Звёздный новобранец

Комментарии и оценки (любые) только приветствуются!!!

К произведению имеются проды, если интересно их почитать, пишите в комментариях (буду рад выложить)!!!

Имеются также похожие произведения с героями (15-16 лет), которые также буду закидывать на свою страничку время от времени. Одно также про космос и звёздных агентов, а другое про юнгу — приключения в Тихом Океане (Марианская впадина) и Атлантическом Океане (Бермудский треугольник) = про подводных обитателей — атлантов и титанов (Атлантида)...

АННОТАЦИЯ: Что делать, если вам 14-лет и вы, Василий Выкрутасов, а не можете жить без выкрутасов, к тому же столкнулись с пришельцами, одни из которых космические паразиты (глюки), а иные — охотники на них — звёздные агенты с Луны? Естественно разобраться с первыми из них, а затем и со вторыми попытаться... наладить контакт. А есть контакт — следует вызов в звёздную академию на Луне и... всё только начинается. Героя ждёт захватывающая учёба и выпуск при вторжении космопиратов на базу. Да глюки с заргами просчитались — не на того напали, и это наш герой напал на них, взяв в помощники космического пройдоху Галактиона. С ним они и атакуют пиратов на их флагманском крейсере и планете, а также искусственно (корабле-станции пришельцев из иных миров)...

СЕРГЕЙ МИХОНОВ

ЗВЁЗДНЫЙ НОВОБРАНЕЦ

1. ВСТРЕЧА С НЕЗНАКОМЦАМИ.

Был самый обычный день, какие бывают у каждого человека в жизни. Утро выдалось не примечательным. Василий Выкрутасов по своему обыкновению встал с кровати и подошёл к окну. Отдёрнув шторы, он прищурился. Во тьму комнаты проник яркий свет. Немного привыкнув к нему, он посмотрел на заброшенный пустырь, вид которого открывался из окна квартиры. И следом приставив обе руки к поясу, Вася выгнулся телом вперёд, при этом закинув голову немного назад. После чего развёл руки в стороны и снова сделал похожее движение. Зевнул, продолжая прохлаждаться.

В комнату вошла его мама — Лариса Николаевна.

— Сколько можно спать, соня? Взгляни на часы: уже половина десятого, а ты всё ещё потягиваешься у окна!

— Ну, мама, каникулы ведь пока не закончились, и до начала учебного года осталось ещё пять дней, — сказал в своё оправдание Василий.

Однако Лариса Николаевна ничего не хотела слышать, поэтому в лёгкой приказной манере заявила:

— Живо умываться! И чтобы через две минуты ты был на кухне. Завтрак уже остыл, а с твоей скоростью он скоро перейдёт в обед.

Василий не торопился.

— Если ты и дальше будешь столь медленно одеваться, — заметила мама, — то боюсь: раньше ужина на кухне не объявишься.

— Ну, мама, не порти такое прекрасное утро, — улыбнулся Вася, собираясь покинуть комнату, когда она указала пальцем на не заправленную кровать. И ему вдруг подумалось: "Ох, и как я не люблю этого делать по утрам. Вот было бы такое устройство, которое само выполняло за тебя разные неприятные вещи".

Мама, словно прочитав мысли сына, выдала:

— Опять витаешь в облаках, Эйнштейн. Я вчера вечером всё слышала. Ты снова лёг спать далеко за полночь.

— Ну, мама, вчера в небе творилось нечто невообразимое. Представляешь, я наблюдал в телескоп движение красной звезды. В начале я так думал, а когда заметил ещё две — зелёного цвета, то понял: это не просто звёзды, а, скорее всего...

Мама перебила Василия и докончила фразу за него:

— Корабли космических пришельцев?

— Ага...

— Пойми, Вася, это уже слишком! Не испытывай моего терпения. И зачем только отец принёс из своего исследовательского института этот хлам? Уясни одну вещь, сын: телескоп неисправен! Папа предоставил тебе испорченную модель. Его списали года три тому назад. Поэтому я и не удивляюсь, что ты постоянно видишь всякую дребедень. И если не прекратишь свои ночные наблюдения, то завтра, нет, даже сегодня, я выброшу этот аппарат на свалку.

— Но, мама, телескоп очень тяжёлый, — улыбнулся Василий. — Ты разве забыла: мы с папой его еле вдвоём подняли, а тебе это и подавно сделать будет не под силу.

Мама лишь вздохнула, произнеся с долей иронии:

— Ладно, потомок Галилея и его великий ученик, иди умываться.

Оставила сына одного.

Василий находился в приподнятом настроении духа. Ещё бы! Ведь ему удалось в очередной раз отстоять телескоп в борьбе с мамой. Он поцеловал прибор и подумал: "А гипотезу всего увиденного я скоро проверю. Не зря же огоньки вчера мелькали столь низко. Может быть, ОНИ, и вправду спустились на Землю!"

Василий в мгновение ока расправился с водными процедурами и через минуту уже был на кухне. Схватив бутерброд с колбасой, он поспешил к входной двери. Вслед ему из кухни послышался раздосадованный голос мамы:

— Ты опять взялся за старое, Вася. Нельзя питаться подобным образом! Это вредно для твоего растущего организма!

Лариса Николаевна хотела ещё кое-что прибавить к сказанному, однако не успела, раздался хлопок дверью, а затем послышались быстро удаляющиеся шаги сына по лестнице.

"Весь в отца, — подумала она. — До мозга костей. Ну, ничего! Вечером я вам устрою научный консилиум, кандидаты в профессора!"

Василий летел вниз, перемахивая через ступеньки.

"Что поделаешь, — думал он. — Мама есть мама, она всегда по-своему права, даже, если это не так, то её всё равно можно понять!"

Дверь подъезда пятиэтажного дома с грохотом раскрылась, и Василий выскочил на улицу. Поздоровавшись с двумя старушками, располагавшимися по обыкновению на лавочке, он побежал дальше, направляясь к противоположному дому.

— Во молодёжь пошла, — заметила Никонора Ильинична, — ходить совсем разучились. Одно слово — лихачи!

— Да, — согласилась Агрипина Фоминична, — ходить ещё не научились, а уже носятся, точно угорелые.

— Во-во, — поддержала разговор подошедшая к ним Авдотья Петровна из соседнего подъезда. — И это ещё полбеды, пока маленькие. Раньше всю жизнь пешкодралом ходили, в лучшем случае на лошадях ездили. А этим — драндулет подавай, мацацикаль называется, а то и того круче — машину. Да ещё иномарку. Вон Павлик — Юркин сын, двоечником в школе был, да уроки прогуливал. А теперь он новый русский. Так вот он своему сыну в четырнадцать лет машину подарил. Как это она называется? Вот тетёха забыла!

— Жопель, — подсказала Никонора Ильинична.

— Не "Жопель", а "Опель", — заулыбалась Агрипина Фоминична. — У моего зятя точно такая же машина.

— Ну, не важно, — отреагировала Авдотья Петровна. — Так зачем ребёнку в этом возрасте машина, коль он ещё два года тому назад и на лесапеде кататься не умел?! Все кусты о свою физиономию ободрал. Ему танк нужен, а не машина.

И старушки дружно засмеялись, продолжив неспешный разговор.

Василий же тем временем вбежал в подъезд нужного ему дома, и, поднявшись по лестнице, остановился на четвёртом этаже у двери с N 48, стал протяжно звонить.

В квартире послышался шум. Дверь отварилась, и на пороге появилась мама Светы — Наталья Андреевна.

— Вася, ты не можешь звонить немного спокойнее, а то вечно будишь Дениску? А тебе должно быть известно, насколько трудно его уложить спать!

— Да-да, — ответил он. — Извините. Я просто забыл.

— И это случается всякий раз, едва ты являешься к нам в гости, — продолжала разговор Наталья Андреевна, по-прежнему не впуская Василия в квартиру.

— Мама, это кто — Вася? — послышался голос Светы.

— Нет. Его кошмарный двойник.

— Тогда чего ты держишь его в дверях? Вася, заходи!

Василий только этого и ждал — не мог же он войти в чужую квартиру без разрешения. Он проскользнул между дверным проёмом и рукой Натальи Андреевны, пригнув низко голову.

— Быстрее идём в мою комнату, — позвала Света гостя.

Её мама резко захлопнула входную дверь и, повернувшись к детям лицом, хотела кое-что сказать, но не успела, они были уже в комнате — и более того — закрыли за собой дверь. Однако Наталья Андреевна не сдавалась. Она подошла к двери и потянула за ручку. Дверь не поддалась, оказавшись заперта изнутри.

— Света, открой. Мне нужно поговорить с Васей.

Дочь упорствовала и не открывала. Тогда мама стала громко говорить, дабы её слова были слышны даже через дверь:

— Василий, объясни мне одну вещь.

— Да, я слушаю вас внимательно, Наталья Андреевна, — ответил он.

И в комнате послышался детский смех.

— Скажи, пожалуйста...

— Хм, пожалуйста!

— Нет, я не о том.

— А о чём?

— О том, чему ты учишь моего сына — Дениску? — продолжила Наталья Андреевна.

— А чему я его учу? — удивлённо покосился Василий на Свету.

— Ну, ты же с ним в инопланетяшек играешь.

— И что из того?

— А то! Вчера Дениска за столом, во время ужина, взял и залепил отцу в лицо пригоршней манной каши, вдобавок ещё весело закричал: "Умри звёздный монстр! Тебе не победить инопланетяшку!" Представляешь, как рассердился папа.

— Догадываюсь.

— И это всё, что ты можешь сказать?.. Отец с мамой мне за это целый вечер читали разные нотации о том, что я дружу не с тем мальчиком, и что у меня мало подружек, а в наш дом приходишь только ты и учишь разным гадостям Дениску. Пойми, наконец: моему братишке только три с половиной годика. Ему нельзя рассказывать такие вещи. Он впитывает их как губка, и при этом самое плохое.

— Ну вот, я так и знал, — заключил Василий. — Опять ты заладила. В то время как я вчера наблюдал в телескоп одно умопомрачительное светопреставление. И знаешь, чего увидел?

— И что ты там увидел? — спросила Света. — Опять своих зелёных гуманоидоподобных человечков с антенками на головах?

— Нет. Их я не видел. А вот их космические корабли — да!

— Всё! Хватит с меня этих басен! Говори, с какой целью явился? — сказала Света, как отрезала.

— Мне необходим бинокль твоего отца.

— Я так и знала! Ты приходишь ко мне лишь, когда тебе нужна какая-нибудь вещичка моего отца. А меня ты вовсе не замечаешь.

— Не говори ерунды.

— Это я-то несу ерунду! Это ты свихнулся со своим телескопом! Из-за него я стала меньше видеть тебя. Что с тобой происходит, в конце-то концов?

— Ну вот, — заметил Василий с долей иронии, — мне ещё и четырнадцати нет, а у меня уже целых три назойливых мамы.

— Это как?! — не поняла Света.

— Очень даже просто, — произнёс он. И объяснил.

— Что? Чтобы я когда-нибудь в будущем вышла за тебя замуж? Этого никогда не будет, так и знай, Вася! А теперь иди к своим лунатикам, я не желаю тебя больше видеть!

Дверь детской комнаты отварилась, и в прихожей объявился Василий. На этом приключения не закончились, его встретила Наталья Андреевна.

— Так я жду ответа, Вася, на поставленный вопрос: "Чему ты учишь моего сынишку?" Не виляй, и не прячь голову в плечи. Имей мужество смело отвечать за свои ошибки и просчёты.

Однако Василий, проследовав с хмурым выражением лица до лестничной площадки, медленно пошёл вниз, позабыв закрыть входную дверь чужой квартиры.

Следом за ним из комнаты вышла Света и захлопнула её. У неё был хмурый вид.

— Что случилось, дочка? — поинтересовалась мама.

— Ничего, — ответила она. И следом захлопнула дверь уже в свою комнату.

От произошедшего шума проснулся Дениска, и Наталья Андреевна поспешила к нему, подумав про себя: "Надо будет поговорить с Григорием. Мне всё это надоело. Пусть он объяснится с Алексеем, ибо его сын дурно влияет на моих детей!"

А Василий, покинув подъезда, уселся на лавочку.

"Ну, надо же! В моей жизни произошло такое радостное событие, а они все точно сговорились против меня. Одно слово — бабы! Отец так прямо и говорит: "Что с них возьмешь, сынок: бабы — они есть бабы — и этим всё сказано!" — Вася продолжал рыться в своих мыслях. — Бинокль я не достал, а вот Светку напротив, похоже, сильно достал. Видимо, снова её отец заявится к моим родителям и будет напрочь испорчен весь вечер. Как бы и вправду у меня не отобрали телескоп!"

Хмурые мысли продолжали лезть без конца Василию в голову и дабы немного развеяться, он решил пройтись по улице.

Кругом во дворах, как впрочем, и всегда, в песочницах играли маленькие дети, а рядом на лавочках сидели их мамы и бабушки. И те дети, что были постарше, занимались сами собой и играли в более взрослые игры...

В общем, жизнь неизменно протекала в повседневном ритме — уныло и постыло.

У Василия по-прежнему в голове творилась чехарда и неразбериха. От нахлынувших чувств некуда было деваться, а тут как назло никого из знакомых и друзей. Хоть волком вой от тоски зелёной.

Вот тут его некто окликнул:

— Эй, мальч-Ик... — раздался чей-то голос со странным акцентом.

Василий обернулся. Перед ним стоял мужчина высокого и худощавого телосложения. Одет он был в костюм модельного покроя, переливающийся блёстками на солнце. На глазах незнакомца оказались солнцезащитные очки, а на голове — почему-то большая широкополая шляпа чёрного цвета. Взгляд Выкрутасова опустился на руки незнакомца, которыми тот поправил очки. На них были перчатки. И это летом! Что немного насторожило его. Но всё остальное, как ни странно, у человека было в норме — как и у всех обычных людей.

Незнакомец вновь заговорил:

— Милый мальч-Ик, ты не подскажешь мне, где находится дом под N 59?

Василий не сразу ответил, по-прежнему размышляя: "Или он иностранец, или заикался в детстве, и до сих пор ещё полностью не излечился от этой болезни?"

— Конечно, подскажу, и даже показать могу, — сказал он.

— Будьте так любезны, молодой пент... Ой! Простите за оговорку, землянин.

"Странный тип", — подумал Василий и указал на дом.

— Вот он.

Незнакомец поблагодарил паренька — протянул какую-то бумажку.

— Вот возьми, мальч-Ик. Ты честно заработал.

— Что это?!

— Деньги.

— Зачем? Я же помог вам по доброте душевной, а не из корыстных целей!

— Не хочешь, как хочешь, — заметил незнакомец и улыбнулся.

От его улыбки Василия покоробило. А когда незнакомец вошёл в подъезд, он произнёс вслух:

— Ну, надо же! У него три ряда зубов — и все острые. Точит он их что ли?

Тут-то Василия посетила очередная мысль: "А что если это инопланетянин! Хотя нет, не может быть! Мало ли сейчас людей с различными дефектами? Вон недавно по телевизору показывали шестиногих телят и двуглавых овец. А с людьми что творится!"

Но так как он сейчас никуда не торопился, решил немного понаблюдать издали: а не появится случаем незнакомец, и не выкинет чего-нибудь неординарного?

Незнакомец не выходил из дома ни час спустя, ни два. Василий начинал скучать. Ему снова лезли в голову старые назойливые мысли.

Дом под N59 находился по соседству с домом Василия, и он не спешил никуда уходить из данного двора.

Как вновь его окликнул чей-то незнакомый голос:

— Эй, парнишка. Ты случаем не подскажешь, где находится дом под N 59?

— Да вот же он, перед вами, — ответил Василий. И замер. Перед ним стоял незнакомец точь-в-точь похожий на того — первого.

— Спасибо, — сказал он пареньку. И точно так же, как и первый тип протянул деньги.

На этот раз Василий не воспротивился и взял купюру из его рук. Оп-па! Они тоже оказались в перчатках.

— Приятно иметь дело с толковыми людьми, — заметил Василий невзначай. И улыбнулся. Незнакомец улыбнулся ему в ответ. У него тоже зубы были в несколько рядов, только на один или даже два ряда больше.

И этот незнакомец скрылся в том же подъезде, что и предыдущий.

"Кажется, намечается нечто весьма интересное!" — подумал Василий, и взглянул на купюру: на ней была изображена тысяча рублей.

— Здесь явно что-то происходит. Надо будет хорошенько разузнать, чего творится в этом доме? Просто так никто тысячу рублей за подобную ерунду не даст. Необходимо проверить, а не фальшивая ли банкнота?

Незнакомцы больше не появлялись. И Василий решил сбегать домой пообедать: "Прихвачу парочку бутербродов и продолжу свои наблюдения".

Так он и поступил. Мама опять ничего не успела ему сказать, а он снова полетел по лестнице вниз, столкнувшись на втором этаже со Светой. Она после их разговора успокоилась и решила помириться. К тому же у неё оказался бинокль, и Василий всё ей простил.

— В следующий раз, когда придёшь ко мне в гости, я больше чем уверена, попросишь табельное оружие отца! — съехидничала Света.

— Не будь занудой, — улыбнулся Василий. — Пойдём лучше со мной. Кажется, я разведал кое-что интересное.

2. СИТУАЦИАЦИЯ ОБОСТРЯЕТСЯ.

Дети отправились к соседнему дому. Василий сел на лавочку в беседке и, не мешкая, принялся жевать бутерброд. Света расположилась рядом. Запах колбасы щекотал ей нос.

— Может, и мне предложишь кусочек? Я ведь, как и ты — не обедала.

— Ой, извини! Я об этом не подумал, — улыбнулся Василий, оправдываясь. И протянул второй бутерброд.

— Спасибо, — ответила Света мягким голосом, принявшись за трапезу. А спустя минуту заметила: — Вася, ты опять не смотришь в мою сторону. И чего только уставился в этот подъезд?

— Так надо. Я наблюдаю за двумя очень странными типами.

— И где они — эти твои типы? Я их почему-то не вижу!

— Конечно, ты их не видишь. Впрочем, как и я. Они сейчас, скорее всего, находятся в квартире.

— Выходит, мы ждём, когда они объявятся на улице и пойдём за ними?

— Разумеется.

— А если не появятся? Что тогда?

— Тогда будет маленькая проблема, и о них придётся сообщить в милицию, правда анонимно.

— Опять ты всё преувеличиваешь, Вася. Прицепился к каким-нибудь прохожим и выдумываешь всякую ерунду!

— А вот и не ерунду! За ерунду, как ты говоришь, тысячу рублей не дают первому встречному.

Василий продемонстрировал Светке купюру. У неё заблестели глаза.

— А она настоящая?

— Этого я пока не знаю, но надеюсь в ближайшее время выяснить.

— А давай лучше я сбегаю в магазин и куплю каких-нибудь сладостей на неё, тогда и узнаем — настоящие это деньги или нет?

— Нет! Если я правильно думаю о том, что приключилось сегодня со мной — эта купюра пригодится как вещественное доказательство. Поняла?

— Ага, — ответила Света с вздохом разочарования. — Что ты, мягко говоря, немного того — ку-ку. Впрочем, как и я вместе с тобой. Это как говаривал один известный политик, выступая по телевидению: "Однозначно!"

Прошёл час. Света немного приуныла: она собиралась поболтать с Василием о том о сём, а он как всегда уставился во что-то, и сам себе о чём-то строил домыслы и догадки.

— Знаешь что, — вдруг выдала она. — Ты пока посиди здесь, Василёк, а я схожу домой — почитаю книгу, посмотрю телевизор, а заодно и поужинаю. Потом, может быть, приду.

На это он лишь угрюмо ответил:

— Угу.

"Из него теперь и слова лишнего не выдавишь, — подумала Света.

— Чао, бамбино! Надеюсь, ещё увидимся.

Оставшись в гордом одиночестве, Василий решил прибегнуть к помощи бинокля. Он шмыгнул в растущие рядом кусты и притаился. В домах многие жильцы включили свет, и, воспользовавшись биноклем, он стал шарить по квартирам в поисках незнакомцев. Почти ничего интересного в поле зрения Василия не попадало. Во всех квартирах была одна и та же картина: семья сидела за кухонным столом и ужинала, либо, собравшись в зале, смотрела телевизор.

"Неужели все семьи в нашем городке живут столь скучно и однообразно? От этого становится как-то не по себе. Наверное, для них в жизни нет ничего интересного, кроме этих пресных газет и пустого ящика, показывающего нудные однообразные картинки", — думал Василий, продолжая наблюдать.

Наконец ему улыбнулась удача. Окна одной квартиры выхватили необходимую картинку. Он увидел на стене странные тени. Но больше всего его поразил красный цвет, тускло мерцающей лампы, на фоне которого начинали расти странные по форме тела, а затем снова уменьшаться.

Данное явление продолжалось недолго. Прилетела Светка. Запыхавшись, она стала кричать:

— Вася! Ты где? Отзовись! Я знаю, что ты здесь, поскольку тебя нет дома!

Василий выжидал и не хотел откликаться. К тому же существа в очередной раз сменили очертания и приняли замысловатый вид.

— Посмотри, Светик, какие странные тени на стене, вон в той квартире, — сказал Василий столь неожиданно, что у подруги перехватило дыхание.

— Ты не мог сначала предупредить, как все нормальные люди, прежде чем вылезть? Вечно ты меня пугаешь. Так и до инфаркта доведёшь!

— В твоём возрасте это неопасно.

— С тобой, Вася, всё опасно. Ты из любой мухи сделаешь слона.

— Неужели?

— Да!

— Ну, ты как — отужинала?

— Ой!

— Что случилось, Светик?

— Я совсем забыла, зачем пришла сюда. Твой отец с моим папашкой, о чём-то долго беседовали у вас дома, а потом они вышли из квартиры и отправились прямиком на пустырь.

— Ну и что с того?

— А то! Они тащили нечто очень тяжёлое. И, похоже, это был...

— Телескоп! — догадался Василий. — Что ж ты раньше молчала и не мычала? Об этом надо было сразу говорить! Бежим скорее на пустырь!

И дети помчались туда быстрее ветра. Во всяком случае, так им могло показаться. Теперь Василию не было никакого дела до незнакомцев, ему требовалось спасти телескоп. И только они скрылись за домом, как из кустов показалась взлохмаченная голова бомжа. Она высунулась метрах в пяти от того места, где совсем ещё недавно в засаде находился Василий со Светкиным биноклем. Бомж вздохнул и, опустившись на землю, вновь скрылся в кустах.

Тем временем Василий со Светой уже бегали по пустырю в поисках родителей. Их нигде не было видно. Тогда они стали звать их. Никто не откликнулся.

— А что если они уже ушли? — предположила Света.

— Этого только не хватало! — выпалил с досады Василий. И снова принялся звать. Родители не откликались.

Спустя минут пять стало очевидно: родителей на пустыре нет. Василий понял это — и первым опустился без сил на землю. Лицо его стало бледным. Руки чуть заметно тряслись.

Рядом с ним примостилась Света.

— Ты плачешь, Вася?

— Ещё чего! — ответил он, едва сдерживая слёзы.

— Успокойся, слышишь! Отыщем мы твой телескоп.

— А если не отыщем?

— Тогда мы устроим родителям такие жуткие деньки, что они сами будут рады вернуть тебе телескоп.

— Знаешь, Светик, это не выход портить и без того сложную жизнь родителям. Вытерплю я и без телескопа. Жил раньше без него, как-нибудь проживу и дальше.

— А я думаю: это не дело, когда родители лишают тебя смысла жизни. Нельзя у человека отнимать мечту, даже если он пока ещё подросток.

— Слушай, Светик, ты откуда таких слов набралась? Послушать тебя, можно подумать: по радио выступает какой-то политик!

— И ничего я не набралась! Говорю то, что думаю, Вася. Это, кстати, на самом деле так и есть.

— Ну, это ты чересчур загнула. Никто меня не лишал смысла жизни, а уж тем более мечты. Думай, чего говоришь! Я как-нибудь сам найду выход из сложившейся ситуации.

— Хорошо, Вася. А я тебе помогу. Угу?

— Ладно, согласен. Считай, Светик, что уговорила.

Они просидели ещё какое-то времени на пустыре, наблюдая за звёздами, которые к этому времени усыпали всё небо. Василий, показывая на созвездия, называл их. Светке это очень нравилось, поскольку за своим любимым занятием, он общался с ней. И пусть даже не так, как того хотелось ей, но всё же и это было очень приятно. Лишь когда Василий сам впервые зевнул, вдруг понял: пора возвращаться домой.

— Ой! И правда, — согласилась Света. — Представляешь, что сейчас творится у меня дома?

— Конечно, представляю, что будет, когда ты вернёшься туда.

— И не говори.

Дети поднялись с земли и быстренько побежали к домам.

— До завтра, — сказал Василий.

— Ага, — улыбнулась Света. — До завтра.

Попрощавшись, они разбежались...

Агрипина Фоминична, сидя у себя на балконе, подумала: "Права была Никонора Ильинична, когда говорила, что дети разучились ходить. Положим, мальчишки бегают сломя голову — это ещё можно понять. Но и девчонки, глядя на них, туда же летят, не разбирая дороги. И что это за время такое настало? Все бегут куда-то, торопятся, а куда — и сами толком не знают. На тот свет что ли? Вот так жизнь и проходит в постоянной спешке и суете. Забывают, для чего живёт человек на земле. Все мысли о деньгах — ничего святого не осталось. А думать надо о душе!"

Старушка посидела ещё немного, и сама решила: пора спать. Вернулась в дом...

Василий подошёл к двери родной квартиры. "Закрыто" — понял он, дёрнув за ручку. И вынув из кармана ключ, принялся шарить им в потёмках в поисках замочной скважины. Как назло ключ не желал попадать в неё. Провозившись, приличный отрезок времени с дверью, он сдался: присел на корточки и прислонился спиной к ней.

Спустя минуту в прихожей послышался мамин голос:

— Милый, посмотри, кто там копошился в дверях. Вероятно, Вася не может попасть домой.

Отец открыл дверь.

— Привет, батя, — молвил Василий, входя в прихожую.

— Сын, ты извини, но телескоп пришлось на время унести, — шепнул папа в ответ.

— Я знаю.

— Ну, кто там пришёл — Вася? — заинтересовалась мама. — Говорите, я же слышу, как вы шушукаетесь.

— Да, мама, это я.

Она объявилась в прихожей.

— Иди кушать, местный бомжик, а то ужин испортиться и весь ссохнется, тогда не угрызёшь. Да и вот ещё что — телескопа больше нет. Его вообще в квартире никогда больше не будет. Поэтому свыкнись с данной мыслью.

Василий сделал унылый вид и вместо кухни направился к себе в комнату, запер дверь.

Из прихожей до него тотчас донеслись голоса споривших между собой родителей.

— Это не выход лишать ребёнка телескопа, — заявил папа. — Он тут совершенно ни причём!

— Конечно, телескоп и ни причём, — возмутилась мама. — Он целое лето не спит ночи напролёт. А потом под утро ложится в кровать и дрыхнет до обеда. К нему перестали ходить друзья. Он зациклился на этой побрякушке, словно робот. Благо пока ещё дочь твоего друга общается с ним. И то он приходил жаловаться на нашего сына.

"Пошло — поехало, — подумал Василий. — Теперь полночи напролёт будут спорить. Нет, уж лучше я лягу спать!"

Быстро раздевшись, он юркнул под одеяло, которое пришлось натянуть на уши, поскольку родители не унимались. Это не помогло: звук частично проходил сквозь одеяло. Тогда Василий испробовал дополнительный способ: засунул голову под подушку.

"О! А так даже вроде и ничего. Почти и неслышно".

Через час в детскую комнату заглянули родители и увидели сына с головой под одеялом и подушкой.

— Переживает, — констатировала мама.

— Ещё бы не горевать, — заметил папа. — Такую вещь отобрать у сына. Я бы в его положении себе места не находил.

— И что нам теперь делать?

— Телескоп возвращать!

— Только через мой труп!

— Как скажешь, дорогая. Было бы предложено.

— Что?!

— Вот только не надо на меня таращить свои глазки. Шуток не понимаешь?

Мама успокоилась. И отец продолжил:

— Неужели ты подумала: мы с Гришей способны выкинуть телескоп? И не смотри на меня косо!

— Да ты бы этого никогда не позволил себе сделать, милый.

— Конечно, дорогая. Поэтому мы оставили его в гараже у Григория. Завтра же утром я принесу прибор обратно. Хочешь ты того или нет — я это сделаю и без твоего на то согласия. Это решено — однозначно! В конце-то концов, пока я в доме глава семейства!

Мама сдалась: отец победил.

Утром, едва Василий проснулся, его радости не было предела. Открыв глаза, он увидел телескоп на прежнем месте.

— Не может быть, — подскочил он и прикоснулся к прибору: телескоп был реален. — Значит, это был не сон. Родители действительно заходили ко мне в комнату!

Василий взглянул на часы: было ровно 7 часов. На большом эмоциональном подъёме он мгновенно оделся и, забежав на минуту-другую в ванную для утренней процедуры, следом ворвался на кухню точно метеор.

— Доброе утро, мама, — произнёс он бодро и весело. — Завтрак уже готов? Я на это надеюсь, поскольку очень голоден!

— Конечно, сынок, — улыбнулась мама, и положила омлет в тарелку, а затем колбасу.

Василий в мгновение ока расправился с завтраком.

— Мама, меня на обеде не будет, — предупредил он. — Поэтому будь добра: сделай парочку бутербродов.

— Хорошо, приготовлю.

Заскочив на минутку в комнату, Василий собрал все необходимые вещи, и поспешно вернулся на кухню. Мама к этому временем сделала бутерброды.

— Ого, — заметила она у сына бинокль. — Наверняка взял у отца Светы, а он об этом даже и не знает.

— Нет, Света сама умыкнула у него бинокль для меня.

— И естественно по твоей подсказке.

— Ну, в общем да. Только ты об этом отцу — нигугу.

— Ладно, — ещё раз улыбнулась мама.

Василий схватил со стола бутерброды и со скоростью ветра метнулся к входной двери.

— Не забудь вернуться к ужину!

— Замётано!

Не прошло и минуты, а он уже выскочил из подъезда и, как всегда, поздоровался со старушками.

"Ну и пострел", — подумали они. А он, в свою очередь: "Как можно сидеть целые сутки напролёт и без движения из года в год?" И далее голову Василия потревожила иная мысль: "Как в столь ранний час вызвать Свету из квартиры? Её мама вряд ли меня пустит в гости. А, ладно, что-нибудь придумаю по дороге!"

Вбежав вверх по лестнице, Василий остановился напротив двери семьи Поляковых.

"И что теперь? Думай мозг, шевели извилинами", — подбадривал он себя. Однако мозг всё равно не желал работать: чувства переполняли его и мешали серьёзно соображать. В голову ничегошеньки не приходило.

— Ну, это вообще на меня не похоже. Давай же мозг, начинай работать! — сказал Василий сам себе и толкнул легонько ладонью по затылку. — О! Подействовало! И что мы за народ такой? Пока по голове не тюкнешь — не приведёшь мысли в порядок. Это, наверное, говорит в нас инстинкт самосохранения, который действует по принципу: клин клином вышибают. А до тех пор, мозг, похоже, находится в состоянии: моя хата с краю — я ничего не знаю!

Василия увидел соседского кота, греющегося на подоконнике в лучах утреннего солнца. Котяра, а именно так звали животное, мирно посапывал, довольно бурча, пока за дело не взялся Выкрутасов. Схватив животное за шкирку, он поднёс его к двери, после чего сам принялся водить ногтями по обивке.

За дверью раздался голос Натальи Андреевны:

— Опять соседский кот портит нам дверь. Ну, сейчас я ему задам!

Дверь распахнулась настежь и на пороге квартиры появилась мама Светы. Она стояла в халате, сжимая в руке веник. Кота нигде не было. "Наверное, успел удрать", — подумала Наталья Андреевна. И уже собиралась вернуться в квартиру, как вдруг, откуда ни возьмись, появился кот. Это Василий, притаившись за дверью, выпустил его. И кот пулей полетел по лестнице вниз.

— Ах ты, пакостник, — закричала Полякова-мать, метнув веник в кота. Предмет просвистел над самой головой у Котяры, ударившись о стену. Наталья Андреевна была раздосадована промахом, а, может быть и тем, что теперь ей самой требовалось идти за веником. И только она стала спускаться по ступеням вниз, Василий юркнул в квартиру. Он пробежал длинной прихожей к Светкиной комнате: не преминул воспользоваться случаем и заглянул к Дениске.

Тот сейчас спал.

— Молодец, инопланетяшка. Так держать!

На что Дениска своеобразно отреагировал: он улыбнулся в ответ и показал язык.

С лестницы донеслись шаги, они приближались. Возвращалась Наталья Андреевна.

"Надо спешить", — осознал Василий, и заскочил в комнату к Свете в тот самый момент, когда её мама вошла в квартиру.

— Да ну, не может того быть, — произнесла Наталья Андреевна. — Явно померещилось.

Но для пущей убедительности она решила заглянуть в комнату дочери, и убедилась, что Света спит там одна-оденёшенька.

— Фу-ты! Мне этот Выкрутасов уже мерещиться стал, — встряхнула она головой. И вышла из комнаты, направляясь в спальню, где сейчас хныкал Дениска.

Едва дверь за Натальей Андреевной закрылась, Света открыла глаза.

— Всё в порядке, Вася, можешь вылезать.

Из-под кровати показалась его голова.

— Ну, как — мастерски я пробрался к вам в дом? — произнёс он шёпотом.

— Ой, тоже мне горе-шпион! Если б не я, представляешь, каким скандалом это всё бы закончилось. Ты лучше скажи, как думаешь выбраться обратно?

— Ну, это будет сделать гораздо проще.

— Ты чего сегодня такой весёлый?

— Представляешь, Светик, утром просыпаюсь, а телескоп стоит на прежнем месте.

— Шутишь, Вася?

— Ты что, Светка, такими вещами не шутят!

— Выходит, отец уговорил твою маму?

— Конечно, а куда она денется.

— Повезло тебе с отцом, Вася. А моя мама моему папе спуску не даёт. А ещё военный офицер!

— Ты не мешкай, Светик, одевайся. Нам пора идти.

— Неужели опять будем следить за твоими вымышленными типами?

— Однозначно.

— Хорошо, тогда жди меня на улице. Я минут через десять буду.

— Раз так, то я, пожалуй, и впрямь пойду, — заметил Василий, вылезая из-под кровати. И демонстративно направился к двери.

— Стой! Ты куда? — забеспокоилась Света. — Подожди, я отвлеку маму. Тогда и выскользнешь.

Она открыла дверь и вышла из комнаты. В спальне мамы не оказалось, и в зале её не было.

"Ага, — догадалась Света, — значит, она на кухне готовит завтрак".

Выглянув из-за угла прихожей, она увидела маму. Та стояла у плиты, помешивая ложкой кашу.

— Доброе утро, мамуля.

— Здравствуй, дочуля.

— Что у нас сегодня на завтрак? — поинтересовалась она. А сама, пряча руку за спиной, показала Василию жестом: путь свободен.

В это самое время мама ответила Свете:

— На завтрак у нас будут сосиски с манной кашей.

— У-у-у... — возмутилась дочь. — А можно сосиски без манной каши?

— Нет, — воспротивилась Наталья Андреевна.

Света, улучив момент, посмотрела в сторону, прикрыв лицо ладонью. Она видела, как Василий открыл дверь и впоследствии покинул квартиру.

— Что-то холодом по полу потянуло.

— Тебе показалось, мамуля.

— Похоже, я плохо закрыла входную дверь.

— Ничего, мама, я сама проверю, — предложила тут же Света и захлопнула дверь за другом. — Нет, мама, с дверью всё в порядке. Тебе и впрямь померещилось.

— Неужели?! — не поверила Наталья Андреевна.

— Ага, — настояла дочь.

— Вот это да! Значит, мне действительно пора наведаться в больницу и показаться психиатру.

3.НАБЛЮДЕНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ.

Василий не стал дожидаться Светку у подъезда, сразу направился к дому с незнакомцами. Расположившись в беседке, он продолжил свои наблюдения. А спустя минут двадцать она присоединилась к нему.

— Ну, как манная каша? — подколол Василий.

— Ерунда. А вот сосиски — пальчики оближешь! Особенно, когда их кетчупом польёшь, — парировала Света.

— Хорошо! Один-один — ничья, — заключил Василий.

И дети мило улыбнулись друг другу.

— Вчера я, кажется, узнал, где живут эти типы.

— И где?

— В подъезде напротив беседки на пятом этаже справа.

Только Василий это сказал — дверь подъезда отварилась, и на улицу вышел тип, точь-в-точь похожий на того, о котором он ещё вчера говорил подруге.

Света даже рот раскрыла от удивления.

— А что я тебе говорил! Разве этот тип не кажется подозрительным?

— Ага, согласна, Вася. Ты как всегда оказался прав.

— Идём за ним. Скорее, Светик, иначе упустим!

Дети поспешно покинули беседку, как вдруг им навстречу из кустов выползло взъерошено-косматое тело бомжа.

Закашляв, он покосился на ребят.

— А, детки! Не подскажете сколько времени?

— Ой! — взвизгнула Света. — Пойдём скорей отсюда, Вася.

— Э, парниша, время скажи, — прохрипел грубым голосом бомж, обращаясь к Василию, которого уже тащила Света за руку прочь от беседки.

— Половина восьмого, — крикнул он.

И бомж завалился обратно в кусты, по всей видимости, спать.

Тем временем человек в чёрном успел поймать такси: укатил в неизвестном направлении.

— Ах ты! Упустили! — расстроился Василий.

А Света в свою очередь заметила:

— Интересно, откуда на нашей улице взялся бомж? Их же всех недавно убрали из города! Об этом даже сообщили в новостной передачи местного телевидения!

И впрямь бомж оказался некстати. Теперь он мешал Василию наблюдать за домом.

— Давай в милицию сообщим? — предложила Света.

— Нет! Нельзя их привлекать. Они тут же спугнут людей в чёрном, — отреагировал он крайне отрицательно. — Если они, конечно, вообще люди.

— И что нам теперь делать?

— Будем вести наблюдения из другого места.

Василий уже выбрал для этого цели более подходящую точку обозрения: указал на чердак противоположного дома под N 60.

Дети поднялись на пятый этаж.

— Ой, я боюсь туда входить, — запаниковала Света. — А вдруг и там обитают бомжи?

— Ага, и летучие мыши-вампиры, и другие жуки-вредители, и прочие тифозные блошки-мошки, — пошутил Василий.

— Ты как хочешь, а я туда не пойду. Не пойду — и всё тут!

— Ну и не надо.

Василий открыл дверь.

— Погоди! — окликнула его Света. — Я с тобой!

И дети вместе прошли на чердак. А вскоре им на глаза попалась подходящая дырка в крыше. Расположившись возле неё на каком-то ящике, они продолжили наблюдение.

Окна незнакомцев находились напротив, поэтому было отчётливо видно, что делалось внутри. Однако второго незнакомца, оставшегося в квартире, не оказалось на месте.

Прошло больше часа томительного ожидания, прежде чем к подъезду подкатило такси. Из машины вышел первый незнакомец. Он держал в руках большой чемодан. Расплатившись с шофёром, он быстро проследовал в подъезд и спустя пару минут показался в квартире — на кухне.

Едва он выложил на стол два больших куска мясной вырезки, объявился второй тип.

— Пока я ничего странного не вижу, — заявила Света.

Как вдруг у неё глаза полезли на лоб: она и Василий увидели: незнакомцы, схватив сырые куски мяса, принялись пожирать их с остервенелой жадностью.

— Ого! — воскликнул Василий. — И минуты не прошло, а они проглотили по два кило сырого мяса — не меньше!

Светка была в шоке. Она оказалась потрясена данным зрелищем до глубины души. В её подсознание не укладывалась данная картина. И она естественно предположила:

— Может они — людоеды?

— Ты хотела сказать: каннибалы?

— Да какая разница! Сюда надо срочно подключать милицию. Пускай они во всём и разбираются.

— Нельзя, Светик, делать скоропалительные умозаключения. А что если они и вправду нормальные люди, только со своими странностями. Ведь у каждого человека они есть.

— Да, но не с такими же ярко выраженными кровожадными наклонностями, как у этих типов. Ты видел их глаза? Они во время еды налились кровью!

— Ну и что из того, Светик?

— А ничего, Вася! Просто я ухожу. Хватит с меня и этих кошмаров. Я из-за них уснуть ночью не смогу.

И Света быстренько распрощалась с другом.

"Похоже, я и с ней начинаю терять дружбу, — подумал Василий. — Того и гляди, скоро совсем останусь один!"

Но его внимание вновь привлекло шевеление в кустах. Там копошился бомж. Он вынул из-за пазухи какую-то штуковину и приложил к глазам. Выходило, что, и он наблюдает за этими странными типами.

— Надо будет его проверить, — решил Василий, продолжая наблюдение.

До самого вечера ничего существенного не происходило. Незнакомцы вели себя спокойно, если вообще их поведение, можно было охарактеризовать так. После завтрака они прошли в зал, и, усевшись на кресла, провели неподвижно весь день, словно чего-то ожидая. А едва зашло солнце за самый дальний горизонт, тени на стенах вновь поползли вверх, начиная увеличиваться в размерах. Существа в креслах раздулись, а минут через десять сдулись. Данное явление продолжалось в течение часа. Казалось, они делали какую-то непонятную гимнастику для тел.

Василий перевёл наблюдение на мнимого бомжа. Тот следил за той же квартирой.

"Всё! Решено! Я немедленно проверю его!" — подумал он. И спустившись во двор, помчался к Виталику — сыну того самого нового русского, о котором давеча шептались старушки.

"Дилинь-динь-динь!" — раздался звонок в квартире "нувориши". И механический голос молвил:

— Тебе чего, типа, надо?

— Я это... к Виталику пришёл, — ответил Василий, запнувшись. Он ничего подобного не ожидал, однако понял: за ним наблюдают в глазок, поэтому изобразил на лице лёгкое недоумение. Дверь с металлическим скрежетом отварилась, и на пороге появился, толстущий отец Виталика. — Здравствуйте, Павел Юрьевич.

— Ну, чё, спасибо за беспокойство по этому поводу. Здоровье меня, пока ещё не беспокоит, — ответил Хля-пин. — Ты это, в самом деле, чё стоишь? Давай, типа проходи.

Василий зашёл в квартиру, а Хляпин глянув подозрительно по сторонам, захлопнул железную дверь.

— Как тебе мой новый звонок, Васёк? Прикольно, да?

— В натуре впечатляет, — ответил юный гость не без доли иронии.

— Эту классную идею мне подкинули пацаны. Вот я и купил себе данную штукенцию. — И Хляпин повысил голос: — Виталя, к тебе, типа, друг пришёл. Встретить не мешало бы, как пологаеться.

Из комнаты сына доносились шумы от игры на компьютере. Они мгновенно прекратились, и в прихожей появился Виталик. В принципе он был нормальным мальчишкой, как и все, что, конечно же, не нравилось его отцу.

— Проходи, Вася, — молвил он.

Сам Виталик был очень высокого роста и при этом сильно худощав, плюс ко всему ещё носил очки с толстыми линзами, что очень не нравилось его отцу, поэтому он часто говорил: "Слышь, сынок, не позорь меня перед пацанами. У всех дети, как дети — продвинутые. Один ты у меня, как шибздик. Чихнёшь на тебя, ты и развалишься!" Конечно, можно было подумать и так о Виталике, если бы не знать тех мордоворотов-дружков Павла Юрьевича, как и их сынков-от-кормышей.

— За чем пожаловал, Василий? — спокойно спросил Виталик у друга.

— Мне бы твоего Монстра, буквально минут на десять — и всё!

Монстр — это пёс бойцовской породы, подаренный Виталику отцом на прошлогодний день рождения. Здоровая собака — в двух словах и не опишешь. У него морда тяжелее, чем сам Виталик. И раскормил тот его до таких габаритов тела, пользуясь тем, что во время еды пёс всегда находится рядом под столом, куда Виталик зачастую втихаря от родителей выбрасывает незаметно почти всё содержимое тарелок, довольствуясь, лишь джемом с прожаренным тостом и чаем. А происходит это всё потому, что очень он не любит те яства, которые у них подаются к столу. Например, устрицы, которые Виталику противны настолько, что от них хочется тошнить. Или он никак не может понять, как можно лопать живых улиток. А эти креветки — мелкие рачки, крабы и лягушки, не говоря уже о других изысках, которые с неимоверным удовольствием уплетает пёс по кличке Монстр, сильно чавкая под столом. На что мама постоянно думает: подобным образом ест её муж, и всё время ругает за это Павла Юрьевича. Тот злится в ответ и говорит: "Ну, чё ты, Машуля, в натуре! Это ж, не я!" После чего чавканье под столом продолжается...

— Хорошо, — ответил Виталик, взглянув на пса. — Монстра и вправду пора выгуливать.

Заслышав свою кличку, пёс вскочил и радостно забегал по комнате. Что по идее для такого тяжеловеса, должно было быть проблематично, но только не для Монстра.

— А он у тебя ничего, — заметил Василий.

— Постоянный тренинг. Держу его в форме, — отметил Виталик. — Зря, что ли он кокнул три телевизора и два компьютера за это время.

— Ну да?!

— Да-да! Я когда включаю по Интернету на компьютере сайт Децела, он на него всякий раз кидается. Не любит его — просто жуть! Готов прямо на куски разорвать. А Кобзона — и вовсе не показываю.

— А при чём здесь тогда телевизоры?

— А по нему этот Децл рекламу пихал. До тех пор, пока Монстр не увидал его, после чего три телека приказали долго жить и не тужить — на свалке. Вон, можешь взглянуть: батя на новые телеки установил титановые решётки. Однако Монстр и их уже успел погнуть.

— Да, действительно жуть, — обрадовался Василий. — Не собака у тебя, а зверь! Именно такая скотина мне и необходима.

— Не зря ж я обозвал его Монстром, — заметил Виталик, ликуя. — Ну, всё! Мы готовы! Говори, чего делать надо?

— Лучше я тебе о том на улице расскажу.

И Виталик заявил отцу:

— Папа, я пойду с Монстром прогуляюсь?

— Ну, давай это, иди... типа погуляй, Витамин.

Дети спешно покинули квартиру и спустя мгновение очутились во дворе. На небе уже светила Луна и звёзды. Василий не стал долго тянуть и всё выложил другу, правда, при этом, изменив рассказ таким образом, что бомж, прятавшийся в кустах, теперь выглядел словно преступник.

— Покажи нам его, — заключил спокойно Виталик. — Монстр быстро разберётся с ним, и бомж больше ни то что не появится на нашей улице, но и вообще за благо посчитает покинуть город.

Василий без тени сомнения указал на местообитание мнимого бомжа.

— Он прячется в тех кустах.

— Ты в этом уверен?

— А ты пусти туда Монстра, он сам и посмотрит.

— Ладно, — согласился Виталик, снимая намордник с собаки. — Слышишь меня, Монстр?

Пёс насторожился, оттопырив уши.

— Гав...

— Видишь те кусты?

Пёс взвизгнул, намекая: всё прекрасно понял, хозяин.

— Так вот там прячется Децл.

При последнем слове Монстра словно подменили. И он рванулся в заросли кустарника.

— А почему ни фас или апорт?! — удивился Василий.

— Понимаешь, не тот эффект будет, — пояснил Виталик.

— Всё понял.

Парни замерли в ожидании жуткого зрелища.

— Сейчас он ему задаст, — предвкушал событие Виталик, имея в виду своего пса. Но к их большому удивлению, начавшаяся было борьба в кустах, прекратилась, а спустя мгновение сверкнула яркая вспышка света, озарившая всё вокруг в радиусе пяти метров.

— Это ещё что такое?! — выпалил Виталик, видя: Монстр, визжа, выскочил из кустов и бросился в спешке домой.

Дети побежали за ним и обнаружили у собственной квартиры. Прижавшись к двери, пёс тихо скулил, нервно взвизгивая.

— Монстрик, что с тобой? — произнёс Виталик.

— У-ув, ув-ув...

— Его явно что-то напугало.

— Ага, по всему видать: бомж сильно потряс его, — согласился Василий.

Виталик с досады совсем позабыл про ключи в кармане, принялся звонить.

Звонок три раза дринькнул и молвил:

— Тебе чего, типа, надо?

На что Виталик заметил:

— Мне — домой! А тебе, говорилка, завтра, типа, уже ничего не надо будет, так как я ещё сегодня сломаю тебя! Понял?

В этот момент дверь открыл отец, и, услышав "понял", он естественно ничего не понял.

— Я-то понял! А ты сам понял, чё сказал?

В ответ сын залепил ему такое, после чего Павел Юрьевич ещё долго стоял и упорно соображал, расшифровывая следующую фразу: "Понял! Ты меня на понял, не бери! Понял?" И, почесав затылок, спросил:

— Васёк, а ты это... типа, чего-нибудь понял?

— Угу, — последовал ответ. — По-моему ваш сын очень устал от столь длительной и тяжёлой прогулки. Да ко всему ещё сильно расстроен.

И не дожидаясь новых вопросов, Василий побрёл вниз по лестнице.

— Ну, дела?! — произнёс Хляпин, закрывая бронированную дверь.

Василию до сих пор виделась та странная, яркая вспышка света, неизвестно откуда явившаяся в кустах. И он начал строить догадки: "Что же это могло быть?" Пришёл к выводу: это мог устроить тот самый мнимый бомж.

— Может, он и не бомж вовсе, а переодетый спецагент каких-нибудь спецслужб? Причём явно не из наших: нашим до таких технологических разработок ещё, ох, как далеко. Всё равно, что от моего дома идти пешком до Луны. Да, вот это задачка, так задачка! И как же мне теперь её решить? Впутался ты, Вася, не в свои дела, теперь вот сиди и сам всё расхлёбывай. Права была мама, когда сказала отцу про телескоп. А не притянул бы папа его, ничего этого и не было. Хотя с другой стороны у меня не такая скучная жизнь началась, не то что у моих сверстников, которые сейчас, небось, сидят по домам и таращат глаза в телевизор либо в компьютер. И там и тут видят одну... В-общем ничего или всякую чепуху. И-эх, где наша не пропадала! Уж как-нибудь разберусь. Не зря же моя фамилия Выкрутасов — выкручусь!

Василий снова направился на чердак дома N 60. Уселся удобно на ящик, и вновь принявшись наблюдать за кустами. Бомжа там не было.

"И куда это он подевался? — призадумался он. — Может, зря я грешил на него? Скорее всего, там пусто было, когда Монстр туда заскочил!"

И он переключил всё внимание на квартиру незнакомцев. Там ничего особенного не происходило. И взглянув на часы, Василий отметил: пора домой. Так как было уже 23.00. И мама опять будет сердиться на него за остывший ужин.

В итоге всё именно так и произошло, как он и предполагал...

Слежка продолжалась и в последующие два дня. А на третьи сутки приключилось новое курьёзное событие. Как потом выяснилось: отец Виталика, узнав от сына о случившемся происшествии тем вечером, решил отомстить бомжу за причинённую, мягко говоря, неприятность. Он вышел на "братков", и те, обмозговав это дело, решили помочь разобраться в данной ситуации: незаметно загрузить бомжа в машину, вывезти за город и там поквитаться с ним. Благо на их удачу бомж снова объявился во дворе.

4. ОХОТА НА БОМЖА.

Василий как всегда сидел и наблюдал за окном незнакомцев, поглядывая время от времени на мнимого бомжа в кустах, словно предчувствовал: должно нечто случиться и никак не мог понять, почему именно на бомжа свалилась подобная напасть.

Едва солнце село и наступили сумерки, во двор вкатил большой чёрный джип. Машина остановилась напротив кустов. Из неё вылезли здоровенные амбалы подстать "тачке". Про таких типов ещё говорят — шкафы. Потому как у них вместо головы и шеи — лоб и ушки на макушке.

— Ну, чё. Это, типа, те кусты? — спросил самый большой из них.

— Они самые, — ответил Хляпин.

— А чё делать будем с бомжём: с собой заберём или здесь оставим? — поинтересовался другой.

— Да вы чё! Совсем обалдели? — возмутился Хляпин. — Зачем мараться об какого-то лоха? Вывезем за город — и всё — там кинем!

— Это, а он это, типа, незаразный? Ну, там блохи, может, какие тифозные или ещё типа, другой дряни навалом водится? — заинтересовался тот — другой.

— Да! — согласился с ним третий. — Может лучше это, типа, его того, а?

— А вот этого, я же сказал: не стоит делать, — отрезал Хляпин. — Если вы, ухари, боитесь заразиться, то наденьте маски на морды и перчатки на руки.

— А и, правда, чё мы это сразу не догадались сделать сами? Ну, Пахан, ты и гений! — произнёс первый здоровяк.

— Ага, в натуре доцент, — согласился второй. — Я отвечаю за базар.

Третий ничего не успел сказать, Хляпин опередил его:

— Захлопни пасть, а то комаром подавишься! Облачайтесь, да быстрее.

Бомж, между прочим, слышал всё, о чём они говорят. И как только "братки" экипировались соответствующим образом, он пополз прочь из кустов.

Кустарник предательски зашуршал, и бандиты заметили бомжа спешно убегающего со двора.

— Уходит гад! Ну, чё встали? Ловите этого типа! — закричал Хляпин.

Бомж скрылся за углом дома, а за ним — два амбала.

— Не догонят, — молвил Хляпин, видя, как те едва переставляют ноги. — Гони на пустырь. Он туда подался!

Третий здоровяк вскочил за руль машины и резко рванул с места. Хляпин даже не успел сесть в джип — оббегая его сзади, он собирался примоститься возле шофёра на переднем сидении.

— Э, чё за дела? Я не понял! А как же я? Меня забыли!

Мимо него пулей промчался Василий, спеша на пустырь. Ему не терпелось узнать, чем всё закончится. И Хляпин медленно побрёл в том же направлении. Быстрее идти он не мог, ему было тяжело передвигаться из-за огромных габаритов собственного тела.

На данные трудности отца Виталик часто обращал внимание друзей: "О, смотрите! Мой папаша идёт неспешно, явно боится расплескать содержимое своего аквариума". — "Какого аквариума?!" — удивлялись ребята, поскольку у Павла Юрьевича ничего не было в руках. На что Виталик улыбался: "Зачем же он будет его таскать в руках, когда намного практичнее носить в себе. Видите у него большое пузо. Так вот туда сейчас, по меньшей мере, закачено три-четыре литра пива и закинут косой десяток рыбёшки". После этого не только Виталик, но и друзья весело заливались неудержимым смехом...

Погоня продолжалась. На пустырь на бешеной скорости выехал джип. Василий ещё подумал, наблюдая, издали: "Несётся, как сумасшедший. Добром это не закончится!"

И точно — только он об этом подумал, перед джипом раздался несильный хлопок, а за ним — яркая вспышка хорошо знакомого света. Машину подбросило вверх, и она, сделав кульбит в воздухе, приземлилась.

"Всё, хана!" — подумал Василий.

Идентично ему думали "братки", подскочившие к джипу.

— Раздолбал тачку, урод! — заревел большой амбал. Другой тем временем вытаскивал водилу. Едва он выволок его оттуда, как первый, схватив за грудки, потащил в сторону, ругая. Из бранной ругани нормальными человеческими словами явились предлоги, такие как "в" и "на". Остальное обычно по телевидению или радио заменялось простым сигналом "пи". И не успел первый закончить свою гневную тираду, как джип во второй раз взлетел на воздух. На этот раз по собственной инициативе. Загорелся топливный бак, и машину разорвало на части.

Светом полыхнувших останков озарило округу, и пацаны заметили бомжа.

— Ах, ты... "пи-пи-пи" (одним словом — нехороший человек)... — закричали они ему вслед. И ещё многое другое в том же духе.

Один из типов набросившихся на бомжа выхватил пистолет. Но тот не стал дожидаться амбала и быстро юркнул в густые кусты, поросшие по всему пустырю. За ним побежали двое, третий бандит остался лежать на сырой земле.

В это самое время Василий услышал позади себя голос Хляпина. И его слова нормальной речью нельзя было охарактеризовать: у него бесконечным чередом проступал ненормативный лексикон. Однако смысл данной речи можно было изрядно подсократить и интерпретировать как: "Ох ты, мама не горюй!" И дальнейшее упоминание всех родственничков по материнской линии вплоть до седьмого колена.

В изрядно шуршащих кустах раздались выстрелы. Стрелял разъярённый амбал. С ответом бомж не затянул, и буквально в ту же секунду посыпались отблески зеленоватого цвета, похожие на разряды лазера, точно в каких-нибудь фантастических фильмах.

Теперь настало время удивляться Василию.

— Ого! — воскликнул он. — Вот это да!

— Да-а-а... — согласился Хляпин с ним, разведя от удивления не только руки, но и оттопыренные пальцы, загнув их странноватым крючкообразным способом, как это обычно делают все так называемые "новые русские".

Василий попытался сымитировать распальцовку: ничего не получалось.

— И как вы это делаете? — поинтересовался он у Павла Юрьевича.

— А? Чего? Ты это кому? Мне, да?! — выплеснул на эмоциях Хляпин столь заковыристую реплику.

— Конечно вам, а кому же ещё?! — кивнул Василий и показал толстяку на его пальцы. — Дядя Паша, расскажите, как это вы их загибаете? У меня почему-то не получается развернуть пальцы веером.

В этот самый момент раздался дикий вопль одного из амбалов.

— Это чё получается: бомж завалил Гирю? Ну, надо же! Вот незадача! — выдал с досады Хляпин и принялся шарить по карманам в поисках мобильника: вытаскивал, что угодно, только телефон: выкинул пачку сигарет, а за ней на землю последовала золотая зажигалка. Руки Павла Юрьевича сновали туда-сюда. Наконец-то он нашарил пейджер. Но и его постигла участь выброшенных ранее из карманов вещей. Мобильник сам подал сигнал, запищав. — Слава богу, нашёлся!

Хляпин воспользовался им с явным намерением передать тревожное сообщение друзьям, но в этот самый миг из кустов выскочил другой амбал, получив вдогонку зелёный разряд в "тыл", точнее в то мягкое место, которое находится у любого человека чуть ниже поясницы. И даже не вскрикнул. Он лишь вскинул руками вверх и упал прямо у ног Василия.

Павел Юрьевич так ничего не успел сообщить по мобильнику: выронил телефон от испуга. И прибор, брякнувшись о землю, разломался.

Из кустов выглянула знакомая лохматая рожа бомжа. В руке он держал нечто похожее на пистолет. И всё-таки устройство явно предназначалось для иной цели, нежели земное оружие.

Хляпин потерял дар речи и вскинул руки вверх. Поэтому в дело вмешался Василий:

— Извините за беспокойство, гражданин. Мы зашли сюда с отцом не нарочно.

При слове "отец", Павел Юрьевич закивал головой, давая понять бомжу: дескать, он и есть отец этого мальчика.

Василий продолжал:

— Просто мы, как это у нас по обыкновению заведено, гуляем по пустырю перед сном, дабы потом лучше спалось.

— Да, — наконец-то заговорил Хляпин. — Мы тут это, типа, мимо шли и ничего не видели. Даю честное благородное слово. Век воли не видать!

— И я ровным счётом ничегошеньки не видел, — подтвердил Василий.

Бомж окинул их пристальным взглядом. Неизвестно чем бы всё закончилось, не завопи за домами милицейская сирена. Бомж спрятал оружие за пазуху и в тот самый миг, когда милицейский УАЗ въехал на пустырь, он растворился в темноте.

— Испарился, — ахнул Хляпин. А потом, опомнившись, быстренько схватил Василия за руку. — Пошли домой, сынуля. Я тебе это, типа, объясню дорогой всё про распальцовку.

Едва они дошли до дома, из машины выскочили милиционеры. И не одни — с ними была служебная собака.

Василий с Хляпиным остановились, выглянув на пустырь из-за дома. Омоновцы, а это были они, собирали амбалов и заносили в машину с другой стороны, которая служила передвижной камерой временного заключения.

— Эх, — вздохнул Хляпин. — Повязали пацанов!

И снова стал шарить по карманам.

На его действия Василий заметил:

— Вы ж посеяли на пустыре свой мобильник, как впрочем, и пейджер.

— Ах, да-да-да, запамятовал, — ответил Павел Юрьевич. — А у тебя, Васёк, случаем не будет мобильника?

— Да вы что! У меня? Откуда? Я ведь ещё ребёнок!

— А, ну извини. Тогда мне пора. Пока, Выкрутасов. Да и вот ещё что. Как это оно? А! Сы-па-си-бо. Во!

— Всегда, пожайлуста.

Хляпин уже сделал шаг, собираясь идти по делам, всё же остановился и обернулся к Василию.

— Если вдруг что-нибудь понадобится, ты не стесняйся, обращайся. По мере возможности сделаю.

Оставшись в одиночестве, Василий во второй раз выглянул из-за дома: приметил на пустыре машину скорой помощи. Следом появился пожарный расчёт и телевизионщики на двух других машинах. А уже потом ещё одна. Из неё вышли люди в штатском обмундировании и принялись оцеплять территорию красно-белой лентой.

Василий сразу сообразил, как только увидел телекамеру, что всю интересующую его информацию он сможет получить, посмотрев дома телевизор. И через минуту уже сидел в квартире на диване перед цветным экраном телевизора и смотрел по местному каналу прямую трансляцию с места событий.

Комментаторша в переносную камеру сообщала:

— Сегодня по уточнённым данным от сотрудников правоохранительных органов было получено сообщение о разборке местных криминальных авторитетов, которая происходила на заброшенном пустыре нашего города. Это место находится рядом со школой N 3. Из полученных источников милиции на месте происшествия им удалось задержать трёх боевиков из группы известного в криминальных кругах вора в законе под кличкой Бегемота. Боевикам другой группировки, по-видимому, удалось вовремя скрыться. Их поисками сейчас и занимается оперативный отдел милиции. Они уже приступили к опросу жителей близлежащего дома, желая выяснить у сознательных граждан интересующие их подробности этого ужаснейшего происшествия...

И дальше:

— На связи со студией новостей была ведущая местной телерадиокомпании Тамара Максимова.

Телетрансляция прервалась, и Василий выключил телевизор.

— Что случилось? — спросила мама, заглянув в зал.

— Да опять местные бандюги чего-то не поделили между собой. Устроили разборку за нашим домом на пустыре — и всего-то, — ответил спокойно Василий.

— А ты где в это время шлялся?

— Как — где? Дома — пешком по квартире!

— Ой, не ври! Я ведь слышала, как пять минут тому назад хлопнула входная дверь. Опять со Светой Поляковой до самых звёзд на небе в беседке просидели? И не отрицай! Добрые люди мне об этом уже давным-давно поведали.

— Вот видишь, мама, ты обо всём хорошо осведомлена. Тогда чего спрашивать? — решил Василий прикрыть Светкой свои сегодняшние похождения.

— Просто хотела получить от тебя подтверждение.

— Теперь довольна?

— Вполне, — ответила мама. И удалилась в спальню. Оттуда раздался её голос: — Не забудь поужинать. Еда на столе.

— Хорошо-хорошо, мамулечка. Уже иду, — молвил Василий. А сам шмыгнул в свою комнату и, прильнув одним глазом к телескопу, принялся наблюдать за действиями милиции.

В дверь квартиры Выкрутасовых никто не позвонил. Либо оперативники устали и не дошли до пятого этажа, либо они опрашивали граждан другого соседнего дома. А, может, получив нужную информацию, сочли достоверной, поэтому вернулись на пустырь, где продолжили поиски до самого утра, о чём свидетельствовали следовавшие беспрерывно фотовспышки фотоаппаратов криминалистов целую ночь напролёт.

"Выходит, бомжа они не обнаружили. Успел удрать, — размышлял Василий про себя. — Ну, ничего, завтра я послежу за ним!"

5. МАГИЯ ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ.

На утро Василий вновь объявился на чердаке дома N 60 и с помощью бинокля принялся осматривать кусты. Бомжа нигде не было, данное обстоятельство несколько смутило его. Прошло три часа бесплодных ожиданий и всё впустую: бомж не появился. Зато Выкрутасова привлекла фигура дворника. Его удивило то обстоятельство, что тот мёл чистый двор метлой уже восьмой раз подряд, топчась практически на одном и том же месте. А именно — напротив дома N59 у того самого подъезда, где жили клыкастые незнакомцы.

Василий ещё раз внимательно присмотрелся, и ему показались знакомыми черты фигуры дворника, как и движения походки.

"Странно, кого же он напоминает мне? — призадумался Выкрутасов. И решил взглянуть на дворника ещё разок. — Нет, он смотрит в другую сторону, а со спины мне не опознать его. А что если я взгляну на него с близкого расстояния? Пройдусь мимо, сделав вид, будто просто прогуливаюсь и что-нибудь невзначай спрошу. Тогда может быть, по лицу и голосу точно узнаю!"

Спустившись вниз, Василий оказался во дворе. Он уже собирался пройтись мимо дворника, как вдруг услышал позади себя знакомый голос:

— Стой, негодяй!

Василий обернулся: перед ним, пылая гневом, стояла Света.

— Ах, это ты, Светик! — радостно произнёс он. И всем своим видом показал: идём отсюда.

— Что? Ты ещё и недоволен нашей встрече? — возмутилась подруга. А потом она залепила такое, чего Василий никак от неё не ожидал. Это был настоящий скандал. — Посмотрите на него! Нет, вы только взгляните! Сам подставил меня вчера и даже говорить об этом не желает. Ты себе не представляешь, что утром мне закатила мама. Я была готова лезть на стену от её скандала. Знаешь, что она заявила мне: "Ты вчера, где была?" Я ей отвечаю: "У подруги — Иришки Дятловой". А она мне: "Я-то точно знаю, у какого дятла ты была вчера в гостях. Не ври, мне мама Выкрутасова сказала: вы вчера снова были вместе допоздна на улице. Небось, опять звёздами любовались? Я же тебе запретила встречаться с этим шизанутым астрономом. Почему ты не слушаешься меня?" И ещё многое в том же духе добавила. Я эту сцену в её исполнении слушала целых три часа напролёт. А ты ещё строишь невинное личико! Знаешь, Вася, это переходит все границы дозволенного. Я не желаю тебя больше видеть. И вот что ещё: права была моя мама, когда говорила: "Все мужики только думают о себе, и ни о ком больше не заботятся. В то время как мы, женщины, обхаживаем и лелеем вас по любому капризу!" Хватит! Дальше занимайся собой без меня. Я умываю руки. Так что, чао, бамбино!

И Света помахав на прощанье ручкой, ушла.

Василий стоял посреди улицы, точно облитый грязью. Светка настолько сильно его потрясла, что он забыл даже о том, ради чего вышел из укрытия на улицу.

Из оцепенения паренька вывел дворник.

— Ну что, дружок, досталось тебе? Не позавидуешь — факт! Хотя с другой стороны, она права: нельзя подставлять вместо себя другого человека, тем более в корыстных целях. Я бы на твоём месте извинился. И не только перед ней, но и её мамой, а потом ещё и перед своей.

— Спасибо за совет, — поблагодарил Василий дворника. И взглянув ему в лицо, с некоторой заминкой молвил: — Я-а-а... так и сделаю.

Он опознал это лицо. Оно ещё совсем недавно принадлежало тому самому бомжу. Только теперь было хорошо ухожено, а вместо бороды оказались усы. Дворник и сам несколько смутился. Наверное, понял: паренёк признал в нём вчерашнего бомжа. Однако менять облик не решился. Да и какой в том был смысл: паренёк под любой маской всё равно бы узнал его, а это заставило бы ещё с большим любопытством следить за ним, чем прежде. Поэтому мнимый дворник поступил правильно, решив: от добра — добра не ищут. И оставил всё как есть.

Василий же плюнув на все наблюдения, шёл извиняться к Поляковым.

Он позвонил в двери их квартиры.

— Кто там? — послышался голос Натальи Андреевны.

— Я, — ответил Василий.

— Кто — я? Говорите конкретно!

— Да уж куда конкретно. Я — Василий.

— Ах, Выкрутасов! И зачем вы соизволили к нам пожаловать? Чем обязаны столь пристальному вниманию вашей персоны к нашей семье, а?

— Я пришёл извиниться.

В квартире наступила тишина. Когда пауза оцепенения у Натальи Андреевны закончилась, она отварила дверь. По её виду можно было понять: она пребывала в шоке.

— Чего стоишь? Заходи.

— Спасибо, — вежливо ответил Василий. Данное слово ещё больше вогнало Наталью Андреевну в краску. — Извините за неожиданное вторжение в вашу квартиру, но я действительно пришёл просить прощения у вас и у Светы. Я вчера на самом деле был не с ней, а с... — Тут Василий запнулся. Не мог же он сказать с Хляпиным, и, изловчившись, ввернул: — ...Виталиком. Мы вчера выгуливали его пса — Монстра.

Лицо Натальи Андреевны не приняло нормальный вид, а наоборот похмурнело. Она поняла: Вася опять начал темнить. А тут ещё донёсся голос дикторши местного телевидения из соседней с прихожей комнаты о вчерашнем происшествии, и Василий устремился туда, запрыгнув безо всякой церемонии в кроссовках на диван.

Наталья Андреевна вбежала следом за ним, собираясь закричать диким голосом, но этого ей не позволила сделать Света.

— Тише, мама, все скандалы потом. А сейчас дай послушать.

Она прибавила звук телевизора, из которого неслось:

— ...В ходе следствия оперативными сотрудниками милиции было установлено, что вчера происходила перестрелка не между враждующими криминальными группировками, а наоборот, их самооборона от какого-то странного и непонятного пришельца, изображавшего из себя почему-то бомжа. Поэтому следственными органами через нашу телерадиокомпанию даётся специальный телефон, по которому вы можете позвонить и сообщить всю известную вам информацию обо всех подозрительных типах, напоминающих хоть чем-то бомжей. А вот и номер телефона открытой горячей линии — 322-232. Спасибо за внимание. С вами на связи была ведущая местного канала телевидения Татьяна Тараторкина.

Света обернулась к Василию.

— А это не тот бомж...

— Нет, — ответил он, закрывая рукой подруге рот. Вдобавок едва слышно шепнул на ухо: — Молчи! — И дальше заговорил нормально. — Вообще-то я пришёл извиняться. — Но приметил недобрый взгляд Натальи Андреевны. — Понял! Я, кажется, не вовремя. Уже ухожу. Извинюсь как-нибудь в другой раз. В более подходящий для этого момент времени.

Не дожидаясь получить в свой адрес нелицеприятные слова, Василий мгновенно покинул пределы квартиры семьи Поляковых.

— Чтобы и духу твоего здесь больше не было! — закричала ему вслед Наталья Андреевна, слыша шаги Выкрутасова на лестнице этажом ниже. После чего захлопнула дверь и обратилась к дочери: — Если желаешь, Светка, можешь встречаться с ним где угодно, но чтобы в доме у нас я больше его не видела. И Дениска не должен с ним встречаться. Поняла?

— Да, мамулечка, — ответила тонюсеньким голосом дочка.

Не успела мама войти ещё в комнату к Дениске, как входная дверь хлопнула во второй раз. Света побежала вслед за Васей.

— Ох, уж эти детки! Что за молодёжь пошла. Ну, просто неисправимы. Хотя, что это я? Мы в их годы были точно такими же. Это я сейчас с позиции родителя сужу. Ладно, может, хоть из Дениски путное дитя вырастет, — сказала тихо про себя Наталья Андреевна и подошла к кроватке сына: склонилась над ним. — Похоже, спит. Вот это я понимаю — милый ребёнок.

И ошиблась. Дениска заорал:

— Ага! — схватил он маму за уши. — Попальша монштль. От инопланетяшки чеперь не уйдёшь!

Наталья Андреевна впала в транс: "Два раза за день — это уже слишком! Нет, пора обратиться к психиатру, пока меня не доконали собственные детишечки. А то чего доброго доведут до безумства!"

Наталье Андреевне сейчас был просто необходим циркулирующий успокаивающий душ. И она направилась в ванную комнату.

— Спокойствие, только спокойствие, — закрылась она там. И начала с самовнушения: — Не стоит из мухи лепить слона и поднимать панику в доме. У нас всё в порядке. У нас всё будет хорошо.

После чего Наталья Андреевна перешла от психоавтотренига к водным процедурам. В кране зажурчала вода, и дальнейшие слова попросту не были слышны. И все прочие звуки заглушил шум воды...

Света тем временем нагнала Василия, и они расположились в беседке. Не успела она и рта раскрыть, как он выпалил:

— Видишь того дворника?

— Да. А что?

— Разве ты не узнала его?

— Нет!

— Ну, как же! Ещё вчера он был известен нам под обликом бомжа. А теперь видишь: уже дворник. Того и гляди: завтра появится в костюмчике. Однако я и в таком обличии распознаю его. Ты же знаешь, какая у меня потрясающая зрительная память на лица. Это он вчера устроил ту заварушку с амбалами на пустыре. После чего, вероятнее всего и нас собирался отоварить должным образом с Хляпиным, но...

Тут Света перебила Василия:

— Ой! Он, кажется, смотрит в нашу сторону. Что-то мне всё это не нравится. Может, уйдём куда, а?

Василий согласился.

— Только не оборачивайся, — прибавила Света.

— Ладно.

Дети перебрались в подъезд дома, откуда Василий не один день напролёт вёл свои наблюдения за округой. Не успели они удобно примоститься, как им пришлось отпрянуть от пролома в крыше.

— Он и здесь нас заметил. Смотрит сюда, — сказал с досады Василий. — Теперь придётся менять наблюдательную позицию. А с другого дома это делать не очень-то и удобно, потому что наблюдаемая квартира будет находиться под острым углом обзора и всё происходящее внутри нельзя будет рассмотреть, как ни старайся.

Дворник вошёл в подъезд и стал подниматься наверх.

— Бежим! — крикнул Василий и потащил за собой Свету. Едва они выбежали в противоположную дверь, спустившись в другой крайний подъезд по другую сторону дома, дворник забрался на крышу по их старому маршруту. Дети были на улице, когда он появился у пролома крыши, и, выглянув на улицу, посмотрел вниз: приметил там Свету и Васю.

Василий не поднимая головы, посмотрел наверх искоса, подняв лишь зрачки глаз.

— Так и есть, — рассердился он. — Занял моё место!

— Пора кончать с этой историей! — заявила Света. — Надо звонить в милицию по телефону, данному через местное телевидение. Я, кстати, записала номер. Хочешь дам?

— Спасибо, за услугу, Светик, но я пока повременю денёк-другой. Вдруг ситуация прояснится. Как думаешь?

— Ох, не знаю я.

Дети решили перебраться поближе к своим домам: вернулись в родной двор.

— И что ты теперь будешь делать? — поинтересовалась Света.

— Дай немного подумать, тогда скажу, — произнёс Василий, чувствуя, что в голове зарождается отличная идея, которую он своеобразно озвучил в свойственной только ему манере. — Как же я сразу не додул? А ещё сын кандидата наук! Молодец, Выкрутасов Вася, позоришь не только фамилию, но и отца!

Света уже обо всём догадалась. Она поняла: Вася додумался до простого и верного способа решения проблемы, который на первый взгляд мог показаться лёгким, а на самом деле был весьма сложным.

— Смотри, — сказал он, обращаясь к ней, подняв с земли камушек, и стал нечто чертить на земле. — Вот это — мой дом. А вот это — твой дом, Светик. — Они на рисунке были расположены один против другого. — А это — тот дом, — нарисовал Василий третий прямоугольник рядом с домом Светы, — из которого мы с тобой вели всё это время наблюдение за домом зубасто-клыкастых существ. — И он нарисовал его рядом со своим домом. Получилось два дома параллельных друг другу.

— И что ты хочешь сказать мне этой схемой? — поинтересовалась Света, совершенно ни о чём не догадываясь.

— А то, что у меня есть телескоп и с помощью него я смогу, не выходя из дома наблюдать не только за нужной мне квартирой, а даже за всем двором!

— Как это? Это как, а? Лично я ничего не поняла!

— Сейчас я всё тебе объясню. Это очень даже просто. На пустыре мы установим зеркало. Знаешь, такое небольшое, где-то сантиметров 10 х 10. И повернём его под острым углом, чтобы другое точно такое же зеркало во дворе улавливало его изображение, из которого, можно будет увидеть дом по другим зеркалам, выстроенными косой цепочкой. Где крайнее зеркало будет направлено лицевой стороной к окнам нужной квартиры. Теперь поняла?

— Не совсем.

— Да-а-а! С тобой, Светик, не всё так просто. А даже очень-очень... просто! Слушай сюда ещё раз. Используемый эффект называется преломлением лучей, проходящим сквозь отражающие поверхности зеркал до исходной цели, которую в итоге и показывают, — объяснил более доходчиво Василий ещё раз. — Ну, теперь до тебя дошло?

Но видимо, и этот инструктаж оказался бесполезным, поскольку Света ответила:

— Ага, поняла. Отчасти.

— Всё. Понял тебя! Пойдём несколько иным путём. Как говорится: лучше один раз увидеть, чем тысячу раз услышать. Пошли ко мне, я тебе у себя дома и продемонстрирую данный метод.

Они поднялись к Выкрутасову в квартиру, и он сразу принялся объяснять подруге принцип действия зеркал: ставил их так, как того требовало объяснение.

Света с великим трудом доходила своим девичьим умом до проделываемого эксперимента, пока Василий не сказал:

— А теперь иди и взгляни на зеркало.

Света подошла к исходному зеркалу.

— И кого ты видишь в нём?

— Ой, себя! Только почему-то сзади?

— Конечно, ты будешь видеть свою... спину чуть ниже поясницы, а не лицо, поскольку последнее передающее зеркало находится позади тебя.

Света повернулась и взглянула на последнее в цепи зеркало, снова увидела задний вид собственного тела, стоя на четвереньках.

— Это просто потрясающе, Вася! Ты гений! Тебе впору защищать профессорские диссертации.

— Ну, это уж привилегия отца. Пока что он к ней готовится. А принцип действия, мы, кстати, будем проходить по физике в этом учебном году. Поэтому считай: один урок ты теперь прогулять точно сможешь...

А дворник в это же время, махая метлой по земле, приближался к тому самому месту, где Василий что-то усердно чертил на песке. Остановившись у чертежа, он пристально вгляделся.

— Неплохо... неплохо, — отметил дворник. После чего, посмотрев по сторонам, стёр чертёж метлой. И медленно пошёл назад, делая вид, будто подметает и без того чистую улицу.

6. НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ТРУДНОСТИ.

С объяснениями наконец-то было покончено, и Василий со Светкой отправились на пустырь. Территория по-прежнему была оцеплена по прямоугольному периметру 20 х 20 метров красно-белой лентой. И не только. Там до сих пор находился УАЗ с нарядом милиции, состоящим из трёх человек.

— Вы куда? — спросил милиционер у детей, выскочив из машины.

— Туда, — указал Василий чуть левее ограждения.

— Туда нельзя.

— А почему? Там же нет ограждения!

— Всё равно нельзя!

Продуманная Василием операция проваливалась, однако он и в этой ситуации не растерялся и, подмигнув Светке, вдруг сильно закричал:

— А-а-а...

— Что с тобой, мальчик? — растерянно вопросил милиционер.

— Собаку-у-у... потерял! — вопил слёзно Василий, ёрзая кулаками по лицу. Слёзы не так-то и легко было вызвать без причины, поэтому он слюнявил кулаки и растирал их по щекам. Получилось весьма правдоподобно. — Дяденька милиционер, разрешите мне поискать собачку. Бедняжка, наверное, заблудилась. Её не было дома уже два дня. А ей ещё и трёх месяцев не исполнилось.

И он снова протяжно зарыдал, слюнявя и растирая лицо кулаками.

— Пожалуйста, пустите нас, гражданин начальник. Мы обернёмся очень быстро и надолго не задержимся на пустыре, — попросила Света.

Она сама изобразила искажённую мину на лице, собираясь заплакать.

Милиционер не выдержал и дрогнул:

— Ладно, идите. Но знайте: я даю вам пять минут на поиски. Не больше! После чего лично выгоню, если не выйдете вовремя и отведу к родителям.

— Спасибо, дяденька! Вы хороший человек! — радостно засиял улыбкой на лице Василий. И чмокнув милиционера в щёку, прибавил: — Бежим, Светик.

— Фу, гадость! — недовольно произнёс милиционер, ощутив на лице слюни мальчишки: стёр их рукавом. — Что за детки хлипкие пошли — без соплей разговаривать не могут! Чуть что — сразу в слёзы!

Шмыгнув со Светой в кусты, Василий вытер с лица слюни.

— Здорово ты его перехитрил, — отметила Света.

— А то, — улыбнулся Василий. — Учись, пока я жив! Умей вовремя найти у любого противника слабое место и использовать его себе во благо. При этом постоянно дави на психику.

— Учту.

Выбрав необходимую точку, Василий прикрепил зеркало за высокий куст с помощью клейкой и прозрачной ленты.

— Готово. Теперь можно возвращаться.

Оставалось установить ещё три зеркала. Задача усложнялась тем, что одному из них следовало всё время смотреть в телескоп, а другому — при помощи бинокля расставлять зеркала. Василий оставил Свету у себя дома, а сам пошёл на улицу производить установку зеркал. Не забыл прихватить с собой бинокль.

— А он тебе зачем? — спросил Света.

— Скоро узнаешь, — улыбнулся Василий и ушёл.

— Ничего не понимаю!

Хорошо помня наказ друга, Света сразу принялась наблюдать в телескоп, направленный точно на зеркало, установленное на пустыре. Оно отображало картинку двора между двумя домами, где вскоре и объявился Выкрутасов.

— Ой! И вправду получилось! Вот здорово! — обрадовалась она.

Василий остановился. Он выбирал место для установки второго зеркала: прикинул, где бы его разместить. Полез на дерево. Тополь был достаточно высоким, а ветви длинными и толстыми. Забравшись на сук, Василий поднёс бинокль к лицу и посмотрел на пустырь в поисках зеркала. Найти его оказалось несложно: лучи солнца отражались яркими бликами света. И Василий тотчас заметил в зеркале изображение Светы у телескопа. Помахал рукой. Света ответила тем же. Тогда Вася пальцем показал: куда крепить зеркало — сюда или может быть в какое-то другое место? Света подняла указательный палец вверх, давая понять тем самым: необходимо взбираться выше. Василий большим пальцем руки показал: отлично — понял. И поднялся до уровня третьего этажа. Света жестом руки остановила его, показав ладонь. Вася понял: находится в нужной точке. И закрепив зеркало, начал спускаться: не заметил под ногой сухой сук, который подломился под ним, из-за чего он потерял равновесие и полетел вниз, обдирая тело о ветви дерева — свалился в кусты.

Прошло несколько минут, прежде чем возле тополя объявилась Света. Она всё прекрасно видела в телескоп и теперь винила себя за то, что согласилась помогать Василию.

"Только бы он не разбился! Только бы он был жив!" — шептала она про себя всю дорогу. Наконец, очутившись у злополучного дерева, она продралась сквозь кусты.

— О-о-ох... — послышался чей-то вздох.

И в следующее мгновение Света предстала перед другом, припав на обе коленки.

— Что с тобой, Васечка? Ну не молчи, скажи что-нибудь!

— Всё, Светик, хана мне, — просипел он. — Кажется, я умираю.

— Я мигом, только "скорую" вызову!

— Стой! Куда ты, ненормальная? Я ж пошутил.

— Ну и шуточки у тебя дурацкие, Вася! — воскликнула Света, а потом поинтересовалась: — Ответь мне: сколько пальцев я показываю?

Василий прищурил сначала один глаз, потом другой, ответил:

— Ну, четыре. Хотя нет, погоди — два. Нет, опять ошибся. Кажется у тебя три пальца.

Света обалдела от ответа друга. Она показывала ему всего-навсего один-единственный палец.

— Сколько-сколько ты говоришь их у меня?

— Много, — последовал очередной ответ. — Мне трудно их сосчитать все.

— Ты точно в этом уверен?

— Однозначно! Другого мнения и быть не может.

— Хорошо, тогда скажи мне, Вася, сколько моих изображений ты видишь?

— Ой! — схватился он руками за голову и выкрикнул. — Боже мой, сколько сюда Свет понашло — и все на одно лицо! Того гляди: кусты кругом вытопчите. Котам от собак негде прятаться будет, как и детишкам от своих родителей.

От произнесённых слов друга Света едва не разрыдалась.

Видя её состояние, Василий продолжил:

— Прости, я, кажется, пошутил не к месту. Нормально я всё вижу. Ты стоишь одна, да и палец мне показала один — указательный.

— Ах, ты... — обиделась Света, но сдержалась в последний момент. — Пойдём, верхолаз, я помажу тебя йодом, а то ты весь в ссадинах и царапинах.

— Хорошо, только установлю последнее зеркало. — Василий как сказал, так и сделал. Он прикрепил его на прежнее место. И уже спускаясь вниз, заметил: — Хоть какая-то польза от этих тополей.

— А чем они тебе до этого времени не нравились?

— Тем, что у многих людей вызывают аллергию, когда с них осыпаться пух.

— Ладно, учёный всезнайка, пошли лечиться, а то занесёшь в свои раны инфекцию, тогда никто на свете и не узнает, что в этом дворе жил когда-то великий гений.

— Да будет тебе надо мной издеваться, Светик.

— А сам что только вытворял?

— Молчу.

— То-то!

Однако месть Светы, задуманная в отместку Василию, была ещё впереди. Оказавшись у друга в квартире, она стала искать йод в медицинской аптечке.

— А может не надо, Светик? Раны-то пустяковые, — заметил Василий.

На это Света отреагировала с нескрываемым удовольствием:

— Надо, Вася. Надо!

— А почему?

— Есть такое слово "надо"! И всё тут!

Василий приуныл, а Света наоборот повеселела. Йода в аптечке не оказалось, зато была зелёнка. Месть получалась более изощрённой, чем задумывалась ею прежде. Это понимала не только она, но и сам Василий. Поэтому он скрылся в ванной комнате.

— Открой, — постучала Света, замерев у двери с пузырьком зелёнки.

— Не открою, — ответил отказом Василий.

Тогда Света, используя его же совет, принялась давить на психику.

— Пойми, дурачок. Это столь же необходимо сделать, как утром почистить зубы, дабы избавить раны от болезнетворных микробов. Иначе они загноятся. Тогда придётся ложиться в больницу. И ты пропустишь все интересные события, которые в это время будут происходить в соседнем дворе.

Василий почти сдался и даже начал открывать задвижку на дверях.

— Вот, умничка, — сказала Света. — Выходи.

И тут Василия, как будто по голове чем-то стукнуло. Он остановился.

— Молодец, Светик, учишься на ходу. Мои же методы и советы используешь против меня, да?

— Нет, ну что ты, Вася. В самом деле, будто малое дитя! Мой братик Дениска и тот не трусит, когда мама смазывает ему ранку йодом.

— Так йод — не зелёнка!

— Да какая разница, главное — результат один и тот же!

— Э, нет. Не скажи! Тут, как ни крути, а результат иной. Йод можно смыть через два часа, и от него не останется и следа на коже. А зелёнку три дня сдирать будешь, но так и не смоешь. Ты хочешь, чтобы я не пошёл в школу на линейку? — перевёл Василий разговор в другую плоскость.

Теперь он сам стал использовать метод психологического воздействия против Светы. Эффект превзошёл все ожидания: соперница сдалась, как могло показаться на первый поверхностный взгляд.

— Выходи, Вася, твоя взяла. Я так и быть не буду мазать тебя зелёнкой, ­— схитрила она.

Василий сразу догадался, куда клонит подруга, ответил отказом:

— Нет. Уж лучше я здесь ещё какое-то время посижу.

— Выходи, я кому говорю!

— А я говорю: не выйду.

— Хорошо, тогда я ухожу!

Света поступила хитро, дабы Василий поверил ей. Она подошла к входной двери: хлопнула ей, а сама осталась, притаившись в квартире. Наступила тишина. Света испробовала очередную уловку. И теперь тихонечко ступая по полу на цыпочках, подкралась к ванной. Она приложила ухо к двери, внимательно слушая, когда же изнутри щёлкнет, открывшись, защёлка, с тем, чтобы ворваться туда, застав Василия врасплох. Однако он почему-то по-прежнему не желал выходить.

"И чего Василёк тянет? — недоумевала она. — Что его беспокоит?"

За дверями, приложив ухо, слушал Василий. Всё вроде было тихо и спокойно, но его не покидало сознание того, что Света явно заготовила для него новую западню. Слишком уж легко она сдалась — практически без боя.

"Да, мастерски работает, — подумал он. — Но и я парень не промах!"

Василий решил проверить свою гипотезу следующим образом. Набрав в лёгкие воздуха, он громогласно закричал на манер дикого зверя:

— Ра-у-у-а-а-у...

Такого действия со стороны друга, Света явно не ожидала, поэтому взвизгнула, отпрянув от ванной комнаты. И отдышавшись, молвила:

— Ладно, сдаюсь. Ты победил, Выкрутасов. Теперь можешь спокойно выходить и ничего не бояться.

В ответ послышался презрительный смех.

— У тебя на мой счёт ничего не выйдет, Светка. Я по глупости не сдамся. Тебе ни за что на свете не перехитрить меня.

— Ах, так да! Вот ты значит как! Ну, хорошо, тогда я поступлю по-другому наиболее худшему для тебя варианту. Я просто сяду на стул, и буду ждать, когда ты выйдешь оттуда. Тебе обязательно захочется взглянуть в телескоп и узнать: получилась ли твоя затея или нет?

В довершении к сказанному Света демонстративно стукнув стулом о пол, села.

— Вот же научил её на свою голову разным хитроумным прибамбасам, — пробурчал Василий себе под нос. И приуныл.

Время шло медленно. Примерно каждые две-три минуты Василий смотрел на наручные часы. Прошёл час. Дальше время потянулось ещё нестерпимо медленнее. Теперь каждая новая минута представлялась ему вечностью. Наконец он не выдержал.

— Светка, ты здесь?

— Да, — последовал ответ, а за ним вопрос: — Ну, чё, Вася, решил сдаться?

— Не-а.

— Хорошо, тогда я буду дальше ждать. Мне спешить некуда.

"Думай, думай Василий, чем ты сможешь её пронять. На что такое можно надавить от чего Света не смогла бы отказаться ни за что на свете. Ну, напряги свою бестолковую память. Ищи! Тебе необходимо верное решение. Оно должно быть рассудительно выверенным и точным. Это как говаривал её отец — военный офицер: "Слово, сказанное тобой, должно быть сродни пули при метком выстреле — короткой и точной — иначе тебя не поймут твои же солдаты!" Он, конечно, говорил значительно короче. На это у него всегда уходило не более двух-трёх слов. Что и говорить, военные — есть военные! Это не специальность, и даже не работа и не призвание, а, скорее всего диагноз или болезнь!"

Василий в очередной раз посмотрел на часы, вдруг понял, чем сможет пронять Светку: "Да уж! Перед таким соблазном ей не устоять!"

— Слышишь, Светик, а ты ничего не забыла?

— Да вроде нет. А что? Хочешь подцепить меня на очередную уловку?

