Дикий шелк

Гордо вскинутый жесткий взгляд.

Линия взора поверх горизонта.

Раздувающиеся ноздри.

Вдох. Еще, еще, полнее...

Дикое желание дышать.

Но лишь ее запахом.

Той, которая ластится нежнее шелка.

Той, что горячее самого пламени.

Неукротимая и загадочная.

Знойная и морозная.

Грубая и ласковая.

Такая, словно Дикий Шелк.

И вся, целиком, от кончиков ушей до коготков — его!

Пролог

Уютный холл встретил его тишиной. Волчий вой, дела и внешний мир остались за дверью. Он дома. Кто бы мог подумать, что это простое слово когда-нибудь приобретет для него смысл?

Первым делом Эрик снял ботинки. Скинув куртку, устало бросил ее на пуфик. Втянул носом воздух, вдыхая родные запахи и пытаясь среди них уловить лишь один — ее. Занимаясь делами стаи, ему пришлось оставить Лию еще ранним утром. Положение Альфы обязывало быть лидером: заботливым и властным, снисходительным и жестоким, понимающим и резким. И это требовало много внимания для других. А если он что-то делал, то делал это хорошо, будь то решение проблем своих ликанов или же секс с любимой женщиной.

"Наверх", — понял он, улавливая нужные ему нотки запаха.

Эрик шагнул на лестницу. Деревянные ступеньки поприветствовали хозяина дома скрипом. Второй этаж. В дальнем конце коридора из комнаты младшего брата Лии лился свет. Оттуда же доносились и тихие голоса. И первая же женская нотка вызвала в нем знакомую реакцию, уже рефлекс. Подскочил пульс, участились вдохи, внутри разлилось тепло и обострилась необходимость в близости, вытесняя всякую усталость.

— А расскажи легенду про Ветхих и Диких Псов, которую обещала, — послышался голос Тоби.

Еще шаг, и Эрик вошел в комнату. Увидев его, Лия нежно улыбнулась. Мальчишка восьми лет махнул рукой. Эти двое сидели на кровати. Подойдя к ним, Эрик уселся позади любимой и прижал к себе. Уперся носом в основание шеи, вдыхая родной запах, касаясь губами, и вдавил пальцы в низ ее живота. Лия вздрогнула, накрывая его руку своей, переплетая пальцы.

— Тоби, давай в другой раз, хорошо?

— Нуууу... — недовольно протянул мальчишка.

— Эрика не было целый день, наверняка он проголодался...

— Еще как, — ответил тот ей шепотом на ухо, но уже громче добавил: — Расскажи Тоби эту дурацкую легенду, и пойдем меня кормить.

— Тогда посиди спокойно.

— Я постараюсь, — слукавил он с ухмылкой, которую она не могла видеть.

И Лия начала свой рассказ:

— Когда-то давным-давнов одном богатом флорой и фауной лесу жило племя мааоки. Его люди считались грозой для всех обитателей, кроме волков, потому что те были их друзьями. Они вместе охотились, вместе ели, вместе жили. И так сплотились, что вскоре у мааоки и волков стало появляться общее потомство — полулюди, полуволки, которых стали назвать просто — ликой. Люди восприняли это знаком, даром предков, и почитали каждого из ликой. И вот однажды родились среди них два брата: Белый Клык и Быстрый Ветер. Два лидера, каждому из которых захотелось быть вождем племени. Они так часто ссорились, что разгневали предков. И те наслали на их лес страшные пожары, что не утихали несколько дней, пока небо не пролилось слезами. Так мааоки остались без крова и пищи и были вынуждены искать новое пристанище. "Нужно двигаться туда", — сказал Белый Клык. "Нет, туда", — ответил Быстрый Ветер, показывая в другую сторону.

Слушая Лию вместе с Тоби, Эрик потерся носом об ее кожу. Было так уютно находиться рядом с ней, прижимать к себе, чувствовать тепло. Казалось, это и все, что ему нужно в жизни. И только ради подобных моментов он был готов стать кем угодно. Альфой? Да пожалуйста! Лишь бы быть рядом с этой женщиной. Лишь бы иметь возможность упиваться ее любовью, страстью, телом.

От его прикосновений у Лии дрогнул голос, что пресекло и его вдох. Но она все же смогла продолжить свой рассказ:

— Но два брата были так упрямы, что каждый пошел в свою сторону, и к каждому примкнули люди племени. И все нашли свой дом. Белый Клык остался здесь, и со временем его потомки стали Ветхими. Они сумели приспособиться ко всему, включая и соседство чужеземцев. Благодаря этому они плодились и процветали, и делают это до сих пор. Племени же Быстрого Ветра повезло чуть меньше. Они нашли свои леса, но не пожелали жить рядом с чужеземцами. И чем больше те наступали на их территорию, тем в более глубокие чащи они уходили. И если ликой Белого Клыка часто пребывали в облике человека, то ликой Быстрого Ветра, чтобы выжить и добыть пищу, были вынуждены существовать в облике волков. Жестокие условия влияли и на их численность, и на смешение кровей. Со временем они стали самыми свирепыми и сильными из ликой, которые теперь зовутся Дикими Псами.

— Вау! — воскликнул Тоби. — Круто! А почему Ветхие и Дикие стали врагами?

— Потому что, когда Дикие пришли на территорию Ветхих, то вскоре решили, что главными тут должны быть они. Ветхие разозлились и попытались наказать наглецов.

— И у них не получилось?

Эрик наконец не выдержал:

— Так, парень, слишком много информации. Будешь плохо спать.

Поднявшись с кровати, ликан потянул за собой и Лию.

— Но мне интересно, почему у Ветхих ничего не получилось? — не унимался мальчишка.

— А вот этого мы еще не знаем и сами. Все, спи, пока я не проглотил тебя вместо своего ужина.

Взяв Лию за руку, Эрику потянул ее за собой. Она не сопротивлялась. Еще бы!

— Я в душ, жди меня в кровати, — отдал он команду, прежде чем направиться в ванную.

Изменилось ли у них что-нибудь в отношениях? Несомненно. Например, Эрик научился быть чуть более терпеливым, растягивать удовольствие, потому что спешить стало некуда. У них с Лией впереди вся ночь и целая жизнь.

Когда ликан зашел в спальню, там оказалось пусто. Он чертыхнулся, сбросил с бедер мокрое полотенце и натянул кожаные штаны. Правда, они отказались застегиваться в районе паха — слишком тесно. В таком виде он и спустился вниз, отыскав Лию на кухне. Она сидела за столом, на котором стояла тарелка с жареным мясом.

— Я же сказал ждать меня в кровати, — произнес он, отодвигая тарелку подальше от края.

— Можешь командовать ликанами стаи, но не мной.

Встав перед Лией, Эрик приподнял ее лицо двумя пальцами за подбородок, отрывая взгляд от своего паха. И увидел в красивых глазах то вожделение, которое не уступало по силе его чувству.

— Напрашиваешься на неприятности? — спросил он.

— Когда ты в последний раз ел?

— Часа два назад, — ответил он, пытаясь не ухмыляться, что выходило плохо.

— И где же?

— Донна готовит очень вкусное мясное рагу.

Лия дернулась. А в глазах закипели другие эмоции — ревность и злость. О, да! Ему дико нравилось видеть в ней и это. Всегда нравилось. Уже который день он помогал сыну Донны примириться со своим зверем. Одинокая девушка с самого начала дала понять, что он ей нравится. И таких становилось все больше, заставляя Лию ревновать. Глупая, глупая девочка — его темпераментная девочка. Только все равно пусть ревнует. Это привносит в их отношения прежнюю пикантность. Вот как сейчас — Лия оттолкнула от себя его руку и встала.

— Тогда можешь отправляться спать, раз уже утолил свой голод в другом месте.

— Лишь один из.

Он снова потянулся к ней, но Лия отшвырнула его руку и одарила тяжелой пощечиной:

— Только посмей мне в этом врать!

Эрик рванул ее к себе за руку и сразу же толкнул спиной в холодильник, прижимаясь к горячему телу, упираясь носом в нос, заглядывая в глаза любимой.

— Хочешь знать правду? Донна было очень гостеприимна. И как обычно пыталась соблазнить. Не удивлюсь, если мне сегодня приснятся ее стройные ножки в короткой юбке, под которой надето то, что и бельем-то назвать сложно...

Лия рыкнула и оттолкнула его назад. В ее руке появился кухонный нож. Эрик рассмеялся, но видно рано. Ударив ногой в торс, Нейла оттолкнула его спиной к противоположной стене. Кухонный нож уперся в шею под подбородком, врезаясь в кожу.

— Если ты притронешься к ней хоть пальцем, — предупреждала Лия, — я отрежу тебе главное достоинство.

Эрик улыбнулся, пробежался языком по своим пересохшим губам. А его вожделение подскочило на сотню делений, опуская на глаза пелену. Схватив руку Лии, в которой находился нож, ликан резко надавил на кисть, пока в запястье не хрустнуло. Пыльцы разжались, выпуская рукоятку. Пинок, рывок, широкий жест, смахивающий с поверхности стола все, что на нем находилось. И под звук бьющейся посуды Эрик толкнул Лию лицом в стол. Суетливые движения рук, задирающих подол халата и ночной рубашки. И все это несмотря на ее сопротивления и попытки выпрямиться, пока коготки царапали деревянную поверхность. Да только, когда он не выходил победителем в их многочисленных схватках? И когда она его не желала, несмотря на все жесты протеста? Вот и сейчас Эрик с легкостью ворвался внутрь желанной женщины. Но прежде чем начать двигаться, он наклонился к ее уху и тихо сказал:

— Но знаешь что? Когда я смотрел на Донну, то думал только об одном — как вернусь домой и трахну свою любимую девочку.

— О, как приятно, что ты возвращаешься домой... уже будучи возбужденным кем-то другим! — рычала она, и, надо признать, не без основательно — он мог бы сказать что-нибудь более гениальное, если бы только еще мозг не отказывался работать в такие моменты.

— Дура, — сказал он грубое слово самым ласковым тоном.

Прикрыв ладонью ядовитый рот, Эрик выбрал размеренный ритм толчков — для начала. Как он и ожидал, Лия укусила его. А спустя секунду потребовала:

— Дорогой, дай мне повернуться.

Он согласился не сразу, только когда почувствовал, что еще пара движений, и уже не сможет выполнить ее просьбу. Отстранился, хоть и пребывал уже в крайнем состоянии своего алчного плотского голода, который появился в нем при встрече в этой Нейлой. Лия повернулась к нему лицом. Но вместо побоев, набросилась на него с поцелуем: страстным, глубоким, хаотичным. И он снова оказался в ней, молящей стонами о самой тесной близости, о поцелуях и ласке, о разрядке, о его своеобразной любви. И чтобы дать ей все это, у него впереди была вся ночь и целая жизнь...

* * *

Вот уже несколько часов, как город настигли вечерние сумерки. Здесь свет далеких звезд заменяло рассеянное свечение холодных ламп: рекламных щитов, фонарей, вывесок модных магазинов и заведений, чьи названия были на слуху почти у каждого жителя. Город не спал, лишь дневную рутину сменила суета темного времени суток.

Ейочень нравились большие города. Сильнее, чем чащи леса, такие близкие ей по духу. Там, где много людей, всегда кипит бурная увлекательная жизнь, и можно примерить на себя чью-то роль, притвориться обычным человеком.Но для всех и всегда она оставалась загадочной незнакомкой, сегодня одетой в ботфорты, кожаные шортики и короткую куртку, капюшон которой скрывал ее лицо от излишне любопытных глаз. Так же надежноприпрятанои любимое оружие: четыре клинка и пистолет — девяти миллиметровый Браунинг. И имя ей — Роксана, ликан по своей природе, одна из Диких Псов, боец, вырвавший зубами эту роль в своей стае. Да-да, именно так. Женщина-воин среди Псов считалась непозволительной тратой ресурсов. Уже которое десятилетие их жены должны были лишь плодить ликанов, пополняя численность подвида. Так того требовал закон, принятый еще около пятидесяти лет назад жалкой кучкой выживших после неравной и нечестной войны с Ветхими.Эти сволочи сделали почти все возможное, чтобы истребить соперников в борьбе за власть над всей популяцией.Теперь же настало время для мести, для продолжения борьбы. Дикие Псы вернулись и намерены не только отвоевать свою территорию, но и захватить владения Ветхих.

Сейчас каждый из Псов был готов к действиям. Но их Альфы не спешили наступать. Открытая война нахрапом не даст ничего, кроме лишних проблем и ненужных потерь, когда каждый боецна счету. План был совсем другой, хотя не менее коварный, чем когда-то применили к ним. Правда,первое преимущество — эффект внезапности — было провалено группой Рокси около месяца назад. Этот промах стоил им времени и, возможно, изменений в самом плане. Но ждать и выжидать они учились не один год, прячась в холодных землях Аляски.

"Кто же знал, что эти Ветхие смогут выследить Питера там, где мы собирались с ним встретиться?" — оправдывалась про себя девушка, пожимая плечами. Тем более, в конечном итоге они получили свою информацию. Теперь вся территория Ветхих была у них как на ладони, а также стало известно, где держат Нифера. Фред, ее отец, говорил, что этот ликан один из них. За свою жизнь Рокси даже видела Ниферанесколько раз, потому слова отца не подвергались сомнению. Стальной взгляд этого Альфы обнажал истиннуюего сущность: беспощадного, дерзкого, дикого.

Вспоминая о серых глазах, Рокси поежилась и прогналанепрошенныемыслипрочь. Наблюдать за людьми, которые толпились у клуба, ей наскучило. Заходить внутрь сегодня небыло настроения. Ожидание порой убивало до такой степени, что рождало в ней уныние. Чтобы не поддаваться ему, после переезда из Аляски ближе к экватору, где было гораздо больше оживленных мест, Рокси нашла для себя новые развлечения — в этих шумных городах, среди людей. Иногда она устраивалась на работу, подбираяименно такую, какая предполагала выброс энергии: бармен или танцовщица. Когда же хотелось чего-то посерьезнее, то шла участвовать в подпольных боях без правил, выбирая в противники совсем не женщин, а крупных, натренированных мужчин. Честно ли было с ее стороны вступать в схватку со слабым видом? Наверное, нет, но ее это мало волновало. Каждый раз она шла туда не за победой, а за азартом, за запахом крови. Атмосфера таких боев всегда была необычайна. Она завораживала своим действием, происходящим на арене и вне ее. Но сегодня не хотелось даже этого.

Впрочем, у нее имелась довольно интересная идея, как развеять скуку: поиграть с одним мужчиной, а заодно и вернуть свой клинок.Тот самый, который оставила в горле ликанаВетхих. О да! Желание новой встречи приятно щекотало ее гормоны и нервы. Этот тип зацепил Рокси. Запахом ли, внешностью, огоньком в шоколадных глазах? Не имело значения. Важно было лишь то, что она хотела развеяться и получить обратно свою вещь, которуюи оставила как повод встретиться, как напоминание о себе. Оставалось узнать номер телефона этого ликана. Достав сотовый, Рокси набрала Питера. Но тот не ответил. Ничего, она позвонит позже.

Или завтра.

А пока...

Оттолкнувшись от стены кирпичного здания, которую подпирала последний час, Рокси поправила капюшон куртки и направилась вниз по улице. Может, прогулка ее успокоит? Размеренный шаг, хруст асфальта под ногами, гул машин на проезжей части, встречные взгляды озадаченных прохожих и... размеренные шаги,которые слышались за спиной вкупе с заговорщицким шепотом. Кто-то сел на хвост, не иначе. Подобное всегда вызывало на ее губах холодную улыбку. До чуткого слухаволчицы донеслись обрывки разговора. И оказалось, у кого-то этой ночью на нее наметились серьезные планы сексуального характера.

Ну и борзость! А какая оплошность с их стороны?!

Пройдя еще немного вперед, Рокси завернула за угол кирпичного здания и остановилась, прислонившись спиной к стене. Ее преследователи появились почти сразу. Завернув к ней и столкнувшись лицом к лицу, они резко затормозили. Их было двое. Молодые и глупые, очень глупые мальчишки, которые считали, что им все позволено. Это читалось в их убогих и наглых глазах. На секунду они опешили, впиваясь липкими взглядами в ее лицо. Разглядывая. Предвкушая. Ее внешность всегда являлась предметом мужского внимания. Это бесило во всех случаях, когда она не использовала свой облик, как дополнительное оружие.

— Заблудились? — спросила у них.

Наконец, оба ожили. Один из них вскинул подбородок и подошел к ней, опасно для себя нарушая личное пространство Рокси. Ладонь его правой руки легла на стену возле ее головы.

— Нет, крошка. Просто хотели предложить свою помощь одинокой девушке, которая рискует гулять одна по улицам ночного города. Может, тебя проводить?

Она ухмыльнулась, лениво оглядывая наглеца сверху вниз: высокий, коренастый, не примечательный на лицо и уже слегка возбужденный.

Мерзость!

— А может, лучше поиграем? — пропела в ответ.

— О, да! — воскликнул человек, во взгляде которого вспыхнула уже откровенная похоть. — Мы с другом любим играть во взрослые игры.

Рокси закусила нижнюю губу, привлекая внимание к своему рту. Она уже предвкушалапредстоящее действо вместе с ними.

— Я тоже, — выдохнула в лицо наглеца. — Только играть будем по моим правилам.

Притянув его к себе за шею, она вскинула колено и нанесла четкий удар в пах. Парень сдавленно и резко выдохнул в приступе острой боли. Опомнившись, к ним двинулся второй.

— Эй! Ты!.. — только и успел он произнести.

Стремительным и выверенным движением руки Рокси ударила его кулаком в нос. Застигнутый врасплох, парень пошатнулся назад. Глупцы никогда не ждут от нее того, на что она была способна. Пока первый оседал на колени, хватаясь за нее, она грубо, с вывихом запястья, отцепила его руку и шагнула ко второму. Удар подошвой ее модных и удобных ботфорт в грудную клетку — и тот уже лежал спиной на грязном асфальте в панических попытках сделать хоть один вдох. А после первый парень сновавернул к себе ее внимание. Подойдя к нему, Дикая схватила человека за волосы и подставила его ухо к своему рту:

— Так вот, вернемся к правилам. Я даю вам три минуты на то, чтобы унести отсюда свои бесполезные тела. Когда же эти минуты истекут, я пойду вас искать. А когда найду... — широко улыбнувшись, Рокси вытащила из сапога клинок и приставила к щеке парня, вгоняя кончик под кожу, пустила кровь и хищно облизнулась. — А вот это пусть останется для вас сюрпризом...

* * *

Стенли уже казалось, что он медленно лишается рассудка. Каждая минута ожидания в замкнутом пространстве наедине со страхом и безызвестностью выедала мозг ненужными мыслями. А мысли, в свою очередь, выедали сердце. И этот круговорот его личной пищевой цепи обещал в скором времени замкнуться так плотно, что перестанет существовать все вокруг. Но он не мог себе этого позволить. Нужно было что-то делать. И срочно! Необходимо как можно скорее выбраться из клетки и присоединиться к поискам любимой.

Стен потерял счет времении даже не мог сказать, когда все случилось. Но еще совсем недавно Хайди приходила к нему. Тогда она сказала, что поедет к матери всего на несколько дней. На несколько дней! И на этом все! Она пропала. Сначала просто перестала отвечать на звонки. А потом... Джозеф ездил к матери Ди. Эта женщина сказала, что дочь Хайди и сын Питер навестили ее, а потом уехали куда-то по своим делам. И снова Питер!

"Что он с ней сделал?!" — ревел вопрос внутри него.

Словно раненный, Стенли подолгу кружил по клетке. Ему не будет покоя, пока оставалось неизвестной участь Ди и их еще не рожденного малыша, который только-только зародился в ее чреве. И его зверь, этот строптивый волк, как никогда раньше поддерживал и разделял все эмоции. Сволочь! Почему сейчас? Почему тогда, когда уже может быть поздно? Если бы не зверюга, то всего этого удалось бы избежать. И определенно Стен не сидел бы сейчас в клетке, сходя с ума отволнения за тех, кто ему дорог.

Джозеф говорил, что они делают все возможное, чтобы найтиХайди. Но, чертвозьми, как же этого мало, раз местонахождение Ди все еще оставалосьнеизвестно.

Внезапно заскрипела дверь.Вкомнату вошла Сара: высокая, худая, беловолосая женщина, которая в чем-то заменила ему мать. И лишь ее оставалось молить о помощи.

