Эльф Вояж

Велесова Светлана

Эльф Вояж

"Вы сильны духом, богаты, любите путешествия и считаете, что видели все на свете? Верите, что больше ничто не сможет вас удивить? Тогда вам прямая дорога к нам. Экзотические туры, индивидуальные маршруты, риск и никакой гарантии безопасности. Единственное что мы вам гарантируем — вы вернетесь домой живым. Вам уже интересно? Воображение щекочет ваши нервы? Тогда звоните и приходите, мы ждем вас"

Из объявления туристической фирмы "Эльф Вояж"

Станислава Евсеева

День не задался с самого утра.

Наверно ночью отключали электричество, потому что таймер на электронных часах сбился, и теперь они мигали, показывая ноль часов, ноль-ноль минут, тогда как солнце за окном приближалось к своему зениту.

Ужаснувшись, что так безбожно проспала, подорвалась с постели и понеслась в душ, костеря на чем свет стоит нашу энергетику и собственную глупость. Ну что стоило поставить будильник на телефоне?! Знала же что будут перебои с электричеством. Об этом объявление на двери подъезда висит уже два дня.

Экономя время, с зубной щеткой за щекой, прискакала на кухню. Чистя зубы, заварила кофе в турке. Оставив его на печке остывать, окончательно умылась и помчалась потрошить шифоньер.

Сегодня самый важный день в моей жизни. В наше время мало окончить с отличием университет и получить приглашение на работу в престижную международную компанию, нужно еще пройти жесточайший отбор внутри самой фирмы. Два месяца успешных собеседований, стажировка, презентация инновационного проекта перед советом директоров. И когда до вожделенной должности — подразумевающей отдельный кабинет и умопомрачительную зарплату — остался один шаг, я проспала.

У-у-у-у, как же я на себя зла.

Понимая, что на решающем собеседовании будут оценены не только мои деловые качества — их уже оценили — потратила драгоценные минуты на прическу и макияж. Ужом вкрутилась в узкую юбку, застегнула на все пуговицы блузку и, сделав пару глотков кофе, вихрем понеслась в коридор. Хорошо туфли не пришлось искать. Серые, элегантные из натуральной замши они отлично сочеталась с серой атласной юбкой. Для завершения образа зеленая сумочка в тон зеленой шелковой блузе и я уже бегу, цокая каблучками по ступеням, а потом через детскую площадку к стоянке автомобилей. Добежав до моей новенькой Фольксваген Джетта, сунула руку в сумочку и со стоном прислонилась к боку машины, от души пнув колесный диск. Ключи остались дома.

— Да что за день такой а?

Бежать, не бежать за ключами? Решила, что от лишних десяти минут опоздания хуже уже не будет, и побежала. Никогда еще так не бегала в узкой юбке и на девятисантиметровой шпильке. До сих пор не понимаю, как шею не свернула. Ураганом ворвалась в квартиру, схватила ключи и обратно вниз. На бегу сняла машину с сигнализации, рухнула на водительское сиденье, с силой хлопнув дверью, что машина вздрогнула. Завела двигатель, вдавила педаль газа в пол, лихо вырулила на проспект... и встряла в обеденную пробку, только сейчас сообразив, что забыла замкнуть квартиру.

— Черт! Черт! Черт!

Преодолев желание побиться головой о руль, вместо этого повернула на себя зеркало заднего вида и, достав из сумочки помаду, аккуратно подвела губы. Толку теперь суетиться. В пробке я застряла основательно. До перекрестка, где можно повернуть назад, всего один квартал, но с такой скоростью ехать до него час. Если, кто и видел, как я убегала впопыхах, им хватит этого времени обчистить квартиру подчистую и мое возвращение ничего не даст.

Естественно на собеседование я опоздала. О том, насколько все плохо, поняла по сочувствующему взгляду секретарши генерального директора, и выходящему из его кабинета моему главному конкуренту.

— Стасечка, как жаль, что ты пришла так поздно. Мы ждали тебя два часа.

От елейной улыбки Евгения Петрункова меня перекосило. Понятно, что с работой я пролетела, зачем злорадствовать? Эх, а я питала такие надежды. Ладно, надо уметь не только побеждать, но и достойно проигрывать. Глубоко вдохнула и улыбнулась бывшему сопернику самой искренней улыбкой, какую смогла из себя выдавить. Пореветь, тыкая отверткой куклу Вуду, я могу и дома.

— Тебя можно поздравить?

— Конечно, — мужчина подошел почти вплотную и зашептал на ухо так, что, наверно, было слышно в кабинете ген директора. — Хочешь, отпразднуем? Сегодня, у меня дома? Может к утру я настолько впечатлюсь, что возьму тебя своей помощницей?

Я хотела быть вежливой? Забудьте, это была не я!

Бешеная ярость напрочь отключила мозги, и рефлексы сработали быстрее, чем я успела сообразить, куда бью. Юбка треснула по шву, образовав великолепный разрыв до середины бедра, открыв кружево чулок.

Петрунков охнул, выронил папку с документами и, схватившись за причинное место, повалился на ковер.

— Стерва! — Простонал мужчина, не делая попытки встать.

— Давайте я вам помогу.

Еще один мужчина, до этого мной незамеченный, помог Петрункову встать и усадил в ближайшее кресло. Секретарша выбежала из-за стола и кинулась поднимать рассыпавшиеся по ковру документы. Кое-как затолкала их обратно в папку и, кусая губы, чтобы не захохотать, вложила их в трясущиеся руки нового сотрудника компании.

А я только сейчас сообразила что наделала. Ладно, были бы мы одни. Эта мразь и не такое заслужила. Если вспомнить, как он шел по головам других конкурентов, не жалко и засадить ему шпилькой в глаз. Но чтобы драться в приемной потенциального работодателя (да-да знаю, что теперь уже бывшего, но факт остается фактом) да еще на глазах свидетелей? Клянусь, это была не я!

Незнакомец заглянул в помутневшие от боли глаза стонущего мужчины.

— Вам лед дать?

— Обойдусь! — Огрызнулся пострадавший, кое-как поднялся и, зажав подмышкой папку, пингвиньей походкой заковылял к лифту, оборачиваясь и бросая на меня испепеляющие взгляды.

Нашел, кого пугать. Я уже поняла, что не видать мне должности в компании. Даже уборщицей не возьмут. Так что можно отправляться восвояси и идти сдаваться на биржу труда. Унизительно, но кто кроме меня в этом виноват? Дождавшись пока звук уносящегося вниз лифта стихнет, через силу улыбнулась секретарше.

— Извини. Не знаю, что на меня нашло.

— Не бери в голову, — Людочка не выдержала и прыснула от смеха. — Жалко шеф не видел.

— С ума сошла?

Представив всю ситуацию на глазах Аркадия Борисовича, содрогнулась от ужаса. Если у кого и отсутствовало чувство юмора, так это у него.

Невольно покосилась на незнакомца. Поняв, что его помощь больше не нужна, мужчина вернулся в свое кресло, закинул ногу за ногу и лениво листал какой-то глянцевый журнал, при этом ухмыляясь от уха и до уха. Вот что смешного он во всем этом увидел а?

Звонок внутренней связи заставил вздрогнуть от неожиданности. Людочка подхватила трубку и томным голосом поинтересовалась:

— Да? Да он здесь, ждет, когда вы освободитесь. Поняла.

Положив трубку на аппарат, секретарша привстала со своего места и улыбнулась, поднявшему на нее взгляд мужчине.

— Вас ждут.

— Благодарю.

Глянцевый журнал полетел на стол и, не дожидаясь пока перед ним откроют дверь, мужчина стремительно вошел к генеральному директору и исчез в недрах огромного кабинета. Секретарша взялась готовить кофе шефу и его оппоненту, по опыту зная, что ее скоро позовут. На фарфоровое блюдце положила из холодильника несколько малюсеньких пирожных и водрузила его вместе с чашками на разнос.

Я подавила завистливый вздох. Вчера весь вечер я воображала, как буду с коллегами засиживаться на работе допоздна, попивая такой же кофе, строя грандиозные планы по осуществлению проектов. Что ж, видимо не судьба.

— Ладно, я пошла. — Развернувшись, направилась к лифту, придерживая на юбке разорванные края.

Состояние было странное. Тупое равнодушие ко всему и вся. Даже злиться на Петрункова больше не хотелось. Зато аромат кофе разбудил безумный аппетит. Время завтрака и обеда я успешно пропустила. С работой пролетела. Значит можно зайти в кафе перекусить и там, вдали от нервирующей обстановки подумать, как мне дальше жить.

Дождавшись лифта, спустилась в подземный гараж. На выезде сдала охраннику временный пропуск, выданный вначале стажировки. Стало невыносимо грустно, словно вместе с пластиковой карточкой, я рассталась с чем-то очень важным и значительным в своей жизни. С тем, что могло бы случиться... но, так и не случилось.

Высотные дома, увешанные рекламами, сверкающие стеклянные витрины магазинов, спешащие прохожие, все это проносилось мимо меня. Чувствуя, как слезы начинают щипать глаза, резко остановилась в паре кварталов от офиса, упала на руль и заревела. До боли в груди, до потекшей косметики. Я оплакивала свою загубленную, так и не начавшуюся карьеру, пока не почувствовала, как со слезами приходит облегчение. Нет, мне все еще было обидно до чертиков и хотелось разорвать ненавистного соперника на тысячу маленьких Петрунчиков, но я уже достаточно успокоилась, чтобы не наделать глупостей. Как там говорят? Все что ни делается всегда к лучшему? Еще бы знать, когда это лучшее наступит.

— Тук! Тук!

От неожиданности подпрыгнула, врезавшись макушкой в крышу машины.

— Уй-й-й-й! — Взвыла, потирая ушиб, и обернулась посмотреть на того, кого сейчас буду зверски убивать. Нельзя же так пугать истеричных девушек.

Сквозь стекло на меня смотрел смеющийся тип. Тот самый из приемной, что так заботился о здоровье Петрункова. Челюсти сами собой лязгнули как у бульдога... мужики! Вечно они стоят горой друг за друга. Мужчина от такой реакции опешил, а потом захохотал, привлекая любопытных. В душе вновь полыхнула обида. Теперь уже на людей. Им плевать, что девушка плачет. Хоть бы одна зараза подошла, спросила, что случилось, и попыталась успокоить. Фигушки! От них дождешься... венка на гробик. А стоит мужику неприлично заржать, все! Они тут как тут жаждут узнать, что его так рассмешило.

— Вылезай, — мужчина отсмеялся и легонько постучал по стеклу костяшками пальцев. — Разговор есть.

Я тупо уставилась на его загорелые руки. Странные руки. Сам, по виду бизнесмен, а ладони мозолистые, кожа обветренная, словно загар он приобрел не на пляжах Ямайки, а батрача на банановых плантациях. Так, стоп, что-то меня не в ту степь понесло.

Мужчина, меж тем ждал хоть какой-нибудь реакции. Что ж будет тебе реакция. Подавшись вперед, ткнула в кнопку, блокируя замки на дверях.

Черная бровь в удивлении взметнулась вверх, и в янтарных глазах появился странный блеск.

— Даже так?

Уголки губ дрогнули в ответ на его улыбку, но я сдержалась. Скрестила руки на груди и кивнула головой, подтверждая его слова. Лучше бы этого не делала. Взгляд мужчины тут же опустился на мою грудь. Проследив за его взглядом, поперхнулась вдохом. Тонкая ткань блузки натянулась, обрисовав круженной узор белья. Краска бросилась в лицо, но назло наглецу руки не убрала.

Вторая бровь взметнулась вверх и, неожиданно, мужчина мягко и искренне улыбнулся.

— А вот это мне нравится.

Что ему нравится, я выяснила в кафе. Этот невозможный тип выкурил меня из машины, предложив работу.

Уютный столик на двоих возле окна во всю стену. За стеклом, спешат прохожие. По проезжей части несутся автомобили. А мы словно выпали из реальности, окутанные старинным интерьером, запахами ванильных булочек, имбирного печенья, фруктов, шоколада и экзотических сортов кофе. Официантка принесла нам две чашечки дымящегося напитка, мне слойку с заварным кремом и кусочками свежих фруктов. Перед мужчиной поставила вазочку мороженого, посыпанного тертым шоколадом.

Настал мой черед удивленно изгибать брови. Что за странное пристрастие? Никогда не встречала мужчину, фанатеющего от мороженого. Заметив мой изумленный взгляд, он лишь пожал плечами и, отправив в рот первую ложку лакомства, блаженно прикрыл глаза.

— Как тебе кофе?

Осторожно поднеся к губам горячий напиток, сделала глоток. Горько, приправлено специями, из которых я узнала только корицу, гвоздику и кардамон.

— Необычно, — отщипнув от слойки небольшой кусок, медленно прожевала, сделала еще глоток кофе и, сложив руки на столе перед собой, вежливо поинтересовалась. — Так, что за работу вы хотите предложить?

Не прекращая поедать мороженое, мужчина достал из внутреннего кармана пиджака карточку и положил на стол. Я осторожно придвинула ее к себе и с удивлением прочла:

"Вы сильны духом, богаты, любите путешествия и считаете, что видели все на свете? Верите, что больше ничто не сможет вас удивить? Тогда вам прямая дорога к нам. Экзотические туры, индивидуальные маршруты, риск и никакой гарантии безопасности. Единственное что мы вам гарантируем — вы вернетесь домой живым. Вам уже интересно? Воображение щекочет ваши нервы? Тогда звоните и приходите, мы ждем вас"

Что за нелепая реклама? Это что? Туры из тех, где тебя с запасом провианта на три дня выбрасывают с вертолета в непроходимых джунглях и обещают забрать только через неделю? Они хоть прививки от малярии и прочей заразы своим клиентам делают?

— Вы предлагаете мне работать в сфере экстремального туризма?

Мужчина кивнул, прикончил остатки мороженого и, взяв блюдце с чашкой кофе, откинулся на спинку стула, внимательно следя за моей реакцией.

— И кем я буду у вас работать?

— Подпишешь контракт, узнаешь.

Он меня за кого принимает? Продает кота в мешке, не заикнувшись ни об оплате, ни о роде деятельности? Я уже получила сегодня одно нелесное предложение, хватит.

— Как вы можете предлагать работу, ничего не зная обо мне? Вдруг мои навыки вам не подходят?

Мгновенный оценивающий взгляд и мужчина начал выдавать мои характеристики:

— Ты молода, здорова, у тебя правильные инстинкты и судя, по музыкальному голосу, наверняка обладаешь абсолютным слухом, значит, быстро овладеваешь языками. Не ханжа, — опять выразительный взгляд на мою грудь, заставивший заалеть даже уши. — Но и не распущена. И у тебя устоявшиеся принципы, нарушать которые ты не будешь ни в угоду большим деньгам, высокому положению или чьему-либо мнению. Все эти качества подходят для работы. Остальное не существенно.

Пока выслушивала его тираду, тихо обалдевала. Это что за работа такая, что им срочно требуются морально устойчивые кадры? И к чему вся эта таинственность? Прямо как в шпионских играх. Если так, то надо закругляться и уносить ноги, пока не стало слишком поздно.

— Согласитесь, ваше предложение выглядит несколько необычно. — Я постаралась не выдать волнение, грозящее перерасти в панику.

Мужчина улыбнулся, словно змей искуситель?

— Много потеряешь, если откажешься. И дело не только в деньгах. Есть другие бонусы.

— Что-то мне не верится. И кстати, вы до сих пор не представились.

Янтарные глаза вспыхнули, и мне стало здорово не по себе. Меня, словно заново оценивали.

— Представлюсь, как только подпишешь контракт. Иначе, какой в этом смысл?

— Действительно, какой, — поняв, что засиделась, положила на стол купюру, достаточную, чтобы оплатить мой заказ и поднялась с места. — Спасибо за предложение, но я не готова его принять.

Мужчина кивнул, словно не ожидал от меня иной реакции, тоже встал и вложил мне в ладонь рекламную карточку, на обратной стороне которой было выгравировано название фирмы "Эльф Вояж" и несколько телефонов.

— На случай, если передумаешь.

Он первым вышел из кафе и словно растворился в людском море. А я, повертев карточку в руках, сунула в сумочку и поспешила к машине, вовремя вспомнив о незапертой квартире.

Всю дорогу готовила себя к худшему. Представляла, что дома меня ждет сущий погром. Из всего ценного у меня была только машина, подаренная родителями на окончание института. Но воры могут этого не знать и будут искать золото, деньги и прочие ценности. Вспомнив о деньгах, чуть опять не разревелась. Оставшись без работы, я, как бы нелепо это не звучало, осталась на бобах. Теперь придется жестко экономить, чтобы не помереть с голоду, пока найду себе новый источник дохода.

Волновалась я напрасно, хотя пережила пару ужасных минут, поднимаясь на свой этаж. Дверь была закрыта. Осторожно войдя в квартиру, застала ее в том же состоянии бардака, в каком она была на момент моего ухода. Телевизор тоже был на месте, как и раскрытый ноутбук на полу, рядом с разобранным диваном. Даже недопитая чашка кофе на столе была там же, где я ее оставила.

Облегченно выдохнув, заперла за собой дверь и взяла телефон, чтобы позвонить и рассказать обо всем маме, но в последний момент передумала. Не было никаких сил выслушивать ее упреки, а потом, когда я буду реветь белугой, слушать запоздалые утешения. Потом позвоню. Завтра. Или послезавтра. Они с отцом не знают, когда должен закончиться отбор претендентов. Я специально наводила туман, чтобы зря не волновались. Теперь у меня в запасе есть несколько дней, чтобы упиться валерианой и предстать пред их очи во вменяемом состоянии и желательно с записью в трудовой книжке о новом трудоустройстве.

Окончательно я пришла в себя, только после душа. Подумаешь, не получила завидную работу. На этом жизнь не заканчивается. Зато теперь можно с чистой совестью засиживаться за ноутом до полночи, спать до обеда и вообще делать все, что взбредет в голову.

Угу, а кушать ты за какой шиш будешь? Осознав, что сижу на диване и уже полчаса смотрю на выключенный телевизор, поняла, что, несмотря на всю браваду и самовнушение дела на самом деле плохи. И если я прямо сейчас ничего не сделаю, то до утра тихо спячу. Потянувшись за телефоном, набрала номер подруги. Долго слушала гудки, пока на том конце не услышала знакомый счастливый голос.

— Привет, Стася! Тебя поздравить?

— Привет, Крис. Поздравлять меня не с чем, и прежде, чем я начну ныть, встречный вопрос — что ты делаешь сегодня вечером?

Утро наступило слишком быстро. В голове еще мельтешили воспоминания о безумной ночи. В теле наблюдалась приятная усталость, а голова была пуста от всяких грустных мыслей. И ведь ни капли не пила. Не приемлю алкоголь как антидепрессант. А вот протанцевать в клубе под грохочущую музыку до самого утра, это да. И стресс сняла и чувствовала себя отлично... хм, а кстати, где это я? И почему так вкусно пахнет, свежее сваренным кофе? Наверно у Крис заночевала, только ее кофеварка выдавала такой запах. Приоткрыв глаза, убедилась, что сплю на своем диване в своей квартире. Значит, это Крис осталась у меня.

За распахнутым окном занималось солнечное утро, наполненное птичьим щебетом. Оказывается, я спала всего три часа и при этом замечательно выспалась. На кухне хлопнул холодильник. Послышался хруст насыпаемых в тарелку хлопьев, звук наливаемого молока, шаги и подруга нарисовалась в дверном проеме... или не подруга.

В дверях стоял совершенно незнакомый парень.

— Доброе утро!

Я не пила!!!!!

Стремительно натянув простыню до самого подбородка, ощупала стратегические места. Пижамы нет, зато белье на месте. Что за ерунда? Я же трезвая была! Как стеклышко! Но почему-то совершено не помнила, как оказалась дома в компании незнакомого мужчины. И что более насущно, что было потом? Организм тут же выдал, что ничего важного я не пропустила. Фу-у-у-у-х, а то я уже про себя такое подумала...

— Ты кто?

Если он ждал умного вопроса, то напрасно. В восемь утра, после всех стрессов и бессонной ночи, я просто не могла здраво соображать.

Парень улыбнулся потрясающей улыбкой, и янтарные глаза весело заискрились.

— Не вспомнила? Бывает.

Та-а-а-а-к! Янтарные глаза, черные волосы, короткая стрижка. Красив гад и сам об этом знает. Высок, строен, но не худощав. На нем были светлые брюки спортивного кроя, с кучей карманов на молниях и застежках, белая майка, обтягивала широкую грудь, красиво обрисовывая кубики на прессе и оставляя открытыми мускулистые руки и загорелые плечи.

Я подозрительно сощурилась и мысленно прибавила ему двадцать лет.

— Скажи, а ты случаем не...

— Соображаешь. Пошли, за завтраком поговорим.

И он преспокойно ушел на кухню, а я осталась сидеть на диване, судорожно сжимая под горлом простынь и пытаясь понять, почему ничего не помню?

Нагнувшись, нащупала на полу телефон. Двадцать семь пропущенных вызовов и все от Крис. Значит подруга в курсе, с кем я отправилась домой и жаждет подробностей. Еще бы. На ее памяти (и на своей тоже) я, впервые в жизни, выкинула такой фортель. Ладно, потом созвонимся. Сейчас важнее узнать, что им от меня нужно. Я ведь сказала его отцу, что работа меня не интересует.

Достав из шифоньера трикотажные бриджи, к ним безразмерную футболку брата (он забыл ее полгода назад и до сих пор не удосужился забрать, а я с удовольствием носила дома), придерживая простыню, проскользнула в ванную и под смех парня, заперлась на замок и забаррикадировалась стиральной машиной.

— Нечего так ржать! — Крикнула, включая на всю воду. — Может ты маньяк!

И тут робкая мысль заскреблась в моем мозгу. Маньяки не ждут, пока их жертва сладко выспится и уж точно не готовят им завтрак и не варят кофе. Так поступают, чертовы любовники.

— Шустрее там! Кофе стынет!

Стоя под тугими струями горячего душа, невольно улыбнулась. Кажется, день обещает быть интересным.

Умирая от любопытства, быстро умылась, полотенцем просушила волосы, заплела их в свободную косу, оделась и, поставив на место стиральную машинку, заглянула на кухню.

Парень сидел на моем любимом месте, пил кофе и жевал свою порцию кукурузных хлопьев. Увидев меня, улыбнулся и жестом пригласил составить ему компанию, словно это не он у меня в гостях, а я проснулась у него дома.

Восхищенная подобной наглостью, села напротив. Придвинула тарелку с хлопьями, чашку кофе и с наслаждением сделала несколько глотков, невольно отмечая необычные вкусы отца и сына. У меня в холодильнике колбаса двух сортов, мог сделать бутерброды. А в сковородке несколько кусков жареной свинины. Любой нормальный мужчина предпочел бы на завтрак мясо, а этот жует хлопья, с таким видом, будто это черная икра.

— Давай, что ли знакомиться.

— Давай, — парень отвернулся, взял с подоконника стопку листов с печатным текстом и вместе с ручкой положил передо мной на стол. — Подпишешь контракт и познакомимся.

— Это шутка? — Я осторожно отодвинула от себя договор о приме на работу. — Я не буду ничего подписывать.

— Почему? — Взгляд парня стал наивным. Угу, еще бы кто поверил волку в овечьей шкуре. — Я работаю проводником и как напарники мы подходим идеально. Знаешь, ты бы все равно пришла через два дня. Просто так случилось, что группа уже собрана и нет смысла ждать.

— Смысл есть всегда!

От того, с каким пафосом я это произнесла, парень прыснул со смеху.

— Какой? Платить неустойку за задержку? Так ее вычтут из нашей с тобой зарплаты. Сумма не ахти, но тебе на новый холодильник хватит.

Мы дружно покосились на старенький агрегат. После того, как родители забрали к себе бабушку, и мне досталась ее квартира, обстановка социалистических времен так и не изменилась. Я только купила новый диван. Не люблю спать на чужих кроватях.

— Решайся, тебе понравится.

— А если нет? — Придвинула к себе тарелку хлопьев и запустила в нее ложку.

Парень молча, с улыбкой придвинул ко мне контракт.

Эх, где наша не пропадала. Мне же все равно нужна работа. Схватив ручку, поставила на месте галочки свою подпись. Вдруг и правда понравится.

Олег (так звали моего нового напарника) заставил быстро доесть завтрак, одеться и потащил по специализированным магазинам, покупать снаряжение.

— Разве его не должна выдавать фирма?

Ехали на моей машине, и мне приходилось следить за дорогой и навигатором.

— Кое-что выдаст. Но одежду и спальники лучше купить здесь. Как и другие мелочи. Потом оценишь.

— А как насчет палатки?

— Палатка у нас есть.

Минуту ждала продолжения и, когда его не последовало, поинтересовалась.

— У нас? Мы будем спать в одной палатке?

— Конечно, — было видно, что напарник изо всех сил пытается не рассмеяться. — Здесь налево.

— Там знак! — Я продолжала ехать по навигатору. — Не отвлекайся от темы. С какой радости я должна делить с тобой палатку?

— Ты делила со мной постель, чем тебя не устраивает палатка?

От резкого торможения взвизгнули тормоза, и Олега чуть не размазало по лобовому стеклу. Хорошие у него рефлексы, успел подставить руки, чтобы не треснуться лбом о бардачок.

— Та-а-а-а-к! — Повернулась к нему, не обращая внимания, на сигналящие машины из-за образовавшейся пробки. — А вот здесь подробнее.

— Ты бы ехала, здесь остановка запрещена. — Напарничек ухмылялся, нагло игнорируя мое возмущение.

— Если такой умный, почему сам за руль не сел? — Машина плавно тронулась, а я опять скосила на него глаза.

— Я на права не сдал.

Если он думал, что сумел увести меня от обсуждаемой темы, не на ту напал.

— Что с палаткой? Если твои товарищи не собираются на экскурсию на полярный полюс, я могу прекрасно спать в спальнике на улице.

— А ты упрямая.

На лицо сама собой наползла улыбка. Я честно предупреждала, что они не все обо мне знают. Какие теперь претензии?

— Олег?!

— Мы будем изображать супружескую пару.

И почему я не удивлена? Сразу вспомнилось утреннее пробуждение и захотелось отплатить ему той же монетой.

— Ты поэтому остался у меня? — Дождавшись утвердительного кивка, я сладко улыбнулась. — Тогда зачем усыпил? Или настолько вжился в роль мужа, что боялся за свою реакцию?

Олег удивленно воззрился на меня и мгновение спустя машину сотряс его хохот.

Я тоже улыбалась и пожала плечами.

— Странное у вас тестирование на профпригодность.

Смех резко оборвался, и на меня впервые посмотрели с неподдельным интересом.

— Как ты догадалась?

— За дуру меня не держи, — мы, наконец, доехали до нужного места. Огромный торговый центр с рекламной вывеской "Все для рыбалки, охоты и туризма" Плавно зарулив на стоянку, выключила двигатель и повернулась к парню. — Меня специально усыпили, чтобы проверить психологическую устойчивость на нестандартные ситуации? Неужели настолько все серьезно?

— Более чем, — напарник и не подумал опираться. — Ладно, пошли экипироваться.

Знаете, это вранье, будто женщины любят часами бродить по магазинам. Потому что после пяти часов блуждания между рядами удочек, спиннингов, приманок, прикормок, раколовок, квадрациклов, скутеров, двигателей для моторных лодок, самих лодок, машинных масел и т. д. и т. п. моя любовь к шопингу скончалась в страшных конвульсиях. Поэтому, если мужчина решил взять вас в туристический поход и тащит с собой по магазинам, выдайте ему манекен своего размера и можете спокойно оставаться дома. Все равно вашего мнения никто не спросит.

— Олег, а зачем эта штука? — Я вертела странный железный брусок, совершенно не представляя, для чего он нужен и это притом, что мои родители профессиональные туристы и детство я провела в постоянных походах.

— Пригодится. — Парень вырвал его из моих рук, кинул в тележку, сгреб с полки еще шесть штук таких же и перешел к другой полке.

— А зачем такие огромные крючки для удочек? Мы устроим в Ниле рыбалку на крокодилов?

— Потом увидишь.

— А почему фонарик без батареек?

— Купим их на месте, иначе окислятся.

О том, что батарейки могут окисляться, я знала из рассказов родителей. Ох, и намучились они с ними в свое время. Сама я не видела ни одной испорченной батарейки. Они просто расходовали свой заряд и отправлялись в мусорку, выглядя при этом, почти как новые.

— А зачем...?

— Стась! — Терпение у Олега кончилось. — Просто смотри, что я беру, и запоминай на будущее. Я уже не раз водил группы и знаю, что нужно брать, а что лишним грузом ляжет на наши плечи. Или, думаешь, кто-то из клиентов понесет рюкзак?

От подобной перспективы я приуныла. Не то, чтобы я была хилой, просто давно не приходилось топать по лесам с сорокакилограммовым рюкзаком. И по мере того, как Олег заполнял тележку, я потихоньку приходила в ужас.

— Мы столько не унесем.

Парень улыбнулся.

— Я понесу основное. Ты аптечку, суточный запас продуктов, канаты для переправы через реку, карабины, в общем, все, что может понадобиться во время дневного перехода. Воду каждый понесет сам. Кстати, мы забыли фляжки. В прошлый раз почти все потеряли.

Когда мы оказались у кассы, Олега было не видно из-за горы покупок, и я очень смутно представляла, как он все это впихнет в рюкзак. На мои сомнения напарник только хмыкнул.

— Грузимся и в магазин стройматериалов за кисточками и красками.

— Зачем?

— Надо будет кое-что покрасить.

После посещения трех магазинов, где Олег накупил кисточек и красок различных металлических оттенков, отправились в магазин спортивной одежды, и я поняла, что мое чувство прекрасного еще дышит и его можно реанимировать. Напарник посмеялся над моим восторгом, выдал полный карт-бланш на покупки в виде пластиковой карты. Посоветовал выбирать одежду и обувь только из хлопка и натуральной кожи, а сам отправился в ближайшее кафе заказать нам с собой пиццу.

— Вам помочь? — Ко мне, вежливо улыбаясь, подошла симпатичная девушка консультант.

— Нет, спасибо.— Отказавшись от помощи продавщицы, отправилась гулять по магазинам.

Поскольку в поход шла не я, а туристическая группа (это для них удовольствие и развлечение, а для меня работа), старалась выбирать одежду практичную и не маркую. Памятуя о пауках, клещах и комарах, шорты взяла одни, чтобы в них спать. А вот маек набрала десяток. Взяла пару теплых флисок. На случай дождя тонкую куртку. Ботинки, легкие кроссовки, десять пар носков различной утепленности и плотности. Обязательно спортивное белье. Кто хоть раз ходил в поход в кружевном комплекте, тот меня поймет. Долго раздумывала над штанами и остановила выбор на таких же, как у Олега. Свободные, не стесняющие движений, с кучей карманов, куда можно положить всякие мелочи, за которыми не надо будет лезть в рюкзак. Ой, совсем забыла про шапку. Волосы у меня до лопаток. В походе, скорей всего завяжу их в хвост, поэтому взяла кепку с козырьком. Кажется на этом все. На всякий случай еще раз мысленно прошлась по списку самого необходимого и вспомнила, что забыла про перчатки. Совершенно необходимый атрибут, если придется переправляться через реку по канатам.

Олег встретил меня у кассы и тут же сунул нос в тележку.

— Пойдет, пойдет (это о носках и перчатках), отлично (про майки и белье), флиски замени на кофты на молнии, куртку возьми кожаную, — поднял на меня взгляд. — О деньгах не думай, выбери тонкую и обязательно удобную. Так, что там у тебя еще. Штаны не подходят. Нужны стрейчевые джинсы. Обязательно рубашки с длинным рукавом, — с сомнением повертел в руках кепку, и положил ее рядом с забракованными вещами. — Замени, на что-нибудь другое.

— Панамка подойдет? — Было обидно, что мой выбор не одобрили.

Продавщица вызвалась вернуть вещи на свои места. А я поплелась в отдел джинсов. На этот раз Олег пошел со мной, взял с полок три стопки брюк всучил мне в руки и затолкал в примерочную.

— Бери на размер больше.

— Умник, будто, я не знаю, что узкие брюки будут натирать. — Буркнула чуть слышно.

Парень, услышав мое ворчание, заглянул поверх занавески.

— Надела?

— Сгинь! — Хлестнула нахала брюками по лицу, и он со смехом скрылся.

Выбрав из трех стопок штаны одного размера, остальные вернула через верх Олегу и завертелась перед зеркалом. Брюки сели как влитые. Эластичная ткань не стесняла движений, и при этом, была достаточно плотной, чтобы в процессе носки не вытянутся на коленях.

— Ну, как? — Отодвинув занавеску, вышла из примерочной.

Глаза Олега вспыхнули, и он плотоядно уставился на мой, обтянутый штанами, зад.

— Определенно лучше. Теперь рубашки.

И потащил меня в другой отдел.

— Ты что себе позволяешь? — Зашипела на него гадюкой. Уши полыхали так, словно по ним прошлись раскаленным утюгом.

— Расслабься. — Сухая теплая ладонь с силой сжала руку, пресекая попытки вырваться. Парень взглядом показал на наблюдающих за нами продавщиц. — По легенде, ты моя жена. Как, я должен на тебя смотреть?

Вся злость мгновенно испарилась, и на ее место пришло безграничное смущение. Олег прав. Если я буду от него шарахаться, никто не поверит, что мы пара. Правда я так и не поняла, зачем нам изображать супругов. Но когда тебе предлагают оплату в пять раз больше, чем я могла вообразить в самых смелых своих мечтах, глупые вопросы отпадают очень быстро. Я еще утром прикинула, если неустойка за два дня составляет стоимость хорошего холодильника. Умножила эту сумму на пятнадцать, учла повышенный тариф за работу в вечернее время и в выходные, приплюсовала сюда командировочные за месяц... в общем, я позволила Олегу вбирать мне остальную одежду по его вкусу. В результате чего я стала похожа не на помощника проводника (как я себе это представляла) а на девушку, одетую спортивно, но со вкусом.

— Уверен, что эта одежда мне подходит для работы? — Я пыхтела, впихивая последние пакеты в битком набитый салон машины. На улице уже начало темнеть. Ничего себе походили по магазинам. Неудивительно, что ноги так гудят.

— Уверен. — Напарник, сильным мужским плечом впихнул в салон последнюю сумку (руки у него были заняты, держал нашу пиццу), я шустро захлопнула дверцу, пока все не вывалилось. И когда комментариев не последовало, нахмурилась.

— Потом пойму?

— Умница, а теперь поехали, нам нужно все это рассортировать и отправить в офис.

Я села за руль. Олег поставил коробки себе на колени. Желудок тут же заурчал, требуя срочно схомячить хотя бы одну пиццу.

— Куда ехать?

— К тебе.

— Слушай, у тебя вообще дом есть?

— Есть, только не в этом мире. Трогай, иначе провозимся до утра. Не забыла? Нам еще все металлические предметы нужно перекрасить под чугун и дешевую сталь.

Спрашивать "Зачем?" не стала... "Потом пойму".

К подъезду родного дома приехали уже в темноте, будь неладны пробки на дорогах. Кстати, одну пиццу мы съели. Можно было и остальные, но мы дружно согласились, что ее лучше есть горячей, и всю оставшуюся дорогу одуревали от запаха, сглатывая слюну и бросая голодные взгляды на коробки.

— Выходим? — Олег открыл дверь, увидел, что я сижу на месте, и опять захлопнул. — В чем дело?

— Соседи.

Никифоровна, Семеновна и Афанасьевна "Вечная стража", как их называли за глаза. Я этих сплетниц боялась как огня. Потому что недавно выяснила — оказывается, они по просьбе бабушки, следят за каждым моим шагом и докладывают моей семье, куда я пошла, когда вернулась, во сколько легла спать (Никифоровна жила этажом ниже и определяла это по скрипу старого деревянного пола — перестал скрипеть, значит, я уже в кровати). Но больше всего они активизировались, когда ко мне приходили друзья. То соль закончилась и конечно, кроме как у меня попросить ее не у кого. То вырубят свет и потом неделю жалуются, как громко в моей квартире грохотала музыка, что у всех в подъезде повыбивало пробки.

— И что? — Олег бросил короткий взгляд на скамейку у подъезда. — Сидят и сидят, нам какое дело?

Я посмотрела на него, как на идиота. В ответ получила искренний ничего не понимающий взгляд.

Вот как ему сказать? Покосилась на подпирающие затылок пакеты, на напарника и обреченно вздохнула — придется объяснять.

— Они подумают, что ты ко мне переехал.

Парень тоже глянул на пакеты и закусил губу, чтобы не заржать. Я насупилась. Ему смешно! А каково мне? Я соглашалась изображать его жену перед туристами, с которыми проведу неделю, от силы две. Но не перед соседями. Мне здесь жить, неужели не понятно?

— Предлагаешь заночевать в машине?

— Предлагаю отвезти все это в офис, там разобрать, упаковать, покрасить все что нужно и потом я поеду домой спать.

Олег не выдержал и тихо рассмеялся.

— О, женщина, имя тебе коварство.

— Это еще почему?

— Мне не трудно переночевать и на офисных стульях, но я бы предпочел твою кровать, — и пока я не разоралась от подобной наглости, заговорил серьезно. — Стась, у нас на адаптацию друг к другу эта ночь и половина завтрашнего дня. Если для тебя это так трудно, можно аннулировать контракт, но тебе придется выплатить полную стоимость сорванного тура, потому что один я группу не поведу.

— Это шантаж! — Я не могла поверить, что он это серьезно. И тут вспомнила, что подписала договор, не удосужившись его прочесть, и там вполне может быть такой пункт. Я бы точно такой вставила. Чувствуя, как краска схлынула с лица, прошептала онемевшими губами:

— Большая сумма?

Олег озвучил цифру, и мне стало дурно. Даже если я продам все свое имущество и саму себя в пожизненное рабство, мне не выплатить и двух процентов от кошмарной суммы.

— Мы летим на Луну?

— Мне нравится твое "Мы". — Парень повеселел, сгрузил мне на руки коробки с пиццей, и вынул из замка зажигания ключи. — Иди, открывай дверь, вещи я перенесу.

Деваться было некуда. Стоимость тура огненными буквами въелась в мой мозг, включив счетчик обратного отсчета. Ладно, пусть сплетничают. С родителями я как-нибудь объяснюсь.

Игнорируя любопытные взгляды, прошла мимо шушукающихся соседок и, не выдержав напряжения, на последних ступенях пулей влетела в подъезд.

— Вот же ушлая девица. Опять хахаля привела!

Что!!!! Я хотела вернуться и выяснить, когда это я приводила к себе парней, но меня вовремя перехватил Олег.

— Брось, какое тебе дело до их сплетен? — И подтолкнул в спину, чтобы не вздумала оборачиваться.

Оказавшись в квартире, первым делом сунула сразу обе пиццы в микроволновку и поставила греться чайник. Олег положил пакеты посреди зала и пошел за очередной партией, а когда вернулся, улыбался до ушей.

— Что? — Не поняла его веселья. К этому времени я успела вытряхнуть содержимое пакетов и разбирать все на три кучи — в одной одежда, в другой снаряжение, в третьей все, что будем красить.

— Ну и наглые у вас бабульки.

— Я предупреждала. — Сердце замерло в ожидании худшего. — О чем-то спрашивали?

Парень, не разуваясь, вошел в зал и поставил передо мной очередные сумки.

— Интересовались кто я тебе?

— И что ты ответил?

Судя по довольной роже, ничего хорошего.

— Сказал, что муж.

— Ну, все! Ты труп! — Зарычала, хватая первое, что подвернулось под руку.

Паршивец рассмеялся и успел выскочить в подъезд и захлопнуть дверь, прежде чем в нее врезался тот самый металлический брусок, чье предназначение осталось для меня загадкой.

Встречала я напарника со скалкой.

Олег, увидев оружие в моих руках и зверское выражение лица, остановился с сумками, не дойдя один лестничный пролет.

— Стась, ты чего?

— Чего я? — Я двинулась на него, размахивая скалкой, словно битой. — Я тебе сейчас объясню, век помнить будешь.

— Я же пошутил!

— Сейчас врежу и скажу, что пошутила. А ну иди сюда.

— Неа!

Ситуация сюрр. Парень, притворяясь, что ему страшно, под моим натиском отступал вниз по лестнице. Я, притворяясь, что еще злюсь, махала перед его носом скалкой.

— Как тебе такое в голову могло прийти!

— Стась, прости.

Мы уже спустились на этаж ниже и наверно спускались бы и дальше, но открылась дверь квартиры и очередная соседка вышла на лестничную площадку.

— Шо за шум? Стаська, пошто хахаля дубасишь?

Олег затрясся от беззвучного хохота. Я кусала губы, чтобы не рассмеяться.

— Да вот, тетя Шура, мужа воспитываю.

Напарничек "виновато" опустил глаза и по стеночке отодвинулся от грозной тетки мне за спину.

— Стась, я же извинился.

— Ладно, живи, — смилостивилась я. — Пошли домой, там пицца стынет.

Оказавшись вдали от любопытных глаз и ушей, за закрытой дверью квартиры, мы дружно расхохотались.

— Никогда еще тур не начинался так весело. — Олег, тыльной стороной руки, вытер выступившие слезы.

— Нормальный образ жены? Или ты предпочитаешь скромную и тихую?

Олег водрузил сумки поверх остальных и повернулся ко мне.

— Образ, что надо. Сможешь продержаться все время путешествия?

Смогу ли? Особенно если учесть, что я ни капли не играла. Кажется тур на самом деле обещает быть очень интересным.

Наверно есть какой-то высший смысл в том, чтобы сидеть ночью на балконе и в свете, падающем от окна, перекрашивать фляжки... наверно есть, но я его в упор не видела.

— Олег, зачем мы это делаем? Ведь краска все равно облезет.

— Тебе еще не надоело получать на свои вопросы один и тот же ответ? — Хмыкнул парень, выводя черной краской разводы на предметах, покрашенных мною в почти черный цвет.

— Ну-у-у-у, — протянула, опуская взгляд, чтобы скрыть от напарника улыбку. — Надеялась, что тебе надоело занудствовать и хотя бы на один ответишь.

Олег коснулся моей руки, испачкав ее краской.

— Подожди до завтра, и половина вопросов отпадет сама собой.

Подняла на него взгляд, но ответить не успела. Снизу хлопнула балконная дверь, и раздался недовольный голос Агрипины Никифоровны:

— Стаська, что за вонь ты развела? В хате дышать нечем.

— Ремонт делаем! — Крикнул Олег, выныривая из-за ограждения и одаряя старушку ослепительной улыбкой.

Та окосела от подобной наглости. Я хихикнула, подглядывая за ней в щель между старым шифером.

— Какой ремонт в час ночи?

— А разве уже час? Стася, уже час ночи?

Зажимая рот ладонями, чтобы сдержать смех, пискнула нечто невразумительное, в надежде, что это примут за положительный ответ.

— Ужас! Срочно закругляемся и спать.

Я думала, Олег шутит, но он действительно закрыл банки с красками, сунул кисти в стакан с маслом и потянул меня обратно в квартиру.

— Я видел в холодильнике молоко, выпей два стакана.

Не успела опомниться, как напарник затолкал меня на кухню, и только потом сообразила, зачем он это сделал — чтобы первому занять ванну.

Молоко встало поперек горла. Ой, мамочки, нам же вместе ночевать! Нет, я знала, что Олег отрабатывает легенду, и думала об этом совсем не часто, всего сто двадцать раз в минуту. Просто гнала мысли о том, где он будет спать, пока вдруг не осознала это очень ясно.

Когда напарник вышел из ванной, я стояла спиной к выходу из кухни. И мне было ни капельки не стыдно за свою трусость. Когда он выключил свет, от страха затряслись колени. Стакан с молоком просто взбесился и запрыгал в дрожащих пальцах, грозя упасть на пол.

Успокаивающая мысль о том, что мы уже вместе спали, сменилась ехидным напоминанием, что кто-то прошлой ночью был в отключке, и этому кому-то было сугубо фиолетово, где и с кем спать.

Но сейчас-то я в сознании!

Ладно, Стася! Спокойно! Действуем по плану — сначала ванна, потом прячем за спиной скалку, потом кровать. Скалку решила взять сразу, чтобы потом в темноте не громыхать на кухне. Идя в ванную, не удержалась и покосилась на разложенный диван. Напарник очень натурально притворялся спящим, если бы не улыбка от уха и до уха...у-у-у-у ехидна.

Оказавшись за запертой дверью ванной, привалилась к ней спиной, чувствуя себя чертовым марафонцем, пробежавшим пятидесятикилометровую дистанцию. Сердце бухало так, словно хотело проломить грудную клетку и вырваться наружу. И только встав под горячий душ, смогла немного расслабиться.

Пользуясь моментом, трижды вымыла голову. Совершенно не потому, что безумно трусила и всеми возможными способами оттягивала момент, когда окажусь в одной кровати с безумно привлекательным мужчиной. Мылась чисто из практических побуждений. Тур начнется завтра, неизвестно в каких условиях придется спать, и когда следующий раз представится возможность насладиться благами цивилизации. Потом очень долго расчесывалась. Вместо кружевной шелковой пижамы надела утренние бриджи и безразмерную братову футболку, а когда взялась за дверную ручку, поняла — для отстаивания девичьей чести одной скалки мало.

Олег зажмурился, когда в комнате внезапно вспыхнул яркий свет. Прикрыв глаза ладонью, он с недоумением наблюдал за тем, как я открываю шкаф, достаю простынь, следом из ящичка под ключом достаю шкатулку с нитками и с этим добром иду к нему. Кстати при виде скалки, зажатой подмышкой, его глаза расширились и на губах появилась веселая улыбка.

— Что ты делаешь?

— Готовлюсь ко сну.

Глубоко вдохнув, схватилась за одеяло, сорвала с парня... и, не выдержав, в последний миг, зажмурилась.

Олег не засмеялся и заговорил очень мягко.

— Стась, мы будем только изображать супругов. Не нужно меня бояться.

Чувствуя, что заливаюсь краской от ушей до пят, заставила себя открыть глаза. Парень лег спать в штанах, но я все равно решила подстраховаться. Раскинув над ним простыню, укрыла напарника от шеи до пят, подоткнула под бока и ноги, завернула на шее и плечах, образовав тугой кокон, и вдев длинную нитку в иголку, стала пришивать простыню к диванной обивке.

У Олега глаза вылезли на лоб.

— Это еще зачем?

— Затем, что я собираюсь ночью спать, а не прислушиваться к каждому твоему шевелению и вдоху... лежи не дергайся! — Уткнувшаяся ему в нос скалка, заставила парня улечься обратно и спокойно дождаться окончания экзекуции.

Закончив шить, убрала на место шкатулку с нитками и иголками, выключила свет, завернулась в тонкое одеяло и, устроившись на самом краю дивана, услышала сдавленный смех:

— Спокойной ночи, Стася.

Уснула я с улыбкой.

А, проснувшись поутру, обнаружила ухмыляющегося напарника, чисто выбритого, полностью одетого, сующего мне в нос тарелку с бутербродом и чашку горячего кофе.

— Просыпайся, соня, через час выдвигаемся.

— Что уже?

Мамочки! Я забыла позвонить родителям — предупредить, что уезжаю на несколько недель. Они волноваться будут, особенно, когда соседки донесут о "муже".

— Уже, уже. — Парень улыбнулся и поставил мой завтрак на табуретку. Увидел, что я тяну одеяло к подбородку и, повторяя мою вчерашнюю выходку, сдернул его на пол. — Стася в темпе, и сразу одевайся по-походному.

Я пулей залетела в ванную и только сейчас сообразила, что "муж" сумел освободиться, при этом меня не разбудив. Нет, я знала, что он сделает попытку, но думала, проснусь от его возни, а получилось, я дрыхла, как тот суслик, и ничегошеньки не почувствовала.

Глянув на свое испуганное отражение в зеркале, невольно улыбнулась. А Олег молодец. Понял, что словами меня не убедить и просто наглядно показал, что не нужно его бояться.

Наскоро умылась, не утерпев, приняла душ и, высушивая полотенцем волосы, обратила внимание на стопку одежды на стиральной машинке. Улыбка опять наползла на лицо. Напарник не поленился приготовить завтрак и сам выбрал, что я должна надеть. С одной стороны приятно, с другой настораживало — с чего такая забота? Вот не верю я в подобный альтруизм.

Но на этом сюрпризы не закончились. Едва я вышла из ванной, с огромным желанием спросить, как ему удалось освободиться — застыла с открытым от удивления ртом.

Входная дверь нараспашку и какие-то типы воровской наружности выносят из квартиры вещи. Олег копается на балконе, складывая в сумку перекрашенные металлические предметы, которых — голову даю на отсечение — вчера было в три раза меньше. И руководит всем этим погромом ужасно довольная Агрипина Никифоровна.

— Стасечка, — бабулька подскочила ко мне, сияя от радости, словно я только что подписала ей дарственную на свою квартиру. — Я так рада, что ты решила доверить мне, присматривать здесь, пока вы будет в отъезде.

— Кто в отъезде? — Я совершенно не слушала соседку, так как только что мимо меня двое мужиков понесли к выходу телевизор. — Оооолеееег?!

— Стасечка, но как же, а свадебное путешествие?

Убью, расчленю и скажу, что так и было.

— Олег! — Голос сам взвинтился на октаву выше.

А когда, вернувшиеся с пустыми руками "грузчики" стали помогать своим коллегам, тащить к выходу диван, заорала, как ненормальная:

— Олег! Какого черта они выносят мои вещи?

Парень, явившийся на мой крик с балкона, удивленно выгнул брови.

— Стасечка ты же сама сказала, что после поездки хочешь полностью сменить обстановку?

Оказавшись рядом, напарник улыбнулся соседке и, взяв меня за локоток, увел на кухню и закрыл дверь.

— Ты могла бы не орать?

Теперь могу, потому что все слова возмущения учиненным произволом застряли в горле. Я смотрела на свою ободранную кухню, где от бывшей обстановки осталась только гардина с занавеской. Видя, что я сейчас зареву, Олег поспешил объясниться.

— Стася, пойми, тебе во время тура понадобятся собственные деньги. Фирма аванс не дает, собственных сбережений у тебя нет. Вот я и организовал распродажу, предложив соседям купить твою мебель.

И этот наглец протянул тугую пачку тысячных банкнот.

Я застыла, не зная как реагировать. Плакать, не плакать и тут мысль, словно молния озарила парализованный мозг.

— Ты и машину продал?

— Нет, что ты. Машину я отогнал на стоянку.

Поверх пачки легли ключи. В них я вцепилась с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Мое! Не отдам! И только сейчас поняла, что по щекам текут слезы.

— Зачем ты это сделал? Это же бабушкины вещи.

Олег перестал дурачиться.

— И ты из любви к бабушке собиралась жить с этой обстановкой до собственной пенсии?

Он прав, не собиралась. Думала постепенно ее заменить и может даже накопить денег на капитальный ремонт, но не так... по варварски, да еще не поставив меня в известность.

— Ты не имел права!

— Не имел. — Олег стал серьезным. Таким я его еще не видела и не на шутку испугавшись, прекратила истерить. — И деньги потрачу так, чтобы тебе была выгода. А теперь собираемся и в ювелирный. Золото ценится везде и его можно при необходимости обменять на любую валюту.

— А, снаряжение?

— Его доставят без нас. Машина уже приехала.

Понимая, что ничего не понимаю, пребывая в странном ступоре, последовала за Олегом. Пачка банкнот исчезла в одном из его карманов, и я впервые за все время знакомства испугалась, что столкнулась с аферистом.

— Я на секунду, позвоню маме, предупрежу, что уеду на пару недель.

Голос дрожал теперь от страха, но поскольку я минуту назад плакала, парень ничего не заподозрил и пошел в коридор обуваться, а я рванула в комнату в поисках документов на квартиру. Вдруг он и ее продал!

И вот тут я запаниковала по-настоящему. Документов не было. Рабочие продолжали выносить вещи. Приходили соседи, разговаривали, спорили, о чем-то меня спрашивали. Я наверно отвечала, так как особо внимания на меня не обращали. Зажав в руке телефон, и радуясь, что на мне кроссовки, а не туфли на высоком каблуке, отступила к балкону, и как только Олег отвернулся, заговорив с кем-то из грузчиков, перемахнула через перила и полезла вниз.

Наверно в тот момент я сошла с ума, потому что при других обстоятельствах, ни за что на свете не полезла бы по балконам, цепляясь за ненадежные выступы и открытые оконные рамы. Но страх придал сил. Все мыслительные процессы отключились, тело действовало на голых инстинктах. А инстинкты вопили "Хочу жить!" Поэтому до земли я все же добралась, и едва ступив на твердый асфальт, рванула прочь от своего дома, на бегу набирая 112.

Олег Северов

— А у вас... девушка с балкона упала.

— Где? — Резкая смена темы разговора, заставила на миг зависнуть.

— Там, — рабочий фирмы махнул рукой в сторону пустого балкона. — Кувырк и вниз. Даже не крикнула.

Про крики я уже не слушал. Выскочив на балкон, успел увидеть улепетывающую со всех ног Стасю, скрывшуюся за ближайшим поворотом. Ну, наконец-то, а то уровень доверчивости у девчонки зашкаливал до немыслимых пределов.

— Ловить будете? — Любопытный рабочий встал рядом у перил.

— Без меня поймают.

В кармане зазвонил телефон. Канал связи был один — с центральным сервером фирмы.

— Северов?!

Взмахом услал рабочего с балкона и закрыл дверь, отгораживаясь от слишком любопытных соседей.

— Олег, — в трубке послышался спокойный голос сотрудника внутренней безопасности. — Твоя напарница звонит в полицию.

Улыбнулся. Чего-то подобного я ожидал. Как же предсказуемы эти люди.

— Соедини ее с нашим человеком, пусть задержат.

— По какому обвинению?

За что люблю своих людей, никаких вопросов. Сказано сделают, и любопытство их не будет мучить, в отличие от некоторых.

— Квартирные аферы.

Тишина, но раз соединение еще есть, жду.

— Олег, шеф просил передать, чтобы через два часа были в офисе.

Плохо, значит на то, чтобы вернуть девчонку у меня есть полтора часа.

— Понял, скажи полиции, пусть поторопятся.

Соединение прервалось. Убрав телефон, обернулся и увидел прилипшую к стеклу соседку из квартиры снизу. Она махала руками, истово привлекая внимание. И едва ступив в квартиру услышал сакраментальное:

— А где Стасечка?

Рабочие давно ушли, соседи вынесли все подчистую, даже старые половики из коридора. Сказано — воронье, могли бы снять обои со стен и их бы взяли. Шаги гулким эхом отразились от пустых стен, скрипнул старый выщербленный деревянный пол. Жуткая квартира. Она и с мебелью выглядела уныло, а теперь и подавно нагоняла тоску и желание как можно быстрей отсюда убраться. Соседка следовала за мной по пятам, пока отключал газ, воду и запирал на замки окна и балкон.

— Ушла в аптеку, — оглянулся на сопящую старушку. Неприятная женщина, толстая неопрятная. Седые короткие волосы испорчены какой-то химией. И взгляд из-под набрякших век злой, не добрый. И почему Стася живет среди таких? — Вспомнила, что забыла купить в поездку... свое женское.

Смущение вышло очень натуральным, Напарница действительно забыла купить свои женские штучки и теперь их придется покупать мне.

— О-о-о-о, дело молодое, — тетка зарделась, затеребила ключи в толстых пальцах. — Ты там береги ее. Чай не чужая, на глазах выросла.

Брови сами изогнулись в удивлении. Это что? Угроза? Но вместо того, чтобы что-то обещать, предупредил:

— Не забывайте поливать цветы.

— Да что с ними станется. — Женщина всплеснула руками. Ключи звякнули и упали на дощатый пол. Нагнулась, подняла, запахнула ворот халата. — К себе возьму, а то забуду, засохнут и Стасенька разобидится, что не уследила.

Кивнул, правильное решение.

— Помоги донести. — Тетка переступила ближе.

От затылка по шее и вниз по позвоночнику пробежал холодок, предупреждая об опасности.

— Не могу, спешу, и у вас же ключи остаются.

А сам по стеночке, по стеночке, хамелю хамелю к выходу. Тетка шустро заступила путь.

— Так если цветы заберу, зачем они мне?

Ключи ткнулись в нос. Глаза съехали в кучу. Логично. Но интуиция вопила, нельзя идти к тетке, не спроста она все это затеяла. А соседка уже совала в руки горшки с фикусами, будь они неладны. И что за страсть у женщин разводить в домах всякую гадость, нет бы, что полезное выращивали — укроп там петрушку или лук на крайний случай. Так они ядовитую хрень вырастят, а потом трясутся, чтобы не засохла.

Руки под тяжестью горшков провисли как у орангутанга. Пришлось нести. А куда деваться? Этажом ниже ждала квартира с дверью нараспашку. Дальше коридора не пошел, сгрузил горшки на пол. И обернулся, чтобы увидеть, как перед носом захлопнулась железная дверь, в замке провернулся ключ, и из подъезда послышалось гнусное хихиканье.

— Попался! Попался! Вот и сиди, пока я полицию вызову. А то ишь, за дуру приняли, думали, поверю, что Стаська за первого встречного замуж вышла! А накоси выкуси!

Наверно мне показали фигу. Обалдеть, провели как малолетку, и главное никак не выбраться — на окнах решетки, и магия намертво заблокирована, будь они не ладны законы безмагического мира.

Станислава Евсеева

Сижу за решеткой, совершенно одна, вскормленная в неволе... орёла? Звучит глупо, а орлица будет не в рифму. Но все равно смысл один. Дозвонившись до полиции, я вместо помощи, загремела в изолятор как главная подозреваемая в квартирной афере. Посмеяться бы над собой, да как-то грустно все получилось.

И главное, претензии высказать некому. Охранник ушел полчаса назад, и сюда больше носа не кажет. Думала крик поднять, а потом махнула рукой. Все равно для выяснения обстоятельств к следователю вызовут. Вот там и буду права качать, а пока поберегу горло.

Сидеть на жестком было неудобно, лежать брезговала, поэтому мерила шагами маленькое пространство, заодно давая разрядку нервам. Как могло так выйти, что, обращаясь за помощью, я еще и обвиняемой оказалась? Мысль о том, что в этом замешан напарник, упорно не давала покоя, и только понимание, как на самом деле это трудно сделать, вносило некоторые сомнения.

Хотя почему трудно? Учитывая, сколько фирма дерет за туры, вполне может позволить себе прикрыться властными структурами.

Лязгнул замок, заставив подпрыгнуть от неожиданности.

— Выходи.

На меня угрюмо смотрел полицейский, придерживая дверь камеры, чтобы не закрылась. Не дожидаясь повторного приглашения, вышла в коридор, не забыв задрать к потолку нос. То-то же, наверняка осознали свою ошибку и решили выпустить.

В кабинете дознавателя оказался еще один мужчина. При нашем появлении встал, обернулся. Я застыла.

Родственник Олега смотрел на меня с отеческой улыбкой.

— Здравствуй Станислава.

— Здравствуйте...

— Роман Витальевич.

Я кивнула, не в силах выразить, как я "рада" его видеть. Взгляд метнулся на ухмыляющегося следователя. Он даже не пытался выглядеть виноватым.

— Пошли вызволять твоего напарника.

Роман Витальевич подошел и жестом пригласил первой покинуть полицейский участок, что я и сделала с превеликим удовольствием.

У выхода ждала машина (вот ты и добегалась Стася). Водитель держал открытой дверцу, и ничего не оставалось, как забраться на заднее сиденье. Роман Валерьевич сел рядом. Водитель не говоря ни слова, сел за руль, и машина мягко тронулась, постепенно набирая приличную скорость.

— Куда вы меня везете?

Стараясь не выдать дрожь в голосе, смотрела прямо. Пусть знают, что запугать меня так же трудно, как силой заставить подчиняться.

Мужчина весело улыбнулся.

— Будем вызволять Олега. Твои соседки держат его в заложниках. Требуют, чтобы тебя вернули домой, иначе сдадут полиции.

— Ну, это не страшно. У вас талант улаживать конфликтные ситуации.

Намек на мой арест был понят совершенно правильно. И что еще более странно, мужчина продолжал улыбаться.

— Не в этой ситуации, Станислава. Сама понимаешь, парень перегнул палку и должен за свои действия ответить.

Да! Да! так ему и надо. Я чуть не закричала об этом вслух. Но вовремя сдержалась. Было во всем этом что-то неправильное. Такое что не давало покоя, и я не выдержала.

— Может, вы скажете, зачем он мебель продал?

— Понятия не имею, — Роман Витальевич уже не просто улыбался, а откровенно веселился. — Вызволим, спросишь.

— Угу, а он так взял и ответил. — Я обиделась. Ну, сколько можно наводить таинственность. — Слушайте! — Меня вдруг осенила ужасная догадка. — У вас ведь криминальные туры да? Вы даете богатеям возможность охотиться на людей?

А что? Я читала об этом в книжках. В нашем ненормальном мире находились любители и такой "экзотики"

В ответ на мой вопрос захохотал не только отец Олега, но и водитель. Парень упал на руль, сотрясаясь от беззвучного хохота, машина завиляла по дороге. Я вцепилась в спинку переднего сиденья, чтобы не мотыляло по салону.

— Станислава, ну откуда в твою голову приходят такие ужасы? — Роман Витальевич, продолжая посмеиваться, вытер выступившие на глаза слезы и постучал по водительскому креслу, намекая, что пора бы и успокоиться.

— Разве нет? — Уточнить, на всякий случай, а то я уже из помощника проводника записала себя в главную жертву.

— Конечно, нет.

И как всегда ни одного ответа на мои вопросы.

На этот раз я обиделась по-настоящему, отвернулась и молчала до самого дома, обдумывая ситуацию. Единственное, что приходило на ум — это очень хитро мудро спланированная финальная проверка на проф. пригодность и по возвращении я застану свою квартиру в ее привычном виде. Вот только надежды на такой исход было мало. Не мог же Олег подговорить всех моих соседей?

