|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 6
— Я тебе рассказала всё как есть, начиная с самой реки и заканчивая той битвой. Я не знаю, как ему это удалось.
Я открыл глаза, а точнее сил хватило на маленькую щелочку, через которую я увидел просторное помещение, напоминающее походный шатёр. А по нему расхаживала взад-вперед Жарнин. На шее красовался длинный рубец, кожаные доспехи ошмётками висели на воительнице словно разодрал лев, оголяли спину, а где и живот.
— Ваше высочество, видели бы вы как доблестному сэру Стеймексу удалось прямо на поле боя сварганить настоящий деликатес, это я про свежесваренные мозги Аргуса, привратника первого маршала. Всё бы хорошо, я такое очень люблю, но не человечьи.
А этот вечно задорный голос мог принадлежать только сэру Визельвальду. Маленький укол радости от того что он жив, прошелся по телу. Да и насчет Жарнин тоже, хотя по большому счету мне было всё равно. Она не мало потрепала мне нервов, безжалостная кровопийца.
— Ваше высочество, лорд Данарита Рикард, просит принять его, — головой не пошевелить, но по голосу и интонации понял, что это один из бдящих покой принца.
— Впусти, — коротко ответил Роан.
Видимо меня доставили в само герцогство, раз речь идёт о Данарите, только почему походный шатёр?
Я лежал на боку и вполне смог увидеть, как вошел с черными как воронье крыло волосами до плеч мужчина. Ярко выраженные скулы, волевой взгляд и крепкая шея. Черные сапоги, черная сорочка, черные штаны и вовсе в моём воображении нарисовали ворона. Схожесть в чем-то проглядывалась.
— Лорд, — сказал Роан.
— Ваше высочество, — слегка приклонил голову Рикард.
Жарнин в поле зрения не была, но присутствие её и сэра Визельвальда я ощущал.
— С чем пожаловали, лорд?
— Ваше высочество, — шатёр заполонил сильный глубокий бас, — я надеюсь вы унаследовали память ваших предков и помните правила сражения.
— Отчего мне их забывать, — усмехнулся Роан, — первый кто выйдет за черту тот и будет отстаивать честь своего королевства. Вы кстати решили кому идти? Не хочется повторений как пол века тому назад с вашей стороны выстроилась целая колонна, что еле двух дней хватило дабы вы, разобрались, кто вышел первым.
— Уже давно, — ядовито улыбнулся Рикард, — меня даже проверил ваш маг и я чист.
Вот на этом моменте про "чист" я хотел попросить повторить, но губы не двигались. Боже мой, что со мной приключилось?
— По правилам проверка происходит тогда, когда боец с каждой из сторон определён, — напомнил Роан.
— Да будет вам, ваше высочество, я просто хочу заранее показать все карты, а точнее их отсутствие. А цель моего визита узнать, есть ли место неопределённости среди вас?
— Нет. Это было предопределено, — в голосе Роана явно читалось, что эта участь уготована ему, не просто принцу, а лучшему воину королевства, что на поле брани снискал великую славу, чьи подвиги среди простого люда обросли настоящими легендами.
Браво Роан, браво. Вот только меня волновали слова этого лорда. Напрочь лживые.
— Ложь..., — я еле разомкнул губы и промямлил, но не был уверен, что получилось то что хотел.
— Ложь..., — снова прохрипел я.
Свет струившийся в еле приоткрытые веки заволокла тень.
— Ваше высочество, он очнулся! — около меня была Жарнин. Надеюсь не задушит.
— Я вижу в переходе с Краегдара вашему другу стало плохо, не буду мешать, — занавеска шатра дёрнулась. А я в который раз пытался сказать...
— Ну наконец, — вздохнул Роан.
Теперь его фигура возвышалась надо мной.
— Ты даже не представляешь какую службу сослужил мне и всему королевству.
Я тебе еще об этом напомню, но я порывался сказать нечто другое. В своём рвении я и не заметил, как израсходовав все силы и снова погрузился в сладостную тьму.
Разлепив глаза взгляд упёрся в высокий расписной потолок, я подорвался, сбросил покрывало. Напротив, металлические двери, слева трещит камин, подомной мягкая постель, все стены оббиты красным деревом. Не комната, а целая королевская приёмная. Я повернулся чтобы обозреть всю огромную залу, как возле окна заметил фигуру.
— Я думала ты уже не очнёшься, — Жарнин спокойным взглядом осматривала меня.
— А я думал ты убьешь меня пока я буду спать, — съязвил я.
Жарнин приподняла бровь на моё замечание.
— Нет, — твёрдо ответила она.
Я смотрю у капитана стражи нет никакого запала со мной спорить. Сам же я вспомнил недавний разговор принца и лорда.
Как и предполагал, меня раздели догола. Нисколько не стесняясь я встал. На тумбе у кровати лежали мои вещи. Кожаная перетянутая кольчугой броня, совсем не та в которой был я. Такое качество и выделка, явно по приказу принца. Рядом красовался мой меч и тот самый кинжал в новых ножнах. Я уж думал меч после столкновения с той булавой разнесёт на кусочки, ан нет, неизвестный мне металл выдержал.
— Ты хочешь мне что-то сказать? — спросил я, а сам примерялся к новой броне и тому как мне её одеть.
Жарнин долго не отвечала. Я почти справился с броней как она нарушила затянувшуюся паузу.
— Ничего, — недолгая пауза, — у меня нет слов.
Я полностью одел броню.
-А у меня есть. Где Роан?
Жарнин пожала плечами. Такое спокойное поведение от этой особы настораживало. Но сейчас я обеспокоен другим.
— Наверно стоит перед лордом Рикардом, а Бук-Вак Чуж со своим коллегой со стороны Данарита проводят проверку.
— Как?! — известие ошеломило. — Сколько я проспал?
— Два дня. Стой! Ты куда?
Наплевав на оружие я ринулся к двери.
— Роан в опасности, — я открыл дверцу и побежал по коридору.
Множество картин с рыцарями и дамами провожали подозрительными взглядами, а попадающиеся по пути люди шарахались в сторону. Я несся подобно смерчу, сметая всё на своём пути, перепрыгивая по три и пять ступенек. Насколько запутанный и огромный этот замок, но благо чувство правды со мной.
Позади раздался стук каблуков, меня нагоняла Жарнин.
— Конечно ему угрожает опасность, ведь ему предстоит сражение, — бросила она вдогонку.
Перед самым выходом я успел крикнуть.
— Ложь! Рикард лжёт! — с этими словами я выбрался из замка и помчал по главной улице. Ворота на распашку, а стража зевая с удивлением уставилась в мою сторону. Мчись я наоборот в замок, остановили бы. А так, чтобы ему там не приспичило, пусть валит себе.
Я пробежал подъёмный мост, а на дороге спасовал. Передо мной открылась целая долина, а на ней тысячи палаток и шатров. Дальше видна узкая просека, а за ней так же шатры и палатки. Данарит.
— И далеко ты на своих двоих собрался? — Жарнин подвела гнедого, а сама в седле белого жеребца смотрела на меня сверху вниз.
Не касаясь стремян, я вскочил в седло. За что получил прозревший и полный изумления взгляд.
Подобно ветру мы мчались к быстро приближающимся палаткам. А узкая просека между двумя войсками вырисовывалась широким полем.
— Разведка доложила, что помимо пятидесятитысячного войска, что приводит каждая сторона, Данарит еще приволокли тысячи рабов для работы в рудниках.
— Значит так уверенны в победе.
