В тени клинка

Глава 1

Сабля сбила полет рапиры. Зал под куполом наполнил звон. Далиат оскалился; ему пришлось парировать удар слишком близко к острию сабли, запястье отозвалось гудящей вибрацией. Не обращая внимания на боль, он развернулся и встретил атаку второго врага.

'Хорошо, что они не привыкли орудовать напару, а то зарезали бы, как поросенка. Как же, я так вляпался?! Думал, что легко справлюсь с двумя?! Идиот!'

Темп, дистанция, стойка. Основа любого боя. Основа выживания. Темп потерян. Дистанция меняется каждые четверть секунды, а стойку не смог бы опознать даже сам Гранд Маэстро. Но он все еще жив. Не иначе, как чудом.

Далиат едва успел прикрыть колено октавой, а через миг прогнулся до хруста в пояснице, чтобы уйти от удара с другой стороны. Игра клинков должна напоминать танец. Ха, наверное, что-то подобное танцуют дикари после третьей бочки пальмового вина.

Два блондина в длиннополых сиреневых одеждах снова набросились на человека в красной куртке похожей на спас жилет. Ядовито-алая ткань соперничала с невероятно рыжими волосами, а лицо оставалось будто стертым, поглощенным яркими деталями. Если бы кто-то посмотрел на бой с высоты дырявого купола, ему бы показалось, что красный шарик мечется между двумя белесыми огоньками.

Далиат ожесточенно закрутил мельницу. Смертоносные 'крылья' заставили врагов отступить. Блондины переглянулись. То-то что покрепче — боец окрестил его Курносым — подал напарнику — для Далиата он стал Серьгой — какой-то знак.

'Похоже, они начали соображать, как действовать вместе. Ах, как нехорошо!'

Курносый атаковал в лоб, Серьга пошел во фланг... Далиат мог только уворачиваться. Инкартата, еще одна, еще... Вечно так продолжаться не может. Ноги бойцов то и дело плюхались в лужи талой воды. Весь каменный пол, словно оспины, покрывали выемки, и в каждой блестело натекшее с крыши озерцо.

'Только не поскользнуться. Только не поскользнуться. Это будет страшной глупостью. Венцом моих глупостей. Решил, что встречу в городе серьезных противников... Согласился драться в незнакомом месте... Если меня сейчас убьют, то посмертно сделают командором ордена Круглых Идиотов. Братья высшего посвящения поставят на могиле конную статую и выбьют эпитафию — 'он умер от самомнения'.

Хорошо еще Серьга постоянно опаздывает с замыканием клещей...'

Далиат встретил натиск Курносого парата ди контро и сразу попытался провести фенденте под подбородок, но сам едва не лишился уха. Рапира просвистела у лица и обдала щеку волной сырого воздуха. Краем глаза Далиат заметил движение Серьги и отступил, клещи вновь сомкнулись в пустоте. Разорвать дистанцию по-прежнему не получалось, но Далиат снова нащупал темп. Красноголовый боец ощутил теплую волну уверенности и почти улыбнулся.

'Думаете, я выдохся и меня осталось только прикончить? Ну что ж, щеночки, сейчас увидите, как сильно вы ошибаетесь'.

Обнаглевший Курносый слишком смело выбросил вперед руку. Далиат небрежно двинул запястьем. Быстрый манобле. Стальная дева поцеловала предплечье врага. Увидев кровь, блондины запнулись. Далиат использовал шанс и выпрыгнул из смертельного хоровода. Когда он приземлился, левая нога угодила в лужу и заскользила по дну. Случилось, то чего он больше всего боялся.

Далиат зарычал от боли и превратил нелепое движение в почти совершенную квартату. Сабля перехватила рапиру налетевшего Серьги. Как на тренировке Далиат закончил движение уколом с оппозицией. Изогнутое острие нырнуло в плечо врага.

— Ой!

'Какой тонкий голос. Я что с девкой дерусь?! В этаких балахонах можно что угодно спрятать... Да какая разница!'

Курносый уже несся на помощь напарнику. Далиат на прощанье пнул Серьгу в голень и повторил свое сальто индетро. На сей раз приземленье вышло удачным. Боец посмотрел на противников. Они стояли плечом к плечу и больше даже не думали гнаться за ускользнувшим врагом. Роли поменялись. Далиат двинулся обратно к блондинам.

Он кружил, как волк вокруг быков. Рогатые гиганты боятся хищника, но одно неверное движение и они разорвут его в клочья. Рыжий шагал, опустив голову, словно даже не глядя на врагов. Они знают, что за ними наблюдают, но знают умом, а в бою берут верх инстинкты. Это как спрятать нож за спиной. Противник будет знать об оружии, но не сможет на нем сосредоточиться.

'Расслабьтесь, расслабьтесь, дорогие мои. Ну же, станьте поудобней. Бой и так затянулся до неприличия. Еще немного и вы чего доброго догадаетесь, как сильно я устал. Давайте, позвольте себе перевести дыхание.

Серьга кусает губы. Больно — а ты как думал. Но такая рана драться не мешает и кровопотеря тебя не прикончит. По крайней мере, в ближайшие часы.

Курносый как то странно держит рапиру. Похоже, я задел крупные сосуды. Что ладонь немеет? Думаешь поменять руку? Прошу — ни в чем себе не отказывай'.

Далиат очень тщательно выбрал точку, в которой он остановился растереть бедро. Курносый быстро оценил расстояние до противника и протянул к рапире левую руку. В тот же миг Далиат оказался рядом. Клинки превратились размытые полукружья. Рапира жалобно взвизгнула и полетала прочь. Курносый отпрыгнул за спину Серьги. Далиат видел в его глазах водоворот мыслей. Спустя удар сердца Курносый бросился за оружием.

— Держись! Я быстро.

Далиат занес саблю и двинулся к Серьге. Лицо оставшегося без поддержки блондина стало отчаянным. Ясно, что тот не надеялся в одиночку справиться с грозным противником, но и у Далиата были считанные секунды преимущества.

— Держись! Держись! — надрывался Курносый, разыскивая рапиру.

Красноголовый обозначил монтантте и беспечно подставил врагу бок. В начале боя Серьга ни за что не попался бы на такую явную приманку. Но сейчас он измучался, зверски болело плечо, страшные теплые ручейки под одеждой стекали от раны на живот... У Серьги сдали нервы.

Это был очень хороший удар. Рапира стремительно, как язык гадюки, потянулась к жертве. Время для Далиата словно замедлилось. Он видел, как мучительно медленно скользнуло острие, на два пальца разминувшись с алой тканью куртки. Видел, как блондин борется с силой собственного движения... и проигрывает борьбу. На бледном лице вспыхнул ужас. Серьга раскрылся.

Спокойно и уверенно, как ударил бы по манекену, Далиат провел красивый тонда в голову. Замерзший водопад времени, вновь обрушился на бойца. Хруст, брызги горячей крови... Серьга мешком рухнул на щербатый камень, золотистые волосы быстро окрасились темно-красным.

По меньшей мере височная артерия. Чистая победа.

— Нет!!!

Далиат посмотрел на Курносого. Тот замер с найденной рапирой в руке. Бросится в атаку или... Или.

Противники начали кружить вокруг невидимого центра. Далиат резко взмахнул саблей, тяжелая капля разбилась о щеку Курносого. Враг вздрогнул. Губы Далиата сложились в недобрую улыбку.

'Ну что же, дружок, теперь ты меня боишься. Правильно боишься, но как же не вовремя до тебя дошло! Что же ты не кинулся мстить за приятеля? У вас же там, вижу, все по-взрослому было. Вон и теперь на него глазом косишь. А нечего на него смотреть, он уже на полпути к лучшему миру. И ты, будь я в форме, уже бежал бы следом. Нельзя во время боя так отвлекаться.

Хотя, кого я дурак ругаю. Сам-то тоже хорош. Надо же было так выложиться'.

Далиат задержал дыхание и прислушался к барабанящему сердцу.

'Две минуты, хорошо, если три, потом начну ошибаться. А любая ошибка сейчас станет последней. Значит нужно рисковать. Пока я еще не поплыл нужно создать момент и сделать все быстро и четко... Так влипнуть на ровном месте! Как же глупо...

Он боится моих рубящих ударов, но укола не ждет. Саблей колоть трудно, даже слабоизогнутый клинок должен прорезать рану вдвое больше своей ширины... Его этому учили... Значит, укол. Поставить все на один удар...'

Курносый так и не переложил рапиру в левую руку, просто, не спуская глаз с врага, перемотал рану какой-то тряпкой. На лице блондина застыла маска ненависти. Он постоянно обозначал острием атаки пытаясь спровоцировать на неосторожное движение. Далиат не обращал внимания на эти финты, его интересовало совсем другое. Курносый забыл, что тяжелое оружие не приспособлено для сложной игры. Каждый следующий финт был все более смелым и все более неосторожным.

Далиат впитывал все движения противника, ему казалась, что даже нервы обнажились и улавливают колебание воздуха от взмахов длинного клинка. Он запретил себе думать об убегающем времени. У него будет только один шанс. Нужно сосредоточиться на ударе. Нужно поймать момент...

И момент настал! Курносый исполнил особенно замысловатый финт, и коварная инерция потащила его руку за тяжелым эфесом. Враг еще не успел осознать, что произошло, а Далиат уже распластался в прыжке. Его левая ладонь погрузилась в ледяную лужу, а правая рука метнулась к груди блондина.

Время снова замедлилось. Взметнувшиеся брызги повисли в воздухе, словно стеклянные бусины на невидимых нитях. Сабля неторопливо скользнула под вооруженной рукой Курносого и плавно погрузилась в грудь между ребер.

Нити лопнули, капли полетели вниз. Тяжелое тело врага обмякло и начало оседать на камень, рукоять вывернулась из ладони.

Курносый хрипел и бился на полу, как огромная рыбина. Далиат встал на колени, зачерпнул пригоршню воды и плеснул себе в лицо.

— Охо-хо, — выдохнул он.

Воздух медленно успокаивал пылающие легкие, восхитительно холодные ручейки ползли по щекам.

— Ну, хватит!

Далиат быстро встал. Движение вышло плавным и слитным, но мышцы на ногах дрожали. Рыжий посмотрел на Курносого — с ним было все кончено. Впервые с начала поединка в глазах Далиата полыхнула злоба. Он уперся ногой в труп и выдернул клинок.

— Кретин! Генетическая катастрофа! Таких в цирке показывать надо. На ровном месте чуть себя не угробил. Ведь еще чуть...

Далиат стиснул зубы и оборвал бичеванье. Гнев, тем более направленный на самого себя, ни к чему не приведет. Ошибку нужно обдумать и учесть на будущее. Вот и все.

Пошатываясь, красноголовый зашагал к Серьге. Одного взгляда хватило, чтобы понять — здесь услуги его больше не требуются. Боец потер лоб и направился почти незаметному выходу. Он приложил ладонь к старому сенсорному замку, железная панель чихнула ржавой пылью и отъехала прочь. Далиат выждал минуту, чтобы окончательно собраться и уверенно ступил в длинный темный коридор.

Он прошел под дышащими сыростью сводами и оказался в еще более темной комнатке. Тени шевельнулись, Далиат рефлекторно напрягся. Заказчик предупредительно поднял руки. Боец выдохнул и протянул нанимателю саблю. Взамен он получил тяжелый кошелек.

— Славная победа, маэстро. Ваше искусство...

— Осталось недооцененным. Вы обманули меня, когда сообщали об уровне мастерства ваших врагов. Я бы никогда не пошел на ваши условия, если бы имел полную информацию.

Заказчик сцепил ладони на животе. Невысокий, с аккуратной бородкой, он напоминал старичка-лесовичка из детских сказок. Прозрачные глаза излучали искренность.

— Мы бы никогда не осмелились обмануть такого человека как вы, маэстро. Наверняка непонимание возникло, когда мои слуги объясняли вам задачу. Они все будут строго наказаны.

— Да, сложись бой иначе и слезы ваших слуг живой водой пролились на мои раны... Я предпочел бы компенсацию деньгами.

— Ах, маэстро, вы только что совершили великое дело. Поверите ли, я воздел руки к небу и трижды принес жертвы великой дюжине, когда узнал о том, что Перлу почтил своим присутствием такой талант. Только вы смогли бы так образцово провести казнь избавить общину от этих негодяев — Тайсо и Гайдо. Их злодеяния...

— Меня совершенно не интересуют.

— Весь народ марас возносит за вас мольбы...

— Намекаете, что в земной жизни я ничего не получу?

— Маэстро, достойно ли человека вашей репутации торговаться из-за мелочей?

Далиат поднял глаза к потолку, сухие губы приоткрылись, в голову словно вонзилась игла.

— Торговаться, безусловно, недостойно. А жадность, как вам несомненно известно, тяжкий грех... Вы меня устыдили, старейшина, сердечно благодарю. Всякий раз, когда вы будете обращаться ко мне за помощью, я буду вспоминать об этой бесценной услуге в деле нравственного совершенства. Несомненно, всем моим коллегам будет поучительно узнать эту историю. Я напишу...

— Нет, нет, кто я такой, чтобы поучать маэстро благородного искусства?! Другие старейшины подвергнут меня осмеянию за гордыню. Давайте сохраним этот случай между нами. Не будем говорить о компенсации. Я не успел вам сказать, благодарность народа марас такова, что мы уже собрали деньги сверх оговоренного.

Старичок-лесовичок умильно улыбнулся и вытащил из кармана второй кошелек. Поменьше первого, но тоже радующий глаз округлостью форм. Боец поднес ладонь к гудящему виску, но в последний момент отдернул руку. Старый хитрец заранее знал, как сложится разговор, но все равно попытался сбить цену. Далиат принял деньги и, не оглядываясь, вышел на улицу.

В лицо ударил холодный ветер, свинцовый шар дня неумолимо катился к закату. Далиат потуже затянул ворот куртки. Для полного счастья не хватает только простуды. Если верить календарю уже несколько недель как настала весна. Но календарю на Перле верят только глупые чужеземцы. Местные знают — смена сезонов Большого Года величественна и нетороплива, а лапы зимы могут протянуться очень далеко от календарных границ.

Далиат дал время глазам привыкнуть к свету и зашагал через захламленный двор. Скоро он вышел на улицу Жонглеров. Как обычно в будний день она была пуста. Стук ботинок гулко отражался от стен домов. Он выбрался на проспект Тысячелетия Морской Гильдии. Широкая улица скользила по городским холмам, по ней брели лишь несколько редких пешеходов. Но когда Далиат он поднялся на вершину Банковского холма, проспект, как по волшебству, наполнился людьми. Будто в горный ручей высыпали мешек кофейных зерен. Далиат знал, что это значит — на холме Гроссмейстеров закончила работу биржа.

Большинство обитателей Перлы отличались смуглой кожей, в спектре от бронзы до темно-коричневого. Огненная голова чужеземца привлекала взгляды прохожих. Далиат и не пытался слиться с толпой, он уверенно шагал по мостовой, по привычке прислушиваясь к разговорам.

— Вверх вниз, вверх вниз, не дорога, а аттракцион. Каждый раз боюсь, что следующий холм станет для меня последним, — пропыхтел краснолицый толстяк.

— Ты ведь начальник отдела — купи себе машину, — откликнулся мужчина с завитой бородкой, на выпуклой груди качалась бляха секретаря биржи.

— Издеваешься да?! Ты много машин на улицах видишь?! Забыл, какие за них налоги дерут?! Даже директор пешком ходит.

— Сбивает о булыжники туфли ценой в пять машин... Тогда тебе вместо харчевни Маркуса стоит ходить в атлетический клуб.

— Вот окажешься на моем месте, и посмотрим, хватил ли у тебя сил...

Далиат ускорил шаг и поравнялся с троицей молодых клерков.

— Да не знаю я, куда сегодня пойдем. Когда только приехал в Тальг, думал тут столица, жизнь кипит... а на самом деле все то же, что и в провинции. Вот все говорят — Перла мир на перекрестке ста путей. Знаменитый порт... Тут должна быть роскошь, редкие наслаждения, люди тысячи племен... А на деле одна скука.

— Я бы не хотел, чтобы чужеземцы выползали из своих кварталов. Разве не затем мы принимали законы против эмиграции?

— Законы против эмигрантов приняли вовсе не потому, что кто-то наверху озаботился твоими хотелками. Большие шишки стараются превратить планету во что-то вроде загородного домика господина директора, а нас там сделать прислугой.

— И при чем тут эмигранты?

— Чужаки могут занести разные ненужные идеи. Например, насчет того, что не все у нас тут так шоколадно, как нам рассказывают.

— Такие идеи и без чужаков...

Вместе с толпой Далиат влился на станцию надземки. Скоро подошел поезд, Далиат проскользнул между выставленных локтей и ухитрился занять сиденье возле окна. Напротив устроились две девчонки. Черные как угольки, они тут же начали шептаться и хихикать. Белоснежные зубки мелькали между пухлыми губами. Самая смелая бросала кокетливые взгляды на сидящего перед ней рыжего.

Любительницы экзотики. Далиат сделал вид что задремал. Вагончик мягко раскачивался, от стенок пахло деревом и летом. Он прижался щекой к прохладной обшивке. Если бы действительно можно было очутиться в лете...

— Станция Четвертая Узловая, — сообщил с потолка приятный женский голос.

Он протолкался к выходу из вагона. Оказавшись на станции, Далиат, недолго думая, направился к туалету и скрылся за синей дверцей. Там он провел время достаточное для того чтобы прочитать спортивную колонку 'Столичного Вестника'. Вновь показавшись в зале, рыжий человек в красной куртке спокойно подошел к платформе и сел на поезд, ведущий к кварталам Перигринов. Еще через пару минут синяя дверца снова отворилась и выпустила другого постояльца этого общественно-полезного заведения.

Невысокий, худощавый молодой человек с приятным, но беспокойным лицом, на котором господствовали необычно большие голубые глаза. Они отвлекали внимание от бледных, по меркам перлианцев, щек, подбородка с намеком на ямочку и мягкой копны чуть вьющихся каштановых волос. Он по привычке погладил родинку у левого глаза и огляделся.

Кажется порядок. Далиат вздохнул чуть свободней. Хоть это прошло, как задумано. Парик и остатки грима сейчас на полпути к отстойнику канализации, Рыжий Пайк на полпути к своему дом, что примерно одно и то же... Жаль очень жаль, что 'Медуза' вышла из графика, тогда все было бы идеально... Но хоть какая-то маскировка лучше, чем совсем никакой. Даже если кто-то выследит Пайка, что он узнает? По большому счету ничего полезного... Но все равно жаль.

До нужного поезда оставалось еще сорок минут. Далиат не спеша подошел к складному столику у стены. Опрятная женщина торговала жареными орешками, их называли, чертовы ушки.

— Пять чешуек, — сказала она, протягивая бумажный пакетик.

— Еще вчера было три, — Далиат нащупал в кармане монетки.

— Ох, я знаю, господин, но из-за этих штормов все дорожает.

— А то ли еще будет.

Далиат повернул голову, за спиной стоял мужчина в куртке монтажника. Должно быть, едет на ночную смену. Монтажник поскреб щетину на подбородке и выразительно фыркнул.

— То ли еще будет, — громко повторил он. — Двух моих племянников уже отправили в бессрочные отпуска. Меня тоже хотели — спасибо тесть помог.

— Не всем так везет с тестем, — проворчал рабочий в заляпанной жиром куртке.

Он подошел к лотку и тоже встал в очередь.

— Мой старый пень только мозги может выносить. Я сам на переработке краба атланта работаю. Консервы из гада верчу. Так все склады уже забиты под самую крышу, а вывоза нет. Скоро придется цех останавливать. Вот ты, парень, я вижу, тоже зимуешь — что в порту говорят?

Далиат выпустил из пальцев пакетик с орешками и наклонился к прилавку, чтобы спрятать досадливую гримасу; вокруг уже собралась кучка скучающих пассажиров, он оказался в центре внимания.

— Ничего в порту не говорят. Тут не угадаешь. На некоторых кораблях готовятся НЗ распечатать, — Далиат выпрямился и бросил на столик монетку. — Сдачи не надо.

— Нет, нет, господин, как можно. В наши времена нужно считать каждую чешуйку, — торговка забренчала мелочью.

— Каждый год одно и то же — зимние шторма отрезают планету от внешних миров, — прогудел монтажник, — и каждый год к концу штормового сезона планету лихорадит. Сейчас шторма длятся только на три недели дольше обычного, а Перла уже готова в яму ухнуть. Что будет, если шторма затянутся на весь год?!

— Вот только каркать не надо. Тоже мне, пятничный пророк, — пассажирка, одетая с претензией на роскошь нервно поправила изящную шляпку. — В крайнем случае, корабли пойдут сквозь шторма.

Монтажник расхохотался.

— Люди, гляньте на эту курицу. Корабли пойдут сквозь шторма... Ох, не могу... Да ты вообще представляешь, что такое шторм в нереальности? Мой кузен ходил сквозь такой один раз, и запомнил на всю жизнь. Пробиться могут только самые мощные корабли. И ни какой капитан не станет рисковать меньше чем за триста процентов прибыли.

— И за триста вряд ли станет, — махнул рукой солидный мужчина, на манжете мелькнула золотая запонка с эмблемой банковской гильдии. — Кораблю обязательно потребуется ремонт. Очень может быть капитальный. Триста процентов прибыли от груза такие расходы не окупят.

— Ну вот, а я о чем говорю, — монтажник, будто даже обрадовался, — Кто оплатит расходы? Наше правительство? Не смешите.

— А что тебе должно правительство? — буркнул мужчина с обветренным лицом рыбака. — Шторма руками развести?!

— Они знают, что каждый Большой Год планету накрывают шторма, они знают, что каждые тридцать лет шторма особенно сильные, они знают, что раз в сто лет будет великий шторм... И все равно ждут, пока их жареный лакон за задницу укусит.

— Ты поосторожней языком-то маши, — сказала невидимая за мужскими спинами женщина.

— А чего мне бояться?! У нас пока, слава богу, еще не диктатура Езекии Салафа. Нами правит Верховный Арбитр Хрисанф.

— В том то и дело, что 'пока'.

Лоток облепила небольшая толпа. Далиат скользнул взглядом по лицам. Интересно, кто из этих говорунов доносит в секретную службу?

ОН отмахнулся от копошащейся с мелочью торговки, ввинтился в толпу и с большим трудом выбрался на свободное от людей пространство. 'Похоже, удача сегодня бежит за мной по пятам. Возиться с прикрытием, чтобы потом засветиться в одном кадре с антиправительственной сходкой... Или эту сходку нельзя назвать антиправительственной? Все же в основном достается не Арбитру а Езекии. Хотя сам Езекия Салаф, как главарь тайной полиции, простите, начальник оперативного отдела службы обеспечения общественного спокойствия, наверняка привык думать, что он и правительство это одно и то же'.

Далиат направился к выходу из зала. Поезд можно подождать и на свежем воздухе. Он захлопнул за собой тяжелую дверь и остановился на верхней ступеньке стекающей к мостовой лестницы.

Ветер холодными пальцами перебирал мягкие волосы. Далиат запрокинул голову. Солнце садилось за зданием вокзала, небо уже начало переливаться как створка перламутровой раковины. Далеко на горизонте к небу рвались копья Небесной Башни. Закат стекал по острым шпилям, башенкам и стрельчатым аркам. Гигантские витражи — с такого расстояния тонкие полоски — сияли как драгоценные камни. Роскошь! А ведь отсюда еще не видно тысячи статуй, которые смотрят на город с высоты могучих стен.

Перед садящимся солнцем пробежало облачко, стеклянная 'роза' над главным порталом сверкнула багровым лучом прямо в глаз бойцу.

Великое произведение искусства... образец большого имперского стиля... Как вы возможно слышали, башня Арната отличается более изысканным орнаментом, а башня Гильдара поражает архитектурным решением, но только башня Тальга...

Далиат отвернулся от высокомерного каменного титана и принялся хрустеть орешками. Сладкие ядрышки покрывала тонкая пленка, он счищал ее привычным движением, и она крутилась на ветру, как сброшенные крылышки мотыльков. Он скоро опустошил пакетик, поднес к губам ладонь, чтобы сдуть налипшую шелуху и замер. Пальцы дрожали. Чуть заметно, но дрожали.

'Браво, Далли, браво! И как же ты дошел до жизни такой?!'

Далиат стиснул кулак и швырнул скомканный пакетик в ближайшую урну.

'Нервы разболтались! Когда это было, что бы у меня после боя руки дрожали?! А все этот проклятый мир!'

Поднимающиеся по лестнице пассажиры с любопытством смотрели на застывшего у дверей молодого чужеземца. Перехватив пару таких взглядов, Далиат решил пройтись. Двигающийся человек привлекает меньше внимания.

Едва он ступил на мостовую, из внутреннего кармана куртки раздался мелодичный перезвон. Далиат огляделся, запустил руку за пазуху и вытащил приборчик похожий на серебряную пудреницу. Индикатор высветил знакомое имя.

Карион. 'Вот только разговора с ним мне сейчас не хватает для полного счастья'. Далиат заблокировал вызов и проворно вернул миникомм на место. На Перле такие приборчики в основном собственность государства, частная лицензия слишком дорогая для разумного обывателя, и потому человек с такой машинкой в руках автоматически зачислялся либо в полицейские ищейки, либо в подпольные дельцы.

Он заложил руки за спину и с независимым видом направился вверх по улице. Навстречу из-за поворота показался отряд полиции. Не думая, Далиат развернулся и перешел на другую сторону улицы. Уже сделав четыре шага, он понял, как сглупил.

'Да что же я сегодня творю?! Невероятно, будто в детство впал! Ведь теперь хорьки наверняка увяжутся'.

Оказавшись в тени рыбохозяйственного училища, он обшарил мостовую взглядом.

'Нужно притвориться, будто увидел знакомого. А потом сказать что обознался'.

Далиат уже приготовился окликнуть учителя, курящего наск у крыльца цитадели юных рыбаков, когда за спиной раздался громкий стук тяжелых ботинок. Боец медленно повернулся и еще медленней вытащил из кармана карточку с зеленой иммиграционной печатью.

— Офицер я...

Не обращая внимания на протянутый документ, старший отряда подступил вплотную. Далиат поморщился, от пластика брони исходил едкий химический запах. В черном стекле глухого шлема он видел свое отражение.

— Офицер...

— Далиат Зират? — прогудел вокс шлема. — Именем закона вы арестованы по подозрению в убийстве.

Глава 2

— Итак, вы Далиат Зират, работаете на арматора господина Тимона ла Дорна. Все верно?

— Вы смогли осилить мои документы? На полицейских экзаменах теперь требуется вслух прочитать устав?

— На полицейских экзаменах требуется куча разных вещей. Прибыли на нашу планету перед началом штормов, как торговый агент Гизарского баронства?

— Почему вы задаете одни и те же вопросы? Что полицейским это доставляет эротическое удовольствие? Извращение какое-то.

— А вы попробуйте нормально ответить хотя бы на один. Вдруг понравится.

— Жуткая перспектива. Слушайте, время уже позднее, я хочу спать.

— Правда скверно, работать ненормированный день?!

— Ночь.

— И ночь тоже. У вас еще будет время в этом убедиться.

Далиат несколько раз крепко зажмурился. В глаза, будто песку насыпали. Он в сотый раз обвел взглядом комнату, в которой оказался. На вид обычный кабинет чиновника средней руки. Дешевенькая мебель, блеклые цвета, на стене посеревший портрет Верховного Арбитра — беднягу едва не сгибает под весом орденов. Единственная яркая деталь — большой плоскостной экран. В рядах аккуратных квадратов отображались комнаты и коридоры четвертого полицейского участка — сейчас по большей части пустые — а еще кусок мостовой перед главным входом; сейчас там стоял грузовой фургон с открытым капотом, над двигателем корпел водитель. Немного полюбовавшись на эту жизнеутверждающую картинку, Далиат неохотно посмотрел на хозяина кабинета.

Тоже мало приятного. Здоровенный тип в едва сходящемся на груди бутылочно-зеленом сюртуке, серебряные значки на воротнике говорили о том, что Далиат удостоился внимания капитана. Кожа слишком бледная для коренного перлианца, над губой черные стрелки усиков, нижнюю челюсть делит пополам полоска бородки. Кажется, будто ее нарисовали тушью. Так в скверных спектаклях гримируют актеров, которые играют мошенников выдающих себя за аристократов.

Офицер стоял в трех шагах перед Далиатом. Бедро капитана опиралось на край казенного стола. Рядом с филейной частью полицейского желтела бронзовая табличка с витиеватой надписью — 'заместитель начальника отдела Квинт Казар'.

— Вы слышите, что я говорю?

— Простите, задремал. А почему мы беседуем здесь? Неужели все пыточные заняты?

— Неудобно напоминать, но вопросы здесь задаю я.

— Я уже боялся, что не услышу этой фразы. Без нее наш разговор потерял бы половину очарования.

Полицейский чуть подвинулся, так чтобы Далиат мог видеть свои лежащие на столе пожитки. Крепкий палец нацелился на пузатые кошельки.

— Ваши личные сбережения? Можете объяснить их происхождение?

— На улице Лилий ко мне подошел неизвестный мужчина. Спросил — не нужны ли мне деньги? Ну, а кому деньги не нужны.

— Это последняя версия? Больше ничего сказать не хотите?

— Это не версия, я просто отрицаю право полиции совать нос в мой карман. Нечего подменять собой налоговую службу.

— А право полиции упрятать вас в тюрьму на девяносто суток без предъявления обвинения, вы тоже отрицаете?

— Если под тюрьмой имеется в виду замок Лорш, то я не против. Говорят там сейчас весь бомонд.

— Замок Лорш еще нужно заслужить. Но могу за вас похлопотать.

Далиат прикусил щеку. 'Ну, кто меня за язык постоянно тянет? Трудно мне что ли ему подыграть?! Корона с головы упадет?!'

Далиат хорошо знал особенность своего характера — однажды выбрав линию поведения, ему очень тяжело было ее изменить. Даже если старая начинала грозить неприятности... Или скорее даже ему было особенно трудно свернуть, если на горизонте появлялась угроза.

'Странно, мне уже раза два должны были по физиономии съездить. Минимум. Не похож этот лось на поборника прав подозреваемых. Совсем не похож. Чего же он от меня хочет?'

Полицейский еще порылся в вещах Далиата и вытащил кольцо с красным камнем. Глаза арестованного сузились.

— А вы уверенны, что без этой вещички ваше общение с зарешеточной элитой будет таким уж приятным?

— В замке Лорш любят дешевые украшения?

Квинт неприятно улыбнулся.

— Не уточнял. В любом случае я говорил о другом. Когда мои сотрудники осматривали ваши вещи, эта безделушка привлекла их внимание.

— Плохой вкус.

— Возможно. Потрудитесь пока не перебивать. Так вот мои люди изучили кольцо и обнаружили под этим камушком полость заполненную белым порошком. Они сделали анализ, и знаете что нашли?

— Вероятно, нечто потрясающе?

— Хм, можно и так сказать. Анализ показал, что в тайнике хранится так называемая солнечная пыльца. Редкий препарат. И очень полезный. Ускоряет реакцию, увеличивает концентрацию, повышает выносливость... Правда при длительном употреблении вызывает очень серьезное привыкание. Что-то мне подсказывает, что провести пару вечеров без этого снадобья — даже в такой приятной компании, какая собирается в замке Лорш — вам было бы весьма нелегко.

Далиат выпрямился на стуле.

— Интуиция вещь хорошая, но не советую на нее полагаться. Особенно если соберетесь играть в казино. Можете остаться без штанов.

— Значит, продолжаете все отрицать?

— Отрицать что? Это кольцо я купил на рынке у моряка, который страдал от похмелья. Ни про какие тайники он мне не рассказывал. А даже если бы рассказал... Что вы хотите мне предъявить? Хранение препарата из второго списка? Выпишите мне штраф?

— Уверены, что ничего более серьезного вам не грозит?

Далиат широко зевнул.

— Задам этот вопрос в эээ... одиннадцатый раз. Какое обвинение вы мне предъявляете? Перед тем как меня сюда притащить, ваш дуболом что-то пробубнил насчет убийства. Так кого я убил? Наступил на птичку в парке?

Капитан смерил арестованного долгим взглядом.

— Забавные обычаи у народа марас, не находите? — сказал он, поглаживая блестящие усики. — Они все друг другу родственники. Как полицейский замечу, что работать с ними дело хуже не придумаешь. Никогда не выдают своих. Никогда. Но преступников же как-то нужно наказывать, верно? — Квинт прошелся по кабинету и остановился за спиной Далиата. — А дело это нелегкое. Тронешь кого, запустится механизм кровной мести. Община может сама себя вырезать. Вот и приходиться нанимать человека со стороны, чтобы он избавил их от паршивых овец в точном соответствии с ритуалом... по-прежнему не понимаете, за что вас арестовали? Никаких озарений?

— Вы опять про интуицию? — откликнулся Далиат глядя прямо пред собой. — Никогда в нее не верил. Один мой знакомый всю жизнь мечтал сорвать в куш в пирамиде — это такая карточная игра — так вот однажды он пришел в казино с ручной обезьянкой и...

— Я слышал этот анекдот!

— А еще раз послушать не хотите? Говорят я хороший рассказчик.

Железные пальцы капитана сдавили плечо арестованного. 'Наверняка синяк будет. Показал бы я тебе, куда грабли тянуть... Стоп! Хватит! Достаточно на сегодня глупостей'.

— Капитан, я понимаю, что нравлюсь вам, но не нужно так горячо проявлять чувства, а то это плохо кончится. Когда ваши остолопы бросили меня в машину я уже чуть не расстался с зубом. А ведь я только недавно его заменил; родной треснул, после того как я вдохнул чудесную прохладу вашей планеты...

— Мы уклонились от темы, — теперь в голосе Квинта звенел металл. — Обычно, полиция сквозь пальцы смотрит на забавы белобрысых... Одним больше одним меньше... Но когда кто-то начинает ворошить эту мусорную кучу зловоние ползет в приличные кварталы.

— Все это очень любопытно. Для этнографа. Лучше бы послушали мой анекдот.

Пальцы давили плечо как клещи.

— Обычно мы не переживаем из-за всплывших к верху брюхом блондинчиков, но обычно люди, которые делают грязную работу понимают, что явились в чужой мир и здесь есть свои правила.

— А тех, кто правила не выполняет, оставляют без сладкого. Попробую догадаться, первая заповедь на ваших полицейских скрижалях — поделись доходом с ближним?

— Обычно, да. Но существуют и специальные издания, — Квинт прекратил терзать его плечо и вернулся к столу. — Для таких, как ты первая заповедь — сотрудничай. Понимаешь о чем речь?

Далиат отвел глаза. 'Еще бы я не понимал. Вербовка. Однако быстро же они на меня вышли. Куда быстрей, чем ожидалось. Тут без стукача не обошлось. Кто же донес? Старейшина? Расстроился из-за дополнительных расходов? Выйду — отрежу ему бороденку вместе с головой... Стой! Не о том думаешь. Не о том! Если эти вербовка, то все идет по заранее написанному сценарию. Почему тогда меня не повели в допросную? Почему капитан столько мурыжил перед тем как сделать предложение?' Далиат потер шею. Мысли сыпались одна за другой, как крупа из порванного пакета.

'Общее правило — один работает, второй наблюдает. Где же наблюдатель... Здесь должна быть система слежения... Этот второй и есть главный в этой пьесе. Интересно, кого же я заинтересовал? Немногие могут использовать капитанов полиции как подсобную силу... Неужели сам господин заместитель городского комиссара? Почетно... И опасно. На меня не заполняли никаких документов, сразу привели сюда... Если откажусь, просто прикончат. Вот этот амбал лично свернет шею. Не вовремя... Как же все это не вовремя'.

Он отрешенно смотрел на мерцающую панель. Жизнь в участке почти остановилась. Перед главным входом по-прежнему копался в моторе шофер. 'Что же он так долго возится. Видит же, что не починит. Нужно перевозку вызывать...'

Дыхание Далиата перехватило, пульс перешел на галоп.

— Что-то интересное увидели?

— Как сказать...

Решить, что делать Далиат не успел. Шофер, наконец, вынырнул из-под капота и побежал к входу в участок. Далиат соскользнул со стула и растянулся на полу. Дом вздрогнул и гулко вздохнул, с потолка посыпалась пыль и куски штукатурки. На всякий случай Далиат пролежал на полу около минуты, а потом приподнял голову. Издалека доносились крики и звуки, похожие на выстрелы импульсных винтовок, воздух медленно наполнялся запахом гари. Капитан Квинт куда-то исчез, Далиат смутно помнил, как хлопнула дверь.

'Тааак, а домик-то, похоже, решил взять на щит. Народная перлийская игра — штурм полицейского участка. Те, что снаружи хотят войти, те, что внутри не пускают. Побеждает команда, в которой остались выжившие... И меня как на зло ни в одну команду не пригласили. Подстрелят и те и другие'.

Далиат снова огляделся. 'Самое разумное сидеть здесь и не рыпаться... да? Если так, чего глав хорек такого стрекача задал? Решил встать грудью на защиту родного участка? Как же! Гиблое здесь место, гиблое!'

Выбирая между разумом и инстинктом, он колебался не долго. Далат забрал со стола свои вещи, рассовал их по карманам, согнулся и выглянул в коридор. Запах гари здесь был еще сильнее, а к звукам боя прибавился треск огня. Далиат заскользил прочь от кабинета, он согнулся так, что ладонями почти касался напольного пластика. Впереди мелькнули фигуры в серой полицейской броне, он вжался в стену.

— ...Превосходящими силами, повторяю — атакованы превосходящими силами! Что!? Не знаю... Выдерни свой зад и кресла и попробуй посчитать их по головам! До трибунала еще дожить надо. Где ОБР, мать твою?!

Далиат бросил взгляд в сторону покинутой комнаты. Какое-никакое, а укрытие...

Участок снова вздрогнул. Дверь кабинета, сорвалась с петель и, как пушечное ядро впечаталась в стену напротив, следом вырвался огненный шар. В тот же миг еще три удара потрясли здание. Полицейские впереди открыли огонь по чему-то невидимому для Далиата.

'Так... хоть один умный поступок я сегодня могу записать на свой счет... Но слоняться по коридорам все равно, что напрашиваться на выстрел...'

Неподалеку желтела дверь без таблички, Далиат убедился, что полиция впереди прочно увязла в перестрелке, и метнулся к ней.

'Заперта... Как и ожидалось... А полотно-то хлипенькое, пластик дешевенький... На распродаже брали, господа хорьки?!'

Далиат отупил на два шага и изо всех сил ударил по двери. Тонкий пластик захрустел. Далиат бросил взгляд на полицейских... Один посмотрел в сторону шума — Далиат влип в стену — ничего не заметил и вернулся к стрельбе. Ну, была — не была! Он отступил насколько позволял коридор и ударил еще раз. Дверь поддалась, Далиат вместе с ней свалился заставленную стеллажами каморку. Цифровой замок так и остался торчать в косяке.

Далиат потер отбитое плечо и как мог, приставил дверное полотно на место. Чуть успокоившись, он оглядел свое новое убежище — похоже на склад. Он подошел к ближайшему стеллажу и заглянул в покрытую годовой пылью коробку. Продуктовый концентрат, аптечка, белье... Понятно, барахло, на случай если участок переведут на казарменное положение.

Закончив рекогносцировку, Далиат принялся сдвигать стеллажи к входу, так чтобы в дальнем углу каморки получилось свободное пространство. 'Не бог весть какая позиция, но мы не капризные, главное переждать...' В коридоре загрохотали сапоги, Далиат напрягся.

— Забудьте про ворота, это обман, они из-под земли лезут! К арсеналам, все отходим к арсеналам!

Охо-хо. Новое убежище разом потеряло для Далиата всю привлекательность. 'Возможно, стоит...' В углу, который он так заботливо расчистил, каменный пол начал светиться алым, как раскаленное стекло!

— Да, твою...

Далиат захлопнул рот и тряхнул самодельную баррикаду. 'Быстро не разобрать, молодец строитель, справился! Сколько у меня времени?'

Боец бросил взгляд через плечо, алое пятно разрослось, захватив часть стены, и выглядело еще более зловеще. Далиат оперся ногой в ближайший стеллаж и отломил тонкую планку. Слом вышел удачным — острым. Боец засунул за пояс самодельный нож, отпрыгнул подальше от пятна, дернул на себя ближайший стеллаж и сел на корточки. Между коробок он видел, как алое свечение сменилось голубоватым. Потом раздался хлопок, камень превратился в порошок и посыпался вниз. Из темной дыры один за другим вылезли пять человек в зеленых комбинезонах. В руках они держали старые импульсные винтовки. Боевики были совсем рядом с ним. 'Ну и сопляки... Они хоть совершеннолетние?! Не телосложение, а, скорее теловычитание, бледные, тощие... Не кормят их, что ли... Если бы не пушки можно было их пожалеть'.

Тот, что выбрался первым, неожиданно хихикнул, посмотрел на свое воинство и указал в сторону заваленной стеллажами двери. Боевики расхохотались, будто увидели что-то невероятно смешное, и разом вскинули винтовки. У двух мальчишек оружие дрожало в руках — их по-прежнему трясли судороги истерического веселья. Один постоянно смахивал слезы, которые текли по улыбающемуся лицу. Залп разметал баррикаду, боевики снова засмеялись и ринулись в коридор.

Выждав пару минут, Далиат выбрался из своего гнезда. В воздухе все сильнее сгущалась вонь горящего пластика — неподалеку разгорался новый очаг пожара.

'Замечательно, просто замечательно. В коридоре хорьки и обдолбанные малолетки устроили призовую стрельбу во все, что шевелится, а здесь меня хотят поджарить...'

Закончить мысль он не успел. Из дыры в полу вынырнул еще один боевик. Щенок уставился на Далиата, как на редкую ящерицу в аквариуме. Пауза длилась не больше доли секунды. На грязном лице появился идиотская улыбка, ствол винтовки качнулся в сторону цели.

— Ах, ты... — Далиат метнулся вперед и выкрутил оружие в сторону.

Винтовка глухо выстрелила, заряд попал в потолок и врагов обдал дождь из штукатурки.

— Слушай, товарищ... брат... ты не понял... я тоже жертва режима... это... узник совести... мы с тобой на одной стороне. Усек?

Зернышками чужих зрачков смотрели сквозь Далиата, боевик упрямо пытался вырвать винтовку. Далиат поглядел чрез костлявое плечо молокососа — из дыры больше никто не появлялся. Значит, этот торчок просто отстал.

— Пойми ты, тупая башка, я никого не хочу убивать. В полицейском участке это просто неприлично. Тем более хорьки право на самооборону оставляют только за собой... Давай разойдемся краями, — боевик всем весом потащил на себя винтовку. — Как же я не люблю этих рукомашеств...

Далиат использовал движение противника, винтовка отлетела прочь и воткнулась дулом в груду сломанных стеллажей. Боевик посмотрел на опустившие руки, сжал кулаки и широко замахнулся. Про пистолет, торчащий из кобуры на бедре, он даже не вспомнил.

Далиат легко уклонился и впечатал кулак в ребра противнику. Он действительно не любил драться голыми руками, но несколькими отработанными ударами по праву гордился. Под кулаком что треснуло и прогнулось. Далиат отступил, ожидая, что враг упадет. Удар сломал несколько ребер и наверняка повредил печень. Боевик задумчиво пощупал бок и шагнул вперед.

Вот даже как... Далиат провел два быстрых удара в голову. Сопляк только улыбнулся, его губы, словно покрывал клюквенный сироп, во рту наверняка остались обломки зубов. Боевик растопырил руки и бросился на врага. Удивленный Далиат не успел увернуться. Цепкие ладони сомкнулись у него за спиной. Он попробовал вырваться, но хватка у мальчишки оказалась медвежьей. Теперь уже затрещали ребра Далиата. В глазах потемнело, боец понял — еще немного и ему конец. Он извернулся и протянул руку к поясу, пальцы нащупали холодный металл. Хватка стала сильней, Далиат захрипел и согнул колени. Он почти потерял сознание, но сумел резко распрямить ноги и всадил острый обломок в грудь врага.

Железные руки сразу обмякли, мальчишка ткнулся лицом в плечо Далиата. Из его губ на шею бойца хлынуло что-то горячее и липкое. Далиат скрипнул зубами и оттолкнул труп. Ребра болели как после неудачного спарринга. Сейчас бы передохнуть, но к вонючему дыму добавился приближающийся треск огня. Он присел рядом с убитым и дернул кобуру. Пластиковый клан закрывался на какую-то хитрую застежку. 'Так, зря я на нарика грешил, тут и на свежую голову не сообразишь...' Далиат устал от бесполезной возни и рванул обеими руками. Клапан треснул и оторвался. Далиат завладел пистолетом. 'Старье как и винтовка. А, ладно, главное чтобы стрелял'.

Он выпрямился и сжал кулаки. В коридор соваться самоубийство, здесь торчать нельзя, так что же...

Далиат подошел к темной дыре, из нее тянуло холодом и сыростью. 'Нет, сюда я полезу только если мне уже задницу поджаривать начнут... А это что?'

Он наклонился и увидел, что часть стены рядом с дырой стала серой и ноздреватой. На пробу Далиат пнул по пятну ботинком, посыпалась стука зернистого песка. Далиат замолотил ногами, гул пламени приближался и подстегивал лучше плетки. Скоро внизу стены появилось неровное отверстие. Заглянув в него, он увидел кусок какой-то комнаты. Особого выбора не было, он рванулся в пролом. На острых выступах остались лоскуты ткани и, наверное, кожи, но он не обращал внимания на боль. Сердце стучало, как барабан. Если сейчас в каморку войдет хоть один враг...

Он протиснулся через угольное ушко и завертел головой. В комнате явно прошел бой, но сейчас драться было не с кем. Место показалось ему знакомым. 'Ну да, точно, меня же здесь проводили. Вон это обломки стойки, за ней сидела ночная дежурная'. Далиат шагнул к куче мусора.

За грудой обломков лежала девушка в полицейском сюртуке. Неуставная юбка высоко задралась, между смуглыми ногами белели кружевные трусики. Далиат машинально одернул юбку и коснулся шеи дежурной. Пульс есть. Видно только оглушило.

Послышался частый топот, Далиат нырнул за мусорную кучу. Напротив его убежища распахнулась дверь, в комнату влетел парнишка в зеленом комбинезоне. Винтовку он где-то потерял. Далиат не успел ничего сделать. Беглец заполошно взмахнул руками, полыхнула белая вспышка, щенок как подкошенный рухнул на пол. Из коридора плавно вылетело устройство похожее на покрытую шипами рыбку. Между иглами прыгали слепящие искры.

Далиат узнал боевую часть кассетного противопехотного заряда. 'Эта пакость на вооружении у Отрядов Быстрого Реагирования. Значит можно сказать, подоспела кавалерия... Только мне, что характерно, от этого не легче'.

Он отполз к лежащей рядом девушке и прижал ее к себе крепче, чем возлюбленную. 'Летучий болван запрограммировали бить по всем, кто не опознан как полицейский. А что делать в ситуации с заложником у него мозгов не хватит... Или хватит?'

