В - значит "виктория"

1.

— Трикс, тебе не кажется, что это уже немного чересчур? — раздраженно поинтересовался высокий мужчина, меряя шагами гостиную.

— О чем ты? — удивленно спросила я, опустив модный журнал.

— Вот об этом, Трикс, вот об этом! — он продемонстрировал мне книгу в яркой обложке.

На рисунке красавица в бальном платье томно взирала на коленопреклоненного смуглого темноглазого красавца в богатых одеждах и усыпанном драгоценностями тюрбане. 'Автор — В. нэсс Ирп, "Запретная страсть"' — гласил заголовок.

— Но что здесь такого? — пожала я плечами. — У них не дошло даже до поцелуя... Хотя нет, не так. Руки он ей целовал, остальное подернуто флёром тайны и недосказанности... На большее издатели не согласны. И потом, он трагически погиб, спасая мужа героини, тот простил ее за мимолетное увлечение, и они жили долго и счастливо, вспоминая героя-аринда...

— Да-да, — подхватил он. — А рецензии ты читала?

— Ну разумеется, — ответила я и взяла со столика большой альбом, пестрящий газетными вырезками. Я их коллекционирую. — На это и было рассчитано. Скандал, привлечение общественного внимания, а в результате мне сообщили, что последует допечатка тиража, он разошелся мгновенно!

— И часть его была публично сожжена в символической акции "Долой скверну", — кивнул он. — Сама ведь знаешь, не все в нашем обществе настолько... гм... раскрепощены и готовы следовать веяниям времени!

— Ничего страшного, мы и это учли, — улыбнулась я и встала.

Мы были почти одного роста (особенно если я надевала туфли на каблуках) а похожи, как две капли воды.

— Не беспокойся, Тори, — потрепала я брата по щеке. — Следующая книга вот-вот выйдет, и сюжет у нее будет самый что ни на есть заурядный: бедный юноша влюбляется в знатную девушку, они преодолевают всевозможные препоны, а потом, буквально накануне свадьбы бедняжки с другим, юноша узнает, что он наследник знатного рода... и состояния, разумеется.

— Это уже даже неинтересно, — буркнул он. — Сколько раз ты использовала этот сюжет?

— Увы, разнообразие в этом жанре не приветствуется... — вздохнула я. — Читатели... вернее, читательницы желают привычных поворотов, предсказуемых финалов...

— И поэтому ты пишешь такое, что нам приходится выставлять оцепление возле редакции?

— Надо было как-то подогреть интерес публики, — пожала я плечами и улыбнулась. — Ничего, Тори, вот другой роман еще сильнее всколыхнет наше чопорное общество! Там будет не одна любовная линия... Итак, для начала — богатый плантатор-русин из Проклятой долины встречает прекрасную девушку-аборигенку. Ты знаешь, у них с этим всегда было просто, лишь бы приняла его веру... Но на краснокожую красавицу уже положил глаз не менее богатый промышленник из Соснового бора, а кроме того, в своем племени у нее есть жених. Ну я уже умалчиваю о том, что на русина открыли охоту все местные невесты...

— Виатрикс! — повысил голос брат, и я умолкла. Когда он называл меня полным именем, это означало, что он действительно сердит. — Ты хочешь, чтобы редакцию подожгли?!

— А что делать, Виаторр? — я поправила шаль. — Повторюсь, сюжетных ходов в этом жанре не так уж много, а если начать повторяться, я потеряю аудиторию. Приходится эпатировать публику!

— Только, умоляю тебя, не пиши о внезапно вспыхнувшей страсти какого-нибудь ифрикийского царька к белой даме! Или наоборот...

— Хм, а это идея! — воскликнула я. — Правда, я плохо помню тамошние нравы, придется покопаться в источниках... Впрочем, серьезные люди вряд ли уличат меня в неточности, они не читают подобного рода литературу, а те, что читают, вряд ли бывали в Ифрикии!

— Боги всемогущие, ну за что, за что мне всё это? — вопросил Виаторр. — Я всегда был против этой твоей идеи, Трикс, но ты так упряма...

