Карнавал желаний

УДК 821.161.1-3 84(2Рос=Рус)6-4

Б68

Эль Бланк КАРНАВАЛ ЖЕЛАНИЙ :

фантастический рассказ. —

СПб. : "Реноме", 2017. — 120 с., с ил.

ISBN 978-5-91918-899-5

Литературно-художественное издание

Для читателей старше 12 лет

Технический редактор А.Б.Левкина

Дизайн обложки и иллюстрации А.С.Дубинина

Редактор Л.А.Торопова, корректор А. Л. Брисовская

Оригинал-макет Е. А. Бескорцева

Подписано в печать 06.09.2017. Формат 70 × 100 1/32.

Усл. печ. л. 4,8. Тираж 3000 экз.

Печать офсетная. Заказ 184Р.

На СИ размещён ПОЛНЫЙ текст.

Если вам удобнее читать его в другом формате (epub, pdf, txt, mobi),

то вот здесь можно скачать текст БЕСПЛАТНО

Книгу на бумаге с автографом можно приобрести по цене издательства

(это в два раза дешевле, чем в магазинах, даже с учетом почтовых расходов).

Подробная информация здесь

Также на бумаге в книжных магазинах России: OZON.RU

— — — — — — — — — — — — — — —

Эль Бланк

КАРНАВАЛ ЖЕЛАНИЙ

"Да здравствует Империя!"

Гомон возбуждённых голосов и восторженные крики врываются в раскрытое окно. Накатывают, словно волны прибоя, и давят своей мощью, заставляя прилагать немало усилий, чтобы им противостоять. Стихают, позволяя на мгновение расслабиться, и вновь обретают силу.

Причина столь высоких эмоциональных всплесков проста — шумная толпа радостно встречает делегации империан, которые неторопливо пересекают площадь перед самым большим и шикарным отелем Лорепа. Гости, прибывшие со всех планет империи во главе с представителями своих правящих династий, взмахами рук приветствуют собравшихся за ограждением зрителей, останавливаются, рассматривая окружающий их мир, и вновь продолжают движение, чтобы попасть в выделенные для них апартаменты.

Все они прилетели с одной-единственной целью: принять участие в Карнавале — самом грандиозном праздновании, устраиваемом каждые пятьсот лет в честь основания империи.

Империане разных рас: синеволосые в лёгких бело-голубых накидках и красноволосые в пурпурных одеждах; высокие белокожие в меховых латах и низкорослые смуглые в пёстрых одеяниях; со светло-русыми длинными волосами в комбинезонах песочного цвета и с короткими тёмными стрижками в строгой тёмной форме...

У меня глаза разбегаются от буйства красок, непривычных, кажущихся слишком яркими, броскими. И одновременно завораживающими. С интересом наблюдая за необычным зрелищем, я почти не обращаю внимания на тихое перешёптывание тех, кто с той же заинтересованностью изучает прибывших, потому что вместе со мной выглядывает наружу, так же опираясь на подоконники многочисленных окон. И лишь когда разговор становится громче, я вновь возвращаюсь в свою реальность.

— Смотрите, какой красавец! Вот было бы замечательно к нему попасть! — восхищается тоненький, бесцветный голосок, долетающий до меня от соседнего окна.

— И не мечтай, — обрывает эти фантазии другой. — Вероятность того, что тебя возьмёт тот, кто тебе нравится, совсем ничтожна. Гостей ведь больше трёхсот, и нас столько же.

— А вдруг повезёт?! — не сдаётся третий.

— Глупо на это надеяться, — вздыхает ещё один.

— Выбор — не наша привилегия, — я тоже не удерживаюсь от комментария.

— Можно проявить симпатию и тем самым повлиять на решение гостя, — лукаво тянет кто-то слева, а в ответ немедленно раздаётся испуганное восклицание:

— Даже не думай! Если Ашидар узнает, что кто-то из нас это сделал, накажет!

— Вы бы придержали язычки, — торопливо звучит тихое предупреждение. — Забыли, что будет, если устроитель вас услышит?

Все как по команде опасливо оглядываются на вход, и разговор тут же прекращается. Теперь мы лишь изредка позволяем себе переброситься едва слышными короткими, почти ничего не значащими фразами. И между прочим, совершенно правильно поступаем. Не проходит и нескольких минут, как двери зала распахиваются. На пороге появляется грузная фигура Ашидара. Оглаживая парчовый халат, расшитый золотом и украшенный орнаментом из блестящей ткани, он придирчиво осматривает нас своими бледно-голубыми водянистыми глазами. Поводит круглой безволосой головой, растирая одутловатую шею, раскидывает руки, словно желает нас всех обнять, и с приторной улыбкой на полных губах патетично сообщает:

— Вот, мои драгоценные личинки, наше время и пришло! Спускаемся вниз. Встаём вдоль стен слева и справа от центрального входа. Стоим смирно и молча ждём гостей. Глаз не поднимаем. Руки за спину не убираем. Когда гость сделает выбор, идём за ним. Думаем только о своём предназначении и действуем так, как я вас учил. Это понятно? — в голосе появляется хорошо различимое предупреждение. Впрочем, не только в голосе. Эмоции устроителя тоже трактуются однозначно — малейшее неповиновение приведёт к наказанию. Мы все через это проходили, знаем.

Именно поэтому никто с ним не спорит. Безропотно покидаем зал, в котором провели почти сутки после выгрузки с транспортника. Спускаемся по узкой винтовой лестнице, явно вспомогательной, наверняка предназначенной только для слуг. Через низкий проём попадаем в огромный холл, который запросто вместит в себя больше тысячи империан.

Высокий сводчатый потолок, многочисленные узкие оконные проёмы, сияющие переливами рельефные колонны... Ступая по начищенному до блеска полу, эхом отражающему звуки даже наших, почти неслышных шагов, мы разделяемся и выстраиваемся вдоль стен. Гости должны видеть всех сразу. Хотя я не очень понимаю, какой в этом смысл? По-моему, намного проще было бы не глядя выдёргивать нас поштучно из группы и забирать с собой.

Пользуясь тем, что ещё есть время, я скольжу взглядом по выстроившимся в шеренгу личинкам. Бледные, с прозрачными бесцветными волосами до плеч, без бровей и ресниц, с розовыми радужками, одного роста и телосложения, со сходными чертами лиц, плоскими телами, тонкими руками и ногами, закутанные в белёсые полупрозрачные накидки... Да, любопытно, как же гости будут делать выбор? Ведь мы абсолютно идентичные внешне. Одинаковые. У нас даже имён нет. Мы все безликие и безымянные. До тех пор, пока...

Громкая речь Ашидара и гулкое эхо шагов сбивают меня с мысли и заставляют опустить глаза долу.

— Дорогие гости! Идил Зион ле'Адис, король Лорепа, оказал мне великую честь, вверив ваши желания моим заботам. И ваш покорный слуга, стремясь это доверие оправдать, отыскал самую большую редкость в нашем секторе Галактики! Да что там "секторе"! Во всей Вселенной! — Устроитель делает эффектную паузу и торжественно объявляет: — Личинки ледвару! Они станут вашими спутниками на всё время Карнавала. И благодаря их присутствию рядом этот праздник оставит в вашей памяти ярчайшие впечатления о пребывании на Лорепе! Покорнейше прошу, выбирайте!

На подобное предложение гости реагируют предсказуемо негативно.

— Что за "редкость" такая невзрачная? Зачем нам эти бесцветные малыши? — недоумевает женский голос.

— Что в них особенного? Мы отдыхать прилетели, а не нянчить детёнышей каких-то там ледвару! — возмущённо поддерживает другой.

— Правильно. Я не возьму, — категорично заявляет третий.

— Милые фиссы! Уважаемые ферты! Я понимаю, их внешний облик не слишком эффектен. Однако вы совершенно напрасно сомневаетесь и отказываетесь! Не лишайте самих себя главного удовольствия! Я не могу раскрыть секрета и озвучить, что именно вас ждёт, но, поверьте, общение с ледвару будет самым незабываемым в вашей жизни! — весьма эмоционально восклицает устроитель. В интонациях его голоса появляются плаксивые нотки отчаяния, демонстрирующие всем, насколько же он огорчён. Этого оказывается достаточно, чтобы открытое неприятие гостей перешло в колебания. Их восприятие изменяется, и теперь я вижу обувь и ноги тех, кто подходит ближе.

— А это девочка или мальчик? — задумчиво интересуется низкий хрипловатый голос. Узкий носок иссиня-чёрного сапога, появившегося в зоне моего зрительного восприятия, постукивает по каменному полу.

— Ни то и ни другое! Они бесполые, — тут же откликается устроитель, мгновенно оказываясь рядом. И столь же быстро исчезает, чтобы ответить на очередной вопрос, заданный в другой части зала.

Любопытный империанин протягивает руку и осторожно касается предплечья стоящей справа от меня личинки. Та беспрекословно шагает к нему, исчезая из моего поля зрения. Столь же быстро пропадает и другая, слева. Её после разочарованного восклицания: "Дихол! Какая разница, кого брать, если они ничем не отличаются?!" уводит за собой женщина, обутая в изящные зелёные туфельки на высоких каблучках.

Через несколько секунд я чувствую прикосновение тёплых пальцев к своему запястью. Вот и моя очередь. Прекрасно осознаю необратимость того, что сейчас происходит, а всё равно ощущение не из приятных.

Однако демонстрировать своё нежелание следовать за тем, с кем приходится контактировать впервые в жизни, чревато. Ашидар наготове. Вон какие предупреждающие волны от него исходят! И хлёсткие ментальные удары, которыми он может наградить, напрочь отбивают желание проявлять непокорность.

Потому и иду, подчиняясь руке, которая едва ощутимо сжимает моё предплечье, словно боится повредить. Чтобы не было соблазна поднять глаза и увидеть своего сопровождающего, сосредотачиваюсь на рассматривании тёмно-коричневых узких брюк, заправленных в тяжёлые высокие ботинки, доходящие до середины голени.

Далеко от зала уйти не успеваем. Неожиданно останавливаемся, и мой взгляд упирается в точно такую же обувь, принадлежащую другому империанину, оказавшемуся на нашем пути. Рядом с ним я вижу босые ступни личинки.

— Ты всё же решился? — мой спутник приветствует своего знакомого.

Вслушиваюсь в приятный тембр, радуясь тому, что он не вызывает у меня внутреннего отторжения. Чувство симпатии к тому, чьи желания теперь для тебя на первом месте, — непозволительная роскошь для ледвару. Но так хочется верить, что это возможно!

К моему удивлению, отвечает ему абсолютно такой же голос, словно я слышу эхо, отразившееся от стен.

— Мне их жалко стало. У этих малышей такой несчастный вид. Почему-то у меня ощущение, что они умрут от горя, если их никто не возьмёт.

Я чудом удерживаюсь от того, чтобы взглянуть на империан и выяснить причину необычного явления. Вот когда мы с тем, кто меня выбрал, останемся одни, тогда на него и насмотрюсь.

— Я тоже только поэтому не стал отказываться.

Меня эти слова нисколько не удивляют. Способность манипулировать чувствами других у Ашидара развита необычайно сильно. Он с лёгкостью эмоционально надавил на гостей, которые изначально не жаждали подобного развлечения.

— Сийола хоть и упрямилась, но тоже передумала, — продолжается разговор.

— Да, я видел, как Ашидар её уговаривал. Уж не знаю, какие именно приводил аргументы, но личинку она в итоге взяла.

— Убедительный субъект.

— Странный.

— Кто он такой?

— Адерианец?

— У них глаза тёмные.

— Но не лорепианин.

— При этом стал устроителем.

— И безопасники ле'Адиса это одобрили.

— Подозрительно.

— Надо выяснять.

Фразы звучат резко, отрывисто, но, несмотря на их краткость, суть мне понятна. Как и второй личинке. Мы с ней обмениваемся тревожными взглядами, потому что становится ясно — выполнять свои обязанности по отношению к беспокойным гостям, которые, вместо того чтобы развлекаться, собираются заниматься делами, будет очень непросто. А если мы не справимся, Ашидару это не понравится!

— Согласен, — подводит итог своеобразной дискуссии мой спутник и вспоминает о нашем присутствии: — А что с этими "презентами" делать? Они разумные?

— Понятия не имею. В памятке написано: "Кормить часто и следить, чтобы личинки оставались рядом". Больше никаких указаний.

— Пф-ф-ф... — натужно выдыхает империанин. — Кормить — оно как бы логично, кто ж без еды-то выживет! Но везде таскать за собой... Что за развлечение? Больше похоже на навязанную ответственность.

— Ну да, — соглашается с ним собеседник. — Какое-то сомнительное удовольствие.

— А ты вообще что-нибудь слышал о ледвару?

— Нет.

Как по команде, они замолкают, и я вновь чувствую адресованные нам взгляды. Понятно. Наведённый Ашидаром душевный порыв начал угасать, вот к ним и вернулась критичность мышления. Но... Как быстро! Обычно воздействие пару часов длится, а тут совсем немного времени прошло. И это тоже не самый благоприятный знак. Сколько же мне придётся потратить сил, если даже воздействие устроителя имело столь кратковременный эффект?!

— Как поступим? — В голосе второго империанина отчётливо распознаётся решимость немедленно докопаться до истины.

— Как, как... Никак. Будем ждать, что из этого получится, — охлаждает его пыл тот, который меня выбрал. Впрочем, скорее всего, делает он это только потому, что не хочет афишировать свои планы.

На этом их общение прекращается. Теперь уже вместе они идут в предназначенные им апартаменты, а мы неслышно шагаем следом. Широкие ступени белоснежной мраморной лестницы, сверкающий зеркальным блеском лифт, пол которого покрыт серебряным ковром, упругая дорожка такого же цвета, ведущая в корпус, отведённый прибывшей делегации... Исгреан. Надпись на пропускном пилоне я читаю с лёгкостью. За время полёта нас научили это делать.

Второй гость и его личинка исчезают в левом коридоре, а мы сворачиваем направо. Широкие створки дверей, украшенные вязью, автоматически распахиваются, и мой спутник указывает рукой вглубь помещения. Просторный холл в бежевых тонах. Огромный проём, ведущий на балкон и открывающий шикарный вид на панораму Лорепа. Яркими пятнами смотрятся на стенах вставленные в фиолетовые рамы объёмные картины. Мягкая мебель, внешне напоминающая плотно сбитые облака. Изящной резьбы деревянный столик рядом с широкой вазой, заполненной цветущими растениями.

Я замираю в центре комнаты, а исгреанин, заперев двери, подходит и останавливается совсем близко.

— Как тебя зовут?

Наконец-то он ко мне обратился! Поднимаю голову, с интересом к нему присматриваясь.

Молодой мужчина, может, и не с классически правильными чертами лица, но отнюдь не отталкивающими. Прямой нос, полноватые губы, тяжёлый подбородок. Совсем тёмные, почти чёрные волнистые волосы, падающие на лоб и виски. Карие глаза, встретившись с моими, розовыми, удивлённо расширяются и чуть затуманиваются.

— Дивария, — неожиданно произносит империанин, отвечая на свой собственный вопрос. И тут же пугается того, что сказал. Встряхивает головой, бросает на меня полный подозрений взгляд и хмурится. — Это ты мне подсказала? Я твои мысли услышал?

Ещё чего! Не умею я мысли транслировать. А имя... Это его подсознание захотело меня так назвать. Причину, по которой при первом зрительном контакте подобное желание возникает, нам не объясняли. В общем, я молчу, а гость начинает беспокоиться:

— Ты вообще меня понимаешь?

По-прежнему молча киваю. Конечно, понимаю. Но создавать колебания воздуха так, как это делает он, я не в состоянии. У меня рот для того, чтобы в него есть, а не выдыхать. А если начну носом пищать, как обычно мы делаем, когда разговариваем друг с другом, это вызовет недоумение. Или, что более вероятно, панику.

— Уже лучше, — поощряет мои действия исгреанин. — Значит, разумность у тебя всё же имеется. Ладно, раз говорить не хочешь, пойдём ужинать. Тебя, кажется, накормить нужно? Ты голодная?

И снова в голосе беспокойство. Правда, на этот раз причина совсем иная. И выясняется она, едва мы оказываемся в соседнем помещении.

— Вообще-то это не слишком этично... — Мой спутник колеблется в явном затруднении. — Я имею в виду, что у нас не принято смотреть, как кто-то ест. Может, мне выйти?

На этот раз мне приходится отрицательно помотать головой. Он должен быть рядом. Это первое правило, которое заставил нас выучить Ашидар. Проследив за тем, как я опускаюсь на стул, империанин медлит, решая, куда сесть ему.

— Но хоть кормить тебя лично мне не обязательно?

Ответ на этот вопрос я ему подсказать не могу. На этот счёт устроитель ничего не говорил.

Именно поэтому, старательно игнорируя манящие запахи и проглатывая слюну, заполняющую рот, я жду, как же он поступит.

— Приятного аппетита, — наконец кивает мне исгреанин, всё же занимая кресло напротив, а не рядом.

