Вторжение (Остров I)

ОСТРОВ

Фантастический роман

Лабиринт

Бук 24

Буквоед

ПРОЛОГ

Висевший на стене телевизор показывал адскую трэшачину про группу южно и северокорейских солдат, провалившихся в прошлое. В 1572 год, эпоху японского вторжения на полуостров и побед адмирала Ли Сун Сина. Которого, понятно ещё не ставшего адмиралом, они там и встретили.

Нет, если отрешиться от содержания и рассматривать исключительно закрученность сюжета и конфликт характеров, этот старый фильмец был не самым худшим, однако перестать быть армейским прапорщиком, у меня не получалось. Военное кино с точки зрения профессионала очень часто смотреть просто невозможно и эта картина исключением не являлась. Особенно ее батальные сцены. Три раза пусть, что кинематограф родных осин не мог выродить и этого, если не сказать хуже.

Помимо старокорейского колорита, точнее того что создатели фильма за него выдавали, единственное что оставляло пищу для ума это конфликт солдат XXI века с средневековыми дикарями. Особенно если размышления отлакировать хорошим разливным пивом и закусить вяленой рыбкой с сырной косичкой, празднуя удачный калым.

Ничего делать другого, кроме как дуть пиво, сидеть в компьютере и смотреть телевизор, в настоящий момент я не собирался. Гараж, полный натащенного за годы службы ремонтного оборудования обеспечивал прекрасные условия для масла, а иногда даже икорки на сухой корочке и в то же время гибкий график работы. Работал я там на одного себя. Все обязательства перед заказчиком были закрыты, и он как раз сегодня со мной расплатился.

В принципе, денег на карточке лежало вполне достаточно, чтобы иметь возможность присматриваться к постоянной работе поденежнее даже без подработок. Выезды на рыбалку и по секрету, немного побраконьерничать были в прошлом и в ближайшее время не планировались. Выход холостяка в кабак, с отловом красавицы не шибко твердых моральных устоев я запланировал только на пятницу, так что вечером в среду меня откровенно одолевало безделье. Самое время хлебнуть пива и параллельно посмотреть не сильно напрягающий мозг фильм.

Кино как раз заканчивалось, когда на столике заорал лежащий там телефон. Звонил дядя Сережа, старый отцовский друг, одна из основных надежд на хорошую денежную официальную работу. Последние двадцать лет старик вахтовал водителем во всяких ебенях, оброс связями и что еще более значимо знал, куда стоит ехать работать, а куда нет. А где сам не знал, всегда мог узнать, у кого спросить. К своему возрасту я приобрел достаточно здравого смысла, чтобы разузнать, прежде чем ехать куда-то за длинным рублем, не вернусь ли я оттуда с голой задницей. В реально серьезную, денежную организацию в наши безжалостные времена если не коррупции то телефонного права, без связей залезть трудно.

-Привет дядь Сереж!

-Здорово, тезка! Как дела? Можешь говорить?

-Ничего так, дома сижу, пиво пью. Говори, что хотел.

-Ты на работу не устроился ещё?

Я сел. Хорошая постоянная работа, предоставляющая время для неофициальных заработков, меня интересовала. Одни калымы это сегодня густо, завтра пусто, самой по себе военной пенсии для поддержания привычного уровня жизни было мало, да и не дело еще не старому мужику сидеть дома и бухать от безделья. Тем ни менее, идти на шлагбаум дергать на нём веревку, чем занималось большинство отставников, мне не хотелось. Даже, несмотря на то, что такой график как день-ночь, двое суток дома, вполне давал возможность решить финансовые проблемы. Нет, не потому что какая работа, такая и зарплата, а из-за того что работа с таким функционалом и нервотрепкой как охранная деятельность, она быстро развращает. Поработать же руками за достойный ценник, я никогда не боялся.

-Пока не определился, на Стёпкиных топливных аппаратурах калымлю. Говори, дядь Сереж. Нашел что-то?

-У нас как говорил никаких вакансий нет, но пошел слушок, что наша контора где-то за границей рудник откупила и людей туда набирает.

-Да ну?

-Вот тебе и ну. Слушай сюда, малец. Мне туда уже путь заказан, возраст, за границу мне теперь только на курорт жопу греть, но за тебя я кое-кому слово замолвил...

-Да ты просто бог, дядь Сережа...

Старик, последние годы работавший водителем сочлененного "Терекса" на золотом руднике одной малоизвестной, неизвестно кому конкретно принадлежащей, но крепко стоящей на ногах кампании, пообещав помочь, не подвел. Пусть предварительно и предупредив, что конкретно в его организации текучка кадров практически отсутствует.

-Записывай адрес. — Я подскочил, ища листок и карандаш.

-Готов?

-Пять секунд... Говори, записываю.

-Сайт нашего кадрового агентства, — гермес, рекрутинг, ком. Гермес. Рекрутинг. Ком. Понял меня?

-Английскими буквами — гермес, рекрутинг, ком. Ошибки в слове нигде нет?

-Серега, мля, ты меня ни с кем не перепутал? Я тебе кто, мать его так, как его, этот, полиглот? Я слово хер по английски не знаю, как написать, а ты мне суко, такие вопросы задаешь!

Я хмыкнул, поймав предлог, старик завелся, получив предлог пошутить. Тем ни менее, дядя Сережа услышав хмык, сбавил тон. А может быть, просто прикинул, сколько стоит минута его звонка из тайги. Вживую выслушивать его речи можно было долго. Если рот рюмкой не заткнешь.

— Найдешь там телефон начальника отдела по подбору персонала. Завтра после обеда, в рабочее время по Москве звякнешь по его телефону. То да сё, интересует тебя работа в компании Голден Гермес, тем-то тем то. Сошлешься на мою рекомендацию. Дашь свою почту. Тебе сбросят, что от тебя требуется. Заполнишь анкету и приложишь сканы необходимых бумаг по списку. Рекомендацию я уже написал, завтра с утра насчет тебя им туда капнем. Если забудет сбросить документы — перезвони, не стесняйся. Реально у нас берут только с подачи рекуртеров, или по письменной рекомендации сотрудников. Самому устроится нереально.

-Как все серьезно...

Голос старикана посерьезнел:

-И даже не представляешь как. Если тебя возьмут, то я как поручитель, год за тебя в ответе. Вылетишь по отрицательным — и меня вслед вышибут.

-Серьёзно?

-Что слышал. И лучше бы тебе меня с моими кредитами не подвести... Яйца вырву. По рекомендации хоть берут в первую очередь, но и вышибают без разговоров. Обоих.

-Мда уж...Спасибо, дядь Сереж. — Я даже не знал что сказать.

— Не за что, делай. Позвонишь, как будет ясно. Я на связи.

Дед подождал моего ответа и повесил трубку. Я задумался. Ответственность поручителя за поручаемого конечно говорила о серьезности организации, однако не слишком ли жестко брало работника в оборот? Колебался я впрочем, недолго. Дядя Серега на свою работу, мягко говоря, не жаловался, подводить его я не планировал, синька вызывала отвращение, руки вроде росли не из задницы, — лучшего предложения их пристроить, мне определённо было не сыскать.

Тем ни менее, коли звонить в Москву, было уже поздно, в самый раз было поискать в интернете информацию о компании, куда я хотел пойти работать...

* * *

Если бы не рекомендации старика, я бы в эту компанию даже не сунулся. Кроме кое-как индексируемого названия, вычленить в интернете значимую информацию о ней, почему-то оказалось крайне проблемно. Если золотой рудник "Сосновый" где работал Серега, ещё немного светился в сети, то делал это практически без привязки к своему владельцу. Или владельцам.

Интернет сайт у компании отсутствовал. Упомянутый дядей Серегой сайт germes.rekruting.com, найденный после пятнадцати минут поисков, матерщины и пары неудачных звонков в тайгу, оказался сайтом рекрутингового агентства. Отнюдь не отдела кадров золотодобывающей компании. Наличие в адресе транслитерации rekruting, вместо расово правильного английского recruiting, откровенно ставило вопрос ребром — куда я вообще лезу.

Студент-двоечник на центральных ролях в IT отделе солидного предприятия почему-то не вырисовывался, а вот чувак на заставке Гермес Рекрутинг, одетый в одни только украшенные перьями сандалии, целился с экрана своим микроскопическим половым органом даже не знаково, а я бы сказал подозрительно агрессивно.

У данного предприятия были все признаки говнофирмочки, из которой дурачки годами выдавливают свою зарплату. Однако старый, с его купленной сыну квартирой и нулевым корейским джипом в гараже, был живым тому опровержением. Исходя из последнего, можно было предполагать обратный вариант. Владельцы настолько серьезные люди, что вкладывать деньги в золотодобычу предпочитают без лишнего внимания и, не экономя по мелочам.

"Эйчар" поднявший телефонную трубку действовал вельми деловито, первым делом уточнив у меня, с чьей подачи я избрал такой вариант трудоустройства в Голден Гермес и не поддерживал разговор, пока не произвел проверки. Рекомендация деда у него к этому времени уже была. Далее я сбросил ему свою почту, куда поступил бланк крайне подробной анкеты, включая автобиографию и список сканов прилагающейся к ней документации. Круг подозреваемых, которые могли вложить деньги в золотодобычу данного предприятия от такого приема можно было вполне очертить. Как впрочем, и то, что топить рыло в их личности и вообще секреты корпорации в будущем будет, безусловно, крайне неосторожно.

В квитанции о получении отправленных документов была одна фраза — "Ждите, мы вам сообщим". Письмо с вызовом на собеседование, схемой маршрута, адресом забронированного хостела и даже приложенными электронными билетами до Москвы пришло на третьей неделе ожидания.

Еще через четверо суток, я вылетел в Москву...

* * *

С будущими коллегами, я познакомился в ночлежке. В комнате дремали на не расстеленных кроватях огрузневший с возрастом широкоплечий мужик со следами застарелых ожогов на левой половине лица и атлетического сложения парень лет двадцати двух, имевший с ним несомненное портретное сходство. На столе у окна лежала приоткрытая папка с документами, из которой торчал угол распечатанной маршрутной схемы. Точно такой же, как была у меня.

-Не на собеседование в одну мутную фирму приехали?

Мужик сбросил дрему и сел на кровати, сунув мне руку для рукопожатия:

-Николай.

-Сергей.

-Если говоришь про Гермес, тогда да.

Я сунул сумку под кровать и сыграл в капитана очевидность, пока Николай включал чайник.

-Если целую партию, на собеседование собирают, то не одни мы там будем?

Также проснувшийся парень вступил в разговор:

— Неа, этот хостел весь нашим братом забит.