— Но согласись, доход лишним не бывает, — напомнила я, помахав перед его носом стопкой писем со счетами.

— А если кто-нибудь узнает, что В. нэсс Ирп — это не какой-то таинственный писатель-затворник, а Виатрикс нэсс Ирритор? Моя сестра, незамужняя женщина... Это нанесет удар не только по моей карьере, но, в первую очередь, по твоей репутации, и у тебя вообще не останется шансов выйти замуж!

— Можно подумать, меня это волнует, — я нежно обняла его за плечо. — О, я не о твоей карьере, а о своем замужестве, конечно же. Как я могу оставить тебя одного? А что до тайны моего псевдонима... За ее разглашение я могу получить очень недурную компенсацию, в контракте это прописано.

— Я знаю, — ворчливо ответил он. — И все-таки это безрассудство! И не самое подходящее занятие для девушки из хорошей семьи...

— Предлагаешь мне заняться выращиванием фиалок или вышиванием крестиком? Или, может, открыть кишрин? — прищурилась я. — Я сойду с ума от скуки, Тори. Не беспокойся, никто ни о чем не узнает. И, кстати, если тебя так смущают любовные романы, ты мог бы рассказать мне что-то из своей практики, а я...

— Ну уж нет, это служебная тайна! — воскликнул он. — Даже не мечтай! И если я узнаю, что ты использовала хоть что-то из того, о чем я тебе говорил, в своих книгах, я запрещу тебе заниматься этим безобразием раз и навсегда!

— А откуда ты узнаешь? — резонно спросила я. — Ты ведь ни одной моей рукописи не дочитал до конца, тебя хватает едва ли на десяток страниц. Так что...

— Я сделаю над собой усилие, — мрачно пообещал Виаторр. — Вдобавок, милая ты моя Трикс, по пути на службу я проезжаю мимо книготорговой лавки, и если там стоит очередь или что-то жгут с яростными криками, или совмещают оба занятия, следовательно, таинственный нэсс Ирп представил публике свой новый шедевр!

— Учту, — улыбнулась я и добавила: — Ты не можешь ничего мне запретить, Тори. Моих доходов вполне хватит на жизнь, и весьма нескромную, даже если ты вдруг откажешься делить папино наследство! А ты не откажешься, потому что...

— Потому что у тебя есть адвокат... или даже два? — поморщился он. — Помню я, Трикс! Но я все-таки надеюсь на твое благоразумие.

— Когда это я вела себя неразумно? Я же не Лисс!

— Кстати... ты его сегодня не видела? — нахмурился брат.

— Нет.

— А куда намылился, не знаешь, случайно?

— Случайно знаю, — ответила я, — вчера вечером он сказал, цитирую: 'пойду раздену пару лохов до подштанников, а то что-то скучно стало'. С тех пор я его не видела.

— Опять!.. — Виаторр схватился за голову.

— Брось, Тори, он же заработает достаточно, чтобы оплатить те три машины, которые по его вине разбились на прошлой неделе, — напомнила я. — Ну ты же сам протокол составлял! Они соревновались, кто быстрее доедет до водокачки. Хорошо хоть, никто до нее так и не добрался, а то еще и за нее платить бы пришлось...

— Да помню я! Но нэссу Бьярну опять доложат, что меня видели в каком-то притоне за игрой на деньги и с непотребными девицами... Знаешь, как мне надоело обеспечивать себе ежеминутное алиби?!

Я не выдержала и захохотала, а брат махнул рукой и упал в кресло.

С нашей семейкой уж точно не соскучишься... Мы с Виаторром — близнецы. Матушка наша умерла родами, а отец, потомственный военный, сложил голову во время очередного бунта в Джамане (ходили слухи, что сам он его и устроил). За нами сперва приглядывал друг отца: старый холостяк, он честно выполнял свой долг (хотя воспитывали нас туземные слуги), а как только появилась возможность, отправил обоих в метрополию. Наследство у нас имелось, и немалое, однако за него пришлось побороться с дядюшкой... Не тем, от которого мы унаследовали адвокатскую контору, то был какой-то дальний родственник отца, а с братом матери. И, право, если бы не Лисс, мы не смогли бы получить такое образование и безбедно жить на исторической родине.

