Black magic

========== Глава 1. Здравствуй, дорогой чулан. ==========

Что-то было явно не так, потому что будильник не звонил, а солнце не спешило освещать мою сонную морду. А это значит, что у меня проблемы, и притом крупные. В лучшем случае я опоздаю на экзамен и вылечу к чертям из института, а в худшем — те трое, у которых я вчера выиграл нехилую сумму в покер, таки меня нашли. Испугавшись подобного исхода, я открыл глаза, но светлее от этого не стало. Тоненький луч света проникал только в щель между дверью и полом, однако чёткость зрения была капитально снижена. Чёрт, это чем же меня накачали, что меня так плющит?! А плющило знатно: печень болела, а желудок крутило так, будто я не ел дня три. Но самым странным было не это, а то, что дверь была непропорционально большой. Вдруг моя рука сама потянулась в пространство и нащупала холодный металлический шарик, который потянула вниз. Включившаяся лампа залила светом маленькое запылённое помещение, со странным потолком в виде обратной стороны лестницы, пару пауков в углу, стопку потрёпанных учебников с названиями на английском и очки-велосипеды, перемотанные скотчем. Осознав всю задницу, я грохнулся в обморок...

Прийти в сознание помогли шлепки и противный визг бабищи лет сорока, требующей, чтобы я проснулся и пожарил ей бекон. Раз уж я каким-то чудом тут очутился, то нужно извлекать профит из всего, что меня окружает, а потому с радостью соглашаюсь, мысленно строя план, как бы стибрить себе пару кусочков ароматного мясца. Дадли действительно был омерзительным куском жира, который жрал как не в себя, однако Вернон оказался не таким, как в фильме, а подтянутым и представительным мужчиной с лёгким безумием в глазах. При этом вся семья производила впечатление не живых людей, а скорее автоматов, запрограммированных на определённые действия, и неспособных действовать вне заложенных правил. Что удивительно, Дадли оказался самым адекватным и наименее подверженным этому странному отупению, особенно после того, как он захотел намять мне ребра и влетел в заботливо заготовленную мной ловушку из ловчей петли и нескольких собачьих говнях. Пока эта туша барахталась в петле, я изо всех сил раз десять отоварил борова палкой по яйцам до тех пор, как в конце концов последние попытки сопротивления не угасли в зародыше. Жирдос был готов на всё, лишь бы этот ужас не повторился, а настолько непотребные фотографии со стыренного мной фотика не разлетелись по всему району. Устроив после такого вполне взаимовыгодное сотрудничество, основанное на том, что я решаю его домашку, а он мне таскает еду, я катался как сыр в масле, лишь изредка получая люлей от Дурсля-старшего, и то лишь потому, что тот был любителем кого-нибудь побить, а свежих боксёрских матчей по телеку не крутили.

Магии в своей бренной тушке я не чувствовал от слова совсем, до одного очень занимательного момента: Петунья отправила меня обрезать её сраные розы, и ей было плевать, что прошёл дождь и термометр едва показывал десять градусов выше ноля. Лазая по колено в грязи, я настолько возненавидел эти мерзкие зеленые шипастые веники, что после очередного взгляда на куст тот мгновенно рассыпался пеплом, а я рухнул в грязь, не имея сил встать. Сказать, что я испугался, это не сказать ничего. Я думал, что всё вокруг просто совпадение, благо что шрам на лбу хоть и наличествовал, но уж больно чётко повторял по форме и размеру эмблему одной известной автомобильной марки, а потому вполне реально мог быть следствием автокатастрофы. Но все мои надежды на мирную спокойную жизнь путём обмана доверчивых старушек и юных дам, рухнули в ту самую секунду...

Три дня я провёл взаперти в чулане, трясясь от страха, что ко мне придут, разворошат мозги и поймут, что их мальчик — совсем не их мальчик, однако ничего не происходило. Меня выпустили из импровизированной темницы, и жизнь потекла своим чередом, как будто все так и должно быть. Похоже, ДДД что-то намутил, раз такое не засекли, а это значит, что он следит за мной, а в то, что он хочет мне добра, я уж точно не поверю ни под каким соусом. Трое суток под замком здорово прочистили голову, выбивая дурь, оставшуюся от прошлого хозяина: раз уж я маг, и при этом ещё и потенциально очень сильный, то надо с этим что-то делать. Естественно, бежать в Косой переулок и кричать о помощи редкостная глупость. Щас, так мне и помогут, три раза прямо помогут, и всё по затылку дубиной. Люди бывают злые, очень злые и маньяки, следовательно, выбираться нужно своими силами, и при этом не привлекая ничьего внимания: я же не герой, чтобы переться грудью на амбразуры. Вряд ли я в свои десять лет от роду смогу хоть что-то сделать даже третьекурснику, не говоря уже о ком-то покруче. А потому нужно в первую очередь сделать так, чтобы выжить в любой ситуации. Реальная разрушительная мощь заклинаний мне неизвестна, но вряд-ли тут все обстоит так-же, как в глупых фильмах, которые я смотрел с одной из своих прошлых пассий.

Магия с того случая со злосчастными розами ощущалась свёрнутой внутри пружиной, готовой в любую секунду распрямиться по моему приказу, но спусковым крючком всегда служили мои эмоции, и чем сильнее они были, тем разрушительнее были последствия её применения. И после каждого такого всплеска эта пружина становилась всё туже, чаще и чаще требуя высвобождения. В один день Вернон захотел немного потренировать удар, к своему несчастью перепутав грушу и меня. Вы когда-нибудь видели, как накачанного борова со всей дури припечатывает лицом об потолок, а потом роняет обратно на пол, и так пять раз? Вот я видел, и словил от этого зрелища нехилый кайф, отплатив за все прошлые побои. Офигевший Дурсль пробурчал что-то про проклятых Богом сатанистов и, пошатываясь, убрался в свою комнату. Петунья весь день с ненавистью смотрела на меня, но сказать что-то боялась, лишь изредка покрикивая, если я делал что-то не так, как она хотела. Меня потом ещё пару дней шатало, но сила, которой я обладал, впечатляла. Магия давала неограниченные возможности, главное их применить. Грубая сила это, конечно, хорошо, но вот нагадить исподтишка гораздо круче. А высшее мастерство — устроить так, чтобы за тебя воевали другие, а ты пожал плоды их трудов. Титул Мальчика, Который Выжил, открывает огромные перспективы, главное — воспользоваться ими с умом. Постепенно план начал зреть в моей голове, обретая плоть, а ежедневные тренировки на пауках медленно, но верно начали давать плоды: через раз у меня получалось захватить контроль над их крохотным умишком, заставляя гулять по паутине и исполнять несложные поручения. Пауки, конечно, не люди, но и я только учусь. Если в каноне парсетланг — умение брать змей под контроль, то почему бы не попытаться распространить его и на другую живность?

* * *

Год спустя

Пирс Полкисс в грязном засаленном женском халате сидел на углу и просил милостыню. Некоторые прохожие даже подавали, остальные же неодобрительно качали головой и шли дальше. Вы наверняка спросите, почему он это делал? Потому что я этого захотел, да и мне нужны были собственные деньги. Почему Пирс? Он был самым слабовольным и легко внушаемым из всех, кого я знал, а потому практиковаться я решил на нем, благо бед он мне доставил знатно, хотя и докучал в основном втихаря. Решив узнать, насколько далеко распространяется моя власть над людскими умами, я поставил такой эксперимент, и, о чудо, он увенчался полным успехом. Правда, через неделю об этом узнала вернувшаяся из поездки во Францию мама Полкисса и повела его на обследование к психиатру. Бедняга тронулся умом и медленно превратился в безвольного овоща... Жаль, но пока я могу только зомбировать людей, в самом прямом смысле слова, превращая их в безвольные куклы. Удивительно, но на животных этот побочный эффект не проявлялся. Наверное, переход с голубей на Пирса был слишком уж резким, но я правда старался! В свое оправдание могу сказать то, что времени у меня оставалось всё меньше и меньше, а превращать своих будущих однокурсников в кретинов, знающих только одну фразу, мне как-то не хотелось. Эх, найти бы мне ещё парочку объектов для тренировок! Но, увы мне — люди сейчас на особом счету, а потому с ними облом-с... Календарь неумолимо отсчитывал дни до прихода первого письма из Хогвартса, а я всё больше понимал, что оказался в носорожьей заднице: магия у меня говно, я сам — одиннадцатилетняя школотина со всеми вытекающими, а против меня два сильнейших мага столетия...

Первое письмо пришло утром, вместе с пачкой утренних газет и корзинкой свежего молока. Огромное, завёрнутое в толстый пергаментный конверт с яркими изумрудными чернилами, блестящими так, будто в них добавили порошок этих драгоценных камней. Хотя, могли и добавить, кто же этих отмороженных знает. Запрятав под рубашку кусок пергамента, я отнес остальное в дом, заперся в чулане и сломал печать. Гром не грянул, земля не разверзлась, лишь лёгкий холодок прошёлся по рукам, оплетая их невидимой, но ощутимой сетью. Что это за хрень такая ко мне прилипла? Я попробовал как-то её сбросить, но успеха не достиг, а попытка привычным жестом поднять книгу провалилась, только начало ощутимо жечь ладонь. Воу, это что за бред такой?! Нет, я так не играю! Я хочу себе обратно нормальную магию, а не этот ущербный огрызок! Это что, всех так кастрируют?! Я же мог раньше спокойно колдовать, и даже особо сильным не был, зачем ещё и это?! Руки начало жечь все сильнее, пока кисти в конце концов не опутало багровыми нитями, горячими, как раскалённая проволока. Я, ошалев от боли, метался по чулану и орал как резаный, пока в конце концов это безумие не прекратилось. Обессилев, я рухнул на пыльный пол, пачкая его кровью, текущей с израненных рук. Какова же была моя радость, когда через несколько часов я не обнаружил на руках ничего, кроме маленькой сеточки из шрамов, а мои способности восстановились... Надо будет получше разузнать, что это за дрянь, и почему её накладывают на каждого ученика.

Письма приходили и приходили, накаляя градус безумия в доме. Дурсли уже не знали, куда себя деть, ведь назойливая корреспонденция проникала через любую доступную щель, а если не находила, то делала её. Вы можете себе представить конверт, лезущий прямиком через стену, игнорируя всякие законы физики и здравого смысла? Я и сам их побаивался после того случая и стараясь избежать физического контакта: вдруг там еще какая-то гадость есть? Всё-таки моё здоровье мне дороже... В конце концов, тридцатого июля Дурсль не выдержал, собрал все вещи в чемоданы, закинул во внедорожник и приказал нам грузится в машину. Когда мы тронулись, туча конвертов с радостным шелестом рванулась за машиной, стуча по придорожным столбам и пугая птиц. Что удивительно, никто, кроме нас и животных её не видел. Прохожие с удивлением косились на несущийся на всех парах автомобиль, останавливающийся только, чтобы заправиться. В конце концов наш путь упёрся в океан, и бежать дальше было некуда. Письма кружились стаей, держась метрах в пятидесяти над нашими головами угрожающей тучей. Начавшийся ураган их ни капельки не смутил, лишь добавил энтузиазма. Периодически то одно, то другое пикировало на меня, пытаясь прыгнуть в руки. Я отчаянно отбивался бейсбольной битой Дадли, сбивая назойливую корреспонденцию в грязь. Дурсль-старший даже начал с одобрением поглядывать на мою борьбу. В конце концов он взял из моих ослабевших рук деревянное орудие возмездия и сказал: "Давай я, а то ты совсем замахался. Видать, это волшебство не только меня достало. Знал бы я раньше, что ты и сам тому не рад, глядишь, и бил бы тебя пореже." У него получалось гораздо лучше, и несколько упокоенных конвертов уже не взлетали, а лишь вяло ползли, пачкаясь в грязи. В конечном итоге Петунья договорилась с одним рыбаком, взяв в аренду баркас, и мы переправились на старый маяк, одиноко стоящий посреди начавшегося шторма. Письма пытались нас преследовать, но попадали в море и больше нас не беспокоили. Лачуга была пуста и заброшена, камин давно не топлен, а дрова не хотели гореть. Вернон смог зажечь огонь, а Петунья сварила чаю и пожарила сосисок. Измученные и уставшие, мы забылись беспокойным сном, вздрагивая, когда особенно крупная волна сотрясала островок...

Ровно в полночь дверь сотряслась от богатырского удара, с потолка посыпались дохлые пауки, а зычный бас прорычал: "Открвайте, эт я пръехал!". Вернон, спавший в обнимку с дедушкиной двухстволкой, подскочил и крикнул: "Убирайтесь прочь, мы никого не приглашали!". За стеной послышалось громкое сопение, и бас, игнорируя Дурсля, прогремел: "Раз не открываете, то я сам войду!". В ту же секунду дверь с косяком влетела внутрь дома от богатырского удара огромного косматого человека. Согнувшись, этот монстр вошёл внутрь, впустив за собой вой ветра и вонь давно не мытого тела. Вернон, не будь трусом, дал по этом хмырю картечью из обоих стволов, но осыпь, отраженная какой-то защитой, лишь прошла рикошетами по стенам, зацепив Петунью и кроша мебель. Не увидев хоть какого-то эффекта, Дурсль ринулся в рукопашную, но был отброшен в сторону легким движением руки, а его дробовик, со скомканными стволами, улетел в другой угол. Дадли стал в пародию боксерской стойки, прикрывая мать, зажимавшую рану на руке, а я скорчился за спинкой дивана, надеясь, что это чудовище меня не заметит. Но он вытащил меня за шкирку и слегка заплетающимся голосом сказал:

— Ну здравствуй, Гарри, я же тебя отаку-усеньким еще пмнню! Я Хагрид, лесничий в Хогвартсе. — Разведя ручищи на пару десятков сантиметров, показывая скорее размер новорожденного котёнка, чем младенца, Хагрид плюхнулся на диван, добив его окончательно. Поковырявшись где-то около своего, несомненно, богатырского зада, он извлек изрядно пованивающую и помятую коробку с надписью " С Днм Рожднения, Гари!" и протянул мне. Я слегка отодвинулся от подозрительного подношения, отдающего холодком в ощущениях, и сказал:

— Я вас не знаю, и вы ведёте себя крайне невежливо. Ваш подарок выглядит подозрительно. — Лицо великана исказила гримаса неподдельного горя. Или он так хорошо играет, или реально туп, как моё колено.

— Прсти, Гари, я сам для тебя этот трт испек, и кробку украсил! Думал он тьбе пнравится! — Ну да, конечно, я просто истекаю слюной от радости. Но я же добрый и забитый ребенок, ведь так?

— Ладно, а давайте вы им отпразднуете, а я лучше сосиски доем? — Грусть сменилась умилением. Пустив слезу и окончательно испоганив коробку, богатырь разрезал ленточку кривым ножом, больше похожим на саблю, и принялся уминать сладость. Отправив половину сразу в рот, он пробурчал сквозь набитый рот:

— Ты ткой же дбрый, как твъя мама... До чего чудо-девочкой бъла, пока её Тот-кого-нельзя-нзывать не убил... Жаль что Дмблдор не успел. — Дальнейшие промывания мозгов я игнорировал, жуя сосиску прямо с шампура. Дурсли забились в подсобку и не показывали оттуда нос, лишь периодически был слышен плач Петуньи и злое бурчание Вернона. Минут через двадцать сплошной пропаганды, нытья и причитаний в духе истеричной дамы бальзаковского возраста, Хагрид спохватился и отправил сову, извлечённую из закромов своего огромного плаща. Птица недовольно ухнула и вылетела через дыру в стене, едва прикрытую косо прислоненной дверью. Выдохшийся после столь долгой и сумбурной речи великан украдкой хлебнул какого-то пойла из фляги, припасённой в очередном универсальном кармане, свернулся калачиком на диване и предложил мне укрыться его плащом. Прислушавшись к подозрительно шуршащему и вяло подёргивающемуся предмету одежды, я предпочёл отказаться от столь сомнительного блага: если сам Хагрид такой огромный, то какие же у него тогда вши? А то, что они у него есть, сомневаться не приходилось: при таком образе жизни я удивлен, как его борода не отделилась от тела и не улетела колонизировать Марс.

Когда я проснулся, шторм за стенами прекратился, лишь редкие порывы ветра напоминали о том, что ещё час назад от силы дождя было невозможно разглядеть антенну радиостанции, стоящую в двадцати метрах от дома. Дурсли уже убрались, наверное, уплыли на материк. Огромная туша Хагрида ночью свалилась с дивана и громко храпела, обняв вышеозначенный диван. Меня разбудил настойчивый стук в окно: какая-то птица назойливо тарабанила клювом в оконную раму. Открыв омерзительно скрипящую фрамугу, я впустил живую СМСку в дом и пошёл будить большого человека. Будился он крайне неохотно, пару раз чуть не зашибив меня своей лапищей. В конце концов птица присоединила свои жалкие силы к моим потугам, и мы вдвоём таки добились ответа на вопрос, что же делать с прилетевшим письмом? Найдя придушенную мышь, вяло шевелящую лапами, в одном кармане и три маленьких бронзовых чешуйки в другом, я дал мышь сове, а монетки высыпал в мешочек, накрепко привязанный к левой лапе. Я понимаю, что совы милые и летают весьма бесшумно, но зачем их использовать вместо электронной почты? Логику волшебников я понять пока не могу, а нужно...

Через полчаса Хагрид таки проснулся и опохмелился, после чего разжег огонь в камине, несколько раз чуть не взорвав сложенные в кучку дрова. Позавтракав наскоро разогретым ужином, я оставил великана убираться в лачуге, а сам вышел подышать свежим воздухом. Яркие лучи восходящего солнца пробивались через штормовые облака, лаская глаза через закрытые веки. Меня ждал Косой переулок и неизведанный мир магии. Интересно, как он меня встретит?

Комментарий к Глава 1. Здравствуй, дорогой чулан.

Стоит продолжать?

========== Глава 2. Очень косой переулок. ==========

Холодный атлантический бриз выдул из меня последние остатки сна, пока я кутался в лёгкое пальто, сидя в лодке. Хагрид, вежливо спросив моего разрешения колдовать, учудил что-то с маленькой шлюпкой, найденной возле старого пирса, отчего этот самотоп плыл вперёд безо всякого вмешательства, уверенно работая вёслами. Его магия неприятно фонила, вызывая мурашки и порождая стойкое ощущение, что она какая-то неправильная. Сам волшебник с максимальным комфортом устроился на корме и читал газету. Помня, что отвлекать читавшего газету Вернона было чревато подзатыльником, я тихонько сидел на носовой банке и читал обратную сторону, пытаясь вникнуть в суть происходящего в магической части старушки Англии. Отданный мне вчера конверт я подменил своим старым, а опасную посылку засунул в пакет из-под чипсов и, нагрузив камнями, утопил в море, сломав двумя палками печать. Даже если в нём есть какой-то маячок, то всё будет как надо: мальчик письмо открыл, содержимое достал, а конверт выкинул на острове.

Заметив, что великан периодически поглядывает на меня, я принялся демонстративно изучать список необходимых предметов, найдя его по меньшей мере идиотским. Ну сами посудите, как магия соотносится со всем этим хламом? Я даже сохранил для потомков эту вырезку, вклеив в личный дневник:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА "Хогвартс"

Форма

Студентам-первокурсникам требуется:

Три простых рабочих мантии (черных).

Одна простая остроконечная шляпа (черная) на каждый день.

Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).

Один зимний плащ (черный, застежки серебряные). Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.

Книги

Каждому студенту полагается иметь следующие книги:

"Курсическая книга заговоров и заклинаний" (первый курс). Миранда Гуссокл "История магии". Батильда Бэгшот

"Теория магии". Адальберт Уоффлинг

"Пособие по трансфигурации для начинающих". Эмерик Свитч

"Тысяча магических растений и грибов". Филлида Спора

"Магические отвары и зелья". Жиг Мышъякофф

"Фантастические звери: места обитания". Ньют Саламандер

"Темные силы: пособие по самозащите".Квентин Тримбл

Также полагается иметь: 1 волшебную палочку, 1 котел (оловянный, стандартный размер Љ2), 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, 1 телескоп, 1 медные весы. Студенты также могут привезти с собой сову или кошку, или жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ.

Ну ладно, в защитных перчатках ещё есть смысл, но оловянный котел почти гарантированно расплавится, если попытаться сварить в нём что-то, не являющееся водой. И ещё из курса химии я помнил, что олово далеко не самый инертный металл, притом его органические соединения весьма токсичны... Ладно, но куча литературы от крайне подозрительных авторов это уже перебор! Может этого Мышьякова или Саламандера у них там каждый знает, но чёрт возьми, их фамилии это полнейший бред! Верхом кретинизма была обязаловка на остроконечные шляпы! Неужели это как-то влияет на магию и развитие молодёжи? Или это очередной способ превратить молодёжь в бездумный скот? Пока всё, что происходило вокруг, нравилось мне всё меньше и меньше...

После часа психоделического заплыва на самогребущей лодке, развалившейся в труху после того, как Хагрид попытался отменить своё волшебство, мы вышли на набережную какого-то города. Поблуждав немного, мы путем расспросов таки выбрались к вокзалу, успев за несколько минут до отправления поезда в Лондон. Прогулка осложнялась тем, что мой попутчик шарахался от трамваев, глазел на парковочные счётчики и то и дело пытался запустить чем-то убойным в светофоры, причитая под нос: "Понапридумывали же магглы вского, что честному человеку не понять!" На вокзале полувеликан слегка успокоился, после чего протянул мне пачку фунтов стерлингов, перемешанную с сувенирными купюрами, пробасив, что он в маггловских деньгах не разбирается. Я же с радостью выбрал из этой кучи все настоящие деньги, купил нам три места в электричке, предвидя проблемы с тушей моего сопровождающего, а оставшиеся пятьдесят фунтов мелочью спрятал во внутренний карман пальто — мне они пригодятся больше, чем полоумному кудеснику. С комфортом устроившись на двух сиденьях, Хагрид достал огромный шарф семи цветов радуги и принялся вязать, насвистывая какой-то вирусный мотивчик себе под нос. Парень, сидевший напротив, выпучил глаза и со скоростью гепарда ретировался в другой конец вагона, а у меня засосало под ложечкой: я очень хорошо помню, ЧЬИМ флагом стало семицветное полотнище, и, судя по реакции парня, в этом мире сей неоднозначный символ уже успел себя проявить. Интересно, Хагрид вообще понимает, почему на нас весь вагон косится, или всё так и задумано? Неужели то, что Дамблдор гей это печальная реальность, а его верный лесничий вяжет ему плед, чтобы тот сидел долгими зимними ночами и мечтал о нём? Моё больное воображение представило эту картину, и я впервые пожалел, что у меня нет волшебной палочки: нечем было выколоть себе глаза. Хотя в моём случае помогло бы разве что стирание памяти, а на столь радикальные меры я пойду, только если вдруг стану свидетелем такого ужаса. Решив хоть как-то отвлечь себя от безумия моего не выспавшегося мозга, я задал мучавший меня вопрос:

— А что, все вышеперечисленное действительно можно купить в Лондоне?

— Да, Гарри, но только если в тебе есть хоть капелька волшебства и ты знаешь, где искать! — Отложив рукоделие, гигант внимательно смотрел на меня.

— Слушай, раз мы друзья, то я могу задавать тебе вопросы? — Немного логических ловушек ещё никому не мешало, особенно таких примитивных.

— Валяй!

— А чем вообще занимается Министерство Магии, и почему я о нём ничего не слышал? — Чем больше я знаю, тем легче врать.

— Оно тем и занимается, чтобы простые магглы вроде Дурслей ничего не знали о магии. — Он явно нервничает...

— Понятно, но почему магглы не должны знать о магии?

— Потому что они злые и ненавидят всё, что не понимают. Много разных причин. —

Великан задумался, глядя в окно: похоже его интересовал странный новый мир.

— Слушай, а ты же волшебник, так чего у тебя палочки нету, только этот зонтик?

— Меня из школы выгнали, не выучился я... Вот так... — Великан задумался, глубоко уйдя в себя... Значит, мои воспоминания о том, что с ним приключилась какая-то мутная история — правда. Поезд замедлился, втягиваясь в пригороды Лондона, и я принялся разглядывать этот знакомо-незнакомый город.

Последний раз я был в the capital of Great Britain в 2015 году ещё в прошлой жизни, и с тех пор много поменялось, а точнее ещё не появилось. Некоторые здания только строились, некоторых ещё и в проекте не было, а Кенари-Уорф был не мажорным бизнес-центром, а кучкой недостроенных небоскрёбов, окружённых откровенными трущобами, полными гопников и нарков. В общем и целом город производил скорее впечатление лёгкой запущенности и безысходности, чем процветания. Возможно, что мне, привыкшему к адовым столпотворениям и пробкам прошлого Лондона, этот казался таким заброшенным. Выйдя на вокзале, мы залезли в метро, при этом Хагрид застрял в турникете и поругался с охраной, а потом долго клял проклятых простецов, не способных сделать хоть что-то нормальное. Попутчики в вагоне косились на свисающий из-под плаща конец разноцветного шарфа, оттягиваясь от гиганта в края вагона, и сочувственно глядя на меня. Одна сердобольная старушка даже шепнула мне на ухо: "Если твой папа тебя обижает, ты скажи мне, у меня сын в полиции работает, его мигом скрутят!". Заговорщицки мне подмигнув, пожилая леди присоединилась к остальным пассажирам вагона, лишь изредка поглядывая в мою сторону. В конце концов мучительная поездка подошла к концу: механический голос из динамиков объявил остановку "Leicester Square Station", а Хагрид, оживившись, потащил меня к выходу. Интересно, "Дырявый котёл" и правда такое захолустье, каким он был показан в фильме?

Реальность превзошла все мои ожидания: внутри было чисто, аккуратно и сделано под старину, но впечатление портила откровенно воняющая и бомжеватая публика, в большинстве своем курящая что-то из длинных трубок и мало реагирующая на происходящее вокруг. Парочка самых адекватных посетителей помахала Хагриду, приглашая к себе за столики, но великан пробасил: "Простите, парни, я по делам Хогвартса. Сейчас с Гарри закончим, и тогда я к вам вернусь". Упоминание моего имени произвело просто взрывной эффект: алкота повскакивала из-за столиков и стройным зерг-рашем рванула ко мне, наперебой крича что-то про Гарри Поттера и протягивая ко мне свои руки. Ошалев от такого, я немного потерялся, а шрам начал зудеть: в нём как будто завозились черви. Пришел в себя я уже на улице, пока Хагрид рассеянно тыкал своим зонтиком в кирпичи. После очередного тычка в самом центре кирпичной стены начался "водоворот", поглощающий кирпичи один за другим. Меня чуть не вырвало от этой картины, а мой сопровождающий еще и добавил, хлопнув по плечу: "Не робей, малец! Теперь понятно, почему тебя Альбус так спрятал, если тебе от толпы плохо". Водоворот прекратился, выродившись до зыбкого марева, за которым угадывалась средневековая улочка с чинно прогуливающимися людьми в странных нарядах, и Хагрид уверенно шагнул вперёд, пригибая макушку.

