|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
ОСКАЛ ФОРТУНЫ
ПРОЛОГ
При торможении спасательной капсулы, вжало в сиденье так, что у человека потемнело в глазах, а из носа побежала кровь. Но самый страшный удар по атмосфере капсула выдержала. Через две минуты она раскалилась до серебристого цвета и, разорвавшись на две половинки, улетела, догорая, в стороны. Зато теперь из ранца выскочило длинное полотнище тормозного парашюта, а в лёгкие, даже сквозь маску шлема, ворвался морозный, но от этого словно пропитанный свежим хвойным ароматом воздух. Погасив излишнюю скорость, трепещущая ткань отстрелилась, раскрылся купол основного парашюта и с той самой минуты человек стал оглядываться по сторонам со всем возможным в его положении вниманием. При этом мысли у него в голове крутились самые что ни на есть оптимистические:
"Ха-ха! Жив, протуберанец мне в парус! И целёхонек! Вот повезло, так повезло! Недаром я всю жизнь хвастался, что удача ходит за мной по пятам. Вон, какую планетку подбросила: даже море видно! А внизу вообще красотища: белые горы и зелёные снега. О! А это кто? — человек недоумённым взглядом проводил огромный парашют, который вместе с вместительным контейнером сносило прямо к заснеженному хребту. — Ха! Так ведь это же мой аварийный запас! Как здорово, что он мне не понадобится. Хотя с другой стороны, пожить на такой девственной планете хоть один-единственный денёчек всегда мечтал. Но разве эти спасатели дадут поиграть в Робинзона? Они за такими, как я и в чёрную дыру готовы помчаться, лишь бы премию получить. С одной стороны хорошо, у меня ни одного дня отпуска не пропадёт, но с другой стороны — никакой романтики. Или может попытаться от них спрятаться? А потом сказать, что заблудился? Хм! А ведь интересная мысль...!"
Чем ниже спускался потерпевший кораблекрушение человек, тем глубже казались тени среди горных вершин. И тем быстрей зелёные деревья превращались в невиданных, исполинских великанов.
Глава первая
ОГОНЬ НА СЕБЯ
"Книги врут! Будь прокляты все эти драные писаки! Всю жизнь только и читаешь — знание сила! В будущем — все умные! Герой из будущего, находясь в дикой стране — всегда победитель! Все его слушаются и восторгаются мудрыми поступка-ми! Тьфу, ты! Абсурд, какой! Этих бы писателей, да на моё место! Всё! Хватит! Лучше уж издохнуть, чем безмолвно копаться в этой мерз-кой пыли!" — Виктор с отвращением отбросил от себя тяжёлую и несуразную моты-гу и решительным шагом отправился к ближайшему надсмотрщику. Тот его сразу заметил. Двинулся навстречу, одновременно замахиваясь плёткой.
— Работать! Быстро! — уж эти-то слова из жуткой речи местных рабовла-дельцев пленник понимал. Да с трудом мог вымолвить несколько слов сам:
— Хозяин! Мне нужен хозяин!
Целый месяц он ждал встречи с кем угодно из правящей верхушки. Вполне резонно рассчитывая, что и без знания языка он сможет восхитить своими несомненными познаниями любого мало-мальски грамотного челове-ка. Но с первого дня никого, кроме жестоких и тупых надсмотрщиков видеть не доводи-лось. А при попытках найти общий язык с себе подобными, Виктор наталки-вался на неприкрытые враждебные взгляды. Чужака отторгали все: и охрана, и ему подобные. С момен-та доставки на эту плантацию, Виктора каждый вечер вталкивали в мрачное здание каменного бара-ка. Запирая там с такими же обездоленными, измождёнными как он рабами. Рабами, не имеющими права и слова сказать в свою защиту, лишь изредка, скотским мыча-нием показывающих своё недовольство. Мало того, большинство несчастных говорило на других языках, что добавляло большей трудности, как во взаимо-понимании, так и в общении с охраной.
Утром огромные, без единой щели ворота барака открывались со страш-ным скрипом. Рабов выгоняли пинками и древками копий под начинающее светлеть небо, строили в шеренгу, выдавали по полбуханки серого хлеба и заставляли бе-жать к очередному полю. Надсмотрщики скакали на лошадях. Мотыги и про-чий инструмент везли сзади на телеге. Каждому или нескольким рабам стави-лась задача жестами и плетками, и начинался адский день работы. Когда солнце достигало зенита, рабы сбегались к телеге привёзшей воду и обед. Полтора литра жидкой, неприятно пахнущей тёплой баланды и очередные полбу-ханки. На этом разнообразие дневного меню и заканчивалось. Да ещё всю ночь можно было пить воду. Она непрекращающейся струёй стекала из трубы, в одном из углов барака и сливалась в отхожее место, расположен-ное под ней. Хочешь — пей, хочешь — душ принимай, хочешь — смывай нечис-тоты в три узких дырки между каменных плит пола. Но в полнейшей, непро-глядной темноте. Ориентируясь только на звук и на ощупь. Электричеством здесь и не пахло.
Именно по воде и примитивно действующей канализации Виктор и пред-положил, что цивилизация на этой планете кое-какая, но существует. Труба, правда, была свинцовая, но без инженерной мысли провести воду издалека вряд ли возможно. А ведь рядом с бараком не было ни гор, ни высоких хол-мов, откуда вода смогла бы поступать самотёком. Лишь бескрайние поля, пе-ремежающиеся невысокими посадками деревьев да несколькими каналами для орошения.
А вот далеко на севере простиралась тёмная гряда гор. Видимо там его и пленили, оглушили и с пыльным мешком на голове доставили на эту гиблую плантацию. В первые дни он надеялся на предстоящий выходной. Наивно предполагая, что рабам положен отдых в конце недели. Но весь отдых вы-лился через три дня в пошлую смену команды надсмотрщиков. Да смену тусклых, пропыленных мундиров, на более яркие. От чего стало только хуже. Ибо старые садисты измотались вконец и уже не так резво размахивали плётками. Да и выглядели они более покладистыми. А вот новые злились как звери. Очевидно, работа на этой плантации считалась для них наказанием. Среди них тоже не нашлось ни одного человека заинтересовавшегося рисунками и циф-рами, которые Виктор спешно пытался нарисовать на земле чуть ли не паль-цами. Тут же раздавался грозный рык, свистели кожаные концы плётки и спину умничающего "художника" украшала новая красная полоска. Прикрываться было нечем, каждого раба украшала лишь набедренная повязка.
Даже с командиром новой стражи не удавалось сблизиться на короткое расстояние. Высокий и угловато нескладный офицер за последние недели только и показался пару раз в пределах видимости, проводя всё остальное время в недалеко расположенном крестьянском доме.
Тогда Виктор решил дождаться кого-то из хозяев здешней жизни. На худой конец управляющего, агронома или просто бригадира. Оказалось и таковых здесь не бывает. Работы распределялись самими надсмотрщиками, очевидно выросшими на здешних угодьях и не сомневающихся в своих познаниях агри-культуры.
А условия ухудшались с каждым днём. Работать заставляли в изматыва-ющем темпе. Так, словно начиналась уборочная страда. Хотя, по мнению даже дилетанта, она закончилась только недавно. При таком физическом на-пряжении от истощения не спасала даже добавка в виде сухой круглой лепёш-ки. Этот весьма вкусный и питательный продукт получал каждый раб, перед входом в барак поздним вечером.
Количество отупевших людей, почти не менялось. За весь месяц после его прибытия доставили лишь пятерых. Трёх женщин и двух мужчин. На-сколько он понял по остающимся иногда неподвижно с утра телам, четверо за то же время распростились с жизнью. То ли от скотских условий, то ли от не менее скотского отношения сожителей по бараку. Ведь то, что творилось ночью, из-за одних только звуков вызывало омерзение. А в последнюю неде-лю шестеро особо свирепых и сильных рабов сформировали своё внутреннее государство. Они пользовались одним языком, и действовали сообща. Сразу же после закрытия ворот они насильно отбирали лепёшки у товарищей по несчастью, а тех, кто успевал проглотить хоть небольшую часть, жестоко из-бивали. Досталось весьма крепко и Виктору. Он даже сопротивляться не стал. Хоть каждого по отдельности мог и убить, потому что знал вполне достаточное количе-ство приёмов защиты и нападения. Но с группой одному не справиться. В следующие вечера лепёшка отдавалась безропотно. Да и не только Виктором. А уж на тех несчастных созданий женского пола, которыми шестеро ублюд-ков забавлялись ночью, вообще стало страшно смотреть.
Оставалось только одно: любыми средствами добраться до хозяев здеш-них земель. И доказать им свою незаменимость. Или... умереть!
Умирать не хотелось. Но и страха не было. Злость только! Очень сильная злость и ярость!
И когда плётка надсмотрщика опустилась ему на голову и стала подни-маться для следующего удара, Виктор ударил сам. Со всей силы. Ногой. Прямо в живот более крупного, чем он мужчины. Дыхание у того сбилось, но несомненная выучка сказалась. Чуть ли не падая от недостатка воздуха, он моментально выхватил меч. И стал вяло, с трудом отмахиваться от наступа-ющего на него раба. Отходя сильно вправо. Чем и отвлёк взбунтовавшегося Виктора от своего товарища. А тот очень тихо, но быстро подбежал сзади и обрушил на глупую голову весьма внушительную дубинку. Виктор с рёвом повернулся, и даже успел нанести сильный хук справа в челюсть нового про-тивника. Но и только. Опять-таки, по голове, получив ещё один удар сзади. Плоской стороной меча.
А дальше его стали бить. Очень долго. Чем попало. В затуманенном соз-нании только и проскользнуло: все прибежали! Данное воинское подразделение по всей видимости сформировалось давно, и поэтому каждый из них страшно возмутился дерзким поведением раба, его попыткой нанести увечья их боевым побратимам. Скорей всего именно это его и спасло: желающих попинать ногами стало так много, что они мешали друг другу. И тратили силы и злость на то, что бы подобраться к жертве. Над-смотрщиков разогнал по местам лишь грозный окрик их командира, который по невероятной случайности оказался в данный момент именно на этом участке полевых работ.
