|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 1, в которой расшифровываются инициалы
На планете Мирабилис умеют праздновать.
В честь фестиваля забывали старые дрязги. Лилось рекой молодое вино, жарилось на всех перекрестках сочное мясо, владельцы лавок зазывали друг друга в гости. Тут и там собирались теплые компании и слышались шумные тосты — за удачное выступление молодых музыкантов Галактики, за новые альбомы художников, за какие-нибудь свежесложившиеся парочки. Хлопали на ветру разноцветные флаги, молодые прелестницы стреляли файерболлами взглядов и пронзали копьями ресниц.
Молодым дарованиям предстояло завтра обнаружить, что обещанные накануне контракты заключены с шулерами, что теплые компании собрались на один вечер, а с утра их участники еле узнают друг друга с похмелья; что весело реющие флаги превратились в грязные тряпки, а прекрасные цветочные гирлянды и аппетитные кушанья — в неаппетитное мусорное месиво. Но в ярком, радостном, хмельном "сегодня" это никого не волновало.
На закате, когда небо приобрело особенный нежный оттенок (на Мирабилис атмосфера почти не отличалась от земной), Сашка разыскал Княгиню. Ну, "разыскал" — это громко сказано, скорее, случайно наткнулся. Она сменила белые брюки и капитанскую накидку на темно-синее шелковое платье, но выглядела по-прежнему как стрела, выпущенная из лука. Едва увидев ее такой, Сашка понял, что не случайно зацепил эту столь хорошо знакомую ему ауру.
Княгиня стояла у ограждения площадки и наблюдала петушиные бои. В начале выставляли молодых и мало кому известных птиц, поэтому народу вокруг загона собралось по меркам боев мало, но в целом достаточно. Вокруг Княгини с ее накинутым на плечи шарфом из лазоревого шифона (несмотря на адскую жару) образовалось неширокое пустое пространство.
— А, штурман! — сказала она тепло. — Интересуетесь птицами?
— Э... нет, — сказал Сашка. — Но если вам интересно, то я тоже посмотрю.
— Не особенно, — Княгиня повела плечом. — Я знала кое-кого, кто очень любил петушиные бои. Вот и задумалась.
Сашка не посмел бы спросить "кого", но, видимо, вопрос выразился на его лице очень уж явно.
— Вы с ним встречались, — сказала Княгиня. — Даже побеседовали. К сожалению, я была не в том состоянии, чтобы принять участие... Мэлвин Дюрак. Тот вампир, что встретился вам, когда вы вытаскивали меня на Аль-Кариме.
— А... — сказал Сашка. — Он ваш старый знакомец?
— Одно время мы служили на параллельных должностях и несколько расходились в точках зрения на общее дело. Однако некое взаимное уважение присутствовало. Мы одной крови, как вы могли заметить; более того, мы принадлежим к одному клановому союзу.
— Ого, — присвистнул Сашка.
Кто-то, а Сашка знал, что один клановый союз в вампирьем обществе — родство серьезное. Вампиры, как и оборотни, никогда не создавали своих государств, они примыкали к государствам меншей. Злые языки говорили, что вампиры просто не в состоянии ужиться между собой. Так это или не так, но жизнь внутри кланов вампиров регламентировалась очень суровым сводом правил — а зачем столько законов без оснований?..
Еще очень давно кланы начали объединяться в союзы, отчасти сходные с купеческими гильдейскими братствами. Иные союзы с течением времени распадались, другие переживали века и государственные образования меншей. Сашка знал, что из двадцати существующих ныне клановых союзов семь насчитывают более пяти тысяч лет письменной истории (вампиры, как известно, не изобретали письменность, так как раньше меншей овладели телепатией; письменность они позаимствовали позднее, с окончательной ассимиляцией, и тогда же их собственные языки окончательно превратились в наборы ритуальных фраз и заклинаний).
— Да, — сказала Балл. — Но это не помешало нам придерживаться разных мнений по поводу одного очень рискованного предприятия. В результате ни одно из мнений не возобладало, мы стали выполнять дело по одиночке. Дело провалилось. Господин Дюрак винит меня, и я отчасти с ним согласна, — Балл внезапно улыбнулась. — Но это не значит, что я позволю ему "смыть позор" по старинному обычаю.
Вот здесь вампиры и меши были похожи: и у одних, и у других позор смывался исключительно кровью.
— Раз вам не нравятся эти бои, зачем вы тут торчите? — Сашка положил руку капитану на локоть, решительно отгоняя мрачные мысли прочь. — Праздник же! Пойдемте танцевать! А потом... мне тут одна чико показала местечко, где варят сидр лучше, чем в Англии!
— А вы проверяли? — Балл, по-прежнему чуть улыбаясь, что Сашка расценил как свою заслугу, отвернулась от петушиного загона. — Вы были в Англии?
— Я служил на их бриге, там кок варил — ничего себе... А вы были?
— Да, три раза.
— Ну вот вы и подтвердите, прав я или нет.
— Только в рамках образования подрастающего поколения, штурман.
Сашка аж обмер: пошутила! Ну вот в этот раз точно пошутила! Княгиня, между тем, и не подозревая, какую бурю она подняла в душе любовника мимолетными словами, продолжила:
— Но сначала, как вы и обещали мне, танцы. На хмельную голову танцевать не слишком-то ловко.
Балл знала, о чем говорила: все вампиры, как и оборотни, пьянели быстро, а опьянев, первым делом теряли координацию движений. Не зря вино считалось исключительно меншевским изобретением, созданным чуть ли не на погибель вражьим расам.
И понеслось. Они танцевали традиционную джигу на площади, под аккомпанемент какого-то оркестрика, про который Княгиня мимоходом заметила, что скрипачу следует оторвать пальцы, а Сашка с ней согласился и даже предложил свои услуги. Потом пробовали изобразить танго возле рассыпающего мелкую водяную пыль фонтана, где музыка лилась, кажется, прямо из воды — наверное, кому-то удалось зачаровать водяных духов. Затем была полька где-то еще, Сашка не помнил, потому что в голове у него кружились легкие облака, подсвеченные закатным солнцем. Потом был маленький балкончик, с перилами, увитыми плющом, а под балконом оказался весь Мирабилис — множество домиков и домишек, убегающих к изгибу бухты, к громадным пушкам мокрого пирса и различимым даже отсюда строениям сухого дока. Они еще были четко видны в сумерках, но уже зажигали разноцветные огни — и не было ничего прекраснее вечера, застывшего на грани.
Море сияло шелком до самого горизонта, таким же восхитительным, как шелк ее платья.
— Капитан, — сказал Сашка, заставляя себя дышать, потому что говорить нормально он не мог. — Капитан, я понимаю, что это не тот вопрос... Вы выйдете за меня замуж?
Балл обернулась к нему от перилл, все такая же спокойная, легкая, восхитительная. И проговорила, как Сашке показалось, с ноткой растерянности.
— Я в три раза старше вас, штурман.
— Ну и что, — возразил Сашка, — когда я вас люблю так, что, кажется, легче умереть?
— Не беспокойтесь, это пройдет.
— Вам это кажется, — отрезал Сашка. — Нет, я знаю, что вы всегда правы, но здесь вы не правы.
— Всегда права? — спросила Княгиня ровным тоном. — Немного неожиданное умозаключение.
Сашка не обратил внимание, и продолжал судорожно развивать свою мысль, боясь, что слова вдруг иссякнут, и оставят его рыбой биться на высохшем песке красноречия. Уходящее солнце яростно жарило море, и то не оставалось в долгу, рассыпая во все стороны нестерпимо яркие блики.
— Вы... это не значит, что наши отношения после этого как-то должны измениться. Ничего подобного. Просто я хочу быть с вами. Понимаете? Всегда. Хочу иметь такое право. Хочу защищать вас. Не просто как член экипажа своего капитана... Но это не значит, что я не буду вам подчиняться. Не знаю, как еще сказать. Я за вами везде пойду. Согласитесь вы сейчас, откажетесь...
— А если я вас прогоню — уйдете?
— Не прогоните, — уверенно произнес Сашка. На деле он этой уверенности не чувствовал.
— И вас не смущает, что детей вам я родить не смогу и что эфир я ради вас не брошу? — Княгиня знакомым жестом подняла брови, как будто нашла у Сашки ошибку в вычислениях курса.
Сашка аж растерялся: такой поворот мысли даже не приходил ему в голову.
— Я об этом не думал, — честно сказал он. — А раз не думал, разве не ясно из этого, что мне все равно? Мне вы нужны. И эфир нужен.
Княгиня приблизилась, коснулась его щеки.
— Что вы делаете со мной, — пробормотала она, вжимаясь лицом в изгиб его шеи, неожиданно и до боли сладко. — Что вы делаете, Саша... вы же понимаете, что я не могу вам отказать в этой просьбе?