Мужик добавил:

-У кадровиков с гостиницей договор, когда народ набирают, его всегда сюда селят.

Я сделал стойку, Николай определённо знал про эту фирму куда больше чем я.

-А ты откуда это знаешь? Работал раньше?

Мужик усмехнулся.

-Я и сейчас работаю. Место работы решил сменить и сына в нашу мутную контору затянуть.

Познакомились и с Николаевым сыном Иваном. Я продолжил расспросы.

-Место получше приметил? А без Москвы никак?

Николай любопытство воспринял как должное.

-При смене подразделения — никак. Только после собеседования с куратором.

-Гы... народ прямо как в охрану Путина набирают.

Оба родственника на мои слова дружно хмыкнули.

-Ты это конечно сильно сказал, но где то так оно и есть. Говорят, отсев на собеседовании установлен в 30 процентов. Мало психолога, еще и РПН, коли морда не понравилась, режет.

Я непритворно заинтересовала:

-И нахрена? Ваша вахта это же не филиал отряда космонавтов?

Николай уже откровенно засмеялся

-Но очень старается им стать. — И тут же убрал улыбку. — Все правильно делают. Первая моя фирма, где на вахтах лодырей, лоботрясов, алкашни и бешеных росомах не попадалось. С подбором кадров в Гермесе все в порядке. Можешь поверить. Пройдешь куратора — сам всё увидишь.

Остро глянул:

— Насчет синевы не сильно падок?

Я безразлично развел руками:

— Пивка под настроение не прочь, водочка тоже бывает, но свою норму знаю.

— Это хорошо... Любителей синьки у нас не держат.

-И рекомендовавших их тоже?

Николай спокойно согласился:

-Да, так и есть. Ты, я так вижу, уже предупрежден.

Я кивнул. Николай продолжил:

-Жестко, но тоже правильно. Я на вахту еду деньги зарабатывать, а не за дармоедов работать. Каждый должен сам свою краюху отрабатывать.

Тема себя исчерпывала, и я предпочел перевести разговор, психологический портрет собеседника у меня уже сложился.

-Куда набирают не в курсе?

Николай снова остро на меня глянул и скривился в ухмылке:

-Слухи разное говорят. Сплетничать не буду. Точно нам возможно сегодня и расскажут.

Разговор прервался, на чайном столике вскипел чайник, потом следовало успеть помыться, побриться и позавтракать, впереди был весьма напряженный день.

* * *

За столом кабинета, куда меня пригласили на собеседование сидели двое в хороших костюмах с открытыми папками перед собой. Первый, сухощавый мужчина в возрасте, которого я едва глянув, определил тем самым куратором проекта, которым меня пугали. Вторым была матерая такая оперская рожа, от которой за версту несло службой безопасности и полковничьими примерно погонами, висящего в шкафу непонятного цвета старого кителя. Пред их очами в очереди я был шестым.

-Здравствуйте. Седых, Сергей Алексеевич, на собеседование прибыл.

РПН, он же руководитель по направлению и безопасник переглянулись. РПН кивнул в сторону стоящего перед ними стула.

-Присаживайтесь. — Оба зашелестели моими бумажками.

Я ждал.

— Итак, Сергей Алексеевич. Вы хотите устроиться к нам в компанию на должность...

Я закончил фразу РПН-а:

-Водителя.

-Простите, а почему, с вашей биографией, вас интересует именно эта должность, а не допустим сотрудника службы безопасности компании?

-Потому что мне нравится эта работа, а веревка на шлагбауме нет.

Наблюдающий за мной безопасник на секунду скривил губы в подобии улыбки:

-У нас нет веревок на шлагбауме, везде одни кнопки и видеонаблюдение.

Я равнодушно пожал плечами.

— Без разницы. Вдобавок есть еще и денежный вопрос. Водители хотя и работают, но всегда больше получают.

Куратор улыбнулся, мой спокойный ответ ему понравился

-И вы считаете, что ваша квалификация позволяет вам занять данную должность?

-Безусловно.

-Не объясните нам, почему?

Вздохнув, я начал вспоминать ранее подготовленную речь.

-На контракте, первые четыре года я был водителем, командиром автомобильного отделения и заместителем командира взвода, далее два года старшиной ремроты. За это время получил опыт вождения, эксплуатации и ремонта большинства типов автомобилей имеющихся в Российской Армии и части гусеничной техники. В дальнейшем стал командиром ремонтного взвода, с этой должности ушел на пенсию. Навыков управления автотранспортом не терял, постоянно использовал личный автомобиль. Периодически грузовики "Урал" и "Камаз" разных марок, до шаланд и четырехосных артиллерийских тягачей включительно. Имею устойчивые навыки вождения бронированной гусеничной техники. Все водительские категории кроме автобусных открыты.

-У вас я вижу высшее техническое образование? — Задал вопрос, внимательно слушавший и попутно деланно изучавший мое дело безопасник.

— Да, инженер-строитель, промышленное и гражданское строительство. Скан диплома я отправлял.

-И вас не интересует должность ИТР?

Настал черед улыбаться уже мне:

-Должность то меня принципиально может и интересует, но кто ее мне без стажа работы по специальности сразу даст? Вы вряд ли. Опять же, знания надо восстанавливать. Водитель ближе, проще и надежнее. По крайней мере, пока. Хотя бы чтобы поручителя не подвести.

Собеседники переглянулись, безопасник удовлетворенно кивнул и задал мне еще один вопрос:

— А почему в армии на офицерское звание не аттестовались?

-Под Сердюковские реформы попал, ходил старшиной пока прапорщиков не восстановили. А дальше уже сам не захотел, не в моем возрасте лейтенантом ходить.

-Расточительно...

Я пожал плечами не желая поддерживать тему разговора. Отдавший инициативу безопаснику РПН заинтересовался сказанным.

-Вы сказали, командовали ремонтным взводом.... И какова специализация?

-Сначала колесная и гусеничная техника, далее командир артиллерийского ремонтного взвода. Комбриг решил, что я там нужнее.

-Понятно, — РПН удовлетворенно кивнул.

-Вы, я так вижу, награждены, участвовали в боевых действиях? — Разговор перехватил безопасник.

-Так точно, и в милиции и в составе вооруженных сил.

-И где же? — Вопрос, почему-то задал куратор, а не представитель службы безопасности.

Я пожал плечами.

-Про вооруженные силы, не уверен, что имею право говорить. В ОМОНе две командировки на Северный Кавказ, оперативником одна.

Безопасник усмехнулся:

-Не хотите, не говорите. — У меня складывалось мнение, что про свои боевые командировки мог ничего не говорить. Все что ему нужно он про них знал еще до начала нашей беседы. — Меня больше интересует, почему вы предпочли погоны офицера милиции, погонам сержанта контрактника.

Я вернул ему усмешку, под влиянием момента решив прощупать собеседника:

-У меня складывается впечатление, что ответ вам известен заранее.

-Как вы говорите, это, безусловно. — Собеседник нисколько не смутился. — Но меня интересует ваша версия. Уголовное дело ведь было закрыто?

-По правде сказать, меня очень попросили уволиться. И только потом закрыли дело.

-И вы не подали в суд?

-Шутите? Я по этому делу при пристрастном прокуроре мог и в Нижний Тагил уехать.

-И в чем соль событий?

Я, откровенно говоря, сомневался, что безопасник не в курсе, листик в папке то перед вопросом переложил, однако решил не возникать.

— С участковым, по абсолютно левому сигналу вломились в дом. Без ордера. Шепнули, что к хозяину вроде бы пришла наркота. Вместо шалы в доме случайно оказалась только что похищенная девчонка, из отца-торгаша эта группа выдавливала бабло. Оба сглупили. Хозяин встретил нас во дворе, не хотел пускать в дом. Увидели тремор, решили, что сигнал точный и наркотики всё ещё в доме лежат. Ну и напоролись там на двух его подельников, с обрезом и ТТ. Участкового застрелили на месте, меня ранили, но я завалил обоих. И похищенная девочка при этом тоже случайно под пулю попала. Слово хозяина хаты против моего слова, он пытался держаться версии, что был тоже в заложниках, моя пуля в девочке. Я думал что сяду. Спасло, что и девочка выжила, и её отец мужиком оказался. Не стал ни зла держать, ни топить.

Безопасник понимающе ухмыльнулся.

-Сильно жалел, что хозяина тоже не завалил?

Я кивнул:

-Не передать.... А потом, после увольнения, когда льготной пенсии стало жалко, пошел в армию.

-А почему после ОМОН-а не в ВВ, или не в какой ни будь спецназ завербовался?

Я позволил себе намек на ухмылку:

-И зачем мне казарма, в лучшем случае комната в общежитии, когда я могу служить в городе, где у меня имеется благоустроенная квартира?

Добавлять, что имел в больших и хороших должниках зампотыла и зампотеха части, я не стал.

Безопасник кивнул и повернул голову к РПН-у.

-Я вопросов больше не имею. Вы, Евгений Васильевич?

-Я тоже, — куратор приветливо мне кивнул, — можете идти, наше решение вам сообщат.

Самый главный вопрос, оставшийся после нашей встречи, — почему этих двоих больше интересовала моя служба, чем соответствие должности водителя? Даже про семейное положение никто не спросил...

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава I

Компания действительно оказалась довольно серьезным предприятием. Лицам принятым на работу после собеседования, после подписания контрактов даже выплатили по двадцать пять косарей аванса, чтобы было на что жить пока собирают вахту. К сожалению за счет будущей заработной платы, а не как безвозмездное подъемное пособие. Хотя с другой стороны и правильно, слишком много добра люди не ценят.

Контракт отличался огромным количеством пунктов "нельзя", "запрещено" и тому подобное с дикими суммами штрафов и компенсаций за нарушения. Впрочем, ожидаемая заработная плата весьма порадовала, особенно её начисление на карточки с индексацией по кусу USD. Ударный труд, дополнительно к ставке обещали премировать. Нормальный срок вахты устанавливался три месяца через три, с возможными форс-мажорными увеличениями до полугода. Заезд и выезд должны были засчитываться за счет межвахтового периода. Доставка, включая оформление загранпаспортов, организовывалась за счет предприятия морским транспортом.

Слухи не подвели, компания действительно набирала людей на заграничный рудник, удачно откупив месторождение на одном из необитаемых островов Тихого океана. Как нас заранее предупредило руководство, на месте рудника еще рос лес. Функционал работы в ближайшие пару-тройку лет, ожидался в подготовке к освоению месторождения. Собственно наша вахта даже заезжала туда первой.