Истерзанное побоями тело, в назидание другим, оставили в окровавлен-ной пыли. И очнулся Виктор только вечером, когда его швырнули на телегу с инструментами. Тогда-то он и зашевелился от захлестнувшей волны боли. Чем весьма удивил всех. Но в барак его всё-таки занесли и закрыли как всегда. Вполне справедливо не дав лепёшку. Но её никто и не требовал. Соседи по бараку решили, что Виктору осталось пару часов жизни. И даже воды ему не принесли....
А утром пришла расплата! Нет, не для надсмотрщиков. А для тех, кто за месяц так и не смог найти общий язык между себе подобных. Тех, кто не же-лал хоть чем-то помочь своему ближнему. Для рабов!
Ворота открыли на час позже. Но не надсмотрщики. Те скопом стояли возле своей небольшой казармы, во главе со своим насупившимся высокорослым офицером и выглядели безучастными зрителями. Ко-мандовали построением рабов люди, укутанные в кожаные доспехи. Они сильно выделялись весьма мощной статью, резким гортанным выговором и непереносимым, даже для рабов кисло-затхлым запахом. Да ещё и особенны-ми шлёмами: островерхими и со свисающими с них на спину, чуть ли не до пояса пышными султанами какой-то травы.
С хозяйской последовательностью они осмотрели всех рабов, рассорти-ровали по группам и наложили на руки каждого некое подобие наручников. Но не стальные, а из весьма прочного, цвета спелой вишни дерева. Каждую группу соединили длинным канатом, продетым сквозь наручники. И только после этого выдали как обычно пол буханки хлеба.
Виктор всё это время так и просидел в бараке, возле самых ворот и сквозь щёлочки распухших глаз разглядывая происходящее во дворе. С самого нача-ла и его пытались поднять ногами, пиками копий, плётками и даже руками. Но, рассмотрев запекшуюся кровь по всему телу и болтающиеся, словно у куклы конечности, оставили в покое. Один из "вонючих", как мысленно ок-рестил их для себя Виктор, гаркнул что-то укоризненное в сторону над-смотрщиков. Но те в ответ только безразлично пожали плечами. А как Виктор страстно хотел уйти из этого барака! Пусть даже с "вонючими"! Лишь бы вырваться из этого пекла!
Но не мог вымолвить единого слова. Не мог сделать просительного жеста. А ссохшееся горло не могло исторг-нуть даже хрипа. Пришло жуткое осознание, что умирать он будет здесь. Разум затмило горькое осознание, что удача окончательно отвернулась от избитого раба, не давая ему и тысячной доли шанса на выживание.
И как ни странно, но в тот момент, когда колонны рабов тронулись, груп-пами привязанные к лошадям, некоторые несчастные оглянулись и посмот-рели на Виктора со звериной ненавистью, злостью и ...завистью. От этих взглядов что-то в его груди оборвалось, в сознании лопнула некая струна предвидения, и он ...вздохнул с облегчением. В каком-то призрачном сиянии ему вдруг привиделось прекрасное лицо выдуманной фортуны, на котором вместо улыбки кривился жуткий оскал: "Ты ещё поживёшь...!"
И уже без удивления наблюдал, как заметались воины-надсмотрщики, собирая свои пожитки и приторачивая свертки, сумы, баулы на спину основных и пристяжных лошадей. Как они все до единого радостно вскочили в сёдла и понеслись в другую сторону: к горам. Никого не оставив возле барака и совершенно позабыв про умирающего раба.
Какое-то время Виктор мысленно смеялся над предоставленной ему пол-ной свободой. Но поднявшееся солнце наползло жгучими лучами на его из-мочаленное побоями тело и моментально вскипятило отбитые внутренности. Согласия умирать на такой жаре у него не возникло. Скорей появились воз-ражения: попробовал переползти в тень. Но даже на четвереньки встать не удалось. Тогда он просто стал перекатываться с боку на бок. И через какое-то время услышал шум воды. И дальше продолжил катиться на этот звук. Все его бросили! Но свинцовую трубу не забрали! Бегущая из неё прохладная вода могла подарить надежду, или хотя бы более лёгкий конец.
Его нашли только на следующий день. Постоянно живущие в этих местах крестьяне, вернулись на свои поля с семьями, пожитками и нехитрым скар-бом. И принялись наводить порядок в помещении, которое они два года опять будут использовать для вполне естественных, сельскохозяйственных нужд. Хотели просто закопать найденное посреди сарая тело, так и не добрав-шееся до воды. Уже и в яму для этого наспех вырытую столкнуть собрались, но одна из женщин на всякий случай приложила ухо к груди и с удивлением воскликнула:
— Да ведь он живой!
Неделю Виктор пробыл в тяжёлом, бессознательном состоянии. Ещё неделя прошла в титанических усилиях вначале вспомнить, а затем и осознать всё с ним происшедшее. Осознать себя как личность и при-вести вернувшиеся воспоминания, здоровые мысли к приемлемой, синхронизированной норме.
В начале третьей недели он смог говорить. И первое, что ему удалось втолковать постоянно за ним присматривающим детям, что он хочет понять местный язык. Для мальчика лет восьми и девочки лет десяти стать учителя-ми не составило особого труда. И они наперебой стали учить чудом избежав-шего смерти человека всему, что знали сами. Утром и вечером появлялись взрослые. Осматривали заживающие раны на теле Виктора, удовлетворённо кивали головами и поощрительно улыбались. Не прислушиваясь к словам больного и игнорируя его попытки с ними поговорить, проверяя своё знание языка. И только когда Виктор смог выходить на двор к концу первого ме-сяца своего лечения, он понял, почему взрослые не особо им интересовались. Они работали почти так же тяжело, как и рабы. Целыми днями. Но зато счита-лись свободными. Да и одевались, питались несравненно лучше.
Но! Вся их жизнь, за редким исключением — только труд, работа в поте лица и никакой особой радости. А уж тем более развлечений.
И Виктор возблагодарил небо за бесхитростную доброту этих крестьян. За то, что они его выходили, выкормили и не дали умереть.
Ещё через две недели он уже пытался помогать по хозяйству по мере своих возможностей. Что было встречено весьма благосклонно. И каждую секунду старался находиться хоть с кем-то рядом. В первую очередь из-за общения и обучения языку. Очень скоро знания детей, его постоянных спутников и опекунов истощились, и он стал сопровождать взрослых. Крутился на кухне, помогал при мелких починках. Чуть позже стал сопровождать в поле и там оказывать посильную помощь. К сожалению, кость на правой руке после перелома срослась неправильно, и он мог ею орудовать только в треть прежних возмож-ностей. С трудом удерживая даже уголёк, употребляемый для собственных записей. Очень удивился, когда узнал что письменность, как таковая, отсутст-вует почти полностью. Лишь в городах имелись предметы, напоминающее не то книги, не то цветные картинки. Счёт велся ладонями, а для того чтобы изобразить число двадцать рисовали кружок, внутри точки — глаза, точку — нос и чёрточку — рот. Что обозначало — человек, у которого в сумме двадцать пальцев. Число сто обозначалось пятью несуразными рожицами.
Но и без записей местной грамоты, Виктор обучался неимоверно быстро. И к концу третьего месяца понял очень многое. И самое главное: что он сво-боден! После страшного и жестокого месяца рабства он волен распоряжаться собой как хочет! Хоть и за питание здесь тоже положено расплачиваться. А про рабов он услышал страшную и постыдную правду.
Королевство, в котором они находятся, платит дань другому, очень силь-ному и воинственному государству. Раз в два года "вонючие" воины, зову-щие себя не иначе, как Львы Пустыни приходят огромными караванами и со-бирают полагающиеся налоги. В том числе и обязательное количество рабов. И уводят живой налог за собой. В свою империю, которая зовётся: Сангремар. И ни один раб, никогда оттуда не вернулся. Поэтому уже многие годы здешний король практикует передачу этих самых рабов с территории сельско-хозяйственных угодий, расположенный наиболее близко к морскому побережью. Но не отдаёт местных жителей, а вылавливает заранее в пограничных зонах, в дальних горах и диких лесах беглых преступ-ников, врагов короны и прочих, кто только попадётся под руку. Новых рабов на месяц размещают в таких пунктах как этот и ждут сборщиков податей. Крестьяне же в этот момент устраивают себе долгожданный отпуск. Едут в города, продают и покупают товары, а то и просто посещают родственников. А приготовленных для дани рабов охраняют военизированные подразделе-ния ополчения или королевское войско. По мнению короля лучше уж нало-вить и отдать чужих людей вкупе с преступниками, чем обескровливать собственный народ. Львы Пустыни никогда не перебирали живым товаром. Лишь бы сходилось коли-чество, которое они получали от королевства. Им было всё равно: женщины это или мужчины. Лишь бы не дети. Даже подозрительно молодых они почему-то отвергали. Львы Пустыни обращались с рабами очень хорошо. Сравнительно! Несчастных хорошо кормили: так же как самих себя. Не утомляли напрасными побоями. Оказывали медицинскую помощь в пути. В каждой связке рабов шли подобранные по полу и силе люди. И если самая слабая связка отставала, то её передавали тем сборщикам налогов, которые двигались сзади по побережью. Случаев побега никто не помнил. Случаи смерти практически тоже не случались. Вот только никто не знал самой страшной тайны: что случалось с рабами, когда они достигали сердца империи Сангремар. Досужие вымыслы и страшные догадки постоянно будоражили всех обитателей королевства, но истинной правды никто не ведал.
Но самое главное, при существующей замене рабов; все оставались довольны. И горожане с крестьянами, и король, и "вонючие" завоеватели.