— Приехали, — остановиться у подъезда не удалось. Там уже стояли две полицейский машины и карета скорой помощи. — Это тебе, — мужчина сунул в руки небольшой полиэтиленовый пакет с чем-то мягким и открыл дверцу, предлагая выметаться.

Намек я поняла и, сжав пакет в руке, потрусила к подъезду.

— Туда нельзя.

Дорогу преградил флегматичного вида полицейский.

— Почему? Я здесь живу.

Главное удержать лицо и полицейский дрогнул.

— В какой квартире?

— В тридцать шестой, а что? Что-то случилось?

— Евсеева?

Брови полицейского съехались к переносице.

Я кивнула и сделала попытку войти в подъезд.

— Погоди, — мужчина выставил руку и заговорил по рации. — Леш, тут хозяйка квартиры вернулась.

Послышался треск и невнятный голос.

— Давай ее сюда.

Пока поднималась за полицейским, меня начало потряхивать. Злость на напарника чудесным образом испарилась. Мало ли что за тараканы у него в голове заставили подчистую продать всю мебель из моей квартиры. Так-то он ничего плохого мне не сделал...

— Стасенька!

— Цела, голубушка.

— Так ты на самом деле в аптеку ходила?

Три старушки, ринулись ко мне, от радости чуть не сбив, двух полицейских, ведущих вниз Олега с заломленными назад руками. Завершал шествие врач скорой помощи — от Агрипины Никифоровны ощутимо пахло валидолом, и зрачки были расширены от лекарств — понятно кому скорая понадобилась.

Не обращая внимания на суетливых соседок, с укоризной глянула на парня.

— Довел старушку.

Напарник бровью не повел, хотя упрек был справедливым. Только уголки губ дрогнули в улыбке.

— Ты купила, что хотела?

Пальцы непроизвольно сильнее сжали пакет, так вот зачем он нужен. Интересно, что я такого должна была купить? Да еще в аптеке?

— Купила, — хотела, не хотела, а игру поддержать пришлось. Не идти же теперь на попятный.

Покосилась на соседок, улыбнулась доктору, бо чую, самой скоро сердечные капли понадобятся, и с недоумением поинтересовалась у полицейских:

— Зачем вы арестовываете Олега?

Назвать напарника мужем при представителях власти не рискнула. Вдруг потребуют документы.

— Да вот... — начала Семеновна и испуганно замолкла.

— Мы ж это... — Афанасьевна пихнула Никифоровну, чтобы очнулась и прекратила на меня глаза таращить.

— Так этого... того... — старушка облизнула губы и перепугано уставилась на полицейских, потом на меня, перевела взгляд на Олега и опять на меня смотрит. — Так я попросила цветочки с твоей квартиры донести. Себе решила взять, память то у меня старушечья. Засохли б бедолажки. Парень твойный и отнес, а дверь возьми и захлопнись, от сквозняка значится.

— Та-а-а-а-к, — полицейский, что вел меня наверх начал закипать от злости. — Сквозняк значит?

Старушка закивала, как болванчик.

— Сквозняк, сквозняк. Только и милок хорош, иш как дверь-то раскурокал, вот я и спужалась и позвонила в милицию.

— Значит, пожилым людям угрожаете? — Это уже Олегу. — И портите частное имущество? В участок придется все-таки проехать. Составим протокольчик. В машину его, а вы барышня, домой идите.

— Никуда я не пойду. Я с вами поеду.

— Стася, не надо. Выпишут штраф, заплачу, и меня выпустят.

— А как же поездка? — До меня начало доходить, что никакая это не проверка и Олега арестовывают на самом деле.

Счетчик стоимости тура уменьшился на одну единицу и остановился на цифре миллиард долларов... ну или что-то около того. Десяток миллионов плюс минут уже погоды не играли.

— А и, правда, у вас же свадебное путешествие. Как нехорошо-то получилося.

— Хорошо не хорошо, а закон нарушен, — полицейские толкнули напарника, заставив двигаться. — Вот разберемся, что к чему и поедите в свое путешествие. А вас (это Никифоровне) попрошу в машину, напишете заявление, и вы женщины, — полицейский грозно глянул на ее подружек, взглядом запрещая изображать тут обмороки. — Пойдете как свидетели.

Старушкам поплохело. Никифоровна так вообще сошла с лица.

— А чей-то я должна писать заявление? Не буду я ничего писать.

Полицейские остановились.

— Пропустите, пока вы тут разбираетесь, у меня еще два вызова. — Врач посторонил всех и быстро пошел вниз. Никто его не задерживал.

— Та-а-а-а-к, — полицейский побагровел. — Балаган устроили? А за вызов кто ответит? Я, что ли? Леш, давай их всех в машину, в участке разберемся.

Олег Северов

В полицейском воронке места оказалось впритык. Понимая, что девчонка, ни за какие коврижки не сядет на колени, уступил ей место, а сам примостился на корточках, между женщин. Было смешно наблюдать, как Стасины соседки зыркают в мою сторону. Потрясающе, я еще и подлец оказался.

— Ишь, так и зыркает, так и зыркает. Гляди, да не надейся. Стасю мы тебе так просто не отдадим!

— Агрипина Никифоровна! — Девчонка покраснела.

Я не сдержал улыбку.

— Если просто совсем никак, сложно отдадите?

Шушуканье и еще более возмущенные взгляды старушек.

— Никифоровна, а чагой-то он сказал?

— Я почем знаю?

— Стася ему нужна, али совсем оглохли? — Третья дама сощурила глаза, окидывая пристальным взглядом.

Похоже только у нее мозги на месте. Постарался изобразить доброжелательную улыбку.

Эк старушек перекосило. Девчонка хрюкнула от смеха, уткнувшись в свой пакет. Присмотрелся... это же... интересно кто ходил в аптеку? Наверно Софья, кроме нее других девушек в фирме нет, а остальных проще убить, чем заставить опозориться.

До полицейского участка добрались довольно быстро, там проводили в кабинет. Полицейский сел за стол, предложил стулья женщинам и положил перед главной зачинщицей ручку и листок.

— Пишите.

— Чего писать-то? — Старушка взяла ручку.

— Заявление об угрозах и порче имущества.

— Какой такой порче? Не было никакой порчи.

— А дверь?

— А что с ней окояной?

— Кто ее выломал?

— Так сквозняк ее и выломал, — старушка недовольно поджала губы, всем своим видом намекая "Вот жишь прицепился. Как банный лист до мягкого месту" Ее подружки, примостившись на стульях чуть поодаль, обсуждали очередной сериал с Карлосом и Хуанитой.

— Ты видела, как он на нее смотрел-то? Так и ел глазами, развратник, а сам люблю, люблю, несчастная Хуанита.

— Да ты что! Я не видела, наверно на кухне была, кошкам кашу варила, я тут на днях новый рецепт вычитала, знаешь, как едят? И дешевле чем всякие сухари заморские!

Полицейский побагровел, дернул ворот рубашки.

— Вы же сами сказали, что задержанный, — взмах руки в мою сторону. — Выломал вашу дверь с тем, чтобы выбраться из запертой квартиры.

Стася испуганно ойкнула, тараща на меня удивленные глаза. Пожал плечами. А что оставалось? Если эта грымза звонила в полицию.

— Так потому и выломал, что заперся. — Агрипина Никифоровна постучала пальцем по лбу. — Думай что говоришь, как бы я тогда домой попала? Я ж в подъезде была.

— А Хуанита то Карлоса вовсе и не любит, вот увидишь, выйдет замуж за Педро и останется Карлос с носом.

— Ой, и не говори, мне тоже так кажется.

У бедного мужика от бешенства заходили желваки на скулах.

— Гражданка Лапина, пишите по существу. Все как было, ясно?

Старушка закивала, нагнулась над столом и, щуря глазки начала писать. Шушуканье про Хуаниту продолжалось уже тише. Полицейский косился в сторону свидетельниц, чувствовалось, еще немного и выгонит в коридор, только не уверен, что потом их там обнаружит, вот и терпит всю толпу в своем кабинете.

Стася придвинулась ближе и тихонько поинтересовалась:

— Ты, правда, дверь выломал? Она же железная.

Она действительно хочет, чтобы я в присутствии полицейского признался в правонарушении? Девушка с запозданием сообразила, какую сморозила глупость, покраснела и потупила глаза. Смешная. Неужели переживает? Судя по тому, как нервно комкает пакет — да. Хотя ей ли не переживать. Время тикает, и размер неустойки растет с каждой потерянной минутой.

Никифоровна закончила писать и протянула листок представителю закона. Мужчина читал молча, но судя по тому, как наливались бешеной кровью глаза, ему очень не нравилось заявление пострадавшей.

— Это что такое!

Честно, стало жалко мужика. У него уже глаз дергаться начал.

— Заявление, вы ж сами сказали писать, как было.

— Сказал! — Рявкнул, задыхаясь от праведного гнева. Глянул в бумажку, которую уже успел помять. — Значит, цветы переносили?

— Переносили, — старушка ужасно довольная собой кивнула.

— Дверь от сквозняка захлопнулась?

— Захлопнулась.

Разговоры про Хуаниту стихли и, слава Богу, иначе бы и у меня глаз задергался.

— И задержанный выломал дверь, чтобы вы могли попасть домой.

— А як же, все так и было.

В кабинете повисла мертвая тишина.

Что-то сейчас будет. Заржу и мне впаяют пятнадцать суток, так что делаем каменное лицо и сливаемся с обстановкой кабинета. Стася сжала кулачок и сунула в рот костяшки пальцев, чтобы не захохотать. Старушки притихли.

Полицейский треснул руками об стол, окончательно скомкав заявление и подавшись вперед навис над вжавшейся в стул бабулькой.

— А ключ вам на что?!!!!!!!

— Ключ? — Глаза у Никифоровны так и забегали, остановились на ключе, который она до сих пор сжимала в пухлых пальцах. — Так я это... того... запамятовала. — старушка опять обрела былую уверенность и наглость. — У меня склероз, хошь справку из поликлиники дам?

Полицейский рухнул на стул.

— Вон!

— Чаво!

— Я сказал, все вон отсюда и чтобы я вас больше не видел.

Старушки резво повскакивали со стульев и бросились прочь из кабинета.

— А вас молодые люди я прошу задержаться.

Стася, собравшаяся сбежать следом за соседками замерла у двери. Побледнела и, вернувшись обратно, встала рядом со мной. Собственно этого следовало ожидать, надо же мужику на ком-то отыграться.

Станислава Евсеева

Олега посадили на сутки. Не потому что виноват, а потому что имели право.

Это была катастрофа.

— Станислава, соберись. — Роман Витальевич уже битый час пытался меня убедить, в том, что для организации тура еще не все потеряно. Машина, на бешеной скорости неслась по проспектам, спеша доставить нас прямиком из полицейского участка за пределы города, где располагалась база фирмы, откуда стартовали туры. — Клиенты в сборе, ждут только тебя.

— Я не мо-гу-вес-ти-тур-од-на! — Произнесла по слогам, пытаясь достучаться до разума мужчины. — Как вы не понимаете. Я не экстремал. Я не могу ориентироваться на местности. Максимум моих познаний — это, что мох растет со стороны севера и чтобы не отравиться сырой водой в нее нужно кинуть таблетку антибиотиков.

— У тебя будет карта и подробная инструкция, плюс все необходимое, а Олег вас потом догонит.

Непробиваемый мужчина. От понимания, что меня все же выпихнут в лес в компании ни к чему не приспособленных богатеев, становилось реально страшно. Положим, по тропе я их куда-нибудь выведу. Смогу поставить палатку и приготовить на костре ужин. Но как я дотащу на своем горбу накупленное Олегом снаряжение? Об этом они подумали? Или еще не видели эту кучу? Впрочем, я не представляла, как ее нести вместе с парнем, но не суть важно. Главное другое — вдруг на нас нападут дикие звери? Или, что вероятнее, бандиты? У меня ж потенциальных заложников на десятки миллионов! Что я буду делать? Отбиваться половником?

— Ты главное не паникуй, строго придерживайся инструкции и все будет нормально.

Это меня пытались успокоить? Честное слово, лучше бы молчали.

Водитель сбавил скорость, съехал с трассы. Проехал еще несколько километров по хорошо асфальтированной дороге, и машина притормозила у кованых ворот. Подождали, пока они автоматически откроются, и въехали на территорию пансионата.

Шины зашуршали по мелкому гравию. Дремучий лес расступился, уступая место ухоженному парку с обилием фонтанов.

— Вот мы и приехали. — Роман Витальевич с улыбкой следил за моим растущим удивлением.

— Это все ваше? — Еле дождавшись, пока машина остановится у главного входа, выскочила на посыпанную гравием дорожку и с восхищением окинула взглядом огромный особняк из стекла и белоснежного камня с несколькими бассейнами. Идеально ухоженная прилегающая территория, утопала в цветущих кустарниках и декоративных деревьях. — Зачем такая роскошь?

Оглянулась на мужчин. Водитель, достав из багажника четыре объемные сумки, передал их вышедшему нам на встречу еще одному сотруднику фирмы и, вернувшись в машину, поехал в гараж.

Роман Витальевич предложил мне руку и повел к огромным распахнутым настежь стеклянным дверям.

— Видишь ли, Станислава, — мужчина улыбнулся. — После наших туров, некоторым клиентам... как бы поделикатнее выразиться, необходима длительная реабилитация. Вот мы и делаем все возможное, чтобы их отдых и адаптация к привычным условиям проходили максимально комфортно.

— Реабилитация говорите? — Искоса посмотрела на отца Олега, чувствуя, как внутри вновь похолодело от страха. Интересно, далеко я уйду с их инструкцией? — Тогда забронируйте и мне номер.

— Ничего бронировать не надо. Тебе, как сотруднице фирмы, уже предоставили одну из комнат. Только посмотришь ее после тура. Время начала строго определено и зависит от множества технических моментов, поэтому передвинуть его невозможно.

Чувствуя, как земля уходит из-под ног, спросила сиплым голосом.

— Что уже?

Роман Витальевич глянул на часы.

— Выезд через полчаса. Так что надо успеть снабдить тебя всем необходимым.

— А-а-а, группа? — От таких новостей я начала заикаться. — Кто они? И... и сколько их?

Ответ на последний вопрос вдруг стал просто злободневным. Если их тридцать человек, застрелюсь, и пусть моя смерть будет на совести Олега.

— Скоро познакомитесь.

Все так же, крепко удерживая за руку (наверно чтобы в последний момент не сбежала) Роман Витальевич стремительно пересек огромный холл. Я завертела головой, пытаясь рассмотреть внутренне убранство. Черно-белый мраморный пол, выложен шахматной клеткой. Белоснежные потолки и стены. Цветы в кадках и развешенные по стенам цветные гобелены на черном фоне. Огромные окна в пол прикрыты французскими жалюзи, гармонично завершающими образ шикарной средиземноморской виллы. Эффектно, ничего не скажешь.

Мраморная лестница на второй этаж застелена ярко красной ковровой дорожкой, поглотившей звуки наших шагов. Меня увлекали все дальше по хитросплетению лестниц и квадратных холлов, заменяющих здесь привычные для гостиниц узкие коридоры. Пока не остановились у дверей с табличкой "Медицинский кабинет".

Вот как чувствовала, что от прививок не отвертеться.

Роман Витальевич открыл дверь без стука.

— Проходи, — пригласил меня первой переступить порог. Закрыв за нами дверь, глянул на медика. — Все готово?

Молодой парень в белоснежном халате, поверх темных брюк и светлой рубашки, подорвался с кресла. Смешной. Волосы взлохмачены, словно он неделю назад потерял расческу и все это время вместо нее пользовался пятерней, а в остальном ничего — симпатичный, только нервный какой-то.

— Присаживайся, — медик указал на кушетку. Сам подошел к стеклянным стеллажам во всю стену и стал доставать лекарства, выставляя бутыльки на стол.

— Станислава, позволь представить тебе нашего лечащего врача и психотерапевта в одном лице — Алексея Игоревича. Алексей — Станислава Евсеева, наш новый проводник.

У парня дрогнули пальцы, и он чуть не уронил лоток с ампулами и пачку шприцев.

Я нервно сглотнула. Это все мне?

Медик с натяжкой улыбнулся и махнул рукой в сторону все той же кушетки:

— Садись.

Я села. Он набрал лекарство в первый шприц и шагнул ко мне.

— Сними блузку.

— Зачем? — Руки сами прыгнули к горлу и пальцы мертвой хваткой сжали ворот рубашки.

— Один укол будет под лопатку, остальные в плечо.

Я не шелохнулась.

Роман Витальевич более чем выразительно глянул на настенные часы, напоминая, что время тикает.

— Вы не могли бы... — чувствуя, что краснею, посмотрела на отца Олега. — Подождать за дверью?

К немалому удивлению он смутился.

— Прости, совсем забылся. — Мужчина вышел в коридор, оставив меня один на один с медиком.

Пять минут спустя я тоже вышла. Роман Витальевич ждал под дверью. Увидев, как я морщусь, потирая плечо, сочувственно улыбнулся.

— Это для твоей же пользы.

— Угу. — Под лопаткой зудело, плечо, от лошадиной дозы новокаина, онемело, и если не вспоминать, сколько было сделано уколов, то ничего, жить можно.

Следующим пунктом посещения оказался кабинет "Генерального директора" и только когда Роман Витальевич вошел в него, как к себе домой, я мысленно застонала: "Могла бы и раньше догадаться"

— Располагайся. — Мужчина указал на диван у стеклянного окна во всю стену, отрывающего изумительный вид на утопающий в цветущей зелени парк и фонтанную аллею.

Для кабинета было странно, что здесь не было рабочего стола. Комната больше напоминала гостиную. Все тот же мраморный пол, только на этот раз белый. Обе стены по правую и левую сторону от окна представляли собой сплошные стеллажи полные книг в старинных переплетах. В центре персидский шелковый ковер с мелким серо-голубым узором на нем два ярко красных дивана, между ними журнальный столик из темного дерева. Здесь было просторно и, не смотря на обилие воздуха и солнечного света, удивительно уютно.

Присев на диван, нервно сцепила пальцы на коленях, ожидая, что мне скажут.

Роман Витальевич подошел к стеллажам, сдвинул фальшивую полку, за которой обнаружился сейф, набрал код. Лязгнул открываемый замок, и мужчина не без труда открыл бронированную дверцу. Что-то достал, закрыл сейф и вернул книжную полку на ее место.

Подошел к другому дивану сел напротив и положил на журнальный стол массивный серебряный браслет с почерневшей от времени чеканкой, инкрустированный крупным прозрачным фиолетовым камнем.

— Дай руку.

Понимая, что вляпалась глубже некуда и терять уже нечего, протянула и не дрогнула, когда отец Олега защелкнул браслет на запястье и с улыбкой выпустил мои пальцы.

Рука под весом украшения с громким стуком ударилась о столешницу. Чтобы ее поднять пришлось приложить усилие. Это довесок к рюкзаку? Чтобы во время тура качала мышцы?

— Зачем он нужен? — Ощупала браслет в поисках застежки. Ее не было, или была, но так хитроумно спрятана, что обнаружить ее не получилось.

— Опознавательный маяк, на случай если заблудитесь. Или на случай реальной опасности. Достаточно нажать на камень и помощь прибудет в течение пятнадцати минут, максимум получаса.

Я тут же отдернула руку от камня. Не хватало еще нечаянным нажатием спровоцировать нашествие спецназа в директорский кабинет.

Мужчина рассмеялся.

— Не волнуйся, случайным прикосновением и даже легким нажатием ты его не активируешь.

Забыв на время о браслете, замерла, ожидая продолжения. Я правильно поняла? Это еще не конец, раз мы все еще сидим на месте?

Мужчина перестал улыбаться.

— Поскольку в тур ты отправляешься одна и неизвестно, через какое время Олег тебя догонит, я проведу предварительный инструктаж. Он касается моментов реальной опасности, когда вам нужно будет выжить в те полчаса, пока вы будете дожидаться помощи. По договору все туристы обязаны подчиняться любому решению, принятому проводником, даже самому на их взгляд нелепому. Будь с тобой Олег, никаких проблем бы не возникло, но ты лучше меня знаешь какой характер у богатых и власть имущих. Одна ты не справишься. Поэтому мы изменили первоначальный маршрут, сделав его менее опасным, и на самый крайний случай приняли дополнительные меры. Все участники тура нейролингвинистически запрограммированы. Если ты озвучишь прямой приказ, они беспрекословно послушаются, — Роман Витальевич нервно сцепил пальцы в замок и посмотрел на меня умоляющим взглядом. — Сама понимаешь, насколько губительно эта ситуация скажется на репутации фирмы. Я просто предупреждаю, что у тебя будут такие полномочия, но надеюсь, что ты ими никогда не воспользуешься.

Я задумалась. Выводы напрашивались, мягко говоря, неутешительные.

— И кому буду подчиняться я?

Роман Витальевич промолчал, но ответ и не требовался. Понятно, что Олегу.

— Станислава, время!

Шеф встал, протянул руку, но я своей не подала. Он кивнул, принимая мой протест, и повел на первый этаж. Еще одна комната, куда мы опять вошли без стука, больше предыдущей походила на кабинет. Все та же ненавязчивая роскошь. Стеллажи с документацией и те сделаны из редких пород дерева. Окно с видом на подъездную аллею. Огромный рабочий стол, за которым сидела молоденькая девушка и бодро набивала текст на клавиатуре.

Нашего появления она не заметила.

Мужчина с улыбкой кашлянул.

Девушка встрепенулась, подняла янтарный взгляд и широко улыбнулась, явив семейное сходство с Романом Витальевичем и Олегом.

— Минуту и я закончу. — И опять уткнулась в монитор. Ее тонкие пальцы порхали над клавиатурой, с бешеном темпе допечатывая, если я правильно поняла, мою инструкцию.

— Только не говорите, что это...

— Инструкция. Самая подробная и реалистичная... потому что единственная. — Девушка глянула на меня, засияв восторженной улыбкой, от чего на ее щеках проступили очаровательные ямочки.

Я соляным столбом застыла посреди кабинета. Похоже, реабилитация мне все-таки понадобится, но уже посмертно. Мой начальник затрясся от тихого смеха.

— Софья, не надо пугать Станиславу. — И уже мне. — Ты можешь во всем положиться на инструкцию. Софья не понаслышке знает, о чем пишет.

Не отрываясь от работы, девушка закивала, подтверждая каждое слово отца. От резких движений, заколка, еле удерживающая густую массу, отскочила на пол, строгая прическа развалилась, и копна рыжих локонов рассыпалась, приоткрыв удлиненные остроконечные ушки.

С группой я все-таки познакомилась. Два джипа были готовы доставить нас к точке, откуда начнется тур, и куда мы должны будем вернуться. Просто еще грузили в багажники оставшиеся вещи, и образовалась свободная минута, иначе знакомились бы уже в пути по рации.

— Евсеева, ну ты и проныра. — Евгений Петрунков в компании моего бывшего несостоявшегося шефа, присматривали за тем, как грузят их вещи, когда меня представили им как проводника тура.

Аркадий Борисович с интересом рассматривал меня в новом качестве. Под его оценивающим взглядом я чувствовала себя ужасно неуютно, словно только что по глупости провалила главный тест при трудоустройстве в его фирму.

— Удивила, Станислава. И давно ты подала заявление в Эльф Вояж?

Я вспыхнула. Они решили, будто я пыталась получить работу сразу в двух местах? Не взяли в одну, получилось пролезть в другую фирму?

— Сразу же, как покинула приемную вашего кабинета — Я пыталась быть вежливой, хотя внутри все клокотало. Я ничем не заслужила подобного отношения.

— Ну да, ну да. — Мужчина отошел к машине, не поверив ни единому моему слову.

Петрунков снисходительно усмехнулся.

— Не обижайся, Стася. Но верится с больши-и-и-и-и-м трудом.

Бывший конкурент стоял так близко, что в глазах рябило от его цветастой рубашки. Можно подумать, он собрался отдыхать на Гавайях. От хамской ухмылочки хотелось вцепиться в наглую рожу и расцарапать ее ногтями. А ведь тур еще не начался. Господи, дай мне силы пережить эти три недели.

Глубоко вдохнула, успокаивая расшатанные нервы. Это реакция на прививки от неизвестных мне болезней, а так я спокойна, спокойна... спокойна, я сказала.

Улыбка получилась почти нормальная.

— Ты бы пересмотрел свои чемоданы, — кивнула на бедного водителя, пытающегося впихнуть три последних сумки в переполненный багажник. — Сотрудник фирмы несет только то, что предусмотрено для тура. Вещи, которые вам разрешили взять, понесете сами.

Гордо задрав нос, оставила без внимания зубовный скрежет Петрункова и пошла знакомиться с другими туристами.

Женщина и ее две дочери, произвели куда более приятное впечатление. Сафира Серафимовна, владелица сети ресторанов во всех крупных городах России, и ее дочери — старшая Зоя и младшая Лариса, двадцати и восемнадцати лет от роду. Все одеты дорого спортивно и со вкусом. И у каждой не более одного рюкзака дополнительных вещей. Кажется, с ними во время тура проблем не будет.

Постаралась улыбнуться женщине и девушкам, как можно искренне.

— Здравствуйте, меня зовут Станислава, можно Стася. На ближайшую неделю я ваш проводник. Потом к нам присоединится мой напарник.

— Это тот, который симпатичный? — У старшей дочки заблестели глазки.

Я чуть не подавилась своей улыбкой. Рано ты обрадовалась Стася. Судя по тому, как покраснела еще и младшая Лариса, проблемы будут вселенского масштаба.

"Олег, скотина, ты когда успел с ними познакомиться?"

И тут меня словно током шибануло. Мы же на время тура должны изображать из себя супругов! О том, что обо мне подумают Аркадий Борисович с Петрунковым не так страшно, как эти две пиявки, положившие глаз на моего "мужа"

— Я на минуту.

Продолжая улыбаться, крутнулась на пятках и, стараясь не сорваться на бег, направилась на поиски Романа Витальевича, чтобы окончательно прояснить кое-какие моменты, но вместо папеньки наткнулась на сестру Олега.

— Ой, Стася, а я к тебе. Вот, закончила инструкцию.

Девушка сунула в руки флэшку. Я настолько опешила, что забыла, зачем вообще вернулась на виллу.

— И как я увижу, что на ней написано?

— Легко. Скинь информацию на коммуникатор.

Видимо у меня что-то такое отобразилось на лице, потому что Софья хихикнула и указала на браслет на моем запястье.

— Не знаешь где разъем?

Я замотала головой. От полноценного мыслительного процесса ужасно отвлекали "эльфийские" ушки. Я знала, что современные ролевики с приветом, но чтобы ради новомодного увлечения согласиться на пластику? Это уже слишком.

Видя, что я зависла, девушка взяла мою руку и надавила на узор рядом с камнем. Что-то внутри браслета щелкнуло, и цельная металлическая поверхность превратилась в тонкие чешуйки. Под одной из них и обнаружился разъем для флэшки. Теперь стало понятно, почему браслет такой толстый. Надо же куда-то впихнуть кучу электроники.

— И как пользоваться инструкцией?

Судя по тому, как замигал индикатор на флэшке, копирование только что завершилось.

— Чтобы получить информацию достаточно нажать на кнопку с узором с другой стороны и задавать вопросы. Вот так, — Софа нажала кнопку, и между нами развернулось голографическое изображение Олега.

— Здравствуй, Стася.

— Здорово, правда? — Хулиганка не пыталась скрыть веселья.

— Не то слово. — Я смотрела в знакомые янтарные глаза и не знала, как реагировать на компьютерную модель напарника. Голограмме бесполезно высказывать свои претензии. Так что стоит набраться терпения и дождаться встречи с оригиналом.

— Я специально использовала его образ, чтобы ты познакомилась с характером Олега. Знаешь, он порой бывает просто невыносимым.

О том, что это у них семейная черта, благоразумно промолчала. Зато под одной из чешуек обнаружилась потерянная застежка, а то я уже начла грешить на всякую магию.

Наконец, сборы завершились, нас погрузили по джипам и повезли в лес. Это хорошо, что тур начнется в непосредственной близости от людей. Хуже, если бы нас повезли в аэропорт, посадили на самолет и выкинули с парашютов посреди джунглей.

— Нервничаешь? — Роман Витальевич в этот раз, ввиду необычности тура, сам сел за руль.

Я, как сотрудник фирмы, рядом с ним. На заднем сиденье буравили затылок недовольными взглядами Аркадий Борисович и Петрунков.

Я понимала, почему еду именно в этом джипе. Шеф решил продемонстрировать бывшему несостоявшемуся начальству, полное и безоговорочное расположение начальства нынешнего. Что ж, я не против моральной поддержки, хоть и продлится она не долго.

— Не очень.

— Вот и отлично.

Деревни и дачные поселки давно остались позади и уже километров двадцать за окном мелькали одни деревья. Похоже, глушь нам все-таки обеспечат. Солнце давно перевалило за полдень и не верилось, что еще утром я проснулась в своей квартире. Было такое ощущение, что новая жизнь захватила полностью и без остатка, не оставив места никаким сомнениям. И я не меньше туристов горела желанием закинуть рюкзак за плечи и протопать до наступления темноты хотя бы десяток километров.

Отец Олега, внимательно следящий не только за дорогой, но и за сменой моих эмоций одобрительно улыбнулся.

— Ты справишься.

Улыбнулась.

— Я тоже так думаю.

Мужчина нагнулся, нашарил что-то под своим сиденьем и протянул мне тугой кожаный мешочек до отказа набитый звякающим металлом.

— Это тебе, бонус за храбрость от Олега. Он же обещал с толком потратить деньги от продажи твоей мебели.

— Тяжелый, — я взвесила в руке мешочек, не решаясь заглянуть внутрь. — Что это?

— Товар для менялы. Я попросил Софью указать адрес нашего посредника, он не обманет. Поменяешь на местные деньги.

Я все-таки не утерпела, развязала тесемки и обомлела.

— Что там? — Петрунков перегнулся через спинку моего кресла, не сдержав любопытства. — Украшения? Кто их менять будет? Это же незаконно провозить такое количество золота без предварительного декларирования.

И верно. Глянула на шефа. Он лишь усмехнулся, став до ужаса похожим на Олега.

— Потерпи пол часа, уже почти приехали.

Я опять улыбнулась. Ага, слышали, что потом все пойму, но как же хочется, чтобы это потом наступило, иначе я умру от любопытства еще до начала тура.

Роман Витальевич не соврал. Через пять минут съехали с дороги в дремучий лес, и джип затрясло на буераках. С заднего сиденья то и дело слышалось недовольное ворчание Аркадия Борисовича на которое никто не обращал внимания. Волнуется человек, что вы хотите? Лес резко расступился, и оба джипа въехали на небольшую поляну. Остановились и невероятная тишина ударила по натянутым до предела нервам.

— Приехали, — Шеф, положив руку на спинку своего кресла, обернулся к притихшим пассажирам. — Сейчас последний шанс отказаться от тура, потом возможности не будет.

Я тоже оглянулась. Интересно же посмотреть, как большой директор хмурит брови, а подхалим, затаив дыхание, ждет его вердикта. Зуб даю, что Петрункову тур оплатила фирма, чтобы он прислуживал Аркадию Борисовичу. Таскал за него вещи и делал экстремальный тур максимально комфортным и безопасным.

— Мы не передумаем.

Роман Витальевич со всей серьезностью кивнул, уважая столь смелое решение. Я же поспешила отвернуться и выскочить из машины, чтобы скрыть смех от своих туристов.

Из другого джипа уже выгружались. Сафира Серафимовна с дочками надели рюкзаки, водитель вынул из багажника и поставил на траву мою поклажу. Как мне объяснили, основное снаряжение необходимое для тура, в виду отсутствия Олега распределили по маршрутным точкам. Нам главное до них дойти, чтобы не пришлось ночевать голодными. По мне — это было самое разумное решение, чем тащить все на своем горбу, надрывая пупок и мышцы.

Мимо меня, помахивая тросточкой, налегке прошел Аркадий Борисович. За ним, неся на спине, и в руках пять чемоданов, пошатываясь под их тяжестью, протащился красный от натуги Петрунков. Завидев его, девчонки захихикали.

— Смотри, какой смешной.

— Зоя! — Прикрикнула на нее мать и девушка поспешно отвернулась, чтобы не засмеяться в голос.

— Пойдем, дочка. — Рука шефа легла на плечи, и я чуть не присела под ее тяжестью — словно на меня бревно опустили. Это у него такие мышцы? А под пиджаком не видно. Зато теперь понятно, почему на теле напарника нет ни капли жира. С таким папой на диване не засидишься.

— Не переигрывайте, Роман Витальевич. — Стараясь не сгибаться под тяжестью, я вышагивала рядом, всем своим видом показывая, что панибратские отношения между шефом и подчиненными дело у нас обычное.

Мужчина улыбнулся.

— Не бойся, не переиграю, пусть знают, что за тебя я им лично головы пооткручиваю.

Оу, круто. Только интересно чего мне эта поддержка будет стоить? Хотя, я ведь неизвестно сколько буду отдуваться за его сыночка, так что наверно это правильно.

Наконец, все собрались в одну кучу и меня выпустили из захвата.

— И так, тур сейчас начнется.

Пока водитель другого джипа помогал навьючивать на меня рюкзак, Роман Витальевич разразился перед туристами вдохновенной тирадой счастливого напутствия.

— Я надеюсь не только на ваше благоразумие, но и что во время тура, вы проявите командный дух, который поможет не только выпутаться из самых сложных ситуаций, но и преодолеть все преграды и вернет вас домой целыми и невредимыми. Удачи вам.

Сделав шаг назад, махнул рукой. Водитель тут же отскочил от меня, в два прыжка оказался за спиной шефа и, подмигнув, показал большой палец, мол "Не дрейфь, Стася, все будет просто замечательно" Ну это я так поняла, потому что иначе зачем ему меня подбадривать.

А в следующее мгновение все ненужные мысли разом улетучились из головы, потому что перед нами развернулась самая настоящая воронка портала, какими их показывают в фэнтезийных фильмах, словно приглашая окунуться в неизвестность и на своей шкуре познать прелести другого мира.

Теперь стали понятны все недомолвки Олега, странная реакция персонала на вилле, с ужасом узнающего, что я новый проводник. И я яснее ясного осознала, что младшая сестренка напарника не помешана на ролевках. Она самая что ни наесть настоящая эльфийка, Но как такое может быть?

— Что стоим? В путь!

Сафира Серафимовна оттеснила меня с пути и помахав на прощанье Роману Витальевичу первая исчезла в серебристой воронке портала. За ней бегом проскочили ее дочки и я понимая, что иду последней оглянулась на мужчин.

Аркадий Борисович, все так же помахивая тросточкой, вальяжной походкой прошел через портал. За ним, с чемоданами еле протиснулся Петрунков.

— Пусть тебя хранят Боги моего мира, Станислава. — Роман Витальевич через дымку портала улыбался мне отеческой улыбкой.

Я сглотнула комок в горле.

— С Богом, шеф. — И следом за туристами шагнула навстречу приключениям.

По эту сторону портала тоже был день и тоже лес. Только другой. Высоченные белоствольные деревья, похожие на наши осины, уходили в поднебесье, смыкая кроны на невероятной высоте, будто над головой раскинулся шатер из листьев. Сквозь зеленую массу проникали лучи чужого солнца, роняя солнечные зайчики на мягкую траву, наполняя лес светом и теплом. Лес звенел от птичьего щебета. Птахи, порхая в вышине с ветки на ветку, ничуть не заботясь о неизвестно откуда появившихся людях. Под ногами раскинулся ковер из зеленой травы, прорезанный красной нитью утоптанной земляной тропы.

— Я не верила, что это возможно. — Пребывая в восхищении, выдохнула Сафира Серафимовна. — До последнего, думала, что рассказы про другой мир вранье.

— Тогда зачем согласились отправиться в тур? — Аркадий Борисович поправил соломенную шляпу и постучал тростью по стволу дерева, проверяя, не иллюзия ли это. Вдруг хитрые сотрудники турфирмы водят его за нос.

Женщина снисходительно улыбнулась. На вид ей было не больше тридцати пяти. И не скажешь, что у нее две взрослые дочки. Овальное лицо, светлые волосы забраны наверх и сколоты заколкой, выразительные серо-голубые глаза, белоснежная кожа и слегка надменное выражение лица, словно Аркадий Борисович букашка под ее ногами.

— Захотелось рискнуть, и оказалась в выигрыше.

Мужчина хмыкнул и поманил к себе подхалима.

— Евгений, дай-ка мне платок, а то шея взмокла.

— Сейчас, Аркадий Борисович.

Петрунков свалил на траву чемоданы и принялся искать в них требуемую вещицу.

Пока женщина и ее дочки рассматривали деревья и белые цветы — то там то тут выглядывающие среди травы и опавших листьев, а мужчины переругивались в поисках платка, который нерадивый подчиненный упаковал так, что теперь не доищешься, я решила воспользоваться инструкцией, а именно уточнить в какую сторону нам двигаться.

Нажав на кнопку на вновь целом браслете, невольно вздрогнула, увидев перед собой прозрачный голубой фантом Олега.

— Здравствуй Стася.

— Привет. У меня два вопроса. Должны ли мы вернуться в эту точку, чтобы по окончании тура оказаться дома? И в какую сторону нам идти?

Голограмма улыбнулась.

— Идти можете в любую сторону. Возвращаться будете из другого места. Оно отмечено на карте.

И не успела я возмутиться, что мне забыли дать карту, как голограмма парня исчезла и ее сменила огромная карта, развернувшая в воздухе прямо передо мной. Она была так похожа на бумажную, что я невольно ткнула в нее пальцем, проверить, не мерещится ли. И ничего не почувствовала. Очередная голограмма, обладающая не только цветом, но и определенным рельефом. Лесные массивы и горные хребты на карте возвышались над равнинами. Блестели водные глади озер и рек. Крупные города выглядели на ней скоплением каменных домов с крышами из голубого сланца, а деревушки всего одним домиком, крытым соломой или дранкой.

— Надо же, я и не знала, что такие технологии уже доступны. Думала, до их широкого применения пройдет еще пара лет.— Сафира Серафимовна не удержалась и тоже тыкнула пальцем в карту.

Я удивленно оглянулась. Оказывается, за моей спиной столпились все туристы. Похоже, не только мне в диковинку говорящие голограммы и висящие в воздухе карты.

— Так куда мы идем? — Зоя от нетерпения подпрыгивала на месте, пытаясь из-за спины матери и мужчин тоже посмотреть на карту. — Страсть как хочется посмотреть хоть на одного местного жителя.

О, черт, а как же мы будем с ними общаться? Вот не верила я в сказки, что при перемещении в другой мир сразу знаешь местный язык.

— Олег, каким образом мы будем общаться с местными жителями? Или нам лучше обходить их стороной?

Я думала карта трансформируется в голограмму парня, но он возник рядом с ней и указал на одну точку.

— Вы сейчас здесь, — точка на карте отметилась красным, и масштаб резко изменился. Горы и города исчезли. Зато стало очень много леса, появилось несколько рек, наверно не таких крупных, поэтому не отображавшихся при большом масштабе, появилась даже наша тропа, в одной стороне оканчивавшаяся поляной и убегающая дальше в лес, если же пойдем в другую сторону попадем в деревню. — Идти можете в любую сторону, куда вам больше хочется. Для общения с местным населением есть универсальные переводчики они в твоем рюкзаке...

Я тут же скинула рюкзак на траву и была остановлена смешком голограммы.

— Прежде чем в него лезть изучи содержимое и инструкцию, как им пользоваться.

— Ты сам инструкция. Вот и скажи мне, что трудного в том, чтобы достать что-то из рюкзака?

И тут вспомнила про горы снаряжения, накупленного Олегом.

— Погоди, — стоя на коленях перед рюкзаком, развернулась в голограмме. — Как мы можем идти в любом направлении? А схроны? Ведь не могут же они быть везде?

"Напарник" закатил глаза.

— Стася, нет никаких схронов. Все необходимое в твоем рюкзаке. Просто изучи, как им пользоваться.

— Оу, — я совсем по-другому глянула на свой рюкзак. По размеру он был чуть больше чем у Сафиры и ее дочек, не такой гламурный, и, тем не менее, я поняла, какое сокровище оказалось у меня в руках. — Так вот какое снаряжение нельзя купить в нашем мире и его может выдать только фирма?

— Все так. — "Парень" выглядел довольным моей сообразительностью.

Но как оказалось, соображалка работала не только у меня.

— Очередной технологический шедевр? — Сафира Серафимовна попыталась потрогать рюкзак, но ее пальцы замерли от него в паре сантиметров, и сколько она ни пыталась ущипнуть за материал, у нее так ничего и не вышло. — Это тоже технологии?

— Технологии, но не вашего мира, а этого. Все вещи Станиславы зачарованы магией от воровства. Только она одна может ими пользоваться, — голографический Олег одарил нас всех злорадной улыбкой. — Считайте это страховкой фирмы. — И добавил уже не так ехидно. — Конечно, вы можете зачаровать собственные вещи, если повстречаете толкового мага и договоритесь о цене.

От таких новостей я села на пятки. Получается, нас просто забросили в другой мир с минимумом вещей необходимых для выживания и дальше полная свобода действий? Нехилый, я вам скажу экстрим. Так, ладно. Первым делом нужно решить куда идем. Ах, да, переводчики.

— Инструкция по использованию рюкзака.

Голограмма Олега пошла рябью, переключаясь на новый тип задач.

— Чтобы что-то взять из безразмерной сумки, нужно точно знать, что в ней лежит. Только так можно достать эту вещь, иначе она останется там навсегда. Для этого рекомендуется иметь при себе список уже имеющихся вещей и обновлять его по мере необходимости.

Предо мной развернулся листок бумаги. Под каждым пунктом, значилась определенная вещь. Я бегло просмотрела список — палатка двухместная две штуки, палатка трехместная, палатка проводников, спальные мешки семь штук, гамаки для ночевки на деревьях семь штук, карабины для крепления гамаков...

— Погоди, и это все? А где переводчики?

— Пролистай список. — Посоветовала голограмма.

И как я должна это сделать? Хотя, постойте...

Осторожно прикоснувшись к голографическому листу, потянула его в сторону, как лист электронной книги на сенсорном экране и о чудо! Список начал перелистываться. На странице десятой нашла искомое. Они так и назывались "Универсальный переводчик — шесть штук"

— Нашла, и как теперь достать их из рюкзака?

За это время я успела убедиться, что в нем были фляжки с водой, которые я тут же выдала всем туристам, пакетики с сухофруктами и орехами для перекусывания во время пути и моя кофта, на случай прохладной погоды. Хех, с таким мышиным грузом я могу топать и топать.

— Нажми на строчку.

Нажала и тут же вместо страницы со списком появилась объемная картинка переводчика. Он как гарнитура к сотовому телефону, крепился за ухом.

— Теперь мысленно представь его лежащим в рюкзаке.

Представила, благо с воображением у меня было все в порядке. Под замершее дыхание столпившихся вокруг меня туристов, сунула руку в рюкзак и нашарила на дне шесть переводчиков.

— Всем по одному, — объявила, вынимая их наружу.

— Сколько!

От резкого голоса Аркадия Борисовича я не сразу сообразила, что он обращается не ко мне, а к голографическому Олегу.

Тот опять пошел рябью.

— Уточните вопрос.

— Сколько вы хотите за такой рюкзак. Беру десять.

— Я тоже хочу такую сумку! — Воскликнула Зоя.

— И мне купи, — не отстала от сестры Лариса.

Обе обступили мать, глядя на нее умоляющими глазами.

— Спокойно девочки. — Сафира Серафимовна подошла к "Олегу" — Я тоже возьму десять штук.

Я вжала голову в плечи и от греха подальше, незаметно для толпы алчущих переложила мешочек с драгоценностями в рюкзак, не забыв внести его в список. Теперь, когда я поняла принцип работы браслета, сделать это оказалось очень просто. Тем более, голографическая клавиатура появилась по первому мысленному требованию.

— Артефакты такого уровня большая редкость даже для нашего мира. Только очень сильный маг может сотворить подобное, естественно и стоимость будет соответствующая. Так что все в ваших руках господа туристы.

И наглая голограмма свернулась, оставив меня один на один с жадюгами.

— Идем в деревню и оттуда в ближайший город. Думается, там мы сможем найти мага.

Решение Сафиры дружно поддержали все остальные. Понимая, что против акул я обычная следка, встала, отряхнула колени и закинула рюкзак за плечи.

— В деревню, так в деревню, — согласилась с принятым решением и, развернувшись, бодро зашагала в нужном направлении.

— Мам, а я тоже хочу себе такой браслетик, как у Стаси, купишь? — Проныла позади Зоя.

Я злорадно улыбнулась. Вот сердцем чуяла, что мой браслетик единственный в своем роде, как и моя персональная "Инструкция".

Олег Северов.

Сняв очки, растянулся на нарах, сдерживая наползающую на лицо улыбку, иначе соседи по камере решат, что я умом двинулся. И так еле уговорил начальника выдать конфискованные очки, наговорив, что с помощью фиолетовых стекол лечу глаза и курс прерывать ни в коем случае нельзя.

На самом деле это была новая модель компьютера, где процессор заключен в дужках, экраны монитора заменили стекла, а управление осуществляется с помощью мысли. Взломать коды доступа к местной сети Wifi было делом одной минуты, и в ту же секунду на голову обрушился шквал информации. В основном о том, какой я идиот (а то я сам не знал). Решив, что отвечу всем при встрече, просмотрел последнее сообщение от сестры.

Софа предлагала гениальную идею — создать для напарницы виртуальную инструкцию по выживанию во время тура, основанную на моем личном опыте. Но кто знал, что это превратится в четыре часа бесчисленных вопросов о работе проводника и заканчивая экскурсом мою личную жизнь.

"А это еще зачем?"

Мелкая захихикала.

"Давай, колись, куда делась твоя предыдущая напарница, если не хочешь, чтобы при встрече Стася тебе уши оторвала"

В чем-то Софа была права. Нет вреднее женщины, которую гложет любопытство. Так что пришлось выдать укороченную и отредактированную версию, из-за чего мне так срочно понадобилось искать новую напарницу.

К концу допроса мозг кипел, и в какой-то момент я понял, что начал повторяться по второму кругу. Зато теперь был уверен — если Стася последует хотя бы половине советов, то я ей как напарник буду уже не нужен.

— Эй, припадочный! Ты как? Очнулся?

С нар напротив смотрели трое уголовников. При взгляде на их наглые лица, руки сами сжались в кулаки. Если дойдет до мордобоя, отсижу пятнадцать суток, так что спокойно Одрин. Ни к чему сейчас проявлять агрессию.

— Очнулся.

— В карты играть будешь?

У матерого мужика в руках мелькнула колода и он, красуясь, пустил ее веером с ладони на ладонь. Губы сами растянулись в злорадной улыбке. Кажется, сутки в камере будут не такими уж и скучными.

— А у вас есть на что? Или будем играть ради интереса?

— Ради интереса не интересно. — Вертлявый хмырь скользнул ко мне на нары, похоже игра пойдет пара на пару. Ну что ж, тем интересней будет обчистить их карманы.

Станислава Евсеева

Идти было легко. Кроссовки мягко пружинили по утоптанной земле. Над головой щебетали птахи. Ласковый теплый воздух полнился ароматом лиственных лесов. Вцепившись руками в лямки рюкзака, я вертела головой, любуясь красотами этого мира. То, что он другой ощущалось на уровне инстинктов. Вроде бы и небо голубое и трава зеленая, и деревья почти такие же, как на Земле. По крайней мере я не нашла никаких отличий. Но именно это "почти" не давало покоя. Мир звучал совсем не так, как я привыкла. Энергия Земли была плотно сжатой, в ней время текло стремительно, калейдоскопом меняющихся событий напоминая поток бурной горной речки, несущейся на дне ущелья. Здесь все было иначе. Энергия этого мира искрилась, звенела от напряжения, издавая треск разрядов электрических молний.

Внезапно пришло понимание, что разница во времени между двумя мирами может оказаться очень существенной.

— Олег! — Позвала я, активируя браслет.

— Здравствуй Стася. — Призрачный напарник пошел рядом.

— Время в двух мирах течет по-разному?

— Примерно один к пяти.

— В пользу моего мира или этого?

— Пять дней в этом мире равняются одному в твоем.

Ага, понятно.

— И три недели тура, о которых говорил Роман Витальевич исчисляются временем какого мира?

— Никакого. Время тура не ограничено. Вы все равно не сможете вернуться обратно, пока не доберетесь до другого портала на Землю. Это природное явление и происходит с определенными интервалами, так что не страшно, если вы одну или две активации пропустите.

От радости, что нас отсюда не прогонят палкой, улыбнулась. Было бы обидно оказаться в параллельном мире и увидеть его мельком и на бегу, спеша успеть к открытию портала.

— И когда будет активация портала, к которому мы идем?

— Он активируется раз в месяц.

— Карта.

Голографическая карта послушно развернулась перед нами и поплыла впереди. Черт, как удобно. Висит на расстоянии вытянутой руки, так что не споткнешься о незамеченную корягу или выступивший из-под земли корень.

— И как долго до него идти?

— Смотря, какой маршрут вы выберете.

— Я могу выбрать совершенно противоположный от того, где находится портал и по кругу обогнуть всю планету. Покажи куда мы, в конечном счете, должны прийти.

Голограмма напарника подернулась рябью, карта пришла в движение, стремительно смещаясь к северу, одновременно увеличивая масштаб, пока на ней не отразился массивный горный хребет, разделяющий огромный материк чуть ли не пополам. И вот посреди этого хребта в белоснежном царстве ледников и заснеженных вершин появилась красная точка. От нее пролегла пунктирная линия почти через всю равнину и закончилась другой точкой в месте, где мы сейчас находимся.

Поскольку я не чувствовала в себе никаких изменений, значит эта планета размером с Землю и к ней можно применить нашу систему мер. Но в такой прекрасный день было ужасно лень напрягаться и самой производить вычисления, тем более что ответ "Олегу" заведомо известен.

— И за какое время мы проделаем этот путь?

— За три месяца, если будете двигаться в таком же темпе.

Примерно три недели по времени Земли. Роман Витальевич не обманул, значит и остальным его словам можно смело верить и в случае крайних неприятностей, нас обязательно спасут — а с остальными, справимся и сами.

— Спасибо. — Понимала, что благодарить бессмысленно, но "напарник" казался таким настоящим... и если бы походил на себя реального, можно было запросто забыть, что это всего лишь компьютерная программа.

"Олег" не ответил. Исчез вместе с картой. А я с ужасом осознала, что не слышу голосов туристов.

Крутнувшись на пятках, увидела картину, заставившую закусить губу, чтобы не расхохотаться. Зоя и Лариса собирали на обочине тропы мелкие беленькие цветочки и плели себе венки, вплетая в них тонкие травинки. Получалось очень красиво. Сафира Серафимовна в компании Аркадия Борисовича неспешно брели по тропе, увлеченно что-то обсуждая. При этом мужчина то и дело взмахивал тростью, дабы придать весомости аргументам. Позади всех, спотыкаясь на ровном месте, плелся Петрунков, и было видно, что у него уже мочи нет тащить на себе хозяйские чемоданы.

Понятно почему я их не слышала. Заболтавшись с "напарником" взяла быстрый темп и ушла слишком далеко вперед.

Дождавшись, пока девушки поравняются со мной, на всякий случай предупредила:

— Если у цветов млечный сок, то лучше венки выкинуть. Обычно такие растения бывают ядовитыми.

Сестры переглянулись и дружно осмотрели корешки цветов и облегченно улыбнулись.

— Сок обыкновенный. — Зоя скрепила концы своего венка и надела на голову. — Как я вам?

— Как Варварушка из сказки. — Съязвила Лариса и тоже надела венок.

Я улыбнулась.

— Старайтесь слишком не углубляться в лес, мало ли кто тут водится.

— Звери? — Зоя изобразила испуг. Она не верила, что в таком светлом лесу могут водиться серьезные хищники.

Надо бы не забыть поговорить с их матерью, выяснить насколько они бывалые туристы, а то может, зря я за них так волнуюсь.

— Звери — это отстой. Пусть лучше водятся разбойники, — Лариса мечтательно закатила глазки. — Меня похитят и Олег...

Тут она вспомнила, что настоящего Олега с нами нет, и сразу скисла. Зоя злорадно хихикнула.

— Ну же сестричка, расскажи, как наш проводник кинется тебя спасать, прямиком из другого мира. Дура ты Лариска, если думаешь, что ему есть до тебя дело.

Лариса побледнела и, всхлипнув, бросилась бежать.

— Не забегай далеко. Будь на расстоянии видимости!— Успела крикнуть вслед.

Не оборачиваясь, девушка показала мне оттопыренный средний палец.

Ну, ничего себе! Нет, вы это видели?

— Дурочка, — снисходительно фыркнула Зоя. — Думает, что понравилась Олегу, раз он вежливо улыбался ей и маме. Но я то знаю, что ему нравлюсь только я, а у Ларки нет ни единого шанса.

И Девушка пошла вслед за сестрой, начав собирать цветы для нового венка.

А я осталась стоять, чувствуя себя оплеванной с головы до ног. Интересно с чего бы это? Нравится напарнику хорошенькая туристка — флаг в руки в перо в...гхм, ладно я девушка приличная, не будем пока ругаться. Тем более, кто я такая, чтобы мешать ему, закрутить небольшой роман? Ах, да вспомнила! Кажется, он хотел представить меня как свою супругу. Гррррр, ну попадись ты мне в реале...

Насладившись воображаемым зрелищем откручивания ушей напарнику, спустилась с небес на землю. Это все здорово, но как мне быть сейчас? Если буду молчать, потом вообще перестанут уважать. Скажу, что мы женаты, а вдруг Олег передумает и не захочет поддерживать легенду?

На этой невеселой ноте размышлений со мной, наконец, поравнялись олигархи.

— Стасечка, у тебя бледный вид. С тобой все в порядке? — Женщина с участием смотрела на меня.

— Все в порядке. Аркадий Борисович, с вашими вещами нужно что-то решать.

— А что с ними не так? — Мужчина оглянулся на сильно отставшего Петрункова и невозмутимо пожал плечами. — По-моему с ними все в порядке.

И спокойно пошел дальше.

Жестко. Но мне-то что делать? Подстраиваться под бывшего конкурента и каждый час устраивать привалы, чтобы он не помер от натуги? Тогда наш тур растянется на пол года, а может быть и больше.

Петрунков дотащился до меня, бросил чемоданы и рухнул на траву.

— Все, больше не могу.

Он был красный, как вареный рак, дыхание сбилось, руки после такой тяжести заметно подрагивали. Отдышавшись пару минут, мужчина приоткрыл глаза.

— Стася, может, положишь хотя бы часть вещей в свой рюкзак? Он же у тебя безразмерный.

Я опешила от подобной наглости.

— Женя, вас предупреждали — брать только то, что сможете нести в руках. Вот и несите.

— Здесь только один чемодан мой, — зашептал мужчина, чтобы шеф его не расслышал. — Ты же знаешь, что остальные Аркадия Борисовича.

— И что? Это как-то меняет условия контракта?

— Это ты мстишь да? За то, что я получил твое место? Между прочим, Аркадий Борисович ждал тебя до последнего и меня взяли, только когда твое опоздание стало просто недопустимым.

Пожала плечами. В свете нынешних событий я уже не жалела о потерянной возможности. Если бы не сбившийся будильник, я бы никогда не повстречала Романа Витальевича и не оказалась в другом мире. Так что правду говорят — все, что не делается, всегда к лучшему.

— Стася!

Жалобный стон, вызвал в душе что угодно, кроме сострадания. И он еще смеет называть себя мужчиной?

— Петрунков, если ты считаешь это местью, то ты меня плохо знаешь.

Вот куплю ему в деревне тачку, пусть попробует не оценить мою щедрость.

К вечеру вся наша компания сбилась в плотную кучу. Никто не возражал, когда приходилось останавливаться, чтобы подождать, плетущегося в арьергарде Петрункова. Это днем казалось, что пешие прогулки в дремучем лесу чужого мира — ужас, как прикольно. А сейчас мерещилось, что из-за каждого куста за нами наблюдает, по меньшей мере, медведь гризли, а за темными стволами деревьев притаилась шайка лихих разбойников, будь неладна Лариса, с ее фантазиями.

Наблюдая, как небо стремительно темнеет, погружая лес в непроглядную тьму, я запаниковала. От души помянула "добрым" словом напарника, не купившего батарейки для фонариков, только легче от этого не стало. В темноте идти было очень сложно. Приходилось на ощупь отыскивать тропу и, в конечном счете, я остановилась.

— Надо устраиваться на ночлег. Ночью в деревню нас никто не пустит.

— Полностью согласен, — поддержал меня бывший шеф. — Не хочу остаться калекой, напоровшись в темноте на торчащую ветку.

Издав радостный стон, Петрунков рухнул поверх чемоданов.

Угу, умная я самая, лагерь надо было разбивать еще при свете, а как это сделать в кромешной тьме? О! Идея.

На ощупь нашла на браслете кнопку. Нажала и сощурилась от ударившего по глазам яркого голубого света, идущего от голограммы.

— Здравствуй, Стася.

Ага, похоже, это у нас стандартное приветствие.

— Олег, покажи карту.

Хотелось посмотреть, сколько мы не дошли до той деревни. Оказалось совсем немного. Километра три, может быть чуть больше. Сафира Серафимовна нелицеприятно высказалась в адрес Петрункова, что это по его вине мы теперь должны ночевать на улице. К чести Жени, он промолчал. А что ему оставалось делать? Не жаловаться же на шефа, набравшего в поход столько чемоданов.

Уставшие девчонки уселись на траве и жались друг к другу, пытаясь согреться. Становилось прохладно. Вспомнив, что где-то в рюкзаке была моя кофта, тоже оделась.

Не получив новых указаний "инструкция" закончила сеанс связи, отключилась и мы опять оказались в темноте.

— Верни его обратно, — возмутилась олигарша.

Именно этим я и занималась опять на ощупь, отыскивая кнопку. Нашла, нажала и опять зажмурилась.

— Здравствуй, Стася.

Грррр! Если не разожгу костер, к утру меня будет типать от этой фразы.

На этот раз в образовавшемся круге света, я увидела другую картину. Стоя на коленях, Петрунков отыскивал в чемоданах шефа теплые вещи. Сафира Серафимовна сидела возле дочек, обняв их за плечи. Похоже, девчонкам стало реально страшно.

Так, надо действовать по плану. Сначала костер, потом спальники и палатки, а там уже будем соображать, чем ужинать. Я решительно направилась к подлеску за дровами для костра, а чтобы "напарник" не вздумал опять исчезнуть, решила разузнать о местной фауне.

— Здесь водятся хищники?

— Волки, но сейчас дичи много, не думаю, что на вас нападут.

— Стася! Ты куда?

— А? — Оглянулась на испуганный возглас Зои, сделала несколько шагов назад, чтобы туристы опять оказались в кругу света.

Девушка вскочила на ноги, сжимая от страха кулачки. За ней встали сестра и мама. Мужчины, успевшие надеть теплые вещи, напряженно замерли. Чего это они?

А-а-а-а, понятно. Я же забрала с собой "свет" и они опять остались в темноте.

— Нужно набрать дров для костра, иначе не поставить палатки.

Развернувшись, углубилась в лес в поисках подходящих веток. "Олег" опять погас. Пришлось снова нажимать кнопку.

— Здравствуй, Стася.

— И тебе... привет. Ты... всегда... исчезаешь... после... пары секунд молчания? — Я с пыхтением вытаскивала большую корягу из сплетения веток.

— Ты устала, а для моей непрерывной работы требуется много энергии, я просто берегу твои силы.

Я замерла с дрыном наперевес.

— Причем здесь моя усталость и твоя работа?

— В коммуникаторе нет блока питания. Энергию он берет у тебя, преобразуя тепло в электрические токи. Поэтому ты так замерзла.

Что, правда, то правда. Руки и ноги заледенели, и никакая кофта не помогла согреться, словно сейчас было не лето, а глубокая осень. Наверно поэтому мне хотелось побыстрей разжечь костер, чтобы протянуть к нему озябшие руки.

— Все равно не исчезай, пока я не разожгу костер.

— Как скажешь.

Ух, ты! Мечта, а не мужчина. Сказала стоять — стоит. Скажу — хватит — он исчезнет, и не будет трепать нервы, пока опять не позову. Может ну его нафиг реального Олега?

Словно в ответ на мои недостойные мысли из глубины леса донесся протяжный волчий вой, заставивший схватить в охапку собранные ветки и рвануть обратно на тропу.

Туристы сжались с тесную кучу.

— Это волки? — Сафира Серафимовна напряженно всматривалась в темноту.

— Огонь отпугнет их, — свалив ветки на траву, встала на колени перед рюкзаком.

Черт, я забыла, как просматривать список содержимого.

— Олег, покажи список, — попросила помощи у компьютерного друга.

"Парень" закатил глаза, и передо мной опять появился голографический лист. Коснувшись его пальцем, стала лихорадочно листать страницы. Я же помню, что мы покупали что-то для быстрого разведения костра... вот — жидкость для розжига и кухонная зажигалка. Это я ее взяла, чтобы не обжечь пальцы, пытаясь добыть огонь с помощью спичек. Два нажатия на строчки в списке, запомнить появившееся изображение и без всяких проблем вынуть из рюкзака бутылку с горючей смесью и мою любимую газовую зажигалку.

Тоже хочу себе такой рюкзак. Этот-то вместе с браслетом придется сдать по возвращении из тура. Интересно, припасенных украшений хватит, чтобы приобрести такое чудо?

Вскоре костер разгорелся, и оранжевое пламя осветило большой круг, разогнав по кустам колышущиеся тени. Еще пол часа провозилась, устанавливая палатки. Выдала спальные мешки. Теперь можно расслабиться и посидеть у костра. Час-то еще не поздний. Но вымотанные и физически и морально туристы, наскоро поужинали сухофруктами из завтрашнего суточного пайка, запили оставшейся водой из фляжек и разбрелись по палаткам спать. Какое-то время были слышны тихие разговоры — да уж, впечатлений сегодня всем хватило — но скоро и они стихли.