— Сара! — прохрипел он, подскакивая к прутьям клетки и хватаясь за холодный металл грязными ладонями. — Сара, прошу тебя, выпусти меня. Я должен найти ее...

— Тише, Стен, тише.

— Сара, прошу тебя... — настаивал он уже в который раз за последнее время, протягивая к ней руку.

— Стен! — перебила она. — Дорогой, ты же понимаешь, что я не могу этого сделать. У нас и так сейчас масса проблем, и очень не хотелось бы, чтобы твой волк прибавлял новых.

Стен обреченно выдохнул и безвольно опустил протянутую руку. Сглотнул. И собрался с духом.

— Испытай меня, — попросил он, не желая сдаваться. — Испытай, а потом уже решишь, достоин я свободы или нет.

— Ты хочешь сказать, что в тебе что-то изменилось?

— Да. Я чувствую это и уверен как никогда прежде, — решительно ответил Стенли. — Пожалуйста.

Сара согласилась не сразу. Какое-то время она обдумывала его слова.

— Что же, хорошо, давай попробуем.

Не спуская глаз с Ветхой, Стен отошел к центру клетки. Сара подошла ближе. Он тряхнул рукой, пытаясь сбросить напряжение. Оно будет мешать, да и попросту из-за него будет больнее. Сара чуть наклонила голову, после чего озвучила свой приказ:

— Меняйся.

Стен выдохнул, словно приготовился к прыжку с высоты. Только в его случае это был прыжок внутрь себя. Один короткий сигнал, твердый зов к своему второму "я", и оно тут же откликнулось. С щелкающим хрустом кости стали менять форму. Перекатывались под кожей и трансформировались мышцы и сухожилия. С монотонным болевым импульсом постепенно изменилась каждая клетка тела, превращая человека в волка: огромного, свирепого, дикого, готовогосейчас жеидти на любые уступки ради одной цели, общей для двух сущностей.

Глубоко и часто дыша, волк уставился на Сару тяжелым взглядом. Бесшумно обнажил зубы. Со всем своим родственным отношением к ней, он испытывал желание наброситься на эту женщину, если она его не выпустит сию же минуту. Но в ожидании следующего приказаон оставался на месте, понимая, что в его испытании — это лишь начало.

— Меняйся, — повторила Сара.

Волк потоптался на месте, попятился назад, опуская морду к полу. Вновь раздался хруст костей. Уже привычная пытка -и Стен опять стал собой.

— Меняйся, — произнесла Ветхая, едва позволив ему отдышаться.

Казалось, это продолжалось бесконечно. Продолжалось и тогда, когда онемело тело, с трудом воспринимая импульсы мозга. Когдадаже волк не мог устоять на прямых ногах и срывался на постыдный скулеж из-за невыносимой боли, от которой не успевал отдыхать. Ноон все равно позволял этой женщине ломать себя снова и снова со всем своим завидным упорством.

— Хватит! — не выдержал Стенли в какой-то момент, выплевывая в пол одно простое слово сквозь общее хриплое рычание: его и зверя.

Но Сара была неумолимо жестока:

— Меняйся.

Истощенное тело колотило в жгучем ознобе. Казалось, что он на пределе своих возможностей. Но где-то все равно находились силы, чтобы сделать очередной рывок. И вот уже сломленный зверь просил о пощаде, скуля у ног Ветхой, просунув к ней морду через толстые прутья клетки, с трудом делая вдохи. Еще одного раза в этот момент ему было не повторить. Но он попробует, если будет нужно, и только ради Хайди и их малыша.

— Ох, милые мои, — произнесла Сара, опускаясь на колени рядом с волком. — Какие же вы оба упрямые.

Ее рука коснулась волчьей морды, прошлась вдоль одного и второго глаза, стирая выступившие слезы.

— Что же мне с вами делать?

В душной комнате повисла тишина ожидания — ожидания приговора. В этот момент Стенли вместе с волком был готов принять любое решение, но это нисколько не значило, что они собираются сдаваться. Просто им смертельно была нужна передышка.

И наконец Сара произнесла:

— Хорошо! Уговорили. Я отпущу вас, но имейте ввиду — под свою ответственность. А значит, второго такого раза не будет.

Если бы волк мог, он облизал бы ей руки: из благодарности, от счастья долгожданных слов, и радуясь тому, что эта пытка закончилась. Но Сара уже поднялась. Она подошла к двери, собираясь оставить его. Как вдруг, из потолочного динамика раздался голос надзирателя, который все это время присматривал за Стенли:

— Сара.

Она задержалась, опустив ладонь на дверную ручку. Повернула к плечу голову.

— Спасибо, — добавил Эрл.

Коротко кивнув, Ветхая покинула комнату.

* * *

Удар кулаком в челюсть. Повторный. Пока соперник сбит с толку — удар коленом в живот. Рутгер согнулся, резко выдыхая воздух, но почти тут же перешел в атаку. Он врезался Джозефу плечом в живот, крепко обхватил торс двумя руками, пытаясь сбить с ног, но лишь оторвал от земли. Джоз не поддавался, не уступая своему учителю ни в ловкости, ни в силе, ни в опыте. Он подпрыгнул, насколько возможно, и резко опустил локоть на хребет Рутгера, ближе к шее. Хватка ослабела, и как раз настолько, что это позволило оттолкнутьликанапинком колена в торс. Однако тот вовремя выставил блок руками. А в следующую секунду в грудную клетку Джоза врезался туго сжатый кулак, разом вышибая из легких воздух и отталкивая назад. От падения спасли канаты ринга, принимая его вес на себя и выталкивая обратно к сопернику.

И снова схватка. Бой без правил, но и без права на убийство. Без рамок времени — до тех пор, пока кто-то не выдохнется. В крови своей и крови своего соперника. С бодрящим выбросом адреналина. Под крики ликующей и подбадривающей толпы ликанов, жадной до зрелищ. Лишь бы только сбросить напряжение, лишь бы только перестала гудеть каждая клетка его тела.

— Давай, Джо! — прорезался громче всех женский крик. — Сделай его!

Удар в челюсть — уже в ответ. Снова прыжок, занося назад согнутую в локте руку со сжатыми пальцами. И удар в голову, словно молотом. И именно он оказывается последним. Рутгер едва не теряет сознание. Он падает на четвереньки, опускаясь лицом к самому полу. Джозеф хорошо представлял, какие вертолеты сейчас кружатся у того в голове. Жестом вскинутой руки ликан подал знак отбоя. И Джоз принял его. Но не потому, что устал, просто на сегодня хватит. Опустившись на одно колено рядом с поверженным противником, он положил ладонь ему на спину. В этот момент кто-то ободряюще потрепал его по плечу. Видно, один из тех, кто делал на него ставку в этой очередной схватке.

— Все нормально? — поинтересовался он ради приличия у своего соперника.

Все-таки учитель был уже не молод, хоть и мог дать фору любому бойцу. Любому, кроме Джоза.

Рутгер сплюнул кровь. Сел и посмотрел на него с ухмылкой, красующейся в овале седой бородки. А потом и вовсе рассмеялся.

— Чертов сукин сын! — изрек ликан. — Ты как всегда в отличной форме.

Джоз рассмеялся вместе с ним, но в этот момент увидел среди толпы Фила. Тот пробирался ближе к рингу между другими ликанами.

— Это твоя заслуга, — ответил он учителю, хлопая по плечу. — Спасибо за отличный бой.

Поднявшись, Джоз пошел навстречу к напарнику. В правом колене отозвалась острая боль, заставляя прихрамывать. Кажется, сломанная кость еще не срослась, но это не имело значения. Он перелез через канаты и срыгнул с ринга как раз перед товарищем, в зубах которого торчала еще не сгрызенная спичка.

— Ну что? — спросил он.

Но ответможно было причесть по лицу.

— Ничего. Опять ложная тревога. Группа прочесала всю территорию, но никаких следов ни Питера, ни Хайди.

Джоз ругнулся. Опять никаких новостей. А ведь надежда, что они смогут найти Ди невредимой или хотя бы... живой, таяла с каждым днем. Однако прекращать поиски они не собирались, срываясь по каждому звонку от тех, кто, возможно, видел кого-то похожего на Питера и Хайди. Всем Стаям, а также в полицейские участки штата были разосланы фотографии этих двоих. Оставалось надеяться на удачу.

Джозеф шагнул вперед, желая поскорее добраться до душа. Но тут на его пути оказалась девушка. Без лишних слов она повисла у него на шее и впилась поцелуем в губы. Ликан застыл на месте. Но вместо ответной ласки его рот изогнулся в оскале, а из глотки вырвалось раскатистоеугрожающее рычание. Оно и остудило пыл наглой девицы, о которой он почти ничего не знал, кроме имени. Предупреждение молодая особа поняла, даже испугалась, но отходить не поспешила. А зря. Джоз не любил подобной инициативы со стороны прекрасной половины. Если он кого-то хотел, то приходил и брал, при условии, конечно, что девушка свободна и не против. Впрочем, такие, кто оказался бы против, еще не попадались. Но и это с учетом того, что он был не слишком падок на женщин. Чаще было не до них. Да и в основном подобные порывы навязывались природой. Не встретил он еще той, к кому бы испытывал настоящее влечение... до того момента, пока однажды не увидел ту красотку из Диких Псов.

Чтоб ее!..

И определенно, девушка, стоящая рядом, не была той привлекательной дикаркой.

— Это очень плохая идея, детка, — прорычал ей Джозеф. — Я сегодня не в духе.

— Я подумала...

— Тина, — окликнул ее Фил, оттесняя в сторонку. — Не надо думать, лучше иди, дорогая, иди.

Девица окинула обоих взглядом, фыркнула, развернулась и двинулась прочь.

— Спасибо, — поблагодарил он ликана, шагая дальше.

— Будешь должен.

Джоз вошел в душевую кабинку тренировочного центра. Повернул кран и отрегулировал его. Едва теплые струи побежали по коже, смывая кровь и окрашивая воду в алый цвет. Упершись ладонями в стену, он опустил голову и прикрыл глаза. Вибрация в теле так и не пропала, лишь утихла на какое-то время. Но даже так ощущение было не из приятных. Его волк серьезно разволновался, рождая ту самую вибрацию. Давно с ним такого не происходило — с самой юности, с того момента, как он научился подавлять свой неукротимый внутренний огонь, свои неистовые, животные потребности. Но эта... эта Дикая! Он видел ее всего пару раз, а возжелал так сильно, что это влечение сносило его самообладание. Джоз и не думал, что подобное может с ним случится. Что такое вообще бывает. Что спустя несколько дней он будет помнить запах той волчицы так отчетливо, словно этот аромат и сейчас стоял у него в носу. Но гораздо проще было бы такое пережить, если бы только эта самочка не принадлежала к Диким Псам.

Он жался в стенку шкафа, крепко стискивая плюшевого волка. Обе щеки были влажные от слез. Ему было страшно. Но он плакал беззвучно, слушая грохот и крики за дверью.

Звуки выстрелов заставили вздрогнуть. Но он даже не пискнул. Он сидел так тихо, как наказал отец.

Все смолкло внезапно. Послышались чьи-то шаги. Совсем близко. И тут внезапно распахнулись двери его убежища. Еще маленькое сердечко ухнуло вниз. Подняв глаза вверх, он увидел высокого дядю в черной маске. Его пугающий взгляд был сердит и сосредоточен. Приподняв руку, мужчина направил на него пистолет. Маленький Джо и сейчас продолжал молчать. Он смотрел на незнакомца, хлопая веками. И ничего не происходило. Рука с пистолетом начала подрагивать, а потом и вовсе ушла в сторону под тихий мат.

— Боишься? — спросил взрослый.

Джо отрицательно покачал головой, не желая признавать себя трусом. Мужчина убрал оружие, полез в боковой карман и что-то вынул. Затем присел и прикрепил эту вещицу к рукаву его футболки. После чего поднялся и наконец ушел. И тогда Джо смог заглянуть в комнату. И увидел своих родителей. Они оба лежали на полу. В крови. Мать смотрела в его сторону. Только очень странно. Ее взгляд был какой-то пустой... мертвый!

— Мама?..

Джоз тряхнул головой, прогоняя воспоминания, которые до мельчайших подробностей были с детства высечены в его сознании. Тогда ему было пять. Всего каких-то пять лет. Но уже в этом возрасте он узнал, кто же напал на их семью — это была жалкая шайка Диких Псов.

Закончив с душем, Джозеф вытерся свежим полотенцем и вышел в коридор. Но не успел подойти к своему шкафчику, как услышал трель мобильного телефона.

— Да, — бросил он в трубку.

— Перевожу, — произнес голос телефонистки.

Раздался писк,а послеон услышал другой женский голос, уже более чувственный:

— Привет,красавчик. Все еще жив?

"А это кто еще такая?" — не понял он.

Но вслух спросил:

— С кем разговариваю?

— Фу, как непростительно забыть ту, которая совсем недавно едва тебя не убила.

Дикая?! По нервам Джоза пробежал разряд тока. И заныла шея, к которой потянулась ладонь, чтобы размять мышцы. Сразу вспомнились недавние события: пока он погибал в глубине красивых глаз, женская рука проворно вгоняла ему в шею острое перо стали.

— Почему же, такую разве забудешь? И уверен, ты звонишь не просто позлорадствовать.

— Угадал. У тебя осталось то, что принадлежит мне.

— Неужели? Что-то не припомню, — издевался он, вытаскивая из-под стопки одежды клинок — ее клинок — с красивой ручкой, на которой был выжжен женский силуэт и какая-то роспись.

— Не выводи меня. Ты знаешь, о чем я говорю.

— Ладно, допустим. Что дальше?

— Перезвони, — потребовала она и отбила звонок.

Отдернув телефон от уха, Джоз стиснул его в ладони. Раздался предупреждающий треск пластика. Вовремя сообразив, что делает, ликан разжал пальцы. Не телефон был виновен во всем том, что с ним происходит.

Так значит, перезвонить?.. А ведь не глупая. Знает, что их могут прослушать, либо даже выследить ее.

Не теряя времени, Джозеф оделся, после чего сразу же направился в главное здание и центр Ветхих. Спустился на лифте вниз под землю на один этаж и зашел в call-центр. Просторную комнату заполняли спокойные женские голоса и телефонный перезвон.

— Кто переводил на меня звонок? — спросил он без лишних слов.

С десяток пар глаз обратили на него внимание. Одна из девушек подняла руку. И уже через несколько минут Джоз знал, с какого номера телефона просили соединить лично с ним. Не успел он выйти из комнаты, как уже набирал этот номер.

— Я смогла выспаться, пока дождалась тебя, — ответили ему на том конце.

— Ближе к делу, детка.

— Ты во всем предпочитаешь спешку?

— Только в ловле в блох.

Она рассмеялась: мелодично, хрипловато, сексуально. И этот смех, пробегая по его коже мурашками, усилил импульс той вибрации, которая томилась внутри него. Чтоб ее! И ведь теперь насмарку бой с Рутгером.

— А ты мне нравишься, — произнесла девушка.

— Не могу ответить тем же, — произнес он и даже не врал, потому что симпатия и близко не отражала того дикого влечения, какое он испытывал к этой особе.

Но она поняла эту фразу иначе:

— Ложь не к лицу такому мужчине, как ты.

— Я и не лгу. Так что насчет клинка?

Выдержав паузу, девушка все-таки ответила:

— Записывай адрес. Но имей в виду — приходи один, иначе мы так и не встретимся.

— Мне показалось, эта встреча нужна тебе, а не мне.

— Снова врешь.

Джоз прикрыл глаза, сжал челюсти от смеси злости и возбуждения. Какая же самоуверенная сучка! А потом потребовал:

— Диктуй адрес.

* * *

Открыв двери, Стенли вошел в душное помещение бара. Многие сидевшие внутри ликаны повернули к нему головы. В их глазах он видел чаще всего настороженность и редко — жалость. Но ото всех разом повеяло напряжением. Стена боялись. Ощущая его кипящую энергию, которая окутывала с головы до пят, и которую он был не в состоянии скрыть, ликаны ждали от него срыва в любой момент. Он понимал их и старался не обращать внимания на это. Пусть думаю, что хотят. Главное, что он сам в себе был уверен, несмотря ни на что.

Неожиданно кто-то свистнул, а потом окликнул его:

— Эй, Стен! Иди к нам.

Это оказался Фил. Он сидел за столиком вместе с Робом. И Стен был очень им рад, потому что именно их и искал. Махнув мужчинам, он направился прямиком в сторону знакомой компании.

— Уф, парень, тебе не помешало бы успокоиться, — сказал ему Фил. — Рядом с тобой дышать трудно.

— Я и так стараюсь. Ну что, есть новости?

— Пока нет, — вздохнул тот. — Но мы не теряем надежду, и тебе не стоит.

— Я в норме, — ответил Стен, стискивая зубы.

Он ни черта не в норме! Но это совершенно не важно. Он справится. В этот момент Фил подозвал официантку и заказал для него двойной скотч.

— Мы найдем ее, слышишь? — сказал ему крепыш Роб. — Даю слово.

Стен кивнул. Когда принесли скотч, он выпил его залпом, но ничего не почувствовал. Заказал еще. А потом сказал:

— Но в следующий раз я иду с вами.

* * *

— Мы помним, с чего все начиналось, — говорил Альфа Ветхих. — Когда наши прадеды пришли на эту землю, здесь была пустая равнина посреди леса. И именно тогда они заявили о том, что эта земля принадлежит им! Они создали зачатки всего того, что мы имеем сейчас. И это наша территория! — воскликнул он, ударив кулаком по столу.

От неожиданности Сара так вздрогнула, что привлекла внимание других Ветхих, которые сидели вместе с ней за одним столом. Кажется, она задумалась. А это недопустимо в момент совещания, о чем дала понять мать, окинув ее строгим взглядом. И была права. Нынешнюю встречу, именно в полном составе верхушки из десяти ликанов, они ждали долго. Дело в том, что не все главные лица Ветхих жили именно здесь, в самом центре. Трое из них, находясь уже в достаточно преклонном возрасте, предпочитали уединение, проводя свои дниподальше от суеты. Остальные же, кто был еще в расцветелет, трудились на благо своего подвида. Сара же была самой молодой из всех, но даже в этом случае растерянность для нее непростительна.

— А кто такие Дикие Псы? — продолжал Брюс, высокий и видный ликан крепкого телосложения, в глазах которого виднелось без лишних слов: "хозяин здесь я!". — Что сделали они для процветания ликанов? Ничего! Они пользовались нашими благами. И чем отплатили? Восстанием! Возомнили, что должны быть здесь главными. Решили, что могут присвоить себе нашу территорию. Что могут убивать наших ликанов! За что и были стерты с лица земли, как предатели! И с этого момента у меня возникает вопрос: почему мы снова видим их на наших землях?

Закончив вопрос, Альфа посмотрел на Сару, будто задавал его именно ей. Скорее всего, так и было, потому что Сара являлась главным добытчиком информации, а также основным и управляющим звеном между рабочей силой Центра Ветхих и Советом. Она сглотнула.

— На данный момент нам известно немногое. При допросе от Нифера ничего толкового узнать не удалось. Но я над этим работаю.

Брюс снова с грохотом опустил кулак на поверхность стола:

— Я хочу, наконец, знать, как так вышло, что Псы остались в живых!

Сара начала злиться от такого тона своего не только Альфы, но и отчима. Однако вида не подала.

— Нифера пытали уже несколько раз...

— Значит, этого мало! — перебил ее Брюс.

— Или просто использовались не те методы, — произнес Рутгер, который сидел рядом с Сарой.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она, сощуривая глаза.

— Хочу сказать, а вернее попросить — разреши мне попробовать.

— Я разрешаю, — тут же ответил вместо нее глава.

Сара даже не стала спорить и молча согласилась.

Наконец успокоившись, Альфа опустился в свое кресло:

— Что нового слышно о Псах на сегодняшний день?

— С последнего случая пока ничего, — ответила все та же Сара.

— То есть мы до сих пор не знаем ни где они, ни сколько их... замечательно!

— Помяни мое слово, Брюс, они вернулись мстить, — произнес самый старший и пожилой из Ветхих.

— Не сомневаюсь, дядя Тод. Знать бы только, какой у них план.

— Какой бы ни был, нужно быть готовыми ко всему, — добавил Коул, ликан невысокого роста и крепкого телосложения.

Коул был правой рукой Брюса. Он часто замещал Альфу в его отсутствие, либо выступал представителем где бы то ни было, включая и встречи с людьми. Главный залог мирного сосуществования с другим видом и в тени от общей массы, а также залог процветания — это сговор с главами правительства тех же людей. Подобным занимался и еще один Ветхий, сидевший за столом — Дункан, и он был левой рукой Брюса.