Вез нас навстречу длинному рублю в джунглях полных диких обезьян дооборудованный для перевозки пассажиров универсальный контейнеровоз типа "Ro Ro" "Jason" под кипрским флагом. К нашему появлению в порту вовсю забивавшийся грузом.

Во внешнем виде данного дизель-электрохода как-то сюрреалистически сочетались облезшая краска и потеки ржавчины на корпусе с торчащими во все стороны бортовыми кранами и разномастными антеннами, количеству которых мог позавидовать американский авианосец. Разнотипность раскрепленных на нем грузов, шести и двенадцати метровыми контейнерами, балками и танк-контейнерами с дизтопливом не ограничивалась.

На автомобильной палубе стояли наши крокодилообразные автосамосвалы "Komatsu", полноприводные тягачи-полуприцепы "Урал-Iveco", экскаваторы, катки, грейдер и прочая техника. В районе двух здоровенных желтых судовых кранов, поверх контейнерных штабелей командой раскреплялись звенья понтонно-мостового парка и тринадцатиметровая шаланда. Рядом с ними умиляли взор обвешанные шинами оранжевые импортные рабочие катера и обращающий на себя внимание светлым корпусом и затемненными стеклами рубки двенадцатиметровый катер-катамаран, с торчащей над рубкой тортообразной антенной РЛС.

Для нас, бросивших свои вещи в четырехместных каютах собранного из тех же блок контейнеров жилого блока на верхней палубе, сочетание антенн, контейнеров, новенькой японской техники и уже 60 лет назад пугавшего Париж наведением мостов на Рейне инженерного имущества было просто убойным.

-Мы что мля, десант на Гуадаканал на этом металлоломе высаживать собираемся?

Стоявший рядом со мной Николай, с которым мы встретились на береговой базе, где принимали закрепленную технику перед ее погрузкой и сдавали зачеты на право управления, равнодушно пожал плечами:

-Говорят же, необитаемый остров. Вот все свое на него и везем.

-У нас хоть люди есть, кто умеет с понтонами обращаться, если все свое везем?

-Есть, не переживай. — В разговор влез тихо подошедший Сеня Рябушев — водитель дежурной автомашины службы безопасности, парни из охраны заняли соседнюю с нами каюту. Без двух десятков патентованных дармоедов руководство российской фирмы не могло обойтись даже на полном романтики джунглей необитаемом острове. — Стропалей месяц на них гоняли, понтонный парк за ними закреплен.

-Тогда точно сразу же перетонут. — От непрезентабельного вида понтонных звеньев меня одолевал пессимизм. При интенсивной эксплуатации благополучно сгнившей на хранении и проданной в народное хозяйство техники и имущества, месяца было вполне достаточно, чтобы добить что угодно. Умные люди, из знакомых мне лесопромышленников, например, выкупив за копейки старый "Краз" понтонник, перед пуском в работу капиталили его разбирая до нуля, в итоге как минимум, меняя все резинки. Для машины этак 1968 года выпуска, с пробегом на одометре меньше десятка километров, для умного человека это было обязательным. Однако в частом присутствии в этой жизни интеллектуального меньшинства, я имел все основания сомневаться.

И что удивительно обманулся.

-Ничего им не будет. Там все проварено и внутри пенопластом забито. Все перед отправкой откапиталили.

-О! Да у нас тут никак военные руководят, знают жизнь и что к чему? — Я собственно в этом не сомневался, но нужно же было убедиться.

-Во! — Сеня красноречиво чиркнул по горлу большим пальцем. — На большой земле их столько, что никакого житья нет. Кого не ткни, тот и строит. Еле отправки дождался.

-Большие люди, или так, по объявлению?

Сеня хмыкнул.

-Не маленькие.

Николай ткнул меня в бок и незаметно для Семена погрозил пальцем. Излишнее любопытство в фирме не приветствовалось. Впрочем, так как я это понимал и сам, разговор в данном направлении к продолжению не планировался и без подсказок.

-Одно радует...— Сеня вопросительно поднял на меня взгляд. — Когда мы все эти грузы начнем выгружать, бардак будет ещё тот, в цирк ходить не надо.

-Именно для избежания этого, контейнеры грузятся и разгружаются в соответствии с маркировкой на установленные для них места. Согласно карты погрузки...

В разговор вступил еще один пассажир контейнеровоза, интеллигентного вида высокий, симпатичный мужчина за пятьдесят, с благородной сединой и вислыми ухоженными усами.

-Добрый день, Сергей Николаевич! — Обрадовался вступившему в разговор собеседнику Сеня. — Вы что ли с нами поселились?

-А где ещё мне было селиться? — Сергей Николаевич вяло махнул рукой, наблюдая за подходившим к нашему судну катером со второй партией пассажиров — Это ржавое корыто переоборудованный контейнеровоз, лишних помещений для проживания людей тут нет.

— А в чем проблема была нас самолетом отправить? — кстати, этот вопрос занимал меня уже довольно давно.

Сергей Николаевич, по виду представитель верхушки инженерно-технического персонала нашей вахты, на вопрос опять отреагировал с иронией:

-Наверное, потому, что это дешевле? Или может быть иным способом вас туда не доставить?

Я пожал плечами:

-Понял, отстал. Долго будем в пути?

-С недельку, может быть, даже раньше управимся. Зависит от погоды на маршруте.

Ответ порадовал, я достаточно читал о романтике морской болезни, не хотелось ее испытывать дольше необходимого. Про ржавое корыто и Сергей Николаевич, да и я сам, безусловно, были пристрастны — расстояние до островов Юго-Восточной Азии я примерно представлял, ходоком при всей своей ржавчине "Язон" был не из последних ...

* * *

До нашего заранее любимого необитаемого острова мы действительно добрались меньше чем за неделю. Этого времени было вполне достаточно, чтобы все перезнакомились друг с другом, получили все необходимые инструкции и обсудили планы дальнейших действий. Все восемьдесят восемь человек завозимой вахты жили рядом друг с другом в жилом блоке на верхней палубе "Язона", так что это было несложно.

Несмотря на то, что до помещений команды было подать рукой, с командой контейнеровоза вахта практически не контактировала. Регулярно общались с мореманами только специалисты группы технического контроля и приемки работ, начальник вахтового участка, встреченный мной в первый день Сергей Николаевич Борисенко и начальник команды охраны, Иван Георгиевич Мезенцев, бывший комбат танкист откуда-то из под Москвы. Мы даже готовили пищу самостоятельно, для этого в каютном блоке был выгорожен камбуз, где работали трое наших штатных поваров.

Запрета на провоз компьютеров на вахту не было. Напротив, с списке разрешенных к провозу вещей, в отличие от кинофотоаппаратуры они имелись. Кроме этого каждая каюта была оборудована телевизором и видеоплейером, так что время летело быстро.

Учить инструкции на фоне безделья было даже забавно. Запрещалось там буквально все. Купаться в неустановленных для этого местах, пить сырую воду и даже заходить в джунгли с расчищенных площадей при отсутствии запрещающих знаков. Стимулировалось послушание, разумеется, деньгами. Как штрафами, снимаемыми с работника и уходящими в счет премий охраны и ИТР, так и отказом фирмы от денежных компенсаций работнику или его наследникам, в случае несчастного случая после нарушения положений инструкции по безопасности.

Карта, правильнее сказать схема острова Монтелигера, представляла нам неровный кусок земли около тридцати километров длиной и шириной примерно в восемь, от края до края поросший джунглями. На юго-востоке, за узким проливом лежал трехкилометровый остров Агила, с хвостом из полутора десятков островов поменьше, вплоть до самых микроскопических. Когда то, при более низком уровне воды, оба больших и часть мелких островов архипелага без сомнений представляли собой единое целое. Еще пяток небольших островков вытянулся вдоль южного берега Монтелигеры. По оси Монтелигеры и Агилы шел горный хребет высотой около пятисот метров в пике.

Рудник "Дракон" на освоение которого нас завозили, предназначался для добычи платиносодержащих руд и сопутствующих им металлов, а также прочих полезных ископаемых. От такой новости нервно облизнул губы далеко не только один живший со мной в одной каюте Ванька Зюзин, принятый на работу слесарем РММ. Его спокойный и основательный отец, с которым мы после удачного знакомства в хостеле хорошо сошлись, даже сглотнул от неожиданности.

Секретность и непубличность нашей компании получила прекрасное объяснение — при добыче в год в мире порядка тридцати тонн платины, появление в бизнесе лишнего игрока никому не понравится. Особенно вне тех границ, которые на замке, внутри которых недобросовестных конкурентов засекреченных владельцев нашего предприятия, могут и водичкой в сортире побрызгать. А вот за границей свои интересы даже им охранять сложнее. Притом что паршивые пять центнеров платины это уже полтора процента рынка.

Для нас, рядовых работяг, при нормальном отношении к труду, данный рудник мог стать весьма высокооплачиваемой работой на всю жизнь и соблюдение установленных нам ограничений, на этом фоне уже сейчас смотрелось мелочью. Боевой дух и рабочее настроение взлетели как Гагарин на орбиту.

Четвертым пассажиром в нашей каюте был Евгений Бакшеев, тридцатилетний механик нашего будущего РММ и мой непосредственный начальник. С Зюзиным старшим они раньше вместе работали и были в очень хороших отношениях, отчего Петрович его к нам в каюту и затянул. Между делом выяснилось, что про мое высшее образование и опыт службы ИТР прекрасно известно, так что при дальнейшем расширении количества персонала рудника и хороших деловых качествах я имел все шансы на карьеру. Это дополнительно грело душу.

Про место назначения я узнал ранним утром. Содрогнувшийся всем корпусом "Язон" чуть не выбросил меня из кровати, все проснулись, однако выйти наверх не поленился один я. Как это ни странно, стоял штиль, над головой сверкала серебром полная луна, и я решил мы просто на что-то натолкнулись в океане

Как всегда аккуратно одетый Сергей Николаевич Борисенко с легким шорохом появился за моею спиной через пару минут.

-Все, Сергей. Приехали. Монтелигера на горизонте.

-Вы тоже от удара проснулись, Сергей Николаевич?

-Нет. Я полночи уже не сплю, мы с капитаном готовились к выгрузке.

-А что это было?

-Ты про удар?

-Да.

Борисенко отвел взгляд в сторону, равнодушно пожав плечами:

-Возможно волна, может быть, и столкнулись с чем-то.

-Я тоже так подумал.

-Никогда в вас не сомневался. — Сергей Николаевич улыбнулся. — Спать не хочешь? Завтра будет тяжелый день, прикорнуть не получится.

-Уже сегодня, Сергей Николаевич. Действительно, надо бы еще вздремнуть. Время у нас есть?

