Тетрадь Смерти по-русски

Тем, кто это аниме не смотрел (а таких определённо большинство), советую перед прочтением бегло проглядеть эту страницу в Википедии — http://ru.wikipedia.org/wiki/%D2%E5%F2%F0%E0%E4%FC_%F1%EC%E5%F0%F2%E8

Во всяком случае, тогда вы будете знать, что представляют собой попавшие сюда из аниме персонажи, а большего для понимания сюжета и не нужно.

Закончились события оригинального аниме на том, что главный герой Лайт Ягами по прозвищу Кира (от искажённого слова "киллер") проиграл, и, тяжело раненный, убегает от своих врагов — но давший ему когда-то Тетрадь Смерти Рюк, являющийся одним из Богов смерти, убивает его, чтобы он не мог рассказать ничего о Тетрадях Смерти и синигами (Богах смерти). Поскольку откуда берутся новые Боги смерти — неизвестно, я предположил, что Лайт, как человек, столь массово использовавший при жизни Тетрадь Бога смерти (позволяющую убить любого человека, имя которого он туда запишет, выбрать способ его смерти и даже управлять его судьбой перед гибелью), стал новым Богом смерти. Именно с этого момента и начинаются события фанфика.

Ещё одно примечание: главный герой был описан мной как типичный представитель соционического типа Гамлет (насколько я Гамлетов себе представляю), отсюда и его склонность к пафосу, несдержанность и слишком много эмоций по случаю очередной победы.

=============================

=============================

— Лайт, ты что, всё ещё дуешься? Ну Лайт... — Рюк упорно увивался вокруг нового Бога смерти.

— Ещё бы мне не дуться за свою смерть! Ты, ублюдок, меня убил, и я теперь должен считать тебя лучшим другом?!

Уродливая звериная морда синигами, названного Лайтом, повернулись в направлении Рюка.

— Ой, Лайт, да ладно тебе! Подумаешь, убил. С кем не бывает? Когда-то и я был на твоём месте. Да и, согласись, это лучше, чем сидеть в тюрьме — а меньше пожизненного ты бы не получил.

— Может, и лучше, но у меня был шанс! Мне приходилось выворачиваться и из более опасных ситуаций. Да и едва ли меня ждала тюрьма — в случае поражения я бы получил электрический стул, никак не меньше. Но я бы хоть боролся до последнего!

— Вот и отлично, Лайт, хоть отмалчиваться перестал. Видишь ли, дружище, мне нужна твоя помощь...

— Помощь? — красные глаза Лайта хитро блеснули. — В чём?

— Неужели, Лайт, ты рассчитываешь провести вечность в этом скучном и сером мире? Конечно, ты здесь недавно, но скоро и тебе надоест. А я хочу добыть новую Тетрадь Смерти, чтобы получить возможность вернуться в мир живых. И получить свои... ЯБЛОКИ!

Рюк всплыл в воздух, перевернулся на спину и дьявольски захохотал.

— А без меня ты, стало быть, не сможешь? Интересно.

— Ну как же я сумею без такого гения, как ты, Лайт... — неумело польстил Рюк.

— Ладно, я помогу тебе. Только при условии, что и я тоже смогу вернуться в мир живых.

— Хочется, чтобы кто-то закончил за тебя начатое? — Рюк хитро подмигнул.

— Вот именно.

— Ну что же, значит, по рукам!

— По рукам!

* * *

2013 год.

Прошло уже 3 года с момента смерти знаменитого Киры, считающегося теперь величайшим преступником всех времён и народов. На его счету были жизни тысяч человек — пусть и были они в большинстве своём отъявленными преступниками, но отравленному лицемерным гуманизмом миру было на это плевать.

Почему гуманизм этого мира был лицемерным? А достаточно взглянуть на то, сколько крови было пролито после смерти злополучного Ягами Лайта.

Мир не вернулся к тому состоянию, которое было до начала деятельности Киры. Он стал гораздо, гораздо более жестоким местом. Убийцы, насильники и коррупционеры словно стремились наверстать упущенное. По всему миру прошло уже больше десятка мелких войн — лишь для того, чтобы набить карманы власть имущих в Европе и США. Растерзаны оказалась Ливия и Иран ради их нефти, в ответ тысячи террористов объявили джихад против оккупантов.

N и компания теперь сами жалели об уничтожении Тетрадей Смерти. Увы, наследник великого детектива L имел слишком идеалистичное представление о человеческой природе. Время указало ему на грандиозность совершённой ошибки, но было уже поздно.

* * *

Россия, Москва.

— Рюк, почему ты настаиваешь, чтобы мы отдали Тетрадь именно ему? Михаил, может быть, и сумеет тебя развлечь, но во что он со своими взглядами на жизнь превратит этот мир?!

— Не всё ли тебе равно? — Рюк уселся, скрестив ноги, и принялся подкидывать с таким трудом добытую ими Тетрадь Смерти. — Ты ведь теперь не человек — так что тебе до человеческого мира? Зато это будет весело!

— Может быть, ты и прав, Рюк, — его собеседник подлетел к сидящему за компьютером студенту, всё ещё неспособному увидеть двух Богов смерти. — В какой-то степени и мне интересно увидеть, что он сумеет сотворить с Тетрадью. Наконец, мы всегда сможем его убить.

Последняя фраза Лайта заставила Рюка энергично вскинуть голову:

— Ну вот, точно! Лайт, как я мог об этом забыть? — синигами хитро подмигнул.

— Ладно, отдаём Тетрадь. Я с тобой согласен.

Человек, названный ими Михаилом, всё так же печатал что-то на клавиатуре и не замечал двух Богов смерти. Рюк никогда не признался бы в этом своему собеседнику, но чем-то кандидат на роль нового Киры неуловимо напоминал Лайта, когда тот получил Тетрадь. Нет, разумеется, не тёмными волосами, не причёской типа "конский хвост", не старыми джинсами и не футболкой с портретом Сталина. Всё это на Лайта нисколько не походило. Тогда, может быть, сходство было в том же неукротимом яростном блеске, мелькавшем в его глазах при нажатии очередной клавиши?..

* * *

Михаил Чеканов, студент престижного экономического ВУЗа, сидел за компьютером и упорно продолжал затянувшийся до трёх часов ночи спор. Надо заметить, что дискуссия, развернувшаяся на популярном интернет-форуме, была весьма нетипичной. Обсуждался Кира.

Нет, обсуждение поверженного "анонимного тирана" не было редкостью в этом мире. Гораздо более редким событием являлась попытка оправдать его действия, за что во многих странах уже было введено уголовное наказание — как за пропаганду фашизма и экстремизма, но и такого рода взгляды встречались.

Однако Михаил упорно стремился доказать своему собеседнику, давнему поклоннику идей Киры, что этот самый Кира действовал всегда недопустимо мягко, надеясь, что мир можно изменить одним лишь страхом наказания. Куда уж там! Чеканов был твёрдо уверен, что лишь разрушив до основания старый мир, можно построить новый. К сожалению, такой возможности у двадцатилетнего студента не было — и, несмотря на все его мечтания, едва ли могла когда-нибудь появиться.

Но в эту ночь произошло нечто, предоставившее ему такую возможность.

В три с половиной часа перед ним прямо из воздуха появилась толстая тетрадь в чёрной обложке, на которой корявыми русскими буквами было выведено два слова:

"ТЕТРАДЬ СМЕРТИ"

* * *

Михаил был шокирован полученной от двух синигами информацией. Он получил в свои руки силу Киры! Правда, он увидел и то, во что превратился прежний Кира, что уже давало повод задуматься: так ли нужна Михаилу эта Тетрадь Смерти?

Но он решил, что возможность изменить мир стоит любого риска. Тем более Боги смерти не знали, что происходит с обычными умирающими — может быть, участь синигами ещё не худшее, что способно ожидать человека в посмертии?

И Чеканов твёрдо решил действовать. Он был полон решимости не допустить ошибок Ягами Лайта — благо тот теперь рядом в качестве вечного консультанта. Михаил Чеканов потратил две недели на эксперименты с Тетрадью, и этого времени хватило, чтобы составить план.

План, чудовищная жестокость которого оказалась невообразимой даже для самого прежнего Киры.

* * *

— Михаил, что же ты пишешь? Михаил? Миша? Миша?

— Рюк, ты надоел! Не мешай мне, потом сам увидишь. Или хочешь остаться без яблок?

— ЯБЛОКИ! Мои! Не отдам! — Рюк схватил корзину с упомянутыми фруктами и отлетел в сторону. — Лайт, вот видишь — этот человек совсем меня не уважает! Может, убьём его?

— Рюк, не опережай события. Я всё ещё хочу увидеть, что же он такое придумал, — усевшийся на подоконник Лайт протянул когтистую лапу и взял яблоко. Оскорблённый вопль Рюка был, наверное, слышен и в Японии — для тех немногих, кто прикасался там к его Тетради.

— Хм... Хмм... Яблоко как яблоко. И что ты, Рюк, в них нашёл? — Лайт выбросил огрызок в урну.

— Тебе не понять, несчастный! Может, для меня эти яблоки — последняя радость в жизни?

— Учись получать удовольствие от интеллектуальных занятий, Рюк — иначе, боюсь, скоро даже яблоки сумеют тебе надоесть. Я вот, например, упорно пытаюсь понять, что затеял наш общий знакомый...

— ЯБЛОКИ?! Никогда!

* * *

Прошёл ещё месяц.

Михаил уселся перед телевизором, что было для него весьма нетипично — он всю жизнь считал телевизор бесполезным зомбоящиком. Но сегодня ему невозможно было удержаться.

План наконец-то начинал реализовываться.

— Внимание, экстренный выпуск новостей. Полтора часа назад границы Израиля на всём их протяжении были атакованы войсками пяти стран: Египет, Сирия, Иордания, Ливан и Саудовская Аравия забыли былые распри, объединившись против общего врага. Надо заметить, это решение правителей исламских стран было весьма неожиданным и вызвало крайне неоднозначную реакцию даже в самих этих странах. Совет Безопасности ООН соберётся на экстренное совещание в полдень. Представители Совбеза заявляют о том, что необходимость миротворческой операции против сил исламских стран, объявивших войну мирному государству Израиль, является практически бесспорной. Основным камнем преткновения является состав будущих миротворческих сил...

Михаилу стоило большого труда не обращать внимания на настойчивые требования Рюка объяснить, что же происходит. Неподвижно зависший в воздухе Лайт с интересом уставился в экран и, похоже, обладал несколько большим запасом терпения.

* * *

Четыре часа спустя.

— Михаил, ты так и будешь смотреть в этот ящик?! Михаил? МИХАИЛ?! Уже два часа подряд ничего не происходит! Скучно же!

— Не волнуйся, Рюк, — Чеканов зловеще усмехнулся. — Скоро произойдёт кое-что интересное.

И он как в воду глядел:

— Внимание, экстренное сообщение! В западной части Иерусалима произошёл ядерный взрыв! Мощность взрыва оценивается в пятнадцать-двадцать килотонн, что немногим менее мощности бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, а число жертв составляет уже не менее пятидесяти тысяч человек. Правители воюющих с Израилем стран уже заявили о коллективной ответственности за этот самый грандиозный во всей человеческой истории террористический акт. Даже Китай, ранее занявший нейтральную позицию в обсуждении только что начавшейся войны, теперь согласился с необходимостью миротворческой операции и готов предоставить свои войска в распоряжение Совета Безопасности...

Рюка это известие привело в восторг: никогда ранее он не видел столь грандиозного зрелища и сразу улетел в Израиль, посмотреть на оставшийся после взрыва грибок. Лайт же был весьма неприятно удивлён:

— И что тебе сделали эти евреи, что ты, Михаил, решил проявить такую жестокость?

— О, Лайт, что ты — не беспокойся. Евреи здесь ни при чём, просто необходимо создать больше правдоподобия. Иначе ведь заподозрят, что здесь что-то не то. Хорошо хоть, что я не принялся сразу же убивать преступников, как ты — у меня есть дела поважнее. А значит, найти меня пока что практически невозможно.

— Больше правдоподобия? Правдоподобия для чего? — очередное яблоко захрустело на длинных клыках Лайта. После короткой паузы он продолжил: — Я уже понял, что ты вписал в Тетрадь Смерти имена примерно сотни политиков и генералов исламских стран, приказав им перед гибелью начать войну по твоему плану, но какую цель ты ставишь перед собой?

Чеканов в очередной раз за день зловеще усмехнулся:

— Увидишь!

Тут их обоих заставил подпрыгнуть разъярённый вопль вернувшегося Рюка:

— ЛАЙТ! КАКОГО ХРЕНА ТЫ ЖРЁШЬ МОИ ЯБЛОКИ?!

* * *

— И вот мы, наконец, приближаемся к финалу этой интереснейшей войны. Итак, господа, приготовьтесь лицезреть! Впервые в истории! Билеты на представление проданы заранее, и учтите, товарищи — повторов не будет! Ну, то есть будут, но всё-таки когда такое происходит впервые — это совсем другое...

— Ладно, ладно, — Рюк подлетел к замершему в пафосной позе Михаилу. — Где продолжение?

На телевизоре вновь зажглась надпись "Экстренное сообщение". Диктор буквально проорал паникующим голосом следующие слова:

— ВНИМАНИЕ! Экстренное сообщение! С территории государства Израиль запущено более сотни баллистических ракет! Ядерным ударам подверглись Мекка, Медина, Эр-Рияд, Дамаск, Каир и множество других городов! Десятки взрывов замечены в районе нефтепромыслов Персидского залива, даже в нейтральных Ираке, Иране, Кувейте, Эмиратах и Катаре! Счёт жертв идёт на миллионы, и ещё не все ракеты достигли своих целей! Эта катастрофа не имеет прецедентов в человеческой истории, повторюсь — жертв уже миллионы, может быть, десятки миллионов, и неясно, сколько ещё погибнет от радиации...