Поднимает крышку стола и открывает ожидающие нас блюда. Сначала он неторопливо дегустирует кулинарные шедевры, потом присматривается к тому, с каким аппетитом это делаю я, и в конце концов откладывает приборы.

— Как в тебя столько поместилось? — поражается, округляя глаза. — Ты же совсем маленькая, в два раза меньше меня, а ешь так много. Больше любого взрослого.

Конечно, много. Посмотрела бы я на него после трёх суток голодовки! Последние дни нам только пить давали, а пищи совсем не было. Причина понятна — страховался Ашидар, но есть-то всё равно хочется!

Скользнув полным сожаления взглядом по угощениям, всё ещё остающимся в наличии после моего "набега", я утаскиваю с тарелки последний кусочек невероятно вкусного мяса и медленно его прожёвываю. Приложив основательное усилие, глотаю и опускаю веки, потому что ощущение сытости расползается по телу, расслабляет и делает его безвольным.

— Устала? — слышу сочувствующий вздох, а затем шорох покидающего своё кресло империанина.

Лёгкое движение воздуха, когда он ко мне приближается, ловкие пальцы, забирающие мою вилку, и сильные руки, поднимающие меня вверх и столь же осторожно опускающие на что-то мягкое.

— Обожралась, а мне теперь тебя таскать... Вот уж точно обуза! — тихое бормотание и задумчивое: — Что же ты такое, а?

Очередное движение рядом, и я приоткрываю один глаз, чтобы убедиться в том, что гость всего лишь отошёл к окну. Закрываю снова и подтягиваю ноги к груди, сворачиваясь калачиком. Спорить с физиологией бессмысленно, а она сейчас мне приказывает только одно — спать.

* * *

Мелодичные напевы наполняют собой небольшое уютное помещение для релаксации. Пастельные тона, опущенные шторы, приглушённое освещение, свежий запах миоцы... Гости, сидящие на мягких диванах, наслаждаются созданной для них атмосферой уюта и покоя. Свободные одежды, расслабленные позы, умиротворение на лицах. За их спинами замерли в статичной неподвижности личинки ледвару. И я не исключение.

Молодой исгреанин, на плечах которого лежат мои ладони, чуть заметно покачивает головой в такт музыке. А я, пропуская сквозь себя его эмоциональный фон, слежу за тем, чтобы ему всё нравилось и он чувствовал себя комфортно. Малейшее внутреннее напряжение сейчас нежелательно, и, едва оно возникает, я стараюсь его убрать. Гостю нужно расслабиться и полноценно отдохнуть после дневной порции развлечений, чтобы быть готовым к новым, ожидающим его ночью. И я ни в коем случае не должна позволять ему думать о проблемах, которых у него не так уж мало. Между прочим, часть из них он сам себе создал, когда на пару со своим братом решил выяснить личность Ашидара. Вот и нервничает теперь куда больше, чем нужно.

Стараясь, чтобы моего движения никто не заметил, я опускаю взгляд на мужчин, сидящих плечом к плечу. Мне тогда не показалось, что у этих двоих голоса похожи, они и внешне совсем одинаковые. Близнецы. Тот, который выбрал меня, — Делим. Его брат — Ретим. Они сыновья действующего императора и, само собой, не могут себе позволить оставаться в стороне от происходящего. Когда я это выяснила, мне стало понятно, почему их так интересует, как же Ашидар получил статус устроителя. Они о безопасности империи заботятся. Слишком много в её истории было неприятных и трагичных событий. По крайней мере, такой вывод можно сделать, опираясь на "вводный курс" об империи и империанах, который мы получили, прежде чем высадились на Лорепе. Так что сейчас любое не вписывающееся в рамки логики явление становится предметом самого пристального внимания служб, обеспечивающих охрану правящих династий, а братья к ним имеют прямое отношение.

Спохватываюсь, осознав, что в восприятии Делима нарастает обеспокоенность, и торопливо меняю полюса эмоционального потока. Через секунду империанин вновь расслабляется, и его тревожность исчезает.

За эти дни я привыкла к тому, что подобное состояние к нему периодически возвращается. И причину этого тоже уже знаю. Вон она — сидит напротив. Красивая юная брюнеточка-исгреанка, стройная, гибкая, умная, жизнерадостная и невероятно активная. Сийола. Младшая сестра близнецов. Наследница империи.

"Безбашенная", — высказался о её характере Ретим, когда позавчера она спрыгнула с километровой вышки, чтобы проверить, как сработают её способности к левитации в условиях разрежённой атмосферы. Да, внизу была страховка, но интенсивности переживаний братьев это не уменьшило.

"Шило в одном месте", — в сердцах бросил в её адрес Делим, после того как вчера эта двадцатилетняя девица опробовала не меньше десятка аттракционов, на конструкцию которых даже смотреть было страшно. И это помимо полусотни тех, что попроще, благо на Лорепе выбор подобных средств развлечений просто грандиозен — такая уж у планеты специализация. Эпитетов я не поняла, но на всякий случай запомнила. Пригодятся.

Личинке, которую эта неугомонная исгреаночка выбрала и назвала Хасми, выполнять свои обязанности в разы сложнее, чем мне и Тиларии — это имя дал своей ледвару Ретим.

Так вот, вместо того чтобы повышать эмоциональный потенциал гостьи, получаемый во время развлечений, как это делаем мы для братьев, Хасми приходится его снижать! Потому как иначе стремление Сийолы ощутить экстремально высокий уровень адреналина начинает зашкаливать. И тогда она такие вещи творит, что у меня потом едва хватает сил восстанавливать душевное равновесие Делима.

Исгреанка даже сейчас не может нормально расслабиться, то и дело порывается открыть глаза и зачем-то посмотреть на свою личинку. Хорошо, что хоть та успевает среагировать. То есть до окончания сеанса медитации всё же удаётся дожить более или менее спокойно. А вот дальше...

— И что дальше? — интересуется Делим, поднимаясь и разминая расслабленные мышцы, чтобы привести их в тонус. — Какой план на ближайшие полсуток?

— В программе написано "Эрциановое шоу". Туда и пойдём, — отвечает ему брат.

— Сначала надо личинок покормить! — непререкаемым тоном заявляет Сийола, оправляя платье и жестом останавливая двух девушек-фрейлин, которые уже готовы броситься ей в этом помогать.

— Сколько можно? — Ретим закатывает глаза к потолку. — Они два часа назад на троих сожрали столько, что хватило бы на десяток штурмовиков! Их что, годами впроголодь держали?!

— А тебе что, жалко? — Исгреанка встаёт в позу, упирая руки в бока. — И вообще! Ничего ты не понимаешь, братик! Они же растут! Им вещества для развития нужны!

— Да? — Ретим пробегает глазами по Тиларии, оценивая её габариты, и задумывается.

Делим поступает аналогично в отношении меня. Прищуривается, припоминая мой рост три дня назад, и располагает одну ладонь на уровне своих бёдер, второй примеривается к моей голове. Отдаляет руки и с удивлением в глазах оценивает получившееся расстояние.

— Точно, — ошарашенно выдыхает. — А я и не заметил.

— Какие же вы, мужчины, невнимательные! — преувеличенно-демонстративно восклицает девушка. — Куда смотрите, спрашивается?!

— У нас есть более интересные объекты для созерцания, — отвечает ей ещё один империанин, убирая за ухо упавшую на лицо прядку пепельных волос с сильным перламутровым отливом. Мне он кажется старше остальных, намного спокойнее и уравновешенней. В этом смысле его личинке невероятно повезло.

— Я не имела в виду себя, ферт Рилас Эт ле'Адис! — официальным тоном отрезает наследница. — Тем более что вам вообще нет никакого смысла ко мне присматриваться.

— Вы совершенно правы, фисса Сийола.

Сохраняя полную невозмутимость, империанин тактично уклоняется от дискуссии, а я замечаю, как стоящая рядом личинка касается его руки, на мгновение прикрывая глаза. Ого! Она его состояние выравнивает? Неужели то, что сказала вздорная девица, лорепианскому принцу вовсе не безразлично? Любопытно.

Впрочем, даже если это и так, то шансов на взаимность у него никаких — в одном из разговоров со своим братом Делим упомянул о наличии у Сийолы жениха. По всей видимости, в кого-то она уже влюблена. Правда, я так и не разобралась, в кого именно и почему сейчас этот субъект не присутствует на праздновании. Вроде как здесь все значимые персоны собрались, а будущий муж наследницы однозначно к таковым относится. Значит, должен быть в наличии. А его нет. Может, Сийола именно поэтому и ведёт себя так неуравновешенно? Переживает? Пытается найти замещение? Старается отвлечься, чтобы не думать? Как бы там ни было, а её поведение ощутимо мешает мне выполнять свои обязанности!

Я в очередной раз едва успеваю вернуть Делиму самообладание, и он лишь тихо бормочет что-то сердитое, вместо того чтобы в полный голос выругаться вслед сестричке. Ведь та, едва ведущий задал вопрос: "Кто из зрителей желает пролететь сквозь рой эрциановых ловушек, дабы все могли убедиться, что они настоящие", немедленно стартанула в своей капсуле к нему. Кстати, Рилас, тот самый принц-лорепианин, тоже дёрнулся было следом. В том смысле, что капсула, в которой он с удобством расположился вместе со своей личинкой, дрогнула и даже пролетела немного вперёд, но тут же затормозила. И осталось непонятным, что именно он хотел — стать добровольцем-участником или Сийолу остановить. Через несколько минут девушка к нам возвращается, сияющая и необычайно довольная. На защитном куполе её капсулы красуются медленно исчезающие красно-жёлтые полосы — следы от раскрывшейся ловушки. Само собой, организаторы шоу самоубиться наследнице не позволили, и защита сработала безукоризненно. Что, впрочем, ничуть не уменьшило зрелищности того, как из ничем не примечательного плавающего в воздухе камня развернулся жуткий "цветок" и стремительно выбросил раскалённые огненные хлысты навстречу потенциальной жертве, желая уничтожить её в своих губительных объятиях.

Однако отпечатавшаяся в памяти картинка быстро меркнет перед выступлением настоящих мастеров своего дела, которые с необычайной грациозностью и смелостью выполняют головокружительные трюки среди ловушек, стремящихся их уничтожить. Я, конечно, стараюсь как можно меньше отвлекаться, но ведь так трудно удержаться!

Одетые в облегающие разноцветные светящиеся костюмы, снабжённые устройствами для полёта и лишённые силовой защиты, которую обеспечивает капсула, акробаты с лёгкостью уворачиваются от смертоносных плетей, ухитряясь при этом совершать кульбиты, перевороты и поддержки. Сцепляются в пары, разлетаются поодиночке, вновь соединяют руки, образуя цепь, волной пролетают сквозь рой, оставляя за собой шлейф истекающих неудовлетворённой яростью ловушек. И всё это под мощные звуковые аккорды, в разы усиливающие впечатление от происходящего. Потрясающе!

Вскоре, разъярённые неуловимостью и наглостью акробатов, ловушки начинают двигаться. Сначала медленно, затем всё быстрее, иногда настолько сильно сближаясь, что вылетающие из них хлысты сплетаются друг с другом, рождая ещё более мощные всплески. А ещё через несколько минут все камни-ловушки, как по команде, замирают и в следующий миг под невольное "ах!" зрителей стремительно летят в только им ведомый центр притяжения. Там распускается огненный цветок такой красоты и мощи, что всплески его неукротимой энергии долетают до гостей, сидящих в капсулах, оставляя на их поверхностях гаснущие пятна. Акробаты, оказавшиеся практически в эпицентре опаснейшего явления, закрываются силовым щитом и победно вскидывают руки вверх, приветствуя зрителей. Кульминация. Браво!

Восторгу публики нет предела. Огромный зал взрывается бурей оваций. У меня даже рождается ощущение, что тонкая плёнка, куполом закрывающая амфитеатр, вот-вот лопнет от звукового напора. И это действительно происходит, правда, по иной причине — над артистами и ловушками, объединившимися в единое целое, появляется корабль, раскрывает нижние борта и медленно втягивает в себя опасную субстанцию.

Ну да, логично. Не оставлять же её на Лорепе: она всех уничтожит, если вырвется на свободу.

А вот акробаты остаются и даже опускаются на "дно" амфитеатра. Приветливо улыбаются, крутят сальто, высоко подпрыгивают, совершая головокружительные кульбиты в воздухе. Музыка продолжает звучать, а капсулы фиксируются в "гнёздах", из которых поднялись, чтобы быть ближе к ловушкам и артистам во время их выступления. Защитные купола раскрываются, словно приглашая зрителей присоединиться к выступающим и в непосредственной близости насладиться их мастерством.

— Ты пойдёшь? Или я?

Проводив взглядом Сийолу, которая не мешкая выбралась наружу и, схватив Хасми за руку, немедленно рванула вниз, Делим вопросительно смотрит на своего брата.

— Я, — решает тот, выразительно приподняв брови. — Ты от неё отдохнёшь, а завтра поменяемся.

Он уходит вслед за сестрой, Тилария тенью скользит за ним, а мы остаёмся. Наш ряд капсул самый верхний, и спуститься с него сложней из-за того, что гости нижних ярусов не слишком торопливо покидают свои места. Вот и ждёт Делим, пока они всё же определятся в своих предпочтениях и разойдутся. Кто-то, по примеру наследницы, лично участвовать в шоу, кто-то искать другие места для развлечений, а кто-то отдыхать.

— Устала?

Заметив, как я облокотилась о борт капсулы, исгреанин бросает на меня краткий взгляд. Немедленно выпрямляюсь и отрицательно мотаю головой, наглядно показывая, что это не так. Нельзя ему портить удовольствие от праздника заботой обо мне. Гостю вообще не нужно часто думать о своей личинке, разве что вспоминать о необходимости её покормить. Мы обязаны быть максимально незаметными и необременительными. Так Ашидар приказал. Первый день, когда я не смогла ситуацию контролировать, не в счёт. Это побочный эффект начавшихся в моём организме перестроек сработал, а теперь подобного повториться уже не должно.

— Ладно, тогда подождём ещё немного.

Делим отворачивается и вновь принимается рассматривать толпу. Вот вроде и соглашается, а в голосе всё равно сомнение. Не верит? Непорядок! Я словно невзначай касаюсь его руки. Империанин этого не замечает. Во-первых, потому, что я тут же снижаю его стремление концентрироваться на мне и моих действиях, а во-вторых... Во-вторых, потому что там, внизу, происходят прелюбопытные события. Но хотя бы на этот раз с Сийолой они не связаны. В противоположной от неё части амфитеатра три девушки-акробатки, взявшись за руки, взлетают над публикой, чтобы показать очередной трюк. Вот только он у них идёт не по плану, и какая-то невидимая сила неожиданно отталкивает их друг от друга, подбрасывая ещё выше и расшвыривая в разные стороны. Две девушки быстро справляются с возникшей проблемой и зависают в воздухе, а вот третья... Её всё та же неведомая сила крутит вокруг своей оси, и она падает, рискуя разбиться о жёсткую поверхность одного из средних ярусов, на который её отбросило.

Ретим, так и не успевший окончательно спуститься вниз, реагирует моментально. Настолько, что я даже не сразу осознаю, что произошло. Вот только что он спускался по ступеням, а затем...

Cмазанное движение в сторону потерявшей ориентацию акробатки, взволнованное "ох!" толпы внизу, ещё одно резкое движение фигуры в тёмно— фиолетовом костюме, на этот раз перепрыгивающей через ярус, и... В общем, подхватить девушку исгреанин успевает.

Ух... Нам говорили, что у империан, родившихся на разных планетах, есть свои уникальные расовые особенности. И даже заставили выучить, у кого и какие, чтобы не было сюрпризов. Так что я знала о наличии у исгреан высокой скорости реакций и способности быстро передвигаться. Но я даже не представляла себе, что это выглядит вот так! В повседневной жизни ни Ретим, ни его брат ничего подобного не демонстрировали.

— Неужели стабилизатор отказал? Хорошо хоть не во время выступления с ловушками, — бурчит себе под нос Делим, глядя на пострадавшую и её невольного спасителя, и командует: — Идём, Дивария.

Мог бы и не приказывать, я и так теперь к нему привязана до завершения трансформации! Впрочем, может, ему нравится проявлять вот такую властность? И это стремление держать ситуацию, и меня в том числе, под контролем имеет иную основу? Всё же он из правящей династии, к тому же военный. Всё делает размеренно, не импульсивен, собран, словно в любой момент готов к каким-то решительным действиям. Он даже ест не всё подряд, а предварительно продумывая, что именно брать со стола, сколько и в какой последовательности. На моё привычное уже обжорство смотрит явно оценивающе. Не в том плане, что ему еды жалко, а в том, сколько на этот раз в меня поместилось и на сколько же я за ночь подрасту.

— Иди спать, — на этот раз довольно мягко просит Делим, дождавшись, когда я отложу приборы.