Искры прекратили бегать и собрались в один кулак. Далиат вскинул руку с пистолетом и, почти не целясь, нажал на спуск. Рыбка закружился волчком, взлетела к потолку и, набрав скорость, с размаху врезалась в пол. Корпус громко треснул, запахло озоном. Далиат вытер пот со лба. Еще чуть-чуть и...

Коридор наполнился металлическим грохотом, этот звук Далиат ни с чем бы не спутал. Фехтовальщик отшвырнул пистолет и растянулся на полу, прикрывшись сверху телом дежурной. Во время этих манипуляция девушка слабо застонала.

— Прости, милая, думаю, после сегодняшнего я должен на тебе жениться.

Пол задрожал от стука бронированных ботинок. В комнату ворвались четыре бойца в тяжелых доспехах. Мощные винтовки почти сразу навелись на лежащего Далиата.

— Кто-то такой?! Встань! Назовись! — рявкнул громила со значком сержанта на наплечнике

Далиат и не рассчитывал обмануть сканеры. Но спасибо, хоть палить сходу не стали...

Без резких движений, чтобы не дай бог ни у кого не дернулся палец, он поднялся на колени. Сержант нетерпеливо махнул рукой, приказывая встать полный рост. Движение ОБРовца вышло скованным и неуклюжим, плечевое сочленение протестующее зашипело. Далиат прикусил губу, чтобы стереть презрительную улыбку. 'Ходячие чайники, только струек пара не хватает. Если бы они видели, как красива и ужасна настоящая боевая броня... О чем я думаю, что б мне пусто было!'

Осторожно — он сомневался, что после всего устоит на ногах — Далиат выпрямился.

— Я Далиат Зират. Задержанный. Меня привели, а тут такое началось... Я сам не знаю...

— Молчать! — громыхнул сержант. — Сейчас ты...

— Сержант, не стоит себя утруждать работой полиции, — в дежурку вошел потрепанный, но до отвращения живой капитан Квинт. — Я сам займусь задержанным.

Далиат тепло улыбнулся.

— Капитан, а я так надеялся, что вас разорвало на дюжину маленьких капитанчиков... Вот поэтому я не люблю всех этих идейных борцов. Ничего толком сделать не могут.

Глава 3

Далиат свернул с 3-ей Корабельной на улицу Мастеров и побрел к похожему на пагоду двухэтажному синему домику, покрытому золотистой черепицей. В другом мире, на месте домика громоздился бы помпезный дворец или высоченная башня, но на Перле не поняли бы таких демонстраций, и контора одного из крупнейших на планете судовладельцев являла пример нарочитой скромности. Далиату всегда казалось, что от этого самоуничижения за версту несет высокомерием.

Он положил ладонь на холодные перила крыльца.

— Явилось, наконец, наше солнышко. А мы уже и не надеялись.

Далиат поднял голову, его взгляд уперся в коленки цвета корицы. Он немного отступил, в поле зрения оказалась похожая на пояс синяя юбка, пришлось задрать голову, чтобы миновать зону тоненькой блузки, выгодно подчеркивающей небольшие грудки, и увидеть красивое личико. Даже по меркам Перлы, минимализм в ее дневного костюма был... на самой границе здешних привычек.

— И тебе привет, Релия, рад, что ты меня встретила, не поверишь, но я готов работать без жалования, только за счастье тебя видеть.

Девушка тряхнула шапочкой блестящих черных волос и подозрительно изогнула тонкую бровь. 'Старается понять — нет ли в моих словах неприличного намека. В том, что я говорю исключительно намеками и исключительно неприличными, она не сомневается с тех пор, как я сдуру спросил, почему она не носит униформу'. Бровь вернулась на место, карие глаза гневно блеснули. 'Так, намек остался не расшифрован, но наша прелесть решила на всякий случай рассердиться'.

— Ты и такого жалования не заслужил. Не знаю как у тебя дома, а у нас — если человек устроился на работу, то должен на нее ходить.

— Спасибо, что просвещаешь меня в местных обычаях. Без тебя я бы наделал кучу ошибок... Кстати, с добрым утром тебя.

— Уже за полдень!

Голос помощницы господина Тимона звенел от праведного негодования.

— Это детали, — Далиат погладил родинку под глазом. — Извини, что тебе пришлось долго ждать. Не замерзла?

— Чтооо! Думаешь, мне больше делать нечего кроме как караулить когда ты приходишь и уходишь.

У бедняжки похоже слова закончились. Только стоит и губами шевелит. Как рыбка. Милая, но какая же глупенькая. Губы Далиата задвигались, словно сами собой:

— Прости, я не должен был об этом говорить. Все-таки я еще очень плохо знаю здешние традиции, я должен был предупредить, что на ближайший год обед целомудрия. Так что у нас ничего не выйдет.

— Да засунь свои обеты, знаешь куда?!

Смуглые щечки потемнели, смутить любую перлианку нелегко, так что, похоже, он ее как следует разозлил.

— Нет мне никакого дела до твоих клятв... И, по-моему, ты все выдумал. Почему у тебя глаза красные? Наверняка всю ночь со шлюхами кувыркался.

'Интересно, она сама понимает, что эти две фразы друг с другом никак не вяжутся? Женское любопытство в сочетанье с женской логикой страшная вещь'. Далиат запустил пятерню в волосы.

— Я медитировал. Это требует много душевных усилий... Карион уже здесь?

— Здесь твой приятель, сидит с утра шоколад дует. Но, по крайней мере, он, в отличие от некоторых, всегда вовремя приходит.

— И работает не покладая рук...

— Кто бы говорил.

— Да, не хорошо с нашей стороны, ведь фирма так завалена делами... Хотя постой, может я просто не в курсе — шторма сегодня закончились?

Релия гордо фыркнула.

— Даже если порт закрыт, мы должны заботиться о кораблях...

— Из которых сейчас на Перле...

— И что с того если немного?! Если сегодня позволим себе забыть даже про самый маленький корабль, завтра сможем наплевать на флагман...

Далиат узнал любимую призказку арматора и скривился.

— Релия, драгоценная моя, обойдемся без лекций. Такой чужеземный дикарь как я, все равно не оценит твое рвение, ты тратишь силы впустую... Или... всеми любимый господин Тимон сейчас смотрит из окна?

Девушка оскалилась не хуже дикой кошки, гордо отвернулась и зашагала к открытой двери. Далиат против воли заметил как заманчиво под юбочкой-'поясом' смотрится крепкая попка. Если подумать, Релия все же больше миленькая, чем глупенькая.

Следом за девушкой он переступил порог конторы, как обычно его сразу же окутал сладковатый запах специй. Релия набрала ход и скрылась где-то в коридорах. Далиат, посмеиваясь, поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж, повернул направо и открыл первую дверь.

Его кабинет, или как он говорил штаб-квартира, был так заставлен всевозможными коробками я шкафами, что между ними оставались только узкие ущелья проходов. У окна, спиной к двери, стоял Карион. Говорят, бывает, что слуга выглядит представительней господина, на взгляд Далиата с Карионом был как раз такой случай. 'Даже ухом не повел, паразит, а ведь наверняка услышал меня еще на лестнице...' Далиат кашлянул. Карион величественно повернулся. Благородное лицо, словно вылепленное из первого снега, и оправленное блестящими волосами черными, как агат... на фоне окна зрелище вышло особенно внушительным. Серые глаза, цвета тревожного грозового неба, чуть сузились.

— Мой добрый господин, как я рад вас видеть!

Карион отвесил глубокий поклон, зачесанные назад пряди слегка взволновались. Статный, больше чем на три головы выше Далиата, он в любой компании считался бы гигантом, но удивительно точные, элегантные движения загадочным образом скрадывали рост и почти никто не замечал какой он высокий.

— Вижу, как ты за меня волновался.

Далиат пробрался к столу, отодвинул недопитую дымящуюся чашку и плюхнулся в кресло.

— Я действительно беспокоился, господин, а шоколад поддерживает мои силы.

— Лжец.

— Вы знаете, сколько в нем калорий и питательных элементов? Вы совершенно напрасно его не любите...

— Карион. У меня был тяжелый день и еще более тяжелая ночь.

— О-о-о, вас можно поздравить, с любовной победой?!

— Не подражай Релии. Тебе не идет.

— У господина тонкий вкус... Но, в самом деле, что если не сердечное томление могло отнять сон у молодого здорового человека?! Заставить его бродить при луне...

— Здесь нет луны.

— Я метафорически...

— Ты становишься утомителен.

— Увы. Это все от безделья. Вы не используете мои способности, господин, — серые глаза будто замерзли, взгляд слуги впился в лицо Далиата. — Если бы вы доверились мне, то уже давно достигли всех ваших целей.

'Да, ты многое можешь'. Далиату стало трудно дышать. 'Довериться. Сколько проблем я бы мог разом решить, если бы мог тебе доверять... 'Доверие' ключевое слово. Верно? Это как если перед тобой стоит стол полный еды, а ты умираешь от голода, потому что в пище может быть яд. Ведь никогда не знаешь...'

— Мы уже говорили на эту тему — наш договор остается без изменений. Ты будешь выполнять то, в чем поклялся. Не больше. И не меньше.

— Как угодно господину.

Карион покорно склонил голову. 'Как бы тебе не пожалеть' прочел в его позе Далиат. 'Ты ведь не сдался. Просто отступил. А отступаешь ты только для того чтобы атаковать снова. Не удалось с первого раза, значит, удастся со второго... или с тысячного. Ты ведь гордишься своим терпением. Ждешь шанса взять меня на поводок...' Далиат оттолкнул гнев. Бесполезно злиться на то, что жизнь, такая как она есть.

— Я сегодня спал три или четыре часа... Пришел под утро... Я бы и сейчас еще спал, если бы застал тебя дома.

— Господин Тимон понимающий человек и он помнит о вашем соглашении... но в последнее время вы слишком пренебрегаете своими обязанностями. Это привлекает лишнее внимание, я решил, будет полезно, как это называется... показать флаг.

— Очень мудро. А главное своевременно... Я звонил тебе, здешний терминал сломан?

— Я насколько я знаю, нет.

Повисла пауза и Далиат понял, что другого ответа не дождется.

— Так, кажется, понял. Я вчера не ответил на твой звонок, и ты решил меня наказать — не отвечаешь на мои... Что за детский сад! Может тебе подарить соску и погремушку?!

— Я лишь напомнил, что наш договор действует в обе стороны. А поддаваться эмоциям и игнорировать важные сообщения действительно крайне легкомысленно. Вы это очень верно сказали, господин, — Далиат даже зашипел от злости. — Например, вчера. Если бы вы поговорили со мной, то узнали, что ваша ориентировка разослана патрулям.

Щекам Далиата стало жарко, он отвернулся от слуги.

— Впрочем, признаю, вчера и позавчера вам... могло показаться, что я злоупотребляю экстренной связью. Возможно, вы даже решили, что у вас есть основания на меня сердиться... Но... думаю, дальнейшее выяснение это вопроса приведет только к новому непониманию. Предлагаю оставить его в прошлом. У меня есть для вас кое-что, в знак мира.

Карион шагнул к стоящему у стола шкафчику и открыл дверцу. Далиат увидел небольшую матовую коробочку. Слуга включил чайник и отрыл контейнер. Ноздрей Далиата коснулся незабываемый, божественный аромат... Неужели?!

— Ты все-таки достал его! Невероятно! Я весь Тальг облазил — нигде не было.

— Настоящий лаорский сарит редко вывозят на другие планеты, но если поискать...

Карион улыбнулся и продолжил готовить напиток. Шестнадцать точных движений ни одного неловкого, ни одного лишнего.

Далиат обхватил протянутую чашку ладонями и жадно вдохнул запах. На какой-то миг он, будто очутился дома, на него повеяло Лаорой. Такой родной и такой и такой сейчас далекой... Далиат быстро заморгал... Кажется, Карион ничего не заметил.

— За такой подарок я готов простить тебе все грехи на тысячу лет вперед!

Карион хотел что-то сказать, но передумал и снова поклонился.

Через пять минут чашка опустела, и Далиат неохотно выпустил из рук хрупкий фарфор.

— Теперь, когда вы немного взбодрились, может, расскажите мне о своих приключениях? — спросил Карион.

Далиат кратко описал суть произошедшего. Карион задумчиво погладил подбородок.

— Значит, этот капитан вас просто отпустил?

— 'Отпустил' неверное слово. Скорее — вышвырнул пинком. Мне показалось, ему очень не понравилось, что я назвал свое имя тому сержанту... Те ориентировки...

— Сегодня их отменили как ошибочные.

— Они — кто бы это ни был — очень хотят сохранить все в тайне. Им даже не налет спутал карты, а появление ОБР. Никто не должен был знать, что я вообще в тот день был в этом участке... Теперь я известен полиции как наемный фехтовальщик и наркоман. Это неплохо. Но, похоже, я привлек внимание больших людей...

— А это вам совсем не нравится, — закончил Карион.

— Это может испортить всю игру, — признал Далиат. — Кто же меня предал? Может, кто-то из марас? Я как раз думал о том, чтобы навестить старейшину...

Лицо Кариона приняло немного отстраненное выражение, как у охотника в засаде. 'Хочется спросить, очень хочется... Но ведь я понимаю как это работает, сначала просто советуюсь, потом ты мной управляешь...' Так и не дождавшись вопроса, Карион улыбнулся. Улыбка показалась Далиату понимающей и даже слегка снисходительной.

— Полагаю планы мести можно отложить, — сказал слуга, словно и не было этого обмена взглядами. — Сейчас это не главное. Вы попали на игорную доску. Сегодня вам удалось ускользнуть, но...

— Они это так не оставят. Скоро будет следующий ход.

— Несомненно... — Карион собрал чашки со стола. — Еще грязная посуда у нас есть? Вроде нет... Удивительно... В любом случае, господин, вы не можете ставить свои планы в зависимость от чужих замыслов, — слуга посмотрел в глаза Далиата. — Пыльцу, как я понимаю, у вас отобрали... Думаю, сейчас как раз время прогуляться... чтобы пополнить запас.

— Ну, короче, я не понял что за дела?! Ты дела на районе ведешь? Ведешь! Значит, и отстегивать должна как все! И нечего тут крутить!

Далиат услышал голоса еще до того как свернул в переулок напротив старого портового рынка. Он вошел в каньон между ободранными стенами продуктового склада и рабочего общежития и остановился. Дорогу перекрыла троица подозрительных субъектов явно уголовного вида. У левой стены — длинный как жердь тип с подозрительно блестящими глазами; у правой — какая-то помесь кабана с обезьяной трясет гроздьями медных серег, в центре лопоухий крепыш — по всему видно, главарь.

Перед этой живописной компанией независимо стояла стройная девушка. Безупречное лицо, гордая осанка, смуглая кожа... Далиат даже засмотрелся. В спальне отца стаяла статуэтка богини удачи, ребенком он мог часами рассматривать, но так и не понял, что же его привлекает. В конце концов, отец подарил ему бронзовую богиню, и она стояла уже в его спальне пока... Девушка очень напоминала ту статуэтку.

Ожившая статуэтка тряхнула головой, по роскошным кудрям прошла волна, глаза, зеленые, как молодая листва, насмешливо блеснули.

— Ты что обкурился, Хагри?! Или когда тебя вчера из борделя выкинули, башкой об стену приложили?! Все твои клиенты на Кармане за лотками стоят, — девушка махнула рукой в сторону рынка, — а мои дела не твой уровень.

Похоже, что 'статуэтка' совершенно не боялась стоящих на пути громил. Ситуация ее будто даже забавляла.

'Смелая малышка', — подумал Далиат и подошел ближе.

С обеих сторон переулка уже начал скапливаться народ, но пока никто не решился потребовать освободить дорогу.

— Ты не пыли, Амата, не надо вот все этого, — сказал Хагри. — Все кто на районе деньгу зашибают, засылают мне долю. Значит и ты должна — иначе порядка не будет.

— Вот как, значит, ты всему кварталу выпивку должен.

— Чего? — лопоухий главарь вытаращил глаза.

— Ну а как ты хотел, Хагри?! Тебя назначили царем порта и окрестностей, а ты коронацию зажал. Не хорошо это, не по-соседски.

Амата невинно хлопнула ресницами и отбросила с лица непослушную прядь. Физиономия Хагри медленно наливалась нехорошим румянцем.

— Слушай, ты, соседка... о-о-ох...

Маленький сапожок Аматы чиркнул по толстой голени, и бандит запрыгал на одной ноге.

— Совсем сдурела?!

— Я уже говорила — не смей ругаться при дамах. Кто виноват, что у тебя память дырявая?!

— Да я тебя... а-а-а-ах.

Теперь пострадала вторая голень, мордоворотам пришлось подхватить босса под руки, за спиной Далиата кто-то засмеялся. Девушка заложила пальцы за поясок.

— Долю со своего дела я всегда отдавала и буду отдавать. Только не тебе, а Большому Урму. Помнишь про такого?! Если чем не доволен, иди за своей долей к нему. Может, что подаст, как убогому.

— Да с каких пор твой Урм порт нагнул?! — зарычал Хагри. — Мы тут сами по себе!

— Ишь ты, смелый какой. Хочешь зубами скрипеть — топай к Урму и все это ему повтори. Только не удивляйся, когда он тебе все что скрипит, удалит быстрее стоматолога.

Хагри ничего не ответил, физиономия бандита разгорелась как закат, даже оттопыренные уши стали малиновыми. Главарь бросил на своих бойцов яростный взгляд, бандиты заворчали и начали надвигаться на девушку. Амата явно перегнула палку. Хагри до такой степени потерял голову от злости, что забыл о тяжелой и длинной руке ночного короля северного Тальга. Девушка опустила руки вдоль боков и спокойно смотрела на надвигающиеся туши. Она вовсе не думала отступать.

Добром это не кончится... Далиат выудил из кармана небольшой металлический диск и поднес к губам. Солнечная пыльца скользнула на язык, зубы заломило, будто он набрал в рот снега. Губы сами собой раздвинулись в улыбке, зашагал вперед с таким расчетом, чтобы зайти в бок бандитской фаланге. В узком переулке было тяжело развернуться, но Далиат ухитрился оказаться справа от типа, которого окрестил он Жердью. Можно было бы начать и с Кабана, но после конфуза в полицейском участке он решил первым делом разобраться с наркоманом.

— Эй, ты, куда прешь?! — рявкнул главарь.

— Дорогу своими задницами перекрыли, а у людей, между прочим, дела, — отозвался Далиат.

— Подождут твои дела. Жди и стой, если лечь не хочешь ...

Далиат подступил к Жерди еще на полшага, теперь они стояли почти вплотную. Бандит начал отодвигаться. Куда же, ты, родной... Он всадил локоть в сердечный нервный узел. Жердь, будто подавился, и без звука осел на грязную мостовую. Наркоман еще не успел упасть, а Далиат уже хлестнул ладонью по шее лопоухому Хагри. Не насмерть, но достаточно, чтобы полежать на земле и подумать вечном.

Кабана сходу достать не получилось. Здоровенный бандит развернулся и страшно зарычал, Далиат любезно приподнял воображаемую шляпу. Тяжеленная лапа метнулся к голове, такой удар, попади он в цель, легко расколол бы череп. Далиат фехтовальным приемом нырнул под вражеский замах и впечатал кулак, точно вы мышцу атакующей руки.

— У-у-у-у...

Кабан сначала сложился вдвое, потом сел на корточки и зажал между ногами покалеченную конечность.

Далиат повернулся к очухавшемуся главарю. Хагри поглядел на свое разбитое воинство и мудро отступил на два шага.

— Ну, гад, тебе просто так не сойдет! В следующий раз ты у меня кровью рыдать будешь!

— Ага, только не забудь 'в следующий раз' побольше дружков прихватить, а то в этот мне скучно было.

Хагри зашипел, но смолчал. Видимо понял, что дальнейшая дискуссия бесполезна и может только сильнее уронить его авторитет. Лопоухий кивнул кому-то в собравшейся толпе, несколько мужчин в рабочих куртках подошли к месту побоища и помогли поверженным бандитам встать на ноги. Троица быстро скрылась из вида. Движение в переулке постепенно восстановилось.

— Смелый поступок. Глупый, но смелый.

Далиат повернул голову, Амата стояла у его плеча, ее лицо было спокойным но, как ему показалось, немного напряженным.

— Что поделать, я всегда такой.

— Такой смелый?

— Нет, такой глупый.

Губы девушки, словно против ее воли, дрогнули от улыбки.

— Хагри, конечно, обычная уличная шелуха, но все равно мстительный... Зря ты влез, он этого не забудет.

— Что может быть скучнее, чем жизнь без врагов, — беззаботно отозвался Далиат и одернул куртку.

Изумрудные глаза смотрели внимательно и ожидающе.

— Ну, пока, может, еще увидимся, — небрежно бросил Далиат.

Ресницы Аматы взметнулись. Он развернулся на каблуках и зашагал вверх по переулку. Взгляд девушки, словно щекотал ему затылок.

Только дойдя до поворота, Далиат позволил себе засмеяться. Насвистывая популярный мотивчик, он прорвался сквозь паутину улочек и вновь открыл гостеприимную дверь синей пагоды.

— Удачно, что мы встретились, молодой человек. Уделите пару минут старику?

Почтенный арматор господин Тимон, вышел навстречу Далиату и ласково взял его под локоть. Естественно вырываться Далиат не стал.

— Вам я готов уделить много больше, чем жалкие две минуты, — вежливо отозвался он.

Арматор подвел его к ограде крыльца, и оперся на перила. Господин Тимон задумчиво смотрел своего работника. Дерзкий ветерок смело встрепал седые волосы одного из первых богачей планеты. Арматор мог позволить себе выглядеть намного моложе, но считал возню с внешностью недостойной серьезного человека суетой. Округлое лицо прорезали ущелья морщин. От носа к уголкам губ тянулись две глубокие складки. Вместе с верхней губой получался почти правильный треугольник с основанием скрытым аккуратной щеточкой белых усов. Поблекшие фиалковые глаза светились доброжелательностью и пониманием.

Ну, прямо добрый дедушка. Далиат тепло улыбнулся нанимателю. Если не знать какой стальной хваткой он держит свою империю можно и купиться.

— Чем обязан вашему вниманию?

Арматор кашлянул и погладил ус. Невиданное дело, похоже, господин Тимон не знает с чего начать... Мускулы Далиата непроизвольно напряглись.

— Что-то случилось...

— Что?! О, нет-нет, не волнуйтесь, ничего не случилось. Я имею в виду серьезного... Случилось... странное. Да, так будет лучше всего сказать. Знаете, юноша, я не первую сотню лет занимаюсь этими делами... возможно, подхожу к жизни со старой меркой... — Тимон замолчал, Далиат вежливо склонил голову. — Вы ведь ищите Слезы Иштар, верно?

Резкая смена темы была излюбленным приемом старого арматора. Фиалковые глаза превратилась в настоящие буравчики. Тимон чутко следил за реакцией лаорца. Далиат сохранил внешнюю невозмутимость. Хотя и не без труда. Не без труда.

— Да, господин Тимон. Ищу и уже довольно давно. Неужели... — в голос чуть не проникла дрожь, Далиат сделал вид, что закашлялся. — Неужели вам удалось напасть на след?

Буравчики скрылись за тяжелыми веками.

— А если бы напал, думаешь, стал бы морочить тебе голову вместо того чтобы прямо сказать? Я стар, но еще не в маразме... Не перебивай! Я знаю, что ты такого не когда не думаешь, и считаешь, что я в лучшей форме, чем твои ровесники... Лесть хороша в меру, — арматор снова замолчал, толстые пальцы с ухоженными ногтями постукивали по перилам. — Нет, я не напал на след. Случилось другое. У меня есть разные каналы для получения сведений. Некоторые, тайные. О них знают очень немногие люди... Так вот, со мной связались, как раз по одному такому каналу. Человек — он не назвался — просил предать, что у него есть для тебя информация о Слезах, — арматор усмехнулся в седые усы. — Давно меня уже не использовали как почтовый ящик.

— Господин Тимон...

— Прекрати, я отлично понимаю, что ты тут не при чем... Словом, если заинтересовался, будь сегодня вечером в 'Счастливой звезде'.

Старик снова внимательно посмотрел на лаорца, пригладил растрепанные ветром волосы и скрылся в конторе. Далиат остался на крыльце один, в ушах стучала кровь. 'Это след! Точно след! После стольких усилий... И появился как раз после попытки вербовки... Кто-то позаботился о наживке. И я просто не могу ее игнорировать. Даже если от всего этого за версту несет капканом... Не имею права пройти мимо... Забег начался...' Далиат смахнул выступивший пот. 'Ну что ж. Посмотрим, кто придет первым!'

Глава 4

Снежное поле облаков плыло под стрельчатыми окнами Небесной Башни, малиновые лучи заходящего солнца наполняли круглый зал тоскливым светом.

— Таким образом, нужно отметить активизацию деятельности так называемого Братства Крови в текущем квартале.

Начальник аналитического отдела бубнил, не отрывая глаз от светового планшета, словно ему было стыдно, что он не может сказать ничего нового, и вынужден повторять всем известные вещи. Большинство офицеров за овальным столом даже не делали вид, что слушают. По большей части они смотрели в окна, явно размышляя о чем-то своем. Неподвижные люди в парадных мундирах сплошь покрытых шитьем, походили на зеленые бутылки, которые трудолюбивый паук оплел золотой паутиной.

Даже гражданский председатель службы обеспечения общественного спокойствия, Вассилион Номилер — обычно очень трепетно относящийся к вопросам внешних приличий — и тот устало опустил подбородок на кулак. Он сидел спиной к окну, закатные лучи зажигали морозные искры на затканном серебром синем кафтане. Казалось, что председатель медленно покрывается инеем.

Начальник финансового отдела, что-то азартно черкал в своем планшете. Сидящие по бокам от него офицеры лениво косились на коллегу и развлекались тем, что гадали, какие записи, делает главный счетовод. Иаким Лануров, заместитель начальника оперативного, отдела вращал перед собой световое перо. Тонкий металл кружился на дорогом дереве. В сонный голос аналитика вплеталось равномерное жужжание. Вжжиу-вжжиу. Словно за стенами завывала метель.

— Нелепые слухи о пробуждение Вечного Короля будоражат низшие классы. Затянувшиеся шторма вносят тревожность и неуверенность даже в высшие сословия. Помимо рациональных страхов относительно экономического состояния планеты, фиксируется небывало возросшее число пророчеств о грядущих катастрофах и падении нынешнего порядка. Нам пока не удалось связать ни одного из них с агитаторами Братства, но не приходиться сомневаться, что даже если не они распространяют эти басни, то, несомненно, извлекают из них пользу. Нельзя, однако, не отметить и положительную сторону изоляции мира. Благодаря штормам прервалась внешняя подпитка Братства от миров, конкурирующих с нами за торговые пути. Также общий спад денежных потоков ограничил деятельность многих внутренних финансистов братства из числа предпринимателей недовольных существующим режимом. Многие из них были вынуждены прервать свою деятельность. Это положительно сказалось на ходе нашего информационного противостояния с Братством Крови. Воспользовавшись превосходством в ресурсах, правительство может сейчас набрать дополнительные очки. Но должен отметить, что пока граждане воспринимают противостояние правительства и инсургентов как войну против высших сословий, решительного перелома в настроениях общества нам не добиться. В этом смысле достойно сожаления, что Братство не проводит терактов вызывающих массовые жертвы среди низших классов. Тем не менее, аналитический отдел готов предложить ряд мер, которые...

— Довольно!

Аналитик вздрогнул и едва не выронил планшет. Сановник, как испуганная мышь, посмотрел на председателя, но гнев Вассилиона был направлен вовсе на него.

— Прекратите это, Иаким!

— Что, 'это'? — лениво откликнулся замнач оперативного отдела.

— Этот звук! — Вассилион указал на кружащееся перо. — Если уж ваш начальник не считает наши заседания не достойными своего внимания, то, по крайней мере, вы потрудись вести себя прилично. Вспомните о манерах.

— Чужие манеры хорошо обсуждать на заседании общества старых дев. Что-нибудь под лозунгом 'За всеобщую нравственность'.

— Это так Езекия думает о совете, созданном по приказу Верховного Арбитра?!

— Странно, что вы так легко восприняли это замечание на свой счет.

Иаким склонился над вращающимся пером, Вассилион откинулся на спинку кресла и почти минуту мочал.

— Прискорбно, что остроумие считается главным достоинством офицера оперативного отдела... — сказал он. — Но если вам так здесь скучно, может, сами выступите с докладом? Поделитесь успехами своей службы? Если можно без шуток... Вы свободны, Гизаль.

— Садитесь, вам пять, — усмехнулся Иаким. — Простите, совсем без шуток не получилось.

Начальник аналитического отдела прижал планшет к груди и засеменил к своему креслу. При этом он старался не смотреть ни на председателя, ни на заместителя Езекии.

— Итак, работа оперативного отдела... Чтобы мне рассказать такого, чего не знает почтенное собрание... А, понял. Прежде всего — оперативный отдел работает...

— Иаким! — проскрежетал председатель.

— Во время этой работы за текущую декаду было уничтожено восемнадцать боевиков братства, в том числе Черид Манк по прозвищу Хромой, так называемый комиссар четвертого приморского района. Еще пять человек было схвачено, допрошено и казнено в особом порядке. Было уничтожено два склада с боеприпасами. Разгромлен центр агитации, работавший под видом общества взаимопомощи первой рыболовной флотилии. По подозрению в пособничестве арестован второй секретарь гильдии рыбаков... Как я уже говорил — мы работаем.

— Если вы так замечательно работаете, почему Братство до сих пор существует? — ехидно осведомился начальник технического отдела.

— Интересный вопрос, Алим. Уверены, что мне нужно на него отвечать? На прошлом заседании господин председатель уже отмечал, что я держу собравшихся за дураков. Не хотелось бы усугублять... Ах да, без шуток, без шуток... Что же сказать... Может то, что боевики орудуют изолированными ячейками? Но это знает даже... продавщица мужского белья из магазина 'Барон Кей'... Что такое? Съели что-то не то?.. Или возможно, мне сообщить вам, что Братство имеет покровителей в самых высоких сферах? Но это может сказать... даже личный тренер вашей супруги. Мне кажется или у вас веко дергается?

— Впервые вижу шута в генеральском звании!

— Бреетесь не глядя в зеркало?

— Спокойно! Не поддавайтесь на его провокации! — резко сказал Вассилион. — Будем соблюдать процедуру. У кого-нибудь еще есть вопросы... к докладчику.

— У меня есть. Только не вопрос, а протест, — сказал начальник финансового отдела, пухлые щеки казначея раскраснелись от возбуждения, — я давно хотел его заявить. Оперативный отдел установил за мной слежку! Это возмутительно! Это... я даже не знаю, как это назвать!

— Можете что-нибудь сказать? — осведомился Вассилион.

— Мне ничего не известно о слежке, за уважаемым Норианом. Но очень хорошо, что он поднял сейчас этот вопрос. Возможно, за ним охотятся террористы братства. Кто знает, на какие бесчинства они способны.

Иаким ласково посмотрел на финансиста, тот сразу сник и едва не вжался в кресло.

— Очевидно, что нынешние меры недостаточны, для преодоления угрозы. Я предлагаю еще раз поставить на голосование вопрос о предоставлении оперативных отделу чрезвычайных полномочий.

— Отказываю, — отрезал Вассилион. — Мы не будем помогать Езекии Салафу устанавливать свою диктатуру.

— Понимаю. Многим больше по душе диктатура бандитов.

Вассилион спрятал лицо за ладонями, когда он опустил руки, взгляд председателя был холоден и тверд.

— Верховный Арбитр разделил тайную стражу на несколько организаций именно для того, чтобы никто не мог единолично распоряжаться специальными силами. Чтобы мы зависели друг от друга. Но два последних года я вижу, как ваш начальник саботирует этот проект. В оперативном отделе появились собственные финансисты, аналитики, техники... Полгода назад Езекия прекратил являться на совещания службы, а все усилия его представителей направлены на то, чтобы парализовать нашу работу. Я понимаю, Верховный Арбитр болен и Салаф решил, что ему все можно. Так вот, он ошибается! У меня найдутся силы и средства призвать его к порядку! В службе обеспечения общественного спокойствия никто не выкроит себе феодального княжества... Что?!

Иаким тряс над головой многострадальным пером.

— Можно повторить предпоследнюю фразу? Я не успел записать...

— Распространил клевету на нашу любимую тайную полицию. Оперативный отдел, якобы, похищает граждан прямо на улицах и заключает в замок Лорш. Там их, представь себе, пытают, а некоторых будто бы даже казнят.

— И ректор его за это выгнал? Ведь у Университета есть особые права, вы почти как независимое государство.

— Права правами, а подавиться рыбьей костью за обедом никому не охота.

— Ты преувеличиваешь, Рамиль.

— Преувеличиваю?! — большие темные глаза собеседника блеснули, но быстро погасли. — Хотя... быть может. Вряд ли Езекии будет дело до какого-то болтливого адъюнкт-профессора. Я часто думаю, что наше общество... то, что на самом верху, боится любых подвижек куда больше чем оперативный отдел.

Рамиль склонил голову, его удлиненное лицо нависло над чашкой с солеными орешками, в этот миг он снова напомнил Далиату грустного пони.

— А что еще занятного в городе приключилось? — спросил он, пока собеседник не впал в меланхолию.

— Занятного... Помнишь, я тебе рассказал про доктора Дамиана? Так вот, он новую шутку учудил. Открыл при Университете косметический центр. Пока, правда, весь центр в одной комнате, но не о том речь. Собирается там осветлять радужки... Чего ты удивляешься? Уже должен бы знать, что у нас большинство аристократов светлоглазые. Вот Дамиан и решил срубить деньжат с дураков. Хотя аристократов он тоже не обижает, говорит, что со скидкой сделает природный цвет особенно изысканным... Что за чушь! Я вот тоже не из самого простого рода, но свои природные глаза ни на что не променяю... Вот увидишь, Тальг ждет нашествие зеленоглазых торговок копченной рыбой.

— Не думаю, что все так страшно. У рыбных торговок не хватит денег на услуги доктора Дамиана.

— А он демпингует, зараза. Надеюсь, его контору подожгут конкуренты.

— Выходит, ты тоже ретроград.

— Я традиционалист, слышишь? Традиционалист! Это разные вещи.

— Верю, верю, не кипятись.

Далиат закинул в рот горсть орешков. Из сумрака, через звуковую стену, которая отделяла столик от танцевального помоста, доносился приглушенный рокот барабанов. Казалось, под ногами пульсирует огромное сердце. Капельки пота стекали за ушами и щекотали шею. Он расстегнул еще одну пуговку на рубашке.

Местные любят говорить, что Перла стала для них родным домом, а про старый свой мир они и думать забыли... Но дай им возможность, так сразу натопят, как в сауне и поскидывают почти всю одежду.

— Зря ты не захотел переодеваться, — сказал Рамиль. — Я тебя еле куртку в гардеробе снять заставил, а непривычный человек у нас и тепловой удар схватить может.

— Сам-то ты не в полотенце — буркнул Далиат.

Рамиль в своей безрукавке и расклешенных брюках по меркам соплеменников выглядел удивительно скромно.

— Каком еще полотенце?

— Которое только задницу и причиндалы закрывает.

Далиат кивнул на спустившегося с помоста мускулистого красавца. Бедра танцора были обернуты куском цветастой ткани, при ходьбе края расходились так, что с одного бока атлет оставался совершенно обнажен, если не считать узла на талии, искусно завязанного так чтобы походить на набухший бутон.

— Я так иногда хожу, когда из душа вылезаю.

— Варвар, — Рамиль покачал головой. — Это не полотенце, а тикмар. Я его не ношу, только потому что состою в ученой гильдии, нам не положено. А вообще тикмар древняя традиционная одежда, очень удобная и практичная...

— Особенно для прогулок по снегу.

— Что?

— Я говорю, может еще по пиву?

— Давай! — азартно согласился Рамиль.

Даже слишком азартно. Опять что ли запой на горизонте?

— Да не смотри ты так, больше чем можно мне нальют. В 'Счастливой звезде' мою меру знают... и не только в ней... Кажется, столице нет такой тошниловки где не знали бы сколько можно налить Рамилю Сольту.

— Семья о тебе заботится.

— Лучше бы они свою заботу выражали материально... Можно подумать, я дома набраться не могу.

Через звуковую стену шагнул официант в фирменном черном полотенце... то есть тикмаре. Обидно, но на гладкой коже не было ни единой капельки пота.

— Мне как обычно, — сказал Рамиль.

— А мне 'Южную лагуну'.

Официант уважительно взглянул на богатого клиента и ускользнул в зал.

— Ты с этой бурдой когда-нибудь загнешься... или разоришься, — сообщил ученый.

— Я согласен разориться. Загнусь я намного быстрей, если буду пить ту пакость, которую вы называете пивом. Я уже почти привык к тому, что здесь пихают сахар куда можно и куда нельзя, но сладкое пиво...

Далиат тряхнул головой пытаясь выразить меру своего отвращения, Рамиль открыл рот, но лаорец его опередил:

— Даже не говори мне, что это тоже древняя традиция.

— Эх, что взять с варвара.

Далиат развел руками и будто наяву услышал голос Люция: — 'Запомни мальчишка, пистолетики, сабельки и другое барахло, тебя не спасет. Ты должен мимикрировать, сливаться со средой, быть таким как все. Только так ты обретешь безопасность, станешь неуязвимым'.

' — Никогда у меня не получалось быть как все. Разве гость с другой планеты не может себе позволить парочку странностей?

' — Эти сопляки... Нет, я тебя никуда не отпущу, не возьму такого греха...'

— Что-то приятное вспомнил?

— А?

— Никогда не видел, чтобы ты так хорошо улыбался.

— Дом. Я вспомнил дом.

Официант принес заказ, молодые люди подвинули к себе холодные кружки.

— Традиции сами по себе вещь хорошая, — развивал тему ученый. — Когда их нарушают это чаще всего просто смешно. Ты знаешь Элину? Ну, певицу столичной оперы? Ровесница мой бабушки, а выглядит так, что от девчонки не отличишь... Так вот эта Элина в четвертый раз выходит замуж. А я помню, как ее новый супруг агукал у меня на коленях и в штанишки писал. Традиции...

Далиат посмотрел взглядом зал. 'Кукую тут уже больше часа, Рамиль, конечно, компания интересная и полезная, но я ведь не с ним болтать сюда шел... Этот тип передумал? Чего-то испугался...' Он сжал пальцы на кружке, стараясь унять нервы. 'Бессмысленно волноваться из-за того что не может изменить. Расслабься и наслаждайся моментом'.

К здоровяку, на которого он уже обращал внимание, подошла черная как ночь девушка. Из одежды на ней были только два неуловимых лоскутка ткани... 'Нет, я согласен, что чем меньше на красивой девушке одежды, тем лучше, но... здесь же не пляж!'

— Что ты об этом думаешь? — пробился сквозь мысли голос Рамиля.

— Безобразие, — ответил Далиат. — А ты, кстати, о чем?

— Крепко, однако, твоя 'Лагуна' в голову дает, нужно как-нибудь попробовать... Я говорил, что в городе неспокойно, в парке Чарот, каждую пятницу собирается всякая публика... их даже полиция гонять перестала... разные гадальщики, самозваные пророки, — Рамиль понизил голос. — Говорят не то о конце света, не то о пробуждении Вечного Короля. И первые знамения уже есть — говорят в Заливе видели драконов.

— Ты же ученый, Рамиль. Как ты можешь верить во все это?!

— Ученый... — собеседник снова погрустнел. — Доктор Фергус ученый, доктор Арро ученый... а я...

— Кто все эти люди? Спроси у любого в зале — никто не ответит. А тебя знает вся столица. Кто может похвастаться, что узнает новости раньше, чем префект Тальга, а возможно и сам господин Езекия Салаф?

Рамиль невесело улыбнулся.

— Ты просто не знаком с моими кузинами... Я бы предпочел, чтобы меня никто не знал, и быть при этом талантливым физиком. А так... крепкий середнячок, незаменимый помощник в лаборатории... Разве об этом я мечтал?

— Кто может сказать, что живет так, как мечтает? Я с такими не знаком. Мне даже кажется, что несовпадение реальности и мечтаний главный стимул, подталкивающий нашу жизнь. Знаешь, когда-то стимулами называли острые палки, которыми пастухи подгоняли быков.

— Вот он и колет, — проворчал Рамиль. — А все от него бегут. Кто-то прячется в канаву, кто-то несется в пропасть...

— А кто-то идет вперед. Пока не придешь не узнаешь.

— Нет, эта твоя 'Лагуна' точно зверская штука, никогда не слышал, как ты философствуешь.

— Тогда давай за философию.

— За стимул.

Молодые люди подняли кружки, но чокнуться им так и не пришлось.

— Эй, красавчик, потанцуй со мной.

Далиат поднял голову. Сквозь звуковую стену прошла высокая мускулистая девушка. Лицо незнакомки завешивала вуаль черных кудрей, но он смог ее рассмотреть. Черты слишком резкие, чтобы сложиться во что-то красивое, но это не мешало гостье быть привлекательной. Как клинок.

'Девушка видит то, что хочет и берет это — для Перлы обычное дело'.

— Извини, светлячок, я плохо танцую.

Он отвернулся к Рамилю. На плечо легла тонкая рука, изящные пальчики сжались.

— О-о-ох!

— Что такое!? — вскинулся ученый.

— Ничего... судорога...

Далиат снова посмотрел на незнакомку, которая только что легко и непринужденно едва не отправила его на свидание с травматологом.

А вот такое поведение совсем не характерно даже для красавиц веселого Тальга.

— Если дама настаивает, я не могу отказаться, — сказал Далиат. — Рамиль...

— Давай, развлекайся, действительно нечего здесь сидеть.

Вместе с девушкой Далиат шагнул за звуковую стену, музыка рухнула, как поток воды на темя.

— Куда дальше?! — крикнул он.

Губы незнакомки коснулись его уха, Далиат уловил пряный запах благовоний:

— Я же сказала — танцевать.

Она взяла его за руку, и они поднялись на помост. На круглой площадке было тесно от танцующих пар, их невольно прижало друг к другу. Руки Далиата легли на обнаженную спину девушки, под теплой кожей перекатывались мускулы твердые как пружины.

— Ты слишком скован.

— Боюсь сделать неверное движение. У меня только два плеча.

На лице девушке мелькнула белозубая молния улыбки.

— Чужеземец, в наших танцах, как в любви — неверных движений не бывает. Делай, что подскажет природа.

Они вместе летели в бешеном ритме барабанов. Узкие ладони скользнули по ребрам, со стороны это могло сойти за любовную ласку.

— Эй, полегче, светлячок, ребер у меня больше чем ключиц, но я ими всеми дорожу.

Извиваясь как змея, девушка прижалась к нему бедрами.

— Тебе стоит лучше узнать наши обычаи. Мужчина гордится метками, которые получил от возлюбленной. Это знак страсти. А кому нужен любовник не способный вынести немного боли?!

В полутора шагах от лаорца танцевали те самые бронзовый силач и угольно-черная женщина. Неожиданно партнерша, прильнула к мужчине и запустила зубы в могучее плечо. Атлет расхохотался, девушка оторвалась от ранки и тоже рассмеялась, ее губы стали влажными и блестящими, по смуглой коже танцора стекала струйка крови.

— Так уж получилось, что мне не перед кем хвастаться! — крикнул Далиат. — А даже если бы было, мама воспитала меня в скромности!

— Это можно исправить.

— А-ах!

Руки незнакомки сместились ему на спину и впились в мускулы под лопатками.

— Вот видишь — ты уже начинаешь понимать суть.

Девушка припала к нему всем телом. Она прекратила терзать спину, безобидные на вид пальчики скользили по рукам фехтовальщика. Задерживались на локтях, запястьях... Далиат уже понял, что она ищет и через силу улыбнулся.

— Знаешь, наверное, нам будет удобней лечь.

— Не сразу, чужеземец, не все сразу.

Движение было быстрым, как бросок змеи, твердые ладони обхватили лицо, жаркие губы коснулись его губ. Он не успел ни о чем подумать, как женский язык уверенно проскользнул к нему в рот. Далиату показалось, что его ударили в висок. Перед глазами помутилось, ноги ослабли, и он повис на руках партнерши. Он смутно ощущал, что куда-то идет, но не понимал, куда и зачем.

Только через несколько минут он более-менее пришел в себя.

'Вот ведь, гадюка! Никогда не слышал о таком фокусе! Теперь буду знать, что значит 'потерять голову от поцелуя'. Так руки вроде свободны. Но кричать от радости пока не буду. Пусть думают, что я еще в нирване'. Далиат приоткрыл веки и выяснил, что сидит на низеньком диванчике, посреди небольшой, богато обставленной комнаты. Музыку клуба был едва слышно. Он понял, что оказался в знаменитых апартаментах 'Счастливой звезды'.

— Есть импланты у позвоночника, в брюшной полости, в конечностях... возможно, что-то еще, — судя по голосу, девушка стояла за спиной дивана. — Не похожи на боевые, но... я не смогла понять для чего они. Простите меня, господин.

'Надо же! А голосок-то дрогнул! Мы действительно жалеем, что не можем порадовать господина... Если это не любовник... даже если это любовник, что-то мне совсем не хочется общаться типом который может держать в кулаке людей вроде этой змейки'.

— Ты безупречна как всегда, Тавифа.

— Господин слишком добр.

Голос мужской, уверенный, но тихий, немногим громче шепота. Далиат только краем глаза мог зацепить подлокотник кресла, в котором сидел говорящий. Пришлось рискнуть и склонить голову, будто в забытьи.

Сквозь завесу ресниц он увидел мощно сложенного человека, на нем был расшитый жемчугом роскошный халат, перетянутый алым кушаком с золотыми кистями. Так иногда одеваются аристократы, когда принимают дома друзей. Голова чисто выбрита, светлые глаза прячутся под полуопущенными веками, нос тонкий, с горбинкой. Походит на ястреба. Лицо хищное... и знакомое!

Мужчина повернулся голову в профиль, у Далиата перехватило дыхание.

'Ни-че-го себе!' В кресле напротив сидел старший генерал Езекия Салаф. 'Нет, ну ничего себе! Хвала небесам он, думает, я сплю, есть время подумать! Если бы поймал меня врасплох, что бы я выкинул?.. Так, расслабься Дали, расслабься, будешь дергаться — этот разговор станет для тебя последним'.

Усилием воли он выбросил из головы посторонние мысли, точно также как делал это перед поединком. Пульс перестал частить, в голове совсем прояснилось. Далиат только жалел, что руке нет привычной тяжести клинка.

— Думаю, пора привести нашего гостя в чувство.

— Конечно, господин.

Далиат плотнее прикрыл глаза и почувствовал, как над ним склонились. Раздалось шипение, голову окутало холодное облачко, запахло свежей зеленью. Он закашлялся и начал тереть лицо ладонями. Далиат старался двигаться заторможено, будто еще не до конца освободился от влияния наркотика.

— Что... Какого...

Он опустил руки и посмотрел на Езекию. Сперва Далиат просто пялился на шефа тайной полиции, а потом старательно изобразил изумление.