— Очевидно, они чего-то выжидают, — произнес Рутгер.

Рутгер отвечал за подготовку бойцов как Отдела Зачистки, так и прочих. Через него прошли многие, включая Джозефа, Лию, Эрика и Хайди. А помогал ему в этом Рофус, родной младший брат, который сидел по правую строну от него. Они славились безжалостностью к своим подопечным, зато выращивали истинных бойцов, которыми могли гордиться.

— Или просто готовятся, — высказалась и Юнона, мать Сары и любимая жена Альфы.

— У них для этого было пятьдесят лет, — заметил Брюс, потирая губы.

Догадки, догадки, догадки — пока что у Ветхих было только это, отчего Сара чувствовала себя виноватой. Находится в курсе всего происходящего — было ее задачей. Конечно же, тут случались промахи и пробелы. Но в случае с Псами такие огрехигрозили провалом. Именно потому она ни коим образом не будет мешать Рутгеру измываться над Нифером с целью добыть нужную информацию. Хотя, какое ей дело до Нифера? Будь ее воля, она бы уже давно перегрызла ему глотку. И наверняка бы сделала это во время ее последней беседы с ликаном, если бы только не упала в обморок, когда узнала о том, то ее дочь жива.

Ее и его дочь.

Их дочь.

Все это время... Как он мог все это время скрывать от нее такую важную правду?! Впрочем, Ниферу уже слишком давно стало на нее наплевать, чтобы он чем-то с ней делился, даже ребенком. Он и сейчас сообщил ей только то, что дочь, оказывается, цела и невредима. А каким образом так вышло, Сара не узнала до сих пор. Но ведь она очень хорошо помнила, как острый красивый клинок — ее подарок, — сжатый в его ладони, наносит удар в сердечко крохотного тельца новорожденной.

Их дочери.

Нет, только не это, только не эти воспоминания...

— Сара, — услышала она тихий взволнованный голос Рутгера. — Тебе нехорошо?

Сара убрала от лица руку и подняла глаза. Взгляды всех присутствующих были прикованы к ней. И снова волчица увиделанеодобрение в глазах матери наряду с беспокойством. Она гордо выпрямила спину и попыталась отстраниться от всего лишнего. И хоть действительно чувствовала себя неважно, могла позволить себе сказать только одно:

— Нет, все в порядке. Простите. И давайте продолжим.

* * *

Помещение ночного клуба заполняла пульсирующая музыка. В такт ей менялись яркие пучки света всевозможных расцветок. Плотный душный воздух был наполнен легкой туманной дымкой. То и дело в густые ритмы вплетались разговоры и смех посетителей. Официантки в коротких белых платьях разносилипо столикам напитки и закуску из бара. В центре у шеста двигалась светловолосая девушка в бикини и на высоких каблуках — уже третья танцовщица, сменившаяся за то время, которое Джозеф провел в этом месте. Он сидел за крайним столиком, как ему и сказала Дикая. И ждал, всматриваясь в каждое новое женское лицо, что появлялось среди посетителей, время от времени ловя на себе любопытные и настороженные взгляды. Одинокий и суровый мужчина в черном, который не обращал внимания на подиум с танцовщицами, но сидел в первом ряду, определенно вызывал здесь не меньший интерес, чем сама танцовщица. Но ему было напевать на мнение окружающих. Его больше занимали собственные мысли.

Какова же вероятность, что волчица с ним не играет? Какова вероятность того, что она не увидит или не почует Фила, который поперся вместе с ним и сейчас с балкона украдкой салютовалему стаканом с каким-то напитком. Но, надо признать, подкрепление может оказаться не лишним. В этом его убедила Сара после того, как он рассказал ей о звонке Дикой. Хотя, даже с учетом Фила, все, что касалось этой девушки, было закрытой информацией.

"Может, позвонишь ей?" — пришла смс от напарника.

Поначалу Джоз не хотел этого делать, но спустя час ожидания такая идея уже не казалась плохой. Отыскав нужный номер, Джоз набрал его. Но тот оказался недоступен.

"Недоступна", — отбил он ответную смс.

"Может, меня засекла?"

"Не исключено. Но пока ждем".

"В этом месте я готов ждать хоть всю ночь. А блондинка ничего, да? Жаль только, что не наша".

Джоз бросил короткий взгляд на танцовщицу.

"Ничего особенного".

"Ты никогда не разбирался в женщинах", — было ему ответом.

Джозпроигнорировал замечание, вместо этого подозвал официантку и заказал еще содовой. Тем временем покинула сцену и третья девушка. Сменилось и музыкальное сопровождение. Следом за этим появилась новая звезда вечера. Джоз бросил взгляд в ее сторону машинально, но уже в следующую секунду оказался крепко прикован к образу. Эти глаза он узнал бы из тысячи, потому что только отэтого томного взгляда его пробирала дрожь. Что же можно было сказать об остальном? Лицо девушки снова было скрыто, но на этот раз лишь черной сетчатой маской. Но он и так помнил все черты. Пухлые губы, растянутые в загадочной улыбке и настолько манящие, что закололо собственные. Фигура... более идеальной и волнующей он еще не встречал. Все портило лишь клеймо на шее — знак принадлежности к Диким Псам.

Плавной походкой девушка подошла к пилонуи начала танцевать. Причем с первого движения стало казаться, что делает она это специально для него: каждый качок бедрами, каждое скольжение ладоней по коже и по стали шеста, каждый поворот головы, каждый кокетливый взгляд, мах и пируэты ножками, пикантные позы. Она играла с ним, без сомнений. Джоз не мог отвести взгляда даже для того, чтобы прочитать новую смс от Фила. Внутри него усилилась вибрация. Проснулся голод — голод по женщине. Конечно же, он ожидал от себя неадекватной реакции от встречи с Дикой, но не настолько. И никак не ждал именно такой встречи.

По всему было видно, что стыд и страх никогда не были ведомы этой чертовке. Она отошла от шеста и подошла к Джозефу. Нагло нарушила его личное пространство и села к нему на коленилицом к лицу. В нос ударил ее запах с приятной ноткой.Такой запах принадлежал лишь ей одной. Он манил и будоражил, словно его личный феромон.Джозупришлось сжать пальцы на краю деревянного стола, чтобы удержать руки подальше от этой женщины. Он никогда не прибегал к насилию, но сейчас хотелось сделать именно это. Не спрашивая, не прося, не требуя. Просто взять ее! Здесь! Сейчас!

До его слуха донесся треск дерева — последствия борьбы его остатков самоконтроля. Тем временем Дикая придвинулась к немусовсем близко, изгибаясь в танцевальном движении, ерзая на коленях, запуская пальцы в его волосы. Сила воли Джоза еще никогда не подвергалась такой изощренной пытке. Именно поэтому он не смог сдержать сдавленного то ли стона, то ли рыка, который прорвался сквозь стиснутые зубы. И он услышал ее хрипловатый глубокий шепот:

— Так и знала, что врешь, будто я тебе не интересна. От тебя за километр несет вожделением.

— Не обольщайся, детка. В нашем случае это не имеет никакого значения.

Она ухмыльнулась.

— Провоцируешь меня?

— И в мыслях нет. Так что слезь с меня, пока я не свернул твою прекрасную шею. И поверь, это я сделаюс не меньшим удовольствием, чем, если трахну тебя.

Дикая рассмеялась: открыто, задорно. Ее вообще хоть что-то способно задеть?

— Ни один, слышишь? — произнесла она ему на ухо. — Ни один кобель не имеет права дотрагиваться до меня без моего согласия, чтобы после этого еще остаться в живых.

"Даже так?" — удивился он. Хотя удивляться тут было нечему.

— Мне кажется, излишняя самоуверенность мешает тебе слушать.

Она отстранилась. Все с той же улыбкой взяла пальцами его подбородок.

— Клинок с тобой?

— Нет. Он остался в машине.

— Это плохо. Очень и очень плохо, — сказала она ему в лицо, наклоняясь для поцелуя.

Гипнотизируя взглядомее губы, Джозеф подумал о том, что нужно это остановить. Но тело не воспринимали подобный импульс мозга. Вместо этого его охватило болезненное предвкушение. Но, когда до касания остались какие-то миллиметры, когда он уже почувствовал на губах ее дыхание, Дикаяоттолкнула его лицо в сторону, да так резко, что резануло напряженные мышцы шеи. После чего, под собственный смех, она поднялась с коленликана. Джоз с трудом усидел на месте, уговаривая себя проявить сдержанность.

Все с тем же настроем Дикая направилась к другим посетителям, с кокетством позволяя засовывать купюры под резинку черной подвязки или трусиков. Одного из мужчин погладила по щеке, об второго потерлась спиной, приседая с широко разведенными коленками и взъерошивая копну темных волос, к третьему села на колени. И все — не отпуская взгляд Джоза. Зачем это делает? Он понял тогда, когда она поцеловала мужчину. На его глазах, дразня и заставляя жгуче завидовать. А также каким-то образом рождая внутри него чувство собственника. Вот так сразу. Едва ли не с первой встречи. Хотя бы уже оттого, что этот поцелуй она пообещала ему. И себя предлагала ему, пусть больше и дразнила. Но что за бред?!И ведь онсидел и смотрел, как ее губы сливаются с губами какого-то человека, который, конечно же, отвечал ей пылкой взаимностью.

Он убьет ее!

Как только они окажутся наедине, он...Нет, сначала трахнет, а потом убьет. И к дьяволу все просьбы Сары.

Наконец Дикаязакончила свой танец. Проходя мимо, она наклонилась к Джозефу и прошептала:

— Как жаль, что ты пришел не один. Могли бы повеселиться.

"Просекла, зараза", — понял он, вовремя догадавшись о ее планах и еще успевая схватить за руку.

— Не так быстро, детка, — произнес ликан и поднялся на ноги.

— Уверен в этом? — спросила девушка с хитрой улыбкой на губах.

Джоз бросил взгляд за ее спину. К ним направлялись двоекрепких и серьезных парней в красных футболках с черными надписями на груди "security". Но его это нисколько не пугало и тем более не отстраняло от поставленной цели. Отвечая ей такой же хитрой улыбкой, ликан достал из кармана значок в виде волчьей головы и с надписью "BSI"*, дающий такие же полномочия, как и прочие значки правоохранительной власти. Стоило лишь сунуть в лицо охране этот значок, как те лишь вежливо попросили их обоих выйти.

Дикой такой расклад не понравился, о чем ему сообщил ее суровый взгляд. Она попыталась выдернуть свою руку, но Джоз лишь сильнее сжал ее, вдавливая пальцы в кожу до синяков.

— Съела? — произнес он, довольный собой.

Засунув руку во внутренний карман куртки, ликан достал оттуда наручники. Он уже ликовал, радуясь своей важной поимке, когда увидел в глазах напротив коварные искорки веселья.

— И не мечтай, — томно произнесла девушка, после чего сделала то, чего он не ожидал.

Она укусила его! Наклонив голову, эта самочка с тихим рычанием вонзила зубы во внешнюю сторону его ладони. Но Джозбы такое еще стерпел, не ударь его Дикая коленом в пах. Это был удар ниже пояса во всех смыслах. Острая боль заставила ликанаопуститься коленями на пол и расслабить захват пальцев, из которых тут же выскользнула женская рука. И в таком положении ему оставалось смотреть, как Дикая убегает. С легкостью уложив охрану, девчонка быстро скрылась за плотными алыми шторами.

"Где, черт возьми, Фил?" — только Джозеф об этом подумал, как мимо проскочил и сам напарник. Но драгоценное время уже было потеряно. И к тому моменту, как они выскочили на улицу, то увиделилишь уходящий в точку спортивный мотоцикл, на котором сидела Дикая, одетая все в то же черное бикини.

— Надо же, ушла, — озвучил Фил и без того видимый факт.

— Неужели?! А я-то и не заметил! — сорвался он на ни в чем неповинного парня.

Зараза! Как только посмела так провести его?! Так!.. Возбудить! И унизить!

— Что, завелся? — понял Фил, на что Джозеф промолчал. — Да ладно тебе, даже я завелся. Такаяоторва и мертвого взбудоражит.

— Отвали, я в норме, — бросил он, стараясь привести в порядок дыхание, а заодно и себя самого.

— Как скажешь. Только, что дальше?

А дальше? А дальше ничего. Оставалось надеяться, что Дикая рискнет встретиться с нимеще раз. А такая рискнет. Он был в этом уверен почти так же, как и в том, что в следующую встречу уже не позволит ей уйти.

*BSI — The Bureau of Special Investigations, пер.БюроособыхРасследований.

* * *

Было темно и холодно, нечем согреться и очень хотелось пить. Сжавшись в комочек, Хайди лежала на полу какого-то подвала. Она не знала, где находилась, не знала, какой сегодня день. Много ли прошло времени с того момента, как ее сюда приволок Питер? Она пришла в себе пару дней назад, но неизвестно, сколько оставалась без сознания. Ей было так страшно, как когда-то в детстве и как потом еще долгое время. Диснова оказалась в беде по вине родного брата, пусть и другого. И вновь некому помочь, включая и собственную мать. Только в этот раз она не одна. Сейчас их было двое — она и ребенок, что рос в ее чреве. Ребенок отлюбимого ею человека, ребенок,которого она не имела права потерять.

Собственное бессилие угнетало, а положение казалось безвыходным, и только слезы катились по щекам. Но некого было винить, кроме себя самой. Не нужно было ехать к матери. Не нужно!

Внезапно раздался скрип железных петель. Этот звук пробрал до озноба. Подорвавшись, Ди отползла к стене. По подвалу прокатился перезвон цепи, которая крепилась к ее ошейнику с одной стороны и к стене — с другой. Этот звук сменили звуки тяжелых шагов. По лестнице, освещенной полоской света, к ней спускался мужчина. Это был Питер — родной брат, кареглазый брюнет, который невзлюбил ее с детства и совсем возненавидел за смерть своего близнеца. Почему-то так сложилось, что двое этих мужчин были ее самыми страшными кошмарами. Один насиловал в детстве до того момента, пока она не разрядила в него обойму. Второй, после этого происшествия, раз за разом предпринимал попытки отомстить ей. И страшно представить, что он с ней сделаеттеперь, когда она попала к нему в лапы.

— Очнулась, — произнес брат, подходя ближе. — Как настроение?

Ди передернуло. При виде Питера у нее всегда возникали эмоции, которые поселились в ней еще в детстве, тягучие и неприятные. Потому что, глядя на него, она видела лицо своего первого мучителя.

— Не очень.

— Жаль. А у меня вот какое-то... фееричное.

— Чего ты хочешь, Питер?

Не дойдя до нее двух метров, он присел на корточки, так что их глаза оказались на одном уровне. Подходить ближе явно опасался. Склонив голову на бок, он ответил ровным голосом:

— Хочу, чтоб ты страдала. Как я, когда потерял брата.

Она моргнула, смахивая выступившие слезы.

— Питер, я не хотела убивать Била.

— Конечно, — оскалился он, — ты просто случайно выстрелила в него двенадцать раз.

— Если бы он...

— Если бы ты! — Перебил мужчина, — ...не крутила перед ним хвостом, он бы тебя и пальцем не тронул.

Ди даже не знала, что сказать. Она никогда не давала Билу повода насиловать ее. Но Питер думал иначе.

— Питер, прошу... пожалуйста... отпусти.

— Извини, не могу, дорогая... сестренка.

Он встал и наконецподошел чуть ближе. Ди тоже выпрямилась, придерживаясь за стену. Живот крутило от голода и чувствовался упадок сил, что наверняка Питеру было и нужно. От его слов и взгляда, с которым он ее разглядывал, Хайди начала пробирать нервная дрожь. Потому что прекрасно понимала, что сейчас оказаласьзагнана в угол. Всегда готовая сопротивляться до последнего, Хайди не была уверена, что станет это делать сейчас. Она выполнит все мыслимое и немыслимое, что потребуется, лишь бы их со Стеном ребенок выжил. И жутко представить, как на это отреагирует сам Питер, который, словно почуяв неладное, начал жадно хватать носом воздух.

— Все никак не пойму... Ты случайно не обрюхачена? — наконец изрек он.

— Нет, — торопливо выдохнула она.

С грозным настроем он шагнул еще ближе и наотмашьударил ее по лицу. Ди предвидела это движение, но сопротивляться не стала,а вместо лицаинстинктивно прикрыла живот. Стерпела и смолчала этот всплеск эмоцийбрата. И Питер это заметил.

— Врешь! — выкрикнул он, но быстро успокоился, словно что-то придумав. — Хотя знаешь, так даже интереснее. Теперь у тебя есть то, что я могу отнять так же, как это сделала в свое время ты. Идеальная месть, согласись.

Дисильно захотелось его ударить, а еще лучше накинуть цепь на шею, затянуть и держать до тех пор, пока он не перестанет дышать. Она бы так и поступила, не будь это реальным риском. Но и выполнять его прихоти не желала. Потому, глядя в ненавистныеглаза, Ди произнесла:

— Если я потеряю своего ребенка... — тут ее голос предательски дрогнул, но девушка взяла себя в руки и красноречиво прищурилась. — Значит, уже ничто не удержит меня от того, чтобы оборвать твое жалкое существование.

Он рассмеялся глубоким смехом.

— Я поражен. Ты в таком незавидном положении, а еще находишь в себе смелость скалиться. Ну что же, молодец, за это уважаю. Считай, ты выиграла себе время.

Сказав это, он стал отходить назад.

— Если не хочешь, чтобы я умерла раньше времени, дай хоть немного воды и еды!

— Я подумаю об этом... — ответил Питер уже с лестницы. — Возможно, завтра.

И снова раздался скрип железный петель. Снова стало темно итак же холодно. Ди сползла вниз по стене и безвольно легла на бок. Сглотнула. И мысленно стала уговаривать себя терпеть и не сдаваться. И лучше вместо уныния хорошенько подумать, как онаможет спасти себя и своего малыша.

* * *

Негромко играла музыка, доносясь из динамиков телевизора, который стоял где-то в спальне. Здесь же горели свечи, которыеотбрасывали танцующие тени на бледно-зеленые стены небольшой комнатушки. Ванна,наполненная теплой водой, была покрыта белойдушистой пеной. Рокси играла с ней пальцами, отпивая из бокала красное вино. Сегодня, после одного небольшого дельца, она расслаблялась и строила планы на следующую встречу с ликаномВетхих.

— Джозеф, — произнесла она вслух его имя, которое узнала у Питера.

"Может, убить его?" — промелькнула в голове серьезная мысль.

Откинув голову на бортик ванной, Рокси прикрыла глаза. Нет, в этом ликане было что-то притягательное. Когда она снова вдохнула его мускусный запах, им с волчицей захотелось обернуться в него, обтереться с головы до пят. А это было странно. Сейчас она лишь иногда подпускала к себе мужчин, потому что редко испытывала настоящее влечение.

Это началось еще с детства, когда ей было тринадцать, и когда ее заставляли совокупляться с тем или иным ликаном.

Она сидела на стуле, виновато опустив голову. И видела только ботинки своего отца, который стоял перед ней.

— Ты опять отказала Тони, — произносил он строгим басистым голосом. — Это дурость, Роксана. Чтоб такое было в последний раз.

— Но, отец...

— Замолчи Ты должна понести от него потомство!

— А если я не хочу?

— У нас нет "хочу" или "не хочу", у нас есть только долг. И ты должна быть полезной своей Стае.

— Я могу быть полезной в другом деле.

— Нет! — снова гремел голос отца, заставляя ежиться от страха и глотать слезы обиды.

Разве это было честно? Рокси не хотела превращаться в такой же инкубатор по производству Диких Псов, как другие самки. Она хотела иметь право выбора согласно своей воле. А на что еще рассчитывал отец, так часто говоря об истреблении их подвида и гибели женщины, которая ее родила? Он выращивал в ней жажду к мщению с детства. Она хотела драться за свой подвид. Хотела мстить за смерть матери своими руками. Почти каждый день среди Диких проводились коллективные сборы, где Альфа рассказывал им о долге, о светлом будущем,что ждало их на новой территории, которую они были обязаны отвоевать у Ветхих. И не было у Диких Псов других целей, кроме стремления приносить пользу своей Стае.

Девятнадцатилетний Том заламывал ей руки, пока она кусалась и пихала его ногами.

— Какая же ты дура, Рокси, — ругался он, отвешивая пощечину. — Ну почему ты не делаешь так, как другие самки?