Послушно ухожу в выделенную мне для проживания комнатку, забираюсь на кровать и закрываю глаза. День был длинный, насыщенный событиями и впечатлениями, даже я устала, а уж он... Так. Куда это он собрался? Приподнимаю голову, прислушиваясь к происходящему за стеной. Слух у личинок очень хороший, намного лучше, чем у взрослых ледвару, и звуки, которые я сейчас слышу, совсем не похожи на те, что были вчера. И позавчера. Тогда Делим просто ко сну готовился, шкафы открывал, одеждой шуршал, босыми ногами по мокрому полу ванны шлёпал, а сейчас к двери идёт. Открывает. Ой, нет! Мгновенно взвиваюсь, спрыгиваю с кровати и выглядываю в холл. Ушёл. Он ушёл! Оставил меня одну и ушёл!

Я места себе не нахожу. Совсем перестав себя контролировать, выскакиваю в коридор и никого там не обнаруживаю. Добегаю до пилона, просто чудом себя останавливаю и заставляю вернуться в апартаменты. Выйдя на балкон, окидываю взглядом пустую площадь, расцвеченную разноцветными завораживающими огнями, словно надеясь увидеть там Делима. Захожу обратно в комнату. Забираюсь с ногами на диван, зябко кутаясь в накидку, — перед рассветом на Лорепе холоднее всего. Какое-то время сижу неподвижно, стараясь успокоиться, снова подбегаю к дверям... и опять на диван.

Ну вот куда он пошёл? Зачем? Почему меня не взял? Он же знает, что я должна быть рядом! Ашидар решит, что я плохо выполняю свои обязанности и эмоциональному состоянию исгреанина по-прежнему не хватает полноценности и стабильности! То есть того, что я делаю, недостаточно! И устроитель меня накажет!

Паника накатывает волнами, заставляя вздрагивать, вслушиваться в окружающую тишину и беззвучно плакать. Ну почему именно мне так "повезло"?! Почему мне достался гость, столь быстро теряющий эмоциональный комфорт, который я ему создаю? А теперь, когда мой организм на него настроился, уже ничего не изменить!

Очередной всхлип, и я замираю. Вернулся? Щелчок. Вернулся! Подскакиваю, путаясь в накидке. Падаю на пол, но всё же успеваю вскочить и метнуться к себе. В кровати оказываюсь всего за секунду до того, как дверь в мою комнату тихо приотворяется. Убедившись в том, что я сплю, Делим осторожно закрывает проём и, стараясь двигаться неслышно, уходит в спальню. А я ещё долго лежу, не позволяя себе закрыть глаза снова, пока не становится тихо. Уснул.

* * *

С утра Делим ведёт себя так, словно никуда и не уходил. Привычно морщится, когда видит меня выходящей из комнаты в полупрозрачной накидке. Традиционно повторяет ежедневную процедуру — оценив мой рост, спокойно подходит к шкафу и извлекает из него нужного размера плотный бежевый плащ. Отдав его мне, уходит в столовую, ждать, когда я переоденусь и соизволю к нему присоединиться.

Предложенная одежда мне не нравится. Нет, чисто внешне она красивая — цвет приятный, на ощупь ткань мягкая, тёмная отделка смотрится очень элегантно, но... Но в ней душно и жарко! Вот только ослушаться Делима я не могу. Приходится влезать в это ужасное одеяние, прежде чем отправляться завтракать, а потом топать в неизвестном мне направлении следом за империанином, ведь сообщать о своих планах он не спешит.

Правда, когда исгреанин, не дойдя до входного пилона, сворачивает в боковой коридор, я понимаю — направляемся мы в апартаменты его брата. Не успеваем дойти до двери, как та приоткрывается, и в узкой щели появляется изящная женская фигурка. Стройная, гибкая блондиночка с выразительными серыми глазами... Оу! Это же та самая акробатка, которую вчера спас Ретим!

Увидев нас, девушка мгновенно набрасывает на голову капюшон плаща, похожего на мой, и молча проскальзывает мимо. Проводив её взглядом, Делим решительно открывает дверь и входит в комнату. Стоящий у настежь раскрытого оконного проёма Ретим оборачивается. Проводит пальцами по голове, приглаживая растрёпанные волосы, плотнее запахивает халат и совершенно спокойно здоровается:

— Доброе утро, Делим.

— Привет, — сухо ответив на приветствие, мой спутник осматривается. — Личинка где?

Я тоже быстро пробегаю глазами по идеально прибранному помещению. Впрочем, дверь в соседнюю комнату открыта, и вот там-то как раз порядка не много. Особенно на кровати.

— У себя. Ещё спит, — чуть растерянно отвечает Ретим, кивнув на задрапированную тканью стену.

Шагнув туда, Делим уверенным движением руки отдёргивает занавес, распахивает обнаружившуюся за ним дверь, отправляет меня внутрь и закрывает проём. Это лишает меня возможности видеть то, что происходит в холле, однако слышу я всё прекрасно. Как и Тилария, которая немедленно вскакивает со своей постели и оказывается рядом со мной. К тому же разговор в комнате идёт на повышенных тонах, при всём желании трудно его не подслушать.

— Ну и зачем?

— Ты о чём?

— Сам знаешь.

— А... Не рассчитал.

— И в который уже раз ты "не рассчитал"?

— По-твоему, я должен был позволить ей разбиться?

— Ты должен был уменьшить длительность контакта! А ты увеличил! И позволил ей почувствовать к тебе влечение!

— Уяра мне понравилась.

— А как же Олита?

— Одно другому не мешает.

— Дихол! Ретим! Зачем тебе фаворитка, если ты постоянно на сторону бегаешь?

— Т-с-с! Ты бы потише орал. Тебя пол-отеля слышит! Бегаю, потому что дорадой был, когда официально её любовницей объявлял. Ты разве не в курсе, какой скандал она мне закатила, когда узнала, что я не беру её с собой на Лореп? И вообще я в твою личную жизнь не лезу, и ты мою не трогай.

Несколько секунд молчания, шаги, словно один из братьев ходит по комнате, снова тишина.

— Ладно. Ты прав. Извини. Тебе удалось что-нибудь узнать? — теперь голос Делима звучит едва слышно.

— Немного. Уяра говорит, что на Эрциан пришёл стандартный запрос от устроителя. Потом он прилетел на просмотр, одобрил программу шоу и оставил официальное приглашение на выступление. Это было больше года назад. Уяра его и видела-то всего пару-тройку раз. В основном, с артистами организаторы Карнавала Идил Зиона работали, они занимались размещением и контролировали выступление.

— Негусто. А что с происшествием? Диверсия?

— Не похоже. Лопнул корпус стабилизатора гравитонов. Материал не выдержал нагрузки. Нечастая поломка, но ничего, что могло бы её спровоцировать извне, я не обнаружил. А у тебя есть новости?

— Мы с Кориданом, Риласом и безопасника ми ле'Адиса вчера после шоу часа три ситуацию обсуждали.

Ох... Так вот куда Делим уходил — выяснять, кто же такой Ашидар. Значит, со мной это не связано? Чувство невероятного облегчения на миг пронзает сознание, но, впрочем, тут же исчезает, сменяясь ничуть не меньшей тревогой. То, что братья всё же занимаются делами, вместо того чтобы полноценно отдыхать, для устроителя станет прекрасным поводом меня наказать. Остаётся надеяться, что об этом он не узнает, и...

— И?.. — сбивая меня с мысли, требует продолжения Ретим.

— Они в один голос утверждают, что устроителю можно доверять. Его полное имя Ашидар Годер Грас. Так что к правящим династиям родственного отношения он не имеет. Расовую принадлежность не афиширует. Первый раз появился на Лорепе тридцать семь стандартных лет назад. Прилетел на круизном лайнере в составе туристической группы. Программа круиза включала сутки развлечений на Лорепе. Второй раз оказался здесь через пять лет, уже как частный гость. Жил в одном из отелей больше месяца. И, насколько я понял, именно тогда наладил контакты с королём. Потом на несколько лет исчез. Однако с Идил Зионом остался в хороших дружеских отношениях. Периодически прилетал. А когда пришло время готовиться к празднику, предложил свою кандидатуру на должность устроителя. Король согласился. И утвердил составленную им программу развлечений для гостей на все дни празднования.

— Идил Зион — друг отца. Папа ему и его сыну жизнь спас на Микриасе. Ле'Адис скорей собой пожертвует, чем подставит императора и предаст империю.

— Знаю. Больше похоже на то, что Ашидар ловко втёрся к нему в доверие.

— Понять бы его цель.

— Жаль, что личинки не говорят.

— Но всё понимают.

— У тебя есть идеи, зачем он их нам подсунул?

— Никаких. А у тебя?

— Бредовые. Отвлечь ими наше внимание, а в нужный момент использовать как средство уничтожения.

— Да уж, "гениальный" план по захвату власти.

— Вот и я о том же. Рилас вообще назвал это паранойей.

— А сам-то он что об этом думает?

— Говорит, что не в Ашидаре дело, а в личинках. И не устроителя шерстить надо, а ледвару изучать.

— П-ф-ф! Вот без него бы мы до этого не додумались! А Коридан сегодня где?

— Я его отправил ещё раз отыскивать всё, что касается потенциальных угроз. Отец и так к нему массу претензий имеет, а если выяснится, что он и здесь напортачил, не проверив всё досконально... сошлёт куда подальше. А для него это хуже смерти.

— Из-за мамы?

— Ну да. В общем, так. Рилас берёт в разработку личинок, мы с тобой пасём Сийолу и копаем под Ашидара, Коридан корпит над безопасностью Карнавала. К прилёту родителей никаких неясностей остаться не должно.

Слышатся шаги, и мы с Тиларией синхронно отступаем. Когда дверь открывается и в проём заглядывает Ретим, смирно сидим на кровати, сложив ладошки на коленях. А что нам остаётся? Бросаться ему в ноги и признаваться, что всё слышали? И как? Говорить же мы всё равно не можем.

— Тилария, быстро в столовую завтракать, — приказывает Ретим, переводит взгляд на меня и интересуется: — Дивария, ты есть хочешь?

Подумав, киваю. После вчерашней нервотрёпки я утром в себя в два раза меньше впихнула, чем обычно, а теперь организм недвусмысленно намекает, что его недокормили.

— А что у нас сегодня в смысле развлечений? — любопытствует Делим, прислонившийся к стене столовой и дожидающийся, пока мы все насытимся, словно и не он пять минут назад собирался досконально изучать подноготную устроителя.

Вместо ответа Ретим проводит рукой над столом, и на стене появляется световое пятно. Пара мгновений, и на его месте возникает приветливое и очень симпатичное личико молоденькой брюнетки-империанки.

— Дорогие гости! — приветствует она нас и лучезарно улыбается. — Через час в зелёном секторе начнётся захватывающий процесс кормления самых загадочных животных в империи — эдгуру. Если же вас не прельщает столь устрашающее зрелище и вы желаете спокойного отдыха, к вашим услугам белый павильон и путешествие в мир живых кристаллов. После этого вас ждёт традиционный сеанс релаксации, а затем посещение модельного салона, где вы сможете подобрать себе одежду для карнавального шествия!

Не успевает экран погаснуть, как на нём появляется фигурка Сийолы. Волосы убраны в гладкую причёску, лицо решительное, вместо платья эластичный светло-коричневый костюм с пристёгнутой к нему юбкой.

— Я в зелёный, — коротко сообщает она и отключается.

— Твоя очередь, — не менее лаконично констатирует Ретим.

— Она вообще успокоится когда-нибудь? — Делим закатывает глаза к потолку, а у меня возникает почти осязаемое желание вскочить со стула и до него дотронуться, чтобы он так сильно не переживал.

— Ага. Когда замуж выйдет, — тоскливо отвечает его брат, а я вижу, как невольно дёргается Тилария.

— Мы до этого не доживём, — вздыхает исгреанин. — Жениха ведь так и не нашли.

— Закончится Карнавал, и продолжим искать, — "успокаивает" Ретим.

Оптимизма в его голосе нет совершенно, и мы с личинкой обмениваемся понимающими взглядами.

Я откладываю приборы, встаю и беру Делима за запястье, маскируя своё вмешательство в его внутреннее состояние тем, что тяну на выход. Тилария же просто протягивает руку за очередной порцией вкусняшки, "случайно" задевая сидящего рядом империанина.

— Правильно, Дивария, некогда разговаривать, у нас дела есть, — исгреанин поощряет мою инициативу улыбкой. Охватившее его уныние исчезает и даже сменяется некоторой долей позитива. Этого хватает для того, чтобы он спокойно отнёсся к тому, что кормить эдгуру наследница и ещё несколько гостей собираются лично. Ему самому волей-неволей приходится к ним присоединиться, ну а другим империанам и всем личинкам остаётся только наблюдать.

Впрочем, делаем мы это с комфортом — зависнув в летающих прозрачных креслах над про пастью. Скальные поднятия, которые её собственно и образуют, внизу прикрыты слоем ровного белёсого тумана. Отдельные наиболее высокие шпили вздымаются выше нас и тянутся к светло-зелёному небу. Смельчаки, снабжённые антигравитаторами и страховочными устройствами, готовые осчастливить загадочных существ долгожданной едой, рассредоточиваются, то есть расползаются по отвесным скалам, отыскивая себе небольшие уступы для фиксации. А потом мы все ждём.

Приятные жёлто-зелёные лучи поднявшейся в зенит местной звезды Зуфун ласково скользят по камням, слагающим горный массив. Вспыхивают маленькими искорками, отражаясь от граней входящих в их состав маленьких кристаллов. Яркими бликами падают на затемнённые участки. Проникают в туман, который начинает клубиться, словно кто-то, находящийся внизу, начинает его взбивать.

Проходит ещё несколько минут, и, разорвав пелену, на одну из скал ложатся узкие суставчатые, почти прозрачные конечности, вцепляясь в камень острыми серповидными когтями. Секунда, рывок, и над туманным маревом поднимается тело — идеальный шарик, совершенно прозрачный, заметный лишь потому, что внутри что-то красненькое струйчато так переливается.

Увлечённая, я даже не сразу замечаю, что этот эдгуру здесь не один. Около шести особей ползёт вверх по скале, добираясь до добычи. Камни, которые когти выцарапывают из скал, с лёгким перестуком осыпаются вниз, нарушая окружающую тишину и порождая тревогу.

"Ед-да-а-а... высоко-о-о... хочу-у-у... и мне-е-е... да-а-а-й..." — вспарывают воздух тонкие попискивания, меняющие тональность и переплетающиеся между собой.

Я от неожиданности чуть из кресла не вываливаюсь. Ух ты ж! Да они как мы между собой общаются! Примитивно, но принцип тот же — каждый полутон соответствует потребности организма. Я именно поэтому их и понимаю, хотя, скорее всего, разумности в этих эдгуру немного. Очень немного. Тут же в этом убеждаюсь, когда один из добровольцев-кормильцев подбрасывает в воздух небольшой пакет. В полёте тот раздувается, и его оболочка лопается. Теперь вниз летят брызги густой ярко-красной жидкости.

"Моё-ё-ё!!!" Синхронно-истошный визг, и сразу два эдгуру, оказавшихся рядом, отталкиваются от скалы, чтобы влететь в пузырчатое облако всей тушкой, втянуть его в себя и упасть обратно в туман. Новый пакет, ещё одно красное пятно, визг и упавшее тело. Любопытно, чем же их кормят?

— Я испачкалась! — Сийола недовольно смотрит на свою одежду, покрытую мелкими красными пятнышками.

— Потому что слишком высоко пакет подбросила, нужно было в сторону кидать. Скажи спасибо, что эдгуру после этого на тебя не кинулись, посчитав личной добычей, — отвечает ей Делим, снимающий со спины механизм страховки.

— А я бы их гравитацией... — Наследница взмахивает ладошкой, и заполненный пакетами тяжеленный контейнер, стоящий у ведущего к пропасти проёма, проезжает несколько метров и впечатывается в стену. — Дихол! Что теперь с костюмом делать?

— Не переживайте, — лепечет одна из фрейлин. — Мы всё приведём в порядок, пока вы будете отдыхать. Кровь, когда свежая, легко смывается и ткань не портит.

Кровь? Бр-р-р... Теперь понятно, почему не всем это зрелище по душе и большинство гостей предпочло белый павильон. А вот сеанс релаксации никто не игнорирует. Это в первый день империане скептически отнеслись к заявленному в программе дневному отдыху, а сейчас ждут чуть ли не больше всего остального и разбредаются по отведённым комнаткам, едва приходит время.

— Какой кайф... — Сийола, успевшая сменить костюм на платье, падает в уютные объятия мягкого диванчика. — Вот нигде я не могу так полноценно расслабиться, как здесь. Даже ночью у себя в спальне. Хотя там я одна, а тут масса народа рядом. Слышите, братики? — она повышает голос, чтобы придать словам больший вес.

— Намекать на то, что мы тут лишние, бессмысленно, — моментально находится Ретим, присоединившийся к нам после обеда.

— И мне кажется, дело именно в том, что ты не одна, — поддерживает брата Делим. — Приятная компания, позитивный настрой...