Косой переулок был очень-очень странным местом: все люди были одеты не то, чтобы старомодно, просто мода волшебников где-то в шестнадцатом веке разошлась с общемировой, да так и не сошлась. Чего стоят мантии всевозможных форм, начиная от тяжелющей даже на вид аврорской брони со стальными вставками, испещренными рунами, от которых у меня шел мороз по коже, до полупрозрачных одеяний богатых и незамужних девушек, едва закрывающих попу и застегивающихся на одну пуговицу где-то в районе пупка. Нужно ли говорить, что кроме кружевного белья, туфель и чулок на этих дамах больше ничего не было? При этом встречался и вполне современный стиль, притом в крайне неформальной его модификации: изорванные в лохмотья джинсы и кислотные толстовки ярко выделялись на серости древних стен. Одна такая попугаистая особа неопределенного пола на полном ходу влетела в Хагрида, покраснела, потом посинела, сменила цвет волос с кислотно-зелёного на бордовый и бодро побежала дальше, спотыкаясь на брусчатке. В самом конце улицы высилось огромное белокаменное здание, настолько же пафосное, насколько безвкусное: белый мрамор стен, занавешенный красным бархатом знамён и вкраплениями полированной до блеска голубой стали, выглядел крайне нелепо и внушительно. Судя по нашему маршруту, именно туда мы и направлялись.

Остановившись перед аляповатым зданием, Хагрид решил провести инструктаж: "Гарри, мы сейчас идём к гоблинам, а они очень крутые ребята. Ничего не трогай руками, обращайся к ним вежливо и ни в коем случае не пытайся ничего у них украсть: ты в лучшем случае умрёшь, и даже Дамблдор не сможет тебя защитить!" Закончив брифинг, великан вежливо поклонился карликам в полных доспехах, сжимающим древки непропорционально огромных алебард. От этих коротышей веяло чем-то таким, что мне сразу расхотелось шутить, а всё моё естество вопило о том, чтобы спрятаться поглубже и не отсвечивать. Пока мы проходили сквозь двери, невидимые щупы заклинаний обшарили и перетряхнули всего меня, да так, что мне казалось, будто даже все мои мысли стали известны этим маленьким помесям жабы и человека. Хотя, возможно так и было. Хагрид подошел к стойке и вежливо поздоровался с несколькими коротышками, увлечёнными сортировкой драгоценных камней и золотых монет: "Э-э, мне нужно взять немного денег из сейфа мистера Гарри Поттера, и еще Альбус Дамблдор просил меня взять желание из сейфа семьсот тридцать один". Видимо, часть его фразы была паролем, потому что один гоблин, самый жирный и пупырчатый, набрал своими пальцами что-то прямо на мозаичном столе, гаркнул несколько приказов и сказал уже на английском:

— Предоставьте ключ и разрешение на снятие денег от опекуна. — Чёрт, кажется, сейчас мои деньги будут делить без меня, а потому самое время влезть в диалог. Кинув взгляд на блестящую табличку с именем гоблина, я перебил Хагрида:

— Извините, уважаемый Крюкохват, а могу ли я получить ключ от своего сейфа? — Хагрида перекосило, а улыбка гоблина стала напоминать оскал:

— Да, можете, но лишь дубликат. Основной останется у вашего опекуна, и он сможет контролировать ваши расходы. — Набрав ещё пару команд на своеобразной магической клавиатуре, клерк открыл столешницу и протянул мне причудливо изогнутый золотой ключик с биркой, и бесформенный мешочек, от которого явственно фонило чем-то странным. Расписавшись в гроссбухе о получении кошелька безразмерного и дубликата ключа, я проследовал за гоблином вглубь здания и примостился на краю тележки. Крюкохват с садистским выражением на морде сел вперёд, отпустил тормоз, и мир померк.

Оказавшись в своем сейфе, я испытал что-то вроде культурного шока: в комнате размером с актовый зал кучами лежали золотые и серебряные монеты, перемежаясь россыпями маленьких бронзовых чешуек. И при этом, всё это богатство лишь часть моего наследства, выделенная мне на обучение! Однако, судя по соотношению размеров помещения и оставшихся монет, тут явно кто-то хорошенько потрудился. Не мудрствуя лукаво, я попросил выписку со своего счета у Крюкохвата, который пообещал мне выслать её не позже следующей среды. Кажется, я немного шокировал этого зелёного человечка, потому что он перестал настолько хамски относится ко мне, а напоследок даже попрощался. Или гоблины так повернуты на деньгах, или я просто душка, но ссориться мне с ними явно не с руки.

Наверх мы возвращались на этих адских колесницах ужаса, дребезжащих на каждом повороте и грозящихся вышвырнуть своих пассажиров в лавовые озера, простирающиеся внизу, однако я чувствовал незримые стены магического барьера, защищавшего пассажиров от этой ужасной участи. Что странно, водителя этот барьер не страховал. Наверху меня, набившего кошелек деньгами под завязку, встретил откровенно зелёный Хагрид, добавивший к своему непередаваемому амбре еще и запах свежей рвоты. Попрощавшись с гоблинами, я почти вприпрыжку выбежал из банка, напевая под нос песенку богатого человека. Понурый великан буркнул, что ему дурно от тележек, и его можно найти в "Дырявом Котле", а потом отчалил, оставляя меня наедине со всеми магазинами Косого переулка.

Начать свой шоппинг я решил со столь необходимых вещей, как палатка и спальник: в конце концов пусть они лучше будут, чем нет. Вдруг придётся скрываться от кого-то, или ночевать в лесу, а так всё будет при мне. Чехол с расширением пространства для палатки и спальник с подогревом почти на треть проредили мой бюджет, но жизнь, тем более моя, дороже золота. Потом список моих покупок пополнило несколько комплектов не самой дешёвой повседневной одежды: встречают по одёжке, а магические портные вполне могут перешивать её несколько раз, пока я расту. Оловянный котёл по совету продавца был заменен латунным, а в книжном я закупился учебниками и взял "Историю Хогвартса", но не шестьдесят седьмого, а тридцать девятого года выпуска. Недостающие двадцать семь лет я могу набрать и в газетных подшивках, а правдивая информация для меня гораздо важнее. Отметив мой выбор, а так-же вполне пристойный внешний вид, продавец иначе как "молодой господин" ко мне не обращался. Подсунув мне в нагрузку "Всю правду о Мальчике, Который Выжил", якобы для того, чтобы я мог составить мнение о своём будущем однокурснике. Естественно, я взял сей опус, чисто для понимания того, чем же пичкал ДДД народ все те годы, пока Гарри прозябал в чулане. Конец моей одиссеи закономерно оказался в магазине мантий мадам Малкин. Хмыкнув, глядя на вычурную вывеску, украшенную огромными бронзовыми ножницами, я открыл дверь и вошёл внутрь.

Пару секунд мои глаза привыкали к темноте магазина, а потом я разглядел тощего аристократичного парня с бледными волосами. Сие чудо природы торчало посреди магазина, горделиво бросая взгляды на взмыленных портних, снующих вокруг него, как рыбки-прилипалы вокруг акулы. Заметив меня, Драко с лёгким оттенком презрения прогнусавил:

— Ты что, тоже в этом году едешь Хогвартс? Говорят, что там будет учиться сам Гарри Поттер. Хотелось бы мне посмотреть на того, кто смог убить самого Лорда Судеб.

— Ну да, а что? — Надеюсь, что в среде магов не порицается отвечать вопросом на вопрос.

— Мой отец сейчас покупает мне книги, а мать выбирает волшебную палочку. Хотя я считаю что всё это бессмысленно, ведь палочка сама меня выберет. А твои родители где? — Нормальный вроде парень, избалованный чуток, но с его связями это нормально. Ничего, пару раз в морду получит в школе и осядет.

— Мои родители погибли, когда я был ещё ребенком, так что я воспитывался у магглов. — Лицо паренька скривилось...

— Волшебника воспитывали магглы? Они же тупые и боятся даже намёка на магию... Надеюсь, твои родители были из наших?.. — Интересный ты парень, но не бывает "наших" и "ваших", есть или "мои", или "чужие".

— Кем бы они ни были, у меня есть своя голова на плечах, а оба моих родителя были волшебниками. — Мантию уже подогнали под размер паренька, а за окном ему уже сигналила красивая женщина, идущая под руку с ухоженным мужчиной, выражение лица которого было присущим скорее ассенизатору, чем прогуливающемуся с женой и сыном мужу. Пожелав мне удачи, юный мажор спрыгнул с табуретки, расплатился с мадам Малкин и вышел вон.

Закончив с мантиями я вышел на улицу и упёрся носом в пузо Хагрида, ставшего гораздо чище и даже расчесавшего бороду. Это на него так Малфои подействовали, или огневиски? Держа в охапке клетку с огромной полярной совой и пачку совиных галет, великан предложил зайти в Фортескью и поесть мороженого, но я отказался: его в обычный день можно пожрать, а вот выбор палочки это один из важнейших дней в жизни мага. Хотя, я слабо понимал, зачем мне этот кусок деревяхи, если я вполне могу управляться и без него. Хотя всё ещё зудящие по утрам шрамы напоминали мне о том, что палочки у волшебников появились неспроста, и что не всё так просто в этом худшем из миров.

Лавка Олливандера не была полна волшебных секретов, а атмосфера в ней была крайне давящей, что в купе с запылённым воздухом и рассеянным освещением придавало заведению вид скорее тюрьмы, чем библиотеки. Скукожившись за столом на высоком тонконогом табурете, Хагрид ощущался как напрудивший в хозяйские тапки кот. При его габаритах это создавало весьма комичный контраст между внешним и внутренним, так что я едва удержался, чтобы не засмеяться. Однако весь смех слетел с меня, когда из-за шкафов с палочками вышел хозяин заведения: мне будто по всему телу прошлись колючим холодным ёршиком, сдирая кожу до крови. Сколько же мощи в этом человеке? Кинув на меня быстрый взгляд и начав пространные рассуждения о палочках, ни к кому не обращаясь, он прохаживался по рядам шкафов, складируя передо мной одному ему известные коробочки. Удалившись в самый конец помещения, он вернулся обратно с ещё одним коробком под мышкой и продолжил свой монолог:

— Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. А вот твой отец предпочёл палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. — Старик в упор смотрел на меня, пока его серебряная линейка измеряла меня — спасибо, что хоть в трусы не залезла.

— Я рад познакомиться с человеком, столь близко знавшим моих родителей, но я бы хотел купить у вас палочку. — Как бы ему поделикатнее напомнить, зачем я здесь?

— Не торопитесь, молодой человек, всему своё время. Как же быстро оно бежит, ведь это сюда десять лет назад пришёлся удар? — Прикосновение старого жесткого пальца разбудило ту гадость, что дремала в шраме, и она принялась с утроенной силой возиться в нём, пытаясь пробурить мне череп. Я попытался отпрянуть назад, но моё тело было будто приковано к полу, так что мне оставалось только терпеть. Закончив экзекуцию, Олливандер пробормотал:

— А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно... а кстати... действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, которой досталось второе перо того феникса... Что ж, зачем от вас скрывать — её сестра оставила на вашем лбу этот шрам. — Взяв палочку кончиками пальцев, я слегка взмахнул ей в воздухе, и поток искр заставил Хагрида подпрыгнуть на стуле. Ощущения от, казалось бы, простой деревяшки, были непередаваемыми: будто она — это действительно часть тебя. Рассматривая свое новое приобретение, я выпал из реальности, лишь краем глаза оценивая происходящее вокруг. Гигант же тем временем о чем-то объяснялся с Олливандером, держа в руках сломанный им стул и няшный розовый зонтик с ушками, который он использовал вместо палочки.

На этом мой путь в Косом переулке подошел к концу: Хагрид выдал мне билеты на поезд в Хогвартс, вывел прочь из магического квартала и заказал такси к дому Дурслей. Нагруженный сумками я расслабился под мерное покачивание кэба. Меня наверняка ждал не самый тёплый приём, но несколько ответов на свои вопросы я всё же нашёл, хотя мне нужно ещё немного времени. Благо, у меня впереди ещё целый летний месяц. Закат заливал багрянцем улицы, люди спешили по домам с работы, а я лениво дремал на заднем сидении автомобиля, раздумывая, как же назвать сову? Мой первый день в качестве полноценного члена магического общества прошёл лучше, чем я думал...

Комментарий к Глава 2. Очень косой переулок.

Некоторые части речи героев нагло стырены из оригинала. А с чего бы им меняться?

Спасибо за активную реакцию, вы вдохновили меня на еще одну главу!

========== Глава 3. Большие страсти в маленьком свинарнике. ==========

Дурсли встретили меня не то, чтобы совсем хреново, но было ясно, что у меня уже нет шанса на установление хоть мало-мальски приятельских отношений с этой семейкой. Выдав мне в распоряжение комнату со сломанными игрушками Дадли, меня просто игнорировали. Я ел, пил, спал, делал дела, которые Петунья записывала на стикере, прикреплённом к тарелке с завтраком и делал, что хотел. Такой распорядок дня был для меня раем на земле, потому что помыть посуду, почистить овощи или вынести мусор для меня проблемы не составляло. Шарясь ночами по окрестностям, нашёл притон бомжей, и несказанно обрадовался: халявный материал для опытов! Следующие три недели я только и делал, что сбегал из дома, брызгая на свой шарф духами Вернона, потому что бомжи воняли все равно хуже, будил их по одному и копался в мозгах. В конечном итоге, из двенадцати найденных чифов, после моих экспериментов десять стали овощами, а двое и вовсе померли. Однако отрицательный результат — тоже результат. В конце концов ведь полезно, когда лёгкого контакта взглядов достаточно, чтобы твои враги начали убивать друг друга, напрочь забыв о том, что ты существуешь? Заставив отбросы общества сражаться между собой, я ушёл домой, стараясь обходить редкие камеры видеонаблюдения, начавшие постепенно заполонять улицы. Осознание реального потенциала моих способностей пришло уже когда я мылся в душе: ведь это идеальный инструмент выживания! В людном месте всегда можно сделать так, чтобы другие сражались за тебя, а схватка один на один превращается в невозможный сценарий! Вот бы ещё найти мага и на нём проверить, но это уже задача совершенно другого порядка, а потому решать её я буду позже. На худой конец у меня есть книги по магии, пусть и примитивнейшие, может в них что-то полезное будет?

Вселенское разочарование пришло откуда не ждал: учебники за первый курс оказались говном. К моему величайшему сожалению, информативность магической литературы, за исключением Истории Хогвартса, была на уровне сказок для младшего дошкольного возраста: тексты в основном состояли из художественного описания тех или иных явлений без какого-либо описания причинно-следственных связей между ними. Такой подход был в самой своей основе неверен, ведь детям нужно закладывать именно связь между действием и результатом, хоть и в максимально упрощенной форме. Когда тебе с самого детства доносят мысль, что магия непознаваемая, и тебе нужно тупо пользоваться её плодами, не вникая в результат, это приводит к плачевным последствиям. Основная концепция состояла в том, что магия исполняет твои приказы, выраженные в форме заклинаний и движений палочкой. Почему нельзя приказывать иначе, и как она понимает, что ты хочешь ей сказать? Почему именно палочка, а не посох, хлыст или даже кольцо, мне разъяснить никто не удосужился. Природа так волнующих детей спонтанных магических всплесков, беспалочковой и даже невербальной магии естественно разъяснена не была. А апогеем глупости было утверждение, что чем сильнее кричишь заклинание и энергичнее двигаешь палочкой, тем больше мощи вкладываешь в удар. Воображение уже заботливо нарисовало безумно орущего "АВАДА КЕДАВРА!!!" Волдеморта, машущего палочкой как ветряная мельница.

Соответственно, вполне логично, что ученики после такого верили, что невербальная и безжестовая магия, не говоря уже о беспалочковой — удел монстров от волшебства. Хотя не был разъяснен сам механизм появления таких монстров: якобы, все маги равны по силе, и различия состоят лишь в том, кто сколько вызубрит заклинаний и больше поонанирует, тренируя палочкомахательство. По логике автора учебника чар, даже самый отстойный полусквиб, если может зажечь Люмос, то рано или поздно, при должном вздрачивании, достигнет уровня Бога. Вот сомневаюсь я, что ДДД круглыми днями то и делает, что зубрит заклинания и тренируется в их выполнении. Вот в такую ахинею и верило большинство современных волшебников, а с учётом того, что магия действительно однозначно завязана на эмоции и высшую нервную деятельность, получалось, что таким образом они сами же и ограничивали свои возможности.

В учебнике ЗОТИ первая половина книги состояла из пропаганды палочек и того, как они уравняли всех волшебников, дав возможность, цитирую дословно: "Даже самой слабой искре света развеять полчища тьмы". При этом само выполнение заклинаний с палочкой скорее выглядело как представление циркового клоуна. Единственной более-менее стройной наукой было зельеварение, но и то лишь до тех пор, пока шли простейшие составы. Что-то сложнее зелья от фурункулов или бальзама, заменяющего волшебникам чистку зубов, нужно было варить в определённые дни, определённое время и с определённым настроем, иначе получалось что угодно, но не то, что нужно. На уроках зельеварения учеников учили лишь технически правильно действовать, а реальные зелья варились совершенно иначе, что сводило всякую реальную пользу от школьной программы к нулю, и делало невозможным систематизацию компонентов в чёткие формализованные таблицы. Чего стоил только безоар, который лишь будучи извлечен днём и без пролития крови, получал свойства противоядия. А ведь вполне логично, что нужно было всего лишь исследовать внешний магический фон и потом воссоздавать его искусственно. И я уверен, что те, кому надо, об этом знают...

Осознание того, насколько все плохо, пришло после ознакомления с Историей Хогвартса: численность ВСЕХ ныне живущих магов исчислялась полутора миллионами человек, живущих в границах свёрнутого пространства. Все научные институты включали в себя три крупнейших элитных школы, пятнадцать мелких, один магический университет при МКВ, готовящий колдомедиков и ритуалистов, и конвент зельеваров имени Николаса Фламеля, собиравшийся раз в год, и вручавший звание мастера в этой области.

Между тем наступило тридцать первое августа, и я начал собирать вещи. Безымянная сова, так и оставленная Безымянной, понуро сидела в клетке и хавала совиное печенье, по заверениям продавца, сделанное из отборных мышиных потрохов. За окном лил осенний английский дождь, а Дурсли уехали устраивать Дадличку в элитную школу Вонингс, оставив меня на произвол судьбы. В такой атмосфере я и складывал всё необходимое для выживания в крайне недружелюбной среде магической школы с полным пансионом. Набор первой необходимости состоял из найденного кусочка кварца, который после того, как был пропитан моей магией, нагревался, если рядом находился кто-то, кто желает мне зла, или чье безумие принесёт мне проблемы, нескольких свинцовых грузил, которые я наловчился на нехилой скорости запускать телекинезом, и честно отобранного с помощью внушения у какого-то бандита хорошего раскладного ножа, на всякий случай. Палатка и спальник в маленьком чехле крепились на ремне, предоставляя возможность выжить в любой ситуации. Перепроверив ещё раз учебники и одежду, я закрыл крышку чемодана со слегка расширенным пространством, отданным мне даром продавцом, разглядевшим за челкой знаменитый шрам. Такси, заранее заказанное на завтрашнее утро, гарантировало мне трату последних немагических денег, обеспечивая при этом комфортной дорогой.

Будильник поднял меня за час до приезда авто: мне нужно было окончательно убедиться, что все вещи собраны, а я морально готов к будущему. Сова, которая по заверению продавца, уже имела в себе базу данных всех магических мест, была выкинута на улицу ещё вчера вечером, а её клетка, свернувшись сама в себя, превратилась в маленький стальной комочек, воняющий птичьим говном, который потом был запечатан в кожаный чехол. При наличии денег магия предоставляла небывалый жизненный комфорт, и все мои вещи поместились в увесистый, но при этом достаточно компактный чемодан, который было неожиданно удобно нести. Очки я поменял на нормальные, используя утащенные у Вернона из кошелька деньги, а рубашки и штаны, купленные в Косом переулке, мало чем отличались от принятых в нормальном немагическом мире, так что перед таксистом предстал не забитый малолетний бомж в перемотанных скотчем очках, а вполне ухоженный подросток.

Разговор с водителем закончился, так и не начавшись:

— Парень, а ты что, в школу едешь?

— Ну да, не хотелось бы опоздать на поезд.

— А чего без родителей?

— Они погибли, а у тёти с дядей и свой ребёнок есть. — Мужчина понимающе кивнул, и дальше мы ехали молча. За час до отправления поезда я уже стоял и смотрел, как периодически от разномастного людского потока отделялись маленькие группки и исчезали в стене между платформами девять и десять. Однако в конце концов этому пришёл конец: рыжеволосая толпа, одетая как пьяные клоуны после опохмела, перегородила весь участок стены и периодически ловили пытающихся пройти детей, выглядящих победнее. Поняв, что эти бомжи, идентифицированные как семейство Уизли, которые никуда уходить не планировали, я аккуратно обошёл платформу, влился в поток людей и с невозмутимым видом аристократа, которому всё по барабану, пошел на таран. Замешкавшиеся близнецы, ответственные за центр арки, только расступились, буркнув что-то про малолетнего пожирательского выблядка. Проигнорировав провокацию, я свернул налево и уверенно сделал шаг в никуда.

Платформа девять и три четверти встретила меня клубами пара и праздничной атмосферой. Толпы, как таковой, не было: дети держались семьями, боязливо кучкуясь возле родителей, а подростки постарше бродили смеющимися компаниями, периодически мигрируя из одной компании в другую, но практически не смешиваясь по цветам факультетов. Какая-то парочка в укромном месте страстно целовалась, видимо им нелегко далось расставание. За полчаса до отправления вагоны открылись, и я одним из первых просочился внутрь, заняв довольно комфортное, хоть и немного старомодное купе. Прикинув количество купе и примерную численность толпы, я слегка взгрустнул: доехать до Хогвартса в одиночестве мне явно не светит, а портить отношения со сверстниками не входило в мои планы: лучшая битва это та, которая не случилась. В конце-концов они глупые подростки, и стать их другом вряд ли будет сложно. Я осознаю, что мне будет чертовски уныло находится среди малолеток, получивших ударные дозы половых гормонов в мозги и оттого совершенно неадекватных. Хотя, кому я вру, от меня адекватностью тоже не пахнет! Забросив чемодан телекинезом на третью полку, я открыл "Подлинную историю Мальчика, который выжил" и принялся за чтение.

Градус бреда в этом опусе зашкаливал: "Поднявшись в колыбели, он гордо встретил летящую в него смерть, но страшное проклятье не причинило ему вреда, лишь рассекло бровь, а он, глядя врагу в глаза, направил на него палочку своей поверженной матери и крикнул: "Развейся!". Тотчас величайший злодей распался прахом, а изможденный герой упал без сил". Нет, я конечно понимаю, что я уникален, могуч и знаменит, но ведь не настолько же! Интересно, а маги вообще обладают критическим мышлением, или это привилегия избранных? Не удивлен, что Волдеморт такую дичь творил: что не скажи, пипл схавает. За дверью купе топтались дети, периодически возникали перепалки: судя по звукам, соседнее купе занял Малфой, и гнал оттуда всех ссаными вениками, демонстрируя свою исключительность. С таким подходом его через полгода будет ненавидеть весь Хогвартс, но ведь это не мои проблемы, в конце концов. Пару раз и в мое купе заглядывали дети, но, видимо успев обжечься о Драко, не решались заговорить с весьма богато одетым и уверенно держащим себя сверстником. Женский голос объявил, что все сопровождающие должны покинуть вагоны, и через минуту поезд начал набирать ход. Брожение за дверью приобрело более осмысленные формы: дети менялись местами, собираясь в коллективы, а я продолжал читать "свою" биографию, удивляясь больной фантазии того, кто её писал, как вдруг дверь распахнулась, являя мне рыжую немытую морду Рона Уизли собственной персоной. Ну кто ещё может быть одновременно грязным, немытым, неухоженным и избалованным? Нагло вломившись внутрь с изяществом слона в посудной лавке, этот тип грохнулся на полку, воняя прогоркшим маслом и неделями не чищеными зубами, и в лоб спросил:

— Ты ведь Гарри Поттер? — В наличии логики ему не откажешь, вполне возможно, что он очень даже умный парень, но вот манеры и такт у него атрофированы напрочь, как и сила воли.

— С чего ты взял, что я — это он?

— Мне мама сказала, что он должен поступать в Хогвартс в этом году, носит очки и во всех остальных купе его нет, так что показывай шрам!

— Да, меня зовут Гарри, но ты сам то кто, представься для начала. — Надо осадить его немного...

— Ты что, из этих снобов? Ладно, я Рон, Рон Уизли, давай дружить! — Интересно, я должен за одно это пасть перед ним на колени?

— Зачем тебе мой шрам? Любой, кто додумается провести двадцать минут перед зеркалом и вооружиться чем-то острым, сможет обзавестись похожим.

— Ну тебе что, жалко шрам для друга показать? — Какой маленький, а уже манипулятор! Не удивительно почему в каноне он из говна превратился во второго человека в магическом мире.

— Мы с тобой ещё не друзья, а знакомы только пять минут. Я не буду этого делать, а если ты будешь настаивать, то мы вообще не будем дружить.

— Ты какой-то неправильный, Гарри Поттер! Мама мне тебя описывала совершенно другим, а ты прямо как Малфой! — Жесть, видимо жизнь в многодетной семье — лучшая школа лидерства.

— Знаешь, не всё бывает так, как ты хочешь. Я стараюсь быть вежливым, но ты уж очень наглый. Даже хуже упомянутого тобой Драко, он хоть вежливый. — Мне показалось, что Уизли сейчас лопнет от злобы: лицо покраснело, глаза налились кровью, а взгляд потерял последние намеки на интеллект. Я уж думал, как бы его успокоить, не причиняя тяжкие телесные повреждения, как вдруг дверь опять распахнулась и в купе буквально ввалился толстый и красный от смущения парень в дурацком прикиде, а из-за его плеча выглядывала высокая и не самая красивая особа с копной нечёсаных каштановых волос и взглядом общественной активистки на митинге.

Мальчик попытался что-то сказать, но лишь начал истерично заикаться, а девочка решила не тянуть кота за бубенцы:

— Невил потерял жабу, вы не можете помочь нам её найти? — Сам Невил таки смог перестать спотыкаться на каждой букве, и выродил офигенно длинную фразу:

— Т-тревор, он сбежал, он всегда сбегает... — По лицу ребёнка только что слёзы не текли. Когда парня "воспитывает" одна бабушка, то вполне может получится вот такое вот недоразумение.

— Жабы любят тёплые и влажные места, так что его ищите либо в столовой, либо в туалете. — Пока Рон офигевал от резкой смены обстановки, я решил убрать гражданских из зоны начинавшихся боевых действий: с рыжим нахалом я и сам разберусь, а вот они меня запомнят, даже если просто найдут жабу.

— Ээ, чё вам надо? Проваливайте, нет тут никаких жаб! — Ну вот, это рыжее мудило и тут вставило свои пять копеек... Невилл итак был на грани истерики, а сейчас вообще принялся беззвучно рыдать, скривив лицо. Девочка с отвращением выплюнула:

— Какой же ты противный! — После чего решительно взяла рыдающего мальчика за руку и утащила прочь из купе. Я укоризненно смотрел на шестого Уизли и прикидывал, что бы ему такого ещё сказать, чтобы спровоцировать на конфликт и с чистым сердцем вышвырнуть его из купе, как дверь опять открылась и внутрь степенно вошёл Драко Малфой с двумя спутниками, даже в свои одиннадцать выглядящими, как тупые качки без признаков интеллекта.

Уизли сидел, сцепив зубы и сжав кулаки так, что побелели костяшки: было видно, что он еле сдерживает порыв наброситься с кулаками на нового гостя. Посмотрев на Рона, как на лужу поноса посреди цветущего сада, Малфой повернулся ко мне и начал толкать агитационную речь:

— Я слышал, что в этом купе едет Мальчик, Который Выжил. Но вряд-ли ему следует якшаться с предателями крови и прочим магглорожденным сбродом. Если хочешь войти в общество настоящих волшебников, тебе лучше сменить круг общения. Я помогу тебе в этом. — Ого, сильное заявление, но вот быть одним из — не моя цель.

