Звезда Мангора. Гл. 1-10

Глава 1.

— У, какой! Походка, как у графа Нордока, не иначе! — услышал я женский голос и затем дружный смех.

Не обращая внимание на распутных девок, я перешёл дорогу, остановился возле лавки артефактчика Логоза. Странно, время ещё рабочее, но на двери висит табличка "Извините, не работаем." Только в этой лавке находилось то, что нужно было мне для похода в Голодную степь.

Сплюнув в сердцах, я сделал шаг в сторону трактира "Две звезды", но остановился — дверь лавки была приоткрыта. Чтобы всем известный педант и аккуратист маг Логоза повесил табличку, не закрыв дверь изнутри?

Скорее Святой Трилл перестанет приносить людям счастье, чем такое могло произойти с артефактчиком. Я посмотрел по сторонам, улица была пустая. Даже распутницы зашли в дом Любви и Наслаждения, не иначе кого-то поймав на крючок соблазна своей красотой.

— Дан, тебя каким ветром в наши края занесло? — услышал я голос своей знакомой девушки с красивым именем Орвет. Высокая, статная, зеленоглазая, сногсшибательная.... всего не перечислишь.

— Привет, Орвет! — ответил я, рассматривая свою бывшую соседку по дому, из которого мы два года тому назад выехали. Ох, какая она стала....! — Хотел купить кое-что у артефактчика, полгорода пересёк, а тут вот оно как.....

— Да, странно, — согласилась девушка. — Я минут десять тому назад мимо лавки проходила, таблички не было. Бывает, Дан. Мало ли какие проблемы у Логозы. Ты как сам, как родители?

— Орвет, давай в другой раз поговорим на эти темы, мне нужно........

Я схватил девушку за руку, оттащил её подальше от лавки. Из дверей на улицу начали выползать светло-голубые космы тумана, воздух загустел, он стал похож на полупрозрачную ткань, сотканную из тончайших нитей воздуха

с вкраплением мельчайших капель воды, похожих на драгоценные камни.

— Руку отпусти, медведь! — прошипела Орвет. — Синяки теперь будут. Ты что такое страшное увидел?

Я взял её за плечи, развернул лицом в сторону лавки. Девушка ойкнула, сделала шаг назад. Она оступилась и пришлось приобнять девушку сзади, не дав ей упасть на мостовую.

— Орвет, беги в Академию, зови сюда всех, кого найдёшь. Дело плохо, это заклинание скроллов. Так и скажешь магам из Академии. Беги, Орвет!

— А ты, Дан?

— Да беги же ты отсюда, стирхова кукла!

Я снял заплечную сумку, с которой никогда не расставался в городе, и, достав из сумки деревянный пенал, открыл его, на ладонь выпал стеклянный шарик рубинового цвета.

Я отошёл на несколько шагов от лавки, сделал размах посильнее, бросил шарик в сторону двери. Яркая вспышка, леденящий душу крик, какие-то стоны. Двери рывком открылись, на улицу попытался выйти седоволосый, невысокого роста, человек в мантии тёмно-синего цвета.

— Откуда здесь...., — закричал мужчина, ноги которого заплела красная паутина заклинания из стеклянного шара. — Это ты, мерзкий стуф, это твои проделки? Будь ты проклят! Ты сдохнешь в муках, у тебя есть только семьдесят два часа, а потом......

Меня что-то сильно ударило в грудь, я, упал на спину, успев выставить локти. Дыхание сбилось, в глазах появились маленькие чёрные точки, во рту — привкус железа. Я сплюнул кровавую слюну на камни мостовой, посмотрел на незнакомца.

Сейчас мужчина напоминал красивый кокон какой-то бабочки, свободным оставалось только его лицо. Было видно, как по нему текли крупные капли пота. Сеть-паутина Мангора делала своё дело — она сжимала тело чернокнижника-оборотня, ломая рёбра, кости. Из ушей, носа и даже из глаз некроманта потекла кровь.

— Что здесь....да твою же..... — раздался рядом со мною мужской голос. Я попытался приподняться на локтях, посмотреть кто это так мастерски, со вкусом, произнёс все известные мне ругательства, но тело медленно начало наливаться тяжестью, зрение вообще вытворяло неизвестно что.

Небо из голубого превратилось в оранжевое, двери лавки стали в высоту не меньше десяти метров, они не стояли месте, они извивались и меняли свою форму, и, неожиданно для меня, стали быстро отдаляться.

То, что меня кто-то куда-то тянет за руки, я понял не сразу. Прищурив глаза, попытался сфокусировать зрение и, как мне показалось, увидел, что надо мной стоял какой-то мужчина в одежде ярко-красного цвета.

— Так, барышни, вы сюда пришли просто поглазеть, посмотреть как парень умрёт в муках? — услышал я знакомый голос. — Бегом в дом, принесите простыню. Парня нужно к лекарю отнести, только не вздумайте к нему прикасаться руками. Заклинание Прах самое мерзкое из всех, которое я знаю. Ещё раз говорю — к парню не прикасаться!

Да, видно дела мои плохи, стирх! Угораздило же меня....

— Дан, ты как? — услышал я голос Орвет. — Данчик, поговори со мной.

Какой там поговори! Язык распух и, так мне показалось, он был покрыт кровоточащими язвами. Я изобразил на лице улыбку, но услышал совершенно не то, на что рассчитывал:

— Господин магистр, у Дана губы почернели! Помогите ему! — начала причитать Орвет. Как я понял, она плакала. Нет, больше я улыбаться никому не буду.

— Вы его знаете, девушка? — спросил магистр.

— Орвет. Да, знаю. Его Даном зовут. — ответила моя знакомая.

— Хорошо. Орвет, сопроводите парня к лекарю и передайте ему, что магистр Урвенд рассчитается за лечение. Понятно? Да, чуть не забыл! Пусть лекарь вашего парня поместит в стазис-поле, если ничего не ....ну, вы меня поняли.

Какая мне выпала честь! Сам ректор Академии проявляет ко мне заботу и внимание! Приятно, конечно! Но потом я услышал то, что развеяло все мои предположения о моём исключительном положении:

— Если бы не он, этот парень, треть Аллейда заморозило бы к стирховой бабушке! Мы обязаны помочь парню. Принесли простынь? Хорошо! Дан, ты меня слышишь?

— Ум-м... — произнёс я через силу.

— Дан, ты сейчас повернёшься на земле, без разницы в какую сторону. Мы подложим под тебя простынь, ты вернёшься на своё место. Хорошо?

— Ум-м...!

Легко сказать, легко согласиться, но как повернуться — это вопрос. Тело хоть и слабо, но пока что слушалось меня, поэтому я не стал терять время зря, сделал всё то, что сказал магистр Урвенд. Уже лёжа на спине, я понял, что небо становится всё ближе и ближе ко мне, его оранжевые бескрайние просторы зовут и манят. Красная пелена застила мне глаза, я вздохнул и застыл неподвижно. Тьма подхватила меня, закружила в неистовом танце Смерти.....

_________________

Скалистый берег океана, или моря. Я нахожусь наверху почти отвесной кручи на траве, закинув руки за голову. Во рту травинка, на душе — спокойно. Зачем мне волноваться? Я же умер, мне нет никакого дела до происходящего сейчас вокруг меня.

На самом краю обрыва стоят какие-то люди, почему-то все они — в белых длинных одеяниях. Женщины, мужчины, старики и дети стоят, склонив головы.

— Прощён! — слышу я чей-то голос и мужчина с окладистой бородой и усами, делает шаг с обрывистого берега.

Перед тем, как океанская волна примет в свои объятия очередную жертву, мужчина падает на каменистый берег. Его неподвижное тело, пролежав какое-то время на берегу, исчезает в пучине океана.

Но, на удивление мне, никто из стоящих на обрыве, не произносит ни слова. Безразличие ко всему, как и у меня. И мне сейчас абсолютно всё равно, что очередь подошла к мальчику, которому максимум лет шесть-семь.

— Прощён! — опять я чей-то голос звучит, казалось, из небес, цвета лазури.

Я вздрогнул, когда отчётливо услышал крик женщины, которая придерживала мальчика за рукав одежды.

— Прощён! — повторяет голос, и через секунду: — Не задерживайте очередь.

Я посмотрел на мальчугана, и он, словно почувствовав мой взгляд, открыл глаза. Боги! Сколько же в них боли и сожаления! Что же это творится, ведь он живой! Как такое возможно? Выплюнув травинку изо рта, я крикнул:

— Уважаемый, что происходит в вашем царстве-государстве? Мальчик живой, он не должен умереть!

— У него такая судьба, — ответил мне безучастный ко всему голос. — Его родители мертвы, он долго без них не проживет.

— Кто вам дал право решать, будет мальчик жить или нет? Заберите мою жизнь!

— Тебе ещё рано умирать! — ответил голос. Твоё время ещё не пришло.

— Тогда что я здесь делаю?

Ответа не было.

Вскочив на ноги, я подбежал к краю обрыва в тот момент, когда малыш собирался сделать шаг в бездну. Оттолкнул его в объятия женщины и, посмотрев последний раз на небо, сделал шаг в никуда.

Я ещё успел подумать о красоте океана, неба и всего того, что окружает человека в его жизни. Громадные валуны медленно приближались, я закрыл глаза. Чему быть, того не миновать. Но неожиданно, меня какая-то сила подбросила вверх, я открыл глаза. Меня держал за правую руку белоснежный Ангел-женщина, которая недовольно посмотрела на меня, покачав головой.

— Я наблюдаю за тобой с момента твоего рождения, Дан! Ты всё время куда-то спешишь, так нельзя! Именно сейчас решается твоя судьба там, в твоём мире. Я верю, что будет всё в жизни хорошо.

— А что будет с мальчиком? — спросил я Ангела.

— Посмотри сам, его уже нет на берегу. Он, благодаря тебе, будет жить! Именно в момент твоего прыжка вниз, ваши судьбы переплелись. Так что, мой дорогой, хочешь ты этого, или не хочешь, но за жизнь мальчика теперь отвечаешь только ты.

— Я не против, но как мне мальчика найти? — спросил я Ангела.

— Насчёт этого не переживай. Я же сказала, что ваши судьбы теперь неразделимы.

Ангел отпустил мою руку, я с невероятной скоростью стал падать на землю.

_______________________

Какие-то голоса, дуновение ветра. Или не ветра? Да мне то какая разница? Я нежить, а нежить ничего не должна чувствовать и ощущать. Просто удивительно, с такой высоты упасть на камни и ещё о чём-то думать и над чем-то размышлять. Да, но запах, который меня сейчас окружает, который дурманит голову — женский. Как это? Где я?

— Лежите спокойно, молодой человек! — услышал я женский голос. Опять проблема — я открыл глаза, но ничего не вижу. Что за ерунда, демон меня задери?

— А где я нахожусь, женщина? — спросил я незнакомым даже для себя голосом.

— В частной клинике мага-лекаря Зуфра. Вы что, совершенно ничего не помните, молодой человек?

— Кое-что помню, но это к нашему миру никак не относится. Мне снилось, что я умер. А что у меня с глазами? Я что, ослеп?

— Но-но, не нужно впадать в истерику, парень! — услышал я теперь мужской голос. — Всё самое страшное — позади. Вы будете жить, заклинание Праха почти снято. Так что......а с глазами пришлось повозиться, молодой человек. Вы же помните, что краски самым странным образом поменялись местами? Небо стало оранжевым, облака ярко-зелёными. Вспомнили?

— Да, что-то такое помню. — ответил я магу-лекарю.

— Очень паскудное заклинание, должен вам сказать. Поражает, в первую очередь, слизистую оболочку...в принципе, какая вам разница. Главное, что всё обошлось. Так-с, Вирен, давай снимать повязку. Молодой человек, глаза закройте. Ну-с, приступаем!

— Вопрос один можно? — спросил я. — Сколько я в вашей клинике нахожусь?

— Шесть часов. — ответил, как я понял, сам маг-лекарь Зуфр. — Потихонечку открываем глазки.....Святые небеса! Ты когда-нибудь видела глаза такого цвета, Вирен?

Надо мной склонились женщина, очень красивая, как я для себя отметил, и пожилой седоволосый мужчина. Он улыбнулся мне, показав три пальца.

— Сколько пальцев вы видите?

— Все пять, но два подогнуты. — ответил я и улыбнулся. Всё таки хорошо осознавать себя вполне здоровым человеком. — А что с моими глазами не так?

— Да глаза, как глаза. Цвет необычный. Вирен, зеркало принеси. Теперь у вас отбоя от невест не будет, молодой человек! — ответил Зуфр. — Друзья обзавидуются.

Боги милосердные! Куда делись мои серо-стальные глаза? Я видел в зеркале себя, но глаза были явно не мои — они были цвета морской волны. Мда....никто не узнает меня теперь.

— Через минут тридцать можете подниматься и идти по своим делам, молодой человек. Только предупреждаю сразу — никакого вина и пива, не говоря уже о чём-то крепком. Понятно?

— Насчёт спиртного понятно, сколько я должен вам заплатить за моё лечение?

— Это мы вам должны заплатить деньги за то, что не дали нам умереть. Магистр нам рассказал, к чему могло привести то заклинание Праха. Да, совсем забыл! Магистр попросил к нему зайти. Что-то он вам хочет очень важное сообщить. — произнёс маг-лекарь, улыбаясь. — Всего хорошего, молодой человек!

Я вышел на улицу и сразу увидел Орвет, которая сидела на скамейке возле входа в клинику Зуфра. Глаза красные, зареванная.

— Привет! — сказал я.

— Привет, герой! — ответила девушка. — Дан, сколько тебя знаю, ты всегда спешишь, так нельзя!

Я удивлённо посмотрел на Орвет и мне на ум пришла интересная мысль — чудеса на свете может быть и есть, но то, это я сейчас услышал — было даже больше, чем чудо. Девушка повторила слово в слово слова моего Ангела— хранителя.

— Ты веришь в свою судьбу, Орвет? — спросил я.

— Нет, глупости всё это, Дан! — ответила девушка.

— А зря! — ответил я, приобняв девушку, нежно поцеловав её в губы.

Глава 2.

Первый вопрос, который у меня возник, это какого стирха я делаю в цирке? Да ещё на такой высоте, без страховки, с шестом— балансиром руках. Я что, цирковой артист? С какого перепуга? Что за ерунда?

Я посмотрел на балансир и ахнул — на одном конце шеста, держась за него руками, находится тот светловолосый голубоглазый мальчик, которого я недавно спас от неминуемой смерти.

Как интересно! На противоположном конце балансира находится.... Я знал ответ. Конечно же, это — Орвет. Она также, как и мальчик, схватилась двумя руками за шест и внимательно наблюдает за мной.

Очень странно то, что я свободно держу шест двумя руками. Девушка явно тяжелее мальчишки и, как нас учили в школе, должен действовать закон рычага. А, вот оно в чём дело! Центр балансира, отмеченный жёлтой краской, находится с левой от меня стороны. Всё верно, равновесие соблюдено.

Я нащупываю левой ногой стальной трос, натянутый как струна, переношу вес своего тела на левую ногу. Когда я поставлю правую ногу на трос, перешагну через точку невозврата.

Слышно, как зрители, затаив дыхание, наблюдают за нами. Их взгляды обжигают моё тело, я начинаю нервничать. Стоять, Дан! От тебя сейчас многое зависит. Я понимаю, что за свою жизнь я не держусь, но: с правой стороны от меня очень красивая девушка, с левой стороны — мальчуган, за жизнь которого я в ответе.

Правая нога нащупывает трос, я скосила глаза в сторону Орвет. Какое же у неё самообладание! А мальчишка? Он, мне так кажется, вот-вот потеряет сознание. Держись, малыш, мне тоже очень страшно.

Шаг левой ногой, пауза, шаг правой ногой, остановка. Только не смотреть вниз, вниз нельзя смотреть, там смерть.

— Дан, у меня силы заканчиваются, — слышу я слабый, как дуновение ветра, голос девушки.

— Дядя, я сейчас упаду, — раздается голос с левой стороны от меня.

Молодцы, мощная поддержка с вашей стороны! Шаг левой, пауза. Шаг правой, остановка.

Интересно, я прошёл половину пути? Вряд ли! По моим ощущениям, площадка, конец моего пути, отодвигается всё дальше и дальше от меня.

Уроды! Кто это всё придумал? Зачем это испытание? Почему девушка, почему мальчик? Они причём? Вот уроды, хоть бы их пожалели!

Шаг левой, пауза, шаг правой, остановка. Зрители заволновались, зашептались. Что за причина? На манеже появился усатый мужик с кнутом в руках. Я этого не вижу, но я знаю, что именно так всё и происходит.

Да, половина пути позади. Это я понимаю по тому, как провисает трос. Шаг левой, пауза — чтобы немножко отдохнуть. Я замер на мгновение, но сразу же услышал:

— Иди, Дан, не останавливайся! Я сейчас упаду!

— Дядя, я сейчас упаду!

