Хроники пропавшего острова - книга вторая

Часть вторая.

Они назвали это Уходом. В этот день, жизнь острова изменилась навсегда. Властелины, с их строгими правилами, жестко контролирующими все сферы жизни, ушли. Люди стали свободными, и тут же вцепились друг другу в глотки. Первые дни после Ухода были самыми разрушительными в истории острова. Целые города превратились в обугленные руины, и даже победители заплатили за это большой кровью. Новые государства возникли на руинах старого мира. Каждое из них хотело стать первым и единственным, но постепенно они поняли, что проглотить целый остров сразу не получится. Они вынуждены были признать друг друга — до поры до времени. Мечтаний об окончательной победе не оставил никто.

Cпустя год после Ухода, обстановка на острове стабилизировалась. Три государства контролировали тринадцать из шестнадцати городов, оставив три остальных независимыми в качестве буферной зоны. Север острова был целиком во власти Аркадийской Империи — крупнейшего, и наиболее технологически развитого государства острова. Восток, контролировался Содружеством Свободных Городов — могущественной страной, чье богатство было надежно защищено высокими стенами. На юге, лежали Священные Земли поклонников Афины. Они никогда не отказывались от мечтаний принести свою богиню в каждый город острова, но тоже вынуждены были выжидать. Несмотря на враждебность друг к другу, эти государства за прошедшие месяцы научились сосуществовать, и даже в какой то степени начали торговать друг с другом. Большинство простых людей острова, в глубине души надеялись, что войны остались в прошлом. Увы, их судьбы были во власти тех, кто никогда не отказывался от надежд на мировое владычество. Равновесие было очень шатким, и в любой момент могло рухнуть, погрузив остров в пучину великой войны.

1.

Лунный свет заливал крыши Ондерона. Большинство горожан спало — лишь в Ратуше круглые сутки продолжалась работа чиновников, в Академии занимались таинственными исследованиями ученые, да в Казармах продолжались бесконечные ночные тренировки. Люди спали, не думая о завтрашнем дне — он все равно не мог принести им ничего хорошего. У Ондерона был шанс создать собственную империю, но город упустил его. Могучие армии одна за другой разбивались о неприступные стены Кристаллиона и Южного Близнеца, пока силы города полностью не истощились. Теперь, Ондерон со страхом ждал ответного удара — рано или поздно он обязательно будет, и тогда их сможет спасти лишь чудо.

Самир сидел в темном углу в маленькой таверне, медленно потягивая из вино из бокала. Напиток был местного производства, и был весьма неплохим. Впрочем, это неудивительно — Ондерон был известен как Столица Алхимиков, и после Ухода население быстро переключилось на местную продукцию. Лучше ондеронских вин, была разве что легендарная Живая Вода, которую пьет сам аркадийский Император. Самиру довелось попробовать ее однажды, и он не забудет этого до конца жизни. Впрочем, сейчас было не время напиваться — ночью его ждала работа. Он не знал, зачем кристаллионским психам было так важно вытащить из города одного алхимика, но его это не слишком интересовало. За это задание ему отвалят столько золота, что можно будет подать в отставку, прикупить домик, и начать наконец жить в свое удовольствие. Он давно хотел поселиться в Тамире. Самир из Тамира — это даже звучало как песня. Впрочем, оценить это мог только он сам — никто из заказчиков не знал его настоящего имени. Для них, он был известен под именем Нож.

Он был наемником — лучшим на сегодняшний день мастером своего дела на острове. Это не было бахвалой — большинство его коллег рано или поздно исчезали, и только Нож был неуязвимым. О нем слышали многие — от главарей преступного мира, до повелителей великих государств. Он работал и на тех и на других — главное, чтобы вовремя платили. Самир мог выполнить любое задание, и — что не менее важно — ему всегда удавалось получить деньги и остаться в живых. Многие заказчики, были бы рады избавиться от исполнителя и замести следы, но с Ножом у них не было ни малейшего шанса. Все их штучки он знал на зубок.

Самир родился в городе Тристане. До определенного момента, его биография не слишком отличалась от большинства сверстников. Он избежал отправки на Рудник, Лесопилку, и прочие неприятные места, и был призвал в армию в качестве мечника. Его это вполне устраивало. Самир ходил в набеги, штурмовал вражеские города и защищал собственный... Уже тогда, он обращался с метательными ножами гораздо лучше большинства своих друзей, которые считали это оружие недостойным настоящего воина. Вероятно, все это так и осталось бы для него просто развлечением, если бы не очередной каприз их Властелина. Тот вдруг решил, что в его армии мечников многовато, и несколько десятков были отправлены в отставку. Cреди них был и Самир. Впрочем, бездельничал он недолго. Практически сразу после увольнения из мечников, он был призван в шпионы.

Шпионская карьера, была для будущего Ножа даже более удачной чем солдатская. Здесь его таланты пригодились в полной мере. Он повидал мир, побывав в множестве городов. Умение метнуть нож нередко становилось решающим — и последним, аргументом в споре. Он стал профессионалом, и не имел причин жаловаться на судьбу. Но она преподнесла Самиру очередной сюрприз. С ним случилась неприятность — та самая, которая для шпиона обычно становиться последней. Его поймали.

Оглядываясь назад, Самир понимал, что в поимке не было его вины. Он находился тогда в городе Страде. Страдийцы воевали с Аркадией, и терпели поражение за поражением. Властелин Тристана решил воспользоваться ситуацией, и тоже пограбить гибнущий город. Самир исправно поставлял информацию о армии и ресурсах, но Властелину этого показалось мало. Он дал приказ добыть информацию о передвижениях войск — самое рискованное из всех шпионских заданий. Самира взяли вместе с секретными документами. Когда его Шпионский Шар хрустнул под сапогом, он понял, что все кончено. О судьбах шпионов в застенках Домов Допросов всегда ходили страшные легенды.

Шпиона спасло чудо. В тот момент, когда его тащили на допрос, произошло очередное нападение аркадийцев — на этот раз удачное. Они проломили стену, ворвались в город и начали выгружать ресурсы. В суматохе, Самиру удалось выpваться, и спрятаться в Порту. Больше часа, он наблюдал как аркадийцы загружают добычу на сухогрузы, и хорошо запомнил командующего ими высокого фалангиста. Много позже, этот человек станет Императором Аркадии...

Несколько дней, Самир прятался на конспиративной квартире. Далеко не сразу, он смог понять главное — он свободен. Властелину ушло сообщение о поимке шпиона, и с этого момента тот как бы переставал существовать. Самир выпал из системы, и впервые в жизни стал полностью свободен. Больше никто не мог отдавать ему приказы. Это было совершенно невероятным — но случилось. Именно тогда он принял имя Нож, желая окончательно отрезать от себя прежнюю жизнь. В жизни новой, его солдатский и шпионский опыт пришелся как нельзя кстати. Он стал наемником.

Работу ему удавалось находить без труда. Страда окончательно проиграла войну, в городе царила анархия. В течении некоторого времени ходили упорные слухи, что Властелин не выдержал разгрома и ушел, обреча город на судьбу Ишки. В такой ситуации о будущем никто не думал, живя сегодняшним днем. Первые задания Ножа были вульгарными убийствами, и он их блестяще выполнил, поднимая себя на все более высокие ступени в новой профессии. Со временем задания усложнились, ему платили все больше, зная, что работа будет выполнена качественно. В Страде обстановка со временем стабилизировалась, и Самир отправился в путешествие по острову. Для человека не привязанного ни к какому Властелину, перемещение между городами не составляло никаких проблем. Он побывал даже в родном Тристане, стараясь не показываться на глаза старым знакомым. Для них он давно умер.

Уход изменил все. Раньше, ему всегда приходилось ограничиваться в своих заданиях, опасаясь привлечь внимание Властелинов. Если бы они заподозрили о его существовании, то раздавили бы как муравья. Теперь же, настало время полной свободы. Он выполнил множество громких дел, работая главным образом в городах Империи и Содружества. Соваться в Святые Земли было гораздо опаснее — святоши считались полными психами. Впрочем, иногда приходилось работать и с ними — так, как сейчас. Великие державы не решались на открытую войну, предпочитая плести заговоры. Нет ничего лучше наемника, которого даже в случае поимки нельзя будет связать с заказчиками. Увы, бесконечно это длиться не могло. Рано или поздно начнется война, и Самиру хотелось к тому времени найти безопасное местечко. Он не собирался складывать голову ради чужих интересов.

Последняя капля вина была выпита, и Нож встал. Он ничуть не опьянел, а напротив, чувствовал себя бодрым и готовым к работе. Это задание не зря так хорошо оплачивалась — работа предстояла нелегкая. Она была нелегкой с самого начала — чего стоило одно лишь проникновение в Ондерон. Этот город был самым труднодоступным на всем острове. Он до сих пор был на осадном положении, даже не пытаясь договориться с соседями. Самиру удалось затесаться в команду лесорубов возвращающихся в город. После гибели Лесопилки, каждый город сам добывал дерево в ближайших окрестностях. Внутри, впрочем, было не легче. Хорошо еще, что алхимики не жили непосредственно в Академии — пробраться туда было совершенно нереально. У них был свой собственный минигородок, вокруг которого днем и ночью патрулировали солдаты. Побочным заданием Самира было попробовать узнать, для чего Ондерону нужно так много алхимиков. Толком узнать ничего не удалось — алхимики производили в огромном количестве загадочные химикаты, которые затем переправлялись в Академию. Что происходит внутри, оставалось неизвестным. Наемник не собирался это выяснять — главным заданием было вытащить алхимика Игнациуса. Это он сделает сегодня ночью.

За последние дни, он несколько раз видел этого человека. Днем, городские власти допускали определенный контакт между алхимиками и обычными людьми, и Самиру удалось прoизвести разведку местности. Игнациус оказался маленьким невзрачным человечком в заляпанном халате. Казалось невероятным, что за его освобождение предлагают такую цену. Получение вознaграждения тоже будет делом нелегким. Впрочем, ему не привыкать.

В темной подворотне Нoж переоделся, надев черный обтягивающий костюм и маску. Темная фигура ночью была практически неразличима. Хорошо бы, если б луна спряталась за облака, но все идеальным быть не может. Он справится и так.

Городок алхимиков находился почти впритык к Академии. Ее громада возвышалась в ночное небо, в многочисленных окнах горел свет. Академия Ондерона была одной из крупнейших на острове, ученые пользовались здесь огромным уважением. Даже странно, что они так и не смогли создать ни паровых гигантов, ни гирокоптеров. Алхимики, впрочем, тоже вряд ли спали — для многих из них именно ночь была основным временем работы. В охранении были в основном мечники — они патрулировали парами, с промежутком в несколько минут. Пропустив очередную пару, Самир без труда проскользнул внутрь. Он двигался очень быстро, и совершенно бесшумно. Начало было несложным.

Внутри, стражников было еще больше. У каждого алхимика была собственная небольшая лаборатория, периодически они должны были предъявлять сборщикам определенное количество готовой продукции. Промежутки между домиками освещались множеством факелов. Перебегая от тени к тени, Самир смог добраться до небольшой лаборатории, стоящей несколько на отшибе от остальных. У входа, переминаясь с ноги на ногу, стоял одинокий мечник. Стражник не ожидал нападения — кто посмеет пробраться сюда, в одно из самых охраняемых мест города? Когда ему вдруг задрали голову и перерезали горло, он не успел даже удивиться.

Теперь следовало поторопиться. Каждые полчаса проходит проверка постов, как только стражника не обнаружат, поднимется тревога. Нож спрятал тело в ближайших кустах, и бросился внутрь. Игнациус не спал. Он сидел за столом заполненным множеством колб и пробирок, и увлеченно смешивал какие то химикаты. Увидев чужака, алхимик вздрогнул.

— Не бойся. Я из Кристаллиона, меня прислали вытащить тебя.

— Наконец то! Я знал, что Анатоль не забудет про меня! Меня не могут бросить, я гений!

Самир поежился. Если Игнациус имеет в виду того самого Анатоля, то у него очень большие проблемы.

— Идем!

Алхимик достал откуда то большую сумку, и начал сгребать в нее бутыли со стола. Самиру захотелось придушить ублюдка. Дорога была каждая секунда. Наконец Игнациус соизволил собраться, накинул сумку на плечи, и неуклюже пошел к выходу. Сейчас начинался самый сложный этап. За себя, Самир был спокоен, но выбраться отсюда с таким человеческим балластом — это было делом почти невозможным.

— Нам придется двигаться очень быстро. Если ты отстанешь , ты труп. Справишься?

— Ха! Ты сомневаешься во мне?! Я гений! — Игнациус достал одну из бутылочек, и залпом выпил. Его движения тут же стали гораздо более уверенными и быстрыми. Вместе, они вышли из лаборатории. Снаружи было тихо. Тело стражника еще не нашли.

Они передвигались молча, быстрыми перебежками. Самир был приятно удивлен своим подопечным — видимо в той бутылочке было какое-то очень сильное средство. Возможно, им все-таки удастся выбраться отсюда, до того как поднимется тревога. Внешний периметр, по прежнему патрулировался парами мечников. Пропустив очередную пару, беглецы осторожно двинулись вперед. И тут, Игнациус споткнулся, с шумом наступив прямиком на сухие ветки. Мечники услышали шум, и повернулись.

У них не было не секунды. Стоит стражам закричать, и здесь тут же будет весь лагерь. Самир молниеносно выхватил два ножа, и метнул их во врагов. Он попал. Оба мечника рухнули с ножами в горле. Это был отличный бросок.

— Послушай меня, ты! Если нас поймают, и не надейся вернутся в свою лабораторию. Я прикончу тебя сам! Ты понял меня?!!

— Ты не посмеешь! Я гений!!

Несколько минут спустя, вдалеке раздались первые крики. Очередной патруль нашел трупы своих товарищей, и поднял тревогу. К этому времени беглецы были уже далеко, растворившись в ночном городе. Впрочем, Самир понимал, что они еще далеко не в безопасности. Как только обнаружится исчезновение алхимика, вся городская стража встанет на дыбы. Они перевернут каждый камень. Выбираться из города нужно этой же ночью, как можно быстрее.

К городским воротам соваться не было смысла — их запечатают первыми. Будь он один, можно было бы попробовать перелезть через стену — ему уже доводилось проделывать такие штуки. Но с Игнациусом, у него не было ни малейшего шанса. Самиру понадобилось почти две недели, но он в конце концов нашел вход в систему шпионских тоннелей Ондерона. После Ухода, Укрытие было запечатано, но тоннели остались, и ему удалось найти ветку ведущую за городскую стену. Сама по себе эта информация тоже была очень полезной. Если им удастся выбраться из города без лишнего шума и тоннель не обнаружат, он собирался продать ее за неплохую цену. По этой дороге, диверсанты смогут пройти прямиком в Ондерон.

Спуск в тоннели, находился в заброшенном здании, в трущобах на окраине города. Жило тут в основном всяческое отребье. Некоторые, впрочем, еще год назад были богатыми торговцами — у изоляции от всего мира была своя цена. В центральных кварталах уже была поднята тревога, но здесь было пока все тихо. Самир с Игнациусом спустились в вонючий погреб. Оттуда вела под землю каменная лестница.

— Вот, держи — наемник зажег факел, и протянул его своему спутнику. — Надеюсь, ты крыс не боишься?

— Я ничего не боюсь! Я...

— Знаю, знаю, ты гений. Ладно, идем.

С факелами в руках, они двинулись вперед по тоннелю. Вскоре, у них появились первые спутники. Писк раздавался со всех сторон. Крысы считали этот ход своей собственностью, и им не нравилось, что его приходится делить с кем-то еще. Некоторые из них были размером с кошку. Самиру пришлось метнуть несколько ножей, пришибив наиболее дерзких тварей. Невооруженного человека они бы попросту сожрали. Пожалуй, еще через пару лет пройти по этому тоннелю сможет только немаленькая армия. Он посмотрел на обожженное лицо Игнациуса, и не нашел в его глазах ни малейших признаков страха. Неужели этот человек настолько уверен в своей неприкасаемости? Гениальность не помешает ему стать крысиным ужином.

Беглецам заняло около двадцати минут пройти тоннель насквозь. Крысы наконец отстали, погони слышно не было. Им повезло, Самир и не надеялся что все будет настолько просто. Теперь, последний рывок и они снаружи. Главное, чтобы не было неприятных сюрпризов.

Сюрприз поджидал их на выходе из тоннеля. Ход был перегорожен сплошной железной решеткой, за которой виднелось ночное небо. Самир чертыхнулся. Проверяя тоннель, он не доходил до самого выхода. Обычно, выходы из шпионских лазов были хорошо замаскированы, но серьезных преград на них не стояло. Очевидно, ондеронцы в этом смысле отличались от других. Ладно, какой бы на этих дверях ни стоял замок, он справится. В этом, Нож тоже был профессионалом.

Несколько минут спустя, он уже не был настолько самоуверен. На проклятой решетке не было никаких признаков дверей и замков — она была сплошной, с краями прочно замурованными в каменную кладку. По всей видимости, решетку поставили уже после Ухода. Ондерон надежно защитил себя от атаки через подземелья, и один чересчур самоуверенный наемник оказался в ловушке. Самир попробовал подергать решетку, поковырял каменную кладку — безнадежно. Оставалось либо возвращаться в город — а на выходе их уже почти наверняка ждут, либо идти вслепую по тоннелям, в надежде найти свободный выход. В этих лазах, можно было заблудиться за считанные минуты, а в глубинах вполне возможно обитают твари и пострашнее крыс. Таких провалов в его карьере еще не случалось.

— Я допустил ошибку — тихо сказал он.— Придется тебе все таки возвращаться в свою лабораторию...

— Нет! Я не вернусь! Они дураки! Они не ценят гения! Мы пройдем!

— Но как? Проклятая решетка неприступна!

— Никакая решетка не остановит меня! Я гений! — Игнациус достал из сумки очередную бутылочку, откупорил ее и брызнул на решетку. Послушалось шипение. Самир потрясенно смотрел, как жидкость разъедает прочный металл. Тот просто таял, как масло на сковородке.

— Ты действительно гений... — прошептал он.

Им удалось прожечь в решетке достаточно большую дыру, и выбраться наружу. К наемнику постепенно возвращалась уверенность. Он допустил ошибку, но главное, что все кончилось хорошо. Еще будет время поразмыслить над своими ошибками — когда он будет в безопасности и с деньгами. А пока — следует сосредоточиться на том, чтобы получить эти деньги, и не потерять голову.

На горизонте уже начало светать, когда они добрались до нужного места. Его, Самир выбрал сам — еще до отправки в Ондерон. В Кристаллионе он появляться не собирался — живым его оттуда точно не выпустят. Получить деньги можно было множеством безопасных способов — главное продумать все заранее. Если его попытаются надуть, он тут же свернет Игнациусу шею. Ножа еще никому и никогда не удавалось обмануть.

Передача денег должна была произойти в небольшом лесу, примерно на полпути между Ондероном и Кристаллионом. Беглецов встретил один человек — представитель заказчика. Именно он в свое время вышел на Самира, и предложил ему это задание. Поблизости, разумеется, были и другие — он слышал шуршание и треск веток. Пора забирать деньги, и уходить.

— Вот он ваш алхимик, узнаете? Могу я получить мое вознаграждение?

— Да, это действительно Игнациус. Ты выполнил задание. Золото находится дальше по дороге, в том месте, которое ты указал. Все, как мы договаривались.

— Очень надеюсь, что это действительно так. Пока я не увижу денег, он останется со мной.

Вместе с Игнациусом, они прошли глубже в лес. Мешок с золотом был завален грудой сухих веток, найти его мог только тот, кто точно знал где искать. Он был таким тяжелым, что Самир с трудом поднял его. Пересчитывать их он будет потом — заказчики слишком серьезные люди, чтобы пойти на мелкое мошенничество.

— Вот и все. — сказал он — прощай Игнациус. Надеюсь, больше я тебя никогда не увижу.— Самир повернулся, чтобы уходить.

Странный запах ударил в его ноздри. Он чуял его лишь доли секунды, прежде чем задержал дыхание, но этого оказалось достаточно. Наемник Нож допустил еще одну ошибку, и она, скорее всего, будет последней.

Он лежал на траве, не в силах шевельнуть и пальцем. Оставалось лишь в бессильной злобе смотреть на Игнациуса, стоящего над ним, с еще одним пустым пузырьком в руках. А затем, появились и другие люди. Один из них подошел прямиком к алхимику.

— Я рад что ты вернулся, Игнациус. Афина не могла допустить, чтобы тебе был причинен вред. По ЕЕ воле ты снова с нами, и мы сделаем то, что не получилось год назад.

— Я тоже рад, Анатоль! Они такие дураки! Они еще пожалеют! Я не мог не вернуться — я гений!

Самир отчаянно попытался шевельнуться. Его заказчиком действительно был Анатоль Меч Афины — правитель Святых Земель и один из самых опасных людей на острове. Знай он об этом раньше, то и не подумал бы браться за это задание. А теперь, он был в ловушке. Анатоль стоял прямо над ним.

— Вот он значит какой, легендарный Нож. Игнациус, ты пожалуй немного поторопился, этот человек еще мог быть нам полезен. Теперь, он слишком много знает. Ладно, на все воля Афины — он протянул руку, и алхимик вложил в нее очередную бутылочку из своей необъятной сумки.

Сильные руки раздвинули челюсти Самира, в горло потекла жидкость. Мысленно он вопил от ужаса, но наружу не вышло не звука.

— Ты был хорошим наемником, Нож. Если будет на то воля Богини, ты станешь хорошим сервом.

2.

— Земля! — Крик юнги донесся с мачты, и матросы ответили ему радостными воплями. — Земля! — кричали люди — земля, земля!! Долгое путешествие подошло к концу. Они вернулись домой.

Капитан Блейдер стоял на мостике сухогруза "Морская Дева", и вглядывался в даль. Его глаза были далеко не такими острыми как в молодости, но несколько минут спустя, он безошибочно опознал линию побережья. Они вышли точно туда куда нужно — к восточному берегу Острова. Отсюда рукой подать до родного порта. Капитан с благодарностью посмотрел на старшего навигатора. Без Тима, они давно бы пошли на корм рыбам. Именно это случилось с прочими кораблями их экспедиции. Из пяти сухогрузов, четыре месяца назад покинувших порт Надежды, назад вернулся только один.

— Спасибо, Тим — сказал он — Мы живы только благодаря тебе.

— Ты наш капитан — старый навигатор несколько смутился — я только исполнял твои приказы.

— Не скромничай. Сколько раз ты проводил нас мимo рифов? Сколько раз ты из всех возможных направлений выбирал нужное, и никогда не ошибался? Когда мы вернемся в Надежду, я рекомендую Председателю предоставить тебя к награде. Хотя никакая награда не сможет быть достойной того, что ты сделал.

— Мне не нужны награды — навигатор положил руку на сумку, которую всегда носил с собой — моя самая большая награда находится здесь.

Блейдер кивнул. Тим снова был прав, как и всегда. В его сумке находилась карта, которую он составлял все долгие месяцы их путешествия, и завершил всего час назад. В этой карте был указан путь. Сквозь тысячи километров, сквозь лабиринты мелей и рифов, путь соединял Остров с новой, открытой ими землей. Четыре сухогруза погибли, но "Морская Дева" смогла вернуться с победой. Остров не был одинок в этом мире — за горизонтом лежали новые, неизведанные земли. Не острова — а необъятная суша, которую навигатор назвал словечком "континент". Тот, кто владеет этой картой, сможет добраться туда и создать новые колонии, а остальные могут потратить еще годы в бесплодных поисках. Ее ценность была огромной.

— Ты понимаешь, что нам не удастся скрыть это? Матросы начнут болтать, как только сойдут на берег. Никакие приказы их не остановят. Уже к вечеру, о нашем открытии будут знать и в Аркадии и в Кристаллионе. Они захотят получить доступ к Новой Земле, любой ценой.

— Они никогда не найдут ее! — в голосе Тима появилась гордость.— В этом пути нас вел сам Посейдон! Моя карта, это его дар морякам Надежды!

— Вот только Посейдона нам тут не хватало, достаточно проблем и с одной Афиной. Надеюсь, Председатель сможет распорядиться картой правильно. Он великий человек. Кстати, я рассказывал, что однажды приказал его повесить?

— Рассказывал, рассказывал. Об этом даже среди матросов легенды ходят. И где бы мы были, если бы ты довел тогда дело до конца?

— Скорее всего под Империей, хотя может и святоши подсуетились бы. Я почти совершил чудовищную ошибку. Ладно, поговорим потом, я должен быть с матросами.

Hавигатор Тим вернулся в каюту, баюкая в руках сумку с картой. Блейдер остался на мостике, отдавая приказы. Берег приближался, и сухогруз замедлил ход. Далеко впереди, уже виднелось устье Восточного залива. Там должны быть посты береговой охраны. Когда они отплывали, велось строительство укреплений на северном берегу, со стороны Аламута. За четыре месяца их уже должны были закончить...

Нападение случилось внезапно. В обычных условиях, чужой корабль заметили бы издалека, но теперь все смотрели на приближающийся берег, и никто не заметил угрозы, пришедшей с моря. Они не замечали ничего, пока гигантская стрела не пропорола сухогрузу бок.

— Баллистер! — завопил Блейдер — всем к оружию!!!

Вторая стрела ударила в корму, проделав огромную дыру. Сухогрузы Надежды не были такими беззащитными как во времена Властелинов, но их жалкое оружие не могло противостоять баллистеру. Еще одно попадание, и "Морская Дева" отправиться прямиком на дно. Но вражеский корабль больше не стрелял. Его громада приближалась к сухогрузу, вдоль бортов стояли солдаты. На мачте не было флага — вообще никакого.

"Они возьмут нас на абордаж", с неожиданной отстраненностью подумал капитан. На "Морской Деве" было меньше половины от штатного количества матросов. Многие погибли еще на Новой Земле во время бунта туземцев, еще нескольких смыло за борт во время последнего шторма. "Нас перебьют, и никто ничего не узнает"

— Что случилось? — Тим подскочил к Блейдеру, его руки отчаянно сжимали сумку с картой. — Почему они стреляют в нас?

Капитан медленно вытащил из ножен меч. Он ненавидел себя за то, что собирался сделать, но у него не было выхода. Один удар, и старый навигатор уже никому ничего не расскажет. А потом, сумка с картой отправиться за борт. Кем бы он ни был, враг не должен получить ее — любой ценой. Тим стоял к Блейдеру спиной, ни o чем не подозревая. Сейчас, ему придется умереть.

Спасение было столь же неожиданным, как и нападение. Страшный взрыв отшвырнул сухогруз как пушинку, несколько человек упали за борт. Прямо перед их глазами, баллистер рассыпался на кусочки, которые тут же скрылись под водой. Уцелевших не было. Впрочем, "Морской Деве" тоже осталось недолго, вода вливалась сквозь пробоины в бортах. Но моряков это уже не интересовало — они радостными криками приветствовали своих спасителей. Два корабля подошли вплотную, и начали эвакуацию. Первым, был обычный пароход. Зато второй... Увидев его, капитан был потрясен. Он, разумеется, знал, что в Академиях Близнецов были обнаружены планы этих штук, но когда путешественники отправлялись в путь, никто толком не знал, как к ним подступиться. И вот, всего четыре месяца спустя, он видит перед собой самый настоящий мортирник. Из гигантской пушки до сих пор валил дым. Вражеский баллистер был уничтожен одним единственным выстрелом.

Капитан Блейдер был последним, покинувшим борт тонущего сухогруза. Поднимаясь по веревочной лестнице на борт мортирника, он бросил последний взгляд на корабль, которым командовал так долго.

— Прощай, "Морская Дева" — тихо сказал он — я не забуду тебя.

С последним бульканьем, сухогруз скрылся под водой. Блейзер вздохнул, и посмотрел вперед, на величайший корабль, когда-либо бороздивший эти воды. Его уже ждали. На встречавших была форма флота Северного Близнеца, но у каждого был на рукаве герб Содружества — пожимающие друг друга руки. Человек с нашивками капитана, сделал шаг вперед.

— Добро пожаловать на борт "Урагана". Я Викольд, капитан этого корабля.

— Я Блейзер, капитан... точнее бывший капитан сухогруза "Морская Дева".

— Капитаны бывшими не бывают. Вы прошли далекий путь, и довели свой корабль до родного берега. Сухогруз не должен отбиваться от баллистеров — для этого есть мы. Я сожалею, что не успел прийти на помощь раньше.

— Вы пришли точно вовремя. Еще несколько минут и было бы поздно, но вы успели.

— Могу ли я поинтересоваться результатами вашей экспедиции? Разумеется, если информация не является секретной.

Блейзер на мгновение задумался. Разумеется, в идеале хотелось бы сохранить информацию в секрете, но матросы все равно скоро начнут болтать. А раз так, то лучше все рассказать самому. Эти люди спасли их всех, и заслуживают знать правду.

— Наша миссия была успешной — сказал он — Далеко далеко в море, лежит Новая Земля. По сравнению с ней, наш остров лишь песчинка на теле океана.

В течении нескольких секунд, палуба была погружена в молчание, а затем раздались радостные крики. Моряки сильнейшего корабля мира, радовались как дети. Для настоящего моряка, нет ничего страшнее мысли, что за горизонтом ничего нет. На глазах капитана Викольда блестели слезы.

— Целый год я ждал этой минуты. Спасибо вам всем!

— Не за что. Mы лишь делали свою работу.

— А теперь, я сделаю свою. Эту радостную весть должно узнать все Содружество. Я лично доставлю вас в Надежду. Капитан Блейдер, мортирник "Ураган" к вашим услугам.

Гигантский корабль медленно двигался вперед. Похоже, главным недостатком этой махины была скорость — она просто не могла двигаться слишком быстро. Навигатор Тим, в обнимку со своей сумкой, отправился отдыхать. Он так и не понял что его жизнь висела на волоске. Капитан Блейдер остался на палубе. Убедившись, что все матросы с "Морской Девы" устроены, он наконец смог немного расслабиться. Блейдер поднялся на капитанский мостик "Урагана", и с интересом смотрел по сторонам.

Укрепления Восточного залива были целиком завершены. С севера и юга, ощетинились пушками две крепости, между ними сновали корабли. Любой вражеский флот, будет потоплен задолго до того, как сможет напасть на города. При Властелинах, ничего подобного существовать не могло — каждый город был тогда сам по себе. Но когда все побережье принадлежит одному государству, можно создать единую систему обороны, которая защитит всех. Восточный залив был для ее создания просто идеальным местом.

Даже отсюда, были хорошо видны крупнейшие здания Северного Близнеца, особенно его колоссальная городская стена. С севера, напротив, можно было рассмотреть лишь укрепления. Лежавший за ними город Аламут, был почти целиком разрушен после Ухода, и отстроен заново в основном как военная база. За Аламутом находилась граница Содружества, и нейтральный город Страда, отделяющий их от Аркадийской Империи. "Ураган" проплыл прямо под аламутскими укреплениями, которые салютовали ему выстрелами в воздух. Блейдер почувствовал гордость за свою страну. За какой то год, им удалось достичь невероятно многого.

Мортирник миновал устье залива, и шел теперь к его дальней оконечности. Тут тоже были укрепления — даже если враг прорвет первую линию обороны, его будет кому встретить. За ними лежал город. Внешне, он не выглядел столь внушительным как Северный Близнец, но для капитана Блейдера это был красивейший город мира. Когда то, он назывался Полис, и был в течении многих лет городом — призраком. Так было, пока туда не прибыл Председатель Керк. Он дал им новую цель, и веру в будущее. Он дал городу и новое имя, которое знал теперь каждый человек на острове. Надежда.

Городской порт был забит кораблями. "Ураган" даже не пытался зайти туда, для него просто не хватило бы места. Мортирник направился к Верфи, где для него был приготовлен специальный причал. За прошедшие четыре месяца, Верфь стала еще более крупной и оживленной. Тут были таранники, баллистеры, катапультеры, пароходы... Мортирников больше не было — похоже, "Ураган" был все-таки единственным. Возле причала уже собралась толпа — все понимали, что поводом для его внепланового возращения могло быть лишь очень экстраординарное событие. Они с удивлением смотрели на странных людей в обрывках морской формы, устало спускающихся на берег.

— Блейдер, это ты? — знакомый голос привлек внимание капитана. К нему приближался человек в морской форме, толпа почтительно расступалась, пропуская его.

— Это я, Фрей. Как хорошо снова видеть тебя.

— Ты вернулся! Я знал, что ты не можешь вот так взять и исчезнуть в море. А где же "Морская Дева"?

— Она затонула. Баллистер атаковал нас прямо перед входом в Залив. Если бы не "Ураган", мы все остались бы там.

— Вот сволочи! Это либо имперцы либо святоши, иначе никак. Идем, ты должен мне все рассказать.

— Фрей, ты конечно мой друг, но первым делом я должен дать доклад Адмиралу Верфи. Ты же понимаешь...

— Ах, да, ты ведь ничего не знаешь. Посмотри внимательнее на мои нашивки.

Блейдер присмотрелся, и ахнул.

— Адмирал — ты? Что же случилось с старым Смитсом?

— Он подал в отставку, больше двух месяцев назад. Председатель лично назначил меня на его место.

— Поздравляю.

— Спасибо, друг. А теперь пошли. Ты будешь не болтать, а докладывать прямому начальству, ха, ха.

— Подожди. Сначала нужно позаботиться о Тиме. Этот человек самый важный из нас всех — он, и то, что у него в сумке. Его должны охранять каждую секунду.

— Даже так? Не волнуйся, я позабочусь обо всем.

Десять минут спустя, они прибыли в Морской Центр — аналог Генштаба в Верфи. Блейдер с Фреем говорили около получаса, хотя для описания всех их приключений можно было говорить сутки напролет. Фрей сам прекратил разговор, и отправил капитана отдыхать. Тот согласился, понимая, что это продлится недолго. Новость которую привезла "Морская Дева" была слишком важной, и ей должны были заинтересоваться на самом верху. Адмирал Верфи вскоре вернулся, и подтвердил это.

— Вставай, Блейдер — сказал он. — Вас с Тимом срочно вызывают в Ратушу. С вами будет говорить сам Председатель.