Обалдев от неожиданного счастья, Сашка обнял ее, прижал к себе... Ему хотелось то ли взлететь, то ли начать читать стихи, то ли закукарекать и пройтись по узеньким перилам на руках. И вместе с тем он обмирал от почтения и нежности.
— Ну, — сказала Княгиня, отстраняясь. — Пойдемте пить сидр, штурман?
В тот трактир они вошли под руку. Сашка никак не мог определиться, рад он такой конструкции или нет: штурман чувствовал себя не то счастливым кавалером прекрасной дамы, не то преступником под конвоем.
Он все еще раздумывал над этой проблемой, когда краем глаза увидел в корчме знакомое лицо — точнее, затылок и кусок профиля. "О, Володька тут..." — подумал он сперва, однако уже через секунду Белобрысов сообразил, что явление своего давнего друга (а недавнего почти недруга) в трактире на отдаленной планете рядовым событием не является.
— О, Володька... — Сашка не нашел ничего лучше, как высказать свое недоразумение вслух.
Черноволосый, черноусый, одетый в черное и вообще похожий на грача парень резко обернулся и выпустил из рук карандаш, которым зарисовывал мускулистого трактирщика, тягающего по шесть (три на каждую руку) массивных кружек зараз.
— Белобрысов? — растерянно спросил этот доходяга.
— Крестоносец! — тут уже Сашка воскликнул в голос. — Какими судьбами?! Сто лет тебя не видел!
— Ну не сто... — Володька поправил очки и знакомым жестом сощурился. В следующий момент он запустил руки в космы и застонал. — Белобрысов, только не говори мне, что ты пидорас!
— Что? — не понял Сашка и немного растерянно посмотрел на Княгиню. Та хранила самое невозмутимое выражение лица. Сашка моргнул.
— Только пидорасы спят с вампиршами! — гневно блестя очками, возвестил Володька.
В этом был весь Володька. Абсолютно дурная обличительность и ни малейшей способности задумываться о последствиях. Сколько Сашка помнил Крестоносца, он всегда находился в состоянии священной войны с окружающей действительностью. Впрочем, с Белобрысовым этот грачонок позволял себе гораздо больше, чем с остальными, пользуясь Сашкиной ленью.
Сашка сделал два шага вперед, взял Володьку за воротник и встряхнул. Потом аккуратно подобрал с пола его очки, протер полой своей жилетки и сунул бывшему однокурснику.
— Понял? — спросил он.
— Понял, — Володька неожиданно шмыгнул носом — насморк? — Но ты тем более пидорас! Ладно, черт возьми, твои личные отношения — это твое личное дело... но зачем ты печать-то ставил?! Совсем ни хера не боишься? По бретерам стосковался?
— Вы очень хорошо умеете выбирать друзей, штурман, — Княгиня неслышно подошла сзади. Еще по голосу Сашка понял, что она улыбается. — Нет, я правда ценю. Только не перейти ли нам в иное заведение? Еще пара реплик, и посетители начнут нам аплодировать.
— Не собираюсь я тут с вами нигде сидеть! — Володька вскочил со стула и картинным жестом запахнулся в широкий черный плащ. Эффект несколько подпортил скомканный носовой платок, весь в чернильных пятнах, выпавший из внутреннего кармана. Крестоносец схватил со стола пачку бумаги и пулей вылетел из трактира, потеряв несколько листков.
Сашка нагнулся и подобрал один. А потом матернулся.
— В чем дело? — поинтересовалась Княгиня.
— ВК! — воскликнул Сашка. — Так вот кто это был! Ну ты только погоди, дай я тебя поймаю... — и сунул Княгине бумагу вместо пояснения.
На листке был изображен летящими линиями несколько утрированный молодой атлет, который с гитарой за плечом стоял на утесе над некоей равниной, густо заросшей деревьями самых фантасмагорических очертаний. За спиной атлета виднелись обломки рухнувшего на планету шлюпа. Шлюп был нарисован со знанием натуры; атлет — тоже. Можно было даже не обращать внимание на серьгу в виде Сатурна, на характерный подбородок с ямочкой и на узор на рукояти меча (все-таки не детского, как у Сашки, а вполне полноразмерного), чтобы узнать Белобрысова.
— Это вы? — спросила Княгиня, понизив голос.
— Да, я! — шепотом ругнулся Сашка, опасливо косясь на завсегдатаев. — Я — герой beschissen комикса, который прочитала вся эта beschissen планетка и хер знает сколько еще планет! В которой этот козел изобразил all my rotten life!
— Полагаю, вам действительно лучше найти вашего друга, — сказала Княгиня. — Мне не хотелось бы оказаться в комиксе на роли главной злодейки.
Помимо воли Сашка произнес:
— А вам бы подошло! Но почему...
— Потому что, — Княгиня качнула головой. — Идите, штурман. У меня есть еще пара дел в порту. Встретимся завтра.
Сашке не понадобилось особенно напрягать свои способности, чтобы выследить Володьку. Тот еще в Академии не умел закрываться. По жизни не умел. Ни слова лукавства, ни намека на дипломатичность. Сашка всегда считал себя изрядным тугодумом, но даже ему было понятно, что Володька когда-нибудь нарвется. По мере сил он старался защищать этого грачонка — ну, то есть не старался специально, а так. Если это не требовало усилий...
Володька сидел на полуразрушенной белой лестнице, сбегающей к океану. Здесь, наверное, днем валялся какой-то мусор — куриные кости, обрывки бумаги, конфетти, долетевшие с праздника. Ночь милосердно скрыла все это с глаз долой. Только прибой с шелестом омывал каменистый, неподходящий для пляжа берег чуть ниже. Качались на ветру сухие головки местного бурьяна с крупными, звездчатыми листьями.
Сашка остановился на ступеньку выше Крестоносца, сунул руки в карманы. Сказал:
— Ну и зачем все это?
— Что — все? — как-то тускло спросил Володька, поднимая голову, и тут же снова опустил.
Сашка присел рядом с ним.
— Комикс этот. Концерт этот... вот нафига?.. Особенно если я с дамой.
— А она что, тебя прогнала?
— Ага. В погоню за тобой, придурком. Говорит, найди старого друга, потолкуй... Это, чтоб ты знал, мой капитан.
— Врешь! — Володька снова обернулся и посмотрел на Сашку попристальнее, поправив очки. — На вас же знак был, будто вы... черт, да будто вы не то женаты, не то уже много лет вместе!
Сашка смущенно кашлянул.
— Не может такого быть, — сказал он. — Мы всего-то пару месяцев... Но она и впрямь мой капитан. Да если б ты не витал в облаках, ты б услышал, что она меня "штурманом" назвала.
— Ну... — Володька растерянно моргнул. — Да, блин... ты даешь. Лучше б и впрямь пидорасом заделался.
— Вот и я сначала так подумал, — со вздохом сказал Сашка. — А как быть?.. Такие дела.
— Ну... — как-то невнятно согласился Володька.
С ним всегда было так: невменяемый, вспыльчивый и быстрый на выводы, он так же быстро отходил — и умудрялся проявить редкостное взаимопонимание. По крайней мере, к Сашке. Другие товарищи от него, случалось, волками выли. Прозвище "Крестоносец" к Володьке прилипло пуще родной фамилии. Потому что борец за убеждения без учета препятствий и жертв.
— Ты когда дома был в последний раз? — спросил Володька.
— Месяца три-четыре оттуда.
— О как... А я два года не был. Ты на могилу давно ходил?
Сашке не надо было уточнять, на чью могилу. Собственно, на ту, которая положила конец их с Володькой дружбе.
— Нет... — Сашка как-то передернул плечами. — Времени не было...
Время, разумеется, было. Но он старался пореже думать об Ульке последние годы — и вполне себе преуспел. Это раньше, стоило закрыть глаза, она вставала за веками, как живая, а теперь уже нет. И не хотелось идти, смотреть на обелиск... Под ним ведь даже тела не было, если честно. Пепел по ветру развеян, как у прочих бедолаг из алхимической башни.
— И все-таки пидорас, — грустно сказал Володька. — А я б сходил обязательно.
— Ну так сходи, — предложил Сашка. — Или тебя служба держит?
— Да ну... какая служба, — Володька пожал плечами. — Я после окончания года два только прослужил. Потом демобилизовался.
Сашка промолчал, потому что ожидал чего-то подобного. Володька никак не походил на флотского, и военную карьеру ему никто не пророчил. Как он вообще в Академию попал, непонятно.
— А что ж тогда?
— А куда мне возвращаться? — спросил Володька. — У меня один отец был, но он умер пару лет назад. Дом тетка без меня продала.
— А здесь у тебя что?
— А здесь ничего. Я, брат, теперь вольный художник: скачу от звезды к звезде, продаю комиксы...
