Переселенка (Вселенка-2)

Вселенка — 2

Переселенка

Пролог

Я шла по холлу знаменитого Лихтенвейского королевского университета Прикладной и Теоретической Магии. 'Все равно — стану магом. И пусть эти идиоты идут в баню', — упорно твердила я себе. Это я про тех, кто смеется за моей спиной, обзывая меня бездарностью. Они просто не знают, какая я упорная. Дар небольшой? Ну и что — зато я лучше всех на первом курсе научилась оперировать тонкими потоками. Да, на другие у меня просто не хватает сил и способностей, но это же — пока!

Меня зовут Алевтина. Я оказалась на Таире из-за сестры, моего единственного родного человечка. Но говорить, что мы сестры, нельзя— Никина душа переселилась в тело погибшей принцессы, и никто об этом знать не должен. Так что для всех осталось тайной, почему великолепная принцесса Никиэнна Денгрийская подружилась с обычной горожанкой, даже неблагородного происхождения. Пофигу. Главное — мы вместе. Роднее Ники у меня никого нет. Наши родители погибли, собственной семьи у меня на Земле не получилось. Хорошая работа? Друзья? Возможность оказаться рядом с сестрой для меня перекрыла все минусы переселения в чужой мир. Я ни о чем не жалела — но приходилось мне тут нелегко.

Ведьма Велеслава, ставшая единственной близкой знакомой на Таире, жила неподалеку от университета и была одной из немногих посвященных в нашу с Никой историю. Она помогла мне инициировать дар, за что я ей безмерно благодарна. Я собиралась стать лекарем — на Земле у меня за плечами остался медвуз, и я предполагала, что приобретенные там знания меня здорово выручат. Учиться, честно говоря, совершенно не хотелось, но как иначе научишься управлять магией? И зарабатывать на жизнь? Не жить же на Никусином иждивении! Хотя, сестричка на этом периодически настаивала. Но не для меня это.

Был еще один момент, о котором Ника никогда не узнает, но из-за чего я старалась не появляться у нее дома слишком уж часто — особенно когда знала, что пересекусь с ее мужем.

Дэйм любил мою сестру. Не просто любил — обожал. Но, каждый раз, когда он смотрел на меня, в глазах молодого дракона появлялось странное выражение ожидания. Я знала о предсказании, он знал, что его половинка — Ника, а у меня — лишь внешность, схожая с напророченной ему судьбой, но я решила не рисковать, зачем ему об этом напоминать. Пусть их семья утвердится, старые пророчества забудутся, а там видно будет. С Никой я и в других местах встретиться могу. Вот сегодня, как раз, Никуся собиралась навестить сестер-ведьм. Я посмотрела на часы и заторопилась в 'Сад Осени', принадлежавший Марге и Велеславе.

Ника уже сидела на диванчике в кабинете у Марги, перелистывая последний каталог ведьмовского салона. Обе сестры азартно переделывали очередной земной прибамбас в приемлемый для местного исполнения вариант. С возвращением Велеславы, дела у сестер стремительно пошли в гору. Они забрасывали рынок адаптированными под магический мир земными товарами.

— Алечка, — обрадовалась Ника, откладывая каталог и стремительно соскакивая с дивана.

Внешность сестры меня совершенно не смущала — стоило всего лишь посмотреть в Никусины глаза, и я сразу же узнала сестру, в самую с ней первую встречу, еще на Земле. Наши души настолько связаны, что какая разница, за какой внешней оболочкой они прячутся.

— Аля, — Ника на секунду приобняла меня, обдав тонким ароматом свежести, — мы с Деймом приглашаем тебя на небольшое семейное торжество.

Я поспешно отступила на шаг, открыла рот, собираясь отказаться, а Ника продолжила:

— Никаких отказов! К тому же Дейм сказал, что ему кажется, уже пришло время тебя проверить. Ты же не против? Он так долго этого ждал!

— Ждал? — не поняла я. — А что проверить-то?

— Я разве тебе не говорила? — удивилась сестра. — Я же его пара, в том, земном теле. А, значит, у нас в семье течет толика драконьей крови. Вот он и ждал, когда этот мир закончит перестраивать твою энергетику. А теперь Дэйм сказал, что уже можно проводить ритуал определения.

Я ошарашенно молчала. Я, кажется, даже покраснела, а Ника, все неправильно поняв, поторопилась меня успокоить:

— Да не волнуйся ты, я этот ритуал тоже проходила, раз плюнуть! Так что давай, собирайся!

Она повернулась к Марге и Велеславе:

— Готовы?

И открыла портал, приглашающе махнув нам рукой.

Сестры тут же направились к возникшему посреди комнаты мареву, и Велеслава — вот же, как она все видит и все подмечает?! — проходя мимо, шепнула:

— Глупышка, для дракона, нашедшего свою пару и свою любовь, другие женщины просто не существуют.

И легонько щелкнув меня по лбу, добавила:

— Расоведение не пропускай.

Велеслава скрылась в переходе, а я возмущенно посмотрела ей вслед — опять эта ведьма мои мысли считала! Иначе как она прознала, — и про Дейма, и про то, что я вчера лекцию по расам пропустила? А? А ведь все из-за этого несносного Алекса! Это я про лекцию. Про Дейма я, ясное дело, сама напридумывала. Ну не дура? Просто так хочется, чтобы у Ники в этот раз все хорошо было, что я готова на стог сена еще соломки сверху набросать!

Глава 1

За два месяца до событий в прологе

— Порой вы поражаете меня неоправданной жестокостью, госпожа Торваль, — магистр Форос укоризненно покачал головой. — Что за кошмарные выдумки — сверлить зубы! Мы же не о пытках говорим, а о лечении!

Госпожа Торваль — это теперь меня так зовут. Ника с Велеславой придумали мне биографию, справили настоящие документы и теперь я — жительница Никусиного княжества Ирт. Ника хотела меня заодно и в благородное сословие произвести, но Велеслава отсоветовала, и я очень скоро прекрасно поняла — почему.

Магистр Форос преподавал медицину в нашем Лихтенвейском королевском университете Прикладной и Теоретической Магии. Когда я решила, что стану лекарем, то была уверена — моё российское медицинское образование позволит обогнать сокурсников семимильными шагами. Да я вообще не сомневалась — стану лучшей на курсе. Но... Тут все строилось на магии и магической силе лекарей, а мои самые современные знания из продвинутого технологически мира скорее мешали, а не помогали, заставляя постоянно попадать в ситуации типа нынешней.

— Вы, госпожа Торваль, — безжалостно продолжал магистр, — должны направить силу и уговорить зуб вылечить полученную им травму, а не наносить дополнительный вред уже и так пострадавшей материально-энергетической структуре.

Магистр осуждающе посмотрел на меня и велел:

— Возьмёте в библиотеке пособие Штовского по маго-этическим основам врачевания и подготовите мне к следующему семинару доклад по основным принципам построения лечебного процесса.

— Да, магистр, — с трудом подавляя раздражение и пряча глаза, ответила я.

— И, госпожа Торваль, побольше медитируйте, — обычно спокойный профессор все никак не мог простить мне спонтанно выданного 'высверлить кариес и поставить пломбу', продолжая разгневанно на меня поглядывать. Да забылась я, вот и ляпнула! А магистр Форос, явно не узрев во мне должного раскаяния, продолжил:

— Дар у вас, к сожалению, не очень силен, поэтому постоянно занимайтесь его развитием, иначе особых успехов в будущей профессии не достигните.

Он откинулся на спинку стула, переплел пальцы, и припечатал:

— Заниматься, заниматься, и еще раз заниматься!

Я натянула на лицо просветленное выражение, поспешила попрощаться и направилась прочь со столь неудачно завершившейся консультации.

Уже подходя к дверям аудитории, услышала негромкое ворчание магистра:

— Ишь, какое варварство придумала! Дырки в зубах сверлить! Двоечница!

В коридоре оказалось на удивление немноголюдно. Или немногоэльфно. Или немногодраконно? Я страшно путалась в правильной терминологии. И это при том, что Ника и Велеслава провели со мной серьезный ликбез. Но все равно — привычки менялись с трудом, в моей речи туземное население постоянно подмечало странности, а самое главное — я постоянно совершала ляпы. Во всем.

Вот, например, Ника упросила своего дальнего родственника, лорда Тимьяна Уривала, дополнительно со мной позаниматься. На прошлой неделе приступили. Магистр Высшей магии, приятный во всех отношения мужчина, со мной поначалу вел себя вежливо и предупредительно. И вот черт меня дернул в конце занятия сказать:

— Можете меня просто Алевтиной звать.

А этот лорд Уривал весь напыжился и заявил, голосом подчеркивая мою фамилию:

— Госпожа Торваль, запишитесь на факультатив по этикету, ваши манеры ужасают.

И, как ни в чем ни бывало, продолжает разбор последнего заклинания. Хорошенькое дело, — а его заявление — это просто верх галантности, что-ли?! Ну и в чем тут дело? Нику же он точно по имени звал! Леди Никиэнна то, леди Никиэнна сё... Надо у Велеславы спросить — тут точно какая-то местная заморочка.

Я уже подходила к своей комнате в общежитии, как сзади меня окликнула одногруппница.

— Алев-Тина, мы всей группой собираемся у фонтана. Через час. Приходи!

Я озадачено оборачиваюсь:

— А... что мы там будем делать? — недоумение в голосе удалось скрыть, вдруг тут это самое обычное дело — у фонтана собираться, а я и не в курсе!

— Ну, — девушка, кажется, ее Омой зовут, удивилась, — кто — что. Общаться, кушать, вино продегустировать...

Я, наконец-то, поняла, о чем она, и радостно воскликнула:

— А, пикник, что ли? Отлично — с удовольствием приду, и место там красивое!

Ома благосклонно кивает, и я продолжаю — все-таки чуть ли не первый раз, когда меня одногруппники куда-то зовут:

— А что мне с собой взять? У меня, кажется, фрукты остались — я их в общий котел принесу, договорились?

Ома застыла, ее пухленькие губы сжались, глаза сузились, и девушка сердито заявила:

— Алев-Тина, в приличном обществе в ресторанах еду заказывают, а не с собой приносят!

Развернулась, да так что подол платья как флаг на ветру полоснул и, с барабанным боем каблучков, промаршировала прочь по коридору. А я что? Я же только спустя еще несколько дней после этого разговора узнала, что все студенты ходят в ресторан 'У фонтана'! Тут традиция такая — но мне же никто этого не объяснил.

Я зашла к себе в комнату, бросила тетради на стол и рухнула на кровать. Лепота. Можно расслабиться и перестать себя контролировать.

Даже не заметила, как задремала, а проснулась уже в предрассветных сумерках следующего дня. Во рту — как будто кто-то там умер; настроение — под стать. Расстроилась страшно — как я могла уснуть с нечищеными зубами! Это же бактерии, кариес, заболевания десен... Хотя — стоп. Вспомнила магистра Фороса, вчерашнюю с ним практику. Сосредоточилась. Почувствовала ток магической энергии, выстроила визуализацию. И все в порядке. Хорошо быть магом жизни, хоть и слабеньким!

Дар у меня оказался совсем небольшой, но Велеслава ободрила — дескать, он только-только проявился, если усердно работать над его развитием, то можно выпестовать из него что-нибудь путное. Упорства мне не занимать, а моя предыдущая профессия приучила к почти ювелирно й тщательности в работе. То, как у меня получается плести тонкие потоки силы, даже магистра Фороса удивляет. Еще бы — ведь все пребывали в убеждении, что имеют дело с необразованной селянкой. До сих пор, что ни день, кто-нибудь да пытается выяснить, откуда у меня деньги на обучение взялись. Не в лоб, конечно — воспитание не позволяет. А тут еще одна девица заприметила меня в городе в компании с Никой и после этого прицепилась как банный лист — откуда я их принцессу знаю. Оказалось, что барышня родом из Денгрийского королевства, где король — Никин местный папа. Зато теперь все успокоились — молочная сестра принцессы Денгрийской — это, конечно, не ровня аристократам, которых тут в университете большинство, но уже и не просто сорняк с сельских полей.

Так, легкая зарядка, утренние процедуры, уже надоевшее платье, форменная накидка — кажется, можно идти на завтрак. Хорошо, что у меня первой лекции сегодня нет — успею подготовиться к семинару по истории Лихтенвейского королевства.

С столовую я попала раньше большинства. К тому времени, как всё еще сонные студенты стали подтягиваться в царство общепита, я уже закончила нехитрый завтрак и благодушно поглядывала вокруг, потихоньку допивая вкусный ягодный киселеобразный компот и пережидая очередной неконтролируемый всплеск радостного настроения. Периодически на меня накатывал беспричинный щенячий экстаз, и у меня самым натуральным образом захватывало дух, — попасть в другой мир — это ж... нет, это же... в общем, — круто это! Как-то в такую минуту я поделилась своими восторгами с Велеславой, а та, вместо того, чтобы порадоваться за меня, вдруг обеспокоилась и принялась что-то озабоченно бормотать и руками вокруг водить. А потом еще и Маргу позвала, так они вместе натуральный вентилятор вокруг меня устроили, я даже обеспокоилась.

— Что со мной не так, Велеслава? — спрашиваю упавшим голосом, а воображение тут же услужливо подсовывает страничку учебника по внутренним болезням, с выделенным крупным шрифтом заключением — 'исход летальный'.

— Да все не так, — в сердцах восклицает ведьма, недовольно поджимая губы. Хрустнула пальцами и наставила на меня стило, которым до этого писала в своем еженедельнике.

— Ты...

— Веля, перестань ты девчонку пугать, — спокойно оборвала ее Марга и повернулась ко мне, — ничего плохого с тобой не происходит. Просто сестрица моя изначально немного ошиблась, вот и недовольна.

Я все так же ничего не понимаю, а Марга успокаивающе Велеславу по руке гладит:

— Да не волнуйся ты, ничего удивительного, что сразу этого не заметила, там крови-то той шат наплакал. А тут, в условиях мира богатого магической энергией, да еще ты ее дар резко пробудила — вот оно и начало меняться.

А мне пояснить? Нет, не кто такой шат, это я уже знаю — одомашненный зверек, на кошку похож. А вот что со мной происходит?

— Твоя энерго-магическая составляющая сильно разбалансировалась из-за стремительного развития дара, — улыбнулась мне Марга и уже было направилась к своему столу, как я обрадованно преградила ей путь:

— Значит, я становлюсь сильным магом? — озвучила главное — и даже дышать перестала в ожидании ответа.

— Нет, — вздохнула не оправдавшая мои чаяния Марга, — просто и тот небольшой дар, что у тебя есть, сейчас очень нестабилен. По-хорошему, тебе лучше сейчас вообще не магичить, пока все энергетические структуры и каналы полностью не сформируются. Это все из-за чужеродности нашего мира для тебя — организму приходится сильно перестраиваться.

— Но ведь Ника, — начала я, только Марга тут же меня перебила:

— Ника принадлежит Таиру, мы ведь сейчас говорим только о физическом теле и его свойствах, не о душе.

Да... а я, хоть и на секунду, но уверилась в своем великом будущем! Похоже, никаких пряников мне тут не будет — придется всего добиваться тяжелым трудом. Это особенно печально — у меня синдром отличника, на курсе в меде я всегда была лучшей, а тут... И в университете преподавателям об этом не скажешь же... Тут путешествия из мира в мир вызывают сильное недоверие, Ника так вообще скрывает, что она — скользящая.

Так что приходится применять мой и без того скромный дар очень аккуратно — чтобы окончательного его не дестабилизировать. И перепады в настроении контролировать. А, главное, гормоны тут совсем ни причем. Только циркуляция маг-энергии по основным маг-меридианам. Короче, околонаучная чушь, — так подсказывает мое медицинское образование. Увы — в этом мире оно пока что совсем мне не в помощь.

Я задумчиво допивала свой то ли кисель, то ли компот, продолжая поглядывать по сторонам. Кстати, а что это там у входа в столовую? Толчея какая-то. Оттуда доносились радостные возгласы и, наконец, по отрывочным выкрикам, я поняла, что вернулся с практики четвертый курс. Веселая толпа, наконец, сдвинулась с места и ввалилась в столовую, а я опять почувствовала грусть — друзей у меня в университете не было. Остро захотелось примкнуть к этим взбудоражено-счастливым студентам, слиться с их веселой суетой, окунуться в атмосферу радости и наслаждения бытием... Стоп. Опять мой маго-энергетический фон шалит. Не хватало еще всплакнуть у всех на виду. Я зло прищурилась на рассевшуюся неподалеку от меня компанию галдящих студентов и...

Темно-синие глаза, прямой нос, небрежно откинутые со лба светлые волосы, твердый подбородок... Орландо Блум и Ли Пейс из моего любимого Хоббита даже рядом не стояли. Парень, — очевидно, с четвертого курса, потому что раньше я его тут не видела, -осматривался вокруг, при этом что-то весело говоря стоявшему рядом с ним, судя по всему, близкому родственнику. У них проглядывалась явное фамильное сходство. Этого второго парня я уже встречала мельком в университете — он учился на втором курсе.

У меня в жизни было несколько влюбленностей, за Федора даже замуж одно время собиралась, но, чтобы вот так, — с одного взгляда — и чтобы сердце забухало в ушах, и мир свернулся до одного пикселя, закуклившись вокруг одного единственного мужчины... Даже не думала, что на такое туннельно-влюбленное зрение способна!

Очнулась я из-за того, что уронила на колени стакан с киселем, и ощущение липкой холодной массы, стекающей по коленям, привело меня в чувство. Даже не задумываясь ни на секунду, применила недавно выученное заклинание очистки материи, механически отметив, что оно блестяще получилось. Потом воровато огляделась, но, похоже, никто не заметил моего ступора на любовной почве. Я еще раз всмотрелась в парня и затосковала. Аристократ. Судя по одежде — весьма обеспечен. Вокруг — несколько заглядывающих ему в рот девиц. Ну уж нет, я одной из этих восхищенных дурочек не стану. Да и не до любовных томлений мне сейчас. Вот только имя его узнаю. И все. Я — кремень. Только учиться и еще раз учиться. Иначе Ника меня себе на шею посадит и слезть не даст. У нее теперь новый комплекс развился — меня опекать:

— Ты всегда все делала для меня, всегда! Дай же мне теперь позаботиться о тебе — ну, пока на ноги не встанешь.

Ну уже нет, старшая сестра — это я. И нечего младшенькой на себя обязанности главы семьи взваливать. От ее помощи я не отказываюсь, но все хорошо в меру.

Поставила пустой стакан на столик, приняла озабоченно-сосредоточенный вид и поспешила к выходу. Когда я в родной зубной клинике с таким выражением лица спешила по коридору, ни один сотрудник меня побеспокоить не решался. Всё — дошла до дверей! Но не вытерпела и оглянулась. Зря я что-то разыгрывала, никто на меня ни малейшего внимания не обратил. Тот блондин все также купался в восторженном обожании своего окружения, но, — плюс ему — общался со всеми совершенно нормально, искренне улыбаясь и внимательно выслушивая друзей.

— Ох, прошу прощения! — не вовремя я обернулась полюбоваться на этого парня: дверь распахнулась и меня чуть не снесли с места широкой грудью. Смущенный молодой человек поспешно отступил, придерживая меня за локоть. Удостоверился, что я в порядке, сверкнул веселыми золотистыми искорками в зеленых глазах, и с вежливым,

— Еще раз, извините за столкновение! — направился к буфетной стойке.

— Хей-хо, Арьен, — увидел его все еще продолжавший стоять у стола родственник блондина, и замахал рукой, — иди к нам, смотри, Алексис с практики вернулся!

-А! Кого я вижу! Братья Лереи одновременно почтили стены сей скромной столовой своим присутствием! — радостно откликнулся зеленоглазый Арьен.

Потрясший мое воображение четверокурсник отвлекся от разговора, повернулся и улыбнулся этому Арьену, отправив меня в полный нокаут. Это просто несправедливо — и улыбка-то у него потрясающая! Я зажмурилась и, решительно развернувшись, вышла из столовой. 'Я — кремень', — напомнила себе. И, с замирающим сердцем, повторила: 'Алексис. Его зовут Алексис'.

Добралась до своей комнатки и, совершенно не подумав, создала вестника. И только отправив его Нике, я, наконец, полностью пришла в себя и с сожалением осознала, что только что сделала. Своими руками! Отправила сестренке восторженный вопль 'Я влюбилась!' и даже имя, идиотка, не забыла указать — Алексис Лерей!

И кто, как мантру, долдонил 'я — кремень'? А? Да что же я так? Поглупела, что ли, за последнее время? Где хладнокровная и практичная Алевтина, в четырнадцать лет сумевшая устроить так, что мы с сестрой не попали в детдом, а остались дома? Или это из-за того, что в первый раз в жизни мне не надо беспокоиться о младшенькой и я просто расслабилась? Даже когда Велеслава переместила Нику на Таир, я все равно продолжала оставаться ответственной старшей сестрой и все так же заботилась о сестре — продолжала сидеть в реанимации с Никиным телом, хотя и знала, что ее там нет. Но оставить пустую, но такую родную оболочку, не было сил.

А теперь? Ника устроена так, что лучше и желать нельзя. Самое обидное, что она теперь пытается опекать меня — ведь я в этом мире как младенец в большом городе.

Ладно, отбросить мрачные мысли! Я хмыкнула — какая-то польза от них все-таки проявилась, я пришла в норму, мозги перестал застилать радужный флёр эмоций, и я почувствовала, что возвращается способность к критическому мышлению.

С сомнением посмотрела на стопку пластинок, умостившихся на овальном подносе, стоявшем на средней полке. Каждая из них представляла собой предварительно оплаченный телепорт, по-местному — перевозку. Даже парочка по классу ПеГаС имелась. Опять же — Ника постаралась.

— Когда ты еще научишься телепортам, — отмахнулась она, едва услышала мои возражения, — а если со мной срочно захочешь увидеться, а?

И мои протесты тут же тихо скончались. Действительно — сестренка дело говорит. А все равно — маленький червячок так и гложет, ведь раньше я никогда от Ники в такой степени не зависела. Но я буду не я, а достойную жизнь себе тут построить сумею. Поэтому — никаких романов. Учиться надо.

Утро следующего дня встретил меня пасмурной погодой и холодным дождиком. Даже пробежку захотелось отменить, но я бегаю каждое утро с самого глубокого детства, так что переборола себя и потрусила по мокрым тропинкам парка. Вот ведь — на каждом углу магия, а от дождя никакой тебе защиты. Хотя... по пересекающейся дорожке весело разбрызгивая лужи бежала небольшая группа парней. Голову каждого из них тонкой пленкой охватывали переливающиеся полусферические купола, закрывая молодых магов от непогоды.

Мы добежали до пересечения наших дорожек практически одновременно, и я немного притормозила, не желая создавать затор. Тут одни из них обернулся и улыбнулся:

— Это я вас вчера в столовой чуть с ног не сбил? — признал он. — Извините еще раз!

Защитный купол приподнялся, и я, узнав парня, кивнула в ответ. Он уже собрался бежать вдогонку удалявшимся товарищам, как вдруг приостановился и спросил:

— Первокурсница? — тут же пояснив. — Смотрю, под дождем мокните, персональную защитную сферу еще не проходили?

Я неопределенно хмыкнула, а парень, на секунду заколебался, потом предложил:

— А давайте дальше со мной, вместе под моей непромокайкой побежим!

И приглашающе улыбнулся, растягивая купол на метра полтора и нетерпеливо откидывая намокшую тёмно-русую прядь волос со лба.

— А что, непромокайка на все сто процентов не работает? — хмыкнула я, приноравливаясь к его трусце.

— Не, — отозвался он, — воздух-то все равно влажный. Меня, кстати, Арьен зовут.

— Алевтина, — отозвалась я.

— Необычное имя, никогда раньше не слышал, — откликнулся Арьен, но тему развивать не стал, зато слегка прибавил ходу. — Не слишком быстро?

В ответ я ускорилась, вырываясь вперед. Арьен нагнал, я прибавила ходу, парень тоже поднажал, и вскоре мы уже по-настоящему начали соревноваться. Пронеслись мимо очень ровно бежавших приятелей Арьена, промчались мимо злосчастного фонтана, обогнули его, снова промелькнули мимо весело засвистевших нам вслед друзей моего нового знакомого и вровень добежали до конца парковой дорожки, упиравшейся в калитку. Ее удачно оформлял широкий портик, неплохо защищавший от дождя.

— Ого, неплохо для столь изящной леди! — парень обозначил легкий поклон.

Я помрачнела. Вот ведь — классовое неравенство!

— Я — не леди, — ответила самым равнодушным голосом.

Арьен только отмахнулся:

— Выглядит как леди, ведет себя как леди, значит — и есть леди. А все остальное — случайные выверты рождения!

А даже не нашлась, что сказать. Это что за свободомыслие в четко структурированном классовом обществе? А мой новый приятель продолжил:

— Я сам — дворянин во втором поколении. Мой отец заслужил титул своей храбростью во время последней магической войны. Король пожаловал ему дворянство прямо на поле сражения.

Арьен кинул на меня быстрый взгляд, оценивая мою реакцию, и добавил:

— Мы с братьями очень гордимся батюшкой.

Ух ты! Как рыцарский роман читаешь. Правда, я никогда раньше не озадачивалась размышлениями о том, что это значило возведение в дворянство для самого награжденного и его семьи. Пожаловали титул и ладно — а вот когда собственными ушами слышишь звенящую в голосе гордость за отца, то история сразу же приобретает объем и расцвечивается яркими красками.

Я кивнула, молча благодаря за поддержку, а Арьен тут же спросил:

— Но твои родители и сами не так уж и просты?

Я прекрасно поняла, о чем он, — оплата за обучение тут астрономическая.

— Нет, Арьен, богатых родителей у меня нет. От слова 'вообще'. Они погибли, когда мне едва четырнадцать исполнилось.

Парень испытующе на меня взглянул, на его резко очерченном волевом лице мелькнула непонятное выражение, и я поспешила добавить:

— Обучение мне оплатила молочная сестра.

Арьен изумленно качнул головой:

— Светлейшая благоволит к вам, моя леди!

Я оценила, что он не стал вытягивать из меня информацию, — видимо, воспитание не позволяло. Зато сама тут же спросила:

— А вы знаете каких-нибудь магинь, получивших дворянство за личные заслуги?

И тут же смутилась, поняв, как двусмысленно прозвучал вопрос. Поспешила добавить:

— За профессиональную службу?

Арьен на секунду задумался, потом кивнул:

— Да, знаю. Среди драконов есть несколько таких, выходцев из простого населения. У дракониц вообще встречается очень сильная магия.

Да, мне это никаким боком не поможет. И сила магии у меня — увы! — совсем не той величины.

На этом разговор оборвался — нас догнали все так же ровно бежавшие товарищи Арьена. Встав к нам под портик, сразу за серединной колонной, разделявшей вход и выход, они сбросили свои непромокайки и я, наконец, разглядела их лица. Особенно — одно. Черт, только решила об этом Лерее не думать, и вот он — прямо передо мной. Ну что за подстава, а?

Глава 2

Но если я думала, что это — самое плохое, что могло случиться... Секунду спустя я осознала — это только начало! Ибо едва Арьен начал меня представлять подбежавшим парням, как рядом образовался пространственный переход и оттуда появилась Ника. Не одна — вместе с Деймом. Но если муж сестры хотя бы огляделся вокруг, то Никуся столпившихся рядом бегунов даже не заметила — они оказались за ее спиной, а смотреть по сторонам она не стала. Сестрица увидела меня и тут же устремилась вперед, не обращая ни на что внимания.

— Аля, ты как? Мы получили твоего вестника! Алекс...

Закончить я ей не дала:

— Нет, нет — моего спутника зовут Арьен, не Алекс, — громко прервала её я, делая страшные глаза. — Лорд Арьен, — добавила я, давая ей время сориентироваться.

Ника, наконец, остановилась и я поняла, что она просто не обратила ни на кого внимания. Есть у младшей такая черта — сконцентрируется на чем-то и все — ничего вокруг не замечает, как будто ей шоры на глаза одевают.

— А-а... — тут же перестроилась сестра, приходя в себя и переводя взгляд на Арьена, лорда во втором поколении, сильно озадаченного динамикой происходящего, — очень приятно! А мы вот с мужем решили сестру навестить..., — голос Ники съехал вниз, и она замолчала — ни я, ни она так и не преодолели привычки называть друг друга сестрами!

— Молочную сестру, разумеется, — тут же пояснила я Арьену, — просто мы с детства привыкли так друг друга называть!

— Да, — воскликнула Никуся, — да! И называть, и считать!

В этот момент сзади к ней подошел Дэйм и, нежно приобняв жену за талию, улыбнулся мне:

— Алевтина, очень рад, что у тебя всё в порядке. Твой последний вестник меня несколько обеспокоил!

Я собралась было ответить, но меня опередил появившийся с Дэймом Алексис. Я старательно на него не смотрела, но при последних словах Дэйма не удержалась и взглянула на говорящего.

— Ты переписываешься с этой милой девушкой? — удивленно спросил лорд Лерей, непонимающе переводя глаза на Нику.

— А-а, да, естественно! Рада тебя познакомить со своей молочной сестрой,— уверенно вступила в разговор младшая, — моя молочная сестра, — повторила она, — Алевтина! Жаль, что ты не смог прибыть на наше бракосочетание, вы бы уже там встретились!

— Леди Алевтина, — слегка озадаченно и явно пытаясь просчитать наши взаимоотношения, Алексис вежливо склонился передо мной, — рад с вами познакомиться!

Все неловко замолчали. Я незаметно вздохнула. И, вонзив ногти в ладошки, преувеличенно спокойно поправила синеглазого блондина:

— Госпожа Алевтина. Госпожа Алевтина Торваль. Мне тоже очень приятно.

— Ах, ну разумеется, — откликнулся Алексис, — просто не сразу сообразил! Твою мать наняли кормилицей принцессе Никиэнне? И вы выросли вместе? Очаровательная история — принцесса благоволит тебе до сих пор! Пригласила на свадьбу! Ники, — повернулся он к медленно звереющей сестре, — я восхищен твоим лояльным отношением к слугам!

Я не успела. То есть, я не сообразила, что и тут ответ будет сокрушительным и безжалостным — точно так же жестко Ника дралась во дворе в детстве. После смерти родителей мы обе поняли: защищать нас некому — только сами. И в обиду друг друга не давали. Но тут же у нас — легенда! А Никуся сорвалась. Нет, чтобы словами на место поставить! Но младшенькая даже про магию не вспомнила. Все-таки безусловные рефлексы детства забыть тяжело.

Хрясь! И белокурый идеал мужчины растеряно зажимает рукой разбитый нос.

Неприятно. Нет — не то, что сестренка ему нос расквасила — а то, как он ко мне снизошёл. Но, рассуждая трезво, понимаю, Алексис — типичный представитель классового общества. Спесив. По отношению к простолюдинам, как и большинство высокородных лордов, — высокомерен. Обидно? Да. Но все это — часть моей теперешней жизни. И канва моей легенды. И Никиной. А принцесса Никиэнна себя точно так вести не должна. Но сестренка натурально взбесилась — аж драконьи чешуйки на лице проявились! Я в ужасе застыла на месте — что делать?!

— Алекс, прости, — восклицает Дейм, пытаясь спасти ситуацию. — Ты же не знаешь! Особенности восприятия у драконов!

Все отвлекаются от вида капающей крови, а Дэйм делает жест рукой и кровотечение останавливается. Правда, нос у блондина все равно опухший, но напряжение уже не витает в воздухе, внимание всех присутствовавших переключилось на Никиного мужа.

— Драконы воспринимают своих близких — что по крови, что названных, — как неприкосновенных членов семьи. И всегда защищают. Без вариантов, — со значением понизил голос Дэйм. — Это... это инстинкт!

Смотрю, Ника уже пришла в себя, виновато на меня глянула, потом — холодно — на Алексиса.

А Дэйм продолжает, причем, как подозреваю, половину сочиняет на ходу:

— Алевтина в ближайшем круге моей жены. Ники показалось, что ты невежлив с её названной сестрой.

А я вижу, что блондин искренне не понимает, чем он меня оскорбил. Вот просто от мысленных усилий у него сейчас морщинки на лбу образуются! А еще моё экзальтированное отношение к нему уже теряет градус чрезмерной восторженности, и я начинаю воспринимать его более адекватно. Самое обидное, он мне все равно нравится. И его пренебрежение — обидно. Но уже терпимо — младшая как будто половину боли и обиды на себя оттянула. Похоже, в моей влюбленности намечается кризис. Может, и совсем переболею, а?

— Кстати, моя свояченица тоже тут, в университете, учится. На первом курсе, — добавил Дэйм, — специализация — магия жизни.

Я отметила, что обиженно-озадаченное выражение лица Алекса тут же претерпело изменение — по нему пробежало сначала осознание, затем — облегчение от возврата картины мира в привычное русло и, наконец, — просветление.

— Прошу прощения, не знал, — обратился он ко мне. — Конечно же, маг жизни, — замечательное направление! Очень... — он запнулся на секунду, затем продолжил, — очень благородное!

Ага, уже не просто служанка-горожанка, а магиня, к тому же близкий круг правительницы Ирта, — это уже личность, а не коврик под благородными лордовыми ногами.

Мотнула головой, отгоняя досаду, заметила сочувствующе-ободряющий взгляд Арьена. Вот что бы мне им увлечься? Но нет — мы легких путей не ищем. Всё, от этой глупой влюбленности придется избавиться. Неуважения к себе не потерплю.

А Ника, наконец, полностью в себя пришла, хватает меня под руку, и тянет за собой, прямо под дождь. Едва Арьену кивнуть успела. Приготовилась намокнуть, но не пришлось — сестренка сразу же портал открыла в мою комнату. Вот ведь...магия. Тоже так хочу!

— Ну ты меня и озадачила, — начинает Никуся сердито, присаживаясь на единственный стул в комнате, — Алекс хоть Дэйму и друг, но такого самодовольного субчика еще поискать!

Но тон не выдерживает — вдруг срывается на хохот:

— Не поверишь — я же его не первый раз приложила! — объясняет мне сквозь приступы смеха.

А я не удивлена. Да, Ника у меня может. Я всегда больше словесно с обидчиками дралась— сестре пример показывала, а Ника дипломатию не особенно любила и кулаками никогда не отказывалась помахать. Признаю — мой недосмотр. Но военные действия хоть в песочнице, хоть на поле битвы — они все равно военные действия. Исход разный, а мужество и готовность к сражению в обоих случаях нужна.

— Ну, скажи мне правду, — прекратила веселиться сестренка, — не могла же ты в этого напыщенного удода влюбиться! А?

Не могла. Но влюбилась. Хотя нет — я буду над новым сценарием отечественного кинематографа работать — 'Разлюбила по собственному желанию'. Все, точно!

— Помутнение разума, какое-то, — пожаловалась Нике. — Да еще вся эта муть из-за социального неравенства меня сильно достает.

— Может, зря мы Велеславу послушали? — озабоченно спрашивает Ника. — Надо было придумать тебе дворянское происхождение, сирота, дескать, воспитывалась при монастыре Светлейшей...

— Нет, — неожиданно раздался голос Дэйма. — Не зря.

Никин муж появился совершенно внезапно — его телепорты — это голубая мечта шпиона: они невидимы. Ни тебе предупреждающей дымки или тумана, как у других, просто — раз! — и перед вами появляется Его Высочество Дэймион Корвал — наследный принц королевства Энидор, младший принц королевства Бризар и, в придачу, — князь Иртский.

— Да помню я все её доводы. Но ты же видишь, к чему это привело! — не сдается Ника.

— К чему? — все так же спокойно спрашивает Дэйм.

— Лорды не воспринимают ее как ровню, вот к чему! — злится сестренка, но принц неколебим как морской утес, омываемый бурлящими волнами.

— А что, твоя сестра на Земле имела дворянский титул, а тут его несправедливо лишилась? — невозмутимо продолжает Никин муж. Младшенькая протестующе сопит, но молчит — возразить нечего, однако, с Никиной точки зрения, раз у нее теперь титул есть, у меня он тоже должен быть.

— Или ты думаешь, что дворянским семьям родственные связи совершенно безразличны, и то, что в одном из их родов появилась неучтенная сирота — это никого не удивит? И они не расследуют корни и происхождение этой девушки? Ты вообще осознаешь, что все аристократические роды на Таире друг друга знают и друг за другом пристально следят? Это у нетитулованных все просто, а аристократия на Таире не такая уж и многочисленная, и появление взрослой девицы просто так не пройдет. Да ее сразу же за мошенницу примут и на магический допрос отправят. И всей тайне Алиного происхождения придет конец.

— Твой отец мог бы... — набычилась Ника.

— Ты готова рассказать ему, кто такая Алевтина на самом деле? — спокойно спросил Дэйм, а я энергично замотала головой:

— Все, хватит! Брейк!

Ага, в самом деле — самое время заявить, что мы с Никой обе с Земли — как раз сразу после попытки военного вторжения оттуда. Отец Дэйма хоть про меня и знает, из какого я мира, но про наше с Никой родство говорить ему нельзя. А без сего объяснения — с какой стати королю драконов для меня что-то особенное делать? Он меня и так серьезно отблагодарил за помощь невестке. Дом в Бризаре и приятно-круглый счет в эльфийском банке. При том, что сестренка оплатила полное обучение в университете, я теперь хоть и не богата, но вполне обеспеченна.

— Мы это все не раз обсуждали! — строго взглянула на младшую. — Моя жизненная история должна быть прозрачной, как слеза. И так мы уже заврались про молочную сестру — а ну как вдруг кто проверять станет?

Но Ника только довольно ухмыльнулась:

— Там все схвачено! Молочная мать у меня была, у нее несколько девочек-погодок родилось, но сама женщина погибла лет десять назад, а дети разъехались. Никто ничего проверить не сможет, да и не станет, — Ника со вздохом посмотрела на Дэйма, — ты прав. Простолюдины никому не интересны, тут никто ничего и расследовать не будет. А ты, Аля, уже и замужем побывала, отсюда и фамилия другая — Корваль.

Да, по легенде, мой муж погиб во время вторжения чертанов, потому я так поздно и в университет поступила — от эмоциональной встряски внезапно магические способности раскрылись, да пенсионные выплаты по контракту мужа с оплатой обучения помогли. А тут еще молочная сестрица о постигшем меня горе узнала — и вот, помогла сюда поступить. Просто врать я не очень умею, поэтому никому ничего не рассказываю — а то сама же первой и запутаюсь.

Короче, легенда отличная, а то, что я вдова, — означает дополнительные свободы в этом достаточно патриархальном обществе. Нет, мне все нравится, и главное -в этом мире так интересно! Одна проблема — приходится постоянно напоминать себе, что Таир — реальный мир, и теперь — моя реальная жизнь, а не феерическая турпоездка на две недели.

— Ой, Аля, — спохватилась Ника, — я чуть не забыла — мы тебя приглашаем через три дня на День Памяти в княжестве Ирт.

— Национальный праздник маленькой, но гордой страны? — понимающе хмыкаю я.

Никусины глаза сияют восторгом, и она, совершенно неподобающе своему высокому положению, чуть ли не похрюкивает от смеха, а Дэйм недоуменно сводит брови — то, как по-детски мы с сестренкой ведем себя наедине, его периодически шокирует. А что тут такого? Наверное, даже у совсем пожилых людей есть друзья, с которыми они все еще ощущают себя шестнадцатилетними подростками и ведут соответствующе.

Но у Дэйма снова вылезает привитая ему с детства чопорность, и я не удерживаюсь, тоже смеюсь, — мне просто необходима разрядка. Но через пару секунд останавливаюсь — привычка контролировать ситуацию никуда не делась, а заливающаяся весельем Ника совершенно не замечает помрачневшего Дэйма.

— Ты — княжна Ирта, — холод в голосе Дэйма останавливает Нику, — почему ты смеешься над традициями своей страны?

Ника удивленно останавливается, с недоверием уставившись на мужа. Я замираю — совершенно не собиралась вносить раздор в Никину семью.

А Дэйм, холодно окинув нас обеих стальным взглядом серых глаз, вдруг качает головой и весело улыбается жене:

— Ну и что за реакция, где правильный ответ? Учишь тебя, учишь!

Я с изумлением смотрю на цветущую улыбками сестренку: мгновение — и она уже млеет в объятиях Дэйма, что-то шепчущего ей на ухо. А я вдруг как-никогда остро ощущаю, что у Ники совсем другая жизнь — муж, ответственность за страну, людей, учеба, даже дополнительная ипостась есть! И я...всего лишь небольшая часть ее теперешнего мира. Это больно. И это — здорово. Да — здорово! Ведь чуть больше года назад, когда я тряслась от ужаса, что не вытяну сестру, о таком ведь и мечтать не смела. А Дэйм меня удивил — похоже, я его не совсем правильно воспринимаю.

Несколько неловких мгновений стою, потом подхожу к окну, выглядываю наружу — не хочется смущать вниманием погрузившуюся друг в друга парочку. Хотя, навряд ли они сейчас что-либо замечают. Окно комнаты выходит в парк, но на мокрых тропинках уже никого не видно. Все убежали, моя белокурая мечта растаяла в каплях продолжающего моросить дождя.

— Извини, я слышал послание твоего вестника Никиэнне, — совсем рядом раздается голос Дэйма, и я вздрагиваю от неожиданности. — Тебе не стоит связывать свои планы с лордом Алексисом Лереем. — муж Ники на секунду замолкает, потом добавляет, — У него уже есть невеста.

— Ну и что, что невеста, — недовольный Никин голос тут же прерывает Дэйма, — кто бы про невест говорил!

Я тут же вспоминаю про обстоятельства помолвки Дэйма и сестрёнки, и глупое сердце сразу же выкарабкивается из бездонного разлома, в который успело рухнуть при словах деверя.

— Ника, не сравнивай! — качает головой Дэйм. — Ты — моя истинная пара. Ты — дракон. Ты — принцесса.

Ника насупилась и молчит, не возражает, а я понимаю, что конец моей прекрасной сказки наступил еще до ее начала.

— Так что там про День Памяти? — напоминаю сестре, ибо понимаю, что та сейчас опять начнет придумывать, как возвести меня по крайней мере в герцогское звание и утереть нос не считающим меня ровней аристократам.

— А-а, да, — лоб Никуси разглаживается, мысли переключаются на более приятную тему, — соберется почти вся семья, ты тоже должна быть, — строго смотрит на меня, я выразительно фыркаю, Ника смущается и продолжает, — да, и найди себе сопровождающего — будут танцы, да и вообще, все приглашения на двоих. Тут так принято. Есть кого?

Я медленно киваю — а что, Арьен вполне мне симпатичен, вон он — прекрасный повод продолжить знакомство!

Ника с Дэймом вскоре распрощались: оба учатся в Академии в Бризаре и у обоих — занятия. Я тоже поспешила сполоснуться и переодеться — мои лекции начинались через час.

Натянула зеленую мантию — цвет первого курса, прихватила конспекты, выходя из комнаты, бросила взгляд в зеркало. Волосы убраны в высокий хвост и спрятаны под мантией, так что не понятно, что они все еще слишком короткие по норме этого мира, челка зачесана набок, синие глаза, прямой нос. Все, вроде, неплохо. Не ослепительная красавица, нет, но весьма привлекательная! Каноны красоты тут, конечно, слегка отличаются: в женщинах ценится изящность и стройность, но вот слишком тощей быть уже некрасиво, считается, что это указывает на нездоровье. Так что я со своей подтянутой спортивной фигурой вполне соответствую местным стандартам.

Пробежалась скорым шагом до лекционного корпуса, пробралась в крайний от окна ряд. Сейчас лекция магистра Фороса, который, кажется, мне все еще не простил упоминания о процессе пломбирования зубов. Посижу тихонько, как мышка, пара недель пройдет, он и забудет, — утешила себя.

Магистр Форос появился с последним ударом гномика по наковальне — тут в лекционном зале часы такие. Просто возник прямо у кафедры. Телепортация у него — высший класс. Тоже так хочу.

— Сегодня побеседуем о простейших манипуляциях оказания срочной помощи при вывихах.

Слава Богу, то есть — Светлейшей! Хоть не о зубах.

А магистр продолжает:

— Проверим ваши уже имеющиеся знания. Напишите порядок предполагаемых действий при простейшем излечении неосложненного растяжение связок голеностопного сустава.

Раз — и перед каждым студентом появился лист. Не бумаги, а какого-то магически созданного материала. И рядом — стило.