— Нет, мне это ни к чему. Сама посуди: я ж не смотрю в отличие от тебя целых пять лет напролёт бразильский сериал, боясь пропустить очередную серию.

При этих словах за дверью послышался грохот. Упал стул, опрокинутый Светой. За ним последовал хлопок входной двери, что могло означать: Света помчалась домой, дабы с мамой посмотреть очередную серию сериала.

Василий довольный собой вышел из временного убежища. Осмотрев квартиру и не застав Светы, он преспокойно подошёл к телескопу. Посмотрел. Весь двор был как на ладони. Впрочем, и квартира незнакомцев.

"Ой, и чего сейчас будет твориться в квартире Поляковых, когда Светка узнает, что я обманул её!" — подумал Василий.

По телевизионной программе на сегодняшний день и в помине не было трансляции данного сериала. Просто он нашёл то слабое место у неё, которое и использовал с пользой для себя против Светы с необычайно триумфальным успехом.

"Ай да я, ай да молодец! Сумел всё-таки выкрутиться. И как теперь сложно стало бороться со Светой. Хватит, больше её ничему учить не буду. А то ещё чего доброго на шею сядет!"

Света тем временем влетела в свою квартиру и ещё с порога закричала:

— Мама, почему ты не смотришь наш любимый сериал?

— Да ты чего, дочка! Какой сериал? Его же по пятницам не показывают. И что с тобой такое творится?

Света побагровела. Мама даже перепугалась, приметив у дочери столь разъярённое лицо.

— Ну, Вася! — произнесла она негодуя. — Ну, Выкрутасов! Держись! Ты мне за всё ответишь!

И мама тотчас подхватила данную тему разговора, продолжила дальше сама:

— А я что говорила! Нечего с ним дружбу водить. От Василия одни неприятности. Из него ничего путного в жизни не получится.

Наталья Андреевна ещё очень много чего сказала по возникшей спонтанно теме разговора с подачи дочери. Однако Света пропустила всё до последнего слова мимо ушей. Её сейчас заботили не материнские наставления, а жажда мести. Она стояла и думала, чем бы таким насолить Василию в отместку, поскольку не собиралась спускать ему столь жуткий об-ман.

"Он должен быть наказан, во что бы то ни стало!" — решила Света. Её взору предстал пузырёк зелёнки. И у неё возникла потрясающая идея.

— Фантастика! — воскликнула она. И бросилась к шкафу.

Мама ничего не поняла, но обратила своё внимание на то, как заговорила её дочь, повторяя точь-в-точь слова Выкрутасова.

— Этого только не хватало! — произнесла она вслух. И вошла следом за дочкой в зал. Та уже рылась в аптечке. — Что тебе там надо?

Света не ответила, ей было не до того. Выудив бутылочку йода из аптечки, она с задорным смехом поцеловала искомый предмет.

­ — Наконец-то я нашла тебя!

Мама во второй раз удивилась, когда дочка не ответила ей ничего на очередной вопрос. И больше прежнего разозлилась за то, что она покинула квартиру без её согласия.

"Нет, это переходит границы вседозволенного. Дочь просто перестала меня замечать. Надо что-то срочно предпринять. Иначе в дальнейшем последствия могут быть куда более непредсказуемыми и плачевными, чем сейчас!" — подумала Наталья Андреевна.

А Света, выбежав во двор, принялась смешивать содержимое йода с зелёнкой. Покончив с данным весьма приятным для себя занятием, она пошла дальше спокойно и через пару минуту очутилась у квартиры Выкрутасовых. Позвонив в дверь, замерла в ожидании. Василий не сразу подошёл к двери, и Светке пришлось быть более настойчивой. Она позвонила во второй раз и более протяжно.

"Явно Полякова приплелась. Видимо, не терпеться отомстить! — подумал он, взглянув в дверной глазок. — Так и есть!"

Света не выдержала:

— Не бойся. Открывай дверь, кустарниковый древолаз. Я тебе йод принесла.

— А ну, покажи руки!

Света выполнила требование Василия, выставив вперёд ладони: на одной был йод, на другой — зелёнка.

— Хорошо, поставь зелёнку у двери и спустись на один лестничный пролёт ниже.

Света выполнила его просьбу, хитро улыбнувшись.

Дверь тут же отварилась, и на пороге квартиры объявился Василий. Схватив бутылочку зелёнки, он убрал в карман.

— Вот теперь заходи.

Света, довольная собой, вошла следом за Василием.

"Что-то тут нечисто, — подумал он. — Не может того быть, чтобы она чего-то, да не придумала в отместку. Это совсем на неё не похоже!"

Но все последующие действия подруги не казались ему чересчур опасными. И Василий спокойно согласился на её предложение обработать йодом раны, которые к этому времени стали очень сильно чесаться, вызывая зуд. Что, несомненно, выводило его из равновесия спокойствия.

Света с нескрываемым азартом обрабатывала Василию раны на лице и руках.

— И чего ты постоянно лыбишься? — произнёс он с искажённой гримасой от боли. — Приятно делать человеку больно?

— Как тебе сказать, дабы не обидеть, — ответила Света.

— Так прямо и скажи!

— Причинять человеку боль в отместку за нанесённую обиду — это банально. Сейчас подобным образом уже никто не поступает.

— Тогда просвети меня, как нынче поступают?

— С ухищрённым изощрением.

— Чего-чего? А ну переведи на более доступный человеческий язык.

— Пожалуйста. Месть должна быть непредсказуема до такой степени, дабы обидчик не сразу догадался, что с ним чего-то сделали, подшутив. И ему вдвойне после этого было бы обидно за допущенную оплошность, ставшую в последствии непростительной.

— Это ты в сериалах насмотрелась подобных штучек?

— Отчасти. А вообще-то до многого в последствии я дошла своим умом и применила незавидную фантазию мысли.

Вскоре Света окончила свои художества по расписыванию тела Василия.

— Ну, вот и всё, больной! Теперь инфекционное заражение вам больше не грозит. Я свою миссию с блеском выполнила. Пока, Вася! Ты настоящий Вася. — Она задорно махнула рукой и на выходе вспомнила: — Надеюсь, на линейку в школу ты как-нибудь сумеешь придти. У тебя же как-никак в голове находится море изобретательных фантазий. Помнится, не ты ли говаривал: безвыходных ситуаций не бывает. Вот и посмотрим, как ты выкрутишься из подобной ситуации.

Света ещё раз напоследок помахала ручкой, затем мило улыбнулась и убежала.

— К чему она несла весь этот вздор? Не пойму! — удивился Василий. И направился к любимому телескопу.

За ним он просидел до самого вечера, пока в доме не объявились родители, вернувшись с работы. У мамы со вчерашнего дня закончился отпуск и сегодня утром Василий почти целый день оставался один в квартире, став на время полноправным хозяином.

— Так и есть, — произнесла она, говоря отцу, — он от своей игрушки целый день не отрывался. И конечно ещё не обедал.

— Нет, я ел, — возразил Василий.

Расставшись с телескопом, он вышел навстречу родителям в прихожую, чтобы принять у них сумки с продуктами и документами. Папа с мамой остолбенели, когда перед ними предстал сын. Лица родителей стали похожи на восковые изваяния, как у статуй в музее. Глаза сильно округлились и очень широко раскрылись.

Отец даже снял с носа очки и, сощурив глаза, начал всматриваться в сына.

— Что такое? Ну, чего опять стряслось? — произнёс Василий, забирая у родителей сумки. — Снова вам про меня кто-то наговорил ерунды? Так я сразу с полной ответственностью заявляю: это всё наглая ложь и враньё!

Родители лишь кивали в такт головами словам сына, по-прежнему пребывая в изумлённо-удивлён-ном состоянии.

Первой ожила мама, потому как она произнесла, указав рукой Василию на лицо:

— Это что?

— А... пустяковые царапины. Просто я по чистой случайности свалился в кусты. Споткнулся о камень и ухнул в них лицом со всего маху. Даже руки не успел из карманов вытащить.

Следующим заговорил папа:

— Нет, это всё нам с мамой понятно. Не так ли, дорогая?

— Да, — согласилась она.

И отец продолжил:

— Ты лучше попытайся объяснить нам, чем вымазал лицо, обрабатывая раны?

— Йодом, — спокойно ответил Василий.

— А ты в этом уверен?

— Конечно.

— Да? А я бы так не сказал!

— Ну, это уже твои проблемы, папа.

— А, по-моему, как раз наоборот, сынок.

Василию надоел этот малопонятный разговор, и он понёс на кухню сумки с продуктами, откуда и донёсся его безумный крик. Он увидел собственное отражение лица в маленьком зеркальце на стене. Теперь Василию стало ясно, почему родители неадекватно реагировали на его странную внешность. Тут действительно любой нормальный человек, узрев его лицо, мог испугаться даже при свете дня, не говоря уже о том, чтобы было с ним, встреться ему кто-нибудь на улице ночью — точно бы хватил сердечный приступ.

Лицо Василия походило на гримасу ужасного монстра. Его-то и испугался он сам, разглядев в зеркале собственное отражение.

На кухне объявились родители. Они услышали ругательства сына:

— Ну, Светка! Ну, кикимора! Вот пройдоха! Это надо же было так поиздеваться! Теперь мне стало понятно, почему она столь мило улыбалась, скаля зубы, когда обрабатывала раны на моём лице. А это упоминание о школьной линейке! Как я, осёл, сразу не догадался о подвохе. Ведь она сама, давая понять мне, обо всём рассказала. Вот же где баран! Непроходимый тупица! Так мне и надо!

После душевных излияний Василий всё объяснил своим родителям, выкинув естественным образом из рассказа зеркала. И они вместе дружно просмеялись весь вечер. Как потом выяснилось — не они одни. Света поведала данную историю маме. И вдвоём с дочкой они весь вечер не могли сдержать истерический смех. Даже запоздавший с работы домой отец, не мог ничего понять. Он привык, что дома его практически каждый вечер ждали неприятные разговоры с женой о дочери. И надо же — сегодня всё вышло наоборот. Наталья Андреевна весь вечер напролёт смеялась и нахваливала дочь за сообразительность:

— Молодец Света, наконец-то ты поставила на место Ваську. Не будет больше задирать нос и корчить из себя не бог весть что!

И дальше следовали бесконечные — "хи-хи-хи", да — "ха-ха-ха"...

7. КОШМАРНАЯ ЧЕРТОВЩИНА.

В квартире Выкрутасовых после ужина наступило затишье. Каждый пошёл в свою комнату заниматься личными делами. Отец принялся за диссертацию, а мама удалилась в спальню. Она села перед зеркалом и стала накладывать на лицо всевозможные маски из кремов. А Василий, как только вошёл в свою комнату сразу же прильнул к телескопу.

— Так-так-так, — произнёс он. — Посмотрим, что там интересненького происходит.

И к своему большому разочарованию понял: конструкция зеркал нарушена. Вместо квартиры незнакомцев и двора телескоп демонстрировал звёздное небо.

"Этого мне ещё не хватало, — подумал он с досады. С минуту размышлял, а потом решил: — Подумаешь лицо испачкано. В темноте его всё равно никто не увидит!"

И под видом того, будто он собрался вынести мусор, вышел с ведром на улицу.

Папа ещё предупредил его, улыбнувшись напоследок:

— Смотри, не напугай старушек у подъезда. А то при виде тебя отдадут богу душу раньше положенного срока.

В ответ Василий заметил:

— Не беспокойся, папа. Всё будет сделано, как надо — без шума и пыли!

На счастье Василия, старушек уже не было на лавочке у подъезда. Поэтому повезло не только ему, но и старым сплетницам.

"Явно спать отправились", — подумал он. И преспокойно пошёл по пустынной улице, освещённой тусклым светом фонарей. Оставив ведро у мусорного бака, Василий поспешил проверить конструкцию из зеркал.

— Как я и предполагал, — обнаружил он, что последний элемент в цепи зеркал нарушен. Поправил его и начал спускаться. С последней нижней ветви он просто спрыгнул в кусты.

И вот тут, как назло, объявилась Авдотья Петровна. Она вышла забрать кота домой, принялась настойчиво звать его:

— Кыся-кыся-кыся, Бандит! Ну, куда ж ты запропастился? Кыся-кысь...

Василий начал утайкой пробираться кустами к подъезду, но Авдотья Петровна заслышав шорох, подалась вслед за ним.

— Ну, куда ж ты бежишь, Бандюга? Кыся-кыся-кысь. Иди ко мне, дурачок. Я дам тебе вареной колбаски.

Шорох удалялся. Василий спешил прочь.

— Не хочешь колбаски, тогда я дам тебе рыбки. Ну, пойдём домой, Бандит. Кыся-кысь...

Василий по-прежнему уползал.

— Ах ты, негодник! — разозлилась старушка и запустила клюкой, как она думала в кота. Послышался удар о спину Василия. И следом крик:

— Ай!

Он вскочил на ноги и встретился лицом к лицу с Авдотьей Петровной.

— Ой-ой, боже мой! — завопила она, приняв Выкрутасова за чёрта. И немудрено было обознаться. Ведь кроме перемазанного лица у Василия на голове взъерошились волосы, цепляясь за кусты. Вдобавок к ним прицепилась отломанная ветка с листвой, больше походившая на двуглавую загогулину. — Ой, люди добрые, спасите! Ой-ой-ой, помогите! У нас во дворе черти завелись! Ай-яй-яй...

Василий пустился наутёк, как и Авдотья Петровна. Каждый из них заскочил в свой подъезд. Причём Вася, не преминул захватить по дороге пустое ведро из-под мусора, оставленное у бака. Напоследок оглянулся, прежде чем вошёл в подъезд. И к большому изумлению пришёл к выводу: старушка добралась до своего подъезда раньше него, покрыв при этом расстояние вдвое больше: "Однако бабуся даёт! Настоящий спринтер!"

Василий естественно не стал распространяться по поводу курьёзного инцидента со старушкой, и, оставив ведро на кухне, вернулся к себе в комнату, будто ничего и не было, продолжив наблюдения в телескоп.

Ничего странного в этот вечер больше не происходило. Незнакомцы по-прежнему прятались в съёмной квартире. И вскоре Василий лёг спать.

А старушка всё это время накручивала без устали телефонный диск. Руки дрожали, и она никак не могла набрать простой номер из двух комбинаций числа — 02. Наконец пересилив страх, она успокоилась часом позже и сумела дозвониться до милиции.

— Алё, — произнесла Авдотья Петровна в трубку.

На том конце провода ей ответили:

— Дежурная часть милиции. С вами на связи старший лейтенант Загорулька.

— Алё, милиционерская?

— Ну, пусть будет так. Говорите, зачем звоните?

— Это хорошо, сынок, что я до вас дозвонилась! У нас тут ЧП случилось. Во дворе дома N 61 объявился чёрт. Так он, паразит, шебуршит кустами, привлекая внимание прохожих людей и после того, как кто-ни-будь к нему приблизится, нападает. Задержите чёрта. Пожалуйста! И дай вам бог помощи.

В трубке милиционера послышались короткие гудки: "ту-ту-ту".

— Чего там стряслось у кого? — поинтересовался у Загорульки сосед по дежурной части — прапорщик Похмелкин.

— Да очередная глупость приключилась с какой-то старухой, — последовал ответ без промедления. — Видите ли, ей чёрт в кустах привиделся. Тогда чего спрашивается, старая, ты шастаешь по улицам в двенадцать часов ночи. Спала бы себе дома, черти и не донимали!

Однако сведения требовалось проверить, раз поступил вызов.

"Вдруг это не просто шутник объявился, а какой-нибудь маньяк!" — подумал Загорулька. И представил себя в капитанских погонах, полученных за поимку опасного бандита устрашающего город с подачи соответствующей информации от него. Не теряя ни секунды, он набрал код дежурного патруля того района, откуда пришёл вызов и дал строгое указание проверить весь жилой массив, прилегающий к дому N 61.

Патрульная машина заехала в выше означенный двор. Из неё вывалились два заспанных милиционера. Они нехотя вытащили резиновые дубинки из-за поясов и принялись ими колотить по кустам, проверяя, таким образом, наличие живой души. Но кроме перепуганного досмерти чёрного кота Бандита, никто больше не появился. В довершении ко всему, за ним бросилась служебная овчарка. Выпрыгнув из милицейской машины, она помчалась вслед за беглецом на пустырь. Милиционеры быстренько запрыгнули в "бобик", включили сирену и устремились за собакой.

Та, прошмыгнув по кустам, бросилась за котом, вскочившим на другую патрульную машину с иным дежурным нарядом милиции.

Милиционеры проснулись от ухающих ударов о крышу. И один другому сказал:

— Врубай фары. Похоже, что на нас в темноте налетел какой-то идиот.

Второй послушался совета первого: включил их. И как назло, им навстречу выскочила из двора другая милицейская машина. Неожиданно ударивший свет фар, ослепил сотрудников. И они протаранили машину с дежурившими сослуживцами на пустыре. Обе машины сплюснулись, раздавив друг друга всмятку. Со стороны казалось: это технические сиамские близнецы.

Не один из двух нарядов не мог пошевелить конечностями. Их такими рано утром и обнаружили местные жители, сообщив в милицию. На место аварии выехали оперативные работники и сотрудники службы спасения. Не менее часа понадобилось им, чтобы с помощью современных средств распиловки металлов извлечь всех четверых милиционеров из груды сросшегося металлолома.

По горячим следам было установлено, кто из дежурных по части сообщил о каком-то странном происшествии со старухой, направив машину на вызов. И вызванный к разгневанному начальству старший лейтенант Загорулька, понял: капитаном теперь нескоро станет, если вообще не разжалуют в лейтенанты.

Однако подполковник огорчил его ещё больше:

— Вы, товарищ старший лейтенант, молите бога, чтобы до главного управления МВД не дошла эта курьёзная информация о чертях. В противном случае, вам ни только не видать звания младшего лейтенанта, но даже и замызганного звания прапорщика перед возможным увольнением из органов МВД.

Загорулька стоял, опустив голову ниже плечь.

— Ладно, — произнёс подполковник, успокоившись, — как-нибудь удержим эту информацию у себя. А ты на будующее учти: меньше слушай полоумных старушек, и не читай, глядя на ночь фатасмогарической мистики.

— Так точно, товарищ полковник! — оттарабанил Загорулька.

— Ну, это ты уже чересчур загнул. Я пока ещё подполковник. И смотри, чтобы ничего такого больше не было. Ясно! И вот что ещё: скажи всем, чтобы никому ничего нигугу. А то я с вами и вправду полковником не стану...

Подполковника постоянно тешила надежда, что когда-нибудь в недалёком будущем он дослужится не только до полковника, но и выше — до заветного звания генерала...

— А чем чёрт не шутит, — произнёс Чудилов вслух, как только его кабинет покинул пока ещё старший лейтенант Загорулька. — Тьфу ты! Ну, надо же, и меня на этих чертей понесло.

И дабы ничего плохого не произошло, он постучал кулаком по столу три раза. Подумал про себя: "Только бы не сглазить!"

Хотя в дальнейшем всё так и вышло...

Утром Василий встал очень поздно. Поэтому пропустил потрясающее зрелище на пустыре. Поднявшись с постели, он подошёл к телескопу и к большой досаде обнаружил: телескоп ничего не показывает кроме пустыря.

— Ну что на этот раз могло случиться? — обозлился Василий. И принялся в спешке одеваться, забыв совершенно про свой внешний вид. Вспомнил о нём, едва увидел собственное отражение в зеркале, собираясь причесаться. Вскрикнул от испуга. А потом сообразил спросонья, что испугался сам себя.

Убрав с головы запутавшиеся ветки с листвой в волосах, понял:

— Выходить на улицу нельзя. Что же делать?.. Придётся звонить Светке, другого выхода у меня нет!

Стал набирать по телефону номер квартиры Поляковых. Два раза к трубке подходила мама Светы и он, ничего не отвечая, прерывал связь. В ответ Наталья Андреевна очень сердилась. И когда она в третий раз подняла трубку телефона, то молвила:

— Это опять твои штучки, Вася? Не молчи, отвечай сейчас же!

В ответ послышалось: "пи-пи-пи".

Четвёртого звонка долго ждать не пришлось, он последовал сразу за третьим. Василий надеялся: на этот раз к телефону подойдёт Света. Но в трубке, в который уже раз раздался голос Натальи Андреевны:

— Кончай дребезжать, Выкрутасов! Я знаю, что это твои выкрутасы! В такое время и столь настойчиво названивать больше некому!

— Да, Наталья Андреевна, это я. Извините за беспокойство, но мне необходимо увидеться со Светой. Я вас очень прошу — вопрос жизни и смерти.

— Ну-ну, знаем мы этот вопрос. На улицу выйти надобно, а со своим лицом ты этого не можешь сделать. Я права?

— Да-да, конечно.

— Так вот что я скажу тебе, Вася. Выкручивайся сам. У тебя же фамилия Выкрутасов. Тебе и карты в руки!

— Ну, погодите минуточку, Наталья Андреевна. Нельзя же поступать подобным образом. Это нечестно по отношению ко мне.

— Ах, вот ты как заговорил! А честно подобным образом было поступать со мной и моей семьёй?

Неизвестно к чему бы привела данная словесная перепалка между ними, не вмешайся в телефонный разговор Света.

— С кем это ты болтаешь, мамуля?

— С кем, — пробурчала та в ответ дочери. — А ты догадайся с трёх раз?

— Неужели с Васей?

— Господи! А с кем ещё я могу болтать в столь не подходящее для себя время, как не с ним! — протянула она трубку дочери. — Разбирайтесь во всём сами. А мне создайте в доме покой и тишину. С меня вполне достаточно и Дениски.

Света поменялась с мамой ролями, продолжив разговор с Василием.

— Слушай, Светик, скорее мчись ко мне домой. Мне срочно требуется твоя помощь!

— Знаешь что, Вася...

— Нет!

— Мне сначала необходимо принять тёплую ванну, затем выпить чашечку чая и вдобавок ко всему позавтракать, одеться и привести себя, как и свою причёску в порядок.

— Может, повременишь со всеми процедурами? А чаем с бутербродами я угощу тебя у себя дома. Ну, как — идёт?

— Не знаю, надо подумать.

— Чего тут думать, Светик? Время поджимает!

— Ладно, Вася, через пять минут буду.

— А быстрее нельзя?

— Нет.

На том телефонный разговор был окончен. Прошло пятнадцать минут, прежде чем Света позвонила в дверь квартиры Выкрутасовых.

— И это, по-твоему, пять минут! — возмутился Василий, впуская её к себе домой.

— Ну, подумаешь! Не такая уж и большая разница — пять минут прошло или пятнадцать! — адекватно ответила Света.

— Да ты хоть знаешь, что можно сделать за десять минут?

— Не знаю я, что можно сделать за десять минут и знать не желаю! Но если мы и дальше будем препираться с тобой, то потратим гораздо больше времени. Лучше толком всё объясни: чего на этот раз случилось?

Успокоившись, Василий поведал ей всё за столом на кухне, пока Света пила чай и уплетала бутерброды за обе щеки.

— Да, Вася, ты на месте не сидишь. Вечно с тобой приключается всякое такое из-за чего голова кругом идёт. Только диву даёшься — и когда ты успеваешь вытворять всё, где время находишь? В тебе столько полезной жизненной энергии, а ты постоянно расходуешь её впустую.

— Можно подумать, Светик, ты больше меня знаешь и понимаешь, чего мне следует делать, а чего и нет.

— А тут двух мнений и быть не может. Пока что все твои затеи добром не заканчивались. Ты это и сам прекрасно знаешь, Вася.

— Ладно, сейчас речь не о том. Лучше помоги мне отыскать зеркало на пустыре и установить его на прежнее место.

— А зачем искать? Давай взамен него установим другое такое же. У тебя что — зеркал мало?

— Ты в своём уме?!

— Ах, тебе зеркало жалко. Так бы сразу и сказал! А кричать на меня не надо, я тоже орать могу и сколько угодно.

— Да ты знаешь, что это зеркало изобретено моим отцом. К тому же оно непростое...

— Ага, ещё скажи, как яйцо — золотое!

— Глупая ты, Светка. Оно ведь пока единственное в своём роде. Это вообще-то не зеркала, а линзы. Секрет их заключается в том, что они имеют направленный линзоулавливающий эффект передающий изображение на большом расстоянии друг от друга. Отец по ним собирается защищать диссертацию в скором времени. Вот будет здорово, когда он узнает, что одно линзо-зеркало исчезло. И виноват в этом, буду я — его сын.

— Да, дела! Ну, положим, я найду его. Установить зеркало всё равно правильно не смогу. Ведь так, Вася?

— Верно. Значит необходимо найти какой-то иной способ, чтобы я смог появиться на улице с нормальным лицом. И, похоже, придётся стирать мочалкой твоё искусство с моего лица.

— А что делать — придётся, Вася! Теперь это неизбежно.

Другого выхода из столь сложной ситуации не было. И дети пошли в ванную. Василий пустил из крана тёплую воду: намочил мыло и принялся мылить лицо.

— Ай, щиплет! — вскрикнул он.

— А ты чего хотел, чтобы раны затянулись за одну ночь, — отметила Света. И стала помогать смывать Василию мыльную пену с лица.

— Ну, как — кожа хоть немного побелела?

— Нет, Вася. Ни капельки.

Василий ещё раз намылил лицо мылом и смыл тёплой водой. Результат был тем же — нулевым. Однако он не сдался и произвёл ещё несколько бесплодных попыток, походивших на нескончаемую и жуткую пытку.

— Раз мыло не помогает, воспользуемся мочалкой.

— Ты в своём уме?

— Я... да!

— А вот я бы не сказала.

— Ну, это твои проблемы, Светик.

— А вот и не угадал. В том-то всё и дело, Вася, что как раз твои проблемы, а не мои!

— Всё равно.

— Ох, смотри, Вася! Как хочешь, лицо твоё, а не моё!

Света намылила мочалку. Василий стиснул крепко-накрепко зубы, дополнительно зажмурив глаза в ожидании жгучей боли. Света медлила.

— Ты чего ждёшь? Время-то идёт. Оно в отличие от нас не стоит на месте!

— Знаешь, Вася, я боюсь причинить тебе боль.

— Ты причинила мне её вчера, когда изрисовала зелёнкой лицо. Поэтому давай, мучительница, начинай! И не развешивай сопли, ими делу не поможешь.

Василий специально сказал так, чтобы задеть Свету за живое, зная её вспыльчивый характер. Попал в цель.

— Ах, так да! Ну, держись, храбрец! Сейчас ты сам пустишь сопли! — осерчала она не на шутку.

— Давай же! Чего тянешь?

Света сделала то, чего от неё добивался Василий.

— Э-эй! Тише, Светик, не столь зло! А то вообще всю кожу с лица сдерёшь, что я и носа на нём не найду.

— Прошу учесть, Вася, я не настаивала, ты сам этого хотел.

Он продержался целую минуту, больше не хватило ни сил, ни терпения.

— Ай-яй-яй... — вскрикнул Василий. — Ну, хватит! Прекрати! Уймись, Светик! Жжёт очень больно!

Света отпустила его. Василий быстренько смыл с лица мыло и взглянул в зеркало на собственное отображение. Оно несколько посветлело. И тут же начало краснеть.

— Вылитый негр, — улыбнулась Света. — Вот только жаль ладони и шея белая, а так, ну очень похож.

Зуд пробирал лицо Василия всё сильнее и сильнее. Терпеть не было сил.

— Быстрее бежим в спальню! Там у моей мамы находятся кремы и лосьоны, успокаивающие различные кожные участки тела.

Дети пулей устремились туда. И спустя всего лишь одно мгновение, Василий сидел напротив трюмо, а рядом, над его лицом ворожила Света, накладывая успокаивающую мазь. Крем начал впитываться в кожу и зуд моментально прошёл. Василий успокоился. Лицо приняло прежний оттенок.

— Знаешь, Светик, а я думал: мы перекрасили мазью моё лицо.

Вот тут со слов друга у неё промелькнула потрясающая мысль.

— Ура! — воскликнула она. — У меня возникла первоклассная идея!

— Ага, как в том анекдоте: И де я нахожусь? — произнёс Василий, скептично настроенный.

— Да нет же, глупый! — улыбнулась Света. И показала тюбик с надписью: "Крем с отбеливающим эф-фектом".

— Тогда чего ждёшь? Скорее накладывай его на моё лицо!

— Ой, вы только взгляните на него! Да разве это лицо! Скорее ободранная тёмная моська, точно у чёрта из сказки.

— Кончай дурить, Светик! Мажь!

Света нанесла на лицо Василия тонкий слой крема.

— Не жалей, ложи ещё. Мама себе этого добра больше мажет, чем ты — мне.

— Да я уже весь тюбик выдавила.

— Возьми второй такой же.

— А больше нет.

Через пятнадцать минут мазь впиталась. Эффект получился двояким. В том месте, где слой мази оказался наибольшим, лицо было светлее, а там, где меньше — осталось таким же тёмным, как и прежде.

— Ну и что это? — возмутился Василий. — Что это такое? А, корсмертолог безрукий! Я к тебе обращаюсь, Светка?

— Господи! А я почём знаю? Может, мазь оказалась бракованной или срок годности давным-давно истёк! — предположила она, взглянув на тюбик. С датой всё было в порядке.

— Это не мазь бракованная, просто у тебя руки не оттуда растут.

— Хочешь, чтобы я обиделась и ушла?

— Нет, что ты! Я просто так сказал. Честное слово, Светик! Ну, чего ты к словам придираешься? В самом деле.

— Ладно, замяли.

— Вот и хорошо. А теперь скажи мне, как быть? И что делать? — указал Василий на своё лицо.

— Осталось одно единственное средство, — молвила Света.

— Какое?

— Топор! А лучше — гильотина!

— А простая пудра для лица не подойдёт?

— Ой! И то верно! Молодец, Вася, я бы ещё нескоро догадалась воспользоваться ей.

— А теперь скажи, что я гений!

— Сказала бы я тебе кто ты и гораздо короче без слога "ни" в последнем слове. Такое впечатление складывается, что ты только пудрой и прихорашиваешься изо дня в день! — уела Света.

В ответ Василий не нашёл, что ответить. Замер с раскрытым ртом от удивления.

— Ладно. Пудра, так пусть будет она. Всё равно хуже не будет, чем ты выглядишь сейчас, — согласилась Света. И принялась за работу: стала очень медленно и аккуратно накладывать один слой за другим, пока не загримировала набело лицо Василия. После чего улыбнулась. — Готово!

Открыв глаза, Василий посмотрел на себя в зеркало. Лицо показалось ему неестественно белым.

— А эта маска из пудры не осыплется, как побелка с потолка? — спросил задумчиво он.

— Нет, — последовал незамедлительно ответ.

Василий решил ощупать лицо, дабы полностью удостовериться в правдивости слов Светы. Получил от неё рукой по пальцу.

— Ай! За что?

— За всё сразу! Не лапай маску своими грязными руками!

— Понял, Светик. Больше не буду. А то пудра осыплется — я прав?

— Вне всякого сомнения. Тебе бы ещё кожаную шляпу и штаны — получился бы настоящий Майкл Джексон.

— Ага, я с таким лицом больше на живого мертвеца похож, чем на негра в гриме. Уж лучше голову побрить и смыть пудру, тогда точно сойду за Майкла Джордана в раннем детстве.

— А вот этого делать, как раз и не стоит.

— Тогда пошли на улицу, чего зря лясы точить, время-то уже больше часа прошло, а мы пока ещё ничего не сделали, — напомнил Василий, покидая квартиру. — Только ты, Светик, первой иди. Будешь прикрывать меня и моё лицо от пристальных взглядов интересующейся публики.

Не прошло и минуты, как дети объявились внизу у подъезда. Там, на лавочке сидели три старушки-бол-тушки, как их вежливо называл Василий. Но сейчас он думал иначе, о чём и сказал вслух:

— Старые сплетницы, не могли себе другого места найти, кроме нашего подъезда.

— Не дрейфь, прорвёмся!

— Ох, чует моё сердце: на скандал нарвёмся.

Света потянула Василия за руку на улицу, и как он не пытался другою свободною рукою прикрыть лицо, старушки разглядели на нём толстый слой пудры. И только дети скрылись у них из виду, у старушек появилась новая тема для разговора, сменяя бурные прения по поводу предыдущей темы, которую им, была, подкинула Авдотья Петровна про своего вчерашнего чёрта.

— Вы только гляньте на енту молодёжь! Ну, совсем от рук отбилась. Мальчишки подражают девчонкам, крася волосы и лица, а девчонки подражают мальчишкам, обрезая коротко волосы, носят брюки.

— Это верно, — согласилась Никонора Ильинична с подругой.

А Агрипина Фоминична подлила масла в огонь.

— Я давеча стою в магазине — в одной очереди за каким-то парнем, а сама смотрю: занятая мною очередь в другом месте уже приближается к прилавку с продавцом. Я и говорю: "Молодой человек, я отлучусь не надолго и тут же вернусь?" А он оборачивается и говорит: "Хорошо". И я, как полная дура, стою и смотрю, что это вовсе и не парень, а девица. О как! Так это ещё не всё. Подхожу я к другой очереди и спрашиваю у длинноволосой девушки: "Поскольку яиц в одни руки дают?" А она оборачивается и говорит басом: "По два десятка, мамаша!" Тут-то я во второй раз угодила впросак.

— Это почему? — удивились собеседницы.

— Да потому, что передо мной мужик оказался. О как!

Старушки так и прыснули со смеху.

— Ну и ну! — вымолвила после этого Авдотья Петровна.

— И не говори! — подвела итог Никонора Ильинична...

Василий со Светкой, оказавшись на пустыре, шарили по кустам в поисках линзо-зеркала. Излазив всю округу вдоль и поперёк, они наконец-то набрели на обломки железного хлама, разбросанного в радиусе пяти-семи метров. И перерыв их, отыскали то, что потеряли.

— Фу, вот оно! — обрадовался Василий, подняв с земли линзо-зеркало.

— Да, — согласилась Света, — повезло.

— Ух-ё-о, поцарапалось!

— Хорошо, хоть такое нашлось. Согласись, Вася, всё лучше, чем вообще ничего.

— Ты права.

Василий обтёр линзо-зеркало, и, водрузив на прежнее место, тщательно замаскировал.

— Теперь его трудно будет обнаружить, — улыбнулся он, обращаясь к Свете. — Возвращаемся тем же способом. Ты идёшь впереди, а я — чуть сзади.

— Ладно, лунный мальчик. Но учти: с тебя фотка на память мне в виде Майкла Джексона.

— Да хоть от самого Шакила О'Нила. Только идём скорее.

Дети довольно быстро дошли до дома. Василий чуть ли не галопом гнал Свету. А когда они объявились во дворе, то вообще перешли на скачки с препятствиями, прыгая через невысокие кусты, точно кони на выездке через барьеры. Прошмыгнув, таким образом, мимо старушек они сломя голову влетели в подъезд. И за их спинами послышался хохот.

— Ну, всё, теперь целый день напролёт будут судачить о моей физиономии, — произнёс хмуро Василий.

— Хм, было бы из-за чего расстраиваться, — отметила Света. — Мало ли чего они болтают. Им всё равно никто никогда не верит. Только дураки!

— Ага, а их у нас во дворе, по-моему, навалом. Да и в соседних домах старушки хороши — растрезвонят с подачи наших сплетниц на всю округу, и оглянуться не успеешь.

— Чему быть — того не миновать!

Василий и сам махнул рукой на данный досадный курьёз. Очутившись в квартире, он поспешил к телескопу и в ту же секунду забыл обо всём произошедшим с ним за эти кошмарные сутки, словно ничего и в помине не было. Он стал с нескрываемым интересом наблюдать за странными событиями, происходящими в квартире незнакомцев.

— Зашевелились, голубчики, — произнёс Василий вслух довольным голосом. И в следующее мгновение умолк, остолбенев.

— Ну, что там происходит? — спросила нетерпеливо Светка. — Вася, а Вася! Дай взглянуть хотя бы одним глазком. Зря я, что ли тебе помогала всё это время!

Однако друга и с места невозможно было сдвинуть. Он словно сросся с телескопом. Тогда Света сообразила, что необходимо предпринять, дабы взглянуть на этих чудо-незнакомцев. И перекрыла обзор, загородив собой объектив телескопа.

— А ну живо уйди! Мне сейчас не до шуток! — воскликнул Василий, срываясь на крик. И собственноручно отодвинул Свету от телескопа. Та обиделась и села на диван.

Существа в квартире приняли странный внешний вид зелёного окраса. Затем их тела вытекли из одежды, превратившись в бесформенную массу, которая начала продвигаться к стене. Добравшись до неё, они поползли вверх, оставляя за собой следы скользкого содержания. А когда достигли потолка, вдруг замерли и начали постепенно принимать форму коконов.

— Иди — глянь, — поманил Василий Светку.

Та прильнула к телескопу.

— Ого! А что это, Вася?

— Коконы, — ответил он, а сам подумал: "Вечером обязательно возьму у Виталика Монстра и загляну к этим ползучим амёбам в квартиру!"

Дальше наблюдения не были столь интересными, и Света потеряв всякий интерес, удалилась домой, потому, как Василий перестал оказывать ей должного внимания.

8. ПОДГОТОВКА К ОПЕРАЦИИ.

Подходил к своему апогею час-пик, намеченный Василием. Он стал готовиться к предстоящей операции. Необходимо было всё обдумать и взвесить. Действовать решил в 23.00, когда улица опустеет и во дворе не будет ни одной живой души.

"Что же взять? Чего в таких случаях требуется? Ах да — фотоаппарат! Необходимо сделать снимки. А что ещё? — размышлял Василий. — Ага, возьму ножик, на всякий случай, вдруг пригодится!" Хотя если честно, то ему не очень и хотелось при случае пускать его в дело. — "Всё-таки как-никак живые существа, пусть даже и не люди!" — Однако, открыв шуфлятку кухонного стола, вытащил самый большой нож. — "Нет, не пойдёт, — решил он. И взял немного поменьше. — Нет, этот вовсе для самообороны негодится. О! А возьму-ка я лучше молоток для отбивки мяса!" Взвесив его на руке: Василий сунул за пояс. "Ох, чуть не забыл, надо будет у отца Виталика попросить монтировку. Иначе, как я вскрою дверь в квартиру незнакомцев!" И присовокупив к снаряжению три метра толстой и крепкой верёвки, Василий вернулся к телескопу, продолжив наблюдения.

Коконы висели в том же самом месте — в левом углу потолка. И Василий стал чаще посматривать на часы, сверяя по ним время. Наручные электронные часы показывали — 15.40, затем через какой-то период времени они отсчитали — 16.04, потом — 16.16, 16.48, 17.21, 17.53. А уже в 18.15 в квартире объявились родители.

Пришлось Василию уделить им часть своего внимания. А вернулся он к телескопу, когда на часах было — 18.27 и обнаружил коконы в том же положении. Дальше с каждой последующей минутой у него всё сильнее и сильнее стало биться сердце.

Мама позвала семью на кухню, и тогда он не мог придти в себя до конца. Аппетит совершенно пропал, да и можно ли было думать о еде, когда на часах было уже — 19.32. До назначенной встречи с незнакомцами в коконах по расчётам оставалось чуть более трёх часов.

— Что-то ты загрустил, сын, — подметил папа.

— И совсем не ешь, — прибавила мама.

— Это, наверное, потому что он целый день провёл дома. Ему бы на улицу сходить — подышать свежим воздухом.

— Ну да, ему только с такой рожей по улице сейчас и шастать.

— А зачем сейчас-то, — вмешался Василий в разговор родителей. — Можно и позже — скажем — часов в одиннадцать вечера совершить прогулочку.

— Ну что же, я, в общем-то, непротив, — заключил отец.

Мама естественно возмутилась:

— Чего делать ребёнку на улице в столь позднее время? Тем более что оно за последние дни стало каким-то неспокойным в нашем районе города. То и дело на работе от сослуживцев и слышишь, что построили наш квартал на каком-то аномальном месте. И теперь у нас тут происходит что-то странное и непонятное. В милиции столько неразрешимых дел накопилось: впору вызывать специалистов по паранольмальным явлениям для исследования района.

— Да ну, ерунда всё это и полная чушь. Не более того! — заявил папа. — В наш развитой век науки и технологии только старикам да старушкам мерещатся черти, кикиморы и прочая нечисть. Всё это миф! И дела в милиции заводятся по анонимным звонкам подобных старичков. Им, видите ли, не сидится по ночам дома, вот и калабродят допоздна по улице, а потом выдумывают со страху небылицы, увидев кота или собаку, признают в них фантастических чудовищ. А сидели бы дома, всё было бы в порядке, и у милиции от них не болела голова. И происходит это потому, что сказывается недостаток образования. Вот я бы, к примеру, никогда подобную чушь не сморозил, даже если б увидел нечто похожее наяву. То и тогда не спешил со скоропалительными выводами, а во всём хорошенько разобрался, взвесив все за и против. И только после этого констатировал полученный результат в ходе длительного анализа. А то у нас молодёжь сейчас и не в такие костюмы горазда одеваться. Ходят повсюду разодетые, словно инопланетяне, поди, ж ты разберись в их новой моде.

— Так, — сказала мама. — Хватит, милый. Пора прекратить этот пустой и никчемный разговор. Лучше попытаемся закончить с ужином. А то уже битый час сидим за столом, и ещё никто больше одной ложки не съел.

Василий взглянул на часы: время было — 20.12. Ему ничего другого не оставалось, как насильно пихать еду в рот. Справившись с ней минуты за две, он откланялся.

— Спасибо за вкусный ужин, мама. Но я, всё же непременно прогуляюсь перед сном немножко, а?

— Что с тобой поделаешь, сынок. Будь, по-твоему. Выклянчил ты себе прогулку. Но учти, чтобы долго не болтался и не ходил на пустырь.

— Сделаю всё, как ты и велела, мама, — весело ответил Василий, устремившись быстро в комнату к телескопу. Коконы были на месте. Он тихонечко вошёл в прихожую, принявшись названивать Хляпиным. Набрал номер их телефона.

В трубке послышались странные гудки: "пиу-пи-пи, цык-цык-цык". Затем голос автоответчика сообщил:

— Эк-ха, ук-хой! Говорите, чё надо? Сейчас к телефону подойдут хозяева.

Наступила пауза, после которой в трубке снова раздался голос автоответчика:

— Прошу прощения, сейчас хозяева обязательно подойдут. Я лично их позову.

В телефонной трубке вдруг что-то громко заверещало и у Василия заложило ухо. "Ничего себе, — подумалось ему. — У милиции и то сирена на машине тише завывает!"

Через минуту сигнал прервался, и механический голос автоответчика произнёс:

— Извините, но вам придётся подождать ещё минуточку. Потому что на этот раз я до них точно докричусь. — И дальше голос телефона проревел на всю квартиру семьи Хляпиных: — Вы, контуженая семейка трусов, а ну живо подойдите к телефону! Иначе я, автоответчик-камикадзе, отвечаю за базар: взорвусь ровно через одну минуту. Время пошло!

Начался отсчёт:

— 60, 59, 58, 57 , 56 , 55, 54, 53... 35, 34, 33, 32, 31... 22, 21, 20... — И далее отсчёт предпоследнего десятка, а за ним и последнего: — 10, 9 , 8 , 7, 6, 5, 4, 3, 2...

— А-ах, ты, чуть не опоздал! Фу-уф! Вам повезло, как и мне. Переключаю вас, абонент, на внешнюю связь.

Василий услышал голос Виталика:

— Я слушаю, говорите.

— Привет, Витамин. Как дела?

— А, это ты. Ну, привет, Вася. Дела у моего отца, а у меня — делишки.

— А как поживает пёсик?

— Тьфу-тьфу-тьфу, пока неплохо. Вроде стал приходить понемногу в себя и даже начал поглядывать свирепо на Децела. Я поставил ему вчера его концерт в записи на видеомагнитофон, так он, бедняга, поначалу спрятался, но потом где-то на третьей песне стал выглядывать из-за дивана, а к пятой — и вовсе глаза налились злобой, и он попробовал даже зарычать. Правда это у Монстра пока плохо получается и больше походит на блеянье барана, нежели на собачий лай. Однако ест теперь вдвое больше прежнего, видимо силы набирается. Не такой у меня пёс растёт, чтобы пасовать перед опасностью. Вот наберёт ещё парочку килограммов, тогда снова примется крушить телевизоры с видеомагнитофонами. Он уже на телеке один титановый прут пытался сломать, и знаешь: у него это практически получилось, не вмешайся я вовремя. Того и гляди копец "ящику" приснился бы.

— Если я правильно тебя понял: пёсика уже можно выгуливать?

— Да, Вася, я как раз сегодня собирался прогуляться с ним по двору, но понимаешь, какая закавыка вышла — завис в Интернете. У меня там классный сайт открыт, я хочу с него информацию себе скачать на компакт-диск. Да видать не судьба!

— Не вопрос, Виталя! Было бы сказано — будет сделано! Хочешь, я погуляю во дворе с Монстриком? Только сейчас я, ну никак не смогу, а вот через пару часиков, пожалуй, даже с удовольствием это сделаю. Годится тебе моё предложение?

— Ух, ещё бы! Конечно, согласен. Заходи, буду очень рад.

И перед тем, как закончить разговор, Василий всё же спросил:

— Слышишь, Виталик, а у вас и вправду автоответчик взрывается?

— Ты про этого камикадзе говоришь? — сказал в ответ друг весело. И ударил трубкой по автоответчику. — Не-а, не взрывается. Хотя точно не знаю. Пока ещё не затягивали с ним — вовремя трубку снимали.

— Вот бы на самом деле проверить его слова, а?

— Ничего, Вася, скоро узнаю. Тогда тебе первому эту новость и сообщу. К нему кроме меня подходить никто не желает. Мама терпеть данный аппарат не может, а отец вообще на дух не переносит. Поэтому близко подходить боится. Говорит: "А вдруг он и впрямь рванёт. Да ещё прикинь — у меня в руках!" Вот я и сказал родителям: снимаю трубку в последний раз. Ни сегодня-завтра выясним: правду говорит или нет, это чудо современной техники.

Разговор был практически завершён. Оставалось лишь распрощаться, что в итоге дети и сделали.

— До скорой встречи, чувак, — сказал Василий.

— Очень на это надеюсь, вахлак, — ответил Виталик рассмеявшись.

Василий положил трубку на телефон.

— А Виталя всё больше становится похожим на своего отца. Его словечки уж точно начинают проскальзывать. Ещё год-другой и заговорит целыми фразами.

На часах было — 21.02. Василий решил проверить снаряжение. После чего ещё раз заглянул в телескоп. Картинка оставалась прежней: в квартире мутантов ничего по сути дела не менялось. Во всяком случае, так казалось ему, хотя на самом деле всё было иначе: пришельцы вошли в завершающую стадию своего развития. До её окончания оставалось примерно полтора часа.

Часы показали — 22.35.

"Пора", — решил Василий. И стал одеваться соответствующим образом: облачился в тёмного оттенка спортивный костюм и такого же цвета кроссовки. Теперь его было бы трудно разглядеть в сумерках, находись кто-нибудь с ним рядом на расстоянии двух метров. Василия могли выдать лишь его белые кисти рук, поскольку с оттенком лица проблем не было. Но и тут он оказался на высоте — надел чёрные кожаные перчатки.

Часы подали звуковой сигнал в 22.45. Василий в спешке неудосужился взглянуть в телескоп, думая: там всё та же скучноватая картина. Но просчитался: коконы зашевелились и сквозь стенки нечто начало прорываться наружу.

— Мама, папа, — окликнул их Василий. — Я пойду — прогуляюсь.

И не дожидаясь ответа, хлопнул входной дверью: взглянул вниз через лестничный пролёт. Там никого не было. И он преспокойно спустился до уровня первого этажа, где у дверей подъезда остановился, заслышав голоса старушек.

"Ну, надо же! Почти одиннадцать часов вечера, а они ещё сидят — сумерки провожают. Не иначе как восхода солнца решили дожидаться, — подумал Василий, не представляя, как он сможет пройти мимо старушек незамеченным со своим ночным прикидом и буро-зелёным цветом лица, очищенным от слоя белой пудры. — Что же делать, как мне быть? Эдак они чего доброго досидят до двенадцати часов. А мне дорога каждая секунда!"

Вот тут на Василия нашло. Он просунул нос в щель между дверей и во всеуслышание произнёс, словно какой-нибудь диктор по радио:

— Пи-пи-пи-пи! Передаём сигнал точного времени. Московское время 24.00. Полночь, дорогие граждане и несознательные гражданочки. Пора всем расходиться по своим домам. Старушек во дворе дома N 61 это касается в первую очередь. На сегодня приём радиотрансляции окончен. Спокойной всем ночи.

Старушки притихли, однако не ушли с насиженных мест. Они явно размышляли про себя: стоит им соглашаться с диктором или нет.

Тогда Василий добавил к сказанному:

— Я ещё раз повторяю, всем глухим и плохо слышащим. Полночь. Пора всем спать!

Старушки не только удивились, но и оторопели. По-прежнему не трогались со своих мест.

— Никак радио на столбы вернули, — прошептала Авдотья Петровна.

Василий не выдержал и в третий раз сказал:

— Те, кто из вас троих не пожелает покинуть улицу, через минуту подберёт патрульный наряд милиции. И вы все будете препровождены в ближайшее отделение РОВД, поскольку в городе проводится спецоперация по поимке и задержанию особоопасных преступников-рецедевистов, которых в народе кличут маньяками.

Больше говорить ничего не потребовалось. Старушки бросились врассыпную, помчавшись кустами к своим подъездам. А Никонора Ильинична столь сильно дала Василию по носу входной дверью, что у него искры из глаз посыпались, и он едва устоял на ногах.

"Ну и задал же я жару этим старушкам, даже самому от одной из них досталось!" — мелькнуло в голове.

И всё-таки на подобную ерунду Василию совершенно не хотелось тратить время. Сосредоточившись на предстоящей операции, он затрусил неспешной виляющей походкой к подъезду, где жили Хляпины.

"Дынь-дынь-дынь", — зазвонил звонок в их квартире.

"Странно, — подумалось гостю, — неужели звонок заменили!"

Дверь резко отварилась, и на пороге квартиры объявился Виталик.

— Удивлён? — поинтересовался он у Василия.

— Ага, звонок вроде как новый?

— Да, другой.

— А где тот — старый?

— А тот идиотский звонок приказал долго жить. Я разбил его молотком, списав потерю на местную шпану. Только т-с-с — моему отцу об этом ни слова.

Виталик впустил Василия в квартиру, и только запершись с ним в своей комнате, разглядел его странный внешний вид.

— Что у тебя с лицом?

— Да так, пустяки... бандитская пуля.

— Правда?!

— Да брось ты, шучу я. Просто оцарапался о кусты, а потом толком не посмотрел и с дуру измазал лицо какой-то маминой ерундой. Теперь вот на улицу выхожу погулять, когда стемнеет. Ну, Монстр, ты готов к прогулке?

Услышав свою кличку, пёс вывалил довольно язык из жутко-клыкастой пасти и радостно завилял хвостом.

— Видишь, как ему не терпится вырваться на улицу.

— Хочешь погулять со мной, Монстрик? — спросил Василий у собаки ещё раз.

Монстр радостно гавкнул, после чего подпрыгнул и лизнул Василия языком в щёку.

— Ты смотри, понимает, — удивился Виталик. — Не понимаю, и когда это вы с ним только успели сдружиться?

— А тут, брат, и понимать нечего. У нас с ним общение происходит на подсознательном уровне — по одному взгляду. Вот так мы и общаемся.

— Это как?

— Примерно, как это происходит у тебя с компьютером.

— Теперь понял, — улыбнулся Виталик. И сделал такой умный вид, что хоть прямо сейчас сажай его с таким лицом в государственный совет страны, и он среди депутатов ничем особо выделяться не будет.

— Ладно, Виталя, нам пора. Мы пойдём.

— Конечно-конечно, а то и я заболтался тут с тобой, в то время как у меня в компьютере программа записи зависает впустую.

Виталик проводил Василия с собакой до лестницы.

— А если я вдруг немного задержусь и опоздаю с возвращением? — спросил вдруг Василий.

— Ничего страшного, я доверяю тебе, — подмигнул Виталик.

— Раз так, то спасибо, дружище. Успокоил!

Захлопнув входную дверь, Виталик поспешил к компьютеру, а Василий с Монстром — на улицу.

9. ПОГОНЯ ЗА ПРИШЕЛЬЦЕМ.

Едва они вышли из подъезда, Монстр рванул вперёд, потащив Василия за собой.

— Эй, собачка, не так быстро. Нам надо совершенно в другую сторону, — сказал он. И в тот же миг перед глазами сверкнула яркая вспышка света. Ударившись о поводок, она разрубила его надвое. Получив свободу действий, Монстр мгновенно скрылся в кустах.

— Ёлки-палки! Что это было? — возмутился Василий. Не успел он повернуть головы, а рядом с деревом пролетела ещё одна яркая вспышка света. Она ударилась о стену дома, оставив на нём тёмный обугленный след. — Совершенно ничего не понимаю?!

Как вдруг услышал чей-то крик позади себя:

— Ложись!

Василий припал к земле ничком. Мимо него пробежала какая-то амёбоподобная животрепещущая масса, а следом за ней бомж-дворник.

— Жив?

— Вроде, — последовал ответ от Василия.

— Это хорошо. Тогда лежи здесь и не высовывайся.

И субъект известный Выкрутасову под маской бомжа и дворника побежал в кусты, куда чуть раньше прошмыгнуло бесформенное чудовище.

Только Василий поднял взор от земли, перед ним возникла женщина.

— Куда убежали глюк и мужчина?

Василий толком не разобрал, о ком шла речь, всё же указал в верном направлении. Женщина, подскочив к кустам, открыла огонь из устройства похожего на пистолет. Но либо заряды легли мимо той расплывчатой твари, либо не возымели должного действия — оказались ей нипочём. Потому как та, вынырнув из-за кустов, залепила женщине лицо красным комком, и удалилась прочь.

— Ай, помогите! — закричала женщина. — Лицо жжёт!

Василий рванулся к ней. Сорвав стремительно с головы бейсболку, он принялся вытирать лицо пострадавшей. Смахнув ком красного вещества, он обнаружил в ту же секунду: консистенция зашипела. Бейсболка выпала из рук на землю и начала испаряться. Спустя мгновение от неё остался лишь полуистлевший козырёк.

Из кустов выскочил Монстр и бросился в погоню за красным желе, начинавшим приобретать сходство с человеком. Теперь уже Василий не мог ни вмешиваться, так как отвечал головой за пса перед Виталиком.

— Стой, безумец! — закричала женщина.

Но было поздно. Василий нагонял беглеца, принявшего полностью форму гуманоида. Преобразование у неземного существа завершилось, и оно сейчас боролось с собакой.

Василий на ходу выхватил свою колотушку и закричал, подбегая к глюку:

— Ну, ты, животное, убери щупальца от животного! Я кому говорю!

И в добавление к словам, он влепил пришельцу со всего маху по лбу. Существо мгновенно отреагировало: запустив щупальцу к руке противника с колотушкой, выдернуло у него данный предмет с лёгкостью, и закинуло в раскрытую пасть. Василий ужаснулся. Внутри рта сплошными рядами росли острые клыкообразные зубы.

— Ну и зубодробильня у тебя во рту, — только это и смог произнести он. Теперь ему впору самому было звать на помощь. Вместо этого Василий почему-то закричал спасённой им женщине: — Эй! Вы чего там возитесь? Я, понимаете ли, поймал его для вас и держу!

— Хм-у-у?! — вырвалось у зубастого пришельца удивление, отобразившееся на лице. Откинув паренька и собаку щупальцами, он бросился бежать.

— Ага, испугался! — закричал радостно Василий. — За мной Монстр! Держи морду — лови его! Не дай уйти — наземь вали!

Пришелец остановился и Василий с Монстром.

— А-гы-ыр-ры-ы... — огрызнулось чудовище инопланетного происхождения. И отшвырнув крышку люка, спрыгнуло в канализационную шахту.

— Опаньки! — опешил Василий.

К нему подбежали дворник с девушкой.

— Куда делась эта тварь?

— Исчезла в канализации, — указал он на открытый люк.

— А ты, я смотрю, парень что надо. Не стушевался перед глюком. Редкий случай в моей практике. Да ещё при этом остался жив! — порадовался дворник за паренька.

— А то! Нас голыми щупальцами не возьмешь. Правда, Монстр?

— Гав... — одобрительно гавкнул в ответ пёс, соглашаясь.

Дворник с девушкой перекинулись парой фраз и вновь обратились к Василию:

— Парень, а ты не желаешь помочь нам со своей собакой? Она у тебя по всему видать: хорошо натаскана на глюков. Вы бы с ней сейчас нам очень пригодилась.

— Конечно! — мгновенно согласился Василий с нескрываемым удовольствием. — А оружие дадите?

— Это что ли? — поинтересовался дворник у него, указав на своеобразный пистолет.

— Да.

— Это — вегалайзер.

Дворник быстро объяснил принцип действия данного оружия: показал, на какую кнопочку надо жать.

— А эти кнопочки для чего предназначены? — спросил Василий.

— Для повышения уровня мощности посылаемого луча.

— И какая сейчас мощность на вегалайзере?

— Самая малая: с зелёной гаммой разряда.

— Тогда увеличьте мощность посылаемого луча до красного цвета, а то зелёный на чудовище не действует.

— Хм, сообразительный малый попался, схватывает ни то что на ходу, а ещё и вперёд предугадывает, — высказалась женщина по данному поводу.

— Может, хватит болтать, — парировал Василий. — Делом надо заниматься, а то ведь уйдёт эта щупальца зубастая!

Мужчина с женщиной согласились.

— Запускай вперёд собаку.

— Прошу, Монстр, — обратился Василий к псу, указав на люк.

Пёс, оскалив клыки, прыгнул в яму. Василий и его новые напарники поспешили за собакой. Монстр сразу взял след пришельца, и вся троица устремилась за ним, шлёпая ногами по водостоку.

— Фу, ну и запах! — произнесла женщина, зажав нос платком. — И откуда идёт эта вонь?

— Вам этого лучше не знать, — лаконично ответил Василий, ввалившись по колено в нечистоты. — Я думал: хана только кроссовкам, оказывается и трико-Ой! — провалился он ещё глубже. — Теперь и всему костюму.

Монстр стоял рядом и умилённо смотрел на Выкрутасова.

— Чего уши довольно развесил? Не мог предупредить?

За пса заступился мужчина:

— Простите, но ваши собаки не говорят.

— Зато лают. И если бы он поступил аналогичным образом, я бы сразу понял: впереди опасность! — резонно возмутился Василий. И посмотрел на Монстра с укором. — Чистоплюй!

Женщина улыбнулась и подала пареньку руку, помогая выбраться из ямы.

— Большое спасибо, — поблагодарил Василий.

— А теперь куда? — спросила она.

И действительно — пути дальше не было. Хоть ныряй с головой в едкую жижу и топись. Ситуация казалась безвыходной. Но даже из неё нашёлся выход. Василий подпрыгнул на месте, дабы стряхнуть с себя липкую гадость с одежды, ударился головой о трубу.

— О, а вот и выход! Теперь понятно, куда подался ваш беглец!

Труба была не одна, а несколько в ряд. И между ними не оказалось щелей. Получалась настоящая дорожка, по которой можно было свободно передвигаться. Единственное что мешало — низко нависающий потолок над трубами.

Первым делом туда закинули пса, и к нему тут же присоединился Василий. Он собирался помочь молодой женщине, но та, словно гимнастка, запрыгнула на трубы сама. А вот мужчине потребовалась их помощь. Наконец и он оказался наверху.

Трио заметило пропажу собаки. Монстр, уловив запах пришельца, помчался вперёд без оглядки.

— Скорее за ним, — поторопил мужчина. И первым двинулся вперёд, согнувшись в три погибели.

Василий не стушевался, решив немного разрядить напряжённую обстановку.

— Теперь я точно знаю, как чувствуют себя глисты в кишечнике.

Девушка чуть слышно засмеялась, и Василий поддержал её. Только мужчина по-прежнему молчал и был серьёзен.

Впереди раздался собачий лай.

— Ого, похоже, Монстр нагнал беглеца, — заметил Василий.

— Вегалайзеры наизготовку, — скомандовал мужчина. — Всем предельное внимание!

Дальше пришлось двигаться ползком, поскольку потолок подступил впритык к трубам. Продвинувшись на десять метров вперёд, группа диггеров-лю-бителей вышла на большую развилку. Здесь трубы расходились в различных направлениях. На самом краю развязки стоял Монстр и громко лаял.

— Проклятье, — рассердился дворник. — Опять незадача!

— А теперь куда, Монстрик? — спросил Василий.

Пёс залаял в ответ, указывая направление.

— Что будем делать? — поинтересовался мужчина. — Без пса нам не найти глюка. Ещё одна подобная развилка — и всё — можно считать: мы окончательно его упустили.

— Не проблема, — заметил Василий. — Помогите мне привязать собаку к спине. Я с Монстром и переберусь по трубе.

Припасённая им верёвка оказалась кстати. Девушка с мужчиной закрепили пса на нём, и он очень осторожно пополз по трубе, как вдруг собака стала громко лаять.

— Послушай, Монстрик, будь другом — не ори, а то я оглохну. Ты слышишь: у меня перепонки из ушей сейчас вылетят. Тихо, я сказал! Или я тихо сказал?

Пёс лизнул Василия в ухо и продолжил лаять.

— Ну вот, только слюней мне от тебя для полного счастья и не доставало. Мало того, что я весь искупался в нечистотах, ты ещё и единственно чистую часть тела мне испоганил. Большое спасибо. Век не забуду.

Следом за ними по трубе ползли мужчина и девушка. Им было куда легче передвигаться, чем Василию, поскольку Монстр весил килограмм тридцать. В то время как его носильщик всего сорок два.

— Да-а... — выдохнул он под тяжестью своей непосильной ноши. — Ну и раскормил тебя Виталик. Вот бы его самого заставить таскать тебя на плечах. Интересно, сколько ты будешь весить через год, а? Наверное, больше меня, не так ли? Чего замолчал? Неужели не понял, что я сказал? Вот бы и мне пожить с месяц на той еде, которой потчует тебя твой хозяин. Я бы на этих деликатесах точно килограмм пять набрал. Глядишь, всё легче было бы таскать тебя на себе. Чего сопишь, захребетник? Это я несу тебя, а не ты — меня! Фу-уф...

— Что случилось? — спросил мужчина.

— Устал, — заявил Василий. — Дайте отдышаться пару секунд, и я снова двину в путь.

Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Василий пополз дальше на четвереньках. Ему казалось: он вот-вот не выдержит и упадёт в препротивнейшую жидкость, протекающую под ним внизу, от которой жутко мутило. Но держался из последних сил.

— Когда же закончатся эти муки ада? — негодовал он.

Наконец за очередным поворотом появилась вторая труба. Она соединялась с той, по которой карабкался Василий.

— Всё-таки есть какая-то справедливость на этой грешной земле, — порадовался он. — Снимайте с меня этого борова.

Мужчина с девушкой поспешили на помощь Василию и даже начали отвязывать собаку, но тут вдруг, Монстр, ощетинив шерсть, зарычал:

— Гры-ры-ыр...

— Успокойся, дурачок. Они же свои! Пора бы к ним привыкнуть.

Монстр не внял совету Василия.

Мужчина практически распутал хитро связанную верёвку и почти отвязал от паренька собаку, как в это самое мгновение метрах в трёх от них нечто метнулось в сторону. Девушка пальнула из вегалайзера. Разряд луча прошёл мимо беглеца и, ударившись о потолок, осветил убегающее прочь с сумасшедшей скоростью тело. Монстр не стал дожидаться, пока его полностью отвяжут от Василия, рванулся за беглецом.

— Ай, — вскрикнул Василий и полетел вслед за псом.

Мужчина не успел опомниться, как девушка закричала:

— Скорее, Гелиос, за ними!

Сейчас уже Монстр тащил на себе Василия. И как паренёк не пытался остановить собаку, чтобы окончательно отвязаться от неё, ничего не получалось. Монстр не слушался его, продолжая погоню. Пёс настолько увлёкся ей, что не чувствовал веса Выкрутасова, оказавшегося теперь верхом на нём. Единственное что мог делать в подобной ситуации наездник — лишь дрыгать руками и ногами, видя изображение впереди себя в перевёрнутом виде. Длилось это до тех пор, пока Василий не ударился головой о выступ. Изображение на время пропало и вернулось к нему с ощущением боли и шумом в голове.

— Ну, всё! Пора кончать с неразберихой. Иначе меня с тобой, Монстр, зачислят в списки безвести пропавших.

Едва далеко впереди замаячила убегающая тень пришельца, Василий выхватил вегалайзер и попытался выстрелить.

— Оп-па, чёй-то он не фурычит!

Оказалось, в спешке он нажал не на ту кнопочку, перепутав её с пусковым механизмом.

— Да где же она? Я ни черта не вижу в потёмках! — Нащупав ряд кнопок, он принялся жать на все подряд, используя метод тыка. Грянул выстрел. И всё вокруг озарилось красной вспышкой. В её свете, Василий увидел далеко позади себя силуэты мужчины с девушкой. — Им ни за что на свете нас не догнать, Монстрик. Я уже не говорю о глюке. Придётся нам с тобой его самим отстреливать.

Василию ничего не оставалось делать, как стрелять по беглецу вверх тормашками. Из вегалайзера вылетело ещё два луча, и они ударились в непосредственной близости от пришельца. Тот, почуяв смертельную опасность, припустился бежать ещё быстрее...

Расстояние между преследователями и беглецом стало увеличиваться, глюк уходил быстрым темпом в отрыв.

— Не тряси, Монстр, иначе я не смогу в него попасть! Уйдёт ведь! Замри на миг, я тебя умоляю! Не хочешь, как хочешь! Уши к морде прижми! Стреляю!

Лучи лихорадочно полетели вперёд. Василий палил точно из пулемёта. И вскоре осознал бесполезность данного вида стрельбы, переключив вегалайзер на полную мощность. Вырвавшийся луч голубого цвета улетел далеко вперёд и оттуда сразу донёсся мощный грохот.

— Вот это да! Что же я натворил, а?

Быстро приближавшийся издали гул нарастал с каждой долей секунды, перерастая в клокочущий рёв.

— Ой, что-то не нравится мне это всё, Монстрик! Бежим отсюда пока не поздно.

Но было уже слишком поздно. Вал жидких нечистот накатывал на них с бешеной скоростью.

— Ё-о-о... Мы канализацию взорвали-и-и-и... — раздался нервный крик.

И в следующее мгновение вал накрыл паренька с собакой, понёсся дальше с грохотом и свистом по подземному туннелю канализации.

— Это ещё что за тако-ё-о... — не успел вымолвить Гелиос, и его с девушкой накрыла схлынувшая волна...

Возле дома N 61 стоял Хляпин. Он только что въехал во двор на машине и сейчас проверял противоугонную сигнализацию.

Павел Юрьевич нажал на электронный ключ, и машина ответила ему:

— Ну, чё встал? Я это — типа закрыта! Прикинь, да!

Хляпин улыбнулся.

— Эх, люблю я эти навороты — просто жуть!

Зря он это сказал. Ничего жуткого ещё не случилось, однако уже был хорошо слышен подземный гул разбушевавшейся стихии.

— Не понял! — воскликнул Хляпин. И посмотрел наверх. Самолёта, падающего на огромной скорости во двор, не наблюдалось. Небо вообще оказалось чистым. — Тогда какого спрашивается говна, это что-то гремит?

И тут он ощутил содрогание земли под ногами.

— Ё-маё! Это что такое? Землетрясение чё ли? — удивился Павел Юрьевич, а вот изумиться не успел. У него перед носом выстрелила вертикально вверх крышка люка, находившаяся до сего момента у ног, и из открывшегося отверстия наружу хлынула малоприятная консистенция.

— Жуть! — только успел воскликнуть Хляпин. И в следующее мгновение его отбросило к кустам, налетевшая волна нечистот из канализации.

Подобные фонтаны происходили вдоль всей улицы. Люки выстреливало вверх и людей, бродивших в столь ранний час по улице, отбрасывало в стороны, обдавая нестерпимо тлетворной грязью. Но ещё боль-шая словесная грязь слетала с их уст. Создавалась картина всеобщего хаоса местного масштаба, наподобие того, который очень часто любят изображать в голливудских блокбастерах.

Наводнение получилось неизприятных. Потоки бурной рекой двинулись вниз по улицам городка к старым кварталам. На происшествие как всегда по тревоге была поднята патрульная машина наряда милиции. И по нелепому стечению обстоятельств сегодня снова дежурным в РОВД оказался старший лейтенант Загорулька. Он-то и отправил ближайшую машину милиции к уже хорошо известному кварталу, при этом не забыл наказать:

— Действуйте осторожно! И ни в коем случае не торопитесь, и не лезьте нарожон. Чтобы там не стряслось! Да... и берегите машину. По мне — пусть хоть весь квартал утонет в дерьме, только вы в него не влезайте. Договорились?

— Так точно! — ответил наряд по рации, выезжая на место вызова.

— И смотрите мне, чтобы всё было точно так, как я вам сказал!

Загорулька взглянул на свои погоны, собираясь отключить связь с патрульной машиной, вдруг услышал изумлённо-возмущенные крики наряда:

— А-а-а! Откуда взялось столько дерьма-А-мама...

Послышался глухой, но мощный выбух сопровождающийся треском. И связь с патрулём прервалась в одностороннем порядке.

Столкнувшись с нахлынувшей волной грязи, машина перевернулась вверх дном, и её понесло течением к милицейскому участку.

Старший лейтенант Загорулька побелел лицом. Словно предчувствуя погром, он решил выйти на улицу и вздохнуть полной грудью свежего воздуха...

У него щемило сердце и как оказалось не зря — предчувствия не обманули его и на сей раз. Едва он опустил ручку входных дверей и раскрыл их настежь, в ту же секунду на него обрушилась волна нечистот, подкатившая к участку.

Загорулька ничего не успел сообразить, что же произошло, как здание МВД наполнилось вплоть до второго этажа содержимым грязевого потока. Стёкла окон не выдержали напора — разбились. И вся тошнотворная масса схлынула через них из здания, покатилась дальше в город. И потеряв разрушительную силу, остановилась у границ старого квартала.

Спустя какое-то время уровень в милицейском участке спал, и только кое-где виднелись небольшие лужи. К ним со стен мелкими ручейками стекали остатки грязи, вытекая наружу из дверного проёма, где ещё совсем недавно находился Загорулька с дверью.

Сейчас он плавал на ней по вновь образовавшейся луже, берега которой были далеко удалены друг от друга и находились на весьма большом расстоянии, до сих пор увеличиваясь в размерах.

— Спасите! Помогите! SOS! — кричал дежурный офицер, подгребая руками к какому-то островку, который заприметил поблизости. То был разбитый УАЗ дежурного наряда милиции. Они чудом выбрались из него и бросились на приставший к их затопленной машине плот. Дверь не справилась с их весом — пошла на дно. И только к утру всю тройку прибило волной к берегу. Ведь как говорят в народе — такие герои нигде не тонут. На то и зовут их "мусором".

Вот в таком плачевном состоянии городок встречал рассвет. Лучи солнца, забрезжив на дальнем горизонте, осветили пустырь, где ползали и бегали Василий Выкрутасов с Монстром, Гелиос, девушка и чудовищный пришелец.

То тут, то там сверкали разноцветные вспышки. И прекратились они в тот момент, когда Василий ненароком угодил в трансформаторную вышку. Она взорвалась. Провода оборвались и упали на землю. Раздался громоподобный раскат, и по земле посыпались разряды искр, под которые угодил краснокожий пришелец-зубастик. Рухнув на землю, он затрепыхался в предсмертных конвульсиях. Во всяком случае, это показалось Василию. И преследователи остановились.

— Дальше идти нельзя, — молвил Гелиос. Его прибор показывал высокое напряжение, исчезнувшее спустя мгновение. — А вот теперь можно и подойти к глюку.

Вся троица медленно двинулась вперёд с вегалайзерами наизготовку. Оружие им не понадобились, пришелец снова превратился в расплывчатую массу, больше похожую на разлитый клюквенный кисель в траве.

— А ты, парень, не промах! Здорово сработал! Если бы не зарядил в трансформаторную вышку, бегать нам за ним ещё ого-го сколько времени. А так — довольно быстро справились с поставленной задачей.

В ответ Василий поинтересовался:

— А он что — уже того или ещё не совсем?

Девушка нажала на кнопочку какого-то прибора на кисти руки в виде часов.

— Похоже, что нет. Он живее всех живых. Просто притворяется, искусно маскируясь под мертвеца. Это коронный номер глюков. Когда они не могут оторваться от преследования очень часто прибегают к подобному трюку, но действует он только на новичков.

— Раз так, то забираем его с собой, — заключил Гелиос.

Кисельное желе недовольно булькнуло в ответ, а затем ещё и клокотнуло в придачу.

— Ого! Да оно и вправду живое! — изумился Василий. — И как вы будете его соскребать — уж не совком в ведро?

Девушка мило улыбнулась и продемонстрировала иной способ при помощи прибора прикреплённого на поясе. "Кисель" мгновенно завис в воздухе и благополучно перекочевал в небольшой контейнер, вовремя подставленный Гелиосом.

— Вот и всё, — произнёс он, забрасывая себе на плечо "ловушку". — Готово.

— Нам пора, — прибавила девушка.

— Как? — удивился Василий. — А второго глюка кто будет ловить? Их же было двое! Я это собственными глазами видел.

— А того уже давно отловили наши коллеги — прямо в квартире, — пояснил Гелиос. — И сейчас подлетают к нам.

Поднялся сильный ветер, который почему-то дул откуда-то сверху. Одежда у всех затрепыхалась, а трава примялась к земле. На высоте пяти-шести метров от поверхности земли открылось какое-то окно с желтоватым свечением. От него упал луч света на мужчину с девушкой. Василий остолбенел от увиденного зрелища, но при этом не забыл припрятать вегалайзер, убрав в карман трико.

Девушка с мужчиной улыбнулись. Гелиос сделал удивительное движение рукой и в его раскрытую ладонь упал вегалайзер, выплыв из кармана Василия.

— Ах да, чуть не забыл отдать вам оружие, — нашёлся тут же что ответить Василий. — Хорошо хоть сами вспомнили.

Мужчина с девушкой ещё раз улыбнулись ему, и, помахав на прощанье, исчезли вместе с лучом желтоватого света.

На этом всё и закончилось. Ни тебе повторного вихря, ни рёва уносящейся ракеты, ничего и в помине не было.

— Вот тебе и на! — пригорюнился Василий. — Будто пришельцев и не было вовсе.

И он с хмурым выражением лица собирался покинуть пустырь, как вдруг за спиной раздался странный и довольно знакомый шум.

— Неужто вернулись!

Но ошибся. Обернувшись назад, он увидел сидящего на траве Монстра и радостно лающего в знак благодарности за прекрасно проведённое время ночью.

— Ой, — опомнился Василий, что ему необходимо возвращать пса другу, как и бежать самому домой. — Прогулка и впрямь сильно затянулась.

10. ПОСЛЕДСТВИЯ СТИХИИ.

Мальчик и пёс вошли в тёмный переулок по причине того, что в связи с взрывом трансформатора прекратилась подача электроэнергии на весь квартал.

— Эх, Монстр, и натворили же мы с тобой дел ночью, — произнёс Василий, чапая по лужам отвратительно пахнущей грязи. — О, хоть какой-то свет!

Данный свет исходил от фонаря. При виде него, Монстр повёл себя весьма странно: взвизгнул и бросился вперёд.

Приблизившись, Василий разглядел раздосадованную физиономию Павла Юрьевича. Он крутился возле своего шестисотого мерседеса и что-то жалобно причитал. Василий разглядел в крыше новенькой машины воткнутый ребром люк. Не было в купе и стекла, а салон до краёв оказался наполнен жижей.

— Всё к чему стремился — погублено. Вот так ахнула эта дрянь — и нет мечты! — негодовал Хляпин, завидев Выкрутасова: принялся давить ему на жалость. — А там салон весь кожаный... был. Аппаратуры навороченной — видимо-невидимо. Да и других ценностей не перечесть! И всё вылетело в трубу в один миг. Представляешь! Из-за какого-то дерьма! Сказать кому — не поверят.

— Это точно, — согласился Василий, разглядев свой внешний вид в отломанное зеркальце от мерседеса, поскольку во двор наконец-то проник первый лучик солнца, нагрянувший в тёмное царство мрачного квартала.

Василий хотел продолжить путь домой, как во двор на приличной скорости влетела машина местного телевидения: обдала из лужи грязью его и Хляпина.

Павел Юрьевич, доведенный до отчаянья, вооружившись монтировкой, ринулся к машине.

Боковая дверца микроавтобуса уехала в сторону и наружу высунулась камера с оператором. А следом послышался голос корреспондентки местного телевидения.

Она показалась в дверном проёме и с ходу затараторила:

— Мы ведём экстренный репортаж с места горячих событий, находясь в самом эпицентре. Поблизости с нами оказались два очевидца случившегося безобразия. Это мужчина лет сорока и мальчик лет четырнадцати. Они любезно согласились дать нам интервью и описать само ЧП во всех подробностях.

— О-о... — издал звук, восклицая Хляпин. И выкинул прочь монтировку, угодив, как нельзя, кстати, в канализационную яму.

— Итак, — продолжила корреспондентка, — что вы нам на это скажите?

Камера выхватила бедственную картину двора и замерла на мужчине. Трансляция телевидения велась в прямом эфире, и видеоизображение телекамеры поступало на экраны телевизоров телезрителей только в старой части города. Поэтому Хляпину и Василию удалось избежать насмешек соседей. Во всяком случае, до тех пор, пока эта передача не была показана в записи вечером, когда оказалось полностью восстановлено электричество в новом квартале города.

Павел Юрьевич нёс несусветную ерунду и околесицу. Он говорил: про фонтан, про люк, про машину и про то, как его всего с ног до головы обдало дерьмом, непонятно почему вырвавшимся из-под земли. Требовал от ЖКХ возместить все убытки на шестизначную сумму в долларовом эквиваленте.

Комментаторша поняла: толку от него всё равно не добьётся, обратилась вместо мужчины к пареньку.

— Мальчик, иди сюда.

— Кто?— прикинулся Василий дурачком. — Я...

— Нет, вон тот дятел на берёзе!

— Где?

— Да нигде, а на твоей балде! Иди сюда!

Василий приблизился и любезно улыбнулся в камеру. На тёмном фоне его лица блеснули белоснежные зубы.

— Ты — негр? — произнесла изумлённо комментаторша.

— Сама ты, тётя, африканка! — ответил любезностью Василий. — Не видишь: лицо йодом с зелёнкой намазано!

— И что это значит?

— А то и значит, что у меня ветрянка, — пошутил паренёк.

— Д-да-а?! — перепугалась она, закрывая лицо платком по самые уши. — Ну, тогда расскажи нам, как очевидец, что ты видел необычного.

Не мог же Василий рассказать ей, как всё было на самом деле: продолжал косить под дурачка.

— Ой! Я такое видел, такое! Что прямо забыл, о чём идёт речь!

— О ЧП.

— О че-чём?

— Господи! О происшествии!

— Ах, да-да-да, припоминаю! Значит так! Вышел я погулять ночью — знаете ли — свежим воздухом подышать, ибо в силу небезызвестной вам причины не могу подобное совершить днём, — указал Василий на своё лицо. — А свежего воздуха, как и не бывало — тю-тю! А темно, ничего ж невидно, хоть глаз кому выколи, всё равно не увидят. Ну, значит, решаюсь я на прогулку: схожу с крыльца подъезда и иду по тротуару никого не трогаю, из-за того, что всё равно никого и ничего не видно, как вдруг падаю прямо в яму. И, оказалось, угодил в канализационный люк. Это кто-то специально его открыл, опередив меня. А дальше — всё! Вылажу я, значит, из него и встречаюсь нос к носу с Павлом Юрьевичем. А потом вы приплыли. Вот такая моя трагическая история.

— Как — всё? — воскликнула комментаторша и едва не вывалилась из машины в лужу. — Выходит вы оба, ничего толком и не видели!

— Как это не видели! — возмутился не без основания Хляпин. — Ты только взгляни, во что превратился мой новенький шестисотый мерседес со всеми наворотами. Это же теперь полная лажа дерьма, а не машина! Кто мне ответит за эти безобразия, а? Где эта треклятая милиция? Вот так всегда — когда надо, их нет! Днём с огнём не сыщешь! А как чуть что — иди сюда, да ещё предъяви документики на дороге. А к ним положи ещё сотку-другую баксов! Кто мне возместит колоссальные убытки? Государство что ли?

По всему было видно: Павел Юрьевич нескоро окончит свою тираду. И комментаторша объявила:

— Наш репортаж с места трагических событий подошёл к своему логическому завершению. Спасибо всем телезрителям за внимание. И всего вам самого наилучшего. Пока-пока...

Камера не была ещё выключена, когда она закричала шофёру:

— Врубай мотор, и мотаем отсюда. Живо!

Машина зафырчала и резко тронулась с места. Оператор не удержался на ногах и вывалился из салона авто, угодив в лужу грязи. На этом неприятности для телевизионщиков не закончились. Их микроавтобус угодил передним колесом в отверстие открытого люка канализации. И вслед за телеоператором из машины вылетела комментаторша. Она в своём расфуфыренном наряде присоединилась к оператору. Камера всё это время работала и даже сейчас передавала на экраны телезрителей картинку изображения вверх тормашками.

Это был настоящий юмористический хит — шедевр из шедевров. Шоу получилось на загляденье отменным. Перемазанная комментаторша источала душераздирающий визг вперемежку с отборной бранью. И накричавшись вдоволь, она наконец-то пришла в себя: взглянула на объектив камеры, где по-прежнему мигала лампочка зелёного цвета. Сообразив, чего она наговорила в работающую камеру — ужаснулась. Однако, взяв себя в руки, мило улыбнулась и стала поправлять слипшуюся причёску.

— Ой, ха-ха-ха! Что-то я сегодня раздухарилась!

Но настроение ей окончательно испортил Хляпин.

— Всё, мокрая курица, попрут тебя ещё сегодня с твоего задрипанного телеканала за прекрасно испорченный репортаж.

От обуявшей злости, комментаторша накинулась на бессознательно снимающего оператора: двинула кулаком по объективу камеры. Связь на экранах телевизоров в квартирах прервалась и следом возобновилась картинка из телестудии: перед аудиторией телезрителей предстала перепуганная дикторша.

Она напугано произнесла:

— Пы-простите, ды-дорогие граждане телевизоры...

И ей самой от собственной речи чуть плохо не стало. Пришлось поправить саму себя:

— Ах, извините за оговорку, граждане телевизионщики!

И снова поняла: опять не то сказала, глупо заржала. У неё самой проступала истерика. Собравшись с духом, она объявила:

— Простите нас, но у нас сегодня произошли кое-какие мы-а-ленькие технические неувязочки...

Как выяснилось далее: на этом технические неполадки не прекратились, поскольку и со студией телевидения моментально прервалась всякая связь.

А комментаторша, погоревав немного в лужи грязи, пришла в себя, после чего собственноручно с шофёром втащила в передвижную колымагу оператора с разбитой телекамерой — и они все вместе пошкандыбали восвояси.

Во дворе остались Хляпин, принадлежащий его семье пёс Монстр и Василий. У них всех был измождённый вид, измученных людей непредсказуемыми обстоятельствами. И только пёс получал невиданное доселе удовольствие: шлёпая без устали по бескрайним лужам до полной одури, он делал это с превеликим наслаждением. Василий с Хляпиным взглянули сначала на собаку, потом на себя, и не удержались от смеха, обуявшего их. Произошла нервная разрядка. Только наш человек мог воспринять столь обидную и нелепую случайность с юмором, не задумываясь о дальнейших последствиях произошедшей трагедии, которая им таковой больше не представлялась.

— Ну, чё, Васёк, домой тебе в таком виде к родителям возвращаться нельзя. Поэтому предлагаю сгонять на авто-мойку, — произнёс любезно Павел Юрьевич, открыв дверь своего занюханного лимузина.

Уровень жижи, находившийся внутри салона, схлынул обоим пассажирам на ноги. Что вызвало у них возобновлённую реакцию истерического смеха. И далее как это ни было странно, к их великому удивлению машина завелась с пол-оборота. И они отправились на мойку.

Не проехали и километра, как навстречу выскочила патрульная машина милиции с воем сирены. И наверху через прикреплённый рупор раздался голос милиционера:

— Эй, вы там, на машине без опознавательных знаков, немедленно встаньте у обочины дороги! Повторяю! Остановитесь, или мы откроем огонь на поражение по вашему колымажному драндулету. А ну стойте!

Хляпин возмутился в ответ:

— Чего? Это ты чё обозвал драндулетом, голубец, мой шестисотый мэрс?!

— В последний раз приказываю вам остановиться самим!

— А вот это ты видел, — скрутил дулю Павел Юрьевич в сторону милиционера. И попросил Василия изобразить ещё две. Что тот с большим удовольствием исполнил, продемонстрировав их гаишникам.

— Ах, так да! Ах, вот вы как! Ну, держитесь!

— Сначала попробуй, догони, а уж потом рычи!

Хляпин нажал до упора педаль газа, утопив её в пол: и мэрс умчался от милицейского "бобика", как от стоячего.

Кричавший в рупор от злости милиционер охрип, а его напарник напротив оглох. Но ещё больше их допекало то обстоятельство, что какой-то неопознанный говёный драндулет обставил их.

На это обстоятельство шофёр "бобика" резонно заметил:

— Видать какой-то местный умелец привинтил к запорожцу реактивный двигатель от истребителя.

— Как пить дать, — согласился напарник.

УАЗ остановился. И милиционеры, выбравшись из машины, установили радар.

В это самое время Хляпин с Василием находились уже в ремонтной мастерской. Отмыв себя и машину, Павел Юрьевич переговорил с начальником СТО, и тот выделил ему свою машину с водителем.

По дороге домой, приметив милицейский УАЗ, Хляпин сказал риторические слова:

— Вот посмотри, Васёк, на этих моромоев и их радар. Эти люди не любят работать, а денежки им подавай. Словно нищие стоят вдоль дороги с протянутой рукой и подаяния просят. Хотя нет — нищие и калеки просят, а эти сами отбирают. И при этом нас, новых русских, винят во всех бедах и смертных грехах. Будто мы простым гражданам нашей необъятной родины жить мешаем, в то время как все беды от них. Это не мы, а они обирают народ. Уясни себе одно неписанное правило современного закона жизни в нашем государстве — прав тот, у кого больше денег. А они, как известно кроме всего прочего водятся у огромного количества чиновников. Ты пока ещё очень многого не знаешь, но придёт время, и ты об этом узнаешь. А сейчас по данному поводу запомни следующее: ещё в те далёкие времена, когда я был простым лохом, таким как ты сейчас, у нас было принято избирать депутатов простым голосованием. Изберёшь оного оратора с трибуны — борца за справедливость, коим он представляется — потом глядишь на этого шибздика: через год по телевизору в парламенте выступает... слуга народа. И представь себе, такую харю отъел, что она в объектив телеэкрана не умещается. Ну, прямо, как в сказке про Карлсона. И как оператор ни старается изменить ракурс передаваемой картинки на расстоянии, у него всё равно ничего не получается. Так и показывает его лоснящееся "табло" по частям. При этом депутат ведёт речь о скудных закромах нашей родины. Конечно, закрома родины будут постоянно скудными, ведь не он один жирует из их запаса, а ещё тысячи и тысячи таких же мнимых слуг народа, как и он сам. И поверь: все эти разговоры о совести большей частью туфта. Этими словами они и дурят головы народу. Я это к тому говорю, что каждый должен получать столько, сколько заработал своим трудом, а не столько, во сколько его оценил по своему усмотрению чиновник. Тогда и беспредела в государстве не будет. И нас во всех бедах перестанут винить.

Вот такой вышел жизненно-поучительный рассказ у Хляпина.

— Спасибо за просветительскую речь, Пал Юрьич, но мне пора домой, — заметил Василий.

— Ты, я смотрю, парниша с головой. Дружи и дальше с моим Виталиком. Тогда я не только из него человека сделаю, но и из тебя. Ну, а теперь, пока. Как говорится — типа до встречи.

"Вот тебе и на! Оказывается Хляпин совсем неглупый человек, а до сих пор прикидывается болтом, вместо шурупа. Надо же, как Пал Юрьич шурупит! Хорошую школу жизни прошёл, раз его по-прежнему за дурочка держат. Одного люди не поймут: идиот денег не сделает, тем более такие суммы, которыми ворочает он. Да на это недюжий ум нужен. Не зря же пословица бытует: "Если ты умный, то почему такой бедный?" В то время как у нас привыкли применять другую пословицу: "Дуракам всю жизнь везёт!" Так нетушки — только умным и никак иначе!" — думал Василий по дороге домой.

Его с перекошенным лицом на пороге квартиры встретила мама.

— Неужели ты всю ночь напролёт гулял?

— Да нет вообще-то, — ответил он. — Просто решил ещё разок побродить по улице на рассвете.

— Ой, не ври! Я же знаю тебя, как облупленного. Вон и вид лица у тебя изрядно помятый. Явно всю ночь гулял.

В прихожей появился папа. И морща нос, заметил:

— Слушайте, родные мои, а чем это таким отвратительным попахивает у нас в доме?

— Действительно чем-то несёт, — согласилась мама.

— Вася, по-моему, это от тебя разит, — намекнул папа.

— Разве?! — не сознавался он.

— Ты ещё скажи: не может быть! — посоветовал отец. И брезгливо указал мизинцем на кроссовки.

Василий опустил взгляд.

"Так и есть, — подумал он. — Всё вымыл и очистил, а про них забыл!"

— Ой-ой! Боже мой! — воскликнула мама, негодуя. — Ты где это столько г...э-гм, фекалия нашёл, а? Вокруг города в десяти километрах нет ни одной колхозной фермы с таким количеством навоза!

— Ну и что с того? — высказался по поводу своей обуви Василий. — Вы лучше в окно гляньте, что там творится. Там этих нечистот — море! Уровень доходил вплоть до второго этажа. И так по всему кварталу! Я ещё посмотрю, как вы на работу пойдёте? В чём добираться будете? Сапог ведь резиновых у нас в доме нет, если конечно не брать в расчёт рыбацкие ботфорты отца. Не в них же, в самом деле, идти! Хотя с другой стороны, как знать, может, они будут и вправду в самый раз. Поскольку кругом квартала образовалось настоящее болото.

Родители поначалу улыбались, думая: сын пытается выкрутиться, но потом всё же любопытство пересилило чашу терпения, и они решили взглянуть. Прильнув к окну на кухне, они посмотрели на пустырь. Территория была чиста.

— Ну и выдумщик ты, Вася, — улыбнулся папа.

— Несусветный фантазёр, — прибавила мама.

— Да вы не туда смотрите. Выйдите в подъезд и взгляните на двор.

— Ладно, сынок, хватит с нас твоих фантазий, — заключила мама. — Лучше иди кроссовки замочи. А вечером мы с тобой побеседуем на тему ночных прогулок под луной. Потому что сейчас нам уже пора бежать на работу.