Осознав политическую обстановку, Виктор непроизвольно проникся симпатией к неизвестному королю. И пересмотрел свои планы, по которым он хотел вначале надолго закрепиться в близлежащем городе. После взвешен-ных рассуждений принял решение пробиваться сразу к первому че-ловеку в государстве. Как это сделать — не мог и представить, но на месте что-нибудь всегда можно придумать. Главное — добраться в столицу.
С принятием такого решения, пропала, а вернее почти умерла нена-висть к надсмотрщикам, принесшим ему так много боли. Даже появлялась на лице некая улыбка при воспоминании о групповом избиении. Если бы не оно....
И в начале четвёртого месяца, если считать с момента чудесного воскре-шения после побоев, Виктор отправился по дороге, ведущей к западу.
Весь месяц нелёгкого и полуголодного пути, он провёл выясняя два актуальных аспекта местного бытия: что из себя представляет данное королевство и что он может предложить по-лезного из инопланетного образования. Используя для пополнения своих знаний любую остановку или пристра-иваясь к любому общительному попутчику. И сделал два очень важных выво-да. Первый вывод: королевство Чагар — это нищая, почти дикая и аграр-ная страна, находящаяся на уровне развитого рабовладельческого строя. Ни о какой промышленности, правильной добыче полезных ископаемых, а уж тем более высоких технологиях производства здесь и не догадываются.
И второй вывод: пожалуй, самый печальный и пессимистический. По-мочь лично данному королевству Виктор не сможет ничем. НИЧЕМ! Ведь все свои десять лет трудовой деятельности он провёл на маленькой, не приме-чательной планете созвездия Жёлтых Туманностей. Работая простым сварщиком блочных конструкций для строительства жилых модулей. Даже не сварщиком, а контролёром на полностью автоматизированном потоке. Обращаться с ультрасовременной электросваркой он, конечно, умел превосходно. Иногда прихо-дилось устранять небольшие огрехи в железных арматурных конструкциях. Но и только! Даже газосваркой никогда не интересовался. А уж из чего состо-ят роботы, как добывать обычную электроэнергию, или как создать простенький радиопередатчик — даже не догадывался. Все десять лет он зани-мался одним и тем же. Работал четыре часа в день, имея три выходных в неде-лю при скользящем графике. А свободное время только на то и тратил, что общался по общегалактической связи с многочисленными подружками, друзьями и просто знакомыми. Заодно обсуждая проблему: где лучше провести очередной ме-сяц отпуска (из положенных трёх в году) и использовать достоинства или не-достатки новых виртуальных игр.
Единственным его страстным увлечением являлся дельтапланеризм, и в этом деле Виктор считался настоящим ассом. Как в знании технических данных, материальной части, так и в умении парить, летать и блаженствовать в потоках восходящего воздуха. Но если и появится возможность создания самого простого устройства, то какой толк от дельтаплана в средневековье?
Если бы он хоть немного больше учился, штудировал геологию и свойства металлов, досконально изучал химию и простые физические законы.... А так, и похвастаться было нечем даже перед самим собой. Иногда, правда, после отпусков, возникали похвальные мысли продолжить учёбу: стать инженером, аспирантом, а то и академиком. Но роились они в голове всегда не долго. До очередных соревнований или показательных выступлений на дельтаплане. Или до очередной подготовки к приближающемуся отпуску.
Ведь к любому отпуску следовало относиться со всей серьёзностью и солидностью.
В последний раз любящий комфорт путешественник, выбрал поездку на искусственно облагоро-женную планету с Хрустальными озёрами. Поездку — замечательно разрекламированную напористым аген-том из рядом расположенного бюро путешествий. Выбрал и поплатился: его индивидуальный челнок-игла столкнулся с чем-то загадочным в подпространстве, со взрывом ворвался в нормальное измерение и распался на атомы, гася энергию перехода. Спаса-тельную капсулу с замершим от ужаса Виктором метнуло через пространство к ближайшей пригодной планете. Хоть в этом погибающий машинный мозг челнока не подвёл: че-ловека спас. А вот дальше — ещё хуже. Хоть сигнал бедствия возле планеты в обязательном порядке и пошёл в вакуумный эфир, но помощь так и не при-шла. Стенки капсулы сгорели при входе в атмосферу, аварийный запас про-дуктов и вещей первой необходимости снесло сильным ветром в гористую, заснежен-ную даль, а сам спасённый повис на стропах парашюта на гигантском дереве. Откуда с немалыми трудами смог спуститься, только поздним вечером. Про-мёрзнув всю ночь под открытым небом, он утром отправился на поиски хоть какого-то жилья и уже к обеду был коварно оглушён кем-то из бойцов коро-левского отряда егерей, отлавливающих рабов и беглых преступников.
И по прошествии пяти месяцев, глядя на открывшуюся перед его взором столицу Чагара Радовену, Виктор с горечью осознал, что в начальные школьные годы получил гораздо больше знаний, чем во взрослой, сознательной жизни. И к двадцати восьмилетнему возрасту остался полным бараном во всех мыслимых и немыслимых науках. Не сильно то, отличаясь от местных крестьян. Из своих знаний он ничем не мог воспользоваться.... Почти. Ибо кое-что на стенках памяти всё же нако-пилось и умудрилось не выветриться. Мало, почти ничего.... Но если напрячь-ся? Да с нормальной помощью?
Он стоял на пологом берегу обмелевшей от наступившей засухи реки и некоторое время любовался раскинувшимися на склонах гор столичными кварталами. Некоторые улицы Радовены сбегали до самой воды, но дома на них при-надлежали скорей всего беднейшим жителям. Потому что очень смахивали на временные трущобы. Выше всех городских по-строек виднелась величественная, но явно недостроенная крепость. А за её стенами дворец из белого камня: не такой большой, как представлялось издалека, но трогательно уютный, особенно в обрамлении широкого раскинувшегося парка и парочки участков нетронутой лесной чащи.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ОСНОВЫ ПЕССИМИЗМА
Король Гром Восьмой сидел мрачный как туча и злой как гроза. Если бы не присутствие его спокойной, рассудительной и добрейшей матери, он наверняка жестоко наказал посла, за то, что тот не справился с возложенной на него задачей. Скорей всего лично. Здесь же: возле собственного трона. Но женская рука бережно прикоснулась к его плечу и остановила готовую разразиться бурю:
— Очень важные новости, очень! Тебе только осталось принять по их сле-дам правильные решения.
Гром прикрыл глаза и посидел некоторое время без движения. Успокаи-ваясь и восстанавливая сдавленное бешенством дыхание. Затем отпустил ру-коять меча и вновь взглянул на склонённую е его ногам голову посла.
— Иди, жди моего решения!
— Слушаюсь, Ваше Величество! — одетый в роскошные одежды вельможа, вздрогнул и, пятясь задом, поспешно покинул Малый тронный зал. Вполне резонно радуясь данной ему второй жизни. С его уходом гнев не покинул ко-роля окончательно:
— Первое решение — самое верное! Отрубить недоумку голову! Другие ше-велить мозгами лучше будут!
— А много ли других согласилось быть на его месте? — мать короля сдела-ла пару шагов в сторону, и устало присела на широкую лавку. — Ведь ты сам выбирал наиболее толкового и умного! Вспомнил? И сделал он не мало....
— Да он вообще ничего не сделал!
— Не горячись. Ведь ты побоялся послать его от своего имени. Значит, ба-рон Эдмонд тоже мог перестраховаться. Опасаясь провокации со стороны неизвестной ему группы противников твоего правления. Он понимает, что при резкой смене власти, в нашем королевстве наступит ещё больший упадок. И зачем тогда с сепаратистами заключать тайный союз? К тому же он всегда высказывал на сло-вах тебе явную симпатию. Вот и имеем прекрасный повод узнать его истин-ное лицо. Если он сообщит нам о готовящемся на тебя покушении, можно будет ему доверять больше.
— Но ведь он может также обо всем сообщить императору Гранлео! Ещё раз перестраховываясь!
— Вряд ли, — усмехнулась мать. — Барон ненавидит Великого Льва так же сильно, как и ты. А если он всё же это сделает, мы имеем достаточно шансов для перехвата послания. И тогда вариант с его устранением войдёт в заверша-ющую стадию.
— Не хочу я его смерти! — воскликнул король. Покинув свой трон, он стал нервно расхаживать рядом. — Нутром чувствую, что мы с ним можем и про-сто обязаны договориться!
— Но если он ставленник империи Сангремар, надо его свергать!
— Конечно! — согласился Гром Восьмой. — Хотя это опять отдалит час ве-ликого Союза Побережья на несколько лет. А то и больше.... Годы идут, даже летят! А мы до сих пор топчемся на том же месте! Почти никакого движения к вели-кой цели!
— Не забывай, сын, что первых десять лет тебе пришлось бороться за своё право находиться на троне. Ведь пятнадцатилетнего, юного монарха не хотел свергнуть только ленивый. Потом пять лет восстанавливать ослабевшее ко-ролевство. И только последние десять лет у нас появились реальные возмож-ности влиять на политику соседних с нами государств. К тому же тебе нельзя явно показывать свои скрытые силы: Гранлео сразу предпримет меры для твоего свержения.
Уже совсем успокоившись, король присел возле матери и взял её руку в свои:
— Если бы мы жили так долго как эти проклятые Львы! Но у нас так мало времени! Что?! Что нам придумать для свержения этих чудовищ?! Где найти способ для уничтожения их власти?!
— Или где найти человека, — задумчиво проговорила его мать, — Который бы подсказал нам такой способ?
Виктор начинал отчаиваться. Трое суток он бродил вокруг королевского дворца в попытках найти хоть малейшую лазейку вовнутрь или встретить гра-мотного человека, желающего его хотя бы выслушать. И без толку! Его иг-норировали, отталкивали, отшвыривали и несколько раз пытались растоп-тать лошадьми, переехать каретами. И когда он уже принял решение просто идти в город на любую работу, случайно увидел военного, сразу показавше-гося ему знакомым. Ибо своей высотой и нескладной худобой тот выделялся в любой толпе и на любом расстоянии. Это был командир надсмотрщиков! Той самой последней партии, которая так жестоко избила взбунтовавшегося раба.