Михаил Чеканов истерически захохотал. Оба синигами были шокированы увиденным: они даже и представить себе не могли, что миллионы человек возможно так просто убить Тетрадью Смерти.

— Да, Михаил, вот ТАКОГО я точно не ожидал! — Рюк похлопал его по плечу, одновременно пожирая очередное яблоко. — Ты сумел меня по-настоящему удивить. С помощью одной лишь Тетради устроить такую весёлую заварушку... Надо будет потом самому попробовать, ха-ха!

— Не волнуйся, Рюк — тебе я не оставлю такого удовольствия, самому мало! — Михаил вскочил с дивана и принялся буквально бегать по комнате взад-вперёд. — Этот гниющий заживо мир должен быть разрушен! Лишь термоядерная война способна его изменить! Пусть рухнет старая цивилизация, пусть миллиарды человек сгорят в атомном пламени, но я построю на руинах новый мир — лучше и чище... И я стану Богом этого нового мира!

Чеканов не знал, что слово в слово повторил фразу, сказанную Лайтом десять лет назад. А если бы и знал — что с того?

Сам Лайт, всё ещё сидящий в ступоре, буквально ожил на этих словах:

— Так это ещё не всё?

— Это ещё совсем, совсем не всё! Всё только начинается... Муа-ха-ха!

Летающий по комнате Рюк радостно прокричал:

— Вот видишь, Лайт, я же говорил, что это будет весело!

* * *

— Ну а теперь, пожалуй, можно и объяснить всю суть моей задумки, — Михаил устроился было на диване, но не выдержал и снова начал расхаживать по комнате. — Вначале я составил две стандартные формулировки для обстоятельств смерти задействованных мной лиц. Одна — для арабов, другая — для израильтян. Арабам было приказано начать войну, приложив к этому все усилия. И при этом — обратите внимание! — всем, кого я вписал в Тетрадь, было приказано совместно планировать свои действия, чтобы они могли с достаточной надёжностью достичь поставленной перед ними цели — и они получили почти месяц на подготовку. Атомную бомбу для теракта в Иерусалиме дали пакистанцы, там тоже скоро произойдёт несколько странных смертей среди высшего руководства... А руководство Израиля получило приказ подготовить ядерный удар по написанным мной целям и запустить ракеты после взрыва в Иерусалиме. Разумеется, приказ также включал в себя ослабление сил полиции и спецслужб в запланированном районе взрыва, чтобы не было досадных помех.

— Ну а что касается их смерти... В данный момент, как я полагаю, все они ещё живы. И арабам, и израильтянам предписывается совершить самоубийство, предварительно раскаявшись в своих "грехах". Это произойдёт сегодня вечером.

— Хитро, — покачал головой Лайт. — Но те, кому известно о существовании Тетрадей Смерти, могут и догадаться об использовании таковой.

— Как же?

— Тетрадь неспособна продлить человеку жизнь — может лишь укоротить её. Следовательно, если в течение этого месяца истекал срок жизни кого-нибудь из записанных лиц, то они умерли от сердечного приступа через шесть минут и сорок секунд после записывания их имени — так как нужные тебе обстоятельства смерти с точки зрения Тетради были невозможны. Вот сколько таких смертей было — неясно, но из двухсот-трёхсот человек наверняка хоть несколько нашлось. А теперь в этом деле будут очень, очень внимательно копаться. Да и ритуальное самоубийство тоже может вызвать подозрения.

— Да, это факт, — Михаил задумчиво почесал затылок. — Но, как я понимаю, пока что нет ни одной улики, которая вела бы не то что ко мне, а хотя бы в Россию как таковую. Если, конечно, не считать уликой тот факт, что от резкого повышения цен на нефть больше всего выигрывает именно Россия. Однако и тут даже город определить никто с гарантией не сможет.

— Но едва ли ты сможешь вечно оставаться в тени, — заметил Лайт. — Они теперь будут всегда настороже, а сообщить тебе имя N и других твоих врагов мы не имеем права. А это значит, что рано или поздно они выйдут на след.

— И на это будет очень интересно посмотреть! — добавил Рюк, похрустывая яблоком.

— Что же, — лицо Чеканова осветилось зловещей улыбкой, — в таком случае я знаю, какие испытания возможностей Тетради Смерти я должен провести в ближайшее время. Полагаю, вы не откажетесь ненадолго улететь куда-нибудь, чтобы сюрприз был интереснее?

— Только в одном случае, — слова Лайта опередили вскинувшегося было Рюка. — Если ты объяснишь, в чём заключалась основная цель развязанной твоими усилиями войны.

— Почему бы и нет? Первую цель я уже назвал — экономическая выгода моей страны и одновременно обрушение экономики Европы, Китая, Японии, Индии и многих других стран. Вторая цель, пожалуй, даже более важная — раскрытие истинной информации о силе ядерного оружия. Ни для кого не секрет, что оное уже давно не то что не используется, но даже и не испытывается, кроме как под землёй. Я не могу доверять общедоступной информации на эту тему и, следовательно, должен знать, какие в действительности будут последствия у ядерной войны в мировых масштабах. Каково радиоактивное загрязнение подвергшихся бомбёжкам территорий, будет ли в действительности какое-то подобие ядерной зимы — двести маломощных и средних бомб дадут относительно безопасный ответ на этот вопрос. Конечно, многое могут засекретить по какому-нибудь международному договору в интересах ядерных держав, но и на этот счёт у меня есть план.

— Что ж, ответ исчерпывающий. Меня устраивает.

* * *

Избавившись от надзора со стороны синигами, Михаил Чеканов занялся тем, чем и собирался — проверкой возможностей Тетради. У него были подозрения, что попытки ограничить власть Богов смерти над людскими судьбами могут привести не к самым радужным последствиям и, следовательно, этот вопрос должен быть прояснён как можно быстрее.

Первым делом он спрятал под курткой Тетрадь Смерти и вышел из дома. Минут десять погуляв по вечерней московской окраине, Михаил нашёл именно то, что искал — обычного пьяницу, судя по грязной одежде не по размеру — бомжа. Тот ковылял вдоль забора, и разило спиртным от него ещё издали.

Вот и хорошо.

— Эй, уважаемый. Уважаемый! Прошу прощения за беспокойство.

Бомж уставился на него мутным взором, очевидно, не понимая, как его можно назвать "уважаемым". Михаил тем временем уже протягивал две мятые десятирублёвки.

— Вот, уважаемый, возьмите деньги, только скажите — как вас зовут?

Через пару минут, добившись осмысленного ответа, Чеканов отошёл в сторону и достал Тетрадь.

"Александр Петков. Причина смерти — удар бампером автомобиля. 18 июня 2013 года, 21 час 50 минут по Московскому времени."

Михаил посмотрел на часы. Оставалось ещё почти двадцать минут. Следуя на некотором удалении от всё так же ковылявшего бомжа, он сделал в Тетради Смерти ещё одну запись:

"Александр Петков. Причина смерти — инсульт. Время смерти — немедленно."

Теперь оставалось три варианта. Либо бомж умрёт сразу по истечении 40 секунд, либо придётся ждать 6 минут и 40 секунд, либо вторая запись не подействует и придётся ждать обозначенного в первой срока. Молодой экспериментатор засёк время.

Реальным оказался последний, лучший с точки зрения Михаила, вариант. В 21 час и 50 минут бомж выскочил на дорогу, и ехавший на явно запрещённой в городе скорости джип сразу его сбил.

Теперь Михаил знал способ обезопасить себя и любого другого человека от действия Тетради Смерти. Оставалось только ухитриться обмануть двух Богов смерти, и тогда неуязвимость у него в кармане.

Однако требовалось провести ещё пару важных экспериментов, и Чеканов продолжил поиск подопытных.

* * *

— И как твои испытания, Михаил? — с интересом спросил Рюк, выхватывая яблоко из пакета.

— О, просто замечательно, — Чеканов развалился на диване, положив на колени Тетрадь. — Полагаю, у меня есть предложение, которое не может не заинтересовать вас обоих.

— Какое же именно? — подлетел к ним Лайт.

— Есть у вас желание вновь стать людьми — только теперь получить бессмертие и вечную молодость? Я узнал, что это возможно. Но мне нужна ваша помощь.

* * *

— Лайт, только не говори, что ты ему поверил! — Рюк яростно жестикулировал, словно считал возможным доказать таким образом что-то своему оппоненту.

— Нет. Но что мы теряем? Совершенно ничего. И мы даже пока не знаем, что Михаил хочет от нас потребовать.

Вокруг двух синигами расстилалась безжизненная пустыня. Мир Богов смерти... Сложно привыкнуть к чему-либо подобному. Наиболее активно пользовавшиеся Тетрадью Смерти люди после гибели пополняли сонм Богов смерти, получая вечное подобие жизни — и расплачиваясь за это уродливой карикатурой на тело, необходимостью поглощать чужие жизни с помощью своих Тетрадей и вечной скукой. Неудивительно, что умерший всего три года назад Лайт был готов ухватиться и за соломинку. Рюк, чья земная жизнь закончилась половину тысячелетия назад, был более осмотрителен, но и он не сказал бы, что идея Михаила оставила его равнодушным.

— Вот именно, что мы не знаем, чего же он от нас потребует. Даже если такое действительно возможно, ты же не думаешь, Лайт, что он попросит какую-то мелочь? Мы не рассказали ему всего — в частности, он всё ещё не знает о возможности окончательной смерти нам подобных, но всё-таки ему известно уже больше, чем я открыл тебе в своё время. Чего он хочет от нас и насколько это опасно?

— Вот и давай узнаем, Рюк.

* * *

Пока синигами обсуждали столь неожиданное предложение Михаила, сам виновник дискуссии всё так же сидел на диване и нервно теребил листы Тетради. Ему непросто было сохранять спокойствие, когда решалась судьба самого Чеканова и его великих планов.

Тем не менее, когда Лайт и Рюк вернулись, ничего не выдало его волнения.

— Итак, — начал было Рюк, уставившись красными глазами в лицо Михаила. — Итак... Мы не можем определиться с согласием ранее, чем ты дашь ответ на два простых вопроса: как ты предлагаешь добиться возвращения нам жизни и что именно тебе от нас нужно?

— Ну что же, дорогие друзья, — Чеканов обмахивался Тетрадью Смерти, как будто ему было жарко. — На оба этих вопроса ответить несложно. Во-первых: насколько много вам известно о научно-техническом прогрессе?

Рюка фраза привела в замешательство. Лайт, похоже, догадался, к чему Михаил завёл речь об этом, но не сказал ничего — только улыбнулся. На звериной морде синигами улыбка смотрелась довольно-таки устрашающе.

— Если вкратце, то могу рассказать вам следующее: за последние сто лет научные достижения позволили добиться многого, что невозможно и для самих Богов смерти. Ты, Рюк, видел, на что способно самое разрушительное оружие современности — но прогресс дал людям не только оружие. Человеческий мозг уже дополняют простыми электронными устройствами, восстанавливающими зрение или слух. В экспериментах учёные заходят намного дальше, не только восстанавливая утраченные функции нервной системы, но и расширяя человеческие возможности принципиально новыми приборами. Чего только стоят имплантаты, позволяющие мысленно управлять электроникой по радиосвязи! Отсюда недалеко и до телепатического обмена между людьми, обзаводящимися такими имплантатами.

— И к чему это? — скрипучим голосом произнёс Рюк. — Никакие твои "имплантаты" и прочие чудеса медицины неспособны вернуть мёртвого к жизни. Это невозможно даже для Богов смерти, этого не может людская наука, и это не изменится никогда! Слабый человеческий разум неспособен достичь таких высот.

— Ой ли? — Михаил с предвкушением ухмыльнулся. — Этот "слабый человеческий разум" сейчас только-только начинают усовершенствовать. Рассказать тебе о дальнейших планах людских учёных? Изволь. Наука способна остановить старость — это ясно уже сейчас и, быть может, остались только считанные годы до появления таких технологий. Наука может улучшить человеческую память и скорость мышления — такие опыты уже проводятся, и планируется ещё больше. Наука может — в отдалённой перспективе — даже позволить избавиться от человеческого тела и заменить его на что-то иное за счёт переноса разума в другое тело, что открывает ещё больший простор для дальнейшего развития.

Михаил уже не мог сдерживаться и просто вскочил, бросив Тетрадь Смерти на стол. Измеряя шагами небольшую комнатушку и размахивая руками, он продолжил:

— И этому развитию не может быть предела, это однозначно! Настанет время, и люди смогут стать настоящими богами, умеющими творить звёзды и планеты. Настанет время, и разум сумеет не только избавиться от вечной угрозы смерти, но и возвращать к жизни мёртвых — вас в том числе.

Рюк всё ещё сохранял скептицизм, но застывшее на морде Лайта выражение показывало, что он, больше знающий о современной науке, действительно считает возможным подобное.

— Вот только одно "но": какой резон будет этим богоподобным сверхсуществам в не таком уж отдалённом будущем — лет через двести-триста — вернуть к жизни вас? У них будет такая возможность, но не будет ни малейшего желания. А вот у меня, обязанного вам всеми своими достижениями, такое желание определённо будет, — Михаил ухмыльнулся. — Я собираюсь завоевать весь мир и получить бессмертие, после чего дожить до тех великих времён и расплатиться с вами за помощь в достижении моих целей. Готовы ли вы мне действительно в этом помочь?