Взяла его в руки, провела по листу — на нем тут же отобразилась линия. Ну ладно, пишем:

'Методы первой помощи'. Стило — просто чудо, мой обычный корявый 'врачебный' почерк выглядит как каллиграфический! Ладно, тема — простейшая; любой школьник в нашем мире знает, как первую помощь оказывать — холод, тугая повязка, покой и — вуаля! На следующий день — тепло и тугая повязка. Через неделю — пациент как огурчик.

Только успела закончить, как магистр Форос объявляет:

— Сдаем написанное!

Лист и стило исчезли, а я спокойно откинулась на спинку скамьи — хорошо, хоть ничего сложного не спросили. Оглянулась, удивилась: все в зале почему-то замерли и пожирают глазами лектора. Посмотрела на профессора, то есть магистра. Тот застыл за кафедрой, углубился в себя, явно что-то магичит. Минута, другая. Я уже не знаю, что и подумать, как тут магистр Форос отмирает, театрально взмахивает рукой и в воздухе фейерверком разлетаются крохотные разноцветные пташки.

— У кого туик окажется красного цвета — остаться после лекции, будем разбираться, откуда вы несусветной глупости набрались, — сурово провозгласил магистр. — У кого синие — выйдите ко мне, будете ассистировать при практической демонстрации. Молодцы, заслужили.

Я невольно улыбнулась, уверенная в цвете летящей ко мне птички. Рядом на скамье сидело еще две девушки, и к нам уверенно направлялась разноцветная стайка их трех туиков. Синий, жёлтый и... — ух ты! — кому-то из моих соседок не повезло — один из красных тоже медленно планировал к нам. А красиво-то как! Желтый туик первым подлетел к девушке справа от меня и рассыпался прямо над ней, позолотив правую руку. Я читала, что такие магические метки исчезают по окончании лекции, но видела это впервые. Ох уж эта магия! Отвлеклась, а тут мелькнула тень, и меня овеяло легким теплым ветерком. Опустила глаза и не поверила — рука, моя рука окрасилась... в красный цвет!

Да это чушь какая-то! Или... или этот злопамятный маг ко мне просто придирается!

Подняла на преподавателя возмущенный взгляд, а он как ни в чем ни бывало раздает указания подошедшим к нему трём синеруким и ни на кого больше не обращает внимание. У меня аж зубы от раздражения свело.

— Кто хочет выступить в роли пациентов? — никогда раньше не замечала, насколько противный голос у этого Фороса. Вот и сейчас, задает вопрос, а ехидства-то сколько! И тут осознав, что именно он предлагает, я поняла — вот он, мой шанс!

Поднялась и с улыбкой подхожу к импровизированной смотровой. За мной — еще двое студентов, оба по указанию преподавателя. В я вот сама, да! Сомнений у меня, как лечить растяжения связок, не было — в конце концов, этому магистру придется признать: написанное мною — самый оптимальный вариант! Магией все, конечно, можно ускорить, но принцип-то все равно — правильный! К тому же в изначальном задании про магию ни слова не было.

Кустистые брови лорда Фороса съехались вместе, сложившись двумя шерстистыми паучьими лапками над вредными глазами цвета пожухлой травы. Мужчина ухмыльнулся, и мою ногу пронзила острая боль. Он мне...— от боли даже думать сложно стало! — реально устроил растяжение связок. Сзади раздались страдальческие охи, и я осознала причину, почему добровольцев для демонстрации пришлось назначать в принудительном порядке. Кроме меня — дурынды! А как же принцип 'не навреди', я вас спрашиваю?

— Ну вот, — довольно провозгласил вредитель в преподавательской мантии, — у нас трое пациентов с одинаковой травмой, сейчас мои ассистенты опробуют на них описанный ими метод, а потом продемонстрируют правильное исцеление. Одна проблема, метод госпожи Торваль требует лечить пациента в течение недели. Даже не знаю, как и быть в этом случае...

Аудитория неверяще ахнула, затем послышались сдавленные смешки.

Я зло сверкнула глазами на профессора целительской магии. Это — война!

— Вообще-то, магистр, мы эту тему еще и не проходили, — громко и отчетливо заявила я, с вызовом глядя ему в глаза. Ну что, думал, все побоятся сообщить тебе это вслух, а? — Устраивать опрос по непройдённому материалу, это несколько странно, вы не находите?

Пока я с победным видом взирала на не умеющего вести учебный процесс магистра, тот удивленно уставился на меня, затем покачал головой:

— Студетка Торваль, это был не опрос, а предварительный сбор информации для выявления существующего на данный момент уровня знаний студентов. Как вы думаете, на чем основывается индивидуальная дифференциация обучения? И зачем вот ему, — магистр Форос ткнул пальцем в одного из синеруких, с любопытством наблюдавшим за нами, — изучать самые основы того, что он уже прекрасно знает? Зачем ему тратить на это время? Молчите? А вот всем получившим красный туик придется начинать с простейших понятий, придется много заниматься дополнительно, чтобы догнать хотя бы желтый уровень.

Магистр Форос преувеличенно опечаленно покачал головой:

— Из какой глубинки вы прибыли, раз не знаете таких простейших вещей?

— С дальней заставы, — мрачно буркнула я. И с сарказмом добавила, — Из Тьму-Таракани, разве не видно?

Магистр ошеломленно уставился на меня и неверяще повторил:

— Из той самой Т'Мута Рак'Ани?

Э-э, да я же пошутила, зачем на меня так смотреть?!

А Форос скорбно поджал губы и успокаивающе произнес:

— Я займусь вашим обучением лично. Надо же, — задумчиво потер подбородок и с уважением посмотрел на меня, — вырасти среди Изоляционистов! Теперь мне становится понятным ваш подход к лечению. Какое варварство! Как же вы, деточка, решились поступить на магическое обучение? Уважаю. Да, уважаю!

Пожухлые травянистые глаза магистра вдруг полыхнули весенней зеленью, и он горящим взором обвел притихших студентов:

— Вот оно — личное мужество! Черта, без которой ни один разумный никогда не станет истинным магом жизни!

Сокурсники одобрительно загудели, а я недоумевающе рассматривала их обращённые ко мне лица, читая на них исследовательский интерес, изумление, легкую брезгливость, смешанную с уважительным удивлением и еще какие-то, не поддающиеся определению эмоции. Я судорожно попыталась выудить из памяти, — что за Изоляционисты? Но нет, я точно ни о чем таком не слышала! Во что это я вляпалась по незнанию?!

Ногу мне вылечили в одно мгновение. Суставная сумка вдруг сделалась очень горячей, по ней пробежала волна мурашек — и все. Ускорение регенерации, как пояснил магистр. Организм лечит себя сам, а магия просто дает энергию и направление ее приложения. Вместо недели — одна минута и связки в исходном состоянии. Интересно, если повреждения связок и мышц так можно легко вылечить, то почему Велеслава не помогла Нике — тогда, на Земле? Зачем вырвала ее душу и отправила ее сюда? Я просто оцепенела от осенившей меня догадки. И как мне теперь быть с этим знанием?

Из полного ступора меня вывел раскатистый голос магистра, объявивший, что мой метод мы разберём на следующей лекции. Форос даже тему вывел в воздухе большими золотыми буквами: 'Историческое обозрение методов лечения у примитивных племен'. Дожили. Примитивных племен. Но есть новости и похуже — после занятий мне велено остаться для беседы, и что я буду говорить по поводу моего проживания среди изоляционистов? Я даже не знаю, кто это, только неясные догадки. Придется рассказывать правду. Но страшно — окончательно ведь испорчу отношения с профессором!

Гномик ударил по наковальне, сообщая об окончании занятий. Студенты потянулись на выход, за исключением меня и еще парочки неудачников, помеченных красным. Оба парня настолько походили друг на дружку, что не вызывало сомнения — братья. Не аристократы — явная неуверенность, зажатость, качество одежды — все выдавало их происхождение. За небольшой срок пребывания на Таире я уже поняла, что даже самые захудалые дворяне себя так не ведут.

— Травис и Акден Лонгвуд, — обратил на них строгий взор профессор, — возьмёте в библиотеке 'Основы' Фроствила и учите в день по главе. Что будет непонятно — спрашивайте, часы консультаций вывешены на дверях моего кабинета. В конце месяца проведу вам зачет по прочитанному.

Парни робко покивали и исчезли, как будто в воздухе растаяли, и только хлопнувшая за ними дверь опровергала использование магии, указывая на более привычный способ передвижения.

— Теперь вы, госпожа Торваль.

Магистр задумчиво покачался с пяток на мыски и обратно, потёр переносицу и, наконец, щелкнув пальцами, спросил:

— Значит, росли в среде, где магию никто не применял, так?

— Так, — с готовностью ответила я и опешила — ведь собиралась отвечать совсем другое!

— Но целительству, тем ни менее, учились — только примитивным, безмагическим методам, да?

— Да, — ответ без задержки слетел с губ, как я ни противилась, — ведь моя легенда говорила несколько иное.

— А магия тогда у вас как появилась? Ведь, насколько мне известно, т'мутанцы, накладывают блоки на магический потенциал любого проживающего на территории общины Рак'Ани, — профессора перекосило, как будто он кислый лимон съел, и он добавил еле слышно, — безумные ретрограды.

Он задумчиво щёлкнул пальцами еще раз, и я с беспокойством увидела появившуюся прямо перед ним папку, озаглавленную Дело ? Т— 47833, г-жа Алевтина Торваль. Форос провел по папке пальцем, застыл на пару секунд и с удивлением взглянул на меня:

— Принцесса Никиэнна Денгрийская — ваша сестра?

— Да, — несмотря на отчаянное сопротивление, мой рот самопроизвольно выдавал тайну за тайной!

Форос нахмурился, вперив взор в мою папку, затем его лоб разгладился, и мужчина понимающе кивнул:

— Ах, вот оно что — молочная сестра! Она вас сюда и вытащила из этого вашего унылого безмагийного мирка, так?

— Да, — согласилась я сквозь отчаянно сжимаемые зубы.

— А кто открыл вам доступ к магии? И когда? — продолжал допрашивать магистр. То, что это — именно магический допрос, я уже не сомневалась.

— Колдунья. Провела обряд, инициировала дар, месяц назад, — безуспешно пытаясь прикусить предавший меня язык, доложила я Форосу. Как он посмел — воздействовать на меня без моего на то согласия!

Магистр удивленно приподнял брови и озадаченно хмыкнул:

— И вы сумели поступить в Университет. Любопытно. Очень любопытно. Ну что же, — продолжил он, — я был неправ, считая, что вам тут не место. Напротив, ваши успехи меня весьма впечатляют — теперь, когда стал понятен ваш базовый уровень.

Тут я почувствовала, что ко мне полностью вернулась власть над моим собственным речевым аппаратом и возмутилась:

— Что за заклинание вы ко мне применили? Я не давала вам разрешения!

Но магистр только искренне удивился:

— Зачем мне ваше разрешение? Имею право — в целях оптимизации вашего учебного процесса и для составления индивидуальной программы обучения. Перечитайте Устав Студента, госпожа Торваль. Впрочем, я понимаю, сколько нового обрушилось на вас и отнюдь не сержусь, — продолжил этот... этот инквизитор! — Рад, что все недоразумения разрешились столь скоро, но будет лучше, если вы оповестите весь преподавательский состав о вашем прошлом.

Тут магистр замолчал, и добавил непререкаемым тоном, — Хотя нет, я это сделаю сам, слишком уж невероятная история! На этом всё, студентка, идите, учитесь, работы у вас необозримо много!

Глава 3

Я устало закрыла толстый потрепанный фолиант. 'Народности Таира' — гласили вытертые позолоченные буквы, вытесненные на выцветшей кожаной обложке.

Т'Мута Рак'Ани действительно оказался ретроградным мирком — вернее, округом, где жили исключительно люди, проповедовавшие отказ от магии и следовавшие 'натуральному' образу жизни. Ну, как на Земле в средневековье, во времена сугубо натурального хозяйства. Брр!

Получалось, что я могла там жить с момента смерти моей матери и до замужества, которое вызволило меня из объятий натуралов. А что, — я откинулась на жесткую спинку библиотечной скамьи, — получается все логично. Именно из-за этого у меня так поздно обнаружилась магия и именно поэтому я с такими странными вывертами. В общем, все получилось путём. А главное — профессор уверен в моей правдивости, ведь под наложенным заклятием Истины не соврешь!

Про заклятие тоже пришлось посмотреть в 'Базовые методы допроса'. Милая такая библиотека, интересные книжки в ней попадаются. Может, тут и 'Базовые методы пыток' есть? Библиотекарь сказала, что это учебник для студентов факультета защиты правопорядка. Тут, оказывается, и такой имеется. Может, мне заняться какой-нибудь судебной медициной? Надо разузнать, есть ли у них такое. А то зачем идти по проторенной дорожке? Медицину я люблю, но зачем ограничивать себя старыми рамками в новой жизни. Спешить ни к чему, специализация только с третьего курса, так что есть время все тщательно взвесить.

На следующее утро, за завтраком, потягивая компот, дождалась Арьена. Тот, как всегда — в окружении весело переговаривающихся приятелей, сел за сдвинутые столы, к ним тут же подлетели однокурсницы, защебетали, переливы смеха прорезали однородный гул столовой, внося приятное ощущение праздничного настроения.

Я создала простейший вестник в виде бумажного самолетика и послала его новому знакомому. Вестник, выдав высший пилотаж, взлетел к потолку, потом рухнул четко перед адресатом, безукоризненно выполнив мертвую петлю. Несколько студентов проводили моего посланца изумленным взглядом, и я поняла, что пилотируемый объект не вполне укладывается в нормы поведения стандартных почтовых отправлений. Арьен открыл приземлившуюся перед ним эпистолу, внимательно прочитал, тут же написал ответ и отослал ее в обратный путь легким взмахом указательного пальца. Ого — ловко у него получается, мне так до сих пор приходится проговаривать заклинания целиком, со всеми положенными жестами! Правда, обратный путь письмецо выполнило безо всяких красивых пилотажных фигур — спокойно и размеренно перелетело по воздуху прямо мне в руки.

Я нетерпеливо развернула самолетик с ответом и улыбнулась. Ответ гласил:

'Прекрасная госпожа Алевтина,

С огромным удовольствием и признательностью за то, что вы изволили выбрать меня как Вашего сопровождающего, подтверждаю свою готовность быть в полном Вашем распоряжении в течение праздника Памяти.

С уважением,

Лорд Арьен Шиверди'.

О-о, как куртуазно! Я умильно взглянула на Арьена, как раз оглядывавшего столовую. Губы сами расплылись в довольной улыбке, когда лорд Шиверди увидел меня и вежливо обозначил легкий поклон. А ведь хорош парень! И я решила — посмотрим, как пойдут дела на празднике. Может, вот на ком надо сконцентрировать свои помыслы и усилия, тем более он четко дал понять, что я ему симпатична. А Лерей... Так — всё, забыли, у этого блондина уже и невеста есть. Не стоит о нем и думать.

Я и не думала — целых три минуты, за которые успела прикончить второй стакан компота. А потом в столовой появился предмет моей безответной влюбленности, и весь аутотренинг полетел дракону под хвост. А тут меня еще и осенило: ведь Алексис — близкий приятель Никиного мужа, значит, его тоже могли пригласить на праздник! И тоже — с сопровождением. Не иначе, как притащит свою невесту. Настроение ушло в затяжное пике, грозя катастрофическим столкновением желаемого и реальности. Нет, так не пойдет. 'Кто грозился, что — кремень, а?' — принялась за самовоспитание, но робкий голосок влюбленности самозабвенно затоковал — 'А вдруг он её не любит? А вдруг — это шанс познакомиться поближе?'. Поскольку внутренний диалог оказался чрезвычайно увлекательным — рациональное 'я' требовало прекратить заниматься дурью, а романтика, живущая в каждой женщине, призывала к решительным военным действиям по завоеванию объекта девичьих симпатий, — то слова подошедшего к моему столу Арьена я услышала не сразу. Вот ведь точно — как глухарь на току.

— Алевтина, — позвал Арьен, явно не в первый раз, и я, наконец, вынырнула из водоворота яростных внутренних дебатов.

— Арьен, извини, — повинилась, с раскаянием улыбаясь подошедшему. — Задумалась!

Парень беззаботно отмахнулся от моих извинений, улыбнулся, очаровав появившимися ямочками, и повторил:

— Алевтина, какие цвета мне выбрать в одежде для праздника?

Я недоуменно тряхнула головой, не понимая, почему он спрашивает меня. Но Ареьн, сообразив по моему озадаченному виду, что я не уразумела смысла вопроса, разъяснил:

— Раз я тебя сопровождаю, то принято, чтобы цвет моего камзола сочетался с твоим платьем.

Я тут же подумала про бесчисленные вечеринки на Земле, на которые даже устоявшиеся пары приходили кто во что горазд, и тихонько вздохнула — никогда мне не выучить местный этикет! И тут меня буквально осенило — я же решила попробовать увлечься Арьеном, правильно? А что для этого нужно? Проводить с ним побольше времени!

— Арьен, — ни секунды не колеблясь, взяла быка за рога. — Я, в силу обстоятельств своего воспитания, не владею принятым тут этикетом. Ты не мог бы со мной немного позаниматься?

Парень слегка напрягся, и я тут же добавила:

— А я приглашу тебя в гости — в Бризаре у меня дом, и я с удовольствием покажу тебе столицу Драконьего королевства.

Я победно улыбнулась: Арьен даже забыл, как дышать! Я ведь точно знала, какую морковку вывешивать — для лиц, не имеющих там подданства, допуск в Бризар оказался настолько ограниченным, что стремился к минус бесконечности. Особенно — из-за вторжения этих чертанов, после которого весь Таир все еще не окончательно пришёл в себя. Даже в Лихтенвейском королевстве, где эльфы с таким энтузиазмом почитали золотого тельца, по следам вторжения ужесточили проверки по всем международным сделкам, и любым торговым соглашениям, если участниками были не только эльфы. И никто не возмущался из-за дополнительных торговых трудностей и частичной потери прибыли. Да и про дискриминацию по этническому признаку никто не кричал — все население Таира, шокированное прорывом, демонстрировало полную готовность на любые меры, только чтобы подобное никогда не повторилось. Хорошо, что хоть комендантский час отменили, а то, в течении месяца после победы, почти во всех королевствах после наступления сумерек нельзя было и нос на улицу высунуть. По мне — так полная глупость, но народ воспринимал эти меры с должным пиететом.

И вот — я дарила Арьену сказочную возможность — побывать в Бризаре, не любящем впускать в свои пределы иностранцев. Особенно — из эльфийского государства. Была там какая-то история с потерянным королевским кольцом, искать которое бросились толпы эльфов, тучей саранчи хлынув на драконьи острова. Ника как-то смазано упомянула об этом, пообещав рассказать потом поподробнее — надо ей напомнить, похоже, интересная история.

— Это... это потрясающее предложение, Алевтина! — восторженно выдохнул мой новый приятель. — Я бы и просто так позанимался с тобой этикетом, но от такого предложения отказаться просто не в силах!

Я только рукой махнула, — дескать, все для друзей, — и добавила:

— А насчет цвета платья, можно я тебе вестник отправлю сразу после лекций? Еще просто не решила, что одену.

— Буду ждать, — вежливо склонил голову Арьен, быстро совладав с явным восторгом, вызванным приглашением. Похоже, шанс побывать в Бризаре вдохновил его гораздо сильнее, чем посещение праздника в Ирте.

Арьен кивнул мне на прощание и направился к выходу, а я, поднимаясь из-за стола, позволила себе исподтишка бросить один коротенький взгляд в сторону Алексиса. Сердце тут же рвануло за сто тридцать — Алексис задумчиво смотрел на меня. Губы сами разъехались в широченную улыбку, но ответной не последовало — блондин просто приветственно кивнул и вернулся к стоявшему перед ним завтраку.

За оставшиеся время до праздника мне удалось взять два урока правил поведения у Арьена. Заодно выяснилось, что среди нельзя аристократов не принято просить 'позаниматься', занятия предполагают оплату, а брать деньги от друзей — унизительно для благородной голубой крови. Оказывается, надо предлагать обменяться услугами — это достоинства дворянина не унижает. Да, другая культура — это не только, как себя за столом вести, это и менталитет другой.

Именно этот, казалось бы, пустячный момент, позволил осознать всею глубину пропасти, разделявшей меня и этот мир. Даже не представляю, как Никуся справлялась тут в первое время, тем более, она-то попала в самый центр требований этого иномирного этикета — принцесса вам же не простая селянка-горожанка! Короче, к утру празднования дня иртского Дня Памяти я осознала, что знаю даже меньше, чем думала раньше. А заодно разочаровалась в любовном потенциале моего знакомства с лордом-во-втором-поколении: ровное отношение Арьена дало понять, что парень воспринимает меня совершенно без какого-либо сексуального подтекста — этакий умудренный старший братец, поучающий бестолковую родственницу уму разуму. Но у меня на это даже обижаться не получалось — мое собственное отношение к Арьену оказалось схожим. Общаться с ним было интересно, чувствовала я себя при этом спокойно и расслабленно — и совсем без той искорки, которая меняет все вокруг. Зубодробительные правила, которые приходилось заучивать, на время вытеснили из головы все остальные проблемы и к моменту, когда лорд Арьен предложил мне опереться на его надежную руку и воспользоваться шагнуть в открытый им переход в Ирт, меня заботило только одно — правильно выполнить весь протокол приветствия князей Ирта. Не могла же я опозорить сестрицу!

Глава 4

— Замечательный праздник! — выдохнул Арьен, с видимым облегчением выхватывая с подноса одного из снующих между гостей слуг два бокала с ледяной водой. Мой спутник протянул один из них мне, и я только благодарно кивнула — разгоряченный от танцев организм требовал усиленной гидрации.

Я окинула глазами окружающих, невольно ища белобрысую макушку. Но Алексиса не было видно, хотя найти кого-то в этой тысячной толпе — изначально провальная идея. Зато встретилась глазами с сестрой, кивнула в ответ на молчаливый вопрос, что у меня все здорово, и, отворачиваясь, поймала на себе задумчиво-изучающий взгляд ее мужа. Чего он постоянно так странно меня разглядывает? Не понимаю. Или примеривает мою внешность на свою жену? Мы ведь очень с ней были раньше похожи. Вот и в начале праздника он меня точно так же рассматривал. Тогда мы с Никой и Дэймионом пообщались не долго, едва ли минут пять, а потом их от нас с Арьеном оторвал долг хозяев праздника. Сестра блистала в переливающемся закатными отбликами платье, которое необыкновенно удачно подчеркивало ее новый облик на этот вечер — изящная блондинка с огромными синими глазами, беспомощно утопавшая в расславлённом красноватом золоте осени. Я даже хмыкнула про себя — 'беспомощная' и 'Ника' даже рядом не стояли. Интересно, зачем ей такой имидж? А потом поняла, увидев ее местных родителей и братьев. Понятно — еще одно напоминание, что их младшая дочь не может представлять ни для кого угрозы. Ну-ну, они же не глупы... Хотя тут ведь и другие члены двора Ромира Пятого, значит, ей это зачем-то нужно. Уже почти отвернулась, но тут поймала на себе изучающий взгляд симпатичного широкоплечего парня с обаятельной улыбкой и яркими зелеными глазами. Он стоял рядом с Дэймом и Никой, и о чем-то весело с ними разговаривал, постоянно улыбаясь, но при этом периодически поглядывая на меня.

Я принялась заинтересованно его разглядывать, совершенно позабыв, что пялиться на незнакомого мужчину не совсем прилично. Но очень скоро меня отвлекли — Арьен дотронулся до моей руки и извинившись, сказал, что ему придется покинуть меня на несколько минут. Он отвел меня к одному из разбросанных вдоль стен диванчиков, устроил меня поудобнее и, пообещав вернуться как можно скорее, удалился. Явно — в направлении 'мужской комнаты отдыха', в просторечии — туалета.

Я с удовольствием откинулась на спинку диванчика, вытягивая поудобнее ноги, потом спохватилась и села ровно — выпрямив спину. Этикет же! Покосилась на стоявшее рядом декоративное дерево в кадке — может, за его густой листвой никто и не заметил моего промаха?

— Позвольте пригласить вас на следующий танец, прекрасная незнакомка? — раздался голос с другой стороны, и я испуганно повернулась к подошедшему. Тот самый парень, недавно разговаривавший с мужем сестры! Надеюсь, он ябедничать Дэймиону о таком пустяке не станет? Хотя, о чем я! Он же не знает, насколько хорошо мы с ним знакомы.

— С удовольствием, ясный лорд, — я вспорхнула с диванчика, мужественно расставшись с мечтой отдохнуть, и подала руку зеленоглазому незнакомцу. При этом он так внимательно меня рассматривал, что мое сердце тревожно сжалось — может, я что-то не так делаю?

— Мы с вами никогда раньше не встречались...— начал молодой человек, потом оборвал себя, — нет, конечно же нет — я бы запомнил. Но вот что-то... — он задумался, потом все-таки продолжил, — не внешность, а... — зеленоглазый обрисовал что-то вокруг меня, посчитав, очевидно, что я прекрасно поняла, о чем он ведет речь. — Ваша духовная составляющая ауры настолько знакома, что я уверен — мы уже встречались!

— Нет, — уверено отказалась я, и, мило улыбнувшись, добавила, — я бы вас совершенно точно не забыла, так что будьте уверены — ранее наши пути не пересекались.

Зеленоглазый вежливо склонил голову, не пытаясь продолжить наш спор, и увлек меня в плавном скольжении по залу. Теплый терпкий аромат сандала, смешанный с контрастирующими ему нотками свежести морского бриза, приятно щекотал рецепторы обоняния, заставляя незаметно втягивать воздух — я всегда придавала большое значение запахам. И хотя сандал не входил в список моих любимых благовоний, но именно эта смесь оказывала странное будоражащее действие. Хотелось прильнуть поближе и погрузиться в ароматное облако, окутывающее незнакомца, и вдыхать полной грудью.

— И откуда вы? В Ирте живете? — решительно отвлекаясь от обонятельных экзерсисов, спросила я.

Молодой мужчина удивленно изогнул четко очерченную бровь, слегка приподнял уголки губ:

— Нет, ясная леди, в Бризаре.

— О! — обрадовалась я. — У меня в столице Бизара дом есть! Земляки, значит.

Я оценивающе взглянула на партнера по танцу. Раз из Бризара, то, скорее всего, этот зеленоглазый тип — дракон. Или драконий полукровка. Насколько я знала, чистокровные люди в Бризаре — редкость. Видимо, об этом же подумал и мой партнер по танцу, потому что неверяще уперся в меня глазами, не иначе как пытаясь разглядеть в глубинах моей таинственной ауры тщательно законспирированный драконий хвост. Непосильная задача — к двуликим я никакого отношения не имела.

— В вашем роду были... — неуверенность, сквозившая в голосе, совершенно не вязалась с его обликом, и я поспешила ответить:

— Нет, нет, драконы на моем родовом дереве не отмечались, — и, подумав, добавила, — насколько мне известно.

— У вас есть родовое дерево? — изумился мой партнер. — Странно, я совсем не вижу в вас эльфийских корней.

-Да, эльфийская корневая система не прижилась на скудной почве человеческого генотипа, — отшутилась я, повергнув собеседника в еще более глубокое недоумение. Осознав, что мою шутку не оценили, добавила:

— А что мы все обо мне? Расскажите, кто вы и откуда знаете князей Иртских.

Следуя рисунку танца, я отступила на пару шагов от кавалера и с вопросительно взглянула на него.

— Я брат князя Иртского, — спокойный ответ на минуту озадачил, а потом я, наконец-то, сообразила.

— Принц Бризара?

— Один из. Средний. Принц Норвей, — он ловко крутанул меня, на секунду дезориентировав, потом, удерживая в сильных руках, слегка поклонился — музыка прекратилась, и кавалеры благодарили дам за доставленное удовольствие.

— Приятно с вами познакомиться, ваше высочество, — скованно пробормотала я, не в состоянии вспомнить, существует ли особый протокол для приветствия особ королевской крови в неформальной обстановке.

Норвей улыбнулся и, вместо того, чтобы распрощаться и удалиться, предложил:

— Позвольте пригласить вас на небольшую прогулку в сад — освежиться, подышать чистым воздухом...

— С удовольствием, — просияла я, удобно опираясь на предложенную мне полусогнутую руку. Принц однозначно вызывал во мне чувство симпатии, и я действительно обрадовалась его предложению, тем более, что Арьена нигде не было видно.

В саду в основном бродили парочки, предпочитавшие уединенные дорожки, поэтому центральная аллея оказалась совершенно пустынной.

— Как ваши впечатления от праздника? — вежливо спросил мой спутник.

— Все очень мило, — отзывалась я, испытывая неодолимое желание прокомментировать погоду, а также отпустить пару замечаний про виды на урожай. Но задавила порыв на самом корню и только лучезарно улыбнулась принцу. Ведем себя строго по протоколу!

Молодой мужчина церемонно склонил голову и, продолжая аккуратно поддерживать меня под локоток, подвел к скамейке, уютно расположившейся в тупичковом ответвлении от основной аллеи.

'Держим спину прямо и на попу не бухаемся, а садимся плавно и элегантно! На спинку не облокачиваемся', — напомнила себе правила поведения, столь усердно зазубриваемые в последние несколько дней. Подняла глаза на Норвея и с искренним интересом спросила:

— О чем вы хотели со мной поговорить?

И тут же вздохнула про себя — по этикету такие вопросы малознакомым мужчинам задавать сразу и в лоб не положено! Он должен сам повести разговор к тому, о чем хотел спросить, но очень уж не люблю я это бессмысленное расшаркивание вокруг да около.

— А вы весьма прямолинейны, — слегка насмешливо отозвался принц. — Разве не могу я просто пригласить на прогулку очаровательную незнакомку?

— Можете, — послушно откликнулась я, — тогда прочитайте мне поэму про любовь.

— Простите, — Норвей недоуменно поднял брови, — какую поэму?

— Про любовь, — подсказала я ему, протягивая руку к кустам, окружавшим скамью и срывая с ветки бутон, напоминавший нераспустившуюся земную розочку. Поднесла его к лицу, вдохнула очаровательно-нежный аромат и добавила, — Можете сравнить меня с этим обворожительным цветком.

— Я не декламирую стихи, — слегка ошарашенно отозвался принц.

— А я не верю в истории про просто прогулки и просто очаровательных незнакомок, — в тон ему откликнулась я. — Уверена, что Дэймион открыл вам тайну того, кто я, или это он просто так усиленно кивал на меня головой во время вашего с ним разговора?

Норвей обескураженно рассмеялся и разве что не промурлыкал, — Сдаюсь! Он мне о вас действительно рассказал, но совсем немного. Только, что вы молочная сестра его жены и сейчас учитесь на первом курсе в Лихтенвейском университете.

Я подтверждающее кивнула, продолжая выжидательно на него смотреть.

— Значит, вы знаете принцессу Никиэнну с самого детства? — голос Норвея прозвучал слегка напряженно, и я почему-то насторожилась.

— Да, — ответила коротко и сдержанно, совершенно не понимая, к чему ведет разговор.

— И вы очень близки с Её Высочеством, не так ли?

Я еще сильнее напряглась — беседа все больше походила на допрос. Что этому парню от меня понадобилось? Он что — копает под Никусю?

— Да, Её Высочество даже называет меня своей сестрой, — чопорно заявила я, всем своим видом демонстрируя, как мне льстит такое положение дел.

Норвей понимающе кивнул:

— Да, это очень щедро со стороны принцессы. Но она вообще великодушна к своим близким. Во всем.

В голосе Норвея прозвучала нотка... тоскливого восхищения, смешанного с горечью, и я, во вспышке мгновенного осознания, широко раскрыла глаза: он что — неравнодушен к Нике?!

Да уж, а сестренка-то оставила свой яркий след на звёздном небосклоне местных корольков и принцев! Я повнимательней осмотрела стоявшего передо мной потенциального безответно влюбленного. А тот продолжал:

— Мы со старшим братом очень рады, что у младшего все так сложилось. Найти пару — это самое счастливое событие в жизни любого дракона.

Ага — это есть это он не в Нику влюблен, — поняла я, — это он, что-ли, просто завидует, что Никуся и Дэйм нашли друг друга? Я оценивающе пробежалась цепким взглядом по лицу брата мужа сестры. Он мне кто — свояк, деверь? Да ладно, кто бы ни был, а похоже, парень сильно переживает, что пока еще не нашел себе вторую половинку.

— А как драконы понимают, что нашли ее — свою пару? — задумчиво спросила я. — Увидели и сразу — вот оно! Или как?

Новрей негромко рассмеялся:

— У людей иногда такие забавные идеи по поводу драконьей любви.

— Ну да, ассоциации все больше про любовь драконов к золотым сокровищам, — согласилась я, максимально грациозно поднимаясь со скамьи.

Мой собеседник недоуменно поднял брови. — К золотым сокровищам? — переспросил он. — О чем вы?

Действительно — о чем это я?! Это же земной фольклор.

— Ну, любимые — это как сокровища, разве нет? — неловко принялась выкручиваться, понимая, что выдала весьма нелепое объяснение.

Но Норвей, демонстрируя чудеса хорошего тона и великолепное воспитание, проигнорировал несуразное замечание и великосветски продолжил:

— Перерыв в общении между нашими странами породил столько разных небылиц и неправильных толкований. Видимо, вы пали жертвой этой ситуации.

Я восхитилась — это, получается, я — не дура, а жертва! С признательностью улыбнулась спутнику, неторопливо направилась вперед и, огибая размашистую ветку кустарника, нахально перегородившую половину дорожки, переспросила:

— Так как же вы узнаете, что нашли свою пару? Насколько я знаю, Ника с Дэймом совсем не сразу определилась.

— Принцесса вам об этом рассказывала? — лицо Норвея приобрело неверяще-удивленное выражение. — Невероятно, — почти неслышно пробормотал он, а затем добавил нормальном голосом:

— Им было тяжело — они не чистокровные. Так что до полного оборота в драконью ипостась сказать что-либо было трудно. А вот когда они обернулись... — он многозначительно замолчал.

— А у чистокровных все сразу ясно? — с любопытством поинтересовалась я. — Увидел и полюбил?

— Не совсем так, но общая концепция именно такова, — кивнул принц. А потом добавил, — Конечно, если один пара — не чистокровный дракон, то опять возникают проблемы.

— А мать Дейма оборачивается в дракона? — не удержалась я от любопытства.

— Простите, я не могу обсуждать королеву и внутренние дела королевской семьи, — холодно осадил меня Норвей, как будто вылив на меня ушат ледяной воды. Ну ладно — не ушат, а кружку-то точно. Меня аж проморозило от его отповеди.

— Прошу прощения, — вежливо извинилась я и слегка ускорила шаг — тропинка поворачивала к замку и мне захотелось поскорее вернуться, удрав от неловкости, повисшей между нами. Через пять шагов я поняла, что неловкость висела только около меня, поскольку Норвей явно чувствовал себя совершенно комфортно.

— Вы замерзли? — обеспокоенно спросил он, тоже ускоряясь и слегка обгоняя меня.

— Да! — тут же подтвердила я, с любопытством притормаживая. Интересно, он сейчас скинет с себя верхний камзол? И набросит его мне на плечи? И...

Норвей тыкнул в мою сторону указательным пальцем. И хорошо, что я удержалась на тему 'пальцем тыкать нехорошо'. Не опознать элементарное магическое действо даже студентке первого курса было бы стыдно. Воздух вокруг меня слегка нагрелся, и мне пришлось снизить темп забега до Никусиной резиденции. Действительно, что это я как младая институтка? Ведь он прав — похоже, это слишком личная тема и ее не принято обсуждать с посторонними людьми, так чего тут обижаться-то?

Сердясь на себя, дернула плечами, словно сбрасывая так и не накинутый на меня камзол. Стало легче. И теплее. И Новрей показался симпатягой. Заботливый ведь какой. И голос у него приятный!

Моё расположение к принцу странным образом принялось зашкаливать, вечер становился все приятнее, мой спутник — все привлекательнее.

— Вы согрелись?

Мне кажется, или принц чуть ли не мурлыкает?

Норвей придержал меня за локоть, вынуждая остановиться:

— Дейм сказал, что у вас есть дом в Бразаре?

Дождавшись моего озадаченного кивка, Норвей продолжил:

— Вы там часто бываете?

Он что — мне свидание собирается назначить? — даже в слегка затуманенном состоянии, овладевшим мною, это мысль показалась совершенно нелепой.

— Мы могли бы снова увидеться, когда вы там будете? — продолжал озадачивать меня своим поведением принц.

— Прислать вам вестник? — предложила я, восхищенная перспективой.

— Можно и вестник, — с готовностью согласился мой спутник. — Или, вот, — он снял с запястья браслет в виде цепочки и протянул мне. — Возьмите, это послужит вам пропуском во дворец, а меня оповестит, что вы на территории. Я сразу же вас там найду.

Никакой нелогичности я в этом предложении не увидела. С радостью взяла филигранный золотой браслетик, с улыбкой примерила себе на руку и ответила:

— Спасибо, но я беру его только до нашей встречи. Отдам, когда увидимся в следующий раз.

Норвей мягко улыбнулся и согласно склонил голову:

— Безусловно. Только до следующей встречи. Надеюсь, тогда у нас будет больше времени для беседы.

Я радостно заулыбалась, одушевленная тем, что мы скоро увидимся — ведь в Бризар я могу хотя завтра собраться — чего тянуть-то?! Снова увидеть Норвея! Я исподтишка бросила на него счастливый взгляд. Принц задумчиво, но очень довольно улыбался.

Тоже радуется предстоящей встрече?

Остаток пути прошёл в молчании, и едва мы достигли террасы, ведущий в зал, где все еще продолжались танцы, как Норвей раскланялся, на прощание ласково пожав мою руку и скользнув пальцами по цепочке, теперь красующейся на моем запястье.

— До встречи! — одурманенная неожиданной симпатией к брату Дэйма, прощебетала я.

Норвей приветливо кивнул кому-то из толпы гостей, перебросился парой слов с мрачноватого вида господином в солидном камзоле темно-брусничного цвета, ловко скользнул мимо спикировавшей на него стайки звонкоголосых девиц в разноцветных платьях, изукрашенных сверкающими блестяшками, и растворился в водовороте веселящихся, развлекающихся и танцующих.

— И что это было? — задумчиво вопросила я себя, неожиданно выныривая из пелены окутавшего меня романтического возбуждения. Норвей мне понравился. Да что там -за время нашей прогулки я им очаровалась! Почти влюбилась! Чуть ли не сильнее, чем в Алексиса. Это вообще нормально? Хотелось приложиться лбом к чему-нибудь холодному и отрезвляющему. Я даже осмотрелась вокруг в поисках охлажденного вина и сока, постоянно разносимых официантами. Взгляд наткнулся на светлые волосы стоявшего в пол-оборота ко мне мужчины. Породистый профиль с прямым носом и твердым, четко очерченным подбородком. Уверенный жест, которым он протянул руку, подзывая столь нужного мне сейчас разносчика прохладительных напитков. Сердце ускорилось, потом вернулось к нормальному ритму. Алексис. Я решительно двинулась к нему. А что — отличная причина для того, чтобы переброситься парой фраз.

— Лорд Алексис, — дружелюбно поздоровалась с блондином. Темно-синие глаза недоуменно скользнули по моему лицу. Мгновение, другое... Есть контакт!

— Госпожа Алевтина...— приятный баритон с бархатистыми обертонами.

Я приветливо улыбнулась, указывая на все еще стоявшего за его спиной официанта. — Не передадите мне бокал охлажденного вина?

Алексис утвердительно кивнул, повернул голову:

— Вина госпоже, — отрывисто приказал парню с подносом.

Через секунду приятно холодивший руки бокал оказался у меня. И уж теперь-то мне вдвойне захотелось прижаться к его запотевшей поверхности лбом, остужая разгорячённые мысли: или я только что нарушила какое-то правило этикета, или блондин посчитал ниже своего достоинства передать бокал социальной неровне, то есть мне. Раздражение полыхнуло и отхлынуло, оставляя неприятное послевкусие.

— Спасибо, лорд, за заботу, — поблагодарила, старательно растягивая губы и прикидывая масштаб: да-да, улыбка на десять зубов — то, что нужно, как раз вот для этого случая и сойдет.

— Рад, что смог помочь, — незаинтересованный взгляд скользит по моему лицу, вызывая обреченную тяжесть в груди.

— Надеюсь, вы замечательно проведете время, — откланивается Алексис, — до встречи в Академии!

Легкий поклон, вежливая улыбка, синеглазый лорд удаляется, а я даже не смотрю ему вслед. С удивлением понимаю, что мое состояние влюблённости исчезло. Это что же — клин клином?! Прислушиваюсь к себе, но в душе — полный штиль.

Что за чудеса? Отхожу за колонну, прислоняюсь к подоконнику эркерного окна, окунаясь в призрачное чувство уединения. Пытаюсь разобраться в себе, с неудовольствием оценивая свое поведение. Нелепый восторг, всепоглощающая влюбленность в блондина. Другая вспышка чувств — Норвей. А что теперь? Прислушиваюсь к эмоциям, но там — безмятежная гладь. Не пора ли мне обеспокоиться — уж не начальные ли это признаки биполярного расстройства?

— Аля, ты чего тут прячешься? — вырывает меня из неприятных раздумий голос сестренки.

Глава 5

Начало недели ознаменовалось неприятным откровением — магистр Форос донес до сведения всего преподающего состава первого курса про мои горемычные годы среди Изоляционистов. И что тут началось! Все маги, одной единой грудью, в едином братском порыве исправить допущенную жизнью несправедливость обратили на меня благосклонное внимание и осчастливили дополнительными индивидуальными занятиями. Но такое повышенное участие в моем образовательном процессе вызвало недовольство сокурсников.

Мой слабенький магический потенциал так и оставался на все том же уровне. Во время дополнительных занятий с лордом Уривалом, мы сделали упор на те самые тонкие потоки, которые давались мне с необычайной легкостью. Я даже не понимала, почему они могут кому-нибудь не даваться — оперировать ими оказалось очень просто — как кружево крючком вязать. Главное — держать в голове общий рисунок, а все остальное -обычная техника.

Последнее практическое занятие с магистром Форосом пронеслось в одно мгновение — мы изучали как сращивать разрыв мышечных тканей, и я только благоговейно взирала, как под моими руками происходит чудо излечения.

А вот после занятия случилось пренеприятное событие — четверо однокурсников обступили меня и посоветовали перестать отнимать дополнительное время у магистров. Оказывается, многие из них отказали недовольным студентам в факультативах, а вот мне — выделили дополнительные часы.

— Ты же почти что без дара, — брезгливо поджимая губы, процедила Ома, — а столько времени отнимаешь у магистров. Все же понимают — тебе не стать настоящим магом; раз сил нет — никакие деньги, заплаченные за тебя Ее Высочеством, не помогут.

Под раздавшиеся одобрительные возгласы поддержки, Ома милостиво заключила:

— Хочешь спокойно учиться — не отнимай время у наших профессоров. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Четверка студентов, окинув меня предупреждающим взглядом, удалилась, а я только сжала кулаки от злости. Да, магии у меня мало. Но я же не прутья гнуть собираюсь. Все равно — стану магом. И пусть эти идиоты идут в баню, — упорно твердила я себе, направляясь к выходу. Я торопилась в 'Сад Осени' на встречу с Никой, Маргой и Велеславой. И едва там оказалась, выяснилось, что меня ждет Дэйм — для проведения ритуала определения. Никусин муж решил выяснить, не найдется ли у меня толика драконьей крови.

В зале, выбранной Дэймом для проведения ритуала, уже сверкала золотом нарисованная на полу звезда, разноцветные кристаллы лежали на трёх концах. Мне велели встать на четвертый луч, а на пятом, в случае успеха, появится моя вторая ипостась — дракон.

Я даже не волновалась — если бы во мне было хоть несколько капель драконьей крови, то мой магический дар не оказался бы столь слабым. Дэйм активировал пентаграмму.

И тут произошло неожиданное — воздух напротив меня слегка заколебался, зарябил, и на только что пустом луче звезды, проявился...Что это?!

-Храшш меня побери! — испуганно выдохнула Велеслава, а ее сестра только тоненько пискнула.

Я с недоуменным восхищением рассматривала становящуюся все более чёткой фигуру высоченной валькирии, с аккуратными сверкающими лунным светом рожками и огромными, почти-что драконьими, широко распахнутыми серебряными крыльями. А что — очень даже симпатичная у меня вторая ипостась. Я восторженно повернулась к Нике и остолбенела — сестренка смотрела на проекцию с дикой смесью ужаса и ненависти.