Правду сказать, я с удовольствием осталась бы в Джамане, пускай даже мне сложно было бы найти там себе мужа, но... Виаторру нечем было заняться: военным он становиться не желал, а потому нашел компромисс и решил стать стражем порядка, на каковой службе и подвизался не первый год. Он-то был завидным женихом, но отговаривался тем, что не может оставить незамужнюю сестру в одиночестве.

Ко мне сватались многие, а я твердила то же самое — не могу бросить брата!

Зачем мне посторонние мужчины, право слово? Супруг, чего доброго, запретит мне вести праздный образ жизни, сочинять романы и заставит заниматься хозяйством и устраивать приёмы и вечеринки, да еще потребует наследника, а от мужа не отделаешься так легко, как от брата...

— Пора обедать, — сказала я, взглянув на часы и на усталое лицо Виаторра. — Я прикажу Адите накрыть на стол.

— Мне нужно ехать, — качнул головой Виаторр.

— Никуда ты не поедешь, пока мы тебя не накормим, — ответила я и стукнула костяным молоточком (это был зуб ископаемого чудовища) по гонгу. — Твои душегубы и мошенники немного подождут.

Что-что, а поесть мы оба любили. Вдобавок, явно благодаря тому, что воспитывали нас туземные слуги, как я уже говорила, придерживались принципа: 'видишь мясо — съешь его'. Вернее, сперва догони, убей, а потом съешь. Можно и сырым, это не принципиально.

— Нэссе, извольте откушать... — красавица Адита распахнула двери и ввезла сервировочный столик, уставленный яствами.

Красавицей она была по меркам Джамана: рослая, крупная женщина с ослепительной улыбкой, особенно яркой на фоне кожи цвета крепкого кишра. Одевалась Адита от наших щедрот весьма изысканно... как она это понимала: шесть разноцветных юбок одна поверх другой (не каждая местная дама позволит себе такую ткань на платье), многочисленные браслеты на руках и ногах заманчиво позванивают, когда она наклоняется, в волосах пестрят шпильки с полудрагоценными камнями, иной размером с орех...

Помню, жена градоначальника упала в обморок, впервые увидев Адиту: стояло лето, и та сочла — в доме достаточно тепло, вовсе не обязательно прикрывать грудь чем-то, кроме ожерелий. Волосы — дело другое, с непокрытой головой ни одна ее соплеменница не выйдет на люди, пусть даже это будет газовая косынка, кое-как повязанная поверх сложно заплетенных кос и блестящих шпилек, или даже пара скрученных вместе листьев, а голое тело... Ерунда какая, право! Увы, осенью и зимой в нашем климате джаманке было холодно, поэтому одежду она теперь все-таки носила.

— Спасибо, милая, — сказал брат, накидываясь на жаркое так, будто его неделю не кормили.

Я, впрочем не отставала: меня сегодня сперва терзали муки творчества, затем настиг творческий же порыв, а после него пришел зверский аппетит!

— Трикс, — произнес Виаторр, утолив первый голод и потребовав добавки. — Завтра у нас будет гостья.

— Опять?! — не удержалась я.

— Да. Это милейшая девица, но...

— В этом доме второй хозяйки не будет, — процитировала я и тяжело вздохнула. — Что прикажешь подать?

— Да как обычно, — ответил он. — Лишь бы по-варварски, ну, ты понимаешь...

Разумеется, я понимала! Повторяю: брат мой — завидный жених, но убежденный холостяк (равно как и я не стремлюсь сковать себя узами брака), а потому отваживать положивших на него глаз девиц приходится сообща.

— Я имел неосторожность оказать ей помощь, — мрачно сказал Виаторр. — Она врезалась мне в зад... я имею в виду, в зад моему автомобилю. Я и велел патрульному не трогать девушку — она всего два дня как получила права и еще не освоилась на улицах.

— Если бы она врезалась в мою корму...