— Вижу мне представляться не нужно, — прошептал Езекия.

— Мне, наверное, тоже... милорд, — медленно отозвался Далиат.

'Так, надеюсь, я выглядел достаточно впечатленным, но теперь время брать себя в руки, а то генерал может решить, что зря тратит на меня время... последствия могут быть самыми неприятными... главное палку не перегнуть'.

Тавифа отошла от Далиата и встала рядом с креслом Езекии.

— С одной стороны я вас знаю неплохо, — тихо сказал генерал. — Вы Далиат Зират с Лаоры, маэстро фехтования, состоите в благородной гильдии... Что ж, по крайней мере, акцент у вас лаорский.

— И не только акцент, я действительно лаорец. Относительно прочего милорд тоже может не сомневаться.

— Если бы у меня не было привычки во всем сомневаться, то я не смог бы исполнять свои обязанности.

Равнодушные глаза смотрели сквозь Далиата.

— Я слышал от гильдии на Лаоре мало что осталось. Императорские гвардейцы часто действуют... грубовато.

— Все равно найдутся люди способные подтвердить мою личность.

— Не сомневаюсь... Вы напряглись, когда я намекнул на восстание.

Это был не вопрос. 'Невероятно! Как он мог заметить?! Я ведь готовился к таким подковыркам. Если... Стоп! Успокойся болван. Подумай — ты тренировался. И даже Люций сказал, что ты справился на отлично. А Люций не будет хвалить впустую. Значит... Значит, ничего этот обер-живодер не заметил. Просто пытается изобразить себя всезнайкой. А я-то едва не попался...'

Между тем пауза неприлично затянулась. Надо подыграть.

— Я был на планете... во время известных событий...

— Понимаю вас. Пятьсот лет назад наш мир пытались захватить пираты Джанга Злого. Последним оплотом сопротивления остался Тальг. Когда казалось, что все потеряно нам на помощь пришла гвардия. Они вырезали ублюдков Джанга за один день... Потом мы подсчитали, что за этот день Перла понесла ущерба в шесть раз больше, чем за предыдущие четыре месяца боев.

'Просто любопытно — он так тихо говорит из-за сознания собственного величия или у генерала действительно что-то с горлом?'

— Очень интересно, милорд. Я этого не знал.

— Иноземцы мало знают об истории нашего мира. Но мы отвлеклись. Догадываетесь, зачем вы здесь?

'Наверное, все же горло. Ранение? Однако, ничего себе он тему сменил. Ловок, зараза, должно быть с допросов начинал. Но пора и мне показать товар лицом'.

— Полагаю, речь пойдет о сотрудничестве.

Веки генерала, чуть заметно дрогнули. Вот так, не только ты тут можешь удивлять!

— Сразу и к делу?

— Милорд, я понимаю, что оторвал вас от важнейших государственных забот и не могу себе позволить занимать ваше бесценное время более необходимого.

Уголки губ Езекии чуть приподнялись.

'Чего это он развесился? Должно быть, он меня все-таки читает, пусть и не до конца. А, неважно. Глупо надеяться победить его в такой игре. Да мне и не нужно. Главное не проиграть самому'.

— Ну что ж, вы правы. Именно о сотрудничестве я и хотел поговорить... Если конечно вы не против.

Лаорец развел руками изо всех сил показывая насколько он не против. Не самоубийца же он, в самом деле...

— Но я не могу не спросить, милорд, чем моя скромная персона привлекла внимание такого занятого человека?

— Во-первых, встреча с вами входит в мои служебные обязанности. В наши непростые времена, когда червь измены поселился в теле государства, даже для главы оперативного отдела личное... общение с людьми стало насущной необходимостью. Во-вторых, я бы не назвал вашу персону такой уж скромной. Признаюсь, когда мне сообщали, что на планету под видом торгового агента прибыл наемный фехтовальщик, я действительно не придал этому значения, но потом... Я узнал, что этот фехтовальщик страстно желает получить в свое распоряжение знаменитые Слезы Иштар. И при этом тот же фехтовальщик пытается установить связи с Братством Крови. Причем рядовые боевики его не интересуют. Ему нужно руководство. Каждый факт сам по себе не представляет особого интереса... но, все вместе... какая тут может быть связь? Признаюсь, я заинтригован.

Далиат пригладил встрепанные волосы. Он был готов, к тому, что когда-нибудь ему зададут этот вопрос. Теперь очень важно, чтобы ответ не прозвучал заученным. Езекия сразу уловит фальшь.

— Это не так просто объяснить... Позвольте, я начну с самого начала. Вам известно, что заключая торговые договоры, знатные нашей части ойкумены, обмениваются драгоценными залогами. Теперь, когда империя в своей мудрости связала миры единой цепью это всего лишь традиция. Но сокровища по-прежнему путешествуют через Великую Пустоту. Перстень, который однажды граф Миралада отдал вместе с грузом специй, может через пятьдесят лет вернуться к хозяину, чтобы пробыть у него год и снова отравиться в путь. Любая вещь, попавшая в такой круговорот, остается в нем навсегда. Стать временным хозяином знаменитой драгоценности очень почетно. Почетно и сделать особенно ценный дар. Торговые представители вроде меня постоянно заняты тем, чтобы найти как можно более ценные залоги...

Далиат замолчал и взглянул на Езекию тот сидел все так же полуприкрыв глаза и не выражал никаких признаков раздражения от того что его пичкают всем известными историями. Словно генералу было интересно просто слушать голос лаорца вне зависимости от того, что он говорит... Очень может быть, так и было.

— Я уже перехожу к сути, милорд. Слезы Иштар собственность герцогского дома Лаоры. Но так было не всегда. Полторы тысячи лет назад они были похищены из Гизарского баронства, а еще через триста лет оказались в торговом круговороте... В Гизаре есть люди, которые думают, что Слезы должны вернуться домой. Навсегда. И они готовы очень щедро за это заплатить. Очень щедро.

Езекия чуть шевельнул пальцами, определенно этому типу больше нравится слушать, чем говорить.

— Мне удалось проследить путь Слез до Перлы. Это было нелегко, сделка, которая привела их сюда, была тайной... Но я узнал, что они оказались на хранении у советника Пелия...

— Который вместе со всей семьей погиб при нападении боевиков Братства Крови на его поместье, — кивнул Езекия. — Полагаете, они забрали драгоценности... Вам не кажется, что теперь это все равно, что искать иголку в море?

Далиат перевел дыхание. Вот он — самый опасный момент!

— Мне достоверно известно к кому попали Слезы. Они в руках Феникса.

Глаза Езекии распахнулись. Ястреб увидел добычу! А Далиат на миг ощутил себя кроликом. Он привык думать, что не боится почти ничего в этой жизни, но от начальника тайной службы веяло такой жуткой угрозой, что ему захотелось оказаться где угодно, только подальше отсюда.

— Феникс это миф. Не существует такого человека, — сказал Езекия, проговаривая каждую букву.

— Полагаю, милорд, нам обоим известно, что это не так. Конечно, он не бессмертен, как болтают на улицах, в разные времена это прозвище носили разные люди... но во главе Братства Крови всегда стоит Феникс...

Езекия снова опустил веки. По спине Далиата тек пот. 'Сейчас все решится — если я сделал неверный ход, то из комнаты больше не выйду... Интересно, сколько их тут прячется за стенами...' Езекия поднял руку, Тавифа повернулась к господину. Далиат напрягся. 'Она не даст мне до него добраться, даже если успею убить ее...'

— Вина, пожалуйста, — прошептал Езекия — вам не предлагаю, голова должно быть еще гудит?

Далиат обмяк, будто из него разом вынули все кости.

— Да, есть немного, — слабо ответил он и тут же на себя разозлился.

'Позор! Совсем себя в руках не держишь! А еще над Люцием смеялся, когда он о напряжении говорил. 'Я не в таких переделках бывал'... Бывал, как же! Давай соберись, еще не конец!'

Тавифа поднесла господину бокал темного вина. Езекия сделал глоток, кажется, прополоскал горло и улыбнулся помощнице.

— Значит, вы хотите совершить, то, что не удалось моей службе за последние двадцать лет — выйти на нынешнего главаря Братства, — теперь улыбка генерал стала язвительной. — Найти Феникса, а потом... Что?

'Да-да, улыбайся. Я и сам знаю, как это звучит'.

— Милорд, я знаю, что выгляжу самонадеянным, но у меня нет оснований сомневаться в своих силах. Я найду Феникса и получу от него то, что хочу. Так или иначе.

Езекия смаковал вино и неторопливо рассматривал собеседника. Далиату казалось, будто его измеряют и взвешивают.

— Должно быть, эти гизарские бароны готовы снять с себя последнюю рубашку, раз вы решились взяться в такую авантюру.

Далиат склонил голову.

— Деньги действительно большие. Очень большие. Но вы правы — если бы речь шла только он них, я бы отказался. У меня есть и другие стимулы.

'Надо же, почти правду сказал'.

— Могу я узнать, какие именно?

— Если позволите, милорд, я не хотел бы об этом распространяться. Могу лишь сказать, что дело касается благополучия моей семьи.

— А вот теперь я вам верю.

Слово 'теперь' очень не понравилось Далиату, стараясь выглядеть равнодушным, он следил за малейшими движениями начальника секретной службы.

— Возможно, вам действительно это удастся. По крайней мере, в той части, что касается выхода на Феникса, чужаку это может быть проще... А вот дальше вам понадобится помощь. Феникс не из тех, кто выпускает попавшее в когти.

— Думаю, именно об этом мы и собирались договориться, милорд, — осторожно сказал Далиат. — О взаимовыгодном сотрудничестве.

— Именно так. Считайте, что мы договорились. Продолжайте делать то, что вы делали — ищите выходы на организацию. Я не буду давать вам наводок. Чем меньше ваши поступки будут похожи на ухватки полицейского агента, тем лучше. Когда настанет время, мы обсудим дальнейшие шаги... И, полагаю, тогда мы извлечем из нашей дружбы взаимную выгоду.

Езекия отставил бокал.

— Идите, молодой человек, ваш информатор подкупил официанта. Еще немного он успеет напиться, и вы не вытяните из него больше ничего полезного.

Ошеломленный Далиат поднялся. Он ожидал долгих переговоров, торга, угроз... 'Лихо тут дела делаются...' Он сделал шаг к двери и остановился.

— Милорд, позвольте вопрос?

Езекия поднял бровь

— Когда меня арестовали это, было сделано по вашему приказу? Но ведь так в Братстве могут узнать, что вы мной интересуетесь.

— Что с того? Если бы я вами не заинтересовался, вот это было бы очень странно. Зато теперь все будут знать, что я этот интерес потерял.

— Те боевики... Они хотели убить вас?

— А это уже второй вопрос... — Езкия провел пальцем по ободку бокала. — Я не знаю, чего они хотели. Меня не было в участке. Из кабинета капитана шла трансляция в мою резиденцию... Трудно бывает понять — не таится ли за явной глупостью тонкая хитрость... Но позвольте и мне спросить — у вас ведь нет зависимости от солнечной пыльцы, верно?

Далиат клацнул зубами будто пропустил удар в челюсть... Оставалось только радоваться, что старый Люций не мог увидеть такую оплошность ученика.

— Можете не отвечать. Я понял.

— Могу я узнать, как милорд догадался? — напряженно спросил Далиат.

— Не волнуйтесь, вы не сделали ни одной ошибки. Просто поцелуй Тавифы это очень сильная сыворотка правды. Обычно после нее люди откровенны, как на последней исповеди. А вы извивались, будто масличный угорь... Это ведь ваши импланты, да? Они поглощают химию? Ну-ну, не огорчайтесь, так. Это профессиональный риск разведчика — ошибка, которую нельзя предвидеть. Позвольте сделать вам комплемент. Выдумать себе слабость и сообщить о ней противнику, чтобы тот думал, будто держит вас в руках... Умно, чувствуется старая школа, — от улыбки Езекии Далиату стало не по себе. — И все же. Хотел бы я знать — какое у вас на самом деле слабое место...

Глава 5

— Что! Откуда девять рыбок?! Там тридцать должно быть!

— Да пошел ты! Не нравится, сам следующий раз продавай!

— У своих воруешь, гад!

Тени зарычали, сцепились и исчезли в подворотне. Далиат пожал плечами и прошел мимо. В Паучнике, Пьяном и Мышеловке такие сцены никого не удивляли.

Никаких уличных фонарей в портовых районах отроду не было, но лаорец и без них неплохо видел мостовую на несколько шагов вокруг. Помогало льющееся с небо сияние.

Над темными глыбами домов, словно воздвигся ледяной купол, и там, за дробящими свет гранями, могучие силы разыгрывали роскошный спектакль. Местные говорили, что небесные картины неповторимы. Может и так. Он никогда не видел одной и той же дважды. В эту ночь над городом колыхалось изумрудная бездна, через которую плыли золотые облака — они напоминали Далиату огромных морских коньков.

Ночное небо Перлы — одно из ее чудес. Люди из множества миров прибывали сюда, чтобы полюбоваться на него. Далиат старался не поднимать головы. Каждую ночь, когда над крышами вспыхивало чудесное сияние, он вспоминал, что судьба занесла его страшно далеко от дома, в мир, где грань между реальностью и нереальностью тонка, как крыло мотылька. Достаточно поднять голову, чтобы увидеть отблески с другой стороны.

Это сделало Перлу перекрестком путей между мирами... и превратило ее в бусину на ладони Темной Госпожи...

Лиловое сияние Глаза Сирина, казалось било прямо в затылок. Глаз часто появлялся в безумном калейдоскопе неба и заменял перлианцам луну. Иногда он расползался на пол небосвода, а сегодня напоминал шляпку медного гвоздя.

За спиной послышался приглушенный стук каблуков. Далиат бросил взгляд через плечо. В дрожащем колдовском свете извивалась и подпрыгивала смутная тень. 'Та-а-ак...' Он сунул руки в карманы и ускорил шаг. Звуки изменились, теперь за ним крались двое, через минуту уже трое. Далиат напряг и расслабил мускулы. В лицо ударил холодный, пахнущий гнилью ветер. Преследователей уже четверо. Далиат больше не поворачивался, только удерживал между собой и тенями постоянное расстояние.

'Долго они еще собираются за мной тащиться? Это уже начинает действовать на нервы...'

— Эй, парень, притормози-ка, разговор есть.

Далиат побежал, после секундной паузы следом припустили бандиты.

— Стой, гад, все равно не уйдешь!

Лаорец узнал голос Хагри. 'Паразит держит слово...' Из темноты доносилось пыхтение. 'Спортом нужно заниматься, мальчики, и излишествам меньше придаваться нехорошим...' Далиат побежал быстрей.

На перекрестке он остановился и выхватил из кармана куртки тонкую трубку. Шагах в пятнадцати топала дюжина бандитов. 'Многовато'.

Трубка зашипела, ближайшая тень схватилась за шею и покатилась по земле. Токсин на острие стрелки вызывал жуткую боль. Еще выстрел, второй преследователь сложился пополам. Третий... 'Да что б тебя!!!' Бандит в последний момент споткнулся, и стрелка только чиркнула по его воротнику. Преследователи замешкались, но ненадолго. Он уже мог видеть блеск их глаз. Далиат развернулся на пятке и снова бросился бежать.

'Главное разорвать расстояние, а то чего доброго тоже начнут палить. Серьезного оружия у них быть не может... Спасибо полиции — за боевой пистолет расстреливают на месте. Но поймать такую стрелку — значит упасть, а это...'

Далиат несся как олень, убегающий от гончих. Он уже сориентировался и мчался по намеченному курсу. 'Так... не пропустить поворот!'

Из переулка вынырнула огромная тень, свистнул стальной прут. Далиат вскинул руку и ударил по вражескому оружию сбоку. Прут ушел в сторону, голова уцелела, зато предплечье взорвалось болью, он рефлекторно пнул громилу в колено.

— А-а-а!

Бандит согнулся, Далиат безжалостно ударил коленом в потную скулу. Враг рухнул на мостовую. Топот за спиной подхлестнул его, и он рванулся вперед, поддерживая раненную руку. Гончие почуяли кровь, теперь они не отстанут.

'Поворот, поворот... только не ошибиться!' Далиат влетел в новый переулок и чуть не разбил лоб о стену. Тупик! 'Неужели ошибся?!' Он оглянулся — дорогу назад уже перекрыли!

— Вот он! Попался недоносок!

Он завертел головой. Слева между домами чернел проход, перекрытый пластиковой решеткой. Далиат бросился к ней, тонкий прут хрустнул и прогнулся.

— Скорее! Не дайте ему уйти!

Далиат нажал плечом. Прут вылетел из пазов. Он втиснулся в щель, уцелевшие прутья сжали грудь как тиски.

— Получай, тварь!

Сзади что-то свистнуло, Далиат дернулся и рухнул на камень по ту сторону решетки. Прутья загремели от ударов. Бандиты сгрудились пред преградой, кто-то попробовал втиснуться следом.

— А ну, отвали! — заорал Хагри. — Давайте все разом!

Бандиты навалились на прутья, решетка застонала, будто от боли. Скоро ее просто выдернут. Далиат пытался подняться. Он упал на больную руку, в предплечье, словно гвоздь забили...

Угол решетки оторвался, бандиты хором заревели. Далиат потянулся за трубкой. 'Нужно перезарядить...' Пальцы нащупали только острые осколки самодельного оружия. Далиат грязно выругался.

Он оказался в похожем на колодец дворике. Все окна были темными, похоже, жильцам глубоко наплевать на то, что делается снаружи. Бежать некуда, а решетка едва держится. 'Да, родной, похоже, ты крупно промахнулся! Нужно найти оружие. Быстро!'

Один бандит уже почти просунулся во двор. Далиат встал, замахнулся здоровой рукой и шагнул к решетке... Вспыхнул ослепительный свет, он зажмурился, по ушам ударил вой сирены. По ту сторону решетки завопили.

— Рвем когти, быстро! Сейчас тут хорьки будут...

Раздался топот, будто убегало испуганное стадо. Далиат все так же стоял, закрыв глаза.

— Долго ты еще будешь из себя памятник изображать?

Далиат приподнял веки. Перед открытой дверью стояла девушка в легком халатике.

— Я знала, что ты скоро влипнешь, но не думала, что мне удастся на это поглядеть, — сказала Амата.

— Нет, они не вернутся. Мы с соседями платим полиции — если что, тут через пару минут будет наряд. Тебе очень повезло. Многих из тех, кто связался с бандой Хагри, поутру находили в канавах. Очень повезло... Как ты только прорвался через решетку...

Амата подобрала с ковра изогнутый прут. Пластик покрывал противный зеленый налет. Амата сморщила носик.

— Похоже на какую-то плесень...

Ухоженный ноготь царапнул перекрученный стержень, в пластике осталась глубокая борозда.

— А говорили — прочнее металла... Кругом жулье! — девушка бросила прут и посмотрела на Далиата.

Лаорец сидел на уютном диванчики, он боялся его испачкать и устроился на самом краешке. Комната, в которую его привела Амата, была такой чистенькой, что невольно хотелось поджать ноги, чтобы не касаться ковра ботинками.

— О чем задумался?

— У тебя тут мило... — не подумав брякнул Далиат.

— А ты ждал паутину по углам и гнездо крыс в шкафу?

— Нет, извини, я не хотел тебя обидеть...

— Тебя точно по голове не били? Я же шучу. Хотя... нет, это ты извини. Отвыкла разговаривать с незнакомыми людьми. Посиди пока, попробуем разобраться с твоей рукой.

Амата вышла в соседнюю комнату, оставшись в одиночестве, Далиат еще раз осмотрелся. 'Не думал, что в районе Мышеловки можно встретить что-то подобное. Нет, на взгляд типичного гостя 'Счастливой звезды' тут все блеклое или убогое, но настоящий аристократ — скажем, Езекия Салаф, не к ночи будь помянут — сразу понял бы что к чему'. За неброскостью квартирки, скрывался тонкий вкус и много вдумчивого труда.

Дверь, за которой скрылась Амата, вновь распахнулась и выпустила хозяйку. На этот раз ему удалось заглянуть в соседнюю комнату. Далиат с трудом скрыл удивление — то, что он мельком увидел, больше всего напоминало современную лабораторию!

'Не-е-ет, такие домики не только в Мышеловке, но и во всем Тальге нечасто встретишь'.

Когда Амата подошла ближе, Далиат рассмотрел то, что она несла в руках. 'Ого! Я конечно не медик, но больше всего эта штука похожа на мед сканер Аргус-4000. Профессиональная модель. Человек без специальной подготовки даже не поймет, с какого конца к нему подступиться... Я бы не понял'.

По знаку хозяйки он закатал рукав. Амата включила сканер. Бронзовые пальчики порхали над сенсорной панелью, Далиату это почему-то напомнило зависшую над цветком птичку медвянку.

— Так... перелома нет, трещин тоже. Только сильный ущерб, — девушка отложила сканер. — Тебе снова повезло. Сейчас дам обезболивающего, а насчет остального, если хочешь, завтра обратись к врачу.

— Думаю, обойдусь без врачей. На мне все быстро заживает это... особенность организма, — Далиат застегнул манжету.

— А-а, я заметила.

Далиат насупился. 'Почему в этом городе все кому не лень видят меня насквозь?!' Амата подошла к лакированному шкафчику, скрипнула резная дверца и на свет показалась высокая толстостенная бутыль в компании двух стаканов. Хозяйка выдернула пробку, забулькала густо-коричневая жидкость. Далиат уловил характерный запах.

— Это обезболивающие?

— Ненавижу лекарства, — девушка сунула стакан ему в руку. — Пей, тебе понравится.

Амата села рядом, зеленые глаза с любопытством следили за гостем. Далиат опасливо поднес бокал к губам.

— Пей залпом. Это тебе не вино.

Далиат решился... и его будто под дых ударили. А потом добавили в кровь спирт и подожгли. Отдышавшись и проморгавшись от слез, он посмотрел на Амату. Хозяйка отсалютовала стаканом и в два глотка выпила адский напиток. Далиату от этого зрелища стало нехорошо.

— Кажется... кажется, — он откашлялся. — Кажется, я узнал. Это Драконий Корень верно? Я видел, как портовые грузчики разбавляют его на одну часть четырьмя частями воды.

— Слабаки. Может еще по одной?

— Ты сказала, что мне понравится, но видно для меня это слишком изысканная штука. Я ничего не разобрал.

— А дело не во вкусе, прислушайся к себе.

Далиат послушался и понял, что имела в виду Амата. Пламя погасло, теперь тело наполняло приятное тепло, мысли двигались неторопливо и спокойно. Хозяйка улыбнулась.

— Вот теперь до тебя дошло. После драки нет ничего лучше, чем стаканчик Драконьего Корня.

— Если бы я так лечился после каждого боя, то давно бы уже спился, — сказал Далиат, его язык уже начал чуть заплетаться, — Дома я пил совсем другое. Моя родина знаменита ликерами... сладкими, как любовь, и коварными, как ревность.

— Да ты поэт... Скажи, чужеземец, откуда ты, какая она твоя родина?

— Я с Лаоры. Это далеко отсюда. Замечательный мир теплых морей, прохладных лесов и бесконечных золотых полей...

— Ты действительно поэт. И как же тебя занесло в нашу гранитную серость?

— Дела, я работаю в канторе м-м-м... обеспечиваю торговлю.

Далиат тряхнул головой, чтобы разогнать туман, Амата засмеялась.

— Надо было тебе плеснуть хотя бы пополам с водой.

'Какой у нее мелодичный смех... Совсем как наши ветряные колокольчики... Так, стоп! Куда это меня понесло?! И это с одного стакана... пооозооор!'

— Я в норме, — очень уверенно сказал Далиат. — А ты? Чем ты занимаешься?

— В столице много людей с раздерганными нервами. Им нужно помочь расслабиться. Особенно по ночам.

Далиат захлопал ресницами.

— Э-э-э, понятно.

Амата расхохоталась.

— Это Драконий Корень или ты действительно покраснел?! Со школы такого не видела... Спорим, что ничего тебе не понятно?!

— Не буду, — рассудительно ответил Далиат. — У меня с такое чувство, что с тех пор как оказался на этой планете, вообще мало что понимаю.

Он уцепился за спинку дивана и встал.

— Думаю, мне пора идти. До свиданья, Амата, теперь я у тебя в долгу.

Зеленые глаза распахнулись, а потом сузились, как у охотящейся кошки.

— Что, даже не попросишь оставить тебя на ночь?

— Я привык спать в своей постели. Еще увидимся.

Далиат махнул на прощанье рукой и вышел из дома. На улице ветер обхватил его лицо холодными руками, лаорец вздохнул полной грудью и быстро зашагал в темноту. Ходьба и прохлада быстро разогнали хмель. Он шел погруженный в мысли и не заметил, как добрался до перекрестка Малой Погрузочной и 2-й Обводной. Навстречу ему вышла тень.

— Рано она тебя выставила, — ухмыльнулся Хагри. — Что, не дала? А я так и думал. Ты изобрел самый дурацкий способ подкатить к девке, о каком я только слышал...

Далиат шагнул вперед и нежно взял бандита за горло.

— Скажи мне, друг дорогой, что это за фокусы с засадами? Я чуть без руки не остался. У нас такого уговора не было.

— Да то, рабочий момент, — прохрипел Хагри. — До Бычка всегда тяжело доходит, я ему дебилу два раза объяснил, а он все равно как привык сделал.

— Одного моего знакомого за такие рабочие моменты засунули камнедробилку, — задумчиво сказал Далиат. — Получилось очень некрасиво.

— Ты же знаешь, с кем я работаю! Что с идиотов возьмешь?! Ты ему, кстати, ногу сломал. А Кирпич и Стригун после твоей отравы до сих пор проблеваться не могут. Так, мы тоже не договаривались!

— Все, как и в первый раз, — сухо сказал Далиат, и освободил горло бандита — Ты сам сказал, что из твоих парней актеры, как из говна запорная гайка. Никогда не видел запорной гайки, но, думаю, мысль твою понял. Поэтому мы и решили им ничего не говорить. Да и лишние языки мне ни к чему. Они всерьез гнались, я всерьез отбивался.

— Вот-вот, отбивался. Скажи, а что б ты делать стал, если бы мы решетку вынесли, а Амата сирену не включила? Не уверен, что удержал бы парней, они у меня...

Далиат серьезно посмотрел на Хагри, под его взглядом развеселившийся было бандит снова сник.

— Тебе бы это не понравилось. Совсем не понравилось.

— Да ладно, ладно, мне и не очень-то интересно. Лучше скажи — как там насчет монет?

Далиат сунул руку за пазуху и бросил бандиту кошелек. Хагри поймал мешочек на лету.

— Ну-ка, иди к папочке... Пересчитывать не буду — у тебя очень честное лицо... Насчет моих парней не волнуйся. Я им скажу, что с тобой перетер и все вопросы порешал. А больше им ничего знать не надо, — довольно улыбаясь, Хагри спрятал кошелек в карман. — Эх, как мужик мужика я тебя понимаю. Амата девка зачетная. Сиськи, попка... полная комплектация по люкс классу. Когда она по рынку в своей зеленой юбочке идет, у самого руки чешутся по ее мячику хлопнуть... Только у меня еще резьбу не сорвало, чтобы к ней клинья подбивать. Проблемная она девка, очень проблемная. Я это шкурой чую. И любой, кто с ней будет, этих проблем огребет по самую макушку...

Далиат кашлянул и погладил подбородок.

— Ладно, ладно, я ж тебе советов не даю, просто... рассуждаю, — засуетился Хагри. — Ну, мне пора, чужеземец. Если что — обращайся. Желаю удачи в половой и личной жизни.

Бандит развернулся, засвистел разбитной мотивчик 'Не гуляй малышка по ночам' и вразвалочку зашагал в верх по Обводной.

— Надо было его убить. Слишком говорлив.

Далиат повернулся. Карион подошел совершенно беззвучно, словно соткался из теней и обманного небесного сияния. Ясно можно было разглядеть только белое лицо. Одежда и черные волосы сливались с темнотой.

— Может, и надо было. Только у меня нет в запасе десятка других контактов среди местных уголовников. Приходится идти на риск.

Он оперся спиной о ближайшую стену и потер виски.

— Устали?

— Да, только гонки с Хагри тут ни при чем. Разговор с Езекией... до сих пор верчу его в голове. Все ли я правильно сказал... Я выдал свою первую версию и приготовился к допросу, а он ничего не стал выяснять, хотя знал, что я не говорю всей правды...

— Может он романтик.

— Очень смешно.

— И он тоже не сказал всей правды.

— Как раз это не удивительно. А вот ему, похоже, просто безразлично, что я из себя представляю... Видимо для его плана это не имеет значения... Знаешь, когда обычно так поступают? Когда хотят использовать в темную... часто как смертника.... Голову на отсеченье даю — меня втягивают в какую-то интригу!

— Как бы там ни было вы не сможете ничего с этим поделать. У старшего генерала слишком большой опыт и возможности. Езекия сделает то, что хочет, вам этому не помешать.

— А я не собираюсь с ним воевать. Мне нужно только выиграть время, чтобы он не висел у меня на плечах. Этого довольно!

— Не собираетесь воевать... но возможно придется.

Черные глаза слуги долго изучали лицо Далиата, лаорец молча смотрел на танцующие перед ним тени.

— О чем вы думаете, господин?

— Как меня учили — чтобы не падать духом ищу во всем этом светлые стороны.

— И что — получается?

— Пока не очень, но мне никогда не хватало терпения.

Карион наклонился и мягко подхватил господина под локоть.

— Полагаю, вам будет удобней продолжить, после того как вы хорошо отдохнете.

— На редкость хорошая идея.

Они вместе пошли по темной улице. Далиат тихо рассмеялся.

— Одну светлую сторону я нашел прямо сейчас — мало кто еще в этом городе может сказать, что ведет такую же насыщенную ночную жизнь.

Глава 6

Хлопья метели клубились в ночном воздухе так плотно, что часовому было трудно дышать. Казалось, с каждым вдохом в горло норовит попасть замерзшая вода. Ледяной плащ дочери зимы развернулся над побережьем до самого Кинжального мыса. В окрестностях знаменитого замка Лорш погода всегда была злой и переменчивой, но сейчас стихия особенно расходилась. Чудилось, что где-то над Мглистыми стучат копыта Дикой Охоты.

Часовой поежился. Выпало же счастье первому из полка заступить на пост в таком-то месте да в такую-то ночку. По сравнению с этим напяленная по приказу лейтенанта парадная форма — мелкая неприятность. Хотя чудовищно архаичная каска с высоким медным налобником смертельно морозила голову, не помогал даже теплый подшлемник. Шинель с золоченными пуговицами, и волосяной плюмаж, идущий по каске от уха до уха, уже покрылись налипшей снежной чешуей. А начальство все изволит задерживаться...

Черные крылья челнока вспороли белое полотно. Возникшая из ниоткуда мощная машина, как филин, бесшумно спикировала на причальную платформу. Часовой вытянулся в струнку и взял на караул. Громыхнула аппарель, из освещенного зева челнока вышел бритоголовый генерал. Часовой сразу узнал Езекию Салафа. Следом быстро сбежал незнакомый офицер. Заметив генеральские эполеты и орден Рыбака на красной ленте под воротником, часовой решил, что это Иаким Лануров. Вельможи двинулись к воротам, они оба пренебрегли шинелями и, пригнувшись, шли под ледяным ветром.

— Значит, у него есть 'силы и средства'? Так и сказал? — тихий голос Езекии едва прорывался через вой метели. — Занятно.

Офицеры прошли мимо поста, солдат старательно смотрел прямо перед собой, сейчас он горько жалел, что не научился у способных товарищей высокому искусству никогда не попадаться на глаза начальству в звании старше сержанта. Когда перед ним из темноты возник силуэт, он едва не вскрикнул. К счастью солдат вовремя понял, что это не спешившийся всадник Дикой Охоты и даже не проникший в расположение диверсант, а всего лишь женщина в черном мундире бойца внутренней службы. Она ухитрилась почти раствориться в водовороте метели.

Массивные ворота скрипнули и распахнулись, бок часового обдало сладким теплом. Солдат собрался облегченно выдохнуть, но краем глаза заметил, что Езекия отчего-то задержался на площадке и теперь смотрит прямо на него. Или если быть точным ему на затылок. Туда, где с каски сбегает парадный шлык — полоса лазурной ткани, украшенной галуном по бокам и центру и с тяжелой золотой кистью на конце. Что он там увидел?! По спине солдата забегала толпа мурашек.

— Значит, полк Красного Камня, — прошептал Езекия. — Занятно.

Генерал смахнул с брови льдинку и пошел дальше. Когда створки захлопнулись за гостями, часовой обессилено опустил вскинутую винтовку. Если подумать Дикая Охота не самый плохой вариант...

А за воротами в теплой комнате с гладкими каменными стенами Езекия стряхивал с мундира налипшие снежные перья.

— Если не ошибаюсь, полк Красного Камня подчиняется Защитнику Столицы?

— Ага, генералу Вацлаву Накресу, — отозвался Иаким. — Что-то вроде его личной гвардии. Явились несколько часов назад и заменили наших людей на внешнем периметре. У наших не было приказа сопротивляться...

— А ведь я уже говорил с дорогим Вацлавом, — сказал Езекия. — Как раз насчет того, что все объекты оперативного отдела охраняют бойцы внутренней службы... Мне казалось, мы пришли к пониманию...

— Видимо теперь он пришел к пониманию с Вассилионом. В наше время это часто бывает.

— Кажется он из того поколения когда в наших школах перестали пороть. Я всегда думал, что порка способствует укреплению характера... Но еще не поздно исправить это упущение. Иаким?

— Я позабочусь. У нас как раз для него запасена парочка отличных розог.

Офицеры прошагали по узкому коридору, Тавифа тенью следовала за ними. Вместе они вошли в широкую коробку лифта. Замок Лорш походил на айсберг — на поверхности только десятая часть. Загудели механизмы, начался неторопливый спуск.

— Замок будто вымер, — сказал Езекия, — даже помощник коменданта не встречает. Твоя работа?

— Не хотел, чтобы путались под ногами и портили мне настроение, — проворчал Иаким. — Я так давно хотел посчитаться с Вацлавом...

— Рад, что доставил тебе удовольствие.

— А еще больше я был бы доволен, если бы мы занялись самим Вассилионом.

— Не суетись, Иаким, ты не блох ловишь.

— Не суетесь... ведь не тебя эти блохи на каждом совете кусают...

— Разве ты не рад, что можешь прикрыть командира своим телом?

— За такие подвиги положено давать ордена.

— Хм, посмертно? Какой ты хочешь?

— Главное чтобы хорошо смотрелся на надгробии.

Езекия расстегнул воротник парадного сюртука.

— Как обычно, Иаким, ты слишком много внимания уделяешь видимости и слишком мало сути.

— И в чем же суть?

— Не в Вассилионе и его совете.

Иаким потер большим пальцем губу.

— С тех пор как боевики братства убили дочь Хрисанфа, старик стал совсем плох.

— Далеко не всех это огорчает. Но факт в том, что наш Верховный Арбитр остался без наследницы.

— Дела легко могут устроиться так, что Хрисанф будет последним Верховным Арбитром, которому мы служим...

— Это тоже далеко от сути.

Езекия положил ладонь на плечо Иакима и склонился к помощнику. На хищное лицо легли резкие тени, сейчас начальник секретной службы, как никогда напоминал ястреба.

— Наш мир не сможет остаться прежним.

— То, что Перле нужны перемены, понимают даже в клубе консерваторов.

— И это приводит нас к ядру проблемы. Помнишь сказку, пойдешь налево — потеряешь коня. Пойдешь направо — погибнешь сам. Какие бы перемены нас не ждали мы сможем выбирать только между плохим и очень плохим. И кто может отличить одно от другого?

Иаким коснулся запястья Езекии.

— Думаешь, нам пришло время, выйти из тени?.. Ну, что ж, с тех пор, когда на празднике у Калилы ты подсказал, как разложились 'созвездия' я привык во всем полагаться на тебя.

В лифте раздался мелодичный перезвон, двери медленно распахнулись. Бойцы внутренней стражи взяли на караул. Иаким ступил в широкий коридор.

— Ты не идешь? — спросил он обернувшись.

— Нет, у меня еще дела в девятом круге.

— Терпеть не могу этих подземелий, если бы не работа ноги бы моей там не было... Когда вознесешься из ада, заходи ко мне, я хоть и выгляжу дураком, люблю умные разговоры. Думаю, последний нам стоит продолжить.

Двери закрылись, Езекия и Тавифа обменялись взглядами. Езекия чуть улыбнулся и приложил ладонь к сенсорной панели.

— Личность подтверждена, доступа открыт, — донесся с потолка синтезированный женский голос. — Желаю удачи, господин старший генерал.

Через несколько минут лифт доставил своих пассажиров на 'девятый круг' один из самых глубоких ярусов замка.

Их уже встречали. Маленький человечек выкатился под ноги Езекии. Округлый, лоснящейся, с белесыми волосами, он напоминал вареное яйцо.

— Генерал, простите что дерзнул побеспокоить, но сами велели сообщать о всех странных случаях... Иначе я бы никогда, ни за что...

Человечек тараторил, слова стучали как сушеный горох. Во время приветственной речи он не знал куда деть руки и то складывал их на объемистом животе, то убирал за спину, то засовывал в карманы зеленого медицинского костюма.

— Успокойтесь, доктор Полиен, — твердо сказал Езекия. — Постарайтесь кратко ввести меня в курс дела.

— Конечно, конечно, господин старший генерал, — врач сцепил пальцы в замок, так что побелели костяшки. — Позвольте вам сначала показать, так мне будет проще передать суть.

Езекия пожал плечами и вместе с Тавифой последовал за Полиеном. Тоннель, по которому они шли больше всего напоминал ход, прогрызенный в дикой скале чудовищным червем. Квадраты светящейся краски на потолке походили на пятна плесени. Даже самым уверенным людям здесь быстро становилось не по себе. Им начинало казаться, что вся огромная масса замка давит на плечи. Если Езекия и испытывал подобные чувства, его лицо оставалось совершенно спокойным.

Полиен остановился перед металлической дверью, вмонтированной в правую стену туннеля. Это творение человеческих рук выглядело здесь неуместным и чужеродным. Врач нервно набрал код, дверь беззвучно ушла в стену. Открылся проход в небольшую пещеру.

В центре каверны, на цепях висел обнаженный человек. Его тело походило на шкуру зебрового оленя — полоса ран, полоса медицинской пены. Рядом с несчастным высился похожий на паука механизм, его конечности оканчивались сверлами, пилами, крюками, горелками и другими вовсе загадочными приспособлениями.

— Изволите видеть, — снова засуетился врач, — мы здесь готовим агента для внедрения в Братство. Он сам из числа боевиков, но согласился сотрудничать...

— А Мартин здесь зачем?

Езекия подошел к механическому пауку и похлопал по холодному корпусу, робот зажужжал, будто от удовольствия.

— Я думал, мы в последний раз использовали его лет тридцать назад. Дознание разучилось использовать более совершенные методы?

— Никак нет, господин старший генерал. Все дело в легенде. О его аресте уже известно, человек прошедший через заключение должен нести зримые следы страшных пыток. Вы же знаете, сколько в Братстве экзальтированных сопляков. Они обожают мелодрамы... А М-100 мы используем для большей секретности.

Езекия заглянул в лицо арестанта, по всем признакам тот был без сознания.

— И как он воспринял эту вашу легенду?

— Без восторга, — честно признал Полиен, — но и выбор у него был небогатый.

— Я все еще не понимаю, зачем меня вызвали.

— Ох, секунду, господин.

Кругленький врач метнулся к стене пещеры за спиной пленника, в воздухе загорелся гололитический экран.

— В ходе подготовки открылось интереснейшее обстоятельство. Оказалось, в сознании объекта имеется образование неизвестного назначения. Самое любопытное, что сам объект даже не подозревал об его существовании.

— Образование, — Езекия нахмурился, — вы имеете в виду, что ему в мозг внедрили какое-то устройство.

— Нет, господин, речь идет о психической структуре. Мы не можем понять ее функций, по крайней мере, вести допрос он не мешает, хотя и реагирует на боль... Извольте обратить внимание на график... вот на эти красные пики...

— Как я понял это рядовой боевик, — перебил Езекия. — Поместить в человека психический блок очень сложно и дорого, а пустой блок еще и бессмысленно... И как могло случиться, что сам процесс остался для него незаметным.

— Мне тоже показалось это крайне странным. Поэтому я вас и вызвал. У меня есть рабочая версия, что объект оказался рядом с предметом способным оказывать сильное воздействие на разум и сам того не зная подвергся его влиянию. Если позволите сказать, господин, я считаю нужным свернуть намеченную операцию и начать особое расследование этого случая. Но я не могу это сделать без вашего распоряжения.

Езекия переглянулся с Тавифой.

— А это образование... Оно вообще реально? Возможно, приборы просто ошиблись.

— О, нет, господин. Это статистически невозможно. Позвольте продемонстрировать.

Полиен выудил из кармана управляющий жезл. Робот ожил, обошел Езекию и протянул к бедру пленника лапу с тонким сверлом. Тавифа, будто невзначай, встала рядом с возбужденным врачом.

— Извольте проследить изменение пиков...

Сверло с хрустом вошло в плоть. Человек дернулся, по ушам резанул дикий крик. Алая линия на гололите выгнулась и рванулась вверх.

— Вот! Видите, видите?! Реакция на боль и сегодня особенно быстрая. Смотрите...

Крик оборвался, точно его обрезали. Езекия взглянул на жизненные показатели пленника, те по-прежнему мигали нездоровыми огоньками. В воздухе неожиданно и резко запахло озоном, раздался странный треск.

— Что?!.. — вскинулся Полиен.

Гололит мигнул и погас. В двух шагах от Езекии вспыхнула голубая дуга. Будто прямо в пещере ударила молния. Генерал прикрыл глаза руками. Через миг слепящая вспышка повторилась слева, потом сзади. Езекия отпрянул, там где он стоял, полыхнуло голубым, на полу засветилась лужица раскаленного камня. Краем глаза он видел, как кубарем полетел врач. Генерал рванулся к двери. За спиной взвизгнул робот, жутко вскрикнул пленник и... все стихло.

Подземная гроза прекратилась так же быстро как началась, оставив за собой дымящиеся пятна на полу и стенах. В углу пещеры, даже не пытаясь встать, скулил Полиен. Езекия перевел взгляд на пленника. Робот-палач отодвинулся от обнаженного мужчины и вытащил сверло из раны на груди. Стальное жало пробило пленнику сердце.

Тавифа что-то переключила на отобранном у Полиена управляющем жезле и подняла глаза на генерала.

— Хорошая реакция. Я не подумал.

— Я побоялась стрелять, заряд мог пройти навылет.

— Что?!.. Что это было?!! — выкрикнул Полиен. — Как это возможно... Что это значит?!!

Голос пухлого врача звенел от истерики.

— Это значит, что Братство Крови заигрывает с силами, природу которых не в состоянии понять, — сухо ответил Езекия.

— Не понимаю! Объясните! А-а-а!!!

Робот-палач сорвался с места, и бросился на визжащего Полиена, как паук на муху. Зарычала широкая пила, ударил страшный алый фонтан, и голова врача покатилась по полу.

— И снова хорошая реакция, Тавифа.

Громыхнул выстрел, корпус робота треснул, потянуло горелым пластиком. Механический паук судорожно дернулся и погреб под собой обезглавленный труп. Езекия спокойно спрятал пистолет.

— Какой трагичный несчастный случай. Никогда не доверял этим машинам... Тавифа, тут должны быть системы наблюдения — найди записи и уничтожь. Передай Иакиму — впредь с агентами братства будут работать только сотрудники с допуском А-3.

В подземелье было жарко, словно его грело брюхо огромного города, под которым оно скрывалось. К жаре примешивался пьянящий запах благовоний; призрачные кольца курений клубились под потолком среди толстых труб. Стены подрагивали от ритмичного гула барабанов.

Пятьдесят полуголых людей собрались вокруг полыхающего огня. Над костром булькал котел. Обнаженные тела блестели от ароматических масел и пота, все взгляды сосредоточились на человечке в белом с золотом балахоне. Он навис над котлом и помешивал там янтарную жидкость.

— Терпение, дети мои, вспомните об этой добродетели. Скоро вы вкусите напиток блаженства.

Жрец отложил украшенный жемчугом черпак, выпрямился и оглядел паству. За его взор, словно корабль, оставлял за собой волну. Там где он проходил, лица людей начинали лучиться счастьем и почти оргиастическим восторгом.

Не всем досталась равная доля внимания. Некоторых наставник едва удостаивал взглядом, других осматривал с головы до ног. Сперва, глаза жреца задержались на двух юношах, по виду братьях. Их лоснящиеся предплечья охватывали драгоценные браслеты, а в ушах покачивались старинные, явно фамильные серьги. Затем столь же пристального взгляда удостоилась стройная девушка с прямыми волосами цвета кофе. Коротенькая прозрачная туника едва прикрывала мускулистые бедра и оставляла обнаженной одну из острых грудей. Эту троицу жрец одарил особо милостивой улыбкой, правда до того, как она возникла на губах, могло показаться, что он собирается облизнуться.

— Я зрю среди нас новичков. Община растет, это радует мое сердце. Надеюсь, они уже готовы отвергнуть блага земные и принять дары духовные...

Плавную речь жреца прервало появление высокого мужчины в старой пластиковой броне. Бровь наставника чуть дрогнула. Здоровяк уловил недовольство господина и бухнулся на колени.

— Простите меня, отец, но вы велели доложить. В туннелях вокруг Убежища все спокойно, торжеству в честь Вечного Короля ничто не помешает.

— Рад это слышать, — на лице жреца снова возникла благостная улыбка, — встань сын мой. Я горестно сожалею, что трудности нынешнего дня не дают тебе и твоим друзьям присоединиться к торжеству.

Страж встал на ноги, когда он выпрямился, духовный отец макушкой едва ли мог достать ему до груди.

— Нет долга почетней, чем защита общины. Я даже жалею, что убийцы из Братства не спустились в наши катакомбы. Мы бы доказали, что они не имеют прав присваивать себе имя и веру в Спящего Короля и запрещать нам...

— Твой пыл делает тебе честь, сын мой, но помни — наша община ратует за приближение золотого века и всеобщего мира. Методы разбойников из Братства не для нас.

— Раньше мы совершали торжества при свете, а теперь нас загнали сюда, как крыс... — пробубнил воин.

Лицо жреца закаменело.

— Так это ты, сын мой, теперь решаешь, что для общины хорошо, а что плохо?

— Нет, нет! Отец, прости, я говорил в гневе и вовсе не посягал на твой авторитет.

Здоровяка буквально била дрожь, смуглое лицо стало серым. Жрец минуту молчал.

— Иди чадо, потом мы еще поговорим о твоей епитимье.

Воин буквально помчался прочь, жрец проводил его сгорбленную спину недовольным взглядом. Потом он будто встряхнулся и шагнул к котлу.

— А теперь, дети мои, мы приблизились к тому, ради чего здесь собрались.

— Отец! Отец! Отец! — десятки восторженных криков слились в долгий вой.