— Господин! — Виктор бросился ему навстречу, чуть ли не хватая за ноги и спешно тараторя на уже чуть ли не родном местном языке. — Вы меня помни-те? Вы нас охраняли! И на работы водили! В поле! А потом пришли Львы Пустыни и всех рабов забрали! А меня оставили: сильно меня вы все побили в предыдущий день. А потом и вы уехали! Крестьяне вернулись, меня выле-чили, языку научили. Теперь я добрался в столицу и мне нужна ваша помощь. Выслушайте меня, пожалуйста!
Видимо вояка никуда не спешил. И настроение у него совпало с неким скучным времяпрепровождением. Может он, и развлечься захотел. Потому и не оттолкнул Виктора. Потому и замер, прислушиваясь и присматриваясь к незнакомому оборванцу. Несколько минут эмоции его менялись и легко чита-лись по лицу. Отвращение, озабоченность, узнавание, удивление и, наконец, сочувствие. И тогда он полез в карман и щедрым жестом протянул Виктору серебряную монету, на которую можно было питаться несколько дней.
— Извини, человече! Но больше ничем тебе не могу! Ты ведь уже понял, для чего вас собирать и охранять приходилось? Вот-вот! А наше дело воен-ное, что приказали, то и выполняем!
— Но вы бы хотели помочь своему королевству?! — Виктор при этом от-странил протянутую монету.
— Я?! — казалось, военного удивил не сам вопрос, а не принятое подаяние. — Я и так на службе у Его Королевского Величества!
Виктор всё-таки очень много прочитал приключенческой литературы в детстве. И сейчас решил проверить кое-что из того, что вспомнил:
— И в каком вы звании?
— Пока лейтенант..., — военный слегка смутился, — Но скоро стану капита-ном!
— Такие как вы плохо переносят строевую подготовку и не могут угож-дать вышестоящему начальству! Поэтому вас не пропустят более тщеслав-ные и беспринципные молодые офицеры! Признайтесь: в вашем возрасте вы уже давно должны были стать капитаном?!
— Ну, да.... Только я всё как-то в дальних охранениях....
— А тем временем выскочки занимают ваши заслуженные места и должности!
— Вроде непохоже....
— Уверен: вы вполне уже достойны звания генерал! — чуть ли не патетиче-ски воскликнул Виктор. — И я вам помогу достичь желаемого! Но и вы мне должны помочь!
— Чем же я тебе помогу?
— Устроить личную встречу с королём!
— О-о-о! — застонал военный с улыбкой. — Да ты смеёшься!!! Это невозмо-жно! Даже я его вижу только на парадах!
— Но мне очень надо! Да и вам тоже: всему королевству! — Виктор неожи-данно разволновался, и речь его стала сбивчивой, отрывистой. — Я знаю не-что такое, что может помочь вашему королевству выигрывать все войны! Создать новое оружие! Построить фабрики, заводы, паровозы, корабли, са-молёты....
— Ты это, — решительно перебил его военный. — Наверное, голоден? Раз бредить начал и словами незнакомыми зачастил? Само собой! Идём ко мне, я тут рядом живу, Поедим, а ты мне заодно и расскажешь: что, как и для чего....
Разговор получился невероятно долгим. И закончился далеко за полночь. Но самое главное — лейтенант Тербон поверил Виктору! Несмотря на свой возраст, закостенелый прагматизм военного, в душе он оставался неисправимым романтиком и всегда мечтал о сказке, которая может воплотиться в жизнь.
— Вот только донести все твои рассказы до короля будет очень сложно. Ведь ты вполне правильно не хочешь увеличивать число людей о тебе знаю-щих. А иначе не получится: приближённые к трону лично захотят оценить серьёзность твоих сведений....
— Что же теперь делать? — Виктор упал духом. — Ждать пока вы допроси-тесь у короля аудиенции? Сами же сказали — бесполезно!
— А мы попробуем подобраться к королю с другой стороны! — Тербон по-кровительственно улыбнулся и с гордостью стал пояснять: — Моя дочь, хоть мы и из бедного рода, вхожа в королевский дворец. И является одной из фрейлин юной принцессы. И к тому же самой лучшей её подругой. Они даже родились с разницей всего в один день. И недавно справляли совместно своё пятнадцатилетие. Поэтому мне кажется надо всё ещё раз пересказать для принцессы.
— Ещё чего?! — расстроился Виктор. — Как сможет ребёнок всё правильно оценить, пересказать, да вдобавок сохранить полную тайну?
— О-о! Ты не знаешь нашей принцессы! Это — пожар! Наводнение! Ура-ган! Но такой, что его все любят! А пять младших принцесс, только её и слушаются.
— Ну, если так..., будем пробовать через неё. Ведь других вариантов нет?
За целый день Линкола устала просто невероятно. Едва добравшись до своей комнаты, она рухнула на кровать и замерла в приятном изнеможении. Некоторое время, перебирая в уме сегодняшние события и вспоминая всё ли сделано из намеченного. А потом стала бороться с собственной леностью. Заставляя себя встать и обязательно принять ванну. И обязательно горячую. Пусть это и помешает, потом быстро заснуть.
Лишь только Линкола вознамерилась подняться, как в дверь вбежала зарёванная внучка и с порога стала жаловаться;
— Бабушка! Ты себе не представляешь: меня не пустили к отцу! А когда я стала кричать и настаивать, он сам вышел из кабинета и сильно бранился! Даже пообещал меня закрыть в комнате..., — девушка особо продолжительно и жалостливо всхлипнула, — На целую не-де-лю-ю-у!
К моменту последнего рыдания она уже находилась на постели, в бабуш-киных объятиях. При этом Линкола ласково гладила девочку по волосам и с улыбкой приговаривала:
— Ай-я-яй! Такая большая девочка, а всё ещё слёзы распускаешь! А ну как подданные тебя такой запомнят и впоследствии назовут Роза Плаксивая?
Слёзы у принцессы тут же высохли, а глаза запылали нешуточным гне-вом:
— Пусть только попробуют! К тому же они такого не увидят никогда!
— Рада, что только при мне ты позволяешь себе расслабиться! Но что тебя так встревожило, деточка? Что ты решила вломиться в кабинет отца во время важных государственных дел?
— То же самое: важные государственные дела!!! И он бы мог понимать: не стану я его беспокоить по пустякам!
— Ну, раз это так важно, — усмехнулась мать короля Грома, — Расскажи мне! А уж меня ты знаешь: если повод того стоит, я твоего отца и среди ночи на ноги подниму!
— Да, тебя я знаю! — уже спокойным и неожиданно деловым голосом про-изнесла принцесса, доставая из своей сумочки на поясе пачку тонких дере-вянных табличек. — Поэтому теперь жалею, что сразу не пошла к тебе.
— О! Какие у тебя интересные картинки! — воскликнула Линкола. — Кто их рисовал?
— Человек из другого мира! И мир этот находится возле тех звезд, что видны в ночном небе! И люди тех миров научились летать на кораблях из крепкого железа и строить новые миры! Почему ты на меня так смотришь? Я тоже вначале не поверила! Но он так всё подробно рассказывал! И даже на-рисовал! Вот, смотри! Это — дельтаплан. На нём можно висеть в потоках воз-душного течения, словно гигантские орлы катарги. А вот это — велосипед....
На следующую ночь состоялась вторая беседа короля Грома Восьмого с Виктором. И продолжалась она несоизмеримо дольше, чем первая, состояв-шаяся днём во время положенного королю отдыха. Третьей персоной, нахо-дящейся при встрече в тайном кабинете короля, являлась его мать Линкола. Перед тем, прин-цессу Розу с большим трудом удалось убедить в том, что все уже спят и чуть ли не насильно спровадить в свою комнату.
На второй встрече король буквально напирал на гостя. Требуя от него ни много, ни мало: а страшного и неотразимого оружия большого поражения. Иначе он отказы-вался верить в потусторонние миры и грозился подвесить обманщика за ноги, растянуть на дыбе, а напоследок ещё и на кол посадить.
Виктора тоже понесло. Перейдя в обращении на "ты", он со злостью вы-крикивал обвинения августейшей особе в попрании человеческих прав, гено-циде собственного народа, и нежелании следовать курсу развития новейших технологий вкупе с модернизацией сельского хозяйства. Если бы не мать ко-роля, то могло дойти и до рукоприкладства. Хоть Виктору не стоило и пы-таться: по внешним данным король превосходил его вдвое. И мог прихлопнуть инопланетянина словно комара, одним шлепком.
В конце концов, Гром Восьмой удовлетворённо откинулся на спинку стула, улыбнулся и заявил:
— Ты себе не представляешь, как я люблю поспорить! Сразу моложе лет на двадцать становлюсь.
— Со мной твоё Величество, в таком случае, имеет все шансы впасть в детство! — вытирая пот со лба, пригрозил Виктор. — Ещё пожалеешь, что меня вонючие Львы не увели!
После этих слов напуганной Линколе пришлось, чуть ли не ладошкой закрывать рот своего сына. Так громко и радостно тот хохотал.
— Тише, тише! Да ты ведь весь дворец на ноги поднимешь!!!
Когда король успокоился, сразу перешли к конкретным вопросам:
— Что тебе больше всего нужно в первую очередь?
— Бумага! Надоело мне париться над этими фанерками! — не задумываясь ни секунды, выпалил Виктор. И стал пояснять: — Вначале делается целлюло-за. Перемалывается мелко деревянная стружка, превращаясь в рыхлую массу. Затем промывается, раскатывается и получается тонкая, легко гнущаяся ос-нова для любых записей, чертежей и рисунков.