— Приятная, говоришь? Сийола приподнимается и морщится, кидая не слишком доброжелательный взгляд в сторону Риласа, который занимает своё привычное место, делая вид, что дискуссия его не интересует.

Не дождавшись от него реакции, девушка с раздражением откидывается обратно на спинку дивана. Глубоко вдыхает и зовёт, похлопывая себя по плечам:

— Хасми! Давай сюда свои ладошки! Без них как-то неуютно.

В комнате мгновенно наступает гробовая тишина, а взгляды присутствующих устремляются на личинку, которая на миг замирает в растерянности, а затем послушно выполняет требование гостьи. Рилас прищуривается, оценивая её реакцию, братья-исгреане переглядываются, и только наследница удовлетворённо закрывает глаза и объявляет:

— Всё, я готова. Музыка где?

Ну вот. Похоже, не только лорепианин взялся за выяснение того, что мы собой представляем, но и Сийола. И о том, как именно мы воздействуем, быстро догадалась. И не просто догадалась, а практически открытым текстом об этом сказала.

Ой, что же теперь будет?! Очередная паническая волна захлёстывает с головой, парализуя тело и заставляя мысли суматошно биться в голове. Теперь империане поймут и то, что мы на их психическое состояние влияем, и как именно это происходит. И это однозначно скажется на нашем с ними взаимодействии! Трудно ведь доказать, что мы ничего плохого не делаем и не можем обойтись без тактильного контакта! А если они запретят к ним прикасаться?..

— Дивария? — слышу мягкий тихий голос Делима. — Ты про меня забыла?

Прихожу в себя и понимаю, что я одна осталась у дверей, а все остальные личинки давно стоят за спинами гостей. Поспешно подхожу ближе и нерешительно опускаю руки ему на плечи.

Не запретили.

* * *

— Этот костюм сидит на вас идеально! Такой глубокий фиолетовый цвет! Такая замечательная белая отделка! И покрой безукоризненный!

Восторженный голос портного разносится по примерочной, а Делим критическим взглядом изучает себя в зеркале. В итоге оборачивается ко мне.

— А тебе как кажется, Дивария?

Мотаю отрицательно головой. Нет. Это точно не то. Во-первых, исгреанину самому не нравится, я это чувствую. Во-вторых, ну не для его мужественного облика все эти воздушные бледные рюши. Хотя, конечно, сам по себе костюм красивый. Сердито зыркнув на меня, портной помогает империанину снять одежду и снимает с вешалки очередной наряд. Восьмой по счёту. И всё начинается заново.

— Вот так... Руку сюда... Позвольте, я поправлю... О! Изумительный вариант! Сел как влитой! Вы в нём неотразимы! А ткань какая качественная! Мягче и приятней не бывает!

И снова вопросительный взгляд Делима. На этот раз категорически отвергать предложение я не спешу. Потому что ему нравится. Вернее, он чувствует себя в нём комфортно, хоть и несколько неуверенно. Как бы там ни было, а есть в карнавальном костюме некая вычурность, которой исгреанин в обычной жизни старается избегать.

Подхожу ближе, стараясь не обращать внимания на настороженно-возмущённый взгляд хозяина примерочной, готового встать на защиту своего шедевра. Медленно обхожу Делима кругом, чтобы дать ему время окончательно определиться в ощущениях, а когда останавливаюсь, он сам протягивает мне руку, позволяя коснуться и оставить в его сознании лишь положительные эмоции.

— Спасибо!

Он благодарит так, словно я его от огромной проблемы избавила. Поворачивается к портному, который уже не верит своему счастью. То есть тому, что клиент наконец определился.

— Меня всё устраивает. Только теперь нужно подобрать что-то для неё.

Карие глаза возвращаются ко мне, и я принимаюсь усиленно мотать и руками, и головой.

— Почему? — удивляется Делим. — Боишься, что снова подрастёшь? Так мы с запасом подберём. Я примерно представляю, какой размер понадобится. Это же не проблема?

Исгреанин смотрит на портного, а тот на меня. Весьма неприязненно, между прочим. С откровенным презрительным сомнением. Ну а чему я удивляюсь? Он ведь прекрасное создаёт и подчёркивает. А чем можно украсить вот такое?

Бросаю взгляд в зеркало, где рядом с безумно эффектным, ярким империанином отражается совершенно невзрачное бледное существо. Да, ростом уже ему по грудь, но по-прежнему бесцветное, безликое и неприглядное. Даже надетый плащ лишь отчасти сглаживает это впечатление. И то только потому, что скрывает полное отсутствие правильных элегантных форм.

Впрочем, отказываюсь я вовсе не поэтому. И даже не потому, что плотная одежда для личинок менее комфортна, чем более лёгкая. Просто скоро мой организм совсем изменится, ну и какой смысл что-то подбирать? Вот только донести эту мысль до Делима я не в состоянии. К тому же я вообще не имею права на своё мнение, особенно если оно касается того, что ему доставляет удовольствие.

В общем, в завершение дня и я получаю в личное пользование обновку, которую не надену никогда, а Делим опять уходит. Я хоть и понимаю неизбежность этого, всё равно чувствую себя отвратительно. И время, пока он отсутствует, кажется мне бесконечно долгим. Одно дело, когда исгреанин рядом, пусть в другой комнате, пусть не один, а с кем-то, как Ретим вчера, но развлекается и получает удовольствие, а не "копает", как он выразился, под Ашидара. Потому что если устроитель об этом узнает...

Мощный удар в затылок, и я падаю на колени, не в силах сдержать тонкого жалобного писка: "Простите!" Сжимаюсь, ожидая нового наказания, однако раздаётся только приказ: "Выйди ко мне, немедленно!" У меня есть шанс не послушаться? Ни единого.

— Где твой гость?

Едва оказываюсь за дверью, как грузная фигура устроителя нависает надо мной, придавливая своей властью.

— Я не знаю, — едва слышно отвечаю и получаю ещё одну ментальную затрещину.

— Зато я знаю! — возмущённо шипит Ашидар. — В центре слежения за космосом. И знаешь, что он там делает? Сканирует пространство на предмет наличия в системе незарегистрированных кораблей! — Мне достаётся очередная оплеуха. — Почему ты не выполняешь мои указания? Забыла о том, зачем мы все здесь?

— Я помню, — жалобно пищу. — Но у меня не получается. Моего воздействия не хватает надолго.

— Ты просто не слишком старательна! — безапелляционно заявляет устроитель. — Тебе что приказано делать? Создавать гостю психологический комфорт, усиливать стремление отдыхать и развлекаться. От праздника он должен получать только положительные эмоции! А ты что делаешь? Как допустила, чтобы у исгреанского принца возникло такое стойкое ощущение проблем? Настолько сильное, что он готов жертвовать сном и своим душевным спокойствием. В общем, так. Я не имею права рисковать всем из-за одной нерадивой личинки! Тем более что времени у нас осталось совсем мало. Если ты снова позволишь гостю самому разбираться с тем, что его угнетает, у нас на одну ледвару станет меньше. Это понятно?

Покорно опускаю голову, а когда поднимаю, Ашидар уже исчезает за поворотом коридора. Я же, совершенно опустошённая, возвращаюсь в свою комнату. Вот как? Как я это сделаю? Ведь даже несмотря на то, что отношение ко мне исгреанина стало иным, своих планов он менять не собирается.

— Ты сегодня куда? — с порога задаёт вопрос Ретим. Он сразу после завтрака пришёл в апартаменты брата, чтобы определиться с планами на день.

— Мы с Диварией по окрестностям погуляем, — сообщает Делим, натягивая на плечи короткий плотный свирт. — За Сийолой присмотришь?

— Само собой. Она в водную зону собралась на целый день. Перерыв только на релакс сделает, ну и перекусы, само собой, так что в любой момент сможете к нам присоединиться.

Карие глаза пробегают по моей персоне и перемещаются на Тиларию. Однако больше Ретим ничего не говорит. Просто уходит и уводит личинку с собой. А я, стараясь оставаться по-прежнему незаметной, сопровождаю Делима, который, как мне кажется, вознамерился что-то отыскать. Вот только что? Посмотреть со стороны, так он, как и сказал брату, просто гуляет. Сначала по коридорам здания, часто останавливаясь и приветствуя других гостей. Беседуя, перебрасываясь краткими фразами, учтиво отвечая...

Потом он бродит по парковой зоне вокруг отеля. Пропускает между пальцами узкие зелёные листья, спускающиеся с ветвей невысоких деревьев; поднимает и катает в ладонях маленькие блестящие камушки, заполняющие декоративные вазоны; прислушивается к тихим звукам, которые издают местные насекомые. Выходит на широкую дорогу, ведущую к виднеющемуся вдали развлекательному комплексу. Останавливается и в задумчивости смотрит на залитое ласковыми лучами Зуфуна каменное покрытие, по которому очень скоро пройдёт карнавальное шествие.

— Дивария, а ты действительно говорить не можешь? Или просто боишься?

После столь длительного молчания вопрос звучит настолько неожиданно, что я невольно вздрагиваю. Да и смысл его не самый спокойный, трудно остаться невозмутимой. Говорить-то я могу, только звуки эти для слуха империан не самые приятные. В некоторых случаях даже безотчётную панику вызывают, которую потом очень трудно нивелировать. Потому Ашидар и запретил общение.

— Ладно, извини. Я не настаиваю.

Исгреанин подбрасывает в воздух один из камней, которые по-прежнему зажаты в его руке, ловит, а затем с размаха бросает куда-то вдаль. Я вижу только яркий отблеск, отразившийся от граней.

Обиделся.

Обиделся?! Да это ещё хуже, чем его стремление разобраться в происходящем! За такое можно не пару затрещин схлопотать, а кое-что посерьёзнее! Ой-ой! Мне нужно срочно нивелировать то, что натворила. Спешно сбрасываю с себя охвативший тело ступор. Ускоряюсь, чтобы догнать и коснуться ушедшего вперёд Делима. Не завершив движения, замираю, потому что среди ступенчатых конструкций, ограничивающих дорогу и предназначенных для зрителей, раздаётся тихий скрежет. Тишина, и новый, едва слышный перестук. Словно кто-то, стараясь оставаться незаметным, перемещается, чтобы подобраться ближе.

Делим на звук тоже реагирует. Мгновенно его расслабленное состояние превращается в собранное. Напряжённые мышцы, взгляд, готовность действовать. Невероятно быстрое перемещение, и я уже задвинута ему за спину. Хотя толку от этого? Позади меня раздаётся точно такое же поскрёбывание.

— Дихол... — зло шипит исгреанин, разворачиваясь кругом. — Что происходит?

"Еда!" — словно отвечая ему, разрывает воздух пронзительный писк.

Из-за ближайшего помоста вверх поднимается полупрозрачный шарик. Отталкивается тонкими ножками от верхнего яруса и... Прыжок. Мгновенное скользящее движение Делима навстречу опасности. Отлетающее в сторону тельце с изломанными конечностями. Второе, приземлившееся рядом, угрожающе перебирающее суставчатыми лапками в готовности наброситься на исгреанина. Третье, нацеливающееся на меня. Боковым зрением я вижу, как взвиваются в воздух тела ещё двух эдгуру, и, даже не задумавшись о том, что делаю, ору что есть мочи:

— Стоять!

Конечно, "ору" я исключительно в моём понимании, а в звуковом диапазоне слышен ужасный оглушительно-душераздирающий визг. Нападающие на нас эдгуру мгновенно замирают и поджимают конечности, а те, что находятся в прыжке, падают, так и не долетев до добычи. Вот что значит связь физиологии и голоса!

Не знаю уж, как дальше развернулись бы события, но именно в эти секунды над нами появляются маленькие диски. Выбрасывают тонкие узкие лучики, окончательно парализуя начавших вновь шевелиться эдгуру.

— Что с тобой?! — Поняв, что ему лично защищать нас больше не требуется, Делим бросается ко мне и зачем-то подхватывает на руки. — Тебе плохо? Испугалась? Ты так кричала...

Ну вот! Дооралась. Легонько глажу его по плечу, стараясь снять обуревающую исгреанина обеспокоенность. Хорошо, что он быстро избавляется от всех наведённых внешних влияний. Не только от хороших, но и от плохих. Психическую атаку моего голоса, по крайней мере, перенёс стойко. Хоть это и не самое приятное воздействие.

Около нас стремительно притормаживают транспортники, с которых на дорогу спрыгивают вооружённые империане. Сотрудники службы безопасности Карнавала, по всей видимости. Один из них — красноволосый мужчина уже в возрасте, потому как с хорошо заметными морщинками на лице, — немедленно оказывается рядом.

— Ферт Делим, вы в порядке? — уточняет, стараясь не показывать своего волнения.

— В полном, Коридан, — спокойно отвечает ему принц. По-прежнему удерживая меня на руках, шагает в сторону одной из летающих машин и усаживает на сиденье. — Побудь здесь, — просит и уходит обратно.

Вот я и сижу, посматривая по сторонам и невольно вникая в ситуацию. Империане, обсуждая произошедшее, голоса приглушают, но у меня-то слух всё ещё личиночный!

— Это что сейчас было? — раздражённо интересуется Делим у красноволосого военного. — До прилёта отца десять часов, а безопасность императора на празднике по-прежнему под вопросом! Я уже не говорю о потенциальной угрозе для гостей, которую ни твоё подразделение, ни безопасники ле'Адиса не смогли предотвратить! Твоё счастье, что никто не пострадал!

Исгреанин оглядывается на меня, и от явного ощущения ноток беспокойства в его душе мне немедленно хочется к нему подойти. Я себя сдерживаю, а он продолжает:

— Я готов посчитать то, что напали они именно на меня, случайностью. Но кто нам устроил такое "развлечение"? Вот только не надо меня убеждать в том, что эдгуру сами из павильона выбрались.

— Мы всё проверили, — оправдывается Коридан. — Зона павильона, как и остальные объекты повышенной опасности, охранялась безукоризненно! Я не понимаю, как эти твари здесь оказались! Смотрите сами, там даже целостность защитного экрана не нарушена! Все сигналы системы оповещения нейтральные!

Он активирует какое-то устройство, полностью закрывающее его предплечье, и над ним в воздухе появляется сложный виртуальный макет, раскрашенный бледно-зелёными и фиолетовыми полосами.

Исгреанин только головой качает.

— Записи с летучек снять. Сделать первичный анализ. Я лично проверю результат. — Делим бросает короткий взгляд на парящие над ними диски и переводит его на прозрачные тельца, которые теперь окружены силовым барьером. — Их нужно вернуть в павильон и накормить, — продолжает отдавать распоряжения.

Охранники немедленно приступают к выполнению приказа. Коридан исчезает вместе с ними, улетев на одном из транспортников. Нас тоже отвозят к отелю, где я с утроенным аппетитом набрасываюсь на обед. Мы долго гуляли, да и организм, всё ещё не закончивший перестройку, сдавать позиций не собирается, требуя положенное.

— Знаешь, Дивария... — подперев щёку кулаком и задумчиво наблюдая, как я ем, тихо говорит Делим. — Никак я понять не могу. Это я тебя спас или ты меня?

Я аж жевать перестаю от нелогичности вопроса. Мы как бы наравне всё делали, чтобы в живых остаться. И вообще зачем выяснять, кто больший вклад внёс?

Исгреанин на этом шокировать меня не прекращает. Быстрыми движениями настраивает что-то на виртуальном экранчике, который поднял перед собой.

— У меня к тебе просьба. Повтори то самое, что ты выкрикнула, только... э-э-э... — Делим запинается, подбирая слова, и, наконец, находит: — Не так громко. Давай, не бойся.

Принц улыбается, морально подбадривая, потому что я никак не решусь это сделать, а когда в небольшом помещении столовой раздаётся жутковатый тонкий писк, исгреанина невольно передёргивает. Он встряхивает головой и жмурится, пытаясь избавиться от накатившей паники. Я ему в этом помогаю как могу. То есть впиваюсь пальцами в запястье, выравнивая эмоциональное состояние. Ой, и влетит же мне от Ашидара!

— Ух... Сильно, — выдыхает Делим. — Вы опасные существа, ледвару.

Я расстраиваюсь окончательно. Даже аппетит теряю. Убираю приборы и опускаю голову на руки, чтобы скрыть выступившие на глазах... слёзы?! Отстраняю ладони от лица, рассматривая оставшуюся на них влагу. Ого! Мне совсем немного осталось...

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — по всей видимости, пытается исправить допущенную бестактность принц.

На мои плечи ложатся прохладные ладони, несильно сдавливая, а потом ещё и гладят по голове, перебирая по-прежнему прозрачные, хоть и основательно отросшие прядки.

— Ты совсем горячая, — продолжает доносить до меня свои ощущения исгреанин, — а я думал, мне это только кажется. Может, заболела?

Отрицательно мотаю головой. Нормально это. Чем быстрей идут изменения в моём организме, тем выше скорость обмена веществ. А образующейся при этом энергии куда деваться? Вот она в тепло и уходит. Правда, про трансформацию империанин не знает, поэтому и предполагает невесть что.