— Видел я эти комиксы, — пробурчал Сашка. — Откуда только узнал?!
— А я виноват, что ли, если каждый бывший однокурсник только про тебя байки и травит? — огрызнулся Володька в ответ. — Ты заметная фигура, хочешь верь, хочешь нет. Ну я и...
— А подписываешься почему ВК?
— Так короче. Опять же, вензель узнаваемый.
— Нет, я имею в виду — почему "К"?.. — Сашка помялся. — "Крестоносец" — ну, это ж я придумал... тебе это прозвище и не нравилось никогда.
Володька посмотрел на Сашку как-то подозрительно, словно пытаясь понять, серьезно он или нет.
— Моя фамилия — Костомаров, если ты, конечно, помнишь, — с некоторой издевкой произнес он и поднялся со ступеней. — Ладно, бывай. Рад был повидаться.
Сашка почувствовал себя неловко. Зря он, пожалуй, вспылил из-за этих комиксов... Ладно, у самого Сашки судьба — не позавидуешь, но у Володьки, видимо, еще хуже. У Сашки хоть родня есть какая-никакая, к ней всегда можно вернуться. У отца совсем крыша съехала — зато тетя Галя, да и вампирьи родичи... Еще у него есть Сандра, с кораблем повезло, с экипажем (про Княгиню Сашка даже не подумал в этот момент: она словно бы реяла над плоскостью его мыслей).
— Постой, — сказал Сашка. — А ты на Мирабилис надолго или еще куда собираешься?
Володька замялся.
— Хотел на Жасмин потом, — с неохотой пояснил он. — Посмотреть на тамошние притоны. А что?
Сашка мысленно тяжело вздохнул. В притоны его понесло! На Жасмин, в бывшую пиратскую вольницу! Тебя, друг дорогой, с твоим характером, оттуда будут выносить по частям. В ведрах.
— Вот что, — сказал Сашка. — Мы как раз следующим этапом идем на Жасмин. Могу потолковать с Кня... с Мариной Федоровной, может быть, согласится взять тебя... Деньги-то на проезд есть?
— Есть, — нахмурился Володька. — Если, конечно, ты не на круизном лайнере служишь. Только... ладно, спасибо за предложение. Я уже вроде как сговорился, но, если что расстроится, поищу тебя. Где вы хоть?
— Третий причал, сороковой слот, — сказал Сашка, уже немного раскаиваясь в предложении. Конечно, им бы не помешал еще один член экипажа — но им бы, по уму, брать помощника корабельного чародея, а не штурмана, как Володька. А на пассажира Княгиня тем более вряд ли согласится. Да еще... Володька-то может это так расценить, будто у Сашки на Княгиню есть какое-то влияние — и обидеться на него сильнее, если вдруг она откажет. А она может отказать: конфликтный же, собака!
Сашка в очередной раз проклял свой длинный язык и дал себе усвоенный с детства зарок: лень, лень и еще раз лень! Только она спасает человечество и непутевых штурманов. Поленился бы он тогда идти в бар после сторожевой вахты — до сих пор бы был на флоте...
— Запомнил, — коротко сказал Володька. И протянул руку.
Сашка крепко пожал ладонь бывшего друга, испытывая какую-то неловкость. Надо было, наверное, что-то сказать про Улю... вспомнить кого-то из бывших сокурсников... А, в Бездну все это.
— Гладкого эфира, — сказал Сашка.
— Тебе того же, — отозвался Крестоносец.
Глава 2, в которой лиса обходит сигналки, а штурман бьется сам с собой об заклад
На корабле оказалась только Белка: местный климат меховому оборотню не нравился, да и до леса было далековато, чтобы бежать туда на своих двоих. Вот она и вернулась на корабль, когда ее приятели-циркачи упились. Катерина воспользовалась этим и упорхнула на фестиваль — Княгиня записала в судовом журнале, что если кто придет раньше, помощник пилота тоже может отлучиться. По словам Бэлы, никто еще не возвращался.
Сашку это отнюдь не удивило. Фестиваль — на то и фестиваль, чтобы танцевать до упаду, пить со случайными собутыльниками, и другими способами проводить ночь не в одиночку.
Он добрался до своей каюты, стряхнул разлегшегося как у себя дома Абордажа и заснул просто мгновенно. Снилась ему Академия, Ульяна, которая дрессировала синих бабочек, и Володька Крестоносец, рисующий портрет Княгини.
Проснулся Сашка рано и с ужасом ощутил, что не чувствует левой ноги. А вроде ведь ни с кем не дрался...
Он испуганно попытался сесть. Получилось. Абордаж недовольно замяукал и спрыгнул с ног штурмана. Сашка ругнулся. Туша кота весила килограммов двадцать, а то и все тридцать. Держать такой вес на себе всю ночь — приятного мало.
Абордаж не остался в долгу и зашипел.
— Сам нарвался, — мрачно сказал Сашка. — Спал бы у хозяйки, чего тебе?
Абордаж прищурился, как бы выражая свой скепсис по поводу того, кто тут кому хозяин, и независимо принялся умываться. Сашка пожал плечами, встал и отправился следовать его примеру.
В кают-компании он встретил Людоедку: она читала какую-то книгу, удобно расположившись на диване.
— Доброе утро, — сказал Сашка. — Кто-нибудь еще уже вернулся?
Людоедка заинтересованно подняла на него глаза.
— Не думаю, что до полудня кто-нибудь объявится. А разве вы не вместе с капитаном? Я видела вас на фестивале, но вы меня не заметили.
Сашка невозмутимо сложился в кресло напротив дивана.
— Ну да, встретились на петушиных боях. А потом разделились, так что я не видел.
— Да?.. Странно, Марина редко ночует вне корабля на планетах.
Людоедка посмотрела на Сашку так, будто собиралась что-то спросить, явственно передумала, зевнула, потянулась, поставила книгу в шкаф и сказала:
— Пойду-ка досплю, в самом деле.
К полудню явились Сандра и Катерина. Сандра щеголяла свежим швом на скуле, клялась никогда больше не пить и первым делом отправилась в двигательный отсек. Еще минут через пять оттуда послышались божбы и клятвы Василия: Сандра его за что-то разносила.
Катерина выглядела такой ясной и благостной, буду всю ночь предавалась очистительному посту и молитвам. Она пожелала Сашке доброго утра, потом отправилась в свою каюту — и пропала там до вечера. По всей видимости, спала.
Княгиня же и вечером не вернулась. На связь она тоже не выходила.
— Так нельзя! — доказывал Сашка. — С ней могло случиться все, что угодно!
Он доказывал это уже полчаса перед остальными членами экипажа. Все они собрались в кают-компании. На часах уже близилась местная полночь, настроение у всех было не очень-то. Сандра демонстративно зевала. Все сидели, Бэла даже полулежала, свернувшись клубочком в кресле, один Сашка стоял.
— С Мариной Федоровной ничего не "случается", — устало сказала кормчий. — Это она "случается" со всякими там... неосторожными.
Людоедка хмыкнула.
— Категоричненько, госпожа чародей. Но в целом — я разделяю. Вообще Марина может и попасться, но при прочих равных, да на Мирабилисе? Нет. Если бы я поднимала тревогу каждый раз, когда ей вздумается отлучиться...
— Но она ведь не предупреждала вас, что уходит надолго!
— Она и не обязана. Если бы мы были на флоте — тогда, пожалуй. А так нет. Обычно капитаны так просто не пропадают, но — всякое бывает. Да Марине никто не указ, — Людоедка пожала плечами. В последних ее словах звучала гордость.
— Она мне сказала, что мы "увидимся завтра", — сказал Сашка. — Она вообще ничего случайно не говорит! А "завтра" — уже кончается.
— Ну, с нее станется войти под бой часов... — Людоедка кинула взгляд на циферблат. Все тоже посмотрели туда, но никакого чуда не произошло. Стрелка завершила свой ход, с клепсидры упала еще одна капля — Княгиня не явилась и не постучалась под дверью.
— Я всего лишь собираюсь поискать ее через астральное поле планеты, — сказал Сашка. — То, что мы уже делали с Санькой на Аль-Кариме. А что делать дальше — станет ясно из результатов.
Людоедка пожала плечами.
— Как хотите, штурман. Не запрещаю. Не думаю, что вы помешаете чему-нибудь... существенному.
Мыслей лишенца прочесть нельзя, будь ты хоть магистром Общей Теории Ведовства. Но Сашка почти что видел, как у нее в голове мигает этаким веселеньким зеленым светом: "Наверняка она просто нашла себе кого-нибудь — и если ты, мальчишка, просто хочешь в этом убедиться, валяй, рой себе могилу". Ну, может быть, Людоедка сформулировала бы то же самое с большей долей немецкого.
