Одиночная прогулка. (В соавторстве с Тиге).

ОДИНОЧНАЯ ПРОГУЛКА

"Одиночная прогулка" — операция по спасению

пилота потерпевшего крушение над

территорией вероятного противника.

(с)сленг спасательных отрядов

Империи Оркес.

ПРОЛОГ.

Темно-зеленые плети плюща уверенно объявили своей собственностью серые развалины древнего замка. Цепляясь за шершавый камень, нежными хрупкими усиками они оплетали — пышным занавесом стрельчатые проемы узких, бывших некогда бойницами окон, стелились по затененной стене и закидывали первые особо храбрые отростки на крышу. Глаза сидящей у стены девушки были закрыты. Густые пушистые иссиня-черные, как небо осенней ночью, волосы спускались по плечам и перемешивались с листочками вьющегося растения. Брызги воды дрожали на отливающей нежной зеленью коже, а яркие капельки сосков, вызывающе устремились вверх, шалея от собственной дерзости. Солнечные блики вальсировали с тенями на изящном изгибе бедер. Стыдливо сдвинутые колени, скрывали от наблюдателя тайну ворот в миры удовольствий. Но мягкие, чуть припухшие, коралловые губки, казалось, шептали кому-то "ну иди же ко мне, чего же ты ждешь?.."

* * *

Волли отложил кисточку и на пару шагов отступил от картины. Солнечный луч, радуясь исчезнувшему препятствию, запрыгал по мольберту, по тюбикам с красками, соскользнул по плющу к девушке и, удовлетворенно бликнув, призраком растаял в сумраке мастерской. Эльф взъерошил густые каштановые волосы, потянулся утомленным котом и выглянул в окно. Эту крошечную мансарду с намеком на балкончик, затерянную в старом городе Волли Риверден, снял совсем недавно. Вернее, его почти заставили ее снять. Хэлли, притащила его в эту затянутую паутиной десятилетий каморку, чуть ли не силком, заранее радуясь, его предполагаемому восторгу. Ну а Волли старался никогда не обманывать ожидания девушек. Тем более ожидания Хэлли...

"Хэлли, Хэлли..." — вздохнул про себя эльф.

Дом давно требовал ремонта, скрипел, как и положено ворчливому старикану, и временами, казалось, готов был развалиться, погребя под собственными останками немногих смельчаков-жильцов. Однако у хозяина были какие-то длинные судебные разборки с наследством, дело затягивалось, и мастерская досталась Волли практически за бесценок. А его вкус, подкрепленный практицизмом и смекалкой Хэл, помогли сделать из запущенной каморки вполне пристойное жилье.

"А беготня по лестницам, поможет тебе сохранить спортивную фигуру, лентяй", — смеялась Хэлли.

Под окном, гордо выставив навстречу облакам жестяные знамена флюгеров, скатывались вниз к морю волны красных черепичных крыш. Из старого порта по утрам долетали крики грузчиков и торговцев рыбой, а Луна по ночам заглядывала в скромный приют художника, и иногда видела довольно нескромные картины.

Решив по быстрому соорудить себе легкий завтрак, эльф, насвистывая бодренький марш, отправился на кухню. Попытка пустить воду из крана отозвалась заунывным трубным рыком и вместо положенной струйки холодной воды кран, чихнув, выплюнул пустой воздух. Вода правда тоже появилась — она мощным фонтаном захлестала из стыка протянутой по стене трубы. "Эта сантехника меня когда-нибудь доконает", — вздохнул Волли, перед ним тут же нарисовалась разъяренная физиономия соседки снизу. Искать в выходной день что водопроводчика, что домоправителя было делом безнадежным. Выход оставался только один — спускаться в подвал и перекрывать воду самому. Ситуация возникала не впервые, так что эльф был в курсе, что надо делать и даже держал для таких случаев под раковиной разводной ключ. Тяжелый и слегка поржавевший.

Вооружившись инструментом, Волли как был, в коротких, чуть ниже колена штанах, стоптанных домашних тапочках и наброшенной на плечи заляпанной краской рубашке в синюю клеточку, полез в подвал. В нос ударил специфический запах подземелья и старого дома — пыль, земля, сырость и еще что-то особое.

"Наверное, так пахнет в заброшенном склепе", — мрачно подумалось эльфу, когда он в очередной раз ударился лбом о какой-то не то вентиль, не то рубильник, коварно спрятавшийся в сумрачной тени.

Домики в Старом городе плотно жались друг к другу, будто овцы в овине-крепости, напоминая о далеких временах, когда волки-враги неоднократно обламывали зубы ненависти о неприступные стены. Ну а за века бессистемной застройки, подвалы, слипшихся друг с другом, словно отсыревшие карамельки, домов, образовали настоящие лабиринты.

"Катакомбы", — вспомнил Волли более точное определение.

Юстас, местный хуманс сантехник, вечно поддатый раздолбай-философ, не раз уверял, что по этим подвалам, не поднимаясь на поверхность, можно из конца в конец пройти весь город, а то и дойти до самой гномьей Столицы, что по легенде располагалась где-то в глубинах горных кряжей, храня заброшенные ушедшими хозяевами несметные сокровища. Якобы он даже неоднократно проделывал часть пути. До подвалов женских бань. Впрочем, хотя Волли и скептично относился к охальным байкам Юстаса, но в одном он склонен был с ним согласиться — из-под земли город напоминал дырчатый норфолкский сыр, и точных планов этих подземелий, похоже, не имел никто.

Пробираясь между кучами веками копившегося по углам хлама, эльф потер ушибленный лоб, благословляя способность эльфийских глаз видеть даже в полной темноте. Иначе последствия могли бы быть гораздо более печальными, ибо свет естественно не горел, а о фонаре он не подумал. Добравшись, наконец, до нужного вентиля, Волли с трудом провернул заржавленную гайку, перекрывая дорогу бушующему внутри трубы потоку. Можно было выползать обратно из этого царства древней плесени и пыльного хлама, и приступать к, собственно, ремонту. Эльф вздохнул и было уже потащился в обратный путь сквозь баррикады подвального мусора, но тут же замер, прислушиваясь к возникшему внутри странному ощущению.

"Это называется: "душа ухнула в пятки"", — нервно хихикнул Волли, однако неприятная смесь тревоги и страха не отпускала, а кончик уха щекотно закололи маленькие иголочки.

"Ох, едва не попал!" Прямо перед эльфом призывно, словно пасть непроглядной тьмы, ощерился обломками плит провалившийся пол.

"Надо бы прикрыть дыру, а то еще рухнет кто-нибудь ненароком..." — мелькнула разумная мысль.

Волли наклонился над ямой, и, неуклюже споткнувшись о кусок кирпича, вскрикнул от боли в подвернутой ступне. Выскользнувший из влажных пальцев разводной ключ скользнул по полу и точно, будто шар в лузу, влетел в злополучную яму. "Треньк!" — звякнуло железо о камень. Эльф досадливо выругался, помянув орочью бабушку. Яма, однако, казалась неглубокой, а терять инструмент было жалко, и Волли кряхтя, от тянущей боли в ступне, нагнулся над ямой, пытаясь разглядеть, что же там внизу.

Резкий треск ударил по ушам, а плита под ногами неожиданно осыпалась мелким песком и мусором. Волли безуспешно попытался уцепиться за край ямы и в лавине обломков и облаке пыли покатился вниз. Впрочем, полет был недолог. Эльф даже не успел испугаться, только застонал, чувствительно шмякнувшись задом о твердую поверхность.

Тесная каморка, в которую попал юноша, показалась ему немного странной. На удивление ровный пол и стены. Отсутствие традиционного мусора и хлама. Только тот, который проник сюда вместе с ним. Эльф оглушительно чихнул.

"Пыль веков", — хмыкнул паренек, отряхивая мусор со штанов и оглядываясь по сторонам.

Похоже, помещение, в которое он попал простояло закрытым длительное время. Внимание эльфа привлекло необычное сооружение у стены.

"Сундук со сказками нашел?" — ухмыльнулся эльф, направляясь к чему-то, видом напоминающему распухший комод-переросток.

И тут словно кто-то вцепился эльфу в ухо. Похожее ощущение Волли испытал однажды в детстве, когда свирепый папаша шалуньи Лиз, его соседки по даче, отставной моряк, засек юного художника с карандашом и альбомом в руках, шпионящим из малиновых кустов за переодевающейся девицей. Хитрющая красотка давно заметила наблюдателя и, скинув халатик, так и эдак вертелась перед большим старинным зеркалом, демонстрируя свои прелести и заставляя обалдевшего мальчишку нервно облизывать пересохшие губы. Быстроногому и верткому Волли удалось тогда избежать позорной порки крапивой, но вот ухо потом горело еще долго помня жесткую хватку крепких пальцев моряка.

Вдобавок, как будто многократно отраженным эхом, неожиданно зазвучал спокойный женский голос, чем-то неуловимо напоминающий голос Хэлли, вот только произносил он незнакомые слова.

— Кей секьюэнсе акцептед. Акцесс грантед. Аттеншен! Аутоматик трансфер активейтед. Сервис сюстемс активейтед! До нот лив транспортайшен зоун. Аттеншен! Тен секондз бефор трансфер. Найн. Ейт.(1)

Волли растеряно оглянулся, прижав ладони к ушам, но голосок не умолкал:

— ... севен, сикс...

Тряся головой в попытках сообразить, что с ним происходит, эльф тупо глядел на засверкавший разноцветными огоньками "комод". Нещадно жгло ухо. Это нагрелась подаренная когда-то Хэлли серебряная клипса с крошечным аквамарином, с которой Волли не расставался вот уже два года. Паренек машинально потрогал свой талисман, с удивлением понимая, что камушек под пальцами вибрирует в такт голосу:

— ...файф, фор...

Неожиданно упавший сверху столб ослепительно белого света накрыл ошалевшего парнишку.

"Что же это?" — потерянно подумал Волли, тело неожиданно стало удивительно легким, зрение словно поплыло.

— ...ван. Трансфер! — зрение еще успело выхватить странные руны, возникшие перед глазами на фоне надвигающейся тьмы, а уже спустя миг в глазах у Волли потемнело, и окружающий мир совсем исчез.

* * *

— ...сюда не залетают даже орлы... — пытаясь не слушать надоевший за эти часы голос пилота, Рикки тем не менее сморщила носик закрытый дыхательной маской.

"Ну почему, стоит мне оказаться рядом с каким-нибудь мужиком, так тот или становится похожим на отмороженное дерево, или на сломанный говорильный ящик?" — девушка смотрела на тоскливые звезды за прозрачным, почти незаметным, колпаком блистера.

Рикки заерзала в кресле устраиваясь поудобнее вздыхая, что нельзя пройтись и немного размять затекающие ноги. Пилот продолжал вещать что-то невыносимо занудное и банальное.

"Он никогда не заткнется", — раздраженно подумала Рикки и сделала очередную пометку в пристегнутом к колену блокноте.

Настроение упорно сползало за минусовые отметки.

А ведь как долго она ждала разрешение на этот полет. Еще бы — маршрут над территорией подконтрольной Эльфийской Федерации Лесов, на новейшем левиафане "Л-2" — стремительной, широко раскинувшей тонкие длинные крылья чудо машине.

"Сюда не залетают даже орлы!" — мысленно передразнила девушка летчика.

"Зато сюда залетают глупые дуры и болтливые, самовлюбленные мавлины!" — мстительно добавила она.

"Л-2" — новейший левиафан-разведчик Империи на данный момент был недосягаем ни для острокрылых истребителей эльфов, ни для гномьих "драконов" — машина разработанная инженерами Империи. Машина про которую даже эльфы шутили, что "видит око, да руки коротки". Машина, которая ушла в свой очередной вылет, чтобы проверить версию о подземном, заброшенном городе древних. Ее, Рикки, версию... Сколько часов она провела в провонявших пылью архивах? Сколько ночей не спала, приходя с дежурства прямо в душные подвалы, в которых часами сверяла полуистлевшие карты и манускрипты древних. Сверяла, ища закономерности в странных, больше похожих не на знаки, а на жутких уродливых птиц, рунах древних...

И вот уже восьмой час они кружат над плотно укутанной облаками землей, облетая квадрат за квадратом в ожидании, когда металлодетектор собранный умницей Гиви, оживет, зажжет свой зеленый глаз, писком дав понять, что не все сказки в мире сказки, всего лишь сказки.

Чего стоило убедить закостенелых бюрократов-ретроградов в том, что карты древних расшифрованы правильно, и что в лесистой местности на пограничных территориях находится то самое, легендарное, место с которого стартовал к Черной Луне сам Фрос, наверное, знает только она.

"И Йонк", — самокритично напомнила себе девушка.

Стало еще грустней. Вообще этот столь долго ожидаемый день, который должен был стать днем истины, когда решается все или ничего, похоже, станет одним из худших дней в ее жизни. Рикки с самого утра была на взводе. Настроение скакало как безумное, от азартной эйфории и предчувствия удачи, до леденящего уши тревожного страха, а вдруг она ошибается и ничего не найдет?

Йонк же, глупая, тупая, жестокая, любимая скотина! Йонк совершенно не замечал ее метаний. Ей и нужно было-то всего пару теплых слов. Для уверенности. "Любимая, у тебя все получится!" Но Йонк только буркнул, не просыпаясь дежурное: "Удачи!". А полет, между прочим, над территорией вероятного противника! Мало ли... Нос защипало, так же как утром. Равнодушный, думающий только о себе чурбан! А может, он ее просто разлюбил? И нашел себе другую? Ведь крутится возле него одна, ну та, с вечеринки, с большой попой... Или эта его "подруга детства"? От этих мыслей Рикки стало еще горше. Девушка вздохнула, покосилась на продолжающего свой монолог скучающего пилота, вот красивый вроде парень и веселый, и пилот опять-таки, а ей как не повезло втрескаться в мрачнягу Йонка. Ласкового слова от него лишний раз не услышишь. Ну как так можно? Нет чтобы прижать ее к себе попрощаться, как полагается, а тут — "Удачи!". Рикки почувствовала, как в горле появляется предательский комок

Ее первая любовь, Йоки, Пес Дождя, паренек из Высшей Военной Школы и тот был поромантичней. Даже стихи писал. Смешно. Когда-то ей казалось, что они будут всю жизнь вместе, а теперь она даже лица его толком не помнила, только голову обмотанную слоями бинтов. Пропахшую бедой палату госпиталя... И настороженные глаза сидящей возле койки хумансийки. Потом кто-то говорил, что это якобы была его невеста — сплетники... Уж кому-кому, а ей-то было хорошо известно, кого любил Йокерит...

Вроде бы парня тогда отправили лечиться куда-то на север, а ее закружила учебная карусель, обязанности мастер-курсанта, выпускной цикл. Распределение. А все же в минуты грусти нет-нет да и забредала шальная мыслишка — как бы все могло получиться у них с Йоки, если бы не заблудившиеся возле Школы Лоунсвилля эльфийские штурмовики...

Рикки попыталась сосредоточиться, и уставилась на приборный щиток усыпанный беспорядочными россыпями огоньков, ухмыляющийся усатыми мордочками циферблатов... Звездное небо в миниатюре, — такое же непонятное и загадочное, как и настоящее, разве только зависшей низко над горизонтом, почти прямо по курсу Черной Луны нет, а так...

"Почему у меня все не так?" — в который раз с горечью подумала девушка.

Вместо десанта, инженерные войска, вместо подвигов, скучная бумажная рутина, вместо страстной любви, как в дамских романах, медлительный Йонк, который даже сексом занимается, будто на тренажере "блины" качает... Да и сейчас вместо приключения — сплошное расстройство и крепнущее ощущение провала. Полного провала двухвесенной работы.

Они шли над последним квадратом из тех, что она сама выделила перед лоснящимися от самодовольства "шишками" в Генеральном штабе, как место предполагаемого Центра Управления Древних.

"Если, вы достигнете успеха инженер-капитан Энрике Торн, то можете начинать набирать сотрудников в свой отдел", — вспомнился ей седовласый магистр из Генштаба, полноватый орк с липкими глазами, будто ощупывавшими ее тело. Девушке все время казалось, что она сидит перед ним нагая — неприятное чувство надо сказать.

Аппарат наспех прикрученный к приборной доске левиафана молчал, как мертвый — тупо мигая красным глазком, и не желая зажигать зеленый сигнал — сигнал означающий, что надежда Рикки сбылась.

— ...вот на базу вернемся, выпьешь со мной эля?" — вмешался в грустное течение мыслей пилот.

Прерывая уже готовую вырваться у Рикки дежурную реплику, истошно затрещал зуммер Гивиного прибора, загорелся ровным, зеленоватым светом, светом надежды, глазок индикатора!