Закутавшись в спальник, словно в одеяло, я осталась сидеть у костра. Нужно было разобраться с содержимым рюкзака. Заодно выяснить, можно ли пользоваться картой и списком без "Олега"? Я опасалась, что, при виде его прозрачной физиономии, местные сочтут меня некроманткой, таскающей за собой ручного призрака.

Я еще не успела убрать палец с кнопки, как услышала знакомое:

— Здравствуй, Стася.

Закинув голову, посмотрела на возвышающегося на до мной "Олега".

— Ты можешь сидеть?

Голограмма мигнула, исчезла и появилась рядом со мной уже "сидя".

— Вот это да... э-э-э Олег, а ты не слишком умный для компьютерной программы?

С самого начала общения с "инструкцией" упорно не покидало ощущение, что меня дурачат. Ну, не могут программы голосового общения быть настолько продвинутыми, чтобы, вместо того, чтобы выдавать четкие ответы на вопросы, поддерживать нормальную беседу и имитировать эмоции.

"Парень" склонил голову на бок, словно раздумывал над моим вопросом, потом улыбнулся.

— Софья работала над моим созданием несколько лет. Изначально она брала за основу свой образ, но потом посчитала, что разговоры сама с собой до добра не доведут. Подруг в твоем мире у нее нет, использовать образ кого-то из сотрудников фирмы некорректно, отца ей и одного достаточно, а Одрин имел неосторожность посмеяться... — Опять улыбка, на этот раз лукавая. Я тоже улыбнулась.

— Ты ее месть Олегу?

"Напарник" кивнул, а я задумалась. Объяснение оказалось простым и вполне разумным. Узнав, что Олег не может одновременно с нами начать тур, Софья внесла корректировки в уже готовую программу, а не написала новую, как я по началу думала.

— Ты назвал его Одрин...

— Одрином его зовут в этом мире.

— Оу, классно. Тогда ты останешься Олегом... чтобы не путаться.

— Совет, если позволишь.

Я удивилась. Он может давать советы? Какая продвинутая программа. Но если "Олег" вестник будущего, то какой будет наша жизнь, кода такие технологии станут общедоступны? Почему-то сразу вспомнились подруги по универу, успевшие выйти замуж и уже жалующиеся на многочисленные проблемы. А здесь, как в компьютерной игре, выбрал "своему парню" внешность, заложил нужные опции — например, чтобы он по ночам читал тебе Шекспира — и общайся на здоровье. Только как-то все это очень грустно. Потому что, если сейчас на меня нападут волки, никакая, даже самая лучшая в мире голограмма не заменит реального Олега.

Треск развалившегося в костре полена вывел из задумчивости.

— Валяй свой совет. — Интересно, поймет команду или нет? Он же все-таки компьютерная программа.

Оказалось уровень распознавания фраз у "Олега" был на очень высоком уровне.

— Не пользуйся моей помощью при Одрине.

— Потому что он знает больше? Или боишься, что кому-то за такие шутки не поздоровится?

"Напарник" улыбнулся.

— И то и другое.

Наверно это будет разумно, пока соглашусь, а там посмотрим. Натянув сползший спальник обратно на плечи, плотней в него закуталась.

— Скажи, я могу пользоваться картой или списком без твоего участия?

— Они часть программы.

— Понятно, активируетесь все вместе.

Со списком проще, частично содержимое рюкзака мне известно, остальное можно запомнить, а как быть с картой? Пока раздумывала, "напарник" в очередной раз удивил своей поразительной самостоятельностью, Софа компьютерный гений, если смогла сотворить нечто подобное.

— Я могу функционировать в нескольких режимах.

Наверно, мои вытаращенные от удивления глаза стали для "Олега" сигналом, чтобы продемонстрировать свои возможности. Он пошел рябью, переключая функции, и передо мной оказался совершенно реальный "парень" с цветом, и кажущейся плотностью.

— Можно? — Выпрастав руку из-под спальника, потянулась к "напарнику". Пальцы прошли сквозь воздух, и я не смогла сдержать возглас разочарования. — А выглядишь, как настоящий.

— Это режим спутника. В этом мире девушке небезопасно появляться где-либо одной.

Здесь средневековье? Почему-то в книгах про путешествия в параллельные миры, они всегда оказывались отсталыми по сравнению с цивилизацией Земли. Но если Софа уроженка этого мира, то...

Додумать я не успела, "Олег" исчез. Я судорожно нажала кнопку, а потом еще и еще. Хоть "напарник" и голограмма, с ним было не так страшно ночью посреди леса. Но он не появлялся. От охватившей паники, что браслет сломался, задрожали руки, и при очередном нажатии палец скользнул мимо кнопки.

— Здравствуй, Стася.

— О, черт, я тебя отключила?

— По меньшей мере, раз десять.

Мне послышалось? Или наглый компьютер надо мной насмехается?

— Ты где?

— Это голосовой режим. Ты хотела пользоваться картой и списком и при этом не общаться. Я не могу полностью исчезнуть, но могу создать видимость отсутствия.

Я открыла рот. Вот это круто!

Ехидный смешок, привел в чувство. Хорошо сейчас ночь и общаюсь я, хоть и с супер умным, но все-таки компьютером. Иначе страшно представить, что он обо мне подумает. Но, оказалось сюрпризы на этом не закончились.

Передо мной появилась светящаяся прямоугольная плоскость и на ней стали появляться буквы, а потом слова:

"Это режим без звука. Он же переводчик для любой местной письменности. Достаточно навести окно на надпись"

Все, я умерла от зависти. Вернусь на Землю, упаду в ноги к Софе и буду умалять сделать мне такой компьютер, ну а если нет, буду проситься в ученицы, пусть научит, как самой сотворить такое чудо.

— И...и, как мне сделать так, чтобы ты все время был невидимым и появлялся от случая к случаю?

"Олег" появился в своем полупрозрачном виде.

— Покопайся в опциях.

— Точно! А как?

— Стася! — "Парень" чуть повысил голос, чтобы мои съехавшие набекрень мозги встали на место. — Ты же умеешь пользоваться компьютером.

Умею, но не таким как ты. Хорошо, промолчала и не сказала об этом вслух. "Напарник" смотрел на меня та-а-а-а-а-ким взглядом, что захотелось от стыда провалиться сквозь землю. Действительно, что это я?

— Режим без звука.

Он остался сидеть на месте, только молча закатил глаза, словно поражаясь моей глупости.

— Режим невидимый и без звука.

Передо мной опять повисла светящаяся плоскость.

Вот так-то лучше. А то сидит тут, учит.

Работать с голографическим монитором оказалось очень просто. Тот же сенсорный планшет со всеми кнопками. Пока искала меню настроек, обнаружила, что ко всем основным программам у меня нет доступа. Это правильно, нечего неандертальцам копаться в программном обеспечении космического спутника. Все равно ничего не пойму, а испорчу запросто.

Режимные опции нашла очень быстро и, изучив весь список, тихо рассмеялась. Ай да "Олег", ну и хитрец, "забыл" упомянуть еще один режим "реальный-видимый-без звука". Я запомню и, если мне понадобится молчаливый спутник, обязательно ей воспользуюсь.

Сейчас я выбрала основным режимом "невидимый — без звука". Очень хотелось еще полазить в настройках, но ночь и шелестящий за спиной лес, не давали забыть, что где-то там бродят злые волки, поэтому полезла изучать содержимое рюкзака. Может для защиты использовать те гигантские рыболовные крючки? Прикрепить их к леске и натянуть вокруг палаток? Но для этого понадобятся колья, а за ними нужно топать в лес, нет уж фигушки. Пока не рассветет, я с места не двинусь.

Для успокоения нервов, сунула в костер разлапистую ветку. Если что буду ей отмахиваться от волков. Не убью, но шкуры подпалю знатно. Криво усмехнулась, тоже мне воительница. Больше в жизни не повторю такую глупость. Лучше ночевать под забором деревни. Там хоть на шум прибегут мужики с вилами, а здесь одна надежда — жать заветную кнопку и отбиваться всеми силами, ожидая обещанную помощь.

Пролистывая страницу за страницей, изучая и запоминая содержимое рюкзака, очень удивилась, обнаружив в списке сигнальный пистолет. Не помнила, чтобы Олег его приобретал, но наличие хотя бы такого оружия воодушевило. Достав его из рюкзака, положила на колени. Рядом на траву поставила коробку с патронами и сразу почувствовала себя намного увереннее.

И все равно было страшно. Ночной лес жил своей жизнью, скрипел, шуршал травой и листьями. То и дело с ветки вспархивала ночная птица и тогда я вздрагивала, хваталась за сигнальный пистолет и долго всматривалась в темноту за пределами костра, пока опять не становилось тихо.

За ночь я так издергалась, чтобы была готова выстрелить на малейший шорох. И только когда небо посерело, убрала патроны и оружие в рюкзак, не забыв опять внести их в список. Вскоре раздались робкие трели, уверенный пересвист ранних птах, и когда первые солнечные лучи скользнули по верхушкам деревьев, на подлесок опустился прозрачный, словно снятое молоко, утренний туман.

Отчаянно зевая, я поворошила угли, забирая у них последнее тепло и спасаясь от рассветной сырости, плотнее закутавшись в спальник. Скоро птичий щебет разбудил туристов. Первым выполз из палатки Петрунков. Зевая и потягиваясь, сделал несколько шагов к почти потухшему костру, увидел меня и удивленно остановился.

— Ты разве не ложилась?

— Ручей там. — Вместо ответа махнула рукой в сторону восходящего солнца.

Его лучи все смелее проникали сквозь густые кроны, заставляя туман расползаться по оврагам, оставляя на кончиках листьев и траве сверкающие капельки росы. Пахло лесом, дымом и, глядя на остывающие угли, я жалела, что у нас нет картошки. Было бы здорово запечь ее на завтрак, вместо того, чтобы опять жевать сухофрукты.

Бывший конкурент, зябко ежась от утренней прохлады, потрусил в указанном направлении. Я едва успела крикнуть:

— Возьми фляжку. Наберешь себе воды.

— Не могла сразу сказать? — Дрожа от холода, мужчина вернулся обратно, нырнул в палатку, порылся там, вылез уже с фляжкой и, зажимая подмышкой рулон туалетной бумаги, помчался к ручью, пока остальные не проснулись.

Вторым появился бывший шеф. Вообще-то он никогда не был моим начальником. Но за два месяца стажировки я привыкла мысленно называть его шефом, и теперь никак не могла отвыкнуть.

— Доброе утро, Аркадий Борисович.

— Доброе утро Станислава.

Выглядел мужчина уже полностью проснувшимся. Только посеребренная сединой шевелюра, топорщилась во все стороны, и на щеках щетина. Сняв кофту от спортивного костюма, прошелся босиком по росе, повернулся лицом к солнцу, глубоко вдохнул и, вскинув руки, потянулся. — Хорошо-то как.

Подавив завистливый зевок, отправила его по известному маршруту.

— Ручей там.

— Спасибо.

Третья, ожидаемо, проснулась Сафира Серафимовна. Дочкам она разрешила еще поспать. Села рядом со своим рюкзаком и принялась что-то в нем искать:

— Нам обязательно выдвигаться так рано?

— Совершенно не обязательно. — О том, что я бы с удовольствием поспала до обеда, пока они будут собирать цветочки, промолчала, подозревая, что Аркадия Борисовича такой план не устроит.

— Вот и замечательно.

Отыскав на дне рюкзака контейнер, полный свертков из фольги, вынула один и положила на покрытые серым пеплом угли подогреваться свой завтрак. Остальное убрала обратно.

Запахло рыбой с луком, лимоном и укропом.

Сглотнув слюну, я постаралась сделать вид, что мне совершенно не хочется ароматной, сочной запеченной рыбки. Если женщина и заметила мои голодные глаза, то не подала виду. Сучком, оставшимся от кучи дров, подтянула к себе горячий сверток, аккуратно развернула. Пар повалил от нежнейшей семги, источая на весь лес умопомрачительный аромат. Съев завтрак, женщина выпила минералки — тоже из своих запасов — вытерла руки влажной салфеткой.

— Здесь есть поблизости вода?

— Там, — махнула рукой в сторону ручья. — Только туда уже ушли Петрунков и Аркадий Борисович.

— Понятно. — Сафира взяла фольгу, завернула в нее использованную салфетку и принялась комкать плотный шарик, чтобы чем-то занять руки. Глянула на меня. — Пока есть пара минут, включи свою продвинутую инструкцию, хочу прояснить несколько моментов.

Это она серьезно? Ну-ну!

— Не могу, батарейка села.

На меня посмотрели как на отъявленную лгунью.

— Стася, я слышала ваш разговор ночью от начала и до конца. Нет у него батарейки.

— Ошибаетесь, — ох как не понравилась олигарше моя акулья улыбка, вон как удивленно вытаращила глазки. — Я батарейка и если потрачу последние силы на удовлетворение вашего любопытства, в деревню мы попадем к ночи, потому что я лягу спать и до вечера не двинусь с места.

Поняв, что настал мой черед прогуляться до ручья, скинула спальник, встала и, дойдя до кромки леса, обернулась, вспомнив, что забыла сказать самое главное.

— И еще, передайте своим дочкам, чтобы выбросили всякую чушь из головы, про моего напарника. Олег уже связан обязательствами.

Вот так, ничего конкретного, и в то же время оставляет свободу маневров для Олега. И мне, пока его нет, сбережет немало нервов.

Сафира Серафимовна поджала губы и швырнула скомканную фольгу на угли.

Боже! Какой разочарованный взгляд, прямо бальзам на душу.

К ручью я пришла в приподнятом настроении. Кажется, еще немного и я тоже начну получать удовольствие от тура.

Олег Северов

К утру я основательно обчистил карманы сокамерников, а в двух последних партиях намеренно проигрался так, что остался еще и должен. Зато к моменту, когда надо было покидать "гостеприимные" пенаты мы были лучшими друзьями.

— Ты это, парень, — Семеныч панибратски закинул руку мне на плечи. — Если возникнут проблемы, звони, номерок у тебя теперь есть.

Локоть тут же отозвался болью. За неимением ручки номер телефона осколком бетона нацарапали на коже. Отказаться было невозможно. Это была и награда за интересную партию и плата за проигрыш.

— Обязательно.

— Северов, свободен. — Полицейский, открыв камеру, не скрывал презрения.

Рука пахана на плече больно сжала ключицу.

— Не дергайся, — шепнул мужик на грани слышимости.

Похоже, что я дергаюсь? Да мне плевать, что о нас думают. Наверняка всю ночь наблюдали по видеокамерам, и теперь просто не знают, как еще унизить.

Семеныч, заметив мою реакцию, улыбнулся.

— Молодец, уважаю, — и, убрав руку с моих плеч, ретировался на нары.

Еще бы не уважал, после того, как три тысячи долларов вернулись обратно в его карманы. Конечно, никаких денег у нас при себе не было. Поэтому играли под честное слово, но было ощущение, посмей я оставить выигрыш себе, деньги бы мне отдали... а потом отобрали обратно с процентами в виде поломанных ребер и раздробленной челюсти. Так что поцарапанные руки малая плата за ночь с уголовниками.

— Бывайте, — неопределенно махнув "друзьям" на прощание рукой, вышел в коридор. За спиной лязгнули запираемые засовы. Через десять минут, подписав документы и получив обратно остальные вещи, я стоял на улице, щуря глаза от яркого солнца.

Утро в городе особенное время. За ночь воздух почти очистился от выхлопных газов. Умытая росой зелень, избавилась от пыли. По улицам недавно прошла поливочная машина — асфальт и тротуар перед участком, были еще мокрыми.

Думал до дома добраться на такси.

Не повезло. Отец приехал за мной лично. И судя по тому, что он не удосужился выйти из машины, только дверь открыл, можно не ждать ничего хорошего.

— Садись.

Сел, захлопнул дверь и Мишка втопив педаль газа в пол с места.

— Тур начался? — Юлить или оправдываться не мело смысла. Свою вину я осознавал лучше, чем кто-либо.

— Точно по графику.

Это что? Ирония? Никак не удавалось понять отцовское выражение лица. Злость, осуждение, желание съездить мне по шее я бы еще понял, но откуда эта едва заметная довольная улыбка? Молчание затягивалась. Я не самоубийца, чтобы начинать разговор. Отец тоже молчал. Миха косился на нас в зеркало заднего вида, иногда глубокомысленно хмыкая.

— Что происходит?

— Ничего.

От улыбки отца, екнуло внутри... Стася?

— Просто этот тур пройдет без тебя.

— В смысле без меня?

В полумраке салона взгляд отца полыхнул красным:

— Ты остаешься дома, что здесь непонятного?

Станислава Евсеева.

Не, ну я дурею с этих туристов. Им, видите ли, надоело жевать сухофрукты (грымза ни с кем кроме дочек рыбой не поделилась) и они решили поискать грибы на супчик. Да с чего они взяли, что в этом лесу грибы есть? И если есть, то, как отличить съедобные от ядовитых?

— Нашла! — Счастливая Зоя, вскинула руку, чтобы все увидели найденный ею гриб.

— Где? — К ней бросилась Лариса, в надежде, что сестра набрела на целую грибницу. — Покажи.

— Не вздумайте пробовать. — Тут же предупредила дочек Сафира Серафимовна. — Складывайте, потом в деревне спросим, можно ли их есть.

Ого, оказывается, у нее в полиэтиленовом пакете вместе с мохом и травинками лежало несколько грибов, похожих на волнушки. Надо же, я не заметила, когда она успела их насобирать. Значит, грибы здесь есть, нужно только внимательно искать.

Покосилась на нашу мужскую половину и закусила губу, чтобы не расхохотаться. Аркадий Борисович, в лаковых туфлях, льняных штанах и шелковой рубашке, с шляпой на голове шел впереди, тыкая в траву своей тростью. Петрунков, увязавший чемоданы веревкой (пришлось выдать из своих запасов), тащил их на своем горбу, постоянно спотыкался о коряги и торчащие из земли корни, цеплялся верхним чемоданом за низкие ветки, от чего содранные листья сыпались на голову, и ему приходилось останавливаться, чтобы их отряхивать.

Да ну их. Боясь рассмеяться и обидеть кого-то ненароком, отстала от туристов. Спустилась на дно сухого оврага и медленно побрела, поддевая палкой листья. И только когда с удивлением обнаружила под очередным листом гриб, поняла, что тоже заразилась грибной лихорадкой.

Опустившись на колени, села на пятки и разгребла листья, чтобы рассмотреть получше. Гриб как гриб и, похоже, настоящая розовая волнушка. Осторожно сорвала, понюхала, пахнет вполне съедобно. Если в этом мире есть картошка, то будет нам на обед не суп, а целая жареха.

Шуршание опавшей листвы на краю оврага, отвлекло от созерцания гриба. Вскинув голову, успела заметить русую шевелюру, конопатый курносый нос и огромные испуганные синие глаза, высунувшиеся из зарослей кустарника. Мальчонка, увидев, что на него смотрят, резво вскочил на ноги и опрометью бросился наутек.

— Стой! — Забыв про гриб, рванула наверх. Еле выбралась из оврага и чуть не растянулась на траве, споткнувшись о лукошко полное грибов. Пока хлопала от удивления глазами, паренек исчез, словно его тут и не было.

На мой крик сбежались все туристы. Даже Петрунков пыхтя, продрался сквозь редкий подлесок и тяжело дыша, остановился за спиной Аркадия Борисовича.

— Стася, что случилось?

— Ты, почему кричала?

Бывший шеф и Сафира выглядели не на шутку встревоженными.

— Ты видела волков? — У Ларисы глаза округлились от страха.

Замотала головой.

— Нет, здесь был мальчишка из деревни. Наверно они ходят сюда за грибами. — Подняв вс земли лукошко, продемонстрировала ее притихшим людям.

— Ой, а я нашла такой же, значит он съедобный, — Зоя ткнула пальцем в гриб, похожий на наш песчаник.

Решили сравнить остальные грибы. Надо же туристы не сорвали ни одной поганки. Воодушевившись таким успехом, по пути к деревне общими усилиями насобирали грибов три полиэтиленовых пакета, дружно решив — если там есть трактир, кроме жарехи закажем еще и сливочную похлебку с сыром.

К деревне подходили с опаской. Смех смехом, а встречаться с местным населением было реально страшно. Из головы не шел мальчишка. Почему он убежал? Испугался взрослых? Или потому что мы одеты странно?

— Все активировали переводчик? — На всякий случай плотней вдавила прибор в ухо. Чтобы хоть как-то скрыть его, распустила волосы. Зоя и Лариса последовали моему примеру. Девчонки нервничали, старшие держались вполне уверенно, а я... я, как танк перла вперед, не потому что смелая, а потому что зверски хотелось есть, и спать, но есть хотелось больше. А тут еще, как назло грибы так вкусно пахнут.

Исхитрившись не уронить лукошко, нажала кнопку на браслете. Впереди поплыл голубой экран.

— Режим звуковой, видимый.

— Здравствуй, Стася.

Экран исчез и рядом со мной "зашагал" "Олег"

Сафира Серафимовна тут же оказалась рядом.

— Олег, эти земли кому-нибудь принадлежат?

— Я хотела спросить об этом еще утром, — женщина наградила меня недовольным взглядом, мол, ей не позволила общаться с "инструкцией" а сама включила.

— Эти земли принадлежат барону Марко Ратскому. — "Олег" развернул карту и указал на изображение замка в месте слияния двух рек. — До него два дня пешего пути.

Не успела я спросить, стоит ли нам соваться в замок, как с этим же вопросом влезла олигарша.

— Мы можем погостить у барона?

— Это зависит от вас и самого барона. Если он изъявит желание с вами познакомиться, вас пригласят, если нет, то настаивать на визите будет крайне невежливо.

Сафира опять скорчила недовольное выражение лица. Неужели она думала, все власть имущие будут наперебой звать ее в гости?

Пока женщина молчала, я решила прояснить еще несколько вопросов.

— Олег, расскажи о местных законах и как принято друг к другу обращаться.

— Законы едины для всего королевства и мало чем отличаются от десяти библейских заповедей — это если не вдаваться в подробности. Их соблюдения будет вполне достаточно, чтобы избежать неприятностей. При обращении к благородным мужчинам и женщинам перед именем добавляют лер и лери, к остальным тер и тери, так вы соблюдете правила приличия.

— Отлично, — Сафира победно сверкнула на меня глазами. — Будешь обращаться ко мне — лери Сафира и к девочкам лери Зоя и лери Лара... нет лери Лара звучит некрасиво.

Оглянувшись, женщина подозвала к себе младшую дочку.

— Подойди, что ты вечно в хвосте плетешься.

Лариса быстро догнала нас.

— Да, мама?

— Милая, тебе нужно немного изменить имя в соответствии с местными традициями, как тебе лери Исса? От сокращенного Лариса?

— Мне нравится, — девушка неуверенно улыбнулась. Было видно, что ей не хочется менять имя, но против такой мамы разве поспоришь? — А как будут звать Зою?

— Так и останется, лери Зоя. И вот еще что, обращайтесь ко мне на "вы", как было принято на Руси.

Я закатила глаза. Еще немного и от меня потребуют снарядить карету. Интересно, а туристов предупреждали, что здесь другие деньги и они тоже имеют что-то для обмена? Или только мне надо на них тратиться?

Но Сафира на этом не успокоилась. Она просветила мужчин, что отныне она и девочки благородные дамы и как к ним нужно обращаться и потребовала, чтобы Аркадий Борисович звался лером, на что бывший шеф только усмехнулся.

— Оставьте эти игры молодым. Не собираюсь я никому ничего доказывать, я в отпуске.

— Как хотите, только потом не жалуйтесь, и не говорите, что я вас не предупреждала.

Сафира бодро зашагала вперед. Мужчина снисходительно посмотрел ей вслед, а потом вспомнил, что-то важное и обратился уже ко мне.

— Я так и не узнал причины, по которой ты опоздала. Понимаю, теперь это уже не имеет значения, но все же любопытно узнать из-за чего я лишился, возможно, лучшей сотрудницы?

Краска стыда бросилась лицо, заставив опустить глаза и смотреть на носки своих кроссовок. Петрунков, услышав о чем разговор, поспешил догнать нас, чтобы не пропустить ни одного слова.

— Станислава, — мужчина не просил, не настаивал, но в его голосе звучало ровно столько любопытства, чтобы я сказала правду.

— Я проспала.

— Понятно.

Петрунков за нашими спинами насмешливо фыркнул, выражая мнение о "лучшей" сотруднице. А мне было безумно стыдно, потому что человек рассчитывал получить специалиста — я за два месяца успешно доказала, что могу быть если не самой-самой то хотя бы одной из лучших — а вместо этого получил павлина.

— Далеко до деревни? — Аркадий Борисович, узнав, все, что его интересовало, сменил тему.

Мысленно прикинув, сколько мы уже прошли, ответила, стараясь быть максимально точной.

— Минут через двадцать будем на месте.

В поисках грибов мы забрели далеко от тропы. Возвращаться на нее не стали и шли к деревне строго по карте. Вскоре светлый лес сменился густыми зарослями орешника, терна и боярышника. Продравшись сквозь молодые деревца и колючие кусты, наша "дружная толпа" оказалась на краю поля.

— И это вся деревня? — Фыркнула Зоя.

— Не густо. — Петрунков перехватил веревку на плечах и закинул чемоданы повыше себе на спину.

Наверно так ему удобнее их носить, хотя я бы давно выкинула половину. Ну, или как-нибудь утрамбовала до пары сумок. Все лучше, чем тащить на хребте эту гору.

— Мда-а-а-а-а, — протянул Аркадий Борисович, сдвигая шляпу набалдашником трости дальше на затылок.

Туристы разочаровались, а мне наоборот нравились добротные дома из древесины цвета меда, причем, сложены из квадратного бруса, от чего стены были ровными. Крыши крыты темной дранкой. Трубы из камня. Из них вился дым, разнося над полями и фруктовыми садами непередаваемый аромат хлеба и сдобной выпечки.

В животе булькнуло, напоминая, что цветочки и василечки на заливных лугах, лес вокруг деревни и синее небо с плывущими по нему облаками — это конечно ужас как красиво, но мой желудок совсем не прочь полюбоваться на аппетитные, ароматные, золотистые корочки жареного гуся, свежеиспеченного хлеба и пирогов с капустой.

Стараясь не слишком шумно сглатывать наполнившую рот слюну, посмотрела на туристов.

— Ну что? Идем? Или пройдем мимо? — Нажатием кнопки перевела "Олега" в ждущий невидимый режим. Мало ли, вдруг мне понадобится его поддержка.

Туристы неуверенно потоптались и без всякого энтузиазма закивали головами, соглашаясь с тем, что деревню посетить надо. Надо же нам знать, куда дальше двигаться, а то так и будем шарахаться по лесам и не увидим в этом мире ничего интересного.

В деревне нас уже ждали. На заборах, словно воробьи, восседала ребятня, тараща восторженные глазенки. Босоногие, вихрастые, носы и щеки загорелые, одеты в домотканую одежду из выбеленного льна, дети хихикали, перешептывались. Наверно мы не первая группа иномирных туристов, которую они видели, вот и сравнивают с теми, кто приходил до нас. Женщины, разогнув спины над грядками, щурясь от яркого солнца, провожали взглядами — кто-то добрыми с улыбками, кто-то настороженными. Мужчины подходили к заборам, снимали малышей, загоняя их в дом. Один вышел нам навстречу.

Росту в нем метра два не меньше, в плечах косая сажень и на вид лет тридцать, может чуть больше. Сам бос, штаны закатаны до колена, подпоясаны тонкой веревкой. Льняная рубаха распахнута на вороте, открывая широченную грудь. Рукава тоже закатаны до локтя. Видимо наш приход отвлек его от работы, потому что на руках и коленях сажа. Видимо трубу чистил.

— Здоровы буде. — Пропищало в ухе. Переводчик исправно перевел приветствие на русский деревенский говор.

— И вам здравия. — Я остановилась на почтительном расстоянии. Переводчик эхом перевел мое приветствие. Зря волосы распускала, наличие прибора придется объяснять.... или в темпе учить здешние языки, что мне больше нравилось. — Не подскажете, здесь есть трактир?

Опять эхо повторило мои слова.

— Зачем нам трактир? — Мужчина сощурился, от чего в уголках синих глаз пролегли морщинки, а на загорелом лице появилась широкая улыбка. — Путников здесь не бывает, а если вам нужно отдохнуть, то Васёна пустит на постой.

— Спасибо, не устали. Просто вот, — показала корзину в руках полную грибов. — Мальчишка из вашей деревни обронил в лесу. Завернули, чтобы вернуть.

Мужик опять сощурился, на этот раз хитро.

— Витась, подь сюда. — Оглянулся и поманил того самого мальчишку.

Пацаненок спрыгнул с забора, подошел и неуверенно остановился рядом с отцом, глядя то на меня, то снизу вверх на него.

Я сделала несколько шагов и стараясь улыбаться как можно дружелюбнее, протянула корзину.

— Твоя, бери.

Лицо мальчишки озарилось радостной улыбкой, но корзины он не взял, наоборот спрятал руки себе за спину.

— Не-а, это вам. Меня мамка в лес послала, велела грибов набрать да вам отдать.

Со двора вышла красивая женщина в свободной блузке, широкой юбке с подолом до середины икры, открывавшей изящные лодыжки, и тоже босиком. Встала рядом с мужем.

— Берите, берите. Сейчас в лесу много грибов, — улыбнулась. — Без одного лукошка не пропадем.

За спиной зашушукались туристы.

— Станислава, на пару слов. — Окликнул меня Аркадий Борисович.

— Извините, — повернувшись к деревенским спиной, посмотрела на бывшего шефа. Он вынул из уха переводчик и отключил прибор. Я тоже свой выключила. — Что-то не так?

— Мы тут с Сафирой Серафимовной посоветовались и решили, раз основного проводника с нами нет и для тебя этот мир такая же диковинка, то переговоры с местным населением лучше вести нам. Все же по этой части у нас больше опыта.

Глянула на лукошко в своих руках. Вот бы надеть ее бывшему шефу на голову. Нашел время выяснять, кто из нас главней.

Олигарша, стоя рядом с Аркадием Борисовичем, снисходительно улыбнулась.

— Стася — это наш тур. Мы за него деньги платили. Будет лучше, если все решения мы будем принимать сами.

— Ах, так! — От злости я чуть не наговорила этой грымзе гадостей, но вовремя остановилась.

А ну, Стася, быстро взяла себя в руки и изобразила неземную радость!

— Сафира Серафимовна! Так это же отлично! Ваш тур вы и идите куда хотите, а я хоть наконец-то высплюсь. — Оглянулась на пацана, включая переводчик. — Покажешь, где живет тери Васёна?

Мальчишка хихикнул и махнул рукой на другой край деревни.

— Там.

— Проводишь? Грибы отдам. Мне все равно одной не съесть.

Витась покосился на отца. Тот хитро щурясь, кивнул, разрешая проводить меня. Я вручила пацану корзину...

— Станислава!

Это они мне? Ну-ну.

— Стася, — Сафира Серафимовна попробовала воззвать к моему уму. — Ты ведешь себя по-детски.

— Я вас не слышу-у-у-у.

Подмигнув хихикающему мальчишке, взяла его за плечо и зашагала вместе с ним прочь от самодуров.

Васена оказалась женщиной молодой, на вид не больше тридцати. Просто овдовела она рано, не успев родить детей, вот и жила одна. В деревне холостых мужиков подходящего возраста не было, все женаты. А выходить замуж за чужака и уезжать неизвестно куда, не хотела.

— Зачем оно мне? — Поставив локти на стол, и уперев подбородок в сложенные ладони, женщина с улыбкой смотрела, как я уплетаю пшеничную кашу с зажаренным на соленом сале луком. — Мне и здесь хорошо.

Действительно хорошо. Дом просторный, светлый, полный прохладного воздуха и вкусных запахов. Свет из распахнутых окон, бликами ложился на белые стены и вощеный пол, усланный цветными половиками. За спиной печь, на ней перина и гора ярких разноцветных подушек, шитых из лоскутков. Ее недавно топили, и теперь спину грело приятное тепло. Перед лицом за распахнутыми окнами, качают ветвями раскидистые яблони. За ними забор с воротами и калиткой на улицу.

Оторвавшись от миски с кашей, посмотрела на хозяйку, до чего ж красивая. Коса русая толщиной с мое запястье, уложена на затылке в тяжелый узел, от чего спина ровная и осанка гордая. Кожа цвета сливок, румянец на щеках, губы пухлые, алые, глаза ясные, синие, словно полуденное небо и по-доброму смотрят на меня.

Эх, и куда смотрят мужики? Да ради такой красоты не стыдно, бросить свою деревню и самому сюда переехать.

— Ты ешь, ешь. Может добавки еще дать? — Васёна встала и отошла к печке, где у окна, на небольшом столе стоял котелок с кашей и крынка с квасом.

Я закивала головой. Может, потому, что каша томилась в печи, может, голод оказался лучшей приправой, но я в жизни ничего вкусней не ела.

Васена, посмеиваясь, положила мне добавки. Поставила рядом с миской глиняную кружку с пенящимся холодным квасом, а Витасю выдала, скрученный в трубочку лист сливовой пастилы.

Мальчишка тут же откусил половину и стал жевать, сверкая довольными глазами и смешно двигая в такт ушами.

— Тетя Вася, а мне квасу можно?

— Конечно можно, — женщина с улыбкой взъерошила мальчишке короткие волосы и поставила перед ним кружку поменьше. — Странная ты.

Это уже мне.

Я угукнула.

— А, вы много, таких как мы, видели?

— Бывают, пару раз за год, а то и реже.

— И... и что они делают?

— Что делают? — Женщина пожала плечами. — Да ничего. Просто идут мимо. Иногда даже в деревню не заходят.

Повисла пауза.

Пока я выскребала из миски остатки каши, мучилась вопросом — спросить, не спросить? Все-таки рискнула.

— А вы знаете о других мирах?

Васёна улыбнулась.

— Как не знать, когда маги через нашу деревню туда-сюда шастают и, такие как вы, постоянно ходят. А в других местах не так, — опять пожатие плеч и веселая улыбка. — Толку простым людям от этих знаний? От них скотина чаще не плодится и рожь на полях по три раза в год не родит.

Забрав у меня миску, а у мальчишки пустую кружку, Васёна зачерпнула воды из кадки, вылила ее в тазик и взялась мыть посуду. Я же, попивая ледяной квас маленькими глоточками, задумалась.

Это хорошо, что существование других миров не тайна, не придется выдумывать про себя всякие небылицы. Улыбнулась, представив, как глупо будет выглядеть Сафира, направо и налево представляясь лерой... черт, надо предупредить ее... и остальных, иначе огребем кучу неприятностей.

— Тери Васёна, куда ведет дорога из вашей деревни?

— В Быстрые Ручьи. Деревня побольше нашей будет. До нее шесть часов ходьбы, к вечеру доберетесь.

— Тетенька, — перегнувшись через стол, Витась, дернул меня за рукав рубашки. — Там эти... ваши... у забора стоят.

Мальчишка ткнул пальцем на распахнутое окно.

Я привстала, посмотреть. Действительно, над высоким частоколом возвышалась гора чемоданов на спине Петрункова, и тут же раздался его зычный голос.

— Стася!

Прыснула со смеху, когда ему в ответ залаяли все окрестные собаки. Вот у него басина.

Мальчишка, встав на лавку коленями и упершись ладошками в стол, вытягивал шею, пытаясь рассмотреть за забором моих спутников, никого не увидел и оглянулся на меня.

— А почему они не заходят? Калитка же не заперта?

Васена поставила чистую посуду на полку и тоже выглянула в окно.

— Стася!

Я хлебнула квасу.

— В нашем мире не принято заходить в дом, пока не пригласят. А они зовут меня, а не хозяйку.

Витась захлопал глазами, не понимая в чем разница.

Васена отвернулась от окна, взглядом спрашивая: "Приглашать, иль нет?"

Я отрицательно покачала головой. Встала, отодвинув лавку.

— Не подскажите, где у вас... — чувствуя, что заливаюсь краской, замолчала. Вот не думала, что будет так неловко спрашивать: "Где у вас удобства?"

Хозяйка, пряча улыбку, махнула рукой на дверь не на улицу, а в огород.

— Там.

— Стася! — Надрывался Петрунков.

— Спасибо.

Уже выходя во двор, услышала возмущенный возглас Аркадия Борисовича:

— Это просто немыслимо. Станислава!

Стараясь не рассмеяться, спустилась с порожек и пошла вдоль грядок. Пара минут ожидания погоды не сделают, а мне очень надо.

Вновь под ногами утоптанная тропа. Она то убегает далеко вперед, то петляет между деревьев. Высоко над головой сомкнулись кроны и отовсюду слышен птичий щебет. Тонкие солнечные лучи, пронизывая листву, ложатся на густой подлесок и заросли крапивы по краям оврагов. Солнечные зайчики играют на траве, усыпанной редкими опавшими листьями. В лиственном лесу тепло и сухо и пока не ступаешь на траву, можно не опасаться клещей.

Расхрабрившись, вынула рубашку из джинсов и, оголив поясницу и живот, завязала ее узлом под грудью. Насколько позволяли приличия и моя совесть, расстегнула ворот, закатала рукава до локтя, и сразу стало не так жарко. Подумав, достала резинку из кармана и, собрав волосы, завязала их в высокий хвост.

Оглянулась на плетущихся далеко позади туристов. Ага, все те же мрачные недовольные лица. Я уже поняла, что крайняя в этом походе только я. Но кто же знал, что их переводчики позволяют им понимать местную речь, но не общаться с населением. И только мой работает в обе стороны. Я же не выбирала себе какой-то особенный, жменей достала из рюкзака и взяла последний, после того как остальные расхватали себе туристы.

Покосилась на браслет. Я только сейчас заметила, что в том режиме, как я его оставила, сбоку, еле заметно, мигает зеленый индикатор.

— Олег, твоя работа?

— Моя.

— Видимый режим, — когда моя персональная, супер продвинутая инструкция "зашагала" рядом, я только головой покачала, поражаясь довольной физиономии "Олега". — И как ты это сделал? Перепрограммировал переводчик?

Сказала и сама поняла, что сморозила глупость. "Напарник" хмыкнул.

— Твой переводчик в полном порядке, — "парень" сощурился и ужасно довольный собой улыбнулся. — Просто я второй день записываю твой голос, и сымитировать его не составило проблем, а знание всех языков этого мира, неотъемлемая часть моей программы.

— О как? Может, ты теперь не только голос умеешь копировать?

"Олег" как-то странно покосился на меня, пару раз мигнул, погас и, в следующее мгновение рядом зашагала точная моя копия.

— Если тебе так больше нравится, — произнесла "я" в точности моим голосом.

Я от удивления так опешила, что не заметила очередной поворот тропы и вписалась лбом в ближайшее дерево.

— Ох ты ж, ешкин кот, — потирая ссадину, во все глаза уставилась на "себя". — Это я так выгляжу? Ужас. Ты хуже, чем зеркало. Верни обратно свою морду, на нее смотреть приятней.

Голограмма мигнула, и передо мной опять стоял "Олег", глядя на меня с самым виноватым видом.

— Прости, я не думал, что ты так удивишься.

— Ничего, — достав платок, смочила его водой из фляжки и приложила к начавшей вздуваться шишке.

— Что-то случилось?

Пока я тут лбом пересчитывала осины, подтянулись туристы. Сафира Серафимовна покачала головой, глядя на мой разбитый лоб.

— Лед бы приложить.

Угу, только где его взять в лесу, да еще летом. Ладно, я здесь не на смотринах, и не собираюсь никого впечатлять своим видом.

— За пару дней заживет, — протерев влажным платком, шею и декольте в вырезе рубашки, оглянулась по сторонам. Чуть левее от тропы за зарослями орешника проглядывала симпатичная полянка. — Устроим на пару минут привал?

Дружный вздох облегчения и радостные улыбки стали мне ответом.

На этот раз Сафира поделилась рыбой со всеми. Причина такой щедрости стала понята, обоняние уловило едва заметный тухлый запах.

— Сафира, какая гадость, — Аркадий Борисович брезгливо сунул свой кусок Петрункову и, вытирая травой пальцы, от пролившегося сока, махнул в сторону ближайшего оврага. — Выкинь его куда подальше.

Зоя с Ларисой тоже скривились и, отворачивая носы от своих порций, потихоньку запихнули куски рыбы вместе с фольгой в кусты.

— Простите, не думала, что она так быстро испортится, — Сафира Серафимовна выглядела ужасно виноватой, и в голосе сквозило искреннее удивление, как такое могло случиться.

Угу, после полутора суток в рюкзаке при тридцатиградусной жаре? Какая невоспитанная рыба. Как она посмела так не вовремя протухнуть? А ведь не накорми меня Васена кашей, я бы съела рыбу не задумываясь, и потом несколько дней маялась желудком.

То, что это было сделано неспроста, я поняла, поймав, украдкой брошенный на меня, разочарованный взгляд олигарши.

Вот же гадина!

Ничего, моя мстя будет страшна.

Завернув свой кусок в фольгу, с елейной улыбкой протянула его обратно.

— Спасибо за угощение, но что-то не хочется. Зоя, Лариса, достаньте рыбу из кустов. Женя, сходи за своими кусками, — надеюсь, моя улыбка вышла такой же приторно вежливой и Сафиру будет от нее тошнить до самого вечера. — Сафира Серафимовна, вам лучше забрать рыбу и положить обратно в рюкзак. В Быстрых Ручьях выбросите ее собакам.

— С какой стати я должна нести ее еще пол дня? — Забыв о вежливости, женщина задрала нос и одарила меня высокомерным взглядом.

Я с умилением смотрела, как скорпионша брызжет ядом. Потрясающая наглость, мне до такой расти и расти.

— Многоуважаемая лери Сафира, — мой голос источал такую сладость, что от нее начинали слипаться челюсти. — Вы понесете свою рыбу с той стати, что в лесу обитают волки. Вдруг они ее найдут, съедят, захотят еще и пойдут на запах, думая, что в вашем рюкзаке есть добавка? Есть желание пообщаться с целой стаей? Вижу, что нет.

Лариса, услышав про волков, достала рыбу из кустов и собственноручно запихнула в материн рюкзак. Женя тоже быстро сообразил, что, как вечно отстающий, первым пойдет на закуску, поэтому шустро сгонял в овраг, вернулся обратно и вручил дурно пахнущие куски Сафире.

— Спасибо за угощенье, Сафира Серафимовна.

Женщина скривилась, но рыбу не выбросила. Сунула ее Ларисе и, поджав губы, ждала, пока дочка положит ее в рюкзак.

— Все довольны?

Аркадий Борисович утробно рассмеялся, от чего его полное тело заходило ходуном.

— Наверно на ужин я воздержусь от рыбы.

Такой беготни по лесу я не помнила со времен хождения в походы со своими родителями. Уж на что они у меня заядлые туристы и то всегда рассчитывали и берегли силы, а эти неслись по тропе и скакали через кусты, как оглашенные. Ничего удивительного, что в Быстрые Ручьи мы примчались еще засветло, запыхавшиеся, потные, покрытые пылью, оставляя после себя душок тухлятины.

— Где эти собаки? — Сафира у первого же двора сдернула с себя рюкзак, и извлекла на свет окончательно завонявшуюся рыбу. И следом за ней три пакета поломавшихся от бега и потекших от жары грибов, которые теперь тоже предстояло выкинуть.

— Фу-у-у-у-у, — я зажала нос рукой. — Такую рыбу не будут есть даже собаки.

— Нужно найти помойную кучу, — робко предложила Лариса и сжалась под взбешенным взглядом матери.

— Где эту кучу взять? Стучать по дворам? Вот и стучи, раз такая умная.

Женщина в гневе вручила рыбу дочке, грибы просто бросила под ноги и, встряхивая рюкзак, чтобы выветрился запах, пошла по улице.

Серый от усталости Петрунков поплелся за Сафирой, еле переставляя ноги и в моей душе впервые шевельнулась жалость. Надо будет, что-нибудь придумать. Надорвется же, потом лечить придется.

Аркадий Борисович, тяжело дыша и слишком сильно опираясь на трость, вместе с придерживающей его за другую руку Зоей, тоже прошли мимо, оставив нас с Ларисой посреди дороги.

Девушка жалобно посмотрела на меня.

— И куда ее? — Сквозь тонкие пальцы, на пакеты с грибами капал рыбный сок, источая на всю округу жуткий запах.

Вздохнув, полезла в свой рюкзак. Где-то у меня были большие полиэтиленовые пакеты. Пока понесем так, а потом попросим трактирщика выкинуть или скормить свиньям... если он не побоится отравить хрюшек.

Трактирщик рыбу и грибы принял и тут же передал помощнику, велев отнести на задний двор и вывалить в помойную кастрюлю.

— Такс, теперь посчитаем. Три комнаты. Кого с кем селить?

— Меня вместе с дочками, — Сафира глянула на меня и я перевела ее пожелание трактирщику.

— И нам вдвоем, — в прохладе большого зала, Аркадий Борисович уже немного отошел и выглядел не таким усталым.

Зоя, Лариса и Петрунков сидели неподалеку за столиком. Видимо решили, раз их мнения все равно никто не спросит, так пусть хоть немного отдохнут ноги.

Хозяин постояло двора — высоченный красивый мужик лет за сорок, сильный как русский витязь и такой же русоволосый — деловито подсчитывал на листочке, во сколько нам обойдется ночевка в его гостинице.

— Итого три комнаты. Ужинать будете?

Я кивнула.

— Принимать ванну?

— Обязательно.

— Тогда с вас двенадцать серебряных монет. Шесть оплачивайте сейчас, остаток завтра.

Интересно, двенадцать серебряных за ужин, ванну и одну ночь в кровати это много или мало?

Я полезла в свой рюкзак, чтобы достать что-нибудь мелкое из своих золотых запасов. Попробую уговорить трактирщика взять украшение вместо денег, в соотношении один к одному по весу к местным золотым монетам. Нарыв на дне мешочек, замерла, так его и не достав.

— Простите, двенадцать серебряных за всех, а сколько за одну меня?

Мужчина поскреб щеку:

— Вас шестеро, значит с каждого по две серебрушки.

Это как так? По моим прикидкам, выходило, что я должна заплатить немного больше из-за отдельной комнаты, но в этом мире наверно другая математика.

Видя мою заминку, хозяин гостиницы улыбнулся.

— Поверьте, двенадцать серебряных — это по-божески. Когда осенью пойдут торговые караваны, свободной комнаты и за золотой не сыщете, — облокотившись на стойку, он подался к нам и добавил тихим шепотом. — У меня, как-то благородный лер со свитой ночевал на сеновале, и то в обиде не остался.

То, что лер в обиде не остался, я поверила бегом и сразу. У такого хозяина даже сеновал и примыкающая к нему конюшня выглядели номером в трехзвездочном отеле.

Сам трактир в три этажа, с черепичной крышей и десятком торчащих из нее печных труб, со всеми прилегающими постройками, будь то прачечная или кузня, выглядел скорее, как богатый дом, чем придорожная гостиница.

И все это просто здорово. Только глядя на удивленные переглядывания туристов, до меня вдруг дошло, что у них нет денег. Им просто их никто не выдал.

Ни фига себе экстрим!

— Станислава, может, ты заплатишь? — Сафира повела плечами, на которых весь день несла рюкзак. — Я устала и хочу до ужина немного полежать.

И вот тут я поняла, что влипла, потому что туристы смотрели на меня, ожидая, когда я раскошелюсь на их запросы.

Ага! Счас! И оплачу им весь тур за свои кровные? Не дождетесь!

Так! Стоп! Что-то здесь не так. Не могла фирма бросить нас совсем без денег...

Э-э-э-м-м-м... а если как следует подумать?

— Скажите, любезный, — облокотившись на стойку, я оказалась лицом к лицу с хозяином гостиницы и улыбнулась как можно дружелюбней. — В вашем мире принят бартерный обмен? Например, я вам товары, а вы мне деньги?

Только бы не подумал, что я предлагаю ему себя... судя по потемневшему взгляду и нахмуренным бровям, подумал.

Краска залила лицо, и я почувствовала, как от стыда заполыхали уши. Вспомнилось вечное Олеговое: "Потом поймешь". Ничего, догонишь нас, я тебе этот день так припомню, месяц будешь извиняться.

— Товары из другого мира интересуют?

Мужчина посветлел лицом, вновь улыбнулся, и у меня отлегло от сердца.

— А что у тебя есть? Если что стоящее, я дам хорошую цену, в накладе не останетесь.

И так, что у меня есть?

Мысленно перебрав содержимое рюкзака, я только теперь поняла, зачем напарник набрал столько ерунды — вроде тех металлических брусков или фонариков без батареек. Ну а мне что со всем этим добром делать? Я даже приблизительно не представляю, во сколько можно оценить все этого "богатство". Хотя, если деревенька стоит на разливе широкой реки, от чего и получила свое название, то наверняка основным промыслом здесь является рыба.

Вздрогнув от мерзких воспоминаний, глянула на трактирщика.

— Есть сети, крючки, — ага, те самые, которые на крокодилов. — Грузла, поплавки из сверхлегких материалов...

Видя, что мужику интересно, полезла в рюкзак и выложила на стойку несколько видов сеток, раколовки, катушки с леской, крючки всевозможных видов и размеров, поплавки, грузила и пару коробок с яркими блеснами.

Моя хомячья натура не позволила отдать все снасти. Мало ли, вдруг самим понадобится. Так что я оставила себе пару катушек, лесок, крючков, поплавков и блесен на пару удочек и сеть для бредня.

Трактирщик с огромным интересом перебрал сети, проверяя их на прочность, подергал леску. Потрогал кончики крючков. Тут же укололся и лизнул выступившую на пальце кровь.

— Острые!

Сунул руку в раколовку, оценивая конструкцию, и пришел в полнейший экстаз от блесен.

— Сколько ты за все это хочешь?

Глубоко вдохнула, собираясь просить, по моим понятиям, умопомрачительную сумму.

— Проси в три раза больше, — подсказал Аркадий Борисович.

— Пять золотых. — Выпалила я, и обомлела от собственной наглости.

Бывший шеф одобрительно кивнул.

— Два! — Возмутился хозяин таверны, загребая себе снасти.

Я вцепилась в сеть и потянула все обратно.

— Семь! — А что? Наглеть так на полную катушку и пусть, потом Аркадий Борисович окажется виноватым.

Теперь на меня вытаращился трактирщик.

— Девушка, кто так торгуется?

— Я торгуюсь, не нравится, ждите, когда здесь появится другие иномирские туристы, вдруг у них купите что получше. — И я с утроенной силой потянула к себе снасти, но мужик вцепился в них мертвой хваткой.

— Хорошо, четыре. Ночевка ванна и ужин, бесплатно.

Я сделала вид, что задумалась. Хорошо, что час ранний и в обеденной зале никого кроме нас нет, а то подумали бы всякое.

— Стася, не сдавайся, — пришел на выручку моей совести бывший шеф, и я согласилась, что семь золотых нам мало.

— Десять или пойду искать того, кто даст больше.

Точно будем спать на сеновале или того пуще на берегу реки в палатках и добывать себе ужин с помощью этих самых снастей.

Минуту мы мерились взглядами, и мужчина сдался.

— Восемь и ни медяком больше!

Я закивала, отпуская снасти. Получилось! Мы теперь богаты!

Трактирщик быстро сходил за деньгами. И при всех отсчитал восемь золотых монет.

— За комнаты, ужин и прочее, заплатите, как договаривались. За них нужно было отдельно торговаться, — сказал и хитро прищурился, ожидая реакции.

Я протянула один золотой обратно.

— Теперь мы можем себе это позволить.

Мужчина одобрительно кивнул и, оглянувшись на открытую дверь в подсобку, громко крикнул.

— Митяй! Живо подь сюда!

На зов хозяина примчался долговязый подросток, взлохмаченный, с раскрасневшимся лицом и засыпанной мукой рубахой, наверно помогал на кухне месить тесто.

— Звал, батя?

— На, отнеси мамке, скажи, чтоб под замок спрятала.

Мальчишка вытаращился на снасти, схватил их в охапку и уметелился со скоростью ветра, только дверь хлопнула.

— Вот окоянный, сколько раз просил дверями не хлопать, — сняв со стены ключи, хозяин гостиницы протянул один Сафире, второй Аркадию Борисовичу и третий мне. — Комнаты на третьем этаже, два, три, четыре. Ужин через полчаса, ванна немного позже.

С облеченным вздохом измученные туристы похватали свои рюкзаки и чемоданы и, тихо переговариваясь, потопали наверх.

А мне трактирщик выдал сдачу — целых восемьдесят восемь серебряных монет.

Глядя на гору серебра, едва уместившуюся в ладони, и поблескивающее на стойке золото до меня только сейчас дошло, насколько это огромные деньги.

Мужчина добродушно улыбнулся

— Бери, не тушуйся, — отойдя на шаг, он взялся протирать полотенцем глиняные кружки и ставить их на стойку, готовясь к вечернему наплыву постояльцев и деревенских, жаждущих после трудового дня пропустить по кружке холодного пива. — Продав снасти караванщикам, я выручу за них в три раза больше.

Немного отойдя от шока я спрятала деньги в рюкзак, оставив пару серебряных монет на насущные расходы и тоже улыбнулась.

— Спасибо.

— За что? — Искренне удивился трактирщик.

— За честность.

Хозяин гостиницы хмыкнул, прекратил вытирать кружки и повернулся ко мне.

— Зови меня Прохором Никитичем. И если что нужно, обращайся.

Улыбнувшись, я подхватила рюкзак, и помчалась наверх, сжимая в кулаке ключ от своей комнаты в надежде хорошенько выспаться.

Но не успела я устроиться, как явился Петрунков.

Постучав о дверной косяк, бывший конкурент без приглашения вошел в комнату:

— А у тебя мило, — обогнув односпальную кровать, застеленную зеленым шерстяным одеялом, выглянул в окно, выходящее на крыльцо, подергал плотные занавески и повернулся ко мне. — Не то, что у нас.

Увидев, как на лице мужчины промелькнула зависть, сощурилась:

— Хуже или лучше?

— Отдельно.

А, точно. У них же с Аркадием Борисовичем совместный номер.

— Тебя хочет видеть шеф.

— Зачем?

— Ты должна ему деньги.

За неимением других сидячих мест, плюхнулась на кровать и с блаженным стоном сняла кроссовки, всем видом показывая, что никуда идти не собираюсь. Если сейчас начну являться по первому щелчку пальцев, так и буду бегать на побегушках до конца тура.

Глядя на мои действия, Женя понимающе усмехнулся.

— Не будешь делиться?

— Не буду.

— Ясно.

Петрунков ушел, а я осталась сидеть на кровати, ожидая, когда ко мне ворвется бывший шеф и начнет требовать свою долю. Но толи он правильно понял мое послание, толи посчитал ниже своего достоинства устраиваться скандал, но Аркадий Борисович так и не пришел. Зато вместо него явилась Сафира, слава богу, на этот раз без дочек.

— Станислава, ты не слишком много на себя берешь?

— М-м-м-м-м? — Я лениво повернулась в ее сторону.

Женщина успела причесаться и заколоть пыльные светлые волосы, на затылке оставив открытой шею. Я невольно поразилась тому, что выглядит она всего на пару лет старше Зои и Ларисы. Что это? Наследственность? Или хорошая косметика? Если последнее, то я тоже хочу себе такую.

— Деньги нужно разделить поровну.

И эта туда же.

Пришлось встать. Без кроссовок я оказалась ниже олигарши, но это лучше, чем смотреть на нее снизу вверх. Тогда любые мои слова будут восприняты как желание оправдаться.

— Лери, Сафира, давайте проясним ситуацию. Товары для обмена предназначены для нашего выживания во время тура, и только я решаю, на что тратить вырученные за них деньги.

— Но... — женщина хотела возмутиться, но я не дала ей развить тему.

— Если сейчас распорядиться деньгами неразумно, то под конец тура нам придется голодать. Вы готовы выпрашивать милостыню? Или вкалывать в поле за пару медяков и миску каши?

Было видно, что об этом олигарша не подумала. От удивления лицо женщины вытянулось, и губы изогнулись, издав беззвучное: "О-о-о-о?!"

— Вижу, мы с вами поняли друг друга, а теперь, если не возражаете... я тоже устала и хочу выспаться.

Когда за Сафирой закрылась дверь, я без сил рухнула на кровать и, закрыв глаза, провалялась несколько минут. Двигаться не хотелось, но пришлось вставать, когда принесли ужин.

Невысокая девушка, с круглым румяным личиком, ужасно смущаясь и спотыкаясь на каждом шагу, еле донесла поднос с едой до подоконника. Других мест, куда его можно поставить, в комнате не было. Я тут же стащила сдобную булочку с румяной корочкой, смазанной сахарным сиропом и надкусила сразу половину.

М-м-м-м, вкуснотища!

— Хозяин просит вас после ужина к нему спуститься.

Булка застряла в горле, и пришлось усиленно жевать, чтобы кое-как проглотить сухомятку.

— Это срочно?

— На счет ванной, — девушка окончательно смутилась и, скрывая волнение, затеребила кончик фартука. — Он предлагает вам попариться в бане, вместе с нашими.

Подняв на меня взгляд, девчушка окончательно сконфузилась:

— Если лери против, то ванну сейчас доставят.

Променять купание в лохани с едва теплой водой, на полноценную баню? Я двумя руками за... только с чего такие почести, да еще обозвали лерой? Ладно, выясним. Покосилась на тарелки с ужином, жаль до бани есть нельзя. А потом остынет.

Словно поняв мои мысли, девушка заулыбалась.

— Мясо я подогрею, а компот и холодный вкусный.

Я тоже улыбнулась.

— Тогда передай Прохору Никитичу мою искреннюю благодарность. Я спущусь через пару минут.

Оставив крынку с компотом и чашку на подоконнике, девушка унесла поднос с ужином, а я кинулась к рюкзаку, достала чистые вещи, мыло, полотенце и в растерянности уставилась на браслет:

— Олег.

— Здравствуй, Стася, — голографический напарник появился как по заказу.

— Привет, у меня вопрос... технический. Браслет можно окунать в воду?

Вопрос не праздный, если в браслете слишком нежная электроника, то в бане его придется снять, а я к такому подвигу не готова. Лучше вообще не мыть руку, чем допустить саму мысль, что браслет сопрут. В нем не только инструкция и список содержимого рюкзака, который я все никак не могла запомнить. В браслете наш шанс позвать в экстремальной ситуации на помощь, так что я не имею права рисковать, оставляя его, где ни попадя.

— Если отключить питание, то можно.

Уже лучше. Прихватив в охапку вещи, спустилась на первый этаж.

— Там, — увидев меня, хозяин гостиницы заулыбался и указал на дверь рядом с кухней.

— Спасибо, — через указанную дверь вышла во внутренний двор.

Баня стояла чуть поодаль. Из печной трубы валил дым, и все деревянное строение дышало жаром. Постучав, несмело вошла и оказалась в темном предбаннике. Здесь уже стояли несколько пар кожаных туфель. Разувшись, сняла со стены веник. Чистую одежду сложила на полку и сильней зажав подмышкой полотенце, вошла в моечную.

— Всем привет, — помахала рукой, приветствуя женщин.

Их было пятеро, разных возрастов. Замотав головы полотенцем, они сидели на лавках и весело переговаривались.

При виде меня, все разговоры стихли. Первое удивление сменилось улыбками, и мне освободили место.

— Приходилось раньше в бане париться? — Моя ровесница, вся розовая после парилки выдала мне таз и показала где можно набрать в него воду.

— Конечно, — улыбнулась странному вопросу и, отключив браслет, стала раздеваться.

Замачивая и намыливая в тазике рубашку и белье, все время ощущала на себе косые взгляды. Скоро любопытство сменилось дружелюбием и на душе стало тепло-тепло. И я только сейчас поняла, в каком напряжении пребывала, находясь рядом с олигархами. Ничего, скоро Олег нас догонит, пусть потом сам с ними нянчится.

— Лери, вас нужно парить, или вы сами?

Ко мне обратилась все та же девушка. Я вручила ей веник и, открыв другую дверь, оказалась в царстве жара и пара. Растянувшись на полке, стала прогреваться, пока моя добровольная помощница запаривала веник в кадке и периодически подливала воды на раскаленные камни, постепенно добавляя жар.

— Скажете, когда хватит.

Я распласталась на полке, как медуза. Раскаленный пар обжигал, и когда девушка взялась за веник и принялась меня хлестать, я почувствовала, как из тела уходит усталость и накопившееся напряжение.

Через десять минут, красные как раки, распаренные так, что от тела валил пар, мы выскочили из бани и опрокинули на себя по ушату ледяной воды. Остальные женщины одобрительно закивали, дали нам напиться квасу и все вместе мы отправились на второй заход и потом на третий.

Через час, совершено счастливая, я оделась во все чистое и, подключив браслет, чтобы "Олег" мог перевести мои слова, поблагодарила за заботу своих новых подруг и, получив от них в подарок глиняный кувшинчик с жидким мылом, смешанным с целебными травами, навертела на голову полотенце и покинула баню.

— Понравилось? — Хозяин гостиницы встретил меня добродушной улыбкой.

— Очень. Огромное, вам спасибо, — я замялась, не зная как спросить про ужин, но прежде чем решилась, хлопнула входная дверь и на пороге появились очередные постояльцы.

Я шмыгнула на лестницу и помчалась наверх, понимая, как неприлично выгляжу в прилипшей к мокрому телу футболке. О местных нравах я достаточно наслушалась от женщин в бане и теперь имела представление о последствиях.

Кое-как просушив волосы, повесила влажное полотенце на спинку кровати и надела поверх футболки кофту с глубокими карманами и на всякий случай, взяла с собой газовый баллончик.