-Достаточно. Пока подойдем, пока встретят, пока встанем в бухте, времени выспаться у вас будет достаточно.

-И это просто прекрасно.

Я кивнул собеседнику и направился к трапу, возле которого чуть было не столкнувшись, с неожиданно возникшим на крыше нашего жилого блока матросом, направлявшимся, куда-то в направлении судового крана. Схваченный краем глаза образ моряка проник в лобные доли, когда я уже начал спускаться вниз. Я, чуть не вздрогнув, остановился, взглянув ему вслед. На плече парня висел старенький автомат АКС-74 с поблескивающим лаком деревянным цевьем и сложенным прикладом, а на ослабленном поясе тяжело отвисала брезентовая сумка для магазинов. Вот этот поворот был совершенно неожиданным и, его требовалось срочно обдумать. Непонятностей с этой фирмой и этой вахтой накопилось достаточно, однако до этого момента не было ничего, что не поддавалось рациональным объяснениям, вооруженный же боевым автоматом морячок из этого ряда выбивался просто вопиющим образом...

* * *

Обуревавшими меня мыслями поделиться с кем либо, я просто не рискнул и дело не в том, что поманенные запахом денег товарищи меня бы не поняли. Слишком умных в таких мутных организациях как наша фирма крайне не любят, и черт знает, что придет в голову компетентному товарищу, если (когда) ему донесут мои размышления.

Я в нашем суровом мире был далеко не самым умным и начитанным человеком, но одно знал точно даже на своей сухопутчине — судно под кипрским флагом имеющее на борту боевое оружие, не могло зайти в Российский порт без угрозы ареста. С другой стороны владение боевым автоматическим оружием службой безопасности российской частной компании тоже было исключено. Вывод был прост — я с этой фирмой вляпался в некоторый криминал. Не сказать, что мне сейчас следовало сильно чего-то бояться, пока я делаю свое дело и никуда не лезу, людям ворочающий суммами виденного мною порядка я не интересен, но что дальше?

Паническую мысль, что меня везут приковать к рулевому колесу и работать за миску супа я отмел. Не оправдывает себя, погашение поисков вахтовиков оставшимися на Родине родственниками потребует немалых сумм и еще больше внимания, пусть даже не государства, а конкурирующих структур. На этом фоне, набрать пару тройку вахт, заткнуть им рты хорошими заработками и тихо возить туда-сюда без шума и пыли было бы куда более логично. Если разобраться кому какое дело что кампания "Голден Гермес" за границей вытворяет, если необитаемый остров отхватила? Кроме страны им владеющей? Платину добывает или на туземцев с вертолетов охотится? Главное чтобы шум не поднялся.

Опять же, ну какой это криминал в тайнике на судне автоматы держать? Примерно как уклонение от уплаты налогов или взятка гаишнику — вроде плохо, но никто не откажется. В Юго-Восточной Азии, как я слышал не продохнуть от пиратов, так что охранять свои вложения от последышей мадам Вонг учредителям было вполне логично. Пусть даже ценой некоторого нарушения Российских законов. Короче говоря, требовалось ждать поступления дополнительной информации, для паники было рановато. А вот прижать метлу и соблюдать осторожность требовалось уже сейчас.

Стёпа, мой приятель еще по школе, после отсидки хорошо поднявшийся в лесопромышленном комплексе, в лесу со своими работниками был честен, но жесток до беспощадности. Я собственно его прекрасно понимал, при наполовину сидевшем контингенте там иначе было никак. Вломить перепившемуся и начавшему кидаться на людей товарищу и посадить его на цепь вместо собаки, было довольно ярким примером управления Степана коллективом в ста-двухстах км от цивилизации. Задница мне почему-то подсказывала, что управление нашим коллективом, дай тому повод, будет не мягче.

В отличие от иных месторождений, здесь вестника цивилизации в лице командированного подразделения полиции нет. Я даже на пару секунд задумался, может быть зря за старого зацепился и гордость проявил, нужно было к приятелю на работу пойти?

В общем, поспать я так толком и не поспал.

* * *

Остров, несмотря на потрясающие виды, казался не просто необитаемым, а вообще не несущим следов человека. Как мы знали, уже находившийся на нем передовой отряд, устроил свой лагерь в другой бухточке на противоположной стороне. Встретили они нас, вялясь на скоростном катере, который, чему я совершенно не удивился, был вооружен. Катер как две капли воды походил если не на прославляемый последние годы российский "Раптор", то на его шведский прототип "СВ90". Как вариант ещё какой-то из клонов данной посудины. Это, меня, как ни странно успокоило. Хотя возможно и зря.

Я, то промолчал, а вот Ванька Зюзин своим кругозором по глупости решил блеснуть, тоже узнав характерный вид катера, несмотря на отличавший его от ранее известных изображений ломаный сине-серо-черный камуфляж.

-Это же наш "Раптор"! Настоящий! Даже с пулеметом на рубке! Одно только камуфло сине-серое!

После чего осекся и над чем-то задумался, натолкнув уже всех окружающих на мысль, — какого хрена вооруженный патрульный катер Российского ВМФ делает за тысячи миль от родных берегов. И главное что за страна при этом тайно или явно торгует своим суверенитетом. К слову, бортовые пулеметы на вертлюгах катера тоже торчали.

Борисенко не было. Данный вопрос зашумевшему народу разъяснил, тоже ошивавшийся на крыше блока вместе со своими преторианцами Мезенцев:

-Район опасен появлением пиратов, кампания приняла меры по обеспечению вашей безопасности. Нас встречает катер из отряда охраны водного района, они прибыли ранее. Команда контейнеровоза тоже из-за этого вооружилась.

— Как это мило, — удержать замечание было выше моих сил.

Иван Георгиевич смерил меня испытующим взглядом, видимо сарказм в фразе все таки проскочил. Я как мог скорчил невинную физиономию и ответил взглядом наивного ребенка. Мезенцев отвернулся.

"Раптор" тем временем завелся и подошел к борту "Язона", команды обоих посудин обрадовались друг другу и занялись ченчем да сплетнями. Командир катера, поднявшись на борт, видимо удалился на совещание.

Представители "отряда охраны водного района" оправдали ожидания. Все четверо оставшихся на катере моряков были мужчинами 25-35 лет, определенно уделявшими много времени спортивному залу и весьма разномастно одетыми. Последнее придавало им несколько пиратский вид, что особенно бросалось в глаза касательно парня, стоявшего возле турели с КПВТ. Тот, одетый в боевую рубаху с раскрашенными какой-то пустынной цифрой рукавами и такие же штаны, закатанные до колен над светлыми ботинками с высоким берцем, повязал голову красной тряпкой и отпустил патлы, усики и бородку, прямо как у того самого Джека Воробья. Разве что глазки тушью не подвел.

От такого вида оставалось только надеяться, что на этой "Черной Жемчужине" косплейщика Барбоссы не найдется, такого зрелища мои нервы рисковали не выдержать. Тот представительный широкоплечий мужчина лет сорока в таком же цифровом пустынном камуфляже, с бритой головой и короткой тронутой сединой бородой, что поднялся на борт, на него к счастью не походил. Если конечно не маскировался — постригся, шляпу снял, бороду, сука такая, укоротил...

Совещались начальники недолго. Контейнеровоз встал на якорь в нескольких сотнях метров от берега, в районе отмечавших разведанную зону высадки буев. Краны сбросили в воду раскрепленные рядом с ними катера и несколько понтонных звеньев. Высаженные на разложившиеся в воде понтоны люди стянули звенья баграми и скрепили между собой. После подхода к понтонам катеров образовавшиеся на наших глазах паромы встали под погрузку. Далее капитан опустил рампу и на паромы начала выезжать техника первой очереди разгрузки. Наверху краны расчищали палубу от паромных звеньев для формирования наплавного причала. Задачей техники на данном этапе было очистить и подготовить береговую площадку к приему грузов и обеспечить скрепление наплавного причала с берегом.

Моя основная работа, как водителя контейнерного полуприцепа, должна была начаться позднее. Как минимум после подготовки площадки, выгрузки на берег кранов и начала выгрузки контейнеров. Без разницы, через плавучий причал или буксируемыми паромами. Сейчас нас подтянули на вспомогательные работы. Малоквалифицированной рабочей силы в помощь стропалям-такелажникам на данном этапе требовалось много.

Выданная перед началом работ из вскрытого контейнера с имуществом спецовка, представляла собой английский пустынный DPM, c панамой в качестве головного убора. Снабженцы предприятия закупались на китайских фабриках, конкурирующих с снабженцами армии Ее Величества. Впрочем, все было новенькое и качественное, запаянное в полиэтиленовые пакеты, в каждый комплект помимо штанов, куртки и головного убора, входили три хлопчатобумажные футболки, трое трусов, десять пар носков и легкие летние ботинки из кордуры. Остатки положенного имущества обещали выдать позже, когда обустроимся.

Не сказать, что народ не стал бухтеть привлечением к непрофильному труду, но призрак больших денег гасил возможность неповиновения в зародыше. Касательно нашей охраны возмущались гораздо больше — вид этих обложившихся барахлом дармоедов, тоже получивших оружие, разве что с разгрузками вместо магазинных сумок и умотавших на берег для охраны и обороны площадки, привел народ в настоящее бешенство. Что интересно, их одели отлично от нас. В сером американском ACU, если не приглядываться к оружию, эти засранцы смотрелись эталонными представителями жаждущего войны американского империализма, что, обложившись кока-колой отправился покорять свободолюбивых туземцев.

Особенно громко орал оператор со стоявшего в трюме харвестера. Мужика вместо сидения в комфорте кабины импортной машины отправили махать багром на понтон. Один из сопляков охранников, грузясь на паром, имел неосторожность товарища красноречивыми жестами морально поддержать. От его реакции появилось ощущение, что дядя сейчас прыгнет в воду и могучим брассом догонит буксируемый паром. Чтобы стащить недруга с нее в воду и без колебаний там утопить. Ну, или как минимум заколет обидчика багром, примерно как Посейдон трезубцем. Коллеги упомянутых дармоедов с вставшего неподалеку "Раптора" слушали вопли Семеныча с большим интересом. Когда он устал и заткнулся, ему даже похлопали. Ребятки были с юмором, что собственно подтвердило и открывшееся на левой скуле катера название — готическим шрифтом, большими желтыми буквами с красной окантовкой, там действительно было написано "Black Pearl". Можно было смело предполагать, что и черный флаг с суповым набором у них тоже был где-то заныкан.