Жрец тоже возвысил голос.

— Сегодня мы можем торжествовать вдвойне. Из священных гор мор мне доставили великий дар, можно сказать дар от самого Вечного Короля, — паства завороженно молчала. — Ныне вы впервые узрите его.

Жрец склонился к костру и поднял стоявшую подле него коробочку из дорогого лакированного дерева. Холеная рука откинула крышку — на малиновой подкладке сияла полированной сталью латная перчатка.

— Вот он — священный инструмент нашего повелителя. Я впервые надену ее у вас на глазах!

Жрец вложил ладонь в стальной раструб, едва теплая кожа коснулась металла, перчатка дернулась, как живая, и затянулась на руке, словно сработала мышеловка. На лице жреца вспыхнул ужас, но через миг искаженные черты разладились, будто стекли, лицо стало холодным, застывшим. Он поднял руку в перчатке, так словно потянули за невидимую нить, привязанную к запястью; по залу пронеслась ледяная волна, она начисто вымела одуряющий дух благовоний. Многие охнули и обхватили себя руками, точно надеясь удержать в теле тепло. Барабаны смолки, как по команде. В воздухе раздался могучий гул, словно кто-то ударил в невидимый колокол.

Жрец пинком опрокинул котел, пламя жалко зашипело и погасло. Потрясенная паства воззрилась на наставника. Тот вновь оглядел собравшихся, но не так как раньше. Теперь жрец, словно говорил взглядом, с каждым в зале, вел неслышный и очень важный разговор. Он воздел руки и паства, повинуясь неслышному гласу, пала ниц.

Под потолком, девушка, оседлавшая теплую трубу, изумленно отложила снайперскую винтовку.

— Вот такие, детки, сказки на ночь, — пробормотала она.

Девушка снова припала к прицелу. Механизм легко поймал в перекрестье до неузнаваемости изменившееся лицо жреца. Палец лег на спуск... Перед глазами все поплыло, голова закружилась так, что снайперу пришлось прижаться грудью к трубе. Дыхание со свистом вырывалось из груди, тело покрылось потом.

Убийца с трудом выпрямилась и взглянула вниз без помощи прицела. Человечек у потухшего костра что-то говорил, но ей совершенно не хотелось прислушиваться. Все чувства просто вопили об опасности. Снова застучали барабаны, на сей раз четко, грозно.

— Феникс должен узнать.

Девушка вскочила и побежала по трубе, как по толстому бревну. Холодный воздух закружился вокруг, невнятные отзвуки слов и звуки барабанов, словно гнались за ней, пытались схватить, вцепиться... Дважды она едва не упала, но не замедлила бега. Впереди показалась спасительная темнота прохода, и девушка нырнула в нее, не обратив внимания на боль в ободранных локтях.

Очутившись в блаженном мраке, она облегченно вытерла ладонью мокрое лицо и поползла прочь от зала. Безумные звуки стихали за спиной, ей мерещилось, что они вздыхают и царапают камень у входа в лаз незримыми когтями, словно упустивший добычу зверь.

Глава 7

Чвак. Тяжелое лезвие увязало в боковине глиняной пирамидки.

— Ах, что б тебя...

— Хватит уже дергать. Ты должен был ее разрубить, а не распилить.

Тарс насупился, уперся ногой в верстак, на котором стояла мишень, и выдернул оружие. Далиат только покачал головой. Тарс засопел, так что его можно было услышать в другом углу мастерской. Широкоплечий, с густыми смоляными кудрями и чуть курносым носом он напоминал сердитого бычка.

— Наверное, она уже просто засохла, — наконец выдал подмастерье.

— Ты думаешь?

Далиат похлопал ладонью по шершавому боку пирамидки, наморщил лоб и огляделся.

— Ну, разве что чуть-чуть...

Наконец, он увидел на одном из отодвинутых верстаков закопченный ковш. Среди инструментов, предназначенных для ювелирной работы с миниатюрными механизмами, бронзовый уродец выглядел так же, как одетый в шкуры дикарь на придворном балу. Далиат ухватился за длинную ручку и плеснул на пирамидку водой.

— Вот так совсем хорошо.

Тарс посмотрел на глину как на личного врага.

— Не вижу разницы. По-моему это вообще не возможно.

— На самом деле ничего сложного. Если бы нужно было бы учить тебя тонкостям, я бы не взялся. А так... я видел, как вы деретесь с големами на вашем Летнем Фестивале. Никаких премудростей. Замахнулся пошире, ударил посильней. Сила у тебя есть... осталось только направить ее в нужное русло. Дай-ка...

Тарс снова фыркнул и протянул палаш.

— И не бей тут копытом.

— Что?

— Говорю, смотри, пока показываю.

Далиат размахнулся и ударил. Полоса стали размазалась как спица в колесе, пирамида чвакнула и верстак задрожал от удара. Тарс прижал ладонь к груди, точно удар пришелся по нему. Лезвие разрубило мишень до самого основания. Подмастерье ткнул пальцем во влажную грань — все та же вязкая глина...

— Будто волшебство...

— Никакого волшебства. Фокусов, кстати, я тебе пока тоже не показывал. Просто поставленный удар, — Далиат выдернул палаш и принялся восстанавливать разрезанную мишень. — Я уже говорил — представь себе плоскость, которая проходит через обух клинка и делит его пополам, назовем ее плоскостью клинка. Далее представь второю плоскость, которая проходит через точку на мишени, кисть и локоть вооруженной руки — это будет плоскость удара. Если ты хочешь нанести правильный удар, плоскость удара клинка должна полностью совпадать с плоскостью удара.

Тарс запустил пятерню в кудри.

— Я часто видел, как дерутся наши бойцы из фехтовального клуба. Никогда не замечал, чтобы кто-нибудь из них об этом заморачивался.

— Эти шуты просто соревнуются в ловкости и скорости реакции, у них и в мыслях нет, серьезно ранить противника или, не дай бог, убить, — Далиат протянул палаш подмастерью. — Пойми, чем больше расхождение между плоскостью клинка и плоскостью удара, тем больше будет сопротивление среды. Я даже не о плоти говорю... воздух тоже стремится опрокинуть клинок. Так ты просто не сможешь нанести глубокую рану, или... в особо трагичных случаях, ударишь плашмя, — ноготь лаорца скользнул по глине и указал на широкую вмятину. — Что толку в силе и скорости, если вместо того чтобы разрубить врага пополам ты его опрокинешь?

Тарс сверлил пирамиду взглядом исподлобья.

— Ничего свой первый микромотор я тоже не сразу собрал.

— Похвальная настойчивость.

— Только голос у тебя что-то не очень довольный.

— Мне кажется, я начал лучше понимать одного своего наставника... Наверное, в его глазах я подавал столь же мало надежд... Может, бросишь эту затею с Фестивалем?

— Да, да, я знаю, что со стороны это выглядит глупо, но мне нужен этот Фестиваль, у меня просто нет других вариантов.

— Деньги?

— Если бы так. У меня есть много способов заработать. Мне нужно положение... Слава... — Тарс оперся на рукоять палаша. — Вот смотри сам — мой отец был подмастерьем и я стал подмастерьем. Никакие деньги не заставят гильдию сделать меня мастером... Я бы смирился, если бы не сестра, но гильдию матери распустили... куда ей теперь идти? В портовые грузчики, или, прости господи, в проститутки? Так там, знаешь ли, тоже все места давно разобраны и чужаки никому не нужны. Один вариант сидеть на пособии, а пособие это... недаром оно положено каждому гражданину.

Тарс положил палаш и подошел к верстаку, на котором громоздились инструменты. Он взял одни из них — что-то вроде спицы с кончиком тоньше волоса — и принялся вертеть ее между пальцами.

— Пойми меня правильно — мне не трудно заботиться о сестре... Но ведь это не решает проблему. Рано или поздно ей нужно будет выйти замуж, родить детей... А где найдешь такого богача, который согласится содержать жену? — 'спица' жалобно заскрипела в кулаке. — Если бы я стал матером, то смог бы сделать ее своим подмастерьем. Но для этого мне нужна слава... Победителю фестиваля гильдия не сможет отказать.

— Если хочешь знать мое мнение, — мрачно сказал Далиат, — големы тебе в лучшем случае кости переломают.

— Значит, попытаюсь в следующем году. С тех пор как тетя Рина разбилась я отвечаю за семью... Что смешного?!

— Ничего. Извини, просто вспомнил... кое о чем. Но может лучше поискать другие пути? Все же деньги...

— Ох, может это я слишком широко сказал, что 'никакие деньги гильдию не убедят', но будь у меня такая заначка, я бы купил себе титул и плевал на всех с Небесной Башни. Мне столько за всю жизнь не скопить.

В мастерской повисло молчание, Далиат передернул плечами.

— Ладно! Болтовня нас к цели не приблизит! Давай, покажи мне удар сверху.

Тарс подобрал палаш и занес оружие над головой.

— Это довольно сложный удар — сосредоточься.

— Чего сложного?! — буркнул парень.

— Сложность в человеческой анатомии. Когда ты так поднимаешь оружие, оно оказывается в одной плоскости, а плечо, локоть и кисть в другой. Тоже вертикальной, но чуть под углом. Главное — это касается только первой четверти удара, потом нужно обе плоскости совместить... Что ты так скис?

— Слушай, а может, научишь меня колоть. Я видел — так големов тоже достают, да и проще это вроде...

— Именно что вроде. Когда клинок натыкается на кости (или что там у големов) в запястье возникает такая вибрация, что... в общем, тут сложностей не меньше. Тебе я бы колоть советовал только в крайнем случае... И знаешь еще что, — Далиат шагнул к подмастерью и щелкнул ногтем по витой гарде оружия, — избавься от этих железок.

— А как же пальцы?!

— Все детали, которые не симметричны плоскости клинка, нарушают равновесие оружия и выводят его из плоскости удара. По сравнению с вероятностью испортить удар, вероятность ранения кисти ничтожна.

Тар опустил голову, ну точь-в-точь упрямый бычок.

— Ты сам говорил, что используешь оружие с этими... как их... гардами... а мне, значит...

— Во-первых, у меня чуть-чуть побольше сноровки, а во-вторых, я, знаешь ли, успел привязаться к своим пальцам... Ладно, я посоветовал — тебе думать... Давай, вертикальный удар...

Слева на верстаке звякнули часы, Далиат вытянул шею и поглядел на экранчик.

— Так, извини, Тарс, но мне пора... Позанимаешься пока сам?!

— Да уж как-нибудь... Твой последний заказ на верстаке у входа.

Далиат пересек мастерскую и взял брусочек серебристого металла, размером примерно с большой палец. Он надавил на острую грань. Торец брусочка засветился, послышалась тихая мелодия, и из металла показался сверкающий росток. Росток усложнялся, за несколько секунд появились ветви и крошечные листочки, а центре возник крупный бутон. Словно подчиняясь музыке, бутон набух и распахнулся — в руке засиял чудесный цветок.

— Невероятно! Он как живой!

Далиат еще с минуту любовался на серебряный цветок, а потом снова нажал на грань. Через пару мгновений в руке оказался ничем не примечательный кусочек металла.

— Эх, зря ты голову под сабли подставлять собрался! Зря, Тарс! С таким талантом... не твое это дело!

— А кто из нас занимается только своими делами?!

Подмастерье подошел к Далиату и заглянул ему через плечо.

— Действительно тонкая работа, давно хотел сделать что-то подобное. Мне повезло с твоим заказом.

— Скорее уж мне с тобой.

— Давай решим, что нам обоим повезло. Ты меня учишь, я собираю для тебя машинки, которые ты не хочешь проводить по реестру... — Тарс склонился к его уху и зашептал. — Та схема, которую ты мне дал... я ее почти закончил... Так и не понял что это, но у меня от нее мурашки...

Далиат похлопал подмастерье по крепкому плечу.

— Не того ты боишься, Тарс. Совсем не того... Давай лучше занимайся, как следует. Я потом выберу время, постараюсь тебя как следует натаскать... Будет очень обидно если это тупые големы снесут тебе голову.

— Слушаюсь, господин наставник.

Тарас шутливо поклонился, подошел к мишени, подобрал палаш и принялся его разглядывать так, словно видел его в первый раз.

— Один штурман рассказывал мне, что есть такие клинки, которые разрежут все что угодно даже камень... нужно только рукой шевельнуть... они чуть ли не живые и сами знают, куда и как бить... Хозяин такого оружия непобедим... Великие мастера гильдии передают его, как сокровище, из рук в руки... Ой, прости, тебе, наверное, смешно слушать такие сказки.

Далиат остановился перед дверью.

— Нет. Не смешно. Это грустная сказка.

— Да?! А почему?

— Как-нибудь в другой раз. Главное запомни — не бывает непобедимых бойцов.

Уже ступив за порог, он обернулся и посмотрел на 'ученика'. Подмастерье стоял с занесенным над головой палашом и свирепо смотрел на мишень. Далиат быстро отвернулся. Он так делал еще в детстве, когда видел что-то стыдное или неловкое. За спиной металл чвакнул о глину. Далиат захлопнул дверь.

Накрапывал холодный противный дождик, он потуже затянул воротник куртки и двинулся вниз по улице. Скоро он пересек Соляную и остановился у знакомого переулка. Дорогу перегородили три машины. Блестящие и роскошные, они напоминали подарочные упаковки конфет.

А вот внутри седели вовсе не шоколадные зверушки. К Далиату повернулась похожая на ядро голова. Массивный снаряд был всажен в широченные плечи обтянутые безвкусной золотистой курткой. Шеи он разглядеть так и не смог, возможно, конструкция пассажира 'конфетной коробки' и не предполагала таких излишеств.

'Та-а-ак...' Он с независимым видом перешел на другую сторону улицы и шагнул под козырек над входом в обувную лавку. 'Вовсе ничего я не высматриваю... От дождя прячусь, за здоровье беспокоюсь... больницы сейчас знаете какие дорогие?! Хотя... вряд ли ребятишек волнуют денежные вопросы... Каждая машина стоит, как домик за городом, да еще налоооги... Наверное, это и называется бандитский шик'.

Из переулка показался здоровенный, заплывший жиром мужик. Далиат узнал его сразу, хотя прежде никогда не видел. О Большом Урме по всему Тальгу ходило множество историй. Громадный, словно составленный из шаров — вылитый слон, если б не остренький носик, торчащий между румяных пирогов щек. Кому-то он мог показаться добродушным.

За бандитским королем шагали шестеро телохранителей. Как слоники за мамой слонихой. Урм остановился у ближайшей машины, подручные окружили главаря живым кольцом. С разных сторон улицы к бандитскому отряду метнулось два человечка, телохранители чуть подвинулись и пропустили их к шефу.

'Понятно. Значит, перекрывают еще и периметр. Урм серьезно относится к своей безопасности, хотя, должно быть, при его профессии иначе и нельзя...'

Под козырек, где прятался Далиат, нырнул невысокий жилистый субъект. Лаорец посмотрел на незнакомца. Одет как горожанин, физиономия самая обычная... и все же человек вызывал смутную неприязнь.

Незнакомец ответил таким же пристальным взглядом и подвинулся вплотную.

— Слышь, земляк, кажется, мне личность твоя знакома... Не с тобой мы вчера в пивнушке сидели?

— Обознался, — буркнул Далиат и собрался выйти под дождь.

Незнакомец вцепился в его рукав.

— Да нет, земляк, в точку попал.

В ребра Далиата уперлось что-то твердое и тупое. Он чуть скосил глаза — так и есть, пистолет. 'Как все у нас серьезно... Я вот болван. По сторонам смотреть больше надо. Вот ничему меня жизнь не учит...'

Бандит приподнялся на цыпочки и дохнул густым духом перечного мяса.

— Тут с тобой люди поговорить хотят. Давай иди и не дергайся.

— Лучше сам не споткнись, а то машинку уронишь, покоцаешь, потом с хозяином за всю жизнь не расплатишься.

— Поговори мне! А ну, пошел...

Далиат безропотно позволил перевести себя через улицу, в пяти шагах перед бандитским отрядом он остановился.

— Чего замерз?! А ну шагай! — зашипел жилистый.

Пистолет больно упирался в ребро. Далиат покрутил головой, разминая мышцы шеи. 'Ну, давай, выстрели! Прямо в городе, среди бела дня, на глазах у прохожих... За такой номер тебе хозяин сам ноги выкрутит. Полиция приказала считать, что Тальг спокойный и безопасный город и тот, кто портит благостную картину останется без башки, будь он хоть бандитский император'.

Урм пошевелился, будто облако двинулось за горами. Кольцо охранников разомкнулось и охватило Далиата с боков.

— На ловца и зверь бежит, — прогудел король северного Тальга. — А я уж сам тебя искать собирался.

— Разве я от кого-то прячусь?

Из того что он слышал об Урме, Далиат сделал четкий вывод — проявлять слабость нельзя. Урм ценит только силу, уверенность... и прочие доблести дворовых мальчишек.

— Наглец, — хохотнул бандитский король, жировые шары заколыхались — А давай-ка сядем в машину и покатаемся. А то на улице сырость, ветер... никаких условий для душевного разговора.

— Не получится. Меня в машинах укачивает.

— А с чего ты решил, что тебя кто-то спрашивает?

— Умный человек спросил бы.

— Это ты что, щенок, мне грозить вздумал? — оскалил пасть Урм.

— Боюсь, как бы ты ошибку не сделал.

— Вот и бойся дальше, а я в этой жизни уже ничего не боюсь.

— Круто сказано, — хмыкнул Далиат. — Я по рассказам думал, что ты умней

Круглое лицо бандитского короля, покраснело, как маринованный помидор. Несколько минут Урм сопел и мерял Далиата взглядом.

— Что ты мне за загадки тут загадываешь?!

— Какие загадки... Ты себя медными лбами окружил и видно подумал, что бессмертным стал... Глупо это.

Урм насмешливо хрюкнул.

— Ты их, что ли в одиночку положишь?!

— Ну, точно запасную жизнь в сейфе держишь... Ты разве сам не видишь?

Ладонь Далиата хлестнула по верхней губе ближайшего телохранителя. Бандит замычал и прижал руки к лицу, из носа хлынула кровь. Оставшиеся охранники встали в боевые стойки, за спиной человек с пистолетом, дернулся, будто его ужалили. Далиат почесал щеку.

— Реакция как у забора — он стоит, а на него мочатся. Мне со всеми возиться и не нужно. Достаточно отобрать стрелялку у того, что сзади и убить тебя. Остальные сами разбегутся, — он взглянул через плечо, — Я его на той стороне не прикончил, потому что думал — ты мне что-то интересное скажешь. Видно зря время потерял.

Он скрестил руки на груди, охранники напряглись, как волки перед броском. Пистолет ерзал на ребрах так, будто у человека который его держал, была лихорадка. Урм сдвинул к переносице мохнатые брови.

Далиат старательно сохранял на лице выражения полного равнодушия к происходящему. 'Сейчас все решится. Либо Урм отступит, либо... придется подтвердить болтовню делом. А не хочется. Совсем не хочется. Это ведь только на словах все так гладко, а на практике этакой номер легко может стать смертельным... Но им-то откуда знать в какой я форме?! Да и слава благородной гильдии работает на меня...'

Урм раскрыл рот, Далиат опустил веки и расслабил плечи... Из могучей глотки бандитского короля вырвались лающие звуки. Далиат не сразу понял, что Урм смеется. Хохочущий бандит походил на гору во время землетрясения. Отсмеявшись, Урм вытер слезы.

— А ты лихой парень... Ох, будешь без работы, имей в виду, мне такие всегда нужны... Но ты прав — мне с тобой, говорить действительно не о чем. А вот у одной моей хорошей подруги к тебе вопросы накопились. Понимаешь о чем речь?

— Догадываюсь, — Далат медленно опустил подборок.

— И что думаешь?

— Если накопились вопросы нужно их снять... Кажется ехать для этого мне никуда не нужно.

— Это точно... Тогда пойдем!

Урм величаво развернулся и затопал в переулок. Далиат двинулся следом, на ходу он старался косить глазами во все стороны разом, высматривая признаки ловушки. Но охранники послушно расступались в стороны и, похоже, совершенно не горели желанием покуситься на какое-нибудь коварство. Урм открыл калитку в свежепоставленной решетке, вошел во дворик и распахнул перед Далиатом дверь в дом. Сам бандитский король остался на пороге.

Когда Далиат проходил мимо, ему на плечо легла тяжеленная лапа.

— Слушай, парень, я так и не разобрался толком, что у вас за дела... но если ты обидишь эту девочку, никто и ничто тебе не поможет.

Не дожидаясь ответа, Урм отпустил его и заглянул в дом.

— Солнышко, я тут тебе знакомого привел... потолкуй с ним о наболевшем... И да, вот еще, на улице оставлю пару своих пареньков... на всякий случай. А мне пора, удачи...

Урм направился к выходу со двора, Далиат проводил его взглядом, вздохнул и машинально разгладил воротник куртки. Заходить внутрь ему совсем не хотелось.

'Хватит топтаться, слизняк! Раз так карта легла ничего не поделаешь...' Далиат поставил ногу на порог. 'Ну, с богом!'

Он чуть ли не на цыпочках вошел в коридор. Стояла тишина, которая сразу показалась зловещей.

— Амата! Амата, ты где?!

Тишина только сильнее сгустилась. Далиат подошел к двери в комнату, толкнул ее кончиками пальцев, и та распахнулось так резко, что он вздрогнул. Далиат просунул голову в комнату.

— Амата?!

Кудрявый вихрь налетел из ниоткуда. Крепкие руки схватили его за грудки и бросили на диванчик.

— Ах ты, мерзавец, чтоб тебе рогатую медузу съесть... Думал, подкупил Хагри, меня дуру обманул и в доверие втерся?! Выкуси! У меня тоже друзья есть!

Разгневанная Амата сверкала зелеными глазищами. Залюбоваться можно... Злилась бы она еще на кого-нибудь другого.

Девушка впечатала каблучок в обивку дивана, как раз между коленями Далиата, он едва успел отдернуться, чтобы спасти промежность.

— Ты лизун подвальный, сколько тебя дядя заплатил?

— Слушай, я понимаю, ты сердишься...

Звонкая пощечина обожгла щечку, Далиат щелкнул зубами и едва не отхватил пол языка.

— Больно же!

— Я знаю!

Острый носок туфельки зашевелился и направился туда, куда Далиат его пускать вовсе не хотел.

— Послушай... — заерзал он

— Не морочь мне голову, гад! Говори, что задумал дядя?!

— Амата, клянусь, твой дядя тут...

Далиат был целиком поглощен опасным продвижением туфельки и не отреагировал, когда ладонь девушки на миг скрылась из вида. Свистнул воздух, щеку обдало ветром, а к шее прижалось что-то холодное и острое. Далиат скосил глаза — Амата приставила к его горлу тонкий нож. — Лжецы, кругом лжецы... Не смей мне клясться! Я хочу знать правду! Может, скажешь ее хотя бы перед смертью?!

Глава 8

Стилет холодил кожу, Амата нахмурила брови. Далиат несколько секунд смотрел на суровое лицо девушки, а потом запрокинул голову и расхохотался. Хозяйка хлопнула ресницами.

— Я что-то смешное сказала?

— Просто упустила момент, когда могла меня напугать.

— Да ну?! — острие кольнуло натянутую кожу.

— Ну да. Когда ты вся искрила, я всерьез опасался. А теперь — нет, — Далиат коснулся стилета пальцем. — Может, уже поговорим серьезно?

Амата фыркнула, отложила нож и повернулась к Далиату спиной.

— Действительно чувствую себя глупо. Нужно было просто дать тебе по башке и вышвырнуть вон.

— Не боишься выбросить собственную удачу?

— От скромности ты не умрешь.

— Это было бы слишком скучно.

Амата передернула плечами и снова повернулась к гостю.

— Ты, значит, клянешься, что мой любимый дядюшка не имеет к этому никакого отношения. Просто так совпало, что ты работаешь в его конторе.

— Оказаться на службе арматора Тимона мечтали бы тысячи, и сделать это совсем не просто... Конечно, в жизни бывают и не такие совпадения... но в данном случае, каюсь, имел место тонкий расчет.

Хозяйка внимательно смотрела на Далиата, казалось, она сможет сказать сколько раз с начала беседы он мигнул.

— Я сошелся с Тимоном ла Дорном, потому что нашел это полезным.

— Смотри не лопни от высокомерия.

— Боюсь, мне этого не позволят.

— А со мной сойтись ты тоже "нашел полезным"?

Далиат поднял руки, будто сдавался.

— Я некоторое время наблюдал за тобой — если бы я просто подошел к тебе на улице из этого ничего бы не получилось. Пришлось устроить маленький спектакль с Хагри. Знал, что он проболтается, но думал не так быстро... Еще одна шпилька для моего раздутого самомнения...

— Ты не учел, что я могу обратиться к Урму и попросить его разобраться с этим нахалом... Если не мой дядя послал тебя... значит, ты копаешь против него, — Амата снова нахмурилась. — Не знаю, что у вас за война и знать не хочу. Я слишком ценю свою жизнь, чтобы тратить ее на возню с родичами... Чего ты разулыбался?!

— Просто любопытно, ты стала такой просветленной после того как дядя лишил тебя наследства и выгнал из дома или до?

Амата снова взяла в руки нож и принялась крутить его между пальцами, девушка не сводила глаз с мелькающего лезвия.

— Думаешь, зацепил?

— Я не собираюсь тебя злить. Просто не надо пичкать меня байками о всепрощении. Ты могла бы наплевать на деньги и положение, но не на упавший челнок. Тот самый, в котором были твои родители.

Пальцы девушки стиснули рукоятку стилета, она метнулась к Далиату так, что он действительно испугался.

— Ты что-то знаешь?

— Тоже что и ты, — быстро ответил он, — странности с аварией... торопливое расследование... и мы знаем, кто извлек выгоду.

Бронзовое лицо Аматы почти касалось его лица, он чувствовал щекой ее частое дыхание.

— Этого не достаточно.

— Даже после того, как он с тобой поступил? Ты что ждешь признания?!

Девушка отшатнулась и принялась расхаживать по комнате. Далиат терпеливо ждал, пока она соберется с мыслями.

— Все еще не понимаю, зачем тебе я, — сказала Амата остановившись.

— Твой дядя сам по себе меня не интересует. Хочешь оставить его в покое и благоденствии — пожалуйста. Мне нужна информация. Я готов за нее хорошо заплатить... Не перебивай, пожалуйста. Я понимаю, что мои деньги тебе не нужны. А как насчет моих услуг?

Амата приложила острие стилета к подбородку.

— А что ты можешь предложить?

— Полагаю, нечто такое, чего не может твой друг Урм.

— С чего ты взял, что можешь больше чем ночной король.

— Я же говорил, что наблюдал. Пока Урм подкидывает тебе деньжат и гоняет уголовную шушеру, он почти не рискует. Вряд ли твой дядя начнет из-за этого боевые действия. Но если просьба будет по-настоящему серьезной... решится ли он? К тому же вокруг него полно шпионов... Тимон сможет ударить первым.

— Ты по-прежнему думаешь, что хочу схватиться с дядей?

— Ваши жизни вращаются вокруг общего центра... рано или поздно вы столкнетесь.

— Предположим... только предположим, что ты прав. Я не понимаю, какую информацию ты хочешь из меня выудить?

Далиат выпрямился и чуть задержал дыхание — наступал главный момент.

— Мне известно, что твое семейство поддерживает связи с Братством Крови.

Девушка оперлась на невысокий шкафчик, казалось, у нее закружилась голова.

— Вот значит как... Спрашивать откуда ты это знаешь, наверное, бесполезно?

— Птичка на хвосте принесла.

— А птичка тебе не сказала, сколько мне было лет, когда дядя выставил меня из дома и семейного дела?

— Достаточно, чтобы отец начал готовить тебя как наследницу и посвятил в главные фамильные тайны.

Амата чуть слышно скрипнула зубами.

— Похоже, это подлое пернатое обитало в нашем родовом дворце... Ты из тайной полиции?

— Видно, это здесь уже рефлекс... Чуть что — сразу ищут след тайной полиции... Ты ведь понимаешь, что в замке Лорш с тобой бы поговорили совсем по-другому?

— Езекия хитер...

— А чем ты рискуешь? Мне нужен выход на старших в Братстве, и я согласен за него заплатить.

На переносице Аматы возникла вертикальная морщинка. Далиат возликовал. "Она колеблется... Отлично! Еще чуть-чуть! Главное не испортить в последний момент..."

Хозяйка распахнула шкафчик и вытащила стакан вместе с уже знакомой лаорцу бутылкой. Амата плеснула себе коричневой жидкости и выпила одним глотком. Далиат мысленно охнул. "Дьявольское пойло... удивительно, как женщина может его так глушить и оставаться на ногах..."

Амата искоса взглянула на Далиата, в изумрудных глазах не было и следа хмеля.

— Вот только не надо кривить такою рожу. Ты еще попробуй начать меня воспитывать!

— Я и не думал...

Амата отмахнулась.

— Я еще не совсем дура, чтобы ты там себе не решил... Молчи! Я пока не могу тебе ничего сказать... Мне нужно все обдумать... как следует обдумать.

Что ж, тоже вариант. Стараясь не выдать разочарования, Далиат встал и церемонно поклонился.

— Если даме угодно, я подожду.

Он встал и направился к выходу. Провожать его никто не стал.

На улице Далиат наткнулся на двух угрюмых бандитов. Большой Урм держал слово. Он вежливо улыбнулся и обошел охранников, как столбы. Один из них проводил Далиата недобрым взглядом и нырнул в дом.

Далиат вышел из переулка и зашагал по ставшей уже привычной дороге. Сгущались сумерки, скоро в небе снова зажжется в безумное сияние. Он ускорил шаги. В кармане затренькал коммуникатор. Кому там еще в жизни покоя нет? Далиат посмотрел на экранчик — господин Тимон. Боец облизал губы. "Неужели почуял... Так, а ну прекрати, как там говорил Люций — у молодого разведчика два врага — легкомысленность и паранойя".

— Добрый вечер, господин, вы все еще на работе?

— Сегодня должен был прийти "Беовульф"...

— Я не знал...

— Не хотел никого обнадеживать... как видно правильно.

— Должно быть, на Сайде не хотят рисковать своей новой игрушкой. Шторма могут дорого стоить даже такому гиганту, как "Беовульф".

— Предпочитают нарушить контракт?

— Молятся, чтобы шторма закончились. По контракту время у них еще есть.

— Тянуть до последнего и надеться на чудо... не только графы Сайда этим страдают...

— О да, господин, если бы только они....

Далиату стало холодно. "Что за дурацкий разговор? Тимону не с кем поболтать холодным вечером? Так надо было думать, прежде чем гробить родичей... Или он все же пронюхал... Нет! Тогда разговор был бы другим".

— Я собственно за чем тебя беспокою... неудобно признаваться... я свою трость где-то оставил и не могу вспомнить где... видно старость.

Далиат едва не споткнулся. "Ну, Карион, ну мерзавец — что ж ты творишь?!"

— Неудобно получается, — продолжал Тимон. — все-таки подарок уважаемых людей. Ты ничего не замечал?

— Нет, господин, — как можно равнодушней отозвался он, — но если вдруг вспомню, обязательно скажу...

— Ну, хорошо, хорошо. Извини, что побеспокоил.

— Сожалею, что не смог помочь.

Далиат сунул в приборчик в карман и понесся по улице. Мамаша с детской коляской посмотрела на его лицо и свернула в переулок. Далиат резко затормозил. "Верно, верно, еще прохожих начни распугивать, псих". Он выполнил несколько упражнений дыхательной гимнастики и пошел прогулочным шагом. Мысленно он костерил слугу на всех известных ему языках.

Как раз, подбирая Кариону особенно заковыристое определение на наречии кочевников Бореи, он вышел на улицу Пряностей, миновал давно закрытую бакалейную лавку и оказался перед приземистым трехэтажным домом. Особнячок был облицован зеленоватым камнем, крыльцо с навесом выделялись на фасаде белесым стеклянистым пятном. Точно распахнутый рот пойманной рыбины. Далиат поднялся по высоким ступенькам и толкнул массивную дверь. В гулком вестибюле пахло моющим средством и еще чем-то прелым, неприятным. Он сморщил нос и направился к монументальной лестнице. Такой архитектурный монстр уместней смотрелся бы во дворце. В скоромном особнячке лестница походила на великана, который втиснулся в домик к лилипуту.

— Добрый вечер, молодой человек, возвращаетесь с работы?

Далиат усилием воли прогнал раздраженную гримасу. В вестибюль выбралась хозяйка дома, госпожа Ламеда, или, как она любила себя называть, вдова капитан Гаспира. Старушку уже давно постоянно мучил холод. Вот и сейчас она закуталась в несколько шалей разом, благодаря этому теплому грузу на плечах она походила на черепаху высунувшую голову из-под панциря.

— Да, госпожа.

Самый простой ответ и самый безопасный. Домовладелица убеждена, что человек должен либо работать, либо спать. По крайней мере, так всегда говорил капитан Гаспир. А он бы не стал говорить глупости...

— Это очень жестоко со стороны хозяина так вас изматывать. Мой муж, покойный капитан Гаспир, всегда старался, чтобы матросы не стояли больше одной вахты... Надо мне будет поговорить господином Тимоном... Пусть я всего лишь старая женщина, но мой муж был не последним человеком в нашем порту...

"Этого еще не хватало!"

— Не стоит, госпожа, я сам очень люблю свою работу, для меня это удовольствие...

Старушка пожевала бескровными губами. Похоже, домовладелицу огорчило, что перспектива скандала с арматором ускользнула из ее сухоньких ладоней.

— Как угодно, молодой человек, но все же не стоит себя изнурять. Вот ваш партнер уже дома.

Далиат едва не зашипел.

— Госпожа, я не первый месяц вам говорю — он мой слуга и больше ничего. Других отношений между нами нет.

Он яростно одернул полы куртки. "И откуда только старая ведьма вбила себе в голову такую чушь..."

— О, я понимаю. Ваш друг мне все объяснил. На вашей родной планете такое не принято. Поэтому вы стесняетесь...

Далиат зажмурился. "Ну конечно — нужно было сразу же догадаться".

— Госпожа Ламеда, прошу, послушайте меня. Кариону просто нравится смущать людей — не нужно серьезно воспринимать все, что он говорит.

— Но он меня вовсе не смутил... такой обходительный кавалер... Вот что молодой человек, когда вы жили в своем варварском мире, то вас заставляли следовать его обычаям. Но теперь вы, слава богам, очутились на цивилизованной планете, у нас здесь широкие взгляды и вам нечего стыдиться. Подумайте об этом... Куда же, вы молодой человек?!

— Думать, госпожа Ламеда, думать!

Далиат взлетел на второй этаж как пришпоренный конь, добежал до двери в конце коридора и просунул в щель замка пластинку ключа. Дверь распахнулась, Далиат ворвался в свои комнаты. "Где этот мерзавец?!"

Он оглядел скромно обставленную гостиную и ринулся к узкой двери, которая темнела между панелью стационарного коммуникатора и засохшим деревом в кадке. Он толкнул скользкий пластик и шагнул за порог, дверь захлопнулась за спиной

После светлой гостиной казалось, что в комнате Кариона кромешная темень, но Далиат не боялся споткнуться — все равно обставлена она примерно также как коробка из-под обуви.

— Карион, сволочь бледная, что ты творишь?!

Темнота засосала голос, словно болото, Далиат сомневался, что его слова ушли дальше губ. Зрачки расширились, ловя тусклый свет, впереди среди теней с нечеловеческой грацией бесшумно двигался размытый силуэт. На Далиата навалился страх, глупый, нелепый — как в давно позабытом детстве, когда ночью казалось, будто кто-то скребется в шкафу... "Он пытается меня пугать?! Что еще за игры?!" Далиат остановился, глаза окончательно приспособились к мраку, он разглядел Кариона.

Сначала ему показалось, что слуга танцует, но приглядевшись, Далиат понял, что скорее это чудовищно сложный комплекс гимнастических упражнений. Карион был по пояс обнажен, в руках он, словно меч, держал трость из дерева похожего на замерзшее молоко. Далиат шагнул с слуге и замер — ему показалось, что Карион выглядит как-то неправильно...

Все тело слуги покрывала вязь блестящей татуировки! Она вилась по щекам и уходила под волосы. Черные нити, будто выступали из кожи и пульсировали, словно вены, казалось, от них в темноту уходят отростки. В море линий, Далиат узнал несколько знаков — Огонь, Вода, Зеленый Дракон, Белый Тигр, Красная Птица, Темный Воин...

Карион стремительно и плавно двигался по кругу, твердые мускулы перекатывались, как камни в потоке. Татуировка жила в такт движению. Львы скалили страшные клыки, грифоны разворачивали крылья, Древо Жизни прорастало новыми ветвями. Знаки власти переплетались друг с другом, и на миг Далиату привиделось, что Карион облачен в живой доспех, по которому струится беспощадная злая сила.

Горло сжал ужас, хотелось бежать, спрятаться, забиться в нору... Из прокушенной губы полилась кровь, боль помогла разогнать дурман. Далиат заново распалил свой гнев.

— Если тебе понадобилась деревяшка для тренировки, мог бы оторвать ручку от швабры.

Трость метнулась к его шее и замерла в ногте от горла. Даже со всем своим фехтовальным опытом, Далиат не заметил движения. Если бы слуга захотел, он был бы мертв.

Карион поднял голову. Далиат вздрогнул. Татуировка украшала не только кожу, пульсирующий узор покрывал белки глаз, протекал через радужку и вливался в бездонные зрачки.

— Ты продолжаешь испытывать мое терпение, — шепот Кариона был страшным. — Осторожней, малыш, однажды ты не заметишь, как шагнешь в пропасть.

Далиат легонько отвел трость от кадыка.

— У меня к тебе серьезный разговор, слуга.

— Я закончу через несколько минут... господин.

Далиат кивнул и нарочито медленно пошел к выходу. Больше всего ему хотелось броситься из комнаты бегом. Когда дверь захлопнулась за ним, ему показалось, что с плеч свалился валун. Иногда он забывал, что такое его слуга. Напоминания всегда были неожиданными и болезненными.

Далиат плюхнулся на диван и уставился на стену, там поблескивала необычная мозаика — опытная рука в мельчайших деталях изобразила целую коллекцию клинков. Он склонил голову, под таким углом казалось, что оружие действительно висит на стене, словно это какая-то дворцовая зала. Далиат усмехнулся и тут же поморщился, запустил руку в карман и прижал к прокушенной губе платок. Процесс заживления уже начался, но это не повод пачкать одежду. Он сбросил надоевшие ботинки и пристроил ноги на потертый ковер, помнивший еще, наверное, капитана Гаспира. Тихо скрипнула дверь, Далат отбросил платок и повернулся.

Карион спокойно вошел в гостиную, он надел кипено-белую сорочку, видневшаяся в вырезе мощная грудь соперничала в белизне с тканью, а пальцы почти сливались с молоком трости. Слуга поймал взгляд Далиата и поклонился.

— Мой господин, рад приветствовать вас дома.

— Оно и видно... Тебе разве не говорили, что воровать нехорошо?

Карион взвесил трость в ладони.

— Предпочитаю называть это трофеем.

— Если хочешь, я куплю тебе такую.

— Господин согласен распечатать свой резервный фонд?

— Что?! Ты хочешь сказать эта деревяшка такая дорогая?!

— А вы ожидали, что Тимону подарят дешевку?

— Я об этом не задумывался... Но тогда и речи не может быть о трофеях... зачем ты вообще ее утащил?

— Мне было любопытно. Все привыкли считать, что Перла это море и забывают про ее леса. А ведь там растет очень редкое дерево... Например, то которое отравляют на Лаору для самых лучших винных бочек, или вот это, — сильный палец нежно скользнул по трости. — Я слышал истории о нем и захотел проверить... Воистину, здесь сильно прикосновение Темной Госпожи...

— Проверить что?

Карион смотрел сквозь Далиата.

— Я верну трость завтра, Тимон найдет пропажу между стеллажей в восьмом складе и решит, что сам ее там забыл.

— Мне бы твою уверенность... Ты снял наш... "подарок", проверил его?

— Прибор считывал данные с терминалов, как и было запланировано. Я их бегло просмотрел. Мы могли бы неплохо заработать, продав секреты Тимона конкурентам, но... не было ничего, что нас действительно интересует. Либо Тимон прекратил свои игры с Братством Крови, либо намного осторожней, чем вы рассчитывали... Если позволите, я бы советовал свернуть операцию. Слишком велик риск, что Тимон найдет жучек, и почти нет шансов узнать что-нибудь стоящее.

Далиат обхватил голову руками. "Ничего... Я не ждал богатого улова, но совсем ничего..."

— Согласен, — прошептал он, — видно эта затея уже ни к чему не приведет. Я хочу полностью переключиться на вариант с племянницей... Эх, я так не хотел все ставить на одну карту... Карион.

— Да, господин?

— Может, хватит надо мной нависать?! Сядь, пожалуйста.

— Сесть? — на лице слуги проступило легкое удивление.

— Да, сесть, люди обычно садятся, когда устают!

— Я знаю.

Карион опустился на корточки перед Далиатом. "А я ведь действительно никогда не видел, чтобы он сидел просто так, без определенной цели... А что если кто-нибудь заметит?! Сопоставит факты..."

— Люди удивительно глупы и не видят куда более очевидных вещей... А хорошему слуге не пристало сидеть в присутствии господина.

— Читаешь мои мысли?

— Упаси меня боги от такого кошмара. Я ненавижу банальности.

— А хорошим слугам пристало оскорблять господ?

— Хорошие слуги говорят правду. А вы так редко это позволяете.

Далиат выдохом вытолкнул из себя злость.

— Меня бесит, что мы теряем темп, — проворчал он. — Амата сказала, что должна подумать, а кто знает, сколько она будет думать и что надумает... время уходит, как вода в песок.

— Иногда остается только ждать.

— Я уже ненавижу это слово. Ждать, ждать... сколько ждать?!

— Возможно, совсем недолго, — Карион указал на экран терминала, там мигал маленький зеленый огонек.

Далиат бросился к экрану и включил аппарат. На панели вместо изображения возник хаос помех — кто-то использовал шифратор.

— Я обдумала твое предложение... — сказал знакомый голос.

У Далиата появилось такое чувство, будто поставил все деньги на скакуна и сейчас две лошади ноздря в ноздрю несутся к финишу. — Нам нужно еще раз все обсудить. Встретимся завтра, в парке, у каменных птиц.

Глава 9

Высокомерные двууголки — дань давно забытой военной моде — походили на длинные клювы, а закрепленные за кокарды пышные перья на чудные хохолки. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь высоченный прозрачный, купол отражались от стеклянисто блестящих статуй первых перлианцев, которым довелось связать жизнь с классис белика.

— Если бы я не изучал город, то никогда не понял, о каких птицах ты говоришь, — сказал Далиат.

— Ты же такой пронырливый — придумал бы что-нибудь, — отозвалась Амата.

— Давай уже оставим прошлое в прошлом. Вот лично я сейчас, без задних мыслей наслаждаюсь чудесным днем и обществом прекрасной девушки.

— Подлизывайся, подлизывайся, когда-нибудь, с кем-нибудь, лесть тебе непременно пригодится.

— Какая же тут лесть? Разве ты сама не знаешь, что чудесно выглядишь?! Я просто сказал это вслух.

— Если решил, что наряжалась для тебя, ты поймал мозговую горячку.

— Конечно, нет, при чем здесь я?! Для тебя быть красивой так же естественно как дышать!

— Хватит уже! Пройдемся.

Они пошли по извилистой мощеной дорожке между пологих холмов, впереди блестела линза искусственного озера. Далиат искоса поглядывал на девушку, по замкнутому личику бронзовой статуэтки нельзя было ничего понять. Если не считать угрюмости, Амата действительно отлично выглядела. Темно-синий пиджачок и облегающие брюки, заправленные в кожаные сапожки, замечательно подчеркивали фигуру. Надо было тоже полегче одеться. И ножа с собой не брать. От нее тут, что ли отбиваться... а теперь и куртку не расстегнешь.

Благодаря гигантским смыкающимся куполам, в Чарот уже наступила настоящая весна. Эта часть парка изображала приморскую долину, пригорки щетинились молодой, будто причесанной, травой, изредка попадались кукольные рощицы высоких деревьев с корой цвета темной карамели. Непонятно откуда налетел теплый ветерок, клейкие ветки зашелестели, мелькали светлые пятнышки набухших почек.

— Тихо здесь, — сказал Далиат и кивнул на почти безлюдные дорожки.

— Видно мало кому еще пришла фантазия с утра пораньше отправиться в городской парк.

— Там где больше народа нам было бы проще затеряться.

— Зато мне здесь легче думается.

— Мне тоже нравятся спокойные места.

— Рада за тебя.

— Амата, может, хватит уже кусаться? Ты же сама меня позвала.

— Да, позвала... — девушка склонила голову, ее лицо стало еще угрюмей, — Я все взвесила... наверное, мне действительно пригодятся твои услуги.

— Отлично, мы оба...

— Помолчи. Давай определимся сразу — я не собираюсь выкладывать тебе все, что знаю. В Братстве тоже не дураки, они могут догадаться, откуда была утечка... Ты хочешь получить к ним ниточку — ты ее получишь.

— А если эта ниточка порвется?

— Если ты такой неумеха, значит, будем договариваться о новой цене.

— Не уверен, что мне нравится такой подход.

— Почему ты решил, что он должен тебе нравиться? Как ты там говорил — ничего личного? Хочешь — соглашайся, не хочешь...

— Что за услугу ты просишь? Если нужно кого-нибудь убить...

— С этим я бы разобралась и без тебя.

— Не нужно сердиться. Я верю, что ты девушка самостоятельная... Тогда о чем речь?

— Ты слышал о таком докторе Арро?

— У нас викторина? — Далиат прокрутил имя в голове. — Слышал кое-что. Это ученый из Университета. Годами не вылезает из своей лаборатории. Как я понял — полный псих.

Амата сверкнула глазами.

— Доктор Арро великий ученый. Он, как отшельник, отгородился от мира, чтобы погрузиться в исследования, только завистники...

— Хорошо, хорошо, он звезда науки. Хочешь автограф взять?

— Тебе кто-то сказал, что твои шутки смешные? В следующий раз плюнь ему в рожу — он наглый лжец.

— Не смогу исполнить твой совет. Это была дама.

— А с дамами ты себя так грубо не ведешь... нет, разве только в интересах дела...

— Амата...

Далиат положил ладонь на плечо девушки и почувствовал, как она напряглась.

— Мне правда жаль, что все так получилось, — Амата что-то неразборчиво пробормотала. — Ладно, оставим пока. Так что ты хочешь от этого непризнанного гения?

— Хватит зубоскалить, — серьезно сказала девушка. — Доктор Арро выдающийся ученый, за него боролись крупнейшие университеты самых развитых миров... Я до сих пор не знаю, как его удалось заполучить на Перлу... Доктор Арро занят сложнейшими исследованиями и не общается ни с кем, кроме своих сотрудников. Но мне нужно, чтобы он согласился... помочь мне в одном проекте.

— Каком проекте?