— Бумага? — король несколько раз покатал незнакомое слово на языке. За-тем отодвинул ящик своего стола и достал оттуда вполне приличную стопку почти белых и плотных листков. Положил её перед обомлевшим Виктором. — Эта, что ли? У нас она называется немного по-другому. Но раз уж ты так хочешь, пусть будет БУМАГА.
— Откуда?! — воскликнул тот, ощупывая листки и чуть ли не пробуя их на вкус. — В такой дикой стране...?
Вместо вдруг погрустневшего короля, ответила его мать:
— Не всегда наше королевство было таким. Девятьсот лет назад здесь де-лали и бумагу, и многое другое, секреты производства чего были утеряны после страшной войны. Империя Сангремар захватила все государства на обоих побережьях океана. И сравняла все крепости с землёй. Идущие следом страшные болезни умертвили большую часть оставшихся в живых людей. Потом голод. И потом..., все эти годы кровожадные правители Сангремар целенаправленно не дают развиться ни одному государству. Только совсем недавно, при правлении моего мужа, при секрет-ных раскопках на месте древних городов были обнаружены некоторые важные исторические докумен-ты, расшифровав которые, удалось заново открыть многие утраченные древние тайны. В том числе и производства бумаги. К сожалению, мой муж не уберёгся от стрелы наёмного убийцы. Империя зорко следит за набирающими силу и политический вес правителями и молниеносно убирает их с арены жизни. Даже не применяя грубую силу! Подло! Из-за угла! Руководствуясь только своими низменными интересами...!
Её голос стал срываться.
— Мама! Я тебя прошу, сдерживайся! — теперь уже Гром Восьмой пытался успокоить рассердившуюся мать. — Врагу воздастся по заслугам! Так! С бу-магой разобрались! Что у тебя идёт под вторым номером?
— Немедленно отправить экспедицию наивернейших людей на поиски моего аварийного запаса. Он упал где-то за другой стороной узкого и почти прямого горного хребта. Достаточно отыскать тех бойцов, которые меня пле-нили. Они укажут точное место, где меня нашли и уже оттуда продолжать направленный поиск. Ты себе не представляешь, сколько ценных и полезных вещей там находится. Только простым рассматриванием подобного можно сделать порядочный рывок в развитии прогресса в твоём королевстве на столетия.
— Оружие там есть?! — чуть ли не выкрикнул Гром.
— Насколько я помню — то нет! Разве только парализующее.... Да и то не-известно какой срок хранения имеют батареи. То есть такие коробки, дающие приручённые молнии. Главное — найти! Там посмотрим.
— Не хотелось бы привлекать особое внимание к тем людям, что тебя пле-нили..., задумчиво протянул король. — Да и к самому факту подобной заин-тересованности.
— Мне кажется, с подобной задачей легко справится лейтенант Тербон. — осторожно посоветовал Виктор. — Выглядит как че5стный и пламенный патриот Чагара. Да и за твою династию готов голову сложить по первому приказу. Во время нашей первой беседы у него дома он трясся над Ро-зой, как над собственной дочерью. Заодно заслужит очередное повышение....
— И не одно, а сразу несколько! — деловито пообещал Гром. — Если вер-нётся с твоими вещами, то уже сразу в звании полковника! В каком списке он у нас числится, мама?
— В самом приоритетном! — кивнула головой Линкола. — Тербон прове-ренный и лояльный человек! Ему давно пора продвигаться в наше окруже-ние. Держала его про запас....
— А как мы предоставим Виктора любопытной дворцовой общественно-сти? — от раздумий лоб короля прорезали глубокие складки. — Ведь проник-новение шпионов империи в наше окружение не исключено.
— Распустим слухи, что он некий монах из мифического монастыря Мен-гары! Эта святая у нас считается покровительницей науки и искусства, и издавна ходят слухи, что возле вершины Каньелла, высочайшей горы нашего участка континента, имеется некое обиталище отшельников, — похоже, что мать короля заранее продумывала все мелочи. — Якобы он сошёл с гор и пытается обратить тебя в новую религию. Даже прозвище ему официальное дадим: Монах Менгарец.
Прозвище оказалось настолько удачным, что вскоре стало вторым нарицательным именем пришельца из других галактик. В неофициальных беседах к нему обращались "Виктор" или просто "Монах", в более официальных — "господин Менгарец", ну а в протоколах и исторических хрониках писали полный титул: его святость Виктор Менгарец, Высший проповедник священного монастыря Менгары.
Дни полетели стремительно. Словно в невероятном калейдоскопе. Тем более что король поставил перед всеми доверенными людьми конкретную задачу: экстренно подготовить коро-левство к решительному сражению. И на все приготовления отводилось только полтора года. Ибо вряд ли удастся большее время сохранять такие грандиозные приготовления. Удар империи последует незамедлительно. И к следующему сбору податей надо найти решение: как победить уже девятьсот лет непобедимую армию. Мало того: без союзников подобное сражение бес-смысленно. Не хватит людских ресурсов. Поэтому надо их тоже убедить в победе, привлечь на свою сторону чем-то невиданным и решающим. И тайным. А как это сделать? В этом направлении стали прилагаться огромные дипломатические усилия, и самым первым, веским аргументом в начинающихся переговорах с соседями звучали слова: "К нам прибыл Менгарец, великий философ, гениальный учёный и наделённый огромной святостью человек..."
Помимо рисования и написания сотен идей, которые Виктор вспоминал, ему была поставлена самая главная задача: обеспечить победу в решающем сражении. Каким угодно способом. К собственному удивлению, варианты он предлагал пачками. Ох-рипший от ночных споров король отвергал их один за другим. Правда, кое-что, оставляя в своих запасниках. Обещая любой полезной детали найти применение. Попутно продолжались споры по поводу каждой вещи, о которой вспоминал Виктор.
— Порох?! А может лучше — пыль?! — вопрошал король, с угрозой нависая над столом. — Ею намного лучше кидаться в глаза противника!
— Да выслушай ты! Я и сам не уверен, как этот порох делается! Только и помню, вычитал в детской книжке, что берётся три вещества: уголь, селитра и сера. Перемалываются и смешиваются в равных пропорциях.... Кажется....
— В равных?!
— Или в почти равных.... Можно попробовать экспериментально....
— Уголь мне знаком! А что такое селитра?
— Затрудняюсь ответить....
— А как она выглядит?!
— Представления не имею! — Виктор сделал огромные глаза и воскликнул: — Зато знаю, как выглядит сера! Такое пористое и мягкое полу липкое веще-ство ярко зелёного, желтоватого цвета.... Кажется....
Гром Восьмой усиленно потёр виски, сравнивая описание с имеющимися в памяти аналогами.
— Нет..., не помню.... Вот напасть! Опять надо вызывать старшего масте-ра цеха по горной добыче. Если такое вещество у нас есть, то он точно знает! И эта, как её...?
— Селитра?
— Она! Ну, хоть примерный вид?!
— Гм-м! Может прозрачная, может белая..., может шариками....
— А на вкус?!
— На вкус?! Да нет! Это явно не соль!
— А кто тебя, Менгарец, знает! О чём ты говоришь! — король потряс у Виктора под носом кулаком. — Чему тебя там только в школе учили?!
— Кто ж знал, что к вам попаду?! Да я и так много помню!
— Ага!!! Много! Как с той резиной твоей: производится, мол, из чёрной и масляной жидкости добываемой в недрах земли. А что оказалось?
— Ну, не знал же я, что у вас растут такие деревья, — смутился Виктор, — Сок которых при застывании образует просто невероятную и эластичную ре-зину....
Тем не менее, геологическая машина королевства Чагар, стала набирать обороты в поиске и доставке на пробу всех новых пород и минералов.
На одном из споров пришельцу из других галактик удалось доказать преимущество системы счёта, которой он пользовался. Мать короля приняла самое жаркое участие в диспуте и прямо-таки заставила сына начать переход на новые числа и мет-рическую систему измерения. Хоть они прекрасно понимали: нужны десяти-летия, что бы специалисты твердо перешли на непривычные для них способы счета. Но Виктор большую надежду возлагал на общую безграмотность. Ко-гда откроются школы для всех, новые ученики начнут обучаться по новым программам, не забивая себе голову "руками" "локтями" и "шагами".
И буквально за несколько дней после того, принцесса Роза помогла Монаху Менгарцу составить первую азбуку королевства Чагар. Современная гра-мота была так сложна и запутана, что Виктор и не пытался изучать заумные иероглифы. Предложив современную, используемую как единая во всех развитых космических мирах. И Роза взялась за дело с такой решительностью и умением, что удивила всех. Вернее не удивила, а поразила, сотворив настоящее чудо. Она организовала три класса по двадцать человек и целыми днями занималась с будущими учителями. Обу-чая их азам новой грамоты. И заразив своим неиссякаемым энтузиазмом. Че-рез три недели Виктор ещё больше удивился, а король светился счастьем и гордостью. Так как к тому времени, по приказу Розы были собраны самые способные дети со всей столицы в возрасте от четырнадцати, до шестнадцати лет. Их закрепили по пять человек за каждым из шестидесяти первых учителей, которых продолжала обучать лично принцесса. Кстати, она то и выбрала са-мую талантливую учительницу из числа своих учеников и дала ей в обучение всех своих младших сестёр. Даже самую маленькую, шестилетнюю Флори-эль удалось заманить на учёбу.
И получилась уникальная система образования. Человек получал знания несколько часов в день. А затем ещё насколько часов передавал те же знания своей пятёрке учеников. Имея при этом довольно много свободного времени для отдыха и дополнительной, самостоятельной подготовки. Даже, невзирая на большой есте-ственный отсев некоторых учителей от нивы наставничества, подобная система позволяла охватить грамотностью население в геометрической прогрессии.
Но что самое интересное и обнадёживающее: именно из этих первых волн учащихся уже через два года сплошь состояли ряды управленцев, учителей, и так называемых инженерных работников. Ставка на прежнюю, полную неграмотность себя оправдала с невероятной лихвой. Людям не пришлось переучиваться заново, новые знания они впиттывали в себя как иссушенная пустыня капли дождя.