Я не возмущался, дураков ворочающих такими суммами, не бывает по определению. Что, вкупе с ранними наблюдениями приводило к мнению, что такие меры безопасности соответствуют имеющимся рискам. Что было как бы ни серьёзнее и гораздо правдоподобнее подозрений, что нас сюда в рабство привезли. Только засад, каких ни будь свободолюбивых папуасов с ржавыми калашниковыми и мачете мне тут не хватало... Я вспомнил, как на собеседовании у меня интересовались боевым опытом — теперь стало понятно почему.

Далее было очень много работы и еще больше бестолковой суеты. На необорудованный берег наш пароход разгружался дольше, чем шел к острову, последний контейнер я вывез на место на седьмые сутки. Практически сразу же после этого, контейнеровоз поднял якоря и попрощавшись с нами долгим гудком вышел в море.

* * *

В принципе, ничего нового в случившейся с нами "романтике джунглей" я не увидел. Обычное обустройство лагеря на новом месте, где ничего, нет, НИЧЕГО нет. Все что есть, это восемьдесят восемь человек и примерно шесть тысяч тонн грузов, раскиданные по берегу на временных площадках. Встречающая группа, имевшая обустроенную базу на противоположной стороне острова, присоединятся к нам, не рвалась, сохраняя полную автономность и подчинение непосредственно руководству Службы Безопасности компании. Собственно, коли бы дело бы запахло жареным, именно персонал рудника, включая туда команду охраны, попадал бы к ним в подчинение. Но не они Мезенцеву.

Прежде чем приступить к добыче платиносодержащих руд требовалось обустроить инфраструктуру рудника. Построить вахтовый городок, зоны складирования имущества, первые очереди дорог, устроить каменный карьер, установить и запустить камнедробилку, устроить лесопилку и получить доски и брус используя имеющийся у нас лес и так далее. Для такого количества техники что у нас имелось, работы на все три месяца было с избытком. Я например, со своим полноприводным "Iveco-633910", после окончания выгрузки контейнеров через плавучую пристань и паромы, плотно прилип к лесозаготовке. Харвестер к тому времени как раз собрали и пустили в работу. Для самосвалов постоянная работа ещё не появилась. Поэтому Петровича сняли с его временно поставленного на прикол НМ-400 и посадили на мой тягач вторым водителем. Я в свою очередь оказался закреплён вторым водителем на Камацу Петровича. Его сына Ваньку, слесарящего в РММ но имеющего водительские права, закрепили за обеими нашими машинами резервным водилой.

Этому закреплению парень был рад как дитя — обустраивающий лагерь люд пахал как пчелки. Привлекали к работам абсолютно всех. Народ, уникальный случай, перестал материть бездельниками даже охрану. Вспомнивший армию Мезенцев загрузил их обустройством окопов и устройством огневых сооружений так, что возвращаясь в балки, они еле переставляли ноги.

Под эту тему он однажды нашел и меня, благо я как раз привез полную шаланду тонкомера на обустраиваемую его несчастными подчиненными позицию, на будущем периметре нашего будущего основного лагеря. Пока работающий тут экскаватор навесивший вместо ковша грейфер разгружал машину, возникший как черт из табакерки начальник команды поманил меня пальчиком.

-Здорово, Сергей — мне не чинясь, пожали руку. С Иваном Георгиевичем, пусть сильно и не сближаясь, мы перешли на ты ещё на контейнеровозе.

-Приветствую, Иван Григорьич. Чего хотел?

-Ты же у нас инженер-строитель по образованию?

Я с интересом посмотрел на собеседника, то, что у ИТР есть полный список специальностей подчиненных, я знал уже давно, однако охраны это касалось мало. Работяги им не подчинялись в принципе.

-Бумажный...

-Неважно! — Мезенцев нервно махнул рукой. — Главное служил. Мне нужен проект ДОТ-а, точнее несколько вариантов ДОС на одну, две и три, возможно даже четыре амбразуры и бронеколпака. С расчетом объемов, расхода материалов, устройства опалубки и все такое. Не капитальных, легкого типа. Под легкую безоткатку, миномет и гранатомет.

-Георгич, ты ничего не попутал? Дело даже не в том, что я многое забыл. Ты машину за моей спиной видишь!?

Мезенцев обратил ко мне ладонями свои руки:

-Спокойно, Серега! Все на мази! Я у Пеньковского добро взял. Это он мне твою фамилию назвал.

Пеньковский, главный специалист по техническому надзору и приемке работ, был главой контролирующего органа нашей стройки. Ему Борисенко сдавал сделанные объемы.

-А кто мне такой Пеньковский? Я с ним не работаю. Мой начальник это Борисенко.

-Борисенко тоже в курсе. Короче, кроме тебя некому. Все кто бы смог, загружены профильной работой...

-И что теперь, меня с машины снимают?

Мезенцев ухмыльнулся.

-Увы. Придется в свободное от работы время сделать...

От немедленно возникшего раздражения, я мгновенно полез в бутылку:

-Да щас, делать мне нечего! Я просто водитель, Иван Георгиевич. Просто водитель, и на это не подписывался,— Мезенцев открыл рот, но я еще больше раздражаясь, закончил, — и на слабо контрактом меня давить не надо! По основной работе пашу как вол и претензий ко мне нет.

Когда специалистов с неиспользуемой техники начали привлекать к сторонним работам, разумеется, поднялся крик, в котором опять играл главную роль оператор с харвестера, упрямый и довольно склочный хохол Саня Маценко. Заткнул ему рот как раз таки Аркадий Ярославович Пеньковский, в секунду сбросивший маску добродушного толстячка: "Господин Маценко, я даже не буду показывать вам строчки вами подписанного контракта, где вашему руководству дано право менять вам должность и место работы. Я скажу просто — кто не работает, тот не ест. Ваша зарплата напрямую зависит о сданных вахтой объемов. Все что вы делаете, будет оплачено и даст свой процент в фонд заработной платы. Если вам это не нравится, и вы хотите только в кабине сидеть — оплачивайте неустойку и обратный билет и валите нахер домой первым же кораблем. Менее принципиального оператора на харвестер мы найдем. Здесь, на руднике лишних людей нет. Работаю руками тут даже я". Касательно последнего, он для красного словца немного приврал, однако постановку вопроса все поняли. Открыто никто больше не бухтел.

Мезенцев развел руками и примирительно улыбнулся:

-Сергей, я же к тебе не шантажировать пришел! Погода испортится, работы временно приостановят, время у тебя появится. Проекты тебе, нам с тобой тоже оплатят. Отдельно. С Пеньковским и руководством на материке все уже оговорено.

Я оценил финансовые перспективы, это было совсем другое дело.

-С этого и нужно было начинать. Первый вопрос — зачем, какие и против кого они нужны?

Не воспользоваться случаем чтобы узнать больше об окружающей обстановке я не мог. Одно дело лезть разнюхивать в лобовую, чего никто не любит, другое задать вполне уместный в ситуации вопрос. Мезенцев задумался. Я мысленно ухмыльнулся — прикидывать, что можно говорить, что нет, было вполне ожидаемой реакцией. Наконец Иван Георгиевич определенно решился, я поневоле сделал стойку, не сдержав любопытства. Заметивший это Мезенцев тут же внес изменения в готовящуюся речь:

-Сегодня вечером зайдешь ко мне в штабной балок, распишешься о нераспространении. Но сразу говорю — ни с кем не болтать! Пожалеешь. Слово офицера даю!

Мезенцев испытующе взглянул мне в глаза. Я равнодушно пожал плечами.

-Не мальчик.

Начальник команды кивнул, принимая обещание.

-Что мои стрелки от оружия и бронежилетов далеко не отходят, заметил?

-Все заметили, сам знаешь.

-Причины предполагают?

-Знают точно, пиратоопасный район, ты сам еще на контейнеровозе довел.

-Но не знают насколько. Мы тут каждый день как на пороховой бочке живем. Оперативная обстановка в разы хуже чем ожидалось. Ребята на катерах уже с ног сбились, вокруг архипелага всякую сволочь гонять. У этих пидарасов сейчас как будто путина открылась.

Это было интересно, впрочем, ничего, что бы ни подтверждало мои мысли.

-Тогда короче, чего тебе надо?

-Сначала, противодесантный ДОТ на мысу, — Мезенцев махнул рукой в требуемом направлении — чтобы нас прямо с моря не прихватили, если катерники прощелкают. Его еще в местность придется вписывать.

-Короче говоря, тебе нужен сразу проект производства работ на огневое сооружение с проектом по месту...

Мезенцев согласно кивнул и продолжил:

-Потом минимум четыре штуки универсальных многоамбразурных сооружений по периметру постоянного лагеря, дальше посмотрим, какие и где на каких объектах ставить.

-Иван Георгиевич, а не до хрена ли огневых сооружений на два десятка твоих лоботрясов?

-Ни до хрена. Как запахнет жареным, вы тоже оружие получите. Да и еще людей с вооружением сюда завезут.

Как ни странно, мне последние слова очень понравились. Оружие это хорошо, если конечно умеешь с ним обращаться. Я умел.

-С береговой обороны, значит, начинаем.... Тогда два вопроса. Когда будем приступать, и где ты бетон с арматурой даже на один ДОТ возьмешь?

-У меня есть все. — Заметив мой скепсис, тут же поправился. — Немного, но есть. Оружие, бронеколпаки, бронезаслонки, арматура и даже цемент. Целый контейнер, двадцать одна тонна. Бетонное оборудование Борисенко как понадобится, расконсервирует. И со следующим кораблем нам ещё материалы придут. Дорабатывай смену, вечером зайдешь ко мне. Определимся по рекогносцировке, опять же с метеорологом надо уточнить. Или может быть, Зюзин завтра тебя подменит?

-Он ночью работает.

-Ладно, неважно. Тогда его пацана, на пару часов посадим. В любом случае на мыс еще геодезистов тащить.

Я пожал плечами. Посадить Ваньку за руль потренироваться, было рабочим вариантом, я выскакивал из кабины вовсе не по собственной инициативе. Пусть Мезенцев решает с подменой. Его нужда — его и хлопоты.

* * *

Балки нашего временного лагеря расположились в окружении контейнеров с имуществом на берегу неширокой речушки, которую Пеньковский своим произволом нарек Лаймой. Постоянный должен был находиться немного выше, пока под него экскаваторы каток с грейдером, бульдозер и рабочие, расстилающие геоткань и георешетку, готовили земляное основание и водоотводные валы с канавами. Харвестер, расчистив площади у берега, бил сквозь джунгли дорогу к скальному массиву, там мы собирались устроить каменный карьер под производство щебня для отсыпки дорог, площадок и производство бетона. Оставшаяся техника, если не стояла на приколе, то работала там же. Водители и машинисты с неиспользуемых машин сидели вторыми экипажами на работающих. Персонал РММ и двое бурильщиков собирали разобранный перед транспортировкой самоходный буровой станок и что-то там резали и варили у оборудованных как ПАРМ контейнеров. Неподалеку от них, единственный среди наших гусеничных колесный экскаватор, установив вместо ковша грейферные захваты, формировал нижний склад. Склад пиломатериалов из нарезанной харвестером древесины разместили в районе запланированной к постройке лесопилки.