— Я благодарен тебе за предложение помощи, но я постараюсь сам во всём разобраться. Хотя, если все предатели крови настолько грязные, немытые и настойчивые, как Уизли, то я, пожалуй, действительно хочу, чтобы их стало поменьше. — Рон окончательно превратился в помидор, и со сдавленным сипеньем бросился ко мне через стол, стараясь ударить. Кретин, что тут сказать: лёгкий жест, и грязная тушка впечатывается в противоположную стену, а потом со стоном вылетает в услужливо приоткрытую одним из бугаев дверь. Малфой был в шоке, но постарался это скрыть за одобрительной улыбкой.

— Кребб, спасибо за помощь в уборке купе нашего знакомого от мусора, ты был очень любезен. — Кивнув громиле, открывшему дверь, он продолжил. — Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему мы и они никогда не станем мирно жить в одном мире? Вся моя семья была на Слизерине, так что и я скорее всего туда попаду, а тебе удачи на распределении. Не повторяй ошибок своего отца. Кребб, Гойл, идём, я хочу немного отдохнуть.

Закончив спич, Драко со спутниками вышел вон, а я устало развалился на полке: этот фокус мне нелегко дался. Я всё ещё слабее, чем мне хотелось бы, но ведь телу то всего одиннадцать, так что всё впереди. Мерный стук колес убаюкивал, за стенами периодически слышался звонкий смех, пару раз проезжала тележка со сладостями, не внушавшими мне никакого доверия: шоколад должен лежать смирно и терпеть, а не прыгать, пока я его ем, а конфеты с самыми разными вкусами, судя по рекламной этикетке, содержали даже вкус человеческого гноя и менструальной крови, и я бы очень не хотел, чтобы они мне попались! Слегка задремав, я пытался представить, что ждёт меня в Хогвартсе, когда дверь в купе опять открылась, и меня бесцеремонно пнули.

В моё личное пространство ворвались два рыжих типа, похожих даже родинками под правым глазом. Уставившись на меня, они переглянулись и начали диалог, попеременно продолжая реплики друг-друга:

— Мне сказал Ронничек, что его обидели...

— Гарри Поттер оказался не таким добрым...

— Каким мы его представляли...

— А потому мы решили сделать его жизнь немного лучше!

— Объявив ему неделю шуток.

— С ним в главной,

— Самой главной роли!

— Ведь он — главная знаменитость,

— И мы сделаем его

— Печально знаменитым!

— Если за неделю Ронничек не примет его дружбу,

— Тогда Гарричке лучше будет перевестись во Францию

— Потому что бремя славы тяжко! — Близнецы выплеснули на мой чемодан какую-то гадость, думая, что я этого не заметил, и свалили в закат, кинув что-то неприятное на дверную ручку. Какой веселый мир, в котором война идёт даже среди детей! Вот и что прикажете мне делать? Вещи телекинезом таскать, не прикасаться ни к чему, или идти на поклон к Малфою? А ведь это идея! Он сам предложил мне дружбу, а значит у него вполне можно спросить насчёт амулета, определяющего наличие вредоносных зелий в пище и на поверхностях чего-либо. Решено: сейчас пока ни к чему не прикасаюсь, а перед распределением ловлю Драко и всё у него узнаю. И он заодно подумает, что я на их стороне, и мне польза будет. Хорошо, что я гораздо старше Гарри, так что теоретически могу выбраться из этого месилова живым, а вот оригинальному Поттеру, даже будь он хоть трижды вундеркиндом и нормальным парнем, был только один путь: в асоциальные изгои, имеющие пару, максимум тройку друзей. Интересно, кто и зачем придумал столь извращённый план? Я раньше думал, что это нужно ДДД, но кое-что понял: будучи генеральным секретарем МКВ, директором Хогвартса, почётным магистром зельеварения и консультантом Отдела Тайн по вопросам тёмных артефактов, он просто физически не мог переварить больше власти, чем имел сейчас. С учетом доступа к Философскому Камню, ему даже новое тело не нужно: если я правильно понимаю возможности сей шняги, он может слепить себе ЛЮБОЕ тело ЛЮБОГО возраста, какого сам захочет! А то, что он выглядит как старик, так это даже удобно: не нужно тратить лишние силы на шевеления в трусах, и даёт стопроцентный резист к корыстным малолетним шкурам. Волдеморт вообще занят революцией, и ему до этого дела нет, а наличие лишних семи жизней, причем не зависящих от какого-то камушка, позволяет забить болт на такие неприятности, как пророчество о его смерти от руки личинки, которая ещё и срать в унитаз-то не умеет. Ой, как мне всё это не нравится!

Хогвартс встретил меня темнотой, комарами и голосом пьяного Хагрида: "Првоклшки, првоклшки, за мнй! Смтрите пд ноги, не тлпитесь! В лдки больше трёх не садитесь!" Дорога была крайне извилистой и неухоженной, а освещалась только фонарём великана, маячившим где-то над нашими головами метрах в двадцати впереди. Самые продвинутые дети зажигали люмосы и освещали себе дорогу. Не мудрствуя лукаво, я поступил аналогично, благо ничего проще Люмоса и быть то не могло. Найдя среди толпы белобрысую макушку Малфоя, я начал целенаправленно проталкиваться в её сторону. Невилл жалобно кричал о том, что его Тревор опять куда-то делся, а дети то и дело спотыкались, не падая только благодаря тому, что цеплялись за идущих рядом товарищей. В конце концов мы таки дочапали до пирса, возле которого ютились маленькие лодочки. Плюхнувшись в первую попавшуюся, я расслабился и принялся смотреть на необычайно яркие звезды. Распределение принесёт море сюрпризов, но я сам не знаю, куда мне будет лучше пойти. А времени определиться осталось не так уж и много. В моё судёнышко запрыгнула черноволосая девочка, кутавшаяся в какой-то восточный наряд, а потом мы медленно и величественно поплыли в сторону горящего огнями древнего замка, возвышавшегося над озером.

========== Глава 4. Игра начинается ==========

Хогвартс впечатлял: подсвеченная желтыми огнями громадина, серая от лунного света, льющегося из прорехи в тяжелых тучах. Он был органичным продолжением скалы, на которой стоял: его словно вылепила из камня неведомая сила. Хотя, почему неведомая: магия мне теперь известна. Пригнув головы, мы проплыли по тоннелю, увитому плющом, и вся флотилия плоскодонок с торжественным скрипом врезалась в причал. За пристанью начиналась лестница, уходящая вверх и теряющаяся в дымке от горящих факелов. Тупой Длинножоп всё никак не мог совладать со своей жабой, со сдавленным плачем лазая по лодкам и рискуя свалиться в негостеприимную черную воду. Каким-то чудом лодки не позволяли ему утонуть, подруливая под неуклюжие прыжки. Дети галдели, Хагрид вонял, а вокруг летали комары, что придавало мне уныния. После пары минут кучкования на пирсе, к нам по лестнице спустилась пожилая дама, весь образ которой состоял из сплошной нравственности, строгости и сублимации. Минерва Макгонагалл, а это была именно она, громким сухим голосом спросила у Хагрида про то, все ли доплыли в целости, приложила какой-то беспалочковой дрянью особо наглую кучку комаров и скомандовала: "Дети, строимся и идём за мной!"

Эти бесконечные ступени ко входу в замок я запомню надолго: даже у меня устали ноги, что уж говорить о бедняге Невиле, который всю дорогу канючил о том, как он устал и хочет домой, какой-то бедняге с двумя светлыми косичками. В конце концов мы таки поднялись наверх, и перед нами открылись ворота в холл Хогвартса. Огромное помещение размером с теннисный корт было освещено огнями факелов, а пол преизрядно загажен сотнями ног, изгваздавшихся в осенней грязи. Домовики, стараясь не попадаться на глаза первокурсникам, убирали этот срач, но мои глаза замечали их едва видимые полупрозрачные силуэты. Пройдя по коридорам, мы зашли в маленькую комнатку, в которой стояли настолько тесно, что едва могли шевелить руками. Дети столпились, прижавшись гораздо теснее друг к другу, чем сделали бы при обычных обстоятельствах, и растерянно озирались вокруг.

-Добро пожаловать в "Хогвартс", — произнесла профессор МакГонаголл. — Скоро начнется банкет, посвящённый началу учебного года, но, прежде чем вы сядете за стол в Большом Зале, вас должны распределить по факультетам. Сортировка — одна из самых важных церемоний в нашей школе, потому что пока вы находитесь в её стенах, ваш колледж — это то же самое, что ваша семья. Вы будете заниматься в здании своего колледжа, спать в общей спальне своего колледжа и проводить свободное время в общей гостиной своего колледжа.

— В нашей школе четыре факультета, они называются "Гриффиндор", "Хаффлпафф", "Рейвенкло" и "Слизерин". У каждого из них своя, очень интересная и благородная, история, и в каждом в своё время учились выдающиеся ведьмы и колдуны. Пока вы находитесь в "Хогвартсе", за любой ваш успех вашему колледжу будет начисляться определенное количество баллов, а за любое нарушение правил баллы будут вычитаться. В конце учебного года тот факультет, который заработает наибольшее количество баллов, будет награжден особым кубком, это очень почетная награда. Я надеюсь, что каждый из вас станет гордостью того колледжа, куда он вскоре будет определен. Церемония сортировки начнётся через несколько минут в присутствии остальных учащихся школы. Предлагаю вам не тратить времени даром и привести себя в порядок перед началом церемонии. Я вернусь за вами, когда всё будет готово, — сказала профессор МакГонаголл, — будьте добры не шуметь!

Оставив консерву из первокурсников хорошенько промариноваться в страхе и проникнуться величием сего момента, Минерва закрыла двери и ушла. За стенкой слышался громкий гул из Большого Зала, Рон уже спорил с кем-то, доказывая, что сможет наколдовать заклинание, заставляющее его крысу изменить цвет, а девичий голос уверенно доказывал, что это невозможно. Вдруг по моей коже будто прошлись ледяной стальной щеткой, и в эту секунду в комнату вплыли призраки. Жемчужно-белого цвета, полупрозрачные, они струились по комнате, беседуя друг с другом и не замечая первоклассников. Кажется, они о чём-то спорили. Одно, в виде толстенького низенького монаха, говорило: "Забудь и прости, как говорится, мы должны дать ему ещё один шанс..."

— Дорогой Монах, разве мы не дали Пивзу все шансы, которые только могли? Он бросает тень на всех нас и потом, знаете, он ведь даже не совсем призрак... А вы все что тут делаете?

Приведение в жабо и панталонах вдруг обратило внимание на детей. Никто ему не ответил, а я экстренно обдумывал, как бы мне избавится от этих летучих комков белесой слизи.

— Пополнение! — воскликнул Жирный Монах, улыбаясь всем подряд. — На сортировку, полагаю?

Несколько человек молча кивнули.

— Надеюсь, вы попадете в "Хаффлпафф"! — пожелал Монах. — Я там учился, понимаете?

— Построились! — раздался резкий голос. — Церемония сортировки начинается!

Это вернулась профессор МакГонаголл. Одно за другим, привидения покинули комнату через противоположную стену.

— Построились, построились, — подгоняла профессор МакГонаголл первоклашек, — и за мной.

Радостно вздохнув и подавив волнение, я пошёл вслед за всеми, стараясь держаться максимально независимо: в конце концов, я же не кретин, которого способно перехитрить даже тупое земноводное? Большой Зал внушал: он был освещён тысячами и тысячами свечей, плавающими в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели остальные учащиеся школы. Столы были сервированы золотыми блюдами и кубками. В дальнем конце зала стоял ещё один длинный стол, для учителей. Профессор МакГонаголл провела детей туда и поставила их так, что они выстроились лицом к ученикам, а учительский стол оказался у них за спиной. На новичков смотрели сотни лиц, похожих в неверном свете свечей на бледные фонарики. Там и сям между учащимися тусклым серебром отливали фигуры привидений. Всё впечатление портил сдавленный шум, который генерировали сотни подростков, уставившиеся на нас, и противное скребущее ощущение на коже от призраков, кружащих вокруг нас. В центре помещения стоял колченогий табурет, на котором лежала старая потрёпанная шляпа, покрытая паутиной. Складки и грязь складывались в гротескное подобие спящего человеческого лица, испещерённого глубокими морщинами. Шляпа слегка зашевелилась, будто ворочаясь во сне, и взгляды всех сосредоточились на ней. В течение нескольких секунд в Зале стояла абсолютная тишина. Затем шляпа дёрнулась. Возле её края образовалась дыра наподобие рта — и шляпа запела:

Может, я не хороша,

Но по виду не судите,

Шляпы нет умней меня

Хоть полмира обойдите.

Круглобоки котелки,

А цилиндры высоки,

Зато мне при сортировке

Нету равных по сноровке.

Для меня нет в мире тайны,

Ничего не утаить,

Как наденешь — так узнаешь,

Где тебя должны учить.

Может, в "Гриффиндор" дорога,

По ней храбрые идут,

Им и доблесть, и отвага

В веках славу создают,

В "Хаффлпафф" не попадете

Если глупы, нечестны,

Хаффлпаффцы все в почете,

Знамени труда верны,

Старый мудрый "Равенкло"

Примет быстрого умом,

Если любит кто учебу,

Там найдет свою дорогу,

Или, может, в "Слизерине",

Вы отыщете друзей,

Они хитростью поныне

К цели движутся своей.

Так наденьте меня и не бойтесь!

Вы в надежных руках, успокойтесь,

(Хотя рук-то и нет у меня),

Зато думать умею я!

Чёрт, если там у неё рот, то получается мы будем надевать на свои головы её АНУС?! Да уж, как говорил один мой знакомый: "Никто не умрёт девственником: жизнь выебет каждого!" Но лишаться своей чистоты СТОЛЬ противоестественным образом я точно не хочу... Офигев от осознания того, что будет происходить со мной в ближайшие несколько минут, я совершенно выпал из окружающей меня реальности, и вернулся обратно только когда шляпа уже изнасиловала Гермиону Грейнджер, вынеся вердикт — гриффиндор головного мозга. Невилл по пути к артефакту звезданулся на пол, расквасил нос и роняя кровавые сопли, бегом рванул к шляпе. После пары минут копания в его мозгах, Шляпа тоже приговорила его к Гриффиндору, и тот, подпрыгивая от радости, в шляпе рванул к красному столу. Осознав на полпути, что она всё ещё надета на его голову, этот странный парень побежал обратно, аккуратно поставил её обратно и быстрее ветра побежал за стол под алыми флагами со львом. Малфой, вальяжно прошествовав к шляпе, с безукоризненной осанкой аристократа умостился на табурете, видимо ожидая долгой дискуссии с разумным предметом одежды, но тот лишь коснулся его макушки, как заорал дурным голосом: "СЛИЗЕРИ-ИН!!!!" Драко слегка дернулся, снял крикливый головной убор и пошёл к своему столу. Ему сдержанно аплодировали сидящие за столом подростки. В конце концов, очередь дошла и до меня. Как только объявили моё имя, я, стараясь не выдавать собственного волнения, вышел вперед. Я ненавидел быть в центре внимания, и в очередной раз находясь под прицелом множества взглядов, чувствовал себя крайне неловко. Взяв в руки Шляпу, замасленную от тысяч прикосновений, сел на стул и надел её на свою голову. Провалившись до кончика носа, она совершенно закрыла обзор. В голову будто забрались холодные щупальца и принялись превращать мой мозг в хорошо взбитые сливки, а в мыслях зазвучал неприятный голос:

— И что тут у нас... Вроде и умный, и хитрый, но уж больно самовлюблённый трус, да и мысли у тебя больно любопытные... По-хорошему тебя надо бы в Слизерин отправить, но директор не поймет. Так что прости, но не спать тебе в отдельной комнате.

— Слушай, Шляпа, а что, мне совсем нельзя туда, куда я подхожу?

— Прости, парень, но распределением уже лет тридцать занимается директор, а я лишь так, для формальности. Думаешь, что прямодушному Малфою место в Слизерине? Хрен бы там! А с каким скрипом я Невилла в Гриффиндор засунула, ты себе представить не можешь... Надеюсь, тот задел, вложенный в его тупую голову, аукнется годика через три, иначе быть ему трупом. Да и твою мать, по-хорошему, надо было в Слизерин отправить, но тут я, увы, ничем помочь не могу. Время старых традиций ушло, а я лишь могу петь глупые песни и гнить на полке. Возможно, когда-то потом, когда в мире всё будет в порядке, я снова буду что-то решать, а пока я лишь старый кусок замши и шелка. Удачи тебе, парень, прости и не держи обиды, но ГРИФФИНДОР!!! Зал взорвался аплодисментами, а когда я снял с головы бесполезный кусок материи, то увидел, как все, за исключением зеленого стола, бились в предоргазмическом экстазе, а близнецы Уизли скандировали: "С нами Поттер!!!" Плюхнувшись за стол, я натянул на лицо дружелюбную улыбку и принялся со всеми знакомится заново: в конце концов мне тут ещё минимум пять лет торчать. Набрав себе в тарелку понемножку разных вкуснях, я принялся за еду, наслаждаясь отлично приготовленными блюдами. Рон жрал, как не в себя, будто с его прошлого приёма пищи прошло уже недели полторы, Гермиона Грейнджер подлизывалась к старосте, выясняя что-то об учебном процессе, Невилл сидел, сияя как новый пятак, будто он лично победил Темного Лорда, всех его Пожирателей, Гриндевальда и Моргану впридачу. Я не вслушивался в разговоры, стараясь держаться особняком: пусть они пообвыкнут, что величайшая после ДДД знаменитость теперь будет жить с ними в одной комнате, и потихоньку подружатся. Потом, через пару дней, можно будет уже начинать налаживать отношения. Банкет прошёл под шум разговоров и периодические визиты за наш стол разнообразных призраков, которые конкретно начинали меня бесить. Я ощущал себя экспонатом в музее, причём экспонатом крайне неоднозначным. На меня пялился весь зал: Снейп периодически бросал на меня полные ненависти взгляды, Рон смотрел на меня волком, близнецы о чём-то шептались, а Малфой, пересёкшись со мной глазами, лишь укоризненно качнул головой. В конце концов еда сменилась десертами, а потом и вовсе исчезла из тарелок. Прокашлявшись, Альбус Дамблдор закричал:

— А теперь, прежде чем отправиться спать, давайте споём наш школьный гимн! — Лица преподавателей окаменели, бухой в сиську Хагрид мгновенно протрезвел, а Снейп будто сожрал пригоршню молотого красного перца. Дамблдор легонько тряхнул волшебной палочкой, так, будто прогонял муху, севшую на её кончик, и из палочки вылетела длинная золотая лента. Она поднялась высоко над столами и, извиваясь подобно змее, сложилась в слова.

— Выберите каждый свой любимый мотив, — сказал Дамблдор, — и — поехали!

И школа затянула:

Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,

Нас ты научи-и-и-и,

Пусть мы старые, лысые иль юнцы белобрысые,

Всем нам очень полезно над наукой страдать.

В головах-то не густо, а совсем даже пусто,

Одни дохлые мухи, паутина на ухе,

Научи нас тому, что нам следует знать

(А уж если забыли, надо все вспоминать).

Так ты сделай что можешь, а мы сможем — поможем,

Обещаем учиться и мозги напрягать.

Все закончили петь в разное время. В конце концов остались только близнецы Уизли, певшие на мотив похоронного марша, и Дамблдор, дирижирующий почему-то марш Мендельсона. Наконец вся эта музыкальная агония закончилась и директор воскликнул:

— Ах, музыка! — тихо воскликнул он, вытирая с глаз слёзы, — В тебе сокрыта магия посильнее наших умений! Ну что ж, а сейчас — спать! Марш!

Перси скучковал непослушную галдящую толпу гриффиндрцев и повёл прочь из зала. Не имея выбора, я последовал за ним.

Мы шли длинным коридором, как вдруг из-за угла вылетела огромная, голов на тридцать, стая тростей и костылей. Она безумно хохотала и периодически набрасывалась то на одного, то на другого участника процессии и норовила его избить, но в последний момент резко меняла траекторию и уносилась вверх.

— Это Пивз — прошептал Перси — наш полтергейст.

— Пивз, покажись! — ответом на просьбу был громогласный пердёж, причём крайне сочный: умей призрак вонять, у нас бы глаза заслезились. Гермиона недовольно фыркнула и сложила руки перед несуществующей пока грудью.

— Я сейчас Барона позову! А ну показывайся давай! — Уизли настаивал на своём, и это возымело эффект: с треском взорвавшейся бомбы в метре над его головой проявился самый натуральный бомж в засаленном халате, с огромным ртом и пропитыми до синяков глазами.

— Ооооо! — пропел он, недобро хохотнув. — Перьвокласьки! Вот умора-то! Неожиданно он просвистел у нас над головами. Все быстро нырнули вниз.

— Уйди, Пивз, а то я всё расскажу Барону, имей в виду! — рявкнул Перси.

Пивз вывалил язык и исчез, предварительно высыпав трости на голову Невиллу. Было слышно, как полтергейст несётся прочь, задевая на лету рыцарские доспехи.

— От полтергейста нужно держаться подальше, — предостерёг Перси, возобновив движение. — С ним может справиться только Кровавый Барон, а он даже нас, старост, не слушается. Ну вот, мы и пришли.

Гостиная Гриффиндора была уютной круглой комнаткой с кучей глубоких уютных кресел. В тёмном углу целовалась пара девушек, в камине ярко горел огонь, а близнецы уже украсили потолок конфетти и прыгали между креслами, как пара орангутангов, мешая всем отдыхающим. Девочек Перси отправил на одну лестницу, очертания которой смазывались, когда рядом проходил мальчик, а мы поднялись по другой. В спальне мальчиков было пять кроватей под балдахинами из тёмно-алого бархата, заправленные снежно-белым постельным бельём. Я переоделся в мягкую пижаму и свалился на дальнюю кровать, с которой согнал Невилла. Рон сыто рыгал, хвастаясь остальным, как он нажрался, и что его мама готовит почти так же вкусно, но только гораздо жирнее, а потому у него возможен запор. Долгозад внимал ему, как своему богу, Симус саркастически поддакивал, а я готовился ко сну. Закрыв балдахин, я проверил ножны с палочкой, лежащие в изголовье, и ноксом погасил магическую свечку. Багровый мрак разом поглотил всё пространство внутри балдахина, а я отключился как убитый.

Комментарий к Глава 4. Игра начинается

В книге были использованы фрагменты оригинального текста: мне было лень переписывать те сцены, которые вполне удачно описаны в каноне. Да, я вернулся к этому фику, потому что он мне нравится. Проды будут выходить раз в неделю, всем удачи!

========== Глава 5. Учеба началась. ==========

Утро было великолепным: я отлично выспался и чувствовал себя первосходно. Скорее всего это было связано с тем, что завтрак начинался в девять утра и длился до десяти, а у Дурслей я привык вставать в шесть. Выбравшись из кровати, я привёл себя в порядок, оделся и пошёл в гостиную смотреть расписание занятий. Честно говоря, во время учёбы в Хогвартсе на первом курсе волшебники особо не напрягались: двухчасовой урок по профильному предмету, длившийся с получасовым перерывом с одиннадцати и до половины второго, потом до четырёх обед и занятие по второму профильному предмету. Естественно, это оказались трансфигурация и зельеварение. Ощущение, что на Гриффиндоре готовили боевиков, росло с каждой минутой: трансфигурация была единственным ответвлением боевой магии, не запрещённым министерством, а зачем бойцам зелья, я думаю, объяснять никому не надо. Ладно, война войной, а обед по расписанию, так что я поздоровался с Невиллом, вылезшим из ванной, и пошёл завтракать. Рон ещё спал, а Дина с Симусом уже не было в комнате: наверняка они сейчас завтракают в Большом зале. Путь из гостиной до зала я помню, так что вероятность заблудиться близка к нолю...

Всё оказалось не так просто, как я думал раньше: лестница, по которой мы вчера вечером поднимались в гостиную Гриффиндора, отсутствовала, и мне пришлось проторчать над провалом минут десять, прежде чем я смог спуститься вниз. Завтрак был не чета праздничному ужину: бокал тыквенного сока, овсянка с беконом и тосты. Дин с Симусом вовсю болтали, периодически прихлёбывая сок, и весело проводили время. Гермиона, растрёпанная командирша из поезда, даже за завтраком читала книгу: судя по обложке, готовилась к трансфигурации. Томас мне дружески подмигнул, хлопнув по пустому креслу рядом с собой, но я решил пока повременить:

— Спасибо, но я уже начал есть: если хотите, давайте завтра вместе позавтракаем!

— Что думаешь, Дин? — чернокожий парень лишь пожал плечами. — Ну тогда присоединяйся к нам завтра, Гарри, а местечко мы займём!

— Договорились! — Отлично, первое дружеское знакомство завязано, и главное, что не с Роном. Сомневаюсь, что этот завистливый тип даст мне возможность дружить ещё хоть с кем-то, кроме него. Вспомни дерьмо — вот и оно: сзади ко мне подошли близнецы Уизли и начали очередной мозговыносящий спич:

— Гарричка попал в Гриффиндор... — Начал правый, и резко замолчал.

— А потому мы объявляем ему... — О, это уже в левом ухе.

— АМНИСТИЮ! — Чёрт, вот это синхронность!

— Потому что мы...

— Своих не бьём!

— Но лишь...

— До первого косяка!

— А потом Гарричка узнает...

— Что близнецы за..

— Шутки затевают! — Да чего на ухо то орать было?

— Как мило, но орать на ухо всё же перебор. — Чёрт, они меня бесят...

— А ты предпочтешь...

— Слизнервотное в обед? — Они тотально оборзели, однако и воевать с ними глупо: они сильнее физически и почти гарантировано имеют поддержку среди сверстников, а я не хочу сразу же становится изгоем, как Поттер в оригинале. Кинув взгляд на учительский стол, замечаю одобрительный взгляд Дамблдора, направленный на неугомонную парочку: да-а, придётся трудно.

— Нет, я предпочитаю тишину и покой, и люблю сам выбирать себе компанию. — Если попадать в клуб ублюдков обязательно, то они сейчас поставят меня перед выбором: либо я с ними, либо против них.

— У тебя ещё...

— Есть время для того...

— Чтобы успеть понять...

— С кем нужно дружить...

— И против кого воевать! — Долбанные поэты-пересмешники наконец-то оставили меня в покое, а Гермиона сочувственно улыбнулась: похоже, её тоже достали, и она не согласилась, иначе чего бы ей тогда мне сочувствовать? В обеденный зал ввалился Рон, и увидев еду, со сверхзвуковой скоростью рванул к столу. За ним ввалился Невилл, неуклюже переставляя ноги и путаясь в собственной мантии, которая была ему на два размера больше. Завтракавшие на другом конце Уизли приветливо помахали Рону, отодвигая ему кресло. Завязался оживлённый разговор, который я проигнорировал и встал из-за стола, направляясь на урок трансфигурации. Благодаря Истории Хогвартса, я примерно знал, куда нужно идти, однако в старой версии книги почему-то не упоминалось о том, что лестницы имеют свойство периодически исчезать, и это стало для меня неприятным сюрпризом: одно дело, когда ты воспринимаешь это как часть больной фантазии автора, а другое, когда на месте реальной каменной лестницы видишь провал. Заметив, что я куда-то ухожу, ко мне подошел староста Гриффиндора Перси:

— Вы куда собрались, первокурсник? Неужели вам не известно, что первые две недели на занятия факультетов вас сопровождает староста, во избежание того, чтобы вы не заблудились в изменчивом замке? — Похоже, все Уизли умеют быть настырными и раздражающими одновременно: ты будто вымазываешься в них, как в смоле, которую потом фиг отмоешь. А если не избавиться от неё сразу, то она начинает налипать с каждым движением, всё больше и больше сковывая несчастного...