— Тебя это не должно волновать. Научный проект, в котором для доктора нет ничего необычного... Мне нужна консультация. А ты должен убедить его согласится.

Далиат задумчиво погладил родинку родинку под глазом. "Не ожидал... Вот чего-чего, а такого не ожидал... Убедить... А если он не захочет убеждаться? Похитить и иголки под ногти загнать? Абсурд..."

— Послушай, Амата, я пока не совсем понимаю суть вопроса, но твердо знаю, что все эти гении капризны, как примадонны. Такое дело может затянуться, а меня поджимает время... Возможно я займусь тем и другим параллельно...

Далиат не довел фразу до конца. "Да, глупо прозвучало. Нужно быть дипломатом..."

— Бесстыжая лгунья.

— Что?

— Та, которая сказала, что ты умеешь шутить, бесстыжая лгунья. Придумай что-нибудь получше... Ах да, если надумаешь, что информацию из меня проще всего выбить, я уже поговорила с Урмом. Так что выбрось из головы глупые фантазии.

— Амата, да ты что...

Девушка махнула ладошкой у него перед носом.

— Я же сказала — подумай. Время у нас есть, все равно я собиралась прогуляться.

Они молча спустились к озеру, безлюдная тропинка вела прямо к прибрежной рощице. Тишину вспорол низкий гул и невнятные крики, Далиат рефлекторно напрягся. Из-за холма, наперерез парочке буквально выпрыгнул погрузчик. Машина походила на стального краба, с единственной клешней посередине. Погрузчик двигался очень быстро, для аппарата своего типа, можно сказать летел. Моторы на каждой из восьми ног, надрывно стонали. Краб перегородил дорогу и принялся вертеться на месте так быстро, что Далиат даже не сразу сообразил, что за груз зажат в стальной клешне.

Это был прозрачный куб, в котором сидел самурский пустынный волк. Зверь ошалел от тряски и ревел не хуже моторов. Все пять похожих на рубины глаз, едва не вылезали из орбит, а костяные шипы топорщились из золотистой шкуры, словно хищник приготовился к бою.

Лапы взрезали почву, как плуги, Амату и лаорца обдало кусками земли.

— Вот ведь псих! — крикнул Далиат.

Он схватил Амату за локоть и теперь старался понять, куда прыгать, если спятивший водитель двинет машину на них. Снова отчетливо послышались крики.

— Жизненный опыт подсказывает мне, что там кого-то бьют, — сказал Далиат. — Подожди, я посмотрю, что к чему.

Лапы краба ушли в землю на все первое сочленение, вращение машины почти остановилось. Далиат пробрался через кольцо пашни и запрыгнул на подножку кабины. Он заглянул внутрь, но разглядел только какой-то орущий комок.

— Да что здесь творится!

Он дернул дверцу и просунулся кабину.

— Убери руки! Убери руки, чокнутый! — надрывался мальчишка лет пятнадцати. — Я не могу его отпустить!

— Освободи тварей земных, нечестивец! Ибо сказано в последний час распадутся все цепи! — вопил бородатый толстяк в странной одежде.

— Охрана, охрана — верещал парнишка, — машина двадцать семь, нужна помощь!

Коммуникатор невнятно хрипел, бородач бил по устройству кулаком, второй рукой он цеплялся за тощую шею водителя.

— Эй, уважаемые, — решил вклиниться в веселье Далиат. — А можно узнать, какого вы дорогу загородили?!

Мальчишка отпихнул толстяка и воззрился на лаорца, как на давно потерянно брата.

— Пожалуйста, помогите... это мой первый рейс, я должен привести зверя в новый вольер, а тут этот сумасшедший, — юный водитель чуть не плакал, — Откуда он только не взялся... сегодня даже не пятница... Орет "освободи тварей земных".

— Освободи тварей земных, не то участь твоя бездна огненная! — бородач снова полез к ручкам управления.

Теперь Далиат видел, что удивившая его одежда это мешок с прорезями для рук и головы. Прямо посреди жирной спины чернела печать — "Экзотические товары от братьев Фим".

— Так, следствию все ясно. Эй ты, экзотический товар, а ну выметайся отсюда пока конечности на месте!

Как и следовало ожидать, благое пожелание осталось без ответа. Далиат пожал плечами и ухватился за воротник самодельного балахона, коленом он для прочности уперся в боковину сиденья. Грубая ткань врезалась толстую шею, бородач хрипел, но складывать оружие не собирался.

— Это как водяную корову из болота тащить, — пропыхтел Далиат. — Ничего, скажи спасибо, придурок, что я тебя калечить не хочу.

— Эй, чем ты там занимаешься?!

Далиат поднял голову, сквозь ветровое стекло напротив, он увидел Амату. Девушка обошла машину с другой стороны и стояла в нескольких шагах от краба.

— Разве не видишь!? Даю урок эротической гимнастики в замкнутом пространстве!

Девушка покачала головой и направилась в сторону рощицы. Тем временем бородач снова сумел прорваться к рычагам. Машина вздохнула, и клешня с рычащим волком выдвинулась вперед на раздвижной лапе.

— Ну, хватит с меня!

Далиат примерился и ударил толстяка между лопаток. Тот охнул и повернулся, похоже, он только сейчас заметил нового противника. Бледное лицо пророка было совершенно безумным, он смотрел на Далиата с таким ужасом, словно увидел демона из Великой Пустоты. Далиат цокнул языком. "Значит, без увечий не получится... Он потянулся к шее толстяка, тот отпрянул, будто рука Далиата была раскаленной".

— А-а-а! Не прикасайся ко мне, — завизжал пророк. — Вижу, все вижу! Ты носящий цепи, возничий Истребителя! Не прикасайся ко мне!

— Вот так меня еще никогда не обзывали...

Далиат схватил бородача за плечо, тот дико заорал и дернулся к противоположной дверце. Толстяк так рвался на свободу, что едва не раздавил мешающего мальчишку.

"Ну и скатертью дорога!" — подумал Далиат и утер пот.

Бородач, наконец, распахнул дверцу и вылился на землю. Голая ступня мелькнула перед лицом молодого водителя и зацепилась за приборную панель. Краб зарычал, раздвижная лапа с зажатым кубом, взметнулась вверх и замерла прямо над кабиной. Машина зашаталась.

— Перевешивает! — крикнул парнишка, — куб слишком тяжелый.

— Не ори, сделай что-нибудь.

— Не получается! Сломалась!

Мальчишка дергал за ручки управления, краб заваливался все сильней, вой волка впивался в уши, как сверло.

— Ах, ты...

Далиат выпрыгнул в последний момент. Краб поднял фонтан из земли и опрокинулся. Раздвижная лапа с размаху ударила о дорожку. Прозрачная стенка клетки отлетела. Зверь вырвался на свободу.

Далиат одним махом забрался на поверженную машину, в руке сам собой оказался нож. Он взглянул под ноги. Мальчишка в кабине стучал по заклинившей дверце.

— Сиди пока здесь.

Из-под краба слышался тонкий вой. Далиат заглянул через край. Пророк не успел далеко удрать, погрузчик придавил ему ногу по самое бедро.

— Заткнись, а то тварь земная придет благодарность выражать!

Далиат посмотрел на волка. Тот прижал уши к массивному черепу и отступал от и дрожащей груды металла. "Очень хорошо... А где Амата? Неужели придавило?! Она же должна была далеко уйти..."

Далиат завертел головой и увидел фигурку, бегущую в сторону приозерной рощи. Он облегченно вздохнул и посмотрел на волка. Хищник отвернулся от гудящей машины, все его пять глаз обшаривали окрестности.

"Волки реагируют на движение"!

— Эй, ты куда, тварь блохастая?! Иди сюда я из тебя тапочки сделаю! — заорал Далиат.

Хищник с минуту смотрел на машущего руками человека и снова двинулся к замеченной цели. Амата стала карабкалась на дерево... "А волк умеет лазить по веткам? Не знаю. Но по скалам он карабкается только так, сам видел..."

Далиат спрыгнул на землю рядом с разбитым погрузчиком. "Ножа тут мало, нужно что-то еще..." Из разбитого сочленения краба вырвалась черная пластиковая жила. Освободившийся жгут сам собой скрутился в бухту и лежал в траве рядом с перевернутой машиной. Далиат прикинул длину жилы, ухватился за торчащий из сочленения конец и взмахнул ножом. Прочный пластик едва поддался даже дорогому металлу клинка. Далиат зло улыбнулся и забросил черные кольца на локоть. На обрезанном конце он торопливо завязал петлю. Зверь уже добрался до рощи, Амата отбивалась от него сломанной веткой.

Так быстро Далиат еще никогда не бегал. Он видел, как страшные челюсти ухватили дубинку девушки посредине. Раздался треск, посыпались щеки, и Амата осталась безоружной. Зверь забросил на ствол передние лапы, изогнутые когти впились в кору. Далиат начал раскручивать самодельный аркан. Пока Амата пыталась сломать другую ветку, хищник полез на дерево. Оскаленная голова была уже в полуметре от ноги девушки. Далиат бросил свое лассо.

Черная петля свистнула в воздухе и упала на шею пустынному волку. Зверь удивленно мяукнул. Далиат промчался мимо осажденного дерева, жгут натянулся, хищник рухнул на землю и захрипел. "Только бы он не опомнился, только бы не опомнился!" Далиат рычал не хуже волка и тащил добычу к озеру. Жгут постоянно дергался, волк цеплялся за землю, страшные когти чертили среди травы длинные борозды. "Ну, еще чуть-чуть!"

Неожиданно жгут ослаб. Хищник понял в чем дело и решил вместо того чтобы бороться с жестким пластиком вцепиться на живого человека. Далиат развернулся и перехватил нож. Ослабшая жила почти сама собой частыми кольцами намоталась вокруг левой руки. Зверю оставалось сделать два прыжка. В воздухе что-то мелькнуло. Волк ткнулся мордой в траву и заскулил, косматая лапа зажимала крайний глаз. Рядом с тварью валялся кожаный сапог. Стальную подковку на тонком каблуке покрывала кровь.

Далиат снова рванулся к берегу, жгут дергался и волочился по земле. Он выбросил руку и перекинул свободный конец жилы через ствол намеченного дерева. "Теперь узел! Так! Затянуть!" Жгут снова ослаб, Далиат кинулся к озеру. Когда ноги плюхнулись в воду, он краем глаза успел заметить летящую к нему тень. Он отшатнулся и тварь вместо того чтобы упасть на шею рванула когтями за ткань на плече. Правая задняя лапа уцепилась за поясной ремень, остальные повисли, костяной шип проколол ткань куртки и уперся в бок. Далиат взмахнул ножом. Удар вышел неловким — пробил шкуру, но скользнул по лопатке зверя. Волк дернул мордой, Далиат едва спас кисть, жуткие челюсти, как клещи, стиснули клинок. От веса твари его качнуло, как подрубленное дерево. "Если завалит на берег, это все!" Далиат крутанул корпус, волк отлетел вместе с ошметками рукава. Хищник упал в воду и заверещал, будто попал в кислоту. Далиат отбежал глубже в озеро, волк визжал и захлебывался, стараясь нащупать лапами дно. Через миг зверь стелой вылетел на сушу, прижался к дереву и жалко задрожал.

— Ну что получил, гад! Тоже мне волк — кошка дранная! Будешь знать, с кем связываться!

Облегчив душу, Далиат побрел по воде. На берег он выбрался с таким расчетом, чтобы привязанный к дереву зверь, не смог до него дотянуться даже если опомнится. Ворча, он как мог отжал штанины и направился к Амате. Девушка так и не спустилась на землю, она сидела на толстой ветви и качала босой ногой.

— Когда в школе учились метать сапоги у тебя, наверное, были самые лучшие оценки, — сказал он, задрав голову.

— Это еще что, видел бы ты, как я орудую зубочистками, — усмехнулась Амата. — На самом деле просто повезло, даже не представляешь, как давно я в последний раз ловила краснокрылок.

— Будем считать, что нам обоим повезло... Спасибо тебе.

Девушка отмахнулась.

— Лучше скажи, где ты научился арканить волков? Тоже в школе?

— Почти. В моем мире лошади пасутся огромными полудикими табунами... Тебе не кажется, что пора убираться отсюда?

К привязанному волку уже бежала толпа работников зверинца. Видно, молодой водитель все-таки сумел вызвать помощь.

— Я этому половику шкуру попортил, да и ты... приложилась. Еще деньги с нас за это сдерут.

— Это у них запросто, — пробормотала девушка и спустилась на ветку пониже — Мой сапог погиб в неравной борьбе?

— Увы, разорван в клочья.

Амата сморщила носик и брезгливо посмотрела на землю. Далиат вытянул руки.

— Давай, я тебе поймаю.

Девушка недоверчиво посмотрела на него, разжала руки и скользнула вниз. Далиат ловко подхватил ее, она оказалась совсем не тяжелой. Амата закинула руку ему на шею и улыбнулась

— Что? — поднял бровь Далиат.

— Теперь я действительно верю, что все это не твои проделки... Ты дрожишь.

— Тебе померещилось. Лаорский воин может в одной руке держать бокал вина, а другой отбиваться от целой армии. Этому комку шерсти повезло легко отделаться.

Амата засмеялась. С девушкой на руках он выбрался из рощицы и зашагал по тропинке, которая вела к ближайшему выходу из купола и из парка.

— Собираешься нести меня до самого дома?

— Помнишь, что я тебе говорил про лаорских воинов?

— Даже им нужно иногда отдыхать... — Амата замолчала и немного поерзала у него на руках. — Твое предложение... я обдумала его. В чем-то ты прав. Подожди радоваться! Тебя волнуют, прежде всего, свои интересы. Это понятно. Так вот чтобы ты за делами не забыл о моих проблемах, я потребую от тебя залог.

— Почему у меня такое чувство, что речь не о деньгах?

— Быть может от того, что ты не такой болван каким прикидываешься?

— Будем считать, это был комплимент... Так что же ты хочешь?

— Не спеши. Всему свое время.

— Какое-то у меня странно чувство...

— У меня тоже. Впервые заключаю сделку с человеком, который держит меня на руках, — девушка снова засмеялась.

Донести ее до дома Амата все-таки не дала. Уже на выходе из парка она потребовала поставить ее на землю и дальше запрыгала на одной ноге, опираясь на плечо Далиата. Честно говоря, такой способ передвижения утомил его куда больше чем предыдущий, но говорить об этом Амате было бесполезно.

Казалось, каждый прохожий считал своим долгом обернуться и проводить взглядом странную парочку. Далиат высокомерно игнорировал любопытных и одновременно старался следить, чтобы девушка не споткнулась. Она уже дважды теряла равновесие, и Далиат ловил ее в последний момент. До дома Аматы он добрался совершенно вымотанным.

Переступив порог, она первым делом избавилась от оставшегося сапога, потом похлопала по карманам пиджачка и вытащила металлическую фляжку. Точно в центре плоского бока темнела глубокая вмятина. Амата раздраженно стукнула по ней ногтем.

— Похоже, об ветку приложилась...

Девушка открутила крышечку и приложилась к горлышку. По комнате поплыл резкий запах драконьего корня. Амата посмотрела в глаза Далиату.

— Да, я ее ношу с собой. И только попробуй читать мне лекции о вреде алкоголизма.

— Разве я что-то сказал?

— У тебя очень выразительная физиономия. В цирк поступить не пробовал? Так как раз нехватка мимов... Ладно, пошли...

Хозяйка провела его через гостиную и впустила в комнатку, которую он в прошлый раз видел только мельком. Она действительно походила на лабораторию, но только отчасти. Между непонятных приборов и мерцающих экранов из стен торчали бронзовые подсвечники заросшие сосульками белого воска. На полу виднелись полустертые символы прочерченные красным мелом. Над головой что-то поскрипывало. Далиат поднял глаза и встретился взглядом с выбеленным черепом. Скалясь в вечной усмешке, он раскачивался на медном блюдце, прикрепленном к потолку тонкими цепочками.

— Знакомый? — осведомился Далиат.

— Продавал билеты в убежище от конца света... Я его по-хорошему просила убраться.

— Теперь я вижу, как правильно поступил, что не стал напрашиваться к тебе на чашку чая.

— Разве лаорский воин боится риска? С чего ты взял, что с тобой я поступила бы также?

Далиат озадаченно нахмурился, Амата довольно улыбнулась и открыла встроенный шкафчик.

— Чем ты здесь занимаешься? — спросил Далиат, чтобы заполнить паузу. — Я имею в виду кроме черной магии.

Смешно, но комната действовала ему на нервы.

— Готовлю сны, — ответила хозяйка, перебирая на полках что-то невидимое для гостя.

— Прости?

— Сны. Такие картинки, некоторые люди видят их, когда засыпают.

— Я не об этом. Как можно приготовить сон?

Амата отвернулась от шкафчика и посмотрела на Далиата.

— Признайся, ты ведь сначала подумал, что я дорогая проститутка?

— Ничего подобного...

— Или не признавайся, как хочешь. Не думаю, что ты можешь сказать такое в лице женщине... Я специально ничего тебе не объяснила. Мои услуги действительно нужны людям в постели и, как правило, по ночам. Удивительно многих в Тальге мучают кошмары. И с каждым годом таких становится все больше. Должно быть это из-за того, что мира касается Темная Госпожа. Я умею готовить эликсиры, которые дарят спокойный отдых и хорошие сны...

— А Урма, его тоже мучают кошмары?

— Я не говорю о своих покупателях, — Амата вновь повернулась к шкафчику. — Скажу только, что у него нелегкая жизнь, а еще... отец Урмания был слугой нашего дома. Урм помнит, о своих клятвах. Странно, что ты не знал... Ага, вот он.

Девушка вытащила кусочек красного мела.

— Теперь становись в центр комнаты.

— Зачем?

— Не болтай.

Далиат пожал плечами и подчинился. Амата опустилась на корточки и ловко начертила вокруг гостя почти идеальный круг. Затем, вплотную к широкой линии, она начала рисовать через равные промежутки сложные символы. Он склонил голову. "Если опознать рисунки, можно понять суть обряда... Так, вот это, кажется... Что за ерунда?! Стоит отвести взгляд и они... меняются! Да, будто когда я на них не смотрю, линии оживают! Я четко помню, у этого был в центре треугольник... а теперь ромб..." Далиат краем глаза следил за рисунком у носка правого ботинка. Он силился уловить момент перехода, но коварный символ точно чувствовал взгляд и оставался неподвижным.

— Тебя что, шатает? — спросила Амата.

— Извини, голова вдруг закружилась.

— Смотри лучше прямо перед собой.

Далиат последовал совету, но напоследок бросил взгляд на выбранный рисунок. Ромб в центре сменился волнистой линией. "Ладно! Чего только в жизни не бывает".

Амата встала, осмотрела дело своих рук и довольно кивнула. Она вернула наместо мелок, а взамен вытащила большую золоченую чашу. Из ящика стола Амата извлекла маленькую бутылочку, посмотрела жидкость на свет, щелкнула языком и выдернула пробку. В чашу полилась похожая на деготь жидкость. В нос ударила химическая вонь. Амата достала другой пузырек, и осторожно, словно опасаясь взрыва уронила в сосуд бесцветную каплю. Неприятный запах бесследно исчез! Теперь комнату наполнял аромат скошенной травы и, как ни странно, свежей выпечки.

Амата что-то пробормотала и вытащила из другого ящика длинный изогнутый кинжал с рукоятью украшенной драгоценными камнями.

— Вообще-то я принципиальный противник человеческих жертвоприношений, — решил сообщить Далиат.

— Не бойся, твои принципы почти не пострадают.

Девушка задумчиво разглядывала содержимое чаши, он кашлянул. Амата выпрямилась и шагнула к Далиату. В одной руке она держала кинжал, а в другой чашу.

— Мне понадобится только капля твоей крови, — Далиату показалось, что в глазах Аматы мелькнуло озорство. — Не бойся, это не больно. Раз и все. Так, кажется, говорят мужчины?

— И у кого тут дурацкие шутки? — буркнул Далиат и протянул руку.

Амата жестом попросила развернуть кисть ладонью вверх. Изогнутое лезвие легонько коснулась указательного пальца. Боли действительно не было, словно кожа осталась целой, но на кончике пальца набухла алая капля. Амата поднесла чашу, Далиат тряхнул ладонью, горячая бусина сорвалась и исчезла в черном озерце на дне сосуда.

— Хорошо, — прошептала Амта, — очень хорошо.

— Это и есть залог? — недоверчиво спросил Далиат.

— Ага, ты еще убедишься в его силе.

Амата нагнулась и стерла часть мелового круга вокруг гостя. Пальцы она непринужденно вытерла об остатки куртки лаорца. Далиат издал протестующий вопль, Амата только фыркнула.

— Больше тебе тут смотреть не на что. Пойдем, я ведь, кажется, должна что-то рассказать...

Далиат спал и видел сон. Он лежал на теплом шуршащем пепле, по небу мчались лохматые облака, вокруг переливались недобрым светом кристаллические цветы. Далеко на горизонте виднелись, острые пики гор.

Далиат не знал, что это за место и зачем он здесь оказался. Ему было хорошо и спокойно, хотелось просто наслаждаться теплом вулканического пепла и следить за бесконечными стадами облаков. До слуха донесся хруст мелких камешков. Он понял, что не один оказался в этом странном мире. Кто-то приближался. Далиат не чувствовал угрозы и продолжал лениво смотреть в небо. На лицо упала чья-то тень, он нехотя повернул голову. Амата стояла над ним в той же самой одежде, которую он видел на ней утром, даже сапожки были целыми и невредимыми.

— Тебя нелегко было найти, — сказала она. — Ты любишь очень странные места.

Далиат молча отвернулся. Амата наклонилась, он чувствовал ее дыхание на шее. Тонкие пальчики скользили по его груди.

— Не волнуйся, — прошептала девушка, — я только оставлю подарок на память.

Теплые губы коснулись его там, где шея соединяется с плечом. Неожиданно для себя Далиат вздрогнул от удовольствия. Быстрый язычок пробежал по коже, он резко втянул воздух и в тот же миг острые зубы вонзились в плоть.

Далиат распахнул глаза, удары сердца отдавались во всем теле. Он повернул голову и посмотрел на часы у кровати. Стояла глубокая ночь. Из гостиной доносился звук размеренных шагов. Далиат отбросил одеяло, он был весь в поту.

"Затейливые у меня оказывается эротические фантазии". Он вытер лицо. Сна не было ни в одном глазу. "Пойти что ли с Карионом поговорить? Все равно ему делать нечего..." Далиат сел, плечо отозвалось на движение слабой болью. Он провел по ноющей мышце ладонью. Пальцы коснулись чего-то теплого и липкого. Далиат отдернул руку, словно обжегся и поднес ладонь к глазам. В сумраке спальни кровь казалась черной.

Глава 10

Крутая волна ударила в скулу корабля.

— Ах, — Далиат отшатнулся от холодных брызг.

— Я думал, вы любите море, — спокойно сказал Карион.

Слуга стоял рядом, но на его черный костюм не упало ни одной пенной капли.

— Это не море, это какое-то ледяное крошево.

— Вода в Заливе не прогревается даже летом...

— Твои познания как всегда бесценны.

— Рад служить... Кажется, они собираются поворачивать. Лучше уйдем отсюда, а то вас снова окатит... Хотя, может, вы высматриваете драконов?

— Драконы никогда не входят в Залив.

— Вот как? Тогда вам тем более нет смысла мокнуть.

Далиат стряхнул с волос брызги. "Меня, значит, окатит, а тебя нет?!" Слуга, не дожидаясь ответа, повернулся к господину спиной и зашагал по палубе. "Ну что с ним будешь делать, не стоять же назло под волнами?"! Далиат засунул руки в карманы и двинулся следом.

Деревянная палуба чуть покачивалась под ногами, на мачтах хлопали паруса. Корабль был построен, как орех. Сердцевина — современные машины, деревянный парусник — скорлупа. Палубу снова качнуло, Далиат непроизвольно взмахнул рукой. Наверняка и качку можно легко убрать. Вот ведь любители экзотики... Он с неприязнью посмотрел на компанию, которая устроилась за привинченным к палубе столиком. Бутылки и закуски скользили туда-сюда по столешнице, а туристы со смехом ловили их на краю.

Прогулочный корабль "Гордость Тальга" обещал своим гостям ощущения настоящих первопроходцев. Далиат с удовольствием променял бы эти балаганные трюки на обычный комфорт.

Впереди мелькнула голова рыжая голова Ларса Ольми, он не устоял перед искушением по разглядывать помощника капитана, но скоро отвел взгляд. "Нечего на него сейчас пялиться. Все равно он с корабля никуда не денется. Стеречь его придется потом..."

Далиат стал, как мог беззаботно прогуливаться по палубе, не забывая при этом держаться на почтительном расстоянии от грозящих брызгами бортов.

— Как вам нравится наш круиз, молодой человек?

Далиат неохотно повернулся не к невысокому человеку с окладистой бородой.

— Давно не получал таких впечатлений, капитан Андий, — честно ответил Далиат.

Капитан надулся и выпятил грудь обтянутую опереточным мундиром, похожим на черную поварскую куртку, которую сперва облили клеем, а потом высыпал мешок золотой мишуры. "Интересно Андий действительно думает, что так больше походит на морского волка или это требование компании?"

— Я очень рад, что вам нравится, — важно сказал капитан.

"Вообще-то я не совсем это имел в виду" — подумал Далиат и улыбнулся в ответ.

— Очень редко у меня на борту оказывается чужеземец, хочется показать себя и планету с лучшей стороны. Не возражаете, если я проведу вас по кораблю?

— О, не стоит утруждаться...

— Мне это вовсе не трудно.

Андий схватил лаорца за локоть и потащил к плюющемуся льдом борту. Многие говорили, что моря Лаоры походят на сапфиры; Залив напомнил Далиату поле засыпанное осколками бутылочного стекла — казалось, вся черно-зеленая вода вздыбилась тонкими острыми волнами, с полосками пены на сломах.

— Более трехсот метров в длину, новейшая двигательная установка, но главное паруса, они сшиты...

Далиат кивал, не особенно притворяясь, будто слушает.

— Капитан, вы уверены, что мы еще до темноты будем в Орлином Приюте? Мне бы хотелось ночевать на твердой земле.

— Не волнуйтесь, мы уже легли на курс. На самом деле "Гордость" могла бы быть на месте много раньше вечера, если бы я не велел сбавить ход. Пассажиры должны сполна насладиться прогулкой... Когда вернетесь на родину, непременно расскажите обо всем этом своим друзьям. У нас большие скидки на групповые заказы... Смотрите, какая красота... Но это еще что, завтра вы увидите наши морские фермы! Это настоящие плавучие города с чудесной архитектурой...

— Капитан, можно вас на минутку?

— Что такое, Ларс? — недовольно бросил Андий, — Не видишь — я занят?!

Далиат краем глаза взглянул на старпома. Тот стоял, склонив голову, густые рыжие брови сошлись к толстой переносице. Большой нос картошкой и толстые щеки раскраснелись от ветра. Широкие ладони теребили складки рабочего комбинезона. Похоже, Ларса совсем не радовало то, что он собирался сказать.

Старпом покосился на пассажира, вздохнул и наклонился к уху капитана. Далиат как ни старался не смог разобрать ни слова.

— Ты что пьян?! — капитан брезгливо оттолкнул Ларса — Если из-за каждого пятна на сканере будут объявлять тревогу, знаешь, что со мной сделают?! И не напоминай мне про устав! Его в кабинетах пишут. А ты если такой трус купи себе лодку с веслами и катай туристов по порту! Все, пошел вон, я делом занят!

Лицо старпома окаменело, он коротко кивнул и строевым шагом отправился на мостик. Каблуки Ларса впечатывались в доски так, словно моряк кого-то топтал. Капитан, кажется, ничего не заметил.

— Вы что-то говорили насчет тревоги, — осторожно сказал Далиат.

— Прошу не обращайте внимания, — Андий даже руками всплеснул. — Просто команду нужно держать в кулаке. Моему помощнику, изволите видеть, почудился дракон. Дракон! В Заливе! Отроду такой чуши не слышал.

— Значит, вы думаете это невозможно?

— Абсолютно, болван испугался плотного косяка белянок.

Далиат посмотрел на море, теперь он глядел на него новыми глазами. "И Рамиль тоже болтал про драконов... Нет, неужели ничего из того что я делаю на этой проклятой планете не может пройти как задумано?! Мне для полного счастья не хватает только встречи с диковинами здешней фауны". Волны-осколки вздымались и опадали, между зелеными валами метались странные тени. "Ну, вот теперь повсюду мерещится это чудовище".

— О, госпожа Мареса, я еще не успел сказать, как счастлив вас видеть у себя на борту

Капитан ловко, как балерина, повернулся к статной даме в розовом платье.

— Я просто не в силах была отказаться от небольшой прогулки, — томно сказала женщина, касаясь драгоценного ожерелья. — В городе творится настоящий кошмар. Вы слышали, что произошло в парке Чарот?

— Признаться нет, я почти все время в море.

Услышав ответ, дама буквально преобразилась, от томности не осталось и следа, глаза блестели от азарта, она буквально сгорала от желания поделиться новой сплетней.

— Те безумцы, которые собираются там по пятницам устроили теракт. Говорят, они выпустили хищников из зверинца. Десятки человек растерзали на куски! Правительство все скрывает, но у меня верные источники. Это новая, очень радикальная группа. В ближайшее дни они совершат новые акты. Их символ — сапог.

— Сапог? — недоверчиво охнул Андий.

— Это значит, что они собираются растоптать несправедливый порядок.

— Какой кошмар, куда только смотрит генерал Салаф!

— Право же в своих морях вы забыли о манерах, — дама картинно надула губы. — Как можно в приличном обществе упоминать это мясника? Тем более в присутствии женщины...

— О миллион извинений, я действительно загрубел на ледяных ветрах, но ваше бесценное общество...

Далиат продолжал вглядываться в море. "Кажется ничего необычного... С чего я вообще взял, что тварь появится с этого борта... Глупо..." В трехстах метрах от корабля тени сложились в густое пятно. Оно разрослось, вытянулось и уверенно двинулось к паруснику.

— Капитан... извините, что отвлекаю...

Далиат не успел закончить. Высоко, на клотике бизань-мачты загудела сирена.

— Господа пассажиры, сохраняйте спокойствие, наденьте средства самоспасения и выполняйте команды членов экипажа...

На палубе поднялась суматоха. Матросы забегали из стороны в сторону, словно пчелы в потревоженном улье. Туристы на палубе вскочили со своих мест. Оставшаяся без присмотра бутылка скатилась с накренившегося стола и разбилась о палубу. Следом за ней полетели тарелки с жареной рыбой и чашки с соусом. Под ногами перепуганных людей захрустели осколки.

— Капитан, капитан, — запричитала розовая дама, — что происходит?!

Андий только разевал рот и таращился на палубу.

— Я... я, сейчас выясню, — выдохнул он, и бросился к мостику.

Капитан не успел пробежать и половину пути, как его едва не сбил с ног старпом.

— Ключ! Нужен ключ чтобы запустить орудия!

— Что?! Зачем?!

— Сканер подтвердил — к нам идет дракон! Никогда не видел таких огромных! Еще немного и он атакует!

— Не мели ерунды! Драконы не входят в Залив! — капитан почти визжал.

Ларс схватил начальника за отвороты мундира и встряхнул так, что посыпались блестки.

— Да?! А это тогда что такое?

В двухстах метрах от корабля море взревело и расступилось, на поверхность вынырнула огромная голова. Над палубой понеслись истеричные вопли, дама в розовом разрыдалась, Далиат и сам втянул воздух сквозь зубы. Он впервые вживую видел царя здешних морей. Зрелище потрясало. Жуткую голову покрывали щиты нефритовой чешуи, с оскаленных клыков стекала морская пена, янтарные глаза свирепо полыхали. Туловище морского божества скрывала вода, но если оно было под стать голове, чудище превосходило размером корабль.

— Ключ! — гаркнул старпом.

Андий не отвечал, взгляд дракона, словно превратил в его камень. Ларс выругался и рванул полы капитанского мундира, по доскам покатились золотые пуговицы. Старпом запустил лапу во внутренний кармашек дорогого кителя и вытащил блестящую пластинку.

На палубе стоял такой визг, что в пору было затыкать уши. Какой-то холеный паренек в золотом паричке едва взглянул на чудовище и рухнул на руки двух свои подружек. Дракон заревел, на столах задрожала уцелевшая посуда, капитан присел на корточки и так и остался сидеть. Чудовище мигнуло янтарными глазами, и ушло под воду. Вокруг корабля начала кружиться огромная черная тень. Круги постепенно сужались.

"Ох-хо-хо, как же не хочется сегодня купаться! Водичка-то, небось, прохладная... Ну где же их пушки?!"

Далиат развернулся и побежал на нос корабля; где-то там скрылся с ключом старпом. Он нашел Ларса над рострой. Старпом и матрос пытались сдвинуть деревянного статую изображающую мужика с трезубцем.

— Заклинила, зараза, — хрипел матрос, — наверное, в последний раз открывали, когда со стапелей спустили...

— Заткнись и дави сильней! — крикнул Ларс.

Далиат протиснулся между фигур в комбинезонах и уперся плечом в деревянную поясницу.

— Еще раз, все вместе, разом! — приказал старпом.

Здоровяк с трезубцем затрещал и свалился за борт, на его месте из палубы выдвинулась многоствольная гарпунная пушка. Далиат едва сдержал проклятье, он надеялся на что-нибудь помощнее.

Ларс попробовал развернуть оружие в сторону мелькнувшей прямо по курсу тени, но железная махина стояла как влитая.

— Нужно попробовать еще раз запустить с КП...

— Бесполезно, — ответил матрос. — Только если полную проверку систем запустить...

— Да что б тебя! — кулак старпома ударил по неподвижной пушке.

— Там должна быть автономная система управления, — вмешался Далиат.

Ларс оглянулся и удивленно посмотрел на штатский костюм советчика.

— Ты еще откуда взялся? Пассажиры должны собраться на палубе и...

— Молиться, что вы найдете инструкцию от этой бандуры.

— А ты, что — разбираешься? — опешил старпом.

— Стрелял пару раз, — честно признал Далиат.

Ларс размышлял недолго.

— Хорошо, парень, делай что сможешь. Ты, — толстый палец уперся в матроса, — беги вниз и принеси ему спаскомплект.

Далиат припал к холодному металлу пушки, откинул узкую крышечку и пробежал пальцами по кнопкам. "Так, а теперь мне нужно молиться о том, чтобы я все правильно помнил..." Пушка загудела, перед глазами вспыхнул прицельный экранчик. Далиат незаметно перевел дух.

— Офицер, — сказал он, быстро меняя настройки, — вы ведь понимаете, что гарпуны эту тварь не убьют...

— Драконы такого размера редко получают отпор. Достаточно будет его пару раз как следует зацепить, чтобы он ушел... По крайней мере, я на это надеюсь.

"Весело... Ох как весело..." Далиат навел прицел на размытое пятно, которое сканер определил как скоростной объект большой массы. "Нужно заложить упреждение..." Далиат набрал команду. "Так надеюсь, что не переборщил..." Дракон закладывал очередной круг, перед носом корабля мелькнула зеленая чешуя. Прицельная рамка совместилась с пятном и Далиат нажал на спуск.

Пушка дернулась так, что Далиата едва не швырнуло на палубу. Гарпуны вырвались из стволов и понеслись к морскому чудовищу. Дракон словно что-то почуял, огромное тело изогнулось и скрылось в глубине. Снаряды впустую вспороли прозрачные туши волн.

— Вот ведь тварь! — прорычал Ларс.

— Слишком далеко для этого прицела... Ничего если дракон решил добраться до нас, ему так или иначе придется подойти ближе.

— А ты я гляжу оптимист, — хмыкнул Ларс.

— Жизнь заставила, — отозвался Далиат и запустил перезарядку.

Черное пятно скользнуло за край экранчика. "Сейчас... сейчас..." Пальцы ласкали кнопку пуска. "Нужен верный выстрел..."

Корабль содрогнулся, как пропустивший удар боец, жалобно затрещала оснастка, палуба взорвалась новыми воплями. Далиат приложился щекой об выступающий край орудия, по лицу потекла струйка крови.

— Снизу, — крикнул Ларс, — он снизу зашел.

Далиат до предела опустил стволы пушки. Корабль взбрыкнул, разукрашенный нос нацелился в небо. Ларс упал, покатился по доскам и чуть не стукнулся головой о бугель фок-мачты, ноги Далиата оторвались от палубы, он мертвой хваткой вцепился в орудие. Вода расступилась — дракон вынырнул на поверхность. Он был так близко, что Далиат мог разглядеть тонкий белый узор на нефрите чешуи. На миг зрелище первозданной мощи заворожило его так, что захватило дух. Чудовище повернуло голову. Гигантский янтарный глаз посмотрел ему в самую душу. Показалось, что тело потеряло вес и партит над палубой, как воздушный шар. Откуда-то издалека доносились крики Ларса, но Далиат не обращал внимания. Он был один среди рокота волн, под взглядом морского бога, живой янтарь всасывал его разум, а небеса дрожали от хохота...

Волна хлестнула через борт, ледяная плеть ударила по лицу, Далиат встряхнулся и нацелил оружие прямо в проклятый глаз.

— А-а-а! Вытащите его из моей головы!

Обезумевший пассажир налетел на Далиата, орудие дернулось, стволы задрались в небо. Он схватил психа за плечи и швырнул в руки старпома. Ларс легко принял передачу и стиснул живой снаряд в медвежьих объятьях. Далиат бросился к пушке, голова чудовища скрылась под водой, могучее туловище утекало в глубину. Чудовище снова погружалась. Далиат не целясь навел орудие и нажал на спуск. Гарпуны разом впились в бронированный бок, он закричал от восторга, над водой громыхнул взрыв. Из рваной раны ударил рубиновый фонтан. Чудовище дернулось и, словно сам океан содрогнулся, дракон камнем пошел ко дну. Между волн осталась густая алая полоса.

— Молодец! — хлопок по плечу едва не сбил Далиата с ног. — Теперь эта тварь дважды подумает прежде, чем снова лезть.

Далиат кивнул и стер со щеки смешанную с водой кровь, морская соль жгла царапину, он поморщился, в ушах по-прежнему звучал странный смех.

— Это ерунда, это мы сейчас обработаем, — на лице Ларса горела счастливая улыбка, — главное этой твари по морде дали...

Сверху по-прежнему несся смех... Далиат на всякий случай зажал уши и, убедившись, что ему не мерещится, задрал голову. У клотика фок-мачты, на рее фор-бом-брамселя беззаботно стоял человек. Ветер трепал его одежду и разносил раскаты хохота. "Ну конечно... А я-то думал, куда он делся..." Карион, словно почувствовал взгляд и махнул рукой, Далиат отвернулся. Подбежавший матрос швырнул ему под ноги оранжевый комбинезон и бросился к Ларсу.

— Ларс, Ларс! В трюме пробоина... Машины накрылись!

Старпом помертвел.

— Только не это! Веди скорее!

Моряки убежали не оглядываясь. Далиат выругался и принялся натягивать комбинезон. Видно без купания все же не обойтись... На палубе царил настоящий хаос, моряки носились вокруг пассажиров как овчарки вокруг испуганных овец. Они старались собрать туристов в кучу и направить их в одну сторону. Получалось не очень.

Далиат увернулся от кинувшегося к нему матроса, вытянул руку и дернул фок-штаг. Слуга опустил голову и соскользнул вниз, через пару секунд он уже стоял на палубе.

— Нашел время развлекаться! Не забыл, что мы здесь по делу?!

Карион отряхнул с ладоней соленые капли, серые глаза искрились. Далиат плюнул на сырые доски. "Да кому я это говорю..."

У грот-мачты настил раздвинулся и распахнулся люк. На палубу выбрался Ларс и офицер со значками стармеха.

— Нет, никаких шансов, — гудел механик, — Нужны запчасти, а еще лучше док... Ты уже спасателей вызывал?

— Да какие спасатели?! — огрызнулся старпом. — Ты что не знаешь, что у нас страховка не оплачена?! Они в кредит не работают!

— Но не могут же нас бросить?!

— Ты как вчера родился...

— А что же делать... — голос механика сел.

— Что делать, что делать... Самим выбираться! До Приюта недалеко — выплывем.

Старпом поднял руки и привлек внимание матросов.

— Начинаем эвакуацию по первому варианту. Готовим к спуску спасательные лодки. Ценности и багаж брать в последнюю очередь. Все что не влезет останется тут.

— Это им не сильно понравится, — проворчал долговязый моряк.

Ларс осмотрелся, вокруг кружка матросов уже начали собираться пассажиры. Туристы встали на цыпочки и пытались разобрать слова старпома.

— А кому это не понравиться может остаться здесь и сторожить свои шмотки, — громко закончил Ларс.

В толпе пассажиров раздались стоны.

— Жизнь важнее. Готовьтесь покинуть корабль. Сначала женщины...

— А больные!? — взвизгнула высокая девица.

Далиат узнал в ней одну из подружек слабонервного красавчика. Сам красавчик сидел на палубе, он пристроил бритую голову на грудь второй пассии, стонал и обмахивался золотым паричком.

— Видите как Тини плохо? У него такие слабые нервы... Ему срочно нужно в больницу!

— В самом деле, Ларс в этом есть смысл.

Капитан протолкался через толпу туристов. На плече морской волк тащил даму в розовом платье.

Я смотрю, ты уже взял ситуацию под контроль... это хорошо, — сказал он, упорно глядя мимо старпома. — В первую лодку нужно посадить больных. Я сам спущусь туда с леди Маресой и буду... контролировать эвакуацию с воды.

Ларс смерил Андия долгим взглядом.

— Пожалуй, это будет отличной идей, господин капитан.

Андий неловко повернулся и заковылял к борту. Корабль накренился, пассажиры снова испугано загомонили.

— Спокойно! У нас в запасе минимум полтора часа. Можно эвакуироваться два раза. Сначала больные, потом женщины. Сохраняйте спокойствие — чем меньше будете суетиться, тем быстрее окажетесь в шлюпках.

Постепенно в передвижения людей появилась осмысленность, пассажиры выстраивались в очереди, матросы спускали на воду легкие пластиковые блоки с мини-моторами. Оказавшись на волнах пластик быстро трансформировался и превращался в просторную лодку. Первым по раздвижному трапу спустился капитан. Далиату показалось, что когда старший офицер покинул "Гордость" Ларс с облегчением вздохнул.

Далиат не стал становиться в очередь, вместе с командой он помогал другим пассажирам. Подгонять никого не пришлось — все чувствовали, что "Гордость" тяжело осела и начала крениться. Очень быстро на палубе остались Далиат с Карионом, старпом и несколько моряков.

— У нас остается лишняя шлюпка, — крикнул матрос от борта, — может, погрузим что-нибудь с корабля?

Ларс посмотрел на стармеха.

— Не знаю, как это будет выглядеть, мы же заставили остальных все побросать...

— Но ты же не личное берешь. Как насчет того... особого груза, который мы загрузили в Тальге.

Стоявший поблизости Далиат навострил уши.

— Тихо ты, — Ларас потер подбородок. — Действительно, бросить его будет... неприятно. Ладно, только грузим в последнюю очередь. Сначала экипаж.

Матросы пыхтя вытащили из трюма пять длинных ящиков. Комбинезоны моряков промокли до колен, Далиат ясно слышал, как в трюме плещется вода.

— Давайте по шлюпкам, быстро! — приказал Ларс. — Я их сам спущу.

— В одиночку? — удивился стармех.

Ларс повернулся к Далиату.

— Раз уж ты тут задержался, не откажешься помочь мне закончить дела на корабле?

— С удовольствием.

Вместе с Карионом, они спустили ящики в лодку, Ларс оставил корабль последним. Он сошел по приставному трапу, остановился на последней ступеньке и нежно провел ладонью по мокрому борту. Губы моряка шевельнулись:

— Прощай "Гордость".

Старпом выдохнул и запрыгнул в лодку.

— Как там мотор? — спросил он.

Голос моряка был преувеличенно бодрым и громким. Далиат притворился, что ничего не заметил.

— Насколько я могу понять все в порядке. С вашего разрешения...

Далиат нажал на кнопку запуска, под гладким корпусом раздалось басовитое гудение. Ларс встал в полный рост, включил коммуникатор и отдал приказ. Флотилия оранжевых шлюпок отправилась в путь.

Карион устроился на корме возле мотора, Ларс пробрался на нос, Далиат опустился на дно шлюпки и оперся спиной ящики. Море гулко дышало, вблизи волны казались настоящими холмами. Он закрыл глаза, нервное напряжение сменилось усталостью. Далиат сначала пытался высчитывать далеко ли до берега, но потом бросил. Голова медленно опустилась, подбородок ткнулся в грудь.

— Скажите, офицер, а это нормально, когда одна волна движется против остальных?

Ленивый голос Кариона прозвучал, казалось, над самым ухом. Далиат дернулся и протер глаза. "Сколько я проспал?.." Ларс, ругаясь, протиснулся вдоль борта.

— О чем это ты, какая волна?

— Большая. Мокрая. Вон там.

— Ничего не вижу, — проворчал моряк. — Ты, кстати, почему комбинезон не надел — воспаление легких схватить хочешь?

— Меня греет преданность и чувство долга.

Ларс склонился к Далиату.

— Он у тебя всегда такой странный?

— Сегодня он еще ничего, — пробормотал лаорец и пробрался на корму. — Карион, хватит выпендриваться, скажи толком, что ты там углядел?

Слуга ловко поклонился и вытянул руку, белый палец указывал куда-то в море. Далиат посмотрел в указанную сторону. Сначала он ничего не увидел ничего особенного, но скоро в глаза бросилась странность. Крутобокая волна упрямо двигалась следом за флотилией. Двигалась против ветра. У Далиата мелькнула страшная догадка, он открыл рот и повернулся к моряку. Ларс уже щелкал коммуникатором:

— Набрать ход! Набрать ход! Похоже, эта тварь собралась взять реванш.

Карион переключил рычажки на моторе, лодка дернулась так, что Далиат едва не полетел в море, шлюпки вокруг помчались как испуганный табун. Страшная волна и не думала отставить, наоборот, она словно стала ближе.

— Сбавь скорость, — приказал Ларс. — Кажется, я знаю, что ему нужно.

Карион взглянул на Далиата и подчинился. Лодка стала быстро отставать, скоро она оказалась последней.

— Нет, нет! Двигайтесь, — рявкнул Ларс в ком, — я знаю что делаю...

— А с нами поделиться не хочешь? — осторожно спросил Далиат.

Моряк уже пробрался на нос шлюпки, вцепился в ручки управления и дернул их в сторону. Лодка отделилась от флотилии и стала уходить от нее под углом.

— Сейчас увидим... Сейчас увидим, — бормотал моряк глядя через плечо.

Далиат тоже посмотрел за корму. Неожиданно странная волна вильнула и изменила курс. Теперь она гналась именно за их лодкой!

— Полный ход! — крикнул Ларс.

Ускорение толкнуло Далиата к ящикам, нос шлюпки почти оторвался от воды.

— Я раньше слышал истории, но не верил... Видно зря. Драконы могут чуять тех, кто их ранил... и мстить.