Впрочем, от его вопросов и умозаключений польза тоже есть. Они избавляют меня от душного бежевого плаща, который Делим, хлопнув себя по лбу и зашипев: "Вот я дорада!", с меня снимает. Приносит другой, тоже длинный и с рукавами, но цветной и... лёгкий! Так что в комнату релаксации я попадаю практически счастливая.

— Ферт ро'дИас!

— Делим!

— Братик!

— Вы не пострадали!

— Ловко ты их! Молодец!

— Ты как ухитрился в такую переделку угодить?

Встречают нас взволнованные голоса, доказывающие, насколько все обеспокоены произошедшим.

— Я здесь при чём? — пожимает плечами исгреанин, усаживаясь на диван. — Это вы эдгуру спрашивайте, по какой причине они выбрали нас в качестве обеда.

— А ты в курсе, как они питаются? — любопытствует Ретим.

— Разумеется, — подтверждает принц. — Мы же их вчера кормили.

— Я имею в виду, не в неволе, а в естественной среде, — уточняет его близнец.

— И как они питаются? — заинтересовывается Сийола.

— Кусают, впрыскивают реагенты, которые вступают в химическую реакцию. Как побочный продукт образуется газ. Жертву разрывает на куски, кровь разлетается, а они её втягивают всей поверхностью тела.

— Какая "прелесть"! — ахает наследница. — Слышите, ферт Рилас? Если бы я согласилась на ваше утреннее предложение, у вас была бы прекрасная возможность полюбоваться на мои внутренности.

— Какое предложение? — моментально подскакивает, оказываясь на ногах, лорепианин. — Фисса Сийола, вы о чём говорите?

Братья-исгреане тоже равнодушными не остаются, поднимаясь следом.

— Как какое? Встретиться в парке и по окрестностям погулять, — словно не замечая возникшей суматохи, нейтрально продолжает девушка. — Вот эту записку разве не вы мне прислали?

Она щёлкает пальцами по браслету на своём запястье, и в воздух поднимается маленький экранчик. Мужчины тут же оказываются рядом, склоняясь над изображением.

— Это не моя идентификация, — решительно заявляет Рилас, выпрямляясь и складывая руки на груди. — Хотя сделана качественно. Между прочим, я такое же письмо получил, только за вашей подписью. Даже уже собрался идти в парк, но моя служба контроля меня остановила, сообщив, что вы в водную зону направились. Я решил, что вы сначала написали, а потом передумали.

— Получается, что эти эдгуру вам двоим были предназначены, — делает вывод Ретим.

— Или только ферту ле'Адису, — начинает логически рассуждать Делим. — Потому что согласие Сийолы однозначно было под вопросом...

— А я не мог проявить неуважение к гостье и не прийти, — продолжает его мысль Рилас. — Понять бы, зачем понадобились именно эдгуру. Если целью того, кто всё это провернул, было убийство, не важно, только меня или нас обоих, то зачем такая сложная многоходовка?

— Судя по данным защитных систем, — сообщает Делим, который после обеда почти час потратил на просмотр присланной ему информации, — силовой экран над павильоном отключился ровно на две минуты. Выбрались эдгуру на удивление быстро, до того, как энергоснабжение восстановилось. Летучки их засекли уже в парке. Они целенаправленно двигались именно туда, хотя гораздо ближе был флигель обслуживающего персонала, где потенциальная добыча была в большем количестве.

— Ими кто-то управлял? — Ретим удивлённо поднимает тёмную бровь. — Это возможно?

— Похоже, что да. — Делим задумчиво на меня смотрит.

Ну вот. Я как чувствовала, что он нас решит в этом обвинить. Однозначно связал мой выкрик и реакцию эдгуру. А может, и проверить успел, переслав кому-нибудь в павильоне запись, чтобы провели эксперимент и посмотрели, отреагируют ли "шарики".

— А по какой причине прекратилась подача энергии? — прищуривается Рилас.

— Выясним. — Ретим отрывается от своего наручного браслета, видимо, успел с кем-то связаться.

— Послушайте, — прерывает их дискуссию Сийола, которая до этого внимательно прислушивалась к разговору, посматривая на нас. — Я, конечно, всё понимаю: шпионаж, диверсии, приключения, интриги. Я всё это тоже люблю. Очень. Но давайте сначала нормально отдохнём и успокоимся, а? Личинки ждут. Им тоже нужно... выполнять свою работу.

Пауза перед последними словами очень многозначная. Такая, словно имела в виду наследница совсем не то, что сказала.

Неужели она догадалась?

* * *

— Я тебя предупреждал!

Уволакивая меня за собой по коридору, Ашидар продолжает возмущаться и читать мне

нотацию.

— Сказал же, следи за желаниями своего гостя!

По лестнице он меня стаскивает не менее грубо.

— Тебе приказано было не говорить! Молчать! А ты?!

Устроитель притормаживает, потому что на выходе из отеля стоит охрана, которая на столь радикальный способ перемещения личинки смотрит весьма подозрительно.

— Что происходит? — спрашивает, шагнув нам навстречу, высокий, затянутый в обтягивающую серую форму лорепианин.

— Очень срочное дело, офицер! Это касается безопасности империи! Прошу вас, не задерживайте нас, — с придыханием отвечает Ашидар.

Волнение в его голосе настолько сильно, что оно будоражит сознание тех, кто оказывается в зоне восприятия, и заставляет принимать решения, руководствуясь эмоциями, а не логикой.

— Простите, — немедленно отступает военный. — Проходите.

Устроитель вновь бесцеремонно тянет меня за шкирку, принуждая идти дальше.

— И чего ты добилась своей самодеятельностью?

Затаскивает на платформу небольшого транспортника, швыряя на сиденье.

— Даже шевелиться не смей!

Грузная фигура забирается в кресло и отдувается, запуская пухлыми пальцами механизм управления. Оглушённая ментальными ударами и его напором, я медленно прихожу в себя. Вот и всё. Моя миссия закончилась раньше, чем у всех остальных. Машина стремительно летит во мраке ночного неба, столь же быстро опускается среди скальных поднятий, маскирующих приземлившийся в ущелье шаттл. Нас именно на нём на Лореп привезли, забрав с большого корабля.

— Всё, — натужно выдыхает устроитель, зашвырнув меня в отсек. — Будешь ждать остальных здесь. Полноценной трансформации ты не заслужила!

Он исчезает в проёме, а тот герметично затягивается, лишая меня возможности выйти. Открыть его я не в состоянии. Обхватываю себя руками, опускаясь на упругую поверхность лежака. Холодно. Пока мы летели, встречный воздушный поток неприятно охлаждал тело, а опустить купол и защитить нас Ашидар, видимо, не захотел. Хотя, что более вероятно, специально не стал этого делать, чтобы понизить скорость изменений моего тела. А разогреть его мне теперь нечем. Еды нет и...

Ощутив жуткую, неприятную опустошённость, я ужаснулась и едва удержала рвущийся наружу писк безысходности. Организм, лишившийся энергии и потерявший связь с тем, на кого настроился, прекратил начатую трансформацию и замер. Сейчас эта остановка временная, но если у меня не будет тактильных контактов с Делимом, то через несколько часов последствия станут необратимыми. То есть полноценной взрослой особью мне уже не быть никогда. Даже если потом встречу исгреанина снова, уже ничего не изменится — я так и останусь на всю жизнь в переходной фазе. Как и пригрозил Ашидар — на одну ледвару в этом мире будет меньше.

Делим... Нет. Я не имею права его в этом упрекать. Он не виноват. Это я оказалась не в состоянии справиться с его целеустремлённостью и напором. Я ведь даже не смогла снять владеющее исгреанином стремление найти разгадку сегодняшнего происшествия. И он после сеанса медитации и нескольких часов, проведённых в апартаментах, в очередной раз меня оставил, чтобы снова заняться вопросами безопасности. Ушёл. А устроитель этим воспользовался и перешёл от слов к делу.

Впрочем, чему тут удивляться? Он слов на ветер не бросал ни разу. И пустыми его угрозы никогда не были. Хотя, надо признать, возможность проявить послушание и исправиться устроитель нам всегда оставлял. Стоило кому-то его ослушаться и не выполнить распоряжение, сначала неизменно следовало одно-единственное предупреждение о грядущем наказании. На второй раз именно его мы и получали. Помню, первое время мы отчаянно сопротивлялись. Дня не проходило без ментальных взбучек и морального прессинга — физическое насилие Ашидар не применял. А потом... Потом мы смирились. Предпочли отказаться от своих желаний и делать то, что приказывают, чем выдерживать подобное. Ведь мы всего лишь личинки.

Сворачиваюсь калачиком, подтягивая ноги к груди. Закрываю глаза, потому что смотреть здесь всё равно не на что. Тёмно-серые стены, белый пол и тускло светящийся потолок. Это просто каюта для кратковременного пребывания, здесь даже столов нет. Хотя и на большом корабле уюта и комфорта было не слишком много. Но там, по крайней мере, объём помещений был больше. И панорамные экраны, на которых нам обучающие фильмы показывали. А ещё игровой зал, куда разрешали ходить тем, чьё поведение, по мнению устроителя, было безупречным. Я туда попадала не так уж и часто. Мне дольше всех не удавалось усмирить рвущееся наружу стремление к свободе.

Наверняка именно поэтому я нарушила приказ устроителя и пошла на поводу у Делима, когда он попросил пискнуть. Сомневаюсь, что другие личинки поступили бы так же. Кстати, раз наказана я одна, значит Тилария ухитрилась около себя удержать Ретима. Насколько я поняла, он никуда не уходил, хотя вроде как тоже расследованием занимался. Это только его братик развил столь бурную активность. Опять-таки потому, что я лишь корректировала его состояние, а не меняла его полностью.

Вздрагиваю от прошедшей по телу волны холода и сжимаюсь сильнее, кутаясь в тонкий цветной плащик. Вот когда бы тёплый вариант империанской одежды пригодился! Но, увы. Об этом приходится забыть. Как и о многом другом. О том, что было бы мне доступно, если бы всё сложилось иначе. А ведь оставалось совсем немного, и...

И? И что? Пытаюсь поймать ускользающую мысль и не могу. Вместо связных образов в затуманенном сознании рождаются совсем иные. Смутные. Странные. Необычные. Незнакомые. Белёсый мир, затянутый неясной пеленой. Мягкое колыхание кипельно-белых тонких нитей...

Тихие переливчатые перепискивания. Ощущение падения и мой смех. Невидимые руки, из которых я старательно пытаюсь вырваться... Бегу... Зависшие, покачивающиеся в тумане полупрозрачные пузыри... Острые коготки, мелькнувшие перед лицом. Громкий визг, заставляющий шарики разлететься в стороны...

Волнообразные сокращения чего-то объёмного, упругого, ворсистого, за что я старательно цепляюсь, чтобы не упасть. Идущее от него ласковое тепло, в которое хочется укутаться... Гул. Чужой, незнакомый, пугающий... Наползающая тьма... Страх. Липкий, парализующий... Яркая вспышка. Грохот...

— Дивария!

Что-то сильное сжимает мне плечи и встряхивает, заставляя прийти в себя. А потом и вовсе подхватывает, поднимая вверх и требуя:

— Не пугай меня, девочка. Ну очнись же!

Делим? Открываю глаза, с непонятной самой себе растерянностью взирая на своего спасителя. С тем же недоумением осматриваю отсек с искорёженным, развороченным входом, края которого не только оплавлены, но ещё и дымятся. Это как он его так радикально ухитрился вскрыть? То есть взрыв был на самом деле?

— Вот умничка, — с явным облегчением выдыхает исгреанин. Гладит меня по голове, трогает руки и ахает: — Да ты замёрзла!

Осторожно опускает меня обратно на лежак. Поддерживая одной рукой, чтобы я не упала, стаскивает с себя куртку. Заворачивает меня в неё и снова поднимает на руки.

— Потерпи немного, ладно? Сейчас вернёмся, согреешься, поешь. Всё хорошо будет, обещаю.

Так я и не спорю. Хотя насчёт "хорошо" у меня есть основательные сомнения.

Во-первых, сознание упорно не желает фиксироваться в реальности, и я постоянно куда-то проваливаюсь. То в пугающую темноту, то во всё тот же белёсый мир, который мне привиделся.

Во-вторых, аппетита совсем нет, и я с пассивным равнодушием смотрю на еду, которую ещё вчера проглотила бы с удовольствием.

— Дивария, ну нельзя же так, — волнуется, упрекая, Делим и пододвигает ко мне тарелочку с мясными ломтиками. — Смотри, здесь всё то, что тебе нравится. Ты же любишь фидьяр. Хоть кусочек съешь!

Послушно пытаюсь выполнить его просьбу, даже откусываю немного, прожёвываю и заставляю себя проглотить. В итоге остальное откладываю. Не могу.

— Так не пойдёт! — решительно заявляет исгреанин.

Он поднимается с кресла и огибает стол. Садится рядом и поправляет пушистый тёплый плед, в который я закутана. Одной рукой меня приобнимает, чтобы удобнее было, другой подносит к моим губам стакан с густым жёлтым напитком.

— Пей немедленно! — непререкаемо приказывает.

Глотаю. Что мне остаётся? Хотя аппетита по-прежнему никакого. А потом ещё и немного мяса съесть ухитряюсь, потому что отказывать настойчивому империанину, который собственноручно решил меня накормить, у меня сил нет.

— Ну вот, так-то лучше, — успокаивается принц.

Помогает мне подняться, а потом, видимо решив, что ходить самостоятельно я не в состоянии, поднимает и уносит меня в комнату. Усаживает на диван и удобно на нём устраивает, обкладывая подушками и укутывая ещё одним одеялом. Я с удивлением осматриваю помещение, потому что это не те апартаменты, в которых мы жили. Совсем другой интерьер. Нежно-фиолетовые стены, покрытые серебристой вязью. Лёгкие, почти невесомые тканевые занавеси, прикрывающие огромные оконные проёмы. Мебель, в основе которой ажурные переплетения тонких металлических прутиков и прозрачный материал всё с тем же фиолетовым отливом.

— Делим, ты здесь? — доносится до меня издалека приятный нежный голос.

— Да, мам, — немедленно откликается мужчина и разворачивается навстречу женщине, вошедшей через боковой арочный проём.

Старшая наследница. Жена императора. Фисса Евеллина Мео Рин. Узнать её труда не составляет. Родословную имперской династии Ашидар нас заставил назубок выучить. Невероятно красивая, стройная, изящная, эффектная, она лёгкой походкой пересекает зал. Улыбается, обнимая своего совсем взрослого сына, а отстранившись, скользящим движением руки поправляет красные локоны, убирая их за спину. Сиреневые глаза находят меня, и на лице появляется сочувствие.

— Бедненькая...

Наследница опускается на диванчик, стоящий напротив. Укладывает удобнее объёмную юбку, разравнивая тёмно-фиолетовую бархатную ткань и продолжая внимательно изучать моё лицо. Всё остальное для её взгляда недоступно — так основательно Делим подошёл к вопросу моего согревания.

— Привет, пап.

Я слышу голос Делима и невольно переключаюсь на него. Вернее, на него и остановившегося рядом с ним темноволосого мужчину, на которого принц очень похож.

— Нашёл свою личинку?

Моей скромной персоне достаётся ещё один изучающий взгляд, и от столь пристального внимания мне окончательно становится не по себе. Словно это почувствовав, император прекращает меня рассматривать и возвращается к разговору с сыном, который как раз ему отвечает:

— Это было не сложно. Не зря я к ней летучку приставил. Спасибо, что согласились Диварию у себя спрятать и присмотреть.

— А что нам оставалось? — с лёгким оттенком сарказма, но совсем не обидно хмыкает его отец. — Мы спешим на праздник, уверенные, что дети полноценно развлекаются и отдыхают, а оказывается, что у вас тут настоящий детектив с массой неизвестных. Вернее, с одним известным, вокруг которого всё и вертится. Жаль, что Дивария ничего нам рассказать не может.

— Ультразвуки она не слышит, — вдруг сообщает наследница, всё это время сидевшая в молчаливой задумчивости. — Я попробовала, но... Видимо, у личинок всё же другой диапазон частот. Тут я вам ничем не помогу. Милая, а писать ты умеешь?

Она вновь переключает своё внимание на меня.

Отрицательно дёргаю головой. Читать нас учили, а вот выводить эти странные закорючки — нет.

Фисса Евеллина сокрушённо вздыхает, сцепляя тонкие пальцы в замок.

— Ничего страшного, — успокаивает жену император. — Я разберусь.

— Пап, давай мы сами, а? — не слишком радуется заявлению отца Делим. — Это нас в большей степени касается, чем тебя. И вообще у меня план есть.

— План? Рассказывай.

— Он несложный.