— Хорошо, — согласился Василий, — вечером и поговорим.

Не прошло и минуты с того момента, как родители покинули квартиру, а за дверьми послышались быстрые шаги и гневные крики. В прихожую влетели мама и папа.

— Это просто ужас! Непостижимое уму безобразие! Что нам теперь делать? — ревела мама, в то время как отец наоборот стоял и молчал.

Из ванной комнаты выглянул Василий. На его лице отобразилась улыбка.

— Ну, что я вам говорил! А вы меня ещё фантазёром обозвали.

Приступ гнева у мамы иссяк. И она успокоилась. Но тут вновь родители устроили мелкую потасовку — стали бороться за телефон: вырывали друг у друга трубку, дабы дозвониться на работу. Трубка кочевала из рук в руки — дело уже попахивало рукопашным мордобойчиком, когда мама, проиграв папе трубку, схватилась за сам аппарат.

— Сейчас как дам!

В придачу замахнулась им, подняв в руке над головою: продемонстрировала готовность к серьёзным действиям. Отец больше не стал испытывать её терпения, отдал трубку почти добровольно. Мама победоносно сверкнула глазами и оскалила зубы в белоснежной улыбке.

— Вот так, сын, видал! Это и есть семейная жизнь. Поэтому не спеши обзаводиться семьёй, — констатировал папа. Ему ещё повезло, что мама, занятая разговором по телефону ничего не расслышала. И спустя полчаса вернула аппарат мужу. — Удивительно! Ты сегодня столь быстро закончила телефонный разговор, дорогая, что я даже не успел дочитать трёхтомник своей диссертации.

Василий отчасти испугался, поинтересовавшись у отца:

— Уже будешь защищаться?

— Для начала дам на всеобщее прочтение своё изобретение и только потом продемонстрирую коллегам модель линзо-зеркального эффекта на практике.

На душе у Василия сразу отлегло. Он совсем забыл про проекционные ускорители линзо-зеркал отца, подумал: "Ничего, сегодня же я их все соберу и положу на место, будто ничего и не брал!"

Однако родители раньше обеда из дома не ушли в виду того, что на протяжении всего утра велись работы по очистке квартала. Кроме МЧС и дворников на локализацию последствий канализационного водопада были выделены войсковые части, базирующиеся возле городка в 25 километрах. Их в город доставляли грузовиками, вездеходами, БТРами и даже вертолётами. И после полудня любо-дорого было взглянуть на улицы квартала. Такой благоухающей чистоты не было никогда в данном населённом пункте. Вот что, значит, поработали солдаты, а не дворники.

Всё искрилось на солнце и играло бликами лучей, настолько дома и тротуары оказались не только очищены, но и начищены до блеска.

Лариса Николаевна даже отпустила реплику по данному поводу:

— Чаще бы происходили подобные природные катаклизмы в нашем квартале, глядишь — и жили бы в изумительной чистоте улиц, нечета тем, что были ранее.

Знала бы она, что стихийное бедствие устроил её сын Вася, она бы так не говорила. Если б вообще смогла. Но, как говориться: "Всё, что ни делается — к лучшему!" Потому что сегодня было 31 августа, и завтра детей ждали открытые двери школ и гимназии города.

11. ПАЦИЕНТ БОЛЬНИЦЫ.

Василий, как впрочем, всегда был занят, и у него не оказалось времени на подготовку к началу учебному года. Вместо приготовления школьных принадлежностей, он бегал между дворами и пустырём, собирая отцовские экспериментальные линзо-зеркала.

За этим родом занятия его и застала Света Полякова.

— Ой, ну и напугал же ты меня, Вася! — выпалила она, когда тот свалился прямо перед ней с дерева.

— Слава богу, не разбил, — произнёс Василий, осматривая выпавшую стекляшку. — Представляешь, Светик, беру я это зеркальце, а оно возьми да и выскользни у меня из рук. Я уж было, напугался, думал: кранты ему и мне, но как видишь, ошибся. На счастье зацепилось за сук — это и смягчило его падение, как в последствии и кусты, в которые и угодило.

— Да ты у нас вообще классный парень. Тебе многого в жизни не надо. В то время как твои сверстники имеют собственные мотоциклы, либо копят на них деньги — тебе достаточно пустяшной стекляшки твоего отца, такого же безумца, как и ты! — молвила Света. — Яблоко от яблони недалеко падает!

— Ты чего, Светка? — не понял Василий. — К чему клонишь?

— А к тому, Васечка, что одному умнику яблоко в голову попало, и он там чего-то изобрёл, либо вычислил, — начала говорить подруга, но не договорила, он перебил её.

— Значит, и я что-нибудь изобрету или открою. Мне тоже часто по голове кое-что ударяло.

— Ага, скорее ты себе голову расшибёшь, чем что-либо изобретёшь! Вот так в очередной раз полезешь за подобной стекляшкой и лязнешься о землю хорошенько. Тогда уже точно лазить по деревьям перестанешь, как гамадрил, если конечно ещё передвигаться сможешь. А про голову я и не говорю, в ней тогда наврядли что останется.

— Это почему?

— А всё потому, что отшибёшь себе мозги раз и навсегда. Одна пустота и останется.

— Вечно ты всё преувеличиваешь, Светик.

— Смотри, Василёк, свернёшь себе шею, вспомнишь не только о моих словах, но и обо мне, да поздно будет.

— Эй! Ты к чему мне это всё сказала? — крикнул он ей вслед.

— А ты пошевели серым веществом своего мозга, пока оно у тебя ещё есть, — крикнула в ответ Света и скрылась в подъезде дома.

"Ладно, некогда мне голову над её ерундой ломать, необходимо снять последний прибор с дерева", — подумал Василий. И полез за ним.

До зеркала оставалось не больше метра, а между ветками ствола образовалось пространство.

"Странно, не могло же дерево за неделю вырасти?"

Но делать было нечего, пришлось карабкаться по голому стволу до ближайшей ветки. Ухватившись рукой за неё, Василий дернул сильно ветвь. Зеркало зашаталось и свалилось, а он прыгнул вслед за ним.

— Ухватил! Успел! — обрадовался Василий. И не удержав равновесия, полетел вниз, ломая ветки дерева телом: пытался свободной рукой ухватиться за какой-нибудь сук. В итоге он свалился в кусты, сильно ударившись о землю. В глазах потемнело, и подсознание в последнюю секунду выдало: "Неужели это затмение..."

Когда Василий открыл глаза, то увидел перед собой расплывчатое изображение Светы. Оно плыло подрыгиваясь, будто состояло из какой-то жидкости.

— О, Светик! Объясни, что случилось? — произнёс он пересохшими губами, пытаясь подняться.

— Даже и ни думай вставать! — ответила ему подруга и грустно улыбнулась.

Изображение Светы стало более чётким, и далее Василий смог зафиксировать её лицо. У Поляковой по щекам катились слёзы, которые она вытирала мокрым насквозь платком.

— Ничего не пойму! Почему ты в белом халате?

Света сквозь слёзы молвила:

— Мы в больнице, Василёк. Поэтому я в халате. Больных нельзя посещать в обыденной одежде.

— А кто болен-то? Ты!

— Нет, Вася, ты. Хотя если честно, то лучше бы я лежала здесь сейчас вместо тебя. И кто меня за язык дёрнул тогда на улице. Никогда себе этого не прощу!

Тут только до Василия дошло, что приключилось с ним на самом деле.

— Слушай, Света, а я сильно загипсован? Ну не хнычь ты, говори!

— Не знаю-у-у... мне ни врачи-и-и... ни твои родители-и... ничего-о-о... не говорят. Ходят, как воды-ы-ы... в рот набравши и молча-а-ат...

— Ну, ты же можешь сама словесно описать, где у меня гипс!

— Мы-могу-у-у... У тебя-а-а...

— Хватит ныть! Тихо я сказал или я тихо сказал?!

Света успокоилась и стала перечислять:

— Голова в гипсе, нога левая — наполовину, рука правая просто забинтована, а левая — полностью в гипсе-э-э...

— Прекрати разводить мокроту, а то больных этажом ниже затопишь.

— Больше не буду! Шея, грудь — всё туловище в бинтах. Ой, я больше рассказывать не могу-у...

— Ну вот, теперь и меня решила утопить, — сказал Василий, чувствуя, как по лицу текут её слёзы. — А правая нога, как она? Ты не упомянула про неё! Она-то хоть на месте?

— Да цела твоя нога! Это единственное что у тебя на теле уцелело.

— Это хорошо.

— Чего ж тут хорошего?

— А то, что ковылять я точно смогу.

Света глупо улыбнулась и снова заревела.

Услышав странные шумы из одиночной палаты, дежурная медсестра поспешила туда и увидела ожившего пациента, сама чуть не обомлела. Но спохватилась и пулей выскочила из бокса. Через пару минут в палату ворвалась бригада людей в белых халатах. Они мгновенно выдворили из помещения Свету и принялись производить всевозможные тесты медосмотра.

— Поразительно! Просто поразительно! — постоянно повторял один седобородый мужичок в чудной белой шапочке. А после завершения осмотра всех попросил выйти из бокса, оставив только коллегу.

— Ну-с, профессор, что вы думаете о нём? — сказал старичок, кивнув головой на Василия.

— Уникальный в моей медицинской практике случай, доцент! В это трудно поверить, но факт остаётся фактом: пациент идёт на поправку, опережая все мыслимые и немыслимые графики. Ещё вчера я бы и 10% не дал ни то чтобы на успех, но и на спасение жизни ребёнка. А теперь даже и не знаю что сказать.

— Я вот что думаю, профессор, нам непременно следует вызвать всемирно известного академика Казлюкевича? Он говорят в этом деле ас из асов. Пускай осмотрит парнишку и объяснит всё нам с вами, если конечно сможет.

— А это дельная мысль, доцент, — согласился коллега.

И доцент с профессором покинули палату.

— Никого из родных и близких к больному не пускать. И вообще ограничить доступ в палату. Этим случаем мы займёмся лично, вплоть до приезда всемирно известного в медицинских кругах академика академиков Казлюкевича, — получила дежурная медсестра соответствующие распоряжения на счёт юного пациента.

Она и была выставлена охранять дверь. И всё же Света непостижимым образом умудрилась прорваться в палату к Василию. Как она сказала ему: медсестру пришлось угостить коробкой шоколадных конфет. Та и разрешила ей погостить у него пару минут.

— Расскажи мне о родителях и вообще, о том, какое сейчас число? И что за это время происходило? — попросил Василий.

И Света поведала:

— После того, как я вернулась домой с той последней нашей встречи с тобой, долго не находила себе места. А потом вечером позвонили твои родители и спросили: не знаю ли я, где ты? Я сразу не придала их вопросу особого значения. Но, когда они позвонили нам домой во второй раз в три часа ночи, я поняла: с тобой случилось что-то очень серьёзное и плохое. Мои родители с твоими стали сообща прочёсывать двор в том месте, где я последний раз видела тебя. И естественно в кромешной темноте они не смогли ничего обнаружить. Тогда пришлось прибегнуть к помощи Хляпиных и воспользоваться их собакой — Монстром. Пёс по запаху твоих кроссовок мгновенно отыскал тебя в кустах. Вид, конечно у тебя тогда был ни живой, ни мертвый. И моя мама, так же, как и твоя — заревели в один голос. А мой отец, осмотрев твоё тело со стороны, сразу обо всём догадался. Он сказал, что ты жив, при этом пульс у тебя слабо прощупывался. И Пал Юрьич сразу позвонил по мобильнику. Вскоре примчалась скорая помощь и отвезла тебя в больницу. Это по его протекции тебе выделили отдельный бокс, и твоим лечением занялся вызванный срочно из отпуска доцент, а с ним и его коллега-профессор. Они в это время пребывали где-то заграницей на симпозиумах. Так что твоё лечение Виталькиному отцу влетело в копеечку. Твои родители теперь даже не знают, как его благодарить, узнав, что ты пошёл на поправку. И ещё: твоя мама прознала про зеркала, из-за которых ты попал сюда: порвала твоему отцу всю его диссертацию до последнего листа на голове. А стёклышки выбросила в окно на пустырь. Но Алексей Сергеевич несильно расстроился, сказав моему отцу: если бы не твоя мама, он сам поступил бы аналогичным образом. А я отыскала эти зеркала. Представляешь, целых две недели потратила, лазая по пустырю, пока не нашла их все. Они теперь находятся у меня, и как только ты поправишься, я верну их.

— Ты сказала: две недели!

— Да, Вася, ты уже четвёртую неделю находишься в больнице. Скоро будет ровно месяц, как я учусь, хотя мучаюсь без тебя в школе. Знаешь, скучно сидеть одной за партой, а ни с кем другим я не собираюсь.

Света ещё что-то хотела сказать, но послышались голоса врачей за дверью, и она шмыгнула под койку, на которой лежал Василий.

— Сообразила, — улыбнулся он. — Сразу видно: моя школа!

Двери распахнулись и в бокс вошли три человека в белом: старичок-доцент, коллега-профессор и академик Казлюкевич. Его фамилия, как выявилась в ходе разговора, звучала несколько иначе и куда прозаичнее — Казлюк. Просто не пристало знаменитости академиков носить подобную фамилию, вот и приписали ему окончание в новом паспорте — "евич". Но между собой в разговоре с коллегами он попросил называть себя по имени-отчеству — Степаном Ивановичем.

Осмотрев Василия, академик пришёл к выводу: ещё неделю наблюдений и он сможет ответить на вопрос: когда же пациент будет самостоятельно передвигаться?

Света даже всхлипнула под кроватью и чуть не выдала себя.

Врачи оглянулись.

— Это у меня от голода в желудке хлюпает. Поесть бы чего-нибудь съестного, а? — принял на себя удар Василий.

— Ну, знаете, молодой человек, с вами не соскучишься, — молвил академик. — Я не удивлюсь, если вы через месяц покинете больницу. А через год встаните на ноги.

— Не беспокойтесь, академик Казлюкевич, я не подведу вас. Считайте, что уже через месяц я отсюда сам упрыгаю, как молодой козёл, только в отличие от животного на своих двух ногах, а не на четвереньках.

— А он у вас оказывается ещё и большой шутник, — произнёс академик. — Люблю таких больных, когда они столь непредсказуемы. — И скаламбурил в ответ Василию. — Надеюсь, пациент Выкрутасов, после еды вы не отвертитесь от "уточки" медсестры. Поэтому желаю вам всяческих благ и скорейшего выздоровления.

Они вышли в коридор и, удаляясь от палаты, продолжили свой научный разговор.

Академик Казлюкевич заметил:

— В моей практике, я ещё никогда в жизни не встречал пациента со столь тяжёлыми травмами и в таком прекрасном расположении духа. Ну и нервишки у этого мальчишки, доложу я вам! А бегать и прыгать он будет. Я в этом уверен. С его-то жизненной энергией это — тьфу для него — не более чем пустяк. После таких встреч с подобными больными хочется верить в нечто большее, чем обыкновенное чудо. На словах и не передать, какой заряд энергии и прилив жизненных сил я получил. Будто не паренёк пациент больницы, а я!

Буквально следом за вышедшими из бокса докторами наук, туда влетела перепуганная медсестра. Держась рукой за грудь, она прошептала:

— Где она?

— Туточки я, — выглянула Света из-под больничной койки.

— Я ж просила тебя, девочка, недолго! Знаешь, как бы мне влетело, если б врачи застукали тебя тут. Сердце прямо сдавило. Нельзя же так!

— Тётенька, а сердце у человека находится слева, а не справа.

— Ах да! Запамятовала! Чего только в спешке не бывает! — произнесла медсестра. И опустив правую руку, левую — прислонила к груди. — Ладно, так и быть, можешь побыть с больным ещё одну минутку. Не больше!

Дверь за ней захлопнулась и дети, не сдержав эмоций, громко засмеялись.

— Передай родителям, что у меня всё в порядке. Да и не забудь поблагодарить от моего имени Пал Юрича, — сказал Василий напоследок Светке.

— Хорошо, всё сделаю, как ты велел, — ответила она. И посмотрев ещё раз на него, перед тем как уйти, тяжело вздохнула. — Ты выздоравливай поскорее, пожалуйста.

— Я постараюсь.

— Уж будь любезен.

И с этого дня Василий стал поправляться не по дням, а по часам. На третий день после комы ему был сделан ряд анализов и тестов, которые все без исключения дали многообещающий результат. Сначала сняли гипс с запястья одной руки — она оказалось цела: кость срослась, и на рентгеновских снимках не было ни малейшего намёка на перелом. То же произошло на следующий день с левой ногой, потом с головой. Но больше всего академика, доцента и профессора удивляло и радовало то обстоятельство, что у пациента исчезли не только царапины, но и глубокие рубцы с многочисленными шрамами. Мальчишка окреп прямо на глазах. И уже на пятый день новой сознательной жизни, Василий вообще снял с себя сам все бинты, а заодно отсоединил приборы поддержания жизнеобеспечения. Он решил немного прогуляться по коридору. А так как дело происходило ночью, дежурная медсестра, дремавшая на стуле, чуть не упала, когда увидала его.

Василий тихонечко подошёл к ней и спросил:

— Вы не подскажете, где тут у вас находится туалет?

— А! Что? Кто посмел потревожить меня? — произнесла медсестра, продирая ото сна слипшиеся глаза. Она уставилась на Выкрутасова с глупым выражением лица и ничего лучшего не нашла, как отмахнуться от него рукой, словно от дурного ведения. — Ведь говорили мне не читать, глядя на ночь ужастики. Пожалуйста, вот он результат — на лицо! — Её рука легла на лицо Василия. — Ой, боже мой! Да он живой! Ой-ёй-ёй...

— Не орите, тётенька. Больных разбудите! Лучше покажите, где туалет? А то терпеть нет больше мочи, она сама лезет из меня.

Медсестра, крестясь одной рукой, другой — указала в нужном направлении. Василий удалился в туалет, а она закричала на всё отделение, пока не упала со стулом под стол. Наступила тишина. И через мгновение медсестра уже медленно ползла по стенке. Пробираясь к лестнице, она успевала на ходу искать по карманам лекарство. Нашарив валидол, положила под язык сразу всю пластину. Замерла. По коридору в её сторону брёл Василий.

— А может это галлюцинация? — решила про себя медсестра. И жестоко ошиблась.

Галлюцинация мило улыбнулась и, уходя, произнесла:

— Спокойной ночи.

— Ещё и издевается, приведение, — прошептала она. — Не иначе!

Василий скрылся за углом. Медсестра перекрестилась ещё раз троекратным знамением.

— А может это дурной сон? — Она ущипнула себя и закричала от боли. — А-а-а...

Бросилась к телефону.

— Алё-алё, профессор! Алё, ну где же он? Алё-алё-алё! Профессор, алё!

— Да, я слушаю вас, — раздался его голос на том конце провода.

— Алё, профессор, это я...

— Что за глупые шутки посреди ночи? Это я — профессор! И не морочьте мне больше голову! — прервал он медсестру и бухнул от злости трубкой по телефону.

— Ну и ну! — воскликнула та. — А чё я сказала?

И снова принялась накручивать на телефоне диск.

— Алё, профессор, это я. Ой, тьфу ты, медсестра я — дежурная!

— А... так бы сразу и сказала.

— Так вы ж мне сами ничего более не дали сказать.

— Ладно, забудь, будто ничего и не было. Ты лучше скажи: "Что стряслось?"

— Мы-а-аль-ч-Ик...

— Для начала успокойся, а потом говори.

— Не мо-о-гу-у...

— Понял тебя. Тогда сделай парочку глубоких вдохов.

В трубке послышалось:

— И-и-и-и-и...их-и...

Профессор понял: набирая воздух в грудь, медсестра не выдыхает.

— Выдохни!

— Ху-у-у-у...

— Жива?

— Кажется, да-а-а...

— Ну, как — помогло?

— Да бросьте вы, всё это ерунда! Я зажевала пластину валидола — и то не помогло. Так неужели ваше "иа" с охами-вздохами поможет. Что я вам ослик из сказки про Винни-Пуха? Ищите другого ишака!

Послышались короткие гудки.

— Хм, обиделась, — сообразил профессор. И сам набрал номер дежурной медсестры. — Алё, сестра?

— Не сестра, а медсестра! Чего тебе, медбратик?

— Я — профессор, — тихим голосом молвил он. — Вы мне так и не сказали, что случилось?

— Ба-а-льно-о-Ой! — поникла сразу медсестра. — Ма-а-ль-ч-Ик...

— Ну же! Больной мальчик — ему плохо?

— Нет.

— А что тогда?

— Это мне плохо-о...

— Я уже это понял. Ты толком скажи: "Чего с ним?"

— А с ним ничего.

— Как — уже ничего? Совсем труп!

— Да нет! Ходит туда-сюда, меня п-пу-у-га-а-ет, ик-а!

— Вы что — совсем ополоумели? Ему пластом лежать ещё не меньше года!

— Вот раз вы такой умный, то приезжайте и сами скажите ему о том. А я боюсь заходить к нему в палату. И если не нравится, что я вам говорю, тогда увольте! Но я к нему не пойду!

— Ладно, не плачь. Успокойся! Сейчас приеду... Да, а он тебе ничего не говорил?

— Спросил только: где находится туалет?

— Ну и чего — ты сказала ему?

— Я показала ему на него, — произнесла медсестра. И снова упала.

Связь прервалась, но до этого профессор отчётливо слышал в трубке грохот тела.

— Похоже, медсестра опять потеряла сознание, — решил он. И стал быстренько одеваться.

Через час в больницу примчались все: профессор, доцент и академик. Они при помощи нашатыря привели в чувство медсестру.

— Где мальчик?

— А разве он не в палате?!

— Да, бокс пуст!

— Тогда я не знаю-у-у... — воскликнула медсестра и в очередной раз рухнула без сознания. Правда, не на пол, а на руки врачей.

— И что с ней опять такое? — возмутился профессор, поднося к её носу пузырёк нашатыря.

— Два раза одно и то же средство не поможет, — раздался чей-то голос позади учёных-врачей.

Они обернулись. Перед ними стоял Василий в полный рост. Теперь уже ему самому пришлось при помощи нашатыря приводить их в чувство. Уложив врачей в ряд, он стал давать им по очереди нюхать нашатырь. Данное лекарство помогло не всем, поэтому пришлось применить силу. Василий принялся хлестать врачей по щекам.

Очнувшись, медсестра поняла его действия своеобразно, снова отключилась, вскрикнув:

— А-а-а...

Она видимо решила: он добивает их, а следом лежала сама в очереди на данный вид мордобоя.

Наконец первым в чувство пришёл профессор, поскольку был моложе своих коллег, которые сейчас больше походили на калек. Да и он таковым чувствовал себя, ибо Василий явно перестарался с хлестаньем по щекам. Следом за ним поднялся доцент и академик. Медсестра по-прежнему не подавала признаков жизни. При её пробуждении Василий не присутствовал, академик посоветовал ему вернуться в бокс и стараться больше не попадаться ей на глаза. Пообещал, как только они поднимут её на ноги, тотчас же заглянут к нему.

— Хорошо, — сказал Василий спокойным голосом и удалился.

Медсестре тут же было сделано вливание. Профессор с согласия коллег-калек накапал ей в рот нашатыря, и поваляка пришла в себя.

— Всё в порядке, Зоя Дормидонтовна. Мальчик уже ушёл. Не стоит больше волноваться и убиваться по нему. Наоборот надо радоваться за ребёнка и тому, что он в отличие от нас, похоже, совершенно здоров. — Затем профессор проверил пульс у неё на запястье, в довершении потрогал лоб и сопоставил всё со своим организмом. — Да, неважные дела.

— Неужели, доктор, со мной всё так плохо?

— Да нет, сестра, с вами всё хорошо! Вы здоровы, как танк. А вот со мной, напротив, похоже, что не очень.

— Итак, калеки, — сказал академик и сам исправился. — Ой, простите за оговорку, коллеги. Мы общими усилиями должны дать обоснование свершившемуся факту. Во всяком случае, я на это очень надеюсь!

— Мы тоже, — ответил доцент за себя, а заодно и за профессора.

— Тогда начнём наш научный консилиум и пройдём в палату к ребёнку.

Они подошли к боксу и вспомнили про медсестру. Академик обернулся.

— А вы, Зоя Дормидонтовна, идите... в комнату медперсонала и немного отдохните на диванчике. Даже можете поспать. Хороший сон успокаивает нервы. А они сейчас у нас всех не в порядке. Идите и поспите! Я разрешаю. Считайте это приказом.

— Сы-па-си-бо... — выдавила она из себя. И пошла куда-то, поскольку комната отдыха находилась совершенно в ином направлении. Послышался очередной грохот тела. На этот раз медсестра не упала в обморок, а просто зацепилась за тумбочку и опрокинула её на пол. Повалилась неуклюже.

— Да, — заметил невзначай академик, — тут уж медицина бессильна!

Они все вместе вошли в палату Василия, и каждый стал ощупывать и осматривать ту часть тела ребёнка, которая каждому из них досталась: академик осмотрел голову, доцент — туловище и руки, а профессор — ноги. Заключение экспертизы у всех было одинаковым — никаких переломов, ссадин, синяков, гематом, шишек и прочих травм не было обнаружено. Организм ребёнка оказался совершенно здоров. Да и, по мнению самого пациента, после того, как ему задал наводящий вопрос академик, Василий ответил:

— Ощущаю очень мощный прилив сил. Просто ужас как хочется чего-нибудь поскорее сделать.

— А вот этого как раз не надо делать! Не стоит спешить. И вообще для начала лучше ограничить нагрузки ходьбой и то лишь по коридору больницы. Мы ещё недельки две за тобой понаблюдаем, а уж только потом решим окончательно: здоров ты на самом деле или... — тут академик запнулся. — В общем, не важно. Пожалуй, мы пойдём.

Они бы ещё долго обсуждали эту тему разговора, но им на глаза попалась бедная медсестра. Точнее её ноги, торчащие из-за тумбочки. Женщина лежала и тихо стонала. Осмотрев её, они пришли к единому мнению: ушиб головы третьей степени тяжести с ярко выраженным сотрясением мозга. Медсестру пере-несли в комнату отдыха для медперсонала: положили на диван и наложили тугую повязку на голову.

Весь остаток ночи в кабинете доцента горел свет, их научный консилиум продолжался. А на утро, едва рассвело, открыли двери больницы.

Василий поднялся с постели и, заглянув в шкаф, обнаружил свою летнюю одежду. Быстренько облачившись в неё, он выскочил в коридор.

Ему навстречу вышла медсестра с перевязанной головой.

— Больной, вы что — больной? Вам ходить строго запрещено! И потом куда вы?

Василий обернулся.

— А-ах! Это ты, мальч-Ик...

— Да я, тётенька.

— А?

— Б...

— В... Тьфу ты! Вы... то есть ты, куда собрался?

— Домой.

— А...

— Б...

— Хватит с меня алфавитных заморочек! Ты лучше скажи: "Тебя уже выписали?"

— А разве это незаметно по моему состоянию стояния?

— Чего?

— Да врачи говорят: нечего тебе здесь здоровому больше делать — другим тоже места нужны. Вот я и освободил номер.

Василий естественно наврал.

— Тогда удачи тебе, мальч-Ик! Ой, чего не могу сказать про себя, — ответила медсестра. И обхватив руками голову, она куда-то пошла дальше в состоянии нестояния, виляя зигзагообразно от одной стены до другой.

— Да. Удачи! Она вам сейчас больше нужна, чем мне! — улыбнулся Василий на прощание.

12. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ.

Вырвавшись из больничных оков, Василий спешил домой обрадовать родителей. В этот предутренний час как-то совершенно по-иному дышалось — легко. Он шёл очень быстро. Спустя пару часов, а именно столько времени занял путь от больницы до дома пешком, Василий не почувствовал ни капельки усталости. Наоборот, с каждым новым шагом у него прибавлялось всё больше и больше жизненной энергии. Ему захотелось бежать, едва он увидел издали очертания родного дома, и значительно ускорился. На ходу у подъезда, не снижая стремительного бега, он приветствовал завсегдатаев лавочек — старушек.

— Здравствуйте, — крикнул задорно Василий.

Старушки раскрыли рты, чтобы ответить и замерли, приметив Выкрутасова. Прошла минута, а они всё ещё продолжали сидеть молча в том же положении с раскрытыми ртами. Во двор въехал Хляпин на шестисотом мерседесе и проезжая мимо них, сказал в открытое окно:

— Ну, чё дупла поразявили, старые скворешни? Смотрите, а то надует вам в них ветром, тогда остаток дней прокукуете в кабинете стоматолога!

И вдобавок ещё громко бибикнул.

Старушки вздрогнули и отжили.

— Неужели Васька Выкрутасов из больницы вернулся, — произнесла Авдотья Петровна.

— Он самый и есть, — утвердительно сказала Никонора Ильинична.

— Ну и чудеса! — изумилась Агрипина Фоминична. — Сколько живу, а такое чудо первый раз вижу. Чтобы больной паралитик, да ещё ребёнок, спустя всего месяц носился, словно жеребец на пасеке. Вона как!

— И ни говори, — согласилась Авдотья Петровна. — Неужели наша мядяцина до такого уровня дошла?

— Да нет, скорее детки непробиваемые пошли. Ишь, акселераты долбанные, всё им нипочём. На той неделе смотрела телевизор, так там, в одной передаче показывали семилетнего ребёнка, предположительно мужского пола. Он говорят, свалился с 5-го этажа и ничего — хоть бы хны. Ударился головой о клумбу — и ни те синяка, ни те шишки. Только порвал на заднице штанишки от испуга — и всё! — заявила Никанора Ильинична. — Я это к чему говорю: помните, в старину пословица была: "Хоть кол на голове теши, а ему хоть бы что!" Видимо нынешние детки да-а-вно эту пословицу переплюнули. Ими теперь можно бетонные перекрытия ломать. Кстати в фильмах их уже ломают каскадёры!

— Это точно, — поддержала разговор Авдотья Петровна. — Я с внучкой одну передачу смотрела. Там мужик вообще в белой пижаме с чёрным поясом сначала кулаком кирпичи разбивал, а потом и вовсе головой принялся крушить. По пять штук за раз ломал. Голова у него чугунная или с дурдома сбежал — я толком и не поняла. Хотя внучка мне подсказала: у этого дяди в голове серого вещества, что мозг — нет. Поэтому ему ничего не грозит: кость болеть не может.

Разговор старушками ещё долго продолжался на данную тему, а Василий уже стоял у двери на пятом этаже и шарил по карманам в поисках ключа. Его нигде не было.

— Эх, не получится сюрприза, — раздосадовано произнёс он и принялся звонить.

— Иду, — послышался за дверью мамин голос.

Василий продолжал держать руку на звонке.

— Да иду же! — повторила громко она, открывая дверь. — Ну, кто там может столь нетерпеливо бренчать? Уже открываю!

Дверь распахнулась, и её взору предстал Василий.

— Привет, мама, — улыбнулся он.

— Зы-а-дравствуй, сы-ы-нок, — ответила она не своим голосом. И крикнула, закатывая на лоб глаза. — Алексей! Вася пришёл дом-Ой...

— Что с тобой, дорогая? — произнёс папа, подхватив жену на руки. Увидел перед собой сына. — Это ты?!

— Да, папа. Только не падай.

— Хо-ро-шо, сын. Во-о-ды...

— Ага, я мигом, — заверил Василий отца, исчезая в квартире.

Вернувшись с кухни, он застал родителей на полу в прихожей: мама лежала поверх отца, очки которого валялись рядом. Василий поднял их, принявшись приводить родителей в чувство: набрав в рот воды, сбрызнул им на лица. Мама сразу пришла в себя, а вот отцу пришлось вылить остатки содержимого кружки на лоб.

— Ой, как хорошо, — зашевелил он губами. И открыл глаза. Перед ним по-прежнему стоял его сын Василий и улыбался.

— Ожил?

— Да, — ответил папа, принявшись ощупывать сына. — Это не сон?

— Реальность, батя.

Умнее всех поступила мама. Она сползала в ванную: умыла лицо холодной водой, затем вернулась в прихожую на своих двоих, и намотала мужу на голову мокрое полотенце. А после обратилась к сыну:

— Тебя выписали? Ой, хотя, что я говорю! Ты сбежал?

— Ну-у-у... — затянул Василий с ответом, — вообще-то если быть откровенным до конца, то скорее — да, чем — нет!

— Я так и знала.

— А чего я здоровый должен лежать в больнице? Ребята в школе уже целый месяц мучаются, то есть учатся. Чем я хуже их? Вроде не умственно отсталый и не калека.

— Всё это конечно верно, сын, — согласился папа. — Но ты же мог нам позвонить, мы бы тебя сами забрали из больницы.

Мама хотела что-то добавить от себя к словам мужа и не успела. Зазвонил телефон. В трубке она услышала встревоженный голос академика Казлюкевича. С ним Лариса Николаевна и проболтала около часа. А отец с Василием, уединившись в зале, успели переговорить кое о чём своём.

Под конец разговора Василий спросил:

— И как идёт защита диссертации, батя? Скоро можно будет поздравлять тебя со званием профессора?

На это отец лишь отмахнулся и поведал сыну то же самое, что ему ещё в больничной палате рассказала Света.

— Ну, это всё пустяки. Дело поправимое!

— Насчёт конспектов с записями — да. А вот с зеркалами — наврядли. У меня нет больше подобного материала, из которого я создал их. Да и сплав будет очень непросто воспроизвести в тех же пропорциях. Тут образец нужен. Поэтому придётся изобрести что-нибудь новое. Тогда и стану профессором.

— Да на это же годы жизни нужны!

— А что поделаешь: чему быть — того не миновать! Теперь ситуацию уже не исправишь.

— Это мы ещё посмотрим! — хитро улыбнулся Василий. — Вечером у меня для тебя будет приготовлен сюрприз в виде подарка. Так что не задерживайся долго на работе, обещаю: не пожалеешь, увидев его.

— Ладно, сын, будь, по-твоему.

В комнату вошла мама.

— Итак, Вася, — начала она, — доктор сказал, чтобы я забрала на тебя из больницы соответствующие документы о выписке. Но раз неделю — по пятницам — ты будешь ходить к нему на приём в течение ближайшего месяца. Он дал свой домашний телефон, по которому в случае надобности звонить в любое время суток. И это ещё не всё: врачи никак не могут дать толкового объяснения твоему удивительному выздоровлению.

Василий разглядел в глазах мамы искорки переполняющего её счастья. Примерно таким же светом радости горели глаза отца, когда он уходил на работу.

Не успели родители спуститься вниз по лестнице, а их сын уже названивал Светке.

— Алё! Здравствуйте, Наталья Андреевна.

— Хм, — послышался её голос в телефонной трубке. — Это ты, Вася?

— Нет, соседи.

— А ты откуда звонишь — из больницы или... Ой, что это я совсем сбрендила! Да и определитель номера чего-то барахлит — ваш телефонный номер высвечивает.

— Да нет, зрение, как впрочем, и телефон, вас не подводят. Я на самом деле звоню из квартиры.

— Тебя привезли?

— Нет, я сам добрался пешкодралом.

— Всё шутишь?

— Нет, не шучу, я серьёзно — сам хожу. Да что там — уже бегаю.

— Или я отстала от современной жизни с сегодняшней медициной, или ты — всё тот же Вася! А?

— И я тот же, и медицина та же.

— Стоп! Это как же?

— А так, убежал раньше, чем они доконали меня своим лечением.

— Ну, если ты не шутишь, Вася, то приходи к нам. Я думаю: Света будет рада видеть тебя.

В трубке вместо ответа послышались короткие гудки.

— Неужели прервали?! — решила Наталья Андреевна.

А спустя две минуты раздался новый звонок. И она поспешила к телефонному аппарату:

— Алё! А...

В трубке гудел протяжный гудок, а звонок продолжал звенеть. До неё дошло: звонят в дверь, а не по телефону.

— Ох! Совсем стало плохо с головой.

Очутившись у двери, Наталья Андреевна произнесла:

— Кто там?

— Нет, это вы там, а я здесь!

— Вася?!

— Нет, Винни-Пух.

— Чего — какой ещё пух?

— Медведь из детской сказки. Открывай, сова. Медведь пришёл.

— Я сейчас на этого медвежатника собаку спущу.

— Да кончайте лаять, Наталья Андреевна, это я, Вася, шучу. Вы же сами меня пригласили в гости.

Дверь тихонечко приоткрылась и через щель на цепочке выглянула голова хозяйки дома.

Василий скорчил гримасу.

— У-у...

— Тьфу, на тебя Вася! Ой, я хотела сказать: здравствуй! — произнесла Наталья Андреевна, а сама подумала: "Ходячая неприятность!" — Ну, заходи, чего встал? Дай я посмотрю на тебя.

— А чего на меня смотреть, я не святой.

— Это уж точно. Эх, красавец! Орёл! Выглядишь лучше прежнего.

— А то! Зря, что ли хирурги старались, выправляя недостатки — вырезали всё лишнее.

— Ой! А чего они могли отрезать?

— Да, кое-чего такого, о чём нормальные мужики молчат. Мелочь — можно сказать пустяк — самое ненужное.

У Натальи Андреевны сразу померк блеск в глазах, и она воскликнула:

— Ах!

— Да это я снова шучу, — улыбнулся Василий. — Вы же сами прекрасно знаете, я — весёлый человек — без шуток не могу.

Наталья Андреевна замерла, видимо обдумывая слова собеседника, с прищуром посмотрела в глаза Василию: увидела в них детский задор.

— Ой, ха-ха-ха! Ну, Вася! Ну, комик! Ой, не могу! У-ху-ху...

— Конечно комик — три недели в коме лежал.

Смех, пронявший маму Светы, тотчас исчез. Похоже, он достал гостя. Впервые в жизни Василий устал от собственных шуток. Но свет, излучаемый глазами Натальи Андреевны, был прежним, как у его мамы.

"Кто бы мог подумать! Неужели и она переживала за меня, как и мама. Фантастика! Я себе и предположить подобного не мог. А оно вон как всё вышло!" — подумал он и решил извиниться:

— Простите меня, дурака. Сам не знаю, что на меня порой находит. Я не очень вас обидел, Наталья Андреевна?

— Да нет, что ты, Вася. Я уже привыкла. И когда тебя не было целый месяц дома, даже как-то скучно жить стало. Я целыми днями только и делала, что спала. Но с твоим появлением в нашем доме всё вер-нулось на прежние круги. Хоть в пору кричи на все дворы квартала: "Люди добрые, помогите! Спасите! Караул! Выкрутасов объявился!"

Теперь уже Василию стало не по себе.

— Да, это я пошутила в ответ, — улыбнулась Наталья Андреевна, развеселив юного гостя, а заодно и себя.

— Эй! Что за дела? — раздался голос Светы. — Мама, кто там?

Вместо ответа Наталья Андреевна сказала шёпотом Василию:

— Иди к ней.

И он со скоростью метеора влетел к Светке в комнату: застал её у дивана.

— Приветик, Светик, — подмигнул Василий. — Извини, конечно, что без приглашения, но ведь так интересней вышло, правда?

Его слова прозвучали, как истина. Поскольку Света открыв рот, едва смогла вымолвить:

— А-ах, это-о ты-ы, Ва-а-ся-а...

— Я это, я! И не надо падать в обморок на пол, как это сделали мои родители. Ладно?

— Я попытаюсь, сделать тебе такое одолжение...Эх! — плюхнулась Света на диван.

— И чего они все столь впечатлительные. Как-то это всё становится однообразно и неинтересно. Без выдумки.

Прильнув к окну, Василий открыл форточку, затем взял журнал со стола и принялся им обмахивать Свету, словно полотенцем нокаутированного боксёра. Наконец привёл в чувство.

— Зеркала ещё у тебя? — первым делом спросил он.

— И это единственное, что тебя интересует? — выпалила с укором подруга.

— Да.

— Ну и бестолковый же ты, Вася! Прёшь напролом, как слон. Нет, чтобы поболтать со мной о чём-нибудь эдаком.

— Хорошо, а о чём ещё я могу с тобой болтать, когда мне позарез нужны линзы?

— Тогда тебе не видать их сейчас!

— Ладно, пойдём на компромисс — 20 минут поболтаем. Только ты сразу отдай зеркала. Я осмотрю их, пока буду беседовать с тобой.

Света вытащила вожделенные стекляшки из-под дивана. Все зеркала оказались целы.

"Выходит, я тогда его не разбил, — подумал Василий. — Значит, не зря рисковал жизнью!"

Света продолжала говорить о чём-то своём, а Василий лишь изредка поддакивал ей, кивая в такт словам головой. И вскоре она поняла: он совершенно её не слушает, поэтому в отместку начала обзывать разными незатейливыми словами. И когда Василий услышал: "осёл", то спросил:

— Что осёл? Причём тут это животное?

— Очень даже причём. Это ты — осёл!

— Кто осёл? Я...

— А то кто же! И причём несусветный. Ведёшь себя как животное! Я говорю-говорю, а у тебя всё мимо ушей летит, будто со стеной общаюсь!

— Ну, извини, Светик. Задумался! С кем не бывает?

— С кем угодно, Вася, но с тобой — постоянно. Ладно, считай: я забыла.

— Вот и хорошо. Тогда я побежал. Угу?

Света не успела ответить ему, как Василий сгрёб зеркала и покинул комнату. Всё произошло столь неожиданно для неё, как впрочем, и всегда.

— Ну, Выкрутасов! Ты опять за старое...

Больше Василий ничего не слышал. Он уже бежал вниз по лестнице.

Вечером родители вернулись с работы, и Василий позвал отца к себе в комнату: вернул ему линзо-зеркала. У папы в тот вечер не было предела радости и счастья. Мама толком ничего не смогла понять до конца, потому как отец сразу припрятал подарок сына.

— Пусть линзо-зеркала недельку-другую полежат в укромном месте, а я за это время восстановлю по памяти свои очерки. А там глядишь, чего доброго и диссертацию защищу, если успею.

13. НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА.

Дни после возвращения из больницы Василия домой потянулись буднично и обыденно. Прошёл целый месяц. Приёмы у врача и наблюдения закончились. И вот однажды, прогуливаясь вечером по улице, он вышел за пределы двора, где встретил Виталика, выгуливающего на пустыре своего пса Монстра. Кобель изрядно пополнел за два месяца и прибавил килограмм пять-десять.

"Да, теперь бы я не протащил его и на четвереньках, — подумал Василий про себя. И немного взгрустнул, вспоминая о совсем ещё недавних событиях в своей по-детски беззаботной жизни. — Эх, вот бы снова с ними встретиться. Было бы, о чём поболтать, да и спросить!"

За этими размышлениями он и не заметил, как к нему подбежал Монстр и, прыгнув передними лапами на грудь, повалил на землю. Не убирая лап с груди, пёс принялся слюнявить лицо Василию.

— Ой, не надо, Монстр. Опять ты за старое, как тогда!.. — произнёс он, смахивая слюни собаки платком.

Виталик пытался оттащить собаку от друга, но у него это плохо получалось в силу разных весовых категорий. Питомец значительно превосходил по массе своего хозяина.

— Как жизнь, Вася? — поинтересовался Виталик, всё же совладав с питомцем.

— Нормально. Как и у всех.

— А я, как ты видишь, раскормил этого обжору и теперь не всегда с ним справляюсь. Он в доме все двери переломал. Представляешь, так на улицу просился.

— Похоже, ему приспичило, и было невтерпёж.

— Наверное. Отец решил установить вместо прежних дверей из красного дерева — бронированные. И уже успел заказать их.

— Ага, потом решётки на окна повесить и вместо хрупкой мебели — железную приобрести, чтобы в пол ввинтить.

— И не говори. Я сам уже о том подумал. Не дом получается, а настоящая тюрьма.

— Вот поэтому прекращай кормить собаку икрой и крабами. Пусть больше бегает, да тушёную капустку трескает. Монстру это всё только на пользу пойдёт. А то вон видишь, как зажирел. Да и на прохожих начинает кидаться.

— У-у-у... — укнул недовольно пёс, понимая о ком, и какая ведётся речь — спрятался за спину хозяина.

— Да, пошутил я, — улыбнулся Василий. — Капустой хозяин тебя морить не станет. Хотя будь я на его месте, не преминул бы сделать тебе разгрузочную недельку.

Монстр, поджав уши, недовольно рыкнул на собеседника и побежал к домам. Виталик, держа его на поводке, полетел следом сломя голову через кусты и кочки.

— Смотри, шею своему кормильцу не сверни, а то с голоду лапы откинешь!

Василий и сам, закончив с прогулкой, собирался уходить домой, вдруг почувствовал за спиной знакомый порыв ветра, появившийся неизвестно откуда. Обернувшись, он никого и ничего не застал.

"Явно показалось", — решил он. И пошёл домой.

Вернувшись в квартиру, Василий не стал даже смотреть в телескоп на звёзды. Просто разделся и лёг в кровать. Сон, как назло не шёл.

"Надо же, какой-то противный ветерок испортил всё настроение", — подумалось ему. И он ещё довольно долго проворочался, прежде чем уснул.

Встав рано утром, Василий даже не вспомнил о столь досадном обстоятельстве. Ему следовало торопиться в школу. Он быстро умылся, позавтракал и собрал портфель. А через пять минут вышел из подъезда.

Дорога до школы заняла не более пятнадцати минут. Ещё пять минут ушло на гардероб, и только после этого Василий поднялся в свой класс и сел за парту.

Светы ещё не было.

"Как всегда опаздывает, соня", — решил он, услышав звонок на урок. Но вместо учительницы в класс вошёл директор школы — Дмитрий Иванович, прозванный школьниками "Митрофан". Он и объявил всем, кто находился из учеников в классе, не подозревающих о том, что в актовом зале объявлен всеобщий сбор.

Василий проследовал туда вместе с одноклассниками. Там и увидел Светку.

— Ну, где ты ходишь? — обратилась она к нему. — Я уже и места поближе к сцене заняла. Садись!

— А кто выступать будет? Что за мероприятие намечается? — поинтересовался Василий.

— Ой, да откуда я знаю! Я у гардероба с Митрофаном столкнулась, он-то мне и сказал идти в актовый зал. А насчёт того, что будет, особо не распространялся.

Вскоре весь зал оказался забит учениками 7-11 классов. За ними появился директор и весь учительский совет школы. Они все прошли на сцену, где разместились на стульях. И только директор остановился у микрофона.

— Дорогие школьники и школьницы, ребята и девчата, — начал речь Митрофан. — Сегодня у нас знаменательное событие. Наконец-то и нас заметили в сфере образования на уровне министерства в правительственных кругах. Воплотилась давнишняя наша с вами мечта — к нам пожаловали специалисты из дальнего зарубежья. Они проведут тесты среди учащихся 7-11 классов и выберут самого достойного ученика либо ученицу для поездки заграницу на обучение.

В зале поднялся рёв учеников.

— Я прекрасно вас всех понимаю. Но и вы поймите меня: дополнительных мест нам не предоставят, как бы я о том не просил в вышестоящих инстанциях. Придётся довольствоваться тем местом, которое нам любезно предоставили наши гости. Поприветствуем же их.

На сцене появилось два человека — мужчина и женщина. Василий от радости чуть не подпрыгнул, но вовремя сдержался, совладав с чувствами. А тут ещё Света, после пристального осмотра приезжих выдала:

— Тебе этот мужчина никого не напоминает?

— Не-а.

— Ну, как же! Вспомни того бомжа.

— Опомнись! Что ты такое говоришь? Ты в своём уме, Светик? Нашла с кем сравнивать бомжа — с иностранцем!

— Ой, тоже мне иностранец! Точь-в-точь как тот кустарный засланец, с буквой "р" вместо "л".

— Да, Светик, похоже, тебе поездка заграницу не светит.

— А что я такое сказала?! — удивилась она. И поймала на себе пристальный взгляд, исходивший от приезжего иностранца-мужчины. А когда он отвёл от неё взгляд в сторону, Света произнесла: — Ну, не знаю. Может я и ошибаюсь. Хотя если ему отпустить длинную бороду, то он будет очень схож с тем летним типом из соседнего двора.

Мужчина посмотрел на неё ещё раз. И Света теряясь в догадках, заявила Василию:

— Всё, молчу! Беру свои слова обратно. Хотя мне это и неприятно.

И после этих слов, мужчина больше не оглядывался на Свету, словно всё слышал на расстоянии.

Василия одолевали всевозможные мысли: "Если это они, а я в этом уверен! Потому как ни с кем не спутаю их, после того, что мы вместе пережили два месяца тому назад. И теперь узнаю даже с завязанными глазами по одному только голосу. Да даже по манере их поведения. Ну, прямо чего ни коснись — всё выдаёт в них инопланетян! Интересно, почему они снова пожаловали? Неужели опять что-то стряслось? И они подобным образом желают установить со мной контакт!"

Однако все домыслы и догадки Василию удалось проверить не сразу, а только после того, как подошла его очередь для собеседования с ними в кабинете директора, который Митрофан любезно уступил иностранцам. Туда ученики 7-11 классов выстроились в длиннющую очередь.

Василий вошёл в кабинет. Оба иностранца не подавали и вида, что знакомы с ним.

"Странно, — подумал он. — Неужели я ошибся? Не может того быть! Или глаза меня подводят или ещё непонятно что? Может это последствия сотрясения мозга?"

Неизвестно сколько бы ещё Василий ломал голову себе подобными вопросами, если бы мужчина не сказал, нарушая тишину:

— Ну и как твои успехи, Выкрутасов? Голова после падения не болит? И вообще, тебя ничего больше не беспокоит?

У Василия сильно округлились глаза и полезли на лоб.

— Значит это всё же вы!

— Как видишь и слышишь, — улыбнулась девушка.

— Выходит, вы прилетели за... — тут Василий запнулся, — ...мной?

— Да-да, ты не ошибся, именно за тобой, — кивнул мужчина. — Но для начала скажи, как ты себя чувствуешь?

— Отлично!

— Это хорошо. Тогда отбросим формальности и перейдём на "ты". Ведь после того, что мы вместе пережили той ночью под землёй, говорить на "вы" неуместно.

Василий полностью согласился с мнением мужчины, спросил:

— Раз вы в курсе как меня зовут, то могу и я узнать ваши имена?

— Нет проблем, — ответил мужчина. И представился. — Я — Гелиос. Ну, а мою очаровательную спутницу зовут Лунава.

— Вот так имена! — выпалил Василий. — А меня зовут просто Васей безо всяких там фамилий типа Выкрутасов.

— Хорошо, Вася, будем называть тебя по имени, — согласился Гелиос.

А Лунава ещё раз поинтересовалась его здоровьем.

— Да я же сказал: чувствую себя великолепно. Столь хорошо даже до больницы не было. Поэтому готов лететь куда угодно, хоть прямо сейчас на край Вселенной.

— Ого! — улыбнулась девушка. — Мы и то не знаем, есть ли границы у Вселенной, а ты уже дал скоропалительный вывод. Запомни на будущее, Вася, прежде чем что-либо говорить, надо владеть хотя бы минимумом данной информации. А гипотезы — это прерогатива учёных, занимающихся подобными вопросами. Мы же в отличие от них всё устанавливаем не в теории, а на практике, — объясняла Лунава, водя вдоль всего тела Василия маленьким приборчиком. Затем она набрала последовательную комбинацию кнопок: получила ответ на дисплее. — Всё в порядке — ты здоров. Твой нынешний потенциал организма, после нашего вмешательства, превышает планетарный на 20 пунктов.

— Что это значит? Вы на самом деле оттуда? — указал Василий указательным пальцем правой руки на потолок.

— Нет, — ответил Гелиос. И указал пальцем в пол.— Скорее оттуда.

— Как это? Не понял! Из-под земли что ли?

Мужчина и девушка засмеялись.

Лунава пояснила:

— Нет, Вася. Просто наша планета-прародительница находится в космическом пространстве в указанном Гелиосом направлении. Хотя это понятие в космосе относительно и применимо только на какой-нибудь планете.

— Ой, и в самом деле, что это я! Ведь мог догадаться. Непростительная ошибка с моей стороны!

— Ну-ну, Василий, не горячись! С кем не бывает. У вас, по-моему, именно так и говорят на Земле?

— Верно.

— Тогда, раз со здоровьем у тебя больше нет никаких проблем, пора заняться твоим умственным потенциалом. А он по показаниям нашего прибора не такой уж и маленький. Твой коэффициент по меркам звёздного интеллекта составляет порядка 8-12 единиц, в то время как у многих людей на Земле он не более 2-3 единиц. Конечно, за редким исключением есть те, у кого он достигает и 5-6 единиц.

— Вы хотите сказать мне, что я в некотором роде одарённый?

— Несомненно. Во всяком случае, подобным образом считает Тарн, а он никогда не ошибается. Потому что у него в Звёздной Галактике самый высокий интеллект мышления, достигающий 58 единиц. В то время как он у нас с Лунавой не превышает 17-20 единиц.

— Фантастика! Тогда какой же коэффициент мозга у моего папы?

— Скажу прямо, Вася. Весьма впечатляющий коэффициент — порядка 12-13 единиц. К тому же он на пороге великого научного открытия. Ты это в своё время сам поймешь.

Лунава посмотрела на хронометр времени, что-то сообщила Гелиосу. И тот сказал:

— Тебе пора идти, Вася.

— Мы с тобой очень скоро встретимся, — прибавила Лунава. — И просьба: о нашем разговоре никому!

— Всё понял, — ответил Василий и вышел.

А если по правде быть честным до конца, то, по сути, он не совсем ещё всё понял. Например: "Под каким видом они со мной встретятся в следующий раз и где? Да и потом, если они и вправду решили меня забрать с Земли, то чего скажут моим родителям?"

Эти и другие вопросы того же плана стали вертеться у Василия в голове после посещения кабинета директора. Но все мрачные мысли улетучились. Их разогнала Света.

— Слушай, Вася, — сказала она. — Почему тебя там так долго держали? Столько времени прошло, я даже волноваться стала. Других ребят, как впрочем, и меня долго не задерживали: пару сек — и готово! А ты пробыл у них 15 минут. Ну, расскажи, чего они тебе говорили? О чём спрашивали? Что с тобой делали?

— Да ничего особенного, — ответил он. — Поднесли приборчик к телу, после чего, взглянув на параметры, задали несколько простых вопросов, и я на них ответил честно. На этом всё.

— Как — всё? А ты не обманываешь?

— Нет, с чего ты взяла? Зачем мне врать тебе? Ну, сама посуди: разве я что-нибудь когда-нибудь скрывал? По-моему всегда всё первой рассказывал, в то время как другим почти никогда.

— Конечно, не врёшь! Но говоришь это каждый раз так, будто ничего особенного не происходит. А я-то хорошо знаю тебя, ты, когда это необходимо из мухи сделаешь слона — и наоборот. Поэтому я не отстану от тебя. Говори, как всё было! И не смей мне врать!

— Ладно-ладно расскажу, только прекрати щекотку!

И Василий практически повторил всё слово в слово. Потом ещё и ещё — и так несколько раз подряд. Однако Света не отставала, она по-прежнему напирала, но и Василий упорствовал. Наконец настал тот миг, когда раздался её крик. Света устала от друга и отстала.

Их разговор прекрасно слышали Гелиос и Лунава. У Василия на одежде оказался прикреплён крошечный подслушивающий жучок размерами в одну тысячную миллиметра. Чуть больше были микрофоны у пришельцев в ушах — размерами всего в полтора миллиметра и сливались в ушной раковине с цветом кожи. Они без слов поняли друг друга. И дабы замести следы, и отвести подозрение от Выкрутасова, пробеседовали ещё с четырьмя учениками старших классов дольше — довели интервью с одним из них до 23 минут. И всё внимание, уделённое учениками Василию, перешло мгновенно на каждого из них.

14. ПРОЩАНИЕ С ЗЕМЛЁЙ.

Первый этап операции пришельцами был завершён. Теперь необходимо было провести второй этап — заключительный. Гелиос и Лунава стали готовиться. Сначала они переговорили с директором школы Дмитрием Ивановичем: назвали ему имена тех учеников, которых первоначально отобрали. Список оказался коротким — в него входило всего пять фамилий, где среди прочих, естественно, значилась и Выкрутасова.

— Как и он тоже? — удивился Митрофан.

— Да, — сказал утвердительно Гелиос.

— У него наилучшие шансы на победу из всех претендентов, — прибавила Лунава. — Вы знаете: у Василия такой прекрасный и подвижный интеллект. Энергии — хоть отбавляй. Она бьёт у него через край. Это видно невооружённым глазом.

— Ну, уж кому, как не мне, директору школы, и не знать о способностях данного интеллектуального индивидуума! Взять, например, прошлый учебный год: "На уроке химии из совершенно, казалось бы, безобидных примесей, он умудрился собрать настоящее безобразие. Нагрев эту гремучую жидкость, просто взорвал её!"

— Да! Это очень интересно. А нельзя ли узнать об этом случае немного подробнее? — заинтересовался Гелиос.

И директор продолжил:

— Мало того, что были нарушены все правила по технике безопасности, этот заряд гремучей смеси пришёлся ни куда-нибудь в потолок, а прошиб его 20-сантиметровую толщину и угодил в школьную подстанцию. У нас не только компьютеры зависли, но и в ближайших домах вырубило свет. И каким это образом произошло, мы до сих пор не знаем и ссылаемся на природный катаклизм.

— Вы правильно сделали, что списали инцидент на катаклизм. Очень разумное решение с вашей стороны. Мой вам совет: и впредь списывать подобные курьёзы на капризы природы, которые порой она сама подкидывает нам, что просто диву даёшься, — заключил Гелиос.

— Выходит и у вас зарубежом происходит нечто подобное?

— Конечно, моя коллега может подтвердить.

— Ваше прошлогоднее злоключение пустяк, у нас они во сто крат хуже, если не сказать вообще — больше. Поэтому мы и отбираем своего рода гениев, вроде Выкрутасова.

— Да, и учтите, Дмитрий Иванович, — прибавил Гелиос. — Всё сказанное здесь, пусть останется между нами.

— Конечно-конечно, само собой разумеется! Вне всякого сомнения. Будьте уверены: я в подобных вопросах само совершенство.

И всё же гости подстраховались. Лунава нажала на поясе кнопочку на каком-то неприглядном приборчике. И после того как они вышли, директор отключился минуты на три, прислонив голову к столу. А, очнувшись, он подумал: "Неужели мне всё приснилось насчёт иностранцев?" О разговоре 5-минутной давности он вообще не вспомнил, будто его и не было вовсе.

Дмитрий Иванович взглянул на часы. Было ровно 14.00. Прозвенел последний звонок, обвестивший об окончании всех уроков сегодня. И дети дружной толпой высыпали из школы на улицу и подались спешно в разные стороны.

Иностранцы, свалившиеся точно снежный ком с неба на голову, исчезли тем же непонятным образом, каким и объявились в школе. Их никто не мог найти, однако соответствующие бумаги лежали на столе у директора. В них значилось: для поездки зарубеж в целях обмена опытами и знаниями в сфере школьного образования едет Василий Алексеевич Выкрутасов. И ниже стояла подпись самого директора школы и подписи вышестоящих организаций, скреплённые соответствующими печатями вплоть до министра образования с датой датированной сегодняшним числом.

— Вот же когда надо, умеют всё делать быстро, — отметил директор, глядя на документ. — И почему эта особенность касается исключительно иностранцев? Нет бы всё время так, среди своих сограждан подобное происходило. Не сидели бы мы тогда в подобном безвыходном мраке тьмы мздоимства и коррупции, а давно бы уже стали передовой державой на планете всей.

День подходил к концу, а Василий по-прежнему не находил себе места. Он даже не мог делать уроки. Ему сейчас было не до них — голову переполняли совершенно иные мысли и чувства: "Неужели это правда? Неужели не сон? И я, наконец, смогу увидеть космос воочию: не через призму телескопа, а по-настоящему — ощущая его не только глазами, но и всем телом, перемещаясь в пространстве от одной звезды до другой на невиданном сверхскоростном галактическом звездолёте. Фантастика!!!"

Время шло, а никаких признаков его посещения Гелиосом и Лунавой не наблюдалось.

"И чего они выжидают?" — продолжал размышлять Василий. Пару раз ему приходилось подбегать к телефону, думая, что это могут звонить пришельцы с далёкой звезды. Но реальность была куда прозаичнее: ему звонила то Светка, то мама. И он понял: банально ждать ответа по телефону, переключился на телескоп. Однако прибор ничего интересного не показывал. И очень скоро Василию наскучило смотреть в него.

"Ну и где же они? Когда произойдёт эта обещанная скорая встреча с ними?"

За дверьми квартиры послышался шум. Там кто-то гремел ключами. Василий метнулся в прихожую. В раскрытых дверях появились родители.

— А... это вы, — произнёс он с грустью в голосе, вместо радостного приветствия.

— Разве ты не рад нам?! — удивился папа.

А мама спросила:

— Вася, ты случаем не заболел?

— Да нет, со здоровьем у меня всё в порядке. Учитель физкультуры и так с ума сходит от моих постоянных рекордов: по прыжкам в длину и высоту, отжиманию и подтягиванию. И тому прочему. К тренажёрам даже подпускать боится, говорит: они пока ещё новые и дорого стоят, а уж когда поизносятся изрядно, тогда он предоставит мне такую возможность покончить с ними раз и навсегда! Одним словом — скукота... и во всём остальном.

— Я тебя понимаю, сын, — заметил папа. — Мне в твои годы тоже многое хотелось сделать. И только с годами я нашёл цель своей жизни и теперь воплощаю эту мечту в реальность.

— Слушай, папа, а в твоё время проводились тесты на определение у человека уровня интеллекта мышления?

— Нет. В моё время подобные вещи не приветствовались. У нас тогда даже левшей переучивали делать всё правой рукой.

— Ну и жуть!

— Да, жуткие были времена, хотя они и сейчас мало чем отличаются от прежних. А чего это ты вдруг спросил меня насчёт тестов?

— Понимаешь, сегодня к нам в школу приезжали два иностранных специалиста по обмену опытом в поисках гениев.

— Ну-ну! И что же?

— Похоже на то, что меня приметили.

— Да ну! И дальше что?

— А дальше — если я подойду им, то может получиться, что пригласят учиться заграницу — в Англию или Францию, я точно ещё сам ничего не знаю. Они на этот счёт особо и не распространялись. Впрочем, как и по поводу меня.

— Слушай, мать, — обратился папа своеобразно к супруге, объявившись на кухне. — Похоже, у нас с тобой растёт Эйнштейн! Того и гляди, укатит из страны.

— С чего ты это взял? Кто тебе такое сказал?

— Сам Вася.

— Ха! — ухмыльнулась мама. — У нас без большого блата и в задрипанный санаторий не попадёшь, а они зарубеж махнуть размечтались! Как же, пропадёт он, как и ты, в вашем забытом не только правительством, но и богом НИИ по окончании школы и института на должности пожизненного кандидата несостоявшихся наук.

— А вот и нет! — возразил Василий.

— Да ладно, я ж непротив. Если возьмут — в чём сильно сомневаюсь — буду тому лишь очень рада. Значит, не зря мы старались, пытаясь вырастить из тебя нормального человека.

На этом разговор был закончен. И мама объявила:

— Ужин готов. Живо мыть руки — и за стол!

Выполнив её указания, Василий с папай сели к столу. Вот тут в двери квартиры и постучали.

— Интересно, кого это несёт? — произнёс вслух папа.

— Наверное, кого-то из знакомых, — предположила мама.

— Наврядли. Обычно знакомые звонят, а не стучат тихо в дверь.

— Да разве у нас на лестничной площадке в потёмках найдёшь звонок! Осень давно на дворе, а не лето. Темнеет рано. А лампочки на площадке нет.

— Вот то-то и оно. Свои даже в потёмках звонок найдут. Потому что знают, где находится.

Не успел отец встать со стула, в дверь позвонили.

— Хм, ничего не пойму! — хмыкнул он. — Уже иду! Сейчас открою.

Отварив дверь, Алексей Сергеевич увидел на освещённой лестничной площадке незнакомых людей.

— Вы явно адресом ошиблись.

— А разве это не квартира Выкрутасовых? — произнёс мужчина, хитро улыбнувшись.

— Да, Выкрутасовых, — сначала замялся отец, а потом опомнился. — Чего попусту стоять на лестнице — проходите в квартиру.

— Мы благодарны вам за приглашение, — ответила девушка. И они с мужчиной прошли в прихожую.

— Тогда может, пройдёте на кухню, мы как раз с семьёй сели поужинать. Присоединяйтесь и вы к нам.

Гости переглянулись и, учуяв прекрасный аромат, исходящий из кухни от жареного мяса и картошки, дали согласие, приняв с нескрываемым удовольствием предложение хозяина дома. Едва они прошли на кухню, Василий весело заулыбался им. Гости ответили тем же и поздоровались с присутствующими. Хозяева ещё раз все вместе поприветствовали их — и на столе появилось два дополнительных прибора.

— Спасибо, — поблагодарили Гелиос и Лунава, садясь за стол. — Приятного всем аппетита.

В знак гостеприимства представители семейства Выкрутасовых пожелали им того же.

Отужинав, гости поведали, ради чего навестили их. И по мере того, как они объяснили: кем являются и зачем пришли, у родителей Василия начали видоизменяться не только формы и размеры глаз, но и лица.

— Неужели это правда? — воскликнул папа.

— Вы случаем не шутите? — поинтересовалась мама.

— У нас и соответствующие документы имеются, — заверил Гелиос. И продемонстрировал их.

— Как! — теперь уже воскликнула мама, приметив дату на сопроводительных документах. — Вы забираете сына прямо сейчас?

Сам Василий от счастья чуть не подпрыгнул.

— Нет, — сказала Лунава, — мы заберём его завтра. И времени попрощаться у вас будет предостаточно.

— Но я не успею собрать ему все необходимые вещи в дорогу. Нужно кое-что постирать и погладить.

— А вот вещей Василию давать нет необходимости. Мы предоставим ему всё сами.

— Дорогая, ты забыла, что у них зарубежом существует таможенный карантин, — попытался пояснить папа. И только ещё больше усугубил характер разговора.

— Так вы что там — болеете? Говорите прямо: у вас заграницей эпидемия? Тогда может не стоит отпускать сына с ними? Я к тебе обращаюсь, Алексей!

И папа, как впрочем, Василий с гостями весело улыбнулись в ответ недоумевавшей маме.

— Смех тут неуместен! — выдала она на-гора.

— Дорогая, ты не поняла меня и как всегда всё напутала, — попытался папа объяснить досконально маме. — Карантин у них применён для того, чтобы наоборот никто извне не занёс эпидемию.

— Ну, Алёша! Сразу не мог по-человечески растолковать?

— Прости, дорогая, я ж не специально. Просто так само получилось. Ты бы лучше подучилась.

Тогда мама несколько изменила направленность разговора:

— У вас, вероятно, стоит всё довольно дорого?

— Да нет, что вы, — ответила Лунава. — Для нас это мелочь. Так... пустяки, а не затраты. Ведь мы вкладываем будущее в вашего ребёнка. А оно, как правило, окупается с лихвой. Не беспокойтесь по мелочам, у нас заранее всё предусмотрено.

— А могу я узнать, как долго наш сын пробудет у вас, обучаясь там? — заметил папа. — Я это говорю к тому, как часто мы сможем видеться и общаться с Васей?

На эти вопросы ответил Гелиос.

— Разумеется. Каждые 3-4 месяца ваш сын будет приезжать домой на 1-2 месяца. И это в первый год своего обучения. А там уже посмотрим на его результаты и решим: будет он нужен нам здесь у себя дома или там — у нас.

У папы с мамой от слов Гелиоса сразу отлегло на сердце и на душе стало значительно легче. Они ещё кое о чём поболтали, выясняя разные перипетии предстоящего отъезда сына. И вызнав все интересующие их подробности, дали добро. Причём мама ещё долго упиралась, но Лунава уверила её в обратном и добилась своего.

— Я вижу: вы понимаете меня, как женщина. Поэтому большое вам спасибо за то, что вы делаете для моего сына.

Все трения были улажены между хозяевами и гостями. И последние откланявшись, удалились.

Отец с мамой закрылись у себя в комнате и проговорили там почти всю ночь напролёт, а утром начали давать наставления сыну перед дальней дорогой.

— Ну, мама, папа, вы обалдели? Ещё 7 часов утра. Спать очень хочется! — простонал Василий, прячась под одеялом с головой.

— Вот с лени всё и начинается, сын, — заявил папа. — Она — наш самый злейший враг, можно даже сказать: бич всего человечества! Поэтому мы и не стремимся к всеобщему развитию прогресса и познанию нового неизведанного мироздания.

— Ого! Ну, ты и загнул.

— А ты как думал!

— Всё понял. Встаю.

Далее за дело взялась мама. Если папа мог многое объяснить и уложить всё в одно простое и доступное понятие, сделав аналитический вывод по характеру и складу своего ума, то мама, напротив, бралась за всё сразу общим скопом, из-за чего у неё постоянно получалось бесконечное и беспрерывное нытьё, называемое ей необходимым наставлением и нравоучением. Она говорила:

— Следи за собой: чисти зубы два раза в день и мой руки перед едой. Ешь аккуратно: не чавкай и не ковыряй еду, даже если она тебе пришлась не по вкусу. То же самое касается и носа. Будь всегда вежлив, учтив. И веди себя паинькой. Ни с кем не задирайся и вперёд других не лезь, но при этом не отставай ни от кого — ни в делах, ни в учёбе. И вообще будь более благоразумен и думай о том, что ты делаешь каждую минуту. Словом старайся быть постоянно начеку и не ударь лицом в грязь, чтобы нам потом за тебя не было стыдно...

И ещё многое в том же смысле и по духу тараторила мама, капая сыну на мозги в течение целого часа. А когда она закончила с наставлениями, голова опухла не только у Василия, но и у отца.

— А теперь повтори всё, что я сейчас тебе сказала, — выдала мама.

— Да уж, — произнёс Василий.

— И не говори, — согласился папа.

Вместо повтора собственной инструкции мама услышала от сына текст следующего содержания, адре-сованный ей через отца.

— Слушай, папа, а у нашей мамы никто в роду в КГБ не служил?

— Точно не знаю, но я всё больше и больше склоняюсь к данной версии. Это ещё хорошо, что она правительство в разговоре с тобой не упомянула.

— Очень смешно, — съязвила мама в ответ на их смех.

— Ой! Я чуть не забыл. Светка же совершенно ничего не знает и даже не догадывается, что я лечу к звё-о... — воскликнул Василий и, не докончив фразу, оборвал её на полуслове. — Мама, папа, я схожу буквально на одну минуточку в гости к Поляковым?

— Решил повидать подругу? — улыбнулась мама.

— Конечно, очень хотелось бы.

— Тогда беги.

Василий на радостях быстро оделся и выбежал из дома, услышав вдогонку:

— На завтрак не опаздывай!

— Хорошо, мама, — ответил он, захлопнув дверь.

И мама тихо прибавила:

— А то он будет последним перед отъездом.

Слёзы навернулись у неё на глазах.

— Ну, будет тебе, дорогая, нарыдаешься ещё, — попытался папа успокоить её. — Радоваться надо счастью, а не плакать.

— Всё равно грустно. Вот так ростишь-ростишь детей и не замечаешь, как они быстро вырастают, покидая родной дом и родителей.

— Тут уж ничего не поделаешь, такова по своей сущности жизнь. Закон природы, а с ним не поспоришь.

Пока родители Василия утешали друг дружку, он уже стоял перед квартирой семейства Поляковых. Дверь, как всегда ему открыла Наталья Андреевна.

— Ты чего пришёл столь рано, неужели в школу опоздать боишься? — спросила она.

— Нет, не в школу, а гораздо дальше, — ответил Василий.

— И куда же, если не секрет?

— Далеко — отсюда не видно.

— А конкретней сказать можешь?

— Да, зарубеж.

— За какой рубеж — моего терпения?

— Заграницу.

— Постой! — дошло наконец-то до Натальи Андреевны. — Тебя, что, правда, выбрали иностранцы?

— Ну да! Я ж вам об этом целую минуту твержу.

— А ты не врёшь? Небось, опять твои шуточки, Вася?

— Нет, ну, первый раз в жизни практически не вру и почти честно говорю, а мне не верят!

— Ага, вот я тебя и поймала на слове! Ты сам проговорился!

В квартире Поляковых зазвонил телефон. Мама Светы, подняв трубку, услышала голос подруги. Это звонила мама Василия. Она просила поторопить сына и объяснила ей всё в двух словах.

— Да! Неужели? Вот это новость! Ну и повезло вам! — говорила Наталья Андреевна. Закончив разговор, она поздравила гостя: — Молодец, так держать, Вася! Что тут ещё добавишь?

— Самое заветное слово, — ответил он ей.

— Это, какое же?

— Фантастика! — улыбнулся он и пошёл в комнату будить Свету.

— Действительно — фантастика!

Из комнаты дочери послышалось:

— Светка!

Влетев к ней, Василий радостно закричал. Она нехотя открыла глаза и, бросив недовольный взгляд на часы, буркнула:

— Ты что — сдурел? В такую рань припёрся! До занятий в школе ещё час! Я минут десять могла спать спокойно.

Услышала в ответ:

— Да будет тебе спать, соня. Всё на свете проспишь! Меня взяли! Ты слышишь — взяли!

— Чего взяли?.. Тебя!.. Куда?

— Туда?

— Куда — туда?

— Ну, ты даёшь! Тебя точно об угол в детстве головой зацепили? Забыла, что вчера в школе происходило?

— Ах, да-да-да! А ты не врёшь?

— Да ты чего, Светик? Кто ж такими вещами шутит!

— Если честно, Вася, и положа руку на сердце, то есть на примете один знакомый тип, который и не такое может сморозить.

Василий обиделся. Света это поняла по выражению его лица.

— Всё, верю-верю. Поздравляю! А ещё кто-нибудь кроме тебя едет?

— Нет, только я.

— И как надолго?

— Вначале месяца на три-четыре, а там сказали: видно будет.

— А когда едешь?

— Уже сегодня. По времени где-то приблизительно к полудню.

После короткого разговора, Василий покинул комнату Светы, давая ей возможность приодеться. А пока она там возилась, занимаясь собой, он решил проведать её младшего брата Дениску. Заглянув к нему в детскую комнату, он сказал:

— Эй, инопланетяшка! Спишь?

Дениска не ответил, тогда Василий подошёл ближе: склонился над ним. "Похоже, что на самом деле дрыхнет", — решил он. И протянул руку к ребёнку, собираясь поправить съехавшее одеяло, как вдруг Дениска открыл глаза и крикнул:

— Ага, вот ты и попальша, монштль!

Влепил вдобавок гостю в лицо молочную смесь струёй из бутылочки.

— Ну, маленький бандит! — не удержался от восклицания Василий.

А Дениска продолжал кричать:

— Шдавайша, монштль. Я победил!

— Хорошо, будь, по-твоему, инопланетяшка, я сдаюсь — ты выиграл.

— Ула-ула! Я выиглал!

— А ну, успокойся! Иначе я не скажу тебе, куда улетаю.

— И куда ше? — спросил шёпотом малыш.

— Туда, — указал Василий пальцем вверх.

— Што, плавда?

— В общем, да. Буду сражаться со звёздными монстрами. Только ты об этом никому, даже Светке. Чур, всё между нами — мужиками?

— Што я маленький? Шамётано! — кивнул малыш, интересуясь. — А ты меня ш шабой вошмёшь?

— Обязательно, но потом, когда-нибудь в будущем.

— Холошо, тогда я буду молшать.

В комнату заглянула Света, и её брат юркнул под одеяло.

— Вот скажу маме, что ты не спишь и пристаёшь к Василию, она тебя накажет.

— Да, шплю я, — ответил братишка сестре и показал язык. — Э-э...

— Я всё вижу!

И Дениске ничего другого не оставалось делать, как спрятаться с головой под одеялом.

Дети проболтали в комнате у Светы примерно с полчаса. И уходя, Василий сказал на прощание:

— Ничего, я вернусь очень быстро, ты и соскучиться не успеешь.

— Ну да, за 4 месяца нельзя не соскучиться! По времени это очень много, хотя на первый взгляд может показаться совсем иначе.

Они попрощались. И Василий поспешил домой. А Светка с мамой стоя в дверях квартиры, смотрели ему вслед, провожая взглядами.

— Вот, доча, смотри, — сказала мама. — Из этого парня в недалёком будущем получится настоящий человек. Нечета твоему отцу!

— Но, мама, ты же сама мне говорила про Васю всё с точностью наоборот! Мол, из него ничего путного не выйдет, и что он совершенно ни на что негодится!

— Ну, мало ли я чего раньше говорила. Мы, взрослые, часто ошибаемся в своих скоропалительных выводах и суждениях. И я тому не исключение!

На стене прихожей пропищали часы. На них было — 8.00. И мама, захлопнув дверь, вдруг вспомнила:

— Ой, да тебе завтракать пора и в школу идти!

У Светы и без того настроение было испорчено после разговора с Васей, а тут ещё это упоминание о школе полностью деморализовала её. И она, позавтракав, неспешно побрела на занятия...

Время, отведённое Василию и родителям, вчерашними гостями подходило к своему логическому завершению. Они должны были появиться с минуты на минуту. Отец с мамой нервничали, откровенно говоря, и сын вместе с ними. Одно дело провести всё лето в лагере, не видя родителей и совсем другое — очутиться где-то в космосе — в неведомом временном пространстве. Данное обстоятельство больше всего и беспокоило его. Но, как только в дверь позвонили Гелиос и Лунава, он сразу успокоился и пришёл в себя. Чего нельзя было сказать о родителях. Они напротив побледнели, едва сдерживая себя в руках.

— Вы не беспокоитесь за ребёнка, с ним всё будет в порядке. Я лично ручаюсь! — заверил Гелиос.

И папа с мамой, попрощавшись с сыном, стали провожать их взглядами, пока они шли все вместе, спускаясь вниз по лестнице.

— У меня возникло какое-то странное предчувствие, — сказала вдруг мама.

— И у меня, — согласился папа. — Будто бы он улетает куда-то очень далеко.

— Надо же и у тебя разыгралась подобная фантазия? Вот это да! Выходит, мы оба чувствуем одно и тоже.

— Фантастика!

Василий с провожатыми вышел на улицу, где у подъезда, как всегда сидели три старушки.

— До свиданьица, — сказал он, улыбаясь им.

А старушки ему в ответ пожелали:

— Счастливого пути! Не задерживайся, Васька, и скорее возвращайся.

— Ладно.

Василий не успел ещё зайти и за угол дома, а старушки тут же принялись шептаться насчёт него.

— Вот видите, что бывает, — начала Никонора Ильинична, — человек не сидит на месте, как мы. Ни одной лишней минуты не теряет — бежит куда-то, торопится познавать мир! А что из того — конечный результат один и тот же будет. Выйдет на пенсию и сядет на скамеечку, как и мы, да будет неспешно доживать свой век.

— А может и не зря торопится, хочет какое-нибудь средство найти продлевающее жизнь, — произнесла Агрипина Фоминична. — Тогда глядишь: на пенсию в 100 лет отправлять будут, а то и ещё позднее.

— Ага, посмертно! — прибавила Авдотья Петровна. И подвела итог их болтовне. — Да и потом какая в том разница, всё одно рано или поздно всему приходит конец...

15. ПОЛЁТ НА ЛУНУ.

Гелиос и Лунава вели Василия через пустырь. Именно поэтому он у них спросил:

— А мы куда поедем? Ой, я хотел сказать — полетим! И как скоро?

— Очень скоро, Вася, на всё свои вопросы ты получишь исчерпывающие ответы, — заверил Гелиос.

— Вот здорово! — порадовался их спутник и зашагал веселее.

— Стоп, кажется, пришли, — произнесла Лунава, сверяясь по приборчику. — Всё верно. Мы на месте.

— А дальше чего? — поинтересовался Василий.

Ответа не понадобилось. Над их головами открылось светящееся окно. Точь-в-точь, как тогда несколько месяцев тому назад. И они стали быстро подниматься, каким образом Василий пока не знал. Он от удивления открыл рот, видя собственное тело, воспарившее над землёй. Длилась данная процедура недолго и времени заняла не более секунды. Но и этого было достаточно, чтобы привести его в неописуемый восторг.

— Ну и ну! — воскликнул он, а следом притих, увидев космический корабль пришельцев изнутри.

Комната или отсек, в который они поднялись, оказался размерами 2 х 2 метра. Как выяснилось: это был всего лишь маленький катер по звёздным меркам и использовался исключительно в планетарных целях на планетах Звёздной Галактики подобной Земле. Отверстие пола, бывшее до этого времени прозрачным, закрылось створками, и сразу открылся главный люк в головные отсеки звездолёта.

— Прошу, — указал любезно Гелиос, предлагая Василию пройти вперёд.

— М-да, — произнёс он, видя перед собой переборки стенок, пола и потолка, мигающего разноцветными огоньками. Они, угасая по очереди, указывали направление пути. Минув коридор, все трое не успели остановиться у прозрачной двери, как та сама перед ними уехала прочь, и Василий со спутниками очутился внутри отсека управления звездолёта. Как ни странно было видеть, но комната оказалась совершенно пуста.

— А что это за камера? — удивился Василий. — Неужели тюрьма или что-то близкое по определению?

Лунава с Гелиосом улыбнулись. И мужчина не говоря ни слова в ответ, подошёл к правой стороне стены отсека. Если подобным образом вообще можно было выразиться. Помещение имело выпуклые и округлые формы. И только пол был плоским. Сопроводитель что-то нажал на запястье руки, и перед ним раздвинулась стенка. Из неё выехал удивительный прибор, напоминающий цилиндрический шар. Гелиос поднёс к нему свою ладонь и положил на него. Шар засветился, переливаясь разноцветным сиянием: начиная от красного оттенка, перешёл к жёлтому, потом стал оранжевым, белым и, наконец, голубым — пурпурной гаммы. После этого Гелиос убрал от него руку, и шар вернулся на прежнее место. Створки стенок закрылись, и в потолке появилось нечто вроде диска зелёного цвета, который осветил собой сумрачное помещение. Следом отовсюду начали появляться всевозможные приборы: одни выезжали из пола, другие опускались с потолка, третьи появлялись из стен. В довершении ко всем объявившимся предметам, появился большой экран, который сразу включился. На нём Василий и разглядел контуры местности, располагающиеся перед звездолётом. На экране оказался отображён весь пустырь с прилегающими к нему домами, где среди прочих опознал и свой.

Перед тем, как сесть на специфические кресла, Лунава сказала:

— А теперь, Вася, нам всем необходимо облачиться в специальные костюмы.

И точно по мановению волшебства перед ними возникло нечто вроде тумбочки, на поверхности которой лежали костюмы.

Взяв один из экземпляров в руки, Василий спросил:

— И как их одевают? Или я чего-то недопонимаю, или они литые! У них даже нет никаких отверстий. Куда тут влезать?

Гелиос и Лунава вновь заулыбались. И девушка пояснила:

— Видишь этот шнурок с бочонком на конце?

— Вижу, не слепой!

— Возьмись за него рукой и потяни.

Василий так и сделал. Костюм начал вздуваться и расширяться до тех пор, пока не принял в точности размеры тела юного космонавта.

Перед ним лежал самый настоящий комбинезон с воздушными подушечками на тех местах, которые, как правило, считались более всего травмоопасны — локти, плечи и колени.

— Слушайте, — заметил Василий, облачившись в костюм, — да он же, как по мне сшитый.

Тумбочка исчезла и появилась другая подставка. На ней находились ботинки, перчатки, шлём и ещё каких-то три прибора. Один Василий сразу опознал — это был хорошо знакомый ему вегалайзер. Он тут же пристегнул его к себе ремнём на пояс. А вот о назначении двух других приборов мог только догадываться. И, не мудрствуя лукаво, он спросил об их предназначении.

Тот, что был по своему устройству похож на часы, одевался на руку и назывался зуммер. Прибор посредством лампочек, возникавших на экране, передавал информацию владельцу о том, кто находится вокруг него в радиусе 20 метров. Что в итоге приборчик сразу же и продемонстрировал, изобразив по центру крошечного экрана две зелёные точки с точным расстоянием до них.

— Это наши тела, он так их отображает, — пояснил Гелиос. — А если б точки были красного цвета — это обозначало только одно: рядом с тобою находятся существа настроенные недружелюбно по отношению к тебе. Этим цветом обозначается опасность.

— А другие цвета ещё есть?

— Да. Например, пурпурный означающий, что окружающие существа тебя либо не замечают, либо ты им совершенно безразличен. И ещё: если зуммер не получает ответной реакции от владельца, включает специальный сигнал ЗУ-излучений, который слышит только его владелец. И поверь мне на слово: пользоваться им не составит большого труда. Это несложно и очень удобно.

— Понятно, — ответил Василий, надевая зуммер на руку.

— А этот прибор, — обратила внимание паренька на себя Лунава, показывая на невзрачную коробочку, — называется спектрон. Он крепится на поясе. Включать его, как и многие другие приборы не требуется. Он работает сам в автономном режиме, посредством передачи своих волн на зуммер и даёт возможность брать предметы посредством мысли, удалённые от тебя на расстоянии не более 10 метров.

И всё сказанное Лунава продемонстрировала на своих подобных приборах, выудив у Василия вегалайзер.

— Ага, теперь мне стало понятно, каким образом вы извлекли его у меня тогда летом, — заметил он. И стащил в отместку у Лунавы её вегалайзер.

— Ты только посмотри на него, Гелиос, схватывает всё налету. Знатный получится из него новобранец!

— А ещё имеются какие-нибудь штучки-дрючки того же плана?

— Да, — ответил Гелиос, — но тебе, Вася, пока будет вполне достаточно тех, которые ты уже получил.

Дальше он повторил всё в точности, что ему сказали и показали Гелиос и Лунава. Василий заткнул за пояс перчатки, а шлем прикрепил наверху мягкого и очень удобного кресла, в которое сам же и плюхнулся. Его сразу по всему телу опутали ремни.

— Ого! — воскликнул юный гость. — Да это же настоящее прокрустово ложе!

У него оставалась лишь подвижной голова и шея, да ещё запястья рук. К голове подъехала овальная подушка, а под руки — поручни, за которые он и ухватился.

"А что, — подумалось Василию, — неплохо. Даже очень удобно получилось!"

И у Лунавы оказались поручни, а вот у Гелиоса, вместо них — своеобразные рычаги, напоминавшие Василию штурвал земного самолёта. А вместо подушки на голову пилота опустился предмет похожий на шлем. И перед его глазами возник экран с какой-то восьмигранной сетчатой разметкой, мгновенно проецировавшись на огромное табло, делая изображение объёмным. Оно ложилось на рельеф данной местности в виде окружности звёздного катера.

— Все готовы к полёту? — спросил Гелиос.

— Да, — ответила Лунава.

— Конечно, — подтвердил Василий.

— Тогда держись! В начале будет немного трясти, но как только выйдем на околоземную орбиту, почувствуешь облегчение.

Звездолёт взмыл ввысь, и Василия вдавило в кресло. Всматриваясь в экран, он увидел небо, которое вместо светло-голубого окраса мгновенно стало тёмно-чёрным. Весь экипаж почувствовал облегчение. Внизу экрана плыла Земля. Её вид из космоса был впечатляющим. На горизонте планеты виднелись океаны, материки и воздушные скопления массивных циклонов и антициклонов в форме вихревых облаков, вращающихся вокруг своей оси. Земля имела голубовато-зелёные цвета с белыми вкраплениями. Её изображение постепенно исчезало, и на смену вверху экрана появилась Луна.

По мере того, как звездолёт приближался к Луне, та всё больше и больше увеличивалась в размерах — достигла половины экрана. Земли к тому времени уже не было видно. И вскоре её спутник занял собой всё пространство передаваемой картинки извне на огромный монитор экрана.

Луна стремительно приближалась. Это можно было понять по тому, как всё отчётливее становилась её поверхность, которая теперь просматривалась ясно. Поверхность Луны оказалась сильно испещрена кратерами. Вначале они казались издали совсем маленькими и однообразными, но по мере приближения, кратеры стремительно увеличивались, показывая истинный размах своих гигантских впадин. Сейчас уже можно было разглядеть сотни, нет ­— тысячи, да что там — десятки тысяч кратеров различной величины: от очень крохотных до таких, которые занимали значительные площади на поверхности Луны.

Василий не мог и рта открыть, боясь помешать пилотированию Гелиоса. Но тот щёлкнул зелёной кнопкой — и управление звездолётом стало не таким стремительным и перешло в автономный режим. Теперь корабль сам управлял собой.

Видеть подобное Василию было в диковинку. Он очень сильно изумился. Гелиос заметил выражение его лица и пояснил:

— Можешь не беспокоиться за наши жизни, Вася. Эта техника никогда не подведёт в отличие от нашего зачастую непредсказуемого организма. Как ты, наверное, уже догадался: мы летим над поверхностью Луны и собираемся сделать посадку.

— Да, я вижу. Но для чего всё это?

— Объясняю: мы прилунимся на обратной стороне Луны, невидимой с Земли и менее доступной для вмешательства в наши дела техники изобретённой человеком, которая постоянно бороздит, как её орбиту, так и лунные просторы поверхности. Там, мы опустимся на космическую базу. Кстати ты сейчас можешь её видеть на экране.

— Где? — спросил Василий, пристально всматриваясь в расположенные перед ним кратеры на экране.

Поверхность Луны казалась ему однообразной и ко всему ещё была сильно затемнена, чем сторона обозримая с Земли.

— Разве ты ничего не видишь?

И только после слов Гелиоса, Василий, кажется, стал догадываться, приметив на фоне поверхности, более светлую точку, нежели те, другие, которые были значительно темней.

— Это она — в правой части экрана, в самом верху?

— Нет.

— Как так?!

— Очень даже просто. Это иллюзорный обман. Мы сделали его специально, дабы отвести всяческие подозрения от истинного месторасположения базы. А сама она — в центре нашего экрана.

Но там ничего не было видно, кроме тёмного контура какого-то пятна. По мере приближения к нему, он становился всё чётче и чётче. Наконец Василий разглядел его, когда до посадки оставалось менее кило-мили.

— Ба! Да это кратер! Только очень правильной округлой формы.

В подтверждение слов Василия по всему контуру огромного кратера зажглись красные огни. Они чётко обозначили границы круга, где по центру вспыхнул зелёный маяк. И к нему, мигая с восьми равноудалённых сторон, стали, зажигаясь гаснуть цепочки жёлто-белых точек. Они вспыхивали волнообразно по краям, сходясь в центре у зелёного маяка.

Космический аппарат начал плавно маневрировать, и, подстроившись, стал снижаться. Посадка продолжалась не более двух минут. После чего над звездолётом закрылся купол. Вокруг потемнело. А следом появилось новое свечение ряда белых ламп, указывающих на открывшийся проём в стене, который оказался обвит всё тем же контуром красных огоньков. Мгновение понадобилось звездолёту, чтобы пройти и сквозь эти ворота. То был шлюз, отделявший космос от космодрома подлунной базы.