"Все веселее и веселее". Далиат повернулся к волне. "Всегда мечтал заиметь в список личных врагов морское чудовище... Этот так поднимает самооценку..."

— Держитесь!

Ларс заложил вираж, потом еще один. Волна шла за лодкой, как привязанная. Мало-помалу расстояние сокращалось. Далиат старался не думать, что будет, когда она их догонит. Минуты текли одна за другой, борта дрожали, мини-двигатель заходился на визг. Он слабо разбирался в таких моторах, но крепко подозревал, что скоро придется грести. Ларс радостно крикнул, Далиат повернул голову — на горизонте показалась прозрачные зубцы гор.

— Выходим на мелководье, — крикнул моряк. — Скоро покажется.

Далиат не стал уточнять, кого Ларас имеет в виду. Он молча повернулся к корме и смотрел на приближающийся крутобокий вал. Через минуту вода расступилась, над поверхностью показалась голова дракона. Далиат снова встретился взглядом со страшным живым янтарем. Голова немедленно закружилась, он зажмурился и сел на корточки. Кто-то потряс его за плечо, Далиат приоткрыл глаза. Над ним стоял Ларс.

— Займи мое место за рулем. Мне нужно кое-что сделать, чтобы эта тварь нами не закусила.

Цепляясь за борта, Далиат пробрался на нос.

— Правь прямо на берег, — крикнул моряк.

Далиат обернулся, Ларс стоял на корме рядом с Карионом, крышка одного из ящиков была распахнута. В руках моряк держал небольшой матовый цилиндр. Далиат перевел взгляд на дракона, потом прикинул расстояние до берега. "Не успеваем! Никак не успеваем! Ну же, Ларс, если у тебя есть план, самое время пустить его в ход!" Дракон распахнул пасть, казалось, само море задрожало от рева. Рукоятки выскользнули из ладоней, лодка вильнула.

— В зубы к нему собрался?! Прямо держи! — заорал Ларс.

Далиат встряхнулся и выровнял курс. Он направил шлюпку на полукруглую бухточку между похожими на клыки скалами. Рев повторился, Далиату казалось, что уже чувствует горячее дыхание дракона. Он не выдержал и снова посмотрел через плечо. Моряк что-то быстро нажимал на торце цилиндра, на гладком металле загорелся поясок огоньков. Ларс широко размахнулся и бросил цилиндр прямо в морду чудовища.

Над водой громыхнул взрыв, лодку подбросило, дракон поднял стену воды и резко развернулся. Чудовище оторопело мотало гигантской головой.

— Ходу! Ходу! Пока его оглушило!

Далит сосредоточился на руле, Карион выжимал из двигателя последние капли, шлюпка почти летела над волнами. Дракон снова зарычал. Далиат сцепил зубы и отсчитывал метры, за кормой снова поднялась огромная тень.

— Давай! Давай! — кричал моряк.

По бортам мелькнули острые скалы бухты, Далиат на полном ходу бросил лодку к берегу. Днище задрожало от ударов о камни, корпус подбросило, и нос зарылся в песок. Далиат перелетел через борт, в шлюпке что-то громыхнуло. Он встал на четвереньки и оглянулся. Ящики сорвались с креплений, панель управления расплющило, как консервную банку. Далиат провел по лицу ладонью и вытряхнул из волос песок.

Лодка почти целиком лежала на суше, только корма осталась в воде. Ларс и Карион выпрыгнули на берег. Моряк посмотрел в сторону выхода из бухты, там словно двигался плавучий нефритовый остров.

— Можно сказать из пасти выпрыгнули, — с чувством сказал Ларс. — Сами целы, но лодочке больше не плавать... и коммуникатор полетел. Мы далеко отошли от остальных... Приют должен быть вон за той грядой... Пешком далековато... Может все же спасателей подождать... не могут же они...

— Ларс, — Далиат встал на подрагивающие ноги, — скажи, что это такое было, там в море? Это ведь была бомба? Верно, Ларс?

Плечи моряка поникли.

— Глупо было надеяться, что вы не заметите... — широкая ладонь скользнула к открытому ящику. — Мне очень жаль, что так получилось. Правда, жаль...

— Спорим, ты сейчас пожалеешь еще сильней?

Карион беззвучно подошел к Ларсу и обхватил за плечи. Казалось, слуга держит его нежно, как мать младенца. Лицо моряка налилось кровью, на шее веревками вздулись жилы.

— Ну что ты дергаешься, дурашка, — шепнул Карион в ухо Ларсу. — Сейчас что-нибудь себе повредишь и я, как обычно, буду виноват...

Слуга без усилий развернул моряка лицом к Далиату. — Не думал, что это скажу, но мне тоже жаль, что все так получилось, — вздохнул он. — Давай не будем и дальше усложнять друг другу жизнь. Я просто хочу, чтобы ты ответил на пару вопросов.

Глава 11

Тропа забиралась круто вверх, вокруг теснились седые каменные великаны. Дыхание превращалось в пар и клубилось над головой, как размокшая бумага. Отряд вытянулся — впереди шел Карион, посередине Ларс, Далиат замыкал.

— Холодает, — сказал моряк и зябко поежился.

— Ничего, мы на ледник не полезем, — хрипло ответил Далиат. — Главное до темноты через перевал пройти.

— Солнце уже садится... А у нас кроме комбинезонов даже теплой одежды нет.

— Ларс, успокойся, мы ведь не просто так груз внизу спрятали. Так что идем быстро, налегке... Все будет в порядке.

— В горах никогда нельзя быть уверенным...

Услышав про груз, Ларс втянул голову в плечи, Далиат ощутил укол огорченья. Каким смелым был моряк на корабле и как размяк сейчас, особенно после того как решил, что попал в руки тайной службы.

— Давай лучше еще раз все повторим.

Моряк сверкнул глазами, но едва он встретился взглядом с Далиатом, злобная гримаса сменилась выражением испуга.

— Повторить, так повторить... Они будут ждать около полудня, долина рядом с Приютом. Не знаю, как она называется, на грузовой платформе туда добираться двадцать минут. Нужно остановиться у красной скалы, она там одна такая не промахнешься. Потом прилетит стрелокрыл...

— Ты уверен, что он явится со стороны старой рыбной фермы?

— Откуда он явится, не знаю, но что на ферму завернет — факт. Мне этого видеть не положено было, но я пару раз... случайно... Думаю, у них там перевалочная база.

— Значит, туда они отправятся только после того как получат груз?

Ларс только пожал плечами.

— Ну ладно... прилетел стрелокрыл и что дальше?

— Они сначала покружатся над долиной, убедятся, что я один и сядут.

— Никаких паролей?

— Нет, даже речи об этом не было, они знают, кто должен прийти... Слушай, ты действительно отпустишь меня после того, как все закончиться?

— Даже забуду, как ты пытался меня прикончить.

— Прикончить... да я сам не знаю, что собирался делать... просто все так сложилось... Эх, до меня все рано доберутся. Не вы, так Братство. Они быстро разберутся, что к чему.

— Я бы тебе посочувствовал... но о чем ты думал, когда ввязался в эти дела?

Несколько минут Ларс шел молча, было слышно только, как под подошвами ботинок хрустят камушки.

— Не могу сказать, что я идейный борец... Деньги мне все же платят и хорошие... но не только деньгах дело. Ты же видел этого шута — Андия? Разве справедливо, что он стал капитаном, только потому, что капитанами были его папаша и дедуля?! Мой отец приехал на эту планету с мешком за плечами, и я всегда буду старпомом при очередном кретине... Если ты думаешь, что Андий это тяжелый случай, то еще ничего не видел. Кастовая система какая-то... кому она выгодна?! Да никому кроме кучки кровососов наверху...

Ларс осекся и выдохнул, его лицо окутала морозная дымка. Далиат сделал вид, что ничего не заметил. Тропинка обогнула бок скалы, стены гор расступились, перед глазами открылся захватывающий дух простор.

— Вот он перевал, — сказал Далиат, — совсем немного осталось, а ты волновался... Ларс?!

Моряк смотрел совсем в другую сторону. На севере горные шпили закрывали набухшие серые облака. От одного взгляда на них хотелось поежиться и засунуть руки глубже в карманы.

— Циклон идет, — почти простонал моряк. — Я же говорил, в горах никогда нельзя быть уверенным! Если нас тут накроет...

Далиат посмотрел на Кариона. Тот стоял, скрестив руки на груди, словно бросая вызов холоду и ветру своим тонким пиджаком с шелковой подкладкой.

— Думаю, обогнать не получится, — спокойно сказал слуга. — В крайнем случае, он нас догонит на перевале... Нужно найти укрытие.

— Так и сделаем — вперед!

Как могли быстро они зашагали по тропе. Температура, казалось, падала каждую минуту. Влага превратилась в лед, камни покрылись скользкой коркой. Нужно было тщательно выбирать, куда поставить ногу. От этого Далиат уставал даже больше, чем от подъема.

Тропа расширилась, теперь по ней, пожалуй, смогли бы пройти в ряд три человека, но по краям она обрывалась головокружительной пропастью. Далиат не боялся высоты, зато Ларс так согнулся, что почти касался камней руками. То и дело налетали злые порывы ветра. Моряк каждый раз приседал на корточки и цеплялся за скалу.

— Шагай, Ларс! А то дождешься настоящей бури, и тебя отсюда сметет, как пыль.

— А чего ждать?! Вон она уже в двух шагах!

Далиат посмотрел на ближайшие горы. Облака двигались, а снежные вершины, будто кипели, все затянула белая пелена.

— Шевелись, недолго уже осталось!

"По крайней мере, я надеюсь, что это так". Далиат выпростал из-под воротника комбинезона капюшон и натянул его на голову. Ларса пришлось буквально подталкивать, время утекало, Далиат начал всерьез волноваться. Буря это не дракон, ее взрывчаткой не остановишь.

Шагах в пятидесяти тропа круто спускалась к небольшой седловине. Узкий пяточек каменистой земли, зажатый между двумя горами. Он весь зарос похожим на камыш, высоченным палочником, с краю, у самой пропасти дрожали гибкие ветви чахлой плакальщицы.

— То, что надо! — крикнул Карион.

Далиат наклонился к уху Ларса

— Давай, постарайся еще немного.

Далиат так и не понял, слышал его моряк или нет. Ветер теперь дул непрерывно, небо словно затянуло мокрым холстом. Начал падать снег. Сначала робкие хлопья невесомо падали на плечи, потом снег повалил потоком. Ледяной пух заполнил воздух. Далиат ясно видел только спину Ларса прямо перед собой, Карион превратился в размытое черное пятно. Буря завывала, как голодный зверь, снег слепил и резал лицо.

— Смотрите под ноги! — донесся голос Кариона. — Здесь непростой спуск.

— Слышал, Ларс? Мы уже почти на месте!

— Да? И что там будем делать? В камни зароемся?!

Моряк повернулся, его лицо скривилось от гнева, который он больше не пытался скрыть. "Вот этого еще не хватало!" Далиат без замаха мазнул основаньем ладони по колючему подбородку Ларса. Моряк лязгнул зубами, в помутневших глазах снова мелькнул страх. Далиат схватил его за складки комбинезона и встряхнул.

— Не там ищешь корень бед. Плавал бы как все — жил бы в ус не дуя. А ввязался в игру, так ничего теперь сопли на кулак наматывать!

Из Ларса словно выпустили воздух, он поднял ладони и закрыл красное от ветра лицо.

— Лучше бы мы остались на берегу, — едва слышно сказал моряк.

Далиат пожал плечами, развернул его в нужную сторону и снова подтолкнул. Под рокот ветра они спустились на седловину, Карион ушел далеко вперед, Далиат и Ларс остановись у устья. Над головой что-то громыхнуло, будто ударили в большой барабан. Далиат прикрыл глаза козырьком ладони и посмотрел на небо. Шелковые нити снега закручивались в тугие жгуты, ветер швырял их с места на место и заставлял извиваться в диком танце. Снова громыхнуло, Далиат даже вздрогнул. С неба, словно колечки остриженной овчины посыпались закольцованные снежные вихри, каждый размером с пони.

Ледяные сферы носились над скалами, сшибались друг с другом, разлетались белыми перьями и вновь собирались. Один такой шар налетел на Далиата, лаорец оказался внутри крошечной, невероятно гутой метели. Он не мог дышать, словно очутился под водой, нос и рот забивало снегом, в тело, будто вонзились ледяные иглы. Далиат рванулся из белой ловушки, голова и плечи пробили стены метели, он упал на камни.

Далиат лежал и жадно глотал воздух, не обращая внимания на лезущий в рот снег. Отдышавшись, приподнялся на локтях и увидел, что оказался на самом краю пропасти, у подножия скал бушевал снежный водоворот.

"Еще бы чуть-чуть..." Далиат отодвинулся от кромки, его комбинезон покрывал толстый слой ледяных кристаллов, ноги все еще оставались в глобуле метели, они стали такими тяжелыми непослушными, что пришлось отползать на руках. Когда он полностью выбрался из ловушки, оказалось, его от стоп до колен сковала корка зеленого льда в палец толщиной! Далиат ударил по стылому панцирю кулаком, к его невыразимому облегчению тот легко раскололся. Шар, словно почуяв, что упустил добычу, взмыл небо и затерялся среди дюжин собратьев.

Шатаясь, Далиат встал, злобный ветер трепал ткань комбинезона и срывал с остатки наледи. Солнце будто задернули, в черном небе, как фосфор, сияли снежные жгуты. Они переплетались и складывались в странные узоры, в которых можно было различить прекрасные и ужасные лики, словно из неведомой бездны на смертных смотрели демоны или безумные боги. Буря хохотала и в этом смехе слились наслаждение и боль. Далиат заставил себя отвести взгляд. "Нужно думать о том, что под ногами, иначе останешься тут оттаивать до лета".

— Охота, Дикая Охота.

Ларс стоял рядом, он запрокинул голову, и смотрел буйство стихии.

— Что? О чем ты?!

Моряк повернулся к Далиату очерченных инеем глазницах плескалось безумие.

— Дикая Охота, она охотится на предателей. Ты не слышишь? Их голоса рвут мне нервы... А-а-а... они ломают мне кости!

Ларс завыл и упал на колени, снег лежал у него на плечах, как саван, пальцы моряка дрожали, точно к ним подвели ток.

— Слушай, Ларс, это просто ветер и снег. Когда от них не спрятаться, они сводят с ума. Пойдем — найдем укрытие и тебе сразу стане легче...

Он наклонился и взял моряка за руку, тот отшатнулся и с воплем вскочил.

— Нет! Не это ты меня заставил! Из-за тебя я нарушил клятву...

— А ну успокойся!

Далиат схватил моряка за плечи, Ларс рванулся и отшвырнул его от себя. Далиата отбросило на край пропасти, он взмахнул руками и удержал равновесие.

— Ларс, не дури!

Моряк обхватил голову руками и бросился в темноту. Далиат кинулся следом и вскрикнул, из-под стопы выпрыгнул обледеневший камень. Булыжник размером с голову полетел в пропасть, Далиат пошатнулся и рухнул следом. В последний момент он сумел уцепиться, его руки и грудь лежали на скошенной кромке скалы, а ноги болтались в пустоте. Он пытался нащупать опору, но подошвы только скользили.

Далиат медленно сползал в пропасть. "Проклятье! Будь камень сухой, я бы выбрался в два счета... Это все равно, что хвататься за воду! Он до крови обдирал пальцы, но ни миг не мог остановить падения. "Проклятье!" Далиат набрал в грудь ледяного воздуха:

— Карион!

Ветер разорвал крик на клочки.

— Карион!

Далиату показалось, что из темноты донесся возглас Ларса, но помощи не было. Он по-прежнему сползал, скоро ему будет не за что держаться. Далиат рискнул изогнуться и забросил на край скалы ногу. Лодыжка попала между двумя зубцами камня и застряла. "Есть!" Далиат подтянулся, в ту же секунду кромка загудела и полетела в пропасть вместе с ним.

Далиат закричал и оказался в страшной пустоте. Он ждал падения, но кто-то удержал его. Могучий рывок подбросил его к обезумевшему небу, на миг тело потеряло вес, Далиат охнул и, как лягушка, шмякнулся на твердую землю. Почти минуту он лежал не шевелясь.

— Карион, — пробормотал он, — скажи, у меня уже появились седые волосы?

Слуга взъерошил его кудри.

— Слишком много инея, чтобы сказать наверняка. Но не волнуйтесь, господин, говорят, седина придает импозантности.

— Да пошел ты... — Далиат встал на колени. — Где Ларс?

Карион отогнул большой палец и ткнул им вниз. Далиат вспомнил вскрик в темноте.

— Значит, упал... А ты куда смотрел? Где тебя вообще носило?!

— Меня немножко отвлекли. Местные они...

К ним метнулся еще один снежный шар. Это был не просто комок из воздуха и замороженной воды, в сердцевине между снежинками виднелся сгусток такой черноты, какой Далиат никогда прежде не видел — словно открылся проход в иной, отвергающий свет мир. Карион не глядя отмахнулся, сфера взвизгнула — Далиат мог поклясться, что слышал человеческий испуганный визг — и унеслась прочь.

— ...Назойливые, — закончил фразу слуга.

— Что это было?!

— Вам померещилось.

— Карион!

— Температура продолжает падать, а ветер усиливается. Если хотите провести время за приятным разговором, могу подсчитать, сколько минут понадобится, чтобы у человек вроде вас умер.

Далиат скрипнул зубами и поднялся на ноги.

— Ты говорил об укрытии, можем мы, наконец, им заняться?

Карион схватил Далиата за руку и повел за собой. Лаорец был ему даже благодарен, в такой темноте ничего не стоит, снова полететь в пропасть.

— Стойте пока здесь.

Слуга оставил Далиата в середине каменистого пятачка среди зарослей палочника и направился к чахлому деревцу. Во вспышках мертвенного света он видел, как Карион отломал длинную гибкую ветвь.

Слуга размахнулся, лоза рассекла пустотелые стебли, словно стальной клинок, сноп палочника повалился на землю.

— Собирай и складывай! — крикнул Карион.

Далиат бросился выполнять приказ. Лоза свистела не переставая, ветер почти сбивал с ног, срезанные стебли норовили разлететься во все стороны. Он собирал их и чувствовал, как тело наливается свинцом, снег облепил одежду скрипящими доспехами, каждое движение давалось все тяжелей и тяжелей, мучительно хотелось просто сесть и отдохнуть. "Проклятый холод! Проклятый снег! Двигаешься на ощупь... Я так долго не выдержу!"

Карион невозмутимо орудовал своим деревянным мечом, скоро на седловине остался нескошенным только дрожащий пятачок. Прямо в него Далиат сваливал срубленные стебли — получился небольшой холм. Он стоял и тупо смотрел на дело своих рук, мысли путались, нужно было что-то делать, но Далиат никак не мог вспомнить что. Щелканье лозы, которое он слышал даже сквозь ветер, неожиданно стихло. Он развернулся к слуге.

Карион подошел к куче стеблей, разворошил их, сорвал с себя пиджак и бросил в получившуюся ямку сухой подкладкой наружу. Потом он схватил Далиата за плечи, сбил с комбинезона снег и толкнул господина в шуршащий курган. Не теряя времени, Карион засыпал его оставшимися стеблями. Затем он пригнул несрезанный палочник к стогу и связал верхушки лозой, так что получился самодельный шатер.

"Ветер исчез!" Это была первая связная мысль за бог весть сколько времени. Стало теплей... Он не мог толком пошевелиться, казалось, стебли давят на него, как камни. Дыханье перехватило. Из глубин подсознания вырвался потаенный страх. "Завал! Снова завал! Не могу дышать!" Далиат забился как рыба в сетях. "Вырваться! Вырваться..."

— Успокойся, дурак! — крикнул он самому себе.

Пальцы дрожали, Далиат расстегнул комбинезон на груди и запустил руку во внутренний карман. Онемевшая ладонь сомкнулась на коротком ребристом стержне. Далиат вытащил его и тут же уронил. "Нет!" Он принялся рыться в колючих стеблях. Зубы клацали, тело покрыл мерзкий липкий пот. Пальцы наткнулись на гладкую грань. "Слава богу!" Он схватил стержень двумя руками и перекрутил.

Вспыхнул холодный голубовато-белый свет. Далиат поднес стержень к лицу, дышать сразу стало легче. Он с трудом подавил желание припасть к источнику света губами. Далиат лег и прижался щекой к гладкой подкладке пиджака Кариона... "А где он сам?!"

— Карион!

— Не волнуйтесь, господин, — ответ донесся, будто издалека, — я останусь здесь и подышу воздухом... Иначе, боюсь, вас снова потревожат.

— Но...

— Не спорьте, господин, лучше постарайтесь уснуть. Далиат подтянул колени к груди и послушно закрыл глаза. За травяными стенами продолжала выть буря.

Глава 12

Земля содрогнулась и город исчез, скрылся под багрово-желтым куполом жидкого света, словно с небес упала капля расплавленного стекла. Площадь Зимней Розы, дворец Крылатых и колоннада Мечей, памятник Артуру Великому у которого он любил назначить свидания и Дубовый сквер, где стояли такие славные скамейки — все исчезло, развеялось, как неверный сон.

Он закричал, но не услышал своего голоса, витраж выплюнул в зал вихрь осколков. Он упал на колени и зажал уши. По лицу катились слезы и кровь, волны жара слизывали влагу со щек раскаленными языкам. По крыше, словно ударил огромный кулак — балки сломались как спички, особняк сложился, будто карточный домик. В глазах померкло, грудь сдавило клещами, каждый вдох отзывался ударом боли.

Далиат дернулся и запутался в чем-то влажном и колючем.

— Мир раскололся как орех, километровые ледники встретились с потоками лавы и взорвались столбами пара. Облака затянули все небо, как дымящая пряжа, ливень из кислоты не смолкая хлестал землю. Настала бесконечная ночь, вместо солнца и звезд светили огромные короны синих молний.

Знакомый голос доносился сверху. Теперь он слышался ясно и отчетливо. Значит, буря кончилась. Далиат вернул в карман световой стержень. В берлоге сразу стало темно, он подавил желание немедленно рвануться на свободу и стал осторожно раздвигать стебли.

В щель хлынул ослепительно белый свет, Далиат прищурился и высунул голову из убежища. Легкий ветерок коснулся лица, после духоты убежища горный воздух казался сладким. Все вокруг покрывала скатерть снега. Далиат повел плечами и вырвался из травяного холма. Он с удовольствием выпрямился и посмотрел вверх, небеса накрыли горы бездонной голубой чашей. Не было видно ни облачка.

— С добрым утром, господин, жаль не могу угостить вас чаем и теплой булочкой.

Карион стоял, заложив руки за спину — сверкающая живая статуя. Ледяные кристаллики покрывали его с ног до головы, даже черные волосы скрылись под зимним серебром и переливались на солнце.

— Как и следовало ожидать, ночь на холоде никак не сказалась на твоем сомнительном чувстве юмора... Ты действительно не боялся замерзнуть?

Тревожные серые глаза осмотрели лаорца с ног до головы. Как обычно, Далиат сам не зная от чего, почувствовал себя неловко.

— Страх... как же много вы о нем думаете... Я уже говорил, я физиологически не способен испытывать эту эмоцию. Никак не можете поверить?

— Ну почему же... Говорят, человек, не испытывающий страха, легко теряет чувство реальности...

Далиат бросил на слугу многозначительный взгляд, Карион хохотнул.

— Вот как. А вашей реальности бывают такие ночи, как вчерашняя?!

В память Далиата ворвался смеющийся ветер, лики в небе, живые снежные шары...

— Ты же знаешь, как расположена планета. Потоки из нереальности здесь повсюду... ничего удивительного, что при стрессе появляются галлюцинации и...

Карион неприятно улыбнулся.

— Само собой... Само собой...

Далиат отвернулся и посмотрел в сторону перевала.

— Время еще есть, если поторопимся, будем там до полудня.

Слуга чуть заметно изогнул серебряную бровь.

— Слишком долго пришлось возиться с этой ниточкой, чтобы теперь все бросить. Я пойду навстречу вместо Ларса.

— Незнакомый человек и условленное место, — промурлыкал Карион, — любопытно будет посмотреть, что из этого получится.

— У тебя нет билета на этот спектакль.

— Простите?

— Ты сам сказал про незнакомого человека. Два незнакомца будет уже слишком. Это их наверняка спугнет. И поблизости тебе держаться нельзя. Ларс рассказывал, что они летают над местом. Наверняка у них на борту сканеры. Так что вниз спущусь я один... Не смотри так, я сам знаю... Но им нужен груз, значит, нам придется разговаривать.

— Надеюсь, вы правы, господин. Если вас убьет кто-нибудь кроме меня, это будет очень огорчительно.

Далиат стоял красной скалы, найти ее действительно оказалось легко, каменная глыба торчала в середине долины. Основание скалы покрывала подушка серого мха, он прислонился к ней спиной. Солнце медленно ползло к зениту, в долине было заметно теплей, чем на перевале и Далиат расстегнул комбинезон.

"Уже скоро должны показаться. Надеюсь, у них действительно жадность победит осторожность и дело дойдет до разговора... Так не хочется огорчать Кариона". Он раздраженно смотрел на изломанный горизонт. "Долина говорите... я знаю, какими должны быть долины. А это... будто когда горы были мягче пластилина, кто-то надавил пальцем, и осталась выемка. Потом сверху насыпались груды камней... присыпка на тортике. И ни пятнышка зелени, ходить здесь босиком будет только полный псих... Что там вдали? Вулкан? Ах, Лаора где ты..."

С боку скалы послышался шорох, Далиат обернулся. "Кажется ничего... Ветер, может..." Далиат снова прислонился к моховому матрасу, но на этот раз встал немного боком, так чтобы краем глаза следить за направлением, с которого донесся подозрительный шум.

"Проклятые горы, проклятая планета. Нервы совсем ни куда не годятся... А стоит расслабиться, так сразу нарвешься..."

Далиат нагнулся и подобрал острый осколок скалы. Он сжал его в кулаке, как нож, настоящее оружие лаорец оставил Кариону и сейчас гадал, правильно ли поступил. Все равно бы при обыске отобрали, но стоять тут с пустыми руками... "Успокойся! Вряд ли в долине рядом с большой гостиницей может среди белого дня бродить что-то опасное... С другой стороны тут террористы встречи назначают".

Рядом со скалой мелькнула тень, Далиат пригнулся и удобнее перехватил камень. "Если это зверь... Так, а какие хищники водятся в здешних горах? Сходу и не вспомнить..." Далиат двинулся в сторону угрозы. Он больше не видел и не слышал ничего странного, но уже не сомневался — за стеной красных валунов кто-то есть. Он чувствовал пристальный недобрый взгляд.

Над головой раздался тихий гул, Далиат выбросил камень и метнулся на прежнее место. В небе, почти цепляясь за верхушки окрестных гор, парил серый стрелокрыл. Далиат облизал губы. "Надо же, птичка невеличка, если загрузить в нее все то, что мы на берегу оставили, она, пожалуй, и через хребет не перевалит..."

Аппаратик все кружил и кружил над долиной. Далиат буквально видел, как в голове пилота вертятся шестеренки. "Нет, правильно я велел Кариону остаться... Вот и сейчас они думают -улететь или садиться. Стрелокрыл набрал скорость и скрылся за грядой. Что?! Проклятье!" Далиат пнул булыжник. "Столько труда, насмарку..." Серая птица снова появилась над долиной. Он взял себя в руки и прислонился плечами к скале. "Спокойно... спокойно..." Машина кружила над скалой, а по виску Далиата стекала капелька пота.

Стрелокрыл последний раз развернулся и спикировал вниз. Пилот завис над единственным свободным от камней местом в долине. Далиат с самого начала заметил это овальное пятно чистой земли с удивительно ровными краями и подумал о посадочной площадке. Похоже, гонцы Братства начали терять осторожность...

В корпусе машины открылась дверца, клацнул трап, и на землю сбежало три человека. Два мужчины и одна женщина. Все в легкой броне, все с оружием наизготовку. Можно сказать, каждый таскает на себе несколько смертных приговоров. Вопреки всему Далиат испытал облегчение — дело, наконец, сдвинулось.

Боевики приближались осторожно, будто к снаряженной мине. Мужчины прикрывали фланги, девушка целилась ему в грудь.

— Кто ты такой? Что здесь делаешь? — крикнула она.

Далиат поднял руки, показывая, что не вооружен.

— Меня послал Ларс, он не может прийти.

— Вроде как передал банку варенья для тети? Не заговаривайся парень

Они были уже совсем близко, Далиат смог рассмотреть лица за прозрачными щетками шлемов. Мужчины — явные чужеземцы, один старше второй моложе, видно наемники. Этот факт Далиату не понравился сразу и резко. Зато девушка, если судить по бронзовой коже и черным глазам, местная. Остается надеяться, что она здесь главная.

— Варенья не захватил, но кое-что у меня для вас действительно есть.

— Да неужели!

Боевики подошли вплотную, мужчины схватили его, обыскали и повалили на землю. Тяжелый ботинок девушки опустился ему на грудь.

— Так, где же наш груз? Ты его в карман спрятал?

— Он в надежном месте. Было неудобно тащить его с собой.

— Что за игры? Куда ты дел Ларса?

— Я его никуда не девал, просто Ларс не может прийти. Совсем не может.

Черные глаза долго вглядывались в голубые. Наконец, девушка пожала плечами и посмотрела на старшего наемника.

— Говорил же я, — устало проворчал ветеран. — Как только какое подозрение — сматываться надо! Тут не игрушки, девочка. Наши шкуры на кону... Кончаем этого и пока не поздно убираемся.

От этого равнодушного голоса Далиату стало не по себе. "Вот зараза, любого местного я бы уболтал... Они ведь почти все там дилетанты. Но у наемников подход дрогой... Проклятье, кто бы мог подумать, что в самой закрытой организации закрытой планеты разведется столько чужеземцев..."

Девушка дернула уголком рта.

— Я уже наслушалась тебя в воздухе! Три поколенья моей семьи состояло в Братстве, половина родичей погибла в бою или сгинула в замке Лорш. Не смей мне рассказывать, что стоит на кону, наемник! Если ты хоть еще хоть раз посмеешь оспаривать мои приказы, на следующее жалование тебе купят надгробие.

Ветеран пожал плечами и посмотрел в другую сторону. Младший наемник никак не участвовал в споре, он внимательно осматривал окрестности, руки в толстых перчатках тискали винтовку. Похоже, щенок просто жаждал, чтобы из-за камней выпрыгнул коварный враг. Ботинок девушки все сильней давил на грудину.

— А ты я вижу тоже чужеземец... Приехал в наш мир зашибить, легкую деньгу? Значит, захватил наш груз... Тебе разве не говорили, что воровать не хорошо?

— Я ничего не воровал... и денег мне никаких не нужно. Можете забрать свой груз, когда захотите.

— Если так почему он не с тобой?

Далиат попробовал улыбнуться.

— Боюсь, тогда разговора у нас бы не получилось.

— А с чего ты взял, что он сейчас получается?

Понятно, шутка не прошла. Далиат перевел дыхание и постарался говорить как можно убедительней.

— Я только хотел привлечь внимание Братства, у меня есть для вас важная информация. Очень важная.

Девушка насторожилась и склонилась к самому его лицу, в нос ударил едкий запах дешевого пластика доспехов, сквозь химическую вонь едва пробивался слабый аромат цветочных духов.

— Что за информация?

— Я могу сообщить ее только Фениксу или его доверенному лицу.

— Да ты спятил!

— Постой, Илла.

Молодой наемник подошел к девушке и затараторил так, словно боялся, что в его в любой момент прервут.

— Думаю, так мы от него ничего не добьемся. Тут другие методы нужны. Слушай, позволь мне попробовать, уверен — он заговорит.

Закончив речь, мальчишка жарко покраснел и покосился на старшего боевика, тот не удостоил напарника взглядом. Далиату показалось, что на губах ветерана мелькнула усмешка. Девушка сняла перчатку и откинула лицевой щиток и потерла кончик носа.

— Хорошо, Марис, попробуй.

Илла отошла в сторону, молодой наемник шагнул к лежащему Далиату и снял с пояса небольшой металлический рожок похожий на ракушку.

— Слушайте, мы можем нормально договориться...

— А мы и договоримся.

Мальчишка опустился на карточки, распахнул комбинезон пленника и расстегнул пуговицы рубашки. Из торца "ракушки" выдвинулась дюжина дрожащих усиков, теперь устройство походило на какую-то морскую тварь, которая выискивает добычу. Очень быстро усики загорелись недобрым багровым светом. Далиат сглотнул. "Что ж, этого тоже следовало ожидать... Только бы импланты справились..."

Усики коснулись голой кожи, Далиата выгнуло дугой, он опирался на землю только затылком и пятками. Марис отдернул "ракушку", лаорец весь в поту растянулся на земле, дыхание вырывалась изо рта, будто в легких кто-то качал кузнечные меха. Удивительно, но сам мальчишка вспотел не меньше пленника.

— Это только на четверть мощности. Понимаешь, что будет, если откажешься сказать правду?

— Я уже сказал, ваш груз вы можете забрать без всякой оплаты. Но у меня есть важная информация для Феникса!

Усики впились в кожу, и Далиат снова встал на мостик. Принуждатель Корга, даже кустарный, это не шутки. На сей раз боль была слабей, импланты делали свое дело, но зачем разочаровывать человека... Когда начинающий палач отключил прибор, Далиат распластался на камнях и задрожал.

— У меня есть важная информация для Феникса...

Марис закусил губу и снова потянулся к груди Далиата принуждателем. "Вот ведь осел упрямый, на коже потом белые пятна останутся..."

— Довольно, Марис, — буркнул старый наемник.

Щенок выключил машинку и поднял глаза на ветерана.

— Ты уже показал всему кому это интересно, что решительный парень и не зря ешь хлеб. Тем более, кажется, наш новый знакомый заскучал.

Мальчишка удивленно взглянул на пленника, Далиат закатил глаза и впился пальцами в каменистую землю. "Вот как, а старый мерзавец куда опасней, чем я думал!"

— Не то чтобы я оспаривал чьи-то приказы, — продолжал ветеран, — но если нам действительно интересно узнать, что он там болтает, глупо устраивать из этого пикник на природе. В горах мог засесть целый полк его приятелей. На базе нам будет удобней и спокойней... с вашего разрешения госпожа.

Илла чуть нахмурилась и будто через силу кивнула.

— Хорошо, забросьте его в машину. Уходим отсюда!

Наемники подхватили Далиата под руки и потащили к стрелокрылу. Ноги лаорца волочились по камням, он не сделал ни малейшей попытки встать. Младший наемник взбежал по трапу и начал возиться у входа. Аппарат загудел, панель на корпусе отошла в сторону, открылся люк небольшого грузового отсека. Ветеран забросил туда пленника. Далиат шмякнулся на пахнущий смазкой ребристый пол. Панель встала наместо и отсек погрузился в полную темноту. Далиат стиснул зубы. "О-ох, интуиция мне подсказывает, я начинаю терять контроль над ситуацией..."

Далиат помахал рукой, пальцы не достали до переборок. "Вот видишь, тут много места... много места... Стены не сжимаются... не... Ах... хоть бы луч света!" Он стал задыхаться. "Вот ведь и никаких пыток не надо! Достаточно запереть меня в ящик и я уже начинаю биться заяц в капкане... А сколько понадобится, чтобы я начал пускать слюни и нести ерунду?! Соберись, соберись, тряпка! Что, сам без имплантов вытерпеть не можешь?!"

Далита тряхнуло. Кажется, пошли на посадку. "Летели совсем не долго... наверное, та база про которую говорил Ларс... Скорее бы! Пусть хоть гвозди в меня забивают, лишь бы вытащили отсюда..."

Переборки снова вздрогнули, гул двигателя смолк. Далиат подтянул колени к груди. "Сейчас откроется люк, нельзя чтобы они догадались..." Минуты шли, но ничего не происходило. Далиат покрутил головой, темнота давила, как мокрый песок, холодные крупинки мрака забивали горло, и оно отзывалось спазмами.

"Ну же! Что они тянут... Я больше не могу!"

Далиат запустил руку под комбинезон, нащупал пуговицу на воротнике рубашки и оторвал. Потные пальцы ощупали выпуклый кружок, с пятой попытки удалось просунуть ноготь в едва заметную щель на краешке диска. Перламутровая крышечка щелкнула и отскочила.

"Глупость, какая же глупость..." Он поднес пуговицу к губам, язык сразу обволок холодок. Далиат обмяк и уткнул лицо в колени. У каждого наркомана, должен быть тайник с зельем, следуя своей легенде, Далиат тоже позаботился о таком, но он и представить не мог, что когда-нибудь воспользуется заначкой. Он сознательно отключил фильтры имплантов, кровь несла наркотик к мозгу.

Страх отступил. Далиат несколько раз моргнул, темноту разогнали тусклые лучи. Он понял, что сидит на узком уступе огромной скалы. Его спина прижата к холодному камню, а у ног бездонная пропасть. Он взмахнул руками и схватился за что-то. Сухая ветвь вскрикнула и сломалась. Далиат посмотрел пред собой, багровая ночь манила, засасывала его, в голове теснились пьяные смутные чувства. Хотелось оттолкнуть камень и шагнуть в жадную пустоту...

Белый луч наотмашь ударил по глазам, Далиат охнул и зажмурился. Его встряхнули и потащили, Далиат пытался вяло отбиваться, но получил по ребрам и затих. Он слышал отдаленный гул машин, который казался ему рычанием чудовищ. Его бросили на колени, через миг голова оказалась под водой. Далиат задергался, чьи-то руки давили ему на плечи, он рванулся изо всех сил и неожиданно освободился.

Кашель выворачивал легкие, он ткнулся лицом в холодные плитки пола, по шее текла теплая вода.

— Как думаешь, оклемается? — спросил молодой голос над головой.

— Если не поможет, макнем еще раз. Либо оживим, либо утопим, я для этого засранца медпункт устраивать не собираюсь, — отозвался голос постарше.

— А что с ним такое?

— Может наркоту какую глотнул, а, может, придуривается... Не забивай этим голову.

— Разве мы не должны во всем разобраться?

— Я тебе так скажу, парень, перестань смотреть в рот Илле. Мы оказываем силовую поддержку, остальное не наша забота. Они тоже так думают, и уж Илла-то за твою дурную башку ломаного гроша не даст...

Далиат выпрямился и протер лицо рукавом. Он оказался на краю огромного резервуара. Мутно-зеленая вода тянулась сколько хватало глаз и исчезала в сумраке, где опускающийся купол превращался в свод природной пещеры. Дно уходило в глубину широкими террасами. Далиат наклонился и перегнулся за край парапета, первая огромная "ступень" была едва покрыта водой, а у края следующей буквально клубились здоровенные желтоватые змеи с руку толщиной.

Словно ощутив его взгляд, одно из чудищ высунуло на поверхность голову, и невероятно широко распахнуло зубастую пасть, угольки глаз уставились на человека. Далиат невольно подался назад, змея щелкнула челюстями и снова нырнула.

— Видишь? Я же говорил, что очухается... А ну поднимайся, а то отправим поплавать с нашими рыбками.

Далиат несколько раз моргнул, в голове понемногу прояснялось. Он попытался встать, но ноги подкосились и он упал на шею молодому наемнику.

— А ну отвали, скотина! — рявкнул Марис и оттолкнул его.

Далиат пошатнулся, раскинул руки и замер будто пытался устоять на канате. "Скотина, значит? Грубо... грубо, но справедливо. Ох, почему же так плохо?!"

— Придется его волочь, — проворчал ветеран, — иначе это надолго затянется... Ничего проветрится по дороге.

Наемники подхватили пленника под руки и потащили прочь от водоема. Устало проскрежетали массивные створки, Далиат оказался в извилистом коридоре. По мере возможности он старался смотреть по сторонам. Иногда попадались открытые двери; он увидел лабораторию и комнаты отдыха. На вешалках висела одежда, на столах лежали пакетики быстрых завтраков... и никаких людей.

"Ферма. Рыбная ферма. Вот только куда они рабочих дели? Хотя, неважно..."

Снова заскрипели ворота, Далиат втолкнули в большой зал, от стены до стены тянулись шеренги терминалов, в воздухе мерцали гололитические экраны. У самого большого экрана стояла Илла. Девушка сняла шлем, волосы цвета шоколада растеклись по плечам.

— Вот, привели, как ты и хотела, — сказал Марис и подтолкнул пленника в спину. — Только он какой-то странный, но мы здесь ни при чем. Даже пальцем его не трогали...

— Хватит оправдываться, — фыркнул старый наемник. — Мы просто солдаты, а она командир... сама разберется.

Девушка бросила недобрый взгляд на ветерана и подошла к пленнику. Твердые ладони обхватили его щеки и подняли голову. Далиат смотрел в чужие зрачки и часто дышал. "Нужно как можно скорее увеличить содержание кислорода в крови и запустить очистку. Импланты уже заработали, но эффект будет еще не скоро, а свежая голова нужна прямо сейчас". Далиат поочередно напрягал мышцы, стараясь ускорить работу организма.

Илла вытащила из-за ближайшего термина стул и кивнула наемникам, те усадили пленника и встали у него за спиной.

— Так, ты говоришь, у тебя есть важная информация для Феникса?

— Ты... ты Феникс? Если нет, я тебе уже все сказал.

Илла постучала пальцами по бедру.

— Зачем Фениксу с тобой разговаривать?

— Это в его интересах.

— Вот как? А почем ты знаешь, может я и есть Феникс?

— Сколько челноков Улисс Немо купил в Тармионе?

— Что?! — девушка вскинула брови.

— Ты не Феникс.

Далиат сгорбился и упер ладони в колени, ускоренная работа имплантов отнимала много сил.

— Если Феникс не может прийти сам, пусть пришлет доверенное лицо, я поговорю с ним и пойму с кем имею дело.

— На сумасшедшего ты не похож... а вот на агента тайной службы...

— Какой в этом смысл? Я здесь в ваших руках. Можете везти меня куда хотите, принимать какие угодно меры безопасности. Мне безразлично. Главное встреча.

— И не боишься, что после всего этого свидания Феникс просто прикажет перерезать тебе глотку?

— Дурак не смог бы столько лет управлять Братством Крови.

Девушка принялась раскачиваться на каблуках. Далиат опустил голову, чтобы скрыть улыбку. "Есть! Наконец-то! Рыбка клюнула..."

— Может, стоит использовать ту штуку? — будто про себя сказал старый наемник.

— Какую штуку? — удивилась Илла.

— Ну ту самую, которую мы взяли из... того места.

Девушка на миг задумалась.

— Хорошо, давай попробуем. Принеси ее.

Ветеран быстро вышел из зала. Далиат напряженно замер, хорошее настроение улетучилось. Он облизал пересохшие губы. От наемников можно ждать любой гадости...

Через несколько минут, старый солдат вернулся, в руках он нес небольшую коробку. Далиат дернулся, в его груди будто вспыхнул костер. Марис схватил пленника за плечи.

— Сиди спокойно, — улыбнулась Илла. — Ты же сам говорил, что согласен на любые проверки.

Чем ближе подходил наемник, тем больше разгорался пожар под кожей, невидимое пламя подбиралась к позвоночнику и нервным узлам.

Илла приняла коробку и раскрыла ее. На лиловой подкладке лежал обод из перекрученных серебристых нитей, на нем переливались восемь камней темно-синего оттенка. На какой-то миг Далиату показалось, что он смотрит в глаза злобному пауку. Его скрутила судорога, в виски вонзились ледяные иглы. Девушка с любопытством смотрела на корчащегося пленника.

— Это называют ожерельем истины. Считается, что надев, его никто не может солгать... вот мы и проверим.

Далиат почти не слышал ее. "Больно... как больно... Импланты сбесились..." Сама возможность того, что "ожерелье" окажется у него на шее вызывала приступ паники.

— Нет! Вы делаете ошибку... Не надо...

— Держите его! — приказала Илла.

Оба наемника навалились на пленника, девушка подошла вплотную. Ожерелье коснулось его кожи, оно было холодным и мягким, как паучья лапка. Камни полыхнули злым огнем и в голове, будто громыхнул взрыв.

Глаза заволок мрак, Далиат сбросил чужие руки. Он смотрел и не видел, слушал и не слышал, между разумом и реальностью разом вымахала стена. Тело действовало само по себе, он мог только передавать ему желания. "Вырваться! Скорее! Прочь от мерзости!"

Он смутно чувствовал, что куда-то бежит, бьется о стены, что-то царапает... Раздался протяжный скрип, в лицо ударил холодный ветер. Гладкий пол, сменился неровными камнями. "Скорее! Бежать пока хватит сил!"

Далиат несся между валунов не боясь свернуть шею. Ветер принес запах моря. "Нужно добраться туда. Где море — там безопасность..." На плечи упала кожаная петля, рывок, и аркан затянулся. Далиат вцепился в него ногтями — разорвать, перегрызть... Неумолимая сила швырнула его на землю. Далиат дернулся и затих, его разум утонул в прохладной тьме.

Глава 13

— Они лежали на побережье, там, где зеленые волны лижут розовый песок. Тысячи, десятки тысяч... не знаю. Солнце высушило их снаружи, а морские бактерии сожрали изнутри. От людей остались только легкие пустые оболочки. Когда с моря дул бриз, они дрожали и шуршали, как опавшие листья... Тогда я подумал — что будет, если налетит ураган?

Далиат открыл глаза.

— Еще одна история... Только не могу понять, по какому принципу ты их отбираешь.

Карион сломал сухую ветку и подбросил ее в костерок.

— В прошлом месяце я решил рассказывать про места названия которых, начинаются с забавных букв, например "ч" или "щ". Если подумать...

— Это был риторический вопрос.

Далиат сел и посмотрел на ладони, с тыльной стороны на них остались небольшие ранки, он поводил плечами и ощутил боль под лопатками.

— Ты колол ножом в активные точки?

— Самый простой способ снять сверхактивность.

Далиат обхватил голову руками, в памяти зияли дыры. "Так, сначала я был на рыбной ферме, вел переговоры... потом что-то случилось и импланты пошли в разнос... потом... не помню..." Далиат вздохнул и оглянулся, он сидел на куче хвороста под низким сводом гранитной пещерки, похожей на глиняный черепок. В дальнем углу валялась груда подгнивших шкур, рядом с ними белели обглоданные кости, в темноте журчал ручеек.

— Кстати, где это мы?

— В берлоге огра.

— Опять ты со своими шуточками. Огры почти все вымерли, а если кто и остался так в глубине материка.

— Не нужно так серьезно воспринимать "Столичный вестник"... Да вы и сами его почувствовали. Помните, у скалы?

— Хватит уже надо мной смеяться. Просто нервы разыгрались. Да, а почему берлога бывшая?

— Разве не видите? Я наслаждаюсь плодами победы.

Карион нагнулся и бросил ему тяжелый кусок вяленого мяса. Далиат подозрительно принюхался.

— Не волнуйтесь, в прошлом это была часть бедра горного быка.

Лаорец проглотил слюну и впился в мясо. Оно оказалось жестким как подметка, и безвкусным, но Далиат глотал куски, почти не жуя, как голодный зверь.