— Давай примо сейчас, Сань? — спросил Сашка у подруги.
Она без возражений встала, подошла к нему, подала руку.
В принципе, физический контакт не обязателен — но с ним проще. Особенно, если вы хотите не просто ткнуть пальцем в место на карте (точность местонахождения фигуранта — приблизительно шестьдесят процентов), но и увидеть район, который вам нужен.
В этот раз все прошло легко. Сашке даже почти не пришлось концентрироваться: мощь Саньки схватила и разом потащила его куда-то. Колоссальная энергия, которая легко доверилась ему — ох, ну ни хера ж себе, подруга!.. Сашка не представлял себе, что такое энергия пустотного мага: слава богу, он никогда с ними даже не общался. Сандра еще не была пустотником в полном смысле этого слова — не многолетний опыт гранил этот алмаз, а всего пара недель самостоятельных тренировок — но это весьма отличалось от того, что Сашка помнил по прошлым разам. Словно бы ожидал услышать скрипку — а в игру вступил орган.
Если бы не привычка сэйл-мастера подставлять паруса под эфирный ветер, никакая Бездна не помогла бы ему справиться.
А так — все вышло. Даже, пожалуй, слишком легко. Едва он подумал о Марине Балл, капитане "Блика", как информационное поле планеты вывалило на него все без остатка. И эта молоденькая девушка... во имя Бездны, да ведь она была здесь чуть ли не в подростковом возрасте — планета помнила ее такой... Кто бы мог подумать: Сашка знал, что Балл красится в черный, но ему бы и в страшном сне не приснилось, что ее настоящий цвет волос — ярко-рыжий. А с кем это она?.. Никак старый знакомый Людоедки, Поль Канарис... или похож?.. А это? Мэлвин Дюрак или другой вампир? Не понять...
Нет, нет, нельзя лезть слишком далеко. Во-первых, это опасно — увязнешь в прошлом, и не вернешься. Во-вторых, если бы Княгиня хотела — рассказала бы сама. И в-третьих — сейчас ему нужно прошлое, как можно более недавнее... Лучше настоящее.
Да, да, вот эта серьезная женщина в ярко-синем платье. И английский бар. С кем это она разговаривает? Не разобрать: струны вероятностей путаются, сплетаются. Был этот разговор наяву, или они общались телепатически? Или он вовсе только мог бы быть, или она просто хотела — не хотела — чтобы он состоялся?.. Сведения из астрала — надежнее некуда, это человеческий разум ненадежен: не может отделить зерна от плевел. Хорошо, давай иначе: Марина Балл, вампир, возраст около 70 лет, капитан "Блика"... где она сейчас? Она еще на планете — да. Она в Порто-дель-Мирабилис? Нет. Но близко? Да. Север? Да, север... Еще несколько усилий — и Сашка увидел это.
— За городом, — сказал он, отпуская Санькину руку. Штурману казалось, будто он только что пробежал километров пять; больше всего ему хотелось скривиться буквой зю, упереть руки в колени и долго, со вкусом дышать, чувствуя, как воздух понемногу утрачивает остроту и колкость. — Там есть... такой дом. Особняк, по-моему, двухэтажный. Кажется, жилой... трудно сказать. И Княги... и Марину Федоровну там держат не по своей воле.
— Ты уверен? — спросила Людоедка.
— Это астрал, — начал довольно резко отвечать Сашка — и осекся. Людоедка — старпом, и ответы ей следует давать развернутые. Кроме того, она лишенец, следовательно, никогда не пользовалась астралом.
— Там нет ничего определенного, — сказал Сашка. — Там все вместе. То, что было, то, о чем только подумали, что оно было или то, что могло бы быть. Те, у кого высокий индекс удачливости, могут более или менее точно отличать одно от другого. У меня...
— Да знаю я, как это работает! — рявкнула Людоедка. — И что без этого индекса в штурманы не берут — тоже знаю. Ты мне скажи: как ты лично оцениваешь, что капитана там держат насильно — а не что она сама им головы пудрит, zum Beispiel?
— Процентов... — Сашка хотел сказать "восемьдесят девять", но соображение, которое озвучила Людоедка, раньше не приходило ему в голову. — Семьдесят пять.
— Место найдешь?
— Это не так работает...
— Я найду, — сказала Сандра. — А Златовласка подскажет, то или не то.
Особнячок выглядел приятно. Бледно-зеленого цвета здание с причудливыми башенками и эркерами утопало по самый второй (он же последний) этаж в красноватых кустах вроде папоротника. В предутренних сумерках кусты светились огромными белыми цветами.
Подлетали к особняку в двух ступах: и одну заняли Сандра и Людоедка, другую — Сашка с Белкой. Разделение это родилось в тот момент, когда выяснилось, что у Саньки нет ни малейшего боевого опыта. Даже Сашка один раз умудрился участвовать в абордаже и один раз — в штурме здания на планете, не говоря уже о разных учебках. Сандра, правда, попыталась заикнуться о дуэлях, но Людоедка осадила ее: дуэли и реальный бой имеют между собой меньше общего, чем, как она изящно выразилась, "дрочка и анальный секс".
Сперва Сашка посадил ступу на окраине небольшого поселка, за которым высился особнячок. После чего Белка размяла ноги, пока Сашка стоял около ступы, вглядывался в предутренний туман и всеми силами пытался напрячься и прослушать астрал вокруг. Без Саньки выходило не очень, но все равно сущая несуразица: как будто вокруг ничего не было. То есть совсем ничего. Никаких тебе боевых постов, охраны... Тишь, гладь да божья благодать. Судя по безмятежному сну деревни, тут тоже не случалось преступлений серьезнее кражи коровы.
У Сашкиных ног прошелестела трава, и черно-бурая лиса высунула узкую мордочку.
— Все чисто, — шепотом сказал Сашка. — Превращайся, — и отвернулся.
Сзади прошелестело, и Белка, полностью одетая, вышла из-за Сашки.
— Ну? — спросил он.
Девушка зябко обхватила ладонями плечи.
— Шаль ты мою в ступе оставил?
Сашка послушно перегнулся через борт ступы и подал Бэле требуемую вещь. Да, она просила держать ее наготове, но Сашка забыл: преимущественно потому, что утро, по его мнению, и так было до неприличия теплым. День, наверное, будет удушающим...
Оборотень с счастливым вздохом закуталась и сказала тихо:
— Запахи, конечно, незнакомые. И близко я не подбегала. Но мне кажется, что никакой охраны нет. Не пахнет ни железом, ни боевыми заклятьями. Вроде бы, есть парочка сторожевых, но это сигналки, не капканы. И еще... мне думается, что особняк нежилой.
— Нежилой? — переспросил Сашка.
— Окна выбиты, — ответила Белка. — Конечно, может быть, и маскировка, но я чар не учуяла.
Бэла не была выдающимся мастером слежки; скрыть от нее чары в человеческом облике мог бы и ребенок. Но животных, как известно, провести куда сложнее. Это не завязано на двойственную природу оборотней — это, скорее, особенность чар вообще. Большинство из них сделаны людьми и рассчитаны на людей, на их органы чувств. Например, иллюзии обманывают только глаза, но собаки и кошки на зрение полагаются весьма относительно.
Вообще Сашка слышал, что некоторые чародеи способны превращаться в животных, не будучи оборотнями, но если им и удалось вынести из этого какой-то полезный опыт, то они предпочитали его широко не распространять.
— Сигналки какие? — спросил Сашка. — Сторожевые сирены, или завязаны на кого?
— Кажется, завязаны... — неуверенно протянула Белка. — Но там их много, все разные.
— А обойти ты их не можешь? — спросил он.
Белка посмотрела на траву с какой-то странной тоской.
— Здешние грызуны для оборотней ядовиты, — сказала она. — В порту на стендах предупреждения висят.
— Где? — удивился Сашка.
— На уровне твоего колена, — вздохнула Белка. — Я вот когда на Земле жила, думала, оборотни в эфир не ходят... ни хрена, оказывается. Ладно. Я полагаю, немного чересчур было бы ждать, чтобы кто-нибудь захватил с собой мяса?
— Людоедка могла и взять, — произнес Сашка неуверенно. — С ней никогда не знаешь. Но нам сейчас некогда ждать, пока они опустятся. Это нужно сделать быстро, пока не рассвело. Мне кажется, что Княгини там нет. И я не хочу будить ловушки.
Некоторые чародейные ловушки настроены на магическое поле людей — тогда Людоедка, будучи лишенкой, вполне могла бы их обойти (и Сашка не сомневался, что это она это предложит). Проблема в том, что ловушки среагировать без затей на любого проходящего человека — или, чем ни шутит Бездна, даже конкретно на экипаж "Блика". И если это все-таки не просто сигналки, а там, скажем, из-под земли столбы огня бьют, то никакая чародейская ущербность от поджаривания не спасет.