— Олег? — Позвала я "напарника"

— Здравствуй, Стася.

— Проверка связи. Переходи в невидимый режим, звук минимальный, чтобы только я слышала.

"Олег" вздернул бровь, исчез и я услышала едва слышное:

— Что ты задумала?

— Иду вниз ужинать.

Дело было не столько в ужине, сколько в желании понаблюдать за жителями этого мира. Поэтому, спустившись в зал, нашла самый неприметный столик и кивнула трактирщику. Он крикнул на кухню и вскоре мне принесли обещанное подогретое мясное рагу с гречневой кашей. Уплетая вкуснятину деревянной ложкой, я наблюдала, как обеденная зала постепенно заполняется, пришедшим отдыхать народом.

Пока это были крестьяне из деревни. Они приходили, рассаживались за столы, заказывали пиво, закуску из соленой и копченой рыбы, соленые хлебцы и неспешно вели беседы о предстоящем урожае, посчитывали какую можно получить прибыль от продажи скотины. Пьянели, и разговоры становились громче, оживленнее. Молодые парни заигрывали с работницами таверны. Те, кокетничали, но себя в обиду не давали. Один детина, позволив себе вольности, от звонкой оплеухи, упал под лавку. Под дружный смех друзей поднялся с пола, отряхнулся и, смеясь, заказал еще пива.

Нащупала в кармане джинсов газовый баллончик. Защита не ахти, но с ним спокойнее.

Вскоре с этажей спустились постояльцы. Те самые, которые приехали, когда я вернулась из бани. Трое мужчин — по одежде и манерам сразу видно, что не здешние. Нашли себе такой же неприметный столик, расселись и тоже стали рассматривать посетителей таверны. Увидели меня.

Я тут же уткнулась в миску и не поднимала глаз, пока ощущение пристального взгляда не отпустило. Осторожно глянув в их сторону, улыбнулась.

Им принесли ужин.

Эй! Я тоже хочу пирог с клубникой.

Подняла руку, пытаясь подозвать официантку, но наткнулась на отрицательный кивок трактирщика и притихла неприметной мышью. Я не заметила, когда в трактире стало слишком весело и шумно. Шутки стали откровенно неприличными. Изрядно выпившее мужики гоготали, пытались петь песни, и я поняла, что пора сматываться, пока меня кто-нибудь не заметил.

— У тери затруднения?

— С чего вы взяли?

Рядом с моим столиком стоял один из тех, которые не местные. Высокий, широкоплечий, в дорожном костюме из тонкой шерсти. Внешне красивый, но отталкивающий своей высокомерностью. Эдакий лорд-денди, считающий что, раз знатен и богат, то ему все позволено.

Мгновение он смотрел на меня в полной растерянности, и я только сейчас вспомнила, что "прикрутила звук у Олега" и мужчина просто меня не понял. А потом он увидел переводчик в моем ухе, и красивые точеные губы изогнулись в презрительной улыбке.

— Тери из другого мира, — он не спрашивал, утверждал и, не удосужившись спросить разрешения сел напротив. — Тери, ищет развлечений?

От подобного предположения я вспыхнула... и тут же сама себя одернула. Что еще он мог подумать, обнаружив молоденькую девушку одну в трактире? Поднеся браслет к губам, шепнула:

— Олег, переведи этому недоумку, — и уже мужчине. — Развлеклась, спасибо.

Хотела встать и уйти, но он схватил за руку, удерживая на месте.

— Куда же вы спешите? Мы не закончили.

— Проблемы? — Хозяин постоялого двора вырос над нами как скала.

Я была готова его расцеловать за такую оперативность.

— Уже нет, — высвободив руку из захвата, я широко улыбнулась Прохору Никитичу. — Проводите меня до лестницы?

— Конечно, — трактирщик посторонился, давая дорогу и одновременно отгораживая меня собой от прочих любопытных.

— Спасибо, — прошептала, когда оказалась уже у самой лестницы. — Передайте жене — ужин был великолепный.

— Обязательно передам, — мужчина ободряюще улыбнулся. — Никого не бойся. Замки у меня крепкие.

И все равно этой ночью поспать не удалось. Не потому что мешал шум из обеденной залы, долетающий даже до третьего этажа, или скрип половиц, когда кто-то шастал туда-сюда по коридору. Просто в голову лезли не очень веселые мысли. Я трижды перепроверила список содержимого рюкзака и ничего страшнее моего газового баллончика и пресловутой сигнальной ракетницы так и не нашла.

— Олег, — позвала я напарника.

Он возник возле кровати, осветив комнату призрачным голубым светом.

— Здравствуй, Стася.

Я села, подложив под спину все подушки, и подтянула к себе колени.

— Расскажи, кто в этом мире отвечает за безопасность?

— Это входит в обязанности стражи того владетеля, на чьих землях вы находитесь. Он, в свою очередь, несет полную ответственность перед своим сюзереном, не обязательно королем. Например сюзереном барона Ратского является герцог Нортен. И если ему станет известно о серьезных преступлениях или о том, что в баронстве не справляются со своими обязанностями, он обязан послать свою гвардию для наведения порядка, а король аудиторов для выяснения обстоятельств и тогда могут полететь головы с плеч, так что на дорогах безопасно.

А не на дорогах? И если я не местная, будет ли стража барона защищать меня и вверенных мне туристов?

— Переживаешь о том, что случилось в таверне?

Покосившись на участливое лицо "напарника" я впервые задумалась, насколько он на самом деле разумен? До сих пор я инстинктивно воспринимала его как человека. Но сегодня, когда этот тип схватил меня за руку, я бы с огромной радостью променяла сверх умную электронику на один удар в морду от настоящего Олега. Наверно я ужасно примитивна и старомодна, если мне приятна сама мысль, что Олег мог устроить из-за меня драку. Хотя сама во многом виновата. Не стоило спускаться в таверну... или так долго там оставаться. Все-таки этот мир в большей степени принадлежит мужчинам. И я опять вернулась к тому, с чего начала. Как я могу в одиночку обеспечить безопасность туристов?

Не дождавшись от меня ответа "Олег" погас, а я вновь вытянулась на кровати и подтянула одеяло до подбородка. Вопрос как быть дальше, так и остался без ответа.

И я задала его "аллигаторам" во время завтрака.

— То есть как, фирма не может обеспечить нашу безопасность?

И почему я не удивлена, что первой возмутилась Сафира. Зоя и Лариса, не слишком прислушиваясь к нашей беседе, вместе с Петрунковым пересели за соседний стол, благо утром все были свободны, и с аппетитом налегали на пирог с вишней и домашний творог.

Мне же кусок не лез в горло.

— Фирма как раз может. Это я не могу, — чтобы занять руки, взяла чашку с горячим травяным отваром и завертела ее на столе.

— Тогда давайте купим оружие, — выдвинул идею Аркадий Борисович.

Наверно не зря в нашем мире по достижении определенного возраста людей отправляют на пенсию. Это же надо додуматься до такого. Куплю я им оружие, и что дальше?

— Вы умеете обращаться с мечом? — Видя, как олигархи недоуменно переглянулись, мной овладело злобное веселье, бо достали уже. — Не умеете? А метать кинжалы? Тоже нет? Тогда может, вы стреляете из лука?

— Стася, хватит, — одернула меня Сафира, и я правда успокоилась.

— Действительно хватит... выдвигать неразумные идеи. Предлагаю не искушать судьбу, дождаться Олега и уже тогда двигаться дальше.

— И сколько его ждать?

Разговор шел без переводчиков и трактирщик, как всегда находящийся на своем месте, чтобы следить за всем происходящим в его таверне, протирая кружки и стойку бара, искоса на нас посматривал. Хорошо, что он был здесь. Его присутствие действовало на меня успокаивающе, иначе я бы уже давно сорвалась и перешла на крик.

— Портал открывается в нашем мире ежедневно. Разница во времени пять дней. Два уже прошли, осталось всего три.

— И что мы будем все это время делать? Любоваться на коров? Или то, как крестьяне работают у себя на поле? Я за то чтобы быстрей добраться до города. Хотя бы это, ты можешь нам устроить?

Наверно почувствовав, что я сейчас взорвусь, хозяин гостиницы оказался перед нашим столиком и поставил каждому по огромной глиняной кружке ледяного ягодного морса.

— Благодарю, — сказала на всеобщем языке этого мира и улыбнулась, увидев, как радостно и удивленно заморгал трактирщик.

— ... .... ... ... ... говоришь на нашем языке?

Включив, переводчик поняла только последнюю часть фразы и, извиняясь, развела руками.

— Я только учусь и знаю всего несколько слов.

— А, понятно, — мужчина хмыкнул и удалился за свою стойку.

Я же уставилась на Сафиру. Та победно смотрела на меня, довольная, что хотя бы в этот раз ей удалось поставить меня на место.

Кажется, до кого-то не доходит. Ладно, поступим по другому.

Отставив кружку с морсом, сложила пальцы рук в самую заковыристую мудру и "радостно" воскликнула:

— Абракадабра! — И с полнейшим "недоумением" посмотрела на аллигаторшу. — Надо же, портал до города не открылся! Не знаете почему? Наверно у меня закончилась волшебная манна. Тогда, давайте так, — я повернулась к хозяину гостиницы. — Прохор Никитич, можно у вас арендовать карету с четверкой лошадей и кучером?

— Чего? — От моего вопроса мужик опешил, поскреб в затылке, и развел руками. — Кареты у меня нету.

— Какая досада, а лошади? Только мы все равно на них далеко не уедем, через два часа на икрах и ладонях появятся мозоли, поясница встанет колом и еще запах конского пота и навоза, от которого лошадей и себя придется чистить. Но вы все равно поищите. Нам шесть штук надо. Хотя нет, найдите нам телегу, и сена на нее побольше, чтобы было не так жестко ехать, на ней нас точно бандиты не догонят.

— Стася, хватит!

— Почему? — мой голос был до издевательства спокоен, но в таверне вдруг стало очень тихо и олигархи, наконец, поняли, что шутки кончились. Встав с лавки, я уперлась руками в стол и нависла над королевой ресторанов. — Вам не нравится, как люди в этом мире передвигаются по дорогам? Тогда растите крылья, Сафира Серафимовна, и летите на все четыре стороны!

Я чудом сдержалась, чтобы, уходя не хлопнуть дверью. Наверно не стоило доводить ситуацию до абсурда. Я изначально должна была вести себя по-другому. Но сейчас, сидя на каменных ступенях перед входом в таверну и глядя глубокое синее небо с медленно плывущими по нему облаками, я не чувствовала за собой никакой вины. Наоборот, глухое раздражение, поселившееся внутри от постоянных придирок олигарши, медленно отступало, сменяясь спокойствием и уверенностью, что я поступила правильно. Хоть и не совсем так, как бы мне этого хотелось.

Дверь за спиной открылась, раздались тяжелые шаги и Аркадий Борисович, в шляпе и с неизменной тростью, не побоявшись испачкать свой белый парусиновый костюм, сел рядом.

— Если вы скажете, что я должна пойти и извиниться, я пошлю вас к черту.

Мужчина хмыкнул.

Минуту мы сидели молча.

— Жаль, что ты тогда опоздала.

Мне тоже было жаль. Особенно сегодня. Сидела бы сейчас в кабинете с кондиционером, делала работу, которую знаю и умею, и не трепала себе нервы... встречусь с Олегом, убью гада.

Решено было остаться еще на сутки.

Сафира заперлась в комнате, не желая ни с кем разговаривать. Ни с кем это со мной. Когда мне об этом сообщила Лариса, я лишь пожала плечами. Я уже достаточно остыла, чтобы пойти на мировую, но если кто-то желает дуться, ее право.

— Зря ты так с мамой, — девушка увязалась со мной на прогулку по деревне. Мы уже успели дойти до ее края и теперь неспешно возвращались обратно. — Она не злая.

— Когда именно? Когда пыталась отравить меня тухлой рыбой?

Лариса побледнела, покосилась на меня, увидела, что я не злюсь, и робко улыбнулась.

— Да, вышло глупо. Но ты здорово напугала ее волчьей стаей.

Я еле удержалась, чтобы не улыбнуться.

— Я не пугала. В лесу на самом деле водятся волки.

— Но ведь рыбу можно было закопать в овраге.

На этот раз я не удержала серьезное выражение лица. Уголки губ дрогнули, Лариса увидела и рассмеялась.

— Видишь, ты тоже многое делаешь специально.

Мы прошли мимо последнего дома, вышли к речке и пошли по берегу. Рыбаки, вытащив на берег лодки, смолили днища, защищая доски от гнили. От подогреваемой на костре смолы, по вниз по течению тянулся черный дым. Зажав носы, мы ускорили шаг и, спасаясь от едкого запаха, пошли в противоположном направлении. Мужики проводили нас любопытными взглядами, но поскольку мы никак не отреагировали, спокойно вернулись к своему занятию.

Отойдя на приличное расстояние, я села на берегу, поманила за собой Ларису и вновь заговорила.

— Видела, как это делается?

— Что именно?

Я кивнула в сторону смолящих лодки рыбаков.

— Умение быть на виду и при этом оставаться незаметной... вчера у меня так не получилось.

Видя, что я больше не шучу, девушка забеспокоилась.

— Что-то случилось?

— И, да и нет, — я сорвала несколько травинок и, отрывая маленькие кусочки, стала кидать в воду, наблюдая, как река уносит их вниз по течению.

— Посмотри на нашу компанию их глазами, — кивнула в сторону деревенских. — Как думаешь, кого они в нас видят?

Лариса покосилась на рыбаков и осторожно предположила:

— Чужаков?

Я кивнула.

— Мы странно выглядим, странно говорим, наше поведение тоже кажется им странным. Ты видела, чтобы взрослые девахи средь бела дня праздно прогуливались по деревне?

Лариса хихикнула:

— Но они же знают что мы из другого мира.

— Знают. А еще они знают, что в этом мире у нас нет ни дома, ни родных, ни друзей, никого кто бы вступился за нас в случае неприятностей. У нас нет оружия, чтобы защититься, мы не сильнее их физически и даже не слишком умные, раз у них даже крестьяне знают о многомерности вселенной, а от нас такие сведения держатся в секрете.

-К чему ты все это говоришь? — Лариса тоже сорвала несколько одуванчиков и швырнула в реку. Течение подхватило желтые цветы и унесло вместе с травой.

— Вчера я столкнулась с хозяевами этого мира. С теми, у кого есть деньги, власть, положение в обществе и огромный интерес к таким как мы. Как думаешь, во что он может для нас вылиться?

— В кучу неприятностей.

А она сообразительная. Только нерешительная. Хотя, если вспомнить характер мамы и старшей сестры, неудивительно, что за ними девушку не видно.

— Вот именно, — выбросив последнюю траву, я отряхнула руки и, вставая, вытерла ладони о джинсы. — Ну, что пошли?

Лариса встала и только сейчас мы увидели, что за нами наблюдают вчерашние постояльцы. Они стояли чуть поодаль, чтобы мы не услышали их присутствия, почти скрытые тенью раскидистых деревьев, растущих на берегу. Поняв, что их заметили, они стали подходить ближе, отрезая пути к бегству и загоняя нас к воде.

— Вчера нам помешали, и я очень расстроился, — мой вчерашний несостоявшийся ухажер, подходя все ближе, нагло улыбнулся. — А сегодня мы узнали, что у тери есть подруги. Не хотите познакомиться и приятно провести время?

Я оглянулась на быстрое течение реки:

— Лариса, в воду и плыви к рыбакам. Пусть пошлют своего предупредить трактирщика. Но сама от них ни на шаг. И если что кричи.

Было у меня подозрение, что Прохор Никитич местный представитель власти иначе с чего эти вчера так спокойно отреагировали на его вмешательство и не попытались возмутиться?

Лариса развернулась и нырнула в реку.

Двое остановились, проводили ее взглядами, но девушка быстро доплыла до рыбаков, выбралась на берег и теперь пыталась объяснить им ситуацию с помощью жестов.

Тот, с которым у нас вчера не сложилась беседа, продолжал наступать, и когда мне до воды остался шаг, остановился, словно предлагая выбор:

— Тоже прыгнешь?

Я бы с радостью, но прежде нужно отключить браслет. Начну нажимать кнопки, привлеку к нему внимание, а это лишнее.

— Пока не хочется.

Искоса глянула в сторону рыбаков. Вот парнишка вскочил и опрометью кинулся в деревню, остальные мужики не рискнули приблизиться, но и не сводили с нас недовольных взглядов. Спутники моего визави, скривились при виде такой нерешительности и повернулись ко мне.

— А ты миленькая, — мужчина... парень... не поймешь, то выглядит на тридцать, то ведет себя как избалованный подросток, шагнул ко мне, поднял руку, провел ладонью по моей щеке и, склонившись к уху, шепнул. — Я запомнил, что ты не умеешь плавать.

Шагнул назад и дал знак своим спутникам отступать.

Кусая губы, чтобы не захохотать, проводила парней взглядом, мало ли, вдруг надумают вернуться. Тогда я успею убежать. Когда они скрылись за домами, пошла к Ларисе. Нужно сказать деревенским, что тревога оказалась ложной.

Ну и ну... я думала нами заинтересовалась местная мафия. Боялась, отволокут в какой-нибудь замок, запрут в подвале и начнут выпытывать тайны технического мира, а тут... сплошной детский сад "Незнайка".

— Ларка, ты полная дура, — заявила Зоя, когда мы собрались в трактире на обед.

Аркадий Борисович с Петрунковым тоже успели прогуляться по деревне, не впечатлились и время до обеда провели за сортировкой вещей бывшего шефа. Тот все-таки признал — если не снизить количество чемоданов, его личный ишак до конца тура помрет или станет инвалидом. И все равно не собирался расставаться с гардеробом. Просто согласился переложить вещи в более легкие сумки. Пришлось на них раскошелиться, а то Женя почему-то от покупки тачки отказался, да еще и обиделся, когда я предложила.

Сафира продолжала дуться и обед ей отправили наверх. Все же остальные, выслушав рассказ Ларисы об утреннем происшествии, сделали удивительные выводы.

— Вот бы с ними познакомиться, — Зоя мечтательно прикрыла глаза и тут же их распахнула. — А эти парни красивые?

— Нужно было не убегать, а постараться узнать, кто они и чем могут быть для нас полезны, — вытерев рот салфеткой, олигарх, бросил ее на стол, отодвинул пустую тарелку из-под щей и потянулся к кружке с морсом.

Лариса бросила на меня жалобный взгляд.

Я пожала плечами, твердолобость не болезнь — это диагноз.

— Я за добавкой, — Петрунков встал из-за стола и, прихватив с собой пустую тарелку, отправился на кухню.

Щи действительно были очень вкусными, как и вся еда в этом мире. Если и дальше буду столько есть, скоро не влезу ни в одни джинсы. Ну и фиг с ними, разошью или распорю и сошью из них юбку. Успокоив, таким образом, свою совесть, я тоже отправилась за добавкой.

За нами в очередь, с тарелкой, пристроилась Лариса.

— Стася, они ведь не серьезно?

На кухне нашему явлению удивились, потом умилились и к добавке щей выдали по куску вчерашних пирогов с клубникой.

— Не бери в голову, — возвращаясь обратно к столу, старалась удержать в двух руках три тарелки. Нам еще и хлеб дали. — Скоро или сами поймут или им помогут.

Женя оглянулся на нас:

— А вам разве не интересно познакомиться с местными? Наверно парни колоритные и при деньгах... ой! Лар ты чего?

Я от восторга открыла рот, забыв, что куда-то шла. Так его!

Лариса на глазах у публики, с размаху влепила свой кусок пирога в физиономию Петрункова и от души размазала клубничную начинку:

— Еще раз назовешь меня гулящей девкой, и не так отделаю, — и гордо задрав красивый носик девушка в абсолютной тишине дошла до стола, села на лавку и, как ни в чем ни бывало, налегла на щи.

Я только головой покачала. Наверно в этом мире воздух какой-то особенный, раз имеет свойство прочищать мозги. Оставалось надеяться, что такая чудесная метаморфоза в скором времени случится и с остальными, иначе Олег рискует найти нашу группу в уменьшенном составе.

Остаток дня я провела в своей комнате. С помощью "Олега" зубрила новый язык, а когда ум окончательно заходил за разум, заучивала наизусть содержимое рюкзака по списку и по изображениям того, что в нем хранится.

— Олег, а сколько можно впихнуть в рюкзак? — Потирая уставшие глаза, решила отвлечься от мелькающих картинок, чую будут мне всю ночь сниться металлические чурки, инструменты и ручные пилы.

— Много, — "напарник" улыбнулся.

— Значит, он все же не безразмерный.

— Ограничения есть, но скорее по размеру помещаемых в него предметов, чем по объему. Шкаф или кресло при всем желании в него не пропихнешь.

Я рассмеялась, представив, как запихиваю в рюкзак громоздкое кресло.

— Ладно, это я поняла. Теперь давай поработаем с картой.

— Тебе нужно отдохнуть, ты опять мерзнешь.

Колотило меня уже пол часа. Не спасало даже теплое одеяло. Да и за окном давно стемнело. "Олег" прав, пора баиньки. Не раздеваясь, вытянулась под одеялом. Похоже, слишком много силы отдала, если до сих пор не могу согреться. И сон не шел, сколько ни старалась заставить себя спать. Даже аутотренинг не помог, наверно, поэтому я и услышала едва слышный шум с улицы. Завернувшись в одеяло, выглянула в окно и тут же отпрянула.

Три всадника въехали во двор и теперь спешивались. Коней в конюшню не повели, отдали поводья своему товарищу, остальные двое направились к черному ходу в трактир.

Почему не лают собаки? Почему ворота оказались не заперты? И почему навстречу им не вышел сам трактирщик? Вопросы вихрем пронеслись в голове и не найдя ни на один из них ответа, сбросила с плеч одеяло и метнулась к рюкзаку за газовым баллончиком. И только сейчас сообразила, что тихо не только на улице, но и во всей гостинице стоит неестественная тишина. Ничего не понимая, выскользнула в коридор и стараясь передвигаться как можно тише, дошла до лестницы. Там мы и встретились.

Те самые приставучие типы. Хотя Прохор Никитич сказал, что они съехали еще утром. Не трудно догадаться, зачем вернулись. И от этого горечь сдавила сердце, заставив его биться в сумасшедшем ритме. Мир другой, а люди те же. Мало им красоток? Так нет, заело, что иномирянка не проявила к таким "важным" птицам никакого интереса.

Спрятаться было некуда, бежать не имело смысла. Запрусь в комнате, они выбьют дверь, а я не ниндзя, чтобы спрыгнуть с высоты третьего этажа и при этом не переломать себе все кости. Поэтому приходилось уповать, что газа в баллончике хватит, чтобы вырубить обоих. Дождавшись пока до третьего этажа мужчинам останется преодолеть три ступеньки, вышла из тени коридора, вскинула руку и, что есть силы, нажала на распылитель.

— Давно не виделись, леры. Пришли пожелать спокойной ночи?

Струя ударила мужчинам по глазам. Я специально не дала им подняться по лестнице до конца, уравняла шансы. Тем более их двое на одну меня.

— А-а-а-а, она меня ослепила! — Взвыл мой визави.

— Керр, фах, шарах! — Почти по-нашему высказался его спутник.

Ругань я поняла без перевода. Не успела восхититься и запомнить такие нужные слова, как мужчины корчась от боли, пошатнулись на ступеньках, не удержали равновесие и с грохотом кубарем покатились вниз и там затихли.

Я их убила?!

Мне вдруг очень явственно представилась местная тюрьма — каменное сырое подземелье, освещаемое только факелами, вместо нар на полу грязная солома, кишащая голодными крысами и надсмотрщики, понятия не имеющее о правах человека.

Скатившись следом, проверила у обоих пульс. Фу-у-у-ух, живы, просто вырубились. От пережитого стресса, колени подогнулись, и я по стеночке съехала на пол рядом с двумя распростертыми на лестничной клетке мужчинами.

— Придурки, — пнула того, кто ближе, босой пяткой в бок.

Сердце от страха до сих пор бухало где-то в ушах, руки тряслись, как у алкоголички, но, памятуя, что третий ждет своих друзей на улице, встала. Попыталась перешагнуть через тела и поняла, что для этого придется раскорячиться чуть ли не на шпагат, а у меня нет такой растяжки, еще сяду верхом, а они как очнуться!

— О, господи, надеюсь, вы не очнетесь — прошептала едва слышно, приподняла ногу и, упираясь рукой в стену, осторожно наступила на чью-то спину. Оттолкнулась рукой и с придушенным визгом, — ой, мамочки, — перемахнула через кучу малу и рванула вниз на поиски Прохора Никитича.

Обеденная зала пустовала, зато через приоткрытую дверь на кухню на пол падала яркая полоса света, и оттуда доносились голоса.

— Как ты месишь? Тесто любит силу, а ты что делаешь? Смотри как надо.

Я влетела на кухню, заставив жену трактирщика и его сына в удивлении вытаращиться на меня.

— Там, — задыхаясь, махнула рукой через обеденную залу в сторону лестницы. — Двое хотели на меня напасть... третий на улице, держит коней... и собака не лает... и люди на шум не вышли.

На этом силы закончились. Меня заколотило, как от озноба, и слезы градом покатились по щекам.

Женщина глянула на сына:

— Буди отца.

Сама взяла увесистую скалку, я от зависти чуть не лопнула, моя была в четыре раза меньше и, отодвинув меня с пути, пошла посмотреть, кто посмел нарушить единые для всех постояльцев правила. Сообразив, что женщине может понадобиться помощь, я взглядом нашла увесистую сковородку, сняла ее с крюка и поспешила за хозяйкой.

Подоспела как раз вовремя. Мужчины медленно приходили в себя. Сидя на лестничном пролете, трясли головами и ощупывали до сих пор незрячие, опухшие и покрасневшие глаза. Услышав скрип ступеней, один вскинул руку и с его пальцев сорвался сноп красных искр.

Я взвизгнула от испуга и прикрылась сковородкой, и в следующий миг обрушила ее на голову второго парня. Первого приложила по лбу скалкой сама хозяйка, и горе-маг отъехал в обморок еще на полчаса, за ним распластался на полу уделанный мной его напарник.

— Где говоришь третий?

В неярком свете ночников глаза женщины блеснули гневом. Я махнула рукой на улицу и поспешила следом за ней, чтобы стать свидетельницей невиданного зрелища. Не сходя с крыльца, женщина сунула пальцы в рот и оглушительно свистнула.

Со всех сторон кинулись очнувшиеся собаки, подняв такой лай, что кони от испуга встали на дыбы, вырвали поводья из рук человека и заметались по двору. Третий участник нападения, рванул к забору, хотел перемахнуть, но два огромных пса, нагнали его в три прыжка, вцепились зубами в филейную часть и, порвав штаны, сдернули с забора, проволокли вопящего благим матом парня через весь двор и бросили у ног хозяйки.

— Ркаш фахх, я буду жаловаться сюзерену! Вы не смеете! А-а-а-а-а да уберите же от меня собак!

— Не будете по ночам шастать и творить непотребство. Где это видано, наводить сонные чары, чтобы поразвлечься, так что сюзерену я сама нажалуюсь. Сторожить, — приказала женщина собакам и, довольно улыбаясь, пошла обратно в дом.

Я осталась на улице стоять и хлопать от удивления глазами. Так вот почему не лаяли собаки, и на шум не вышел никто из постояльцев. Все спали. О-ой! Если магия в этом мире такая сильная, то нужно держаться от таких вот магов как можно дальше.

Спустившись со ступенек, присела на последнюю. Собаки сидели по бокам от парня и не спускали с него горящих от радости глаз, словно подначивая — ну давай встань, не только без порток останешься.

Парень, не делая резких движений, вывернул руку, потрогал белый зад, проглядывающий сквозь рваные штаны, пробормотал злобное, — Фах, шаррах, — и уткнулся лицом в пыль, не делая попыток встать.

Собаки утробно заворчали:

— Да лежу я!

Я хихикнула.

Парень, услышав смех, вывернул голову, увидел меня и опять выругался. А мне стало интересно.

— Зачем вы это сделали?

— Это затея Рэма, — буркнула парень. Отвернулся, столкнулся взглядом с собаками и заметно вздрогнул. Я тоже не подходила слишком близко, чтобы не спровоцировать нападение. — Его задел твой отказ...

Вздохнула с грустью. Везде одно и то же — сильный пожирает слабого и надеется остаться безнаказанным.

Вернувшись в обеденную залу, застала там Прохора Никитича, его жену, пишущую в свете свечи жалобу сюзерену, и своих туристов. Их вытащили из постелей, толком ничего не объяснив, и сейчас они сонно моргали и протирали глаза, пытаясь понять, на кой ляд их разбудили в три утра.

— Стася, что случилось? — Сонно пробормотала Лариса.

— По какому праву, вы нас разбудили и заставили спуститься? — Возмущался Аркадий Борисович.

Петрунков зевал и косился то на шефа, то на хозяина гостиницы. Сафира и Зоя демонстративно делали вид, что их здесь нет, и все происходящее их не касается.

Увидев меня, Прохор Никитич нахмурился, и я испугалась, что своими действиями навлекла на него гнев барона. Мы для него чужие, а парни благородные леры и правда при любом разбирательстве будет на их стороне. Понурив голову, подошла к мужчине:

— Простите, я не думала, что так выйдет.

Его жена вскинула голову, забыв о своем письме. Трактирщик удивленно выгнул брови.

— Ты о чем говоришь? Вы не виноваты. Это брат барона и его дружки забыли про закон, им и держать ответ.

Я от удивления захлопала глазами — неужели правда на нашей стороне?

— Но вам лучше уйти... прямо сейчас. Рэмул успел отправить брату весть, скоро здесь будет его стража... — мужчина замялся.

Я ничего не понимала, он же сам сказал...

— Я пишу жалобу герцогу Нортону, — пояснила жена трактирщика. — Но пройдет несколько дней, прежде чем его солдаты доберутся до наших мест, а люди барона будут здесь уже утром.

Дальше можно было не объяснять. Если останемся, то послужим причиной ссоры между двумя лерами. У меня не было никакого желания вносить смуту в местное общество и, тем более, подставлять туристов.

Глянула на зевающих олигархов:

— У нас десять минут на сборы, через пятнать уходим.

— Станислава! — Аркадий Борисович поднялся с лавки. — Может, объяснишь, что здесь происходит?

— С превеликим удовольствием, но только во время пути... если, конечно, у вас нет желания выслушать версию барона, сидя у него в застенках.

Уходили огородами, мимо темных домов, чтобы собаки не подняли лай. Туристы зевали, роптали на несправедливость, но шли в быстром темпе. Никому не хотелось общаться с бароном Ратским. Чем мне это аукнется, старалась пока не думать, главное убраться из деревни, а еще лучше с земель барона. Если с первым было достаточно оказаться на другом берегу реки, то со вторым сложнее. Баронство-то огромное, его земли постираются на многие версты. А пешком от конных далеко не убежишь, значит нужно уходить лесом... э-э-э-э а почему лесом? Чем река хуже?

— Стойте! — резко остановившись, повернулась к своим подопечным. — Давайте к реке, спустимся по ней вниз, так быстрее будет.

Думала меня живьем сожрут за "гениальные" идеи в три часа ночи, но туристы быстро смекнули, что тогда им не придется топать на своих двоих и дружно повернули к берегу, я же развернула список рюкзака... видела я в нем то, что нужно. Ну, точно! Лодки надувные четырехместные, две штуки. Олег, я тебя уже почти люблю и плевать, что ты первостатейная сволочь.

Правда, когда стали надувать лодки, стало не до смеха. Небо стремительно светлело, а мы не так чтобы очень далеко ушли от деревни.

— Быстрее, Женя, что ты копаешься как черепаха, — подгонял помощника Аркадий Борисович. Хотя тот и так был уже весь красный. Попробуй за пятнадцать минут надуй две лодки, пусть и ножным насосом. А ему еще предстояло грести веслами. Черт, еще немного и я по-настоящему начну жалеть Петрункова.

— Это Стася во всем виновата, — заявила Зоя. Она, как и ее мама, сидела на берегу, обняв свой рюкзак и единственное, что делала, поглядывала в сторону деревни, не покажутся ли оттуда стражники барона. — Нечего было этим парням глазки строить.

— Я не строила, — помогая Петрункову, мы с Ларисой держали, надуваемую лодку, чтобы не ерзала по траве.

Аркадий Борисович, как истинный руководитель, расхаживал кругами, раздавая ценные указания.

— Быстрее, Женя, быстрее.

Петрунков стиснул зубы, и стал давить на насос сильнее. Пот градом катился по его вискам, футболка взмокла, последнее усилие, и он заткнул лодку пробкой, провернув механизм, чтобы она не выскочила.

— Готово, Аркадий Борисович.

Я чуть не прыснула со смеху. Он еще способен проявлять учтивость? Как же ему хочется удержаться на своей должности! Ладно, лирику в сторону.

— Грузимся, — ага, я тоже на веслах. Кто смелый, со мной в лодку?

Лариса села с Аркадием Борисовичем... а мне достались Зоя и Сафира. Ну и фиг с ними, будут умничать, отправлю в речку остудиться.

И все-таки мы не успели. Сначала послышался топот, за ним со стороны деревни появилось облако пыли, из которого выскочила кавалькада всадников. Не помня себя от страха, аллигаторы и девчонки попрыгали в лодки. Я зашвырнула в нее насос и рюкзаки и столкнула свою лодку в воду, ринулась в воду и еле запрыгнула в нее в узких джинсах. Сев на лавку, схватила весла:

— Женя, брось!

Я в ужасе смотрела, как Петрунков закидывает в уносимую течением лодку, сумки шефа, Лариса хватала их и отбрасывала на нос лодки, чтобы мужчине было куда сесть.

— Женя! — Нас снесло уже на приличное расстояние и пришлось налечь на весла, чтобы лодку перестало крутить на водоворотах.

Бывший конкурент в последний момент успел столкнуть свою лодку в воду, нырнул следом и бросился вплавь догонять, когда ее понесло течением. Всадники с гиканьем гарцевали на берегу, двое рванули за нами в реку, но быстро ретировались обратно на берег. Лошадиная сбруя и воинское облачение тянули их на дно, не дав броситься за нами вплавь.

— Догнать! — Крикнул командир.

Я с утроенной силой гребла веслами, стараясь не выпускать всадников из вида... если они достанут луки, нам конец. Но, видимо приказ был брать нас живыми или они понятия не имели, что лодки надувные. Петрунков, догнал лодку, еле в нее влез и, дыша, как астматик, сел на весла. Всадники неслись по берегу с нами вровень, а когда впереди замаячил мост, пришпорили коней, чтобы обогнать и встретить нас на мосту.

— Стася, мост! — Крикнул бывший конкурент, указав веслом на каменное сооружение.

— Вижу, — процедила сквозь зубы. В гробу я видела такую физкультуру. Плечи горели огнем, будет чудо, если завтра я смогу поднять руки... если это завтра у нас будет.

Оглянулась. Трое всадников въехали на мост и стремительно спешивались.

— Вот черт!

— Не проскочим, — мрачно предрекла Сафира.

Я тоже так думала, и все равно гребла из последних сил. Остальные всадники гарцевали на берегу. Последние метры. Стражники встали на перила и прыгнули, кода лодка проходила как раз под ними. Я выдернула весла из воды. Одно обрушила на голову неудачнику, вынырнувшему рядом с бортом. Парень взмахнул руками, ушел под воду, вынырнул, но течение закружило его и отнесло к берегу, где ему помогли выбраться из воды. Двое других схватились за борта и попытались влезть в лодку, но не учли, что она резиновая. Под их весом надувной борт прогнулся, нас всех бросило на одну сторону, чуть не перекувыркнув в реку.

— Й-и-и-и-и, — завизжала Зоя.

— Ну, все! — Сафира озверела и, выхватив у меня весло, саданула по плечу другому парню. Тот, охнув, отцепился, отстал и тут же бросился догонять вплавь.

Лодку закрутило на водоворотах. Нас швыряло от борта к борту. Третий страж с упорством терминатора цеплялся за борта. В лодке хлюпало от воды и я, не придумав ничего лучше, схватила его за шкирку и рванула на себя. Кожаный доспех легко скользнул по мокрой резине, и парень плюхнулся на дно лодки, тут Зоя и приложила его насосом.

Мокрые с головы до ног, мы с аллигаторошей мгновение смотрели друг на друга — неужели оторвались? Мост и, оставшиеся на нем всадники, стремительно удалялись. Здесь берега густо поросли лесом и им пришлось прекратить погоню, чтобы не угробить коней. Вторая лодка проскочила без потерь. Женя радостно отсалютовал нам веслом, и я почувствовала, что тоже глупо улыбаюсь.

— И что мы будем делать с пленным? — Зоя собрала волосы в хвост и отжала с них воду.

— Э-э-э-э? — Глянув на бессознательного стражника, я без сил рухнула на скамейку. — Трындец, мы теперь еще и террористы, взявшие заложника.

Зоя хихикнула, Сафира честно пыталась удержать лицо, не выдержала, фыркнула, и мы дружно захохотали, до чертиков напугав, очнувшегося парня.

Пленного мы связали, заткнули рот кляпом из моих носков — пришлось пожертвовать новыми из упаковки. Кружками, как могли, вычерпали из лодки воду. Вскоре солнце окончательно выбралось из-за деревьев и стало припекать так, что хуже было только на сковородке. Водная гладь блестела от бликов, слепя глаза. До спасительной тени, от склонившихся над водой деревьев было всего ничего, но мы не рисковали приближаться к берегу, оставаясь под палящим солнцем посреди реки.

Зоя достала из своего рюкзака шляпу и обмахивалась ею, словно веером. Золотые волосы мокрыми кольцами рассыпались по плечам. Влажная блузка прилипла к телу, обрисовав каждый изгиб, от чего наш пленный краснел, бледнел, что-то мычал через кляп, закатывал глаза и опять краснел, не имея сил оторвать взгляд от Зои. Мы с Сафирой смеялись, девушка фыркала и, соблазнительно выгибаясь, подставляла руки солнцу.

В, конце-концов, парень не выдержал, отвернулся от искусительницы и, смахнув связанными руками со лба капельки пота, уставился на меня. На мне тоже была мокрая рубашка, но она мешком висела на плечах, и постепенно стражник задышал ровно.

— Долго нам так плыть? — Зоя с улыбкой покосилась на свою жертву. Парень упорно делал вид, что ее нет в лодке.

— Пока не покинем владения барона.

В этом месте русло реки было широким. Отдавшись на волю спокойного течения, я лишь изредка работала веслами, удерживая лодку по центру реки.

— И как мы узнаем, что уже вне пределов его досягаемости?

— Давайте спросим, — закрепив весла, я сползла с лавки и сдернула парню на шею повязку, удерживающую кляп. Носки он выплюнул сам.

— Пить, — прохрипел пленник, и мы в который раз покатились со смеху, опять вогнав его в краску. Но фляжку все же я ему дала. Пленник взял ее связанными руками, сделал несколько глотков, покосился на Зою... и вылил оставшуюся воду себе на голову.

— Эй! — Я выхватила у него фляжку. Воды в ней осталось на самом дне. — Совсем обалдел?

Парень заерзал, стараясь не слишком часто смотреть на девушку.

— Зоя, — пожурила дочь Сафира. — Будь скромнее.

— С чего это? — Девушка, наоборот расстегнула блузку так, что стало видно край кружевного лифчика. — Не нравится, пусть не смотрит.

У бедного парня от смущения заалели даже уши.

Я хихикнула.

— Ему нравится, но Зоя, он же сельский мальчик. Пожалей его скромность.

На этот раз девушка рассмеялась вместе с нами и прикрылась шляпкой.

— Так пойдет?

Парень вертел головой, ни слова не понимая из нашего разговора. Я браслет отключила еще перед прыжком в реку, так что переводить было не кому. Но сейчас пришлось его включить.

— Олег, нужна твоя помощь.

— Здравствуй, Стася, — голографический напарник "вынырнул" по пояс из воды и заглянул в лодку.

— А-а-а-а-а-а! — Завопил парень, в ужасе таща глаза на голограмму, задергался, как припадочный, захрипел, закатил глаза и свалился в обморок, распластавшись на дне лодки.

— Что это с ним? — Зоя, прекратив изображать русалку, села ближе и всмотрелась в бледное лицо, покрытое испариной.

— Кажется, он принял нашего Олега за призрака.

— Какой-то он слишком слабонервный, — Сафира отсела от нас на лавку и, достав фляжку, выпила воды, перевернула, вытрясла из нее последние капли, завинтила крышку и убрала обратно в рюкзак. — Приводите его в чувство, пусть скажет, как долго нам еще плыть.

Логично. Перегнувшись через край, я зачерпнула воды из речки и от души плеснула пленному в лицо.

— Может снять с него доспех? Изжарится же, — предложила Зоя.

Мы с ней переглянулись, вздохнули и взялись расстегивать ремни, снимая с парня кожаные пластины, не постеснялись снять сапоги, вылив из них в лодку изрядное количество воды. "Олег" не дождавшись команд, исчез.

— Что там у вас? — Петрунков подвел свою лодку ближе к нам.

Лариса, совершенно зеленая, свесилась над водой. Аркадий Борисович для равновесия, расположился на другом конце лодки.

— Ох, ты ж, таблетки от морской болезни в моем рюкзаке, — Сафира быстро отыскала нужную пластинку с таблетками и замахала Жене. — Давай сюда. С детства у нее эта напасть, думала перерастет, ан нет, теперь всю жизнь мучиться.

Я села на весла, лодки сблизились. Сафира передала лекарство Аркадию Борисовичу, и мы опять разошлись в разные стороны, чтобы не мешать друг другу грести. Бывший шеф, осторожно передвигаясь в покачивающейся на волнах лодке, подобрался к девушке, дал ей лекарство и помог напиться из фляжки.

— Спасибо, — простонала Лариса и, прикрыв от слепящего солнца глаза рукой, сползла на дно лодки, облокотившись затылком о надувной борт.

Когда первые эмоции улеглись, стало ясно, что погоня никуда не денется. Течение реки было слишком медленным и конному отряду не составит труда обогнать нас и устроить засаду у следующего моста.

— Или на мелководье, — высказала предположение Сафира.

— Вряд ли, река глубокая, чтобы появились перекаты, нужна широкая низина.

Мы вместе осматривали берега вниз по течению. Густой лес, подступающий к воде, скрывал, что происходит на дороге. Может стражники едут с нами вровень и только и ждут, когда появится просвет, чтобы ринуться в воду и достать нас вплавь.

Получалось, хотим мы этого или нет, а пленника допрашивать придется. Покосилась на парня. Он давно пришел в себя и, забившись в дальний конец лодки, внимательно следил за каждым нашим жестом.

Сафира поняла меня без слов и грустно улыбнувшись, похлопала по плечу:

— Надо, Стася, надо. Если не хочешь оказаться в тюрьме за нападение и нанесение увечий.

А я все думала, когда наше перемирие закончится. Фыркнув от такой поддержки, перекинула ноги через лавку и оказалась лицом к парню, только бы течение не снесло нас к берегу, а то я не умею грести задом наперед, руки не выворачиваются.

— Олег, режим невидимый.

— Здравствуй Стася, — раздалось в лодке.

— Кто это сказал? — Парнишка сильней подтянул к себе ноги и когда понял, что это "колдовство" в ужасе вытаращил глаза.

— Госпожа магиня?

Блин, как в воду глядела, что причислят к некроманткам.

— Олег, переводи своим голосом, незачем пугать его еще больше.

— Как скажешь.

И что сказать? Как принято спрашивать, чтобы получить честный ответ? Курсов по допросам я не заканчивала, а макать парня носом в воду, толка нет. Он сильней и даже со связанными руками быстрее скинет меня в реку, чем сам окажется в ней.

Парень тоже настороженно смотрел на меня. В затылок дышали Зоя и Сафира, что отнюдь не способствовало мыслительному процессу. Ладно, была ни была:

— Тебя как зовут?

Олег перевел мои слова. Пленный дернулся, ощутимо покачнув лодку, прикрыл голову руками, словно ожидая удара, и когда ничего не произошло, удивленно выглянул из-под локтя:

— Вы меня не убьете?

— А нужно? — Точно дебил. — Я сильно похожа на ту, которая убивает направо и налево?

— Еще как похожа, — хохотнула Зоя.

Я только закатила глаза, парень удивленно моргнул, явно не понимая наших взаимоотношений, и ответил совершенно невпопад.

— Вы магиня.

Угу, исчерпывающий ответ. Господи, какое пекло, не выдержав, сняла рубашку и, накинув на голову, завязала рукава на затылке так, чтобы полы закрыли от солнца плечи. Лучше выглядеть по-дурацки, чем получить тепловой удар и хлопнуться в обморок, тогда мы, стараниями Зои и Сафиры, точно куда-нибудь пригребем.

Пока наматывала рубашку, спросила, как бы между прочим:

— Разве у вас все маги убивают просто потому, что им этого хочется?

— У нас нет, за это и на виселице оказаться можно, — парень немного выпрямился и, согнув ноги в коленях, подтянул к себе. — Но кто знает, как заведено в вашем мире. Рэма вы ведь покалечили.

И что на это ответить? После попадания газа из баллончика на слизистую глаз, если сразу хорошо не промыть, можно получить ожог и несколько недель плохо видеть, так что в чем-то парнишка прав.

— Они напали на меня, предварительно усыпив заклинанием всех людей в таверне. По законам моего мира я имела право защищаться. Скажешь у вас не так? Или вы позволяете всяким недоноскам резать себя как скот, просто потому что у них к имени имеется приставка лер?

— Стася! — Сафира указала вперед, деревья отступили от воды, образовав большой просвет.

Я перекинула ноги обратно и, схватившись за весла, изо всех сил стала грести к противоположному берегу. Если что бросим лодки, и пока стража будет переплывать реку, попробуем убежать от них через лес.

Но на этот раз обошлось. На небольшой поляне никого не было. Не было никого и на тропе ведущей к ней, а потом поляна скрылась из вида и я, бросив весла, опять пересела задом наперед, чтобы продолжить разговор с пленником.

— И так, на чем мы остановились. На брате барона. Он выздоровеет через пару недель.

Парень недоверчиво буравил меня взглядом, явно не веря, что несостоявшийся насильник так легко отделается. Потом видимо решил, что не верить у него нет оснований, и заметно расслабился.

А я задала, главный, мучающий меня вопрос:

— Зачем барон послал вас?

— Арестовать и доставить в замок для дознания. Если бы все оказалось так, как вы говорите, с вами бы обошлись как с почетными гостями.

— Угу, плавали знаем. Сначала намнете бока, поломав ребра, а потом извинитесь, мол, простите люди добрые, недоразуменьице вышло.

Парень окончательно сел прямо.

— Про сонное заклинание? Это правда?

Пожала плечами.

— Я откуда знаю? Я вашу магию в глаза не видела. Мне так Прохор Никитич сказал, вряд ли бы он стал врать, лишь бы нас выгородить.

— Не, он не стал бы, — пленный мотнул головой. — Его за такие дела вздернут без суда и следствия. Герцог лгунов не терпит.

Все-таки моя догадка оказалась верна. Трактирщик не просто так сидит на оживленном перекрестке трех дорог. Наверняка он еще и информатор.

— Как может быть, что вы магию не чувствуете?

Улыбнулась парню:

— Наверно потому что я не магиня.

— Как же! А порабощенная душа в услужении? Подарок от друга мага?

— Вот именно. И, кстати это не настоящая душа, а всего лишь ее слепок, — хитро прищурившись, я следила за реакцией парня на мои слова. Поверит или нет?

Не поверил.

— Брешешь! Ни один человек не согласится, чтобы часть его души служила другому человеку.

— О, Боже, — простонала Зоя. — Стася, сколько ты будешь его уговаривать?

Глядя на пленника, я закатила глаза, показывая, как же она меня достала. Парень чуть нагнулся в сторону, чтобы видеть Зою, покосился на девушку, которая уже не казалась ему такой красавицей, потому что румянец так и не появился на его щеках, и закусил губу, чтобы не рассмеяться.

Есть контакт! Я чуть от радости не запрыгала в лодке. Если человек улыбается, он не замышляет зла, а в нашей ситуации это уже что-то. Не могу же я все время держать его связанным.

— Угадай, с кого мой знакомый маг делал слепок?

Нет, моими стараниями парень точно скоро станет филином. Нельзя же каждый раз так сильно удивляться.

— Неужели сам с себя?

— Ага, — я нагнулась, протягивая руку для рукопожатия. — Станислава Евсеева, можно просто Стася.

Парень протянул связанные руки, сжал обеими ладонями мои пальцы и торжественно представился:

— Итон Ратский... — в синих глазах под русой челкой заплясали веселые чертинки, — ... самый младший брат барона Марко Ратского.

За моей спиной захохотала Зоя. От души чертыхнулась Сафира, а я, хлопая от удивления глазами, не знала: смеяться мне или лучше сразу утопиться?

— Та-а-а-а-ак, — вставая с лавки, я потянулась за веслом.

Итон понял, что припечатают сейчас его, и тоже начал подниматься, сначала на колени, потом попытался встать на ноги.

— Стася, лодка! — Воскликнула Зоя, хватаясь за сиденье, потому что с нашими маневрами, резиновое суденышко закачалось, как чумное.

— Значит, вот почему ты в лодку лез? — я шагнула к парню с веслом наперевес. — За брата мстить!

— Стася! — Крикнула Сафира.

Лодка накренилась... да чтоб вас всех!

Понимая, что лечу прямиком в реку, исхитрилась долбануть парня веслом по плечу и опрокинуть его вместе с собой.

Вода сомкнулась над головой, залив нос и уши. Течение тут же подхватило, закрутило и понесло. Я мертвой хваткой вцепилась в весло. Не отдам. Оно аллюминевое, легкое, потеряю, где возьму такое? Рывок за майку и меня потащили к поверхности, но выплыть не удалось. На дне разгорелось яркое сияние, и сильное течение потянуло вниз, закружило водоворотом и выбросило...

... на каменные плиты плаца, во внутреннем дворе замка. Рядом упал Итон и на нас сверху вылился целый водопад воды, угодившей вместе с нами в портал. Я закашлялась. Парень приподнялся, тряхнул головой, смахивая с волос воду, осмотрелся и, откинувшись опять на камни, улыбнулся.

— Вот и дома.

Я сжалась улиткой, прижав к себе весло. Вокруг было мокро, взгляд на браслет показал, что зеленая лампочка больше не горит. Я не успела его отключить, и теперь прежде чем пытаться "реанимировать Олега" нужно пождать пока все микросхемы как следует просохнут и то не было полной уверенности, что браслет будет работать. Плохо? Однозначно. Но не смертельно. Моя-то голова при мне, значит выкручусь.

И только сейчас до меня дошло, что я неизвестно где, мои туристы остались на реке за тридевять земель. Свои вещи из опрокинутой лодки они выловят, а мой рюкзак останется покоиться на дне, потому что кроме меня его никто не вытянет. Только бы у туристов хватило мозгов отметить место, где перевернулась лодка, тогда не придется обшаривать всю речку.

Встав на колени, я оперлась на весло и осмотрелась. Вокруг каменные стены, за которыми не невидно ничего, кроме клочка голубого неба над головой. Каменные громады полукольцом окружали старинный замок, смыкаясь с ним и поднимаясь до немыслимых высот. Огромные, распахнутые деревянные ворота, за ними каменный тоннель, и единственная, ведущая через него дорога. Это ж, какой толщины стена, что мне со своего места не видно конца тоннеля?

От мысли, что замок оказался неприступной крепостью, оптимизма не прибавилось. Тем более, что в центральной части замка я насчитала пять этажей. Высокая крыша, множество башен, заканчивающихся, уходящими в небо шпилями. Узкие окна со ставнями. Из такого укрепления захочешь не убежишь.

И везде, где только можно, украшая неприступные стены и наводя страх, притаились горгульи. Оскалив морды, каменные стражи с высоты взирали на столпившихся внизу людей.

Воины, чью тренировку мы прервали своим эффектным появлением, медленно обступали нас со всех сторон.

— Лер Итон, с вами все в порядке?

Парень резко сел, я тоже села на пятки. Теперь мне некуда спешить.

— Руки развяжите, — Итон протянул связанные запястья ближайшему воину, тот развязал узлы, повертел в руках веревку, куснул на зуб, хмыкнул и спрятал себе в карман.

Бывший пленник вскочил на ноги, глянул на меня сверху вниз и протянул руку.

— Пойдем.

— Куда? — Понимая, что деваться особо некуда, встала сама. Протянутую руку проигнорировала. Не нужна мне ничья поддержка.

Парень понимающе улыбнулся и кивнул, приглашая следовать за ним.

— Пошли, тебе нужно высушиться и переодеться. Брат очень консервативен во всем, что касается приличий.

Стражи расступились перед младшим братом барона. Я, изо всех сил, сжимая в руках весло, чуть ли не бегом последовала за ним.

Скрипнула резная дубовая дверь в заклепках, на кованых петлях в виде двух горгулий. Герб у них что ли родовой с этими горгульями? Парень придержал дверь, пока я войду в огромный неуютный холл, и опять пошел вперед.

Я завертела головой. Не каждый день оказываешься в средневековом замке.

Внутри он оказался таким же суровым, как и снаружи — слишком много серого камня. Иногда необработанного. Слишком мало света. Откуда ему взяться, если все окна больше напоминают бойницы и сквозняк из них просто зверский. Я в своей мокрой одежде и хлюпающих кроссовках мигом замерзла. Рыцарские латы воль одной стены, на другой гобелены, потерявшие от времени яркость красок. Наши мокрые следы остались на ничем не прикрытых каменных плитах пола.

Итон повел меня к каменной лестнице с такими же каменными перилами. Встреченным слугам дал указания сообщить барону о том, что иномирянка доставлена, еще парочке женщин приказал принести в гостевую комнату сухие вещи и полотенца.

Я немного приободрилась. Если идем наверх, а не вниз, где по идее располагаются казематы, то наверно все не так уж плохо.

Комната оказалась под самой крышей. Ну и пусть, что высоко, зато от нагретого солнцем сланца в ней было тепло, в отличие от коридоров замка. Правда помещение больше напоминало кладовку, а не гостевую спальню, но зато здесь есть кровать. Перед ней, кто-то заботливый, бросил на пол овечью шкуру. Напротив двери единственное узкое окно, и небольшая ниша за раскладной ширмой.

— Поживешь здесь, — парень шагнул к ширме, сдвинул, показывая, притаившийся за ней таз с водой и ночной горшок. — Удобства. Если что нужно, стучи в дверь. Кто-нибудь придет.

Сказал и вышел, согнувшись в дверном проеме, чтобы не удариться лбом о дверной косяк. Я услышала лязг задвигаемого с той стороны засова.

Все-таки тюрьма, хоть и для почетных иномирян.

Вид из окна только подтвердил догадку. С такой высоты только кончать жизнь самоубийством. На отвесной стене полукруглой башни не было ни одного уступа, чтобы можно было спуститься вниз или по ним влезть на крышу.

Оглянулась на дверь:

— Обалдеть, и что я буду делать, если средний братец решит заглянуть ко мне вечерком, потолковать о звездах?

Ответ не заставил себя долго ждать. Десять минут спустя, дверь открылась, пропуская тетку необъятных размеров.

— Вещи, — пробасила женщина, бросила на кровать тугой сверток и удалилась, не забыв вернуть засов на место.

Похоже, моя песенка спета. Если Рэм, или как там у него полное имя, захочет ко мне наведаться, проблем с доступом у него не будет.

Высунувшись в окно, в который раз убедилась, что сбежать таким способом не получится. Во дворе продолжали тренироваться стражи. Разбившись парами, они отрабатывали бой на мечах. Если громко кричать, кто-нибудь из них услышит, правда пока поймут, откуда крик, пока добегут (если вообще дадут себе труд отреагировать) в общем, на них рассчитывать не стоит.

И что делать? Сдаться без боя? Ага, щас.

Взгляд опять прошелся по всей комнате. Дверь открывается наружу — это минус. Зато можно использовать эффект неожиданности — надеть вошедшему на голову ночной горшок, под ноги таз с водой, чтобы поскользнулся, и, огрев веслом по хребту, выскользнуть в коридор, ну а там, как получится — это уже три плюса. Если убежать не получится то опрокинуть на него заранее поставленную стоймя кровать, тогда, кто бы ни пришел, его просто погребет под таким массивом, а чтобы не убило, оставим перину, пусть ему будет под кроватью мягко. Ну, а если и этого будет мало, у меня остается еще ширма.

Захихикав от своих мыслей, поставила весло у двери, села на кровать и развернула сверток.

— Мда-а-а-а, не густо.

Серое платье с длинным подолом, округлым вырезом, узкими рукавами и мелкими пуговицами, застегивающими узкий лиф. В таком замахнешься веслом, по всем швам треснет. К платью прилагались серые тряпочные туфельки не моего размера. О да, в таких тоже очень "удобно" убегать по лесу от погони. И все вещи ношены — угу, дипломатия так и блещет. Я еще раз встряхнула платье, вдруг из него еще что-нибудь вывалится. Увы, ни нижних рубашек — чтобы грубая шерсть не колола кожу — ни белья, даже обещанных полотенец и тех не обнаружилось. И это они называют приличная одежда? Скажу я вам, странные представления у барона о приличиях и еще более странные об иномирцах. Он, правда, думает, что я в этом пойду к нему на встречу?

В очередной раз лязгнул засов. Бросив одежду на кровать, я едва успела подбежать к двери и замереть с занесенным веслом.

Все та же тетка протиснулась в проем и, не увидев меня, озадаченно застыла.

Я тихонько опустила весло и спрятала его за спину.

— Добрый день, — поздоровалась на местном языке. Пихнув весло за ширму, обогнула опешившую тетку и приветливо улыбнулась.

— Ох, ты ж, — женщина живо водрузила поднос с тарелками на кровать и вытерла широкие ладони о передник. — А мне сказали, вы не понимаете по-нашему.

Понимаю. Переводчик, чудом застрявший в ухе, в отличие от браслета, продолжал работать.

— Я иномирянка и пока очень плохо понимаю ваше наречие, — эту фразу я заучила намертво, и как Олегово "Здравствуй, Стася" собиралась повторять при каждой встрече, чтобы люди сразу понимали, что я не смогу общаться с ними на равных, но кое-что пойму и даже, может быть, отвечу.

Тетка, оказалась не такой уж страшной. Она смотрела на меня добрыми глазами, полными искреннего участия.

— А я вам тут каши принесла и сливок, чтобы отогрелись. Нонче вода в реках холодная, как бы не простудились.

— Большое вам спасибо, — моя улыбка тоже была искренней. Каши я любила. Скосила взгляд на поднос, кажется гречка. Если в нее не добавили мясной подливы, залью сливками, будет не так жирно.

— Вы бы переоделись, негоже ходить в мокром, тем более для девушки.

Я закивала, соглашаясь с каждым ее словом. Женщина поняла, что больше я ничего не скажу, покачала головой и, посетовав, какая я бедняжка, ушла, звякнув за собой задвигаемым засовом.

Хмыкнув, забубнила под нос новые слова — пришла, каша, сливки — стянула с себя футболку, джинсы и развесила их сушиться на подоконник. Там же примостились носки с кроссовками. Белье снимать я поостереглась и с неохотой влезла в платье. Подол упал на пол, скрыв босые ноги. Чтобы не застудиться на ледяных камнях, перебралась на кровать, поставила поднос с едой на колени и с удовольствием пообедала.

Гречка оказалась с мясом и ароматной густой подливой, приправленной пряными и жгучими травами. От такой вкуснятины я чуть язык не проглотила и пользуясь моментом, пока я тут одна, кусочком хлеба подобрала остатки подливы со дна тарелки. Сливок выпила пол стакана, уж слишком жирные. Оставшиеся спрятала под кровать, чтобы не прокисли, и радостно завертела в руках деревянный поднос с жестяной тарелкой. Кто не ездил летом в детские санатории, в жизни не догадается, что вручил мне дополнительное оружие.

Не зная, когда и с чем ко мне пожалуют "дорогие" гости, решила подготовиться к их визиту уже сейчас. Первым делом перевернула шкуру и хорошенько ощупала кожу. Из-за плохой выделки она стала сухой, жесткой и просто идеально подходила для моей задумки.

Правда, для этого пришлось сдвинуть кровать на ее новую диспозицию. Грохот поднялся просто жуткий, и я уже не была уверена, что смогу ее поднять. Она оказалась сделала из массива дуба и весила килограмм триста, а то и больше.

Пришлось на ходу придумывать новый план. Расположив кровать поперек комнаты у окна, для этого опять пришлось ее двигать по всей комнате, положила матрац поперек, чтобы падающий не разбил себе голову о доски.

— Эй, вы там! Сколько можно грохотать?

Услышав крик, и стук в пол, от неожиданности вздрогнула.

Я здесь не одна?

Ура-а-а!

Подобрав подол неудобного платья, вскочила на кровать, сдвинула с подоконника почти высохшие вещи и высунулась в окно:

— Кто здесь?

Снизу в такое же окно высунулся худосочный мальчишка лет двенадцати:

— Кто здесь, я здесь! — на чистейшем русском ответил он, и мы оба в изумлении уставились друг на друга.

— Кто ты?

— Откуда?

Воскликнули мы одновременно, замолчали и мгновение спустя, покатились со смеху.

— Ты с Земли? — Парень сильней высунулся в окно, чтобы лучше меня видеть.

Я тоже подалась вперед.

— Я да, а ты?

— Я здешний, — на лице мальчишки появилась плутоватая улыбка. — Моя мама с Земли и бабушка с дедушкой.

Я так сильно перегнулась через подоконник, чтобы как следует рассмотреть мальчишку, что чуть не вывалилась наружу:

— Ой-ё-ёй!

Пришлось задвинуться обратно, зато я успела рассмотреть худенькое, по-детски костлявое тело, золотистые от загара лицо и руки. Темные волосы коротко острижены, глаза под разлетом темных бровей оказались темно серыми, прямой нос, твердая линия подбородка. Симпатичный мальчишка, в нем чувствовалась благородная кровь, поэтому такие же серые тряпки вместо нормальной одежды наводили на определенные мысли.