Стали притчей во языцех и новые выражения, высказывания и восклицания его святости высшего проповедника Менгары. Никто конечно, кроме самых близких и доверенных помощников и не догадывался, что активный философ, изобретатель и ученый прилетел на эту планету из других, высокоразвитых миров, но его словечки постепенно становились модными, повторяемыми порой в самых неадекватных ситуациях. Ибо, если горестное самобичевание "Ржавчина на мою голову!" ещё как-то понимали, то вот о сути других приходилось лишь догадываться подсознанием. А сам Виктор смеялся до слез, когда в совершенно неожиданных местах слышал от какого-нибудь офицера или сержанта в адрес нерадивого воина: "Протуберанец тебе за пазуху!". Или: "Чтоб ты загорал возле сверхновой!" Особенно пикантно звучало рассерженное: "Чтоб ты в черную дыру провалился!"
Приходилось частенько останавливаться и давать нужные пояснения о том, что такое протуберанец, как может "согреть" сверхновая, и как целые планеты падают в черные дыры. Но все равно восклицания Менгарца остальной народ умудрялся применять в двойственном значении.
А когда Виктор силой воли попытался искоренить инопланетные слова из своего лексикона, оказалось слишком поздно, к тому времени их не употребляла только мать короля да юные принцессы. Вот так порой новые науки притягивают за собой и новый разговорный сленг.
Пока принцесса не выходила из созданных ею классов, Виктору удалось посетить закрытый и самый тщательно оберегаемый район королевства Чагар. Он находился далеко в горах и представлял собой целый каскад неприступных, прекрасно спрятанных от постороннего взгляда, долин. Между собой они связывались вполне проходимыми тоннелями, пробитыми в большинстве ещё отцом Грома Восьмого. Но только при современном короле удалось доб-раться сквозь породу к Глубокой долине. Которая своими размерами походи-ла на небольшое государство. А своим быстро и тайно отстроенным содержимым — на мечту металлургов. В ней то и созданы были огромные предприятия по добыче, обработке и пере-плавке так необходимых для любого государства руд. Именно в Глубокую долину отправлялись лучшие специалисты, талантливые изобретатели и ге-ниальные самоучки. Отправлялись они туда издавна, с семьями, на постоянное жительство. Ибо выезжать из долины в Большой Мир могли только особо доверенные лица короля. Когда Монах Менгарец преодолел множество тоннелей, и умноженное на два количе-ство пропускных пунктов, и впервые увидел Долину, он онемел. Вначале. А через пару часов уже пры-гал от восторга: его глазам предстало не что иное, как вполне налаженное металлургическое производство. Закрытое, напоминающее скорей тюрьму, но эффективно действующее. Да и живущие в долинах специалисты, нисколь-ко не считали себя в заточении. Имея почти все условия для нормаль-ной жизни, и воодушевлённые надеждой на великую победу.
На обратном пути в Радовену, Виктору пришла гениальная мысль. И если бы удалось воплотить задуманную идею в жизнь, появлялся неплохой шанс победить вой-ско империи. Но для этого нужен был весьма прозаический, на первый взгляд материал — обычный ...цемент. Вот только как его сделать?
По приезде он поделился своими мыслями с Громом Восьмым. И в кото-рый раз был безжалостно высмеян августейшей особой. Но теперь Виктор был просто уверен в своей правоте и они ругались целые сутки. Да так руга-лись, что Линкола со своей старшей внучкой Розой буквально растаскивали их за руки. Но именно в этом споре решилась судьба королевства Чагар. Да и не только его. На вторые сутки охрипший от крика король отчаянно махнул ру-кой:
— Если продемонстрируешь свою правоту на обещанном тобой макете — будем строить!
Пришелец свято верил в свою идею и в возвратившуюся благосклонность изменчивой фортуны, и в тот же день приступил к постройке маке-та с соблюдением всех пропорций и масштабов. Из-за невероятной секретности он не брал ни одного помощника. Внача-ле. Но потом с радостью принял посильную помощь принцессы Розы. А ещё через день, с радушием привечал вернувшегося с далёких горных хребтов полковника Тербона. Энергии, у получившего огромное повышение офицера, тоже было с излишком. Да и новое звание обязывало от-благодарить своего благодетеля.
Миссия полковника завершилась вполне успешно. Большинство вещей из аварийного запаса сохранилось и их удалось отыскать. Но чуть ли не четверть редкостных образцов галактической технологии подверглись атаке мощных зубов снежного барса, обитель которого располагалась рядом с местом падения грузового парашюта. В том числе и две сухие батареи для ручного парализатора. Исковерканные остатки тоже стали предметом повышенного внимания лучших королевских специалистов, но восстановить или создать нечто подобное не предвиделось и в ближайшие лет сто. А вот уцелевшие вещи вызвали бурный восторг, особенно короля Грома Восьмого. С биноклем он вообще в первые дни даже спать ложился. А плазменную зажигалку отдал в специально созданную лабораторию, которой руководил лично Монах Менгарец, только после нескольких ссор со своей матерью и старшей дочерью. Большой неожиданностью, но желанным подспорьем стали и трое наручных часов, которые можно было смело бросить в жерло глубоководного вулкана, а потом продолжать пользоваться. Запас батарейки гарантировал использование в течении тридцати лет. Программируемый циферблат позволял выставить любое местное время для любой планеты, так что вскоре монарх Чагара, его старшая наследница и Менгарец все свои действия сверяли только по этим трём миниатюрным устройствам. На нескольких столичных башнях через год тоже установили первые в истории данной планеты большие часы. А потом умельцы стали создавать и крупные карманные часы-луковицы, которыми стали бравировать самые богатые и влиятельные придворные. С тех самым пор время стало поддаваться более точному расчёту.
Найденные Тербоном и доставленные с гор запасы продовольствия, за королевским столом открывались постепенно, и только по праздникам. Виктор делал это торжественно, подробно объясняя перед этим, что они будут есть и как это выращивается. Делилось, далеко не обильное угощение, как правило, только между принцессами. Хотя Роза, как самая старшая почти всегда отказывалась от своей порции в пользу младших сестричек. Только от консервированных ананасов она не могла отказаться. И она всегда замирала, слушая рассказ о других экзотических плодах, о которых на этой планете даже не имели представления.
Найденные вещи очень приблизили полковника Тербона к королевской семье и его вдобавок назначили командиром особого отряда лучших гвардейцев, в задачу которых входила охрана жизни Монаха Менгарца. Так что находиться при своём подопечном новоявленный полковник должен был постоянно. А уж поработать физически он любил всегда, и, помогая, выполнял самую тяжёлую работу.
Для создания макета с соблюдением всех масштабов, Виктор выбрал удобный овраг в королевском парке, по дну, которого игриво струился прозрачный ручеёк. Парк считался личным местом уединения короля, и туда вообще никого не пускали. А уж материа-лом его святость обеспечили самым разнообразным и в любом количестве. Без всяких подозрений и недоумений со стороны поставщиков. Кто же ста-нет интересоваться, где и как на территории дворца ведутся ремонтные работы?
За две недели постройки макета Роза подробно просветила Виктора о по-литическом устройстве здешнего мира. А полковник Тербон внёс свою лепту в расширение знаний о географиче-ском положении. Что значительно сокращало время интенсивного познания: и работа делается, и знания впитываются.
По имеющимся данным материк на планете был один и в данном геологическом периоде пребывал в стадии своего расползания в стороны. Своим видом он напоминал треснувший на три части панцирь черепахи. Океан прямым лучом с юга расколол континент до центра, образовав гигантский Речной пролив шириной до двухсот кило-метров, в своей срединной части. Но дальше продвижение прямого разлома застопорилось прочной плитой докембрийского периода, и трещина разо-шлась под углом около девяноста градусов в две стороны. Но уже сравнительно узкими проливами. Более ровный — назывался Стрела, а более извилистый — Змеиный. Две крупные части суши имели и свои названия: тот кусок континента, где находилось королевство Чагар — именовалось Первым Щитом. А кусок по другую сторону пролива — Вторым Щитом. В месте расхождения трёх проливов, их берега остались очень близкорасположенными, что позволило даже в одном удобном месте пролива Стрела возвести великолепный мост, одно из чудес здешнего мира. Через пролив Змеиный, по непроверенным данным, имелась паромная переправа. Именно где-то там, на пересечении трёх проливов, и обосновалась столица империи Сангремар. "Львы Пустыни" вначале покорили полностью свою треть континента, которая называлась Шлем. А потом и окружающее про-странство вокруг сходящихся проливов. В течении последующих десяти лет они завоевали и весь остальной мир, одновременно наступая мощными армиями по обоим Щитам. А сейчас совершают только регулярные походы за данью по вдоль побережий. Поочередно, раз в два года по каждому берегу. Уничтожая при этом всех, кто пытается поселиться рядом с морем, что совсем не способствует ни развитию торговли, ни даже простому общению с многочисленными государствами по ту сторону Речного пролива. Ни с той, ни с этой стороны, ни у одного государства не было своего флота. Ни од-ного не просто океанского, а даже морского корабля! Все средства водного передвижение уничтожались империей с особой тщательностью. Единственное исключение представлялось королевству Дейджан, на северо-западе Первого Щита. Только там имелся какой-никакой рыболовецких флот, курсирующий в прибрежной зоне океана.
Во всём остальном империя Сангремар не давала поблажек, запрещая плавание по проливам и сдерживая развитие цивилизации на уровне рабовладельческого строя. А ведь общее количество государств по обеим сторонам пролива достигало сорока шести.
Узнав это, Виктор отбросил от себя камень и весь затрясся от возмущения:
— Протоуберанец на ваши головы! Почему же вы все скопом не сомнете эту проклятую империю?!