— Есть! — радостно взвизгнула девушка, чувствуя, что счастье оказывается совсем рядом.

Рука судорожно зачертила на блокноте координаты найденного места...

Грязное ругательство пилота грубо вторглось в счастливые мысли. Рикки удивленно глянула на спутника, с ужасом замечая, что светящийся надеждой глазок прибора погас. Чувствуя как леденящий холод проворно заползает под воротник, обручем сдавливая грудь — поняла, что на приборной панели погасли все, вообще все, огоньки! Оглохли наушники, даже ставший привычным за эти часы надежный рокот двигателей, заставлявший уверенно вибрировать тесную кабинку левиафана, прекратился... Пытаясь вспомнить, что положено делать в таких случаях, она вскрикнула:

— Что случилось? — и не услышала сама себя.

Пытаясь погасить волну паники, задыхаясь, Рикки глядела на пилота, который судорожно тыкал затянутой в перчатку лапой куда-то ей в ноги.

Проследив за его судорогами, девушка вспомнила. Красная ручка катапульты.

"Но ведь, там же эльфы!" — забилась мысль. И перекрывая ее другая:

"Дергай дура! Мы паааааадаем!" — рукоятка поддалась только со второго рывка.

На миг в лицо дохнул мертвенный холод, потом тело накрыло волной боли, стало совсем нечем дышать, и Рикки отключалась...

* * *

Слух вернулся к Волли раньше зрения. Прошло довольно таки много времени, прежде чем, ослепленные ярким белым светом глаза снова начали различать предметы и эльф наконец сообразил, что находится в полуосыпавшемся подземелье. Волли вскарабкался по осыпи вверх, резонно рассчитывая, что вернется в подвал, хотя в дыру тянуло подозрительно свежим воздухом. Эльф выбрался из ямы и ошарашено оглядывался по сторонам. Он находился посреди ночного леса. Волли несколько раз зажмурил и открыл глаза, тряхнул головой. Потом дернул себя за ухо. И даже укусил за палец. Странно видение исчезать не хотело. Звезды нагло таращились сквозь просветы в сплетении ветвей. Неизвестные существа издавали в темноте загадочные звуки, а ночная прохлада проворно забралась под рубашку, ласковым ветерком поглаживая кожу.

"Вот так так..." — задумчиво присвистнул Волли, — "А где все?" Разумных объяснений приходило в голову два. Первое: "Я сплю?" — тут же отметалось скептическим: "Ага! Щас! Эль вроде не пил, синие грибы не ел, с чего бы такие глюки?" И второе, что белый свет каким-то образом переместил его в пространстве. Вот только куда? Или мелькнула еще более дикая мысль: "А если в "когда"?! "Вдруг я попал в прошлое?" — подумал Волли. В те времена, когда на месте города был только лес? "Нет!" — затравленно пискнул рассудок, — "Тогда рядом было бы море! Море, оно всегда было!" Морем, однако, даже не пахло.

Тем не менее, надо было что-то делать. Сидеть и тупо таращится в никуда абсолютно бессмысленное занятие. К тому же так и не получивший завтрака желудок Волли, настойчиво напоминал о своих желаниях. "Рано или поздно найду каких-нибудь разумных и выясню где я", — решил эльф. И тут же в голову пришла еще одна идея — забраться на дерево повыше и осмотреться. Пыхтя как тормозящий парокат и проклиная про себя спадающие шлепанцы, Волли вскарабкался на здоровенный колючий иглорост и чувствуя себя Эльвиттом-первооткрывателем огляделся по сторонам. Вокруг насколько хватало глаз, простирался лесной массив. В ночном свете деревья слегка колыхались под легкими порывами зябкого ветерка, напоминая не то морские волны, не то исполинские колосья ячменя, что он когда-то рисовал, на первом курсе Академии Художеств Эйдоса. Низкая тяжелая облачность не давала рассмотреть созвездия и Волли не был уверен даже в каком, северном или южном полушарии он оказался. "А если я на орочьих территориях? Во будет приключение!" — развеселился эльф. Мысль о том, что его могут элементарно пристрелить как лазутчика, мирному, просвещенному эльфу в голову просто не пришла.

Вдали между деревьев Волли разглядел что-то вроде широкого просвета. Похоже, там блестела вода. "Река? Озеро? Вот туда и пойду!" — решил эльф. И уже собрался было слезать с дерева, когда взгляд зацепился за какое-то огромное светлое пятно. "Надо посмотреть что там", — решил Волли. "Вдруг разумные?" И эльф решительно направился к странному пятну.

* * *

Биение и свист в ушах, больно отдавались в голове. Перед глазами все плыло, и сжимающий огневик из аварийного комплекта эльф выглядел дурацкой пародией на штурмовика — лохматый, в пузырящихся на коленках тоненьких штанишках, и жалкой клетчатой рубашонке...

"Может, я брежу?" — подумала девушка.

Будто подтверждая ее мысль, эльфеныш дико выкатил глаза и задушено пропищал, глядя куда-то поверх ее головы:

— Короман!

Вскинув перед собой огневик, эльф судорожно жал на спусковой крючок.

— Рычажок справа, сдвинь вниз! — хотела крикнуть, а на самом деле шепнула девушка.

Эльф тут же дернул рычажок и огневик в его руках забился с шипением выплевывая из коротенького ствола тугие сгустки злого пламени.

Полетели в стороны горячие цилиндрики гильз, обжигая траву непривычным злым дождем. Защебетали, сердитыми стрижами, уносясь в свой последний полет пули... По-своему изящным, им бы выставляться на выставках и красоваться рядом со скульптурами, демонстрируя свое угрожающее совершенство. А вместо этого их сначала вдавливают жестким пальцем в плотный узкий магазин вместе с такими же несчастными товарками, затем суровая пружина выталкивает их по одному в пропитанный гарью, еще более тесный и душный патронник, из которого имеется один выход — через маленькое отверстие вдалеке. Там, на обрезе ствола.

Экзекуция происходит столь стремительно, что у бедняги-пули нет даже времени посмотреть, кто же бьет сзади по капсюлю. Бьет так сильно, что внутри все взрывается, закипает от боли и пламени, от которых есть только одно спасение — вырваться в ту самую, единственную, светлую точку в конце ствола. И мчаться... Нестись сквозь горячий, тугой воздух, до тех пор, пока не встретится на пути преграда... Пробить ее, сделать так же больно, отомстить за то, что по чьей-то злой прихоти прошла через гарь и копоть, зажимы и выступы, боль и пламя, что потеряла свою красоту и элегантность и больше не потребуется никому в жизни. Никогда-никогда.

Огневик звонко щелкнул затвором и замолчал, несмотря на то, что эльф все так же судорожно сжимал его в побелевших от усилия справиться с бьющимся оружием пальцах. Полсотни смертельных шершней покинули свой улей-магазин. Покинули навсегда.

Рикки с трудом перекатилась на сведенный судорогой живот, чтобы глянуть на коромана. Про этого хищного плотоядного быка она читала когда-то, но конечно никогда не видела. Раньше не видела... В десяти шагах от нее громоздкой, порванной хищными пулями, тушкой валялась корова. Обычная корова из тех, что во множестве бродили по лесам, поедая травку и не причиняя никому никаких проблем.

— Дурак, что тебе корова сделала, изверг? — неожиданно для нее самой из глаз покатились крупные слезы.

То ли из-за бедной коровы, которую мерзавец-эльф жестоко расстрелял из огневика, то ли по самой себе, все же попавшей в руки эльфов, но слезы катились одна за одной. Рикки тихо всхлипывала, не слыша, как рядом что-то растерянно бормочет эльф.

"Тихо, девочка, все будет нормально", — совершенно отчетливо представился Рикки голос Йонка. Звучал он как обычно занудно, но сейчас это не раздражало...

"Если ты не знаешь что делать, делай хоть что-нибудь", — тихо прошептала себе Рикки.

Собрав все силы, что остались, вскочила на ноги, выдергивая из пристегнутых к бедру ножен острый зуб клинка. Вернее, пытаясь выдернуть, — ножен на месте не оказалось. Оркэсса растеряно замерла, глядя на улыбающегося эльфа, на плече которого висел ее огневик, в руках остроухий сжимал нож. Ее нож. Вернее нож Йонка.

Нож она забрала из оружейного сейфа, сама не зная зачем, знала же, что Йонк считает этот клинок чем-то вроде талисмана, но тогда, словно кто-то толкнул Рикки под руку...

— Держи, — дружелюбно улыбнувшись, эльф протягивал ей клинок, — я тебя нашел, ну и взял... Подумал, вдруг тебя защищать придется, а у меня с собой только разводной ключ... Да и тот я потерял, — смущенно пробормотал парнишка.

Рикки жадно схватила клинок, чувствуя, как оружие придает ей знакомую уверенность. А может это действительно талисман, приносящий удачу?

— Да, вот еще возьми, — протягивал ей эльф ножны и огневик.

— Огневик можешь себе оставить, — отмахнулась девушка, закрепляя ножны на привычном месте, — ты его весь в бедную корову разрядил, — она чуть шевельнула головой, попытавшись кивнуть на бренные останки жвачного, но приступ острой тошноты заставил ее замереть в ожидании того мига, когда качающийся мир вновь станет осязаемо-надежным.

"Эльф явно из гражданских, мне везет", — она глядела на паренька все еще держащего за жесткий ремешок ставший мертвым железом огневик.

"Нож, метнуть ему в глаз", — сказал кто-то внутри головы кислым голосом.

"А теперь рассмотрим ситуацию с пастушком", — эхом из школьного прошлого жестко прозвучал голос мастер-наставника Борхи...

Она уже было двинула руку, нащупывая ребристую удобную для надежного хвата рукоять, когда эльф смущенно спросил:

— А что мне будет за то, что я к вам попал?

— Куда попал? — растерялась Рикки.

— Ну, так я и не знаю, куда, — развел руками эльф, и понес что-то про утекшую воду, подвалы и какой-то город.

Рикки совсем запуталась и, прерывая эту бурю слов и эмоций, хрипло скомандовала:

— Молчать!

Глядя в глаза умолкшему эльфу, распорядилась, гася возмущенный подобной глупостью рассудок:

— Ты идешь в одну сторону, я в противоположную!

— Хорошо, — тут же кивнул головой эльф и спросил, — мне в какую?

— Какая больше нравится, — великодушно разрешила Рикки и, стараясь все же не выпускать это эльфийское чучело из поля зрения (враг есть враг), пошла к раскинувшейся по серой в ночном сумраке траве, белоснежной кляксе парашюта.

Память послушно раскрыла перед глазами страничку из книжечки инструкций. Совсем недавно, лежа рядом с довольно почесывающим волосатую грудь Йонком, она монотонно зачитывала трагическим, театральным шепотом: "Катапультирование над территорией врага..." Совсем недавно, а теперь...

Быстро вытащив из кармашка на рукаве комбеза небольшую пластиковую ампулу, девушка скусила острым клыком крышку... И тут же вспомнила: "Перед использованием катализатора, купол собрать..."

— Сорррок эльфийских путан! — в сердцах рыкнула Рикки.

— Я могу помочь? — вежливо спросил эльф.

— Можешь, — Рикки чувствовала, как утекает столь важное время, в любой момент над головой могут зашуметь винты эльфийских "грифонов", а пятно злосчастного...

"Спасшего твою жизнь, дура!"

...парашюта отличный ориентир.

— Собери купол в кучу, — распорядилась она.

— А зачем? — раздражающе-занудно вопросил эльф, но все же торопливо, неуклюже подтягивая штаны на том месте, где должен был бы быть живот, завозился с тяжелым, отсыревшим от ночной влаги куполом.

— Потому что надо! — объяснила девушка, аккуратно разбрызгивая на кучу мокрого шелка вещество из ампулы.

— Кому надо? — похоже парень пытался завязать с ней разговор, но не знал как.

"Если все эльфы такие рохли, то понятно, почему у них бабы всем заправляют", — раздраженно думала Рикки, пытаясь отвернуть крышку на рукоятке ножа.

Руки все еще тряслись, а толстые летные перчатки, которые она забыла снять, не приближали успех.

Тонкие ловкие пальцы выхватили у нее нож.

— Я помогу, — эльф в секунду отвернул крышечку на рукоятке. Из нее пружиной выдавился пластмассовый патрон,

заполненный крючками, булавочками, спичками, карандашиком, иголкой с ниткой, липкопластырем, миниатюрным скальпелем, пинцетом и увеличилкой.

— Ой, часики, — как ребенок уставился эльф на компас, оказавшийся в отвинченной крышке, словно подрагивающую фосфорную стрелку можно было перепутать с часами.

"Промолчу", — сдержалась Рикки и, отобрав у паренька футляр, извлекла из него одну из трех находившихся там гномьих спичек.

— Отойди, — скомандовала эльфу и, чиркнув круглой головкой о ножны, зажгла маленький огонек.

Сделав несколько шагов назад, Рикки швырнула спичку в светлый комок парашюта — в лицо полыхнуло беспламенным жаром, превратив шелк в кучу летучего пепла. Пропитка парашюта, вступив в реакцию с катализатором, сработала безукоризненно. Теперь избавиться от лишнего. Стянув сдавливающий виски шлем, не обращая внимание на изумленный вздох эльфа, "косу что ли никогда не видел?" — Рикки отобрала у паренька нож и точным движением взрезала дерн. Вбитые в Школе навыки вернулись быстро — замаскировать кучку пепла, похоронить ненужный мешающий шлем, перчатки, пряжки от подвесной системы, стоило совсем немного времени и пары свежих мозолей на ладошке.

"Неженка", — обругала себя Рикки и, убрав нож, поспешила к зарослям — небо начало светлеть, и надо было хотя бы немного отойти от места посадки.

"А руины древних?" — напомнила она себе.

"Все после. На карте есть метка. Разберусь, когда вернусь. Если вернусь..."

— А меня Волли зовут! — прервал ее мысли пыхтящий рядом эльф.

— Ты куда это идешь? — строго спросила Рикки навязчивое существо.

Тот, похоже, совсем не понимал, что она только что сделала ему дорогой, может быть даже непозволительно роскошный подарок — подарила жизнь.

— Не знаю, а ты куда? — добродушная улыбка парня вызвала у Рикки острое желание дать ему в ухо.

— Мне надо уходить! — Рикки на миг остановилась, сверяясь с картой в пристегнутом к колену планшете, и спросила, пытаясь понять, что может делать в такой глуши столь неприспособленный к жизни тип:

— А ты что в этих дебрях забыл, кстати, и сколько вас здесь еще бегает?

— Да нет же... — и эльф вновь затараторил свою историю...

— ...белая колонна света... — сердце Рикки забилось, похоже, она нашла то, что искала — в древних рукописях она читала про эти "колонны", основу транспортной технологии древних...

— ...а где мы я ума не приложу! — жизнерадостно закончил эльф и зашлепал ногами в тоненьких тапках по траве, преданно заглядывая ей в глаза.

— Мы в трех мегалонгах от побережья океана, где-то тут должна быть река Эбсента, — Рикки думала и решала что же делать с этим эльфийским недоразумением. Один же он явно не выживет...

"Будет считаться заложником", — хихикнула про себя Рикки.

И подчеркнуто сурово предложила:

— В общем так, Волли как-тебя-там...

— Волли Риверден, — тут же подсказал эльф.

— Энрике Торн, — представилась в ответ девушка и продолжила:

— В общем так, Волли Риверден, допустим, я тебе поверила, и если хочешь могу взять тебя с собой...

— А я тут совсем растерялся, даже испугался немножко, — тут же встрял эльф.

— Так вот, — собрав в кулак все терпение, продолжила Энрике, — но ты должен решать сам, либо идем вместе, и ты слушаешься меня всегда и во всем, не задавая лишних вопросов, либо мы расходимся навсегда! Что выбираешь?!

— "Расходимся навсегда" звучит так трагично, — произнес эльф, как показалось Энрике, в голосе остроухого прозвучал даже намек на иронию:

— Можно мне с тобой? Вдвоем, как говорится, хоть на медведя...

— Ты все верно понял, — подтвердила девушка, — ты мой шанс, пока тебя этот медведь есть будет у меня время рвать когти появится!

Эльф замолк.

"Ишь, глаза таращит", — умилилась стервочка внутри Рикки.

— Но судя по всему медведи здесь не водятся, — успокоила она паренька.

И не удержавшись, пояснила:

— Только для нас сейчас разумные будут поопасней медведя! — и, не давая разговорчивому Волли ввернуть еще какую-нибудь глупость, прикрикнула:

— Вперед, шагом марш!