Делим ждёт, пока отец сядет в кресло, сам опускается в ближайшее к нему и неожиданно вместо изложения задаёт вопрос:

— Что нам нужно? Нужно узнать цели устроителя, — на него же и отвечает. — Проще всего это сделать, если он попытается осуществить задуманное. Сейчас это уже не опасно, поскольку все готовы и примут меры вовремя. У корабля засада. Во всех тех местах, где есть потенциальная угроза, тоже. Сообщников у устроителя нет, и это нам известно точно. Он сам, лично всё делает. То ли не доверяет никому, то ли ещё какая причина есть. Мы сглупили, недооценив его умения контролировать происходящее и быть в курсе событий. Теперь будем это же использовать. Организуем поиски Диварии, чтобы у него не возникло сомнений в том, что его персона вне подозрений. Причём искать будем подальше от его корабля. Пусть считает, что мы отвлеклись и потеряли бдительность.

— Уверен, что Ашидар не знает, что ты был на его корабле и Диварию забрал? — уточняет император.

— Не знает. Я, когда спрашивал его, не в курсе ли он, куда могла уйти моя личинка, летучку к нему приставил. Теперь слежу. — Делим многозначительно указывает на свой браслет. — Он сейчас подготовкой шествия занят. Сверяет число участников и просчитывает временные интервалы, чтобы промежутки в колонне были равномерные.

— Подожди, Делим, — теперь уже проявляет интерес фисса Евеллина. — А когда ты с устроителем говорил, что он тебе ответил?

— Удивился, — хмыкает исгреанин. — Видела бы ты, насколько натурально. Я, если бы до этого запись с диска не посмотрел, поверил бы точно.

— То, что ты предлагаешь, это, конечно, не настоящая операция, скорее тактика выжидания, — после нескольких минут раздумий, констатирует император. — Но я с тобой согласен. В данном случае она эффективнее решительных действий.

— Прижать Ашидара к стенке мы всегда успеем, — подтверждает принц.

— Можно я лично это сделаю, а? — мгновенно воодушевляется перспективами старшая наследница.

— Счастье моё... — Супруг ласково смотрит на неё. — Даже не мечтай. Нам придётся довольствоваться ролью зрителей. Оставим детям возможность поиграть.

Фисса Евеллина поднимает свои прекрасные сиреневые глаза к потолку, выдыхает и обречённо взмахивает ладонью.

— Ну вот, — расстраивается, — опять никаких приключений.

Император немедленно поднимается и перемещается к ней. Помогает встать и обнимает, целуя в висок.

— Будут тебе приключения, обещаю. Всего пять лет осталось. Вот выйдет Сийола замуж, передам я право управления империей новому императору, и мы с тобой снова сможем путешествовать.

— Выйдет... — фыркает фисса Евеллина в ответ. — За кого? За этого эфемерного принца, которого она ни разу не видела и который всего лишь ей снится? За того, кто нечестным способом добился её симпатии, а сам скрывается? За того, кто ничем не доказал, что он достоин быть мужем наследницы и императором? Это неправильно!

— Ты ведь сама убеждала меня пойти девочке навстречу и найти этого империанина. — Тёмные брови удивлённо поднимаются вверх, а мужская рука мягко скользит по волосам, вспыхивающим красными переливами в лучах восходящего Зуфуна.

— Я же не думала, что за пять лет мы так и не сможем этого сделать, — несколько тише и спокойнее звучит звонкий голос. — Мне казалось, что он быстро отыщется. Кстати... — Фисса Евеллина отстраняется и бросает взгляд на сына. — А где твоя сестра? Она давным-давно должна была прийти. Я же ей сказала...

— Мама! Папа!

В комнату врывается маленький темноволосый вихрь. Не сбавляя скорости, подлетает к родителям и замирает, обхватив их руками. Впрочем, длится это затишье ровно пару секунд. Сийола тут же отталкивается, отступает на несколько шагов и оглядывается на затемнённое пространство холла за аркой, откуда пришла. Только теперь я вижу, насколько у неё потрясённое выражение лица и расширившиеся глаза.

— Что с тобой?

Старшая наследница замечает состояние дочери, и в её взгляде появляется тревога. Делим тоже моментально реагирует, поднимаясь со своего места и делая шаг, чтобы закрыть меня собой. Наверное, решил, что Ашидар пришёл поприветствовать императорскую чету. И лишь сам император со спокойной невозмутимостью смотрит на фигуры, постепенно приближающиеся, очертания которых становятся всё более ясными и чёткими.

* * *

Первой на свету оказывается миловидная худенькая девушка. Темноволосая, с чуть заметно вздёрнутым носиком и капризным изгибом губ, но тем не менее приятная внешне, хотя, на мой взгляд, в плане эффектности до наследниц ей далеко. Оказавшись под прицелом взглядов, она замирает и оглядывается на своих спутников, словно ищет поддержку. Находит. Идущий следом серьёзный Ретим мягко, но настойчиво подталкивает её вперёд, вынуждая пройти ещё немного вглубь комнаты и приблизиться к нам. За исгреанином вырисовывается знакомый силуэт лорепианского принца.

— Ферт Рилас Эт ле'Адис, рад вас видеть, — приветствует его император, переводит взгляд на девушку и нахмуривается, однозначно пытаясь что-то понять. — И вас, фисса Олита, — наконец здоровается и с ней. — Ретим, почему ты не предупредил меня, что хочешь взять фаворитку с собой?

Он с неудовольствием смотрит на сына.

— Потому что я её не брал. Олита осталась на Исгре. Это Тилария, — отвечая, тот зажмуривается и с усилием растирает лоб. Бросает короткий взгляд на замершего за его спиной принца и добавляет: — А он не ферт Рилас...

— Это Хасми, моя личинка, — опережая брата, поясняет, как-то странно всхлипнув, Сийола.

Ой-ой! У них трансформация завершилась! Я только сейчас понимаю, что меня, как и всех остальных, ввело в заблуждение невероятное сходство с империанами ставших взрослыми ледвару. А ещё платье и костюм вместо свободных плащей и накидок, к которым мы привыкли. Видимо, гости успели своих изменившихся личинок приодеть...

— Нам пришлось одежду для них заказывать, — подтверждает мои выводы Ретим. — Потому и задержались. И, насколько я понял, не мы одни такие. Последний час весь сонм портных бегает со скоростью хинари.

— Ты хочешь сказать, что сейчас в отеле триста двойников империан из правящих династий и их приближённых? — мрачнеет император.

— Двести девяносто девять, — корректирует его вывод Делим, посмотрев на меня. — А возможно, и меньше, если кто-то ещё не успел измениться.

— Ты бы не о точности подсчётов думал, — укоряет его отец, — а о том, во что всё это может перерасти. Где гарантия того, что среди ледвару нет тех, кто похож на меня? На твою маму? Сестру? Сомневаюсь, что устроитель планировал использовать личинок в их новом облике как полноценную замену нам, иначе бы сделал всё, чтобы забрать их и спрятать до того, как мы поймём, что происходит. Но вот сумятицу и неразбериху всё это гарантирует однозначно. И отвлечёт внимание! Не этого ли добивается Ашидар? Где Коридан? — совсем громко спрашивает, бросая сердитый взгляд в темноту холла.

— Я здесь, — тут же откликается красноволосый безопасник, шагнув из тени на свет.

— Ашидара арестовать. Всех личинок, как изменившихся, так и не успевших этого сделать, найти, собрать вместе и изолировать. Подобрать помещение подальше от отеля, где их можно временно разместить. Охранять. Перед гостями извиниться и сказать, что чуть позже они получат объяснения, — незамедлительно следуют распоряжения. — Не вмешивайся, Делим! Это уже не игра!

Одним движением руки император останавливает сына, который невольно подался вперёд, чтобы помешать появившимся словно из ниоткуда охранникам поднять меня с дивана. Ступив на гладкий пол, я по сторонам не смотрю. И, наверное, напрасно. Резкий рывок, сильные руки, смазанные движения...

— Не позволю! — категорично заявляет не послушавшийся отца и утащивший меня к окну Делим, задвигая себе за спину. — Она останется! Дивария в этом заговоре точно не участвует, иначе бы Ашидар не запер её на своём корабле и не стал заявлять, что она недостойна трансформации!

— Хасми тоже не опасен! И я его одного никуда не отпущу! — Сийола мгновенно оказывается рядом с "принцем". Ещё и руку поднимает, в готовности дать отпор тем, кто решит к ней подойти.

Ретим, соглашаясь с ними, тоже кивает, перемещаясь ближе к своей "фаворитке".

Император набирает в грудь воздух, чтобы, по всей видимости, отчитать своенравных отпрысков, но тут вмешивается старшая наследница, принимая сторону детей.

— Они правы. Не нужно изолировать ледвару.

Вот только её муж по-прежнему настаивает на радикальных мерах.

— Счастье моё, я верю твоим ощущениям, но оставить их на свободе — значит пойти на риск. А он может дорого обойтись империи.

— Мы никому не причиним вреда, — неожиданно звучит мягкий приятный голос. — Наоборот, наша обязанность — заботиться о том, чтобы гости получали от праздника удовольствие.

Теперь внимание всех переключается на Тиларию, которая хоть и смущается, но всё же говорит непривычным для себя способом.

— Вы знали, в кого превратитесь?

В глазах императора всё ещё хорошо заметно недоверие.

— Нет. Мы знали только то, что наши тела изменятся. Результат трансформации зависит от того, с кем мы постоянно взаимодействуем.

— Для этого им и нужен был длительный контакт во время медитации, — весомо дополняет Сийола. — Ну и более короткие в течение дня.

— Почему ты раньше молчала? — тихо, но сердито укоряет сестричку Ретим.

— Сами бы могли догадаться, — презрительно дёргает плечом наследница. — И вообще, я вам намекала!

— Как вы попали к Ашидару? — игнорируя их перепалку, продолжает император. — Он прилетел на вашу планету и вы заключили с ним договор? Соглашение? Вам нужно было изменение тел и он пообещал вам его обеспечить, при этом потребовал что-то делать взамен?

— Нет, это не так, — теперь говорит псевдоРилас. И его голос совсем не такой, как у настоящего принца. Перепутать их точно будет невозможно. — Ашидар сказал, что мы — избранные и нам необычайно повезло. Что наше предназначение — стать на время спутниками тех, кто нас выберет, помогать им получать удовольствие от праздника и в итоге измениться. Он сделал всё, чтобы у нас не было возможности отказаться.

— То есть устроитель вас принуждал? Заставил, несмотря на то, что вы этого не хотели? — сдвигает брови император.

— Верно, — отвечает ему Тилария. — Мы не знаем, как оказались на его корабле. Первое моё воспоминание — огромный отсек и Ашидар, наблюдающий за тем, как мы сползаем с лежаков. Наверное, мы там родились, а потом учились и жили. Долго. Нам неизвестно, где находится планета с такими же, как мы.

Хасми кивает, да и я тоже, потому что Делим испытующе на меня смотрит, словно ждёт подтверждения, а ещё укладывает мою ладонь на запястье своей руки, прижимая сверху второй. От такого простого жеста я теряюсь. Неужели он пытается помочь мне завершить трансформацию?

Посмотрев на жену, которая задумчиво, но спокойно вслушивается в речь ледвару, император вновь обращается к застывшему в ожидании решения телохранителю:

— Коридан, пусть охрана попросит всех гостей, взявших себе личинок, через два часа собраться в большом зале. Ашидара привести сюда. Немедленно. Делим, ты бы спрятал Диварию. Придержим пока информацию о её присутствии здесь.

Это распоряжение отца сын выполняет беспрекословно. Лично. И быстро. Настолько, что даже не сразу соображаю, куда именно он меня утащил. Когда осматриваюсь, понимаю, что мы поднялись на второй этаж со своеобразным балконом, идущим по всему периметру зала. Ну а поскольку главное назначение этого элемента интерьера — служить опорой для декоративных растений, то именно они нас и скрывают от любопытных взоров тех, кто решает посмотреть наверх. В то время как нам открывается прекрасный вид на всех, оставшихся внизу. И всё же я, памятуя о том, что мне здесь быть не положено, стараюсь найти для себя самый укромный уголок в сплетении розовато-зелёных веточек и листьев. Тем более что уже вижу тяжёлые одутловатые формы, облачённые в привычно яркий, вычурный халат.

— Вы пожелали, чтобы я пришёл, император, и я с величайшим удовольствием это сделал! — напыщенно возвещает устроитель, игнорируя факт того, что сюда он сопровождался весьма внушительным эскортом. Ещё и на колено опускается, прижимая одну руку к груди, другую отводя в сторону и пригибая голову.

— Ты знал, что я тебя позову, — утверждает сильный голос, гулким эхом отражающийся от куполообразного потолка, украшенного замысловатой вязью. — Но не попытался сбежать. Не сопротивлялся. Почему?

— Вы меня подозреваете в вероломстве и желании причинить вред империи? Что же я сделал, чтобы заслужить такое страшное обвинение?

Пухлое лицо Ашидара удивлённо вытягивается, руки падают вниз, а тело оседает, демонстрируя, что подобным фактом он потрясён до глубины души. В интонациях столько изумления, что я невольно морщусь, не понимая, наигранное оно или настоящее.

— Этого недостаточно?

Император протягивает руку, указывая на военных. Те расступаются, открывая взгляду устроителя скрывающихся за их спинами ледвару.

— Неужели общение с ними гостям не понравилось?! — ошеломлённо выдавливает устроитель, хватаясь за сердце. — Они плохо выполняли свои обязанности? Выбравшие их гости остались недовольны?

Он с таким укором в глазах смотрит на бывших личинок, что я невольно вжимаю голову в плечи. Обычно после подобных взглядов ментальные взбучки, которыми нас награждали за непослушание, были наиболее сильными.

Реагируя на моё движение, Делим придвигается ближе и обнимает меня за плечи, словно показывая, что бояться нечего.

Только я по-прежнему не могу расслабиться — внутреннее напряжение всё больше сковывает, сжимает, будто пытаясь заполнить ту пустоту, которая образовалась после остановки трансформации.

— Проблема не в том, кем они были и что делали, а в том, кем стали и что могут сделать, — доносится до меня логичное рассуждение.

Ашидар ещё больше расстраивается и начинает причитать скороговоркой:

— Так вам не понравился их внешний облик?! Вот в чём дело! Ах, как обидно! Но почему же так? Ведь сейчас на них куда приятнее смотреть, чем раньше! И поговорить можно...

— Хватит! — рявкает, обрывая его сетования император. И от силы звуковой волны, с которой он это делает, вздрагиваю уже не только я. — Хватит увёрток! Если ты продолжишь свои попытки на меня воздействовать, подпишешь смертный приговор и себе, и всем тем, кого сюда привёз!

Сийола невольно ахает, вот только Ретим, находящийся рядом, оперативно зажимает ей рот, и они исчезают за спинами телохранителей. Старшая наследница, с беспокойством посмотрев в их сторону, переводит взгляд на мужа и осуждающе качает головой.

Несколько секунд Ашидар, закрыв глаза, стоит молча, чуть заметно покачиваясь. На искажённом эмоциональным порывом лице появляются сначала печаль, потом боль, а когда он поднимает веки, то и во взгляде, всегда уверенном и активном, светятся только грусть и усталость.

— Хорошо, — он начинает говорить совсем бесцветным, лишённым ярких красок голосом. — Простите, я не хотел на вас давить, просто привычка сработала. Трудно перестать использовать имеющиеся возможности, после того как применял их постоянно на протяжении тридцати лет.

— Долгий срок, — почти спокойно комментирует император, поощряя его откровенность. — Что же заставило тебя решится на столь масштабную махинацию? Какая была в ней необходимость?

— Можно сказать, жизненно важная, — отвечает устроитель. — Посмотрите на меня.

Он развязывает пояс и с трудом стаскивает с себя плотный халат, который, оказывается, как корсаж поддерживал рыхлое тело. И теперь оно обвисает, словно нагретый воск. Тесная рубашка оконтуривает пухлые руки и грудь. Из-под неё видны объёмный живот и толстые короткие ноги в свободных шароварах, ничуть не скрывающих того, насколько не эстетичен облик их обладателя.

— Отвратительно, не правда ли? — спрашивает Ашидар и, понимая, что из вежливости никто не признает в нём урода, не дожидаясь ответа, быстро продолжает: — Это типичный облик для тех, кто живёт на моей планете, которая далека от границ вашей империи. Да, я не империанин. И попал сюда совершенно случайно, когда из-за неполадок в двигателе мой корабль выбросило в этот сектор Галактики. Увидев вас, я понял, как сильно мы ущемлены в том, что могла бы дать нам природа! Путешествуя по империи, я осознал, насколько же мы безобразны. Но самое страшное то, что мы понятия не имели о возможности иметь столь совершенный и восхитительный облик. Миллионы лет нашей эволюции не породили ничего, кроме вот этого... — Он снова с грустью смотрит на своё тело и переводит взгляд на Хасми и Тиларию. — И у этих личинок, останься они на Леде, не было никаких шансов стать другими. Я всего лишь хотел сделать свой мир прекраснее. Ведь сейчас на моей планете три миллиарда таких же, как я, невзрачных, лишённых красоты ледвару. А теперь у их потомков появится шанс стать иными, потому что мои изменившиеся личинки станут для всех образцом идеального облика.