Из Верфи, их сопровождал чисто символических эскорт. Новости пока еще не покинули пределов порта, никто ни о чем не знал. Блейдер понимал, что это ненадолго. Открытие Новой Земли взбудоражит весь остров, здесь будет не протолкнуться от чужих агентов. О личной свободе, ему и Тиму придется забыть надолго, возможно навсегда. Но пока что, можно было наслаждаться своей анонимностью, и просто ходить по улицам. Капитан наслаждался видом толпы. Слишком долго он видел каждый день одни и те же лица. За прошедшие месяцы, в Надежде стало еще больше народу, всюду были толпы. Сюда стекались люди со всего острова, порядки здесь были гораздо более свободными чем в тоталитарных Империи и Святых Землях. Город процветал.

Ратуша была такой же, как и всегда. Ворота были распахнуты, поток чиновников беспрерывно тек в обеих направлениях. Ратуша Надежды была особенной, отличной от большинства остальных — нечто подобное можно было найти разве что в Аркадии. В ней было два центра власти — кабинет Мэра, который после отставки Дэвида Бридера занимал молодой Галлас, и резиденция Председателя Керка. Председатель руководил всем Содружеством в целом, гордые правители Близнецов согласились подчиняться ему. Блейдер восхищался этим человеком, хотя совершенно не представлял, как с ним разговаривать. Слишком свежа была память о их первой встрече, когда он едва не повесил их будущего спасителя. Но откуда же он мог тогда знать? К счастью, Председатель не был злопамятным, но все таки капитан испытывал сильную неловкость.

Они встретились через час, после того как капитан прибыл в Ратушу. Председатель сидел за большим столом, на которым была расстелена карта навигатора Тима. Oн увлеченно рассматривал ее, периодически делая пометки. Сухопутному человеку она о многом бы не сказала, но Председатель был когда-то адмиралом, и он разбирался в морских картах не хуже самого Блейдера.

— Я прибыл по вашему вызову, Председатель.

— Присаживайся, Блейдер. Не надо таких формальностей, называй меня просто Керк. Мы же как никак старые знакомые.

— Хорошо, Керк — сказал капитан, садясь на стул.

— Отличная карта, по ней даже я смог бы привести корабль к этой вашей Новой Земле. Было правда нелегко убедить твоего навигатора расстаться с ней.

— Тим отличный навигатор, но боюсь, что наше путешествие плохо сказалось на нем. Ему нужен длительный отдых.

— Он получит его. Боюсь, что Тиму больше не доведется выходить в море. Содержимое его головы слишком ценное, чтобы попасть в чужие руки. Он может нарисовать новую карту просто по памяти, не так ли?

— Уверен, что да. Он не расставался с ней все путешествие, и знает там каждую черточку.

— Нельзя допустить, чтобы карта попала в чужие руки. Это ключ к будущему Надежды, и всего Содружества. Аркадийская Империя и Святые Земли отказались от морских экспедиций. Они поверили, что за морем ничего нет, и лишь я не мог смириться с этим. Теперь, пусть не рассчитывают на халяву.

— Я понимаю.

— Тим рассказал, что на вас напали, прямо перед прибытием домой. Эти шакалы караулили вход в залив, поджидая добычу. Я уже отправил личную благодарность капитану Викольду.

— Он спас нас. Мортирник, это огромная сила.

— К сожалению, он пока один, и второго не предвидится. Нам пришлось строить специальную верфь в Северном Близнеце, и использовать некоторые уникальные предметы, которые остались от Властелинов. Воспроизвести их мы пока не можем. Но об этом мы поговорим позже, а пока — я хочу знать подробности вашего путешествия. Эта Новая Земля действительно столь огромна, как рассказал Тим ?

— Она бесконечна. Прежде чем вернуться, мы несколько дней шли вдоль берега, но он и не думал кончаться. Это уже не остров, а что-то совершенно другое.

— Континент...

— Да, именно это слово Тим и сказал. Но что оно обозначает?

— Оно из лексикона Властелинов, и входит в теоретический курс навигаторов. Континент это большая земля, намного больше любого острова. Это всегда считалось чистой теорией — никаких континентов никто и никогда не видел. До сих пор.

— Значит, Властелины знали и об этом. Может нам лучше не лезть туда? Мы чудом избавились от них здесь, и не хотелось бы столкнуться с ними вновь.

— Я не верю, что это возможно. Вы ведь никаких Властелинов не встречали?

— Нет — честно ответил Блейдер — никаких Властелинов, одни лишь чернокожие дикари.

— Рассказывай поподробнее.

— Через месяц после отплытия, мы вошли в зону больших рифов и мелей. Ни одна из наших, и чьих либо других экспедиций, не смогла прорваться сквозь нее. Но Тим, это лучший навигатор этого острова — он шестым чувством знал, где находится опасность. Мы плутали несколько недель, потеряли два корабля, но в конце концов прошли. По ту сторону, мы двигались строго на восток, и еще две недели спустя прибыли к этому "континенту"

— И что там?

— В основном то же, что и у нас — степи, леса, только все намного крупнее. На берегу — рыбачьи деревушки туземцев. Их кожа пожалуй не совсем черная, но очень темно коричневая. Но это вполне настоящие люди — просто другие. Они живут в плетеных шалашах, кормятся в основном рыбалкой, и немного собирательством и охотой. Их язык был нам незнаком, пришлось объяснятся знаками. Со временем, мы и они начали понимать некоторые слова.

— Они не высказали враждебности?

— Поначалу — нет. Они приняли нас как почетных гостей. Мы пополнили запасы воды и пищи, и даже совершили небольшую экспедицию вглубь суши, надеясь пройти ее насквозь. Ничего у нас конечно не вышло, через несколько дней пришлось вернуться. А потом, туземцы спятили. Я бы дорого отдал, чтобы узнать, что там произошло. Они были мирными и дружелюбными, пока в одну прекрасную ночь не попытались перерезать нас всех. У них не было серьезного оружия — только примитивные ножи, луки и копья, но мы совершенно не ожидали нападения. Один корабль так и остался там, два остальных спаслись чудом, потеряв половину команды. Туземцы получили много трофеев.

— Когда туда придут наши военные корабли, они пожалеют об этом.

— Путь обратно, занял намного меньше времени. Мы шли точно по карте навигатора Тима, и прошли рифы без проблем. Но уже после них, мы попали в шторм. Такого я в этих водах еще не видел. "Вечерняя звезда" затонула. "Морскую деву" тоже порядком потрепало, но мы уцелели. И снова, только Тим смог определить наше местонахождение, и привести домой, к острову. А затем, на нас напали.

— Тебе довелось многое пережить, капитан Блейдер, но ты принес нам величайший дар. Содружество Свободных Городов не забудет этого. Теперь ступай, отдохни по настоящему. Обо всех твоих людях позаботятся. Пока что, тебе придется пожить в Ратуше, но скоро ты получишь новый корабль, гораздо лучше прежнего. Как только мы организуем новую экспедицию к Новой Земле, ты поведешь ее.

— Спасибо, Председатель Керк. — Блейдер встал, и двинулся в сторону выхода. Уже у двери, Керк окликнул его.

— Ну что, капитан, не жалеешь, что не повесил меня тогда?

Блейдер поднял глаза, и посмотрел прямо на Председателя.

— Только изредка, Керк — сказал он, и вышел.

3.

Им редко приходилось встречаться друг с другом, Один из них был на виду, принимая участие во множестве официальных церемоний, и потому вынужденный оставаться в столице. Другой, предпочитал держатся в тени, перемещаясь из города в город, и дергая за множество ниточек, которыми управлялось огромное государство. Власть первого была помпезной и официальной, а второго скрытной и незаметной. Они оба с ностальгией вспоминали времена, когда были обычными людьми, но те остались в далеком прошлом. Эти люди сами выбрали свою судьбу.

Император Аркадии Маркус Кромман, и его Личный Представитель Леон, встретились в одном из кабинетов Императорского Дворца. Это здание было возведено на месте старого, давно снесенного Дворца Властелина, и не имело аналогов ни в одном городе острова. Все в нем символизировало величие Империи.

Комната была небольшой, в ней не было ни малейших признаков роскоши. В обществе ближайших друзей, Император предпочитал чувствовать себя простым фалангистом, отдыхая от бремени власти. Увы, такие моменты выпадали ему не так уж часто. Последний раз, они с Леоном встречались больше месяца назад.

На столе стояла бутылка Живой Воды, еще две поджидали в заполненным льдом ящике. Позже, Кромман собирался напиться, и принципиально не использовать вытрезвин до утра. Как в старые, добрые времена... Но это все потом, сначала — разговор. Леон сообщил что у него много важнейшей информации, и Император знал, что его старый друг не будет говорить такое попусту. Хорошо, если он наконец предложит план, как избавиться от святош с свободниками — когда Аркадия наконец подчинит себе весь остров, править станет намного легче.

— Привет, Леон.

— Здравствуйте, Ваше величество.

— Ты опять начинаешь? Забыл, как меня зовут?

Они одновременно расхохотались. Такое начало разговора уже стало у них доброй традицией.

— Рассказывай, что новенького в нашем царстве — государстве? У меня целая толпа министров, стол каждый день завален кучей докладов. Но ни одному из них, я не доверяю так, как тебе.

— Спасибо, Маркус. Мы давно не виделись, новостей накопилось немало. Даже не знаю, с чего начинать.

— Тогда давай по порядку. В прошлый раз, ты вроде бы собирался отправиться на запад?

— Я был там. Больше двух недель, я провел в Надоре.

Кромман нахмурился. Имя Надор, вызывало у него крайне неприятные воспоминания. Ему до сих пор иногда снился жуткий смех генерала Рорка.

— И что же новенького на наших западных рубежах? Всех шпионов удалось поймать?

— Всех вряд ли, но многих. Сам начальник надорской конттразвездки, как выяснилось работал на святош.

— Что ты говоришь? Почему мне не доложили немедленно?

— Маркус, ты же сам столько жалуешься, что тебя докладами завалили. Я твой Личный Представитель, и моя работа решать такие проблемы. В Надоре пришлось провести грандиозную чистку. Мы поймали восемь агентов святош, троих — свободников, и даже одного из Тристана.

— Вот ведь наглые твари... Напомни, почему мы их до сих пор не завоевали?

— Их прикрывают Святые Земли. Тристан весь последний год балансирует между святошами, и нами. То же самое касается и Страды, на востоке. К открытой войне с святошами и свободниками, мы до сих пор не готовы.

— Знал бы ты, Леон, как мне это надоело...

— Ждать осталось недолго. Мои люди в Тристане работают днем и ночью, скоро должны быть первые результаты. Просто вторгнуться туда мы не можем, а как насчет гуманитарной миротворческой операции по восстановлению законности?

— Чего, чего? Ну ты загнул, я и слов то таких не знаю.

— Если все пойдет по плану, мы сможем захватить Тристан, и поставить святош перед фактом. Впрочем, подготовка займет еще некоторое время.

— Это, конечно, хорошо, но все-таки, как долго нам придется играть в эти игры? Разве у Империи не самая сильная и технологически развитая армия на острове?

— Маркус, об этом тебе лучше спросить своих ученых и генералов.

— Леон, не прикидывайся дурачком. Я уверен, что ты знаешь не только о количестве солдат, но и содержимом ночных горшков у наших доблестных генералов.

— Ну ладно, раз ты настаиваешь... Да, наша армия самая развитая по сравнению с другими государствами острова. Недавно завершилось строительство десятого бомбардировщика, на наших заводах идет массовое производство паровых гигантов и гирокоптеров. Скоро закончится строительство большого завода в Мелиссе, и мы сможем производить боевые машины вдвое быстрее.

— Так в чем же проблема?

— Нас мало, Маркус. Империя сильна своими технологиями, но у нас осталось слишком мало простых солдат. Мы — крупнейшее государство острова, но что у нас за города? Вспомни с чего мы начинали — мертвая Мелисса, сожженный Формунд, крохотный Тамир и ничтожный Надор. С тех пор ситуация улучшилась, но ненамного. По сравнению с человеческими ресурсами свободников или святош, наши просто ничтожны. Не захвати мы тогда формундскую Академию, Империи бы уже давно не было.

— Леон, будь на твоем месте кто-то другой, его бы уже арестовали за измену. Такие речи — пораженчество.

— Спасибо, что ты так обо мне думаешь, Маркус. Восхваления ты можешь выслушивать от придворных лизоблюдов, я всегда буду говорить тебе только правду.

— Ладно, друг, не обижайся. Я верю тебе. Но что мы в таком случае можем сделать?

— Продолжать развиваться. Наши силы все время растут, а наших врагов — нет. Святоши своими руками разрушили собственную науку, сожгли ученых и превратили академии в храмы. В результате, у них даже стрелков почти не осталось, не говоря уже о чем посложнее. Когда наступит срок, мы будем щелкать их города один за другим. С свободниками дело не так просто — но их технологии в основном касаются обороны, и морского дела. Что и неудивительно — если вспомнить, кто ими правит.

— Керк... — Император Кромман почти скрипел зубами от злости, что происходило каждый раз, когда он начинал думать об этом человеке. — Проклятый предатель. Этот человек предал свою родину, Леон. Приди он после Ухода к нам, Аркадия бы уже правила этим островом. Легендарный адмирал, лучший в истории этого города, и величайший изменник в этой самой истории. Мне всегда хотелось задать ему один вопрос — почему? А потом начать его резать — мееедлено, меееедленно...

— Возможно, настанет день, когда ты сможешь это сделать. Имей терпение, друг мой.

— Мое терпение на исходе. Ладно, что у нас еще новенького?

— Новостей хватает. Вот, последняя информация — пропал наемник Нож.

— Нож? Это тот самый, который помог нам в том дельце, в Страде?

— Да, и не только там. Нож работает на любого, кто хорошо заплатит, но нам он всегда оказывал предпочтение. Насколько мне известно, он хотел вскорости подать в отставку, и поселиться где-то в Империи. Я собирался предложить ему задание, после которого он смог бы много лет жить припеваючи, но не смог выйти на связь.

— Ну и что? Наемничество профессия опасная, может и прибил его кто.

— Ножа просто так не прибьешь. Он — лучший в своем деле. У него есть связные в нескольких городах, через которых он получает заказы. Мои люди говорили с ними всеми — в последние три недели с Ножом ни у кого не было связи. Через одного из информаторов, удалось выяснить, кто давал ему последнее задание. Это был кто то из Кристаллиона.

— Святоши? Ты же вроде говорил, что он предпочитает работать с нами?

— Думаю, что ему предложили очень хорошую цену. Хотелось бы мне знать, что он такого должен был сделать.

— Надеюсь, у него хватило ума не работать против нас. Если что, я повешу его, невзирая на все прошлые заслуги.

— Будь Нож в Империи, я бы знал об этом. Всем моим людям отдан первоочередной приказ искать его. Не нравится мне все это.

— Темнишь ты, Леон. Для чего он тебе так срочно понадобился?

— Я расскажу тебе все, Маркус, но чуть позже. Пока что, у меня есть еще одна новость. Мои люди вышли на след Юрия Махлеба.

— Что?!! И ты молчал??? Ты пудрил мне мозги про какого то наемника, и скрывал такое? Леон, иногда я тебе просто поражаюсь. Махлеба взяли?

— К сожалению, нет. Как выяснилось, он весь год прятался в Аркадии, под самым нашим носом.

— Но как такое возможно? Ты же перевернул каждый камень!

— Я не предполагал, что он осмелится вернуться сюда. Махлеб перехитрил нас всех, впервые мы начали что-то подозревать лишь несколько недель назад. Ему помогали несколько моих бывших коллег, из Укрытия. Я собирался взять его лично, но опять опоздал. Когда мы ворвались в его логово, Махлеба там уже не было. Кто то предупредил его, и он снова сбежал.

— Проклятье! Этот негодяй просто неуловим! И где он может быть сейчас?

— Понятия не имею. Он может затаиться еще где нибудь в Империи, или подастся за границу. У него есть что предложить святошам со свободниками.

— Страшно и подумать. Леон, я рассчитываю на тебя. Найди эту сволочь, и прикончи как бешеную собаку.

— Поверь, Маркус, я хочу этого даже больше, чем ты. Ничего, сколько веревочке не виться... Рано или поздно, я поймаю его. — Леон вздохнул, и откупорил бутылку.— Думаю, нам надо выпить.

— Я ждал, когда ты это скажешь — Император сам разлил Живую Воду по рюмкам. — Ну, за встречу.

— За встречу.— Они опрокинули рюмки, и несколько минут сидели в молчании.

— Еще по одной?

— К сожалению, мы еще не закончили с делами. — Леон вздохнул, как будто собираясь с силами. — Маркус, что ты знаешь про Новую Землю?

Кромман скривился, как будто откусил лимон.

— И ты об этом? За последние недели, советнички мне все уши прожужжали. Ну нашли свободники новый остров где то в океане, и что с того?

— Неужели ты не понимаешь? Тот, кто первым сможет создать новые колонии усилится, и рано или поздно проглотит всех остальных. Более того, насколько мне известно, речь идет не просто о еще одном острове. Новая Земля это гигантские территории, возможно большие, чем все острова нашего старого мира вместе взятые. Ты хочешь оставить все это свободникам?

— И сколько времени плыть до этой Новой Земли — месяц? Два? Создание колонии там займет годы. За это время, мы успеем захватить Надежду, и все что они создадут станет нашим.

— Ты уверен? А что если, почуяв угрозу, они просто отступят в колонии, и уничтожат всю информацию? Тогда мы окажемся запертыми на одном маленьком острове, а в распоряжении свободников будет целый мир. Рано или поздно, они вернутся, и раздавят нас.

— Хмм, об этом я не подумал...

— А стоило бы. Более того, в Кристаллионе тоже не дураки сидят, святоши очень живо заинтересовались новыми территориями. Это гонка, Маркус, и тот кто опоздает, потеряет все.

— И что ты предлагаешь делать? В прошлый раз, я по твоему совету отправил парочку баллистеров караулить район Восточного залива. Ничего хорошего из этого не вышло.

— Я с самого начала подозревал, что случится нечто подобное. Шансы свободников на открытие новых земель, были изначально выше чем у других. Если бы твои баллистеры не упустили их сухогруз, все было бы по другому.

— Он проплыл под самым их носом. Когда эти придурки спохватились, было уже поздно. Один из них сунулся догонять, и нарвался прямиком на мортирник. Никто не уцелел. У капитана второго баллистера хватило ума отступить, вернуться, и доложить о том, что произошло. Хорошо, что из экипажа первого никто не уцелел — свободники не узнают, кто на них напал.

— Я в этом не уверен. У них тоже шпионов хватает.

— Ну и черт с ними. Ты мне вот что скажи — если эта информация настолько важна, разве мы не можем выкрасть ее? Запряги своих агентов за работу.

— Я уже пробовал. Мои лучшие люди были отправлены в Надежду, но у них ничего не вышло. Свободники понимают, какой ценностью владеют, и хорошо защищают ее. Для этого я и искал Ножа — если кто-то и мог справиться с таким заданием, то только он. Возможно, святоши наняли его для того же самого, и он провалился. Теперь, у нас остался только один выход.

— Какой?

— Может, давай сначала выпьем еще по одной?

— Леон, не заговаривай мне зубы. Пить будем потом. Что ты имеешь в виду под единственным выходом?

— Мне придется отправиться в Надежду самому.

У Кроммана отвисла челюсть. Несколько секунд, он потрясенно смотрел на своего друга.

— Ты совсем спятил?

— Это единственный выход. Мои люди хороши, но я лучший. Я отправлюсь в Надежду, и добуду карты Новой Земли сам.

— И думать забудь!

— Но, Маркус...

— Я сказал — нет! Можешь считать это императорским приказом. Твоя жизнь слишком важна для Империи, если ты погибнешь, никакие заокеанские земли нам не помогут!

— Не надо преувеличивать. У тебя есть генералы, министры, советники. Даже в секретной службе, меня найдется кому заменить. К тому же, умирать я не собираюсь.

— Тебе повторить еще раз? Ни в какую Надежду, я тебя не пущу. После Формунда, я поклялся, что больше не позволю тебе рисковать собой. Напомнить, что там было? Я лучше арестую тебя прямо здесь, чем снова позволю отправиться на гибель.

Комната снова погрузилось в молчание. В течении нескольких минут, Император и Личный Представитель смотрели в упор друг на друга. Наконец, Леон отвел глаза.

— Хорошо, Маркус. Я подчинюсь императорской воле. Придется придумать что нибудь другое.

— Вот и отлично. А теперь — можно и выпить.

Больше в этот вечер, они о делах не говорили. Одна бутылка Живой Воды уходила за другой, слуги принесли закуску... Все разногласия были забыты. Они больше не были государственными деятелями, лишь старыми друзьями, которые встретились после долгой разлуки. Уже под утро, Леон сослался на усталость, и отправился в свою комнату.

То, что он сделал по прибытию, сильно удивило бы продолжающего веселиться Императора. Во первых, Леон немедленно принял большую дозу вытрезвина, полностью ликвидировавшую опьянение. Затем — доза специального снадобья Матушки Мэгги, полностью убравшая усталость. Он снова чувствовал себя бодрым и свежим. Разумеется, позднее наступит расплата, но сейчас нельзя было терять времени.

С первыми лучами солнца, рейсовый дилижанс Аркадия — Формунд , тронулся в путь. Вот уже полгода, эти дилижансы выходили каждый круглый час, обеспечивая непрерывную связь между городами Империи. Никто из пассажиров, не обратил внимания на незаметного человека, в последний момент купившего билет в кассе. Он был — но его как бы и не было...

Леон нарушил приказ Императора. Впервые за все время их знакомства, он напрямую пошел против воли Маркуса Кроммана. Впрочем, он не очень волновался. Карта дороги в Новую Землю слишком важна. Если он добудет ее — победителей не судят.

А в случае провала, ему уже будет все равно.

4.

Переговоры прошли успешно. Тристанцы приняли условия Святых Земель почти безоговорочно, осталось уточнить детали. Этим займутся уже дипломаты низшего ранга — сам Арч собирался через день вернуться в Кристаллион. Вообще то, он не отказался бы и задержаться — город Николаев был на удивление приятным местом, порядки тут были несколько либеральнее, чем в фанатичной столице. Hенамного — но все таки. Но Кевин, глава его службы безопасности, заявил, что неподалеку от посольства уже поймали одного аркадийского шпиона, и наверняка были и другие. Выезд дипломата ранга Арча, всегда привлекал пристальное внимание, а Империи вовсе незачем знать об этих переговорах. В таких вещах, с Кевином лучше не спорить — он был приставлен к Арчу лично Анатолем. По крайней мере, он лучше чем Барт...

Посольство Николаева находилось в красивейшем месте, недалеко от морского берега. Вид отсюда был потрясающим. Арч поселился в наиболее престижных апартаментах, на верхнем этаже, и мог видеть из своих окон весь город. Здешние дипломаты преклонялись перед ним — большим человеком из столицы, который лично знаком с самим Мечом Афины. Знали бы они, насколько ему хотелось бы никогда не иметь такого знакомства...

За последний год, он смирился с своим положением. В роли Верховного Дипломата Святых Земель, было немало преимуществ. Жизнь простых людей в их государстве была очень несладкой, а дипломатам все-таки полагалось множество привилегий. Их роль была в основном пропaгандистской — Анатоль старался придать своей стране относительно цивилизованный имидж. Перед внешним миром, представлялась благостная картинка всеобщего счастья — людей, весь день поющих гимны своей Богине, а в промежутках медитирующих в обнимку с кристаллами. Они не рассказывали про три обязательные публичные молитвы в день, про не менее обязательные еженедельные исповеди, на которых каждый должен был сознаться во всех грехах — и горе тому, кого ловили на лжи. Ни слова не говорилось про корпус Стражей Веры, которые рыскали по городам в поисках малейших признаков инаковерия и инакомыслия. Повальное доносительство было возведено в ранг божественной заповеди — за особо удачный донос можно было получить отпущение грехов. Приговор грешникам был всегда один — очистительное пламя. В городах Святых Земель, днем и ночью полыхали костры...

Арч привык. Когда человека каждый день окружает кошмар, он либо ломается, либо закаляется, со временем теряя восприимчивость. Дипломат выдержал. Для всего острова, он стал лицом Святых Земель — человеком, встречающимся с дипломатами Аркадийской Империи и Содружества Свободных Городов, и обсуждающим высокую политику в промежутках между коктейлями. Он бывал за границей чаще, чем любой другой человек из Святых Земель. Когда-то, он всерьез думал о побеге, но со временем понял, что бежать ему некуда. Они все повязаны друг с другом. Если Кристаллион падет, и все дела афинистов выплывут наружу, его повесят рядом с Анатолем. А значит — нужно сделать все, чтобы этого не произошло.

Недавние переговоры сильно отличались от того, чему Арчу приходилось обычно заниматься. Впервые за очень долгий срок, Святые Земли могли заполучить новый город. Это могло стать решающим в борьбе за власть на острове. Главное — сделать все быстро, по возможности избежав открытого конфликта с имперцами. У тех, на город Тристан тоже были свои виды.

История Тристана, заслуживала отдельного упоминания. До начала этих переговоров, Арч был уверен, что то, что там сейчас происходит, бывает только в детских сказках. При Властелинах, такое уж точно было невозможно. Истоки нынешних событий, были в первых днях после Ухода. Тогда, тристанский Мэр смог захватить единоличную власть в городе. Он избавился от остальных советников, и провозгласил себя Королем Тристана, Сэмуэлом Первым. Первоначально, все у него шло как нельзя лучше. Тристан отбил первые атаки, как аркадийцев так и кристаллионцев, а затем заключил с ними соглашение о нейтралитете. Почти год, городу удавалось успешно балансировать между двумя великими державами — каждая из них очень не хотела усиления второй. Признаки перемен, начали появляться в пoследний месяц. Их причина была очевидной — как и каждому королю, Сэмуэлу Первому требовались наследники. Проблема заключалась в том, что их было двое...

Святые Земли, в лице дипломата Арча, вели переговоры с представителями младшего сына короля Тристана. Он уже согласился признать афинизм официальной религией, и впустить в свой город кристаллионских солдат "для поддержания законности". В обмен на это, принц требовал ликвидации своего отца и старшего брата, и признания его законным королем города. Арч делал свою работу, хотя ему хотелось посмеяться над подобной наивностью. Частично вступить в Святые Земли, было реально примерно так же, как частично забеременеть. Тристанцы и не подозревали, что их ждет. Главное тут было опередить имперцев — по переданной Арчу информации, они начали схожие переговоры с старшим принцем.

В дверь постучали. Арч дернулся, почти подскочив от неожиданности. Кого еще принесло, на ночь глядя?

— Войдите!

Дверь распахнулась. В комнату вошел высокий человек в форме, хотя и без знаков различия. Их всех заменял ограненный синий кристалл, блестевший на груди. Все верующие в Афину — а других в Святых Землях официально не имелось, были обязаны носить амулеты Богини, но лишь немногие имели право носить их над одеждой, на виду. Это был знак личного доверия Меча Афины, и он давался лишь избранным.

— Что случилось, Кевин?

— Собирайся, Арч. Мы возвращаемся в столицу, немедленно.

— Но почему?

— Вот, это прибыло пять минут назад, со срочным посыльным.— он протянул письмо, с синей печатью в форме ромба. Такую печать, имел право ставить только один человек.

"Приказываю Верховному Дипломату Арчу немедленно вернуться в Кристаллион. Анатоль "

— Теперь ты мне веришь? Или ты хочешь поспорить с ним?

— Нет, что ты — Арча передернуло. — Я немедленно соберусь.

— Поторопись. Наш корабль уже готовят к отплытию.— Кевин вышел.

Сборы у Арча были недолгими — в таких выездах он предпочитал не обременять себя лишним багажом. Сложив чемоданчик, он вышел из посольства и направился к порту. Три телохранителя зыркали во все стороны, готовые отразить любое нападение. На Арча еще никогда не покушались, но всегда может быть первый раз.

Кевин уже ждал его, на борту небольшого дипломатического кораблика. Это был наиболее быстрый из всех существующих видов кораблей, через час они будут уже в Кристаллионе.

"Какой все таки он маленький, наш остров" — подумалось вдруг Арчу — "Как на таком крохотном клочке земли, могло скопиться столько ненависти?"

— Есть еще какая нибудь информация? Почему Анатоль так срочно вызвал меня?

— Понятия не имею — Кевин пожал плечами — посыльный ничего не объяснял, передал приказ и сразу же отбыл обратно. Вероятно, у Анатоля есть на то причины.

Арч вздохнул. Этот срочный вызов ему совершенно не нравился. Слишком все напоминало первые дни после Ухода, когда Анатоль каждые несколько часов вызывал его для демонстрации очередного кошмара. За последние месяцы он слегка расслабился — по видимому напрасно. Возможно, свободники согласились начать переговоры о доступе к Новой Земле? Это казалось маловероятным — до сих пор они просто игнорировали все ультимативные требования поделиться информацией. Впрочем, ожидать можно было чего угодно — даже ареста сразу по прибытию.

Дипломат посмотрел на Кевина. Даже здесь, этот человек ни на минуту не расслаблялся. Его работой было защищать Арча от любой угрозы, а так же — это не вызывало не малейших сомнений — предотвратить возможное предательство. Анатоль никогда не доверял Арчу по настоящему, и для опеки над ним назначил одного из своих самых проверенных людей. Кевин был когда-то одним из офицеров Анатоля, и вместе с ним ушел на Рудник. В его верности не было не малейших сомнений.

За последние десять месяцев, воин и дипломат успели привыкнуть друг к другу, и неплохо сработаться. Кевин оказался неплохим парнем, свободным от излишнего религиозного фанатизма. Он служил не Мечу Афины, а по прежнему Анатолю — генералу мечников. Будучи разумным человеком, он внешне строго соблюдал все каноны афинизма, но в разговорах с Арчем он нередко высказывал весьма еретические мысли. За некоторые из них, простой горожанин мог бы отправиться прямиком на костер. Но даже донеси на него кто нибудь, Анатоль вряд ли поверил бы.

Кристаллион появился внезапно. Еще минуту назад, они шли вдоль пустынного скалистого берега, и вдруг он закончился. Теперь, по левому борту виднелись массивные постройки столичной верфи, с множеством кораблей на причалах. За ними, можно было рассмотреть городские кварталы. Кристаллион не был столь громадным как остальные великие столицы, но в его облике проглядывало строгое величие. Всюду реяли флаги с трехлучевой короной — такой же, как носил на своей голове Меч Афины.

В порту, их встречало несколько человек, в темно серой форме. При их виде, Арч поежился. Стражи Веры, тайная полиция Святых Земель. Они подчинялись лично Анатолю, и были безжалостны в искоренении инакомыслия. И один из них...

— Прошу пройти с нами, дипломат Арч. Меч Афины ждет тебя.

Этот голос, о боги! Даже слова почти те же самые, что и тогда. Кошмар годичной давности снова навалился на него всей силой.

— Хорошо, Барт — сказал он, прекрасно понимая, что в ответе нет ни малейшей необходимости — Я иду.

Маленькая группа двинулась по кристаллионским улицам. Все охранники Арча остались в порту, его сопровождал лишь сам Кевин. Он шел, оглядываясь по сторонам и насвистывая. Будучи личным другом Анатоля, Стражей Веры Кевин не боялся. Висевший на груди кристалл, подчеркивал его особый статус.

В центральных городских кварталах, уже который месяц продолжалось массовое строительство. Столица Святых Земель не должна ни в чем уступать величайшим городам острова. Впрочем, Арчу довелось видеть множество городов, и он знал, как должно выглядеть настоящее величие — у Кристаллиона не было ни малейших шансов. Единственным серьезным успехом в градостроительстве, было укрепление городской стены — не до уровня Близнецов конечно, но все таки, эта стена выдержала шесть попыток штурма, в первый месяц после Ухода. Ондеронцы нападали снова и снова, но их каждый раз отбрасывали. Теперь, Кристаллион был столицей великого государства, а Ондерон — одиноким и изолированным городом.

Несколько минут спустя, они вышли к Резиденции. Просто Резиденции, никакой губернатор в ее названии уже давно не упоминался. Здание тоже было улучшено за последний год, но все еще оставалось относительно скромным. Меч Афины не нуждался в показной роскоши. Роскошь была в Храме Афины, когда-то бывшем Академией, а Анатоль искренне считал себя всего лишь ЕЕ смиренным слугой.

Он ждал их в кабинете, том самом кабинете, с которым у Арча было связано немало неприятных воспоминаний. Кроме, Анатоля, в комнате было еще двое человек — первый стоял, прислонившись к дальней стене, зато второй удобно расселся в кресле, в самом центре. Его лицо показалось Арчу смутно знакомым. Сам Меч Афины сидел за огромным столом, и широко улыбался.

— Добро пожаловать обратно в Кристаллион, Арч. Хорошо, что ты смог так быстро вернуться. Привет, Кевин. Можете садиться.

Арч с Кевином уселись в кресла, Барт отошел к дальней стене, и застыл. Для человека, подобная неподвижность была бы невозможной, но для серва это было наиболее естественным состоянием.

— Ты отлично провел переговоры, Арч, я не сомневаюсь, что скоро Тристан будет нашим. Но теперь, появились более срочные дела. Милость Афины безгранична, и теперь Она дала нам оружие, которое мы вонзим в самое сердце нечестивцев. Возможно даже, что все ваши дипломатические игры нам больше не понадобятся. Очень скоро, мы будем править этим островом.

— Каким образом?

— Скоро, ты все поймешь. Для начала, я хочу представить тебе нашего нового единоверца. Он всю жизнь прожил во грехе, но когда Богиня позвала его, он раскаялся, и прибыл сюда, чтобы служить ЕЙ. Не так ли, Юра?

— Да, Анатоль — голос человека в кресле, тоже показался дипломату знакомым. — Я служу Афине, и помогу ЕЙ покарать всех нечестивцев. Особенно некоторых.

— Что, Арч — Анатоль заулыбался еще шире — не узнаешь? А Юра говорил, что хорошо знал тебя в Аркадии.

Аркадия! — это название ударило как гром, и Арч наконец вспомнил, откуда он знает этого человека.

— Юрий Махлеб... — потрясенно произнес он. — Но ты же давно умер!

— Это многим хотелось бы. Но я жив, и я отомщу! — человек в кресле затрясся от гнева. — Я уничтожу их всех!

— Юра уже сообщил нам много полезной информации, но это только начало. Арч, ты ведь довольно много времени провел в Аркадии?

— Да, я руководил там посольством больше года. У наших Властелинов были торговые и культурные договора, работать приходилось немало.

— Отлично. До сих пор, я мало пользовался твоими знаниями, и вероятно, это было ошибкой. Но теперь, все пойдет по другому. Вам с Юрой предстоит много поработать вместе. Время дипломатии прошло, теперь я собираюсь действовать! Нож, иди сюда.