— Марш не получится! Тапки сваливаются! — пожаловался Волли.

"Нет, ну надо было его пристукнуть!", — хмуро подумала Рикки в который раз доставая нож Йонка.

Липкопластыря как раз хватило, чтобы примотать недоразумение именуемое "обувь" к другому, лохматому, болтливому недоразумению по имени Волли.

Когда солнце испуганно осматриваясь высунуло свой краешек из-за далекого горизонта, парочка была уже далеко — под сенью густого леса. Лишь наспех забросанные ветками останки коровы, даря радость многочисленным насекомым, напоминали о том, что совсем недавно произошло в этом невеселом месте на одной из окраин обитаемого мира.

* * *

Остроносые отливающие расплавленным золотом эльфийские "грифоны" снижались парами, отрыгивали на землю маленькие комочки десантников и быстро-быстро карабкались в небо, под надежную защиту вьющейся там, в страшном завораживающем хороводе стальной стаи. Зрелище гипнотизирующее, если учесть к тому же, что вся эта безумная карусель вертелась ради нее, Рикки. Из-за нее. Против нее.

Девушка встряхнула головой, отгоняя страшное видение, небо закрытое покрывалом зеленых крон было спокойно, а вокруг царила привычная тишина, состоящая из шорохов растительности, птичьих трелей и шума близкой реки... Впереди сипло пыхтел эльф, время от времени прорубая дорогу в густом подлеске. Выглядел он совсем измученным, хотя шли они всего ничего...

"Если так пойдет дальше..." — додумать мысль ей не дал низкий гул, словно из недавно нарисованной ей картинки, где-то в небе неслась рукотворная птица... Смертельно опасная птица.

— Надо костер запалить! — радостно заорал эльф и тут же захрипел под тяжестью навалившейся на него девушки.

— Если нас найдут, кто-то из нас умрет!

Шум двигателей давно уже затерялся где-то в небесной вышине. Эльф все так же тоскливо смотрел на Рикки своими бездонными глазами, отказываясь понимать очевидные вещи. Похоже он жил в каком-то своем, чистом, мирном мире, будто и не знал, что "прохладная война" вот-вот готова была заполыхать полномасштабным конфликтом, не понимая, что такое реальная жизнь...

— Ты же картограф и к нам залетела, потому что сбилась с пути, — горячо доказывал паренек, — в этом нет ничего такого...

— Военный картограф, — втолковывала Рикки, внутренне ежась, похоже, этому пареньку так набили голову блаженной эльфийской пропагандой, что он и ее умиротворяющую ложь готов оспаривать...

— Ну и что? Ты не понимаешь, мы же ра-зум-ные, мирные...

— Как и мы? — невинно вопросила Рикки.

— Конечно, — обрадовано согласился эльф.

Рикки взяла его за острый треугольный подбородок и, глядя в глаза, сказала:

— Если нас найдет оркийская поисковая группа — беги в лес, я попытаюсь их остановить и задержать...

— А... — Волли ошарашено заморгал.

— Идет война. Незаметная, но война. А война не бывает без жертв, — Рикки соврала, честно глядя в глаза, — наш левиафан сбили эльфийские истребители! Просто так, без предупреждения, потому что мы забрели на вашу территорию... И оркийские спасатели будут стрелять в тебя просто потому что ты эльф...

— Но... это же глупо! — возмутился остроухий, — можно же объяснить, договориться. Зачем нам иначе разум?

— У Войны своя логика, Волли! — вздохнула девушка. То что кажется безобидным тебе, противнику может представляться совсем в другом свете. Понимаешь?

— С трудом, — признался Волли, — мне всегда казалось, что нужно только желание и немного терпения. И друг друга всегда можно понять...

* * *

Слушая вполуха бесконечную трепотню эльфа, Рикки утомленно пыхтя прорубала дорогу в густеющем подлеске. Идти становилось все труднее и все чаще и чаще им с эльфом приходилось менять друг друга в сложной и трудноватой работе. Ей, уроженке умеренного севера привыкшей к более строгим и сухим северным лесам это сочное южное буйство растений казалось излишне пышным.

"Форму не надо было терять", — как считалочку мысленно бубнила девушка врубаясь в особенно упрямую, толстенную лиану, — "пирожных надо было меньше есть..."

Лиана наконец-то поддалась и обрызгав Рикки остро пахнущим травой и дождем соком упала к ногам...

"Добраться бы до реки", — думала между тем Рикки, — "там можно попробовать сделать плот и спуститься по воде. Это будет гораздо легче, чем ломиться сквозь заросли как пара диких кабанов во время гона".

"Угу", — тут же оборвала она сама себя, — "а деревья для плота ты будешь ножом пилить..."

Рикки на миг прекратила борьбу с очередным кустом гигантского папоротника, переводя дух, и вновь мерно заходила ее рука сжимающая ставший страшно тяжелым нож — вверх-вниз, вправо-влево... Будь они дома, она бы попыталась обойти "зеленку" и спуститься к воде в менее заросшем месте, но здесь, похоже, легче было прорубиться "короткой" дорогой.

"А главное безопаснее", — напомнила девушка себе. Зазубренные еще в Школе тактико-технические характеристики эльфийских боевых биологических автоматов впечатляли. "Мантикора", например, заглатывающая жертву целиком и мгновенно растворяющая ее внутри себя какой-то страшной кислотой...

"Плавиковой, кажется", — вспомнила Рикки, отгоняя от себя видение затаившейся в зарослях огромной, но в то же время стремительной туши, и выдохнула:

— Твоя очередь!

Иногда она пропускала вперед Волли, доверяя ему нож. Но даже занятый рубкой ветвей и лиан эльф не переставал трещать что-то о третьем поколении городских эльфов, утративших связь с природой, о своих похождениях в Академии Художеств, о разных типах красок и о том как древним мастерам удавалось получать такие насыщенные цвета. О Старом городе и разваливающейся мансарде. О спатифиллумах, которые притащила Хэлли, причем один зацвел, а другой начал сохнуть. Рик слегка шалела от такого потока сознания. Нда, Если бы ей предстояло скрываться в эльфийском Тир-Валене, болтун Волли был бы незаменимым источником информации. Но они находились посреди девственного леса на Заброшенных Землях.

Постепенно даже бурный фонтан болтливого эльфа иссякал, сменившись лишь тяжелым сопением. Теперь наполненную громкими лесными звуками тишину нарушали только сочные удары ножа в плоть непокорных растений. Впрочем, изредка переводящий дыхание эльф разражался очередной горячей тирадой относительно "своих уродских тапок" или каких-нибудь "гадских лианистых сорняков"... Погрузившись в свои мысли, Рикки не сразу заметила, как изменилась почва под ногами, став вязкой и болотистой.

"Нет, надо, пожалуй, вернуться и поискать тропу посуше", — подумала Рикки, и уже хотела остановить Волли, который бодро топал впереди похоже радуясь тому, что "зеленка" явно стала пореже, когда эльф неожиданно ойкнул и со смачным бульком провалился почти по грудь в яму с водой.

— Нож не утопи! — крикнула девушка самое важное.

— Держу! — булькнул в ответ эльф, барахтаясь в грязной жиже.

Рикки заполошно оглядывалась в поисках подходящей дубины, которою можно было бы выломать, но сама оказалась по пояс в воде, сделав всего лишь один неверный шаг в сторону.

"Пакость", — вместе с ледяной жижей, девушку захлестнул холодом вязкий страх. Вдруг это одна из эльфийских ловушек, и теперь они медленно утонут...

"Прекрати, дура!" — одернула она себя, оглядываясь в поисках возможного спасения, стараясь не делать резких движений, девушка быстро расстегнула ремень...

"Если набросить петлю на...", — волна облегчения накрыла ее.

Умница-эльф, используя кинжал в качестве когтя, врубая его в вязкую землю, и цеплясь второй рукой за траву все же умудрился выползти на тропу. Не дожидаясь ее распоряжения, ухватился за конец брошенного девушкой ремня и тяжело, но деловито пыхтя помог выбраться Рикки.

— Уползаем, — выдохнул эльф, переведя дух.

Убираться с предательского места действительно пришлось почти ползком. Они вымокли насквозь, вывалявшись в болотной грязи. Бедняга Волли сейчас больше всего походил на лохматую макаку, впрочем Рикки подозревала, что она сама выглядит не лучше. Но похоже им начинало везти — уже через каких-то поллонга они выбрались на хорошо утоптанную тропку.

— Тьфу, гадость! — брезгливо фыркнул Волли, пытаясь ножом счистить с руки налипшую вязкую массу...

— Бежим, — скомандовала Рикки, то что это чей-то путь к водопою она поняла сразу, и теперь старалась не думать, о том кто мог протоптать эту дорожку.

Без огневика с хозяевами тропы встречаться не стоило, но вымотавшаяся девушка решила рискнуть.

"Все же на водопой ночами ходят!" — как заклинание повторяла она, таща за руку спотыкающегося Волли.

Неизвестный хозяин тропы не подвел. Они выбрались к реке.

* * *

— Ноги устали? — заботливо поинтересовался Волли, закончив развешивать выстиранную одежду на веточках вблизи тлеющего под нелепым шалашиком из листьев, костерка.

Шалашик — рассеиватель дыма делала Рикки. Делала в то время, как достававший ее разными "почему" и "зачем" эльф, старательно ловил с помощью увеличительного стеклышка солнечные лучи, стараясь разжечь огонь. Спички они решили беречь.

— Ох, не то слово — вздохнула Рикки, вытянув измученные ступни и слегка шевеля пальцами и выпуская коготки во всю длину, в надежде ослабить неприятный гуд в утомленных ногах.

"Дура я, растеряла все, что нам дали в Школе — неженка идиотическая", — мысленно обругала себя девушка

— Давай разотру? — робко предложил эльф. Похоже он чувствовал себя немного виноватым за свою неосторожность на болоте и старался быть предупредительным и полезным.

Рикки хотя и стыдилась слегка в душе, беззастенчиво этим воспользовалась, свалив на Волли стирку извозюканной одежды.

— Ну, давай, — просто согласилась она.

То что делал Волли с ее ногами менее всего походило на массаж, но было невыносимо приятно. Теплые пальцы легонько поглаживали внутренний свод ступни девушки, немножко щекотали пятки и подушечки пальцев, время от времени ускользая выше, мяли усталые мышцы. Рикки закрыла глаза и молча отдалась волнующим ощущениям, почти забыв о том, что она совершенно обнажена, и хитрюге эльфу наверняка видны некоторые излишне откровенные подробности. Волли однако не подавал вида, что это его каким-то образом смущает, однако ладони "массажиста незаметно добрались до коленей и дальше... Прикосновения к внутренней стороне бедер заставили Рикки почти застонать, это было так желанно и сладко...

"Ой, кажется, мы сейчас...", — попыталась одернуть себя девушка, но тут же отбросила излишние сейчас мысли, и погрузила пальцы в пушистые, пахнущие дымом костра волосы эльфа.

— У тебя удивительно красивые ноги, — прошептал Волли поглаживая теплыми ладонями бедра оркэссы. А затем нежные влажные губы прикоснулись к ее коже чуть пониже пупка.

"Остроухий однако осмелел", — промелькнула мысль, Рикки совсем не хотелось его останавливать, но рефлекс оказался сильней.

Крепкая ладошка звонко хлопнула эльфа по щеке.

Чувствуя себя не в своей тарелке, глядя на виновато держащегося за щеку эльфа, Рикки приказала, стараясь чтобы ее голос звучал как ни в чем не бывало:

— Пошли червей копать, массажист, я покажу как.

Эльф обрадовано засуетился, забормотал что-то про рыбалку и наживку... Он еще не понял, бедняга, что времени на рыбалку у них нет, им нужно подкрепить силы, а значит...

"Скажу ему об этом позже", — решила девушка, глядя на довольную мордочку Волли сжимающего первого, извлеченного им из разрытой ножом земли, длинного червяка.

* * *

— Ради Валлар, только не червяков! — замотал головой эльф, на лице которого были написаны ужас и отвращение, — Я их больше ни кусочка съесть не смогу. Однозначно.

— Организму нужен белок, — успокаивая спутника, словно капризного ребенка, объяснила Рикки, — поверь мне, личинки короедов тебе понравятся меньше, чем червячки. Очень уж у них вид... неаппетитный, — нашла она нужное слово и неторопливо начала ковырять жирную землю в поисках предстоящего обеда.

— А та банка, что у тебя в кармане? — осторожно поинтересовался Волли.

— Стратегический запас! — отрезала Рикки, но потом все же пояснила:

— Эту банку съедим, когда начнем слабеть и не сможем найти нормальной еды.

— А червяки по-твоему это нор... — ворчливо начал эльф и замолк.

— А откуда ты знаешь про консервы? — сурово осведомилась девушка.

Слегка смутившийся эльф, почесав переносицу и старательно отводя глаза в сторону, объяснил:

— Ну... Когда стирал одежду в кармане прощупалось...

— А что еще... ПРОЩУПАЛОСЬ... по карманам? — ругая себя за наивную неосмотрительность, поинтересовалась Рикки.

На этот раз эльф глянул ей прямо в глаза:

— Я не обыскивал твою одежду! Мы же ВДВОЕМ идем, значит я тебе доверяю, — выделив слово "вдвоем", спокойно заявил эльф.

— Ладно замяли... — кивнула Рикки, чувствуя, как начинают гореть ее уши.

Подумалось: "От стыда что ли? Паренек тебе верит, а ты бессовестно этим пользуешься..."

"А что бы ты сделала, если бы Волли разбирался в топографии?" — вспомнив, как застала любопытного эльфа за разглядыванием карты, спросила себя девушка.

И честно ответила, чувствуя, как наливаются тяжестью виски:

"Тогда мне пришлось бы решать эту проблему..."

"Квааа!" — раздались со стороны реки пронзительные звуки.

"Квааа! Квааа!" — отозвалось в ответ, меняя тональность.

— Можно конечно наловить лягушек... — радуясь возможности забыть о неприятных размышлениях, Рикки скептически посмотрела на заболоченный, заросший камышом берег.

— Вот! Лучше лягушки! — обрадовался Волли, — Это вообще деликатес! Я как-то в ресторане пробовал. Экзотика конечно! Но их даже есть можно.

— Упаришься за ними скакать только... — Рикки все еще сомневалась.

— Давай так, ты займешься костром, а я лягушками? — предложил эльф.

— Ну давай — хмыкнула Рикки. Предложение было ей на руку, лезть в грязь ей совершенно не хотелось.

Однако мысль о жареном мясе была заманчивой, собственно жестковатые склизкие черви с неприятным вкусом сырой земли, абсолютно не прельщали и саму Рикки, но есть было нужно — чтобы не ослабеть.

Эльф соорудил из своей рубашки что-то вроде мешка и сунулся было в воду. Но вернулся. Бросив смущенный взгляд на Рикки, стащил и аккуратно сложил на берегу штаны.

Не спеша собирая сушняк для будущего костра, Рикки исподтишка поглядывала на своего спутника и сдержано хихикала. Картина "Голый эльф ловит лягушек" оказалось тем еще представлением. Носящийся возле реки, размахивающий рубашкой Волли сам напоминал огромную розовую лягушку. Особенно это смешное сходство бросалось в глаза, когда эльф делал дикие прыжки, хватая зазевавшихся привыкших к приволью и безопасности, в этом забытом Фросом уголке, квакш.

* * *

Рикки, наконец, выбралась из воды, потянулась и присела на мягкую траву, не спеша натягивать комбинезон на мокрое тело. Эльф что-то мудрил возле бездымного костерка — нанизывал крошечные кусочки мяса из лягушачьих бедрышек на длинные тонкие палочки, и обжаривал их на углях, поливая время от времени соком оранжевого, незнакомого ей плода.

Рикки конечно предпочла бы просто зажевать еду, по— быстрому восстанавливая силы. Но раз уж остроухому охота развлекаться, воображая себя охотником и поваром, не будет же она ему мешать? Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не мешало... И Рикки прикрыв глаза подставила лицо солнечным лучам. Над поляной повисла ленивая расслабленность.

"Может, в этих лесах и правда больше никого нет?" — подумала девушка, припоминая карту.

Она ведь не призналась эльфу, что представляет, где они находятся. Бедняга Волли, если верить его рассказу, совершенно непонятным образом заброшенный в лес из мирного, старинного города, даже часть света однозначно затруднялся определить. Но проблему "куда идти?" решил просто. "Идти надо вдоль воды вниз по течению. Рано или поздно попадешь в обитаемые места. Мысль была Рикки на руку. Согласно карте обитаемые места на таком маршруте им должны были встретиться не скоро. Диких же зверей оркэсса опасалась гораздо меньше. Да и помощь, а в том, что их уже ищут, она нисколько не сомневалась, тоже должна была прийти по реке. Это было бы логично.