— Ты пленник? — Сев на подоконнике и крепко держась за ставни, я уже смелее высунулась наружу.

Мальчик кивнул. Мне было страшно смотреть, как он балансирует, сидя на самой грани подоконника и каждый раз, когда казалось, что он перегибается слишком сильно, сердце предательски ёкало и норовило упасть в пятки.

— Ты хоть за ставни держись! — воскликнула, не выдержав его очередного кульбита.

Такое ощущение, что у него центр тяжести не в животе, а в пятках.

— Зачем? — Рассмеялся мелкий паганец и сидя на самом краю, отпустил руки и замахал ими как птица.

Я наверно позеленела от страха, потому что мальчишка прекратил издеваться, сел нормально и стал серьезным.

— Я не боюсь высоты.

А вот я боюсь. И смотреть в низ было страшно.

— Как ты здесь оказался?

Парнишка пожал костлявыми плечами, и его скулы от смущения порозовели.

— Мы с сестрой решили поохотиться...

Он запнулся и я, пряча улыбку, подсказала юному браконьеру:

— На землях барона?

— Угу, — мальчишка окончательно покраснел и втянул голову в плечи. — Это давняя традиция. Мы воруем у барона овец, потому что не можем разводить их у себя высоко в горах, а его люди без дозволения собирают на нашей территории редкие травы. И ничего бы нам за налет не было, но кто же знал, что сестрица давно приглянулась его брату...

Та-а-а-а-к!

— А вот с этого места, пожалуйста, подробнее, — мне стало очень не до смеха. Если это Рэм, то у нас с мальчишкой и его сестрой общие проблемы. — Тебя, кстати, как зовут? Меня Станислава Евсеева, можно Стася.

— Тобар, — парень окончательно сконфузился и, усевшись на подоконнике, обхватил руками, подтянутые к груди колени.

— Ты знаешь, где сейчас твоя сестра? — продолжила я расспросы.

Мальчишка кивнул. С него в этот момент можно было писать картину "я в полном отчаянии, убейте, закопайте и оставьте мою могилу безымянной"

— Улетела.

Как и моя крыша, отчаявшись что-либо понять.

— А если объяснить?

— Когда мы попали в засаду, Тире удалось вырваться и улететь, а меня поймали.

— И?

— Что и? — Тобар в недоумении глянул на меня.

— Тебе уже сказали, что с тобой будет?

О том, каким образом его сестре удалось улететь, я старалась пока не думать. Но в голове упорно вертелась картинка Сафиры с крыльями.

— Пока нет, — парень насупился, сгорбился на подоконнике, от чего стал похож на нахохлившуюся птицу. — Барон может просто отпустить, может заставить отработать повинность за охоту на его землях, или потребует выкуп.

Из слов Тобара я поняла, что ни один из вариантов его не устраивает. Интересно почему? Я бы с удовольствием согласилась, чтобы Аркадий Борисович внес за меня денежный выкуп и на этом наш конфликт с бароном оказался исчерпанным. Ах да, у бывшего шефа нет денег. Они покоятся в моем рюкзаке на дне реки, и с каждым часом рюкзак все больше сносит вниз течением, уменьшая шансы когда-либо его найти.

На подоконнике было жарко. Солнце, медленно спускаясь за кромку леса, виднеющуюся с такой высоты, было еще жарким, и я чувствовала, как по спине под шерстяным платьем, сбегают струйки пота.

— А ты? За что попалась?

— Ослепила брата барона и съездила ему чугунной сковородкой по лбу, и теперь у него временная слепота, сотрясение мозга и огромная обида.

Парень хрюкнул от смеха и уткнулся носом в коленки, пряча от меня свое веселье:

— Если ты такое учинила с Итоном, Тира тебя не простит и вызовет на поединок. Ты драться на ножах умеешь?

Ага, понятно, значит брат, который влюблен в сестру Тобара — это Итон, и судя по всему любовь взаимна. Тогда почему она от него удрала?

— Тобар, а почему твоя сестра удрала от Итона?

— Потому что он идиот.

Ответ исчерпывающий, но совершенно непонятный.

— И в чем проявился его идиотизм?

Нет, правда, интересно же узнать, почему здесь парни устраивают на возлюбленных охоту, а те удирают с такой поспешностью, что бросают на произвол судьбы младших братьев.

На этот раз мальчишка собирался с мыслями очень долго. Минут пять он молчал и, наконец, заговорил, тщательно подбирая слова.

— Понимаешь, по нашим обычаям, если парню нравится девушка, он должен доказать, что у него хватит сил ее поймать, и ума, чтобы удержать.

Теперь настал мой черед кусать рукав, чтобы не расхохотаться. Бедный Итон, мало ему Тиры, так тут еще и я со своим веслом.

— Тобар!

— А?

— А если мы сбежим? Это покроет твой позор?

— Да, — серые глаза на загорелом лице вспыхнули и опять потухли. — Только как это сделать?

— Я пока не знаю, но что-нибудь обязательно придумаю.

Придумать мне не дали. Явился предмет нашего разговора — Итон Ратский — и пришлось поспешно спрыгнуть с подоконника.

При виде нового местоположения кровати, брови парня удивленно выгнулись. Я пожала плечами.

— Окно узкое, комната маленькая, у меня клаустрофобия, а так хоть кусочек неба видно, — сказала я ему по-русски

Парень правильно понял, что я жалуюсь, закатил глаза, а потом задумался:

— Ты меня понимаешь, — не вопрос, утверждение.

Действительно, что это я, ведь в лодке мы так душевно разговаривали.

— Понимаю, — ответила опять по-русски.

Итон шмыгнул, потер кулаком нос и сев на край кровати, взял поднос, достал кинжал и нацарапал на нем какие-то каракули:

— Можешь прочесть?

— Нет, — я отрицательно покачала головой.

— Это плохо, — Итон опять потер нос.

Насморк у него что ли? Неужели простудился в речке? Так вроде вода была теплая.

— Значит так, — парень бросил поднос на кровать, вскочил и заходил по комнате. — Я буду говорить, ты кивай "да" или "нет" договорились?

Кивнула, а куда деваться? О том, что Тобар говорит на моем языке решила молчать до последнего. Признаюсь, только если станет совсем туго.

— Я говорил с братом, пересказал наш разговор, но Рэм говорил с ним раньше и теперь Марко хочет встретиться с тобой. Ему всегда были интересны иномиряне, поэтому он согласен выслушать тебя... — парень прекратил мельтешить перед глазами, остановился и словно первый раз увидел, вытаращил глаза. — Во что ты одета?

Я хихикнула.

— Что дали, то и одела, но не переживай на встречу с бароном я пойду в своих вещах, — махнула рукой на сушащиеся на подоконнике джинсы и футболку.

Как ни странно меня поняли. Итон нахмурился:

— Я разберусь.

Я только успела открыть рот, чтобы сказать: "Не надо". Но Итон не стал слушать, развернулся и вылетел за дверь.

Ох, черт, теперь из-за меня кому-то достанется. Не так я хотела начать знакомство с обитателями замка — тряхнула головой — Стася, очнись, какое знакомство? Драпать отсюда надо и ловить туристов, пока они не утопали слишком далеко.

— Тобар! — Встав ногами на кровать, свесилась из окна.

— Я здесь, — мальчишка все так же сидел на подоконнике и наверняка слышал весь разговор с Итоном. — И как он тебе?

Я от удивления заморгала глазами. Две ночи без сна плохо сказываются на умственной деятельности, если я раз за разом не поспеваю за логикой мальчишки:

— Кто мне?

Парень хихикнул:

— Итон. Ты девушка тебе виднее, что в нем нашла моя сестра.

— А-а-а-а, ты об этом, — улыбнувшись недовольному тону, ощупала вещи — футболка высохла, джинсам осталось досохнуть совсем чуть-чуть, а вот кроссовки не высохнут и до утра, придется идти на встречу с бароном в местных тапках. — Мне он показался разумным парнем, с хорошим чувством юмора... — вспомнила, как Зоя соблазняла Иона, и как парень нашел в себе силы преодолеть соблазн. — И не ветреный, если для твоей сестры это важно. Тобар, а под нами еще есть окна?

Парень глянул вниз:

— Есть, но то, что подо мной закрыто, следующее далеко. Я уже прикидывал, если связать покрывало и постельное белье наподобие веревки длины не хватит.

— А если использовать еще и мои? Главное, чтобы та комната была не заперта.

— Хорошая идея, только как ты спустишься ко мне? Конец покрывала придется привязать к ножке кровати.

— А вот и нет, — была у меня идея. С веслом расставаться жаль, но свобода на повестке дня была дороже. — Вопрос в другом, если мы выберемся из башни, как покинем замок? Здесь стражи больше чем обитателей.

— Это предоставь мне, — Тобар подобрался, встал на подоконнике, чтобы быть ко мне как можно ближе и состроил умоляющую мину. — Давай сейчас. Стража все равно не спит круглые сутки.

— Нет, мне надо решить свои проблемы с бароном.

Или, хотя бы попытаться это сделать.

— Ну, ладно, — мальчишка погрустнел. — Как будешь готова, зови.

До возвращения Итона я успела переодеться, распустить мокрые волосы и пальцами разобрать спутанные пряди, наведя на голове хотя бы подобие порядка. Шерстяное платье аккуратно сложила и села на край кровати.

Итон вернулся очень быстро, принеся с собой сверток из голубого шелка с парчовой вышивкой:

— Переоденься, — бросил в меня и отвернулся, ожидая пока я выполню приказ.

Ком ткани упал на пол и там остался. Радужное настроение улетучилось, оставив привкус горечи. С чего он взял, что я буду подчиняться?

— Готова? — Итон обернулся и, увидев платье, валящимся на полу, неодобрительно поджал губы. — Ладно, только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Схватив за запястье, парень сдернул меня с кровати и потащил за собой вниз, попутно рассказывая, чего мне ожидать от встречи с его братом.

— Рэм выдал Марко версию отличную от твоей. Он утверждает, что ты его прилюдно оскорбила.

— Но это неправда!

— Это подтвердили все посетители таверны, — Итон правильно понял мое возмущение и одарил сочувствующим взглядом. — По закону Рэм был вправе наказать тебя. Но ты ослепила его, использовав иномирское оружие. Этому тоже есть свидетели, уже давшие письменные показания.

Я даже знаю кто эти свидетели — дружки Рэма. И самое обидное, что почти все сказанное правда, кроме факта оскорбления, но мои слова можно вывернуть на такую изнанку, что я действительно буду в глазах крестьян выглядеть непроходимой хамкой.

Больше Итон ничего не сказал. Мы молча спустились до второго этажа, по другой лестнице поднялись на третий и обстановка замка сразу изменилась: каменные плиты пола спрятались под коврами, стены украсили яркие гобелены, картины, изображающие людей и батальные сцены. Возле одной я попыталась притормозить, но Итон увлек меня дальше:

— У вас живут драконы?

Парень оглянулся и, видя мое потрясенное выражение лица, усмехнулся:

— Ты о драконах?

Я улыбнулась — а общаться, оказывается не так уж сложно.

— Куда уж без них.

Спросить что-либо еще я не успела. Стремительно пройдя через анфиладу комнат, мы оказались в огромном зале, где за длиннющим столом, с сотней пустых стульев, сидел единственный человек.

Барон Марко Ратский оказался молодым мужчиной на вид лет тридцати. Одет довольно просто. Черты лица четкие и правильные, делающие его очень привлекательным мужчиной, но из-за груза ответственности, уголки губ опустились, давая понять, что у него не так много поводов для радости. Грива русых волос волнистой копной опускалась на широкие плечи. Массивное тело воина едва умещалось на изящном стуле. Наверно он хотел создать ощущение непринужденности. Так вот скажу я вам, не получилось. Мне барон упорно виделся восседающим на каменном троне в богатых одеждах, сапогах из драконьей кожи, и обязательно в меховом плаще из шкуры какого-нибудь редкого зверя, небрежно накинутом на плечи.

Пришлось закусить губу, чтобы не захихикать и не испортить первое впечатление. Итон, тоже понимая важность момента, прекратил тащить меня волоком, сбавил скорость, и мы спокойно пройдя через весь зал, остановились напротив барона.

Мужчина, сжимая в огромном кулаке серебряный кубок, инкрустированный камнями, поднял на нас невеселый взгляд.

— Станислава Евсеева, — представил меня Итон и, громыхнув стулом, сел напротив брата, оказавшись ко мне спиной.

Барон нахмурился:

— Не скажу, что рад встрече, но готов выслушать, все, что вы мне скажете.

— Гхм, — Итон кашлянул, привлекая внимание брата. — Марко, тут такая проблема. Девушка нас понимает, а вот мы не поймем ни слова из того, что она скажет.

— Я пойму, — мужчина, не сводя с меня пристального взгляда, отвел прядь волос за ухо, продемонстрировав переводчик.

Даже так? Интересно, кого из туристов он ограбил и кто тот умелец, сумевший перепрограммировать прибор? Ладно, подкорректируем своё выступление, а то я уже придумала целую пантомиму, доказывающую, мою невиновность. Теперь, хотя бы, не придется изображать из себя цирковую обезьянку.

— Спасибо за приглашение, — видя, что никто не собирается предлагать мне сесть, отодвинула стул и села сама. — Нам действительно нужно прояснить спорные моменты.

Положив руки на стол, оперлась на локти и улыбнулась опешившему барону.

— Что-то не так?

Рядом застыл Итон:

— Станислава, так нельзя, — прошептал он едва слышно, но Марко все равно услышал и издевательски усмехнулся:

— Ну, почему? Она иномирянка, ей все можно.

Я не ожидала такого откровенного наезда. Как еще я должна себя вести? Изображать из себя виновную, и слезно просить помиловать?

Вздернула брови в удивлении.

— Я рада, что мы поняли друг друга. Поэтому не буду выдвигать против вашего брата обвинения в попытке изнасилования и незаконном применении магии против мирного населения. Будет достаточно, если вы извинитесь и поможете отыскать людей, за которых я несу ответственность.

Итон хрюкнул от смеха и уткнул нос в кулак, пряча от брата лукавую улыбку. Марко смотрел на меня, не скрывая удивления:

— Вы уверены, что сможете доказать вину Рэма?

— Думаете, буду просить помощи у Прохора Никитича?

— Он ваш единственный свидетель:

Это было так странно говорить на разных языках и при этом понимать друг друга. К тому же мне помогали мимика и жесты барона, давая гораздо больше полезной информации, чем слова. Вот сейчас я четко видела, что брат Итона больше не злился.

— Ну почему же единственный, — почувствовав облегчение, я улыбнулась. — Есть еще один свидетель... ваш брат.

Уголки губ Марко дрогнули и поползли вверх. Клянусь, я слышала, как заскрипели одеревеневшие мышцы, пытаясь изобразить на его лице улыбку.

— Хочешь сказать, Рэм сам себя оклевещет?

— Нет, он просто покажет свое истинное лицо, подтвердив мои слова.

— Этого не случится, — тон барона не допускал сомнений, что его брат пал жертвой моей исключительной жестокости.

— Спорим? — привстав со стула, протянула руку, окончательно сбив его с толку.

Марко с минуту обдумывал мои слова. Ну же, давай, будет весело. Я еще сильней протянула руку, поощрив улыбкой, и мужчина решился. Аккуратно, чтобы не переломать кости, сжал мои пальцы своей лапищей:

— Спорим.

— Марко, ты спятил? — Итон во все глаза смотрел на брата. Видимо раньше за бароном не водилась склонность к сомнительным авантюрам.

Мужчина глянул на парня и в голубых глазах заискрился смех.

— Ты сам ее сюда привел, настояв на встрече... и теперь мне интересно, как лери докажет свою невиновность, — Марко перевел взгляд на меня, став серьезным. — Если, конечно сможет.

От радости я была готова прыгать на одной ножке, что и проделала на последних ступенях по дороге в башню, окончательно убедив Итона, что все иномирянки немного чокнутые.

— Чему ты радуешься? Думаешь так просто заставить Рэма проколоться? Да уже сейчас Марко пересказал ему весь ваш разговор.

По случаю временного перемирия старший брат презентовал младшему свой переводчик строго на строго наказав — из уха не вынимать, иномирянке в руки не давать, буде у нее возникнет желание поближе рассмотреть прибор, слать ее куда подальше ибо он — Итон — головой в ответе за сохранность ценной реликвии.

Остановившись в дверях "своей" комнаты, повернулась к парню.

— Я на это и надеялась.

Если честно, я не была уверена, что мой план сработает, но попробовать стоило. Тем более, Марко, пригласив на ужин, значительно упростил задачу.

— Поступай, как знаешь, — Итон махнул на меня рукой, а дверь все равно запер.

У-у-у-у страшная я, бойтесь меня братья Ратские.

Ладно, это все лирика, пора готовиться к побегу. Где там мое весло? Достав его из-за ширмы, замерила ширину подоконника, наметила места трех сгибов и засунула весло под кровать до первой отметки. Встала на кровать сверху, чтобы придать веса и стала изо всех сил тянуть весло на себя. Алюминий нехотя поддался и вскоре у меня в руках оказалась перекособоченная буква "П" у которой один конец оказался длинней другого, а на втором вообще образовался крючок. Теперь я была спокойна, что при спуске из окна не превращусь в лепешку на плацу. Такая конструкция с легкостью выдержит мой вес и еще останется запас прочности. Примерив свою закозюку к подоконнику, чуть сильней свела концы, чтобы плотней прилегали к стенам, и взялась связывать вместе наволочки и постынь. Для прочности завязала через каждые тридцать сантиметров дополнительные узлы, сделала свободную петлю, чтобы, если хорошо дернуть она соскочила с крючка и моя верёвка дала нам с Тобаром дополнительную длину, для спуска до открытого окна. Накинув петлю на крючок на весле, приладила конструкцию к подоконнику и скинула веревку вниз:

— Есть!

Ее конец оказался точно напротив окна Тобара.

Парень тут же высунулся на подоконник.

— Ого! Ты это здорово придумала. А я тоже не скучал, — сияя от удовольствия, мальчишка скрылся в комнате, а когда вернулся, продемонстрировал мне точно такую же веревку. — Я сразу свяжу концы, потом может не быть времени.

Мы понимающе переглянулись. При побеге каждая секунда будет на счету и если можно что-то сделать сейчас, то нужно это сделать.

Оставшееся время до похода на ужин я тоже провела с пользой. Следы приготовления к побегу, а именно отсутствие наволочки и простыни скрыло покрывало. Весло спряталось под матрасом, а вот веревку я скинула Тобару. Он потом мне ее кинет. Знаю, паранойя, но было стойкое подозрение, что в мое отсутствие в комнату может кто-нибудь наведаться. Настал черед припасенных сливок. К этому моменту они еще больше отстоялись, от жары нагрелись, и на поверхности появился толстый слой жира. Вот он-то мне и был нужен, чтобы натереть сухую шкуру. Теперь она скользила по каменному полу как по маслу, пока проверяла, чуть сама не навернулась. Ну а чтобы случайные личности не пострадали, и не подняли панику раньше времени, придавила шкуру ширмой.

Теперь настал черед заняться своей внешностью. Все-таки на ужин соберутся многие обитатели замка, и выглядеть, как чушка я не собиралась. Подняв с пола помятое платье, скептически осмотрела со всех сторон, решила, что сгодится и взялась приводить его в порядок. Сбрызнув водой, несколько раз хорошо встряхнула, чтобы разгладились кладки, и аккуратно разложила на подоконнике сушиться. К платью тапки. Жаль не получится надеть под него кроссовки.

А вот и они родимые. Сев на кровать и не в силах сдержать хихиканье расшнуровала оба кроссовка. Смочив в тазу руки, слегка увлажнила волосы, разделила пополам и накрутила пряди на шнурки. Господи, только бы никто меня сейчас не увидел. Юмора не поймут, и будут думать всякое. Все же мужчины в вопросах красоты полнейшие профаны.

В общем, к приходу Итона я была полностью готова. Из импровизированной накрутки кудряшек не получилось, зато волосы легли на плечи красивыми локонами. Платье, словно сшитое по моде времен Наполеона сидело на мне просто идеально — лиф из голубого атласа с довольно глубоким декольте, рукава фонариком, под грудью стянуто широкой синей лентой, и до пола, оставляя открытыми только носки туфелек, струился нежно голубой шелк, расшитый серебряными цветами.

Итон, за малым только не разинул рот.

— Прекрасно выглядишь, — было видно, что парень не кривит душой, желая сделать мне приятное.

— Спасибо, — чтобы мой провожатый не навернулся на промасленной шкуре, встретила его у самого порога, и сразу взяв под руку, вышла в коридор.

— Почему так не оделась на встречу с братом?

Итон опять повел меня вниз запутанными коридорами. Замок явно строился не для удобства обитателей, а чтобы как можно сильней запутать захватчиков.

— Потому что я иномирянка. Теперь, когда твой брат это уяснил, можно поиграть и по его правилам.

Я думала, Итон не поймет. Парень промолчал, но когда мы вошли в большую гостиную полную людей, он громко объявил:

— Друзья, позвольте представить вам гостью нашего мира Станиславу Евсееву.

Разговоры стихли, и все взоры устремились на нас.

Итон нашел взглядом брата, кивнул и отступил на шаг. Марко извинился перед мужчинами, с которыми говорил до нашего появления, подошел и, взяв мою руку, слегка сжал пальцы, демонстрируя свое расположение:

— Я рад, что вы согласились составить нам компанию.

Восхищение во взгляде барона и то, как он с высоты своего роста беззастенчиво заглядывал в декольте, подсказали, что я не зря потратила столько времени на свою внешность. И если поведу себя правильно, еще до наступления полуночи с меня снимут все обвинения.

Олег Северов

— Хочешь пойти против воли отца?

Отделаться от мелкой не получилось, и теперь сестренка, улегшись на животе поперек кровати, уперев подбородок в сложенные ладони и болтая в воздухе босыми пятками, наблюдала, как я кидаю вещи из шкафа в свой рюкзак. Убедившись, что взял все необходимое, затянул тесемки, застегнул застежки, проверил содержимое карманов и глянул на сестру:

— Разве не этого от меня ждут?

Софья встала, подошла вплотную и снизу вверх заглянула в глаза. Ненавижу, когда она так делает. Вечно чувствуя себя в чем-то виноватым.

— Соф, да не переживай так. Все будет нормально. Поорет и успокоится, когда туристы в целости и сохранности вернутся домой.

Девушка фыркнула и, привстав на цыпочки, постучала маленьким кулачком по моему лбу.

— Дурак, о себе беспокойся. Стася не из тех девушек, с которыми ты привык общаться.

— Да ну?

Кажется, девчонки за моей спиной спелись. Неожиданно теплое чувство радости разлилось внутри. Мы все переживали, что у Софьи в этом мире нет подруг. Трудно заводить знакомства, когда ты полуэльфийка и от тебя магией фонит за сотни километров вокруг. Потому и не выпускали мелкую с территории базы.

— Это я уже понял, — взлохматив волосы на макушке сестрички, чмокнул ее в лоб, закинул рюкзак на плечи, открыл окно и на прощание оглянулся.

Софья стояла на том же месте не пытаясь остановить или отговорить от моей затеи, только улыбнулась:

— Береги себя.

Кивнул, стараясь быть серьезным, хотя от собственной выходки рот расползался в улыбке до самых ушей — ну точно пацан малолетний. Махнул мелкой на прощание и спрыгнул со второго этажа на клумбу. Перемахнул через декоративные кусты и бросился бегом по аллее к выходу с территории базы.

Мы с отцом играем в эти игры уже много лет. Если доберусь до портала, не дав себя поймать, он меня отпустит.

Станислава Евсеева

Это был удивительный вечер — сотня свечей в хрустальной люстре, по дюжине в каждом канделябре по углам. Они окутывали гостиную золотистым светом, перенося в иную реальность. Хотя, куда уж больше, и все же это было так непохоже на мой мир: темный паркет, дубовая обшивка стен, балки под высоким потолком, немыслимой красоты гобелены, шелковая обивка диванов, под ногами пушистый ковер, не дающий холоду от камня проникать сквозь матерчатую подошву туфель.

Слуги разнесли гостям легкое вино и закуски — как я поняла, чтобы не помереть с голода до ужина, подогреть аппетит, ну и, конечно, побороть неловкость от моего присутствия, поскольку время до ужина благородные леры предпочитали проводить за непринужденной беседой.

Наверно, потому что Марко постоянно маячил за спиной, желающих побеседовать не находилось. Мужчины, женщины и юное поколение парней и девушек, только косились, не осмеливаясь приблизиться.

— Барон, вы решили, не дать мне ни единого шанса завести знакомства? — Оглянулась через плечо и столкнулась с задумчивым взглядом.

Мужчина едва заметно улыбнулся, качнул головой, отметая мое предположение. Я и не заметила, когда Итон успел передать брату переводчик. Сам младший Ратский с улыбками и шутками, но пока абсолютно безуспешно. пытался отбиться от двух молоденьких девиц, загнавших его в угол.

— Я вам не мешаю. Вы гостья и мой долг хозяина проследить, чтобы вы не попали в новые неприятности.

Теперь настал мой черед улыбаться. Рэмул тоже был здесь. Появился сразу после меня. С повязкой на глазах, под руку с какой-то дамой он мигом оказался в центре всеобщего внимания.

Еще раз глянув на барона, спрятала улыбку и двинулась через весь зал к Итону. Ну, кто бы сомневался, что Марко пойдет следом.

Увидев нас, парень с такой радостью рванулся навстречу — прочь от красавиц — что пришлось закусить губу, чтобы не расхохотаться.

— Лер Итон, — потеснив прелестниц, взяла его под руку и, начиная спектакль, ослепительно улыбнулась. — Кроме вас и ваших братьев я никого не знаю, не откажетесь на этот вечер стать моим кавалером?

Я долго колебалась, кого выбрать своей целью — Марко или Итона? Итона или Марко и, наконец, определилась.

Мы с младшим Ратским уставились на барона, ожидая, когда он переведет мои слова брату.

В голубых глазах засверкали все льды Арктики, челюсти барона с силой сжались и Марко, высвободив мою руку из лапищ Итона, просунул ее себе под локоть.

— Боюсь, вы не свободны в выборе партнера на этот вечер.

Мне лишь осталось изобразить искреннее удивление, переходящее в едва заметное разочарование, чтобы не показать веселья. Все же я не ошиблась, выбрав Марко. Интересно, как быстро он поймет, что его провели, как мальчишку? В том, что он поймет, я ни капли не сомневалась. Барон сразу показался мне умным мужчиной. Главное, чтобы его неведения хватило для осуществления моего плана.

Не сказав ни слова, барон подвел меня к элегантной взрослой паре и усадил рядом с ними на кушетку. Женщина, похожая на Марко, как старшая сестра — или родная тетя — приветливо улыбнулась:

— Неужели ты решился познакомить нас со своей гостьей?

— Присмотрите за ней, — сдержанно улыбнувшись родственникам, Марко вышел из гостиной.

Я очень надеялась, что он пошел поторопить с ужином. Есть хотелось просто зверски. Стянув с ближайшего подноса бокал с золотистым вином и малюсенький бутербродик, с сомнением повертела в руках кусочек хлеба с сыром и копченым окороком, отравлено, не отравлено? Увидела, что все едят, и сунула в рот, не могут же у них быть яды, действующие только на иномирцев?

Женщина мелодично рассмеялась.

— Не переживайте, милочка, ужин скоро подадут.

Мне было ужасно неловко, что не могу поддержать с ней нормальную беседу. Но, похоже, гостей об этом предупредили. Женщина улыбнулась и придвинулась чуть ближе.

— Не переживайте из-за Рэма. Он негодник, но не преступник. Вот увидите, Марко заставит его перед вами извиниться.

— Мара, — муж женщины, осуждающие сдвинул брови. — Не обещай, в чем сама не уверена. Боюсь, нам предстоит герцогское разбирательство.

Он качнул головой в сторону самой большой группы, центром которой был средний Ратский и его прихлебатели.

Молодежь с упоением слушала живописания Рэмула о том, как наглая иномирянка посмела оскорбить его и покалечить иномирским оружием. И все это с претензией, что он не знает о моем присутствии.

Мара весело фыркнула, но в следующее мгновение ее взгляд наполнился грустью:

— Был бы жив Пориг, он бы не допустил, чтобы из Рэма выросло вот это.

Ее муж тоже грустно улыбнулся:

— Не осуждай Марко, ему было двенадцать, когда пришлось принять власть. Вспомни, в каком упадке тогда было баронство. Было ли у него время воспитывать еще и братьев, когда он сам был сущим ребенком?

Что ж, может, из Марко получился никчемный воспитатель для младших братьев, но барон из него вышел что надо. Это же какой надо иметь извращенный ум, чтобы подговорить родственников, столь изящно посвятить меня в суть проблемы.

Только я уже и сама догадалась, что Рэм с его выходками большая заноза в филейной части Марко, но пока он не преступал границ дозволенного, поводов принять к нему меры не находилось, а тут я такая везучая попалась, решила упростить барону его задачу.

Обвела взглядом гостиную, выискивая высокую фигуру. Марко обнаружился на другом конце зала в группе все тех же мужчин постарше. Увидев, что я на него смотрю, отсалютовал полным бокалом, к которому прикладывался лишь изредка, сохраняя абсолютную трезвость.

Снисходительно улыбнувшись, приподняла бокал в знак, что оценила его затею, сделала глоток вина и, извинившись перед его родственниками, направилась на поиски дамской комнаты.

Естественно мой путь лежал мимо Рэма. Марко дернулся остановить меня, но потом расслабился и стал с интересом наблюдать за развитием спектакля.

По мере моего приближения голоса друзей Рэма молкли один за другим и в тишине, воцарившейся в гостиной, последняя фраза повисла в воздухе, словно он вдруг загустел и превратился в клей:

— ... эта наглая голытьба мне за все ответит, я прослежу, чтобы герцог...

Осознав, что обстановка переменилась, Рэм завертел головой и полностью выдав свой обман, воззрился на меня, прямо так, сквозь повязку...вот баран.

— Рэм, глаза, — шепнул кто-то из прихлебателей.

Молодежь прыснула со смеху. Но смешки быстро стихли, когда Марко внушительно так, с намеком, кашлянул в пудовый кулак, нечаянно задув своим кашлем ближайшие свечи, и я поняла, что только что получила от барона полный карт-бланш на любые безобразия, ибо Рэм своими выходками достал его хуже горькой редьки.

— Лер Рэмул, какая встреча, — пропела сладким голосом, проходя мимо парня, будто только что его заметила. — Я вижу, вы уже совсем поправились, раз можете присутствовать на семейном ужине.

И, как ни в чем, ни бывало, прошла дальше, словно мы с братом барона добрые приятели. Мне действительно срочно понадобилось в дамскую комнату — протереть полотенцем, вспотевшие от страха ладони и унять дрожь в коленках, все же я не привыкла играть в такие игры, и мне срочно требовался перерыв, чтобы обдумать дальнейшие действия.

Марко поймал меня на выходе, предложил руку, и мне ничего не оставалось, как на неё опереться.

— Вы отлично держитесь. — Барон с улыбкой накрыл своей лапищей мои пальцы на сгибе своего локтя и вывел из гостиной.

В соседствующей с ней столовой уже стояли накрытые столы. Рассаживались все в соответствии с рангом и занимаемым положением, поэтому ничего удивительного, что я оказалась сидящей между Марко и Рэмулом.

— Не передадите салфетки? — Обратилась с просьбой к среднему Ратскому, уверенная, что он прекрасно справится

— Дама просит подать ей салфетки, — перевел Марко для своего брата.3

Мы с улыбкой наблюдали, как Рэм шарит по столу в поисках салфеткок. Я вот ни капли не сомневалась, что Рэмул давно здоров и просто притворяется незрячим. Притиснувшись к барону, так что наши бедра под столом соприкоснулись, шепнула, хотя могла говорить в голос, все равно никто кроме него не поймет, о чем я говорю:

— Зачем он надел повязку? Он же маг, неужели не мог себя вылечить?

— Рэмул хватит, — не выдержав, Марко сам дотянулся до салфеток и вручил мне всю пачку, а в ответ на мой вопрос пожал плечами и пробасил:

— Предпочитаете свиной окорок или куропатку?

— Куропатку, — пришлось принять как данность — Марко не собирается обсуждать своих родственников.

Слуги, обходя столы подавали блюда с яствами и разливали вино в опустевшие кубки. По мере опьянения гостей разговоры за столом становились громче. Обсуждали последние новости при дворе, происходящее в баронстве, но тему нашего с Рэмулом конфликта пока никто не трогал.

Чувствуя, что от нервного напряжения начинает колотить, как от озноба, рискнула и выпила бокал вина. Стало немного легче и я, наконец, поняла, как надо дальше действовать.

Словно нечаянно коснуться под столом бедром ноги Марко, одновременно потянувшись за фаршированным яйцом, сделать так чтобы наши руки соприкоснулись, вспыхнуть от смущения, потупить взгляд, пробормотать невнятные извинения. И с каждым разом смущаться все больше, сильнее запинаться в разговоре. Несмело улыбаться в ответ на его улыбку и лепетать всякий бред, будто у меня от счастья мозги заклинило. Как там говорят классики? Сила женщины в ее слабости? Упасть, что ли в обморок, для полноты картины? Но решила, что это будет явный перебор.

— А почему лер Итон ничего не ест?

Я с начала вечера заметила, что бедный парень сидит над пустой тарелкой, горестно потупив взгляд, и только судорожно сглатывает слюну, когда на стол ставят очередное блюдо.

Наевшись, выпив пару бокалов вина, и видя, что я не собираюсь портить ему вечер, Марко расслабился и вот уже час пребывал в благодушном настроении. А то, что его рука уже давно под столом нашла мою ногу и пальцы нежно оглаживали колено — это часть плана, так что не рычим и не клацаем от возмущения зубами, а улыбаемся и хлопаем ресницами, будто мне это все ужасно нравится:

Барон нашел взглядом брата и весело фыркнул:

— Влюбился, а в племени его избранницы не терпят нормальных парней, им подавай худых доходяг, вот Итон у нас и худеет.

Марко захохотал, а я, ничего не понимая, захлопала глазами? Куда Итону худеть? У него итак ни одной жиринки, одни сплошные мышцы. Потом вспомнила Тобара. Мальчишка хоть и был худой как палка, но никак не походил на доходягу, просто у него мускулатура развита по-другому. Итона же, похоже, с детства тренировали обращаться с тяжелым оружием и вести бой в доспехах, вот и стал похож на культуриста.

— Если ему нужно сбросить мышечную массу это не проблема, — вспомнила опыт похудения одной подруги, правда ее через месяц увезли на скорой с чудовищным истощением. Надеюсь, у Итона хватит ума не доводить ситуацию до абсурда. — Нужно пить воду с соком лимона, это такой кислый фрукт и сутками лежать, ничего не делая. Тогда мышцы постепенно истончатся.

Марко фыркнул.

— И как он тогда будет драться? Если не сможет поднять топор или секиру?

Макнув клубничку в сливки, улыбнулась мужчине:

— Не всегда поединок можно выиграть лишь грубой силой.

Пока барон пытался осмыслить мои слова, сунул клубнику ему в рот, и облизала от сливок пальцы.

Марко застыл, глядя на меня масляными глазами.

Рядом послышались смешки, народу пришлась по нраву моя выходка. Рэм изо всех сил притворялся слепым, но с каждым разом у него это выходило все хуже и вот сейчас, я затылком чувствовала его злобный взгляд. Еще немного и клиент дойдет.

— Вам понравился десерт? — Продолжая игру, потянулась за следующей клубничкой уже для себя. Ох, лучше бы я этого не делала.

Рука мужчина на моем колене, медленно двинулась вверх сминая платье, при этом барон не сводил с меня глаз и на его лице медленно проступала победная улыбка:

— А вам? — Марко, не мелочась, придвинул блюдо с клубникой и сливками к себе. — Или вы еще не пробовали?

Теперь клубника оказалась возле моих губ.

Испугавшись, что рука мужчины забралась выше всяких приличий, резко сдвинула ноги, останавливая движение, и еле сдержала судорожный вдох. Горячая ладонь оказалась зажата между бедрами, вызывая невероятные ощущения.

Лукавая улыбка Марко и взгляд голубых глаз с поволокой страсти, подначивали продолжить мной же начатую игру.

Крепко сжимая ноги, приоткрыла рот и взяла губами клубнику, прикрывая глаза и медленно жуя:

О том, что происходит за остальным столом, старалась не думать. Оказалось, переживала я напрасно. Украдкой бросив взгляд, убедилась, что вино и непринужденная обстановка сделали свое дело. Никому не было до нас никакого дела... кроме Рэма и Итона во все глаза следящих за нашими играми, причем некоторые умудрялись следить даже сквозь черную повязку и, не скрывая чувств, полыхать от бешенства.

Сглотнула. Вообще-то я надеялась пробудить у Рэма ревность, но бешенство тоже хорошее чувство, добавит этому вечеру адреналина.

— Вам нехорошо? — Марко, нагнулся ко мне, сжимая пальцами бедро.

От его глубокого, рокочущего, словно горный водопад голоса сладкая дрожь прошла по всему телу. Перед глазами поплыло, и я поняла, что если сейчас же не окажусь на воздухе, сотворю какую-нибудь глупость, о которой потом буду жалеть до конца жизни.

— Мне нужно... — запнулась, чувствуя, что опять заливаюсь краской. Взгляд мужчины блуждал по декольте, и от этого пожирающего взгляда где-то в глубине становилось очень горячо. Судорожно вдохнув, до боли закусила губу. Боже, дай сил удержаться от искушения и довести до конца задуманное. Кое-как собрав в кучу разбегающиеся мысли, изыскала остатки воли и выдохнула Марко почти в губы. — Душно у вас, мне бы на воздух.

— Да, конечно.

Мужчина не двинулся с места, и лишь минуту спустя до него дошла моя просьба. Рядом от смеха хрюкнул Итон:

— Братец, ты попался. — Произнес он на другом языке, не подозревая, что в мой переводчик загружены все языки этого мира. А вот Марко это знал.

Бросив на брата убийственный взгляд, он резко высвободил руку, поставил меня на ноги, обхватил лапищей за талию, притиснул к себе, не давая ни единого шанса вырваться и под удивленными взглядами гостей, повел прочь из столовой.

— Марко, что-то случилось? — окликнула племянника Мара.

Барон остановился, резко обернулся, крутнувшись вместе со мной, и улыбнулся родственнице.

— Станислава устала и просила извиниться перед вами, ей нужно отдохнуть перед завтрашней встречей с поверенным герцога.

И все так же удерживая своей лапищей, шагнул в темный коридор и захлопнул двери столовой.

Ох, что-то сейчас будет, мелькнула мысль. И как в воду глядела. Едва прошли пару поворотов, Марко шагнул в неприметную нишу, полностью погруженную во мрак, притиснул к стене и, нагнувшись, припал к губам.

Жар волной прокатился по всему телу, колени подогнулись, ноги отказывались держать, и пришлось повиснуть на шее мужчины, чтобы не упасть. Почувствовав мою реакцию, барон удовлетворенно заурчал и, не разрывая поцелуя, потянулся к подолу платья, поднимая и сминая тонкую ткань. Колено ткнулось между моими плотно стиснутыми бедрами.

Мысли лихорадочно замельтешили в голове — одни убеждали поддаться искушению, другие серебряными молоточками стучали, напоминая, для чего я все это затеяла. Отрезвило воспоминание о Тобаре — мальчишка не спит и ждет, когда мы вместе сбежим из замка.

С трудом, повернув голову, прервала поцелуй:

— Нет, — прошептала едва слышно.

— Почему? — Марко сильней вдавил в стену, показывая, что он не прочь продолжить. — Ты же сама этого хотела.

Его руки оказались на моей груди и потянули вырез платья вниз. Я вцепилась в ткань и со всей силой потянула ее обратно.

— Не хочу так, — кажется, мое судорожное дыхание только сильней распаляло мужчину. — Я тебя совсем не знаю.

Сказала не подумав, и получила справедливый упрек:

— Минуту назад тебя это не волновало.

И, тем не менее, Марко ослабил натиск. Отставив в покое мое платье, продолжая одной рукой обнимать и прижимать к стене, пальцами другой провел по моему лицу.

— Теперь я понимаю, чем ты свела с ума Рэма, что он решился на преступление.

Боги чем? Я обыкновенная девушка, и даже не самая красивая. Но Марко удалось пробудить во мне любопытство.

— И чем же, если не секрет?

— Ты слишком долго сдерживаешься.

— М-м-м-м? — Вот нельзя объяснить нормальными словами? Я же сейчас лопну от любопытства.

Вместо объяснений Марко опять меня поцеловал. На этот раз возбуждающе медленно, словно смакуя, обвел кончиком языка мои губы, исторгнув из глубин моей души слабый стон.

— Ты ведь еще девушка?

Да сколько можно краснеть? Наверно за этот вечер я краснела больше чем за всю жизнь. Слов ответить не нашлось, только едва заметно кивнула, подтверждая догадку мужчины.

— Я не маг, как Рэм, но тоже чувствую, как в тебе кипит запертая девственностью страсть и это сводит с ума. Сейчас любой симпатичный тебе мужчина, знающий как доставить девушке удовольствие, может сделать тебя своей. Ты этого хочешь?

Смысл слов барона очень туго доходил до сознания, а когда дошел, я отчаянно замотала головой и уперлась ладонями в твердокаменную грудь, пытаясь оттолкнуть от себя мужчину, но лишь вызвала его смех:

— Тебе не меня надо бояться, а себя. — Марко коснулся пальцем затвердевшей горошины соска, и тело пронзило острое наслаждение, заставив выгнуться навстречу новым прикосновениям. — Понимаешь о чем я?

Понимала ли я? Ещё как, но не знала, как справиться с охватившим возбуждением. Если Марко не прекратит ласки, утро я встречу в его кровати.

— На Земле я была нормальной, — ну если не считать, что многие друзья считали меня повернутой на учебе и карьере старой девой, то да я была нормальной. — Почему это происходит именно сейчас?

Чтобы прекратить умопомрачительные поцелуи, уткнулась лбом в грудь барона. От мысли, что могу с такой же легкостью уступить любому мужчине, охватывал животный ужас. Не хочу-у-у-у!

— Это реакция иномирцев на магию нашего мира. Неужели вас не предупреждали о последствиях?

Не предупреждали.

Ни Олег, ни его отец даже не заикнулись о том, что магический фон этого мира может оказывать на нас какое-либо воздействие. Мой счет к напарнику вырос до неоплатных размеров. Погоди, встретимся, я тебе припомню этот вечер. И словно в насмешку, именно в этот момент микросхемы в браслете окончательно просохли, и за спиной барона появился призрачный Олег. Осветил голубым светом нашу нишу и меланхолично произнес:

— Здравствуй, Стася.

Марко опешил всего на мгновение, но мне его хватило, чтобы вырваться и броситься наутек. К черту окончательно провалившийся план, к черту Олега, Рэмула и Марко. Я сама сдамся на милость герцога, и пусть посадят в тюрьму и никогда из нее не выпустят, лишь бы вновь не оказаться в подобной ситуации. Смахивая злые слезы, застилающие глаза я неслась по замку, не разбирая дороги.

— Станислава!

Марко не нужно было бежать, чтобы догнать меня. Он шел быстрым шагом, с легкостью поспевая за моим бегом.

— Отстань!

Сзади послышался весёлый смех.

— Да остановись ты, иначе окажешься в воинских казармах.

О-о-о-о, а вот туда мне в таком состоянии точно не надо.

Я остановилась так резко, что Марко, не успев затормозить, налетел сзади. Сильные руки кольцом сомкнулись на талии, и я оказалась прижата спиной к мужской груди, но что-то изменилось. В этом объятии больше не было страсти. Лишь желание удержать и оградить от дальнейших глупостей.

Шмыгнула носом, смахивая со щек слезы. Да уж, глупостей я сегодня наделала предостаточно.

— Это Одрин твой напарник?

— Если и так? Тебе какое дело?

— Почему сразу не сказала? — рык мужчины заставил вздрогнуть от испуга. Марко хорошенько встряхнул меня и заставил развернуться. — Откуда ты взялась такая недоученная?

— Ну, надо же! Откуда в этом мире такие грамотные аборигены?

Ко мне стремительно возвращался здравый смысл, смывая остатки страсти и наводя порядок в голове.

Все так же удерживая меня в объятиях, барон фыркнул:

— Я тоже пару лет водил туристов. Надо же было на какие-то средства поднимать баронство, а ваша фирма неплохо платит.

— Офигеть новости в час ночи, — со злости стукнула мужчину кулаком. Угу, с таким же успехом можно подойти и побиться головой о каменную стену, может быть тогда мозги окончательно встанут на свое место. — Раньше не мог сказать?

— Мог, но что бы это изменило? Факт нападения на моего брата задокументирован и все что нам остается, ждать прибытия в замок посланника герцога, который разберется во всей этой катавасии. Кстати я так и не понял, что за игру ты затеяла этим вечером, но мне понравилось, — Марко лукаво улыбнулся. — Если хочешь, можем продолжить.

Я вздрогнула от ужаса, и барон понял, что сморозил глупость.

— Прости, и насчет Одрина, почему он не с вами?

— Отстал по непреодолимым обстоятельствам, — поняв, что окончательно успокоилась, отступила на шаг, намекая, что не прочь оказаться на свободе.

Марко намек понял, но рук не разжал.

— Так надежнее, не вляпаешься в новые неприятности.

— Почему ты мне не веришь? — Нет, правда, мне было любопытно, почему Марко, зная своего брата, как облупленного, не верит, что это он был зачинщиком конфликта.

— Я верю, но пострадавшая сторона Рэм, а факт незаконного использования магии еще предстоит доказать, и поскольку в баронстве нет других дипломированных магов, кроме моего брата, ждем герцогского поверенного.

— И долго будет идти разбирательство?

У меня туристы без надзора и шансы поднять со дна реки рюкзак, тают как сливочное масло на раскаленной сковородке.

Марко чуть ослабил хватку, позволив нормально дышать.

— Как получится, — склонил голову, заглядывая в глаза. — Спешишь?

— Поздно уже, — ответила совершенно невпопад.

Действительно, сквозь узкие окна сияла полная луна и во всем замке стояла нереальная тишина.

Марко, расцепил руки.

— Пойдем, провожу, иначе опять заблудишься.

На этот раз он не стал предлагать опереться на его локоть и сцепил руки за спиной, словно боялся прикоснуться.

— Чего ждать, если меня осудят? — Вопрос не праздный и он мучил меня уже два дня и сейчас самое время поинтересоваться своим будущим — все лучше чем коситься на Марко, вспоминая его натиск и поцелуи.

Барон скосил на меня взгляд и улыбнулся.

— В тюрьму не посадят — этого можешь не опасаться. Наложат штраф или присудят общественные работы, если последнее, я буду настаивать, чтобы ты отработала повинность в моем замке.

Представив такое будущее, рассмеялась:

— Только если Рэм, куда-нибудь уедет, иначе я застряну здесь навечно, отрабатывая повинность за повинностью.

Марко остановился так близко от меня, что я опять ощутила его дыхание.

— Я не против.

Тяжелые руки легли на плечи, и я вновь оказалась прижата к широкой груди. Почувствовав, что сейчас опять поцелуют, успела отвернуться и губы мужчины скользнули по щеке.

— Марко, не надо.

— Почему?

Мы стояли на винтовой лестнице в башне, не дойдя два этажа до моей комнаты. Единственный факел остался на первом этаже, и его отблесков едва хватало, чтобы осветить наши силуэты. Пахло дымом, нагретым камнем и я как никогда понимала, что кричать бессмысленно. Все гости остались в другом крыле замка и кроме запертого Тобара меня никто не услышит.

Марко ждал серьезного ответа, а я решила свести все к шутке. Если поймет, у нас появится шанс расстаться друзьями, если нет... ну, на нет и суда нет.

Глянула на него снизу вверх.

— Тебе не хватает служанок?

— Причем тут слуги? — Романтично настроенный мужчина, явно не въехал в выверты женской логики и теперь пытался понять, в какую сторону свернули мои мысли.

— Как это при чем? Ты сам говорил про отработку повинности, — лукаво улыбнувшись, сверкнула глазами. — Только не разочаровывай меня, говоря, что надеялся на другое.

Вот так, если мне придется работать в замке, пусть не раскатывает губу и не надеется, что я отработаю повинность в его кровати.

Поняв, что ему ничего не светит, Марко убрал руки и оперся плечом о стену, перегораживая дорогу наверх. Его улыбка заставила в очередной раз насторожиться. Ну что на этот раз?

— Я тут вспомнил, что кто-то проиграл спор.

— Ничего подобного, мы не оговаривали сроки.

Я чуть не расхохоталась, увидев, как у Марко вытянулось лицо, и примирительно похлопала мужчину по плечу:

— Не переживай, до прибытия поверенного еще уйма времени.

Обогнув барона на узкой лестнице, медленно побрела наверх. Марко провожать не пошел. Оно и к лучшему. Сердце и так выпрыгивало из груди, и неизвестно как я повела бы себя, окажись он в моей комнате.

Дверь оказалась не заперта. Войдя, тихонько ее прикрыла, обернулась и чуть не ахнула.

Рэм расположился поперек кровати, опершись плечами на стену. Яркая луна светила в окно, освещая, учиненный в комнате погром — шкура съехала в сторону, оставив на полу масляные разводы, ширма валялась у стены, и кровать была придвинута к стене, будто кто-то врезался в нее лбом. Не сдержала улыбку, столкнувшись с недовольным взглядом парня, вид у него был встрепанный, помятый и вся рубашка покрыта жирными пятнами.

— Явилась? — он не двинулся с места.

— Вообще-то, это моя комната, поэтому прошу вас... — "Олег" исправно переводил — я еще во время бега, перевела его в невидимый режим, чтобы не отблескивал и выполнял только то, что от него требуется — но договорить мне не дали.

Рэм стремительно встал на ноги, в два шага оказался рядом, больно схватил за руку и, дернув на себя, зло зашептал:

— Натешилась?

Вспомнив наши с Марко жаркие объятия, поневоле вспыхнула, вздернула подбородок, и смело глядя в злые глаза, тихо произнесла:

— Лер Рэмул, моя личная жизнь никоим образом вас не касается.

— Чёрта с два не касается.

Парень щелкнул пальцами, на пол полетели синие искры, и я застыла посреди комнаты, не имея возможности пошевелиться или позвать на помощь. Чертова магия. Я ее уже почти ненавижу.

Рэмул обошел меня кругом. Забыв о жире на полу, поскользнулся, но на этот раз равновесие удержал и зло оскалился:

— Думала остановить меня?

Он ждет, что я отвечу? Похоже, у него окончательно сорвало крышу.

— Страшно?

А он как думает? Конечно, страшно.

Вздрогнула, ощутив дыхание на затылке и руки парня на бедрах. Всхлип ужаса не смог прорваться сквозь сомкнутые губы, только слезы опять покатились по щекам. С чего я вообще решила, что могу справиться с магом?

— Вот теперь ты мне нравишься, — прошептал парень. — Молчишь и не двигаешься.

Чёртов некрофил. Марко знает, что его брат полнейший псих?

— Он тебя целовал? — Рэмул оказался ко мне лицом, взял за подбородок, приподнимая голову, и наши взгляды встретились. Большой шероховатый палец, прошелся по моим губам — Конечно, целовал.

Рэмул склонился еще ниже:

— И как тебе? Понравилось?

Я запаниковала, но протестующий вопль, когда парень прикоснулся своим ртом к моим губам, так и остался внутри меня. Наружу не вырвалось ни одного звука. Внутренне содрогаясь от омерзения, вытерпела поцелуй. И ведь глаз не закрыть, приходится смотреть на самодовольную рожу. Очнусь, убью, ей богу. И даже перспектива оказаться на каторге больше не пугала так, как то, что задумал Рэмул.

Но видимо, звезда удачи светила сегодня только для меня.

За спиной по всей комнате разлился свет. Маг чертыхнулся, и рванулся к двери, но не успел. Раздался жуткий грохот выбитого косяка, стук упавшего тела, придавленного массивной дубовой дверью. В комнату повалил дым, жар ужарил в спину и я услышала:

— Стася, ты в порядке?

На этот раз слезы радости покатились по моим щекам, когда перед глазами мелькнула мордашка Тобара, вымазанная в саже. Рукав его рубашки горел, увидев, он небрежно смахнул пламя, глянул на меня, и в темноте мелькнула белозубая улыбка от уха и до уха.

— Я так боялся опоздать. Что этот маньяк с тобой сделал?

За спиной послышался сдавленный стон, очнувшегося Рэма.

— Вот неугомонный.

Тобар гибкой тенью метнулся к магу, что-то схватил и на всю комнату раздался громкий "Бамц!" И звук загудевшего тазика приложенного к чьему-то затылку. И за ним опять грохот упавшего бесчувственного тела.

— Теперь достаточно улик, чтобы осудили не тебя, а этого идиота — мальчишка опять оказался перед моим взглядом. — Ты как? Остаешься или бежишь? А то теперь мне точно в замке делать нечего.

Хорошо, что я все еще была неподвижна, иначе бы от избытка эмоций расцеловала мальчишку.

— Да что с тобой! — Тобар дернул за руку.

Я завизжала — исключительно мысленно, потому что по-другому не получалось — и хлобыстнулась спиной на пол, больно приложившись затылком о край упавшей двери. И сквозь омут боли, увидела, что дверной косяк объят пламенем, словно его пролили бензином и подожгли.

— О, чёрт. — Мальчишка опустился рядом со мной на корточки, наложил руки на голову и что-то зашептал. Через пару мгновений я почувствовала такую гамму болевых ощущений в затылке, что лучше бы он не снимал с меня окаменение.

Застонав, схватилась за голову, попыталась встать, запуталась в длинном подоле и опять чуть не растянулась. Тобар, поддержал, помог встать.

— Сюда бежит стража. Ты как? Остаешься?

Остаюсь ли я? Да ни за что на свете!

Вытерев губы, вцепилась в ладонь мальчишки:

— Я с тобой.

Тобар кивнул: — Прикрой волосы, чтобы не опалились.

Потащив за собой, выдернул меня из комнаты, сквозь объятый пламенем дверной проем и помчался по лестнице на крышу.

Я еле успела прижать растрепавшиеся волосы рукой. В голове пульсировало, в горле от дыма скребло, словно там поселились бешеные кошки.

— Зачем нам крыша? Нам же вниз надо? — прокаркала вороньим голосом и, не выдержав, закашлялась.

— Наоборот, — Тобар обернулся, и я опять увидела его улыбку. — С крыши удирать удобнее.

Ну, ему видней. Я вообще перестала соображать, что происходит. Только успевала прыгать за мальчишкой через три ступеньки, а я-то думала, мой этаж последний. Оказалось нет. Просто на этом этаже не было ни комнат ни окон, лишь один люк, которым оканчивалась винтовая лестница.

— Слышишь, бегут?

Я слышала. Далеко внизу слышались возбужденные голоса, свет факелов мелькал, отражаясь от каменных стен.

— Сюда!

— Пожар!

— Быстрей! — услышала я голос Марко и как сумасшедшая полезла за Тобаром на крышу.

Не хочу его видеть. Не хочу больше сталкиваться ни с кем из его семейки. Неужели не мог догадаться, что Рэм задумает месть? И сама хороша, думала буду в комнате ,когда Рэм явится свести счеты и не подумала, что он, может прийти раньше меня и выйдет то что вышло.

— Быстрей! Давай руку!

Тобар втащил за собой на крышу, захлопнул люк, и с легкостью балансируя на крутом скате, полез еще выше к шпилю, венчающему башню.

Все я поняла, мы сегодня таких дел натворили, что в самую пору самоубиться, размазавшись по всему плацу.

Лезть по гладкому сланцу было жуть как страшно. Шелковые туфельки скользили, и я пару раз чуть на самом деле не съехала вниз. Тобару было не до меня. Словно змея, намотавшись на шпиль, он сложил руки рупором, прижал ко рту и издал истошный птичий крик, прислушался. Из леса раздался едва слышный ответный крик. Тобар засиял, зацепившись за шпиль рукой, нагнулся, протягивая мне руку и помогая преодолеть последний метр.

— Сейчас прилетит.

— Ага.

Кто там прилетит, мне было все равно. Вцепившись в шпиль у самого основания крыши, я не рискнула встать во весь рост, вдруг отвалится, а зацепиться здесь больше не за что.

— Тобар, а как получилось, что ты меня спас?

— Услышал грохот, когда Рэмул явился в твою комнату, — мальчишка хихикнул, — слышала бы, как он ругался, даже я таких слов никогда не слышал.

Угу, очень познавательно, я тоже улыбнулась, представив себе Рэма, скользящего на шкуре.

— Потом услышал ваш разговор. Вспомнил, что веревка у меня, скинул вниз, привязав к ножке кровати, выбрался, как мы и планировали, через незапертую комнату, бросился к вам, и поспел вовремя.

— А как ты дверь взломал?

Здесь наверху было холодно, непрестанно дул ветер, трепля на мне платье и рубаху Тобара. Снизу, из открытых окон, лился свет пожара, слышались возбужденный голоса, крики. Кого-то послали вниз за водой и привести подмогу.

Парнишка следил одновременно и за небом и за люком.

— Скоро будут здесь, погоди минуту, — отпустив шпиль и на присядках обогнув меня, Тобар на попе съехал вниз, снял с крыши несколько листов сланца и пяткой забил их в щели между рамой и люком. — Это на время их задержит.

Перевернулся на четвереньки и полез обратно.

Я с ужасом смотрела, как он все это проделывает, без всякой страховки.

— Испугалась? — Он опять улыбался, вставая во весь рост и обхватывая ногами шпиль. — Я же говорил, что не боюсь высоты. И ты спрашивала про дверь...

Над замком мелькнула громадная тень, переполошив стражников на стенах, и стала приближаться к нам.

Тобар торжествующе завопил и замахал руками.

— Сюда, я здесь!

Со всех сторон послышались крики. На других башнях вспыхнули сигнальные огни! Ну все, нам каюк.

Захлопали крылья, черная тень накрыла нас с Тобаром и огромный крылатый лев с орлиной головой и птичьими передними лапами сел на крышу, чуть ударом хвоста с кисточкой, не смахнув меня вниз.

— Ар! — прикрикнул на питомца Тобар, успев в последний момент схватить меня за шкирку и притянуть обратно к шпилю. — Стася друг.

Голова с загнутым клювом повернулась, и черный птичий глаз удивленно моргнул. Грифон курлыкнул и, словно извиняясь за оплошность, ткнулся лбом Тобару в грудь, чуть и его не свалив с крыши.

К моему ужасу, мальчишка только рассмеялся, обнял друга за шею, на мгновение прижался и потом сам птицей взмахнул ему на шею:

— Стася, быстрее.

Я честно пытаясь встать на дрожащие ноги, ведь падать вниз категорически запрещалось, возвращаться в замок я не собиралась и, собрав остатки храбрости, я полезла на грифона. Тобар помог взобраться и устроиться за его спиной.

— Держись за меня крепко, Ар летает очень быстро.

В этом я не сомневалась.

Мальчишка издал дикий птичий крик, ему, запрокинув голову, вторил грифон, я зажала уши руками, чтобы не полопались барабанные перепонки.

— За меня держись! — крикнул Тобар, наматывая на запястья поводья.

Я тут же отняла ладони от ушей и чуть ли ни в два обхвата обняла тощего мальчишку, уткнувшись носом ему между лопаток. Я не буду, не буду смотреть вниз.

Грифон затоптался на крыше, подбираясь к краю и распахивая крылья, чтобы прыгнуть в небо. Под массивными когтистыми лапами с огромными когтями зашуршал сланец и посыпался вниз, застревая в отливах и с далеким грохотом падая на плац.

Крики людей слышалась очень близко, в люк ударили. На стенах появились лучники. Я ощутила, как у грифона напряглись мышцы. Он сжался пружиной, прыгнул, дважды мощно ударил крыльями и вот мы парим над шпилями замка, делая над ним прощальный круг.

Я не стала оборачиваться. Осторожно выглянув из-за плеча Тобара, увидела перед собой только бескрайнее небо, усыпанное звездами. Луна клонилась к горизонту, освещая раскинувшийся под нами лес и далекую серебристую полосу реки.

Кажется я только что и на всю жизнь влюбилась в грифонов и чувство бескрайней свободы, которое можно испытать только во время полета.

Тобар оглянулся, увидел на моем лице восторг и тоже улыбнулся. Склонился к шее грифона, что-то прокричал ему сквозь свист воздуха в ушах, и Ар послушно свернул к виднеющимся вдалеке горам.

Наверно мне удалось поспать, потому, что когда открыла глаза, небо на горизонте стало розовым, и из-за гор поднимался огромный алый диск восходящего солнца. Земля внизу подернулась рассветной дымкой, и реку скрыл туман.

Воздух все так же свистел в ушах. Грифон мерно бил крыльям. Тело от холода и неподвижности онемело. Осторожно пошевелилась, разминая затекшие мышцы. Тобар застонал:

— Хвала предкам ты проснулась.

— Что-то не так?

— Ар устал, — поведя плечами, мальчишка потянул поводья, направляя друга к земле. Спросить, почему нельзя было сесть раньше, не успела. Ар заложил крутой вираж над лесом, выискивая поляну для посадки, и мне пришлось, что есть сил, вцепиться в Тобара, чтобы не свалиться со спины грифона. Вот и ответ, они боялись за меня и, несмотря на усталость, берегли мой сон.

— Спасибо, — набравшись храбрости, отцепила одну руку и ласково провела по золотистой шерсти.

Грифон радостно крулыкнул. Захлопал орлиными крыльями, гася скорость и выставив вперед лапы, мягко упал в высокую траву. Потоптался, складывая крылья. Мы с Тобаром скатились с его шеи по разные стороны в мокрую траву, и я взвыла от боли во всем теле.

— Ох, все, я труп.