— Не может быть, — не отрывая взгляда от горделивой крылатой девы, пробормотала она, — этого просто не может быть.

— Это чертанка, — холодно проговорил Дэйм, и через мгновение я почувствовала, как мне резко завели за спину руку, заставляя нагнуться от нестерпимой боли. Я вскрикнула, Ника обернулась и гневно взревела:

— Не смей, отпусти мою сестру!

От боли в вывернутой руке у меня брызнули слезы, застилая глаза дождливой пеленой, но я продолжала упорно смотреть на крылатую деву. Очертания прекрасной валькирии поплыли, свернулись, и на пятом луче звезды уселся на попу небольшой серебряный дракон.

Марга снова тоненько вскрикнула, а Велеслава, как заведенная, повторила:

— Храшш меня побери!

Ника оторвала злой взгляд от удерживающего меня мужа, взглянула на изменившийся облик моей рогатой девы и воскликнула:

— Дэйм, смотри, смотри, — это дракон! В твое заклинание вкралась какая-то ошибка!

Я продолжала смотреть на пятый луч. Дракон замерцал и снова стал девой, а та рассыпалась серебристыми искорками и вновь обернулась серебряным симпатягой-драконом. Что происходит? Меня неодолимо тянуло к этому круговороту. Обуреваемая всепоглощающей жаждой прикоснуться к сменяющимся обликам, я непроизвольно сделала шаг вперед и почувствовала, как мою только что освобожденную от жесткого захвата руку, снова сжали как клещами — Дэйм крепко удерживал меня за предплечье. Можно подумать, что я превратилась в дикого зверя и сейчас тут всех покусаю. Рванулась, пытаясь освободиться, но услышала напряженное:

— Не дергайся, замри!

Ника недоумевающе повернулась к мужу, перевела глаза на его впившиеся в мою руку пальцы Дэйма, и неожиданно спокойно, негромким голосом произнесла:

— Ты делаешь ей больно.

А потом резко, как кнутом хлестнула, бросила:

— Дэйм! Отпусти Алю. Немедленно.

Но принц только отрицательно мотнул головой:

— Ты не понимаешь, Ника. Иногда во время обряда определения сущности, притяжение оказывалось столь сильно, что испытуемые тут же обращались, сливаясь со второй сущностью. Ты хочешь, чтобы Алевтина превратилась в чертанку?

— В чем проблема? Обернется обратно, — не поняла Ника. — Может, она драконом станет, а не...

— Первый облик — главный, — не отпуская меня, отрубил Дэйм. — Сейчас луч погаснет, тогда и отпущу.

И добавил, обращаясь ко мне:

— Терпи!

Я даже отвлеклась от испытываемого почти что гипнотического притяжения и взглянула на Никиного мужа:

— Вы же превращаетесь все время — в чем проблема?

— Превращаемся. Но не в другую гуманоидную форму. Не известно, вдруг тот облик окажется сильнее, и ты не сможешь вернуть свое человеческое тело. Все слишком странно...— протянул он, ослабляя хватку на моей руке.

Я тут же повернулась к звезде, но мои проявленные сущности уже исчезли, только редкое облачко серебряной пыли колыхалось над пятым лучом.

— Храшш меня побери! — вновь донесся хриплый шепот Велеславы, тут же перекрытый непререкаемым авторитетным голосом Дэйма, запечатывающим заклинанием вход в помещение.

Он отошел от меня, приблизился к сердито смотрящей на него жене и попытался оправдаться:

— Прости, это первое, что пришло мне в голову, чтобы не допустить Алевтину к лучу.

— Перед сестрой извиняйся, а не передо мной, — буркнула Ника, но лицо ее разгладилось, правда всего лишь на мгновение. А затем она вновь нахмурилась, озабоченные морщинки разрезали гладкий лоб, и Ника растерянно спросила, переводя глаза с сестер-колдуний на меня, потом — на мужа:

— И что же делать? Аля сможет оборачиваться только драконом? Или... Аля, если кто-нибудь увидит тебя в облике чертанской женщины, это станет катастрофой.

Я, напротив, не понимала — ведь все оборачиваются по собственному желанию, так ведь? Ну, и в чем дело-то? Захотела — стала дракончиком, захотела — той прекрасной лунной девой. Если честно, то меня, наоборот, захватывала дикая радость. Это же здорово и необыкновенно: два облика — да каких!

А вот Дэйм мою радость не разделял.

— Это — угроза моей жене, — заявил он.

И, в ответ на мой недоуменный взгляд, объяснил — четко и до жестокости прямолинейно.

А я ведь даже и не подумала, что своим присутствием в Никином мире могу ее подвести. Ведь если кто-то прознает об обмене телами, да еще и жительницей запретного мира, у которой в предках были чертаны, то сама жизнь моей сестренки может оказаться под угрозой.

— Какие предки-чертаны? — не поняла я. Я и в магии-то по-прежнему не сильна, а уж в магической селекции...

— Враг отметился в вашей родословной, сомнений нет, — отрубил Дэйм, — поэтому никто и никогда не должен узнать, что ты с Никой родились сестрами, что вас что-то связывает, что...

— Стоп, — остановила я Дэйма жестом, — можно остановиться, я уже все поняла.

Никуся все это время в ужасе смотрела на Дэйма, а потом вдруг успокоилась и деловито заявила:

— Все, хватит. Про то, что все довольно плохо, уже понятно. Какой у нас план? Алька может продолжать учиться в Университете?

— Нет! — возглас шел со стереоэффектом, прозвучав с трех сторон: обе ведьмы и Дэйм ответили на удивление синхронно.

— Никогда не было трех-ипостасных, мы ничего не знаем о том, как станут проявляться разбуженные обличия, — пояснила Марга.

— Рисковать нельзя, — тон Дэйма не оставлял возможности возразить, хотя мне казалось, что все это несколько притянуто за уши. Я же помню — Ника столько тренировалась с оборотом, никаких спонтанных обращений с ней не происходило. Но вид мужа сестренки не оставлял сомнение — он не позволит мне стать фактором риска для жены. Только сейчас я осознала, почему Дэйм всегда держал меня в поле зрения и почему я не чувствовала легкости в наших с ним отношениях. Он никогда не забывал, что я — потенциальная угроза благополучию его пары. И хотя я скорее язык себе откушу, чем наврежу Нике, но что если какой-нибудь сильный маг просто прочитает мои воспоминания?

— Мне нужно вернуться на Землю? — неуверенно спросила я. Похоже, закончились мои приключения в мире магии.

— Ты что! — возмутилась сестра.

— Алевтина, вы не владеете оборотом и отпущенной вам магией. А на Земле вас некому будет защитить, — отверг явно понравившееся ему предложение Дэйм. — Но и в Лихтенвейне оставаться нельзя.

Я растерянно мотнула головой, пытаясь сообразить, что за страшная угроза ждет меня в моей приватизированной квартире.

— Но ведь чертаны ушли с Земли, — посмотрела я на Нику, — ты же мне сама говорила.

— Никто не может знать это наверняка, они могли оставить резидентов...— начал Дэйм, но я его перебила:

— В ловушке, из которой они столько веков пытались выбраться? Вот вы бы остались? — невежливо ткнула в него пальцем.

Меня разрывало двойственное чувство — с одной стороны, Дэйм, как и я, беспокоился о благополучии Никуси, но с другой... было тоскливо и муторно. Сестра — это единственный человек в обоих мирах, который обо мне искренне беспокоился. Увы, родственных чувств, которых я подсознательно ожидала от ее мужа, нет и в помине. Появись малейшая возможность, и принц с удовольствием избавится от меня, услав куда подальше, и только любовь к жене стоит непреодолимой преградой на этом пути.

— Он прав, Аля, — подумав, высказалась Ника, — Земля — это не вариант, мы не можем так рисковать, вдруг они тебя там как-то найдут? Но не это главное — тебе надо учиться магии, овладевать оборотом, наслаждаться жизнью, а главное — мы же снова вместе! Я не хочу расставаться, — она печально посмотрела на меня.

Я молча шагнула к сестренке, обняла её. А потом отступила на шаг и спросила Дэйма:

— Хорошо, если не на Землю, то куда?

— Лучше всего — перебраться в Бризар, — взвешивая каждое слова, медленно ответил Дэйм. — Я наложу блок на земные воспоминания, так что случайно их никто не коснется. Но ни один блок не выдержит целенаправленного взлома — так что будьте осторожнее, вы отвечаете не только за свою безопасность. — Он хмуро взглянул на жену.

— А учеба? — тут же отреагировала Ника.

— Пойдет в нашу Академию, а превращениями будет заниматься индивидуально. И мне придется раскрыть историю с её двумя ипостасями королевскому советнику по внутренней безопасности.

Мне такой расклад совершенно не понравился.

— А как же тайна, в которой это должно оставаться? — напомнила решающему мою судьбу принцу.

— Кстати, о тайне, — встрепенулся он и перевел взгляд на сестер-ведьм.

Обе женщины, до сих пор неподвижно стоящие в стороне, молча кивнули и, синхронным движение полоснув себя ногтем по подушечке указательного пальца, начертали выдавленной каплей крови знак, похожий на символ бесконечности:

— Приношу вам, лорд Дэймион Корвал, клятву молчания, — провозгласила каждая.

— Принимаю. Пусть никто не узнает от вас о происшедшем сегодня в этой зале, — торжественно подтвердил Дэйм.

Меня охватил озноб — мы уже изучали на занятиях клятвы на крови, и то, что они были произнесены, подтверждало, насколько серьезнее, чем я, воспринимают ситуацию все присутствующие. Чего же я не знаю, а? И тут же вспомнила о вопросе, проигнорированным Никиным мужем:

— Дэйм, так зачем вы хотите обо всем рассказать какому-то советнику?

— Это единственный способ сохранить вам жизнь, если случайно обнаружится ипостась чертана, — принц легонько сжал пальцы жены, словно говоря — не беспокойся! Я заметила, что Ника еле заметно кивнула в ответ, и как слегка разгладились ее сердито нахмуренные брови.

— Кроме того, мы преподнесем это в определённом ключе. Так, что это окажется безопасникам выгодным приобретением. Да что там, — просветлел Дэйм, — пожалуй они в вас вцепятся всеми конечностями и крыльями для сохранности обернут.

— О чем ты? — озвучила сестренка появившийся у меня вопрос.

— Захваченные чертаны оказались не особо разговорчивы, — любезно пояснил Дэйм, но, взглянув на недоуменно взирающую на него Нику, повернулся ко мне и пояснил, — а вот с вами, в ипостаси чертанки, языки у них наверняка развяжутся.

В зале на секунду воцарилась оглушающая тишина. Потом Марга и Велеслава выдохнули свое — Храшш меня побери! — а Ника гневно развернулась к Дэйму и прошипела:

— Как ты можешь так рисковать моей сестрой!

Но я уже все поняла. В голове мгновенно промелькнули разные варианты отказа от службы на контрразведку Бризара, и все они мне не понравились. Надо искать простор для маневра — и подальше от Ники. Дэйм сделает все, чтобы защитить ее от угрозы, воплощенной во мне. Но Ника никогда не позволит ему нанести мне вред, даже гипотетический. Скандалы, ссоры, укоры — я превращусь в яблоко раздора. Такой семейной жизни своей сестренке я совершенно не жалела. А тут мне предлагается вариант службы, причем подальше от параноидального дракона, оберегающего свою пару. К тому же, стать частью государственной системы, которая будет не только контролировать, но и охранять меня — это не такой уж плохой вариант для переселенки без связей, чья жизнь может оказаться под угрозой в любой момент. А там — посмотрим.

— Это интересный вариант, — жестом успокоила Нику, возмущенно махавшую указательным пальцем перед носом Дэйма. — Согласна, — заявила я и уловила промелькнувшее на лице принца выражение благодарности и облегчения.

* * *

Остаток дня я провела в гостях у сестры. Ника неоднократно принималась отговаривать меня от предложенного Дэймом плана, генерируя бесконечные идеи, одна сумасшедшее другой. Сестренка отказывалась сдаваться без боя. Но я уже приняла решение. И постепенно Ника смирилась.

Дэйм явно перегибал палку с обеспечением моей безопасности — даже переговоры с Университетом и поездка за оставленными в общежитии вещами перекладывалась на Магру с Велеславой. Хорошо еще не начал мне запрещать отправить вестники Арьену и магистру Форосу. Дескать, прощайте, перевожусь в другой университет — семейные дела... Отмазка — так себе, но Арьен только поинтересовался, не нужна ли его помощь и пообещал поддерживать общение. А вот магистр Форос почему-то вообще не ответил. Ну да и Бог с ним, то есть — Светлейшая ему в помощь.

Глава 6

Бризар встретил меня деловой суетой и мелко моросящим дождем. Мы перемещались порталом, то есть переходом, недалеко от одного из флигелей дворцового комплекса.

— Королевский советник по внутренней безопасности уже оповещен и отложил все остальные встречи из-за беспрецедентности данной ситуации, — слова Дэйма прозвучали махровой официальщиной, но свое мнение пришлось оставить при себе — принц был насторожен, собран и по-деловому холоден, напоминая минера, руководящего перемещением взрывчатых веществ. Ну да — я в глазах мужа сестры и есть та самая бомба замедленного действия. Дожили!

Нику Дэйм с нами не пустил, отговорившись необходимостью не предавать этому визиту чрезмерной значимости. Хотя, тут я оказалась с ним солидарна — лишние эмоции сейчас ни к чему.

Переход выбросил нас у наружной ограды дворца, перед небольшой, но охраняемой королевскими гвардейцами калиткой. Сам флигель, в который мы направлялись оказался не далее, чем в трехстах метрах от ограды.

Чинить препятствий золотому дракону королевства охранники у калитки не стали, а меня пропустили под его ответственность. Я со скепсисом осмотрела систему безопасности входа во дворец, и начавшая было появляться у меня на губах усмешечка тут же завяла — на этот явно третьестепенный вход оказалось намотано столько охранных заклинаний, что они, наверное, выдержали бы локальный взрыв царь-бомбы.

Едва мы вошли во флигель, как стоявшая у входа охрана тут же препроводила нас в кабинет начальства — нас явно ждали. Было впору возгордиться — из серых мышек я стремительно превращалась в особо важно-опасную персону. Но меня это только все больше напрягало. Правильно ли я просчитала ситуацию? Может, лучше было бы...

— Норвей! — удивленно вырвалось у меня, ибо в комнате находился именно мой недавний кавалер с бала у Никуси.

Растерянно огляделась. Но нет — он был единственным обитателем этого кабинета.

— Королевский советник по внутренней безопасности...— невольно протянула я, и Норвей с вежливой улыбкой склонил голову. А вот когда он ее поднял, в глазах его...

Я зябко передернула плечами. В глазах его был арктический холод, разбавленный сплохами расчетливого интереса.

— Рад нашей встрече, госпожа, — вежливо произнес он, затем кивнул моему спутнику, — Дэйм!

-Норвей, — откликнулся принц, — Алевтина согласна нам помочь с допросом. Но она только вчера открыла вторую ипостась и пока еще владеет ею не очень уверенно.

— Как и третьей, — поторопилась подсказать я, надеясь, что для драконов окажется важным то, что я — одна из них.

— Об этом мы поговорим чуть позже, — прервал меня Дэйм, — сейчас же нам срочно нужна агентурная информация, которую можно добыть только в твоем втором облике.

Как-то непонятно Дэйм отреагировал, ну да ладно. Видно, там что-то действительно важное и спешное.

— Я готова помочь, — обратилась к Норвею, — но опыта у меня нет, притвориться чертаном я не смогу. Даже языка их не знаю.

— Ничего, — ответил хозяин кабинета, — на первый раз мы тебя просто им покажем издалека, посмотрим на реакцию, оценим, тогда и придумаем, как лучше тебя внедрить в их камеру.

Ага, шпион Мата-Хари и Джеймс Бонд в одном разливе. Ничего, кроме чувства грядущих неприятностей у меня этот прожект не вызывал.

— Остальные договоренности...— начала я, но Норвей перебил:

— Сейчас заключенных выводят в тюремный двор, самое удачное время тебя им там продемонстрировать. А как вернемся обратно — тогда договоримся о всех деталях. Тебя никто не обидит, не беспокойся.

Он повернулся к своему рабочему столу, заваленному рулонами бумаг и папками, вытянул оттуда тоненький металлический браслетик, протянул его мне:

— Твой второй облик пока еще не устойчивый, как обернешься, надень этот браслет — он поможет удержать обличье. А перед тем, как перекинуться обратно — просто его снимешь.

Я кивнула, хотя честно ожидала хоть какой-то предварительной подготовки. Вся эта импровизация выглядела... странно.

— Попробую, — неуверенно протянула я, рассматривая довольно-таки изящный браслетик. — А для драконьей ипостаси...

— Все вопросы потом, — заторопился Дэйм, — мы же договорились. Вернешься — и все обсудим.

— Да, — поддержал его Норвей, — не хочется менять тюремный распорядок, все должно получиться естественно!

* * *

Во всем этом обнаружился один бонус — с помощью Дэйма я действительно сумела обернуться! И еще я совершенно точно поняла — у одной бы меня это не получилось. Пока — не получилось. Но я не я буду — стану тренироваться. Впечатления — потрясающие!

Я стала выше и сильнее, и еще — в теле появилась необыкновенная легкость и ощущение, будто я могу взмыть в небо и парить как орел. Пришлось даже одернуть себя — слишком уж пафосные мысли полезли в голову.

А потом я обратила внимание на Дэйма и Норвея, и вся эйфория исчезла — столь сильное неприятие увидела на их лицах.

— Эй, это все еще я — Алевтина! — напомнила мужчинам и оба они вздрогнула, загоняя эмоции под жесткий контроль.

— Прости, — разлепил губы Норвей и, решительно встряхнув головой, открыл дверь, — пойдем, я проведу тебя в тюремный двор.

— Подожди нашего возвращения тут, — бросил он Дэйму и повел меня по коридору.

Странно — похоже, тут и дворец, и охранка, и тюрьма — все в одном дворцовом комплексе.

Мы молча шли по совершенно пустым коридорам, навстречу никто не попадался. Перед одной из закрытых дверей Норвей остановился и смущенно попросил:

— Твои руки, госпожа, — мне необходимо их связать.

Я беспрекословно подчинилась, и мои запястья оказались оплетены веревкой. Ну-ну, заклинания для пут, похоже, решили не использовать — видно, психологический эффект не тот.

— С этого момента и до конца прогулки с тобой будут обращаться как с пленным чертаном, — негромко проговорил Норвей, — стража не в курсе этого спектакля, иначе не смогут убедительно сыграть.

Он отворил дверь, не дожидаясь моего ответа, и окликнул одного из пяти стражников, стоявших в тамбуре:

— Арестованная — на прогулку!

Один из охранников в зеленой форме подскочил к нам, поклонился начальству и грубо схватив меня за предплечье, поволок к противоположной двери. Я невольно вскрикнула от боли в руке, обернулась к Норвею, но тот, с совершенно каменной мордой, молча взирал на происходящее. Понятно, играет отведенную роль. Ну что же, мне тоже предстоит сыграть свою. Ясно же, что королевский советник по внутренней безопасности устроил мне обычное испытание на профпригодность.

Охранник неласково дернул меня еще раз, увлекая за собой, и мы вышли на улицу. Видно, идея о прогулке заключенных во всех мирах одна — каменный колодец с парой чахлых деревьев и колючий кустарник, разросшийся в одном из углов двора — вот и вся природа, дозволенная арестантам. В стенах — встроенные блокираторы магии. Сам двор оказался к тому же поделенным на две секции металлической решеткой. Меня вытолкнули в ту, что поменьше, а в соседней я увидела стоявших спиной ко входу несколько порядком изможденных мужчин. То есть — чертанов. Рожки не оставляли никакого сомнения в их видовой принадлежности. Я нервно передернула плечами и направилась к разделяющей нас ограде.

— А ну, осади назад! — взревел за спиной один из охранников. — К решетке не приближаться!

Нет, а что — сразу нельзя было сказать?

Я послушно отошла к стене, но на оклик охранника обернулся один из чертанов, окинул настороженным взором двор, увидел меня и застыл в полной неподвижности. По-моему, он даже дышать забыл. А у меня — наоборот, нервная дрожь началась, так что даже крылья за спиной развернулись и затрепетали, честное слово — прямо как у колибри!

А чертан вдруг выдохнул и упал — как срубленное дерево. Его товарищи встревожились, бросились к нему, один из них принялся оглядываться вокруг и... Ну что — реакция почти один к одному, только в обморок он падать не стал.

А тут и дверь распахнулась и страж проревел:

— Прогулка закончена!

И меня увели.

А в кабинете меня встретили чрезвычайно довольные Норвей и Дэйм.

— Похоже, тебя приняли за свою, — улыбаясь, сообщил советник.

— А разве были сомнения? — удивилась я.

— Вообще-то были, — кивнул он головой. — Чертанок, да еще с крыльями, тут никто не видел. Мы даже сомневались — вдруг они решат, что ты — полукровка и никак особо не отреагируют.

Дэйм согласно кивнул и, отвернувшись к угловому столику, выбрал одну из стоящих там бутылок и принялся наливать тягучий красный напиток в высокий бокал.

Вот тебе и раз! А я почему-то думала, что у всех их женщин есть крылья.

Я решительно стянула браслет и вернула себе нормальный облик. Все-таки тяжело вот так — без подготовки ходить в непривычной шкурке.

— А в моей драконьей ипостаси браслет тоже будет работать? — спросила я Норвея.

Он недоумевающе посмотрел на меня:

— Дракона?

— Ну да, — удивилась я, — разве Дэйм не сказал? Моя третья ипостась — дракон.

И гордо добавила:

— Серебряный.

Дэйм поперхнулся напитком, а Норвей ошалело обернулся к нему:

— Д-дракон?

Вот это да. Почему Никин муж скрыл информацию? Ведь для драконов это наверняка важно? Типа — своя я?

— Просто к слову не пришлось, — меж тем ответил Никин муж. — Действительно, ее третья ипостась — дракон. Но давайте сначала разберемся с этим делом, а потом уж Аля займется тренировкой драконьего оборота.

Норвей хотел что-то возразить, затем заколебался и... промолчал. А я задумалась. Что-то тут нечисто.

— Алевтина, — я знаю, что прошу о многом, но обещаю — и награда будет достойной, — ожил господин королевский советник. — Вам придется провести ночь в тюрьме, камера — напротив чертанов. Начинайте перекидываться с ними словами. Короче, все — по плану, как мы и договаривались. Главное, нам нужны понять, с кем они в сговоре на Таире. Все, что сможете узнать — пригодится.

Ага, все по плану. Это типа, что у меня потеря памяти после контузии. А вот, кстати, то Норвей мне тыкал, а сейчас опять на 'вы' перешел. Это что значит, а?

Пришлось снова оборачиваться — на этот раз вышло почти что без помощи Дэйма. Прогрессирую. Вот бы магистр Форос на меня сейчас посмотрел!

В камеру меня отконвоировали двое сурово хмурившихся охранников. И опять — для чистоты эксперимента им ничего лишнего обо мне не сказали.

Камера была... камерой. Соломенный тюфяк, тяжелый запах, дырка в полу около дальней стены — и никакой ширмы. Это как же, если мне и вправду захочется?! Внутрь мне помогли войти пинком. Хорошо, что напоследок хоть руки развязали.

Я тоскливо проводила взглядом уходящую стражу и принялась разглядывать соседей напротив.

А там происходило что-то действительно интересное. Все пятеро чертанов подошли к решетке и стали тревожно, но очень тихо переговариваться. И пока я собиралась с силами, чтобы к ним обратиться, двое из них вдруг отошли назад, за спины сокамерников, а один из оставшихся нуверенно произнес что-то на незнакомом мне языке. Упс! Как же Норвей этого не предусмотрел? Я его совсем не поняла!

Пришлось сожалеюще покачать головой и ответить на таирском:

— Я не понимаю. Я потеряла память — совсем не помню, кто я.

В человеческом облике я точно бы покраснела, но валькирия таким слабостям оказалась не подвержена.

Но стоявший напротив мужчина только горестно заскрежетал зубами и повторил:

— Не волнуйся, мы тебя спасем — клянусь!

И вот как с этого заявления переводить разговор на явки и адреса, а? Вместо этого у меня невольно вырвалось:

— Отсюда? Но как?

Видимо, какой-то атавистический рефлекс сработал: если заперли в клетке — надо бежать. Пришлось себя одергивать.

— Кто вы? — спрашиваю, но вот опыта у меня для таких дел явно не хватает, зря советник с Дэймом так безоглядно на меня в этом положились.

— Не волнуйся, моя аресса, — принялся меня успокаивать чертан. — Дай нам только время подготовиться.

Ага, сейчас они тут решетки выломают, и мы все дружно выпорхнем в дымовую трубу — как только ее отыщем. Если это так просто — чего же они раньше отсюда ноги не сделали?

А чертаны тем временем стали что-то чертить на полу. Я пригляделась — и ахнула: двое парней распороли себе руки и кровью выписывали закорюки и круги. Еще двое возились с замком их камеры, и только один — тот, который со мной разговаривал, не отвлекался ни на что, кроме меня — этот придурок меня успокаивал:

— Моя госпожа, только не переживай, все будет хорошо, — как заведенный, твердил он.

— Ч-что... что они делают? — мой голос дал петуха, но вот зато палец почти не дрожал. Я тыкала им в направлении истекающих кровью сокамерников этого типа.

— Но тут же заблокирована магия, — как само собой разумеющееся ответил он, — иначе не получится. Но ради тебя — любой из нас пожертвует собой, — пылко произнес он, не забывая, однако, посматривать по сторонам — не идет ли кто из стражи.

Увы — я-то точно знала — никто не придет, ибо Норвей постарался создать наиболее благоприятные условия для нашей беседы. Парочка хорошо замаскированных следящих артефактов — и все. Больше никакой связи с Большой Землей.

А потом... Те, что занимались начертательной геометрией на полу камеры, вышли вперед, к решетке. Бледные, все в крови, слегка шатающиеся, но при этом с таким фанатичным взглядом, вперенным в меня, что стало страшно.

— Во славу Великого Дома Арвей! — воскликнули они в унисон и... резанули себя по горлу.

Я замерла, на мгновение завороженная абсурдной жестокостью происходящего. А вот в камере напротив все сорвалось в водоворот стремительных действий.

Удар сердца — и чертан, до этого разговаривавший со мной, пнул решетку камеры, и та просто вылетела, как выломанная из пазов хрупкая фанерная дверка. Миг — и он уже около моей камеры, выдирает перекрывающую ее решетку. Шаг — и он внутри, хватает меня на руки и мчится обратно, в свою камеру — к нарисованной пентаграмме. Двое его товарищей подхватывают истекающих кровью самоубийц и подтаскивают их туда же. Я в таком шоке, что не могу даже пошевелится, а все происходит столь быстро, что мой заторможенный ужасом разум не успевает ничего осознавать — только регистрирует события. Еще один удар сердца — мы в кругу, вокруг звенит сигнал тревоги, слышится топот несущихся по коридору людей и драконов. Вокруг вспыхивают алые сполохи света и нас неодолимо куда-то тянет. Последнее, что выхватывают мои глаза — лицо Норвея, врывающегося в камеру и выкрикивающего приказы, но все равно — отчаянно не успевающего ничего сделать. А потом — темнота.

Глава 7

Я вынырнула из поглотившего меня мрака задыхаясь, с сумасшедше колотящимся сердцем. Стремительно села, часто дыша и пытаясь наполнить легкие кислородом. Меня душили что ли?

Сердечный ритм постепенно начал приходить в норму, в глазах прояснилось и я, наконец, огляделась. А заодно вспомнила, что произошло. Вот ведь черт побери этих чертанов!

Один из них сидел неподалеку — у входа в пещеру, в которой я очнулась. Не иначе, как меня караулит — пришла в голову неприятная мысль, и тут меня как холодной водой окатило понимание: меня похитили. Похитили!!! Из надежной камеры, из тщательно охраняемой тюрьмы, из-под носа заигравшихся в пинкертонов драконов. И что теперь делать?

Я осторожно поднялась на ноги. Силуэт чертана, стерегущего вход, слегка расплывался, подрагивал в мареве костра, разделявшего нас. Мужчина сидел ко мне спиной, явно сосредоточившись на том, что происходило снаружи, и не заметил, что я очнулась. Хорошо еще, что меня не связали. Да, веревок на мне не было, а заодно не было и одной маленькой штучки — браслета, контролировавшего стабильность оборота в ипостась чертанской валькирии.

И тут до меня дошло — я находилась в человеческом облике!

Так, спокойно, Аля. Дыши. Дыши, я сказала. Ничего страшного — пока никого больше в пещере нет — надо бежать. Точно — срочно бежать. Сейчас подойду, дам стражу пещеры по затылку и — бежать.

Оглядевшись, подобрала небольшой камень, удачно лежавший рядом, зажала его в мгновенно вспотевшей ладони, и на цыпочках двинулась к выходу.

— Ты очнулись, вея, — не поворачивая головы, произнес чертан, когда я уже почти докралась до него.

Я замерла, не понимая, что делать дальше. Броситься на него и все-таки попытаться треснуть его камнем? А если это он меня треснет? Потом во все-еще не оправившемся от обморока мозгу забрезжила альтернативная мысль — может, сначала поговорить?

— Зачем вы меня похитили? — нервно спросила я, нормальным шагом подходя к чертану. Мужчина устало посмотрел на меня, подвинулся вбок, давая мне место на подстеленном на камни плаще, и вежливо произнес:

— Присаживайся, вея.

— Я не Вея, — с досадой возразила я, — меня зовут Аля.

— Вея Аля, — с достоинством склонил чертан голову, увенчанную небольшими рожками. — Моё имя — ар Лиан Дарьян.

Я вздохнула, уселась на предложенный мне плащ, оглядела невзрачный ландшафт, расстилавшийся перед пещерой, и вновь повторила:

— Так зачем вы меня похитили, ар Лиан?

— Похитили? — с недоумением переспросил чертан. — Двое из нас отдали жизнь, чтобы спасти тебя и их смерть не пропадет втуне. Мы сделаем все, чтобы доставить тебя на родину.

Вот это я попала... Говорить правду теперь невозможно — кровь двух разумных, похоже, друзей этого Ар Лиана, благополучно поделила подобную возможность на ноль. Страшно хотелось узнать, на какую именно родину меня доставят, но чего тут особо тупить — ясно же, что не на Землю. Хотя, Ника как-то говорила, что вторгнувшиеся чертаны прорвалось на Таир именно с Земли. Может...

— На Землю? — затаив дыхание, спросила я. И тут же в ужасе замерла. Как я могла такое ляпнуть?!

— Вея Аля! — чертан так возмутился, что его рожки встопорщились в разные стороны. — Что за больные фантазии? Вернуться в эту безмагическую тюрьму? Ты же, наверняка, только попав на полный магии Таир, смогла обрести родную ипостась?

Я молча смотрела на него. А что тут ответишь? Скажешь 'да', спросит, как я, человек, попала на Таир. Вторгались-то сюда не люди — чертаны. Как я могла затесаться в их ряды?

Скажешь 'нет', и закономерный вопрос — откуда я знаю про Землю? Вот ведь дура — такое ляпнуть. Но, с другой стороны, — чертан не удивился. Точно — такое ощущение, что он знал: я — с Земли.

— Родную ипостась? — тупо повторила я, пытаясь выгадать время.

— Ты же родилась человеком, — заявил чертан, и я поняла, что это — не вопрос. Поэтому просто промолчала, выжидая продолжения.

— Но кровь арвеев в твоих жилах не угасла, — продолжил мой собеседник.

— Арвеев? — переспросила я.

— Земляне назвали нас чертанами, — кисло ответил... арвеец, — ну а таирцы эту кличку сохранили — они же колонисты с Земли.

— Беженцы, — поправила я мужчину, вспомнив, что мне об этом рассказывала сестра и Велеслава.

— Беженцы! — вспыхнул презрением арвеец. — Воры и убийцы!

Упсс, приехали. Двойственная интерпретация прошедшего. Знаем, проходили. Искажения истории — как это хорошо знакомо. Например, в России все знают, что вторую мировую выиграл Советский Союз, а в Америке — почти все уверены, что победили американцы. Так и тут — благородные драконы, до последнего защищавшие свой дом от нападения черта..., то есть, от арвейской армии вторжения. Ну, а арвейцы, видимо полагают, что они просто пришли наказать — как он сказал — воров и убийц.

— М-м-м, — нейтрально озвучила я, подтверждая, что внимательно слушаю. Но четрану этого оказалось недостаточно.

— Не веришь? — спросил он с таким напором в голосе, что захотелось нырнуть в ближайшую расщелину. Однако, страх хищнику показывать нельзя, правильно? Поэтому я села попрямее, непроизвольно пытаясь найти в этом поддержку, и спокойно ответила:

— Не могу судить — у меня нет полной и объективной информации.

Мой похититель тяжело вздохнул и как-то сдулся, ссутулился и, подтянув колени поближе к подбородку, уставился вдаль.

— Это долгая история, — нехотя процедил он.

'Конечно, долгая — особенно, если не ощущаешь своей правоты, и не знаешь, как ее преподнести', — подумала я и благоразумно промолчала. Не буду его злить. Пусть расслабится, тогда, может, удастся от этих типов сбежать? Скосила глаза на соседа по плащу, пытаясь незаметно оценить своего похитителя.

На удивление благородный профиль чертана — с римским носом и высоким лбом -эффектно вырисовывался на фоне темных стен. Через отверстие входа в пещеру на его лицо падали лучи света, озаряя большие, слегка запавшие, болотного цвета глаза. На резко очерченные скулы ниспадали грязные патлы длинных волос мышиного оттенка. Небольшие рожки непрерывно шевелились на макушке, создавая впечатление работающих антенн.

— А я вот браслет потеряла, — поняв, что продолжения не будет, пожаловалась я, — не видели?

— Он у меня, — чертан пытливо заглянул мне в глаза, — ты понимаешь, насколько тебе опасно носить его сейчас, когда твоя родная ипостась только начала проявляться?

Я неопределенно пожала плечами, ведь это просто была временная мера.

— Эти твари решили тебя запереть в арвейском облике, не иначе, как побоялись, что кто-нибудь узнает, что вея может менять личины, как сами драконы.

А вот это уже интересно. Но я как-то не верила, что Дэймион желал мне навредить — все-таки — муж сестры, родственник.

— Как ты попала к драконам?

— Не помню... Потеряла сознание, а очнулась уже у них. Кстати, а где мы сейчас? — решила я перевести разговор на мене опасную тему.

— Дари и Ярто пошли на разведку, — не стал скрывать информацию чертан, — нас выбросило не совсем в запланированную точку.

Ну что ж, значит, пока мы тут вдвоем, пора задуматься, как покинуть этого арвейца. Если вернутся эти Дари и Ярто, наше расставание явно станет труднее. Да и вопросы этот тип слишком неудобные начал задавать. Точно, пока до них еще не дошло, что со мной все не так просто, надо исчезнуть.

— Я уже неплохо изучила карту Таира, могу помочь, — с видимым безразличием предложила я.

— Таир? — удивился арвей. — Это совсем не Таир, вея. Чтобы просто остаться в их мирке, кровью платить бы не пришлось. Разве ты не поняла? Мы же прорвали их блокаду, — тут он вздохнул. — Лишь совсем чуть-чуть не дотянули до самой Арвеи.

Ар Лиан помолчал и добавил:

— Видно, попали в близлежащий мир.

Меня как ушатом холодной воды облили. Мы не на Таире. Нет, ёлки-палки, что же делать? Мы — не на Таире! Я потрясла головой, пытаясь осознать, в какой переплет я попала. Похоже, что безразличное спокойствие на лице мне удержать не удалось, потому как брови Лиана тут же поползли друг другу навстречу, предав его лицу расстроенно-нахмуренное выражение.

— Не печалься, вея, — негромко, но твердо сказал он, — мы доберемся до дома. Ты будешь в безопасности. Обещаю.

И хотя обстановка совсем к тому не располагала, и я знала, арвеи — враги, но я невольно вспомнила из далекого детства, как точно так же — надежно и уверенно вел себя в критических ситуациях отец. Глупое сравнение, но, непонятно почему, я внезапно успокоилась.

Мы продолжали сидеть, поджидая разведчиков, но говорить ни мне, ни Лиану не хотелось. Он, похоже, беспокоился об ушедших товарищах, а может — думал о тех двоих, что своей кровью пробили нам проход. А я вообще боялась произнести хоть словечко — не понимая, что именно чертаны уже знают обо мне и как объясняют мое появление на Таире. Нет, сначала постараюсь вызнать всё, что получит ся, а потом уже стану вести беседы. Так что — молчи, Аля, молчи — пусть они сами все расскажут. Угрозы от рогатеньких не ощущается, может даже помощь с моими путанными ипостасями получу? А потом уже примусь думать, как вернуться к сестре. Да и что говорить — меня серьезно потрясло то, что не собиравшиеся до этого бежать заключенные, увидев меня, решились на прорыв. Несмотря на цену. Чем же я им так важна?

Ушедшие арвеи вернулись глубокой ночью. Я услышала тихий разговор и с трудом разлепила глаза. Все трое чертанов сидели у небольшого костерка и вполголоса беседовали. Слов различить не удавалось, а спать хотелось неимоверно, поэтому я не стала сопротивляться собственному организму и скользнула обратно в уютный сон, в котором я ходила в начальную школу и боялась строгих учителей, родители все еще были живы, а сестренка только начинала познавать мир. Проснулась от того, что кто-то осторожно тряс меня за плечо.

— Вея, просыпайся, — настойчиво звал меня ар Лиан. Его товарищи предпочитали держаться поодаль, только периодически кидая на меня нечитаемые взгляды, от которых хотелось съёжиться.

Пасмурное утро встретило меня зябким сероватым маревом, сквозь которое невозможно было ничего разглядеть. Ар Лиан потянул меня к выходу, явно поторапливая. Дари и Ярто поджидали нас около лежавшего около пещеры массивного валуна. Рядом я с удивлением увидела барана, крепко привязанного к вбитому в землю колышку. Похоже, эти лихие парни свели парнокопытного у кого-то из местных крестьян. На завтрак? Но приближавшийся азартный многоголосый собачий хор не оставлял особых надежд, что мы даже костер развести успеем, не то что поджарить не нем баранину, пока что безмятежно стоящую на своих 'четверых'. Хозяева рогатой живности явно стремились вернуть себе похищенную собственность.

Собаки заливались все веселее, явно предчувствуя скорое завершение погони. Аревеи же невозмутимо сгрудились вокруг камня, спокойно переговариваясь на какой-то тарабарщине, в которой изредка проскальзывали знакомые предлоги. Потом один из них выхватил из воздуха прозрачный кинжал, полоснул несчастного барана по горлу, подставил сложенные горстью руки под хлынувшую дымящуюся кровь и плеснул ею на булыжник, гортанно выкрикнув несколько слов.

Я пыталась побороть тошноту — кровавая расправа над животным меня потрясла. Баранину я любила, но одно дело купить мясо в полиэтиленовой упаковке, не утруждаясь размышлениями о его происхождении, а другое — вот так вот увидеть застывающие переруганные глаза животного. Такой удобный двойной стандарт потребителя...

В себя я пришла от того, что ар Лиан снова потянул меня за руку. В этот раз — к политому кровью камню, который за это время претерпел значительные изменения. Часть, на которую попала темно-алая кровь, истончилась, выделяя при этом огромное количество тепла, так что мне даже стало страшно — вдруг все вокруг полыхнет. Потом камень раскололся на две части, и они тут же поднялись в воздух и начали синхронно вращаться. Казалось, они вытягивали из окружающего все тепло, потому что ощущение жара исчезло и потянуло холодом. А между двумя величественно кружившимися каменюками постепенно начало проявляться зыбкое темное пространство. Портал. Трое моих спутников напряженно смотрели на него, а потом ар Лиан крикнул 'Вперед!', и нас всех снесло прямо в открывающийся прорыв пространства.

Меня закрутило, вышибло из легких воздух, но спустя всего лишь мгновение все закончилось. Мы оказались на небольшой утоптанной площадке, притулившейся к безлюдной неширокой дороге, аккуратно покрытой плотно подогнанной плиткой. Несколько мгновений все трое моих спутников только озирались, потом ар Лиан величаво опустился на колено... передо мной и торжественно произнес:

— Арвея приветствует свою дочь. Вея, ты вернулась домой!

Стоявшие рядом Дари и Ярто приветственно склонили головы, но на колени падать не спешили. Более высокий социальный статус? Я откашлялась, не зная, как реагировать на происходящее.

— Спасибо, — неуверенно ответила на приветствие. — И...что дальше?

Дари и Ярто быстро переглянулись, а Лиан невозмутимо поднялся на ноги и, подав мне руку, повел по направлению к коричневой с розоватыми прожилками в мостивших ее плитках дорогу.

— Мы отправляемся в Великий Дом Арвей, — с торжественной значительностью объявил ар Лиан.

Ага. Ну теперь-то мне все стало понятно. Выжидательно посмотрела на спутника, но продолжения не дождалась.

— Это ваш правящий клан?

— Нет, — ар Лиан остановился перед тем как вступить на дорогу. Я — вместе с ним, заодно с привычной опаской повертев головой по сторонам. Может, у них тут машины есть? Или несущиеся сломя голову всадники. Кто их знает, этих арвейцев. Пасторальная тишина типично сельской местности совершенно не убаюкивала подспудное ожидание неприятностей.

— Это — Великий Дом Арвей, — очень понятно разъяснил чертан. — Подожди, вея, мы скоро доберемся и тогда я расскажу тебе про наше общество. Просто объяснить, что значат Великие Дома, не так уж и просто.

Ну, слава Богу — как бы этот Лиан не наводил тень на плетень, уже ясно, что у них клановая структура.

— И какая роль мне отводится в этом Великом Доме? — я заглянула в возбужденно поблескивающие глаза ар Лиана, пытаясь прочитать в них больше, чем в словах.

— Ты — вея нашего Дома, — ответил чертан. Уголки рта у него расползлись в лукавой улыбке, и я поняла, что разговор можно прекращать — ничего конкретного мне сейчас не скажут; видимо, ар Лиан с предвкушением готовил мне некий сюрприз. Надеюсь, мне тоже понравится. А то сюрпризы-то они разные бывают.

— Значит, мы с вами из одного Дома, — все же уточнила я, на что ар Лиан согласно склонил голову. Ну и то — хлеб. Видно, те двое, что резанули себя по горлу на Таире, тоже оттуда же. Иначе, зачем кричать 'Во славу Великого Дома Арвей'? Но спрашивать Лиана я, конечно же, не стала. Ни к чему напоминать, что за мое пребывание тут заплачено двумя жизнями. Хотя я ни о чем подобном и не просила.

Мы все еще стояли на обочине дороги, рядом — Дари и Ярто. Они вопросительно поглядывали на ар Лиана, явно ожидая от него распоряжений. И те не замедлили последовать.

— Мы с веей направимся в центральную резиденцию Дома, — объявил ар Лиан, — вы оба — в Дом Разящих. Они наверняка уже должны знать об исходе сражения. Выясните все, что сможете. Император способен решиться на повторное вторжение, по следам Терской сводной группы, и мы должны об этом вовремя узнать, — ар Лиан задумался на секунду и добавил, — про вею — ни слова.

Оба чертана одновременно вздернули подбородки, а их рожки вытянулись как по стойке смирно, потом один из них спросил:

— Другие наблюдатели прошедшей компании?

— Безусловно, — подтвердил ар Лиан, — вызнайте у них, почему не присоединились основные силы.

Я безуспешно пыталась разобраться в смысле разговора, похоже речь шла о вторжении на Таир. Хотя, может они тут беспрестанно воюют? И, маленький ньюанс, — Дом Арвей не в ладах с императором? Иначе зачем обо всем разузнавать окольным путем? А мое появление — вообще тайна. От императора. И куда это я вляпалась?!

Дари и Ярто молча повернулись и дружно шагнули на дорогу. По мере того, как они удалялись, розоватые прожилки в плитках становились все насыщеннее, начинали ярко светиться. Когда оба чертана, то есть — арвейца, удалились от нас метров на триста, розовое световое облако вдруг плеснулось вверх, с головой окутав обоих путников. Через секунду свет погас, открыв нашему взору пустую дорогу.