— Мне такая самоуверенность не нравится, — прошипела Жарнин.
Меж палаток и вовсе никого, а до ушей докатились громкие крики. Я обогнал Жарнин и спрыгнув с лошади вклинился в гомонящую толпу.
— Погоди! — донеслось позади, но время играет большую роль, нужно спешить.
Я еще ничего не знаю, что задумал Рикард, главное его увидеть, главное не дать свершится тому что задумал Данарит. Раз я уже попал в это королевство, то и начать надо с него. А смерть принца никак не улучшит защиту Зарии, а очень даже наоборот.
Я распихивал и отталкивал особо сопротивляющихся. Все хотели посмотреть на бой века. Кто-то даже толкнул в ответ, но я решил не заострять внимания и продолжил прорываться. Чувствуя, что почти дошел, я заорал.
— Роан! — но сразу бросил эту затею, ведь и так все вокруг выкрикивали имя принца.
В спину мне лилась чья-то брань, а я с силой раздвинул двух матёрых в плотных доспехах мужиков, выбежал на поле.
— Роан! — заорал я, а все вокруг замолчали.
В центре поля вековой битвы возвышалась широкая закованная в белый доспех фигура. Составные части доспеха так плотно подогнаны друг к другу что казались сплошным монолитом. Только светившиеся два зрачка наблюдали из двух прорезей в шлеме. А вот Роана нигде не было.
— Дурень, ты что разум потерял, а ну зайди обратно! — крикнули в спину.
Я потащился назад как оглушив по полю прокатился громогласный голос.
— Традиция что вот уже многие века служит для определения того, кто жаждет биться за своё королевство, свята! — голос принадлежал явно магу, мегафона в руках у кого-либо я не видел.
Два воина передо мной скрестили алебарды, а их глаза, наполненные жалостью, вторили, что же ты наделал парень? Но большинство смотрели с осуждением. Неподалёку по развевающимся на ветру огненно-рыжим волосам я узнал Жарнин. В полном недоумении капитан стражи среднего города просто не могла узнать или понять, что я вообще такое. А по направлению ко мне толпа расходилась в сторону, я сглотнул, ведь знал кто идёт.
Два воина расступились, а ко мне, не пересекая невидимую черту приблизился ошеломлённый Роан, а справа от него не в меру удивлённый Бук-Вак Чуж.
— Ваше высочество, Данарит не позволит попрать правила священного поединка. — проговорил маг, опережая возможное решение Роана на замену.
Отчасти гнев и высшее недопонимание сквозило в зрачках принца.
Роан сглотнул и не отрывая от меня лица проговорил.
— Что ж, видимо это было предопределено.
Глава 7
Раздираемый злостью от своей глупости и спешки, я всё еще не верил в то что натворил.
— Может есть таки шанс, я ведь вышел сюда совсем не из-за этого, я думал...
— Надо было раньше думать, твоя нога переступила черту, а с ней и ты, — отрезал Бук-Вак Чуж.
Я заискивающе посмотрел на принца пытаясь найти какие-то возможности, хоть самые призрачные, но взгляд голубых как небо глаз был непреклонен. Если память мне не изменяет и среди гвардейцев был не пустой трёп, то участник отказавшийся от боя, засчитывает автоматическую победу противнику. Поэтому подомный кандидат негласно избирается чуть ли не всем королевством, где не только важны умения воина, но и истинный патриотизм.
Но чхать я хотел на это герцогство, что каждые пол века переходит из рук в руки. Можно потерпеть и без него! Я сюда пришел спасти голову принца и будущее королевства, а не казну.
Да, вот смогу ли потом я стать кем-то в Зарии, не уйдут ли все заслуги в небытие после такого поступка?
Как же сильно я ненавижу такие переломные моменты. До этого дня еще не одного не выпадало, но отношение к подобным ситуациям определилось сразу.
— Иногда мне казалось, что ты безумец, но теперь в этом я уверен точно, — сделал вывод Роан, — возьми мой меч. Он не пропитан магией, но прочнее металла ты не найдешь.
Роан протянул поблескивающую золотом рукоять. Всё еще находясь во внутреннем споре от полной безысходности я протянул руку к клинку и отдёрнул от острого чувства безысходности и смерти. Замершие вокруг зарийцы охнули в один голос.
— Отвергнуть дар от его высочества... Ну совсем спятил..., — и многое другое прокатилось эхом по толпе.
Я сжал губы в одну линию и отрицательно покачал головой. Я научился почти сразу реагировать на подобные ощущения и раз оно возникло, я лучше доверюсь именно ему. Роана как в холодную воду окунули, он так и замер с мечом в руке. Видимо для него моё безумие перевалило все допустимые пределы.
— Возьми мой! Нет мой, он служил мне долгих двадцать лет, прослужит еще! Не слушай никого, если есть сила в руках, то хороший боевой топор самое-то, ты ведь посмотри на его доспехи..., — линия Зарии взорвалась предложениями.
Я как в прострации проходил перед людьми разных сословий, от обычного полевого воина что предлагал своё оружие, до элитных вояк и дворян, что старались впихнуть фамильную ценность, которая при любом исходе битвы прославит владельца. Но вот почему-то никто не предложил миску горячего супа или бок зажаренного поросёнка. Об этом я подумал в тот момент, когда желудок требовательно заурчал, наплевав на предстоящую битву и прочие проблемы бытия. Как же сильно я голоден.
— Прошу вас сэр, это всё что осталось от моего отца..., — буквально преклонив колено и покорно опустив голову парень с фигурой подростка вытянул на руках одноручный сверкнувший на солнце начищенной сталью меч.
В мою руку перекочевал весьма простой хоть и тяжелый одноручный клинок, а на меня воззрились глаза безусого юнца, наполненные благодарностью. Не знаю почему я не выбрал что-то потяжелее дабы раскрошить броню противника, но именно эта простота и надёжность не подарила мне плохих предчувствий, скорее наоборот.
— Прошу защитника Зарии встать в центр круга.
Я обернулся на знакомый голос, Бук-Вак Чуж и две фигуры выжидающе наблюдали. Я поплёлся к середине поля, но так и ничего не ответил парню, что светился изнутри счастьем быть замеченным с возможностью внести вклад в родное королевство.
К закупоренному как консервной банке рыцарю присоединился Бук-Вак Чуж в голубой мантии и неизменным посохом. А также еще одна фигура. Высохшее словно на солнце смуглое лицо, юркие и бегающие от нетерпения глазки, а также неухоженная и растрёпанная седая борода создавали впечатление вредного и нетерпеливого старикана, одетого в однотонную красную мантию, опоясанную золотым поясом.
— Если вы так не уверенны, не стоило тратить наше время, — звонким и противным голосом проговорил старик. — Но раз вы тут тогда начнём. Встаньте в круг молодой человек.
Я только сейчас заметил, что мой противник, он же лорд Рикард, в чем я не сомневался, находился в замкнутом кольце густо посыпанного голубого порошка.
— Так ну раз все на месте..., — прокряхтел старик, — Волей Верховного Лорда даровано мне Икнатору право и честь проследить за честностью и чистотой поединка. Обязуюсь...
Но я не слушал, оставшись один на один с лордом Рикардом где нас разделял всего метр. Блеснувшие пару раз в прорези шлема зрачки пожирали меня тщась сообразить кто я такой и почему именно я, а не принц. Но как бы оно ни было, в них присутствовал смех. Лорд Рикард ожидал другого противника, более достойного.