Парнишка рассмеялся. Вскочил на ноги, потирая онемевшие мышцы.

— Лежи, скоро пройдет, а мы с Аром пока поищем завтрак.

Я привстала на локтях. Они еще могут куда-то лететь?

Оказалось парень и его друг разбрелись в разные стороны обшаривать кусты. Это было так смешно, наблюдать, как огромный грифон сует голову в траву, до смерти пугая мелких пичуг. Хватает клювом мышей и тут же, с клекотом их проглатывает. Тобар вернулся, принеся полную горсть ежевики, и ссыпал ягоды на траву.

— Все что есть. Перекусим, отдохнем и полетим дальше.

Пересилив боль в мышцах, села, одернув платье. Взяла сразу несколько ягод. Ежевика оказалась переспелой и от этого очень сладкой, только закончилась очень быстро. Вытерев пальцы о траву, покосилась на уставшего мальчишку.

Наверно моя просьба окажется не к месту, но мне просто больше не к кому обратиться.

— Помоги найти туристов.

Тобар кивнул.

— Конечно, только надо вернуться в племя, поднимем крылья, вместе быстрей справимся.

Он собрался ради меня переполошить сородичей?

— Спасибо тебе Тобар. Без тебя мне бы давно была крышка.

— Да ладно тебе, — мальчишка от удовольствия зарделся и заелозил по траве. — Марко не оставил бы тебя наедине со своим братом и подоспел бы вовремя. Просто я больше не мог слушать, как этот псих над тобой издевается... — покосился на меня и подмигнул из-под упавшей на глаза челки. — Да и убегать из замка одному не так интересно. Представляешь, какие теперь про нас будут ходить легенды?

Вспомнив о пребывании в замке, и особенно, чем оно закончилось, рассмеялась. Потянулась к пацану и дернула за прядь волос.

— И не надейся, после пожара, что ты устроил, вряд ли нас еще раз позовут гости.

Грифон, погоняв мышей, угомонился, подобрался к другу и растянулся за спиной мальчишки и завалился на бок, открыв белое брюхо, покрытое пушистым мехом.

— Можно? — потянувшись к грифону, глянула на Тобара, вдруг он будет против.

— Валяй, — парень вытянулся на траве, устремив взор в посеревшее небо.

Я подползла на коленях к Ару, запустила пальцы в шерсть и сама чуть не замурчала от удовольствия. Все, вернусь домой, заведу кошку, и буду чесать ее каждый вечер. Это же ни с чем несравнимое удовольствие. Ар от удивления изогнул шею и, приподняв крыло, заглянул посмотреть, что там делают с его брюшком. Птичий глаз удивленно моргнул.

Тобар захохотал.

— Ты нравишься ему. Смелая, еще никто не спал во время полета, ты первая.

Отдыхали гораздо больше, чем рассчитывал Тобар. Все же Ару пришлось нести двойной вес и он спал, набираясь сил для нового полета. Теперь понятно стремление Итона скинуть лишний вес. Грифон не поднимет человека, весящего как танк.

— Тобар?

— М-м-м? — парнишка успел задремать и сейчас с неохотой открыл один глаз.

— Может, ты полетишь один?

Забыв про сон, парень сел.

— Почему?

— С нами двумя Ар быстро устанет, сами вы доберетесь до дома куда быстрей, а меня закинь к реке, поищу свой рюкзак.

Тобар насупился. Было видно, что он не хочет оставлять меня одну. Я тоже не хотела, но так будет правильно. Вдруг соплеменники Тобара не поддержат его энтузиазм — помогать иномирянке — и вообще никуда его не пустят? Что я буду делать в горах? Вернее как буду оттуда выбираться?

— Я не полечу без тебя.

Покачала головой.

— Не дури. Долго лететь до твоего дома?

— Часов пять.

— Я буду ждать твоего возвращения до полуночи.

Мы смотрели друг на друга. Упрямый мальчишка не хотел признавать мою правоту, но и я не собиралась отступать. Поединок взглядов длился всего минуту. Психанув, мальчишка вскочил на ноги и осторожно разбудил друга.

— Вставай, нам пора лететь.

Грифон радостно курлыкнул и распахнул крылья, показывая, что он готов летать хоть на край света и вообще не понимает, почему мы до сих пор медлим.

Наблюдая, как мальчишка поправляет упряжь Ара, услышала его бухтение:

— И почему все девчонки такие упрямые? Вечно с ними одни проблемы.

Подойдя, потрепала его по плечу:

— Учись, дальше будет только хуже. Вон Итон ради твоей сестры объявил голодовку, чтобы скинуть тридцать килограмм.

Тобар, неверяще уставился на меня.

— Что, правда?

— Правда-правда. Так и передай Тире, будет ее парень самым крутым грифоньером.

— Будет, если, грифон его выберет.

Ар курлыкнул, соглашаясь с другом, и подсунул голову под руку, напрашиваясь, чтобы ему почесали перья.

— А в чем проблема? Выкрадет яйцо, сам его высидит и никуда птенец от него не денется, будет считать Итона своей мамой.

Тобар мгновение хлопал на меня от удивления глазами и вдруг захохотал.

— Садись на Ара, — простонал сквозь смех. — Отвезем тебя к реке. Теперь верю, что без меня не пропадешь. С таким языком даже рыбу заставишь саму выпрыгивать из воды и насаживатья на вертел над костром.

Лететь до реки оказалось очень долго. Я уже была не рада, что попросила об этом Тобара. Пришлось вернуться к Быстрым Ручьям и оттуда лететь над самой водой, высматривая нужное место.

— Кажется здесь, — Тобар заставил Ара сделать широкий круг над рекой и лесом, обозначив площадь в два квадратных километра. — Точнее не могу. На твоем рюкзаке защита.

Это я, узнав, что парень обладает какой-никакой магией, упросила указать точное местоположение рюкзака, втайне надеясь, что быстренько нырну, подниму его со дна потом так же быстро отыщем моих туристов, и часть проблем на этом закончится... но не вышло.

Увидев знакомую прогалину, теперь и я узнала это место. Здесь мы ожидали нападения стражи Марко, а лодка перевернулась чуть ниже по течению.

На эту же поляну мы и сели, потому что больше некуда. Лес подступал к реке со всех сторон, а грифон плавать не умел.

— Уверена, что хочешь остаться? — Тобар не стал слезать с шеи друга.

Помог спуститься, поддерживая за локоть, чтобы после долгого полета я опять не упала.

Поборов временную дезориентацию осмотрелась. Солнце уже давно стояло в зените и припекало как сумасшедшее. Даже тень от деревьев не спасала от такого пекла. Как раз самое время искупаться.

— Да, буду искать рюкзак. В нем все наше снаряжение. И заодно поищу следы туристов.

— Хорошо. — Тобар натянул поводья.

Грифон встал на дыбы, присел на задние лапы взмахнул крыльями и взлетел, обдав меня волной жаркого воздуха.

Прикрыв рукой глаза, наблюдала, как они превращаются в небе в едва заметную точку и исчезают за кромкой леса.

Оставшись совсем одна, еще раз осмотрелась. Речка с тихим плеском набегала на крутой берег. Со всех сторон поляну окружал светлый лес, пронизанный лучами солнца. В траве стрекотали неугомонные кузнечики, то и дело, перепрыгивая с травинки на травинку.

Нажала кнопку на браслете призывая напарника пред светлы очи, и он не замедлил появиться. "Утонул" по колено в траве и приветливо улыбнулся.

— Здравствуй Стася.

— Здравствуй, Олег, — решила для разнообразия проявить вежливость. — Скажи, ты каким-нибудь образом связан с рюкзаком?

— Уточни вопрос.

— На рюкзаке есть маяк, который ты можешь засечь и указать на карте его точное местоположение?

— Боюсь, что нет, — голографический напарник удрученно развел руками.

Значит, придется нырять, хорошо я плавать умею.

Взявшись за подол платья, потянула верх и резко остановилась. Оглянулась на "напарника"

— Сгинь.

"Олег" со сдавленным смешком исчез. Наученная горьким опытом, отключила браслет, сняла платье, аккуратно сложила и положила под кустом, пригнув сверху ветви. Вряд ли здесь кто-нибудь появится, но осторожность еще никогда не была лишней. А вот туфельки наоборот оставила. В них будет удобно ступать по каменистому дну.

Чувствуя себя в белье немного неуютно подошла к обрывистому берегу и для пущей храбрости пару раз глубоко вздохнула. Все же мне раньше не доводилось искать на дне большой реки довольно маленькую вещь.

— Ну, раз, два, три, — вытянув руки над головой и сложив ладони, нырнула.

Проплыла под водой, вынырнула на середине реки. Смахнув с лица прилипшие волосы, осмотрелась, наметила точку, где, как мне подсказывала память, перевернулась лодка, и поплыла вниз по течению.

Нырять пришлось очень долго. Иногда по полчаса застревать на одном месте. Дно у реки оказалось неоднородным, где каменистым, где илистым, а местами очень глубоким и я, опасаясь, что рюкзак снесло течением именно в такую яму, поэтому и обследовала их как можно тщательней.

Наплававшись до упаду, нахлебавшись воды, устав, как собака, решила, что пора и отдохнуть. Выбравшись на берег на трясущихся ногах сходила к поляне, забрала припрятанное в кустах платье и отнесла к новому месту. Заодно оценила проделанную работу — двадцать метров исследованного дна и это даже не половина нужного участка реки, а его малая часть.

Приуныв от перспектив, что нырять мне еще ого го сколько, нашла пологий берег и, растянувшись на траве, грелась на солнце. Жрать хотелось просто зверски. И уже одно то, что в рюкзаке, как в холодильнике, остались съестные припасы, собранные нам в дорогу женой трактирщика, понукало продолжать поиски.

— Ну, что, Стася? Подъем?

Кряхтя встала. Осмотрелась, запоминая место, где оставила чужое платье. И пусть оно безвозвратно испорченно, я все равно собиралась его вернуть. Жалко с тапками благородного жеста не получится. От пребывания в воде и лазания по дну они окончательно раскисли и потеряли всякий вид. Да еще и ступни натерли до покраснения. Поэтому я без сожаления разулась, от души замахнулась и швырнула в реку как можно дальше, с удовольствием наблюдая, как они проплыли пару метров и благополучно пошли ко дну.

Рюкзак я нашла, когда небо уже окрасилось в цвет индиго, и на нем стали загораться первые звезды. Нашла просто потому, что продолжала нырять на чистом упрямстве, твердя как мантру — я найду тебя сволочь, найду, утоплю и опять достану.

Он зацепился лямками за затонувшую корягу, коих тоже оказалось на дне в превеликом множестве. От радости я чуть не захлебнулась. Вынырнула, набрала в горящие огнем легкие побольше воздуха, опять нырнула и, отцепив лямки, вынырнула на поверхность, что есть сил обнимая рюкзак. И только по тому, что щекам стало горячо, поняла что плачу — от усталости, от неимоверного счастья, да от всего на свете.

— Господи, спасибо. — Прошептала едва слышно, откидываясь на спину и позволяя течению себя нести.

Минут пять я просто плыла, давая отдых измученному телу, глядя в усыпанную звездами синеющую высь и слушая, как по берегам шумит лес, черной массой обступая берега. По сравнению с ночной прохладой, вода казалась теплой, как парное молоко и из не совершенно не хотелось выходить. Тихий плеск волн убаюкивал и я не на шутку испугалась, ибо уснуть в воде верный способ проснуться утопленницей.

Преодолев сонливость, исхитрилась надеть рюкзак на плечи, и медленно погребла к берегу. На карачках вылезла из воды, вздрогнув от ночной прохлады и покрывшись гусиными пупырышками. Доползла до чистой сухой травы, упала, уткнувшись в нее носом, и мигом отрубилась.

Очнувшись посреди ночи, услышала знакомые голоса. Сил вскочить и радостно приветствовать нашедшихся туристов не нашлось. Болело все, даже то, что в принципе болеть не могло. А еще меня укрыли — добрые вы люди, прямо с мокрым рюкзаком. Правда, немного прочухавшись, поняла, почему так. Я вцепилась в него мертвой хваткой. За ночь скрюченные пальцы онемели и, чтобы вырвать рюкзак, их проще было отломать, чем аккуратно разогнуть пальцы. И правильно. Нечего лезть со своей заботой. Мой рюкзак, никому не отдам, а кто сунется сама пальцы по отрубаю.

Вздохнув, усилием воли погасила злость и попробовала шевельнуть конечностями. Ура! Получилось... с третьей попытки. Первые две были настолько слабые, что их просто не заметили, зато, когда удалось сеть, вот тут и началось.

— Стася! — Увидев, что я сижу, ко мне бросилась Лариса.

— Очухалась! — За ней прискакал Тобар. Оба повисли на моей шее, завалив на спину и увалились сверху исторгнув из меня предсмертный хрип:

— Ребра, чтоб вас всех!

Угу, кто б меня услышал.

— Ты нашлась. Мы так переживали! — Лариса была вне себя от радости. Еще бы колени убрала с моего тощего живота было б совсем замечательно.

— Ты все-таки его нашла! — Тобар дернул за лямку рюкзака, упершись в солнечное сплетение острым локтем.

— Хр-р-р-р-р.

— А ну шить отсюда! — Гаркнули сверху, и парочку как ветром сдуло.

Чувствуя себя расплющенным крабом, приподняла голову поверх рюкзака, чтобы рассмотреть на того, кто вступился за мои ребра.

Высокий стройный мужчина в кожаных штанах, кожаной безрукавке с "V" образным вырезом, перетянутым шнуровкой, стоял чуть расставив ноги и уперев руки в боки. Подсвеченная светом от костра, львиная грива русых волос падала на спину, и лишь две прядки на висках были заплетены в две тонкие косички, перевитые яркими шерстяными нитями, с нанизанными на них драгоценными камнями и перьями грифона. Если бы не славянская внешность, ну вылитый индеец, а так почтенный отец семейства, потому что сходство с Тобаром было просто изумительное.

Чувствуя, что на этот раз сама не встану, протянула руку.

— Здравствуйте, я иномирянка и пока очень плохо понимаю ваше наречие, — произнесла на местном языке.

Мужчина хмыкнул, схватил меня за руку и с легкостью помог сесть.

— Я в курсе.

Услышав родную речь, хоть и с небольшим акцентом, от радости чуть не разревелась.

— Какое счастье.

Только теперь я смогла как следует рассмотреть, что творилось на поляне. Пылающие в ночи костры, вокруг них люди, одетые так же, как отец Тобара. Мужчины и женщины в кожаных одеждах, волосы у многих заплетены в косички с торчащими из них яркими лентами и перьями. Они вели оживлённую беседу, ели, пили, смеялись. У кромки леса, за пределами света от костра, рассмотрела с десяток холмов. Один зашевелился, встал на лапы, встряхнулся, поправил крылья и опять улегся на траву. Наверно услышав голос своего наездника курлыкнул, и развернул птичью голову в сторону людей, отразив в огромных блестящих глазах свет костров. Грифоны. Сколько же их здесь? Судя по количеству людей не так уж много.

— Вы можете встать?

Ой, я совсем забыла про мужчину, до сих пор держащему меня за руку. С его помощью попыталась встать. Ноги затряслись, как вареные макаронины. Ничем не удерживаемое одеяло поползло вниз, и я не зная, что первое хватать — одеяло или падающий из трясущихся рук рюкзак — плюхнулась обратно на траву.

— Наверно я еще немного посижу.

— Тогда я принесу вам поесть.

Мужчина легкой походкой отправился к кострам. Со спины его силуэт казался уж слишком тонким. Если бы не разворот плеч и узкие бедра, его с легкостью можно было принять за женщину. Невольно сравнила отца Тобара с Итоном и от души пожелала парню удачи. Потому что идея с похудением теперь казалась изначально неудачной. Уж лучше бы он выбрал грифона покрупнее, и пару лет откармливал животину до нужного размера.

Оказавшись, на время, предоставлена сама себе, завертела головой, выискивая туристов. Я точно слышала их глосса, но никак не могла рассмотреть в пестрой толпе. Да где же вы?

Увидев группу недовольных людей, сидящих у отдельного костра, тяжело вздохнула. Господи, ну за что мне все это? Вас нашли, вернули к мамке, то есть ко мне. Я ради вас прорыла носом километр речного дна чтобы найти рюкзак и не оставить вас без денег. Спрашивается, чем вы на этот раз недовольны?

Лариса тоже не могла этого понять. Я видела, как девушка радостно пытается им что-то рассказать, но постное выражение на лицах остальных туристов так и не изменилось, и девушка, махнув на них рукой, умчалась к другому костру на поиски Тобара.

Отец мальчишки вручил ему миску с каким-то варевом, девушке половину каравая и взмахом руки отправил всех ко мне, по пути они прихватили еще какую-то девицу.

Я плотней закуталась в одеяло, подмяв под себя рюкзак. Вот знаю же, что никто не собирается его красть, паранойя такая штука, прицепится и так просто не отвяжется.

— Привет, это моя сестра Тира, — сияющий от радости Тобар, загородил своей долговязой фигурой свет от костров, подталкивая ко мне невысокую, худенькую как тростинка девушку. На ней был такой же, как и на всех, кожаный костюм, длинные волосы заплетенны в сотни тоненьких косичек а на ногах невысокие кожаные сапожки с мягкой подошвой, явно не приспособленные, чтобы ходить в них по земле.

— Представляешь, они почти все говорят по-русски, — успевшая вернуть себе хорошее настроение Лариса, уселась на траву, протянув мне каравай. Рядом плюхнулся Тобар и сунул в руки глиняную миску с кусками ароматного мяса, плавающими в густой подливе.

Тира осторожно села напротив.

— Спасибо, что вызволили Тобара.

— Это ему нушно гофорить шпашибо, — прошамкала с набитым ртом, потому что не удержалась и как голодный зверь набросилась на мясо, макая хлебом в жгучую подливу. — Это он меня вышфолил иш жамка.

Прожевав, сглотнула и глянула на улыбающегося Тобара.

— Хотя с легкостью мог сбежать и сам. Зачем морочил голову с побегом?

— Потому что я не трус бежать один, — серые глаза в свете костров сияли ярче, чем ночные звезды. — А спасти девушку, так это ж целый подвиг.

— Ну, ты и фрукт.

— Шалопай.

От нашего сдвоенного с Тирой подзатыльника Тобар со смехом увернулся, достал из кармана что-то круглое, потер о свою кожаную безрукавку и протянул мне яблоко.

— Держи, сладкое.

Слопав все мясо, хлеб и за ними яблоко, потянулась, разминая затекшие мышцы.

— Я на минуту, — извинившись перед ребятами, прихватила рюкзак и, кутаясь в одеяло, потопала к реке. Вернулась умытая, одетая и полностью готовая к встрече с недовольными туристами.

-Удачи, — пожелала Лариса, видя в какую сторону я иду.

Угу, спасибо, удача мне точно пригодится.

— Добрый вечер господа туристы, как прошел день в мое отсутствие? — Изображая неземную радость от встречи, подсела к их костру.

— Почти добрались до земель герцога и если бы не эти, — Сафира раздраженно кивнула в сторону наездников грифонов. — То ночевали бы в приличном месте, а не в лесу.

Теперь стала понятна причина недовольства — аллигаторам недодали удобств.

— Могу предложить спальники и палатки. Ужином, как вижу — кивнула на пустые тарелки, которые, кстати, никто не удосужился помыть — вас обеспечили.

— Да уж, будь любезна. И средство от комаров, если имеется, а то мое уже закончилось.

Наверно после пережитого в замке, в моей голове что-то изменилось. Потому что выпад Сафиры, вопреки ожиданиям не вызвал злости или раздражения. Наоборот, глядя на то, как замученная растрепанная женщина пытается изобразить из себя королеву, хотелось рассмеяться.

— Я посмотрю, — кивнула, принимая ее просьбу к действию, и глянула на мужчин. — Ещё будут пожелания?

Аркадий Борисович удивился моему спокойствию.

— Если остались те замечательные сухофрукты, я бы не отказался.

— Всё? Больше никому ничего не надо?

В ответ на молчание, выдала всем желающим сухпаёк, сальники и палатки, извинилась перед Сафирой за отсутствие средства от комаров, и, пожелав спокойной ночи, вернулась обратно к Ларисе и Тобару.

— А ты спать не хочешь?

— Нет, — глаза девушки сияли от возбуждения. — Разве уснешь после такого приключения?

Я тоже разделяла подобное мнение. Ещё успею выспаться, потом, когда-нибудь.

— Где вы их нашли? — Спросила у Тобара.

— У самой границы земель Марко, — вместо брата ответила Тира. — Только они почему-то не горели желанием возвращаться, пришлось применить силу.

Тобар уткнул лицо в колени, пряча от меня улыбку. Лариса хихикнула и почему-то потёрла бока.

Я округлила глаза.

— В смысле силу? — Они избивали моих туристов? Ррррр...

Тира закусила губу, чтобы не расхохотаться.

— Миту пришлось наглядно продемонстрировать, что выбора нет, и им придется отправиться вместе с нами, — девушка коснулась руки Ларисы. — Извини, что Мит напугал тебя.

— Я больше боялась, что твой грифон переломает мне ребра, а сам полет мне понравился.

— Он нес тебя в когтях?

Я бы наверно заикой осталась после такого полета.

— Нет, просто поднял на высоту деревьев, только тогда мама согласилась вернуться. Ты же знаешь, какой у нее характер.

Да уж, характерец на зависть крокодилам.

— Другим тоже так подфартило?

Тира отрицательно качнула головой.

— Нет, они сразу согласились сеть нам за спину. Зато Лариса своей отвагой заслужила уважение наших парней.

Ага, то-то она от них прячется в нашей компании.

— Давайте разведем костёр? Зябко.

От реки тянуло сыростью, и я искренне подумывала, не достать ли куртку?

— Зачем нам ещё один костер? Пошли к нашим, они горят желанием с тобой познакомиться, — предложила Тира.

Вот этого я и боялась.

— Не трусь, — Тобар пихнул меня в плечо. — Мы не кусаемся.

Угу. Как же.

Соплеменники мальчишки встретили нас улыбками. Подвинулись, освобождая место у костра.

Обвела взглядом их загорелые обветренные лица и тоже улыбнулась.

— Рада познакомиться с вами. Меня зовут Станислава Евсеева, можно просто Стася. Благодарю, что помогли отыскать моих соотечественников.

— Зачем же так официально? — Отец Тобара протянул руку, и я от души её пожала. — Меня зовут Сорин, сын рассказал твою историю. Если хочешь, он выступит свидетелем на герцогском слушании.

Я стушевалась под многочисленными взглядами. И эти туда же. Неужели придется вернуться в замок? Меньше всего мне хотелось встречаться с братьями Ратскими, но, судя по взглядам соплеменников Тобара, отказ будет расценен как проявление трусости.

Понимая, что не могу подвести и опозорить Тобара, недовольно буркнула:

— Стоило сбегать из замка, если все равно придется туда вернуться?

Сорин мотнул головой.

— В замок лететь не обязательно. Пусть суд вершит сам герцог.

О-о-о, на это я согласна. Герцогские тюрьмы наверняка комфортнее баронских подземелий.

— Стася, соглашайся, Янко классный парень, он тебе поверит. Заодно и у нас появится повод навести шорох в его городе, — Тобар сиял от радости, как начищенный медный тазик.

— Тобар. Ну, о чем ты думаешь? Мы летим в гости, а тебе быть свидетелем. Так что никаких шорохов.

Отец отчитывал сына, но было видно, что ему тоже приятна мысль о возможных безобразиях, которые могут учинить его соплеменники. Остальные тоже покивали с умным видом, а у самих глаза заблестели в предвкушении знатного веселья.

Я чуть не позеленела от зависти. И почему я не миллиардерша. Купила бы себе путевку в этот мир и развлекалась на полную катушку, а так придется приложить максимум усилий, чтобы удовольствие получали мои туристы.

Туристы продрыхли до самого обеда, не иначе как стресс от полета оказался для них слишком сильным. Я же, пользуясь временным затишьем, провела еще одну ревизию содержимого рюкзака в поисках хоть каких-нибудь амулетов. Увы, все, что я нашла, было произведено в моем мире.

— Олег, — прорычала от злости, уйдя дальше в лес, чтобы не озадачивать соплеменников Тобара видом голограммы.

— Здравствуй Стася.

— Здравствуй, здравствуй, — присев на поваленное дерево, почти скрытое зарослями травы приготовилась к долгой и содержательной беседе. — Скажи мне "милый", какого черта нас не обезопасили от влияния магии этого мира?

— Этим должен заниматься Одрин. Подразумевалось, что он экранирует вашу ауру от влияния магических потоков с помощью заклинаний. Этот способ надежней амулетов, которые можно сломать, потерять или просто забыть надеть, — голографический напарник, невозмутимо пожал плечами. — Стандартная практика — один проводник маг, второй на подхвате. Тебе должны были сказать.

Вот так. Должны были, но не сказали. И кого теперь винить? Ясно, что не Олега. Этот точно не виноват. Одрин, неизвестно появится или нет. Последнее время меня мучили подозрения, что нам устроили полный экстрим, бросив на произвол судьбы.

— Где в этом мире можно купить экранирующие амулеты?

— У любого мага.

Нет, я точно с этим компьютером поседею. Спокойно Стася, дышим и выдыхаем. Он отвечает на те вопросы, которые ты задаешь.

— И где я могу в этом мире встретить достаточно компетентного мага?

— Больше всего магов проживает в столице. Чуть меньше в других городах. Один два в баронстве. И, конечно, в деревне их не встретишь. Если только случайно, когда деревенский староста приглашает мага разобраться с нечистью, погодой или другими проблемами. А ты чего такая злая?

Упершись руками в шероховатый ствол, глянула на "Олега" изподлобья.

— Да есть с чего. Расскажи мне о герцоге Нортоне.

"Напарник" бросил на меня ну о-о-о-очень странный взгляд и пошёл рябью, намереваясь исчезнуть.

— А ну стоять! — От подобной наглости вскочила с дерева. На моей памяти инструкция ещё ни разу не увиливала от ответа. — Что с этим герцогом не так?

Как там его по имени? Вспомнила — Янко!

— Все так. Обычный герцог: женат, двое детей, вассал Его Величества короля Штефана.

Не густо и, похоже, больше из "Олега" мне не вытянуть. Ладно, будем разбираться уже на месте. Отключив браслет, чтобы не мигал и не отсвечивал, вернулась в лагерь.

Оказалось, половина грифоньеров улетела.

— На охоту, — объяснил Тобар.

Сам мальчишка сгорал от нетерпения подняться в воздух. Я тоже и хотела и боялась вновь очутиться на спине Ара. В том, что мы полетим вместе, я не сомневалась. Вот только адреналин больше не будоражил кровь, и мне было реально страшно оказаться на высоте птичьего полета без какой-либо страховки. Может веревкой примотаться к Тобару? Предложу, посмотрим, что он скажет.

— Станислава!

Да неужели, туристы вспомнили о моем существовании.

Оглянулась на окрик Петрункова.

— Чего тебе?

— Иди палатки складывать.

Мои подопечные успели проснуться, умыться, позавтракать-пообедать и теперь не знали чем заняться до возвращения грифоньеров.

— Складывайте, — удивлено вздернула брови. — Я-то вам зачем?

И пока кто-нибудь не напомнил о моих "прямых обязанностях" повернулась спиной к туристам.

— Тобар, а у вас всегда мясо на завтрак?

Лишний раз поесть — польза для организма и прекрасный повод избежать разборок с недовольными туристами. Они почему-то не горели желанием общаться с наездниками грифонов и старались держаться от них как можно дальше.

— Всегда, оно дает силу.

— Тогда я хочу добавки.

Проигнорировав возмущенный ропот олигархов, цапнула мальчишку за локоть и потащила к котлу, в котором одна из его соплеменниц помешивала новую порцию мясного рагу.

Вот интересно, а как они на грифонах перевезли котел? Неужели крепили на спину несчастной животине, или подвешивали снизу? Повод, удовлетворить любопытство скоро представился сам собой, когда прилетели охотники, и отец Тобара скомандовал общий сбор и скорый вылет.

В котел сложили всю кухонную утварь, накрыли крышкой, примотав ее веревками, чтобы не свалилась, и... упаковали в такой же безразмерный мешок, как мой рюкзак. В него же сложили куски добытого на охоте мяса, бережно завернутого в широкие листья, и обвязанного жесткими стеблями камыша, чтобы листья не развернулись.

Сорин закинул мешок себе за спину и с легкостью вскочил на спину своего грифона. Остальные спешно тушили костры, засыпали угли землёй, во избежание пожара. Я чуть не проморгала спальники и палатки, забыв упаковать их в рюкзак. Хорошо Зоя окликнула и указала, на неаккуратно скатанные тюки, а то так бы и остались посреди травы.

— Спасибо, — поблагодарила девушку, спешно запихивая походный инвентарь.

В воздухе шумели крылья, шум и гам стоял такой, словно здесь собралась не дюжина грифоньеров, а целое нашествие монголотатар.

Наконец, все было собрано, поляна опустела. Взлетев, грифоны выстроились клином за вожаком и взяли направление на север.

Я не уставала вертеть головой, любуясь бескрайним небом и плывущими по нему облаками. Иногда свешивалась на бок, рассматривая, проплывающие под нами бескрайние лесные массивы и редкие деревеньки, окруженные квадратами полей. Голубые ленты реки и её притоков сверкали в лучах яркого солнца, убегая за горизонт. А потом взор непроизвольно устремлялся вдаль, где долина переходила в зеленые холмы с каплями озер, и скользил еще дальше, к горизонту, где вздымалась горная гряда, сверкающая на фоне голубого неба белоснежными ледяными пиками.

К столице герцогства подлетали на закате. Вэшна утопала в окружающей ее зелени предместий. Фруктовые сады окружали аккуратные деревеньки, растянувшиеся вдоль реки. Сам город стоял чуть выше на холме и тоже весь утопал в зелени. От крайних домов к реке вела мощеная камнем широкая дорога и дальше, через мост, терялась среди зарослей леса. Золотисто-оранжевые лучи отражались от поверхности воды, превратив широкую реку в поток расплавленного золота, скользили по верхушкам деревьев и терялись среди высоких остроконечных крыш, крытых серым сланцем.

Грифоны, сделав приветственный круг над одной из сторожевых башен, пошли на посадку. Из бойниц исчезли железные наконечники копий и вместо них появились стражи.

— Кажется, нас ждали.

В голосе Тобара прозвучала такая досада, что я не сдержала смех. Похоже, Марко известил герцога о нашем побеге, и городская стража с самого утра готовилась принять в гости "дорогих" соседей. И судя по тому, сколько вооруженных людей высыпало из казарм на плац, куда один за другим заходили на посадку грифоньеры, стражи готовились очень усердно.

От взмахов крыльев поднялся настоящий ветер, заставив стражников прикрывать лица. Наглотавшись пыли, они уже не так дружелюбно смотрели на нас, как раньше. Грифоньеры сделали вид, что им по барабану чье-то недовольство и один за другим садились рядом со своим вожаком, спешивались и отправляли зверей на крыши казарм, отдыхать и греться в лучах заходящего солнца.

Ар пружинисто сел на каменные плиты. Тобар легко соскочи с его шеи, а мне опять понадобилась помощь. Тело за время долго полета одеревенело и ни в какую, не желало разгибаться.

— Еще несколько полетов и ты привыкнешь, — ободрил меня мальчишка, придерживая под руку, чтобы не упала.

— Приветствую доблестных стражей Вэшны, — Сорин спешился выступил веред, приветствуя здешнего главу стражи.

— Давно не виделись Сорин, — мужчина скривил недовольную мину, словно от одного вида грифоньеров у него разом заболели все зубы.

— Не переживай, Барт на этот раз мы здесь по делу, — отец Тобара позволил себе лишь тень улыбки, чтобы не оскорбить доблестных блюстителей порядка и, услышав веселые смешки своих соплеменников, показал им за спиной кулак.

Мужчина хмыкнул уже не так кисло.

— Когда это вас останавливало.

— Никогда, — подтвердил опасения стража вожак племени и сменил тему. — Мы с утра охотились, грифоны сытые, так что особого ущерба от них не будет.

— Угу, кроме куч навоза, — мужчина шмыгнул носом и, ворча, что лопат, убирать за грифонами, на всех не хватит, развернулся и потопал к складам, за дополнительным инвентарем.

Стражи, поприветствовав знакомых, тоже разошлись.

— Вот и славно, грифоны под присмотром, — Сорин глянул на солнце, чтобы сориентироваться по времени. — Тобар, Тира, покажите гостям из другого мира все самое интересное, и как стемнеет, приходите в резиденцию герцога, встретимся там. Остальные, чтобы на рассвете были здесь. Кто не успеет, свои проблемы будет решать сам.

Народ радостно загалдел и, скоро на плацу не осталось ни одного грифоньера.

— А ты? — Окликнул Тобар отца.

— У меня тоже есть пара дел, — Мужчина весело подмигнул и вдруг спохватился. — Ах, да. Чуть не забыл, — шагнув к Тире, Сорин вручил дочери кошель с деньгами. — На развлечения.

И быстро зашагав по плацу, исчез между домами.

— Шопинг, шопинг, шопинг! — От радости Зоя запрыгала на месте, хлопая в ладоши. Прекратив дурачиться девушка бросила умоляющий взор на Тиру. — Мы ведь пойдем по магазинам?

— Обязательно, но сначала бани, в таком виде нельзя показываться на глаза герцогу.

Не совсем тактично прокомментировала Тира наш замызганный и помятый вид.

Туристы неуверенно переглянулись.

— А это не заразно? — Сафира брезгливо передернула плечами. — Мне бы не хотелось после общественных бань обращаться к лекарю.

— Полностью поддерживаю. — Аркадий Борисович выступил вперед и упер набалдашник трости в плечо девушки, обтянутое кожаной безрукавкой. — Как у вас с санитарными условиями?

На лице Тиры не дрогнул ни один мускул. У нее даже улыбка вышла вполне искренняя и умиротворяющая.

— Оцените сами. Тобар, — девушка оглянулась на брата, топчущегося у нее за спиной. — Пойдешь с мужчинами, будешь переводчиком и объяснишь что к чему, чтобы иномирские гости остались всем довольны.

Парнишка кивнул, правда, без особого энтузиазма, но ослушаться не посмел.

Я от удивления захлопала глазами. Вот это авторитет. Даже туристы не посмели ослушаться грозную наездницу и послушно потопали за ней, таща свои пожитки.

По пути к баням, брат с сестрой устроили нам обзорную экскурсию по городу. Показали квартал торговцев, мастеровых, чуть ли ни силой протащили Зою и Сафиру мимо рынка, за шкирку увели Петрункова от дверей трактира.

— Потом, все потом, успеете поужинать и приодеться, — пообещала Тира расстроенным туристам.

Те были вынуждены согласиться, что примерять обновки лучше, когда от тебя не разит потом и из всклоченных волос не торчат грифоньи перья.

До бань шли минут сорок, и не потому, что город большой, а потому что — ну вот кто бы мог подумать — чуть ли не на каждом перекрестке мы влипали в пробки. То дорогу разрыли — у кого-то подвал затопило грунтовыми водами и теперь их пытались отвести в общегородской сток. Где-то свадьбу гуляли, и Тира увела нас оттуда так быстро, как позволял проталкиваться разгулявшийся выпивший народ. А на другом перекрестке двое возниц не смогли разъехаться на узких улочках и намертво застряли, преградив движение. Волы мычали, когда их пытались растащить в разные стороны, пятились назад, еще больше сцепляя телеги. Извозчики ругались. Горожане толпились, не зная как пройти, да и просто останавливались поглазеть как два мужика, тыкая друг-другу в носы кнутами, пытались доказать подоспевшей страже, кто из них прав, а кто и шмарх рдатый.

Я в восхищении постаралась запомнить последние слова. Уж больно колоритные ругательства, чтобы пропустить мимо ушей.

— Так, это надолго, — Тира свернула в узкий проулок, и мы, выстроившись цепочкой, пошли за ней. — На другой улице будет не так тесно.

Оказавшись в роли туриста, я вертела головой во все стороны, боясь пропустить даже самую малость. Мне было любопытно все — во что одеты люди, как они говорят, ходят, как строят и украшают каменной резьбой свои дома. Протискиваясь в тесном проулке, пару раз привставала на цыпочки, чтобы заглянуть в низкие окна. За что получила тычок в спину от Тобара.

— Стаська, ты любопытная как кошка. Что ты там все высматриваешь?

Испытав очередное разочарование — почти все окна, куда удалось заглянуть, были занавешены плотными шторами — сдалась и, поправив за спиной рюкзак, ускорила шаг, догоняя туристов, уже вышедших из проулка на широкую дорогу. Здесь людей было не в пример меньше и дышалось легче. Судя по отсутствию куч навоза, гужевой транспорт сюда не пускали.

— Интересно же.

Тобар хохотнул и, приноровившись к моему шагу, пошел рядом.

— Погоди, окажемся в замке герцога. Вот там есть на что посмотреть.

Я была полностью с ним согласна. Но город мне тоже нравился. Сразу видно, что строили его без всякого плана. Богатые урвали себе земли побольше и отгрохали дома с небольшими отдельными садами. Остальные дома лепились стена к стене и тянулись ввысь, образуя непроходимые лабиринты, как это было в городах Европы во времена средневековья.

— Вот мы и пришли.

Тира остановилась возле массивного здания, расположившегося в самом тупике одной из улочек. Широкое, двухэтажное с красивым полукруглым парадным входом с парой ступеней и покосившимся каменным козырьком, поддерживаемым колоннами. В здании почти не было окон, зато из множества труб на крыше валил дым. Из-за угла виднелись растянутые между деревьями веревки с выстиранными простынями и полотенцами. У открытого подвала двое мужиков деловито орудуя лопатами, сгружали с телеги уголь.

— У кого есть с собой ценные вещи, лучше сдать их Станиславе на хранение в рюкзак. Сами понимаете, место общественное, люди всякие бывают.

— А если она нам потом их не отдаст? — Сафира с вызовом оглянулась на меня.

Тобар от возмущения засопел, но заметив, как Тира, едва заметно, отрицательно качнула головой, промолчал. Я же смотрела на олигаршу и не знала, что сказать. Было дикое желание, чтобы ее тут обворовали до самой нитки, чтобы был повод злорадствовать до самого окончания тура, но здравый смысл возобладал.

— Отдам, не сомневайтесь, — сдернув с плеч рюкзак, расстегнула застежки и подставила подопечным. — Только точно запоминайте что клали, забудете, обратно не вытащите.

Петрунков, от радости мигом пропихнул четыре сумки шефа, и вздохнул с таким облегчением, что все расхохотались. Лариса сняла украшения, завернула в носовой платок и с улыбкой просунула в рюкзак.

— Ой, он почти пустой, — удивилась девушка, достав рукой дна.

— Сейчас в нем только сухофрукты и моя кофта, — улыбнувшись девушке, подставила рюкзак королеве ресторанов.

— Смотри, чтобы потом отдала, — Сафира со злости запихнула свой рюкзак и, отойдя к Аркадию Борисовичу, стала возмущаться, что так их скоро не только имущества лишат, но и заставят работать ради пропитания.

— Не бери в голову, — Зоя по примеру сестры, завернула украшения в платок и завязала на два узла, чтобы не высыпались. Закладывая в рюкзак, словно ненароком, приблизилась почти вплотную и шепнула. — Просто маман тебе не простила, что ты все деньги забрала. И кстати, она права, — девушка усмехнулась. — Могла бы и поделиться.

Я в очередной раз вспыхнула, но вспомнив, как пол дня ныряла за рюкзаком, решила, что Зоя права. При первом же случае, поделю запасы поровну, посмотрим, как олигархи запоют, когда на каждого нагрузится не меньше чем на Петрункова.

— Ну, что? Готовы? — поторопила Тира.

— Нет, — Сафира брезгливо передернула плечами. — Но вы ведь не предоставили лучших условий, так что куда деваться?

Пряча смешок, девушка взбежала на крыльцо, и пару раз, что есть силы, постучала кулаком.

Ей почти тот час открыли.

Высокая сухопарая женщина в некогда белом, но посеревшем от многочисленных стирок платье, окинула нас удивленным взглядом. Но как бы ни ошарашил ее наш внешний вид, банщица не стала проявлять излишнего любопытства. Приветливо улыбнувшись, шире распахнула дверь и отступила в темную глубину:

— Проходите.

Потолкавшись в дверном проеме, мы оказались в небольшой комнате с кафельными стенами и гранитным полом, где каждому выдали по простыне, полотенцу, куску хозяйственного мыла, указали где взять тазики и отправили мужчин в дверь направо, женщин налево.

Зоя хохотнула:

— Вот это мне нравится, только я ни черта не вижу. Здесь есть свет?

В узком коридоре было темно, хоть глаз выколи.

— Осторожно ступени, — предупредила идущая впереди Тира.

Послушался звук, будто кто-то споткнулся и злобное шипение Сафиры:

— Нельзя было предупредить, что они идут вверх, а не вниз?

— Вообще-то даже в вашем мире внизу располагаются подвалы. С чего вы решили, что у нас иначе? Но если вы хотите...

— Довольно! Мало того, что я терплю хамство от Станиславы, не хватало, чтобы мне указывали туземцы.

Я только кусала губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться. В спину от смеха фыркала Лариса.

— Маман в своем репертуаре.

В конце лестницы показался свет, идущий от стены, выложенный из непрозрачных стеклянных блоков и мы оказались в тесной переодевалке. Ничего хитрого, лавки вдоль стен, над ними крючки для одежды. Кругом все тот же кафель. Только в довершение ко всему стало еще и жарко.

— Давай рюкзак, — Тира дернула за лямку, и я послушно передала наезднице наши вещи. Сафира напряглась. Зоя, вытянув шею, наблюдала, что с ним будут делать.

Девушка прошептала над рюкзаком несколько слов, дунула, щелкнула пальцами, и рюкзак уменьшился до размеров грецкого ореха. Вытянув из своих волос тонкий кожаный ремешок, Тира просунула его под лямки и под всеобщее офигевше молчание повесила мне на шею.

— Заклинания хватит на час, так что сильно не разнеживайся.

Я как сумасшедшая закивала, ощупывая все такую же плотную ткань и малюсенькие застежки.

— А из него ничего не вывалится?

Потянув с себя кожаную безрукавку, Тира улыбнулась.

— Нет, вещи остались прежнего размера.

— Оу, тогда ладно.

От влажности и жары я успела взмокнуть, поэтому, недолго думая, последовала примеру Тиры. Повесила одежду на крючки, замоталась в простынь, прихватила полотенце и тазик с мылом и через смежную с раздевалкой дверь оказалась в банях.

В ноздри тут же ударил резкий запах хлорки. Все помещение заволокло горячим паром, от чего простыня прилипла к телу. Больше всего бани напоминали хамам. У стен кафельные выступы, на которые можно садиться. Краны с горячей водой, льющейся прямо на пол. Вспомнилась баня у Прохора Никитича, жаркая, сухая, с дубовым веником и обжигающим паром. Вздохнув, облюбовала себе местечко, наполнила тазик водой и вылила себе на голову. Взяла мыло и стала намыливать непослушные волосы, и все тело, прямо через простынь. Не горела я желанием обнажаться перед Сафирой и ее дочками.

Сафира села подальше от меня, позвала к себе Зою и заставила дочь тереть себе спину и мыть голову. Лариса о чем-то болтала с Тирой, а мои мысли понеслись в ближайшее будущее, к грядущему разбирательству у герцога. Олег сказал, что он адекватный правитель и не осудит просто потому, что я могу не понравиться или не то ляпнуть. И все же, даже у нас встречают по одежке, а провожают по уму. Так что я вцепилась в спутанные, не желающие расставаться с речной тиной волосы и взялась мыть голову с утроенной силой, приводя себя в божеский вид.

После бань, подутухшие олигархи, без особого энтузиазма поплелись за Тирой в приличный, по ее словам, трактир. Ужин из свинины тушеной с картошкой, луком, помидорами и баклажанами в глиняных горшочках — местный овощ ну очень напоминал наши синенькие не только видом, но и вкусом — был проглочен в мгновенье ока. И только когда нас разморило и расхотелось не только куда-либо идти, но даже шевелиться, стал понятен коварный замысел Тиры, сэкономившей на нашей лени кучу денег.

— В один магазин зайти всё-таки придется, — возразила наездница на наши слабые протесты и просьбы отправиться сразу к герцогу.

И оказалась права. Местная магическая лавка изобиловала всякими штуками, почти все из которых были сделаны из драг металлов и драгоценных и полудрагоценных камней.

— Амулеты, не знаю, почему вам их не дали, но отец распорядился приобрести.

— О, боже, — у Зои от огромного разнообразия и красоты изделий заблестели глаза. — Стася, у нас хватит денег приобрести вот это?

Тонкий пальчик ткнулся в витрину красного дерева, прикрытую стеклом, где на зеленом бархате в неярком свете сверкали всевозможные колье, инкрустированные, бриллиантами, рубинами, сапфирами изумрудами и еще какими-то камнями, названия которых вертелись в голове, но я не могла вспомнить, захваченная великолепным зрелищем.

— Лери выходит замуж? — Высокий худощавый мужчина в темной мантии вышел из тени лавки, заставив нас очнуться и прийти в себя. Темные глаза на утонченном бледном лице, чуть насмешливо смотрели на очарованную девушку.

— А? — Зоя еле оторвала взгляд от украшений, чтобы глянуть на мага и вновь застыла.

Ну да, мужчина видный, и главное с достатком, что для нашей "золушки" немаловажно.

— Лери присматривает брачное ожерелье? — терпеливо повторил мужчина. — Потому что они зачарованы для невест.

-А? Нет! — кокетливо стрельнув глазками, Зоя завела за ушко белоснежный локон. — Но они такие красивые.

Услышав язык другого мира, улыбка мага стала слегка натянутой. Положение спасла Тира. Отпихнув Зою от прилавка, наездница бахнула на витрину кошель, едва не разбив стекло.

— Лери нужны амулеты, экранирующие магию нашего мира.

— Тира, — совсем кисло протянул маг, узнав наездницу. Бросил на нас беглый взгляд и, убедившись, что грифоньеров в лавке меньшинство, немного повеселел. — Давно в городе?

— Привет, Йен, — взгляд девушки засветился озорством. — Да вот, Янко изъявил желание познакомиться с гостями из другого мира.

— С чего бы? — удивился маг.

А я навострила уши, боясь пропустить из занимательной беседы хотя бы слово. Кажется иномирцев и правда здесь не жалуют. Хорошую же репутацию оставили после себя другие группы.

— Судебное разбирательство, вот и интерес, — Тира толкнула кошель с деньгами по прилавку. — Шесть амулетов бессрочного действия.

— Разбирательство? — Маг присел, скрывшись под прилавком, и стал переставлять на полках какие-то коробки. — По какому поводу, если не секрет?

— А разве не маг должен выступать поверенным герцога в таком вопросе? — шепнула я Тире, взглядом указав на темную макушку мужчины. Но то ли у магов обострённый слух, то ли мне опять попался нестандартный экземпляр, но мужчина услышал, выпрямился и положил на прилавок рядом с кошельком Тиры шесть блях, размером с пионерский значок.

— Герцог Нортон сам выдающийся маг, — ответил мужчина вместо Тиры. — Почти во всех аристократических семьях имеется этот дар, так что если инцидент на этой почве, то судьи лучше Янко не найти.

Я вздохнула. Лариса сжала мою руку, выражая своё участие. Судя по злорадствующим взглядам, Сафира горела желанием поведать мужчине о моих неудачах и останавливало ее отнюдь не благородство, а неполноценный переводчик.

— Рэм сцепился с проводницей, и она надрала ему задницу, — расхохоталась Тира.

У мага отвисла челюсть, а я залилась краской от ушей до самой шеи. Ну что за люди. Никакого такта.

— Я использовала газовый баллончик.

Маг взмахом руки отмел мои слабые попытки оправдаться.

— Неважно как, главное ты это сделала. Ох, и проблем было у Марко от такого брата, но Рэм маг и он не мог с ним ничего поделать.

— У меня одного такое чувство, что тут все друг друга знают? — Проворчал Петрунков.

— Женя, это неизбежно, — снисходительно вставил Аркадий Борисович, даже не соизволив повернуться к нам лицом. Олигарха больше интересовали представленные в лавке изделия. — Они люди одного круга. Естественно они знают друг друга.

Маг засуетился, стал рыться в других коробках, развернулся ко мне, сощурился, и в следующее мгновение у него опять отвисла челюсть. Взгляд стал просто бешеным.

— Тира, Янко знает?

Наездница звонко расхохоталась.

— Ты тоже увидел? Я чуть не окосела, пока пытаясь понять морок это или нет.

— Н-н-но, — от волнения мужчина стал заикаться и вытер ладонью выступивший на лбу пот. — Лери, вы не могли бы подойти ближе?

— Вы мне? — я на всякий случай оглянулась, но за моей спиной никого не оказалось. Не понимая, что могло привести мага в такое возбуждение я бросила вопрошающий взор на Тиру. — Это обязательно?

Ну, не горела я желанием общаться еще с одним магом. Вдруг ненароком и его покалечу.

— Йен, она настоящая.

— Что-о-о-о? — у Ларисы от удивления округлились глаза. — Конечно Стася настоящая. Не зомби же она. Стася, ты ведь не зомби?

— А что собственно происходит? — Видя, что в лавке мы застряли надолго, Аркадий Борисович соизволил оглянуться. — Опять из-за Станиславы какие-то проблемы? Сафира Серафимовна, вы не помните условия контракта? Мы имеем право потребовать замену проводника? А то мне всё это уже надоело. Не отдых, а одни сплошные неприятности.

— Причем совершенно не по нашей вине, — Сафира ликовала. Наконец-то её кто-то поддержал.

Это был удар в спину. Не ожидала я такого подлянки от бывшего шефа. Лариса ойкнула и, одарив меня извиняющимся сочувствующим взглядом, шагнула к матери и сестре. Одного Петрункова не волновала очередная попытка передела власти. У него уже был шеф и если бы Женя попытался прыгнуть через его голову, то ему бы пришлось просить политического убежища у герцога Нортона.

Стараясь не сорваться на истерику, я обвела олигархов снисходительным взглядом.

— Боюсь у вас нет такого права — требовать замены проводника. Надо внимательней читать контракт. Так что все жалобы будете предъявлять моему напарнику. Когда и если — последнее слово я выделила особо, чтобы было над чем подумать — если он нас догонит. Тира, мы закончили с покупками? Сколько я тебе должна за амулеты? — Я вытащила из рюкзака кошель, в котором хранились все наши деньги.

— Ты ничего не должна, это подарок от нашего племени.

Я долго, не мигая, смотрела в глаза наезднице, пока та не стушевалась и повернулась к магу:

— Сколько?

— Шестьдесят серебряных, — спокойно ответил маг, одарив меня странным задумчивым взглядом, с долей сомнения, толикой одобрения и еще чего-то там, я не стала вдаваться.

Меня больше порадовала его понятливость, а то бы я очень разочаровалась в местном населении. Отдав мужчине золотой, дождалась, пока он отсчитает сдачу. В гробовой тишине раздала туристам амулеты, прицепила свой к воротнику блузки, и первой покинула лавку.

На подступах к замку герцога Тире удалось отвлечь Тобара, не отходящего от меня ни на шаг, и вместо него пошла рядом.

— Зачем ты так? Это действительно был бы подарок.

Не стоило ей поднимать этот разговор. Пока мы копались в лавке, заметно потемнело, на городских улицах зажегся свет, и если мы не поторопимся, то опоздаем на аудиенцию к герцогу. Тем более после того, как я оделась в лучшие одежды, мне не хотелось по темноте наступить в кучу навоза и предстать перед судьёй дурно пахнущей. Поэтому я не сбавила шаг. Ну и пусть, если олигархи услышат наш разговор. Терять мне уже было нечего.

— Тира, ты хорошая девушка и я верю, что ты и твои соплеменники очень лояльно относитесь к нам, потому что твоя мать из нашего мира. Но это не дает ни тебе, ни кому либо другому права потешаться над тем, как мало мы знаем о вашем мире, не понимаем традиций и устоев и поэтому в ваших глазах выглядим до смешного глупо.

— Но это другое, — девушка, решив, что проблема не стоит выеденного яйца, вновь заулыбалась.

— Нет, Тира. Ты посмеялась надо мной в лавке, тем самым спровоцировав конфликт, с которым мне теперь придется разбираться. А я несу ответственность за этих людей. За их жизни, здоровье и черт возьми, я в ответе, чтобы они благополучно вернулись домой. Неужели это непонятно?

Краем глаза заметила, как Тобар, оглядываясь на нас, кусает кулак, чтобы не расхохотаться. Олигархи, слышавшие каждое слово, тоже притихли. Мгновение я думала, что Тира не удержит себя в руках и нам придется расстаться, но она сумела обуздать свой нрав, и ее ответ удивил и озадачил меня больше, чем все, что случилось до этого.

— Янко ждет огромный сюрприз, — от избытка чувств Тира крепко обняла меня и помчалась вперед. — Давайте, быстрее, если не пошевелимся, то обязательно опоздаем на встречу.

И все равно опоздали. Наверно у меня рок такой — опаздывать на самые важные в моей жизни встречи. Дворец герцога меня потряс. Я думала у Марко огромный замок. Оказывается, мои представления о замках были скудны и ничтожны по сравнению с увиденным. Серая громадина ни в коей мере не выглядела массивной и подавляющей. Кружева из камня обвивали воздушные арки, парапеты, оплетали окна, создавали полупрозрачные стены, пропускающие много воздуха. Стража на каждой лестнице и повороте, замерев статуями, скосив глаза, провожала нас взглядами.

Великолепие внутреннего убранства ошеломляло, подавляло, заставляя чувствовать себя посреди этого величия ничтожной песчинкой, потерявшейся в бесконечности. Тараща глаза по сторонам, я боялась представить дворец короля Штефана, если это всего лишь замок его вассала.

— Сюда, пожалуйста, — услужливый провожатый с поклоном пропустил нас под своды высокой арки. Пришибленные туристы впервые проявили солидарность и выпихнули меня вперед. Я же, сделав пару шагов остановилась, не в силах произнести ни слова. Такое ощущение, что замку стало тесно в каменных стенах и он решил слиться с садом. Это был все еще замок, но в помещении полностью отсутствовала крыша, ее заменяли увитые лианами сводчатые арки. Не было и противоположной стены, вместо нее открывался потрясающий вид на сад и закатное солнце. Растения давно и прочно пустили корни в камень, увивая стены. Деревья росли прямо из пола. Вода журчала в фонтане с гротескной фигурой расправившего крылья и готовящегося к полёту грифона.

На фоне багряного неба замерли две фигуры к нам спиной. Она массивная как танк, другая утонченная, казавшая обманчиво хрупкой. Услышав покашливание слуги, мужчины обернулись, и я чуть не взвыла от отчаяния. Солнце било им в спину и я не могла рассмотреть их лиц, и тем не менее безошибочно узнала в массивном мужчине барона Марко Ратского.

— Здравствуй, Стася, — Марко мягко улыбнулся и протянул руку. — Подойди, я представлю тебя герцогу.

— А меня представишь? — Тира, бросилась вперед и проскочив мимо барона, повисла на шее герцога. — Привет, братец.

— Привет, егоза, — голос у Янко оказался бархатистым и глубоким с до дрожи знакомыми нотками. Я была уверена, что я точно где-то слышала этот смех. — Смотрю и Тобар здесь. Мне опять грозит нашествие вашего племени?

Герцог хоть и вздохнул удрученно, но было в этом столько веселого притворства, что я тоже невольно улыбнулась. Тобар протолкался сквозь туристов, спокойно подошел к брату и крепко пожал протянутую руку. Герцог прекратил тискать Тиру и потрепал парня по коротким волосам.

— Боги, куда делись твои косы?

Тобар с бароном переглянулись.

— Я приказал остричь. Будет в будущем наука, — признался Марко. — Ну и дел вы натворили в замке. Пожар до сих пор тушат.

Парнишка сглотнул.

— Мы не хотели. Я защищал Стасю от Рэма. Ты не должен был ее бросать.

Марко скривился, и устало потер переносицу, словно человек, который не спал двое суток, устал как демон и лучше его сейчас не доставать.

— У меня был план, а вы своей выходкой, спустили его в канализацию.

Янко откинул голову и захохотал, а меня посетило устойчивое чувство дежавю. Тот же рост, та же фигура.

— Олег? Или Одрин, так тебя здесь зовут?

Смех резко оборвался. Тира, вспомнив, что она взрослая, отлепилась от герцога и он, отодвинув девушку в сторону, медленно подошёл ко мне. Увидев знакомые черты, я стала отступать, чувствуя жгучую обиду и подступающие слезы. Зачем он так? Неужели я заслужила такое отношение? А туристы? Ответственность за их жизни для него тоже всего лишь шутка? Ненавижу.

Увидев, что я пячусь, герцог остановился в нескольких шагах и хотел что-то сказать, но ему не дали. Из боковой арки выпорхнуло маленькое чудо в шелковых туфельках с бантиками, и белых кружевных панталончиках, выглядывающих из-под пышного розового платьица. Малышка подбежала к Янко и, протянув пухлые ручки, пролепетала:

— Папа, на руски!

У меня все поплыло перед глазами. Женат, двое детей и не склонен заводить на стороне интрижку, кажется, так охарактеризовал герцога Нортона виртуальный Олег. Парень легко подхватил девчушку на руки и с улыбкой повернулся ко мне.

— Мирида, познакомься, это твоя тетя Станислава, — при взгляде на меня, улыбка герцога стала еще шире. — Она жена твоего обожаемого дяди Одрина.

Кажется, я упала в обморок.

Очнулась на каменной лавке. Янко сидел рядом и тепло улыбался.

— Моё проклятие, хорошенькие девушки в первую очередь знакомятся с братом и при виде меня падают в обморок. Вам уже лучше?

— Смотрю, вы тут все родственники, — я села, упершись спиной в каменную стену, стараясь быть как можно дальше от герцога и покосилась на топчущихся поодаль Тиру и Тобара. Марко держал на руках малышку, позволяя дергать себя за волосы и уши, но когда та попыталась сунуть пальцы ему в нос, шутливо клацнул зубами.

Девочка расхохоталась звонким колокольчиком:

— Исё! Давай исё!

Янко повернулся посмотреть, чем занята его дочь, потом глянул на грифоньеров.

— У нас общий прадед, Тобар и Тира мои троюродные кузены, но это не мешает им с завидным постоянством совершать набеги на мой город и учинять тут безобразия.

Тобар хмыкнул, Тира расплылась в довольной улыбке.

— В этот раз мы будем паиньками.

— Это из-за Стаси, — мальчишка опять покосился на барона. — Тебе ведь уже рассказали?

— Да уж, ввели в курс дела, — Янко встал и забрал у Марко свою дочь, а то девчушка уже добралась до рубашки барона и с упорством дергала за пуговицы на вороте, не понимая, почему они не отрываются.

Оказавшись на руках отца, малышка тут же угомонилась и задрыгала ногами, чтобы ее поставили на пол. Её просьбу тут же удовлетворили, и Мирида спрятавшись за папу, поглядывала из-за его коленей на туристов, толпящихся под аркой.

— Вы сказали, что мы с Одрином женаты, — я видела, что Янко собрался пойти поприветствовать гостей из другого мира, но мы не выяснили самое главное. Где и когда мы успели с Олегом пожениться.

— Это очевидно, — герцог не переставал улыбаться, находя забавным мое смятение, медленно перерастающее в панику. — Ваши ауры сплелись. Одрину осталось подарить вам обручальные браслеты, — Янко еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. — Они хранятся в моей сокровищнице. Правда, брат просил никогда их ему не отдавать, но думаю теперь, его просьба не актуальна.

Оставив меня сидеть на лавке, и обалдело хлопать глазами, герцог пошел приветствовать туристов, а я подняла взгляд на Марко. В памяти промелькнули наши жаркие поцелуи и объятия, и я до ушей залилась краской. Во взгляде барона промелькнуло сожаление об упущенной возможности, и губы тронула едва заметная грустная улыбка.

— Вас можно поздравить, лери Нортон?

— Ещё чего! — Я резко выпрямилась. Не хватало, чтобы меня без меня выдавали замуж. Встречусь с Олегом, прибью гада.

Как и следовало ожидать, олигархи по-разному отреагировали, узнав, что Янко и Одрин близнецы.

Аркадий Борисович степенно раскланялся. Петрунков стоял за спиной шефа, не смея шелохнуться.

— Рад приветствовать вас в своем доме, — Янко широко взмахнул рукой.

— Благодарю, Ваша Светлость, — мой бывший шеф был искренен в проявлении уважения. Несмотря на молодость Янко был не последним человеком в королевстве и Аркадий Борисович, как никто другой понимал, насколько важно сохранить с ним дружеские отношения.

Сафира тоже была сдержана, и все равно кокетливая улыбка промелькнула на лице, когда молодой герцог одарил ее и девушек приветливой улыбкой.

— Вам предоставят комнаты с балконом и видом на город.

— Это так неожиданно, — олигарша, протянула руку для поцелуя. — Вы тоже принимаете участие в семейном бизнесе?

Янко глянул на протянутую руку. В удивлении вздернул бровь и полностью проигнорировал жест Сафиры.

— Эльф Вояж задумка и воплощение моего отца. Я принимаю в ней лишь посильное участие. Обычно обходятся без меня.

Пока они беседовали, я держалась в стороне, но стоило герцогу пообещать, что мы обязательно встретимся за ужином, и удалиться, туристы тут же прижали меня к стенке.

— Это очень некрасиво с твоей стороны, Станислава, скрывать такие важные факты, — Аркадий Борисович стукнул меня по плечу своей тростью.

— Олег женат! — Взвыла Зоя. — Вот почему он не свободен. Ты все это время смеялась над нами!