— Я не хочу! — вопила она.

Но Тому уже удалось перевернуть ее на живот.

— У тебя нет выбора, так что терпи, раз не хочешь этим наслаждаться.

— Да отстань же ты от меня, придурок!

Раздался треск разрываемой одежды.

— Это наш долг! Мы должны это сделать!

Однако Рокси ничего не желала слушать. Но и сделать ничего не могла.

— Не-е-ет! — вопила она в подушку, пока парень проталкивался внутрь нее...

Это продолжалось не один месяц, и, в конце концов, она забеременела. Роксана всегда была бунтаркой и не захотела рожать это существо, что зародилось в ней, когда сама была еще ребенком. Наглотавшись каких-то таблеток, которые самостоятельно купила в человеческой аптеке, она спровоцировала выкидыш. А в следующий раз пригрозила себя убить. Ей поверили, и отец пошел на уступку, отдав дочь на растерзание своим бойцам, которые и обучили ее всему тому, что она умела сейчас.

И все же случившееся не отвратило девушку от секса, лишь определило ее предпочтения. Неуемная энергия в ней никогда не утихала, а природная дикость требовала утоления, как голод, как естественный позыв. Адреналин и щекочущее чувство опасности всегда было ее наркотиком. Но лишьсейчас это все можно было смешать с удовольствием плоти, то есть именно в тот коктейль, какой ей так нравился до учащения пульса.

Схватив телефон, который лежал на бортике ванной, Рокси включила его и набрала единственный забитый в нем номер. Мужчина ответил почти сразу, будто ждал.

— Да, — услышала она хриплый голос, который рождал в ней сладкий трепет.

— Привет, Джозеф. Ждал моего звонка?

— Только этим и занимаюсь, пока точу твой клинок.

— Ну-ну, не стоит себя утруждать, я всегда слежу за своим оружием.

— Это заметно, детка, ведь ты так хочешь вернуть свою игрушку, что идешь на риск. Так, где ты хочешь встретиться снова, чтобы забрать клинок?

Прикрыв глаза, Рокси провела ладонью вниз по шее и сжала пальцы на обнаженной груди. Какой же он глупый. Риск — ее личный афродизиак.

— У тебя красивый голос, Джо. Возбуждает так, что вокруг меня вот-вот закипит вода в ванной.

В трубке повисла пауза, но вместо слов было отчетливо слышно, как участилось дыхание ее собеседника. Ведь он сопел ей прямо в ухо.

— Детка, так ты говоришь со мной, будучи обнаженной?

— Угадал. И при этом ласкаю свое тело, представляя твои руки — вот что ты со мной делаешь.

Ликан прикрыл трубку, но это не помогло ему скрыть от нее свою забавную ругань.

— Считай, что я заведен.

— Хочешь на это посмотреть?

— А ты готова показать?

— Только тебе.

Он снова прикрыл трубку, но на этот раз лишь резко выдохнул.

— Ты хоть представляешь, что я с тобой за это сделаю при встрече?

Она рассмеялась, забавляясь такой смешной угрозе.

— И что же?

— Изнасилую в особо жестокой форме.

Рокси снова не сдержала смех.

— В твоем случае это вряд ли будет насилием.

— Поверь мне, будет.

— Значит, любишь грубый секс?

— Где? — вдруг требовательно повторил ликан.

— Скажу, если ответишь мне на вопрос: ты любишь грубый секс?

— Да, — резко ответил он.

— Я тоже, Джо, я тоже, — произнесла Рокси, закусывая губу. — Записывай адрес. Только в этот раз будь один. И чтобы клинок был при тебе.

* * *

Засунув телефон в карман куртки, Джозеф вернулся на место убийства, которое было оцеплено желтой лентой — темный переулок между пунктом видео-проката и аптекой. В нос снова ударил едкий запах крови. В это время Робвместе с двумя полицейскими опрашивал свидетелей. Фил осматривал тела убитых. И это были одни из них, ликаны Ветхих из Отдела Зачистки. Как стало известно, час назад эти ребята выехали на обычный вызов, и он оказался для них последним. Убили всех четверых. И выглядело все так, будто их застали врасплох. Будто это была ловушка.

— Ну, что скажешь? — спросил ону Фила.

— Скажу, что убийцы знали, как нужно убивать ликанов. Удары наносились в самые уязвимые места — голову, шею, сердце.

— Дикие? — с ходу предположил Джоз.

— Скорее всего. Уж слишком сильно здесь несет псиной.

Но пусть им пока неизвестно, кто именно это сделал, но одно было ясно точно — все виновные за это заплатят! Джозеф хорошо знал всю четверку убитых. А с одним из ликанов он часто тренировался в спарринге.

— Хорошо, посмотрим, что узнает Роб.

Но Робу толком узнать ничего не удалось. Свидетели видели четырех крупных мужчин, слышали звуки борьбы и выстрелов, но и только. А это огорчало.

Джозеф посмотрел на часы. Через сорок минут ему нужно быть в соседнем городишке. Именно там, где Дикая назначила ему новое "свидание". И желательно попастьтуда без опозданий.

— Мне нужна машина, найдете, на чем вернуться? — спросил он у своих парней. — У меня появилось одно дело.

Роб недовольно сложил руки на широкой груди. Фил сощурился, наверняка раскусывая его планы.

— Тебе не кажется, что происходит что-то недоброе? — заметил Роб.

— Более того, я с тобой согласен, — ответил Джозеф, все равно уходя к машине. Стукнув ладонью по крыше, он сказал ужедругомуликану: — Выходи, Стен.

Теперь Стенли, эта заноза в его заднице, будет сопровождать их при каждом выезде. Джозефу это было не по нраву, но он позволил, да и то лишь потому, что прекрасно понимал ликана. Он и сам очень хотел вернуть Хайди, и непременно живой и невредимой. Но чего опасался, так это лишних проблем в лице неуравновешенного Стенли. Но, надо признать, ликан держался. Сара была права, в нем что-то изменилось. И все равно Стен походил на бомбу замедленного действия. От него за километр расходилась животная вибрация.Казалось, сам воздух вокруг парня дрожал от страха.

Покинув водительское сиденье, Стенли вышел из машины.

— Могу я поехать с тобой?

Джоз положил ладонь на его плечо и по-дружески сжал:

— Нет, это будет лишним. Просто доверься мне.

В поимке Дикой имелся дополнительный плюс — она могла навести их на след Питера, а то и вовсе выдать, где можно найти предателя.

Чуть погодя ликан кивнул. Однако, когда Джоз сел за руль, в машину рядом с ним прыгнул Фил.

— Мне кажется, ты кого-то забыл.

— Извини, приятель, но в этот раз я поеду один.

— Неудачная мысль.

— Иначе никак, должен понимать сам.

— А если это очередная ловушка?

Джозеф достал из кармана маячок с кнопкой.

— Я дам знать. К тому же мой телефон будет виден на карте. — Подавшись к другу, Джозеф похлопал его по плечу и добавил шепотом в ухо: — Так что пожелай мне удачи и держи язык за зубами.

Какое-то время ликан что-то обдумывал.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — произнес Фил и вышел из машины.

* * *

В этот раз Дикая назначила ему встречу в баре. Здесь не было танцев, но живая кантри-музыка настраивала многих посетителей на нехитрое и вполне даже привычное занятие — вливать в себя литры спиртных напитков. Подойдя к барной стойке, Джозеф занял единственное свободное место и заказал содовую.

— Может, что-то покрепче? — спросил бармен.

— Когда я захочу чего-то покрепче, ты узнаешь об этом первым.

Увидев глаза Джоза, тот сразу замолк, поставил перед клиентом стакан с содовой и удалился в другой конец стойки. Некоторые люди инстинктивно чувствовали исходящую от ликанов опасность. Видимо, этот малый был как раз из таких. Сам же ликан сейчас находился не в лучшем расположении духа. Его бесило, что с ним играют, что он только и думает об одной конкретной особе. Бесило и то, что ему хотелось заняться с ней сексом сильнее, чем убить. Эта чертовка лишь назначила ему встречу, и он тут же помчался к ней. Немыслимо! Еще ни одна самка не имела над ним такой власти. И это невероятно злило.

— Как благородно с твоей стороны занять мне место, — послышался рядом женский голос, от которого напряглось все тело.

Джозеф обернулся. Перед ним стояла она, та самая Дикая, ночной кошмар, из-за которого он подолгу не мог уснуть, представляя под собой ее хрупкое тело. И хотя сейчас на ней было чуть больше одежды, чем в прошлую встречу или в его фантазиях, это не спасало. Гудел каждый нерв, каждая клетка его существа. Сегодня девушка предстала перед ним в черном коротком платье, но опять же с легким капюшоном, который покрывал ее голову. Зато открытое декольте выставляло напоказ достаточно, так что Джозефу захотелось сглотнуть слюну. Все-таки природа щедро наградила эту самочку, сделав ее при этом смертельно опасной. И эта смесь сексапильности и рискованности, заключенная в этом изящном создании, доводила его до исступления. О чем он не подозревал раньше, потому что раньше таких не встречал.

Перестав на нее пялиться, Джозеф слез с высокого стула и отошел, чтобы на него смогла забраться Дикая. Девушка так и сделала, воспользовавшись его выставленной для помощи ладонью. Обычное прикосновение моментом вызвало в нем жар и нехватку кислорода. И Джозеф поймал себя на мысли, что сейчас не может думать ни о чем другом, кроме секса с этой самкой. Какой позор и крах для него, как для члена Отдела Зачистки и ликанаВетхих.

— Что пьешь? — спросила она, отпивая из его стакана.

И снова пришлось сглотнуть, когда ее губы прикоснулись к стеклу.

— Содовая? И все?

— Напиться — сегодня пока не входит в мои планы, — произнес он, подходя ближе к девушке, и положил одну руку на стойку, а вторую — на спинку стула, тем самым заключая свою жертву в своеобразный капкан. Только жертва от этого выглядела куда довольнее и спокойнее, чем должна бы.

— А что входит в твои планы? — спросила она с кокетливой улыбкой.

Джоз взял свой стакан и промочил горло.

— Схватить тебя — вот мой главный план на сегодня.

— Как честно с твоей стороны, — ответила плутовка, придвигаясь к нему. — И чего же ты ждешь? Я здесь, и вся твоя. Так возьми то, чего хочешь.

Она провоцировала его. Эта чертовка снова играла с ним в свои дурацкие игры. И не только на словах. Взяв его руку, она опустила ту ладонью на свою ногу и потянула вверх по коже, под подол платья. Испытывая раздражение, Джозеф глухо зарычал ей в лицо. Но тут же замолк, когда пальцы уперлись во влажное лоно, не прикрытое ни единым слоем ткани.

— Не люблю носить нижнее белье. А ты?

Но Джозеф не смог ни ответить, ни даже пошевелиться. Внутри него сошлись в битве здравый рассудок и вожделение. И очень быстро природа одержала верх. Короткий рывок вперед, и он с голодным рыком вцепился в губы напротив алчным поцелуем, забираясь пальцами в лоно девушки. И ему неудержимо захотелось туда, где тугие мышцы сжимали его пальцы при каждом погружении внутрь красавицы. И не было ни одной мысли, что он делает нечто неправильное, только плотский голод и жажда его утоления. И плевать на все!

— Быстрее, — шепотом попросила она, сжимая пальцы на его загривке.

Джозеф подавился собственным хрипом, когда ладонь девушки накрыла его пульсирующий пах, зажатый в плену одежды. Но ее просьбу он выполнять не стал, с усилием воли вытащив пальцы из девушки. Обойдется. А если и будет кончать, то только с ним. Правда, Джозеф чувствовал, что невероятно к этому близок, особенно в тот момент, когда женские пальчики бессовестно надавили на пах.

— Хватит! — рявкнул он ей в лицо, дрожащей от напряжения рукой сжимая запястье Дикой и отводя в сторону.

Но та лишь улыбнулась ему, прикусывая нижнюю губу. А потом сказала:

— Через дорогу есть отель.

Это было приглашением, таким, от которого он был не в состоянии отказаться. Не в этот раз. Именно поэтому Джозеф не стал раздумывать. Он молча сдернул девушку со стула и повел за собой.

Она не соврала — через дорогу от бара действительно находился отель. Зайдя внутрь, они без труда сняли номер на втором этаже.

— Пойдем по лестнице, — попросила Дикая.

Джозеф эту идею поддержал, опасаясь, что в маленькой кабинке лифта не сможет сдержаться. Но и путешествие по лестнице оказалось той еще пыткой. Шагая впереди, девушка покачивала бедрами перед самым его носом, которым он вдыхал терпкий запах. А мысль о том, что под коротким платьем паршивка полностью обнажена, не давала ему покоя.

"Да к чертям!" — подумал Джоз, разворачивая к себе самочку на первом же пролете. Она резко выдохнула, когда он толкнул ее спиной в стену. Но стоило поднять подол платья, окончательно обнажая бедра, Дикая стала его отталкивать:

— Не здесь.

— Не все ли равно? — спросил он, расстегивая пуговицы на джинсах.

Ему-то уже было наплевать, где именно они займутся сексом. И если сейчас же этого не сделают, то наверняка взорвется или лишится разума.

— Я сказала, не здесь, — с рычанием произнесла Дикая.

А вслед за ее словами Джозеф почувствовал, как в подбородок врезался стальной кончик. Он замер, чувствую, как бежит по шее горячая струйка. Ухмыльнулся, глядя в ее темные глаза, в которых видел отражение собственной дикости. Но вместе с этим спокойно расстегнул последнюю пуговицу на джинсах. Только тогда кончик лезвия угрожающе врезался в кожу еще глубже, убеждая в том, что волчица не шутит. Это было неприятно. Только и ему уже не до забав. Обхватив пальцами запястье Дикой, Джозеф отвел руку с клинком в сторону. Девушку это разозлило, да так, что она ударила его лбом по переносице и убедительно оттолкнула назад. От этого вскипела злость и у ликана. Он шагнул на упрямую девчонку, отбиваясь от удара клинка, и схватил ее за шею. Но тут же взвыл, когда холодное лезвие прошило руку снизу вверх чуть ниже локтя.

— А все так хорошо начиналось, — произнесла зараза, вгоняя ему еще один клинок в правое плечо.

Зашипев от боли, Джозеф нанес ей удар по лицу тыльной сторону ладони. Без особой надобности он никогда не бил женщину. Но эта! Эта напрашивалась сама. Тем более Дикая, которую было не жаль так, как любую другу самку его подвида. Помимо того, что это была женщина, она являлась еще и врагом, и он не имел права желать ее с такой неудержимой силой. А потому и сама ситуация была неправильной с самого начала, развязывая руки. Оттого Джозеф не собирался себя сдерживать. Дикая сама напросилась, так пусть теперь принимает все то, что в нем разожгла.

— Еще ничего не закончилось, — добавил он, глядя в глаза девушки, в которых стояло удивление со злостью.

Она попыталась ответить ударом по морде, но Джоз вовремя увернулся. Только нахалке все равно удалось оттолкнуть его назад. Вытащив в этот момент клинок из своего плеча, он воткнул его в ногу чертовки, которая намеревалась отплатить ощутимым ударом и опять же по морде, так и намереваясь подпортить ему лицо. Она охнула, но злость в глазах только прибавилась. Не мешкая, он вытащил из своего тела и второй клинок и замахнулся для очередной атаки. Но девушка умело отшвырнула его руку в сторону. И тут же шею неглубоко резанула сталь. Неужели снова примеряется к уязвимому месту? А ведь он ничего не забыл. Отбив очередной удар, Джозеф поднырнул под локоть дикарки и вонзил клинок ей в шею. О, да! Так же, как это сделала когда-то сама волчица.

Девушка захрипела. Из вены вырвалась кровь. Ее глаза распахнулись от удивления и страха. Но в отличие от нее, Джозеф не собирался бросать свою жертву на волю судьбы. Вытащив сталь из горла Дикой, он крепко зажал рукой рану. И держал даже в тот момент, пока ее рвало кровью. Но стоило ране слегка затянуться, Джоз взял красотку на руки и понес в их номер. Только перед этим предусмотрительно разулся, чтобы не оставлять на полу красные следы.

* * *

В глазах стояла пелена, горло жгло и драло от боли, и все никак не унимался кашель, с которым она отхаркивала кровь. Но это пустяк по сравнению с тем, что ей приходилось выносить раньше. Еще пару минут, и все заживет. Сильнее сейчас ранило другое. Девушка была уверена, что заморочила ликану голову, что еще чуть-чуть, и он будет плясать перед ней на задних лапках. А он!.. Опустив ее в ванную, Джозеф включил душ, так что Рокси окатила холодная вода. А потом этот самец сбросил на пол куртку, наплечную кобуру с пистолетом и залез к ней, тоже вставая под струи в оставшейся одежде. Либо он слишком уверен в себе, либо рисковый парень, в чем не могло быть сомнений.

— Мы же не хотим привлекать внимание, — сказал он, грубым рывком поднимая ее на ноги.

Если бы она могла сейчас говорить, то послала бы его. Если бы могла ударить, то не упустила бы и такой шанс. Могла бы сопротивляться... а вот этого она делать не хотела. Когда Джозеф прижал ее спиной к стене и в очередной раз задрал подол платья, Рокси вогнала ногти в кожу на его щеке. Кажется, она где-то прокололась, недооценив этого индивида. А также недооценила свою реакцию, которая последовала после того, как мужчина ворвался в ее тело. Почувствовав в себе горячую плоть, Рокси задрожала вместе с ним. Ей понравилось это ощущение наполненности, а также льстило, что ликан боролся с ней насмерть, чтобы только оказаться внутри нее. Она купалась в его вожделении, от которого млела и ее волчица, волнуясь под кожей. Он желал ее с такой дикостью, какую Рокси не ожидала увидеть в одном из Ветхих. Снова и снова вонзаясь в нее, он весь дрожал от той бешеной страсти, что в нем горела, распаляя и саму девушку. Так что Дикая очень быстро позабыла о своих ранах, испытывая лишь одно желание ощущать его глубокие сильные удары. Снова и снова. Именно поэтому она не собиралась останавливать ликана и, возможно, не станет убивать, когда все закончится. Об этом она еще подумает. После.

Но что заставило Рокси разозлиться, так это ласковое прикосновение мягких губ врага к своей шее. Именно там, где затягивалась нанесенная им рана. В детстве, пока она не научилась себя защищать, ее брали силой, всегда грубо и лишь с одной целью — зачать потомство. И все воспоминания из того времени перекликались с тем, что происходило сейчас. Но с одной существенной разницей: она получала от соития удовольствие. В этот раз ей слишком приятен был сам ликан, которому она была готова многое позволить. К грубому сексу она не только привыкла, она нуждалась в нем, однако лишь с тем, кого желала сама. А вот нежность — это что-то новое, мало изведанное и едва ли приятное. Именно поэтому Рокси не поняла, что почувствовала от странной ласки. И именно поэтому схватила Джозефа за волосы и отвела его голову от своей шеи.

— Не отвлекайся, — прохрипела девушка, наслаждаясь искорками страсти в шоколадных глазах.

— Как пожелаешь.

Ликан редко ударил в нее бедрами, но тут же замер, когда прогремел стук в дверь, и похоже не первый.

— Нам не обязательно открывать, — сказала она, начиная злиться и на то, что он остановился.

Джоз прикрыл глаза. Выругался. А потом опустил ее на ноги, выскальзывая из лона.

— Обязательно, — произнес ликан, перешагивая через ванную и сдергивая полотенце.

Рокси едва не вскипела, глядя вслед уходящему мужчине. Как он мог оставить ее в таком состоянии?! Хотя в одиночестве угадывался один значительный плюс: выйдя из ванной, девушка опустилась к оставленной Джозефом куртке и выудила из внутреннего кармана свой клинок. Вот он! Ее красавец, ради которого пришлось принести такие сладкие жертвы.

— У вас тут все нормально? — вдруг услышала она мужской взволнованный голос.

— Да, а что? — хрипло и грубо ответил ему Джозеф.

— Случайно ничего подозрительно не видели или не слышали? А то там на лестнице... там такое...

— Нет.

— Я прошу прощения, что тревожу, но разрешите войти?

Кто-то прошел в номер. Рокси опустила подол платья и посмотрела на себя в зеркало. Мокрые волосы, размазанная под глазами тушь, но в остальном она выглядит достойно. К тому же без единого видимого пятна крови, которую с кожи смыло водой, а на ткани съедал черный цвет. Рана же на шее уже почти затянулась и выглядела как заживающий шрам. Потому девушка, засунув клинок в сапог, уверенно шагнула из ванной. И сразу же встретилась носом к носу с владельцем отеля, который выдавал им ключи и сейчас был бледен и сильно нервничал. Тот сразу же резко остановился, как и в первый раз хватая глазами черты ее лица — типичная мужская реакция.