— Я изучил план Хогвартса, найденный в общедоступных источниках, а потому не нуждаюсь в проводниках. — Не люблю зависеть от кого-то, особенно если это рыжее и конопатое недоразумение.

— Ваше право, молодой человек, однако каждая минута опоздания на занятие карается снятым баллом, а прогул без уважительной причины — потерей двадцати баллов и отработкой. Сомневаюсь, что вас будут уважать, если по вашей вине Гриффиндор потеряет много баллов в самом начале года. — Логично, чёрт возьми!

— Я действительно знаю дорогу и успею на урок вовремя! — Вдруг в наш спор вмешались Дин с Симусом:

— Раз Гарри говорит, что он знает дорогу, то мы тоже лучше пойдем с ним! — Ого, оказывается, достаточно просто не связываться с Роном, и у тебя появится множество поклонников. Всё-таки слава Мальчика-Который-Выжил это неслабый козырь!

— Нельзя перечить старосте: если он сказал, что мы нуждаемся в его сопровождении, значит так и есть! — Это Гермиона ворвалась в замес со своими нравоучениями. Нужно побыстрее искоренять её жажду священной войны, иначе добром это для неё не кончится.

— Гермиона, я действительно знаю, куда идти. Если мои товарищи хотят пойти со мной, то кто я, чтобы им мешать? Если хочешь, присоединяйся к нам: вчетвером будет веселее! — Староста лишь неодобрительно покачал головой и удалился в рыжий угол. Финниган одобрительно толкнул друга в плечо и заговорщицки прошептал:

— Я же говорил, что это прокатит, а ты сомневался!

Тот слегка уныло ответил:

— Ладно, твоя взяла: будут тебе шоколадные лягушки, когда в поезд сядем.

— Даже если вы знаете, куда идти, это не повод нарушать установленные директором правила! — Ну вот опять...

— Если законы написаны глупцами, то зачем их выполнять: если кто-то завтра запретит ходить в туалет, ты первая будешь пить лекарства от поноса? — Два друга заржали, а Грейнджер покраснела, как помидор.

— Ну вы и дураки, мальчики! — Весёлая и непринуждённая перепалка продолжалась ещё минут пятнадцать, пока мы шли к кабинету трансфигурации. За партами, рассевшись по двое, сидели слизеринцы. Что они так рано делали в аудитории, чёрт их знает, но первый курс факультета Слизерин присутствовал полным составом и старательно гипнотизировал сидящую на столе британскую кошку, будто сошедшую с рекламы вискаса. Однако здравствуйте! Интересно, на что рассчитывает профессор Макгонагалл? Вежливым наклоном головы приветствую кошку и иду искать свободную парту. Дин с Симусом уселись вдвоём, а Гермиона всё никак не хотела отлипать от меня, мотивировав это тем, что мне срочно нужен человек, который будет следить за тем, чтобы я не попал в беду. Честно говоря, я этому был только рад: она не настолько назойливая, как Рон, да и общаться с девушкой гораздо приятнее, чем с немытым и невоспитанным жлобом. Через несколько минут подтянулись остальные гриффиндорцы, ведомые Перси, а потом прозвенел колокол, оповещая всех о начале занятий. Кошка всё ещё сидела на столе и деловито осматривала аудиторию. Рон, от нечего делать, скомкал лист пергамента и кинул в животину. Кошка, естественно, увернулась и, спрыгнув со стола, превратилась в крайне недовольную Минерву:

— Что вы себе позволяете, молодой человек?!

— Э-э, я не знал что кошка это вы...

— Это не повод оскорблять преподавателя: с вас снимается два балла. Помните, что такая мягкость лишь следствие незнания. — Слизерин в полном составе тихонько посмеивался, а довольная морда Малфоя сияла, как новый пятак. Подождав минуту, пока смешки утихнут, женщина начала лекцию:

— Трансфигурация — это самый сложный и опасный предмет из всех, которые вы когда-либо будете изучать в свой жизни. И в первую очередь опасен он не для вас самих, а для ваших друзей и однокурсников: даже самое простейшее заклинание, созданное неправильно, вполне способно убить того, в кого оно попадёт. Представьте, что вы хотели превратить спичку в иголку, но нечаянно промахнулись и превратили голову своего напарника в серебряный слиток! — Аудитория испуганно ахнула. — Дети, вы ведь не хотите становиться убийцами в столь юном возрасте, не говоря уже о том, что в таком случае вас исключат из Хогвартса? Так что на моих уроках вы все будете сидеть тихо, а если нарушите это правило, то для вашей же безопасности будете немедленно удалены из аудитории и навсегда исключены из списка тех, кто имеет допуск к моим лекциям. Вы всё поняли? — Дети дружно кивнули, даже Уизли проникся и пытался усваивать льющиеся ему в уши знания, лишь Невилл остался безучастен, глядя слегка воспалёнными глазами в пустоту и периодически тупо моргая. Похоже на то, что у этого парня не всё нормально с головой: пережитые пыточные проклятия не прошли даром. Помолчав немного, Макгонагалл продолжила:

— И начнем мы с самого главного: с базовых формул трансфигурации. — Дальнейшие события, происходящие в аудитории, скорее походили на лекцию по физике, чем на эзотерические практики: на доске было написано несколько вполне знакомых мне формул сохранения массы и энергии. В конечном итоге, всё сводилось к нескольким простым принципам: принципу подобия формы и принципу подобия массы. Чем больше похожа форма предмета и чем больше подобны их массы, тем легче волшебнику осуществить превращение из одного предмета в другой. Поэтому трансфигурации с большими различиями по массе, особенно в сторону увеличения могли осуществлять лишь магические монстры уровня Дамблдора и Макгонагалл. То, что она была анимагом в форме британской кошки, было в первую очередь показателем её личной силы и подчёркивало статус. Вспомнив анимагическую форму Риты Скитер, я непроизвольно вздохнул: неужели она одна из самых могучих волшебниц современности? Хотя, тот факт, что её пока ещё не убили за статейки, косвенно подтверждал эту гипотезу. В принципе, в самой трансфигурации не было ничего особенно сложного: исходя из разницы масс, геометрической формы и приблизительного состава трансфигурируемых предметов, создавалась формула, которая преобразовывалась в вербально-жестовую форму, и уже чёткое повторение этой вербально-жестовой связки с вложением магии превращало один предмет в другой. Пока всё было достаточно научно, имело свое обоснование и не шло в разрез со стройной картиной мира. Исключения, которые были: золото, пища, и вещи, наделённые магическими свойствами. Создание предметов из магической силы не рассматривалось, потому что у большинства банально не хватило бы силы и концентрации на щепку, не говоря уже о чём-то большем. К концу первой части лекции мы рассчитали формулу превращения спички в иголку, и под контролем учителя принялись претворять теорию в реальность.

Получалось не у всех и не всегда: Дин превратил спичку в уголь, Симус взорвал, а Рон трансфигурировал в какую-то бурую слизь, которую Макгонагалл с отвращением убрала прочь. В конце концов, прокрутив несколько раз необходимые действия в голове, я тоже взялся за палочку: несколько пробных взмахов для разогрева запястий, Люмос-Нокс для проверки контроля магии и я пытаюсь вывести в воздухе замысловатый узор, при этом направляя поток магии из палочки в нужную сторону. Я чувствовал, как внутри палочки и на пальцах начала формироваться какая-то магическая конструкция, которая в конечном итоге была отправлена в спичку. Результат оказался удовлетворительным: серебряная иголка длиной со спичку, но без ушка. Заметив мой успех, профессор быстрым шагом подошла ко мне и, посмотрев на результат, удовлетворённо улыбнулась:

— У вас талант к трансфигурации, Гарри, как и у вашего отца. Поздравляю с первым успехом в школе: десять баллов Гриффиндору от Гарри Поттера. — Ого, тут, оказывается, учитывается тот, кто принёс баллы? Да я всё больше и больше начинаю уважать магический мир: если в каноне логика едва прослеживалась, то в реальности всё оказалось... Реально. Меня ещё несколько раз обдало волнами от сформированных заклинаний, и довольная Макгонагалл ушла к другим ученикам. В конце концов копилка Гриффиндора пополнилась ещё десятью баллами от Гермионы, а Малфой и Гринграсс принесли двадцать баллов Слизерину. Урок закончился, и все в приподнятом настроении рванули на обед в Большой Зал. Я чувствовал себя слегка неловко: взгляды толпы постоянно скрещивались на мне, куда бы я ни шёл. В итоге я просто забил на это и подключился к веселой дискуссии между двумя друзьями, которые живо обсуждали прошедший урок и домашнее задание, которое состояло в расчёте превращения пустого спичечного коробка в маленькую серебряную шкатулку безо всяких украшений. Обед был традиционно английским, за исключением тыквенного сока. Следующим уроком было зельеварение, и это меня слегка пугало: профессор Снейп не выглядел особо адекватным, а учитывая некоторое внешнее сходство с моим отцом и успехи в трансфигурации, всё это могло выйти мне боком. Не попробуешь — не узнаешь. Хотя к некоторым вещам вроде героина и однополой любви этот постулат точно не относился. Надеюсь, что практика по зельеварению в этот список не войдет...

Кабинет находился в подземельях, на самом нижнем из общедоступных уровней Хогвартса. На полу периодически попадались лужи, было чертовски холодно и сыро, не говоря уже о том, что стены были покрыты грибком и всё было чертовски плохо освещено. В дополнение к этому воздух был спёртым и пропитанным непередаваемым запахом зелий, напоминавшим миазмы выгребной ямы, в которую добавили пару килограммов сухих дрожжей. Атмосфера конкретно мне внушала скорее омерзение, чем трепет, однако даже балагур Финниган проникся и озирался по сторонам, а Гермиона закуталась в надушенный шарф и старалась молчать, чтобы не хватить лишней дозы вони. Для неё, городской девочки, не видевшей даже деревенского туалета типа "очко" всё это было тяжелейшим ударом по психике. Класс внутри был заставлен банками с полуразложившимися магическими тварями, некоторые из них флюоресцировали нездоровым синюшным светом, то становясь ярче, то затухая, а весь свет был обеспечен парой факелов возле учительского стола и горящими на каждом столе магическими печками. Сами столы представляли собой огромные плиты полированного до блеска мрамора, покрытые сверху зеркально отполированой золотой пластиной с вязью рун по периметру и с углублениями для пробирок, колб и прочего околохимического инвентаря. Блики зелёного магического огня, отражавшиеся от блестящих столешниц, метались по каменным стенам, создавая непередаваемый антураж. Честно говоря, если бы не вонь и холод, я бы с радостью остался тут жить.

Северус Снейп ворвался в аудиторию как огромная летучая мышь: полы мантии развевались за его спиной, а гордая осанка и стремительная походка крайне этому способствовали. Лёгкая волна магии прошла от профессора, и все огни в помещении слегка притухли, лишь факелы возле стола светили всё так же ярко, подчёркивая его бледное лицо и освещая доску. Заметив реакцию класса, зельевар начал урок:

— Вы здесь для того, чтобы изучать одну из важнейших дисциплин в современной магической науке: зельеварение. В нём вам не поможет вся ваша магическая сила, родословная или умение махать палочкой. Только ваш трезвый холодный разум и богатый опыт приведёт вас к вершинам, позволив сварить счастье, приготовить успех и даже закупорить смерть в пробирку. Всё это вас ждет, если вы не стадо тупоголовых троллей, которое обычно и составляет подавляющее большинство тех, кто приходит на мои лекции. Сейчас вы откроете учебник на первой странице и внимательно изучите все правила техники безопасности, а после поставите свою магическую подпись, прикоснувшись к этим листам пергамента в правом нижнем углу. А я пока займусь изучением списка присутствующих. — В ту же самую секунду по столам разлетелись листы пергамента, общая суть которых состояла в том, что мы изучили все правила безопасности и снимаем с некого Северуса Тобиаса Снейпа всякую ответственность за нарушение нами этой самой техники безопасности. Сначала он прошелся по присутствующим первокурсникам Слизерина, а потом к пришёл черёд красно-золотых. Остановившись на фамилии Поттер, Снейп скривился:

— О мистер Поттер, наша новая знаменитость! Надеюсь, ваше звёздное детство не повредило вашему уму, и в вас есть хоть что-то от вашей замечательной матери, хоть я в этом и сомневаюсь. Если я попрошу вас принести безоар, где вы будете его искать? — Гермиона начала истерично тянуть руку вверх и подпрыгивать на стуле, явно привлекая к себе внимание.

— Если вы говорите о фитобезоаре, то он определённо будет в желудке безоарового козла, а если имеете в виду трихобезоар, то тут нам на помощь придёт домашняя кошка.

— Вижу, вы удосужились прочесть учебник дальше, чем первые три страницы. А что будет, если я смешаю измельченный корень асфоделя и настойку полыни?

— Зелье живой смерти, сэр.

— По всей видимости, вы всё же чего-то стоите, Поттер, однако это не дает вам права бездельничать на моих занятиях. — Хорошо, что я вызубрил назубок "Тысячу волшебных растений, грибов и прочих ингридиентов для волшебных отваров" — именно так полностью назывался учебник по зельеварению. Видимо, такое неприятие Поттера в каноне было связано лишь с его тотальным пофигизмом ко всему, что не квиддич и Волдеморт.

Собрав листки с подписями, Северус написал на доске рецепт зелья для удаления фурункулов, при этом он был слегка изменён в сравнении с учебником, и лёгким движением руки телепортировал на наши столы все необходимые ингредиенты. Я был крайне рад, что Гермиона в этот раз сидела рядом со мной: я при всех своих достоинствах, мог чего-то забыть, а вот она явно неспособна на такое предательство правильности.

Урок прошёл нормально, за исключением взрыва котла Невилла, который и так овощ, так к нему ещё и Рон подсел. В конечном итоге этих двух, облитых с ног до головы раскалённым зельем, увели в больничное крыло и занятие продолжилось. Наше зелье получилось нормальным. Балы мы за него не получили, но и не потеряли, в отличие от Уизли с Лонгботтомом, которые разом лишили факультет двадцати баллов. Малфой вполне заслуженно получил пять баллов за идеально приготовленное зелье, правда Кребб с Гойлом уравновесили эту прибавку, сварив адовое нечто, которое растворило можжевеловую лопаточку для помешивания и всячески стремилось убежать прочь из котла, периодически выбрасывая оттуда светящиеся синеватые щупальца. Зарождавшуюся новую жизнь Снейп пресёк на корню, очистив котел и изгнав этих двоих с урока, пока они не вызубрят состав и очерёдность варки ингредиентов антипрыщного зелья наизусть, а для профилактики скинул им по три балла каждому.

Впечатления после первых трёх дней были в общем и целом положительными. В Хогвартсе мне нравилось: учителя хоть и относились ко мне предвзято, но старались быть объективными к факультетам в целом. Естественно, каждый декан был более лоялен к своему дому, но в общем и целом обучающий процесс был поставлен нормально. Остальные уроки прошли серо: копание в драконьем навозе принесло неописуемую радость Лонгботтому, а меня особо не зацепило. Чары были гораздо веселее: профессор Флитвик, увидев мою фамилию, свалился со свой подставки, а весь оставшийся урок вёл в крайне приподнятом настроении. Заклинание "Вингардиум Левиоса" оказалось простой штукой: по факту направленный на предмет телекинез. Привыкнув к тому, что я пользуюсь им простым усилием воли, я нечаянно вложил в перышко такую уйму энергии, что оно вместо того, чтобы взлететь, с громким хлопком преодолело звуковой барьер и оставило некислую выбоину на потолке, осыпав мелкой каменной шрапнелью учеников. Флитвик второй раз свалился с подставки, но в этот раз для того, чтобы перекатом уйти из центра зала и повесить щит над аудиторией. А потом попросил меня его так больше не пугать, и дозировать усилия: чары это в первую очередь искусство, а лишь потом грубая сила. Урок Биннса я героически проспал, отсыпаясь после астрономии: на пятой минуте сон сморил даже Гермиону. ЗОТИ у нас пока ещё не было, и завтра должен состоятся этот примечательный урок. Беспокоило меня не это, и даже не близнецы Уизли, которые напомнили, что время до выбора истекает, а отсутствие нормальной площадки для тренировок: колдовство в спальнях и коридорах для несовершеннолетних учеников было строго запрещено, а тренировать беспалочковую магию у всех на виду в гостиной я не хотел по понятным причинам. А потому на ближайшее время я наметил себе поиск уютного местечка для тренировок и просто убежища в замке на всякий пожарный случай: вдруг война, а мне даже спрятаться негде?

С детьми отношения сложились ровные: Дин и Симус приняли меня как родного, девочки держались обособленно от парней, а Гермиона постоянно ходила за мной хвостиком, всячески пытаясь занять место моей совести и выдавая нравоучительные лекции, общая суть которых состояла в том, что я пример для сверстников и потому должен быть идеалом. К её чести, она постепенно начинала прислушиваться к моим словам, и смотреть на мир более критично. Рон с Невиллом постепенно становились изгоями в Хогвартсе. И если Лонгботтом скорее был объектом для шуток, чаще всего безобидных, то Рона при поддержке Слизерина начали жестко гнобить. Оно и понятно: при его манерах и замашках, чудо, что он всё ещё жив. Отношение ко мне со стороны других факультетов было ровным: в сине-зеленом — уважительно-холодное, в коричневом Хаффлпафе — насмешливо-дружеское, а чёрный Райвенкло с пренебрежением относился ко всем, кроме самого себя, считая остальных тупицами. Дети постепенно свыклись с тем, что среди них есть живая легенда, и предложения типа "покажи шрам" или вопросы "а ты что, правда убил Лорда?" сошли почти на нет.

Удовлетворённо улыбнувшись, я задёрнул полог своей кровати и выключил светильник: мне следует хорошенько выспаться перед завтрашними занятиями. Дин Томас под озабоченные вздохи Симуса выигрывал у него в волшебные шахматы, Рон дулся в углу, втирая Невиллу о своих очередных подвигах, а тот слушал его, разинув рот. Голова коснулась подушки и все звуки пропали: включилось заклинание подавления шума. В темноте, изредка освещаемой багровыми бликами от люстры в спальне, я и заснул.

Комментарий к Глава 5. Учеба началась.

Да, будет адекватный Снейп, и в целом адекватный магический мир, хотя и с законами, отличными от мира магглов. Если поначалу гг было сложно привыкнуть к новой реальности, то теперь он начинает понимать ее устройство и оно ему в чем-то даже нравится. И да, все что не стыкуется с каноном, делает это совершенно намеренно.

========== Глава 6. Планы на будущее. ==========

Утро было откровенно ужасным: за окном сплошной стеной лил дождь, а холодные сквозняки метались по спальне, заставляя меня ежиться спросонья. Просыпаться от холода это та еще мерзость, скажу я вам, так что в следующий раз буду пользоваться спальником. Рон громко храпел, не обращая внимания на все вокруг, Невилл растерянно сидел на кровати и пытался натянуть на себя вывернутый наизнанку свитер, а Дин с Симусом ещё спали. В гостиной висело объявление, что полёты отменяются, и меня это несказанно обрадовало: я всё же хотел сохранить свои бубенцы в целости и сохранности. Думаю, что оригинальный Поттер лишился столь ценного органа ещё на первом курсе, ибо ничем иным его абсолютный пофигизм к девушкам не может быть оправдан. С весёлым настроением я пнул телекинезом спящую крысу Рона в морду её хозяина и вприпрыжку побежал на завтрак. Сегодня явно будет чудесный день!

Защита от тёмных искусств — сколько бессмысленного пафоса в этом названии. Оно буквально мироточит чистотой и святостью. Когда ты думаешь о том, кто будет его преподавать, то представляешь героя с лицом Джона Шепарда в сияющих светом доспехах, лёгким взмахом палочки расшвыривающего дементоров, но уж никак не заикающегося мелкого дрыща, от чьей магии у тебя болит голова и тянет блевать. Я всегда относился к магии с изрядной долей скепсиса и пренебрежения после одной истории...

* * *

Приходилось мне одно время снимать гостинку, когда я ещё был не так смышлен в карточных играх, а потому стеснён в средствах, и рядом со мной жил странный парень, который, по слухам, был колдуном. Имя его я не помню, однако фамилия была прикольная: Гурьев. Как-то раз я его пригласил побухать, и он на спор разрезал бутылку пива пальцем. Потом говорил, что охуенно крутой маг: взглядом, мол, убивать умеет, но мы тогда такие ужратые были, что я всерьёз думал, что насрать с балкона это самая крутая и весёлая идея, что когда-либо приходила в мою голову. Закончилась эта попойка ни разу не волшебно: он обоссался и уснул в ванной. С тех самых пор слово "маг" у меня ассоциируется с мокрым обрыганым телом, которое я тащу по коридору в соседнюю квартиру после безуспешных попыток разбудить.

Детишки, не имевшие столь богатого и экстремального опыта, при виде их "учителя" ЗОТИ, откровенно фалломорфировали. Слизеринцы ржали с этого недоноска, Гермиона пыталась вычитать что-то интересное в учебнике, Дин с Симусом играли на задней парте в шахматы, причем грохот битвы анимированных фигурок и трубные крики поверженного слона разносились по всей аудитории, а я рисовал в тетради кота, не прикасаясь пальцами к перьевой ручке: нужно же хоть когда-то тренироваться.

Квирелл все это непотребство старательно игнорировал, вызывая учащихся по алфавитному списку, чтобы удостовериться в присутствии всех студентов. Постепенно очередь дошла и до меня:

— Г-гарри П-п-поттер, не т-то, чтобы вам были нужны мои у-уроки, так что садитесь.

— Хорошо профессор, тогда я могу идти? — мне меньше всего хотелось находиться на уроке этого фрика, который делит мозги с Томми-боем. Лучше посижу подольше в библиотеке: знания — сила.

— К-как хот-тите, только не нарушайте уст-тав. — да к чёрту оно мне надо? Одни проблемы от этого будут, а мне нужно не отсвечивать. Собрав вещи в портфель, я начал собираться, но меня остановила Гермиона с перекошенным лицом и зашипела мне в ухо:

— Гарри, ты куда? У нас сейчас занятия!

— Меня отпустил преподаватель, а я иду в библиотеку, ведь ничего нового, по его же словам, не узнаю. А там есть шанс найти что-то интересное. — Грейнджер замялась: с одной стороны я нарушал правила, с другой же собирался в храм знаний, да ещё и с разрешения преподавателя. Разрываемая когнитивным диссонансом, она проморгала мой уход из аудитории.

Мадам Пинс встретила меня не очень доброжелательно, но услышав, что Квирелл отпустил меня, тяжело вздохнула и пропустила в храм знаний. Честно говоря, я в первую секунду даже растерялся от обилия книг и рукописей: десятки полок тянулись вдаль, заставленные тысячами томов, наполненных опытом десятков поколений магов. Не зная, что делать дальше, я просто шёл по рядам, ведя пальцами по корешкам книг, которые отзывались на мою магию лёгкой щекоткой, будто просили взять их в руки. Проходя мимо очередной полки, я краем глаза заметил, что в стройном ряду недостает одной книги, однако пальцы, против моего ожидания, не провалились в пустоту, а прилипли к переплёту. Я отдёрнул руку и с удивлением уставился на том, который сам прыгнул в мою руку. И как это понимать? Что это за дрянь? Ладно, раз само прыгнуло, то надо глянуть, чего оно хочет. Никаких враждебных действий эта шняга не проявляла, да и вся магия, которая была в ней, явно была потрачена на то, чтобы привлечь моё внимание. Выбравшись из лабиринта стоек в читальный зал, я плюхнулся на кресло в уголке и принялся изучать сей странный опус.

Надпись на обшитой кожей обложке гласила:"Сыну от Джеймса Карлуса Поттера". Воу, я что-то не особо помню, чтобы в каноне было подобное послание. Или это просто дурак Гарри его не нашел, летая на своей сраной метле, как угорелый, а никому другому, судя по чарам, этот дневник бы просто не дался. Попытавшись открыть замок, я проколол себе палец, а дневник развернулся сам, попробовав моей крови. Это был, по всей видимости, второй уровень проверки, и я его прошёл. Не мешкая, я погрузился в чтение: любая информация поможет мне выжить.

* * *

Дорогой Гарри, да, даже за несколько лет до твоего рождения я знаю, как тебя назовут. Прости за то, что тебе придется пережить, но мои возможности что-либо изменить крайне ограничены. Так уж вышло, что я знаю, что произойдет в будущем. Да, мне будет очень сложно это объяснить, но существуют другие миры, в которых история твоей жизни существует в виде очень популярной сказки для подростков. Ты жил у Дурслей, крайне противных личностей, ненавидящих тебя за твою магию. Откуда я это знаю, если уже мёртв? Из этих самых сказок. Мне придется стереть себе память, чтобы не дай бог не спровоцировать изменение той последовательности событий, которая будет мной описана. Будь мудр, сын, никому не рассказывай о том, что тут прочтёшь, и тренируй окклюменцию, техники которой к моменту твоего поступления будут изъяты из общего доступа, но ты их сможешь найти на сорок пятой странице.

Последовавший за этим пересказ канона я не читал, заходясь в истерике от смеха. Вот же жесть: встретились два одиночества, мать твою! Бляха муха, это самая бесполезная жертва, которую я вообще видел! Так самое смешное, что этот чудак даже не пытался ничего изменить. Интересно, кто же ему так мозги промыл? Дамби оно не надо, разве что его тоже дергают за ниточки, как и Лорда Змеиную Морду. Чёрт, эта история начинает пахнуть ещё более мерзко. А ещё мне невыносимо скучно в окружении этих детей, которые вечно бегают, суетятся и ведут себя как распоследние идиоты. Гоблины список моего имущества так и не предоставили, что более чем подозрительно. Блин, что-то я совсем неправильный попаданец: Систему не получил, Вселордом Темносветлой Магии не стал в одиннадцать, да и рояль в кустах на поверку оказался тухлым бояном, и что теперь делать? Ровесники бесят свой тупостью, умных книг, судя по предисловию от Оленя, я в библиотеке не найду, а занятия тоже ничему не учат. Вот и крутись как хочешь, Мальчик-который-не-их-мальчик.

Ну и чёрт с ним, пойду попробую выручай-комнату найти и там потренироваться, заодно и с окклюменцией разберусь. Авось советы Оленя будут мне полезны. После ЗОТИ у нас история магии, и на лекции профессора Биннса я ничего интересного тоже не найду, так что время у меня есть. Комната по желанию нашлась там, где и должна быть, приняв вид уютной гостиной с камином и диваном, а за ещё одной дверью я обнаружил пустой зал, видимо для тренировок. Советы по защите разума сводились к тренировкам самоконтроля, медитациям и возведению воображаемого барьера между глазами и остальным разумом. Выяснился ещё один любопытный факт: модифицированное протего полностью блокировало любые попытки легиллименции, будучи изначально разработанным именно для этой цели. То, что оно защищало от других заклинаний, оказалось приятным побочным эффектом. А я ещё удивлялся, почему в бою не применяют столь полезное умение, как способность взломать разум оппонента. Попытки проникновения в разум без специального заклинания вполне спокойно отражались обычной силой воли. Никаких советов насчет извлечения крестража из моей головы или того, как победить Тома, в дневнике Джеймса не содержалось. Развалившись на диване, я крепко задумался о перспективах.