— Триста на три миллиарда... — сдержанно, но тем не менее заметно потрясённо выдыхает император. — Не слишком ли мало?

— Я сделал всё, что смог, — пожимает пухлыми плечами Ашидар. — Не нашёл иной возможности. В любом случае, нужно же было с чего-то начинать?

— Почему ты выбрал такой странный способ? — в голосе императора вновь появляется настороженность.

— Почему странный? Как ещё я мог действовать? Я забрал с Леды столько вылупившихся личинок, сколько смог увезти. Почти двадцать лет выращивал, пока их тела не созрели для трансформации. Пройти её они должны были синхронно, то есть летать с планеты на планету и просить империан взять пару-тройку личинок, чтобы дать возможность малышам измениться, я не мог. Остановить выбор на внешнем облике одной расы мне казалось неправильным. Это опять-таки сильно снизило бы разнообразие, да и в будущем могло сулить массу неприятностей, если бы вдруг вы обнаружили, что на Леде живут идентичные кому-то из вас, но не империане. Именно поэтому я и подумал, что празднование Карнавала, когда столько империан разного облика соберутся в одном месте — это идеальные условия! Обратился к королю Лорепа, чтобы он разрешил мне стать устроителем и принял программу праздника, согласно которой гостям полагались личные личинки. Да, признаю, я использовал для этого свои способности, но никому этим не навредил!

— И как это стыкуется с тем, что личинки вас боятся? — раздаётся обвиняющий звонкий голос, и его обладательница вновь оказывается в центре внимания. — Зачем же было их принуждать, если ваша цель была столь значима, а намерения благородны?! Можно же было просто объяснить!

Ашидар грустно качает головой.

— Что вы знаете о личинках, младшая наследница? — вопрос он задаёт риторический, потому что сам же на него и отвечает: — Милые, молчаливые, послушные малыши, которые никому не причиняют вреда и думают только о том, чтобы гостю было хорошо. И знаете, почему это так? Да потому что я их вырастил такими! А хотите я вам расскажу, какие они на Леде? Вздорные, крикливые, непослушные, своенравные, всё делающие наперекор, обожающие усиливать негативную эмоциональность и совершенно не прислушивающиеся ни к каким доводам. Они никогда не поменяют свою свободу на необходимость провести несколько дней рядом с тем, кого им навязывают, как бы вы ни пытались объяснить им необходимость этого. На них не действуют ни убеждения, ни уговоры, ни обещания, ни поощрения. Единственный способ их укротить, заставить подчиняться и принять хоть какую-то информацию — ментальное давление, а вот как раз его родители предпочитают не применять. Всё же это их дети. Хотя, конечно, бывают и исключения. Я, например. Потому что среди личинок есть и моё дитя.

— Но ведь вы же их впроголодь держали! — не сдаётся Сийола, по всей видимости успевшая "выпытать" у Хасми нюансы нашего пребывания на корабле устроителя. А может, просто вспомнившая о том, с каким аппетитом мы ели.

Ашидар беззвучно что-то шепчет, закатывая глаза к потолку, но всё же объясняет:

— Во-первых, личинки могут больше месяца существовать без еды совершенно спокойно. Во-вторых, не все двадцать лет они голодали, а только три дня перед прибытием. Потому что отсутствие питательных веществ, а затем сразу их большое количество стимулируют трансформацию, и она протекает быстрее.

— Почему ты действовал один? — переключает его внимание на себя и меняет направление допроса император. — Неужели на Леде не нашлось единомышленников?

— Как можно объяснить слепому, что такое свет? Как объяснить, что означает сладость, тому, кто ни разу не пробовал сахара? — Горечь в словах устроителя становится отчётливей. — Я вернулся домой, но никто из ледвару не понимал, о чём я им рассказывал. Меня сочли сумасшедшим. Я три года провёл в изоляции, а когда меня выпустили, понял, что если хочу изменить свой мир, то мне не на кого рассчитывать, кроме как на самого себя. Да, личинок мне пришлось украсть. Как и корабль. Но зато теперь, когда я их привезу на Леду, все поймут, что именно я хотел сделать!

— Привезёшь? А если они не захотят возвращаться? Снова их заставишь?

— Нет, теперь это уже не в моих силах. Взрослые ледвару нечувствительны к ментальному давлению, они будут принимать решение самостоятельно. Я улечу с теми, кто согласится. И очень надеюсь, что вернуться на свою родную планету захотят все.

— Хорошо, — одобряет император. По всей видимости, подобная уступчивость ему импонирует. — Значит, именно поэтому ты не переживал, что личинки получат облик тех, кто имеет отношение к правящим династиям? Знал, что в империи они не останутся?

— Именно поэтому, — подтверждает Ашидар. — А ещё потому, что сложно заранее предугадать, как именно изменится внешность. Да и никаких уникальных способностей, которые имеются у империан, личинки не получили. Они остались ледвару, и у них есть только то, что заложено в них нашей природой. Способность управлять эмоциями. Именно этим личинки расплачивались за то, что получали от вас частичку прекрасного! Неужели доставленное гостям удовольствие недостаточная плата за это?! Ведь вы ничего не потеряли! А в некотором смысле даже приобрели. — Он выразительно смотрит на Хасми, рядом с которым стоит Сийола.

— Что значит "приобрели"? — напрягается девушка. — Это связано с тем, как работает "программа" трансформации?

— В определённом смысле, — послушно отвечает Ашидар. — Личинка получает внешний вид того, к кому объект её физического контакта привязан сильными эмоциями.

Взгляд императора впивается в дочь, тёмные брови изумлённо ползут вверх, однако от комментариев империанин воздерживается.

Сийола бледнеет, краснеет, снова бледнеет и задумывается, уходя в себя. Ретим тоже не остаётся равнодушным к подобному заявлению и с хорошо заметной тревогой смотрит на Тиларию. Даже Делим подаётся ближе к краю балкона, чтобы ничего не пропустить. И лишь старшая наследница прищуривается и прижимает ладонь ко рту, чтобы спрятать... улыбку?

— Облик ледвару — это отражение ваших симпатий и влечений, — словно не замечая их реакции, пафосно вещает Ашидар, и его голос вновь насыщается эмоциональностью. — При этом, несмотря на внешнее сходство, изменившиеся личинки никогда не смогут составить конкуренцию тем, к кому имеются настоящие чувства. Они лишь наглядное подтверждение того, в чём бы вы хотели убедиться или боялись признаться самим себе.

— Сийола? — едва стихает громкий мужской голос, раздаётся мягкий женский. — Ты нам ничего не хочешь сказать?

* * *

"Да здравствует Империя!"

Восторженные крики на фоне громкой триумфальной музыки звучат практически беспрерывно. Отражаются от ступенчатых конструкций, на которых расположились размахивающие руками зрители, подхватываются ветром и уносятся в высь неба Лорепа — стремительно темнеющего, украшенного плотной россыпью становящихся всё ярче звёзд и расцвеченного яркими всполохами праздничного салюта. Тот беспрестанно взрывается огненными зарницами, распускается диковинными цветами, разлетается звёздной россыпью, чтобы искрящейся пылью медленно опуститься и осыпать собой наслаждающуюся представлением публику.

Шумная толпа приветствует праздничную процессию, которая движется по той самой дороге, где я и Делим пересеклись с эдгуру.

Империане разных рас: миниатюрные, розововолосые в изящных облегающих платьях и высокие, с огненно-оранжевыми короткими стрижками — в весьма откровенных купальниках, почти не скрывающих гибких тел. Темнокожие в свободных блестящих тогах и более бледные с длинными зелёными косами, в одеждах ошеломительного покроя. Фиолетововолосые в украшенных огромными перьями одеяниях и со снежно-белыми волосами в искрящихся серебром костюмах...

У меня глаза разбегаются от буйства красок, теперь уже привычных, восхищающих и завораживающих своей яркостью.

Участники шествия — весёлые и показательно серьёзные, танцующие и марширующие, демонстрирующие свои умения и способности — неторопливо идут по упругому покрытию, а следом за ними едут представители правящих династий. Они взмахами рук приветствуют собравшихся зрителей, с удобством расположившись на сиденьях высоких подвижных транспортников, раскрашенных в традиционные цвета и несущих на себе символы соответствующих планет. Главная, заключительная часть Карнавала в самом разгаре.

С интересом наблюдая за необычным зрелищем, я даже забываю о том, что мне, по-прежнему бледной и бесцветной, на этом фееричном празднике, в общем-то, похвастать нечем. Разве что полученным от портного нарядом. Конечно, не таким уж и эффектным, довольно скромным, но всё же более элегантным, чем простой плащ или накидка. Сложного покроя длинная тёмно-фиолетовая юбка, такого же цвета корсаж и молочно-белая непрозрачная шаль, прикрывающая плечи и руки. А я-то, наивная, думала, что мне это всё не понадобится! Впрочем, это Делим настоял, чтобы я нарядилась и приняла участие в шествии, вместо того чтобы остаться в отеле.

Незаметно, сквозь прорези в маске, закрывающей верхнюю половину лица, я рассматриваю сидящего рядом со мной исгреанина, стараясь не мешать ему наслаждаться происходящим вокруг. Золотисто-коричневый пиджак с богатой блестяще-сиреневой вышивкой, высокий воротничок светлой рубашки, тонкий белый шарф, закрывающий шею. Тёмные вьющиеся волосы аккуратно уложены. Красивый. Очень. Раньше я почему-то на это внимания не обращала. Вот только маски на нём нет, их надели только ледвару. Император решил не смущать жителей империи видом двойников, а о том, чтобы бывшие личинки отсиделись в апартаментах и не увидели празднования, никто из гостей даже слышать не захотел.

Несмотря на моё стремление оставаться незаметной, Делим всё же поворачивает голову, чтобы подмигнуть мне и улыбнуться. Милый он. Внимательный. А ведь я ему в принципе совсем никто, и возиться со мной он совершенно не обязан. Но исгреанин всё равно это делает, а мне осознавать и чувствовать чью-то заботу очень приятно. И бороться с желанием продлить это удовольствие с каждой минутой становится всё сложней. Мне казалось, будет проще с ним расстаться.

Решение вернуться вместе с другими ледвару на свою родную планету я приняла сразу. Да, империя хороша. Великолепна. Изумительна. Но... Она не для нас. В ней нет места чужакам. И, несмотря на то что император пообещал обеспечить комфортные условия проживания нежелающим улетать, никто не захотел остаться. Все оказались единодушны в своём стремлении попасть домой, чтобы жить среди сородичей. Определиться в этом смысле мне было тяжелее всех, потому что я знала, что в стадии частичной трансформации на Леде у меня нет полноценного будущего. Но его нет и в империи. Быть постоянной обузой для Делима, который слишком ответственен, чтобы бросить меня на произвол судьбы, я себе позволить не могу. Даже если хочется.

С трудом, но всё же подавляю стремление коснуться его руки. Потакать своим желаниям я права не имею, а империанину это уже не нужно. Ему хорошо и без эмоциональной коррекции с моей стороны, а как ещё он должен себя чувствовать, если вокруг такое веселье, а на душе облегчение? Ведь теперь у наследницы империи есть настоящий жених, и братьям-близнецам больше не нужно мучиться и искать неуловимого героя из сновидений, придуманных сестричкой.

Да, да, именно придуманных.

— Расскажу, что мне остаётся? — Это Сийола ответила на вопрос, заданный родительницей. — Я так ждала своего пятнадцатилетия! Мечтала, что влюблюсь. Предвкушала эти сладкие минуты первой симпатии. Волновалась. А в итоге на дне рождения во время знакомства ничего не произошло. Я смотрела на принцев и ничего не чувствовала, кроме любопытства. Ни-че-го! Совсем! Ни к одному из них! У меня не сбилось дыхание, не забилось сильнее сердечко, не пропал голос. Мне было очень обидно. Я не понимала, что со мной не так. И когда ты вечером пришла спрашивать про симпатии, я выдумала себе оправдание. А потом поздно было признаваться. И страшно. Потому что вы такие масштабные поиски организовали, что перспектива получить нешуточное наказание стала для меня реальной. Я медлила, оттягивала неизбежное, а когда прилетела на Лореп, поняла, что Рилас мне нравится. И всё стало ещё сложнее. Попыталась его оттолкнуть, чтобы не влюбиться окончательно, а в итоге...

В итоге она всё же обрела своё счастье.

"Да здравствует наследница!", "Да здравствует принц!" — толпа приветствует движущийся перед нами транспортник, переливающийся всеми цветами радуги и напоминающий по форме раздавленного гравитацией эдгуру. Там сидят радостные Сийола и Рилас. За их спинами, чуть ниже, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, удобно расположились их двойники-ледвару.

Симпатия маленькой фантазёрки оказалась взаимной. Это стало понятно сразу, едва в апартаменты императорской четы вошла её абсолютная копия, а следом за ней появился растерянный отпрыск правящей на Лорепе династии, которого пригласили для личного разговора. И какое же облегчение отразилось на лице ферта ле'Адиса, когда он увидел своё отражение в облике Хасми и получил исчерпывающее объяснение от старшей наследницы!

Простой, но красивый ритуал признания за ним права на свадьбу с наследницей, тут же проведённый императором, оставил в моей душе неизгладимое впечатление и радость за тех, чьи судьбы теперь навсегда связаны взаимными чувствами. Даже Ашидар, которого отвели в сторонку, но не отпустили, прослезился. Шумно высморкался и тем самым привлёк к себе новую порцию внимания, потому что Рилас тут же вспомнил о полученных им и Сийолой ложных приглашениях на прогулку, подделке писем и организации "побега" эдгуру. По результатам расследования следы вели к устроителю.

— Я не хотел ничего плохого, — возмутился обвинениями Ашидар, — лишь попробовал подтолкнуть вас друг к другу! Как и любой другой ледвару, я прекрасно ощущаю чужие эмоции. И то, что в душе наследницы жуткая смесь страстного желания быть вместе с принцем и столь же яростного нежелания приближать его к себе, я почувствовал сразу! Вот и решил помочь, предоставив возможность ферту ле'Адису проявить себя настоящим героем в глазах фиссы Сийолы. Она ведь опасалась, что он к ней ничего не испытывает. Ей нужно было подтверждение того, что симпатия взаимна, а что в этом смысле могло быть нагляднее и эффективнее, чем спасение от реальной опасности? Мои эдгурчики были для этого идеальным средством. Я приказал им лишь напасть, но не причинять вреда. И очень расстроился, узнав, что ничем не смог помочь ферту Риласу и фиссе Сийоле. Сейчас я счастлив, оттого что и без моего вмешательства их желание быть вместе исполнилось.

О том, что благодаря его афере бороться с хищными шариками пришлось мне и Делиму, устроитель промолчал. Он вдруг спохватился и чуть ли не в ноги императору упал, слёзно умоляя отпустить его. Пусть под строгим надзором! Неусыпным контролем! Но шествие же скоро должно начаться! Как можно его пустить на самотёк?!

Своего он добился. Посчитав просьбу справедливой, император приставил к нему Коридана, ещё одного безопасника-лорепианина, отряд военных и отправил выполнять взятые на себя обязательства. Видимо, полного доверия, несмотря на все оправдания, Ашидар в его глазах не получил, возможно потому, что ни слова не сказал о том, как поступил в отношении меня.

Я в большей степени именно поэтому не хотела идти на шествие. Боялась, что устроитель меня заметит, узнает, несмотря на маску, и поймёт, что Делим меня вытащил, а перспектива получить очередную ментальную взбучку мне совсем не импонирует. Хотя теперь, сидя рядом с исгреанином, я ловлю себя на мысли, что ради этих чудесных мгновений готова выдержать что угодно.

Вздрагиваю, потому что Делим придвигается ближе и склоняется к моему уху.

— Мы скоро окажемся в зоне видимости императорской ложи, а где-то там и Ашидар крутится. Не хочу, чтобы он тебя видел. Ты не против немного погулять? — спрашивает, словно мысли мои подслушал.

Послушно поднимаюсь и следом за империанином встаю на антигравитационный механизм, который опускает нас вниз. Через пару минут мы исчезаем для всех, скрываясь за небольшой дверцей в стене конструкции, поддерживающей нижний ряд зрителей.

— Устроитель, конечно, всё равно узнает, что тебя нет на корабле, но лучше этот "приятный" момент оттянуть, — продолжает говорить Делим, когда для этого появляется возможность. Здесь намного тише, гомона почти не слышно, да и музыка едва-едва ощущается. — Послушай, Дивария...

Он неожиданно останавливается и, взяв меня за плечи, шагает в сторону, чтобы в итоге прижать к стене туннеля.