Да чтоб вас всех! Называется подбадрили, как могли! Но не это сейчас самое важное и главное. Я знаю, не знаю откуда, что тот мужик с кнутом сейчас будет мне пакостить. Я оказался прав — тело усатого мужчины удлиняется, через несколько секунд его глаза находятся на уровне с моими глазами.

— Ты умрёшь в страшных муках! Щенок, как ты посмел меня убить? Как тебе пришло такое в голову? — произносит незнакомец, делая замах кнутом.

— Умер один раз, сейчас сдохнешь второй раз! — отвечаю я и делаю шаг правой.

— Не обращай на него никакого внимания, Дан, — услышал я голос магистра Урвенда.

Я скосил глаза налево, затем направо, но магистра не увидел. Зато увидел, как конец кнута медленно приближается к моему лицу.

— Запомни, парень! Все некроманты трусливые, как зайцы! Они нападают всегда исподтишка, или когда их много. Ты молодец, ты пройдёшь свой путь до конца. Иди вперёд, Дан, да помогут нам Боги!

Да, они сейчас не помешают, это точно. Последние шаги — самые тяжёлые и самые ответственные. Мои грузы на шесте — молодцы, им тяжело, но они терпят и держатся за балансир. Мои вы хорошие, как я вас.....подожди, Дан, почему они вдруг стали твоими? Особенно — Орвет. Ты с ней не общался почти два года, такая, как она — не может быть обделена вниманием со стороны мужчин. А как же её ответный страстный поцелуй там, возле клиники Зуфра? Не обольщайся, девчонка была в стрессовом состоянии.

Стирх, мои мышцы трещат, сухожилия вот-вот порвутся, руки начинает лихорадить. Шаг левой, пауза. Шаг правой — пауза. Не останавливаться, до площадки каких-то два метра. Терпеть! А где-то там, внизу, на манеже цирка, идёт самое настоящее магическое сражение. Зрители думают, что это всё — часть представления. Какие они все глупцы. Вот и площадка. Теперь — главное удержать шест.

Удержал. На ограждениях площадки — специальные углубления для балансира. Теперь выбор — кто первый начнёт двигаться к площадке, мальчик, или девушка? Но Орвет, похоже, уже сделала свой выбор.

— Дан, пусть малыш первым начнёт двигаться. Я потерплю. — шепчет девушка. Её лицо белее мела, но она, прикусив до крови губу, выглядит молодцом. Такая — никогда тебя не бросит в тяжёлой ситуации, такая всегда подставит тебе своё плечо. И ты будешь идиотом, Дан, если Орвет потеряешь.

— Малыш, как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Элькар. — отвечает мальчик. Он, так же, как и девушка, бледный, губы в крови.

— Перебирай руками и двигайся ко мне, Элькар. Не спеши, всё страшное позади. Вперёд!

— Я не смогу!

— Ради памяти своих родителей, сделай это, малыш!

И он это сделал, Элькар стоит на площадке, его всего колотит. Адреналин, это понятно. Орвет медленно двигается к нам, глаза в глаза, глаза не отвести. Остаётся метр, может чуть больше, я протягиваю руку, но некромант вмешивается в ход событий. Я вижу его с отсечённой правой рукой, окровавленной головой, но кнут, его конец, приближается к моей, да, теперь — к моей, девушке. Удар по шесту и для меня время застывает. Я вижу, как Орвет разжимает руки, как она смотрит на меня, просит о помощи.

"Я помогу, " — шепчу я и отталкиваюсь от площадки, протягиваю руки к девушке.

Я прижимаю к себе Орвет, слышу, как исходит набатом её сердце. Глаза в глаза......

Мы растворяемся во Вселенной, но для нас нет Вселенной. Только она и только я. Глаза в глаза......

"Сумасшедший ты, Дан!" — прочитал я в глазах девушки.

"Я всегда таким был, ты же знаешь это!"

"Знаю, и именно из-за этого я тебя....."

Я прижимаю палец к её губам и мы сливаемся со звёздами, с планетами и галактиками. Глаза в глаза......тело у Орвет податливое, губы вкуса вишни и глаза — глубокие, как омут. Наши тела сплетаются в удивительном танце Любви, большой и чистой. Звёзды смотрят на нас и завидуют, планеты, галактики и вся необъятная Вселенная. Глаза в глаза.......

______________

Я проснулся, тяжело дыша! Что это было со мной? Почему цирк, почему мальчик и Орвет? Это что, остаточные явления заклинания некроманта? Я согласен, чтобы девушка приходила ко мне во сне каждую ночь, но главное, чтобы не видеть смерть во всём её "прекрасном" обличии. Я сел на кровати, взъерошил волосы. По лицу тёк пот, волосы были все мокрые. Посмотрел в окно — ещё темно. Розовая Ольдейра-бесстыдница смотрела на меня своими безразличными глазами-выщербинками. Пусть смотрит и пусть завидует. Она одна среди звёзд, поговорить, поделиться сокровенным ей не с кем. Бедолага!

Нужно вставать, собирать вещи. Сегодня последний наш поход в Голодные степи. И нужно умудриться, чтобы не накормить собою степь и поселения Древних магов. Все они прожорливые до безобразия — за три года наших походов, мы потеряли пятнадцать человек. Погибали все по-разному, одни по дурости, другие по самонадеянности, третьи — по стечению обстоятельств. Но, несмотря на это, в отряды постоянно поступало новое и новое пополнение. Приходили маги, и не маги. Смерть, как гребень для волос, всех приглаживает и выравнивает. Но на то мы и старатели, риск — у нас в крови.

Одно плохо, это то, что я не попал в магическую лавку. Без амулетов и артефактов будет ой, как тяжело, но ничего, не впервой. Наша пятерка слаженная, друзья-товарищи помогут, в беде не бросят. Недаром мы держимся все вместе уже два года.

Многие мои знакомые меня спрашивают, на кой ляд тебе это всё сдалось? Нет, я не скрытный, абсолютно нет. Но всем подряд говорить, что я зарабатывал деньги, чтобы оплатить поступление в Академию Силы, я не собирался.

Я вполне реально оценивал свои магические силы и прекрасно знал, что они приблизительно около ноля. Но, как говорили мне мои родители, да прибудут они в покое на небесах, нужно всегда стремиться к чему-то возвышенному, даже к тому, что тебе не по зубам.

Я стремлюсь, чего бы мне это не стоило, я собираю деньги, чтобы получить достойное образование. Буду я великим магом? Нет, не буду. Среди моих знакомых есть гораздо более одаренные люди, с огромным запасом магической энергии. Ну и что? Если человеку что-то давно от природы, то он это что-то, перестает развивать, топчется на месте.

Я вышел на улицу, остановился. Перебрал в уме все вещи в заплечной сумке, немного успокоился и, закрыв калитку, пошёл в сторону Главных городских ворот, где мы обычно встречались перед походам. Город спал, я с завистью смотрел на окна домов, представляя, как люди крепко спят, сладко посапывая.

Но я знал точно, стоит покинуть город, как хандра улетучивается, появляется боевое настроение и, самое главное, азарт. Кто ни разу не ходил в походы, кто не является старателем, тот нас никогда не поймет.

Он никогда не узнает, что такое пьянящее чувство свободы, слияние со степью, в которой когда-то проживали Древние маги. Горожане никогда не узнают, что такое надвигающееся чувство опасности, они никогда не узнают, что такое бессонные ночи и ночёвки возле костра.

Но самое главное, они никуда не смогут вырваться из шаблонов своих мыслей. То ли дело степь, с её всевозможными ловушками, оборотнями и разнообразными сюрпризами. Ты можешь пробыть в степи три недели, но поиметь выручку всего на золотой. Но можешь всего лишь за неделю разбогатеть, обеспечив себя деньгами на всю оставшуюся жизнь.

— Стоять! Раз, два! Кругом! — услышал я знакомый голос лейтенанта Стрилла. — Какого стирха тебе не спится, Дан?

— Привет, лейтенант! Когда ты уже капитаном станешь? — ответил я своему знакомому. — Или честным и неподкупным в городской страже не видать повышение по карьерной лестнице?

Лейтенант и пять стражников материализовались, словно из ниоткуда. Умеют они прятаться, этого у них не отнять.

— А ты, Дан, как был язвой, так таким и помрёшь! — кисло произнёс Стрилл. — Сегодня — закрытие сезона, через ворота уже три группы прошли в сторону степи. Что-то вы не спешите, господин старатель.

— А спешат в степь только новички, чтобы появился дополнительный шанс погибнуть. Степь раньше восхода Атрила — одна сплошная ловушка, лейтенант. Или забыл наш совместный поход?

Стражники подошли к нам поближе, надеясь узнать подробности похода в степь, когда лейтенант, пользуясь своим законным отпуском, соизволил показать нам, старателям, как нужно мужественно и самоотверженно, находиться в Голодной степи и искать сокровища. Я его тогда на себе пёр километров десять, всего израненного, с почти оторванной рукой.

— Это да, Дан, степь, она такая. Знаешь, я бы с удовольствием ещё раз пошёл в поход. Возьмёте с собой на следующий год?

Стражники зашумели, я отступил на шаг от офицера.

— Ты — идиот, Стрилл! — сказал я. Стражники покивали в знак одобрения. — Разве можно такое спрашивать у старателя? Это же равносильно, что пожелать ему смерти!

— Ну ты посмотри на него, какой суеверный! — огрызнулся Стрилл, но даже сейчас, при свете фонаря, я увидел, как лицо лейтенанта побело. — Ты это, Дан, не серчай и лёгкой дороги вам.

— Вот, это совсем другое дело, Стрилл! — ответил я, пожимая протянутую мне руку. — Мы даже там, в степи, никогда не загадываем на будущее. Ты лучше скажи мне, лейтенант, что там, в лавке у Логозы, нашли?

Стрилл ещё больше побледнел.

— Извини, Дан, у меня нет полномочий что-либо рассказывать гражданским. Там до сих пор следователи работают. Я знаю, что из столицы, из Марквейла, выехали лучшие маги-менталисты. Вот и всё, что я могу тебе рассказать, извини. Но могу добавить, что если бы то заклинание погуляло по городу, то.......

— Ясно, Стрилл. Только одного не могу понять — как некроманта могли через Главные городские ворота пропустить? У вас же там мощное поисковое заклинание в арке установлено?

Лейтенант развёл руками, мы разошлись в разные стороны. Вечно у нас так — одни что-то проспят, другие кашу расхлёбывают. Часы на башне городской ратуши пробили пять раз. Что-то я сегодня рановато. Но, повернув на центральную улицу, ведущую к выходу из города, я с удивлением заметил, что впереди меня, с заплечными сумками, идёт четверка старателей. По долговязой и нескладной фигуре нашего капитана, как мы в шутку называли Краура, я понял, что не мне одному сегодня не спится. Проделки нашей Ольдейры? Всё возможно!

Глава 3.

— О, мой герой! Давай я тебя прижму к своей упругой девичьей груди! — произнесла то ли Тисса, то ли Нисса.

Близнецы в семье — проблема, близнецы в одном отряде — трагедия. Никогда не знаешь, с кем разговариваешь. Но это ещё половина беды — очень часто близняшки одновременно говорили, или отвечали на вопросы.

— А ты кто? — задал я своевременный вопрос, потому что мужская половина отряда с интересом смотрела на девушек, пытаясь, как и я, отгадать кто из них кто.

— Фу, как грубо! — ответили одновременно Тисса и Нисса. Та, которая стояла ближе ко мне, дополнила: — Я Нисса, Дан, неужели за два года нельзя было научиться нас различать? Мы совершенно не похожи!

— Это вы сейчас расскажите капитану, который к нам идёт! Вы, как две капли воды, похожи друг на друга, хоть бы дорожные костюмы разного цвета надели. — ответил за меня Краур, наш старший.

Проверив лицензию на промысел, выданную нам бургомистром города, капитан произнёс:

— С вами инструктаж проводить бесполезно, умники. Сами, кого угодно плохому научите. Особенно эти две дамочки.

Близнецы, как ни странно, молчали, опустив головы вниз. Что-то в Красном лесу сдохло, не иначе. Дорога дальняя, девочки общительные, до полного безобразия, сами всё расскажут.

— Краур, на какой срок убываете? — по-военному чётко спросил капитан Старк.

— До закрытия степи, господин капитан! — ответил наш старший, показывая знаками, что всё нам объяснит позже.

Закрытие степи — это через три недели, у нас нет на такой срок продуктов и об этом Краур прекрасно знает. Значит, что-то произошло с ним за последние пять дней, в течении которых мы не виделись.

Наш пятый член отряда, нелюдимый Стакс, крепыш и силач, многозначительно посмотрел на меня, я пожал плечами. Что можно объяснить человеку, если сам ничего не знаешь и не понимаешь?

— Что-то маловато продуктов вы с собою взяли, ребятки, — произнёс капитан. — Ну, да ладно, это ваши проблемы. Конная станция открывается через полчаса. Всего хорошего и лёгкой дороги.

Капитан направился в сторону караульного помещения, мы — в сторону небольшого Храма Всевышнего, чтобы задобрить его и получить благословление в путь, в степь. Новички предпочитали не появляться в Храме перед дорогой, а зря!

Построенный на деньги старателей, Храм выполнял очень важную роль в жизни ловцов приключений. Найденный в городе Древних магов артефакт, основная достопримечательность Храма, с почти стопроцентной точностью мог предсказать исход похода.

Мы поднялись по ступенькам ко входу в Храм, перед дверью нас встретил сам отец Сфолк. Он осенил нас знаком преклонения перед Ним, показал рукой на дверь. Сколько бываю внутри Храма, всегда кажется, что что-то в нём изменилось, появляются какие-то мелкие детали во внутренней отделке, которые раньше не замечал.

Сферический свод, разукрашенный картинами из жизни Всевышнего, белоснежные колонны, устремлённые к потолку, окна арочного типа из разноцветного стекла, и, естественно, алтарь. К нам подошёл служка, протянул каждому по розовой свече.

Перед алтарём, на небольшом возвышении, находится сам артефакт — каменная плита из мрамора чёрного цвета. В мраморе — отпечатки ладоней. Каждый, кто попадает в Храм, становится на колени перед артефактом, склоняет голову, произнося молитву Всевышнему.

И каждый раз артефакт начинает излучать свет. Белый — ты не грешен и можешь смело отправляться в путь, красный — будь осторожен, ибо ждут тебя сложные испытания.

Если появляется синий свет над артефактом — задумайся, стоит ли тебе отправляться в поход, ведь не в деньгах счастье, если потеряешь в походе здоровье. И, наконец, чёрный, зловещий свет, если таковым окутал себя артефакт — категорически запрещено пересекать границу города, ни под каким предлогом.

Мы оставили свои заплечные сумки возле двери Храма, подошли к алтарю. Процедура привычная, отработанная многократными посещениями этого заведения. Я встал на колени, держа в руках зажжённую свечу, произнёс молитву Всевышнему. Тонкая струйка крови из носа, в голове — гул барабанов. Я непонимающе посмотрел по сторонам — быстрым шагом, почти бегом, ко мне приближался Святой отец. Он, воздев руки кверху, шептал какую-то молитву.

Передо мной стоял не тот Святой отец, которого я знал много лет, передо мной стоял безжалостный убийца и яростный защитник имени Его!

— Остановитесь, Святой отец! — закричал Краур, становясь между мной и отцом Сфолком. — Дан не приверженец Падшего, поверьте мне. Он вчера попал под действие заклинания скролла, который проник к нам в город.

Глаза Святого отца из отчуждённых и холодных, превратились в почти нормальные, добрые и понимающие.

— Это так, Дан? — спросил отец Сфолк.

— Да, это истинная правда, Святой отец. Маг-лекарь Зуфр предупредил, что ещё продолжительное время меня будут преследовать остаточные явления заклинания Праха.

— Ты идиот, Дан! Я почти сплёл заклинание очистительного огня. Неужели меня раньше нельзя было предупредить? Марш к артефакту, бестолочь! Да и ты, старшой, тоже хорош!

Краур развёл руками, признавая ошибку, я, поставив свечку перед алтарём, подошёл с опаской к артефакту. Что от него ожидать, а точнее, от себя, я уже не знал.

Но отступать, как говорится, было поздно. Я, прошептав молитву Всевышнему, приложил ладони к отпечаткам в мраморной плите.

Почувствовав привычное тепло артефакта, я немного успокоился. Но потом увидел то, что на всю жизнь осталось в моей памяти — мраморная плита зловеще полыхнула чёрным светом, в котором кружили искорки красного цвета.

Меня приподняло над мраморным полом Храма, изнутри какое-то злобное существо царапало меня, но потом оно вонзило острые когти в сердце, и я, рухнув на пол, зашёлся в крике.

Я почувствовал, как меня кто-то удерживает за руки, ноги почему-то стали тяжелыми, на лоб легла чья-то ладонь, от которой по всему телу побежала волна благоговейного тепла. Я услышал голос Святого отца:

— Терпи, сын мой, терпи как велел и завещал терпеть нам сам Всевышний. Злая кара настигла тебя в неподходящий момент. Но мы эту заразу из твоего тела искореним раз и навсегда.