— Что-то случилось? — хрипло спросила Рокси и поправила ему воротник клетчатой рубашки.

А сама покосилась на Джозефа, у которого сощурились глаза. Оказывается, ей так понравилось выводить этого волка, что невольно вошла во вкус. Мужчина ответил не сразу. Он поправил кепку и произнес:

— Простая проверка, мисс. Вы точно ничего не слышали?

— Я — нет, а ты дорогой? — обратилась она к ликану.

— Нет, — рявкнул тот.

Джозеф стоял у открытой двери, в одежде и такой же мокрый, как и она. Но при этом придерживал белое полотенце в районе паха, скрывая от посторонних глаз свою эрекцию. Тем не менее, даже в этой нелепой ситуации он выглядел на "пять с плюсом", так что Рокси даже порадовалась, что до сих пор его не убила.

— Я понял, тогда извините за беспокойство, — произнес владелец отеля. — Наверное, это не моя работа. Я просто подожду шерифа...

— Правильно, так и сделайте, — пропела она с улыбкой.

Расстроенный мужчина вышел из номера. Джозеф закрыл за ним дверь и задвинул защелку. Он отвернулся всего на пару секунд, однако Рокси этого хватило, чтобы вытащить из сапога свой любимый клинок и метнуть в грудную клетку ликана, когда тот повернулся лицом к ней. Лезвие вошло как раз в правое плечо, то есть, целься она чуть ниже, попала бы в сердце.

— Это за то, что заставляешь ждать, — добавила она и шагнула в комнату, на ходу стаскивая мокрое платье.

— Как нашла? — спросил ликан сквозь стиснутые зубы, вытаскивая сталь из своего тела.

— Это было не сложно — его рукоятка давила мне в грудь. К тому же, ты оставил куртку у меня под носом. Я уже молчу про пистолет.

— Сомневаюсь, что ты захочешь убить меня прежде, чем мы закончим, — произнес он с самоуверенной ухмылкой. — Или я не прав?

— Еще как прав.

Отбросив платье, Рокси встала возле кровати во всей красе: обнаженная, но все еще в сапожках — их она снимать не собиралась. Джозеф стал медленно подходить, притворно лениво, хотя в каждом его движении угадывалось очевидное нетерпение. На пол полетела черная футболка, и мужчина остался в одних джинсах с ботинками. Подтянутый крепкий торс так и манил к себе прикоснуться, а нанесенная ею рана в плечо притягивала взгляд — как украшение на идеальной коже. Но сильнее всего ее будоражил тот орган мужчины, что вздымался над расстегнутой ширинкой.

Еще секунда, и ликан, подойдя к Роски вплотную, толкнул ее в грудь и повалил на кровать, устраиваясь между ног и врываясь в тело одним резким ударом бедер. Его глаза все так же горели, как и страсть, еще не получившая своего удовлетворения. Пружины матраса жалобно скрипели под натиском распаленного ликана. А девушка едва успела убрать голову от летящей в нее картины, которая сорвалась со стены. Джозеф просто смахнул ту в сторону и продолжил их приятно-болезненный марафон. Он толкался в нее с такой неистовой тягой, будто у него давно не было женщины, и с такой силой, что отбивал меж ее ног синяки. В ответ на это Рокси с наслаждением раздирала ногтями кожу его спины и плеч даже тогда, когда та стала скользкой от крови. И наконец он выбил из нее сладкие судороги оргазма, которые заставили ее кричать... кричать ему в рот, пока ликан пытался заткнуть поцелуем, предусмотрительно изливаясь семенем на ее живот. Этот жест благородства вызвал в ней недоумение и растерянность, разбивая всю сладость момента, как камень гладкое стекло. Еще ни один ликан не поступал с ней таким образом. Каждый так и норовил оставить в ней свой гадкий след.

— Зачем ты это сделал? — спросила она с раздражением в голосе.

— Что?

— Ты не стал кончать в меня.

— А должен был?

— Со мной не обязательно прерывать удовольствие, от меня никогда не будет нежелательного потомства.

— В следующий раз буду знать, — ответил Джозеф, заглядывая ей в глаза и все еще нависая над ней.

— В следующий раз? — искреннее удивилась она. — Ты чересчур самоуверен.

— А вот это относится скорее к тебе.

Рокси еще не успела понять, что происходит, как ликан схватил ее руки и завел их вверх, ей за голову. А в следующую секунду она почувствовала, как сложенные ладони прошило острое лезвие, пригвождая к деревянному подголовнику кровати. Резкая боль заставила сдавленно вскрикнуть. Но сразу после этого Рокси улыбнулась и задрожала. С ней, конечно, обращались по-всякому, но партнеры по сексу никогда не наносили ей такие раны, что доставались от противников в бою. Этот же ликан был и тем и другим, причем одновременно. И ей это нравилось. Ее удовольствие никогда не было полноценным без боли. И такую черту имели многие Дикие Псы.

* * *

Пригвоздив дикарку к кровати, Джозеф отстранился от нее и сел на край. Отвернулся, чтобы не видеть эту аппетитную самку. Собственное вожделение вызывало в нем отвращение. Но он ничего не мог с собой поделать. Его заклинило на этой женщине и теперь затягивало неизвестно в какие дебри эмоций. От злости ему хотелось делать ей больно, он не жалел ее, когда дрался с ней и трахал, отпустив всю свою дикость. А ей словно это было и нужно. Даже с прошитыми сталью ладонями она лежала и улыбалась. Их женщины не были такими сумасшедшими, лишь за некоторым исключением. С ними ему всегда приходилось обходиться аккуратно, что и делало их для него менее желанными. И ведь зазорно признаваться, чего хотелось на самом деле. А с этой Дикой... он мог позволить себе все, что угодно, не только не опасаясь нанести ей вред, да еще с уверенностью, что ей это понравится.

"Вряд ли это будет насилием..." — вспомнил ликан ее слова, только сейчас готовый с этим согласиться.

Упершись локтями в колени, Джоз опустил лицо в раскрытые ладони. Как-то он оказался не готов к такой ситуации. Не ожидал, что Дикая станет той женщиной, какая всецело устроит в постели. Но он не должен об этом думать. Его задача — схватить девушку и доложить Саре. Первый пункт можно считать почти выполненным. А вот со вторым он неосмотрительно тянул.

— Джозеф, — услышал он за спиной свое имя.

Звук ее голоса в тишине номера заставил вздрогнуть и обернуться.

— Так все-таки откуда ты знаешь мое имя?

— Питер. А ты думал, откуда я узнала, как тебя можно найти?

Питер — еще одна головная боль Ветхих и лично его.

— Ты знаешь, где он?

— А почему я должна тебе это говорить?

Задав свой вопрос, девушка соблазнительно прогнулась в пояснице, потревожив раны в ладонях. С ее приоткрытых губ сорвался стон боли, только слишком чувственный, чтобы принимать его всерьез. Она невыносима! Так невыносимо притягательна, что Джоз снова начал терять над собой контроль. Быстро отвернувшись от Дикой, он поднялся и прошел в ванную. Ему нужно умыться и привести мозги в порядок. Джозеф несколько раз промочил лицо водой из-под крана, которая приятно холодила разгоряченную кожу. Посмотрел на себя в зеркало, видя укор в собственных глазах. Дверь он закрывать не стал, поэтому без труда услышал скрип кровати. Неужели освободилась?

Когда он вернулся обратно, Дикая уже сидела, удерживая калениями рукоятку ножа и аккуратно снимая с него свои ладони. Наблюдая за этой сценой, Джоз прислонился плечом к дверному косяку. Девушка прекрасно справилась с задачей, только лишь заляпала кровью смятую постель.

— Любишь боль, верно? — с хищной улыбкой на губах спросила она, глядя на него диковатым взглядом. — Нравится делать больно своим партнершам?

— Только тебе.

— Хороший ответ. Мне он нравится.

Она встала и грациозно отошла от кровати. Затем потерла ладони, на которых успешно и быстро затягивались раны, и засунула свой клинок с резной ручкой внутрь сапога. Подняла с пола свое платье двумя пальцами и начала надевать его, пряча все великолепие, которым он только что наслаждался. И каждое движение — как акт очередного соблазна. Чертовка!

— Куда-то собралась? — спросил Джоз севшим голосом.

И когда это кончится? Сложно поверить, но он снова ее хочет.

— Да. Мне пора.

Ликан хмыкнул.

— Не думаю.

Ее брови вопросительно приподнялись.

— Ты в этом так уверен? — поинтересовалась, шагнув в сторону двери.

Джозеф оттолкнулся от косяка и тоже сделал шаг.

— Уверен.

Еще один шаг: как ее, так и его. Аккуратно, словно в танце хищника и жертвы. Только в данном случае было сложно определить, кто есть кто, да и была ли вообще жертва. Но внезапно Дикая совершила рывок. Джозеф дернулся за ней, тут же получая кулаком по лицу, потому что это была всего лишь уловка, только не совсем успешная. Поймав чертовку за руку, Джоз дернул на себя. Но это не возымело нужного эффекта. Зато ему в живот полетела коленка, которую он вовремя успел перехватить. Еще немного усилий, и девушка полетела спиной в стену. Прямиком в зеркало. Зазвенели осколки, осыпаясь на пол. Но эта самочка была слишком вынослива и натренирована, чтобы пасовать.

Со сдавленным рыком девчонка снова бросилась на него. В этот раз Джозеф пропустил тяжелый удар по лицу вскинутой ногой в кожаном сапоге, отчего неудачно прикусил щеку. Но при очередной атаке досталось и самой дикарке, которую от удара отбросило на прикроватную тумбочку. Ненадежная мебель ломалась без надежды на восстановление. Обернувшись, самка оскалилась с грозным рыком. Ему в лицо полетела синяя лампа. Ликан успел увернуться, так что предмет интерьера раскололся о стену вместо его головы. А потом он уловил взглядом ее рывок в ванную комнату. Джоз сразу понял маневр, но было уже поздно, а Дикая прекрасно владела огнестрельным оружием. Сняв его пистолет с предохранителя, она выстрелила в грудную клетку. Всю обойму, почти в упор и не раздумывая. После чего спокойно выпрямилась и небрежно отбросила пушку на пол.

— До скорого, красавчик, — произнесла Рокси с улыбкой дьяволицы. — Было приятно иметь с тобой дело.

На этой ноте, встряхнув волосами, она быстро вышла из номера, по пути накидывая капюшон. И даже не закрыла за собой дверь. Джоз только и мог, что смотреть ей вслед, пока оседал по стене на пол.

"Вот гадина, — ругался он про себя. — Опять ушла!" Да еще как красиво, подстрелив его собственным же оружием. Если бы не было так больно и легкие не пробили пули, он бы рассмеялся. Но он непременно сделает это позже, когда затянутся раны. А также, когда разберется с любопытной женщиной, которая сейчас смотрела на него из коридора и истошно визжала.

* * *

За спиной Сары захлопнулась железная дверь. Скользнув взглядом по заключенному, женщина гордо прошла внутрь комнаты. Она бы многое отдала, чтобы не видеть, не слышать и не чувствовать эту сволочь. Но стоило ли тогда приходить? Только, как бы она не тянула с разговором, тот должен состояться.

Например, сейчас.

Остановившись, Ветхая повернулась лицом к клетке и вскинула взор вверх, встречаясь с пристальным взглядом серых глаз. Этот взгляд всегда вызывал в ней дрожь, пока низ живота закручивался морским узлом. Но сейчас не это было важно. Она справится со своими эмоциями, как и всегда это делала последние годы жизни.

Нифер сидел на полу как раз напротив нее. В прищуренном взгляде читалась настороженность. Руки покоились на согнутых коленях. Он был выбрит, не смердел, и в комнате стоят запах хлорки — это говорило о том, что у него сегодня был "банный день".

— Я пришла поговорить о нас. И можешь не волноваться насчет этого... — Она кивнула на маленькое устройство под потолком дальнего угла. — Камера сейчас не работает. Так что теперь объясни мне, почему все эти годы я не знала, что наша дочь жива.

— Так было нужно, любовь моя, — ответил он глубоким хриплым голосом, который когда-то был способен завести ее с первой ноты.

Вот и сейчас она не смогла остаться равнодушной.

— Не смей так ко мне обращаться! — прорычала Сара, бросаясь к прутьям клетки и обхватывая их руками.

Нифер среагировал быстро. Он вмиг оказался возле нее. Сара попыталась отскочить назад, но ликан схватил ее за ворот кофты и рванул к себе. Ветхая больно ударилась лбом о железный прут. Но тут же зарычала на ликана, в ответ на что получила такой же угрожающий рык. Клокочущее дыхание смешалось между оскалившимися ртами. Десятки лет минуло с тех пор, когда она последний раз так злилась, когда испытывала такие яркие всполохи ненависти, когда по-настоящему вновь что-то чувствовала.

Нет, все-таки она так и не научилась до конца справляться со своими эмоциями. Только не с ним.

— Почему так было нужно? Почему ты ничего не сказал?!

— Я не мог рисковать.

Сара зажмурилась, пытаясь скрыть от Нифера свои эмоции. Но непрошеные воспоминания сочились изнутри сознания подобно проворному потоку воды...

Она шла по больничному коридору, легко ступая на кафельный пол. На ее губах цвела счастливая улыбка при виде Нифера у кровати их дочери, которой еще не было и месяца. Ее с ними разделяло несколько метров и стена с широким окном. Сара не торопилась, желая вдоволь полюбоваться этой картиной. Перед ней были два любимых ею существа. Остановившись, девушка обняла себя руками и вздохнула. Нифер стоял, сосредоточено глядя на крохотное тельце, замотанное в розовую пеленку.

Но тут зачем-то откинул полу черного кожаного плаща и вытащил из ножен на поясе свой клинок, который она когда-то ему подарила. Это был ее подарок, сделанный на заказ, специально для него.

Сара заволновалось, не понимая, зачем он достал свою игрушку. Но все стало ясно в следующую секунду, когда ликан занес клинок...

— Нет... — выдохнула она.

Но было уже поздно. Острое лезвие с размаху воткнулось в грудь новорожденной...

Тогда жизнь Сары потеряла смысл. Нифер предал ее, предал всех Диких. Когда завязалась вражда, ликан быстро переметнулся на сторону Ветхих. Именно он стал тем "героем", который уничтожил последнюю кучку выживших Псов, тем, кто в доказательство этого бросил к ногам Альфы Ветхих голову Альфы Диких. На тот момент Сара еще понимала его мотивы — он хотел быть с ней несмотря ни на что. Но со смертью их малышки ее понимание резко закончилось без права на возврат.

— Не понимаю, — произнесла Сара. — Я же своими глазами видела, как ты убил ее.

— А ты уверена, что это была именно она?

Подобный вопрос заставил женщину вздрогнуть, ведь до этого он никогда не поднимался. В голове промелькнули события многолетней давности. Когда Нифер убил их дитя, ей даже не позволили подойти к телу. Ее увели и сразу же принялись успокаивать, повинуясь истерии матери. Но в расплавленном от горя сознании тогда не возникло ни единой мысли сомнения в том, что это была не их дочь — Нифер не дал ей ни одной из них. Ни единым словом он не заставил ее усомниться в том, что она видела... как считала, что видела.

— А разве нет?

— Нет, — ответил ликан, глядя ей в глаза.

В этот момент Сара впервые ощутила былую растерянность. Но к чему эта честность теперь?!

— Тогда зачем это все? Зачем заставил верить в ложь?!

— Затем, что я пытался сохранить жизнь ей и оставшимся Псам. А так же защитить твою хренову тайну. И что немало важно — должен был доказать свою преданность Ветхим. Поэтому все, что я делал, Сара, имело веские причины.

— О, да брось. Ты несешь чушь!

— А ты сама подумай. Ты и я... Как бы мы не старались жить законами Ветхих, в нас течет кровь Диких Псов. А природу не обманешь. Наша дочь с рождения стала неугодной. Ведь она родилась в неудачное время, когда твои паршивые Ветхие возомнили себя главными и единственными на этой территории. Когда каждый Дикий приговаривался к смерти только потому, что родился не тем, кем надо.

— Ветхие всегда видели в Диких угрозу.

— Потому что мы сильнее! Просто нас гораздо меньше, и мы были не так организованы. Но я никогда не скрывал своей сути, когда твоя — всегда находилась в тайне, которую нужно было беречь, иначе эта тайна грозилась вскрыть другие. — Он подался губами ближе к ее уху и перешел на шепот: — Ведь каждый Ветхий уверен, что ты одна из них, как и хотела твоя мать... и твой отчим.

— Она всегда меня защищала, и ты это прекрасно знаешь.

— Как и я защищал вас, осознанно принимая одиночество! — вырвалось у него на повышенном тоне, но он быстро взял себя в руки. — А наша дочь... она могла разрушить не только мои старания, но и твоих родственников.

Невольно Саре вспомнилось, в какой панике оказалась Юнона, когда узнала о ее беременности от Нифера. Два подвида ликанов не имели возможность смешаться, потому что того не позволяла сама природа. У смешанных пар, которые встречалось и того редко, не рождалось здоровое потомство. А их дочь родилась крепкой и полной жизненной силы. Но в тот момент Сара и подумать не могла, сможет ли разрешиться эта ситуация не в их пользу, когда ощущала поддержку от матери и от Нифера. Хоть и понимала, чем это может грозить. Ведь все Ветхие были уверены не только в том, что она одна из них, уверены были в подобном и на счет Юноны, еще одной чистокровно Дикой среди "чужих". И все думали, что Сара Брюсу настоящая дочь, что они трое — обычная семья. Ликаны доверяли своему Альфе, который из-за любви к "чужой" женщине добровольно закопал себя во лжи. И вот во времена стычек с Дикими Псами у него рождается внучка от врага. Ребенок от того, кто завоевал свое место среди них, запачкав руки кровью своих сородичей. И рождается здоровым. Одного предателя и враждебного Пса, которым являлся любимый Сары, было не просто достаточно, его было слишком много, чтобы разжигать еще одно дополнительное волнение среди верхушки Ветхих. Это могло бы грозить Брюсу вызовом за положение Альфы, что в свою очередь — потерей власти.

— Возможно, в твоих словах есть смысл, но это не умаляет того, что мне пришлось пережить, и что приходится переосмысливать в данный момент. Не верю, что не было других решений!

— Это было самое надежное.

Сара снова задрожала, когда Нифер жадно лизнул ее щеку. А его учащенное дыхание защекотало кожу, когда вжался в нее носом и потерся. Вдруг сложнее стало дышать, когда ликан намотал край кофты на свой кулак, растягивая ткань, при этом пытаясь оказаться к ней еще ближе. Он словно старался протащить ее к себе сквозь прутья, сжираемый дикой, всепоглощающей жаждой.

— Скажи, как часто ты вспоминаешь обо мне по ночам?

— Никогда, — соврала она, просовывая к нему руку.

Сжав пальцы на шее Нифера, Сара вогнала когти под кожу, на которой сразу же выступила кровь. И она стала давить на него, заставляя опуститься вниз — на пол, на колени.

И Нифер опустился.

Этот жестокий циничный ликан с первой встречи расставил между ними иные роли, нежели можно было предположить. В их паре ведущей была она, когда Нифер — добровольно ведомый доминант при условии полного удовольствия подчинения. Когда-то он выполнял все ее капризы, баловал покорным согласием на любую ее дурь. И ушел, когда она прогнала. И теперь Сара не собиралась ему прощать тех ошибок, которые он совершил.

— Не один десяток лет ты заставил меня верить в ложь, — говорила она, глядя сверху вниз на грозного ликана, которого многие боялись до седины. — Ты разрушил все, что между нами было. Ты убил меня в тот момент, когда это сделал!

— Тогда я сделал то, что посчитал необходимым, чего требовал мой долг. С одним лишь "но": ты не должна была видеть той злополучной сцены с ребенком. Не для тебя она была, ох, не для тебя. И за каким только дьяволом ты оказалась не в нужный момент не в нужном месте?!

— А для кого это все было?!

— Для того, кто защищал свои интересы.

— И тебя попросили об этом?

— Нет, но дали понять, что я должен что-то предпринять.

Сара моргнула несколько раз. Брюс! Только ее отчим мог так с ней поступить. Но этот разговор уже не к Ниферу, а хотя бы к матери, если не к самому Брюсу.