В принципе, сейчас единственное, что в моих силах — вытащить Сириуса из Азкабана, но надо ли оно мне? Блэк идиот и вряд ли сильно поумнел за те годы, что там сидит. Однако это поможет мне убрать Крысу, который возродит Риддла на четвёртом кусе, что лишит меня сразу двух проблем: дементоров на третьем курсе и Томми-боя на четвёртом, а оно мне надо? Насколько я знаю, крестраж — штука одноразовая, информации о том, из которого воскресили Волди во время турнира, у меня нет, а добавлять себе лишней работы я не хочу. С другой же стороны, сидеть на жопе ровно столько времени я просто не могу: уж больно тупы те, кто меня окружает. Дилемма получалась веселая: либо я сейчас начинаю шевелить жопой, кардинально меняя ход истории, либо медленно двигаюсь крышей в окружении малолетних колдунов, которые от переизбытка магии и половых гормонов ведут себя крайне глупо. Из примечания к статье по окклюменции я узнал ещё один пренеприятнейший факт: до тринадцати лет мне нельзя тренировать мощные заклинания с палочкой, иначе рискую слишком сильно привязаться к сему инструменту и при его повреждении лишиться возможности колдовать. Вот и имеем, что до этого времени мне нужно просто не высовываться и сидеть тихо, а желательно как можно дальше от Хогвартса. Итого, что мы имеем: мне нужно отсидеться полтора года в безопасном месте, желательно при этом иметь под рукой как можно больше информации о магии, магах и особенностях их жизни. Почему полтора? Я не хочу терять один из Даров Смерти, который получу в подарок на Новый Год, да и Гермиону жалко: убьет её тролль как пить дать, а мне этого не надо. Она хоть и не самая красивая, но силы в ней много, да и отдавать её Ронникинсу я не планирую: мне нужнее. План хреновый, но другого нет, да и риск минимален.

Осталось прикинуть, как отбрехаться от ДДД, а для этого мне нужно минимальное содействие гоблинов. Требуется получить от них копию завещания Сириуса, которая наверняка у них есть: любой наследник рода обязан составить его в случае достижения совершеннолетия, чтобы не допустить потери имущества в случае своей внезапной смерти. К слову, пожизненное заключение в Азкабан приравнивается к этой самой смерти по понятным причинам. Итого, мне же меньше всего выгодно спасать Бродягу: притащит в МОЙ дом Уизли с Дамблдором, и накрылось медным тазом уютное гнездышко. Решено: сегодня же пишу гоблинам, напомнив о том, что их письмо не пришло, и потребую в качестве компенсации завещание Сириуса. А сейчас нужно немного сбросить пар!

Письмо от гоблинов пришло только через две недели, когда я возвращался в башню после злосчастного урока полётов, на котором тщательно изображал из себя второго Невилла. Он и в этом мире умудрился отправиться в неконтролируемый полет, только держался покрепче, науськанный Роном, а потому вместо перелома руки сломал позвоночник и обе ноги. Прибывшая через десять минут Августа наорала на мадам Хутч, Дамблдора и Люциуса Малфоя, после чего забрала своего "бедного внучка" в Мунго, пригрозив карами небесными всем, кто хоть как-то к этому причастен. Подняв брошенный мне под ноги Безымянной Совой толстенный пергаментный конверт, я бегом рванул в Выручай-комнату, чтобы без лишних глаз его изучить. Собственно, хозяином заводов и пароходов я ожидаемо не стал, однако завещание Сириуса оказалось крайне любопытным письмом. Если перстень наследника рода признает меня, то я получу доступ в его личный сейф и в особняк на Гриммо 12, а став совершеннолетним — весь род Блек, со всем имуществом и вассалами в свою ПОЛНУЮ собственность. Сам перстень из зелёной меди, инкрустированной серебром, прилагался к письму. Прикоснувшись к нему, я почувствовал, как он буквально просится мне в руки. Если это не признание, то как иначе? Надев его на палец, я завыл от боли, пронзившей моё тело, а потом сухие слова "Гриммо-плейс 12" стали не просто буквами на бумаге, а якорем, на который я мог в любую секунду прыгнуть, наплевав на все щиты Хогвартса. Сам принцип трансгрессии тоже отпечатался в моей голове. Что интересно, после того, как я пожелал снять этот артефакт, он сам свалился на пол, а знания исчезли, будто бы их и не было.

Запасной аэродром был успешно подготовлен, и можно было начинать приготовления к Хеллоуину. Раз я в любую секунду могу унести свою задницу в безопасное место, то можно немного и обнаглеть! Уж коли я победитель страшных Тёмных Лордов, то уж на тролля меня точно хватит. Время шло, занятия с каждым днем навевали всё большее уныние, а прессинг от близнецов откровенно начинал бесить. В конце концов мы сошлись на том, что решение я приму после рождественских каникул, и они от меня отстали, обрушив свой пресс на Гермиону, жизнь которой стала откровенным адом. Я понимаю, что Дело Света требует жертв, и желательно массовых, но причем тут одиннадцатилетняя девочка? В свете книг, которые я нашел в Выручай-комнате и некоторой информации, полученной вместе с перстнем, всё складывалось во вполне стройную картину, которая меня пугала. Канонный Поттер был аутистом, который ничего, кроме Ронникинса и Томми-боя не видел, а я старался вести себя более гибко, обещая то, что не собирался исполнять и пока моими врагами были дети, это отлично работало. Разобравшись немного в политике волшебного мира, я прозрел: на самом деле Уизли решали очень многое и были реальными кукловодами всего происходящего. Хочешь узнать кто сделал — ищи кому выгодно. Что им пообещали я не знаю, но клеймо "предатель крови" это не формальность, а лютый пиздец.

Фактически, это означает, что они отвернулись от своей сущности магов, совершив преступление против всего магического мира и предав свою магическую кровь. Если перевести это витиеватое предложение на человеческий язык, то получим вполне конкретное слово "геноцид". Уизли, а точнее Уэсли-Прюэтты, побочная ветвь Прюэттов, были обвинены самой магией в геноциде магов. Дамблдор всё это время был лишь пешкой, таким же знаменем, как и сам Гарри. Малфои же вовремя поняли, что им грозит, и спрыгнули с этой затеи, получив лишь свое проклятье одного наследника, можно сказать, что легко отделались. Канонный Гарри имел несчастье попасть под влияние этих ужасных людей, скрывающихся под масками милой многодетной семьи. А я, дурак, ещё удивлялся, как Молли могла убить Беллу! Единственная организация, стремящаяся уничтожить магов — католическая церковь, а крики о всеобщем благе, свете и всепрощении уж очень на них походят. Плюс к этому феникс — птица, которая перерождается через очищающий огонь, сбрасывая старые грехи и рождаясь заново. Ничего не напоминает? Лично мне напоминает, и это не особо радует. Хотя это и не так страшно: я хорошо подготовился к представлению.

Погрязнув в своих размышлениях и мыслях, я даже забыл поглядывать в календарь, лишь только огромные тыквы, которые таскал Хагрид, напомнили мне о том, что завтра Хеллоуин. За своими хитрыми планами, мыслями и думами я чуть не проглядел начало игры. Величественный замок расцветал, украшенный гирляндами и мишурой. По коридорам летали свечи, а студенты перешёптывались, радуясь тому, что грядет один из величайших праздников для каждого мага. Для меня же этот день будет испытанием на прочность. Эдакой лакмусовой бумажкой, показывающей, способен ли я вести свою игру, или же всё ещё остался пешкой в чьих-то волосатых потных ручонках. В идеале мне нужно привязать к себе Гермиону, чтобы её долг жизни повис не на Роникинсе, а на мне. Такой долг действует подспудно, постепенно меняя волю и изменяя личность должника. Грейнджер же мне нужна, и её мозги обещают стать хорошим подспорьем в моих планах. Но всё это будет завтра, а сейчас мне нужно выпить снотворное, выпрошенное у мадам Помфри. Магия, которую я не сливал уже долгих две недели, скорее всего просто не дала бы мне уснуть, а мне нужно завтра быть в отличной форме. Бросив нокс в светильник, я грохнулся на подушку и провалился в мир снов.

Комментарий к Глава 6. Планы на будущее.

Не удержался от небольшой пасхалки ко Второму Шансу. Как мое первое произведение, попавшее из воспаленного разума на бумагу, оно навсегда останется в моем сердце. Напоминаю, что любые несостыковки с каноном неслучайны и сделаны мной намеренно. Ибо мой фик, что хочу, то творю!

И немного юмора от автора:

Короткий диалог двух героев :

— Кто сеял ветер, да пожнёт бурю. Человечество взращивало в моей душе кое-что похуже, вот и пришло время жатвы!

— Сергей, обрыган долбанный, проснись, ты обоссался -_—

Черт, фик стал скатываться в дарк. Нет, я правда не специально, оно само! -_—

Так, народ, пилите отзывы, комменты, да что угодно, лишь бы я понял, все ли правильно сделал!

========== Глава 7. О толстых троллях и особенностях магического мира. ==========

Собственно, утро Хеллоуина было таким, каким и должно быть осеннее утро в Шотландии: холодным, пасмурным и мокрым. Тёплый спальник, спасибо тому продавану в лавке, не подвел. Ну что, сегодня в Хогвартсе будет жарко! От весёлых мыслей отвлёк невзрачный совёнок, который притащил аж третье за месяц письмо от Хагрида, настойчиво приглашающего меня и Ронникинса на чай, но что я там, с позволения сказать, забыл? ЛГБТ-шарф не внушает мне доверия, а я ещё слишком молод, чтобы умирать от анального изнасилования! Чёрт, да будь мне хоть сто лет, я всё ещё останусь слишком молодым для такой участи! Поёжившись, я с отвращением откинул ногой конверт, пропитанный чем-то тошнотворным и пошёл в душ: по старинному русскому обычаю перед боем нужно переодеться в чистое, и кто я такой, чтобы нарушать древние традиции?

Завтрак начался с праздничной речи Альбуса, такой же бессмысленной, как существование Аргуса Филча:

— Дети, сегодня самый главный праздник года для каждого мага — Хеллоуин! Сегодня возможны любые чудеса, и всякое желание может быть исполнено, если оно принадлежит Свету! Ешьте, пейте и веселитесь!

Этот маразматик совсем двинулся?! Какой, нахер, свет, если Самайн — праздник прорицателей и некромантов, время, когда смерть берёт верх над жизнью?! Ну ладно, чёрт с ним, главное, чтобы мантию вернул! Нет, я понимаю, почему этот праздник в народе назвали Хеллоуином: победа Ада, день торжества тёмных сил. Уверенность в том, что ко всему происходящему приложили руку Псы Господни, становилась всё сильнее: это даже не глупость, а прямой саботаж. Дети и подростки магически нестабильны, ещё не совсем срослись с палочками, магия управляется настроем и эмоциями, а при таком настрое их магия вступает в прямое противоборство с окружающим фоном, корёжа ядро и всё сильнее пережигая связи между ним и внешним фоном. Если на Самайн провести сильный светлый ритуал, то можно и сквибом остаться, а этот дурак их такому учит! Зато для оформления долга жизни самое подходящее время, об этом они, видимо, тоже забыли.

Гермиону сразу после завтрака под конвоем близнецов увели к Минерве, где девочка проторчала аж полчаса и меня это о-очень насторожило: не бывает таких совпадений. Может зелье какое влили, может заклинание навесили, а возможно и то, и другое, а потом еще и обливиэйтом приложили сверху. А я-то думал, почему к концу обучения любознательная и активная няша с задатками трикстера превратилась в конченную идиотку, даже тупее Поттера? После регулярных воздействий заклинаний и зелий даже гений станет пускающим слюни кретином, которому место в четырех мягких стенах. Лично для меня уход Грейнджер стал сигналом, что план пора приводить в действие. Маяк Гриммо я чувствовал, так что в случае проблем прыгнуть мог в любой момент, даже из-под авады, если её пустят метров с пятнадцати.

Урок зельеварения прошел обычно: Снейп перестал нас пугать. Удостоверившись, что кроме нескольких отморозков, наш поток получился на диво адекватным, Северус превратился в весьма прикольного типа, который отлично вёл практику. Не сказать, что он был совсем уж добряком, но и не задрачивал по любому поводу, как профессор по матану из универа, будь он изнасилован лосями во время гона! Модифицированный вариант зелья для полоскания зубов, восстанавливающий эмаль, получился сносно у всех, и был с одобрения учителя разобран учениками по карманам. Гермиона к концу урока приобрела полностью отсутствующий вид, и сразу после звонка побрела куда-то в сторону от основной группы учеников. Я, пользуясь расставленными по замку доспехами и прячась в тени, пошел за ней, накинув на себя дезиллюминационные чары, подсмотренные у близнецов, и которые тренировал целый месяц. Девушка рассеянно брела по пустынным коридорам, периодически спотыкаясь и слабо понимая, что происходит, я следовал за ней в тенях, стараясь не шуметь. Каково же было мое удивление, когда в конце коридора я увидел привалившегося к стене себя, непринужденно беседующего с Малфоем.

Грейнджер, увидев эту странную парочку, будто бы ожила и спряталась в нишу за гобеленом. Метнув в её сторону удовлетворенный взгляд, "Драко" продолжил:

— Знаешь, Гарри, ты оказался классным парнем! Я бы никогда не подумал, что убийца моего господина станет так говорить. Правдивы слухи, которые распускает Скитер, будто он хотел убить своего конкурента.

— Драко, я бы не сказал, что полностью согласен с его позицией, но грязнокровки омерзительны, а Грейнджер особенно. Эта мерзкая лохматая дура с бобриными зубами вечно мешается, лезет вперед и кричит о правилах, которые сама же и не соблюдает. Она меня так достала, что мне невыносимо находиться с ней в одной башне, вот и шарюсь по Хогвартсу. Да и Рон с его постоянными криками о том, что я тёмный маг, меня достал. Не предателю крови, этому ёбаному магглолбцу, мне что-то говорить.

Нужно сказать, что я последнее время действительно редко появлялся в общежитии до отбоя, занимаясь тренировками и собирая по крупицам знания из найденных в Выручай-комнате контрольных и дневников. Да и Ронникинса несколько раз отшивал, напоминая ему о том, где его место. Но, будучи магглом, я просто физически не мог их ненавидеть! Гермиона, шокированная такой отповедью, с плачем выскочила из своего укрытия и отвесила "Гарри" пощечину. Сотрясаясь от слез, бедняга прокричала ему в лицо:

— Я бы никогда не подумала, Гарри, что ты предатель! Я тебя ненавижу! — захлебываясь плачем, она убежала прочь.

Отлично, её решили настроить против меня, выставив Рона защитником "грязнокровок", заодно указав девочке место в иерархии магического общества. Гениальный ход, решающий множество проблем: я для неё останусь врагом, которого она подсознательно будет ненавидеть. А Ронникинс под таким углом предстает рыцарем света и добра. Видимо, её готовили для того, чтобы вместе с Уизли контролировать "избранного", а чтобы не дай то бог не влюбилась, устроили такую эмоциональную встряску. Умно, ничего не скажешь, снимаю шляпу. Вот только МНЕ это совсем не по вкусу. Жаль, но в такой ситуации по старому плану долг не ляжет как следует: чем хуже отношения, тем более экстремальными должны быть условия. Ладно, чёрт с ним пусть Герми немного побудет одна: до вечера движ не начнется, а девушкам иногда жизненно необходимо поплакать.

Я всегда испытывал лёгкий дискомфорт в больших древних помещениях, вроде соборов или дворцов: неприятно чувствовать себя букашкой, которую вечность прожуёт и выплюнет лет за семьдесят, при удачном раскладе. Большой зал Хогвартса не был исключением из этого правила, к моему величайшему сожалению. Подавив дискомфорт, я постарался окунуться в атмосферу праздника: нужно немного отвлечься. По воздуху летали светящиеся колдовским светом громадные тыквы и репы, а столы факультетов были украшены гирляндами увядших цветов и жёлтых листьев. Притихшие ученики старались не разрушать торжественную атмосферу, витавшую в зале. Даже Альбус Дамблдор вместо обычного эпатажного наряда престарелого ЛГБТ-активиста надел парадную белую мантию с вышитой золотыми нитями совой — гербом МКВ. На фоне всего этого безумного великолепия отсутствие Квирелла и Гермионы никто и не заметил, как и моих трясущихся рук. Магия вибрировала, отдаваясь странной щекоткой внутри: начинался Самайн, время клятв на крови, великого перелома и время смерти тех, кто преступал свой гэйс.

После повторной речи Директора домовики подали на стол праздничный ужин, состоящий в основном из тыквы. Как только проголодавшиеся дети принялись за еду, в Большой зал ворвался помятый Квирелл в изорванном кафтане и сбившемся на одно ухо тюрбане. Добежав до преподавательского стола, он рухнул на колени, заикаясь и пытаясь протолкнуть застрявшие в горле слова: " Т-хролль, в п-под-д-дземелье! Я п-пыттался его ост-тт-тттановить!" Директор сделал едва заметный жест рукой и Квиринус грохнулся в обморок. Прокашлявшись, Альбус щёлкнул себя палочкой по горлу, и громкий уверенный голос заполнил зал:

— Старосты, приказ по школе: собрать всех учеников и выдвинуться к гостиным! Деканы, держать перекрёстки! Домовики разведают безопасный проход. Я, мадам Помфри и Хагрид контролируем отстающих! Без паники, это всего-лишь один тролль!

Да уж, а вот и война, будь она неладна. Дезиллюминация — великолепная вещь: идеальное средство для пряток в тени. Дамблдор, отвлечённый шумом "случайно" упавшего доспеха, не заметил моего укрытия, прикрывая какой-то особо могучей разновидностью протего отход. Плёнка щита неприятно мазнула по коже, отдаваясь щекоткой. Директор что-то ощутил, кинув беглый взгляд в мою сторону, но ничего не увидел: моё отсутствие заметят только в гостиной, и то не сразу.

Вот уж кого я не думал встретить, так это Рона и Невилла, которые крались с грацией испуганного стада слонов в буше, хрипя, ковыряясь в носу, а Лонгботтом ещё и всхлипывал. Поставив подножку телекинезом, подкрутил их в воздухе, и два балбеса впечатались лбом в пол, уйдя в отключку. Минимум следов, минимум действий, максимум результата: дети просто бежали вперёд, споткнулись и потеряли сознание, ведь так бывает? Да и что, по большей части, могли сделать два первокурсника, один из которых технически недалеко ушел от сквиба, а второй проклят на неудачу и крах самой магией. На него даже Феликс не подействует, если этот идиот его раздобудет. Вот было бы круто, если бы ещё и на этих двух долг повис: ведь я их от смерти сейчас спасаю! Пока я предавался несбыточным мечтам, в воздухе с каждым шагом всё сильнее витал мерзкий запах немытых тролльих мудей, а на отполированном тысячами ног полу начали отчётливо проявляться грязные следы огромных ног. Меня сейчас вырвет от этой мерзости, право слово, нельзя же НАСТОЛЬКО пренебрегать личной гигиеной, даже если ты толстый тролль! Огромная вонючая туша, вооружённая дубиной, перегородила проход и неспешно брела в сторону туалета, гупая ногами по полу.

Итак, что мы имеем в активе: один мерзкий вонючий тролль, абсолютно невосприимчивый к магии за исключением Авады, которой вообще на всё насрать, и фиендфейра, который раскаляет воздух вокруг цели до совершенно безумной температуры, просто поджаривая её заживо. Вооружен этот магический танк огромным сучковатым стволом ели, который служит ему и дубиной, и щитом. Против него имеем меня: щуплый первокурсник с килограммом стальной картечи в пространственном кармане, который этой самой картечью пробивает доску-пятёрку, но что-то мне подсказывает, что картечь тут не поможет: трёхметровой туше оно будет, что слону дробина. Добавим к этому палочку с арсеналом из нескольких трансфигурационных заклятий, Люмоса/Нокса, Левиосы, Протэго мэнс — того самого заклинания защиты разума и Авады. Казалось бы, всё просто: ушатай тролля Авадой, да и чёрт с ним. Не помрёт, так отключится к чертям собачьим и у меня появится время вытащить оттуда Гермиону. Но вот беда: для моего плана всё должно выглядеть так, чтобы Грейнджер подумала, что я сейчас умру, спасая её.

Тролль, несомненно, почуял мое присутствие и развернулся, принюхиваясь и пытаясь меня увидеть. Да хрен тебе моржовый по всей морде, тупая вонючая куча мяса! Услышав моё дыхание, он ударил на звук, но я успел кувыркнуться в сторону двери в туалет, роняя ещё один многострадальный доспех. Хороший трюк получился: великолепно отвлекает внимание, вот только телекинез развеял чары скрытности и огромная гора мяса таки меня спалила. Дубина просвистела над головой, отколов кусок штукатурки и выбив закрытую изнутри дверь туалета. По ушам ударил истеричный визг девочки, шокированной таким незваным гостем, а из-за угла вылетели раскрасневшиеся Рон с Невиллом. Вот уж встреча, так встреча! Кажется, что все участники этой веселой истории собрались вместе. Жаль только кукловода нет, так что придется его подменить. Тролль бьёт второй раз, но промахивается: какая нелепая "случайность", обожаю магию!

Первокурсники, осознав в какую задницу попали, остановились в нерешительности. Растерянные, испуганные и ошеломлённые, они стали идеальной целью для моего Голоса. Шипящий хрип, в котором едва можно было разобрать фразу "Рон, Невилл, бегите!", вряд-ли кем-то будет расценен как способ контроля. Учитывая, что в эту секунду я своим телом закрываю проход, а вздувшиеся вены и дрожащий от магии воздух вокруг меня показывают, что мне не до этого. Получилась идеальная картинка для тех, кто захочет покопаться в памяти Гермионы. Рон и Невилл с остекленевшими глазами в ярости бросились на тролля, осыпая его искрами из палочек. Чудовище отвлеклось на них, давая мне шанс закрыть дверь и трансфигурировать её в сплошной слиток серебра. Превращение спички в иголку — отстой, а вот двери тащат! Супер, теперь тролль ещё очень долго будет сюда ломиться: серебро хоть и мягкий, но металл, а трансфигурация вплавила его в косяк двери, сделав монолитным предметом, который и танк не сразу возьмёт. Треск магических искр сменил влажный хлюп и агонизирующие крики, следом ещё один тошнотворный хруст, и всё стихло.

Тролль, отвесив пару ударов бывшей двери, понял, что ловить тут нечего, обиженно рыкнул и утопал прочь, гремя дубиной по полу. Поняв, что мы в безопасности, я подошёл к окоченевшей от страха девушке, привалившейся к двери кабинки, и попытался как-то её успокоить:

— Всё, Герми, всё закончилось... Ты в безопасности, всё будет хорошо...

— Гарри, ты тварь! Зачем ты пришел спасать мерзкую грязнокровку с бобриными зубами? Наверное это Рон тебя подговорил! — хм-м, тяжелый случай. Ничего, главное, что всё получилось.

— Нет, я пришел сюда потому, что подслушал твой разговор с двумя мальчиками, которые выглядели, как я и Драко. Увидел, что ты не в себе, решил присмотреть за тобой, вдруг во что-то вляпаешься. А потом ты не пришла на ужин в Большой зал. Все начали праздновать, и вдруг прибежал запыхавшийся Квирелл и начал кричать о том, что в подземелье тролль, и я подумал, что тебя нужно предупредить. — всегда говори правду, даже если ты лжешь.

— Ты, ты... Это правда? — как же хорошо, что она ребёнок.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей магией, что всё, сказанное сегодня мной Гермионе Грейнджер, правда. Люмос, Нокс. — Слова прозвучали, свет появился, свет погас и лицо девочки исказила гримаса удивления и непонимания.

Не успел я договорить, как дверь рассыпалась щепой и в туалет ворвались Снейп с Дамблдором. Не раздумывая, я бросил между мной и учителями протего и взял за руку подругу, готовый прыгнуть на Гриммо в любой момент. Снейп стоял с каменным лицом, и я не ожидал от него каких-либо действий, а вот милая улыбка Дамблдора, приправленная льдом в глазах, внушала реальные опасения. Директор, видя, что мы испуганы, решил взять инициативу в свои руки:

— Гарри, мой мальчик, ты ничего не хочешь мне сказать? Зачем ты притащил Рона и Невилла сюда? Ты знаешь, что они погибли из-за тебя? Меня тревожит твое поведение... — глаза Альбуса вспыхнули неестественным синим светом, щит жалобно зазвенел от удара. Рванув Гермиону под защиту, я всем своим существом пожелал оказаться ДОМА и мой мир свернулся в спираль, полную дрожащих образов и всплесков огня...

Комментарий к Глава 7. О толстых троллях и особенностях магического мира.

Если что, матан — это не математика из школы, а диффуры, интегралы и прочая заумная ересь, которая выглядит как матюки на эльфийском. Если вы совсем поехали и хотите это вкурить, вам сюда: https://neerc.ifmo.ru/wiki/index.php?title=%D0%9C%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B7_1_%D0%BA%D1%83%D1%80%D1%81

Только учтите — это особая магия, она может необратимо свести вас с ума, собственно, ваш дорогой Хомяк так и обезумел...

Тем временем в другом мире стадо возбужденных лосей с упоением насиловало старого лысого чудака, исполняя волю Сына своего Бога. Чудак в порыве экстаза повторял определения пересекающихся множеств, даже не подозревая, что разгадал истинную причину своего уникального положения.

Гэйс — запрет или табу в древней Шотландии и Ирландии. Вполне допустимо употребление в качестве синонима слова "клятва".

Народ, больше активности! Я хочу понять, что вам нравится, а что нет!

========== Глава 8. Мой новый дом. ==========

Кабинет Альбуса Дамблдора, донжон замка Хогвартс.

Директор сидел, устало склонив голову над столом и сжимая сверлящие болью виски. Толстая рыжая женщина, вольготно устроившаяся на кресле, изрядно его достала, но он не мог просто так взять и выкинуть её вон.

— Молли, я понимаю твою боль, но давай конкретнее. Мне тоже доводилось терять близких и друзей, но на войне, как на войне... — жирное лицо собеседницы исказила злоба.

— Альбус, я не хочу играть в твои игры!!! Ты виноват в смерти моего Ронникинса!!! Какого чёрта он делал в том коридоре?!

— Я дал им Феликс Фелицис, Молли. Там был Поттер, который отличается недюжинной магической силой и лучшая первокурсница Хогвартса. Прости, что говорю столь жестокие вещи, но твой сын был идиотом. Ты же даже ему денег на палочку не выделила, хотя имеешь доступ к сейфам Прюэттов, так что в этом есть и твоя вина. Гарри сделал всё, что мог в той ситуации, трансфигурировав дверь в туалет заклинанием превращения дерева в серебро. Если бы не его решимость и талант, то они все погибли бы.

— Ты хоть понимаешь, что твой Гарри пожертвовал моим сыном ради какой-то малолетней прошмандовки?! Неужели она так важна для победы света? В твоей школе тролль гуляет по коридорам, убивает и калечит учеников, а ты, Великий Светлый Лгун, ничего не предпринял!