Я услышал, как близнецы одновременно сказали:

— Нам страшно, Святой отец!

Им вторил Краур:

— Никогда бы не подумал, что Дан такой сильный.

— Это не его сила! — услышал я голос Святого отца. — В нём, не иначе, сам дьявол находится! Если готовы, то начали.

Зазвучали плавные слова какой-то молитвы, моё тело выгнуло дугой, организм попробовал избавиться от чужеродного объекта, который паразитировал внутри меня.

— Дан, помогай мне! — прокричал Святой отец. — Собери всю волю в кулак и прикажи созданию Тьмы покинуть твоё тело!

Я, как мог, помогал Святому отцу, душил своим внутренним я того мерзавца, который находится внутри меня. Тело выгибает дугой, внутри разгорается огонь, в голове становится темно и.......

Неожиданно всё заканчивается. Я чувствую, как тёмное создание покидает моё бренное тело, становится так легко, что хочется петь. Какое это счастье, Всевышний!

Я открыл глаза, посмотрел по сторонам. Близняшки, закрыв лицо руками, сидели на моих ногах, Стакс и Краук держали меня за руки, Святой отец, тяжело дыша, стоял на коленях рядом со мной. Из его носа тонкой струйкой сочилась кровь, глаза были красные, скорее всего, полопались кровеносные сосуды. Mда, стирхов некромант с его заклятием Праха.

— Да отпустите вы меня! — произнёс я. — Вы же видите, что всё закончилось! А ты, Стакс, мог бы полегче со мной обходиться, теперь правая рука точно работать не будет. Медведь!

Я встал на ноги, и первое, что бросилось мне в глаза, это то, что в Храме не горела ни одна свеча. И только потом до меня дошло, что всё убранство Храма покрыто изморозью. Мраморный пол превратился в белое и пушистое покрывало серебристого цвета. Единственным источником света в храме был артефакт Древних.

Святой отец провёл рукой вдоль алтаря, свечи разом вспыхнули огоньками, мир вокруг принял привычные очертания.

— Дан, тебе маг, который тебя лечил, не сказал, что необходимо посетить Храм? — спросил Святой отец

— Нет, ничего не сказал. Он сказал, что меня будут долго преследовать последствия заклинания.

— Ладно, ступайте на свой промысел, смысла остальным подходить к артефакту я не вижу. Он сейчас покажет всё что угодно, кроме правды. Мой вам совет, не ходите сегодня в Голодную степь. Повремените денёк. Хотя, кому я это говорю!

Когда мы вышли из храма, я понял, по напряженным лицом своих подельников, что состоится неприятный разговор. Только в чём моя вина в произошедшем, я не мог понять. Первыми заговорили близняшки:

— Дан, ты нас очень сильно напугал! — в один голос произнесли девушки. — Мы тебя будем сильно бояться!

— Сам в шоке! — ответил я. — И, похоже, что я сам себя буду бояться.

Я изобразил на лице улыбку, магички шарахнулись в сторону.

— Дан, хорош придуриваться! — произнёс Краур. — Вопрос очень серьёзный, а ты рожи корчишь. Давайте подальше отойдём от Храма, я расскажу вам, кого вчера встретил в трактире.

— Короче говоря, я вчера сидел в трактире, ждал Дана. К моему столику подошёл какой-то отщепенец, в котором я узнал.... — Краур сделал паузу. — Можете верить, можете не верить, но ко мне за столик подсел старый Груг. Да да, именно тот Груг, который пропал в степи год назад.

— Как такое возможно? — спросила или Тисса, или Нисса. — Мы же сами видели, как его растерзал оборотень!

— Терзал, да не растерзал. — ответил наш старший. — Его речь была не связанной, многие слова я просто не понимал. Он что-то мне предлагал за золотой, я не мог понять, что именно он мне предложил. Но когда Груг положил на стол карту города Древних, где он погиб, в кавычках, я понял, что поймал Жар-птицу за хвост. На карте отмечены практически все дома, все здания, где в каком что находится. Ребята такой шанс выпадает, раз в сто лет.

— Вот и хорошо, — сказал я. — Какие проблемы? Изменим свой маршрут, делов-то!

Стакс-молчун кивнул в знак согласия, близняшки захлопали в ладоши.

— А что с Гругом произошло там, городе Древних, он не объяснил? — спросили близняшки в один голос.

Краур вздохнул, развел руки в стороны.

— Он погиб, причём, самой дурацкой смертью. Залез на крышу дома, который находится напротив трактира, спрыгнул вниз. Это происходило у меня на глазах, я расслышал как он кричал о каком-то проклятии. Как я понял, что над тем городом нависло проклятие демонов.

— Какой ужас! — произнесли близнецы. — И что нам делать? Дан, ты самый умный среди нас, что скажешь?

— А чего нам бояться, тем более — после Храма. Я считаю, что нужно идти, тем более, что на карту нанесены все ориентиры. Это мы в прошлый раз были, как слепые котята, теперь же.....

Стакс опять кивнул, соглашаясь со мною. Краур посмотрел мне в глаза.

— Дан, ты с нами?

— Конечно, куда я денусь? Только сейчас на завтрак съем или Тиссу, или Ниссу, и в путь.

Магички попятились от меня, прикрыв рот руками.

— Ну, что же, — подытожил наш старший. — вперёд, значит вперёд, только о конном транспорте придётся забыть. Только ножками, иначе всему Аллейду станет известно, куда мы направились.

Ночная распутница, Ольдейра, уже скрылась за горизонтом, уступив трон на какое-то время своему сменщику, лентяю Атрилу. Дневное светило нехотя оторвало голову от подушки, слегка позолотив небо на востоке.

Я посмотрел на серое небо, найдя глазами самую стойкую звезду, красавицу Альдеборо, названую в честь самой красивой богини, богини Любви и семейного благополучия, которую почитают и любят люди. Я вздохнул, любуясь звездой. Из такого мечтательного состояния меня выдернул голос Краура:

— Ты слышал, Дан, из пяти отрядов, только два вернулись, да и то, среди них — почти все израненные.

— Нет, не слышал, — ответил я. — Степь взбесилась, что ли? Хотя, чем ближе к закрытию, тем опаснее становятся экспедиции. Сейчас в отряды лезут кому не лень, согласись, новички больше всего и гибнут.

— Это да! Это ты прав, Дан! — согласился со мною старший. — Сегодня должны уйти в степь три новых отряда. Без провожатых, ты можешь себе это представить?

— Представить могу, но вот что с ними будет там, в степи, представлять не хочу.

— Кстати, Дан! Твоя бывшая соседка, забыл как её зовут, тоже ушла с одним из отрядов. Вы вместе жили в одном доме до вашего переезда.

У меня в груди что-то кольнуло, я сбился с шага, споткнулся и если бы не Краур, упал бы на землю.

— Ты хочешь сказать, что Орвет ушла в степь? — закричал я, схватив Краура за отвороты куртки.

— Тихо-тихо, Дан, я же не знал что вы.........

— Ты не знаешь, в какую она пятёрку вошла, Краур? — спросил я.

— Знаю. Она пошла со Стеймом в сторону косогоров. — ответил Краур и потом, через мгновение, добавил: — Ясно, нужно поменять маршрут, далеко они не могли уйти, всё верно, Дан?

— Ты совершенно прав! Заклинаю тебя, Краур, нужно сделать так, чтобы Орвет была рядом со мною.

Близнецы переглянулись между собой, улыбнулись друг-другу, Стакс показал большой палец руки. Мы, не доходя до паромной переправы, повернули направо. Теперь наш маршрут стал на пару суток длиннее, но хорошо иметь таких надежных друзей, которые никогда не задают лишних вопросов. Нужно что-то сделать, значит — нужно.

Глава 4.

— Как твоё полное имя звучит, Дан? — неожиданно спросила Тисса, или Нисса.

— А ты кто? — не дал мне ответить Краур. — Не обижайся, конечно, но два года нам голову морочить, это уже слишком. Стакс, Дан, я, как старший, уже задумался, зачем нам с собою брать двух обезличенных девочек? Как вы думаете?

Близнецы испуганно посмотрели на нашего старшего, потом на меня и нас Стакса. Я прекрасно знал характер Краура, как, впрочем, и Стакс. Но не знали об этом Тисса и Нисса.

— В общем так, дорогие девочки! Если вы сейчас же не сделаете какие-либо различия между собой, мы возвращаемся домой. Даю вам на размышление десять минут, время пошло.

Близнецы отстали от нас на пару метров, всё также беззвучно общаясь между собой. Я вздохнул с облегчением, с благодарностью посмотрел на Краура. Теперь можно было хоть о чём-то серьезном поговорить с товарищами.

— Ну что, какие планы у кого? — спросил Краур. — Стакс, как всегда, отмолчится, так что решать нам с тобой придётся, Дан.

— Почему я должен молчать? — неожиданно для нас произнёс парень. — Я очень уважаю Дана, поэтому буду помогать ему, чем могу. А насчёт молчания, я вам так скажу — хочешь сойти за умного, молчи.

Я засмеялся и меня поддержал Краур. Вывод напрашивался сам собою и явно не в нашу с Крауром пользу. Но в одном я не был согласен со Стаксом — молчать днями, это вредно для сознания. Человек тем и отличается от животного, что Всевышний дал ему возможность общаться с себе подобными.

Атрил, несмотря на раннее утро, уже прилично раскалил землю, обильная роса, которая долгое время держалась на листьях травы, в один миг исчезла, не оставив о себе никакого воспоминания. Всё, как в жизни человека — рос, взрослел, чего-то достиг в жизни, пришло время — тебя нет, ты исчез, как исчезает роса с листьев травы.

— Ты чего опять замолчал, Дан? — спросил Краур. — Не переживай ты так, нагоним мы отряд Стейма. Для новичков четыре часа пути — это достижение. Они уже, скорее всего, на привале. Если всё пройдёт так, как я рассчитываю, то ближе к вечеру ты обнимешь свою Орвет. А вообще-то, это очень плохо, Дан!

— Ты сейчас о чём, Краур? — не понял я старшего.

— Первое правило старателя. В одном отряде не должны находиться люди, испытывающие взаимную привязанность друг к другу. Это чревато......

— Знаю я эти правила. Знаю и то, что они написаны кровью. Ты, лично ты, как бы поступил на моём месте?

Краур замолчал и на довольно длительное время. Стакс посмотрел мне в глаза, потом произнёс:

— Если любишь, готов собой пожертвовать. Пожертвуешь собой, спасёшь мир. Это у нас такая пословица есть.

— Хорошая пословица, спасибо, Стакс. — ответил я. — Мудрый у вас, ингорнов, народ. Плохо, что вас на материке осталось очень мало. Всему виной — войны, будь они неладны.

Я обернулся назад, посмотрел на близняшек и не поверил своим глазам — как они, на ходу, сумели поменять свои блузки, для меня было загадкой! Одна из девушек теперь была в ярко-голубой, другая — в зелёной блузке.

— Это как так? — спросил я, показывая Краури на свершившееся чудо. Тот пожал плечами.

— Это иллюзия. — пояснила одна из девушек. — Запомните, в зелёной блузке — Нисса, в голубой — Тисса. Теперь вас всё устраивает?

Как мне показалось, девушки на нас обиделись. Ничего, это даже на пользу. Не дай Всевышний, будет какая-то заварушка, отдать приказ и не запутаться в близнецах, для Краури будет большая проблема.

— Пора привал сделать, — бросил старший, — судя по Атрилу, мы в пути уже часа четыре, может и больше. Хорошо идут новички, ничего не скажешь.

Я, сбросив заплечную сумку, подошёл к краю обрыва, посмотрел на полноводную реку Русту, которая своим быстрым течением взбивала глину берега в пену, закручивала немыслимые водовороты.

Следующая переправа через реку — в пяти часах ходьбы. Потом нам, если всё нормально сложится, придётся после паромной переправы возвращаться назад. Да, задержка в пути — как раз дневной переход.

Но оно того стоило. Орвет всегда отличалась упрямым характером, неизвестно, что ей в голову взбредёт. Но попытаться взять её с собой, в опасное путешествие, было всё равно лучшим из двух вариантов. Очень часто гибли новички, очень часто и потерять Орвет для меня было равносильно смерти.

— Красиво, правда? — услышал я женский голос. Вот, теперь понятно, что со мной Тисса разговаривает.

— Да, вид замечательный. — согласился я.

— Дан, ты не ответил на мой вопрос о своём имени. — напомнила девушка.

— Данверт, — ответил я, — так меня родители нарекли. Зачем тебе это знать, Тисса?

— Приносящий удачу. Красивое имя, — ответила девушка. — Мы в Академии изучали такую науку, где говорится о влиянии имени на поступки человека и на его жизнь.

— За двадцать лет никому ещё удачу не принёс. — ответил я девушке. — Ты бы посидела немного, отдохнула. Скоро Красный лес, придётся идти без остановок, сама знаешь.

Я посмотрел в сторону леса, который служил границей между моим миром и миром Древних, но застыл в изумлении: над ним клубились чёрные тучи, которые приближались к нам с огромной скоростью.

— Краур! — позвал я старшего. Когда он посмотрел в мою сторону, показал пальцем в сторону Красного леса. — Нужно двигать дальше, пока нас здесь ливень не застал. Почва возле реки глинистая, застрянем недолго.

Тисса перешла опять в свою ипостась. Она посмотрела на сестру, произнесла:

— Нам так кажется, что это не непогода над лесом. У нас от магии тело болит и ломит. Это чья-то магия, которая нам не понятна.

— Встали, работаем ножками. Дан, Стакс, вещмешки у девочек берите. — произнёс Краур, развязывая свою заплечную сумку и извлекая защитные артефакты. — Вот, по случаю, приобрёл новые артефакты, маг клялся и божился, что они не меньше третьего уровня и сочетаются с нашими, старыми. Активировать их не нужно, артефакты сами подстраиваются под своего нового хозяина. Разобрали цацки, повесили на шею и вперёд!

Артефакт, из какого-то серебристого металла, изготовлен в форме трилистника, по центру каждого листа вставлен камень красного цвета. Неужели он, со своими относительно небольшими размерами, способен выдержать атакующие заклинания до третьего, включительно, уровня? Магия, как наука, не стоит на месте, всё возможно.

Я, подхватив сумку Тессы, задал темп всему отряду, оторвался не на много вперёд, постоянно бросая взгляд на тучу, которая закручивалась в огромную спираль, уходящую высоко в небо. Подул ветер, холодный и колючий, пришлось на ходу застегивать куртку. Конец лета, на пороге — осень, от природы можно ожидать чего угодно.

— Дан, девочки такой темп долго не выдержат! — сказал Краур, догнав меня. — Чуть потише, пять минут ничего не решат, Дан.

Я согласился со старшим. Неизвестно что нас ждёт возле и за Красным лесом, силы нужно поберечь. Я оглянулся на магичек, они синхронно мне улыбнулись, но по их лицам я понял, что они очень серьёзно чем-то озабочены. Я уже хотел им задать по поводу этого вопрос, но.......

Весь окружающий нас мир из разноцветного, превратился в чёрно-белый — у меня за спиной возникла яркая вспышка ослепительно-белого света, по земле прошла незначительная дрожь, стало на мгновение тихо, но в следующий миг мир перевернулся с ног на голову.

Я сделал кульбит в воздухе, ураганный ветер несколько раз меня "поглаживал" своей рукой, не давая возможности принять нормальное для человека положение. Прижав голову к земле, ухватившись двумя руками за кусты какого-то кустарника, я попытался сориентироваться и понять, где все мои подельники.

Сверкнула молния, над головой громыхнуло так, что я почувствовал, как моё тело отозвалось болью. Схватившись покрепче за кустарник, я приподнял голову, посмотрел в сторону Красного леса. Но убедившись, что сейчас невозможно сориентироваться, где лес находится, плюнул на это дело, вжался, как мог, сильнее в землю.

В дополнение ко всему прилетевшему, на нашу голову, счастью, небеса разверзлись, дождь полил, как из ведра. Какое время я пролежал распластавшись на земле, я не знал. Может час, может все шесть. Ветер стал немного тише, зато молнии сверкали одна за одной, но, слава Всевышнему, они били в землю далеко от нас. Раскаты грома превратились в один сплошной рык раненого зверя.

— Помогите.... — раздался где-то слева от меня женский голос.

Я поднялся на колени, посмотрел по сторонам. Да, так и есть — в пяти метрах от меня лежат, обнявшись, близнецы. К ним мы со Стаксом подошли одновременно, но с той разницей, что он шёл на голос, широко открыв ничего не видевшие глаза. Я вспомнил, что только я один из команды находился спиной к яркой вспышке света. И получается, что......что всё очень, очень плохо.

— Люди, вы где? — услышал я голос Краура, но потом, во время яркой вспышки очередной молнии, увидел, как парень стоит на ногах, беспомощно озираясь по сторонам.

— Краур, стой на месте, я к тебе сейчас подойду. — крикнул я, потом обратился к близнецам: — Вы как, девочки?

— Нам страшно! — отаетила одна из них.

— Мы ничего не видим! — произнесла другая.