"Может быть, эльфы не зафиксировали падение левиафана — тогда все может быть совсем прекрасно", — в который раз, будто детское заклинание от придирок Рорха, повторила девушка.

— Ужин готов! Прошу к столу, пожалуйста! — веселый голос эльфа вывел ее из задумчивости.

Волли стоял рядом, протягивая плотный лист речной пушинки, на котором прямо таки в художественной композиции были разложены обжаренные лягушачьи ляжки тоненькой сеточкой покрытые соусом из пряно-пахнущего сока и порезанными почти в порошок кусочками зелени. Три веточки красного клевера сложенные рядом миниатюрным букетом видимо символизировали десерт.

Губы Рикки против воли расползлись в улыбке. Есть все это предлагалось двумя аккуратно обструганными лучинками.

— Ты будешь смеяться, — согласился эльф, располагаясь рядом с ней с такой же импровизированной тарелкой, — но в ресторане экзотических блюд, нам бы предложили то же самое и содрали бы бешеные деньги.

— Ты будешь смеяться, — в тон ему ответила девушка, — но в той Школе, где прошли мои юные годы, нас бы заставили это съесть сырым, впрочем, совершенно даром!

Перехватив слегка удивленный взгляд эльфа она все же рассмеялась:

— Ну что ж, значит будем гурманствовать...

То, что ловилось с таким трудом и заняло почти пол дня, закончилось быстро, лишь слегка притупив сосущие чувство голода. Рикки сжевала импровизированную тарелку, подмигнула эльфу и кивнув головой на костерок напомнила:

— Тебе тушить!

Уши эльфа полыхнули огнем, будто пламя того самого костерка, который ему было предложено погасить.

— Отвернусь, я отвернусь, — хихикнула девушка заметив смущение спутника и добавила ехидно:

— Хотя, ты-то, небось, не сильно отворачивался только что, у меня было ощущение, что ты меня глазками на десерт ешь...

— Я бы и на первое и на второе тоже не отказался, — улыбнулся Волли и едва увернулся от летящего в него башмака.

* * *

Поселок, в который, радостно вопя, вбежал Волли оказался селением диких хумансов.

Рикки все еще не могла простить себе собственной неосторожности, это же надо было не учесть наивность простака-Волли... Наверное, ее обмануло то, что подозрительный дымок над лесом первым заметил эльф, и тут же предупредил ее. Похоже, урок про поисковые группы он усвоил крепко. А то представление которое она наблюдала потом, когда эльф решил залезть на высоченный иглорост, позабавило ее — наверное она излишне расслабилась. Потому что дальше Волли повел себя как неразумное дитя. Едва только Рикки, с помощью когтей быстро вскарабкавшаяся на тот самый иглорост, сообщила ему, что видит что-то похожее на деревушку рыбаков, и что им придется делать крюк, чтобы обойти опасное место, Волли бегом помчался прямо через заросли громко прокричав что-то о том, как Рикки ошибается в разумных, которые непременно им помогут. Эльф так вдохновился, что Рикки смогла настигнуть его только вблизи крайних хижин деревушки, когда было уже поздно... Их заметили.

Впрочем, Волли не переставал уверять ее, что хумансы живущие в здешних местах не столько дикие, сколько одичавшие. А главное абсолютно не признающие какой бы то ни было власти, кроме власти своих смешных божков.

— По-видимому это потомки нескольких экзотических сект, избравшие своим лозунгом мысль: "назад к природе", — вещал Волли, довольно улыбаясь.

"Не нравятся мне эти "потомки"", — тоскливо думала Рикки, краем уха, прислушиваясь к болтовне Волли, который уверял, что весен пятьдесят назад это движение было очень популярным и множество юношей и девушек, в том числе и эльфов сорвались за своими лидерами-вдохновителями в леса, на заброшенные земли.

"Похоже нам не зря говорили, что у эльфов хватает дурацких идиотов, чьи затеи могут быть не просто нелепыми, но и опасными", — Рикки была почти шокирована.

Оркэсса не могла предположить, что в просвещенном и цивилизованном мире еще могут оставаться островки такой нищеты и дикости. Деревенька состоящая из плетеных соломенных домишек на сваях — вызывала неприятное ощущение грязи, вони и мысли о насекомых, заставляющие чесаться спину.

Встречали их лидеры "стаи". Почему-то дикари использовали именно это слово для обозначения своего сообщества.

— Они говорят на Старом Всеобщем, — шепнул эльф.

— А то я Старого не знаю, — ворчливо буркнула девушка, с опаской наблюдая за приближающимися существами, чьи головы, видимо, с целью отличить "лидеров" от остального племени, были украшены перьями.

"Интересно понятие из эльфийского языка: "Чудо в перьях", не из-за таких придумано?" — чуть было не спросила девушка, но передумала, а вдруг эти чудики все же знали и нормальный Всеобщий.

Варвары казались не слишком гостеприимными. Скорее непонятно религиозны. Женщины в юбках из яркой ткани. И открытой грудью, полуголые подростки лишь слегка прикрытые листочками папоротника. Мужчины в перьях и убогих некрасивых татуировках. Все они одновременно что-то кричали при этом потешно размахивая руками. Рикки разобрала только что-то о пророчествах, а может быть и о каких-то легендах.

Видя, как уверенно держится Волли, девушка решила предоставить право действовать ему — в конце концов это же их дикари. Эльфийские.

— Рик, им надо что-то срочно подарить! — на всеобщем вставил эльф, и тут же продолжил свою тираду о каком-то "облаке, что подобно мудростью великим Лидерам..."

Рикки быстро прикинула — им совершено нечего было дарить. Имперские и Федеративные золотые монетки которые лежали у нее в потайном кармашке, должны были очень пригодится на побережье для подкупа или покупок, еще не хватало их дарить... На миг она скользнула взглядом по красивой безделушке на ухе эльфа, но тут же отвела взгляд... Нужная идея пришла как раз вовремя — она сдернула с плеча все еще зачем-то таскаемый с собой разряженный огневик и протянула эльфу. Тот довольно кивнул и вновь завыл что-то — на этот раз "о благодарственном даре..."

"Эх, был бы магазин у огневика полным — дары бы дарили нам", — мечтательно подумала девушка.

Пока Волли продолжал обмениваться выспоренными глупостями с вождем племени, внимание Рик привлек странный предмет, висевший на увитом грубой резьбой столбе. Подойдя поближе, она повертела железяку в руках, с удивлением узнавая в ней проржавевший кожух старинного эльфийского огневика. Из тех, в которые для охлаждения ствола лили воду.

— Музейный раритет, — ни к кому не обращаясь, пробормотала девушка.

— Мо-Дина! — завопил кто-то радом, и в следующее мгновение Рикки в спину уперлось что острое.

Гибко отскочив в сторону, Рикки увидела удивленные, но разозленные морды дикарей сжимающих палки с заостренными костями на концах.

"Копья", — вспомнилось название оружия.

Рикки уже прикидывала, как будет отсюда прорываться к лесу, когда с ужасом поняла, что сбежать не выйдет — беднягу эльфа уже окружили орущие дикари. И один из них — изможденный старичок, с лицом, будто просящимся на иллюстрацию для учебника токсикологии в рубрику "поедатели синих грибов" довольно завопил:

— Мо-Дина выбрал себе новую жрицу!

И застучал в обтянутый кожей овал, что до этого висел у него на поясе.

— А еще они пьют огненную воду и бьют в бубен, — тихо и непонятно сказал эльф.

* * *

— Она не может стать у вас жрицей Мо-Дина — спокойным, даже каким-то чересчур спокойным голосом заявил эльф, давя в себе растерянность, и добавил, глядя на скептически вскинувшего одну бровь шамана, — она моя жена.

Рикки стоило некоторого усилия не разинуть рот от удивления, подобно какой-нибудь деревенской дурочке впервые попавшей в город. Она никак не ожидала, что рохля-эльф начнет ее защищать. Да еще так.

— По нашим обычаям ты должен отстоять свое право на женщину. То есть победить в поединке храмового бойца...

— Я сама могу схватиться с вашим бойцом, — вспыхнула Рикки, злобно пнув прутья прочной деревянной клетки, в которую ее заперли.

— Воины Храма не сражаются с женщинами, — голос вождя был полон холодного презрения.

— Я готов! — быстро ответил эльф.

— Поединок пройдет по обычаю на рассвете. До этого времени вы проведете в храме под охраной его воинов. Вождь закончил свою речь и горделиво сложил руки на увешанной амулетами груди.

Рикки оглянулась, пытаясь привести себя в работоспособное состояние — осколки мятущихся мыслей этому явно не способствовали. Трое Храмовников в чьих косматых жирных волосах тоже торчали пучки перьев, открыв клетку, словно опасное дикое животное подталкивали ее копьями, с острыми костяными наконечниками, к сооружению больше всего напоминающему сарай.

"Или хлев", — мрачно подумалось Рикки.

Мысль затравлено билась в голове "упасть им под ноги, рвануть, этому когтями пах. Второго опрокинуть, схватить копье... А там!" Но противников было слишком много — похоже вся деревня высыпала посмотреть на забредших к ним "гостей". Одетые в пестрые тряпки дородные женщины, почти обнаженные подростки, цинично кривящие рты с выбитыми зубами мужчины — все они довольно ухмыляясь, тыкали пальцами в пленников, крича что-то непонятное, но явно обидное... Волли казался странно спокойным. Взяв девушку за руку он смело потянул ее за собой в "сарай".

* * *

Их охраняло сразу четыре стражника, стоящих тупыми истуканами по углам приподнятого на сваях Храма. Это сплетенное из стеблей местных гигантских лиан сооружение с травяной крышей и оказалось пресловутым "храмом". Рикки захотелось рассмеяться, но она серьезно испугалась подступающих слез и воздержалась от проявления неуместного веселья.

— Похоже мы влипли, — эльф шумно вздохнул, — Извини Рик, я хотел как лучше...

— На что же ты рассчитывал? — укоризненно поинтересовалась Рикки, — если знал, что надо драться, а ты совершенно не умеешь?

Волли виновато посмотрел на девушку.

— Вообще-то, я рассчитывал просто потихоньку ночью удрать. Хумансы плохо видят в темноте... Туповаты... Но...

— Они там костры палят и хороводы водят, — потерянно махнула лапкой девушка, — да и эти четыре гамадрила, пока будешь одному башку откручивать, остальные крик поднимут... Вот был бы у нас огневик, — печально закончила она.

— Рик, а что делала бы ты? — спросил вдруг Волли, — покажешь?

Теперь ей уже и смеяться не хотелось, глядя на тощенького паренька с неразвитой мускулатурой, Рикки понимала, что шансов у него нет никаких. У нее есть. В конце концов жрица не жрица, а момент дернуть в лес она найдет. В крайнем случае, ее ключом к выходу станет первый же похотливый вожак из местной стаи перьеголовых... Похотливые взгляды она на себе ощущала все время — значит пока похоть свою не потешат, ей ничего не грозит... А вот Волли... Хотелось рычать.

— Так что? — не унимался эльф.

— Волли ты часто дрался? — хмыкнула девушка насмешливо.

— Ну бывало, — протянул эльф, — в Академии Художеств на дуэли...

— Не на дуэли, а просто, как в смешной истории: "Морда-морда я кулак иду на сближение", — терпеливо поинтересовалась оркэсса.

— Было! — обрадовано кивнул эльф, — мне даже как-то два зуба выбили, пришлось выращивать у лекаря...

— А ты сколько зубов выбил? — заинтересовалась Рикки.

Эльф добродушно улыбнулся:

— А я и не успел, меня сразу стукнули, а в себя я только в лечильне пришел. Да и вообще я в тот вечер выпил много — мою первую картину в музеум купили. "Восход на Эйнаре", может видела? — поинтересовался эльф.

Рикки лишь помотала головой и с горечью сказала:

— Эх, если бы можно было мне вместо тебя выйти...

— А ты уверена, что справилась бы? — эльф вроде бы немножко растерялся.

— Убила бы как бешенного зверя, не думаю, что в Чертоге Ожидания кто-нибудь поставил бы мне это в вину, — бросила в ответ девушка.

— Убивать я бы не стал, — вздохнул эльф вот вырубить бы его как...

— Чтобы вырубить кого-то надо долго трени... — начала вдруг Рикки и замолкла.

Идея, что пришла ей в голову была дикой, но если бы она сработала, то это могло спасти Волли, а сработать она могла...

— Слушай, Волли — я тебе сейчас один удар покажу, если ты сможешь его нанести, то будет у тебя шанс... Сила не нужна особая, только резкость и точность... — спокойно начала Рикки.

— Я художник, глазомер у меня что надо! — ободряюще подмигнул Волли, — А если у меня с первого раза не выйдет? — тут же заинтересовано спросил он.

— Второй попытки тебе не дадут, — успокоила Рикки эльфа.

Стражники тупо наблюдали, как вновь перешедшие на непонятный рык "гости" — придурошно машут лапами, как длинноволосая красавица зачем-то водит ладошкой под носом у тощего хиляка-мужа, что-то злобновато тому рыча...

"Наверное, какой-то колдовской ритуал или танец", — решили про себя стражники, с интересом глядя как кривляется тощенький пленник.

Между тем эльф упорно тренировал резкость, стараясь выбрасывать руку вперед на выдохе... Следуя советам Рикки. Уже к середине ночи, та стала казаться довольной, возвращая эльфу надежду на будущее. Бить разумного неприятно, но один раз и за дело...

— Отдохни, — наконец смилостивилась девушка, тебе нельзя уставать сильно.

— А я и не устал, — гордо ответствовал Волли, стараясь удержать в горле выпрыгивающее оттуда сердце.

И свалился на пол, надеясь, что его падение сойдет за попытку быстро сесть...

* * *

Перед началом поединка Рикки снова загнали в клетку. "Приз запаковали" — грустно усмехнулась про себя девушка, напряженно наблюдая за готовящимся действом. Глаза окруживших вытоптанную перед храмом площадку варваров казались шальными. "Грибов обожрались, что ли?" — подумала Рикки. Вообще-то ее гораздо больше волновал эльф. Волли казался совершенно спокойным, даже подмигнул ей, выходя в круг для поединка, но оркэсса догадывалась, что на самом деле чувствует остроухий паренек.

Храмовый стражник в красной тунике не спеша вошел в круг и встал напротив Волли. Варвары коротко посовещались перед тем как выставить "бойца". Хотя, как показалось Рикки, посмеиваясь и подначивая, они просто тянули жребий. Хилый скромняга эльф не выглядел серьезным противником и дикари надеялись на жестокое развлечение.

Площадка перед хижиной храма была посыпана мелким речным песочком, воткнутый посреди столб, словно палец строгого наставника, был устремлен прямо в высокое лазоревое небо. Воли скинул рубашку и сопровождаемый хохотом и улюлюканьем зрителей сделал несколько приседаний, на всякий случай, повторяя ритуал, проделываемый огромным, в складках плотного жира варваром. Этот человек-гора покачивая полными, словно у женщины грудями уверенно топал к столбу. Волли перехватил насмешливый взгляд, брошенный чудовищем на него, потом задумчивый взгляд на клетку, где, закусив нижнюю губку, пристально глядела на них Рикки. Глядя на эту громадину, обмазанную каким-то смрадно воняющим жиром, Волли почувствовал панику. То, что ночью казалось простым и возможным, сейчас виделось нереальным... Свалить ладошкой этого прямого потомка мастодонтов? Уж скорее реальнее дождаться того момента, когда на голову противника свалится небесный камень — ведь бывали же такие случаи... Последний вроде и не так давно, уже даже и Старый город существовал...

"В виде рыбацкой деревушки", — напомнил себе эльф.

Пристроившийся на крылечке вождь, почесал за ушком одну из своих жен или наложниц, кто ж их разберет. И тонким, ритуальным "птичьим" голосом прокаркал:

— Готовы ли воины отстоять свою правоту?

Гора мускулов и жира напротив Волли гулко ударил кулаком в грудь. Эльф же просто улыбнулся, очень надеясь, что вопящие за боевым кругом варвары не заметили, как сводит от мелкой дрожи его подбородок.

— ТАБУ!!! — неожиданно завизжал вождь стукнув своим жезлом украшенным черепом по песку круга.

— Табу!!! — забесновалась толпа.

И лишь объевшийся своих грибов шаман все так же сидел воле клетки Рикки, утомленно прикрыв отекшие глаза. По искривленному тонкогубому рту стекала беспомощная струйка слюны...