Тогда как Белка может ловушки просто обойти. Чары лесную живность должны игнорировать. Даже если похитителям известно, что пилот "Блика" — оборотень, вряд ли им известно, какой именно у нее зверь. А даже если и известно... — на этом пункте Сашка резко оборвал размышления. Pule, как говорит Санька. Если Белка говорит, что она может обойти сигналки — и что это именно сигналки — пускай обходит. Даже если похитители узнают, что народ с "Блика" обнаружил пропажу капитана, все равно это ничем особенным не грозит. Ну максимум у них не будет некоторой форы.
Но если есть хоть малейший шанс, что Княгиня — в особняке...
— Просто обойди ловушки, — сказал Сашка. — Если не сможешь обойти — возвращайся. Если увидишь что-нибудь подозрительное — возвращайся. Если особняк не пуст — тоже немедленно возвращайся. И не лезь на рожон. Ясно?
— Ясно, — кивнула Белка. — А если пуст, что тогда?
— Тогда... найди, пожалуйста, вещь, на которую они наложили чары принадлежности или подобия.
— Что за вещь?
— No idea. Может быть, прядь волос, может быть, что-то легкое... Должно быть что-нибудь маленькое и легкое, если нет — не тащи.
— Хорошо, — сказала Белка. — Если они выгравировали светлый образ капитана на мраморной колонне, волочь не буду.
Сказано это было с совершенно серьезным видом. Сашке, наверное, полагалось бы выйти из себя, но он вместо этого странным образом почувствовал облегчение. Белка молодец. И с делом она справится.
...Как и было оговорено, ступа с Сандрой и Людоедкой приземлилась по другую сторону от особняка. Сандра проверила местность, после чего — опять же, согласно плану, — полетела на соединение с Сашкой. Она прибыли как раз тогда, когда Сашка уже примерно полчаса ждал вестей от Белки.
Он коротко ввел женщин в курс дела.
— Wunderschoen, — сказала Людоедка, но прозвучало это так, будто она хотела Сашку выругать. — Отправили девчонку без опыта на такое дело!
— Старший в группе я, — ответил Сашка. — Я посчитал, что Белка справится. Она осторожная. А я все равно тут ничего не почуял.
— Я, кстати, тоже, — заметила Санька.
— Ну-ну, — хмыкнула Людоедка. — Вы не специалисты все-таки.
— Так давайте обратимся к специалистам? — коварно предложил Сашка. — Как они тут называются? Полиция, милиция?
Людоедка промолчала. Судя по ее поведению, она уже не поддерживала версию о любовной интрижке капитана — но что-то странное в чертах лица осталось.
Безотносительно к "специфике" — контрабандной, пиратской или какой-либо иной — эфирники не слишком-то любили впутывать в свои дела планетные службы. Да и ясно, куда бы их послали с заявлением, что абсолютно взрослый человек — более того, капитан корабля — исчез после фестивальных торжеств на пару дней.
— Подождем, — сказал Сашка. — Больше, чем двадцать минут лисьей рысью в одну сторону тут, кажется, нет. А я уже тридцать две минуты жду, так что скоро она должна быть. И расскажет...
Сашка все-таки ошибся в расчетах. Лисьей рысью тут было от силы минут десять — плюс еще сколько-то на осмотр собственно дома. Да и назад Белка бежала быстрее, уже ничего не опасаясь. Крупная черно-бурая лисица раздвинула мордой травяные стебли возле ступы как раз когда штурман закончил говорить. В зубах она держала аптечную склянку с плотно пригнанной пробкой. В склянке плескалась алая жидкость. Сашка готов был волосы — нет, даже свой альт — поставить на то, что внутри кровь Княгини.
Глава 3, в которой Людоедка идет в пустыню
— Последнее место, где я ее видел, — говорил Сашка на ходу, — это этот бар с "настоящим английским сидром" — название не помню. Оно там принципиально неразборчиво было на вывеске намалевано. Вот оттуда и надо брать след.
Людоедка молчала, полностью уступив командование штурману. Вопрос о том, что Княгиня могла сама и специально все это подстроить — ну, скажем, чтобы оторваться от экипажа — более не поднимался. Даже если она действительно так поступила, не дав даже намека — значит, не проверить они все равно не могут.
Брать "след" — процедура во многом схожая с поиском фигуранта в астрале, но намного более трудоемкая. Не похожа она и на картографический поиск по видимому следу, которым Сашка искал Белку на Тэте-115 — этот вообще в городах не рабоает. Оборотни в поисках "следа", вопреки распространенному стереотипу, не помощники. Разве что собаки или волки — эти просто по запаху найдут. Взять "след" может только чародей, причем только хорошо знающий искомого — а не то метода была бы панацеей для сыщиков. Считается, что по "следу" могут пройти только родственники и близкие друзья (примерно вот такие же близкие, как Санька с Сашкой, которые с детства пуд соли вместе съели). Иначе никак.
У них в экипаже только один человек имел с Княгиней хоть отдаленно необходимую степень близости — Людоедка. А она лишенец, тут и пробовать бесполезно. Сашка себя подходящей кандидатурой не считал — несколько половых актов еще не дают права говорить, что ты хорошо знаешь человека — но собирался все-таки подергаться. А вдруг получится? Говорил же Крестоносец про какую-то их связь...
Воспоминание о Крестоносце потянуло за собой еще какую-то мысль, деловую и неоформленную, но ее Сашка отогнал. Не до того.
Процедура, как ни странно, принесла результаты.
По утреннему времени бар был закрыт, причем наглухо: даже замок висел. Хозяева наверняка жили над заведением, и можно было бы их разбудить при желании, но... Сашка подумал и не стал. Если у него получится "выследить" — то получится и от входа. А не получится от парадного входа, проверит от черного. Так просто не сдастся.
Он постоял немного на пороге, прижался ладонями к двери. Представлял себе Княгиню: какой он увидел ее первый раз, что при этом подумал... как она была красива в ярко-синем платье... какие у нее глаза, волосы, губы... Это была процедура, описанная в методичке, и Сашка не был уверен, что делает все правильно... но нет, вроде пошло.
Это было как с его телепортацией. Сашка снова почувствовал-увидел мир как переплетение струн, и каждая звучала по-разному. Теперь это была гармония первых утренних лучей, веселого гомона птиц в луже, облупленной вывески, разбитого тротуара, белых следов в синем небе над портом — корабли редко взлетали по ночам, но первые стартовали, не дожидаясь восхода, едва рассвело. Мирабилис. Планета, на которой вновь пропала женщина, которую Сашка поклялся защитить, несмотря ни на что. Его учитель. Его капитан.
И вот в этом звоне и гуле, в этом чириканье и свисте Сашка услышал ее вчерашние шаги. Перебор арфовых струн, тихое пение свирели — что сказать, с чем сравнить? Сашка никогда не слышал ничего прекраснее и ничего печальнее.
Как крыса за крысоловом, он шел вслед за зовом мелодии. Успел только заметить: остальные пристроились сзади и по сторонам — ага, молодцы, так держать! Сандра пыталась подстраховать его своей чародейной силой, но, очевидно, не знала, как взяться за дело: Сашка ощущал ее попытки, как неумелый аккомпанемент.
Вот здесь была Княгиня... вот здесь она остановилась... вот тут кто-то к ней присоединился... и дальше она шла уже не по своей воле. Все предельно просто.
— Ах, к-козлы... — пробормотал Сашка, опираясь на неровную оштукатуренную стену. И добавил длинное, совершенно непечатное выражение на старом-добром русском, не прибегая к необязывающей космополитичности портовой речи.
— В чем дело? — спросила Людоедка, хватаясь за Свинорезку.
— Тут ее захватили и повели дальше, — тихо сказал Сашка. — Я не могу проследить, если ее вели не своей волей... тут все следы обрываются.
— Схватить... — задумчиво проговорила Людоедка, хотя зубы у нее скрежетнули. — Штурман, вы понимаете, сколько нужно человек, чтобы захватить Марину Балл?
— На Аль-Кариме я уже это видел.
— На Аль-Кариме был Мэлвин Дюрак, — отрезала Людоедка, выдавая свою осведомленность. — Тут тоже он отметился?
— Тут кто угодно может быть. Я вам не профессиональный сыщик, чтобы ауры считывать... Хотите — обратимся к такому?
— Вы видите в этом смысл?
— Я — нет! — резко ответил Сашка. — Я вообще не понимаю, какой смысл... Людмила Иосифовна, вам дела Княгини известны лучше, чем мне. Зачем ее похищать? Не убивать, не шантажировать... похищать? Она что, чья-то родственница?