— Гарри хороший мальчик, а из-за необдуманных поступков тебя и твоего мужа мне пришлось подвергнуть опасности нескольких учеников. Понимаю, что вашей семье нужно обновить кровь, но почему я должен решать твои проблемы? В конце концов сейчас нам нужно объединиться: наш главный враг — Том, один из Детей пророчества в Мунго с проломленной грудной клеткой и кашей вместо кишок, а второй испугался меня и аппарировал в неизвестном направлении. Мне ещё Августу выслушивать...

— Первый твой "хороший мальчик" устроил Вторую мировую, а второй убил Фабиана и Гидеона! Надеюсь, что в третий раз ты не ошибешься, ибо Свет не любит ждать. Как думаешь, что будет, если о твоих шалостях станет известно обществу? Ладно, Альбус, так уж и быть: верни новую кровь в Хогвартс, а с зельями я тебе помогу. Мне бы очень не хотелось искать невест во Франции: вейлы плохо поддаются влиянию. только помни, что это последняя твоя ошибка!

Женщина бросила последнюю фразу, и исчезла во вспыхнувшем зелёным пламенем камине. Усталый волшебник уронил голову на стол, встряхнулся и налил себе воды из фляги. Подлетевший феникс послушно капнул пару сияющих слезинок в стакан и ободряюще заклекотал. Альбус понимал, что его обыграли, но не мог понять, кто это сделал. Неужели его изначально собирались подставить? Что-то было не так, и чем быстрее он с этим разберется, тем дольше проживет. Залпом опрокинув кружку с целебным напитком, Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор бросил пригоршню летучего пороха и крикнул: "Башня Лавгудов!"

Лондон, площадь Гриммо, дом 12.

Первое что я увидел после телепортации — мерзкую рожу Кричера, с ненавистью смотрящую на незваных гостей. Скривившись, это существо пробурчало:

— Что эти мерзкие грязнокровки делают в Чёрном поместье?! Моя госпожа будет недовольна! — попытка вышвырнуть меня колдовством из дома провалилась: волна неизвестной магии прокатилась по телу, чёрным туманом заполнив прихожую, но не нанесла никакого вреда ни мне, ни девочке. Домовик удивлённо уставился на нас своими огромными мутными глазами, и меня это взбесило. Я отряхнулся от пыли и отвесил этому уродцу неслабую пощечину, заорав в лицо:

— Я наследник рода, кретин! Как ты вообще посмел поднять руку на господина, старый ушлёпок? — чёрный туман вмиг сгустился вокруг непропорциональной фигуры существа, распиная его на невидимой дыбе. Вот это поворот! Чёрт возьми, да я сам такого не ожидал! Домовик ошалело озирался по сторонам, как вдруг его дряблая кожа разом покрылась сотнями мелких порезов, которые начали миллиметр за миллиметром превращать её в лохмотья. В ту же секунду он закричал:

— Хозяин, простите, хозяин! Кричер раскаивается, Кричер ошибся! Он будет верно служить вам! — существо дергалось в невидимых путах, умоляя о пощаде.

— Гарри, что происходит? Где мы? Отпусти его, ему же больно!!! — Гермиона, глупая добрячка, сколько же ещё ужасных вещей тебе предстоит узнать...

— Герми, если бы не моя кровь и завещание одного идиота, это мы бы сейчас висели на дыбе, и уродец бы нас не пощадил! Мы в моём новом доме: я недавно узнал, что являюсь наследником рода Блэк. Ладно, Кричер, я тебя прощаю, на время. Ещё одна провинность, и твоя голова будет стоять вместе с остальными, а теперь приготовь нам комнаты.

Дымка покорно развеялась, уронив провинившееся создание на мраморный пол с высоты моего роста. Отряхнувшись, окровавленный домовик щелчком пальцев привёл себя в порядок, призвал откуда-то кроветворное и залпом его выпил, после чего с обожанием уставился на меня, раз за разом повторяя одну и ту же фразу: "Начались добрые времена!". Может для него и начались добрые времена, а у меня началась аллергия на пыль: весь дом был заполнен паутиной, обои поблекли, а на шторах висели комья грязи. Надо бы этого лентяя запрячь на уборку всего этого дерьма, в библиотеку наведаться... Гермиона с растерянной мордашкой дёрнула задумавшегося меня за рукав, выводя из грёз:

— Невилл... Рон... Они погибли? Директор говорил правду? — лучше бы такой впечатлительной дурочке об этом не знать, но ничего: перевоспитать всегда можно.

— Не знаю: я же трансфигурировал дверь, чтобы тролль нас не прикончил. Хотя, думаю, что эти два идиота не послушались моего приказа бежать и пострадали. Иначе с чего бы директору пытаться прочитать наши мысли?

— Маги умеют читать мысли? — Отлично, теперь ей не до этого. Черт, как же легко управлять детьми!

— Даже больше скажу — он успел прочитать твои мысли, пока я приходил в себя, а потом уже переключился на меня! — моя собеседница растерялась и возмутилась, шокированная таким подходом преподавателей. Ничего, добро пожаловать обратно в дерьмовый реальный мир!

— Но... Ведь так нельзя! Мысли — это самое сокровенное, что есть у человека!!! Неужели Директор на такое способен? Ведь в Истории Хогвартса написано, что он лучший директор за последние четыреста лет! И победитель Гриндевальда! — о, эти книжные дети, не знавшие битв, ну где их мозги?!

— Гермиона, любая победа — плод обмана! Давай лучше поедим, когда Кричер расчистит хоть пару комнат от пыли и приготовит еду. Боюсь, что до конца рождественских каникул мы не сможем вернуться в Хогвартс: следующий поезд туда идёт только седьмого января. Заодно и посидим в библиотеке: в этом поместье может быть много интересных книг.

— Книги? Круто, а как мы вообще сюда попали? — любопытство победило грустные мысли, и два карих глаза с уставились на меня из-под пышной каштановой чёлки, требуя ответа.

— Альбус попытался прочитать мои мысли, а я очень сильно захотел оказаться в безопасном месте, там, где он бы меня не достал. А как это конкретно произошло — не знаю... Стало страшно, захотелось спрятаться и защитить тебя и себя. В конце концов я рассчитывал спросить у тебя: ты ведь любишь книги и всегда знаешь ответы на все вопросы... — глаза Гермионы загорелись лихорадочным огнём любопытства и у меня отлегло от сердца: сейчас ей уже не до двух трупов, да и нестыковки в моих словах она искать не будет.

— Подожди, Гарри, это что, правда твой дом? Тогда почему ты жил у Дурслей всё это время как бедный родственник? Ведь Блэки — графский род! Я читала в Истории Хогвартса, что граф Финеас Найджелус Блэк был директором школы! А ты говорил, что всё своё детство прожил в нужде... — какая же она глупенькая, но ничего — сейчас это очень мило, а с возрастом пройдёт.

— Я узнал об этом только в Гриннготтсе, когда пошёл с Хагридом за деньгами. Едва смог выпросить у гоблинов ключ о своего сейфа: до этого он был у Дамблдора...

— У директора был ключ от твоего сейфа, и ты не имел к нему доступа?

— Да, я же говорил, что не особо верю профессору, и на это у меня есть все основания... — Гермиона взвилась, порываясь что-то сказать, но оборвала сама себя и призадумалась. Зависнув на пару секунд, она ответила:

— Знаешь, Гарри, нам обязательно нужно во всём разобраться! Ведь это не может так продолжаться! Ты же герой, вдруг тебя хотят убить? Может кто-то взял директора под контроль? Разве может величайший светлый волшебник столетия вести себя как сволочь!

— Хозяин, чай и тосты готовы. Пожелаете ужинать в гостиной или в малой столовой? — однако, расторопный уродец! Неужели он поверил в меня?

— Давай в столовой, и надень что-то покрасивее старой наволочки, не позорь меня перед гостьей! — в глазах домовика промелькнуло уважение, смешанное с благодарностью. А может он и не настолько сумасшедший, насколько я его представлял?

— Хорошо, хозяин, спасибо, — существо аппарировало прочь, а через секунду сверху донёсся звон посуды, который быстро прекратился. Домовик с хлопком появился на перилах второго этажа и выжидательно уставился на нас своими огромными жёлтыми глазами с кошачьими зрачками.

— Гарри, так что ты думаешь? — в этой маленькой егозе проснулся Шерлок Холмс, и потребовал всё разузнать. Но я хочу жрать, и не намерен это откладывать на неопределённый срок!

— Я думаю, Гермиона, что всё это очень странно, и мы слишком мало знаем о мире магии. Тут же у нас есть шанс получить всё необходимое: крышу над головой, еду, защиту и информацию. Так что давай не будем терять время: Кричер приготовил ужин, и было бы неплохо перекусить, особенно после всех потрясений.

Старый домовик со слезами на глазах смотрел, как двое подростков шли по старому поместью, которое медленно пробуждалось ото сна. Заброшенная крепость рода оживала, наращивая щиты и дряхлое существо чувствовало, как пробудившийся источник начал вливать магию в древние стены, возвращая к жизни сотни рунных цепочек, и Кричер поверил, что времена, когда огромный дом был полон жизни, весёлого смеха и могущественной магии, вернутся. Он, проживший на службе у рода почти две сотни лет, сделает всё, чтобы поместье вернулось на круги своя.

Мы втроем с Гермионой и Кричером убирали дом ещё четыре дня. Портрет Вальбурги сначала ругался и материл нас, но в конце концов наши усилия увенчались успехом: старая нарисованная дура заткнулась, поняв, что мы не собираемся тут всё крушить и воровать. Да и старый домовик замолвил за нас словечко, что меня удивило: уж ему то и нафиг это не нужно. Хотя, домовики — народ ушлый, я это ещё с Хогвартса понял. Так что у него на уме?.. Никогда не понимал всей этой канонной истерии по поводу Гриммо-12: красивый же дом, и очень уютный. Да, боггарт в шкафу — не лучший сосед, но оставив шкаф с открытыми дверями на пару суток под Люмосом Солем, мы решили эту проблему радикально: бедный дементор умер, так и не пройдя стадию личинки и куколки. Гермиона, испугавшись выскочившего из шкафа боггарта-тролля, после такого шока закопалась на несколько часов в библиотеку, там она и разузнала столь интересный способ уничтожения этих тварей. Правильно, паровозы надо давить, пока они чайники! С полноценным взрослым дементором нам ещё долго не справиться, и это очевидный и грустный факт.

Дом, казавшийся поначалу небольшим, на самом деле впечатлял: три надземных этажа и четыре подземных занимали гигантскую площадь. Если бы не домовик, мы бы вообще никогда не управились с уборкой этого огромного поместья: он почти не спал, отправляясь подремать тогда, когда мы после обеда сортировали найденные за день книги по алфавиту и подыскивали им места на полках. В подвале, помимо погреба, обнаружился настоящий магический бункер о двух этажах, совмещённый с алтарем рода Блек и двумя ритуально-пыточными залами, но меня туда не пустила магия, а портрет Ориона Блэка объяснил, что так и должно быть: пока моё ядро не стабилизируется, мне там делать нечего. Одно неверное слово или движение — и хорошо, если останусь сквибом. Там была скрыта действительно тёмная магия, которую лучше понапрасну не тревожить.

В конечном итоге все помещения, в которые имел доступ наследник рода, были приведены в порядок, найденные боевые и защитные артефакты отправлены в арсенал, а всё мало-мальски ценное и рабочее применили по назначению: самопомешивающиеся котлы были крайне полезны, как и магический вариант очистителя воздуха. Вот уж не знал. что обычный бытовой прибор, подбирающий исходя из анализа крови максимально приятный для хозяина воздух, относился Министерством к чернейшей магии, подлежащей тотальному уничтожению и карающейся пожизненным в Азкабане. Для Гермионы это было поворотной точкой: если раньше она старалась верить официальной власти, с неприязнью относясь к условно "тёмным" артефактам, то такое вопиющее нарушение здравого смысла стало для неё последней каплей. Утонченный разум, стремящийся к совершенству, просто не смог вынести такого издевательства над здравомыслием. Какова же была радость девочки, когда мы нашли в подвале подобную вещицу, составляющую оптимальное меню на неделю в обмен на каплю крови? Дочь пары врачей минут сорок билась в экстазе: бесплатный личный диетолог без СМС и регистрации в круглосуточном доступе! Вот и говорите мне, что волшебники отсталые! Нихрена они не отсталые, просто их насильно деградируют...

Завершение уборки я решил отпраздновать, приказав домовику накрыть стол в обеденном зале. Это было большое величественное помещение, отделанное полированным чёрным мрамором. Кричер понял это по своему, запершись на кухне на три часа, звеня посудой и распространяя по всему мэнору запах маринованного мяса и специй. В конце концов, когда мы с моей спутницей находились на грани сумасшествия от умопомрачительных запахов, домовик позвал нас к столу. Свет магических свечей отражался на чёрных стенах, создавая странную оптическую иллюзию ожившей тьмы. Стол ломился от деликатесов, а всё это великолепие довершали два отлично прожаренных стейка, от запаха которых у меня засосало под ложечкой. Девушка явно растерялась и замерла в паре метров от стола, шокированная всем этим великолепием. Да и мне, честно говоря, было немного волнительно.

— Присаживайся, Гермиона, чего стоишь: еда сама себя не съест! Зря что-ли Кричер старался? В конце концов то, что этот дом стал дружелюбным местом — не только моя заслуга...

— Гарри, я всегда мечтала попасть в сказку, увидеть волшебство и прикоснуться к чуду! Ведь я всё время была одна... Одна дома, одна в школе: меня ненавидели за то, что я была умнее всех. А теперь я обедаю с графом, который защитил меня от тролля, в его личном замке... — покраснев, девочка принялась за еду, стараясь не прерывать разговор. А мне оставалось налить нам немного вина из старых запасов и наслаждаться тишиной.

— Откуда тут вино, ведь мы ещё дети?! Нам его нельзя! — Грейнджер не была бы Грейнджер, если бы не вспомнила о правилах...

— Ты видишь хоть одного взрослого? Тут есть хоть кто-то, кто может нам это запретить? Расслабься, Герм, я, как хозяин тебе всё разрешаю.

— П-правда? — в следующую секунду половина бокала вина, бутылка которого стоила дороже чем всё имущество её родителей, залпом отправилась в желудок девочки. Пару минут спустя, икающая и порядком осоловевшая Гермиона пьяненько улыбнулась и заплетающимся языком выдала:

— Ты бываешь таким милым, Гарри Джеймс Поттер... И ты совсем не такой, как остальные глупые мальчики: любишь книги и не бросил меня в беде! Ты мне нравишься! — я даже опешил, хотя и ожидал чего-то подобного. А вот чего я точно не ожидал, так это неумелого прикосновения к моим губам её губ, пахнущих вином и жареным мясом. Осознав, что она наговорила и натворила, девочка подхватила со спинки кресла мантию и бегом убежала во тьму. С хлопком за моей спиной телепортировался Кричер и ехидно заметил:

— Хозяин Поттер успешен у девушек, Хозяин Поттер должен иметь много девушек, чтобы сделать сильным род Блек. Отсалютовав ему бокалом, я допил последний глоток и пьяно пропел:

"Стреножено лето, из леса вслед угрюмым орком глядит зима,

С лозой в руке угадана осень, очерчен круг.

А Дульсинея, дочь колдуна, придет к шатру твоему сама

Рожденных огнем твоим птиц кормить из озябших рук." *

Дослушав мой сольный концерт, домовик ехидно прокомментировал:

— Хозяин Поттер вусмерть напился и ему пора спать! — Последнее, что я слышал в тот день, был его ехидный смех и щелчок пальцев.

Комментарий к Глава 8. Мой новый дом.

Игра слов: Black manor в равной степени можно перевести и как Черное поместье, и как поместье рода Блэк.

Домовики — МС и живые рояли у Роулинг. Так почему бы этим не воспользоваться?

Небольшое вольное допущение, что боггарт, смеркут и дементор — одно и то же существо, только на разных стадиях развития. Сначала боггарт набирается сил, пожирая страх волшебников, перерождается в смеркута, находит тело, пожирает его и становится полноценным дементором. Вполне логичная цепочка выходит.

https://ficbook.net/readfic/5758430 Легкий юмористический фик по ГП авторства моей беты. Яростно рекомендую к прочтению)

* Третий куплет песни Олега Медведева "Живая глина"

========== Глава 9. Первая победа. ==========

Следующее утро раскрылось во всей красе винного похмелья: головная боль, тошнота и мерзостный привкус во рту скрасили моё пробуждение. Попытка пошевелиться привела лишь к ещё более сильной вспышке головной боли. Чёрт, мне бы водички кто принёс, а ещё лучше, если томатного сока и чего-нибудь от головы... Бля, чего же так думать-то больно? Надо, позвать домовика...

— Кричер, Кричер! Ты где, Горлум недобитый? — пересохшее горло выдало глухой сип вместо крика. Ну где же Гарри так печень посадил, что два бокала вина вылились в такой бодун? Ну нахер, пока не подлечусь — ни капли в рот!

— Хозяин Гарри вчера напился, хозяину Гарри нужно избавиться от похмелья. Кричер знает что делать, Кричер поможет! — щелчок пальцев, и я оказываюсь на дне большой ванны, заполненной доверху холодной водой. Блядь, мудило чёртов!!! Холодно же! Выберусь — порву нахер. Вынырнув и отплевавшись, осознал, что полегчало, хоть и не сильно... Услышав меня, домовик телепортировался в ванную и протянул мне какой-то пузырёк, заполненный чем-то зелёным и явно склизким даже на вид.

— Хозяин Гарри должен это выпить, иначе ему будет плохо! — ну пипец, откуда он эту дрянь достал?

— Кричер, твою мать, что это за дерьмо?! Там что, перебродившая сперма тролля-сифилитика?

— Это противоядие для Хозяина Гарри, он должен его выпить, чтобы ему стало легче! Нет, Хозяин Гарри глупый лорд, он не знает, что семя троллей используется в зельях для повышения потенции и в любовных зельях. — пусть мне кто-нибудь напомнит никогда не пить магические афродизиаки! Прав домовик, я действительно глупый лорд. Радует, что пока разум ещё молод, это излечимо, а вот лет в семнадцать было бы уже поздно что-либо менять. Ладно, время исполнения приговора больше оттягивать нельзя.

— Хорошо, Кричер, давай сюда эту дрянь! Надеюсь, что на вкус она менее мерзкая чем на вид, — взяв протянутый домовиком пузырек, я откупорил крышку и залпом опрокинул в себя содержимое. Зелье буквально взорвалось во рту вкусом мяты и грейпфрута, выметая мерзкий привкус кошачьей мочи, разом убрав тошноту и головную боль. Вау! Чёрт, как же мне не хватало подобной штуки в прошлой жизни! Рассол с помидорами — полный отстой по сравнению с этой шнягой!

— Хозяину Поттеру стало легче, теперь Хозяин Поттер может заняться делами,

— договорив, домовик аппарировал по своим делам.

Весь следующий день Гермиона упорно бегала от меня по дому, стараясь исчезнуть сразу же, как только меня видела. Глупенькая, неужели она думает, что я теперь не захочу с ней общаться? Хотя, кто поймет этих женщин... Ладно, сама разберется со своими тараканами, меня сейчас больше другое беспокоит: как получить назад свою мантию-невидимку? В Хогвартс возвращаться чревато, ведь мы там абсолютно беззащитны перед теми, кто имеет власть над магическим миром, да и произвол старшекурсников никто не отменял: чего стоит объявление, найденное в мужском туалете Гриффиндора, которое гласило, что за определённую плату неизвестный может организовать секс с любым партнером по выбору заказчика. Анонимность и отсутствие свидетелей гарантируются. Боюсь, что это близнецы подрабатывают: деньги на шутки им нужны, а родители бедны, как церковные мыши. Что-то мне не особо хочется стать чьим-то "выбором": сомневаюсь, что Мальчика, который выжил, могут просто так пропустить мимо своих сексуальных интересов. Но ведь просто так исчезнуть — лучший способ вызвать множество лишних вопросов, которые мне не нужны. Вывод — нужно написать Дамблдору и попытаться описать всё так, будто я жертва обстоятельств. Да и спасение Гермионы мне в этом поможет: будь я переродившимся Томом, то грязнокровку бы спасал в последнюю очередь. Скорее наоборот, прибил бы под шумок. Решено, посылаю сову с предложением о встрече одному бородачу...

Каминная сеть — то ещё удовольствие. Эдакая смесь аквапарка и американских горок, только вместо воды магия, а вместо водяной горки — дымоходы. Изгваздавшись в саже, гари и прочей мерзости, я вывалился прямо в зале Дырявого Котла. Магические способы перемещения начинают бесить меня всё больше: тебя крутит, мутит, ломает, и все считают это нормой. Чёрт, нужно что-то более удобное придумать, чем такую дрянь! Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор своей светлейшей задницей восседал за центральным столиком забегаловки, окруженный переливающимся ореолом магии. Силён, позер, ничего не скажешь. И ведь ничего такого на вид: сидит добрый дедушка-волшебник, зайчики по стенам пускает. А от понимания того, как он это делает, у магов по коже мурашки ходят. Гермиону я решил не брать, оставив на попечение Кричера, хоть она и возмущалась. Ей же лучше будет: пусть лучше в мои, подготовленные мозги лезет. И ведь полезет, как пить дать полезет... Хорошо, что у меня есть план, и я очень надеюсь, что он сработает. Раскусив зубами спрятанную за щекой конфету, я машу директору, уплывая во тьму.

Растерянный после каминного перехода мальчик громко хрустнул раскушенной конфетой, осмотрелся и, махнув рукой, пошёл к столу, за которым сидел директор Хогвартса. Заметив парня, Альбус улыбнулся и легким жестом отодвинул стул, приглашая подростка присесть.

— Ну здравствуй, Гарри, а я так за тебя волновался... — мальчик неуверенно присаживается на стул и слегка дрожащим голосом отвечает старому человеку:

— Здравствуйте, профессор Дамблдор. Вы ведь пришли, чтобы вернуть меня в Хогвартс? Я не хочу туда возвращаться! — седой мужчина хмурится, понимающе кивая взволнованному ребенку.

— Понимаешь, мой мальчик, Хогвартс — самое безопасное место для тебя сейчас. Ведь ты — первоочередная цель для тех, кто жаждет отомстить за смерть Того, кого нельзя называть!

— Если это самое безопасное место, то почему на мою единственную подругу напал тролль? Что случилось с Роном и Невиллом? В конце концов, какими бы они не были глупыми, они мои однокурсники!

— Невилл в больнице, Гарри, и ему скоро станет легче, а Рон... Он погиб, мы не смогли его спасти, к сожалению, — белая борода грустно поникла, потеряв свой магический блеск...

— Вы понимаете, директор, что они погибли из-за меня! Двое моих друзей пострадали из-за того, что я не такой, как остальные... Я не хочу возвращаться в Хогвартс, чтобы не подставить под удар Дина с Симусом и прочих детей, которые ни в чём не виноваты! — мальчик уронил голову на руки и начал сотрясаться в рыданиях...

— Ты очень благороден, Гарри. Мне приятно, что у Джеймса и Лили родился такой сын. Они бы тоже тобой гордились, — подросток, всхлипывая, поднимает заплаканные глаза на Дамблдора и с надеждой смотрит на старое, морщинистое лицо, лучащееся одобрением. Глаза старика начинают светиться ровным серебристым светом, и через секунду подросток перестает плакать, радуясь чему-то своему, а может просто очарованный таким проявлением магии...

— Хорошо, мой мальчик, будь по твоему. Может быть, оно и к лучшему, что ты принял такое сложное решение. Я подберу тебе и Гермионе нескольких учителей, которые помогут вам стать сильнее, чтобы ты мог защитить тех, кто тебе дорог, а ко второму курсу ты вернёшься в Хогвартс. Думаю, что к тому моменту я смогу найти тех, кто желал твоей смерти. Передай привет Гермионе, она храбрая и благородная девочка! Ладно, Гарри, буду прощаться: у меня не так, чтобы очень много свободного времени, — пожилой человек слегка поклонился счастливому подростку, встал и растаял снопом огненных искр. Улыбнувшись, черноволосый парень сжал в руке какой-то артефакт и тоже исчез. Переливающийся в редких солнечных лучах большой жук выполз из-под столешницы, повёл крыльями и тоже истаял в воздухе, завершая череду странных исчезновений. Что поделать — магия, она всегда сопровождается всякими разными чудесами, так почему бы не колдовать и жукам?

Очнулся я лежа на своей кровати в хозяйской спальне Чёрного поместья. Чёртово зелье Р.А.Ба, будь оно неладно! Лучше было бы ещё раз напиться, чем это чувствовать... Походу, все Блэки ебанутые. Стоп, я же тоже Блэк, и нормальный! Хотя нет, если я решился на такое, то тоже ебанутый! Понимая, что сеанс легилименции неизбежен, я решил посовещаться с Гермионой и Кричером, чтобы втроём решить, как обыграть старого извращенца. Грейнджер предложила использовать то самое заклинание, которое я вычитал из дневника Оленя, а вот домовик предложил кое-что покруче...

Давясь слезами, старое существо поведало мне, как Наследнику Рода, историю некоего Регулуса Блэка, который по глупости попал к Томми-бою в вечные рабы, стремясь вернуть Сириуса в семью. Сириус, естественно, никуда не вернулся, лишь ещё больше ожесточившись на своего брата, а тот, повзрослев, осознал, в какую задницу сам себя загнал, учитывая тотальное доминирование Змеиной Морды в легилименции и его умение чётко ощущать эмоции своих рабов. Но безумие Чёрного Рода — подвид гениальности, а потому он-таки нашёл выход из этой ситуации, причём весьма нестандартный. Сочетая сильнейшие магические ноотропы, галлюциногены и стимуляторы эмпатии, он смог создать зелье, которое бы позволяло обманывать легиллиментов и даже Веритасерум, да ещё и замаскированное под карамель.

Причём это были не ложные воспоминания, которые легко бы раскусил любой опытный чтец разума, и не окклюментные щиты, которые можно пробить на голой силе, а нечто более тонкое. Разогнанный ноотропами мозг подстраивался под эмоции оппонента благодаря усиленной эмпатии и проживал в иллюзорной реальности, основанной на реальных воспоминаниях о прошлом, те события, которые жаждал увидеть легилимент, не подозревающий о том, что это ложь. Единственным его недостатком было то, что ты действительно считал, что пережил это в реальности даже после того, как зелье переставало действовать и всесокрушающая головная боль во время отходняка. Когда я отдавался вспышками в больной голове, за дверью прозвучал топот маленьких ножек Герми, а через несколько секунд плачущий лохматый вихрь набросился на меня, стараясь задушить в объятьях. Как же хорошо, что такая милашка должна мне свою жизнь! Она будет моим спасением на ближайшие несколько часов...

Кабинет Альбуса Дамблдора, донжон замка Хогвартс

* * *

Пожилой человек в легком шоке пил чай со слезами феникса, даже не веря в своё счастье. Неужели впервые в жизни ему попался настолько удобный инструмент? Столь старому человеку, участвовавшему в пяти крупных войнах, было чуждо сострадание, но то, что продемонстрировал ему одиннадцатилетний подросток, пошатнуло его веру в цинизм. Абсолютно чистая, искренняя душа, готовая рисковать собой, лишь бы не пострадали те, кто ему дорог. Гарри Джеймс Поттер не был заготовкой для Героя, он уже был этим героем, рискуя собой, вызывая огонь на себя и без страха держа в руках свой крест! Его не нужно было ломать, не нужно было воспитывать, ему нужно было просто дать в руки силу и не позволить свернуть с этого благородного пути.