-... и пусть прибудет с сильнейшим Мо-Дина или же Великая мать-ночь пускай остановит поединок!

"Шанс!" — щелкнуло в голове эльфа.

Только сможет ли он бегать от этого здоровяка дотемна?

"А почему нет?"

Волли постарался придать своему лицу побольше ехидства и спросил погромче на едином языке, чтобы все вокруг получше поняли:

— Любимая, если я немножко позабавлюсь с этой веселой чучелкой ты не будешь против?

На миг в глазах сидящей в клетке девушки плеснулось удивление, и тут же солнечная улыбка заиграла на ее лице:

— Сколько угодно дорогой, хоть до темноты! Я с удовольствием отдохну здесь, надеюсь этот жирненький гамадрил окажется забавной игрушкой.

Храмовый боец зарычал что-то, а Волли глянул на вождя, похоже этот хитрец совсем не обманулся. Погладив висящий на шее огневик, отнятый у путешественников в честь Великого Мо-Дина, вождь провозгласил:

— Бой!

Такой прыти от громилы-бойца Волли не ожидал, он еще только поворачивал голову, а враз вспотевшая туша храмового бойца уже неслась на него широко расставив руки. Каждая из которых могла бы заменить при случае хорошие садовые грабли. Отскочив в сторону эльф скользнул назад вдоль круга. Вовремя вспомнились их с Хэл занятия танцами... Волли очень надеялся, что "лунная дорожка" которую он изобразил уходя вдоль границы круга выглядела достаточно насмешливо.

— Эй, жирдяй, громко проорал эльф, пожалуй я не буду убивать тебя сразу! Сначала добьюсь того, чтобы из тебя вышло все дерьмо, а когда ты станешь тоненький и хрупкий... — эльф едва успел отскочить в сторону, мимо ревя что-то нечленораздельное пролетел храмовник.

— ... ты станешь столь легким, что тебя унесет ветром! — зрители взорвались воплями как негодующими, так и явно сочувственными.

"Не выдержу", — меж тем испуганно пищал мозг.

Даже за те несколько атак от которых эльф увернулся, стараясь при этом кривляться посмешнее, тело уже начала сводить усталость. Теперь Волли окончательно понял, что ему не продержаться не только до вечера, а даже до полного восхода солнца, краешек которого поднимался над близкими деревьями...

"Надо бить!" — вспоминая ночные тренировки, решился Волли.

"Сначала подманим уродца..." — эльф отбежал к столбу и делая вид, что спускает штаны, проорал:

— Если бы ваше ходячие дерево не бегало бы от меня можно было бы на него...

Рев бойца заглушил, его слова. Краем глаза следя за приближающемся к нему противником, Волли еще раз мысленно проигрывал удар — резко, раскрытой ладонью под нос...

Эльф опоздал, и понял он это слишком поздно, он только выбрасывал навстречу врагу руку, а длинная ручища варвара уже наносила сокрушительный удар ему в ухо.

Мир взорвался осколками боли, понимая, что летит на землю, Волли успел сжаться в калачик, его больно пнули ногами, раздался радостный вопль зрителей, потом глухой удар и наступила тишина.

Разбитое оплеухой варвара ухо горело болью, явно давая понять, что Волли еще жив. Голова тоже явно присутствовала на месте...

"Значит башку мне не оторвали" — догадался эльф, и вскочил.

Ухо заболело сильнее, мир чуть качнулся, но поймавший ускользающее равновесие эльф уже видел, что все кончено.

Возле столба лежал поверженный боец храма...

"Наверное, стоит поверить и в Деда Лето" — растерянно смотрел эльф на распростертого перед ним врага.

"Теперь нужно правильно сыграть" — напомнил себе Волли.

— Ну что? Кто-нибудь еще сомневается в моем праве на женщину? — хриплым тяжелым голосом поинтересовался эльф обводя взглядом шушукающую в удивлении толпу.

Только вождь оставался спокойным, словно предвидел подобное развитие событий.

— Никто не сомневается, путник — вождь чуть кивнул украшенной пучками перьев головой, и развел руками, но ты должен довести поединок до конца. Костяные черепушки на ожерелье вождя щелкнули, словно подтверждали его слова.

— Мо-Дина ждет свое приношение. Мо-Дине обещали женщину или жертву. Ты победил. Значит Мо-Дина благоволит тебе. Удовлетвори же Мо-Дину.

Рикки замерла, вцепившись в прутья клетки. Где-то опять был подвох, ловушка. Проклятые дикари!

— Преврати его в женщину — вождь варваров кивнул на распростертого на земле храмовника, который — или забери его жизнь во славу Мо-Дина.

— Превратить в женщину? — переспросил эльф, стараясь не демонстрировать явного своего недоумения.

— Оставь в нем свое семя как оставляешь его в жене своей и отдай его тело служить храму. Либо убей его, — вождь указал на висящий на священном столбе слегка изогнутый в форме полумесяца ритуальный кинжал с длинной украшенной резьбой рукояткой, — и отдай Мо-Дину дух побежденного.

"Иными словами тебе предлагается оттрахать несчастного варвара в задницу или убить. Чудный выбор" Рикки подумала, что ей не хотелось бы сейчас оказаться на месте эльфа.

— Время идет, чужеземец. Солнце почти взошло, — вождь воздел руки к небу.

Волли чувствовал как его захлестывает злость. Он не собирался становиться убийцей. Но и совокупляться с несчастным дикарем он тоже не мог. Физически не мог. Мысли лихорадочно метались в голове, ища выход из ситуации.

"Кинжал. Ритуальный кинжал. Ритуальный символ... Символ... Фаллический символ... Благоволение Мо-Дина..."

— На мне благоволение Мо-Дина вождь, — согласно кивнул Волли, — и я не оставлю его без удовлетворения.

Двое храмовников, подчиняясь знаку вождя, отделились от свиты вождя и содрав с начавшего приходить в себя своего бывшего товарища тунику прижали его к помосту.

— Кто была его женщиной? — спросил эльф, кивая на замершего в руках храмовников воина.

— Я, Господин! — на помост поднялась смуглая широкобедрая дикарка, всю одежду которой составляла пышная юбочка из широких листьев реликтового папоротника, едва достигающая бедер. Большой, слегка обвисший, словно ушки грустного ослика, бюст дикарки прикрывала охапка ожерелий из гладких деревянных палочек.

— Я тоже жрица, господин.

Волли снял со столба ритуальный кинжал и провел им по груди женщины, едва касаясь лезвием кожи.

— Да снизойдет на тебя благоволение Мо-Дина, — торжественно произнес эльф и протянув кинжал женщине рукоятью вперед продолжил, — возьми же этот символ божественного мужества и преврати побежденного в равного себе. Сделай его женщиной. Пусть Мо-Дина насладится своим по праву.

В глазах женщины вспыхнули огоньки триумфа.

— Да славится Великий Мо-Дина! — возопила жрица, потрясая ритуальным кинжалом и ринулась к задергавшемуся в страхе несчастному варвару. Похоже на бедняге собирались отыграться за всю мужскую половину племени.

— Да славится! — вторила жрице толпа. И только вождь глядя на Волли к которому похоже потеряли всякий интерес, улыбнулся ему краешками губ. Или эльфу это только показалось?

— Пойдем-ка отсюда, пока они заняты! — эльф открыл клетку, выпуская оттуда Рикки.

Оркэсса и не думала возражать. Путешественники быстренько рванули в лес. Но еще долго им вслед долетали с храмового помоста крики несчастного.

Видя, что Волли идет неуверенно, Рикки иногда практически тащила его на себе. Только достаточно углубившись в лес — они решились наконец-то перевести дух.

— Волли, тебе повезло! — тяжело дыша прошептала Рикки.

— Везет сильнейшему! — попытался отшутиться Волли, и стараясь успокоить загнанное сердце, признался:

— Я даже не понял, что случилось, хотел ему в нос дать, а тут...

— Под нос! — испуганно выдохнула Рикки.

— Я и говорю, хотел дать, а он мне уже в ухо заехал — я даже понять ничего не сумел...

— Он об тебя споткнулся и со всей дури репой в столб въехал! — облегченно хихикнула девушка. — Я думала у него череп расколется, но обошлось!

— Расколоться рисковал столб! — облегченно засмеялся эльф. И замолк испуганно глядя на оркэссу.

— Рик, а они его не кастрировали случаем? — потрясенно спросил Волли, вспоминая страшные крики из поселка, долго слышимые ими, — я ведь только сейчас сообразил, что "превратить в себе подобного" можно было и так понять...

Девушка серьезно глянула на спутника и вздохнула:

— Я не знаю... — и тут же добавила:

— Но думаю, это все лучше, чем если бы ты ударил.

— Почему? — удивился эльф.

Рикки глянула ему в лицо и грустно кивнула головой:

— Ты прав. Наверное, есть вещи и пострашнее смерти... — и будто убеждая себя и его добавила:

— Но мы ведь не знаем, что там произошло, может они там просто... — слово "любили" к тем крикам, что она слышала явно не подходило и она вспомнила слово из богатого арсенала пошляка Вэнса Эггера, — ...сношались.

— Смерть? — все так же растерянно спросил Волли.

А потом понимание темной тенью пришло в его синющие беззрачковые глаза.

— Рик, если бы я ударил, то...

— Если бы удар вышел правильным, то он бы умер, — просто сказала Рикки.

Девушка потрясенно глядела на согнувшегося эльфа пытающегося вырвать хоть что-то из своего пустого желудка... Когда же судороги прекратились, единственное, что она смогла добиться от закаменевшего лицом Волли это полных боли слов:

— Так нельзя, Рик! Мы же не они!

И фраза из какой-то полузабытой, но мудрой книжки: "Все мы немного лошади!" — так и осталась непонятой эльфом.

* * *

Солнце поднялось уже совсем высоко, наполняя притихший лес зноем и влажной травяной духотой. А они все шли и шли, стараясь как можно дальше уйти от страшного поселка, безумных дикарей и варварства... Рикки сама прорубала путь в густом подлеске, впрочем, когда они наконец-то добрались до путеводной ниточки реки, идти стало гораздо легче... Не смотря на ее опасения, Волли не был обузой. Не отставая ни на шаг, он молча брел вслед за Рикки, и если бы не тяжелое дыхание и постоянное молчание спутника, Рикки бы решила, что все идет как обычно, как всегда...

На небольшой, заросшей одуванчиками и незнакомыми Рикки сиреневыми цветами, поляне, с одной стороны окруженной высокими разлапистыми иглоростами, а другой омываемой прохладными водами реки, девушка решила устроить короткий привал. Эльф должен был отдохнуть. Она поглядела на застывшее осунувшееся лицо парня, на узенькую грудь судорожно вздымающуюся под тоненькой тканью дурацкой рубашки. Странная нежность напомнила сердце. Почему-то ей вспомнился Кась ее домашний кендер, когда-то она так же пожалела крошечный хныкающий комочек съежившийся под дождем возле деревянного грибка старой песочницы, точно такое же чувство вызывал в ней сейчас Волли — робкая жалость, желание помочь... Но если Касю хватило немного ласки и много-много еды (сейчас это лохматое чудовище наводил ужас на всех хозяек самочек-кендеров в округе, а дома его могло успокоить только присутствие, а чаще щелчок в лоб, полученный от Йонка), то как помочь Волли она не знала. Пока не знала. Его мир сейчас с треском рухнул, а когда рушатся миры, то обломки бьют больно-больно...

Палящее солнце изморило и ее.

— Искупаемся? — предложила Рикки.

Не дождавшись ответа, она сбросила тяжелые ботинки, выскользнула из пропотевшей шкурки комбеза и, наслаждаясь жгучими лучами солнышка на коже, упруго пошла к мутноватой, но такой манящей своей прохладой и свежестью воде. Уже окунувшись в нежные струящиеся воды, она заметила, как Волли присел на плоский белый камень у самого берега. Плескаясь в воде, будто какая-нибудь сказочная наядка она искоса наблюдала, как эльф, утомленно скинул штаны, рубашку, оставаясь только в узеньких серебристых трусиках, так насмешивших ее в первый раз, когда она увидела это "чудо эльфийской моды"... Отбросив в сторону сверкнувшее с случайном лучике солнца напоминание о цивилизации, эльф коротко разбежавшись плюхнулся в хрустальную воду и мощно вспенивая волны поплыл к ней. По телу девушки неожиданно заскользили острые льдинки мурашек...

Первым замерз и наконец-то выбрался из реки Волли, стараясь не стучать зубами, присел на прогретый солнцем камень...

"А почему бы нет?" — мысль уже несколько раз посещавшая Рикки в этот миг была как никогда желанна.

Может быть виной тому схлынувшее напряжение безумной схватки с варварами, или холодная речная вода, или ощущение чистого тела...

Спустя мгновение Рикки, выбравшись из воды, почти вплотную подошла к Волли. Медленно, будто танцуя, какой-то древний танец... Будто специально давая эльфу оценить совершенные линии своего тела, дерзко вздернутые соски острых, манящих грудей... Она физически чувствовала на себе растерянный взгляд художника... Будто теплое прикосновение, взгляд скользнул по ее груди опускаясь все ниже и ниже — к покрытому искрящимися капельками мускулистому животику... Ниже... К волнующему бугорку с едва пробившейся щетинкой черных волосиков... И как замирает там... В нежной слегка приоткрывшейся впадинке посредине.

Сверкающие бриллиантами капельки речной воды, на безупречном девичьем теле... Художника всегда манит красота... А женщину всегда тянет к мужчине. В глазах у Рикки помутнело. Рассудок тоже покинул ее. "Сумерки разума" — так вот про что, оказывается, говорил древний мудрец... Терпеть не было ни сил, ни желания. Нежно касаясь тела руками, девушка обвила бедра эльфа, губами прижалась к ногам, чувствуя языком горький вкус речной воды, солоноватый вкус его кожи... Эльф что-то шепнул вопросительно, но Энрике уже не слышала... покрывая легкими поцелуями его мужское естество.

Безудержная сладкая истома мгновенно накрыла изумленного, никак не ожидавшего от Рикки такого подарка, Волли. Эльф ощущал себя пловцом, ныряющим в бурный поток самого сильного течения в мире, течения страсти,которое так сложно преодолеть... Но Волли и не пытался, отдаваясь волнам наслаждения — без стыда и без страха...

Несколько мгновений спустя он уже сам целовал безупречно гладкую кожу сильных и стройных ног девушки, начиная с когтистых пальчиков, узких ступней, поднимаясь, все выше и выше... Какое-то время Рикки стояла, замерев, пытаясь, все же вырвать себя из захлестнувшего все вокруг безумия... Но новая волна возбуждения, исходящего от Волли передалась и ей. И пусть шептала испуганная память что-то про 'эльфийский чарминг' — ей было уже все равно... Она погрузила пальцы в мокрые волосы на голове Волли и с силой прижала его к себе. Тело девушки сотрясла мелкая дрожь, из уст вырвался сладостный стон. Широко раздвинулись бедра, дав полную свободу безумному, игривому, острому эльфийскому язычку...

Эхо, многократно отражаясь от сумрачных деревьев и пугая мелких лесных пичуг, известило мир о том, что два существа только что достигли самого пика земного удовольствия.

Волли почти забыл кто он и где находится. Все в мире было неважно кроме них двоих. Его и Рикки. Где-то там далеко за лесом, шумели морями города... А сейчас, здесь, на берегу реки в мире оставались только они двое. На краю Вечности... Губы эльфа вновь скользнули по игриво-колючему холмику, животу и добрались до спелых ягодок сосков... Его пальцы ласкали упругие холмики груди.

— Как хорошо!!! — тихий шепот, переходящий в крик.

Кто из них кричал? Разве это важно? Сейчас они двое стали одним, растворившемся во влажном пламени, целым.

...ее глаза напротив, мягкие бедра сжимающие его ребра...

...он на коленях, Рикки в которую он проникает жестокими яростными толчками...

...мир яркий и красочный. Рикки, задыхаясь от захватившей

их неги, сильней прижимается к нему. В глазах темнеет. Он не видит ее счастливого лица. Только стоны... Еще чуть-чуть... и острый сладостный миг наслаждения, когда поток горячего семени покидает его...

...снова, и снова, и снова...

* * *

— Был бы лук... — звук урчащего живота прервал печальный монолог эльфа.

— Извини, — очередной раз буркнул Волли.

Немного помедлив, Рикки молча подхватила посередине свою толстенную косу, покачала, будто взвешивая, и молча протянула руку.

— Нож.

— Ты серьезно? — Волли тут же понял, что имела ввиду эта странная девушка, понял, но... Неожиданно ему стало жаль эту роскошь...