— Но как ты собирался это все провернуть со мной? Что хотел сказать мне?!

— Что наш ребенок не выжил.

— И чем же эта ложь лучше?

— Тем, что тогда мы были бы вместе. Я бы помог тебе справиться с болью. Я бы утешил.

Словно на рефлексе Сара сильнее сжала пальцы на горле ликана, еще глубже вгоняя под кожу ногти. Один жест, одно усилие отделяло ее от того, что хотелось сделать — вырвать ему кадык.

— Ты лживая, беспощадная, назойливая тварь, — прорычала Сара, ощущая, как по щеке катится слеза, потому что так или иначе, а эту "тварь" она любила.

— Знаю.

— Скольких невинных девушек ты погубил...

— Потому что они не могли заменить мне тебя...

— Скольких своих детей ты угробил...

— Потому что эти щенки не были рождены от тебя.

— Зачем?!

— Я мстил! — рыкнул он. — Мстил всем! За то, что ты выгнала меня из своей жизни. Я стал таким — каким ты меня сделала, любовь моя.

Сара дернулась. Эти слова ее словно бы ударили.

— Как ты смеешь во всем винить меня?!

— Виноваты мы оба, согласись.

— Но ты не смеешь говорить мне, что Я породила то чудовище, которое в тебе живет!

— Но так и есть. Это чудовище зародилось еще в тот момент, когда я впервые тебя увидел: юную, неудовлетворенную, голодную красавицу, которая превратилась в потрясающую дикарку, не боящуюся быть собой. И что-то менять уже поздно. Просто прими это. Как и то, что когда я отсюда выберусь, мы снова будем вместе.

— Когда? То есть даже не "если"? Сколько самоуверенности в твоих словах.

Он пожал плечами в знак того, что все очевидно.

— Я слишком долго этого ждать и слишком сильно по тебе истосковался. Или ты предпочла бы, чтобы я нашел для себя новую жертву? Может, где-то подрастает очередная Нейла?

— Мы уже давно не молоды, Нифер, и давно не те.

— Ошибаешься. И я докажу тебе, что это не так.

Сара отшатнулась, отталкивая от себя ликана. Она не желала слышать о том, о чем он говорил. Об этом просто не могло быть и речи. Она давно смирилась с положением дел, давно привыкла к одиночеству. И снова впускать в свою жизнь Нифера не была намерена, даже несмотря на то, что сегодня услышала. Его ложь все равно оставалась ложью, а ее боль — болью.

Он предал ее!

— Я позабочусь о том, чтобы поставили дополнительную охрану у твоей клетки, — произнесла она и повернулась к двери.

По комнате прокатился смех ликана. Поначалу тихий, но с каждым ее шагом он усиливался. Когда же она коснулась дверной железной ручки, то услышала за спиной слова наглеца:

— Ты ведь все еще любишь меня, правда?

Сара замерла. Захотелось развернуться и разуверить его в этом. Да только кому и что она тогда докажет?

Широко распахнув дверь, женщина вышла из комнаты и поспешила к коморке охраны. Нужно было возобновить работу камеры, которую по ее просьбе выключил Эрл. Но каково же было ее удивление, когда она увидела этого ликана, прохлаждающегося в коридоре вместо того, чтобы занимать свой пост.

— Ты что тут делаешь?! — рыкнула Ветхая на мужчину.

Тот побледнел, потом залился краской и все никак не решался ответить на вопрос.

— Что?! — потребовала она, начиная волноваться.

Ликан бросил унылый взгляд на дверь и виновато посмотрел на Сару. А потом произнес:

— Прости...

Не выдержав, Сара шагнула к двери, толкнула ее и замерла у порога, когда увидела в центральном кресле Рутгера. А перед ним на большом мониторе — Нифера. Ветхая похолодела, когда поняла, что камера включена, а этот ликан был свидетелем их разговора.

— Рутгер...

Он повернулся к ней, так и продолжая сидеть в кресле. И она наткнулась на такой его колючий взгляд, который не обещал ничего хорошего.

— Какая занимательная сцена...

— Что ты тут делаешь?

— Я обещал Брюсу выбить из Нифера важную информацию. Забыла?.. А в итоге и без особого усилия узнал более, чем достаточно.

— Рутгер... — повторила женщина, не зная, что еще сказать.

Зато понимала одно — вот что бывает, когда на место рациональному мышлению встают эмоции, и когда из-за них забываешь об осторожности.

— Значит... Дикая? Кто бы мог подумать.

Быстро взяв себя в руки, Сара вскинула подбородок. Даже в такой ситуации гордость останется при ней.

— Пусть я родилась Дикой, но уже давно перестала ею быть. И что дальше, что ты сделаешь?

Ликан поднялся с кресла и подошел к ней почти вплотную.

— Для начала мне нужно все переварить. А потом... — Он сделал паузу, глаза сузились. — Кстати, ты так и не ответила на последний вопрос Нифера.

Сара фыркнула — мужчины! У них все крутится вокруг одной оси — вокруг той женщины, которую они избрали, и не важно, отвечает она взаимностью или нет.

— Разве это сейчас имеет хоть какое-то значение?

Ликан чуть наклонился вперед, ближе к ее лицу. И понизил тон:

— Верно, не имеет. Но ты не будешь больше принадлежать ему, захочешь того или нет. Это я тебе обещаю.

Закончив фразу, Рутгер двинулся в сторону двери.

— Подожди, мы не закончили, — напомнила Сара.

— Не сейчас, — ответил ликан и вышел из комнаты.

Едва закрылась дверь, Ветхая рухнула на рядом стоящий стул. Вот и все. В один момент из-за какой-то оплошности она перестала быть хозяйкой положения. Да еще давние воспоминания некстати напомнили о себе...

Ей было около восемнадцати. Лес дышал осенью — любимым временем года. У нее очередное свидание, когда молодая кровь бурлила в жилах. Прижимая спиной к стволу дерева, Рутгер яростно вбивал в нее плоть. Только этого было мало — она едва что-то чувствовала.

— Рутгер, пожалуйста... — пролепетала она, не зная о чем и как попросить.

Ликан посмотрел ей в глаза. Из его рта вырывались шумные, учащенные выдохи. Он был уже на пределе и с трудом себя сдерживал.

— Пожалуйста... — прозвучало как мольба, как несмелая просьба.

Но уже в следующий момент ликана сотрясали спазмы разрядки.

— Что!? Что не так?!

Она промолчала, боясь что-то сказать, не решаясь признаться. Когда же ликан опустил ее на ноги, резко одернула подол юбки.

— Может, ты фригидна?

Сара опустила глаза. А вдруг это действительно так? Пусть к своим юным годам у нее был скудный опыт, но был же. И еще ни разу она не смогла испытать оргазм.

— Да, наверное.

Это свидание закончилось с горьким привкусом неудовлетворенности, как и все предыдущие. Попрощавшись с Рутгером, Сара решила еще немного прогуляться по лесу в одиночестве. Так можно было не прятать девичьи слезы разочарования. И она была слишком расстроена, чтобы замечать происходящее вокруг. Вот-вот собираясь перекинуться в волчицу, чтобы та помогла ей отвлечься, девушка услышала хруст веток. И с опозданием осознала, что кто-то подкрался к ней со спины. Вспышка страх, рывок — и вот она уже лицом к лицу перед ликаном из Диких Псов, новая стая которых совсем недавно поселилась неподалеку. Суровое, но красивое лицо, приятный запах и аура настоящего дикого хищника. А в глазах горело серое пламя.

— Я могу дать то, что тебе нужно, — искушающе произнес ликан.

Но какого черта?

— Тебе никто не говорил, что чревато совать нос в чужие дела?

Сильные пальцы в момент обхватили шею, перекрывая кислород и толкая спиной в дерево. Теплые губы прикоснулись к уху:

— Только попроси.

Поначалу Сара попыталась вырваться, вонзаясь ногтями в лицо ликана, царапая до крови. Тогда парень сменил тактику, лишая ее воздуха иным способом — наглым, властным, жарким и глубоким поцелуем.

— Так что скажешь? — спросил он в губы.

— Нет! — выпалила девушка.

Он обаятельно улыбнулся.

— Хочешь, чтобы просил я?

— Допустим, — ответила, невольно принимая его игру.

— Хорошо, я обязательно это сделаю... — согласился парень, зачем-то расстегивая джинсы, — но только в следующий раз, когда ты уже будешь иметь представление о том, что же я тебе предлагаю.

И уже не спрашивая разрешения, ликан приподнял ее и рывком заполнил собой еще влажное, разгоряченное лоно.

Этим ликаном и оказался Нифер. Тогда он был с ней груб, но в тоже время невероятно страстен. И ей это понравилось. Тогда она впервые узнала, что такое настоящее удовольствие. И тогда же Сара начала испытывать первые грани своих неутолимых потребностей, когда удовлетворение не бывает полным без боли. Эту особенность имели все Дикие Псы, потому что их болевой порог находился еще выше, чем у Ветхих. Но тем и ниже была чувствительность. И только Нифер смог ее понять и в стократном размере дать все необходимо такой девушке, как она.

* * *

Не без помощи Джозеф доковылял до вертолета, что находился на крыше здания. Придерживая напарника под руку, Фил помог ему забраться внутрь и молчаливым сапом снова отправился к Робу, который улаживал дела в бедовом отеле. Теперь раненый перешел в руки Стенли. Первым делом ликан сделал шефу обезболивающий укол, достав из аптечки уже заготовленный шприц, потом разрезал на нем рваную, грязную футболку. Джоз вновь поморщился, когда пули внутри потревожили живую ткань.

Чертова Дикая! Она выстрелила в него! В упор! Из его же оружия! Даже спорно определить, что пострадало сильнее: его шкура или самолюбие.

— Готов? — спросил Стен.

— Да, давай.

Острая сталь ножа прорезала кожу как масло. Но это было терпимо, даже привычно. А вот хуже всего переносилось то, когда Стен принялся ковыряться в его ранах, пытаясь достать застрявшие пули.

— Нужно было тебе послушать Фила, — говорил с ним Стенли.

— Лучше заткнись и делай все быстрее, — процедил он сквозь зубы.

Стен бросил недобрый взгляд на его лицо и резким нажимом клинка потревожил рану, из которой сразу потекла кровь. Джоз снова поморщился, когда тонкий пинцет начал вытаскивать из него свинец.

— Как хоть ее зовут?

— О чем ты? — сделал он вид, что не понял.

— Я про ту, с кем ты встречался. Это та Дикая, верно?

— С чего ты взял?

— Сложно представить, кто еще мог тебя так отделал. И я все еще помню, как ты смотрел на нее... тогда.

— Прости, приятель, но это не твое дело...

— Не мое?! — взбеленился ликан, переходя на рык. — Так может, дальше ты сам справишься? Какого черта я должен тебе помогать, пока ты таскаешься за врагом?! Или ты забыл это?

Джоз стиснул челюсть, пытаясь не злиться.

— Не надо мне указывать мое место, как и то, что мне надо и не надо делать, — процедил он сквозь зубы.

С ревом Стен схватил его за глотку. И эта рука мгновенно начала обрастать шерстью, как и стало меняться лицо мужчины, приобретая черты волчьей морды.

— Стен!

Джозеф уже было подумал, что, наконец, пришла его смерть, как вдруг кто-то рванул ликана за шкирку назад, снимая с его тела. Это оказался пилот вертолета. Парень уже потянулся к пистолету с транквилизатором, но Джоз его одернул:

— Нет!

Привстав, он облокотился на руку и уставился в глаза огромного волка, который с рыком медленно шел обратно к нему.

— Пусть успокаивается сам. Либо так, либо придется вернуться обратно в клетку. Ты ведь не хочешь туда возвращаться, правда, приятель?

Волк постепенно перестал рычать и замедлил шаг. А вскоре и вовсе остановился. Какое-то время мужчина и зверь сверлили друг друга взглядами.

— Подумай о Хайди. Ты ведь нужен ей. Вы оба. И если помнишь, я обещал тебе, что мы обязательно ее найдем.

Еще несколько секунд волк смотрел ему в глаза. А потом на его месте снова оказался Стенли — злой и уставший.

— Теперь мы можем продолжить? — не без раздражения поинтересовался Джоз.

* * *

Ее разбудил какой-то громкий шум. Хайди вздрогнула и подорвалась на месте, устремляясь в сторону. Но ошейник цепи, больно врезаясь в шею, не дал ей уйти далеко. Когда в полутьме грохот прекратился, раздался резкий мат. И наконец Ди смогла понять, что случилось: Питер упал с лестницы, когда спускался в подвал и, по всей видимости, был пьян.

— Чертовы ступеньки... — ругался мужчина, пока вставал на ноги. — Эй! — окликнул он свою пленницу. — Еще живая?

Сидя на полу у стены, Ди медленно сменила позу на более удобную и ответила:

— Иди к черту, Питер.

— Жаль... Как ты мне надоела.

Она сглотнула и накрыла рукой живот, в котором громко заурчало. Кажется, брат решил заморить ее голодом. До сих пор он не принес ей ни крошки еды, пришел пустым и сейчас. Хорошо хоть, под лестницей стоял ящик с минеральной водой, правда она смогла дотянуться лишь до одной бутылки. Более страшной участи нельзя было и пожелать. Цепь не поддавалась, как бы она не старалась вырвать ее и стены, Питер приходил редко, чтобы можно было с ним договориться хоть о чем-то. А если он куда-нибудь уедет? Если бросит ее здесь на голодную смерть?!

Будь проклят этот ликан! Как бы Хайди не хорохорилась, ее начали одолевать панический страх и отчаяние. Именно поэтому, когда Питер подошел к ней ближе, она поползла к нему навстречу:

— Питер, пожалуйста, отпусти. Прошу тебя. Я сделаю все, что ты захочешь, только дай мне жить!

— Надо же, как мы заговорили, — произнес ликан, опускаясь на пол.

Он сел напротив пленницы, опираясь спиной о какие-то ящики. Их разделяла всего пара метров. Пара метров до шеи, которую хотелось перегрызть за то, что брат заставляет ее ломаться, за то, что вообще с ней делает. Она ненавидела его всем своим существом. Каждую минуту, проведенную в грязном сыром подвале, на цепи и без пищи, она подогрела свою ненависть до того, что уже давилась этим чувством.

— Сегодня звонила мать. Спрашивала, как у нас дела. И знаешь, что я ей сказал?

— Не имею понятия.

Похоже, Питер был слишком пьян для того, чтобы слышать ее отчаяние. Но Ди так и продолжала стоять перед ним на четвереньках.

— Я сказал, что у нас все в порядке.

— Питер! — прорычала она сквозь зубы, не сдержав вспышку гнева.

— Что? Что?! Хочешь, чтобы я тебя отпустил?.. Не выйдет, дорогая сестренка, потому что я не хочу этого делать.

Ди опустила лицо вниз, слизывая с губ соленые капли. Неужели они обречены? Мало ей было страданий за всю жизнь? И когда она уже практически оказалась на пороге своего счастья, поганое прошлое вцепилось в нее своими когтистыми лапами и утянуло назад. И продолжает это дело до сих пор, утаскивая все дальше и дальше.

— Наша мать не всегда была сумасшедшей, — вдруг произнес Питер. — Это чтоб ты знала. Когда-то у нас была обычная семья: мать, отец и мы с братом. Но потом она забеременела тобой, и все полетело к чертям. У нее были какие-то проблемы с родами. Я мало в этом понимаю, но что-то в ее мозгу переключилось. И отец нас бросил, ушел в другую стаю к какой-то сучке. У меня остался один Бил. Но ты, гадина, забрала и его.

Ди подняла лицо и посмотрела ему в глаза. Странно ли, но она вполне могла бы понять брата. Только это не спасало от его ненависти.

— Мне жаль, — ответила она. — Правда, жаль.

— Ну конечно.

Он не поверил. Это было видно. Закрыв глаза, Питер отвел голову назад. Этот ликан никогда ее не слушал. Так чего же ждать от него сейчас? От предателя!

— Скажи, чем же Дикие тебя купили?

Он ухмыльнулся:

— Властью, чем же еще.

— Так у тебя была власть, ты был Альфой стаи. Этого мало?

— Ты, видно, плохо понимаешь, что происходит. Дикие появились не просто так. И именно они скоро станут хозяевами этой территории. Так вот, когда это произойдет, я окажусь на правильной стороне.

— Ты так уверен, что у них все получится? — удивилась Ди.

— Уверен, сестренка, уверен... — вяло и почти бессвязно ответил он, а всего через несколько секунд беспечно захрапел.

Вот так просто ликан заснул рядом с ней, будучи уверенным, что он в безопасности. Но это действительно было так, потому что Ди до него было не дотянуться. И теперь ей лишь оставалось смотреть на эту сволочь, вздрагивая от каждого шороха с его стороны, когда от бессилия и саму невыносимо тянуло в сон. Ну ничего, она обязательно что-нибудь придумает, только чуть-чуть попозже, когда поспит...

* * *

Подставив ладони под струю воды, Рокси тщательно смыла с рук уже засохшую кровь. Затем умыла лицо. Скинув грязную одежду, залезла под душ. Этот вечер выдался непростым. Они едва не потеряли одного из своих. Стоило признать, подготовка Ветхих находилась на высоте, так что каждая стычка приносила несказанное удовольствие. Но, так или иначе, в этих маленьких сражениях именно они выходили победителями, потому как имели преимущества: внезапность, хитрость и заранее продуманный план действий.

Неожиданный щелчок двери заставил Рокси обернуться. Сквозь пар и матовое стекло душевой кабинки она увидела мужской силуэт. Мужчина молча скинул одежду. Тем временем девушка потянулась за клинком и крепко обхватила его рукоять. Створка кабинки отъехала в сторону. И тогда стальное перо уперлось кончиком точно под подбородок нагого ликана.

— Отвали, Том, — сказала она парню из своей команды, который являлся ее периодическим любовником.

Он замер у порога, уставившись в ее лицо.

— Но я подумал...

— Ты плохо подумал, дорогой. У меня сегодня не то настроение.

Он ухмыльнулся:

— Но от тебя несет вожделением, это почувствовал не только я один.

Рокси едва не выругалась вслух. Этот идиот Джозеф! Мысли о нем не оставляли ее в покое. Она постоянно о нем думала! Поэтому не удивительно, что ее Псы что-то учуяли.

— Нет, Том, — вкрадчиво объяснила она.

Ликан изменился в лице и, как она и ожидала, полез к ней в кабинку. Пришлось повторно ему все объяснять, но уже кулаками и сталью. Понял он все лишь в тот момент, когда острие клинка уперлось ему в пах.

— Ты ведь понимаешь, что я это сделаю?

Пусть когда-то Тому удавалось брать ее силой, но сейчас она могла за себя постоять. Ликан это прекрасно знал и не совался, если ее "нет" несло убедительный характер. Вот и сейчас он молча развернулся и оставил ее одну. Выпроводив своего любовника, Рокси только потом попыталась понять, что же на нее нашло. Ей же нужна разрядка, ей нужен хороший, дикий секс. Ей нужен... Джозеф! От осознания последнего внутри внезапно разлилась паника, мешая нормально дышать. И эти непонятные ей ощущения заставляли паниковать еще сильнее. Вмиг ослабевшие ноги утянули вниз, на мокрый пол кабинки. И во всем теле появилась вибрация, потому что волчица внутри встала на дыбы, начиная рычать, но этот рык исходил из глотки Рокси. И на какой-то момент показалось, что она теряет контроль над своей хищницей. Все так внезапно, хоть и не ново, и как всегда похоже на приступ.

И снова в ванную ворвался ликан, только уже предводитель ее группы — Лука. Он присел на корточки и уставился ей в лицо:

— Что за хрень, Рокс? Или подпусти Тома или иди проветрись. Нам с парнями сейчас меньше всего нужно думать о неудовлетворенной самке в соседней комнате.

— Иди к черту, Лека, — огрызнулась она.

Тогда он рыкнул более убедительно:

— Роксана!

— Хорошо, поняла! Сейчас уйду.

И вот так всегда. Необузданность ее натуры порой вызывала в ликанах раздражение. Сейчас Луке это не нравилось особенно из-за того, что отвлекало от главного. Именно поэтому Рокси предпочитала проводить свободное время вне их компании.

Охладившись под ледяными струями воды, Дикая вылезла из душа, оделась и покинула номер мотеля под напряженные взгляды четырех мужчин. На улице ее покорно ждал черный спортивный мотоцикл. Оседлав его, она взяла очередной вновь купленный телефон с услугой блокировки своего местоположения и набрала уже знакомый номер.