Рюк хотел было что-то сказать, но Лайт его опередил:

— И какого рода помощь тебе нужна?

— Прямо сейчас мне нужно только узнать дату своей смерти, которую вы видите рядом с моим именем.

— Король Богов смерти давно запретил разглашать такую информацию владельцам Тетради, — Рюк сложил руки на груди, всем своим видом изображая сомнение. — При такого рода помощи нам нужны гарантии, которых нет и быть не может: если ты погибнешь, не достигнув своих целей, то нам отвечать придётся независимо от этого — и Король узнает о проступке сразу же после твоей смерти.

— Семнадцатого марта две тысячи семьдесят восьмого года, — небрежно бросил Лайт, словно не заметив, что сказал другой синигами.

— Лайт! — с яростным взором обернулся к нему Рюк, но было уже поздно.

Михаил подскочил к Тетради Смерти и быстро начал писать. Захлопнув через десяток секунд Тетрадь, он взял в руки часы и засёк время.

Боги смерти глядели на него, не понимая, что прямо сейчас произошло. Все молчали. Через несколько минут Михаил начал считать вслух:

— Шесть минут двадцать секунд... Двадцать пять... Тридцать... Тридцать пять... Тридцать шесть... Тридцать семь, тридцать восемь, тридцать девять... Сорок!

Он застыл в напряжении, словно прислушиваясь к чему-то. Так прошло ещё полминуты, после чего Лайт сказал:

— Дата смерти изменилась: у тебя остался срок на день меньше.

Михаил уронил Тетрадь на пол, повалился рядом и начал колотить кулаками паркет, содрогаясь от истерического смеха. Через некоторое время, отдышавшись, Чеканов яростно выкрикнул:

— Всё-таки получилось!

До сих пор ничего не понимающий Рюк подлетел к Тетради и раскрыл её. Последняя запись гласила:

"Михаил Чеканов. Причина смерти: остановка сердца. Время смерти: шестнадцатого марта две тысячи семьдесят восьмого года, двенадцать часов по Московскому времени."

* * *

— Михаил, ты всё-таки объяснишь мне, что это значит?! Зачем тебе потребовалось сокращать на день свою жизнь?

— Видишь ли, Рюк, дело здесь в проведённых мной экспериментах, — начал успокоившийся уже Чеканов. — Несколько часов назад я вписал имя одного человека в Тетрадь, назначив ему смерть через двадцать минут.

— И что это должно объяснять? — скептически скривился синигами, после чего забросил в пасть очередное яблоко. Лайт, зависший в воздухе рядом, уже давно всё понял, но упорно молчал.

— А потом я вписал его имя ещё раз, приказав умереть немедленно. И другим способом.

— Зачем тебе потребовалось убивать несчастного смертного дважды? Это всё равно невозможно.

— Вот именно, — Михаил вновь не выдержал и расхохотался. — Вот именно. Всё равно сработала только первая запись. Вторая оказалась бесполезной.

— То есть ты... — Рюк давно не был в таком смятении.

— То есть теперь я неуязвим для Тетради Смерти, — Чеканов весело подмигнул. — Да и обычным способом я, подозреваю, не смогу умереть вплоть до назначенной даты, даже если у меня вдруг возникнет такое желание. Конечно, предопределённая дата смерти не является страховкой от комы, увечий, сумасшествия, пожизненного тюремного заключения и прочего в таком же духе, но, по крайней мере, у меня теперь стало заметно меньше причин для беспокойства.

— И почему у меня в своё время не возникло такой идеи? Ведь всё могло случиться совсем иначе... — меланхолично произнёс Лайт.

— Думаешь, я назвал бы тебе дату смерти? — прищурился Рюк. — Тебе бы не удалось меня убедить. Особенно учитывая, какие у нас теперь могут быть из-за него, — кивок в сторону Михаила, — проблемы.

— Да ладно вам, товарищи, — Чеканов почесал затылок, — риск определённо стоит того. Или вы с этим не согласны? Во всяком случае, теперь пришло время ещё одного эксперимента.

Михаил выпрямился и как будто разом стал серьёзнее.

— Я согласен на сделку. Насчёт глаз Бога смерти.

* * *

— Но это невозможно! — Рюк вытаращился на вновь начавшего истерично хохотать Михаила. — Потеря половины жизни является обязательным условием при сделке! Или ты, Лайт, думаешь, что Рэм отняла бы полжизни у Мисы, если бы сделку, на которой она так настаивала, можно было бы совершить без этого?!

— Однако его дата смерти всё ещё назначена на семьдесят восьмой год. Ничего не изменилось.

Доставшаяся Чеканову способность видеть чужие имена и дату смерти очень порадовала его. Конечно, он рисковал, соглашаясь на сделку, но всё сработало именно так, как и предполагалось. Теперь ему было достаточно увидеть чьё-либо лицо, чтобы узнать всё, нужное для создания в Тетради новой записи.

А раз так — пришла пора перейти к предпоследнему этапу его плана.

— Хочу вам рассказать ещё кое-что из моих сегодняшних опытов... То есть уже вчерашних, — добавил Михаил, взглянув на часы. — Я написал в Тетради Смерти, что один человек вплоть до гибели — назначенной, конечно, в экспериментальных целях очень скоро — будет служить другому человеку, исполняя все его приказы. Конечно, для этого его имя тоже потребовалось вписать в Тетрадь.

— Так у тебя ничего не выйдет, — Лайт с интересом посмотрел на экспериментатора. — В таком случае назначенный "господином" немедленно умрёт от сердечного приступа, а следом за ним умрёт и "слуга", так как назначенные ему условия смерти станут невозможными.

— Я это уже выяснил, хе-хе, — ухмыльнулся Михаил. — Но всё изменилось, когда я предварительно назначил время смерти "господину".

Рюк перешёл в состояние полнейшего офигевания.

— То есть теперь... Ты можешь заставить любого человека исполнять перед смертью все твои приказы?! Не записывая в Тетрадь кучу разных условий в обстоятельствах смерти, которые при малейшем противоречии между собой мгновенно убьют того, чьё имя использовано?!

— Именно так, дорогие мои друзья, — рассмеялся Михаил. — Именно так. А теперь пришло время действий!

Михаил запустил компьютер и, порывшись по интернету несколько минут, достал Тетрадь. Вскоре Чеканов, немного поколебавшись, начал записывать первое имя:

"Владимир Путин..."

* * *

Ниа, он же N, он же Нэйт Ривер, прилетел в Москву в конце июля две тысячи тринадцатого года. Он был крайне обеспокоен сложившейся в мире ситуацией и догадывался, что распутывать клубок придётся именно отсюда.

После июньской ядерной войны на Ближнем Востоке многое в мире изменилось. Обрушилась экономика Китая и множества других стран, до рекордных четырёхсот долларов за баррель подскочили цены на нефть. Израиль буквально смели уцелевшие армии ближневосточных государств, не оставив ни единого живого человека помимо тех, кто успел сбежать по морю или по воздуху. Ядерный удар со стороны Израиля был неестественен, нелогичен — он не нанёс существенного урона военной силе арабов, но уничтожение множества городов и самой священной Мекки привело их в такое бешенство, что даже после окончательной гибели Израильского государства всемирный джихад против "неверных" и, в первую очередь, иудеев, оставался грандиозным по степени ожесточённости.

Ниа понимал, что случившееся не было выгодно ни Израилю, ни арабам. Следовательно, требовалось найти того, кому выгодно — и кто решился на такую чудовищную жестокость ради своих неведомых целей.

Подозрения на использование Тетради Смерти для осуществления этого дьявольского плана появились у Ниа не сразу. Однако потом он свёл воедино разрозненную информацию — смерть от сердечного приступа нескольких крупных политиков и генералов из принявших участие в войне стран ещё за месяц до событий, потом почти одновременное самоубийство большей части руководства и Израиля, и арабских стран. Наконец, ещё через неделю произошло несколько странных смертей в Пакистане, а если точнее — среди высших чинов из спецслужб Пакистана.

После нехитрых размышлений N пришёл к выводу, что наиболее вероятным местонахождением нового Киры является Россия; также вполне подходили некоторые страны бывшего СССР. В то же время очевидно, что война была развязана наскоро, без серьёзной подготовки, и это гарантировало отсутствие связи владельца Тетради Смерти и государственной власти. Теперь Ниа отправлялся на встречу с президентом России, чтобы в сотрудничестве со спецслужбами любой ценой уничтожить того, кто угрожает существованию всего мира и уже сейчас стал причиной гибели сорока миллионов человек. Прежний Кира не вызывал такого страха у флегматичного наследника L.

Президент согласился на встречу заранее, однако Ниа пришлось подождать в приёмной. Вокруг стояло штук десять охранников.

Вдруг наушник, за счёт которого осуществлялась связь Ниа с его помощниками, зашёлся в оглушительном хрипе помех. Ещё через секунду в приёмной послышался тихий звон, служивший, очевидно, сигналом: автоматы охранников сразу же оказались направлены на посетителя.

Нэйту Риверу давно не приходилось испытывать таких ощущений. Нет, это был не страх, а скорее ужасающее чувство бессилия. Собственно говоря, он и испытывал подобное один раз — когда весь штаб Союза Против Киры был зачищен Мэлло с помощью Тетради.

После тщательного обыска один из охранников нажал кнопку на рации, и в приёмную вошёл длинноволосый парень лет двадцати-двадцати пяти, одетый в форму ФСБ с погонами старшего лейтенанта. Спустя секунду Ниа увидел бога смерти Рюка, появившегося в помещении вслед за ним.

* * *

Михаил открыл дверь и увидел долгожданного гостя. Немного не так он себе представлял легендарного N — никакой известной по рассказам Лайта пижамы, обычный костюм, хоть и явно слишком просторный. Хотя для визита к президенту Ниа определённо был одет достаточно скромно, но вполне прилично. Наручники гармонично дополняли его образ.

Колеблющаяся в воздухе надпись, содержащая имя и пришедшуюся на сегодняшний день дату смерти, висела над головой пленника. Впрочем, Михаил за истёкший месяц уже успел привыкнуть к своему необычному зрению — такие же надписи висели и над головами охранников, заранее обработанных Тетрадью так, что они вынуждены были служить ему вплоть до записанной даты смерти.

— Приятно, наконец, встретиться с тобой, Нэйт Ривер, — заявил Михаил и весело подмигнул ему. — Тут ведь и ещё кое-кто буквально жаждал встречи.

Лицо N чуть посерело, когда он понял, что новый Кира обладает глазами Богов смерти.

— И кто же? — сухо спросил Ниа.

— Да вот же он! — Чеканов картинно взмахнул рукой в сторону и вновь глянул на пленника. — Не видишь его, да? Ничего, сейчас поправим.

С этими словами Михаил прикоснулся листком Тетради Смерти к руке Нэйта.

— Очень приятно увидеться вновь, N, — поздоровался второй синигами, оскалив пасть в подобии человеческой улыбки. — Я — Лайт Ягами. Как ты помнишь, у нас с тобой осталось одно неоконченное дельце...

* * *

Чеканов сидел за своим ставшим уже привычным рабочим столом в Кремле и читал отчёт команды, занятой составлением списка будущих жертв. По приказу Михаила каждый человек, имеющий доступ к ядерному, химическому и бактериологическому оружию враждебных в будущем государств, должен был быть заранее внесён в соответствующий список для последующего использования Тетрадью Смерти. Пока что их было восемнадцать тысяч, и работники ФСБ, не зная смысла задания, усердно трудились над расширением списка.

Михаил не имел возможности единолично вписать их всех в Тетрадь, да это и не требовалось — теперь у него имелось много не вполне добровольных помощников. Но вот проглядеть список и проверить соответствие записанного имени реальному (видимому на фотографии) было однозначно необходимо.

Задумавшись над именем очередного смертника — капитана американской атомной подводной лодки, Михаил с предвкушением улыбнулся. Осталось подождать каких-то полтора месяца. Всего лишь полтора месяца.

* * *

Что ждёт после жизни нас? Лишь медленный сон без грёз?

Лишь обморок, где вовек ни радости нет, ни слёз?

И где за короткий срок пройдёт бесконечность лет

Которых, быть может, здесь, в реальности вовсе нет?

Что, если мы погибнем от стремлений своих,

Погибнем от мечты, что, словно горизонт, уходит каждый миг?

В этой войне найдём ли мы ответ в нас самих?

Несбыточный свой путь сумеем ли пройти в условиях земных?

За что ж мы ценим мир, что в чувствах даётся нам?

Ведь он не всегда — отнюдь! — подобен прекрасным снам...

А может, она права — лишь в радости смысл всего?

И, если наш мир — лишь боль, нам бросить пора его?!

Что, если мы загадки ищем там, где их нет?

В вопросах, что есть жизнь — и в чём её цена — мне дан простой ответ!

Но среди тьмы найдём ли мы тот призрачный свет?

Несбыточный свой путь сумеем ли пройти в дыму грядущих лет?

* * *

Задумавшийся было Михаил спешно бросил руку на мышку и поставил песню сначала, оборвав воспроизведение на середине. В трёхсотый уже, наверное, раз за день.

— Скучно, — пожаловался Рюк, похрустывая очередным яблоком. — Ты так уже почти сутки сидишь. Хоть раз бы песню дал дослушать.