— Конечно, — подтвердила она. — Волосы — вещь очень прочная. Такая коса взрослого орка на весу удержит. А уж тетиву, если уметь, сплести можно великолепную... — помолчала и произнесла, стараясь говорить убедительно:

— Надо. Знаешь, когда-то один паренек в школе мне все это рассказывал, хотя ему просто было жаль мою косу. Смешно, теперь волосы действительно пригодятся...

Рикки увидела грусть в глазах эльфа и успокоила:

— Мне примерно половина косы потребуется, не переживай, своим лысым видом я тебя пугать не стану! Зато лук выйдет что надо.

— А если бы не один придурок расстрелявший в несчастную корову весь магазин, то вообще бы парикмахерить не пришлось... — самокритично вздохнул эльф и сказал, слегка замявшись:

— Только лук сделаю я, ладно?

— Нет, ну... — пареньку снова удалось смутить Рикки, — а ты умеешь? — на всякий случай уточнила она, припомнив разговоры насчет "третьего поколения городских эльфов"

— Умею, Рик, — Волли улыбнулся, — стрельба из лука даже у "оторванных от природы" эльфов по-прежнему любимый спорт. И мечтательно глянув на нее синими глазами, добавил, — Я бы нам c луком такой пир устроил... А то эти твои черви, — эльф брезгливо передернулся... Да и мои лягушки, — он потеряно махнул рукой. Только волосы жаль, — вновь вздохнул эльф.

— Ох, да отрастут, не впервой, — попыталась изобразить беззаботность Рикки, — да и зачем мне волосы... Сам понимаешь, — она махнула лапкой, — жизнь дороже.

— Да понимаю, — он приподнялась на локте, вздохнул, глядя на ее лицо кажущиеся бледным в холодном звездном свете, — Только все равно жалко...

— Ладно! — Рикки решительно поднялась. — Кромсаем, пока ты меня не разагитировал! Знаешь, тот паренек, который мои волосы жалел, он всю нашу группу в школе убедить умудрился, что моя коса это стратегический запас, на крайний случай. Кажется, сейчас именно такой случай, крайний, — пошутила девушка.

Она опустилась на колени перед эльфом, обнаженная, в звездном сиянии ее фигурка казалась сотканной из воды и тумана.

Волли, вздохнув, взял деревянный гребешок, который он вырезал совсем недавно из подходящей щепки, подобранной по дороге. Эльф хотел подарить его своей спутнице, но не успел закончить орнамент, гребень пригодился гораздо раньше...

Замирая от привычного томления, все же красивая женщина рядом — это всегда тревожно и сладко, вдвойне волнующе здесь, когда не знаешь, что ждет их завтра, эльф принялся распускать косу, осторожно расчесывая длинные пушистые прядки. Темные, сливающиеся с ночной тьмой волосы, окутали девушку невесомым облаком. Волли поневоле ощутил себя диким варваром, уродующим красоту ради набития желудка, но другого выхода, похоже, не было. Единственное, что он постарается сделать, это тщательно рассчитать, чтобы на самом деле отхватить не больше трети.

— Веселуха, — хмыкнула Рикки совсем невеселым голосом.

— Вот уж не думала, что окажусь в роли книжных героинь...

— Это которые косы для метательных машин отрезали? — Волли припомнил слышанные как-то краем уха легенды.

— Не-а, — она фыркнула, — из дамских романов, где прекрасная девушка пленяет принца.

— Ну... — протянул, не зная, что сказать Волли, — я как бы такого не читаю, да и для принца... — он безжалостно отхватил ножом несколько густых прядок. И выдохнул:

— ... хиловат пожалуй, одни уши да кости, как одна моя подруга шутит! — Волли оглядел притихшую под его руками девушку, и с болью душевной откромсал еще одну прядку.

И все же погладил по плечу, хотя и опасался удара в ухо:

— Все, Рикки. Теперь я нам устрою такой пир...

— Ой, сама бы я сделала хуже, — немного удивленно протянула Рикки бодро ощупывая волосы. — И все?

— Все, и даже с запасом, — заверил Волли, — мне этого на две тетивы хватит...

— Ты ложись спать, я еще поработаю, посторожу, а потом твоя очередь.

И, не удержавшись, подмигнул игриво:

— Помочь косу заплести?

— Ты тетиву лучше плети... парикмахер эльфийский. Сама заплету бренные останки. — Рикки клыкасто улыбнулась...

Эльф ухмыльнулся в ответ, бесшумно собрал все свои заготовки, и отошел поближе к реке, где звездного света было чуть больше. Еще раз оглянувшись, на ловко орудующую его кривоватым изделием девушку, эльф принялся за работу.

Рассчитал он все безошибочно, глазомер художника не подвел. Волос хватило аккурат, чтобы сплести два шнурка-тетивы. Первый он старательно упрятал в рукоятку присвоенного ножа.

"Удобная все же штука", — в который раз отметил эльф.

Вторую он сразу пустил в дело — накрепко привязал к свежевырезанной баньяновой палке. Середину получившегося лука он прочно обмотал остатками своей многострадальной рубашки.

То, что у него получилось, оказалось практически копией древнего эльфийского боевого лука. Почти из таких же, в начале времен, эльфы перестреляли хумансийскую конницу, правда тетива тогда была другая — из короманских жил, сыромятных ремней, лиановых веревок. Волли одобрительно осмотрел получившиеся у него оружие. Жаль, что стрелы не радовали. Неуравновешенные, без оперения, но на первое время сойдет. Наконечники для выструганной дюжины стрел эльф вырезал из доеденной накануне консервной банки. Получилось, хотя и примитивно, но действенно.

"Какому-нибудь кролику хватит за глаза", — решил Волли.

Он покосился на свернувшуюся клубочком Рикки — девушка безмятежно спала, зажав в кулаке заплетенную поредевшую косу. Осторожно примостившись с ней рядом на груде шуршащих листьев, эльф задремал...

Когда он проснулся, с удивлением отметив, что они с девушкой лежат тесно обнявшись и прижавшись друг к другу, сумрак все еще окружал их, но сейчас в нем уже был разлит неуловимый серый оттенок, предвещавший скорый рассвет, — да и небо на востоке приобрело другой цвет. Пощипывала обнаженную спину предрассветная прохлада. Волли осторожно выбрался из объятий девушки и заботливо укрыл ее наконец-то просохшим комбинезоном.

Звезды тихонько исчезали с небосвода, таяли, растворялись. Меж негромко переговаривающихся о чем-то своем деревьев плыл молочно-сизый туман, отовсюду доносился тихий, неумолчный шорох, напоминавший шум дождя, — это влага оседала на листьях деревьев, на траве...

"Ну пора на охоту, мой остроухий друг", — подбодрил себя эльф и бесшумно шагнул прямо в наплывающее облако тумана.

В сумрачной паутине дикорастущих лиан, среди наносного древесного мусора замер в желтом пятнышке солнечного зайчика толстенький белый кролик. Наверное, он сушил грудку, еще влажную от росных трав, в которых с утра жировал. Кролик смешно морщил нос, сторожко поводил длинными нервными ушами, исследуя доносящиеся звуки — возможно, опасные. По лапкам ударили, передавшись от земли странные ритмичные сотрясения, кроличий нос сморщился, уши снова задвигались — но вибрация стихла. Затем слегка шевельнулись ветки пушистого куста шагах в двадцати. Куст рос по ветру, так что никаких устрашающих запахов до зверька не донеслось. Кролика все еще тревожили любопытные звуки, но они казались совсем неопасными, что может быть опасного в коротком щелчке, в тихом свисте будто бы от крыльев мелкой пичуги... Кролик

Лениво разморено потянулся, подставил солнцу заднюю лапку... Щелчок, свист, тупой удар в белый мех грудки. Кролик замер, глаза расширились. Грудь пронзена была деревянной стрелой, наконечник глубоко вошел в землю. Кролик поник набок, насиженный на импровизированный вертел забился, от смертной муки, засучил судорожно лапками, и затих, выпуская остатки жизни в последнем крике, так похожем на крик обиженного ребенка...

* * *

Ноги уже отдохнули от длительного дневного перехода. Последние ломтики сладковатого кроличьего мяса были доедены. Рикки умиротворенно глядела на чуть тлеющий, под маскировочным шалашиком, костерок, бросающий блики на задумчивое лицо лежащего по другую сторону Волли. И вдруг попросила:

— Слушай спой что-нибудь, а...

Похоже эльф изрядно удивился, перестав покусывать прутик, которым выковыривал из острых зубов останки бедного, только что съеденного ими зверька, он растерянно поглядел на девушку. Рикки постаралась изобразить свою самую обаятельную улыбку и даже шутливо поморгала ресницами.

— Да я как-то не умею петь, — извиняющимся тоном сказал Волли.

— Эльф и не умеет петь? — попыталась развести паренька "на слабо" Рикки.

— Вот такой я странный эльф, — ухмыльнулся Волли.

И предложил:

— Давай я лучше стихотворение прочту?

— Только свое! — тут же ввернула Рикки и добавила:

— Классиков ваших я и так знаю:

...Его чрезмерно узкое лицо

Подобно шпаге.

Безмолвен рот его, углами вниз,

Мучительно-великолепны брови.

В его лице трагически слились

Две древних крови.

Он тонок первой тонкостью ветвей.

Его глаза — прекрасно-бесполезны! —

Под крыльями раскинутых бровей —

Две бездны.(2) — процитировала она.

— Это не наш классик, — возразил эльф, — это что-то настолько древнее... Может быть, даже пришедшие из другого мира, — задумчиво сказал он.

Отблески костерка отражались в глазах эльфа, словно в темной бездне танцевали свой брачный танец стремительные светляки.

— Ты все еще веришь в подобные сказки? — хихикнула Рикки.

— Другие миры, не сказка, — начал эльф, вспоминая световой смерч, странный "комод", и замолк.

— Мое так мое, — усмехнулся Волли и бросив в огонь свой прутик, тихонько, нараспев, заговорил:

Бродил по лесам одинокий стрелок,

У серого камня поспать он прилег,

А в звездной игрой очарованный лес,

Ночь-королева спустилась с небес,

Туманной росой разбудила стрелка

И в дивный чертог за собой повела.

Она говорила: "Иди же ко мне!

Одна только ночь танцевать при луне!

Осталась познать наслажденье и боль,

Что б новый на свет народился король."

"А что же со старым?" — спросил паренек

"Пришло его время покинуть чертог"

"А после? Что после случится с тобой?"

"Я буду свободна как ветер ночной!"

"Ну что же... смутившись стрелок отвечал,

Мне двадцать один, и я женщин не знал,

Ты уж извини, если что-нибудь там..."

И бархатный плащ к его рухнул ногам.

Был пением птичьим стрелок пробужден,

Подумал "какой удивительный сон!"

Но что же я делаю голым в лесу?!

А травы смеялись, роняя росу...(3)

Эльф допел и смущенно замолчал.

— Это баллада? — тихо спросила Рикки.

— Да ну, — эльф махнул рукой, — давным-давно писалось, слабенько это, наивно.

— Волли, — девушка, на мгновенье запнулась, но все же спросила, — а правда, что до двадцати одного ты это...

Эльф хмыкнул:

— Это в семнадцать писалось.

— Как говорит один мой друг: "Это было давно и неправда", — заметила Рикки.

Эльф кивнул головой:

— Это действительно было давно, но на тот момент было правдой.

— А ты встретил свою "Ночь-королеву"? — наглея от любопытства, не могла себя остановить девушка.

— Встретил... — эльф запнулся, — только не могу сказать, что она "моя" — Хэл ничья...

— Кошка Хэл... — задумчиво протянула девушка.

— Почему кошка? — казалось, удивился эльф.

— Меня Йонк кошкой дразнит — хожу сама по себе, — Рикки захотелось вздохнуть, но этого она себе не позволила.

— Я, наверное, тоже ничья! — закончила Рикки и тихонько процитировала:

— Странная история о странной любви:

Это было случайно,

Это было давно.

Ненавидели тайны,

Не ходили в кино.

Как косые дожди

Били розгами трубы.

Он кричал "подожди!"

Уходила подруга.

А ему не нужна.

Это просто привычка —

Её бережно ждать,

Пока выгорит спичка.

Не придёт, ну и пусть.

Значит, будет другая.

Незнакомая грусть

Никогда не оттает.

А он трахался молча,

А потом засыпал.

Без эмоций, по-волчьи.

Чёрно-белый финал.

А она отдавалась

Целиком, без остатка.

А она волновалась.

У него всё в порядке.

Он хотел верить в разум,

В белый свет, в ничего.

Подчиняясь экстазу,

Она любила его.

Она верила в душу,

А ему всё равно.

Её бред он не слушал.

Это было давно.(4)

— Интересно, — вздохнул Волли, когда девушка, закончила, — я тоже кричал "подожди", только ждать меня не стали, я бы сам сколько угодно ждал, но...

— Хэл, ушла?

— Мы просто друзья, — пояснил Волли, — иногда этого достаточно.

— А Йонк не умеет прощать, — невпопад сказала девушка.

— Йонк, это который "молча"? — эльф смущенно кашлянул.

— Не стоит об этом! — тряхнула Рикки головой, словно отгоняя дурные мысли.

— Тогда о чем? О тайнах мирозданья? — излишне весело подхватил эльф.

Костер по-прежнему потрескивал, по-своему поддерживая утихающий разговор...

* * *

— Тише вы там!

Майор Йонк Хорт яростно выдохнул эту фразу в микрофон, прицепленный к пропотевшему воротнику пятнистой, видавшей виды куртки десантника. Когда-то он читал рекламный проспект только-только поступившего в войска комплекта: "Ткань, из которой выполнен камуфляж, имеет химическое происхождение, не мнется, не пачкается, не горит..."

"Загнать бы того гнома-рекламщика на седьмицу в лес, да с рюкзачком за плечи, интересно чтобы он тогда запел", — развлек себя мыслью Йонк и сквозь зубы сплюнул на ботинки.

Вот с ботинками гномы не обманули. Гномий кожзаменитель и правда не горит, и не плавится (когда им пришлось удирать от неведомой сторожевой зверюшки, плюющейся пламенем, что твой огнемет, земля в прямом смысле слова горела под ногами, и ничего). Не впитывает влагу (это точно, сколько они тогда бежали по единственно возможной дороге, по устью ручья, промокли до самого исподнего, но ботинки-то были как раз ни причем). Пластичен и не поддается нагрузкам на разрыв, истирание, не реагирует на воздействие кислот и режущих предметов (мантикора его тоже не прокусила, от Ринки одни ботинки и остались... не переваренные). Подошва имеет специальную пропитку веществом, лишающим запаха оставляемые следы и отрицательно воздействующим на нервную деятельность ищеек (тоже верно, ищейки от них отстали всего через пару суток бега, хорошо еще организмы бойцов выдержали лошадиные дозы стимуляторов).

Черная тень каноэ, скользившего позади локтях в двадцати, словно споткнулась — ровный и ритмичный плеск весел враз прекратился, было видно, как в ночной тьме с их лопастей скользила, голубовато фосфоресцируя, вода. Ночь была глухой и безлунной, и Йонк еще раз порадовался этому. Конечно, берега, перерезанное узкими заболоченными местами, охваченное скользкими переплетениями густых зарослей, наверняка были пустынны, но все же кому охота умирать от отравленной стрелы какого-нибудь варвара, мучающегося от бессонницы.

— Скоро? — Хорт нетерпеливо подтолкнул плечом склонившегося над планшетом пеленгатора Вэнса.

— За излучиной баньяновая роща, маячок все еще там...

— Ты уверен? — в возбужденном голосе майора слышалось сомнение.

Вэнс усмехнулся.

— Йонк, это может быть какой-нибудь дикарь, использующий отобранный у Энрике маяк, как украшение в носу.

Хорт промолчал. Вэнс был прав. Он еще помнил то чувство, когда увидел на здоровенном дикаре, нагло занимающимся любовью с какой-то девчушкой мелкого вида прямо посреди грязноватого поселка, огневик — чувство, что поиск провален. И помнил, какое облегчение испытал, когда согнанные в загон для скота варвары уверили его, что зеленокожая красавица вместе со своим свирепым мужем ушла вниз по реке... Этот "муж" тоже беспокоил его — по описанию выходил какой-то супербоец... Если бы он своими глазами не видел погибшего пилота, тогда бы все было ясно, а так... Сплошные загадки. Начиная с той, что замолкший было маяк Рикки, вскорости заработал, правда, в другом темпе... Кое-кто всерьез говорил, что это эльфийская ловушка, но Йонк уже не верил в это. Судя по рассказу варваров, в деревне которых они разжились этими каноэ, Рикки была уже совсем близко, рядом...