— Ничего, потерпите немного, скоро всё закончится. Стакс, ты побудь с ними, я за Крауром схожу.

Гром, молнии и дождь прекратились также внезапно, как и начались. У нас изо рта валил пар, мокрая одежда превратилась в ледяной панцирь. Я опять с тоской посмотрел в сторону Красного леса, вспомнив Орвет. Выглянувший из-за туч Атрил разогнал холод, но в мокрой одежде нам от этого лучше не стало.

Я с трудом, но нашёл заплечная сумку Краура, из которой извлек лечебный артефакт в форме снежинки. Активировав его, вложил артефакт в руки старшего. В паре десятков метров от нас я увидел поваленное дерево, неизвестно откуда взявшееся. Я сейчас был поводырем, четверо человек, взявшись за руки, шли за мной следом.

Иллюзия с близнецов слетела, поэтому пришлось уточнить, кто из из них маг огня. Развернув Тиссу в в сторону поваленного дерева, я отошёл в сторону. Сверкнула яркая молния, дерево занялось огнём. Хоть что-то!

— Да.. — протянул Краур. — Такого начала похода у нас ещё не было.

— Всё всегда бывает в первый раз! — ответил я старшему. — Как твои глаза?

— Что-то начинаю видеть. Правы были наши девочки, это было магическая атака. — сказал Краур. — Хотелось бы знать, кому она предназначалась и кто это всё устроил.

— Время покажет! — многозначительно произнёс Стакс.

— Это заклинание очень похоже на магию некромантов. — услышали мы голоса близнецов. — Мы же вам говорили, что от магии тело болит.

— Слава Богам, зрение вернулось! — сказал Краур, передавая лечебный артефакт в руки, по-моему, Тиссе.

Где-то далеко впереди, ближе к лесу, я увидел огонь костра. Старший, перехватив мой взгляд, сказал:

— По твоему лицу легко прочитать мысли, Дан! Иди, но будь осторожен.

Набросив на плечи лямки своей сумки, я, осторожно наступая на раскисшую от дождя землю, пошёл в сторону костра. Через пару шагов, на моих сапогах было столько грязи, что я с трудом переставлял ноги. И это ещё хорошо, грязь не глина, иначе неизвестно чем бы закончился мой поход.

Жёлтый, не понимающий, что сейчас произошло, Атрил жарил не на шутку, степь парила, я не успевал стирать пот с лица. Но одна мысль меня гнала и гнала вперёд — возможно, там, впереди, кому-то ещё хуже, чем мне.

Возле костра, обнявшись, сидели два человека. Они никак не отреагировали на моё появление, пока я не прикоснулся рукой к ближнему ко мне старателю. Парень, сбросив с головы капюшон, не верящими глазами посмотрел на меня, как на призрака.

— Дан, ты откуда? — услышал я голос Орвет.

— Оттуда, — бросил я, — об этом позже узнаете. Где остальные, где Стейн?

Орвет показала рукой в сторону. Я, переборов себя, подошёл к обуглившемся телам старателей. Им уже ничем не поможешь, не изобрели маги такой артефакт, который возвращает людей из царства мёртвых.

Достав из сумки складную лопату, я начал рыть могилу. Через некоторое время ко мне присоединился парень. Высокий, светловолосый, с голубыми, чуть раскосыми, глазами.

По его манере обращения с лопатой, я понял, что он из разряда домашних детей. Сколько ему лет? Восемнадцать, а то и меньше. Искатель острых приключений?

Возможно. Многие, благополучно вернувшиеся из похода, потом по пол года рассказывают своим знакомым, какие им пришлось пережить тяготы и лишения.

Этим и отличаются настоящие старатели от залётных — никогда от нас ты не услышишь бравады и хвалебных слов о походе. Почему? Потому что степь, в первую очередь, это смерть, которая тебя ожидает под любым кустом, под невзрачной кочкой, в самых неожиданных местах.

— Слушай, парень, — не выдержал я, — ты что, первый раз лопату в руках держишь?

— Да, первый! — с какой-то, непонятной мне, гордостью ответил парень.

— Дан, он старший сын барона Диерра. — сказала Орвет.

— Да мне как-то всё равно, пусть он будет хоть сыном нашего Императора Кильрайда Справедливого. — ответил я девушке, потом обратился к парню: — Копай на полный штык!

— Кто ты такой, чтобы мне указывать и позорить меня перед моей женщиной? — взвился Диерр-младший. — Я тебя......

Удар с правой у меня всегда получался отменно. Распластавшись в луже, парень с удивлением смотрел на меня. Как же так, читалось в его глазах. А вот так!

— Я закончу рыть могилу сам, видишь те белые камни, принеси с десяток. — сказал я, помогая парню встать на ноги. И тут я услышал то, что взбесило меня, вывело из себя:

— Орви, принеси камни. Ты же видишь, я устал!

— Ах ты, су.....! — произнёс я. — Орви, говоришь, устал говоришь? Да ты четвертым сейчас ляжешь в могилу, папенькин сыночек! Быстро камни неси, пока я тебя не удавил..........

Баронет растворился в воздухе, я выкопал могилу, перенес тела, сам закопал, сам обложил могилку камнями. Прочитав молитву по усопшим, помыл лопатку и молча пошёл в сторону своих друзей.

— Дан, а мы? — спросила Орвет.

Я, не останавливаясь, показал рукой, в сторону, противоположную дороге к Красному лесу.

— А вам пора возвращаться в Аллейд и забыть навсегда о Голодной степи. Таких, как вы, она перемалывает на раз. Не ваше это, будущие барон и баронесса!

Глава 5.

Краснолистные клены и березы, вишнелистные сливы, фотинии и барбарисы, пока ещё зелёные дубы и липы, которые теряются среди красных деревьев. Лес полыхает, он зовёт и манит, но, одновременно с этим, лес внушает страх и ужас тем, кто ни разу в нём не был, не дышал этим особым, волшебным воздухом.

Или природа-мать распорядилась самым причудливым образом, или это дело рук Древних, но лес, казалось, собрал воедино всё самое прекрасное, что произрастало на материке Угендария.

Сам лес начинается далеко на севере, у подножия Гор Несбывшейся мечты, он рассекает континент на две части, опускаясь далеко на юг и, не доходя до моря Влюбленных, заканчивается ровной, словно обрезанной острым ножом, полосой.

Много существует легенд о Красном лесе. Только одна из них заслуживает внимание — легенда о потерянном времени. Мы, старатели, народ суеверный, то, что рассказывается в этой легенде, для нас, как пособие для выживания.

Легенда перестаёт быть легендой, когда находятся факты, подтверждающие чудеса, которые могут происходить в том, или ином месте. Что касается самой степи, которую люди называют Голодной, из-за её неукротимого характера, то все рассказы старателей сразу сводятся в один общий сборник правил поведения в стране Древних магов — в Устав.

Нет смысла что-то придумывать душераздирающее и красивое, если все твои рассказы проверяются другими отрядами. Зачем искажать какие-то факты, если из-за твоих приукрас могут погибнуть люди? Промыслом в степи люди занимаются очень давно. Но смысл испытывать судьбу у большинства вовсе не в поисках золотых украшений, кладов, нет. Основная задача у старателей — поиск артефактов Древних, которые могут принести пользу всему обществу. Особым спросом пользуются лечебные артефакты, это и понятно. Нет и никогда не будет у человека ничего ценнее, чем здоровье.

Потерянное время.....звучит очень романтично, пока сам с этим не столкнешься. Год назад мы отмечали наше удачное возвращение с промысла в нашем любимом трактире "Две звезды". Людей в тот вечер было очень много. Вино и пиво — рекой, музыка, всевозможная еда и, естественно, кошечки из дома мадам Бюссо.

Тисса и Нисса были отправлены на экипаже домой, вечер подходил к своему логическому завершению. У меня на коленях, как и у Краукра со Стаксом, сидели дамы, не обременённые интеллектом и моралью. Всё было хорошо, но неожиданно шум в трактире стих, воцарилась гробовая тишина. В зал вошли трое старателей, придирчиво осмотрели посетителей и направились прямиком к нам. Девочки вспорхнули, как бабочки, растворились в воздухе.

Стейн, Мак и Грин подошли к нашему столу, сели на стулья, устало вытянув ноги. Разговор не клеился, потому что мы были в шоке — пятерка старателей бесследно исчезла, как многие считали — в Голодной степи, ровно год тому назад. Стейн сделал заказ, потом сказал:

— Краур, почему вы на нас смотрите, как на привидения?

— Стейн, как бы тебе это объяснить, — задумчиво произнёс наш старший, — вы же потеряшки.

В трактире стало слышно, как жужжит где-то муха, как на кухне о чём-то судачат повара. Все с нетерпением ждали ответ Стейна, все понимали, какой он и его товарищи испытал шок от слов Краура.

Лица троих старателей стали мертвенно-бледного цвета, на скулах Стейна заиграли желваки. Но он, нужно отдать должное, взял себя в руки и сказал:

— Что-то подобное я предполагал. Нас степь дальше Красного леса не пустила. Мы кружили по лесу сутками, ночевали без огня, в основном, на деревьях из-за страха привлечь внимание оборотней и диких животных. Тим и Скар пропали без вести, на деревьях остались их вещмешки и ремни, причём — целые, не рваные, которыми они были привязаны к веткам деревьев.

Разносчица принесла заказ Стейна, он залпом выпил кубок вина, потом продолжил:

— Можно рассказывать о наших злоключениях очень долго, Краур, но однажды днём, сидя у костра и жаря очередную порцию грибов, которые стали нашей основной пищей, мы наблюдали, как наш Атрил ярким росчерком пересекает за несколько минут всё небо, от горизонта до горизонта, чтобы через несколько минут опять появиться на востоке и сесть на западе. Это была удивительная поляна, друзья и, пожалуй, единственное безопасное место, которое мы отыскали совершенно случайно в Красном лесу.

Стейн посмотрел на наши лица и понял, что у нас есть все основания, чтобы ему не доверять, ну, или сомневаться в правдивости его рассказа. Это с одной стороны, но с другой — Стейн и его ребята — крепкие старатели с десятилетним стажем. Как им можно не доверять?

— Ладно, Краур, мой рассказ звучит, как сказка, я вас прекрасно понимаю и не осуждаю. Закругляюсь. Мы ежедневно делали вылазки в лес, пытаясь найти дорогу домой, но мы всегда знали, что теперь будем возвращаться на, как мы её назвали, Поляну безвременья. Костёр мы не тушили, оставляли жариться на углях или грибы, или мясо зная, что придя с разведки, мы будем наблюдать одну и ту же картину и дожаривать нашу еду.

Сколько бы мы ещё провели время в лесу, самому Всевышнему неизвестно. Чего уж там скрывать, мысли у нас были не очень хорошие. Я проснулся не от того, что я выспался, я проснулся от того, что на меня кто-то смотрел. Мужчина, седые волосы, окладистая борода, аккуратная усы и глаза, которые я никогда не забуду. Знаете, есть такие люди, о которых говорят — видит тебя насквозь. Глаза слегка прищуренные, в которых плескается мудрость. На мужчине была надета мантия красного цвета, подпоясанная широким ремнем, на котором висел жезл Повелителя стихий. Я подобной жезл видел только один раз в жизни, в музее Академии Силы.

Спросив кто мы и откуда, мужчина покачал головой.

— Вы повторяете наши ошибки, идёте проложенным нами путём, не создавая ничего нового. Если вы не будете развивать науку, то когда-нибудь, ваша цивилизация исчезнет так же, как исчезли мы. И, как закономерный итог, вы закончите своё существование, уничтожив друг друга.

Я тогда спросил у мага:

— У нас ещё есть время чтобы исправить ошибки?

— Даже не знаю, что тебе ответить, — произнёс мужчина, задумавшись, — в вашем обществе появились люди, которых вы называете некромантами. В скором времени, когда они наберут силу и мощь, состоится сражение, каких не видело ни небо, ни земля. Реки повернуться вспять, Атрил будет подниматься на западе и садится на востоке. На севере растают льды и зацветут деревья, юг континента накроет Тьма, и на долгое время туда придёт зима. Для того, чтобы этого всего избежать, вам нужно учиться жить заново. Овладеть в совершенстве наукой и магией и никогда не доверять тем, кто к вам придёт, якобы с миром, с Дальних островов.

До меня дошло, что я разговариваю с Древним магом и к нему просто куча вопросов. Мужчина, словно прочитал мои мысли, улыбнулся и сказал:

— Жизнь перестанет играть красками, если ты будешь знать всё наперёд. Какой смысл к чему-то стремиться, если ты знаешь конечный результат твоих трудов? Именно эти знания и стали второй причиной гибели нашей цивилизации. Извини, мне пора возвращаться к себе, как вы её называете, в Голодную степь. Поэтому буди своих товарищей, вам пора отправляться домой.

Перед тем, как мы расстались, я спросил у мага, как его зовут и почему он в одиночестве бродит по степи и Красному лесу. Он мне ответил, но как-то пространно:

— Меня при жизни звали Хранитель Мангор, я ищу свою звезду, которую потерял во время битвы с кутами, как мы называли пришельцев с Дальних островов. Именно они внесли смуту в наше общество, именно из-за них мы развязали братоубийственную войну. Ещё раз заклинанию тебя и твоих соотечественников, бойтесь кутов с их дарами. Когда звезда будет найдена, все знания, которыми я обладаю, перейдут к человеку, нашедшему звезду Мангора. Это величайший артефакт, обладающий колоссальной силой. Он пришёл к нам очень давно из космоса, в нём мудрость всех поколений людей, живших когда-то на нашей планете.

— Но как вы могли допустить в своём обществе этих мерзких пришельцев, если знали заранее свою судьбу? — спросил я на прощание.

— Чтобы прослыть глупцом, человек должен обладать большим умом, чтобы умудриться искалечить себе жизнь и умереть. Прощайте!

__________________________________________

Я открыл глаза, нашёл на небосклоне самую яркую звезду, красавицу Альдеборо. Судя по её расположению, было около двух часов ночи. Можно было поспать ещё час, но стоило мне закрыть глаза, как я видел Стейна, который с укоризной смотрел на меня и что-то пытался мне сказать. Знать бы что, от чего он меня пытался предостеречь! Но мёртвые не говорят, они наблюдают свысока, с небес, за нашими действиями, не в состоянии помешать сделать нам очередную глупость.

Возле костра, на бревне, сидел Стакс, он удивлённо посмотрел на меня, ткнул пальцем в звёздное небо.

— Не спится мне, Стакс, иди ложись. Парень пожал плечами, поднялся с бревна, потом сказал:

— Смотри, Дан, не перегори! Иначе сам погибнешь, нас погубишь. В твоей жизни будут ещё женщины, самые лучшие, гораздо лучше, чем твоя Орвет. Я не пророк, но вот увидишь — добьешься чего-то в жизни и та же Орвет будет тебе смотреть в глаза, плакать и умолять тебя её простить.

Я засмеялся, не ожидая от Стакса таких слов.

— Да я и не из-за неё, собственно говоря, не спал. Перед глазами лицо Стейна, вспомнил, как они в трактир пришли год назад. Ты помнишь это?

— Такое не забудешь, — выдохнул парень, — таких людей невозможно забыть. Ведь именно из-за приключений в Красном лесе, никто из отряда Стейна больше не пошёл глубоко в степь. Дан, я тогда ещё, в трактире, понял, что внутри Стейна лопнула стальная пружина. Вот и ты держись, не дай сломаться своей пружине. Ладно, я — спать, спокойного дежурства.

Подошли к переправе засветло с надеждой, что переправимся на противоположный берег реки Руста. Каково же было наше изумление, когда в домике, где проживали работники переправы, мы нашли четыре полутрупа — в стельку пьяных мужиков.

Даже отсюда, с расстояния пятидесяти шагов, был слышен богатырский храп работников, в кавычках. Как сказал Краур, нужно поймать момент, когда работники будут трезвыми, чтобы показать им золотой перед носом. Если чуть прозеваешь, рискуешь остаться ещё на сутки на берегу реки.

Такая перспектива нас явно не устраивала, осталось надежда на благополучный исход. Я посмотрел на Ольдейру, она бесстрастно смотрела на землю. Интересно, там живут люди? А на звездах?

Я почувствовал затылком, что на меня кто-то смотрит. Лёгкое дуновение ветра, знакомый запах духов, на бревно присела Тисса. Так, сейчас она меня будет успокаивать! Но нет, девушка протянула руки к огню, улыбнулась:

— Замерзла....

— И это летом?

— Как видишь, Дан, я.......

— Иди спать, Тисса!

— Я Нисса......

— Какая разница? Марш в постель!

— Злой ты, я на тебя обиделась!

Сплюнув в сердцах, я взял котелок, пошел к колодцу за водой. Странно, ведра нет, вниз уходит цепь. Забыли выбрать ведро наверх? С пьяных взятки гладки. Я начал наматывать цепь на барабан, но когда взялся за ведро и посмотрел, что в нём находится, меня разобрал смех. Теперь можно смело ложиться спать — утром работнички будут трезвыми, как стекло и злыми по вполне понятной причине — я выудил вместе с ведром три бутылки с мутной жидкостью.