— Волей Короля даровано мне Бук-Вак Чужу право..., — начал Бук Вак Чуж.
Я не слушал ни одного из магов оставаясь поглощённым своим противником. Теперь я пытался понять в чем обман. Не смотря на прекрасно подогнанный доспех что и соломинка не пройдёт, я видел Рикарда другим взглядом. Уверенный, даже очень, но в случае чего готов вырвать победу любой ценой. По спине пробежали мурашки от увиденных в бою возможностей этого человека. В метре от меня находится настоящий мастер. Не переживает по поводу проверки и не сомневается в своей защите.
Я переместил всё внимание на броню. Следующая картина видением предстала передо мной выбив воздух из груди. Женщина с младенцем на руках, каплями крови которого обагряет доспехи, посыпая их при этом землей, не переставая напевать песенку, слова которой мне непонятны. И так всего раз из года в год, пока сыну не исполнилось двадцать лет. Мальчик с ранних лет посвящён в эту тайну.
Я не уверен, что это магия. Но вижу, пока Рикард жив и облачен в доспехи их не сокрушить. Но как его поразить пока Рикард в них? Потребовать проверку, так сними он латную перчатку её пробьют на ура, но пока она нём... Кто возьмётся колотить лорда? Меня даже слушать не станут. Они даже будут гнуться под ударами, но ровно настолько чтобы не повредить хозяина. В голове всё это пронеслось одним мгновением.
— Тот, кто не чист и запятнан магией, да будет покаран, — в один голос проговорили оба мага и кольцо порошка вспыхнуло голубым пламенем.
— А теперь можете повидаться с близкими, — отчеканил Бук-Вак Чуж, но тут же посмотрел на меня, — возможно в последний раз, — добавил он.
Не дожидаясь, когда маги закончат, позади Рикарда выросла фигура. Я онемел, передо мной и был Рикард. Но секунды хватило понять, что это брат близнец, даже одежда и манера говорить ввели в заблуждение. Как только их отличают. Два брата отошли поодаль, маги остались сверлить друг друга взглядами редко перебрасываясь короткими фразами.
Я же остался на месте как вкопанный. Близких у меня нет, а те что есть, даже и представить не могут где я и что нахожусь сейчас на волосок от смерти. Постыдное чувство страха разлилось по телу, но кое как сохранив контроль над собой я загнал его куда подальше. В данный момент нужно думать... Вообще ни о чём.
— Мне со спиной твоей говорить или ты повернёшься? — не узнать этот голос я не смог бы даже при большом желании.
Скрестив руки в недовольной позе Жарнин буравила меня требующим объяснений взглядом.
— Я хотел только...
— Я знаю, — перебила Жарнин, — ты хотел только предупредить, но как видишь предупреждать не в чем. Рикард чист.
Я не успел ничего добавить, как Жарнин тут же продолжила.
— Вот эта твоя штука с памятью, внезапные просветления в минуты опасности где ты всезнающ и умел, а потом снова дурачок. Твоё стремление быть ближе к принцу. Всё указывает на то что ты куплен Данаритом.
Пытаясь сказать что-то вразумительное, я никак не ожидал услышать подобное обвинение.
— Я...
— Не стоит, ты своего добился. Бой идёт не только до смерти, но и пока один не останется на ногах. Но думаю ту цену что тебе заплатили здорово покроет расходы, а если...
— Да заткнись ты! — прошипел я. — Обман и подвох есть, и он не магического происхождения.
Жарнин свела брови вместе стараясь уличить меня в новом вранье.
— Его доспехи, они..., — не успел закончить я.
— Всем стать на свои места, гостям покинуть поле битв! — внезапный подобно грому голос Бук-Вак Чужа усиленный в десятки раз оглушил и перековеркал все мысли.
Жарнин одарила недоверчивым взглядом и направилась к линии Зарии.
Я же повернулся на встречу застывшему как статуе Рикарду.
— Честь Данарита будет защищать Рикард лорд дома Акдир, — громкой как из мегафона речью проговорил Икнатар.
— Честь Зарии будет защищать Стеймекс, страж среднего города, — на этой громкой ноте от Бук-Вак Чужа сторона Зарии разом охнула, а Данаритцы залились смехом.
Представив нас, маги ушли каждый к своей стороне.
Рикард заломил руки назад, металлический свист и в мою сторону угрожающе смотрит меч, а в левой грозно покачивается посеребрённый стальной щит.
— Сэр, рад вашему столь быстрому выздоровлению. Раз уж вы выбрали столь лёгкий тип защиты, то так уж и быть, — Рикард наглядно отбросил щит подальше.
— Можете выбрать добавочным любое оружие, дальнее или ближнее, на ваш вкус, — смеясь проговорил он.
Ну конечно, зачем ему еще и щит если он и так...
— Благодарю, — сухо ответил я, — мне хватит и этого.
Я сразу начал прокручивать возможные варианты победы, а то и как доказать всем в чём дело. Я мог бы взять что-то потяжелей и колотить лорда до тех пор, пока всем не откроется столь интересная правда. Но передо мной выдающийся мастер фехтования. И уж кого-кого так скорее меня будут пинать ножками. Мне просто не дадут нанести столько ударов, и пока я найду брешь в защите, буду почти обессилен. Вот и вся правда. Но тогда нужно понять, почему именно это оружие я выбрал?
Рикард завёл правую ногу назад и согнул в колене. Правда бросила меня вперёд навстречу рванувшему ко мне как снаряд Рикарду. Смазанный удар и я плавно ушел влево, обернувшись в пол оси полоснул по открытой спине за миг до того, как мой клинок встретил равную преграду. Скрестив мечи меня прожег удивлённый взгляд, обладатель которого успел с первого удара оценить мои умения. Надеюсь он не заметил во мне скрытую панику, страх и дрожь в коленях. Я успел поднять правую ногу уйдя от подсечки, мечи гневно заскрежетали и разошлись в стороны. Теперь я понимал насколько трудно считывать мастеров своего дела, ведь каждое движение выполняется без раздумий. Но есть еще правда движений тела, как чужих, так и моих. Резкий выпад противника, рубленный удар по ногам, описав крученную восьмёрку Рикард закрутился волчком и нанёс сразу два удара и все до единого отклонены мной. Я не смотрел по сторонам, улавливал правду движений и мгновенно реагировал. Но я чувствовал насколько наблюдающие стороны напряжены. Никто не ожидал такого от стражника среднего города, даже я сам.
Пора что-то делать или я свалюсь без сил и меня просто зарубят. Я не дал страху сковать мышцы. И парировав удар сделал ответный выпад, рубящую полосу стали я перевёл смазанным движением в сторону чиркнув по плечу противника, перебросив клинок в левую руку с полразворота наткнулся на меч, в то же мгновение с улыбкой на лице нанёс удар ногой по коленке. Один потерянный миг и мой меч высек сноп искр на груди Рикарда.
Не останавливаясь на достигнутом, я перешел в наступление. Мозг работал на безумных скоростях. Я начинал серию ударов, а в голове сразу выдавало образ где через три или четыре выпада будет прорех в защите. По нагрудной броне снова заплясали искры, следом я оставил вмятину на левой ноге противника, из шлема донеслось гневное рычание. Но как ни крути, Рикард быстро брал в себя руки и секунды гнева сменялись холодным расчётом, после чего подступиться попросту невозможно. Да и будь его доспехи самыми обычными с таким оружием я всё равно был бы в минусе. Порой Рикард менял стиль, делая короткие змеиные выпады или вовсе набрасывался подобно льву создавая вокруг себя вихрь из смертоносной стали. А доспехи как смазанные маслом, никак не стесняя движения хозяина позволяли двигаться в любом направлении. Настолько искусной работы кузнецов я не видел даже в кино. Если только в играх, но передо мной была не графика. Вокруг танцем смерти кружил реальный человек, закованный в непробиваемую броню и еще немного времени и его танец завершится моей кончиной.