— Да ничего подобного! Просто ... — я успела вовремя прикусить язык. Олег же сам сказал, что мы будем изображать супружескую пару. И в свете того, что мне открылось, и явно далеко идущих планов Зои, я начала понимать, почему он так решил. Наверно трудно быть братом столь могущественного герцога. Стоит появиться хоть на одном приеме и только и смотри, чтобы не угодить в расставленные капканы предприимчивых мамаш, жаждущих удачно выдать своих дочек замуж. Неудивительно, что он сбежал вслед за отцом в другой мир.

Так, спокойно, вот и открылась тайна моего замужества, а что ауры замаскировал, так в этом мире полно магов и это скорей всего сильнейший морок. Чувствуя, что с плеч упала гора размером с Эверест. Я от облегчения чуть повторно не хлопнулась в обморок.

— Станислава! — Сафира грозно сдвинула брови, намекая, что жаждет правды, желательно с интимными подробностями.

Я же, на манер, Янко в притворном удивлении изогнула брови.

— Я не обязана отчитываться перед вами о своей личной жизни, это не оговорено контрактом. — Вот так, получите и распишитесь.

Какое же это, оказывается, удовольствие смотреть, как у туристов от удивления вытягиваются лица. К тому же мне теперь никакой Рэм не страшен. Янко по-родственному замнет конфликт. И судя по настроению Марко, Рэму это так просто с рук не сойдет. Вот и славно, будем считать, что мое чувство справедливости удовлетворено. А Олег сам расскажет Янко, что мы вовсе не женаты и он все это выдумал.

Настроение резко скакнуло вверх и Сафиру перекосило от моей улыбки.

— Радуешься?

— Почему нет? — потеснив королеву ресторанов, вышла из плотного кольца, в котором меня держали олигархи.

— Ну, Евсеева, ты даешь! — Впервые заговорил Петрунков, глядя на меня горящими глазами. — На этот раз ты сорвала Джек Пот. А ещё говорила, что попала в Эльф Вояж случайно. Я сразу понял, что ты врешь.

— Женя, — Аркадий Борисович набалдашником трости ткнул подчиненному в подбородок, захлопывая рот. — Заткнись.

Петрунков заморгал, выражая полное согласие, что сейчас действительно лучше помолчать.

— Раз у нас открылись новые обстоятельства, — бывший шеф смотрел на меня со всей суровостью. — Надеюсь, дальнейшее путешествие будет проходить с большим комфортом, чем до этого.

— Это решать Олегу.

О-о-о-о это неподражаемо. Еще немного и я к этому привыкну. Жаль, нет фотоаппарата, запечатлеть такие лица. Распираемая от счастья, я отошла от туристов и остановилась. Расчудесно. Янко ушел, Марко тоже куда-то слинял, провожатый испарился. И куда теперь? Назад к акулам? Да ни за что на свете. Поэтому я сделала самое умное, что пришло в голову. Подцепила под руки Тиру и Тобара и лучезарно улыбнулась.

— Устроите экскурсию, раз уж вы здесь, как у себя дома?

С семьёй герцога мы познакомились за ужином. Удивительно на что готовы женщины, чтобы произвести впечатление. Сафира, Зоя и Лариса улизнули с экскурсии по замку и явились к ужину в вечерних платьях. На их фоне я в своих стрейчевых джинсах, свободной блузке, кедах и с волосами, забранными в высокий хвост, смотрелась серым воробьем. Но я чувствовала себя комфортно, а вот Лариса наоборот стеснялась, путалась в длинном платье и все время пыталась подтянуть повыше слишком низкое декольте, пока не получила по рукам от матери.

— Исса, сколько можно стесняться? Бери пример со своей сестры.

— Да мама, — пробормотала окончательно сконфуженная девушка и опустила взгляд.

В трапезной нас уже ждали. Янко со своей женой и Сорин с Тирой и Тобаром. Детей не было, наверно они еще маленькие и их не приглашают ужинать за общий стол, а может просто из мер предосторожности. Все-таки мы из другого мира, вдруг принесли с собой какие-нибудь заразные вирусы, на которые у малышей еще не выработался иммунитет.

Герцог поднялся из-за стола и, подойдя, тепло приветствовал:

— Рад новой встрече, прошу к столу.

Туристы поспешили рассесться. А меня Янко повел к пустующему месту рядом со своей женой.

— Думал вы не придете.

— Почему? — я невольно поёжилась. Все же сходство с Одрином было невероятным и мне до сих пор казалось, что это какой-то розыгрыш и в любое мгновение серьезный Янко рассмеется, подмигнет и в точности, как Олег со смехом выпалит "Попалась".

— Мне показалось, вы не обрадовались, узнав, что мы теперь родственники.

И что ответить? Что я перепутала его с братом? Что хотела бы и дальше пребывать в неведении относительно своего замужества? Что я рядом с ним чувствую себя не в своей тарелке, и меня начинает потртяхивать от волнения, потому что панически боюсь знакомиться с его женой?

— Вам показалось.

Янко фыркнул.

— Значит, в обморок вы упали исключительно от счастья?

Мы подошли к столу, и герцогиня взяла меня за руку, приглашая сесть.

— Янко, от твоего юмора девушка опять упадет в обморок, — видя, что я застыла, одеревенев от смущения, девушка поднялась с кресла, потеснила смеющегося мужа и взяла меня за обе руки. — Не обращайте внимания, он всегда такой.

Какая же она красавица. Невысокая, стройная. Пепельные волосы собраны в замысловатую прическу из переплетения тонких кос и упругих локонов. Мраморная кожа, от чего на овальном лице ярко выделялись синие глаза и коралловые губы.

— Дорогая, позволь представить тебе нового члена нашей семьи — Станислава Стратон лери Нортон. Станислава, — герцог, повернулся ко мне. — Моя супруга Диона Вангели лери Стратон герцогиня Нортон.

— Добро пожаловать в семью, — Диона сжала мои враз похолодевшие ладони. — Зови меня Ди.

Проглотив застрявший в горле комок, не совсем уверенно кивнула.

— А вы зовите меня Стася.

Какое счастье, что во время ужина вниманием герцогской четы завладели олигархи. Разговор вертелся вокруг ведения дел. Аркадия Борисовича интересовало, как Янко организовал управление герцогством. Оказывается, ему принадлежали не только обширные пахотные земли и леса, но и рудники, и мастерские по добыче и переработке серебра, железа, меди и каменного угля. Янко охотно включился в беседу, обрадовавшись, что нашелся кто-то, кто не считает дурным тоном говорить о делах во время ужина.

Сафира Серафимовна тоже внесла в разговор свою лепту, не слишком тонко поинтересовавшись, состоит ли Его Светлость в родстве с королем Штефаном? На что получила ответ, что Его Величество приходится ему родным дядей. От таких известей я чуть не свалилась со стула. Диона накрыла мою руку своей ладошкой и мягко улыбнулась.

— Все аристократы состоят между собой в той или иной степени родства. Разве в вашем мире не так?

— Так, — проглотив застрявший в горле кусок оленины, я активно закивала, соглашаясь с юной герцогиней. Только как объяснить Дионе, что в нашем мире проще оказаться на космической орбитальной станции, чем за одним столом с аристократами.

В общем, когда ужин подошел к концу, я взмокла и морально вымоталась так, что была готова вежливо попрощаться и немедленно отправиться спать, но Янко, встав из-за стола, поманил за собой.

— Пошли, Марко и Рэм ждут в кабинете. Нужно закончить с вашей враждой.

В кабинет я шла, как на заклание. Двое стражей открыли перед нами двустворчатые двери. Янко пропустил меня вперед и приказал стражам никого не пускать.

— Доброй ночи леры, Станислава, проходи, садись, — герцог указал мне на кресло у своего стола.

Марко отвернулся от окна. Рэмул захлопнул книжку и вернул на полку.

Братья подошли к Янко и учтиво поклонились.

— Ваша Светлость, — приветствовал его Марко.

— Присаживайтесь, нам придется ещё кое-кого подождать, — герцог придвинул к себе стопку писем, и пока позволяло время, стал их вскрывать и бегло просматривать.

Мужчины устроились на кушетке напротив кресла, в котором я сидела. Марко ободряюще улыбнулся. Рэм смотрел мимом меня в стену. Выглядел он не так как при нашей последней встрече. От заносчивости и спеси не осталось и следа. Он был бледен, и хотя старался сидеть неподвижно, было видно, как тонкие белые пальцы, лежа на коленях слегка подрагивают.

Удивлено выгнув брови, глянула на Марко и покосилась на его брата. Барон неопределенно мотнул золотой гривой, мол, не бери в голову, все нормально. Ага, нормально, я все еще побаивалась Рэма. Вдруг он опять использует магию?

— Не использует, — Янко поднял взгляд от писем и тоже одарил меня успокаивающей улыбкой. — Не в том положении.

— Я бы хотел извиниться перед лери.

— Ещё, успеете, лер Рэмул. Вам будут предоставлены все возможности, чтобы оправдаться.

Настал черед Марко удивляться.

— Разве не ты будешь вести дело?

— В свете изменившихся обстоятельств, я тоже могу быть уличен в пристрастности. Поэтому мы ждем, того, чье решение будет неоспоримым.

Опять в кабинете повисла тишина. Чувствуя, что от волнения начало сводить живот, я смотрела куда угодно, только не на Марко и Рэма. А в кабинете Янко было ужас как интересно.

Я всегда любила книги, их запах, шелест страниц, как со временем от солнца желтеет бумага и истираются переплеты, придавая им особый шарм. Но здесь книг почти не было. Два стеллажа и те заставлены меньше чем наполовину. Остальные стены обшиты темными дубовыми панелями. Огромный камин и всего два окна. Между ними стол, за которым сидел Янко и над головой на стене картина, изображающая отца в парчовом одеянии и с беретом на голове, прикрывающем темные волосы до плеч. На груди толстенная цепь с медальоном, размером с блюдце, на котором выгравирован герб. В свете множества свечей, даже на портрете цепь сияла золотом, напоминая, кто здесь истинный хозяин.

Хм, весьма необычно. Я бы поняла, если бы на портрете был изображен сам Янко или на худой конец Диона. Наверно, это из-за того, что отец Янко и Олега жив. Но потом поняла, почему ошиблась.

Одна из панелей на стене засветилась, пошла радужной дымкой и из портала в кабинет ступили двое мужчин. Тот, что был изображен на портрете, улыбнулся, подскочившему герцогу.

— Янко, мой мальчик, давно не виделись.

— Роман Витальевич? — ахнула я от неожиданности, подскакивая следом за деверем, и удивилась, чего это так перекосило Марко и Рэмула, что они оба вскочили с кушетки и повалились на колени.

Янко с улыбкой покачал головой, мол, я ошиблась, подошел к мужчине и глубоко поклонившись, поцеловал протянутую руку.

— Ваше Величество, рад приветствовать вас в своем доме.

— Брось эти церемонии, — король Штефан, потрепал Янко по щеке, но было видно, что он доволен. — У нас через пять минут встреча с послами гномов, так что не тяни, что у вас случилось? Сарон, — его Величество обернулся к своему спутнику.

Высокий статный мужчина, с темными волосами, спускавшимися чуть ниже плеч, благородным бледным лицом и изысканными манерами, учтиво склонил голову. Длинная мантия совершено не портила его внешность, наоборот, спокойная сдержанность и затуманенный взгляд темных глаз, скользнувший по всем собравшимся, заставил захлопнуть разинутый от удивления рот и вытянуться в струнку.

— С Вашего позволения, я уже все выяснил. Рэмул Ратский преступил закон, использовав магию против мирного населения...

Это придворный маг, наконец, щелкнуло у меня в голове, вот почему Рэмул, уткнувшись лицом в пол, трясется, как нашкодивший щенок.

— ... оболгал юную лери, и пытался её изнасиловать.

— Я не хотел, она меня спровоцировала, — разогнув спину, Рэмул пополз на коленях к королю и припал к его ногам. — Пусть лер Сарон просмотрит мои воспоминания, я себя не контролировал.

— Брось, — во взгляде мага промелькнуло презрение. — Её влияние чувствуется, но оно не настолько велико, чтобы ты не мог совладать со своими инстинктами.

— Что рекомендуешь? — Его Величество, растеряв всякое благодушие, отошел на шаг подальше от Рэмула.

— Я бы рекомендовал...

— Ваше Величество, вы позволите мне сказать несколько слов в защиту брата? — Марко поднял взгляд на короля и, получив его дозволение, поднялся с пола и по примеру Янко поцеловал протянутую руку.

— Барон Ратский, — настроение его Величества совсем упало. — Что-то вы засиделись в своем баронстве. Неужели восстановление замка еще не завершено?

— Процентов на семьдесят, Ваше Величество, но нужно еще восстанавливать и разоренные деревни, вам ли не знать, что сам замок не приносит налоги в казну.

— Что ты хотел сказать.

— Я не оправдываю своего брата. Его вина доказана, я хотел лишь напомнить, что он сильный маг, и нецелесообразно разбрасываться его талантами. Нужно лишь применить их с пользой для государства.

Придворный маг тонко улыбнулся.

— Что? Уже придумал как? — Его величество немного оттаял, и даже соизволил сесть в кресло за столом.

— У нас ведь встреча с гномами, — мужчина улыбнулся королю, — они у вас который год выпрашивают посла, чтобы самим не мотаться туда-сюда через земли эльфов.

— Послом к гномам? — Рэм совсем сбледнул с лица. — Ваше Величество...

— Помолчи. Говори, Сарон.

Маг довольно потер руки, будто давно искал способ решить заскорузлую проблему, а тут шанс сам плывет в руки.

— Определим его послом на десять лет, и даже выделим свиту. Вы ведь давно хотели проредить свой двор, а чтобы подгорный народ не посчитал это оскорблением, определим ему толкового помощника. У меня как раз есть нужный человек на примете.

Поняв, что его участь решена, Рэм вцепился в волосы и застонал.

— К гномам, на десять лет!

Если честно, я не поняла, чем он недоволен. Вроде бы должность посла во все времена считалась почетной.

Мужчины переглянулись над головой Рэма и дружно заржали, даже Марко.

Точно я чего-то не поняла.

— От гномов практически невозможно сбежать, разве только прорыть подкоп на другую сторону планеты, — объяснил мне Марко, когда нас вытурили из кабинета. Сарон через портал забрал с собой Рэма, а Его Величество остался поболтать с племянником. — Тем боле, что их земли отделены от нас лесами эльфов, а те вообще не жалуют чужаков на своей территории. Так что это почти пожизненная ссылка. И Рэму придется очень быстро поумнеть и заслужить уважение гномов, или умолять Его Величество о снисхождении.

— И тебе не жалко брата?

— Жалко, — Марко резко остановился и глянул на меня сверху вниз. — Отец тоже его жалел и во всем потакал, смотри, к чему это привело. И я верю в брата. На самом деле он не так плох. Просто у него не было шанса стать нормальным человеком.

Олег Северов

Вывалившись из портала, сплюнул кровь и, превозмогая боль в ребрах, судорожно вдохнул влажный лесной воздух. Не думал, что отец на полном серьёзе запретил возвращаться. Понадеялся, что это шутка, и нарвался.

Стремительно обернулся, опасаясь, что наёмники отца последуют за мной. Радужная сфера портала минуту была стабильна, замерцала и пропала. Отлично, теперь у меня есть пять дней, до следующей активации.

Немного успокоившись, ощупал себя на предмет переломов. Кажется, на этот раз отделался ушибами. Ерунда, заживает, как на собаке, к вечеру и следа не останется.

Вздохнув уже свободнее, закрыл глаза, настроился на восприятие магических потоков и стал снимать блоки за блоками, впитывая магию. В голове зашумело, словно в нее ворвался бурный горный поток. Магия просачивалась в каждую клеточку, пьяня своей силой. Господи, как же я отвык от этих ощущений. Привык на Земле жить недочеловеком и теперь реально захмелел. Боясь упасть, открыла глаза. Еще пару минут штормило, пока не напитался магией по самый родимчик. Несколько глубоких вдохов и бушующие энергии пришли в норму. Теперь, когда времени валом, завертел головой по сторонам.

— Такс, и куда же вы направились? — глянул под ноги, вдруг на тропе сохранились следы. Но если они были, их затоптали дикие звери. Наверно вчера прошел дождь, и после него по тропе протопало стадо кабанов, потому что других следов, кроме отпечатков копыт не наблюдалось.

По логике вещей, Стася должна была повести туристов к ближайшему поселению. Но пообщавшись с девушкой, знал, что она может выкинуть, что угодно и забуриться в лесные дебри. Ладно, проверим оба направления до первой стоянки, и там сразу будет понятно, куда они пошли.

Для начала выбрал самое невероятное и, затянув лямки рюкзака, пошел в лесную чащу, постепенно переходя на бег. Через два часа понял, что ни Стася, ни туристы по этой тропе не проходили, и повернул обратно.

Еще до темноты нашел их стоянку в паре километров от деревни. Почему они до нее не дошли, так и осталось для меня загадкой. Чтобы не сипеть как загнанная лошадь, до деревни дошел пешком, нашел дом старосты и постучал в ворота.

Над забором мелькнула вихрастая макушка:

— Эй, пацан, отец дома?

— Там, — малец махнул рукой в сторону дома. — Ма за ним пошла.

Улыбнулся. Мальчишка смотрел на меня, присматриваясь к диковинному наряду. И я только сейчас понял, что так спешил, что забыл переодеться и выгляжу как типичный иномирец.

Заскрипела деревянная калитка.

Отлепившись от забора, выпрямился, крепким рукопожатием приветствуя старосту:

— Доброго вечера, я только спросить, пять дней назад здесь должны были пройти люди...

— Были, — мужчина вытер мокрые руки о рубаху. Синие глаза вспыхнули весельем. — Вам лучше спросить у Васёны, они останавливались у нее.

Словно каменюка с сердца упала. Все же Стаська молодчина.

— Спасибо, — поблагодарил старосту, срываясь в указанном направлении.

— И вам не хворать.

Красавица Васёна, узнав, что я ищу группу путешественников из другого мира, закусила губу, сдерживая веселье.

Не понял! Что они успели натворить? Что все у кого ни спроси, давятся смехом.

— Были, лер и в тот же день ушли в Быстрые Ручьи.

Глянул на темнеющее небо. Если потороплюсь, до полуночи окажусь на месте. Ту деревеньку я знал как облупленную. Не один раз там с братом куролесили.

— Мне бы переодеться, — улыбнулся хозяйке, невольно залюбовавшись красотой Васёны. Жаль, что мы не встретились немного раньше.

— Прошу в дом.

Женщина посторонилась. По тропике, вдоль яблонь, дошёл до крыльца. Она со мной не пошла. В крестьянской избе традиционно одна комната. Я тоже не стал задерживаться, хотя у печи, накрытые полотенцем, остывали пироги с яблоками и капустой. Пахло до одурения вкусно, но лучше поспешить. Теперь, когда меня и группу разделяли не миры, а несколько десятков миль, с ужином — или завтраком, это уж как получится — можно повременить.

Покинув избу, улыбнулся Васёне. Женщина, отойдя от яблони, удивленно распахнула глаза.

— Лер, вы...

— Узнали?

Васёна охнула и согнулась в три погибели, от волнения скомкав свой передник.

— Прошу простить, Ваша Светлость, не признала вас в одежде другого мира.

Улыбка застыла как приклеенная. День и так хреново начался, а тут еще это. Блин надо было не переодеваться. Одна из причин, почему предпочитаю жить на Земле и водить туры через другие королевства, была именно в этом. Задолбало, что вечно путают с братом.

Это было весело, пока отец не передал Янко герцогство. И стало совсем фигово, когда братец женился. В его положении репутация должна быть безупречной, ну а мне, куда деваться? К гномам эмигрировать?

— Вы ошиблись, тери.

Васёна еще шире распахнула испуганные глаза.

Блин, туплю.

— Я Одрин, его брат, — самая лоховская отмазка, кукую смог придумать. Глянул на женщину, и понял — не поверила, по глазам видно. Ну и ладно. Все равно все мои похождения с завидным постоянством приписывали Янко. Хорошо у братца с чувством юмора порядок, ещё не прикрыл визу в родной мир.

Васёна не шелохнулась, когда я пролетел мимо неё к калитке, только вцепилась в ветку яблони, чтобы не упасть.

Так туры у меня ещё не начинались, и я боялся представить, чего мне ещё ждать.

До Быстрых Ручьев добрался уже, когда луна взошла на небосвод, злой как демон, потому что, оказывается, я разучился носить местную одежду, пришлось останавливаться и переодеваться.

Деревня спала, только изредка брёхали собаки, да замычал, потревоженный их лаем бык. Тёмные дома за запертыми калитками и воротами. Утоптанная земля поглощала звуки шагов, и только ветер шелестел в садах, донося сырой запах с реки.

Зато трактир гудел, как растревоженный улей и сверкал огнями факелов на улице и светом во всех окнах. Весь двор был уставлен гружеными телегами. Часовые, собравшись неподалеку от крыльца, ужинали и тихо обсуждали прошедший день.

— Ночи доброй, — поздоровался, толкая дверь.

Мужики, замерли, провожая настороженными взглядами. Один потянулся за мечом, лежащим на земле. Как же приятно вернуться в свой мир.

В трактире было людно. Все столы заняты. Бедные подавальщицы сбились с ног, снуя между трапезной и кухней. Поймав одну за локоть, сунул ей в ладонь серебряную монету.

— Организуй мне ужин красавица. Можно даже на улице. И пришли отца, разговор есть.

Монета исчезла за вырезом корсажа. Девушка, с улыбкой вывернулась и кокетливо улыбнулась.

— Не извольте беспокоиться, я сию минуту, — присела в подобии реверанса и умчалась на кухню.

Оглядевшись, заметил, что многие караванщики смотрят в мою сторону. Кивнул в знак приветствия, развернулся и вышел на улицу. Как же душно, оказывается в трактире. А на улице хорошо, и есть хорошее местечко у колодца. Заодно воды напьюсь.

Девушка не подвела. Явилась через полчаса, неся поднос заваленный едой. Накрыв колодец деревянной крышкой, указал на импровизированный стол.

— Ставь сюда.

— Здесь жаркое из гуся с луком, вареная картошка, хлеб, сыр, ветчина и молодое вино, — девушка с облегчением сгрузила тарелки и кувшин с вином на крышку колодца. — Папенька придет опосля. У него торговые переговоры с владельцем каравана.

Отлично, значит, успею поужинать.

Девушка унеслась обратно в трактир. Я же подтащил к себе чурку и, усевшись на нее как на табурет, накинулся на еду. За околицей как сумасшедшие стрекотали сверчки и цикады. Мелькание пламени факелов на ветру, запах дыма, навоза, пота лошадей и волов. Скрип телег, когда мужики, разделив вахту, полезли на туго увязанные тюки спать. Вдыхая запахи, вслушиваясь в окружающие звуки, чувствовал, как постепенно возвращаюсь в этот мир. Днем не было такого чувства. Жизнь стремительно обретала краски и глубину, а картины другого мира наоборот, блекли и теперь казались нереальными, будто и не было лет прожитых на Земле.

Покончив с мясом, осмотрелся, чем бы вытереть руки, усмехнулся и, сорвав под ногами пучок травы, вытер жирные пальцы и выкинул траву к забору.

Прохор Никитич пришел, как и обещался, и тоже, по началу, не узнал. Пришлось встать и повернуться к свету.

Мгновение соглядатай брата смотрел, прикидывая я это или не я? И ли это брат решил устроить ему проверку.

— Брось гадать, — не сдержал улыбку. Как же приятно повстречаться со старым воякой, когда-то обучавшим нас с братом стрелять из лука. — Янко сейчас дрыхнет в своем замке и ни сном ни духом, что я вернулся.

— Одрин?! — Трактирщик шагнул и, наплевав на все титулы, сгреб меня в охапку, только ушибленные ребра жалобно хрустнули. — Набегался по другим мирам?

— Да нет, — я тоже обнял здоровяка. Кто был на улице, косились на нас, но лишних телодвижений не делали и скоро опять улеглись спать. — Я на время. Туристов моих не видел?

— А как же видел, — Прохор прекратил мять мои ребра и отступил на шаг. — Ну и шустрая твоя помощница. Знал бы что твоя...

Сказал и замолчал, нахмурив брови. А у меня внутри похолодело.

— Договаривай, — помолчал и задал самый волнующий вопрос. — Они хоть живы?

Трактирщик бросил на меня престранный взгляд, хмыкнул, почесал нос и, не выдержав, заржал.

— Живы твои голубчики, что с ними могло статься.

Блин, это прикол такой? Что могла натворить хрупкая девушка и кучка олигархов, что все ржут как ненормальные?

Отсмеявшись, Прохор вытер выступившие в уголках глаз слезы.

— Ты бы наведался к Марко, узнаешь последние новости.

Я помнил Марко. Лет пять назад вместе водили туры, а потом он стал бароном и завязал. Значит Стася там. Эта новость оказалась из ряда вон. Марко мужик что надо, но братец у него. Рэма я тоже помнил. Заканчивал магическую академию, когда он поступил. Проучившись с ним год на одном курсе, я искренне сочувствовал его семье. Не то чтобы Рэм был конченным отморозком. Просто до безобразия избалованным и охреневшем от вседозволенности. Но единственным магом в семье за несколько поколений. Понятно, что им гордились и старый барон вложил все средства в Рэма, практически разорив баронство.

Подхватив с травы рюкзак, закинул на плечо. Поужинал, повидал старого друга, пора и выдвигаться, до замка барона миль сорок доберусь только на рассвете.

— Погоди, — Прохор, придержал за локоть. — Ты навестишь Янко?

— Возможно.

На самом деле я ещё не решил, буду ли заглядывать к брату. Программу тура мне утвердили. И так потеряно пять дней, придется поднапрячься, чтобы наверстать упущенное.

— У твоей напарницы неприятности, передашь брату письмо, я в нем изложил, как все было на самом деле. Если надо пойду свидетелем. Но, думается мне, у Янко хватит здравого смысла, понять, что девушка ни в чем не виновата.

Вот как чувствовал, что без неприятностей не обойдется.

— Насколько все серьезно?

Портал открылся у ворот замка и в ноздри сразу ударил запах гари. У них случился пожар?

Подойдя к воротам, громко свистнул. Марко умудрился из старинного замка сделать настоящую крепость и вымуштровал стражу так, что никто не осмеливался на посту спать, так что меня должны были услышать.

— Кто там? — из темной бойницы свесился солдат, мелькнул факел, осветив начищенные до блеска нагрудник и кирасу.

— Одрин Нортон. Иномирские туристы у вас?

Сверху послышались ругательства, возня, стражник исчез и вместе с ним факелом, опять погрузив мост и ров, окружающий замок, во тьму.

Прикрыв рот рукой, широко зевнул. По ощущениям время близилось к трем ночи. С Прохором мы проговорили больше двух часов. Помимо приключений напарницы, смотритель ввел меня в курс других новостей, и одна из них была, что я опять стал дядей. У Янко родился наследник. Так что визита к брату при всем желании не избежать. Черт, сколько можно ждать?

Глянул наверх и увидел, как Итон высунулся из бойницы.

— Одрин? Это на самом деле ты?

Вот что значит долго отсутствовать. Когда долговязый подросток успел превратиться в богатыря? Если б не сходство с Марко, ей богу б не признал.

— Ну и ряху ты отъел. Решил сравняться с братом?

Парень скривился, оглянулся назад, отдавая приказ.

Заскрежетал подъемный механизм, решетка поехала вверх, открывая арку тоннеля, ведущего во внутренний двор замка. Придержав на плече рюкзак, нагнулся, проскальзывая под зубьями, и решетка с лязгом упала обратно, выбив искры из каменной брусчатки.

Пройдя под каменной стеной, вышел во двор, заваленный серым пеплом. А пожар здесь был нехилый.

По лестнице со сторожевой башни скатился Итон и замер в двух шагах. Рубаха у парня была прожжена в нескольких местах, лицо закопчённое, волосы в золе.

— Одрин, ты не представляешь, как ты вовремя!

— Э-э-э... — моя ушибленная башка отказывалась за один день переваривать столько новостей. — Стася?

Глаза парня свернули шальным весельем.

— Она сожгла восточную башню.

Взгляд метнулся к крышам, где вместо одной из башен зиял чудовищный провал, краснеющий остывающими углями.

Час спустя, затушив остатки пожара, мы с Итоном сидели в главном зале, и пили холодное пиво, за которым пришлось самим спуститься в подвал. Слуги до сих пор выносили золу, сгоревшую, покореженную мебель и обугленную черепицу с рухнувшей крыши. А я слушал рассказ Итона и тихо офигевал. Ни хрена себе Стася погуляла.

— Значит, она умудрилась за два часа подружиться с Тобаром?

Итон осоловело кивнул. Теперь, когда пожар был потушен и не грозил охватить весь замок, его неудержимо клонило в сон, и парень клевал носом прямо в кружку, но я еще не все выяснил.

— Итон, не спи, — пихнул парня в локоть. — Значит, за один вечер она соблазнила Марко, спалила вам замок и удрала с мальчишкой на грифоне?

— Это было вчера.

Залпом допив остатки пива, с силой бахнул кружкой об стол. Встал, закидывая рюкзак за спину. Встречу, убью заразу. Как она умудрилась потерять туристов?

— И куда они улетели?

Итон глянул в свою пустую кружку, отставил и тоже встал.

— К твоему брату искать справедливости. Марко и Рэм тоже там.

— А туристы?

— Понятия не имею.

Оказавшись за воротами замка, понял, что наступило утро. Над кромкой леса небо посерело. Вовсю щебетали птицы. Трава была мокрой от утренней росы и ноги в сетчатых кроссовках тут же промокли. Челюсти просто выворачивало от зевоты. Чтобы разогнать дремоту, бегом спустился с холма, отыскивая достаточно сильный магический источник, чтобы отрыть портал.

Приметив магическим зрением яркий серебристый поток возле зарослей тёрна, выбивающийся из расщелины между камнями, вошел в густую траву, намочив еще и брюки до колена. Рюкзак закинул за спину. Для колдовства руки должны быть свободны.

Риск открытия второго портала за сутки был велик, учитывая, что я полгода жил без магии и сегодня уже потратился на тушение пожара. Но желание добраться до напарницы и надрать ей уши, а потом отправиться на поиски потерявшихся туристов, было слишком велико, чтобы заботиться об осторожности. Неудивительно, что меня чуть не размазало по стенам герцогского замка.

— Вот черт! — из сломанного носа хлынула кровь. Зажав его пальцами, запрокинул голову. — Ну, все, Стаська, ты допрыгалась.

Пройдя вдоль стены, добрался до главного входа. В столь раннее утро только молочник проходил через площадь перед замком, толкая грохочущую тележку со звякающими бидонами, звоня в колокольчик и крича на весь квартал:

— Молоко! Сыр! Сметана! Творог! Сыворотка на блины!— Увидев меня, подкатил ближе. — Тер, не желаете молока? Только из под коровы, попробуйте, ещё теплое.

— Нет, сбасибо, — прогнусавил, чувствуя на губах кровь. Достал из кармана платок и приложил к носу.

Крестьянин, ничуть не разочарованный покатил свою тележку дальше. Я же, наколдовав в платок кубиков льда, подождал, пока кровь прекратит хлестать и только тогда пошел к воротам. Теперь нас с Янко никто не спутает. Вот братец обрадуется. Только бы не взял за моду ломать мне нос, каждый раз, как мне вздумается навестить его в замке.

Придерживая платок у носа — так на всякий случай — дернул за ворота, выполненные из ажурной ковки, за которой открывался вид на парк. На этот раз ждать стражника не пришлось. Он вышел из сторожевой будки у ворот.

— Кого ещё принесло в такую рань?

Все-таки нельзя так долго отсутствовать. Слуги почему-то забывают, что у герцога есть брат. Вот интересно, если бы вместо меня в ворота ломился отец? Правда, такое виделось с трудом. Его бы точно не стали спрашивать кто такой, побоявшись очнуться на кладбище свеженькими зомби. Высшее общество так и не простило ему, что знатнейший лер королевства выбрал своей специализацией в магии некромантию. И насколько я знаю, отец ни разу не пожалел об этом.

Стражник, сонно моргая, пытался рассмотреть меня в рассветной дымке.

— Назовись, иначе спущу собак.

Ему четно ответить? Или от всей души послать по-русски? Отнял платок от лица, давая привратнику возможность осознать свою ошибку. Я тоже не собирался орать на всю площадь, что меня домой не пускают.

Охранник подошел вплотную к воротам, судорожно сжимая рукояти клинков и не смея достать их из ножен. А у самого, глаза как у того филина, и на честном лице полное непонимание, какого черта его обожаемый хозяин не спит с женой в кровати, а ломится под утро в запертые ворота, да еще и с расквашенной физиономией.

— В...ваша Светлость, — проблеял едва слышно. — Вы откуда?

— От верблюда, не видишь я не твой герцог. Открывай ворота.

— Сию минуту.

Привратник засуетился, отпирая замки и снимая магические оковы. Я потому и не сунулся напрямую в замок, потому что защиту ставил ещё отец, и она до сих пор работала, а мне тоже не хочется мутировать в зомби.

Пространство между воротами на мгновение вспыхнуло красным, потом заклинание меня узнало и засветилось зеленым, давая знать охране, что я свой. Не удержался и оглянулся на привратника. Ну, все, Янко меня уроет за окончательно испорченную репутацию. Значит надо по-быстрому повидаться со Стасей, узнать где она потеряла группу и чухать искать туристов, а потом уже по-человечески явиться в гости.

Для того кто родился и вырос в этих лабиринтах не составило труда попасть в замок минуя главный вход. Труднее попасть на территорию, а здесь я по старой памяти нашел потайную дверь, нажал на отпирающий механизм и обрадовался, что он еще работает. Часть стены скользнула в сторону, открыв темный спуск вниз. Подвесив над собой светлячка, сбежал по ступеням. Дуновение воздуха в спину возвестило, что дверь закрылась, и я поспешил дальше по знакомым коридорам.

Вышел из системы тайных переходов на третьем этаже. Осмотрелся, вспоминая каждую мелочь. За время моего отсутствия убранство замка не слишком изменилось. Так в мелочах: появились новые портьеры, паркет стал чуть темнее, а в остальном все как в детстве.

Перейдя на магическое зрение, нашел маячок, установленный на Стасю. Яркая зеленая точка на магическом плане замка. А вот это интересно. У кого хватило ума поселить ее в моей спальне? Хотя сейчас это было даже на руку. Не придется ломиться в двери, потому что вряд ли кто-то додумался сменить опознавательные коды на замок.

Во сне Стася выглядела, как ангел. В пене кружев от ночной рубашки, среди шелковых подушек и простыней, укрывшись тонким шелковым одеялом и подсунув ладони под щеку. Темные волосы разметались по подушке, открывая тонкий изгиб шеи. Ей снилось что-то хорошее, потому что девушка во сне улыбалась.

Постояв у кровати, нагнулся и коснулся пальцами щеки, чувствуя, что начинаю улыбаться. Вот как можно на нее злиться? Не верилось, что это нежное создание учинило все те безобразия, о которых мне рассказали.

Ресницы затрепетали, просыпаясь, девушка глубоко вдохнула и открыла глаза.

— Здравствуй, Стася.

Она сонно моргнула и улыбнулась.

— Одрин? Это правда, ты?

Внутри что-то дрогнуло... а в следующее мгновение перед лицом мелькнул сжатый кулачок, из подбитого глаза посыпались искры и моя многострадальная голова просто взорвалась от боли!

— За что? — взвыл, роняя рюкзак и отскакивая на безопасное расстояние. Вот же фурия, а я полный дурак, если посчитал ее ангелом.

— Ты еще спрашиваешь?

Зрячим глазом заметил, как девушка встает с кровати, вооружаясь подушками. Ни фига себе встреча.

— Тебе высказать все претензии разом?— слишком ошарашенный ее натиском не успел увернуться, и подушки долбанули по ушам, вызвав в черепе колокольный звон. Блин Янко ты подался в йоги, и вы теперь все спите на кирпичах?

Стася опять замахнулась.

— Или будешь слушать по порядку?

— Прекрати! — на этот раз я успел выставить руку и отбить подушку. — Ты чего психуешь?

— Что? — Возмущенный вопль девушки ушел в ультразвук. — Это я психую? Да после того что ты сделал, знаешь кто ты? Ты козлина, понял?

Неудивительно, что услышав такое в свой адрес, третий удар я пропустил, и он пришелся аккурат по сломанному носу. Кровища хлынула, заливая подбородок и футболку. Стаська замерла с занесенными подушками. Глазищи огромные и в них полнейший ужас.

— Я сломала тебе нос? — подушки с грохотом рухнули на пол.

Блин, там точно каменюки, иначе откуда такой звук?

Рухнув в кресло, откинул голову на спинку и опять наколдовал льда в платок.

— Олег? — Стася возникла в поле зрения единственного глаза и присев на ручку кресла стала вытирать салфеткой кровь с шеи и подбородка. — Прости, я не специально. Кто же знал, что у вас такие тяжелые подушки? Я себе до боли все уши отлежала. Как думаешь, не будет с моей стороны хамством, попросить заменить их на что-нибудь более мягкое?

Я не выдержал и заржал. И тут же зашипел от боли.

Стася отвела мои руки от лица и ощупала нос. Я не возражал против прикосновения ее тонких прохладных пальцев, все лучше, чем когда тебя по морде бьют подушкой.

— Придется вправлять.

— Угу, — я это и сам чувствовал. Воздух входил в легкие со свистом, и вносу булькало от заполнившей его крови.

После всего, что мне довелось пережить за эти сутки, сидеть вот так в кресле, когда тебя нянькает такая красавица было так приятно. Главное не провоцировать ее, а то перестану видеть и вторым глазом. Кстати... льда в платке стало больше, и я приложил его еще и к начавшему заплывать веку.

— Удар у тебя жесткий.

Девушка тихо рассмеялась и положила свою ладонь поверх моих пальцев помогая удерживать вываливающийся из платка лед.

— У меня папа профессиональный боксер, а мне в детстве было интересно.

— Понятно.

Мы с улыбками смотрели друг на друга, и я почти расслабится, пока Стася опять не стала хмуриться.

— Ну что еще?

— Прежде чем мы продолжим выяснять отношения, ответь на один вопрос.

А мы еще не закончили?

— Э-э-э-э и какой же?

— Когда ты успел на мне жениться?

Станислава Евсеева

Надо было видеть, как у Олега после моих слов выкатился из орбит здоровый глаз.

— В смысле женился?

Парень резко сел. Я чуть отодвинулась, чтобы не быть к нему так близко. Служанка герцога забрала все вещи в стирку, поэтому под пижамой на мене ничего не было, и я не хотела, чтобы Олег об этом знал.

— Так сказал твой брат. Это как-то связано с нашими аурами.

— Садись, — Одрин встал, уступая мне кресло и, отойдя на шаг, стал пристально рассматривать.

— Как ты оказался в этой комнате?

— Не отвлекай, — парень махнул рукой, давая понять, чтобы я молчала, и его взгляд стал перемещаться от макушки вниз.

— Умеешь проходить сквозь запертые двери? — Ну не могла я молчать. Когда нервничаю, всегда говорю много лишнего. Вот и сейчас взгляд напарника заставлял ерзать в кресле и коситься на покрывало, свалившееся с кровати. Если дотянуться до него и быстренько укутаться, это сильно повредит исследованию Олега?

— Стася, я же просил!

Я вжалась в кресло, подтянула под себя ноги и прикрыла их рубашкой.

— Твой брат увидел изменения в моей ауре за пару секунд.

— Я тоже вижу, только не могу понять, как такое возможно. Мы же не проводили обряд.

О-о-о-о, какое облегчение.

— Так мы женаты или нет?

Парень, наконец, прекратил пристально на меня смотреть и, отойдя к окну, присел на подоконник. Утреннее солнце било ему в спину, и я видела только силуэт, поэтому мне было трудно определить, о чем он думает.

— Не женаты, скорее обручены. Для полноты обряда не хватает обручальных браслетов.

— Этих? — кивнула на тумбочку рядом с ним.

Одрин проследил за моим взглядом и резво отскочил на добрых пару метров.

— Откуда они здесь?

Я кусала губы, чтобы не расхохотаться.

— Твой брат принес из сокровищницы и вручил мне перед ужином. — Встав с кресла, подошла к напарнику и ткнула пальцем ему в грудь. — Если однажды я проснусь с провалом в памяти и этими штуками на запястьях, я тебя убью.

— Заметано, — Одрин заулыбался с таким облегчением, что мне стало немного обидно. Можно подумать эта катавасия моих рук дело.

Я вернулась к кровати и, усевшись на середину, обняла подушку.

— Это могут быть последствия твоей выдумки для туристов, будто мы с тобой женаты?

— Кстати о туристах, — Одрин по большой дуге обошел тумбочку с браслетами и, подойдя к столу, стал поднимать крышки с тарелок. Увидев пирожные и растаявшее мороженое, удивленно покосился на меня. — Я съем?

— Валяй, я все равно не ем сладкое, но твой брат почему-то не поверил, вот и распорядился, — кивнула на тарелки, с которых напарник уже сметал корзиночки с заварным кремом. — Что ты хотел узнать про туристов?

— Что ты с ними сделала?

— Я? — пожала плечами, представляя, что бы я могла сделать с отдельными личностями, будь моя воля. — Ничего, дрыхнут в своих постелях.

Одрин с трудом проглотил застрявшее в горле пирожное.

— Так они не потерялись?

— Потерялись, потом нашлись. Что с ними сделается?

Напарник шумно выдохнул:

— Доведешь ты меня до могилы. Я уже собирался отправляться на их поиски, даже не повидавшись с братом.

— И поэтому проник в дом, словно вор? — В бесшумно открывшемся дверном проёме, застыл Янко, с укоризной глядя на брата.

Одрин выпрямился, вытирая запачканные кремом руки о штаны.

— Черт, Янко, ты даже не потолстел, — напарник расплылся в счастливой улыбке.

Герцог хмыкнул, прикрывая за собой дверь.

Не, а ничего, что я сижу здесь почти в голом виде?

— Зато, ты нашел способ сделать нас непохожими, — Янко кивнул на расквашенную физиономию брата и, подойдя, сгреб его в охапку. — Как же я соскучился.

Они стояли, обнявшись, с улыбками глядя друг на друга.

Я незаметно сползла с кровати и скрылась в ванной, тихонько притворив за собой дверь.

Впервые в жизни я потратила на умывание и приведение себя в порядок два часа. Надела опять пижаму и глянула на себя в зеркало. И что дальше? Не могу же я появиться перед братьями в таком виде?

— Стася, ты долго будешь мыться? — Одрин со смехом постучал в дверь. — Выходи, Янко здесь нет.

Зато ты есть.

— Я не одета.

— Если ты про ту смешную пижаму, то я тебя в ней уже видел.

— Это были форс-мажорные обстоятельства.

И ничего она не смешная: уютный балахончик с рукавами до запястья и весь в рюшах. В таком только с Карлсоном гулять по крышам, получилось бы симпатичное привидение. Но когда тебе дает одежду на ночь счастливая от знакомства жена герцога, ты улыбаешься и говоришь спасибо.

Дверь в ванную приоткрылась, в нее просунулась рука и в мою сторону полетели вещи, дверь захлопнулась.

Подобрав одежку, поняла, что Одрин расщедрился на свои штаны с карманами и свою рубашку. Я от счастья, прижала шмотки к сердцу. Как же я люблю одежду из моего мира. Все эти пышные платья и корсеты не по мне.

Вещи оказались велики, пришлось подкатать штанины и рукава рубашки, а полы завязать под грудью, выставив пупок наружу.

Одрин чуть не навернулся с кресла когда меня увидел.

— Классный пирсинг.

— Носками не поделишься? — Я пошевелила босыми пальцами и пряча улыбку стала искать свои кроссовки. Как он умудрился не заметить его в ночь знакомства? Сам же раздевал и укладывал в постель. Представив, как парень, блюдя мою скромность, проделывал это на ощупь и в темноте, чуть не рассмеялась. Такой момент, а у меня вместо него провал в памяти.

Одрин извлек из своего рюкзака новую пару носков, еще в магазинной упаковке, и протянул мне. Я заметила, что нос у него теперь в порядке, только небольшой отек остался, а вот глазу не повезло. Синяк на нем красовался что надо, папа бы мной гордился.

— Держи. А где твой рюкзак?

— Где-то сушится. Он весь провонялся илом, пришлось устроить капитальную стирку, — обувшись, села на заправленную кровать. А браслетики-то с тумбочки исчезли. Наверняка опять вернулись в сокровищницу. — Твой брат сказал, что для содержимого рюкзака это не страшно.

Одрин встал и протянул руку.

— Пошли, пора поздороваться с туристами, заодно за завтраком расскажете обо всех своих приключениях.

Олег Северов

Черт, лучше бы я не спрашивал. На простой вопрос, как они провели эти пять дней, олигархи выдали столько жалоб, что треснет любая жалобная книга. Жаловались на погоду, стоптанные ноги, Стасино хамство, на непосильный труд — вот тут я, честно сказать не понял, и бросил вопросительный взгляд на Стасю.

— Женя не захотел, чтобы я купила ему тачку, и ему пришлось тащить все чемоданы на себе, — девушка сидела рядом вся красная от возмущения и, я был уверен, не будь за столом Янко, Дионы, Марко и Тобара с Тирой, она бы нашлась, что ответить на все эти обвинения.

Только зря она это. Неужели не видит, что моя семья на её стороне? Диона, закусив вилку и забыв про завтрак, с восхищением слушала о похождениях туристов. Братец не поднимал глаз от тарелки, пряча ото всех улыбку. А реакция Марко была столь однозначна, что я бы поостерегся и дальше в чём-либо обвинять Стасю. Увы, закрученная в спираль и воткнутая в стол серебряная вилка не навела туристов на мысль, что пора остановиться. И жалобы текли речным потоком.

Оказывается, группа все эти пять дней питалась как попало, по вине Стаси их преследовала стража — об этом мне успел рассказать Итон, так что я был в курсе как напарница оказалась у Марко. Естественно из-за нее туристы чуть не утонули в реке, чудом остались живы и целые сутки провели одни в чужом мире без средств и припасов. И в довершение оказались втянуты в судебное разбирательство.

— В общем, Станислава показала себя в высшей степени некомпетентным проводником, — Сафира Серафимовна, умудрялась жаловаться и при этом не забывала орудовать ножом и вилкой, разделывая гуаву и макая её в сливочный крем. — Я понимаю, что она ваша жена и выбор напарника был для вас очевиден, но я очень прошу, избавьте нас в будущем от ее непрофессионализма.

— Это все, что вы хотели мне рассказать?

— Ещё одно, весьма немаловажное, — Аркадий Борисович промокнул уголки рта салфеткой, аккуратно положил ее на стол и повернулся ко мне в пол оборота. — По поводу средств. Мы бы хотели, чтобы вы разделили деньги поровну. Это наш тур, и мы имеем право быть финансово независимыми.

— И преренастройте переводчики, или выдайте нам новые, — похоже, Сафира Серафимовна ещё не всё высказала. — Мы имеем право общаться с местным населением.

Я задумался, что ответить. Братец откинулся на спинку кресла, глядя на нас улыбкой.

— Какая у тебя интересная профессия, — Диона улыбнулась мне и перевела взгляд на мужа. — Почему ты не водил туры вместе с братом? Было бы что рассказать детям.

Я захохотал.

— Ди, это не то, что можно рассказывать маленьким детям.

— Но это так увлекательно, — Диона не переставала смотреть на Янко.

— Отец организовал эти туры уже после того, как передал мне герцогство, — братец взял жену за руку, поднес к губам и, глядя ей в глаза, поцеловал тонкие пальцы. — А потом я встретил тебя.

Ди засияла от счастья. Янко не сводил с нее влюблённого взгляда. Я фыркнул и покосился на Стасю.

— Давай у нас с тобой так не будет.

Девчонка тоже фыркнула.

— Не дождешься.

— Так что ты решишь? — Аркадий Борисович вернулся к обсуждаемой теме.

Я обвел взглядом всех членов группы.

— Ну что ж, теперь картина боле менее ясна. С переводчиками проблем не будет, сдадите их после завтрака, я постараюсь изменить настройки до того как вы пойдете осматривать город. Что до остальных жалоб, то я вам скажу, экстрима вы ещё не видели. И моя задача вам его устроить, чтобы не думали, что зря платили деньги. Янко, ты закончил с судебным разбирательством?

— Еще вчера, — брат одарил меня странным взглядом, но мне сейчас было не до этого.

Стаська однозначно прокололась, но лишь в том, что дала распоясаться олигархам. Ничего, я им гайки позакручиваю.

— Отлично, значит, выступаем вечером, — я еще раз обвел взглядом обалдевших туристов. — У вас есть время до ужина осмотреть город и купить сувениры. Средства на них я выделю. Что до более дорогих покупок, то их не будет. В контракте четко оговорено, что вы не имеете права приносить на Землю из другого мира предметы размером более ладони и весом более килограмма. И заранее предупреждаю, чтобы потом не было претензий, любые магические предметы полностью теряют свои свойства при прохождении через портал, так что не тратьте на них деньги.

Это было чистой воды вранье. Магию из них изымал я.

Туристам не запрещалось рассказывать о своих приключениях, это привлекало к нам новых клиентов. А вот потакать торговле амулетами и магическими артефактами мы не собирались. Потому что за право водить туристов по другим мирам, отец поклялся Хранителям, как зеницу ока охранять вверенные ему точки перехода, и жестко контролировал перемещения через них, чтобы никакие спецслужбы правительств Земли даже нос к нам не совали.

— А как же Стасин безразмерный рюкзак? — Зоя хитро прищурилась. — Как он действует в нашем мире, если магия из него исчезает?

А девушка, оказывается та ещё штучка, нужно будет приглядывать за ней более внимательно.

— Её вполне успешно заменяют нанотехнологии, нам они уже доступны, — я встал из-за стола. — Если на этом все, сдавайте переводчики.

Станислава Евсеева

После завтрака я вернулась обратно в комнату. Нужно было привести в норму разболтавшиеся мысли и чувства. Олег мне не мешал. Заняв кресло и освободившийся от тарелок стол, он подключил переводчик к ноутбуку и копался в его настройках.

Я же, забравшись с ногами на широкий подоконник, смотрела, как Диона играет с дочками в парке. Глаза у девушки были завязаны темным шарфом и она, слушая смех девочек и хлопки в ладоши, пыталась поймать малышек среди кустов. Чуть поодаль, в тени деревьев, на скамейке сидела служанка, качая колыбель с младенцем. Такая идеалистичная картинка, что мне на мгновение стало завидно.

— Олег, а Янко и Диона давно женаты?

— По местному летоисчислению, лет пять, — парень поднял на меня взгляд. — Немного выбивает из колеи, когда узнаешь, что за один год я успел два раза стать дядей, а теперь вот родился Янош.

— И как к этому относится твой отец?

Парень пожал плечами.

— Скучает, каждый раз порывается задержаться тут подольше. И все равно возвращается, потому что наша жизнь теперь там.

-Вы давно живете на Земле?

— Уже три года.

— То есть, теперь Янко на двенадцать лет тебя старше?

Олег отложил переводчик и, подойдя ко мне, тоже выглянул в окно.

— Нет, мы всегда были и будем близнецами.

Я подняла на него взгляд. Сейчас наоборот Олег выглядел старше своего брата. Наверно из-за жесткой складки у рта, которой не было у Янко.

— Но как же так? А разница во времени?

Олег оторвался от созерцания картины за окном и глянул на меня.

— В твоем мире люди живут в среднем семьдесят лет. Здесь в пять раз дольше. Баланс должен сохраняться иначе вся система развалится и во вселенной воцарится хаос.

— Но, тогда получается, если ты будешь жить на Земле, твоя жизнь будет в пять раз короче чем у Янко? — Я была в шоке. Как можно сознательно отказаться от возможности прожить триста пятьдесят лет? Тем более, что здесь Олег обладает магией, происходит из древнего аристократического рода, а его брат могущественный герцог. Чем его прельстила жизнь на Земле? Возможностью водить туры? Ничего не понимаю.

Напарник, с легкостью разгадал все мои вопросы и, усмехнувшись, щелкнул по носу.

— Не бери в голову. Мне моя жизнь нравится. И вообще, не отвлекай, а то провожусь с переводчиками до ночи, и придется остаться ночевать в замке.

— Я не против. Я вообще не понимаю, зачем ты решил срываться в поход ночью?

— Это часть утвержденного маршрута, но обещаю, вам понравится, — Олег загадочно улыбнулся и вернулся к прерванной работе.

Я улыбнулась, глядя на темную, склоненную над столом макушку. Раз теперь он у нас главный и все претензии аллигаторы будут высказывать напарнику, то кто я такая, чтобы портить Олегу удовольствие.

Скоро принесли мой высушенный рюкзак, и я села проверять, как там наше снаряжение. Как и обещал Янко, с ним ничего не случилось, поэтому я опять потихоньку улизнула в ванную, переоделась в свои вещи и, аккуратно свернув брюки и рубашку, вернула их напарнику.

— Положи куда-нибудь, я потом уберу, — парень как раз заканчивал перенастраивать последний переводчик.

Я из любопытства заглянула ему через плечо.

— Батарея у ноута скоро сдохнет.

Олег отвлекся от работы, увидел, что индикатор заряда почти на нуле, выключил ноут, вынул батарею и долбанул по ней зарядом тока, сорвавшегося с его пальцев. Вставил обратно и опять погрузился в работу.

А я ошалело смотрела на индикатор, который показывал, что заряд батареи полон. Знала бы, что такое возможно, взяла бы с собой плейер, у меня там столько музыки накачано.

— А батарея не перегорит от того что ты её постоянно бьешь током?

Не отрываясь от работы, напарник улыбнулся.

— Раньше не перегорала.

— То есть ты проделываешь это уже не в первый раз?

— Конечно, — парень протестировал обновлённое программное обеспечение на переводчике, остался доволен тем, как оно работает и отключил от ноута. Собрал горсткой все приборы и вручил мне. — Раздай туристам.

— Как жалко, что вы уже уходите, — Ди на прощение обняла меня. — Даже толком не погостили.

Янко и грифоньеры стояли чуть поодаль. Марко стоял отдельно от всей компании и, глядя на наши сборы, все сильнее хмурился.

— Через пару месяцев вас навестит отец, — Олег с дотошностью ботана проверял экипировку каждого туриста.

По его указке все оделись в одинаковую камуфлированную форму, военные ботинки, пояса, на которых крепились фляжки одна с водой, вторая с чистейшим спиртом. Зажигалки, фонарики и прочая мелочь разместились в многочисленных карманах. У каждого на бедре нож в кожаных ножнах размером с охотничий тесак. Грудь, словно ордена, украсили амулеты. На спине битком набитый рюкзак объемом на сорок литров.

Хотели равенства? Олег охотно пошел навстречу олигархам и честно разделил между всеми общие припасы. Только мне позволил схалтурить. Мой рюкзак для придания ему объема был набит двумя спальниками, ну и где-то в его безразмерной глубине затерялось остальное снаряжение, для транспортировки которого потребовался бы КамАЗ. Олег тоже для вида взял себе нашу палатку, а мне повесил алюминиевый котелок, типа я тоже нагрузилась как ломовая лошадь.

Глядя на удрученные лица любителей экстрима, во мне шевельнулась жалость. Нельзя же так. У Аркадия Борисовича больное сердце. Куда ему тащить сорок килограммов? Но спорить с Олегом не стала, зная, как опасно в нашей ситуации подрывать его авторитет.

Закончив проверку, Олег повернулся к брату. Янко подошел и они тоже на прощание обнялись.

— Береги себя, — пожелал Янко, и добавил тихо, но я услышала. — И береги Стасю. Такие девушки на дороге не валяются.

Напарник покосился на меня. Я припала на колено, притворившись, что завязываю шнурок на ботинке.

— Я знаю, брат, — Олег хлопнул Янко по плечу и повернулся к туристам. — Все готовы? Тогда выдвигаемся.

Взмах руки и прямо в вестибюле замка открылась радужная сфера портала. Напарник первым исчез в радужном свечении. Олигархи зароптали. Провожатые отошли подальше, чтобы их не затянуло силовыми полями. Янко обнял жену. Я пихнула Ларису.

— Давайте. Я замыкающая.

Девушка сильнее сжала лямки рюкзака и, подавая пример, последовала за Олегом.

Оказавшись по другую сторону портала, я уткнулась носом в рюкзак Сафиры, ощутимо пихнув олигаршу. Думала, мне сейчас выговорят за неуклюжесть, но та на удивление промолчала. Сделав шаг в сторону, я поняла, почему все стоят на месте.

Мы оказались на острове посреди огромного озера. Над головой куполом раскинулось черное небо, усыпанное яркими звездами. Над нами раскинулась древняя цветущая сакура. С неё, медленно кружась, сыпались лепестки, опадая нам на головы, и ложились на изумрудную траву, словно розовые снежинки. А на синей глади озера, освещая все вокруг, цвели огромные лотосы, сотканные из серебристого света.

— Господи, как красиво, — Зоя заворожено вошла по колено в воду и оказалась в центре цветущего лотоса. Ее белокурые волосы приобрели серебристый свет и глаза засветились призрачным светом.

Лариса, вытащив из кармана фотоаппарат, сделала несколько кадров.

Олег, подойдя к воде, протянул руку.

— Выходи, нельзя долго находиться в Эмсидах. Они хищники и питаются жизненной энергий.

Испугавшись, девушка вцепилась в руку проводника и, переставляя ослабевшие ноги, еле преодолела пару шагов по воде. Волосы и глаза у нее продолжали светиться, а вот пара амулетов осыпалась на траву черным пеплом. Олег их заменил и, подержав руки девушки в своих руках, вернул ей человеческий вид.

— Останемся здесь до утра. Цветение Эмсидов довольно редкое явление, но не стоит здесь задерживаться.

И, подтверждая свои слова об опасности, запустил в небо сигнальную ракету. Падая в озеро красный огонек осветил неглубокое дно, усыпанное белесыми скелетами.

— О, господи, — Сафира схватила дочек и задвинув себе за спину, отступила под сакуру. — Зоя, ты в порядке?

Сбросив рюкзак, женщина ощупала вяло трепыхающуся девушку.

— Со мной все нормально, — Зоя пошатнулась и без сил опустилась на траву. — Только голова кружится.

— Это пройдет. Эмсид не успел высосать всю энергию, — Олег тоже скинул рюкзак и сел на траву. — Можете фотографироваться и снимать видео. Только держитесь подальше от воды и ни в коем случае её не пейте, отравитесь трупным ядом.

Зою затрусило от ужаса и она, схватив фляжку со спиртом, сделала несколько глотков. А меня посетила мысль, что, похоже, в нашем туре, спирт будет актуальней, чем вода.

Сев рядом с Олегом, засмотрелась на окружающую красоту. Не верилось что в таком сказочном месте, нам может грозить смерть.

Туристы разбрелись по острову. Зоя уже достаточно пришла в себя, чтобы устроить с сестрой фото сессию. Заставив мужчин отвернуться, девушки переоделись в вечерние платья и позировали друг другу у сакуры и на фоне эмсидов.

— О чем задумалась? — напарник пихнул меня в бок. — Тоже хочешь по фотографироваться?

Конечно, я хотела, но не думала, что такое поведение уместно для проводника.

— У меня нет вечернего платья.

Олег, прыснул со смеху.

— Да, это причина.

— И ничего смешного, — я тоже его пихнула, чтобы не зарывался. — Хорошо я буду смотреться в армейской одежде на фоне такой красоты. В таком виде только в боевиках сниматься.

Глаза парня вспыхнули.

— А это мысль, — вскочив на ноги, Олег потянул меня за собой к озеру. — Встань здесь.

— Что ты задумал? — Стоя спиной к смертоносным цветам, я не испытывала никакого желания дурачиться.

— Тебе понравится, — парень попросил у Зои фотоаппарат. — Всего два кадра, потом скину себе на ноут.

Туристов привлекла бурная деятельность проводника, и вскоре все столпились на берегу, глядя на нас с Олегом.

— Что ты задумал? — Лариса с любопытством смотрела, как он настраивает камеру на автоматическую съемку и пристраивает на ветке, закрепляя скотчем, чтобы не упала.

— Фото для Станиславы, — улыбаясь во всю ширь, парень подмигнул мне здоровым глазом. — Боишься скелетов?

-В смысле?? — я даже не успела понять, что он затеял. Взгляд Олега остекленел, руки сделали несколько пасов, и мне в спину ударил фонтан брызг. Девушки завизжали от испуга и бросились к сакуре.

Чудеса, но Петрунков с Аркадием Борисовичем оказались на макушке раньше них, а Сафира застряла на нижних ветках, отчаянно скользя ботинками по шероховатому стволу..

Я резко обернулась и застыла от ужаса. Со дна поднимались скелеты и, чеканя шаг, шли в мою сторону. Пока первый из них не ступил на берег, я стояла парализованная страхом, а потом сработали вбитые отцом инстинкты. Рукоять ножа легла в ладонь и первый скелет, разрубленный по позвоночнику, разлетелся во все стороны. Второму я засадила кинжалом в глаз и, оторвав череп, пинком в ребра, отправила обратно в озеро. А потом включились мозги, и я сделала самую правильную вещь в мире — бросила кинжал, с насаженным на него черепом и, бросившись к дереву, вслед за остальными туристами белкой вскарабкалась на самую макушку сакуры, оставив Олега разбираться со своей выходкой.

— Одрин, ты полный псих, — запоздалая реакция накрыла с головой и я затряслась, как осенний лист. — Не смей так больше делать!

Парень пару раз щелкнул пальцами. Скелеты остановились и по следующему щелчку вернулись обратно в озеро, рассыпавшись там на части. Олег совершенно спокойно подошел к дереву, отмотал от ветки фотоаппарат и принялся просматривать отснятые кадры.

— Эти можно оставить.

Я отломала ветку и садануда его по макушке.

— Совсем очуманел? Уноси нас отсюда!

Парень со смехом открыл портал.

На этот раз я запрыгнула в него первая.