Плавучий причал сразу по уходу "Язона" был разобран, понтоны были вытащены на пляж выше уровня прилива, сложены и прикреплены к установленным "мертвякам". Буксирные катера установили на сгруженные с транспорта тележки и тоже затащили на берег. Использовался только водометный разъездной катер-катамаран, периодически привлекавшийся для служебных поездок и ловли рыбы, разнообразить меню в столовой.

Мезенцев не обманул, обстановка определенно была очень серьезной. Сидевшие у него когда я зашел Борисенко и Пеньковский на день рекогносцировки вообще сняли меня с машины. Начальник участка даже без просьбы Мезенцева раздраженно махнул рукой:

-Пусть Ванька завтра на полный день заступает, нечего вам с места на место прыгать. С утра берите катер и делайте быстрее все свои дела. Мне геодезист на дороге нужен. Определитесь по месту, приедешь и можешь сразу начинать делать проект. Компьютер есть? Автокад на ноутбуке не надо ставить?

Я кивнул.

-Все есть, я прикидывал, что тут может потребоваться.

-Автокадом умеешь пользоваться?

-Да.

-Хорошо. Если что-то понадобится из программного обеспечения, обратись к Крамеру. У него внешний диск полностью программным обеспечением забит.

-Все настолько серьезно? — От данного вопроса я все же не удержался.

Мезенцев, пять минут как сунувший расписку о нераспространении для росписи, поморщился. Борисенко остановил на мне серьезный взгляд.

-Не знаю. Но предпочитаем подстраховаться...

* * *

До места расположения будущего огневого сооружения от нашего лагеря по берегу было не более полутора километров. Можно было дойти пешком, если конечно не соблюдать положений инструкции по безопасности, категорически запрещающей передвижение пешком вне обозначенной территории конкретной строительной площадки. На дежурном японском пикапе службы охраны добраться на мыс было невозможно, перекрывал скальник и джунгли. Соответственно, единственным доступным путем оставался водный — на служебном катере, благо катамаран с его малой осадкой мог подходить практически к самому урезу воды.

При том что я искренне сомневался, что нагруженный фотоаппаратом, автоматом и боеприпасами Мезенцев в любом случае сильно бы рвался пройтись, как впрочем, и инженер геодезист Андрей Крамер со своими треногой, отражателями и тахиометром. Даже если таскать один из отражателей поручили Сене Рябушеву, которому не повезло сегодня дежурить. Второй достался мне. Семен был закреплен матросом за имеющим двойное подчинение катером, так что кого выбрать в поездку для Мезенцева вопросом не стояло. Рябушев, как и Мезенцев был вооружен. Рулевым-мотористом катера являлся бывший старший мичман Краснознаменного Тихоокеанского Флота Анвар Гинатуллин из такелажно-рабочей команды, которую тот называл боцманской, за что татарину приклеилось соответствующее прозвище.

С воды, прекрасно просматривающийся на фоне ровной полосы джунглей жилой лагерь, окруженный периметром контейнеров с имуществом и материалами выглядел тем, чем, по сути, и являлся — чем то вроде гуситского вагенбурга. Принятые руководством меры по безопасности я только сейчас сумел в полной мере оценить.

-Мда, а народ то еще бухтел, когда контейнеры с площадок собирали и по периметру лагеря выкладывали.

Определенно польщенный Мезенцев указал глазами на управлявшего катером "Боцмана" и ответил:

— Хорошая, прочная преграда и все имущество под рукой. Сложнее спиздить.

-Опять же, камеры стоят,— покивал я.

Мезенцев ответил мне хмурым взглядом. Контролирующие периметр видеокамеры, дополняющие систему раскиданных вокруг лагеря датчиков, устанавливались электриками якобы тайно. Разумеется, вечером о них знали абсолютно все.

"Боцман", высадил на удобный песчаный участок одних нас, сам он покидать катер не захотел:

-Я малость отойду от берега, спиннинг покидаю. Радиостанции у вас есть, шумнете когда понадоблюсь.

Никто не возражал. На берег высадились — я, с выданной мне Борисенко видеокамерой, Мезенцев и Рябушев с автоматами на плечах нацепившие поверх обмундирования разгрузочные жилеты с закрепленными на стропах подсумками и Крамер с своим оранжевым чемоданом и треногой. Палки отражателей он всучил мне и Рябушеву еще на катере, когда мы надевали болотники, готовясь к высадке.

Пока он готовился к работе, ловя тахиометром установленные в районе лагеря геодезические пункты, мы с Мезенцевым отошли в сторону, пытаясь найти наиболее удобное место для будущего противодесантного сооружения.

— Нам что надо? Чтобы простреливались подходы к бухте, горло и ее основная часть, так?

Мезенцев кивнул.

-И самооборона с суши, обязательно.

-Ты уже решил, под что будем строить? Что есть из вооружения? Автоматы с ПК для таких дистанций и цели типа скоростной морской катера или траулер, это не очень. Крупнокалиберное что-то есть?

— Решил. БПУ-1 с подбашенными листами у меня четыре штуки лежит, одну-две башни сюда и сунем.

-Опа-на, БТР-овские с разделки? Ещё скажи, что даже КПВТ есть, — развеселился я.

-Есть, у меня все есть. — Мне как— то, сказу стало не смешно.

-Интересные у нашей конторы связи...— в этот раз я хмыкнул уже больше нервно.

Замечание было сугубо риторическим, Мезенцев равнодушно повел плечами. Я начал снимать на камеру панораму берега, бухты с нашим лагерем, большой бухты, на входе в которую мы находились. Приливная зона неплохо определялась, нужно было снять панораму на камеру с нескольких разных точек и потом отснять мыс тахиометром, для составления плана местности. От готовившегося к съемке Крамера к нам шел Рябушев, с отражателем в руках и автоматом, закинутым на ремне за спину стволом вниз. На поясе захрипела выданная геодезистом радиостанция:

-Я готов. Серега, снимай быстрей, что тебе надо, сейчас Семен подойдет, будем снимать мыс в два отражателя. Лень тут на ветру торчать.

-Принял.

Мы поднялся выше, к опушке выходящего на мыс языка тропического леса, чтобы я мог взять камерой панораму с высшей доступной нам точки. Лагерь, половина нашей бухточки и даже Крамер на своей точке отсюда уже не просматривались, однако оценить подходы к ДОС-у при возможной атаке с суши нам нужно было позарез.

Я установил зум видеокамеры на ноль, не торопясь и стараясь не дрожать камерой, взял общий вид на все 360 градусов. Далее нужно было поиграть с увеличением, снимая рельеф местности на подходах к точкам возможной установки сооружения. С ними Иван Георгиевич уже определился и даже пометил камнями и белым маркером. Слева, вдоль опушки к нам подходил Рябушев, радостно оскалившийся и бодро помахавший мне рукой, когда камера обратилась в его направлении.

-Готово, — я нажал на кнопку, выключая камеру и, повернулся к представителям службы охраны.

Оба стояли, замерев, как кролики перед удавом. Нашу растянутую вдоль опушки тройку деловито окружали грязные патлатые оборванцы с разномастным холодным оружием в руках. Мысли заскакали как кролики.

Новых лиц нашего необитаемого острова было пятеро. Двое из них, широкие такие, невысокого роста бородачи в коже с короткими и широкими мечами в руках, а также заброшенными на ремнях за спину небольшими щитами, выскочив из кустов за спиной Семена, отрезали ему пути к бегству. Еще двое стояли в нескольких шагах от нас с Мезенцевым. Первый, кругломордый мужчина возрастом под полтинник, с клочковатой пробитой сединой бородой которого делала его похожим на таежного старовера, был упакован в самую настоящую кольчугу с короткими рукавами и капюшоном на голове. В правой руке, уперев пяткой в землю, этот мужик держал копье с длинным ромбовидным наконечником сантиметров сорок длиной. На левом боку висел примерно такой-же как у предыдущей парочки меч в ножнах.

Контролирующий меня молодой парень рядом с ним, был единственным среди этой пятерки, кто был чисто выбрит и нес на голове стягивающее длинные черные волосы кольцо светлого металла с каким-то красным камнем посередине лба. В направлении моего живота был лениво направлен метровой длины клинок, с торчащими в стороны рогами перекладины и ясно видимой двуручной рукоятью. Классический "бастард", как будто сошедший с фотографии. Кожаная безрукавка парня была покрыта ровными рядами заклепок, над ней поневоле стягивали взгляд с меча ярко голубые глаза. Пятый член дружного коллектива наших новых друзей, стоял посередине меж двух упомянутых пар. Помимо меча у пояса он имел колчан со стрелами и не менее аутентично чем "бастард" выглядевший сложносоставный лук, который, вместе с наложенной на тетиву стрелой он держал в руках.

Далее события пошли очень быстро. Гипноз немой сцены разбил красавчик брюнет, с ухмылкой поднесший указательный палец к губам:

— Т-с-с-с-с-с...

Опомнившийся Мезенцев ответил:

-Блять! — и перехватил АКС, сбрасывая с плеча ремень. Рябушев в стороне, глядя на него, тоже рванул автомат из-за спины.

Косплейщики оказались неприятно готовы к такой реакции. Лучник вскинул на Рябушева свой лук, а Мезенцев тем временем элементарно выхватил по голове. Копейщик даже не стал опускать свой рожон, он просто шагнул вперед и, перехватив копье обоими руками под наконечником, секанул нижним концом древка Ивану Георгиевичу по черепу. Эта реакция видимо меня и спасла.

Находившийся от меня слишком далеко — на шаг-два дальше, чем следовало и вдобавок замешкавшийся на долю секунды мечник, дал время осознать, что тут все серьезно и розыгрышем тут даже не пахнет. К его броску в моем направлении с одновременным взмахом "бастарда", я был уже готов. Далее все решили рефлексы и шаг навстречу с выброшенным вперед в правом кроссе кулаком. Под кулаком хрустнуло, и противник провалился вниз, временно перестав представлять какую либо опасность. Меч улетел в сторону. Однако, к своему сожалению, я был не на ринге, и рядом были его товарищи.