Будучи самым опытным чтецом разума в магическом мире, Альбус прекрасно знал, что соврать при давлении его мощи было просто невозможно, как и отразить такой удар, только лишь на несколько секунд отсрочить неизбежное. Даже окклюментные щиты Николя Фламеля, его учителя, рухнули под таким напором, как карточный домик, давая доступ в самые потаённые уголки разума древнего мага. Одёрнув себя от излишних самовосхвалений, старый маг отхлебнул чайку. Пора переходить к насущным делам, а жизнь она как зебра: полоса белая, полоса чёрная...

Были и плохие новости: старый Ксено совсем сдал после недавней смерти жены. Горящие потусторонним светом глаза потухли, а лёгкая эксцентричность стала чёрным безумием. Жаль, но этот источник информации совсем пересох: впервые за всё время его знакомства с патриархом Лавгудов, тот чего-то не знал. Даже более того, среди его невнятного бреда о гигантском мозгошмыге, сожравшем живое знамя света, криков о горящей тьме и змеиных глазах, пожирающих его дочь, невозможно было понять ничего путного. Приголубив сумасшедшего мужчину Конфудусом, великий волшебник ушёл ни с чем, так и не добившись внятного ответа. Жаль, но придётся покупать Скитер, а эта шельма дорого берёт: тысяча галлеонов в неделю плюс по сиклю за каждое слово. Вздохнув, Альбус прикинул, что такими темпами станет совсем банкротом. Да и поиск учителей — не самая простая задача. Благо, есть несколько таких, которые готовы сделать это даже за просто так.

Чёрное поместье, Лондон, Гриммаулд плейс 12

* * *

Отпустило меня только через три дня. И всё это время Гермиона, яростно смущаясь и краснея, носила мне в постель еду и успокаивающие зелья, которые порекомендовал Кричер, а по вечерам читала мне найденную в библиотеке книгу по магии крови и анатомии. Судя по горящим глазам и лёгкому безумию во взгляде, девочка начала проникаться ценностями, которые пропагандировались в книгах семьи Блэк, что меня несказанно радовало. Вчера от Дамблдора пришла сова с восхвалениями и славословиями, сводившаяся к тому, что трое учителей прибудут в назначенное мной место и мы впятером составим график занятий. В целом, пока я выигрывал по всем фронтам: Альбус считает меня воплощением Света и Чистоты, Гермиона со мной, дом на Гриммо и Кричер тоже мои, а к сове прилагался небольшой свёрток, внутри которого переливалась тьмой тончайшая накидка, способная защитить даже от Взора Смерти — Авады Кедавры. Я победил пешку, посмотрим, способен ли я обыграть фигуру покрупнее?

Комментарий к Глава 9. Первая победа.

Как вам такая альтернативка для всем приевшихся амулетов тысячепроцентной защиты разума, магических клятв и прочей дичи, причем абсолютно нелогичной и неадекватной?Напоминаю ,что легкое, смешное и ненапряжное произведение авторства моей беты вы можете найти тут: https://ficbook.net/readfic/5758430

Народ, Безумному Хомяку очень нужна ваша помощь. Если хотите, чтобы проды выходили почаще, то поддержите автора. Кошельки Вебмани: R514902945416 (Рубли) U260006638149(Гривны) Z101233789808($)

========== Глава 10. О магических семьях и новых учителях. ==========

Окрыленный успехами на фронте борьбы с гомосексуально-геронтократической узурпацией власти в магическом мире, я не заметил, как пришел тот самый заветный день, когда мне следовало встречаться со своими новыми учителями. Честно говоря, я был безумно рад, что сбежал из этого ебучего интерната, как и Гермиона. Она вообще пребывала в эдаком раю: куча книг, можно всё, никто не задрачивает и поговорить есть с кем. Собственно, библиотека Блэков, на которую я так надеялся, тоже слегка подвела: в ней были горы полезной и крайне важной информации, редчайшие книги и самые мощные и разрушительные заклинания, которые только можно себе представить. Но они совершенно не годились для первокурсников! У меня было подобное ощущение, когда я ещё в детстве решил покопаться в библиотеке своего отца-инженера. В целом-то понятно, о чём говорится, но общей картины недостаточно для того, чтобы достичь успеха. Это окклюменция была расписана подробным и простым языком, а в гримуарах шестнадцатого века можно было мозг сломать только от шрифтов. Да уж, вот и загвоздочка выходит: мне нужны учителя, способные всё это объяснить, но что-то, боюсь, что никто в магическом мире не будет мне рассказывать о тонкостях ритуальных жертвоприношений, практической малефицистики или усилении режущих заклинаний с помощью магии крови. Знал бы я раньше о таких нюансах, то трижды подумал бы, прежде чем прыгнуть в манор.

Никакой энциклопедии юной леди я тоже не нашёл: похоже, что в этом семействе знания передавались по наследству устным путём. Если так, то у меня для себя плохие новости: мне мало что из этих книг в ближайшие года три пригодится. Если пригодится вообще: в Хогвартсе ничего, темнее Секо, милостью его светлейшества, не преподавали. Стоп, если так получается, что у Блэков все знания передавались устно, то есть максимум четыре человека, которые их знают: Сириус, Андромеда, Нарцисса и Беллатрикс. Сириуса однозначно нахер: если он что-то и учил, то точно всё это уже забыл. Андромеда отреклась от рода, и это уже нихрена не шутки: она сознательно променяла его на своего мужа и ушла к "свету". Остаются только двое — Нарцисса и Белла. Одна из них в Азкабане, а вторая — Малфой. Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд! Только не говорите мне, что теперь придётся идти и с Малфоями расшаркиваться: меня всегда тошнило от всех этих белых воротничков, ровных спинок и ничего не значащих разговоров, в которых хрен что разберешь. Не сказать, что я был необученным обрыганом, но идеологию гиперэлитарности не переносил и на дух. Аристократ — самый обычный человек: ест, пьет, срёт и занимается сексом. Так какого же хрена он тогда ходит и выёживается, как павлин на току?

Вообще, все эти магические рода, семьи и дома больше всего напоминали кланы мафии, как бы банально это не звучало. Причем чем старше род, тем большее количество связей, взаимных обязательств, союзников и недругов он собирал вокруг себя. Это обеспечивало его взрослым членам влияние, а детям — друзей и врагов с самых пелёнок, причём из "правильной", по мнению родителей, компании. А родовая магия — не более чем генетическая предрасположенность, подкреплённая опытом поколений и тренировками с самого детства. Так что, хоть я и стал наследником рода, никаких плюшек мне с этого не перепало: по факту крови Чёрного дома во мне едва ли больше, чем в Молли Уизли или Невилле, что уж говорить о Малфоях? Но судьба распорядилась иначе, и кольцо оказалось моим, как и все проблемы, с ним связанные. Главное, чтобы нашлись учителя... От размышлений меня отвлекла ворвавшаяся в гостиную Гермиона, счастливая, растрёпанная и довольная.

— Гарри, ты представляешь, я нашла учебники Хогвартса редакции тысяча восемьсот семидесятого года!!! В них столько всего интересного написано! Мы точно сможем в них разобраться! — без её усердия и усидчивости я бы далеко не уехал.

— Спасибо, Герм, это действительно хорошая новость! Знаешь, если бы не ты, я даже не знаю, где бы и был. Ты такая умница! — услышав мой комплимент, она покраснела и предпочла спрятать своё стеснение за деловым настроем.

— Ты помнишь, что у нас сегодня в час дня в Дырявом Котле встреча с учителями? Интересно, кто они и чему будут нас учить? — ну кто-кто, знамо же: Грюм, куда без него, еще могут Билла Уизли выдернуть: раз он в банке работает, то наверняка компетентный специалист. И наверняка ещё парочка ноунеймов, с которыми я не знаком по канону. Хотя, каноном этим можно только подтереться...

— Помню... Только вот в свете найденных тобой книг эти учителя нам не пригодятся. А вкалывать и тут и там мне как-то не очень хочется. — девочка только разочарованно отмахнулась от моих слов чьим-то лабораторным журналом, изрядно заляпанным засохшей кровью, выцветшей от времени:

— Ничего ты не понимаешь, ведь любые знания, которые мы получим, будут нам полезны! Если на детей в самой защищённой школе напал тролль, то могут случиться ещё более ужасные вещи! Гораздо более ужасные, чем мы можем себе представить! Твой шрам всё ещё иногда кровоточит, может и тот, кто его оставил, жив? — угадала, умница. Только это откровение к тебе пришло слишком рано. Старинные часы пробили двенадцать, давая возможность съехать с не самой приятной темы:

— Мисс Грейнджер, — тщательно скопировать ехидную интонацию Снейпа было сложно, — боюсь, что время для вопросов исчерпано, и вас ждут более важные дела! — встать, эффектно взмахнув полами черной мантии, было гораздо легче. Девочка, увидев этот импровизированный спектакль, тихонько засмеялась и убежала переодеваться. Эх, где мои двенадцать лет... Ах, они только черед год?! Ладно, тогда эта присказка неактуальна! Чёрная мантия с серебряным шитьём и чёрные джинсы с белой рубашкой отлично подходили для делового разговора, так что я счёл излишним крутиться перед зеркалом, а Гермионе явно понравилась куча разных платьев, обнаруженных в чьей-то гардеробной на третьем этаже, даром что они были немного старомодны.

Вывалившись из камина в пабе, я огляделся, пытаясь понять, что меня сегодня ждёт. Следом вывалилась Гермиона, врезавшись в мою спину головой и чуть не уронив меня на пол. Дырявый Котел без оборванцев, бомжей и прочих тёмных личностей выглядел куда более презентабельно, чем обычно. В конце концов, толпа бичей даже мальдивские курорты способна превратить в ад, что уж говорить о старой лондонской пивной. Сияющий счастьем Дамблдор сидел во главе длинного стола, накрытого какими-то лёгкими закусками, за которым сидела весьма странная компания из старого, покрытого шрамами, мужчины, с огромным мутным стеклянным глазом в металлической оправе, той самой разноцветной девушки из переулка и рыжеволосой толстухи, одетой в домашний засаленный халат. Поймав девочку на лету, я приобнял её, давая удержать равновесие, после чего повёл к столу. Дамблдор счастливо улыбался, Уизли бесилась, пряча ненависть за радушной улыбкой, а Грюм неодобрительно косился на меня своим искусственным глазом: он бы в такой ситуации скорее бы упасть помог и руку в паре мест сломал, чисто для профилактики. Вдруг это пожирательница под обороткой, пришедшая чтобы его зарэзать? Лишь попугаистая девочка пялилась округлившимися глазами на платье и туфли моей спутницы, медленно выцветая изнутри. И если реакцию остальных вполне можно было предугадать, то эта девушка меня пугала. Она что-то знает, что-то, что пугает её до дрожи. Это и следует у неё выпытать.

— Гарри, мой мальчик, я рад, что ты пришёл сюда сегодня. Я хочу познакомить тебя с отличнейшими людьми, которые помогут тебе на твоём нелёгком пути. Познакомься, это мой давний друг и боевой соратник, Аластор Грюм. — испещрённый шрамами мужчина резко встал и вытянулся во фрунт, громко стукнув по полу деревянной ногой, — Он один из сильнейших живущих магов и великолепный боец. Даже Темный Лорд старался избежать открытой дуэли с ним. Он будет тренировать тебя в дуэльном искусстве и боевых чарах. — Грюм приосанился, а его лицо исказила улыбка, скорее похожая на оскал или предсмертную судорогу. Герми от испуга сильнее вжалась в меня, а её коротенькие ноготки больно впились в кожу. Старый аврор сел обратно, а Дамблдор продолжил:

— Молли Уизли — верная сторонница дела Света, которая воспитала семерых детей, готовых отдать свои жизни во имя борьбы со злом. Она отлично разбирается в зельях и может помочь вам мудрым советом. — рыжеволосая женщина приторно улыбнулась и с благодарностью воззрилась на директора Хогвартса. Посеревшая было девушка вернула себе свою расцветку, резко подскочила, перебив Альбуса и громко крикнула:

— А я Тонкс, просто Тонкс.

— Эх, дети, они всегда куда-то спешат. Раз мы все познакомились, давайте присядем к столу и обсудим дальнейшие планы. Гарри очень способный мальчик, и он не хочет терять ни единого дня своей жизни. — почему все говорят только обо мне, обращаются только ко мне? Ведь рядом со мной есть Гермиона. Это тоже вызывает массу вопросов. Девочка от такого пренебрежения находилась на грани истерики, но держала себя в руках. Я же, вынужденный раньше жить как Остап Бендер, привык ко всякому. Случаи бывали разные, и простым давлением на мозги меня не пронять. Старого извращенца можно однозначно списать со счетов: я уже почти полгода откровенно таскаю его за нос, и это вполне логично. Он стар, а потому потерял гибкость мышления, да и весь его опыт устарел лет на семьдесят. Он лишь думает, что плетёт интриги, держа в своих руках Хогвартс и МКВ. Фактически, все его действия лишь вредят магам, а он этого не понимает. Или не хочет понимать, ведь мир меняется, а человек, чей звездный час пробил почти полвека назад, вряд ли ориентируется в окружающих реалиях. Вспомните семидесятилетних стариков, которые во всем винят "коплюктеры и интернеты", хотя для широкого пользователя они стали доступны ещё тогда, когда им было по тридцать-сорок лет.* Магия отчасти сглаживает этот барьер, но не сильно. С этими невеселыми мыслями я пропустил половину разговора взрослых, вернувшись в реальность от того, что Гермиона пнула меня локтем в бок.

— Гарри, нам хочется услышать твоё мнение. — Молли буквально лучилась показной добротой и нежностью, — Директор назначил меня твоей наставницей, и потому я собираюсь переехать в Блек-хаус вместе с Джинни. Так и вам с девочкой будет проще, и поиграть будет с кем, заодно под присмотром будете. — о, предложение, от которого нельзя отказаться. Здравствуй, носорожья задница... Послать эту воняющую блядством жируху к чертям вот так прямо нельзя, ибо тогда в мгновение ока превращусь из героя света в нового тёмного лорда. А пустить её с мелкой домой — обидеть Кричера, который сейчас полностью мне лоялен, и огрести кучу проблем в довесок. Что делать?

— Миссис Уизли, мне нужно пару дней на раздумья, и тогда я буду готов обсудить это с вами, хорошо? Я не готов к таким кардинальным переменам. — на секунду на лице домохозяйки промелькнула ненависть, отлично замаскированная под удивление, сменившись грустью и сочувствием. Боже, я почти поверил! Не играй я в покер, никогда бы не научился так быстро определять истинные эмоции оппонента. Ладонь, пахнущая прогоркшим жиром и потом легла на щеку, стирая несуществующие слёзы.

— Бедный мальчик, ты так привык к одиночеству, что боишься жить с кем-то, кто старше тебя? Никто не смеет так вести себя с детьми, тем более с детьми магов. Не бойся, Нора немного потерпит: Артур круглыми сутками на работе, Чарли и Билл уже давно уехали, так что нам всем будет веселее. Вам ведь с Гермионой только одиннадцать, вы ещё слишком молоды, чтобы жить отдельно. Но если ты так хочешь, то я согласна немного подождать. — отличная проникновенная речь, после которой все варианты отказа будут означать, что я злобный, тупой и неконтролируемый мудак. Класс, снимаю шляпу: стоило мне на пару минут уйти в себя, как инициатива в разговоре была мной безвозвратно утеряна.

— Миссис Уизли, давайте это обсудим чуть попозже. Сейчас я бы хотел согласовать график нашего с Гермионой обучения, чтобы не занимать слишком много времени Директора Дамблдора и мистера Грюма.

— Парень, я так понимаю, что у тебя весь день свободен? А мне вот ещё этих неженок гонять! — старый аврор пнул локтем в бок Тонкс, от чего та подпрыгнула на стуле, уронила чашку с чаем и грохнулась на пол сама, — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! Шутки в сторону, мальчишка: я буду приходить тогда, когда захочу, и ты должен быть готов меня встретить. Не надейся на поблажки и не проси пощады: я буду пытаться убить тебя и девчонку. Будь готов к этому каждую минуту и каждую секунду своей жизни. Пожиратели не будут тебя щадить, так почему я должен? Ты можешь применять любые заклинания, какие сможешь. А сейчас, господа и дамы, я откланяюсь.

Стуча деревянной ногой по паркету, этот старый служака пошёл к горящему камину. Ревущее зелёное пламя целиком скрыло массивную фигуру, которая начала истаивать. Рука сработала сама: я едва успел осознать, что поймал нож в нескольких миллиметрах от глаза замершей в ужасе Гермионы. Уж точно, постоянная бдительность, чёрт ее дери. Хорошая демонстрация получилась, очень наглядная.

— Мой мальчик, не обижайся на Аластора, ему пришлось через многое пройти, и он просто пытается тебя защитить, как умеет. Благодаря ему десятки хороших людей всё ещё живы.

— В-вы ув-верены в нём, д-директор? — Грейнджер трясло, а я бездумно крутил в руках замысловатую стальную пластинку, сплавленную с камнем, на котором ярко сияли руны Дагаз и Хгалаз.** Интересно, Насколько далеко это все зайдет?

— Я уверен в нём настолько, насколько уверен в себе, юная леди. Он скорее умрёт, чем позволит Гарри пострадать. Так что можешь не волноваться: с вами всё будет в порядке. Мисс Тонкс же будет давать вам общую теорию чар два раза в неделю, и каждую пятницу будет практическое занятие, на котором вы сможете продемонстрировать свои успехи. А теперь прошу прощения, но я вынужден вас покинуть. На сегодня мы обсудили все важные вопросы. Гарри, тебе нужно подготовить список литературы, который я тебе вышлю сегодня вечером с совой. Учёба начнется с понедельника. — закончив, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор буквально растаял в воздухе.

Лондон, Гриммо 12 Черное поместье

Гермиону после встречи корёжило и трясло. Целый час бедняга не могла связать и двух слов, периодически срываясь на плач. Хорошо, что Кричер, видя наше подавленное состояние, тихонько убрался на кухню, оставив нас вдвоём. Будь я в свои одиннадцать на её месте, уже бы давным давно закатил истерику и начал прямо там в пабе на всех орать. В конце концов, когда трое взрослых два часа подряд только то и делают, что унижают тебя, а ты даже не понимаешь за что, это сильно. Хорошо, что человеческую мерзость я познал не в столь раннем возрасте и не настолько резко. Хотя, может оно и к лучшему. Если у девушки истерика не прекращается сама, то единственный выход — сделать что-то неожиданное. Отвесить пощёчину или облить водой не вариант: девочке сейчас так плохо, что это только усугубит состояние. А потому остаётся два выхода — вино и поцелуй. И второй вариант мне гораздо больше нравится, чем первый. После очередного всхлипа, когда Герми расслабилась и приоткрыла ротик, чтобы отдышаться, я нагло воспользовался её беззащитным положением. Заплаканная, беззащитная и растерянная, она всем своим видом буквально умоляла о помощи, и я просто не мог отказать. Солёные от слёз губки от моего прикосновения сжались, а Гермиона в первую секунду хотела отстраниться и убежать, но постепенно, с каждым нежным поцелуем, её зрачки расширялись всё сильнее и сильнее, а тело больше напоминало нагретый воск, чем камень. После пары минут таких игр милашка пришла в себя, крепко обняла меня и с жаром зашептала в моё ухо:

— Гарри... Эти люди такие злые и мерзкие. В книгах об этом ничего никогда не писали. Хорошо, что ты считаешь меня своим другом. Мне так приятно, что наша дружба важна для тебя. Ты совсем другой, не такой, каким я тебя представляла, и не такой, каким тебя видят другие. Но ты мне еще больше нравишься тем, что всегда стараешься защитить меня. Да, Гарри Джеймс Поттер, ты мне очень сильно нравишься. — поцеловав меня в щёку, Герми спрыгнула с моих колен, поправила платье и стараясь быть как можно более величественной и вычурной, медленно пошла вверх по огромной лестнице, окружённая бликами свечей на чёрном полированном мраморе.

— Хозяин Гарри должен принять сложное решение, я чувствую это. Пусть он не волнуется, старый Кричер поможет ему во всем. Старый Кричер любит помогать хорошим хозяевам.

— Тогда поставь у изголовья её кровати свежую розу, записку к ней я сейчас напишу. Только ответь мне на один вопрос, чью гардеробную разворошила Гермиона, что на неё Тонкс косилась, как на смерть с косой? — услышав фамилию Нимфадоры, домовик злорадно усмехнулся:

— Детскую гардеробную хозяйки Беллы, она не пользовалась ею с третьего курса. Рад, что хозяйке Гермионе они пришлись впору. — хозяйке Гермионе?! Что?

— Ты назвал Гермиону хозяйкой, почему? Ты ведь раньше никогда к ней так не обращался!

— Сегодня глупый лорд спас хозяйку Гермиону от смерти, она теперь стала его вещью, а раз она волшебница, то важнее Кричера. Значит, она его новая хозяйка.

Вот это поворот! Неужели её близость ко мне и преданность не были обусловлены долгом жизни, а были её свободной волей? Да уж, я что-то стал слишком циничен в последнее время. Да и чёрт с ним. Главное, что теперь Гермиона Джейн Грейнджер никуда от меня не денется, чему я несказанно рад. В целом, всё оказалось не так уж и плохо, вполне могло быть и хуже. Ладно, будет день и будет пища. Остальные тяжкие думы буду думать завтра.

Комментарий к Глава 10. О магических семьях и новых учителях.

*Прошлая жизнь гг прервалась около 2020 года, а первые серийные Эппл 2 появились в продаже в 1977; стек протоколов TCP/IP представили и реализовали в 1982. Интернет и компы древнее мамонтов, такие дела. Это я еще всякие АРПАНЕТы и иную доисторическую хуйню не вспоминаю.

**Мамкины колдуны, не пытайтесь применять эту связку. Просто не делайте этого. Не надо. Лучше сначала почитайте, зачем оно вообще надо и что значит.

========== Глава 11. Грюм, Уизли и проблемы магического национал-социализма. ==========

Следующей утро началось с жалобного звона упавшего щита, который не успел набрать достаточно энергии и развернуться на полную мощность. Тихий тревожный звук буквально врезался в мой сонный мозг. Что происходит? Почему упали щиты? Моя сонная тушка скатилась с кровати, хватая лежащую на прикроватном столике палочку. Пижама — не самый лучший костюм для магического боя, а прыгнуть я никуда не смогу: мой единственный маяк — Гриммо 12. Двери поместья, последняя линия обороны, с грохотом врезались в стены, выбитые таранным заклинанием, а я уже ждал, спрятавшись в тени возле лестницы. Я чувствовал силу, бурлящую внизу. Волна обжигающей кожу магии рванулась из холла, а следом за ней в мою сторону с убийственной точностью рванулись два разноцветных луча, которые бессильно растворились о вспыхнувшую рунами балюстраду. Кричер, чертов домовик, где его носит, когда он так нужен? Ответ нашелся быстро: бессознательный домовик, связанный и приклеенный вверх ногами к потолку, висел в холле. А самого виновника этого торжества так нигде и не было видно. Я бегом рванул в сторону спальни Гермионы, понимая, что он скорее всего пойдет именно за ней, чтобы добавить мне мотивации сражаться. Вспышку магии в той стороне я почувствовал еще на лестнице. Дверь в комнату была бесцеремонно выбита, а сама девочка нашлась распятой на дыбе, в которую была трансфигурирована кровать.

— Гарри! Он здесь! — Почувствовав всплеск магии за спиной, я упал вперед и закатился за каменную тумбу для вазы. Следующее взрывное заклинание снесло эту хлипкую защиту, отбросив меня к стене и выбив дух из легких, а каменное крошево с визгом разлетелось по комнате. Единственное, что я смог сделать, это телекинезом поднять несколько крупных камней и швырнуть их в нападающего. Особого эффекта это не принесло: все обломки мрамора врезались в барьер, только один смог слегка оцарапать щеку Аластора. Петрификус был логичным завершением нашего противостояния. Сев на трансфигурированный из камня табурет, боец довольно улыбнулся и начал лекцию:

— Ты храбрый малый, но одной храбрости недостаточно. Когда на твой дом нападут пожиратели, ты не выедешь на голой отваге. Они придут тогда, когда не ждешь, и ударят так, что ты не сможешь защитится. Когда ты готов к бою, сражаться легко и приятно: магия сама рвется наружу. Но в случае непредвиденной опасности даже самый сильный маг спасует перед магглом с ножом или дубиной, что уж говорить о отряде подготовленных убийц. А потому единственный секрет магического боя — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! Когда ты усвоишь этот урок, ты станешь непобедим. Фините инкантатем. — Пока к моему телу возвращалась подвижность, аврор встал, поправил мантию, слизнул капельку крови с щеки и вышел вон, оставив после себя разгром. Трансфигурированная кровать вернулась в норму, а через секунду телепортировался домовик и с причитаниями принялся восстанавливать разрушения.

После нападения на нас этого сумасшедшего, мы с Гермионой приходили в себя часа два. Трясущийся от нервов старый домовик только мешал своим яростным мельтешением, стонами и ворчанием. Только часам к одиннадцати я был в относительном порядке и смог адекватно мыслить. Итог этой демонстрации прост: если мы с Гермионой хотим спать спокойно, то нам жизненно необходимо разобраться в защите поместья. Не может быть, чтобы в доме темной семьи не было сюрпризов для нападающих. Единственный, кто знает о них — эльф. Вот у него и спрошу:

— Эй, Кричер, иди сюда, у меня есть к тебе пара вопросов! — уродливый домовик появился с хлопком, выбившем пыль из его халата.

— Да, хозяин? Старый глупый Кричер готов помочь храброму лорду.

— Ты знаешь, как не допустить того кошмара, который случился сегодня утром? Это мой дом и я хочу сделать все, чтобы никто против моей воли не смог проникнуть в него. — с самого утра мое тело тряслось от страха: я в своей глупости полагал, что Гриммо 12 было неуязвимой твердыней, в которой я мог бы забыть про все невзгоды. Однако даже одного опытного мага вполне хватило на то, чтобы развеять мою уверенность в прах.

— Кричер умный домовик, он знает, что надо делать! Черный дом слаб: камни голодны, чаши магии пусты и некому вновь окропить кровью руны порогов. — Ого, судя по его словам, мне предстоит немало работы.

— Я понимаю, что система защиты сломана, но как мне её починить? Ты мне ничего конкретного так и не сказал!

— Сейчас Кричер покажет, сейчас! — Старый домовик схватил мою руку и куда-то трансгрессировал. Зал, в котором мы очутилась, я смутно помнил: в нем мы с Герми нашли тот самый артефакт-диетолог. Эльф, не долго думая, потащил меня к дальней стене, в которой были вырезаны ниши, заполненные каким-то серым прахом. Обсидиановые шипы, оплетенные почерневшим серебром, угрожающе торчали из дна выдолбленных сосудов, будто копья.

— И что это за нахрен, Кричер? Ты, кажется, хотел мне показать, как восстановить защиту, а это больше похоже на безумную композицию сюрреалиста...

— Молодого лорда некому учить, но Кричер попытается: лорд должен выпустить кровь врага в чашу, и пронзить его бьющееся сердце шипами. И тогда камень утолит голод. Один камень — одно сердце. — Ого, некисло однако... Где же я столько врагов возьму: чаш в помещении было около тридцати. Хотя, скажите мне пожалуйста, кто считает бомжей?

— Кричер, у меня только один вопрос: магглы подойдут? — старый домовик задумался на несколько минут и ответил: "Их понадобится в два раза больше." Хлопок трансгессии сообщил мне, что я остался наедине со своими мыслями. Грейнджер, напившаяся успокоительного, тихонько уснула в моей спальне: её комната вызывала у девочки приступ неконтролируемого страха, так что она решила отдохнуть у меня. А я перебрался в гостиную на кресло и крепко задумался.