Рассмотреть окончание прилунения Василию не удалось. Экран чуть раньше погас и исчез, возвращаясь на прежнее место. Вместо зелёного света внутри звездолёта вспыхнул белый свет. И кресла сами убрали стягивающие ремни с пилотов.

— Вот мы и прибыли, — отметила Лунава.

— Да, — согласился Гелиос, — мы свою миссию выполнили успешно. Пойдём, Вася, тебя ждёт Тарн. А это очень важная персона в Звёздной Галактике. Он входит в Высший Совет, занимая самую высшую ступень в иерархии звёздного сообщества. Наряду с ним, его уровня есть ещё 11 существ. Поэтому будь при встрече вежлив и учтив.

— Но не будь закрепощён, — дала совет Лунава. — Веди себя естественно.

— Конечно, сделаю так, как вы мне и сказали, — ответил Василий. А сам подумал: "Ну, точь-в-точь, как мои родители!"

По странному стечению обстоятельств они вышли в противоположную сторону из звездолёта. И вместо зеркального пола в шлюзовом отсеке Василий увидел обыкновенную лестницу-трап, по которой спустился вслед за Гелиосом. И только после за ним проследовала Лунава.

Они подобное действие по отношению к нему объяснили просто:

— Чтобы ты, разинув рот, не потерялся в туннелях подлунного города базы.

И Василий в сопровождении лунатиков пошёл мимо множества космических аппаратов различных модификаций, как по форме, так и по размерам своих габаритов. Но один поразил его воображение поистине гигантскими размерами.

— Этот корабль будет метров 300-400? — заинтересовался он.

— Нет, чуть более километра в длину, а если быть совершенно точным, то 1124 метра, в высоту 345 метров и 520 метров в ширину, — сообщил Гелиос.

— Ого! Это, наверное, по звёздным меркам галактический крейсер?

— Да нет, просто обычный космолайнер, а вот крейсер будет в 30-35 раз больше, — ответила Лунава.

Василий присвистнул от изумления после её слов. Ему трудно было представить размеры такого огромного корабля в 30-50 километров.

— Ну и ну! Вот это да! Размерчик... супер! А ещё больше есть?

— Конечно, грузовые межзвёздные галаконтейнеровозы.

Гелиос встал на движущуюся произвольно дорожку. Лунава и Василий последовали его примеру. И только сейчас двигаясь на эскалаторе, землянин стал разглядывать тех, кто ходил вокруг и копошился, занимаясь своими обыденными делами и обязанностями.

Одни существа были похожи на Василия и его спутников по своему внешнему облику. Другие имели несколько вытянутые тела и конечности, выделяясь формами головы и скулами лица. Но все они более или менее оказались приемлемых в человеческом понимании стандартов. А именно — имели одну голову, две руки или конечности по форме напоминавшие их, туловище и ноги. У некоторых, правда, кое-что и свисало сзади наподобие хвоста, а у других, напротив, вместо волос торчали какие-то рога, или нечто вроде антенн. Большого значения этому Василий не придавал, думая о том, что сам выглядит в их представлении не менее уродливо, чем они по его мнению.

Они миновали территорию означенную, как космодром и остановились напротив прозрачных большущих дверей-ворот, сойдя с эскалатора. Через них Василий смог рассмотреть удивительные аппараты, передвигающиеся на одном уровне от поверхности, при этом у них не было колёс.

— Это антигравиомобили, — пояснил Гелиос.

— Тогда чего же мы ждём, скорее, минуем ворота и покатаемся на одном из них, — предложил мгновенно Василий.

— Не всё так просто. Сейчас мы проходим специальный контроль.

Гелиос указал ему на пол рукой. Они стояли на каких-то светящихся квадратах. У лунатиков они бы-ли зелёного цвета, а у паренька — пурпурно-голубого оттенка.

— Странно, почему так вышло, — недоумевал Василий. И получил ответ на свой вопрос.

Перед ним опустился аппарат с жёлтым экраном и тремя антенками: двумя по бокам и одной наверху — элептической формы.

— О, а это ещё что за жёлтое летающее око?! — удивился Василий. И ткнул пальцем в объект.

— Убери руки, пентюх! — молвил механическим голосом робот-летун.

— Да ты ещё и говорящий! Стоп! Это ты кого обозвало пентюхом — меня?!

Прибор отлетел на метр назад.

— Я чувствую от этого существа по отношению к себе ярко выраженную агрессию. Зачем вы притащили его на Луну?

— По приказу Тарна, — ответил Гелиос, теряя всякое терпение.

— А чем докажешь?

— Вот тебе диск с соответствующей информацией.

Гелиос запустил его по воздуху при помощи спектрона. Существо механического происхождения раз-двинуло створки и поглотило диск. А через одно мгновение, считав с него информацию, вернуло Гелиосу диск тем же путём.

— Теперь доволен?

— Да, — ответило жёлтое око, приняв зелёный окрас. — Можете идти, ворота уже открыты.

Прозрачные створки распахнулись, но летающее и всевидящее око не отстало от них, точнее от Гелиоса.

— Простите меня, но это моя работа. Не злитесь, я вас прекрасно понимаю, но и вы поймите меня! Поэтому прошу: не говорите о досадном недоразумении Его Святейшеству — Тарну. Иначе меня спишут на свалку, а я не хочу туда раньше времени.

— Ладно, будь, по-твоему, не скажу.

— Вот спасибочки, чем я могу вас отблагодарить за это?

— Да уйди ты! Мне от тебя ничего не надо, кроме спокойствия и тишины.

Летун всё понял и тут же исчез.

— Слушай, Гелиос, а почему он назвал меня каким-то там пентюхом? — поинтересовался Василий.

Вместо ответа сопроводитель сказал:

— Лунава, я очень сильно устал за последнее время, не могла бы ты оказать мне маленькую любезность и ответить ребёнку с Земли на все интересующие его вопросы?

— Хорошо, — улыбнулась девушка. И принялась за объяснение. — Понимаешь, Вася, у нас в Галактике иная классификация звёзд и планет. Поэтому неудивительно, что робот-летун назвал тебя пентюхом. Это сокращённое слово в нашем лексиконе. Вообще-то правильно было тебя назвать — пентянином.

— Почему?

— Сейчас объясню. Ваша система со звёздой, которые вы именуете — Солнце, у нас значится, как Пен, а Земля — Тан. Отсюда и вытекает словосочетание пентянин. Всё ясно?

— Да. Но всё равно как-то некрасиво звучит этот пентянин, уж лучше бы называли меня землянином. Данное выражение воспринимается на слух куда более эстетично.

— Это, Вася, в тебе говорят ваши земные предрассудки и глупые законы, принятые на планете за эталон идеала.

— А разве у вас бытуют иные понятия?

— Естественно, ведь твоё планетарное мировоззрение значительно отличается от галактического. И скоро ты это сам поймёшь, едва познакомишься хорошенько с принципами и действиями законов Галактики.

Вопрос был исчерпан. И Василий со своими спутниками забрался в антигравиомобиль.

— Куда едем? — поинтересовалась у них электронно-механическим голосом машина.

— В звёздно-галактический центр базы, — ответил Гелиос.

— Хорошо, тогда пристегнитесь, — уведомила машина пассажиров. И не дожидаясь пока они выполнят её команду, сама опутала их ремнями. При этом кресла приняли форму тела каждого отдельно сидящего в салоне клиента. И только теперь антигравиомобиль тронулся с места: полетел по улицам города.

Василий принялся рассматривать окрестности подлунной базы города через иллюминаторы машины. Дорога, по которой номинально двигался антигравиомобиль, внизу представляла собой ровную красно-коричневую оттенка поверхность. Границы по краям были отбиты белым контуром, за которым располагались сплошным забором диковинные кусты с восьмигранными листьями. За ними следовал ряд деревьев, большей частью фруктовых, вероятно завезённых на Луну с Земли. Потому что на каждом дереве были хорошо знакомые плоды. За ними находился тротуар жёлтого цвета, по которому и передвигались, прогуливаясь, жители и гости городка.

Повсюду высились здания. Они были выполнены из прозрачного вещества очень сходного с оргпластиком. По форме здания походили на причудливые фантазии неизвестного архитектора. Одни в виде высоких конических башен высотой в 25 метров, а может и выше. Другие были сделаны в виде скреплённых между собой переборками шариков. Третьи вообще имели вид закрученной спирали, плавно устремляющейся вверх. Но более всего Василия поразило строение, торчащее из земли словно шпиль, где почти у самого верха от него расходились лучи, на которых крепились шароподобные помещения, и медленно вращались вокруг оси шпиля. Были здания похожие на колесо обозрения, как на земных аттракционах. Квартиры в них постоянно перемещались сверху вниз и снизу вверх. И толком нельзя было разобраться неопытному пришельцу, увидевшему его впервые, где находится вход, служащий одновременно выходом.

Василий смотрел на всё данное великолепие с широко раскрытыми глазами и ртом. Город, казавшийся поначалу не таким большим, теперь потрясал его воображение своими размерами и неописуемой фантастической красотой.

— В жизни ничего себе подобного и представить не мог, — произнёс он.

— Считай, что тебе повезло, — ухмыльнулся Гелиос. — Тебе придётся прожить здесь не меньше трети года по земным меркам времени.

— Неужели, правда?

— А неужели я, когда тебе врал?

— Нет. Но в это трудно поверить!

— А ты попробуй. Потому что так и будет, как я сказал.

— Вот это да!

— Да.

Антигравиомобиль замедлил продвижение, вовсе остановился.

— Ваше пожелание выполнено, граждане пассажиры, вы доставлены к звёздно-галактическому центру лунной базы. С вас 5 мегалат.

Гелиос вставил пластиковую карту в выдвинувшуюся пластину с панели управления, и мигающая красная лампочка тотчас стала зелёного цвета. И он забрал с пластины карту. Пластина исчезла, и вновь послышался механический голос:

— Спасибо, что вы воспользовались моими услугами. Я весьма признателен вам за это. Удачи всем.

— И тебе удачи, — улыбнулся Василий, вылезая из антигравиомобиля.

— Ой, какое милое существо! — произнесла в ответ машина.

В него практически сразу запрыгнули новые пассажиры, и антигравиомобиль покатил дальше.

16. ТЕСТ НА ПРИГОДНОСТЬ.

— Вот он — наш лунный центр, — указал Гелиос, обращаясь к Василию.

Они стояли перед самым высоченным зданием города. Состояло оно из скреплённых крест-накрест конической формы туннелей, где на стыке каждого из них находился округлый шар. Здание было выполнено в форме восьмиугольника, размеры масштабности которого естественно поразили воображение землянина. Но ещё больше его удивляло то обстоятельство, что в нём не было видно ни окон, ни дверей. Впрочем, как и у всех остальных зданий лунного городка, видимых им по дороге сюда.

— И как мы попадём внутрь? — спросил он.

— Очень просто, — ответил Гелиос и показал, что надо делать.

Всё действительно оказалось довольно просто. Как можно заметить: в Звёздной Галактике всё гениально и просто. Поэтому никогда не надо ломать голову — на всё и всегда есть ответ, который весьма очевиден и прост. Нужно быть лишь чуточку внимательным.

Гелиос встал на квадрат перед зданием, и он осветился. Рядом с ним встали Василий и Лунава. Цвет не изменился.

Как вдруг раздался чей-то голос неизвестно откуда:

— Один из вас не имеет права доступа в здание. Ответьте: кто он?

И Гелиос повторил всё то, что на выходе из космодрома. Только на этот раз вставлять диск никуда не стал, а просто вытянул его вперёд на раскрытой ладони. На неё от здания сфокусировался луч света и через мгновение исчез. А следом вновь раздался голос:

— Входите-входите, вас уже заждались! Где вы столь долго пропадали?

Стена, словно испарилась, и трое вновь прибывших существ прошли сквозь дверной проём, закрывшийся за ними. И сразу открылся другой — точно такой же проём. Василий со спутниками окунулся в настоящий хаос, царивший внутри здания. Все куда-то спешили, двигаясь в разных направлениях. Кто-то шёл по полу, кто-то полз по нему, а некоторые и вовсе летали по воздуху. Василий, пока до конца не мог понять: кто из них на самом деле живое существо, а кто робот. На подобные вопросы у Гелиоса и Лунавы не было времени, он понял это по их виду, выраженному на лицах в виде предельной собранности и сосредоточенности внимания, которое излучали лица всех тех, кто находился в здании.

Василий едва поспевал за своими спутниками, и Гелиосу пришлось взять его за руку. Вскоре они снова остановились у какой-то стены, которые определённо стали надоедать землянину. Благо при их приближении она сама открылась, обозначив внутри себя некую пустоту.

Помещение внутри напоминало собой подобие земного лифта. Система панели имела многочисленные ряды кнопок с цифрами: одни — горизонтальные, другие — вертикальные. К тому же они не все были белого цвета, многие оказались красными. Однако Гелиос без особого затруднения довольно быстро набрал пару тройку многозначных цифр, как по вертикали, так и по горизонтали, и они высветились в зелёном свете. Лифт поехал, только не вверх, как того ожидал Василий, а в сторону. Кнопочки быстро мигали, приближаясь к первой зелёной лампочке, и едва они достигли неё, кабина изменила направление, устремившись вверх. А зелёная кнопочка вновь стала белой. И так, по мере того, как лифт добирался до следующей зелёной кнопки, менял направление: двигался то по горизонтальной плоскости, то по вертикальной. И когда последняя лампочка поменяла цветность, лифт остановился.

— А что это за устройство? — поинтересовался Василий.

— Лифтон, — ответила Лунава. — И как ты уже успел заметить: перемещается по вертикалям и горизонталям. Красные кнопочки — это занятые линии маршрута другими лифтонами, а белые — свободные, по ним Гелиос и выбрал наиболее кратчайший маршрут. Всё понял?

В ответ Василий лишь кивнул одобрительно головой, хотя на самом деле это было не так. И останься он в лифтоне один, то не смог бы выбрать ни одного свободного маршрута. Ему это сейчас казалось весьма сложным.

Лунава, словно прочитав его мысли, заметила:

— Ничего, Вася, не пройдёт и дня на Земле, как ты будешь знать намного больше, чем подобная ерунда, которую сейчас видишь, ничего не смысля в ней.

— Всё, — молвил Гелиос, — мы пришли.

Они остановились у зелёной двери, впрочем, здесь всё было жёлто-салатового цвета: и пол, и потолок, и стены с иными дверями. Как пояснил Гелиос — это третий уровень здания. — Сюда могут подниматься только агенты со специальным уровнем допуска. И без нас, Вася, ты бы сюда ни за что не попал.

Дверь отварилась. Спутники проследовали внутрь помещения и остановились возле ограждения. На него они сложили свои приборы, начиная от зуммера и заканчивая вегалайзером. Всё это исчезло вместе с ограждением, уехавшим под пол.

Раздался голос:

— Входите!

Свет, изменивший цветность и направленность, высветил длинный коридор. Минув его, троица очутились в прекрасной и довольно просторной комнате, больше смахивающей на ботанический сад. Кругом росли деревья происхождением со всех уголков Звёздной Галактики, а посреди комнаты располагался маленький бассейн с рыбками и прочими водными рептилиями. В него откуда-то сверху струилась вода, стекая по невидимой и причудливой поверхности: преломлялась, изгибаясь невообразимым образом до основания бассейна. Но и это было ещё не всё: почти с каждого дерева доносилась ласкающая слух, переливающая трель птиц, сливаясь воедино в живой ансамбль.

У Василия разбегались глаза, он стоял и смотрел по сторонам с нескрываемым изумлением на изысканное великолепие живого уголка природы, в то время как Гелиос и Лунава уже сидели в мягких податливых креслах.

— Приветствую вас, — произнёс человек, появившийся перед ними неизвестно каким образом и откуда.

Его вид был весьма забавен: седые длинные волосы оказались вплетены в косички и соединялись воедино с косичками бороды.

Гости встали и поприветствовали его:

— Спасибо, мы весьма польщены вашим присутствием.

Тарн, а это был именно он, молча указал им на их кресла. И Гелиос с Лунавой присели.

— Вы пока отдохните в этих сказочных покоях, гости дорогие, а я тем временем побеседую с молодым землянином в рабочем кабинете.

Тарн взял Василия за руку. Паренёк и глазом не успел моргнуть, как они очутились в ином помещении, где кроме двух кресел ничего не было.

"Ничего себе! Как старикан это сделал?" — подумал Василий.

И тут же услышал ответ на свой немой вопрос:

— Мысленно, мой мальчик, мысленно! Ты пока ещё и понятия не имеешь насколько это ощущение близко к реальности своего материального воплощения. И думаю: со временем тебе удастся её постичь. Потому что мысль, самая совершенная величина во Вселенной.

"Ну и заливать же он горазд", — мелькнула очередная мыслишка у Василия в подсознании.

— Можешь пока не верить мне, но это так.

"Да он читает мои мысли! Только бы ничего не ляпнуть! Э нет, наоборот, не подумать! Не думать — и всё тут!"

Однако мысли одна за другой нескончаемой чередой будоражили подсознание мозга Василия и у Тарна на всё мгновенно находились ответы.

После одностороннего общения молодой землянин не выдержал и сказал первые мысли вслух:

— А нельзя ли реагировать на мои мысленные воображения не столь быстро и очевидно?

— Конечно можно. Просто я хотел проверить потенциал твоего мозга.

Василий хотел поинтересоваться: "Ну и каков этот потенциал или уровень?" Как Тарн опередил его с ответом:

— Превосходный! Первоначальный потенциал, как я предполагал, оказался даже ниже на порядок по сравнению с тем интеллектом развития, которым ты обладаешь. Из тебя, в самом деле, может получиться нечто...

Тут Тарн притих, а Василий мысленно и вслух продолжил:

— Нечто вроде вас, да? Не так ли? Я прав или может быть...

— Да пока кое в чём ошибаешься, — договорил теперь Тарн за юного гостя. — Но учти одно: я ещё и сам до конца не осознал твоего потенциала. И понять его будет можно, обучив тебя и проверив в деле.

— Значит, пока я вам подхожу?

— Несомненно, — последовал ответ. И Тарн погрузился в своё подсознание, после чего вернулся к реальности. — Оставайся здесь. Я сейчас вернусь.

И бесследно исчез, растворившись в воздухе.

"Выходит помещение полностью герметично. Тогда интересно, как же я смогу, по его мнению, отсюда выбраться? Не через стену же? Или он думает: подобное мне под силу совершить одному — без его помощи? — Эти мысли, как и ещё одна авантюрного характера, посетили подсознание коры головного мозга Василия. — А что если я..."

И дальше своим действием он опередил полёт собственной фантазии: ударился сильно головой о стену.

— Вот балбес! — разозлился Василий на себя, нащупав на лбу шишку.

Буквально тотчас объявился Тарн и без лишних слов понял, что произошло. Весело улыбнулся.

— Не торопись, Вася. Всему своё время. Хотя это и похвально, что ты начинаешь свой путь с проб и ошибок. Без этого ничто на свете не обходится. По мере твоего растущего интеллекта самосознания ты будешь замечать, как многое тебе станет подвластно. Поэтому необходимо точно знать, на чьей ты стороне — добра или зла! Ибо, попав на тёмную стезю, вернуться, будет очень сложно, если вообще подобное возможно! Ну-с, хватит с тебя моей болтовни, думаю: её довольно! Пора переходить к делу.

Тарн уселся на прежнее место и между ним и Василием опустился откуда-то сверху круглый искрящийся шар. Со стороны землянина появился экран, в котором он разглядел темное пространство Вселенной, первоначальное тому какой она была до взрыва, зародившись из небытия. Василия в следующий миг озарила яркая вспышка света, и он прищурил глаза. Но это не помогло, уж больно она слепила его, и ему пришлось полностью закрыть глаза. Он услышал голос Тарна, но неголословно, а мысленно. Василий открыл глаза — его тело стало невесомым. Ему почему-то казалось: оно куда-то погрузилось и его понесло по Вселенной, словно былинку, которую подхватил ураганный ветер, неся навстречу звёздам со скоростью мысли, воображаемой им самим, но не без помощи Тарна. Мимо него замелькали взрывы новых, менее ярких вспышек, которые постепенно сужались, а затем и вовсе растворялись, оставляя на своём месте яркие звёзды различной гаммы спектральных цветов и оттенков. Василий видел перед собой картину зарождения Вселенной и появления Галактик в ней со звёздами, где он носился невидимой пылинкой. Таково было его первое и последнее ощущение в жизни подобного характера. Наконец скорость во столько раз увеличилась, что переросла все мыслимые и немыслимые пределы... и снова наступила тьма.

Василий очнулся, располагаясь в том же кресле. Напротив него сидел Тарн и внимательно смотрел, поглаживая свою гладкую бороду. Шар с экраном исчез, да и вид у Тарна был несколько иным: у него не оказалось косичек. Причёска на голове и борода предстали в расчесанном виде, уложенными ровными прядями.

— Ну, как тебе твои новые ощущения? — поинтересовался старик.

— Непередаваемо словами, — ответил Василий. — На это не хватает ни мысли, ни фантазии.

— Конечно, словами это не выразить, как и мыслями. Это можно постичь только за пределами нашей фантазии. Свойство данного явления мы до сих пор изучаем сами и пока не можем дать на него ответ, а тем более достоверное определение. Всё это действительно находится за пределами мыслимого сознания любого известного мне в нашей Галактике существа. Может нам пока рано знать точный ответ на этот вопрос. Ты как думаешь?

— Вы ж умеете читать мои мысли и вам должно быть уже известно моё мнение относительно данного вопроса.

— Э нет, Вася. Теперь, после проведённого с тобой мыслительного контакта, я потерял контроль за ходом твоих мыслей. Твой мозг с этого момента времени для меня недоступен. Хотя я пока ещё могу кое-что предполагать относительно твоего нынешнего состояния мышления. Но по мере возрастания твоего интеллекта, больше не смогу контролировать его.

— Хорошо, тогда я отвечу вам, Тарн. Это лишь вопрос времени — и не более того.

— Разумно. На этом у меня всё. А значит нам пора.

И они вновь очутились в зооботанической комнате. Теперь уже Гелиос с Лунавой смотрели с каким-то невообразимым животрепещущим интересом на Василия, точно так, как до этого времени он на них. При этом они даже не скрывали своё нынешнее отношение к нему.

"Выходит не они сейчас для меня супер существа, а я для них. Фантастика!" — решил Василий.

Но выяснилось: он не тянет не только на супер существо, но и до их уровня явно ещё не дорос. Ибо новая комбинация цифр, набранная Гелиосом в лифтоне, опять возмутила его, и он снова ничего не понял: где имеется свободная линия маршрута, а где и нет.

Они вышли на самом нижнем ярусе здания, об этом землянин догадался, взглянув через теопластиковые стёкла окна, выходившие видом во внутренний двор центра, где была видна очень близко поверхность.

"Да, — подумал Василий, — придётся тебе, супер болвану, заново учиться и постигать азы звёздной школы Галактики!"

17. ЗВЁЗДНАЯ АКАДЕМИЯ.

Двери распахнулись перед ними, и они окунулись совершенно в иной мир, нежели тот, царивший до сего момента во всём остальном здании первого яруса. В изолированном секторе, куда спутники привели Василия, находились его, мягко говоря, сверстники из ближайших звёздно-планетарных систем. Многие из них были росточком даже ниже среднего, и Василий ощутил себя гигантом-переростком. Правда, сразу же заприметил парочку существ, ростом, превосходящим незначительно его, и это обстоятельство несколько успокоило задетое самолюбие землянина.

"Выходит я здесь не один такой дурень, есть ещё и другие точно такие же!"

Он прошёл со спутниками в какое-то мрачноватое помещение, где их встретил лопоухий и крупноголовый Церон. Во всяком случае, при общении с ним, его подобным образом называли Гелиос и Лунава.

— Ну что ж, — ответил Церон, — посмотрим, на что способен этот уникум.

Сопроводители Василия попрощались с ним, сполна выполнив свою миссию.

— Мы будем по возможности навещать тебя, Вася, и, как можно чаще, дабы тебе легче было адаптироваться к звёздным реалиям новой жизни.

— Спасибо на добром слове. Будем надеяться: я не подведу вас. До свиданья!

— До встречи, землянин!

Оставшись один на один с Цероном, Василий внимательно посмотрел на него, то же самое делал и лунатик. Рептилия, сощурив пронзительно маленькие красные глазки, принялась пристально всматриваться в землянина: обошла раз десять вокруг новобранца.

От однообразной ходьбы лунатика у Василия едва не закружилась голова, ему надоело быть статуей, и он спросил:

— И чего же мы ждём, Церон?

— Действительно и чего мы ждем?! — произнёс в ответ он, нахмурив лягушачьеподобную мордочку. — Можешь идти, Выкрутасов. Ты свободен.

— А как же знакомство с достопримечательностями звёздной школы?

— Разве ты маленький? Сам во всем разберёшься и со всеми познакомишься. У нас в академии полная самостоятельность во всём. Никто тебя ничего заставлять делать не будет. Хочешь чему-то научиться — вперёд! Ну, а если не желаешь — досвиданьица. Надеюсь, ты всё понял, и у тебя ко мне больше нет вопросов и претензий?

— Разумеется, нет.

Василий оставил малоприятного типа в его неприглядном кабинете с мрачноватой и промозглой обстановкой внутри, взглянул на зуммер, подававший ему бесперебойно сигналы. На циферблате прибора мигала красная точечка.

"Ага, так вот почему он со мной говорил подобным тоном! Видимо я чем-то не понравился ему. Интересно и почему он невзлюбил меня? Значит, всё, что он говорил мне — ложь. Ну, ничего, я как-нибудь сам и без его помощи здесь обживусь. А там уж посмотрим, кто кого. Так и знай, мерзкая ушастоподобная земноводная рептилия: "Земляне не сдаются!"

Думая про себя, Василий не заметил, как налетел на двух типов с одинаковыми лицами. Различия заключались лишь в цветности глаз. У одного они были: правый — жёлтого цвета, а левый — зелёного, а у другого с точностью наоборот.

— Привет, лунатики! — сказал Василий.

— Здорово, пентюх! — ответили они ему в один голос.

"Нет, два раза одни и те же оскорбления — это уже чересчур!" — подумал Василий.

— Вообще-то меня зовут — землянин! Это вам на будущее, чтобы знали.

— А нас зовут итрянином.

— Это как?!

Инопланетянин указал пальцем вниз. Василий опустил взор и от удивления раскрыл рот. Обе головы итрян принадлежали одному туловищу. Получалось, что землянин общался не с двумя космическими существами, а с одним.

Василий пытался загладить вину за столь непростительную оплошность со своей стороны по отношению к итрянину.

— Извините, я как-то даже не заметил вашего... — тут он замялся: не мог же он произнести слова "уродства" в его представлении касаемо их тела. Переиначил. — Выходит у вас две головы — и вы одно существо?

— Конечно, — ответил двуглавый, и сам подумал про землянина: "Вот урод одноглавый, так урод!"

Наступила пауза в разговоре. Смерив друг друга взглядами, они решили познакомиться.

— Меня именуют Васей. А вас?

— А мы — Ига-Ика.

В знак приветствия и признательности они пожали друг другу руки. На этот раз поворотливее оказалось двуглавое существо.

— Пойдём со мной, именуют Васей, в моей комнате, где я живу, есть ещё один свободный лежак. Будем жить вместе, глядишь: начнёшь веселей время проводить с нами. Потому как там я живу не один, а ещё со Скипионом — он из созвездия Центавра.

— Спасибо за приглашение, ребята. Жить с вами я непротив. Только одна маленькая неувязочка. Я зовусь просто Вася, а не именуют Васей. Понял?

— Ага, пойдем, я покажу тебе твой новый дом, просто Вася.

— О, небо! — воскликнул землянин и хлопнул себя рукой по лбу. — Это какой-то кошмар! Или просто дурной сон!

Однако сон был явью. Василий шёл за двуглавым спутником и смотрел по сторонам. То и дело из бесконечных дверей в коридор выходили существа, обитающие на тех же правах в звёздной академии, как и он теперь сам. Их многообразию не было конца и края. От них у Василия зарябило в глазах, и он едва не потерялся, свернув за другим двуглавым существом, которое вдруг разделилось надвое и пошло в совершенно разных направлениях.

— Бры-ыр-ред! Неужели галюники начались?

— Эй, просто Вася! — окликнул Ига-Ика. — Ты куда подевался?

— Да здесь я, здесь!

— А я подумал: ты потерялся.

— Что я маленький!

— Откуда я знаю, просто Вася, ведь мы с тобой знакомы всего ничего.

— Послушай, Ига-Ика, не зови меня больше просто Вася. Ясно?

— Не совсем, — затряс обеими головами итрянин, глядя с недоумением на землянина.

— Ты — Ига-Ика.

— Ну да, это — мы.

— А я — Вася! Повтори.

— Мы — Ига-Ика, а ты — Вася.

Двуглавый субъект кроме слов повторил и движения Василия, когда тот, называя себя и своего нового напарника, тыкал рукой в грудь для детального пояснения.

И ткнув землянина в грудь, итрянин сбил его с ног.

— Ты — Вася!

— Наконец-то это дошло до твоих двух голов, — порадовался землянин, поднимаясь с пола.

— А знаешь, Вася, мы уже пришли. Вон наша дверь. Не стесняйся — проходи. Чувствуй себя как дома. Здесь все свои в доску.

Они вошли в помещение или нечто на его подобии. Нормальным жилищем или комнатой данное пространство трудно было обозвать даже с большой натяжкой. Комната походила на контейнерохранилище звёздного мусора.

— У нас на планете Земля есть такие люди, их зовут бомжами. У них и то в берлогах гораздо чище, чем у вас. Неужели вы весь этот хлам свезли сюда со всей Галактики?

— Нет, мы приобрели его здесь на лунной базе города.

— Ужас! — воскликнул Василий и подумал: "Вот влип в историю!"

— Эй, Скип! Ты где? Отзовись! Ну, или хотя бы подай знак, чтобы мы могли определить твоё местонахождение. А то вдруг нечаянно наступим, тогда обижаться будешь.

Куча мусора зашуршала в верхней точке, и оттуда показалось нечто невообразимое.

— Вот это, Вася, и есть наш с тобой квартирант — Скипион.

С кучи мусора съехало сероватое на цвет кожи существо в цветастом комбинезоне. На голове у чудика вместо волос оказалась большая антенна телескопического происхождения, напоминая землянину по своему виду земной гриб — волнушку. Существо само протянуло Василию руку для приветственного рукопожатия. Вместо пяти пальцев у него оказалось всего три.

— Чего встал? — обратился Скипион к гостю. — Располагайся.

Василий мило улыбнулся и ещё раз осмотрел своё новое жильё. Единственное что он смог разглядеть — потолок. Потому как только там не было мусора, а стен из-за него вообще не было видно.

— Полезли с нами, — обратился итрянин к новому постояльцу, и нырнул следом за Скипионом в нагромождение хлама. Василий лишь просунул голову в образовавшееся отверстие. Внутри оказалось более просторно, нежели снаружи.

Строение из мусора напоминало ему не то юрту, не то глиняную мазанку у древних племён, населявших когда-то давным-давно его родную планету.

"Теперь мне понятно, на каком уровне развития остановились эти космические существа с других планет. Для меня их жилище не подойдёт!" — решил он. — Вы как хотите, ребята, а я пока поживу у вас снаружи.

— А это уже твоё личное дело, Вася, — заметил Ига-Ика. — У нас каждый живёт там, где ему больше всего нравится.

— Ладно.

Василий высунул голову наружу. Вид мусора по-прежнему удручал его, и он ещё раз нырнув головой в нагромождение хлама, заявил:

— Ребята, вы не обидитесь, если я немного изменю вид вашего жилища снаружи?

Ига-Ика со Скипионом переглянулись, и, не видя в этом вопросе ничего противоестественного, ответили:

— Валяй! Можешь снаружи делать всё, что тебе заблагорассудится. Только, чур, внутри всё останется так, как есть.

— Вот и договорились.

Первое что сделал Василий — укрепил их главную кучу мусора, служившую его новым друзьям жилищем. А сделал он это при помощи вещества очень похожего на клей белого цвета, который оказался в баллончике ёмкостью в полтора литра. Опробовав его, он применил по своему усмотрению: опрыскал снаружи груду хлама, нанеся три слоя. Застыв, масса приняла бежевый окрас.

— Вот теперь жильё на вид смотрится куда более эстетично, чем ранее. Эй, чудики! Вылазьте наружу и поглядите на свой дом.

Оба сожителя не заставили себя долго ждать и появились тотчас из нагромождения, примкнув к землянину.

— Ха! — заулыбался Ига-Ика. — А что — очень даже ничего. Смотрится неплохо.

— Тускло как-то и бесцветно, — заметил Скипион.

— Ну, давайте, мы разукрасим ваше жильё. У вас найдутся краски? — предложил Василий.

— Одну минуточку, сейчас посмотрю, — сказал центурианен и исчез. Через минуту он снова появился и протянул Василию добрую дюжину баллончиков с разноцветными красками. И они все вместе стали разукрашивать своеобразное жильё. Домик через 15 минут выглядел потрясающе. Краски лежали волнообразно, принимая формы закрученных спиралей, переходящих в окружности, либо продолжались извилистыми плавными линиями.

Их изобразительное искусство очень высоко оценил Пинану, заглянув в бокс.

— Какая красотища! — молвил он. И приметил новичка. — Это кто?

— Это наш новый друг и сожитель — землянин по имени Вася, — ответил итрянин.

— Очень приятно познакомиться, — издало существо, протянув в сторону Василия свою конечность. Новое рукопожатие несколько озадачило новичка: его руку обвила щупальцевидная конечность. И далее он услышал: — Меня зовут Пинану — я ритянин. Надеюсь, мы тоже подружимся.

— И я на это очень надеюсь, — ответил Василий, несколько повеселев. Он уже начинал понемногу привыкать к здешним мутантам, с которыми ему необходимо было вместе обживаться и учиться в академии. — И как мой друг, Пинану, ты не подскажешь мне, куда девать весь этот мусор? Где его утилизируют?

— Сейчас покажу.

Ритянин принялся прорубаться сквозь не склеенные останки в сторону возможной стены. Прокопав до неё траншею, он указал Василию на квадрат, который открылся при соприкосновении Пинану.

— Вот сюда мусор и выбрасывают.

Василий не успел поблагодарить ритянина за оказанную любезность, как тот шмыгнул мимо него в бунгало и присоединился к Иге-Ике со Скипионом.

Пришлось землянину одному бороться за чистоту их жилья с мусором.

— Хороши же эти так называемые друзья. Кроме самого слова ничего о дружбе и не знают, не имея никакого о том должного представления!

Уже более часа он в полном одиночестве воевал с одной из двух гор хлама и никак не мог справиться. Помещение оказалось довольно просторным, чем это могло показаться на первый взгляд, напоминая собой мини-спортзал.

— Эй, вы там, друзья-бездельнички, шли бы сюда да помогли немного прибраться!

Из отверстия бунгало показалось две головы итрянина.

— Извини, Вася, но мы очень заняты интереснейшей игрой. Поэтому, ну никак и ничем не сможем тебе помочь со своей стороны, — сказал Ига-Ика. И исчез.

"Помогать они явно не собираются. Ладно, тогда придётся найти другой способ, чтобы они сами согласились помочь мне. Чем же их заинтересовать? — призадумался землянин. — Ха! А что если я предложу им одну забавную игру, интереснее той, в которую они играют!"

Не прошло и минуты, а всё трио инопланетных новоявленных друзей слушало Василия.

— Ну и что это за игра? — поинтересовались они.

— Объясню вам только тогда её правила, когда вы скажете мне, на какой интерес будем играть?

— Ты имеешь в виду на что играть?

— Ну да.

— Известно на что — на денежки?

— Хорошо. Но есть одно "но"!

— Какое ещё "но"?

— У меня нет денег.

— Это не беда, — заметил Скипион. — Взамен можешь поставить на кон какую-нибудь безделицу.

И он указал на часы Василия.

— Согласен, — последовал ответ.

— Тогда говори, что за игра, — подсуетился Пинану.

Василий популярно всё объяснил им, указав на квадрат мусоропровода на стене.

— Вот в это окно и надо кидать всякого рода хлам. Кто промазал — тот проиграл. И так будет продолжаться до тех пор, пока не выявиться окончательный победитель. После этого можно начинать всё заново. Ну, как, вы согласны на эту игру?

— Давай попробуем. Там и решим: понравится она нам или нет?

— Тогда для начала выберем очерёдность.

Первым кидать вызвался Пинану, за ним — Ига-Ика, следом Василий, а последним Скипион.

— Итак, — сказал Василий, — начали.

Пинану воспользовался лёгкой баночкой: запустил её в квадратное окно. Точно попал в него.

— Ха! Есть! Я сделал это! — обрадовался он меткому броску.

Настала очередь Иги-Ики. Итрянин принялся вырывать у себя из рук очень похожую баночку на ту, какой кидал Пинану. Между ним с самим собой происходила стычка: Ига противился Ике — хотел сам бросать, но его собрат не соглашался.

— Нет, Ига, я сделаю это лучше тебя.

— Ну, вы ещё подеритесь, горячие головы! — вмешался Василий в потасовку итрянина. — Не спорьте! Первым будет кидать... правая голова, а потом левая. И так далее в порядке очерёдности.

— Ха! — воскликнул Ика. — Сейчас я бросаю. Поэтому дай сюда баночку, Ига!

Итрянин выхватил её сам у себя другой рукой и начал готовится к броску: целился, сощурив один глаз.

— Бери левее, — подсказал Ига.

— Как-нибудь и без твоего совета разберусь! — парировал Ика и запустил баночку.

"Блямсь!" — ударилась жестянка о стену.

— Ну вот, я же говорил, промажешь, мазила!

— Так, — сказал Василий, — итрянин выбывает из игры.

— Чего?! — возмутился в ответ Ига. — Я не согласен! Это никуда негодится! Промазал не я, а Ика. Меня-то за что исключать?

Слова одной из голов итрянина повергли Василия в шок: "Неужели это тупик! В самом деле, существо одно, но думает и делает всё за двоих. Да что же это получается на самом деле, где тут выход?"

Скипион и Пинану тоже не знали, что им сказать на эту непростую и нестандартную ситуацию, поскольку сами попали в неё впервые.

— Ладно, — начал Василий, — у Иги-Ики будет две попытки.

Скипион и Пинану согласились, а что им ещё оставалось делать — игра-то понравилась.

Итрянин обрадовался разрешению столь сложного вопроса.

— Вот, держи, — сказал Ика брату Иге, — только смотри сам не промажь.

— Обойдусь без чужих советов! — ответил Ига и швырнул подобную баночку. — Ха-ха! Есть! Я попал!

Собрат приуныл. Это заметил Ига.

— Мы попали, Ика.

Обе головы итрянина заискрились улыбками от счастья.

Следующим бросал Василий. И он попал точно в цель, как и Скипион.

Началось тяжёлое и упорное противоборство. Каждый вымерял свой бросок по минуте. Прошло больше часа, а груда мусора не уменьшалась. Видя это, Василий предложил кидать, не целясь и подвести общий итог в конце игры, дабы вручить победителю выигрыш. С ним едва не согласились его новые друзья, однако вовремя спохватились.

— Ага, Ига-Ика кидает за двоих. И у него естественно попаданий наберётся больше чем у кого-либо из нас.

Василий не стал долго ломать голову, сразу подкинул разумное разрешение, казалось бы, неразрешимого проблемы.

— А мы результат его суммы разделим надвое. Средний результат и будет оптимальным, как для одного существа.

Никто не воспротивился, даже итрянин взвесив все за и против, пришёл к выводу: он по сути ничего не теряет — дал добро.

Игра пошла значительно быстрее. И мусор стал исчезать прямо на глазах. Хлам сейчас летел в мусоропровод сплошным потоком. И ровно через час комната полностью освободилась от мусора. Оставались лишь отдельные тяжёлые предметы, которые им были не под силу для метания с такого удалённого расстояния. Поэтому было озвучено следующее предложение.

— Пора бы закончить игру?

— Нет, — ответил Василий отказом. — Если вам это не под силу, тогда я один продолжу метать мусор.

— Давай, попробуй, — заулыбались лунатики. — А мы посмотрим, что из этого выйдет.

Они состряпали довольные лица, зная, что у землянина меньше всего точных попаданий.

— Как только ты промажешь или не докинешь — игра окончена. Будет произведён окончательный подсчёт результатов.

— Согласен, — порадовал Василий своим ответом инопланетян.

Лунатики и понятия не имели, что он может при помощи зуммера и спектрона поднимать с лёгкостью тяжёлые предметы, даже не касаясь их и направлять по воздуху вокруг себя в радиусе 10 метров. Так оно и вышло.

Василий решил обмануть их. И это у него поначалу получалось весьма восхитительно. Он делал броски естественным путём: брал тяжёлый предмет руками, изображал на лице изнурённую усталость, отталкивая предмет от себя и уже дальше посредством всё того же спектрона и зуммера "снаряд" летел точно в квадратное окно утилизации. Лунатики изумлялись всякий раз, не веря собственному зрению. А предметы продолжали лететь один за другим.

— Ого! — воскликнул Скипион. — Как он это делает?

— Не знаем! — ответил Ига-Ика.

И только Пинану сказал:

— Парни, тут что-то нечисто! Новичок явно жульничает, используя какой-то подвох. Но какой именно, я пока не знаю. Однако скоро он сам выдаст себя, когда потеряет бдительность.

Они перестали удивляться и принялись пристально всматриваться в действия метателя — все трое в свои четыре головы.

Землянин действительно начал понемногу терять бдительность, да, собственно говоря, ему уже порядком поднадоело сгибаться за тяжёлыми предметами. У него болела спина. Василий стал сначала при помощи своих хитрых устройств визуально поднимать предметы в руки с пола, что ни могло не отразиться на лицах новоиспечённых друзей, у которых проступило удивление из-за того, что они не знали природу данного аномального явления. И ещё больше изумились, когда Василий вовсе перестал изображать всякого рода метательные действия со своей стороны. Точнее хватательные действия, так как метать он не переставал, задавая направление броску машинально водимой рукой по воздуху. Предметы практически без контакта с телом взмывали вверх с пола и летели туда, куда указывал Вася. Точность такого визуального броска была 100%.

Данное явление озадачило лунатиков. И они, не веря своим глазам, открыли дверь из бокса. Проходящие мимо их комнаты ученики-рекруты академии останавливались и завораживающе взирали на происходящее внутри бокса иллюзионное представление.

Через пару минут о подобном представлении знала уже вся академия. Все новобранцы собрались возле бокса N 9. Даже Церон и тот каким-то образом прознал про непозволительное дурачество.

— Что здесь происходит? — взревел он. Толпа новобранцев расступилась перед ним, образовав проход в комнату бокса N 9. Церон вошёл внутрь и ахнул, увидев летящий мусор по воздуху. — Это ещё что такое? Кто посмел дурачиться подобным образом?

От неожиданного крика, раздавшегося у Василия за спиной, он вздрогнул и потерял необходимую концентрацию. И предмет, взмывший вверх, рухнул на пол, прямо на Церона.

— Ай-яй-яй-яй-яй... — взвыл начальник академии. — Какая звёздная тварь это сделала?

Однако вместо ответа услышал всеобщий хохот. Когда смех прекратился, возле крикуна объявился Скипион.

— Простите, гиён Церон, мы тут — так сказать — убираемся. В общем, выкидываем ненужный хлам.

— Вы сами — звездный хлам! Сброд несусветный! И кто только набирал вас в академию? Навязали мне вас на мою голову! Будь моя воля, я бы вас всех давно турнул из учебного заведения! — возопил начальник. — Но вместо этого я назначу вам наказание. Вы будете сегодня убирать весь сектор академии. Вам ясно?

— Да, гиён Церон! — ответило трио лунатиков в четыре головы, кроме Василия. Он сделал вид, будто бы тут совершенно ни причём. Лунатики, повесив головы на плечи, понуро побрели за начальником академии. И вернулись назад часов через ...надцать.

К тому времени Василий навёл в боксе полный порядок и даже сконструировал из оставшихся пригодных подручных средств нечто на подобии трёх шезлонгов. В них и повалились обессиленные нелёгким трудом Скипион с Игой-Икой и проспали ровно столько времени, сколько отсутствовали.

18. СУМАСШЕДШИЙ УЧЕНИК.

Тишину, воцарившуюся к тому времени в академии, нарушил сигнал сирены.

— Что это? — подскочил Василий.

— Это у нас называется подъёмом на завтрак. Так что с добрым утром, земляк! — молвил Скипион, кульнувшись с шезлонга на пол.

И Ига-Ика побарахтавшись, вывалился из своей висячей кровати.

— А мне понравилась конструкция данной постели. Очень даже ничего.

— Интересно, а до этого времени, вы, где спали — уж не на полу? — улыбнулся Василий, вспомнив про груды мусора, и понял, что служило им вместо них.

Жильцы бокса N 9 вышли в общий коридор и влились в ряды тех, кто спешил с ними в одном направлении. Они проследовали в большое помещение, показавшееся Василию настоящим аэродромом, где по мере того, как каждый из вновь пришедших занимал своё строго означенное место цифрой на полу в квадрате, появлялся стул и стол. Все предметы обихода были выполнены из одного материала, смахивающего на прочный пластик.

Прибыв на свой сектор с N 9 в квадрате, жильцы данного бокса тут же заняли свои места за столом.

— Чего ждём? — поинтересовался Василий.

— Еды, — ответил Скипион.

На столе появился выдвижной экран, по которому побежали титры. Лунатики по три раза нажали по очереди одну и ту же кнопочку с необходимыми им цифрами, снова принялись чего-то ожидать. Впрочем, как и Василий.

— Ты не сиди, а лучше выбери чего-нибудь съестного в каталоге меню, — обратился итрянин к нему.

— Тьфу! — хлопнул землянин себя по лбу, а затем наугад шлёпнул пальцем на кнопку три раза.

Столик, получив заказ, убрал на место экран, и следом выехала тумбочка. Внутри неё оказалось три пакета разной формы и вида, которые обслуживающее устройство подало само на подносе. Лунатики, похватав свои пакетики, принялись их распечатывать, остался только заказ Василия. И он взял его с подноса. Устройство подачи в тот же миг исчезло.

Пока землянин крутил свой пакет, Скипион и Ига-Ика уже поглощали еду. Они повтыкали в брикетики трубочки и принялись потягивать с наслаждение их содержимое.

Василий решил последовать их примеру: попробовал на вкус один.

— Ой! Что это за кислятина? — произнёс он, сморщив лицо.

— Во даёт! — ухмыльнулся Скипион. — Разве может быть что-то вкуснее данной кислятины!

— Да я признаться тоже ничего вкуснее не ел, — согласился двуглавый итрянин.

— Сами вы даёте! — заявил Василий в ответ. — И если хотите узнать моё мнение относительно данной кислявой баланды, то её вообще нельзя употреблять.

Землянин демонстративно вынул из кармана конфету и отодвинул прочь от себя пакеты со звёздной едой. Лунатики замешкались, а Василий, развернув обёртку, принялся с удовольствием жевать конфету, причмокивая её так, что у соседей по столу слюнки потекли, и они едва не выронили свои брикетики.

— А что это ты такое жуёшь? — поинтересовались они.

— Обычную конфету, — последовал прозаичный ответ.

Лунатики продолжали с жадностью наблюдать за Василием. Землянин не выдержал столь пристального внимания к себе с их стороны — подавился. Конфета встала у него поперёк горла. Откашлявшись, он выудил из внутреннего кармана комбинезона ещё две конфеты и протянул их друзьям. Те с удовольствием зачавкали ими.

— Вот это действительно вкуснотища! — заметил Василий. — Нечета помоям из ваших пакетиков!

— Ага, — согласились с ним в один голос лунатики, — твоя еда — отпад! А в пакетиках действительно несусветная туфта.

— Вот и я о том же — хотел бы узнать, чем нас и кто всем этим потчует?

Раздался очередной сигнал сирены. И те, кто не успел дожевать свою еду вовремя, похватали содержимое пакетиков со столов. Потому что у зазевавшихся новобранцев всё в тот же миг исчезало, проваливаясь в раздвинутые створки стола, которые мгновенно захлопывались. Пинану решил спасти еду Василия, бросился вслед за пакетиками, проваливающимися в открытое отверстие, и створки хлопнули его по щупальцам.

— Ай, больно! Помогите!

Вся троица стола N 9 поспешила к нему на помощь, выдернув щупальцу из зажима. Отверстие закрылось полностью, и стол исчез под полом.

— Ты чего суёшь свои конечности, куда не просят? — разозлился Скипион на друга.

— Я хотел спасти еду для пентянина, — промямлил ритянин в своё оправдание.

— Тогда тебе в следующий раз оттяпает щупальцу, калека.

— И в придачу выгонят с позором из академии, — прибавил Ига-Ика.

— Головой надо думать! — вмешался Василий. — С ней необходимо дружить, а не только шляпу носить. Мне эта еда ни к чему была!

— Вот-вот, я ему давно говорил: за своим столом смотреть надо, а не по чужим — глазами шарить.

— Простите меня, друзья, я ведь хотел помочь вам и сделать как лучше.

— Ага, а вышло, как всегда — только ещё хуже! — подвел итог Ига-Ика.

Из столовой вся четвёрка дружной гурьбой пошла на занятия. Как оказалось, они все учились в одном классе, только получали всю необходимую информацию в отдельных кабинках. Там были установлены мониторы с текстовой информацией, которая мелькала с сумасшедшей скоростью так, что ничего невозможно было разглядеть. И как только кто-нибудь из учеников выдыхался и уставал, он просто оставлял занятие и уходил отдыхать. После чего естественно возвращался на прежнее место, и всё обучение продолжалось дальше.

Василий был напуган данным методом обучения. Однако всё оказалось проще некуда. Одетые им наушники были непросты, они непросто передавали мелькавший текст в виде звука, а производили запись на кору головного мозга. Землянин оказался крепче других новобранцев в отношении обучения: считывал на подсознательном уровне информацию в текстовом режиме до тех пор, пока его из класса не выгнал Тор — инструктор академии, преподающий теорию.

— На первый раз хватит. Я же сказал, по-моему, с тебя и этого будет довольно. Ты разве не слышал сигнала извещающего об обеде?

— А! Что? — не понял ученик.

— Иди в столовую получать еду! — выпалил Тор и силой вытолкнул Василия из класса.

Но после обеда всё вновь повторилось с той же точностью.

Так продолжалось в течение последующих четырёх учебных дней. И когда Василия зашли проведать Гелиос с Лунавой, Тор уведомил их об успехах землянина. Он рассказал о том, что тот не только нагнал своих одноклассников, но и обогнал, уйдя далеко в развитии. При этом заметил:

— Если и дальше дело пойдёт подобным образом, то он экстерном окончит данный курс обучения предположительно недели за две.

Однако Василий не стал столь долго мучить себя и справился в два раза быстрее вышеозначенного срока. И его перевели на второй уровень обучения. Тут уже изучали оружие и боевое искусство. А вскоре к нему присоединились и его друзья, запоздавшие на целую неделю, хотя обучение на первом уровне они начали на две недели раньше землянина.

— Приветик, — обрадовался он им и выпустил 5-6 разрядов из вегалайзера по появившимся мишеням.

— Обе цели поражены — три точных попадания, — объявил инструктор Кибернак. — Неплохо, Вася, а теперь увеличим скорость и количество мишеней.

— Хорошо.

Когда всё было готово, Кибернак спросил:

— Ты готов?

— Да.

Мишени задвигались, и вслед им полетел десяток выстрелов. Все цели оказались поражены, впрочем, как и инструктор, великолепной стрельбой столь умелого не по годам новобранца.

— Отлично, Выкрутасов. Ставлю зачёт! — произнёс Кибернак. И занялся вновь прибывшей троицей.

Скипион из трёх возможных мишеней поразил одну, выпустив не одну очередь. Пинану вообще не попал. А Ига-Ика, стреляя сразу из двух оружий разом, угодил в одну и ту же мишень, израсходовав весь боезапас, и ему оказалось нечем поразить нового врага в виде очередной мишени.

По окончании стрельбы Кибернак каждому из них дал соответствующее заключение:

— Скипион — неплохо...

Тот уже было, обрадовался, как инструктор с задержкой по времени прибавил:

— А очень плохо!

Пинану и Ига-Ика посмеялись над другом. Но пришёл черёд и время смеяться Скипиону.

— Пинану, — произнёс инструктор, тяжело вздыхая. — Чёй-то я не пойму — или ты стрелок никудышный, или стрелял с закрытыми глазами?

Настало время Иги-Ики.

— Ну, а ты имеешь две головы, а ещё тот снайпер! Тебе мишеней мало было или ты косой? Ты же в отличие от своих напарников должен в каждую мишень попадать два раза, а не в одну ложить все заряды из обоих оружий разом. Ты по своим физиологическим данным должен вести стрельбу раздельно, а несовместно. Или у тебя один мозг на две головы и тот похоже находиться не на своём месте!

— Да нет, там, где надо.

— Тогда чего ты стреляешь, куда ни надо?

Вместо ответа итрянин поскрёб одновременно двумя руками обе свои головы.

— Да, обучить тебя сносной стрельбе будет нелегко! Но ничего, мы с тобой вместе что-нибудь придумаем.

Через неделю Василий успешно сдал все тесты по стрельбе из вегалайзера и других видов более мощного оружия — получил отметку "отлично". Дела же у Скипиона, Пинану, а тем более у Иги-Ики несильно-то и ладились. Но и они кое-как всё же наскребли втроём на удовлетворительный результат и Кибернак, скрипя сердцем и кривя душой, поставил зачёт, решив про себя: "Может, хоть в обучении рукопашного боя не подкачают!"

Однако там результат был куда плачевнее, нежели в стрельбе. Кибернак три дня швырял их как котят, размазывая по татами и стенам, один раз впечатал одного из них на потолок и никакого толку. Пока не дошла очередь до Василия.

— Ты, — указал инструктор на него, вызывая на поединок, — выходи!

Землянин очутился на татами или нечто на него очень похожее, потому как внутри круга пол и стены были мягкими. Сделано это было неспроста, а специально, дабы инструктор во время рукопашной схватки сильно не покалечил новобранцев.

Василий стоял напротив Кибернака с безразличным видом, словно ему было всё до лампочки.

— Сожми свои конечности, рекрут, и прими боевую стойку, — произнёс инструктор и сам принял угрожающий вид в соответствующей позиции.

Василий не внял совету.

— Давай, начинай! Нападай на меня!

Кибернак ожидал чего угодно от землянина, только не того чего тот сделал. А именно: залепил ему ногой в пах.

— А-ах, а-а-ах... — простонал инструктор и рухнул, как подкошенный столб на татами. Корчась от боли, он спросил: — Ты что сделал?

— Ударил! А разве это запрещённый приём?

— В борьбе за жизнь их нет. Ты всё сделал правильно. Это моя непростительная оплошность.

Василий понимал, выходя на ринг: инструктора-громилу ему не одолеть физически, поэтому оставалось одно — выбить его психологически. Чем и воспользовался он в силу возросшего умственного интеллекта, решив столь незатейливым образом одержать победу, нанося удары по всем нервно-паралити-ческим точкам на теле противника.

Через минуту Кибернак очухался.

— Тебе больше не удастся застать меня врасплох! Готовься к хорошей трёпке, землянин, живым я теперь тебя не выпущу с ринга!

Слова инструктора не произвели должного эффекта на противника. Василий пребывал всё в том же расхлябанном виде и больше прежнего улыбался. Кибернак сосредоточил всё своё внимание на ногах землянина: изготовился отразить очередную атаку, как снова пропустил неожиданный для себя хлёсткий удар от соперника в виде хорошенькой затрещины. Это было сверх наглости со стороны Василия ударить инструктора подобным образом по лицу и ещё большим позором для самого Кибернака пропустить подобный удар. Инструктор остолбенел от очередной неожиданности, вместо того чтобы самому произвести ответную контратаку.

— Ну что я опять сделал не так, а? — поинтересовался Василий, добивая инструктора морально.

— Нет, ты всё сделал как надо! У меня к тебе нет никаких претензий. Со мной всё в порядке.

Хотя на самом деле это было не так. У Кибернака лицо покрылось багровыми пятнами, означая приступ неимоверного гнева. Этого от него и добивался Василий, поскольку теперь мог добить инструктора без особых усилий, сыграв на тупой и неподатливо-прямолинейной злости соперника.

Расчёт оказался точен, ибо Кибернак заявил:

— Изменим немного тактику. Теперь я буду нападать, а ты — защищаться.

— Да мне всё равно, — ответил вполне спокойно Василий.

— Ну, смотри!

Инструктор изготовился к атаке. Все его последующие действия, построенные на злости, были легко читаемы. Из-за чего он не мог маскировать их должным образом отвлекающими манёврами.

— А-а-а... — раздался крик и поединок возобновился.

Кибернак набросился на Василия, и тот легко уклонился от столкновения с ним: упал в сторону, под-ставив подножку. Инструктор беспомощно полетел вперёд всей мощью своего тела, а когда поднялся, его противник по-прежнему стоял на ногах с отвратительной ухмылочкой на лице. Кибернак расставил руки в стороны, собираясь на манер борца обхватить противника. Снова промахнулся. Василий нырнул под него, проскользнув мимо ног, а инструктор влетел со всего маху в стену ринга. И стал медленно съезжать на пол.

Пролежав несколько долгих и томительных секунд на животе, соперник поднялся и сделал неожиданный выпад для новобранца: схватил того своими огромными ручищами за грудки, радостно закричав:

— Ну, вот и всё, Вася-А-А...

Кибернак принялся валить землянина на спину, пытаясь придавить массой собственного тела.

"Сейчас-то Выкрутасов никуда от меня не денется, — подумал инструктор. — Ему будет не под силу выкрутиться!"

Однако всё вышло наоборот. Повалившись на спину, Василий подставил согнутые ноги в коленях под Кибернака, и как только тот очутился всей массой своего тела на ступнях, новобранец вытолкнул его по ходу движения полёта тела, придав ещё большее ускорение. Инструктор рухнул на спину позади соперника. Единственная мысль, которая посетила голову поверженного, сейчас была о том: "Когда же, наконец, прекратится этот позор?"

Василий не стал добивать Кибернака. Располагаясь напротив него, инструктор не знал, что ему делать и какой приём применить. А тут ещё подсознание мешало сосредоточиться, подсказывая: пора прекратить учебный бой. И всё! Но не таков был на инструктор, чтобы пасовать перед каким-то земным юнцом. Ему — лучшему бойцу Звёздной Галактики в недалёком прошлом — было стыдно сейчас за себя. И он, пересилив страх, накинулся на землянина, который странным образом не уклонился от него в сторону, как это было прежде, и оказался в крепких объятиях Кибернака.

— Неужели ты сдаёшься?!

Но вместо ответа получил плевок в лицо от новобранца. Василий залепил инструктору глаза, и Кибернак естественно поспешил оттереть лицо. Не успел этого сделать: получил подсечку по ногам, упал. И сразу сообразил, какую совершил ошибку, пытаясь наобум ударить соперника. Вместо этого почувствовал резкую боль. Василий зубами укусил Кибернака и далее принялся щекотать.

— А-ха-ха! Совсем обнаглел мА-ха-ха-льчишка! А-ха-ха...

Инструктор оказался полностью деморализован. Единственное что ему позволял делать соперник — вставать на ноги, с тем, чтобы тут же уложить обратно на пол очередным неподдающимся разуму приёмом. Кибернак, словно малое дитя летал по рингу ещё добрых полчаса, пока не устал сам Василий, а может, ему просто надоела эта возня, и он отпустил инструктора, обвестил на весь зал:

— Всё, баста карапузики, кончились танцы!

— Я напротив, даже непротив, — выдохнул соперник.

Это была не просто победа ученика над учителем, а всеобщий триумф. Новобранцы академии ликовали, устроив Василию бурные аплодисменты и овации.

Прознав про неподдающееся уму известие, Церон поспешил к месту боя и очутился у ринга. Там он и увидел победно восседавшего землянина верхом на поверженном Кибернаке, лишь развёл в удивлении своими конечностями рук.

— Всякое в жизни видеть доводилось, но подобное... впервые!

Вскоре данная новость облетела не только академию, но и проникла за её пределы, оповестив весь центр лунной базы. И затем естественно попала в город.

Шеф базы и города Скубиду лично пожелал лицезреть столь редкостного и чересчур перспективного новобранца. К нему доставили Василия лунные агенты — Гелиос и Лунава — в сопровождении Церона, Тора и Кибернака.

— Ну-с, — молвил Скубиду внешне чем-то очень похожий на Скипиона. Только у него в отличие от друга землянина было хитиновое покрытие и клешни вместо пальцев. Он являлся представителем редкого вида в Звёздной Галактике. Представителей его рода называли скиланерами. — Это он — тот самый новобранец?

— Да, шеф, — ответил Гелиос. — Он — Вася Выкрутасов.

Скубиду приподнялся из-за стола, всматриваясь пристально в землянина.

— Подойди ближе, — поманил он клешнёю гостя.

Василий с безразличным видом подошёл к нему. И шеф взобрался на стол с ногами.

"Вот это да! — удивился землянин. — Он настоящий карапуз!"

Скубиду оказался не больше метра, при этом голова занимала 1/3 его роста. Конечности рук доходили в опущенном состоянии почти до поверхности стола, на котором и стоял шеф. Он продолжал рассматривать землянина, а тот в свою очередь его. Так и стояли они друг против друга, поедая демонстративно глазами, пока Василий не решился прервать эту немую и очень глупую сцену: протянул руку для приветственного рукопожатия.

Скубиду отскочил от него и громко произнёс:

— А он неопасен?

— Ну что вы, шеф! — улыбнулся Гелиос.

— Он очень уравновешен и сдержан в проявлении своих эмоций, — уведомил Церон.

— Ага, я уже успел это заметить.

— Да вы не беспокойтесь, шеф, он хороший малый. Его, если хотите знать, повелел зачислить в звёздную академию лично его Святейшество Тарн, — прибавила ко всему уже сказанному Лунава.

— О-о-о...

— Ага, — не удержался Василий, чтобы не съехидничать.

И шеф протянул землянину клешню.

— Очень приятно познакомиться с тобой, земное существо.

— Мне тоже, — ответил Василий и съездил ему кулаком по клешне.

Шеф не стал горячиться по данному недоразумению, посчитал: вероятно, таким образом, и принято здороваться на родной планете юного гостя. После чего предложил гостям присесть. Нажал кнопочку пульта, висящего у него на шее. Появились стулья. И скиланер первым вскочил в ближайшее кресло, поскольку оно по праву принадлежало ему.

— Итак, я вас всех внимательно слушаю, — произнёс Скубиду.

Инструктора Василия всё рассказали ему о земном ученике. А в конце все их данные обобщил Церон. И после него пару фраз добавили Гелиос с Лунавой.

— Значит, у нас в кои-то веки появился уникум, если я правильно понял вас?

— Говорить об этом ещё преждевременно, — первым выпалил Церон.

Гелиос тут же вступился за Выкрутасова:

— Во всяком случае, факты вещь упрямая и свидетельствуют как раз в пользу землянина.

То же самое подтвердили Лунава, Тор и Кибернак. Скубиду оставалось согласиться с ними либо принять иную позицию, выбранную Цероном. И если бы начальник академии непонятно с чего заартачился, то решение было бы принято единогласно, а так как они не пришли к консенсусу, шеф усомнился, боясь ошибиться в оценке данной новобранцу.

Пауза затянулась. В тишине не было слышно даже дыхания присутствующих в кабинете. Создалось такое впечатление, будто все в тот миг перестали дышать, замерев в ожидании чего-то очень важного и судьбоносного. Было видно, как шеф колебался, выбирая верное решение. Он собирался вот-вот что-то сказать, как намечавшуюся речь прервал экран, опустившийся по центру кабинета. На нём появилось изображение Тарна. Все в одно мгновение соскочили со своих мест, даже Скубиду и тот спрыгнул на пол, оказавшись по пояс Василию, расположившись рядом.

— Приветствуем вас, ваше Святейшество! — сказали все, кроме землянина.

Тот поприветствовал существо на экране просто и не столь замысловато.

— Здравствуйте, Тарн.

— И я желаю тебе здоровья, Вася!

— Ты чего несёшь, пентюх? Как ты обратился к его Святейшеству? Его нельзя величать по имени без титула! — погрозил шеф клешнёй Выкрутасову снизу вверх.

— Ничего, всё нормально! Землянину позволительно обращаться ко мне подобным образом.

— Но почему? — недоумевал Скубиду.

— Потому что я сам ему это позволил, — пояснил Тарн и обратился индивидуально к Василию: — Ты, я слышал, делаешь поразительные успехи в приобретении необходимых знаний?

— Точно не знаю, но многие говорят именно так.

— Ну что же, тогда мне приятно это слышать от тебя лично. И я рад тому, что ты не зазнался.

— Стараюсь, как могу.

— Вот и дальше продолжай вести себя в том же духе, — посоветовал Тарн Василию, и попросил дать краткий отчёт инструкторов об столь перспективном ученике. Выслушав все доводы, он заключил: — Раз так, то процесс обучения необходимо ускорить и, не задерживая, переводить землянина с одного уровня на другой при сдаче оного экстерном.

На все слова Тарна, шеф Скубиду и начальник звёздной академии Церон лишь послушно отвечали:

— Да-да... Конечно... Несомненно... Учтём все ваши пожелания, ваше Святейшество!!!

Получив удовлетворение от общения, Тарн попрощался со всеми. Экран погас и исчез.

— Фу-уф... — выдохнул от волнения Скубиду и вытер пот со лба клешнёю. — Итак, решение принято по вопросу новобранца единогласно. Это в первую очередь касается тебя, Церон!

— Да-да, шеф. Я всё понял, — ответил тот, тряся рукой то ухо, в которое ему проорал Скубиду.

— Я вижу: ты не совсем понял! Поэтому повторю: решение принято ЕДИНОГЛАСНО...

— Ой, шеф, ну зачем кричать? Я ведь не глухой! — произнёс Церон, хлопая себя по второму оглохшему уху.

— Не глухой, но изрядно контуженный в детстве кем-то об угол головой!

Раздался приглушённый смех.

— Теперь вы все до одного в ответе за землянина. И не дай бог с ним случится что — я лично вам головы откручу! У меня на этом всё! Не смею вас больше задерживать.

— Слушаемся, гиён шеф Скубиду, — ответили все, разумеется, кроме Василия.

— Тогда идите!

Едва гости поднялись, стулья в тот же миг исчезли, а двери кабинета открылись настежь.

19. ГОНКИ НА ВЫЖИВАНИЕ.

На следующий день после тёплой и дружественной беседы в кабинете у шефа Скубиду, Василию поцепили на грудь третью золотую лычку, означавшую, что он перешёл на третью ступень учебного уровня. В то время как у его друзей красовалась всего одна лычка, и только у Скипиона их оказалось две.

На третьем уровне обучения Василию предстояло научиться вождению: ему вменялось в обязанность овладеть управлением антигравиомобиля. И это был первый день с того самого момента, когда землянин, войдя в стены здания звёздно-галактического центра базы три недели назад, смог покинуть её пределы и вновь окунуться в атмосферу лунного городка.

Его и ещё 14 учеников того же курса отвезли в тренировочный центр, где они в течение 12 часов тренировались вождению на испытательных тренажёрах. Василий из всех курсантов первым сдал все тесты на тренажёрах, уложившись с заданием за два часа. И ему пришлось ждать ещё целых десять часов, пока другие ученики не справятся со своими тренажёрами. Только после этого их всех отвезли обратно в академию.

На следующее утро по местному времени их ожидала настоящая проверка в деле. Едва новобранцев доставили в тренировочный центр, как сразу же предоставили индивидуально каждому по антигравиомобилю.

— Это что же получается: инструктора не будут сопровождать нас во время лётной езды? — не поверил Василий и ещё раз поинтересовался об этом у Тора.

— Да, этого не требуется.

— Неужели! А если авария произойдёт или ещё что-нибудь в том же духе?

— На этот случай у нас имеется специальные разработки. Ну, скажем, я приведу в пример сиденье, на котором ты сейчас располагаешься. Если я сильно стукну по антигравиомобилю и разобью лобовое стекло, тебя в ту же тысячную долю секунды выстрелит в воздух катапультирующее устройство и над тобой раскроется парашют. Поэтому, как видишь, у нас на все случаи аварийных ситуаций имеются различные устройства безопасности. И жизни водителя ничто не грозит.

— Но это не значит, что можно гонять сломя голову, — прибавил Церон. — Данное условие в большей степени касается исключительно тебя, Вася. Да-да! И не строй нам невинное личико. Я хорошо знаю, какую личину скрывает оно! Достаточно было взглянуть на результат твоего тренажёра, чтобы понять на какой скорости ты собираешься сегодня летать. Учти: антигравиомобиль — не звездолёт, а тренировочный центр — не космос. Всему есть границы и предел. Поэтому даже и не думай выписывать чудеса на виражах!

Закончив с наставлениями ученикам, учителя дали команду:

— По машинам!

И когда 15 курсантов встали на старт, Кибернак дал отмашку. Все рванули с места в одно и то же время и понеслись наматывать заковыристо-зигзагооб-разные круги по тренировочному лётогроходрому. На финиш первым примчался Василий и только после него все остальные 14 асов. Церон предложил ещё сделать три заезда и по общей сумме побед определить, кто же достоин повешения до 4 уровня. Последующих два заезда первым снова финишировал землянин, и последний этап гонки можно было не проводить. Но Церон решил соблюсти хотя бы частичную формальность для вида.

Антигравиомобили вновь понеслись по лётодрому и только один аппарат под управлением Василия, юркнул со старта в сторону. Землянину надоела гонка: он решил посмотреть на город и познакомиться с его достопримечательностями поближе. Никто даже и не заметил, как он умыкнул антигравиомобиль, покинув пределы тренировочной базы.

Первым пришёл к финишу Пинану. Радости Церона не было предела.

— Ха-а-га-га... — заржал он. — Молодец, ритянин, обошёл этого выскочку пентянина! Вот где пентюх!

Следом стали прибывать другие антигравиомобили, а среди курсантов по-прежнему не было землянина.

— Да-да-да... — продолжал радоваться начальник академии. — Есть-есть-есть! Фантастика! Выкрутасов не попал даже в зачётную десятку!

Долго восторг не мог длиться, и когда притащился последний новобранец, а следом за ним никого не оказалось, Церон притих. И переговорив о чём-то с инструкторами, они втроём сели в лётомобиль и помчались в поисках Василия по лётодрому.

— Только потерять нам его ещё не хватало, — произнёс начальник и демонстративно провёл конечностью руки по своей шее, указав на головы инструкторов. Перевода не требовалось.

И как они ни старались с поисками, Василия нигде не было, как и следов возможной аварии с останками летательного аппарата. Оставалось одно — сообщить о пропаже, что они в итоге и сделали, послав запрос о помощи в корпус соблюдения правопорядка.

— У нас пропал тренировочный антигравиомобиль за N 321-QPR-20 вместе с водителем. Просьба немедленно найти его и оповестить нас, — сказал Церон.

— Вас поняли, — ответили ему, и информация в ту же секунду поступила на все дежурные патрули звёздно-галактического городка. Стражи порядка включились в поиск. Они начали прочёсывать весь город: каждый патруль по своим строго отведённым секторам. И вскоре антигравиомобиль был найден. Он оказался пуст, о чём доложил патруль на лётомобиле за N 23-ZR-16.

Последовал сигнал:

— Дождитесь водителя и только тогда производите захват.

— Вас понял, — передал патруль на базу.

Ждать пришлось не столь уж и долго. Побродив немного по интересующему его зданию, Василий вернулся к антигравиомобилю и собирался уже возвращаться на тренировочный лётогроходром, как ни в чём не бывало. Он даже успел пролететь порядка 20 метров, вдруг услышал команду:

— 321-QPR-20, предлагаем остановиться и сдаться!

— А кто говорит-то?

— Патруль стражей порядка за N 23-ZR-16.

— Во влип!

Василий решил оторваться от них. Его летательный аппарат на миг замер, патруль подумал: преследуемый желает сдаться. И только они покинули лётомобиль, антигравиомобиль землянина в одно мгновение рванул с места и скрылся из вида. Стражи порядка, запрыгивая в лётомобиль, вызывали подкрепление и помчались вслед за ним. И хотя они не видели беглеца, зато могли определять его местоположение на экране встроенном в панели управления. Оказалось задействовано пеленгационное устройство, вмонтированное в любом подобном аппарате на звёздной базе. Его сигнал и поступал сейчас на все ближайшие патрули в данном секторе города.

Через минуту за Василием мчался целый вихрь лётомобилей. Ещё три неслись ему навстречу.

— Ага, — воскликнул беглец, — решили зажать в тиски! Ничего у вас не выйдет!

Антигравиомобиль резко ушёл в сторону, юркнув в ближайшую боковую улицу. Позади него послышался скрежет, сопровождающийся грохотом. На повороте столкнулись лётомобили патрулей службы порядка. Четыре из десяти аппаратов долетались. И сейчас на парашютах опускались восемь катапультируемых существ, перепуганных едва ли не досмерти. Они бранились и ругались между собой, а уцелевшие летательные аппараты с экипажами продолжали тем временем преследование. По дороге к ним присоединились ещё их коллеги по работе, и началась настоящая облава на землянина.

Василий понимал: выкрутиться будет очень сложно, если вообще возможно.

— Да что же это такое! — воскликнул он вне себя от отчаянья. — Неужели вся служба правопорядка лунного города гоняется за мной? Неужели им других нарушителей мало? Чего им, в конце-то концов, надо от меня?

Вскоре к погоне присоединился и сам шеф патрульного отделения. Он лично возглавил погоню, являясь в своём роде лучшим асом из асов в гонках на выживание в городских условиях.

Василий старался изо всех сил, виляя между зданиями, транспортными средствами и другими препятствиями, пока успешно уходил от погони. Сделав очередной крутой вираж, он нырнул в подземный туннель дома. Преследователи проследовали за ним. Вынырнув с обратной стороны здания, беглец резко ушёл вправо, показывая всем своим видом, что соби-рается нырять в идентичный туннель близлежащего дома. Однако заметил в последний момент, как ему навстречу движется нечто массивное, резко вывернул штурвал и ушёл влево. Повторить манёвр землянина на предельной скорости удалось не всем преследователям и ещё несколько патрульных машин вышло из строя, столкнувшись с грузолётом.

Шеф стражей порядка по-прежнему продолжал висеть у него на хвосте. И как не пытался новобранец оторваться от них, маневрируя между зданиями, все усилия были пока тщетны. Да и преследователи изменили тактику. Они разделились на группы, и повели преследование в разных направлениях: стали загонять беглеца в ловушку, отжимая его в угол подлунного города. Василий разгадал их замысел и, ускорившись, на максимальной скорости, проскочил в решётчатое восьмиугольное вращающееся здание с множеством перегородок. Шеф и часть подчинённых устремилась следом. Из сумасшедшей вертопляски выбрались только два летательных аппарата: землянина и шефа.

Потери в рядах преследователей оказались значительны. Особенно после того, как у двух лётомобилей сгорели двигатели, не выдержав перегрузки, и ещё три сошли из-за накала борьбы — не сдюжили водители. И сейчас Василия преследовали всего пять летунов.

В курсе дела о городской погоне были не только Церон, Тор и Кибернак, но и Скубиду. Они все находились в здании центра стражей порядка и следили по монитору за перипетиями борьбы по поимке беглеца.

— Ничего себе! — воскликнул скиланер. — И кто же тот тип, что гоняет по моему городу сломя голову, издеваясь над асами службы порядка?

Кибернак открыл рот, чтобы упомянуть про Выкрутасова, как ему захлопнул его своей конечностью Церон, не дав сказать ни слова.

Гонка продолжалась. Красная кнопка по-прежнему мигала, передвигаясь хаотично по монитору, а вслед за ней точно тем же маршрутом перемещались уже не пять зелёных точек, как это было раньше, а всего три. Все четыре точки разного цвета ещё несколько раз вильнули зигзагообразно, уменьшились на одну и снова зелёного цвета. Погоню за землянином продолжало лишь два патруля.

А от выбывшего из борьбы патруля поступил сигнал:

— Патруль N17-ZR-02, преследование закончил. Можете забирать нас на базу вместе с этой грудой хлама, которая осталась от лётомобиля. Ждём погрузчик утилизации мусора.

Не прошло и минуты с запроса о помощи, как её затребовал очередной патруль, прекративший гонку. И шеф службы порядка остался в гордом одиночестве, продолжая неотступно следовать за землянином.

— Ничего! От Ланта он не уйдёт. Вот увидите! — обвестил дежурный оптимистично. Но, заметив пессимистичный взгляд Скубиду, понял: улыбка в данном случае неуместна. 19 лётомобилей из 20 были разбиты всего за полчаса погони за каким-то неизвестным асом.

Оставшиеся на мониторе точки начали сближаться между собой.

— Ага, — не утерпел дежурный и закричал. — Лант нагоняет беглеца!

— Давай, тарань его! Тарань! Вали! — кричали вслед дежурному — Скубиду, Церон, Тор и Кибернак.

Василий осознал: от данного гонщика ему не оторваться. Решил прибегнуть к хитрости. Он специально сбавил скорость, давая возможность преследователю сблизиться с собой.

Едва Лант поравнялся с беглецом, окно открылось и шеф службы порядка, просунув голову, заорал:

— А ну, вылазь из машины, мерзавец! Не то я разнесу её!

Выставил пушку.

— Ого, надо же, как рассердился! — удивился Василий. И убрав окно со стороны патрульной техники, он прикрыл лицо рукою, чтобы шеф не смог его разглядеть. Пропищал неестественным голосочком: — Ладно, противный, уговорил — сдаюсь! Только не стреляйте!

Антигравиомобиль беглеца остановился и лётомобиль шефа встал.

— Попался, голубчик! — злорадствовали шеф и его помощник, отстёгивая ремни безопасности. Они собирались выйти из машины и перебраться в "летучку" к беглецу, как вдруг Василий рванул с места на антигравиомобиле. Шеф по инерции устремился на максимальной скорости вперёд, и снова пришлось тормозить, из-за того, что беглец опять остановился, оказавшись у них впереди. Шеф едва сумел избежать столкновения: вовремя застопорил ход машины, но не своего тела и тела помощника, с которым они по инерции вылетели, пробив лобовое стекло лбами — свалились на капот.

Последнее что услышали от беглеца:

— Извините, ребята, у меня тут часто случаются неполадки с управлением из-за штурвала. Вечно он подводит и стопорится в самый неподходящий момент. Поэтому простите, если что не так, но мне пора.

И антигравиомобиль скрылся из вида у шефа. А всё из-за не вовремя приземлившегося ему на голову катапультировавшегося кресла.

— Хм, ничего не понимаю! — удивился дежурный, глядя на экран. — Они же нагнали его, а потом выходит, почему-то взяли и отпустили! Хоть убейте — ни черта не пойму!

На связь с ним вышел помощник шефа службы порядка:

— Алё, гараж! Ик, ой! Говорит патруль N 10-QZ-01: мы упустили беглеца.

— Что случилось? — закричал голос дежурного в динамике.

— Шефу очень плохо и мне, похоже, тоже. Пришлите мусоровоз и неотложку! Голова раскалывается просто жуть. Лучше б я погиб, чем сейчас так мучился. Эй, кто-нибудь! Добейте меня, пожалуйста!

Последовал удар.

— Ой! Ну, кто ж так добивает? Уйди, олух! Уж лучше я сам!

Раздался новый удар. И всё сразу стало тихо. Связь прервалась.

На мониторе осталась одна красная точка, которая стремительно неслась по направлению тренировочного лётодрома.

— О, видали! — произнёс дежурный, окончательно одурев. — Ваша пропажа сама возвращается!

Скубиду, Церон, Тор и Кибернак мгновенно покинули здание центра службы порядка и с ходу ввалились в лётомобиль, заспешив на лётодром. Прибыв на тренировочную базу, они увидели антигравиомобиль с N 321-QPR-20 в одном ряду с другими. А чуть в стороне от них стояло 15 новобранцев, ровно столько же по числу маши. Где среди прочих находился Выкрутасов. К ним кроме инструкторов и начальника подошёл Скубиду, лица первых двух были темнее космоса.

— Чей это аппарат? — поинтересовался скиланер, указав на небезызвестный антигравиомобиль с характерным номером беглеца, за которым гонялись целый час по городу патрули службы порядка да всё безрезультатно.

— Мой, — ответил Василий.

— Акх-Ой... — сделалось не по себе Скубиду.

И Церон, Тор и Кибернак из-за спины скиланера стали привлекать к себе внимание землянина. Они прикладывали руки ко рту, вдобавок крутили другими свободными конечностями у виска, хлопали ещё и по лбу, давая тем самым понять новобранцу, дабы он молчал и ничего на подобные провокационные вопросы не отвечал.

На их кривляния и засмеялись новобранцы. Смехом прыснул даже Василий.

Скубиду обернулся и увидел, что творилось за спиной.

— Это ещё что такое? — обрушил на них весь свой гнев шеф базы и города вместо землянина. — Вы в своём уме? Что было бы, если патрули службы порядка покалечили его, а? Чего молчите, безмозглые калеки? Забыли, какие из этого могли последовать для нас с вами трагические последствия! Неужели вам напомнить о разговоре с его Святейшеством Тарном!

После крика воцарилась гробовая тишина. Никто не смел, раскрыть и рта, в том числе Василий. Он признавал свою вину, думая о том, что ему за это грозит.

Шеф посмотрел в его сторону и поманил к себе клешнёю. Василий робко подошёл. То, что сказал Скубиду, поразили его до глубины души.

— Молодец, Выкрутасов! Ты первый кто смог утереть нос этим заносчивым зазнайкам из службы охраны порядка. Благодарю! — произнёс важно скиланер, взглянув на лычки у землянина на груди. — Можешь поцепить себе ещё одну.

Вот так Василий перешёл на четвёртый уровень обучения.

А Скубиду, отпустив новобранцев обратно в академию, обратился к начальнику и инструкторам:

— Чтобы через неделю землянина не было на моей лунной базе города. Вам ясно? А если он нужен Тарну, то пусть тот сам сюсюкается с ним, где угодно только не у меня на Луне!

20. ВЗРЫВООПАСНАЯ УЧЁБА.

Василию для завершения академического обучения необходимо было пройти ещё три ступени. Ему не дали и минуты свободного времени для отдыха. Едва он объявился в стенах учебного заведения, тотчас был отправлен к Кибернаку, изучать все виды вооружения космических пиратов. Причём само обучение началось не с осмотра достопримечательностей учебного материала, а с их непосредственного применения на деле.

"Правильно, — подумал Василий про себя. — А чего зря время тянуть. Надо, значит надо!" И занялся делом. Он без помощи Кибернака разобрал и обезопасил хитроумные бомбы, не успев лишь обезвредить одну, до которой раньше него добрался Пинану, наступив ногою. Определил это Василий по характерно раздавшемуся щелчку.

— Стой, Пинану! Не вздумай двигаться! Ты находишься на прыгающей мине!

Ритянин замер. Василий подошёл к нему, собираясь приступить к осмотру, как Пинану начал валиться. Пришлось сделать упор из шеста, которым и послужила указка инструктора. После этого землянин произвёл соответствующий осмотр мины.

— Не достать! — констатировал он факт.

Ритянин снова зашатался, начиная клониться в противоположную сторону от указки.

— А ну стой и не трясись, Пинану! Иначе так пну, мало не покажется!

— Да стою я, стою! — ответил друг.

— Ну и что ты собираешься делать, Выкрутасов? — поинтересовался с ехидной ухмылкой на устах инст-руктор. — Как думаешь выручать друга?

В ответ Василий поинтересовался:

— Мина на самом деле боевая или...

— Учебная.

— Точно?

— Да, я собственноручно её наполнял зелёной краской вместо взрывоопасного вещества. Поэтому убить не убьёт, но то, что изрядно перепачкает всех — это уж точно!

— Понял. Всем покинуть помещение! Эй, а вас, гиён Кибернак, попрошу остаться.

В учебном кабинете задержался Пинану на муляжной мине, Василий и инструктор.

— Заковыристая вещичка, — высказался землянин о мине.

— А то! — произнёс Кибернак. — Явно не из лёгких. Тут придётся поломать голову, если не хочешь измазаться.

— Слышь, Вася, а может ну её — эту мину, раз она учебная. Давай я просто сойду? — предложил Пинану.

— А зачёт ты мне поставишь по предмету? Ты же знаешь, как я на пятый уровень перейти хочу.

— Тогда старайся, — посоветовал инструктор ему, располагаясь рядом на стуле вразвалочку.

"Ладно-ладно, — подумал землянин про себя. — Ухмыляйся, пока можешь, потому что уже совсем скоро тебе будет не до смеха!"

У Василия оставался один-единственный выход — поменяться местами с ритянином. Он резко толкнул друга в сторону, сам встал на мину-ловушку.

Улыбка тотчас исчезла с довольной физиономии Кибернака, когда Пинану спросил:

— Ты зачем меня оттолкнул с мины, Вася? Неужели затеял нечто?

— Не спрашивай меня ни о чём, я всё равно не отвечу! И живо проваливай из кабинета. Ты всё понял?

— Кажется, да!

Пинану пулей ретировался из класса, оставив друга тет-а-тет с миной и Кибернаком.

— Ну и что теперь?

— А вот что, — произнёс Василий, убрав ногу с мины. Та почему-то взлетела не вверх, а резко в сторону инструктора и шлёпнулась на колени. В следующее мгновение послышался хлопок, сопровождающийся дымом. Когда завеса рассеялась, землянин выглянул из-за тумбочки, послужившей ему убежищем. Она, как впрочем, и всё вокруг, включая естественно Кибернака, оказалось забрызгано зелёной краской, обозначающий радиус поражения учебной миной.

Отерев глаза, Кибернак уставился изумлённым взглядом на чистенького Выкрутасова.

"Хотя бы одна мало-мальски значимая клякса зелёного цвета оказалась на нём. Так нет даже её! — злился инструктор. — Это невозможно! Ну, как до того можно было додуматься в столь экстремальной ситуации? И потом, почему мина взлетела не вертикально вверх, как это обычно бывало, а, пролетев по косой дуге, упала мне на колени?"

Ему и в голову не могло придти, что Василий воспользовался спектроном и зуммером, изменив обычный полёт мины.

— Я окончил экстерном четвёртый уровень обучения или...

— Не надо "или", ты сдал тест! Твоя взяла — ты переводишься на пятый уровень.

— Спасибо, рад это слышать из ваших уст, гиён Кибернак.

Василий вышел из помещения окрашенного в зелёный цвет, и его с удивлением на лицах встретили друзья и прочие ученики академии.

— Разве ты не испачкался? Был такой сильный взрыв краски, что она заляпала даже потолок коридора, просочившись через вентиляционную шахту.

— Как видите — нет.

— Вот это да! А ты где был во время взрыва?

— В домике.

— Это, в каком таком ещё домике, а?

— Ну, знаете, наверное, есть такая детская игра в догонялочки. Когда добираешься до ранее оговоренного места, где тебя не имеет права касаться догоняющий игрок, ты говоришь ему: чик-чик — я в домике. Вот и всё!

— Что-то ты темнишь, Вася, — не поверили ему друзья.

— Ну, раз не верите мне, пойдите и сами спросите об этом Кибернака, думаю: он не откажет в подобной любезности. Да, чуть не забыл: я перешёл на пятый уровень. — И вдобавок к сказанному землянин поцеловал спектрон и зуммер, подумав про себя: "Чтобы я делал без вас? Теперь начинаю понимать, для чего мне оставили эти приборчики Гелиос и Лунава. Спасибо им и Тарну. Без него тут явно не обошлось!"

Не успела ватага учеников ворваться в учебный класс, инструктор сам вышел им навстречу весь перемазанный зелёной краской. И вместо вопроса новобранцы дико рассмеялись:

— Ха-ха-ха...

И кто-то из толпы бросил такие слова:

— Во класс! Землянин и на этот раз сделал инструктора по полной программе!

Последующие два дня Кибернак не показывался в стенах академии, а всё из-за того, что не мог очиститься от злополучной дряни зелёного цвета. И только на третий день, более или менее отмазавшись и оттеревшись, он появился на занятиях. Однако пятна кое-где всё равно остались и большей частью на лице. С этого дня его стали величать — зелёным, вместо привычного имени Кибернак. А всё из-за инструктора Тора.

Встретив коллегу по работе в коридоре, он весело молвил:

— Привет, зелёный!

И ученики подхватили это выражение, как кличку.

— Ну вот, а ещё называешь меня своим другом, — обиделся Кибернак.

— Да будет тебе дуться из-за ерунды. Это всего лишь пустячок. И если хочешь знать моё мнение — не более чем забавная шалость со стороны ученика. А всё из-за специфической издержки нашей своеобразной профессии. Пора бы уже привыкнуть к подобным обстоятельствам, как курьёзным причудам судьбы.

— Как же, привыкнешь, когда этот землянин Выкрутасов — чёрт бы его побрал — вечно устраивает бесконечные пакости и выставляет нас перед учениками полными профанами! И если раньше день ото дня был хуже, то сейчас и вовсе час от часу нелегче. Боюсь загадывать, что дальше-то будет! Так-то! И когда только он закончит обучение в нашей лунной академии, и мы избавимся от него? Я нынче не только дни или там часы считаю, а минуты и даже секунды. Хуже себя в жизни ещё не чувствовал ни разу. А ведь я прошёл огонь и воду во всех галактических стычках с космическими пиратами. И на тебе — какой-то смазливый юнец опозорил на всю Луну! Я этого больше не вынесу. Подам в отставку и уеду к чёртовой бабушке на кулички на заслуженный отдых подальше от срама.

— Да нет, никуда ты не уедешь, — произнёс Тор.

— Это ещё почему? — удивился Кибернак.

Коллеге по работе пришлось объяснить:

— Слухи распространяются гораздо быстрее, чем ты можешь себе это представить! Они не имеют на своём пути ни препятствий, ни тем более границ. Это самая совершенная в нашей Галактике величина, и не скоро ещё появится иная!

Кибернак поник.

— Нельзя сдаваться без боя, дружище. Не ты ли говаривал в своё время мне: надо держаться! Крепись, старик, я с тобой! Помогу чем смогу. И знай: душой и сердцем я за тебя, как бы тебе тяжело не было!

— Ладно, я попытаюсь.

— Вот и чудненько! Попытка — не пытка.

— С таким новобранцем, как Выкрутасов, попытка во сто крат хуже пытки!

И каждый из инструкторов побрёл в ведомом только ему направлении. У Кибернака даже поднялось настроение, после того как он излил душу Тору о наболевшей проблеме. У него точно гора свалилась с плечь. Но в следующее мгновение опять стало худо, едва он вошел в класс 5-уровня и увидел землянина. Однако делать было нечего, требовалось начинать занятие.

Кибернак заявил:

— Сегодня мы займёмся теорией, а после её изучения приступим к освоению полученных знаний на практике, дабы в дальнейшем приобрести соответствующие навыки. Вот тогда действительно посмотрим, на что вы годитесь. Вопросы у кого-нибудь есть?