— Да потому, что даже общаться между собой, мы не имеем нормальной возможности. Про жизнь на Втором Щите у нас имеются только сказки да легенды. Даже у нас, на Первом Щите если первые лица государств начинают договариваться между собой, моментально следует их физическое устранение. Или наёмными убийцами или прекрасно вышколенным вой-ском! — Роза устало присела на корточки и окунула натруженные руки в прохладную воду ручья. — Су-ществует строжайший запрет на строительство мощных крепостей. Наши стены вокруг замка тоже не достроены по этой причине. Все прежние крепости значительно разрушены. Исключение составляет лишь монастырь-твердыня Дион в неприступных горах королевства Кезохи, но проход туда возможен только по единственной горной тропе, и никакая армия там не пройдёт. Ещё империя кате-горически запрещает войны и переносы границ. Следя тем самым, чтобы какое-нибудь государство слишком не усилилось за счёт соседей. И в случае аннексии, жестоко наказывают агрессоров. Возвращая при этом захва-ченные земли прежним владельцам.
— Это мне знакомо по древней истории: разделяй и властвуй! — Виктор обхватил очередной валун и, поднатужившись, водрузил на положенное ме-сто. Похлопав его любовно рукой, он удивился пришедшей ему в голову мысли: — А почему же за девятьсот лет в самой империи не произошло каких-то изменений? Переворота? Смены власти? Наёмных убийц, почему никто не подослал?
— А это тоже одно из самых загадочных чудес нашего мира. Все импера-торы — неимоверные долгожители и умирают лишь от старости. По историческим сведениям: ни одного не удалось уничтожить. И все назы-ваются Гранлео. Без номеров. Но достаточно сказать, что нынешний правит всего сорок лет. Ему шестьдесят, родился когда его непосредственному предку исполнилось сто двадцать. Его отец дожил до ста сорока, что считается мало. Дед — до ста пятидеся-ти двух. И прадед до ста пятидесяти восьми. И за все их годы правления, по дошедшим до нас сведениям, на них даже попытки покушения не совершались. Опять таки, повторюсь: по нашим данным! Ибо внедрить своего человека в император-ское окружение не удавалось никогда.
— Прямо-таки: супер император! — воскликнул Виктор. — А семейных междоусобиц у них не возникало?
— Никогда! Тем более что у императоров всегда только один сын. И по-является он на свет лишь после вступления отца в семидесятилетний возраст. Не раньше.
— Ого! Да они не только уверены в своей власти, но и в своей мужской силе! Так долго оттягивать с наследником!
Юная принцесса постаралась в этом месте разговора скрыть неожиданно вспыхнувшее смущение:
— Когда появляется наследник, он всю свою жизнь находится рядом с им-ператором. До непосредственной смерти отца от старости. Учится управлять, повелевать и даже лично наказывать винов-ных. С самого детства он получает лучшие знания во всех сферах жизни. Нет человека, который владеет оружием лучше, чем император или его сын. Нет лучшего наездника. Нет лучшего военачальника. Нет лучшего организатора. Нет лучшего борца, бегуна, да и просто спортсмена. Их физические данные просто уникальны....
— Может они и не с вашей планеты вовсе? — Виктор взглянул на предве-чернее небо. — Даже мне не знакомы детальные различия многочисленных че-ловеческих рас, но прожить в ваших условиях так долго..., нереально.
— После твоего появления и мы так предполагаем. Секретами некоторого долгожительства у нас владеют лишь врачующие жрецы из того самого монастыря-твердыни Дион, о котором я упоминала. Собравшиеся там люди знают очень много тайн медицины, но для лечения нужно направляться только к ним. А туда и здоровый человек может добраться с огромным трудом. Лекарствами они тоже не торгуют на вынос, так что вполне возможно, что их врачебные умения больше выдумка, чем правда.
— А были факты того, что Гранлео наведывался к дионийцам?
— Нет. Ни единого. Да и подобное путешествие даже императору было бы трудно скрыть. Скорей всего у него самого есть какие-то личные секреты долгожительства, о которых не знают даже его приближённые. Поэтому многие историки, аналитики и правители счи-тали, что достаточно уничтожить самого императора и всё государство соз-данное им, моментально рухнет. Но до сих пор никому не удалось прибли-зиться к Гранлео даже на полёт стрелы. Предвидение опасности, развитое у этих кровожадных диктаторов, просто поражает. А жестокие расправы с бунтовщиками, сепаратистами и просто недовольными, держат в страхе все народы, которые подвла-стны империи. — Роза тяжело вздохнула, затем решительно встала и направилась в сторону дворца: — Уже темнеет. Дам команду накрывать столы. Так что не задержи-вайся.
Пока строился макет, развернулась целая кампания под лозунгом "Це-мент". Поначалу Виктор предположил, что цемент, основное сырьё для бетонных конструкций, получается путём измельчения известняка или гипсовых пород с последующим его обжигом или пропариванием. Ибо он конкретно и с уверенность не знал сам процесс изготовления. Ведь всегда цемент любых марок поступал к нему на завод в готовом виде. А поинтересоваться тонкостями производства ума не хватило. Но саму идею он подал, а уж местные производители кирпича её развили и довели до логического завершения. Весьма удивив Виктора своей смекалкой и рационализаторством. Мало того, мастера доказали, что в про-цессе измельчения лучше всего добавлять и глину, и мел, и даже шлак.
Огромные сложности заключались в создании дробящих и растирочных машин. Но умельцы из Глубокой долины проявили чудеса сообразительности и инженерной мысли. Несколько монстров из металла было создано за рекордно короткое время. А в завершение, совсем рядом с Радовеной, в строй вступила длинная, постоянно вращающаяся труба, со всех сторон равномерно пропекаемая газовыми горелками. Труба располагалась под небольшим уклоном и постоянно меняющиеся составы экспериментального цемента проходили в этой трубе своё необходимое пропаривание и обжиг. Постепенно при этом, ссыпаясь вниз, где уже производилась расфасовка в небольшие, помеченные особыми номерами мешочки. Таким образом, сравнивались полученные образцы и отбирались самые удачные.
Очень скоро один их обширных подвалов замка стал заполняться мешка-ми с цементом и производящимися там же, железобетонными конструкциями. Лишь только конструкции застывали и вылеживались положенное время, с ними проводили показательные испытания. Накладывая на изготовленную балку, к примеру, десятки, а то и сотни мешков с песком. Аналогичные по толщине балки, вырезанные из цельного гранита, оказывались менее прочными во много десятков раз. Так Виктор наглядно демонстрировал невероят-ную прочность искусственно созданных несущих конструкций и перекрытий. Ну и попутно высчитывал нужную для строительства плотины прочность.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПЛОТИНА
Пришло тайное сообщение из соседнего государства. В нём барон Эд-монд предупреждал своего венценосного коллегу о готовящемся покушении. Данную проверку своего соседа, король Чагара предпринял специально, пытаясь выяснить степень лояльности к себе и своему государству. Как оказалось, сделал это не зря: Эдмонд и в самом деле переживал о будущем планеты, мечтая создать Союз Побережья и предпринимал в этом направлении надлежащие шаги. Безопасность монарха Чагара — занимала в его планах чуть ли не первостатейное значение. Следовало воспользоваться представившимся шансом немедленно.
И пока Монах Менгарец строил в королевском парке макет предстоящего соо-ружения, король Гром Восьмой спешно, но в условиях невероятной секретности съездил на границу, где и встретился с получившим дополнительное доверие бароном. Оба самодержца договорились о намечающемся союзе, скрупулёзно обго-ворив совместные действия в ближайшем будущем. Барон Эдмонд тоже решил идти ва-банк: и стал делать всё, что могло принести победу в предстоящем сражении. Его внушительное баронство было раза в три меньше Чагара, но зато обладало несметными запасами древесного угля самого высочайшего класса. А самое главное — люди. Население баронства, благодаря самому лучшему сельскому хозяйству на Первом Щите, превышало общее население дружественного отныне соседа. Подготовку лучших кадров решили начать сразу же после создания союза. Как кавалерийских воинских подразделений, так и грамотных рабочих для сталеплавильной и прочих промышленности.
К моменту возвращения короля в столицу, весьма внушительный макет планирующегося запорного сооружения был готов. С соблюдением всех масштабов и почти реальной конфигурацией всех изгибов и рельефов местности. Вода в искус-ственной плотине набралась до расчётной отметки, и Виктор одним прекрасным и солнечным, утром провёл демонстрацию задуманного действия.
Присутствовали лишь король с матерью, его старшая дочь, да полковник Тер-бон. Как ни странно больше всех переживала принцесса Роза. Но вынуждена была молчать как рыба. Так как отец разрешил её присутствие только с таким условием. А Монах Менгарец держался с завидной уверенностью и спокойст-вием:
— Вот это — долина Покоя, которая расположена возле столицы, ниже по течению реки. Без сомнения, вы ею гордитесь по праву, потому что она считается лучшей житницей государства из-за воз-можности постоянного орошения. К сожалению, на некоторое время всем этим благодатным пространством придётся пожертвовать и договор с бароном Эдмондом — о поставках продовольствия, очень актуален. Теперь объясняю более конкретно. Как видите, долину замыкают почти неви-димые на первый взгляд холмы. Не забудьте эту важную деталь! Река проре-зает их узким стоком во всю глубину и дальше без единого препятствия петляет до самого океана. Скорей всего прибытие громадного войска "Львов Пустыни", и там на некоторое время всё вытопчет, превращая в пустыню.
— Умеешь ты скаламбурить, — буркнул Гром Восьмой.
— Теперь вернёмся к столице. При постройке вот этой дамбы город ока-жется на берегу огромного озера.
Король с недоумением рассматривал брусочки дерева, камни и большой валун, призванные обозначить столичные сооружения и королевский дворец. А когда понял суть, закричал с возмущением:
— Да ты ведь треть столицы утопил!!!