— Наша очередь, — потянул меня за локоть ар Лиан.

Розовая дымка под ногами расплескивалась вокруг, как будто мы шли по неглубокой отмели. Световое марево окутало ноги, поднимаясь все выше по мере нашего продвижения вперед. А потом оно взвилось вверх, постностью погружая нас в красноватый туман. Ар Лиан крепко держал меня за руку, продолжая вести за собой. Мог бы и не утруждаться — убегать от него сейчас я точно не собиралась. А через еще мгновение все закончилось — мы как будто вынырнули из мира, затянутого розовой мглой, и оказались в нормальном пространстве.

Прямо перед нами возвышались огромные, наполовину приоткрытые, каменные створки ворот. В них, в шахматном порядке, стояло четверо высоченных, обвешанных оружием, чертанов. То, что это — оружие я не сомневалась, правда идентифицировать его ни за что бы не смогла, за одним исключением — на груди у каждого висели перевязи с ножнами, в которых, похоже, находилось нечто вроде шпаг. Доспехи походили не на средневековое железо, а на высокотехнологичную персональную защиту. Судя по движениям стражников, броня совершенно не обременяла своих носителей, наоборот, пластично облегала их, послушно сгибаясь при необходимости.

Один из преградивших нам путь шагнул вперед, приподнял защитный щеток шлема, до тех пор скрывавший его лицо, присмотрелся, и, с совершенно неподобающей такому громиле неуверенностью, спросил:

— Ар Дарьян?

Мой спутник радостно заухмылялся и тоже шагнул вперед, охватывая предплечье выступившего к нам стражника правой рукой.

— Самирон, ты ли это? — воскликнул он, с совершенной очевидностью находясь в полном восторге от встречи.

Тот, кого назвали Самироном, воссиял как восходящее солнце и, растеряв остатки нерешительности, шагнул еще ближе, прижимая ар Лиана к себе свободной рукой.

— Дядя! — взревел стражник, и только теперь, разглядев его лицо, я поняла, что эта дылда все еще пребывает в счастливом юношеском возрасте. — Где вы столько времени пропадали?

— Почему ты на страже ворот? — тут же деловито ответил вопросом на вопрос мой спутник, быстро выпутываясь из тенёт родственного восторга.

Племянничек понурился и, с досадой крякнув, пояснил:

— Отец поставил в наряд. В наказание.

В чем он провинился, парень пояснять не стал, а судя по решительному виду, с которым он, замолчав, сжал губы, причина эта останется тайной даже на его смертном одре.

Но ар Лиан и не попытался разведать эту тайну.

— Где сейчас твой отец? — тут же переключился он. — Мне срочно нужно его увидеть.

Лицо Самирона тут же выразило одолевшее его удивление и беспокойство:

— Как, прямо так сразу? — спросил он и, увидев, как вернувшийся родственник нетерпеливо и кивнул с предостерегающим видом, тут же продолжил. — Он сейчас у себя в кабинете, но сегодня приемный день, так что...

— Мое дело не терпит отлагательства, — тут же оборвал его ар Лиан и, наконец-то, шагнул в проход, потянув меня за собой.

И вот тут Самирон меня поразил. Он решительно преградил мне путь, ловко выдергивая мою руку из пальцев своего дяди.

— Назовитесь, предъявите документы и разрешение на вход на территорию Великого Дома Арвей.

Похоже, этот поступок заодно потряс и его родственника.

Ар Лиан обернулся, с изумлением взглянул на племянника и напомнил:

— Эта... девушка со мной. Ее пригласил я.

Но Самирон непоколебимо заявил:

— Дядя, порядок посещения нашего Дома изменился. Без официального приглашения, заверенного главой, и документов я эту человечку пропустить не имею права.

И хотя я здорово устала, перенервничала, да и тревога не отпускала из-за невозможности предугадать, что меня ждет в этой странной Арвее, но увидев изумленно вытянувшееся лицо одного из моих похитителей, я, не в силах сдержаться, громко и от всей души расхохоталась. А затем, утирая невольно выступившие на глазах слезы, заявила ар Лиану:

— Ну нет, так и нет. Пойду я тогда, пожалуй.

Глава 8

Ар Лиан побагровел, и, с явным усилием над собой, спокойно произнес:

— Да, ты пойдешь. Только со мной. И только в наш Дом.

Я скептически приподняла бровь, намекая на возвышавшееся передо мной препятствие в виде его бравого племянничка. Постоянно досаждавший мне все это время страх вдруг внезапно исчез, сменившись бесстрашным куражом.

А ар Лиан меж тем продолжил, напряженно всматриваясь мне в лицо:

— Двое арвеев из нашего Дома оплатили твою дорогу сюда... оплатили своею кровью и жизнью.

И весь мой кураж сдулся, перед глазами промелькнули мертвые тела, каждое — с перерезанным горлом. И медленно вытекающая рубиновая кровь, напитывающая добровольно отданной жизненной силой начертанную на холодном тюремном полу пентаграмму.

Правда, внутренний голос тут же возмутился — я же никого об этом не просила! Да мне их самопожертвование наоборот — навредило! Останься я на Таире — и никаких бы проблем у меня сейчас не было. Ну, или почти никаких проблем. А теперь...

Поэтому я независимо распрямила плечи и уверенно взглянула в лицо старающегося пристыдить меня чертана:

— Мне их очень жаль, но это был их выбор. Я никого не упрашивала вытаскивать меня из тюрьмы.

Лицо Самирона удивленно вытянулось:

— Дядя, ты похитил эту... девушку из тюрьмы? — выпалил он. — Но зачем кто-то из наших пожертвовал собой ради свободы какой-то человечки?!

Набиравший было обороты праведный гнев ар Лиан оказался прерван в самом начале. Чертан глубоко вздохнул, уголки губ устало опустились, даже рожки, казалось, поникли. Затем его рот горько скривился, и мой похититель, неверующе покачав головой, обронил негромким голосом:

— Не удивительно, что мой брат поставил тебя на ворота. Как был тугодум, так и остался. Мне жаль, я надеялся, что ты действительно повзрослел и поумнел.

Самирон поджал губы и, принимая до невозможности официальный вид, оскорбленно отступил на несколько шагов назад присоединяясь к стоявшим в нескольких метрах от него тройки сопровождавших его воинов.

— Aр Лиан Дарьян, ты в праве войти в свой Дом. Но она, — он ткнул угрожающе согнутым

пальцем в мою сторону, — войдет только после разрешения главы Великого Дома Арвей.

И любящий племянничек, торжествующе сверкнув глазами, замер в воинственной позе, тут же повторенной остальными тремя стражами.

Я напряглась, изо всех сил стараясь не начать улыбаться — кажется, мое присутствие постоянно всячески усложняет жизнь любезнейшему господину Дарьяну.

— Щенок, — в сердцах, но при этом неожиданно тихо, процедил сквозь зубы ар Лиан, видимо стараясь не осложнить ситуацию еще больше. — Слепой глупый кутёнок.

Он повернулся ко мне, ухватился за мой локоть и, не теряя больше времени на попытку торжественно ввести меня на символический порог Великого Дома Арвей, просто потянул меня в мгновенно возникший перед нами туманный проход. Уже погружаясь в затянутый пеленой переход, я услышала за спиной приближающийся топот бегущих к нам стражей ворот, но еще миг — и все звуки исчезли, а потом вновь появились. Приглушенный свет сменил зябкую серость портала.

Я огляделась — мы вышли в просторное, скудно обставленное, помещение. Интересно, почему нельзя было сразу сюда портануться?

Aр Лиан отпустил мою руку и извиняющемся тоном произнес:

— Прошу прощение за недоразумение. Но я не мог объявить, кто ты, сама видела — слишком много посторонних ушей.

Я недоумевающе посмотрела на чертана — то он в восторге от моей скромной личности и от того, что я могу оказаться полезной его Дому, — во всяком случае, я именно так проинтерпретировала его предыдущие высказывания. То он не хочет, чтобы обо мне знали члены его же дома. Чем дальше, тем все страннее. Не очень-то мне хочется быть камнем преткновения в каких-то чертанских политических игрищах. А ар Лиан, не подозревая о моих печальных размышлениях, меж тем продолжал приветственную речь:

— Сейчас устрою тебя, отдохнёшь, а затем я наконец-то представлю тебя главе нашего Дома.

— Вашего Дома, — въедливо поправила я его.

Aр Лиан удивленно уставился на меня.

— Ты — вея нашего Дома, — очень понятно разъяснил мне чертан. — А если ты все еще сомневаешься, дождись встречи с моим братом.

— Как давно вас не было на Арвее, ар Лиан? -неожиданно даже для самой себя спросила я.

Но гостеприимный похититель уже не слышал меня — что-то негромко проговаривая себе под нос, он отошел к стене, поводил по ней руками, и через пару секунд поверхность стала преображаться, формируясь в дверь.

— Прошу, — широким жестом указал на образовавшийся проход чертан.

Я осторожно последовала за ним и через три шага оказалась в скромно обставленной, явно нежилой и серьезно пропылившейся комнате. Вернее, спальне, судя по неширокой кровати, четко поделившей помещение пополам. Окно в боковой стене оказалось задернутым тяжелой парчовой шторой с позолотой, выглядевшей диссонансом по сравнению с остальной небогатой обстановкой.

Ар Лиан задержался на пороге, расстроенно огляделся, невнятно пробормотал нечто вроде 'Даже вот так!', затем вздернул подбородок, рожки его надменно вытянулись вверх, а на лицо опустилась искусная маска невозмутимости. Интересно... очень интересно. Похоже, домашний прием-то не совсем тот, на который чертан рассчитывал. Хотелось бы знать, чем это грозит мне?

Арвеец меж тем сотворил пару элегантных пассов руками, по комнате пронесся запах озона, и я восхищенно выдохнула:

— Научите, ар Лиан?

Спаленка — чистая, с посвежевшими тканям и наполненная легким цитрусовым запахом, предстала в совершенно новом виде.

Чертан только удивленно кивнул:

— Все время забываю, что до недавнего времени ты жила в безмагическом мире.

Не, но откуда он все это обо мне знает? Но сейчас есть вопросы поважнее:

— Насколько тут безопасно находится?

Я испытывающее вглядывалась в лицо мужчины, старательно ловя малейшие перемены, но его выражение осталось непроницаемо невозмутимым.

— Вея, — убедительно глядя мне в глаза, ар Лиан взял мои руки в свои и легонько их пожал, видимо пытаясь донести до меня свою искренность, — верь мне, как только мой владетельный брат узнает, кто ты, наш Дом станет той гаванью, которая укроет тебя от любого шторма.

Прозвучало это очень поэтично, но вот уверенности мне это не прибавило. Очевидно, чертан разглядел, что его патетичное высказывание не развеяло моих сомнений. Он отступил на шаг, прижал ладонь к груди и торжественно произнес:

— Клянусь своими рогами!

Не знаю, чего мне стоило удержаться и не разразиться истеричным хохотом. Я резко выдохнула и мудро склонила голову, прежде чем предательская ухмылка вылезла на всеобщее обозрение. Не время портить отношения!

'Интересно, а хвостом эти чертаны в каких случаях клянутся?' — промелькнуло в голове, а вслух же я выдала только слегка придушенное 'Спасибо!'

Ар Лиан серьезно кивнул, видимо все еще пребывая в тенетах возвышенности прозвучавшего обещания.

— Вея, сейчас я оставлю тебя, мой брат должен узнать о твоем прибытии без промедления. Ничего не опасайся, в эти покои никто не войдет.

Ар Лиан еще раз осмотрел комнатёнку, с моей точки зрения на покои слегка недотягивающую, потом сокрушенно добавил:

— Я приглашу тебя перекусить, как только вернусь от главы Дома.

Чертан ободряюще улыбнулся и исчез за дверью, не забыв, впрочем, ее плотно прикрыть. Я тут же подбежала, подергала ручку, но все — как я и думала, — дверь оказалась заперта.

Ага, видимо, для моей же безопасности. Выглянула в окно, с удивлением поняла, что оно выходит на террасу, увитую зеленью настолько густо, что не было возможности разглядеть что-либо за ее пределами.

Можно, конечно, вылезти через окно и осмотреться, но пока что решила послушаться ар Лиана и затаиться — сдается мне, что сей господин и сам не так уж уверен в положительном исходе своего разговора с братом.

Погруженная в невеселые думы, я незаметно задремала, очнувшись только когда кто-то осторожно потряс меня за плечо. Ар Лиан, увидев, что я проснулась, отступил на шаг, открывая мне обзор на другого чертана. Незнакомец с искренним любопытством рассматривал меня, не произнеся при этом ни слова. Потом вопросительно перевел взгляд на ар Лиана:

— Человечка?

— Брат, позволь представить тебе вею нашего Великого Дома Арвей, — торжество в голосе ар Лиана так звенело, а сам чертан выглядел столь триумфально, что поневоле верилось -происходит нечто из ряда вон выходящее.

Догадавшись, кто почтил меня своим присутствием, я поспешно поднялась на ноги и замерла, не зная, что делать дальше.

Глава Дома Арвей выглядел старше ар Лиана, вернее, не столько старше, сколько производил впечатление более матерого, зрелого и сильного мужчины. Он изучающе смотрел на меня, при этом мне показалось, что его любопытство было сильно сдобрено скептицизмом.

— Здравствуйте, — поздоровалась с ним, на всякий случай улыбнувшись поприветливее.

Старший братец чертана все так же молча продолжал меня разглядывать, потом, не отвечая мне, обратился к ар Лиану:

— И ты сам видел, как эта человечка обращается в крылатую вею?

Ар Лиан слегка недоумевающе кивнул, потом предложил:

— Мы можем попросить вею Алю, уверен — она не откажет осчастливить нас своим крылатым ликом!

Я уже собралась напомнить, что оборот может и не даться мне без помощи и подготовки, но тут глава Дома быстро поднял руку в жесте отрицания:

— Не нужно, конечно же, я тебе полностью верю. Раз ты видел ее второй облик, значит — он существует. Но, Ли, ее первый облик — человеческий и родилась она человечкой. Разве ты не понимаешь? Она же полукровка! Ты же знаешь — ни одна из наших вей никогда не смешивали кровь. А единственный раз, когда это случилось — все закончилось войной.

Ар Лиан тяжело вздохнул.

— Ториус, она с той планеты, с Риаты. Они называют ее Земля.

Брат Лиана буквально пригвоздил младшенького пудовым взглядом. Давление чувствовалось на физическом уровне, и происходящее начинало мне нравится все меньше.

— Значит, даже так. Потомок?

— Потомок, — серьезно подтвердил ар Лиан, а я потеряла нить разговора, но переспрашивать и просить разъяснений мне совершенно в этот момент не хотелось.

— У тебя есть драконий облик? — вдруг обратился ко мне этот Ториус, впервые задавая вопрос непосредственно мне.

Я заколебалась, но, как выяснилось, моя тайна оказалась секретом полишинеля.

— У нее три ипостаси, — тут же ответил мой похититель, — одна из них — драконья. Брат, она оборачивается серебряным драконом.

Я только глубоко вдохнула, стараясь не разразиться недоуменными вопросами. Но откуда?! Откуда он мог узнать?

Глава Дома плотно сжал губы, как будто стараясь удержать неуместное восклицание.

— Вот как. Серебреный дракон. Ну что же, по крайней мере, родовая линия однозначна. Но все равно не ясно, почему драконы ее отпустили. Они же не могли не видеть, что она — не арвейка. Вернее, не только — арвейка.

— Я тебе говорил — они надели на нее запирающий браслет, — напомнил ар Лиан.

— Все равно — странно. Неужели не помнят? Или решили вытравить неудобные напоминания в зародыше? -задумчиво спросил Ториус.

И я задумалась вместе с ним. Это что — представление такое? Чтобы поселить во мне сомнения насчет драконов и их мотивов? Или я — полный параноик, а все, что говорят эти двое — искренние размышления вслух?

Как понять? Но ведь Никин муж не посмел бы целенаправленно мне вредить, ведь так? Сомнения неприятно заворочались в душе, холодным комом опустились в желудок, вызывая тошноту. Я непроизвольно сглотнула, стараясь взять расшалившиеся эмоции под контроль, и вслушаться в то, что говорит мне Ториус, продолжавший старательно избегать обращения 'вея'.

— Устраивайся, отдыхай, я тебя призову у себе завтра, — поворачиваясь на выход, повелел не слишком приветливый глава Дома ар Лиана. — Брат, проводи меня.

Оба чертана покинули комнату, а я уже с совершенно другим прицелом принялась разглядывать террасу за окном. Не пора ли, нам, уважаемая Алевтина, прорабатывать пути отступления? Может оказаться, что нам очень скоро придется покинуть сей Великий Дом. Как-то впечатления, что мне тут рады, у меня не создалось. И это после всех утверждения ар Лиана, после того, как двое из его людей пожертвовали собой, после...

Стоп. Это мне сказали, что те двое пожертвовали собой ради моей свободы. А на самом деле все могло быть совершенно иначе. Нужна информация — и желательно от незаинтересованных лиц. Пока я в полной информационной изоляции, из которой надо срочно выбираться.

Ар Лиан так в тот день меня больше и не навестил. Зато на небольшом овальном столике, удобно стоявшим рядом с креслом у окна, ближе к вечеру появился поднос с едой и литровым кувшином с великолепным, чуть кисловатым, морсом.

Перекусив и неспешно попивая напиток, я пыталась проанализировать происходящее со мной. Больше всего хотелось нырнуть под одеяло и забыться во сне, чтобы хоть на время не испытывать тревожной неуверенности о собственном будущем.

Глава 9

Утро началось с того, что ко мне в комнату вошла незнакомая чертанка, скромно одетая в простое платье-рубашку, мягкими складками ниспадавшим вниз и достигавшим середины икры женщины. Ну, по крайней мере — не в корсете и кринолине, уже хорошо.

— Вар Ториус велел подготовить тебя к аудиенции, — пояснила она мне даже не поздоровавшись.

Стопка белья и одежды перекочевала из ее рук мне на кровать, аккомпанируемое пожеланием не нежиться в постели, а подниматься и приводить себя в порядок. На этом чертанка посчитала свою миссию оконченной и поспешила покинуть комнату.

Я хмыкнула — слуги всегда хорошо чувствуют куда ветер дует в головах их господ. Видно, направление этого ветра не слишком благоприятно для меня.

По-моему, так вар Ториус, который от варана отличается только двумя буквами, решил, что непонятные человекообразные веи пользы в хозяйстве не принесут, а вот дополнительные ненужные хлопоты создать могут с легкостью. Как бы узнать, сколько времени прошло с тех пор, как ар Лиан последний раз навещал родной кров? Полное впечатление, что он плохо ориентируется в современных реалиях.

Вот — вспомни черта, и чертан тут как тут: в дверном проеме появился герой моих размышлений. На этот раз ар Лиан выглядел слегка озабоченным — похоже, в его рогатую голову, наконец, пробилось адекватное отражение местной реальности: все не так радужно, как ему мнилось и, вполне вероятно, его драгоценному призу в моем лице тут не так уж и рады.

Я уже стала серьезно задумываться, что бежать придется без предварительной подготовки, хотя Бог знает, как мне этого не хотелось. Надежда, что удастся оглядеться, разузнать побольше и научиться строить порталы меня все же до конца еще не оставила. Да и, совсем уж честно, — мне неимоверно сильно хотелось побольше узнать про мою рогато-крылатую ипостась. А где, если не здесь?

— Вея, Глава Дома готов тебя принять, — провозгласил ар Лиан, предлагая мне опереться на его руку.

Ну что же, Бог не выдаст, чертан не съест.

Путь наш пролегал по совершенно пустым анфиладам, в большинстве своем обитым синими и серебряными парчовыми тканями. Красиво. Но где скрывается все население сего Великого Дома?

Мы шли минут десять, гулкое эхо тянулось за нами рассыпчатым шлейфом, окутывая меня тревожным стаккато неопределенности. Наконец, ар Лиан повернул за угол и перед нами предстали первые на сегодняшний день чертаны, несшие стражу перед массивными дверями. Будь мы на Земле, сказала бы, что — из мореного дуба. Такие же неколебимо мощные и вечные.

Охрана окинула нас внимательным взглядом, и ничего не предприняв, продолжила торжественно нести службу, а ар Лиан, не мешкая, толкнул дверь, приглашая меня за собой.

Кабинет главы Дома не поразил меня ничем особенным — несколько кресел вокруг массивного стола, под стать входным дверям. Полки по одной из стен помещения, простиравшиеся под самый потолок, оказались довольно плотно заставлены книгами вперемешку с разнообразными по толщине и размеру папками, тубусами и разноцветными кристаллами, похожими на Таирские кристаллы памяти.

Сам вар Ториус Дарьян расслабленно восседал в слегка отодвинутом от письменного стола кресла, не продемонстрировав даже намека на вежливое приветствие.

Арвеец окинул нас цепким взглядом светло-зеленых глаз, совершенно не похожих на яркую зелень ар Лиана, и молча повел рукой, предлагая нам расположиться напротив него.

Устроившись в обитом мягкой толстой тканью кресле, я как можно спокойнее произнесла:

— Добрый день!

Вежливость еще никому не вредила, ведь правда?

— Правильно говорить, светлого дня, — невозмутимо поправил меня Ториус. Он задумчиво рассматривал меня, как дрессировщик — какую-то редкую зверушку, которую ему предстояло толи хорошенько выдрессировать, толи привести к покорности простейшим методом кнута. Мне этот взгляд определенно не понравился. Все-таки после восторженных речей ар Лиана я готовилась к другому приему. Конечно, встреча накануне эти ожидания не подтвердила, но надежда на лучшее все же меня не оставляла. А вот теперь — почти покинула. То, что мне тут совершенно не рады, сомнению не подлежало.

Ториус уже открыл было рот, чтобы, несомненно, одарить меня очередным перлом мудрости, но дверь неожиданно распахнулась и в кабинет буквально влетела молодая арвейка. Струящиеся пастельно-розовые одеяния подчеркивали неплохую фигуру девушки, расшитый золотом шарф, накинутый на маленькие рожки, развивался в воздухе, подчеркивая стремительность ее перемещения.

Не обращая внимания на посетителей, то есть меня и ар Лиана, арвейка подлетела к Ториусу и торжествующе водрузила перед ним свернутый трубочкой лист пергамента.

— Из дворца, отец! — воскликнула она. — Из дворца! Открой же скорее — наверняка, это приглашение на бал в честь второго совершеннолетия наследного принца. На тот самый бал! — не умолкая, трещала девица. Разве что руки еще не принялась заламывать. А нет, все-таки принялась. Я подавила ухмылку и искоса бросила взгляд на ар Лиана. Тот зачарованно смотрел на чертанку, потом не выдержал, подскочил с места и взволнованно произнес:

-Литта?

Выражение лица Ториуса почти совсем не изменилось, но я отчетливо поняла, что развитие событий ему совершенно не нравится. А ар Лиан расплылся в широченной улыбки и с неимоверным теплом в голосе повторил:

— Литта, малышка, неужели это ты?

Малышка Литта, только сейчас выпавшая из экстаза, вызванного приглашением на бал, недоуменно нахмурила аккуратные бровки, наконец-то осознав, что отец в кабинете не один. А может, просто удивлённая, что кто-то посмел прервать ее монолог.

— Маленькая моя, неужели ты не узнаешь своего дядю Ана?!

Арвейка пораженно вглядывалась в чертана, потом недоверчиво покосилась на отца. Тот улыбнулся и подтверждающее кивнул. И тут девица меня удивила — она радостно завизжала и бросилась на шею ар Лиану.

— Когда ты вернулся? Почему мне никто не сказал? Как тебе удалось вернуться? Я так рада! — непрерывным потоком лилось из чертанки, продолжавшей обниматься с ар Лианом. Видимо, отношения дяди и племянницы действительно были теплыми. Но если она его помнит, а ар Лиан сказал, что он был на Земле... Я задумалась. Если он был заточен с другими чертанами на Земле, то сколько же лет этой Литте? Или я что-то неправильно поняла, и ар Лиан провел на Земле совсем немного времени? Но как он оказался в силах вторжения на Таир? История становилась все запутаннее.

— Когда ты вернулся? — донесся до меня последний вопрос Литты, и я оторвалась от размышлений.

— Только вчера, маленькая моя, — ар Лиан с нежностью провел рукой по щеке девушки и добавил, — какая же ты красавица! Наверное, отцу отбоя нет от претендентов на твою руку?

Литта радостно рассмеялась, а потом красноречиво кивнула, тут же добавив:

— Но мне нужен только один — наш кронпринц! У отца уже даже есть предварительные договоренности с императорской семьей. В конце концов, Великих Домов всего три!

Ар Лиан на минуту замер, удивленно уставившись на брата, а тот только раздосадовано опустил уголки рта. Так, что-то я тут явно не догоняю, почему мой похититель столь ошарашен этим заявлением? Ар Лиан меж тем, перестав тискать свою любимую племянницу, оглянулся на меня, затем повернулся к брату:

— Тор! Теперь же в нашем Доме появилась ве...

— Великолепная возможность породниться с императорской семьей, — поспешно перебил его Ториус. — Дорогая, — обернулся он к дочери, — оставь нас ненадолго, скоро мы с твоим дядей присоединимся к вам в Зеленой гостиной. Передай своей матери, чтобы та велела позвать Самирона.

Ториус притянул к себе дочь, ласково поцеловал ее в лоб и повелительно указал на дверь.

Литта послушно кивнула и, поцеловав на прощание своего дядю, удалилась, по дороге безразлично мазнув по мне незаинтересованным взглядом.

Да, да, я уже поняла: для чертанов человечки — пустое место.

Ар Лиан проводил племянницу обожающим взглядом и вновь опустился в кресло.

Едва дверь за Литтой закрылась, ар Лиан требовательно уставился в глаза брата:

— Что происходит? Почему ты скрываешь, что моя спутница — вея нашего Дома?

Я невольно вытянула вперед шею, стараясь не пропустить ни малейшего изменения в выражении лица хозяина кабинета. Но Ториус великолепно владел собой. Он спокойно откинулся на спинку кресла и невозмутимо ответил:

— То, что она — вея, известно лишь с твоих слов. Да и ипостась ее ты видел только в тюрьме, ведь правда?

Ар Лиан растерянно кивнул, явно не понимая, к чему ведет его брат.

— Темное помещение, измученные тяжелыми травмами и длительным заключением арвейцы, возможно, попавшие под магическое воздействие пленивших вас драконов... Ты ведь просто мог и ошибиться, брат.

— Что? — потрясенно пробормотал ар Лиан. Зажмурился на мгновение, губы его сложились в упрямую жесткую линию, и через мгновение передо мной сидел не добродушный и улыбчивый мужчина, но суровый и жесткий дьявол во плоти — рога выгнулись вперед, словно готовые пронзить любого, осмелившегося приблизиться к чертану, глаза загорелись красноватыми всполохами, а напряжённо вцепившиеся в подлокотники руки украсились вмиг удлинившимися черными когтями. Мамочка родная, вот это трансформация!

— Я почуял ее, я держал ее в своих руках, я ощутил зов ее крови, — чуть ли не рыча отчеканил ар Лиан. — Кому как не мне понять, кто она? Но если у тебя, Глава, есть сомнения в здравости моих суждений — их ведь так легко разрешить.

Ар Лиан повернулся ко мне и с преувеличенной любезностью попросил:

— Обернись в свою истинную ипостась, вея. Я помогу.

Я согласно кивнула и попыталась сосредоточиться, но в этот миг Ториус повелительно выкрикнул:

— Стоп! Никаких превращений! — и неожиданно бросил в меня неизвестным заклинанием. Я даже увернуться не успела — совершенно ничего подобного не ожидала. Меня тут же словно заморозило — даже моргнуть не получалось.

— Зачем?! — раздался сбоку от меня потрясенный голос ар Лиана. — Ты поднял руку на вею нашего Дома! Что ты творишь, брат?

А кабинет меж тем наполнился лязгом оружия и брони, меня словно репку выдернули из кресла и, как оловянного болванчика, понесли на выход, подхватив под обе руки. В какой-то момент я оказалась лицом к ар Лиана. Над ним возвышалось двое вооруженных стражников, не давая чертану выбраться из кресла. Ар Лиан только яростно сверкал глазами, провожая меня отчаянным взглядом. Меня уже выносили из комнаты, когда вслед донеслось:

— Ли, не тревожься — проверим мы твою человечку, просто сейчас не до нее. Нам надо все детально обговорить, а она пусть пока отдохнет, да и знать о ней сейчас никому не надо. Не пройдет и...

Тут дверь за нами захлопнулась, обрывая разговор.

Состояние мое уверенно приближалось к полной панике, когда хочется орать, швыряться тяжёлыми предметами и одновременно плакать навзрыд. Меня протащили по нескольким извилистым коридорчикам, явно предназначавшимся для прислуги, потом вынесли на лестницу, спиралью пронзающую пролёт, и, вполне предсказуемо, поволокли вниз.

Все закончилась в каком-то полуподвальном помещении, усыпанном соломой. Меня небрежно усадили на сбитую из досок низенькую скамью, спустя минуту кто-то из стражи бросил мне на этот убогий топчан сверток, а на маленький колченогий табурет передо мной водрузили кружку, видимо — с водой.

Я все так и не могла пошевелиться, глаза, словно присыпанные песком из-за невозможности моргнуть, начинали зверски чесаться и мутнеть, потом вдруг прояснились и я поняла, что непроизвольно плачу.

Последний выходящий стражник оглянулся на меня и, видимо, в порыве немыслимого сострадания, умостил на табурет фонарь со светившимися внутри кристаллами. Потом грохнули засовы, стихли шаги за дверью, и я осталась одна. Не знаю, сколько я так просидела, не в состоянии пошевелиться, но, наконец, почувствовала, как закололи иголочки в пальцах рук, потом — ног, а затем, как-то разом, заклинание заморозки отпустило, и я в отчаянии съежилась на голых досках и зажмурила глаза, пытаясь успокоиться и придумать, что делать. В конце концов, я хоть и не слишком обученный, но маг!

Прошло пару часов и мое тело почти восстановилось. С болезненным покряхтываем я пыталась проделать некое подобие гимнастической разминки, чтобы удостовериться в работоспособности всех конечностей. Потом посидела на топчане, затем полежала, после мне захотелось в туалет и тут я поняла страшное — в углу нашлась вырытая яма, прикрытая деревянной доской, но никакой защиты от возможных наблюдателей не было вообще! Пришлось дожидаться, пока не пропадут последние лучи света, падавшие из подслеповатого окна, притулившегося под самым потолком. Есть мне так и не принесли.

Голодная и измученная неизвестностью, я провалилась в сон, но скоро пришлось встать и приняться за приседания — ночью в камеры стало безумно холодно, а выданное мне тоненькое одеяло совершенно не грело. А самое ужасное — магия почему-то не отзывалась.

Когда в оконце появились проблески света, я настолько ненавидела Ториуса, что, вышагивая по периметру камеры и осыпая его самыми мерзкими оскорблениями, приходившими в голову, я поклялась страшно отомстить ему. Если ар Лиан надеялся на мое доброе расположение к Дому Арвей, то ничего этого не будет — его старший братец об этом позаботился. Но чтобы мстить, нужно для начала выжить, а значит — разобраться, что же происходит вокруг меня. Главное, Ториус не производил впечатление идиота. Зная, что я какая-то мифически важная для их дома вея, и обращаясь со мной так по-свински, он не мог не понимать, что хороших чувств у меня это не вызовет. Значит, уверен, что я не смогу причинить вред. Но как? Убежден, что сможет переубедить ар Лиана? Попытается дозаказать, что ар Лиан ошибся, и я отнюдь не великая вея? Или... Что должно следовать за 'или', мне не хотелось произносить даже мысленно. Но — увы— пришлось, ведь это наиболее вероятный исход: нет тела — нет дела. Нет ненужной ему веи — нет и проблем.

Почему я так важна для ар Лиана и так мешаю его брату? Ничто не препятствовало моим размышлениям в течение следующих трех суток. Не считать же помехой тот единственный раз в день, когда мне приносили кусок хлеба и кувшин воды. С каждым часом мои желание хоть как-нибудь покарать Ториуса все увеличивалось. И мне жутко не нравилась реальность, в которой у него — вся власть, а я — беззащитная заключенная, отрезанная даже от той небольшой магической силы, что начала появляться у меня на Таире.

К вечеру третьего дня, напившись под завязку воды в попытке придавить грызущий внутренности голод, я расслаблялась на жестких досках, пытаясь медитировать и представляя себя на солнечном берегу Черного моря. Уже почти достигнув той стадии, когда реальность поплыла, а кожа начинает чувствовать ласковое тепло от нежных лучей далекого земного светила, я осознала, что это ощущение стало более чем осязаемым. Мало того — почти обжигающим. Я изумленно раскрыла глаза. На дальней стене камеры яркими концентрическими кругами горели неизвестные мне руны, и световой луч от одной из них падал на мое обнаженное предплечье, вызывая чувство жжения.

Осторожно поднялась и приблизилась к горевшим знакам, собираясь рассмотреть их поближе. Может, это какой-нибудь вход в тайный туннель и все, что требуется — сказать 'друг' и откроется проход? Хмыкнув себе под нос, так и поступила — все равно руны читать не умею.

— Друг!

— Friend!

— Amigo!

— Freund!

На этом мой полилингвизм закончился. Подурачившись еще немного, принялась вспоминать источник — какое же слово открывало врата Мории у Толкиена? Так и не вспомнив, перестала заниматься ерундой, принявшись размышлять. Что означают эти руны? Почему они загорелись именно теперь? Единственное отличие от предыдущих ночей — сейчас на стену падает свет от местной луны, а в предыдущие ночи было темно, хоть глаз выколи. Загадка, конечно, интересная, но, кроме приятного света и тепла, мне эта иллюминация ничего не дает.

Подошла к стене, с легкой опаской потрогала светящиеся символы. Ничего. Решив относиться к ним как к компьютерному интерфейсу, положила на центральный круг ладони, притворяясь, что передвигаю один из иероглифов как иконки на сенсорном экране. Честное слово, даже не ожидала, что сработает! От центрального круга отделился один из символов, похожий на дыню, и вопросительно замигал. И что дальше делать? Ткнула в него пальцем — он продолжает мигать. Типа — введите пароль. Зараза. Пароль мне ни в жизни не угадать — символов-то я не знаю. Задвинула иероглиф на прежнее место и принялась искать хоть что-то знакомое. И ведь нашла! В самом крайнем круге один из значков напоминал человечка с рогами и крылышками. Вот если на меня в арвейской ипостаси нарисовать карикатуру — то один в один будет. Нажала. Та, как и первая руна, замигала.

В следующие часа два чего только я не делала — обводила человечка пальцем, говорила 'я -вея!', дула на нее, пыталась воздействовать магией — но она так и не отзывалась. А потом свет местной луны начал тускнеть и вслед за ним стали блекнуть и символы. Кажется, я проворонила свой шанс.

Я опустилась на корточки и грустно прошептала: 'Мы с тобой одной крови, ты и я...'

Вот ведь, уже даже детские мультики вспомнила. Стоп, — а ведь кровь — это идея. Те чертаны, что перенесли нас из драконьей тюрьмы как раз...

Не додумывая до конца, в отчаянии, что знаки продолжают угасать, я с силой чиркнула ребром ладони по шершавым камням стены, выдавила из возникшей царапины несколько капель крови и мазанула по символу. Ничего. Он продолжал мерцать как ни в чем ни бывало. Руки опустились. И уже больше из-за привычки всегда доводить все до логического конца, я выдавила еще несколько капель из ранки и обвела символ по контуру.

Тот на мгновение замер, а потом принялся стремительно увеличиваться в размерах, формируя... Что это такое?

В центре камеры переливалось нечто, сильно похожее на портал. Я на мгновение замерла. Страшно ведь — а вдруг я ошибаюсь? Но взглянула на продолжавшие тускнеть иероглифы и решилась. Шаг, легкий туман вокруг, еще шаг, и я в точно таком же полуподвальном пустом помещении, как и только что покинутое мною. Так это что — просто переход из одной замковой комнаты в другую?

И что дальше? Как отсюда выбираться? Уж не глупость ли я совершила? В камере мне хоть воду и хлеб приносили! Обошла комнату по периметру, придерживаясь рукой за стены. Нащупала дверь, но — кто бы сомневался — она оказалась заперта. Магия все так же вне доступа. Думай, Алевтина, думай!

Расковыряла подсохшую корочку на ладони и кровью начертила на стене все тот же символ. Ничего не произошло.

— Дурацкий Дом, — выругалась сквозь зубы и пнула стену ногой. Не помогло — только больно себе сделала. Пришлось сесть на пол и растирать ушибленное место. Каменная кладка за спиной неожиданно оказалась тёплой и упругой. Пол, на удивление, попу не морозил, и сидеть на нем было вполне удобно. Напряжение спадало, сменяясь усталой решимостью — как бы то ни было, но выход я все равно найду. Вот дождусь утра и найду.

Я постаралась успокоиться, позволяя телу расслабиться. Взбудораженные мысли постепенно утихали, лениво перескакивали с одного события на другое, но уже не клубились в яростном водовороте. Я, наверное, задремала, потому что погрузилась в приветливый и нежный мир тепла и уюта — исключительно на уровне ощущений. В моем личном пространстве никого не было, но вот ведь странность — я точно ощущала направленные на меня доброжелательность, заинтересованность и одобрение. Никто не сказал ни слова, но неоспоримое осознание, что кто-то испытывает ко мне все возрастающую симпатию, никуда не уходило. Все еще находясь в приятной полудреме, я почувствовала, как мои губы непроизвольно расплываются в приветливой улыбке. Кто бы ты ни был — спасибо тебе за это. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я так искренне кому-либо улыбалась. Меня продолжало качать в мягких объятиях сна, успокаивая, убаюкивая и даря чувство безопасности.

Глава 10

— Вея, просыпайся! — кто-то осторожно тряс меня за плечо.

Разлепив глаза, я недоуменно рассматривала главного виновника всех моих нынешних бедствий. Ар Лиан выглядел совершенно довольным жизнью. Глаза рогатенького возбужденно горели, на лице — восторг, в руках — сверток бордовой парчи. Неужели он добился, чтобы меня отсюда выпустили? Хотя, откуда — отсюда? Где это я?

Прежде чем ответить на приветственный возглас ар Лиана, приподнялась, упершись на локоть и быстро осмотрелась. Оказалось, что я непонятным образом перенеслась обратно — в свою прежнюю камеру. Я лежала на деревянном топчанчике, на котором вчера пыталась медитировать, укрытая все тем же куцым одеялком. Присмотрелась к стене напротив — там не виднелось ни единого символа. Но хотя бы след от моего кровавого рисунка должен же остаться! Я, потрясенная и не верящая в происходящее, совершенно невежливо проигнорировав ар Лиана, подскочила с лежака и бросилась к стене. Ничего. Тут меня осенило — уж рана-то на руке так быстро же не заживет! Но внимательный осмотр ладоней только еще больше озадачил и встревожил — на них не оказалось ни следа от ранки или царапины.

— Меня что, вчера опоили? — требовательно спросила ар Лиана, в ужасе понимая, что все вчерашние приключения мне, похоже, просто привиделись.

А чертан — черт его побери! — только радостно улыбнулся в ответ:

— Опоили? Ну что ты, вея! Нет — вчера наш Дом принял тебя.

Я молча смотрела на арвейца, потом до меня все-таки дошло.

— Хорошо, что вару Ториусу потребовалось только несколько дней, а не месяцев, чтобы принять это решение, — сарказм в моем голосе не заметил бы только последний идиот. Ар Лиан им не был.

— Аля, — неожиданно назвав меня по имени, возразил чертан, — ты ошибаешься. Не Ториус — сам Дом принял тебя, признал своей веей. Это и было испытанием. Только истинная вея может услышать свой Дом, может получить доступ к самому сердцу Арвея. Брат нашел этот старинный ритуал, но испытание для каждой веи всегда — свое. Прости, но он не мог тебе о нем рассказать.

Ар Лиан заботливо накинул мне на плечи тяжёлый бордовой плащ и продолжил:

— Я и сам ничего не знал. Ториус не стал меня предупреждать, постарался все сделать так, чтобы получить от тебя естественную реакцию. Так увеличивались шансы, что все пройдет правильно, и Дом признает тебя веей.

С удовольствием кутаясь в теплый плащ, я со все возрастающим удивлением слушала ар Лиана. Он сам-то во все это верит? Хотя... если вчерашние галлюцинации — это моя инициация Домом, тогда понятно, почему нет никаких следов на руках. Все происходило у меня в голове. Это что же, значит сам Дом — живой? Но ведь ар Лиан никогда не упоминал ни о каких ритуалах. Говорил, что главные доказательства — моя ипостась и кровь, которую он чувствует. Откуда же его братец выкопал этот ритуал?

Но спросила я совсем о другом:

— Понятно. А как дела в большом мире? Вар Ториусу удалось заключить помолвку дочери с принцем?

Ар Лиан на мгновение замялся, а потом утвердительно кивнул головой.

— Моя племянница вне себя от счастья.

Однако. Вот почему мне кажется, что заключение этой помолки, мое заточение сюда, и то, что наше галлюциногенное общение с Домом состоялось только на третий или четвертый день так называемого испытания веи, как-то связаны между собой? Да и ар Лиан явно испытывал смущение, сообщая о свадебном договоре. В чем тут дело?

Ар Лиан подхватил меня под руку и очень аккуратно повел в мою прежнюю комнату.

На этот раз, на мое удивление, нам навстречу начали попадаться обитатели дома. Одни просто окидывали меня любопытными взглядами, другие даже пытались приветливо улыбнуться, но многие явно еле удерживалось от брезгливой гримасы. Интересно, почему люди в этом обществе воспринимаются с таким пренебрежением?

Моя комната за эти дни приобрела более уютный вид. Даже цветы в вазах расставили.

— Вея, — ар Лиан заботливо усадил меня на появившееся в комнате кресло. — Через пять дней состоится малый ритуал принятия Дома. Что тебе нужно, чтобы подготовиться к церемонии?

— Что значит малый ритуал принятия Дома? И какие обязанности он наложит на меня? — тут же обеспокоилась я. На ар Лиана сердиться почему-то не получалось, но вот в отношении Ториуса мои планы не изменились ни на йоту. А вдруг после этого обряда мне уже не удастся восстановить справедливость? Да и вообще — участвовать в каких-либо ритуалах совершенно не хотелось — никакого доверия к Дому Арвея у меня не было.

— Не надо беспокоится, вея, — видимо догадавшись, что я не в восторге от предстоящих торжеств, поспешил успокоить меня ар Лиан. — Тебя просто официально введут в Дом. Как ты понимаешь, это всего лишь протокольная процедура — ведь сам Дом тебя уже принял.

Я согласно покивала головой, а потом меня осенило:

— Так вы знаете, что случилось прошлой ночью?

— Нет, — отрицательно повел головой чертан, — то, что случилось, — это межу тобой и Домом. Просто он дал нам знать, что установил с тобой связь.

Все страннее и страннее. У Дома что — искусственный интеллект? Или он вообще — разумное существо?

— Дом что — живой?

-Магический одушевленный конструкт, — подтвердил арвеец. И, лукаво улыбнувшись, добавил, — он от тебя в восторге.

Следующие несколько дней протекли в неспешных приготовлениях. Мне даже выделили служанку, приносившую еду, и штук десять новых платьев и туник в комплекте с воздушными шароварообразными штанами. Почему-то приглашать меня за общий стол никто не спешил. Ар Лиан объяснил это тем, что все ждут моего официального введения в Дом. Служанка, Тали, оказалась полукровкой, ее мать была человеком, а не арвейкой, но девушке, как она радостно мне сообщала, здорово повезло — Тали оказалась счастливой обладательницей небольших рожек, задорно топорщившихся у нее на макушке. Самое интересное, что ее родители были счастливо женаты. У Тали имелось двое братьев и старшая сестра.

Увы, но мое общение ограничивалось приходами Тали, появлявшейся у меня три раза в день. Устав от постоянного сидения в комнате и озверевшая от недостатка информации и скуки, на второй день я пренебрегла просьбой ар Лиана и отправилась на разведку, облачившись в самое скромное из принесенных мне одеяний. Накинула на голову легкий полупрозрачный шарфик, вспомнив, как носила свой Литта. Я даже сумела слегка приподнять воздушную материю, создав под ней небольшую магическую сферу. Это очень удачно замаскировало отсутствие рожек — по крайней мере, для не слишком внимательного наблюдателя.