Я отпустил страх и переживания всего на мгновение, что тут же привело к выводу. Мой меч, в этом и весь ответ, еще до боя я не зря отдёрнул руку от оружия принца. И всё дело в его невероятной прочности. Вот что напугало, что предостерегло. Я видел правду не победы, а правду того, что меня погубит, соответственно...
Я отскочил назад, размашистыми длинными ударами старался держать Рикарда на расстоянии. Описав круг по всей оси на одной ноге, я занёс весь в щербинках и выбоинах меч что пошел на сближение с острым как бритва клинком Рикарда. Я резко прокрутил рукоять в ладони, удар пришелся на кончик ребра клинка. Не останавливаясь ловким движением свободной руки подхватил падающий осколок, и снова завертевшись волчком сделал выпад, но уже левой рукой. Подобно смазанной жиром молнии осколок пронёсся, скрывшись в прорези шлема.
— Непобедимых не бывает, — как можно пафосно сказал я, но как жаль, что Рикард этого не услышал.
Высокий и широкоплечий закованный в монолитную броню воин свалился подобно подкошенному дереву.
Тишина растянулась в вечность, а тело Рикарда и я застыли на перекрестие взглядов двух королевств.
— Рикард лорд дома Акдир больше не встанет, — по полю прокатился глухой и заупокойный голос Икнатора.
— Стеймекс страж среднего города одержал победу, — удивлённо объявил Бук-Вак Чуж.
В тот же миг поле сотрясла лавина радостных криков. Большая половина из которых выкрикивала моё имя. Переступив границу, широко шагая и уверенно сокращая между нами дистанцию, приближался принц. И снова этот коктейль из эмоций, высшее недопонимание, неверие в победу и радость.
— Прости что усомнился, — Роан заключил меня в медвежьи объятья.
За спины раздался шум приближающихся шагов, не ко мне, а к падшему лорду, и это всё что было слышно от Данарита, а со стороны Зарии окатывало полным ликованием. Роан обнимая одной рукой поволок прочь с поля.
Толпа расступилась подобно морю перед Моисеем, и мы скорее пошли по направлению к огромному шатру. А я до сих пор не верил в то что выбрался из этого поединка целым и живым.
Я вручил меч пареньку, что просто плакал от счастья. А Роан остановив ближайшего воина сказал.
— Отведи парня к казначею и вели от имени моего выдать суму золота на каждого из члена семьи. И восстановите клинок. А ты парень, как зовут тебя? — спросил он юношу.
— Дроннар, ваше высочество.
— Дроннар, я горжусь твоим отцом и тобой верно следовавшим за ним и главное, верящим в него до конца. Ступай.
Не успели мы зайти под купол как Троквард чуть всего не обслюнявил, уж очень сильно переживал за меня еще при падении с моста, а тут еще и такое навалилось.
— До чего же ты фартовый, Стеймекс! Даже сгинуть в бездне для тебя не проблема.
— Так может показаться только сейчас, — натянуто улыбнулся я, вспоминая те моменты.
— Кем же ты был парень до того, как тебя ударили по башке, — запричитал Нумарк.
— Доблестные сэры, да какая к чнару разница, главное, что башка на месте осталась и не забыто ничего! — вторил ему Визельвальд.
— Я тоже рада, даже и не знаю, что сказать, — как-то скупо выразила радость Жарнин. Смена таких ролей и вовсе выбила её из колеи. И как теперь ко мне относится, определить она не могла.
На все расспросы я отшучивался и в основном улыбался. Я должен и дальше играть роль удивлённого всему и вся склеротика.
Все понемногу переместились за стол, а после поздравления и перетирание костей о том, как наша немногочисленная компания добиралась до герцогства, плавно перетекли в пиршество. Блюда на столе сменяли друг друга, как и несколько раз менялись лица за столом. Всех представляли мне как верных полководцев и маршалов Зарии. За столом побывало два герцога и трое приближенных к королю графов. Но я не запоминал лица. Единственный раз за всё проведённое время в этом мире я решил расслабиться. Не особый любитель вина, но под такой стол и повод я и не замечал, что пью. Но я всё так же контролировал речь и мысли не давая вырваться правде. Ведь как я решил главное не напиться и забыться, а порядком спустить пар и напряжение.
— Сегодня это твой шатёр, устраивайся! — ударил по плечу Роан и последним выбрался в наружу.
Поздняя ночь, все разошлись по палаткам. Я расслабившись упал на заготовленную лавку с ворохом шкур. Не кровать конечно, но как видно Роан себе не изменяет и не позволяет нежится на мягком. Сон мгновенно окутал щупальцами, и я забылся в сладких грёзах.
Тревожное чувство вырвало из сна, а по голове ударило так что в глазах вспыхнули искры и всё застлало тьмой.
С ноющей болью в голове я приоткрыл глаза, вокруг всё та же тьма навалилась всем весом. В нос ударил стойкий запах чего-то паленного. Из одежды на мне остались штаны. Руки вытянуты вверх и плотно зажаты чем-то твёрдым, с ногами та же история. А спина и вовсе упиралась в что-то холодное и металлическое. Я мгновенно вспотел, страх и адреналин заставили в панике метаться сердце, во рту пересохло, от недавнего опьянения не осталось и следа. Я улучшил зрение и передо мной предстала каменная коробка с низким потолком, стенами обвешанной садистскими инструментами. Напрочь чистыми, ржавыми, а где и вовсе с еще не высохшей кровью. Повсюду развешаны потушенные факелы.
Около единственного выхода, вверх идущих ступенек на меня уставились две фигуры. Одна низкая коренастая в золотой скрывающей лицо маске, а другой копия покойного лорда. Его брат.
Я забился на пыточном столе подобно рыбине на льду. В голове метались одна мысль за другой, что всё, вот он конец, быть может стоило напрочь отказать инопланетянам, какого черта я вообще пил. И последние самые яркие, о матери и Ире.
— Ты поди и правда не врали, — донеслось от низкорослой фигуры.
— Неужели? — спросил брат покойного.
— Маска даёт мне видеть в темноте, но этот, видит нас с тобой как при свете дня. Ты бы видел его лицо, когда он узнал тебя. Не оборотень это часом или полу-зверь, а то сюрпризы могут быть разными.
— Икнатор его проверил, он человек.
— Ты бы не называл имён. И кстати, он отправился за потаённым? Уж больно хочется знать кто это такой.
— Ему всё равно отсюда живым не выйти. Икнатор будет завтра к полуночи, — с этими словами по щелчку пальцев все факелы зажглись как один.
Я еле привёл зрение в порядок как ко мне размеренными шагами приблизился низкорослый, но безумно широкий в плечах мужчина.
— Знаешь, мы за тобой гонялись очень и очень долго. Потратили уйму времени, средств, а самое важное людей. Но ты здесь только благодаря, — низкорослый обернулся к брату покойного, — ну ты сам понял кому, — обернулся он обратно.
— Да, ты нашей семье обошелся очень дорого, но я не пожалел не единой монеты.