— Незачем. Осталось ждать всего-то минут десять, — бросил Чеканов, не повернувшись в сторону синигами. Он всё ещё напряжённо размышлял.

Уже поздно было что-либо менять. Михаил решил реализовать свой план как можно скорее, пока за ним не начали охотиться, как за Кирой. Все тридцать пять тысяч подлежащих уничтожению людей вписаны в вырванные из Тетради листы, и осталось лишь подождать назначенного им времени — чтобы они начали действовать по плану Чеканова, а затем, естественно, умерли. А потом... А что касается "потом" — для этого рядом с Михаилом уже стоял отобранный у президента (ставшего, благодаря Тетради Смерти, простой марионеткой) ядерный чемоданчик. Естественно, за дверью кабинета Михаила Чеканова ожидала недремлющая охрана, однако от прослушивания помещение было надёжно защищено.

— И всё-таки, — вмешался в разговор Лайт, — песня и мне понравилась. Дай дослушать, а?

— Эхх... — вздохнул Михаил. — Чего уж там, слушайте.

* * *

Как мне поверить в то, что я отныне тебя не увижу?

Разве возможно так — что никогда я тебя не увижу?

Вряд ли я мог тогда странное сходство воспринять серьёзно,

Но полюбил как сон — будто бы чудо и вправду возможно!

Тяжёлые капли дождя ложатся единой холодной стеною,

И поезд бесшумно летит над чёрной магнитной стальной полосою...

И в бешеной гонке огни в ночь улетают и больше неважно,

Зачем этот мир вокруг нас, зачем появились мы в нём однажды...

Мир, где есть боль, утратил право жить так, как жил.

Он должен стать другим — иначе его жизнь не стоит наших сил!

Дождь над землёй прах прошлого из памяти смыл.

Несбыточный свой путь мы всё-таки пройдём,

Пред нами мир застыл...

* * *

— Знаешь, Михаил, — задумчиво сказал Лайт, — когда-то я подумал было, что ты обманул меня насчёт идеи с воскрешением меня и Рюка в облике людей. Но теперь я, наверное, понял. Ведь был, кажется, какой-то дорогой тебе человек, и именно поэтому ты так рвёшься к бессмертию и власти. Надеешься когда-нибудь вернуть её к жизни? И не собираешься жалеть ради этого никого и ничего?

— Ты догадлив, Ягами, — тихо сказал Чеканов, положив подбородок на сомкнутые ладони. — Очень догадлив. Впрочем, всё это сейчас неважно...

Он глянул на часы и продолжил уже своим обычным пафосно-кричащим тоном:

— Совсем неважно. Где-то там, вдали, уже взлетают ракеты, а мы тут постыдно медлим. Пришло время перековать мир в ядерном горне! А значит, да здравствует её величество Война!

С этими словами Михаил открыл ядерный чемоданчик и с наслаждением вдавил до упора большую красную кнопку.

— Начинается... — прошептал он. — Пойдёмте-ка отсюда.

Чеканов, пошатываясь, вышел из кабинета, а следом за ним убрались оттуда и оба синигами. Лишь одиноко звучала включённая на компьютере песня, повторяясь уже в который раз:

Мир, где есть боль, утратил право жить так, как жил.

Он должен стать другим — иначе его жизнь не стоит наших сил!

Дождь над землёй прах прошлого из памяти смыл.

Несбыточный свой путь мы всё-таки пройдём,

Пред нами мир застыл...

* * *

На планете одна за другой стартовали сотни баллистических ракет. Межконтинентальные, средней и малой дальности — запускали все, у кого они только были. Соединённые Штаты, Британия, Франция, Китай, Индия, Пакистан, КНДР... Ядерное безумие захватило планету. Казалось, все ядерные державы сговорились между собой и теперь стремились уничтожить и друг друга, и большую часть населения Земли. Лишь примерно одна шестая часть суши не попала под первый же удар. А именно — территория России и бывших республик СССР. В то время как Россия, хотя и чуть запоздало, но всё-таки запустила все свои ракеты по оставшимся противникам, будто обильно плеснув бензина в мировую ядерную топку.

В это время содрогались литосферные плиты, гремели землетрясения мощностью в двенадцать баллов... Исчезали во вспышках термоядерных взрывов огромные города. Победоносно вздымались к небесам тысячи атомных грибов.

Но всё это происходило где-то далеко.

Михаил Чеканов стоял на Кремлёвской стене, облокотившись о древний кирпичный зубец, и смотрел высоко в небо. Там виднелись вспышки, сделавшие бы честь любому салюту, вот только были они несравнимо опаснее фейерверков.

Экипаж одной из многочисленных атомных подводных лодок США, очевидно, всё-таки не был полностью обработан Тетрадью Смерти. Михаил не рассчитывал когда-либо узнать о том, что именно происходило сегодня внутри той подлодки, но факт остаётся фактом — запустив уже почти все свои ракеты Трайдент-2 по указанным с помощью Тетради целям, последние три ракеты они успели перенацелить на Россию. На Москву и Санкт-Петербург, а заодно прилегающие атомные электростанции, как наиболее удачные цели при столь небольшом количестве ракет. Хотя, конечно, три ракеты кажутся совсем маленькой и нестрашной угрозой в масштабах огромной страны, но если вспомнить, что ракета типа Трайдент-2 несёт восемь разделяющихся боеголовок мощностью в полмегатонны каждая — больше двадцати Хиросим...

Сейчас все боеголовки одной из ракет уже долетели до Петербурга и окрестностей. Точнее, три боеголовки сбили зенитные ракетные комплексы С-400, но они не были рассчитаны на перехват баллистических ракет межконтинентальной дальности с их колоссальной скоростью падения. Так что ничего не могло помешать оставшимся пяти боеголовкам полностью уничтожить город и старую Ленинградскую АЭС, эффект от разрушения которой превысил Чернобыльскую катастрофу в десяток раз.

А теперь единственная на всю Россию московская система ядерной противоракетной обороны А-135 упорно пыталась сбить боеголовки двух Трайдентов, а заодно неотличимые от них ложные мишени, заброшенные ракетами. Высоко в небесах один за другим появлялись вспышки атомных взрывов: перехват ракет осуществлялся уже на самой границе атмосферы, почти что в ближнем космосе.

— Михаил Александрович, вам лучше пройти в укрытие, — начальник охраны дёрнул Чеканова за рукав. — Часть боеголовок вполне может прорваться сквозь заграждающий огонь.

— Мне это не опасно, — мотнул головой Михаил. — Я всё равно не умру раньше семьдесят восьмого года.

— Как скажете, — отвернулся охранник, после чего приложил рацию к уху. — Подождите... Две боеголовки прошли! Через пару минут они будут уже здесь! Надо срочно бежать к лифту, пока есть время!

— Обойдусь, — Чеканов всё ещё не отворачивался от напоминающих полярное сияние цветных разводов в небесах, оставшихся после взрывов. — Раз моё имя уже записано в Тетради Смерти, значит, что-то произойдёт, что предотвратит мою гибель сейчас. Боеголовки не долетят. А вот если я уйду...

— Рассчитываешь, что твоё присутствие само по себе повлияет на судьбу? — спросил Лайт, также зависший в воздухе над зубцами. — Зря. Полагаю, логичнее предположить, что-то в случае неудачи заставит тебя успеть убраться из зоны поражения. Едва ли это сработает наоборот.

— Неважно, — отмахнулся Михаил. — Всё равно мне нечего бояться.

В это время уже стартовали ракеты зенитных комплексов С-300 и С-400. Шансы на перехват двух оставшихся боеголовок были весьма высоки, хоть и не равнялись ста процентам. Переоснастить обычные зенитные системы маломощными атомными боеголовками всё-таки не успели.

Михаил всё вглядывался и вглядывался в небо, где уже виднелись инверсионные следы взлетающих навстречу баллистической угрозе противоракет. Ещё несколько мгновений — и множество мелких вспышек расцвело на пути боеголовок.

— Одна боеголовка прорвалась! — голос начальника охраны звучал уже панически. — Нет ничего, что успело бы её перехватить. И она летит прямо сю...

Он не закончил фразу. Скорость полёта боеголовки баллистической ракеты на нисходящем участке траектории составляет несколько километров в секунду, так что спешно сообщать о ней не было уже никакого смысла. Михаил с охранником успели увидеть лишь промелькнувшее, подобно молнии, падающее с небес тело, как навстречу ему рванули тугие жгуты пламени. По ушам ударил невообразимый грохот, и на землю в сотне метров от них упали уже лишь разлетевшиеся обломки того, что доли секунды назад было термоядерной бомбой.

— Невозможно... — прошептал начальник охраны, уставившись на дымную полосу. — Невозможно. Её же сбил "Панцирь"! Даже не ракетами, а обычными зенитными автоматами! Они ведь не рассчитаны на перехват сколько-нибудь скоростных целей, тем более — баллистических ракетных боеголовок. Это же как всё должно было совпасть, что и стволы орудий оказались заранее развёрнуты именно в направлении цели, которая могла упасть и в километре отсюда, и стрелок ухитрился открыть огонь с точностью до миллисекунды! Вероятность успеха при попытке стрельбы таким манером — тысячные доли процента... Михаил Александрович, теперь я вам верю. Определённо верю.

Он обернулся в направлении Чеканова — как раз вовремя, чтобы увидеть, как побледневший Михаил сползает на пол, придерживаясь левой рукой за зубец Кремлёвской стены. Правую начисто срезал по локоть осколок боеголовки, пролетевший на огромной скорости, и из обрубка сплошным потоком текла кровь.

— Срочно в госпиталь! — прокричал начальник охраны, быстро перетягивая ремнём обрубок руки, чтобы остановить кровотечение. — Срочно!

— Да какой в этом смысл? — хрипло выкрикнул Михаил, захлебнувшись истерическим смехом. — Я ведь всё равно не умру! Да это уже и неважно.

Чеканов чуть не вырвался из рук тащивших его куда-то охранников, буквально забившись в истерике. Лицо хохочущего Михаила с необычайно расширенными от болевого шока зрачками искривилось в попытке улыбнуться, несмотря на боль.

— Ничего уже не важно! Всё закончено, вы понимаете это?! Я сумел совершить то, что считалось всегда невозможным: я победил в Третьей Мировой войне! Я ПОБЕДИЛ!..

* * *

Эпилог.

16 марта 2078 года. Москва.

— Ну что, Михаил, пришло время умирать? — спросил Рюк.

— Можно и так сказать, — отозвался диктатор Солнечной системы, направляясь в тайную лабораторию, расположенную под Кремлём. — Всё-таки изменить уже сделанную в Тетради Смерти запись оказалось невозможно. Вот только я вовсе не собираюсь умирать по-настоящему.

— Рассчитываешь обмануть Тетрадь? — синигами откусил кусок от полуметрового генно-модифицированного яблока и с наслаждением прожевал. — Знаешь, когда-то я не поверил бы, что подобное возможно. Но ты... Ты, Михаил, изменил все мои представления о возможном и невозможном.

— Да, знаю, — самодовольно ухмыльнулся Чеканов. — Я разрушил старый и создал новый мир — уже это дорогого стоит. Теперь у меня остался только один враг, и этот враг — Смерть. Впрочем, если я и проиграю теперь, мой мир от этого не исчезнет.

— Уверен, ты справишься и с таким врагом, — грустно сказал Лайт. — Предыдущие встретили не слишком-то счастливый конец.

* * *

Лайт знал, о чём говорил. Процесс завоевания мира, начатый Михаилом шестьдесят пять лет назад, не закончился вместе с ядерной войной. Число переживших войну составило порядка шестисот миллионов человек из семи миллиардов, и поначалу лишь сто тридцать из них обитали в России — стране, которую Чеканов возглавил вначале фактически, а в дальнейшем и официально. Одиннадцать миллионов погибли в войну и последующие годы — от термоядерных взрывов в бывшем Петербурге, радиации, да и просто голода. Первой же задачей, которую Михаил поставил перед собой после войны, был насильственный захват республик бывшего Советского Союза. Что и было с успехом достигнуто к концу две тысячи тринадцатого года, с немалой помощью Тетради Смерти, само собой разумеется — подчинение за счёт оной руководства этих стран сделало войну лёгкой прогулкой. Белоруссия вовсе вошла в состав России полностью добровольно, не дожидаясь применения Тетради, ультиматума или военного вторжения — дипломаты с таким соглашением были направлены в Москву вечером первого же дня новой эпохи, как только стало ясно, что обмен ядерными ударами окончился.

Конечно, восстановление развитого государства после войны было непростой задачей. Хотя на территории России взорвались лишь пять термоядерных бомб, но северная столица оказалась в итоге полностью уничтожена вместе с большей частью населения — и, если бы не срочная эвакуация, разрушение Ленинградской АЭС причинило бы ещё в несколько раз больший урон. Переселить из радиоактивной зоны потребовалось более пятнадцати миллионов человек.

Но и это было далеко не всё. Малоизученные последствия столь массового применения ядерного оружия, как выяснилось, были не фатальны, но всё же по-настоящему катастрофичны. Хоть "ядерная зима" и оказалась в итоге мифом, но "ядерную осень" — масштабное похолодание на всей поверхности Земли от созданного тысячами взрывов пепла — пришлось увидеть каждому уцелевшему жителю планеты. И следующие три лета после войны оказались не слишком-то летними — ливневые дожди и периодические заморозки нанесли огромный вред сельскому хозяйству и привели к всеобщему голоду, преодолённому лишь усилиями учёных-генетиков, создавших приспособленные к новым условиям сорта растений. Плюс часть сельскохозяйственных угодий стала непригодной для использования из-за радиации. А ведь Россия и до войны вынуждена была закупать часть необходимого продовольствия.