— Ты чего смеёшься, Дан? — услышал я голос Краура.

Он подошёл ко мне зевая и потягиваясь.

— Ого, богатый улов, — произнёс парень, — теперь шантажировать будем кое-кого. Отдадим бутылки на том берегу. Главное, чтобы они нам морду не набили, Дан.

— Вот ты интересный! — ответил я. — Да они за самогон плясать у нас будут, лишь бы заполучить бутылки назад. Можем, кстати, и не отдавать. Мы же не за бесплатно переправляемся.

Мы только отошли от колодца и подошли к костру, скрипнула дверь дома, раздались чьи-то шаги, потом — забористая ругань и шаги по направлению к дому. Краур посмотрел на меня, спросил:

— Надёжно спрятал?

— Конечно, положил на самое видное место. В крапиву возле колодца.

Со стороны реки раздалось утробное рычание, какая-то рыба-хищник ударила хвостом, переполошив всех лягушек. Над Красным лесом стояло странное светло-зелёное свечение, которого раньше мы не видели.

— У меня такое впечатление, Краур, что степь в этом году закроется раньше положенного срока. — сказал я.

— У меня где-то внутри тоже есть такое же предчувствие. Ничего, мы за неделю, я так думаю, должны управиться, Дан, — ответил Краур, — интересно было бы посмотреть, что со степью происходит, когда она находится под защитным куполом. Пойду я досыпать. Утром, чувствую, будет у нас весело.

Таких угрюмых лиц, я никогда не видел. Таких несчастных людей я ещё не встречал. Плот уверенно плыл к противоположному берегу реки, мужики с остервенением хватались руками за канат, их губы шевелились, изредка кто-то из паромщиков сплевывал в воду.

Уже стоя на берегу, Тисса и Нисса, с самым загадочным видом, прошептав "заклинание поиска пропавших предметов", открыли паромщикам Великую тайну нахождение бутылок с самогоном. Такой скорости у парома я никогда в жизни не видел. Мы посмеялись и пошли в сторону Красного леса, гадая, какое испытание для нас этот лес приготовил.

Глава 6.

— Так, ребятки, собрались. Девочки, на вас — проверка амулетов и главное, это всех касается, внимание и ещё раз — внимание. Через сто метров — Красный лес, идём молча. Мы на этом переходе первый раз, глядеть в оба. У кого что есть сказать?

— Мы уже дважды проверили и амулеты и артефакты. Заряд накопительных камней почти стопроцентный. — доложили Тисса и Нисса.

Я посмотрел на их одухотворённые лица, и нашёл, что они милые, если не сказать более того. Короткие, мальчуковые прически, фиалковые глаза, чуть вздернутые носики и губки, такие замечательные...

Стоять! Я себя одернул, понимая, что к походу совершенно не готов. Расслабился, называется. Нужно собраться. А вот и лес, шириной около тысячи шагов. Но эта тысяча не многим из старателей кажется такой незначительной цифрой.

Многие в этой тысячи зависают, как мухи в мёде, или в паутине. Почему? Да стирх его знает. Лес, как какой-то пропускной пункт, как поисковый артефакт на въезде в Аллейд. Плохое — никогда не пропустит.

Погоди, получается, что в отряде Стейна кто-то что-то плохое замыслил и лес решил, что этот "кто-то" может нанести непоправимый урон всей степи и поселениям магов в том числе? Может быть! Нужно такой мыслью с Крауром поделиться, может он знает то, что я не знаю?

Все мои артефакты в заплечной сумке, их сейчас нельзя доставать, а пользоваться всеми заклинаниями, которые заключены в ампулы, колбочки и написанные на свитках, здесь, в лесу — нельзя. Они в данный момент просто хлам. Магия здесь не работает.

Я иду как всегда замыкающим. Впереди отряда идёт наш следопыт — Стакс.

Немногочисленный народ ингорны, родственники Стакса, — потомственные охотники, наделенный особенным даром — слушать землю, деревья, траву и птиц. Для них степи и особенно леса, дом родной. До сих пор удивляюсь, как он прижился в городе Аллейде.

— Нисса, ноги выше поднимай, идёшь, как медведица. Тебя слышно за тысячу шагов. — сказал я впереди идущей девушке.

— Ты мне это говоришь каждый раз, когда мы в походе, Дан. Не надоело?

— Надоело, но буду это повторять постоянно, пока не научишься тихо ходить.

— Краур, он ко мне придирается! — пожаловалась Нисса.

— Дан, не придирайся к ней. Всё, рот на замок. Заходим в лес. — сказал старший.

— Женоненавистник... — шепчет Нисса, но я всё слышу. Но молчу, в чём-то она права.

Разом пропадают посторонние звуки, смолкают голоса птиц. Узкая, едва приметная тропа, скорее всего — звериная. Последний раз по этому маршруту ходили, как мне сказали бывалые старатели, лет пять тому назад. Если есть звериная тропа, значит впереди — какой-то водоём и звери. Это плохо. Встреча в лесу с диким зверем — это всегда.....

Стакс поднял руку вверх. Мы замираем на месте, вперёд пошёл наш следопыт. Он присел на четвереньки, втягивает в себя воздух и, повернувшись к нам, еле слышно говорит — "волки". Волки — это далеко не оборотни, которые вобрали в себя всю ярость от волков и ум от людей. Чтобы убить оборотня, простейшими заклинаниями-внушениями не обойтись. С волками проще, они — звери, у них главенствуют инстинкты.

Из леса выпорхнул олень, остановился, удивленно смотря на нас своими раскосыми глазами. Потом он отвернулся, как будто нас не существует. Непуганный. Ну, это хорошо. Если олень ничего не боится, значит волки ушли далеко.

Ох, ё....это что за грибы-переростки? С мой рост высотой, выстроились вдоль тропинки ровным рядом. Как будто их кто-то специально здесь высаживал. Я присмотрелся к ближайшему от меня грибу. Периодически он открывал подобие заслонки на своей шляпке и в воздух поднималось облако какой-то взвеси ярко-зелёного цвета.

Вот и загадка свечения леса ночью. Хоть бы не попали споры вовнутрь нас, иначе можем смеяться до потери сознания. Есть такие грибы, мы уже научены горьким опытом. Я прикрываю нос платочком и только сейчас замечаю, что все остальные мои товарищи поступили не сговариваясь точно так же. Вот это и есть — опыт.

Я внимательно наблюдаю за нашим следопытом, периодически оглядываюсь назад. Нет, пока всё спокойно. Но есть такое выражение — затишье перед бурей. Стакс идёт вполне уверенно, головой, как и мы, крутит на триста шестьдесят градусов. Это уже привычка, я много раз за собой замечал, что иду по городу постоянно озираясь по сторонам. Многие находят это забавным, некоторые относятся к этому — с пониманием и сочувствием.

Стакс застывает на месте, показывает нам знаками, чтобы мы подошли поближе. Три скелета, человеческие. Кости выбеленные солнцем и дождями. Такие же, как у нас сумки, которые нужно забрать с собой, за границу леса. Даже не из-за наличия в них возможных артефактов и амулетов, а из-за того, что появится возможность опознать людей.

Хуже всего, когда человека называют потеряшкой. Родители до последнего надеяться, верят, что их сыновья, или дочери живые. Но кто знает, что лучше? Может быть будет лучше, если родители продолжат жить с надеждой в сердце? Насчёт этого у нас неоднократно возникали споры и никогда мы не приходили к одному какому-нибудь мнению.

Краур подает мне одну сумку, две другие вешает себе на плечо. Мы молчим несколько минут, так у нас принято прощаться с погибшими. Если бы не лес, было бы захоронение, а так......

Тропинка поворачивает куда-то вправо, потом раздваивается. Стакс, молодец, принимает верное решение, мы поворачиваем налево.

Тропинка становится ещё хуже, трава — мне по пояс. Следопыт пошёл быстрее и увереннее, значит не чувствуют беду. Я вздохнул, немного успокоившись, и только собрался повернуться назад, проверить наш тыл, как уловил запах дикого зверя. Этот мускусный запах ни с чем не перепутаешь.

Правая рука сама, без моего участия, тянется к ножнам моего далеко не маленького кинжала, который приторочен к заплечной сумке. Я успеваю заметить, что не я являюсь целью для дикой кошки — она смотрит на Ниссу. Чёрная шерсть, отливающая синевой, приоткрытая, в диком оскале, пасть. Что за стирх, откуда у лесной кошки три глаза? Что это за монстр? Я толкаю Ниссу на землю, сбрасываю заплечную в сумку, поворачиваюсь лицом к зверю.

Теперь понятно, почему Стакс не уловил опасность — кошка раскачивается на ветке дерева мускалиса длиннолистного, который на какое-то время скрыл запах чёрной трёхглазой дикой кошки. Опять приходит на ум выражение — глаза в глаза, глаза не отвести.

Я расслаблен, руки не напряжены, в глазах у зверя — целая гамма чувств. От удивления, почему мы не убегаем от него, до обиды и желания с нами расправиться. Но нас — пять человек и это на мгновенье остановило зверя, дав этим самым мне возможность собраться. В первую очередь — с мыслями.

Прыжок у трехглазой получился явно не таким удачным, каким она его задумывала. Ветка дерева ломается под весом кошки, скорость в прыжке у неё получилась не очень большая. Я успеваю опрокинуться на спину, подняв кверху четырехсот миллиметровое лезвие моего клинка.

Обоюдоострое, заточенное и отполированное до зеркального блеска, лезвия мягко раздвигает податливую брюшину дикого животного. Меня обдает кровью и мерзким тошнотворным запахом. Если бы в лесу были слышны звуки, то мы бы, скорее всего, оглохли от рёва, пока ещё раненного, зверя.

Меня подбрасывает вверх невидимая пружина, в прыжке я делаю замах и погружаю весь клинок, по рукоять, в мощную шею кошки. Рывок на себя и все самые важные артерии перерезаны.

Крови много, от её запаха муторно, но это всё — ерунда. Главное — все живы. Нисса, как я понял, крепко приложилась, от моего сильного толчка в спину, головой о дерево. Теперь она сидит и смотрит куда-то вверх ничего непонимающими глазами.

— Хорошая работа, Дан, — говорит Краур, — но теперь нужно с этого места убираться. На запах крови.......

— Погоди, старший, — перебиваю я Краура, — ты прекрасно знаешь, что мы обязаны предоставить в Академию новые сведения о неизвестных видах животных. Клыки — мои, ты шерстью займись.

Трава из шелковистой и высокой, постепенно превращается в подобие обувной щётки. Это означает одно — скоро конец леса и у меня появится возможность привести себя в порядок.

Да, так и есть — кусты дикого орешника, последний ряд стройных клёнов и нас оглушает крик птиц, шум листвы деревьев. Полоса в пятьсот шагов — так называемая зона безопасности.

Здесь смело можно жечь костры, ночевать без охраны — в эту зону не посмеют войти дикие звери. Я раздеваюсь до гола, достаю из сумки специальную жидкость, которая мне поможет избавиться от пятен крови, но самое главное — от её запаха.

В степи запах разносится на многие сотни метров, привлекая внимание всяких существ. Как магических, так и самых обыкновенных, которых можно встретить в любом районе континента. Вот и всё, теперь пятна крови похожи на сухие струпья, они легко осыпаются вниз, на землю.

Я посмотрел на Ниссу, она улыбнулась. Значит — пришла в себя. Теперь, в степи, очень многое зависит от магов, от их слаженности. И главное преимущество у близнецов перед магами в других отрядах — они мысленно общаются на расстоянии, поэтому ошибки исключены. Мы потихоньку издеваемся над ними, но это — любя.

Краур, двоюродный брат близняшек, собственно говоря, и поставил их на ноги, дал образование. Как и наш старший, девочки никогда не видели своих родителей. Росли, можно сказать, на улице, питаясь неизвестно чем и носили одежду, которую находили на свалках.

Весь мусор можно смело бросать на траву. Через десять минут от него ничего не останется. Это "мягкая" и полезная трава. В степи растёт другая, которую мы называем "стригун", или "бритва— трава". Зазевался, сошёл с дороги, или тропинки, сделал шаг по такой траве — прощай обувь, или чего хуже — трава с превеликим удовольствием вкусит плоти человеческий. Сожрёт ступню у человека, как с добрым утром.

Я развязал сумку погибшего товарища, Краур осматривает свои. Ничего лишнего, но ничего полезного. Несколько свитков с синей печатью — заклинание стихии воды, два шарика с заклинанием сети-паутины Мангора, того самого мага, в честь которого назван древний артефакт. Краур разводит руками и это означает лишь одно — отряд возвращался из похода, но почему по сложному маршруту — непонятно. Ни имён, ни прозвищ нет, документы мы не нашли. Так теперь люди и останутся потеряшками. Печально.

Краур достал карту, расстелил на траве. Можно идти хоть налево от места нашего выхода из леса, хоть на право. К лесу подходят дороги, ведущие к городам, разбросанным по степи. Главное сейчас — не пройти мимо дороги, которая занесена землёй и поросшая травой.

Иначе до следующей можно идти и сутки и двое. И опять же — без варианта, что ты увидишь дорогу. Это степь и здесь вся надежда на чутьё, на опыт и на магию, точнее, на поисковые заклинания.

Стакс уже соорудил нам поисковые орудия — срубил более или менее ровные ветки орешника, привязал к ним сто пятидесяти миллиметровые гвозди. Мы ими будем "прощупывать" землю на наличие камней, которыми вымощены дороги. Все, теперь можно идти.

Два часа пути позади, слева — Красный лес, справа — граница, через которую переступать нежелательно. Искомой дороги нет, настроение немного упало. Впереди идущий Краур остановился, всматриваясь куда-то вдаль. Дым, виден огонь костра, рядом с ним — никого нет. Что за чудеса? Так старатели не поступают. Скорее всего это новички. Вышли через другой переход, разожгли костёр и.....

Вот тебе и "и". Вещмешки на земле, поблизости — ни одной живой души. По степи, удаляясь от нас, бредёт голем — созданное Древними магами трёхметровое существо из спрессованных комьев земли и камней. Съесть — не съест, но превратить в кровавую лепёшку ударом каменного кулака — это он запросто. Голем, словно спиной нас увидел, остановился, соображая, возвращаться назад, или нет.

Стакс нам показал на следы, оставленные возле самой кромки леса. Люди, увидев голема, сбежали в лес. Так могут поступить только новички — голем никогда не переступит границу степи, а бросать свои вещи нельзя, это будет им уроком. Мы, ничего не трогая, продолжаем свой путь. Прошли метров триста, в степи раздался мощный взрыв. Голем подорвался на магической ловушке, что с ними часто бывает.

— А ты был прав, Дан, — произносит Краур, всматриваясь в степь, — вся граница кишит големами.

— Нам это ни о чём не говорит! — вставляют своё веское слово близнецы.

— Это значит, что скоро скоро Голодная степь закроется. Големы отыскивают таких, как мы, ловцов удачи, указывая путь домой. Типа, хватит с вас, ребятишки, поигрались и довольно, вам пора возвращаться домой.

Стакс, отойдя от нас на несколько десятков метров, вовсю орудовал лопатой. Когда мы подошли поближе к следопыту, он, улыбаясь, показал на булыжник дороги, которая нас должна привести к первому разрушенному городу, в котором нам придётся остановиться на ночлег. Пришло время надевать на себя широкий кожаный ремень, в котором множество кармашков для различных ампул, колбочек и есть кольцо, на которое я закреплю свой кинжал. Где-то далеко опять раздался взрыв, только не понятно, кто на этот раз попал в ловушку — голем, или старатель.

Глава 7.

Стакс задавал темп всему отряду. За ним двигались Тисса и Нисса, раскидывая по очереди поисковые заклинания. Мы с Крауром шли замыкающими, я не забывал периодически оглядываться назад. Скрылся из вида огонь костра неудачливых старателей, Красный лес стал уменьшаться на глазах, постепенно превращаюсь в узкую тёмную полосу.

— Как думаешь, сколько мы по времени были в лесу? — спросил старший.

— Полчаса, не больше, — ответил я ему, — есть какие-то сомнения?

— Да, я обратил внимание, что Атрил находится гораздо выше того места, где должен находиться. И разница, я должен тебе сказать, часа в три, не меньше.

— Потерянное время? Меня всегда занимал этот вопрос — на одних лес действует своей магией, другие проходят сквозь него, как через обычный лес. — произнёс я, оглядываясь на какой-то шум. — Твою ж.........

Прямо у меня на глазах, из кучи земли и разбросанных камней, стал появляться очередной голем.

— Тисса! — крикнул Краур.

Я и старший упали плашмя на землю, как оказалось — своевременно. Тисса, долго не раздумывая, "выстрелила" огненным шаром, раздался взрыв, нас с Крауром припорошило землей. Всегда удивлялся нашему магу огня. Вливать в заклинание столько энергии, чтобы уничтожить ещё не сформировавшийся голем? Зачем она это делает?