— Вы потеряли несколько килограммов веса. Еще чуть-чуть и дело обернулось бы совсем скверно.

Далиат неохотно оторвался от мяса и взглянул на слугу.

— Как ты вообще тут оказался? Кажется, я приказал тебе ждать в горах.

— Я и ждал. Только мне надоело. Решил прогуляться следом за стрелокрылом. Он тут недалеко приземлился — все как Ларс и говорил. Я решил, что это надолго, осмотрелся, нашел подходящее место, обустроился... вот только обжиться не успел, — Карион поворошил костер. — Насколько я понимаю все прошло не совсем так, как вы ожидали?

— А что улыбаешься? — Далиат проглотил последний кусок и вытер пальцы о штаны. — Не помню, чтобы ты предлагал, что-нибудь получше.

— Даже если бы предложил, вы бы все равно решили по-своему. Вот я не вмешивался.

— Действительно не вмешивался... меня это даже удивило.

— Согласно нашему договору, я должен защищать господина, если на него нападут. Вы же мало того, что добровольно отдались в руки этим людям, так еще и прямо приказали мне стоять в стороне. Я просто не дерзнул проявлять инициативу. Хотите, как обычно обвинить меня в том, что я легкомысленно играю вашей жизнью?

— Моя смерть принесет тебе свободу.

— Правда? Что ж, возможно, с вашей точки зрения так оно и есть. Только объясните мне тогда — почему же я до сих пор не позволил вам сделать самую последнюю глупость? Мне ведь всего-то и нужно было, что постоять в стороне.

— Ты не поверишь, но у меня на этот счет давно есть несколько идей.

— Не поделитесь?

— Думаю, сейчас не самый удачный момент.

— Как угодно господину.

Слуга вновь склонился над костром, багровые отблески плясали на бледном лице. "Что я делаю?! Зачем я вообще этот разговор завел? Позлить его захотел?!" Далиат растер виски.

— Нам нужно вернуться.

— Нам?

— Нам. Я... догадываюсь, что случилось. Твое присутствие уже ничего не изменит. План провалился, нужно попытаться хоть что-то из него вытащить.

Карион обошел костер и протянул Далиату сверток с его вещами. Пока он рассовывал по карманам пожитки, слуга уже был у выхода, Далиат поспешил следом. Он протиснулся через извилистый проход и оказался у подножия каменистого склона, вокруг тянулось поле застывшей лавы, кое-где от земли поднимались струйки едкого дыма. На горизонте виднелось здание фермы, оно походило на металлический котелок, который нахлобучили на верхушку пологой горы. Далиат шагнул было на засыпанное камнями поле, но слуга задержал его.

— Тут кое-где просто корка из туфа, а под ним кипяток. Достаточно одного неосторожного шага... Ха, это какую же нужно иметь удачу, чтобы бегать здесь вслепую!

Не дожидаясь ответа, Карион двинулся по только ему видимой тропе, Далиат покорно следовал за ним. На то чтобы добраться до фермы понадобилось чуть больше часа. Рядом с высокими створками грузовых ворот темнело пятно, открытого служебного входа.

"Вот, значит, где я прошел..." Далиат шагнул в коридор. Управляющая панель рядом с косяком была изогнута, а с одного края даже вырвана из стены. У Далиата мороз прошел по коже. Он развернулся на каблуках и, не оглядываясь, зашагал вглубь здания. Он не помнил дороги, но о расположении центра управления было не сложно догадаться.

Стук башмаков в пустых коридорах казался болезненно громким. Далиат запустил руки в карманы, чем дальше, тем он больше погружался в мрачные мысли. Из-за поворота донеслось гудение и мерный стук, он опустил голову и шагнул за угол.

Тонкая пластиковая дверь гудела, как большой шмель. Она пыталась закрыться, но натыкалась на корпус поваленного терминала и отодвигалась обратно. В оставшейся щели было видно мерцание гололитических экранов. Далиат остановился перед входом.

— Если вы не хотите заходить... — начал Карион.

Далиат протянул руку и хлопнул по сенсорной панели, дверь послушно скрылась в стене. Когда он шагнул в зал, его внимание сразу приковали три тела распластанных рядом с обломками стула. Голова молодого наемника была вывернута под неестественным углом, в горле старшего торчал зазубренный кусок ножки. Далиат перевернул тело девушки, волосы на ее виске слиплись от крови, он снова ощутил легкий цветочный запах. Далиат резко выпрямился.

— Быстро, но грязновато, — прокомментировал Карион. — Хотя, в боевом безумии мало кто действует аккуратно. Кстати, как это случилось? Они оскорбили вашу почтенную матушку?

— Безумие здесь не при чем! Я принял наркотик, потому запустил импланты на полную... но само по себе это ничего не значило... здесь была одна штука...

Далиат присел на корточки, на полу, в углу зала что-то блеснуло.

— Карион, видишь вон там... Пойди, принеси его. Только не торопясь.

Слуга подошел к "ожерелью", окинул внимательным взглядом, наклонился и выбросил руку, будто схватил гадюку. Он крепко зажал добычу в кулаке и направился к господину. Каждый шаг слуги отдавался в теле Далиата, словно в позвоночнике раздували угли.

— Стой! Выброси его! Выброси!

Карион развернулся и отшвырнул "ожерелье", серебряные нити ударились о стену, синие камни вылетели из оправы, два из них жалобно хрустнули и раскололись. Далиат оперся о ближайший терминал, боль ушла, облегчение было таким ощутимым, словно он избежал пытки.

— Любопытно. Очень любопытно, — проговорил Карион. — Сейчас наркотик должен был почти нейтрализован... Ты не заметил — была разница в ощущениях?

— Ты меня случайно не спутал с лабораторной мышью? Лучше обыщи тела, а я... Я проверю терминалы.

Далиат повернулся к стойке и положил руки на панель. В воздухе поплыли столбцы данных. Он несколько раз переключился. "Ничего... ничего... Обычные рыбные дела... как и следовало ожидать".

— Скажи, ты понял... что была за мерзость? — спросил он, не отводя взгляда от терминала, — Они говорили, что человек, который ее наденет, не может врать.

Шуршание за спиной прекратилась, точно Карион прекратил возиться с телами и раздумывал, стоит ли отвечать.

— Полная честность... да такой эффект возможен... и неприятные ощущения тоже объяснимы... — пробормотал слуга. — Это предмет возбуждает активность мозга и нервной системы. И одновременно перестраивает ее.

— Перестраивает? Зачем?!

— Можно только гадать. Как правило, нечто подобное применяют операторы очень больших машин, требующих прямого нейроконтакта. Например, шагающих крепостей... Хм, пожалуй, больше никто на планете, даже в их хваленом Университете, не смог бы тебе этого объяснить.

— Бесконечно ценю твою помощь, — буркнул Далиат.

"Чем еще мне эта откровенность отольется... Ну уж раз начали, пойдем до конца".

— Значит дорогая штука? — спросил он.

— Если продавать с аукциона любителям древности, то тебе лучше посоветоваться с опытным антикваром. А если бы в комплекте с ней шла крепость, то несколько миллионов, минимум. Империалов конечно.

Далиат присвистнул. Даже один миллион в имперской валюте это очень большие деньги...

— Интересно, где тут водятся такие клады... Постой, что ты говорил про любителей древностей?

— Очень, очень, очень, старый образец. Возможно времен завоевания Перлы.

Далиат только покачал головой. Бесполезно сейчас об этом гадать, лучше сосредоточиться на деле. Карион подошел к нему и заглянул через плечо.

— Занятно, — сказал он. — Получается под нами выход магмы. Она подогревает все это море воды и создает рыбкам вечное лето... дешево и сердито. Как себя чувствуете сидя на вулкане?

Далиат выключил терминал и посмотрел на слугу.

— Нашел что-нибудь?

— Ничего интересного, кроме этого. Было у старика.

С ладони Кариона свешивалась длинная цепочка, на которой качались две фигурных пластинки. По одной из них слуга стукнул ногтем.

— Вот эта, как я понимаю, ключ от стрелокрыла, а эта... от другой машины.

— Посадочная площадка должна быть наверху, — быстро сказал Далиат.

Они выбежали из центра управления, Далиат немного попетлял по коридорам, и скоро нашел пологий, плавно загибающийся пандус. В истертом камне темнели канавки, в которых были проложены рельсы, похоже, здесь двигались тележки.

Пандус привел их в большой зал заставленный сотнями контейнеров, впереди зияла пасть распахнутых ворот. Далиат прошел через них и оказался в гулком ангаре. В глаза сразу бросилась массивная машина в центре. Стоящий подле стрелокрыл, рядом с ней походил на детеныша.

— Понятно, почему они не хотели, чтобы кто-нибудь это видел, — сказал Далиат. — Это не тебе не стрелокрыл... можно взять тонны груза и лететь через весь континент. Наверняка грузовик нигде не зарегистрирован.

Он подошел к обтекаемому корпусу, отодвинул защитную панель и вставил в разъем резную пластинку. Грузовик загудел, над головой Далиата открылась дверь, на пол спустился трап. Он ухватился за гладкий поручень

— Там могут быть ловушки, — заметил Карион.

Далиат отступил в сторону и пропустил слугу, тот взлетел по ступенькам и скрылся внутри. Далиат постоял несколько минут и последовал за ним. Вместе с Карионом он рыскал по всем закоулкам машины, но летучий грузовик его быстро разочаровал. Он походил на пустой карман.

В трюме Карион указал на черное непросохшее пятно.

— Кажется, перевозили какое-то оборудование для горных работ.

Далиат дернул щекой. Кому это интересно, кроме полиции?! Последняя надежда оставалась на кабину.

Там в шкафчике Карион нашел три импульсных винтовки старого образца и порванную меховую шапку. Далиат плюхнулся в пилотское кресло, в ящичке под откидным подлокотником нашелся мощный портативный коммуникатор. Далиат осмотрел находку и спрятал ее в карман. Пальцы пробежались по клавишам приборной панели, перед лицом вспыхнули строчки данных.

— Да что же это такое!? Ничего о прошлых полетах... так чистят базы только параноики... Постой-ка, постой-ка... — он азартно застучал по кнопкам. — Вот, кажется, нащупал... Смотри, думаю, это координаты цели их последнего полета!

Карион взглянул на цифры.

— Это, где-то в горах, на полпути из никуда в ниоткуда.

— Может секретная база!

— Вряд ли. Это противоречит их философии. Любую базу можно найти и разгромить, организация понесет тяжелые потери. Когда нет точек, по которым можно ударить и больших отрядов, которые могут попасть в ловушку, враг бессилен. Сам видишь — на всю операцию с Ларсом отрядили только трех человек.

— И все же у нас есть координаты чего-то в горах...

Сирена заревела так, что Далиат подпрыгнул в кресле, на приборной панели вспыхнули красные огни. Он попытался обуздать машину.

— Ну что ты орешь... спятила что ли...

— Может, вы систему самоуничтожения запустили? — флегматично поинтересовался Карион.

Далиат бросил на слугу злой взгляд и повернулся к алым строчкам.

— Так... кажется, она от меня что-то хочет... Вывести на экран сообщения от источников В5, В7 и В12... что ж... рискнем.

Он нажал нужные кнопки и над приборной панелью распахнулись широкие экраны, они передавали панораму долин и ущелий. По серым камням ползли черные точки. Далиат заморгал и потер висок.

— Окрестности фабрики... понятно, а вот это что значит...

Он пощелкал пальцами и нашел нужную кнопку, изображение прыгнуло. Почти весь экран заняла спина солдата в камуфляже. Далиат снова изменил масштаб — таких солдат был не один десяток. Он длинно выругался и с размаху врезал кулаком по панели.

— Если не ошибаюсь, нас окружают бойцы внутренней службы, — сказал Карион. — А эти из Братства неплохо здесь окопались. Замаскировали датчики на скалах... Что выбираете господин — мы деремся или сдаемся в плен?

— Не думаю, что эти парни собираются брать пленных...

— Тогда воюем?! — Карион погладил приклад винтовки.

— Да, но не так, как ты хочешь, — Далиат согнулся над приборной панелью. — Давай выметайся отсюда и быстро открой внешние ворота.

Карион выбрался из кабины, Далиат стал стучать по кнопкам. "Скорее! Скорее! Корпус машины дрогнул, за спиной раздался могучий рев. Ну, что там Карион возится?!" Далиат поднял голову. Перед носом машины поперек стены протянулась щель света, с каждой секундой она становилась все шире. Далиат лихорадочно ввел последнюю комбинацию, на экране вспыхнули цифры обратного отсчета.

Далиат выпрыгнул из кресла и почти выкатился из грузовика. В ангаре свист холодного ветра сливался с рокотом двигателей. Далиат прикрыл лицо от летящей пыли и отбежал к внутренним воротам. Там он повернулся и с замиранием сердца увидел, как тяжелая машина оторвалась от палубы и, покачиваясь, полетела к выходу из ангара. У Далиата не было времени заложить подробные инструкции в автопилот, оставалось только положиться на интеллект компьютера.

Машина перевались через край посадочной площадки и нырнула вниз. Далиат ахнул и тут же радостно вздохнул — аппарат подпрыгнул на прежнюю высоту, и уверенно двинулся в сторону ближайшей горной гряды. С каждой секундой грузовик набирал скорость.

— Думаете, ему удастся уйти?

Далиат посмотрел на Кариона, неведомо как возникшего у него за спиной.

— Шансы небольшие но...

С земли взметнулись дымные полосы, как огромные щупальца они пытались достать машину. Живой пилот попробовал бы увернуться, но в компьютер не было заложено таких команд. Два щупальца сомкнулись на боках аппарата, корпус треснул, будто его сжали клещами. Грузовик еще раз нырнул, но удержался в воздухе. Он продолжал двигаться, как смертельно раненный бык и скрылся за перевалом. Через несколько секунд над горами взлетел черный столп. До ангара донесся грохот.

— Так даже лучше, — пробормотал Далиат, — пока они будут разбираться с обломками, это их отвлечет.

— Но ненадолго.

— Да, — он запустил пятерню в шевелюру, — ненадолго. Нужно как можно скорее отсюда убираться.

Далиат пролетел через заставленный ящиками зал, соскользнул по пандусу и побежал к центру управления.

— Это возможно не мое дело, но, кажется, мы бежим не совсем в ту сторону.

— Если они позаботились поставить сигнализацию, должны были подумать о том, как сбежать, если перекроют небо, — пропыхтел Далиат.

Он ворвался в центр управления и кинулся к ближайшему терминалу. Перед ним развернулся красный лабиринт коммуникаций фермы. Далиат сосредоточился на нитях, которые вели в сторону от основного клубка. "Не то! Не то! Тупик... опять тупик... Проклятье!"

Далиат резко увеличил масштаб и почти нырнул в плывущую перед ним схему. "Ничего... ничего..." Спина лаорца покрылась потом. "Неужели я ошибся..."

Краем глаза Далиат заметил серую нить, она отличалась по цвету от остальной схемы и была почти не заметной. Он повернулся и нить исчезла. Далиат выругался и закрутил головой. К его огромному облегчению, он вновь нашел почти невидимую линию. Далиат закусил губу и провел по ней пальцем от начала до конца. "Уф!"

— Есть! Аварийный слив воды из резервуара. Если тут все в масштабе, то он ведет очень далеко.

— Аварийный слив? — Карион поднял голову от терминала, который он изучал.

— Должно быть, остался с тех пор, когда уровень воды зависел от дождей... Сейчас... думаю, я смогу его отсюда открыть...

Терминал затребовал пароль. Далат закусил губу и ввел первые шесть букв алфавита, машина возмущенно фыркнула, он повторил комбинацию в обратном порядке. Если придется подбирать коды... Терминал мигнул и открыл доступ. Далиат пробарабанил команду.

— Готово! Побежали!

Далиат бросился к выходу из центра, на пороге он затормозил и посмотрел через плечо. Карион все так же стоял, склонившись над своим терминалом. Пальцы слуги мелькали так, что их нельзя было разглядеть, а экран перед ним мигал настолько часто, что походил на самодельный мультфильм, который набросали на краю блокнота. Носком ботинка слуга постукивал по лежащей на полу винтовке, которую он прихватил с грузовика.

— Карион, не время развлекаться! Уходим!

— Уже все, господин.

Слуга ввел последнюю комбинацию, подхватил винтовку и побежал следом за Далиатом. Вместе они пронеслись по коридорам и вбежали в совмещенный с пещерой зал. Искусственное озеро урчало, как голодное чудовище. Оно уже заметно отступило от гранитного парапета, последние ручейки утекли в круглую дыру, раскрывшуюся в стене у третей от берега террасы.

Далиат перемахнул через ограждение, прохлюпал по первым двум гигантским "ступеням" и резко затормозил. На третьей террасе, ниже оправленного металлом края слива, оставалось еще по пояс воды. В мутной зеленой глубине извивался клубок черных теней.

— Вот зараза!

Словно на звук голоса вынырнули сразу четыре зубастые головы. Красные глаза алчно смотрели на непрошенного гостя.

— Хорошие рыбки, хорошие... — под потолком загудела сирена. — Это еще что такое?!

— Видимо намек, что нам лучше поспешить.

Карион спокойно подошел к краю террасы и сел на корточки у воды. Змеевидные рыбы, как по команде, ушли на дно. Слуга усмехнулся.

— По-хорошему с этими тварями не договоришься. Дай им возможность — обглодают до костей... С вашего позволения, господин, я обучу их манерам.

Карион нагнулся, его ладонь как гарпун рассекла воду. Далиата обдал фонтан воды. Слуга встал и показал свою добычу. Белые пальцы, сомкнулись под головой змеевидной гадины, мускулистое тело, покрытое желтой чешуей, обвивало его руку от запястья до плеча и свешивалось вниз. Хвост с широким плавником на конце молотил Кариона по лодыжке.

— Нож, — скомандовал слуга.

Он понял, что задумал Карион и вытащил клинок. Хищная тварь злобно смотрела на Далиата и клацала изогнутыми клыками. Он примерился и взмахнул оружием. Клинок не подвел. Плоская голова с глухим стуком упала на террасу, из обрубка шеи брызнула багровая струя. Карион отшвырнул убитую тварь . Далиат не успел досчитать до десяти, как вокруг трупа, словно вода вскипела.

— Пошли! — крикнул он Кариону и спрыгнул на затопленную террасу.

Двадцать шагов до дыры Далиат пролетел как скоростная лодка, вцепился в металлическую окантовку и забросил себя в скользкую темноту. Ногу сильно дернуло, Далиат обернулся, в штанину впилась длинная змея. Он снова выхватил нож, изогнулся и вонзил острие в ямку под черепом твари, потом выдернул клинок и затряс ногой, убитая змея оторвалась и полетела в лицо Кариону.

Слуга ловко увернулся и следом за господином забрался в сливной канал. Далиат убрал нож и прижался спиной к прохладной стене.

— Не время спать, — сказал Карион, — у нас мало времени.

— Спасибо, что напомнил...

Далиат встал и выпрямился, насколько это позволял свод туннеля. Сирены гудели так, что казалось, от них дрожит камень. Он вытащил из-за пазухи световой стержень и, пригнувшись, побежал вперед. На полу туннеля хлюпала вода, ноги скользили, и приходилось, то и дело цепляться за выемки в стенах.

— Ах ты... — он шлепнулся на пал. — Кажется, уклон становиться круче. Будь здесь побольше воды, сели бы и покатились... все лучше, чем прыгать на полусогнутых.

Высоченный Карион, которому чтобы двигаться в туннеле пришлось сложиться пополам, только фыркнул. Далиат встал, отряхнулся и побежал дальше. Ему все больше чудилось, что туннель сужается, а свод давит на плечи. Далиат принялся считать шаги. Пятьсот... Семьсот... Тысяча... Две... Он ударил кулаком по камню. "Нет! Нет! Сейчас не время!" Далиат побежал еще быстрей. Туннель чуть изогнулся, впереди мелькнул луч света. Далиат помчался к нему, как на крыльях и с размаху ударился в ржавую решетку. Он изо всех сил тряхнул прутья, с правого края посыпался песок и камушки.

— Давай вместе!

Далиат и Карион уперлись в преграду, металл заскрипел, на шею лаорца посыпались влажные хлопья ржавчины, что-то гулко треснуло. Далиат поднял голову и увидел, что справа из раскрошившегося камня выскочили длинные болты, между рамой решетки и краем тоннеля осталась широкая щель.

Он спрятал в карман световой стержень и протиснулся между металлом и камнем. Когда он оказался снаружи, решетка снова загудела от удара и упала на землю. Карион спокойно вышел из туннеля.

— Позер, — вздохнул Далиат.

Слуга хмыкнул, поднял решетку и приставил ее на место, так что издалека конструкция выглядела целой. Далиат стряхнул с плеч ржавчину и осмотрелся. Они оказались на склоне неглубокого ущелья, по дну которого текла небольшая речка. Далиат показал на противоположный склон.

— Заберемся наверх... Ай!

Он схватился за ногу, боль ударила от стопы в бедро, мышцы на лодыжке онемели. Далиат и закатал штанину, на коже темнели два красных пятнышка, вокруг них расползались черные полосы. Он выругался.

— Видно эта тварь меня все-таки тяпнула! Скажи, Карион, они что ядовитые?!

— Дикие лаконы — да, но у тех, что разводят, ядовитых желез нет... Тем более сейчас не брачный сезон...

— Я очень рад, что меня укусила такая нетипичная змеюка! Чем мне это грозит?!

— Боль, возможно паралич конечности... через пару часов пройдет.

— Правда чудесно, что у нас нет пары часов?!

— Если нужно я могу вас понести.

— Удивительно, как тебя еще не прикончили за твои шуточки... Ладно по... похромали. Времени все равно нет.

Они спустились на дно ущелья, перебрались через речушку и принялись карабкаться другой склон. Весь путь до вершины был усеян камнями размером от горошины до тыквы и малейший толчок мог обрушить их вниз. "Проклятая пыль! Проклятые рыбы! Какая же я сейчас хорошая мишень! Достаточного одного стрелка у речки чтобы сделать из меня решето..."

Когда подъем, наконец, закончился, он растер гудящие мышцы и начал выпрямляться. Карион дернул его за пояс и заставил сесть на корточки. Слуга вытянул руку и указал вниз. С вершины открывался вид на тесную долинку. По ее дну, в сторону склона шагали два солдата. Оба держали наготове мощные импульсные винтовки, рядом с трусил четырехлапый робот, похожий на большого пса. Лучи солнца отражались от грозных стальных зубов.

— Гончая, — прошептал Далиат, — прыгает по камням быстрее горного козла, может забраться в любую щель и нюх у него... Проклятье, в нашу сторону двинулись!

Карион сбросил с плеча ремень винтовки и плавно поднял оружие.

— Не смей! Остальные сразу узнают.

Карион отложил оружие и взглянул на господина.

— Я открыт для предложений.

Солдаты осторожно приближались к осыпающемуся склону, пес отбежал в сторону и метр за метром обнюхивал подножие горы. Глаза Далиата шарили по долине. "Решение... Решение..." Взгляд зацепился за поднимающиеся из земли серые дымки.

— Есть идея — только помоги мне прицелиться!

Далиат и слуга отползли в ту сторону, где возился робот. Далиат выбрал подходящий камень, примерился и толкнул его вниз. Упавший булыжник подтолкнул второй, второй третий, Далиат и глазом не моргнул, как по склону неслась каменная лавина. Заслышав шум, пес поднял голову, оценил угрозу и аккуратно отскочил в сторону. Тяжелые валуны с грохотом врезались в землю в трех шагах от охотничьей машины, мелкие камешки отскочили от прочного корпуса не оставив и царапины.

Пес снов задрал башку, как раз в этот миг, земля под его лапами треснула и провались, в воздух взлетело облако пара. Сквозь белую пелену Далиат видел, что робот попытался выбраться из ловушки, но он успел лишь вцепиться передними лапами в край провала, а туловище по механические лопатки оказалось в перегретом кипятке. В глотке пса завыла аварийная сирена. Пар превратился в воду, на солдат и Далиата пролился теплый дождь.

Солдаты с великой осторожностью приближались к кипящей яме. Робота заклинило, из распахнутой пасти по ушам бил металлический вопль. Похоже, машина была безнадежно сломана.

— Корка туфа... да теперь я вижу... — пробормотал Далиат. — Пойдем отсюда, пока они заняты своей псиной.

Он пригнулся и вместе с Карионом начал пробираться по гребню прочь от долины. Нога зверски болела и начала неметь. Только чудом он не спустил еще нескольких камнепадов прежде, чем добрался до твердой скалы.

Долинка осталась позади, а они поднимались все выше и выше, пока путь не перекрыл язык сползшего с хребта ледника.

— Природа Перлы славится контрастами, — пробормотал Карион. — Только здесь, вы на клочке земли размером с поле герцогского турнира вы можете увидеть...

— Карион.

— Да, господин?

— Очень тебя прошу — заткнись.

Беглецам пришлось повернуть вниз, тропа прижимала их вплотную к ледяной стене, Далиат поминутно оглядывался. Высоко в небе над горами появилась черная точка. Впереди в туше ледника синела глубокая ниша. "Не добежать! Тем более с такой ногой!"

— Карион...

— Спокойно, господин, я думаю уже сейчас.

— Ты о чем?!

Земля под ногами, будто подпрыгнула. От ледника откололась белая глыба, Далиата с ног до головы обдало снежной крошкой. Он машинально отряхнулся и поднял голову. Контур машины был уже почти различим. Она висела неподвижно, словно тоже потрясенная, потом развернулась и помчалась в сторону рыбной фермы. Над горами поднималась толстая белая колонна дыма.

— Думаю, это даст им пищу для размышлений.

— Что ты сделал?

— Помог воде и магме встретиться друг с другом.

Далиат чуть не задохнулся от возмущения.

— Так значит эти сирены... А если бы ты что-то напутал, и мы не успели сбежать? Сварились бы вместе с рыбами?

— Какой смысл обсуждать то, что не случилось?

Голова Далиата загудела от сильнейшего приступа мигрени. "Ну, вот что ему скажешь?!"

Карион зашагал вдоль ледника, Далиат ковылял следом.

— С такой ногой я все равно далеко не уйду, — выдохнул он. — Нужно спрятаться и переждать.

Примерно через сотню шагов ледник изгибался почти под прямым углом, Далиат одним взглядом охватил несколько километров белой стены.

— Вон там, за валунами, что это?

— Похоже на пещеру, нужно посмотреть поближе.

Скорее это напоминало нору, прогрызенную во льду. Невысокий извилистый проход тянулся вглубь ледника и терялся где-то в его толще.

Далиат, пригнулся и забрался под ледяной свод.

— Вот и отлично! Здесь нас никакой сканер не возьмет. Нужно только переждать.

Беглецы опустились на землю. Далиат спрятал руки в рукава и попытался согреться. "Забавно, умом понимаешь, что вокруг тысячи тонн замерзшей воды, а чувства тяжести нет..."

Сегодняшняя встряска забрала кучу сил, и едва Далиат устроился более менее удобно, как погрузился в тусклый полу-сон.

Далиат не знал, как долго его бессвязные мысли бродили в сером царстве, резкий толчок подбросил его на месте, а ледник угрожающе застонал, в пещеру вбежал Карион. Слугу с ног до головы покрывала ледяная пыль.

— Упорные ребята. Сбрасывают бомбы на ледник. Видно знают, про здешние пещеры, а людей не хватает. Хотят либо выгнать, либо здесь завалить.

Снова раздался взрыв, лед над головой угрожающе заскрипел. Далиат вскочил.

— Сколько их там?

— Три машины. Может еще подгонят.

По потолку молнией прошла глубокая трещина. Тонны замерзшей воды...

— Можно узнать от чего ты скалишься?

— Приятно иметь дело с настойчивыми людьми. Дилетанты так утомляют...

Следующий взрыв, к счастью, громыхнул подальше, Далиат обхватил голову руками. "Подумать... Подумать... Здесь сидеть нельзя. Выйти наружу... девять из десяти расстреляют с воздуха... так что же, что же..." Его ногти царапнули ледяную стену, в кармане что-то звякнуло и Далиат остолбенел.

— Есть один вариант. Я не хотел его использовать, да видно выбора нет...

Он вытащил из кармана трофейный коммуникатор. Карион с интересом склонил голову. На лице слуги, как обычно не было ни малейшего следа волнения, он словно наблюдал за пьесой. Далиат стиснул зубы и подавил злость.

— Езекия оставил мне канал связи на крайний случай...

Далиат стиснул корпус коммуникатора так, что побелели пальцы. Свод снова затрещал, Карион неуловимым движением схватил господина за воротник и отшвырнул в сторону. Туда, где только что стоял Далиат, рухнула ледяная глыба. Пещеру заполнила снежная пыль. Далиат оперся ладонью о стену, слуга заботливо смахнул с его волос белые кристаллики.

— Что ж, господин, по всем признакам это как раз такой случай и есть.

Далиат несколько раз выругался, сдвинул защитную крышечку устройства и набрал длинный код.

— Проклятье!

На корпусе машинки вспыхнул красный огонек. Вызов не принят. Совсем рядом ударил взрыв.

Комната была слишком большой и слишком роскошной, чтобы казаться уютной, но для человека, лежащего под балдахином огромной кровати, такие мелочи уже не имели значения. Горы подушек окружали его со всех сторон, пышное одеяло давило на впалую грудь, он казался уже наполовину погребенным. Только налитые кровью глаза продолжали жить на страшно исхудавшем лице, они как заведенные вращались в глазницах, словно в тысячный раз осматривая шелковый балдахин. Тихое жужжание спрятанных за резными панелями машин нарушало тишину парадной спальни и заглушало слабое дыхание больного.

Езекия Салаф опустился на колено перед кроватью, расшитый золотом придворный мундир прошуршал по драгоценному ковру, как крылья ночной птицы.

— Государь, здесь ваш слуга. Молю, уделите мне толику вашего драгоценного времени.

Верховный Арбитр Хрисанф XXVI не повернул головы. Езекия чуть слышно вздохнул, поднялся на ноги и склонился над больным. Его тень черным пятном легла на разметавшиеся по подушкам серебристые волосы. Блестящие зрачки остановили свой бег, будто зацепились за лицо гостя. Несколько минут правитель планеты молча рассматривал начальника своей секретной службы, точно пытался его узнать. Бескровные губы шевельнулись, из горла больного вырвался слабый хрип. Езекия склонился ниже.

— Саул, это хорошо, что ты пришел. Я ждал тебя.

— Я Езекия, государь. Саул бы моим дедом, — тихо ответил генерал.

— Езекия? Когда ты успел так вырасти?

Больной осекся, прозрачные брови сошлись на переносице, казалось, он силился вспомнить что-то очень важное.

— Моя дочь... моя дочь придет? Ты сказал ей, что я ее жду?

На лбу Езекии проступили морщины, он протянул руку и коснулся безжизненных, холодных пальцев правителя.

— Она не придет, государь. Не сможет прийти.

Хрисанф приоткрыл губы и, словно погрузился в подушки.

— Жаль... Люди говорят, что я ее не люблю... по правде, они не особенно ошибаются... Но все равно жаль.

Взгляд больного сорвался с лица генерала, черные зрачки вновь начали свой бег.

— Государь, вы должны подписать несколько важных бумаг... государь...

Хрисанф смотрел на полог кровати. Перед ним словно распахнулось огромное окно. Теплое летнее море гладит белый песок. И он сам, молодой и здоровый идет по кромке прибоя. Впереди разбивают шатры, ветер развевает геральдические знамена. Скоро, очень скоро, сюда из Утонувшей Звезды прибудет его невеста и начнется торжество. Радость играет в крови, как вино, хочется смеяться. Он входит под трепещущий полог, генерал Саул разливает вино. Губы друга шевелятся. Он старается прислушаться, еще немного и можно будет разобрать слова...

Последнее, что ощутил Хрисанф перед тем как погрузиться в тяжелый сон — страстное желание как можно скорее вернуться туда.

— Это возмутительно! — Вассилион прожег взглядом высокие двери, — Слышите, Иаким, возмутительно! По какому праву ваши люди изолировали нашего господина от его верных слуг?!

Красный от гнева вельможа, как ножом, ткнул пальцем в сторону застывшего у дверей караула. Воины в расшитых золотом черных сюртуках бесстрастно смотрели прямо перед собой.

— Иаким, вы меня слушаете?!

Заместитель начальника оперативного отдела смотрел в остроконечное окно, украшенное каменной пеленой массверка. За прозрачнейшим стеклом плыли легкие облачка. Небесные овечки почти цеплялись белым руном за шпили граненых башенок.

Иаким потер шею сдавленную воротником парадного темно-зеленого мундира и нехотя повернулся к Вассилиону.

— Дорогой мой, мне незачем вас слушать. Я достаточно хорошо знаю сюжет этой пьесы. Вы уже перешли к теме узурпации власти или еще рассуждаете о том, кто может посещать больного? Просто подайте мне реплику.

— Скоморох! Вы позорите звание офицера!

— Боюсь, я поспешил хвастаться. Этот припев встречается почти повсюду.

— Ничего, вам еще недолго осталось меня слушать

Иаким нехорошо усмехнулся.

— Я тоже на это надеюсь.

Вассилион открыл было рот, но осекся. Огромные двери мягко распахнулись, Езекия вышел в приемную и хмуро поглядел на спорщиков.

— До вызова на дуэль дело еще не дошло? Ну и хвала богам. Пойдемте, Иаким.

— Постойте, — Вассилион преградил путь безопасникам. — Я от имени лучших людей нашего мира требую свободного доступа к Верховному Арбитру.

— Лучших людей? — уголки губ Езекии дрогнули. — Это интересно. Передайте ваши требования в мою канцелярию. И непременно приложите список тех, кто вас уполномочил. Готов поспорить — это будет увлекательнейшее чтение.

Начальник секретной службы обошел онемевшего вельможу, словно столб, и направился к выходу из приемной.

— Езекия! — крикнул Вассилион. — Я потребовал созвать чрезвычайную ассамблею. Там все твои преступления выйдут наружу и тебя заставят за них ответить...

Старший генерал остановился и взглянул на вельможу через плечо.

— Чрезвычайная ассамблея? Очень интересная идея. Я бы сказал, сродни попытке вызвать землетрясение, чтобы вытряхнуть из шкафа соседа скелет. Главное, чтобы крыша не рухнула на голову.

Езекия пропустил вперед Иакима и вышел в коридор. Дверь мягко зарылась за его спиной. Офицеры молча стучали каблуками по плитам залитой солнцем галереи.

— Если я ничего не упустил, мы только что начали войну, — прошептал Иаким, склонившись к уху шефа. — Не то чтобы меня это пугало, но с Вассилионом нужно быть осторожным. Он похож на визгливого дурака, но на самом деле опасен... — Иаким осекся, перехватив ироничный взгляд Езекии, — Да, конечно, ты и сам все это знаешь. Просто нервы... Кстати, тебе были вызовы по спец каналу.

Иаким запустил руку за отворот мундира и протянул Езекии коммуникатор. Начальник секретной службы нажал на кнопку и приложил устройство к уху. Несколько минут он молча слушал.

— Достаточно. Я все понял.

Старший генерал переключился на нужный канал, через несколько секунд на корпусе приборчика замигал зеленый огонек. Езекия поднес коммуникатор к губам.

— Щелкунчик, что ты там за бомбометание устроил? Что... Нет... Немедленно с этим заканчивай, сосредоточься на объекте... Значит, на том, что от него осталось! Не спорь, я знаю, что делаю... Вот и хорошо.

Езекия отключил устройство и спрятал его в карман.

— Что-нибудь важное?

Генерал остановился и положил ладонь на плечо Иакима. — Я хорошо понимаю твое волнение. Но постарайся понять, что любой человек может стать опасен, если окажется в нужном месте в нужное время. Ты смотришь на тяжелые фигуры, но ключевую точку может занять обычная пешка.

Глава 14

— Все-таки лаконы из садка не очень хороши. Лучше дождаться сезона, и отведать выловленных из моря, — сказал капитан Андий, склонившись к плечу Далиата.

— Ничего, я им мщу, — буркнул лаорец.

Капитанская борода щекотала ухо и раздражала не меньше, чем кусочки прозрачного мяса на тарелке.

— Простите, я не очень понял вашу последнюю фразу...

— Национальный юмор, не обращайте внимания.

— Да-да, конечно, обычаи разных миров столь различны... Не желаете соуса? Повар в Приюте, просто великолепно готовит "летнее облако".

Капитан потянулся к серебряному кувшинчику, Далиат схватил его за манжету.

— Нет. Благодарю.

— Ах, вы не знаете, от чего отказываетесь... Я бы на вашем месте, вернувшись из диких краев к благам цивилизации, обязательно насладился всем, что она может предложить...

— Капитан простите, но я немного устал и не настроен поддерживать разговор...

— Да-да понимаю, все эти горы... Потом полицейские ищейки... очень жаль, что моя компания не смогла полностью оградить своего пассажира от их бестактных домогательств.

— Они выполняли свою работу. Нужно было выяснить судьбу старшего помощника.

Андий прочувственно вздохнул и зачем-то погладил бороду.

— Бедняга Ларс, это так страшно пропасть без вести... И так благородно с его стороны остаться охранять принадлежащий кораблю груз. Ведь пойди он с вами, мог бы пережить в эту страшную бурю и остаться в живых... О, эта буря... даже в приюте тряслись стены...

— Капитан!

Андий осекся, Далиат очень аккуратно отложил вилку и встал из-за стола.

— Я очень признателен за ваше внимание, но...

— Постойте, умоляю, постойте, молодой господин... — капитан замялся и сцепил руки в замок перед грудью. — У меня к вам одна просьба... право неудобно обращаться, но...

— Пожалуй, мне пора...

— Нет, постойте. Не могли бы вы... не могли бы... подписать петицию?

— Что-то я вас не понимаю.

— Петицию в мою компанию, от лица пассажиров. Засвидетельствовать, что во время катастрофы я вел себя по инструкции. Я уже обращался ко всем, но они почему-то не желают со мной говорить. Это какой-то кошмарный сон. Может быть вы...

Андий выудил из-за пазухи какой-то свиток и сунул его под нос лаорцу. Далиат скривился и твердо отодвинул от себя шуршащую трубку.

— Знаете, что капитан...

Дверь плавно распахнулась, и в обеденный зал вошел Карион.

— Господин, я все устроил. "Кузнечик" готов к полету.

Далиат одернул одежду и обошел капитана по широкой дуге.

— Поговорим об этом как-нибудь в другой раз, — процедил он сквозь зубы. — Сейчас я хочу полетать над горами. Немного развеяться...

Из столовой Далиат почти выбежал, секундой спустя его догнал Карион. Он посмотрел на слугу.

— Хоть один раз ты явился вовремя. Еще минута и меня обвинили бы в нанесении телесных повреждений...

— Это у вас нервы разыгрались. Могли бы и подписать его бумажку, Все равно наш капитан идет ко дну... А что вы удивляетесь? От чего думаете, он так переживает о Ларсе? Компании понадобится козел отпущения. Причем живой. Будь жив Ларас, он бы отлично подошел на эту роль, не смотря на то, как там все было на самом деле. Но после того, как он коварно умер, вариантов у Андия не осталось.

— Значит, теперь Ларс будет героем — медленно сказал Далиат, — а если бы он уцелел, то оказался под судом...

— Видите, как для него все удачно сложилось!?

Навстречу попалась стайка горничных. Хорошенькие девушки, увидев Далиата со слугой, потупил глаза, и проскользнули мимо. За спиной он услышал жаркий шепот и хихиканье. Карион приостановился, повернулся к горничным и отвесил им придворный поклон.

Будто птичью стаю вспугнули. Девушки рассмеялись, подхватили форменные юбки и бросили бежать. Далиат подозрительно взглянул на слугу.

— Ах, да вы же еще не знаете, как отважно я вас спас в горах. Это потрясающая история...

Далиат зажал уши.

— И знать не хочу, какую гнусность ты выдумал.

— Ну, значит, в другой раз.

Они вышли на парадную лестницу, ведущую в огромный вестибюль. Далиат украдкой смотрел на Кариона. "Что же за гадости он там наболтал? От него всего можно ждать..." К своему ужасу Далиат почувствовал, что его щеки начинают гореть.

"Нет, о некоторых вещах лучше даже не задумываться".

Он прошли по зеркальному полу вестибюля, и служитель распахнул перед гостями украшенную медью дверь. Перед широким крыльцом на газоне стоял двухместный летунок, раскрашенный в сиреневые цвета Приюта. На корпус машины опирался локтем мужчина в черном комбинезоне.

— Уверены, что хотите отправиться без пилота? Над горами, особенно на малой высоте, бывает небезопасно...

— Я все хорошо обдумал... — оборвал летчика Далиат. — Мой слуга достаточно опытен, чтобы уберечь меня от любых неприятностей.

Пилот как-то странно взглянул на Кариона.

— Да... я наслышан.

Далиат решительно шагнул к "кузнечику", летчик охнул и схватился за ребра. Гость совершенно случайно задел его локтем.

Далиат забрался по лесенке и уселся в кресло за местом пилота, впереди разместился Карион. Слуга пробежался по приборной панели и опустил прозрачный колпак кабины. Аппарат загудел и плавно поднялся над лужайкой. Далиат повернулся и посмотрел на Приют, солидный трехэтажный особняк быстро уменьшался и скоро превратился коричневую коробочку, зажатую между склонами гор.

Карион качнул крылышками и повел аппарат в сторону высокого хребта. Далиат прикрыл глаза и постарался уснуть. Машина дернулась, Далиат стукнулся макушкой о пластик над головой.

— Забыл сказать — пристегнитесь, — меланхолично сказал Карион.

Далиат нащупал пряжку страховочного ремня.

— Что это только что было?

— Если не ошибаюсь, восходящий поток. Здесь — обычное дело.

"Кузнечик" снова нырнул, ремни впились в плечи и живот.

— Ты уверен, что мы вообще долетим?!

— Конечно. По крайне мере туда точно.

Далиат проглотил ругательство и снова посмотрел на землю. Под брюхом машины, сколько хватало глаз, торчали изломанные кости планеты. Серый, грубый камень, ни пятнышка зелени, ни следа жизни... Глядя на это трудно поверить, что существуют места, где сам воздух зеленый... Далиат смотрел на каменные исполины и видел совсем другие горы, сердце болело от глупой тоски.

Машина накренилась, Карион пустил "кузнечик" по кругу над невысокой изъеденной расселинами горой.

— Здесь, — коротко сказал слуга.

Далиат прилип носом к колпаку.

— Ты уверен, я ничего не вижу?

— Скажите еще, что я заблудился.

— Не скажу. До земли высоковато. Ладно, теперь понятно, что сверху мы ничего не увидим. Нужно спускаться.

Карион повел летунок вниз. Между валунов с трудом удалось отыскать более-менее ровную площадку. Слуга ловко опустил на нее "кузнечик". Далиат открыл кабину и выбрался из летунка.

— Нужно тут все как следует осмотреть.

— Всю гору? — спросил Карион.

— Не думаю, что у них была возможность и желание устраивать тут дальние походы. То, что мы ищем, должно быть где-то поблизости.

— Приятно это слышать. А что мы ищем?

Далиат искоса посмотрел на слугу. Издевается? Хотя по его роже никогда ничего не поймешь.

— Узнаем когда найдем.

Далиат начал методично осматривать склон. Каждый неверный шаг грозил вывихом, переломом или сильным порезом. Он осмотрел едва пятую часть вершины, а солнце уже проделало по небу большой путь. Далиат отшвырнул подальше черный камень с бритвенно-острым краем. "Камни, камни, камни... если бы я пришел сюда за камнями был бы просто счастлив! Что если я ошибся и они спустились в ущелье? Что если тут вообще ничего нет? Здесь можно провозиться всю жизнь... Стоп! От того что ты злишься ничего не изменится!"

Далиат посмотрел на Кариона. Слуга устроился на высоком валуне и, судя по запрокинутой голове, высматривал улики в облаках.

Далиат сосчитал до десяти и начал пробираться Кариону. Он уже почти добрался до нужного валуна, когда нога наткнулась на что-то пружинистое. Далиат посмотрел на землю. Обычные на вид песок и камень дрожали под стопой, как... как натянутый тент!

Далиат упал на колени и коснулся ладонями ткани. Теперь он смог присмотреться и увидел, что узкая полоса маскировки тянется вниз по склону. Далиат поднял голову и поглядел на слугу. Тот, наконец, соизволил сойти со своего каменного трона и подошел к господину.

Далиат вытащил нож и сделал надрез. Солнечные лучи высветили края глубокой расселины, дальше по склону, там, где она расширялась, в темноте что-то поблескивало. Далиат взял рукоять ножа обеими руками и стал пробираться вниз, распарывая маскировку. Ткань скрипела под лезвием и провисала. Карион шагал с другой стороны расселины, неожиданно он метнулся к Далату и схватил его за руку.

Белые пальцы слуги отогнули край ткани, Далиат увидел предмет похожий на металлическую улитку, которая прилепилась к краю каменной щели. От выпуклого панциря к другой стороне расселины тянулась едва заметная паутинка. Лезвие клинка замерло в ногте от нее.

— Опасно нырять если не знаешь дна, — сказал Карион.

Далиат поморщился от назидательно тона.

— Сможешь снять?

Карион протянул руки к раковине, паутинка задрожала и распалась прозрачными хлопьями, а сама "улитка" щелкнула и прыгнула в ладонь слуги. Далиат продолжил разрезать маскировку. На этот раз он действовал медленней, Карион еще трижды его останавливал и снимал ловушки.

Наконец, Далиат смог откинуть ткань и увидеть расселину целиком. Она походила на перевернутую замочную скважину, очень узкая у вершины, вниз по склону трещина становилась достаточно широкой, чтобы вниз можно было свободно спустить объемный груз. Именно там, на дне, Далиат увидел блестящий борт машины походящей на паука. Сверху можно было разглядеть часть корпуса, несколько суставчатых ног и мощный бур, перепачканный каменной пылью, остальное скрывалось под скальным карнизом

— Так вот что они перевозили на том грузовике, — пробормотал Карион. — Должно быть, сначала разобрали его, а потом спустили по частям...

Далиат почесал испачканную щеку.

— Думаешь, они отсюда выкопали то ожерелье?

— Может да, а может и нет.

— Очень познавательно.

— Зачем тратить время. Деталей вы все равно не поймете.

Далиат не стал тратить время на спор и свесил ноги в расселину.

— Ты прав, где уж мне. Значит, придется по старинке.

Он нащупал опоры для ног и начал осторожно спускаться. На счастье скала оказалась крепкая, все камни надежно держались на своих местах, но на дно все равно пришлось прыгнуть.

Далиат выпрямился и огляделся, лучей солнца, которые падал сверху, было недостаточно, чтобы разогнать темноту под карнизом. Он зажег световой стержень и приблизился к роботу пауку. Расселина оказалась входом пещеру! Он поглубже вдохнул, перевел светильник на максимальную мощность и пошел вперед.

В центре пещеры чернело пятно кострища, вокруг стояли невысокие ящики. Далиат перевернул их один за другим. Пустые.

Под ногой что-то хрустнуло. Далиат застыл. Неужели мина... Он очень медленно опустил полыхающий стержень, присмотрелся и выругался. Он наступил на пустую упаковку армейского пайка.