Меня трясло, на глаза наворачивались слёзы. Я боялся пыток, я боялся умереть. Хотелось молить о пощаде, наобещать золотые горы, но слёзы и накатывались потому что этот проклятый дар виденья правды показывал, что к моим мольбам не прислушаются. Как же сильно я не хотел умирать. Именно сейчас правда и показала мне кто скрывается под маской. Герцог Кримгран Велесский — золотое превосходство золотого пути. И чуется мне скажи я это вслух, герцог просто выпотрошит меня на месте.
— Ну тогда я приеду опосля всего узнать, что и как, — проговорил он, не отрываясь от моего лица, — главное не убейте его до этого момента как маг принесёт потаённый.
— Не беспокойтесь, у меня есть опыт!
Герцог не помедлил и тут же простучав подкованными сапогами по ступеням, пропал в темноте подъёма.
— Духи, как же я ждал этого момента и тут оказывается на тебе висит хвост всей зарийской губернии золотого пути. Ничего не бывает просто так, каждому воздаётся по заслуге! И кстати, запомни моё имя, — Гхолус, — и всё же разница есть, если у Рикарда благородный и мужественный голос, то у его брата скользящий как нож по стеклу с неприятной хрипотцой и пропитанные безумием глаза.
Слева из горящей и полыхающей печи он вынул раскалённый прут, а в правую руку ухватил щипцы.
— Как ты узнал?! — забрызгав слюнями прокричал он мне в лицо.
— Узнал что? — недоумевал я.
Щипцы впились в кожу на животе, крутанув их он резко рванул на себя. По всему телу стегнуло болью, я закричал от острейшей режущей боли.
— Прошу вас, пожалуйста, — сквозь всхлипы начал молить я.
— Червь, тебе с памятью и всю стойкость отбило? Я еще не насладился, а ты уже ноешь!
Прут опасно близко приблизился к груди и тут же запахло палённым, я заорал что есть мочи, стараясь вырваться, а над головой раздавался звон цепей. Гхолус прожёг по груди бороздку, что горела пламенем и отдёрнул руку.
Я еще подвывал от невыносимой боли. Страх сожрал разум изнутри.
— Прошу вас, выпустите меня, я скажу всё!
— Ты и так всё скажешь!
И снова щипцы пошли в действия вырывая лоскут кожи из живота, я метался в разные стороны пытаясь отвести тело от пыток, не дать этому случится. Но снова бился от боли и судорог сковывающих тело.
— Я спрашиваю еще раз!
Задыхаясь в слезах и стонах, я пытался что-то промямлить и был безумно рад, что всё прекратилось, что можно поговорить.
— Я не мог пробить его доспехи, это был единственный выход.
Лицо Гхолуса почернело.
— Ты взял не какой-нибудь крушитель черепов, а меч с тонким лезвием что точно подошло в прорезь забрала, ты не мог не знать!
И снова в грудь впился раскалённый доводящий до исступления прут. Я захлёбывался в крике, я не мог терпеть боль, жалость к самому себе и своей судьбе рвала меня на части.
— Говори правду, иначе вырву язык!
Правда...правда.
— Я просто это понял и всё!
— Ты насмехаешься? Насмехаешься надо мной?! — угрожающе закричал Гхолус.
Я замотал головой, но не успел ничего сказать, как щипцы схватив кожу чуть выше пупка вырвали целый кусок с мясом.
Меня вывернуло от шока и боли.
— Повторяю еще раз, мне нужна правда.
— Я...я из другого мира, — проблеял я.
— Что за чушь ты несёшь!
Гхолус схватил поддон из жаровни с багровыми углями и подложил мне под ноги. Не прошло и минуты как я ощутил жар. Глотка раздиралась от воплей, моих воплей. Неистовая боль заставляла биться в цепях.
Гхолус убрал поддон и уже не спрашивая чередовал одну пытку за другой. Я умолял, молил, но безответно. Я не хочу умирать, не хочу.
Когда я потерял счет времени, а место криков из горла доносились хрипы, Гхолус нашел своим безумным взглядом мой достаточно потускневший.
— Знаешь, что больше всего я люблю? Знаешь? — его глаза горели безумным сытым огнём.
— Когда содрогается тело от корчей и боли, мне больше всего нравится слушать звон цепей, — перешел он на шепот, — я специально ослабил их и вот сейчас я иду отдыхать, моя комната над пыточной. Я очень хочу, чтобы мне приснился этот звон, но, если вдруг я перестану его слышать, я вернусь.
Как только фигура скрылась, а наверху с ржавым скрипом открылась и заперлась дверь. Я дёрнул руками и ногами, потом еще раз и еще. А по лицу катились градины слёз.
Два раза Гхолус спускался и вызывал во мне приступ паники, а после нестерпимой боли и ужаса. Первый раз я отключился и меня привели в чувство, а второй руки и ноги устали настолько, что я не мог ими пошевелить. Но Глолуса это не волновало. После я сперва дёргал ногами, и когда они уставали переходил на руки. Всё тело ныло и стонало, а чудотворное исцеление никак не приходило. Боль вытесняла всё кроме страха, что сковал мысли. И дёрганье цепей не давало покоя. На своей судьбе я поставил крест, но жить так сильно хотелось, что надежда не покидала меня. А правды как выбраться отсюда попросту не было, мне не разорвать цепей.
Я потерял счёт времени и как по мне прошли сутки, когда дверь со скрежетом отворилась. Я благодаря судьбу перестал звенеть цепями и уставился на Гхолуса и того самого мага Икнатора.
— Дохловат что-то, — подметил маг.
— Сейчас станет бодрым, — вцепился в клещи Гхолус.
— Не сметь! — заверещал противным голосом маг. — Он должен быть как можно спокоен, а ты и так всё усложнил.
Икнатор выудил словно из воздуха тёмный куб по размеру что свободно поместился в ладони. Он поравнялся напротив и выставил куб на уровне моей груди.
— Он покажет его прошлое? — спросил Гхолус.
— К сожалению, нет, всего лишь настоящее время, но то откуда он родом, и главное тех людей с кем он связан.
Маг проводил различные пассы руками, напрягая жилы на лице, краснея и порой желтея лицом. Но с каждой попыткой всё было тщетно.
— Что-то очень умиротворён, не получается, — сдался маг после еще одной неудачной попытки.
Гхолус лукаво улыбнулся.
— Тогда посмотри учитель, чему я научился за это время! — прокричав он с яростью выбросил в мою сторону руки.
Мои ноги на уровне колен схватило что-то призрачной хваткой, как не стараясь разглядеть, ничего я не видел. Гхолус сжал ладони в кулаки, и я услышал, а после почувствовал хруст в коленях. Тупая боль от ног разлилась по телу. Я захрипел от шока, а минутой спустя чуть не отключился, когда осознал, что ног ниже колена не чувствую.
— Хорошо, хорошо. А ты будь в сознании, — взмах руки и подступающее забытьё улетучилось.
Я хрипя постанывал как после нескольких пассов мага внутри куба разгорелся свет.
— Получилось! — заверещал маг!
Гхолус только кивал и поддакивал учителю. А Икнатор убрал руки от куба, что остался висеть в воздухе. Но тут же схватил за углы и растянул в стороны, так что каждая сторона достигала почти метра.
Свет сменился зелёным газоном что густо покрывал проливной дождь, а после словно камера оператора, обзор отдалился, высветив две фигуры у могильной плиты. Судя по всему, раннее утро.
Не обращая внимания на боль, я всё внимание приковал к происходящему. На могильной плите красовалась моя фотография, год рождения и слова о памяти и вечной любви.