— Во-первых: не треть! — голос Виктора был твёрд, но на губах играла улыбка. — А только четверть! Во-вторых: не столицы, а районы трущоб, ко-торые возводились без разрешения. Их давно надо снести. А тем, кто там жи-вёт, выделить места для постройки вот здесь и здесь! Если мы опустим уро-вень воды, то результат не оправдает ожиданий. Мало того: как бы ЭТОЙ воды не оказалось мало.
— Но ты хоть представляешь, какой высоты получится плотина?!
— Даже посчитал: сорок пять метров! Или более девяноста локтей.
— Да она рухнет ещё при строительстве!
— Тебя не убедили испытания конструкций из железобетона?
— Но ведь туда уйдут горы цемента! — король даже раскраснелся от пере-живаний. — И почти всё добытое нами железо!
— Это твои проблемы! Прикажи увеличить добычу впятеро.
— Где взять столько людей?!
— Попроси помощи у союзников! Перемани рабочих высокими заработ-ками! Это как раз тот момент, когда надо выложить все свои сбережения. Реквизировать все средства у дворянства и знати. Наконец: залезть в невероятные долги, где только и у кого только можно. Поставленная цель — оправдывает любые средства.
— А рабочие руки для строительства плотины? Где я тебе возьму столько людей? Да там сотни нужны!
— Не сотни, а тысячи! Всего около шести! — "успокоил" Виктор.
— Сколько?!!! Зачем так много?!
— Надо успеть закончить строительство до весенних паводков и таяния снегов. Иначе не успеем накопить воду.
— Воду?! — король с сомнением покачал головой. — Ты думаешь, вода нас спасёт? Поможет уничтожить такое сильное войско?!
— Именно это я и пытаюсь тебе доказать! Потом останется только добить агрессоров, не уместившихся в долину. Кавалерия не останется без дела.
— Но ведь это же просто вода! — король никак не мог поверить в саму идею смертельного удара, катящегося вперёд вала из живительной жидкости.
— Львы Пустыни не умеют плавать! — стал перечислять Виктор. — Но даже если бы умели, никто не сможет это сделать в кольчуге или доспехах. А пол-ное затопление долины как минимум на три метра в течении пятнадцати ми-нут — я гарантирую. Первая, титанически высокая волна перемелет всё, что встанет на её пути. К тому же есть одна задумка как увеличить и этот результат. Самая главная наша задача — уничтожение императора. Так ведь?
— Я тебе сто раз говорил, — Гром Восьмой в раздражении возвёл очи к небу. — Если он спасётся, то соберёт ещё большее, раз в пять войско и сотрёт нас вместе с горами с лица земли. А после его смерти Львы превратятся в шакалов. Бу-дут грызть друг другу глотки. Поэтому в смерти Гранлео — наш единственный шанс.
— И он всегда находится в середине войска? Тогда как раз в центре до-лины его смерть и застигнет. А для наглядности: смотри!
Виктор, с помощью полковника Тербона, резко выдернул два бревна из основания запруды. Валуны со скрежетом рухнули, и стремительные по-токи понеслись по образцу долины-житницы. Возле моделей холмов вода взметнулась чуть вверх, а затем успокоилась и стала более спокойно выте-кать по руслу, прорезанному в их толще. Какое-то время вся рукотворная до-лина находилась под толстым слоем жидкости.
— Обрати внимание: — менторским тоном продолжал вещать создатель плотины. — Все камни и валуны, обозначавшие войско неприятеля, снесло к холмам, словно кору деревьев. Теперь увеличь это всё в тысячи раз, и ты по-лучишь в представлении неимоверную силу удара. Может кто-то и выживет под таким катком, но с ними справится небольшая армия.
Минут пять все зрители наблюдали за постепенно спадающей водой. И лишь после короткого разговора с матерью, король решительно спросил:
— Когда надо начинать строительство?!
— Ты ведь прекрасно знаешь, когда: вчера! — даже не улыбнулся Виктор.
И вот началась стройка. Да такая, что даже сам пришелец из космоса не мог предположить её размаха. А уж подданные короля и подавно. Все только ужасались странной блажи, пришедшей в голову своего правителя: жить на берегу огромного озера. То, что с помощью запасов воды можно будет суще-ственно улучшить поливное земледелие, никто не принимал в серьёз. Но ты-сячи людей, тоже восхищаясь величием задуманного, и получая не менее восхитительную плату круглосуточно возводили гигантскую плотину. Ещё большее количество подданных отдавало все свои силы и знания в глу-бине государства. Выплавляя железо, перемалывая известняк для цемента и добывая необходимые полезные ископаемые. И между этих тысяч людей, словно молния, метался Монах Менгарец. Невзрачный по фигуре, в серой, неброской одежде, но с огнен-ным блеском в глазах и взводом самых лучших королевских гвардейцев за спи-ной.
Свободного времени у Виктора не было. Что он себе позволил, да и то, после окончания основного строительства, так это создание дельтапланов. Над лёгкими аппаратами продолжали работать его ученики, тогда как он лично замахнулся над строительством большого, двухместного. Использовал при этом прочнейшую и легчайшую ткань парашютов, которую отыскал в своё время полковник Тербон. Дельтаплан получился солидный, большой грузоподъёмности. Что позволило не только обучить искус-ству высшего пилотажа принцессу Розу, но и пару раз прокатить ревущего от восторга Грома Восьмого.
Попутно началось литьё из разных сплавов стволов первых пушек. В этой области Виктор только и помнил по историческим фильмам, как канониры подносили фитиль к казённой части и из ствола древнего орудия вырывалось облако дыма. Требовалось вначале создать надлежащий порох, а потом провести массу пристрелочных испытаний как из самих пушек, так и поэкспериментировать с цельными ядрами и прочей взрывающейся начинкой. Потому что изготовить при существующих технологиях современное стрелковое оружие, пришелец не мог. Как и не могли ему в этом деле помочь самые лучшие мастера оружейники. Но Гром Восьмой и так был невероятно экзальтирован перспективами применения нового оружия и готов был проводить испытания лично, вызываясь добровольцем поджечь фитиль. Хорошо что в моменту первых испытаний Монах успел придумать нечто наподобие бикфордова шнура, благодаря чему жертв на закрытом горами полигоне удалось избежать.
Зато не обошлось без жертв в самой столице. Через несколько дней после завершения волнительных уроков обучения старшей наследницы короны по управлению дельтапланом, случилось несчастье. Экспериментируя с соста-вом пороха, один из помощников Виктора допустил непростительную не-брежность и произошёл мощный взрыв. Укрытая в толще скал лаборатория озарилась огненным смерчем и унесла жизни восьми человек. Святой Монах спасся чудом. Но при этом чуть не лишился зрения, слуха и всей крови. Опять на две недели он оказался прикован к постели. И ещё целый месяц выры-вался из рук врачей, сиделок и лично принцессы Розы, пытаясь доказать, что здоров. И что вполне прекрасно может справляться со своими делами. Но ко-гда приступил к своим обязанностям, при ходьбе сильно подволакивал навсе-гда повреждённую правую ногу. А правая рука стала слушаться ещё хуже из-за перенесённого нового перелома в области предплечья. Но после этого, как ни странно, приказы его святости, высшего проповедника монастыря Менгары, стали выполняться с ещё большей скоростью и беспреко-словностью. А все новые идеи теперь воспринимались королём без продолжительных споров.
Благодаря этому удалось оттянуть самый решающий день великого сражения ещё на пол-года. Виктор предложил полностью уничтожить сборщиков рабов, которые направлялись империей для сбора живой подати. Уничтожить военизированную охрану до единого человека. И сделать это так, чтобы из-вестие об этом достигло императора Сангремара как можно позже. К сожалению, те малочисленные пленные, которых удалось при этом захватить, оказались на удивление тупы и ограничены. По их словам они никогда в своей жизни не покидали Первый Щит, а жили в специально для этого построенном возле моста городе. За рабами, после их сборки и доставки прибывали особые подразделения из столицы империи, и что с ними происходило дальше, никто не ведал. Уничтожение сборщиков "живой подати" ничего не дало в плане знаний, зато оттянуло намного сроки самого решительного сражения.
За-тем усиленное войско Союза Побережья, в состав которого входили мобильные отряды разведки, выдвинулось по побережью в сторону противника и не-сколько месяцев перехватывало всех связных, лазутчиков, послов и даже пробные группы карателей. За это время Гром Восьмой развил такую бурную полити-ческую активность, что буквально заставил всех соседних правителей во-первых: всту-пить в Союз Побережья. Во-вторых: выделить специалистов для работы в Глубокой до-лине. В-третьих: дать лучшие войска — для перекрытия побережья. И в-четвёртых: выделить средства и материалы — для строительства крепостей не только в каждой из соседних столиц, но и на стратегически важных участках побережья. Мало того, после личного осмотра местности у самого моря, пришелец отыскал подходящий участок для строительства первого морского порта вместе с крепостью. Конечно, к стройке там, только готовились, понимая, что прибывшее имперское войско любые начальные усилия сведёт на "нет". Но вот после победы...
Когда великая плотина только начинала строиться, монарх Чагара уговорил своего венценосного собрата из королевства Гачи, по территории которого протекала к океану самая полноводная река Хаваси, приступить к постройке нескольких десятков невиданных доселе суден. Чертежи яхт и лёгких фрегатов были начертаны рукой Монаха Менгарца. В скором будущем корабли могли понадобиться и для переправы на другой берег залива, и для торговых рейсов, и для элементарной разведки морских просторов.
Из союзных баронетов, княжеств, царств и королевств подтягивались войска, проводились совместные учения и манёвры. Все государства, объединившиеся в Союз Побережья, готовились к самой важной и страшной схватке, понимая, что второго шанса может и не быть.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ЭПОХАЛЬНАЯ ПОБЕДА
Император Гранлео не спешил с молниеносной акцией возмездия. Зато со-брал такое внушительное, многочисленное войско, что в отк
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