Человек, стоявший в дальнем углу, подошел к столу. Он выглядел совершенно обыкновенно, но Арч узнал эту походку. Барт, застывший у дверей, двигался точно так же. Но этого не может быть!

— Нож? — заинтересовался доселе молчавший Кевин — Наемник? Я много слышал о нем. Теперь он работает на нас?

— Да. Более того, он больше никогда не сможет работать на кого-либо другого.

— Но как...?

— Прежде чем мы продолжим — Барт, проводи нашего гостя в его апартаменты.

Юрий Махлеб встал с кресла. Ему явно не слишком хотелось уходить, но он позволил Барту увести себя. В кабинете, их осталось только четверо.

— Это серв? — спросил Кевин.

— Да. Вот уже три недели, Игнациус снова с нами. Число наших сервов уже перевалило за пятьдесят, и это только начало. Как только мы захватим Ондерон, их алхимики начнут работать на нас, и остальное будет лишь делом времени. Богиня получит этот остров. Кстати, именно Нож вытащил Игнациуса. Он профессионал, и я собираюсь дать ему новое задание.

За все время этого разговора, Арч не мог выдавить не слова. Его буквально трясло от ужаса. Игнациус вернулся! Видение армии сервов, муравьиной ордой захватывающих города, целиком заполнило его разум. Это просто кошмарный сон! Сейчас он проснется...

— Арч, ты что-то бледно выглядишь — с фальшивой заботливостью произнес Анатоль — Хочешь попить водички?

— Я... в... порядке — необходимость говорить, несколько привела дипломата в себя, и он смог обратить внимание на определенное противоречие — Ты сказал, что собираешься дать Ножу новое задание, но я не понимаю, как это возможно. Сервы могут лишь выполнять прямые приказы, у них не хватит мозгов действовать по собственной инициативе.

— А ты внимателен — Анатоль, казалось, был очень доволен вопросом. — Да, посылать обычного серва на сложное задание бессмысленно, они могут выполнять лишь простейшие приказы. Даже Барт очень ограничен, а он лучший из них. Но Нож — дело совсем другое. За то время, что Игнациус был в Ондероне, он придумал модификацию Hапитка — новый, улучшенный вариант. Человек, который выпьет его, получает скорость, силу, и быстроту реакции серва, но при этом он частично сохраняет свою личность, и весь накопленный опыт. Такой серв может действовать сам, выполнять сложные задания, но при этом он никогда не сможет ослушаться приказа. Идеальный слуга.

Арч с Кевином одновременно издали потрясенный вздох. Нож по прежнему стоял рядом, застывший как статуя. По его виду не скажешь, что он может что то осознавать. Неужели там, под непроницаемой оболочкой, мечется попавший в ловушку разум? Смерть в тысячу раз лучше, чем такое существование.

— К сожалению — продолжал Анатоль — массовое производство этого варианта Напитка не имеет смысла. Нож был единственным, кто выжил после его приема. Мы испытали его на нескольких десятках человек, но безрезультатно. Одного физического здоровья тут недостаточно, нужно что-то еще — вероятно какие то свойства самой личности. Лишь человек огромной внутренней силы, отчаянно цепляющийся за жизнь, может преодолеть переход. Все остальные просто умирают. Пока что, я приказал Игнациусу вернуться к классическому варианту Напитка — экспериментировать мы сможем после окончательной победы. Но возможности Ножа грех не использовать — Богиня не зря сохранила ему жизнь.

— Ты собираешься отправить его добыть карту дороги к Новой Земле? — спросил Арч первое, пришедшее ему в голову.

— Нет, конечно. Нам не нужны эти глупости. Как только я захвачу этот остров, Афина укажет мне дорогу дальше. Нам не понадобятся никакие карты. Разумеется, я послал в Надежду парочку шпионов — если их совсем не будет, свободники могут что нибудь заподозрить. Но в ближайшем будущем, Содружество Свободных Городов не представляет для нас угрозы. Наш главный враг — Империя, и я собираюсь нанести ей удар в самое сердце.

Мы выкачаем из тебя и Юры всю возможную информацию, а затем отправим Ножа в Аркадию.

Страшное подозрение зародилось у Арча. Он хотел было заговорить, но Анатоль опередил его.

— Сила Аркадийской Империи — в одном человеке. Этот человек создал Империю, и до сих пор остается ее сердцем и мозгом. Если он умрет, начнется хаос, и мы без труда проглотим их города, один за другим.

— Убить Маркуса Кроммана... — медленно произнес Кевин — Мысль, конечно, хорошая, но добраться до него будет невероятно сложно. Это вам не тристанский король...

— Нож должен справиться. Он был лучшим раньше, и стал еще сильнее сейчас. В худшем случае, он умрет, и никто не сможет связать его с нами. Но я верю, что если Богиня сохранила ему жизнь до сих пор, она будет хранить его и дальше, в этом святом деле. Возможно, нам даже не понадобится убивать Кроммана. Нож понесет с собой бутылочку Напитка, такого же как выпил он сам.

— Но...

Если все пойдет по плану, он заставит Императора выпить Напиток. Разумеется, скорее всего тот умрет, но если нет, мы получим Империю на блюдечке. Кромман сильный человек, и телом и духом, думаю, у него есть неплохие шансы остаться в живых.

Некоторое время, они сидели в молчании. План был настолько грандиозным — и чудовищным, что от него захватывало дух. Превратить правителя враждебного государства в послушную марионетку — что может быть удачнее? Но применять для этого такие средства...

— Мне это не нравится — произнес Кевин. — Просто убить это одно, но превратить человека в это... — он кивнул на застывшего наемника. — Неужели нельзя придумать что нибудь другое?

— Такова воля Богини, Кевин. Она послала нам Игнациуса с Напитком, и я использую этот дар для покорения острова. В борьбе с неверными, нужно использовать все средства. Абсолютно все!

— И все равно, мне это не нравится.

— Тебе придется смириться, Кевин. Более того, у вас с Арчем будет важная роль в подготовке операции. Юрию Махлебу я не доверяю ни на грош. Он предал свою родину, и, если ему это покажется выгодным, предаст и нас тоже. Не верится мне, что такой как он мог услышать глас Богини.

— Но почему мы — слабым голосом спросил Арч. — Неужели мои знания об Аркадии столь уникальны? Я был там дипломатом, а не шпионом.

— Вы знаете о сервах. Во всем государстве, есть лишь семь человек, включая нас троих, кто знает всю правду, и у всех остальных есть другие дела. Круг посвященных расширять нежелательно. Вам это может не нравиться, но у нас нет выбора. Готовить Ножа, сможет лишь тот, кто знает о его истинной сути.

Меч Афины отодвинул стул, и встал. Его бездонные синие глаза, смотрели теперь в упор на дипломата.

— Я знаю, что ты ненавидишь меня, Арч. Мне жаль, что так вышло, но теперь с этим уже ничего не поделаешь. До сих пор, твоя ненависть не мешала тебе служить делу Богини, я надеюсь, что так останется и впредь. Если же ты планируешь какую нибудь глупость, вспомни что я говорил тебе когда то, про судьбу предателей. Ты вероятно думаешь, что уже видел все, но поверь — ты заблуждаешься. — Анатоль сел на место, и устало потер лоб.

— Ладно, на сегодня достаточно. Я знаю, что у вас был тяжелый день, идите отдыхать. Завтра с утра, начнете работу. Вам приготовлены комнаты здесь, в Резиденции. Нож, проводи их.

— Идемте со мной, друзья — произнес бывший наемник — я покажу вам ваши комнаты.

Арч с Кевином пораженно посмотрели друг на друга. Перемена, произошедшая с Ножом была невероятной. Секунды назад, он был не более живым чем мебель, но сейчас он выглядел совершенно обычным человеком. Ничего не выдавало в нем серва — ни голос, ни взгляд, ни походка. Это пугало даже больше, чем недавняя неподвижность.

Втроем, они вышли из комнаты. Анатоль Меч Афины, продолжал сидеть за столом, и смотреть им вслед.

5.

Караван прибыл в Страду во второй половине дня. Дорога заняла немало часов, но даже тяжело груженные повозки смогли в конце концов доползти до цели. Впрочем, Леон особенно не торопился. Караван из Страды в Надежду, отбудет не раньше завтрашнего утра. У него будет время отдохнуть, и подготовиться к своей миссии. Он не был здесь несколько месяцев, но о происходящем знал прекрасно. В Страде было больше имперских шпионов чем в любом другом городе мира, шпионов святош и свободников тут было не меньше. Те, кто не работал на иностранцев, доносили местным баронам. Такой уж это был город.

Таможенный осмотр продолжался недолго. Несколько золотых монет перешли из рук в руки, и караван беспрепятственно миновал городские ворота, медленно двинувшись в сторону Торгового Центра. Примерно на полпути, Леон отстал от повозок, и секунды спустя, растворился в толпе. Он успел заметить, что был не единственным. Этого следовало ожидать — с торговыми караванами всегда перемещалось множество контрабандистов разных мастей. Это касалось как сухопутной, так и морской торговли. Большинство из них, наверняка работало на барона Фелуджу — вольные стрелки обычно очень быстро оказывались на дне залива, с мешком камней на шее. Леона сейчас все это не очень интересовало. Он не собирался привлекать к себе слишком много внимания. Дотянуть до утра, затесаться в нужный караван, и отбыть в Надежду — вот и весь план. Не хватало еще, чтобы свободники заподозрили о его прибытии.

Остановившись в центре мостовой, Леон некоторое время позволял толпе обтекать себя, а затем вырвался и заскочил в небольшую забегаловку. Жареное мясо на вертеле, было удивительно вкусным, хотя цены, конечно, были грабительскими. Шашлык по страдийски — кажется, это так называется. Он ничего не ел после ужина у Кроммана, и был голоден. В Формунде, на завтрак не было времени — он лишь в самый последний момент успел присоединиться к столь удачно подвернувшемуся каравану. Теперь, он наслаждался едой, и позволил себе погрузится в воспоминания. Эх, Страда...

Он знал этот город лучше других. В свое время, Леона неоднократно засылали в Страду — она и Аркадия много лет считались историческими врагами, их Властелины просто ненавидели друг друга. Конфликт тянулся очень долго, и в конце концов превратился в полномасштабную войну. В самом ее начале, Леона в очередной раз заслали сюда. Эти дни, он считал пиком своей шпионской карьеры. Великие армии громили друг друга на городских стенах, а он исправно работал, поставляя информацию прямиком из вражеского логова. Первая же ошибка должна была стать и последней, но Леон выдержал, и считал, что победа Аркадии является в большой степени его заслугой. Кромман, который тогда командовал фалангистами, подтвердил, какими важными были его сведения. После победы, Леона отозвали, и лишь намного позднее выяснилось, что понесенные потери заставили их Властелина заново оценить выгодность войны и мира. Задание в Страде, стало для Леона последним перед Уходом. О дальнейших событиях там, он узнал уже с чужих слов.

Именно в результатах той войны, лежат корни новейшей истории Страды. Поражение стало для них сильнейшим ударом, потрясшим самые основы общества. Армия фактически перестала существовать, в городе царил хаос. Властелин исчез, и не было ясно, вернется ли он вовсе. Престиж официальных властей упал до нуля, и к верху всплыли те, кто ранее считался теневыми воротилами. Они поделили власть между собой, превратив Мэра и прочих советников в послушных марионеток.. Эти люди назвали себя Баронами Страды. Их было пятеро, они целиком контролировали город, и при этом каждый мечтал избавиться от других. Внешне же, все оставалось как прежде. Даже когда страдийский Властелин вернулся, ничего не изменилось. Он продолжал получать доклады от советников, и не подозревая что те больше не обладают реальной властью. Вся эта комедия масок продолжалось до Ухода.

За рекордно короткий срок, Страда целиком восстановила свою армию. Властелин мечтал о реванше, и баронам хотелось того же. Благодаря их усилиям, восстановление происходило намного быстрее, чем в дни когда всем заправлял Мэр. Властелин несомненно считал, что это является результатом его гениальной стратегии... А затем произошел Уход, и все его великие планы больше не имели значения.

Пятерка баронов, очень быстро поняла преимущества своего положения. В первый же день, они вышвырнули Мэра из Ратуши, и стали строить планы покорения мира. У них были неплохие шансы — их армия была огромной, и готовой к завоеваниям. Начни Страда поход, ее никто не смог бы остановить. И первой целью стал бы старый враг, который в тот момент был намного слабее. У Аркадии не было ни малейших шансов.

Надкусывая очередной шашлык, Леон в который уже раз подивился их везению. Верь он в каких нибудь богов, то несомненно увидел бы в этом их промысел. Но Леон ни верил ни в кого, и мог думать лишь о цепи случайностей, которая возвела Аркадию наверх, и опустила других вниз. Им повезло — только и всего. Орудием судьбы стал город Формунд, в который за считанные дни до Ухода были переброшены десять бомбардировщиков — оружие ранее невиданное на этом острове. Формундцы прекрасно понимали, что их армия слаба, и любой из соседей захватит город без проблем. Они приняли единственно возможное решение — нанести превентивный удар, и уничтожить всех. Бомбардировщики вполне позволяли это сделать.

Первый удар был нанесен по Мелиссе — небольшому городку, только что вышедшему из Режима Отпуска. Для Формунда это была лишь пробная цель, но даже там они понесли потери — один из воздушных шаров налетел на шпиль Ратуши, и его пришлось бросить. Тем не менее, результат был сочтен удачным — город практически перестал существовать. Загрузив на борт новый запас бомб, воздушные шары вылетели к следующей цели — ближайшему соседу Формунда с востока. Страде...

Удар был страшным. Страдийцы оказались совершенно не подготовленными к воздушной атаке, бомбаpдировщики пронеслись через их город, сея смерть. Впрочем, формундцы тоже быстро поняли, что Страда это не Мелисса. Оправившись от первого шока, страдийцы организовали лучников и смогли сбить четыре воздушных шара, заставив остальные отступить. Впрочем, им это не особенно помогло. Город лежал в руинах. Один из бомбардировщиков рухнул прямиком на Казармы, оставив на их месте гигантский кратер. За считанные часы, Страда потеряла больше солдат, чем за всю войну с Аркадией. Один из баронов погиб, а остальные с ужасом взирали на развалины, под которыми были похоронены их надежды. Великая Страда умерла, не успев родиться.

Дальнейшее было общеизвестным. Третья атака формундцев, должна была на следующее утро обрушиться на Аркадию. Аркадийцы опередили их на считанные часы, ударив первыми и взяв Формунд. Так родилась Империя.

Мясо закончилось, Леон наконец почувствовал себя сытым. Эх, не умеют в Аркадии по настоящему готовить. Надо будет попросить у Маркуса выписать к ним страдийского повара. Сейчас бы запить чем нибудь... Увы, напитков тут готовить совершенно не умели. На местное вино, Леон не мог даже смотреть без содрогания. Лучше всего подошла бы Живая Вода, но где ж ее взять? Матушка Мэгги могла производить лишь ограниченное количество, большинство бутылок никогда не покидало Аркадию. Небольшое количество все же шло на экспорт, но цены были такие, что их могли пробовать лишь коронованные особы. В Страде, Живая Вода есть разве что в погребах у баронов. Придется обойтись.

Солнце медленно склонялось к западу. Нужно начинать искать место для ночлега. Эту ночь лучше использовать для отдыха, неизвестно когда доведется спать в следующий раз. Леону очень не хотелось второй раз подряд брать таблетки — хватило и прошлого раза, когда он едва не стал наркоманом. Сегодня он собирался спать. Проще всего, было бы заявиться в аркадийское посольство и предъявить Жетон Представителя. Эта позолоченная бляха была вручена ему Императором восемь месяцев назад. На ней была выгравирована буква К. Смысл этой штуки был очень прост — ее владельцу должен подчинятся каждый аркадиец, кроме самого Императора. Леону нравилось доставать и демонстрировать ее излишне зарвавшимся мелким чиновникам, не знавшим, кто он на самом деле. Разумеется, покажи он бляху здесь, о его прибытии через полчаса будет знать весь город. Лучше всего остановиться в какой нибудь скромной гостинице, здесь их хватает.

Подходящее место, он нашел без труда. Гостиница примыкaла к Торговому Центру, отсюда можно будет быстро добраться к утреннему каравану. Вокруг Торгового Центра таких местечек было немало — в них останавливались торговцы победнее, которые не могли позволить себе гостеприимство барона Мериджи. Пребывание здесь было делом весьма рискованным, но Леон считал, что уж одну ночь как нибудь протянет.

За стойкой лобби, сидел бойкий старичок с хитрой улыбкой на лице. Леону он сразу же не понравился.

— Приветствую вас уважаемый господин. Чем могу служить вам?

— Мне одну комнату, до утра. Плачу наличными, на месте.

— Очень хорошо, уважаемый господин. Две золотые монеты.

— Что?? — Цена была не просто грабительской, а несусветной, но у Леона не было сейчас сил торговаться. — Ладно, держи — он выложил монеты на стойку.

У старика широко раскрылся рот. Он ляпнул эту цену в расчете на длительную торговлю, и был потрясен тем, что ее дали сразу. Это значит, что можно было попросить и больше... Леон с улыбкой наблюдал за его страданиями.

— Уважаемый господин! Старый Ярвик будет вашим преданным слугой! Что еще я могу сделать для вас? Хотите ужин в номер? Шашлык по страдийски — наше национальное блюдо. Такого вы еще не пробовали!

— Спасибо, я уже поел. Мне ничего не нужно.

— Тогда, может, принести вам выпить? Лучшие сорта страдийских вин! Ни один напиток в мире не сравнится с ними!

— Своё пойло, можешь пить сам. Я хочу получить ключ от комнаты.

— Эх, уважаемый господин! Неужели вы не позволите старому Ярвику проявить гостеприимство? Я знаю — вы хотите девочку в номер! Предпочитаете молоденькую, или в возрасте? У нас есть даже самые настоящие аристократки!

— Не нужны мне ваши шлюхи. Ключ давай!

— О, значит уважаемый господин предпочитает мальчиков? У нас есть...

— Нет!!

— Молодую козочку?

Терпение Леона лопнуло окончательно. Он перегнулся через стойку, и схватил старика за грудки.

— Послушай меня, старый пень! Если ты сейчас же не дашь мне ключ, я отберу свои два золотых, и пойду искать местечко получше. Но перед этим, я сверну твою тощую шею! Ты понял меня?

— Я все понял, уважаемый господин. Вот ваш ключ, это наша лучшая комната. Но если вам хоть что нибудь будет нужно...

— Единственное что мне нужно, это до утра не видеть твою рожу — Леон говорил это, уже повернувшись спиной к стойке.— Где там эта ваша комната?

Комната оказалась на удивление неплохой. Даже странно было найти подобное в такой дыре. Первым делом, Леон провел несколько простых манипуляций с окнами и дверью. Теперь, никто не сможет вломиться сюда, не подняв такого шума, что проснется вся гостиница. В подобном месте, такие предосторожности были нелишними. Когда работа была выполнена, Леон блаженно откинулся на кровать. Наконец то, он сможет отдохнуть. Кровать была просто огромной, на ней могло поместиться человек пять. Может, действительно стоило заказать бабу? Хотя от местных шлюх можно подхватить такие болезни, что потом всю жизнь лечиться придется. Обойдется — cпать так спать. Но прежде чем заснуть, он снова подумал о причудливости страдийской истории...

История Страды после Ухода, была прямым результатом формундской бомбардировки. Уцелевшие бароны развили лихорадочную деятельность, к тому времени, как к городу подошли аркадийские войска их встретили неприступные стены с солдатами на них. Империя понесла слишком большие потери в битвах с Надором и Формундом, на штурм Страды сил явно не хватало. В результате, было заключено соглашение о перемирии. Похожие отношения складывались у Страды и с свободниками, которые в весьма ультимативной форме предложили городу вступить в их Содружество. Город сохранил независимость, и стал буферной зоной между двумя враждебными государствами. Именно здесь, месяц спустя, состоялась Страдийская Конференция, на которой были заложены основы нового миропорядка. Великие державы договорились о ненападении, и налаживании торговых связей. Встречи проходили на уровне Верховных Дипломатов, лидеры стран не настолько доверяли друг другу. В Страду прибыли знаменитый Дональд Грей из Надежды, и еще более знаменитый Арчибальд Селдон из Кристаллиона. Соглашения были подписаны быстро, и без лишних проволочек. Всем новообразованным государствам нужно было время для внутренней организации, и они приветствовали заключение мира. Разумеется, всем было понятно, что рано или поздно война возобновится, но тогда это казалось очень далеким.

На протяжении всех переговоров, Леон присутствовал в Страде. Он был под маской мелкого секретаря, святошам со свободниками вовсе незачем было знать, что именно он фактически руководит молодыми и неопытными аркадийскими дипломатами. Именно Леон представлял здесь волю Императора, и ему удалось добиться наилучших на тот момент условий. Неплохой результат для недавнего шпиона.

Наибольшую пользу из Страдийского Договора извлекли Аркадийская Империя и Содружество Свободных Городов. Несмотря на личную ненависть между их лидерами, у этих стран было все-таки намного больше общего, чем у фанатиков Святых земель. За очень короткий срок, было налажено регулярное движение торговых караванов. И главным перевалочным пунктом для торговли стала Страда. Бароны богатели не по дням а по часам — о таком они не могли мечтать даже в эпоху Властелинов. Увы, текущее в руки золото заставило их забыть о шаткости своего положения. Восемь месяцев спустя, это привело к кризису, от которого едва не началась мировая война.

Властная структура Страды, не имела аналогов. Ничего подобного нельзя было найти даже в библиотеках, оставшихся от Властелинов. По мнению Леона, лучше всего этой системе подошло бы название "бандитократия". Городом правили четверо баронов, каждый из которых возглавлял свой клан, и получал прибыль из четко определенного источника. Друг друга они терпеть не могли, но каким то образом избегали открытого столкновения. Барон Мериджа — Торговый Барон, правил сухопутной торговлей, имея прибыль с каждого проходящего через город каравана. Барон Пелираджа получал прибыль с морской торговли — согласно условиям Страдийского Договора, ни один корабль не шел напрямую из Империи в Содружество, и наоборот. Перегрузка товаров происходила в страдийском порту, и Пелираджа загребал деньги лопатой. Его называли Морским Бароном.

Барон Никоджа был торговцем оружием. Формундская бомбардировка уничтожила Казармы, но Мастерская осталась практически неповрежденной, так же как и множество заводов, снабжавших страдийскую армию. По условиям Договора, остатки страдийских войск были распущены, и все произведенное в городе оружие шло на продажу. Оружейный Барон должен был очень аккуратно балансировать между имперцами и свободниками, в равной степени снабжая обе стороны.

Четвертым бароном Страды был Фелуджа — Ночной Барон. Он контролировал то, что в цивилизованных городах называлось преступным миром. Фелуджа получал прибыль от контрабанды. Остальные бароны понимали, что она неизбежна, и предпочли оставить ее на откуп одному из своих. Ночной Барон управлял притонами, подпольной работорговлей, и многим другим. Если заблудившегося торговца грабили в ночном переулке, какая то часть денег в конце концов почти наверняка оседала в карманах Фелуджи.

"Неужели они не понимают?" — подумалось Леону. Рано или поздно, либо Империя либо свободники захватят город, и их вольнице придет конец. Он сам с удовольствием повесил бы всех четырех баронов на первом же дереве. Ладно, их время еще придет. "Спать" — приказал он себе, и опытное тело подчинилось. Все планированье он оставил на завтра. Утро вечера мудренее.

Леон сам не понял, что разбудило его. Сработал инстинкт, не раз спасавший его в тяжелых ситуациях. Ни одна охранная система потревожена на была, вокруг стояла тишина. Oн проснулся, и увидел темные фигуры, склонившиеся над кроватью. На мысли не было времени — совсем.

Одним рывком, он подскочил с кровати, и взмыл в воздух. Леон был безоружен, но он мог немало сделать и голыми руками. Первый же удар кулаком, отшвырнул одного из нападавших, удар ногой заставил второго согнутся. А затем его затылок взорвался болью, и Леон потерял сознание.

— Он мне руку сломал — голос был дрожащим, говоривший явно испытывал сильную боль — А Тиру все зубы выбил. Что мы церемонимся с ним? Ножом по горлу, и всего делов.

— Подожди, Гек — второй голос был сильным и властным. — Убить его мы всегда успеем. Сначала, я хочу посмотреть, что у этого задохлика в мешке. Так, так...

Леон попытался шевельнуться. Его руки были связаны, во рту торчал кляп. Его жалкая попытка, была тут же замечена одним из громил.

— Хей, Драген, он очнулся. Что делать — вырубить?

— Только если будет дергаться — ответил главарь.— К нему сейчас будет немало вопросов. Что у нас тут... дрянь, дрянь, дрянь... О, золото! Много золота!

Бывший шпион выругался про себя. Золота он взял немало, оно предназначалось для подкупа нужных людей в Надежде. Теперь на него наложили лапу какие то бандиты. На людей барона Фелуджи, этот сброд никак не тянет. Что же делать? Не хватало еще погибнуть по глупости, даже не добравшись до цели. Он попытался что то сказать, но смог выдавить лишь мычание через кляп.

— А это что за дрянь? Бляха какая-то, золотая вроде. Ладно, пойдет на переплавку.

— Подожди, Чукон — голос главаря вдруг изменился, в нем появилась неуверенность. — Посвети-ка сюда...

Бандиты столпились, толкая один другого. Слабый свет газового фонаря, с трудом мог осветить что бы то ни было, но главарю Драгену его хватило.

— Это Жетон Представителя! Мы поймали Личного Представителя аркадийского Императора!

— Кого?

— Ладно, забудьте, вам этого не понять. Это большая шишка, нам за него отвалят кучу денег. Вы таких за всю жизнь не видели.

— Имперцы заплатят выкуп?

— Нет, придурки. Имперцы нам за него голову отвернут. Но есть и другие, те, которые не поскупятся. Нам нужно уходить отсюда, быстро!

Сильные руки подхватили Леона. Он отчаянно пытался крикнуть, но проклятый кляп блокировал все звуки. Какая невероятная глупость была тащить эту бляху с собой! Но кто мог ожидать от страдийских бандитов такой проницательности? Если его продадут свободникам либо святошам, лучше умереть сразу. Он слишком хорошо знал, какими способами контрразведчики добывают информацию.

В самом центре комнаты, под откинутым ковром, виднелся люк. Теперь становилось понятно, каким образом бандиты проникли сюда. Старый Ярвик поселил его в комнате — ловушке. Интересно, сколько еще постояльцев таинственным образом исчезло среди ночи?

Короткий тоннель, вывел их прямиком на задний двор гостиницы. Бандиты тащили его, и помогали двигаться своим раненым товарищам. Один из них боязливо тащил мешок с вещами. Все находившееся там золото казалось теперь ерундой, по сравнению с теми деньгами, что им заплатят.

Улицы были пустынны. В Страде была неплохо развита ночная жизнь, но как назло именно сейчас никого не было. Они беспрепятственно двигались вперед, Драген похоже очень точно знал, куда они идут. Но его везение тоже должно было когда нибудь закончиться, и это свершилось минут десять спустя. Из темноты вышли люди — много людей. Они мгновенно окружили их небольшой отряд.

— И куда же вы так торопитесь?

— Не твое дело. — хмуро ответил Драген — дайте нам пройти.

— Может, и не мое. Но барону Фелудже есть дело до всего, а вы сейчас на его территории. Вам долго удавалось скрываться, но теперь наступил час расплаты. Убейте их всех.

Люди Фелуджи обнажили мечи. Их отряд превосходил бандитов Драгена раза в четыре. Это будет не битва, а бойня. Лица бандитов побелели.

— Подождите! — крикнул Драген — Этот человек — Личный Представитель Императора Аркадии. За него можно получить огромные деньги! Если вы отпустите нас, мы отдадим его вам!

— Личный Представитель, значит? Хорошо, что не сам Император. С какой стати я должен тебе верить?

— Вот — главарь бандитов выхватил из за пояса позолоченную бляху. — Это Жетон Представителя! Его невозможно подделать, это знает каждый!

— В самом деле? Хорошо, раз ты такой умный, пойдешь с нами. И этот "Личный Представитель" тоже. — на лицах бандитов появилась надежда, но говоривший тут же уничтожил ее. — А остальных убейте. Hемедленно.

Люди Ночного Барона бросились вперед. Улица заполнилась лязгом мечей, и секунды спустя криками умирающих. Новый удар по затылку швырнул Леона на землю, второй раз за эту ночь погрузив в беспамятство.

На этот раз, прошло гораздо больше времени, прежде чем он очнулся. Голова раскалывалась от боли, Личный Представитель с трудом смог встать на ноги. Кошмар этой ночи явно еще не закончился. Вполне возможно, что худшее еще впереди. Превозмогая боль, Леон осмотрелся по сторонам. Ом находился в небольшой комнатке — или камере? Во всяком случае, до роскошного гостиничного номера этому месту было очень далеко. Единственной мебелью, была покосившаяся кровать, на которой лежал жалкий соломенный матрац. На одной из стен было узкое окошко, через которое виднелось ночное небо. По крайней мере, ночь еще продолжается. У него по прежнему есть шанс успеть на караван в Надежду — разумеется, если барон Фелуджа отпустит его. Но кто может предсказать ход мыслей страдийского барона? Эти люди целиком зависят от милости великих держав, но иногда склонны забывать об этом. Три месяца назад, Империя смогла хорошо в этом убедиться...

Ситуацию, в которой Аркадийская Империя оказалась благодаря страдийцам, можно было без преувеличения назвать критической. Львиная доля вины лежала на ведомстве самого Леона, которое проморгало шпионов свободников в самом сердце Аркадии, и позволило им украсть одно из ценнейших достояний Империи — чертежи постройки бомбардировщиков. Завладей ими Содружество Свободных Городов, это самым решительным образом изменило бы баланс сил в на острове. Для переправки чертежей, агенты свободников использовали представителей Оружейного Барона, которые были допущены в Аркадию вместе с образцами своего оружия. К тому времени, когда имперские спецслужбы опомнились, чертежи бомбардировщиков были уже в Страде.

Власти Империи встали на дыбы. Маркус Кромман был готов отдать приказ о немедленной оккупации Страды, что наверняка привело бы к войне со свободниками, и скорее всего со святошами тоже. Леон с огромным трудом смог убедить Императора повременить. К счастью, Оружейный Барон оказался еще более наглым, чем они смели и мечтать. Он понял какая ценность попала ему в руки, и отказался просто передать чертежи свободникам, начав переговоры о их продаже. Это дало Леону время связаться с наемником Ножом, и дать ему срочное задание.

Нож справился в наилучшем виде. Несколько дней спустя, чертежи были выкрадены из наиболее охраняемой зоны страдийской Мастерской. Вечером того же дня барон Лукаджа, бывший тогда Оружейным Бароном, свалился с лестницы и свернул себе шею. Мировая война была предотвращена. Эти события многому научили Империю, но что извлекли из них бароны, осталось загадкой. Барон Никоджа, ставший Оружейным Бароном, никогда не позволял таких открытых провокаций как его предшественник, но кто знает, на что он способен? О других баронах было известно не больше, а о Фелудже практически совсем ничего. Это был человек — загадка, и от умения Леона разгадать ее, зависит его жизнь.

Железная дверь с жутким скрипом начала открываться. Наконец то! Сидеть тут и гадать о своей судьбе, Леону уже порядком надоело. Нужно определиться, раз и навсегда. Когда дверь наконец открылась целиком, за ней обнаружилась парочка громил абсолютно бандитского вида.

— Барон Фелуджа будет говорить с тобой — сказал один из них — Идем.

Леон сделал шаг вперед, перед глазами тут же все поплыло. Огромными усилиями он заставил себя выпрямиться, и идти ровно. Не хватало еще бухнуться в обморок перед этими типами. Ему нельзя показывать здесь слабость. К счастью, идти оказалось совсем недалеко. Громилы поклонились и вышли, оставив его в небольшой комнате. Барон Фелуджа ждал его, сидя возле маленького столика.

Этот человек в целом вполне соответствовал известному Леону словесному портрету. Среднего роста, худой, на лице маленькие аккуратные усики. Но были вещи которых в описании не было, и они заставили Личного Представителя порядком удивиться. Прежде всего — возраст. Барон Фелуджа оказался на удивление молодым, пожалуй даже моложе самого Леона. Но самым удивительным было выражение лица Ночного Барона. Леон подсознательно ожидал увидеть очередную бандитскую рожу, но Фелуджа выглядел вполне интeллeгентно. Он напоминал скорее ученого, чем главаря преступного мира.

— Добро пожаловать в мое скромное обиталище, господин Личный Представитель. Извиняюсь за то, что не принял вас сразу, нужно было убедиться что вы действительно тот за кого себя выдаете. Леон, не так ли?

— Да. — кивнул Леон. Он не ожидал, что этот человек узнает его имя, оно было мало кому известно. Похоже, у Ночного Барона есть осведомители в самых неожиданных местах.

— Я давно хотел встретится с вами, Леон. Нам найдется о чем поговорить. Присаживайтесь, угощайтесь. У вас была тяжелая ночь, вам просто необходимо выпить.

Только теперь, Леон обратил внимание что на столике перед бароном стоят выпивка и закуска. Он хотел вежливо отказаться, но вдруг понял, что в бутылке вовсе не страдийское вино. Живая Вода! Она необходима ему сейчас больше всего.

— Это мой любимый напиток — сказал барон Фелуджа. — K сожалению вы выпускаете его очень мало, приходится экономить. Но сейчас есть достойный повод. Выпьем за знакомство!

Леон кивнул, одним залпом выпивая рюмку. Огненная волна покатилась в желудок, по всему телу распространилось тепло. Даже головная боль сразу поутихла.

— Хорошо то как — слабым голосом сказал он — Мне это действительно было необходимо. Я хочу поблагодарить вас, барон Фелуджа, за спасение моей жизни. Если бы не ваши люди, я был бы сейчас в гораздо более неприятном месте.

— Не за что. Скорее, это я должен извиниться перед вами — город Страда не смог оказать вам должного гостеприимства. Мои люди охотятся по ночам на улицах, но они никогда не стали бы врываться в гостиничный номер. Мы играем по правилам, Леон — если торговцы будут бояться прибыть сюда, наш город обречен.

— Странно, что обычные бандиты оказались настолько наглыми. Я думал что вы полностью контролируете ночную жизнь этого города.

— Обычные бандиты никогда бы не отважились на такое. Но эти люди таковыми не являлись. Их главарь, Драген, работал на свободников.