По ту сторону портала оказался ночной непроглядный лес и, ступив в сторону, чтобы не мешать тем, кто последует за мной, я тут же запуталась в зарослях ежевики. Попыталась вырваться и услышала, как затрещали рукава рубашки.

— Олег, чтоб тебя.

— Здравствуй, Стася, — голографический напарник осветил заросли и близстоящие деревья.

Я заморгала, привыкая к резкому свету.

— Ты когда включился?

— Ты меня и не выключала.

— Как хорошо, что ты его включила, — вышедшая из портала Сафира избежала моей участи.

Зоя и Лариса, показались из портала. Склонившись над фотоаппаратом, они рассматривали отснятые кадры, и если бы Сафира их не остановила тоже оказалисб бы по уши в ежевике.

— Девочки, будьте внимательней.

— Да, мама, — Зоя выключила фотоаппарат и спрятала в свой рюкзак, пообещав сестре, что потом досмотрят.

— Опять лес? — Аркадий Борисович, показавшись из портала, тростью, отодвинул колючую плеть, сорвал крупную ягоду, сунул в рот и скривившись выплюнул в траву. — Кислятина.

Петрунков, груженый двумя рюкзаками, молча посторонился, освобождая место для проводника. Одрин шёл последним, портал за его спиной мигнул и погас и он взглядом обвел туристов, пересчитывая, все ли на месте. И тут парень увидел голографического себя.

— Стася?

Упс. Я совсем забыла, что он не в курсе проделки Софы.

Виртуальный Олег обернулся на голос оригинала.

— Здравствуй, Одрин.

— Стася!!!!!! — Взревел напарник. — Откуда это у тебя?

— Фирма выдала. Виртуальная инструкция, жуть какая полезная штука.

Видя, как Одрин от возмущения скрежещет зубами и пытается не сорваться на матерные ругательства, я не выдержала и расхохоталась, распугав всех птиц в округе и заставив их сорваться с ближайших веток и упорхнуть в чащу.

Парень в два шага оказался возле меня, схватил за руку и вывернул запястье, глядя на браслет.

— Она все-таки его сделала.

Представив, как эти же сильные пальцы хватают Софью за остроконечное ушко и выкручивают, пока оно не станет красным, еле сдержала новый приступ веселья. Ох, Софья, ну ты и попала. Похоже, братец не оценил шутки.

— Немедленно сними! — Одрин поднял на меня гневный взгляд.

Я с наигранным недоумением хлопнула ресничками.

— С какой радости? — Выдернув руку из захвата, спрятала за спину. Виртуальный Олег тоже отодвинулся от оригинала немного дальше в кусты, будто Одрин мог с ним что-то сделать.

— Стася! Не выводи меня, — напарник схватил меня за плечо, вывернул руку из-за спины и, с силой сжав запястье, ткнул браслетом в нос. — Ты хоть знаешь, что это сжирает твою жизненную силу?

— Знаю, — на этот раз, чтобы высвободиться, пришлось приложить усилие. Шагнув назад от бешеного "мужа" потерла руку. После его хватки точно останутся синяки.

Одрин нахмурился.

— Знаешь, и все равно пользуешься?

— А собственно в чем проблема? — Аркадий Борисович подошел к нам. — Пока от инструкции была только польза и я не понимаю...

— Как ты себя называешь? — проигнорировав моего бывшего шефа, Одрин вплотную приблизился к своей голограмме.

— Твоим земным именем. Так пожелала Стася.

— Молодой человек! — решил напомнить о себе Аркадий Борисович возмущенный полным игнорированием собственной персоны.

— Погодите вы, — Одрин повернулся ко мне. — Ты хоть понимаешь, что он такое?

Парень оглянулся на развесивших уши олигархов, затолкал меня поглубже в кусты, и взмахом руки установил над нами полог тишины.

Я это поняла, потому что все звуки ночного леса словно отрезало, и мы оказались в звуковом вакууме.

— Это слепок моей души.

Где-то я это уже слышала. Точно! Итон, едва увидев голограмму, сказал то же самое.

— Вполне приличное обоснование высоких технологий для этого мира. Одрин, может, объяснишь, наконец, в чем проблема?

— Р-р-р-р, ты не понимаешь. Э-то сле-пок мо-ей ду-ши. — По слогам прорычал напарник. — В нем не только мои воспоминания, но и отображение ауры. Вот почему все считают, что мы женаты.

— И что? — если он надеялся, что я хоть что-то поняла из его рыка, то зря. Ну, не смыслю я в их магических закивоках.

— Стася!

— Хватит на меня рычать, — рявкнула в ответ, выведенная из себя его необоснованными обвинениями. — Твой отец сам дал мне браслет. Разрешил твоей сестре обновить его программу. И до тех пор, пока в нем имеется кнопка экстренной эвакуации, браслет останется на моем запястье. Олег, режим невидимый без звука.

— Да, Стася, — послушно поддакнут голографический "Олег" и, подчиняясь голосовому приказу, исчез, оставив нас в кромешной тьме.

В следующее мгновение я услышала над собой настоящий звериный рык.

— Стася!

Я вздрогнула от испуга. Кажется, на этот раз я его все-таки достала.

— Ну, я. И что дальше? Будешь выкручивать руки?

Одрин не ответил, и пару мгновений спустя я услышала его тихий смех.

— Значит, тебе нравятся командовать мужчинами?

Э-э-э это он о чем сейчас? Вообще-то я даже смутно не представляла, как можно командовать Одрином. Да и зачем мне это делать? Я еще не больная на всю голову. Но спросить не успела, потому что парень снял полог тишины, и с треском выбравшись из зарослей ежевики, фонариком осветил едва заметную тропу.

— Сейчас все выстаиваемся по одному и идем за мной. Скоро будет поляна, на ней разобьем лагерь, так что если хотите поспать лишний час, не отставайте. Кто потеряется в лесу, дорогу до лагеря будет искать сам.

Туристы, понурив голову и, на каждом шагу, спотыкаясь о сухие ветки, и торчащие корни, побрели за проводником.

Эй! А я? Еле отодрав от одежды, впившиеся в нее колючками плети ежевики и высвободив рюкзак, бросилась бегом догонять ушедшую вперед группу. Ну, все Одрин, ты меня достал.

Всю дорогу до стоянки я обдумывала планы мести. Как их реально осуществить я пока не знала, зато настроение с нулевой отметки медленно поползло в гору, и стало совсем отличным, когда напарник, не понимая, с чего я с такой радостью ставлю нам палатку, занервничал, а потом, когда я сладко пожелала ему спокойной ночи, вообще вызвался дежурить до утра.

Да неужели я сегодня высплюсь?

Закрыв полог на молнию, вытянулась на спальнике и укрылась тонким шерстяным одеялом. Сквозь тонкий полиэстер проникал свет от костра. Было слышно, как потрескивают угли. Где-то в лесу, заглушая хор сверчков, ухала сова. Окружающие поляну деревья тихо вздыхали, скрипели, и где-то в вышине шелестели листьями, создавая симфонию летней ночи.

Эх, сейчас бы гитару, да спеть у костра, но глаза слипались с такой силой, что я, перестав бороться, уплыла в объятия Морфея.

Проснулась от того, что зверски замерзла. Лето летом, а следующей ночью, если опять будем ночевать в палатках лягу спать одетой. Дрожа от рассветного холода, подтянула к себе рюкзак, тепло оделась и, выпуская остатки тепла, выбралась наружу.

Над поляной клубился туман, подсказывая, что где-то поблизости есть вода. Обвела взглядом палатки и пустой спальник у потухшего костра.

— Одрин? — тихонько позвала, боясь разбудить спящих, но ответа не услышала.

Прошлась вокруг лагеря. Парня нигде не было, только в траве рядом со спальником стояла ещё теплая кружка с остатками кофе, значит, он был здесь совсем недавно.

И куда делся? Мог бы и разбудить, ведь мы напарники и должны делить ответственность. Или нет? С момента, как Одрин влился в нашу компанию я только и делаю, что пытаюсь за ним успеть. Если он всегда такой шустрый, то я не понимаю, зачем ему вообще понадобился помощник. По-моему, он справляется блестяще, вон как ушатал туристов. У меня бы уже орали, требуя подать завтрак. Кстати о завтраке, я тоже хочу кофе.

Термос обнаружился возле рюкзака, только кофе в нем не было. Видимо Одрин за ночь весь выпил. Насладившись запахом, с сожалением вернула термос на место. Раз с кофе я пролетела, нужно найти воду и заварить чай. Все равно туристы скоро проснутся.

Далеко уйти не удалось. У самой кромки леса, напугав до чёртиков, из кустов вышел эльф.

Белоснежные волосы стянуты на макушке в хвост, открывая острые уши, анимэшные глаза почти скрыты упавшей на лоб челкой. От натуги губы плотно сжаты, потому что на плечах он нес оленью тушу.

— Куда его? — парень повел плечами, намекая, что ему как бы тяжеловато, и он не прочь сгрузить добычу.

— Э-э-э-э, сюда, — указала на место возле костра, одновременно отступая к палаткам.

Эльф свалил оленя в траву, достал нож и присев на корточки, принялся разделывать.

Меня чуть не стошнило, когда из распоротого брюха вывалились синие кишки. Прикрыв нос ладонью, глухо поинтересовалась.

— Нельзя это делать в другом месте? Сейчас же мухи налетят.

Парень поднял на меня спокойный взгляд.

— Одрин сказал отнести в лагерь, я принес. И если не разделать оленя сейчас, мясо протухнет, а вот про мух вы верно заметили.

Взмах окровавленной кистью возвестил, что эльф сотворил какое-то заклинание, наверно отпугивающее насекомых. Угу, и заодно туристов. Представив реакцию олигархов, когда они спросонья наткнутся на такое зрелище, вздрогнула.

Наверно стоит убраться как можно дальше. Одрин все это затеял, пусть расхлебывает, а я хотела набрать воды, заодно дров для нового костра принесу. Экстрим экстримом, но я отказываюсь есть сырое мясо.

Собрав остатки веток, соорудила из них подобие колодца прямо на потухших углях, чтобы потом сверху положить крупные поленья и, взяв топор, направилась к лесу.

— Вы куда? — Эльф раздраженно отбросил локтем мешающую ему челку. Она жутко мешала ему, постоянно падая на лицо. Я, было, хотела одолжить ему заколку, но в последний момент передумала. Кто этих эльфов разберет. Вдруг не так поймет или смертельно оскорбится.

— За дровами.

Парень, оценив топор в моих руках, прошелся взглядом по фигуре и скептически хмыкнул.

— И много за один раз принесете?

— А я еще схожу, мне не трудно.

Покрепче сжав рукоять топора, углубилась в чащу, мстительно надеясь встретить напарника и порубать на части. Вот встречу и садану тупой стороной топора промеж глаз, чтобы знал, как устраивать такие шутки. Нет, топором не буду, убью ненароком, отвечай потом. Высмотрев дрын покрепче, обтесала острые сучки и, приладив топор к поясу, двумя руками сжала палку. Все, теперь ко мне не подходи.

На счастье Одрина, на пути к речке я его не встретила. А вернувшись обратно на поляну с охапкой дров мой воинственный запал окончательно исчез, потому что открывшаяся картина не вписывалась ни в одно представление о походном утре.

Стоя на коленях напротив эльфа Сафира с радостной улыбкой помогала разделывать освежеванного оленя на куски, рассказывая какой деликатес можно приготовить из каждой его части.

Кажется, нашу королеву ресторанов не так-то просто удивить.

— А где внутренности?

— Девочки отнесли к реке мыть, сделаем колбасу, — Сафира подняла на меня совершенно счастливый взгляд.

Я от удивления выронила дрова. Как просто сделать человека счастливым. Всего лишь нужно дать ему оказаться в своей стихии. Осталось передать управление туром Аркадию Борисовичу и все, что будем делать мы с Одрином, следить, чтобы туристы не поцарапались, не простудились и вернулись домой живыми. Зашибись, как все просто, а я как дурра упиралась, пытаясь доказать свое лидерство.

Что ж, раз правила игры изменились, я сумею подстроиться.

Лучезарно улыбнувшись, указала на дрова:

— Есть желающие развести костер?

И чуть не умерла со смеху, когда Петрунков, словно школьник поднял руку.

— Можно я?

Час спустя, сидя на бревне и уплетая за обе щеки безумно вкусный шашлык из оленины, замаринованный в ежевичном соусе, я чувствовала себя совершенно счастливой.

Одрин, вернувшись из леса, принес грибов и пряных трав, поставил мешок возле костра, взял свою порцию мяса и сел рядом.

— Как тебе утро?

Я покосилась на него:

— Тебе честно или политкорректно?

Парень от смеха чуть не подавился.

— Вижу, мне удалось тебя удивить.

— Не то слово, — сытая, довольная — что никто не трепет нервы — я честно призналась, что была не права и теперь испытывала ни с чем несравнимое чувство "Гора с плеч".

Одрин выжидательно смотрел на меня.

— Что?

— И никаких упреков и претензий?

Я не удержалась и облизала перемазанные мясным соком пальцы.

— Не-а.

— Хорошо, — парень встал и направился к компании эльф-Зоя-Сафира-и-Лариса. Женщины прилипли к эльфу, закидывая вопросами о его жизни. Он охотно делился подробностями, рассказывая охотничьи байки. Аркадий Борисович о чем-то разговаривал в сторонке с Петрунковым.

Кажется, я хотела чай. Тем более, что вместо сахара у нас медовые соты.

Весь день был потрачен на переработку мяса. Как и обещала, Сафира наделала колбасы, которую тут же сварили, поджарили до румяной корочки и почти всю съели на обед. Остальное мясо запекли, упаковали в широкие листья и погрузили в бездонные недра моего рюкзака. За тем, как я вносила съестное в электронный список, следила вся компания. Наверно опасались, что большую часть я втихаря съем, поделившись разве что с напарником. Я только посмеялась над такой подозрительностью и предложила — раз мне не доверяют — положить мясо в рюкзак Одрина, на что Сафира безапелляционно заявила, что ему в этом плане доверяет ещё меньше, потому что у него нет учета содержимого.

Логично.

Над удивленной физиономией Одрина посмеялся даже эльф.

— Что, дружище? Впервые тебе не доверяют женщины?

— Вообще-то да, — Одрин взъерошил пятернёй чёлку и весело улыбнулся. — Но я рад, что они доверяют Стасе.

— Ну-ну, — Эрин — так звали эльфа — похлопал друга по плечу и, подобрав с травы свой нож, отправился к реке отмываться и заодно прикопать в лесу кости.

— Скажите, милейший, вчера мы так и не выяснили, как к вам правильно обращаться — Одрин или Олег? — Вопрос Аркадия Борисовича привлек всеобщее внимание.

— Как вам будет удобнее, — похоже напарник не испытывал никакого неудобства от того, что у него два имени. А вот меня коробило, потому что я уже привыкла звать Олегом виртуальную инструкцию.

— И куда мы двинемся теперь? — не отставал от Одрина мой бывший шеф.

— А нельзя просветить нас по поводу всего маршрута? — вклинилась в разговор Сафира.

Одрин посмотрел на обступивших его туристов. Оглянулся и поманил меня к себе.

— Раскрой карту.

— Уже можно? — я не смогла удержаться от ехидной шпильки. Сам же закатал лекцию, чтобы больше никогда не пользовалась инструкцией.

Парень скривился.

— Стась, давай без этого.

О как мы заговорили. Был у меня парень, с которым я умудрилась провстречаться целых три недели. Так вот после десяти дней знакомства он заговорил точно таким же тоном, за что и был безжалостно отшит, хотя нравился безумно.

Напарник, видя, что на корабле намечается бунт, смягчился.

— Я просто хотел убедиться, что ты осознаешь степень опасности.

Зоя, слушая нашу перепалку, рассмеялась.

— Ну вы даете ребята, не успели пожениться и уже ссоритесь.

Лариса кусала губы, пытаясь сдержать улыбку. Сафира только покачала головой. Аркадий Борисович в своей неизменной манере сдвинул набалдашником трости шляпу на затылок.

— Если вы закончили выяснять отношения, может, вернемся к нашему маршруту?

По моей просьбе Олег проявился в виде голографической трехмерной карты. Вернувшийся с реки эльф от удивления присвистнул.

— Рин, ты не говорил, что твоя жена магичка.

Все как один повернулись в его сторону, а потом обратили взоры на меня.

— С каких это пор у тебя открылись магические способности? — Сафира Серафимовна позеленела от зависти. Ну да, мне все пряники, а её дочкам дулю с маком.

Тут уже и я не выдержала, начав фыркать от смеха.

На этот раз гримаса Одрина выражала — "И откуда вы такие умные беретесь?"

— Она не маг, это технологии ее мира.

— А-а-а, ну мне тоже говорили, что у меня нет дара, пока я в двенадцать лет не разнес дом своего отца, — эльф спрятал улыбку и тоже сунулся рассматривать открывшийся кусок суши. Изящный палец ткнулся в скопление зеленых точек посреди леса. — Одрин, а какого черта мы делаем в самом центре владений лесных гоблинов?

— И что? — не понял всеобщего возмущения Одрин.

Правда возмущались в основном туристы, а я молча наблюдала за устроенным балаганом, потому что была уверена — никакая опасность нам не грозит. Первое правило проводника (да, да я все-таки прочитала свой контракт) — клиент должен быть здоров и во время тура пребывать во вменяемом состоянии. Пока что — за редкими исключениями — мне и Одрину это удавалось.

Эрин, слушая нашу перепалку, покатывался со смеху — ещё один весельчак на наши головы. Если аллигаторы срочно не обзаведутся чувством юмора, тур покажется им мрачной сказкой. В конце концов я не выдержала.

— Одрин, просто скажи, что гоблины не страшные и, что мы долго не задержимся на их землях.

Напарник глянул на меня с укоризной.

— Страшные и нам позарез нужно в их столицу. Гоблины дают лучшую цену за металл, но их потребности ограниченны, поэтому торговые караваны обходят эти земли стороной.

— Наверно для этого есть веская причина, а вы нас тянете в самую гущу неприятностей, — недовольно поджала губы Сафира Серафимовна.

Одрин повернулся к ней.

— Причин не любить гоблинов очень много, но со мной вам нечего бояться.

— А можно я присоединюсь к вам позже? — Эльф изящно поднялся с бревна, на котором сидел и стал собираться: засунул нож в ножны, закинул арбалет за спину и приладил на плечо походную котомку. — Ненавижу гоблинов.

Одрин весело улыбнулся.

— У них с эльфами это взаимно. Встретимся в Сорне.

— Заметано, — Эрин отсалютовал расстроенным девушкам, шагнул в чащу и словно растворился.

Вот чуяла, что не к добру мы запасли столько жареного мяса. На третий день блуждания по лесу меня тошнило от оленины, и ночами снилась моя квартира, до того, как Одрин её разорил. Что-то мы заигрались в рейнджеров, пора выбираться к цивилизации. Олигархи были полностью со мной согласны и на одном из привалов, устроенном посреди светлой березовой рощи, Аркадий Борисович и Сафира Серафимовна отвели меня в сторону:

— Станислава, ты не могла бы повлиять на своего мужа? — Бывший шеф покосился на Одрина. Но тому не было до нас никакого дела. Напарник, застелив трухлявый пень широкими листьями, нарезал оленину увесистыми ломтями.

— А что случилось? — включила я дурочку. Я уже сама созрела серьезно поговорить с Одрином, и вмешательство аллигаторов не входило в мои планы. Мало ли, что за условия они выдвинут.

— Ты сама не видишь? — Сафира продемонстрировала поломанный маникюр.

О, да, это причина. Хотя мой маникюр не лучше. Непроизвольно сжала кулаки, чтобы спрятать ногти.

— И что я должна ему сказать?

— Пусть откроет портал в какое-нибудь цивилизованное место.

Я тоже думала, почему не дать нам пару дней отдохнуть в городе? Но, то ли программой тура нас обязательно нужно протащить сквозь лесные дебри, то ли вблизи поселений гоблинов лучше не магичить. Я склонялась ко второму и именно об этом хотела поговорить с напарником, поскольку его магия была нашей единственной защитой и если он не сможет ей воспользоваться наше дело труба.

— Я поговорю, — вскинула руку, предупреждая преждевременную радость олигархов. — Но ничего не обещаю.

Сафира и бывший шеф поутухли и поплелись к импровизированному столу.

— О чем говорили? — спросил Одрин, склонившись к самому моему уху.

Я невольно поежилась от такой близости. Пришлось вспомнить, что мы "женаты" и остаться сидеть на месте, хотя желание перебраться на другой край "стола" было почти непреодолимым.

— На что похож город гоблинов?

— Ну, ты загнула, — хохотнул парень. — Скорее несколько крупных поселений, расположенных недалеко друг от друга. А почему ты об этом заговорила?

Туристы, жуя опостылевшее мясо, старательно делали вид, что им вот ни капельки не интересен наш разговор.

Одрин покосился на любопытные лица.

— Ладно, слушайте. Есть три основных поселения гоблинов, где расположена вся их инфраструктура.

Не дожидаясь просьб, я развернула виртуальную карту, и Одрин указал на ней три точки недалеко от нашего местоположения.

— Грасса, Трисса и Орса. Торговец, с которым у меня договор на поставку металла живет в Триссе.

Олег, слушая мои подсказки, увеличил масштаб, показав нам лесную чащу.

— И где поселение, о котором вы говорите? — Аркадий Борисович склонился над картой, но кроме деревьев на ней ничего не было.

— Увидите.

— А если быть точным?

Напарник нахмурился и недовольно попросил:

— Олег, масштаб один к двумстам.

Изображение на карте резко увеличилось и нашему изумленному взору предстали небольшие кочки посреди ельника, и каждая была увенчана тяжеленной железной дверью.

Сафира охнула.

— Только не говорите, что гоблины подземные жители.

Одрин кивнул, подтверждая догадку олигарши.

— Как и три дня назад, повторю — вам бояться нечего.

— Не хочу под землю! — В ужасе воскликнула Зоя.

Лариса тоже побледнела. Петрунков округлившимися глазами смотрел на шефа, молчаливо упрашивая, не соваться в эти жуткие норы.

— Одрин. ты спятил? — высказала я общую точку зрения.

Парень весело сощурился.

— Боишься?

— А ты как думаешь?

"Лес всё страшней и гуще, и над небом тучи, а нам все нипочем, мы к гоблинам идем!" — бубнила я себе под нос, все глубже забредая в чащу вслед за проводником. Тьфу, прицепится же такая гадость! И ведь не отвяжется, пока не вынесет весь мозг.

А лес действительно стал другой: густой, мрачный и молчаливый. Ни тебе пения птиц, ни стрекота насекомых. И в довершение к мрачному настроению, небо на самом деле затянуло тучами, где-то вдалеке громыхнуло и начал накрапывать мелкий дождь. Сначала он еле слышно барабанил в вышине, потом капли проникли сквозь густые кроны, и вскоре на землю низвергся сплошной поток. В считанные минуты мы из бодрых туристов превратились в мокрых хлюпающих по грязи кикимор. С волос текло, застилая глаза и мешая видеть, одежда противно липла к телу, и от холода зуб на зуб не попадал.

— Одрин! — Поскользнувшись на мокром мху, Зоя со слезами села в лужу. — Я больше не могу.

— Вставай, — Лариса забрала у сестры рюкзак, хотела помочь ей встать и сама оказалась в луже. — Да вставай же ты.

Зоя заревела в голос. Пришлось остановиться. Напарник вернулся к девушкам, схватил обеих за шкирки и, как котят, вздернул вверх, поставив на ноги.

— Потерпите, уже немного осталось, — оба рюкзака он забрал себе. Мне кивнул на вновь отставшего Петрункова. — Помоги.

Вздохнув, развернулась и потопала назад. Женя попробовал возмущаться, но так устал, что был вынужден отдать мне одну из сумок.

— Спасибо.

Я молча кивнула.

— Аркадий Борисович, как ваше сердце?

Валидол на всякий случай лежал в кармане рубашки, чтобы долго не капаться в рюкзаке.

Бывший шеф вымученно улыбнулся.

— Пока терпит.

Я на всякий случай решила держаться рядом с этой парочкой.

Вскоре сильный ливень закончился, но дождь так и шел. Мокрые, уставшие, угрюмые, мы топали за проводником, и когда Одрин вскинул руку, призывая остановиться, завертели головами в поисках гоблинских нор, просто мечтая забраться к ним под землю. Вдруг у них там тепло, сухо и дадут выспаться в кровати.

— Стойте здесь.

Не успели мы и глазом моргнуть, как Одрин растворился за пеленой дождя. Сбившись в кучу, покидали рюкзаки в траву. Из-за мокрой одежды у всех были в кровь стерты плечи.

— Это просто ненормально так издеваться. — Возмутилась Сафира, подкладывая Зое под кофту свернутый платок, чтобы прикрыть ссадину на плече.

Аркадий Борисович без сил опустился на оба своих рюкзака и сумку Петрункова, потирая грудь в области сердца. Было видно, что человеку плохо и ему нет никакого дела до очередной ссоры.

— Кто же знал, что пойдет дождь, — огрызнулась я на Сафиру и полезла за валидолом. — Вот, положите под язык.

Я вручила бывшему шефу две таблетки. Он молча принял лекарство, оперся спиной на Петрункова и прикрыл глаза.

О, черт, только бы не случился сердечный приступ. И куда запропастился Одрин? Долго он будет бродить меж ёлок?

Как оказалось не долго, но вернулся напарник не один. Рядом с ним стояло сгорбленное неказистое существо с серой кожей, почти голое и ростом ему до середины груди, значит мне будет где-то по плечо.

— Доброй ночи путники.

Голос у гоблина оказался низким и скрипучим.

Мы похватали рюкзаки. Женя помог Аркадию Борисовичу встать, поддерживая его под руку. Ох, что-то совсем плохо шефу... э-э-э-э и чего все уставились на меня?

Вопросительно изогнув брови, я глянула на Одрина, мол "А что делать надо?"

Напарник закатил глаза и постучал себя кулаком по лбу и более чем выразительно глянул на гоблина и опять на меня.

А-а-а-а, поняла. Выйдя вперед туристов, улыбнулась внимательно наблюдающему за нами существу и бодро произнесла.

— И вам доброй ночи.

Гоблин, ничего не говоря развернулся и припадая на одну ногу скособочено помчался в лес.

— А теперь в темпе, — скомандовал Одрин, создал магического светлячка, чтобы мы не поубивались о торчащие из земли корни и бодро зашагал за гоблином.

Мы с Петрунковым подхватили под руки Аркадия Борисовича, девушки расхватали сумки и, шатаясь, спотыкаясь на каждом шагу, дружной толпой, поплелись к зияющему чернотой провалу, ведущему глубоко под землю.

То, что мы видели на карте, как небольшую кочку с железной дверью, на самом деле оказалось рукотворным холмом с огромными двустворчатыми воротами. Наш провожатый остановился на границе ночи и беспроглядной тьмы.

Одрин подошел к нему первым. Летящий за ним, магический светлячок осветил плотные земляные стены и каменные ступени, ведущие вниз, заставив задуматься, а так ли нам нужно лезть под землю?

Доковыляв до ворот, мы в нерешительности остановились. Вот точно не хочу, но надо, ведь этот изверг не отступится, пока не протащит нас по всем кругам ада.

— Проходите, проходите, — парень жестом попросил нас поторопиться.

Все так же молча, гоблин первым запрыгал по ступеням, показывая пример. Ничего не оставалось, как последовать за ним. И только оказавшись под земляным валом, мы увидели еще двух гоблинов, придерживающих ворота. Колоритные типы. В кожаных доспехах, вместо брюк юбки из каких-то лохмотьев, на головах шлемы с рогами и у каждого в свободной руке корявая палка с набалдашником из мутного камня.

Стоило им отпустить и створки ворот медленно двинулись навстречу друг другу, захлопнувшись за нашими спинами с оглушительным лязгом. Я вздрогнула до того жутко стало — словно нас заживо замуровали.

— А потолок от дождя не обвалится? — Сафира опасливо смотрела вверх.

— Он удерживается магией земли, так что никаких обвалов.

Одрин перераспределил рюкзаки, себе взяв самые тяжелые. Мне достался еще один, итого у меня их оказалось три.

— Держитесь вместе, ничего не бойтесь, но старайтесь говорить как можно тише, у гоблинов отличный слух и резкие звуки их раздражают.

Вообще супер.

Рядом со мной испуганно охнула Лариса.

Парочка гоблинов с палками, обскакала нас и вырвалась вперед. Кристаллы тускло засветились, еле освещая дорогу. Оказалось, впереди нас ждали еще одни ворота. Миновав их, мы очутились в очередном коридоре со ступенями, все так же ведущими вниз. По крайней мере, здесь были каменные стены, не так страшно, что обвалятся.

Перед очередными воротами вышла заминка. Одрин свалил все левые рюкзаки на пол, расстегнул свой и выдал каждому темные солнцезащитные очки, девушкам со стразами, мужчинам, как и полагается, строгие классические. Мне, почему-то, тоже достались классические и на вес непривычные, я их чуть не уронила, когда очки заметно оттянули руку.

— В городе нет света, гоблины прекрасно видят в темноте, поэтому очки рекомендуется снимать только во время сна.

Мы дружно нацепили очки, и я не сдержала изумленный вздох. Мир преобразился, став из угольно-черного, зеленым с ярко оранжевыми силуэтами моих спутников. Гоблины выглядели как красно-коричневые пятна. Хорошо, не перепутаемся.

Перед открытием ворот, наши сопровождающие погасили кристаллы, а Одрин загасил светлячка, погрузив нас всех во тьму.

Я ощутила, как Лариса вцепилась в мою руку. Рядом прилипла Зоя. Никому не хотелось идти во тьму. Зато теперь я поняла, почему мы пришли к гоблинам в гости глубокой ночью.

Шагнув за ворота, мы с девочками уткнулись в протянутую руку проводника.

— Осторожно, здесь провал.

Мы дружно устремили взгляд под ноги. Добрые дружелюбные гоблины не потрудились соорудить поручни у края узкой тропы, за которой действительно ощущался огромный глубокий котлован, из которого веяло могильным холодом.

— Держитесь за стену, тогда не упадете, — посоветовал первый встреченный нами гоблин. Парочка в доспехах осталась по ту сторону ворот и я впервые задумалась, а как мы будем выбираться из этих подземелий, если вдруг что-то пойдет не так? И хотя Одрин клятвенно убеждал, что нам нечего бояться, мне было здорово не по себе от этого места.

Выстроившись гуськом и касаясь одной рукой стены, другой пытаясь удержать равновесие, мы опять пошли вниз. Ступени спиралью уходили на дно глубокой шахты и окончились круглой площадкой с очередными воротами.

Блин, нам точно отсюда не выбраться.

— Дальше вы сами, — проскрипел гоблин, приложил ладонь к замку на воротах (это я так решила, что к замку, потому что с имеющейся видимостью, ни черта не понятно, что происходит) и они послушно отворились.

— О, боже!

Возглас Сафиры совпал с более крепким выражением Петрункова:

Остальные замерли с открытыми ртами.

За воротами размытыми огнями сиял огромный город. Я попробовала снять очки и ничего не увидела, так что пришлось срочно надевать обратно. То, что открылось перед нами, потрясало воображение. Огромная земная полость была заполнена домами, складывающимися в целые кварталы. Дома лепились к стенам и даже висели высоко над головами, соединяясь между собой мощеными дорогами и деревянными мостками. Низину пересекала черная река, вытекающая откуда-то из-под земли, и уходила опять под землю. Стараниями гоблинов на реке была сооружена внушительная дамба, и в низине образовалось довольно приличное озеро.

Почему мы это увидели? Да потому что ворота открывались посреди стены, и мы оказались на своеобразной обзорной площадке, высоко над городом. Шагнув к перилам, я свесилась вниз, чтобы убедиться, что зрение меня не обманывает. Город просто кишел тусклыми коричневыми пятнами. Сколько же здесь гоблинов? Сотни? Тысячи? Вот так мы попали. Если хотим избежать неприятностей, нужно срочно растрясти Одрина на предмет местных правил и законов.

— Немыслимо, — рядом в поручни вцепилась Лариса, но смотреть вниз не решилась и я её прекрасно понимала. У меня тоже начинала кружиться голова.

— Хе-хе, смотрю, твои спутники поражены, — гоблин был доволен произведенным эффектом.

Одрин флегматично пожал плечами.

— Через пару дней привыкнут, — глянув сверху вниз на нашего провожатого, парень с улыбкой протянул ему руку. — Спасибо Рис, дальше я знаю дорогу.

Гоблин протянул свою худую руку и уважительно пожал длань мага.

— Передавай привет Зику, — и, не удосужившись с нами прощаться, вернулся обратно в шахту, запечатав ворота.

— И куда нам? — Оправившись от первого потрясения, Сафира Серафимовна оттащила дочь подальше от обрыва.

Одрин повернулся к дамам.

— А вы видите здесь другую дорогу?

Действительно, с площадки вела единственная тропа, но.... Нет, не так НО!!! Она располагалась на стене. Собственно я только сейчас заметила, что близлежащие дома расположены по отношению к нам под углом в девяносто градусов. Интересно, гоблинам известно такое понятие как гравитация?

Как оказалось, нет, зато им хорошо известна магия земли, позволяющая любому телу или предмету удерживаться строго перпендикулярно плоскости под ногами.

Весело усмехнувшись, Одрин подошел к краю тропы, довольно неуклюже поставил первую ногу, резко перенес на нее вес всего тела и оказался, по отношению к нам, в горизонтальном положении.

— Ну? Чего встали? Нам еще до постоялого двора топать и топать.

— Вы шутите? — Аркадий Борисович, не совсем уверенно подошел к краю.

— Давайте руку.

Шеф неосмотрительно протянул руку проводнику... рывок, поддержка под локоть, пока у олигарха не прошла временная дезориентация и вот уже Аркадий Борисович стоит рядом с проводником изумленно открыв рот и не находя приличных слов, чтобы корректно высказаться.

А я решила провести эксперимент. Сняла рюкзаки и один за другим швырнула их к ногам напарника. Все три рюкзака прилипли к вертикальной для меня стене, не спеша съезжать вниз и вообще куда-то передвигаться.

— Ладно, рискнем, — подойдя к краю площадки, я проигнорировала протянутую руку парня и, вцепившись в поручни, перенесла первую ногу на мощеную камнем улочку. Поставила, пошевелила ступней и рывком перенесла на неё вес всего тела, продолжая держаться за поручни.

— О-о-о-о чёрт! — мгновение полной дезориентации в пространстве и я хихикнула, увидев, как по-дурацки смотрятся оставшиеся на площадке члены группы, потому что новая плоскость обитания казалась самой естественной: земля под ногами, небо над головой, если, конечно позволить себе считать расположенные вверх тормашками дороги и дома небом.

— И как? — Петрунков с опаской подошёл к краю.

— Нормально.

Мы с Одрином схватили Женю за обе руки и перетащили на свою сторону. Так же поступили с Сафирой и её дочками. Несколько минут было потрачено на удивленные возгласы и вот мы вновь топаем, на этот раз по настоящему гоблинскому городу. Все их дома оказались одноэтажными и построенными из земляных блоков. Похоже, эти ребята не боялись быть ограбленными, потому что вместо нормальных дверей и окон в домах зияли пустые провалы.

Встреченные на пути местные жители удивленно провожали нас взглядами. Но никто не остановился поинтересоваться, что нам понадобилось в их городе. Встречались стражи, одетые в доспехи, шлемы и вооруженные палками со странными кристаллами.

Одрин приветственно склонял перед ними голову и шел дальше, мы тоже судорожно кивали и спешили за нашим проводником, боясь отстать и потеряться в этом лабиринте с аномальной гравитацией.

— А у них тут весьма непрезентабельно, — высказался за всех Аркадий Борисович.

Я видела, что сердце у него уже отпустило, и бывший шеф мог позволить себе с любопытством глазеть по сторонам. Мы тоже глазели.

— Можно я сделаю несколько снимков? — Зоя потянулась за фотоаппаратом, но Одрин остановил.

— Фотографировать можно только дом, в котором остановимся, но не улицы и ни в коем случае не местных жителей.

Девушка поспешно спрятала камеру обратно в карман рюкзака.

— А скоро мы будем на месте? — полюбопытствовал Петрунков.

Но больше всех озадачила своим вопросом Сафира Серафимовна?

— Одрин, скажите, чем мы будем питаться, когда мясо закончится?

Парень остановился, оглянулся на столпившихся за его спиной туристов и одарил нас такой пакостной улыбкой, что все поняли — сейчас будет подлянка.

— Вам выпал уникальный шанс попробовать местную экзотику, даже в этом мире не каждый человек, эльф или гном, может похвастаться, что пробовал гоблинскую кухню.

— Если это червяки или пауки я выдержу, но если какая-нибудь плесень... б-р-р-р.

Лариса передернула плечами от омерзения.

— Умеешь ты нагнать аппетит, — сглотнув солёную слюну, я еле подавила приступ тошноты. Определенно, несколько дней лечебного голодания будут мне на пользу. Давно хотела сбросить пару лишних килограммов, а тут представилась такая уникальная возможность.

Дом, в котором нам предстояло прожить несколько дней, ничем не отличался от остальных. То же полное отсутствие окон и дверей — один плюс, под землёй не наблюдалось сквозняков, а то страдать нам всем от радикулита — и несколько комнат примерно одного размера.

Туристы, столпившись в центре пустой комнаты, озадаченно осматривая углы.

— А где мебель?

В свете того, что все мы зверски хотели спать, вопрос был актуальней некуда.

— У нас есть спальники, — Одрин нарочито бодро сбросил свой рюкзак и полез в него за нашими с ним спальниками. Сегодня палатку несла я, и первой мыслью было установить ее прямо тут внутри, хоть какая-то защита, а так полное ощущение, что ночуем посреди улицы. Даже в доме слышно, как мимо окон ходят гоблины.

— Ты серьезно? — Сафира не спешила устраиваться и с опаской косилась на дверной проем, за которым сразу начинался тротуар.

Одрин прекратил рыться в недрах своего рюкзака.

— Гоблины запечатывают свои дома магией земли. Я ей не владею. Могу призвать на стражу пару тройку духов, правда, они тоже будут гоблины и вряд ли родственникам понравится, что я нарушил покой их предков. Или мы можем продемонстрировать свое доверие, значительно облегчив себе жизнь. Я понимаю, внешний вид гоблинов, и их уклад жизни отличается от человеческого...

— Это ещё мягко сказано, — проворчал Аркадий Борисович.

— ... но они добрые и очень доверчивые, им пришлось уйти под землю, иначе бы изх всех истребили, — парень помолчал, продолжая расстилать спальники. Следующие его слова прозвучали очень тихо и печально. — Знаете, леса над нами до сих пор называют гоблинскими, но гоблины в них больше не живут.

Вот теперь проняло всех. Даже Сафира не стала язвить и стала молча разбирать свой рюкзак.

Опустившись на земляной пол, я полезла за палаткой. Подстелю под спальники, все меньше сырости. Удивительно, но, не смотря на наличие других комнат, все туристы решили улечься спать с нами. Причем я и опомниться не успела, как рядом с Одрином устроились Зоя и Сафира. Ага, нашли самое безопасное место. Эй, а я? Мне тоже страшно.

Как оказалось страшно не мне одной. И в итоге нашей возни Одрина выпихнули спать ближе всех к выходу из дома. Вторым заслоном от неожиданных визитеров положили меня и Петрункова и уже потом легли Сафира с Аркадием Борисовичем. И у самой дальней стенки расстелили свои спальники Зоя и Лариса.

Легли. Не спим. А кто уснет в такой нервной обстановке?

И все как дурачки в очках, чтобы не терять бдительности.

Не сдержав нервный смешок, пихнула напарника в бок.

— М-м-м-м, — послышалось сонное с его стороны.

Ну, вот как он может спокойно спать?

— Одрин, расскажи о гоблинах?

Одрин Нортон

После слов Стаськи, прекратилось всякое шебуршение и стало тихо. Похоже всем интересно. Улыбнулся. Хорошая группа попалась. Жаль не все такие.

Закинув руки за голову, устремил взор в потолок, вспоминая уроки истории. Почему бы не рассказать кое-что туристам. Все равно никто не спит.

— Раньше королевство гоблинов располагалось на поверхности. Свои города они возводили на деревьях и вели ночной образ жизни. Потом случилась война... много войн... и чтобы избежать окончательного истребления они ушли жить под землю.

— Среди них есть маги?

Вот любопытная кошка. А то, что подползла под бок греться и слушать, оказалось неожиданно приятно.

— Маги? Конечно. Уйдя под землю, гоблины освоили магию земли и хаоса. Поэтому они лучшие в мире некроманты и заклинатели духов... и еще шпионы.

— Шпионы? Шутишь?

Стася от удивления приподнялась, подперев голову рукой, согнутой в локте. Пришлось уложить её обратно.

— Не шучу. У многих сохранилась тяга к жизни на поверхности, вот они и идут в тени.

— Ты говорил, что можешь призвать для охраны духов. И на озере заставил скелетов нападать на Станиславу... — Сафира чуть повернула голову в нашу сторону. — Ты тоже некромант?

— Это моя основная специализация.

Стаська под боком напряглась и как-то подозрительно притихла. Да и остальные вели себя странно. Им не нравятся некроманты? А они хоть что-нибудь о нас знают?

Девчонка завозилась, отодвигаясь, и кулачок с силой ударил по ребрам.

— Сразу не мог сказать?

Я чуть не рассмеялся. Вот же дикая кошка. Но вернуть её обратно не рискнул. Замерзнет во сне, тогда и обниму, муж я или не муж?

— И что бы это изменило?

Вместо напарницы ответила Сафира.

— Да в сущности ничего.

Повернувшись к нам спиной, женщина вскоре уснула. Остальных тоже сморил сон. Гоблины или нет, человеческий организм требовал отдыха. Одна Стася крутилась в своем спальнике, пытаясь найти удобное положение, пока мне это не надоело. Протянув руку, сгреб её в охапку.

— Спи уже, а то всех разбудишь.

Она что-то пискнула, но вырываться не стала. Если честно я ожидал еще одного тычка по рёбрам, но девушка лежала тихо, как мышонок, пока в какой-то момент не расслабилась и не задышала ровно.

Вот и умница — вместе всегда теплей. Уткнувшись замерзшим носом ей в макушку, не удержался и слегка поцеловал. Девушка во сне тут же дрыгнулась, долбанув пяткой по голени. Р-р-р-р, больно же ботинком. Но руки с её талии не убрал. Наоборот притиснул еще теснее, пожалев, что не засунул девчонку к себе в спальник. При туристах она бы не посмела возражать, чтобы не ставить под сомнение наше супружество, а там бы я позаботился, чтобы она сняла ботинки.

Представив, что еще девушка могла снять, почувствовал, как стало не просто жарко, горячо. Вот демоны, я ведь не собирался думать о ней так. Тряхнув головой, погнал прочь непрошеные мысли. Только они не собирались никуда исчезать и виной всему мягкое, теплое тело девушки, полностью расслабившееся в моих руках.

Хотел отодвинуться, но теперь Стася сама во сне вцепилась в мою руку, не желая расставаться с теплом. Вот же... ладно, до утра потерплю, и впредь буду умней. А как выберемся на поверхность куплю ей магическую грелку. У нас многие приобретают такие детям, чтобы не мерзли по ночам зимой.

Станислава Евсеева

Проснулась от того, что кто-то тихонько тряс за плечо. Поправив сползшие набок очки, увидела над собой встревоженного Петрункова.

— Пора вставать? — хотела сесть, но бывший конкурент удержал меня от резких движений.

— Тссс.

Ага, я уже поняла, что не спим только мы. А где...?

В испуге глянула на мужчину и прошептала как можно тише:

— Где Одрин?

— Это я хотел спросить у тебя. К нему пришел какой-то гоблин, он тихо собрался и ушел с ним.

Я почувствовала, как холодок страха пробежал по спине. Выбравшись из спальника, осмотрелась. Все вещи проводника были на месте. Это успокаивало, значит, он нас не бросил. Но тогда что заставило его уйти тайком, никого не предупредив?

— Давно это было?

Петрунков прикинул что-то в уме.

— Часа два назад.

Мы уставились друг на друга.

— Буди остальных.

— Уверена? Сейчас четыре утра.

То-то спать хочется, и зевота выворачивает челюсть. Но Женя прав. Будить олигархов нет никакого смысла. Наверняка Одрин рассчитывал вернуться к нашему пробуждению. Значит, сидим тихо и не паникуем... часов до семи.

В семь, вся группа в полном составе сидела на собранных рюкзаках и жутко нервничала.

— А если он не вернется? — Зоя от волнения грызла свой наманикюренный ноготь. — Как мы будем выбираться на поверхность?

Хотела бы я это знать. Напарник до сих пор не вернулся, и это наводило на невеселые мысли.

— Зоя, еще рано паниковать, — осадила дочь Сафира. — Станислава, разве у вас не предусмотрен способ экстренной связи?

— Нет.

— Может, стоит спросить Олега? — Аркадий Борисович как всегда зрел в корень.

Я чуть не хлопнула себя по лбу. Как можно забыть о такой полезной инструкции? Со всем этим экстримом я скоро спячу и забуду собственное имя.

— Олег, — позвала, включая браслет, и чуть не ослепла от яркого света. Пришлось срочно снимать очки и долго моргать, привыкая к новому освещению.

В синем свете голограммы земляной дом гоблинов смотрелся настоящим склепом.

— Здравствуй, Стася. — приветствовал, появившийся "напарник"

— Ты можешь связаться с Одрином?

"Парень" склонил голову набок, пошел рябью и отрицательно покачал головой.

— Я не чувствую его опознавательный маяк. Наверно он его выключил... — помолчал, к чему-то прислушиваясь. — К вам идут, лучше переведи меня в невидимый режим, иначе ваши гости ослепнут.

Я еле успела отдать соответствующую команду и нацепить очки, как за стенами дома послышались тихие шаги и в дверях появились два гоблина-стражника.

— Люди, идите с нами.

Мы похватали рюкзаки и, демонстрируя небывалое согласие, последовали за гоблинами.

— Что это всё значит? — Задумчиво пробормотал Аркадий Борисович.

Хотела бы я знать, но чувствовала, что ничего хорошего. И как в воду глядела.

Нас привели на центральную площадь. С одной стороны плескалось черное подземное озеро, с другой располагались административные многоэтажные здания и, как я поняла, дворец правителя. Это здание было единственное, построеное из камня и украшено искусной резьбой.

— Это больница, — указал на трехэтажное здание рядом с дворцом, сопровождавший нас гоблин. — Он там.

Забыв про голод, усталость и тридцатикилограммовые рюкзаки, оттягивающие плечи и заставляющие ныть спину, мы рванули в указанном направлении.

Гоблины лекари, владеющие некромантией. В кого они превращают своих пациентов? В свеженьких зомби? Если они сотворят такое с Одрином... дальше думать не могла. Страх накрывал черной волной, заставляя сердце болезненно сжиматься.

Взлетев по ступеням на второй этаж, кинулась на голоса гоблинов и застряла в дверях не в силах отвести взгляд от, неподвижно лежащего на столе, Одрина. Подоспевшие туристы пихнули в спину, заставив переступить порог, и вошли следом.

Суетившиеся вокруг стола гоблины расступились. Вперед вышел старик в длинном балахоне.

— Ты, — скрюченный узловатый палец ткнулся в мою сторону. — Иди сюда, поможешь.

Сбросив рюкзак на пол, я шагнула к столу. Одрин больше не сиял, как сверхновая. Термические датчики очков фиксировали слишком низкую температуру тела. Сглотнув, перевела взгляд на главного лекаря.

— Что с ним?

— Полное магическое истощение, — проскрипел старик. — И оно затронуло физические процессы. Я не могу это остановить.

— Как я могу помочь? Я не маг.

— У тебя часть его души. Верни, иначе мне придется перевести его за грань.

Чуть души? Это он об Олеге?

Уф-ф-ф, прямо от сердца отлегло. Если для спасения парня нужно расстаться с браслетом, я это мигом. Но все же, что произошло? Что заставило Одрина довести себя до такого состояния? Не верила я, что он сделал это по глупости.

— Ну же, человечка, шевелись.

Задергав рукой, я расстегнула хитрую застежку, надела браслет на запястье Одрина и замерла, ожидая чуда. Увы, чуда не случилось. Его свечение стало немного ярче, но и только. Он все так же неподвижно лежал на столе, не подавая признаков жизни.

— Стася? — чуть ли не рыдая, окликнула меня Лариса. Туристы замерли у входа в комнату, напряженно наблюдая за гоблинами. — Что теперь с нами будет?

Хотела бы я знать.

Остаться в больнице нам не разрешили. И чтобы не провоцировать межрасовый скандал, пригласили на аудиенцию к правителю, намекнув, что для людей это огромная честь. Я бы с радостью отказалась от этой милости и осталась в больнице с Одрином, но целитель из меня аховый: могу наложить жгут, зашить и забинтовать рану или поставить уколы пенициллина, чтобы избежать воспаления легких. И ничего не понимаю в магических истощениях. И в аптечке из лекарств только самое необходимое, вряд ли парню в этой ситуации поможет лоперамид. Зато при встрече с правителем есть шанс узнать, что случилось.

Не знаю те же самые или другие — для меня они все на одно лицо — стражи гоблинов проводили нас от больницы до центрального входа во дворец.

— Вы заметили? — подойдя ближе, Лариса понизила голос до едва слышного шёпота. — Кроме нас на улице никого нет.

А ведь действительно, вчера город сиял тысячами огней, а сегодня словно вымер.

— Не нравится мне все это, — проворчал Аркадий Борисович.

Во дворце другой страж провел нас во внутренние помещения. Шаги гулким эхом раздавались в пустых каменных коридорах. Жутко здесь, особенно, когда весь мир видится в мертвенном зеленом свете. Наконец, мы дошли до зала приемов. И я вновь удивилась — ни украшений, ни мебели, кроме трона в другом конце. Может, гоблины и живут в постоянной темноте, но неужели у них отсутствует чувство прекрасного? Я уже не была уверена, что внешние стены, с филигранной каменной резьбой, возвели именно они.

Страж, тем временем, довел нас до середины зала и громко доложил:

— Ваше Величество! Гости прибыли.

Что-то серое и бесформенное шевельнулось в глубине теней, и из-за трона вышел король гоблинов. Типичный представитель своего народа — полтора метра ростом, сухощавое тело с тонкими конечностями, а вот одет по-человечески. Высокое лысое чело венчал тонкий золотой обруч с вставленным посередине молочно белым камнем.

— Правитель подземного царства и повелитель хаоса, Его величество король Гарон Пятый. — Все так же громко объявил страж своего монарха.

Верховный гоблин поморщился, жестом заставив стража замолчать, миновал трон и, подойдя к нам, невесело улыбнулся.

— Не в добрый час вы пожаловали к нам в гости.

Едва заметное движение тонкими длинными пальцами и посреди залы появились стол и вокруг него кресла.

Господи, неужели нормальная обстановка? Я уже и не надеялась встретить в этом царстве мрака и земли деревянную мебель и мягкую обивку на креслах.

— Прошу, садитесь. У вас наверно скопилось множество вопросов. По возможности постараюсь на них ответить.

Обозрев наши вытянувшиеся от удивления лица, его величество едва заметно улыбнулся.

— Многие из нас получают образование на поверхности, и люди предпочитают изучать некромантию в нашем университете у самых лучших в этой области специалистов.

"Или вы думали мы все безграмотные неучи только и способные на рытьё тоннелей?"

Вопрос столь явственно читался в выражении лица его величества, что я до самых ушей залилась краской смущения. Именно так я и думала, и, судя по тому, как стушевались за моей спиной олигархи, не одна я такая умная.

— Ваше Величество, приношу извинения за наше невежество, — не зная как правильно демонстрировать уважение, склонила голову. — Но вы не могли бы рассказать, что случилось с Одрином?

И подавая пример соотечественникам, села вслед за королем в ближайшее кресло. Не для красоты же он их здесь поставил?

Гарон Пятый, сложил руки перед собой на столе и обвел нас спокойным взглядом.

— Ночью случился сбой магической матрицы, стабилизирующей наш город. Для её восстановления были привлечены все доступные маги. Лера Нортона тоже попросили оказать помощь.

Я выждала минуту, и когда продолжения не последовало, вежливо поинтересовалась:

— И? Все ваши маги в таком же состоянии, как и он?

Что-то я не видела большой суеты в больнице. Мне вообще показалось, что Одрин там один.

Кажется, его величество был искренне опечален случившимся... или хотел выглядеть таким. Пойди, пойми, что на самом деле на уме у этих правителей.

— С нашими магами все в порядке, они работали с родной стихией. Лер Нортон потому и пострадал, что владеет магией земли на уровне студента первокурсника, а требовались сила архимага.

— Вы знали это и все же не смогли обойтись без его помощи?

Нет, я когда-нибудь сама зазомбирую эту женщину. Разве можно винить правителя, пытающегося спасти свой народ? Но вмешаться я не успела. Бывший шеф одарил королеву ресторанов таким взглядом, что она была вынуждена проглотить очередную колкость.

— Ваше величество, — Аркадий Борисович взял на себя роль парламентера. — Моя соотечественница на самом деле хотела прояснить вопрос — понимали ли вы, что требуя от лера Нортона невозможного, ставите под угрозу выполнение им обязательств, принятых перед нами? Ведь, если он умрет или серьезно пострадает, нам придется вынужденно покинуть ваш мир, а это будет грубое нарушение контракта.

Кто о чем, а эти о своем благе. Но их понять можно, отвалить миллионы долларов за право побывать в другом мире и не получить обещанного. Тут у кого угодно случится расстройство нервов.

— Ваше величество, ваши специалисты ему помогут? — не поворачивался у меня язык называть некромантов целителями. Зато появился повод сменить скользкую тему.

— Чем смогут, — Гарон Пятый чуть изогнул уголки губ, показывая своё недовольство и намекая, что все вопросы лучше отложить на потом, когда она закончит. Мы намёк поняли и пристыжено смолкли.

— Случилось так, что именно учитель и личный наставник лера Нортона по некромантии разработал это заклинание и блестяще воплотил в жизнь. Но магистра Ларкена нет в городе, а его лучший ученик оказался здесь. Вот мы и попросили лера Нортона попытаться вспомнить хотя бы теоретическое построение матрицы и помочь нашим магам. Как видите, — взмах рукой в сторону потолка, намекающий, что перевернутые вверх тормашками дома, до сих пор не рухнули нам на головы — его знаний оказалось достаточно, чтобы предотвратить катастрофу.

— Но разве магистр Ларкен не оставил никаких инструкций именно на такой случай?

Ой! Вот кто вечно тянет меня за язык? А еще считаю себя лучше Сафиры.

После моего вопроса, его величество скривился так, будто только что отравился муравьиной кислотой, съев на завтрак лишнюю сотню насекомых.

— Магистр Ларкен...

Это было произнесено с такой тоской, словно упомянутый магистр был самой большой занозой в ... эм, ладно, я девушка приличная и не стану выражаться. Но, похоже, магистра, несмотря на всю его гениальность, тут не особо любят.

— ... с ним сложно.

Аркадий Борисович бросил быстрый взгляд сначала на меня, потом на Петрункова и не сдержал тяжелый вздох.

— Как я вас понимаю.

Эй! А я причем? Я у вас даже не работаю.

Его величество понимающе улыбнулся и вернулся к обсуждаемому вопросу.

— Я уже распорядился, и целители с поверхности скоро будут. Так что ваш опекун, скоро встанет на ноги.

Одрин Нортон

Сознание вернулось, а вот тело нет. Не паралич, но каждое движение потребует нечеловеческих усилий. Вот оно полное магическое истощение во всей красе. А как иначе, если тебе на голову грозит обвалиться полгорода и погрести под руинами остальную половину, превратив в кровавое месиво всех жителей.

К моменту, когда я появился на площади, до обрушения оставались считанные минуты. Проще было сделать все самому, чем потратить драгоценное время на объяснения, не будучи уверенным, что тебя поймут и все сделают правильно. Тем боле теоретически строение матрицы я знал в совершенстве. Только бы поделились силой, и только бы тело смогло её принять. Дрогнуло, приняло, и гоблины щедро делились магией земли. Каждый отдал сколько мог и даже больше. Мне оставалось только пропускать магию через себя и действовать на полном автомате — заткнуть сырой силой все бреши в оборванном заклинании, держать, давая себе время восстановить первое, самое крупное повреждение — создать новое плетение оборванного куска и ювелирно соединить его с общей матрицей. И, закончив латать одно, тут же переходить к другой прорехе. И так до звона в ушах и потемнения рассудка, чуть не сдохнуть и в конце понять, как крупно меня подставили. Чтоб вам мэтр Ларкен личем стать и провести остаток дней на кладбище.

Уже заканчивая, я понял, что причиной разрушения матрицы стало совпадение частот её колебаний с моей аурой. Случился резонанс и вся структура пошла в разнос. И, судя по тому, как мне сейчас хреново, разорвало не только заклинание, но и моя аура разлетелась на ошмётки.

А ведь не реши я наведаться в родную альма-матер, и в городе бы никогда не узнали, что им может грозить подобная катастрофа.

— Хватит придуряться, я знаю, что ты уже три минуты и сорок две секунды, как пришел в себя.

— Учитель? — сил хватило только на то, чтобы приоткрыть глаза и тут же их захлопнуть. Магией резануло так, что выступили слезы. Раньше я не мог видеть в темноте без специальных заклинаний. Зато сейчас, все пространство сияло нестерпимым светом. Так что подержу ка я глаза пока закрытыми.

— Учи-и-итель, — возмущенно проскрипел старческий голос, передразнивая моё удивление и добавил с издевкой. — Что учитель? Я чему тебя учил столько лет?

Я задумался. А правда чему он меня учил? Однозначно не быть олухом.

— Вот именно. Я надеялся, что ты давно обо всем догадался и появишься в Орсе только когда поймешь, что готов учиться дальше.

— Вы же сами запретили мне возвращаться.

— А почему не помнишь? И ты бывал в Грассе и Триссе, я тебе не препятствовал. Радовался — какой толковый у меня ученик, а ты дурень дурнеем оказался. Сам чуть не сгорел, и за малым не погубил тысячи ни в чем не повинных горожан. Совсем мозги растерял в другом мире? И открывай уже глаза, пусть привыкают.

Пришлось открыть, а то знаю мэтра Ларкена, он не постесняется воткнуть в веки палки, чтобы держать глаза открытыми.

Мир плыл и колыхался, словно золотистый кисель. Постепенно в нем проступили очертания знакомой больничной палаты — страшно вспомнить сколько раз я бывал здесь во время обучения. И наконец, взгляд зацепился за сухонького старичка человеческой расы, восседающего рядом с кроватью на земляной кочке.

— Очухался?

Более-менее, но говорить об этом не хотелось. Тем временем мэтр встал, оказался рядом со мной и стал тщательно ощупывать, ноги, руки, голову, что-то бормоча себе под нос. В конце осмотра вердикт учителя был таков:

— Жив и, слава Богу.

Вернувшись на свою кочку, учитель уселся на нее, поджав под себя одну ногу и упершись рукой в деревянный посох. — Я говорил, что потенциал у тебя есть, а ты не верил.

Не верил. А кто поверит, что маг огневик с мизерными задатками магии других стихий, может раскрыть в себе еще и дар магии земли? Здесь все просто. Тело от рождения настроено на взаимодействие с одним видом стихии. По наследству передается магия рода, в зависимости от того, чем владели предки. И тут как повезет. Идеальные сочетания встречаются очень редко. Мне достался дар отца, а Янко получил от матери дар целительсства. Весьма символично для близнецов, что в свое время послужило поводом для множества шуток, смешных и не очень. И можно еще самому научиться прикладной магии или бытовой, как её называют в народе. Её выбирают в основном девчонки и парни, не спешащие жениться. Можно овладеть защитными чарами, они хороши для воинов всех профессий. Мое сочетание огня и некромантии позволило стать неплохим артефактором. Согласитесь, лучше стоять у горна и делать защитные амулеты против всякой нечисти, чем эту самую нечисть гонять по кладбищам, склепам, болотам и прочим гиблым местам, а потом ещё и упокаивать. Нет, я могу и зомби завалить и упырю зубы пересчитать или спалить их нафиг. Вот только потом всю эту пакость нужно вернуть обратно в землю и тут без магии земли совсем плохо, потому что они даже, будучи пеплом, умудряются вылезать обратно.

И судя по тому, как радуется учитель, что его эксперимент удался, в скором времени мня ожидает полевая практика... много практики.

— Прямо сейчас?

Мэтр все-таки не выдержал и расхохотался.

— Нет. Выполни сначала одно, потом за другое берись. Отработай свой контракт и милости прошу обратно, — в следующий миг учитель стал убийственно серьёзен. — Я не шучу, Одрин. Ты получил огромную силу и нужно учиться ей управлять. Кое-что ты уже умеешь, многое знаешь теоретически. Тренируйся по мере возможностей, но не затягивай с обучением — это в твоих же интересах.

Земля под Магистром Ларкеном разверзлась, и он ухнул, в образовавшийся тоннель, оставив после себя кочку земли, похожую на кротовую нору.

Окончание изъято, так как начата капитальная правка текста.

Словарь.

Эмсиды — водное растение у которого корни стебли и листья имеют материальную структуру, а цветы сотканы из тонких энергий. Для поддержания своего существования, в период активного цветения поглощают колоссальное количество энергии из окружающего пространства. Внимание! Эмсиды энергетические вампиры. Опасны для жизни.

Крипсы — хищные звери с гладкой белой кожей, похожие на земных крыс и размером с собаку. Живут глубоко под землей. Преимущественно в гоблинских норах. Внимание! Плотоядны, нападают стаями. Опасны для жизни.

Рertanica plesina — (пертаника плесина) плесень, растущая в очень глубоких подземельях, повышающая тонус организма. Способствует активизации всех процессов и позволяет продолжительное время удерживать их на высоком уровне. Активно используется в медицине. Внимание! В большой концентрации проявляет наркотические свойства. Опасно для жизни.