Но вот что утешало жителей единственной теперь мировой сверхдержавы, так это то, что остальной половине населения Земли приходилось хуже. Несравнимо хуже. Ни одно централизованное государство, кроме самых мелких — или подлежащих скорейшему захвату, не избежало падающей с небес огненной смерти, и выжившие там встречались лишь за пределами крупных городов. Это примирило граждан России с ужесточением государственной власти и фактическим переходом страны к диктаторскому правлению, а также полной национализацией экономики и запретом частной торговли. Всеми экономическими функциями теперь ведало государство; однако это не привело к новому "застою" — современные суперкомпьютерные системы управляли экономикой страны эффективнее, чем ранее частники и капиталисты. Президент Путин вскоре же после завершения войны с бывшими советскими республиками объявил о начале нового построения социализма и, в дальнейшем, коммунизма. Стоявший за всеми реформами Чеканов радовался исполнению давней мечты — будучи рабом Тетради, президент не мог противиться его приказам.

Добившись решения проблемы с голодом, Михаил занялся следующими целями. Теперь ему требовалось оккупировать регионы с важными ресурсами — нефтью, газом, ураном, другими ценными металлами, что позволит избавиться от кризиса экономики и сосредоточить все силы на ускорении научно-технического прогресса. Что и было сделано — хотя население этих регионов порой и пыталось устраивать партизанскую войну оккупантам, но тактика массового уничтожения гражданских в ответ на любую агрессию быстро сделала покорными даже воинственных арабов. Тех немногих, что уцелели после жестоких репрессивных мер, выслали осваивать вернувшуюся теперь к России Аляску.

Прогресс, притормозивший было после гибели в ядерном пламени наиболее научно развитых стран, рванул вперёд семимильными шагами. Восстановленное образование пачками штамповало новых учёных и инженеров. В две тысячи двадцать первом году российские космонавты впервые совершили полёт на Луну, а спустя всего три года уже открылся лунный завод по добыче гелия-3, необходимого для работы первой в человеческой истории термоядерной электростанции — гораздо более безопасной и мощной, чем устаревшие атомные.

А в две тысячи двадцать седьмом году пало последнее свободное государство Земли — Южноамериканская Федерация, созданная уже после войны. Всего двадцать ядерных бомб, и выжившие обречённо капитулировали, не пытаясь продолжать бесполезное сопротивление. Планета была объединена под властью России и лично Михаила Чеканова.

Конечно, у Михаила остались проблемы и после этого. По-прежнему оставались радиоактивными пустынями большая часть Европы и Северной Америки, чудовищно пострадала и нуждалась в восстановлении вся экология планеты. Время от времени вспыхивали эпидемии от не уничтоженного до конца бактериологического оружия павших держав. Пытались бороться против новой власти террористы всех мастей. Ещё и готов был упасть в две тысячи тридцать шестом году гигантский астероид Апофис, эффект от падения которого был бы сопоставим с термоядерным взрывом в несколько тысяч мегатонн. Однако навстречу астероиду запустили наскоро построенную сверхтяжёлую ракету, и боеголовка пятисотмегатонной мощности без труда отправила всё, что осталось от астероида, в противоположном направлении.

Интереснее всего проходил политический процесс в создаваемой трудами Михаила империи. Поначалу Чеканов оставался лишь "серым кардиналом", понемногу поднимаясь по карьерной лестнице в аппарате спецслужб. Но большая часть высших государственных чиновников была вписана в Тетрадь Смерти ещё до войны, и в графе "обстоятельства смерти" обозначено было то, что они будут стараться в точности выполнить каждый приказ Михаила Чеканова вплоть до своей гибели. То же самое, естественно, относилось и к президенту Путину — вся Россия после войны была крайне удивлена резким поворотом в его политике. Теперь коррупция в стране была искоренена начисто, ведь нарушить введённый Михаилом запрет чиновники просто не могли, как не могли и покрывать грязные делишки своих родственников или подчинённых.

А когда в две тысячи тридцать первом году Путин, как и было записано в Тетради, умер от сердечного приступа, его преемником стал тридцативосьмилетний Михаил Александрович Чеканов, к тому времени генерал-майор ФСБ.

Тем временем люди начинали понемногу осваивать Солнечную систему. Получили распространение космолёты на импульсных ядерных двигателях, которые могли долететь, например, до Марса за неделю. На Луне в пятидесятых годах развернули строительство нескольких подземных городов и верфи для гигантских космических кораблей, предназначение которых состояло уже в том, чтобы добраться до других звёздных систем.

В шестьдесят втором году диктатор Чеканов объявил о завершении строительства в России коммунизма как общества всеобщей и абсолютной справедливости. Вот только, правда, "абсолютной" пока только в метрополии, простиравшейся от Северного и Балтийского морей до Тихого океана и включавшей в себя также почти не пострадавшие в войне Австралию и Новую Зеландию. Никто не пытался сразу взять и предоставить гражданские права жителям оккупированных территорий — вместо этого полным ходом шла программа ассимиляции и вытеснения национальных языков и культур новой общемировой на основе русской. Иначе вдруг потомки проигравших через сотню-другую лет захотят взбунтоваться? А так они, может, даже не будут помнить о том, что их предки когда-то воевали с нынешней всемирной Россией — и человечество навсегда останется единым.

А уже в шестьдесят восьмом Михаил Чеканов решил-таки раскрыть миру всю правду о событиях пятидесятипятилетней давности. А заодно и о Тетради Смерти, и о синигами. Что уж тут началось... Мнения в мире разделились на диаметрально противоположные: либо все действия Чеканова оправдываются тем, чего в итоге достигла Россия под его руководством, либо он — убийца и палач миллиардов человек, которому нет прощения. Впрочем, последние не оказались в большинстве — десятилетия антигуманистической пропаганды (а к слову "гуманизм" Михаил всегда относился почти как к матерному ругательству) сделали своё дело. До гражданской войны не дошло, зато появился повод как следует почистить аппарат власти от политических противников диктатора. Тогда Тетрадь Смерти и была использована последний раз в истории.

До семьдесят восьмого года успели ещё и достичь величайшего триумфа в истории человечества: отправлены были к соседним звёздам тринадцать научно-исследовательских космических кораблей на термоядерных импульсных двигателях, которые смогут развить скорость, лишь вдвое меньше скорости света. Исследовав другие звёзды в поисках жизни, они отправят сигналы на Землю — и к столетию со дня окончания Третьей Мировой войны многокилометровый звездолёт с миллионом добровольцев-колонистов сможет отправиться осваивать новые земли. Теперь, если даже Солнце вдруг взорвётся, человечество уже не будет уничтожено.

В общем, мир изменился за эти шестьдесят пять послевоенных лет — и изменился кардинально. Но больше всего, как ни странно, изменились сами люди.

Когда Михаил вскоре после завершения ядерной войны прогуливался по московским улицам, привыкая к заменившему руку электронному протезу, он впервые увидел человека, у которого глаза Богов смерти показывали лишь имя, но не дату смерти. Чеканов был потрясён. Ведь он знал, что, по идее, таким свойством в его глазах должны обладать лишь владельцы Тетрадей. Однако младенец по имени Виталий Лимаев, которого и видел в тот день Михаил, Тетрадью Смерти обладать совершенно точно не мог.

Обратившись к Лайту и Рюку, Чеканов ситуации не прояснил. Синигами не могли предположить иной причины, по которой глаза богов смерти не показывали бы дату смерти.

А спустя ещё месяц в такую же ситуацию угодил Рюк.

* * *

2013 год, декабрь.

— Нет, Лайт, Миша, вы оба вообще представляете? — бешено жестикулировал Рюк. — Я наткнулся на человеческого ребёнка, дату смерти которого — подумайте только! — не сумел увидеть даже я, Бог смерти! Я был просто в ужасе. Как такое может быть? Я оказался тогда слишком шокирован и записал его имя в свою Тетрадь Смерти...

— Ты убил несчастного ребёнка? — осуждающим тоном спросил Чеканов, не вспомнив, что из-за его действий погибло несколько сот миллионов детей по всему миру. — Эх, ты... Бог смерти, а испугался обычного младенчика.

Более принципиальный в этом вопросе Лайт высказался исключительно непечатно.

— В том-то и дело! — взмахнул руками Рюк. — ОН НЕ УМЕР! Моя Тетрадь Смерти не смогла убить обычного человеческого ребёнка!

Михаил от неожиданности уронил протез, в который он как раз в это время вставлял свежие батарейки.

— Что?.. Тетрадь Смерти оказалась бессильной? Но как такое вообще может быть? — изумлённо вопросил Лайт.

— Я не представляю, — покачал головой Рюк. — Не имею ни малейшего понятия. Такое могло бы быть, если б я пытался записать имя другого Бога смерти, но никак не человека. Любой обитатель обычного мира умрёт, если записать его имя — так было всегда, с создания первой Тетради Королём богов смерти двадцать тысяч лет назад!

— А я, кажется, понял, — тихим, но взволнованным голосом начал Чеканов. — Тетради Смерти ведь были созданы для того, чтобы, отнимая жизни людей, продлевать посмертное существование синигами. Остаток жизни убитого Тетрадью человека прибавится к сроку жизни того бога, которому принадлежала Тетрадь. Однако что, если человеку ВООБЩЕ НИКОГДА не суждено умереть?.. Тетрадь Смерти не может убить бессмертного — как не может она убить Богов смерти, как не может она убить и меня до тех пор, пока не настанет записанная в моей Тетради дата.

* * *

К две тысячи семидесятым годам людей, неподвластных силе Тетрадей Смерти, стало гораздо больше. Михаилу уже не требовалось долго рассматривать видеозаписи людных мест, чтобы найти ещё одного-двух бессмертных: теперь не меньше четверти случайных прохожих на улицах даты смерти в глазах синигами не имели. Среди недавних поколений детей такими вовсе были почти все. А случайно увиденный когда-то Михаилом Виталий Лимаев стал всемирно известным учёным, исследующим способы усовершенствования человеческого тела и продления жизни.

* * *

Михаил Чеканов дошёл до одного из кремлёвских глубинных лифтов, и кабинка вместе с ним и двумя синигами на огромной скорости полетела вниз. Обычному человеку такая скорость была бы даже опасна, но тело Михаила давно было дополнено достижениями современной науки. Укреплены кости, мышцы, кровеносные сосуды; множество электронных приборов, вживлённых под кожу, круглосуточно следили за состоянием здоровья восьмидесятипятилетнего диктатора мира. По сути, в его теле осталось не очень-то много естественных органов: лишь мозг, который переделывать наука пока не могла, и сердце, оставшееся по условиям записи в Тетради. Однако и мозг был дополнен связью с мощным компьютером, во много раз усилившим интеллектуальные возможности разума, и сердце пытались менять не один раз и не два — но, увы, пока Тетрадь Смерти управляла судьбой Михаила, этому каждый раз мешали какие-то события. Подчас весьма катастрофические, как в шестьдесят девятом году, когда на воздух взлетела предыдущая лаборатория, а от Чеканова остались только голова и туловище, защищённые нанотехнологическими вставками для повышенной живучести — конечности пришлось восстанавливать с нуля. Хорошо хоть, что для медицины теперь проблемой это не было вовсе.

— Здравствуйте, товарищ Чеканов, — Виталий Лимаев в лаборатории протягивает диктатору руку. — Лайт, Рюк, приветствую.

— И вы здравствуйте, товарищ Лимаев, — за обменом любезностями следует рукопожатие.

— Поскольку полдень уже приближается, я бы посоветовал вам побыстрее пройти в операционную, — заявляет недовольный столь поздним прибытием Михаила учёный. — К моменту вашей смерти всё уже должно быть готово.

— Хорошо, чего уж там. Лучше скажите, как у вас дела с сестрой продвигаются? — Чеканов мотнул головой в сторону одной из дверей.

— Всё так же, — сухо произнёс Виталий. — Эксперименты на захваченных недавно террористах продолжаются, но при попытке воскресить их после заморозки мозг по-прежнему получает слишком сильные повреждения. После возрождения они неизменно становятся бесполезными овощами.

— Жаль, очень жаль, — отозвался Михаил, укладываясь на операционный стол, к которому сразу же подлетела роботизированная стойка со множеством торчащих трубок и каких-то нитей. — Вы же знаете, Анатолий всё ещё винит себя, хоть и прошло почти полвека.

Это была уже очень старая история. Младшая сестра Виталия, Светлана Лимаева, в две тысячи тридцать втором году ухитрилась влюбиться в первого заместителя Чеканова — Анатолия Милиневского. И наплевать ей, что сорокалетнему взрослому мужчине с женой и тремя детьми семнадцатилетняя школьница — точно не пара. Честный и порядочный Милиневский прямо так и сказал ей об этом, но Светлана, вместо того, чтобы забыть о несчастной любви, довела себя до нервного истощения и, в конечном итоге, смерти.

Считавший себя виновным в её смерти Анатолий — хоть и заключалась его вина лишь в том, что однажды он приехал с публичным выступлением в школу Светланы, где когда-то учился и он сам — лично организовал заморозку и вечное сохранение тела Лимаевой. Так она и лежала до сих пор, подобно Спящей красавице. А её старший брат после тех событий загорелся идеей бессмертия и, в отдалённом будущем, воскрешения всех достойных людей за счёт достижений научно-технического прогресса.