— Что? — Леон искренне удивился — агенты свободников грабят номера по ночам? Вот уж не ожидал от них такого.

— На свободников работал только главарь, остальные ничего не знали. Разумеется, подавать официальный протест не имеет смысла — их дипломаты будет все отрицать. Эта банда работала уже несколько недель. Они не просто грабили — всех их жертв находили утром с перерезанным горлом. Таким образом, свободники пытались поссорить меня с другими баронами, под защитой которых находятся торговцы. Начнись в городе хаос, это дало бы им повод ввести сюда войска.

— Чудовищно — Леон был действительно потрясен. Почему он ничего не знал об этом? Вся агентура в Страде нуждается в хорошей встряске. — Аркадийская Империя никогда не действует такими способами. Мы можем устранять отдельных лиц, но начинать резню среди случайных мирных жителей? Таких вещей можно ожидать от святош, но странно, что на них пошли свободники. Это противоречит их пресловутым идеалам.

Барон Фелуджа звонко расхохотался.

— Идеалам? Вот уж не ожидал, что Личный Представитель окажется таким наивным. Чем выше идеалы, тем грязнее способы их достижения. Содружество Свободных Городов провозгласило себя воплощением мирового добра. Они трезвонят на каждом углу о свободе, надежде, светлом будущем... Послушать их, то все что они хотят это мирно жить и никого не трогать. На самом же деле, они весь последний год пытаются силой навязать всему острову свои представления о свободе — любой ценой. Благая цель оправдывает любые средства. Они ничем не лучше святош.

На протяжении всей этой речи, Леон сидел с раскрытым ртом. Не то чтобы сказанное было для него большой новостью, но он был поражен, что барон Фелуджа может рассуждать на такие темы. Кто мог ожидать от бандитского вожака такой проницательности? Барон правильно истолковал его удивление.

— Что, Личный Представитель, не ожидали таких рассуждений от Ночного Барона? Приятно удивить столь умного человека как вы. Но я ведь не всегда управлял бандитами. В старой Страде я был ученым.

— Что? И как же вы докатились до такой жизни?

— Шаг за шагом, как и все. Иногда, ум ценится гораздо больше, чем грубая сила. Возвращаясь к нашему разговору — я могу признать над собой честную чужую власть, но терпеть не могу лицемеров, которые всех учат жить. Я выбираю Империю.

— Мне приятно это слышать.

— Хорошо. Очень хотелось бы продолжить наш разговор, но времени не осталось. Скоро наступит утро, и вам нужно успеть на караван в Надежду.

— Что??? — теперь Леон был не просто удивлен, а глубоко потрясен.— Почему вы решили, что мне туда нужно?

— Зачем еще вам понадобилось бы с такой скрытностью прибывать в Страду? Вы собираетесь добыть карты дороги к Новой Земле, я прав?

— Да. — больше Леон уже был не в состоянии удивляться.

— От всей души желаю вам удачи. То, что свободники ни с кем не деляться этими картами, еще раз показывает их истинное лицо. Они хотят весь мир только для себя.

— Спасибо.

— Ваши вещи в соседней комнате, мои люди проводят вас до Торгового Центра. Я прошу лишь одного — когда Империя захватит Страду, не забудьте, кто из баронов оказал вам поддержку.

— Будьте уверены, барон Фелуджа. Я не забуду.

Караван отбыл из Страды в Надежду точно по расписанию. Перед отъездом, Леон снова принял таблетки. Отдохнуть этой ночью не удалось, а два удара по голове уж точно не проходят даром. Тем не менее, время было проведено с пользой. Барон Фелуджа может оказаться очень ценным союзником. Теперь дело за малым — удачно совершить экспедицию в Надежду, и вернуться живым. Сейчас, когда он удостоверился какими методами могут работать идеалисты — свободники, это дело казалось еще более опасным.

Но отступать было уже поздно.

6.

Он возвращался домой. Неважно, что он жил там лишь два дня, неважно, что его родители возможно до сих пор ждут его совсем в другом городе — если они еще живы, конечно. Он возвращался в то единственное место, где у него были друзья. Место, где он на короткий срок обрел цель в жизни, и которое покинул по собственной глупости. Прошло больше года, прежде чем он окончательно понял, что среди надутых близнецовских аристократов у него нет будущего. Он хотел вновь обрести то, что давно потерял.

Надежду.

Молодой человек в богатой одежде, стоял на палубе транспортника, и смотрел на близкий берег. Восточный Залив был просто забит кораблями, по плотности судоходства у него не было конкурентов на острове. Их транспортник стоял в очереди, и ждал пока освободится причал. Некоторые на борту уже начали проявлять признаки нетерпения. Но молодой человек никуда не торопился. Ему нравилось стоять здесь, и вдыхать свежий морской воздух, столь отличный от затхлой атмосферы Северного Близнеца. Когда он выходил в море впервые, его трясло от страха при малейшей качке, но эти времена давно остались позади. Молодой человек полюбил море, и несколько раз плавал на кораблях ходивших из Северного Близнеца в Южный, и обратно. Но теперь, он вновь повторял свой самый первый маршрут. Смотря на окружающие залив горы, он вспоминал человека, открывшего для него море. Человека, который стал для него ближе, чем родной отец.

Его звали Рон. Он родился в городе Тамире, входящем ныне в состав Аркадийской Империи. Никакой Империи, разумеется, еще не было и в помине, городом правил Властелин. Художник, как его любя называли местные жители. Их Властелин не гнался за богатством и властью, он не стремился создавать великие здания и огромные армии. Он хотел лишь сделать свои города самыми красивыми в мире, и преуспел. Тамир был маленьким, красивым, и уютным городком, его жители были счастливы. Разумеется, где то далеко далеко существовали Рудник и Лесопилка, но они казались частью совсем другого мира. Рон не думал об этом — он собирался стать ученым. Тамирская Академия тоже была маленькой, но люди там все-таки были нужны. Рон уже прошел несколько первичных курсов, и был на хорошем счету у преподавателей. Его будущее казалось ясным и светлым. Ничего не предвещало катастрофы, которая изменила его жизнь навсегда.

За ним пришли ночью. Рон мирно спал в родительском доме, когда громкий стук в дверь перебудил всю семью. За дверьми оказались люди в темно коричневой форме. Ловцы. Они ткнули родителям Рона бумаги, подписанные даже не в Тамире, а в далекой столице. Сам Рон ничего толком не успел понять. Когда его вытащили из дома, не дав собрать никаких личных вещей, ему казалось, что он видит кошмарный сон. Он был не единственным — из соседних домов тоже выводили людей. Всего в эту жуткую ночь, Ловцы забрали более тридцати человек — ошеломленных, и не верящих что это могло случиться с ними. Кошмар стал явью.

Их всех собрали в Ратуше. Низенький толстячок — тамирский Мэр, чувствовал себя очень неловко. Почти всех собравшихся он знал лично. В столь маленьком городке все знали друг друга. Мэр быстро пробормотал заученную речь, про волю Властелина избравшего их для великой мисcии, а затем поспешил сбежать. Мало кто из слушавших его, понял о чем идет речь. Рон уж точно не понимал ничего. Их снова окружили Ловцы, погнавшие людей к городским воротам. Доставив людей, Ловцы поспешили испариться. Их место заняли совсем другие существа...

Переход из Тамира на Лесопилку, Рон почти не запомнил. Это был непрекращающийся кошмар, их безмолвные конвоиры гнали людей на пределе скорости. Рону раньше почти не приходилось ходить пешком, он быстро сбил ноги в кровь. Но парень продолжал идти — он видел что происходит с упавшими. Сначала удар ногой, а затем, если человек не вставал — удар мечом. Хранителям была неведома жалость. Рон дошел. Все его тело молило об отдыхе но давать его никто не собирался. Ему дали в руки топор, и указали на дерево. И он начал рубить.

Позднее, Рон так и не смог точно сказать, сколько времени он провел на Лесопилке. Месяц? Два? Вряд ли больше, он просто не выжил бы там слишком долго. Хотя прожить даже день в этом аду, уже было огромным достижением. Каждая минута была вечностью, а вечность могла уложиться в минуту. Они работали почти без перерыва, вместо отдыха их снова и снова пичкали амброзией. Иногда он все же отключался на несколько жалких часов, после которых его снова гнали на рубку. Хуже всего было не телу — оно постепенно окрепло и смирилось, а разуму. Разум был совершенно ненужным придатком для живого автомата, и он постепенно умирал. В конце концов, Рон превратился бы в механизм, не знающий ничего кроме нескольких стандартных движений. Если бы не умер раньше, конечно.

Его спас сосед. Случайный человек, рубивший соседнее с ним дерево. Многого не требовалось — ободряющий жест, иногда несколько слов. Достаточно, чтобы вновь почувствовать себя живым, и дать силы протянуть еще чуть чуть. За одно только это, Рон будет благодарен ему всю жизнь. Во время одного из коротких разговоров, он узнал имя этого человека. Керк.

А затем, наступил Уход. Не так давно, Рон прoчитал книгу. "Уход и я" — так она называлась. Книга была выпущена в надеждинской типографии, и была сборником воспоминаний людей, о дне Ухода. Там были рассказы торговцев, ученых, солдат — воспоминания о Дне, перевернувшем мир. Ничего особенно шокирующего, чтобы не испугать детей. Для Рона, символом Ухода навсегда останется пень. Простой древесный пень, вся невероятность которого была в том, что он продолжал таким и оставаться. Это была смерть старого мира. Смерть — и рождение чего то нового и великого.

То, что было потом, успело уже войти в легенды Содружества Свободных Городов. Великий Поход — обязательно с большой буквы, Председателя и его друзей. Поход из Лесопилки в Надежду. Каждым своим шагом они творили историю. Для Рона, это было время прекрасного и ужасного одновременно. Он обрел в этом походе настоящих друзей, и нашел свою любовь — чтобы тут же потерять ее. Об этом моменте, он предпочитал не вспоминать. Возможно, когда нибудь...

Очередь кораблей наконец закончилась, их транспортник начал аккуратно подходить к причалу. Огромный город приближался с каждой секундой. Тут не было столь высоких и величественных зданий как в Близнецах. Зато здесь были люди — очень много людей. Бесконечные толпы сновали во все стороны, пропадая в лабиринтах городских построек. Рон почувствовал, как его охватил страх. Когда он покидал Надежду, город был почти пустым, с жалкой кучкой людей на вымерших улицах. Теперь же... Теоретически он знал, что Надежда — самый густонаселенный город острова, но что это на самом деле значит он понял лишь сейчас.

Сойдя на берег, Рон некоторое время просто стоял, сжимая в руках чемоданчик. Куда идти? Что делать? Возможно, он допустил ошибку, никого не предупредив о своем отбытии, и не отправив даже письма. Пока что, Рон был здесь никем — обычным человеком в чужом городе. Но он не мог поступить иначе. В Северном Близнеце, он не мог больше оставаться ни минуты. Это был город с красивой оболочкой, и гнилым нутром. За прошедший год, он возненавидел его всей душой.

Больше года назад, он совершил ошибку. В ней Рон не мог винить никого, кроме самого себя. Они с Керком, прибыли в Северный Близнец для переговоров. Сами переговоры прошли удачно, но по их завершению посол Джон Фриман предложил Рону остаться у них — для "культурного обмена", и Керк подхватил эту идею. Рону следовало отказаться, и вернуться в Надежду. Но он был тогда молодым и глупым, величие большого города захватило его — и он согласился. Впрочем, откуда он тогда мог знать? Керк отбыл, а Рон остался — "Культурный Представитель" тех, кого большинство близнецовских аристократов по прежнему считало варварами.

Главной основой общества Близнецов была кастовость. Пропасть между аристократами и простолюдинами была огромной. Аристократами считались те, чьи отцы и деды не родились как люди, а были сотворены Властелином вместе с городом. Первые Люди — называли они себя. Старшее поколение "сотворенных" тоже считало себя выше прочих, но их надменность не шла ни в какое сравнение с той, что проявляли их дети. Они считали себя высшей расой, а всех остальных — полуживотными. По своему статусу, Рон был приравнен к Первым Людям, и отправлен в самый престижный колледж города. Отношение к нему со стороны молодых аристократиков можно было предвидеть, но Рон тогда ничего не знал о таких вещах. В Тамире никакой аристократии не было, а уж на Лесопилке тем более. С той враждебностью, которая окружила его в Северном Близнеце, сталкиваться ему еще не доводилось.

До драк дело не дошло. Рон был достаточно сильным, чтобы свернуть любому из молодых аристократов шею, и они понимали это. С другой стороны они делали все, чтобы показать ему свою ненависть и презрение. Рон научился игнорировать их. Достаточно просто представить, что он рубит дерево на Лесопилке... Выражение его лица в такие минуты отбивало у любого охоту приближаться к нему. Так оно и тянулось — месяц за месяцем. В Северном Близнеце, у Рона не появилось ни одного не то что друга — а даже просто знакомого. Даже на Лесопилке он не чувствовал себя таким одиноким. Несколько раз он плавал на корабле в Южный Близнец, но там было то же самое. Вот уж действительно Близнецы... Дважды за этот год, его вызывал Мэр, и интересовался, как проходит культурный обмен. Рон считал ниже своего достоинства жаловаться — тем более, что сыночек Мэра учился вместе с ним в одном колледже.

Единственное хорошее, что он получил от года в Близнецах — это образование. Материал который они изучали, был для него совсем новым. В Тамире, он в основном занимался техническими науками. Но в лучшем колледже Северного Близнеца готовили не ученых, а будущих правителей города, и предметы были соответствующие — история, география, современная политика и международные отношения, и тому подобное. Рон извлек из этих уроков много полезного для себя. Единственная причина, по которой он не сбежал раньше, было желание закончить учебный семестр. Как только он завершился, Pон купил билет на первый же корабль в Надежду. И вот он здесь. Дома.

"Я должен рассказать Керку правду", подумал он. Правду о Близнецах. Уроки в колледже открыли ему глаза — хотя учителя, разумеется, не говорили про это напрямую. После Ухода, Близнецы оказались в критическом положении. Ни верхи, ни низы не были способны воевать. Они были богаты — но это лишь делало их более желанной добычей. Против серьезного штурма, Близнецов не спасли бы никакие стены. И тогда, Мэр с Губернатором сделали стратегический выбор. Они нашли молодого и популярного лидера, захватившего власть в соседнем городе. Они прикормили его, завалили подарками — и заставили защищать себя. Весь последний год, Близнецы процветают под крылышком Надежды, и при этом сами не изменились ни капли. Они просто паразиты, прикрывающиеся именем Содружества Свободных Городов, хотя в них самих свободой и не пахнет.

— Эй, друг, тебе нужна помощь? — голос раздался почти возле самого уха. Рон развернулся и увидел парня, примерно своего возраста.

— Пожалуй, да. Я здесь ничего не знаю...

— Не волнуйся, для этого есть я. Домчу куда скажешь, в лучшем виде. Тебе нужно в гостиницу?

— Нет. Я должен встретится с Керком.

— С каким Керком?

— С Председателем.

— Ну ты даешь! Хорошо, что не с аркадийским Императором! О чем же ты хочешь с ним поговорить?

— Ты не понимаешь, он мой друг.

— Друууг... Ну ты даешь! Ладно, мое дело довезти. Председатель обитает в Ратуше, значит тебе надо туда. Идем.

Таща за собой чемодан, Рон поплелся через лабиринт портовых построек. Сам он заблудился бы здесь уже через минуту. Наконец, они добрались до площадки, где стояли странные двухколесные тележки. Его сопровождающий подошел к одной из них.

— Грузи свой чемодан наверх, и садись внутрь.

— Мы поедем... на этом?

— Конечно, друг. Я же сказал, домчу в лучшем виде.

Погрузив чемодан, Рон забрался в странную тележку. Он все еще не понимал, как она должна ехать — до того момента как парень подхватил две длинные жерди, и проворно покатил ее по дороге. В первую минуту, Рон был уверен что они обязательно в кого нибудь врежутся, но тот каким то образом умудрялся маневрировать. Парень бежал все быстрее и быстрее, мимо проносились городские кварталы. Наконец, тележка остановилась. Перед ними возвышалась Ратуша.

— Сколько? — спросил Рон. Парень назвал цену, и он не торгуясь заплатил. Извозчик похоже сильно удивился.

— Ну ты даешь, друг! Да у тебя золотых куры не клюют! Как хорошо что я честный человек, хе, хе. Может тебе еще куда нибудь нужно?

— Нет, спасибо большое. Я пойду.

— Давай сделаем так. Я подожду тебя здесь, на парковке. Когда тебя из Ратуши пошлют, подходи, я отвезу тебя в нормальную гостиницу. Идет, друг?

Рон кивнул. Почему бы и нет? Когда он поговорит с Керком, можно будет найти этого парня. За десять минут, он проявил к нему больше дружелюбия, чем кто-либо в Близнецах за последний год.

— Как звать то тебя?

— Лехой меня кличут.

— Отлично, Леха. Я Рон. Жди меня, я вернусь.

— Не сомневаюсь в этом.

Подхватив свой чемоданчик, Рон двинулся в Ратушу. В первую минуту он шагал уверенно, а во вторую уже не очень. Он хорошо помнил, как это место выглядело когда он был тут в последний раз — огромным пустым склепом. Но сейчас тут всюду были люди, люди, люди. Рон знал, где находился кабинет Керка, но там ли он до сих пор? Председатель мог выбрать что нибудь и получше. Пришлось задавать вопросы. Люди удивленно смотрели на него, некоторые откровенно крутили пальцем у виска.

— Парень, ты совсем спятил? — сказал ему, наконец, очередной секретарь — Ты думаешь, что тебя просто так пустят к Председателю? Кто ты такой вообще — дипломат? министр? У него очередь на прием занята на месяц вперед!

— Я Рон, его друг. Мы вместе ушли с Лесопилки. Просто передайте ему...

— Ах, значит ты Рон. И где же твои грамоты и верительные документы? Насколько я знаю, ты можешь быть имперским шпионом. Нет, парень, так дело не пойдет. Записывайся обычным порядком, поселись в хорошей гостинице... За месяцок — другой тебя проверят, и тогда, может быть...

— Я все понял — Рон встал — пожалуй, я приду попозже.

— Вот и чудненько. У меня нет времени с тобой возиться.

С трудом передвигая ногами, Рон поплелся к выходу. Слезы застилали ему глаза. Вот тебе и вернулся домой! Почему к нему так отнеслись? Почему? Что теперь делать — возвращаться в Северный Близнец? Он не переживет этого. Лучше утопится прямо здесь, покончить с этой никчемной жизнью!

— Эй, друг, ты куда? — раздался знакомый голос — Я здесь! — извозчик Леха помахал ему рукой, и Рон побрел к нему.

— Что, друг, отшили тебя? А я что говорил? — он присмотрелся — да ты плачешь! Ну кa, расскажи, что там было!

С трудом сдерживая слезы, Рон рассказал историю своих злоключений в Ратуше. Леха слушал, и кивал.

— Ну ты даешь! — наконец сказал он — A ведь ты действительно веришь в то, что говоришь. Надо было тебе тому чинуше на лапу дать, сразу подобрел бы. Хотя даже тогда... Знаешь, у меня есть парочка знакомых. Давай я отвезу тебя сейчас в гостиницу, а потом вместе придумаем что нибудь. Идет?

— Нет — ответил Рон — У меня есть еще один друг здесь, мы поедем к нему.

— Ну-ну. И где же он живет?

— Когда я его видел в последний раз, он тренировал солдат в Казармах. Его зовут Даник.

— Даник? Главнокомандующий? Нет друг, ты определенно спятил. Тебе мало Ратуши?

— Мне нужно к нему.

— Ладно, нужно так поехали. Вот только потом не надо снова плакать.

Рон влез обратно в тележку, Леха подхватил жерди. Пять минут гонки по улицам, и они остановились возле Казарм. Рон потянулся за деньгами, но Леха остановил его.

— Не надо, друг. Ты дал достаточно и в прошлый раз. Мне просто интересно, чем все это закончится. Я буду ждать тебя здесь.

— Спасибо, Леха. Когда меня наконец признают, я отблагодарю тебя. Обещаю.

— Ну, если ты действительно окажешься каким нибудь потерянным принцем, то сделай милость. Мне уж как-то надоело таскать на горбу толстозадых торговцев с грудой багажа.

Подхватив чемоданчик, Рон зашагал в сторону входа в Казармы. Его настроение постепенно улучшалось. На этот раз, все должно получиться. Он должен добраться до Даника!

Казармы были окружены высоким забором, на его верхней части была намотана странная железная проволока с колючками. Ворота были перегорожены гигантским шлагбаумом, но сбоку виднелась маленькая открытая дверца. Рон двинулся прямо туда.

— Эй, есть здесь кто нибудь? — молчание было ему ответом. — Ауу — по прежнему молчание. Рон пожал плечами, и прошел внутрь. Это была небольшая комнатка, но людей в ней не было. Противоположная дверь тоже была открыта. Минуту спустя, Рон уже был на территории Казарм.

Это место было огромным. Во все стороны разбегались дорожки, вокруг стояли какие то непонятные здания. Неподалеку, лучники тренировались в стрельбе по мишеням, а чуть дальше вышагивали какие то гигантские механизмы на птичьих лапах... Рон шел, с любопытством оглядываясь по сторонам. Где тут может быть Даник? Надо спросить кого нибудь, но не лучников же? Им не понравится, что их отвлекают. Но других людей здесь почему-то не было.

— Что ты здесь делаешь? — громкий голос раздался за спиной, Рон вздрогнул. Говоривший оказался офицером, с знаком Рук на рукаве.

— Хорошо, что я встретил вас. Мне нужно...

— Я спросил, что ты здесь делаешь? Кто тебя пустил сюда? Предъяви пропуск!

— У меня нет пропуска. Я пришел, а дверь была открытой, и...

— Что??? Ты думаешь, я поверю этим сказкам!

— Но я... — Рону не дали договорить. Взметнувшийся кулак, ударил его в живот. Он рухнул на землю, и получил второй удар, ногой по почкам. Боль была чудовищной.

— Ребята, ко мне! — крикнул офицер. — Кажется, я поймал шпиона!

Следующие несколько часов, были кошмарными. Его били, допрашивали и снова били. Все тело превратилось в сплошной комок боли. Таких страданий он не испытывал даже на Лесопилке. У Хранителей, первый удар в большинстве случаев был и последним. В вопросах боли, им было далеко до людей.

— Кто ты такой?

— Я Рон, друг Керка и Даника. Я...

— Как ты проник в Казармы? Кто тебя впустил?

— Дверь была открыта...

— На кого ты работаешь? На имперцев? На святош? Отвечай!!!

— Я не...

Вопросы повторялись снова и снова, иногда в небольших вариациях, раз за разом. Однажды ему показали Леху. У парня не было на лице живого места.

— Этого человека ты привез из порта?

— Да, его. Он сказал, что... Нет, не бейте меня больше! Пожалуйста!!!

Леху увели. Еще одна порция избиений, и снова те же вопросы, по кругу.

— Кто ты такой?

Допрос продолжался, час за часом. Остатками гаснущего разума, Рон понимал что это еще цветочки. Пока его только бьют, не более. Когда начнется настоящая пытка, он с готовностью признается в чем угодно. Может стоит сделать это сейчас, и прекратить мучения? Пусть его уже казнят поскорее...

— Что тут у вас происходит? — новый голос показался странно знакомым — Почему меня вызвали?

— Сэр, этот шпион утверждает, что знает вас. Я хотел удостоверится, прежде чем...

— Ну-ка, дайте мне взглянуть на него.

Оба глаза Рона заплыли, он смотрел на мир узкими щелочками. Тем не менее, он смог узнать этого человека. Низенький крепыш, с такой знакомой улыбкой. На нем была генеральская форма.

— Даник... — прошептал он разбитыми губами.

Генерал присмотрелся. Ему заняло несколько секунд, но все таки он узнал.

— Рон? — неуверенно спросил он — Малыш, это ты? Что ты здесь делаешь? Что они сделали с тобой???

Лицо следователя побелело, руки затряслись. Он смотрел на надвигающегося на него Главнокомандующего, как кролик на удава.

— С-сэр, я не знал! Откуда я мог знать? Не надо!!!

В самый последний момент, Даник отвел руку, и загнал меч обратно в ножны. Вбежавшие помощники следователя, обнаружили своего шефа на полу. В комнате воняло мочoй.

— Значит так, мрази. Лучших врачей — немедленно. И алхимика тоже. Путь его доставят в мою личную клинику, в генштабе. Если вы сделали хоть что то непоправимое, легкой смертью не отделаетесь. Вы и представить не можете, кого пытали. Когда о ваших делишках узнает Председатель, я не дам за вашу шкуру ни гроша.

— Леха... — из последних сил произнес Рон — извозчик с порта... Пусть его отпустят. — его глаза закатились, и он потерял сознание.

— Вы все слышали? Этого Леху тоже в мою клинику. Выполняйте!

Рон очнулся. Первое что он увидел, это белый потолок над головой. Несколько минут он ничего не делал, только смотрел на потолок и вслушивался в собственное тело. Боль была — она никуда не могла деться, но стала слабее. Намного слабее. Ему хотелось просто лежать. Ничего не делать. Ни о чем не думать. Лежать.

— Сэр, он очнулся — чье-то лицо склонилось над ним, рука ощупала запястье. — Он в сознании.

— Отлично. А теперь, пожалуйста, покиньте помещение.

Послышался шум шагов, а затем в комнате все затихло. Рон попробовал шевельнуться, и тело отреагировало на удивление хорошо. Он смог приподняться, и опереться на спинку кровати.

— Ты в порядке, малыш? — Даник сидел на стуле рядом с кроватью, и с тревогой смотрел на него. — Ну и напугал же ты меня. Как ты мог просто так сунуться в Казармы? Если бы следователь не сообразил проверить, тебя бы уже замучили до смерти. Надо же было думать!

— Дверь была открыта. Я должен был найти тебя.

— Я знаю малыш, это не твоя вина. Парочка пращников бросила свой пост, десять минут на воротах никого не было. За это время в Казармы могла проникнуть целая толпа шпионов. Уж их то, я заставлю заплатить за все.

— Как там Леха?

— В порядке твой Леха, отлеживается в соседней комнате. Тебе досталось гораздо больше. Кто он для тебя?

— Он извозчик, с порта. Он единственный кто помог мне в этом городе, единственный кто поверил! Я был в Ратуше, но там меня на порог не пустили.

— Вот значит как. Вообще то, этого следовало ожидать. Керк не принимает случайных людей. Почему ты не прибыл из Северного Близнеца с эскортом? Мэр не мог отказать тебе в этом.

— Я ничего у него не хотел просить. Я просто не мог там больше находиться.

— Эх, горе ты мое. Ладно, лежи отдыхай пока. Скоро ты все расскажешь, и не только мне.

— Неужели...

— Да. С минуты на минуту, Керк будет здесь. Как только я ему сообщил про тебя, он бросил все встречи, и отменил все дела. Ты для него как родной сын. Да и для меня тоже.

Рон откинул голову на подушку. Скоро, он увидится с Керком. Наконец то.

— Даник — сказал он — ты как-то по другому стал разговаривать. Раньше ты говорил, ну, попроще что ли? А сейчас даже баб ни разу не упомянул.

— Неужели настолько заметно? Да, теперь только ты, Керк и Галлас помнят каким я был когда то. Мне пришлось измениться — то, что подходит простому солдату, не дело для Главнокомандующего. А насчет баб — я уже полгода как женился.

— Что? Ты — женился? Не могу поверить!

— Видел бы ты лицо Керка, когда я сказал ему об этом. Вот уж кто действительно был в шоке. Она местная уроженка, из коренных полисчан. Мы встретились, познакомились, ну и дальше покатилось. Скоро, у нас будет ребенок.

— Поздравляю.

— А ты сам то как? Не нашел себе никого в Близнецах?

— Из этих то? Они на меня как на насекомое смотрели.

— Аристократки, что с них взять. Ладно, теперь ты дома, найдем тебе кого нибудь. Или ты до сих пор тоскуешь по той, из Фарренгейма?

— Я никогда не смогу забыть ее. Лиана...

— В Фарренгейме за это время многое изменилось. Теперь, там... — он не договорил. За дверью раздался шум, и мгновение спустя в нее вошел человек. Он был немолод, в волосах проблескивала седина. Но каждое его движение выдавало огромную внутреннюю силу.

— Привет, Рон — коротко сказал он.

— Привет, Керк.

Они сидели, и смотрели друг на друга. Даник вышел, якобы по срочным делам, и оставил их одних. Теперь настало время для разговора — того, которого Рон ждал очень долгое время.

— А ты повзрослел — сказал Керк. — Уже не тот мальчик, что когда то. Синяки конечно плохо смотрятся, но они пройдут.

— Это все ваши следователи. Неужели обязательно так обращаться с людьми?

— Это их работа, Рон. Мы живем в жестоком мире, и вынуждены действовать по его правилам. Сказка закончилась, добро пожаловать в реальность. Ты еще легко отделался — ни одной серьезной травмы, даже зубы почти все целы. Тебя подвергли допросу первой степени — самому легкому из возможных. Лучше тебе не знать, что такое вторая степень. Или третья. Ты поступил глупо, покинув Северный Близнец не предупредив нас. Мог хотя бы написать, что прибудешь.

— Я знаю, что ошибся.

— Ладно, не расстраивайся. Все мы можем ошибаться. Расскажи лучше, что такого ужасного произошло с тобой в Близнецах? Мне следовало связаться с тобой раньше, но государственные дела отнимают все время, до последней минуты. Я тебя слушаю.

Рон начал рассказывать. Он говорил и говорил, выплескивая все накопившееся у него на душе за этот бесконечный год. Керк внимательно слушал, и кивал.

— Они используют нас — наконец закончил Рон. — Наше оружие защищает Близнецы, а они презирают нас, и считают дикарями. Так не должно быть!

— Что тут можно сказать, дружок? Ты не зря обучался целый год в этом их колледже. Ты прав — от первого до последнего слова.

— И...?

— Все что ты сказал, не является для меня новостью. Я прекрасно знаю, что такое Близнецы. Почти все, я понял уже на первой встрече с их Мэром, год назад. Ты присутствовал при этом разговоре. Да, мы защищаем Близнецы, но и они защищают нас. Наша сила ничто, без их экономической и промышленной базы. Они могут презирать нас сколько угодно, но мы останемся союзниками, потому что у нас нет выбора. Скоро начнется война, Рон. Великая война, которая потрясет этот остров. Возможно, нам даже придется начать ее первыми. Аркадийская Империя наращивает силы, в Святых Землях есть какое-то подозрительное шевеление. Война неизбежна. Из трех должен остаться только один.

— Но неужели нельзя договориться миром? — Рону вдруг разом вспомнилось все, чему их обучали на уроках международных отношений — Были же преценденты. Страдийский Договор...

— Страдийский Договор — результат слабости. Сейчас, ситуация совсем иная. Война неизбежна.

Рон вздохнул. Не таким виделся ему разговор с Керком, совсем не таким. Наступило время для самой тяжелой части.

— Я хочу отправиться на Новые Земли — сказал он.

— Что?!

— Новые Земли. Скоро туда отправятся колонисты, и я хочу быть среди них.

Керк грустно улыбнулся.

— Эх, молодость, молодость. Вас манят новые земли, великие открытия. Когда-то, и я был таким. Увы, друг мой, то что ты просишь — невозможно.

— Но почему? — У Рона вдруг появилось страшное подозрение — неужели все это выдумка? Никакой Новой Земли нет?

— Это не так. Новая Земля существует. Если хочешь, поговори с капитаном Блейдером, он такого нарасскажет...

— Но тогда почему?

— В ближайшее время, никаких колонизационных экспедиций не планируется. Мы не можем отсылать людей и корабли — они все понадобятся нам здесь. Колонизация Новой Земли начнется только после победы. Иногда я даже думаю, что ее открыли слишком рано.

Рон снова вздохнул, на этот раз с горечью. Его самая светлая мечта только что была уничтожена.

— Не расстраивайся. Или ты не веришь в нашу победу? Возможно, когда дела тут наладятся, я и сам отправлюсь туда. Кто знает... Пока что, карта дороги к Новой Земле работает на нас совсем другим способом. Шпионы со всего острова слетаются как мухи на мед, и мы берем их тепленькими. Наша контрразведка уже узнала много интересного. Скоро должна прибыть одна особенно крупная рыба. Может, конечно, и нет, но мои аналитики утверждают, что шанс неплохой. Если мы возьмем его...

— Ты о чем? — Рон уже давно потерял нить разговора.

— Тебя это не должно волновать, особенно теперь. Лежи, отдыхай. Постепенно, я буду вводить тебя в курс государственных дел. Оставлять тебя в Близнецах было ошибкой — я недооценил враждебность их аристократов к чужакам. Но теперь, все это в прошлом. Хорошо что ты вернулся — ты нужен мне здесь. Работы хватит на всех.— Керк встал со стула — Сейчас, я должен вернуться в Ратушу. Дела не ждут. Скоро тебя снова навестит Даник, может и Галлас подойдет. Он теперь Мэр Надежды, загружен еще больше чем я. Ладно, отдыхай. Когда выздоровеешь, приходи в Ратушу, только на этот раз не забудь нужный пропуск — Керк снова улыбнулся, и вышел.

Рон остался лежать на кровати. Он снова и снова прокручивал в голове весь рaзговор. Путешествие к Новой Земле превратилось в недостижимую мечту, впереди их ждет лишь война. Встреча с старыми друзьями вдруг перестала казаться ему столь уж радостной. Какая цель у него осталась в жизни? Он искал ответа, но не находил его.

Хотя... у него вдруг появилась новая идея.

7.

Подготовка Ножа, была завершена менее чем за неделю. Фактически, он в ней не очень то и нуждался — наемнику приходилось многократно бывать в Аркадии, и он вполне мог справиться с миссией и самостоятельно. Но Анатолю хотелось полного контроля над процессом, и Кевин подчинялся приказам. Нож был сервом, и даже больше провала, Меч Афины опасался, что тот выйдет из под контроля. Действие Напитка подчинившего его разум было непредсказуемым. Иногда наемник вел себя как настоящий человек, а иногда казался даже более безжизненным чем обычный серв. По мнению Кевина, посылать такое существо в Аркадию было верхом абсурда, но Анатоля не интересовало чье либо мнение. Времена когда он с кем либо советовался, миновали безвозвратно.