— Света, пойдём ты можешь простыть. Пошли дорогая, — голос дяди Вадика резанул слух. А Света, неужели это...
— Мой сыночек, почему ты, ведь ты такой молодой, ну почему? — мамины всхлипы я не перепутал бы ни с чем.
— Уже почти два года прошло, нужно как-то жить дальше. Он не хотел бы чтобы ты убивалась и страдала.
Два года? Два года?! Эти слова засели в голове, они просто разрушили всё что было вокруг, заполняя всё естество этими словами.
— Не пойму, что за королевство, то ли империя, а что за язык, — тщился понять окружающее Икнатор.
— Я тоже не видывал подобного. Явно кладбище, но заметь учитель, на памятном камне лицо этого ублюдка.
— Ничего удивительно, он пропал, его посчитали мёртвым.
Не просто посчитали! Я видел правду, там лежало тело, не моё! Но мать и дядя Вадик были уверенны что это я!
Куб сменил изображение. Обзор завис с высоты птичьего полёта показывая улицу и носящиеся туда-сюда машины, плавно приближаясь на одной из парковок я разглядел наряженные бантами и шарами машины.
— Учитель, что за колесницы? — в великом изумлении проговорил Гхолус.
— Быть того не может, я слыхивал о таких, но это легенды и не более того, только в тех легендах помимо езды, они еще летали!
— Невозможно чтобы он был оттуда.
— Куб не врёт! — гневно накричал на Гхолуса маг.
Я не слушал этих двух идиотов и еще больше впился в картинку взглядом, когда увидел дверь, а над ней вывеску — ЗАГС. Вокруг столпилось море народу, девушки и женщины в платьях, парни и мужчины в строгих костюмах, все ожидали молодоженов.
Дверь отворили, на свет солнца показался в черном костюме мужчина, только из-за отсутствующих усов я не сразу узнал Костю, но это был он. Раньше он носил усы и весьма пышные. Вслед за ним грациозно вышла прекрасная в снежно-белом платье девушка. Ребята с двух сторон посыпали молодожен лепестками роз.
Доля секунды задержанного мною внимания на милом искрящимся от улыбки личике позволило мне узнать Иру. Я смотрел и убеждал себя, что это не она. Не она, не она, не она! Но будь проклят этот дар правды!
— Нет!!! — даже сквозь порванные голосовые связки прорезался голос.
— Заткнись иначе придушу! — заорал Гхолус.
Я не мог молчать, обида и боль рвались наружу.
Гхолус схватил пылающий искрами прут и с силой ударил по рёбрам.
— Нет! Нет! Не-е-т! — я кричал, плакал и стонал от боли, не той что резала бок, а в сотни тысяч раз сильней что сжигала сердце.
Куб загорелся ярким светом и вспыхнув коротким пламенем исчез, а Икнатор обхватил голову руками силился понять, что произошло.
Я был обманут, мне обещали другое! Внутри царил шторм сжигающий нутро, я полностью охрип от криков, слёзы катились ручьём, а я просто не хотел верить в увиденное. Всё было зазря, с самого начала.
— А-а-а! — хотелось одного, умереть, не знать и не видеть этого.
По лицу меня огрело чем-то тяжелым и настолько горячим, что вмиг опалило кожу.
Я обратил внимание на запыхавшегося Гхолуса с окровавленным и шипящим прутом в руке.
Вся злоба и гнев окрылила мою душу.
— Тварь! Да чтоб ты сдох!
Я настолько сильно возжелал его смерти, что изо рта потекла пена, а мысленно я представил, что сдавливаю эту сволочь в кулаке, как сжимаются плечи, трескаются рёбра, нутро с головой лопается...
В сумасшедшем порыве я и не заметил, что рядом кто-то истошно орал. Я бросил взгляд на забившегося от ужаса в угол мага. А после на мерзкую словно выдавленный апельсин тушу. Такое зрелище меня немного отрезвило.
Дверь завывающе скрипнула, а сверху затопало множество ног.
— Стеймекс!
Я не верил своим ушам. Икнатор придя в себя приговаривая что-то взмахнул пару раз руками и провалился в стену. В пыточную словно забежал целый полк если бы конечно было место. Роан с окровавленным мечом и Троквард сжимающий с наложенной на лук стрелой.
— О духи земли и неба, что здесь произошло? — выдавил из себя Троквард уставившись на меня и нечто бесформенное в лужи крови у моих ног.
— Снять его! И Бук-Вак Чужа сюда, немедленно, иначе он истечёт кровью! — заорал что есть силы Роан, — Не переживай друг, — он обернулся ко мне, — ты спасён.
Глава 8
Как оказалось, я находился на границе Данарита в полуразрушенном замке, некогда принадлежавшим предкам семьи Рикарда и Гхолуса. Бывшая твердыня что исправно служила последним рубежом во времена войны с Зарией. Не смотря на стянувшиеся к полувековой битве войска Данарита, Роан с малым отрядом не без помощи Бук-Вак Чужа проникли за границу. Ведь всю вину перенесли на золотой путь и как было решено перед поисками, уйти обратно возможностей у убийц не было, значит путь всего один. Прочесывая местность люди Роана обнаружили руины старого замка, что оказались не так уж и заброшены.
Всё это узнал сегодня, на второй день после того как меня привезли обратно в вотчину принца, его герцогства Акрестион. Поселив в ту же комнату.
Дневной свет из окон надоедливо врывался в моё пространство освещая верхнюю половину кровати заставляя жмурится и желать, чтобы этот светоч богов поскорее потух или сгинул навеки. Всё та же расписная мебель, оббитые красным деревом стены, даже подобие люстры над головой и роняющий на пол искры камин, предстали в сером цвете раздражая и пробуждая приступы злости.
— Стеймекс, — попытался привлечь внимание Роан, пару минут следящий за моим отсутствующим взглядом.
— На тебе живого места не было, но Бук-Вак Чуж справился с ранами, уверен ты был стоек, — но всё же некоторая недоговорённость присутствовала.
На этих словах я повернулся к широко расставленным плечам и ободряющей улыбке Роана. Мимолётное желание раскрыть правду о своей стойкости затмила волна безразличия. Какая разница, мне плевать что он или еще две замершие фигуры у дверей думают обо мне.
— Да, но тут такое дело, — тихо обронил Троквард что так и не подошел, из-за нежелания смотреть на мою реакцию на последующие слова, что я и так узнал, из того что Роан не смог сказать вслух, — твои ноги, — выдавил он из себя, — их маг вернуть не смог. Точнее они есть, но ходить ты не сможешь, — быстро поправился он.
Казалось даже камин перестал громко и жадно поедать поленья, такая тишина повисла. От меня ждали реакции, но мне плевать. Был момент и была реакция, когда я терял ноги, но после я потерял нечто большее.
— След чужеродной магии достаточно силён и снять его пока что невозможно, — понурил голову вечно позитивный гальнаэлец.
На моё плечо легла широкая как лопата мужская ладонь.
— Но мы найдём способ вернуть твои ноги, — с воспламенённой верой во взгляде дал обещание Роан.
Счастье в незнании, а на данный момент слепая вера Роана. Но я знал куда больше, потому смог лишь позавидовать.
— В твоём распоряжении каждый из моего герцогства, да чего уж таить, всего королевства. Ты обязательно встанешь на ноги, — заверил Роан.
Удивительно, минуту назад принца пожирали сомнения, сейчас искренне верит в свои слова.
Так же молча, как и вошли, мои боевые соратники покинули комнату, но один не самый любимый боевой соратник остался.