— Тисса, — прошипел я, отряхивая землю. — Ты хотя бы паузу сделала, прежде чем плеваться шарами. Мне иногда кажется, что ты нашу с Крауром реакцию проверяешь.

— Тисса, Дан прав, кстати! — поддержал меня парень. — А если бы мы не успели упасть на землю? Скорее всего, горели бы сейчас ясным пламенем. Ты поосторожней с этим, девочка!

Близнецы ответили синхронно:

— Мы ни в чем не виноваты, это первое заклинание, оно всегда неудачным получается. Надо быть осторожными!

— Это что получается, Краур, они сами себе мораль читают? Я об осторожности. — спросил я, улыбаясь.

— Очень на это похоже, они у меня своеобразные. — ответил Краур. — Ну что, двинули дальше? Давайте дойдём но небольшой рощицы, которая чуть левее от дороги, сделаем привал.

Потом он, понизив голос, сказал:

— Девочки очень сильно нервничают, им нужно немножко отдохнуть и успокоиться.

Сколько мы прошли? Около получаса, может быть даже и больше, но к роще не приблизились ни на шаг. Очередной выверт степи, который в голове у нормального человека никогда не найдёт достойную оценку и понимание происходящего.

Стакс остановился, нащупывая пикой камни дороги. Через некоторое время он уверенно повернул левее первоначального маршрута, и, пройдя несколько метров, остановился. Мы увидели, чем наш следопыт любовался только тогда, когда подошли к нему вплотную. Дерево, огромное, просто невероятное по размерам, издалека было похожим на дуб. Я мог поклясться чем угодно, что его раньше на этом месте не было. Краур также озадаченно смотрел на очередную загадку степи.

— Как интересно, — произнёс он, доставая из внутреннего кармана куртки карту, — даю руку на отсечение, что это дерево нигде, ни на одной из карт, не отмечено.

Да, действительно, это дерево не было отмечено ни на общей карте, ни на карте, которую Крауру передал покойный Груг.

— Это иллюзия! — сообщили нам близнецы. — Такое сейчас наши магии не умеют делать.

— Что же вы нам раньше не сказали об этом? — удивился старший.

— Это очень сложная иллюзия, уровень магистра, если не выше. — ответили магички. — Их всегда сложно распознать.

Не знаю, как другие, но я испытал очень неприятное чувство, когда проходил сквозь огромный дуб. Тело закололо, как как будто в него одновременно вогнали тысячу иголок. По спине пробежал холодок, я услышал женский голос, скорее — шёпот. Невидимая мне женщина пыталась что-то сказать, предостеречь от чего-то, или наоборот, привлечь внимание.

— Я один слышал голос в голове? — спросил я у товарищей.

Тисса и Нисса переглянулись, ответили:

— Это побочный эффект иллюзии. Такое очень часто происходит у людей, очень сильно восприимчивых к магии. Ты разве чувствуешь магию, Дан?

— Без понятия, но то, что я услышал, это точно был женский голос. Я так думаю, нам нужно здесь задержаться, что-то здесь не чисто.

— Ты предлагаешь раскопками заняться? — озадаченно посмотрел на меня Краур. — Я не против, конечно, но мы можем просто напросто потерять много времени. Хотя, давай попробуем, чем стирх не шутит!

Мы втроём достали лопаты, начал аккуратно перекапывать землю на том месте, где должен стоять воображаемый, или другими словами, — иллюзорный дуб. Прошли на штык глубиной — ничего. Я остановил Стакса и Краура, взял в руки пику, начал аккуратно прощупывать ею землю. Сначала подумал что попался самый обычный камень, услышав характерный звук, но потом понял, что нам улыбнулась удача. Камень красного цвета, величиной с мизинец взрослого человека, словно обрадовался свету Атрила, заиграл в лучах дневного светила.

— Вот это да! — услышали мы удивленный возглас Стакса. — Да этот камень стоит не меньше двадцати золотых!

— Судя по огранке, он стоит все сорок, или пятьдесят золотых. — с уверенностью произнёс Краур. — Наши девочки в этом лучше разбираются. Дан передай камешек кому-нибудь из них.

Через минуту мы исчерпывающий ответ. Камень, по оценке близнецов, можно смело продать за пятьдесят золотых. Но этот камень оказался единственным полезным предметом, который мы нашли.

— Да, можно возвращаться домой, — произнёс старший, — или пойдём до конца? У кого какое мнение? Дан, ты первый.

Я знал, что близнецы очень редко ошибаются в оценке ценностей, которые мы находили в степи. Но пройти такое расстояние, встретиться с дикой кошкой, выжить и вернуться обратно, кто нас назовет умными? Примерно это я сказал ребятам. Со мной согласились все, кроме Стакса. Он вздохнул и объяснил свою позицию:

— По земле распространяется какие-то непонятные волны, как сказал бы мой отец, жди беды. Земля мне говорит, что дальше идти опасно. Как скажете, я за вами пойду хоть на край света.

Мы решили идти дальше, но предварительно я попросил у старшего карту местности. Вся голодная степь была поделена на сектора. Если посмотреть на карту, то можно заметить, что она похожа на огромную паутину.

В самом центре этой паутины находится главный город, который старатели называют Эллорадо. Откуда пришло название города — никто не знает.

Кто-то говорит, что из записей Древних магов, в чём есть большое сомнение, так как их письменность коренным образом отличается от нашей, современной. Другие говорят, что часто в степи встречают привидения, которые легко вступают в контакт со старателями. Якобы именно они и сообщили название города.

От главного города расходится паутина дорог. Шесть лучей, шесть городов, между собой они также связаны дорогами, которые образуют изломанную нить. Но лучи-дороги, проходя сквозь города-спутники города Эллорадо, на равном расстоянии от центрального города заканчиваются.

Если концы лучей мысленно соединить, то за этой линией располагается зона безопасности, шириной пятьсот метров, откуда мы начали свой путь в глубь степи.

Все, без исключения, сектора заштрихованы разноцветными карандашами. Если жёлтые линии — сектор относительно спокойный, по нему можно передвигаться, не опасаясь ловушек, оборотней и остальной дряни.

Красный цвет линий — смотри в оба. Чёрный цвет — очень опасно, лучше обойти этот сектор стороной. Но есть несколько секторов, которые не заштрихованы, они белого цвета, что означает верную смерть.

Такие сектора практически никем не изучены, представляет угрозу для людей. Сориентировавшись на местности, я понял, что именно в секторе белого цвета мы сейчас и находимся.

Знали мои товарищи, что мы сейчас в зоне смерти? Сомневаюсь. Даже Краур в картах не разбирается, больше надеется на интуицую и опыт. Промолчать? Ну уж нет! Совесть потом замучает, если не дай Всевышний........

— Краур, нужна остановка, — сказал я, — есть серьёзный разговор.

— Он никак не может подождать, этот разговор, пока мы в город не придём? — ответил старший. — Дан, осталось час идти, может чуть больше.

— Нет, Краур, нужно остановиться, — решительно произнёс я, — карту Гурга доставай, я кое-что вам всем хочу объяснить.

— Другими словами, Дан, мы идём по самому опасному сектору и вдобавок к этому, не по лучу, который нас приведёт в город. — подытожил наш старший. — Но как ты это понял?

— Я обратил внимание, как Стакс рыскает по дороге, пытаясь угадать её направление. Краур, все мы прекрасно знаем, что древние мастера строили дороги, как под линейку. Не может основная дорога так извиваться. Может я и ошибаюсь — поправьте меня.

— Да, Дан в очередной раз прав, — сказал Стакс, — я каждую минуту прощупываю дорогу, боясь её потерять. Сколько мы ходили по этим лучам — на них столько земли не было. Дороги были занесены землёй максимум на километр от зоны безопасности, сегодня же — сами видите. Мнение у меня теперь однозначное — нужно возвращаться.

— Стакс, получается что ты нашёл не основную дорогу, а какую-то второстепенную, которую, возможно, когда-то сами древние и забросили. Вывод напрашивается один — цивилизации меняются, все они гибнут по разным причинам. Появляются новые люди и начинают строить города на месте старых. А это попахивает открытием, дорогие мои. Представляете, что это может принести нам, старателям?

— Кроме головной боли, это открытие ничего нам не принесло! — произнесли близнецы. — Нужно думать о ночлеге. Назад, вернуться к Красному лесу до захода Атрила, мы не успеваем, в степи ночевать нельзя. И что делать? Дан, ты самый умный среди нас, придумай что-нибудь.

Я опешил. Ожидал услышать всё, что угодно, но никак не это. Все, включая Краура, смотрели на меня. Было у меня одно предложение, но я никак не мог решиться его озвучить. Но, что делать? Вариантов других не было, как свернуть со старого луча, пройти под прямым углом через сектор и выйти на нормальную дорогу, не занесённую землёй.

Мы шли через белый сектор, стараясь избегать островки со "стригун-травой". Первый раз видел Краура таким злым. Я его прекрасно понимал — он считал, что все возникшие проблемы в отряде из-за него. Я достал очередной шарик с заклинанием "хлопушка", как мы её называли, вставил в рогатку, выстрелил шариком вперёд. Взрыв, тишина. Значит магических ловушек нет. Так, мы проверяли дорогу, шли в надежде, что обязательно выйдем на нормальную дорогу.

— Это что такое? — Стакс остановился, показывая нам рукой на зарождающийся над землёй небольшой смерч. — Мне показалось, что вокруг нас очень сильно похолодало?

— Это очень похоже на заклинание портала. — сказали близнецы, прячась за наши спины. — Это магия Древних.

— Час от часу не легче. Давайте перейдём на быстрый шаг, пока нас в этот портал не втянуло. — произнёс Краур.

— Нельзя, старший, этого делать! — произнёс я. — Ты забыл о ловушках!

На месте смерча возникло голубое сияние, стало по настоящему холодно. Стакс шёл впереди, за ним близнецы, Краур. Я, как всегда, — замыкающим. Пятясь спиной вперёд, я постоянно наблюдал за смерчем, который окреп и теперь с его стороны раздавался свист, какое-то шипение.

Потом произошло то, после чего я ослеп на какое-то время — яркая вспышка белого света. Проморгавшись, увидел, что вместо смерча сейчас находится ровный прямоугольник зеркальной поверхности. По нему пробегали сполохи золотистого света, по контуру зеркала — красные искры. Портал, как его описывают маги-учёные.

— Беги, Дан, не останавливайся! — услышал я голос Краура. — Стирх с ним, с этим порталом, беги!

Куда бежать, если ноги стали, как ватные. Я почувствовал обжигающее холодное дуновение ветра, сполохи света пропали. Я через силу сделал шаг назад, но после этого — два шага по направлению к зеркалу. Шаг назад, к друзьям, два шага к зеркалу.

Я повернул голову назад, увидел, как размахивая руками, ко мне бежит Краур, как срывается с места Стакс.

— Беги, дурак!

Зачем бежать, если я уже лечу? Прямоугольник зеркала медленно, но неотвратимо приближался ко мне, я понял сейчас случится что-то страшное. Холод, жар чередовались с невероятной скоростью, по телу прошёл озноб, я почувствовал мягкое прикосновение к моему лицу чего-то мягкого и податливого.

От сильного удара о землю, у меня сбилось дыхание. Я лежал на спине, рассматривая зеркало телепорта, только по другую его сторону. Думал зеркало исчезнет сразу же после моего перемещение куда-то, но нет, оно оставалась на месте.

Я приподнялся на локтях, посмотрел вокруг себя. Приблизительно в в трёхстах метрах, я увидел развалины города, который мы называем Эллорадо. Из-за его разрушенных башен из камня чёрного цвета, ни с каким другим городом Эллорадо перепутать невозможно. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Я подошёл к зеркалу, прикоснуться пальцами к его поверхности. Осмелев, просунул руку до плеча. Никаких неприятных ощущений не было. Я сам себя подбодрил, махнул рукой и сделал шаг через зеркало на другую сторону. Мои друзья стояли на месте, от удивления вытаращив глаза.

Глава 8.

— Ты в одном прав, Дан, что это город, — произнёс Краур, — но ты, одновременно с этим, очень сильно ошибаешься. Это не Эллорадо.

Я посмотрел на старшего, и не мог понять, шутит он, или нет. Лицо бледное, весь напряжённый. Нет, он похоже, серьёзный, как никогда.

— Наш Эллорадо гораздо сильнее разрушен, чем этот. Да и той высокой стелы в центре, в нашем городе, нет. Куда нас занесло на этот раз? То дорога не та, то город не тот. Скоро окажется, что мы не в свой мир попали.

— Мы читали в гримуарах, что такое было по силам Древним, — сказали Тисса и Нисса, — там и не о таком говорится. Древние могли путешествовать по мирам, и делали они это очень часто.

Из-за туч показалось светило, но явно не наш Атрил — огромный красный шар смотрел на землю угрожающе, обстановка вокруг стала сразу неестественно угрюмой и зловещей.

— Что нам мешает вернуться назад, Краур? — спросил я, показывая на зеркальный прямоугольник. — Портал пока открыт, если нужно отсюда убраться, то какие проблемы?

— Жадность родилась раньше меня, как я понимаю. Представьте, разрушенные города и ни одного старателя. Это же рай какой-то, но ты прав, Дан, пока есть возможность отсюда....... — Краур не успел ответить.

Первая стрела, на излёте, чиркнула по ближайшему камню, пропела свою песню, не оставив нам выбора. Со стороны города, в одинаковой чёрной одежде, напоминающей плащи с капюшонами, в нашу сторону бежали люди. Многие из них держали в руках луки.

— Вот тебе и нет людей, — сквозь зубы произнёс Краур. — Тисса, Нисса — в портал.

Близнецы послушно сделали шаг в портал, исчез Стакс, Краур махнул мне рукой, мол, иди за Стаксом. Но потом его лицо исказила гримаса боли, он пошатнулся. Стрела с чёрным оперением, пробив плотный материал куртки, теперь торчала у парня из правого предплечья.

Я, придержав Краура за плечи, в буквальном смысле этого слова, втолкнул его в портал. По гладкому зеркальному полотну пробежала череда волн, портал издал резкий свистящий звук и начал, как я понял, закрываться.

Без разбега, я нырнул "рыбкой" в идущую волнами зеркальную поверхность, и почувствовал, что моё тело разрывает на тысячу частей и фрагментов.

Я словно продирался через заросли колючего кустарника, который распустив в стороны свои руки-ветки с острыми шипами, пытался меня остановить, не дать продвинуться ни на шаг через густой и вязкий, похожий на кисель, воздух.

Моё тело начало растворяться в окружающем пространстве, я отчётливо видел, как исчезают мои руки, затем очередь подошла к ногам. Боли не было, было чувство досады и понимание того, что происходящее со мной — результат моего упрямства и жадности.

Моё сознание, отделённое от тела, кружило по разноцветной спирали времени и пространства, вокруг меня сияли звёзды, одни галактики уступали место другим. В конце огромной спирали появилась яркая белая звезда, к которой я приближался с ужасающей скоростью.

Спираль из разноцветной превратилась в матово-белую, звезда из маленькой и яркой — в огромный белый шар. Моё движение замедлилось, тело начало приобретать свои привычные очертания, и я понял, что сейчас должно произойти что-то очень важное.

Звезда теперь занимала весь горизонт, она воспринималась мною, как ослепительно-белый свет без границ. Тончайшая плёнка света, похожая на полупрозрачный материал, лопнула и теперь, далеко внизу, я увидел приближающуюся ко мне поверхность какой-то планеты. Что-то понять и разобраться в происходящем — не было никакой возможности и я сделал то, что сделал бы любой человек на моём месте. Я закрыл глаза.

_________________

Сознание медленно и неохотно, словно в раздумьях, возвращается ко мне, я понимаю, что каким-то чудом остался живой. Но остаться живым это одно дело, другое дело — понять, что же со мной произошло и почему, падая с огромной высоты на землю, я не превратился в кашу и кровавые ошмётки. Но это всё потом, время, я надеюсь на это, у меня на обдумывание будет.

Открыв глаза, первое что увидел, это далекий-далекий белый свет в конце тоннеля. Я находился в каком-то колодце, парил в воздухе на расстоянии, примерно, трёх метров от дна. По очереди пошевелив руками, и поднеся ладони к лицу, понял, что ситуация не такая безнадежная, какой она могла быть на самом деле. Я живой, это главное.

— Где я? — задал я себе правомерный вопрос.

— Где..где....йяа....яа-ааааа? — ответило многоголосое эхо. Оно, разбиваясь о кирпичную кладку колодца, достигло его верха и теперь медленно опускалось вниз. Если на верху колодца эхо хоть как-то ещё напоминало человеческие голоса, то достигнув дна колодца, оно вторило сочными мужскими голосами, больше похожими на чьё-то бормотание.

— Где тыы.....ыыыы? — спрашивал меня колодец и тут же добавлял моим голосом: — Где йа...аааа?

Нет, лучше молчать, иначе можно сойти с ума от такой содержательной беседы. Я попробовал принять, нормальное для человека, вертикальное положение тела, но почувствовал себя в положении мухи, попавшую в паутину огромного паука.