В самом деле, Сашка не мог придумать причины, по которой требовалось именно похищать капитана эфирного корабля, пусть даже контрабандиста или пирата. Убить — одно дело. Ограбить или там шантажом вынудить отдать какую-нибудь ценную вещь или документ — сколько угодно. Даже, на худой конец, подстроить аварию — или завалить во время сражения в эфире. Но похищать? Ни малейшего смысла. Чем может быть ценна Марина Балл — сама Марина Балл, без всяких наворотов...
— Ничья она не родственница, — покачала Людоедка. — В смысле, она происходит из влиятельного клана, но мало ли кто оттуда происходит? Высокое положение в клане она не занимает... Да и вообще она там бывает редко. Что касается наших последних дел... — Людоедка задумалась. — А вы уверены, что ее, собственно, не убивали?
— Уверен, — резко ответил Сашка, а Сандра одновременно добавила:
— Если бы ее убили, зачем строить ложный образ вокруг склянки с кровью? Проще подкинуть труп.
— Ну, труп они могли уничтожить... по склянке с кровью не докажешь...
— Нет, — покачал головой Сашка. — Не могли они уничтожить труп так, чтобы он исчез бесследно. Некроаура от убийства может несколько десятков лет держаться. Когда запускаешь такой поиск, как мы с Санькой, натыкаешься я на самые крупные... останки. Если мы нашли только кровь — значит, либо Княгини на планете нет, либо она окружена защитой...
Сашка заметил, что уже второй раз назвал капитана ее прозвищем, и сконфузился.
— Если ее действительно нет на планете... — пробормотала Сандра. — Людмила Иосифовна! Вы же наверняка знаете тут... альтернативные эфирные порты?
Людоедка сжала зубы и ругнулась. В утреннем свете она сразу будто бы прибавила лет двадцать — или, с поправкой на отсутствие косметической магии у лишенцев, десять.
— Как не знать.
— Тогда полетели в этот порт, — сказал Сашка, решительно разворачиваясь.
Следы, которые он до сих пор чувствовал в этом переулке, вопияли о драке. Он не знал, вышла Княгиня победителем в этой драке или ее вовсе прикончили; он знал только, что, подобно ей, собираешься сражаться до конца.
"Альтернативный", как мягко выразилась Сандра, эфирный порт располагался далеко за городом, отгороженный от него горной цепью. На ступе так далеко не долетишь — пришлось бы потратить целый день. В аренду взяли ковер-самолет, и отправились на нем втроем: Сашка, Сандра и Людоедка. Бэла вернулась на корабль.
Возле Порто-дель-Мирабилис словно сама природа благоволила уклонистам от таможенных сборов и прочим адептам свободного мышления: совершенно роскошные соленые озера раскинулись здесь на много километров среди пустыни. Во время путешествия к ним взор путника имел возможность усладиться разноцветными переливами скал в здешней каменистой пустыни. Глядя на этот лунный ландшафт — гребни оврагов, высокие столбовые горы, редкий колючий кустарник с темно-сизыми иглами длиной в руку — трудно было поверить, что совсем недалеко, вон за той горной цепью, цветут цветы и поют птицы.
До самых соляных озер ковер не долетел: Санька повела его на посадку где-то за первой линией невысоких бугристых холмов. Они снизились, и белая гладь сразу же скрылась из вида. В силу вступила отчаянная пустынная жара — та самая, которая с первого вдоха просто отшибает возможность сделать второй. Разноцветная земля сияла на солнце всеми оттенками зеленого и малинового.
— Что такое? — мрачно спросила Людоедка. — Еще километра три по прямой, видела вот эти сарайки? Там службы.
— Здесь нет заклятий, — сквозь зубы проговорила Сандра, поднося руку ко лбу каким-то не своим жестом — словно барышня на балу переплясала. — Тут отдача от чар такая... Я, может, могла бы вот на эту гору взобраться. А Златовласке отсюда лучше не дергаться.
Сашка посмотрел на Саньку с беспокойством. Про свою способность забраться на гору она явно соврала. Как маг-пустотник, пусть даже и неопытный, она была намного сильнее его. А раз так — по ней отдачей от чар и било так, что не приведи любому. Сашка здесь пока ничего особенного не чувствовал: так, немного голова кружилась.
Он попробовал встать на приземлившемся ковре... Ого! А Сандра-то была права. Голову повело изрядно.
— Ясно, — сказала Людоедка и осклабилась. — Прошу простить, нервы.
— Вот что, — сказал Сашка. — Людмила Иосифовна, там, похоже, сейчас нет кораблей. Вы можете сходить расспросить, были ли недавно старты?
— Ну... знакомые у меня там были, — кивнула Людоедка. — Попробую.
— Деньги у вас есть?
— И деньги, и кое-что получше, — Людоедка снова коснулась Свинорезки. — Ничего, не волнуйтесь. На таких взлетных площадках могут работать только лишенцы, и вряд ли их там много. Как-нибудь справлюсь.
— Хорошо. Ждем вас примерно через час. Хватит?
— Давайте полтора, — поколебалась Людоедка. — Хорошо, что мы воды с собой не взяли. Искус силен.
Сашка кивнул.
Людоедка спустилась с ковра и, не огладываясь, зашагала вверх по холму.
— Не надо было ее отправлять, — сказала Сандра. — Если что случится, мы даже помочь не сможем.
— Если бы она сомневалась в себе, то и не пошла бы.
— Да нет, — Санька посмотрела на него довольно тяжелым взглядом. — Это ты ее отправил.
— Это ты к чему? Я не думаю, что с Людоедкой может что-то случиться — если только в этих сарайках не прячется мастер мечей вроде легендарного Мусаси или Ильи Муромца.
— Я тоже не думаю... впрочем, мы и про Княгиню не думали. Я про другое... ты приказал Людоедке, и она пошла. По-моему, это ты круто.
— Не говори чепухи, — огрызнулся Сашка, рассматривая гребень горы — совершенно бессмысленно, Людоедка только что скрылась там. — Без тебя тошно.
— Есть, — сказала Санька подозрительно кротким тоном. — Разреши хоть ковер в тень во-он той скалы отвести, а то головы напечет. Увидим Людоедку — вернемся.
— Давай, — разрешил Сашка, принуждая себя не таращиться в ту сторону.
Ковер расположился в тени. Сандра вытащила откуда-то из кармана бутылку воды и два бутерброда, предложила Сашке один.
— Берг оставь, — посоветовал Сашка. — Она вернется еще голоднее нас.
— Воды оставлю, — сказала Сандра. — А бутерброды с колбасой, она мясного не ест. Кстати, ты заметил?
— Что? — спросил Сашка.
— Берг явно что-то знает. Почему Княгиню могли похитить. Помнишь, я тебе говорила о моих наблюдениях по ходу рейса? Не далее как вчера.
— Позавчера, — поправил Сашка. — Даже, может, поза-позавчера. И что? Мне тоже ясно, что что-то они затеяли.
— А что со мной тогда не согласился?!
— А я не согласился. Я только сказал, что не верю, будто Княгиня сознательно может нас подставить. И что я все равно пойду за ней, вот и все. Я тебе верю, верю... Более того... — Сашка, поколебавшись, рассказал Сандре о встрече в кабинете без вывески на "Завитке" и о лестном предложении того явно нештатского лица.
— Во имя всех выгребных ям эфира... — Сандра шлепнула себя по лбу. — Так нас, выходит, угораздило затесаться в игры разведок!
— Не думаю, что это прямо игры, — осторожно сказал Сашка. — Размаха им не хватает для игр... Ну, вот что Княгиня могла быть одним из агентов-информаторов, я верю. И что на том "Летучем Голландце", который мы обнаружили, она что-то такое нашла, что для них особый интерес представляло. Только я согласен с Людоедкой: нет ничего такого, ради чего могли похитить капитана "Блика", а команду пощадить.
— Что мы знаем о межпланетных интригах? — спросила Санька.
— Вот именно, — кивнул Сашка. — Ничего не знаем. А значит предлагаю исходить из общей логики...
— Когда ты начинаешь говорить умные вещи, мне становится страшно... — пробормотала Санька.
— Кассандра... — проговорил Сашка, укладываясь на ковре.
— А?
— Понимаешь, для Княгини я все сделаю.
— Что? — не поняла Санька.
— Все. Вот просто — все. Если надо, даже поумнею... Кстати, ты с защиткой не поможешь?
— Отчего же? По Ленгеру, да? Эй, а что ты делаешь...
— Сплю... — пробормотал Сашка. — У нас есть час, да? Если чары по Ленгеру ставить, они во сне даже лучше работают...
Санька усмехнулась.
— Вот теперь я верю, что ты мой Златовласка. Ни капли не изменился.
Людоедка вернулась даже немного раньше, чем обещала. Сашка еле успел проснуться и протирал глаза. Берг аккуратно сделала пару глотков из Санькиной бутыли и сказала:
— Тупик.