Прикрыв шарфом еще и нижнюю часть лица, я выскользнула из комнаты. Мне не столько хотелось погулять по дому-замку Арвей. Где-то на самом краешке сознания, царила уверенность в собственной безопасности. И каким-то необъяснимым образом, я знала, как найти интересовавшие меня помещения. Похоже, та самая пресловутая связь с Домом? Не удержавшись, провела рукой по гладкой стене коридора и замерла от удивления — под пальцами, как в камере, возникли светящиеся символы. Я даже нашла тот, который в прошлый раз обводила кровью. Благоразумие отговаривало от экспериментов, однако далеко на одной осторожности тут не уедешь. Но крови не потребовалось — едва я сконцентрировала внимание на слегка мерцающем знаке, как он словно взорвался — столь мгновенно увеличившись в размере и превращаясь в туманную дверь. Я поколебалась лишь секунду — а затем решительно шагнула вперед, тут же выйдя из пелены перехода в светлой просторной зале, уставленной стеллажами с голубыми кристаллами. Каждый из них сопровождался табличкой с названием, и я, не без некоторых колебаний, решила, что это — библиотека. Вот! Сам Дом решил, что пора просветить необразованную в местных реалиях вею. Я благодарно коснулась стены, тут же почувствовав невнятные эмоции, напоминающие недоуменное удивление — типа: 'Сама же хотела тут оказаться!'

Однако побродив минут пять среди информационного богатства, с неудовольствием поняла, что толку от этого ноль -где нужная мне информация — не понятно, как активировать эти кристаллы — тоже не ясно. Я было попыталась воздействовать магически на парочку, выбранную методом тыка, но без всякого толку. Сдавшись, решила отложить это на потом и посмотреть, в какую часть дома попала. Выбралась из-за стеллажей, направляясь к выходу и уже почти дойдя до дверей увидела просторную нишу с занимавшим ее длинным столом, за которым сидел молодой арвеец. Судя по всему — смотритель этой библиотеки, вернее — кристаллотеки. Скромная темная одежда без всяких украшений выдавала невысокий статус чертана — все остальные арвейцы, которых я уже видела не отказывали себе в самых разнообразных красочных побрякушках. А у этого и кольцо-то всего одно — простоя печатка на указательном пальце.

Чертан, с закрытыми глазами, сидел перед одним из кристаллов, возвышавшихся перед ним на каменной подставке. Кристалл легонько вспыхивал внутри, как будто в нем неторопливо бился огненный пульс. Вот как они считают информацию с этих носителей! На столе стояло еще несколько подобных подставок и я, не решившись побеспокоить явно занятого чело... то есть — чертана, схватила со стеллажа первый подвернувшийся под руку кристалл, выбрала самый дальний от мужчины считыватель и водрузила на него свою добычу. Села перед подставкой, закрыла глаза, настраиваясь на кристалл и... ничего.

Скосила глаза на соседа — что он делает по-другому, как провел активацию?

Разузнать тайком не получилось — темно-карие, глубоко посаженные глаза незнакомца с интересом разглядывали меня. Мужчина скользнул взглядом по моему головному убору и слегка усмехнулся — попытка скрыть отсутствие рогов его явно позабавила. Да и пусть — я же это делала не потому, что стеснялась своего человеческого происхождения, а просто — чтобы лишнего внимания сразу не привлекать. А этот — вон какой, глаз — как у орла.

— Не ожидал увидеть в Доме Арвей человеческую магиню, — я слегка напряглась, но в улыбке моего соседа по столу не было ни доли пренебрежения. Ему явно просто было интересно и слегка забавно.

— Я тут недавно, — честно призналась, не очень понимая, как себя вести. Удивляться, конечно, нечему — не мог вар Ториус взять и посвятить каждого обитателя Дома в то, кто я такая. Еще не известно, скажет ли он о моем статусе веи вообще — может просто признает членом клана Арвей и все. И ведь, наверняка, объяснит это требованиями безопасности, внутренней политики, да чем угодно. — А вы, то есть, — ты, — я обвела помещение рукой, — тут за порядком следишь?

Молодой арвеец проследил за моей рукой и согласно кивнул: — И тут тоже, в каком-то смысле.

Ага, похоже, бери выше — это не библиотекарь, скорее — из службы охраны.

— Разведка — контрразведка? — с улыбкой, подчеркивавшей, что сказанное — шутка, предположила я.

Мой собеседник снисходительно улыбнулся:

— Узнала?

Я только глаза распахнула. Вот это да — с цель с первого раза! Может, у меня теперь, с принятием ипостасей, интуиция обострится?

— Да нет, — призналась. И не удержалась, — Это же элементарно, Ватсон, — простая дедукция.

Никогда еще мои слова не производили такого ошарашивающего впечатления! Незнакомец аж вперед подался, насмешливость пропала, а в глазах появился настолько живой интерес, что я подвисла на нем, как окунь на рыболовном крючке. Еще и рот столь же глупо приоткрыла — так поразили меня перемены в этом четране.

— Тоже любишь эти истории? — возбужденно блестя глазами воскликнул арвеец. — Впервые встречаю человечку, интересующуюся литературой с Терры.

Терра — это, очевидно, Земля, — сообразила я. Ничего себе — откуда у них тут Конан Дойль-то взялся?

— Люблю, — откликнулась, приятно пораженная столь живой реакцией собеседника. — Не ожидала, что кто-то еще тут это читает.

Чертан согласно кивнул:

— Никто почти и не читает, слишком уж реалии у них там странные, плохо понятные. Иногда с большим трудом догадываешься. Хорошо еще можно спросить у Вернувшихся и у воинов из Терской группы.

Интересно, вернувшиеся — это те, кто на Землю вторгался и там по носу получил? И много они знают, если были во вневременном стазисе? А про Терскую группу я уже слышала мимоходом от ар Лиана, правда так и не знаю — кто это. Чертан же, словно плотину его былой сдержанности смело вздыбившимися волнами внезапного цунами, все продолжал нахваливать концепцию холодного разума.

— Но удивлен. Действительно удивлен, — покачал он головой. — Женщины — существа эмоциональные, и, как таковые, — прямая противоположность логике и чистому разуму. Невероятно, признайся, неужели ты действительно получаешь удовольствие от дедуктивных историй?

— А почему ты считаешь, что женщинам не свойственна логика и холодный ум? — недовольно спросила чересчур оживившегося шовиниста. Неужели все чертаны такие же? Но особенно возражать не тянуло — раз подвернулся случай, надо попытаться установить хорошие отношения с этим поклонником метода дедукции. Мне ведь нужен источник информации, а не приятный собеседник на общие темы.

— А удовольствие — да, признаюсь, — улыбнулась я, — получаю. Кстати, меня Алевтиной зовут. Можно — Аля. А тебя?

Арвеец слегка прищурился и, с почти незаметным удивлением, представился:

— Кордел, — а потом лукаво добавил, — можно — Кори.

Я улыбнулась и решительно спросила:

— Так ты действительно из службы безопасности?

И, увидев подтверждающий кивок, продолжила:

— Тогда ты должен знать, кто пришел в этот дом вместе с братом вашего главы — с ар Лианом.

— С ар Дарьяном? — Кордел задумчиво потер переносицу. — Ты пришла с ар Лианом? Не знал.

Ага, вот тебе и дедукция! Я внимательно посмотрела на симпатягу Кори. Почему служба охраны Дома про меня не знает?

Кори не менее внимательно рассматривал меня, во взгляде появилась легкая настороженность, а потом он, словно что-то сообразив, прищурился и спросил:

— Так ты — магичка с Теры?

— Именно так, — неожиданно прозвучал голос самого ар Лиана, — она не местная, родилась на Тере.

Мягкой поступью ар Лиан Дарьян приблизился к нам, поприветствовав моего соседа по столу очень вежливым полупоклоном.

В совпадения не верилось. Значит, за мной однозначно следят. И, похоже, простой парень Кори не так уж и прост — слишком уж почтительным выглядело приветствие ар Лиана.

— Вот как, — Кордел с любопытством уставился на меня, явно пытаясь сыграть в 'найди три отличия'. — А так сразу и не скажешь.

Я еще не встречала местных человеческих жителей, но то, что они тут есть, сомнений не вызывало, взять одну из горничных-полукровок. Правда, судя по всему, вровень с собой чертаны, по крайней мере — этого Дома, их не ставили.

— Вар Тендраг, позволь представить тебе Алевтину, терскую магиню, которую наш Дом решил принять в свой род, — официальным голосом начал ар Лиан, но Кори нетерпеливым жестом оборвал его, а я слегка вздрогнула и неверяще уставилась на вруна Дарьяна. А где же вея — то, вея — сё? Это, оказывается, они меня решили принять в род, а вовсе не похитили — как ценное сокровище? Может, я их еще об этом и просила и даже умоляла, а? Так, чую, — зря я пребывала в относительной уверенности, что ар Лиан меня в любом случае защитит и не обидит. Нет — уверенность эта, конечно, сильно поколебалась после нескольких дней в камере, но ар Лиан мог искренне верить, что мне это не только не навредит, но и окажется жизненно необходимо. И, главное, желаемый результат это заключение принесло. Но чем дальше — тем слабее верилось, что это заточение действительно было продиктовано какой-то замшелой традицией. И потом, а почему он теперь никому не говорит, что я — вея?

— Такая редкость, а мне никто ничего не сообщил, — попенял Кордел ар Лиану. — И зачем же Дому Арвей понадобилась человечка, пусть и магиня? Насколько я помню, политика Вар Ториуса — абсолютная чистота крови.

Мы оба — Кори и я — уставились на ар Лиана в ожидании ответа. А вот чертан молчал. На несколько секунд его лицо застыло неподвижной маской, а потом он с явной неохотой разлепил губы и произнес:

— Это — решение главы Дома Арвей.

Кори кивнул, как будто и не ожидал иного ответа, а я с досадой поморщилась — так хотелось услышать что-то менее обтекаемое. Но тут выяснилось, что Кордел отнюдь не закончил разговор, с каждой минутой все больше напоминавший допрос. Может, он не соврал и действительно работает на службу безопасности? Но вот чью службу? Мне начинало казаться, что никакого отношения к Дому Арвей этот Кори не имеет.

— Я осведомлен о благополучном возвращении троих из твоей семерки. Но они ни словом не упомянули о терянке, — Кори успокаивающе поднял ладонь, заставляя замолчать открывшего было рот ар Лиана. — Надеюсь, более подробный доклад включит все мелкие детали, не попавшие в ознакомительный отчёт.

Даже я поняла, что пожелание Кори ничуть не отличалось от прямого приказа. Да кто же этот чертан? Может, шишка из имперской безопасности? Навряд ли кто-то в Доме Арвей может приказывать ар Лиану, за исключением его брата. К тому же, как я поняла, ар Лиан служил в имперской армии, может, Кори — оттуда? Но вряд ли он — начальник ар Дарьяна — слишком уж молод. Скорее уж — что-то вроде аналитика.

— Хорошо, вар Тендраг, — сегодня же. Позволь проводить тебя в...

— Не стоит, — оборвал ар Лиана Кори, — я еще тут не закончил. Увидимся за обедом.

Ар Лиан, тщательно контролируя лицо, чтобы не показать своего недовольства ответом Кордела, кивнул и, обернувшись ко мне, с интересом наблюдавшей за разворачивающимся спектаклем, пригласил:

— Пойдем, Аля, я отведу тебя в твою комнату.

— Я предпочту остаться здесь — хочу посмотреть данные на кристаллах, познакомиться с вашей планетой, — возразила я, совершенно не в восторге от попытки заключить меня обратно в четыре стены. Еще неизвестно, как скоро мне удастся их покинуть в следующий раз.

— Я вынужден настаивать, Аля, — чертан приблизился ко мне, упрямо протягивая руку. — Тебе нужен отдых перед ритуалом принятия в Дом.

Я откинулась на спинку стула, всем видом выражая нежелание следовать за чертаном, а Кори, мельком взглянув на мое заледеневшее выражение лица, вмешался:

— У меня возникло несколько вопросов к будущей магине вашего Дома. Надеюсь, ты не откажешь мне?

Ар Лиан, явно проглотив готовые вырваться возражения, вежливо наклонил голову и направился к ближайшему свободному стулу, явно собираясь остаться вместе с нами. Но Кори безмятежно добавил:

— Ар Дарьян, буду безмерно благодарен, если ты сообщишь моему адъютанту, что мы задержимся в вашем Доме еще на несколько дней. Пусть свяжется с моим отцом и поставит его в известность.

Черт возьми, да этот Кори просто молодец — так изящно выпихнуть хозяина дома из комнаты и облечь это в форму благодарности за гостеприимство.

Ар Дарьян только вежливо кивнул:

— Непременно! — и поспешил покинуть комнату, на прощание бросив мне недвусмысленно предостерегающий взгляд. Да ладно — чего боятся-то? Не идиотка ведь, не стану же я первому встречному все подноготную выкладывать. Но благодарности к Кори эти размышления не уменьшили, к тому же страшно разбирало любопытство — кто он такой, что может приказывать второму лицу Дома Арвей? Но тут до меня дошла довольно очевидная мысль — с чего я собственно решила, что брат главы — второе по значимости лицо? Типа, Ториус — король, а Лиан — брат короля, — эрго — он тоже большая шишка? Нельзя же так глупо примерять чужепланетные стереотипы!

— Аресса Аля, — окликнул меня Кори. — Пожалейте любознательного меня — расскажите свою историю — убежден, она полна приключений, испытаний и тайн!

Рожки Кордела вытянулись в струнку, напоминая настороженные уши сибирской лайки, на миг показалось, что между ними проскочила электрическая искра. На лице его проступила тень охотничьего азарта. Ага — а зверь, которого пытаются загнать, — это я. Собралась с мыслями, пытаясь сообразить, что сказать этому настырному чертану, поэтому начала с самого простого — встречного вопроса:

— А почему тебя слушается ар Лиан?

Кори благодушно улыбнулся, а потом приподнялся со стула:

— Глава имперской безопасности, — как-то очень официально представился мой собеседник и, усевшись обратно, тут же напомнил, — так как ты оказалась на Арвее?

— Ар Лиан устроил так, что я смогла посетить ваш мир, а его брат предложил мне вступить в его Дом, — ответила почти бездумно, все еще ошарашенная статусом миляги Кори.

— Кратко, но по существу, — иронично подхватил тот, — и..?

— И так я оказалась тут.

— Добровольно? — тут же выхватил суть переставший улыбаться арвеец.

— Так сложились обстоятельства, — неопределенно ответила я, почему-то не желая подводить Ар Лиана, влюбленного в красивый миф о веях.

— А какой тебе предложили ритуал вступления в Дом?

— А что, — удивилась я, — они бывают разными? — и, поняв по насмешливому закатыванию вверх глаз Кори, что — да, разные, и я — идиотка, что этого не пониманию, растерянно произнесла, — Малый ритуал.

Что-то со мной не то — почему я сама не озаботилась вытрясти из ар Лиана, что это за ритуал такой?!

— В таком случае...— начал Кори, но его прервали — дверь распахнулась и в библиотеку торопливо влетел сам вар Ториус.

— Вар Тендраг, — бледно-зелененые глаза главы Дома Арвей потемнели, приближаясь по цвету к яркой зелени его брата, выдавая взволнованное состояние чертана, — твой брат до сих пор не прибыл с прогулки — мы все в страшном волнении!

Кори глубоко вздохнул, и скрестив руки на груди, откинулся на спинку стула. Его рожки вдруг прижались к голове, как уши у рассерженной кошки.

— Разве ему что-то угрожает на территории владений твоего Дома, вар? Или это — намек, что мои орлы плохо выполняют свою работу?

Ториус, однако, позиций своих не сдал:

— Прошу, вар, — свяжись с ним, ты же знаешь, как неоднозначно восприняли другие Дома его помолвку с моей дочерью.

Ого, так Кори у нас что — брат жениха Литты? Того, который принц?

Чертан удивленно выгнул не только бровь, но и левый рожок и взглянул на Ториуса:

— Помолвку? Меня забыли пригласить на церемонию?

Ториус досадливо поморщился, но ответил весьма любезно, и в голосе его звучала лишь твердая уверенность в своей правоте:

— Договор о намерениях уже подписан.

— Но ритуал не проведен, — так же любезно подхватил Кори, и я поняла — он просто дразнит главу Дома.

— Формальность, — не сдавался Ториус, сверкая приятной улыбкой. Интересно, он потом сможет отлепить от зубов приклеившиеся к ним губы?

Я с любопытством перевела взгляд на Кордела — его ход. Но тот меня отнюдь не порадовал. Чертан просто приподнял брови и вежливо склонил голову, подтверждая — да, действительно, — формальность.

Прекратив задирать Ториуса, Кори достал из-за ворота рубахи медальон, сжал его в обеих руках и погрузился в сосредоточенное молчание, которое же сам вскоре и прервал отрывистым:

— Сидеть!

Приказ адресовывался мне — один из воинов Дома Арвей попытался вытянуть меня с уже насиженного стула и выпроводить из помещения библиотеки, я молча и пассивно сопротивлялась, отказываясь вставать на ноги.

Воин вопросительно взглянул на хозяина Дома и тот поспешил пояснить:

— Аресса Алевтина пока еще совершенно посторонняя в доме Арвей, не след ей присутствовать при приватных разговорах, вовлекающих членов императорской семьи.

Упсс, а вот это он зря — Кори так сверкнул глазами, что я на месте Ториуса больше бы и не пискнула. Но вслух сб-ешник ничего не сказал и продолжил сосредоточенно молчать. Потом сфокусировал взгляд на Ториусе и обрадовал его:

— Мой брат в полном порядке, уже на подъезде к вашему Дому, — тут Кори замолчал, выжидательно уставившись на хозяина дома.

Ториус благодарно кивнул и повернулся ко мне, но успел только открыть рот, как Кори мягко произнес:

— Аресса задержится еще на пару минут.

Ториус вскинулся было возразить, но тут же нашелся:

— Хотел представить ее кронпринцу, вместе с остальными членами Дома.

— Аресса Алевтина пока еще совершенно посторонняя, — терпеливо напомнил ему Кори произнесенное ранее самим Ториусом. — Посему, я обязан закончить нашу беседу. Кстати, вар, почему ты выбрал для нее малый ритуал служения Дому?

Я замерла, пытаясь не упустить не единой интонации — похоже, ритуал-то с подвохом, не иначе, как мне готовилась какая-то подлянка. И ладно бы в этом участвовал только Ториус, но если и ар Лиан, то я окончательно потеряю веру в людей, — то есть чертанов.

— Аресса Алевтина полностью осведомлена о правах и обязательствах, накладываемым малым ритуалом? — закончил забивать в гроб с остатками моего спокойствия большой и толстый гвоздь Кори.

— Мы собирались полностью рассказать о них перед церемонией, — тут же соврал Ториус, потому что если он собирался что-то мне рассказывать, то я — огнедышащий дракон. Нет, не пойдет, — напомнила сама себе. Ведь в одной из ипостасей я как раз дракон и есть. Но то, что Ториус врет — это факт. И я уже начинаю выстраивать пока ещё смутную, но вполне картину, чего он от меня хочет. Вот если он еще предложит мне выйти замуж на сынка, — тогда точно — я права.

— Нестрашно, — растянул в улыбке тонкие губы Кори, — идите, встречайте моего брата, а про малый ритуал я арессу просвещу сам.

Ториус кивнул и, даже не посмотрев на меня, вышел, за ним потянулись и остальные. Через пару мгновений библиотека опустела, а я почувствовала себя букашкой под микроскопом. В роли энтомолога выступал, естественно, вар Тендраг.

— Расскажите? — не стала терять время, постаравшись перехватить инициативу в разговоре.

Увы — на СБшника мой ход не подействовал и говорить он ничего не стал. Под его исследовательским взглядом хотелось зажмуриться, съежиться и смыться. Нет — сначала — смыться, а потом съежиться в укромном уголке, так чтобы никто не нашел. Дом великодушно откликнулся на мои эмоции испуга и желание удрать, и начал выстраивать туманный портал перехода прямо перед столом, за которым мы сидели.

Кори резко оторвался от разглядывания человеческой магички и, вскочив на ноги, принялся сканировать плотное серое облачко, сначала замершее на месте, а потом услужливо порулившее ко мне. Дом, видимо сообразив, что переместиться я желаю, а двигаться — нет, поспешил подстроиться и перенести меня вместе со стулом. Что опасного увидел в обычном портале Кордел, я не поняла, но он почему-то принялся яростно жестикулировать, направляя неизвестное мне арвейское заклинание на прямоугольный клочок удивленно замершей туманности. Та помедлила, затем сноровисто увернулась от летевшего в него плотного комка переплетенных магических линий, поднырнула под стол, ловко обходя слегка растерявшегося чертана и, преодолев препятствие, распрямилась прямо передо мной с легким шелестом, в котором явственно звучало удовлетворение от успешно выполненной задачи. Последнее, что я увидела, проваливаясь в портал, — плотно сжатый рот чертана и молнию, ударившую в окутавшую меня туманность с его доселе безобидных рожек. Хорошо, что хоть целился он не в меня!

Глава 11

Сияет солнышко, поют птички, шелестят листочками деревья. Мой стул удобно возвышается прямо посреди заброшенной беседки, заросшей чем-то колючим, но с красивыми розовыми цветочками. То, что беседка заброшена — сомнений никаких: к ней не ведет ни одна тропинка, а сама она явно видывала лучшие времена. Мой взгляд блуждает с насекомого, деловито порхающего среди цветов, на заросли вокруг беседки, опускается на стул, на котором я продолжаю сидеть, цепко держась обеими руками за края. Еще секунда — и туман в голове проходит, и я понимаю, что все плохо. А чего хорошего в том, что я исхитрилась сбежать от главы имперской безопасности? Который, кстати, довольно доброжелательно ко мне настроен и собирался рассказать что-то про ритуал. Но я запаниковала и установившаяся с домом связь, видимо, просигналила какому-то управляющему центру, что меня надо спасать. Теперь-то, ретроспективно, я понимала — никой угрозы не было, скорее — следовательский прием: нагнести напряжение, чтобы собеседник проникся как следует и во всем признался. Неважно, в чем — у каждого найдется пара грешков. А для меня эти эмоции оказались слишком сильными, и вот — результат.

Я, наконец, разжала скрюченные от напряжения пальцы и поднялась на ноги. Обошла беседку по периметру. Ну что же — тут меня точно никто не найдет — колючие заросли полностью окружали мое пристанище. Я погладила обшарпанные перила, ковырнула облупленную краску. Надо же, миры разные, а строят почти одинаково.

Ажурная вязь декоративной решетки местами зияла прорехами, но кое-где полностью сохранилась и было понятно, что некогда беседка выглядела хрупкой и изящной. Даже захотелось увидеть, какова она была в те далекие времена. Я с сожалением провела рукой по подгнившей колоне и вернулась к стулу — соображать, что же теперь делать. Почему-то сидя мне всегда лучше думалось. Потрогала свой первый трофей из Дома Арвеев — стул поражал массивностью и монументальной тяжестью. Я поднапряглась и поволокла его к балюстраде, чтобы было на что опереться, и с изумлением остановилась, непонимающе разглядывая совершенно новое ограждение. Беседка менялась прямо перед глазами — как будто кто-то стирал с нее годы запустения, возвращая первоначальный чарующий облик. И тут меня посетила фантастическая мысль — а что, если все постройки на территории Дома Арвеев будут выполнять мои пожелания? Может, это все — потому что я, как утверждал ар Лиан, — вея этого Дома? Как же досадно, что я не успела посмотреть кристаллы на эту тему! И что я еще могу, а?

Я пристально уставилась на заросли, представляя, что они расступаются, создавая узенькую тропинку, которая ведет... да неважно куда — главное, чтобы там были люди или нелюди не из этого Дома. Я твердо решила покинуть владения Дарьянов. Все еще не веря, что получится, я, тем не менее, не позволила себе сомневаться и — заросли действительно уплотнились, освобождая свободное пространство. А на противоположном конце этой новоявленной тропки стоял незнакомый, но очень настороженный чертан, с опасно посверкивающей блестящей железякой в руке.

Незнакомец пристально разглядывал внезапно появившуюся тропу, но вступить на нее он не торопился. Меня, укрытую за цветочными зарослями, окутывавшими беседку, он не видел. К нему присоединилось еще двое чертанов и, посовещавшись, они решили поддаться исследовательскому зуду — ступили на мою тропку и двинулись к беседке. Еще пара метров и они точно меня заметят! Я испуганно съежилась, получше прячась за колонной — возвращаться в негостеприимный клан отчаянно не хотелось. Но если они не из этого дома, не упущу ли я отличную возможность? Вот только отношение к людям тут не очень. Я смотрела как трое незнакомцев осторожно пробираются в моем направлении, аккуратно отклоняя свисающие ветки, и упорно пыталась вызвать в себе трансформацию в валькирию. И ведь получалось! Вот только крылья мне не нужны — сообразила я, почувствовав, как за спиной затрепетал ветер. То ли мне помогал Дом, то ли я сама так навострилась управлять своим телом, но к моменту, когда троица добралась до беседки и заметила, что она не пустует, моя внешность не сильно отличалась от местных чертанок — во всяком случае, как мне казалось.

— Почему ты тут прячешься, малышка? — приятный баритон прервал скачущие чехардой мысли, и я недоуменно выпрямилась во весь своей рост — какая еще малышка?! Чертан возвышался надо мной, снисходительно разглядывая мою ошеломленную физиономию. И да — смотрел он на меня сверху вниз. Но я-то точно помнила, что когда превращалась в арвейскую валькирию, то рост у меня был намного выше! Что же случилось?

Я молча потрогала голову. Маленькие рожки тут же укололи ладонь. Завела руку за спину — пусто. Нет даже намека на крылья. И я победно улыбнулась.

— Шкодишь? — с полным пониманием вопросил чертан, в свете новых событий показавшийся мне ужасно милым, а его карие глаза — добрыми и приветливыми.

— Нет, — честно ответила я, — я потерялась и не знаю, где нахожусь. Подумала и добавила, — училась перемещаться в пространстве и — вот...— преувеличенно растерянно оглянулась вокруг.

— Дом Арвей, — улыбнулся мне чертан и добавил, — не понимаю, как ты смогла пробить защиту поместья, похоже, что-то у них сбоит.

Я воспрянула духом — 'у них'! — значит, он не отсюда!

— Случайно! Даже не знала — куда попала, думала чащоба какая-то... Мне бы выбраться за территорию — а то неловко получается, — просительно заглянула я в бархатные глаза чертана, — не поможете?

Незнакомый арвеец усмехнулся и бросил одному из сопровождавших его мужчин:

— Расс, выведи ее отсюда, Дом Арвей не слишком приветлив к нарушителям границ!

Он быстро добавил что-то еще, но настолько тихо, что я не расслышала.

По-военному четко кивнув, один из чертанов шагнул вперед и протянул руку:

— Пойдём.

Неужели так просто? На секунду я засомневалась, правильно ли поступаю, уходя из-под защиты Дома, который — теперь я уже не сомневалась — оказался столь послушен моей воле. Но не прятаться вечность в зарослях от всех этих варов и аров Дарьянов, Тендрагов и прочих было совершенно бессмысленно. Все равно отловят. Нужно затеряться в большом городе, найти возможность выучить заклинание портала и валить отсюда — куда-нибудь в укромное место — я хорошо заполнила оброненные замечания, что ипостаси нужно тренировать, а иначе их легко и утратить. И если ар Лиана так заклинило на моей валькирии и чертаны столь не любят драконов, то оба эти облика показывать кому-либо тут просто глупо. А от главы Великого Дома Арвей, вар Ториуса вообще хотелось держаться подальше — в любой ипостаси.

— Благодарю, — улыбнулась я симпатичному арвейцу и поспешила ухватить Расса за протянутую руку.

Мы быстро добрались до грунтовой дороги и через полчаса бодрой ходьбы приблизились к одной из нескольких охраняемых точек, с которых разрешалось перемещаться. Расс сказал, что поместье занимает несколько чворов, так что без нескольких портальных площадок не обойтись.

Видимо, один чвор был какой-то мерой площади и только тогда я сообразила, что все это время говорила на арвейском.

'Спасибо, Дом', — искренне поблагодарила я, понимая, что поспособствовало невиданному лингвистическому прорыву, и в ответ меня словно овеяло теплым ветром. Я даже заколебалась — может, лучше остаться? Но Расс уже что-то повелительно приказывал охранявшим площадку стражникам, упорно не желавшим позволить ему намагичить портал. Я даже догадывалась почему — мои поиски уже начались. Потом Расс показал добросовестным служакам какой-то значок, крепившийся к отвороту его камзола и те сникли, послушно освободив необходимое четрану пространство.

— Куда настроить переход? — деловито спросил Расс.

— Какой тут поблизости город? — уточнила я, не выбиваясь из своей легенды.

— Хм, — задумался Расс, — самый большой — Пенвей.

— Отлично, — тут же заулыбалась я, — значит, не так уж и далеко меня забросило!

А вот вам ложный след, пусть думают, я оттуда.

— Так ты там живешь? — тут же уточнил Расс, но я не поддалась на провокацию, легко уловив налет недоверчивости в вопросе.

— Нет, не там, просто часто в Пенвее бывала.

Расс кивнул, принимая информацию к сведению, потом наклонился ко мне и негромко сказал:

— Мой господин велел передать, чтобы ты постаралась не попадать на территорию Дома Арвей без официального приглашения, — полукровок тут не любят.

Он подтолкнул меня к замерцавшему серебристым туманом переходу и я, ошарашенная его напутственным словом, автоматически шагнула вперед, погружаясь в зябкую мглу пространственного переноса. А я-то воображала, что мой облик безупречен! Интересно на себя в зеркало посмотреть — что там сообщник-Дом намудрил с моей внешностью?

И почему тот незнакомый чертан так ко мне проникся — даже велев предупредить о потенциальной опасности? Хотя, если рассуждать логически — может, попал под влияние Дома? Если уж он мог столь пластично менять реальность, то оказывать легкое воздействие на окружающих для него вообще — детские игрушки. На хозяина — Ториуса Дом, понятное дело, воздействовать не может, наверняка, там есть встроенные ограничения, а вот на других обитателей — вполне вероятно.

Туманная зыбь рассеялась, и я ступила на плотно уложенную плитку мостовой. Поспешно заозиралась, пытаясь определиться, где нахожусь, и благодарно хмыкнула. А Расс-то молодец! Я стояла на окраине небольшого парка, упирающегося в спокойную улочку, спускающуюся к реке. Отличное место, чтобы спокойно осмотреться. Так что — спасибо тебе, чертан Расс! Но на всякий пожарный долго я на этом месте задерживаться не собиралась — вдруг за мной погоню организуют и этому Рассу прикажут выдать координаты моей конечной точки. А я больше ни в какие капканы попадаться не собиралась.

Еще раз осмотрелась вокруг — никого. Потрогала рожки на голове, стараясь удостовериться, что они на месте, и поспешила вперед — инстинкт жителя мегаполиса призывал слиться с толпой, затеряться среди людского, то есть — арвейского водоворота, запутать следы среди тысяч других следов. После моего опыта взаимодействия с Домом, я четко поняла — Ториус будет искать меня до последнего. Я уже сообразила, что причина, по которой меня изолировали от остальных жителей Дома Арвей была проста — сначала ритуал привязки, затем уже можно мне и информацию дозированно выдавать и разрешать общаться. В чем-то Ториуса можно и понять — если он знал, что произойдет, когда Дом и я начнем общаться, то спасибо ему, что он меня просто не прибил. Хотя, может и пытался — в той келье, куда меня заперли, но просто Дом ему не позволил. Вот только позицию ар Лиана мне так и не удавалось понять. Нутром чувствовала, что этот чертан не желал мне зла, но почему он так странно себя повел? Интересно, но я и без ответов на эти вопросы проживу. Надо искать путь обратно, а то сестрица там, как только узнает, что драконы меня проворонили, всем устроит кузькину и маму, и папу.

Глава 12

Улочка нырнула вниз и вывела меня к реке. Двухэтажные аккуратные домики сменились впечатляющими гигантами домостроения, гордо возвышающимися над забранной в камень набережной. Увиденное меня потрясло — вытянутые эллипсоидные машины бесшумно шныряли вдоль проезжей части, а пестро одетые жители спешили по вполне узнаваемым тротуарам. И в то же время я видела и одетых в броню мужчин с воинственно топорщимися гибридами толи меча, толи шпаги. Они весьма однозначно патрулировали улицу — когда по одному, когда по двое, а иногда попадались и четверки, внимательно осматривающие все вокруг. Почему-то мне казалось, что на Арвее средневековье, а тут — не понятно что. Посмеялась над собой — не на Земле же! Пути развития на этой планете совершенно другие, а добавить к этому магию — и все, никакого сходства и быть не может.

К счастью, никто не обращал на меня внимания — ну стоит девица около угла дома, вертит головой — так, может, подругу ждет. А я отчаянно пыталась сообразить, как раздобыть денег — хотелось пить и есть, и нужно чем-то платить за ночлег. Можно попытаться продать сережки, но как это сделать и выручу ли я за них достаточно денег — оставалось под вопросом.

Вынула из ушей одну серьгу, положила ее на ладонь, понуро склонила голову, с сожалением рассматривая память о маме. Продавать серьги ужасно не хотелось, но больше у меня ничего не было. Завороженная бликами света, преломляющегося в гранях сапфира, я на несколько мгновений потерялась в воспоминаниях. А потом в сложенную лодочкой ладонь небрежно плюхнулся толстенький красненький кругляшек. Я удивленно вскинула голову, но увидела лишь удаляющуюся спину прохожего, а мне уже положили еще одну монетку. И еще, и еще, пока ладонь не оказалась погребенной под грозящими вывалиться на мостовую кругляшами разного цвета. Я смущенно сунула мелочь в карман, благодарно шепча 'спасибо!' неизвестным чертанам, неправильно понявшим мой жест, но столь своевременно оказавшим помощь.

Решительно расправила плечи и двинулась вслед за потоком арвейцев, пытаясь отыскать, где можно перехватить чего-нибудь горячего и недорогого. Главное — ничем не выделяться, никому не запомниться, чтобы Ториус не смог отыскать мои следы в этом городе. Я понимала — надо отсюда убираться. Оставалось понять — как и куда.

Шла неспешным шагом, изо всех сил стараясь держать расслабленно-безразличное выражение лица. Наконец, на другой стороне улицы увидела здание, через огромное окно просматривались полукруглые тумбы с расширенным верхом, за некоторыми сидели небольшие компании, а иногда — просто одиночки. Но главное — они усердно ели и пили. Я собралась, расправила плечи и решительно направилась в местную 'ресторацию'. Хватить ли мне нескольких монеток, пожертвованных на бедность? Может и нет, но закажу сначала самый дешёвый напиток, а там дальше разберусь. Все равно надо с чего-то начинать!

Едав вошла, сразу попала в просторный зал, вдоль стены справа — длинная стойка, за которой сидело несколько посетителей, но я, оглядевшись, решила выбрать отдельную тумбу-столик. Выбрала поближе к стойке, чтобы можно было подслушивать разговоры и села так, чтобы видеть зал. И что дальше делать? На мое счастье, вслед за мной вошли двое молодых мужчин и расположились прямо за соседней тумбой. Оказалось, надо положить ладонь на небольшую возвышенность в самом центре тумбы и перед тобой тут же возникает меню. Вот только названия оказались совершенно незнакомыми. Я беспомощно пыталась вычислить, что из перечня — питье, а что — еда, но — увы!— ничего не получалось. А мои соседи уже все заказали и даже получили! Еду им принесла симпатичная молоденькая чертанка, лучезарно улыбавшаяся парням все время, пока расставляла перед ними горшочки.

И я решилась! Окликнула ее, едва она собралась отойти от соседнего стола. Чертанка подошла, окинула меня профессионально-доброжелательным взглядом и глаза ее слегка заледенели, улыбка потеряла живость, а тон, когда она спросила меня, что мне нужно, стал отстраненным, с налетом пренебрежительности. Так-так, но мне сейчас на все это наплевать.

— Не посоветуешь, что тут лучше их горячих напитков заказать? — как можно приветливее спросила я. А про себя взмолилась: 'Пусть поможет и не удивляется, пусть у нее будет благодушное настроение! Пусть...'

Видно, удача не совсем оставила меня, потому как девица вдруг тряхнула головой и, стерев с лица фальшивую улыбка, спокойно сказала:

— Возьми клому с тахином, вкусно и всего три енки.

Я благодарно кивнула головой и полезла в карман, надеясь, что енки — это те кругляши, которых мне накидала в качестве подаяния.

— Потом, заплатишь на выходе, — поняв, что я пытаюсь сделать, оборвала мои телодвижения чертанка и, уже уходя, покачала головой, добавив себе под нос, — откуда такая только взялась — полукровка, да без знака Дома.

Девица отошла, а я принялась украдкой оглядываться, стараясь понять, о каком знаке идет речь. Но так и не поняла — у чертанов за соседней тумбой ничего похожего не наблюдалось, но кто их знает — может такие знаки только у полукровок, а тех в зале и нет. Или я их просто не могу отличить. Засада.

А вот то, что мне принесли — таинственная клома с тахином — полностью примирило меня с жизнью. Клома оказалась густым коричневым напитком, похожим на какао со специями, а тахин — куском мясного пирога, такого вкусного, с такой хрустящей корочкой, с таким обалденным мясом... В общем, да — очень я оказалась голодной! Сидела, смаковала вкуснятину, и думала — наверное, надо выбираться из города, куда-нибудь в пригородный лес, устроиться там на ночлег, а завтра двигаться подальше от Первея.

Вот только не спросишь же — не подскажите ли, добры чертаны, как добраться до ближайшего леса?

Подобрала все до последней крошки, выдавила последнюю каплю кломы из горшочка и с сожалением поднялась — пора на выход.

Около дверей увидела пожилого чертана, неколебимо сидевшим за очередным тумбообразным столом. Я уже понаблюдала за уходящими посетителями и видела, что те выкладывают монетки перед этим дядькой, а иногда просто кладут руку на середину тумбы и, постояв пару мгновений, уходят.

Вот сейчас и будет момент истины! Достала кругляшки, направилась к местному кассиру. А потом, в самый последний момент, так меня любопытство разобрало, что тоже протянула руку, положив ладонь на навершие в середине столешницы. Ладошку защекотало, моя магия всколыхнулась, размеренный голос произнес:

— Эквивалент трех ен, оплата подтверждена. Благодарим за посещение, вея Ары.

Я судорожно отдернула руку, вызвав удивленный взгляд пожилого арвейца, и поспешила прочь. Что за эквивалент с меня взяли? Способен ли Ториус меня отследить после такой оплаты, как это можно при использовании кредитки на Земле? И, наконец, что за вея Ары?!

С привычной для жителя мегаполиса ловкостью, я лавировала среди потока чертанов, большинство из которых неспешно дефилировало по набережной. Но попадались и те, чей торопливый шаг указывал на времяпровождение далекое от отдыха. Среди их числа поспешала и я, стараясь подальше убраться от ресторана 'Тумбочка'. Между нами пролегло уже несколько кварталов, когда внезапно все движение на проезжей части замерло и мимо остановившихся полюбопытствовать пешеходов пронеслись три хищные конструкции, похожие на гибрид дракона с хаммером. Только без колес.

Народ вокруг возбужденно загомонил, с энтузиазмом генерируя догадки о происходящем. Из подслушанного выходило, что на пролетевших мимо нас машинах неслись по срочному вызову сил имперского правопорядка.

— Чрезвычайная ситуация...

— Убийство...

— Банк ограбили...

Мнения вокруг бурлили, чертаны с упоением выискивали зерна правды, а я, прижимаясь к ограждению набережной, старательно пробиралась все дальше и дальше. Конечно, не было причины думать, что дело во мне. Но и не думать так я не могла. Добралась до спуска к реке, сбежала вниз по лестнице, прямо к статуе устремленной в небо юной чертанской девы, протягивающей руки к облакам, словно желая их обнять. Или взлететь ввысь. За спиной у нее трепетали фалды плаща, на голове — искусно выполненная диадема. Волосы развиваются по ветру, путаясь в аккуратных рожках. Гениальной скульптор — движение в камне передано настолько достоверно, что кажется кто-то просто остановил мгновение в жизни этой девы, а не изваял ее в камне. И меня тут же осенило — присела у воды, прилежно делая вид, что любуюсь памятником и окружающими красотами, и принялась переделывать внешность, подгоняя ее под скульптуру. Жаль, что я так далеко от Дома семейства Арвей, который оказался столь благорасположен ко мне! Его помощь сейчас бы не помешала. Сосредоточилась, изменила себе рожки — почему-то подумалось, что именно они как-то указывали на статус полукровки. А памятник смескам точно ставить не будут — так что скопирую-ка я истинную арвейку. И разыскивайте полукровку Алю, сколько вам угодно, господа правоохранители — если, конечно, вы ищите именно меня.

Меня остановили, когда я уже отошла довольно далеко от Стремящейся в Небо — так я назвала ту статую. Сердце зашлось от страха, но спокойное выражение лица я удержала, спокойствие и еще раз спокойствие! Только вопросительно взглянула на патруль — дескать, в чем дело-то? Суровые чертаны в форме осмотрели меня, навели на меня какой-то диска, поводили им вокруг, потеряли интерес и двинулись дальше. Совершенно не заметили, что на мне морок. Видимо, моя магия слишком отличается от привычной им.

А мне, наконец, повезло. За очередным поворотом набережной оказался вокзал. Ничем другим это место просто и быть не могло. Кучки чертанов, с ожидающим видом стоящие возле высоких конусов, на верхушке которых светились незнакомые мне слова. Время от времени к таким стоянкам подплывали эллипсомобили, — я так решила называть местные авто, — и, загрузив ожидающих, удалялись прочь. Мне было все равно, куда ехать. Присоединилась к самой большой толпе, дождалась транспорта и забралась в него вместе со всеми. Мне сейчас чем больше толпа, тем меньше на меня обратят внимание.

И вот тут меня ожидал неприятный сюрприз — каждый пассажир, перед тем как пройти дальше в салон мобиля, касался пальцем одного из нескольких плавающих прямо перед входом надписей. Я ткнула в одну из них наобум и нырнула внутрь. Сидений никаких не было, каждый вставал на одну из разноцветных геометрических фигур на полу. Поколебавшись, выбрала себе зеленый круг и вступила в его центр.

С пола взметнулась энергетическая волна, охватывая меня по окружности, на секунду застыла и опала вниз, а меня аккуратно вытолкнуло с места, за пределы круга. Я непонимающе огляделась — меня отказываются везти? Вокруг стояло несколько непроницаемых энерго-завесей, некоторые круги и квадраты оказались пустыми, в впереди ожидающе распахнулись двери эллипсомобиля. Ну я и пошла — на выход так на выход. За пределами мобиля виднелась совершенно незнакомое место, ничем не напоминающее вокзал, с которого я отправилась. Невероятно — мне казалось, что прошло не больше минуты. Я до последнего выглядывала, кому отдать оплату — расплачиваться энергией, как в ресторане, не рискнула, — но с меня никто и ничего не потребовал. Вышла, обернулась, полюбовалась на быстро исчезнувший выход, на плавно тронувшийся прочь мобиль. Тут что — общество высоко сознательных граждан, без напоминания оплачивающих проезд, — или я чего-то не понимаю и не замечаю?

Вокруг оказалось совершенно пустынно, глухие каменные ограды по обе стороны широкого проезда, вдали виднелась площадь с возвышавшейся посредине стелой. В другой стороне — бесконечно тянущиеся стены. Выбор, куда идти, казался очевидным.

Полчаса быстрым шагом, и я добралась до площади. По периметру — несколько небольших домов и одно трехэтажное здание, перед которым припарковалась тройка мобилей. С одной из выходящих на площадь улиц вырулил еще один эллипс, остановился рядом с другими, и из него выбрался чертан в темно-синей тунике и черных штанах, напоминающих шаровары. Вытащил здоровенный черный ящик и поспешил к трехэтажному дому, а ящик поплыл за ним по воздуху, ловко проскользнув в дверь вслед за хозяином.

Я же добралась до эллипсомобиля, вокруг которой раскинулся небольшой лужок, покрытый растительностью, похожей на мох, и устало села, оперевшись спиной на каменную поверхность обелиска, закрыла глаза. Что мне делать дальше? Может, лучше было остаться, а не подаваться в бега? Но и альтернатива моему нынешнему положению не привлекала.