Чем больше движений, тем надёжнее тебя обхватывает.....а что меня, собственно говоря, удерживает над дном колодца!? Я начал усиленно крутить головой, пытаясь хоть что-то увидеть, хоть какое-то подобие верёвки, или толстых нитей. Ничего. Парю в воздухе, раскинув руки в стороны.

Это магия, однозначно. Для не мага, это целая проблема. Не снимешь удерживающее заклинание, потому что в этом ничего не соображаешь. Против магии можно бороться только магией.

Если её нет, то что нужно делать? Правильно, использовать заклинания, которых у меня очень много. Все они находятся в кармашках пояса. Хорошо, конечно, но как нам не раз говорили близнецы, наши Тисса и Нисса, использовать боевых заклинания в замкнутом пространстве, или объёме — запрещено. Можешь погибнуть сам, разрушив любое задание. Или как в моём случае — колодец.

Атакующие и защитные заклинания — отбрасываем в сторону. Остаются только поисковые. Таже "хлопушка". Почему бы и нет? Можно и без рогатки обойтись — до стенок колодца метров пять-шесть. Стеклянный шарик в руку, замах, яркая вспышка и вата в ушах. Удар спиной о пол, хорошо, что заплечная сумка смягчила моё падение, иначе бы....

Да, сработал, похоже, мой план. Надо мной, примерно в трёх метрах, появляется бледно-голубое сияние, в котором можно различить, как маги говорят, силовые линии. Они меня и удерживали, пока я не воспользовался чужеродной для них магией. Судя по выщербинам в кирпичах, им лет...много. Но странно, что дно колодца, гладкое бетонное, абсолютно чистое. Ни травинки, ни листика. Даже пыли нет. Теперь понятно, для чего колодцу защитное заклинание.

Если кому-то понадобился чистый воздух, то этот воздух должен куда-то и каким-то образом поступать. Темновато здесь, под защитной плёнкой заклинания, поэтому я достал из сумки небольшой фонарь. Да, что-то похожее на узкую щель я нашёл. Она над самым дном, примерно, в метре. И не одна, кстати. Три щели, на одинаковой высоте от пола. Пролезу ли я через щель? Стирх его знает, нужно пробовать.

Соединив тонкой, но прочной, верёвкой сумку и пояс, я просунул голову в прямоугольное отверстие, посветил вокруг фонарём. Какой-то общий коллектор, как я понимаю, начинался сразу за перегородкой, шириной в два кирпича. Извиваясь, как змея, я, руками вперёд, опустился на пол коллектора, подтянул сумку.

В метре от меня в стене скобы, для подъёма наверх. Куда они могут привести? Ясное дело — в какие-то помещения, не обязательно жилые. Коллектор достаточно просторный, метра два в ширину, поэтому сумку — за плечи и я начинаю по скобам подниматься вверх, держа магический фонарик во рту.

Примерно через десять метров, справа от скоб — прямоугольный зарешеченный проём, размером примерно три на три метра. Это уже что-то. Я, держась левой рукой за скобу, правой попробовал оторвать решётку от кирпичной кладки.

Решетка рассыпалась в руках, моментально превратившись в пыль. Как ещё скобы выдержали проверку временем, вот что интересно. Я сейчас был похож, скорее всего, на огромного паука, который раскинул руки-лапы в стороны.

Кое-как, предельно осторожно, я нащупал ногой нижний срез проёма и попробовал зацепиться рукой за выемку в кирпиче. Левой ногой оттолкнулся от скобы и на какое-то время застыл неподвижно, балансируя на месте. Всевышний был сегодня, в очередной раз, на моей стороне, я уверенно стоял в проёме. Но, как оказалось, я был в начале какого-то коридора со множеством дверей.

Сделав шаг по направлению к ближайшей двери, я замер на месте — потолок коридора начал медленно наливаться рассеянным желтым светом. Каких-то приборов освещения не было, потолок состоял из светящихся белых плит.

Сам коридор — два метра в ширину и три в высоту, стены гладкие, облицованные камнем светло-жёлтого цвета. Камень к камню подогнан с ювелирной точностью, лезвие острого ножа в стык камней не войдёт.

Двери — деревянные, тёмно-красного цвета. Ручек и стальных петель, как я и предполагал, не было. Время и здесь не пожалело творение людей. Стоп, а почему именно людей?

Без разницы, главное найти выход наверх. Пять дверей легко открылись, но в них, кроме деревянных пустых стеллажей, я ничего не увидел. Что поражало — чистота помещений. Каждая комната — размером пять на пять метров, без окон, потолок, так же, как и в коридоре, тускло светился жёлтым светом. Я, даже не поленился заглянуть под стеллажи. Ничего.

Какие-то подсобные помещения, скорее всего. В конце коридора — стальная дверь, но из матового блестящего материала, как и скобы, по которым я поднимался наверх. Ни малейшего следа ржавчины, главное, чтобы двери на замок не были закрыты. Как оказалось, их закрыли, но замки, после моего удара плечом по двери, рассыпались в пыль. Дверь, скрипнув, приоткрылась, я на некоторое время застыл на месте, потеряв дар речи.

Нужно отдать должное архитекторам и строителям этого сооружения, размах которого впечатлял. Невероятного размера светящиеся колонны, уходящие куда-то ввысь, лестница из материала, похожего на серый мрамор с вкраплениями золотистых черточек и красных прожилок.

Лестница соединяла собой четыре колонны, поднималась наверх, в неизвестность. Причудливые балясины из камня, сами широкие перила из камня синего цвета, всё это навевало на мысль, что здание построено, что называется, основательно и навечно.

Ну что, если есть лестница, значит куда-нибудь она должна привести. Первый марш, возле колонны — промежуточная площадка. Лестничный марш в сторону другой колонны, опять промежуточная площадка. Я посмотрел наверх, и мне стало немного не по себе. По этой широкой и красивой лестнице, можно подниматься целую бесконечность, и никуда не прийти.

Периодически останавливаясь на отдых, я с привычным мне упрямством, поднимался всё выше и выше, периодически посматривая вниз и наверх. Наконец я нашёл то, что хотел увидеть — ещё один подземный этаж. Опять найду в комнатах пустые стеллажи? Как оказалось, нет. Перед тем, как с лестничной площадки сделать шаг в огромный коридор, я присмотрелся — вход прикрывала тончайшая мерцающая плёнка-пелена молочного цвета, по которой периодически пробегали сполохи света.

Вспомнив недобрым словом портал, который забросил меня неизвестно куда, решил не рисковать. Просунув через пелену кисть руки и поняв, что никакой опасности пелена не представляет, погрузил в молочную плёнку голову, осмотрелся.

Тот же коридор, в нишах стен установлены какие-то скульптуры, вазы, на стенах — картины. Но самое главное, что я увидел — на дверях, которых в коридоре было бесчисленное множество, присутствовали металлические ручки.

Значит эта молочная пелена каким-то образом отгораживала коридор от остального здания. Хотелось верить, что здесь время идёт совершенно по-другому, нежели на самом нижнем этаже. На полу расстелена ковровая дорожка алого цвета, на стенах — специальные кронштейны, куда вставлены магические светильники.

Двери, как я и ожидал, тоже были из дерева красного цвета, над которым не подвластно время. Я подошёл к первой двери — закрыта на замок, вторая, третья. Мне послышался собачий лай, но я списал всё это на элементарный страх перед неизвестностью. Как оказалось — зря!

Не знаю, какая по счёту дверь приоткрылась, пропуская в коридор яркий луч света. Послышался рык животного, в коридор, на мощных коротких лапах вышел настоящий монстр. Гладкошерстное создание, на короткой шее — голова с мощными челюстями, для которых перекусить руку человека, скорее всего, детская забава. Глаза-блюдца, отсвечивающие адским зелёным светом. Пёс сел на задние лапы, завилял хвостом-обрубком.

— Хороший пёсик, хорошая собачка, — прошептал я, пятясь назад, в сторону молочной завесы, — ты же меня не тронешь, нет?

В глазах собаки я прочёл немой укор:

"Совсем с ума сошёл, человек? Как же я тебя отпущу, если мы с тобой ещё даже не начали играть?"

Глава 9.

В глазах собаки я прочёл немой укор, но продолжал пятиться назад. В правой руке я держал кристалл с защитным заклинанием, правда, я не понимал, с каким именно. Когда до пелены осталось два шага, пёс подобрался, зарычал. Дверь комнаты полностью открылась, на пороге стоял мужчина в мантии красного цвета. Седые волосы, аккуратная борода и усы, внимательные глаза. Он произнёс несколько слов на незнакомом мне языке, так же пристально смотря мне в глаза. Я развёл руками, покачал головой. Маг произнёс ещё одну фразу, слова получились рублеными и грубыми, на мой взгляд. Я опять дал понять мужчине, что не понимаю, что он сказал.

Маг показал на правую руку, потом на молочную пелену за моей спиной, произнеся слово "урарх". Как я догадался, оно означало слово смерть. Я кивнув, показал рукой на собаку, на кристалл с заклинанием. Незнакомец понял меня и улыбнулся. Показав рукой на комнату, маг зашёл во внутрь, собака — следом. Представив, что я могу путешествовать по подземному сооружению бесконечно долго, понял, что знакомство с магом лишним не будет. Задержавшись на несколько секунд перед дверью, я выдохнул воздух, сделал шаг в комнату.

Комната без окон, размером пять на пять метров, оказалась рабочим кабинетом. Правая от входа стена, заставлена столами, на которых стояли всевозможные колбы, пробирки, наполненные разноцветными жидкостями. Слева от входа, вдоль всей стены, расположился книжный шкаф. Стол, массивный чёрного цвета — напротив входа. Маг показал рукой на стул, который стоял возле стола. Я с опаской посмотрел на милую собачку, но принял приглашение.

Мужчина долго смотрел на меня, потом встав из-за стола, подошёл к книжному шкафу. Передо мной на столе появились пять книг, на обложке каждой было что-то написано. Я посмотрел на надписи, отодвинул книги в сторону, ничего не прочитав. Маг хмыкнул, на столе появились очередные пять книг. На обложке одной из них шла надпись, которую я сумел прочитать: "Множество миров при главенстве одного над всеми". Не знаю, о чём шла речь в книге, но её название мне определённо не понравилось. Я ткнул пальцем в книгу, маг, сев за стол, достав из выдвижного ящика обруч, водрузили его себе на голову.

Я откровенно скучал, рассматривая не богатую обстановку кабинета, незнакомец, прочитав несколько страниц книги, закрыл глаза.

— Ну-с, молодой человек, давайте знакомиться, — произнёс мужчина. Говорил он чисто, без малейшего акцента. — Меня зовут Лартоф.

— Дан, — ответил я. — Вы хотите сказать, что выучили мой язык за столь короткий срок, господин Лартоф?

— Не пойму, чему вы удивляетесь? Да, у нас есть такая возможность в быстром изучении языков, но не это меня сейчас волнует. Давайте перейдём к главному — кто вы, откуда вы появились в Храме Зултора, что вас сюда привело?

Подробно что-то рассказывать магу о всех моих злоключениях, не было времени и, честно говоря, сил. Памятуя, какая беспокойная у меня была предыдущая ночь и насыщенный приключениями день, я ограничился кратким рассказом. Лартоф внимательно меня выслушал, встал из-за стола, начал ходить по комнате, заложив руки за спину.

— Ума не приложу, что с вами, Дан, теперь делать. Портал открыть несложно, но нужно знать его координаты. По очереди открывать порталы, чтобы просто посмотреть на другой мир и, убедившись, что это не тот мир, который вам нужен, закрыть портал — так нельзя поступать. Уходит просто невероятное количество энергии. Никаких накопительных камней в Храме Зултора не хватит.

— Кто такой Зултор? — спросил я, отчаянно зевая. — Он — ваше божество, ваш Всевышний?

Мужчина рассмеялся.

— Это основополагатель учения о магии в нашем мире, а Храм — так называется учебное заведение. В вашем мире оно имеет другое название..

— Академия, — подсказал я, — есть ещё училища, где так же изучают магию. Кстати, откуда у вас эта странная книга? Из моего мира, я понимаю, но как она к вам попала?

— Долгая история, — ответил маг, — я же вижу, что у вас, Дан, глаза слипаются. На дворе — ночь, вам, да и мне, нужно отдохнуть. Если вы не против, этажом выше находится комната, где я часто ночую, когда провожу сложные эксперименты. Условия не ахти какие, но то, что вы выспитесь — гарантирую. Никто, кроме меня, знать о вас не будет. Я думаю, что вам нужно себя вести как можно тише, иначе у нашего Совета появятся ненужные вопросы. Я прав?

— Да, конечно. Но что завтра будет? Кто-то в состоянии вам помочь, господин Лартоф?

— Есть кое-какие мысли. В нашей библиотеке работает человек, который когда-то занимался проблемами порталов, да и перемещениями через тонкие грани миров. Именно его ученик, магистр Мангор, побывал неоднократно в вашем мире и доставил, вам знакомую, книгу в Храм. Что-то случилось, молодой человек? Почему вы так побледнели?

— Вы произнесли имя Мангор, которого знают в нашем мире, мы пользуемся его заклинаниями. И есть история, в которой он не так давно помогал моим знакомым выбраться из леса... — произнёс я, но маг меня перебил.

— Не упоминал ли Мангор о древнем артефакте космического происхождения? — спросил Лартоф и я почувствовал, что он с нетерпением ждёт мой ответ. Но в голове что-то щёлкнуло, я решил не гнать лошадей.

— Нет, о артефакте, да ещё космического происхождения, я ничего не слышал. — ответил я, но почувствовал себя полным идиотом.

Врать человеку, который собирается тебе помочь, это сверх дикость и полное неуважение к нему. Лартоф нахмурился, но ничего мне не сказал. Мы, выйдя из кабинета мага, прошли по узкому длинному коридору, в конце которого я, увидел узкую лестницу, ведущую наверх.

Площадка, дверь и мы оказались в таком же длинном коридоре, как на нижнем этаже. Маг достал ключ, открыл дверь. Да, он, похоже, аскет и к роскоши и дорогим вещам относится примерно так же, как и я. Есть, ну и хорошо, нет, да и Всевышний с ними. Небольшая комната, поделена на две части ширмой. Стол, два стула, за ширмой — узкая кровать. Вся обстановка.

— Господин Лартоф, магистр Мангор для вас близкий человек. Так? — неожиданно даже для себя, спросил я.

Маг колебался совсем немного.

— Да, Мангор мой отец. С ним связана очень нехорошая история, очерняющая весь наш род, молодой человек. Отец, будучи молодым,...чего уже скрывать, выкрал артефакт из хранилища Храма Зултора, где артефакт хранился многие столетия. Отец повёл за собой, в совершенно другой мир, многих людей в надежде построить в другом мире иное общество, где не будет лжи и обмана, а люди будут счастливы. И если отец до сих пор живой, а вы занимаетесь поиском артефактов в разрушенных до основания городах, то значит, что у Мангора ничего не получилось со строительством нового общества, ли что-то пошло не так. И если, не дай Боги, отец потерял артефакт Сийлуры, так мы его называем, то он не может вернуться обратно, в наш мир. Без артефакта здесь его ждёт смерть и забвение.

— Если он вернётся с артефактом, то...

— Его ждёт смерть. — закончил за меня маг. — Ладно, завтра поговорим обо всём. Извините, еды у меня нет, удобства за этой дверью.

Лартоф показал на дверь, которую я не заметил.

— Еда у меня есть, спасибо, господин Лартоф. Жестокий у вас мир, если...

— Жестоким был мой отец, погубив несколько миллионов человек и ничего не добившись. Отдыхайте, завтра будет тяжёлый день. Двери я закрою на замок, так будет всем спокойнее.

Сняв обувь, я улёгся на кровать, уставившись в потолок. Вспомнил рассказ Стейна о встрече с Мангором:

"....Я проснулся не от того, что я выспался, я проснулся от того, что на меня кто-то смотрел. Мужчина, седые волосы, окладистая борода, аккуратная усы и глаза, которые я никогда не забуду. Знаете, есть такие люди, о которых говорят — видит тебя насквозь. Глаза слегка прищуренные, в которых плескается мудрость. На мужчине была надета мантия красного цвета, подпоясанная широким ремнем, на котором висел жезл Повелителя стихий. Я подобной жезл видел только один раз в жизни, в музее Академии Силы..."

А ведь сходство между отцом и сыном — полное. Только один вопрос — столько же маги живут в этом мире? Насколько я помню историю городов в степи, их разрушение произошло около четырёх веков тому назад. Хотя, чему я удивляюсь? Если наш магистр Урвенд недавно столетний юбилей справил, то.....

Странные существа люди. Ищут своё счастье непонятно где, добиваются правдой и неправдой признание, а вокруг себя оглянуться забывают. Протяни руку и черпай счастье пригоршнями, но нет, на месте им никак не сидится.

В принципе, как и старателям. Неугомонные непоседы, если так можно выразиться.