— Знаешь, в чём я не могу разобраться? Чего он опасается больше — того, что я тебя найду, или того, что не найду? С одной стороны, он тебя спрятал, изолировал. С другой, перед самым шествием успел связаться со мной и с невероятным беспокойством в голосе, глазах и прочих частях своего тела поинтересовался, есть ли новости насчёт моей сбежавшей личинки. И смотрел на меня с таким выражением, когда я сказал, что нет, словно я не оправдал его ожиданий. То ли он действительно великолепный актёр, то ли я чего-то не понимаю.

Я пожимаю плечами, ощущая, как плотно лежат на них его ладони, не желая меня отпускать.

— Ты на самом деле хочешь лететь с ним на Леду? — не сдаётся Делим. — Ведь мы до сих пор не уверены в том, что он сказал правду. Никаких реальных доказательств, кроме слов, у него нет. А придумать и озвучить можно всё что угодно. Допустим, сейчас он тебя не тронет, понимая, что ты под нашей защитой, но когда вы останетесь с ним наедине на корабле, кто сможет гарантировать твою безопасность?

Он прав. Никто. Возвращение — это риск. Но лучше рискнуть и проиграть, чем... Чем что? Осознав, что Делим молчит, продолжая всматриваться в мои глаза, я теряю мысль. А потом вообще забываю, о чём он меня спросил, потому что исгреанин наклоняется ко мне и оказывается настолько близко, что я кожей его дыхание чувствую. Сильные руки, наконец, исчезают с плеч, но только для того, чтобы переместиться выше и обхватить ладонями мою голову.

— Останься, Дивария. Ты мне нужна...

Тихий шёпот, непередаваемая тревога вперемешку с нежностью во взгляде, губы, коснувшиеся моих, и я закрываю глаза, не в силах выдерживать той эмоциональности, которая льётся на меня нескончаемым потоком. Окатывает жаркими волнами, рвёт тело на части, проникает в каждую клеточку, заставляя выгибаться от боли, смешивать писк со стонами и цепляться за того, единственного, кто со мной рядом. Чувствовать его поддержку, дышать вместе с ним, умирать и рождаться заново...

Медленно прихожу в себя, начиная воспринимать не только свои ощущения, но и окружающее меня пространство. Тепло тела, к которому я прижимаюсь. Мягкость ткани, окутывающей ноги. Прохладу воздушного потока, забрасывающего волосы на лицо. Непроизвольно касаюсь массы тонких путающихся нитей, отделяя и оттягивая в сторону длинную прядку. Идеально ровную. Гладкую. Тёмную. Насыщенно-коричневую. Хотя и есть в ней что-то красноватое, когда скудно освещающие туннель светильнички вспыхивают особенно ярко вслед за восторженным рёвом толпы над нами.

— Как ты? — беспокоится Делим, по-прежнему удерживая меня в своих руках.

— Норм... — неожиданно для самой себя пытаюсь ему ответить, используя новые возможности тела. Потребность общаться побеждает привычку молчать. — Нормально.

— Я за тебя испугался, — объясняет исгреанин. Его объятия становятся крепче, словно он до сих пор не верит, что я могу устойчиво стоять на своих ногах. — Не думал, что трансформация такая болезненная.

— Это потому что быстрая. Если медленная, то её совсем не ощущаешь, — поясняю, вспомнив, как делилась со мной своими впечатлениями Тилария. Мы с ней несколько минут провели вместе, пока империане разбирались со своими проблемами. Так вот, её изменения шли в течение всей ночи, и утром она их даже не сразу заметила.

Делим так внимательно вслушивается в мой голос, что мне становится не по себе. Скрывая нежданное смущение, я перевожу взгляд на свою руку, кожа на которой потеряла прозрачную белизну и обрела приятный смуглый оттенок. Сообразив, что всё ещё сжимаю в пальцах волосы, убираю их за ухо. Коснувшись виска и ощутив под подушечками пальцев плотный жёсткий материал, вспоминаю — маска.

— Сними, пожалуйста, — тут же просит принц.

Просьбу выполняю. Не имею я права прятать облик от того, кто мне его дал. А Делим... Делим перестаёт дышать. Приоткрыв рот и потеряв дар речи, всматривается в черты моего лица, пока наконец не вдыхает судорожно от нехватки воздуха

— На кого я похожа? — осторожно интересуюсь, потому что реакция у него неоднозначная, а о личных предпочтениях исгреанина я ничего не знаю. Вернее, знаю про неофициальные временные связи, а вот были ли среди них устойчивые симпатии, мне неизвестно.

— На мою мечту, — потрясённо выдыхает принц. — Невероятно...

Мужская рука невесомо скользит по моей щеке, шее, гладит плечо, закрытое плотной шалью. Делим отступает, выпуская меня из объятий и стягивая мешающую ему деталь праздничного наряда. Карий взор опускается, изучая изменившееся тело. А я радуюсь предусмотрительности портного. Ткань корсажа и верха юбки эластичная, и только поэтому у меня нет дискомфорта от того, как туго она натянулась в тех местах, где задерживается взгляд исгреанина.

— Дивария...

От хриплых ноток в его голосе у меня всё внутри замирает. Бессознательно подаюсь навстречу, а дальше мне остаётся только таять под напором скользящих по телу горячих ладоней, зарывающихся в волосы сильных пальцев, настойчивых губ, ласкающих мои.

— Не отпущу! — жарко шепчет империанин, покрывая лицо поцелуями. — Я так долго тебя ждал. Ты останешься со мной.

— Не останусь, Делим, — отстраняюсь, остужая его пыл, а заодно и своё взбудораженное прикосновениями тело. — Я — ледвару. То, что ты видишь, — всего лишь оболочка. Никто не знает, насколько мы совместимы. Зачем тебе разрушать свою жизнь?

— Глупая... — сердито выдыхает исгреанин. Моё лицо вновь оказывается в захвате ладоней, и Делим прижимается своим лбом к моему. — Я тебя люблю. И даже если между нами не может быть ничего большего, мне будет достаточно того, что ты рядом. Ты умеешь танцевать?

Танцевать? Непонимающе смотрю на него. Ашидар ни о чём таком нам не говорил.

— Неважно. Руку давай, — не дождавшись ответа, требует Делим. И командует, едва я выполняю просьбу: — Присядь. Поднимись. Шаг ко мне. От меня...

Не понимая, что именно он делает, я всё же с ним не спорю, послушно выполняя распоряжения. Праздник ещё не закончился, и никто не снимал с меня обязанности делать всё для того, чтобы гость получал удовольствие. Очень скоро его ладони оказываются на моей талии, и двигаться синхронно приходится нам обоим. А это, надо сказать, значительно легче делать, чем одной. И приятнее. Правда, потом он вновь просто удерживает меня за руку, продолжая инструктировать:

— Шаг. Поворот. Замри...

Неожиданно резким движением Делим подхватывает меня под бёдра, поднимает и, крутанувшись пару раз вокруг своей оси, вжимает собой в стену туннеля, покрытую мягким упругим материалом. Ловит ртом сорвавшееся с моих губ судорожное "ох!", и возможности говорить у меня не остаётся. Я невольно вцепляюсь пальцами в широкие плечи и зажмуриваюсь, потому что мужские руки с нажимом скользят по голой коже ног, сминая юбку. А вскоре уже ни о чём не думаю, потому что... Потому что, по всей видимости, нет между нами никакой несовместимости.

* * *

— Делим, ты всё же подумай хорошенько, может, останетесь в империи?

— Нет, я не передумаю. Мы с Диварией будем жить на Леде.

Стоящий у окна император морщится от упрямой решительности сына. Старшая наследница тоже с тревогой смотрит на своего отпрыска. И я их, в общем-то, понимаю. Делим, исчезнувший вместе со мной во время празднования, заявился с утра пораньше в родительские апартаменты и практически без предисловий объявил, что мы с ним женаты, а теперь ещё и не собирается менять своё решение улететь. Хорошо хоть мотивы объясняет.

— Я организую посольство и буду первым представителем империи на Леде. Нужно же с чего-то начинать, чтобы наладить нормальные дипломатические отношения. Весьма вероятно, что методы Ашидара на Леде вне закона, и как его сородичи воспримут ледвару иного облика, совершенно неясно. Это тоже необходимо проконтролировать, чтобы в крайнем случае успеть хоть какие-то меры принять. А то ведь ледвару "старого образца" могут и поубивать тех, кто, по их мнению, "нестандарт".

— Ага, ага, правильно, — поддакивает Сийола, сидящая на диванчике рядом со мной. Она первая примчалась к родителям, едва узнала новости. — И вообще мы не в курсе реальных помыслов Ашидара. Может, он вовсе и не из чистого альтруизма хотел красивых обликов для личинок, а, например, для того, чтобы потом на родной Леде продать их подороже и нажиться на этом. Наверняка там есть своя аристократия. Вот они бы и купили, чтобы свой род покрасивее сделать...

— Ну у тебя и фантазия!

Рилас, стоящий за спиной Сийолы, округляет глаза и качает головой. Он тоже не остался в стороне и был приглашён, поскольку как будущему императору ему теперь положено вникать во всё, что так или иначе касается безопасности и стабильности империи.

— Пообщаешься с моей семьёй подольше и не такое начнёшь выдумывать! — парирует наследница, оборачиваясь и одаривая своего жениха смеющимся взглядом.

— Мне кажется, что Ашидар, организуя эту авантюру, как раз и надеялся на то, что кто-то из империан влюбится в свою личинку, — подаёт голос Ретим. Сидящий в кресле напротив, он равномерно постукивает по полу носком ботинка, словно что-то отсчитывает. — Вероятность была не слишком велика, но вполне реальна, ведь по крайней мере восемь гостей не имели устойчивых эмоциональных привязок. Это по моим данным. Устроитель наверняка задумывался о том, что его ждёт после возвращения, и искал способы получить защиту в нашем лице. Ты, братишка, вспомни, как он обрадовался, когда увидел тебя и Диварию.

Делим только коротко и весьма неопределённо хмыкает в ответ. А что тут можно сказать? Разве что подивиться ушлости устроителя, оказавшегося... моим отцом.

Вчера, когда мы наконец всё же добрались до выхода из туннеля, вынырнувшая словно из ниоткуда грузная фигура с распахнутыми объятиями бросилась нам навстречу и привела в шоковое состояние не только меня и Делима, но и матёрых безопасников, вынужденных окружить нас кольцом, чтобы не вводить в курс происходящего любопытных зрителей.

— Дочурка! Счастье-то какое! Получилось! А я переживал! Боялся, что не успеете, не сообразите. А оно вот как, оказывается! — причитал Ашидар, пытаясь обнять нас обоих. Впрочем, сделать это ему не никак не удавалось. Мешали две причины: короткие пухлые руки и что-то упругое, возникшее между ним и нами.

— Лучше тебе держаться от принца на расстоянии! — сердито предупредил Коридан. Шагнул ближе к нам, и напряжение невидимой преграды усилилось. Видимо, это он её и создавал.

— Ладно, ладно, — покладисто согласился и отступил Ашидар. Однако восхищения в его глазах, созерцающих нашу пару, это не уменьшило. Мне даже показалось, ещё немного и он в обморок упадёт от избытка чувств.

— Дочь? — Делим немедленно задвинул меня себе за спину. — Для ледвару это нормально — издеваться над собственными детьми?

— Так и знал, что опять неправильно всё поймёте. Хотел, как лучше, а вы... — эйфория устроителя моментально сменилась обидой, и уголки губ трагично опустились.

— Вы меня увезли и спрятали, чтобы Делима подтолкнуть и дать ему возможность определиться в своих желаниях? И сделали это демонстративно жёстко, потому что знали, что он всё увидит на записях дисков-летучек? — Несмотря на прежний страх перед ним, я всё же решилась вмешаться и выглянула из-за широкого плеча. В ответ получила благодарный взгляд и радостное пояснение:

— Умничка моя! Прости, что я говорил обидные слова и вёл себя грубо, но трансформация замедляется не столько от отсутствия объекта рядом, сколько от резкой смены эмоционального состояния самой личинки. Когда ей комфортно, изменения продолжаются, несмотря на наличие расстояния. Знаешь, какой облик тебя ждал, если бы трансформация завершилась в то же время, что и у остальных личинок? Той единственной, которая доминировала в сердце Делима. Его матери. Любовь к ней на тот момент была сильнее нежности к сестре, и уж тем более с ней не могли конкурировать чувства к тебе. Ты бы приобрела облик старшей наследницы, и это убило бы всё то, что зарождалось между вами. Как же я рад, что не ошибся! Ферт Делим... — Ашидар вдруг испугался и даже отступил ещё на шаг. — Вы не подумайте, я не хочу обидеть фиссу Евеллину, она прекрасна, но ваша фантазия... — Он снова посмотрел на меня. — Бесподобна.

— Я до сих пор не могу понять, как так получилось! — возвращая меня в настоящее, восхищается младшая наследница. — Дивария, ты такая красавица! И совсем-совсем ни на кого не похожа! У тебя глаза просто изумительные! Они даже не карие, они... — Сийола замолкает в попытке подобрать нужное слово. — Дихол! Я забыла, как бабушка этот оттенок называла!

— Янтарные, — подсказывает старшая наследница, которая, бросая на нас задумчивые взгляды, перебирает лепестки ярко-зелёных цветов, стоящих в вазе у окна. — Ты меня удивил, сыночек.

— Я сам не ожидал. Ашидар сказал, что принять новый облик, иной, которого ещё нет в реальности, — это самая большая удача для ледвару, — поясняет Делим, начиная ласково поглаживать меня по голове, потому что я прячу лицо на его плече.

Повышенное внимание и обсуждение моей внешности смущают меня неимоверно. Я настолько привыкла осознавать себя невзрачной и незаметной, что всё ещё не верю, что трансформация закончилась и образ прекрасной стройной девушки в зеркале принадлежит мне. Как и в то, что ритуал танца оказался свадебным, а Делим мне теперь муж.

Муж... Удивительно, что и в империи, и на Леде эти понятия идентичны. Как и то, что происходит между теми, кто любит. Ашидар на занятиях нам объяснял, что после трансформации появится не только новый облик, но и новый тип отношений друг с другом, но я не ожидала, что подобное возможно между ледвару и империанином. В этом смысле была даже рада тому, что Делим не стал медлить, не заставил ни меня, ни себя мучиться в сомнениях, а сразу всё выяснил. На практике, так сказать.

Правда, я опасалась, что привыкший самостоятельно принимать решения исгреанин будет настаивать на том, чтобы я осталась с ним в империи. Однако муж понял и принял моё желание жить на родной планете. И теперь делает всё, чтобы мне было с ним хорошо и я чувствовала себя комфортно. Он даже Ашидара заставил отдать ему обучающие фильмы о жизни ледвару, которые тот показывал, когда мы были личинками. Потом почти всю ночь сидел рядом со мной и их изучал, пока я отсыпалась. И вот теперь пересказывает родным то, что узнал.

— На Леде практически все похожи на своих родителей, потому что при трансформации остаются с ними. Тех, кто находит себе пару до начала изменений, очень немного. В их облике чуть больше индивидуальности, но они всё равно не слишком эффектны из-за того, что воображение ледвару скудно. Леда — далёкий от нас бесцветный, бесформенный мир, который не способствует развитию воображения.

— Подожди! Как ты сказал? — схватив за руку, останавливает брата Сийола. — Далёкий? Бесцветный?

Делим кивает, и в наступившей тишине отчётливо слышится растерянный девичий голосок:

— Тот, кто далеко, окажется близко. Сломает реальность, взрастит иллюзию, разрушит традиции. Тем, кто окрасит небо, будет он... Мама! Папа! — громкое восклицание заставляет меня вздрогнуть. — Это же предсказание Аолиса сбывается! То самое, которое он на вашей свадьбе сделал!

— С чего ты решила, дочка? — Император и его жена обмениваются изумлёнными взглядами.

— Ашидар бесцветных ледвару сделал яркими! Они для нас живут на небе, ведь Леда — планета возле одной из звёзд! Далёкая планета, откуда и привёз личинок устроитель! Вот и получается, что он был далеко, а оказался близко и окрасил небо! А их нынешний облик — чем не иллюзия? Они же не настоящие империане! Да и наличие личинок, усиливающих положительные эмоции гостей, отнюдь не укладывается в привычный ритуал празднования. Послушайте! — В тёмных глазах Сийолы вспыхивает предвкушение. — А если сделать присутствие личинок на празднике новой традицией?! Представляете, как будет здорово! Оживающие мечты! Фантазии, которые становятся реальностью! И для нас, и для ледвару, которые этого захотят! Пусть это будет не просто Карнавал, а...

— Карнавал желаний, — с улыбкой заканчивает Делим, обнимая и притягивая меня к себе.

— — — — — — — —

Дорогие читатели!

Этот рассказ входит в серию Империя Объединённых Территорий.

Другие книги серии:

"Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге"

"Институт фавориток"

"Наследница Торманжа"

"Ёлка для принца"

"Межзвёздный мезальянс. Право на ошибку"

Все произведения самостоятельные, с разными героями, однако сюжетно связаны общим миром, его традициями и хронологией событий.

Эль Бланк, 2017

ООО "Реноме", 2017