— Я хотела спросить..., — почти вплотную как приведенье приблизилась Жарнин, — то есть нет, сперва попросить, — отвела она глаза в сторону, закусила губу, а взгляд растерянно забегал, возвращаясь ко мне, то к ближайшей стене.
Такое нетипичное поведение железной капитанши сбило с толку. Что и мысли не возникло попытаться узнать причину самому.
— Я очень была не права и жестока. И очень жаль, что я видела только одну сторону монеты, — скороговоркой проговорила Жарнин.
Грудь девушки часто вздымалась и шумно выдохнув, она продолжила.
— Стеймекс, прошу, прости за всё что я... вообще за всё, — на этот раз она намерено поймала мой взгляд и с таким упорством прожигала во мне дырку, что невольно позволил себе прочесть её.
Жарнин сделала вывод, что я каким-то образом могу читать мысли и пытается доказать и показать, что очень сожалеет и говорит правду. Догадливая.
— Спасибо. Я не держу зла, — почти безразлично ответил я, но придал словам толику убеждения.
Жарнин отвела взгляд. Лёгкая улыбка коснулась лица, она мне верила, а в глазах забегали огоньки, словно девушка в чем-то убедилась.
— Я хочу, чтобы ты знал, — щеки всегда угрюмой капитанши несвойственно залились румянцем, — я и Роан друзья с детства. Между нами ничего нет. Всего лишь дружба, — по-простецки как бы оправдываясь она пожала плечами.
Я настолько был обескуражен подобным заявлением, что попросту не знал, как отреагировать.
— Да? — единственное что нашелся ответить я.
— Ага, — румянец перетёк в пунцово красный, а Жарнин и вовсе потеряла взгляд где-то у своих ног, — вдруг ты, ну мало ли захочешь... Я наверно пойду, — резко сменила она тему и уверенно, старясь как можно быстрей выскользнула из комнаты.
На какую-то долю времени я забыл обо всём, настолько Жарнин обескуражила. Да и как видно амурным делам, капитан скорее предпочитала тренировки, битвы и службу. Я вспомнил про незаданный вопрос, но видимо девушка и так всё поняла, хоть и отчасти.
Но впечатление быстро испарилось под гнётом что сдавливало и пожирало сердце.
Каждый день меня посещали Роан и Троквард, порой забегал Визельвальд, с какого-то перепугу повадились ходить придворные дамы и прочие лорды, графы, но не утерпев я чуть ли не прямым текстом послал их подальше.
Видимо устыдившись своей прямолинейности, Жарнин больше не появлялась. От Роана я узнал, что капитан вернулась к своим обязанностям в Краегдар. На пятые сутки раздобыли кресло-каталку, более близкий к земному аналог. Роан поведал, что на северо-востоке от Зарии в Грокдире до инцидента с зелёной холерой было несколько институтов где парочка высокоученых лиц и сконструировали подобное средство передвижения для тех, кто сам передвигаться не может. Сперва Данарит позаимствовал технологию, а после Зария без стеснений переняла у соседей.
Визельвальд рассказал насколько люд Зарии, особенно купцы и дворяне были рады победе на полувековом поле. Ведь потеря герцогства существенный упадок в экономике. Троквард просто разбавлял несколько часов юмором, вспоминая курьёзы из наших приключений или из своих, когда пришлось покинуть Гальнаэл. Пусть Роан и старался держать мой дух поднятым, но от него не укрылось, что с каждым днём мой интерес ко всему угасал. Я реже проводил время у окна следя за городской жизнью. Ведь как ни крути, а вокруг замка имелся город, защищённый со всех сторон гигантской в пять этажей крепостной стеной.
Роан сетовал на мою потерю ног и не переставал напоминать о возможности вернуть их. Но меня съедала другая потеря. Всё чаще я проводил время в постели. Интерес угасал не только к новостям, но и к жизни.
На десятые сутки солнечный день сменился вечером, что не обещал отличиться чем-то от предыдущих.
— Здравствуй, человек, — эти слова как током прошибли тело.
Лёжа на кровати я чуть не захлебнулся от возмущения и негодования.
— Твой жизненный порог был крайне близок к прекращению твоего существования, но и сейчас ты в опасной близости к такому исходу.
Впервые за эти дни я как ужаленный подорвался с кровати, забыв, что ноги не ходят, просто свалился на пол. От терзавшей душу ярости я даже не заметил неожиданного неудобства. Я чуть не заорал вслух, но вовремя осёкся, больше всего не хотелось, чтобы нас прервали.
— Лживые и уродливые тараканы, — от презрения я словно выплюнул кусок гадости крепко засевшей внутри, — вы обещали, вы убеждали, что любое время, пройдённое здесь, равно мгновению на Земле. Вы солгали! — если при первом контакте меня глушили их голоса, то теперь я старался мысленно отвечать так громко, как только возможно в надежде доставить им неудобства.
— Это так и есть, какая бы жизнеформа не попыталась убедить тебя в обратном, он, она, они, ошибаются.
Я судорожно стиснул зубы, кулаки сжал до хруста костей.
— Два года прошло на земле и не смейте врать, я знаю правду и вижу вашу ложь! — чуя новое вранье, я не дал ответить, — Почти полгода прошло с того момента как я здесь оказался, время здесь и там синхронны! Но где остальное время?
Никто не ответил, а память как сама по себе прояснилась. А в голове всплыли слова, когда они впервые установили со мной связь и поведали о пройденных полтора года, перед тем как я был сотворён заново.
— Мы обозначили некоторые успехи, но твой человеческий организм еще функционирует и способен улучшить и упрочнить положение, после ты будешь доставлен на землю, и мы сдержим наше обещание перед тобой, человек.
— Нет!
— Ты не хочешь повысить свой социальный статус? — если бы не виденье правды, сказанное серой интонацией без эмоций невозможно было бы отличить от утверждения.
— Если вы не можете повернуть время вспять, то плевать я хотел на всё!
Ответ не заставил себя ждать.
— Это невозможно, — коротко отрезал безжизненный голос.
— Тогда идите к черту!
— Человек, твои приоритеты противоречат здравому смыслу, у тебя всё еще есть возможность вернутся и занять достойное место чтобы просуществовать комфортно.
— Я сказал, пошли вон из моей головы!
Что есть сил я зажмурился, в голове раздалось эхо, но я не слушал и глушил как мог. Чей-то голос как издалека доносился всё слабее, стук в висках нарастал всё громче и громче.
Я очнулся, когда камин наполовину прогорел, а безликая ночь с любопытством смотрела из окна. Не смотря на постеленный ковёр, я продрог от пронизывающего камни холода. Кое как подобрав ноги я сжался в комок. От потревоженной так и незатянувшейся раны на душе выступили слёзы. Хотелось только одного, умереть.
Безжизненные и серые дни сменяли друг друга. Прошел месяц, а меня всё не покидала одна навязчивая идея, что с каждым днём брала вверх над разумом.
Роан вошел в комнату, звеня доспехами бодро прошествовал ко мне. Укутавшись в шкуры, я сидел на кресле и грелся в лучах утреннего солнца. Точнее в его остатках, ведь по моему летоисчислению начало октября, на носу ноябрь и зима.
— Мой друг, мне придется сегодня отбыть, Троквард так же придёт попрощаться.
Я молчал, мне не было до этого никакого дела.
— Если помнишь пророчество, так вот недавно на всех пророков от известных до деревенских бабок снизошло озарение. Снова! Пророчество получило продолжение! — в глазах Роана бушевала страсть.