Да, непростая у Маргора судьба и где-то подспудно я чувствовал, что попал я в мир мага-отшельника, не просто так. Судьба? Сто процентов. Начнём с того, что открылся портал, которого никто никогда не видел. Это раз. Два — нас занесло в какой-то мир, похожий на наш, но с враждебно настроенными жителями.

Три — с какого перепуга портал начал именно передо мной закрываться? Нет, что-то здесь не так и мне придётся с этим разбираться. Главное — домой попасть. Две недели до вступительных экзаменов в Академию и нужно умудриться на экзамены попасть, не "зависнув" в этом мире.

Как там мои друзья-товарищи? Скорее всего, уже похоронили меня. Хотя нет. Я буду числиться в потеряшках, пока не найдут останки моего бренного тела. Учитывая, что я стирх знает где, то точно не найдут. Эх, жизнь...

У меня хватило сил задуматься, как погасить магический светильник на потолке. Но потом мой мозг сказал — "хватит над собой столько издеваться" и я погрузился в сон.

__________________________

Проснулся я в полной темноте, не понимая, где сейчас нахожусь. Если бы не ужасный сон, в котором главным действующим лицом была Орвет в роли дикой чёрной кошки, то, возможно, я бы почувствовал себя вполне нормально. В голове постоянно возникало лицо мага Лартофа, который во сне меня учил, как правильно разделывать дикую кошку, не повредив её красивую шкуру.

Приснился и Мангор, куда же без него, держа в руках странную, восьмилучевую звезду, которая испускала яркий свет, и этот свет меня куда-то манил, вокруг звучала какая-то красивая мелодия. Если вчера, когда я засыпал, задавался вопросом, как мне выключить магический светильник под потолком, то теперь я не знал, как его включить.

Что мне помешало вчера, перед уходом мага спросить у него Как включается или выключается свет, я не знал. Скорее всего, захлестнувшие меня эмоции. Если я так разволновался, то как себя чувствовал Лартоф? Узнать, что отец живой и не знать, как ему помочь — такой удар не каждый вынес бы.

Я сел на кровать, опустил ноги вниз. В ту же секунду потолок "ожил", комнату залил мягкий рассеянный жёлтый свет. Я привел себя в порядок, присел за стол, выдвинул ящик. Там лежала толстая тетрадь в кожаном переплете, несколько алхимических карандашей.

Я полистал тетрадь, на страницах которой были нанесены непонятные для меня, во всяком случае, знаки. Какие-то прямые линии, оканчивающиеся кружочками, треугольниками, квадратами. Между собой эти линии соединялись в какие-то причудливые узоры. Снизу каждого узора, каллиграфическим почерком находились, как я понимаю, названия того, или иного узора. Интересно? Очень! Я засмеялся — было бы очень интересно понять и разобраться во всей этой абракадабре.

— Если появится такое желание, если долго учиться искусству магии, эти узоры станут вам понятными и доступными, молодой человек! — услышал я за спиной голос Лартофа. — Как отдохнули, как себя чувствуете?

Поздоровавшись со мной, маг подошёл к столу присел на стул. Я посмотрел на мужчину и покачал головой. Создавалось впечатление, что он пострадал минимум на несколько десятков лет. Ввалившиеся глаза, тёмные круги, на лбу залегли глубокие морщины.

— Сомневаюсь, господин маг, что у меня присутствуют какие-то выдающиеся способности. Да, моя мечта — овладеть искусством магии. Кстати, через несколько недель должны быть вступительные экзамены в Академию Силы, но теперь.... Даже и не знаю, как что будет, когда я попаду в свой мир.

Лартоф, посмотрев мне в глаза, покачал головой.

— Вы можете ошибиться в себе, обмануть своих друзей и близких, но только не мага, который занимается отбором одаренных людей, без малого сотню лет. У вас Дар и он очень большой. Но одно дело иметь Дар и уповать на то, что всё само придёт и всё получится так, как вы задумывали. Другое дело — каждодневные тренировки, саморазвитие, укрепление своей внутренней дисциплины. Работа над собой зачастую приносит больше результатов у слабо одарённых людей, чем большой Дар у ленивых и самонадеянных. Запомните мои слова и всё у вас получится. Теперь к делу. Скоро ко мне в кабинет придёт архимаг Сатил, будьте с ним откровенно честным и ничего не скрывайте. Возможно, что сегодня вы уже будете в своём мире. А сейчас, пока есть время, не желаете ли посмотреть на Храм искусства, как мы его называем? Когда мы поднимемся с вами на верхние этажи, вы увидите самый прекрасный город, который существует во множестве миров. Название этого города вы знаете. — произнёс Лартоф, улыбаясь.

— Неужели Эллорадо?

— Точно так! Эллорадо, Дан!

Глава 10.

— Почему в одном и том же здании время по разному идёт, господин Лартоф?

— Это опять же связано с моим отцом, Дан. Центральная лестница Храма и есть один огромный портал в другие измерения и миры. Мангор активировал его артефактом Сийлуры и он до сих пор работает. Вы в этом сами убедились, молодой человек. Со временем, портал немного разбалансировался, поэтому вы угодили в колодец воздухозаборника, а не в специальную комнату. Мы запечатали портал, точнее коридоры Храма, временными завесами, которые вы видели, отгородили свой мир от непрошеных гостей.

— Почему тогда со мною ничего странного не произошло? Я пробыл на нижнем этаже достаточно долго и я, по идее, должен бы состариться. Нет? — спросил я мага, не понимая сути происходящего.

— Если бы вы прибыли не из мира, куда отправился мой отец, так бы и было. Но портал устойчиво соединяет два мира. Поэтому на вас время никак не повлияло. Точнее...

Последнее слово Лартофа мне очень не понравилось, но переспросить, что означает его "точнее" я не успел — мы поднялись по неширокой лестнице выше на два этажа, и теперь стояли перед закрытыми дверьми. Маг посмотрел на мою одежду, покачал головой.

— Нужно вас переодеть. Вы будете очень сильно одеждой среди студентов. Стойте здесь, я скоро.

Вернулся Лартоф буквально через несколько минут, в руках он держал мантию тёмно-синего цвета. Она была пошита явно на какого-то очень крупного студиуса, поэтому я надел мантию поверх своей одежды.

— А вам идёт мантия, Дан, — констатировал Лартоф, — как будто специально для вас пошита. Ну, чуть великовата, конечно, но молодёжь сейчас любит свободные формы. Одна просьба — ничему не удивляйтесь. По крайней мере — не показывайте вида. Я вам всё буду объяснять по мере возможности.

Мы прошли по какому-то коридору, из дверей которого выходили люди. Все они здоровались с Лартофом, прижимая ладонь правой руки к груди в районе сердца.

— Мы сейчас идём по коридору бытового корпуса, здесь переодеваются в свою рабочую одежду в основном преподаватели и младшие сотрудники.

— У нас маги, в том числе, студенты, ходят по городу в мантиях. Когда их выпускают в город, конечно. — произнёс я, рассматривая людей.

— В нашем мире такое тоже часто практиковалось в те времена, когда магия была чистым искусством. Потом она стала обыденным делом и средством для заработка. Увы, но это так. И, кстати, это очень тревожный сигнал для любого другого мира. Когда жизнь становится пресной, то жди беды.

— Именно это и послужило вашему отцу мотивом искать другой мир?

Лартоф посмотрел мне в глаза, задумался на несколько секунд, потом кивнул.

— Да, скорее всего он знал, что наш мир скоро разрушится, поэтому и решился на этот отчаянный шаг. Но и он не помог, как я понимаю. Нормальное состояние всей природы, которая нас окружает, это хаос и состояние покоя. Поэтому, что-то новое придумывать не стоит, всё равно это новое рано, или поздно разрушится. Так было всегда, так всегда и будет.

Мы стояли на площадке холла, внутри восьмигранного цилиндра. Вверх уходили стены из камня серого цвета. Я насчитал восемь этажей, которые соединялись между собой лестницами-переходами. Сверху, здание непривычной конструкции и формы, было закрыто прозрачным куполом, разделённым на четыре сектора.

Я не поверил своим глазам — в каждом секторе было своё изображение неба, своё время года. В одном — оно было голубое и безоблачное, в другом было затянуто грозовыми тучами, на стекле можно было заметить капли дождя. Один из секторов стеклянного купола был припорошен снегом, который разметал в стороны своим сильными порывами ветер. Я поёжился, представив, как там, за куполом, холодно. И последний, четвёртый сектор был открыт теплому ветру и яркому Атрилу, небо было глубокое и по-летнему — синее, с лёгким наплывом белоснежных облаков.

— Нравится, Дан? — спросил маг.

— Ещё бы! Но зачем это сделано? И самое главное — как? — ответил я, ошарашенный увиденным.

— Зачем? — задумчиво произнёс Лартоф. — Чтобы показать студентам, что в мире нет ничего невозможного. Как? Этот вопрос неуместен, когда ты находишься в Храме Зултора, величайшего мага всех времён.

— И сколько студентов одновременно проходят обучение в Храме? — спросил я, заметив, что на каждом этаже все люди находятся в постоянном движении, прижимая к груди подобие плоских папок.

— Около двадцати тысяч. Обучение длится восемь полных циклов, по вашему — около десяти лет. Преподавателей — всего двести человек. Спросите как они успевают? Мы постигли премудрости перемещения не только в пространстве, но и во времени. На каждом этаже оно, время, течёт по-своему, в своём русле. Один преподаватель за световой день может прочитать около десяти, бывает и больше, лекций. Специальное расписание позволяет магам перемещаться с этажа на этаж, одновременно с этим и во времени. На каком-то этаже день только наступил, на каком-то он уже заканчивается. На всех этажах находятся бытовые помещения для студентов, чтобы они не выбивались из своего потока времени, так сказать. На шести этажах студентам, в основном, читают лекции, на двух — происходит их практическое обучение.

— Неужели все двадцать тысяч студентов, закончивших обучение, находят для себя работу? — спросил я мага, но в голове крутился совершенно другой вопрос.

— Нет, конечно. Треть отсеивается, не закончив обучение. По разным причинам, Дан. Одни не выдерживают сумасшедший темп обучения, другие — перегорают, третьи — по семейным обстоятельствам. Разное в жизни может произойти, сами понимаете. Ну что, теперь на верхний этаж? Вы же хотели посмотреть на самый красивый город во всех известных нам мирах?

— Что значит перегорают, господин Лартоф?

— Сложно объяснить, но я попробую, Дан. Представьте себе картину, что у человека есть своя энергосистема, которая отвечает за каждый орган, за каждую часть человеческого тела. Студент очень много времени уделяет саморазвитию, но не всегда рядом находится преподаватель. У товарища что-то получается лучше, как же так? И студент начинает заниматься самодеятельностью. Он усиленно работает над увеличением пропускной способности своих энергоканалов и в один прекрасный момент происходит, так называемый, перекос всей энергосистемы. По отдельным каналам проходит такое количество энергии, что эти каналы не выдерживают и сгорают. Понятно?

— Да, теперь понятно, спасибо. — ответил я. — Можно ещё один вопрос, он меня очень сильно волнует. Вы сказали, что я прибыл к вам из своего мира, но это не так...

Я рассказал всю историю наших перемещений, а именно то, что мы видели не наш, почти полностью разрушенный город Эллорадо. Ответ на вопрос я получил сразу:

— Вы со своими друзьями были в своём мире, но он был гораздо моложе. Допустим, на двести лет. Порталы, как я вам уже сказал, могут быть не только пространственно-временными, но и пространственными, без перекоса во времени, и чисто временными. Куда вы, скорее всего, и угодили. А то, что вас расщепило на отдельные атомы во время перемещения, и потом собрало вас в одно целое, это я называю чистым везением, Дан. Так бы вы и парили где-нибудь среди потоков Мироздания и никогда бы не собрались воедино. Жутковато звучит, но такой горький опыт мы имеем.

— Что находится под нами? — я показал пальцем на основание громадного восьмиугольного холла.

— Три уровня этажей и сам портал, о котором я вам рассказывал. Четыре колонны и есть одно целое портала, который мы заблокировали снаружи. Ещё раз говорю, что если бы вы прибыли в наш мир из другого какого-то мира, то скорее всего — за мгновенье состарились бы и превратились в прах.

— Сложно всё это понять, господин Лартоф! — признался я.

— Когда изучите теорию перемещения во времени и в пространстве у себя в Академии, все поймёте. Только я не уверен, что в вашем мире уделяют этому вопросу большое внимание. Но ничего, я чем смогу, вам лично, помогу... — загадочно произнёс маг. — Теперь идите за мной.

Мы подошли к центру площадки, в котором плиткой тёмно-синего цвета была выложена восьмиугольная звезда. Я даже остановился на какое-то время, рассматривая эту красоту.

— Такую же форму имеет тот артефакт, о котором я вам рассказывал. — сказал Лартоф.

— Да, я видел артефакт сегодня ночью во сне. Его держал в руках магистр Мангор. — ответил я магу и сразу же почувствовал, как Лартоф напрягся.

— Становитесь со мною рядом, желательно закрыть глаза. С непривычки могут возникнуть неприятные ощущения.

Но Лартоф плохо меня знает, я наоборот начал оглядываться по сторонам, ожидая, что же с нами произойдет. Из остроконечного начала каждого луча, вверх ударили восемь белых лучей света. Они соединялись между собой тонкой мерцающий пленкой, я почувствовал лёгкое головокружение, и через мгновенье лучи света ичезли. Мы стояли с магом на головокружительной высоте, на уровне начала купола. Под ногами мерцала восьмиугольная площадка, через которую был виден пол холла, на котором мы совсем недавно находились.

Лартоф усмехнулся, взяв меня за рукав мантии, с площадки, на которой мы стояли, сделал шаг в никуда. А вот тут действительно стало не по себе. Мы шли, как мне казалось, по воздуху.

Никогда не считал себя любителем красоты и всего прекрасного. Но то, что я увидел через стекло купола, меня поразило. Сейчас я смотрел на город Эллорадо, который сверху был накрыт серыми дождевыми тучами.

Передвигающиеся внизу, по улицам города, люди держали раскрытыми зонты. По широким улицам передвигались самодвижущиеся повозки. Сколько бы я не рассматривал город, ни одной кареты, с запряженными в неё лошадьми, я не увидел.

Весенний город меня просто ошеломил буйством красок. Разноцветные крыши домов и зданий, молодая зелень деревьев и травы, многочисленные парки и скверы отдыха, голубое безоблачное небо. Было видно, что люди живут и радуются жизни.

Летний Эллорадо сверху был накрыт какой-то разноцветной плёнкой, которая переливалась под воздействием лучей Атрила, и была похоже на огромный мыльный пузырь.

— Это плёнка помогает поддерживать нужную температуру в городе. — пояснил мне Лартоф. — У у нас летом бывает очень жарко, поэтому наши маги придумали такое защитное сооружение. Точнее — защитное поле.

— А в остальных городах такая же красота? — спросил я у мага.

— Что вы имеете в виду под словом остальные? У нас один город на всём материке. — ответил Лартоф.

— Какой же размер у вашего города, если в нём разместились все жители? — опешил я от услышанного.

— Эх, Дан, так вы ничего и не поняли. Как и обучение в Храме, так и жизнь в городе идёт по временным потокам. Другими словами — в одном и том же месте одновременно может находиться множество людей, которых друг от друга разделяет невидимая грань временного сдвига.

— Уму непостижимо! Я представляю, что может произойти с городами и со всеми жителями, если не дай Всевышний, произойдет какой-то элементарные сбой со временем.

— Сейчас вы правы, Дан! Раньше очень много погибало людей, пока человечество не научилось по-настоящему управлять временем. Всё, молодой человек, нам пора. Архимаг должен скоро освободиться для встречи с вами.

Когда мы опустились вниз, свечение портала исчезло. Лартоф направился в сторону коридора, из которого мы вышли к холлу Храма. Я не мог отделаться от мысли, сопоставив то, что я увидел в своём мире и здесь, что наш мир является отсталым, но не безнадежным.

— Кстати, забыл сказать! — произнёс маг. — Одновременно с нами порталом пользовалось по самым скромным подсчетам около пятисот человек. Судя по вашему лицу, вы находитесь в растерянности, Дан. Это так?

-Да, я испытал настоящий шок от увиденного, чего уж там скрывать. Мне ваш мир определённо нравится.

Я опять увидел в нахмурившегося Лартофа.

— Не делайте поспешных выводов от увиденного, молодой человек. Вспомните историю моего отца и тех нескольких миллионов человек, которые последовали за ним в ваш мир. Что из этого всего получилось? Разрушенные города и судьбы людей. Разве от хорошей жизни убегают неизвестно куда, Дан?

Маг помолчал немного, добавив:

— У меня к вам личная просьба, Дан. Не обращайте внимание на чудачества архимага Сатила. Как я вам сказал, на его вопрос отвечайте честно и откровенно. Плохого ни я, ни он вам не собираемся делать. Возможно, вы наша надежда на возвращение артефакта Сийлуры в наш мир. Только он в состоянии, при должном обращении, удержать в равновесии всё многообразие миров. — произнёс Лартоф, когда мы спускались по лестнице на нижние этажи Храма Зултора.