— Правильно делает, что винит, — Виталий быстро соединил свой мозг с компьютером, после чего управляемые им трубки и нанотехнологические устройства, внешне похожие на нити, проткнули голову Михаила и проникли вовнутрь. — Кстати, товарищ Чеканов, можете сказать, когда ему придётся умирать?

— Уже в следующем году, — Михаил поморщился от неприятных ощущений в голове. — Я не хотел бы терять такого помощника, так что очень на вас рассчитываю.

— А вас не устроит, если его заморозят, как когда-то Светлану? Это было бы справедливо. Через несколько лет они вернутся оба — либо не вернутся вовсе, если избранный нами способ окажется недейственным.

— Вы сами должны понимать, что Милиневский не виновен в её смерти, — раздражённо возразил Чеканов. — Он напрямую руководит множеством важных проектов, и мне даже пару месяцев не хотелось бы обходиться без его помощи. К тому же именно Анатолий в последние годы выбивал большую часть финансирования на второстепенные ваши проекты — если вы понимаете, о чём я.

— Ладно-ладно, обещаю, как минимум, подумать, — нехотя согласился Лимаев. — А вам пока что лучше помолчать: завершается отсчёт последних секунд перед наступлением записанного в Тетради времени.

Чеканов замолчал. В какой-то момент он почувствовал, как перестало биться сердце, и Михаил начал проваливаться в небытие.

Однако именно в это время активизировались подсоединённые ранее к мозгу приборы. Электроника мгновенно связала мозг диктатора с новым, молодым телом, лежащим рядом за ширмой, и спешно принялась переписывать информацию.

Рюк и Лайт в изумлении увидели, как исчезла зависшая над телом надпись "Михаил Александрович Чеканов, шестнадцатого марта две тысячи семьдесят восьмого года" — лишь ради того, чтобы появиться вновь над лежащим за ширмой телом. Только вот теперь, как и у Виталия Лимаева, даты смерти у Михаила не было.

* * *

— Как видите, дорогие мои друзья, всё прошло успешно, — Михаил Чеканов, выглядящий внешне в точности так же, как и шестьдесят пять лет назад, перестал ходить взад-вперёд по своему кремлёвскому кабинету и уселся на кресло. — Наш с Виталием план сработал на все сто.

— Но как это возможно? — спросил всё ещё пытающийся понять произошедшее Лайт. — Ведь ты уже множество раз пытался сделать невозможным описанный в Тетради способ смерти через остановку сердца. Было вполне понятно, что попытки заменить сердце электронным органом обречены на провал, хоть ты вначале и пытался идти по этому пути. Более реалистичной выглядела идея пересадить сам мозг в другое тело, где сердца, способного остановиться, также не было — однако и она провалилась, помешали чёртовы террористы... Три раза подряд. Так почему удалась идея с переписыванием твоей памяти в другой мозг?

— Видите ли, — подмигнул им Михаил, всё ещё находившийся в состоянии эмоционального подъёма, — причина здесь заключается в том, что мы с Лимаевым сумели понять глубинные принципы функционирования Тетрадей. Не знаю, как Король Богов смерти сумел их создать и обрести вечное посмертное существование, но он был однозначно дьявольски умён: догадался, что именно мозг является носителем всех личностных структур человека. Следовательно, Тетрадь Смерти обеспечивает не что-то, а именно необратимую гибель мозга жертвы — любым способом, который владелец Тетради впишет в поле "причины смерти". Вот мы и поняли, что все условия смерти должны осуществиться, а моё прежнее тело — действительно погибнуть!

— То есть, ты — это, получается, не ты, а лишь носитель копии сознания тебя предыдущего? — со страхом спросил Лайт. — И ты... То есть предыдущий ты согласился на такой заменитель настоящего бессмертия? Не лучше ли было тогда сразу же после смерти заморозить твоё тело, чтобы другие в будущем, возможно, всё-таки нашли способ вернуть его к жизни по-настоящему?

— Нет, Лайт, совсем не так получается, — Чеканов безумно захохотал и ударил кулаком по стене. — Твоя логика попала в ту же ловушку, что и логика действия Тетрадей Смерти. Несомненно, создавший Тетради Король Богов смерти является бесспорным гением — я не представляю, как он создал их, это явно уже не наука, а нечто сверхъестественное... Вот только он не имел ни малейшего представления о сеттлеретике.

— Сеттлеретика? — с интересом переспросил Рюк. — Никогда не слышал этого слова.

— Я, кажется, как-то читал при жизни, — признался Лайт. — Но это была лишь попытка создать новую научную отрасль на основе чьих-то теоретических построений, так что меня не заинтересовало.

— Ну, в те времена сеттлеретика и в самом деле была голой теорией, — кивнул в ответ Михаил. — А вообще это наука о загрузке сознания. И не последнее место в ней занимает именно такой теоретический вопрос — что же есть сознание и личность и как их сохранить при переносе информации в другое тело или даже компьютер. Увы, правда, сопоставимых с человеческим мозгом компьютеров у нас пока нет, но это и не важно.

— И эти теоретические построения оказались полезны?

— Более чем, — вновь рассмеялся диктатор. — Благодаря науке известно, что мозг состоит из гигантского числа нервных клеток, однако лишь часть из них отвечает за свойства личности человека. И эти нейроны имеют неприятное свойство умирать, восстанавливаться, умирать и так далее. При этом способность их к восстановлению значительно меньше, чем скорость отмирания, но суть не в этом. Суть в том, что потеря небольшой части клеток к гибели личности человека не ведёт.

Экспрессивная натура Михаила не выдержала, и он вновь сорвался с места и продолжил буквально бегать по своему огромному кабинету. Видимо, возвращение молодости на психику тоже влияет.

— И, казалось бы, действительно можно просто переписать все личностные особенности человека, записанные в его мозге, в другое тело — хоть даже после смерти. Однако, как верно сказал Лайт, это будет всё равно, что создать копию сознания человека. Но сеттлеретика предлагает выход, и именно этим выходом воспользовался я: ведь можно связать одинаковые участки двух мозгов в двух телах. Можно одновременно вести перезапись, пока человек остаётся бодрствовать — ведь отключение небольшой части нейронов не несёт фатальных последствий, а спустя мгновения их точные копии заработают в новом теле, сохраняя связь с предыдущим через миллионы микроскопических нано-проводов. И в какой-то момент всё сознание человека, ни разу не остановив процесс мышления, продолжит функционировать только в новом мозге — который в дальнейшем утратит связь с органами предыдущего тела и будет подключён непосредственно к ощущениям тела нового.

— Итак, — горделиво поднял голову Чеканов, — как видите, я всё-таки не умер. С моей точки зрения. С точки зрения Тетради мозг Михаила Чеканова безнадёжно мёртв, как и всё моё предыдущее тело — сейчас его уже, очевидно, разбирают на запчасти, всё-таки внутри осталось немало ценной электроники... Но я — жив! И я буду жить — вечно!

— ...Потрясающе, — отозвался после короткой паузы Лайт.

— Теперь нам осталось лишь разобраться с приборами, способными взаимодействовать с вашими нематериальными телами — и таким же образом вы получите новые, молодые, здоровые и бессмертные тела. Но моя борьба со Смертью на этом не заканчивается...

Михаил как-то разом погрустнел на этих словах.

— Есть ещё один человек... Одна девушка, которую я очень хотел бы увидеть. Только вот умерла она ещё до получения мной Тетради — и даже тела от неё, по понятным причинам, не сохранилось. Я верю, что возможно будет вернуть её к жизни. Пусть для этого понадобится научиться управлять самим временем — а ни один человек пока даже близко не знает, как к этому подступиться. Пусть это займёт ещё тысячи или даже миллионы лет. Наука всесильна, и когда-нибудь возможным станет действительно всё. А пока что... Пока что следующая моя цель — окончательное решение вопроса с Богами смерти и их Королём.

Вновь улыбнувшись, Чеканов продолжил:

— Через несколько десятков лет бессмертие обретут все жители Земли, вы тем временем получите новые живые тела, а застоявшиеся в своём невежестве синигами уже не смогут продлевать посмертное существование за счёт Тетрадей. И они исчезнут, уйдут навсегда в небытие — вместе с их серым унылым миром. Я не собираюсь позволять такого, чтобы на судьбу созданной мной цивилизации мог влиять кто-то ещё, будь он хоть сто раз Богом смерти. Пусть моя Тетрадь Смерти тоже утратит свою силу, но к чему она теперь вообще нужна?

— Да, Михаил, — после короткой паузы грустно произнёс Лайт, отчаянно завидуя успеху этого человека. — Ты, в отличие от меня, всё-таки сумел стать Богом.

Диктатор всего мира в ответ весело расхохотался, после чего сказал:

— А ты только сейчас это заметил?

===========================================

===========================================

Примечания:

1. Израиль официально не признаёт наличие у него ядерного оружия, но и напрямую не отрицает. Израиль никогда не подписывал всемирный Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО); помимо него, не принимают участие в Договоре только Индия, Пакистан и Корейская Народно-Демократическая Республика (она же Северная Корея). Совместная с Южно-Африканской республикой программа создания израильского ядерного оружия привела к испытанию их первой атомной бомбы, предположительно, в 1979 году, на территории ЮАР. В дальнейшем после падения расистского режима апартеида в ЮАР их собственный ядерный арсенал был уничтожен (они успели произвести шесть бомб).

В 1985 году израильский учёный Мордехай Вануну раскрыл иностранным журналистам тайны о создании Израилем ядерного оружия. В 1986 году Мордехая выкрали спецслужбы Израиля, и через некоторое время он был осуждён к 18 годам тюремного заключения. На 'свободу' вышел в 2004 году, однако ему запрещено пользоваться телефоном и интернетом, общаться с журналистами и так далее.

По официальным оценкам Службы внешней разведки Российской Федерации, Израиль произвёл к настоящему моменту от 100 до 200 ядерных и термоядерных бомб. По данным спецслужб американских, на вооружении Израиля состоит около 200 ядерных бомб и 60 баллистических ракет, способных нести ядерный заряд. 'Лишние' бомбы могут быть сброшены на необходимые цели самолётами. По более скромным предположениям британских экспертов, Израиль создал около 80 бомб, но обладает запасами материалов, с которым может произвести ещё 115-190 бомб.

2. Имплантаты, они же имплантанты или импланты (вариантов названий много) — искусственные 'добавления' к человеческому телу (как и подразумевает название, вовнутрь — внешний протез руки или ноги имплантантом не считается). Технологии их создания ещё только начинают развиваться, однако перспективы усовершенствования человеческого организма с их помощью огромны.

3. Кое-кто написал мне, что неясной по сюжету осталась судьба Ниа (который N — победитель Киры). Напоминаю: Михаил увидел дату его смерти, назначенную на сегодняшний день, а изменить дату смерти без использования Тетради против того, кто должен стать причиной смерти, невозможно (согласно утверждению, сделанному Рюком в оригинальном аниме). Соответственно, после допроса и, возможно, пыток Ниа умер в тот же день. Не сомневаюсь, Лайт очень радовался, наблюдая за этим, будучи невидимым для людей.

4. В фанфике использована песня из электронной оперы Виктора Аргонова '2032: Легенда о несбывшемся грядущем'. Песня великолепная, всем рекомендую. Как и вся опера, собственно. Между прочим, песня тоже посвящена размышлениям главного героя оперы перед запуском ядерных ракет. Ссылка на скачивание — store.complexnumbers.lenin.ru/le/27_our_unrealizable_path.mp3 Всё остальное найдёте на сайте автора оперы — http://argonov.ru/2032.html

5. Сомневаюсь, что кто-то этого не знает, но на всякий случай сообщаю: ядерный чемоданчик — постоянно находящееся вблизи президента устройство, с помощью которого в случае внезапного начала ядерной войны должен быть послан сигнал на запуск наших собственных ракет. В Соединённых Штатах система примерно такая же.

Не следует путать ядерный чемоданчик с чемоданной атомной бомбой — взрывным устройством, сделанным под размер чемодана либо рюкзака для того, чтобы его мог тайно переносить и при нужде использовать обычный человек. Такие бомбы создавались и в СССР, и в США для спецслужб и войск специального назначения, но, естественно, ни разу не использовались.

6. Примечание к началу событий ядерной войны. Стратегический ядерный арсенал России и США после подписания договора СНВ-3 составляет по 1550 термоядерных и ядерных зарядов, готовых к немедленному применению. В случае необходимости могут быть расконсервированы ещё несколько тысяч (общая численность ядерного оружия России составляет порядка 10-11 тысяч, США — 8,5 тысяч, все данные по состоянию на 2010 год), однако для этих бомб не хватит ракет — осуществлять их доставку придётся самолётами (чрезвычайно уязвимыми и для ПВО, и для ядерного удара по аэродромам), да ещё не все бомбы конструктивно пригодны для этого. У Китая есть предположительно до пятисот бомб, у Франции — 350, у Великобритании — 225, у Пакистана и Индии — примерно по сотне, КНДР могла успеть произвести ориентировочно не более 5-10 бомб (первое ядерное испытание Северная Корея провела в 2006 году, второе — в 2009, третье — в феврале 2013-го года).

Также небольшое уточнение: в состав понятия 'ядерное оружие' входят ядерные бомбы, они же атомные (это синонимы), в которых взрыв производится за счёт цепной реакции урана или плутония, и термоядерные (в них взрыв маломощной ядерной бомбы за счёт нагрева и резкого сжатия приводит к началу самоподдерживающейся реакции термоядерного синтеза в специальных веществах, как то — дейтерид лития и другие). Также существуют более экзотические виды ядерных вооружений — нейтронные и кобальтовые бомбы (кобальтовые официально на чьём-либо вооружении не состоят ввиду чрезвычайной опасности их применения, поэтому в данном произведении кобальтовое оружие никак не участвует и не упоминается; возможным причинам и последствиям применения кобальтовых бомб посвящён мой рассказ 'Немыслимое').