Мне нужна информация. Независимая ни от чей-либо интерпретации, объективная информация.

— Мне нужен информаторий, — произнесла вслух, напоминая себе почему сбежала из лап Аревеев.

— Так а что ты тут тогда сидишь-то? — немедленно отозвался ворчливый голос.

Я испуганно распахнула глаза, недоуменно рассматривая стоящую передо мной арвейку в летах.

— Я спрашиваю, ты тут чего сидишь-то, дожидаешься, пока информаторий закроется? Вон же он, в трех шагах — или тебе в какой другой надо? — насмешливо спросила незнакомка, тыкая пальцем в трёхэтажное строение.

Я взлетела на ноги, как подстёгнутая, вытаращившись на дом, указанный чертанкой. Какой-то сюр. Не — но каковы шансы, что я приду прямо к местной библиотеке?

— Спасибо, — признательно произнесла, поворачиваясь к столь своевременно появившейся в моей жизни арвейке, и начиная ошеломленно озираться. Ибо пожилой женщины, секунду назад говорившей со мной, нигде не было. Черти знает что. Каждый первый тут, похоже, умеет телепортироваться — кроме меня, конечно.

Вошла в здание, встретившее меня обширным гулким вестибюлем. Прошла немного вперед и за первой же аркой, закрытой прозрачной энергетической пленкой, увидела хранилище, похожее на имевшееся в Доме Арвеев. Навстречу мне, из арки, вынырнул уже виденный чертан в темно-синей тунике. Бросил на меня безразличный взгляд и прошел мимо — слава Богу, это уже второе подтверждение, что ничего странного во мне не заметно. Протянула руку и, слегка надавив на мягко сопротивляющееся препятствие, прошла эту пленку насквозь.

Спустя несколько часов от информации по истории, которую мне помог найти местный хранитель информатория, мысли начали превращаться в деревянную стружку, грозившую полезть из мозга наружу.

Но самое главное, я наконец поняла, кто такие веи. И то, что я узнала, меня совершенно не вдохновило. Необходимо выбраться с планеты — куда угодно и поскорее. Если меня поймают, то либо убьют, либо посадят в комнату с мягкими стенками, чтобы не дай бог, я себе как-нибудь не навредила, и чтобы никто меня не украл. Ибо веи, если верить древним хроникам, говорили с планетой. Они..., наверное, самое близкое к тому, как я это понимала — веи были симбиотами планеты. Они пластично меняли реальность — всегда так, чтобы вести Арвею к процветанию и благополучию. Последняя вея, как и многие до нее, появилась в императорском доме Арвей. Вея всегда рождалась только одна, только в императорском роду, и ее дар проявлялся только после смерти предыдущей.

Нашла я и историю последней веи, жившей несколько веков назад. Их род прервался, планета больше не слышала голоса населявших ее чертанов, императорская власть перешла в другой Дом, а Дом Арвей возненавидели полукровок.

В тот год на АрВее, — да-да, именно так ранее изображалось название планеты, — внезапно открылось несколько порталов. Через них в мир арвейцев пришли драконы. Дипломаты, ученые, обмен посольствами и культурными ценностями — все шло замечательно. Но потом в составе делегации прибыл единственный наследник драконьего правящего рода. И дочь императора, совсем еще юная вея АрВеи влюбилась. Слепо, бездумно, со всем пылом и категоричностью юности. Самое печальное — принц признал в ней пару. Разлучиться со своей второй половинкой он не мог, остаться на АрВее — тоже. Император запретил дочери даже думать о драконе — ведь будущего у них не было. На одном из изображений, сопровождавшем историю, я увидела изображение той девушки. Да, я уже встречала ее — Стремящаяся в Небо, это была она. Не знаю, подчинилась ли вея отцу или спланировала бегство вместе с любимым — почему-то я была уверена, что — второе. В официальной чертанской хронике же утверждалось, что проклятый дракон похитил сокровище АрВеи и бежал на Землю. Чертаны послали погоню, а не добившись результата — собрали армию и вторглись на Землю. Война растянулась на десятилетия. А потом в одной из баталий погиб тот самый наследный принц. И его возлюбленная не пожелала жить без него. Не знаю, как, но чертаны исхитрились похитить их дочь — ведь она должна была стать следующей веей.

Император ждал целый год, но дар так и не проявился. Полукровка обладала двумя ипостасями, но оборачиваться в крылатую деву-вею не могла.

Другие дома, устроив тайный совет, потребовали передачи императорской власти в руки наиболее проявившего себя в военных действиях Дома Разящих. Как я поняла, генерал из Разящих просто узурпировал власть, опираясь на подчиненные ему военные силы. А низложенный император изгнал внучку из Дома, заклеймив ее никчемной и грязной полукровкой. Девушка не пережила и ночи вне дома — ее тело нашли на следующий же день.

Я откинулась на спинку кресла, в котором сидела все это время, просматривая кристаллы. Полный швах. А я, значит, каким-то образом оказалась пра-пра-правнучкой той несчастной беглянки. Похоже, чертаны что-то упустили и был еще один ребенок. Или генерал Разящих уже задумался о перевороте и специально притащил на Арвею не того ребенка. Или было две девочки, и когда старшая погибла, дар передался младшей — правды теперь все равно не узнаешь. А мне становилось понятно поведение Ториуса. Очередная полукровка, которая так и не сумеет заговорить с Арвеей? А если и сумеет — воспитанная в чужой культуре, на других ценностях, действительно ли можно ей доверить такую власть? Удивительно, что глава Дома не приказал меня просто придушить. Конечно, планируемый им надо мной ритуал дал бы много гарантий. Но без добровольного согласия привязка к Дому не активируется, а зная теперь, на что это меня обречет -полное послушание воле Ториуса, — я никогда на эту церемонию не соглашусь.

Да и кому захочется менять сложившийся баланс сил? Я хмыкнула. Не Разящим-же. Значит, едва их дом обо мне узнает, как при первой же возможности устроит незваной вее перерождение. Да, дела... Короче — бежать, бежать и еще раз бежать.

Следующим я взяла кристалл с местными картами, достопримечательностями и учебными заведениями. Смешно — все дороги ведут в обитель знаний. Но после длительных раздумий на тему 'Что делать?' я решила, что играть надо от главного — раз необходимо научиться строить порталы, то, значит, нужен доступ к тем, кто этому обучает.

Информации о порталах в свободном доступе не было. Просто прийти к местному светилу магии и попросить построить мне портал с Арвеи куда подальше не получится — судя по информации на кристаллах, без разрешения императора, главы Дома или без покупного разрешения на подобный вид перемещения — чертовы бюрократы водились и тут! — портал мне никто не откроет. Купить разрешение не получится — денег у меня нет, стоит это настолько дорого, что заработать мытьем тарелок или другой неквалифицированной работой такую сумму просто невозможно, а расплатиться эквивалентной энергией я не смогу — проклятые магконверторы с легкостью идентифицировали любого пользователя. Ты им энергию — а они тебе 'Вея Ары, Вея Ары...'. Вот, кстати, что значит 'Ара', я так пока и не нашла. Короче, нужен доступ к тем, кто обучает построению порталов. В студенты меня никто не возьмёт — документов нет, рекомендаций нет, денег на оплату — тоже нет. А вот уборщицей или посудомойкой в удаленную от столицы академию можно попробовать устроиться — судя по заметкам в кристалле, разнорабочих с небольшим магическим даром хронически не хватало, потому как платили им мало, перспективы роста не было, а чистокровные арвейцы с даром высоко ценились своими Домами. В неквалифицированные рабочие набирались полукровки, сироты и любые не-арвейцы с небольшим даром. Так что устроиться работать я смогу даже без документов; судя по читаемому между строк мне даже выдадут идентификационную карту основываясь на простом заявлении об утрате документов — лишь бы согласилась на договор. Оставалось понять — а смогу ли я в таком статусе получить доступ к необходимым мне знаниям?

— Скоро закрываемся, — прервал мои размышления хранитель информатория, — тебе еще что-то показать, или, — он окинул выразительным взглядом кучу кристаллов, возвышавшуюся передо мной, — уже хватит на сегодня?

Я на секунду заколебалась, не зная, стоит ли откровенничать.

— Хочу ненадолго устроиться в академию, подработать. Где можно узнать о требованиях приёма на работу? — внезапно выпалила я, решившись.

Хранитель удивленно расширил глаза, но не успел ответить, потому как в зале опять появился все тот же самый чертан в темно-синей тунике, который повстречался мне ранее на улице. И опять с тем же плывущим за ним по воздуху черным ящиком.

— Мой набор готов? — спросил у хранителя вошедший, совершенно не обращая на меня внимания.

— Ар Шакресс, — радостно откликнулся хранитель, — все готово. И даже лучше — ты просил найти горничную в преподавательский корпус — она все еще нужна?

— Неужели нашел? — обрадовался этот самый ар Шакресс. — А магия есть, ну хоть немного, а?

Хранитель только кивнул, улыбаясь, и широким жестов повел в мою сторону:

— Вот эта милая человеческая девушка. Дар есть — умеет накладывать иллюзии. Знаний, правда, никаких — даже не знает, что при входе в любое имперское публичное заведение входной веил снимает все иллюзии.

Я растерянно провела рукой по голове — мои дивные овеществленные рожки исчезли, а я даже и не заметила.

Чертан, внимательно разглядывая меня, представился:

— Ар Шакресс, комендант Академии Ары.

Глава 13

Две недели бесконечных уборок, вытирания пыли, перестилания постелей и прочих высокоинтеллектуальных занятий, после которых я валилась пластом от усталости. И да — мне ежедневно приходилось исчерпывать свой магический резерв досуха — то наполнить работающие на магии осветительные приборы, то — добавить быстро расходующуюся энергию в защитные контуры дверей, иногда — на освежение воздуха в комнатах. Ни единой идеи как подступиться к выполнению главной задачи — изучения построения порталов — пока не приходило. Я даже начала сомневаться в правильность принятого решения, но бежать пока что было некуда. Сегодня наступил долгожданный выходной, и я собиралась провести его очень плодотворно — в библиотеке академии. Надо найти побольше информации о способностях вей и понять, заблуждался ли ар Лиан на мой счет. Доказательств его правоты у меня не было — ведь состоявшееся общение с Домом Арвей не равняется воздействию на всю планету.

Я подошла к окну в своей комнатке. Совсем маленькая по размерам, но все необходимое она в себя вмещала — кровать, узкий стол, стул, встроенный в стену шкаф и ванная комната. Размеры меня не смущали — преподавательские спальни, которые я убирала, оказались ненамного больше, единственное отличие, что у каждого из преподавателей еще были отдельная гостиная и кабинет.

Через тонкую прозрачную пленку, заменявшую тут привычное мне стекло, просматривалась тренировочная площадка, на которой как раз занимались курсанты. Да, академия оказалась вовсе не магической, как мне мнилось поначалу, то есть магию тут тоже преподавали, но очень узкоспециализированную. Академии Ары оказалась элитной военной школой для подготовки и переподготовки высшего командного состава имперских сил Арвеи.

Знала бы, не за что бы не согласилась на предложение ар Шакресса, но привел он меня сюда в предпоследний день каникул, в академии не обнаружилось ни души, и я, следуя неожиданно вылезшему из подсознания клише, бодро вообразила, что академия Ары представляет собой точно такое же учебное заведение, как и мой бывший университет в Лихтенвейне.

Осознание сделанного наступило на следующее же утро, когда началось массовое возвращение слушателей этой самой Ары. Слово 'ара', кстати, означало 'элита', причем именно — военная. И вот уже третью неделю подряд я пыталась расшифровать услышанное мною при расчете в 'Тумбочке': вея Ары. Вея элиты? Вея войны? Военнообязанная вея? Получался какой-то бред. Спрашивать ар Шакресса я опасалась, тем более он до сих пор при встречах поглядывал на меня изучающе — как только появились первые курсанты я, совершенно непроизвольно, совершила ту самую частичную трансформацию, с которой мне в прошлый раз помог Дом Арвей.

Ар Шакресс, на глазах которого это случилось, решил, что я опять наложила иллюзию и, недовольно поджав губы, попенял:

— Тина, ты пройдёшь через один из многочисленных вейлов, и твоя иллюзия тут же спадет — так зачем впустую тратить маг ресурс? Лучше вон светильники подзаряди.

Тина — это я, не представляться же Алей — ведь именно так меня знали в доме Арвей. А вейл — это демаскирующий энергетический полог, совсем как тот, что висел в арке информатория, где я встретила ар Шакресса. Академия, как и информаторий, являлась императорской собственность, а потому все входы-выходы наружу имели этот самый веил. Нет — иллюзиям, замаскированный враг не проникнет, все тайное станет явным — и все такое. Но вот иллюзии на мне не было, частичная трансформация никуда не исчезала, сколько бы раз я не пересекала многочисленные вейлы, и ар Шакресс принялася поглядывать на непонятную полукровку с обеспокоившим мен любопытством, пока один из преподавателей стратегии и тактики военной магии не просветил его. Благо случилось это в моем присутствии и обогатило меня нелишними знаниями. Оказалось, у некоторых человеческих полукровок бывает два облика — чисто человеческий и типично 'полукровный' — с рожками и некоторыми чертами арвейцев. Правда, как я и предполагала, рожки полукровок отличались от чистокровных, так что сойти за обычную арвейку у меня все равно не получалось.

Ар Шакресс потерял ко мне интерес, а просветивший нас преподаватель, ар Валей, проникся к юной сироте-полукровке теплыми чувствами и принялся мне покровительствовать. Не понимаю почему, но в частичной трансформации я действительно выглядела очень молодо — совсем как подросток. Что приятно — ни один из курсантов или преподавателей не демонстрировал негативного ко мне отношения. Интереса они тоже, правда, никакого не демонстрировали — скорее, просто не замечали, а когда наши пути пересекались, то были безразлично вежливы.

В преподавательском корпусе обитало около двухсот арвейцев. Мне достался этаж с несколькими пустующими комнатами, потому что некоторые преподаватели жили вместе с семьями в своих домах за пределами территории академии. В конце рабочего дня, я, валясь с ног от усталости, мечтала только об одном — чтобы еще пять, а лучше — семь чертанов обзавелись личным жильем и съехали куда подальше — в таком случае у меня появилось бы свободное время, столь необходимое для исполнения моего стратегического плана. Мечтать, как говорится, не вредно. С другой стороны, если я — действительно вея, разве не должна реальность пластично подстраиваться под мои пожелания? Но реальности и Арвее заодно было глубоко наплевать на мои логические рассуждения, и никто с моего этажа не только не съехал, но, напротив, — приехал: на днях появился новый профессор и заселился в одно из пустовавших помещений. Увы, я оказалась совсем не так крута, как древние веи. А в кратковременном срезе сравнение не то что в веями, а даже с самой собой ужасало — мой карьерный рост впечатлял неимоверной крутизной, правда — не в том направлении: от состоявшегося врача к студентке первого курса, а теперь вот и до статуса уборщицы добралась.

В какой-то момент в голове промелькнула леденящая мысль — а вдруг я действительно та самая вея и Арвея просто не желает меня отпускать? Поэтому и помогает во всем, за исключением бегства с планеты? Ну да, а при любых поползновениях в неправильном направлении будет мстительно увеличивать профессорский контингент на моем этаже — чтобы времени на всякие глупые порталы не осталось.

На секунду застыла, потрясенная собственной темной фантазией, а затем намеренно громко рассмеялась. Ага — мы смеёмся в лицо своему страху. Все мои страхи — ерунда. Для этого планета должна обладать интеллектом и ... Да нечего даже размышлять о таком. Еще не хватало впасть в депрессию и хандру. А унывать я себе не разрешала — только распусти себя, как начнешь слезы лить, себя жалеть, на жизнь пенять. Я этого допустить не могла. У меня была цель, и я собиралась добиться победы.

Но сегодня, наконец — мой выходной. Я еще раз бросила взгляд на тренировочную площадку, на которой курсанты и курсантки самого разнообразного возраста как раз приступили к спаррингам с холодным оружием, и решительно направилась в информатеку Академии. Ар Шакресс уверил меня, что я спокойно смогу пользоваться кристаллами — вне рабочего времени, естественно. Я даже уже познакомилась с аром Тейзо, заведующим информатекой, — он проживал в одной из обслуживаемой мною комнат в преподавательском корпусе.

Идя по пешеходной дорожке к отдельно стоящему зданию хранилища знаний, я краем глаза косила на тренирующихся чертанов. Как я уже узнала, — эти мужчины проходили нечто вроде подготовки к высшим командным должностям в имперской армии. Пока не удалось понять, воюет ли Арвея сейчас с кем-нибудь, но если переобучение проходит столько военных, то каковы же размеры ее вооруженных сил? Ведь, наверняка, это — не единственная такая академия. А если у Арвее столь большая армия, то где были все эти войска при вторжении на Таир? Как я поняла, численность вторгшихся чертанов едва превышала несколько тысяч. Не тянет на общевойсковую операцию. Я мечтала послушать лекции по военной истории — наверняка там анализировали и провалившуюся операцию по захвату драконьего королевства.

В информатории оказалось малолюдно, то есть малочертанно. Работавшая там арвейка выдала мне несколько кристаллов по истории магии, ничем не выразив должного удивления — все-таки, не каждый день горничные с воодушевлением и горящими глазами жаждут приобщиться к великому и вечному. Хотя, что я толком знаю о арвейских горничных? Поблагодарив, я расположилась за дальним угловым столом и погрузилась в информационное море.

Сведений нашлось предостаточно, но особой пользы от них не оказалось. Вот как если я прочитала бы в земной книге 'Она вошла в комнату и включила свет' — все же понимают, что героиня нажала на выключатель, это инициировало подачу электроэнергии к лампочке, та загорелась, освещая комнату. Но ни слова, описывающего процесс, автор не употребил — это же базовые знания. И уж тем более, ни слова о том, что такое электричество, как его получить, из чего и как сделана лампа — ничего из этой важнейшей — для понимания процесса — информации в книге нет. Все и так это знают. Так и тут — информации о порталах было много, но поэтапного руководства не находилось, все всё и так понимали. Спустя несколько часов я, наконец, не отыскала небольшую сноску о том, что построение межмировых порталов настолько индивидуально, что обучаются этому искусству только с персональным наставником. Общих формул не существует.

В раздражении выключила кристалл. И как мне получить такого наставника, а? Захотелось психануть и залупить кулаком в стенку. Но тут же строго призвала себя к порядку, напомнив о положительном — по крайней мере чертаны знают, как строить порталы. Это тебе не Таир, где кроме скользящих, никто уже и не помнит, как перемещаться в другие миры.

Собрала кристаллы, сдала их хранительнице и уже направилась на выход — пора было разжиться обедом, как глаз выхватил чертана, расслабленно откинувшегося в кресле около окна и явно углубленного в считывание лежавшего перед ним кристалла. Я точно откуда-то знала этого молодого мужчину.

Пока пыталась припомнить, где его видела, в помещение инфотеки вошел еще один чертан, обвел глазами зал и уверенно направился к заинтересовавшему меня арвейцу.

— Шаррей, дружище, вот ты где! — негромко воскликнул он. — Хотел тебя поздравить! До меня дошли слухи...

Дослушать не удалось — хранительница уже принялась вопросительно на меня поглядывать — дескать, что торчишь посреди прохода? — и мне пришлось выйти. Но где же я видела этого мужчину?

Обслуживающий персонал питался в столовой для курсантов. Касаешься именным браслетом с встроенным чипом, то есть — кристаллом, встроенный в стол магконвертор, выбираешь из меню понравившиеся блюда и работник столовой тебе их приносит. Я в первый раз провела эту процедуру под внимательным взором ар Шакресса и если бы не это — то ни за что бы не коснулась магконвертора, помня, что произошло в предыдущем случае. Но ар Шакресс смотрел, подходящего повода отказаться не нашлось, и я с замиранием сердца прикоснулась к проклятой штуковине. Оказалось, что все магконверторы на территории академии соединены в локальную сеть без выхода на общепланетарные сети и без связи с имперскими конверторами. Меры предосторожности и требования безопасности. Я выслушала пояснения ар Шакресса с невозмутимым видом, а внутри радостно прыгали аватарки моих обоих ипостасей, причем воображение щедро одарило крылатую валькирию грозно потрясаемым трезубцем, а дракона — огнеметом, залихватски перекинутым через плечо. Да-да, воображение разгулялось и все такое, но я почему-то все чаще видела внутренним взором обе свои ипостаси. Более того, они постепенно менялись, дракон слегка возмужал, а валькирия, вернее — вея, чуточку подросла и поменяла прическу.

Кстати, для чего ар Шакресс принялся разъяснять про магконверторы академии, я так и не уразумела. По-моему, он и сам не очень понял — закончив с пояснениями, он замолчал, недоуменно нахмурился и поспешил попрощаться.

Покончив с обеденной порцией и неспешно потягивая горячий травяной напиток, я обдумывала недавно узнанную информацию об уединенном местечке, где можно потренироваться с трансформациями. Я все время тревожилась, что не уделяю им достаточно времени и что это может повредить моей способности обращаться, и вот теперь выяснилось, что можно абонировать один из тренировочных залов для персональных тренировок. Вот туда я и направилась.

Внимательно ознакомившись с абонентными правилами, я уже собралась заплатить переводом с моего счета в академии и закрыться в зале, но назойливое чувство, что я что-то упустила, заставило еще раз пройтись по всему списку правил. Ага! Визуальное наблюдение с тем, чтобы команда медиков могла прийти на помощь в случае нужды. Я решительно отменила услугу, входившую в стандартную цену. Мне совершенно не нужно, чтобы хоть кто-то видел, чем я занималась вовремя сугубо индивидуальной тренировки!

Оказавшись в тишине и уединении, я тотчас попыталась перекинуться в столь полюбившийся мне облик крылатой девы. Получилось настолько просто и естественно, словно мне помогали. Раз — и я — опять Аля, еще раз — и за спиной трепещут крылья, волосы с темно каштановых меняются на льняные с серебристыми искорками, а на рожки на голове вытягиваются и словно настраиваются на энергии, неосязаемые мною в человеческом облике. У меня даже удалось немного поотрываться от пола. Нет — настоящий полет, конечно, не получился, только судорожные завалы в разные стороны, нерегулируемые рывки к потолку, провалы вниз... Но я пребывала в полном восторге. А потом попробовала трансформацию в дракона и восторг сменился унынием — сколько я не пыталась, у меня ничего не получалось! Неужели я утратила эту ипостась? Не может быть! Не хочу!

Я расстроенно опустилась на пол и привалилась спиной к стене. Принялась рассуждать — даже нет — дискуссировать вслух сама с собой.

— Мне надо на Таир, к драконам — они помогут с овладением драконьей ипостасью. Точно! -звук своего голоса успокаивал, внушая надежду. Я не хочу терять моего серебряного. — Значит, все — надо отсюда выбираться как можно скорее. Неторопливые поиски придется отставить.

Я осознала то, в чем не признавалась сама себе — глубоко в душе, мне хотелось провести некоторое время на Арвее, узнать побольше про вей, про арвейское общество и культуру. Ведь один из моих дальних предков когда-то называл этот мир родиной.

Увы! Я поднялась, собираясь покинуть зал, но какое-то щекотливое чувство нетерпения в груди заставило меня попробовать трансформацию еще раз. Зал стремительно уменьшился, спектр зрения сместился и магические потоки стремительно заклубились вокруг меня.

Не помню, кажется из драконей глотки вырвалось победное — Ура! — а, может, — Банзай!

Оба сердца восторженно бухали в груди — у меня получилось! Ну что же, значит, на Арвее можно будет немного подзадержаться, разузнать побольше исторических фактов про мою пра-пра, про ее бегство на Землю, понять, кто устроил недавнее вторжение на Таир. Представила на секунду выражение Никиного лица, когда я расскажу ей про наших предков, и в изнеможении растянулась на полу в родном облике. Пару раз еще с неимоверной легкостью поменялась в дракона — на всякий пожарный, а потом, тщательно восстановив облик Тины, покинула зал.

В общем коридоре, куда выходили двери всех тренировочных помещений, оказалось многочертанно. Судя по всему, основные лекции и занятия закончились, и курсанты поспешили на дополнительные тренировки. Небольшие группы слушателей академии стояли там и тут, явно ожидая своей очереди на пользование тренировочными залами. Нашлась такая группки и около дверей моего. Группка не очень довольных чертанов — оказывается, по неписанному джентельменскому кодексу такие залы не занимаются на больше, чем час — полтора. Попробовала протиснуться мимо, но мужчины еще не закончили спускать пар. Кажется, мне сейчас прилетит — и это они еще не поняли, что я — не курсант, а обычная горничная.

— В какие неприятности ты опять ввязалась, малышка? — приятный, слегка знакомый баритон перебил очередную сентенцию рассерженного здоровяка с рогами, нависавшего надо мной. Я оглянулась — тот самый арвеец из библиотеки, Шаррей, показавшийся мне ранее знакомым. Чертан возвышался надо мной, карие глаза со знакомой снисходительностью разглядывали меня, и я вдруг вспомнила — точно так же он стоял рядом со мной около заброшенной беседки в поместье Дома Арвеев. Невольно осмотрелась, не увижу ли заодно и Расса. Но нет, того тут не обнаружилось.

— Шаррей, ты ее знаешь? Не видел эту полукр... слушательницу ранее на наших курсах, — удивился один из особо рьяных обвинителей.

— А как же, встречались, — обтекаемо и правдиво ответил чертан, беря меня за руку и мягко утягивая за собой, — извините, ары, нам с малышкой надо пообщаться.

Вот это я влипла! Наверняка, этот Шаррей знает, что Дом Арвей кого-то потеряли и теперь активно разыскивают. А сопоставить меня и сбежавшую гостью Дома — не такая уж и хитрость. Единственная моя защита: Аля-то — человечка, а я, Тина, — однозначная полукровка. О том, что сбежавшая девица являлась еще и веей, Дарьяны ни за что и никому не расскажут — в этом я была уверена.

Но искать меня они продолжат. Значит, надо убедить Шаррея, что я оказалась там случайно. А ведь точно, я тогда сочинила про неудавшийся телепорт.

Шаррей, все так же придерживая за локоть, вывел меня на улицу.

— Представься, аресса, — потребовал он. — Мое имя ты уже слышала, а вот как зовут тебя?

— Тина, — с преувеличенной доброжелательностью и открытостью ответила я, ведь полукровке Тине совсем ни к чему чего-либо опасаться.

— Тина, — чертан отпустил мой локоть и отступил на шаг. — Скажи, Тина, в день, когда я встретил тебя в заброшенном парке Дома Арвеев...

Шаррей замолчал, видимо, подбирая слова, а потом напрямую спросил:

— Ты не видела там прятавшуюся человеческую девушку? Темноволосую, невысокого роста... — он оценивающе окинул меня взглядом, — примерно, твоего.

Сердце испугано ухнуло куда-то в пятки, и я уже собралась искренне посмотреть ему в глаза и честно соврать 'не видела, не знаю, не состояла', как мне в голову пришло, что лучшей возможности разделить себя с беглянкой мне и не представится. Поэтому удивленно повела головой и воскликнула:

— Ты тоже видел эту странную человечку?

— Нет, — чертан, один-в-один как английский сеттер, сделал охотничью стойку — согнул в локте сжатую в кулак правую руку, весь напрягся, разве что хвост — за отсутствием оного — не вытянул, — я — нет. Где ты ее встретила? В какую сторону она направлялась?

Я недоуменно пожала плечами:

— Я как раз пыталась сообразить, куда попала, и тут мимо той самой беседки — где ты меня нашел, — промчалась страшно перепуганная девушка. Она бежала по тропинке в ту сторону, откуда пришли вы в Рассом. Странно, что ты ее не встретил.

Шаррей помолчал, потом достал из висевшей через плечо плоской планшетки синий кристалл, активировал его, продемонстрировав мне небольшой портрет. Мой портрет.

— Она?

Я убедительнейшим образом поколебалась и нерешительно произнесла:

— Похожа, конечно, но с полной уверенностью сказать не могу. Я толком ее и не разглядела. А что она сделала, почему ее ищут?

Лицо Шаррея тут же сделалось непроницаемым, и он сдержанно произнес:

— Дело имперской безопасности.

Я понятливо кивнула, невинно пожав плечами:

— Увы, и рада бы помочь, но больше ничего не заметила.

— Хорошо, — чертан оторвался от своих важных имперских размышлений и снова сфокусировал взгляд на мне, — так что ты, Тина, делаешь в академии?

Я развела руками:

— Работаю. Горничной.

— У тебя же есть магический дар, Расс сказал, что ты училась пространственным перемещениям. Разве ты не обучаешься в магической школе?

— Нет, — я печально покачала головой, — магия есть, а денег нет. Вот надеюсь заработать, накопить на оплату хотя бы одного курса...

Шаррей как-то странно посмотрел на меня, но ничего не сказал, только покивал головой, далеко уносясь в своих мыслях. Потом мягко положил руку мне на плечо:

— Спасибо за содействие.

— Не за что — долг платежом красен, — ответила я, — спасибо за помощь в поместье Арвеев.

Шаррей тихо фыркнул:

— Никогда такой поговорки не слышал. Ну, светлого неба, может, еще увидимся.

И чертан, приветливо улыбнувшись на прощание, повернулся и ушел.

Не иначе, как тоже слушатель Академии, ведь среди преподавателей я его не видела. И похоже, я даже могу угадать его специализацию — наверняка служит под начальством вар Тендрага. Тогда становится понятно, что они с Рассом там делали, шныряя по окрестностям, — наверняка обеспечивали безопасность принца и его брата. Единственное, что слегка выпадало из общей картины — почему меня-то они отправили с территории Дома, вместо того, чтобы задержать и допросить?

В задумчивости направилась в свою комнатенку. И чем больше размышляла, тем сильнее во мне росла убеждённость, что именно Дом Аврей повлиял тогда на поведение Шаррея и, задно, Расса. Иначе почему они отнесслист ко мне столь дружелюбно? Даже и сейчас — ведь Шаррей вмешался, вытащил меня из неприятной ситуации. Или, если предположить, что я и в самом деле — легендарная вея, то, может, сама планета мне помогает, моделирует поведение чертанов в критических для меня ситуациях? Или вот случай с информаторием — каковы шансы, что я сяду на произвольно выбранный местный автобус и выйду прямо у местной библиотеки?

Может, это и есть мой выход, мой шанс отсюда выбраться?

Я тут же стала усиленно воображать, как вбегаю к себе в комнату, а там на столе — мешок местных монет. Так, чтобы хватило оплатить несколько частных уроков у какого-нибудь специалиста по порталам. Я настолько явно представила себе сей финансовый эквивалент моего счастья, что припустила бегом по лестнице, буквально ворвалась к себе и, увидев девственно пустую поверхность стола, на секунду испытала ошеломляющее разочарование — никаких денег там, конечно, не было.

Но настроения мне это не испортило — наоборот, я старательно принялась обдумывать события последних дней. И решила, что буду внимательно анализировать настоящее. Если мои догадки верны... Сначала я почувствовала себя неимоверно круто, а потом жестокая реальность ошеломила меня, поставив раздухарившееся воображение на место — если я права, то у меня вместо сказки, в которой исполняются желания, получится кошмар, из которого я никогда не выберусь. Ведь зачем Арвее отпускать вею, которой не было столько времени? И тут я, наконец, задала себе правильный вопрос — надо выяснить не что Арвея может сделать для меня, а понять, для чего ей нужны веи.

На ужине я появилась в глубокой задумчивости, размышляя, как вызвать Арвею не прямые переговоры. Изредка я выпадала из стремительно плодящихся и при этом никуда негодных планов, задумывалась, в своем ли я уме — всерьёз собираясь разговаривать с галактическим объектом — и вновь погружалась в хаос мечущихся по кругу измышлений. Выйдя из столовой, решила немного прогуляться по территории академии — все-таки завтра опять впрягусь в двухнедельное ярмо работы и времени на прогулки не будет. Выход в парковую зону и на спортивные площадки лежал мимо тренировочных залов, прямо по длинному холлу, в котором мне ранее встретился Шаррей. Только сейчас я обратила внимание, что вдоль коридора, в небольших нишах располагались модели обмундирования разных войсков империи. Самым впечатляющим оказалась форма воздушных войск, бордовое с золотым шитьем и кантом. Вот только не понятно, на чем эти войска летают. И уже подходя к залу, в котором я недавно тренировалась, сквозь слегка приоткрытую дверь я услышала недовольный мужской голос, поражающий басовитыми перекатами:

— Харрей, что тут за недоумоки тренировались? Совсем снесли визуальное наблюдение — теперь нас ар Тимрик замучает. Ему уже жалобу накатали — последние двое курсантов хотели копию своего спарринга получить, а вся визуалка оказалась отключена.

— Да это вообще невозможно, — откликнулся озадаченный голос еще одного мужчины, — даже если при оплате зала, отключить первичную запись, остается страховочная, встроенная в систему — мало ли для чего выбрали опцию отключения, а администрация потом — отвечай.

— Ага, — отозвался первый бас, — не понимаю, что произошло. Сейчас нормально сохраняет, а вот несколько часов после обеда — как дракон крылом смахнул. А ну, проверь, кто в это время абонировал зал.

Повисло недолгое молчание, а потом второй мужчина недоуменно произнес:

— Записей нет. Оплата наличкой, личный номер слушателя академии не указан.

— Восстановить получится?

— Неа, тут два основных кристалла сгорели. Никакого восстановления, извини, Мэй.

Я вытянула шею, вслушиваясь в продолжение и пытаясь утихомирить взбесившееся сердце — вот сволочи, у них тут еще и бэкап есть. Не, ну никакой тайны личности! Было страшно — если бы не системный глюк, сейчас меня уже схватили бы под белы ручки и вполне могли выдать безопасникам или семейству Дарьянов — то, что драконы тут персоны нон-грата, я уже поняла. А дракон и крылатая чертанка в одном флаконе... Не, пожалуй, Дарьянам ничего не светит, дальше имперских застенков меня бы никуда не отправили.

Я осторожно прокралась мимо приоткрытой двери, и помчалась на улицу — думать. Ведь если этим происшествием займутся серьезно, вычислить меня не составит труда, просто опросят курсантов, чертаны, что со мной поскандалили, тут же меня вспомнят. Или Шаррей — он тоже, наверняка, понял, какой зал я арендовала. Ну и засада — надо продумать, что говорить, когда начнутся расспросы. В голове издевательски промелькнуло: 'Штирлиц, как никогда, был близок к провалу'. Эх, мне хотя бы половинку мозгов и опыта какого-нибудь бывалого разведчика!

Я огорченно тащилась, еле передвигая ноги, вдоль дорожки, тянущейся между корпусами. По бокам периодически попадались стенды с разными объявлениями — на листах, напоминающих бумагу, но только гибкую и очень прочную. Текст периодически сменялся, видимо обновлялся магически, уведомляя читателя о разных светских и криминальных происшествиях. Я даже отвлеклась от мрачных дум — почитала, как бравая имперская служба охраны правопорядка обезвредила воровскую группировку, угонявшую мобили честных граждан и перепродававших их в соседнее государство Винтрес. При этом я сообразила, что до сих пор не знаю название империи, в которой оказалась. Ведь Арвея-то — это планета, а вовсе не империя. Хотя, может, они совпадают? На самом деле, я до сей минуты и не думала, что тут есть разные государства — а ведь могла бы и сообразить — иначе, зачем им такие многочисленные войска? А то, что многочисленные, можно понять по численности слушателей в Академии переподготовки. Кстати, а почему меня взяли сюда на работу без каких-либо проверок? А ну как я шпион из этого самого Винтреса? Ничего не понимаю.

На другом объявлении красовался стилизованный боевой трезубец с тремя звездами и сообщалось, что кронпринц ваар Ардагор Тендраг осчастливил всех своим согласием на помолку с дочерью главы Дома Арвей, арессой Литтой Дарьян. Договор о намерениях подписан, сама помолвка состоится на Зимнепраздник, а свадебные торжества произойдут через два года. Ого — что-то наследник трона не торопился сменить холостой статус. Хотя, может на Арвее ждать два года до свадьбы — это стандартный срок?

Потом текст на объявлениях мигнул и сменился:

'Курсанту, купившему сегодня абонент на пользование залом 34-В примерно с полудня и по четвертый звон, немедленно подойти к коменданту Академии Ары. Подпись: ар Шакресс Корисс. Дата: третий день тальника 524 года'.

Я внимательно прочитала распоряжение и пожала плечами — ко мне этот приказ относиться не мог, несмотря на магически заверенные контрактные обязательства, предписывавшие мне выполнять все распоряжения ар Шакресса по академии, — я-то не курсант. Так что это точно не ко мне.

На следующее утро обнаружилось, что с обслуживаемого мною этажа неожиданно съехало трое преподавателей. Сначала я искренно обрадовалась, а когда выяснилось, что один из них был единственным специалистом по обучению построению порталам, то серьезно задумалась. Особенно, когда обрадовавший меня этой новостью зав хозяйственной частью ар Тимрик посетовал, что специалист по порталам не то что переехал жить в город, а вообще неожиданно для всех уволился, досрочно разорвав контракт, а значит, подвергнув себя штрафным санкциям. В течение следующей недели уехало еще пятеро преподавателей — все обзавелись личными домами и не пожелали более ютиться в трехкомнатных апартаментах в преподавательском общежитии. И я поняла, что здорово попала. Ну, хорошо, — допустим, только допустим, что я все-таки наследница тех самых вей и ар Лиан не ошибался. Тогда почему у меня не получается действительно нужное мне моделирование реальности, а? То есть, что-то получается, но очень спонтанно и не так, как я это хочу видеть. Скорее — как это представляет себе... ладно, раз играем в допущения — пусть это будет Арвея. Но у меня такое впечатление, что она совершенно игнорирует все, что не служит ее целям, а они у неё уж слишком отличаются от моих. Может, и раньше так было? И потому моя предполагаемая пра-пра удрала отсюда, сверкая пятками? Иди крыльями. Тоже планетарным придатком быть не понравилось. Или же веи прошлого что-то умели? И полностью контролировали свою связь с Арвеей?

Я бездумно убирала комнаты и думала, думала. Времени теперь и правда оставалось больше, вот только ходить в тренировочный зал я опасалась — надо сначала понять, как нейтрализовать следящие кристаллы. А неодолимая жажда трансформироваться нарастала с каждым днем и особенно мучила ночью, когда во сне я расправляла крылья и летала — то в одной ипостаси, то в другой. И спустя пару дней мне бросили подачку -ар Тимрик вызвал меня к себе в кабинет и предложил дополнительно убирать два малых тренировочных зала в соседнем здании, поскольку нагрузка у меня неожиданно снизилась и, хоть в договоре указывался только один этаж в преподавательском корпусе, но может, за небольшую доплату, я соглашусь?

— Да, ар Тимрик, мне очень нужны деньги, так что я не возражаю, — не колебалась я ни секунды.

— Единственно, придется это делать в ночное время, — осторожно добавил завхоз, — в течение дня, да и вечером, там идут занятия и индивидуальные тренировки.

— Без проблем, — подтвердила я, — буду только начинать основную работу чуть попозже, если так можно.

Просветлевший лицом ар Тимрик довольно кивнул, его рожки расслабленно опустились вниз, и он щелчком пальцев отослал мне в руки конверт:

— В качестве поощрения за хорошую работу, Тина, — расплылся в доброй меценатской улыбке завхоз, — приглашение на фуршет по случаю благополучного возвращения наших экспедиционных войск. Слышала про Потерянный легион? Хотя, кто про него не знает, — перебил он себя.

Я осторожно кивнула, выжидательно смотря на начальство.

— Так вот, удалось вернуть большую часть легионеров, — с энтузиазмом воскликнул ар Тимрик. — Обслуга, конечно, не приглашена, но ты — заслужила, хоть ты и полуковка, но магия у тебя на удивление неплоха, — я за тобой изредка наблюдаю. Работай хорошо, и в конце года включу тебя в список кандидатов на императорскую стипендию. Если повезет — сможешь пойти в Академию дома Разящих, обучишься магии, получится в настоящие арресы выбиться.

Я поспешила склонить голову в молчаливой благодарности и выйти из кабинета. Почему-то вдруг захотелось взмахнуть драконьим хвостом и утрамбовать слова про обслугу ему в глотку. Да я — я — я дипломированный врач!..

Остановилась, вздохнула. Ну-ну, ишь, как спесь-то заиграла! А ведь ар Тимрик действительно хорошо ко мне отнесся — я вот даже и не знала, что есть такая штука как императорская стипендия. Будущая императорская стипендиатка расправила плечи и направилась к корпусу с тренировочными залами, посмотреть на объем работ, по дороге язвительно посмеиваясь над тем, что планетка-то изо всех силенок старается меня тут привязать.

'Ну нет, вот в принцессы бы я пошла — ехидно подумала я, адресуя мысль Арвее, — тогда, может и подумаю остаться'. И мерзавка тут же мне отомстила — дескать, хочешь в принцессы? Принц нужен? А вот он, голубчик.

Хорошо, что я от испуга просто застыла, а не бросилась в кусты петлять как заяц, — ибо навстречу мне, неспешно шествуя по дорожке, приближался Кордел, тот самый — брат кронпринца, а значит, и сам — принц.

Окружавшие его трое чертанов неспешно перебрасывались короткими репликами, а Кордел молчал и сосредоточенно хмурился. Я же, наконец вспомнив, что выгляжу совершенно по-другому, чем при нашей единственной встрече, и узнать он меня не сможет, скромно сошла с дорожки на траву, пропуская сиятельных арвейцев мимо и соображая, что мне срочно надо научиться ставить ментальные щиты — так чтобы эта милая планетка не могла шпионить за моими мыслями.

Чертаны с Корделом уже прошли мимо и я, оглядываясь им вслед, вступила обратно на дорожку, тут же ощутив, как в мою спину кто-то врезался. Вот я молодец — ловко кому-то дорожку заступила.

— Простите! — повернулась я к столкнувшемуся со мной арвейцу.

— А, Тина, — отозвался он голосом Шаррея, — рад тебя видеть, не ушиблась?

Но, едва дождавшись моего отрицательного 'нет!', добавил:

— Прости — тороплюсь!

И, приветливо улыбнувшись, бросился догонять Кордела, подтвердив мои догадки, что относится к тому же ведомству, что и принц.

Глава 14

Ладно, пошутили — и хватит. А вот пойти на празднование возвращения Потерянного легиона я однозначно собиралась. Подозреваю, что это не что иное, как застрявшие на Земле чертаны, столько лет заточенные там в стазис удиравшими с Земли драконами. А может, эльфами. Интересно, не они ли и устроили недавний боевой междоусобчик на Таире? Вылезли из стазиса, решили поквитаться, таирцы им наподдали, а вот теперь они празднуют возвращение. Надо полюбоваться на этих героев местного разлива. А главное — там наверняка будет ар Лиан, может получится что-нибудь разузнать о том, как меня ищут?

Следующие два дня я провела замечательно — сходила в город, купила себе нарядную блузку для фуршета. Денег на платье не хватило, но я не огорчилась — красоваться было не перед кем, да и ни к чему. Зато во время уборки залов у меня получилось попрактиковаться в трансформациях. Один из техников, Харрей, кстати, полукровка, а не чистокровный чертан, показал мне как отключать запись на время уборки — академия не желала тратить дорогостоящие ресурсы, если они не оплачивались, а визуальная запись требовала каждый раз нового кристалла и расхода магической энергии. Поэтому я была обязана — да, да — обязана! — вынимать контейнер с пишущими кристаллами и помещать его в блокирующий магию ящик, а перед уходом — ставить все на место. Я попросила Харрея продемонстрировать, как это делается и заставила его проверить — действительно ли при этом ничего не пишется. Оказалось — правда. А когда он ушел, оставив меня заниматься мытьем полов, я сотворила поисковый трейсер, настроенный на Харрея, и нашла нишу с кристаллами бэкапа, в которой он недавно копался. Ну-ну, не иначе как мне проверку на благонадежность устроили.

Я честно убрала оба зала, погасила свет, закрыла двери и тихонько обезмагичила все кристаллы в зале. Даже если их будут проверять — никто ничего не заподозрит: темно, никого нет, да и отсутствие записи до утра — совершенно нормальное явление. Зато у меня получилось замечательно потренироваться со сменой ипостасей. Не знаю, почему на Таире мне рассказывали о многочисленных сложностях при обращениях в дракона — я их совершенно не испытывала, на второй день уже просто перетекала из одной трансформации в другую, причем в произвольном порядке. А еще я поняла, что самый большой результат общения с Арвеей получается в образе крылатой чертанки. Зато в облике дракона, похоже, шустрая планетка меня вообще не слышит.