— Да, — быстро ответили ей Джозеф.

— Когда тебе будет удобно встретиться? И чем быстрее, тем лучше.

В трубке повисло короткое озадаченное молчание.

— И тебе привет. Что, даже не поинтересуешься моим самочувствием после того, как ты любезно разрядила в меня обойму?

— Слышу по голосу, что с тобой все в порядке. Ты живучий.

— Не могу себе позволить умереть от руки такой красотки.

— Как похвально. После всего того, что я с тобой сделала, ты еще способен на комплименты? Поверю в искренность, если повторишь в глаза при встрече. Так где и когда?..

* * *

Отложив телефон, Джозеф задумался. На этот раз звонок Дикой выглядел более чем странным. Он не так удивился тогда, когда она звонила впервые. Ведь уже решил, что девчонка получила от него все, что хотела: клинок забрала, на секс напросилась и оставила с носом. Что еще ей нужно?!

— Кто звонил? — прозвучал женский голос.

Резко обернувшись, он увидел в дверях своей комнаты мать. Пусть она была и не родной, но уже слишком давно стало не важно. От этой красивой женщины со светлыми волосами, что стояла перед ним, он всегда получал только любовь и заботу. И только ради нее стал тем, кем являлся сейчас — защитником Ветхих, своего подвида и своей семьи.

— Да так, одна интересная особа, — ответил Джоз, натягивая через голову футболку, от чего его отвлекла еще Дикая.

Мать улыбнулась и подошла к нему.

— Неужели тебя, наконец, кто-то заинтересовал? — спросила она, разглаживая ладонью футболку на его спине.

А вот об этом не хотелось не то, что говорить, даже думать.

— Нет, ничего особенного, — соврал он, в том числе и самому себе.

— Жаль.

Продолжать разговор не было времени, потому что Джоз торопился к Саре. Он забежал домой только затем, чтобы смыть кровь и переодеться. Поэтому, схватив куртку, уже рванул к двери, когда тонкие пальцы цепко вцепились в его предплечье.

— Подожди. В последнее время мы совсем не видимся, может, останешься ненадолго?

Приобняв мать одной рукой, Джоз притянул ее к себе. Он прекрасно знал, как она скучала. К сожалению, из него вышел не самый лучший сын, каким выходил и друг, и защитник своих ликанов на данный момент. Он уделяет матери крохи внимания, никак не может найти Хайди и путается с Дикой. Если Ветхая решит его наказать, он даже не будет против.

— Прости, но меня ждет Сара. Это срочно.

Женщина натянуто улыбнулась.

— Конечно, тогда иди.

Открыв дверь, Ветхая пригласила его войти в свой кабинет. Джозеф прошел внутрь комнаты и занял место за деревянным столом.

— Рассказывай, что случилось на этот раз? — спросила та.

— Она снова ушла, — ответил ликан, сейчас, как никогда раньше, ощущая свою крайнюю некомпетентность.

— А клинок?

— Забрала.

Ветхая резко встала со стула, окатывая Джозефа гневом.

— Я же просила!

От неожиданности ликан вздрогнул. Сколько он знал Сару, но еще никогда не видел ее в таком бешенстве.

— Неужели так сложно поймать эту девчонку?!

Джоз повел бровью. В этот момент он больше пытался привыкнуть к такой Ветхой, чем раздумывал над оправданием.

— В этом есть некоторые сложности.

— Какие же?!

— Она хитра и очень хорошо обучена.

Спустя минуту тишины Сара снова села на стул.

— И как ты теперь собираешься ее искать?

— Это без надобности. Дикая только что звонила, и мы договорились о новой встрече.

— У вас с ней что-нибудь было? — Вдруг спросила Ветхая.

Как бы это не было очевидно, все же к подобному повороту событий Джозеф оказался не готов. Кто как не Сара вправе сейчас объявить его предателем и бросить в клетку. И это с учетом всех его прежних промахов.

— Поверь, я знаю, что это такое, когда испытываешь притяжение, которого быть не должно, — продолжила та после проверки пытливым взглядом.

— Я...

— Не надо мне ничего объяснять. Просто поймай для меня эту девушку, Джозеф, — сказала она с такой ноткой в голосе, будто последнее предупреждение. — И продолжай держать все в тайне. Подобное касается и Фила, объясни ему все еще раз. Только вы вдвоем знаете о моей просьбе.

— Хорошо, я понял. Только могу ли кое-что спросить?

— Спрашивай.

— Зачем вам так нужна эта девушка?

Сара склонила голову набок и едва заметно напрягаясь всем телом, что дало понять — он поинтересовался о чем-то очень личном.

— Этого тебе знать не обязательно, — последовал довольно резкий ответ. — И еще, должна сообщить: как раз перед разговором с тобой мне стало известно, что убито еще несколько ликанов...

Джоз дрогнул:

— Кто?

— Вся пятая группа из твоего отдела.

Черт! Конечно же он их знал. В этой группе было четыре бравых парня, один из которых перешел к ним совсем недавно. И судя по двум подобным случаям, становилось ясно — кто-то "зачищает" Отдел Зачистки. А этими "кто-то" могли быть только Дикие.

— С этого дня будете отправляться на выезд по две группы, где одна прикрывает другую. Но лично твоей основной задачей так и остается поймать девушку.

Джоз кивнул, радуясь, что ему даже не придется бегать за той, которая сама шла к нему в лапы. Оставалось надеяться, что и в этот раз встреча не будет ловушкой.

Спустя несколько долгих минут Джоз уже топтал асфальт придорожного мотеля, которых было полно на трассах. Такие места всегда пользовались популярностью — малое количество людей при максимуме условий. Идеально для непродолжительной либо тайной встречи.

Наконец Джоз услышал гул спортивного байка. Черный мотоцикл съехал с трассы и остановился перед ним. И сидела на нем ни кто иная, как Дикая. Он глухо рыкнул, когда собственные эмоции напомнили всю степень привлекательности этой самки.

Прислоняясь задом к своему автомобилю, Джоз принялся с интересом наблюдать, как девушка слезает с байка, как расстегивает куртку, как решительно идет к нему. Он и не заметил, что задержал дыхание, но зато в полной мере ощутил то самое вожделение, которое вызывала в нем именно она. Вибрация в теле вмиг усилилась. Пришлось сглотнуть и усмирить свою прожорливую похоть.

"Не для этого ты сюда приехал, не для этого!" — говорил себе, сжимая в кармане куртки металлические наручники. Пусть только самочка подойдет поближе...

Дикая сделала последний шаг. И он увидел в темных глазах нечто такое, что вызвало любопытство. А уже в следующий миг ему в челюсть врезался ее не такой уж большой кулак, но с достаточной силой, чтобы ощутить всю тяжесть удара. Это ошарашило, так что он отвлекся от главного. Его голова дернулась в сторону, а во рту появился характерный привкус, когда из рассеченной губы потекла кровь.

— Что за?.. — смог спросить только это.

Но, дернув к себе за ворот куртки, Дикая впилась поцелуем ему в рот. И Джозеф понял, что заведомо проиграл и этот раунд. Под натиском мягких губ все прежние мысли разом схлынули.

— Сволочь, — выпалила она со злостью сквозь страсть, выдергивая хлястик его ремня из кожаной петли.

Тут уже Джозеф осознал и происходящее, что едва не спалило его нутро. Дикая хочет его. "И как можно быстрее", — вспомнил он ее слова. Неужели? Неужели она нуждается в этом сильнее, чем он сам? Но разницы уже не было. Подхватив Дикую, Джозеф усадил ее на капот рядом стоящей машины и рванул вверх подол платья. Помог разобраться со своим ремнем и расстегнуть пуговицы. И без всяких препятствий врезался внутрь ее влажного лона, выбивая громкий хриплый стон с первого же толчка...

Однако внезапный гул клаксона очень быстро вернул их в реальность.

Джозу стоило лишь повернуть голову, чтобы увидеть водителя той машины, на капоте которой они устроились. Мужчина сидел с круглыми глазами и открытым ртом, с губы свисал прилипший кусок салата от "чизбургера". А рядом с ним сидела женщина, которая махала кулаком и ругалась, отвешивая соседу подзатыльники.

— Джозеф... — прорычала Дикая, впиваясь ногтями в его поясницу.

Она хотела, чтобы он продолжил двигаться. И, кажется, ей было наплевать на то, где они находятся. В целом ему тоже было бы наплевать, если бы он не являлся ликаном из Отдела Зачистки. Закрыв глаза, Джоз прижал к себе девушку и шепнул на ухо:

— Тише, детка, тише. Мы обязательно продолжим. Давай только переберемся в другое место, где нам никто не будет мешать.

Он подался бедрами назад. Но Дикая еще туже обвила его ногами и вернула обратно. А ее коготки врезались ему в основание шеи, под кожу и до крови, которая потекла за шиворот тонкой струйкой. В этот раз в темных глазах он увидел решительную и жадную дикость. Пришлось проглотить излишки эмоций. Он даже не смог сейчас ничего сказать. И ведь, кажется, Дикая не понимала. Ему ни до чего не было бы дело, но ровно до того момента, пока наружу не польется натура ликана. Людям не стоит видеть лишнее. Всегда находящийся на страже тайны ликанов, именно Джозеф должен оказаться последним из тех, кто что-то нарушит. А Дикая подводила его именно к этому.

Привычный гнев даже не нужно было звать. Он находился в нем всегда. И этот гнев помогал ему справляться с эмоциями, не позволяя переступить последнюю грань. Обхватив пальцами шею Дикой, он толкнул ее спиной на капот с таким рвением, что девушка ударилась головой. И тогда наклонился к ней, чтобы тихо прорычать:

— Отпусти.

Но оба не учли одного — гнева и безрассудства разъяренной человеческой женщины. Выскочив из машины, та замахнулась битой и ударила Джозефа по спине. Ушибленное место вмиг онемело.

— А ну уберите свои голые задницы с нашей машины! Извращенцы!..

Дикая снова зарычала, просовывая руку во внутренний карман своей куртки. По ощущениям того, что давило ему в ребра, там находился пистолет.

— Нет... — произнес Джозеф, собираясь ей помешать.

Но новый удар битой пресек эту попытку.

— Отойди от него, — пригрозила Дикая, наводя дуло пистолета на женщину.

Та сразу же образумилась и сделала два шага назад, выпуская биту из рук.

— У тебя три секунды, чтобы снять номер, — предупредила его голодная дикарка, отталкивая от себя.

Джозеф решил не заставлять ждать ни ее, ни себя. Застегнув джинсы, он отправился к хозяину мотеля, у кого быстро взял ключи от номера. И уже через несколько минут они заходили внутрь небольшой комнатушки. И едва переступили через порог, как Дикая развернулась к нему и нанесла новый удар — в этот раз клинком в живот, отталкивая спиной к двери. Джоз успел лишь стиснуть лезвие в ладонях, не позволяя ему зайти достаточно глубоко.

— Надеюсь, сам поймешь, за что это, — пояснила девушка.

— Вижу, тебе нравится тыкать в меня ножами, — произнес он сквозь зубы, вытаскивая из себя лезвие давлением ладоней против ее настойчивого нажима.

— Ты меня злишь.

— Правда? И чем же?

Отдернув клинок, Дикая поднесла его ко рту и слизла с ребра кровь. И все это не отрывая взгляда от его глаз. Дыхание Джоза стало чаще. Если бы не рана в брюхе, которую он зажал рукой, то непременно бы уже исполнил ее заветное желание. Как же ему нравилась такая дикость и непредсказуемость этой самки!

— Тем, что еще жив, — наконец ответили ему.

Девушка снова замахнулась, но в этот раз клинок врезался в дверь возле его головы, а она сама опустилась вниз, на корточки. Пуговицы джинсов поддались ей без всяких проблем. И Джозеф снова забылся, когда мягкие губы сомкнулись на его члене. О, она определенно была способна убить одним простым оружием — собой. Скользя влажными губами по стволу, дикая поднимала внутри него бурю, когда на фоне еще дергающей боли от пореза возбуждение усиливалось втрое. Она знала, как нужно получать удовольствие. Вытянув руку, дикарка просунула ладонь под его футболку и впилась ноготками в районе сердца. Джоз рыкнул, на выдохе давясь остротой ощущений, и запустил пальцы в каштановые волосы.

Но долго такую пытку ликан выносить намерен не был. Он сжал в кулаке темный шелк и потянул вверх, заставляя девушку подняться на ноги. От боли она ахнула, но Джоз алчно поймал этот возглас ртом, опаляя дикарку голодом своей страсти. Он не целовал ее, он глотал каждое движение пухлых губ, каждый сдавленный стон. Он кусал ее, оставляя отметины на губах, подбородке и шее. И все это в спешке, будто им осталось жить лишь этот вечер. В спешке задирал подол платья, в спешке врывался в Дикую, прижимая спиной к стене, и в спешке трахал, одичалый от потребности в этой самке.

Она горела в его руках, как бенгальская свеча. В красивых глазах он видел отражение собственного огня, голода... дикости. Это могло бы насторожить, если бы не было так необходимо. И совершенно неважно сейчас, почему лишь с этой самкой он мог быть собой.

Но как бы ни было идеально, а Джоз умудрился все испортить. Бывалая выносливость дала трещину, и он разрядился внутрь еще разгоряченной девушки.

Оба замерли, уставившись в глаза друг друга. И Джозеф увидел в ней жажду убийства. Не потому, что он один из Ветхих, а потому, что оставил гореть. С каждым вдохом Дикой повышался уровень ее гнева. И вот она уже рычала ему в лицо, снова раздирая ногтями кожу у основания шеи. Джоза это искренне позабавило, так что он не сдержал смеха.

— Прости, малышка, ты слишком хороша.

Первым делом она оттолкнула его назад. Вторым — в ее руке появился пистолет. Джоз чудом успел увернуться от выстрела, но следующего уже не допустил. Отбив в сторону ее руку, так что оружие полетело в угол, он рванул девушку на себя. Она будто специально напрашивалась на грубость и просто не оставляла ему выбора — серьезная и хитрая соперница требовала серьезных мер. Именно поэтому ликан без раздумий нанес ей удар лбом в переносицу. Это выбило ее из равновесия и ощущения реальности ровно на то время, за какое он успел набросить наручники на запястье дикарки и приковать к железной трубе у спинки кровати. И когда она уже дернулась к нему, оковы пресекли все воинственные порывы.

— Сволочь! Отпусти или ты пожалеешь, — перешла она на угрозы. — Иначе первая же пуля, выпущенная из моего пистолета, полетит тебе в голову!

Устало прислонившись спиной к стене напротив, Джоз хохотнул. Ее угрозы лишь веселили, несмотря на то, что он в них верил.

— Ты всегда такая невыносимая, когда хочешь секса?

Дикая засопела.

— Я редко шучу, Джозеф, — угрожала она, глядя на него уже взглядом волчицы.

— Меня это должно испугать?

Девушка не ответила. Тогда Джоз оттолкнулся от стены и ушел в ванную комнату. Умылся, привел себя в порядок, застегнул джинсы и достал сотовый. Отыскал в списке номер Сары. Но нажимать на прием не спешил, водя пальцем по телефонным кнопкам. Что-то мешало ему торопиться. А тут еще взволновала подозрительная тишина...

* * *

"И чего я с ним вожусь?" — не понимала себя Рокси, копаясь свободной рукой во внутреннем кармане куртки в поисках булавки, которая точно там находилась. Было бы проще, если бы не тряслись руки. Встреча с ликаном ничем ей не помогла, наоборот, сделала только хуже. Теперь ее колотило, словно в лихорадке, бросая то в жар, то в холод. И собственная волчица драла изнутри когтями, неудовлетворенная своим состоянием. Для Рокси разрядка — не просто приятная составляющая близости, для нее это лекарство от подобных приступов.

Вторая попытка в поисках булавки увенчалась успехом. Но только Рокси собралась ее разогнуть, как появился Джозеф. Пришлось спрятать свою находку во рту, что, к сожалению, ликан заметил. Ленивой походкой он подошел к ней, протянул руку, сжал пальцы на ее скулах и спокойно попросил:

— Выплюнь.

Рокси даже не дернулась, продолжая тихо его ненавидеть. Тогда ликан решил действовать нечестно. Мужской рот коснулся ее напряженно сжатых губ в попытке заставить их раскрыться. Когда не подействовало и это, он просунул руку меж ее ног и влез внутрь пальцами, горячими и ощутимыми. От этого жеста на резком вдохе булавка едва не проскользнула в глотку.

— Я сказал выплюнь, — строго повторил ликан.

Ей пришлось схватиться за его плечо, чтобы не упасть. Жалобный стон вырвался сам собой. И она сдалась раньше, чем успела это осознать. Выплюнув булавку в лицо Джо, Рокс жадно вцепилась губами в его рот. Этот поцелуй он принял с таким же пылом.

— Сделай это еще раз, — шепотом попросила она, скатываясь до мольбы. — Пожалуйста, Джо.

Он зарычал, глухо, со злостью, отталкивая ее руку от своего паха. И поспешил отойти от нее подальше. Отвернулся и вынул из кармана куртки раскладной телефон. Открыл крышку, уже собираясь кому-то звонить, но тут же резко закрыл. В сжатых пальцах заскрипел пластик. Рокс опустилась на пол, будучи уже не в состоянии стоять на нетвердых ногах.

— Зачем ты так нужна Саре? — вдруг спросил он.

— Кому?

Он повернулся. Долго смотрел в упор. Убрал телефон обратно в куртку и вдруг сбросил ту на пол вместе с кобурой. Снова подошел ближе к Рокси и присел на корточки.

— Как тебя зовут?

— Не важно.

— В этом я попробую разобраться сам. И решай: расскажешь о себе, я с удовольствием повторю все то, о чем ты так просишь.

Она улыбнулась, но улыбку перебили эмоции, когда стало труднее дышать.

— Какой коварный шантаж, — дразнилась и подначивала она. — Ты, видно, упиваешься своей гениальностью.

— Не хочешь — твое дело, — ответил он, поднимаясь.

Рокси с трудом подавила в себе желание схватить его за штанину. Она с сожалением посмотрела на свой пистолет, который лежал слишком далеко.

— Меня зовут Роксана. Я дочь Альфы Диких Псов. Доволен?

Джозеф снова посмотрел на нее.

— Хорошо, вопрос второй: где Питер?

Рокси сощурилась. Уже не первый раз он спрашивает об этом ликане. Значит, его поимка для него имеет особую важность. А значит, на этом можно сыграть.

— А вот на это отвечу, только если отпустишь.

Он ненадолго задумался.

— Только если для гарантии снова оставишь мне свой клинок.

Она закусила губу — сделка была слишком соблазнительна и достаточно выгодна, чтобы от нее отказываться.

— Договорились.

Только тогда Джозеф снова подошел к ней. Взявшись за ворот ее куртки, поднял на ноги. Стянул ту с плеч, оставляя висеть на запястье прикованной руки.

— Если расстегнешь свои дурацкие наручники, будет удобнее.

Его ладони опалили кожу бедер, уползая вверх и задирая ткань платья. Но глаза при этом оставались на ее лице.

— Если помолчишь... Роксана... я сделаю это быстрее.

— Можно просто Рокси, ведь мы уже так близки, — ответила, пока он стаскивал через голову платье, чем помог раздеться окончательно.

С этого момента началась ее новая пытка. Джозеф словно решил полакомиться ею напоследок. Его поцелуи оставляли влажные следы на горячей коже. Все думая это прекратить, она понимала, что ей все нравится. Часто ли ей уделяли внимание именно так, перемешивая грубость с чем-то новым? Одичавшую, ее брали поначалу силой, потом настойчивостью, стараясь сразу перейти к делу. И никто не целовал Рокси так и там, где берет начало ее неугомонное вожделение. Да она сама сегодня впервые так же ласкала мужчину, просто потому, что только с ним захотелось это попробовать. И ведь не знала, что все может быть как-то иначе. И совершенно неожиданно в голове появился вопрос — как может быть еще? И вполне логично он вызывал страх и смятение.

— Долго еще будешь ходить вокруг да около? — рыкнула она, отрывая за волосы его голову от своего лона. — Твои прелюдии вызывают у меня скуку.