7. Ракета Трайдент-2 (название означает в переводе 'Трезубец') создана в США при участии британских учёных, на вооружение принята в 1990 году. Несёт до 8 термоядерных боеголовок мощностью в 475 килотонн или 14 боеголовок по сто килотонн. В США единственным носителем этих ракет являются подлодки типа 'Огайо', четырнадцать штук несут по 24 ракеты. В Великобритании Трайденты-2 были приняты на вооружение в 1995 году, носителем ракет являются четыре подлодки типа 'Вэнгард', несущие по шестнадцать ракет. Максимальная дальность полёта Трайдентов — 11 тысяч километров (то есть они способны поразить цель на противоположной от запуска стороне Земли).

Согласно Договору СНВ-2 между Россией и США, все американские Трайденты должны были быть переоснащены максимум пятью боеголовками, однако в 1997 году США договор нарушили, так как Конгресс единогласно проголосовал за игнорирование данного пункта договора.

На данный момент именно Трайдент-2 является наиболее разрушительным носителем ядерного оружия из имеющихся на вооружении США. В России наиболее близкой по характеристикам ракетой подводного запуска является Р-39, которая несёт до 10 боеголовок мощностью по 200 килотонн. Новейшая российская 'Булава' по характеристикам Трайдентам заметно уступает: у неё всего 6 боеголовок по сто пятьдесят килотонн. Однако у нас основная ставка всегда делалась на ракеты наземного базирования: знаменитая 'Сатана' Р-36М несёт десять боеголовок мощностью в 750 килотонн или восемь по одной мегатонне, что значительно превосходит все возможности Трайдентов. Только вот осталось у нас всего 58 таких ракет, против примерно четырёхсот Трайдентов, произведённых в США.

Также прилагаю схему полёта ракеты с разделяющимися боеголовками из Википедии — http://commons.wikimedia.org/wiki/File:Minuteman_III_MIRV_path.svg?uselang=ru

Кадр падения боеголовок при испытании одной из американских ракет (без боевых ядерных зарядов, с учебными боеголовками) — http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/5/5f/Peacekeeper-missile-testing.jpg/792px-Peacekeeper-missile-testing.jpg

Подводный старт ракеты Трайдент-2 на испытаниях (подлодка не видна) — http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/9/99/Trident_II_missile_image.jpg/497px-Trident_II_missile_image.jpg

8. С-300 и С-400 — ракетные противовоздушные системы дальнего действия. По всей видимости, всё ещё превосходят все американские аналоги, но на перехват скоростных боеголовок межконтинентальных баллистических ракет действительно не рассчитаны. Хотя ракеты этих систем могут быть оснащены ядерными зарядами для более надёжного перехвата, но это запрещено международными договорами. Нарушить договор, конечно, не сложно, но производство таких боеголовок и переоснащение ими ракет потребует немало времени.

9. А-135 — действительно, реально существующая система ядерной противоракетной обороны Москвы. Создание её происходило между 1980 и 1995 годами. Действует по самому логичному способу перехвата сверхскоростных баллистических ракет: если нет возможности точно нацелить противоракету для перехвата вражеской боеголовки, значит, будем нацеливать неточно — а в противоракету просто засунем ядерную бомбу. Использует два типа ракет: А-925, рассчитанная на перехват ракет на большой высоте (от 70 километров и выше, на расстоянии до 300-800 километров от Москвы), несёт боеголовку мощностью (по недостоверным оценкам, так как официальных данных нет) от 10-20 килотонн до 1-3 мегатонн, и ПРС-1 (предназначена для перехвата ракетных боеголовок на малых высотах за счёт использования маломощной бомбы на 10 килотонн, но срок хранения вышел ещё в 2011 году).

Самая очевидная проблема создания и использования такой системы: противоракета А-925 способна достаточно надёжно перехватить боеголовку от, например, Трайдента, однако она сама по габаритам и стоимости немногим уступает полностью снаряжённой межконтинентальной баллистической ракете. Противнику окажется дешевле просто произвести больше ракет и боеголовок к ним, а создатель системы ядерной ПРО будет тратить во много раз больше денег в попытке создать абсолютную защиту. Поэтому программа противоракетной обороны США также была бы совершенно бесполезной, если бы не одно 'но' — ограничение на число стратегических ядерных ракет, введённые тремя договорами СНВ (Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений) от 1991, 1993 и 2010 годов. По идее, системы противоракетной обороны также запрещены договорами, но американцы на те договоры давно плюют. В принципе, подход вполне правильный, только вот и нам тогда надо наплевать на все эти пустые бумажки и развернуть строительство полноценных аналогов ракет 'Сатана', которым при их количестве боеголовок и ложных целей никакая ПРО помехой не является. Либо попытаться найти альтернативы ядерной ПРО — что-то вроде мощных лазерных систем, как предполагала провалившаяся американская программа СОИ (Стратегическая оборонная инициатива), с которыми, быть может, мы сумеем и по-настоящему победить в Третьей Мировой войне. Либо пойти по противоположному пути и разработать ещё более скоростные ракеты, которые в случае первого удара с нашей стороны успеют уничтожить большую часть вражеских ядерных арсеналов до запуска ракет противниками. Впрочем, если вам интересны способы достичь победы в ядерной войне, лучше почитайте мои статьи 'Шесть возможных стратегий победы в ядерной войне' и 'Логика подготовки к мировой ядерной войне и способы достижения победы в ней'.

10. Возможно, не все это знают, но ядерные (атомные) и термоядерные (водородные) бомбы — достаточно хрупкие устройства. Плутониевая атомная бомба, используемая также в качестве первой ступени для термоядерной бомбы, делается по имплозивной схеме, в которой заряды обычной взрывчатки сжимают со всех сторон шарообразный или 'грушеобразный' кусок плутония. Сжатие уменьшает критическую массу, необходимую для начала цепной реакции (за счёт того, что в более сжатом материале при спонтанном делении ядер большее количество выделившихся нейтронов не уходит в пространство, а бьёт по другим ядрам и вызывает деление уже их), но если взрыв заряда произойдёт недостаточно синхронно — получится так называемая 'шипучка'. 'Шипучка' — бомба, в которой невозможен ядерный взрыв с полной детонацией делящегося материала; получается взрыв мощностью в небольшую часть от расчётной, а несдетонировавшую часть урана или плутония просто разбросает по окрестностям (с таким очевидным последствием, как радиоактивное загрязнение местности). Если же окружающую заряд взрывчатку и сам плутониевый шар прошить очередью малокалиберных зенитных снарядов (массой около 400 граммов каждый), шансов на взрыв не останется. Плутоний, скорее всего, не сдетонирует даже частично — лишь обычная взрывчатка взорвётся и разбросает фрагменты бомбы. Правда, если поразить только термоядерную ступень бомбы, взрыв всё-таки произойдёт — и, возможно, далеко не слабый.

11. Панцирь-С1 — российская противовоздушная система малой дальности, включающая в себя и ракеты дальностью до 20 километров (максимальная скорость перехватываемых целей — один километр в секунду) и зенитные автоматы (дальность стрельбы — 4 километра, скорострельность — 5000 выстрелов в минуту, или 80 в секунду). Стрельба из автоматических пушек Панциря действительно выглядит как сплошной луч огня наподобие лазерного, но попасть в летящую на огромной скорости боеголовку баллистической ракеты он смог бы только чудом.

12. По оценке числа жертв ядерной войны. Оценка, конечно же, весьма приблизительна. В 'нормальной' ядерной войне число выживших жителей планеты будет заметно больше упомянутых шестисот миллионов, но здесь ракеты были нацелены именно так, чтобы уничтожить как можно большее число людей во враждебных и нейтральных государствах. Поскольку одна морока управлять ими после оккупации, а так их станет гораздо меньше. В ядерной войне по нормальному сценарию больше ракет будет нацелено так, чтобы уничтожить ядерное оружие противника и тем самым сократить собственные потери, а на неядерных нейтралов много ракет тратить будет просто нецелесообразно.

13. Последствия ядерной войны: ядерная зима и осень, радиация и так далее. Ядерная зима — теоретически предсказанное климатическое явление, могущее сопровождать ядерную войну. Согласно точке зрения сторонников теории ядерной зимы, миллионы тонн пепла и сажи, образовавшиеся после взрывов, поднимутся в верхние слои атмосферы и будут препятствовать попаданию на Землю солнечного света, что приведёт к длительному похолоданию. Сроки сторонниками теории назывались самые разные — от нескольких месяцев до лет и десятилетий.

Согласно первой версии теории ядерной зимы, появившейся ещё до развала СССР, вследствие войны в атмосферу будет выброшено около 4 миллиардов тонн пепла, что приведёт к ядерной зиме примерно на 10-15 лет с повсеместным падением температуры воздуха на 20-40 градусов, что, как предполагалось, может привести к гибели всей жизни на поверхности Земли. Теория ядерной зимы сыграла существенную роль в переговорах о сокращении ядерных вооружений между СССР и США, однако уже с самого своего создания теория вызывала ожесточённую критику. Не ясны были ни методы оценки количества выброшенного взрывами пепла, ни методы оценки последствий таковой зимы. Наиболее радикальная версия теории вовсе утверждала, что следствием войны станет полное прекращение доступа солнечного света к поверхности (так называемая 'ядерная ночь').

Более поздние расчёты, проведённые на мощных компьютерах уже после развала СССР, дали другие выводы: приблизительное количество поднявшегося в атмосферу пепла после войны — 150 миллионов тонн (в 26 раз меньше оригинальной оценки; хотя за это время также и ядерные арсеналы были сокращены в 2-3 раза, но не в двадцать шесть же!) и до 2-3 лет похолодания (с далеко не настолько экстремальными заморозками). Также теория ядерной зимы подвергалась критике и за идею необратимых последствий для жизни на планете: на Землю за время её существования много падали астероиды, и последствиями их падения действительно становилось нечто вроде ядерной зимы, и схожий эффект был после наиболее разрушительных извержений вулканов. Однако жизнь на Земле не исчезала, и нет никаких оснований предполагать, что ядерная зима чем-то отличалась бы от вулканической.

Ядерная осень — более мягкая версия теории ядерной зимы, основанная уже на конкретных наблюдениях за тем, что в истории человечества действительно бывало. Так, после грандиозного извержения вулкана Тамбора в Индонезии (1815 год) спустя год на всей планете температура была в среднем на 2,5 градуса ниже нормы. 1816 год современники называли 'годом без лета': даже в Европе из-за неурожая был большой голод, цены на зерно поднялись в десяток раз, тысячи людей погибли, сотни тысяч обнищали. Извержение вулкана Уайнапутина в Перу в 1600 году некоторые исследователи считают причиной последующего похолодания во всём мире в следующие годы, что привело, например, к Великому голоду 1601-1603 годов в России и началу Смутного времени — что для нашей страны имело колоссальные последствия. Именно такие примерно последствия предсказывает теория ядерной осени.

Итого наиболее обоснованный вывод по теории ядерной зимы: ядерная зима возможна, но только в том случае, если кто-то всерьёз захочет устроить таковую для каких-то своих целей. При ходе ядерной войны по нормальному сценарию это невозможно, однако запуск ракет с тяжёлыми термоядерными боеголовками (от нескольких мегатонн и выше) в угольные и нефтяные пласты либо по наиболее опасным вулканам (вроде Йеллоустонского супервулкана) действительно способны привести к достаточным выбросам пепла в атмосферу. Только кому сейчас это нужно? Про специально вызванную ядерную зиму можно прочитать книжную серию 'Чёрный день' Алексея Доронина, хотя там крайне неправдоподобно описана 'ядерная ночь' (если будете читать, помните, что если выбросы пепла оказались достаточны не только для полноценной ядерной зимы, но и для 'ядерной ночи', то чёрта с два ядерная зима окончится через полгода).

Радиоактивное заражение части территории планеты после войны также должно было стать немалой проблемой. Хотя опасность радиации часто преувеличивают (что-то наподобие мира Метро-2033, где люди спустя двадцать лет после войны вынуждены ютиться под землёй, при ядерной войне по нормальному сценарию получиться не может в принципе — а про такой бред, как куча мутантов, я вовсе молчу), но определённые радиационные последствия действительно были бы опасны. Однако не фатальны и не продолжительны.

У Земли есть определённый естественный радиационный фон, который в различных регионах отличается, порой существенно. Радиация на планете берётся в основном из трёх источников: радиация от звёзд и других космических источников (её меньше всего), солнечная радиация и излучение от радиоактивных веществ на самой Земле. Люди вполне в состоянии жить при повышении радиационного фона в несколько раз, а непродолжительное время находиться могут и при значительно большем количестве излучения. Так, после Чернобыльской катастрофы вынужденная эвакуация населения была проведена лишь из мест с наибольшим количеством выпавших радиоактивных изотопов, а многие места с повышенным радиационным фоном обитаемы до сих пор.

Немного цифр: всего во время Холодной войны на испытаниях были взорваны около 2000 ядерных и термоядерных бомб суммарной мощностью порядка 600 мегатонн. Подсчитанный специалистами средний по планете вклад человечества в естественный планетарный радиационный фон составил от 3 до 7 процентов на момент подписания Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой (1963 год) и сократился до 0,2-0,3% к восьмидесятым годам (при этом стоит учесть, что Франция тогда договор не подписала и продолжала наземные испытания до 1974 года, а Китай — до 1980, плюс одно испытание ЮАР в 1979). Эти цифры наглядно показывают скорость снижения радиационного уровня в случае войны, как показывают и то, что в среднем по планете радиационный фон может повыситься не более чем в 2-3 раза, и то ненадолго — при нынешнем количестве ядерного оружия.