На фуршет я явилась заранее, прошла контроль, выяснила, что без приглашений не пускали никого, даже чертанов в военной форме. Один такой пытался договориться с суровым арвейцем на входе, но как ни тянул он просительно свои рожки, как ни убеждал, что ему это надо для исследовательской монографии, так и не пробился сквозь кордон на чествование легионеров-потеряшек.

А я примостилась в уголке, высматривая знакомые лица и вскоре была вознаграждена — в синем приталенном френче, поблескивая звездами и стилизованными маленькими трезубцами на груди, поигрывая эфесом короткого меча, неподалеку от меня стоял ар Лиан в плотном окружении одетых в такую же форму чертанов. Только блестяшек на мундирах у них оказалось значительно меньше. И хотя в Доме Арвей ар Лиан не впечатлил меня своей значимостью, но сейчас я поняла — чертан серьезно крут.

Неподалёку от дяди обретался и его племянник — Самирон, с блестящими глазами оживленно дискутировавший с незнакомой мне чертанкой, эффектно затянутой в темно-зеленый мундир.

А потом я заметила и вошедшего в зал главу службы имперской безопасности, господина Кордела, за которым уверенным шагом следовало трое арвейцев, каждый из которых нес тяжелый объемный кофр.

Денежные вознаграждения для легионеров? Наградные знаки? Я с любопытством гадала, что хоронилось в недрах здоровенных баулов, и слегка отвлеклась от динамики происходящего и пропустила начало торжественных речей.

— Император пообещал им всем наградные, а отличившимся — наделы, — негромко проговорила остановившаяся рядом со мной девушка.

Я ее знала! Тоже горничная, только с другого этажа. Кажется, Сабина. Это что же, ар Тимрик не только мне выдал приглашение на торжество? Мне и тогда это показалось странным, но теперь я вообще ничего не понимала.

— А ты тоже... А тебе дали приглашение... — никак не могла я правильно сформулировать вопрос. — Мне сказали...

Сабина мельком улыбнулась:

— Совсем забыла — ты же новенькая! В первый раз на подобном мероприятии, да? Что интересно, тебе этот козлина, ар Тимрик наплел, когда выдал приглашение?

— Э-э, сказал — это награда за хорошую работу. И чтобы и дальше старалась, — припомнила я слова завхоза.

— Ну да, вот нас сюда и приглашают — чтобы мы старались, — снисходительно пояснила мне Сабина. — Ты что же не обратила внимание, кого в горничные набирают? Только молодых хорошеньких девушек. А теперь вспомни — кто может пройти на территорию Академии?

— Никто, если нет пропуска, — непонимающе пожала я плечами, — особенно, когда проводятся закрытые мероприятия — это же в правилах написано.

— Правильно, — подтвердила чертанка, — не одной посторонней женщины не пригласишь, все военнослужащие арессы — из благородного сословия, а ведь после торжественной части будет и продолжение — выпивка, развлечения, и все такое.

— Какое — такое? — все еще не соображала я.

— Разное, — слегка скабрезно ухмыльнулась Сабина, обводя рукой линию вокруг пышного бюста и стройной талии. — Теперь поняла? И не теряйся, все денежные подарки — только наши.

Она сосредоточила внимание на хорошо сложенного арвейца, стоящего в начале выстроившейся шеренги чествуемых легионеров; лукаво стрельнула в него глазами, дождалась ответного заинтересованного взгляда и, покровительственно похлопав меня по предплечью, принялась продвигаться поближе к чествуемым, на прощание напомнив:

— Не хлопай рогами, ищи себе хорошего покровителя. Сегодня — отличная для этого возможность.

Мне стало гадко. Вот ведь не наивный подросток, а такой — совершенно очевидной теперь подоплеки моего присутствия тут я и не разглядела. Припомнились обрывки разговор других девушек-горничных, случайно услышанных во время еды в столовой. Похоже, они не только комнаты у преподавателей убирают, спектр услуг у них слегка шире. Вот ар Тимрик и меня в их ряды приписал — значит, и обещание про императорскую стипендию, скорее всего, такое же однозначное, как и это приглашение.

Если бы мне действительно было восемнадцать лет, на которые я выглядела в этом облике, то, пылая от негодования, я уже рванула бы на выход. А так — просто поморщилась и отступила подальше в тень колонны — мне нужна информация, а тут и сейчас — неплохое место и время, чтобы ее получить.

Торжество ходко набирало темп — прозвучали поздравительные речи, заблестели наградные знаки на груди выстроившихся легионеров, достали из кофров нарядные украшенные драгоценными каменьями цепи, кому-то пожаловали грамоты, вызвавшие чуть ли не ажиотаж в зале, некоторые чертаны получили патенты на более высокие чины — во всяком случае я так поняла. Большинство реалий и терминов оказались мне совершенно незнакомы, и я не всегда понимала, за какие именно заслуги вернувшиеся воин получали награды. Зато выяснилось, что все эти чертаны долгое время пребывали на моей родной Земле — то ли в магической заморозке, то ли в стазисе все то время, что прошло с момента бегства драконов, эльфов и человеческих магов на Таир. А причина оказалась проста — для того, чтобы заморозить огромное количество арвейцев во вневременной ловушке, этим умникам эльфам и драконам потребовалась вся магия Земли!

По мере понимания, что эти придурки сделали с планетой, меня охватывала такая злость, что хотелось кого-нибудь просто покусать. Или заехать кулаком в солнечное сплетение — так, как Петрович учил меня на курсах самообороны. Оказывается, они завязали все магические потоки на поддержание стазиса, планета потеряла свободную магическую энергию, и именно поэтому все маги: люди, драконы и эльфы, поспешили переселиться на Таир — жить в старом мире, почти полностью лишенном чудодейственной силы, стало некомфортно. Они ушли, а оставшиеся люди в одночасье лишились многого, в том числе и нормальной продолжительности жизни. Остались какие-то несерьезные крохи магии, все еще используемые случайно отставшими ведьмами, да и те постепенно вымерли. А сама планета исчезла из магических планов Вселенной и попасть на нее стало почти невозможно. Прошло время, нарушенный круговорот тонких сил на Земле привел к ослабеванию энергетического потенциала планеты, чары ослабли, а прорвавшийся-таки на Землю отряд под началом ар Лиана сумел, в конце концов, доломать ловушку, пленившую их соотечественников на столь долгое время, и начать освобождение собратьев. Не сразу, это заняло несколько десятилетий, но что такое четверть века для живущих невообразимо долго чертанов.

Почти тысяча арвейцев, горящих желанием отомстить, устроила вторжение на Таир, на который уже проникло несколько обезумевших фанатиков-реваншистов, вырвавшихся из плена чуть пораньше основной массы. Возражения ар Лиана, командовавшего освободительной операцией, во внимания не приняли, и тот, с небольшой группой подчиненных, отправился наблюдателем на Таир, за действиями Терской сводной группы.

Тут победные реляции слегка сдохли, но ар Лиан опять же оказался героем, донесшим до императора не только вести о печальной судьбе полутысячи воинов, нарушивших приказ императора, но и все, что сумел разузнать о новой родине врагов, в свое время похитивших сокровище Арвеи.

Ар Лиана награждал сам принц Кордел. Торжественно, красиво, восхвалив его доблесть и преданность делу империи и императору. А в заключение сообщив, что на Землю вновь будет отправлен ограниченный контингент имперских сил — искать информацию о потомках утраченной веи.

Услышав последнее заявление, я замерла, лихорадочно соображая — можно ли попасть в экспедицию на Землю? Все равно, это будет лучше, чем оставаться в чужом неприветливом мире, где в твоей голове шарят как у себя в подвале и подтасовывают события, явно стараясь привести их к какому-то неясному и, скорее всего, не самому нужному для меня исходу.

Но на каком основании можно оказаться в составе весьма ограниченной группы людей? Мысли забуксовали. А что, если вернуть себе изначальный облик и добраться до Кордела? Ведь он знает, что я — магичка с Теры, как они называют мой мир, а значит — крутой знаток по Земле. Точно — для него я стану уникальным специалистом, консультантом, да просто — совершенно необходимым человеком!

На целую минуту погрузилась в эйфорию почти что исполненного желания, потом позволила реальности омрачить радостное настроение — после торжественных выступлений я уже поняла, что группа ар Лиана вполне успешно прожила на моей планете почти тридцать лет. Так что все эти чертаны знают культурные и политические реалии не хуже меня. Помниться, в свое время Велеслава даже говорила, что они вели вполне успешный бизнес, по крайней мере — в России. Так что моя ценность в этом плане сомнительна. Ну, а главное — душка Кори тут же сдаст меня в цепкие ручонки господина Ториуса. Хотя, если признаться, что у меня есть ипостась крылатой девы... Но что тогда станет с моим драконом? Не думаю, что это — очень популярный облик на Арвее. Или наоборот — вдруг вцепятся в него липкими пальчиками и примутся из меня шпионку делать, чтобы на Таир забросить?

Но скорее всего — император просто прикажет меня устранить. Дарьянам я была нужна для восстановления утраченной когда-то власти. А вот в том, что вея нужна императору, я сильно сомневалась. Простая логика подсказывала — столь сильная фигура на игровом поле может стать угрозой единовластию в империи. И кого волнует, что вея с дефектом и даже общаться с планетой не может? Побоятся, что научусь и примусь их власть ущемлять: шутка ли — способность моделирования реальности! Или же, в лучшем случае, император посадит меня на магическую привязку к своему Дому. И была Аля — а станет Тузик на поводке.

Во всем этом раскладе, чем дальше я размышляла, тем все более подозрительнее становилось поведение Дарьянов. Один меня похитил — ведь пусть он меня якобы и спасал, но моего согласия на бегство он не спрашивал. Второй попытался сделать из меня послушную слугу своего Дома — о малом ритуале принятия Дома я уже разузнала в информатории и, на мой взгляд, он ничем не отличался от магического рабства. Да, прошедший его становился членом Дома, но прав у такого счастливчика в клановой иерархии почти не было, а все распоряжения главы Дома оказывались обязательны к исполнению. Сам не хочешь — магия Дома заставит. Без сомнения, если Ториус верил, что я — настоящая вея, то, одаривая меня сей сомнительной честью, он подступал так близко к легендарному могуществу вей, как только мог мечтать кто-либо из аров и варов в этом мире. Может, они даже переворот могли бы устроить, попытавшись вернуть имперскую корону своему Дому. Так что я не обольщалась — искать меня Дарьяны будут упорно.

Присутствующие разбрелись, некоторые принялись оживленно циркулировать по залу, а большинство разбились на группки и оживленно беседовали друг с другом. Я же внимательно отслеживала перемещения нескольких знакомых мне персонажей. Ар Лиан купался в лучах заслуженной славы, его племянник с восторженным выражением на лице продолжал вертеться вокруг все той же арвейки в мундире, принимавшей его внимание с явным удовольствием. Кордел затерялся в хаотично движущейся толпе, а в поле моего зрения величественно вплыл Ториус. Вот ведь, черта помяни — чертан появится! Я застыла, словно оса в янтаре — и ужалить хочется, да внешние обстоятельства мешают.

— Аресса, позволь пригласить тебя на танец, — слова подошедшего ко мне сзади арвейца резко выдернули из размышлений.

— Танец? — недоуменно оглянулась я. В зале никто не танцевал. То есть, вообще — никто. Шедшая фоном легкая камерная музыка совершенно для этого не подходила.

— Танец душ и тел, — радостно оскалился чертан, горделиво расправляя грудь и толстенькие рожки, а заодно многозначительно одергивая легионерский мундир и тем привлекая внимание к новенькому ярко поблёскивающему наградному знаку.

И до меня дошло — это ведь то, о чем предупреждала Сабина.

— Не танцую, — неприветливо отрубила я и напряглась — а ну как он меня лапать начнет, да за собой тянуть? Я же не знаю, какие тут нормы поведения.

Но легионер только раздосадовано крякнул:

— Извини, аресса, понравилась ты мне! — и, коротко кивнув, отошел.

Я воспрянула духом — значит, домогаться тут не принято. Что ж — пора заняться делом. И я занялась — пошла подслушивать, о чем говорят мои враги, в первую очередь, — Дарьяны.

Ториус как раз направился к открытой террасе, на которой уединилось несколько высокопоставленных армейских чинов. Среди них затесался и принц, который вновь поразил меня непонятно как сочетающимися приветливостью и несгибаемой властностью. Я неторопливо продефилировала в направлении террасы, непрерывно крутя головой, словно беспечно наслаждаясь торжеством и компанией столь выдающихся арвейцев.

Прямо по курсу увидела ар Лиана, споткнулась, но тут же и беззаботно выправилась, продолжая идти вперед. Он не может меня узнать. Да и сам ар Лиан не смотрел по сторонам, полностью погруженный в разговор — и я узнала собеседников, с которыми он негромко переговаривался. Дари и Ярто.

В последний раз я видела их сразу после нашего появления на Арвее. Вспомнила, как ар Лиан направил обоих чертанов с отчетом к императору. И вновь, как наяву, отчетливо услышала отданный им приказ: 'Про вею — ни слова'.

Я как можно незаметнее притулилась за ближайшей к этой троице колонной, магически усиливая слух. Привлечь нежелательное внимание не боялась — при воздействии на органы чувств, магическое усилие направлялось вовнутрь и не оказывало никакого воздействия на внешние объекты, поэтому заметить его было практически невозможно. Но мои усилия ни к чему не привели — похоже, ар Лиан включил какую-то антипрослушку. Узнать, о чем они говорят, захотелось еще сильнее, но — увы. Решила попытать счастья с компанией на террасе, к которой присоединился Ториус, но ничего интересного не услышала — глава Дома Арвей говорил исключительно о помолвке дочери с кронпринцем, что, как мне показалось, вызывало серьезную досаду у, по меньшей мере, половины присутствующих. Получалось, больше делать мне на этом празднике жизни было совершенно нечего. Направляясь к выходу, заметила, что Сабина радостно щебечет с представительным арвейцем, не из легионеров, но тоже с солидным набором нагрудных украшений. А еще говорят, женщины любят украшать себя блестяшками! Хотя, о чем это я? Это же все награды за воинскую доблесть.

Настроение скатилось под минусовой уровень — история, как надругались над Землей потрясла меня тем безразличием, которое сквозило в высказываниях чертанов. Все, что их волновало — как найти потомков веи и как наказать удравших на Таир эмигрантов с Земли, в первую очередь — драконов.

Я уже подходила к выходу, когда неожиданно звонкий и веселый голос Сабины, раздавшийся прямо в ухо, заставил испуганно вздрогнуть. Оказалось, 'коллега' с другого этажа тоже направлялась на выход, увлекаемая все тем же супердекорированным чертаном.

— Тина! — Сабина довольно поблескивала глазами, одновременно тесно прижимаясь к своему кавалеру, — отличный вечер! Познакомься — ар Тезей — из главного имперского штаба!

Последние слова Сабина произнесла с придыханием и таким нескрываемым восторгом в голосе, что ее спутник, снисходительно улыбнувшись, потрепал девушку по обнаженному плечу. Вот честное слово — как собачку! Наверное, что-то отразилось у меня на лице, потому что поблескивающий и позвякивающий наградными знаками ар Тезей обратил на меня свой взор, нахмурился и принялся внимательно вглядываться в лицо, как будто старался понять нечто ускользавшее от его понимания.

— Тина, — не обратив внимание на поведение своего кавалера, вдохновенно продолжила Сабина, — ты слышала, император пошлет поисковую команду и найдет потомков последней веи Арвей. Ты представляешь, что это значит для нас, для империи!

Я неуверенно пожала плечами, всем видом показывая, что совсем не интересуюсь никакими веями и поисками оных. А ар Тезей вдруг просветлел ликом и удивленно произнес:

— Ну конечно же — как я сразу не понял! Ты очень похожа на изображение варессы Алетины Арвей — особенно на образ, запечатленный в знаменитом столичном памятнике на набережной! Удивительно...

Черт! Только сейчас я сообразила, что сделала — я же тогда трансформировала свой полукровный облик, подгоняя его под сходство со Стремящейся в Небо! А ар Тезей, довольный совершенством своей памяти, с восторгом покачал головой:

— Просто невероятно! Боги любят пошутить — полукровка и с такой внешностью! Хе-хе! Ты милочка, тоже тут работаешь? -отсмеявшись, спросил он.

Я согласно кивнула, стараясь отойти от потрясения. Алетина Арвей! Да это же почти что Алевтина!

— Действительно, — заторможено согласилась я, — Боги любят пошутить.

А потом вскинула голову и, как можно беззаботнее, поинтересовалась:

— А если там и в самом деле найдут и привезут сюда вею — она же совсем чужая для Арвеи. Разве можно ей сразу доверить...

— А кто говорит о доверии? — удивленно перебил меня ар Тезей. — Изучим дар, получим потомство, а уж девочку, рожденную от нее, переместим сюда и воспитаем как свою. Сама понимаешь, если отыщем там не взрослую наследницу, а еще несмышлёного ребенка — будет даже лучше.

Он одобрительно окинул меня взглядом:

— Неплохо соображаешь, малышка! — и, довольно хмыкнув, потянул на выход Сабину, слушавшую его раскрыв рот.

А я, оглушенная, стояла и смотрела им вслед. 'Изучим дар, получим потомство' — с таким будущим мне было не по пути. Надо полагать, ни сама вея, ни связанная с ней Арвея, никому не позволят такое обращение. Поэтому имперцы и собираются заставить ее родить на Земле, а сюда перевезти ребенка.

И я совершенно отчетливо поняла — на Землю мне никак нельзя. В родном мире даже магией не смогу воспользоваться. А чертаны там все перевернут, пытаясь меня отыскать и осчастливить материнством. А я затаюсь тут, под самым носом империи, научусь портальному искусству и вернусь на Таир. Похоже, это единственное безопасное для меня место. Им-то ведь вея точно не нужна, правда ведь?

Оставаться на празднике больше не хотелось. Зато очень хотелось отругать себя — все, что сказал ар Тезей ни для кого не было тайной, так почему я-то обо всем этом раньше не догадалась?

Я вышла на улицу, остановилась, запрокинула голову: незнакомые звезды с холодным снисхождением взирали на меня с космических высот. Было одиноко и страшно. Алетина Арвей... Надо же, моя пра-пра и я носили похожие имена. Интересно, как в действительности сложилась ее жизнь? Была ли она счастлива? Или горько сожалела о своем безрассудном бегстве, приведшем к столь драматическим последствиям для тысяч и тысяч людей и нелюдей? Хотя можно ли сожалеть о любви? Не она же развязала эту войну. Ее родич, отказавшие ей в праве на счастье. Не хотела бы я оказаться в ее положении — выбирать между долгом и любовью. Ну да мне это и не грозит — единственный долг, который я признаю — это перед родной Землей, но мои решения никак не затронут ее безопасность. А других долгов у меня нет — только право бороться за себя и за свое счастье. Единственный родной человек, сестрёнка, сейчас в полной безопасности и у нее все замечательно. Значит, даже в самом плохом варианте, — рычагов давления на меня ни у кого не будет. Как они смогут заставить забеременеть мага жизни, пусть и не очень обученного? И я негромко бросила в темноту:

— Ну что, моя дорогая Арвея, — слышала, что собираются делать с твоей веей? — у меня сложилось твердое убеждение, что душа мира всегда знала, что со мной происходит. — И что — на чьей стороне будешь ты?

Арвея, естественно, не отозвалась, но почему-то — или мне просто очень хотелось в это верить? — мне показалось, что она не бросит свою вею, что бы это мое звание ни означало.

Глава 15

На следующее утро я, едва закончив с работой, забралась в информаторий и углубилась в правила о получении императорской стипендии.

Желавшие подать заявление приносили нечто вроде справки о доходах и проходили магические испытания. И тут я выяснила нечто, повергшее меня в полное изумление — кандидаты имели право посещать двухмесячные подготовительные курсы. Почти бесплатно. Их стоимость могла оплатить даже я. Но самое невероятное — одни из таких вечерних курсов находились совсем рядом от Академии — десять минут быстрым шагом и я — там. А еще ар Тимрик не соврал — с работы иногда подавали рекомендационные списки. Но год ждать не хотелось, а следующий набор в Академию дома Разящих начинался уже через семь недель.

Я боялась загадывать, но если получится научиться портальным заклинаниям на этих курсах... 'То я все-таки останусь тут и буду учиться магии' — как можно громче подумала я. — 'В конце концов, какая мне разница, где учиться? А узнать побольше про планету предков и мое наследие действительно хочется'.

Трехэтажный дом серьезной темно-зеленой расцветки, в котором размещались курсы, нашелся неожиданно легко. Мне без вопросов выдали кристалл, на который полагалось внести личную информацию. А потом невысокий полноватый чертан с печально обвисающими рожками проводил меня в ярко освещенный зал — проверять мой магический потенциал.

— Тина Арей? — серьезный сухопарый арвеец, удобно расположившийся в мягком кресле, приглашающе повел рукой, указывая на стул, рядом с которым находилась подставка с мягко светящимся шаром.

Я села и проверяющий приказал:

— Руки на шар, ни о чем не думай, слушай мой голос.

Потом подумал и добавил:

— Некоторые во время проверки теряют равновесие, поэтому не пугайся, я сейчас наброшу на тебя фиксирующий полог.

Я положила ладони на шар, услышала, как чертан приказным тоном произнес непонятое мною слово, и провалилась в мягкий сумрак, пульсирующий в такт словам на незнакомом мне языке. Звуки, словно буравчики, ввинчивались в мозг, стук сердца отдавался набатом в голове, а руки словно прилипли к поверхности определяющего артефакта и мне не удавалось пошевелить даже пальцем. А потом из центра солнечного сплетения поднялась теплая волна, разошедшаяся по всему телу мягким бирюзовым светом, ласково омывшим меня до самых кончиков пальцев. Я отлепилась от шара, но со стула встать не получилось из-за силового купола, все еще надежно блокировавшего меня на месте, а потому непонимающе взглянула на мужчину:

— В чем дело? Почему я все еще под пологом?

Но тот даже не взглянул на меня, остервенело перебирая синие пластинки артефактов связи. Потом, видимо, нашел нужный ему и тут же преломил пластинку. Вот это да — такое делается только для экстренного создания узконаправленного портала. Я похолодела — что он разглядел во время проверки? Мою 'вейность' такие артефакты определить не могли — совершенно изолированные от общей сети, от центрального информатория, они передавали данные только локально — и только тестирующему магу. Я несколько раз перепроверила эту информацию, прежде чем направилась сюда. Но в чем тогда дело?

Портал колыхнулся знакомой серой дымкой и оттуда появился молодой чертан. В форме. Имперской безопасности. С обнаженным мечом.

Я застыла в бессильном ужасе. Но на чем я прокололась?!

Появившийся чертан быстро оглядел зал, оценил, что непосредственной опасности нигде нет, неторопливо загнал свое оружие в лаконично украшенные ножны и вопросительно взглянул на проверявшего меня мага. Военный не успел ничего сказать, как сухопарый арвеец, растеряв всю предыдущую сдержанность и серьезность, вскочил ему навстречу и, размахивая руками, в каком-то священном восторге, заторопился, глотая слова:

— По повелению Дома Разящих... нашёл...понимаешь? Я нашёл! Для Дома!

Прибывший безопасник на мгновение застыл, непонимающе разглядывая безостановочно жестикулирующего и повторяющего 'нашёл!' мага и рявкнул так, что даже я вытянулась по стойке смирно на своем стуле:

— Стоять! Молчать!

И, добившись того, что маг замер в изумленном ступоре, мягко попросил:

— Ар Симур, а теперь — по сути.

Маг, с видимым усилием обретя утраченное равновесие, расплылся в улыбке, горделиво встопорщил рожки и, совершенно некультурно тыкая в меня пальцем, провозгласил:

— Маг жизни!

Я, ожидавшая услышать обличительное 'вея', радостно выдохнула — то, что я маг жизни, мне уже на Таире сообщили, но там это ни на кого особого впечатления не произвело. А на Арвее, это направление оказалось чем-то из ряда вон выходящим? Да нет, не верю.

Но глаза ар Симура сияли как огни новогодней елки, и это тревожило. А безопасник, после секундного замешательства, уже связывался с кем-то через переговорный амулет.

Я смотрела на происходящее и никак не могла понять — в чем же тут фишка? Поверить, что у них нет целителей никак не получалось, да что там — я точно знала — целительная магия тут развита на достойном уровне. Так что за ажиотаж вокруг магии жизни? И, главное, — чем это грозит мне?

Тут военный повернулся ко мне и вынул из ножен меч, заставив на секунду испугаться. Но чертан, не приближаясь, направил острие меча на меня, пристально рассматривая навершие своего оружия, потом утвердительно отрапортовал:

— Так точно, информацию подтверждается.

Интересно, там что, какой-то индикатор встроен? Сделала себе в уме зарубочку про местное оружие — на будущее.

— Извините! Ар Симур, — неуверенно подала голос, надеясь, что на этот раз меня услышат, — не могли бы вы снять фиксирующее поле?

Ар Симур в недоумении повернулся ко мне, потом осознал, о чем его просят и торопливо щелкнул пальцами. Да, уровень мастерства, до которого мне далеко. Я, наконец, смогла пошевелиться, намереваясь подняться со стула, но ар Симур опередил, протянув мне руку, чтобы помочь.

— Спасибо, — от любезности мага стало не по себе. Слишком уж контрастное изменение отношения. Оглянулась, прикидывая пути отступления, но поняла, что безнадежно опоздала — в зале одновременно в трех местах заколыхался туман переходов, пропуская в помещение нескольких военных, в точно таком же обмундировании, что и на первом имперце. Ладно, судя по всему, не на костер же они меня отправят — по поведению ар Симура этого не скажешь.

Один из прибывших военных, явно чином повыше всех остальных, приблизился ко все еще держащему меня за руку магу и потребовал от него и от тут же подскочившего к начальству безопасника:

— Доклад!

— Дежурный маг идентифицировал дар жизни в полукровке, подавшей просьбу о зачислении на имперские подготовительные курсы. Получив экстренный вызов, я прибыл для дальнейшей оценки событий и, удостоверившись в точности первичной оценки, действовал по протоколу.

Начальство благосклонно кивнуло и перевело непроницаемый взгляд на меня:

— Тебе выпала честь послужить империи и императору, девочка.

Все дружно посмотрели на меня.

А я совершенно не знала, что говорят в подобных случаях. Потом вспомнила фуршет и повторила слова только что награжденных легионеров:

— За Арвею, за императора!

Высокий чин слегка оттаял, выражение его стало почти что человеческим, ну или чертанским, — короче — не таким морожено-нечитаемым:

— Приятное рвение, но право так отвечать надо заслужить — оно даровано только пролившим кровь за императорский Дом.

— Совсем молодёжь невежественная пошла, — встревоженно вступился за меня ар Симур, — но что тут поделаешь, полукровка же, наверное, и образование такое же — с половинки на серединку.

Высокое командование еще больше оттаяло, согласно кивая головой, а затем буднично приказало:

— Сопроводить будущего мага жизни в Обитель Дома Разящих.

И меня, зажав в коробочку из четырех имперских солдат, приготовились увести через открываемый портал.

Я успела бросить умоляющий взгляд на ар Симура:

— Что со мной будет?

Тот успокаивающе махнул рукой:

— Обеспеченное будущее, служба императору; тебе повезло — полукровок в Обитель Разящих обычно не берут.

Окружавшие меня воины шагнули вперед, увлекая меня за собой в дымку перехода.

Но вот только успокоенной я себя отнюдь не чувствовала. Одно хорошо — убивать меня явно не собираются — ведь оба чертана говорили об ожидавшем меня будущем. Правда, служить императору совсем не хотелось — наверняка, заставят принести какую-нибудь магическую клятву, которая свяжет меня по рукам и ногам.

'Ты этого добивалась?!' — зло подумала я, адресуя все свое раздражение и испуг Арвее. И — получила ответ! Впервые! Но радость схлынула, едва пришло осознание того, что именно мне ответили:

— Нет, произошло непредвиденное.

Это что же — Арвея не всесильна?!

Но настроение все равно поднялось — у меня получилось! Раньше я все еще сомневалась, действительно ли я та самая — вея, теперь же пришла уверенность. Мы говорили друг с другом!

Мы вынырнули из портала во внутреннем дворе, напомнившем мне наши земные средиземноморские патио.

— Обитель Разящих, — торжественно произнес за моей спиной голос ар Симура. Похоже, маг решил не оставлять меня. Или, скорее всего, — поспешил сюда за наградой. За увитыми зеленью колонами портика промелькнуло несколько торопливых теней, высунулась любопытная мордашка маленького зверька, блестящая шерсть которого красиво отливала синевой. А потом к нам неторопливо вышел пожилой чертан в темно-оливковой форме со знаком пронзенной белым трезубцем планеты на обшлагах и воротнике.

Командир нашей группы тут же подобрался и направился к нему чуть ли не бегом. Я не расслышала, о чем они говорили, но пожилой арвеец несколько раз устремлял на меня нечитаемый взгляд, а потом кивнул, рубанул рукой по воздуху, отдавая неслышные нам распоряжения, и удалился. Я же, развернувшись к ар Симуру, попыталась получить хоть какие-нибудь ответы. Особенно расспрашивать опасалась, вдруг все, что связано с этим местом — общеизвестная для всех арвейцев информация. Понятно, что такое Обитель, придется выяснять позднее. А остальное... В конце концов, я же — дремучая полукровка, правильно? Сам лапочка Симур подсказал. Образования — минимум, так что с меня спросишь?

Однако, ар Симур мое любопытство не удовлетворил.

— Я и сам не знаю, что за обучение тебя ждет, — признался он. — В Обитель Дома Разящих вход только для избранных. Какие тут порядки — мне неизвестно.

На этом разговор пришлось прервать — прозвучала команда, и меня повели вовнутрь здания.

Так, все еще под конвоем, меня завели в просторный кабинет, основной достопримечательностью которого, был стол в виде буквы 'П', стоявший по левую сторону комнаты, рядом с детальной магической картой, висевшей в воздухе у стены. С правой стороны размещалось нечто вроде массивного бюро, развернутого к центру, так что сидящий за ним молодой чертан в оливково-серой форме сразу видел водящих. Секретарь? За его спиной виднелась еще одна дверь, из-за которой доносились невнятные голоса.

Меня подтолкнули к стулу напротив торца П-образного стола, явно предназначенного для совещаний; рядом присел ар Симур, а солдаты скромно отступили к дверям, при этом, не спуская бдительных глаз с обеих гражданских личностей, удостоившихся пребывания в Обители. Я бы прониклась, но, к сожалению, про Обитель Дома Разящих я никогда не слышала. Поэтому постаралась тщательно скопировать пиетет, написанный на лице ар Симура, внутренне готовясь ко любому развитию событий.

Прошло минут десять, и дверь за спиною секретаря отворилась. Мужчина, выходящий оттуда, все еще что-то договаривал, повернув голову в сторону покидаемого помещения. Я забыла, как дышать — его голос! Пусть я ошибаюсь — если разговаривать со мной будет действительно он, то провал неминуем.

Чертан, наконец, договорил и повернулся к нам лицом. Обреченно вздохнула — нет, мне не показалось: те же темно-карие глубоко посаженные глаза, тот же живой взгляд и слегка хищные черты лица. Увы, я не обманулась, это действительно Кордел — принц императорского дома и глава службы имперской безопасности. Тот, кто когда-то просил называть его Кори.

Я замерла — по внешности он меня не узнает, но вдруг опознает по голосу? Его-то я не меняла! Кори приблизился, поприветствовал командира солдат, приведших меня в Обитель, опустился на пододвинутый ему секретарём стул, и приветливо улыбнулся мне:

— Я, вар Амирис Кордел Тендраг, принц Дома Разящих, рад приветствовать будущего мага жизни в Обители императорского дома. Назовись, расскажи про себя, про свою семью. И ничего не бойся — ты пройдешь обучение в Обители и обретёшь высшую награду — будешь принята в императорский дом.

Ага, вот для этого я сбежала от Дарьянов, чтобы меня точно таким же образом захомутали Тендраги! Принялась лихорадочно соображать, что говорить. Биография Тины, достаточно полная для никому неинтересной горничной, навряд ли удовлетворит проницательного и дотошного Кордела.

— Тина? — знакомый мужской голос неожиданно раздался у меня за спиной, пробежав теплыми мурашками по позвоночнику.

— Что здесь делает горничная из Академии? — пораженно продолжил подошедший мужчина, и я уже не сомневалась, кого увижу, когда обернусь. И да, к нам подходил никто иной, как Шаррей. Я уже и раньше поняла, что симпатичный имперец работает непосредственно на принца, а сейчас получила тому очередное подтверждение.

— Ты ее знаешь? — изумленно спросил Кордел.

— Встречались пару раз на территории Академии, — подтвердил Шаррей, и в моей груди горячим факелом вспыхнула благодарность к арвейцу, выручавшему меня уже во второй раз — он ничего не сказал про встречу у беседки на территории дома Арвей.

Очевидно, поняв, что у его подчиненного и меня самое что ни на есть шапочное знакомство и нет смысла требовать детали, имена, даты и явки, Кордел переключил внимание со с него на сопровождавших меня военных. А я украдкой бросила Шаррею благодарный взгляд. Но вот мужчина меня не порадовал, то, как он встретил мою признательность порядком обеспокоило, ибо в его карих глазах промелькнуло отчетливо читаемое сожаление.

А потом принц, выразив искреннюю признательность ар Симуру, и принялся выспрашивать его о сделанных им выводах о моих способностях. Я видела, как сильно хотелось магу провозгласить меня с трудом раскрытым дарованием, но честность возобладала и чертан сухо и по-деловому отчитался об этапах проведенной проверки, добавив, что дар жизни достаточно 'прононсированный' и просто удивительно, что никто не обратил на него внимания раньше. Кордел благосклонно покивал, пообещал ар Симурау личную встречу с благодарным членом императорской семьи, для которого и пытались отыскать мага жизни.

Я навострила уши — не совсем понятно, что это значит? Я должна буду кого-то лечить в императорской семье? Но не настолько я великий лекарь, наверняка на Арвее есть специалисты намного более умелые, чем я.

Ар Симур верноподданнически расшаркался, уверив всех в абсолютной преданности императору, и отбыл — ожидать радостного события в своих повседневных буднях. А я решила, что достаточно побыла в роли безропотного и безмолвного балласта и, откашлявшись, произнесла как можно дружелюбнее:

— Прошу извинить мою необразованность в данном вопросе, но мне до сих пор никто не объяснил, для чего я нужна императорской семье. Опыта в лечении у меня нет, если нужна медицинская помощь, то лучше обратитесь к настоящему лекарю.

Кордел радостно улыбнулся мне как слабоумной, и я еле удержалась, чтобы не скривиться от наигранного энтузиазма в его радостном оскале. А вот Шаррей почему-то с сожалением вздохнул и потупился.

— Аресса, — начал принц, — то, что тебе сейчас нужно знать — твое будущее теперь полностью обеспечено. В Обители ты научишься всему, что должен уметь хороший маг жизни, а потом приступишь к работе в императорском Доме.

Кордел выставил на всеобщее обозрение неплохой ряд белых зубов, но на мой профессиональный взгляд, ему бы не помешало их слегка выровнять, заодно подправив прикус. По-моему, принц что-то почувствовал, потому что улыбка его померкла, а руки почему-то сжались в кулаки. Но вслух он выдал очередную агитку:

— Твоя семья сможет тобой гордиться! Тот вклад, что ты привнесёшь для благополучия Дома Разящих, для всей империи, окажется должным образом отмечен.

Убрать с лица скепсис после услышанного уже не получалось. Из голоса — тоже. Я встала со стула, благо меня теперь уже никто не удерживал и попросила:

— Могу я просить конкретных объяснений? Что я должна буду делать?

Кордел помрачнел и одарил неласковым взглядом. Похоже, принц совершенно не собирался раскрывать передо мной все карты и сейчас решал, что именно ответить на мой вопрос.

Ответ пришёл откуда не ждала — Шаррей вдруг твердо сказал:

— Обученных магов жизни связывают обрядом с членами императорского Дома.

Но, поскольку я продолжала недоуменно смотреть на него, пояснил:

— Обряд свяжет твою магическую силу с реципиентом, чтобы обезопасить его или ее от каких-либо угроз здоровью, поддержать долголетие и улучшить восстановительные процессы. Особой опасности это не представляет — при болезни или травмах медицинская помощь значительно снижает потребляемую от мага жизни энергию. Конечно, при смертельной опасности, особенно на поле боя, принимающая дар сторона иногда полностью исчерпывает всю энергию мага жизни, включая и жизненную. Поэтому служба таких как ты весьма уважается — ведь вы, в некотором смысле, сражаетесь в первых рядах за Империю и Императора.

Я оторвала глаза от безопасника и принялась недоверчиво разглядывать принца, который в свою очередь недовольно хмурился на Шаррея.

— И с кем же меня должны связать? — все еще не веря в происходящее, спросила я.

— У всех членов императорской семьи уже есть свои сохраняющие жизнь, — ответил Кордел. — Но у моего брата, кронпринца империи, через два года появится жена. Предварительные договоренности уже достигнуты. И мы срочно ищем несвязанного мага жизни, чтобы будущая императрица получила своего сохраняющего. То, что ты — девушка, это дополнительная удача; женские энергии лучше совместимы между собой, чем мужская и женская. Да и будущая принцесса на поле битвы сражаться не будет, так что особой опасности тебе не грозит.

И, наконец, до меня дошло — это никакой не розыгрыш. Эти заносчивые Тендраги и вправду низвели магов с моим даром до уровня аккумуляторов с не очень большим сроком годности — а что? Вытянул всю магию, перекинулся на жизненные силы. Ах, маг помер? Так мы еще какую-нибудь дурочку отловим.

Спрашивать, могу ли я отказаться, смысла не было. Умные коллеги по дару, очевидно, прячутся как кроты — глубоко и далеко; поэтому и возник такой ажиотаж, когда, наконец-то, нашелся глупый претендент на имперскую стипендию, совершенно не знающий жизни. Поэтому и чуть не взвод имперских солдат вызвали — видно, случайно попадающиеся в их лапы маги обычно пытаются сбежать от такой чести.

Но впадать в истерику я не стала — не до этого, у меня будет два года, прежде чем меня попытаются привязать к заносчивой и высокомерной поганке Литте Арвей. Ну уж нет. Я научусь всему, все вызнаю, и я отсюда сбегу.

'И ты мне поможешь!'— мрачно выкрикнула я в звенящей тишине моего ошеломленного откровениями внутреннего я. И да, в этот раз Арвея не стала делать вид, что не слышит. Меня омыло мощным потоком чужих и совершенно нечеловеческих эмоций и столько в них было чувства растерянности, гнева и озадаченности, что я даже повеселела — а что, не только мне невежественной дурочкой себя чувствовать — похоже, даже для души самого мира Арвеи сегодняшние события тоже стали откровением.

И я злорадно добавила: 'Смотри, до чего твои детишки докатились!' Вот пусть только попробует мне теперь не помочь!

Принц бросил нечитаемый взгляд на Шаррея, но тот не заметил — смотрел на меня со странным выражением смеси разочарования и досады, и мне вдруг показалось, что он недоволен происходящим. Но нет, не буду обольщаться — он ведь верный слуга императора. Но не сказал же, что видел тебя у Арвеев? — напомнила я самой себе. Но не прошло и секунды, как поняла свою глупость — я же еще раз сменила облик! Он просто меня не узнал. Нет, не стоит надеяться впустую — союзников у меня тут нет.

Кордел Тендраг переступил с ноги на ногу — совсем как застоявшийся скакун, стремящийся сорваться с места. Шаррей же, не замечая нетерпения начальства, продолжал молча разглядывать меня. От усталости и перепавших сегодня на мою долю переживаний стало неимоверно тянуть в сон. Думать о происходящем я больше не хотела — во избежание нервного срыва. А держать затянувшуюся паузу не было сил.

— Можно мне что-нибудь поесть? — не выдержала я, рассчитывая отвлечься от невыносимого желания закрыть глаза и выключить реальность хотя бы на пару часов.

— Я распоряжусь, — чуть ли не обрадованно провозгласил принц, немедленно принимаясь за выполнение обещания и легким стремительным шагом покидая помещение. Шаррей за начальством не проследовал, наоборот, подошел к окну, выходящему во внутренний дворик, присел на подоконник, покачал ногой, произнес:

— Если есть какие-нибудь специальные просьбы или пожелания?

— Да, — не задумываясь ответила ему, — а какой магии меня будут учить?

Шаррей, совершенно по-человечески, пожал плечами:

— Самой разнообразной. Ты должна уметь многое — лечить, защищать, транспортировать...

— Строить порталы? — переспросила я. Неужели?!

— И порталы тоже, — подтвердил Шаррей, потом прицельно добавил, — запомни: сбежать из Обители невозможно.

Я, как можно приветливее, улыбнулась:

— Зачем же от такого почета убегать?

Шаррей покосился, небезосновательно подозревая дополнительные семантические нагрузки, и, хотя я честно скалила все доступные зубы, убежденным в моем миролюбии и искренности все равно не выглядел.

— Тина, отсюда нельзя убежать, — очень серьезно повторил он.

— Убежать — нет; значит, только улететь? — невесело пошутила я, откидывая всякие притязания на беззаботность. Шаррей видел меня насквозь.

— Ну, если у тебя вдруг появится ипостась с крыльями, — сыронизировал в ответ чертан, — а так... никакая магия тебе не поможет. Я серьезно, Тина. Ты только себе навредишь.

Шаррей, поняв по ошеломленному выражению моего лица, что произнесенное прозвучало как окончательный приговор, прощально кивнул и ушел, деликатно давая мне возможность и время прийти в себя. Поэтому симпатяга имперец и не увидел, как, едва за ним захлопнулась дверь, я неудержимо расплылась в широченно-довольной улыбке. Паззл складывался — наконец-то меня научат строить порталы! А потом я обернусь — либо крылатой веей, либо не менее крылатым драконищем и — адью, амигас*!

*(прощайте, друзья! — исп.)

Нет, что ни говори, а Шаррей — большая лапушка. Он только что подарил мне надежду.

Глава 16

Так и хочется сказать — 'потянулись тяжелые будни, занятые бесконечной учебой, приправленной палкой в тяжелой руке педагогов'. Но если говорить честно, то мне безумно нравилось учиться. Если не помнить, для чего со мной занимаются, то становилось вообще замечательно. Преподаватели высочайшей квалификации, всё внимание — мне и только мне; все, что непонятно — объяснялось так, чтобы не оставалось ни тени сомнения, что достигнут уровень кристально чистого уразумения. Стыдно говорить — типа, в тылу врага и все такое, но я получала истинное наслаждение от пребывания в Обители. Единственный отрицательный момент — я не могла практиковать трансформацию. Но задерживаться в гостях у Разящих я тоже не планировала, поэтому особой проблемой это не являлось.

Единственными неприятными эпизодами были собеседования — кто мои родители, где жила, чем болела в детстве. Ничего придумывать я не стала. Напротив, заявила, что им надо, они пусть и собирают информацию, а я никого из родных и близких вовлекать в эти игры не буду. И подозрительно щурила глаза — всем своим видом давая понять — дескать, понятно, что хотите моих родственников проверить на тот же дар, а вот не выйдет. Пытать и бить меня не стали, но допросы с явным ментальным воздействием не прекратились. Однако, ничего у них не вышло — мой ментальный щит теперь держала обескураженная нововведениями своих деток Арвея.

Его Высочество, вар Амирис Кордел Тендраг, навещал меня чуть ли ни ежедневно и держался весьма приветливо. Не будь той встречи в библиотеке дома Арвей, я бы даже поверила в полную искренность его доброго ко мне расположения. Но я могла сравнивать, и Кори тогда по сравнению с Корделом сейчас — это, как сравнивать вкус лесной земляники с магазинной клубникой трёхдневной свежести. Вроде бы и выглядит еще нормально, а гнильца кое-где чувствуется.