Мезенцев с окровавленной головой неподвижно лежал на земле, отбросив автомат в сторону. Копейщик стоял над ним, контролируя его острием копья у горла. Меня он в эту секунду потерял из виду и дополнительное краткое замешательство от исхода нашего поединка, пришлось на руку. Я успел не только сорвать дистанцию, но и не дать ему возможность отскочить назад. Попытка мужика отмахнуться копьем только ухудшила его положение. Я принял древко на правый локоть и, опять вложив в удар всю массу своего тела, всадил кулак в раскрытый в крике рот. Под кулаком опять хрустнуло, и мой второй противник рухнул наземь. С оставшимися троими я драться не собирался и подхватил лежащий на земле автомат Мезенцева.

Решение пускать его в ход или нет, приняли за меня. Тело Рябушева лежало на земле с торчащей из него стрелой. Оставшаяся пара мечников бежала к месту событий, лучник натягивал лук, уже целясь в моем направлении. Я шарахнулся в сторону. Лук щелкнул, стрела свистнула рядом, и у меня опять включились рефлексы...

Предохранитель, затворная рама... Лучник дергает из колчана за правым плечом очередную стрелу... Мечники уже близко...

АКС с так и оставшимся сложенным прикладом направленный стволом в направлении лучника, дал длинную очередь. Мальчик я был без стеснения достаточно опытный, поэтому рефлекторно стрелял в "африка-стайл" наиболее удобным на разделявшей нас дистанции способом — направив ствол под ноги жертве и подводя очередь по земляным всплескам. Тут главное глаза не закрывать. Далее был перекат и еще одна длинная очередь, срубившая мечников в нескольких метрах от моей тушки. При этом, ближайшему двух пуль калибра 5,45 мм еще и не хватило, отчего, когда он попытался встать и все таки достать меня своим мечом, выпросил в себя остатки патронов из магазина.

— Орел! Орел, как слышишь меня? На нас нападение, есть трупы, Мезенцев и Рябушев ранены. Срочно эвакуируемся. Прием!

По рации немедленно заблажил оперативный дежурный, выясняя обстановку.

-Орел, не тарахти. Нападавших пятеро, все обезврежены. Остановку уточняю. Мезенцев получил палкой по башке, должен быть жив. Рябушева еще не проверял. Поднимай медиков и своих землекопов по тревоге, я думаю эти пидарасы тут не одни. Меня не теряй, я переключаюсь к Крамеру на геодезический канал.

Приклеенная скотчем к радиостанции бумажка с принадлежностью номеров каналов оказалась кстати. Сначала я переключился на транспортный:

-Боцман, это Седых, гони свое корыто к берегу. Эвакуируемся, у нас раненые.

-Андрюха, собирай свое барахло и пулей ко мне. У нас раненые, потащим к катеру.

Мезенцев, когда я вытаскивал из его разгрузки полные магазины, по-прежнему оставался без сознания. А вот мои первые жертвы, было видно, уже начали приходить в себя. Копейщик оказался крепким орешком и, пуская изо рта кровь, шевелился, уже даже пытаясь перевернуться. Это его и погубило, навыки этого дяди мне сильно не понравились. Что же касается языка, для вопросов, что из себя представляют эти кровожадные косплейщики и какого черта они на людей кидаются, одного человека было более чем достаточно. Даже если бы у них обоих было все в порядке с челюстным аппаратом, а мне не нужно было одновременно конвоировать пленных и эвакуировать раненых.

Своей смерти, копейщик так и не увидел. Я походя всадил ему короткую очередь в спину, когда он пытался встать на карачки. Второй, с лицом залитым кровью из смятого моим ударом носа, по-прежнему был в глубоком нокауте. Я убрал от него оружие и перевернул его на живот, чтобы не захлебнулся кровью, после чего стянул руки за спиной и спутал ноги его же собственными ремнями.

Пока, контролируя близкую опушку, ходил проверять Рябушева, пришел послеадреналиновый отходняк. Такой адской стычки с бешеным всплеском адреналина у меня не было никогда.

Хотя нет. Была. Один раз. После того тяжелого момента когда майор милиции Пётр Васильевич Борисевич, в загаженной наркоманами блатхате, бросившись вперёд не принял на себя предназначенный мне заряд картечи...

Семен был мертв, стрела попала ему в грудину, чуть выше подсумков. Вытащить ее я не смог, чтобы снять с тела разгрузку понадобилось стрелу сломать. Крови почти не было, парень умер мгновенно. Это решило судьбу ещё и оказавшегося живым лучника, решившего, что у него хватит сил и времени пока я отвлекся отползти в лес.

Приходивший в себя Мезенцев сидел на земле и ощупывал разбитую голову, упершись взглядом в пробитое пулями тело копейщика. На его поясе шумела радиостанция, оперативный дежурный охраны наводил суету.

-Иван Георгиевич, ты случаем ничего не знаешь, что это за ебанутые косплейщики?

Мезенцев медленно повернул на меня голову:

-Что с Рябушевым?

-Убит.

-Пидарасы...

Я согласно кивнул.

-В самом плохом смысле слова.

Это было нетолерантно и оскорбительно для безобидных представителей преимущественно творческих профессий. Однако всё что я думал о нападавших, содержалось в самых что ни на есть плохих красках побочных значений данного определения. Увлечение альтернативными сексуальными практиками было нежелательным.

-О нападении доложил?

-Да.

-Кто напал, уточнял?

-Нет еще. Только что ты палкой по башке получил.

-Вот и дальше молчи. Дальше все переговоры с лагерем только через меня.

Ситуация становилась весьма даже интересной. Тем ни менее, тут требовалось доложить и о пленном.

— У нас пленный. — Я кивнул в направлении главмажора напавшей группы, так лежащего ничком, после того как я его перевернул.

-Я вижу, — кивнул Мезенцев. — Что с ним?

-Нокаут, сотрясение, нос в блин. Удар хорошо поймал.

На глазах приходивший в себя Иван Георгиевич поднял на меня взгляд, хотел что-то сказать, замялся, но потом все же решился.

-Спасибо. Ты их выходит один и без оружия всех сделал?

Я усмехнулся, несколько застеснявшись. Это было так, всех пятерых нападавших положил единственный невооруженный человек в группе, отделавшийся лопнувшей кожей на ударных костяшках и ноющей левой кистью.

-Если твоего автомата не считать.

-Без разницы... Ты ведь мне жизнь спас...

Я пожал плечами, присев рядом с ним на корточки и выкладывая на землю автомат Мезенцева и взятые у него магазины.

-Свою тоже. Автомат заряжен, патрон в патроннике. Магазин неполный, около двадцати патронов.

В нескольких метрах от меня отсвечивал потемневшей серебряной насечкой и неизвестными мне рунами на клинке "бастард" нокаутированного мажора. В голову лезли какие-то совершенно фантастические выводы...

Глава II

До появления "Раптора" которым в этот раз оказался не "Black Pearl", а "Flying Dutchman", нас с "Боцманом" и Андреем Крамером даже не выпустили на берег. Окончательно пришедший в себя Мезенцев был краток:

— Ты старший. Оружие пусть остается у тебя. Сидеть тут. На катер никого не пускать, разрешаю отойти от берега. Пленного никому не показывать. Рацию постоянно держать включенной.

— Канал какой? И у портативок батареи сесть могут.

-Значит выключите, у вас катерная стационарка есть. На ее канале и сидите. Понадобитесь — вызову.

Я пожал плечами, все это дело было очень загадочным. Гораздо больше чем того следовало. Тело Сени мы с Мезенцевым вытащили на берег без всяких проблем, а пленного брюнета значит, никому не показывай. Камеру, с заснятой панорамой стычки и трупами перед омародериванием, Мезенцев тоже забрал себе.

От безделья все внимание мы уделили взятым трофеям, больше нам делать было все равно нечего. Пленный к тому времени давно очнулся и успел еще несколько раз выхватить по голове, что окончательно уничтожило у него всякое сходство с ним же утренним. Какого цвета у него теперь глазки, под налитыми кровью черными желваками с узкими щелочками было решительно не видно.

С места стычки Андрюхой, мной и Мезенцевым было захвачено немало трофеев. С копейщика — кольчуга, меч, кинжал, копье и обнаружившийся под кольчужной юбкой тонкий ремешок с бронзовой пряжкой, продетый сквозь шлевку стянутого шнурком кожаного кисета с монетами. После досмотра примерно такие же кошельки обнаружились под одеждой у всех наших противников. Щиты, с деревянной основой и жестким кожаным покрытием никого не заинтересовали, меч одного из воинов не добежавшей до меня пары взяли больше для сравнения. С второго, менее пострадавшего от пуль мужика сняли использующуюся как доспех жесткую шнурованную кожаную куртку с такими же наплечниками. На "бастард", которым меня едва не зарубили, я наложил руки без малейших колебаний, как впрочем, и на лук с пробитым пулями колчаном. Кроме этого, у лучника обнаружился отличный короткий обоюдоострый кинжал, также как и "бастард" о украшенный потемневшим серебром, хотя и менее обильно.

Главной золотой жилой трофеев в ходе обыска ожидаемо оказался мажорчик — из его имущества мы взяли с собой все. Теперь он лежал в углу, скованный Мезенцевым по рукам и ногам наручниками и подглядывал в свои щёлки, как мы осматриваем снятые с него трофеи. Его куртка с рядами заклепок оказалась панцирем-бригантиной, где железные пластины были подбиты не снаружи, но изнутри кожаной основы. Украшенный вышивкой красный шелковый кошель был туго набит прекрасно прощупывающимися монетами, снятый с головы обруч был явно серебряным, а украшающий его камень подозревался рубином. Все снятое с него оружие тоже было густо украшено серебром.

Кое-какие мысли у меня уже бродили, поэтому я начал с монет, как мне казалось, логично рассудив, что они нам предоставят наиболее точную информацию.

Градация авторитетности в расстрелянной группе кошельками определялась прекрасно. Кошель мажора был набит золотом, серебром и очень небольшим количеством меди. Покойный копейщик был поклонником серебра, тем ни менее, имея в кошеле, где-то треть меди и пару золотых монет. Лучник держал в кошельке серебра и меди половина наполовину. Мечники смотрелись откровенным быдлом, держа в куче меди три-пять серебряных монет каждый.