Боец из меня, как из говна пуля. Я никогда не любил драться, хотя и мог неплохо так навешать люлей пьянчуге или выбить наглому гопнику кадык, но в магическом мире это мне не сильно поможет. Грюм явно будет и дальше терроризировать нас, заставляя меня быть героем. Но это только на первый взгляд ничего нельзя изменить: даже если тебя съели, то есть два варианта развития событий. Для начала нужно понять, что сделал бы нормальный человек: он бы разом поднял все системы защиты и дрожащими руками сжимал палочку круглые сутки. Аластор наверняка имеет план на этот случай и если я хочу его победить, мне следует быть хитрее. Домовик обязательно поможет мне отловить необходимое для моего плана количество материала, и с его помощью мы с Герми сможем подготовить несколько ловушек на живую дичь. Грюм слишком навязчив, так что во имя моего блага ему лучше исчезнуть, что вполне логично можно будет списать на защитные чары. Отличный план, осталось только воплотить его в жизнь.

Рыжая шлюха Молли и её мелкая отрыжка появились в моем камине ровно в час дня, засыпав пеплом паркет. Я никогда не любил нарочито дружелюбных и сострадательных домохозяек, ибо они таковы лишь на людях, а внутри семьи — деспоты и палачи, каких поискать. Такие неудовлетворенные особы способны оправдать любое беззаконие, которое они творят во имя Иисуса, Кришны, Шиб-Нигуррат или кого угодно, кто там нынче у них в фаворе. И мне сегодня предстоит выяснять, кем является священная корова одной конкретной рыжей домохозяйки. Без "великой" цели красивая в молодости девушка никогда бы не довела себя до такого состояния.

— Здравствуйте, миссис Уизли, я рад видеть вас сегодня в добром здравии. К сожалению, из-за утренних событий ничего, кроме чая с тостами, не могу вам предложить. Если пожелаете, домовик накроет на стол. — копировать манеру общения Малфоя-младшего было не очень сложно. А посетителей от моих слов передернуло, как будто их током ударило. Первый пробный камешек попал в цель. Не в десятку, но и не в молоко. Джинни насупилась и зло зыркнула на меня, а её мать лишь предвкушающе улыбнулась. Не нравиться мне эта улыбка, но что поделаешь? Карты сданы, ставки сделаны, остается только выиграть этот стол.

— Я хочу чай! — Юная Уизли сразу ворвалась в диалог.

— Как пожелает маленькая леди. Кричер, подай нам чаю с тостами и джемом. — Домовик появился, кивнул головой и исчез. На стол из воздуха упала скатерть с гербом Черного рода и вышитым по кругу девизом: "Toujous pur!"*. Чашки и заварник появились секундой позже и на их боках красовалась та же надпись. Червленое серебро чайных ложек и коричневый тростниковый сахар в серебрянной сахарнице с выгравированным Гримом дополняли картину. Молли сдержалась, а у ее дочери лицо мгновенно превратилось в гримасу ненависти и отвращения. Эльф отлично постарался.

— Гарри, брось эту официльщину, ведь мы одна семья! Я и Джинни так волновались за тебя! Мы слышали от Артура, что на вас утром напал Грюм, и сильно обеспокоилась. Он отличный аврор, но уж слишком перегибает палку. Раз ты в порядке, давай тогда я осмотрю Гермиону: мне, как матери, положено разбираться в медицине. — Пока ничего страшного не предвидится, так что у меня нет причин для отказа.

— Я был бы вам очень благодарен за это, миссис Уизли. Нам с Гермионой пригодится любая помощь. Вы же не против, чтобы я понаблюдал за этим? Мне нужно учиться оказывать первую помощь.Раз вы — мой наставник, то моя обязанность — с радостью учиться всему, что вы умеете. Девочка сейчас спит, я пойду разбужу её, а домовик вас позовет. — В случае чего, мы с Кричером вдвоем сможем помешать ей навредить Герми. Заодно и гляну, что за медицина у волшебников. Джинни, до того смирно сидящая в кресле и поглядывающая на меня, вскочила и недовольно выдала:

— Мам, а зачем ты будешь лечить лохматую? Мой брат умер из-за нее, пусть она тоже умрет! Это точно она сделала доброго и честного Гарри Поттера похожим на мерзкого слизня: Рон был в сто раз лучше, чем он. — Есть контакт! Теперь я могу отказать рыжухе, и она вряд ли сможет возразить. Нарочито официальный тон, театральщина, холодность и легкое недоверие сделали свое дело: мелкая сорвалась и наговорила глупостей. А герои, каким я себя показываю, очень сильно не любят угрозы своим близким.

— Джинни, Гермиона была подругой твоего брата и ему бы не понравилось то, что ты о ней сказала. Он был бы очень зол, услышь это из уст своей сестры. Я прощу тебя, если ты извинишься, но сейчас мне неприятно находиться рядом с такой злой девочкой. — После такого младшая Уизли меня точно возненавидит.

— Он прав, доченька. Ты сказала очень глупую вещь, и должна извиниться перед Гарри. — поздно, из песни слов не выкинешь.

— Не буду я извиняться, тем более перед противным слизнем! Гарри-слизняк! Мама, пошли отсюда, он не стоит нашего общения: Малфой и тот симпатичнее будет. — Боже, это было очень просто. Я готов расцеловать мелкую дурочку, язык которой стал моим спасителем.

— Джинни Уизли, а ну быстро извинилась перед Гарри!!! Как ты смеешь позорить нас перед героем магического мира?! — громовой крик матриарха эхом отразился от стен гостиной, а моя злосчастная голова стрельнула болью. Растрепанная Гермиона выскочила из спальни с палочкой наготове, разбуженная криком.

— Миссис Уизли, что случилось? — Сонная девочка пропустила все самое интересное, пока отдыхала.

— Мерзкая лохматая безродная, ты убила моего брата! Ты не должна жить с Гарри, ты его портишь! — Мелкая продолжала жечь напалмом.

— Миссис Уизли, я не очень хорошо себя чувствую, да и вам нужно многое обсудить с Джинни, так что давайте продолжим завтра. Мне очень жаль, что мы сегодня не смогли позаниматься. — Молли обязательно воспользуется шансом замять эту ситуацию, и лучше пусть я его предоставлю, чем она попробует перехватить инициативу.

— Да, Гарри, моя девочка просто встала не с той ноги. Она очень болезненно пережила смерть Рона, так что не обижайся на нее. Я завтра пришлю сову с конспектами моих детей, а послезавтра мы начнем занятия. — Схватив дочь за руку, женщина кинула летучий порох в камин и с криком "Нора!" исчезла в зеленой вспышке. Я смог отвоевать независимость: оставить Джинни одну в Норе Молли не может, а их двоих даже самый светлый герой после такого шоу в своем доме не потерпит. Мы снова остались втроем и лично меня это очень даже устраивало. Гермиона, умытая и расчесанная, спустилась ко мне и принялась поедать тосты, макая их в баночку с яблочным джемом. А я опять задумался.

Одной проблемой меньше: рыжее семейство не появится в моем доме. Немытая носорожья задница отпустила меня из своих липких зловонных объятий, но я все еще в дерьме. С такими учителями и Волдеморта не надо, да и толковому ничему они меня не научат. Грюм со своей постоянной бдительностью мне не помощник: сейчас мне никто, кроме него, не угрожает, а пока жив Даблдор и я не сильно рыпаюсь, в общих чертах все будет идти так, как в каноне. Разве что василиск может быть проблемой, но это будет только через полтора года. Но Аластор меня уж очень напрягает, договориться с ним не получится, а убивать — опрометчивое решение...

— Гарри, так почему меня называют безродной? — Упс, я что-то пропустил! Черт, забыл первое правило общения с девушками: всегда слушать их болтовню!

— Безродной... Я вообще заметил, что маги, в большинстве своем, не считают обычных людей ровней для себя. Эдакий нацизм по магически. Тебе не следует принимать это близко к сердцу, потому что ты на порядок лучше, чем такие "благородные" фамилии как Уизли и прочие чистодрочеры. Хотя они тоже правы: дети, проходящие из мира людей, не хотят узнавать и принимать традиции и этикет магов, чем портят авторитет всех магглорожденных. Я, хоть и воспитывался магглами в самом худшем смысле слова, стремлюсь понять, как устроено общество магов, а не сломать его под себя. — ошарашенная моим длинным спичем, Гермиона призадумалась, но долго это не продлилось:

— Тогда нам нужно обязательно стать самыми сильными и уважаемыми колдунами, чтобы никто не мог нас посчитать ущербными. Я не хочу быть для тебя обузой, которая только то и делает, что мешает и влипает в неприятности. Ты герой, спаситель сотен тысяч людей, и раз ты мне нравишься, я должна быть достойна тебя. — Такого мне никто никогда не говорил! Я сам не понял, как обнял её хрупкое тело. Тонкая, красивая шея просто не могла остаться без поцелуя. Девушка застонала и дернулась, когда мои губы коснулись кожи.

— Гарри, я-ахх — Что она таки хотела сказать, я не понял, но по её телу от каждого моего прикосновения бегали мурашки. В конце концов девочка сжалась в моих руках, зажала бедрами свою руку и часто задышала, закатив глаза. Через несколько секунд Герми сдавленно вскрикнула и расслабилась, буквально растекшись в кресле, растерянным взглядом смотря на покрасневшую и влажную руку. А я в еще большем шоке стоял рядом, вдыхая мягкий мускусный аромат молодой девушки. Как-то не так я себе представлял сегодняшний день...

— Гарримнесрочнонужновбиблиотекупрости! — Вышедшая из ступора девушка покраснела как рак и убежала, оставив после себя аромат смущения и небольшое мокрое пятно на кресле. Никогда бы не подумал, что услышу такие слова и увижу это в исполнении столь юной представительницы прекрасного пола. Плюс одна вещь, которую следует обдумать. Черт, надо отвлечься!

— Кричер, ты мне нужен! — Старый домовик с ехидной улыбкой появился на спинке злосчастного кресла и спросил:

— Любвеобильный лорд хочет насладиться ее соками, или мне убрать их?

— Я тебя не за этим звал. Скажи мне лучше, сможешь ли ты обездвижить маггла и доставить к нам в поместье? — Счастливая улыбка эльфа меня удивила.

— Хозяин разрешает Кричеру охотиться?! Настали добрые времена! Есть особые пожелания к добыче? — Особые пожелания?!

— Э-э... Ты раньше ловил людей? Мне бы просто набрать бомжей и алкоты, чтобы камни накормить... — Куда я попал? Домовик-ассасин, развратная Гермиона, Грюм, который учит меня защищаться, вламываясь утром в дом, мне тут только Беллатрикс нехватает!

— Шестьдесят четыре кормовых объекта к завтрашнему утру будут готовы, молодой лорд. Ритуал кормления не сложный, хватит и четырех тренировочных. Камни будут довольны: источник слишком слаб, чтобы зарядить всю систему защиты. — Со слуги разом слетела вся показная старость, а глаза зажглись неподдельным счастьем. Да уж, Кричер очень любит свою работу.

— Хорошо, действуй. Только помести их так, чтобы Грюм, если вломится, не нашел. И отмой этих маргиналов получше: я не хочу вонять, как последний грязный козел. — Дослушав меня, эльф трансгрессировал прочь, оставив после себя только еще больше вопросов. Мир вокруг меня пугал, но возможности давал просто гигантские. Кстати о возможностях: раз я герой, значит могу дать парочку эксклюзивные интервью. Главное — не тупить и держать нос по ветру! Будущее было все таким же туманным, но вместо надгробия из мглы начал проступать пьедестал почета.

Комментарий к Глава 11. Грюм, Уизли и проблемы магического национал-социализма.

Понимаете в чем дело, лже-Грюм на четвертом курсе кидался непростительными на уроках, практиковал империус на детях и творил всякое беззаконие. И при этом сам Директор забивал на его поведение болт. Значит такая манера "воспитания и наставления" вполне нормальна для этого поехавшего.

раз вы так хотите, буду писать в онлайн режиме :) Пока все, что есть за сегодня.

Стол — термин в покере, обозначающий партию.

*Дословный перевод: "Вечно чисты!"

Я намерено называю Дамблдора Даблдором. Ибо нефиг директору магической школы быть геем. А геям, как известно, доступны лишь две двери из трех.

========== Глава 12. Кровь и неожиданные знакомства. ==========

Сова от Уизлихи так и не пришла ни завтра, ни послезавтра. Да и сама она куда-то запропала: Похоже на то, что мое поведение вызвало некислый движ в Норе и вся эта кагала от меня отстала. Или пытались придумать, чем меня брать, или точили зубы на Невилла: Лонгботтомы были едва ли беднее Поттеров, а взять в оборот тупого, жирного и трусливого инвалида проще, чем непонятного мальчика, который в свои одиннадцать смог в аппарацию и имеет достаточно сил, чтобы превратить трухлявую дверь во вплавленный в кладку кусок серебра. Однако временная передышка была отличным подспорьем для того, чтобы уладить несколько других дел и прожектов, появившихся после простой прогулки в город. Я даже и не ожидал, во что все это выльется.

Собственно, началось все весьма буднично: в доме на Гриммо не было канцелярских принадлежностей кроме старых, ломких пергаментов, так что я решил выбраться в город. Погодка стояла отличная: впервые за долгое время солнце выбралось из-за туч, и это уже было чем-то странным и люди, радостно повалившие на улицу, наслаждаясь редким событием. Фредди умрет завтра под вечер, и беззаботное веселье субботнего утра властвовало над обычно унылым городом. Пабы и пивные ломились от пришедших развеяться людей, и никто и не подумал обращать внимание на беззаботного мальчишку одиннадцати лет, бредущего по своим делам и мурлычущего под нос Металлику, чему я был несказанно рад. Впервые за два года я выбрался погулять, а не побегать по окрестностям, боясь каждой тени: беззаботно пройтись по Лондону, подышать воздухом и просто развеяться. Тетради, ручки и прочая канцелярская мелочь уже давно покоилась внутри моего чемодана, так что я мог просто наслаждаться бытием. Какого черта меня занесло в Канэри-Уорф, я и сам не помню. Просто шел, куда глаза глядят и забрел в эту раковую опухоль Лондона того времени. Заброшенная стройка, символ начавшегося кризиса... Бичи, наркоманы, пьянь и просто обездоленные люди, которые рассчитывали на то, что район будет величайшим деловым центром, а получившие вместо этого кукиш. В таком месте нечего делать богатенькому подростку, выглядящему, как сынок аристократа.

Понимание ситуации пронеслось в моей голове, но в конце концов я не обычный подросток, так что мне нечего бояться. Нападут — Бог им судья, заодно и потренируюсь в Голосе. Приняв решение, я уверенно двинулся вглубь квартала. Серые люди, серые стены, ржавые потеки на сером металле — удручающее зрелище. Среди этой серости алый жакет девочки лет одиннадцати был вспышкой ярких красок. Что она тут делает? Совсем с ума сошла? Ладно я, со своими способностями мне не страшны местные обитатели, но глупую богатенькую дурочку тут сразу же обдерут до нитки, и хорошо, если просто ограбят. Неужели она не знала, куда шла? Или, не дай бог, это дочка туристов, отбившаяся от группы? Подхватив чемодан телекинезом, я кинулся следом.

— Эй, мелкая шлюшка, а поделись с большими дядями денюшкой? — Компания из подвыпивших гопников перегородила дорогу незадачливой глупышке. Девочка, ошалев от их слов, растерянно смотрела то на одного, то на другого из четверки люмпенов.

— Пропустите меня, если не хотите проблем. — Девочка совсем не понимает, куда она попала и кто ее окружает.

— Бутс, ты гляди, у шалавки на шее камешек! — Все, теперь ей уж точно никуда не деться. Главарь резко шагнул вперед и рывком сдернул украшение с шеи девушки. Бедняга отступила назад и что-то прошептала себе под нос. Немецкий? Она из Германии? Случайные прохожие разбежались кто-куда, боясь попасть в неприятности. Ну раз никого не осталось, мой выход.

— Эй, шваль, оставьте девушку в покое. Вам все ясно, выблядки паршивых овец? — Быдло тотально опешило: так с ними до этого еще никто не разговаривал.

— Эрни, Дик, разберитесь с этим мелким! Сегодня у нас двойной улов. — Двое нападавших выхватили ножи и побежали на меня. Пружина, сжатая под сердцем, распрямилась и два тела на полной скорости врезались в стену, созданную телекинезом. Краем уха я услышал странные звуки, похожие на четыре негромких свистящих хлопка, отозвавшихся могильным холодом. Упавшие тела дернулись и затихли, а девочка в красном повернулась ко мне, сжимая руку в некоем подобии пистолета, во второй руке сиял красным поднятый с земли кулон. Это что за нахрен такой? Выхватив палочку из кобуры, я сжал ее в ладонях, наполняя проводник своей силой.

— Мелкая, это чем ты их так уделала? Я бы и сам справился, это всего-лишь гопники. — Девочка с сожалением покачала головой и ответила:

— Прости, но мне придется тебя убить: никто из обычных людей не должен узнать о магии, иначе мне конец. — Протего сорвалось с моей палочки, когда последнее слово еще звучало в воздухе. Сгусток могильного холода бессильно взорвался на серебристом полотнище щита. Черт, хорошо, что мы далеко от густонаселенных районов, иначе надзор бы засек, кто колдует, так есть лишь сам факт магии. Замешательство противницы позволило мне телекинезом притянуть ее к себе. Маяк Гриммо вспыхнул огнем под веками и небытие приняло меня и незадачливую колдунью, выплюнув в холле.

Рухнув на ковер, я резко вскочил, обновив протего и заорал на ошеломленную переходом дурочку:

— Ты совсем берега потеряла, немка недобитая?! Я свой, ты что, не видишь? И кому тебя тут убивать, обливиэйторам? — Сидящая на попе девочка глупо моргала глазами. Домовик телепортировался ко мне, через несколько секунд в холл прибежала Гермиона, сжимая в руках палочку.

— Гарри, ты в порядке? — Грейнджер тоже повесила протего, а вокруг домовика начала клубиться знакомая черная хмарь.

— Я то в порядке, да вот эта дурочка забрела в старые доки, нарвалась на гопников, а после того, как я помог ей, попыталась меня убить чем-то могильным, выстреленным из пальца. Эй, земля вызывает Красный жакетик, как слышно, прием? Тебя как хоть зовут?

— Извините, господин маг, я Тосака Рин. — Красный жакет, черная юбка с чулками, гадость из указательного пальца и кулон с драгоценным камнем на шее. Мать моя женщина! Боль, кровь, страдания и неоправданные жертвы, именно этого мне и не хватало в моей истории.* Мне нужно переварить происходящее, а пока прикинусь идиотом.

— Это ведь вроде японское имя, так что ты делаешь в Лондоне? Ладно, раз произошла такая ситуация, милости прошу в Черное Поместье. Я Гарри Поттер, это моя подруга Гермиона Грейнджер и домовик Кричер. Предлагаю всем опустить оружие. — Тьма Кричера развеялась, я стряхнул протего, прекратив его подпитку. Рин прикрыла глаза и заметно расслабилась. Свет из камня иссяк, и все стало на свои места. Насколько теперь вообще все может быть на своих местах. Зато все стало понятно с моим попаданием сюда — Зелретч шутит. Блядь, вечер перестает быть томным!

— Я приехала сюда по делам семьи и заблудилась: в прошлый раз меня проводил отец, и с тех пор многое поменялось. Ваши цепи до самой последней секунды были неактивны, так что я приняла вас за случайного прохожего. — Цепи были неактивны? Хм, а как же я тогда творю магию без цепей? Хотя, они вроде причиняли боль телам магов, а уж чего я точно не чувствую при колдовстве, так это боли. Тогда получается, любой колдун из волшебного мира — волшебник? Ненагибаемая имба, обмазанная Истинной Магией? Это невероятно, но объясняет, почему нельзя научиться палочковой магии: Истинная Магия отличается от магии тем, что ее нельзя достичь человеческим пониманием. Она — чудо, недоступное разуму. А магии насуверса мог научиться любой, даже тот, у кого нет цепей. Нужно лишь много труда и упорства. Забавненько... По классификации волшебного мира Тосака — сквиб.

— А что такое цепи? — Мисс всезнайка услышала новое слово.

— Ты его ученица? Тогда пусть он тебе и разъяснит! — Рин совсем не Ямато-надэсико**. Так даже веселее: девушка должна быть с перчинкой!

— Нет, я знаю что такое цепи — ими якоря на кораблях крепят. Но причем они к магии и почему они должны быть активны? Для того чтобы колдовать, мне нужно просто пожелать. — Подняв девочек телекинезом, я плюхнул их в кресла. Гермиона мило покраснела, а Тосака находилась в состоянии разорванного шаблона. Не каждый раз встречаешь на улице невозможное.

— Но колдовать без применения цепей невозможно! Ведь нельзя есть, не прикасаясь к ложке! — Вышеозначенная ложка воспарила над скатертью и отправила в мой рот немного джема. Ни одна магическая цепь, судя по расширившимся глазам Рин, по прежнему не пострадала.

— Мисс, это магия, с ней возможно все! — Гермиона откровенно ржала, потешаясь над шокированной японкой.

— Нет, это не магия, это волшебство!!! Я не чувствую в тебе тока праны! И много вас таких? — Много ли нас? Сомневаюсь, что "Имя нам Легион, ибо нас тьма" будет адекватным ответом, а реальную численность разглашать я не очень так намерен... Кто знает этих шизанутых Насуверсовских магов, что им в голову взбредет? Однако Грейнджер смешала все мои планы:

— Тосака, ты вообще первая, кого я встречаю и кто колдует столь странным образом! — Бедная японка сидела в прострации, слабо понимая происходящее. И что мне с ней делать? Благо Кричер, телепортировавшийся ко мне и напомнивший о том, что я должен проводить ритуал, дал отличный повод свалить прочь от двух девиц, которые с минуты на минуту перейдут на свой, девичий язык.

— Девушки, прошу прощения, я должен вас покинуть. Рин, если хочешь, оставайся на ночь: домовик тебе выделит комнату, а завтра мы тебе вызовем такси до аэропорта. — В сущности, после разрешения той глупой ситуации на верфях, я не видел с ее стороны враждебных действий, да и вряд-ли Кричер позволит ей тут буянить. Взяв домового за сморщенную руку, я с хлопком переместился в тот самый зал с чашами. На полу ровными рядами лежали обездвиженные бомжи разных полов и возрастов. По всей видимости слуга имел очень большой опыт подобных дел, ибо все персонажи хоть и были бездомными, но еще не успели опустится до совсем уж животного состояния.

— Может молодой лорд сначала попробует на тренировочном экземпляре, прежде чем приступать к настоящему делу? — Заманчивое предложение, учитывая тот факт, что резать людей мне как-то раньше вообще не доводилось. Однако Кричер решил все за меня: черное марево окутало одного из самых тощих и хилых бомжей и бросило на колени перед одной из чаш, а рукоять ножа ткнулась в мою руку.

— Это все конечно круто, но что мне с ним делать?

— Просто перережьте горло, а когда кровь перестанет литься, вырежьте сердце и наколите на шипы, юный лорд. Не бойтесь, нож зачарован на разрезание костей. — Класс, великолепное описание.

— И что, никаких вербальных формул, никаких заклинаний, просто прирезать его тут и выпотрошить? — Чиф, услышав, что его ждет, задергался в магических путах и отчаянно захрипел, но предусмотрительный Кричер зажал магией его рот.

— В бою нет времени на слова. — Прикольно, так получается, что это экстренный способ? Ладно, пора делать кексы! Зачарованный нож с неожиданной легкостью вспорол шею и кровь пульсирующими струями хлынула в чашу. Тело конвульсивно дергалось в путах, отдавая свою жизнь на благо Черного рода. Когда из вскрытых артерий выкатились последние толчки влаги, Кричер щелчком пальцев перевернул тело на спину и сказал: "Пора доставать сердце, мой господин!" Нож с противным хрустом, почти не встречая сопротивления, разрезал грудину. В красном мясном месиве едва пульсировал, постепенно затихая, неровный кровавый комок, так непохожий на то, что изображают в анатомических атласах и учебниках. Вырванная дрожащая мышца отправилась на торчащие из лужи крови шипы, которые, почуяв кровь, светились ровным белым цветом. Когда сердце дернулось в последний раз, красная вспышка осветила зал, и домовик радостно запрыгал по залу, хлопая сухими, сморщенными ладонями:

— Какой талантливый молодой лорд, у него получилось!!! Черный род будет жить!!! — Серебряная вязь на стенах стала чуть ярче, наполнившись светом. Осталось повторить все это еще шестьдесят три раза... Черт, сколько же мне еще предстоит грязной работы!

Подпитку поместья я закончил только к ночи, однако оно того стоило: домовик даже немного помолодел, а развернувшиеся на полную мощность щиты закрывали каждый дверной проем, каждое окно и каждый кирпичик в древнем поместье. Хрен теперь Грюму во всю рожу, а не вламываться в мой дом по утрам и пытать моих девушек! Блин, так ведь если начнется бой, нужно будет резерв подготовить, чтобы можно было поддержать защиту. С подсказками домовика там даже Гермиона справится. Благодарный старый слуга на радостях сразу же телепортировал меня в ванную, и я обомлел: мантия и рукава рубашки были испачканы уже свернувшейся кровью, а с правой запонки свисал какой-то лоскут плоти. От осознания того, что я только что сделал, меня вырвало желчью прямо на кафель, а потом я отключился.

Очнулся я уже голый, лежа в теплой ароматной воде. Магия заботливо поддерживала мою голову над водой, не позволяя мне захлебнуться, а какой-то странный артефакт играл приятную расслабляющую музыку. Черт, вот бы всегда мой день так заканчивался!

— Эй, Кричер, иди сюда! — Домовик трансгрессировал через секунду, держа в руках поднос с чашкой кофе и блюдцем, источавшим приятный запах мяса.

— Молодой лорд, прошлый глава просил всегда после грязных ритуалов подавать в ванную кофе по ирландски' и жареный касселер'' на багете. Велите отменить приказ? — Да какой дурак в здравом уме от такого откажется? Такой ужин отлично прочищает мозги и тонизирует, а это мне сейчас и надо.

— Отлично, давай это сюда, а потом поставишь бутылочку сна без сновидений на мою тумбочку: не хочу мучится кошмарами сегодня ночью. Как Гермиона, они поладили с нашей нежданной гостьей?

— Сейчас они в библиотеке, обсуждают специфику зачарования драгоценных камней и их взаимодействие с аурой мага.

— Тогда распорядись, чтобы завтра утром мисс Тосаке подали кэб и проследи, чтобы она ночью ничего не натворила: я ей не совсем доверяю. И постарайся меня часов до десяти утра особо не беспокоить, мне нужно капитально отдохнуть, хорошо? — Радостный домомвик был готов исполнить любой мой приказ, дом действительно стал крепостью, и пока ничего не предвещало беды. Черт, вот бы все и дальше шло так хорошо и гладко!

Комментарий к Глава 12. Кровь и неожиданные знакомства.

*Девиз Насуверса — боль, кровь, страдания и неоправданные жертвы.

**Ямато-надэсико — патриархальный идеал японской женщины. Типичный пример — Аянами Рей.

'Кофе по ирландски — коктейль, состоящий из кофе с сахаром, смешанного с виски и политого сверху взбитыми сливками. ''Касселер — слегка подкопченная и просоленная свинина.