Йонк оглянулся в темноту.

— Раз, два... ...четыре, шесть... Все! — с удовлетворением отметил он и включил микрофон.

— Говорит Пума. Приготовиться...

Пара вертких рыбачьих каноэ бесшумно двигались вслед за лодкой командира. В каждом по два бойца и четверка в его собственном каноэ...

* * *

Каноэ одно за другим с легким, едва слышным шорохом уткнулись в песок. Хорт выпрыгнул первым. Его ребята знали, что делать, их десятка потеряла двоих, но отлаженный, наработанный не одной сотней специальных операций механизм группы действовал безукоризненно. Прекрасно вооруженные, хорошо обученные... бойцы от Фроса. Он испытал неожиданное чувство благодарности за то, что ребята не задавая лишних вопросов пошли с ним, пошли, несмотря на то, что большинство изначально считало операцию провальной — мол, эльфы всяко успеют раньше, несмотря на странный, совсем непохожий на типичный, сигнал поискового маяка... Пошли не задавая вопросов — просто потому что они одна команда.

Пара бойцов осталась у лодок, притаившись в прибрежных зарослях, подобно охотящимся богомолам. Охотящимся за теми, кто посмеет посягнуть на каноэ — их надежду на быстрый отход. Остальные же быстро рассыпались жиденькой цепью по берегу. Через прибрежную лощину — пулей. Один бежит — остальные прикрывают. Движение по лесу — в рюмашном порядке. Следом в след давно не ходят, здесь не детская игра в стражники-разбойники. Засаду следует ожидать в любое мгновение, а основное при выстрелах в упор — не оказаться под одной очередью.

Темная фигурка справа подняла руку в предупреждающем жесте и исчезла в низкой траве.

— То самое место? Где маячок? — спросил Йонк Вэнса.

Сейчас они лежали рядом, с огневиками наизготовку, и Хорт тревожно вслушивался в гремящую звуками ночь, пытаясь понять, что же насторожило Гора... Спустя несколько мгновений услышал и он — ритмичные пошлепывания, тихие вздохи, попискивания...

— Ого! — выдохнул рядом Вэнс.

Майор Хорт яростно глянул на него.

— Маяк здесь? — змеей прошипел он.

— Где-то за теми кустиками... — шепнул в ответ Вэнс, и задумчиво высказал догадку:

— А похоже где-то там предаются разврату... или любви, — зачем-то поправился он.

Йонка что-то покоробило в тоне капитана. Этот низенький орк из горных, давно уже входил в их группу, но к его отношению к женщинам Хорт привыкнуть не мог. Недоверие, хорошо если не ненависть. Помнится даже вежливая и выдержанная леди-Рикки с трудом сдерживалась в присутствии капитана Вэнса Эггера, который нет-нет да и выдавал какую-нибудь сентенцию в стиле: "Верить женщине тоже самое, что козла доить..." или "Когда наступает ночь дружба между разнополыми крепчает до предела... спальни". Но сейчас Вэнс начал раздражать уже самого Йонка — мало ли какие дикари могли устроиться на ночлег в тех кустах... Вот только слово "супермуж" — отчего-то возникшее в мозгу не хотело его больше покидать...

— Хей, Гора ко мне! — чуть слышно приказал майор в микрофон. Послышался скользкий шорох травы, к ним подполз один из десантников.

— Слушаю!

Тот самый Гор, что дал сигнал остановиться.

— Разведай, что за кустами да поосторожней.

— Угу! — буркнул Гор.

Майору нравился этот парень, он лично можно сказать привел его в группу. Впрочем, школьные наставники, судя по досье новобранца, тоже отмечали Гора Мадье за его исполнительность, выдержку и старание. После первой же операции, по представлению Хорта, Мадье получил нашивки мастер-сержанта специальных частей. Для себя Йонк давно решил, что если парню повезет, то быть ему офицером, несмотря на заскорузлость армейских традиций.

Вернулся Гор довольно быстро. Ровным голосом доложил:

— Там шалаш, костерок тлеет, хороший такой костерок, умный. Из шалаша ноги торчат и чья-то розовая задница. Костлявая. Похоже, сил делать детей уже нет, но язык и пальцы еще шевелятся, — не удержался от комментария парень.

— Вокруг? — коротко уточнил Хорт.

— Чисто.

Йонк почувствовал, как нехорошее предчувствие сжимает мозг, и скомандовал в микрофон:

— Первый, шестой, девятый — захват!

И выполняя свой же приказ, плашмя скользнул к негромко шепчущим что-то кустам. А в ушах забился полный неги и счастья стон. На этот раз сомнений не было — майор узнал голос.

* * *

Рикки услышала их слишком поздно. Только что волна нежности и сладкой усталости уносила ее в чарующую, наполненную блаженством бездну, как все оборвалось... Оборвалось, сменившись коротким хрипом Волли, превратившись в яркий клинок света от потайного фонаря ударивший по глазам. Бесшумно возникшие рядом тени сдернули с нее не успевшего ничего сообразить эльфа, и, спустя мгновение, растерянный, избитый паренек уже лежал, уткнувшись носом в сырую землю со скрученными за спиной руками. А сидящий на нем верхом громила в десантном комбезе ласково рычал в ухо:

— Тихо, задница, — вякнешь, убью...

Рикки села, подтянув колени к груди. Сердце радостно забилось: "Орки! Свои!" и тут же сжалось в тревожном предчувствии катастрофы. Положив крепкие лапы обтянутые перчатками со срезанными, дабы не мешать когтям, пальцами, на кожух огневика, на нее смотрел орк. Судя по тому, что он единственный не суетился в поднявшейся вокруг кутерьме, — командир группы. Рикки не могла отвести взгляда от этой замершей немым укором фигуры. Сзади возникали новые тени, обменивались короткими фразами, булькали жидкостью из фляг, но девушка не отрываясь глядела на замершего рядом с ней десантника. Сквозь прорези мохнатой зеленой маски блестели глаза. Знакомые глаза. И эта манера стоять, слегка скособочившись, сколько раз она просила... Йонк?!!! Но откуда?!!! Почему именно он?! Неимоверных усилий стоило Рикки спокойно выдержать укоризненный взгляд темно-зеленых как сосновая хвоя, глаз, в самой глубине которых металось, ища выхода бешеное пламя. Выдержать, не сорваться, не заплакать, не закричать. Молча взять протянутый кем-то комбинезон. Грациозно выпрямиться, понимая что остальные сейчас наблюдают за каждым ее движением, неторопливо натянуть одежду.

— Благодарю!

— Не за что, — хмыкнул низенький орк

— Привет, Вэнс! — поздоровалась Рикки, будто вокруг был не враждебный, чужой лес, а холл небольшого коттеджа Йонка в оранжевом секторе авиабазы Родичую.

— Хайрулли! — бормотнул в ответ Вэнс и, глядя в какую-то штуку, заинтересованно полюбопытствовал:

— А что с твоим маяком?

— А что с ним?! — Рикки удивленно уставилась на Вэнса.

— А сигнальчик странный очень.

— Мы уж думали, что это эльфы засаду устроили, — встрял в разговор сидящий верхом на Волли рослый десантник, и хихикнул, тоненько и неприятно, — хи-хи, но для засады одного хилого эльфа маловато будет.

— Это мой проводник, без него я бы пропала, — чувствуя как фальшиво звучат ее слова заспешила Рикки и тут же, стараясь отвлечь своих спасателей сменила тему:

— Может это тоже от воздействия техники древних...

— Об этом после! — ожил, угрюмо молчащий все это время Йонк.

И распорядился:

— Вэнс проверь ее маяк. Гор, надень на ушастого идиота хоть что-нибудь — его тощий зад с Луны видать — демаскирует.

"Ее", — отметила девушка, будто у нее даже имени больше нет, — "А что ты хотела после всего этого?"

"Дура, шлюха, дура, дура, дура..." — запульсировало в голове.

Вэнс Эггер, этого противного коротышку Рикки не могла бы спутать не с кем, шагнул к ней занося блеснувший в звездном луче кинжал. Сердце девушки испуганно сбилось с ритма, но орк уже держал в лапах кусок воротника от ее комбеза и сосредоточенно ковырял его ножом.

— Странно. Очень странно, — бубнил он себе под нос, потом достал из карманчика на рукаве какую-то штуку похожую на карандашик.

— Голос! — снова буркнул Вэнс, но хитрое устройство убито молчало.

Рикки не покидало ощущение, что все происходит во сне, в страшном нелепом сне — мельтешащие тени, говорящие знакомыми голосами, Воли, которого буквально вставляли в штаны сразу двое десантников. Один из которых держал эльфа на весу, словно щенка, а другой, приговаривая что-то вроде:

— Раз-два, ножки врозь, мой маленький, — пытался натянуть на эльфа штаны...

— Йонк, — Рикки чувствовала, что происходит непоправимое, надо было что-то делать, но она не знала что.

— Йонк, — повторила она, — нам надо поговорить...

— Нам надо спешить! — хмуро отрезал Йонк и прикрикнул на Вэнса:

— Эггер, кончай в охоту на лис играть, передавай в центр, что уходим по мокрому маршруту...

Вэнс кивнул, но продолжал крутить пеленгатором и так и эдак. Маячок не отзывался. Однако слабый сигнал был где-то совсем рядом. Подозрительный Вэнс следя за лучом остановился возле пленника с которого "заботливый" Гор стряхивал налипший сор. Украшение на ухе эльфа слегка светилось в ночном сумраке словно светлячок.

— Экая финтифлюшка, однако. — Вэнс сдернул с уха Волли клипсу.

— Отдай! Это мое! — обиженно возмутился Волли и скривился от звонкого подзатыльника тут же отвешенного ему Гором.

Лохматая голова с запутавшимися в шевелюре хвоинками, беспомощно мотнулась на тонкой шее.

— Тебе это уже не понадобится, — успокоил эльфа Йонк. От голоса майора веяло смертным холодом.

Рикки, которая знала инструкции, хорошо осознавала, что сейчас могло произойти... Должно произойти... Она с болью и страхом глядела на Йонка, заинтересованно разглядывающего нож, извлеченный из жалких пожитков путешественников.

— Вот и нож нашелся, как раз пригодится, раз уж такое дело, — задумчиво бормотнул себе пол нос орк.

— Йонк, не надо! — попыталась девушка остановить орка, — он безобидный парень, художник, пожалуйста, не делай этого!

Она хотела еще что-то сказать, и осеклась. Йонк глянул на нее таким взглядом, что Рикки совершенно ясно осознала, что ей не остановить Йонка чтобы она не делала. Она слишком хорошо знала ТАКОГО Йонка — злого, упрямого, поглощенного ненавистью...

— Дай-ка сюда, — Хорт требовательно протянул лапу к Вэнсу, ожидая, когда тот отдаст подозрительное украшение.

— Ща! — Вэнс торопливо зашарил по многочисленным карманам комбеза, наконец, извлек из одного какую-то коробочку, положил в нее странное украшение и поколдовав напоследок своим "карандашиком", перебросил коробочку Йонку.

— Береженному и Фрос не нужен, на всякий резервный, заткнем-ка мы этот фонтан, дадим эфиру отдохнуть — непонятно бормотнул Вэнс.

Хорт ободрительно кивнул своему капитану и скомандовал, убирая футляр с украшением в карман:

— Гор, Нейл, Йорк, проводите капитана Торн к лодкам, Вэнс и Стикс, на вас выход в эфир... А у нас с нашим гостем тоже дело будет, — хрипло закончил командир и, взяв Волли под локоть связанных за спиной рук дернул...

— Майор, — начал было Гор, но был прерван шипением:

— Исполнять!

Йонк пошел, не оглядываясь, прочь, толкая перед собой спотыкающегося паренька в спадающих коротких штанах, на боку которого расплывался огромный кровоподтек — след от ботинка Гора. Энрике что-то кричала ему, вырываясь из рук удерживающих ее десантников. Сосредоточенно готовил рацию к передаче его заместитель. Стикс, отвернувшись от всех шифровал сообщение, которое скоро унесется в эфир сжатое передатчиком в короткий неуловимый писк... А рука сжимала знакомо-ребристую рукоять ножа... Его ножа...

* * *

Угловатая узкая спина эльфа наводила на мысли о рыбьих костях. Но больше всего орка раздражал запах. От эльфа несло экзотической смесью запахов мха, костра и сосновой хвои. Но самым больным был перекрывающий все запах Рикки. Запах, который Йонк не спутал бы никогда и не с чем. Орать, как в первые мгновения, когда он увидел Рикки с этим... (подходящего обозначения для этого существа майор все еще не нашел) уже не хотелось. И несмотря на обиду боль, он все же испытывал глупое счастье, что его девочка, его Рикки цела...

"А двое твоих парней уже никогда не вернуться домой", — напомнил он себе.

Пихнув эльфа, Йонк рыкнул:

— К реке давай!

Майор все уже решил — времени у них не так много. Что это за эльф, что за странная безделушка-маячок и кому этот маячок сигналил они разберутся после... А этот должен исчезнуть — река будет подходящей могилой эльфу.

"Главное не забыть после, вспороть живот, чтобы тело не всплыло", — майор привычно планировал предстоящие действия, не в первый раз все, и, увы, не в последний...

— Значит ты и есть тот самый Йонк? — спросил вдруг эльф.

— Что значит "тот самый" — мрачно поинтересовался майор.

— Рик все время про тебя рассказывала.

Орк хмыкнул.

— Судя по тому, чем вы тут занимались, она рассказывала, что ты меня получше будешь.

Предупреждая ответ эльфа, орк толкнул Волли на поваленное бревно, что валялось совсем недалеко от неспешно текущей воды.

— Уже все? — спокойно спросил эльф, и в тот же миг резко выбросил вперед ногу целясь в орку пах.

Удар бессильно сотряс воздух, а ухо эльфа взорвалось болью от затрещины орка.

— Как баба бьешь, мозгляк! — равнодушно констатировал орк и, нависнув над замершим остроухим, ткнул тому под нос "маячок".

— Что это?

— Старинное украшение, — ответил эльф, — аквамарин с серебром. Что-то вроде талисмана. Подарок моей девушки, — тихо добавил эльф.

— А девушка твоя где? Небось, ждет пока ты с чужими девушками по лесам шастаешь, да засады готовишь? — Йонк пытался остановить себя, надо спешить, время часто бывает равнозначно жизни, надо делать дело, но...

Эльф молчал задумчиво глядя, на покрытое мурашками зеркало реки. Странно, сейчас все для него кончится, а река все так же будет. И Хэлли и будет... А Рикки?

— Пошли, — сильные лапы орка встряхнули его заставив беспомощно щелкнуть зубами.

Вновь оказавшись на ногах, Воли торопливо спросил:

— А что будет с Рикки?

Подталкивающий его сзади орк иронично хмыкнул:

— А почему ты не интересуешься, что будет с тобой, остроухий?

Эльф тихо ответил:

— Со мной все ясно, — и зачем-то пояснил, — я ведь постарше тебя буду, орк.

— Ну а раз постарше, тогда не задавай дурацких вопросов! — зло ответил хриплый голос из-за спины.

И спокойно добавил:

— Я двух парней потерял, хороших парней...

Прохладная вода погладила босые ноги эльфа, а орк за его спиной, помолчав, закончил:

— С Энрике все будет нормально... если мы сумеем вернуться, — добавил Йонк.

Волли, прощаясь глядел на реку, на деревья застывшие темным частоколом на противоположном, высоком и обрывистом берегу. Было холодно и спокойно. Будто не предстояло ему сейчас встретится с самой страшной и волнующей загадкой... Волли попытался, вспомнить о чем полагается думать в таких вот случаях перед... Он не хотел называть это слово, но... Отгоняя новую волну ужаса, он вспомнил смеющуюся Хэл, потом Рикки...

— Можно я попью? — неожиданно для самого себя спросил эльф.

— Только быстрее, я спешу, — вновь начал издеваться орк.

Неуклюже опустившись на колени, эльф припал губами к пахнущей землей и тиной воде.

"Рикки бы ругалась, что пью неочищенную таблетками воду", — почему-то развеселился Волли.

И замер, в ужасе уловив отраженное в воде движение орка — молниеносное движение занесенной с ножом лапы. Падая лицом в воду Эльф успел только понять: "Все".

* * *

— Вставай! — голос орка привел Волли в чувство.

Пытаясь понять, что же с ним не так, эльф неуклюже сел прямо в воде.

"Руки свободны", — удивился эльф.

Стоящий рядом с ним орк бросил нож, который воткнулся в прибрежную землю.

— Это подарок... От нас... С Рикки, — непонятно рыкнул Йонк.