— Как, никто не стартовал?
— Отчего же? Вчера корабль улетел. Теперь две недели ни стартовать, ни садиться нельзя, потом фон рассеется.
— А куда улетели — они не сказали? — спросил Сашка, не надеясь на ответ.
— К Жасмину.
— Откуда они знают?
— Это не они знают, а я. Кораблик был совсем маленький, меньше коча. От силы на трех-четырех человек. Либо их где-то ждет другой корабль на дрейфе в околопланетных стримах — либо они полетели на Жасмин.
— Корабль на дрейфе вероятнее, — сказала Сандра. — Лично я бы так и поступила.
— Но если корабль на дрейфе, у нас практически нет шансов их взять, — покачал головой Сашка. — Давайте считать, что они полетят на Жасмин.
— Жасмин так Жасмин... но почему на Жасмин? — спросила Людоедка.
— Вы ж сами сказали!
— Я не о том. Какой хрен брать ее здесь и тащить на Жасмин силой, если мы все равно туда собирались?
— Кто знал об этом, кроме нас самих? — возразил ей Сашка. — В любом случае... Мы можем либо задержаться здесь и выяснять, кто именно взял Княгиню и почему, и какие они имели связи... и все такое. А можем попытаться выследить их в эфире.
— Каким, интересно, образом? — процедила Людоедка.
— Есть способы, — туманно сказал Сашка. — Сандра тут раскопала одно заклятье... Правда, Санька?
— Угу, точно! — спохватилась Санька. — Именно что... заклятье. Можно попробовать найти Марину Федоровну так же, как я тогда Голландец нашла. Это будет легче, чем на планете.
— Я тридцать лет в эфире, — сказала Людоедка. — Нет такого заклятья.
— А у меня — есть, — твердо сказала Санька.
— Разве что... — Людоедка смерила ее взглядом. — Оно, что ли? — она клыкасто улыбнулась.
— Видимо, — ответила Сандра.
— Ну, дожила! Верите ли, всегда мечтала посмотреть вблизи на наших всемогущих... Ну ладно. Стало быть, полетели назад. Нам надо устроить, чтобы из порта нас выпустили.
Когда Санька подняла ковер в воздух и он, заложив крутой вираж, понесся в сторону Порто-дель-Мирабилис, Сашка вдруг понял, что имела в виду Людоедка. Чтобы корабль выпустила диспетчерская, капитан должен сходить перед стартом и подписать бумаги. А капитана-то у них и не было. Точнее, был — был, говорю вам, пессимисты — но не здесь.
— А... как же мы будем? — спросил Сашка у Людоедки. — Вы сходите... насчет бумаг?
— Ну да, я, — кивнула Людоедка. — С вами, штурман. Будете нашим новым капитаном.
— Что, я?! Но я... не могу! Пусть лучше...
— Кто? ! — Крикнула Сандра, обернувшись на их разговор. — Либо ты, либо Белка, либо Катька. Катька у нас временно, а Белка... нет, ну она хорошая девчонка, и когда-нибудь из нее классный эфирник выйдет...
— Больше некому, штурман... то есть капитан, — кивнула Людоедка. — Кроме того, вы и так уже нами отлично командуете. Я впечатлилась.
Сашка почувствовал, что его как пыльным мешком ударило. Наверное, это был груз ответственности. А может быть, просто жара настигла.
Глава 4, в которой капитан просит об одолжении
Красная накидка мягкими складками струилась по левому рукаву, колыхалась в такт шагам. Ободряюще обнимала левое плечо. Если бы не это чувство, Сашка, пожалуй, сгорбился бы вдвое — капитанский знак различия давил на него, как будто неведомым образом скроенный из куска кремлевской стены.
В каюте Балл Берг вручила ему стопку идеально отглаженной красной материи. У Княгини плащей было несколько, а один из этих, складированных, оказался к тому же явно не по размеру: Марина Федоровна в нем бы утонула. Зато Сашке пришелся в самый раз.
Сашка подумал-подумал, и не стал спрашивать у Берг, кому он мог принадлежать до того, как оказался на третьей полке снизу.
Сашка втайне боялся, что запах Блл будет преследовать его первое время — и тайно надеялся на это... но нет. Плащи слабо благоухали стиральным порошком с ландышевой отдушкой — и больше ничем
— Что будем делать, кэп? — спросила Санька в кают-компании довольно легкомысленно.
— До старта всего восемь часов, — Сашка многозначительно посмотрел на часы в кают-компании. — Сандра, проверь двигательный отсек и общую готовность корабля к взлету, стандартная процедура.
— Прошу прощения, — подала голос Катерина. — Марина Федоровна отдала распоряжение, что с Мирабилис до Жасмина я иду в качестве корабельного кормчего, поскольку госпожа Куликова переходит на другую должность...
Катерина не то забавлялась, не то подчеркнуто старалась говорить как можно более официально, поскольку не знала, как себя вести с Сашкой в этом новом качестве.
— Да, — кивнул Сашка, поскольку Людоедка уже успела показать ему бортовой журнал, где соответсвующее распоряжение было зарегистрировано. — Это действительно так. Но в связи с форсмажорными обстоятельствами я попрошу Сандру продолжить выполнять свои обязанности, а вас, Катерина, проверить размещение и готовность груза в трюме... если я не ошибаюсь, у вас есть опыт суперкарго?
— В общем, да, но ведь... — Катерина покосилась на Людоедку. Людоедка молчала, выжидательно наклонив голову.
— А Людмилу Иосифовну я попрошу подыскать нам груз до Жасмина, — сказал Сашка. — Как я понимаю, Марина Федоровна не успела договориться о партии?
— Да в общем нет, но я знаю, с кем она собиралась... — начала Людоедка и закончила явно не так, как собиралась. — Задачки вы задаете, капитан.
— Задачки, — кивнул Сашка. — Но, полагаю, это не стиль "Блика" — идти порожняком?
— А где гарантия, что мы пойдем именно до Жасмина? — спросила Сандра.
— Гарантии нет. Поэтому, Людмила Иосифовна, я попрошу искать вас что-то не... адресное. То есть не почту, а лучше бы какой-то товар, который можно выгодно продать за пределами Мирабилис.
— Попробую, — хмыкнула Людоедка. — Как бы то ни было, ваш подход мне по душе, капитан.
— Вот и хорошо, — мысленно Сашка выдохнул: только не хватало сразу же наделать грубых ошибок! — Только сначала вы сопроводите меня в порт, поставить все необходимые печати.
Поставить печати оказалось просто. Назначение временного капитана — внутреннее дело корабля, если он не принадлежит к флоту. Все что понадобилась — это судовая роль, заверенная подписью предыдущего капитана, эфирное удостоверение Берг и ее письменный приказ, назначающий Сашку "и.о. капитана до возвращения в порт приписки" — стандартная формула.
— Вот-так так! — воскликнул начальник порта. — Что-то на моей памяти ты первый раз, Людмила, капитанов-то меняешь!
— Ну, не первый... — усмехнулась в ответ Людоедка. — А как быть? У нас обязательства, нам до Земли еще месяца четыре — а капитан наш сегодня на "Орионе" улетела.
"Орион" был лайнером, стартовавшим тем утром прямо к Земле.
— Ну да, ну да... — поцокал языком начальник порта. — Дома что?
— И не спрашивай... — Людоедка только рукой махнула. — Я всегда говорила: эфирнику до выхода на пенсию семья ни к чему!
Сашка кашлянул.
— Ах да, капитан, прошу простить...
Людоедка схватила бумагу, на которую начальник порта поставил печать практически не глядя, и, подхватив Сашку под локоть, потащила его к выходу.
— Я вот тут заметил... — задумчиво произнес Белобрысов.
— Да?
— Вас, Людмила Иосифовна, повсюду знают. А Кня... а Марину Федоровну — кажется, нет. Этот начальник порта даже про нее не спросил. И он не знал, что у нее на Земле нет семьи.
— А откуда вы знаете, что нет? — спросила Людоедка у Сашки довольно хмуро. — Зад всегда должен быть прикрыт. Марина не из болтливых.
— Знаю, и все, — серьезно сказал Сашка.
Людоедка отвела глаза.
— Ну ладно, — сказала она. — Может быть, и знаете. Но это не совсем так. Если вы возьметесь проверять по официальным документам, то увидите, что у Марины есть дочь.
— Хорошо, — не стал спорить Сашка, хотя его очень удивило это: он мог бы поклясться, что у Княгини никогда не было детей — это очень хорошо чувствуется. Может, приемная? — Но тем не менее, откуда это... избирательное знакомство?..
— Das ist einfach. Те, кто занимали должности в портах во время войны, за редким исключением больше их не занимают... а последние десять лет все контакты с бюрократией за Марину вела я.