Само исследование монет показало следующее. Технический уровень непонятен. Золотые монеты двух номиналов, обе с одинаковым профилем патлатого дядьки в короне и мелкими рунами на аверсе, отличались от друг-друга в первую очередь массой. Примерно вдвое. С оборотной стороны, на реверсе, рисунок штампа отличался друг от друга. Можно было даже не гадать почему — приходил в голову только тот самый номинал. Руны, или если угодно буквы и цифры не имели не малейших следов наследия Рима — уж это я мог определить точно. Касательно сходства с скандинавскими рунами, оно в этих письменах возможно и присутствовало, но в моих знаниях данной сферы зиял досадный пробел, так что сказать — они ли это, произошли от них или просто немного похожи внешне, я не мог. Как впрочем, и Андрей Крамер, оказавшийся довольно начитанным парнем.

Сами монеты были практически идеально круглой формы, кант по краю монет и рисунок на аверсе и реверсе также был весьма чётким — это все говорило о хорошем прессе и относительно развитом уровне металлообработки. А вот насечек на гурте не было, он был гладким. Это наводило на мысль что в отличие от продвинутого пресса для чеканки монеты, гуртовальный станок еще не изобрели.

Гипотеза о розыгрыше не выдвигалась и до этого. После изучения первых монет версия о провале в прошлое тоже приказала долго жить.

С серебром в кошельках был куда больший разнобой. Серебряные монеты отличались размером, формой, коронованными профилями, рунами или если угодно буквами и кроме того износом. Некоторые были затерты в ходе многолетнего использования почти как на шлифовальном станке. С медью была та же картина, разве что в куда большей степени.

Простреленная куртка с потеками крови внутри меня особо не заинтересовала, нашитые на нее жесткие куски кожи пули не задержали, глянул я только на одни швы. У кольчуги были интересны в первую очередь кольца. Увлечение "железными" калымами в старые времена свело меня с реконструкторами, а их заказы заставили читать профильную литературу — в старом железе и холодном оружии, в отличие от некоторых других областей, я разбирался достаточно хорошо.

Технологию изготовления проволоки, что могло подсказать средний уровень технического развития, по кольцам я к сожалению определить не смог. Древнейший из известных, замок на разъемных кольцах — с заклепкой, тоже не мог ничего уточнить. Кольца данной, проверенной тысячелетиями конструкции кузнецы ковали до самого выхода кольчуг из употребления. Второй половины 19 века, если уточнить. Плетение 6 в 1 было вполне обычным, сварные кольца тоже. Что-то немного подсказывало разве что отсутствие цельнорубленых из листа колец и панцирного замка в разъемных кольцах видимых латок кольчуги. Эти кольца отличались от обычных отсутствием штифта, или если угодно заклепки, скрепляясь выкованным из самого кольца шипом.

С оружием было интереснее. Ожидание что качество вооружения имеет зависимость от социального положения, оправдалось только частично. Качество металла меча рядового мечника, не отличалось от металла меча и копья покойного копейщика. Мы, конечно, были не в лаборатории, однако легкость появления, глубина царапин и зарубок от срочно извлеченного "Боцманом" водолазного ножа разницы не показывали. Безусловное высокое качество стали демонстрировал только "бастард" голубоглазого мажорчика и снятый мной с лучника кинжал. Второй выглядел откровенным трофеем. На пластины бригантины тоже пошла неплохая сталь, сравнимая, возможно даже как бы ни лучшая чем на мечи простолюдинов.

Головное кольцо я разве что покрутил в руках, с искренней жалостью, что не могу его замылить. Выглядело оно весьма старой и дорогой вещью. Сзади, внимательный взгляд мог увидеть следы далеко не одной подгонки под конкретную голову.

На берегу тем временем стояла очень упорядоченная паника, людей срочно снимали с работы и загоняли в лагерь, охрана сидела в укреплениях в готовности стрелять в каждого обнаруженного постороннего. Посторонние почему-то все не появлялись и не появлялись.

Потом появился долгожданный уже "Летучий голландец" и события опять пошли вскачь.

Мужчину, перепрыгнувшего к нам первым вместе с двумя подчиненными, я уже видел. В первый день прибытия, я ещё тогда принял его за командира "Чёрной Жемчужины". Образ бородача больших изменений не претерпел. Не считать же этим такие право мелочи как тянутый с американцев спецназовский шлем под активные наушники, бронежилет в цифровой флоре, разгрузку в зеленом атаксе и раскрашенный зеленым, черным, желтым и коричневым АКС с оптикой, нештатным ДТК, "тактическим" цевьем и рукояткой. И плюсом к всему этому, серьезно заношенную офицерскую сумку — планшет на плече.

Вблизи он производил весьма симпатичное впечатление жесткого, быстро соображающего и решительного человека.

Глянув вблизи на запинанного к борту пленника, он дернул его за ухо, вызвав стон и соответственно проверив состояние, после чего перешел к нам. Не виденные ранее жлобы за его спиной, одетые примерно также, тем временем подхватили брюнета и как мешок с картошкой закинули его к себе на катер.

Гость начал с того, что, не чинясь, поздоровался с нами всеми за руку и представился:

-Командир... начальник отряда охраны водного района, Шубин Егор Иванович. Вас троих я уже знаю.

Все трое насторожились. Шубин продолжил, ткнув сложенной из пальцев вилкой в направлении Крамера и Гинатуллина.

-Начнем с вас двоих. Вы, Анвар Ильнурович, долго служили, поэтому, что такое военная тайна знаете точно. Она у нас не совсем военная, скорее коммерческая, но не суть. Вы, Андрей Леонидович, как офицер запаса, пусть и двухгодичник, с ней тоже должны были сталкиваться...

Шубин дал паузу, отдавая "Боцману" и Андрюхе место для ответа, а себе психологическое преимущество. Крамер кивнул, Анвар бессознательно вытянулся и ответил — "Так точно". "Просто красавчик" — подумал я.

-Вам обоим, как непосредственным участникам трагедии положена премия. Мезенцев соответствующий рапорт написал, я утвердил. Вечером зайдете к Борисенко, он вам покажет начисление по электронной расчетке.

"Косточку кинул, сейчас будет объяснять, за что и достанет кнут" — ход разговора развивался по знакомому сценарию.

-Про обстоятельства гибели сотрудника службы безопасности вы будете молчать. На все вопросы товарищей отвечать — напали бандиты, их перестреляли, но Рябушеву не повезло. Ничего не придумывать и не уточнять. Будут наседать, говорите, что дали подписку, трепаться о деле запретили в интересах следствия. Тем более что обязательство о неразглашении информации вы сейчас подпишете.

Шубин опять оставил паузу на ответ, оба его собеседника наперебой заговорили, что все понятно и они в будущем как могила.

-Вы, я наблюдаю, — гость махнул рукой в направлении стола с нашими трофеями, — сунули нос в трофейное барахло.

Молчание было ему ответом...

-Ничего страшного в этом не вижу. Но если у кого-то из вас троих какая-то монетка, или камешек, или ножик, или что другое случайно в карман завалилось, придется вернуть. Вы, конечно, можете попытаться меня обмануть, но если я про это узнаю, пощады не ждите. Ни от меня, ни от компании.

"Вот и угрозы пошли" — я еле сдержался, чтобы не ухмыльнутся.

-Стоит ли это говно, — Шубин равнодушно махнул рукой в сторону рассыпанных по столу монет, — потери работы и тех неприятностей, которые компания вам доставит, решайте сами. От себя могу сказать от чистого сердца — нет. Золотые монеты, вы, я уверен, поняли, в каталогах отсутствуют, как нумизматическую ценность вы их, даже если провезете, не скинете. Только как лом. Лом в очень хорошей пробе это полтора-два косаря с грамма. И то, если лоха найдете. Нормальный скупщик даст вам самое большее косарь. Сколько вы тут в месяц должны получать? Стоит того?

Все трое хмуро смотрели на бравшего нас за горло человека. Я лично ничего со стола не брал — но как это доказать Шубину, если он предполагает обратное? Тот тем временем продолжал разливаться соловьем:

-Серебро, не говоря о меди, в наше время стоит копейки. Выхлоп со старых монет идет от редкости и ценности. Ничего такого тут не светит. Но вы можете оказаться такими наглыми и глупыми, что попытаетесь совершить историческое открытие. Клад с монетами неизвестной цивилизации. Ребята, стоит понять, что в этом случае вам головенки открутят еще раньше, чем компания до вас доберется. Как и в случае крупной продажи изделий или боже упаси камешков. И в результате нам придется тратить очень много денег и сил, чтобы решить вопрос уже ни с вами, а с этими людьми. Жадность это плохо, опасное качество. Для всех. Поэтому, договоримся так. Мы все сейчас отвернемся от стола. И Вы трое по очереди к нему подойдете и положите на стол то, что к вам в карманы случайно упало. Никто не будет за вами при этом подглядывать.

-Я ничего не брал, — отрекся "Боцман".

-Мне без разницы, — Шубин был ласков. — Вы можете не верить, но меня вполне устроит, если вы выложите трофеи даже открыто. Никаких неприятностей у вас от этого не будет. Это делается для того чтобы вы сами не боялись. Поэтому — встаем, отворачиваемся, каждый из троих поочередно уходит назад, подходит к столу шевелит хабар и если что-то спёр, укладывает на место и возвращается. Потом поворачиваемся и, ни у кого, нет претензий.

— Но я же ничего не брал! — Татарин, было такое ощущение, поймал клин.

Шубин тоже про это подумал и добавил в голос немного нервов:

— Гинатуллин, мне похуй! Отвернулись, прошел к столу, пошуршал, встал на место. Пошел следующий. Все прошли и я никого не подозреваю. Что-то непонятно?

"Боцман" кивнул. Сделали, как Шубин приказал. Что любопытно, не брать то конечно никто не брал, но на столе внезапно обнаружился украшенный серебром нож мажора, исчезновение которого я до этого как-то пропустил. Шубин ухмыльнулся.

— По тебе вопрос, Сергей Алексеич, будем решать отдельно. — Палец указывал уже в моем направлении. — Пока дуй на наш катер, мужики тебя там разместят. Я доработаю здесь и присоединюсь.

-С оружием?

-С оружием, мы пока отсюда никуда не уезжаем.

Я пожал плечами и отправился на соседний катер, тершийся о наш борт на волне.

ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИЗДАНО

Адмирал Ли Сун Син (кор. ???). Один из величайших флотоводцев мировой истории, которым вполне заслуженно гордятся обе Кореи. Победил во всех 23 морских сражениях, в которых участвовал. Во всех случаях уступал противнику (японцам) в силах.

Харвестер — лесовалочная машина, умеет в валку, обрезку сучьев, разделку на бревна требуемой длины и складирование. В принципе может и грузить из сформированного штабеля, просто это нерационально.

ДОТ (долговременная огневая точка) и ДОС ( долговременное огневое сооружение) в данном случае употребляются как синонимы.