И не давая потрясенному эльфу раскрыть рта, быстро и коротко распорядился:

— До рассвета затаись. Потом вернешься к шалашу, заберешь свои пожитки. И пойдешь по реке. Против течения. ПРОТИВ, — повторил орк.

— Но Рикки же сказала... — попытался возразить эльф.

Орк, достал откуда-то две плоских баночки, в которых эльф сразу же опознал консервы, положил их рядом с ножом и толи грустно, толи ехидно пробурчал:

— Знаешь, остроухий, наверное, женщинам все же нельзя верить... даже самым лучшим! Рикки шла к побережью, а тебе надо к своим, вверх по течению есть ваши рыбачьи поселки... — и скользнул было к зарослям, но его остановил вскочивший на ноги эльф:

— Йонк, подожди!

Орк замер, сквозь прорези мохнатой маски, будто сквозь бойницы заросшего мхом и плющом замка, настороженно глядели темные глаза:

— Что еще?

Эльф молча протянул руку. Чуть помедлив, орк тоже выбросил вперед свою лапу. И все же где-то в глубине души наивно обрадованный тем, что сможет хоть чуть удивить этого парня, эльф крепко сжал запястье орка, чувствуя на своем запястье крепкую хватку орочьей лапы. "Лапа на пульсе", — ритуальное рукопожатие десантников Оркеса.

Огромная тень скользнула в заросли.

— Прощай, — тихо, ни к кому уже не обращаясь, шепнул Волли и побрел к ножу. Что будто крест на хумансийской могиле торчал из прибрежной земли...

* * *

Впереди, за линией гремящего прибоя, там где мутная речная вода превращалась в прозрачную морскую, где дно проваливалось в бездну, именуемую просто — пучина, море забурлило, словно в исполинском котелке, вспенилось... На поверхность, разрывая покрывало волн, выскочило что-то огромное, в чем опытный глаз легко узнавал обтекаемую рубку субмарины. Белоснежной субмарины. С рассерженным фырканьем и клокотаньем, обрамленная струями стекающей с округлых боков воды, гномья подводная лодка всплывала во всей своей величавой красе. Всплыла, умиротворенно вздохнув балластными цистернами... А уже через миг, над хитро прищурившейся стеклами, ходовой рубкой взвился имперский флаг с которого знакомо смотрела на мир Черная Луна.

Сидевший рядом с Йонком Гор восхищенно выругался:

— Триста гномов-импотентов!

— Чуть меньше, — ухмыльнулся Хорт.

Лодка была огромна, но в то же время изящна и грациозна. Грациозна той опасной грацией морского хищника, который не боится в пучине никого и никогда...

У сверкающих в лунном свете поручней на макушке рубки замельтешили невысокие фигурки. Колючими вспышками красноватого света замигал прожектор. Вэнс спешно засигналил что-то фонариком в ответ.

— Приплыли, — ни к кому не обращаясь, выдохнул Йонк. И впервые за все это время взглянул Рикки в глаза, но девушка так и не увидела там ничего, кроме красноватых, кровавых всполохов прожектора субмарины.

По выпуклому блестящему влагой борту субмарины покатился сверху вниз, разматываясь, громыхающий колобок штормтрапа.

Не дожидаясь команды майора, заработали весла и черные каноэ стремительно понеслись к уверенно покачивающейся в гамаке моря подводной лодке.

Огромный борт субмарины навис над щепочками-каноэ. Сверху с любопытством глядели бородатые лица в полосатой морской форме.

— Даму вперед! — скомандовал майор Йонк Хорт и оскалился в клыкастой улыбке, глядя в полыхающие болью и гневом глаза девушки, которую он любил...

А Рикки. Рикки словно кто-то заморозил, сковав сердце тяжелым ледяным панцирем. Теперь каждый раз когда она видела клыкастую ухмылку орка, ей почему-то представлялась оседающая в траву фигурка Волли. Поникшие кудри и торчащий из под лопатки нож...

С Йонком она больше не разговаривала.

* * *

— "Оркэсса", новая работа Волли Ривердена, чья выставка проходит сегодня в Плазе, в рамках открывшегося культурного саммита "Пожимая руки", по праву считается лучшим произведением этого художника...

Рикки вздрогнула и резко обернулась к экрану визора. Чудо гномьей технологии отражала на своем округлом окошке видения далекого мира. Картину показывали крупным планом. Там возле неподвижной воды окруженной темными длинными стволами сосен лесного озера, полуобернувшись к кому-то невидимому, но явно присутствующему там, за границей холста бесстыдно красивая крепким тренированным телом, встряхивала густыми черными волосами девушка орк. Темно-зеленые, будто сосновая хвоя дерзкие глаза влюбленной женщины. Кого звала окунуться в холодную глубину смелая девчонка?

Рикки знала кого. Ведь она смотрела на свое отражение. А внимательный, знающий зритель вполне мог признать в небрежно сброшенной на берегу озера тряпке, остатки летного комбинезона офицера империи. Сердце, словно ошалевшая птица забилось в груди. Рикки не сразу поняла что плачет, просто ощутила, как что-то мокрое потекло по щекам, наполняя соленой горечью губы. Йонк, значит, ты все-таки пожалел бестолкового эльфа, оставив ему непростой, но шанс. Ей вспомнилась ледяная улыбка хмурого орка и равнодушно брошенные слова:

— Нож в нем оставил, костлявый хиляк достался... Да и времени на переразделку нет — пошли...

Так вот значит почему Йонк вернулся без ножа... Дал шанс Волли... Йонк...

И уже не обращая внимания на дождем струящиеся по щекам слезы, Рикки потянулась к коммуникатору.

— Йонк, ты дома? Один? Подожди, я сейчас приеду!

И не давая ему времени на ответ, бросилась к двери, как была, в тоненьком домашнем халатике и пушистых, похожих на озорных крольчат шлепках.

Тяжелый наушник коммуникатора неодобрительно покачивался на витом шнуре, передавая в пустоту слова произносимые тихим низким голосом, так похожим на рокот ночного прилива.

Шустрый болотного цвета автомобильчик нетерпеливо лавировал в тесном потоке машин. Кому-то надо было еще очень много сказать друг другу. Очень-очень...

* * *

Резкий звонок коммуникатора поднял Йонка с постели. Если можно назвать постелью потрепанный кожаный диван, возле которого выстроилась батарея бутылок из под эля — напоминание о вечере накануне. С тех пор как из его жизни ушла Рикки, Йонк все меньше внимания уделял свому холостяцкому жилищу, и физически не мог спать на кровати — ему казалось, что запах Рикки пропитал все вокруг. Радовало одно — он все реже и реже бывал дома, а когда бывал, то мало что помнил, кроме горького вкуса эля, конечно.

— Хорт! — привычно рыкнул он в трубку, и не поверил своим ушам, услыхав голос Рикки.

Что она ему говорила? Йонк понял только, что Рикки едет. Едет сюда! К нему? Йонка охватило что-то вроде легкой паники. Когда чувства в смятении — лучше всего срочно занять руки. Орк сгреб в мешок бутылки. Собрал и запихнул в шкаф разбросанные повсюду вещи, и по привычке щелкнув пультом визора, лихорадочно принялся перемывать гору скопившейся с вечера посуды. А главное он пытался взять под контроль вопящие разные глупости мысли... Оказывается за полгода ни горькое чувство обиды, ни боль от измены так никуда и не исчезли.

"Не открывай, твое право общаться только с теми, кто тебе приятен... Пусть знает, что она для тебя никто..."

"Даже если все, мы можем быть хотя бы друзьями, а может быть простить друг..."

"Простить?!! Измену? Предательство?"

"Испуганная девочка одна среди врагов..."

"И с этим самым врагом..."

Йонк, открыл на полную мощность холодную воду и подставил пылающую голову под утробно рычащую струю ледяной воды, смывая выступившие на переносице капельки пота, заглушая идиотские мысли. На миг пришло облегчение — орк замер, не зная, что сделать еще, но чувствуя, что он не может просто так ждать. Внутри тяжело трепыхалось сердце.

Заверещавший подстреленным лесным зверьком звонок, так и застал Йонка врасплох — стоявшим возле раковины с недомытой посудой, слушая рычащий и плюющийся брызгами кран. Звонок повторился, а потом затрезвонил не переставая. Йонк, педантично завернув, наконец, кран, и не спеша, пошел отпирать дверь. И когда ему на шею бросилась, что-то невразумительно шепчущая девушка с залитым слезами лицом, он еще вспомнил, что дверь лучше запереть. А потом все глупые мысли исчезли, смытые нахлынувшей волной почти болезненной нежности и радости, от того что Рикки здесь, с ним. А все остальное было неважно... Уже неважно...

* * *

Крупные снежинки неторопливо кружились в призрачном белом свете старинных фонарей. Первый снегопад игриво украшал пушистыми шапками шпили башен, крыши и подоконники Старого города, превращая обычный вечер в нарядную зимнюю сказку. Город утомленно дремал в ожидании праздника, который начнется утром. В окнах домов тут и там горели нарядные разноцветные огоньки праздничных свечей, топорщились пушистыми лапами увитые цветными лентами ветки иглоростов, хрустально позванивали, задетые

вихрящимися ветерками блестящие колокольчики.

Волли вынырнул из кухоньки с двумя дымящимися кружками горячего вина. Уютно пригревшаяся в огромном кресле, закутанная в плед Хэлли потешно повела остреньким носиком, и отбросив со лба непослушную прядку волос привычно пошутила, как тогда, в первый раз, когда он приготовил свой для нее свой, можно сказать, фирменный напиток:

— Утешительный приз?

И так же как тогда он ничего не ответил, улыбнулся и протянул чашку полную тягучего ароматного напитка. А потом молча присел со второй кружкой на узкий подлокотник...

— Так и будешь молчать? — отхлебнув глоток, немного насмешливо, немного вызывающе спросила девушка.

Волли, все так же задумчиво рассматривал знакомое, родное лицо:

— А что говорить?

Хэлли возмущенно фыркнула:

— С тех пор, как ты возвратился из этого своего побега в леса, ты здорово изменился — я тебя перестала понимать!

— Просто мальчик немного подрос, — хмыкнул эльф, и машинально провел рукой по груди, где висел смешной медальон в виде свернувшейся калачиком кошки, медальон хранящий в себе шелковистый шнурок тетивы, а главное... Главное запах волос, память безумных дней и может быть что-то еще...

— Вооолллииии... — протянула Хэл, и, отставив недопитую кружку, змейкой вынырнула из объятий пледа и прильнула к парню, подставляя для поцелуя розовые, сладкие от вина губы. Волли с нежной снисходительностью ответил, мягко прикоснувшись к ним своими и обнял девушку, игриво скользя ладонью по знакомым изгибам стройного тела.

А потом, Хэл почти уронила его на пушистый ковер...

После, уже отстонав, отдав сладкую дань нежной страсти, они еще лежали какое-то время обнявшись, кутаясь в стянутый с кресла плед, и губы Хэл нежно щекотали его ухо, а Волли прижимался щекой к ее длинной шее, чувствовал как постепенно успокаивается взбудораженное тело.

— Ладно, хватит сачковать! — бодро скомандовал, наконец, эльф сдергивая с подруги плед, — напросилась в модели, значит терпи!

— Трудоголик, — простонала Хэлли, карабкаясь обратно в кресло.

Волли шагнул к мольберту. И задумался, глядя на уютно устроившуюся с кружкой остывшего уже вина, полуобнаженную подругу... Рука привычно поплыла над натянутым холстом, на котором проявлялись и его захламленная мастерская, с замершей в кресле девушкой, и пляшущие в камине языки пламени... Все это уже жило на холсте прорисованное призрачно и зыбко, будто фон для двух рук на переднем плане, рук слившихся в крепком пожатии — узкой длиннопалой эльфийской и широкой зеленой оркийской, затянутой в жесткую перчатку со срезанными пальцами...

— А как ты назовешь мой портрет? — нежно проворковала Хэлли.

И удивленно притихла, пытаясь осмыслить ответ:

— Рукопожатие надежды.

ЭПИЛОГ.

Возле огромного, во всю стену, окна замер высокий седовласый старик. Заложив руки за спину, он глядел на открывавшийся его взгляду кипящий муравейник Столицы. По широким проспектам центра несся неиссякаемый поток автомобилей, всего за пару циклов превратившихся из нелепой гномьей диковинки в одну из самых необходимых для жизни вещей... Время неслось настолько стремительно, что он перестал за ним успевать... "Когда ты не успеваешь за временем, это означает приближающуюся старость", — улыбнулся городу старик.

Ощутив за спиной движение, он обернулся. В кабинет уже вошел, слегка прихрамывая, молодой орк в таком же неприметном сером комбинезоне, как и у хозяина кабинета. Вытянулся, щелкнув каблуками...

— Брось, — старик махнул лапой и неторопливо побрел к огромному, похожему на трон креслу, располагавшемуся во главе длиннющего полированного стола.

— Как Линни, как Доджет? — умащиваясь в кресле, поинтересовался старик.

Вошедший присел за стол рядом с хозяином кабинета. Ухмыльнувшись одной стороной лица, другую уродовал неприятный белый рубец шрама, ответил, раскладывая перед собой принесенные им же папки:

— Линни ворчит слегка, что мало бываем вместе. А Доджи молодцом — вчера кендера покусать старался... Уже клыки прорезались...

— Бойцом мальчишка будет, в папу... Время, однако, бежит... Большой совсем, а казалось бы... — старик махнул лапой, — надо как-нибудь навестить вас, но с этой работой...

— Угу... — кивнул молодой орк, начиная:

— Итак, вот список участников экспедиции со стороны Империи, — он передал старику листок, — возглавлять ее будет Доктор Инженерных Наук Энрике Торн...

— Странная штука, жизнь — прервал доклад седовласый хозяин кабинета, — никогда не угадаешь, как повернется... Тебя не удивляет, что такие пересечения судеб бывают?

Орк рядом снова скривил губы, в своем подобии улыбки...

— Почему же? Удивляет. Порой. Впрочем, Рикки всегда была толковой девчонкой...

— Нет желания с ней встретиться? Поговорить? Прошлое вспомнить?

— Не вижу смысла. Прошлое осталось в прошлом, думаю не стоит его трогать. Пока...

— Может ты и прав, — кивнул старик головой, и отчеркнув что-то когтем на листке, поинтересовался, — Доктор Наук Хорт — это не тот самый Хорт, который...

— Тот самый! — подтвердил молодой.

— И каких же наук этот доктор, — хохотнул хозяин кабинета, — огневика и кинжала?

— Археологии, конечно! — молодой орк тоже хмыкнул, поясняя, — от эльфов тоже такие "доктора" едут, что...

— Слишком лакомый кусочек, если мы действительно нашли ворота в небо, то... — старик, простучал по крышке стола, что-то похожее на бодрый марш, — то все межрасовые разногласия потеряют смысл. Тем более что "замочек" остался у эльфов, а вот "ключик" от него у нас — и друг без друга теперь не обойтись...

— Пока это все больше похоже на сказку, — покачал головой молодой, — транспортная система Древних, Путь к Луне... Ключи от неба...

— Ну что же, Йокерит, — старик ехидно шевельнул мохнатой бровью и провозгласил торжественным голосом, — куратором операции "Сказка Черной Луны" назначаю тебя!

— А не слишком ли кучеряво для названия операции? — поинтересовался молодой.

— Нормально, — успокоил его хозяин, добавляя весомый аргумент, — эльфы назвали это "Рукопожатие надежды", тоже сказка ведь... По-своему... Когда это было, чтобы эльф орку лапу пожимал? Может быть, теперь все будет иначе...

— А может и не быть, — вздохнул Йокерит, открывая очередную папку.

И тишина, нарушаемая лишь шорохом бумаг, повисла в кабинете. Двое работали — молча, изредка черкая что-то на картах, тасуя папки с досье... А с огромного портрета, висящего над креслом Главы Службы Безопасности Империи, глядел на них наивными глазами маленький мальчик в расшитом позументом мундирчике — Император Ыч XIV.

_________________

КОММЕНТАРИИ:

1. — Key sequence accepted. Access granted. Attention! Automatic transfer activated. Service systems activated/ Do not leave transportation zone! Attention! Ten seconds before transfer. Nine Eight... — (— Ключ принят... Доступ разрешен... Внимание, автоматика перехода активирована, сервисные системы базы активированы... Не выходите из транспортной зоны! Внимание, до перехода осталось десять, девять, восемь...)

2. — отрывок из стихотворения Марины Цветаевой.

3. — стихотворение Тиге.

4. — стихотворение Елены Масько http://www.stihi.ru/author.html?masianka