Инструктор тотчас пожалел о заданном не к месту вопросе. Нашёлся тот, кто сказал:

— Да.

И этим кто-то был Василий.

"О, космос! Что он на этот раз задумал натворить? Только бы ничего такого, о чём можно было пожалеть в будущем!"

Землянин задал свой вопрос:

— Гиён Кибернак, как долго будут длиться теоретические занятия?

— Не терпится перейти сразу к практической стороне дела?

— Хотелось бы! А то теория — это такая нудная скукотища, того и гляди: заснёшь ненароком над её изучением.

— Ну что же, Выкрутасов, лично для тебя, я так и быть что-нибудь придумаю, но будет это не ранее завтрашнего дня. А сегодня будь добр — посиди тихо и потерпи.

— У-у-у... — отреагировал недовольно новобранец.

— Что поделаешь, не могу я сейчас решить столь сложный вопрос. Сказал же: потерпи до завтра!

Василий по-прежнему не соглашался.

— Да пойми ты меня: не могу я ради тебя одного бросить весь класс! А кто ими будет заниматься?

— А давайте спросим у ребят, может, и они согласны приступить сразу к практике без изучения теоретической тактики ведения боя?

— Хорошо, Выкрутасов! Если уговоришь их — будь, по-твоему.

Зря Кибернак так сказал, сделав очевидную оплошность. Уговаривать никого не пришлось. Рекруты приняли единогласное решение, изъявив желание выдвигаться прямо сейчас на полосу препятствий без целенаправленной подготовки.

— Да вы в своём уме? — взревел инструктор. — От вас и мокрого места не останется! Никто... Слышите, никто не сможет преодолеть эту полосу, не познакомившись с теорией ведения боя и принципами её действия!

— Вот и проверим, так ли это! А заодно узнаем, на что мы реально способны!

Кибернак схватился за голову и с криками выбежал прочь из класса.

Спустя минут десять он вернулся и не один, с ним были Тор и Церон.

— Тихо! — проревел начальник академии, пытаясь погасить бурную реакцию шумящих рекрутов. — Тихо, я сказал!

Реакция была прежней, новобранцы не вняли его совету. Тогда он ещё громче закричал:

— Я же сказал: "Тихо! Или я тихо сказал?"

Шум видоизменился, вместо ора послышался ироничный смех, обуявший всех, даже инструкторов. По его завершении все ученики в один голос заявили, скаламбурив:

— Мы желаем сейчас же пройти полосу препятствий, и не видим для этого препятствий!

— Ладно. Угомонитесь! Будет вам ваша полоса препятствий! — злобно молвил Церон.

— Ура-А-А... — возликовали рекруты.

— Вы в своём уме, гиён начальник? — обратились инструктора к нему. — Или у вас сегодня голова очень бо-бо! А может быть, вы встали не с той ноги?

— Ага, вы ещё скажите: упал с кровати головой на пол!

— Как знали, как знали, поэтому и сказали! Значит у вас нелады с головой. Может охолонуть вас ледяной водой?

— Да причём тут моя голова? Она у меня пуленепробиваемая! Или вы забыли, что кость болеть не может?! И вообще, какое вам дело до меня и моего здоровья, а?

— Нет, мы просто спросили. Ведь так, Кибернак?

— Ну-у-у...

— Вот видите, я не вру, — сказал Тор, пока его друг думал, что же ответить на это ему. — Потому и спросили: вы отдаёте себе отчёт в том, что может произойти с новобранцами на полосе препятствий без соответствующей подготовки?

— И что же с ними может произойти там, когда я буду рядом с ними и лично следить за прохождением полосы препятствий?

— Да, это действительно интересно, — заключил Тор.

— Вопрос задан нами явно не к месту, — прибавил Кибернак.

— Нет, вы всё же скажите мне, что там делается во время учений, и какие происходят события. Мне это самому интересно. Я желаю воочию взглянуть, что это за учебный бой такой, приближённый к реальным событиям.

Инструктора быстро прояснили ситуацию, популярно объяснив ему всё в двух словах.

— Ничего себе! И это у вас называется учебным боем?

— Ну да, такова реальность, иначе, как проверить новобранцев и узнать, чего они достойны?

— И что же нам теперь делать? Как быть? Я ведь слово дал! А оно в стенах академии закон! Иначе обнаглевшие рекруты здесь всё разнесут! Они уже наверняка умеют обращаться с оружием? Не правда ли?

— Угу, — кивнул Кибернак. — Чистая правда!

В подтверждение его слов в кабинете что-то взорвалось, и помещение затянуло дымом.

— Бежим! — раздался чей-то крик.

Толпа учеников в едином порыве вынесла не только двери кабинета, но и начальника с инструкторами.

Первым очухался Кибернак. Он тряс Выкрутасова на вытянутой руке, держа за воротник.

— Твоих рук дело?

— Нет, не моих.

— Ну, Выкрутасов! Вы сами напросились! Немедля отправляемся на полосу препятствий! — заявил Церон. — Окончательно и бесповоротно!

— Вот и отлично, — просиял улыбкой на устах землянин.

Рекруты с задором вторили ему.

Через час десант новобранцев высадился на тренировочную базу N 31-BZАТ-8.

— Вот ваша полоса препятствий, будь она неладна! — произнёс Кибернак. — Учтите: поблажек никому не будет. Готовьтесь к худшему!

Каждому новобранцу был выдан учебный бластер безопасного принципа действия, лучами которого, можно было поразить лишь учебную технику. И диафон.

— А данный прибор нам зачем? — поинтересовались с улыбками на устах ученики.

— А затем, что когда вляпаетесь по самую вашу тыковку в хорошенькую неприятность, сообщите при помощи него нам о том и мы придём вам на помощь. Ясно? — ответил Тор.

— Ну, или хотя бы постараемся вовремя это сделать, — прибавил Кибернак.

— А можете не успеть? — удивились рекруты.

— А вы как думали, что мы с вами шутки шутим! Нет, мы серьёзно вам заявляем: в жизни всякое случается, а тем более на полосе. Единственное чем могу вас в данной ситуации утешить — это тем, что погибнуть на полосе препятствий вам вряд ли удастся. Но то, что вы попадёте в хорошую мясорубку — это уж точно! — заявил Тор.

— Ничего, хорошая встряска им пойдёт на пользу, — молвил Кибернак. — Будут знать, как влезать в дела, которые им не по уму.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — подметил лаконично Василий, подведя тем самым под разговором окончательную черту.

На этом болтовня окончилась. Новобранцы направились к авиалёту. Когда они оказались внутри, следом за ними туда вошли начальник и инструктора академии. Авиалёт поднялся в воздух, набирая необходимую для полёта высоту, а вскоре достиг центра полосы препятствий. Началась высадка десанта. Последним из всех к открытому люку подошёл Выкрутасов.

— Надеюсь, ваш горячий пыл быстро остудит реальность, с которой вы все скоро столкнётесь, — довольно произнёс Кибернак.

В ответ Василий лишь мило улыбнулся, и ничего не сказав, прыгнул в бездну.

— Ох, не нравиться мне то, как отреагировал на твои слова землянин, — заметил Тор, закрывая люк.

— Ты чего хочешь сказать? Неужели считаешь: он снова выкинет нечто?

— Уж не знаю, но кое-что предпологаю-у-у...

— У-у-ё-и-о... — поддержали Тора — Кибернак и Церон.

Раздалась стрельба раньше, чем они предполагали.

— А ну живо оба за ним! — заорал вне себя от злости Церон на инструкторов.

Им пришлось облачиться в защитную экипировку и выпрыгнуть вдогонку за новобранцами.

Авиалёт сделал небольшой круг над тренировочной полосой, начал снижаться. Церон приказал пилоту посадить машину на поверхность. Не успели они спуститься на одну треть высоты, а по ним уже открыли огонь на поражение два появившихся из укрытия орудия, стреляющие настоящими тепловыми разрядами.

— Что это? — спросил Церон у пилота, ощутив сильный удар по правому борту авиалёта.

— Что-что, — процедил сквозь зубы пилот. — Мы подбиты, вот что! И теперь падаем на треклятую полосу препятствий.

В летательный аппарат угодило ещё два точных заряда, заставившие развалиться его на части у самой поверхности. И Церон услышал последнее изречение, слетевшее с уст пилота:

— Всё — долетались...

21. ПОЛОСА ПРЕПЯТСТВИЯ.

Падение с последующей катастрофой видели не только новобранцы, высадившиеся к этому времени на поверхность полосы, но и барражирующие на виропланах инструкторы.

— Ни черта себе! — воскликнул Тор.

— Могло быть и хуже, — передал по диафону Кибернак.

— Да ты что! Хуже уже некуда!

Тор понял, сколь он погорячился, сказав подобное. По ним начали палить установки полосы препятствия, перенацелившись на новую цель, после того как уничтожили основную.

— Поберегись! — крикнул Кибернак.

В вироплан Тора угодил тепловой заряд, и подбитый аппарат задымился, принявшись хаотично кружить, пока не вошёл в штопор.

— Мне крышка! — прокричал Тор. И рухнул с обломками вироплана на полосу препятствий.

Оставшись в гордом одиночестве Кибернаку было сейчас нелегко. Ему приходилось лавировать в воздухе между летящими тепловыми разрядами, которые сыпали очередями уже не две установки залпового огня, как это было чуть ранее, а четыре. Всё свободное пространство вокруг него озарялось вспышками света. С поверхности за его героическими усилиями наблюдали новобранцы, в том числе и Выкрутасов. Они диву давались и никак не могли понять, что же произошло и почему так всё вышло — переживали не столько в отношении себя, сколько из-за своих преподавателей. Особенно им было жаль того, кто сейчас вёл неравный бой в небе над полосой препятствий с техникой.

Трассирующие вспышки очередей без устали озаряли барражирующего аса на вироплане.

— Как он мастерски уходит от выстрелов, — заметил какой-то новобранец. — Это просто чудо!

— Не иначе гиён Кибернак собственной персоной, а больше подобный шедевр сотворить некому, ибо тут не дюжая выучка требуется. А на одном лишь желании далеко не уедешь! — предположил Василий. И оказался прав, взглянув на аса высшего пилотажа через призму окуляра дальномера. — Действительно он!

До поверхности оставалось рукой подать, когда летательный аппарат по вине аса вошёл в крутое пике. Установки прекратили всякую стрельбу на поражение, высветив на своих дисплеях данную цель как подбитую.

— Туда, — указал землянин соратникам по учению, куда упал вироплан.

Спустя две минуты они обнаружили Кибернака.

— Он жив! Наш инструктор живёхонек! — обрадовались ученики.

— Чему радуетесь, дурни! — закричал он, придя в себя. — Заряды, используемые учебными тренажёрами стрельбы не смертельны! Я ж вам о том говорил! Зато очень болезненны. Прекратите прыгать и орать, иначе нас засекут сенсоры сканирования полосы, улавливающие любые колебания на поверхности.

Так и вышло. Установки залпового огня наземных дотов возобновили пальбу, ведя обстрел по определённому сектору.

— Ну вот, что я вам говорил! Допрыгались, голубчики! Сейчас нам всем будет большой кирдык! Лежите смирно, и не высовывайте головы. Я же сказал: не крутиться! То же самое касается и зада, если не хотите чтобы вам отстрелили его.

И все же один самый непоседливый ученик докрутился: заряд теплового луча угодил ему в то самое место, о котором предупреждал инструктор.

— Что с ним? — спросил Василий. — Ему плохо?

— Нет, ему теперь в отличие от нас уже хорошо. Если не сказать больше: всё по барабану, — ответил Кибернак.

— Он мёртв?

— Ну, скажешь тоже! Просто парализован на один-другой час — и не более того.

— Ого!

— А ты как думал! Шутки в сторону, сейчас всё всерьёз!

— И что же нам теперь делать с ним?

— А ничего! Меньше надо было крутить задом! Вот и всё! Мы больше ему не помощники. Во всяком случае, до тех пор, пока не вырубим эту чёртову полосу препятствий. А для этого надо выбраться отсюда хотя бы одному из нас и отключить пульт управления в наблюдаемом пункте базы тренировочного лагеря.

— А разве там никого нет? — удивился ещё кто-то из учеников.

— Естественно там никого нет! Потому что все кто должен находиться там — здесь и примерно в том же состоянии, как и он! — указал Кибернак на подстреленного рекрута. — Если не брать в расчёт меня. Поэтому нам придётся прорываться всем до базы с боем. Вы же сами этого хотели, не так ли?

Инструктору никто не ответил.

— Боитесь возразить?

— Нет, почему, — встрял Василий. — Я бы мог, но думаю: сейчас это неуместно.

— Вот то-то и оно!

Вдали послышался странный гул и скрежет.

— Ого! А это ещё что за такое приближается к нам? — переполошились ученики.

— Лучше вам этого пока не знать, а то ещё штаны намочите раньше времени!

Василий в отличие от своих собратьев по несчастью не стал пугаться, а тем более дожидаться какого бы то ни было приказа со стороны Кибернака, начал уползать.

— О, — заметил инструктор, кивнув на землянина. — Один уже обделался и решил удрать.

Но не таков был на самом деле Василий. Просто он всё внимание предмета, очень похожего на земной танк только довольно внушительных размеров, специально стал уводить за собой.

"На антигравиоподушке", — мелькнуло в подсознание землянина, когда он заметил: гравиотанк движется, не касаясь поверхности, что говорило о превосходной маневренности.

Точно таких же два устройства кружили возле разбитого авиалёта и вироплана Тора. Отсканировав останки, сенсорные датчики визуального наблюдения гравиотанков ещё раз убедились: цели поражены и не представляют для них никакой опасности, передали соответствующую информацию на базу. Затем сфокусировали всё внимание на Василие: поспешили на помощь железно-механическому собрату, который им подавал сигнал о запеленгованной цели.

Техника явно собиралась устроить на беглеца-ди-версанта облаву.

— Ах ты, трус! — крикнул Василий груде бронированного металла. — Боишься, чёртова железяка, воевать со мной один на один?

И он не раздумывая, зарядил по нему из вегалайзера. Гравиотанк, получив по корпусу разряд, остановился.

— Ага, не нравится! — обрадовался Василий.

С ответом техника не заставила себя долго ждать и выпустила по живой цели длинную очередь. Заряды легли рядом, и землянин ощутил не только холодок, пробежавший по телу, но и мелкие кусочки щебенки, осыпавшие его при разрывах произошедших на лунной поверхности. И стоявший на месте танк начал медленно продвигаться вперёд.

— Ну, всё, железный лом, игры закончились! Тебе кранты! Не спасут даже двигающиеся на помощь собратья-колымаги! — осерчал землянин. И установив вегалайзер на максимальную мощность заряда, он принялся дожидаться приближение гравиотанка, подпуская его к себе как можно ближе.

— Что он делает, безумец? — шептал Кибернак.

— Может, эта груда ломья попала в него? — предположил один рекрут из тех, что находились подле инструктора.

— Да не сказал бы.

Кибернак оказался прав. Техника приблизилась вплотную к Выкрутасову, и он расстрелял её в упор разрядами лучей фиолетового цвета. Два других гравиотанка приближаясь на максимальной скорости к месту боя, внезапно остановились и сфокусировались ещё на одной цели. Теперь их было две.

— Чего они медлят? — поинтересовались рекруты у Кибернака.

— Видимо дают запрос на базу, требуя подкрепления. Не хватало, чтобы они ещё и нас засекли!

Гравиотанки разделились. Инструктор с уверенностью в голосе констатировал:

— Всё, парни, нас отсканировали! Поэтому пока ещё возможно, расходимся группами по трое.

Не успели новобранцы разбежаться, как двигающийся в их направлении гравиотанк открыл беглый огонь, накрывая весь сектор градом разрывов. В ответ по нему открыли пальбу около полтора десятка вегалайзеров. Дисплей техники лишь успел передать эту информации по противнику на базу и оказался выведен из строя.

Василий тем временем уходил от преследования другого гравиотанка, устремившегося за ним, который оказался маневреннее того, что он подбил чуть ранее. А тут ещё как назло выяснилось: они довольно далеко оторвались от группы рекрутов, и теперь землянину никто не мог оказать столь необходимую поддержку в ожесточённом поединке с техникой. Да и друзьям по академии сейчас приходилось несладко: появилась новая более многочисленная группа гравиотанков в количестве двух десятков.

Василий бился до конца. Бой между ним и техникой шёл нешуточный. Лучи летели в двух направлениях навстречу друг другу. Гравиотанк естественно уничтожал большую часть разрядов противника, не давая им достигнуть бронированного корпуса. У него имелась система отражательного действия, к тому же четыре установки залпового огня противостояли одному вегалайзеру землянина.

— Тебе пока везёт, чурбан железный! — злился Василий. — Но ничего, погоди немного, и ты ещё получишь у меня своё!

Однако вышло всё наоборот. Тепловые лучи ударились настолько близко от землянина, что у него ударной волной выбило из рук единственное оружие. Василий попытался с помощью спектрона притянуть его к себе по воздуху, но из его затеи ничего путного не вышло. Гравиотанк очередью залпового огня своих четырёх установок уничтожил тепловыми зарядами вегалайзер. Подобрав останки оружия, Василий попытался произвести ответный выстрел. Вновь ничего путного не получилось. Гравиотанк дошёл механическим мозгом: противник обезоружен, не стал спешить с развязкой боя и медленно с издёвкой продолжил преследование беспомощно уползающего прочь новобранца. Похоже, железяке это даже нравилось: она, словно смаковала свой триумф, сокращая медленно, но верно расстояние до беглеца. Василию надоело убегать, да и негоже ему это было делать. Он остановился, решив встретить гравиотанк, как настоящий мужчина, столкнувшись с ним лицом к лицу.

Железяка приближалась всё ближе и ближе, не собираясь стрелять.

— Да что у неё на уме? Чего она задумала? Неужели решила взять меня живьём? Ну, тогда я не сдамся! Пусть лучше стреляет!

Василий метнулся резко в сторону и очень быстро побежал. Гравиотанку видимо надоела такая пустая беготня, и техника открыла огонь на поражение. Землянина ударило в спину, и он упал.

"Всё кончено, — подумалось в тот миг ему. — Эта железяка меня достала!"

Послышался скрежет металла и железный монстр остановился.

— Не понял? — пошевелил Василий рукой. — Неужели эта бандура промазала?

Ощупав тело он не нашёл изъянов. И обернувшись вполоборота назад, увидел искрящийся гравиотанк.

— Кто же его подбил?

Ответ на немой вопрос был получен мгновенно. Техника сподобилась на последний выстрел. Василий увернулся от луча, который, пролетев мимо, ударился о невидимую поверхность и, блеснув, устремился отражённый назад, угодил в гравиотанк.

— Вот это номер! Ну и чудеса! — порадовался землянин сам за себя, констатируя свершившийся факт. И на радостях стукнул ладонью о невидимую поверхность, которой оказался купол, расположенный над территорией тренировочной полосы препятствий.

"Что же из этого следует? Какой вывод? — призадумался Василий и понял: — Придётся возвращаться назад — в самое пекло. Другим способом с полосы препятствий не выбраться!"

Впереди на пути возвращения землянина полыхали беспрерывным чередом вспышки тепловых разрядов и взрывы.

"Ну и битва там идёт, настоящее космическое месиво, хотя и тренировочное! Я представляю, каково бы выглядело оно, случись наяву. Жуть! Мурашки по коже так и ползут от данного ужасающего зрелища!"

По мере осторожного приближения Василия к месту боя, схватка затихала. Перевес оказался на стороне роботехники, которая добивала отдельно снующих рекрутов. О чём свидетельствовали хаотичные одиночные вспышки в ответ из вегалайзеров. На эти комариные укусы учебные машины отвечали шквальным огнём из всех имеющихся видов оружия, быстро подавляя подобные очаги сопротивления. Но и технике досталось от новобранцев: половина военного арсенала к этому времени давно отдыхала, прильнув к поверхности.

— Молодцы, ребята! Так держать! — кричал во всё горло Кибернак, ободряя не столько их, сколько самого себя. И распаляясь должным образом, валил очередной гравиотанк.

Он уже не замечал, что практически давно остался один и понял это лишь, когда техника стала окружать его, взяв в плотное кольцо беспрерывного огня тепловых разрядов. Не осталось ни одного целого клочка поверхности лунной полосы, которую бы не взрыли по нескольку раз лучи. Вся местность данного сектора пылала разрывами. Техника перестала стрелять, ей уже некому было отвечать.

Василий замер и молча наблюдал издали за тем, как отряд гравиотанков ищет с помощью сканеров новую цель.

Техника медлила и продолжала стоять на месте. Было отчётливо видно, как вращаются башни.

"Неужели я остался один? И все новобранцы, в том числе и инструктор, парализованы, если вообще живы?" — думал он. И с замиранием сердца следил: нет ли ещё какого-нибудь движения на поле, кроме сную-щей техники?

Вдруг гравиотанки развернулись все в одном и том же направлении и поспешили в противоположную сторону от Василия — выстроились в боевую цепь, обнаружив новую цель.

Тройка рекрутов прорвалась сквозь них, притворившись парализованными на время. И как только гравиотанки удалились от них, новобранцы в ту же секунду поспешили по направлению к смотровому пункту базы, выполняя наказ Кибернака.

Завязалась новая перестрелка между техникой и живыми существами, не сулившая последним ничего хорошего. Бой то разгорался, то снова затихал. Было по всему видно: попались толковые ребята и так просто они не сдавались. Подпуская очень близко из боевого строя гравиотанк, они все разом стреляли по нему. Под данную хитроумную тактику ведения боя гравиотанкам было трудно перестроиться, поэтому вызвали новое подкрепление. Появились роболёты. Они передвигались исключительно по воздуху на любой высоте от поверхности. С их появлением бой был мгновенно закончен. И техника разделившись на группы, стала прочёсывать территорию по всему периметру полосы препятствия, разбившись на конвоирование отдельных секторов и квадратов.

— Теперь я наврядли прорвусь к смотровому пункту, — выпалил Василий голосом, переполненным досадой.

— Вот те раз! А я думал: ты что-нибудь придумаешь! — раздался довольно знакомый голос.

Землянин обернулся. Позади него лежал целый и невредимый Кибернак.

— Не может быть! Это вы?

— Нет, мой призрак! Конечно это я, кто же ещё! Неужели ты думаешь: я хуже тебя и ни на что не гожусь?

— Ну что вы, — улыбнулся новобранец в ответ инструктору, — как вы могли так плохо подумать про меня! Но одно вам по секрету скажу, как ветеран ветерану, только между нами: вы льстите себе.

— Да я тебя...

— Тихо-тихо, только без рук! К нам кажется, едут гости.

Кибернак в одно мгновение охладел, а Василий подобрал вегалайзер у одного из парализованных новобранцев.

— Возьми ещё один, — протянул инструктор дополнительное оружие ученику. — С четырьмя вегалайзе-рами будет куда легче воевать, чем с тремя.

— Верно.

К ним приближались кроме гравиотанков ещё и поддерживающие их с воздуха роболёты.

Кибернак предложил разделиться:

— Я отвлеку их на себя, а ты первым делом стреляй из засады по бомболёту. Иначе нам ничего хорошего не светит — они нам тогда так засветят: мало не покажется. Всё уяснил?

— Да, первым валим летуна.

— Верно, Вася! Удачи тебе!

— И вам того же.

Кибернак отполз быстро в сторону на 18-20 метров и встал в полный рост. Сделав ещё пару быстрых шагов-скачков, он продвинулся на добрый десяток метров. Дальше уйти не смог: его прицельным огнём накрыл мелькнувший по воздуху роболёт-бомбомёт. Два наземных гравиотанка отстали от летуна, и Василий не стал долго медлить, обнаружил себя стрельбой. Взяв в прицел двух вегалайзеров бомболёт, он выпустил две нескончаемые очереди лучей, прошив ими борт летательного аппарата. Бомболёт накренился, но не упал: техника ещё не вышла из строя и пока держалась: маневрируя, пытаясь выйти из-под обстрела. Лучи пущенные ей вдогонку Василием прошли мимо. Однако бомболёту не суждено было уйти. По нему открыл огонь Кибернак, и груда исковерканного металла рухнула на полосу.

— Один готов! — порадовался Василий. И заметил, как к двум наземным технороботам на помощь спешат ещё три роболёта.

— Вот теперь спасайся, новобранец! Нам не одолеть их! Прячься, я сказал! — заорал Кибернак. И увёл роболёты за собою.

Василий притаился. Бомболёты летели прямо на него, не меняя маршрута. Он уже чуть было не выдал себя стрельбой, всё же выдержал паузу и оказался прав: они минули его, умчавшись вдогонку за инструктором. Единственное что сейчас мог делать землянин — боковым зрением глаз наблюдать за скоротечной перестрелкой механических асов с Кибернаком. Он не мог повернуть даже головой, потому что поблизости от него находился наземный конвой из двух отставших гравиотанков.

Исход боя был в два счёта завершён.

22. ХИТРОУМНЫЙ ДИВЕРСАНТ.

Василий остался один. И хотя бой был учебный и никто в итоге не погибал, землянин не желал сдаваться, предпочтя биться до последнего вздоха с техникой.

Настал момент истины. Кто кого одолеет: живой разум или механический интеллект?

Открыв пальбу по бомболётам, Василий зацепил крайний из них. И техника, пустив клубы дыма, начала падать прямо на него. Учебный бой грозил стать реальным с летальным исходом.

— Вот так тренировочка, чёрт бы её побрал! И кто меня тянул за язык в учебном классе? — удирал Василий, слыша позади себя не только взрывы, но и гул падающего бомболёта. "Это конец", — подумал он, когда ударной волной его сбило с ног прямо в яму. Позади него рухнул роболёт, перегородив собой дорогу гравиотанкам. У Василия появился мизерный шанс. Ему требовалось принять быстрое решение за считанные секунды, поскольку два других бомболёта уже взяли в прицел его голову, появившуюся из ямы.

Перед землянином горел бомболёт. Расстояние до него было примерно 5 метров. Следовало попытаться спастись под обломками железного гиганта. Василий выпрыгнул из ямы. По нему был выпущен одиночный разряд. Тепловой луч промелькнул у него над головой, ударившись перед ногами. Яркая вспышка на миг ослепила его, и он почувствовал сильный удар в голову и по всему телу. "Добегался!" — мелькнуло у него в подсознании. И всё кануло в темноту.

Роботехи окружили место последней стычки и просканировали. Никаких признаков движения и шумов не было обнаружено. Ни один сенсор ничего подозрительного не уловил. Исходная информация была отослана в центр роботехнического управления, откуда последовал быстрый ответ в виде новой команды. И роботехника тотчас принялась его исполнять. Гравиотанки выстроившись в цепь, двинули через всю полосу строем, разбрасывая какие-то предметы. А довершили работу бомболёты. Работа по посеву странных предметов длилась где-то полчаса и теперь мимо них наврядли бы прошмыгнула не только мышь, но и вряд ли бы пролетел комар.

За работой техники уже почти косой десяток минут следил Василий. Он то и дело почёсывал на лбу шишку, набитую при том злополучном взрыве сопровождающимся яркой вспышкой под ногами, из-за которой и ударился головой о металлический корпус бомболёта. Технороботы обнаружив его в бессознательном состоянии, посчитали: противник уничтожен ими, поскольку в отличие от живых существ у техники не была заложена команда контрольного выстрела в голову, как это практикуется на Земле. И как снова выяснилось: дико просчиталась. Однако тут же и подстраховалась, раскидав по всей полосе радиомины.

— Вот и думай после этого, что техника не имеет интеллекта должного уровня с соответствующим мышлением. Умело расставили ловушки. Ну, ничего, человеческий разум всё равно умнее механического, я обязательно вас перехитрю. И скоро вы это сами увидите, консервные банки! — нашёптывал себе ободряюще под нос Василий.

Когда радиомины были включены, зуммер подал сигнал своему владельцу. Взглянув на прибор, он ахнул. Весь сектор вокруг Василия в радиусе 20 метров пестрел красными точками тепловых лучей радиомин, улавливающих малейшее колебание воздуха.

Землянин огорчился и с досады запустил в них вегалайзером.

Моментально послышались звуковые сигналы и на минах замигали лампочки, после чего они стали взрываться, разбрызгивая инфракрасную краску невидимую невооружённым глазом.

— Вот это да! Настоящее светопреставление. На земной дискотеке подобного шоу не увидишь! — воскликнул Василий. И снова юркнул в укрытие под обломки бомболёта.

В воздухе появились роболёты. Они летели низко над полосой и без заминки открыли огонь по сигналившему сектору. Затем вместо использованных радиомин, скинули новые бомбы. И улетели на базу.

— Нахрапом их не прошибёшь! Ну что же, придётся продолжить тактику психологической атаки на технороботов! — решил Василий. — Нас голыми руками не возьмёшь!

На этот раз он ничего не стал кидать, а просто выпустил в разные стороны несколько зарядов низколетящих лучей из вегалайзера над поверхностью полосы и сектор вокруг подбитого аппарата снова взбесился, как и прежде. Теперь в помощь бомболётам явились гравиотанки, и весь сектор опять был накрыт шквальным огнём. Техника въехала на поражённый участок и уже по заведённой традиции усеяла территорию радиоминами.

Мозг Василия в эти минуты напряжённо работал. Он обдумывал, что ему делать в подобной безвыходной ситуации и как быть: оставаться здесь и продолжать это светошоу, которое могло длиться до бесконечности из-за того, что у роботехники могло оказаться навалом радиомин. А потом не так глупа была роботехника и запросто могла вычислить место его дислокации и преспокойно уничтожить. Поэтому Василий решился на отчаянный поступок. Риск был очень велик, но являлся единственно доступным способом, которым землянин не имел права не воспользоваться. Едва один из гравиотанков приблизился к нему на довольно близкое расстояние, он выпустил пару разрядов в противоположную сторону от себя в качестве отвлекающего манёвра. И роботехника по месту взрыва открыла пальбу из всех видов орудий.

Гравиотанк находившийся возле Василия увлёкся стрельбой, и сенсоры бронетехники упустили из вида молниеносный бросок диверсанта на корпус, который как назло оказался скользким и гладким с покатой поверхностью, из-за чего землянин стал сползать с него.

— Этого ещё не хватало, — заскрежетал Василий зубами, зацепившись в последний момент рукой за подвернувшийся выступ в форме ручки. — Фу ты, повезло!

Ручка согнулась, и он чуть не упал, открыв дверцу на корпусе гравиотанка. Ухватившись за вновь появившийся выступ, Василий заглянул внутрь. Убедившись, что там ему ничто не грозит, наподобие разряда тока или вращающихся огромных шестерёнчатых валов, он забрался в гравиотанк, закрыв за собой дверцу. Техноробот почувствовал что-то неладное, остановился. Василий сейчас не то что ни двигался внутри, а старался сильно не сопеть. Пауза затянулась не более чем на минуту, видимо сканеры ничего больше подозрительного не обнаружили, и гравиотанк продолжил движение, возвращаясь на базу.

— Ё-маё! Мы же не туда едем! Мне надо совершенно в другую сторону! — забеспокоился поначалу диверсант, а потом смикетил. — А может это даже хорошо. Пускай рухлядь тащит меня на свою базу, уж там-то я задам им жару! Уничтожу их центр управления изнутри, а не снаружи, как предполагал сделать Кибернак.

Здание базы роботехов нигде не было видно, данное обстоятельство очень удивляло и настораживало Василия. Как вдруг перед роботом разверзлась поверхность.

"Ага, так вот где расположена их база — под землёй! Или будет правильно заметить под лунной поверхностью! Да ну их — эти глупые правила! Теперь-то какая разница!"

Пол оказался наклонным и гравиотанк устремился вглубь туннеля. Дорогу ему освещали два ряда огоньков, отображая границы стен. Где-то поблизости открылась ещё одна шахта подобная на эту, поскольку были слышны приземления бомболётов. Люки на поверхности закрылись, и Василий осознал, в какое осиное гнездо забрался добровольно. А чего делать дальше, он не знал.

Выдумывать ничего не пришлось. Техника, заняв исходные позиции, замерла, и, по всей видимости, отключилась.

Василий поначалу не поверил своему счастью и решил переждать немного времени, дабы окончательно убедиться в том, что техника бездействует.

— Наверняка подзаряжаются, — предположил он, выглянув из гравиотанка. После чего преспокойно вылез из него, хлопнув по корпусу ладонью. — Спасибо за экскурсию, рухлядь!

И не теряя больше времени, он углубился в туннель. Робот, словно ждал подобного опрометчивого действия со стороны юного диверсанта, ожил. Техника будто знала, что в ней всё это время находился враг, а может, и удар по корпусу привёл её в движение. Так или иначе, но Василию подобная встреча не сулила ничего хорошего. Гравиотанк устремился за ним.

А он тем временем наткнулся на тупик — передним была дверь. И что с ней делать он не знал, решая пустить в ход вегалайзер или пока не стоит.

Техноробот не сближаясь с противником, остановился, высунув орудие. Василий по-прежнему игнорировал его присутствие, не подозревая, какая сейчас опасность грозит ему. Установка залпового огня сфокусировала цель в прицел и получила команду "пли". Произвела выстрел. В этот момент Василий, будто нарочно нагнулся, и тепловой разряд попал в дверь.

А спасло землянина одно презабавное обстоятельство: у него на ботинке развязался шнурок, и он наступил на него другой ногой, споткнулся, из-за чего и согнулся.

Повалили едкие клубы дыма, и датчики гравиотанка потеряли сенсорное управление, ориентированное на тепловое излучение движения живого существа. Роботехника наугад произвела ещё пару выстрелов, окончательно отключилась.

Нет, Василий тут был ни причём. Он даже не успел понять, что же на самом деле случилось. А когда рассеялся дым, землянин поднялся с бетонного пола. То, что он увидел, поразило его. Рядом стоял гравиотанк, а, напротив, в дверях зияла дыра. Проникнув внутрь помещения, диверсант обнаружил автономный пульт центра управления базы роботами.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Василий. — Фантастика! Эта железная груда хлама вырубила не только себя, но и всю систему жизнеобеспечения роботехники расположенной на тренировочной полосе препятствий. Теперь мне остаётся только одно: выбраться на поверхность и вызвать помощь.

Он, как решил, так и сделал. Маленькая загвоздка заключалась лишь в том, что выход оказался закрыт. Даже вегалайзер был бессилен против бронированной толщи люка. Пришлось искать иной выход. Побродить Василию довелось порядком, прежде чем он набрёл на скрытую шахту узкого аварийного выхода, совершенно непонятно для чего предназначенного.

— Может для таких ухарей как я и сделана она, — кряхтел он, пробираясь сквозь узкий проход. — Это хорошо, что я щупленький! Окажись на моём месте Кибернак, явно бы здесь застрял. Кроме головы у него сюда вряд ли чего и влезло.

Дорогу к свободе Василию преградила решётка. С ней было покончено в два счёта точным выстрелом из вегалайзера. И далее диверсант, не мешкая, выбрался на поверхность, устремившись столь быстро, как только мог в данной ситуации к командному пункту, не обращая внимания на сигналы радиомин и взрывы. Краска, разбрызгиваясь, летела в разные стороны, пачкая бегуна. От неё у Василия стали слипаться пальцы рук и веки глаз. Превозмогая противное ощущение, он всё же преодолел поле полосы препятствий и ввалился в командный центр управления всей тренировочной базой. Свалившись на кресло, он схватил руками передающее устройство экстренного вызова, возвестив на всю лунную базу звёздно-галак-тического городка:

— Внимание! Говорит Василий Выкрутасов из центра тренировочной полосы. Требуется срочная помощь. Необходимо экстренное вмешательство персонала по чрезвычайным ситуациям вкупе с медицинской службой спасения.

Все вышеуказанные службы зашевелились и, высыпав на улицы подлунного города, устремились к месту вызова. И только шеф Скубиду, как всегда обо всём узнал в последнюю очередь. Его о том оповестила Лунава. Она влетела к нему в кабинет и закричала:

— Скубиду, вы слышали о ЧП?

— Что это такое? Почему ты врываешься в мой кабинет без моего на то разрешения? Да ещё без правил субординации называете меня, начальника звёздного городка, по имени! — разбушевался скиланер, подпрыгнув на кресле.

Лунава включила динамик. По нему транслировалась непрерывным текстом запись о помощи от новобранца Выкрутасова.

Скубиду выпал из кресла.

— Как, опять этот вездесущий Вася? Не может быть! Почему, скажите мне, почему он свалился именно к нам на Луну? За какие такие прегрешения нас всех постигло наказание в его лице? Неужели других баз подобного типа мало в нашей Галактике? И почему Тарн выбрал именно Луну в виде своего пристанища? У нас же не курорт, а всего лишь планетарная база закрытого типа! — злился шеф, злопыхая на судьбу.

— Всё готово. Антигравиомобиль ждёт нас у здания, прямо у входа! — закричал с порога Гелиос, объявившись внезапно в кабинете шефа.

Скубиду больше ничего не говорил, он покорно побрёл за звёздными агентами. Прибыв на место вызова, скиланер ворвался точно ураган в центр тренировочной базы, хотя и был мал росточком, громоподобно заорал, двигаясь к Василию:

— Что ты на этот раз натворил? А? Сознавайся, когда я спрашиваю тебя! По какому такому праву ты устроил всеобщую тревогу?

Он ещё много чего орал в том же духе, прежде чем юный землянин смог ответить шефу на все интересующие вопросы просто и незамысловато:

— Я тут совершенно ни причём!

— Ка-а-ак?!

— А вот так!

— Неужели я брежу, и мне снится кошмарный сон?

— Нет, гиён Скубиду, всё происходит наяву, — молвил Василий, пытаясь объяснить произошедшую неприятность в общих чертах, не вдаваясь сильно в подробности и детали ЧП. Он остановился на середине повествования, когда в помещение внесли Церона, Тора и Кибернака, при этом последний выглядел гораздо хуже других. А в соседнем помещении складывали учеников академии. Им всем без исключения была сделана обезболивающая инъекция сильнодействующего свойства. То же самое лекарство кололи и трём учителям.

— Кибернаку делайте не меньше трёх инъекций, — вмешался Василий. — Одного укола ему будет явно недостаточно.

Медики недоумевающе посмотрели на столь шустрого новобранца.

— Да кто он такой? — возмутился один из лунных докторишек.

— Землянин по имени Вася, а по фамилии Выкрутасов. Слыхали уже, наверное, о нём? — произнёс шеф.

Врачи одобрительно кивнули и без лишних возлияний, молча исполнили то, что им посоветовал новобранец. И к своему великому удивлению обнаружили Кибернака приходящим в чувство раньше других.

Инструктор не совсем ещё пришёл в себя. Располагаясь на полу в сидячем положении, он смутно соображал, видя очертания живых существ и предметов, плавающих вокруг в тумане. Наконец у изображения картинки появилось резкость и чёткость линий контуров. А спустя минуту он заговорил:

— Ты всё-таки сделал это, Вася. Молодец! — поздравил инструктор новобранца, не обращая внимания на хмурое лицо шефа, возмущенного до предела.

Следом за Кибернаком в сознание пришли Тор и Церон. И они ничего вразумительного поведать не смогли, поскольку не были свидетелями произошедшего происшествия.

Выяснение обстоятельств продолжилось в соседнем помещении, где Скубиду лично опрашивал, подходя к каждому из 14 рекрутов. Ответы были невразумительными, но некоторые из учеников ссылались на землянина, выказывая ему свою искреннюю благодарность и признательность. Даже найденный последним пилот авиалёта ничего не мог добавить.

— Ничего не пойму! — развёл клешнями Скубиду. — Кто же настоящий виновник случившегося ЧП?

На этот вопрос ему никто не дал точный ответ либо по не знанию, либо по нехотению. И опять всё списали на чрезмерное невезение с появлением в подлунном городе землянина.

23. ПОСЛЕДНИЙ ЭКЗАМЕН.

— Я хочу избавиться от него! И как можно скорее! А ещё лучше прямо сейчас! — орал Скубиду в своём кабинете на Церона, Тора и Кибернака.

— Поймите, наконец, шеф, — начал оправдываться Церон. — Мы и сами рады избавиться от мальчишки, но поверьте: не можем этого сделать, пока он не прошёл все уровни обучения. Таков непосредственный указ его Святейшества Тарна.

— Всё понял. И на каком же уровне находится сейчас несносный землянин?

— Пока что на 5-уровне.

— Почему на 5-уровне? Такое неземное дарование и всего на 5 уровне! Да за героические заслуги на полосе препятствий и ваше спасение, его следовало повысить на два уровня сразу — не меньше! И уже выпустить, как выдающегося новобранца, присвоив ему профессиональное звание. Кстати, какое оно?

— Звание звёздного пилота, — уведомила шефа в один голос вся троица.

— Ну, так займитесь этим, бездельники!

— Слушаемся, шеф!

— Вы свободны. Не смею вас больше задерживать! Я сказал: проваливайте с глаз моих долой!

Церон, Тор и Кибернак покинули пределы ненавистного им кабинета.

— Честное слово, — произнёс Кибернак, — вот выпущу Выкрутасова из академии и выйду в отставку!

— Чувствую и мне пора об этом хорошенько подумать, — согласился Церон.

— Несомненно, и я о том же помечтаю на досуге, — заключил Тор.

Василию было присвоено сразу две нашивки, что давало ему право с этого момента носить звание выпускника звёздно-галактической академии с последующим присвоением звания звёздного пилота, естественно после сдачи экзамена по управлению звездолётом всё тому же несчастнейшему Кибернаку. К данному радостному событию в жизни Василия прибыл Тарн, решив лично удостовериться всему тому, что он слышал про его бесконечные подвиги в кавычках.

— Неужели Выкрутасов и в самом деле столь хорош? — поинтересовался Тарн перед учебным полётом у инструктора Василия — Кибернака.

— Точно сказать не могу, хвалить наперёд как-то не принято. Но с точностью отвечу вам, ваше Святейшество, только одно: скоро сами всё увидите.

— Ну что ж, так тому и быть! Обязательно понаблюдаю за полётом землянина.

Кибернак откланялся и направился к звездолёту, где его с нетерпением у входа ожидал землянин.

— Ты готов? — спросил инструктор у выпускника.

— Ещё бы! У нас на Земле организация была и называлась пионеры. У них девиз был, как у меня: "Всегда готов!"

— Да уж! Это хорошо, Вася, что нам тебя прислали одного, в противном случае я бы уже давно застрелился.

От слов инструктора ему стало весело.

— Подожди, сейчас ещё веселее станет, когда узнаешь, кто за тобой будет наблюдать.

— И кто он — этот кто-то?

— Его Второе Святейшество Звёздной Галактики — Тарн.

— В самом деле, не врёшь?

— Ты это мне говоришь? Я, как ты успел заметить, молодое существо, в силу своего рода профессии не вру. Да и не имею такой привычки! К тому же у нас инструкторов академии не принято уставом чинить обман. Хотя не скрою: иногда доводилось лукавить в жизни, но не кривить душой! И вот ещё что, сынок! Не забывай субординации! Пока не сдашь лётный экзамен, ты по-прежнему мой ученик. Всё понял?

— Да, — ответил Василий, а про себя подумал: "Посмотрим, о какой субординации ты заговоришь во время моего испытательного полёта!"

Через минуту они оба сидели в кабине управления звездолёта. Василий получал последние наставления и инструкции от Кибернака, запрещающие делать следующее:

— Низкие полёты на большой скорости над поверхностями планет — это первое! Второе: посещать астероидный пояс. И, наконец, третье, и самое основное правило: не дать возможности обнаружить себя землянам.

— На этом всё?

— Разумеется, не всё, но остальные ограничения предназначены явно не для тебя, и я опустил их.

Василий подумал: "При данных трёх запретных правилах уже на звездолёте летать невозможно, а при остальных, наверное, в пределах базы умереть можно. Ну и скукотища! Я точно не в этой жизни дослужусь до чего-нибудь существенного. А... к чертям эти правила запрета! Хоть раз в своей жизни оторвусь по полной программе!"

И землянин сам для себя изменил перечень правил.

— Ну что — полетели? — поинтересовался инструктор.

— А разве уже можно? — съехидничал Василий в ответ.

— Конечно можно, если будешь делать всё осторожно.

— А я думал: будет ещё парочку инструкций по взлёту и посадке звездолёта с очередными наставлениями.

Кибернак понял: Выкрутасов обязательно выкинет что-нибудь эдакое. И не ошибся. Слишком досконально инструктор изучил новобранца. Поэтому тот и не подвёл его в ожиданиях. Хотя поначалу всё было, как и планировалось в точности с правилами устава. Не мог же Василий сразу начать куролесить, иначе бы его не выпустили на поверхность из подлунной базы. Но как только перед ними открылся последний шлюзовой портал, и звездолёт вырулил на поверхность Луны, земной новобранец заулыбался. Чувства переполняли его, когда он увидел перед собой на экране большой в голубых тонах бескрайних морских просторов земной шар. И в ту же секунду выплеснул все накопившиеся эмоции за время пребывания в затворничестве на Луне на управлении штурвалом звездолёта.

Звездолёт резко взял старт и растворился в бескрайних просторах космоса. Василий шёл курсом на Землю.

— Что ты делаешь? Куда несёшься? — закричал в панике Кибернак.

Всё было бесполезно, землянин ничего не слышал кроме грохочущего стука в ушах. А сердце и вовсе готово было вырваться наружу из груди. Таково оказалось восприятие вида родной планеты.

Малый космический корабль быстро входил в плотные атмосферные слои Земли. Кибернак понял это потому, как тело вдавило в кресло. Что касается Василия, то он вообще ничего не только ни ощущал, но и не замечал, продолжая нестись над поверхностью родной планеты.

Они быстро снижались: высота до поверхности планеты катастрофически уменьшалась.

— Включи защитный экран! — крикнул Кибернак.

Это была единственная команда, беспрекословно выполненная Василием во время всего полёта.

Статомер показывал расстояние до Земли: 200... 150... 120... 100... 80... 50... 30... 15... 10... 5... 3... 2...

— А-а-а... — не выдержал напряжения инструктор, готовый в любой миг выпрыгнуть из звездолёта на кресле-катапульте. И если бы не автоматические страховочные ремни, в которых он запутался, то явно совершил подобную глупость со своей стороны.

Как вдруг время остановилось вместе с зависшим в метре над твёрдой поверхностью звездолётом.

"Неужели пронесло!" — подумал Кибернак, стряхивая с лица капли пота. Его взгляд замер на статомере. Расстояние до земли, не превышавшее 0,87 метра.

Не успел инструктор перевести дух, а Василий, взглянув через экран на очертания родного дома, рванул, что есть силы штурвал, уносясь обратно в космос.

— Я не переживу эти нагрузки притяжения Земли, — просипел Кибернак, продавливая телом кресло.

Новобранец не обратил никакого внимания на стенания инструктора.

Нагрузка спала, и они очутились в космосе. Мимо по правому борту мелькнула Луна, показавшись на сотую долю секунды на экране, и в тот же миг исчезла, оставшись далеко позади звездолёта.

— Не-ат! Нет-нет-нет, и ещё раз нет! — запричитал инструктор, видя, как следом за Луной промелькнул Марс. — Что угодно, Выкрутасов, только не пояс астероидов! Я умоляю тебя-а-а...

Однако было слишком поздно, звездолёт вторгся в пределы астероидного поля. Василий сбросил скорость в 3-4 раза, принялся тепловыми разрядами лучей разносить и расщеплять на атомы мелкие астероиды.

— Ты сошёл с ума, Выкрутасов! А я выжил из ума, когда согласился сопровождать тебя во время зачётного полёта! — роптал Кибернак, дрожащим голосом. — Выходи сейчас же из астероидного поля. Я это тебе говорю как самому разумному существу! Ой, мама! Хотя кому я говорю?!

Следом за пузатой мелочью появились более внушительных размеров космические тела.

— Пойми, наконец, Вася, сквозь астероиды ещё никто не проходил! А-а-а! Видимо не было у нас на Луне до тебя свихнутых самоубийц! Жаль, бластера нет, а то бы я застрелился — всё меньше мучился, чем сейчас тут с тобой!

— Так вегалайзер есть!

— Да нет, он не поможет — не тот эффект получится! По-бе-ре-ги-ись!!!

На звездолёт надвигалась нескончаемым потоком армада объёмных и увесистых астероидов.

— Всё! От нас не останется и мокрого следа! Ай! Что ты делаешь? А ну сворачивай, не то расшибёмся в лепёшку! — бубнил Кибернак, не переставая от страха.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — весело ответил Василий с искренним чувством задора. И прибавил скорость.

Они минули один астероид, за ним второй — уйдя в сторону от него и следом — третий, четвёртый и ещё множество других летящих на них тел космического происхождения бесконечным потоком. Вот и сейчас с двух сторон двигались ещё два астероида-великана.

— Долетались, Выкрутасов! А всё потому, что ты не можешь обойтись без своих выкрутасов! Сейчас астероиды сделают из нашего звездолёта лепёшку!

— А разве наш корабль по форме не является её полным подобием?

— Безусловно, отдалённое сходство имеется, но в горизонтальной плоскости. А столкнёмся с ними — конструкция примет форму вертикальной плоскости. Пора катапультироваться — и немедля!

— Это не выход.

Василий развернул звездолёт в вертикальной плоскости относительно астероидам и в последний миг выскользнул из-под них, уйдя от столкновения. А астероиды сомкнулись, размалывая друг друга на более мелкие тела, полетели дальше.

Не успели асы выбраться из одной переделки, как попали в другую. Теперь астероиды катили на них сплошной стеной каменного вала вперемежку со льдом. Ни спереди, ни по бокам, ни сзади, ни сверху или снизу звездолёта не имелось даже малейшего намёка на прореху приемлемых размеров, чтобы можно было проскочить между астероидами.

— Вот она — моя посмертная отставка! — зашептал Кибернак. — Сбылась мечта идиота!

Не тут-то было. Василий и в данной сложнейшей ситуации принял единственно верное решение. Он дал задний ход — звездолёт, зажатый в тиски, понёсся назад с той же точно скоростью, с какой на них катили астероиды.

— Молодец, землянин! А дальше что?

— А дальше всё очень просто, — улыбнулся Василий, развернув корабль по горизонтальной оси на 90 градусов. И выпустив очередь тепловых разрядов, он прорубил маленькую брешь, куда и устремил звездолёт.

— Не успеем! — заорал инструктор, заметив небольших размеров астероид, перекрывавший им выход.

Василий произвёл повторный выстрел: отколол от астероида кусок, и они вновь проскочили между образовавшимся проходом. Продолжая маневрировать на большой скорости с соответствующей быстротой реакции, землянин закружил инструктора. Так Кибернак потерял всякую ориентацию в пространстве. У него попросту закружилась голова, чего с ним раньше никогда в жизни не случалось. В то время как новобранец сейчас вместо зрения использовал мысленный потенциал интуитивного разума, развившийся у него во время обучения в звёздной академии за этот месяц.

Штурвал хаотично ходил вверх, вправо, вниз, влево, назад, вперёд, по перпендикуляру и вертикалу, а то и зигзагообразно прыгал волновыми скачками до тех пор, пока они не выбрались благополучно из астероидного пояса. Корабль не имел никаких пробоин, за исключением мелких царапин. Да и то от осколков, имевших размеры не более копеечной монеты.

Новичок направил звездолёт к Сатурну, минув вскользь Юпитер, промелькнувший у Кибернака перед глазами после длительного головокружения.

— Мало тебе было гигантского кольца пояса астероидов, решил ещё и среди сатурновских колец полетать?

— Нет, просто хочу проверить скорострельность звездолёта, — последовал ответ со стороны пилота.

Прогремел залп.

— Это какое-то сумасшествие! Просто не укладывается в моей голове всё с нами произошедшее за время полёта.

Постреляв непродолжительный промежуток времени и попрактиковавшись вдоволь, Василий вырулил из пояса колец Сатурна, устремившись точным курсом к Луне.

— О космос! Неужели на этом наши приключения закончились? Даже и не верится! — размечтался Кибернак.

А зря. Потому что сканер звездолёта засёк земной объект, классифицированный как спутник-шпион.

— Чей он? — запросил пилот подробное описание у базы информационной данных корабля.

"Шатл производства США. Запуск в космос был осуществлён ракетоносителем с мыса Каннаверал. В космосе находится 1,5 года и всю получаемую информацию посредством визуальной картинки передаёт на планету Земля в штаб НАСА с интервалом в два планетарных часа".

— Выходит, он не успел передать информацию о встрече с нами?

"Нет, в подобных ситуациях обнаружения космических тел в пространстве аппарат включается автономно".

— Ему же хуже, как и тем, кто произвёл эту груду космического хлама, — произнёс Василий, нажав пусковую кнопку красного цвета на штурвале. И его слова воплотились в реальность.

Тепловой луч поразил земную цель, расщепив на атомы. Дисплей звездолёта тут же высветил надпись:

"Браво пилот! Точное попадание в цель! Вы обременили налогоплательщиков США на 150 миллиардов долларов. Именно столько понадобится им денежного эквивалента, чтобы запустить в космос подобную ерундовую дребедень два года спустя!"

— Информация через него прошла о нас на Землю?

"Нет, уничтоженный объект, не успел запечатлеть нас".

— Здорово, — отметил Василий слаженность бортового блока информации со своими действиями. — И всё-таки приятно быть полезным даже здесь в космосе родной стране, отстаивая её космические интересы. Ну что, инструктор, летим домой?

— Это куда — на Землю?

— Не угадал. На Луну.

— Неужели свершилось чудо, Выкрутасов, и ты решил окончить полёт, — произнёс Кибернак, мало веря словам, предпочитая полагаться на действия.

Юпитер остался далеко позади, а вместе с ним и Марс. Асы приближались к Луне, не отвечающей им на подаваемые сигналы запроса. И они заподозрили нечто неладное.

— Подобное явление впервые происходит в моей лётной практике, чтобы связь с базой была нарушена! — удивился инструктор. — Может, у нас звездолёт повреждён?

Василий сверил параметры бортовой базы данных информационного центра корабля. Они были в норме, что и подтвердила запись, высвеченная на экране.

— Выходит, неполадки приключились не у нас, а на лунной базе, — с вздохом разочарования констатировал факт Кибернак.

Садиться пришлось практически вслепую, доверяя только интуитивному разуму пилота да параметрам звездолёта.

— Вот мы и прилунились, — улыбнулся новобранец.

— Надеваем скафандры, — произнёс сурово инструктор. — И учти, Выкрутасов: без своих этих выкрутасов! Дело видимо серьёзное, раз база не вышла с нами на связь! И это не учения, здесь в случае чего всё будет по-настоящему.

— Ясно.

— Чего тебе ясно, когда мне самому ещё ничего не ясно!

— Вот то и ясно, что ничегошеньки не ясно.

Вместо ответа Кибернак указал Василию на вегалайзер, который тут же оказался у него в руке: посоветовал намеком сделать идентичное действие. И подобное оружие появилось в руке у землянина.

24. ПЕРЕПОЛОХ НА ЛУННОЙ БАЗЕ.

Облачившись в защитные скафандры, инструктор и новобранец покинули звездолёт.

"Какая всё-таки превосходная технология используется у них повсеместно в технике. Ты её не видишь, однако при помощи специального прибора понимаешь: она здесь. Достаточно нажать на кнопочку — и ты окажешься внутри звездолёта, нажал другую — и ты снаружи!" — думал Василий, топая следом за Кибернаком. Инструктор только по известным ему рельефам местности определял направление к базе. До неё они добрались за полтора часа, остановившись где-то вблизи взлётно-посадочных ворот шлюзового портала.

— Где-то здесь, — сказал Кибернак, — должно быть аварийное окно шахты. По форме оно будет похоже на правильный округлый холмик. Ищи его внимательно, Выкрутасов.

Они отошли друг от друга на пару десятков метров и принялись за поиски.

— Ну что там у тебя? Нашёл что-нибудь подобное на холм? — поинтересовался инструктор.

— Не-а... — ответил спустя непродолжительную паузу по времени землянин.

— И у меня ничего.

Поиск продолжался. Переклички происходили с интервалом несколько минут. Время шло, а результата не было. И когда Кибернак в очередной раз вышел на связь с Василием, то предложил ему сделать перерыв. Выпускник согласился и двинул к инструктору навстречу. Кибернак сейчас сидел неподвижно на твёрдой поверхности и отдыхал, думая о том: продолжить им поиски аварийной шахты или попытаться проникнуть как-нибудь через главный проход на подлунную базу.

— У тебя ничего? — поинтересовался инструктор у Василия.

— Глухо, — последовал ответ. И вдруг землянин остановился, не дойдя до Кибернака десятка метров.

— Ну, что опять не так?

В ответ новобранец засмеялся, оглушив инструктора смехом, раздавшимся у того в наушниках шлема.

— Ой! Ну что ты ещё придумал? Чего такого смешного во мне?

— Кажется, я нашёл аварийную шахту.

— Да?

— Да!

— Ну и где же она, позволь узнать?

— Прямо под вашим... в общем, под вами.

— Всё шутишь?

— Нисколечко!

Кибернак решил проверить слова Василия: привстал и осмотрел поверхность. Это действительно бы-ла аварийная шахта.

— Ха-ха-ха... — не унимался Василий. — Ай да, инструктор! Ай да, гиён Кибернак! Нашёл шахту при помощи спинного мозга. У-ху-ху! Сейчас со смеху помру!

— Ну, Выкрутасов! С тобой действительно не соскучишься! Всегда надо держать ухо востро! И главное — держишь — ведёшь себя с тобой подобающим образом и даже более того, а всё равно попадёшь впросак. Ну что ты будешь делать с этим земным гением? Мне старику за тобой не угнаться! — бурчал Кибернак, открывая аварийный люк шахты. — Прошу! Молодым у нас теперь везде дорога!

— Ага, старикам везде облом! — поддел Василий красным словцом инструктора. И забравшись в люк шахты, очутился на винтовой лестнице. Следом за ним спрыгнул Кибернак.

Путь был неблизким и спуск затянулся. Наконец они достигли дна, и взору открылась узкая горизонтальная шахта с трубами.

— Что-то мне здесь не нравится, — заметил вдруг Василий. — Как-то неуютно.

— Неужели проходил подобное испытание в этом роде? — усмехнулся Кибернак.

— Да, было дело, правда, не здесь, а на Земле.

— Ну, как же, наслышан о твоих земных подвигах. Я надеюсь: в случае чего для тебя это происшествие не будет столь обидным. И смотри: без фокусов!

— Это уж как получиться. Лично я наперёд ничего и никогда не загадываю.

— Вот поэтому я пойду первым.

— Не вопрос, пожалуйста.

Кибернак оказался впереди, а Василий чуть поодаль сзади.

Они долго ещё блуждали по лабиринту, поворачивая то влево, то вправо, прежде чем Кибернак остановился и выглянул из люка на поверхность подлунного города. Город оказал пуст. Во всяком случае, улицы были пустынны.

— Ну, что там? — поинтересовался землянин.

— Ничего, точнее будет заметить — никого. Ни одной живой души, впрочем, как и механической.

— Неужели совсем никого нет?

— Ну почему же, кое-кто есть.

— И кто же если не секрет?

— Мы с тобой, например, в подлунном туннеле.

— Ха, ха, ха! Очень смешно.

Кибернак понял: шутка оказалась не к месту. Они ещё раза два вылезали через люки на поверхность, хотя Василий предлагал пойти верхом. Во-первых — это было гораздо быстрее, а во-вторых — намного короче, ведь тогда они бы шли коротким путём, а не болтались по лабиринтам шахт, сбиваясь зачастую с дороги. Однако Кибернак воспротивился, не желая обнаруживать себя раньше, чем того требовала данная ситуация.

— Всему своё время! Спокойно дойдём, а там, если что — примем необходимые меры.

Побродив ещё довольно прилично по времени по туннелям, они добрались до нужного здания. Выбрав-шись окончательно из туннеля, ходоки обнаружили дверь в здание звёздно-галактического центра откры-той настежь. Данное обстоятельство обеспокоило и насторожило их. По команде Кибернака, Василий положил палец на курок вегалайзера, и они вбежали в здание, держа оружие наготове. Вскочив в первый подвернувшийся лифтон, они поехали прямо наверх без всяких зигзагов: проникли на секретный этаж, который могли посещать лишь единичные существа со всей Галактики. Сюда доступ был запрещён даже шефу города и Луны — Скубиду. Данный этаж посещал лишь Тарн да представители Высшего Совета Галактики.

Все двери кабинетов оказались раскрыты, и кругом не было ни души. Роботы и те отсутствовали.

— Сдаётся мне: база эвакуирована, — заметил Кибернак. — И теперь целиком и полностью находится в консервационном состоянии до лучших времён.

— Очень на то похоже, — согласился Василий. — Но что же могло произойти? Из-за чего сбежало всё население Луны?

— Либо занесённый вирус эпидемии, либо военные действия, а может что-то наподобие грозящей катастрофы, — предположил Кибернак. — Поэтому хорошо уже то, что мы остались в защитных скафандрах. Эпидемия нам точно не грозит.

— Конечно, эпидемия вам не грозит, — раздался чей-то голос позади них. И ученик с инструктором резко обернулись, изготовившись стрелять на поражение, вовремя остановились от поспешного действия, убрав долой вегалайзеры.

Перед ними стоял Тарн.

— Можете снять свои скафандры. Они вам больше ни к чему.

Кибернак с Василием медлили, не решаясь на данное действо.

— Хм, не хотите снимать и не надо — ваше право, — улыбнулся Тарн. — Если вам в них удобно, оставайтесь в том виде, каком и появились.

Стало очевидно: опасности заражения эпидемией действительно нет. Сняв шлемы и стащив с себя скафандры, гости поинтересовались:

— Тогда в чём собственно дело? Где все?

— На Луну прямым курсом следует комета. И траекторию изначального полёта этому космическому телу явно кто-то изменил. Вот из-за этого и была произведена экстренная эвакуация, — дал исчерпывающий ответ Тарн.

— Да, но почему вы остались? — опередил Кибернак с логическим вопросом Василия.

— Ждал вашего возвращения, — последовал ответ.

— Бры-ыр-ред какой-то! Чтобы сановная особа Высшего Совета Галактики сама себя подвергала смертельной опасности ради простого инструктора и его ученика!

— Если бы это было так, я бы вместо себя оставил Гелиоса с Лунавой. Но то, что землянин непростой ученик, знаю уже не только я, а многие.

— Фантастика!

Раздался экстренный сигнал тревоги, и все помещения секретного сектора здания озарились красным светом мигающих лампочек, которые объявились повсюду.

— Скорее бежим вниз, — закричал Кибернак.

— Нет, не стоит этого делать, — остановил панику Тарн, приглашая гостей в соседнее помещение.

Они прошли туда: дверь автоматически закрылась, и сразу стало темно. Однако тут же появились округлые переборки сидений и экран. Помещение было ничем иным как хорошо замаскированным звездолётом, искусно встроенным в архитектурную композицию здания.

— Прямо чудеса какие-то, — опешил Кибернак. — Сколько живу, а подобное впервые вижу!

Инструктор сказал это, когда звездолёт, отделившись от здания, полетел над городом. Они летели не в сторону общего космодрома, а прямо к потолку прозрачного куполообразного свода, в который отчётливо просматривались звёзды на тёмном фоне космоса. Свет Солнца не попадал на купол, как это было раньше. Звездолёт остановился, и незримая грань открылась перед ними. Проследовав сквозь неё, купол за беглецами закрылся, и Василий снова увидел мрачную поверхность Луны, в которую чётко вписывался купол с внешней стороны, имея непроницаемую защитную окраску. Спустя минуту они отлетели от спутника Земли на расстояние в 100 тысяч киломиль, следуя курсом за пределы Солнечной системы.

— А что же будет с Луной? — поинтересовался Василий у Тарна.

— Ничего особенного, мы спасём её, сбив комету. Но сделать это будет очень нелегко. Поэтому мы перестраховались, эвакуировав на всякий случай всё население.

Вопросов больше ни у кого не возникало. И дальше экран стал подавать странные сигналы, которых Василий не видел раньше.

— Окно 2-R-3-ZP-1 открыто для старта, как и окно 1-R-2-ZP-3 — для приёма. Можете спокойно переходить в световой туннель ускорения.

Прежде чем Василий успел спросить что-либо или вообще произнести хотя бы нечто, они очутились в иной звёздной системе подобной Солнцу. Только здесь вместо одной звезды их было сразу две, да и планет в полтора раза больше.

— Вот это скоростёнка! Выходит на той скорости, что летал я в пределах Солнечной системы, по сравнению с этой всё равно, что сопоставить езду на самокате против самолёта. Да-а-а уж!!! — восхитился Василий. — А когда я смогу летать на подобной скорости?

— Всему научишься в своё время, — ответил Тарн. — И поверь мне: оно придёт.

— А разве оно ещё не пришло?

— Пока нет. И если честно: сейчас у нас на это нет времени.

— Не вешай нос, Выкрутасов, тебе же присвоено звание звёздного аса-пилота. Разве ты не рад данному обстоятельству? — вмешался в разговор Кибернак. — А его выпускники получают лет через пять после окончания академии.

— Неужели?

— Да, — радовался инструктор больше чем его выпускник.

— Тогда звание аса-навигатора я наверняка получу лет через десять?

— Да ну, брось. Ты добьёшься этого звания намного раньше положенного срока по лётному уставу Галактики. Для такого типа как ты — правила не существуют.

— Ну, раз так, то это в корне меняет всё дело, — улыбнулся землянин.

Они тем временем приближались на звездолёте к базе, оборудованной на естественном спутнике возле планеты подобной на Землю.

— Интересно узнать, где мы находимся?

— В звёздной системе Ритан на спутнике Имос, — ответил Кибернак.

Имосская база выглядела идентично лунному прототипу. Василий не заметил особых различий между ними. А спустя всего пару минут они с Кибернаком были на имосском космодроме, который как две капли воды был схож с лунным видом того же строения. Всё оказалось построено с точностью до миллиметра, как и на Луне. Поэтому впечатление у вновь прибывших гостей сложилось такое, будто они вернулись на Луну после лётного экзамена, блестяще сданного выпускником. И единственным обстоятельством, порадовавшим землянина, были его друзья по лунной академии. Они тоже оказались на Имосе.

— Здорово, рекрут! — сказали в один голос Ига-Ика, Пинану и Скипион, приветствуя его.

Кибернак поспешил оставить Выкрутасова с ними, поскольку ему как инструктору требовалось разыскать Церона и доложить о результатах полёта.

— Что?! — воскликнул начальник лунной академии, удивляясь такому повороту событий на весь учебный корпус имосской академии.

— Что?! — вторили ему друзья Василия, слыша от него то же самое, что сейчас в ту же секунду Церон от Кибернака. — Ты стал асом?!

— Ну да.

— Не может того быть! — всё ещё отказывались верить друзья.

Аналогично им кричал, Церон повторяясь с точностью в каждом слове.

— Это звание мне присвоил лично Тарн, — заявил Василий.

— Тогда где же твои знаки отличия? — продолжали интересоваться друзья.

— Я как раз иду получать их у Церона.

Но тот отказывался верить в подобную достоверную информацию и выдавать землянину нашивки.

В дело пришлось вмешаться Тарну.

Во внутреннем дворе звёздно-галактического здания центра базы Имоса собрались рекруты с Луны и Имоса при своих инструкторах и начальниках академий по случаю торжественного награждения Выкрутасова званием аса-пилота, как лучшего выпускника за последнее тысячелетие в Звёздной Галактике.

— Даже я не получал очередные звания, Вася, как ты, — произнёс Тарн во всеуслышание. — И твоё имя будет занесено в звёздно-галактический каталог.

Его Святейшество вместо снятых полосок уровней академии прикрепил эмблему Солнечной системы, из которой был родом выпускник. На этом, собственно говоря, короткое торжественное посвящение было окончено. Василия поздравили бурными и непродолжительными аплодисментами рекруты обоих академий, после чего разошлись. Сейчас всем особо было не до торжеств, явилась необходимость спасать Луну, а вместе с ней и Землю.

Василий напросился к Тарну, и тот, заглянув вместе с ним в свой кабинет на Имосе, молвил:

— Так и быть у тебя в виде исключения есть пара минут. Можешь спрашивать, а я по мере возможности отвечу.

Василий задал первый вопрос:

— Что я буду делать дальше? И что нынче входит в мои непосредственные обязанности?

— А дальше тебя ждёт удивительный сюрприз, которым я надеюсь порадовать.

Василий замер в ожидании оного.

— Ты отправляешься в одной команде с Гелиосом и Лунавой в космос для определения точного маршрута кометы, по которому можно будет установить её начальную точку изменения, благодаря чему мы выясним, кто совершил данную диверсию. А заодно, Вася, ты повысишь уровень своего мастерства и познаешь разнообразие мира Звёздной Галактики.

Василий светился как рождественская ёлка. И единственное что он ещё спросил:

— А какой теперешний мой потенциал разума в звёздно-галактическом измерении после окончания академии?

Тарн нажал кнопочку на приборе, что был закреплён у него на правом запястье руки. В помещении появился круглый шарообразный экран и начал вертеться, посылая во все стороны разряды. Два из них ударили по голове Тарна и Василия. А спустя мгновение всё это исчезло вместе с шаром.

— Превосходно! — возвестил Тарн. — Ты находишься на пороге второго уровня, и твой потенциал измеряется на данный момент времени в 17 единиц. Думаю, что недостающие три единицы ты с лихвой доберёшь во время экспедиции и перейдёшь на новый более высокий интеллектуальный уровень развития мышления и преспокойно сможешь стать звёздным навигатором.

Василий едва не закричал от радости, всё же сдержался. Тарн разглядел цветущее настроение в лице землянина, улыбнулся.

— Вот видишь, Вася, уровень интеллекта зависит от уровня заинтересованности. И чем выше заинтересованность, тем выше становится уровень развития в той или иной сфере деятельности, которую ты выби-раешь. Поэтому мы, прежде чем приступить к чему-либо обязаны заинтересовать того, кто обучается в той или иной сфере деятельности. И успех не заставит себя долго ждать. Прогресс, как ты сам можешь видеть в своём случае на лицо. Вспомни, кем ты был раньше — простым земным существом — школяром, а теперь — ты не просто Вася Выкрутасов, а звёздный пилот-ас. Что согласись две больших разницы до того, как ты появился у нас на лунной базе и теперь месяц спустя на Имосе.

— Полностью с вами согласен, Тарн, — констатировал факт юный землянин. — И больше вопросов у меня к вам не имеется. Но это пока!

Тарн улыбнулся.

— Тогда погости в моём кабинете ещё какое-то время. Скоро за тобой придут Гелиос и Лунава. А я тем временем отлучусь ненадолго. Можешь заказать себе чего-нибудь вкусненького.

— Благодарю, но мне что-то не очень хочется употреблять космическую еду.

— А ты всё-таки попробуй, — посоветовал Тарн напоследок. И исчез.

— Ох уж мне эти его штучки, — возмутился Василий. — И когда я смогу проходить сквозь стены?

Не зная чем себя занять, землянин плюхнулся в кресло, всё же решил вызвать меню автораздатчика пищеблока. Перед ним возник экран, на котором многотысячным тиражом замелькали названия блюд из вышеупомянутого перечня меню.

— Слушай, системный пищеблок, а у вас имеется пища с Земли?

— Вопрос не понят? Повторите его. Возможна ошибка в названии.

— Ага, понял тебя, электронная говорилка. Тогда скажи, что у тебя имеется из пентянских блюд?

Вместо ответа был предоставлен соответствующий список заказа, состоящий из 120 тысяч блюд. Среди них Василий и отыскал кое-как требуемые блюда.

— Мне, пожалуйста, пельмени!

И они мгновенно появились на выдвижной тумбочке.

— Неужели в кои-то веки поем нормальной земной пищи! — обрадовался выпускник. И всё же подстраховался. — Надеюсь, еда сделана из натуральных ингредиентов?

— Блюдо выполнено в соответствии с вкусовыми качествами, используемыми на данной планете.

— Тогда мне, пожалуйста, ещё 100 грамм шоколадных конфет и стакан сладкого чая.

Дополнительный заказ электронным пищеблоком был удовлетворён сию секунду. Василий получил всё, что заказывал в полном комплекте.

— Ну-с, как говорится, приступим!

И он стал уплетать еду за обе щёки. Она действительно оказалась по вкусовым качествам неотличима с земной едой. Это объеденье Василий уработал за минуту. И отхлебнув сладкого чая, принялся поглощать конфеты: съел сразу четыре штучки. После чего откинулся вальяжно на спинку кресла, подоткнув руки под голову, а ноги и вовсе закинул на стол — представил себя сановной особой высокого ранга, думая о том, что когда-то сам достигнет соответствующего статуса.

Вот в таком интересном положение его застали Гелиос и Лунава, проникнув бесшумно в кабинет Тарна.

— Так-так, — произнесла Лунава. — Ещё ничегошеньки для Галактики не сделал, а возомнил себя неизвестно кем, вознеся до вершин разумного предела.

— Да нет, что вы, — отреагировал Василий, убрав ноги со стола, и встал с кресла, приветствуя своих попечителей. — Просто я решил расслабиться. То есть растянуть мышцы тела. Нечто наподобие йоги.

— По индийской методике? — поинтересовался Гелиос.

— Ага.

— Тогда я что-то не припомню там такого положения. Хорошо знаю позу лотоса...

— Ну, ты ещё скажи: саксаула и прочие в том же духе! — перебил Василий собеседника, понимая, куда тот клонит. — Это новое веяние индийской йоги на новый лад.

— Ты имеешь в виду обыденно-повседневный лад новых русских? — усмехнулась Лунава.

— А причём тут они. Я же, в самом деле, не топорщу пальцы веером!

— Зато ноги уже кладёшь на стол, — заключил Гелиос.

— Ладно, признаю свою ошибку, — согласился Василий, осознавая: "Их интеллект пока выше моего. Ну, ничего, я не только догоню их по уму, но и обставлю!"

Стараясь задобрить будущих наставников, он предложил им отведать шоколадных конфет. Гелиос едва сдержался, отвечая отказом, а Лунава сразу сдалась и взяла парочку.

— Бери-бери, Гелиос, не стесняйся, — настоял Василий. — Я ещё сделаю заказ у пищеблока. Тарн разрешил мне пользоваться им сколько душе угодно на моё личное усмотрение.

И Гелиос, подавшись на уговоры землянина, взял одну конфетку.

— Благодарю!

Василий собирался заказать ещё примерно 200 грамм конфет, но объявился Тарн.

— Вы готовы?

— Да, — последовал быстрый ответ.

Не успев заказать добавку, Василий нечаянно нажал на кнопку приёма.

— Тогда вам пора, — заключил Тарн. — Жду вас через 10 минут на крейсере.

Землянин и его попечители ушли, а Тарн оставшись в одиночестве, начал быстро собираться. Он упаковал предмет, напоминавший саквояж и уже стоял на выходе, как вдруг пищеблок выдал заказ содержимого меню. Из окна распределителя пищи хлынул поток шоколадных конфет. А всё потому, что Василий зацепил кнопку выдачи заказанного продукта эквивалентом в тонну.

— Это ещё что за такое? — воскликнул Тарн, приоткрыв дверь кабинета.

И на него хлынула волна конфет, вытолкнув из помещения.

— Ну, Вася! Ну, звёздный новобранец! Ты, скорее всего хорошенький засланец! Он всё ещё не отвык от земной жизни.

25. КОСМИЧЕСКИЕ ПИРАТЫ.

Василий с агентами Луны ехал по горизонтальному эскалатору к межзвёздному крейсеру. Землянина захлёстывали чувства, он до сих пор не мог представить себе крейсер изнутри. В подобной огромной махине ему ещё не доводилось никогда в жизни бороздить космические просторы космоса. И когда они сошли с эскалаторной полосы, у крейсера их встретил Тарн.

— Что-то вы припозднились, друзья мои, а ещё называетесь звёздными агентами.

Троица подошла к его Святейшеству, и они все вместе встали на платформу с грузом и другими живыми и механическими существами. Платформа поднялась вверх, соединяясь с открытым днищем крейсера. То был гигантский подъёмный люк. И каждый представитель экипажа занялся своим видом деятельности. Груз моментально стал исчезать с погрузочной площадки.

Не успел Василий оглянуться, как грузовой отсек космодрома крейсера был уже пуст.

— Ничего не скажешь: быстро работают. Вот если бы у нас на Земле все люди работали дружно, как эти разнопланетные существа, давно бы наступило на моей планете то светлое будущее, которое нам обещают все кому не лень!

Гелиос и Лунава не обратили внимания на слова землянина, они думали о том, каким образом Тарну удалось опередить их, отправившись позже к космо-порту.

— Вася, а ты случаем ничего не забыл в моём кабинете? — спросил вдруг Тарн.

— Да вроде нет.

— Неужели?

— А что стряслось?

— То, что меня в собственном кабинете едва не погребло под конфетами. Они нахлынули волной из раздаточного окна пищеблока. И хорошо ещё, что я стоял в открытых дверях, а то могли больше и не увидеться. Вот как бывает порой! Чудом спасся.

— Значит, я нечаянно нажал на приём большого количества продукта?

— Разумеется, ты перестарался с заказом. И вместо отмены команды нажал максимальный вариант доставки продуктов. Эти две кнопки расположены друг против друга.

— И что теперь, мне предстоит убрать их все из вашего кабинета?

— В этом нет надобности. Это уже сделали твои друзья по лунной академии вместе с рекрутами Имоса. Шустрые надо заметить ребята! Очень быстро и проворно сработали — кабинет в один миг опустел. Сейчас наверняка веселятся, поскольку я сказал им: это подарок от тебя в честь выпуска.

— Огромное вам спасибо, Тарн.

— Нет, это тебе спасибо, Вася. С тобой я молодею на глазах не только внутренне, но и внешне.

Тарн указал на тёмный волос на бороде, и ещё несколько проступило на голове. Их и приметил землянин.

За разговором они и не заметили, как очутились на капитанском мостике крейсера.

— Ну, вот мы и пришли, — известил Тарн, завидев на месте адмирала Зуна.

Тот отдал им честь, приставив руку к голове покрытую большой фуражкой.

— Всё готово к полёту, сэр, — сказал он, обращаясь к Тарну.

— Тогда командуйте, адмирал.

— Есть, сэр! Внимание! Всем приготовиться к полёту — мы взлетаем!

Отдав соответствующее распоряжение, Зун посмотрел с некоторым недоумением на Василия.

Тарн всё понял по его взгляду.

— Он со мной.

Зун успокоился, и его лицо приняло обыденный вид. Адмирал занялся делом, производя соответствующие команды по громкоговорителю. Их выполняли все без исключения, даже Тарн, поскольку на космическом корабле по заведённому уставу Галактики старшим всегда являлся капитан судна, коим и был адмирал Зун. Тарн занял место возле капитана перед экраном огромных размеров, а за ними расположились Гелиос, Лунава и Василий.

Крейсер медленно поднялся с поверхности посадочной полосы и, проследовав по большому широкому туннелю, вырулил в открытый космос. Скорость многократно увеличилась, и Имос растворился позади корабля в космических просторах. Мимо мелькнули две звезды Ритана и снова послышались знакомые позывные открытых окон светового ускорителя.

— Что это за окна? — шёпотом поинтересовался Василий у Лунавы.

— Окна светового ускорения изобрели наши выдающиеся учёные. Раньше мы ничего не знали больше скорости света — она нам казалась запредельной. И вот однажды случился прорыв, один из учёных ге-ниев придумал световой ускоритель. А, как известно, предмет, разгоняющийся до скорости света, становится похож снаружи на сгусток вспышки, который может передаваться в виде отображения лучевого ускорителя в пространстве при помощи зеркал. Их мы называем окна. Путь в этом случае занимает в тысячи раз меньше времени, чем это было раньше.

— А за пределы Галактики вы уже вышли?

— Нет, межгалактическое пространство очень велико. Но мы занимаемся установкой данных коридоров ускорителя к одной из самых близких к нам Галактик.

— И как далеко продвинулись?

— Уже довольно далеко. Надеюсь, скоро первые звёздные асы из нашего числа смогут проникнуть туда.

Василий желал ещё кое о чём спросить, как вдруг зелёная подсветка на капитанском мостике поменялась на красный цвет. На крейсере была автоматически поднята тревога.

"Ну вот, теперь нескоро появится удобный случай в этой суматошной звёздной жизни расспросить моих подопечных, дабы узнать ещё кое-какую информацию, интересующую меня!" — понял он.

— Что это? Мы случаем не комету засекли?

Гелиос с Лунавой и сами не знали ответа на поставленный вопрос. Экран высветил неопознанный объект космического происхождения.

— Его нет в нашем звёздном каталоге классификации, — произнёс адмирал Зун.

— Тогда сами запросите у объекта данные, — посоветовал Тарн.

— Он не отвечает.

— Похоже, что они вообще нас не замечают. — Тарн ошибся: не идентифицированный объект исчез. — Куда он подевался?

— Его не видно, однако датчики продолжают улавливать искажение в пространстве, оставляемое объектом, — рапортовал Зун.

— Как это понимать?

— А так и понимать: у него скорость выше, чем у нашего крейсера.

— Ты что хочешь сказать, адмирал?

— Лично я, ваше Святейшество, ничего определённого.

— Я всё понял, Зун. Ты отчётливо дал понять, что объект, возможно, прибыл из иной Галактики.

— Вы это сказали, а не я. Но одно могу прибавить: очень на то похоже. И ещё кое-что: сигнал с объектом потерян, он ушёл от нас.

— Успели вычислить точный курс?

— Да, он идёт параллельно с курсом кометы. Она, кстати, находится в поле досягаемости наших сенсорных сканеров.

— Тогда, адмирал, прикажи открыть по ней огонь.

— Слушаюсь, ваше Святейшество!

Экран высветил комету, стремительно разрезающую космическое пространство с несколько нехарактерной скоростью для космического тела данного образца. Мелькнули две фиолетово-синие вспышки по правому борту от крейсера. Один луч теплового разряда прошёл мимо, а второй — лёг точно в цель. Раздался мощный взрыв.

— Попали! — ликовал адмирал.

Однако комета продолжила движение, как ни в чём не бывало — от неё лишь откололся небольшой величины кусок.

— Не может того быть! — не поверил Зун собственному зрению. — Не одно космическое тело размерами с комету в 100 кило-миль в поперечнике неспособно устоять против мощи посланного разряда!

— Но эта выдержала, — констатировал факт Тарн.

— Повторить залп?

— Да.

Вновь сверкнули тепловые лучи, выпущенные орудиями крейсера. Комета была поражена, но, как и в первый раз продолжила движение по направлению к Солнечной системе.

Информационный блок корабля известил:

"Путь туннеля ускорения заканчивается. Впереди звёздные врата"!"

— Мы упускаем комету, — запричитал адмирал. — И если не достанем сейчас, она уйдёт!

Тарн мгновенно принял решение.

— Всем, всем, всем! — зазвучал его голос по ретранслятору. — Срочно приготовиться к экстренной эвакуации. Немедленно занять места в звездолётах и быть готовыми по моей команде покинуть крейсер.

Приказание было исполнено за считанные минуты. И соответствующий приказ был отдан.

Всё это время адмирал лично вёл огонь на поражение странной кометы. От неё отлетали многочисленные куски, а она продолжала следовать заданным курсом, не сворачивая с намеченного пути, приближалась хладнокровно к цели. По ходу дела, капитанский мостик с отсеком управления закрылся двойными защитными слоями аварийных переборок, самоизолировавшись от всех остальных отсеков корабля — принял вид большого по размерам звездолёта, тянущего за собой на стыке основные части крейсера.

Все присутствующие внутри облачились в сверхпрочные защитные скафандры.

— Врата, — крикнул Зун.

Спустя мгновение они покинули туннель ускорения.

— Идём на таран, — сказал уверенным голосом Тарн.

Крейсер в тот же миг устремился на сближение с кометой. Наступала кульминация. Василий даже зажмурил глаза, но потом передумал и открыл их, предпочитая быть мужчиной до конца. До столкновения оставались считанные секунды, перед ударом от крейсера отсоединилась носовая часть. И, наконец, произошёл взрыв. Корабль стремительно разлетался на куски вместе с кометой. Среди обломков метался крейсерный звездолёт, но один кусок всё же угодил в него.

— Мы всё-таки сбили комету! — ликовал адмирал.

Зато Тарн не выказывал по данному поводу никакого удовольствия. У него из головы не шёл тот неопознанный корабль: "Чей он и с какой целью проник в Галактику? — ему не было понятно. Но одно было очевидно: комета летела точным курсом к Луне неслучайно. Чужеродный корабль явно имел к ней какое-то непосредственное отношение. — Неужели мы столкнулись с новым более высоким уровнем развития разума во Вселенной, который явно враждебно настроен по отношению к нам!"

Экран крейсерного звездолёта снова засёк тот самый неизвестного происхождения иногалактический объект неподалёку от Луны, явно не спешивший исчезать, как это было в прошлый раз. Казалось, даже специально поджидает их.

— Приготовить спасательные капсулы, — приказал Тарн.

Места в них были моментально заняты. В кабине управления звездолётом остались лишь адмирал Зун и Тарн.

— Чего им надобно от нас? — вопросил адмирал.

И получил ответ в виде выстрела по звездолёту. Благо Тарн вовремя успел нажать кнопку экстренного сброса спасательных капсул, прежде чем в них угодил разряд. Это последнее что видел Василий.

Звездолёт, прежде чем разлететься на куски успел катапультировать пилотов. Одного из них чужеродный корабль и поглотил в считанные секунды, собираясь сделать то же самое с капсулами пилотов. Но не успел, потому, как на него налетели два других крейсера военных сил Галактики. Один из кораблей стал подбирать спасшихся, другой — повёл стремительную атаку на противника.

В пылу борьбы оказалась утеряна лишь капсула с Василием. Она-то и упала на поверхность Луны недалеко от подлунной базы. Покинув её, землянин заворожено наблюдал за космической стычкой. Силы были неравны: чужестранец уносился прочь из Солнечной системы, а вслед за ним гнались крейсеры эскадры Звёздной Галактики.

— Так его! Будут знать, как шастать по чужим Галактикам без спроса!

Василий, позабытый и позаброшенный всеми, остался совершенно один. Ему ничего другого не оставалось делать, как отправиться на поиски оставленного ими здесь с Кибернаком звездолёта. Он уже собирался идти, как вдруг мимо него пронёсся кусок кометы, оказавшийся управляем. Проводив взглядом, Василий увидел приземление астероида. Тело механического происхождения опустилось в головную шахту подлунной базы через шлюзовые ворота.

— Ага, а вот и незваные гости пожаловали, — произнёс он вслух. — Высадили свой десант, бандиты! Думали вас не заметят. Как же, сейчас я встречу вас на базе в распростёртые объятия тепловых лучей вега-лайзера.

Василий выхватил оружие и бегом направился к аварийному люку. Он старался опередить непрошенных гостей, желая встретить их внутри подлунного космодрома базы: довольно быстро отыскал люк, юркнул в образовавшееся отверстие и начал спускаться не по ступеням винтовой лестницы, а по поручням, на которые облокотился руками, стремительно скользя вниз. Очутившись на дне шахты, Василий пробежал по туннелю где-то 300 метров, обнаружил люк и выбрался на поверхность лунного города.

Поблизости на обочине дороги стоял антигравиомобиль. Заскочив в него, Василий полетел на максимально возможной скорости к космопорту. Он ещё издали заприметил яркие вспышки у прозрачных дверей при выходе с космодрома на контрольно-пропускном пункте. И дабы не обнаруживать себя до поры до времени, он резко затормозил, выпрыгнув из антигравиомобиля; принялся наблюдать за происходящим событием по ту сторону прозрачных створок, притаившись в кустах под фруктовым деревом.

То, что Василий увидел, поразило его до глубины души и несказанно удивило. Взору предстала парочка хорошо знакомых существ. Это были глюки с Плюка, которых он ловил на Земле с Гелиосом и Лунавой.

— Ну, пираты, вы ответите мне за всё разом! — воскликнул звёздный новобранец. И в тот же миг возле него что-то упало. Василий обнаружил подле себя грушу. — О, то, что надо! А то я и впрямь проголодался.

Жуя фрукт, он продолжил наблюдение. В данный момент времени за прозрачными створками дверей глюки гонялись за летающим жёлтым оком, тем самым, что столь нерадиво встретило впервые землянина, являясь стражем ворот города. Вот и сейчас робот определил по своему классификатору: глюкам вход в город строго воспрещён. И робот не дал им разрешение на прохождение — заблокировал врата.

Именно по данной причине пираты и охотились за летуном. Они обстреливали его из бластеров запрещённых Высшим Советом Галактики в применении против живых существ и роботов в гуманных целях. Однако космическим пиратам на все законы было начхать, если вообще не наплевать. Они что хотели, то всегда и делали, в том числе применяя разрушительное оружие.

Василий сейчас думал о том, откуда у глюков появился космический корабль в форме кометы. Ведь сами они не могли сконструировать нечто подобное, не имея соответствующих знаний в сфере столь высоких технологий.

В летуна кто-то попал из пиратов, задев лучом красного цвета корпус. Робот рухнул на поверхность космодрома, и от него во все стороны полетели отдельные куски отломанных деталей.

— Вот видишь, Шчек, как надо стрелять, — выдал Склиз.

— Ой, задавака, тебе просто повезло. Ты такой же снайпер, как и я! — возмутился напарник.

К ним подошёл третий пират. Он совершенно не был похож на этих бандитов.

— Вместо того чтобы гонятся за летучей безделушкой, занялись бы лучше делом и открыли ворота.

— Так мы и занимались решением данной проблемы, Глост, — ответили Склиз и Шчек, перебивая друг друга.

— Разве? А я и не знал! Не морочьте мне голову!

— Что вы, сэр, как мы могли! Просто этот летун и открывает двери в город. Он выступает в роли своеобразного ключа.

— Превосходно! И вы, разумеется, болваны, уничтожили его!

— Ну, в общем, да. Но не специально, а нечаянно!

— Вот я сам уроню вас подобным образом из бластера — тогда не встаните, растяпы!

Склиз и Шчек продолжали что-то лепетать в своё оправдание. Василий, отчётливо слыша их каждое слово за прозрачными створками двери, подумал: "О космос! У нас дети в три года на Земле и то правдоподобнее врут, чем эти умники!"

— Ничего не желаю знать! Немедленно открыть двери или я прошибу их вашими тупоголовыми бестолковками! — прокричал Глост.

— Да, хозяин, как скажешь.

Пираты скрылись из вида, и Василий на мгновение потерял их. А вскоре объявился бронетанк под управлением глюков.

Грянул выстрел.

— Ого! — воскликнул Василий, видя, как выпущенный заряд летит ему навстречу. И он мгновенно изменил наблюдательную позицию, отскочив в сторону на пару тройку метров.

Двери устояли. Раздался второй выстрел. Ворота содрогнулись, но и на этот раз выдержали натиск.

— Бездари! Кто так стреляет? — разозлился Глост. И полез к соратникам по оружию в бронетанк, скрываясь в башне люка.

Не прошло и минуты, как орудие выдало сверхпродолжительную очередь. Ворота пошли трещинами и затрещали по швам. Повторная стрельба очередью окончательно уничтожила препятствие. Створки прозрачных ворот разлетелись на куски, издавая металлический звон и грохот.