— Я мчусь в Грокдир, что на северо-востоке, в океане недалеко от береговой линии должен быть остров, а там ответы на все наши невзгоды и оружие, что способно спасти наш род!
— Желаю успехов, — коротко бросил я и повернулся к окну, а все мои думы снова переместились к не дающей покоя мысли.
Тяжелый вздох за спиной, удаляющийся звон рыцарских шпор и раздавшийся шум запертой двери огласили, что Роан покинул комнату.
Я подъехал ближе к окну, раздирая ладони мёртвой хваткой подтянул себя ближе к оконному отверстию, так что вся улица предстала как на ладони. Невольно брошенный взгляд вычленил толпу, а из неё впереди идущего в робе и с деревянной палкой руках старца. Гладкая лысина отражала лучи солнца, а нижняя часть лица утонула в густых зарослях свисающей до самой груди седой бороды. Позади на почтительном расстоянии бредут дети, что заговорщицки перешептываются и бросают любопытные взгляды на старика. Прохожие всюду оглядываются, некоторые присоединяются к шествию.
— Я Кикамир, меня знает каждый! — такому мощному и глубокому басу, раскатившемуся по округе, мог позавидовать даже Нумарк.
— Еще вчера во время сна я услышал небесный шёпот, и долгая загадка всеми известного пророчества обрела концовку. Услышьте! — ударил он клюкой по брусчатке и завис посреди улицы.
— Сперва родственный круг падёт, а после зверь придёт, за ним отец умрёт, а там и род ихний, — сделал он паузу и оглядел десятки притихших слушателей, — но есть спасение на северо-востоке, где празднует зелёная смерть, в стороне куда кочует птица, окруженная водной гладью и чистым небом, плоть земли хранит ответ и оружие что в силе дать освобожденье.
Собравшиеся горожане разом охнули, раздался шум и гвалт, все обсуждали известное пророчество, что не даёт покоя даже королевской семье. Кикамир гордым павлином упёрся в клюку и снисходительно посмотрел на разношерстную обступившую его толпу. Женщины несли корзинки с едой, кто-то в замотанной и грязной тряпице монеты. Каждый хотел одарить и задобрить вещего старца и конечно услышать что-то о своей судьбе.
Слова уличного пророка породили странное ощущение. Нечто подобное я испытывал ранее. Старик верит в свои слова, но от пророчества веяло чем-то не добрым. Хоть и первая половина оного свершилась, но перемалывая слово за словом, я словно наткнулся на второе дно, что таит в себе пока невидимую мне, куда более подлую и страшную ложь чем открытое вранье. Повиснув и наполовину высунувшись из окна вспомнил что делаю и почему. Тут же пришел ответ.
В обещании инопланетян присутствовало второе дно, что поставило меня перед выбором, выбросится из окна или постепенно сгнить в этой постели. Жить не хотелось, но воспоминание о лжи породило гнев, а перед глазами в тысячный раз в подвенечном платье предстала Ира. Я отпустил руки, глухо бухнулся задом об кресло. Умереть в постели надолго растянув мучение, не очень приятно, но как вариант. Выбросится из окна куда быстрее, но вот-вот созревший третий план, улыбался мне больше всего.
Одна проблема, ноги. Я посмотрел на раздувшиеся под штанами коленки, замотанные в те же шкуры. Сегодня они были еще больше так как каждый день по велению Бук-Вак Чужа мне накладывают какое-то разнотравье, что не даёт ногам совсем распухнуть, поддерживая их в среднем состоянии, между смертью и жизнью.
Но так ли оно? У меня всегда было преимущество даже перед самым грозным противником. Должно быть что-то, а точнее должна быть правда. Я лихорадочно вспоминал необъяснимые случаи, произошедшие со мной. Чудодейственное исцеление не помогло, пытался. А то что помогло, неприменимо здесь.
Я качался в кресле перебирая пальцы, напрягал до боли в висках мозг.
— Стоп! — сказал я вслух.
В битве с Аргусом кинжал красной убийцы при сильном желании стал моим. Но нет... Я нашел взглядом, покоившийся в ножнах на тумбе клинок. Благодаря виденью первое предположение оказалось ошибочным. Я изменил правду вещей, то что было чужим, стало моим.
Я отложил открытие в дальний угол, теперь взялся за то над чем даже не ломал голову ни разу. Смерть Гхолуса, а именно то как она настала.
Я представил словно ладонь сжимаю в кулак, как под прессом расплющиваю безумного братца лорда Рикарда. Что позже оказалось правдой. Но что именно я тогда испытывал?
Гнев красной пеленой встал перед глазами. Я яростно представил, что с ногами всё хорошо, я снова могу ходить. Следом я встал, точнее еле оторвал пятую точку от кресла и плюхнулся обратно. Конечностей я так же не ощущал.
Я успокоился и вытер холодный пот со лба. Нет, это был не гнев. Так же как перед любым исцелением, я отключал эмоции.
Отдавшись виденью правды ответ сам открылся передо мной.
Глубоко вздохнул я закрыл глаза, не впуская никакие мысли сконцентрировался на ногах, вспомнил их прежний вид и то как я легко преодолевал препятствия. Именно это и есть правда, всё другое — ложь. Цепко представив перед собой их образ, я поднялся. Через ковёр камни твёрдо упёрлись в ступни. Нисколько не хромая я рванул в угол комнаты. Кожаная подбитая мехом броня, перетянутая кольчугой и с твердыми как камень вставками из плотной кожи, подарок Роана на будущее спокойно меня дождался. За это громадное спасибо.
Броня на мне, а на поясе при беге болтается меч из неизвестного, но крепчайшего металла и именной кинжал. Длинный коридор вытягивался змеёй, факелы потрескивая неприветливо коптили. Прохожие слуги в разноцветных кафтанах недовольно провожали взглядами, попадающиеся дамы любопытно оглядывались, а те, кто еще помнил меня в лицо с испугом шарахались как от призрака. Подкованные сапоги бодро выстучали чечётку по главной лестнице, двое воинов у ворот узнав меня с вытянувшимися лицами в спешке отворили громадные в моих два роста двери. Светоч богов высветил мою фигуру в полный рост, ветер закрутившись вокруг бодрым сквозняком прошествовал дальше в замок.
Я сбавил шаг и смакуя то что редко ценил, ступил на ступеньку. Я спускался, а взглядом держал конюшню около которой вели беседу три знакомые фигуры. Но в голове засела маленькая правда, если потеряю концентрацию, то потеряю и ноги. Главное помнить.
Я нарочно громко ступал по каждой ступеньке и привлёк к себе не один взгляд. Двор замка кишел начищенными до блеска шлемами, и не малая их доля уставилась на лестницу. Среди тройки обернулся самый низкий. Троквард так и обомлел в полуобороте, его дёрнул второй, но тоже бросил взгляд в мою сторону. Визельвальд снял шлем и выпучил зенки в глубоком неверии в происходящее. Третий, он же Роан, принц Зарии с суеверным ужасом наблюдал за моей поступью.
— Ну что глаза таращите, закройте рты, а то вороны гнёзда совьют, — с улыбкой на лице прокричал я, — как же вы без меня справитесь? И почему я еще не вижу своего коня?
Из всех двух вариантов, я выбрал третий, что посетил неожиданно. Я строго настрого решил свою судьбу. Если умирать, а жить я не хочу, так лучше в движении и в бою, в попытке спасти от подобного вранья хоть кого-то. Но не себя.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