Кевин шел по коридору, направляясь в кабинет повелителя Кристаллиона. Сегодняшний вызов не был неожиданным. Меч Афины хотел получить подробный доклад, от человека которому он доверял больше других. В последнее время, Кевин все чаще сомневался, достоин ли он подобного доверия. Он верно служил Анатолю почти всю жизнь, но за последний год изменилось многое. Cлишком многое.

Коридоры Резиденции были заполнены людьми в сером. Ребят из своей собственной охранной службы, он не видел больше недели. Возможно, он больше их и не увидит — Анатоль уже намекал, что собирается оставить его при себе после нынешнего задания. Главой телохранителей дипломата Арча, назначат кого нибудь другого. При одной мысли о Стражах Веры, Кевина передернуло. Вот уж куда он не хотел бы вступать никогда. Но если Анатоль прикажет — он подчинится. Как и всегда...

Они встретились все в том же, неизменном кабинете. Казалось, Анатоль никогда не покидает его, но в то же самое время он умудрялся присутствовать везде, и лично контролировать все важные события в государстве. Сейчас он сидел за столом, и ждал своего старого друга. Возле одной из стен, застыла неподвижная фигура.

— Почему он здесь? — спросил Кевин — Почему ты все время держишь его возле себя? Как ты можешь каждый день смотреть в лицо этой твари?

— Это не тварь, Кевин. Это Барт. Наш друг. Он должен был умереть, но милость Богини вернула его к нам. Я держу его при себе, как напоминание о прошлом. На все ЕЕ воля. На месте Барта, мог бы сейчас быть ты. Или я.

Кевин кивнул. Как только речь заходила о Богине, с Анатолем лучше было не спорить. Он так никогда и не смог понять, как его старый друг и командир стал таким фанатиком. Лучше сменить тему разговора — за насмешки над Афиной, Анатоль даже его может отправить на костер.

— На все ЕЕ воля — повторил он, и прикоснулся рукой к кристаллу на груди. Меч Афины повторил его жест.

— Рассказывай, как там Нож? Готов ли он к миссии? Я читал твой доклад, но лучше если ты расскажешь своими словами.

— Он готов — в той степени, в какой это вообще возможно. Арч и Юра сообщили все что они знают, а он потом повторил. Но мое мнение — от этих подготовок больше вреда чем пользы. И его поведение... не всегда адекватное. Почему мы не могли просто нанять Ножа, когда он еще был человеком? Разве у Святых Земель мало золота? Зачем понадобилось использовать эту алхимическую дрянь?

— Это вышло случайно. Игнациус продемонстрировал несколько своих штучек, и у нас не оставалось выбора. Ты знаешь, что Нож сотрудничал с имперской разведкой? Контролируй он себя, тут же побежал бы к Представителю. В его нынешнем виде, он послужит нам лучше всего. Когда он сможет отправиться в путь?

— Хоть завтра. Он готов.

— В таком случае, завтра и отправится. Нельзя упускать такой шанс. Если Кромман умрет, через пару месяцев этот остров будет нашим. А уж если станет сервом... — Анатоль хищно улыбнулся — тогда все произойдет намного быстрее.

— Я не стал бы на это слишком рассчитывать, Кроммана охраняют лучше, чем любого человека на острове. Разве что Ножу очень сильно повезет.

— Никакое везениe не нужно. Он справится, если на то будет воля Афины. — Анатоль снова положил руку на амулет. — Хорошо, с ним мы разобрались, а что скажешь про двух других? Как тебе Юра? Он сможет работать с нами?

— Сомневаюсь. Это редкостная мразь, таких надо давить как тараканов. Даже здесь, он пытается командовать. Надеюсь, после отправки Ножа мы он него избавимся?

— Нет, тут ты не прав. Его личные качества меня не интересуют, а вот пользы от него может быть немало. Юрий Махлеб — последний из Советников старой Аркадии. Если Кромман умрет, мы выставим Юру как законного правителя города, и всей Империи. У него там по прежнему есть связи и сторонники, иначе он не протянул бы так долго. Победить он, конечно, не сможет, но гражданская война будет нам на руку.

— Может, ты и прав... Но все-таки, не нравится мне действовать такими методами. Куда ушли времена, когда мы честно сражались? Раньше все было намного проще.

— Раньше мы были просто солдатами, Кевин. Теперь я правитель, и несу ответственность перед страной и Богиней. Мы должны победить — любым способом. Я слишком долго позволял тебе оставаться в стороне от настоящих дел, но теперь с этим покончено. Ты похоже слишком много общался с нашим дипломатом. Вот скажи — что ты думаешь об Арче?

Кевин почувствовал, что ступает на зыбкую почву. Одной из его обязанностей было постоянно следить за Арчем. Он регулярно слал доклады, в которых должен был подробно описывать его поведение. Меч Афины не очень то доверял своему Верховному Дипломату. Он не должен знать, что Кевин докладывал далеко не о всем.

— Он хороший человек. Делает свою работу, и не жалуется. Представлять нас в мире — нелегкий труд, и лучше Арча это не сделает никто. Его не следовало вмешивать в это задание. Я считаю, что дипломата нужно как можно скорее вернуть в посольство.

— В целом это правда, хотя думаю, что ты что-то недоговариваешь. Арч полезен, но он также очень опасен. Если он предаст нас, все может пойти прахом. Он очень много знает.

— Но зачем ему предавать? Верховный Дипломат...

— Он уже был дипломатом, когда мы оба играли в песочнице. Он близко общался с Властелинами, а это даром не проходит. Такой человек никогда не уверует в Афину по настоящему, и может предать в любой момент. Единственный способ контроля над ним — страх. Арч трус, и это позволяет мне управлять им. Но все равно, рано или поздно от него придется избавится. Когда мы победим, нам больше не понадобятся никакие дипломаты.

Несколько минут они молчали, а затем Анатоль встал.

— Можешь идти — сказал он — Завтра утром проконтролируй уход Ножа, а потом возвращайся сюда, и я дам тебе новое задание. Барт ты тоже можешь идти. Я позову тебя позднее.

Человек и серв, вместе покинули комнату. Коридор был пустым, и какое то время они шли рядом.

— Барт? — тихо произнес Кевин. Двигающийся как машина серв вдруг замер, и повернулся к нему. — Барт, ты не узнаешь меня? — Он смотрел прямо в глаза застывшего напротив существа. Неужели они уже не столь пустые? — Барт?

Наваждение сгинуло. Серв отвел глаза, развернулся и пошел дальше по коридору, на свое имя он больше не реагировал. Впрочем, наивно было надеяться на что то другое. Тот Барт которого он знал, давно умер. Осталась пустая оболочка, живой труп, который может лишь напоминать о прошлом. О времени, которое больше никогда не вернется. Это было так давно...

Их было трое. Трое друзей, выросших в соседних домах, и знавших друг друга с раннего детства. Их знакомство произошло так давно, что ни один ни мог припомнить его точных обстоятельств. Им казалось, что они были друзьями всегда. "Большая Тройка", как называли их все знакомые. Анатоль. Кевин. Барт.

Они принадлежали к новому поколению, и родились уже после колонизации Кристаллиона. К тому времени как они выросли, город процветал. Перед ребятами были открыты все дороги, но они не мыслили жизни один без другого. Их дружба была крепкой, несмотря на полную несхожесть характеров. Анатоль был прирожденным лидером, он всегда каким-то образом подчинял себе окружающих. Барт был душой любой компании, весельчак который никогда не унывал, и не позволял это делать другим. Кевин был тихим и застенчивым, предпочитая держаться в тени. Втроем они были силой, остановить которую не мог никто.

В армию они призвались одновременно. Теоретически, никто ни мог выбирать кем он станет — все решала лишь воля Властелина. Но у Анатоля уже тогда имелись определенные связи, и ребята попали в одно отделение мечников, оставаясь неразлучными. Анатоль был в армии как рыба в воде, с первого момента став неформальным лидером. Кевин на такое не претендовал, но в тренировках с мечом он достиг больших успехов, заставив окружающих уважать себя. Барту приходилось труднее всего — физически он был самым слабым, и армия давалась ему нелегко. Но он не унывал, и со временем тоже добился успехов.

Служба тянулась — неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Многое менялось в мире, но Большая Тройка по прежнему оставалась неразлучной. Теперь, они были ветеранами, имея за спиной множество походов. Многие их друзья погибли, но им троим по прежнему везло. Анатоль сделал в армии головокружительную карьеру, быстро став живой легендой. Он оказался гениальным полководцем, громя врага даже когда тот намного превосходил в живой силе. Кевину с Бартом до таких успехов было далеко, но и они стали офицерами, которых любили и уважали простые солдаты. В их отношениях друг с другом, не изменилось ничего. В день, когда Анатоля назначили Первым Генералом Кристаллиона, они встретились, и поклялись друг другу что навсегда останутся друзьями, неважно в каких чинах и должностях будут пребывать. Они действительно верили в это — и откуда им было знать, что скоро все изменится навсегда.

Позднее, Кевин не раз и не два спрашивал себя, мог ли он предотвратить "Божественное озарение", посетившее Анатоля? Ответ всегда был один — не мог. Ни он, и никто другой. Ничто не предвещало этого события. Они вернулись домой после очередного победного похода, бурно отпраздновали в Таверне, и разошлись. Hа следующее утро, Анатоль совершенно неожиданно вызвал их двоих в свой кабинет. Это было необычно само по себе, но то что было потом казалось совершенно невероятным. С первой же секунды Анатоль начал говорить, и не мог остановиться очень долго. Он снова и снова повторял, что Богиня Афина являлась к нему, и повелела отныне служить ЕЙ. По его словам, Она сообщила ему точную дату конца света, и указала место, где ему нужно будет ждать знамения. Когда Анатоль наконец отпустил их, Кевин с Бартом вышли встревоженными. Впрочем, тогда они надеялись, что это временное явление, и их друг придет в себя. Но это было только началом.

B последующие недели, ситуация день за днем становилась все хуже. Bнешне, Анатоль вел себя как всегда, но с друзьями он больше не мог разговаривать ни о чем кроме Богини, призывая становиться на колени и молиться ей. Человек которого они знали уходил безвозвратно, и они были бессильны помешать этому. Пиком, разумеется, стал печально известный Парад Победы, когда Анатоль набросился на Главнокомандующего. Затем был суд, и ссылка на Рудник. Барт и Кевин не колебались ни минуты — они не могли бросить друга в такой ситуации. К ним присоединилось почти два десятка человек — столь велика была любовь солдат к своему великому командиру. Тогда они мало представляли, что такое Рудник.

Дальнейшее было кошмаром. День за днем работа с киркой, выламывание все новых хрустальных блоков из горного массива, под надзором недремлющих Хранителей. Кевину было тяжело, очень тяжело — но он привык. Он мог лишь восхищаться Анатолем, который как и всегда быстро стал лидером. Здесь, почти у подножия гигантской статуи, в Афину верили все, и его фанатизм не казался чем-то исключительным. Анатоль терпеливо ждал того дня, что был указан ему в видении. Барту пришлось тяжелее всех — Рудник медленно но верно убивал его. Друзья были бессильны помочь ему.

Игнациуса, Кевин впервые увидел уже после нескольких месяцев на Руднике. Это был маленький человечек с обожженным лицом — казалось, что такой не протянет здесь и нескольких дней. Но как выяснилось, алхимик смог каким то образом протащить на Рудник мешок снадобий собственного производства, и принимая их смог продержаться довольно долго. Разумеется, рано или поздно Рудник убил бы его, если бы он не попался на глаза Анатолю. Каким то образом они умудрились сдружиться — великий воин и полководец, и маленький алхимик, все время говорящий о собственной гениальности. Кевин не понимал этого — ни тогда, ни потом.

Барту становилось все хуже. Он слабел с каждым днем, и они понимали, что скоро он не сможет выдать норму кристаллов — и Хранители уберут его. Барт никогда не унывал — но теперь он превратился в ходячий труп, с трудом шевелящий конечностями. Кевин уже смирился что они потеряли его, но тут Анатоль принес ту бутылочку с серебристой жидкостью... И все снова изменилось. Физически Барт уцелел, он стал даже более сильным чем остальные. Но его разум... Как можно видеть рядом своего лучшего друга, превратившегося в монстра? Между старыми друзьями впервые пролегла трещина — Кевин так и не смог простить Анатоля.

Дальнейшие события лишь увеличили разрыв. Пророчество Анатоля подтвердилось — наступил Уход, и старый мир рухнул навсегда. Затем был Священный Поход, захват Кристаллиона, становление Святых Земель... Кевин продолжал служить Анатолю, но о былой дружбе не могло больше идти и речи. Он с благодарностью принял назначение стать главой охраны дипломата Арча — это позволило ему держаться подальше от столицы, в которой Меч Афины строил свое идеальное общество. Фактически, за последний год именно Арч стал единственным, с кем Кевин мог поговорить относительно свободно...

Коридор был пустым. Кевин понял, что он уже несколько минут стоял и смотрел в никуда. Совсем как серв — его передернуло. Такие мысли до добра не доведут. Очень хотелось выпить, но в Кристаллионе это было нереально. Одним из постулатов афинизма, была всеобщая трезвенность. Богиня облагодетельствовала людей уничтожив Жажду, и пытаться найти заменители вину — страшный грех против НЕЕ. А ведь когда то, и сам Анатоль был не прочь выпить... Нет, сегодня он определенно слишком много думает о прошлом. Встреча с Бартом разбередила то, что казалось было давно забытым... Кевин почувствовал необходимость с кем нибудь поговорить. И кандидат для этого был только один.

Арча поселили в отдаленном кабинете, на верхнем этаже Резиденции. Почетно, и в то же время удалено от кабинета Анатоля, который был центром власти. Из окон отрывался хороший вид на Кристаллион. Верховный Дипломат стоял на небольшом балкончике, и смотрел на город. При стуке в дверь он привычно вздрогнул, но тут же успокоился.

— А, это ты. Заходи, садись.

— Привет Арч.

— Случилось что нибудь? Анатоль вызывает меня?

— Нет, все в порядке — Кевин присел на небольшой диванчик — я только что говорил с ним. Он доволен нашей работой. Завтра, Нож отправится в путь.

— Наконец то. Может, теперь нас наконец отпустят отсюда? Махлеба я уже видеть не могу.

— Тебя то выпустят, а вот я останусь здесь. Тебе назначат другого начальника охраны, Арч. Возможно, сегодня мы видимся в последний раз.

— Жаль... — дипломат сел в кресло — очень жаль. Ну что ж, такова жизнь. Рано или поздно, этот день должен был наступить. Мне было приятно работать с тобой, Кевин. У нас бывали разногласия, но мы всегда уважали друг друга. Мне будет не хватать тебя.

— Мне тоже. Ты отличный дипломат, и просто хороший человек. — Кевин вдруг почувствовал, что ему хочется быть откровенным — Странно, что Анатоль настолько не любит тебя.

— Ничего странного. Он знает, что я никогда не смогу согласиться с тем, что он делает. Рано или поздно, он уничтожит меня.

— И ты смирился с этим? Как можно так жить?

— А какой у меня выбор? Если я откажусь работать, то умру немедленно. Пока я жив, жива и надежда.

— Анатоль не всегда был таким, Арч. Я помню его совсем другим. Его — и Барта. Я не рассказывал тебе нашу историю?

— Нет. Но я с удовольствием послушаю.

— Хорошо. Жили были три друга...

Он рассказал все. Полчаса спустя , Арч был в курсе истории "Большой Тройки" — их славного прошлого, и жалкого настоящего. Кевин никогда и ни с кем не был настолько откровенным. Рассказав все, он почувствовал странное облегчение.

— Мне жаль вас — проговорил наконец дипломат — жаль всех троих, и даже не знаю, кого больше. Барт лишился себя, ты потерял друзей. А Анатоль... Он лишился души. Продал ее своей Богине.

— Ты прав. Но он по прежнему мой друг, последний, который остался. Что же мне делать, Арч? Что?

— Не знаю, Кевин, не мне давать такие советы. Когда то, я хотел многого — сбежать, даже убить Игнациуса. Я не смог сделать ничего, только плыть по течению. Тебе придется решать самому. Надеюсь, что ты примешь верное решение.

— Я тоже надеюсь. — Кевин встал — Пойду я пожалуй. Мне надо о многом подумать. Очень о многом. Надеюсь, мы еще увидимся — когда нибудь.

— Не сомневаюсь в этом. Наш остров маленький, судьбы всех живущих здесь связаны. Мы увидимся, и возможно очень скоро. До встречи, Кевин.

— До встречи, друг.

8.

Это был обычный теплый летний день. Обычным он впрочем был по меркам старого мира — в новом, такие дни стали гораздо более редкими. Вскоре после Ухода, люди обнаружили, что климат тоже изменился, став гораздо более холодным чем раньше. Первая зима в новом мире стала тяжелым испытанием для острова, на время как бы заморозив все конфликты. Но она давно закончилась — сейчас был самый разгар теплого сезона, и в такие дни как этот, казалось, что на дворе снова вечное лето. Жители Надежды высыпали на улицы, наслаждаясь солнечным светом. Они могли себе это позволить — сегодняшний день был выходным. Старая добрая традиция — одна из немногих, сохранившихся со времен Властелинов. Сохранилась она впрочем лишь в Содружестве, власти Империи и Святых Земель полагали выходные непозволительной роскошью. Но Надежда гордилась своим уважением к "правам человека" — термину, который даже в Близнецах считали глупостью. Еженедельный выходной считался одним из самых главных прав

Медленно шагая по оживленной улице, Леон раздумывал над этой концепцией. Откуда свободники набрались таких странный идей? Не сам же Керк все это придумал? Или все дело в таинственных библиотеках Властелинов, к которым люди получили доступ в последний год? У них в Аркадии, Верховный Ученый Эрик тоже высказывал несколько странных идей, которые Император отверг с порога. Возможно, все это не так глупо, как кажется на первый взгляд. Люди Надежды казались счастливыми и довольными, гораздо в большей степени чем где либо еще. Над этим надо будет хорошенько поразмыслить, когда он вернется домой. Леон видел в своей жизни множество городов, в том числе более крупных и населенных, но в этом месте было нечто особенное. Здешние люди жили с надеждой — несмотря на каламбур, это в достаточной степени отражало ситуацию. Даже жаль, что эта кипучая жизнь скоро будет уничтожена.

За последнюю неделю, Леон смог неплохо изучить Надежду. Он поселился в небольшой гостинице недалеко от Порта — в ней жили в основном бедные торговцы, которые не могли позволить себе ничего получше. Из разговоров с ними, Леон смог узнать немало интересного. Впрочем, был он там не так уж много — в основном лишь ночевал. За эти дни, маленький и незаметный человечек побывал в многих местах — от городского дна, до самых престижных кварталов. Раньше, Леону не доводилось бывать здесь — к тому времени как он стал шпионом, Полис был давно заброшенным и почти пустым. Но методы изучения больших городов были у него давно отработанными, и никаких сложностей не возникло. Чем крупнее город, тем легче шпиону — эта аксиома не изменилась с эпохи Властелинов. Он не выходил на связь с имперской агентурой — скорее всего, она давно засвечена здешней контрразведкой. Лучше уж по старинке, самому. Леон уже набрал немало полезнейшей информации. Его миссию можно было считать успешной — во всем кроме главной цели.

На первый взгляд, добыть информацию о Новой Земле было несложно. Город просто кипел от слухов, в том числе и самых невероятных. Отделить правду от побасенок было почти невозможно. Леону повезло — он смог отловить морячка, ходившего в тот самый рейс на Морской Деве. Парень мог болтать без перерыва, особенно если не забывать выставлять ему бутылки дрянной местной выпивки. За несколько часов, аркадиец выслушал кучу историй о рифах, штормах и чернокожих дикарях. Все это было очень интересно — и абсолютно бесполезно. Похоже, конкретную информацию могли дать лишь капитан Блейдер, и навигатор Тим — тот самый, кто создал знаменитую Карту. Но эти двое явно не шлялись по барам. Леон очень надеялся получить нужную информацию в Порту или Верфи, но поиски не привели ни к чему. Непохоже, чтобы свободники намеревались в ближайшее время отправлять экспедицию куда либо — все ресурсы уходили на постройку все новых и новых кораблей. После нескольких неудачных дней, шпион понял, что здесь ему ничего не светит. Карту Новой Земли придется добывать там, куда ему меньше всего хотелось бы соваться. В Ратуше.

Ее массивная громада, ужа замаячила в конце широкого проспекта. Ратуша была одним из немногих заведений города работавшим без выходных. Точнее, выходные были — но у каждого чиновника в другой день, так что работа организации в целом не останавливалась. В ее ворота текла человеческая река — впрочем, народу было поменьше, чем в середине недели. Леон влился в поток, и медленным прогулочным шагом двинулся в массивным воротам. Ничего не выдавало в нем шпиона — и тем более Личного Представителя аркадийского Императора. Мелкий клерк, недовольной внеурочной работой в выходной — вот что видели окружающие. Он пересек гигантский мост, прошел через распахнутые двери, и оказался наконец внутри сосредоточия власти Содружества Свободных Городов. Час настал. Он добудет нужную информацию, или умрет.

Для всех приходящих в Ратушу, первым увиденным местом был Приемный Зал. Бесконечные ряды столиков, за которыми сидели невозмутимые чиновники. Человеческая река распадалась на множество ручейков, к каждому из столиков вела очередь. Здесь можно было записаться на прием, или получить направление в нужный кабинет. Каждому из посетителей выдавался пропуск — его цвет определял уровень доступа в ту или иную часть Ратуши, и карта. Без карты, любой посетитель заблудился бы здесь за считанные минуты. Это место было колоссальным лабиринтом, тут было множество этажей — как над землей, так и под ней. Даже опытные чиновники старались не забредать в незнакомые сектора.

Очередь была короткой — в выходной народу было все же не очень много. Всего десять минут спустя, он уже стоял перед чиновничьим столиком.

— Я Сокер, из Верфи. На прием к Филимону. — Леон протянул бумагу, еще вчера лежавшую на одном из столов Морского Центра.

— Хмм, Филимон... — чиновник методично перебирал бумаги, пока не нашел нужную — Вот. Четвертый сектор, второй этаж. Следующий!

Сжимая в руках пропуск и карту, Леон отошел от стола. Начало положено. Фактически, карта ему была не очень то и нужна — пару дней назад ему удалось прикупить другую, гораздо более полную и подробную. Денег при этом ушло немало, но карта стоила того. По ней, он создал маршрут, который должен был привести его к цели. Леон решил отыскать навигатора Тима. Это был наиболее приемлемый вариант — оригинал карты скорее всего хранится лично у Председателя, из капитана вряд ли удастся что то выжать. А вот навигатор... Леон не очень то разбирался в морском деле, но по его мнению такому человеку должно быть тесно в четырех стенах, после необъятных морских просторов. А если так — не рисует ли он карты? Хотя бы для собственного развлечения? Шанс был не очень большим, но ничего лучшего шпион так и не смог придумать. Оставалось рискнуть, либо с позором возвращаться в Аркадию. Арестовать его Маркус не арестует, но былое уважение будет навсегда потеряно. Дороги назад не было.

Засунув карту в карман, он посмотрел на пропуск. Зеленый. Похоже, этот Филимон был важной шишкой. Пропуски в Ратуше были окрашены в цвета радуги — от фиолетового до красного. Каждый цвет означал свой уровень допуска. Зеленый обозначал доступ к персонам четвертого ранга — крупным чиновникам. Kроме цвета, на пропуске стояла дата — сегодняшнее число. Завтра он станет бесполезной бумажкой. Пропуск тоже был спрятан в карман, и вместо него Леон достал совсем другой — ярко оранжевый, и без даты. Шестой уровень, постоянный доступ. Добыча этого пропуска, была одним из крупнейших достижений имперской разведки — доступ к девяноста процентам территории Ратуши, кроме совсем уж элитных зон. С помощью этой бумажки, он сможет дойти почти до цели. Ни к какому Филимону он разумеется идти не собирался.

Ратуша была заполнена народом. Большинство чиновников вообще не покидало ее, проживая здесь же, вместе с семьями. Кроме чиновников тут были стражи, в темно зеленой форме. Периодически встречались контрольные пункты, на которых проверяли пропуска. Постепенно, людей становилось меньше — Леон проходил в зоны, в которые допускались немногие. Пропуск шестого уровня был очень сильной штукой, стражи первых уровней почтительно кланялись при одном его виде. Постепенно, почтение сходило на нет. Следовало быть осторожным — персон шестого уровня было не так уж и много, стражи могли и удивиться незнакомому человеку. Впрочем, благодаря своей внешности Леон не особенно опасался.

Неподалеку от очередного контрольного пункта, он остановился. Это был предел — дальше начиналась уже красная зона, седьмой уровень допуска. Там обитали очень немногие — лишь высшее руководство Надежды и всего Содружества. Навигатор Тим должен находиться где то там, так же как и сам Председатель Керк с верховными министрами. Вот уж с кем Леону не хотелось встречаться. Сделать бы дело и уйти — о большем он не просил. Но как миновать контроль? На входе стояло человек пять, каждый пропуск внимательно рассматривался. Люди которых Председатель, Мэр, или прочие удостаивали личным приемом, получали однодневные красные пропуска — и сопровождающих, которые гарантировали что они придут только туда куда нужно. К таким не прибьешься. Что же делать? Леон затаился в нише у стены, наблюдая за проходом. Рано или поздно, появится способ проскочить внутрь. И он появился.

В дальнем конце коридора, появилась небольшая группа людей, двинувшаяся напрямик к контрольному пункту, Первым шел совсем молодой парень, почти мальчик, а остальные были в военной форме, с пугающим количеством звездочек. Стражи вытянулись по стойке смирно, но даже генералов не собирались пропускать без проверки. Военные начали доставать красные карточки. Но тут парень достал свой пропуск, и на генералов больше никто не смотрел. Пропуск был белым. Снежно белым, почти светящимся. Охрана при виде этой штуки просто шарахнулась в стороны. Леону не составилo большого труда пристроится в хвост процессии, и миновать контрольный пункт без проблем. Никто на него даже не посмотрел. Несколько секунд спустя он отделился, и спрятался в темном коридоре. Дело сделано — он в красной зоне!

Леон дал себе несколько минут, чтобы отдышаться, и успокоится. Белая карточка! Вот уж не думал, что доведется увидеть такую штуку. Белая карточка была выше красной, причем действовала не только в Ратуше, а везде. Она была аналогом кристалла носимого над одеждой в Святых Землях, или даже его собственного Жетона Представителя — aбсолютное доверие и абсолютный доступ. Все ее обладатели были широко известны, но Леон никогда не слышал про этого парня. Белая карточка была у Председателя, Мэра, Главнокомандующего... и кого еще? Загадка. Ладно, в этом он разберется позднее, сейчас нужно сделать то, за чем он пришел. Где тут может обитать навигатор Тим...?

Нужное место удалось найти без труда. В красной зоне имелся комплекс гостевых апартаментов — для высших чиновников и иностранных дипломатов, которым приходилось временно оставаться ночевать в Ратуше. Комплекс был небольшим, отыскать там нужного человека должно быть нетрудно. Спрятав карту в карман, Леон двинулся вперед.

* * *

*

Рон принял решение. Он обдумывал его всю последнюю неделю, пока его тело отходило от травм, полученных при допросе. Теперь он наконец оправился, и был тверд сделать то, что намеревался. Его друзья относятся к нему как к ребенку, но он докажет, что уже вырос. Сегодня утром он собрал небольшую сумочку, и подготовился к отбытию. Первоначально, он собирался исчезнуть никого не предупредив, но затем решил что не может. Он должен поговорить с Керком — еще раз. Рон так и не смог решить, нужно ли хоть намекнуть ему о своих планах — Керк вполне мог все запретить, и даже посадить его под домашний арест. Ладно, поживем — увидим.

В приемной Председателя сидело несколько человек — судя по виду очень крупные чиновники. Но Рон не собирался ждать в очереди — он небрежно достал из кармана белый квадратик, и помахал им в воздухе. Удобная штука. Ее изготовление заняло почти всю неделю, вчера ее передал ему сам Даник. Белый прямоугольник, не бумажный как обычные пропуска, а сделанный из неизвестного, намного более прочного материала. В его центре, под прозрачной пленкой был маленький, хорошо узнаваемый портрет самого Рона. Подделать этот пропуск было невозможно — он в достаточной степени разбирался в уровне развития современной науки, чтобы сказать это со всей определенностью. Тут были замешаны какие-то уникальные технологии. Но гораздо больше внешности, поражала та власть, которую давал белый пропуск. Прежде чем попасть сюда, Рон пересек всю Ратушу, и при каждой демонстрации белого квадратика охрана и чиновники просто шарахались в стороны. Рону очень хотелось найти того чиновника, что не пустил его к Керку в прошлый раз, и ткнуть белый пропуск ему в рожу. К сожалению, найти его так и не удалось.. Ну и черт с ним — есть дела поважнее.

Двери кабинета Председателя распахнулись, и Рон помахивая белой карточкой прошел внутрь. Керк сидел за столом, рассматривая какие то бумаги. При звуке шагов, он поднял голову.

— Рон? Что ты тут делаешь?

— Пришел навестить тебя. Ты же говорил мне прийти, когда я выздоровею. Сегодня же выходной — почему ты работаешь?

— У меня нет выходных, Рон. Я не могу позволить себе это — работы слишком много. Иногда получается отдохнуть несколько часов, не больше. Дела не ждут.

— Но нельзя же так! У каждого должна быть возможность отдохнуть, ты заработаешь себя до смерти! Неужели тебя некому заменить?

— Во многих делах — некому. Война может начаться в любой момент, и мы должны быть к ней готовы. Отдохнуть можно будет после победы.

Рон вздохнул. Он попытался представить себе такую жизнь, и не смог. Керк взвалил на себя непомерную ответственность, и тем самым загнал себя в ловушку.

— Может, мне стоит уйти? Не хочу тебя отвлекать...

— Сиди уж. Тебя я рад видеть всегда, несмотря ни на какие дела. Как ты себя чувствуешь — ничего не болит?

— Нет, все прошло. Ваши врачи профессионалы — не хуже, чем палачи.

— Все еще обижаешься? Я же тебе объяснил — они лишь делали свою работу. Ладно, это дело прошлое. Чем бы ты хотел заниматься дальше?

— Ну... — Рон вдруг отчетливо понял, что о его настоящих планах лучше даже не заикаться. — я не уверен...

— Все с тобой ясно. По хорошему, тебе стоило бы поучится еще годик, но мы сейчас не можем себе этого позволить. Через год мы уже будем победителями — или мертвецами. Обучатся будешь одновременно с работой. Думаю, твои таланты лучше всего использовать в Посольстве. Помнишь Дональда Грея?

— Конечно. Он теперь Верховный Дипломат Содружества.

— Сейчас я набросаю ему письмецо. Ты отправишься в Посольство, и... — стук в дверь оборвал его фразу. Рон недоуменно обернулся. Если встречу Председателя прерывают, должно было случиться нечто экстраординарное.

— Войдите — резким голосом приказал Керк. В комнату прошел человек в форме, которая заставила Рона содрогнуться. Отдел контрразведки...

— Сэр — сказал он — операция завершилось успешно. Птичка в клетке.

— Отлично! — Керк вскочил из за стола, таким довольным Рону еще не доводилось его видеть. — Рон, оставайся пока в Ратуше, я вызову тебя позднее. Птичка в клетке! Наконец то! — Вместе с контрразведчиком они вышли за дверь, оставив Рона одного в кабинете.

Несколько минут, парень просто сидел, и смотрел на опустевшее кресло. Вот значит как. Появились срочные дела, и его просто отшвырнули в сторону. Керк даже не соизволил намекнуть, о каких птичках и клетках идет речь. Ну что ж — по крайней мере, это лишило Рона остатков колебаний. Он достал из-за пазухи письмо, и спрятал его среди бумаг на столе. Когда Председатель соизволит оторваться от своих срочных дел, то быстро найдет его. Вот только, сам Рон, будет тогда уже вне досягаемости. Леху жалко — парня несомненно будут допрашивать. За последнюю неделю они прочно сдружились. У Рона не было знакомых сверстников со времен Тамира, после кошмара Северного Близнеца общение с Лехой было как глоток свежего воздуха. Ему тоже было оставлено письмо, и Рон надеялся, что тот поймет его мотивы.

Он вышел из кабинета Председателя, аккуратно закрыв за собой дверь. Прихожая была пустой — видимо ожидающих уже предупредили, что все встречи отменяются. Чем же все таки занят Керк? Рон спросит у него про это — но только когда вернется. Помахивая белым пропуском, он двинулся по коридору. Прощай Ратуша. Прощай Надежда.

* * *

Первая из осмотренных квартир была пустой, вторая тоже. Леон не унывал — каждая неудача увеличивала шансы на последующий успех. Навигатор Тим вместе с картой Новой Земли должны быть где-то здесь — он ничуть не сомневался в этом. Охраны никакой не было — видимо предполагалось, что каждый попавший в красный сектор имеет право тут находится. Это облегчало задачу.

Очередная квартира была обитаемой — он понял это сразу. Внутри было тихо, видимо здешнего жителя не было дома. Но уже в прихожей становилось ясно что здесь кто то живет, а пройдя в салон Леон ахнул от восторга. Он был на месте!

Все стены этой немаленькой комнаты были увешаны картами, великим множеством карт. Большинство изображало острова, маршруты, проливы — все это относилось к старому миру и давно стало бесполезным. На некоторых изображались участки открытого моря, с множеством непонятных пометок. А на столе... С первого взгляда, Леон понял что это она, та самая Карта. На ней тоже была мешанина непонятных значков и стрелочек, но за ними было изображено нечто совсем другое. Голубизна моря вдруг обрывалась, уступая место огромной суше, неизмеримо большей, чем любой остров. Континент. Новая Земля. Он протянул руку, намереваясь схватить карту...

Комнату затопил свет. Яркий свет, резко ударивший по глазам. Леон дернулся назад, но было уже поздно. Eго руки заломили за спиной, резкий толчoк швырнул на пол. На затылок обрушился удар, пробуждая едва зажившую рану. Но сознания он на этот раз не потерял, продолжая наблюдать за происходящим как бы со стороны. Шпион отчетливо понял что его ждали, и он угодил прямиком в расставленную ловушку. Вот дурак...

Он сидел на стуле, с связанными за спиной руками. Челюсть болела — несколько минут назад из нее очень профессионально выдрали зуб, содержащий в себе капсулу с ядом. Теперь Леон был полностью беспомощным — о том, что с ним сделают, не хотелось и думать. Но пока что, в комнате не было палачей с дыбой и щипцами. Тут был лишь один человек, легко узнаваемый по множеству рисунков и описаний. Человек, некогда бывший адмиралом аркадийского флота, а теперь правящий государством — главным врагом своего родного города. Председатель Керк.