— Знаю, ты убила бы ее на месте, а мне пришлось бы тебя отмазывать. Но моему старику это не сильно повредило, так что... слово за слово — и вот мы уже знакомы официально!

— Родителям не представляла еще? — с живым интересом спросила я.

— Нет, ее отец где-то за морем, а она живет с престарелой тетушкой. Трикс, помоги, она меня в самом деле преследует! Даже пригласила в музей...

— Помогу, конечно же. Музей — это серьезно... А вот и Лисс!

— Как всегда, к обеду и кстати, — проворчал Виаторр. — Много выиграл?

— Увы — по нулям, но то была знатная разведка, — ответил тот и упал на стул. — Адита, душа моя, принеси поесть, я умираю с голоду!

— Сию минуту, господин Виалисс, — проворковала та и удалилась, покачивая крутыми бедрами и издавая призывный перезвон — на сей раз это были золоченые колокольчики в проколотых сосках, соединенных несколькими цепочками.

Ели молча, как обычно, яростно орудуя ножами и вилками, и едва не подрались за последний кусок мяса... По привычке, конечно же. И при гостях мы себя так никогда не вели, разве только нужно было спровадить их поскорее.

— Что, опять влип? — весело спросил Лисс, когда Адита принесла кишр.

— С чего ты взял?

— Да весь город болтает о том, что ты вот-вот женишься...

Виаторр снова взялся за голову.

— Когда ж им надоест, а?!

— Никогда, дорогой, даже если тебе будет за девяносто и ты станешь закидывать седую бороду на плечо вместо шарфа, — не выдержала я. — Ты слишком завидный жених, забыл?

— Почему бы им не охотиться на Лисса? — пробормотал брат.

— Чтобы поймать лиса, нужна хорошая охотничья собака и меткий стрелок, а я пока таких не встречал, — ухмыльнулся второй брат.

Ах да, я не сказала: Виалисс — не мой сын и не сын Виаторра, и даже не наш младший непутевый братец. Это наш старший брат, только от первой жены отца.

Разница в возрасте у нас не так уж велика, а выглядит Виалисс моложе своих лет, поэтому нас часто принимают за тройняшек, но это неправда — он старше нас с Виаторром почти на шесть лет. Странно даже: при его-то образе жизни настолько хорошо сохраниться...

Так или иначе, это именно Лисс, прожигавший жизнь где-то на континенте, узнав, что мы с Тори осиротели, примчался за полмира (как только раздобыл достаточно средств для такого рывка) и взялся за дело. Он сам еще не был совершеннолетним, но... связи! Связи!

Пока судились о наследстве, обеспечивал нас Лисс (опекун из своего жалованья вряд ли мог позволить нам подобное!), а где он добывал деньги, мы с близнецом не спрашивали. Теперь-то уж понимали, что он играл напропалую, а может, и разбойничал, в Джамане этим никого не удивишь.

Он и теперь не оставил старой привычки: мы с Тори сами зарабатывали себе на жизнь (а могли бы и осесть где-нибудь в провинции и предаваться счастливому безделью), а Лисс кутил в свое удовольствие. К неудовольствию Тори...

— Опять тебя подменить? — жалостливо спросил Лисс, пригладив светло-каштановые в рыжину волосы. Они с Виаторром на одно лицо, если оденутся похоже — вовсе не различишь. — Мне не сложно, ты знаешь!

— Буду признателен, — кивнул Тори. — У меня дел выше головы... Только лишнего не наговори, очень тебя прошу!

— Я буду сама изысканность, — заверил тот. — Трикс за мной присмотрит, верно, сестренка?

— Да, я буду держать под диванной подушкой что-нибудь тяжелое. Может быть, успею остановить тебя вовремя, — вздохнула я.

*

Гостья явилась точно в назначенный час, на собственном авто. Нэсс Миралид оказалась изящной юной особой, одетой по последней моде, и на меня вытаращилась, как на привидение: я нарядилась в традиционное джаманское платье (правда, прикрыв торс) и навертела на голове высоченный тюрбан. Правда, перед этим ее напугала Адита, так что реакция оказалась слабее ожидаемой.