Бронетанк на антигравиоподушке проехал сквозь образовавшийся проём, устремившись в город. Василий даже не пытался его остановить. Не стрелять же ему было из вегалайзера по бронетехнике — это всё равно, что плеваться против урагана.

— Ладно, чёрт с ними! — решил он. — Я потом займусь ими. Сейчас главное вывести из строя их корабль!

Землянин бегом направился к кораблю с открытым люком. Едва он минул разбитые ворота, как из летательного аппарата наружу вылезло ещё два глюка. И Василий с ходу упал на пол. Глюки не заметили его.

— Ой! Осторожно! — раздался чей-то голос.

До Василия дошло: к нему обратилось подбитое пиратами летающее существо.

— Ты жив, одноглазик, — обрадовался он, сползая с летуна.

— Да, просто я специально притворился разбитым.

— Молодец, одноглазик. Ты как я посмотрю: искусный хитрец.

— Я тебе не одноглазик, а ключевой сенсор базы подлунного города — 2-РYZ-4. Понял!

— Конечно, уразумел. И всё-таки лучше я дам тебе имя, а то с детства не люблю запоминать числа. Отныне тебя зовут, ну скажем Таугрек.

— А что означает сие слово?

— Откуда я знаю! Просто звучит красиво. К тому же это первое слово, которое пришло мне на ум при виде тебя.

— А что, мне нравится, как звучит моё новое имя. Я согласен называться Таугреком. И потом ещё ни один робот не удостаивался называться именем живого существа.

— Тогда ты первый кто заслужил это на деле.

Летун довольно заморгал жёлтым оком.

— Вот что, Таугрек, помоги мне. Отвлеки тех двух глюков от космолёта, а я тем временем наведаюсь к ним на корабль и кое-что поломаю.

— Только ради тебя, пентюх, это и сделаю.

— Э, я землянин по имени Вася. Ясно?

— Конечно, землянин Вася.

Вот так они и познакомились.

Летун, выполняя просьбу землянина, полетел низко над поверхностью космодрома, а затем резко взметнулся вверх перед глюками.

— Ты это видел? — вскрикнул один из пиратов.

И они оба схватились за оружие. Выставив бластеры, глюки принялись озираться по сторонам в поисках неизвестного летающего создания, изрядно напугавшего их.

Таугрек выглянул из-за укрытия.

— Эй вы, чудовища ластомордые, я здесь! Ау-у...

Глюки выпустили по нему разряды лазера. И мимо.

— Да уж, ребятки! Ну и стрелки же из вас! И кто только обучал стрелять? Неужели слепец!

Подобного насмешливого издевательства пираты не могли стерпеть. Они оставили свой пост, бросившись в погоню за летуном. Таугрек без конца обзывал их, увлекая как можно дальше от охраняемого объекта.

Получив возможность спокойно проникнуть на вражеское судно, Василий сразу метнулся в открытый проход и тотчас отпрянул назад под откидной мостик. Над ним сейчас стоял ещё один пират — шестой по счёту. Это был Хорст.

"Да сколько же этих глюков на корабле? Целая орава! Они когда-нибудь закончатся?"

И в подтверждение своих мыслей, землянин услышал:

— Эй вы, чёртовы железяки, идите сюда! — крикнул Хорст.

Из корабля вышло ещё два гуманоидоподобных робота.

— Стойте здесь и охраняйте вход на корабль. Вы слышите меня?

— Да, — ответили они глюку.

— И чтобы никто из вас не помышлял войти внутрь корабля без моего на то приказа. Вам всё ясно, чурбаны железноголовые?

— Да!

— Вот железяки ведроголовые, ничего кроме слов да или нет, не хотят говорить. И кто их только приобрёл у Заргона? Ума не приложу! — пробубнил пират, скрываясь внутри космического челнока.

Василий осознал: внутрь корабля попасть ему не суждено. Следовало что-то срочно делать и принять единственно верное решение. Оно подвернулось ему в виде вернувшегося Таугрека, разглядевшего землянина под мостиком корабля.

— Не получилось пробраться?

— Ага, — заключил Василий. — Придется тебе это сделать вместо меня.

— А как? Ведь мимо роботов я не пролечу, они тут же уловят излучаемые мной волны.

— Это уже моя забота, Таугрек. Ты лучше скажи: возможно, каким-нибудь образом получать от тебя картинку того изображения, которую ты видишь в данный момент времени, и которую не могу видеть я?

— Не проблема — могу.

Василий получил от Таугрека небольшое устройство с проводками.

— Это чего такое?

— То, что ты просил.

Таугрек в кратком режиме выдал информацию по использованию выданного прибора новобранцу. По окончании мини-лекции обучаемый субъект надел оную штукенцию на себя. Часть загогулины с линзой на одном краю проводка оказалась на уровне глаза, другая — в области рта, а третья — возле уха. То был визуальный диафон связи с роботом-летуном. Прибор был мгновенно проверен в действии: связь, а с ней и видеокартинка транслировались нормально.

— А какой диапазон действия у приборчика? — поинтересовался Василий.

— Одна гиго-миля, — ответил Таугрек.

— Отлично, тогда я пошёл освобождать тебе путь.

Землянин хотел выскочить из-под моста, но летун остановил его от столь поспешного шага, указав на пиратов возвращающихся к кораблю.

— И как мы его упустили, Хрущ? — молвил один из них другому.

— Не знаю, Сквот, — последовал ответ. — Этот кусок железа какой-то неуловимый. Видал, как он носился по воздуху. О, то-то и оно! Поэтому и немудрено, что мы ни разу не попали в него.

— Ещё бы! Ведь он выписывал такие пируэты, что у меня от них голова пошла кругом. Не робот, а пронырливый паразит!

— И не говори, чудеса на виражах, да и только!

— Нам надо будет обязательно поведать о нём Хорсту, чтобы он сам доложил Глосту о летуне.

— Конечно, ты прав, как всегда! И если что — достанется ему, а не нам.

— Ха-га-га... — заржали довольные собой космические пираты.

Они пытались пройти на корабль, но туда им путь преградили роботы.

— О, их только на страже не хватало! — произнёс с досады Сквот.

— Это всё Хорст, больше некому было сотворить данное безобразие, — констатировал Хрущ.

Едва глюки ступили на мостик, послышался угрожающий рёв голоса роботов:

— Куда?

— Туда, — ответили пираты, — на корабль.

— Нельзя!

— Это почему? Мы же свои!

— А откуда мы знаем — свои вы или чужие?

— Да вы что, мы — глюки, и этот корабль позади вас — наш!

— Да?

— Да!

Роботы поскребли конечностями рук головы, заставив работать шестерёнки.

— Если вы свои, то почему тогда здесь, а не на корабле?

— Это финиш! — выпалил Хрущ, хлопнув себя щупальцем по физиономии.

— Вышли прогуляться, — своевременно сообразил Сквот, что ответить им.

Роботы снова призадумались, ища ответ. Пошурупили малость.

— Вот и гуляйте отсюда!

— Всё — вам каюк! Сейчас я лазером починю ваши пустые головы! — разозлился Сквот и бросился на роботов.

Хрущ не успел остановить напарника, как тот отброшенный сильной рукой робота, полетел назад, свалившись на соратника по оружию.

— Ой! — закричали глюки, скатившись с покатого мостика. — Ну, всё шестерёночные концентраты, вам крышка!

У пиратов появились бластеры. В ответ на это роботы высунули из груди куда более мощные орудия, превосходя силы возможного противника не только огневой мощью зарядов, но и количеством стволов.

— Да ну их! — заметил Сквот. — На кой ляд они сдались нам? Не будем связываться с ними.

Хрущ был того же мнения.

Пираты ни в коем случае не сдались, просто они изменили тактику ведения боя. Забравшись в антигравиомобиль, решили протаранить роботов. Но те ещё издалека заприметили их, изготовившись к отражению атаки. Едва расстояние оказалось достаточным для ведения прицельной стрельбы, стражи корабля незамедлительно открыли огонь на поражение.

Антигравиомобиль с глюками в одно мгновение превратился в груду металла, напоминающую собой огромных размеров дуршлаг, рухнувший с характерным грохотом и лязгом на поверхность космодрома. Глюки вывалились в ту же секунду из него, открыли ответный огонь и стали отползать за ближайшее укрытие, коим им послужили останки антигравиомобиля.

Пальба пиратов не причинила ни малейшего вреда роботам. Все их выстрелы прошли мимо, найдя иную цель: ударились об обшивку корабля, угодив внутрь шлюзового проёма. Из открытого отсека повалил едкий дым.

Буквально тут же объявился Хорст.

— Что здесь, в конце-то концов, происходит?

— На нас напали, — ответили роботы.

— Кто?

— Вон те два истукана, — указали они на глюков.

— Болваны, они же свои! Проваливайте с глаз моих долой!

Роботы, повинуясь, исчезли в дыму корабля. Видя это, Сквот и Хрущ обрадовались и выползли из укрытия.

26. БИТВА С ГЛЮКАМИ.

Не успели пираты дойти до Хорста, как чуть раньше мимо них пронёсся на лётомобиле Василий. Сделав крутой вираж, землянин завис над глюками и открыл по ним стрельбу из вегалайзера. В ответ пираты дали очередь из бластеров. Василию пришлось срочно ретироваться. Однако его задумка удалась на славу, потому что Хорст закричал:

— Живо за ним! Доставьте мне его живым или мёртвым!

Хрущ и Сквот бросились выполнять приказание старшего по званию пирата. Выскочив за пределы космодрома, глюки наткнулись на антигравиомобиль и на нём повели преследование за беглецом.

— Теперь он от нас не уйдёт! — ликовал Хрущ, оказавшись на месте водителя-пилота.

— Это точно, — вторил ему Сквот, открыв пальбу по лётомобилю звёздного новобранца.

— Как будем брать беглеца — живым или мёртвым?

— Я не расслышал, как сказал Хорст?

— Честно говоря, я и сам ничего не понял.

— Так в каком виде мы доставим его Хорсту?

— Ни живым, ни мёртвым.

— Чего? Это как понимать? По частям что ли?

— Да нет, мы просто контузим его чем-нибудь по голове — в беспамятстве и доставим. А там пускай Хорст сам решает, какой он ему нужен: живым или трупом?

— Гений!

Но пиратам ещё требовалось догнать Выкрутасова, чего у них никак не получалось в силу высокого пилотажного мастерства беглеца и низкого мастерства управления антигравиомобилем глюками. Землянин то и дело уходил от них без всяких проблем на большой скорости, затем притормаживал, чтобы пираты не отставали. Он вёл их к зданию, которое окрестил про себя чёртовым колесом. И приметив издали его очертания, он ещё раз убедился: строение по-прежнему функционирует, вращаясь, как и прежде.

— Ну, давай же, тюфяк, гони! — кричал Сквот всю дорогу, подгоняя Хруща.

— Я и так выжимаю из этого корыта всё что могу, — оправдывался напарник.

— Тогда почему тот тип точно в такой же колымаге уходит от нас, как от стоячих?

— А я почём знаю!

— Значит из тебя ещё тот гонщик! Смотри, на этот раз не упусти. Он метнулся в то вращающееся здание. Давай, гони! Быстрее!

Пираты влетели туда вслед за Василием. Произошёл взрыв. Из здания повалили клубы чёрного дыма. Лётомобиль под управлением юного землянина вырулил, а вслед за ним на четвереньках выползли два изрядно почёрневших глюка. От них исходили струйки дыма.

Василий демонстративно пролетел над ними столь низко, что пиратам пришлось распластаться плашмя на дорожку, и всё равно лётомобиль чиркнул днищем по их спинам. А дальше землянин устремился в сторону тренировочной полосы препятствий, понимая, что сражение между ним и космическими пиратами только начинается.

— Вася, ты слышишь меня, это Таугрек! Ответь мне! — раздался голос летуна в наушнике визуального диафона.

— Я не только слышу тебя, мой механический друг, но и прекрасно вижу.

— Как ты мог уже заметить, я внутри корабля пиратов. Говори, куда двигаться дальше и что делать?

— Следуй в рубку управления кораблем, Таугрек. Только будь осторожен, я скоро приду тебе на помощь, и вместе мы покончим с глюками.

Таугрек стал пробираться сквозь тёмную пелену дымовой завесы, окутавшую корабль. Пожар и поломку устранили, а вот от дыма отсеки корабля не продули. Но соответствующая система уже была задействована. Насосы работали на полную мощность, очищая воздух.

— Стой! — сказал Василий. — Ввернись немного назад.

Летун выполнил указание землянина в точности.

— Хорошо, а теперь загляни внутрь помещения, только крайне осторожно!

Таугрек исполнил и эту команду землянина.

— Вот она — рубка управления! Убедись: пуста ли?

— Мои визуальные сенсоры сканера сквозь пелену дыма никакого движения не уловили.

— Тогда действуй. Жми на панели управления все кнопки подряд таким образом, чтобы вывести космолёт из строя. И как только поймёшь, что тебе это удалось сделать, сразу линяй. Понял?

— Да, Вася, только не очень. Что значит линяй? Я ведь не живое существо и шерстного покрова на корпусе не имею. Не скидывать же мне с себя защитный корпус!

Послышался смех.

— Глупый, просто это такое выражение. Сленговое слово. Ну, дошло? Поэтому линяй, обозначает: не линяй, а беги прочь или давай дёру с пиратского корабля.

— Так бы сразу и сказал! А то линяй, как хочешь — и всё тут!

Переговоры на время прекратились, и Таугрек взялся с воодушевлением за диверсию. Он принялся жать на все кнопки подряд, попадающиеся ему в поле зрения. Сначала поднялся мостик, и посадочный шлюз корабля закрылся на люк, а после снова открылся. И опять захлопнулся и раскрылся.

— Что всё это значит? — разозлился Хорст. И вместе с роботами поспешил проверить неисправность.

Корабль вдруг резко подняло вверх с открытым люком и тут же грохнуло о посадочную поверхность космодрома. А всё из-за того, что не были выпущены упорные амортизационные стойки, которые появились с некоторым опозданием и роботы, оказавшиеся у открытого выхода, выпали наружу, получив толчок от поверхности корабля, спружиненный вверх амортизационными устройствами. Космолёт ещё пару раз подобным образом взмывал вверх и падал на посадочную поверхность. И в последний раз, когда летательный аппарат на небольшой промежуток времени застыл на месте, под ним оказались две железные лепёшки. Это всё что осталось от роботов-воинов.

Таугрек после непродолжительной паузы продолжил щёлкать по кнопкам на панели управления корабля, что теперь уже стал выписывать вращательные движения не только из стороны в сторону, но и вверх-вниз, крутясь точно колесо. Из-за чего пробиравшегося в командную рубку Хорста кидало во все стороны.

По мере бессмысленного ляпанья по кнопкам, летун наконец-то разобрался в управлении космолётом, и направил на сближение со стеной.

— Улетай скорее! — услышал Таугрек голос Василия.

Не успел выполнить его команду, столкновение произошло намного раньше. Экран летуна треснул и жёлтый глаз погас. Землянин потерял с роботом всякую связь, как визуального характера, так и звуковой направленности. Таугрек больше не отвечал ни на один запрос.

Приземлившись в расстроенных чувствах на тренировочной базе подлунного города, Василий всё же решил не снимать прибор, соединявший его с роботом, надеясь на чудо. Предчувствия не обманули его, прозорливая интуиция не подкачала и на сей раз. Летун вновь наладил связь, передавая картинку визуального изображения искажённую трещинами, которыми покрылся весь экран. Поломки оказались и внутри, из-за чего изображение не было стабильным: картинка прыгала и тряслась, создавая мимолётные сбои в ретрансляции.

— Что с тобой, Таугрек?

— Я повреждён, — последовал ответ. — Мои функции движения полностью парализованы.

И в этот миг передаваемая картинка изображения начала видоизменяться. Василию показалось: летун ожил, воспарив в воздух. Но грубо ошибся. Хорст держал Таугрека в щупальцах, повернув его к себе жёлтым экраном.

Василий увидел злобную физиономию пирата, перекошенную от боли и ненависти.

— Держись, дружище! — крикнул он Таугреку. — Я уже лечу к тебе навыручку.

Не успел даже развернуть в противоположную сторону лётомобиль, как увидел и услышал то, что серьёзно разозлило его.

Глюк оскалил зубодробильную пасть.

— Вот и всё! Пришёл твой конец, надоедливый летун!

Пират грохнул Таугрека со всей силы о пол. В наушнике у землянина послышался лязг и скрежет металла, вкупе со звоном битого стекла. Связь была окончательна утеряна.

— Прощай, Таугрек, ты был единственно верным другом мне в этом бескрайнем космосе.

Василий не мог знать того, что сделал дальше бандит с летуном. А Хорсту показалось: Таугреку мало досталось от него, и он ударом ноги вышиб обломок робота с корабля на площадку космодрома со словами на устах:

— Мне лишний хлам на борту уникального крейсера не нужен.

Пират вернулся в рубку управлением космолёта. Занявшись поиском и устранением поломок, он выяснил: они не столь велики. Корабль можно было восстановить в ускоренном темпе. Загвостка состояла в том, что глюк никак не мог найти роботов, которые и умели исправлять неполадки.

— Куда же они запропастились? Будь проклят тот миг моей жизни, когда их приобрели у этого лживоподобного Заргона! — кричал Хорст, посылая ругательства на головы роботов до тех пор, пока в поле зрения не попали Сквот и Хрущ. — Неужели вы упустили противника?

— Что поделаешь. Мы старались.

— Ну, никто ничего не может сделать, как надо! Ладно, чёрт с вами! Даю вам последний шанс!

— Какой?

— Устраните неполадки на корабле, и только при этом условии я возьму вас обратно на борт космолёта.

— Но, босс, а если у нас ничего не получится?

Хорст вытащил бластер.

— А если не получится, тогда вам лучше застрелится самим! Я доходчиво изъясняюсь?

— О да, босс!

— Тогда чего стоите? Делом займитесь! Время не ждёт! А то из-за вашей неразворотливости нас всех здесь повяжут. Вы же не хотите этого — не так ли?

— Конечно, босс!

— Тогда за работу, лентяи! А я тем временем потороплю наших соратников по оружию. Что-то уж больно долго они задерживаются.

Хорст скрылся в космолёте и в очередной раз появился на бронекате, вырулив из грузового отсека корабля. Он помчался за отсутствующими собратьями, желая выяснить: почему те медлят. Подозревая, что ими мог заняться неизвестный противник. Знал бы он, что готовит им всем Василий, выводя технику из подлунного ангара тренировочной полосы препятствий, посчитал бы за благо убраться с Луны прямо сейчас в гордом одиночестве.

"Хорошо хоть технику успели починить после учений", — подумал землянин. И вскоре понял: отремонтированы не все технороботы, а лишь 4 гравиотанка и 3 бомболёта.

— Ладно, и этой техники вполне достаточно для того, чтобы разобраться с бандой космических проходимцев. Я живьём укатаю их в подлунную поверхность города вместо асфальтоукладчика!

Воспользовавшись переносным пультом управления роботехами, Василий установил его на одном из бомболётов. Все семь железных чудовищ ожили и получили приказ от нового командира.

— Уничтожить всё то в пределах Луны, что движется!

Бомболёты и гравиотанки тотчас ощетинились всеми видами вооружения, которые имели в своём арсенале; получили приказ о проведении учебных стрельб по головному зданию тренировочной базы. Техника в два счёта превратила цель в руины.

— Значит, я снабдил их нужными зарядами — боевыми.

И следом Василий подал новую команду о зачистке города. Роботехи получив соответствующий сигнал, занялись его исполнением: двинули по улицам города. Вскоре на командный переносной центр управления поступил первый сигнал от гравиотанка-3 в виде картинки изображения.

— Цель обнаружена и взята в прицел. Необходимо срочное разрешение — открывать огонь на поражение?

— Да, — был ответ землянина.

И гравиотанк-3 повёл обстрел противника. Его с воздуха поддержал бомболёт-2, спикировав на цель сверху.

— Как, и здесь стреляют?! Ой, мама дорогая! Да это ловушка! — заголосил Хорст, почувствовав, как по бронекату забарабанили разряды, выводя из строя защитные подушки, прикрывающие броню двумя плотными рядами.

— Он уходит! — негодовал Василий. — Немедленно всем роботехам следовать в сектор города 34-А.

Не имея возможности с ходу пробить защитный слой бронеката противника, гравиотанк упустил цель из-за малой манёвренности, зато бомболёт-2 повёл преследование.

— Глост! Ответь! Это я — Хорст! Скорее бросайте всё и спешите на космодром! На нас напали! Это ловушка! Я нарвался на засаду и сейчас попытаюсь прорваться обратно к космолёту.

Пирату, посылавшему радиосигналы, удалось оторваться от преследователя. Однако путь к отступлению преградил бомболёт-1 и в помощь к нему подоспел ещё и поотставший бомболёт-2. Зажав противника в тиски, они открыли шкальный огонь: пробили все слои защитные поля. Теперь уже броня трещала по швам, получая разрывы по обшивке, которая в одно мгновение вся покорёжилась.

Хорст едва вырвался из-под обстрела, проскочив под днищем одного из бомболётов, зацепил при этом своим дном о поверхность, высекая каскады искр. Пират умело маневрировал, передвигаясь на малой высоте, прячась за карнизы и выступы зданий.

Василий мгновенно вычислил, куда пробивается беглец, решил устроить настоящую засаду по всем правилам боя, как учил Кибернак.

Все возможные пути отступления с воздуха пирату были отрезаны бомболётами, и у глюка оставался простор для манёвров лишь у поверхности среди улиц города. Но это пока, потому что кольцо окружения замыкали гравиотанки. И, наконец, обложили пирата со всех сторон.

Хорст увидел впереди себя гравиотанк противника, попытался скрыться от преследователей, изменив направление движения. Скользнул вправо. Но и там обнаружил точно такую же массивную наземную махину. Позади бронелёта раздался выстрел, который точно лёг в цель.

— Зажали! Поймали в западню! — закричал Хорст. — Глост, помоги!

Голос космического пирата потонул в орудийных залпах шквального огня, обрушившихся на летательный аппарат глюка. Бронелёт в один миг превратился в груду покореженного металлолома.

— Прекратить огонь! — подал Василий команду роботехам. — Пленить всех передвигающихся механических и живых существ!

Гравиотанки расчистили завал, извлекая из-под обломков бронелёта глюка.

Приметив пленника, Василий посадил управляемый им лично бомболёт и вышел из летательного аппарата, направляясь к пирату.

— Живой? — поинтересовался он у роботеха.

— Не похоже, — последовал ответ механическим голосом.

— Сейчас узнаем наверняка живой он или нет, — отметил Василий, вытаскивая вегалайзер. — Вот только отстрелю ему одну конечность для пущей убедительности!

Глюк ощутил на своей голове ствол оружия.

— Э-эй, не стоит этого делать! — возопил он. — Разве голова, подходящая для этого конечность?

— А какая теперь разница, ты сам выдал себя. И контрольный выстрел в данном случае не помешает.

— Милый, мальчик, прошу тебя, делай со мной что угодно, только не убивай! А за это я выполню всё, чего не пожелаешь! Ну, сжалься! — молил глюк о пощаде.

Где-то невдалеке послышался гул. Василий оглянулся: в поле зрения попал ещё один бронекат глюков. Пираты выпустили по скоплению роботехники очередь боевого лазера. Одному гравиотанку досталась большая часть зарядов противника, и он развалился прямо на глазах. Большего урона противнику пиратам не удалось нанести, по ним своевременно был открыт ответный огонь. Бронекат попытался уйти от столкновения с превосходящими силами противника, но на хвост уже сели два бомболёта, получив от своего командора соответствующий приказ.

— Быстро среагировали, — порадовался Василий. И обернулся к пленному глюку.

Пират убегал прочь, прикладывая максимум усилий, стремясь скрыться за угол здания, быстро сокращая до него расстояние. Оставалось сделать два скачка, которых глюку не суждено было осуществить. Сверкнул тепловой луч. Василий своевременно произвёл точный выстрел из вегалайзера. Глюк рухнул, получив мощнейший разряд парализующего действия и несколько раз дёрнувшись конвульсивно, замер. И далее Василию пришлось собственноручно втаскивать тушу пирата в головной бомболёт. После чего он прильнул к экрану пульта управления роботехникой.

Картинка изображения была сродни компьютерной игре: впереди на экране мельтешил бронекат пиратов, а вслед ему летели с нижних краёв монитора тепловые лучи, часто проходящие мимо, сокрушая здания города. Изображение исходило от бомболётов по очереди, поэтому картинка изображения постоянно меняла ракурс. Все попытки бомболётов подбить бронелёт пиратов были тщетны.

— По всему видно: Глост среди пиратов ас из асов, — молвил Василий вслух. — Вон, какой крутой вираж заложил. Потрясающий манёвр! Ладно, поиграл с учебной техникой и будет, пора по-настоящему повоевать. Сейчас узнаем кто из нас двоих лучший ас.

Подняв в воздух бомболёт, Василий отдал приказ гравиотанкам выдвигаться в сторону космодрома и ни в коем случае не дать взлететь космолёту противника. Наземная техника, выбрав кратчайший маршрут, укатила в заданном направлении исполнять полученное приказание, а сам землянин устремился на бомболёте за бронекатом глюков, который искусно маневрировал по закоулкам города, пытаясь оторваться от погони двух других бомболётов.

— Босс! — воскликнул Шчек.

— Чего тебе?

— За нами в хвост пристроился ещё один летательный аппарат противника.

— Вы, снайперы, чем там занимаетесь, а? Спите! Неужели не можете завалить хотя бы один роболёт врага?

— Мы стараемся, босс, — заметил Склиз.

— Значит недостаточно! Приложите максимум возможных усилий.

Глост сказал так потому, что увидел, какой напористый ас пришёл своевременно на помощь двум другим преследователям.

— Чёрт вас подери, я не могу уйти от него! Сбейте же ведущий роболёт противника.

— Так мы, босс, по нему стреляем, но почему-то попасть не можем, как и вы уйти от преследования, — ответили стрелки. — Он лихо уходит от разрядов.

Глост рвал и метал, сыпля проклятия на головы соратников по оружию:

— Вы не соратники, вы сущие сотрапники!

Пираты оторвались от двух преследователей из трёх, но и вступить с Василием в бой не могли. Иначе к нему подоспели бы на помощь отставшие бомболёты. Поэтому дуэль и дальше продолжалась в том же ключе: глюки убегали, а землянин гнал их.

Лучи летели сплошными потоками в обе стороны, зачастую попадали друг в друга, либо в здания города, а то и вовсе в защитный свод купола. И там, где пролетели они, оставались полуразрушенные здания улиц. Город превращался в руины. Отдельные кварталы были разрушены основательно, едва ли не до основания фундамента. И всё что оставалось от таких строений — остова каркасов.

Но не всё было столь плохо. Пару раз Василий попадал в защитное поле бронеката пиратов, и оно вспыхивало каскадами искр в виде взрывов. Уровень защиты летательного аппарата глюков приближался к нулю.

— Жми на полную катушку, босс! — кричали Шчек и Склиз. — Ещё пара точных попаданий и можно будет уже не торопиться!

— Сдрейфили, трусы? — ответил Глост.

— Босс, а причём тут наши трусы? Лично нам они нравятся!

— Идиоты, стреляйте!

— Куда — прямо в них?!

— Лучше контрольными выстрелами по своим пустышкам!

— Но, босс, мы ещё жить хотим!

— Таким умникам как вы — это строго противопоказано!

Ответа не последовало, Шчек и Склиз затаились.

— Стреляйте по преследователю, мы уже находимся вблизи космодрома. И если сейчас не оторвёмся от него, то не сможет покинуть на космолёте Луну.

— Хорошо, босс, мы постараемся попасть в него!

— У вас хотя бы получилось его напугать, я и тому обстоятельству был бы несказанно рад. Ну, чего медлите? Палите!

Загвоздка заключалась лишь в одном: Шчеку было стрелять нечем, а у Склиза остался всего два боевых заряда.

— Уже стреляем, — ответил Склиз и выстрелил мимо.

— Не медлите! — кричал Глост, не ощущая грохота ответного огня. — Жмите на гашетки!

В этот самый миг землянин угодил в них. Защитного поля у бронеката пиратов, как и не было. У беглецов оставалась одна ракета. Ей и воспользовались глюки в тот момент, когда прошмыгнули в узкий проём космодрома. Бомболёт под управлением Василия устремился туда следом за ними, угодил прямо под ракету, не имея возможности и пространства для манёвра. Пираты подбили правое антикрыло, и Василий потерял контроль над управлением.

— Есть, босс, мы подбили противника! — ликовали глюки-стрелки. — Вон он, грохоча, скользит по поверхности космодрома!

— Неужели долетели, — не верил Глост, сажая бронекат у космолёта. — Вот мы и на месте, парни!

Однако бронекат приземлился не сам, ему помогли рухнуть на поверхность космодрома гравиотанки. Своевременно подоспев к месту боя, роботехника открыла огонь, поразив цель. Летательный аппарат пиратов превратился в груду покорёженного лома, из обломков которого и выскочили глюки, устремившись к космолёту.

— Ну что ты будешь делать с ними! Их ни одно оружие с первого раза не берёт! — озлобился Василий. И выпустил разряд из бомболёта в статичном положении. Лучи сверкнули над макушками у глюков.

— Ха! Мимо! Мазила! — ликовала тройка пиратов, забираясь на борт корабля.

Выстрелы не пропали даром: нашли иную цель, угодив внутрь космолёта. На корабле возник пожар, и снова все отсеки стало заволакивать непроглядной пеленой дыма. Проход едва смогли закрыть вручную Хрущ и Сквот. А вот взлететь пока не удавалось, глюки не могли отыскать панель управления, не говоря уже о кнопках на ней.

Очистительная система включилась в автономном режиме, старательно чистила корабль изнутри, а снаружи с него сдирали обшивку выстрелами гравиотанки под командованием землянина.

Броня космолёта на первый взгляд оказалась очень прочной и неподатливой. Тогда Василий скорректировал весь огонь на одной точке радиусом в один квадратный метр, и обшивка корабля затрещала. Образовалась вмятина, которая стала разрываться, и от неё полетели отдельные куски брони, с грохотом и скрежетом падая на поверхность космодрома.

Пираты засуетились не на шутку, они принялись наугад шлёпать щупальцами в поисках пульта управ-ления полётом космолёта, в итоге наткнулись на него.

— Скорее жмите на взлёт, пока наш корабль не разорвали на части!

— Что толку жать на кнопки, — кричал Хрущ в ответ, — если я всё равно ни черта не вижу — тем более экрана!

— Тогда запустите автопилот!

— Не могу, он не работает!

— Проклятье! Сделайте же хоть что-нибудь! И за что только я плачу вам большие деньжищи!

— Да те жалкие гроши, босс, что вы платите нам, не стоят того, в какую неприятность мы вляпались по вашей милости!

В рубке пилотов раздался голос Склиза:

— Если мы сейчас же не взлетим, нам пробьют бронированную обшивку корабля, и тогда мы точно взлетим на воздух!

— Ну, чего вы суетитесь впустую? Лучше бы открыли ответный огонь по противнику! Неужели я и об этом обязан напоминать вам? — злился Глост.

— Да, босс, это сейчас единственное, что мы можем, — согласились глюки-стрелки.

— Разве вы ещё здесь? А ну пошли вон отсюда!

В рубке немного просветлело, и Глост схватив щупальцем Склиза, помог ему как можно скорее добраться до места назначения: выпихнул из помещения ногой под зад.

— Ой! — вскрикнул пират и укатился кубарем, следом за Шчеком, ускакавшим чуточку раньше него.

Вдогонку им Глост крикнул:

— Бездельники!

Обшивка корабля, казалось, вот-вот развалится. И в тот самый момент, когда уже ничто не предвещало беды, по гравиотанкам был открыт ответный беглый огонь вслепую из появившихся орудий космолёта. Вся поверхность космодрома вокруг корабля покрылась разрывами. Один выстрел угодил в бомболёт, где находился землянин, и ударной волной от взрыва его повалило на пол. Данное обстоятельство спасло Василия от гибели, засыпав грудой обломков.

Очнувшись, он обнаружил подле себя поломанный пульт управления роботехами. И дабы взглянуть на то, что твориться за пределами бомболёта, ему, прежде всего, требовалось выбраться из-под обломков. Просунув голову наружу, Василий обнаружил: перевес пока был на стороне роботехники, которая продолжала стоически выполнять последний приказ своего командира.

Потери были незначительными: из строя оказался выведен один гравиотанк, но техника без соответствующего приказа сама отступила и повела огонь по орудиям корабля. Два орудия из четырёх мгновенно вышли из строя. Однако и роботехи понесли утрату в качестве бомболёта.

В космолёте пиратов к этому моменту боя система очистки воздуха полностью справилась с дымом, и глюки повели прицельную стрельбу, мгновенно уничтожив все гравиотанки. И только умело маневрировавший бомболёт, оставшийся в гордом одиночестве продолжал неравный бой, отвечая редкими, зато весьма меткими и едкими выпадами.

— Взлетаем, — произнёс с превеликим удовольствием Глост и взял управление корабля на себя. — Прекратить стрельбу! Этот роболёт нам больше не помеха. Лучше займитесь шлюзовыми воротами космодрома. Они должны быть взорваны сию секунду!

Повышенный тон в голосе главаря пиратов возымел на экипаж должный эффект. Стрелки мгновенно оставили в покое бомболёт, перенацелившись на новую цель.

— Ты слышал, по-моему, босс, нам что-то сказал? — обратился Склиз к Шчеку.

— Разве? — удивился в ответ напарник, продолжая, охотится при помощи установки залпового огня за бомболётом. — Лично я ничего не слышал.

— А я слышал, но ничего не разобрал, чего он там нам кричал из рубки управления. У меня от пальбы заложило уши.

— Вы, глухие тупицы! Я, кажется, приказал вам разнести к чёрту шлюзовые ворота базы! Они преграждают нам путь в открытый космос! Из-за них мы по-прежнему находимся в западне!

— Ой, простите, босс! Сейчас мы разорвём их в клочья! — засуетились стрелки.

— Уж лучше вы разорвите их в клочья, в противном случае вам самим грозит это — и лично от меня!

Глюки без лишней проволочки развернулись в сторону ворот и дали залп из всех орудий, имеющихся в наличии на корабле. И обломки в тот же миг улетели в открытый космос. А вслед им устремился космолёт пиратов преследуемый бомболётом.

27. НОВОЕ ЗНАКОМСТВО.

Василий ощутил своё тело в невесомости, будто его втягивал в себя какой-то гигантский пылесос, в роли которого выступил пролом в шлюзовых воротах. В образовавшуюся большую чёрную дыру и устремилось тело землянина. Произошла разгерметизация космодрома, аварийная система которого из-за сбоя не работала в автономном режиме и не захлопнула вспомогательные створки, дабы предотвратить катастрофу.

Василий ухватился за обломки корпуса бомболёта — это ему не помогло: космос втягивал его вместе с ними. Металл скрежетал, двигаясь неспешно по направлению открытого отверстия ворот.

— Что же делать? Где тут выход? — перебирал новобранец мысли вслух. — Кого позвать на помощь? С роботехом не свяжешься, он улетел на свою погибель за пиратами. Неужели это всё! И мне уготована вот такая бесславная участь? Этому не бывать, пока я здраво мыслю, а значит живу!

На ум землянина пришло: "А что если воспользоваться вегалайзером и при помощи него открыть пальбу по коробке аварийного щита и таким образом заблокировать космическую дыру и восстановить герметичность на космодроме?!"

Воспользовавшись оружием, он пробил щит: под ним оказалась одна-единственная кнопка.

— Ого! А стрелять-то нельзя, иначе я ещё больше всё усугублю! Чем же таким бросить по ней, чтобы задействовать?

Землянин услышал сигнал, исходящий от зуммера.

— Молодчина, умный приборчик! Воспользуюсь-ка я спектроном! Но чем же мне бросить по кнопке аварийного щита? Вегалайзером — больше нечем!

Прицелившись оружием, Василий запустил им по избранной цели. Бросок оказался точным: вегалайзер хоть и неестественным способом всё-таки поразил цель. Аварийная дверь упала сверху вниз с характерным грохотом, закрыв дыру прямо перед носом землянина.

— Фу-уф... — тяжело выдохнул Василий. — Не одно, так другое. Чуть не вылетел в трубу, а мог попасть и под пресс! Однако мне явно сопутствует удача!

Зря он так сказал, потому что фортуна вернула его с небес на землю в прямом смысле. Невесомость исчезла, и Василий рухнул на поверхность космодрома. Потирая ушибленный бок, землянин, побрёл в сторону бронеката глюков, желая заглянуть внутрь и узнать: за чем те прилетали на Луну. Доковыляв до останков, он остановился, собираясь забраться через пробоину борта внутрь, как перед ним мелькнула чья-то тень.

"Наверняка пленный глюк очнулся, — решил землянин. — И сейчас пытается сбежать!"

Рука машинально ощупала ремень, не обнаружила оружия, которое Василий забыл подобрать после броска по щиту. Обернувшись в сторону шлюзовых створок космодрома, он не обнаружил на поверхности вегалайзера. И в это же мгновение увидел впереди себя на стене огромное заковыристое изображение устрашающего вида какого-то существа, находившегося у него за спиною.

— На глюка не похож, — старался успокоить себя Василий, шепча под нос и попытался повернуться в сторону того, от кого падала тень на него.

— Э, а ну не смей оборачиваться! — произнёс голос тени. — Иначе я грохну тебя из твоего же оружия!

— Договорились, я не буду оборачиваться, во всяком случае, пока! Ты только скажи: "Что тебе от меня надо?"

— Лично мне от тебя совершенно ничего не надо. Но я не люблю, когда мне мешают!

— А разве я чем-то помешал тебе?

— Да вроде нет.

Вот тут-то Василий решил неожиданно повернуться. Его взору предстало существо незначительного, если не сказать более — весьма маленького росточка, в пределах 30-35 сантиметров.

— Ха! Ха-ха!! А-ха-ха-ха-ха!!! — рассмеялся землянин.

— Что тут такого смешного, а? Издеваешься! Кончай ржать, я сказал! Иначе сейчас выстрелю в тебя! И если я говорю, то обязательно это делаю! Потому, как не люблю, когда смеются с моего малого роста!

— Ой, не могу! У-ху-ху! Я раньше со смеху умру! Стреляй, если тебе этого хочется в свою пустую голову. Сотрясение мозгов тебе явно не грозит!

— Что-то я не пойму тебя, лунатик. Ты явно чего недоговариваешь. Не темни — сознавайся, что удумал?

— Я ничего плохого и не думал, особенно в отношении тебя. Просто ты неправильно держишь вегалайзер!

— А как его надо держать?

— Стволом от себя, а не на себя! Ясно?

— А ну, стой, где стоишь! Я, по-моему, запретил двигаться. Достаточно и того, что я простил тебя, когда ты самовольно развернулся! А сделаешь ещё один шаг, и я не вру — стреляю!

Карапуз направил ствол вегалайзера в сторону Василия, но воспользоваться им не успел: оружие непонятным образом выскользнуло у него из рук и очутилось у землянина...

Смерив визуально расстояние, Василий сократил до приемлемой 10-метровой длины, после чего воспользовался приборами, с помощью которых и извлёк у шмакодявки вегалайзер.

— О как! Видал! — улыбнулся он.

— Ага. А как ты это сделал? Я непременно хочу знать! — заявил маленький субъект.

Землянин ещё при разговоре, оценив собеседника, понял: насколько тот безобиден. Убрал вегалайзер в кобуру.

— В своё время, может быть, и узнаешь. Ты лучше скажи мне, мой недалёкий друг: "Как вас величают?"

— Во-первых: я тебе не друг! А во-вторых: и не далёкий!

— Ясно. Значит ты — недалёкий недруг?

— Нет, я тебе не враг!

— Тогда выходит всё же недалёкий друг.

— Ну, хорошо, пусть лучше я буду зваться твоим другом. Но мне не нравится то, что ты называешь меня недалёким!

— А сказать почему?

— Конечно, хотелось бы узнать.

— Да потому что ты такой на самом деле и есть! Ну, очень близкий!

— Ладно, у кого сила — тот и прав! Ты хотел знать моё прозвище, так запоминай его — Космотриулисиус-драконопулосис Галактионотримус!

— Чего? А ну повтори! Я, кажется, не расслышал!

И субъект ещё раз повторил своё заковыристое прозвище без сучка и задоринки.

— Ну и так далее.

— М-да уж! А короче нельзя? А то ты сам вон, какой короткий, а прозвище такое длинное, что не сразу и выгравируешь языком.

— Но-но-но, попрошу без фамильярности! Можно и короче — Галактион.

— Вот видишь, это имя тебе будет в самый раз, нежели то, которое, ты, наверняка и придумал для придания солидности собственной персоне.

— Естественно без этого не обошлось.

— А меня зовут Вася. И вот ещё о чём мне хотелось бы спросить тебя, Галактион: "Кто же ты на самом деле и почему находился в одном летательном аппарате с космическими пиратами?"

— Я не буду об этом говорить.

— Мой тебе совет: лучше сам скажи — добровольно.

— А кто ты такой, чтобы я всё выкладывал тебе?

Галактион демонстративно состряпал серьёзное лицо, дополнительно сложил руки на груди и подоткнул в довершение композиции ногу за ногу, собираясь, кое-что насвистеть, однако раньше просвистел луч, пущенный Василием из вегалайзера у него над головой в считанных сантиметрах.

"Бух!" — шлёпнулся Галактион на пол.

"Бабах!" — прогремел взрыв позади него.

"Бух!" — грохнулось ещё нечто с грохотом на пол.

Это упал подстреленный Василием глюк Хорст, пытаясь в очередной раз сбежать — и снова неудачно.

— Всё понял, начальник! — закричал Галактион лёжа на полу. — Я всё расскажу, только не стреляй больше. Я очень тебя о том прошу!

— Считай: договорились — больше не буду, — заверил Василий крикуна. И подойдя к пирату, толкнул легонько ногой в бок. — Один готов!

— Ты убил его? — поинтересовался Галактион, взглянув снизу вверх на землянина из-под ног.

— Нет, не совсем. Просто отключил на время до его очередной глупой выходки, чтобы он, как и ты не путался у меня под ногами и не мешал заниматься делом!

Галактион понял: шутить с лунатиком себе дороже. И поведал Василию всё то, что его интересовало.

— Выходит ты, мелкий жулик, а не бандит, — заключил новобранец.

— Ну да! И всего-то! — затарахтел карапуз. — Сам посуди: зачем я тебе? Отпусти, а?

— А вот этого я не сделаю, даже и не проси!

— Но почему?

— Потому что ты понадобишься мне для одного очень важного дела.

— Я для тебя сделаю что угодно, только, чур, уговор: властям меня не сдавать!

— Посмотрим. Ты лучше скажи: "Что делать умеешь?"

— А всё что потребуется, то и сделаю. Я на все руки мастак!

— Ну, то, что ты ещё тот мастак — я уже давно понял.

Галактион семенил ногами так быстро, как только мог, едва поспевая за землянином, с которым они двигались к останкам Таугрека. Василий остановился и подобрал с пола то, что осталось от летуна.

— Сможешь починить эту штуковину? — спросил он у новоиспечённого знакомого.

— Дай-ка взглянуть на эту ерунду, тогда и отвечу. — И получил кусок покорёженного металла. — Так и быть в виде исключения лично для тебя, я сделаю его.

— Я сам уделаю тебя! Скажи толком: исправишь?

— Да!

— Тогда действуй.

И пока Галактион изучал останки Таугрека, Василий решил заглянуть в бронекат глюков, поскольку пришелец ни единым словом не обмолвился о том, чего делал там.

Землянин ещё раз взглянул в сторону Галактиона, убедился: тот никуда не собирается убегать, копошась в останках летуна; взобрался на груду железного хлама и пролез внутрь бронеката, обнаружил множество разбросанных кейсов. Ключа у него ни от одного замка не было, зато имелась превосходная отмычка в виде вегалайзера, им и воспользовался. Отстрелив замок с кейса, Василий обнаружил космические деньги.

— Так вот значит, ради чего они пожаловали на Луну! Выходит, это был грабёж среди бела дня — в том и смысл жизни бандитов, будь они земляне или инопланетяне!

Однако причина атаки на базу получалась, весьма банальна, и не всё было очевидно, как могло показаться на первый взгляд, чтобы Василий поверил в подобную гипотезу.

— Наверняка глюки прихватили с собой ещё кое-что не столь ёмкое и весомое? — предположил он. — Просто по ходу дела они решили прихватить пару чемоданов деньжат, от вида которых явно не смогли удержать себя в руках.

— Готово! — послышался голос Галактиона. — Железяка заработала!

Прихватив с собой один чемодан, Василий выбрался наружу. К нему подбежал Галактион, волоча Таугрека перед собою на вытянутых руках.

— А почему он не летает сам, коль ты говоришь, будто починил его? — спросил Василий.

— Так у меня не было необходимого материала, чтобы починить ему экран. Тут оргпластик нужен, а он в космосе дефицитный товар — немалых денег стоит!

— Этих будет достаточно на окончательный ремонт? — поинтересовался землянин, раскрыв кейс полный денег.

У Галактиона нервно задёргались глазки, и едва ли не до пола отвисла нижняя челюсть.

— Думаю — да, чем — нет! Если вообще не сказать: даже очень предостаточно — и более того — сверх нормы!

— Тогда я дам тебе одну пачку достоинством каждой купюры в сотню, а ты за это вставишь Таугреку новый глаз и прямо сейчас. Потому как мы скоро улетаем.

— А если ты дашь мне ещё одну пачку, то я твоему Таугреку сделаю целых два глаза с двойной защитой!

— А если ты ещё раз, Галактион, откроешь свою пачку, я сам дам тебе в глаз! Всё понял?

— Угу, Вася. Только, пожалуйста, давай без рукоприкладства.

— Если ты приложишь свои руки к Таугреку — и сейчас же!

— Уже делаю. Одно мгновение и я доведу его до ума.

— Ох, боюсь, доведёшь ты раньше меня, прежде чем починишь окончательно летуна.

— Будь спокоен, Вася, если я сказал: починю, значит, так оно и будет. Даже не сомневайся! Ты лучше скажи: "На чём мы отсюда полетим? В ангаре космодрома нет ни одного звездолёта?"

— А вот это уже не твоя забота! Можешь, даже и не беспокоится, если я сказал: полетим, значит, так оно и будет!

— Подкалываешь?

— Нет и даже не шутю! Есть у меня один звездолёт на примете, только не здесь, а наверху. Поэтому поторопись.

Больше у Галактиона не возникало претензий и вопросов. Он выхватил пачку из рук Василия и ахнул:

— Ах, 10 тысяч мегалат! Неужели я сказочно богат!

Василий заулыбался.

— Васёк, а может, презентуешь мне для полного счастья ещё одну малюсенькую-прималюсенькую пачечку? Ну что тебе стоит?

— Ох, Галактион! Жадность тебя погубит! Ладно, уморил. Выделю, но при одном условии: Таугрек должен выглядеть как новенький, будто сошёл с заводского конвейера.

— Чё — в отдельности по запчастям и в смазке? — сощурил Галактион хитро глазки.

— Тогда и деньги получишь в виде белых листов бумаги с оттиском клише и красками.

— Понял, я ведь просто пошутил.

— Я тоже, но больше не советую тебе этого делать.

— Ладно, договорились, Вася. Будет сделано, как надо!

— Смотри, чтобы не наоборот — как не надо!

Землянин вновь забрался в груду металлического нагромождения, стал искать то, ради чего, как он думал, и прилетели глюки. Разгребая завалы из кейсов, он старался подметить что-то необычное и экстраординарное. Но ему не удалось раскопать ничего интересного и стоящего его внимания. Поэтому он бросил свою затею и вылез наверх.

Галактион поджидал его, и не один. Рядом с ним в воздухе парил тот самый жёлтый глаз, принадлежащий Таугреку.

— Робот-летун Таугрек готов приступить к любой работе по вашему первому приказу, шеф Вася!

— Как вам моя работа, шеф? — поинтересовался Галактион. — Здорово я его сбацал!

— Отличная работа, — порадовался землянин и бросил Галактиону ещё одну пачку.

— Благодарю! — выкрикнул он и поймал налету деньги.

— Чтобы я больше не слышал словечек вроде шефа! Я изъясняюсь на доступном языке?

— Вполне.

Таугрек ещё раз поблагодарил своих новых друзей, которые у него появились впервые в жизни:

— Спасибо тебе, Вася, и тебе, Галактион, что вернули меня к жизни.

— Рад был оказать подобную услугу, особенно за такие денежки, которые мне отвалил Вася. В случае чего обращайтесь сразу ко мне — всё исправлю и помогу чем смогу! Если и дальше моя оплата будет таковой, то я согласен на любые приключения без исключения!

— Тогда ответь мне на один интересующий вопрос, — подхватил Василий, — и ты получишь денежный эквивалент равный ещё одной пачке сотенных купюр.

— Конечно, я отвечу на твой любой вопрос. Спрашивай меня скорее!

— Глюки кроме кейсов с деньгами ничего больше не крали?

— Ну, ты и сказанул! Такая информация столь дёшево не продаётся!

— Хорошо, даю две пачки. Теперь скажешь?

Галактион стоял и смотрел Василию в глаза, ожидая, что тот набавит сверху ещё одну пачку денег. Но землянин молчал, тогда инопланетянин сам предложил:

— Даёшь три толстеньких пачки, и я тебе не только скажу, ради чего глюки припёрлись на Луну через всю Галактику, но и покажу.

— По рукам, — согласился Василий без всяких колебаний.

— Тогда деньги вперёд.

Получив причитающуюся сумму, Галактион спрятал её под трёхрогий колпак, водрузив на место — голову, а взамен отдал Василию диск.

— И это всё?

— Да!

— Что это?

— А я почём знаю! Я ж не робот — считывать информацию с диска не умею. Если хочешь узнать что там, сунь его в пасть одноглазому, он живо выдаст нам все имеющиеся там сведения.

Василий так и поступил.

Таугрек в одно мгновение, получив с диска информацию, рапортовал:

— Здесь содержится запись обо всех имеющихся в Галактике звёздных вратах светового ускорителя. А поскольку подобная информация строго засекречена, то представляет собой огромную ценность.

— Это я уже понял, — отметил Василий. — И где теперь искать этих глюков? Кто-нибудь знает?

— Я знаю. Но это, Вася, тебе обойдётся очень и очень дорого! — заявил Галактион.

— В каком смысле?

— В денежном эквиваленте, и то — пока! И чем всё это обернётся в дальнейшем, я не могу сказать, а тем более предположить! Лишь одно могу поведать: я выдам тебе не только местонахождение пиратов, но и помогу поймать их. А потребую за это кейс с деньгами из бронеката глюков!

— Не вопрос, считай: он уже твой. Можешь взять себе один чемодан оттуда.

Галактион без промедления метнулся к металлическим руинам: скрылся в них. И спустя какое-то мгновение появился, выпихнув кейс из пробоины, вывалился следом сам. Едва приподняв саквояж, он принялся пихать его вперёд себя, сильно при этом кряхтя.

— Да ты едва его тащишь! — воскликнул Василий. — И как только понесёшь этот чумодан, когда наденешь ещё скафандр на мегаланитовых сапогах?

— Это уже не твоя забота, а моя головная боль, которая слаще любой пилюли! Как-нибудь дотяну! — заметил Галактион, взвалив на плечи чемодан, и едва не придавил себя им. — Ну, чего мигаешь, жёлтоглазая моргалка? Не видишь: мне тяжело! Ну-ка помоги — подтолкни сзади!

Таугрек оказал ему посильную помощь.

— Куда топать, Вася?

— Туда, — указал он рукой в направлении аварийной шахты.

И перед тем как войти в неё Василий с Галактионом облачились в защитные скафандры. Теперь малышу мешал нести саквояж круглый шлем. И Таугрек был бессилен помочь чем-либо спасителю. Поэтому их командир сжалился над ними обоими, предложив свои услуги по транспортировке кейса принадлежащего Галактиону. Карапуз не воспротивился, однако и кейс не выпускал из рук, удерживая его за краешек — боялся хотя бы на миг расстаться с большим богатством.

— Слушай, Галактион, отпусти чемодан, а то вместе с ним мне приходиться тащить тебя.

— Ещё чего! Не дождешься, чтобы я выпустил кейс добровольно. Этого теперь никогда не будет! Да и потом, как же ты, Вася, не понимаешь: я помогаю тебе нести его, поддерживая снизу.

— А мне так не кажется и сдается, что ты на нём висишь, болтая по полу ногами!

Горизонтальная поверхность для них закончилась и предстала винтовая лестница, по которой предстояла взбираться наверх.

— Ё-маё! Ты хочешь сказать, Вася: нам надо лезть на неё?

— В общем-то, скорее — да, чем — нет!

— Вот это да! У этой лестницы нет ни конца, ни края! Неужели нельзя было найти наиболее доступный выход на поверхность Луны?

— Если бы другой выход был, я бы не потащил тебя сюда с твоим чемоданом.

— Ладно, пошли. Только ты иди первым, а мы с Таугреком будем подталкивать тебя сзади под чемоданы.

Василий не воспротивился, да и на лишний спор из-за подобной ерунды не хотелось тратить столь драгоценное время.

Путь наверх оказался неблизким: восхождение было тяжёлым и трудным. На полпути Галактион окончательно выдохся и предложил сделать передышку.

— Стой, Вася, необходимо организовать привал.

— Если тебе пора — делай, а лично мне наверх надо и чем скорей, тем лучше!

— Эй! Куда? А мои денежки?

— Мне лично они ни к чему. Хочешь, я оставлю тебе их? — сказал Василий, ставя кейс на ступеньку.

— Да погоди ты, я ведь просто спросил! Не желаешь делать отдых, значит, не будем.

И Галактион поплёлся за компаньоном.

Землянин изрядно спешил, прибавив скорость шага.

Едва поспевая за ним, Галактион тарахтел:

— Пойми ты, наконец, Вася: я не для себя старался, а для тебя. Думал: ты устал, поэтому и посоветовал сделать привал. Ведь тебе тяжело тащить вверх два огромных кейса?

Под конец восхождения по нескончаемой лестнице, Галактион совсем потерял всякую совесть: нагло схватился руками за свой кейс и повис на нём, поджав ноги, смолк. Василий всё видел, но не стал тревожить его: ему слишком понравился пришелец за столь непродолжительное время с момента их знакомства.

"Уж лучше я как-нибудь дотащу его, а то тронь — опять тарабарщину заведёт. А голова и без его болтовни кругом идёт!"

Наконец землянин кое-как докарабкался до верха и прежде чем открыть люк, грохнул кейсами о пол.

— А! Что? — очнулся Галактион.

— О, да ты, оказывается, заснул! — отметил Василий, открывая люк.

— Кто — я?! Ты в своём уме?

— Конечно, спал. И нечего отпираться, я сам видел, — заявил Таугрек.

Галактион покраснел точно спелый помидор.

— Все обвинения потом, — отреагировал Василий. — А сейчас полезайте на поверхность.

Таугрек без лишней задержки выбрался наружу, а вот Галактиона барахтавшегося в тяжёлых ботах ска-фандра на краю отверстия люка Василию пришлось подтолкнуть.

— Ух, как здесь здорово! — выпалил Галактион, глядя на космос, усыпанный звёздами.

— Ну, чего встал? Шевели ботами, глиста в скафандре! — не удержался землянин от колкости.

— Уже топаю.

Галактион не обиделся на него за подобные слова: он не знал, кто такой этот глист и сравнил его про себя с главным пиратом глюков — Глостом; торопился за Василием изо всех сил, орудуя буцефалами на ногах, но сапоги были сколь тяжелы, столь и неудобны. Галактион неудачно поставил ногу, зацепившись за неровность поверхности Луны в форме небольшой выбоины, полетел вверх тормашками. И землянин увидел предмет весьма схожий со спутником-малы-шом, когда тот пролетел у него над левым плечом, стремительно удаляясь вперёд.

— Ай, Вася! Помоги! — закричал Галактион в переговорное устройство и шлёпнулся на поверхность Луны метров на двадцать впереди землянина, вовремя ухватившись руками за каменный выступ, в противном случае мог ещё долго прыгать. — Что это было?

— Невесомость, — пояснил Василий. — И впредь, друг, который вдруг, будь осторожен и смотри под ноги — куда ступаешь!

Пока инопланетянин устанавливал своё тело с помощью магалонитовых ботинок скафандра в естественное положение для ходьбы, землянин снова оказался впереди него. И Галактион вновь поплёлся сзади. Лучше них чувствовал себя Таугрек. Невесомость на поверхности ему была нипочём, и робот спокойно барражировал на малой скорости возле своих новых друзей.

Они прошли около кило-мили, и Галактион, в который раз простонал:

— Всё — я больше не могу идти. Эти боты на толстой подошве тяжелее меня! И вообще, где твой обещанный звездолёт, Вася?

В ответ землянин улыбнулся.

— Всё смеёшься, да! А мне не до шуток сейчас. Я зверски устал и жутко проголодался, позабыв давно, когда в последний раз нормально питался.

— Это правда, Галактион?

— Правдивее, чем сейчас я ещё никогда не говорил!

— В таком случае прошу тебя ко мне в гости.

— Или ты, псих, Вася? Или я чего-то не понял! Объясни толком, что ты имеешь в виду, приглашая, меня к себе в гости? Ответь, я хочу знать!

— Это значит: я приглашаю тебя на борт своего звездолёта.

— Стоп, Вася! Погоди! Либо ты надо мной опять издеваешься, либо я тогда при падении хорошо звезданулся? Какой звездолёт? Здесь же нет ни черта!

— А ты подойди ко мне ближе и сам всё поймёшь.

— Ну, подошёл! И дальше что?

Над Галактионом оказался шлюзовой люк приёма на борт звездолёта, пребывавшего под толщей неви-димого защитного экрана.

Вспыхнул яркий свет, ослепивший пришельца, и он вместе со своими спутниками очутился внутри звездолёта.

— О-о-о! Да-а-а! — засмотрелся Галактион, крутя в изумлении головой по сторонам.

— Эй, друг! Ты ничего не забыл? — окликнул его Василий, кивнув на кейс.

— Ах да! Спасибо за сохранность, — ответил Галактион, стаскивая с себя непонравившийся ему скафандр. — Э! А где еда?

— Только не надо зря суетиться! Сейчас всё будет.

Василий провёл его и Таугрека в отсек пилотирования, где открыл какую-то скрытую панель управления в стене, и перед глазами у изумлённого Галактиона стали появляться повсюду различные предметы обихода сопутствующего антуража — начиная от обычного кресла и кончая появлением экрана. И всё же наибольшее внимание пришельца привлекла небольшая тумбочка с коробочками и пакетиками.

— Это чего? — указал Галактион на них.

— Еда, — ответил Василий.

Проказник в то же мгновение очутился подле тумбочки и проглотил один пакетик с содержимым. Землянин ещё не успел удивиться, как инопланетянин обратился к нему:

— Вот что я тебе скажу, Василий, по поводу данной еды: на вкус она бодяга несусветная, но есть можно, если это делать весьма осторожно!

И Галактион захрустел вторым брикетиком.

— Ещё бы! — вторил ему землянин. — Чего только с голодухи не сделаешь — и упаковку с содержимым проглотишь, даже не заметив!

— Это что же получается: еду сначала надо было развернуть?!

— Во всяком случае, не мешало бы снять обёртку.

— Всё понял.

Распоров пакетик с жидкостью Галактион обляпался. Но повёл себя как большой эстет и знаток-гурман — принялся жевать обёртку.

— Ты чего делаешь?

— Ем.

— Ну и как тебе еда?

— А разве ты забыл, что я сказал тебе в отношении неё?

— Нет, почему же, помню, только ты вылил сок на себя, а несъедобную обёртку стал жевать, чего естественно не стоило делать.

До Галактиона, наконец, дошло, как правильно употреблять предоставленную пищу. И последующие два упакованных блюда он съел по всем правилам, набив живот до отказа.

— Я уже готов, командор.

— Вижу. Поэтому прошу занять свою позицию на кресле, — указал Василий, куда ему садиться.

Галактион запрыгнул в кресло, и оно обвило его страховочными ремнями.

— Караул! — закричал он в панике. — Это сиденье живое! Оно хочет лишить меня жизни! Спасите, а то задушит! Или хуже того — выдавит еду, как из тюбика пасту!

Василию пришлось ослабить страховочные ремни на новом знакомом.

— Смотри сам не расплескай содержимое живота по звездолёту, когда мы взлетим с Луны.

— А вот за это даже не беспокойся. Всё будет путём! — ответил Галактион и сильно пожалел о сказанном, поторопившись с выводом.

Звездолёт резко взмыл вверх, стартуя с лунной поверхности, и позади кресел послышался грохот. Василий вспомнил про Таугрека, которого забыл закрепить, сразу снизил скорость полёта. Еда у Галактиона отступила от горла, и он опустил руки, с помощью которых удерживал выброс пищи наружу.

— Ну и летаешь ты, Вася, я доложу тебе — отпадно! Боюсь: малую цену запросил за нашу с тобой звёздную прогулку. Такие чудеса закручиваешь на виражах, что становиться дурно! Смотри, нарвёмся на патрульный крейсер, заберут у тебя права на вождение звездолёта, как пить дать!

— Не боись, — улыбнулся ас. — Не отберут!

— Это ещё почему?

— А у меня нет их!

— Как так?!

— А вот так! Забыли, поэтому и не выдали.

— Ой! А кресло подо мной с катапультой?

— И даже с парашютом! Поэтому не сквалыжничай и не трясись! Да и потом где ты ещё полетаешь подобным образом, как не со мной?

— Да уж, Вася, с тобой точно раньше срока попадёшь в мир иной!

— Это почему?

— Потому что такого аса без головы, я встречаю впервые в жизни. И боюсь — в последний раз! Ведь подобных супер-асов как ты, ещё по всей Звёздной Галактике поискать надо и то вряд ли сыщешь!

— Ну, так я о чём тебе и говорю! Погоди, вот откроем пространственный туннель окон космического ускорителя, полетим ещё быстрее!

— Да куда уж быстрее? И так страшно! — принялся Галактион затягивать себя страховочными ремнями как можно туже. Василий медлил до тех пор, не входя в гиперпространственную скорость, пока то же самое не сделал с собой Таугрек, упаковавшись ремнями на кресле с другой стороны от него. После чего пилот-ас вывел на экран карту со схематическим изображением звёздных ворот ускорения. Обнаружив свободный туннель, он дал запрос через информационный блок звездолёта на допуск к вратам.

— Окно 2-R-3-ZP-4 — открыто. С каким смежным окном соединить? — поступила информация на монитор.

— Куда лететь? — поинтересовался уже в свою очередь Василий у несдержанного на язык спутника.

И тот, глядя на схематическую карту звёзд, ткнул пальцем.

— Нам надо сюда! Те глюки, что были на Луне, ошиваются где-то в этой звёздной системе.

Василий дал запрос:

— Соедините с окном Z-4-PR-32.

— Путь свободен. Добро пожаловать в туннель ускорителя!

— Вот теперь, друзья мои, держитесь! — воскликнул он.

Галактион в то же мгновение зажмурил глаза, вжавшись тельцем в кресло.

— Клянусь мамочкой: больше никогда на свете, и ни за какие деньги, я не сяду рядом в одном космическом корабле с этим самоубийцей!

— О чём ты там бурчишь?

— Да так, Вася, ни о чём серьёзном, просто разговариваю, сам с собой, — произнёс Галактион и приоткрыл один глаз, увидел: звездолётом никто не управляет. — А-а-а! Ты, почему бросил штурвал? А ну-ка сейчас же возьми его в руки!

— Да ладно тебе, успокойся и не ори. А то ведь и оглохнуть можно. Звездолёт сейчас двигается в автономном режиме и моя помощь ему совершенно ни к чему. Неужели ты не знаешь столь элементарных вещей? А ещё говорил, что исколесил всю Галактику!

— Я ж не сам космические корабли водил, а летал на них как пассажир.

— Ага, только без билета — контрабандно, — вмешался Таугрек в разговор между ними.

— Нет, а про автопилотное управление я просто забыл, — настаивал Галактион.

— Ой, ли? — не поверил Василий.

— Да-да-да, просто забыл! Ну, с кем не бывает?

— Со мной этого ещё ни разу не было. И ещё! Я в отличие от некоторых живых существ, присутствующих на звездолёте, в которых не хочу тыкать пальцем, никогда не вру. Во всяком случае, столь неправдоподобно и по-детски глупо!

— Кто бы говорил, Вася, да только не ты — ходячее сумасшествие! И этим я всё сказал!

— Ты на что намекаешь, маленький колобок?

— Да ни на что, просто к слову сказал.

— Тогда держись! — воскликнул Василий, хватая руками штурвал.

— Не надо! Признаюсь: виноват, и осознаю: пошутил глупо. Клянусь, что больше не буду клеветать! Только не надо переходить на ручное управление, Вася, если в том нет особой необходимости!

Землянин слукавил, он и не собирался брать управление звездолётом на себя, просто желал припугнуть Галактиона и дать ему ещё раз хорошенько понять: кто в их команде главный. Да и бесконечная болтовня ему изрядно поднадоела, в то время как Василию необходима была ясная голова, чтобы расчётливо и целенаправленно действовать в неприятных передрягах, которые могли возникнуть на их дальнейшем пути. И одна такая неприятность сейчас едва не приключилась с ними из-за пререкания с Галак-тионом.

Они покинули туннель ускорения, двигаясь прямым курсом на метеоритный поток. И хорошо ещё, что с ними был Таугрек. Робот и засёк его своевременно, предупредив о надвигающейся опасности.

Василий ухватился за штурвал, и резко изменив курс, полетел дальше касательным маршрутом относительно метеоритного потока.

— Ну, Галактион! Мы из-за тебя действительно чуть в мир иной не отправились!

— Да, молчу я. Молчу!

— Говори, великий бормотолог, на какую планету садиться?

— Вот на эту, — указал он, ткнув пальцем в самую крайнюю планету сдвоенной звёздной системы.

— Что это за планета?

— Плюк. Именно тут и проживают глюки и многие другие отбросы нашего преступного галактического сообщества.

— Похоже, втравил ты нас в историю! Ох, смотри, Галактион, если обманул меня и попытаешься удрать — отстрелю тебе трёхрогую шапочку вместе с головой вот этим самым вегалайзером!

— Спасибо за доверие, Вася. Обязательно учту на будущее. Только вот что я тебе ещё скажу: смени обмундирование, а то местные жители нас сразу раскусят, кто мы на самом деле есть и для чего к ним пожаловали.

28. БАНДИТСКАЯ ПЛАНЕТА ПЛЮК.

Звездолёт стремительно приближался к поверхности планеты Плюк. Это была тёмно-серая безводная и почти непригодная для жизни планета, которая не имела природных ресурсов и служила своеобразной космической свалкой. Вся поверхность Плюка была сплошь и рядом завалена разного рода хламом, свезённого сюда отовсюду. Чего тут только не было: и останки космических судов различной модификации и размеров всевозможного калибра, а также останки техники, покорёженные роботы и многое прочее в том же духе, как по смыслу, так и по содержанию. Это была грандиозная помойка с соответствующими жителями своевольного и своенравного характера и манеры поведения. Но это было ещё не всё — на космической орбите вокруг планеты летали груды изувеченного и поковерканного металла, составляя собой многообразие дивных поясов, не уступающих обычным астероидным кольцам иных планет естественного космического происхождения, а не искусственного, как на Плюке.

— Милое местечко, — отметил Василий, обозрев дивный ландшафт планеты, картинку которого передавал экран.

— Ничего привыкнешь, и тебе эта планета ещё понравится, — уверил Галактион. — Поворачивай вправо, там самый подходящий сектор для посадки любого летательного аппарата. Приплюплюкаемся с краю грандиозной свалки. Это очень премиленькое местечко доложу вам, друзья мои, куда частенько любят наведываться глюки. Особенно Глост. Они там и встречаются с Заргоном.

— А кто такой Заргон?

— Точно никто не знает, как и ваш покорный слуга, но все без исключения про него говорят: он не из нашей Галактики. Хотя я в эти басни не очень-то и верю. Однако раз данное мнение бытует, значит, всякое может быть! Вы в этом скоро сами убедитесь, поэтому советую не верить своим ушам, а тем более глазам. И все чувства надо держать при себе, иначе вас в один миг облапошат — не успеете и глазом моргнуть одним на двоих, как окажетесь брошенными подыхать на местной помойке, — дал Галактион необходимые сведения о Плюке, которые требуются любому новичку, вздумавшему в безрассудстве посетить столь неприветливую планету.

Произведя удачную посадку, Василий стал переодеваться. Чего бы он на себе не надевал, всё выдавало в нём, что он относится к законопослушной части населения Звёздной Галактики.

— Нет, твой гардероб с подобным фасоном никуда негодится! Лучше я подберу тебе что-нибудь по дороге на свалке.

Василию ничего другого не оставалось делать, как согласится с мнением Галактиона хорошо знающего местную публику — её бандитские нравы и законы. И прежде чем покинуть звездолёт, каждый стал запасаться тем, что посчитал для себя более или менее необходимым.

Василий распихал образцы различного вида оружия во все имеющиеся на одежде карманы, которое состояло на вооружении у них на борту звездолёта. А Галактион те же пустующие ёмкости наполнял пачками денежных банкнот, плюс ещё совал туда, куда их можно было заткнуть. После чего напялил на себя какой-то грязный балахон.

— Всё, Вася, я готов!

— Как и я, — услышал он в ответ от землянина.

Тот предстал перед ним настоящим звёздным бандитом. На нём было столько всякого оружия, что его глаза едва проглядывались за набранным багажом под завязку, если не более того — выше крыши, то есть головы.

— Ты больше ничего не забыл? Может, ещё что-ни-будь прихватить желаешь? Говори, не стесняйся, Вася!

— Конечно, бомболёт нам сейчас не помешал бы, хотя с другой стороны, я бы не отказался даже от гравиотанка. Но их у нас, к моему великому сожалению, на борту звездолёта нет! А значит на этом у меня лично всё!

— Вот и хорошо! Тогда скидывай с себя всю эту рухлядь, она тебе совершенно ни к чему.

— Это как понимать?

— А как хочешь, так и понимай. Делай, что тебе говорят, и лишний раз не донимай! Думаешь: на этой планете нет правил порядка приличия в отношении оружия? Да если хочешь знать: они здесь самые жесточайшие, чем где бы то ни было. Скидай с себя свою доисторическую оружейную рухлядь, я куплю тебе современное оружие и не такое тяжёлое и ёмкое.

Пришлось Василию, уже в который раз согласиться с мнением Галактиона, как уникального в своём роде специалиста по проживанию на планете Плюк. И только после неукоснительного исполнения всех приказов со стороны малыша, они покинули звездолёт.

Землянин осмотрелся вокруг себя и понял: прав был Галактион, когда назвал данную местность грандиозной свалкой.

— Она таковой и является на самом деле!

— Идём скорее, — поторопил Галактион. — Не стоит лишний раз светиться!

И они устремились через нагромождения хлама в форме невысоких гор.

— Знаешь, малыш! Когда я увидел подобные груды мусора на подлунной базе в стенах звёздно-галак-тической академии, то не поверил своим глазам, что такое вообще может быть, не говоря о том, что в нём возможно жить! Теперь я понял: та свалка в боксе была маленькой детской шалостью, говорящей о неряшливости её жильцов — своеобразным пустячком по сравнению с этим плюковским бардаком, который похож на несусветный кавардак.

— А так всё и есть, Вася, как ты сказал. Только прошу тебя: не употребляй больше подобных выражений про академию, которую ты окончил на Луне, иначе погорим мы с тобой. Тогда нам обоим кранты. — Тут Галактион остановился и указал на нечто. — О, а вот и твоя одежонка!

Он поднял кусок вонючей рванины, собственноручно откопав в куче мусора.

— Одевай, тебе говорят, и не упирайся! — настоял инопланетянин, нахлобучивая на землянина подобранную рвань.

Вряд ли бы Василий согласился с подобным мнением Галактиона и тем, во что тот пытался его одеть, не подай зуммер тревожный сигнал, высветив красной точкой на маленьком экране злобно настроенное по отношению к ним существо и явно местного происхождения.

— Кажется, за нами уже следят, — сообщил он о том спутнику.

— С чего ты это взял? Кругом нет ни одной живой души на целую кило-милю?

Василий настоял на собственном мнении, как относительно тряпья, так и того, что за ними действительно идёт слежка.

— Будь, по-твоему, только пошли быстрее. Нам необходимо затеряться среди местных жителей! — сдался Галактион. — А сделать это лучше всего будет в забегаловке типа бара.

И они поспешили. Однако слежка по-прежнему продолжалась: невидимый субъект не отставал от них ни на шаг. Василий уже жалел, что поддался на провокацию Галактиона, оставив даже вегалайзер в звездолёте. Оружие сейчас явно бы не помешало.

— Ты чего встал, Галактион?

— Т-с-с...

"И чего он насторожился? Мы же оторвались от преследователя!" — недоумевал землянин, глядя на зуммер, показывающий в радиусе 20 метров вокруг них пустоту. А тут ещё его внимание привлекла маленькая букашка, запутавшаяся в паутине: беспомощно трепыхалась.

— Ой, смотри, Галактион, — молвил Василий шёпотом. — Бедная букашка попала в паутину и сейчас её слопает этот ужасно свирепый паучище! Я помогу ей!

— Не смей этого даже делать! Я тебе категорически запрещаю! Не забывай: ты находишься в отдалённых уголках Звёздной Галактики, где бытуют свои неписанные правила сводов и законы. Поэтому никогда не спеши с выводами, дружище! И я бы на твоём месте не стал подносить к столь явно беззащитной букашке свой пальчик.

— Какие тут могут быть к чёрту правила, когда её сейчас сожрёт этот монстр! Ведь известный мне закон гласит: "Слабым надо помогать!" Не так ли?

— Всё это конечно верно, вопрос стоит только в том: "Кому надо помогать?" А тебе пока неизвестно: кто кого сожрёт! Ты лучше смотри, Вася, и сам всё поймёшь!

Землянин поддался на уговор спутника. И они принялись наблюдать за трагической сценой, действия которой разворачивались в мире насекомых.

Паук огромной величины приближался к букашке значительно уступавшей ему по размерам.

— Смотри-смотри, что сейчас сделает эта малютка, — произнёс Галактион.

И только паук приблизился к ней, тут же последовала неадекватная реакция со стороны беспомощной букашки. Её голова моментально увеличилась в размерах, а изо рта вылетел длиннющий язык, который обвился вокруг тела паука и вместе с ним отправился обратно в клыкастую пасть малютки.

— Умня-мня-мня... — зачавкала она довольно, жуя паучка.

— О! Что это было? — спросил в изумлении Василий.

— Сделай проще лицо, — дал дельный совет Галактион. — Эта букашка называется звёздной малюткой. Она охотится на паучков и другую мелкую хищную живность вроде паразитов, и делает это, как ты видел весьма искусно: специально притворяется, изображая из себя жертву, и поджидает добычу до тех пор, пока та сама не приползёт ей в рот. Вот тут-то оплошавшему дуралею обычно приходит конец!

— Ну, надо же, а я и не знал!

— То-то и оно, Вася! Учись — набирайся ума-разума, ты же ещё совсем ничего не знаешь об обитателях Звёздной Галактики.

— А как же тогда звёздная академия?

— Я ж тебя просил её больше не упоминать! Ну, ладно, отвечу. Фуфло эта твоя академия — и ничего более. Космос намного не предсказуем, чем ты можешь себе это представить!

— Ой-ой-ой!

— Что с тобой?

— Со мной ничего, а вот с тобой — да! Смотри, паря, не зазнавайся, а то, как бы самому не попасть в подобную историю!

— На сей счёт, Вася, будь спокоен: я тёртый калач и меня просто так вокруг пальца не проведёшь! А уж обмануть ещё никому не удавалось! Да и вряд ли когда удастся!

И тут оба говоруна умолкли. Перед ними медленно проплыл патрульный глиссер. Летательный аппарат остановился у них над головами: просканировал местность и медленно двинул дальше. Глиссер не улетел далеко: едва скрывшись за поворотом, приостановился и резко развернулся на 180 градусов, рванул на большой скорости навстречу к гостям. Василий уже успел попрощаться с жизнью и зажмурил глаза...

Последовали выстрелы, озаряя яркими вспышками разрядов тёмно-серый небосклон. И глиссер умчался вдаль.

Землянин приоткрыл один глаз, потом второй — сообразил, что им повезло.

— Везучий ты человек, Вася, как я погляжу, — заметил весело Галактион, вытирая рукой испарину пота, проступившую на лице. — Пошли в бар. Данное злачное заведение уже близко. Теперь нам нечего опасаться. Патруль обнаружил другого нарушителя карантинной зоны, и сейчас ему до нас нет больше никакого дела. Но это не значит, что нам не стоит спешить, как раз наоборот необходимо торопиться! Вскоре вся округа наводнится целой армадой механических ище-ек.

Выбравшись из хлама, пришельцы бегом направились к местной забегаловке, на которой светилась ярким сиянием неонового света вывеска: "Супер-от-стойная космопомойка!"

— Вот так-так! Чудо, а не рекламка у этого заведения, — констатировал Василий.

Дверь забегаловки распахнулась, и наружу из помещения пахнуло облаками едких паров какого-то специфического курева.

— Экхе-экхе... — кашлянул Василий. — Ты как хочешь, Галактион, а я внутрь не пойду!

— И не надо! Но учти: снаружи тебя быстрее сцапают, чем внутри забегаловки, поскольку им трудно будет разобрать во мгле смога, кто есть кто!

Уговаривать попутчика больше не требовалось, он набрал в лёгкие воздуха и проследовал внутрь за проводником. За ними тотчас увязался какой-то прощелыга и стал предлагать всякое барахло.

Галактион отбивался от настойчивых предложений, как мог.

— Зачем мне твоя никчёмная ерунда, не стоящая и замызганной мегалашки?

Однако прощелыга не отставал и чем сильнее ему оказывалось сопротивление, тем беспардоннее напирал он.

— Не, ну вот привязался на мою голову! Вали от меня, пока по-хорошему говорю!

Скользкий тип, пусть и с затратой во времени, всё же заставил капитулировать Галактиона. И тому пришлось выбросить белый флаг.

— Ладно, выкладывай, чего там имеется у тебя в твоём хранилище! Я так и быть взгляну!

Субъект, сияя мордашкой, показал товар лицом.

— Да уж, — произнёс Галактион, перебирая вещи. — Это фуфло. Это вообще дрянь! Ну а это никуда негодится! О, а с этим что делать?!

Галактион указал на светозащитные очки.

Тип лишь пожал плечами и тихо сказал:

— А их носят на глазах.

— Ага, тоже мне умник нашёлся! Ты ещё скажи: прямо в этом кабаке в непроглядном смоге и носят. Тут и так ни черта не видно!

Продавец сообразил: ему не удастся всучить безделушки этим двум чудакам, стал убирать товар.

Как вдруг Василий остановил его:

— Ну-ка, ну-ка покажи очки.

Прощелыга засиял лицом: "Неужто клюнули?"

"Всё! — подумал Галактион. — Теперь он точно нас завалит своим барахлом по самые уши!"

И дабы не привлекать к себе особо внимание здешней публики, он сунул типу в руку банкноту в 100 мегалат.

— Давай сюда свои очки и вали от нас. Живо! Ты разве не понял? Может мне объяснить тебе в более грубой форме? Я говорю: пошёл прочь, а то голову отверну и за двери выкину!

Радости продавца не было предела, он сунул Галактиону очки и, выхватив купюру, растворился в тумане из смога.

— Хвала космосу, отвалил! Чудом выкрутились! А я уже думал: он не отвяжется, — облегчённо выпалил проказник, протягивая очки напарнику. — Держи, деточка, цацочку!

Василий спокойно принял их и надвинул на глаза. Очки словно были сделаны для него, потому как плотно облегли контур лица, в точности повторяя овал изгиба. Глаза в ту же секунду перестало резать смогом, и Галактион предложил подойти к стойке бара.

Оказавшись там, он подозвал бармена щелчком пальцев.

— Эй, ты, жирный, живо освободи для нас столик! — заявил смело Галактион в приказном порядке и положил на стойку бара "сотку".

Чья-то рука попыталась незаметно умыкнуть её раньше бармена, однако хозяин заведения оказался парень не промах: врезал железной кружкой по щупальце.

— А ну верни деньги, Слизняк, пока я не намял тебе твою противную рожу этим железным кубком!

Щупальца исчезла, вернув банкноту бармену, и в руке у него появился тесакол.

— Я вижу: ты не понял меня, Слизняк! Забери свою фальшивку и верни мне то, что принадлежит по праву!

— Колёсо-колёсё, — ответил голос из дымки. И поменяв банкноту, едва успел убрать щупальцу, как в то место где она мгновение тому назад была, обрушился тесакол бармена.

— Извините за беспокойство, джентльмены!

Холодное оружие исчезло вместе с настоящей сотней, и следом в руке хозяина бара появился бластер, из которого он пальнул вверх.

В баре воцарилась гробовая тишина.

— Эй, вы, двое! Да-да, я обращаюсь именно к вам в первый и последний раз. А ну живо валите прочь из-за столика!

— Но мы оплатили его, как и заказ, — возразили они.

— Убирайтесь вон из бара, чурки неотёсанные! Неужели вы оглохли или хотите, чтобы я вышиб вам мозги?

То ли посетители были настырны и не хотели уступать, то ли были такими же новичками здесь, как и Василий. В итоге оказались трусишками, поскольку по сигналу хозяина заведения к ним направились три огромной массы томных чудовища.

— Чего зря по пустякам ругаться? Так бы сразу и сказали! — заявили посетители.

Но было уже слишком поздно — они доигрались. Их вышибли в дверь забегаловки лбами.

— Прошу за столик, господа, — засуетился бармен вокруг Василия и Галактиона.

Гости не стали себя долго упрашивать.

Малыш снова поманил демонстративно хозяина очередной купюрой, и того у стойки сменил помощник. Через мгновение хозяин бара уже сидел подле гостей. Бумажка, которой махал ему Галактион, перекочевала к нему и бесследно исчезла.

— Чем могу вам помочь?

— Помочь нам, ты, вряд ли сможешь, — обрубил его тут же Галактион.

И хозяин применил личину заискивающего вида, сильно изменив тон голоса.

— И всё-таки вам наверняка нужна моя помощь?

— Скорее она понадобится тебе! Кончай сквалыжничать и слушай то, что я скажу тебе! Если конечно желаешь и далее выказывать нам любезность, которую я хорошо оплачу!

Василий сидел молча, не встревая в беседу Галактиона с барыгой, предоставив тому бразды правления в данной ситуации, понимал: сейчас он не будет полезен.

Инопланетянин принялся выуживать всю необходимую им информацию из бармена.

— Хочешь заработать такую большую-пребольшую сумму денег, дабы раз и навсегда забыть эту смрадную помойку и провести остаток дней на одних из самых прекрасных планетарно-галактических курортах, отдыхая беззаботно на пляжах?

— Хм! Что за глупый вопрос? Конечно, хочу!

— А я вижу: не очень-то и хочешь.

— Позвольте спросить — почему?

— Потому как я уже битых две минуты намекаю тебе на одно обстоятельство, а ты ведёшь себя так, будто ни в зуб ногой не въехал!

— Ты сам сказал про огромную сумму денег, а я пока до сего момента получил от тебя лишь жалкие гроши!

— Ладно, начнём наш разговор сначала, — произнёс Галактион и достал из-под полы халупы толстую пачку банкнот достоинством каждая в сотню мегалат: швырнул её бармену.

— Вот это уже совсем другой разговор, — заметил барыга, спрятав денежки.

— Получишь вдвое больше, если скажешь нам, где находятся сейчас вот эти типы.

И на стол перед хозяином заведения лёг фотоснимок, сделанный Таугреком при встрече с глюками на Луне. Бармен взглянул на фото, и его лицо сразу изменило облик самодовольного и уверенного в себе типа на жалостливое и беззащитное подобие нынешнего вида.

— Нет, я не видел их! — занервничал барыга. — Немедленно уходите!

— Не пищи, мы отвалим тебе сумму вдвое больше прежнего оговоренного номинала! А за это ты тихо шепнёшь нам на ушко: где они обитают.

— Да я вам и за половину чемодана таких вот пачек не скажу!

В дело вступил Василий, взяв на себя ответственность за благополучное завершение переговоров, побоявшись: Галактион может пожадничать.

— А за полный чемодан данного банкнотного материала поможешь нам? Учти: это последняя цена! Торг здесь больше неуместен!

Такого даже Галактион не ожидал от напарника, поэтому открыл рот, собираясь воспротивиться данному принятому решению без его на то ведома. Но не успел проронить ни единого звука. Бармен своевременно заткнул ему рот большущим фруктом, поданным помощником на стол.

— Согласен! — молвил хозяин забегаловки.

Галактион, машинально чавкая плод, подавился.

— Бедняжка! — хлопнул бармен его по спине. — На вот запей и сразу всё пройдёт.

— Ты нас не угощай! Мы сыты! — заявил он.

И Василий не стал есть и пить то, что им предлагали. Мало того, что его воротило от одного вида еды и запаха, он ещё боялся: их могут усыпить или хуже того отравить. Поэтому напрочь отмёл возможность со своей стороны дегустировать, чего бы то ни было.

А Галактион продолжал наседать на бармена:

— Лучше давай сразу перейдём к делу. Как говорится у нас макрушников-бандитов: ближе к телу! Говори где глюки! Иначе, подлюка, я уработаю тебя здесь и сейчас при свидетелях!

— Тихо-тихо, только без рук! Я этого не люблю. Сейчас всё уладим безрезультатно. Без шума и пыли! Ага?

— Угу!

Хозяин забегаловки подозвал амбалов и чего-то шепнул им тихо на ухо. Затем они быстренько скрылись.

— Скоро вы будете знать, где находятся глюки и кто именно, — заявил бармен гостям.

Непродолжительная заминка во времени Галактиону не понравилась, к тому же на них теперь как-то странно начали пялиться завсегдатаи заведеньица. И дабы отмести от себя и Василия столь нехорошие и подозрительные взгляды он во всеуслышанье заявил:

— Кто желает сыграть со мной на деньги?

Желающих не нашлось, хотя у многих заблестели глазки. Галактион уловил данное явление.

— Ну что же вы, господа разбойнички и бандиты, замерли? Делаю ставку на игру с моей стороны десять к одному!

Желающих начать игру в ту же секунду объявилось неимоверное количество.

— Во что играем? — заревели завсегдатаи заведения.

— В мегалашку-лохотряшку, — обвестил Галактион.

— А это чё ещё игра за такая?

— Сколь очень интересная, столь и очень простая.

Галактион разъяснил правила игры. Как оказалось: это были самые обычные земные "напёрстки". Он расставил на столе три кружки и прежде чем перевернуть их вверх дном, положил предварительно под одну из них монетку. После чего столь быстро перекрутил кружки, что у отгадывающих игроков перекосились глаза и пошли кругом головы.

— Ну и где монетка?

— Здесь! Тут! Там!

— Спокойствие! Не все сразу! Для начала выберите одну кружку! Говорите, какую жестянку поднимать первой?

— Правую! — закричали те, кто был уверен в своей непогрешимой правоте.

Галактион открыл её. Под кружкой лежала монетка.

— А-ха-ха-ха... — заржали над ним посетители бара. — Мы выиграли! Гони нам наши "бабки"!

Пришлось Галактиону выложить довольно крупненькую сумму наличности.

"Неужели он попал на профессионалов и сам лохонулся", — решил Василий. И тотчас получил ответ на немой вопрос.

Галактион хитро подмигнул, давая понять, чтобы компаньон не очень-то расстраивался по данному поводу. И Василий сообразил: он специально всё подстроил.

Ставки возросли.

— Итак, — произнёс Галактион, — кручу-верчу, обыграть вас хочу!

На удивление публики он сделал медленно две перестановки кружками и даже не притронулся к третьей. Тут казалось, и ребёнок сможет угадать, где находится монетка.

— Медный кругляш под средней кружкой! — заревели в один голос все игроки без исключения. Бармен и тот купился на детскую уловку: поставил приобретённую пачку банкнот.

— Ну, чего тянешь резину? Открывай!

Галактион резко сорвал со стола кружку, и, орущая толпа замерла, готовая разразится радостными криками. Не тут-то было! Тишина превратилась в гробовое молчание, и спустя миг послышалось недовольное мычание, а следом крики разочарования:

— Где же монетка?

— Здесь, — указал Галактион на кружку, к которой и не притрагивался.

— Но как? Как такое могло случиться? И почему?

— Как-как! А вот так! Всё очень просто — ловкость рук и никакого мошенничества!

— Ладно! — произнёс хозяин заведения и его посетители, спустившие весь выигрыш и часть своих сбережений. — Играем дальше. Только теперь на столе останутся две кружки вместо трёх!

— Хм, будь, по-вашему, — улыбнулся Галактион, — играем!

Он снова положил монетку под одну из двух кружек: сделал один оборот, поменяв местами.

— Где монета?

— В левой жестянке! — закричали все в баре.

Галактион поднял её, там было пусто, затем поднял правую кружку — под ней и оказалась чудным образом монетка.

— Это чистой воды провокация! Такого не может быть!

— Не рычите, а лучше скажите: будете играть дальше или с вас уже хватит — и вы довольно проигрались?

— Нет уж-ки! — закричала более богатая половина посетителей, повытаскивав из-под полы разнокалиберного оружия, и наставила его на столик, за которым сидел никому неизвестный Василий и уже довольно известный игрок по имени Галактион. — Игра продолжается до победного конца!

— Вот и чудно. Только не понимаю, зачем орать мне об этом громко на ухо, я пока ещё не контуженый!

— Тогда у тебя всё ещё впереди! — язвительно молвил бармен.

— Уберите оружие! Незачем выставлять его на показ!

— А за тем, что теперь на столе остаётся одна жестянка и одна монета! Ясно?

— Чего уж тут не ясно, когда и без разъяснений всё доходчиво объяснили.

— Не бухти, а скорее разыгрывай кон. Нам не терпеться забрать свой выигрыш! В противном случае мы можем поторопить и забрать барыш без игры, после чего популярно тебе всё объяснить, но уже в другом месте!

— Нет базара, бандюки. Играем!

Бросив монетку в кружку, Галактион потряс ей, звеня, затем перевернул вверх дном и поставил на стол.

— Ну и где монетка?

— А-ха-ха-ха... — раздался громкий гул смеха, пронёсшийся по заведению.

— Ну, ты и юморист, брателло, — отметил бармен с весёлой улыбкой на устах и поднял жестяной кубок. Поверхность под ним оказалась пуста. — А где монета?

— Откуда я знаю! Может, закатилась по неосторожности куда-то?

— Закатилась! Да ты, паря, как я погляжу, дурачишь нас! Вот я сейчас тебе тесаколом по роже закачу — мало не покажется!

— Что? Я вас дурачу? Да у меня и в мыслях ничего подобного не было!