Она врала, пусть и неубедительно. И хоть слишком многое ее выдавало, Джозеф словно поверил. Он поднялся на ноги, снова принимаясь расстегивать джинсы. Облизал губы, вызывая жажду. А пропитанный гневом взгляд заставлял давиться предвкушением обещания. Но ликан все медлил, не спеша скидывая футболку и расстегивая пуговицы джинсов одну за другой. Наконец он толкнул Рокси лицом на кровать — в ее положении это было самым удачным вариантом. Хотя ей уже было все равно как, хоть вверх ногами, лишь бы было. Очередное проникновение заставило застонать в голос. И Джозеф принялся яростно выполнять свое обещание. Он натягивал ее волосы, сжатые в кулаке, царапал и кусал клыками кожу спины, с силой сдавливал бедра и плечи пальцами, вбивался плотью до упора. И его не заботило, было ли ей больно, будто знал — это и нужно. Впрочем, Рокси была готова поспорить — Джозеф делает так, как хочет того сам, позволяя злости и похоти пролиться на нее в полной мере. Для Ветхого он удивлял. И вместе с этим он дал ей то лекарство, в котором она нуждалась — по напряженному телу прокатились сладкие спазмы, освобождая и оставляя после себя истомленную слабость.

После такого не хотелось даже двигаться. И что удивительно — ее устраивала и тяжесть мужчины, который часто дышал, опаляя спину жаром дыхания, и все еще его присутствие внутри нее.

— Довольна? — хрипло поинтересовался он.

— Пока да, но я бы повторила, — ответила так, что и насторожило — сейчас ей хочется повторить, а потом захочется этого еще раз, и еще. Не хватало еще привыкнуть. — Слезь с меня! — выкрикнула она в панике, уже пытаясь его сбросить.

Джозеф перекатился на бок и посмотрел на нее с хмурым удивлением:

— В чем дело?

— Отвали! Расстегивай свои наручники и иди к черту!

— Вопрос "я сделал тебе больно?" в нашем случае неуместен. Поэтому я теряюсь в догадках и хочу получить вразумительный ответ.

Едва выдерживая свои эмоции, Рокси заметалась по кровати в рычании:

— Дай мне уйти!

— Только после того, как скажешь, где искать Питера.

— Ключи! — потребовала она. — Расскажу, пока буду расстегивать замок. Это будет честно.

Наконец они нашли компромисс. Джо кинул ей ключи. Рокси выпалила ему нужную информацию на одном дыхании, не раздумывая, честно и без сожаления, пока снимала железо наручников с израненного запястья. Первым делом схватила свой пистолет, быстро натянула платье и набросила куртку.

— Если соврала, то наша следующая встреча уже не будет такой приятной, — предупредил ликан, вынимая из кобуры свое оружие, но вроде бы не собираясь его применять. Скорее, на всякий случай.

Рокси уже подошла к входной двери, в которой еще торчал ее клинок. Мысленно снова послав ликана к черту, схватилась за рукоятку. Но тут же услышала за спиной грозный окрик:

— Оставь!

Где-то там же щелкнул предохранитель пистолета, позволяя понять, что она на прицеле. Тут уже встала настоящая дилемма, как же поступить. Но Джозеф помог с ней разобраться:

— У тебя пять секунд, Рокси, чтобы уйти, пока и я не надумал нарушить условия сделки.

Разжав пальцы, она выскочила из номера мотеля на волю. Но на губах девушки играла легкая улыбка с толикой хитринки.

* * *

Ее жизнь никогда не была спокойной. Постоянные заботы и решения проблем. Сара полностью отдавала себя делам Стаи, давно позабыв о личном. И теперь вспомнила, почему — так ей было легче жить, мирно с самой собой, когда все чувства и эмоции тихо спали глубоко внутри.

Неожиданно дверь ее кабинета резко распахнулась, явив на пороге Рутгера.

— Пойдем, — бросил ликан, прежде чем развернуться.

Он ничего не объяснял и не спрашивал, свободна ли она. А тон был приказным, что неимоверно раздражало. Тем не менее Сара поднялась из кресла и отправилась вслед за мужчиной.

— Может, объяснишь что-нибудь? — спросила Сара, придерживая на ходу подол длинного платья, когда пыталась поспевать за Рутгером.

— Мне надоело, что каждую ночь умирают мои парни, которых вырастил я. Я! Был их тренером, наставником и отцом!

Они зашли в лифт и спустились вниз, на этаж, где находились заключенные. Это насторожило и заставило волноваться. Но гордость и солидарность не позволили ей подать вида или возразить. И она покорно пошла вслед за ликаном вдоль по коридору, который сейчас почему-то напомнил ей "зеленую милю".

* * *

Сидя у стены и прикрыв глаза, Нифер старался ни о чем не думать. За последние дни заточения ему надоело этим заниматься. Сейчас он мог только дремать, жрать и думать. Но всякие мысли вновь приводили его к воспоминаниям, к ненависти, к боли. Он ходил по кругу, узник собственной жестокости, своей глупости, своих потребностей. Столько было сломлено и растерзано лишь бы заглушить внутреннего зверя, который был страшнее того, в которого он перевоплощался, когда обрастал шерстью. Этот зверь всегда был куда более дикий и голодный. Он давно не чувствовал насыщения и постоянно мучил его. День за днем. Постоянно. Потребность сильнее голода или жажды, зависимость неистовее наркотической — попросту неизлечимая болезнь, на которую Нифер сам же себя и обрек. И все ради одной... Либо из-за нее.

Он ждал уже сорок минут. Изжевал третью травинку. А ее все не было. Вчера он простоял так одиноко в лесу три часа, прежде чем лопнуло его терпение. Сегодня оно и вовсе было на пределе. Еще немного и он пойдет за ней к Ветхим. И плевать, что между их Стаями пробежала черная кошка. Плевать на все! Сара его самка! И он готов заявить об этом любому и каждому.

Он заметил ее краем глаза и так дернул головой, что свело мышцы шеи. А она лишь засмеялась и перебежала от дерева к дереву. Юная чертовка играла с ним, специально выводя на грубость. Он поймал ее за подол воздушного платья. Когда же Сара споткнулась, подмял по себя. Тогда она начала брыкаться, настойчиво, но со смехом, и лишь затем, чтобы позлить и завести еще сильнее. В такие моменты его дикость достигала апогея. Он переставал себя контролировать, когда еще сказывались муки ожидания и агония нетерпения. Когда же оказался внутри своего идола, мир и вовсе рассыпался. Кусая за холку, притягивая ладонью к себе за горло, неразборчиво повторяя имя, он яростно выталкивал из нее сдавленные стоны и сладкие хрипы. А чуть позже, когда она лежала в его объятьях, он наконец-то услышал причину, по которой ее запах в тот день показался ему другим.

— У нас будет волчонок.

Его реакцией было суровое молчание. И первый закономерный вопрос:

— От меня?

За что она влепила ему тяжелую пощечину.

— А от кого еще?! Если ты думаешь, что я все еще продолжаю встречаться с Рутгером...

Но Нифер не дал ей договорить, прикрыв рот ладонью:

— Даже слышать о нем не хочу. Как и о твоей беременности.

Эта новость не приносила особой радости, потому что он прекрасно знал, что бывают с потомством Ветхих и Диких. В их случае единственный выход — аборт. А это злило. Злило, что он не подумал о подобном исходе раньше, и его девушка теперь должна пройти через это. Но все оказалось совсем не так, как он полагал.

Убрав его руку, Сара произнесла:

— Ты не хочешь детей или дело в чем-то другом?

— Хотел бы, если бы это было возможно.

— Ты не понимаешь. — Прижавшись теснее, Сара посмотрела ему в глаза и улыбнулась. — Я должна рассказать тебе один свой секрет. Обещай, что сохранишь его.

— Обещаю, говори, — резко ответил он, потому что не любил сюрпризы, особенно связанные с Сарой.

— У нас все будет хорошо. Я... не принадлежу к Ветхим, я... из Диких Псов.

Первым делом Нифер бросил взгляд на ее шею, хоть и прекрасно знал, что там нет никакого клейма Диких. Но ведь каждому Псу начинали наносить его еще с юного возраста, формируя по кусочку из завитков, чтобы она не потеряла форму с возрастом.

— Это шутка?

— Да нет же, я серьезно.

— Тогда объясни, чтобы я понял.

— До конца не могу, прости. Остальное касается не только меня. Так что скажешь теперь?..

С того дня все изменилось. Началась череда неприятных проблем и сложных решений. Нифер разрывался между своей Стаей и Сарой. Постоянное обострение отношений между двумя подвидами ликанов усложняло все еще сильнее, когда ситуация вот-вот грозилась разразиться серьезной враждой. Перед Нифером встали задачи — защитить Сару и их чадо, в том числе и от Ветхих, а также помочь своим. Все расставила по местам уже открытая ненависть между стаями. Дикие Псы попали под зачистку Ветхих, как нарушители территории и угроза безопасности. Нифер имел некоторый иммунитет лишь благодаря Саре, но и тут Альфа Ветхих дал ему понять, что за это придется заплатить, если он рассчитывает и дальше быть со своей избранницей. Жена же Альфы объяснила другое — если их с Сарой ребенок родится здоровым и выживет на глазах Ветхих, это вызовет сумятицу среди верхушки и поставит под удар Альфу, а за ним ее, саму Сару, то есть их всех. Женщина не сказала ничего конкретного, но дала понять, что безопасность семьи важнее всего. А также и то, что от одного ее слова зависит, останется ли Нифер, ей лично неугодный, возле ее дочери или нет.

Сомнениям не осталось место, когда он стал отцом. Нужно было принимать меры, быстро и решительно. Изначальный план казался идеальным: спасти дочь через ее мнимое убийство и убедить Ветхих в своей преданности через предательство. Казалось бы, он все предусмотрел. Сумел даже произвести подмену детей. Подгадал подходящий момент. Уже запланировал, каким образом будет утешать Сару, что скажет и сделает. Он подготовил целое представление для Брюса и Юноны. Вот только никак не ожидал, что зрителем станет и сама Сара. Нифер был уверен, что его подставили. И даже знал — кто...

— То, что ты сделал — это крайние меры, — заявила ему потом Юнона в личной беседе. — Я не желала смерти своей внучке и зла дочери.

Он едва подавил в себе гневный порыв. Ведь прекрасно знал, что Юнона не хотела принимать в семью внучку, рожденную от него. Жизнь этой женщины была полна тайн, некоторые из которых по воле случая были известны и Ниферу. Потому ликан являлся угрозой для всего, что имела жена главы стаи. Многое стояло на кону — семья, положение, власть. Именно по этой причине следовало устранить как его, так и все, что с ним связано и могло навредить, в том числе и самой Саре. Только понял он все это далеко не сразу. Женщина была слишком слепа и порой эгоистична в своей материнской опеке. Впрочем, как и он в своей любви.

— Что же, по-вашему, я должен был поступить?

— Можно было просто отдать это дитя в хорошие и надежные руки.

Знала бы женщина, что Нифер именно так и поступил. Но говорить об этом вслух не счел нужным — слишком опасно. Он мог доверить Роксану только Диким Псам и желал, чтобы девочка росла среди своих.

— Для Сары это ничего не изменило бы. Так какая разница, жива малышка или нет?

— Ты абсолютно прав. Но сейчас это уже не имеет значения. Главное, что моя дочь наконец-то увидела, какое чудовище она полюбила.

Он громко рассмеялся. Какая же лживая интриганка! Ведь полагал, что все распланировал, только не учел, что чем-то в его плане могут воспользоваться. Они с Юноной договорились, что Нифер в самое ближайшее время решит проблему с ребенком, как и уладит сам все последствия с Сарой. Так как же его любимая оказалась там, где не должна была быть?! Какой черт ее дернул?! Когда Сара отошла из палаты, дочь спокойно спала в кроватке. Между тем, как она вышла, и тем, что он сделал, прошло не больше пяти минут. Он не знал, что именно случилось за эти пять минут, но чувствовал, что Юнона к этому причастна самым непосредственным образом. Слишком явно женщина была удовлетворена подобным исходом.

— Мне больше нечего терять. Неужели полагаете, что после всего я буду молчать и окажусь примерным ликаном?

— Будешь, дорогой. Если конечно не хочешь, чтобы у Брюса возникли хоть какие-то сомнения в твоей преданности и правдивости слов насчет Диких Псов. Ведь это так странно, что из всех членов команды, посланной на зачистку Диких, вернулся ты один.

Это был убедительный аргумент, против которого ему почти нечего было предоставить. И так близко к правде велась эта игра.

— Я принес голову своего Альфы! Этого мало?!

— Сомнения — вещь очень назойливая, независимо от правды. А ты ведь еще хочешь быть с моей дочерью?

— Она не простит. И вам это хорошо известно. Не тогда, когда видела все своими глазами.

— Может и так, но шанс есть всегда.

Ниферу стало ясно одно — если он не уступит, то проблемы могут появиться не только у него. А значит, он должен на это повестись.

— Хорошо, я понял.

— И еще: я — Ветхая, и моя дочь тоже Ветхая. И ни у кого не должно быть сомнений по этому поводу, тебе ясно?

Нифер улыбнулся Юноне, во всех красках представляя, как ломает ей шею.

— Конечно, — ответил он, едва не скрипя зубами.

А про себя пообещал, что, когда придет время, она непременно ему за все ответит.

Расставание с Сарой оказалось ударом, которого Нифер не ожидал. Ее ненависть обжигала. Но вот ее душевная боль... он и не знал раньше, что есть еще какие-то вещи, которые он неспособен вынести, помимо расставания со своим идолом.

Нифер ничего не стал ей объяснять и переубеждать. Он принял сложившийся исход, но лишь с мыслью о том, что сможет все исправить позднее, когда придет время. Что Сара еще сможет его простить и принять. Только это и помогало жить.

И вот это время пришло. После долгих лет гнева на самого себя и весь мир, после всех ночей страданий и одиночества, правда стала потихоньку выплывать наружу. Уже не было смысла что-то скрывать. Теперь можно было говорить все, как есть. Он свободен, несмотря на то, что сейчас сидел в клетке. Его заточение лишь временное неудобство. Не нужно было притворяться, играть роль и что-то терпеть, кроме, конечно, каких-то неудобств и лишений. Машина под названием "возвращение Диких Псов со всеми вытекающими" уже запущена, и он в ней был не последним звеном. Дикие придут за ним, обязательно придут, потому что он нужен им.

Его мысли прервал лязг железной двери. К нему пожаловали Рутгер и Сара. Мужчина был зол, а вот любимая женщина взволнованна.

— Посетители каждый день. Даже скучать некогда, — съязвил он, глядя в глаза ликану.

— Веселишься? Это ненадолго, если, конечно, ты мне сейчас не скажешь, где Дикие Псы.

Нифера подобная наглость лишь рассмешила.

— Я не знаю, — соврал он, в чем, впрочем, никто здесь не сомневался.

— Хорошо, тогда мы поговорим по-другому.

— Будешь пытать лично? Какая честь. Так давай, вперед.

Рутгер ухмыльнулся:

— Думаешь, я не найду нужные рычаги давления на тебя?

Сказав это, ликан посмотрел на Сару. И то, с каким взглядом это было сделано, Ниферу очень не понравилось. Сложно понять, к чему клонит Ветхий и какие у него мысли. Не знала этого и сама женщина, что отразилось на ее лице.

— Рутгер, что ты задумал? — настороженно спросила Сара.

Тем временем ликан подошел к ней и спросил:

— Скажи, моя радость, ты хочешь помочь Ветхим?

— Неуместный вопрос, — быстро ответила она, пытаясь выдернуть свою руку из его ладони.

— Просто ответить: да или нет?

— Конечно — да.

Он сделал к ней еще шаг, обнял за шею и тихо произнес:

— Тогда прости за это...

Нифер все понял, когда Рутгер резко развернул Сару спиной к себе и заставил упереться ладонями в стену. Внутри ликана поднял голову лютый гнев, которому не позволено было вырываться наружу. Ликан лишь предупредил:

— Убью при первой возможности.

— Рутгер, ты не посмеешь, — добавила Сара, делая попытку вывернуться из цепких объятий.

Но тот уже взял в руку подол ее платья и уверенно подбирал вверх.

— Я просто подумал, — сказал ликан, но даже не ей, — что знаю, как затронуть тебя за живое. Но я могу прекратить это, если ты ответишь мне на один вопрос. Все так просто.

Нифер начал злиться еще сильнее. Он поднялся на ноги и подошел к прутьям клетки, обхватив их руками. Увидел лицо Сары, в котором читался страх. Но все равно сказал:

— Зря стараешься. Мне нечего тебе сказать.

Рука мужчины легла на женское обнаженное бедро. А голос произнес:

— Знаешь ли ты, что все это время Сара словно бы хранила тебе верность? Столько лет прошло, а я после тебя все равно буду у нее снова первым.

— Рутгер!.. — строго воскликнула женщина, продолжая попытки оттолкнуться от стены.

Но тот вернул ее обратно, пихнув в плечо, и ударил ладонью в стену.

— Мне нужна всего лишь небольшая информация! Неужели сложно помочь с этим?!

— Ничего не получится, — ответила Сара. — Нифер все равно ничего не скажет.

— Тогда просто дай мне убедиться в этом. Не верю, что ему наплевать на ту, ради которой он столько сделал.

Этот ублюдок был прав: Ниферу далеко не наплевать. Но ошибался лишь в одном — в его выдержке. Пусть и будет наблюдать, но вытерпит эту сцену так же, как и Сара, в чем даже не было сомнений. И дождется того момента, когда сможет полноценно ответить со всей своей нашумевшей жестокостью. Но выдать Диких Псов он не мог даже под угрозой смерти. А его любимая... если простит за прежние грехи, то простит и за это. И уж точно должна понять. А еще... он даже не удивится, если это насилие ее всколыхнет, а то и понравится.

"Сволочь!"

Нифер стиснул зубы, когда Рутгер грубо врезался в тело его любимой. Оба задрожали. Сара сдавленно вскрикнула, ломая ногти о бетон стены. Внутри Нифера взревел волк, выплевывая из его рта грозный рык. Но ликан быстро осадил зверя.

— Никогда тебе этого не прощу, слышишь? — тихо произнесла любимая перед тем, как закусить нижнюю губу.

— Не думаю, что это многое изменит в наших отношениях, — заявил ликан, прежде чем снова в нее толкнуться.

"Тварь!"

Нифер даже не мог сказать точно, что было бы проще выдержать лично ему со стороны — сражайся она с болью или с удовольствием. В первом случае в нем преобладала бы только злость, во втором еще и ревность.

"Падла!"

Он не закрывал глаза и не отворачивался. Он продолжал смотреть, как ликан насилует его самку, и вытачивал в памяти образы, как продукты для своего блюда под названием "месть". Ему даже будет за что не просто встать перед Сарой на колени, а стереть их в кровь. Но это будет потом, не сейчас, и будет только для нее.

Процесс затянулся. Нифер уже начал просить Дьявола, чтобы это скорее закончилось. На глазах Сары заблестели слезы. А ему уже было тяжело дышать. Но самое паршивое состояло в том, что от этой сцены он почувствовал возбуждение. Слишком давно он не видел Сару в плену тех эмоций, с которыми она сейчас боролась. Он до сих пор помнил, как и что она любила. А вот Рутгер никогда не мог доставить ей наслаждение. Лишь в руках Нифера пела эта дикая Нимфа. Ликан пыхтел и тужился, мучая ее не насилием, а всего лишь скудной закуской перед основным блюдом. И уж определенно никогда не доведет ее до десерта.

— Рутгер, хватит...

Нифер дрогнул, когда внутри промелькнуло ощущение "дежа-вю". В эту секунду он возненавидел ее вместе с ним. Впрочем, ненависть к Саре уже давно поселилась в его сердце рядом с другими сильными чувствами. Такая любовь, как его, просто не была без этого полноценной.

— Заметь, — подал голос ликан, — все может прекратить одно его слово, которое он не спешит произносить. И его ты любишь!? Его?! Да он же никогда не был тебя достоин!

"Скотина!"

— Извини, Рутгер, но твоими потугами только кур смешить. Может, в схватке ты и хорош, но не с женщиной.

Ветхий остановился и отпустил Сару, практически бросая ее на пол. Глядя в обезумевшие глаза ликана, Нифер ехидно улыбнулся:

— Задел за живое? Или ты просто устал? Все-таки возраст...

Рутгер ничего не стал отвечать. Он вытащил из наплечной кобуры пистолет, снял с предохранителя и хладнокровно направил на соперника. Нифер задержал дыхание и приготовился. Прозвучал первый выстрел, потом второй... после четвертого Сара вскрикнула "хватит!". И все прекратилось.

Текст выложен не до конца, остальное в процессе написания. По всем вопросам пишите в личку.