— Добро пожаловать в Надежду, Личный Представитель Леон. Вот уж не думал, что ты осмелишься явиться сюда.

— Должен же кто нибудь передать тебе привет из дома, Председатель Керк. Ты там давно не был, не так ли?

— Лучше тебе не дерзить. Ты вероятно не осознаешь серьезность своего положения. Есть несколько человек, Леон, которые просто мечтают поговорить с тобой. Через час, ты будешь умолять дать тебе рассказать все что знаешь. Но возможно мы сможем договориться, и тогда этих методов не понадобится.

— Договориться... — Леон скривился — значит, ты это так называешь... Впрочем, чего можно ждать от предателя? Ты предал Аркадию, и судишь о всех по себе.

— Я не предатель! — Керк явно начал злиться — Я всегда хотел вернуться домой, и когда нибудь сделаю это. Но сначала, Аркадия будет очищена от тирании! Мы освободились от Властелинов, но режим который установили вы с Кромманом ничуть не лучше! Ваши дни сочтены — Содружество Свободных Городов принесет людям Аркадии надежду!

— Ах, сколько пафоса... Я считал тебя лицемером, Керк, но теперь начинаю думать, что ты просто дурак.

— Ты, мразь! — казалось, Керк готов броситься на Леона, но он заставил себя успокоиться — Похоже, ты не желаешь прислушаться к голосу разума. Пойдем другим путем. Согласится ли Кромман выкупить тебя? Я готов рассматривать серьезные предложения — если он согласится передать нам чертежи бомбардировщиков, или, например, дать ввести войска в Страду — возможно, нам удастся договориться.

— Никогда! К твоему сведению, Император напрямую запретил мне отправляться сюда. Я нарушил его приказ, и возможно, уже объявлен в Империи в розыск. За мою голову, он не даст ни гроша.

— Не считай меня идиотом. Я прекрасно знаю, что это ты посадил Кроммана на трон, и до сих пор продолжаешь дергать за ниточки. Он никогда не откажется от тебя!

— Глупости! Я лишь служу Империи, так же, как и любой другой!

— Ты по прежнему упрямишься. Ну что ж, мне очень жаль, что мы смогли договориться как цивилизованные люди. Придется действовать другими методами. Жером, иди сюда.

Бугай, появившийся из за двери, был размером с крупный шкаф. На руках вздымались бугры мышц, кулаки были просто огромными. На лице амбала застыло странное, отрешенное выражение.

— Жером был вместе со мной на Лесопилке — сказал Керк. — Его разум помутился, но в некоторых ситуациях он просто незаменим — Председатель повернулся к амбалу — Первая степень, друг мой. Когда закончишь, позови меня. Я буду в кабинете.

— Да, Керк — голос был на удивление тихим для такой туши.

— Жером позаботится о тебе, Леон. Это не допрос, время допросов еще не настало. Всего лишь небольшой урок, после которого ты будешь готов сотрудничать. Искренне на это надеюсь. — Председатель кивнул Жерому, и вышел.

* * *

Возвращаясь в свой кабинет, Керк огорченно качал головой. Ему действительно не нравилось действовать такими методами, год назад ничего подобного не пришло бы ему и в голову. Но с тех пор как он стал Председателем, ему пришлось научиться многому. Иногда бывают случаи, когда жалость неуместна, и это один из них. Этот маленький негодяй — враг. Он один из главарей тех, кто поработил его родную Аркадию, и теперь хочет уничтожить ту свободу и надежду, которую Керк дал своим людям. И он еще осмеливается называть его предателем! Это слово задело Керка больше всего — он до сих пор мечтал когда нибудь вернуться домой. Возможно, после разговора с Жеромом, этот Леон станет более сговорчивым. Если же нет, в дело вступят палачи. Рон не одобрил бы таких методов, да и Даник с Галласом их не очень то любят. Но он глава государства, и его долг победить. Любой ценой.

Входя в комнату, Керк был почти уверен, что Рон еще здесь, ждет его. Но кабинет оказался пустым. Возможно, оно и к лучшему — Kерку не хотелось бы объяснять парню, чем сейчас занимается Жером. Он поговорит с ним вечером, когда судьба Леона будет окончательно определена, и решит, что следует рассказать. А пока — на очереди несколько очень важных встреч...

* * *

Леон по прежнему сидел на стуле, с руками связанными за спиной. Он понимал что его ждет, но не испытывал страха — лишь злость. Проклятый ублюдок! Он еще заплатит за это! Они еще поговорят как "цивилизованные люди"! Леона буквально трясло от злости. Он с огромным трудом заставил себя успокоиться, и обратить внимание на непосредственную угрозу. Этот бугай был неизмеримо сильнее, но опытный шпион был тоже кое на что способен. Если он получит хоть малейший шанс...

Жером не торопился. Несколько минут, он лишь стоял, и смотрел на свою жертву, а затем начал двигать кистями. Он сжимал и разжимал кулаки множество раз, двигаясь как автомат. Только теперь, Леон впервые испугался — было в этих движениях что то нечеловеческое. А затем, Жером вдруг подошел, и одним резким движение разорвал веревки, привязывающие шпиона к стулу.

— Что... — Леон настолько удивился, что никак не отреагировал, продолжая сидеть.

— Я не бью связанных. Теперь у тебя есть шанс.

— Спа... — договорить он не смог. Жером двинулся вперед, с невероятной для такой махины скоростью. Кулак ударил Леона точнехонько в уже пострадавшую челюсть, вышибив несколько зубов. Личного Представителя Императора Аркадии отбросило к стене. Он не успел и шелохнуться, как второй удар швырнул его на пол.

Следующие минуты, оказались для Леона очень поучительными. Он всегда считал, что неплох в рукопашном бое, особенно для человека его комплекции. В свое время он с отличием закончил соответствующие шпионские курсы, и многократно применял свои умения на практике. Но сейчас, это не имело никакого значения — Жером был Мастером с большой буквы, и играл с ним, как кошка с мышкой. Каждый раз, дело заканчивалось одинаково — Леон вставал, делал несколько шагов, и очередная серия ударов бросала его на пол. На его теле быстро не осталось живого места — болело все. Он испытывал огромное искушение продолжать лежать — Жером принципиально не бил беспомощного соперника, но почему-то вставал, снова и снова. В глазах противника замаячило нечто похожее на уважение.

— Ты хорош — произнес наконец он — давно я так не развлекался! — новый удар, и Леон понял, что снова лежит на полу.

С трудом подняв голову, он заставил себя посмотреть на Жерома. Парень преобразился. Окаменелость и пустота в глазах почти исчезли — бой снова превратил его в того воина, каким он был когда-то. С такими талантами, Жером несомненно был великим бойцом. Нужно срочно менять стратегию — еще парочка падений, и Леон будет уже ни на что не способен. Его единственный шанс — подманить врага поближе, и нанести один точный удар.

— Вставай — произнес Жером. Леон не отреагировал. — Почему ты лежишь? — Боец сделал наконец шаг вперед, и тут шпион прыгнул.

Удар получился просто великолепным. В свое время, наставник шпионов называл этот трюк "Укусом Кобры". Леону никогда не удавалось качественно выполнить его на тренировках, и тем более не приходилось использовать в реальном бою. Не сейчас это был его последний шанс, и тело сделало все как нужно. Два пальца ударили в четко определенную точку под подбородком Жерома, мгновенно перебив горло. Несколько секунд гигант продолжал стоять, а затем с грохотом рухнул на пол, как подрубленное дерево. Один из пальцев Леона был поврежден, но это была мелочь, по сравнению со всем остальным. Главное — он победил.

— Прощай, Жером — тихо сказал он — ты был хорошим бойцом.

В течении следующих пяти минут, Леон осматривал место, в котором находился. Карты увешивали стены в каждой комнате, на некоторых был изображен откровенный бред. Если их действительно нарисовал навигатор Тим, то он окончательно и бесповоротно спятил. Впрочем, Леона карты больше не интересовали. Лезть сюда было невероятной глупостью — теперь, он понимал это. Карта изначально использовалась только как наживка, свободники не собирались никуда плыть, во всяком случае до войны. Прав был Маркус — Новая Земля достанется в качестве трофея победителю. Судьба мира решится здесь, на острове. А сейчас, ему требуется прежде всего позаботиться о собственной судьбе.

Контрразведчиков не было — похоже, Керк был настолько уверен в Жероме, что отослал всех. Неужели он действительно верил, что сможет "договориться"? Как бы то ни было, у Леона появился шанс выбраться отсюда. Маленький — но все же неизмеримо больший, чем еще несколько минут назад. Что тут можно найти полезного...?

Завершив осмотр, шпион понял, что его шансы резко возрaсли. В квартире нашлась чистая одежда — его собственная была разодрана, и заляпана кровью. И при обыске тела Жерома, была обнаружена огромная ценность — красный пропуск. Разумеется, когда поднимется тревога он станет бесполезен, но если действовать быстро, появлялась возможность выбраться отсюда.

Первый пост он прошел без проблем. Стражники подозрительно косились на его лицо — полностью замаскировать выбитые зубы и расквашенный нос было невозможно, но остановить обладателя постоянного красного пропуска не осмелились. Секретность, с которой был организован захват Леона, работала теперь против самих свободников — никто ничего не знал. Четверть часа спустя, он был уже вне Ратуши.

В городе нельзя было задерживаться ни на минуту — Леон прекрасно понимал это. Он до сих пор не знал, как его вычислили в первый раз, но в тот момент когда Председатель поймет что птичка улетела, город встанет на дыбы. К этому времени, желательно находиться подальше отсюда. Ближайшими городскими воротами были восточные, и Леон отправился прямиком к ним.

Восточные ворота Надежды были широко распахнуты. В этом направлении находились в основном фермы, кормившие огромный город, а за ними стояла стена леса. По мнению Леона, это было для него идеальным путем отхода — все караваны идущие на север, юг, и тем более корабли в порту, будут тщательно обыскиваться. Лес будет наиболее безопасным местом — никто и не предположит, что он направился туда.

Поток людей через ворота был жиденьким — торговля в выходной почти не велась. Несколько груженных повозок, и одинокий путник, быстро шагающий прямиком на восток. В этом путнике было нечто знакомое. Леон пригляделся, и не поверил своим глазам. Это был он — тот самый парень из Ратуши! Обладатель белой карточки, один, без охраны! Ничего более невероятного, невозможно было и представить. Такое везение казалось просто сверхъестественным! Кем бы этот человек ни был, он был очень важным для свободников — возможно, даже лично для Председателя Керка. Если Леон захватит такого заложника, с этой сволочью можно будет поговорить совсем по другому. Он отомстит за все! Шпион побежал вперед, стараясь не выпускать свою цель из поля зрения.

* * *

Встреча закончилась. Его собеседник — генерал, специально прибывший из Аламута, был очень доволен. Доволен был и Керк — генерал подтвердил информацию о готовности армии. Когда поступит приказ, они займут Страду за несколько часов, и смогут закрепиться до подхода имперских войск. Главное — не дать врагу напасть первым, но это уже забота совсем другого ведомства. Все идет по плану. Керк устало посмотрел на песочные часы — песка в них почти не осталось. Встреча намного превзошла стандартный регламент, времени прошло немало. Нужно проверить, как там Жером — Леон уже должен быть доведен до нужной кондиции. Председатель встал, и вдруг увидел, что из под бумажной груды на столе высунулся угол конверта. Это еще что такое?

"Керку от Рона" — гласила надпись на конверте. При виде этой штуки, у Председателя ёкнуло сердце. Он поспешно разорвал конверт, и начал читать.

"Привет Керк. Если ты читаешь это, значит мы не смогли договориться. Я знаю, что ты хочешь как лучше, но у меня другие планы. Ты и Даник считаете меня ребенком, но я уже вырос, и докажу это. Год назад, в Свободном Городе Фарренгейме, я встретил девушку. Мы плохо расстались, но я никогда не переставал любить ее. Я должен встретиться с ней вновь — и на этот раз, все должно быть иначе. В Надежду, я вернусь вместе с Лианой. Рон."

— Нет! — простонал Керк, сжимая проклятую бумагу в кулаке. — Молодой идиот! Он ничего не знает! — Секретарь, ко мне! — он дернул за веревочку, и в кабинете тут же появилась дрожащая фигура секретаря.

— Я здесь, сэр. Что случилось?

— Всеобщая тревога! Немедленно! — Он выскочил из кабинета, оставив там ошеломленного секретаря. Нужно остановить Рона, до того как он покинет город.

— Сэр? — Новый голос не принадлежал секретарю, это был Эванс, из контрразведки — Что с нашим пленником? Мне хотелось бы срочно прояснить с ним некоторые вопросы.

— Можешь забирать, проясняй все что нужно. Сейчас с ним работает Жером, но думаю, что такому человеку понадобится больше, чем допрос пeрвой степени. Впрочем, поступай как считаешь нужным — это твоя работа.

— Спасибо сэр.

Они двинулись по коридору. Керк разумеется не мог знать, что скоро его ожидает второй, гораздо более неприятный сюрприз.

9.

Фермы, наконец, закончились, впереди стояла сплошная стена деревьев. Лес ничуть не изменился за последний год — ему не было никакого дела до суеты человеческой. Возможно, когда нибудь фермы заполнят всю равнину, и понадобится расчистка новых земель — но до этого было еще далеко. Пока что, даже работающие в окрестностях города команды лесорубов не смогли причинить лесу заметного вреда.

Молодой парень с рюкзачком за спиной, стоял на лесной опушке, и опасливо смотрел на множество тропинок уходящих вглубь. Направляясь сюда, он был уверен что легко и быстро дойдет до цели, и только сейчас понял, в какую глупость ввязался. Он понятия не имел, по какой из этих дорог они в свое время вышли к городу — отсюда они казались абсолютно одинаковыми. Тогда их вел Галлас, знавший в лесу все тропинки и не боявшийся заблудится. Но Рон всегда был городским жителем, и ориентироваться в лесу не умел совершенно. Но отступить он тоже не мог — не после всего что случилось. Фарренгейм ждет его. Он поговорит с Лианой, объяснит ей все — и заставит уйти с ним. Будущая великая война затронет и лесных жителей, никто в Свободном Городе не будет в безопасности. Рон собирался доказать Лиане, что только он сможет защитить ее. На этот раз, все будет по другому. Он сделал решительный шаг вперед, и вступил под лесные кроны.

Лесная дорога была пустынной. Большего контраста с переполненными улицами Надежды, было трудно и представить. Там был центр цивилизации, а здесь, меньше чем в часе ходьбы от городских стен — первозданная глушь. Из леса доносилось звуки, которые о многом сказали бы знающему человеку. Но для Рона, все это было лишь шумом. Он шел не смотря по сторонам, и думая лишь о цели впереди. Парень настолько погрузился в свои мысли, что не расслышал даже звука, который был характерен не для леса, а именно для города. Звука шагов за спиной. Человеческий голос стал для него полной неожиданностью.

— Привет добрый молодец. Куда путь держишь?

— Я... эээ... гуляю. — Рон совершенно не представлял, что ему следует отвечать. Он не предполагал встретить попутчиков.

— Странное место для прогулок, ты не находишь? Дикий лес, ни одной живой души кругом. Человек может просто исчезнуть, и никто ничего не узнает.

— Я не собираюсь исчезать. А почему ты спрашиваешь? Кто ты, вообще, такой?

— Я? Всего лишь путник, которого отправили в дорогу жизненные обстоятельства. В великом городе Надежде, люди не всегда бывают гостеприимными. Возможно, в других местах они будут снисходительнее к одинокому страннику.

— Понятно... — Рон пригляделся к своему неожиданному попутчику повнимательнее, и обратил внимание на некоторые детали. Это был обычный, неприметный человек — и тем заметнее были на его лице следы побоев. Расквашенный нос, синяки на все лицо, нескольких зубов не хватает... Примерно так же, неделю назад выглядел и сам Рон. — Тебя пытали???

— Ну что ты! До пыток дело не дошло. Со мной лишь мило побеседовали, а потом решили придать добрым словам веские доводы. К счастью, мне удалось вовремя покинуть этих негостеприимных людей. Вот и иду теперь — куда глаза глядят.

— Те, кто это сделал — негодяи! Со мной было почти то же самое. Но поверь — в Надежде есть и другие, люди честные и достойные. Нельзя судить обо всем городе по его отбросам.

— Может быть, ты и прав... Но я больше не мог там находиться.

— Тогда пойдем со мной. Вдвоем веселее в пути, а когда мы придем на место, то сможем помочь друг другу.

— Ты так и не сказал, куда направляешься.

— Я иду в Свободный Город Фарренгейм. Там есть одна девушка, с которой я обязательно должен повидаться.

— Твоя подруга?

— Хотелось бы... Я полюбил ее с первого взгляда, а затем нам пришлось расстаться. Но скоро мы снова будем вместе — на этот раз навсегда.

Человек с разбитым лицом вдруг дернулся. Он посмотрел на Рона так, как будто увидел привидение.

— Что случилось?

— Когда то, я тоже потерял ту, которую любил. Я очень долго мечтал о встрече, а когда она наконец стала возможной, снова потерял ее — на этот раз навсегда.

Твои слова напомнили мне об этом.

— Сочувствую, друг. Если бы я знал...

— Неважно. Это случилось год назад, с тех пор мне удалось в какой то степени смириться с этим.

— Год назад? После Ухода?

— Да... Давай лучше поговорим о чем нибудь другом, идет?

— Конечно. Прости меня за бестактность, мне просто очень давно не с кем было свободно поговорить. Кстати, мы не представились — меня зовут Рон.

— Очень приятно. Я Леон.

* * *

Они шли по лесной дороге. Шли, и разговаривали. Парень был зеленым как весенняя травка, и невероятно наивным. Его ничуть не удивило внезапное появление попутчика, и он говорил без умолку. Леону оставалось лишь вставлять небольшие комментарии — его собеседнику этого хватало. Похоже, он сильно истосковался по живому общению, и готов был разговаривать с любым — даже с подозрительным чужаком со следами побоев на лице. Леон смог не произнести ни слова лжи — и при этом не рассказать про себя абсолютно ничего. С более опытным собеседником, у такого фокуса не было ни малейшего шанса. Похоже, этот Рон сам не так давно испытал на себе пытки, и преисполнился к Леону глубочайшего сочувствия. Интересно, как обладатель белой карточки мог докатиться до такого? Впрочем, он не сомневался — скоро Рон сам ему все расскажет. Вот уж действительно: болтун — находка для шпиона...

Первым желанием Леона при входе в лес, было вырубить парня, и каким то образом доставить его в Империю. Но от этой мысли почти сразу пришлось отказаться. "Kаким то образом" — понятие слишком неопределенное. Ну вырубит он его, а что дальше — на плече тащить? Леон и сам в бегах, к тому же его замечательная незаметная внешность была сильно попорчена. Сумка со всеми припасами осталась в гостинице, он так и не осмелился туда вернуться. Оставался один единственный вариант — навязаться этому человеку в попутчики, и уговорить идти туда, куда нужно. Теоретически, из этого леса можно было выйти куда угодно — хоть к Страде, хоть к Формунду, хоть напрямую к Аркадии. Но Рон упорно стремился в Фарренгейм — город, о котором Леону было известно очень мало.

О нем вообще никому не было много известно. Фарренгейм был первым Свободным Городом, но к Содружеству Свободных Городов он не принадлежал. Город находился в глубинах леса, где-то в окрестностях старой Лесопилки. Он существовал сам по себе, полностью закрывшись от внешнего мира. Когда то, Империя пыталась заслать туда шпионов , но после того как те бесследно пропали в лесах, новых решено было не отправлять. Какой вред может быть от маленького города в лесной глуши? Год после Ухода, цивилизация острова по прежнему концентрировалась у побережья, а лес считался местом диким и недобрым. Даже святоши не очень то торопились проведать статую своей богини, а уж про остальных и говорить нечего. Похоже, придется навестить этот самый Фарренгейм, и найти Ронову бабу. А дальше видно будет.

Долго нам еще идти? — спросил Леон. Они шагали почти два часа, лесные дороги постоянно разветвлялись во все стороны. Солнце на небе постепенно клонилось к западу. — Мы доберемся туда до заката?

— Я... не уверен — признался Рон. — Я был там всего один раз, и тогда у нас был проводник. Но мы непременно доберемся, я знаю это!

— И когда же это произойдет? Уже почти вечер, скоро наступит ночь. Тебе очень хочется ночевать в лесу? Мне — нет.

— Мне тоже, но... Кажется, мне знаком вон тот поворот. Идем!

Увы, за следующим поворотом был все тот же лес, без перемен. Рон окончательно растерялся — он смотрел по сторонам почти со слезами на глазах. Леон выругался. Заблудиться в лесу — только этого им не хватало. Сам он совершенно не мог здесь ориентироваться, всю жизнь работал только в городах. Что делать то? Блуждать тут можно очень долго. В этом лесу обитали волки, медведи, возможно где то еще оставались легендарные лесные дикари... Пережить все, чтобы попасть в котел людоедов? Бред.

— Ладно — сказал он наконец — объявляю привал. Отдохнем, а там посмотрим.

Рон кивнул. Он окончательно сдал позиции, признавая над собой лидерство более опытного человека.

— У тебя есть что нибудь пожрать? Умираю от голода.

Еда у Рона была, но — очень мало. Он совершенно не подумал о сборах на дорогу — булка, кусок колбасы — и все. При разделении на двоих, каждому остался мизер. Леон с ужасом подумал, что они будут делать, если придется задержаться в лесу. Разумеется, здесь была куча грибов, ягод, разных зверей... Вот только, никто из них не умел охотиться, и не мог отличить съедобных растений от ядовитых. Он начал понимать, почему беженцы из Ишек иногда становились людоедами.

— Почему ты отправился один? — спросил он Рона. — Разве ты не мог пойти с кем-то, кто знает дорогу?

— Не мог. Они не одобрили бы это, и не отпустили бы меня. В любом случае, дорогу знает только один человек — тот самый, что провел нас в прошлый раз. Вот только, он слишком занят чтобы идти со мной.

— Неужели? И чем же он так занят?

— Понимаешь, он Мэр Надежды.

Леон подавился колбасой. Казалось бы, он не должен был слишком удивляться — какие еще друзья могут быть у парня с белой карточкой? Но Рон сказал об этом так неожиданно, так буднично... Шпиону понадобилось еще несколько минут, чтобы прийти в себя.

— Рассказывай — приказал он. — Как ты попал в Фарренгейм? С кем ты там был? Что ты там делал?

Рон начал рассказывать. Он не скрывал ничего — Леон услышал про Лесопилку, пни в Вечном Лесу, поход беженцев, Керка, Галласа и Лиану... Парень уже не мог остановиться. Он рассказал про приход в Надежду, отбытие в Северный Близнец, год страданий и долгожданное возвращение, которое обернулось арестом и пытками...

Леон слушал, затаив дыхание, и совершенно забыв о времени. Только теперь он в полной мере понял, с кем его свела судьба. О легендарном Походе Председателя слышали даже в Аркадии. Этот парень, почти ребенок, был там. За свою короткую жизнь, он перенес пожалуй не меньше, чем сам Леон за гораздо более длинный срок.

— Я должен вернуться туда — завершил наконец Рон. — Лиана обвиняла нас в смерти ее отца, и не стала со мной даже разговаривать. Но за год она должна была понять что это неправда. Я поговорю с ней, и мы будем вместе! Я люблю ее!

Леон вздохнул. Как может человек переживший так много оставаться таким наивным? В лучшем случае, эта Лиана его давно забыла. А в худшем — она все прекрасно помнит, и по прежнему жаждет мести. Но не говорить же об этом молодому влюбленному?

— Я верю, что это действительно так — сказал он. — Вы встретитесь с Лианой, и будете счастливы.

— Спасибо Леон. Ты настоящий друг.

— Думаю, нам надо начинать готовиться к ночлегу. Солнце уже почти село, мы слишком долго тут проболтали. Эта полянка выглядит неплохим местом, как нибудь ночь мы перетянем. Не помнишь случайно, как разводят костер? Ударами камней? Трением веток? Я что-то, когда-то про это читал...

— Понятия не имею.

— Ну и ладно, тогда давай...

— Леон, давай лучше посмотрим, что вон за теми кустами. Мне все-таки кажется, что местность знакомая.

— Нет там ничего. Хотя ладно, давай посмотрим.

Рон почти побежал вперед, Леон двинулся за ним гораздо медленней. Все тело по прежнему болело, проклятый Жером не оставил на нем живого места. Придется держаться, может к утру полегчает. Он твердо собирался дойти вместе с Роном до Фарренгейма. А когда эта Лиана его отошьет, любой ценой добраться вместе до территории Империи. Такая добыча компенсирует провал похода за картой. Рон явно боготворит своего Председателя Керка, не подозревая, какой мразью тот на самом деле является. Но при этом он владеет достаточной информацией, чтобы этого Председателя уничтожить.

Окружающие поляну кусты, остались позади. Леон абсолютно не надеялся здесь что нибудь найти, и сильно удивился, поняв что на этот раз правым оказался Рон. Перед ними лежала дорога, совсем не похожая на пройденные ими тропинки. Шириной она почти не уступала Прибережному Тракту, было хорошо видно что эту дорогу сотворила не природа, и тем более не люди. Только сила богов могла создать такую идеально прямую линию. Сила Властелинов.

— Рон — спросил он — где мы?

Рон не ответил. Леон посмотрел на него, и понял, что дело плохо. Парень побелел как снег, он стоял не двигаясь с отвисшей челюстью. Чем-то, этот вид напомнил Леону Маркуса, после первого неудачного штурма Академии. Он хорошо помнил, как тогда поступил.

Бить Рона в челюсть он не стал — все-таки парень не Маркус Кромман, после слишком сильного удара может и не встать. Хватило и нескольких пощечин. Рон захлопал глазами, приходя в себя.

— Ччто случилось??

— Не знаю. Ты вышел к дороге, и вдруг застыл.

— Дороге?

— Да вот же она, посмотри!

Рон развернулся, и посмотрел. В первую секунду казалось, что парня парализует снова, но на этот раз он справился с собой, хотя руки по прежнему сильно дрожали.

— Да что с тобой? Что за дорога такая?

— Это не просто дорога, это Дорога Ресурсов. Я сам ходил по такой — когда то...

Леон кивнул. Мог бы догадаться и сам — чем еще могло это быть? Дороги Ресурсов соединяли Лесопилку и Рудник с каждым из городов острова. Именно по ним дерево и кристаллы беспрерывно перегонялись в закрома Хранилищ. На этих дорогах, Хранители днем и ночью охраняли стада бесправных рабов с тачками. Шпион поежился. Даже спустя больше года после Ухода, Дороги Ресурсов по прежнему внушали многим суеверный страх. Даже приближаться к ним считалось плохой приметой. Впрочем, сам Леон суеверным не был, и у него появилась идея.

— Нам придется пройти по этой дороге — сказал он.

— Нет! — Рона снова затрясло — я не могу!

— У нас нет выбора. По лесу можно блуждать неделями, мы помрем от голода раньше, чем куда нибудь придем. А по этой дороге, мы сможем выйти прямиком к Лесопилке.

— Нет!!! — Рона затрясло еще больше прежнего. — Ллесопилке?? Зачем? Она же сгорела!

— Сгорела, да не совсем. Там многое уцелело, и насколько я слышал, твои фарренгеймцы понемногу торгуют сохранившимся там деревом. Там должна быть их база, и они проведут нас к своему городу.

— Нет...

— Послушай, ты мужчина или младенец? Хватит трястись. Если хочешь увидеть свою Лиану, тебе придется пройти по этой дороге. Сам решай, стоит она того или нет.

Несколько секунд прошло в ожидании, а затем Рон выпрямился.

— Стоит. Идем.

— Сейчас? Вообще то, я думал пойти завтра утром.

— Я не могу ждать. Пойду сейчас или никогда. — Он шагнул вперед, и решительно двинулся по дороге, не оглядываясь назад. Проклиная все на свете, Леон побежал за ним. За его спиной, солнце коснулось западного горизонта.

В следующие полчаса они почти не разговаривали. Рон шел тяжело дыша, видно было что для него нелегко идти по дороге своих кошмаров. Но он держался стиснув зубы, и вызывая у Леона все большее уважение. Сильный человек, умеет бороться со своими страхами. Даже жаль, что когда они прибудут в Аркадию придется пустить его в расход. Он вдруг понял, что эта мысль ему совсем не нравится. Сентиментальность? У него? Кто бы мог подумать. Ладно, до Аркадии еще надо дожить. Ближайшие часы будут решающими.

Дорога Ресурсов закончилась внезапно. Она просто исчезла, перейдя в гигантские распахнутые ворота. За ними располагалась огромная пустая площадь, а еще дальше чудовищные громады строений. Леон определил некоторые как склады — но каждый из них был намного крупнее Хранилища любого из городов. За ними возвышались совсем уж невероятные штуки — не разглядеть в сгущающихся сумерках. Все это было невероятно жутко. При Властелинах Лесопилка издавала шум слышный на километры вокруг, но сейчас все заполняла тишина. Мертвая тишина, достойно обрамляющая окружающий их ужас. Казалось, это место мертво миллионы лет — но в то же время по прежнему живо, жизнью абсолютно чуждой всему человеческому. Леону захотелось выть от ужаса — его останавливала лишь мысль, что нужно позаботиться о Роне. Возможно, прийти сюда было все же плохой идеей.

Рон сидел на корточках. Он смог сделать лишь несколько шагов на территорию Лесопилки, прежде чем его скрутило. Он снова был белый как смерть, в глазах плескался животный ужас. Леон боялся и представить, какие ассоциации связаны у него с этим местом. Пощечины тут делу не помогут — парня нужно вытаскивать, и надеяться, что вдали от Лесопилки к нему вернется разум. Придется его нести...

Свет факелов показался ему благословением. Цепочка света, простого человеческого света который отогнал правящих здесь бал демонов. Леон смотрел на факелы как страдающий жаждой на родник, совершенно не задумываясь кому принадлежат несущие их руки. Впрочем, ему напомнили об этом достаточно быстро.

— Кто вы такие? Что вы здесь делаете? — голоса окончательно рассеяли мистический ужас, и Леон смог трезво оценить ситуацию. Их окружало человек двадцать, все с мечами и луками. Форма была незнакомая, но у каждого на груди был знак в форме буквы Ф. Вот они и нашли фарренгеймцев...

— Мы из Содружества Свободных Городов... — неуверенно начал он — пришли сюда, чтобы... — он понятия не имел что нужно говорить, но тут вмешался Рон. В его глазах по прежнему было безумие, и одновременно — дикая надежда.

— Лиана! — выкрикнул он в ночное небо. — Я должен увидеть ее. Меня зовут Рон, и я никогда не переставал любить ее. Я должен встретиться с ней! Лиана!

Фарренгеймцы переглянулись. А затем, Леон пoраженно увидел, как мечи и луки начали опускаться.

— Он назвал одно из Имен — сказал ближайший к ним солдат. Он обращался ко второму, судя по количеству значков на форме бывшему офицером.

— Да, это так. Рон — одно из Имен. На их счет, имеется четкий приказ — офицер повернулся к двум пленникам.

— Рон, ты и твой спутник будете немедленно отправлены в Свободный Город Фарренгейм. Вы удостоитесь встречи с самой Королевой.

10.

Их было трое. Три человека, обладавших наивысшей властью в Надежде, и в значительной степени — во всем Содружестве. Три старых друга, которые были настолько загружены работой, что им почти не приходилось встречаться. Но сейчас ситуация изменилась. Это был кризис, заставивший их отложить все дела, и срочно начать планировать экстренные меры. Большинство людей знали этих троих лишь по титулам — Главнокомандующий, Мэр, Председатель. Но друг к другу они обращались разумеется по именам. Даник. Галлас. Керк.

Именно Керк говорил больше всех во время первой части заседания — двое остальных до сих пор имели весьма смутное представление о происходящем. Но теперь они узнали все — и ужаснулись.

— Рон покинул город через восточные ворота, до того как мы перекрыли выходы из города. Стражник на воротах опознал его изображение, так же как и один из фермеров неподалеку. — Керк положил на стол картинку, с изображением Рона. Именно она послужила основой для изготовленной лишь вчера белой карточки. Рядом с ней, на стол легло еще одно изображение.

— Это он?— уточнил Галлас — Личный Представитель Леон?

— Да. Он покинул город через те же ворота, несколько минут после Рона. Его тоже опознали со всей определенностью. В лес они вошли практически одновременно.

— Но откуда он мог узнать, кто такой Рон? Парень вернулся в город лишь неделю назад, как его могли вычислить так быстро?

— Леон мог видеть Рона уже здесь, в Ратуше. Этот негодяй невероятно хитер и опасен, ему достаточно одного взгляда.

— Как ты мог упустить его? — это был Даник, до сих пор молчавший. — Как ты мог позволить ему убить Жерома? Мы могли бы взять Империю за горло, а сейчас...

— Это моя вина — произнес Керк — Я допустил ошибку, недооценив Личного Представителя. Но теперь мы должны думать о будущем — нужно решить, что делать дальше.

— Что доложили следопыты? — это снова был Галлас.

— Они прошли вглубь леса по следам. Рон и Леон действительно шли вместе, никаких следов борьбы обнаружено не было. Думаю, что имперец придумал красивую сказочку, а Рон и поверил. Вы же знаете, каким он может быть наивным.

Двое остальных кивнули. Oни действительно знали это, даже слишком хорошо.

— Следопыты прошли по лесу, вплоть до Дороги Ресурсов. Дальше они следовать не стали. Не вызывает сомнений — Рон и Леон направились прямиком к Лесопилке. А это значит, что они уже в руках у фарренгеймцев.

— Я все еще не понимаю. — произнес Даник. — Зачем этому Леону нужен Фарренгейм? Неужели там тоже есть имперские агенты?

— Не думаю. По нашим данным, имперцы никогда не проявляли большого интереса к лесным жителям, как впрочем и святоши. Мы единственные, кто имеем с ними хоть какие то торговые отношения. Леону нужен не Фарренгейм — ему нужен Рон. Он может стать для Империи не менее ценным заложником, чем для нас сам Личный Представитель. Пока Рон следует в Фарренгейм, Леон пойдет за ним. Возможно, он надеется с ними договориться.

— А это возможно?

— Кто знает? Не забывай, кто ими правит...— Керк с Даником одновременно посмотрели на Галласа, который казался гораздо более хмурым, чем обычно.