Шаррея, похоже, приставили ко мне куратором, потому что я видела его тоже почти каждый день. Чертан старался изо всех сил — даже цветы иногда приносил. И я почему-то не сомневалась — делал он это от чистого сердца, а не потому что пытался заручится моей дружбой. Теперь мне казалось, что симпатяга Шаррей происходит не из простой семьи, ибо его отношения с начальством представляли собой нереально идеалистическую картину — Кордел ни разу даже голоса на него не повысил, хотя изредка рявкал на других подчиненных. Иногда взгляд карих глаз Шаррея задумчиво задерживался на мне и неожиданно теплел, меняя цвет его радужки на лакомый оттенок молочного шоколада. Иногда наши руки случайно соприкасались, заставляя мой пульс самую чуточку ускоряться, а дыхание становилось слегка прерывистым. Несколько раз хотелось прильнуть к широкой и, вроде бы, надежной груди чертана и вдохнуть поглубже его парфюм — запах свежего бриза и бегущей волны с летящими во все стороны брызгами.

Но каждый раз я строго и резко себя одергивала — в конце концов, может, перед Шарреем просто поставили такую задачу — увлечь, задурить голову и влюбить в себя подопечного мага жизни. Кто их, этих чертанов из имперской разведки, знает.

Пошел третий месяц моего пребывания в Обители, и я стала замечать некоторые изменения в отношении ко мне. Мое неподдельное желание учиться и ровное отношение ко всему происходящему явно успокоило преподавателей, кураторов и других наблюдающих и контролирующих. Атмосфера напряженности уменьшилась, наблюдать за мной не перестали, но настороженность исчезла даже у принца, а когда я встречалась с Шарреем, то становилось вообще замечательно — мы шутили, сражались в арво — трехмерную логическую игру, и даже устраивали небольшие соревнования в применении магии, чтобы помочь мне с овладением даром. Моей любимой забавой стали прятки — один из нас пробивал точечные порталы на территории парка в Обители, а второй, преследующий, отслеживал перемещения и должен был настигнуть прячущегося. Подоплека, конечно, простая — меня дрессировали на случай, если похитят будущую жену кронпринца. Чтобы я тотчас же ринулась в погоню — связанные лучше всего определяли местонахождение своих хозяев. Но об этом я старалась не думать, иначе в душе поднималось сидевшее в глубине негодование. А я не хотела портить отношения с единственным во всей Обители небезразличным мне чертаном.

В этот раз пряталась я — ловко перемещаясь на короткие расстояния и меняя векторы направления, устраивая петли и изредка даже забираясь на деревья в парке — чтобы Шаррею жизнь медом не казалась. А потом он меня подловил — сумел угадать мой следующий бросок и, когда я переместилась, то уткнулась носом прямо в широкую грудь товарища по играм. Он придержал меня за плечи, я подняла голову, он слегка наклонился, вглядываясь мне в лицо и...

Наш поцелуй ошеломил меня своей нежностью — ничем незамутнённым ощущением счастья, теплой ласки и чётко ощущаемой правильностью происходящего. Наш поцелуй оказался приправлен горечью — ведь любые отношения с этим чертаном были заранее обречены. Я потерялась в этом поцелуе, укачиваемая мягкими волнами зарождающегося чувства. И я же первая разорвала этот поцелуй, требовательно заглядывая в затуманенные бархатно-шоколадные глаза Шаррея.

Мы замерли, и все вокруг нас застыло на мгновение. Удар сердца. Еще удар. Взгляд Шаррея сфокусировался, из него ушла теплота, сменившись дымкой сожаления.

— Извини, Тина, — хрипло произнес чертан, — мне не следовало...

И в этот миг я отчетливо осознала, насколько мне нравится этот мужчина. Я понимала, что психологические игры никто не отменял, а верить в безумную влюбленность чертана — бессмысленно, но мне так хотелось окунуться в манящий омут рождающегося между нами влечения, в водоворот чувств, обещавший забвение всех тревог. И горячий ветер страсти, поднимавшийся в груди, смел занудный голос разума, настойчиво зудевшего о совершаемой ошибке.

Обхватив обеими ладонями лицо мужчины, я потянулась к его губам. Он колебался лишь неуловимый миг, а затем вновь склонился надо мной — и облака затанцевали над нами, а ветер зашелестел листьями, играя неведомые мелодии. Прокол пространства — и мы в незнакомой мне комнате. Приглушенные кремовые тона, просторное ложе. Прохлада шелковистых простыней. Я потеряла счет времени, утонула в сильных руках Шаррея, и оглохла для всего, кроме редкого хриплого шёпота любившего меня в тот миг мужчины.

* * *

Утром я проспала начало занятий, а Шаррей, кажется, опоздал на службу. Путаясь в одежде и весело ругаясь, мы оба торопливо собирались, что не помешало чертану сорвать пару поцелуев. Ловко избежав прощальных объятий, на которые нацелился арвеец, я нырнула в портал, выстроенный к месту проведения утренних занятий по лечебной практике. На душе было радостно и светло, там распускался яблоневый первоцвет, окутывая меня нежным ароматом весны и счастья. Будущее оставалось туманным и мало прогнозируемым, но в настоящем светило солнце неожиданной влюбленности, окрашивающей все вокруг в радужные цвета. Я жила мгновением, в котором распускался робкие бутоны нежданных чувств, нежным прикосновением мужских губ, обещавшим перерасти в ночную страсть, и воспоминанием о жарких объятиях, заставлявших забыть обо всем.

Страсть подхватила нас, как девятый вал — серфингистов. Мы неумолимо неслись вперед по океану чувств и эмоций, твердо стоя на самом гребне волны и с бесшабашностью влюбленности не замечали затаившихся впереди береговых рифов.

Я не сомневалась — Шаррей действительно серьезно увлечен мною. Я знала, что и сама все больше и больше влюблялась в шоколодноглазого чертана. Но через пару недель нашего шального сумасшествия Шаррею пришлось уехать на несколько дней, а меня вызвал принц и приказал подготовится к знакомству с моей будущей хозяйкой. И грубая реальность выдернула меня из затуманившей рассудок сказки.

Встречаться с арессой Литтой Дарьян не хотелось. Но она, как злая фея Карабос, явилась без приглашения на мой праздник и одним взмахом позолоченных рожков заколдовала мое безоблачное счастье в печаль осознания — мое время тут на исходе.

Я помнила Литту как веселую порхающую папину дочку, не обращавшую внимание на человечку, сидевшую в кабинете ее отца. Литта, прибывшая в Обитель, обратила очень пристальное внимание на обещанного ей мага жизни.

Я занималась построениями охранных щитов, когда Кордел прервал наше занятие, открыв дверь перед величественно ступившей в классную комнату Литтой Дарьян.

Чертанка мило улыбнулась будущему деверю и обратила изучающий взгляд на меня.

— Тина? — спросила она, внимательно разглядывая меня с носа до пяток.

Я кивнула, вопросительно взглянув на Кордела.

— Тина, через два года эта аресса станет той, с кем ты свяжешь свою жизнь. Прошу любить и жаловать — аресса Литта Дарьян из Дома Арвей, невеста кронпринца ваара Ардагора Тендрага.

Я приветственно кивнула, мысленно заскрежетав зубами.

— Поклонись, деревенщина, — высокомерный голос Литты заставил меня удивленно вздернуть брови.

Литта рассерженно повернулась к Корделу:

— Вар, прикажи обучить ее этикету, — потребовала она, — я не потерплю панибратства от связанной тени. Она должна знать свое место с самого начала.

— И что же это за место, аресса? — не сдержалась я, но Кордел дипломатично перевел разговор.

— Аресса Литта, нас ждет секретарь Его Императорского Величества — надо утвердить протокол подписания соглашения о помолвке на Зимнепразднике. Прошу!

Кордел дал отмашку моему преподавателю продолжать занятие, а сам подхватил Литту под локоток и вывел бесовку из класса.

Я проводила взглядом удалившуюся парочку и задумчиво посмотрела на своего учителя.

— После того как нас свяжут, я буду иметь хоть какое-нибудь право на личную жизнь? Семью, детей?

Пожилой чертан прочистил горло и, избегая смотреть мне в глаза, ответил:

— Семью — нет, связанные не имеют права на семью, это слишком отвлекает. А дети возможны только до ритуала, после него твоя жизнь принадлежит только арессе Литте, если именно она станет женой кронпринца. И родившихся у тебя детей ты отдашь на воспитание своим партнерам.

— Удивительно, что я не вижу очереди из магов жизни, мечтающих записаться в сохраняющие — дабы оберегать здоровье императорской семьи. Ведь такие великолепные условия еще поискать надо! — разозлилась я, но чертан только опустил глаза и, никак не реагируя на мой сарказм, приказал:

— А теперь попробуй построить круговой щит.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, кивнула и сосредоточилась.

Шаррей не Шаррей, но моё время пришло. Осталось узнать координаты Таира или Земли. Их знает ар Лиан, Дари и Ярто, а еще — Кордел. Вопрос на миллион долларов — как вызнать у них нужную мне информацию?

Той же ночью, во сне, в любимом облике крылатой валькирии, я вознеслась высоко в небо и окинула взглядом планету, которая, — во сне я понимала это с кристальной ясностью, неразделимо связанна со своей веей. Со мной. Перед моим взором сочная зелень лесов перемежалась золотом полей с колосившимися злаками, аквамарин озер и рек сменяла бирюза морей, охватывающих континенты. Планета радостно улыбалась мне мерцающей над горизонтом радугой и кокетливо подмигивала блеском заснеженных вершин, искрящихся на свету. 'Смотри — я прекрасна!' — пела Арвея птичьим многоголосием. 'Пойми: я — это ты!' — шептала она мне на ухо нежным бризом восточного ветра. 'Вглядись: ты — суть моей души!' — заглядывала она мне в глаза отраженным в лесном озере моим ликом. Во сне, я знала, что для меня, веи Арвеи, нет ничего невозможного в этом прекрасном мире, нет ничего неосуществимого для вернувшейся души мира. За исключением одного — сами дети Арвеи более не слышали голос своего мира, как не чувствовали они и связи с человеческим воплощением частички души своего мира. Некогда утратив последнюю вею, а с нею — и возможность общения со своими отдалившимися от природы детьми, Арвея могла теперь влиять на чертанов только опосредованно. Современные арвейцы верили, что выросли из дремучих заблуждений, в которых пребывали их далекие предки, забыли, что некогда все было иначе, не помнили, что некогда пытались вернуть свою ушедшую вею не потому, что считали это оскорблением своему роду, но потому что знали — без веи их раса утратит единство с миром, отдалится от того, что вело их веками вперед, лишится связующей нити с праматерью расы.

Слезы сострадания наполнили мои глаза и закапали с высоты на землю, разбиваясь на маленькие, наполненный радужным светом камушки. Сердце моё наводнила светлая грусть, ибо, в тот миг во сне, я беззаветно любила Арвею и сокрушалась о случившемся с ней. И душа моя наполнилась печалью, ибо именно моя пра-пра-пра некогда нарушила гармонию, царившую в этом мире.

Утром, завтракая в неожиданном одиночестве в небольшом зале, прилегавшем к кухне Обители, я пыталась проанализировать свое сновидение. Половина эмоций была столь странной, что я заподозрила Арвею в тонком манипулировании моим сознанием. А, может, она просто так общалась со мной, и я элементарно поддалась на все эти сопереживания. Ведь, действительно, — печальная же история.

— Пойми, — тихонько говорила я ей, ловко натыкая на трехзубую вилку кусочек белого мяса и макая его в пряную подливку, — я бы с удовольствием осталась, мне тут интересно, я хотела бы попутешествовать, поучиться магии, узнать людей, то есть аврейцев, получше. Но ты же знаешь, в каких рабских условиях они собираются меня держать!

Арвея не отзывалась, но — уверена! — она меня прекрасно слышала и ощущала мои эмоции.

— Даже если все узнают, что я — вея... Вон вар Ториус Дарьян решил просто посадить меня на короткий поводок. А его брат, который до этого чуть меня ни на руках носил, — вея то, вея сё, — не сказал ни слова! Ведь главное — что? Слава своего Дома. Политика. А вея — это как легенда из далекого прошлого — вроде и круто, но все прекрасно без нее жили и дальше проживут.

Я прислушалась, ожидая хоть какого отклика, но Арвея упорно молчала. Ну, а что, собственно, она могла возразить?

— А эта Литта? — перешла я к своей последней обиде. — Как тебе понравится, если твою вею станут использовать как батарейку? Посадят на рабский поводок. Ведь жизнь будущей императрицы куда важнее, чем какой-то почти вымершей 'души мира'.

Арвея безмолвствовала, видимо давая мне спустить пар.

— И вообще, я скучаю по сестре, а она, наверняка, уже сошла с ума от беспокойства! — повысила я голос, рассердившись на упорное нежелание Арвеи общаться со мной.

Протянула руку к пиале с темно-зелёным травяным взваром, собираясь запить завтрак, но не успела поднять её, как на поверхности неожиданно проявилась объемная картинка, ловко упрятанная от чужого взора за высоким ободом чаши.

Рассерженное лицо сестренки заполнило всю поверхность напитка, а потом изображение уменьшилось, показав виноватую физиономию ее мужа и Норвея, с успокаивающе поднятыми руками. Что-бы там дракон ни говорил, Нике это явно не понравилось, ибо она яростно засверкала глазищами и разъяренно потрясла крепко сжатым кулачком перед самым носом принца.

— А звук?! — возопила я, теряясь в догадках, что же могло настолько прогневить сестренку. Звука не было, но тут я заметила в руке Дэймиона мою заколку, оставленную в Никином замке, когда я подалась на выполнение той самой пустяковой просьбы Норвея и Дэймиона. Ага! Так это же они меня пытаются найти — поиск по предмету, с которым часто контактировал разыскиваемый! Изображение подернулось дымкой и растаяло в темной глубине напитка. А я, наконец, услышала голос Арвеи, тихо прозвучавший у меня в голове:

— Уже скоро. Твоя сестра весьма одарена — она уже почти нащупала путь к тебе. Они придут. Уже недолго осталось. Обещай, что, до того дня, ты дашь себе шанс понять моих детей, выгонишь из сердца обиду и подаришь мне возможность убедить тебя остаться.

Я расплылась в такой широкой улыбке, что даже щеки свело:

— Да запросто! До тех пор, пока Никуся не доберется до меня, я буду самой понимающей и всепрощающей!

Не в состоянии больше сидеть на месте, я помчалась в парк, чтобы хоть немого разрядить неимоверный заряд бодрости, возникший благодаря увиденному — меня ищут!

Выбежав во двор, в недоумении остановилась — неподалеку от ворот, ведущих в парк, толпилось с десяток стражников, несколько учителей, которых я знала по моим занятиям магией и лекарским делам, и — Его Имперское Высочество Кордел, напряженно изучавший свои сложенные лодочкой ладони. Заинтересовавшись, я подлетела к собравшимся, которые, как я теперь видела, не отрывали глаз от овального куска хрусталя, красиво переливавшегося всеми цветами радуги.

— Восхитительно! — не удержалась я.

Кордел, словно очнувшись, оглянулся на стражников, те тут же окружили его плотным кольцом, не допуская никого к принцу. А тот, не отвлекаясь ни на что, поспешно направился со всем своим сопровождением в главный корпус Обители.

— Что это? — недоуменно спросила я ар Ирида — мага, занимавшегося со мной построением охранных щитов.

Чертан перевел на меня слегка затуманенный взор и, словно сам себе не веря, ответил:

— Слеза Веи. Наряд стражи нашел ее во дворе время утреннего обхода.

— Никогда не слышала, — удивилась я. — Это такой редкий камень?

— Редкий камень? — повторил ар Ирид, все еще явно пребывая в каком-то трансе, — это редчайшая драгоценность, их не находили уже несколько веков.

— А как он оказался у нас во дворе? — продолжала недоумевать я. Ведь действительно странно — вчера тут не было никаких драгоценностей, а поутру — пожалуйста. Не из утренней же росы образовался этот сверкающий хрусталик.

Но чертан, похоже, совершенно меня не слышал.

— Надо проверить, — уставившись на меня невидящим взором, прошептал он, — да нет, слишком невероятно... но что еще может её создать? Но если... если в нашем мире вновь родилась вея?

И более не обращая на меня ни малейшего внимания, преподаватель, легким щелчком пальцев создав портал, исчез со двора.

А у меня непроизвольно открылся рот — я только что вспомнила свой сон и те несколько слезинок, что упали на землю из моих глаз.

Мне надо еще раз взглянуть на камень! Я поспешила догнать уходящих с принцем стражей и пристроилась в конец процессии, задаваясь вопросом, как подступиться к драгоценности, которую Кодел бережно баюкал в плотно сведенных ладонях. Я все еще выбирала момент, а навстречу нам из дверей здания вышел незнакомый представительный чертан, рядом с которым, к моей досаде, вытанцовывала Литта:

— Я желаю на нее взглянуть, — громко и повелительно обратилась она к замершему около первой ступени Корделу, — неужели это действительно легендарная Слеза?!

Лестница, ведущая ко входу, насчитывала не менее десяти ступеней, но Литта преодолела их во мгновение ока и замерла перед принцем, требовательно протягивая руку.

Я видела, что Кори совершенно не горел желанием отдавать находку стоящей перед ним девице. Но вот вниз спустился сопровождавший ее мужчина и укоряюще взглянул на принца:

— Вар Тендраг, это наша будущая императрица, — мягко напомнил он.

У меня даже зубы свело от того высокомерного величия, которое тут же напустила на себя Литта.

Кори все еще колебался, — совершенно не свойственное ему качество, — успела подумать я, но потом принц все же произнес, словно сомневаясь в своих же словах:

— Не всякий может держать Слезу, ты же знаешь, есть опасность, что она...

— Да это все древние сказки! — перебила его Литта, намертво прикипевшая взглядом к переливающемуся всем спектром цветов хрустальному раритету, — Ну сам подумай: что может случиться с камнем?

И принц, вздохнув, все же протянул ей свою находку.

Противно. Нет, правда — противно. Ведет себя как капризный вконец избалованный ребенок, и даже такой зубр, как Кордел, идет у нее на коротком поводке. 'Кремневый булыжник тебе, а не этот потрясающий кристалл', — злопыхнула я про себя, негодуя на принца и на то, что Литте столь легко удалось получить это чудо в свои цепкие ручонки, а вот попроси о том же кто другой — я, например, — и что бы нам ответили, а?

Литта, меж тем, довольно небрежно приняла кристалл из рук принца, тут же поднося его поближе к глазам. Драгоценность вспыхнула переливом красок, поражая фееричностью зрелища всех вокруг, а потом...

Чертаны, находившиеся во дворе, выдохнули, как один, и замерли — кто в испуге, кто — от удивления, а кто — от ярости: едва Литта полностью завладела Слезой, и та столь неожиданно потрясла нас удивительным световым представлением, как камень покрылся дымкой, заколебался, словно мираж, и из рук дочери главы Дома Арвей пролился сверкающий разноцветными искрами дождик. Камень каким-то невероятным образом превратился в воду, весело вытекшую промеж Литтиных скрюченных пальчиков.

С минуту перед главным зданием Обители царило мертвое молчание, а затем двор наполнился голосами:

— Знамение!

— Нечистая душа!

— Тихо!

— Разрушительница!

Многоголосый гул заполнил все вокруг, но тут же затих, прерванный громким и властным:

— Молчать!

Кордел обвел глазами вмиг замолкнувших арвейцев, выцепил взглядом одного из них и приказал:

— Раст, собери грунт, на который пролился... — он на секунду запнулся, но тут же продолжил, — камень. Аресса Литта, — обернулся он к побледневшей девице, — ты пройдешь со мной.

Литта выпрямилась, расправила плечи и независимо кивнула, старательно не глядя по сторонам.

Принц и будущая императрица покинули двор, а оказавшиеся не у дел стражники распались на небольшие группки, живо что-то обсуждая, но при этом не позволяя, чтобы их разговор доносился до кого-либо еще. Я попробовала примкнуть к одной из таких кучек, но народ тут же замолчал, выжидательно косясь на меня. 'Когда же ты, наконец, уйдешь?' — откровенно читалось в их взглядах.

А мне так хотелось узнать — что же это все значит?

В задумчивости огляделась, ища кого-нибудь знакомого. Не найдя никого, отправилась на занятия — в конце концов, вот учителя мне пусть происходящее и объяснят. Ведь Литта же моя, как бы, будущая работодательница, правильно?

К моему изумлению, все занятия оказались отменены — ни одного из преподавателей, занимавшихся со мной на месте не оказалось. А когда я случайно столкнулась с ар Иридом, то тот меня, похоже, просто не узнал. Мэтр слегка диковато уставился на меня расширенными глазами, явно паря в эмпиреях, потом вернулся на грешную Арвею и извиняющимся тоном произнес:

— Ну какие занятия! Сейчас решается глобальная проблема — Арвея впервые за века вошла с нами в контакт!

— А завтра на занятия...

Но ар Ирид меня просто не слышал, погруженный в ожесточенные дебаты с самим собой:

— Ее волеизъявление! Невероятно! Но эти ретрограды все равно отрицают... А вот оно — Слеза-то растаяла! А это вам как, а?

Я озадаченно смотрела вслед позабывшего обо мне наставника, а тот, свирепо жестикулируя, уже устремился в конец коридора, к лабораториям. Туда мне хода не было, да и в способность мага к нормальному диалогу верилось с трудом.

Поозиралась, мечтая отловить хоть какой-нибудь источник информации, но коридор пустовал, а Шаррей все еще не вернулся. А ведь я даже уже соскучилась! Решила еще раз осмотреть двор, где отыскалась Слеза — неужели это все правда, и она родилась в моем сне? Арвея уперто молчала, не желая отвечать на прямые вопросы, поэтому я просто решила все обследовать — ведь слез-то было много — куда делись остальные камни? Раз они упали с высоты, то, из-за естественного разброса, могли оказаться и в парке, и в пруде.

Несколько часов поиска результата не принесли, а потом я присела отдохнуть на травку под разлапистым кустом с сиреневыми одуряюще благоухавшими цветами и тут мне в глаз попала мошка — и я вообще забыла про поиски. Мошку удалось из извлечь не сразу, из раздраженного глаза полились слезы, нос опух и покраснел, и оставалось надеяться, что Шаррей появится еще нескоро, ибо в таком виде попадаться ему на глаза не хотелось. Я побрела к лечебному корпусу Обители, продолжая прикрывать платком раздраженный глаз, теперь болезненно реагировавший на яркий дневной свет. Ужасно раздражало, что до сих пор не овладела целительской техникой лечения, применяемой в таких ситуациях.

Целитель управился за минуту, по ходу еще и облагородив мой распухший нос. А потом через открытое окно, выходящее в парк, раздались многоголосые крики, загремели приказы, раздался женский восторженный визг, и я портанулась по направлению к источнику шума, ведомая любопытством.

Как я их могла не заметить! Ну как?! Совсем рядом с тем местом, где я недавно отдыхала на травке, а потом сражалась с трупом насекомого в глазу, лежали они — мерцающие скрытым в них звездным светом хрустальные Слезы Веи. Горстка небольших камней спокойно покоилась в траве, переливаясь радужными всполохами, а чертаны вокруг благоговейно взирали на них, не осмеливаясь притронуться, и по дорожке уже бухали сапогами гвардейцы, беря кусты и полянку в клещи и разгоняя присутствующих подальше от сокровища.

Но как я-то эти камушки не заметила?! Сидела же совсем рядом. А потом рука невольно потянулась к пострадавшему органу зрения, вспомнилось, как он заслезился... Нащупала в кармане носовой платок, в котором явственно ощущался небольшой твердый предмет. И я отступила подальше от солдат, пытаясь вспомнить, видел ли меня, сидящую тут, хоть кто-то?

Опять эти шуточки Арвеи — теперь и плакать нельзя, сразу спалюсь. Сомнений не оставалось — мои слезы ныне превращаются в радужный хрусталь. Я еще раз украдкой развернула сложенный платок — в нем, подмигивая мне синими и золотыми всплохами, уютно устроилась еще одна маленькая Слеза Веи.

Укрывшись за густыми ветками кустарника по другую сторону парковой дорожки — подальше от царившего там столпотворения перед цепочкой гвардейцев, я усилила слух, в надежде узнать что-либо дельное.

Туманная дымка перемещения колыхнулась рядом с оцепленной полянкой и из нее вышли принц в сопровождении Шаррея. Моё сердце радостно отбило барабанную дробь. Похоже, я реально соскучилась. Но бросаться к чертану, естественно, не стала — сейчас он на службе. Буду ждать вечера.

Полюбовалась на Шаррея, повеселилась над осторожностью, с которой суетившиеся вокруг камушков чертаны грузили их в специальные контейнеры — ну да, а вдруг коснется такого камушка очередная Литта — и все, прости прощай. Интересно, какие выводы сделает по поводу будущей невестки императорская чета? А сам жених? А, может, ничего плохого с их точки зрения и не произошло? Одно дело — перешептывания черни, совсем другое — мнение правителей. Наконец, Слезы Веи погрузили, открыли портал и окрестности опустели. А я направилась в местную библиотеку — готовиться к занятиям и изыскивать источники, в которых хотя бы намеком говорилось о координатах Таира и Земли. Ведь если не найду — придется выбивать их из ар Лиана. Но опыта полевых допросов у меня не было, к тому же я подозревала, что при использовании известных из литературы методов пыток, сдамся скорее я, а не допрашиваемый. Хотя, конечно, может, просто зубы без анестезии обработать? На этом мои размышления прервались, — смотрящий за порядком в информатории объявил о закрытии.

Я шла к себе и пыталась понять — надо ли форсировать поиски координат или положиться на Арвею и просто дождаться, пока сесетренка не найдет эту планету? Ведь Арвея пообещала, что это должно скоро случиться.

А в моей комнате меня ждал приятнейший из сюрпризов — Шаррей, вольготно развалившийся на небольшом диванчике около окна. Мой возлюбленный хмурил лоб во сне и плотно сжимал губы. На мгновение мелькнула мысль — а может, рискнуть и остаться? Посоветоваться с Арвеей, как можно все разрулить, отказаться от славы батарейки "Энерджайзер" для Литты, и попытаться устроить жизнь с Шарреем? Ведь нам действительно здорово друг с другом! Если уж честно — то, что я испытывала к этому чертану, иначе, как преддверием к великому чувству и не назовешь. Если отбросить постоянные мысли о побеге и Литте, то более счастливой я себя даже не помню, когда чувствовала. Нет, связки я на самом деле не боялась — знала, что смогу просто уйти и ни один маг помешать не сможет. Но Шаррей... Посмотрела на него еще раз и огорченно вздохнула — он же меня настоящую даже и не видел. Не знает, кто я и что, все наши отношения построены на обмане с моей стороны. Но я еще не настолько обезумела от любви, чтобы раскрыть свои тайны мужчине, о котором почти ничего не знаю. Зато одну вещь я знала наверняка — Шаррей скоро проснется и впереди ночь, принадлежащая только нам.

Глава 17

Утро принесло томительную нежность, в которую переросли воспоминания о ночной страсти, невесомые прикосновения пальцев и губ и ласковый шёпот:

— Просыпайся, соня!

С трудом разлепив глаза, увидела склонившегося надо мной мужчину и хрипло позвала, со смаком прокатывая на языке 'р-р':

— Шар-рей!

И, сама от себя не ожидая, хищной кошкой рванулась к не ожидавшему подвоха арвейцу, обхватывая его плечи, и с притворной свирепостью рыча:

— Моя добыча!

Шаррей не секунду растерялся, напрягаясь, потом поддался, принимая игру, но продолжить мы не успели — в комнату телепортировался вестник, бесцеремонно нарушая наше уединение и возвращая в реальность. Сказочная ночь закончилась.

Меня срочно вызывал курирующие занятия маг. Шаррей только понимающе кивнул — он всегда ставил моё обучение во главу угла, даже наши отношения не могли поколебать его настрой. Иногда я сварливо думала, что служака в нем перевешивает моего возлюбленного, но приходилось признать, что мне это даже нравится — всегда любила ответственных людей. Хотя, конечно, жаль, что его чувства всегда оставались на второстепенных ролях — увы, для Шаррея, служба оставалась превыше всего. Может, не так уж она была и сильна, эта его внезапно вспыхнувшая ко мне страсть. Кто знает.

Я принялась собираться, подняла с пола брошенную туда вчера одежду, и встряхнула ее перед тем, как сложить. Из кармана с тихим звоном выпал блестящий хрусталик, ослепительно сверкнув в лучах восходящего светила Арвеи. Чёрт, конечно же Шаррей заметил его. Мой возлюбленный подскочил на кровати, как подброшенный.

Наклонился, поднимая Слезу с пола, и нахмурившись, уставился на нее, словно на притаившуюся в траве змею.

— Откуда она у тебя? — хриплым то ли ото сна, то ли от волнения голосом спросил мужчина, рассматривая прозрачный камень. — Ты знаешь, что это?

— Нашла, — пожала я плечами. — Похоже на одну из Слез, которые нашлись вчера в парке. А что?

Мне не понравился похолодевший взгляд Шаррея. Арвеец вдруг показался мне закованным в ледяные доспехи своей официальной должности, и тепло, только что окутывавшее нас, словно растворилось в напряжении, охватившем комнату.

— Все Слезы Веи надлежит сдавать в императорскую собственность, — натянуто проговорил он.

— Почему? — удивилась я. — Я же ее нашла?

— Император наградит тебя, но ты должна сдать эту находку. Это закон, — все так же бескомпромиссно продолжил Шаррей, в глазах его промелькнуло непонятное мне чувство, и он продолжил, — у тебя только один камень?

— У меня... — завороженная странно-напряженным выражением лица Шаррея, я замолчала, потом уточнила, — а почему ты спрашиваешь?

— Об этой традиции мало кто помнит. Но нашедшему три Слезы Веи император дарует исполнение любого желания, не несущего прямой угрозы императорской семье и самой Арвее.

— И, если у меня есть эти три камня, я могу просить императора отпустить меня с должности сохраняющей? — медленно произнесла я. — Эта просьба ведь не несет никакой угрозы ни императорской семье, ни Арвее.

Шаррей, все так же испытующе глядя на меня, утвердительно склонил голову.

— Я знаю, что ты не в восторге от этой судьбы.

— А ты? — не удержалась от встречного вопроса, хотя уже сто раз обещала себе, что не стану этого делать. У Шаррея — долг, служба, присяга. У меня в планах — побег, а все, что он обо мне знает — обман.

— Ты мне дорога, Тина, — осторожно ответил он. — Я знаю, что ты недовольна будущим, к которому тебя готовят, и тебе не нравиться твоя будущая госпожа. Поступи так, как нужно тебе.

И хотя Шаррей не провозгласил великой и неумирающей любви ко мне, но я прекрасно понимала — чертан сказал больше, чем должен был, ведь он — офицер имперской безопасности и услышь его будущая императрица, с карьерным ростом мой возлюбленный распрощается в тот же миг.

— Если я передам их тебе — сможешь озвучить мою просьбу принцу? Или даже самому императору? — затаив дыхание спросила я. Вот она — настоящая проверка. Отстранится? Или предложит помощь?

Шаррей неторопливо кивнул.

Я медленно выдохнула и повела плечами, сбрасывая напряжение.

— Встретимся после занятий? Я передам тебе остальные два камня.

И, уже телепортируясь, подумала — срочно иду искать местечко, где можно наплакать эти блестяшки.

Преподаватели оказались слишком увлечены происшествием со Слезами и занятия вели явно для галочки, все время срываясь на теоретические рассуждения о природе мира, почему Арвея вновь подает знаки своим детям и даже предрекали грядущее усиление императорского дома — ведь именно на территории Разящих появились знаковые камни.

А спустя полчаса после окончания последнего урока, этих знаковых хрусталиков стало на несколько штук больше и две из них перекочевали в руки Шаррея.

* * *

На следующий день меня удостоил аудиенции сам император. Поджарый как борзая, с таким же запоминающими аристократическим профилем и длинным, тонко вылепленным породистым носом, император подавлял аурой властности и безразличия к подобным мне мошкам. В его холодных глазах ясно читалось, что ценность моя стремится к нулю, а наглость — в обратном направлении.

— Ни один из подданных, нашедших эти камни, не стал выпрашивать для себя привилегии, — холодно обронил он, — а ты, значит, считаешь себя в праве обращаться ко мне и просить исполнить твое желание.

Император пришпилил меня взглядом к полу, но желаемого эффекта не достиг — блеять, что отзываю свою просьбу я не стала. Наоборот, подтверждающее кивнула и, отчетливо выговаривая слова, повторила:

— За принесенные Слезы Веи прошу навсегда освободить меня от должности сохраняющей.

— Сохраняющей для будущей принцессы Литты? — уточнил император.

Я хотела уже подтверждающее кивнуть, но в мозгу что-то настораживающе тренькнуло, словно привлекая внимание к происходящему, и я произнесла:

— Нет, прошу навсегда освободить меня от должности сохраняющей, не только для Литты, а вообще.

И спокойно посмотрела в злые глаза восседавшего напротив меня чертана. Ишь ты — от Литты он меня освободит и тут же кого другого из императорской семьи подсунет?

— Ну что же. Я исполню твою просьбу, — мрачно обронил чертан. — Но, по закону, твой дар слишком редок и должен служить империи. Ты закончишь обучение тут, в Обители Дома Разящих, и выберешь, где продолжить службу — в императорском военном госпитале или в имперском экспедиционном корпусе. В любом случае, ты примешь присягу.

Вот ведь мерзкий тип. Ему такой раритет дают — в тройном размере, а эта сквалыга свой же закон как ему надо, так и вертит. Речь же шла о желании, а не о том, чтобы меня в армию забрили! И тут я вспомнила — ведь экспедиционный корпус отправляется на Терру!

— Согласна служить в имперском экспедиционном корпусе, — быстро проговорила я, отмечая дернувшуюся от недоумения моим выбором щеку главы дома Разящих.

— Люблю путешествовать, — не удержалась я.

Губы чертана презрительно изогнулись, по-моему, он решил, что глупая полукровка не понимает, что говорит. Подумать, что над ним иронизируют, — на это у императора явно не хватало воображения.

— Ну что ж, — весомо произнес повелитель Арвеи, — готовься к полевой экспедиции — через три недели имперский экспедиционный корпус отправляется на боевое задание.

Мужчина выдержал паузу и, с видимым наслаждением предвкушая мой испуг, припечатал придурковатую магиню жизни к суровой правде бытия:

— В другой мир. На Терру.

Мои глаза разве что не вылезли из орбит — так сильно я старалась удержаться от какого-либо проявления радости и от вопля — Братец Лис, не бросай меня в терновый куст, только не туда!

Зрелище выпученных глаз полукровки принесло видимое удовлетворение недовольному правителю и он, расслабленно откинувшись на спинку вычурного кресла, мстительно бросил:

— Готовься — работы тебе там будет достаточно. Из таких военных экспедиций возвращается обычно не более половины корпуса.

А вот тут я, честно говоря, встревожилась — это что же они собираются творить на моей родной планете?

Император дернул указательным пальцем и, сообразив, что мне повелевают удалиться, я почтительно поклонилась и покинула Его Высочайшее Великолепие. Да, да — именно так поименовал императора глашатай, когда меня ввели в залу полчаса назад.

Три недели! Надо срочно узнать, почему император так уверен, что будут тяжелые потери. Не собираются же чертаны развязать на Земле войну? Ну не идиоты же они — должны понимать, что земное вооружение не чета их мечам и магии. Пока они пару файерболов скастуют, весь их экспедиционный корпус или пулями изрешетят, или каким-нибудь газом потравят, или на худой конец, пару бомб сбросят — и все. Лечить мне будет некого. Никакого преимущества магии перед земным оружием я придумать не могла. И посетившие Землю чертаны прекрасно это знают. Так в чем подвох?

Не успела я выйти из зала, как меня нагнал чертан в военной форме, и, на миг остолбенев от его грозного рявка, я поняла, что мой статус, за считанные мгновения, претерпел значительные изменения. Я изумленно застыла перед имперским офицером, пытаясь осознать — это какая же скорость распространения новостей в среде, окружающей Высочайшего и Великолепного?

Увы — предыдущему распорядку жизни пришел конец. Я даже не попала к себе в комнату — остановивший меня чертан отконвоировал меня в помещение имперской канцелярии, где меня заставили рассказать всю мою придуманную биографию, указать специализацию, затем поставили на довольствие, выдали Устав Корпуса, велели его выучить, и сняли отпечаток ауры. Чиновник, записывавший мои данные, с недоумением вглядывался в строку, утверждавшую, что он только что зарегистрировал бесценного мага жизни в качестве рядового солдата. Затем он не выдержал и потребовал, чтобы я перестала глупо шутить и написала настоящую специализацию.

— Тут все верно, — с совершенно каменным лицом подал голос препроводивший меня в канцелярию офицер, и бедняга чиновник подавился словами, продолжая кидать на меня растерянные взгляды.

Спасибо, что выделили остаток дня и аж целую ночь на сборы личных вещей. На следующее утро мне приказали перебраться в расположение Корпуса. Так и не назвавший себя имперский офицер многозначительно посмотрел мне в глаза и добавил:

— После завтрашнего дня в Обитель ты уже не попадешь. Да отбытия на задание будешь жить на территории Корпуса с другими рядовыми. Завтра утром получишь форму и примешь магическую присягу. Текст — в Уставе. Выучишь. Вопросы?

— С другими рядовыми лекарями? — неуверенно спросила я, впечатленная скоростью, с которой меня выпихивали из Обители Разящих. Складывалось странное впечатление, что мне выписала билет в одну сторону, и что из экспедиции я не вернусь. Нет — я-то знала, что не вернусь, но вот почему в этом столь явно уверен и стоящий напротив имперец?

— С рядовыми солдатами. Лекарь корпуса — офицер. Еще вопросы? — сухо спросил безымянный имперец, но я уже поняла, что все самое важное уже услышала.

— Пока вопросов нет, — качнула я головой, и чертан тут же испарился, словно растаяв в воздухе.

Оставалось найти Шаррея — может, он внесет ясность в происходящее? Действительно ли есть такой закон — маг жизни должен служить в императорской армии? Или меня просто берут на незнании прав и обязанностей жителя империи? И если да, то, что будет за неявку в казармы? Давать магическую присягу какому-то императору я не собиралась. В конечном счете, прибуду в Корпус, сменю личину и буду потихоньку наблюдать, чтобы не пропустить отправку на родину. Если Ника меня за эти три недели не найдет — уйду на Землю вслед за арвейцами, все равно надо проследить, чтобы эти типы там не начертятили.

В моей комнате все напоминало о прошедшей ночи. Глупая улыбка сама собой наползла на губы, и я поежилась от пробежавшей с макушки до пяток волны возбужденных мурашек. Ладно — не буду терять время. Я собралась, упаковала немногочисленные пожитки и, усевшись в кресло, принялась ждать Шаррея.

Мысли устроили чехарду из вопросов и предположений — почему, выбрав корпус, я лишилась возможности закончить обучение в Обители? Император переиграл все на ходу, на заморачиваясь сказанным секундой раньше. Но почему? Мелочная месть? Так ведь навряд ли — кто я, и кто император. Попробовала поспрашивать Арвею, но та в последнее время упорно молчала, а заставить ее что-либо делать — на это моих вейских силёнок не хватало. Хотя бы просто ответила на мои вопросы, а то совсем — ничего. Обиделась, что ли? А может, это — ее способ выполнить моё желание уйти отсюда? Под аккомпанемент маршевого грохота имперских сапог — вперед, на Землю! А что? Гипотеза не хуже других.

Потом мне вдруг совершенно неожиданно захотелось трансформироваться в дракона и я принялась отчаянно бороться с этим желанием, столь пагубным в моих нынешних обстоятельствах. Но мой серебряный миляга прорвался наружу и, неуклюже перевалившись через подоконник комнаты, взмыл в ночное небо Арвеи. Я со сладким ужасом поднималась все выше, поблескивая серебром в холодном свете ночных звезд и отчаянно страшась возможных наблюдателей. Но крылья упорно взбивали воздух, ноздри возбужденно дрожали, втягивая прохладный бриз, и биение сердца отдавалось оглушительным набатом в ушах. Тело небольшого дракона трепетало от восторга — полёт, полёт, полёт! Налетевший порыв ветра резко бросил меня в воздушную яму, и я суматошно захлопала крыльями и глазами, неожиданно осознавая, что все еще сижу в кресле, за окном золотится рассвет, а Шаррей так и не пришёл.

Зато раздался стук в дверь и перед моим заспанным взором предстал незнакомый арвеец в чистеньком и аккуратном обмундировании.

— Приказано доставить тебя в расположение Имперского Экспедиционного Корпуса, — отрапортовал молодой чертан, с нетерпением заглядывая мне за спину. Я обернулась. Мои собранные вещи занимали непритязательно скромное пространство: одна небольшая сумка и короб с одеждой.

— Помогу! — уведомил меня мой новоявленный сопровождающий и, ловко обогнув меня, подошёл к собранным пожиткам. Только тогда я окончательно пришла в себя и, наконец, спросила:

— У меня есть временя, чтобы привести себя в порядок и позавтракать?

На самом деле, время мне было необходимо совсем для другого — отправить вестника Шаррею. Не хотелось уходить из Обители, не повидав его и не дав знать, где меня теперь искать. Конечно, я отправлю ему вестник и из расположения Корпуса, но... Чего притворяться — мне просто хотелось его увидеть и услышать, что мой отъезд не положит конец нашим отношениям.

Время мне дали; чертан просто забрал мои вещи и сказал, что будет ждать на улице, у выхода.

— Слезы Веи действительно нашли прямо во дворе этого здания? — с жадным любопытством поинтересовался он, уже выходя за дверь. Ему явно натерпелось пособирать новости, а где это сделать лучше, чем прямо на месте происшествия?

Я кивнула, и чертан устремился за сенсациями, а я поспешила создать вестник Шаррею. Пока ждала ответа, пошла позавтракала, потом не торопясь направилась к выходу, все еще надеясь увидеть ответное послание. Но его не было. Обидно, но не смертельно. Шаррей все равно рано или поздно ответит. Интересно, какой режим в этом имперском корпусе? Отказываться от свиданий с возлюбленным я не собиралась — особенно если учесть, что нам остались жалкие три недели. Что будет дальше, загадывать не хотелось.

Глава 18

Лучи висящего в центре небосклона светила беспощадно жарили чертанов, самоотверженно преодолевающих полосу препятствий. Я, удобно устроившись в тени развесистого куста, чьи листиками по запаху напоминали лавровые, сосредоточенно наблюдала за тренировавшимися.

Шла вторая неделя моего пребывания в экспедиционном корпусе и, стыдно признаться, но мне неожиданно пришлась по душе моя роль среди этих вояк. Наравне с командующим составом, мне выделили отдельный домик, с отдельной спальней и одной дополнительной комнатой, предназначение которой осталось не вполне ясной, поскольку из мебели там находился только один большой напольный ковер.

Делать мне почти ничего не приходилось, за исключением первого дня, когда чертов командующий Корпусом устроил мне проверку на профпригодность. Не успела я выйти из портала, а сопровождавший меня чертан отрапортовать о нашем прибытии, как принимавший рапорт сухопарый жилистый вояка, благосклонно дослушав доклад, велел гвардейцу Ласу вытянуть руку и вытянул из-за пояса кортик. И пока я с недоумением переводила взгляд со слегка позеленевшего лица Ласа на его командира, тот от души полоснул своего подчинённого отточенным лезвием. Лас вздрогнул всем телом, но, под суровым взглядом начальства, не издал даже писка.

— Лечи, — ткнул на истекавшего кровью, но продолжавшего стоять по стойке смирно Ласа, его отец-командир.

Я вышла из оцепенения и, вызывая в руках целебную энергию, бросилась к раненому. Магический дар радостно выплеснулся навстречу своему предназначению, рана Ласа принялась затягиваться на глазах, в считанные мгновения оставляя только тоненькую ниточку шрама на руке арвейца, попавшего в подопытные свинки.

— Не обманули, действительно — маг Жизни, — довольно осклабился незнакомый чертан и, обернувшись ко мне, представился, — командующий Корпусом.

— Тина Арей, — представилась, коротко кивнув и оглядываясь, — кто следующий?

Ар Тонк прищурился, нахмурил высокий лоб, даже рожки сложил в нечто вопросительное, а потом рассмеялся простуженным каркающем смехом.

— Больше — никого, — ответил он и приказал Ласу, — отведи арессу в М-12, затем — покажешь ей все остальное в расположении части.

Вот так и прошел мой первый день в корпусе — в попытках устроиться в домике с романтичным названием М-12, в ознакомлениии с распорядком дня и расположением основных объектов на территории части, перекусом в столовой и вечерним построением, где меня представили всем трехстам рядовым и офицерскому составу.

В тот день Шаррей так и не появился.