Пока Галактион отвлекал всё внимание на себя, заговаривая зубы постояльцам заведения, Василий незаметно стащил у близко стоящего к нему существа психотропную бомбочку, что торчала из-за рванья на поясе.

— Да они мошенники! — закричал хозяин забегаловки более уверенно в голосе, когда увидел: в бар вошла охрана, а вместе с ними и глюки.

— Ах ты, гад! Предал нас! — возопил Галактион.

— Почему предал? Я не предал вас, а сдал! И это большая разница! Потому как я работаю на них. Ясно!

К столику с гостями подошли глюки.

— Привет, Гнус, — молвил Глост. — Это они интересовались мной и моими соратниками?

— Ага.

— По мерзавцу и имя! — заметил Василий.

— Молчать! — рявкнул Глост, выхватив бластер. — Говорите, зачем прилетели, пока я кое-кому из вас кое-что не отстрелил!

И глюк воткнул ствол в нос Галактиону. Тот отодвинул бластер от себя.

— А ну не рыпайся!

— А я и не дёргаюсь, просто у меня нос зачесался — и все дела!

Глюк собрался произвести выстрел, как Галактион чуточку раньше чихнул, заляпав именное оружие пирата.

— Ачха...

— И-а-ха-ха... — засмеялись постояльцы бара.

Глост негодуя, произвёл выстрел в потолок.

— А ну заткнулись! Иначе я сейчас кого-то рассмешу досмерти! — Посмотрел на Василия. — Ты будешь говорить?

— Да, но при одном условии.

— Каком?

— Бросим жребий на монетке, и если она ляжет лицевой стороной кверху, я расскажу тебе всё как на духу.

— А если ляжет тыльной стороной?

— Тогда можешь спокойно пристрелить не только меня, но и моего дружка!

Галактион воспротивился:

— Эй! Что за дела? Я на это не согласен!

— Заткни пасть, мелюзга! Тебя это не касается! — ответил Глост.

— Вот те раз! Но голова-то моя!

— Ещё слово брякнешь, и она уже будет ничья!

— Тогда я начинаю забаву, — сказал Василий.

— Валяй! Можешь начинать своё шоу — здешняя публика любит его досмерти! — намекнул недвусмысленно глюк.

Землянин подбросил монетку, и та несколько раз перевернувшись в воздухе, приземлилась на поверхность стола, начала равномерно скакать.

"Дынь-дынь-дынь" — подпрыгивал мегалат на одном уровне, ударяясь о стол: взмывал вверх и снова падал — и опять всё начиналось сначала.

Глюки, как впрочем, и посетители бара, растопырив гляделки, недоумевали: почему монета не останавливается? Им было невдомёк, что подобным образом над ними всеми дурачиться Василий, которому это только и надо было. Он шмыгнул под стол, утащив туда за собой Галактиона, и выкинул бомбу. Заряд психотропного свойства бесшумно хлопнул, и бар озарила яркая вспышка света. Все постояльцы не только на время ослепли, но и потеряли рассудок.

— Бежим! — закричал Василий. И вместе с Галактионом пулей выскочил из-под стола, а потом и из-за заведения. — Ты куда это торопишься, малыш? Они ведь теперь не скоро придут в нормальное состояние стояния!

— Все, кроме глюков! Те через минуту очухаются, поскольку им твой фейерверк до лампочки! Психотропная бомба им по барабану! И тогда начнётся настоящая охота на нас со всеми вытекающими элементами облавы!

— Слушай, Галактион, откуда у тебя столь достоверные сведения о глюках?

— Поживёшь с ними бок о бок с моё — и не такое узнаешь!

Галактион резко остановился и юркнул в груду мусора с головой и ногами. Василий последовал его примеру. И они услышали приближение патрульного глиссера.

— Видишь, не торопиться, — шепнул едва слышно Галактион. — Сканирует поверхность. Похоже, засёк был наше с тобой передвижение, а теперь потерял.

Шум нарастал, глиссер приближался и, проследовав мимо них, начал удаляться.

Василий хотел вылезти, однако Галактион не дал ему и головы поднять.

— Сиди и не рыпайся!

Едва глиссер скрылся, как вслед за ним с интервалом в 100 метров прошёл второй, и только когда мимо них минул третий патруль, Галактион произнёс:

— Плохи наши дела, Вася. Бандиты всерьёз решили заняться нами!

— Почему ты так решил?

— Не зря же глиссеры снуют по нашему сектору местности. Ты изрядно донял их той бомбочкой, и глюки подняли всеобщую тревогу.

29. ХОЗЯЕВА ДРАНООРА.

Галактион оказался прав. Глюки мгновенно прочухались и, продрав щупальцами глаза, подняли тревогу.

Глост вызвал по переговорному устройству Заргона.

— Как ты посмел в открытом эфире говорить со мной? — проревел тот грубым голосом.

— Обстоятельства таковы, что пришлось выйти в прямой эфир с вами.

— Замолчи! Я прекращаю с тобой связь! И не желаю, чтобы наши координаты запеленговали крейсерские корабли звёздных сил Галактики! Тогда ни мне, ни тем более тебе несдобровать!

— Но у нас на Плюке настоящее ЧП.

— Вот и прими соответствующие меры.

И связь прервалась Заргоном в одностороннем порядке.

— Этот Глост — мерзавец! Срочно меняй курс, Цезавр!

— Так точно! — последовал ответ. И корабль по всеобщей тревоге приготовился на всякий случай к возможному бою. — Каким курсом прикажете следовать?

Заргон на миг призадумался, а потом выдал:

— Летим к системе Тайриса на нашу искусственную планету Драноор.

— Слушаюсь, мой господин и повелитель! — пролепетал Цезавр, разворачивая в оном направлении космический крейсер.

Корабль на мгновение замер, после чего взял резкий старт: исчез в один миг, перестав быть видимым. И спустя какое-то непродолжительное время появился в звёздной системе Тайриса у искусственной планеты Драноор, начал спускаться к поверхности, которая разверзлась перед носом корабля и следом закрылась.

— Цезавр!

— Да, мой господин.

— Срочно вызови ко мне Гзаркса.

— Слушаюсь и повинуюсь.

Вскоре появился Гзаркс. Он неспешной походкой вошёл в пилотируемый отсек корабля.

— Всё отдыхаешь — прохлаждаешься? — зло произнёс Заргон.

— Никак нет, ваше Злодейшество!

— Тогда объясни мне: почему со мной на связь выходят ничтожнейшие существа Вселенной — глюки с Плюка? Когда они всю необходимую информацию должны получать от тебя! И объясни мне: откуда они прознали, как можно связаться со мной?

Заргон говорил столь убийственным голосом, что у Гзаркса коленки тряслись, подгибаясь от одного вида брата Повелителя Вселенной. А когда он прикрикнул на него, Гзаркс и вовсе упал на пол. Его поднял Цезавр, и ему пришлось выслушать весь гнев Заргона до конца.

— Я обязательно всё выясню, — ответил Гзаркс, едва не падая в обморок.

— Этого недостаточно! Ты отправишься на Плюк и разберёшься в тамошнем происшествии. И смотри мне — чтобы на этот раз всё было как надо. Я ещё спрошу тебя с пристрастием за Луну, когда покончишь с делами!

— Понял вас, ваше Злодейшество, — шепнул Гзаркс, пытаясь уползти прочь.

— Куда? — рявкнул Заргон. И остановил его, поставив на спину сапог: придавил тело к полу.

Гзаркс затрясся.

— Скажи лучше, как там наш пленник?

— В полном порядке.

Нога главного зарга освободила Гзаркса, и толстяк поспешил исчезнуть. Свернув за угол, он поднялся во весь рост. По дороге повстречался Нуатроп в приподнятом настроении и Гзаркс попытался испортить ему его.

— Отдыхаешь — прохлаждаешься? Вот я тебя за это сейчас всего измесю!

— Да что вы, ваша Зловредность, как вы такое могли обо мне подумать! Просто я спешил доложить вам: пленник требует аудиенции с Заргоном.

— Говоришь, он желает видеть Заргона?

— Ну да.

— А вот и нет! Это его Злодейшество желает встретиться с пленником! И надеюсь: эта аудиенция будет последней в его жизни! Хи-хи-хи! — засмеялся Гзаркс.

Ему дробно вторил Нуатроп:

— Э-хе-хе-хе! Вот будет потеха! Хотелось бы посмотреть со стороны краем глаза на это смертельное шоу.

— У тебя будет такая возможность. Я доверяю тебе лично доставить пленника Заргону.

— О, благодарю вас за оказанную любезность, ваша наиковарнейшая Зловредность!

— Да и вот ещё что: не забудь попросить награды за пленника. Заргон сегодня добр, как никогда в своей жизни. Поэтому обязательно воздаст тебе по заслугам. Ты только обязательно у него это попроси. Смотри — не забудь!

— Хорошо. Обязательно потребую награду. Вот только какую — ума не приложу?

Нуатроп представил себя героем, которому полагается медаль высшего достоинства за отвагу, проявленную в неизвестном бою.

— Скажи мол, что и ты, дескать, отличился за время прохождения службы на искусственной планете, как и я. И награда не заставит себя долго ждать: найдёт своего героя! Скажешь всё слово в слово, как я тебе. Учти: и никак иначе!

— Спасибо за совет, ваша Зловредность. Я всё прекрасно понял.

Нуатроп помчался к пленнику. Влетев в камеру, он грохнул железной дверью о стену. От удара высеклись искры.

— Встать, я сказал! — закричал он. — Я сказал: встать!

Пленник не очень-то и торопился подниматься по команде тюремщика, а тем более исполнять его требование.

— Не хочешь по-хорошему встать, тогда я подниму тебя по-плохому! Эй, остолопы! Вы слышите меня? Живо оба сюда! Я кому сказал!

— Слышь, нас вроде зовут? — произнес Ниоб, зевая.

— Ну, тогда пошли что ли? — заключил Крион, неспешно поднимаясь. — И чего поднялся переполох? Поспать спокойно не дадут!

— По-всему видать: Заргон вернулся.

Объявившись у открытой двери камеры, остолопы стояли и спокойно смотрели на то, как Нуатроп собственноручно поднимал пленника, пытаясь поставить на ноги.

— Вы звали нас, ваша Пакостливость? — спросил Крион.

— Да, остолопы, — ответил командир, поднимая Тарна. — Почему у вас пленник находится в плачевном состоянии нестояния?

— Хм! А откуда мы это можем знать? — заметил Ниоб.

— Как это вы не знаете? Чем вы его всё это время кормили? Какой отравой?

Остолопы в недоумении переглянулись, после чего с нескрываемым удивлением произнесли:

— Ага, значит, его требовалось ещё и кормить? Мы правильно вас поняли, ваша Пакостливость?

— Ё-маё! Ну что за идиоты мне достались в подчинение? Конечно, его надо было кормить всё это время, а не самим лопать за обе щеки пайку, предназначенную пленнику! — обозлился Нуатроп. — Ладно, тащите его наверх. Заргон желает взглянуть на него.

Остолопы подхватили Тарна и поволокли следом за Нуатропом. Хмурое выражение лица командира было темнее ночи. Но по мере приближения к месту отдыха Заргона, он начал светлеть лицом, вспоминая, что его ждёт обещанная Гзарксом награда; предстал перед Заргоном с улыбкой на устах.

— Ваше повелительное Злодейшество, пленник по вашему приказу доставлен!

Конвоиры-остолопы свалили его на пол, словно какое-то бесхозное бревно. У Заргона округлились прищуренные зрачки глаз. Нуатроп решил, что его Злодейшество доволен им: собрался с духом, дабы просить награды. В точности повторил всё то, что ему поведал Гзаркс. Тот находился сейчас под дверью, подслушивая с неописуемым восторгом радости глупую речь главного остолопа среди прочих остолопов Вселенной.

— Значит, ты пришёл за наградой? — произнёс довольно спокойно Заргон с нескрываемым изумлением, приближаясь к Нуатропу.

— Ага, — ответил дуралей.

И получив увесистую затрещину, не устоял на ногах: упал на остолопов, а те в свою очередь повалились на двери. Дверь не выдержала и полетела на пол сорванная ими с петель, придавив Гзаркса. Бедняга закряхтел едва слышно под столь тяжёлой и непосильной ношей, поскольку основа двери оказалась бронированной и поверх неё лежали ещё три остолопа.

— А ну слезьте с меня, болваны!

Остолопы не шелохнулись. На них наехал Заргон, встав ногами на толстые животы.

— Кого я слышу? И ты здесь, Гзаркс! Подслушивал меня, как всегда?

— Нет что вы! Как я мог себе такое позволить! — пытался отвертеться Гзаркс. Его хитрость не прошла.

— Цезавр, подойди ко мне и встань рядом, я хочу шепнуть тебе кое-чего на ушко.

— Ай, не надо! Я соврал! Признаю свою вину! Подслушивал! Но не из злого умысла, а из простого любопытства!

— Значит ты у нас очень любознательный?

— Да-а-а...

— Ну, это в корне меняет суть дела. Прошу прощения, — ухмыльнулся зловеще Заргон и слез с остолопов, которым в свою очередь велел сделать то же самое действие, кроме Гзаркса. Ему на дверь положили Тарна. — Тащи пленника на себе обратно в тюрьму. Я отменяю свой прежний приказ. Вместо тебя на Плюк полетит Нуатроп со своими остолопами! А ты, Гзаркс, с этого момента понижаешься в звании и будешь теперь один охранять всю тюрьму. Я назначаю тебя главным надзирателем. Всё ясно?

— Да-а...

— Тогда чего лежишь, томное чудовище? Ползи с глаз моих долой! Скройся из виду!

Гзарксу ничего не оставалось, как неукоснительно исполнить приказ Заргона. И он пополз восвояси на брюхе, таща на себе по полу свою новую непосильную ношу.

"Ну почему этому дураку Нуатропу повезло, а не мне? Ведь я всё хорошо продумал!" — подумал он.

И получил ответ на свой негласный вопрос:

— Видимо плохо продумал, раз не повезло.

— Эй! Что за дела? Кто посмел прочесть мои мысли, а? — напугался Гзаркс.

— Я — Тарн — 2-й представитель Высшего Совета Звёздной Галактики, а теперь просто ваш пленник. Вы, если я не ошибаюсь, из другой Галактики? Потому как у нас существ подобного индивидуума вам не водится!

— Поздно. Теперь уже мы завелись и в вашей Галактике. Хотите вы того или нет — вам же хуже! Ведь мы — зарги и триарги, а также остолопы — господствующие расы Вселенной. Мы подчинили немало Галактик своей властной воле, и с вами всеми будет то же самое — либо вы покоритесь и подчинитесь нам, либо мы уничтожим вас или в лучшем случае сделаем рабами.

На это Тарн ответил заргу:

— Какой же ты господин, коль тащишь меня — своего пленника — на собственной спине, точно раб!

— Ну, ты, умник, поговори ещё мне, и окажешься в открытом космосе без скафандра! — Гзаркс скинул с себя пленника. — Дальше пойдёшь у меня сам как миленький!

— И не подумаю! — последовал неожиданный ответ.

— Это ещё почему?!

— А потому, что тебе приказал ваш главарь — или кто он там у вас, не знаю, как его величать, но факт остаётся фактом — доставить меня на плечах до моей комнаты отдыха. Правда, апартаменты на вид оказались неказистые, но всё же более или менее сносны для жилья на первое время.

Гзаркс пыхтел от гнева, пытаясь выдавить из себя хотя бы один членораздельный звук.

— Ну-ну, не стоит сердиться по мелочам! Пойми ты, что данной никчемной нервотрёпкой делаешь хуже только себе и больше никому. Лучше расслабься. Ой, фу! Ну не в прямом же смысле этого слова! — воскликнул Тарн, зажимая нос. — Надо было сделать всего-навсего пару глубоких вдохов и выдохов несколько иным местом!

Зарг сделал так, как ему посоветовал пленник, и убедился на собственном опыте: тот оказался прав.

— Хм, — отметил Гзаркс, — а ты оказывается гораздо умнее, чем я первоначально предполагал.

— Разумеется. В скором времени вы убедитесь, что существа, населяющие нашу Галактику на многое способны, о чём вы и знать не знали и слухом не слыхивали!

— Да уже убедились! Нашу операцию сорвал какой-то несносный мальчишка, отстояв в одиночку Луну. И ещё в придачу вышел на след наших агентов из вашей Галактики и сел им на хвост. Теперь вот приходиться высылать целую бригаду с крейсером для его поимки.

— Интересно и кто же это мог быть? Неужели Вася Выкрутасов?

— Во-во, точно он! Глюки нам сообщили: этот малец вытворял такие выкрутасы, что им пришлось всё бросить и в спешном порядке бежать!

— Тогда я могу вам лишь посочувствовать.

— Это позволь узнать почему? Может как раз наоборот стоит посочувствовать вашему мальцу. Ведь ему теперь придётся очень туго!

— А вот это мы и узнаем в своё время! Как говорят у нас в Галактике: "Всему свой срок!"

— Да, кстати, можешь отмечать на стенке сутки своего заключения. Ты не забыл, что уже мотаешь срок?

— Шутки в сторону! Скоро действительно узнаем, кому из нас двоих повезёт больше!

Наконец-то Гзаркс приволок Тарна в камеру.

— У вашего пацана нет ни единого шанса. Заргон снарядил на его поимку асов элитного подразделения, они лучшие из лучших охотников Вселенной.

— Это ли не замечательно? Заодно и узнаем, на что способен наш лучший выпускник звёздно-галакти-ческой академии!

— Выходит он новобранец и даже не профессионал?!

— Ну да.

Данный ответ несколько взбесил Гзаркса. И он закричал в истерике:

— Меня — одного из лучших специалистов Вселенной — переиграл какой-то смазливый выпускник! Не может того быть!!!

— Именно.

— Позор, до чего я докатился! — Гзаркс рухнул рядом с пленником на одну полать нар. — Я оскорблён, унижен, растоптан — и всё из-за какого-то мальчишки!

— Нет, не из-за простого мальчишки, а вундеркинда космического масштаба.

— Да какая теперь разница, когда моей карьере пришёл конец! Я, Гзаркс, докатился до звания тю-ремщика! Кем я был — первым советником Заргона и кем я стал — главным надзирателем!

— Нашёл из-за чего расстраиваться. Никто не может знать своего будущего — оно непредсказуемо. Да, кстати, если хочешь, я помогу тебе стать не только тем, кем ты был до этого времени, но даже занять место своего повелительнейшего господина и хозяина.

— Заргона? — шёпотом спросил зарг.

— Да! А почему бы и нет?

— И в самом деле, чем я хуже него, если конечно не брать в расчёт то обстоятельство, что он родной брат императора Тригразирона. Хм, ну и чем ты, пленник, можешь помочь мне?

— Советом.

— И всего-то?!

— Хороший и дельный совет ещё никому не вредил. Ты ничего не теряешь и если пожелаешь, то только приобретёшь!

Гзаркс перевёл логически хитро закрученную речь Тарна, ответил:

— Ладно, только и я хочу знать, чего ты попросишь от меня взамен своим услугам?

— Практически ничего, лишь маленький пустячок. И то когда займёшь соответственно место Заргона.

— Договаривай же, что тогда?

— Отпустишь меня.

— И всего-то?!

— Вообще-то да.

— Я согласен!

Гзаркс скрепил негласный договор между ним и пленником рукопожатием.

— И ещё... — заметил Тарн.

— Ну, вот ещё! Чего ты там придумал? Мы так не договаривались!

— Мне необходима еда и вода.

— Будет сделано! С голодухи ноги не протянешь!

— И на том пока спасибо.

Через пару минут в камеру к узнику была доставлена пища. Тарн впервые за пару дней отведал чего-то съестного. Во время трапезы он радовался тому, что ему удалось подцепить на крючок столь влиятельную особу в лице Гзаркса пусть и в прошлом. То же самое сейчас думал зарг. Он мечтал с помощью пленника надеть на себя галактическую корону, которой пока обладал Заргон вопреки всему. И это для начала, поскольку его аппетиты простирались значительно дальше.

— Корона галактического образца мне уже давно должна была принадлежать по праву, а всё подобное происходит из-за Заргона. Это он специально принижает мои достоинства!

Пока Гзаркс грезил в мечтах и помыслах о коронации, Нуатроп с остолопами и заргами на крейсере приближался к Плюку.

30. ПОЕДИНОК В АСТЕРОИДАХ.

На борту космического иногалактического корабля находилась самая отъявленная команда вселенских бродяг способных отыскать маленькое микробоподобное существо в пределах любой Галактики, а затем ещё найти на его теле прыщик.

Вот с кем в ближайшем времени предстояло столкнуться Василию и его друзьям. А пока он сидел уже вторые галактические сутки напролёт в самом захламлённом секторе на поверхности планеты Плюк, делясь последней конфетой с Галактионом, послужившей своеобразным НЗ.

— Слушай, Вася, сколько я эти конфеты ни ем тут с тобой, а такой вкуснятины ещё никогда в жизни не пробовал, — заявил инопланетянин.

— Ничего, может быть, мы когда-нибудь отсюда выберемся и тогда я возьму тебя в свой космический отпуск на Землю. Вот где полакомишься всласть!

— Ого, вот здорово! Смотри — ловлю на слове. Потом уж не отвертишься!

— Ты бы лучше сейчас помог отвертеться от этих несносных патрулей, которые нам не дают и головы высунуть из мусора. И где чёрт носит этого Таугрека? Сколько его можно ждать? Того и гляди вся моя жизнь пройдёт на этой планетарной свалке Звёздной Галактики, прежде чем он объявится!

— Не беспокойся, Вася, твоя жизнь тут не закончится. Я уже здесь, — прошептал Таугрек.

— Ну, наконец-то! — выпалили разом Василий и Галактион. — Ты где столько времени пропадал?

— Где-где! К вам пробирался! Думаете, легко было сюда попасть, когда кругом по воздуху снуют огромные железяки. А тут, как назло переговоры запеленговал: к глюкам на Плюк прибывает подкрепление. И, похоже, они летят сюда по наши души.

— Значит, пора незамедлительно выбираться. Надо быстро решить, каким способом уносить ноги, — подвёл итог дискуссии Василий.

И все напрягли свои мозги, кто естественного происхождения, а кое-кто и механической направленности. Обобщив все домыслы, предположения и догадки, они пришли к выводу: одна голова хорошо, а три — никуда негодится!

— Это точно, — согласились подельники с Василием.

— Поэтому предлагаю действовать по старинке — один отвлекает всё внимание на себя, а двое других пробираются к звездолёту.

— Ну и кто же тот счастливчик, который будет изображать беглеца? — поинтересовался Галактион.

Василий молвил:

— Таугрек, ты непротив? Ведь кому, как не тебе доверить сколь ответственное, столь и сложное дело, от которого зависит наш дальнейший успех операции по спасению Тарна. И потом тебе не привыкать!

— Да, в случае чего, я отремонтирую тебя, — заверил Галактион летуна. — Но думаю: до этого дело не дойдёт. Не дрейфь, дружище, и не сомневайся: мы не бросим тебя.

— Ладно, уговорили, — согласился Таугрек. — Попробую продержаться как можно дольше и отвлечь внимание противника от вас.

— Мы на это очень рассчитываем, — сказал на прощание Василий. — Не подведи нас.

— Как-нибудь постараюсь.

— Уж будь любезен, — прибавил Галактион.

— Ну, я полетел.

Взмыв вертикально вверх, Таугрек замигал разноцветными лампочками на корпусе, привлекая внимание патрульных глиссеров к себе: просигналил им:

— Ку-ку, железяки дурноголовые! Я здесь!

И в срочном порядке дал стремительно дёру.

На него набросились с двух сторон два глиссера. Не причинив ни малейшего вреда летуну, столкнулись между собой и, заискрившись, рухнули на свалку.

— Вот так на этой помойке прибавилась ещё горстка хлама, — прокомментировал Василий, случившийся факт.

А Таугрек продолжал кричать через рупор усилителя:

— Ай-яй-яй, какая незадача! Надо же, как вам не повезло, жестянки. Два ваших истукана подрались из-за меня! Больше никто не желает со мной посоревноваться в лётном искусстве, а?

К летуну устремилась клином на максимальной скорости целая эскадрилья глиссеров.

— Эй, не все сразу! Так ведь и поубиваться недолго!

Вместо ответа по Таугреку был открыт огонь хаотичной направленности. И ему пришлось в срочном порядке лететь прочь.

— Во малый даёт! Похоже, он собрал всех железных балбесов в одну кучу! — обрадовался Галактион.

Утащив больше дюжины патрульных глиссеров Таугрек едва уворачивался от тепловых разрядов, в то время как над головами Василия и Галактиона пронёсся ещё точно такой же рой летательных аппаратов и устремился в том же направление, куда чуть раньше них улетели их сородичи по механическому цеху сборки.

Больше Василий с Галактионом не увидели ни одного глиссера и впервые за последние сутки вздохнули с облегчением, поспешив к звездолёту. Не прошли они и 200 метров, как вновь послышались разрывы и пальба.

Мимо них прошмыгнул Таугрек, прокричав:

— Ребята, быстрее перебирайте ногами. Я долго не продержусь!

Летуну отрезали отход три глиссера, выскочив на перехват. Над головами гостей вновь пронеслась не одна дюжина патрулей. Таугрек и на этот раз едва ушёл от погони. Облава объявленная на него принимала скверный оборот: его гоняли словно затравленного зверька по всем правилам охотничьего искусства. Однако и Таугрек был не подарок. На дальнем горизонте свалки Василий с Галактионом приметили новое столкновение глиссеров между собой.

— 4:0 в пользу летуна, — порадовался проказник за механического друга.

Но не всё было идеально. Таугрека опять взяли в плотное кольцо патрульные глиссеры и вцепились в него мёртвой хваткой. Им практически удалось закрыть все сколь значимые бреши, однако беглец нашёл лазейку в мусоре и устремился туда, а вслед за ним полетели смертоносные лучи тепловых зарядов максимально допустимой мощности.

— Мы достали его! — неслось ликование глиссеров. Машины передавали эту радостную весть по связи друг другу. — От него и мокрого места не осталось!

Рой патрулей собирался заняться поисками двух других запеленгованных существ, как вдруг, откуда ни возьмись, позади них объявился Таугрек, вынырнув из-под груды хлама.

— Ку-ку, мои дурноголовые жестяночки! Куда же вы без меня? А я? Неужели вы решили сойти с дистанции раньше времени? Знайте, лентяи: это никуда негодится!

Техника развернулась, и Таугреку пришлось задать стрекоча. По нему вновь была открыта беспрерывная пальба из всех видов оружия.

— А-а-а... — неслись по бескрайним просторам помойки душераздирающие крики Таугрека. Он пытался маневрировать, уходя из стороны в сторону от шквального огня разрядов, которые летели сплошной стеной, цепляя хоть и краем обшивку корпуса. Летун заискрился и начинал дымиться, теряя не только скорость полёта, но и высоту.

Заприметив характерные черты начала гибели противника, глиссеры прекратили стрельбу, решив припечатать его и раздавить в лепёшку, дабы навечно похоронить на грандиозной свалке планетарного масштаба.

Таугрек сразу сообразил к чему идёт дело, рассудительно полетел у самой поверхности. И теперь припечатать его представлялось возможным, лишь спикировав сверху, чтобы пригвоздить к грудам хлама.

Один глиссер, вырвавшись вперёд из толпы, спикировал на него. Казалось вот-вот ещё чуть-чуть и патруль раздавит Таугрека о захламлённую поверхность, но вместо него глиссер угодил туда в гордом одиночестве, пополнив собой помойку, как очередной мусорной достопримечательностью.

Вот так Таугрек уничтожил пятый летательный аппарат.

— Кто ещё желает собой пополнить свалку? — затарахтел он. — Или вы струсили, слабаки, и без стрельбы не можете справиться со мною? Какие же вы после этого асы! Вам давно пора самим гнить на свалке, а не охранять её копи, словно драгоценную реликвию. Хотя, стоп! Я, кажется, понял: вас сюда, скорее всего, списали? Да?

Таугреку вновь пришлось уходить, увиливая от преследователей. Патрульные глиссеры, точно японские лётчики-камикадзе, стали падать на него сверху железным градом. Послышались удары и раскаты грохота, а следом за ними и очередные разрывы. А после непродолжительного шумового эффекта настала тишина, изредка нарушаемая выбухом догоравшего одного из множества глиссеров. Повсюду были видны следы окончившегося боя в виде чёрных клубов дыма исходивших от авиатехники.

— Вот и не стало больше нашего чудо-героя, — молвил с вздохом разочарования, а может быть и отчаянья Василий по поводу потери механического друга.

— Да, жаль! — согласился Галактион. — Но ничего не поделаешь, восстановить его, я теперь наврядли смогу, потому как попросту не найду среди бескрайних просторов супер-помойки.

— И это всё что вы могли сказать про меня напоследок? — раздался голос Таугрека. — Однако!

— Ой, да он живой! — порадовались друзья.

— Т-с-с! А ну тихо! Зря я, что ли старался, чтобы вы вот так запросто снова привлекли всё внимание патрулей к себе.

— Да, откуда им взяться-то? Ты ж их всех заживо похоронил на свалке! — произнёс Галактион. — Неужели тебя контузило, и ты забыл?

— Во-во и сделал это всё без единого выстрела, — прибавил Василий.

Не зря Таугрек опасался: поблизости зашевелилась груда покорёженного и обгорелого мусора, и из-под неё вылетел луч.

— Ха! — обрадовался Галактион. — Мимо!

— Не спе-ши-те ра-до-вать-ся. Толь-ко что на Плюк вы-са-дил-ся спец-де-сант...

И последний глиссер заглох.

Василий заторопился, определив точно расположение звездолёта на местности. И его компания безо всякой оглядки спешно устремилась напрямую.

— Как думаешь, успеем добежать до корабля или нет? — пыхтел Галактион подле землянина, едва поспевая за ним.

— Когда добежим — скажу!

Звездолёт был уже близко.

— Кажется, успеваем! — отметил Василий.

Он нажал кнопку на автономный спуск светящейся платформы и в этот миг позади них опустился штурмовик.

— А, по-моему, опоздали, — заметил Таугрек, фокусируя внимание сканеров на летательном аппарате. — Корабль не нашей галактической классификации.

— Значит, охотнички подоспели вовремя, — буркнул Галактион. — Похоже нам всем каюк.

Он хотел ещё сказать нечто, но в этот момент перед ними опустился светоподъёмник, отделившийся от невидимого звездолёта, вслед которому полетел тепловой разряд луча, пущенный охотниками заргов. Раздался взрыв, и кругом полыхнули ярким фейерверком искры.

К своему великому удивлению Василий с Галактионом поняли: они живые.

— Тогда что же произошло? Куда угодил лазерный луч? — задались они оба одними и теми же вопросами вслух.

И получили ответ в виде обгоревших останков Таугрека.

— Летун и на этот раз спас нас, — заключил Василий.

— И возможно в последний раз, — произнёс Галактион, глядя на оплавленный кусок дымящегося металла.

Василию было не до поминок, он бросился вглубь корабля: влетел в отсек управления звездолётом. Где спустя мгновение оказался проказник с платой в руке.

— Ах, горячо! Чуть пальцы не обжог! Горячий парень был этот Таугрек — пламенный боец!

— Быстрее ныряй в кресло! — поторопил землянин его. — Мы взлетаем!

На экране звездолёта было отчётливо видно, как охотники выпустили по ним пару тепловых зарядов, один из которых всё-таки угодил в цель. Раздался взрыв. Им зарги сумели запеленговать летательный аппарат беглецов и устремились вслед за добычей.

Звездолёт под управлением землянина взмыл вертикально вверх, покидая пределы планеты Плюк, вышел из атмосферных слоёв в открытый космос.

— Передаёт охотник-1: мы ведём преследование за беглецами. Они прорываются на космическом корабле класса "А" через первый астероидный пояс хлама. Наши координаты 376-248-590. Срочно требуется помощь!

— Это охотник-4: вас понял. Иду на перехват.

— Смотри! — закричал Галактион. — Они отрезают нам выход!

На перехват звездолёту Василия летел штурмовик того же типа, что и преследовал их позади.

Манёвр был поистине впечатляющим: звездолёт резко ушёл вниз и в сторону. Но, избежав столкновения, гости Плюка не избежали западни: к ним на хвост село два новых истребителя-штурмовика.

— А эти-то, откуда свалились на наши головы?!

— Не ори на ухо, Галактион, я не глухой! И сам всё прекрасно вижу.

Появились ещё охотники. Сосчитав их при помощи пальцев рук, Галактион заявил:

— Десять охотников плюс ещё чуть-чуть. Точнее сказать не могу, не хватило пальцев рук.

— Тогда используй пальцы ног, — посоветовал Василий.

— Угу, уже считаю. Тринадцать. Вот сколько их!

— Чёртова дюжина!

— И не говори, вылезли черти неизвестно откуда!

— А вот это нам как раз и предстоит выяснить: откуда они прилетели.

Зажав в плотные тиски звездолёт беглецов, охотники прекратили всякую пальбу.

— Ах, вот оно что! Они задумали взять нас на абордаж! Ничего у вас не выйдет, я живым не сдамся!

— Не ори на ухо, Вася! Куда я денусь от тебя со звездолёта? Сядем все разом!

— Эх, ма! Была не была!

Звездолёт под управлением Василия вошёл в крутое пике и резко изменил направление полёта: зашёл в лобовую атаку на таран с охотниками на штурмовиках и открыл огонь на поражение.

Охотники едва успели разлететься в стороны.

— Есть! Одного противника подбили! — известил Галактион о радостном событии землянина.

Из подбитого штурмовика вылетела спасательная капсула, катапультировавшая аса до взрыва, и устремилась на автопилоте к Плюку. Преследовать её Василий не стал, в данной ситуации сделать это было невозможно и нецелесообразно.

— Жаль, конечно, что мы упустили хорошую возможность поймать языка!

— Не время об этом думать, Вася. Уматывать надо и чем скорей, тем лучше для нас.

Перегруппировавшись, охотники продолжили охоту, вновь сев на хвост беглецам. На этот раз они взялись за дело серьёзно — открыли ответный огонь без заминки, пытаясь отомстить за поруганную честь мундира.

— Ага, не понравилось вам летать с нами бок о бок! То-то, будете знать, с кем задумали воевать! — ликовал Василий.

Звездолёт шёл прямым курсом на астероидные кольца Плюка.

— Сейчас узнаем что вы за асы? Попробуйте поймать нас там!

— Ой, только не это Вася-А-А... — запаниковал Галактион.

Корабль беглецов на приличной скорости влетел в пояс астероидов состоящих из останков искусственного происхождения. Василий в спешном порядке хаотично крутил штурвалом, маневрируя среди увесистых глыб. Три охотника разделившись у астероидного пояса, устремились вслед за ними, пытаясь на выходе из кольца зажать звездолёт противника. Однако угадать траекторию полёта беглецов было непросто, поскольку их оказалось невозможно запеленговать среди творящегося хаоса безобразия — летающих вокруг обломков той же направленности материала. К тому же на это не имелось ни времени, ни возможности. Необходимо было на пределе максимальной сосредоточенности уходить от столкновения с несущимися навстречу останками летательных аппаратов, которые сюда свозили со всех самых отдалённых уголков Звёздной Галактики и те ничуть не уступали по размерам настоящим астероидам космического происхождения.

— Говорит охотник-1: срочно всем покинуть зону астероидного кольца. Это приказ!

Пояс хлама покинули два штурмовика. А вслед за ними чуть погодя появился ещё один штурмовик, вылетев на малой скорости из кромешного ада.

— Охотник-4, что произошло?

— Нас малость попрессовало астероидами.

— И всего-то! — передал по связи охотник-1.

Охотник-4 устремился на базу, которой они между собой при переговорах называли крейсер. И как только он попал туда, на помощь заргам поспешило свежее подкрепление. Крейсер мгновенно поменял курс прежней дислокации, канув во тьму космоса.

Василий тем временем попытался выбраться неза-меченным из астероидного кольца, но на него налетели вновь прибывшие штурмовики и загнали во второй пояс с обломками, оказавшийся втрое больше прежнего в размерах. Прорываться к последующим астероидным кольцам было бесполезно, так как к охотникам прибыло внушительное по количеству пополнение, и Василий решил не рисковать, и пока суть, да дело — перекантоваться в обломках. Он как раз обнаружил для этого подходящее место, коим и послужили останки огромного грузоконтейнеролёта.

Звездолёт без промедления исчез там, и землянин перевёл управление на автопилот.

— Однако и вымотали меня эти охотники! Отдохнуть самому охота! — выдохнул тяжело Василий.

Галактион услышав своё имя, приоткрыл глаза, раздвинув сомкнутые пальцы на лице.

— Неужели мы удрали от пиратов и даже вышли из астероидного ада?

— Нет.

— А чего тогда, Вася, ты держишь руки крест-накрест на груди?

— Что за глупый вопрос? Отдыхаю!

Взглянув на экран, Галактион увидел, где они находятся. Ему снова стало нехорошо.

— Успокойся и не нервничай! Чай, летаем с тобой не первый день!

— Ага, всего-то второй!

— Ну, будет тебе. Не ной!

— Вася, ответь мне на один простой вопрос: "У тебя всё в порядке с головой?"

— Слушай, компаньон, кончай дурить мозги! Не видишь: я отдыхаю!

— Ну-ну, пока мы тут сидим, там, должно быть, пираты рыщут в поисках нас!

— Ну и флаг им в руки с шариком и барабаном на шею! Это их проблемы!

Зарги на штурмовиках разбив между собой астероидное кольцо на секторы, повели прочёсывание. На экран звездолёта поступил сигнал об опасном соседстве и столь неожиданно для Василия, что он уронил пакетик, вылив его содержимое на себя.

— Ух-ху-ху... — засмеялся Галактион, держа в своих объятьях точно такой же пакетик.

Василий ничего не ответил на ехидное злорадство подельника, он просто взял управление звездолётом на себя и, перевернув корабль вверх тормашками, проследовал в глубь полого астероидного тела.

— Ты это специально сделал! — возопил Галактион перепачканный соком.

— Т-с-с! Не шуми! Пираты близко! Вдруг они запеленгуют твой крик! — намекнул недвусмысленно землянин, успокаивая компаньона.

По телу Галактиона пробежали мурашки, и выступил холодный пот. Он сидел молча, зажав руками рот, и вздохнул лишь с облегчением, когда Василий известил:

— Всё — они пролетели мимо нас! Теперь можешь закончить с едой!

— И что ты говоришь? Спасибо — накормил. Я уже сыт по горло твоим соком!

Поиски заргам не дали никакого результата, и они ни с чем покинули астероидное кольцо. Затея оказалась не только неоправданной, но и провальной. Охотники без боя потеряли ещё три штурмовика.

— Охотник-1: вызывает базу. Приём!

— База на связи, охотник.

— Мы потеряли добычу, ваша Пакостливость. Она бесследно исчезла среди астероидов. И как мы ни пытались найти беглецов, ничего путного из этой затеи не вышло.

— Тогда откройте огонь по поясу астероидов! Неужели я и этому должен вас учить?

— Этого не требуется, поскольку разрушительная мощь наших зарядов для проведения данной широкомасштабной операции мала. Тут необходимо применить более мощные орудия, нежели те, которыми оснащены наши истребители-штурмовики.

— Ладно, остолопы, передавайте соответствующие координаты для стрельбы.

Мгновенно удовлетворив запрос с базы, охотники получили новый приказ возвращаться назад. Крейсер объявился неподалёку от Плюка с его кольцами, и к нему устремились штурмовики. Едва охотники исчезли, последовал настоящий артобстрел астероидов, какой ещё ни разу в жизни не видели, как обитатели Плюка, так и те два существа, что прятались в обломках галактического корабля. Груды обломков нагромождения, составляющие астероидный пояс начали испаряться, превращаясь в пыль атомного происхождения, служащей основой основ в образовании структуры космоса.

— Что это? — спросил испуганным голосом Галактион, отбросив в сторону обломок Таугрека, с которым ещё секунду назад возился, пытаясь восстановить. И запрыгнув в кресло, сказался готовым к полёту.

— Хотел бы я сам это знать, — ответил Василий, взяв в руки штурвал. — Ты готов?

— Всегда — да!

— Тогда от винта!

— А-а-а ...

И вновь начался головокружительный полёт, выведший Галактиона из состояния равновесия. Он никак не мог привыкнуть к пилотируемому вождению землянина: трепыхал руками, точно птичка во время полёта и постоянно пытался ими схватиться за воздух, теряя ориентацию в пространстве вместе с поручнями кресла. Из-за чего ему постоянно казалось, что он летит вверх тормашками в бесконечно затяжном полёте, а не на сиденье помощника пилота в звездолёте.

Не успели они покинуть астероиды, раздался мощной силы взрыв. И в ту же секунду вспышка яркого света режущая глаза ослепила Василия и Галактиона. Ас звездолёта по наитию нажал кнопку на штурвале и корабль, протаранив пустоту огненного возгорания, устремился в автопилотируемом режиме к Плюку.

Навстречу звездолёту сплошным потоком с планеты поднималась разного калибра и модификаций космическая техника, ей управляли перепуганные обитатели здешних мест и гости, стремясь избежать смертоносного кошмара. Чего им не позволил совершить Нуатроп. Поняв всю опасность данной ситуации, он отдал приказ:

— Никого за пределы данной звёздной системы не выпускать!

И не из-за того последовала эта команда от него, что они боялись упустить беглецов в лице Галактиона и Василия, а иного рода — призыва о помощи обитателей к властям собственной Галактики.

Экипаж иногалактического крейсера прекратил всякую пальбу, не желая больше сеять панику, выпустил в космос эскадрилью штурмовиков. Охотники мгновенно приступили к делу, принявшись загонять корабли с Плюка к крейсеру.

— У-ху-ху! Ну и летательные аппараты у них! — не сдерживались от эмоций остолопы. — Несусветные антиквариаты! Сплошная рухлядь! Наверное, местные мастера собирали эти летучки из здешнего хлама. А-ха-ха-ха!

— Делом занимайтесь, остолопы, а не разгильдяйством! От вас ушла целая группа плюканских бродяг на этой самой рухляди! — раздался повелительно-грубый голос Нуатропа.

От эскадрильи охотников отделились два штурмовика. Ниоб и Крион поспешили за беглецами — мгновенно их нагнали.

— Куда это вы направились не спросясь у нас, ась? — произнёс Крион. — Живо всем следовать за мной! В противном случае неповиновения, мы перебьём вас!

— Да и вот ещё что забыл сказать мой друг: возражения не принимаются! — раздался голос Ниоба.

И космическая техника сомнительного происхождения с Плюка послушно выстроилась вслед за головным штурмовиком, а другой истребитель пристроился позади конвоя. Возможности сбежать больше не было ни у кого, и первый кто попытался вырваться из тисков, получил очередь тепловых лучей по борту космолёта, вернулся обратно в строй конвоя.

— Вам же, по-моему, объяснили на доступном языке: дёргаться бесполезно! Следующий смельчак получит дыру в борту, а не царапину на обшивке! — пояснил Ниоб.

Вскоре вся процессия была доставлена к месту всеобщего столпотворения самых разнородных летательных аппаратов с Плюка и началась проверка идентификации на предмет личности. На каждое летательное ломьё пробирались представители заргов в сопровождении глюков. Проверка оказалась завершена, а результата по-прежнему не было.

— В чём дело? — ревел Нуатроп на своих остолопов, заргов и глюков. — Почему вы до сих пор не поймали беглецов?

— Потому что их нигде нет, — осмелился ответить Крион.

— Молчать! Вы все колымаги обшарили?

— Да, ваша наипакостливейшая Пакость, почти все.

— Как понимать столь странный ответ?

— Очень просто. При поимке беглецов несколько аппаратов было уничтожено, а их пилоты вернулись на планету в спасательных капсулах.

Тем, кто это осмелился поведать Нуатропу, был глюк Глост.

— Почему же вы не удосужились проверить их?

— Не успели, и просим дать нам возможность исправить столь грубейшую ошибку?

— Чего встали? Живо убирайтесь прочь! Даю вам на поиски ровно три часа. После чего я не оставлю от вас и вашей плюгавой планеты мокрого места, если вы не доставите мне тех существ из-за которых мне пришлось лететь сюда!

Глюки исчезли, словно призраки в ночи. Уже мчались на штурмовиках к Плюку.

— Подключить к поиску всех имеющихся в наличие у нас роботов, — приказал Глост, когда их истребители вошли в атмосферные слои родной планеты. И отдав ещё ряд соответствующих распоряжений, он направился прямо к головному зданию Плюка, где у глюков имелась система слежения за всеми перемещениями тех жителей и гостей планеты, которые са-дились на неё, либо напротив взлетали. Но Глоста интересовали только те объекты, что приземлились на Плюк не так давно. Их общее число было около тридцати. — Да уж, заргам бы только пострелять. Дай им волю, и они не то что Плюк уничтожат, а всю Звёздную Галактику с её звёздными системами.

Объявились помощники.

— Всё готово, босс. Все роботы, которые в состоянии передвигаться, уже задействованы в поисковой операции.

— Славно! — порадовался главарь пиратов и передал им по пеленгаторам координаты всех тридцати приземлившихся объектов.

— Роботы пошли, — доложили Глосту.

Однако он и без помощи со стороны помощников увидел это на большом экране, где роботы отображались в виде передвигающихся точек.

Глост разделил их на 4-группы и каждой отвел сектор поиска, в дальнейшем поспешил обратиться к соратникам по оружию:

— А вы чего встали, сотрапники? Дуйте следом за ними и проверьте столько объектов, сколько успеете до часа "Х".

Глюки ушли, и Глост остался под опекой двух телохранителей — Склиза и Шчека.

— А нам чем прикажете заняться, босс? — спросили они.

— Находиться рядом со мной, а то мало ли чего вдруг может случиться, и незваные гости решат захватить наше здание.

Василию было не до того, он едва пришёл в себя и сейчас ходил, разминая затёкшие суставы тела, оказавшиеся в синяках и ссадинах. Не менее удручающий вид был и у Галактиона. Выглянув наружу из развалин звездолёта, они обнаружили, что их корабль демаскирован и теперь виден невооруженным глазом издали.

Сверив параметры бортовой базы данных, Василий определил: звездолёт приземлился в нужном месте и теперь его не требуется отправлять в утиль. Они находились на территории помойки. Неисправным оказалось всё, что только могло.

— Прилетели, Галактион. Это конечная остановка.

— Ну что же, придётся искать иной звездолёт в более или менее исправном состояние, чем этот. Ты как, Вася, другими космолётами умеешь управлять?

— Было бы, на чём летать, а уж это — не проблема.

— Ах да, я совсем забыл, что у тебя нет прав!

— Зато есть обязательства. Их-то нам как раз и предстоит с тобой исполнить вдвоём.

— Тогда пошли искать новую технику, которую ты точно угробишь со временем так же быстро, как и эту.

Галактион грохнул рукой по отсеку звездолёта и указал Василию на кейсы с деньгами. Воспользовавшись эластичными ремнями кресла, землянин стянул их между собой и повесил на плечи. Получился самый дорогой бронежилет во Вселенной.

И вооружившись вегалайзерами, партнёры покинули звездолёт.

31. МАСШТАБНАЯ ЗАВАРУШКА.

Прошагав приблизительно четыреста метров, Василий с Галактионом притаились. Возле их звездолёта приземлились два штурмовика. Покружив вокруг летательного аппарата, глюки нашли вход внутрь.

— Теперь они утащат всё до последней мелочёвой вещички, пока от звездолёта не останется один остов каркаса, — прошептал Галактион. — Ворюги!

— А вот это вряд ли, что им повезёт поживиться, — подмигнул Василий. — Там их ждёт сюрприз.

И только землянин известил компаньона, как следом прогремел взрыв внутри звездолёта.

— Класс! Здорово придумал! — порадовался Галактион, видя глюков, которые дружной ватагой повалили из останков летательного аппарата все чёрные, точно смоль. — Вот теперь, Вася, бежим, пока глюки не направили сюда все имеющиеся силы.

И землянин со свободолюбивым жителем Галактики стал стремительно уходить прочь из возможного сектора облавы. Спустя полчаса они намотали по сильно пересечённой местности что-то около три кило-мили, прежде чем им на глаза попался какой-то бесхозный звездолёт.

— Надеюсь, этот летательный хлам тебе подойдёт? — поинтересовался Галактион.

— Сойдёт, лишь бы летал, — пояснил Василий. И побежал вперёд быстрее прежнего.

— Только будь осторожен!

— А чего тогда сам плетёшься позади меня, вместо того чтобы идти впереди? Ведь я как-никак пилот и если со мной случится что, ты отсюда не улетишь!

— Да, тихо, ты. Не шуми! Я прикрываю нас с тыла!

— С тобой всё понятно!

Добравшись до корабля, диверсанты обнаружили входной люк открытым.

— Чего встал, Вася? Залезай! — настоял Галактион.

Землянин не торопился и предложил подняться первым на борт напарнику.

— Ты значительно меньше меня ростом и шустрее, да и делать подобное тебе не впервой! Если там всё в порядке — свиснешь.

— А если не в порядке, что тогда мне делать?

— Утекать!

— Спасибо, утешил!

— Всегда, пожалуйста!

— А вот хамить не надо!

— Да скорее полезай, пока нас не застукали тут!

Василий схватил Галактиона, собираясь забросить внутрь корабля, как вдруг перед ним возник гуманоидоподобный робот. И он замер с поднятыми руками над головой.

— Держи конечности наверху. И не вздумай шутить, иначе выстрелю!

А Василию и не требовалось опускать руки, чтобы добраться до вегалайзера, он сделал это при помощи зуммера и спектрона. Робот лишь отследил странный полёт оружия из кобуры до освободившейся руки землянина и получил вспышкой светового луча промеж сенсорных мониторов.

— Ха, ха, ха... — засмеялось опалённое лицо робота со скрипучим металлическим оттенком в голосе.

— Вот тебе — получи! Мало? Добавим! — принялся стрелять Василий очередями по роботу, смех которого лишь усиливался. — Смейся, пока можешь, консервная банка. Вот тебе ещё добавка!

— Мне твоя пуколка до лампочки! А теперь держись, щенок! — произнёс робот и с грозными намерениями двинул к землянину, поскольку тому некуда было отступать. Робот сделал резкий взмах рукой и вегалайзер оказался выбит.

"Вот это силища, — подумал Василий про себя. — Он мне чуть руку не сломал! Одному не справится! И куда это Галактион запропастился? Неужели сбежал?"

Зря землянин плохо подумал о напарнике, тот не задержался и объявился вовремя. Совершив головокружительный прыжок на вёдроподобную голову робота, Галактион принялся вскрывать её загогулиной очень похожей на консервный нож. С помощью него и проник внутрь головы робота, изумлённо воскликнул:

— Ой, да тут у него проводки и микросхемы!

— Ай! Кто это там у меня? — перепугался не на шутку андроид, обхватив голову руками.

— Я...

— Кто — я?

— Супер-механик!

— А чего тебе там надо?

— Проверить все ли шурупы и болты с гайками у тебя на месте!

— Они, по-моему, находятся снаружи, а не внутри головы?

— Не беспокойся, железный болван, сейчас во всём разберёмся, и даже не бойся: ничего серьёзно с тобой не произойдёт! Верь мне, если я сказал, что так будет, значит, оно так и...Ой! Впервые в жизни ошибся!

Галактиону очень понравились разноцветные проводки, и он захотел приобрести себе один без разрешения робота.

— Слушай, Василий, тут столько лишней и никчемной проводки, вот я решил экспроприировать один проводок, а проблема заключается в том, что я не знаю, какой мне нравится больше — синий или жёлтый?

— Эй, ты, супер-ломастер, а ну пошёл прочь с моей головы! — задёргался робот.

— Я же, по-моему, тебя предупреждал: не ори, а то я неровен час, не то и не оттуда выдерну!

— Убери от меня свои грязные руки и не смей ничего касаться там ими!

— Нет, ты только погляди на него, Василий. Я из кожи вон лезу — пытаюсь найти неисправность в исправном механизме — а он мне всю дорогу под руку кричит! Думаешь мне легче, чем тебе?.. Ах, тебя это мало волнует! Значит и меня тоже! Вот тебе за это! — разозлился Галактион и выдернул первый попавшийся проводок.

Робот резко дёрнулся и, уткнувшись головой в борт корабля, стал скрежетать ей, сползая на поверхность Плюка.

— Ой, простите меня! Я, наверное, вынул не тот проводок! Попробую снять другой.

— По-шёл прочь ма-а-лень-кий ху-ли-га-а-а...

Робот окончательно спёкся, ибо проказник не стал долго мучиться и выдернул целую охапку проводков.

— Ай, да я! Во сколько забрал!

И спрыгнул с робота раньше, чем тот упал, присоединившись к груде железного лома.

Василий наудачу Галактиона поймал его на руки, и тот, долго не думая, оставил себе синий провод.

— Странно, очень странно.

— Да что тут странного? Проводок как проводок — и всего-то!

— А то и странно, Галактион, что он красного цвета, а не синего или жёлтого, как ты у меня спрашивал!

— Да какая разница! Главное — робот поломан! Так чего мы ждём, и с какой такой стати ты цепляешься ко мне? Скажи ещё спасибо, что я спас тебя, иначе валялся бы сейчас в мусоре вместо него! — разозлился Галактион.

Однако землянин всё же спросил у компаньона кое о чём:

— Выходит ты немного того или, скорее всего наоборот — не того?

— Чего не того? Выражайся яснее!

— Ну, я имею в виду, что ты — дальтоник! Не так ли?

— Чего, какой ещё такой дальтоник? Ты сам посмотри, на кого стал похож!

— Нет, ты не понял меня, Галактион. Дальтонизм — это даже не болезнь, а, скорее всего диагноз — простая констатация факта!

— Чего ты сказал? А ну повтори!

— Дальтоник — это живой индивидуум низшего существа, которое не различает цвета, но порой эта болезнь бывает и у разумных говорящих субъектов, как, например, у тебя.

— Вот те раз! Выходит, я заразился от кого-то. Уж, не от тебя ли, Вася?

— Нет, эта болезнь незаразная и передаётся по наследству. А если не веришь, мы можем проверить, кто из нас двоих не различает цвета для общего самоуспокоения?

— Я согласен.

— Тогда скажи: какого цвета у меня комбинезон?

— Синего.

— А вот и не угадал — зелёного окраса.

— Ой, ну ладно. Всё равно мы не сможем проверить твою гипотезу без третьего существа. Потому как ты знаешь, что прав, да и я уверен в себе самом. О как!

— Но факт всё равно остаётся фактом: ты не различаешь цвета!

— Слушай, Вася, давай без демагогии. Какая в том разница: различаю я цвета или нет? Не о том речь, нам торопиться надо!

— Да, Галактион, ты прав, — согласился Василий, приметив на горизонте ещё два силуэта роботов.

— Значит, этот хлам вызвал помощь, прежде чем я успел вывести его из строя, — разозлился проказник и пнул ногой робота в голову. — О, идея! Помоги, Вася. Не стой как столб, ставь на ноги железного чурбана!

Землянин по совету компаньона подпёр неустойчивое тело робота о борт звездолёта.

— Не очень-то и, похоже, что он живой. Давай лучше спрячемся в корабле, пока ещё не поздно.

— Теперь уже поздно, Вася. Лучше помоги мне забраться к роботу в голову. В противном случае эти дурноголовые болваны поднимут переполох, и глазом не успеешь моргнуть, как сюда сбежится не только вся их орава, но ещё слетятся глюки. Главное — не боись, как-нибудь перехитрим их. Нам с тобой это не впервой!

Василий с напарником притих, едва к ним подошли роботы. И один из двух спросил у сломанного собрата:

— Ты звал на помощь?

— Нет, не я, — ответил им сиплым голосом Галактион вместо робота.

— Ой, да тебе подзарядиться не мешает! Неужели не чувствуешь, что твои батареи садятся? Это можно было понять по собственному голосу! Давай мы поможем тебе добраться до базы, а заодно доставим твоего пленника куда надо?

— Нет, я сам это сделаю и без вас!

Роботы не послушали и протянули руки к землянину.

— Я кому сказал: сейчас же уберите свои лапы от него, — не удержался Галактион и вылез из головы робота.

— Ага, они всё же завалили его! — закричали железяки.

И не успели опомниться, как на голове у одного из них консервным ножичком уже орудовал Галактион. И тот из роботов, кому повезло больше собрата, побежал от звездолёта, куда глаза глядят, крича на всю округу:

— А-а-а! Помогите! Мы попали в засаду! На нас напали чудовища, питающиеся проводами и платами, добывая их прямо из голов наших механических собратьев!

Разобравшись со вторым роботом, Галактион заявил, показывая Василию охапку вырванных проводов:

— Ну что, кто из нас двоих дальтоник, а? Только попробуй теперь мне сказать, что здесь нет синего или жёлтого окраса проводка! Когда у меня в кулаке есть не только они, но и красные проводки и даже серо-буро-крапчатовые, какие хочешь — на любой вкус и цвет!

— Да, ладно, забудь, что я наплёл тебе. Ты был прав, когда сказал: пора уматывать! Этим мы сейчас с тобой и займёмся.

Василий снял напарника с робота и, подсадив к люку, забрался следом сам.

— Сюда! За мной! — поманил Галактион за собой землянина, указывая ему, куда нужно было двигаться, чтобы быстрее попасть в головную рубку звездолёта. И по мере того, как они продвигались в глубь корабля, свет зажигался автоматически. Они очутились в пилотируемом отсеке звездолёта. Здесь всё было на месте, включая экран, панель управления, штурвал и кресла. Конструкция корабля оказалась устаревшего производства, если вообще не антикварным раритетом.

— Год выпуска нигде невиден? — поинтересовался Василий.

— Всё шутки шутишь, — произнёс недовольно Галактион.

— Да нет, я это сказал вполне серьёзно. Не хватало, чтобы мы взлетели на воздух вместе с этим агрегатом и там разлетелись на запчасти. Конструкция корабля не просто устаревшая, а весьма древняя — ветхая — и значит ненадёжная!

— Это ещё ни о чём не говорит. Проверь параметры функциональности корабля.

— Ой, что ты говоришь, тоже мне знаток — супер-механик! — выдал в ответ Василий. Но всё же исполнил в точности совет напарника. Хотя он и без его подсказки сделал бы то же самое, просто Галактион несколько опередил.

Дисплей экрана высветил информацию о состоянии готовности звездолёта к полёту, которая равнялась числовому выражению в 97%. И следом всё зафункционировало на достойном уровне: экран показал картинку объёмного изображения местности вокруг корабля, а на приборах панели управления замигали лампочки и запищали датчики прочих метрических показателей.

— С ума можно сойти! — воскликнул Василий, глядя на все приборы широко открытыми глазами.

— Не время любоваться огоньками. Лететь надо! — закричал Галактион, показывая на приближающихся роботов, и истребители-штурмовики глюков, что замаячили вдали на экране. — Ну же, Василий, не тяни — жми на что-нибудь. Скорее взлетаем!

Землянин не спешил и для начала закрепил своё тело обычными ремнями, а не автоматическими к которым уже привык. Чего естественно не сделал Галактион, и экран высветил надпись:

"Будьте добры, второй пилот, пристегнитесь, пожалуйста!"

— Не, ну дурдом! Нас сейчас разнесут на куски, а этот антиквар ещё издевается над нами! Мы точно далеко не улетим!

— Зато хотя бы рискнем. Хуже всё равно не будет. Ведь какая разница, погибать-то один чёрт придётся на этом звездолёте.

— Хорошо, я непротив, Вася, взлетаем. Только будь осторожен! Мне не хочется погибать!

— Не беспокойся, Галактион, всё будет путём. Чему быть, того не миновать!

Звездолёт пошёл на взлёт, и напарник землянина, вцепившись в сиденье, открыл рот. Он кричал, извещая Василия о том, что если они не свернут в сторону от несущихся им навстречу штурмовиков, то им не избежать лобового столкновения.

Спустя всего лишь одно мгновение ас приноровился к звездолёту: заложил крутой вираж, проскользнув на манёвре мимо истребителей глюков.

— А техника очень даже ничего, — порадовался Василий.

— Да уж, на грани фантастики, — прибавил Галактион в свойственной только ему манере. — Осталось узнать, какими обладателями военного арсенала мы стали. Надеюсь, на этом корабле имеется оружие?

— Сейчас и узнаем.

Василий запросил соответствующую информацию. Внизу экрана бегущей строкой появилось текстовое сообщение о вооружение, которое Галактион прочёл вслух:

— Итак, земляк, мы с тобой стали счастливыми обладателями супер-приза в виде тактических и стратегических бомб уже давным-давно запрещённых к применению в Звёздной Галактике.

— Неужели?!

— Да.

— Тогда мы сделаем с тобой вид, будто ничего подобного никогда не слышали и не знали.

— Ох, смотри, Вася, не я это предложил, а ты. В случае чего все бочки я буду катить на тебя.

— Спасибо, что честно предупредил.

— Да ладно тебе. Я просто пошутил.

— Не время для этого!

— А его у нас с тобой и не было. И вообще может больше не быть.

— Слушай-ка сюда, Галактион.

— Ну что ещё?

— Кончай ныть! Пора делом заняться. Определяю тебя стрелком! Ты, каким зрением обладаешь?

— Нормальным.

— Хм, нормально — логично. Тогда для начала попытайся завалить хотя бы один истребитель, а если не получиться — сильно не расстраивайся. Наша с тобой задача уничтожить их морально, поскольку один из глюков нам требуется живым в качестве пленника!

— Всё понял. Приступаю!

И одна тактическая бомба, отделившись от звездолёта, полетела навстречу штурмовикам.

— Ого! Оказывается эти ракеты самонаводящиеся на цель! — обрадовался Василий, приметив, как истребители дали дёру, разлетаясь без оглядки, кто куда.

Ракета не имея возможности их нагнать, перенацелилась на скопление роботов на поверхности. Прогремел мощнейший взрыв, потрясший Плюк.

Глост с помощниками свалился на пол, и на них рухнули стены с крышей строения.

— Неужели это извержение вулкана, — воскликнул Склиз.

— Похоже на движение тектонических плит коры планеты, — предположил Шчек.

— Или зарги нам подали сигнал о том, что пора вались с Плюка! — заявил Глост.

Обломки зашевелились, и глюки выползли из-под них. Они поспешили к штурмовикам.

Прогремел второй взрыв, не уступающий по взрывной мощи первому. Данной самонаводящейся ракетой была окончательно уничтожена вся группировка роботов глюков, которые теперь сами стали мишенью N1.

— Ага, не нравиться! — радовался Галактион. — Сейчас я ещё добавлю им, Вася. И будь спокоен — мало не покажется! Чтобы в следующий раз знали, кого стоит задевать, а кого и нет!

Придя в себя после второго взрыва, глюки обнаружили два из трёх истребителей в руинах: заскочили все в уцелевший штурмовик, и на нём взлетели с поверхности прежде, чем туда ударилась выпущенная Галактионом ракета, зацепившая их взрывной волной. Беглецов перевернуло в воздухе, и они едва совладали с управлением.

— Не дай им уйти, Вася! — кричал напарник, признав манеру пилотирования того, кто сейчас управлял штурмовиком. — Дави его! Тарань сзади!

— Ещё чего! Лучше пусти ракету! — последовал ответ отказам.

Галактион произвёл очередной запуск, и ракета, к великому огорчению столкнувшись с астероидным поясом, уничтожила его, поскольку они и не заметили, как оказались в открытом космосе.

— Обана! Ты видел, Вася? Неужели это сделал я?

— А то! Я из-за тебя едва не ослеп!

Столь яркую вспышку, озарившую звёздную систему "Железяка", заприметили даже астрономы на планете Земля, находясь в Солнечной системе координат на расстоянии в 25 миллионов световых лет. И классифицировали данное явление, как бастер, которые до сего момента были обнаружены лишь в звёздно-шаровых скоплениях...

— Кто стрелял? Я вас спрашиваю: почему произвели выстрел без моего на то приказа? — кричал Нуатроп, поднимаясь с пола. А всё из-за сильной взрывной волны, под шквал которой попал крейсер заргов.

В ответ гробовая тишина.

— Я жду ответа! — продолжал наседать на остолопов их командир, по-прежнему думая, что эту катастрофу устроили его подопечные.

Разубедить Нуатропа попытались глюки.

— Ваша Пакостливость, — произнёс Крион. — С нами на связь вышли обитатели Плюка. Они хотят чего-то нам сообщить!

— Включи, я послушаю, что они скажут. Надеюсь, что-нибудь приятное.

Крион нажал кнопку на панели управления, и в головном отсеке крейсера раздались испуганно-ору-щие голоса:

— Ужас! Кошмар! Спасите нас! А-а-а! Помогите! Нас атакуют!

— Прекрати орать мне на ухо, Шчек! — раздался голос Глоста. — А ты, Склиз, убери свои ноги с циферблата, я из-за них не вижу куда лечу!

— Ай, босс! Что вы делаете? Умоляю: верните штурмовик в нормальное положение!

— Ой! Что ты наделал, Склиз? Где штурвал? Олухи, немедленно слезьте с меня! Я из-за вас не могу найти штурвала! Я же сказал: убери ноги с моего хобота!

— Простите, босс, но это нога моя, — признался Шчек.

— Что-то я ничего не пойму, о чём они там бормочут, — заявил Нуатроп. — Что там у вас стряслось, глюки? Вы для чего вышли со мной на связь?

— О, нас услышали, босс! — обрадовался один из них.

— А ну заткнись! — крикнул Глост.

— Ты это кому сейчас сказал? — послышался в прямом эфире космической связи голос главного остолопа.

— Не вам, Нуатроп, а своим обормотам!

— Да, ваша Пакость, в нас стреляют, — галдели глюки нарушая приказ командира.

— Ну и что из того?

— Так в том-то всё и дело, что тот мальчишка, за которым поначалу охотились мы, теперь гоняется за нами! И пуляет какими-то ракетами, которыми едва не разнёс на куски нашу родную планету Плюк.

— Вы чего несёте?!

— А кто тогда, по-вашему, взорвал астероидный пояс? Мы что ли от нечего делать? И если он выпустит ракету по звезде, тогда уж точно звезданёт так, что мало никому не покажется! Мамами клянёмся: пацан настоящий маньяк галактического масштаба. И где он только раздобыл столь сверхмощное оружие? В то время как мы не доверили бы ему и игрушечную гранату!

— Что-то я не пойму их, — обратился Нуатроп к остолопам.

— Похоже, глюки не врут и говорят правду, — забеспокоились Ниоб с Крионом.

— Ай! Он снова висит у нас на хвосте! Сделайте же что-нибудь? Сбейте его, наконец! Не ну вот привязался! — раздались последние крики, которые издали глюки и связь с ними прервалась.

На командный мостик вбежал капитан корабля и доложил об обстановке, складывающейся весьма плачевно для заргов и вышедшей из-под контроля.

Капитан докладывал:

— Ваша Пакость, мы не смогли удержать звездолёты, перехваченные с Плюка. Они разлетаются во все стороны Звёздной Галактики, используя сверхскоростные окна и специальные коды с шифрами к ним. Мы ничего не можем поделать, нам лишь остаётся самим в спешном порядке уходить из данной звёздной системы во избежание столкновения с военными крейсерами враждебной нам Галактики.

— Но это невозможно! Мы не выполнили высочайший приказ Заргона! — воспротивился Нуатроп.

— И всё-таки я настаиваю на вашем благоразумии. Если мы потеряем крейсер с командой, Заргон уничтожит нас! А возможно это раньше сделает противник.

— Твоя взяла, капитан, разворачиваемся. Можешь отдать приказ о возвращении на Драноор.

И крейсер мгновенно исчез в бескрайних просторах космоса вслед за разлетевшимися обитателями звёздной системы Железяка.

32. НАВСТРЕЧУ ОПАСНОСТИ.

Звездолёт под управлением Василия продолжал гоняться за истребителем пиратов, по которому вёл прицельный огонь мелкокалиберными разрывными снарядами Галактион. Это он точным попаданием по корпусу штурмовика взорвал радиолокатор, из-за чего глюки потеряли не только всякую связь с заргами, но и всякую надежду на благополучный исход боя. Надежды на спасение не было никакой, хозяева глюков спешно бежали, покинув своих подопечных одних, предоставив возможность самим выпутаться из столь сложного положения, в которое те попали по собственной вине.

Чего только не предпринимал Глост, на какие ухищрения и уловки ни шёл, и какие бы не выделывал номера высшего пилотажа, всё оказалось бесполезно. Звездолёт преследователей ни на миг не отставал от них, а напротив стремительно сокращал расстояние с каждой новой секундой. Галактион продолжал зверствовать: он мёртвой хваткой вцепился обеими руками в гашетку пусковой установки, очередями поливал штурмовик пиратов, на котором уже давно не было ни одного целого клочка на бронированных бортах. И, в конце-то концов, добился желаемого результата — допёк, не только истребитель пиратов, но и их самих.

Штурмовик глюков теряя скорость, падал на планету Катрук.

— Чего они тянут? — закричал землянин. — Неужели не понимают: промедление смерти подобно! Пора бы им воспользоваться катапультой и высадиться на планету в спасательной капсуле.

— Ты чего, Вася! О какой капсуле может идти речь? Неужели не видишь, во что превратился их истребитель! — пояснил Галактион.

— Да уж, мы явно с тобой перестарались! У глюков сейчас не летательный аппарат, а дырявое сито — кусок изуродованного бесформенного металла в симпатичных дырочках. И я вообще удивлюсь тому, если там кто-либо остался живым. Похоже, напарник, ты изрешетил их вместе со штурмовиком!

Звездолёт вошёл следом за падающей грудой бесформенного хлама в атмосферные слои планеты Катрук и спустя всего лишь миг, приземлился возле нагромождения обломков, из-под которых струился дым, и которые ещё недавно по форме напоминали летательный аппарат.

Землянин включил режим наружной связи.

— Я, Василий Выкрутасов, предлагаю сдаться всем уцелевшим существам, находящимся под обломками штурмовика! Даю на всё про всё минуту! Время пошло! По истечении оного срока будет открыт огонь на полное уничтожение!

Не прошла и вышеозначенная минута, как из-под обломков летательного аппарата выползли два глюка.

— Справа от нас Склиз, а слева — Шчек, — пояснил Галактион, опознав космических пиратов.

— А чего они там копошатся? Что делают? — произнёс Василий, видя, как глюки пытаются вытащить нечто из-под обломков наружу.

— Ты не у меня спрашивай, а у них.

— Эй, глюки! Чем это вы занимаетесь? Если затеяли какую-нибудь гадость, то не советую вам со мной шутить. Я в последний раз спрашиваю: "Вы хотите жить?"

— Да-да, мы сдаёмся! Только не стреляйте в нас! Просто наш босс Глост не желает этого делать — упирается, а мы пытаемся вытащить его! — закричали в ответ пираты. А один из них даже замахал белым лоскутком.

— Бросьте своего главаря и отойдите в сторону. Я сам поговорю с ним!

Глюки выполнили наказ землянина, и Галактион по его команде надавил пальчиком на гашетку орудия. Вылетела короткая очередь. Прогремело четыре разрыва, напоминавшие по звуку холостые выстрелы. Пираты, находясь близко к взрывам, упали наземь от страха и затряслись.

— Желаешь, чтобы мой стрелок повторил, Глост? — раздался голос Василия.

Призыв был тотчас услышан и прогремел ещё один взрыв.

— Ты чего сделал, Галактион, я же не просил повторно открывать пальбу?!

— А чего тогда, Васёк, ты тряхнул рукой — вот так?

— Это я всего лишь навсего смахнул рукой пылинку с лица!

— Ну, ты махнул, вот я и ахнул!

— Не стреляйте! Я сдаюсь! — закричал Глост, выскочив из окончательно исковерканного взрывами груды металла. — Да сдаюсь я!

— То-то, — улыбнулся Галактион. — И чего теперь, Вася? Куда будем девать пленников?

— Сейчас разберёмся. Найдём что-нибудь подходящее. Вот только осмотрим звездолёт.

Пока Василий лазал по закоулкам звездолёта, глюки продолжали лежать на земле, не понимая: почему их не забирают на корабль.

Глост едва заметно приподняв голову, покрутил ей по сторонам, осматриваясь. Галактион заметил данное движение пирата, надавил рукой на гашетку, произведя предупредительный выстрел.

— Вам же, по-моему, сказали лежать тихо и не рыпаться!

— Да, лежу я, лежу! — поспешно ответил Глост. — Просто голова затекла, и я разминаю её подобным образом.

— Ещё раз разомнёшь ею так, я обещаю: она больше не будет тебе мешать.

— Верю.

— Значит, договорились, — заключил Галактион.

— Что стряслось? — влетел Василий впопыхах в отсек.

— А, собственно говоря, ничего, — заверил напарник. — Просто Глост оторвал голову от земли...

— Ага, и ты решил ему за это оторвать её снарядом! Не так ли?

— Зачем? Просто припугнул. Теперь пираты и ухом не поведут, даже если их за него ущипнуть.

— Тогда пошли, покажу, чего я нашёл.

Василий продемонстрировал Галактиону клетку на колесиках.

— Нет, она слишком мала для глюков. Эти жердяи не поместятся тут!

— Ничего, как-нибудь упакуем.

И они выкатили клетку наружу из звездолёта.

— А вот и ваша новая квартирка, господа бандиты. Пожалуйте-ка в неё, — молвил задорно Галактион. И у него в руке появился вегалайзер. — Я же к вам обратился, пираты! Тащите свои щупальца сюда! И не дай бог вам не влезть всем сюда, в противном случае, отстрелю все лишние части тела. Я не шучу!

Вскочив с земли, и толкая друг друга, глюки заторопились к клетке.

— Не толпитесь, и не толкайтесь, а залазьте по одному! — скомандовал Василий.

Пираты не вняли его совету и кое-как забрались в клетку.

— Эй ты, пузырь, подбери свои ласты! — ткнул Галактион в них, обращаясь к одному из глюков.

— А они не мои, — ответил Склиз.

Ноги принадлежали Шчеку, и он тут же поджал их. Однако дверь клетки не закрылась.

— А ну-ка навались, Галактион, — попросил землянин помощи у напарника.

Но тот вместо этого выстрелил. Василий повалился вперёд, и дверь поддалась. Глюки выпустили из лёгких воздух, как впрочем, и другим местом на теле — сумели втиснуться в габариты тесной клетки.

— А то навались, поднапри! Видишь, Вася, если с умом подойти к проблеме, не надо прикладывать сверх меры физических усилий. Сами упаковались.

Землянин посмотрел на клетку с глюками: та прогнулась под их телами.

— Ну и видок у них тот ещё. Выглядят, точно замученные кальмары в консервных банках.

Глюки чтобы хоть как-то сделать свободнее у себя внутри, высунули из клетки наружу конечности, вздохнули более или менее облегчённо. Галактион не стал больше притеснять пиратов и махнул на их торчащие конечности рукой, убирая вегалайзер с глаз долой. И Василий при его поддержке покатил глюков внутрь звездолёта.

— Осторожно, — загалдели пленники, трясясь в клетке на неровностях планеты Катрук.

— Ничего, выдержите, — заметил Галактион. — Я уверен: вы и не в такие переделки попадали.

На что Глост ответил:

— А по меньше клетку нельзя было найти?

— Если тебе там тесно, я могу тебя пристрелить, чтобы ты не ныл и не мучался.

— Нет, не надо! Мне уже хорошо тут!

Клетка с глюками въехала в головную рубку, где Василий прихватил её ремнями: зацепил за выступы на полу и стенах, после чего ещё одну постромку закрепил на потолке.

— Считайте, пираты, что вам крупно повезло. Теперь вас не будет швырять из стороны в сторону, и бить во время полёта о потолок с полом и стены.

— А разве нас может трясти во время полёта в клетке? — занервничали глюки, вопрошая у Галактиона, после того, как о том их предупредил Василий.

— Хм, трясти! Не то слово! — заявил он в ответ. — Вы когда-нибудь летали вверх тормашками на огромной скорости?

— Нет, — загалдели пленники.

— Ваше счастье и то пока. Теперь вам этого не избежать. Поэтому я сочувствую вам, пацаны! Ведь пилот у нас Вася, а он летать нормально не умеет. Да у него и лицензии на полёты нет, как впрочем, и прав!

Галактион, повернувшись к Василию, подмигнул. Они затеяли с землянином какую-то игру с пиратами и сейчас разыгрывали первоклассную сцену.

Едва проказник юркнул в кресло, Василий потянул штурвал на себя и звездолёт взмыл ввысь, покидая атмосферу планеты Катрук. И пока они не вышли в открытый космос, пилот пару раз перевернул летательный аппарат в воздухе.

— А-а-а... — завопили глюки в клетке, но не одни, их тем же криком поддержал Галактион. Он своими провокационными действиями ещё больше напугал пиратов.

— Ой! Ай! Не надо, Вася! Не гони, я умоляю тебя, как друга! Нельзя ли сбавить скорость?

— Нет, — последовал отказ со стороны пилота.

— Ну, что я вам говорил! А-а-а... — продолжал Галактион стращать глюков, получая огромное удовольствие.

И это было только начало — цветочки, а ягодки намечались впереди. Шоу начиналось. Василий специально закрепил слабо верхние страховочные ремни на клетке, которые при очередном манёвре не выдержали и отцепились.

Глюкам и так было сложно сориентироваться во время полета: где верх, а где низ, и где право, да лево. А после того как оборвались страховочные ремни, их и вовсе стало трясти, и клетка загрохотала о пол.

Галактион не мог снести дребезжащий звук, заткнул уши руками, чего никак себе не мог позволить сделать Василий. Во всяком случае, так думали глюки и сильно просчитались. Звездолёт, не имея автопилота, вошёл в спиралевидный штопор. Глюки простились с жизнью и явно поспешили. Пилот вновь взял управление кораблём на себя и полетел дальше на бреющем полёте. Но глюки не замечая этого, продолжали кричать в истерике не то от боли, не то от страха.

И как только Галактион убрал руки от головы, Василий шепнул:

— Пора колоть этих гавриков. Думаю, вполне они созрели.

— А мне кажется ещё не время, — отметил компаньон, стараясь перекричать психопатов в клетке. — Кончайте орать, родные мои! Достали! Эй, вы! Слышите меня? Ладно, тогда я стреляю без предупреждения!

Точно рассчитанное предположение возымело на глюков должный эффект: у них в ту же секунду прек-ратился панический аффект, и они заткнулись.

— Вот теперь, Вася, самое время заняться ими!

— Действуй.

— Понял. Уже! — Галактион спрыгнул с кресла в сторону клетки. — Ага, страшно! А мне с ним приходиться постоянно так летать, с того самого момента, когда я встретил Василия впервые. Поэтому либо вы нам всё выкладываете о тех существах, что охотились за нами, либо мы продолжаем с вами путешествие в том же духе, которое будет длиться до тех пор, пока вы не загнётесь в этой клетке. Но думаю: до этого дело не дойдёт, и разум возобладает над страхом. Говорите, поскольку просить вас об этом я больше не буду. Прыгну в кресло — и будь что будет!

Галактион повернулся спиною к глюкам, делая вид, будто готов бежать к сиденью.

— Стой! Куда? Не надо, мы всё расскажем! Правда, Шчек?

— Конечно, Склиз. Выложим всё, что знаем о заргах.

И только Глост сквозь зубы процедил:

— Купились, остолопы!

— О, мы и про них расскажем. Это они охотились с нами на вас! — закричали наперебой Склиз и Шчек.

— Хватить шутить! Говорите правду, — вмешался Василий в склоки между глюками, — если не желаете, чтобы мы утилизировали вас в открытый космос, как непотребный балласт.

— Глост. Ой, прости, босс! Ну не молчи ты! Скажи им, где базируются зарги! — взмолились глюки.

— Я вижу: вы не хотите сообщать нам ничего существенного. Галактион!

— Да, Вася?

— Кати их к системе утилизации.

— Сделаю это превеликим удовольствием! И заметь: выброшу данных скользких типов за борт бесплатно! Они мне сами давным-давно надоели.

Галактион стал отвязывать страховочные ремни или просто сделал вид, будто серьёзно занят делом.

— Эй! Что ты делаешь? А ну-ка отойди! — заголосили два глюка.

— Щупальца убрали! Живо! А то не доживёте до утилизации! — ткнул Галактион вегалайзер в Глоста.

— А это не я тыкал в тебя щупальцами, а они, — указал он на Шчека и Склиза.

— Да мне без разницы!

— Точно! Выбрось его за борт одного, мы тут ни причём, раз он не хочет говорить вам о базе заргов! — продолжали галдеть глюки. — Наш босс не верит вам. Он по-прежнему думает, что вы шутите.

— Конечно, шучу. Сейчас так из этого оружия пошучу — мало никому не покажется! А ну, подровнялись!

— Это ещё зачем? — спросили Склиз и Шчек.

— Да лишнего луча лазера на вас жалко. Хочу одним выстрелом избавиться от всех сразу. Заряды экономлю, чтобы в будущем на заргов хватило. — Галактион прищурил глаз. — Не мотайте головами, я прицелиться не могу! Вам же только хуже будет, если кого-нибудь не пристрелю, а изувечу.

— Ай, не надо! Я всё скажу! — закричал Глост, ибо ствол вегалайзера оказался вставлен ему в ухо. — Дайте мне вашу звёздную карту, и я укажу, где ошиваются зарги с остолопами.

Галактион моментально подал карту и глюк ткнул щупальцем в какую-то звезду.

— О, а мы недалеко и находимся от неё! Это система Тайрис. До неё лететь всего ничего — 32 парсека.

— Ты никак умом тронулся, напарник. На этой развалюхе мы туда не долетим и за галактические сутки.

— А мы, Вася, воспользуемся супер гигантским туннелем ускорения.

— И что ты говоришь! С билетом в один конец полетим? Ну, смотри, не я это предложил, а ты!

— Ой, Вася, только об одном прошу: не гони. Никуда эти зарги от нас не денутся!

— Поздно. Пристегнуть всем ремни!

— Эй! Вы чего? А как же мы? — загалдели глюки, отказываясь лететь с самоубийцами. — Мы жить хо-тим! Лучше сдайте нас патрульным крейсерам сил Галактики. Один такой постоянно барражирует неподалёку всего в каких-нибудь 2-3 парсеках. Достаточно подать соответствующий сигнал бедствия.

— Вы лучше прикройте щупальцами рты, иначе последуете прямиком в космос! Мне проще вас туда отправить, нежели возится! — дал совет Василий. Он прибавил скорость, и звездолёт полетел значительно быстрее.

Послышался скрип, глюки пытались перегрызть прутья решётки.

— Ещё что-нибудь выкинете в том же духе, и я вырублю вас из вегалайзера! — пригрозил Галактион оружием пиратам. Глюки окончательно присмирели, став почти ручными, как граната, пока на ней имелась чека.

Василий тем временем дал запрос на ближайшее окно и получил одобрительный ответ. Ему открывался туннель с прямой дорогой к звёздной системе Тайриса.

— Слушай, а мы не развалимся на этом антиквариате на полпути? — спросил Галактион страхуясь.

— А разве у нас есть иной выбор? — заметил в ответ землянин.

— Даже и не знаю, что тебе на это сказать.

— Точно такая же дилемма и у меня с ответом на твой вопрос.

— Тогда полный вперёд, Вася. От винта! — вцепился Галактион мёртвой хваткой в поручни кресла.

Пролетев сквозь открытые ворота ускорения, звездолёт угодил в гиперпространственный туннель, набирая максимально возможную скорость.

Корабль трясло и кидало, словно какую-нибудь добитую стиральную машину, внутри которой перегрузки были сравнимы разве что с центрифугой, да и та ни в какое сравнение не шла, с тем, что творилось там на самом деле. Галактион прыгал на кресле и трясся так, будто бы ему сверлили зубы отбойным молотком, либо ещё хуже того — усадили на электрический стул, из-за чего он походил со стороны на паралитика. Василий почти ничем не отличался от него в своих неадекватных действиях. А про глюков вообще было лучше не упоминать: их кидало из стороны в сторону. И хотя они обвились щупальцами вокруг прутьев клетки, тела всё равно сильно страдали от столкновения друг о друга. Даже если бы кто и захотел из них закричать, вряд ли бы смог это сделать, поскольку челюсти ходили ходуном, лязгая между собой, производили звук, напоминавший нечто, сродни чечётки, где вместо каблуков стучали ряды клыкастых зубов.

В скором времени им пришлось покинуть туннель ускорения, вынырнув через ближайшее окно. И в дальнейшем путь звездолёта пролегал по более коротким отрезкам туннеля, чем планировалось изначально. Василий боялся загубить звездолёт, предпочитая пребывать в гиперпространстве не более часа за один заход, перегрузки которого в сумасшедшем ритме не мог выдержать не только корабль, но и его пассажиры с экипажем.

Вылетев в очередной раз из туннеля светового ускорителя, он решил дать передышку всем вольным и невольным представителям команды лётного экипажа корабля. Запросил на экран сведения о состояние дел звездолёта и готовности к дальнейшему полёту в гиперпространстве. Получил исчерпывающий ответ, содержащий достоверную информацию следующего порядка, которая высветилась внизу табло бегущей строкой:

"Допустимый уровень функциональной жизнедеятельности звездолёта равен 72% от номинала".

Последовал ввод нового вопроса со стороны пилота о том, сколько времени продержится корабль в туннеле светового ускорения.

Ответ высветился мгновенно:

"2 часа 32 минуты 14 секунд..." — и прочими тысячными и миллионными долями. В то время как им требовалось в три, а то и четыре раза дольше по времени на преодоление пространства пути.

— Нам осталось пролететь 12 парсеков из 32-х, а 2 часа времени хватит лишь на преодоление половины оставшегося пути, — заметил Василий, обращаясь к Галактиону.

— И что ты предполагаешь сделать?

— Использовать эти 2 часа по максимуму — на полную катушку.

— Тогда зачем же дело стало? Действуй, Вася, коль всё решил сам и без меня.

— Ну, ты непротив того, чего задумал я? Тебе же о том ничего неизвестно!

— А причём тут я? Ты пилот — тебе и карты в руки!

— А кто будет сдавать? — раздался голос Склиза.

— И вообще на что собираемся играть? — затарахтел Шчек. — Чего на кон будем ставить?

— Жизни, пираты, свои и ваши! — ответил им на это Василий.

— Как — опять?! — возмутились глюки.

— А вот и не угадали: не опять, а снова! — заявил Галактион.

Больше Василий не терял времени на пустые пререкания с глюками: он отдал это занятие на откуп напарнику, а сам запросил информацию в нужном направлении с временными характеристиками малых туннелей. Выбрал из трех один на 2часа 20 минут, поскольку другие два были: один — на 1 час 45 минут, второй — на 3 часа 10 минут.

— Ох, чует моё сердце: добром это не кончится, разлетимся мы на маленькие атомы раньше, чем выберемся из гиперпространства, — заключил Галактион, когда Василий объяснил ему, сколь продолжительнее окажется полёт, чем его сможет выдержать звездолёт.

— Ничего, прорвёмся!

Звездолёт вошёл в гиперпространство, а по истечении отведённого времени на полёт, экран высветил мигающую надпись красным светом:

"Готовность N1. На корабле объявлена аварийная ситуация. До выхода из туннеля светового ускорения осталось 3 минуты 15 секунд!"

И далее время пошло на убывание.

— Не успеваем! — процедил Галактион сквозь сильно сжатый рот из-за сумасшедших перегрузок, воздействующих на организм. Закрыл глаза. Веки сейчас казались ему налитыми из свинца. А открыл он их, когда прекратилось давление гипернагрузки на организм.

Перед ним предстало спокойное лицо Василия.

— Значит, мы живы и это не галюники?

— Живы, — ответил пилот. — А галюники или глюки — сзади! Только я одного не пойму: зачем ты оторвал поручни от кресла? — услышал смех Галактион, отпущенный Василием в свой адрес.

— Нет, вы только взгляните на него! Он ещё шутит, самоубийца!

Галактион попытался сбросить на пол отломанные поручни. Одна дощечка упала сразу, а вот вторую — пришлось отрывать: на ней красовались отпечатки вдавленных пальцев в том месте, где и держал её рукою напарник землянина.

Василий прекратил смеяться, едва на экран поступила информация о функциональном состоянии звездолёта, составляющая всего 28% от номинального потенциала. Что означало одно — невозможность передвигаться не то что в гиперпространстве, но даже и на прежней скорости без него. Пришлось перейти на бреющий полёт. Корабль плыл по космосу, а не летел, словно утлое судёнышко по воле волн.

— Далеко мы на этом космическом корыте не улетим, — заворчал Галактион.

— Полностью с тобой согласен, — кивнул одобрительно Василий.

— И что будем делать — сидеть?

— Нет, сейчас посмотрим, — последовал малопонятный ответ, и Василий запросил исчерпывающую информацию о времени исправления поломок и готовности судна к напряжённому полёту.

На мониторе замигала цифра 10.

— Неужели ещё ровно 10 часов мы будем плавать, как га...

— Ну-ну, не надо выражаться на непотребном лексиконе! — перебил Василий возглас компаньона.

— Да я не то имел в виду, что ты подумал. Ведь я хотел сравнить наше судно с галактическим мусором.

— Ничего не поделаешь, придётся подождать.

Василий откинулся на спинку сиденья в надежде на отдых. Галактион немножко поворчал и тоже занял исходное положение в кресле. А глюков и вовсе не было слышно, им вообще ни до чего не было дела, они лежали в клетке переплетённые телами друг с другом и не мычали.

По истечении какого-то времени Галактион решил прогуляться по звездолёту и размять затёкшие косточки, а заодно поближе познакомится с достопримечательностями корабля. Он гремел в других отсеках какими-то предметами, лазая по тумбочкам, шкафчикам и прочей мебели в поисках каких-нибудь съестных припасов: наводил беспорядок, раскидывая вещи там-сям, как попало. Постоянно пробовал на вкус всё то, что хоть как-то напоминало еду в разыгравшемся у него от голода воображении. Даже кусок подошвы он принял за спрессованный брикетик съестной массы. Воткнув в него зубы, понял, что ошибся, не имея возможности вырвать обратно. Слишком крепко тот держался за клыки.

— Бежображие! — буркнул проказник, пытаясь оторвать подошву при помощи рук и ног.

Кувыркаясь на полу, он с большим трудом выдрал данную гадость изо рта. Кусок теопластовой лизины, выскользнув из рук Галактиона, угодил в решётчатообразную полку, прикрученную к стене, и с неё посыпались книги и прочая мишура, которая погребла под собой маленького проказника. Буквально тут же груда рукописного содержания зашевелилась и из-под неё появилась голова бродяги в экстравагантной шляпе, коей послужила перевёрнутая твёрдым переплётом кверху книга.

— Хм! А что! Я в ней стал выглядеть очень даже ничего, — произнёс вслух Галактион, красуясь своим отражением в зеркале. Обнаружив торчащие по краям страниц закладки, он завязал их как тесёмку бантиком, затянув потуже под подбородком. — Ну вот, теперь шапочка не свалится.

Двинул дальше по отсекам корабля в поисках съестных припасов.