— Почему вы на меня так смотрите? Да, Лиана моя сестра. Но кто же мог знать, что она сможет дорваться до власти?

— Это было достаточно очевидно уже когда мы оттуда уходили. Лиана не из тех, кто может смириться с поражением. Сколько протянул Михаил Вернер после нашего отбытия — две недели?

— Почти три. А потом он "вдруг" умер во сне, и вся власть досталась моей сестрице. Первое что она сделала — полностью отрезала Фарренгейм от внешнего мира, приказав казнить на месте любого, кто попытается покинуть город. Мы совершенно не знаем, что там сейчас происходит.

— Мы знаем главное — Рон у нее в руках. Она считает его виновным в смерти своего отца, так же как и нас троих. Возможно, она прикажет казнить его на месте.

— Ну, это вряд ли. Не настолько уж Лиана сумасшедшая. Скорее она попытается шантажировать нас, а может и Империю — если узнает, кто такой Леон.

— Кстати, про Империю — это снова был Даник — неужели они до сих пор ничего не знают? Даже странно.

— Похоже что нет — официальных протестов не поступало. Среди шпионов конечно есть шевеление, но ничего толком они не знают. Во всяком случае пока.

— Значит, нам нужно действовать быстро. — Главнокомандующий ударил кулаком по столу. — Давно пора раздавить это змеиное гнездо!

— Не нужно торопиться. Какое то время у нас все таки есть, лучше попробуем решить дело миром. Если мы возьмем Фарренгейм штурмом, имперцы и святоши могут усмотреть в этом нарушение статус— кво. Я не готов начать всеобщую войну прямо сейчас.

— Какое это имеет к ним отношение? В Страдийском Договоре, Фарренгейм вообще не упоминался. Мы имеем право захватить его в любой момент, и нам следовало сделать это давно.

— Дональд Грей не согласился бы с тобой. К сожалению, он не может сейчас присутствовать здесь, но я говорил с ним, и он категорически против любых военных действий. Правителям Близнецов это тоже не понравится. Следует попробовать решить дело миром.

— Ну, раз ты настаиваешь. Я готов подождать до утра. Но если эта баба хоть что нибудь сделает Рону... Кстати, кого из наших доблестных дипломатов ты думаешь отправить на переговоры?

— А ты как думаешь? — Галлас молчал последние несколько минут, но теперь он отодвинул стул, и встал. — Кто знает Лиану лучше меня? Я отправлюсь на эти переговоры сам.

* * *

Дорога до Фарренгейма заняла около четырех часов. Они отправились в путь вскоре после заката, а прибыли на место уже за полночь. Пленников сопровождало около десятка человек, остальные остались на Лесопилке. При большом желании Леон мог бы попробовать сбежать, но он прекрасно понимал, что далеко уйти не сможет. Их конвоиры знали здесь каждое дерево и каждую кочку, у чужаков не было ни малейших шансов. Этот лес принадлежал им.

Рон молчал. Несколько раз Леон пытался заговорить с ним, но парень лишь буркал что то невнятное, и замыкался в себе. Похоже, он так и не отошел после Лесопилки. Ему требовалось время, а как раз времени у них и не было. Им предстоял разговор с Королевой Фарренгейма, и Леон достаточно хорошо переставлял, кем она может оказаться. Возлюбленная Рона сделала успешную карьеру, и что-то подсказывало шпиону, что она вовсе не собирается признаваться парню во взаимности. Его придется спасать, и кроме Леона это делать некому.

Чем дальше они углублялись в лес, тем больше на их пути встречалось ловушек. Несколько раз их конвоиры сходили с проторенной дороги, делая длинные крюки через кусты и овраги. Ни один чужак не смог бы пройти здесь, ни одна армия не смогла бы даже найти Фарренгейм, не говоря уже о штурме. Город был защищен лучше чем Аркадия с Надеждой вместе взятые, и для этого его жителям не нужны были мощные укрепления и высокие стены. Их защищал сам лес.

Издалека, Свободный Город Фарренгейм не произвел на Личного Представителя большого впечатления. Город оказался по сути большой деревней. Городская стена была низенькой, и над ней не возвышалась ни одного здания. Вокруг раскинулись убогие фермы. Возможно, по меркам лесных дикарей это была великая метрополия, но человеку видевшему величайшие города мира Фарренгейм показался на редкость убогим.

— Лиана... — пробормотал Рон — Я иду к тебе... Наконец то!

— Парень, очнись наконец! — Леон больше не мог выдерживать этих любовных вздохов. — Твоя Лиана теперь здешняя королева, и она вполне может приказать казнить нас обеих!

— Этого не может быть. Я объясню ей все, и она полюбит меня так же как я ее. Если она не захочет уйти со мной, я останусь здесь с ней! Мы всегда будем вместе!

— Безнадежно — сказал Леон, обращаясь больше к себе, чем к собеседнику. — Если ты переживешь эту ночь, Рон, тебе будет очень больно.

Они подошли к городским воротам, стражники распахнули двери. То, что открылось за ними, заставило Леона почти забыть о Роне и его любовных глупостях. Такого он не ожидал. Убогой лесной городишко, оказался пирожком с большим сюрпризом.

Фарренгейм был освещен светом факелов. Их было так много, что ночь превратилась в день. На улицах было на удивление много народу, причем почти все носили военную форму. Казалось, весь город превратился в одни огромные Казармы. Тяжелой техники разумеется не было, но Леон увидел лучников, мечников, фалангистов, и самое невероятное — стрелков. Откуда они могли здесь взяться — непонятно, уж их то оружие точно невозможно произвести кустарным способом. Ясно было одно — Свободный Город Фарренгейм готовится к войне, причем в самом ближайшем будущем. А это значит, что свидетелей их планов не выпустят отсюда живыми.

Пленников проконвоировали прямиком к городской Ратуше, подсвеченной множеством ярких огней. Разумеется, это не Надежда, но народу здесь тоже было немало. На входе, они почти столкнулись с группой людей без формы. И в этот момент, Леон узнал первого из них.

-"Проклятье" — подумал он . — "Только этого мне не хватало"— Человек, шедший во главе группы вдруг остановился, и уставился на аркадийца. Несколько секунд они стояли и смотрели, а затем конвоиры двинулись вперед, увлекая Леона и Рона за собой. — "Узнал или нет? Если да, то у меня большие проблемы". Ему слишком везло в последнее время, рано или поздно везение должно было закончиться.

Человека, которого он только что видел, звали Фейд. Не так давно, он был близок к тому что бы стать Фейджей — окончание джа в имени, означало высшую ступень власти в Страде, на него имели право лишь четверо. Фейд был одним из наиболее высокопоставленных лиц в организации Оружейного Барона. Леон познакомился с ним около трех месяцев назад, во время достопамятного кризиса вокруг чертежей бомбардировщиков. Именно Фейда, барон Лукаджа отправил на переговоры с имперцами, касательно выкупа чертежей. Леон был готов заплатить — попадания чертежей к свободникам нельзя было допустить в любом случае, а разобраться с зачинщиками можно и потом. Но Фейд заломил откровенно издевательскую цену, и вел себя во время встречи очень вызывающе. Переговоры рухнули, а несколько дней спустя в дело вступил наемник Нож. После гибели Лукаджи, именно Фейд был главным кандидатом на освободившееся место, но Леон приложил все усилия чтобы новым Оружейным Бароном стал гораздо более умеренный Никоджа. Фейд проиграл — и ушел в тень, став безопасным. Во всяком случае, так казалось тогда — увидев его здесь, Леон уже успел пожалеть что не озаботился в свое время приказом о его ликвидации.

Их путь закончился в небольшой комнате. Не совсем гостевые апартаменты — но во всяком случае и на камеру не похоже. Фарренгеймцы явно еще не определились до конца с их статусом, и это давало определенный шанс.

— Вы останетесь здесь — офицер впервые заговорил с ними после выхода из Лесопилки. — Ждите. — дверь захлопнулась, в замке повернулся ключ. Пленники остались вдвоем.

— Нам нужно выбираться отсюда — Леон вновь попытался воззвать к разуму Рона — Ты же не хочешь, чтобы тебя пытали снова? Они могут это делать не хуже чем в Надежде.

— Нет! Лиана никогда не поступит так со мной! Мы любим друг друга!

Леон тихо выругался, и отошел в сторону. Безнадежно. В начале пути Рон казался вполне разумным и адекватным, но теперь у него окончательно поехала крыша. Говорить с ним нет смысла. Нужно обдумать сложившуюся ситуацию, и самому решить что делать. Присутствие Фейда могло означать лишь одно — Оружейный Барон наладил массовые поставки оружия в Фарренгейм. Никоджа оказался далеко не столь прост, как это казалось спецслужбам Империи. Формально это никем не запрещалось — но лишь потому что никто и не подозревал, что у лесных жителей возникнет желание это оружие покупать. Теперь же, Фарренгейм превратился в укрепленную военную базу, которая в будущей войне может оказать немалое влияние на ход боевых действий во всем регионе — причем абсолютно неизвестно на чьей стороне они выступят. Тут даже бомбардировщики нельзя будет применить — любая плохо упавшая бомба приведет к чудовищному лесному пожару который охватит пол-острова. И вся эта мощь сосредоточена в руках одной женщины, у которой явно не все дома. Нужно выбираться отсюда — в случае необходимости даже без Рона, и принести эту информацию в Империю. Фарренгейм нужно обезвредить как можно быстрее.

Двери их комнаты распахнулись. Внутрь вступили трое человек — все в форме. Леон вдруг понял, что единственными людьми в этом городе которых он видел без формы, были страдийцы. Общество милитаризировано до предела.

— Кто из вас человек, называемый Рон? — спросил первый из них.

— Я. — парень сделал шаг вперед.

— Королева Лиана примет тебя. Идем за мной.

Они вышли, и двери вновь захлопнулись. Леон остался один.

* * *

Передовой отряд остановился, не дойдя нескольких сотен метров до Лесопилки. Солдаты недовольно перешептывались — пребывание на Дороге Ресурсов не доставляло им ни малейшего удовольствия. Саму Лесопилку скрывала ночная мгла, но люди все равно старались не смотреть лишний раз в ее направлении — слишком силен был врожденный страх перед этим местом. С Галласом пошли всего пять человек — его собственных людей, чье детство прошло в здешних лесах. В отличие от горожан, Лесопилка не внушала им мистического страха. Когда-то, она представляла собой опасность, но теперь это было лишь скопище старых развалин. Угрозой были лишь люди.

Шагая вперед, Мэр Надежды казалось погружался в прошлое. Этот лес был его домом большую часть жизни, он провел здесь не меньше времени чем в собственно городе Фарренгейме. Ему всегда нравились простор и свобода. Кто бы мог подумать, что он станет горожанином? Галлас покинул стены Надежды впервые, с тех пор как прибыл туда вместе с Керком больше года назад. Куда исчезло так много времени? Бесконечные административные дела целиком захватили его, похоронив под собой того Галласа, каким он был когда то. Дэвид Бридер был абсолютно неприспособлен управлять городом в новую эпоху, и был только рад уйти в отставку свалив всю ответственность на преемника. Галлас не жаловался, но только оказавшись вновь в лесу, понял как много потерял. Прошлого уже не вернуть.

Впереди уже начали появляться громады зданий, заслоняя звездное небо. Год назад им всем казалось, что Лесопилка сгорит без следа, но когда огонь погас выяснилась что большая часть строений уцелела. Целиком сгорел лишь Вечный Лес и прилегающие постройки, остальное осталось почти неповрежденным. Уцелело большинство гигантских складов, на которых хранился стратегический деревянный запас Властелинов. Первыми до них добрались фарренгеймцы, и именно они начали потихоньку распродавать имеющееся там дерево. Их основным и единственным торговым партнером была Надежда. Это было удобно для обеих сторон, и Галлас собирался сделать все, чтобы отношения между Свободным Городом и Содружеством Свободных Городов не изменились. Он покинул Фарренгейм, но по прежнему считал этот город своим домом. Галлас не знал Рона так хорошо как Керк с Даником, и не верил, что ради одного человека стоит рисковать началом войны. Теперь, все зависело от него — Главнокомандующий заявил, что при отсутствии новой информации, атака на Фарренгейм начнется на рассвете. Даник всегда был скор на расправу.

Человеческие фигуры появились внезапно. Только что вокруг никого не было, и вдруг их небольшой отряд оказался в кольце. Люди в форме и броне враждебно смотрели на них сквозь прорези шлемов.

— Кто вы такие? Что вы делаете на нашей территории?

— Привет, Коллер. Ты мог бы быть и подружелюбнее с старым другом.

— Галлас, ты?? — фарренгеймец едва не выронил меч от удивления. — Что ты тут делаешь?

— Пришел навестить вас. А что, нельзя?

— Ну... — офицер похоже колебался, но затем решительно взмахнул рукой — Ребята, это свои!

Пять минут спустя, вся компания расположилась в небольшой сторожке и мирно беседовала. Практически все они знали друг друга — Фарренгейм был достаточно маленьким городком, все молодое поколение росло вместе с детства. Впрочем, в карaульном отряде были люди и постарше — в том числе такие, в ком Галлас никогда не заподозрил бы желания пойти в солдаты. Все это наводило на определенные мысли...

— Как там, дома — спросил он Коллера — что новенького?

— Я не могу тебе рассказать, не имею права. И никто другой тоже ничего не станет говорить. Мы получили прямой приказ, запрещающий это.

— Даже так? Что за великие тайны вы скрываете? Неужели ты не можешь ничего рассказать даже мне?

— Тебе в особенности. Мы получили от Королевы список из четырех имен — людей, которых она объявила личными врагами. Ты один из них. Сейчас я уже должен был арестовать тебя, и отправить в город под конвоем. Но я не могу считать тебя врагом — любого, но не тебя. Лучше тебе немедленно вернуться в свою Надежду. Возможно, я смогу убедить своих людей, что они тебя не видели.

— Не думал, что моя сестра дойдет до такого. Я всегда желал лишь добра — и ей, и городу. Уйти я не могу — у меня есть важное дело. Несколько часов назад, на вашу заставу прибыло двое человек.

— Да — не стал отрицать Коллер — двое человек. Один из них назвался Роном — это имя тоже есть в списке Королевы. Не знаю, тот ли это кто ей нужен, но я подчинился приказу. Сейчас эти двое должны уже быть в Фарренгейме.

— Это плохо, очень плохо. Это действительно тот самый Рон, которого имеет в виду Лиана. Его следует вернуть — немедленно. Нам нужен и второй человек тоже — это опасный преступник, совершивший убийство. До утра, вы должны выдать их обеих.

— Это невозможно. Королева никогда не отдаст то, что принадлежит ей.

— Они не принадлежат ей. Коллер, у вас нет выбора. Если до утра я не получу как минимум принципиальное согласие на их выдачу, Фарренгейм будет взят штурмом.

Коллер посмотрел на него, и расхохотался. Остальные фарренгеймцы присоединились к нему. Несколько минут раскатистый хохот заполнял комнату.

— Что я такого смешного сказал?

— Галлас, ты действительно давно не был дома. Кое-что я все же могу сказать. Фарренгейм неприступен. К нему не ведет ни одна дорога, лишь тропки, чьи тайны знаем только мы. То что было при тебе — ничто, по сравнению с нашей нынешней защитой. Ваши великие державы могут уничтожать друг друга — мы переживем их всех. Каждый, кто попадет в Свободный Город, там и останется.

— Ты ошибаешься. Мы можем захватить Фарренгейм, причем сделать это в любой момент.

— Да неужели? И каким же это образом?

— Теперь уже я не имею права этого рассказать. Но поверь, я не стал бы угрожать попусту. Мне нужно получить ответ до рассвета.

— Это невозможно — Коллер больше не улыбался — Свободный Город Фарренгейм не принимает ультиматумов. Ни от кого.

— Вряд ли ты имеешь полномочия принимать такие решения. Мне нужно поговорить с Лианой.

— Ни один чужак не имеет право вступить в город без королевского дозволения. Тебе придется ждать, пока мы передадим запрос, и получим ответ.

— Ты противоречишь сам себе. Пять минут назад, ты говорил что имеешь приказ о моем аресте, Исполни его! Я сам поговорю с Лианой, и мы примем решение.

— Галлас, ты не знаешь, о чем просишь. Если ты попадешь в Фарренгейм, то останешься в нем навсегда. Королева никогда не отпустит тебя.

— Я не верю, что Лиана сможет причинить мне вред. Она моя сестра.

— Ты знаком со своей сестрой, но совсем не знаешь Королеву. Если она принимает решение, никто и ничто не заставит ее передумать. Галлас, я прошу тебя как друга — возвращайся назад. Фарренгейм теперь совсем не тот, каким ты его знал. Тебе там нечего делать.

— Я вынужден настаивать. Если ты не проводишь меня в город, я отправлюсь туда сам. Дорогу я еще помню.

— Ты не пройдешь и половины. Ловушки... — Коллер обреченно вздохнул. — Хорошо, раз ты настаиваешь, я проведу тебя к городу. Но только тебя одного, остальные останутся здесь.

— Ничего не имею против. Идем, у нас мало времени.

* * *

Последние несколько часов, прошли для Рона как в тумане. Он ясно помнил как они нашли Дорогу Ресурсов — его до сих пор пробирал ужас при мысли о ней. Затем была Лесопилка. В тот момент, когда он вступил внутрь, Рону показалось что весь последний год был сном. Сейчас он снова увидит перед собой дерево и начнет рубить — до конца. Ужас был столь большим, что его разум не выдержал, уйдя на задний план. Единственное что не позволило ему окончательно спятить — мысли о Лиане. Она была первой женщиной, которую он увидел после Лесопилки, и показалась ему прекраснейшим созданием в мире. Только глядя на нее, он поверил что снова жив. Сейчас ситуация повторялась — он снова покинул Лесопилку в ужасе, и единственная кто могла вернуть ему разум была она. Лиана. Его вечная и незабвенная любовь.

Ступая по коридору за солдатами, Рон вновь и вновь повторял про себя слова, которые собирался сказать ей. Она должна, должна, должна поверить и откликнуться. Если Лиана отвергнет его вновь, он не переживет этого. Уж лучше умереть. В прошлый раз он был глупцом, согласившись уйти без нее. Он должен был остаться здесь, и каждый день умолять ее, снова и снова. Больше, он не допустит таких ошибок. Он сделает все, чтобы добиться ее любви. Абсолютно все.

Огромные двери распахнулись, солдаты шедшие впереди замерли, а затем опустились на колени. Но Рон этого не видел, он смотрел лишь вперед, на ту что сидела на высоком троне, в самом центре огромной комнаты.

— Лиана... — пробормотали разом пересохшие губы — Лиана...

Она была прекрасна, даже более чем ему запомнилась. Лиана сидела на троне, и взирала сверху вниз на всех окружающих. Богиня. Его богиня.

— Почему ты стоишь прямо? — спросила она — Разве ты не знаешь, что нужно делать в моем присутствии? На колени, раб!

Рону показалось, что из под его ног выбили подпорки. Он рухнул на колени, а затем не выдержал и упал на живот. Извиваясь как червяк, он пополз к трону.

— Лиана...

— Оставьте нас — приказала Королева. — Все вон отсюда.

— Ваше величество — один из стражей склонился к ней — вы уверены, что это безопасно? Оставить вас наедине с мужчиной...

— Ты осмеливаешься спорить с моими приказами? Посмотри на него — это не мужчина, а мокрица. По твоему он сможет навредить Мне? Убирайся, пока я не разгневалась.

— Так точно, ваше величество! — стражник поспешно поклонился и выскочил за дверь. Еще несколько минут спустя, огромный зал полностью опустел. В нем осталось лишь двое — женщина на троне и парень, до сих пор лежащий на брюхе.

— Встань, Рон — приказала Лиана — Я дозволяю тебе сделать это. Встань, и сядь вон на тот стул. Нам о многом нужно поговорить. Не ожидала, что ты добровольно вернешься сюда.

— Лиана, я...

— Я не дозволяла называть меня по имени. Для тебя я — ваше величество, пока ты не заслужишь большего.

— Ваше Величество, я люблю вас! Весь этот год, я не мог думать и мечтать ни о чем другом. Я люблю вас, и буду любить вечно!

— Ну что ж, это похвально. Я Королева, и меня любят все мои подданные. Ты один из многих. Они любят меня, а я люблю их всех.

— Но я... — такого ответа Рон не ожидал, вся его тщательно подготовленная речь рассыпалась в прах.— Я, я люблю вас по другому...

— Неужели? И чем же твоя любовь отличается от любви всех прочих? Или ты считаешь себя лучшим подданным, чем остальные? Такие вещи нуждаются в доказательствах.

— Я докажу! Я сделаю все, чтобы доказать мою любовь. Все!

— Все мои подданные готовы сделать все для меня. Тех кто не был готов, давно уже нет. Но есть вещи, которые по силам лишь немногим. Возможно — только возможно, одна из таких вещей доступна тебе. Если ты совершишь ее, я поверю что ты достоин быть выделенным среди остальных. И тогда — кто знает, возможно и я смогу полюбить тебя по другому.

— Я сделаю все! — впервые за все время разговора, у Рона появилась надежда — Абсолютно все! Скажите мне ваше пожелание, Ваше Величество, и я выполню его или умру.

— Умереть за меня — похвальное желание, но я все же предпочитаю, чтобы ты остался в живых. Мое задание нелегкое, и его не сможет выполнить никто кроме тебя.

— Я сделаю все!

— Это я уже слышала. Сейчас посмотрим, насколько твои слова соответствуют действительности. Есть один человек. Он прибыл в этот город как гость, но предательски убил того, кто оказал ему доверие. Он совершил преступление — и сбежал, укрывшись за высокими стенами. Этот человек до сих пор там, он верит, что его преступление останется безнаказанным. Мое задание для тебя — найти и покарать его. Способен ли ты сделать это?

— Да, Ваше Величество. Ради вас, я убью кого угодно.

— Не торопись с обещаниями, я все еще не сказала тебе главного. Человек, которого предательски убили в своем собственном доме — мой отец, Петер Моррис.

А имя убийцы, которого ты должен будешь покарать — Керк.

Рон почувствовал, как будто его пришибло огромным паровым молотом. Секунду назад он был готов сделать все, и убить кого угодно ради своей любви. Но Керк... Он не может это сделать. Не может!

— Что случилось, Рон? Ты сказал, что сделаешь все, но я вижу, что ты начинаешь колебаться. Выходит, что ты не любишь меня достаточно.

— Я люблю, но, но... Я не могу! Проси меня все что угодно, только не это!

— Ты разочаровываешь меня. У тебя было так много слов, но когда дело дошло до доказательств ты начал трусить. Я даю тебе шанс, а ты не хочешь воспользоваться им.

— Я не могу...

— Ты можешь, причем с легкостью. Керк доверяет тебе, когда ты вернешься он сразу же захочет встретиться с тобой. Один удар, всего один удар — и проклятый убийца умрет.

— Но...

— У тебя есть только два выбора, Рон. Исполни мою волю, и ты заслужишь мою любовь. Откажешься — и я пойму что все твои слова были ложью. Я не стану казнить тебя — это будет слишком милосердным. Ты останешься в живых, и весь остаток жизни будешь жалеть о своем выборе. Меня при этом ты больше не увидишь. Никогда.

— Нет! — Рон снова рухнул на пол, его заколотило. — Нет!!!

— Я не требую от тебя немедленного решения. Отдохни, успокойся — и подумай. Завтра мы встретимся вновь, и ты скажешь мне свой ответ. — Королева сделала незаметное движение рукой, и в комнате появились стражи.

— Да, ваше величество!

— Отведите этого человека в одну из гостевых камер. Обращайтесь с ним хорошо, у него еще есть шанс стать одним из нас. Завтра, я поговорю с ним снова.

Двое стражников подхватили Рона под руки, и поволокли к выходу из комнаты. Он плохо осознавал что с ним делают — два противоречивых желания рвали его разум на части. Окружающий мир воспринимался лишь как сборище смутных теней.

— Слизняк... — пробормотала Лиана, по прежнему сидя на троне. — Но он сделает свою работу, никуда не денется.

— Ваше Величество — в зал вбежал один из секретарей — тут этот человек, он требует срочно поговорить с вами.

— Кто посмел...? А, это ты, Фейд. Заходи. Что случилось?

— Ваше Величество — оружейник церемонно поклонился — у меня есть для вас важнейшая информация. Час назад, ваши люди доставили в Ратушу двух человек. Одного из них, я узнал. Это...

Фейд говорил и говорил, а Королева сидела и слушала. С каждой минутой, улыбка на ее губах становилась все шире.

* * *

*

Они шли через лес напрямую. Для большого отряда понадобились бы более крупные дороги, горожане не прошли бы по этим тропкам вовсе. Но Галлас и Коллер не были горожанами — у них обеих был богатый опыт в перемещении по лесу, и тропки позволяли сильно сэкономить время. Дорогу, которая в обычных условиях занимала четыре часа, они прошли меньше чем за два.

За все время пути, Коллер сказал очень мало. Галлас несколько раз пытался разговорить его, но на все вопросы получал лишь ответ "Придем, и ты сам все увидишь". Это разочаровывало — он всегда считал Коллера своим другом. В свое время, Галлас предлагал ему покинуть Фарренгейм вместе с ними, но парень отказался, сославшись на необходимость заботы о престарелых родителях. Теперь, они по разные стороны баррикад. Как это странно... Он действительно слишком давно не был дома.

Дорога по лесу была нелегкой — Галлас понял, что за прошедший год он все же несколько отвык от таких прогулок. К тому же, даже на этих затерянных тропках было множество ловушек которые требовалось обходить. Коллер был прав — Фарренгейм действительно неприступен. Но тем не менее Галлас знал, что в случае необходимости город захватят за несколько часов. У Содружества имелось оружие, против которого все эти оборонительные меры были бессильны.

Городские стены пробудили в нем множество воспоминаний. Сколько раз он стоял здесь, у кромки леса, и смотрел на великий город. Даже сейчас, хоть он и понимал что фактически Фарренгейм лишь жалкая деревня, он по прежнему восхищался им. Это был единственный город в истории, который люди создали целиком своими руками, без Властелинов. Этого у Свободного Города было не отнять. Городская стена показалась ему несколько выше и укрепленнее, чем было раньше. А затем они прошли ворота, и Галлас понял, что тот Фарренгейм который он знал остался лишь в воспоминаниях.

— Что это? — не веря своим глазам спросил он. — Коллер, что здесь происходит? Откуда столько солдат?

— Каждый гражданин Свободного Города Фарренгейма в возрасте от двенадцати до семидесяти, является военнообязанным — провозгласил Коллер, явно цитируя официальный указ. — Он обязан быть приписан к военной части, владеть личным оружием и посвящать тренировкам с ним не менее четырех часов в сутки. Каждый гражданин должен уметь защищать свободу нашего города с оружием в руках.

— Но это безумие! Кто придумал такой идиотский указ?

— Указ "О военной повинности", был издан на вторую неделю после коронации Ее Величества Королевы. Мы все служим ее воле.

— Лиана спятила. Великие боги, с кем она собралась воевать? Любая из великих держав раздавит этот город, и не заметит.

— Это не так — Коллер снова начал вещать, повторяя слова официальной пропаганды. — Свободный Город Фарренгейм неприступен. Наши враги хотят уничтожить нас, но они никогда не смогут прорваться к городу. Мы подождем, и когда они перебьют друг друга, унаследуем этот остров по праву. В ожидании этого дня, каждый гражданин Свободного Города Фарренгейма...

— Стоп, стоп — Галлас больше не мог этого слушать — хватит, я все понял. Где там эта дура? Сейчас я скажу все, что о ней думаю.

— Королева в Ратуше. Не советую тебе грубить ей, иногда она приказывает отрезать несогласным языки. Да и способов казней придумано немало.

— Она не посмеет. Идем быстрее.

Они прошли через распахнутые двери Ратуши. Коллер уверенно шел вперед, Галлас следовал за ним. Люди шарахались во все стороны, некоторые похоже узнали его, и смотрели как на привидение. Наконец, перед ними появились гигантские двери.

— Где она?

— Потерпи хотя бы несколько минут, сейчас я доложу о твоем прибытии. — Коллер открыл небольшую боковую дверцу, и исчез внутри.

Галлас ждал. Он буквально физически чувствовал, как время уходит. Сколько осталось до рассвета — часа четыре? Он должен успеть договорится с Лианой, вернутся в Надежду, и сообщить Керку и Данику об отмене операции. Хотя — после всего что он тут увидел, Галласу начало казаться что оккупация пойдет Фарренгейму на пользу. Лиана спятила, и всерьез решила воевать со всем миром. Даже если она согласится освободить Рона, в Фарренгейме многое должно измениться. Во всем что произошло есть немалая доля и его вины — увлекшись делами Надежды, он совсем забыл о родном городе. Теперь все будет иначе.

Маленькая дверца снова распахнулась, Коллер вышел в коридор.

— Королева примет тебя. Ступай.

Галлас кивнул. Он обеими руками толкнул гигантские створки и прошел внутрь, в тронный зал.

Помещение было огромным. При Петере Моррисе в Ратуше не было ничего подобного — для создания этого зала пришлось видимо снести немало обычных комнат. Еще одно проявление мании величия. В центре зала стоял трон, из цельного куска мрамора, а на нем восседала его драгоценная сестрица. Она совсем не изменилось за этот год, лишь выражение глаз стало еще более властным и жестоким.

— Приветствую тебя, мой дорогой брат. Вот уж действительно, сегодня ночь сюрпризов. Не желаешь преклонить передо мной колени?

— И не подумаю. Даже если ты стала Мэром, никто не обязан перед тобой кланяться.

— Я теперь не Мэр. Я Королева, и сама решаю, как меня должны приветствовать. Но я готова простить тебе непочтение — пока. Прежде всего, я хочу получить ответы. Почему ты осмелился явиться сюда? Ты сбежал, бросив этот город на произвол судьбы — как смеешь ты вновь вступить на его улицы?

— Ты знаешь, зачем я здесь. Несколько часов назад, в ваш город прибыли два человека. Один из них Рон — ты должна его помнить, а второй опасный преступник, совершивший убийство. Я требую выдачи их обеих.

— Ты требуешь... Галлас, твоя наглость не знает границ. Рон прибыл сюда по собственной воле — он утверждает, что любит меня. Почему я должна выдавать его?

— Он еще ребенок, и не знает что творит. Его разум помутился.

— Мне он показался вполне взрослым. Возможно, я и верну его вам, но только когда захочу сама. А насчет второго — ты видимо считаешь меня полной дурой? "Опасный преступник, совершивший убийство"... Ты думал, я не узнаю, кого держу в плену? Личного Представителя я вам не отдам никогда.

— Но как? — Галлас был действительно ошарашен — откуда...

— У меня свои источники информации. Я знаю все, что происходит в моем королевстве. Только при мне Свободный Город Фарренгейм достиг величия, и все еще впереди!

— Лиана, ты спятила. Что ты называешь величием — стариков марширующих с оружием глубокой ночью? Как ты могла довести наш город до такого? Фарренгейм больше не Свободный Город — ты превратила его в город рабов! Все это должно прекратиться!

— Неужели? И кто же меня остановит, ты что ли?

— Да я! Когда я вернусь в Надежду, первое что сделаю это...

— А почему ты решил, что я позволю тебе вернутся в Надежду?

— Что?? Ты не посмеешь!!

— Дорогой братец — теперь Королева широко улыбалась — ты совершенно неправильно понимаешь ситуацию. Ты по прежнему считаешь, что можешь отдавать приказы? Теперь ты в Моем королевстве, и все будет так, как того хочу я. Рона я пожалуй освобожу — он влюблен по уши, и выполнит любой мой приказ. Личный Представитель разумеется останется здесь — по крайней мере, пока я не договорюсь с Императором. А что касается тебя — ты никогда не покинешь Фарренгейм. Ты слишком много видел, и слишком много знаешь. Я ничего не забыла, Галлас, и ничего не простила. Ты позволил убийцам нашего отца ускользнуть, и теперь заплатишь за все!

— Нет, Лиана — Галлас наконец смог успокоиться, и взять себя в руки. Каким же глупцом он был, надеясь договорится — Единственная кто неправильно понимает ситуацию, это ты! Если ты не примешь мои условия до рассвета, Фарренгейм будет взят штурмом.

— Ха! Ты думаешь, я поверю в эти сказки? Ваши войска никогда не пройдут через наш лес. Ты блефуешь, так же как и всегда. Ничего, ночь в камере поможет тебе осознать свое место.

— Я не блефую — он сделал последнюю попытку — У нас есть способы захватить этот город очень быстро.

— И какие же они?

На мгновение Галласу захотелось рассказать ей все — возможно, узнав правду Лиана призадумается. Но затем он вспомнил марширующих с оружием стариков и детей, и понял, что ничего не станет говорить. Пусть все идет своим чередом — Королева сама выбрала свою судьбу.

— Поверь мне на слово — просто сказал он.

— Блефуешь. — уверенно повторила Лиана. — Солдаты, отведите его в камеру.

* * *

За окном начало светать. Это еще не было восходом, но ночная мгла постепенно сменялась серостью утра. Наступает новый день. Скоро Лиана призовет его, и спросит о его решении. Что он сможет ответить ей? Всю ночь, Рона разрывало между двумя противоречивыми чувствами. Он по прежнему любил Лиану всем сердцем, но в тоже время не мог выполнить такой приказ. Все что угодно — только не это. Но он прекрасно знал, что Королева никогда не примет такого ответа.

У него оставался один выход. Только один, который сразу избавит его от всех проблем. Рон разорвал на полоски свои штаны и рубашку, и связал их так чтобы получилась веревка. Подергал ее руками — вроде держит крепко. Над дверным косяком была подходящая балка — можно перебросить. Вот и все. Ему больше не придется думать, не придется чувствовать, не придется решать. Наконец то, он сможет отдохнуть.

В тот момент, когда в комнату проник первый солнечный луч, Рон сунул голову в петлю.

* * *

Королева Лиана стояла на балконе. Ей нравилось стоять здесь, и смотреть на восход. Королевская резиденция располагалась в верхней части Ратуши, и отсюда был хорошо виден весь город. Ее город. Она была хозяйкой жизни и смерти всего, на что падал ее взгляд, и ей нравилось это чувство. Наступит день, и она станет хозяйкой всего, что освещает дневное светило. Абсолютная власть была целью ее жизни с самого детства, и сегодня ночью она сильно продвинулась к ее выполнению.