Сашка обдумал эту информацию.
— Хорошо, — сказал он. — Так у вас есть еще часа три, чтобы разыскать подряд. Не получится — возвращайтесь на корабль и начинайте подготовку к старту. Я тоже вернусь в течение этого времени.
Людоедка подняла бровь, но спросить, что Сашка задумал, не спросила. Все-таки он был капитаном.
Сашка почему-то ожидал найти Крестоносца в общежитии пилотского братства или в одной из дешевых гостиниц для эфирников около порта. Ну что ж, ожидания оправдались наполовину: Крестоносец и впрямь проживал в гостинице, но не такой уж и дешевой. Поиск через ноосферу моментально привел Сашку к вполне приличному заведению под названием "Лев и кастрюля".
По узкой лестнице, покрытой ковровой дорожкой, Сашка поднялся на второй этаж. Дверь Володькиного номера оказалась незаперта: открылась при попытке Белобрысова постучать.
Володька стоял посреди редкосного хаоса, в который превращается гостиничный номер, если занимать его много дней подряд, поскандалить со всеми горничными, все время заказывать еду в номер и при этом довольно много пить. Только сверху стандартные приметы еще припорашивали многочисленные разлетевшиеся листки с набросками. В руках у Володьки угрожающе растопырила флейты большая клетчатая волынка, которую он тоскливо разглядывал. Стекла очков опасно блестели.
— Володька... — сказал Сашка.
Володька поднес к губам наконечник...
— Володька, привет! — крикнул Сашка тоном, каким в любовных драмах обычно кричат "Нет!", выскочив на берег священного пруда перед венчанием. Володькина игра на волынке была ему хорошо памятна по институту. Еще Белобрысов тут же заподозрил, что Крестоносец за номер переплачивает.
Художник-комиксист наконец-то посмотрел на друга.
— А, привет... — начал он машинально. — Белобрысов! — заорал Володька громче, видимо, сообразив. — Все-таки ты...
Сашка быстро сделал два шага вперед и зажал Володьке рот мощной дланью.
— Не говори этого слова, — быстро попросил он. — Пожалуйста.
Володька кивнул.
— Отлично, — Сашка убрал руку. — Слушай, как ты имеешь шанс видеть, я теперь — капитан "Блика". Временный.
— Почему? — нахмурился Володька. — Что-то случилось с твоей... вампиршей?
— Ну да, случилось, — кивнул Сашка. — В результате у нас в экипаже есть я, который капитан и сэйл-мастер, есть молодой малоопытный пилот, и есть более опытный, но менее квалифицированный второй пилот, который вообще-то должен будет выполнять роль кормчего по дороге, потому что наш кормчий нужен мне для другого... да, "Блик" — бригантина. Представляешь мои обстоятельства?
— Соболезную, — хмуро сказал Володька. — Можешь взять бутылку рома под кроватью, там еще половина. После чего, пожалуйста, выйди и закрой дверь с обратной стороны. Я репетирую.
— Володька, — проникновенно сказал Сашка. — Мне нужен штурман.
— Всем нужен штурман...
— Мне больше не к кому обратиться. Я никого больше тут не знаю, наш старт завтра утром.
— Попроси перенести.
— Если б мог, попросил бы — на сегодняшнюю ночь.
— Ты идиот, — Володька изготовился взять в рот волынку.
— Володька... — Сашка вздохнул, подвинул гору одинаковых черных свитеров на диване и сел. — Понимаешь, в чем дело? Мне нужно срочно выручать моего капитана. Вдобавок она — моя любимая женщина. Я за нее жизнь отдам, но не хочу отдавать жизни моего экипажа... что может случиться, если я измотаю их сдвоенными вахтами. Нам нужен еще один человек. Нам нужен тот, на кого я могу рассчитывать. Иными словами, нам нужен ты, Володька.
Крестоносец посмотрел на него с удивлением.
— Как заговорил...
— У меня нет выхода, — сказал Сашка.
— Я уже задаток внес на "Кассиопею".
— Сколько? — спросил Сашка.
Володька сказал.
— Плюнь, — решительно высказался Сашка. — Если мы удачно сторгуемся, ты в два в три раза больше получишь за рейс до Жасмина. И даже если неудачно, я тебе эти деньги верну.
— Нет уж, — сказал Володька. — Я уже давно не работаю в эфире, и это все подозрительно, и...
— Володь, — Сашка проникновенно посмотрел на него. — Это судьба. Помоги мне — если от нашей дружбы еще хоть что-то осталось.
Володька опустил волынку на пол. Постоял, моргая. Сашка ждал, почти не беспокоясь. Он знал, что Володька упрям как черт, что ни один разумный довод не может переубедить Крестоносца, если уж тому что-то пришло в голову; но также знал и другое. Этот маленький человечек очень крепко стоял на своих больших принципах. Дружба, взаимовыручка — все эти слова значили для него очень много. Володька пойдет с ними на Жасмин.
— Сволочь ты, Белобрысов, — сказал художник безнадежно. — И мне тебя придется "капитан" называть?
— Можешь ограничиватья "кэпом", как Санька, — широко улыбнулся Сашка, пожимая ему руку.
— Во имя Бездны! — скривился Володька. — Эта ненормальная Куликова тоже с тобой! Ты еще психованного оборотня на борт затащи или лишенца! На что я подписался?
— Ну, скучно тоже не будет, — пожал плечами Сашка, гадая, не поторопился ли он.
Впрочем, у Володьки был самый высокий индекс удачливости на факультете.
* * *
Самое тяжелое володькино потрясение на борту "Блика" все-таки застало Сашку врасплох. Он совсем забыл — а может, и не знал никогда — до какой степени Крестоносец не любит кошек. Или правильнее сказать "боится"?..
Едва они спустились в кают-компанию через палубный люк, Володька огляделся, щуря глаза, и задрожал.
— Эт-то что?.. — тихо спросил он, поправляя очки.
— Это? — удивился Сашка, проследив за взглядом Володьки. Взгляд упирался в лежащего на кресле огромного черного кота. — Ну, это — Абордаж, можно просто Борька. Ты его полюбишь.
Абордаж соскочил с кресла, вальяжно приблизился и потерся здоровенной башкой об ноги Володьки. Володька покрылся холодным потом.
— Убери его от меня... — простонал он. — Кэп!
Удивленный, Сашка подхватил зверя под пузо и пристроил на руках.
— Хорошая скотина, хорошая... — пробормотал он, почесывая немедленно заурчавшего кота за ухом. — У тебя что, аллергия?
— Н-не совсем... — пробормотал Володька, как-то бочком миновал Сашку с котом на руках и пристроился на диван — подальше от кресла, который занимал Абордаж.
В кают-компанию заглянула Людоедка.
— Добрый вечер, капитан, — сказала она с какой-то ноткой торжества. — Ваше задание выполнено: взяли груз опиума, сейчас размещают.
— Замечательно, — кивнул Сашка.
Белобрысов не мнил себя экспертом в экономике, но и ежику известно, что лекарства — товар всегда ходовой. Опиум, конечно, не самая большая редкость, но спрос на него есть везде, а на Мирабилис он дешевый. За столь короткий срок — просто великолепная добыча.
— А это что? — спросила Людоедка, посмотрев на Володьку. — То есть, прошу прощения, кто?
— Это наш временный штурман, — сказал Сашка. — Зовут Владимир... Костомаров. Мой однокурсник в Академии. Прошу любить и жаловать.
— Очень приятно, штурман, — Людоедка пересекла кают-компанию и протянула Володьке руку для пожатия. — А меня зовут Людмила Иосифовна, по фамилии Берг. Я здешний казначей и дрессировщик... а, и еще: я лишенка, — сказала она, когда Володька пожал ей руку.
С опаской поглядывая на Абордажа, урчащего у Сашки на руках наподобие мельничного пруда, Крестоносец произнес:
— Очень приятно, Людмила Иосифовна. Надеюсь, сработаемся.
— Я тоже надеюсь, — кивнула она. — Entshuldigen, мне нужно проследить за этими гориллами-грузчиками... До скорого, капитан. Вы же придете проверить груз после закрытия люков?
— Конечно, — кивнул Сашка, счастливый, что ему напомнили об этой обязанности. — До скорого, Людмила Иосифовна.
— Ээ... у нее улыбка такая... — сказал Володька, когда Людоедка вышла.
— Угу, — кивнул Сашка. — Санька придумала ей прозвище... — он осекся.
— Какое? — живо заинтересовался Володька.
— Вот у Саньки и спроси, — выкрутился Сашка. Ему пришло в голову, что капитану, пусть даже временному, совершенно не к лицу обсуждать своих подчиненных.
Известие об оборотневой природе Бэлы Володька, кажется, вообще проигнорировал.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