Конечно, и это будет проблемой. В итоге получится нечто наподобие описанного у Стругацких мира 'Обитаемого острова', где жители всегда ходят в плотно застёгнутой одежде с полностью прикрывающими волосы головными уборами и стараются не проводить много времени на свежем воздухе. И это не говоря уже о поездках на какие-то курорты — вот уж загорать на пляжах в таких условиях точно будут немногие, рак кожи едва ли кто-то возжелает заполучить. Однако такие неприятные последствия будут непродолжительны и сойдут на нет уже через несколько лет после завершения войны.

Всё это не относится, конечно, к регионам с взлетевшими на воздух атомными электростанциями. Вот такие регионы, как Европа, США, Япония после войны точно останутся полностью непригодными для жизни на десятки или даже сотни лет — но всё-таки не навсегда. Если разрушать атомные электростанциями не сверхмощными термоядерными боеголовками (самоубийц нет), а обычными ядерными зарядами, то большая часть радиоактивных веществ осядет неподалёку от взрыва.

Комментировать такие широко распространённые мифы о последствиях ядерной войны, как агрессивные мутанты, переворот земной оси, раскол планетарной коры, сдувание множеством взрывов атмосферы и прочее в таком же духе не буду вовсе. Этот антинаучный бред никогда не высказывал кто-либо из серьёзных учёных, такого рода страшилки выдумывали писатели-фантасты в те ещё времена, когда большая часть информации о принципах действия и последствиях применения ядерного оружия скрывалась властями всех ядерных держав и доступна была лишь военным и специалистам. Сейчас, впрочем, фантасты такие идеи вовсю продолжают использовать, как это ни печально. Вот у тех же Стругацких в 'Обитаемом острове' по большому счёту всё было вполне правдоподобно, за исключением мутантов-'упырей' (те, впрочем, у них были не так чтобы уж совсем нереально описаны) и слишком продолжительного радиоактивного загрязнения океана.

14. Термоядерная электростанция и гелий-3.

В атомных электростанциях для получения энергии используется вялотекущая цепная ядерная реакция в радиоактивных элементах. В результате таковой реактор нагревается сам и нагревает воду, вода кипит и вращает турбины, преобразуя тепловую энергию в электрическую. Это наиболее примитивное объяснение схемы действия АЭС, не учитывающее двойной водяной цикл (а турбины в итоге, как правило, вращает не радиоактивная вода прямо из реактора, а более чистая вода, нагревшаяся от пара первого контура охлаждения через стенки труб) и другие особенности, но если вам нужна точная информация — лучше отправляйтесь в Википедию.

Главные недостатки атомных электростанций: в случае повреждения системы охлаждения реактор может просто расплавиться, как это произошло в Чернобыле или Фукусиме, и даже нормально работающий реактор будет производить большое количество радиоактивных отходов, которые придётся где-то складировать — да ещё и охранять, чтобы их не использовали какие-нибудь террористы для создания 'грязной бомбы'.

Совершенно иначе дела обстоят с являющимися пока чистой теорией электростанциями термоядерными. Там тепловая энергия должна выделяться в ходе микроскопических термоядерных взрывов, идущих один за другим, и даже случившаяся авария в термоядерном реакторе лишь слегка повредит его, но не будет иметь вообще никаких последствий для людей (разве что кто-то из работников электростанции пострадает, но такое бывает и на обычных ТЭС, ГЭС и прочих). Тем более там невозможны такие аварии, как Чернобыль или Фукусима.

Обычно для запуска термоядерной реакции используется ядерная бомба, поскольку приходится достигать колоссальной температуры в миллионы градусов и сверхвысокого давления. Естественно, в электростанциях такой подход неприменим, такое используется лишь в термоядерных бомбах. В термоядерном же реакторе использовать предполагается облучение небольшого шарика-мишени мощными лазерными установками; это требует колоссального расхода энергии (и опыты по созданию таких лазеров пока не завершены), но термоядерная реакция производит во много раз больше энергии, чем придётся затратить на запуск реакции.

Гелий-3 же (в связке с дейтерием, он же водород-2) в термоядерной реакции выгоден тем, что — внимание! — не производит радиоактивных отходов. Вообще. На выходе получается лишь гелий-4 (наиболее распространённая форма существования гелия) и протон. Полностью исчезает главная проблема ядерной энергетики, которая оставалась бы при создании термоядерного реактора на дейтерий-тритиевой реакции. А выход энергии таков, что, по приблизительным подсчётам, с современным потреблением электроэнергии человечеством нужно всего 30 тонн гелия-3 в год для обеспечения всех потребностей. С учётом случившейся ядерной войны и сокращения населения планеты более чем в 10 раз — даже меньше.

На Земле производство гелия-3 чудовищно дорого. Настолько дорого, что даже добыча на Луне (где его в верхних слоях грунта полно — от 500 тысяч тонн до 10 миллионов на всю Луну, по разным оценкам) обойдётся дешевле. И это является наиболее значимым аргументом в дискуссиях о целесообразности колонизации Луны в ближайшем будущем.

Гелий-3 не радиоактивен, его можно переносить в баллонах, как обычный газ. Смешать с таким же безопасным дейтерием, заморозить до близких к абсолютному нулю температур, скатать в шарик и облучить лазерными установками в активной зоне термоядерного реактора — и все проблемы. Электростанция заработала.

15. Астероид Апофис пройдёт на относительно небольшом удалении от Земли в 2029 и 2036 годах. По последним оценкам учёных, возможность его падения на Землю существует, но крайне маловероятна. Выделение энергии в случае падения действительно будет эквивалентно термоядерному взрыву в тысячи мегатонн (упавший в Сибири в 1908 году Тунгусский метеорит — около 40-50 мегатонн, почти как Царь-Бомба). Это далеко не рекорд, впрочем — упавший 65 миллионов лет назад астероид, являющийся одной из гипотетических причин вымирания динозавров, произвёл взрыв оценочной мощностью до 10 миллионов мегатонн, или 10 тысяч гигатонн, или 10 тератонн. Чем, кстати говоря, начисто опровергает все теории о возможности гибели планеты от ядерной войны — до взрывов ТАКОЙ мощности наша наука пока не дошла, все испытания Холодной войны, повторюсь, выдали суммарную мощность около 600 мегатонн.

16. Импульсный ядерный (или термоядерный) двигатель — двигатель, толкающий космический (ну, или атмосферный, но это уже извращение) летательный аппарат за счёт энергии ядерных или термоядерных взрывов. Естественно, для этого нужна крайне высокая прочность конструкции, но зато скорость полёта при небольших относительно общей массы космолёта затратах 'топлива' (то есть бомб) будет непревзойдённой. При современных технологиях это единственный способ обеспечить реальное освоение космического пространства, но все программы по созданию импульсных ядерных двигателей были свёрнуты после Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой.

Первым таким проектом был космический корабль 'Орион', идея которого разрабатывалась Тедом Тейлором и Фрименом Дайсоном в 1955-1965 годах. Создано было несколько теоретических вариантов 'Ориона', ни один из которых построен не был. Наиболее значимо, впрочем, то, что при колоссальной стоимости проектов они могли быть реализованы уже при отсталых технологиях середины двадцатого века. Самым грандиозным проектом был 'Энергетически лимитированный космический корабль Орион', который состоял из гигантской металлической плиты 20 километров в диаметре и крепящейся к ней кабины (вместе их масса должна была составить 10 миллионов тонн, и ещё 30 миллионов тонн — 'топливо', в качестве которого предполагалось использовать 30 миллионов термоядерных бомб). Бомбы взрывались бы за плитой и давали импульс полёту исполинского звездолёта. Правда, лететь ему даже до ближайшей звезды потребовалось бы примерно 1300 лет, и вдобавок никто до сих пор не знает, есть ли у ближайших звёзд пригодные для жизни человека планеты.

Более скромным по масштабам был 'Импульсно лимитированный космический корабль Орион', у которого диаметр импульсной плиты составлял уже лишь сто метров. Масса звездолёта вместе с бомбами составила бы 400 тысяч тонн, что уже не настолько невообразимый размер, и в качестве топлива ему бы потребовалось 300 тысяч термоядерных бомб мощностью по одной мегатонне. По расчётам учёных, такой космический корабль всего за 10 дней разогнался бы до скорости в 10.000 километров в секунду, и его полёт до ближайшей звезды занял бы 130 лет. Однако такие размеры не позволили бы разместить внутри системы жизнеобеспечения, с которыми не смогло бы выжить сколько-нибудь существенное число колонистов (а им бы пришлось ведь 'плодиться и размножаться' на борту звездолёта). Такой звездолёт обошёлся бы примерно как все военные расходы США того времени за 3-5 лет, что уже делало проект гипотетически пригодным к реализации (постепенно).

Однако проекты космических кораблей 'Орион' не были реализованы, и это вполне объяснимо — вовсю шла Холодная война. А сейчас большинству людей просто нет дела до космоса, если он не принесёт им немедленную выгоду. Чего уж там говорить, если даже программа колонизации Луны для добычи того же гелия-3 до сих пор не осуществлена, хотя такую возможность при современных технологиях имеют как минимум три государства — США, Россия и Китай, а может, ещё и Франция, у которой тоже есть собственный космодром. Но у всех есть расходы, которые они считают более важными.

Позднее, в 1973-77 годах, группой британских учёных разрабатывался проект космического корабля 'Дедал'. Тот должен был долететь до звезды Барнарда в 6 световых годах от нас за 50 лет, что уже значительно лучше показателей, которых могли бы достичь 'Орионы'. В отличие от идеалистической идеи создать в середине двадцатого века колонизационный космический корабль, цели проекта 'Дедал' были более скромные: разработать звездолёт с использованием уже известных либо предвидимых технологий, который мог бы достичь одной из ближайших звёзд (в то время считалось, что у звезды Барнарда есть планеты) и передать на Землю информацию, есть ли там пригодные для колонизации миры (обратно вернуться он бы не смог). Общая масса звездолёта составила бы 106 тысяч тонн, в том числе 100 тысяч тонн — бомбы-'топливо'. 6 тысяч тонн заняла бы конструкция, и лишь 450 тонн — полезная нагрузка, в том числе аппаратура для радиосвязи, исследований и т. п. Звездолёты, использованные в данном фанфике (для исследования соседних звёзд), были именно чем-то наподобие 'Дедала', только уже более скоростными — технологии-то совершенствуются, и, естественно, пилотов в них не было — уже с современными технологиями сделать фотографии всего, что внешне напоминает планеты, и отослать цифровой код радиоимпульсами на Землю сумел бы и компьютер, чего уж говорить про две тысячи семидесятые годы?

Заодно упомяну про аннигиляционный двигатель. Принцип действия схож с термоядерным, только используется реакция аннигиляции вещество-антивещество, и плиту (в таком варианте больше напоминающую зеркало) толкает лишь излучение от взрывов, а не поток выделившихся при взрыве частиц. Такой двигатель мог бы достичь скорости, почти равной скорости света, но, в отличие от импульсного ядерного (термоядерного) двигателя, с современными технологиями реализован быть не может. В описанном мире же создание достаточного количества антивещества за 30-40 лет, весьма вероятно, было бы возможно, и упомянутый звездолёт с миллионом колонистов, который должен был стартовать в 2113 году, вполне мог бы использовать именно аннигиляционный двигатель.

17. В эпилоге использованы персонажи из упомянутой уже оперы '2032: Легенда о несбывшемся грядущем' Анатолий Милиневский и Светлана Лимаева. Их история здесь изменилась не сильно, разве что Милиневский стал не генеральным секретарём СССР, а заместителем Чеканова. Плюс в 'Легенде' Милиневский сам решился начать ядерную войну ради того, чтобы изменить мир к лучшему, именно задумавшись об относительности ценности человеческой жизни после смерти Светланы.

18. Сеттлеретика — от английского слова settler (переселенец), означает науку о переписывании (переселении) сознания. О сеттелеретике большая часть нужной информации сказана в самом тексте эпилога, так что многого добавлять не надо. Это действительно наука о способах загрузки личности из человеческого мозга в другой 'носитель' — либо в молодое здоровое тело, либо в тело генетически усовершенствованное, либо, что лучше всего, в полностью новое электронное тело с компьютерным аналогом мозга, сделанным на основе нанотехнологий. В последнем случае такой сверхчеловек будет иметь интеллектуальные возможности, с человеком современным просто несопоставимые, однако для начала придётся как минимум собрать сложнейшую систему, способную воспроизвести или симулировать работу всего гигантского количества нейронов мозга.

Могу ещё упомянуть разве что о том, что до описанного способа переписывания сознания во время бодрствования человека с поэтапным отключением части нейронов я дошёл самостоятельно ещё в подростковом возрасте. Лишь относительно недавно, лет в восемнадцать, я наткнулся на статью с более подробным разбором данной идеи (признанной практически единственно возможной современными исследователями сеттлеретики) и узнал, что идея моя не нова. Впрочем, поводом для гордости является уже то, что додумался я до неё самостоятельно, лишь на основе прочтения обычной фантастики с клонированиями и прочим в таком же духе.

А вот теперь всё. До свидания, дорогие читатели, и жду ваших комментариев!