Великолепная ночь. К ней в руки попал наконец дорогой братец, который почти лишил ее когда то того, чем она владела по праву. Она захватила аркадийского Личного Представителя, что позволит ей вести на равных переговоры с Империей. И что самое важное — теперь у нее было оружие, которым она может дотянуться до своего главного врага — человека, который убил ее отца. Этот Рон был мелким ничтожеством, посмевшим влюбиться в ту, что неизмеримо выше его. Ну что ж, она знает как в таком случае следует поступать. За ее жизнь, Королеву любило немало мужчин, и она всегда знала как использовать их чувства к собственной выгоде. Этого слизняка и мужчиной то назвать трудно, но от него много и не требуется. Пусть нанесет один смертельный удар, а потом сдохнет. Она с огромным удовольствием убила бы Керка собственноручно, но раз это невозможно, подойдет и такой жалкий заменитель. Главное — этот человек наконец умрет.

Ее мысли вновь вернулись к Галласу. Как все-таки поступить с дорогим братцем? Казнить его пока не стоит, пусть посидит в камере. Когда нибудь она выпустит его оттуда, и покажет свой триумф. Подумать только, он осмелился угрожать ей. Ей! Что он там такого сказал — Фарренгейм будет взят штурмом на рассвете? Солнце уже взошло, и где же обещанный штурм? Галлас снова блефовал, в который раз за свою никчемную жизнь. Может все-таки стоит вытащить его из камеры, и поинтересоваться, почему город до сих пор не атакован?

Странный шум ворвался в ее мысли. Несколько минут, Королева прислушивалась, пытаясь найти его источник, но ничего не обнаружила. Шум нарастал. Его можно было принять за раскаты грома, вот только на небе не было ни облачка.

— Что за черт? — недоуменно произнесла она.

На восточном горизонте, появилось нечто. Солнечный свет бил в глаза, но Лиана все же смогла разглядеть скопление точек, стремительно несущихся вперед. Как стая насекомых... но каких же размеров они должны быть, если их видно и слышно даже здесь?

— Ваше Величество! — на балкон выскочили охранники, но Лиана одним движением руки остановила их. Она продолжала стоять, и смотреть на невероятную угрозу.

Летающие точки приблизились настолько, что уже можно было рассмотреть, что они из себя представляют. Разумеется, они не были насекомыми. Это были искусственные конструкции, сделанные судя по всему из ткани и дерева. На каждой вращался винт, который и был источником шума. Стая машин сделала круг над городом, на улицах уже началась паника.

— Ваше величество! — Охрана, похоже, была готова увести ее силой, но Лиана снова отмахнулась. Она должна была увидеть, что здесь происходит. Само по себе существование летающих машин не было для нее новостью. Такая штука называлась гирокоптер, и представляла собой убогую конструкцию, пригодную больше для запугиванья дикарей, чем для настоящего боя. Любой тренированный лучник мог сбить эту пакость без проблем. Машины над Фарренгеймом были несомненными гирокоптерами, вот только они казались гораздо прочнее виденных ей на картинках. И они были крупнее. Намного крупнее.

Летающие машины сделали еще один круг над городом, на этот раз они шли совсем низко. Паника на улицах нарастала. Теперь, гирокоптеры шли почти вровень с землей. Деревянные створки на их днищах начали распахиваться. Лиана ожидала бомб, стрел, пуль — но действительность оказалась намного хуже. Из гирокоптеров начали выпрыгивать солдаты.

— Идем — приказала Королева своим ошарашенным стражам. — Нам нужно убираться отсюда.

Десантников на улицах Фарренгейма становилось все больше. Грузоподъемность каждого гирокоптера была не слишком велика — не больше двух или трех человек, но летающих машин было много. Сбросив солдат, они немедленно поворачивали обратно на родную базу, за новым грузом. Небольшое количество гирокоптеров продолжало кружить над городом, внося панику в ряды защитников. Большинство боеспособных отрядов Фарренгейма патрулировало леса, в городе оставались в основном "военнообязанные", с трудом умеющие держать оружие. Атакующие же были профессионалами, которых тренировали именно для такого вида боя. Судьба города была предрешена.

* * *

Леон проснулся от шума открывающейся двери. Ночью, он некоторое время ждал возвращения Рона, а затем преспокойно уснул. После всего пережитого, его тело нуждалось в отдыхе. Сейчас, он чувствовал себя намного лучше. Боль от вчерашних побоев поутихла.

На входе в его комнату, стояла девушка. Совсем еще молодая, но одного взгляда на нее хватило Леону чтобы понять, с кем он имеет дело.

— Доброе утро, Лиана. — сказал он — Или мне называть вас Ваше Величество?

— Можно и по имени — милостиво согласилась та. — А как называть тебя : Леон или Личный Представитель?

— Я тоже предпочитаю просто имя. — выходит, Фейд все же узнал его. Нужно срочно решать, что делать.

— Хорошо, Леон. Идем быстрее, нам нужно сматываться отсюда.

— Что? Куда?

— Из города, придурок! Фарренгейм захвачен свободниками. Они будут здесь с минуты на минуту. Я не собираюсь попадать им в руки, и думаю, тебе это тоже не очень хочется. Нам нужно выбираться отсюда!

Леон кивнул — до него начало доходить, что происходит. Свободники в городе, и Королеве срочно понадобился союзник, который предоставит ей убежище после бегства.

— Где Рон — спросил он?

— Рон в другой части Ратуши, его мы уже не спасем. Если ты не пойдешь немедленно, можешь оставаться здесь.

— Ну уж нет. — Леон принял решение. Хватит с него приключений, сохранить бы свою шкуру. Рон хороший парень, пусть уж лучше его спасут свои. Все что хотелось ему, это вернуться наконец в Аркадию. — Здесь я точно не останусь. Ты знаешь, как выбраться из этого леса?

— Конечно знаю. Это мой лес, и я знаю все.

— Тогда вперед. Когда мы доберемся до Аркадии, гарантирую тебе защиту и убежище. Идем.

Они вышли на улицу. В небе слышался рокот, над головой проносились гирокоптеры. Вот, значит, какое оружие использовали свободники... Полезная информация, ее надо будет учесть на будущее.

— Почему мы одни? — запоздало сообразил он — где твои королевские стражи?

— Они сдерживают свободников. Пока мы тут болтаем, они умирают за меня.

— Охх... Идем лучше побыстрее.

Им без проблем удалось добраться до одних из городских ворот. На них не было никого — все были в центре города, в котором до сих пор шли бои. Когда они, наконец, нырнули в лес. Леон вздохнул с облегчением. Путешествие вдвоем с красивой девушкой — бывают вещи и похуже. Впрочем, ему почему то казалось, что с этой ему вряд ли что нибудь светит. Ну и ладно — единственное, чего он хотел по настоящему, это вернуться домой.

* * *

Галласа посадили в каменный мешок. Это место даже камерой было назвать сложно — скорее склепом, метровой длины и ширины. Тут невозможно было лежать, и даже сидеть было затруднительно. В помещение не проникало ни капли света, казалось, что его похоронили заживо. Умом Мэр Надежды понимал что это ненадолго, но все таки, когда входную дверь наконец распахнули, он почувствовал себя заново родившимся.

— Галлас? — раздался знакомый голос — Ты здесь? Глубоко же тебя запрятали!

— Даник? — Галлас сделал шаг вперед, щурясь от яркого света — Что ты здесь делаешь?

— Уж не думал ли ты, что я буду отсиживaться в тылу? Полет на гирокоптере, это нечто неописуемое. Эх, как мы вдарили этим воякам! Некоторые из них наверняка до сих пор бегут.

— Мы победили?

— Да уж конечно, иначе как бы мы с тобой разговаривали? Победили, целиком и полностью. Фарренгейм наш.

— Рона нашли?

— Да... — Даник вдруг сразу поскучнел — Он пытался повеситься в своей комнате. Уж не знаю, что эта баба ему наговорила, но мы нашли парня с петлей на шее. К счастью, деревяшка к которой он ее прикрепил не выдержала веса, Рон упал, и ударился головой. Врачи говорят, что он будет жить, но в сознание он пока так и не пришел.

— Будь ты проклята, Лиана — процедил Галлас сквозь зубы — будь ты проклята.

— Ее мы так и не поймали — продолжил Даник — и этого имперца Леона тоже. Скорее всего, они бежали вместе. Сейчас наши люди пытаются прочесать лес, но думаю, это безнадежно. Они ушли.

— Да, в лесу Лиане не было равных. Ловить их теперь бессмысленно. Они ушли, и это значит, что наши проблемы только начинаются.

— Не все так плохо, есть и хорошие новости. Мы поймали некоего Фейда, страдийца. Он уже сообщил много полезного, а в руках наших контрразведчиков скажет еще больше. Думаю, теперь мы сможем окончательно прихлопнуть Оружейного Барона. Давно пора прикрыть эту лавочку.

— Конечно — Галлас почувствовал, что у него кружится голова — Мне нужно на воздух.

Вместе, они вышли из Ратуши. Улицы были пустынны — боев уже не велось, жителям было приказано сидеть по домам. Свободный Город Фарренгейм вступал в новую эпоху — правление Королевы Лианы закончилось навсегда. Какой она будет — новая жизнь? Галлас не знал этого, и понимал, что этого не знает никто. Лично он, собирался вскорости вернуться в Надежду. Тем, кто останется здесь, придется самим заботиться о себе. Содружество Свободных Городов поможет, но его возможности сильно ограничены. В самом ближайшем будущем Аркадийская Империя и Святые Земли заявят протест, и им придется вывести отсюда свои войска. Надежда все еще не готова к решающей войне. Остается лишь надеяться, что новый фарренгеймский режим будет разумнeй чем тот, который они свергли.

— Где Рон? — спросил он Даника — Нужно навестить его.

— Он здесь же, в Королевском Госпитале. В этом паршивом городишке все хоть что нибудь стоящее называется Королевским. Ничего, скоро это изменится. Идем, навестим его.

Они вернулись в Ратушу. Улица ведущая к ней, вновь опустела.

11.

Солнце село. Его последний луч мигнул и погас, на остров опустились сумерки. Для людей, ночь была в основном временем сна — времена, когда любой из городов мог подвергнуться внезапному набегу, ушли вместе с Властелинами. Страдийский Договор регламентировал отношения между государствами, а в лесах не было ни одной банды, у которой могло хватить наглости напасть даже на слабейший из городов. Разумеется, все знали, что рано или поздно начнется война, но предпочитали думать об этом как об отдаленном будущем. Мало кто из простых людей подозревал, насколько хрупок баланс сил отделяющий худой мир от величайшей войны в истории. Те же, кто был в курсе, предпочитали жить сегодняшним днем. Они старались получить от жизни максимум — ведь завтрашнего дня может и не быть.

Во всех трех великих столицах, проводилось в эти дни рекордное количество разного рода торжественных мероприятий — парады с флагами в Надежде, массовые публичные молитвы в Кристаллионе. Но первой по количеству общественных увеселений, была Аркадия. Власти Империи стaрались показать гражданам, что те живут в величайшем государстве мира, и все торжества проводились с воистину имперским размахом. Это касалось как массовых парадов для простонародья, так и закрытых элитных развлечений правящей верхушки. Почти каждую ночь, в Императорском дворце проводился какой нибудь бал или прием для избранных. В Аркадии существовало четкое разделение между теми, кто работает — армии чиновников, круглые сутки трудящейся в Ратуше, и теми, кто правит.

Самир стоял у окна гостиничного номера, и смотрел на вечерний город. Внешние кварталы освещались светом факелов как и в любом другом городе, но центр представлял собой нечто совсем иное. На стенах домов висело множество светильников, закрытых разноцветными стеклянными панелями. Они светили ярче любого факела, и горели каждую ночь, от заката до рассвета. Каков их источник энергии не знал никто — это была одна из величайших тайн Империи. Светильников были сотни, и их свет придавал Аркадии совершенно волшебный вид. Больше всего светильников было на Императорском Дворце — его стены переливались сплошной цепочкой огней. Дворец походил на огромную светящуюся игрушку. Те кому довелось побывать внутри, говорили что его величие превосходит все, что когда либо было создано человеком. Этой ночью, Самир собирался проверить это утверждение. Пришло время выполнить задание. Для Императора Маркуса Кроммана, утро не наступит никогда.

Отойдя от окна, Самир открыл дверцу небольшого шкафчика, и вытащил оттуда черный непрозрачный пакет. Дрожащими руками он раскрыл его, и облегченно вздохнул. Разумеется, умом он знал, что содержимое должно быть на месте, но лишь взяв в свои руки бутылку с прозрачной жидкостью, он поверил в ее реальность. Живая Вода... Для него теперь это действительно был напиток жизни, разделяющий разум и безумие. Бутылка была последней, больше нет, и не будет. Еще недавно, Самир был богатым человеком, отложившим немало золота на спокойную жизнь после отставки. Золота больше не было — все до последней монеты пошло на покупку драгоценного напитка. Здесь, в Аркадии, Живая Вода стоила дешевле чем где-либо еще, но все равно ее цена была чудовищной. Впрочем, о деньгах он не жалел — никакой спокойной жизни в отставке у него все равно не будет. Наемник Нож выполнит свое последнее задание — и умрет.

Распечатав горлышко, он присосался к бутылке и начал пить. Он глотал Живую Воду как какой нибудь сок, наслаждаясь каждым мгновением. Нормального человека свалило бы после нескольких глотков, но Самир больше не мог считаться нормальным. Фактически, после того что с ним сделали, он уже не мог считаться человеком.

Сделав последний глоток, Самир отшвырнул бутылку. Вот и все, время пошло. Выпитой дозы хватит ему до утра, за это время он должен успеть сделать то что нужно. Он чувствовал жжение в желудке — тело по прежнему оставалось человеческим, и столь большие дозы Живой Воды постепенно разрушали внутренние органы. Но тело это ерунда, главное — стальные тиски сжимавшие его мозг постепенно слабели. Несколько минут спустя, Самир чувствовал себя почти человеком. Человеком... Почему он никогда не замечал, какое это прекрасное чувство — быть живым? Просто жить, не боясь приступа, который превратит тебя в куклу без мозга и без памяти? После принятия того проклятого напитка, с Самиром такое случалось по два или три разa в день — разум вдруг исчезал, и он обнаруживал себя совсем в другом месте, понимая что прошло несколько часов. В Кристаллионе с этим ничего не могли поделать — эффект Живой Воды Самир обнаружил сам, уже в Аркадии. Выпив ее, он был в безопасности — на время.

Маскарадный костюм лежал на кровати. Самир приготовил его заранее, и теперь некоторое время осматривал, прежде чем надевать. Бал — маскарад во Дворце, был для него подарком судьбы, он позволял проникнуть на территорию, которая в обычное время была недоступной. Разумеется, на входе будут проверять документы, но у Самира имелось подлинное удостоверение на имя лорда Вериго Грасса. Грасс был крупным чиновником здесь в Аркадии, но после Ухода он что-то не поделил с Мэром Вольдемаром Маршом, и был отправлен в Надор — якобы почетное назначение, фактически бывшее ссылкой, и совершенно бесполезный в провинции титул лорда. Неудивительно, что святошам удалось завербовать его. Эти документы позволяли Самиру проникнуть во Дворец, а маскарадный костюм гарантировал, что никто из знакомых Грасса не удивится, встретив чужого человека.

Переодевшись, наемник с немалым удовольствием посмотрел на себя в зеркало. Костюмчик — то что надо. Это был бесформенный балахон, из тонкой переливающейся ткани. Даже здесь в комнате она слегка светилось, а уж в зале будет просто сиять. Маска на лице была в том же стиле — мешок, с узкими прорезями для глаз и рта. Предположительно, костюм обозначал Властелина — именно так они выглядели, когда являлись Советникам в Ратуше. Властелинов, Самир никогда не видел — зато он видел лорда Грасса, который был толще его раза в два. Благодаря костюмчику, никто не заметит разницы. Улыбнувшись своему отражению, наемник двинулся к выходу.

Лакей на выходе не был удивлен. Гостиница была элитной, почти вплотную примыкающей к Дворцу, и зрелище людей в костюмах было тут обычным. Маскарады считались одним из любимых развлечений Императора Кроммана — по мнению Самира, несколько странноватое хобби для бывшего боевого генерала. Сегодня, это развлечение его погубит.

К тому времени, когда Самир покинул здание гостиницы, на улице окончательно стемнело. Разноцветные панели сияли еще ярче, заливая своим светом улицу. В костюме, наемник чувствовал себя глупее некуда, но люди вокруг почтительно расступались. На маскарад во Дворец приглашали немногих, свободный доступ туда имели лишь те, перед чьим именем гордо красовалась приставка лорд. Глупый титул, но обладая документами лорда, Самир был неприкасаемым для обычных стражников. Даже странно, что сюда не валят толпой шпионы с фальшивыми документами.

— Добро пожаловать, лорд Грасс — стражник на входе в дворцовый парк пробежался взглядом по документу, и почтительно кивнул. — Впервые у нас? Следуйте прямо, вон по той дорожке.

Самир кивнул в ответ, и двинулся вперед. Пожалуй, он несколько погорячился насчет фальшивых документов — карточку лорда подделать трудновато. Это вам не глупые разноцветные пропуска надеждинских чиновников... Ценность документов Грасса была именно в их оригинальности. После сегодняшней ночи у лорда будут большие, а скорее всего и фатальные проблемы. Туда ему и дорога.

Почти у самого входа в собственно Дворец, его обогнала стайка хихикающих девушек. Они тоже были в "маскарадных костюмах" — на голове пушистые заячьи ушки, сзади еще более пушистый крохотный хвостик. При этом, голым оставалось почти все, что обычно полагается скрывать одеждой. Значит, слухи не врут — Император любит после окончания балов устраивать оргии для избранных. Возможно, этой ночью он вообще не ляжет спать — о его работо и боеспособности ходили легенды. Впрочем, наемник был готов к любому развитию событий. Он выполнит задание — любой ценой. Приказ сидел в самых глубинах его существа, сопротивляться ему Самир не мог. Возможно, когда все закончится, он сможет убить себя, и покончить с этим кошмаром навсегда. Без запасов Живой Воды, он все равно долго не протянет.

Он прошел через распахнутые двери огромного зала. Тут тоже были светильники, еще больше чем снаружи. Все помещение было залито нереальным светом, красота была неописуемой. Здесь уже были люди, одетые в самые разные костюмы. Мужчины и женщины важно прогуливались по залу, периодически останавливаясь возле столиков с легкой закуской. Говорить Самиру было не с кем и не о чем, а потому он сделал круг по залу, посматривая на окружающих. Он был почти уверен, что среди этих людей есть и его бывшие клиенты... Стайка красоток которых он видел на входе испарилась, женский пол был представлен в основном дородными дамами неопределенного возраста. Впрочем, мужчины тоже не производили особого впечатления. И это великие лорды и леди — элита Империи? Чувствовалось, что еще недавно они были простыми чиновниками и солдатами, за год невозможно создать подлинную аристократию.

— Прекрасный вечер, не правда ли? — к Самиру обращался совсем молодой парень, в символической полумаске почти не закрывающей лица. — Придворные дамы сегодня красивы, как никогда.

— Да, конечно. — наемник старался говорить нейтральным тоном. Он не собирался ни с кем заводить длительные беседы.

— Это пока только наседки — доверительно зашептал молодой человек. — Скоро подойдут их дочки, и тогда будет повеселее. Каждая из этих клуш, спит и видит свою дочь Императрицей. Они не могут поверить, что Император не собирается жениться.

— В самом деле? — Самир говорил больше из вежливости, но тема неожиданно заинтересовала его — А как же наследование престола?

— Друг мой, видно, что вы давно не были в столице. Видели "заeк" на входе? Это те женщины, которыми интересуется наш Император. Зачем выбирать одну, когда можно получить все сразу? А наследник — с ним можно и подождать. Наш Маркус собирается жить вечно.

— Слава Императору Кромману — пробормотал Самир. С каждой минутой, разговор нравился ему все меньше. Что, если это провокатор? Выбрал незнакомого лорда, и начинает толкать крамольные речи? В его планы никак не входило быть арестованным.

— Слава — повторил его собеседник — такая слава, что славнее некуда. Откуда вы, друг мой? Мы тут редко видим новые лица. С удовольствием не ходил бы сюда вовсе, но Маркус настаивает. Он говорит, что я слишком редко покидаю свои лаборатории, и мне нужно больше веселиться. Знали бы вы, как мне надоело смотреть на эти рожи.

— Я Вериго Грасс, из Надора. А как ваше имя, милорд?

— Неужели не узнал? А здесь меня давно знает каждая собака. Меня зовут Эрик.

Эрик! Только сейчас, Самир понял, с кем разговаривает, и про себя выругался. Вот уж нарвался, так нарвался. Эрик был Верховным Ученым, легендарной личностью, которой Империя обязана своим нынешним технологическим взлетом. Он считался третьим по влиянию человеком в государстве, после Императора и Личного Представителя.

— Могу я перекусить, милорд? — покорно спросил он — я с самого утра ничего не ел.

— Кушай на здоровье. Вон целые столики, жратва на любой вкус есть. Подходи попозже, поговорим. Мне тут не хватает интересных собеседников.

— Да, милорд — Самир постарался как можно быстрее отойти подальше. В другой ситуации, он поговорил бы с Эриком — подобное знакомство могло бы пригодиться. Но сейчас он думал только о своей миссии, и ни о чем другом.

Еды на столиках действительно хватало, для многих вещей Самир не знал даже названий. Есть он не стал — его организм теперь почти не нуждался в пище. Зато он с удовольствием выпил несколько рюмок Живой Воды, поднесенных услужливым официантом. В новой дозе он пока не нуждался, но запас не помешает. Вероятно, он пьет ее в последний раз. Затем, Самир заказал коктейль, и остановился в дальнем углу зала, медленно потягивая напиток. Народу все прибывало, от обилия маскарадных костюмов рябило в глазах. Делать ему было особенно нечего — требовалось протянуть вечер до конца.

В дальнем конце зала наметилось шевеление. Толпа людей в масках подалась назад, открывая широкий проход. Тот, кто прошел по нему, тоже носил своего рода маскарадный костюм. Одного взгляда Самиру хватило, чтобы понять, зачем все это было затеяно. На человеке была полная боевая броня фалангиста, включая щит и длинное копье. Он шел вперед, в прорези шлема была видна торжествующая улыбка. Разумеется, это был Император Кромман. Цель здесь. Наемник двинулся вперед.

Император прошелся по залу, сделав круг между столиками. Он сказал несколько слов одной из придворных дам, и та мгновенно зарделась. Затем, он начал разговор с кем-то из лордов. Самиру удалось подойти совсем близко. В принципе, задание можно было выполнить прямо сейчас — наемник не сомневался, что сможет метнуть нож прямиком в глазную щель императорского шлема. Но увы, его миссией было не просто убийство — по крайней мере не сразу. В одном из карманов маскарадного костюма, Самир нес маленькую бутылочку — Напиток, такой же, как тот что превратил в чудовище его самого. Если Император выпьет эту штуку, убивать не понадобится. Его судьба будет намного хуже.

— Вот ты где! — каким то образом, Самир снова умудрился не заметить приближение Верховного Ученого. Неужели Живая Вода все-таки повлияла на его реакцию? — Я же просил тебя подойти ко мне. Эх, провинция... Маркус, у нас новенький!

Человек в броне фалангиста шагнул вперед, вблизи он выглядел просто устрашающе. Самир не считал себя низкорослым, но Император был выше его почти на голову, а уж броня и вовсе делала его настоящим гигантом.

— Кто такой? — резко спросил он.

— Я Вериго Грасс, из Надора. Прибыл на встречу с Мэром Маршем, завтра вечером должен возвращаться обратно. Никогда раньше не был на вашем знаменитом маскараде, и решил что...

— Из Надора, значит... — перебил его Император. — Сними маску, дай взглянуть на тебя. Твой костюмчик уже месяца три как вышел из моды. Терпеть не могу это уродство.

— Да, Ваше Величество — Самир покорно стянул с себя маску. Он не слишком волновался — на таком расстоянии ему хватит одного мгновения, одного движения. Если Император что нибудь заподозрит, он умрет.

— Солдат? — Император внимательно всмотрелся в его лицо — Кем ты был раньше, мечником?

— Никак нет, Ваше Величество. Я был чиновником...

— Не похож ты на чиновника, совсем не похож. Ну-ка, выпей — он протянул бокал Живой Воды. Самир привычно выпил его одним глотком, и тут же понял, что допустил ошибку.

— Ого! — присвистнул Кромман — уважаю! Никакой ты не чиновник, не верю я что они могут так пить. Может ты шпион? Что новенького в Кристаллионе, хе, хе?

— Ваше величество... — рука Самира в складках костюма сжимала нож. Еще секунду, и придется бросать. Сейчас все закончится.

— Ладно, с этим мы разберемся завтра. Кем бы ты ни был, пришел так гуляй. Вот, выпей еще.

Самир опрокинул в горло очередной бокал. Хорошо... Его рука медленно разжалась. Похоже, Император не собирается арестовывать его прямо сейчас. У него еще остался шанс выполнить основное задание.

— Ну ты даешь... Эрик, учись — тебя обычно уже после первого с ног сбивает. Этот парень мне нравится. А еще один сможешь?

Наемник пожал плечами. Будь он человеком — давно лежал бы под столом, но теперь он мог выпить всю Живую Воду в императорских закромах, и прекрасно себя чувствовать. Может, стоит попробовать споить Кроммана? Пьяному можно будет попробовать незаметно влить Напиток прямо в глотку.

К сожалению, на протяжении всего вечера Император не проявлял слишком заметных признаков опьянения, хотя пил Живую Воду бутылками. Тут явно не обошлось без каких нибудь алхимических штучек, обычный человек просто не может быть на такое способен. Ближе к концу вечера они с Самиром выпивали только вдвоем — большинство лордов либо вовремя сбежали, либо уже лежали вповалку под столами. Эрика давно не было видно — неясно к какой из двух категорий он относился.

— Хватит! — выпив очередную рюмку, Кромман отшвырнул пустую бутылку и встал. — На сегодня пожалуй достаточно. Вериго, мы с тобой конечно можем и продолжать, но надо проявить уважение к гостям. Впустите заек!

Двери зала вновь распахнулись, внутрь хлынули девушки с заячьими ушками и хвостиками. Это были единственные предметы одежды — больше на них не было ничего. "Зайки" тут же бросились к гостям. К этому времени на ногах оставалось не больше пяти лордов, да и те с трудом передвигались. Ни одной придворной дамы давно уже не осталось — они знали чего ожидать, и поспешили убраться. Слуги проворно отодвигали столики, выносили бесчувственные тела и стелили на пол мягкие матрацы. Маскарад закончился, настало время развлечений совсем другого рода...— Давай, Вериго, выбирай — Кромман был уже без шлема, двое заек сидело у него на коленях, а третья стояла сзади и расстегивала броню. — Тебе какие больше нравятся, светленькие или темненькие? Мы будем гулять до утра!

— Я люблю разнообразие, Ваше Величество.

— Какое еще величество? Разве я не говорил тебе называть меня Маркусом? Ну так теперь говорю. Давай, снимай свой дурацкий балахон, и вперед.

— Хорошо, Маркус.

Следующие два часа, Самир выжидал. Тело его делало все что полагается, даже лучше чем в его бытность человеком, но разум в этом участия не принимал. Время истекало, а задание по прежнему было не выполнено. Он должен заставить Кроммана выпить Напиток, влить силой, если понадобится. Главной проблемой этого зелья, была невозможность смешать его с чем нибудь другим — на этот счет ему были даны строгие инструкции. Напиток требовалось принимать сразу, желательно одним глотком, иначе он превращался в обычный яд. Что же делать...?

— Вериго, ты в порядке? — Император отпихнул очередную "зайку", он явно пребывал в прекрасном настроении — Что то, ты слишком много думаешь. Хочешь еще выпить?

— Хватит пока. Уже утро скоро.

— Ну и что? Я бывало по три дня так отдыхал, и ничего. Или ты торопишься на свою важную встречу? Можешь не волноваться, в Надор ты больше не вернешься. Да и зачем — тебе ведь, кажется, Тамир больше нравился? Не так ли, наемник Нож?

Самир бросился вперед. Он не понимал что произошло, и знал лишь одно — он разоблачен, и использовать Напиток не сможет. А значит, нужно убить. Немедленно. Наемник бросился к своему балахону, туда где в складках ткани прятались метательные ножи. Он не успел на доли секунды — удар могучего кулака опередил его. Самира отшвырнуло прямо на один из столиков, полетели пустые бутылки. Девушки с воплями бросились во все стороны.

— Не делай глупостей — Кромман стоял неподалеку, сжимая в руках гигантское копье фалангиста. — Дернешься, проткну как жука булавкой. Эх, надеялся я, что без этого удастся обойтись.

Наемник стоял, застыв как статуя. Сознанию отчаянно хотелось исчезнуть, спрятаться в раковину — но большая доза Живой Воды не позволяла этого. Он был в ловушке. В ловушке. В ловушке. Абсолютно голым и беспомощным.

— Как вы меня вычислили? — голос Самира теперь больше напоминал хрип.

— Это не твоя вина, недоглядели твои наниматели. Два дня назад, лорд Вериго Грасс был арестован. Шпионов у святош хватает, но лордов им до сих пор вербовать не удавалось. Информация держалась в секрете от общественности, и как оказалось не зря. Тебя могли арестовать немедленно, но мне захотелось узнать кто ты, и что тебе нужно. Ты знаменитая личность, Нож, и твое лицо известно гораздо больше, чем толстая морда Грасса. С твоей стороны было слишком самонадеянно снимать маску.

Император сделал шаг вперед, теперь он находился совсем близко. Если попробовать прыгнуть...

— И не надейся — казалось, Кромман читал его мысли. — Не считай меня пьяным, два часа назад одна из заек принесла мне флакончик вытрезвина. Жаль губить хороший вечер, но я подозревал, что ты можешь начать делать глупости. В любом случае, за тобой сейчас следят как минимум трое лучников. У тебя нет никаких шансов — смирись, и выслушай меня.

— И что же тебе нужно? — Самир говорил тусклым, безжизненным голосом. Тиски в его голове медленно но неумолимо сжимались, Живая Вода сдавала позиции. Если он не сможет выполнить свою миссию, его существование не имеет смысла.

— Прежде всего, я хочу знать, какое твое задание. Ты пришел не убить меня — это ты мог попытаться сделать уже давно. Святоши задумали каверзу, и мне нужно знать, в чем она заключается.

— Я не могу этого сказать.

— Сказать тебе в любом случае придется. Но ты еще не выслушал мое главное предложение. Я хочу, что бы ты работал на меня. Не знаю, сколько тебе заплатили святоши, но я могу дать больше, и не только золотом. Тебе ведь понравился сегодняшний вечер? Знаю что да, я в людях не ошибаюсь. Ты наш человек, Нож, ты умеешь получать удовольствие от жизни. Что тебе могут предложить святоши — ежедневные заунывные молитвы? Работай на Империю, и ты получишь от жизни все. Я ведь могу сделать тебя и настоящим лордом, мне нужны такие люди. Так что скажешь? Только не пытайся врать, у тебя это все равно не получится. Я жду ответа.

Ответа? Kакого ответа? Тот наемник Нож, каким он был когда то, вполне возможно и согласился бы на такое предложение. Перестать быть перекати полем, обрести наконец настоящий дом и друзей. Маркус Кромман оказался совсем неплохим парнем, с ним можно было бы сработаться, да и с Живой Водой проблем не было бы. Но сейчас, его желания не имеют никакого значения. Тиски, сжимающие его разум, становились все туже. Он должен выполнить задание. Должен. Должен. Должен. Должен.

— Ты не уснул? — Кромман сделал еще шаг вперед, наступив прямо на всеми забытый маскарадный костюм. Раздался легкий стеклянный звон. Флакон Напитка, спрятанный в одном из потайных карманов, прекратил свое существование. И это стало последней каплей. Тиски сжались. Человека, которого звали Самир или Нож, в этой оболочке больше не было. Остался только серв.

Император едва не пропустил удар. Он был готов, но все же не заметил момент броска, с трудом успев отшатнуться. Одного взгляда на Ножа, хватило чтобы понять — случилось что-то страшное. Его глаза были абсолютно пустыми, тело двигалось с нечеловеческой скоростью. Впервые за весь вечер, Кромман испугался. Он выставил копье, готовясь отразить новый бросок.

Щелк. Щелк. Щелк. Лучники наконец поняли что происходит что то неладное, и начали действовать. Все стрелы попали в цель. Вот только, на Ножа, три стрелы в спине не оказали ни малейшего воздействия. Он прыгнул.

На этот раз, Кромман оказался точно в нужном месте. Он выставил копье, и прыгнувший человек сам нанизал себя на него, с такой силой, что наконечник выскочил у него из спины. С огромным усилием, Император смог удержать копье на весу. Действительно — как жук на булавке...

— Почему? — тихо спросил он у покойника, разумеется не надеясь на ответ — Ты никогда не был фанатиком, Нож, что могло с тобой случиться? — Он хотел отбросить копье, и в этот миг труп ожил.

— Какого... — зрелище было столь невероятным, что Кромман замер, по прежнему сжимая рукоятку копья. Мертвое тело дергалось в каком то жутком танце, и медленно начало двигаться вперед. Древко копья выходило из спины окрашенным в кирпично красный цвет. Труп протянул руки, почти дотянувшись до лица ошеломленного Императора.

Грохот был столь сильным, что от него заложило уши. Это был уже не лучник а стрелок, и он попал точно в цель. Голова человека на копье, разлетелась как переспелый арбуз. Кромман наконец опомнился, и отшвырнул от себя жуткий груз. Его руки тряслись.

— Ваше Величество! — стражники наконец ворвались в комнату. Вспомнили, называется. Он посмотрел на останки на полу — даже сейчас они, казалось, продолжали шевелиться. Кроммана передернуло.

— Уберите это — приказал он. — Убeрите, и сожгите. Мне срочно нужно выпить.

Он смог немного успокоиться лишь час спустя, прикончив в одиночку бутылку Живой Воды. При воспоминании о пережитом, Кроммана вновь начинало трясти. Человек, которого он неплохо узнал за прошедший вечер, вдруг превратился в чудовище. Он никогда и никого не боялся на поле битвы — но как можно сражаться с тем, кого настолько сложно убить? Если святоши научились делать таких тварей, то у них у всех очень большие проблемы. И что хуже всего — единственный человек, обладавший достаточным профессионализмом для выяснения таких вещей, куда то запропастился.

— Леон — произнес Император в пустоту — где ты? Ты мне нужен.