А пока Галактион блуждал по звездолёту, Василий запросил информацию о состояние дел на судне. Максимальная готовность корабля на данный момент составляла — 32,2%.

— И почему столь медленно идёт процесс восстановления? — недоумевал он, глядя на неутешительные цифры. — Интересно сколько же лет этой развалюхе, коль она функционирует столь отвратительно?

На эти и другие вопросы запроса информационный центр звездолёта давал один и тот же ответ:

"Смотрите соответствующие записи в книге бортового журнала. Бортовой самописец корабля неисправен!"

— Смотри записи бортового журнала, смотри записи... А где их взять? Где этот журнал? Не знаешь! А мне и подавно это неведомо! Тем более что после погрома устроенного Галактионом, даже если бы и хотел чего найти, то теперь не смогу этого осуществить! В устроенном им бедламе чёрт ногу сломает!

— Как дела, напарник? Твой желудок ещё не слипся от голода? — раздался голос инопланетянина.

— О, лёгок навспомине! Иди сюда, чудо гороховое! — вытаращил Василий глаза, глядя на новый прикид Галактиона.

— Что такое? Ты чего смотришь удивленно? Тебе понравилась моя шапочка?

— Ну-ка, подойди ко мне поближе, я хорошенечко разгляжу её.

Галактион приблизился вплотную к Василию, и тот бесцеремонно сорвал с него находку.

— Не ну вот нахал! Ты зачем это сделал? Сейчас же верни мне мою вещь!

Вместо этого Василий занялся перелистыванием страниц журнала, того самого, о котором ему сообщал информационный центр звездолёта.

— Я кажется, к тебе обращаюсь, Вася, а не к стене! Верни то, что по праву принадлежит мне! Иначе я не поделюсь с тобой едой!

— Пойми ты, наконец, Галактион, что это не шапочка, а бортовой журнал, предназначенный для по-вседневных записей. Вот взгляни! Видишь, тут стоит последняя дата, датированная 7-ым галактическим месяцем 335 года 6-й эпохи. Ты не мог бы расшифровать дату и преобразовать её в нормальное арифметическое число?

— Запросто, — последовал мгновенный ответ, — 600335...

— Тогда переведи сегодняшнюю дату точно в такое же число?

— Пожалуйста, 611448.

— Теперь, Галактион, мы с тобой можем легко выяснить: сколько лет минуло с тех пор, как звездолёт покинул последний его пилот. Для этого мы отнимем от второго числа первое и получим ответ. Ого, минуло 11113 лет! — присвистнул Василий. — Теперь понятно, почему корабль барахлит. Он не подлежал тестированному обследованию более 11 тысяч лет!

— Ещё бы! При нынешней жизни передвижения в космосе — по сегодняшним меркам нагрузок — любое космическое судно подлежит замене каждую тысячу лет. Это максимальный предел, после которого летательную технику сдают в утиль, отправляя на галактические свалки вроде той, которую ты видел на Плюке и в орбитальных пределах данной планеты.

— Выходит, сейчас мы путешествуем на весьма редкостном антиквариате доисторического происхождения!

— Выходит, что так.

— А как, интересно мне знать, обстоят у вас дела с антиквариатом столь раритетных реликвий? Я имею в виду ту сумму, на которую потянет наше судно.

Галактион закатил кверху зрачки глаз, принявшись в уме перебирать и подсчитывать окончательную цифру. По мере того, как у него начали сильно округляться глаза, выпирая из глазниц, Василий понял: зря сказал ему об этом, дополнительно заметив вздыбленные вертикально обычно свисающие уши у напарника.

— Не может того быть! — выпалил Галактион.

— А может, ты перебрал ноликов в полученной цифре или не там поставил запятую? — предположил Василий.

Напарник пересчитал всё ещё раз с помощью бурмбулятора. Цифра ни на одну запятую с нулём не отличалась от того числа, которое получил Галактион при устных расчётах.

— А-а-а! Да-да-да! Мы баснословно богаты, Вася! — заорал на весь звездолёт маленький проказник. И до сего момента неподвижно лежащие глюки в клетке, закопошились.

— Что с тобой твориться? Чего такое происходит?

— Что со мной происходит, Вася? А то, что мы, сбагрив этот звездолёт на аукционе, сможем вместо него купить себе какую-нибудь райскую планету со спутником или больше того — целую звёздную систему, на которой заживём райской жизнью в самом престижном — центральном — секторе Галактики!

Молчание глюков прервалось, и они заорали наперебой о том, что могут подкинуть им стоящего клиента, если те отпустят их на волю, одарив при этом ещё и кейсом деньжат — каждого.

— А жирно вам не будет? — заявил Галактион.

Тем более что Василий категорически отмёл все доводы о продаже корабля, сославшись: пока он не исполнит свою миссию, об этом не может идти и речи.

Так всеобщей идиллии в один момент пришёл конец.

Галактион, как впрочем, и глюки в клетке замерли в изумлённом недоумении с открытыми ртами. И к первому кому вернулся дар речи, оказался проказник, он тихо-тихо произнёс:

— Это как всё понимать, Вася?

— А так и понимай: пока Тарн не будет здесь рядом с нами, а все зарги и их приспешники в галактической тюрьме, вопрос остаётся закрытым и обсуждению моё командирское решение не подлежит!

— Тогда мы потеряем всё! — запричитали глюки, ворочаясь в клетке. — В том числе и жизни! Неужели вы и впрямь надеетесь одолеть Заргона на этой допотопной тарабарке!

— А, по-моему, вы забыли, как мы с Галактионом с помощью этой тарабарки одолели охотников Заргона, включая и крейсер. Поэтому не стоит раньше времени списывать звездолёт на свалку, тем более со столь мощным арсеналом вооружения! — высказался Василий и посмотрел на компаньона. — Ты же вроде говорил, что плохо считаешь?

— Так то ж на пальцах!

— Слушай, а читать ты умеешь?

— Кое-как читаю и даже писю, а всё потому, что в отличие от тебя, Вася, на академии у меня не было времени. Да и ростом не вышел я для оного занятия — жизнь не позволила. А чтобы выжить и не умереть с голоду, пришлось стать вороватым мошенником, а для этого необходимо было быстро считать денежки в уме. Вот и пришлось, таким образом, учиться самому всему понемножку.

— Ну, это не беда. Если захочешь, мы быстро восполним данный пробел. После экспедиции, я обучу тебя всему, что знаю сам и делать умею.

— А в ответ я научу тебя жульничать!

— Спасибо, конечно, Галактион, но думаю мне это совершенно ни к чему.

— Не хочешь, Вася, и не надо. Я не настаиваю. Это твой выбор и право.

Закончив разговор, напарник землянина зашелестел пакетиком, сосредоточив всё внимание на нём.

— Приятного аппетита, Галактион!

— Ой, чуть не забыл! Я ж тебе еды не предложил, которой раздобыл два пакета. Держи — и можешь не благодарить!

— Огромное тебе спасибо!

— Да чего уж там — всегда, пожалуйста!

Василий первым определил, каким способом открывается пакет, вскрыл упаковку, оторвав липкую полоску с одного края и, послюнявив палец, просунул внутрь. Нацепив на него сыпучую смесь, он поднёс к лицу и прежде нюхнул, а уже только потом слизнул языком.

— У-у-у, как вкусно! — заметил Василий и повторил с точностью в действиях незамысловатую комбинацию движений ещё раз, замер в ожидание того, когда же Галактион последует его примеру.

Инопланетянин не заставил себя ждать. Вскрыв пакет, он послюнявил смачно ладонь вместо пальца и опустил её внутрь. Зацепив сыпучего песка белого цвета, довольно поднёс ладонь к лицу, и также смачно вдохнув, слизнул языком смесь. Довольное выражение лица Галактиона сменилось на гримасу отвращения. Он начал плеваться.

— Пха! Тьфу ты! Ну и гадость! Не пойму и как только её можно смаковать?

В ответ Василий громко рассмеялся. А, поубавив свой весёлый пыл, пояснил:

— Видишь, на пакетиках имеются надписи!

— Ну, вижу и что с того?

— А то, что на моём написано — сахар, а на твоём — соль.

— Ах-ё-о...

— То-то и оно: надо учится читать хорошо!

Однако Галактион и в этой ситуации не растерялся. Он обратился к глюкам:

— Эй, пираты! Не желаете поживиться на халяву?

— Да! Конечно! Ещё бы! — заорали пленники, перекрикивая друг друга. — Давай сюда халяву!

Галактион на радостях швырнул им полукилограммовый пакет соли, который глюки поймали налету щупальцами. Спустя всего миг они разорвали его и принялись с нескрываемым наслаждением слизывать соль друг с друга, словно сахар.

— Вот проглоты. Сожрали и даже не поморщились! — констатировал факт Галактион, увидев: глюки стали рвать щупальцами кусок пластитового пакета, который после завершение делёжки проследовал в их ненасытные утробы.

Василий в отличие от напарника не удивлялся увиденной трапезе, устроенной кровожадными пиратами. И на их просьбы о добавке, он сказал:

— Погодите чуток, сейчас мы с Галактион разделим между собой поровну сахарок, и отдадим вам на съеденье пакетик.

После обедни Василий ещё раз запросил данные параметров о восстановлении корабля. На экране появилась цифра, возросшая до 39,8%.

— Эх, время уходит, а жаль! Но ничего не поделаешь!

И вынужденный отдых продолжился.

33. НЕВЕРОЯТНЫЕ ПАКОСТИ.

Как вдруг на весь звёздолёт раздался экстренный сигнал тревоги. На экран высветилась информация о приближении к кораблю огромных размеров космического объекта. До столкновения с ним появилось убывающее время, начавшее отсчёт с 35-ти секунд. Это было судно грузового назначения, вынырнувшее из туннеля ускорения.

— Берегись, Вася! — задёргался Галактион в кресле пилота-помощника.

— Не ори! Мы всё равно не успеваем уйти с пути следования этой махины! — ответил землянин.

Галактион ухватился за гашетку орудия: навёл ракету на цель с явным намерением выстрелить. Не успел. Василий запретил ему это делать, поскольку судно было не военным и идентифицировалось, как грузоконтейнеролёт. Вместо ракеты на судно полетел радиосигнал о помощи.

В ответ раздалась команда капитана с грузового космического корабля:

— Эй, там, на звездолёте! Приказываю вам застопорить двигатели, если хотите попасть к нам на борт, а не разбиться об него!

Звездолёт остановился и плавно поплыл в раскрытые створки огромного шлюзового терминала космического судна. Едва грузокосмолайнер поглотил антикварную рухлядь, ворота шлюзового отсека захлопнулись. Звездолёт притянула посадочная площадка, точно магнит кусок металла. Внутри космическое грузовое судно было намного больше, чем оно казалось снаружи.

— Смотри, Вася, нас уже ожидают, — заприметил Галактион на экране толпу.

Там находился Лиазон со свитой личной охраны, состоящей из чёртовой дюжины чудовищноподобных магран.

— Кто вы такие? — спросил Лиазон вместо приветствия, когда перед ним объявились Василий с напарником.

— Мы — космические путешественники, — сказал он.

— Ага, туристы, — подтвердил Галактион.

— А почему путешествуете по Галактике на военном звездолёте допотопного образца? — резонно подметил Лиазон.

И получил исчерпывающий ответ:

— Надеюсь, вы догадались, что мы необычные туристы и путешествуем по злачным местам космоса в поисках подобного хлама, на котором делаем деньги — доводя до ума, продаём на аукционах. Разве это противоправно? — начал Галактион заговаривать зубы толпе магран. — А этот военный звездолёт, как вы изволили назвать его, не более чем добитое корыто, доведённое бывшими хозяева до утилизации! Если не верите, можете сами взглянуть на функциональные параметры, которые не превышают 40% от общего номинального потенциала корабля. К тому же на борту совершенно нет никакого оружия, разве что кроме старых проржавелых муляжей.

Вслед за напарником заговорил Василий:

— Да и вот ещё что, капитан...

— Что? Чего?

— Если вы согласитесь последовать по удобному для нас маршруту, мы с лихвой компенсируем все ваши затраты. И вам будет безразличен тот дешёвый груз, за которым вы наверняка следуете. Ведь, если захотите, можете забрать его на обратном пути. Надеюсь, мы договорились?

Лиазон лукаво покосился на незваных гостей.

— А вдруг мы на самом деле космические пираты и просто делаем вид, будто являемся торговцами ископаемых минералов? Тогда я со своими ребятами могу силой взять не только ваши денежки, но и дорогостоящий антикварный звездолёт!

— Пожалуйста, валяйте. Дело ваше. У нас на борту корабля уже имеется тройка пиратов — глюки. Слышали про таких? — заметил Галактион. — Думаю, они будут не прочь потесниться и предоставить вам жилую площадь в своей безразмерной клетке. А может, наоборот, вы поможете им — и освободите соратников по оружию.

Из звездолёта выпрыгнула пузатая мелочь, уступающая размерами даже Галактиону. Она шмыгнула на плечо капитана, и что-то нашептала на ухо.

— Похоже, наши гости — космические спецы по ловле пиратов. У них действительно находится на борту три пленника-глюка. Поэтому захлопни пасть, Лиазон, и сопи дальше в две дырочки, если не хочешь оказаться на их месте. Пускай наши гости и дальше думают, будто мы торговцы полезными ископаемыми минералами. Спусти всё на тормоза — представь свои слова, как шалость или шутку. Ну же, мне ли тебя учить!

Вместо ответа "да", Лиазон одобрительно качнул головой и радушно обратился к непрошенным гостям:

— Извините, парни. Просто у меня такие плоские шутки. А-ха-ха-ха! За хорошие денежки — мы полетим, куда вам заблагорассудиться и изменим курс с превеликим удовольствием, как для вас, так и для нас! — В довершении к сказанному, капитан жестом приказал магранам скрыться с глаз гостей, которые не без интереса разглядывали их. — Могу я ещё оказать какую-либо вам любезность? Говорите, не стесняйтесь, я буду только рад нашему непродолжительному сотрудничеству.

— Несомненно. Нам потребуется от вас услуга, — заявил Галактион. — Потому как мы сильно голодны. Особенно я готов заглотить целиком огромненького и жирного триазавра или на худой конец чего-нибудь сродни троглодиту.

— Не извольте беспокоиться. Вам доставят прямо на звездолёт всю имеющуюся у нас на борту грузокосмолайнера еду. А пока мои ребятки будут заниматься стряпнёй, мы могли бы тем временем обсудить детали нашего с вами негласного договора. Хотелось бы конкретно знать: куда лететь и сколько вы за это нам заплатите? — тарахтел заискивающе Лиазон, постоянно скаля кривые, но от того не менее острые, как бритва зубы.

— Вот это уже другое дело. Такой разговор мне по душе! — заметил Василий, пригласив Лиазона на борт звездолёта. — Там мы и обсудим окончательно и безповоротно все детали нашего соглашения.

— А давайте лучше обговорим всё здесь у трапа. Мне что-то неохота подниматься к вам на борт. Да и дел у меня столько, что голова идёт кругом. А мне ещё необходимо проследить за действиями команды, дабы они не сбились с намеченного курса.

— Слушай, друг, а животик у тебя не болит? — вмешался в разговор Галактион.

— Нет, — ответил Лиазон.

— Жаль! Хотя, если вдруг возникнут проблемы, сразу обращайся, поможем, чем сможем. И раз животом ты не маешься, то клизма тебе и впрямь не нужна, зато средство от головной боли при мне. Держи вот, привяжешь к голове, только предварительно не забудь нажать кнопочку.

У Лиазона в руке оказалась граната.

— Что вы имеете в виду, намекая на столь странное средство от головной боли?

— Я ж тебе сказал: если б ты маялся животом — вставили клизму, а с головой всегда приходиться решать проблемы круто.

— Вот и помогай после этого таким бандитам, как вы!

— Да не боись, толстозадый. Мы просто шутим. Правда, Вася?

— Пока да! А там, кто его знает — как карта ляжет. Тут уж ничего не поделаешь: кому, что на роду написано, то и сбудется!

— Вы это серьёзно сказали или как? Может, снова пошутили?

— Ага, пошутили, — отметил Василий.

— Только очень серьёзно! — прибавил Галактион.

Лиазон стал похож цветом лица на восковую мумию. Его прошибла догадка, которую он хотел проверить, но боялся до сего времени упоминать вслух. Однако настал момент истины.

— Вы случаем не имеете отношения к такому типу, как Вася Выкрутасов?

— Отношение, говорите, — улыбнулся он. — Имею!

— И какое же, если не секрет?

— Самое прямое, это я собственной персоной и есть.

— Неужели?! — обрадовался Лиазон. И на радостях бросился к землянину: припал на одно колено и поклонился.

— Чего это с ним? — шёпотом спросил Галактион у земного друга.

— Откуда я знаю! Может, он нас с кем-то перепутал?

— Как! Разве вы не та легендарная личность, что разнесла в пух и прах лунную базу?!

— Нет, вообще-то это он. Я тому свидетель, — подтвердил Галактион. — Но причём здесь известность?

— Ну, как же! Вас сейчас величают в наших кругах злым гением космических пиратов. Выкрутасов — это нынче символ, а значит сила!

От неожиданной информации, полученной с подачи Лиазона, Василий с Галактионом недвусмысленно переглянулись. Теперь они точно выяснили, к кому попали в гости.

— Вот и замечательно, раз мы среди своих коллег, так сказать соратников по оружию. Надеюсь, больше проблем не возникнет в общении между нами? — заявил Василий.

— Конечно-конечно, я просто счастлив, что меня и мой корабль посетили столь знаменитые гости. Об этом можно только мечтать! Говорите куда вас доставить? Любое ваше пожелание будет удовлетворено, как приказ! — протарабанил Лиазон, сияя зубоубийственной улыбкой.

— Нам необходимо в кратчайшие временные сроки попасть в звёздную систему Тайриса. Это возможно?

— Безусловно!

— Тогда чем быстрее вы доставите нас с партнёром туда, тем больше получите денег. Щедрость моя не знает границ, как и моя личность, в чём вы могли уже сами убедиться! Чемодан денег ваш, если мы прибудем к вышеозначенной системе через три часа. Время пошло.

— Раз время пошло, то я побежал менять курс корабля?

— Непременно, капитан.

Лиазон убежал, и Василий остался один на один с Галактионом.

— Ты сдурел, Вася! Отдать чемодан "бабок" этому прощелыге и трусу за простую поездку длиною в 10-12 парсек! Да он бы даром нас доставил!

— Не факт! И не скупердяйничай. Пока нам выгодно поддерживать марку дурной репутации среди космических пиратов. А значит, соответственно моему нынешнему статусу я не должен мелочиться! Поэтому тащи этот треклятый кейс с деньгами сюда и немедля!

Галактион понял: пререкаться с Василием бесполезно. Однако обернулся не столь быстро, как ему велел землянин.

— Ты где столько времени бродил? Неужели заблудился в трёх отсеках звездолёта? — удивился Василий.

— Выбирал самый большой чемодан среди кейсов, — парировал Галактион.

— Да их у нас всего-то два!

— Ну и что из того? Ведь если бы их было больше, проблема оказалась значительно меньше!

— Понял тебя, не дурак!

— Ещё бы, дурак и не понял!

— Ты это о ком, Галактион?

— Да так, ни о ком, Вася. Ты вызвал пирата?

— А вот и я, — раздался голос Лиазона.

— Держи чемодан, чудо, — указал Галактион на содержимое кейса.

От вида денег у алчного пирата заблестели глаза нехорошим светом. И не только. Принимая кейс, Галактион видел: у Лиазона тряслись руки. Взглянув на открытый чемодан, магран скоренько захлопнул его, чтобы команда не увидела денежки.

— Итак, адмирал пиратов Выкрутасов, через 2,5 часа вы будете на месте. Клянусь этими деньгами! И если я доставлю с опозданием вас хотя бы на сотую долю сека, то пусть они пропадут пропадом!

Все вопросы оказались улажены. Василий больше не задерживал Лиазона, а тот в свою очередь не стал донимать высокородных гостей расспросами. И как только пассажиры звездолёта оказались на местах, капитан пиратского корабля, замаскированного под грузокосмолайнер, объявился на головном мостике и сразу же отдал приказ войти в туннель светового ускорения.

По истечении непродолжительного времени Василий проверил функциональную готовность звездолёта, которая была приблизительно равна 60%.

— Укладываемся точно по графику транспортировки, — порадовался он.

— Нет худа без добра, — отметил Галактион.

— Это точно. Всё что не делается — к лучшему. И наш звездолёт будет полностью восстановлен к решающей стадии операции.

В звездолёте объявилось четыре маграна, они внесли два огромных подноса с яствами.

— Ух, ты! Да-да-да! Еда! — обрадовался Галактион. — Всё, ребята, нечего облизываться. Вы свободны!

И у каждого маграна в руке появился презент в виде купюры достоинством в 100 мегалат, которые им всучил проказник, спешно выпроваживая.

Маграны заулыбались, словно малые дети и довольные ушлёпали со звездолёта. А Галактион вернувшись в кресло, заметил:

— Надо будет себе в будущем нанять точно такую же прислугу с охраной. Как думаешь, Вася, они нам пригодятся?

— Если хочешь знать моё мнение относительного твоего заявления, то они мне ни к чему. Я и без посторонней помощи обойдусь — сам за себя сопли при случае необходимости подотру и кое-что другое в том числе.

— Да как ты не поймешь, Вася! Это же шик, когда у тебя есть прислуга!

— А как мне кажется, Галактион, у тебя очередной бзик. Кончай канитель. Давай есть, пока еда не разбежалась с подноса.

Галактион посмотрел с хитрым прищуром глаз на землянина.

— Ты чего медлишь? Пробуй на вкус.

— Как же, сейчас! Твой заказ — тебе первому и дегустировать еду.

— А я это... боюсь. Вдруг еда и впрямь живая.

— И мне от её вида не по себе — я кушать стесняюсь.

Минут через пять, голод взял верх, о чём едоков известили бурлящие желудки.

— Ладно, была не была! Лишь бы брюхо было сыто, да голова цела!

Галактион набросился на гору яств больше походивших на фрукты или овощи. И Василий, глядя на него, решил на время стать вегетарианцем.

— О, а эта штучка — ням-ням!

— Ага, — с полным ртом еды пропыхтел Галактион. — Вкус — обалдеть! Не передаваемые ощущения.

— Вот только бы не заработали несварения!

Дегустация блюд продолжилась и, насытившись ботвой, Галактион первым решился отведать мясного десерта: запихнул в прожорливый рот огромных размеров кусок.

— Тьфу ты! Что за дрянь нам подсунул этот Лиазон? — остался недоволен он вторым блюдом, но, отщипнув кусочек от третьего — успокоился. Оно по вкусовым качествам оказалось сносным для употребления.

И Василий был не совсем доволен предложенными продуктами неизвестного происхождения: что-то ему очень не нравилось, а что-то и вовсе не очень.

— Сдаётся мне, Галактион, у нас на планете Земля хрюшек и тех кормят лучше, однако ты, ещё та свинья! Нельзя ж обжираться всем подряд и чавкать!

— Да какое мне дело до того, кто и как у вас ест на Земле. Лично я буду есть, что захочу, когда, где и сколько мне потребуется продовольствия для получения максимального удовольствия! — ответил он. И подавился. — Это ты, Вася, сглазил меня?

— Было бы с чего, а то мне самому сия еда не лезет в рот. Противно!

— Ага, значит, глюки пялятся!

Гипотеза Галактиона имела под собой определённые основания. Глюки на самом деле глотали слюни.

— Хорошо, что они ещё не пустили рекой нюни. Ловите самые вкусные блюда! — кинул проказник им то, что сам не пожелал оприходовать.

Глюки с остервенением набросились на пищу. Затрещал поднос.

— Эй, я же, по-моему, дал вам еду на съедение, а не сами блюда! Они ведь несъедобные!

— Ну, это кому как, — улыбнулся Василий. — На вкус и цвет товарищей нет.

— Оставьте поднос в покое! Посуду нам придётся возвращать!

— А вот это уже вряд ли доведётся сделать.

Глюки съели и металлический поднос.

— Ого! — воскликнул Галактион. — Чувствую, придётся включить в счёт оплаты и посуду. Вот так бы взял другой поднос и дал каждому из них в нос!

— Тогда боюсь, придётся нам платить за два металлических блюда.

— Это верно, — согласился Галактион, услышав смачную отрыжку одного из глюков. — Ещё раз рыгнёшь, я из тебя самого сделаю рыгалик!

— Не рыгалик, а рогалик.

— Да, рога точно поотшибаю, если вздумаете издать хотя бы один звук иной направленности и иным местом, чем прежде. Самих отправлю в утиль!

— Ну, накормил прожорливую ораву?

— Да, теперь за прутья клетки можно не беспокоиться — банда сыта, а значит, с голоду не будут точить об неё зубы.

— Конечно, они её животами развернут.

— Не разломают. Металл — что надо. Сейчас подобный прочный и тяжёлый сплав не производят.

Через 15 минут набитый до отказа животик Галактиона ещё больше набух и он опух, пытаясь запихнуть в себя напоследок ещё какой-то початок.

— Ну, ты и фрукт! — отметил Василий. — Взгляни на своё пузо, карапуз. Ты сейчас похож на беременную особь женского рода, а не мужского пола! Или ты быть может, размножаешься почкованием?

— Издеваешься, земляк! Неужели не видишь, что мне плохо! Я всю жизнь голодал, поэтому и просчитался, когда последнюю порцию зажевал. Она и стала лишней.

— Лишняя порция была не последняя, а первая! Ты сам, вон какой небольшой, а такую большую порцию проглотил. Тоже мне нашёлся крокодил! Приводи себя в порядок. Скоро ты понадобишься мне для очень серьёзного дела, а твоё нынешнее тело не позволит тебе нормально стрелять, поскольку из-за живота не сможешь дотянуться до гашетки пусковой установки. А ведь от тебя во многом будут зависеть наши жизни.

Галактион не поверил Василию и проверил догадку, которая оказалась верна — пальчики касались пускового механизма и то лишь благодаря тому, что он не был пристёгнут к сиденью страховочными ремнями, без которых невозможно было летать при уп-равлении звездолётом.

— Вот видишь, а ты не верил. Я думал доверить тебе вспомогательный штурвал. Хотел обучить управлять звездолётом. А ты не оправдал моего доверия!

— Интересно, и как я буду управлять кораблём, если этого делать не умею?

— Вот то-то и оно! Я собирался научить тебя искусству высшего пилотажа, но вижу: не судьба. Придётся менять план действий!

— А может не надо этого делать, Вася? Я попытаюсь согнать живот. Ладно?

— Хорошо. У тебя на всё про всё ровно час! Эй, стой колобок! Ты куда покатился?

— Живот сгонять бегом!

Выкатавшись из звездолёта, Галактион решил наматывать круги вокруг него. Первых два круга отковылял более или менее сносно, после чего последующие три прошёл намного медленнее, а на шестом заходе уже плелся, шатаясь из стороны в сторону. Заряд энтузиазма заканчивался, а с ним и беговая ходьба. И седьмой круг стал своеобразным испытанием: забравшись за звездолёт, Галактион больше не появлялся.

"Ага, решил отдохнуть! — понял Василий. — Ну, ничего, я быстро у него отобью охоту филонить!"

Заработала наружная связь:

— Галактион, ты слышишь меня?

— Да слышу-слышу.

— Тогда оторви свой пузырь от пола и продолжай бег. Иначе из твоей затеи ничего не выйдет!

— Чего?

— Шевели батонами!

— Да, бегу я, бегу.

— Ты лучше ножками шевели, а не языком.

Вскоре Василий увидел Галактиона, вырулившего из-за поворота звездолёта после непродолжительного отдыха. Тело инопланетянина имело не две точки опоры на твёрдую горизонтальную поверхность, а четыре. Землянин сначала обалдел от увиденного зрелища, а потом и вовсе начал смеяться, услышав те звуки, которые издавал марафонец на сверхкороткую дистанцию, считая собственные шаги.

— Раз, — говорил Галактион и переставлял правую руку вперёд. — Два, — переставлялась левая рука. — Три, — следовала правая нога вперёд. — Четыре, — соответственно передвигалась левая нога. И затем те же движения, сопровождаемые числовыми комментариями, повторялись снова и снова. — Раз, два-а, — чуть не упал Галактион с "копыт", — три-и, че-ты-ре! Фу-у...

И опять всё сначала.

— Эй, да ты так далеко не уйдёшь! Пора перейти с четырёх конечностей на две. Ведь живот, на раз-два-три-четыре — не сбросишь. А вот на раз-два, раз-два — это сделать запросто.

— Ага, ты ещё скажи на одной ноге попрыгать. Это будет куда быстрее: раз-раз-раз! Ну, всё, хватит с меня данного издевательства. Бег явно предназначен не для меня.

Галактион пополз по трапу обратно на звездолёт всё тем же способом, переставляя по очереди на ступени конечности рук и ног.

Исчезнув с картинки экрана, он не появился в рубке управления звездолётом.

Обождав минуту-другую, Василий решил пойти и посмотреть, где застрял напарник. Он обнаружил его сопящим на полу, словно загнанное животное на скаку. Галактиону не хватило сил, чтобы преодолеть совсем чуть-чуть — всего каких-то полметра отделяли его тело от двери отсека.

Василий окликнул компаньона, но у того не нашлось даже сил оторвать от поверхности пола голову. Хотя говорить он мог.

— А... это ты, земляк. Отнеси меня в кресло.

— Тебя сейчас проще пристрелить, чем куда-либо тащить!

— Спасибо за моральную поддержку.

— Всегда, пожалуйста.

Василий поднял потяжелевшего напарника и доставил в рубку пилотирования.

— Ох, и тяжко мне, Вася! Ты себе и представить не можешь, каково это чувство сытости. Голод и то терпимее переносился.

— Это потому, что ты привык к чувству голода, а к обжираловке пока нет. Ничего, зато в следующий раз будешь думать перед едой: а стоит ли подобным образом наедаться!

Очутившись на кресле, но, не очухавшись от переедания, Галактион сложил поверх большого животика свои маленькие ручки.

— Ой, всё равно плохо, Вася. Дурно! — томно вздохнул маленький обжора.

— Сиди и не рыпайся, оглоед, а то испачкаешь пол вокруг сиденья. Сейчас поищу аптечку. Может, повезёт, и я обнаружу лекарство. Думаю, она где-то должна быть.

— Кто она?

— Да не кто она, а что — аптечка.

— А разве птенчик неодушевлённый предмет?

— Ой, приехали! Привет, брикет!

Василий ушёл в сторону кубрика, предназначенного для отдыха, а Галактион ещё никак не мог въехать: "Какой птенчик и при чём тут ещё брикет. Неужели он собрался постелить на полу паркет?"

Землянин тоже подумал о напарнике, обнаружив перед собой отсек в перевёрнутом состоянии вверх дном. Факт говорил явно за то, что Галактион постарался на славу.

— Тут без гранаты порядок не наведёшь — либо раньше ногу в этом кавардаке сломаешь, либо шею свернёшь? — Василий ступил осторожно вперёд, и нога поехала со склянками по полу. Из отсека послышался грохот. — Ёлы-палы!

А вскоре землянин предстал перед инопланетянином. Одной рукой он держался за ушибленный лоб, в другой — у него был небольшой саквояжик из сверхпрочного антиударного материала. Ключа естественно не оказалось, а открыть находку без него не представлялось возможным.

Василий не стал ломать над медицинским саквояжем голову — она у него и без того сильно болела. Поэтому он позвал на помощь двух магран Лиазона, посоветовав им прихватить с собой чего-нибудь эдакое, чем можно было разломать или распилить металлопластик синтетического сплава.

Маграны не заставили себя долго ждать и вскоре появились, получив предмет, который необходимо было вскрыть.

— Попробуйте открыть чемодан, только очень аккуратно, дабы ничего внутри не разбить, поскольку там могут находиться всевозможные стеклянные пузырьки, колбочки и банки. Ясно? — обратился Василий к пиратам.

— Ага, — последовал ответ от магран.

— А вы, парни, как я погляжу — немногословны!

— Угу, — последовал очередной ответ достойный их красноречия.

— Понял. Мешать не буду.

Маграны сосредоточили всё своё внимание на саквояже: попытались вскрыть при помощи ножниц по резке металла, лишь погнули инструмент, не сделав и царапины на медицинской переносной аптечке. И следом в руке у одного из подельников появилась монтировка, которой он постарался скрутить замок, однако вместо него закрутил спиралью инструмент. Маграны о чём-то пошушукавшись между собой, затем обратились к землянину, не подававшему и виду, что он с интересом наблюдает за их мучениями.

— Простите, сеф, но у нас остались инструменты преднасьнасеные для грубого вскрытия. Прикасете их применить?

— А, будь, по-вашему. Делайте что хотите, но саквояж должен быть открыт в течение пяти минут!

Маграны довольно улыбнулись, оскалив и без того жутко противные физиономии, вновь принялись с нескрываемым энтузиазмом за дело. А всё потому, что у них теперь были развязаны руки в выборе использования орудия труда, которое больше походило по виду на оружие.

"Похоже, этим магранам нет большего удовольствия в жизни, кроме как, что-нибудь сломать или сокрушить", — решил Василий, продолжая наблюдать за тем, как пираты космических просторов занялись использованием принесённого ими арсенала по назначению.

Вначале они задействовали агрегат схожий с земным прототипом бензопилы, у которой в один миг скрутились все зубья. И вместо неё они применили иной инструмент той же направленности с вращающимся диском настолько быстро, что вместо него был отчётливо виден каскад света эллиптического тела. Маграны надели на лица чёрные очки. Минуту со скрежетом вгрызались они в поверхность сверхпрочной аптечки, пуская каскады искр, а когда отняли от неё агрегат, то с тупыми выражениями лиц взглянули на землянина, лишь заулыбались, констатировав:

— Ху-гу, хы-гы! Сеф, на семодансике нет нисего кроме сярапины! Вот так сюдо семодансик! Бес всрывсятки не обойтись!

— А, ломать — не строить! — заключил Василий, махнув рукой с досады. — Только, чур, данную процедуру проводить как можно дальше от звездолёта.

— Конесьно, сеф! А как сесь! Только ся всрывсяткой нусьно сбегать!

— Валяй!

Получив одобрение, магран умчался, и Василий решил спросить у его вечно угрюмо-молчаливого напарника:

— Слушай, а почему твой напарник шепелявит, будто ему зубы выбили, и он ещё не привык к вставной челюсти?

— Да нет, сеф! Плосьто он всё влемя так говолит. А динамитом мы мигом саквоясик лазолвём!

— Не уверен, но попытка — не пытка! — отметил Василий, а про себя подумал: "Мало того, что эти маграны полные бестолочи, так ещё и уроды калтавые! Ой, похоже, что и я таким же становлюсь! Скорее бы покинуть их корабль иначе не вынесу лишнего времени пребывания в подобной компании!"

Не прошло и минуты, как магран вернулся.

— Вот, сеф, я принёс вслывсятку.

— Ты куда её принёс?! А ну пошёл вон из моего звездолёта! — закричал Василий на пирата, приметив у него в руках целый ящик с боезарядом. — Ты бы ещё контейнер сюда припёр!

— А сто? Если надо — я мигом!

— Не стоит. Попробуем обойтись ящиком.

Василий отошёл от греха подальше от звездолёта и, поставив на пол саквояж, положил сверху пластину с взрывчаткой: прямо в замок.

И вновь вмешался говорливый магран:

— Луссе было полосить сяряд под саквоясик!

— Ты луссе скажи, как вы взрываете пластид?

— С помосью дистансионного устройства. Стоит на нём насять вот эту кнопоську — и как ахнет! Не успеесь скасять: мама дорогая! Как с семоданьсиком будет поконсено рясь и навсегда!

— Ага, — кивнул магран-молчун.

— Это хорошо, коль всё столь элементарно, — заключил Василий и забрал у маграна-говоруна дистанционное устройство взрывателя. — Какой радиус действия?

— Сего — всрываселя или всрывсятки?

— И того и другого.

— Тосьно не помню, но снаю одно — осень больсёй. Стуська классная, сеф. Сейсясь сами убедитесь.

— Вот чтобы эта штучка вам ваши штучки-дрючки не отшибла, лягте на пол.

Маграны по совету землянина спрятались вместе с ним за откидной трап звездолёта. Василий нажал кнопочку. Прогремел оглушительный силы взрыв, усиленный эхом пустого грузового ангара корабля, который заволокло дымом. А когда дымка гари рассеялась, из-за трапа выглянуло три головы — и та, что принадлежала маграну-говоруну, произнесла восторженно:

— Ух! Смотрите, сеф! Семодансик, как стоял на месте, там и остался! Надо се, а! Его нисьто не берёт! Вот так сьтука! А мосет увелисим сяряд всрывной мосьности?

— А может — не может! Шли бы вы лучше отсюда подобру-поздорову, пока ещё не поздно! — взорвался Василий гневом эмоций.

Маграны поняли намёк и в следующее мгновение испарились.

Василий остался один. Он подобрал антиударный саквояж и вернулся с ним на звездолёт, представ перед Галактионом.

— Ты чего там делал, земляк? — поинтересовался он. — Что это был за грохот?

— А... подрывной деятельности обучался, — в сердцах ответил Василий. — Шучу я. А если честно, то аптечку вскрывал. Да вот видишь: ничего не вышло.

Галактион посмотрел на чемоданчик с эмблемой в форме красного креста в белом кружочке. Улыбнулся.

— А чего сразу не обратился ко мне за помощью? Я бы мигом вскрыл.

Инопланетный колобок в трёхрогой шапочке осмотрел саквояж, и, ковырнув коготком замок, открыл его.

— Ну, надо же, дело оказалось пустяшным, а я столько времени потерял, вскрывая аптечку, — раздосадовался Василий. И приоткрыв створки чемодана, он выудил металлическую капсулу со слабительной микстурой, весело заулыбался.

Он держал в руке касторовое масло — безотказное средство при запорах.

— Это чего? — поинтересовался Галактион.

— Это твоё избавление от живота. Когда выпьешь микстурку, сам всё поймёшь без лишних объяснений.

— А ты не врёшь?

— А ты попробуй!

— Ох, и не знаю, войдёт ли в меня хотя бы капля этого лекарства. У меня еда стоит у горла. Из-за чего я наклониться иной раз боюсь, а ты тут ещё с этой микстурой. Я и так, как дурень стою! И куда только эту жидкость волью?

— Пей, время поджимает, а мне тебя ещё надо научить летать за полчаса. Открывай рот. Жидкость сама мимо твёрдой пищи проскользнёт.

Превозмогая отвращение ко всему, что хоть каким-то образом относиться к продуктам внутреннего потребления, Галактион влил с неимоверными усилиями микстуру в себя.

— Вя-а-а... — взбрыкнул. — Ну и гадость!

— Микстура — лекарство, а вот гадость вся вскоре выйдет из тебя.

— Ладно, чего препираться зря. Давай лучше делом займёмся. Мне не терпится обучиться высшему пилотажному искусству. У-ой, чё это со мной-ёй-ёй...

Василий оказался прав: микстура подействовала мгновенно. Галактион тут же сорвался с места и полетел на всех парах по звездолёту в поисках туалета, держа руками себя за то место, на котором обычно сидят. Наконец искомое помещение попалось ему на глаза, и в этот самый момент они округлились у инопланетянина. Дверь с грохотом распахнулась, а следом запахнулась с идентичным шумом.

У туалета объявился Василий. Он, давясь от смеха, молвил:

— Смотри, сильно не газуй, а то действительно покажешь высший пилотаж. Тогда боюсь, придётся тебя ловить по всему космосу.

— Как смешно. Ха, ха, ха-а-а-а...

— Ладно, не нервничай. Отдыхай. А я пойду — кое-что проверю.

Сопоставив данные о ходе восстановления звездолёта, Василий остался доволен полученными результатами, как впрочем, и Галактион, появившийся подле него. Живот у инопланетянина значительно уменьшился в размерах.

— Ну, как делишки?

— Заканчивай с хохмишками, Вася! Знал бы, что это лекарство таким вот образом подействует на меня, ни за что бы на свете не согласился его употреблять. Уж лучше бы обошёлся клизмой. Та процедура менее опасна и безвредна-а-а...

Галактиона словно ветром сдуло — бедняга не успел дойти до кресла, как вновь занял в туалете уже хорошо знакомое ему исходное место. Он ещё три раза сбегал туда, после чего стал худее прежнего, чем до того момента, когда землянин впервые встретил его.

34. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ.

До прибытия в звёздную систему Тайриса оставалось не более часа, о чём Лиазон заблаговременно оповестил гостей. И Василий вновь заглянул в информационный блок, справляясь у базы данных звездолёта о готовности корабля к самостоятельному полёту.

На экране высветилась цифра — 78%.

— Уже намного лучше, чем было до посадки на грузокосмолайнер, — заключил Галактион.

— А, это ты! Уже отстрелялся или ещё нет? — заулыбался Василий.

— Похоже, что окончательно отбомбился.

— Смотри, а то получится: мы вылетим в космос, а у нас пробито насквозь дно в районе туалета.

— Ну, очень смешно.

— Да, а мне — нисколечко.

— По-моему меня кто-то обещал летать научить?

— А я думаю: ты научился это делать и без меня в уборном отсеке.

— Кончай дурака валять, Вася!

— О как! А я не валял тебя, ты сам туда бегал.

В отместку за нанесённую обиду, Галактион схватился за вспомогательный штурвал.

— Стой, не столь быстро! — остановил его землянин. — Для начала надо закрыть шлюзовой люк звездолёта, а затем включить имитатор полёта.

Галактион нажал на панели управления звездолётом те кнопки, на какие ему указал Василий. Только после данных действий со стороны инопланетянина летательный аппарат был готов к началу имитации тренировочного полёта. У землянина ещё возникали сомнения по поводу: а имеется ли на их космическом судне программа тренировочного полёта? Но когда в отсеке погас свет и с потолка на пол опустился купол с виртуальным изображением космоса, сомнения рассеялись, как дымка миража.

— Ух, круто! — обрадовался Галактион.

— М-да, впечатляет. Тренажёр в академии не идёт ни в какое сравнение! — без тени сомнения согласился Василий. — Картина космоса действительно ничем не отличается от реально той, что мы видим с тобой, Галактион, во время полёта. Чего сидишь, как бедный родственник на чужом празднике жизни? Врубай программу имитационного пилотирования!

Проказник ухватился за штурвал и, потянув на себя, задействовал программу полёта. Ему показалось: он наяву управляет звёздным кораблём.

— Увеличь скорость, — посоветовал Василий.

Галактион ускорился.

— Мало. Давай ещё быстрее! Быстрее!

У Галактиона захватило дух от быстро изменяющейся картинки звёздного свода космоса проецируемого на экран. Н на стажёра катил огромных размеров метеорит.

— А-а-а! Что делать, Вася-А-А? — окунулся он в реальность происходящего.

— Уходи в сторону, — последовал совет от юного инструктора.

— В какую именно — левую или правую?

— Всё равно куда, хоть вниз или вверх, только меняй курс — сворачивай с пути астероида!

— А как? Я не знаю!

— Поверни куда-нибудь штурвал, балбес!

— Сам такой нехороший субъект, — машинально развернулся Галактион в сторону землянина, а вместе с ним — и управляемый объект. Сам не заметил, каким образом повернул штурвал, продолжая злобно коситься на Василия.

— Да не на меня смотри, а на экран, иначе сейчас встретимся с планетой! Ох! Что ж ты делаешь? Горе, а не ученик! Вверх уходи! Это самый удобный путь!

Вместо этого, вернув взгляд на экран, Галактион от страха выпустил из рук штурвал. Звёздолёт закружился вокруг своей оси.

— Ой, мамочка! Вася-А-А... Спаси! Помоги!

— Я не твоя мамочка, Галактион. Ищи сам выход из создавшейся ситуации. Возьми штурвал в руки, трус!

— Где он? Я не могу его найти? — махал руками стажёр, хлопая впустую ладошками.

— Ну, и кто говорил про меня, что я самоубийца, а? Оказывается, есть ещё один клиент, который водит звездолёт гораздо круче меня! Не маши руками и сядь прямо. А теперь посмотри на экран. Вот так, уже лучше. Бери штурвал, он у тебя на уровни живота, а не выше головы.

Ухватившись за штурвал, стажёр вышел из атмосферных слоёв визуальной планеты, точно в такой же нереально-реальный космос. Понемногу совладав с эмоциями, он продолжил полёт более в сносном режиме вождения под неустанным контролем со стороны инструктора, который без конца делал подсказки и замечания, не воспринимаемые асом, боявшимся пошевелить ухом, постоянно пялясь глазами в экран.

— А сейчас, мы займёмся стрельбой. Пора научиться стрелять! — заявил землянин.

— Разве ты забыл, Василий, кто разбомбил пиратов?

— То-то и оно, что ты бомбил, а надо было, просто завались точным снайперским выстрелом их звездолёт, а не тратить впустую боеприпасы.

На экране появились два визуальных штурмовика мнимого противника.

— Ч-чё-го-о с ними делать?

— Как — чего?! Уничтожить! Иначе...

— Договаривай, Вася! Что иначе?

— Они собьют нас.

Галактион увеличил скорость и ещё издали открыл по противнику огонь. Ответ последовал незамедлительно.

— Ой! Чё делать-то? Они это — тоже пуляют в нас!

— А ты как думал. Неужели надеялся, что они подождут, когда ты расстреляешь их! — заявил Василий. — Уходи от лобового столкновения, в противном случае они собьют нас прежде, чем ты приблизишься к ним.

— Как бы не так, — не поверил Галактион. — Пускай для начала попадут в нас. Ой! Ой! Ой-ёй-ёй! В нас попали! Ну, держитесь, консервные банки!

Галактион открыл реальную стрельбу.

— Ты что делаешь? Убери руки с пусковой установки! — хлопнул Василий компаньона ладонью по лбу, и тот машинально схватился руками за ушибленное место. — Из чего стрелял, пришибленный? Это же гашетка от настоящего орудия!

— Неужели?

— Да!

Тренировочный полёт продолжился. На экран поступила информация о том, что у них на хвосте висит один штурмовик, а второго — и вовсе нигде невидно.

— Я сбил его?

— Ага, как же, тренажёрный муляж из настоящего орудия. Делай зигзагообразный манёвр, пока не появился застрельщик из засады. — Данную комбинацию Василий просчитал интуитивно, имея пусть и небольшой, но всё же достаточный опыт звёздного боя не понаслышке. И теперь точно знал: откуда и когда должен появится засадный истребитель противника. — Влево уходи. На простор. Подальше от спутника.

Галактион замешкался и штурмовик противника, покинув укрытие, накрыл их, появившись точно перед ними. Василий уже хотел принять управление тренажёром на себя, как стажёр ушёл в последний момент от лобового столкновения, и оба штурмовика противника сбили друг друга, озаряя края экрана яркой вспышкой света от взрыва. На этом учебный полёт окончился. Тренажёрный купол исчез и в головном отсеке звездолёта зажёгся свет.

Василий увидел Галактиона с невероятным выражением лица: глаза, как и рот инопланетного малыша, были открыты, а по сторонам из-под шапочки торчали вертикальные прядки шерстистой гривы. Руки его по-прежнему сжимали штурвал.

Инструктор окликнул ученика. Ответа не последовало.

— М-да уж! — произнёс вслух землянин. И подумал: "Здорово же его потряс тренажёр!"

А когда Галактион потихоньку пришёл в себя, Василий поинтересовался:

— Ну и как тебе виртуальная забава?

— Ху-ух, отпадно! — констатировал напарник, отваливаясь от штурвала на мягкую спинку сиденья.

Больше Василий ничего не успел спросить у стажёра, Лиазон с помощью внешней связи звездолёта вышел с ними на связь прямо с капитанского мостика корабля.

— Ваше пожелание выполнено, господа! Мы находимся в пределах звездной системы Тайриса. Если пожелаете, мы можем спустить вас на любую планету по первому слову.

— Благодарю тебя, Лиазон, и твою миловидную команду за столь скорую доставку, но дальше мы всё осуществим сами. Можете открывать грузовой портал, — ответил Василий. — Мы вылетаем!

— В противном случае откроем его сами при помощи оружия! — заявил Галактион.

— Как вам будет угодно.

— И как нам понимать твои слова? Самим открывать?

— Нет! Не стоит этого делать. Я сам! Сам!

— Тогда до встречи.

— А я вообще-то надеялся больше не свидеться с вами!

— Как? Ты же сам говорил, что наше общество тебе приятно!

— Ну, то было раньше, когда я не знал вас.

— Зато теперь ты кое-что достоверно выяснил про нас, — подметил Василий.

— И не только выяснил, но и кое-что уяснил! Поэтому говорю: счастливого вам пути!

Шлюзовой пролёт открылся, и звездолёт с непрошенными гостями на борту вылетел в открытый космос, покинув пределы пиратского грузокосмолайнера. И корабль космических пиратов незамедлительно исчез с экрана.

— Улетели, — заметил Галактион.

— На поиски новой жертвы, — прибавил Василий.

Звездолёт неспешно летел по космическим просторам системы Тайрис, приближаясь к чересчур маленькой планете Драноор.

— А-а-а! Мерзавцы, скобари, пройдохи, воры!!! — ревел Лиазон, решив утайкой от магранов осмотреть полученное денежное вознаграждение.

Распечатав первую пачку банкнот, попавшуюся ему на глаза, он увидел перед собой вместо денег "куклу". Настоящие купюры были лишь по краям, а внутри них всякая требуха, совершенно ничего ценного собой не представляющая.

— Мошенники, провели меня как детёнка! — скрипел зубами пират, разрывая ими в клочья никчемные бумажки — превращал их в труху. — Я — идиот, а не гроза северной части Звёздной Галактики, купился на такую дешёвую подставу!

Лиазон хныкал, пуская нюни, которые тут же вытирал рваными клочьями бумаг.

— Вот видите, сеф, они вам всё зе пригодились для сего-то, — произнёс личный телохранитель. — А есё их мосьно использовать в другом месте и для другого места. Например, приведу пример в касесьтве туа-а...

Магран не успел привести окончательно пример, получил кляп в пасть в виде пачки нарезной бумаги от Лиазона.

— А вот и ещё один пример того, как можно с пользой для дела использовать её! Если ко всему подойти с умом! — Главный пират стал ходить взад и вперёд, вдруг резко остановился, повернувшись в сторону телохранителя. — Как только выйдем из туннеля ускорения, сразу же развернём наш корабль на 360 градусов и полетим обратно к звёздной системе Тайриса. Я должен отомстить этим мошенникам, и для меня не имеет значения кто они, поскольку я — Лиазон! И этим всё сказано!

— Сеф, могу я кое-сто вам посоветовать? — вытащил кляп изо рта магран и тут же засунул обратно.

— Ну, говори, чего ты хотел сказать?

— Может, луссе расьвернёмся на 180 градусов, а не как вы скасяли — на 360?

— А какая разница?

— Большая, сеф! Ведь сьтобы повернуть насяд, нуно расьвернуться на 180 градусов, а если добавить есё 180 — полусится 360, то есть мы проследуем в том направление, в котором и летим сисясь.

— Значит, так тому и быть! Развернёмся на 180 градусов и перевернём звёздную систему Тайриса, но найдём мошенников.

Тем временем Нуатроп со своей командой остолопов находился на планете Драноор. Он и его командиры стояли перед Заргоном, свесив носы к мундирам — они отчитывались за провал операции, рассказывая о злоключениях произошедших с ними.

— Вы не поверите, ваше Злодейшество, но нам противопоставили столь мощное оружие, что ничего другого не оставалось, как бежать. Да и потом нас могли обнаружить! Мы выпустили по астероидному поясу множество зарядов и то целиком не уничтожили его. А тот мальчишка пальнул один раз, и звёздная система едва не отправилась в свободный полёт вместе с нами.

— Остолопы! — заревел Заргон. — Вы кого испугались — мальчишку? Не можете совладать с ребятёнком? Трусы!

— Нет, что вы, ваше Злодейшество, мы не трусы, просто хотели сберечь для вас флагманский крейсер эскадры. Только и всего — ничего более! — оправдывался Нуатроп.

Дело почти дошло до мордобоя. Заргон напирал на главного остолопа. Он схватил его за грудки и приподнял. Ноги повисли в воздухе, и Нуатроп нервно задёргался, после чего, закатив глаза, приготовился к самому худшему моменту в своей жизни, как вдруг раздался всеобщий сигнал тревоги. Перед Заргоном появился экран с изображением картинки космоса вблизи искусственной базы Драноор.

— Это ещё что за малюгавка забралась в мои владения? — засипел повелительно басом хозяин Драноора, разжимая кулаки и остолоп упал на пол.

Нуатроп открыл глаза и то, что он увидел на экране, повергло его в шок. Спрятавшись за Заргона, он тихо прошептал на ухо:

— Ваше Злодейшество, это и есть тот самый звездолёт со сверхмощным оружием.

— Что? Это тот самый щенок! Выходит он выследил вас, остолопов! Да ещё на какой-то допотопной рухляди! Позор, до чего я докатился с вами! — разошёлся не на шутку Заргон. — Даю вам час! Нет, полчаса! Стоп, 20 минут на то, чтобы с этим... А-а-а! Я даже не знаю, как его обозвать, было покончено! Иначе вам самим несдобровать! Немедля выполнить приказ!

— Так точно, ваше Злодейшество! — хором крикнули остолопы и побежали прочь, услышав вдогонку повелительный рёв:

— Пошли вон!

Далеко не ушли, их остановил узкий проём двери, где они и застряли общим скопом. Раздался предупредительный выстрел в воздух, и вся толпа кубарем вылетела из отсека и покатилась в направлении космодрома.

Нуатроп бушевал, рыча на весь космодром, заглушая голосом вой сирены:

— Всем асам занять свои боевые места на штурмовиках. Тревога N1. Приготовиться к смерти!

Многочисленная группа асов вбежала на флагманский крейсер эскадры заргов, куда следом прошествовал Нуатроп. И в то же мгновение открылись одновременно все порталы космодрома Драноора. Из утробы искусственной планеты высыпали корабли космической эскадры, начиная от истребителей и продолжая абордажными кораблями, а, заканчивая крейсерами, из которых вылетели ещё несколько сотен охотников на штурмовиках-перехватчиках. И вся эта армада, состоящая более чем из десятка тысяч единиц летательных аппаратов, непосредственно по приказу Нуатропа двинулась навстречу крохотному звездолёту.

Эскадра разделилась на две равных части, рассыпаясь по звёздной системе Тайриса, окружала возможного противника, дабы тот впоследствии не мог вырваться из западни.

— Не подведите Заргона! — возвестил Нуатроп по внешней связи эскадру. И приказал головной группе космических кораблей, которой лично руководил, выдвигаться вперёд. — Атакуйте противника с ходу. Не дайте ему опомниться. Сотрите в порошок и развейте по космосу. Только этого я и требую от вас! И ничего более!

Истребители и штурмовики накинулись многотысячным скоплением, накатывающим волнами на хлипкий звездолёт землянина.

— У-ой! — воскликнул Галактион. — Да их тут целый рой.

— Вляпались! — констатировал Василий, выворачивая по касательной дуге звездолёт и уходя в сторону от летевшего на них сплошной стеной столпотворения штурмовиков.

Многотысячная эскадра последовала за беглецами, пытавшимися укрыться в атмосферных слоях суровой планеты.

— Ой-ё-о... — продолжал кричать Галактион, видя, как поверхность планеты покрылась волной взрывов, образуя воронки различного диаметра и глубины, стала очень схожей с поверхностью Луны.

Полетав в облаках поднятой лавы и пыли, Василий оторвался от большей части преследователей, понял: если сейчас не вылетит в космос, то налетит на штурмовики противника, обогнув планету. Едва впереди замаячили первые истребители в мрачной взвеси дымки, он изменил направление, устремившись в космос.

— Так просто мы от них не отделаемся, Вася-А-А... — заявил Галактион. — Пора их валить!

Позади звездолёта стали рассыпаться пачки кассетных бомб, которые начали взрываться, сея панику в рядах асов заргов, разбрызгивая вместо смертельных зарядов облака чёрной пыли, застилавшей видимость преследователям.

— Это ещё что за ерунда? — разозлился стрелок.

Однако Василий напротив порадовался. Им удалось оторваться на время, и они увидели со стороны яркие вспышки взрывов, означающие столкновения между собой противника, уничтожающего себя самого. И далее на планету выпали осадки железного дождя в виде нескольких сотен спасательных капсул.

— Ага, — изменил своё мнение Галактион в отношении использованного оружия. — Лопухнулись дуралеи!

Заглядевшись на зрелище, Василий не заметил, как чуть было не влетел в новую толчею, стремившуюся им на перехват. То была абордажная группа кораблей заргов. Галактион не растерялся и выпустил своевременно по ним тактические бомбы, которые, разорвавшись на переднем крае, образовали затор. И землянин сумел уйти от очередной засады.

Вновь на пути звездолёта замаячили штурмовики, численностью группы до четырёх сотен. Произведя три выстрела, стрелок посеял в их рядах панику, и группа рассредоточилась, открыв путь.

— Ну, я так не играю, — обиделся Галактион, ожидая ожесточённого сопротивления со стороны противника. — Вот крысы трусливые!

По корпусу корабля забарабанили разрывы, улетая рикошетом в разные стороны с гладко отполированной поверхности звездолёта.

— Обана, прикинь, Вася, чё делается! Оказывается у нас, нет даже защитного слоя на корабле! — обалдел Галактион от данной новости.

Василию было не до разговоров, он еле вывел звездолёт из одного обстрела, как попал под другой, а следом и третий. Бреши нигде не оказалось: штурмовики противника сновали повсюду. Пришлось ещё раз пустить заргам пыль в глаза и выпустить очередной кассетный блок бомб с чёрной взвесью. И снова, как и в первый раз зарги перебили в темноте друг друга, разнося на куски абордажные корабли, штурмовики-перехватчики и истребители-охоники.

— Да-а-а... — затянул Заргон, наблюдая посредством экрана картину космического боя с Драноора. — Мальчишка действительно пострел. Вон как уделал моих асов.

Все эти и прочие слова адресовались Цезавру. Тот вместо ответа лишь одобрительно кивал головой, пока та ещё была у него на плечах.

— Запроси точное число потерь, — приказал Заргон.

И помощник дал быстрый ответ:

— Уничтожено 237 истребителей, 143 штурмовика, 13 абордажных судов и 39 глиссеров.

— А как обстоят дела у противника? У него имеются пробоины?

— Пробоин нет, только многочисленные вмятины и царапины на обшивке звездолёта.

— Вот видишь, Цезавр, что значит у противника за штурвалом звездолёта настоящий ас, а не те горе-пилоты, которые у нас в составе развед-эскадры!

— Тут уж ничего не добавишь. Мальчишка умело накручивает наших асов. Славный урок он преподал им. — Цезавр не мог больше смотреть на эти издевательства со стороны землянина. — Ваше высокородное Злодейшество, прикажите мне поймать врага. Возложите эту миссию на меня. Нет моих сил лицезреть данное безобразие!

В этот самый момент об искусственную базу Драноор разбилось порядка десятка штурмовиков, и Заргон согласился с доводами помощника.

— Действуй!

— Так точно! — обрадовался Цезавр. А вскоре сменил на посту командора Нуатропа, бездарно руководившего действиями эскадры. И первое что сделал новый командор — отдал приказ всем бойцам-асам отойти на пару миллионов кило-миль от звездолёта противника, создал вокруг него свободное пространство, окружив звездолёт со всех объёмных сторон света.

— Не стоило вам этого делать, — произнёс Нуатроп, предусмотрительно предостерегая Цезавра.

Тот в ответ рассмеялся ему в лицо.

— Ха! Тоже мне великий стратег выискался! Небось, недавно сам вылупился из яйца, раз сопливого мальчонку приструнить не смог! Лучше смотри, гений тактики ведения боя, что я сейчас сделаю с ним!

"Ага, как бы не так, — подумал главный остолоп. — Скорее противник сделает из нас кое-что!"

Василий быстро разгадал замысел заргов, видя, что те предпринимают попытку окружить звездолёт довольно плотным кольцом, а затем, выслав малочисленный отряд штурмовиков захватить в плен. Поэтому, не мешкая, запросил информацию обо всех видах вооружения имеющегося в арсенале на звездолёте и выяснил, что в наличие было 5 стратегических ракет, 17 тактических самонаводящихся на цель бомб, 156 обыкновенных зарядов к орудию залпового огня, плюс ещё 2 пачки кассетного распылителя.

— Ну что же, ничего не поделаешь, придётся использовать стратегические ракеты. Настал их черёд!

— Заодно проверим, чего они стоят, — подтвердил своё мнение Галактион относительно данному предложению Василия.

Землянин указал ему на большое скопление космической техники противника. По ним стрелок и выпустил ракету.

— Разлетайтесь, пока не поздно, иначе всех вас разметает по космосу в виде обломков! — закричал Нуатроп, отпихнув с командного мостика Цезавра. — Бегите!

Никто не внял его совету — то ли бойцы не расслышал команду, то ли признали голос смещённого командора — и отказались выполнять данный приказ. Прогремел взрыв огромной разрушительной силы. Звёздную систему Тайриса озарила яркая вспышка света. Досталось не только заргам, но и тем, кто стрелял по ним.

— Ой! Где я? — очухался Галактион.

— Где надо! — ответил Василий.

Отирая слезившиеся глаза, инопланетянин увидел поток кораблей сил противника.

— Вася, тебе ещё не надоело дурачиться? Сколько можно ломать тренажёр?

Землянин в недоумении посмотрел на стрелка, снова перевёл взгляд на экран. Он в данный момент времени уходил от столпотворения. Корабли противника, понеся сокрушительные потери, устремились к Драноору, за исключением спасательных капсул, в которых находились те, кто оказался в эпицентре взрыва — и сейчас они плыли по воле судьбы, подхваченные космическим вихрем.

— Я чего-то не понял! А разве в тренировочном бою бывает, чтобы противник катапультировался?

— Кончай пудрить мозги, Галактион. Будто тебе память отшибло! Мы уже битых два часа воюем с заргами в системе Тайриса!

— Шутишь, да? Какая пудра? У меня с роду её не было! Я ж не баба и не писикот! Сам посуди: ни к чему она мне!

— Тебя явно заклинило, — хлопнул Василий по уху напарника.

— Ты чего делаешь? Что себе позволяешь, а? Больно ведь! Ай! Смотри! Видишь, куда зарги улепётывают? Это не спутник планеты, а их огромный корабль!

— Ну, наконец, вернулась память! Закончились провалы!

— Какая память? К кому? Неужели, Вася, ты — склеротик?!

— У-у-у... — последовал возглас негодования вместо ответа.

— Тогда мой тебе совет: лечись, Вася, пока не поздно!

Землянин сам был готов взорваться гневом эмоций на Галактиона страшнее взрыва от стратегической ракеты, но его действия опередил Заргон.

Голос главного зарга раздался у них на корабле посредством динамика внешней связи:

— Говорит Заргон — предводитель заргов! Я желаю провести переговоры с представителями данной звёздной Галактики. Поэтому и обращаюсь к тебе, чудо-ас! Ты слышишь меня?

— Да слышим-слышим, — ответил Галактион вперёд Василия. — Вот только я не пойму к чему кричать?

— Я не кричу, а просто так постоянно говорю!

— Я те ещё раз говорю: не рычи, не то хуже будет!

— Хорошо, тогда приглушите звук переговорного устройства.

— Как же, разбежались! Тебе надо — ты и убавляй!

Заргону ничего другого не оставалось делать, как воспользоваться советом, поскольку это он желал вести переговоры, а не противник.

— Мы можем встретиться, мой самый достойный враг?

На этот раз к раскрытому рту Галактиона для ответа Василий поднёс кулак.

— Не соглашайся, Вася! Не верь ему! Он подло врёт, готовя ловушку!

— Я знаю, Галактион, — хитро подмигнул землянин и дал добро на встречу с Заргоном при одном условии. — Ты, как и твой пленник, которого вы захватили возле Луны, оба должны находится на крейсере. Только при выполнении этого условия с твоей стороны, мы встретимся. В противном случае сам знаешь, что будет!

— Зря обижаешь меня. Будь, по-твоему, мой самый достойнейший противник. Я желаю лицезреть тебя.

Весь их разговор с подсказки Тарна подслушивал Гзаркс. Он и записал его, отослав запись ультрозвуковолновой почтой. Кляуза была адресована на имя Императора Тригразирона — Повелителя и Покорителя Вселенной, как тот сам любил величать себя. Ответ пришёл незамедлительно и оказался многообещающим.

— Эх, жаль, не могу об этом поведать Тарну. Хороший пленник был — умный, — вздохнул Гзаркс. — Он бы мне самому пригодился, а Заргон просто разорвёт его в клочья вместе с ребёнком. Ну, ничего, зато по возвращении его ждёт сюрприз...

Как и было обещано предводителем заргов, он покинул искусственную базу Драноор на крейсере вместе с вышеозначенным пленником на борту.

— Я выполнил все условия нашего договора, парень, — обратился Заргон к землянину.

— А как я узнаю, что ты не обманул меня? — поинтересовался Василий.

— Явишься ко мне на крейсер, тогда сам всё собственными глазами и увидишь. Я жду тебя, Выкрутасов, если ты ещё желаешь видеть Тарна!

Связь прервалась. Заргон дал понять, что больше не намерен идти на какие-либо уступки, предлагая, разрешить спор при личной встрече друг с другом.

Василий принял вызов.

— Ты уж будь там внимателен с этим громоподобным лжецом, — вдруг загалдели наперебой глюки. — Не верь ни единому слову и держи постоянно руку на оружие!

— А вам какая от этого польза? — удивился Галактион, не понимая выгоду глюков в данном деле.

— Самая прямая! Ведь от этого зависят не только ваши, но и наши жизни! Лучше в тюремной камере жёсткая кроватка, чем надгробная плита и оградка!

— Раз так, тогда другое дело. Поверим правдивости совета!

Забравшись в спасательную капсулу, Василий напоследок взглянул Галактиону в глаза.

— Не дрейфь, пузырь, и держи постоянно связь со мной без слов в одностороннем порядке. Как только со мной прервётся сообщение, стреляй, не раздумывая по искусственному спутнику, и мотай, куда глаза глядят, лишь бы подальше. Денег тебе на жизнь хватит, так что воровать и мошенничать не придётся до конца дней твоей жизни.

Галактион ни слова не сказал. Он резко отвернулся назад. По щеке катилась слеза, которую проказник смахнул быстрым и ловким движением руки. После чего, обернувшись, он помахал вслед Василию, удаляющемуся в спасательной капсуле от звездолёта.

Расставшись с другом, Галактион высморкался в платок, не преминув следом вытереть вспотевшее лицо. Вдруг вспомнил о наказе землянина: побежал назад в рубку пилота, и на экране корабля увидел, как истребитель-охотник, подобрав спасательную капсулу, устремился на крейсер заргов.

35. ПРИВРАТНОСТИ СУДЬБЫ.

— Прилетел, голубчик, — радовался Заргон, потирая довольно конечности. Он разминал их перед схваткой. — Сейчас я побеседую с ним так, что мало не покажется!

Василия по коридорам крейсера сопровождал конвой из двух вооружённых заргов вплоть до того места, где его дожидался Заргон.

По пути землянин встретил знакомую личность.

— Ух! Ты ли это, Хорст?

— Как видишь, — ответил умилённо глюк.

— Зря я тогда бросил тебя живого на Луне. Но ничего, будь уверен: скоро я исправлю свою ошибку!

— Мальчишка! Неужели ты думаешь, что уйдёшь отсюда живым и невредимым? Заргон не отпустит тебя! Знай: я вижусь с тобой в последний раз!

— Неужели ты чувствуешь себя столь плохо, что даже не дождёшься, когда я выйду от него?

— Не льсти себе, землянин!

Глюк отошёл от двери и тотчас образовался проход. Василий попал внутрь отсека на выдвижной плитке пола, оказавшись один на один с Заргоном.

— Вот значит, какой ты, супер-ас Выкрутасов.

— Неужели, Заргон, я сильно огорчил тебя? Ты, наверное, ожидал увидеть великана, а не подростка-не-доростка.

— Как сказать, как сказать... — повторил несколько раз одну и ту же фразу зарг, описывая кругами Василия: осматривал оценивающим взглядом соперника. Едва он остановился, тот сделал то же самое действие в шутку, обойдя всего один раз вокруг Заргона, и произнёс невзначай мысль вслух:

— Хвоста вроде бы нет, значит можно поговорить на равных!

— Как понимать твои слова? — поинтересовался зарг-великан, не разобрав трактовки их смысла.

— Сейчас всё и объясню, раз тебе это интересно. На моей родной планете Земля живые существа, обладающие хвостами, не отличаются высоким умственным уровнем интеллекта. Поэтому я и сделал соответствующий вывод в отношении тебя.

— Наглец! Щенок! Сопляк! — и ещё длинный перечень ругательств выпалил Заргон на Василия.

А тот, как ни в чём не бывало, ответил просто и незамысловато:

— Надо же, а я и не предполагал, что у вас сколь длинное, столь и звучное имя! Очень приятно с вами познакомится. А меня, вы можете называть Вася и безо всякой там официальной фамилии Выкрутасов.

Заргон был вне себя от умно нанесённого ему землянином оскорбления, которое тот умело переадресовал обратно.

— Извините меня, но я, прежде чем продолжать наш с вами весьма интересный и содержательный разговор должен точно знать, как мне величать вас — полным именем или может как-нибудь короче?

— Желательно короче!

— Тогда, Зю, я сразу перейду к самой сути разговора. Мне хотелось бы увидеть...

— А мне наоборот надоело тебя видеть, противный мальчишка! Здесь я хозяин, поэтому приказы и пожелания отдаю первым!

— Я так не думаю!

— А зря! Я устал от тебя! Пора кончать переговоры, в том числе и тебя!

Заргон набросился на Василия...

В дверь отсека что-то с грохотом ударилось изнутри, и на поверхности образовалась вмятина.

— Во Заргон даёт! — порадовался Хорст, обращаясь к заргам.

— Да, сейчас предводитель слепит из юнца фрикадельку во фритюре, а потом проглотит. Он это дело страсть как любит. Хлебом не корми, только дай живого микроорганизма заглотить! — согласились конвоиры.

Послышались новые удары.

— Ох, и сильно же он колотить его, — вновь заметил глюк.

— Будь здоров, калечит, — подтвердили зарги. — Сейчас всё и прекратится.

Но прошла минута, а за ней другая, потом третья и четвёртая, а грохот не прекращался. И только спустя ещё минут пять наступила тишина.

— Никак предводитель справился? — оживились зарги.

— Очень на то похоже, — констатировал глюк.

И точно назло им о стену и двери прогремело ещё два удара.

— Вот теперь с хлюпиком определённо покончено, — хором заметили зарги с глюком, решив заглянуть утайкой внутрь отсека. Открыв щёлочку в дверях, они увидели землянина целым и невредимым. Тот спокойно восседал на Заргоне.

Приметив сторонних наблюдателей, Василий обескуражил их:

— Вам чего? Вы разве не видите: мы беседуем с Заргоном? Я говорю: дверь закройте с той стороны и не мешайте нашей плодотворной работе по переговорному процессу! Потому как только я окончу беседу с вашим предводителем, обещаю: сразу займусь следом вами!

— Ну, что там происходит? — окликнул Цезавр, хлопнув одного из заргов по плечу.

— Ай! — вскрикнули все трое в ответ ему.

— Я спрашиваю, что делается внутри отсека?

— Вроде отдыхают после драки.

— Чего? Неужели вы хотите сказать: заморыш жив?

— И не только. Он вышел победителем в схватке с Заргоном.

Лепет троицы показался помощнику предводителя неубедительным, и он, просунув нос в дверной проём, схлопотал железной дверью по нему. Сел на пол.

Переговоры продолжились.

— Пойми, Вася. Я всё равно тебя не выпущу! — произнёс Заргон. — Да и бежать тебе некуда. Твоего дружка со звездолётом должно быть повязала абордажная команда из группы захвата. Если не веришь, можешь проверить. Я лично сопровожу тебя в головной отсек крейсера и всё покажу.

— Ладно, почапали, если тебе это сейчас будет под силу, — согласился гость.

— Думаю, это возможно, если делать всё осторожно!

Дверь из отсека отварилась, и предводитель заргов упал на своих солдат. Малочисленный отряд, понукаемый землянином, выдвинулся по направлению капитанского мостика. Оказавшись в нужном месте, Заргон указал Выкрутасову на большой экран, попутно приказав увеличить картинку, на которой был отчётливо виден звездолёт и корабли-захватчики, приближающиеся к нему.

Василий посмотрел на часы. Прошло уже более 15 минут, как у него прервалась связь с Галактионом.

"Ну же, инопланетянин, давай — стреляй! — недоумевал он. — Чего зря время тянешь? Пора, а то будет поздно!"

Наконец последовал долгожданный выстрел.

— Ха-ха! — обрадовался Заргон. — А твой дружок не такой ас как ты — и ко всему ещё мазила! Промазать со ста метров по скоплению абордажных кораблей ещё уметь надо!

В это время на борт крейсера под командованием Заргона прибыл Гзаркс. У трапа штурмовика его встретила охрана корабля. Он продемонстрировал им послание, полученное от Тригразирона.

— Немедля сопроводите меня к Заргону. Это приказ!

— Слушаемся вас, наш новый предводитель! — ответили зарги. И отряд, взяв Гзаркса в плотное кольцо окружения, повёл сановную особу к головному отсеку крейсера, где сейчас смеялся Заргон, не подозревая, какие беды свалились на него. И первая беда известила его огромной силы взрывом, озарившим экран крейсера.

— Что это было? — прокричал он, лёжа на полу.

— Последний миг, когда ты лицезрел воочию Драноор, — спокойно ответил Василий. — И сейчас должно быть разлетелся на мелкие куски по всей звёздной системе Тайриса, а может и гораздо дальше.

Заргон собственноручно переключил экран на тот сектор космоса, где ещё совсем недавно была его искусственная планета-база Драноор. Сейчас на том месте было пусто, если не брать в расчёт хоровод миллиарда мельчайших обломков, которые вихрем неслись во все стороны света.

По кораблю раздался сигнал экстренной аварийной тревоги, не предвещавший ничего хорошего его обитателям, извещая о приближении обломков Драноора. Выставленный своевременно защитный экран корабля не смог справиться с таким огромным количеством летящих на огромной скорости кусков рваного и искорёженного металла состоящего из сверхпрочного сплава. И только произведший выстрел звездолёт успел скрыться за укрытием, коим ему послужила безымянная планета.

Абордажному десанту заргов теперь было не до него, они в данную секунду думали о том, как и куда, скрыться от гигантского и вездесущего метеорно-астероидного потока, гнавшего их на штурмовиках-перехватчиках за пределы звёздной системы.

— Ну, вот я и дострелялся, — затарахтел Галактион, адресуя слова не то себе, не то досмерти перепуганным глюкам, выжимая из звездолёта максимально возможную скорость. Уткнув вперёд штурвал до упора, он ушёл за планету от астероидного града, как ему навстречу вылетел грузокосмолайнер магран из окна космического ускорителя и поглотил звездолёт, сомкнув створки грузодрома. — О, а теперь ещё и долетался. Час от часу нелегче! Эй, вы там, в клетке, бушуйте тише, а то я из-за вас ничего не слышу!

Шум прекратился и Галактион ответил на призыв:

— А это ты, глупое и томное чудовище!

— Да я, — прорычал Лиазон. — И на этот раз вам больше не удастся провести меня. Я научу вас, как нужно относится к собратьям по оружию!

— Ой! Что я слышу? Это ты — наш собрат! Ха-ха! Да ты же космический пират — кровопийца и сатрап! Слушай меня сюда, животное! Если не хочешь иметь неприятности, то сам открой ворота! В противном случае пожалеешь! Смотри, я предупредил тебя! Иначе твоему корыту, как и тебе — конец! Надеюсь, ты поняла меня, толстая и жирная мокрица, потому что я не блефую, а говорю чистую правду! Ну, чего молчишь? Неужели струхнул в штанишки?

— Ага, — робко молвил Лиазон.

— Молодец, сображалка у тебя работает. Поэтому слушай мой новый приказ: немедля атаковать крейсер заргов! Надеюсь, я изложил тебе свою точку зрения на доступном языке?

— Да.

— Сеф, а сего это он раскомандовался у нас? — произнёс Мамрюк — личный телохранитель Лиазона.

— Болван! Потому что они хитрее и умнее нас! Иначе бы наши имена были наслуху в Галактике, а не их! Теперь всё ясно?

— Касется — да, сем — нет!

— Тогда чего встал? Делай то, что нам приказали! Готовь корабль к бою! Выводи на новую цель!

Грузовое судно моментально изменило свой внешний облик: превратилось в грозный военный корабль, ощетинившись по бортам орудиями всевозможного калибра, торчавшее отовсюду.

Раздались удары взрывов о корпус крейсера заргов и Заргон с Василием увидели на экране атакующий их неизвестный военный корабль.

— Открыть ответный огонь! — скомандовал Заргон, сделав непростительную ошибку, поскольку пришлось убрать защитный экран. Теперь крейсер заргов бомбили не только пираты, но и достигшие него обломки Драноора.

На мониторе появилась удручающая информация: корабль терпел бедствие: одна система жизнеобеспечения функций выходила следом за другой. Многие отсеки по обоим бортам судна оказались пробиты, из-за чего крейсер потерял не только маневриность, но и скорость, которая упала на две трети.

— Вы разве не видите, что у вас есть один шанс — это сдаться? — произнёс Василий.

— Этого не будет, пока я — командующий! — ответил отрицательно Заргон.

— Уже нет, — раздался голос Гзаркса. Он протянул Заргону документ за личным штампом Тригразирона, которым тот сместил его с должности командующего.

— Накляузничал на меня?

— Да.

Заргон не утерпел, чтобы не съездить по гнусной физиономии ябедника. Такого действия Гзаркс никак не ожидал и завалился на пол.

Василий больше не медлил, решив воспользоваться неразберихой. Выхватив спрятанный в сапоге вегалайзер, он выстрелил в Заргона. И тот в отличие от Гзаркса, лежавшего пластом, затрясся в конвульсиях.

— Ты что с ними сделал? — возопил Хорст, не вовремя объявившись перед землянином.

— Возвращаю долги по счетам, — ответил Василий, наводя оружие на глюка, заметавшегося беспомощно в поисках укрытия. — Стоять!

Хорст замер и чуть не обмер.

— Только попробуй притвориться больным, и я пристрелю тебя на месте!

— Клянусь: не буду!

— Тогда веди меня к пленнику! И не вздумай бежать — хуже будет!

— Угу.

Глюк побежал впереди землянина, указывая дорогу. Корабль, на котором они находились, неспешно уходил прочь, покидая звёздную систему Тайриса, держа курс на соседнюю Галактику. А следом летели преследователи и нещадно бомбили крейсер-беглец.

Галактион пообещал пиратам, что те получат в виде вознаграждения разрешение на полное разграбление корабля, если доставят на борт целым и невредимым Василия и ещё одно живое существо.

— Стреляйте из всех видов оружия, — кричал Лиазон команде магран. — Это наш шанс хоть чем-то поживиться, пополнив трюмы и отсеки судна, как провизией, так и топливом...

От крейсера заргов отделился штурмовик и последовал прямым курсом на корабль космических пиратов.

Лиазон поначалу растерялся, а потом спросил у Галактиона:

— Что прикажете делать? Стрелять или брать на абордаж?

— Для начала установите мне связь с противником!

Едва пираты выполнили приказ Галактиона, тот услышал в динамике звездолёта голос Василия:

— Не стреляйте. Мы — свои! Просим оказать нам помощь и принять на борт корабля.

— Ха, Вася! Это ты?

— Нет, мой двойник.

— А я знал, что ты жив! Я верил в это! — порадовался Галактион.

— И я не один, со мной Тарн, — оповестил землянин друга.

— Тарн?! — послышался в эфире изумлённый голос Лиазона. Маграну было из-за чего перепугаться: на протяжении последних лет всеми операциями по поимке космических пиратов руководил Тарн, и его имя было наслуху у каждого бродяги Галактики. — Вы как хотите, но я на борт своего судна вас ни за какие коврижки не пущу!

— А куда ты денешься, — заявил Галактион в ответ пирату, напомнив о военном арсенале звездолёта.

Лиазону нечем было крыть, и ему ничего другого не оставалось делать, как подчиниться. Портал грузодрома раскрылся, и внутрь корабля проследовал штурмовик, едва не столкнувшись с верботом Лиазона, на котором тот удирал с собственного корабля с командой телохранителей, пока это ещё было возможно.

Створки грузодрома захлопнулись, и навстречу вновь прибывшим пассажирам выбежал Галактион.

Он закричал ещё издалека:

— Ты себе не представляешь, Вася, как я рад видеть тебя!

— Я тоже, — последовала в ответ фраза. И через мгновение Галактион повис на шее землянина. — Знакомься, напарник. Это Тарн.

Не успел маленький и ушлый компаньон протянуть к нему свою лапку для приветственного рукопожатия, на грузодроме объявился вооружённый отряд сил Звёздной Галактики. Они наставили оружие на Василия и подельника.

— Сопротивление бесполезно, пираты! — раздался громогласный голос Мевра. — Вам лучше сдаться всем до одного!

— Хм, вот напугали, — молвил Галактион. — Вы, ребята, вовремя примчались, можно даже сказать: почти не опоздали!

— И как понимать твоё заявление, шмакодявка?

— А так и понимай, — ответил Тарн вместо напарника Василия. — Вы опоздали с прибытием. Пираты удрали. Они буквально одно мгновение тому назад сбежали с корабля.

— Опустите оружие. Это свои, — послышался голос Мевра. Он признал голос Тарна и вскоре появился перед ним со своей свитой, состоящей из хорошо знакомых Василию личностей: шефа Луны — Скубиду, начальника звёздной академии — Церона, инструкторов — Кибернака и Тора, лунных агентов — Гелиоса и Лунавы, а также новобранцев — Пинану, Скипиона и Иги-Ики.

Тарн с Мевром отошли в сторону от свиты последнего, которая обступила Василия, засыпав его множеством вопросов, но для начала подбросила триумфально три раза вверх. Толпе показалось этого мало, и она снова подняла землянина в воздух, а затем подкинула ещё и Галактиона. У проказника дух захватило от счастья, которое оказалось довольно скоротечным по вине того, что подкинули его три раза вверх, а поймали на руки только первых два. И Галактион сбежал от коллег Василия, чуть было не сделавших из него калеку.

Он устремился к звездолёту, откуда ему навстречу вооружённые солдаты выкатили клетку с глюками.

Пираты кричали на весь грузодром в три голоса на перебой:

— Нас не поймали! Мы сами сдались — добровольно!

— Ага, только в принудительном порядке, — прибавил к их крикам Галактион свои слова, прозвучавшие более убедительно.

Василий по-прежнему был окружён толпой друзей и коллег. Он пытался пробиться к подельнику, но его не отпускали, удивляясь тому, как ему в одиночку удалось справиться с сильным и пока неизвестным противником, вторгшимся в Звёздную Галактику и собирающему разведданные. Землянину пришлось удовлетворить запрос слушателей.

Постояв в сторонке, Галактион присоединился к обществу: стал очень часто вмешиваться в рассказ и искажать частично факты, реально происходившие с ним и Василием — сильно приукрашивал события — из-за чего поначалу героический рассказ принял к концу вид юмористического характера.

Смех и ликование раздавались каждую секунду, разносясь эхом по кораблю.

— Ну, вы даёте, ребята, — ухмыльнулся Кибернак. — Если б я не знал, сколь всё это было опасно, то счёл бы, что вы неплохо провели время. А так за ваш подвиг, вас необходимо наградить соответствующим образом.

Толпа продолжала вести расспросы у своих героев до тех пор, пока Василий с Галактионом не удовлетворили их любопытство. А после землянин сам, расспросив друзей кое о чём, узнал, что Пинану, Ига-Ика и Скипион — все разом — перешли на пятый уровень учёбы.

— Здорово, ребята! Вы просто молодцы! — поздравил он лунатиков.

— В том большая заслуга инструктора Кибернака. Это он не даёт нам спуску, из-за чего у нас практически не осталось свободного времени. Он натуральным образом загонял нас! — заметил двуглавый итрянин.

И ещё много нового узнал Василий, продолжая беседу с лунатиками на захваченном корабле пиратов, который сопровождали два военных крейсера сил быстрого реагирования, следующие прямым курсом на гигантское скопление звёзд в центре Галактики.

Проанализировав маршрут движения судна, землянин, выяснил: они проходят рядом с его родной звёздной системой вблизи Солнца. И ему очень захотелось заглянуть на Землю, дабы навестить родителей и тамошних друзей.

Ход мыслей Выкрутасова нарушил Тарн, заглянув на звездолёт.

— Идём, Вася. Тебе кое с кем предстоит провести весьма серьёзный разговор.

"Интересно к чему бы всё это?" — подумал он, следуя за Тарном вплоть до отсека, где их с серьёзным видом дожидался Мевр и ещё несколько представителей Высшего Совета Галактики.

— В чём собственно дело? — поинтересовался землянин. — Для чего вы позвали меня?

— Сейчас на всё получишь ответ, — заявил Мевр, указав гостю на стул.

Не успел Василий сесть, как на него обрушился поток критики не выдерживающий нравственно-эти-ческих устоев норм и морали. В чём только землянина не обвиняли — ему припомнили всё — и проделки в академии с чудесами на виражах в пределах подлунного города с патрульной службой порядка, и тренировочную полосу препятствий, и последующие его разрушительные действия в стычке с глюками на Луне и на Плюке. И вот теперь добрались до системы Тайриса, где, по мнению представителей Совета, было применено необдуманно сверхмощное оружие. Но и это оказалось ещё не всё — Василия обвинили в содействии космическим пиратам.

— У вас, молодой человек, прослеживаются маниакальные наклонности разрушительного свойства по складу вашего необузданного и неуёмного характера. Мы не имеем права рисковать устройством уклада жизни нашего галактического сообщества. Поэтому, Василий Выкрутасов, мы заявляем вам, что вы за содеянные преступления направленные против целостности свода законов Звёздной Галактики ссылаетесь на родную планету Земля на неопределённый срок по времени вместе с непосредственным участником всех событий Галактионом. Данный вынесенный вердикт вступает в силу с момента его оглашения, то есть прямо сейчас! — заключил Мевр.

Василий пытался выступить с оправдательной речью в защиту своих действий, понял: это бессмысленно по грустному взгляду Тарна, который впервые в жизни выдал свои истинные чувства по отношению ко всему, что происходило вокруг в данный момент времени. И когда они покидали с землянином отсек, ставший на время заседания своеобразным залом судилища, он вдруг заметил:

— А знаешь, Вася, я только теперь понял, сколь несовершенно наше общество с его укладом свода правил и законов. Поэтому обещаю: сделаю всё зависящее от меня, чтобы изменить существующее беззаконие в отношении тебя и обязательно восстановлю твоё доброе имя, как в правах, так и законных обязанностях!

— Спасибо за поддержку, Святейшество, — поблагодарил Василий. — Не многим удаётся проникнуть за пределы родной планеты, и только благодаря вам мне это удалось осуществить, воплотив мечту в реальность. Поэтому я ещё раз говорю: огромное вам спасибо!

— Тогда нам пора прощаться, Василий.

Тарн обнял земного мальчишку, а тот в свою очередь его.

Вернуться на трофейный звездолёт, Василию было не суждено: его отвели к другому звездолёту, где ожидали не только Гелиос и Лунава, но и раздосадованный Галактион.

Он недоумевающе взглянул на подельника.

— Ты представляешь, Вася, твои друзья, ради которых мы рисковали жизнями, вышвырнули меня из нашего звездолёта, не разрешив ничего оттуда с собой забрать. Даже кейс!

Последнюю фразу Галактион прошептал на ухо другу.

— Ничего, напарник, на Земле космические деньги нам ни к чему.

— Это ещё позволь спросить — почему?

— Там у нас в ходу другие бумажки, а в космос нас оттуда ещё не скоро выпустят.

— Ясно. Это ссылка.

— И как ты угадал?

— Вот тебе, Вася, и награда от Высшего Совета Галактики.

— А чего ж ты хотел, после всего того, что мы с тобой натворили?

— Чего угодно, но только не этого!

— Смею тебя заверить: нам ещё повезло.

— Не сказал бы! — буркнул Галактион и покосился на звёздных агентов. — Ну, ничего! Погодите! Вы ещё сами за нами прилетите, когда прижмут обстоятельства. — И вновь посмотрел на Василия. — А как там, на Земле — жить можно?

— Можно, — улыбнулся он в ответ, садясь в кресло пилота, — если конечно всё делать с умом и осторожно!

Галактион последовал примеру друга, как впрочем, и агенты Луны. Гелиос сел за штурвал и через минуту звездолёт покинул космический корабль, устремившись прямым курсом на Солнечную систему координат, направляясь на третью планету от ярко-жёлтой звезды.

Тарн глядя в космическое пространство через иллюминатор, проводил их взглядом.

— Ты был лучшим среди нас, звёздный новобранец — Вася Выкрутасов...

В отсек, где находилось судилище, постучал посыльный. Дверь открылась.

— Меня обязали передать представителям Высшего Совета Галактики кое-что, — сказал он и, установив посылку на стол, удалился.

Мевр и прочие представители Совета подошли к предмету, на котором большими буквами красовалась надпись: "СЮРПРИЗ".

— О, сюпризы я обожаю, — заулыбался Мевр. Взяв подарок на руки, он поднял крышку. И в тот же миг из коробки выскочила в воздух учебная мина. Раздался выбух. И всё вокруг заляпало зелёной краской.

На корабле раздался сигнал тревоги. Тарн первым вбежал в отсек, где произошло ЧП, и при виде Мевра разразился громким смехом.

— Чего тут смешного? — воскликнул тот, позеленев не столько от зеленой краски, сколько от злости.

— Переверни коробку и сам всё поймёшь, — посоветовал Тарн.

Мевр так и сделал, приметив на дне коробки надпись: "Привет всем тем, кто немного с приветом!"

И подпись: "землянин".

— Ну, Вася! Ну, Выкрутасов! — заорал неистово Мевр вне себя от обиды за то, что ему — главе Звёздной Галактики — утёр нос простой земной мальчишка. И швырнул со всего маху на пол коробку, которая, угодив в лужу зелёной краски, вновь окатила его брызгами.

Крик отчаяния был слышен отчётливо в динамиках внешней связи звездолёта, стремительно уносившегося к Земле. Благо пока ещё позволяло расстояние. И смех на корабле донёсся отзвуком эха до слуха представителей Высшего Совета, особенно звонкий голос Василия.

— И-и-а-а-а... — кричал беспомощно Мевр, топая от досады ногами по лужам краски.

А Тарн напротив веселился, заявляя во всеуслышание:

— Молодец, Вася! Умыл, как следует заносчивого зазнайку! Не зря же тебе провидением дана такая прекрасная во всех смыслах этого слова фамилия — Выкрутасов! Я верю: ты обязательно выкрутишься из сложной ситуации, и мы ещё встретимся!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

219