Но ходить здесь нужно осторожней — не дома!

Старательно светя себе под ноги, Далиат подошел к стене пещеры. Она оказалась очень прямой и гладкой. Неестественно гладкой. Будто ее вырезали человеческие руки.

У стены через равные промежутки возвышались квадратные столбы. Похоже, те, кто был здесь до него, не очень доверяли прочности свода. Полезная информация. Хотя и не приятная. Далиат обошел пещеру по кругу. Везде та же прямая гладкая стена, кроме одного места шириной примерно в пять шагов, заваленного обломками породы. Должно быть, именно здесь трудился робот.

За спиной мелькнула тень. Сердце Далаита подпрыгнуло, он схватился за нож и развернулся.

— Уф, Карион... Разве я раньше к тебе говорил, чтобы ты ко мне не подкрадывался?!

— Не менее девятнадцати раз, но ходить бесшумно — это моя природа. Вы же не будете требовать от кошки, чтобы она шаркала лапами и стучала когтями... Хотя, возможно, я о вас слишком хорошо думаю?

— У меня была надежда, что ты хотя бы немного разумней кошки и можешь справиться со своей "природой". По крайней мере, я никогда не замечал, чтобы ты ловил солнечные зайчики и гадил мне в тапочки. Или я не все знаю?

— Если я начну перечислять все, что вы не знаете, мы застрянем тут до следующего утра.

Карион встал и подошел к каменному завалу. Поднял один из булыжников и взвесил его в руке.

— Как вы думаете, господин, куда мы забрались?

— Очень похоже, что это одно из тех легендарных мест в горах, где находят "странное". Видно, у братства этот поиск поставлен на поток.

— Опасное увлечение, — сказал Карион, — очень опасное.

— Пускай, это не наши проблемы. Важней решить, как этим воспользуемся... Они бросили здесь дорогую машину и должны за ней вернуться. Можно устроить засаду...

Карион с интересом стал разглядывать кончики своих пальцев. Далиат смутился. "Действительно глупость. Такое дело может затянуться на месяцы и ничего не дать. Будь у меня время в запасе, я бы попробовал... Но времени-то и нет".

Далиат с ненавистью посмотрел на пещеру. "Столько мучений в этих проклятых горах и в награду пыльная дыра, от которой никакой пользы! Нет, я так просто не сдамся"

Он стал простукивать стену, почти сразу та отозвалась странным не каменным звуком. Далиат ударил еще раз и прислушался. "Да, точно, не показалось! Это ненастоящий камень! Больше похоже на перегородку в доме... Вот почему тут горный робот! Они не расширяли пещеру. Они хотели пробиться в другой зал!"

— Карион, как думаешь, мы сможем запустить робота?

— Не уверен, что это хорошая идея.

— Я не собираюсь устраивать охоту за древностями. Просто попробую узнать, что они тут искали. Может, мы еще сможем вытащить из этой истории что-то полезное?!

Далиат подбежал к роботу.

— Многие знания, многие горести, — пробормотал Карион и направился следом.

Далиат забрался в кабину и начал азартно щелкать рычажками. Машина загудела, по корпусу прошла мелкая дрожь. Он положил ладони на рычаги. Суставчатые ноги распрямились, кабина взлетела к своду пещеры и стукнулась крышей о камень.

— Тааак, сейчас мы это отрегулируем...

Кабина опустилась, Далиат устроился по удобней и двинул машину вперед. Металлический паук трясся будто припадочный, суставчатые ноги заплетались, а он так клацал зубами, что боялся их растерять.

— Или, не со-все-м от-от-отрегулируем.

С грехом пополам он довел паука до каменного завала, стер рукавом пыль с приборной панели и нашел кнопку, которая запускала бур. Механизм вгрызся в камень, пещера будто заходила ходуном. Со свода посыпались камни. Один упал прямо на кабину и погнул металлическую крышу рядом с головой. Далиат сразу отключил бур. Слева от паука рухнуло еще два куска скалы, но потом камнепад прекратился. "Аккуратней нужно, шахтер самоучка, не гони лошадей... Видно столбы у стен тут действительно стоят не для красоты".

Он высунулся из кабины, чтобы рассмотреть чего добился. Бур по основание ушел в каменный завал. Далиат помнил, как аппарат сначала встречал сопротивление, а потом будто провалился в пустоту. Он нажал на рычаги и осторожно вытащил бур наружу. В камнях, примерно на высоте груди осталась дыра.

Далиат выпрыгнул на пол пещеры и принялся разбирать камни.

— Карион, не хочешь помочь?!

Он не знал, где спрятался слуга, но не сомневался, что камнепад ему никак не повредил. Карион действительно немедленно отказался рядом. Правда, помощи от него было немного, но Далиат все же сумел расширить дыру, настолько, что теперь в нее можно было просунуть плечи.

— Ну, думаю, это лучшее чего мы можем добиться, не обрушив пещеру себе на голову... Пожалуй... пожалуй... я смогу туда пролезть.

Карион как-то странно склонил голову к плечу. Далиат снова поглядел на дыру. "Какая она узкая... темная... Да прекрати ты ныть, псих несчастный!"

Он вытащил из кабины световой стержень, засунул его в отверстие и заглянул внутрь. Бледные лучи не смогли достигнуть стен каверны. "Ничего не поделаешь. Придется лезть".

Он зажал светильник в зубах, Карион даже снизошел до того чтобы его подсадить. Далиат начал протискиваться в дыру, у него было такое чувство, будто он сует голову в пасть льву.

— Иногда действительно очень полезно быть таким миниатюрным и изящным, — пробормотал Карион.

Далиат неразборчиво выругался и ужом вполз в отверстие. Он оперся ладонями на пол, выплюнул стержень и собрался высказать Кариону все, что он о нем думает, когда понял, что по ту сторону пещеры остались только его лодыжки. Он пролез! Самое страшное осталось позади.

Далиат вытащил ноги встал и заглянул в дыру, на лице слуги блуждала ухмылка. "Нет, за такую поддержку, он благодарности от меня не дождется.

Разведчик подобрал стержень и принялся осматривать пещеру. На первый взгляд она была пуста. "Неужели все зря... Постой, не торопись с выводами". Он начал пробираться вдоль стены. Перед тем как сделать следующий шаг, он внимательно осматривал камень. Будет очень неприятно провалиться здесь какую-то яму...

Воздух был сухим и очень пыльным. Если когда-то здесь и работала вентиляция, было это очень давно. "Пусто... пусто..." Далиат скользил пальцами по стене, через несколько шагов он остановился. Что-то с этой стеной было не так...

Он поднес стержень поближе. Действительно по камню тянулись тонкие металлические ленты. Они переплетались и складывались в сложный геометрический узор. Должно быть, когда-то он горел в лучах светильников, но сейчас потускнел и едва выделялся на фоне стены.

Далиат провел пальцем по гладкой полоске, за плечом раздался перезвон колокольчиков. Он обернулся, звук, будто обрезали. Далиат обвел взглядом пещеру и снова повернулся к стене. Будто по команде раздался серебряный звон.

— Карион, ты слышишь это?

— Слышу что?

Колокольчики продолжали звенеть, словно их раскачивал ветер. Громко и ясно. Невероятно, чтобы Карион не слышал... Глаза, будто обретя собственную волю, скользили по узору. К колокольчикам добавилась свирель. Далиату показалось, что светильник потускнел, а металлические ленты, напротив загорелись бледным светом. К свирели прибавился перестук барабанов. Далиат зажал уши. Звук ничуть не ослаб. Музыка не снаружи... она внутри! В голове!

Далиат зажмурился, но линии узора проступали сквозь веки. Рокот в голове нарастал. Он бросился назад к дыре. Карион схватил его за плечи и потянул наружу.

Он едва не разбил голову и чудом не потерял светильник. Пещера по тут сторону дыры загудела, словно труба. Со свода сорвался кусок скалы, упал на робота и раздавил его как жука. Далиата обдало вихрем каменной пыли и осколков.

— Ходу! Убираемся отсюда.

Вместе с Карионом он вылетел из пещеры, и начал карабкаться на стену расселены. Далиат изо всех сил рвался к небу, ему казалось, что сам воздух густеет и тянет его вниз. Карион обогнал господина, выбрался наверх и протянул руку. Он вцепился в ладонь слуги и Карион рывком вытащил его.

Далиат распластался на камнях. Несколько минут он просто лежал на спине, глубоко дышал и смотрел в небо. Оно уже начало темнеть.

— Странно, мне казалось, мы пробыли внизу совсем недолго, — тихо сказал он.

Карион стоял рядом и разглядывал что-то на склоне.

— В здешних горах случаются и более странные вещи.

Далиат привстал на локте, чтобы увидеть, куда тот смотрит.

Никакой расселены больше не было! По горе тянулась полоса гладкого камня! Далиат коснулся ее рукой. Сплошная дикая скала...

— Да, — выдавил он, — очень странные вещи.

Когда Далиат встал, ноги подрагивали, он попробовал отряхнуться и поморщился — где-то успел ободрать колени. Пуговица на рукаве висела на трех нитках, он с мясом ее оторвал и швырнул прочь. "Провал! Полный провал!" — Карион, — хрипло сказал он, — ты все еще не понимаешь, почему я ненавижу эту планету?

Глава 15

— Это был кошмар какой-то, дорогой мой, — вздохнул Тимон, поглаживая усы. — Смешно сказать, — я даже начал думать, что они меня арестуют и упрячут в свои застенки, будто я студентик из Университета.

— Ну что вы, они бы никогда на такое не осмелились, — улыбнулся Далиат. — Пусть даже на десятке ваших рыбных ферм найдутся террористы...

— Это не моя ферма! Прости, просто этот вопрос... Я уже устал повторять, что не занимаюсь рыбой, а ферму взял давно в уплату старого долга и не смог продать. Сейчас она почти законсервирована... О, боги, скоро я начну бормотать это во сне.

— Не стоит извиняться, я понимаю, что после тесного общения со здешней тайной полицией, немудрено лишится душевного покоя.

— Душевного покоя?! Там, знаешь ли, легко можно лишиться и более существенных вещей. Но что мы все обо мне. Твое путешествие как я слышал, тоже прошло с приключениями?

— Да какие приключения... скорее вереница глупостей и нелепостей. Даже вспоминать неловко. Прошу вас, не будем портить такой радостный день.

— Хорошо, этот день не будем. Но не рассчитывай, что тебе удастся совсем отмолчаться.

Добродушно посмеиваясь, арматор вошел в распахнутые ворота пятого причала. Далиат, как и требовали приличия, следовал за ним, отступив на шаг.

Весь зал был заполнен народом, уже очень давно он не видел в порту такого столпотворения, шум тысячи голосов поднимался к потолку, как горячий пар, радостное возбуждение можно было буквально потрогать.

Кроме обычных завсегдатаев порта в толпе мелькали яркие пятна платьев знатных дам и расшитые золотом кафтаны аристократов, как проворные кровяные тельца, сновали журналисты. Далиат одернул специально надетый сюртук и пригладил шевелюру. Может, стоило подстричься?

— Господин Тимон, что вы можете сказать...

— Как вы прокомментируете...

Сразу две акулы пера набросились на арматора. Даже Далиату стало не по себе от хищных взглядов репортеров. Но господин Тимон, похоже, таких "акул" ел на завтрак. Старый арматор невозмутимо отодвинул журналистов плечом и направился к прозрачной стене причала.

— Все на пресконференции, господа, — бросил он через плечо, — имейте терпение.

Репортеры скривились, но настаивать не посмели. Несколько человек заинтересованно посмотрели на Далиата, он ловко спрятался за арматором. Толпа почтительно расступалась перед Тимоном, тот воспринимал это как должное, ведь сегодня он был, можно сказать, организатором и хозяином праздника, ради которого все собрались.

Далиат посмотрел на горящую под потолком янтарную надпись. "Беовульф — прибытие через пять минут". Мощнейший корабль решился пробиться сквозь шторма. Первый корабль за много месяцев. Далиат радовался этому так же сильно, как и все остальные на причале, хотя и по своим причинам.

За прозрачной стеной тянулось гладкое, как стол, посадочное поле. С низких облаков накрапывал мелкий дождь. Далиат поднял глаза к небу, через несколько минут за слоем мокрой облачной ваты вспыхнуло широкое горячее пятно. Будто кто-то зажег светильник за серой занавесью. Сияние росло и ширилось, потом, словно невидимый великан сорвал ветхий холст, и открылась подкладка ярко-синего атласа, на нем чернела точка похожая на ячменное зерно. Пятнышко быстро разрасталось, скоро оно закрыло полнеба, даже через толстую стену Далиат ощутил вибрацию и могучий рев. Посадочный модуль "Беовульфа" — один из двенадцати — был огромен, под стать грандиозному кораблю. Люди на причале разом выдохнули и радостно закричали.

— Восхитительно, правда? — крикнул Тимон. — Я видел, пожалуй, больше посадок, чем у меня волосков в усах, но каждый раз это нечто особенное.

Далиат только кивнул, величественное зрелище полета гигантской машины заворожило его. На поле перед причалом торжественно опускалась рукотворная гора. Здание содрогнулось, на корпусе модуля полыхнули огни.

Тимон склонился к его уху.

— Отличная посадка, как по ниточке.

К остывающему модулю подъехали пассажирские платформы, навстречу им опустилась широкая аппарель. Экипаж спешил ступить на твердую землю.

Платформы наполнились и двинулись к зданию причала. Слева от Далиата распахнулись широкие ворота, зал наполнил прохладный ветер и запах дождя. Толпа расступилась, чтобы дать дорогу колонне людей в темно-синей с золотом форме. Раздались приветственные крики, под потолком зазвучал марш "Восходящая звезда". Космонавты улыбались и махали руками, Далиат заметил, что у многих из них усталые лица и круги под глазами.

Тимон оставил его и выступил навстречу процессии. Арматор протянул руки и обнял высокого сухопарого мужчину с капитанскими эполетами.

— Дружище, я уж и не чаял увидеть тебя до конца штормов...

— "Беовульф" всегда выполняет контракты, тебе ли этого не знать, — на суровом лице капитана появилась неожиданная теплая улыбка.

— Конечно, дружище, конечно... я это хорошо знаю. Как все прошло?

— Хуже чем я наделялся и лучше чем боялся.

— Ну, не будем теперь об этом. Давайте праздновать, мы для вас приготовили настоящий пир... Можешь передать ребятам на орбите, на их долю тоже останется.

Арматор обхватил капитана за плечи и увлек за собой, остальной экипаж двинулся следом. Далиат всматривался в лица. "Если это случится, то только сейчас. Момент не самый лучший — кто бы мог предсказать, что прилет "Беовульфа" станет событием планетарного масштаба — но, запасного варианта все равно нет..."

Крупная женщина с нашивками младшего инженера, неожиданно пошатнулась и прижала ладонь к носу. Темно-красная капля скользнула между побелевших пальцев и упала на пол. Несколько рук сразу же потянулись на помощь инженеру, но та выпрямилась, отмахнулась и пошла дальше. Кажется, никто не обратил на случившееся особого внимания.

Далиат сорвался с места и ввинтился в толпу. Скорее пока не затоптали, не разнесли.

— Осторожней, молодой человек!

— Простите, госпожа.

Далиат толкнул в спину толстяка в дорогом кафтане, выставил ногу и наступил размазанную по полу красную полосу, в кармане раздался тихий перезвон.

— Эй, щенок, ты, что себе позволяешь?!

Толстяк в расшитом кафтане почти что дымился от злости.

— Дико извиняюсь, сударь, — расплылся в улыбке Далиат, — такой день, такой день... просто потерял голову от радости. Позвольте мне угостить вас в баре...

Он ухватился за хрустящий рукав, толстяк брезгливо вырвался.

— Обойдешься... Эти чужеземцы приезжают сюда, носятся, топчут людей...

Все еще ворча, аристократ скрылся в толпе. Далиат хмыкнул и принялся высматривать Тимона. Арматор уже выходил из здания причала. "Вряд ли я ему скоро понадоблюсь... Хотя по-хорошему нужно дождаться вечера... Да кого я обманываю, у меня все равно не хватит терпения!"

Он развернулся и шмыгнул к одному из боковых выходов. Скоро надземка уже несла его к дому. На узловой станции он вылез и прошел пару кварталов пешком. Далиату не терпелось оказаться дома, ноги сами несли его к цели. На улицу Пряностей он влетел почти бегом. До особнячка оставалось рукой подать, когда его внимание привлекла фигура, притаившаяся в тени заколоченной бакалейной лавки.

— Хагри, сколько лет сколько зим!

Далиат засунул руки в карманы и зашагал к нежданному гостю, бандит нервно оглянулся и попятился.

— Послушай, Далиат, я знаю, что все нехорошо получилось, но у меня не было выбора... Урм, мужик серьезной, он, если спросит, так надо успеть ответить...

— Ты сюда явился на жизнь жаловаться?!

— Постой, постой, я не просто так пришел. У меня для тебя посылка — вот.

Хагри вытащил из-за пазухи причудливо изогнутую серебристую змейку.

— Амата, просила тебе передать. Сказала, ты разберешься, что к чему.

Далиат протянул руку, прохладный металл лег на ладонь, фигурка оказалась неожиданно тяжелой. Остроконечная головка пряталась между извивов тела. Маленькие глазки скрывались за веками, казалось, змейка спит, свернувшись в клубок. "Значит, разберусь..."

— Больше ничего не сказала?

— Нет, это все, — торопливо ответил Хагри. — Ну, короче ты понял... не принимай к сердцу, это был... как его... форс-мажор.

Хагри ловко проскользнул мимо него и вприпрыжку понесся вниз по улице. Далиат провел пальцем по тонкой насечке чешуи на боку фигурки. "Разберусь..." Он пожал плечами и спрятал змейку в карман.

Между домами пронесся ветерок, Далиат поежился и направился к зеленому особняку, потянул за холодную ручку и заглянул в вестибюль. Госпожа Ламеда, похоже, отлучилась со своего поста, и он без помех взбежал на второй этаж. Дверь оказалась открыта.

— Я уже все подготовил, — прилетел из гостиной голос Кариона.

— Сейчас.

Далиат скинул ботинки, поднял тот, у которого подошва была испачкана кровью, и вошел в комнату. Карион сидел на полу, перед ним стояла небольшая пирамидка, на вершине которой лежал бронзовый диск. Над странной конструкцией парило сверкающее облачко похожее на северное сияние.

Далиат протянул ботинок слуге, Карион взял его и перекрутил, точно выжимал мокрое белье. Дорогая кожа жалобно скрипнула, из боковины подошвы выпрыгнула тонкая пластика. Карион поймал ее, отбросил ботинок и положил кусочек желтоватого металла на диск. Пирамидка загудела, сияние над ней разгорелось сильней и стало потрескивать.

— Есть контакт, — сказал Карион, — сейчас попробуем расшифровать.

Пластинка начала чернеть и коробиться, будто ее пожирал невидимый огонь. Далиат, не отрываясь, смотрел, как она превращается в серый, полупрозрачный пепел. Через минуту сияние мигнуло и погасло, пирамидка издала мелодичный перезвон, из ее основания, словно из ткацкого станка начала выползать белая лента. Далиат нервно щелкал пальцами, на ткани постепенно проступали черные буковки. "Спокойно! Не волнуйся! Чтобы не случилось, этого уже не изменишь..."

Он отошел от слуги и уставился на мозаику с клинками. В свое время пришлось повозиться, чтобы вмонтировать ее в стену. "А госпожа Ладмеда еще удивлялась, почему у меня на руках белые разводы. Интересно, как бы она..." Ладони коснулось что-то холодное. Он опустил глаза и встретился взглядом с двумя горящими огоньками. Серебряная змейка выбралась из кармана и обвивалась вокруг руки. Между металлических губ дрожал язычок, похожий на лезвие бритвы. Далиат слега шевельнул пальцами.

— И что ты мне хочешь сказать, создание?

Змейка склонила остроконечную головку, будто действительно прислушивалась к человеческому голосу, а потом необычайно широко распахнула пасть — изогнутые клыки впились в его запястье.

Далиат схватился за рукоять ножа.

— Спокойно, не надо так нервничать, — раздался у него в ухе женский голос.

— Амата? — прошептал Далиат. — Я как раз недавно о тебе думал... А не проще было позвонить?

— Хотела быть уверенной, что привлеку твое внимание.

Далиат коснулся змейки, гибкое тело вздрогнуло и туже сжало предплечье.

— Вот как? Тогда поздравляю — тебе это удалось.

— Я старалась, — Далиат уловил в призрачном голосе ядовитые нотки.

— Послушай, Амата, я действительно собирался к тебе зайти уже завтра... или может даже сегодня...

— Понадобились новые зацепки после того как не смог ухватиться за старые?

— О чем ты...

— Взрыв, солдаты рыщут в горах, город гудит от слухов... Это, по-твоему, называется "провернуть все без шума"?

— Обстоятельства...

— Сложились неудачно — это само собой. Ты бы сразу предупредил, что у тебя полоса неудач, и я бы не имела с тобой никаких дел!

Далиат представил, как девушка презрительно морщится. "Что ж, имеет право... Но, кто меня в последний раз так отчитывал?"

— Амата, я понимаю, почему ты злишься, но поверь, я не поставил тебя под угрозу. А обстоятельства... они действительно повернулись так, как никто не мог предположить...

— Можешь не оправдываться. Я уже большая девочка, видела, с кем связалась.

Далиат едва не закашлялся.

— И с кем же?!

— Уверен, что тебе это приятно будет услышать? Лучше скажи — какие у тебя планы на будущее?

— Амата, видишь ли...

— Ясно, — оборвала его девушка, — тогда теперь твоя очередь исполнять обещания. Доктор Арро, Далиат. Ты помнишь? Мне нужен доктор Арро.

— Хорошо, Амата, сделаю, что смогу.

Ответа он не дождался, змейка мигнула багровыми глазками и бесшумно стекла обратно к нему в карман. На запястье остались две алых точки. Далиат качнул головой и застыл, основание шеи царапнула боль, под рубашкой на грудь стекало что-то теплое. Он оттянул воротник и скосил глаза — старая давно закрывшаяся ранка, которая возникла после странного сна, вновь кровоточила.

Он выругался, порылся в карманах и прижал к шее платок.

— Напоминание, — проворчал он, — спасибо тебе, Амата! Ну что это за мир такой, почему здесь ничего не идет, как задумано?!

Далиат прошелся по гостиной от стены до стены.

— Этот Арро, не вылезал из своей лаборатории уже лет десять. Он даже с Верховным Арбитром встретиться отказался. И охрана у него, как в замке Лорш... — в виске зашевелись боль. — Ну, хорошо, как пробраться к нему я придумаю, но заставить его сотрудничать? Нет у меня опыта общения с чокнутыми гениями...

Далиат остановился и зажмурился, на него накатило злое отчаянье. Безнадежно... безнадежно...

— Если господин пожелает... — мягкий голос был нарочито безразличным

Далиат открыл глаза и посмотрел на слугу. Карион по-прежнему сидел перед пирамидкой, можно было подумать, что приборчик поглотил все его внимание.

— Да?

— Если господин пожелает, я доставлю вам сего злополучного ученого, где бы он спрятался и какой бы охраной себя не окружил. И поверьте, найду способ пробудить в нем самый живой интерес к нашим проблемам.

Далиат снова опустил веки. "Если использовать Кариона... Стоп! Я что действительно всерьез об этом думаю?! Ох, я совсем запутался!"

— А что взамен?

Слуга поднял голову, Далиату показалось, что за холодным спокойствием серых глаз прячется смех.

— Взамен... Действительно, ведь это выйдет за пределы нашего договора... Взамен я сам выберу следующий мир, в который мы отравимся.

"Так я знал!"

— Невозможно. Ты сам должен это понимать.

Карион чуть пожал плечами и снова склонился над пирамидкой. Далиат отвернулся, по телу прошел озноб. "Я ведь чуть не попался... Если бы он для начала выбрал что-нибудь попроще..."

Пирамидка снова зазвенела, Далиат обернулся, слуга оторвал ленту и протянул ему. Бронзовый диск начал выгибаться и перекручиваться. За несколько секунд он превратился в остроконечный бутон и погрузился внутрь пирамидки. Сам многогранник задрожал, оплыл и неуловимо преобразовался в ребристый шар. Карион поднялся, и небрежным пинком, закатил приборчик под диван.

Далиат сел, тщательно разгладил ленту и начал читать. Между бровей сразу залегла глубокая морщинка. "Нирис... Почему пишет сестра? Ведь он ждал известий от Люция..." Далиат перевел взгляд на следующую строчку. Сердце отозвалось болью, горькой и безнадежной.

Глава 16

Ветер гонял по квадрату Старой Площади пыль и обрывки бумаги. Глыбы древних домов нависали над выщербленными каменными плитами. Изъеденные временем причудливые фасады терялись в тени. Площадь напоминала дно глубокого колодца. Далиат поднял воротник, засунул под мышку сверток с букетом и спрятал озябшие руки в карманы. В корпусах Университета шли занятия, и площадь была почти безлюдна.

Прямо перед ним из фасада выступали многометровые статуи — три мужчины в старинной военной форме. Далиат с неприязнью смотрел на высокомерные застывшие лица. Каменные истуканы наводили тоску. Сколько людей вот так стояли перед ними, а потом превратились в пыль, вроде той, что сейчас несет ветер?

Далиат старался не думать о Люции. Это было слишком больно. Еще один друг ушел в толпу теней, еще одна ниточка к прошлому лопнула... А ведь их осталось так мало...

"Хватит! Бесполезно! Тоска ничего не изменит. Все что я могу — идти вперед. И не оглядываться".

Краем глаза он заметил мелькнувшую тень. Карион появился, будто из-под земли. Еще миг назад его не было и вот он уже стоит рядом, заложив руки за спину. Ветер разбивался о него, как о колонну, лишь слегка дрожали полы легкого пиджака цвета стали и волновались смоляные кудри, на белоснежном лице мерцала обычная полуулыбка.

— Ваша возлюбленная еще не появилась? — весело спросил слуга.

— Опаздывает, как всегда, — проворчал Далиат.

— Даме, это можно простить. Думаю минут через десять она появится.

Далиат поправил сверток с букетом, прозрачная пленка громко хрустела под пальцами. Чуть распустившиеся желтые бутоны свечника, дрожали на мясистых зеленых стеблях. Далиат постукивал каблуком по камню.

— Здесь, что действительно принято назначать свидания?!

— Кажется, господина это удивляет?

— Если путеводитель не врет, до того как эти здания передали Университету здесь заседал Верховный Конклав Перлы. Когда лорд-адмирал Велемир Золотой завоевал планету, он приказал распять бывших правителей на этих самых стенах. Все тысяча двести человек.

— Романтическое место, верно?

— Для этой планеты? Думаю, лучшего здесь и найти... Скажи, насчет адмирала и Конклава, это правда или байка для туристов? Ты-то знаешь толк в таких вещах...

— Не та история, о которой стоит вспоминать. То, что адмирал Велимир мог перебить тысячу с лишним гражданских и ему за это ничего не было, по тогдашним временам просто анекдот из жизни классис белика.

— Ну, тебе, конечно, виднее... Кстати, вот это случайно не сам герой? — Далиат указал на центральную статую.

— Войною насытясь пал доблестный лев, — прочитал Карион полустертую надпись на постаменте. — Нет, кто-то другой. Велимир еще немало повоевал после Перлы, да и... лицо совсем другое. Даже если сделать скидку на местных умельцев.

— Ты так говоришь, будто знал оригинал.

— А почему бы нет?

— Ох, прекрати, это ведь было страшно давно. Три тысячи лет, кажется?

— Я бы сказал... немного побольше.

— Тем более, никто не может прожить столько.

— Господину, безусловно, видней, — покладисто согласился Карион.

Далиат счел за лучшее промолчать. Карион запрокинул голову, казалось, гордые исполины приковали его взгляд. Далиат нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— Что ты там рассматриваешь? — не выдержал он. — Увидел что-то интересное?

— Можно и так сказать, — сказал тихо Карион и неожиданно серьезно. — Я увидел людей, людей лучших, чем те, которые меня окружают. Даже века спустя, они все еще могучие, все еще опасные.

На Далиата налетел особенно свирепый порыв ветра по спине пробежали мурашки. Он хотел ответить, но не успел. Высокие двери сразу трех корпусов распахнулись и выпустили шумный поток в студентов. Карион расплылся в улыбке.

— А вот и наша дама, господин. Если мы не хотим ее расстроить, нам лучше поспешить.

В толпе студентов шел худощавый мужчина с резкими чертами лица, черные пряди пробили нити седины. За ним неторопливо топал охранник, похожий на двухдверный шкаф.

— Господин профессор, я бы хотел уточнить один вопрос.

К худому мужчине подошел невысокий студент со стянутыми в хвост каштановыми волосами. Преподаватель остановился и повернулся к ученику, между ними завязался разговор. Охранник скрестил на груди руки и лениво позевывал. В человеческой реке образовался островок. Далиат подобрался поближе, раскрыл клапан свертка и слегка встряхнул букет. В небо взлетела стайка полупрозрачных бабочек.

Далиат огляделся, кажется, диверсии никто не заметил, насекомые парили над головами людей, их тоненькие тельца почти растворились в воздухе. Он посмотрел на Кариона. Слуга шагнул навстречу крошечной девушке, в белом халате. В смуглых руках малышка несла пластиковую коробку с пробирками. Кариону пришлось почти опуститься на колено, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Миллион извинений, прекрасная госпожа. Я в отчаянии, что приходиться отрывать вас от ваших высокоученых занятий, но у нас с моим другом возник спор. Молю, скажите, правда ли, что именно на этих стенах Велимир Золотой вывесил тела нечестивцев из так называемого Верховного Конклава?

Девушка хлопнула ресницами и очаровательно наморщила носик.

— Ой, даже не знаю... Мне всегда казалось, что тут много раз все перестраивали... Наверное, остались только фундаменты... Вам лучше спросить у кого-нибудь с исторического.

— О нет, госпожа, уверен, ничто лучше вас не сможет развеять тьму моего невежества. Молю, еще минут внимания. Вон тот барельеф...

Карион вытянул руку и указал на фасад ближайшего здания, девушка улыбнулась и подняла глаза. По странному совпадению скульптура привлекшая внимание великана оказалась на одной линии с прозрачным облачком бабочек. Малышка на секунду остолбенела, с гладких щечек исчез румянец, тонкие пальчики впились в контейнер с пробирками.

— Камнеедки! Они опять улетели!

Сколько шума может быть от такой крохи! Далиат потер пострадавшее ухо. Поток студентов замер. Девушка подпрыгивала на месте и показывала на стайку насекомых. Десятки голов разом запрокинулись к небу. Толпа загудела, послышалась крики.

— Нужно вызвать службу биозащиты! Срочно! Если они вырвутся в город, факультет никогда не расплатится! — надрывалась девушка.

— Так твоим недоумкам и надо, — пробасил студент сложенный как портовый грузчик. — Третий раз за год... Да сколько можно?!

— А сколько раз ты с дружками нашу энергосистему грузил?! — огрызнулась малышка.

Тропа вскипела, люди ринулись во все стороны разом. Студенты то и дело сталкивались друг с другом, кто-то падал, слышалась ругань. Далиат направился к замершей троице — преподавателю, студенту и охраннику. Карион уже успел сделать круг и подобрался к цели с тыла. Слуга спокойно прошел мимо охранника, "шкаф" накренился и беззвучно рухнул. Ученик и профессор удивленно оглянулись. Далиат щелкнул ладонью по шее студента, тот покачнулся, лаорец схватил волосатика за воротник и аккуратно опустил на камни.

Профессор развернулся, его рот раскрылся, Далиат выбросил вперед руку. Из кулака в худое лицо ударила струя желтого спрея. Глаза ученого закатились, а колени начали подгибаться. Далиат рванулся к профессору и подхватил его подмышки. С другой стороны подошел Карион, вместе они потащили ученого прочь из сутолоки.

— Посторонись! — кричал Далиат. — Человеку плохо! Посторонись!

Толпа кое-как расступалась, но до края площади Далиат добрался слегка помятым. На боковой улице у сухого фонтана белел маленький мобиль. На территории Университета таких "жучков" было великое множество, и кто угодно мог совершенно бесплатно взять любой из них, чтобы не стаптывать ноги на бесконечных улицах цитадели науки. Правда, на корпусе этой машинки, печально горел алый огонек, говорящий о том, что аппарат сломан. Далиат щелкнул маленьким приборчиком и сигнал потух. Похититель осмотрелся, распахнул дверцу, запихнул пленника на заднее сиденье и плюхнулся рядом. Карион сел за руль. С площади донесся вопль сирены.

— Студенты и преподаватели, администрация просит вас сохранять спокойствие! Служба биозащиты уже выехала и скоро примет меры...

Карион запустил двигатель и мобиль сорвался с места. Белобокий "жук" шустро бежал по запутанным улицам, пока не забился в безлюдный тупичок рядом с законсервированной взлетной площадкой.

Далиат обшарил карманы пленника, проверил пульс, а потом прижал к шее профессора круглую зеленую ампулу. Раздалось легкое шипение, жидкость проникла в кровоток, между пальцев осталась только пустая оболочка. Далиат выбросил ее в окно и слегка встряхнул пленника. Ученый закашлялся, открыл глаза и уставился на похитителя бессмысленным взглядом.

Далиат отодвинулся и поднял с сиденья пластиковую карточку пропуска.

— Доктор Салон Лаврет, если не ошибаюсь?

Ученый протер глаза и посмотрел на свой пропуск в руках лаорца.

— Вы очень проницательны, молодой человек.

Голос пленника немного хрипел от лекарств, но это не помешало ему ясно выразить иронию. Далат пришлось бороться с улыбкой. "Однако, похоже, нам попался крепкий орешек..."

— Хочу сказать, я, как и все прогрессивные люди планеты, полностью поддерживаю вашу борьбу.

— Простите?

— Вы ведь из Братства, верно? — ученый сел прямее и расправил плечи. — В Университете вы, знаете ли, популярней спортсменов и актеров... Хм, даже среди преподавателей... Жаль, что вы откажетесь сняться со мной на память. А вы ведь откажетесь?

— Доктор...

— Да-да, понимаю. Дела прежде всего... борьба не ждет... Но выкупа за меня не дадут. По крайней мере, большого. Доктор Арро там мало меня ценит... Можно сказать, что я тоже принадлежу к угнетенному классу.

Далиат скрестил руки на груди. "Вряд ли этот Салон так устал от жизни, что решил насмехаться над похитителями. И на дурака он не похож... Видно решил как можно скорее прояснить обстановку... Значит, любит рискованную игру..."

Карион неожиданно перегнулся через спинку водительского сиденья, схватил ученого за грудки и притянул к себе. Ноздри слуги расширились, будто он к чему-то принюхивался. Ученый замолчал, ну худом лице застыло недоумение. Карион что-то заворчал, выпустил пленника и отвернулся. Салон поправил одежду и посмотрел на лаорца. Далиат мысленно пожал плечами.

— Странные у вас обычаи, — сказал ученый. — Хотя, если честно, я не могу считаться здесь знатоком. Забавно, но я впервые вижу живого бандита... то есть простите, борца за свободу.

— Вынужден вас разочаровать. Я не борюсь ни за чью свободу, кроме собственной и выкуп мне тоже не нужен.

— Вот как? Тогда чем же вызван такой горячей интерес к моей персоне. Хотите предложить мне работу? Я слышал, кое-где занимаются... активным поиском сотрудников. Не думал, что эта мода докатилась до нашего мира.

— Увы, нет, — Далиат развел руками, насколько это позволял тесный салон. — Быть может, это вас расстроит, но хочу всего лишь поговорить.

Салон почесал хрящеватый нос.

— У меня коммуникатор заблокирован, да? А я ведь говорил секретарю, чтобы он оплатил счета... Мне так неловко. Обещаю, я серьезно с ним поговорю, и вам больше не придется прилагать столько усилий, чтобы со мной пообщаться...

— Ваш коммуникатор в порядке, — мягко откликнулся Далиат. — Просто когда мы пытались с вами связаться, выяснилось, что вы сможете принять нас только через два месяца. К тому же нужна была скучная бюрократическая процедура... а нам бы очень хотелось сохранить анонимность.

— Как я вас понимаю, господа. Сам ненавижу всю эту возню с бумажками. Знали бы, вы сколько раз мне хотелось взять штурмом ректорат...

Ученый рассмеялся, но глаза блестели из-под опущенных век, внимательно и остро.

— Но раз уж наша встреча счастливо состоялась, может, расскажите, о чем вы хотели со мной побеседовать?

— Думаю, вы и сами уже догадались. У меня есть дело к вашему шефу — знаменитому доктору Арро.

Салон замолчал, маска болтливого дурака исчезла без следа, перед Далиатом сидел очень умный и волевой человек.

— Если вы подготовились к этому разговору так же хорошо, как к моему похищению, то должны знать, что доктора Арро мало заботят дела нашего суетного мира. Он полностью погружен в науку.

— Речь как раз о науке. У нас есть проблема достойная его мудрого внимания.

— Все не так просто, доктор Арро... он уже не молод, и... можно сказать у него есть мания. Каждый раз, когда он начинает проект, он больше всего боится, что умрет прежде, чем доведет его до конца, — на лице Салона мелькнула быстрая гримаса. — Каждое исследование становится для него делом жизни. Он ни на что не станет отвлекаться прежде, чем доведет его до конца.

Далиат потер родинку у глаза. Вот даже как... проблема еще сложнее, чем представлялось.

— Я понимаю, понимаю... Доктор Арро очень предан своему делу... но что если бы мы смогли сократить его путь к цели? Тогда он безо всякого ущерба смог бы потратить на нас часть сэкономленного времени.

— Интересное предложение, но как вы можете помочь доктору?

В словах ученого отчетливо прозвучала нотка презрения, кулаки Далиата начали сами собой сжиматься... "Спокойно! Держи себя в руках! Он просто торгуется".

— Возможно, доктор Арро нуждается в финансах? Я располагаю значительными фондами...

— Доктор Арро достаточно известен, чтобы не думать о таких вещах. Мы получаем средства не только от Университета, но и из других миров... Нет, он ни в чем не нуждается...

— Каждый в чем-то нуждается. По крайней мере, пока он жив, — сообщил Карион.

Ученый посмотрел в сторону водительского кресла, похоже, он забыл о присутствии в мобиле третьего человека. Карион разглядывал приборную панель. Казалось, он просто высказал вслух пришедшую в голову мысль.

— Вы угрожаете мне?

Карион повернулся к ученому.

— Когда я захочу напугать, человечек, тебе не придется переспрашивать.

Далиату показалось, что под тяжелым взглядом слуги Салон, будто даже вжался в кресло. "Что-то Карион сегодня разошелся... А, неважно, сейчас на пользу все, что выводит клиента из равновесия!"

— Возможно, если вы как следует, поразмыслите, то обнаружите, такую потребность доктора Арро, которую мы можем удовлетворить, — быстро сказал Далиат.

— Даже не знаю, даже не знаю...

Ученый потер подбородок и украдкой взглянул на смоляной затылок Кариона.

— Еще раз на меня посмотришь — глаза вырву, — равнодушно сказал слуга.

Салон заметно поежился.

— Простите моего друга, труды сегодняшнего дня утомили моего друга и он немного не в духе, — сказал Далиат.

— Ну что вы, всем нам нелегко...

Далиат видел, что Карион чем-то страшно заинтересовал ученого, пленнику стоило больших трудов не смотреть украдкой на водительское кресло.

— Как любопытно... — пробормотал Салон.

— Извините?

— Я вижу, вы достаточно серьезные люди, и возможно мне действительно нужно подробнее рассказать вам о проекте доктора Арро, — сказал ученый в полный голос. — Он исследует взаимосвязь между явлениями в нереальности и живыми организмами на планете.

Губы Далиата дрогнули, но в последний момент он сдержался.

— Хотите сказать, что это суеверие? Доктор Арро так не считает. Он уверен, что Темная госпожа может касаться реального мира. Разумеется, такое возможно не везде, а только в особых местах, где очень тонка грань... Именно поэтому доктор Арро прибыл на нашу планету. Прочитав его труды, любой, кто обладает хотя бы зачатками научных знаний, поймет, что не только путешественники во время прыжка космических кораблей, но и все живое при определенных условиях может испытать воздействие нереальности. Правда до Алимова и Джоу это не доходит, но что еще ждать от настолько зашоренной посредственности... — Салон вскинул ладонь. — Простите, больная тема. Так вот, доктора Арро интересуют генетический материал существ особенно тесно связанных Темной Госпожой. Он уже собрал большую коллекцию образцов плоти драконов. Но это этого мало. Для продолжения исследования нужно сравнение с хотя еще одним видом, обладающим сходными свойствами.

— И этот вид...

— Вы удивитесь, но это огры. Правда забавно, думать, что у них много общего с драконами? Хотя, если подойти к этому с научной точки зрения...

— Постойте, — Далиат ощутил, что у него вспотела спина. — Вам нужны генетические образцы огров?!

— Совершенно верно! Двадцать, а лучше даже тридцать желательно из разных племенных групп.

— Да я сомневаюсь, что на всей Перле найдется столько этих чудовищ!

— Хм... вообще-то доктор Арро считает, что популяция огров на планете намного больше чем принято думать. Интересная тема для исследования...

— Вы понимаете, что требуете невозможного? Даже если мы обшарим все медвежьи углы Перлы, потребуется не один год, чтобы набрать столько трофеев!

— Вы спросили в чем нуждается доктор Арро — я ответил. Если этот путь представляется вам затруднительным, то доктор не настаивает непременно на ограх. Ходят упорные слухи о коллекциях в лабораториях Флота. Но военные отказываются сотрудничать... Возможно, вы с ними поладите лучше.

Солон провел ладонью по губам и внимательно оглядел своих похитителей.

— Итак, вы хотели поговорить — мы поговорили. Что еще? Возможно, вы желаете, упрятать меня в узилище и потом медленно отрезать части тела рассчитывая разжалобить моего патрона? Должен вас предупредить, что эта стратегия будет выдающейся по своей неэффективности. Хотя... быть может, вы думаете, что я сгущаю краски и собираетесь попробовать?

Далиат мрачно посмотрел на ученого. Надо отдать ему должное — пленник выглядел совершенно спокойно, только легкое подрагивание жилки у глаза выдавало волнение.

— Предпочту поверить вам на слово, — буркнул Далиат.

— Что ж, тогда до следующей встречи, — ученый коснулся ручки дверцы. — Мое почтение.

Бравируя храбростью, Салон без спешки вышел из машины и направился к выходу из тупичка. Далиат сжал виски руками. Голова снова раскалывалась

— Возможно идея с лабораториями Флота не такая плохая, — заметил Карион. — Ваши друзья...

— Нереально. Это для них слишком большой риск, — почти простонал Далиат.

Ему было стыдно за свою слабость, но он слишком устал, чтобы сдерживаться.

— Я не могу их просить подставить шею непонятно зачем... — он стукнул по обивке мобиля.

— Ну, у нас всегда остается план "Б"...

— Нет! Это у тебя всегда остается план "Б" и далее весь алфавит, но не рассчитывай, что я пойду тебе на встречу!

— Тогда... какой наш следующий шаг?

Карион выжидающе смотрел на хозяина. "Нужно что-то сказать. Отдать приказ иначе распоряжаться будет он..."

— Амата. Мне нужно поговорить с Аматой.

Карион почтительно склонил голову и запустил мотор.

— Будешь?

Амата протянула чарку с темной жидкостью. Далиат поспешно замотал головой. Девушка улыбнулась и поставила стопку на столик.

Сегодня она вообще необычно много улыбалась. Далиату показалось, что хозяйка слегка пьяна. Амата убрала бутылку обратно в шкафчик и опустилась в кресло напротив. Полы легкого халатика разошлись, высоко обнажив смуглые ноги. Далиат заерзал на диванчике, девушка от чего-то засмеялась.

— Что-то празднуешь? — пробормотал он.

— Есть повод, — Амата задорно блеснула зубами. — Знаешь, что приключилось с моим любимым дядюшкой?

Далиат даже почесал затылок. Еще с утра, когда он видел Тимона в последний раз у того все было в полном порядке, разве что легкое похмелье после банкета в честь прибытия "Беовульфа".

— Тимон упал и свернул себе шею? — предположил он.

— Почти. Угодил под домашний арест. Нет, очень удачно ты зашел на его рыбную ферму. Все его люди теперь сидят в замке Лорш, в конторе осталось только три человека. Я и тебя не ожидала увидеть. Думала, сидит мой рыцарь, палочки не стене камеры выцарапывает...

— Возможно у меня еще все впереди. Я ведь весь день по городу мотался...

— Не переживай, хоти ли бы забрать — уже забрали бы. Тебе везет. Может в оперативном отделе у тебя тоже есть друзья?

— Или мне просто нужно чаще покупать лотерейные билеты.

Оглушенный известиями он машинально протянул руку, взял чарку и одним махом ее осушил. Горло полыхнуло, он закашлялся и вытер выступившие слезы.

"Вот так новость, вот так новость... и я последним узнаю... Замечательно! Браво, Дали! И Езекия тоже молодец... значит, всех забрали, а меня оставили... Ну удружил, так удружил!"

— Значит, ты мотался по городу...

Голос Аматы вторгся в водоворот его мыслей. Далиат поднял голову и встретился взглядом с хозяйкой — в зеленых глазах не было и намека на хмель.

— Да, — осторожно сказал он, — у меня был напряженный день...

Далиат кратко описал свой разговор с доктором Лавретом. Девушка слушала не перебивая, казалось, она взвешивала каждое его слово. Когда он замолчал, Амата потеребила губу, поднялась из кресла и встала посреди комнаты.

— Я не отказываюсь от нашего договора, — осторожно начал он, — но у меня нет возможности в одиночку перебить всех огров планеты. У меня есть... кое-какие связи во Флоте, но... это все нужно будет провернуть очень осторожно. И займет много времени.

Амата ткнула в него указательным пальцем и Далиат замолчал. Девушка стала мерить шагами гостиную, на бронзовом лице отражалась работа мысли. Наконец, она остановилась и повернулась к нему.

— Не обязательно действовать в одиночку и не обязательно обшаривать планету. В лесах под Тальгом собирают большую охоту — записаться могут все желающие.

— Я читал в "Вестнике", — протянул Далиат, — но подумал, что это какой-то бред. Огры рядом со столицей... Да и в любом случае не будет там тридцати голов.

Амата подошла и склонилась к нему, Далиат ответ глаза от выреза халатика. Тонкий пальчик девушки прошелся по его щеке... и щелкнул по носу.

— Ты все-таки плохо знаешь наш мир, — сказала Амата и выпрямилась, — Не обязательно лезть в дебри, чтобы встретить чудовищ. Я тоже не думаю, что огров будет много, но такие охоты на материке обычное дело. Мы быстро управимся.

— Мы?! — изумился Далиат. — Ты хочешь сказать...

— Я отравлюсь с тобой, — перебила Амата. — Я уже поняла — если за тобой не следить, все закончится катастрофой.

— Но... это же опасно.

— Ерунда, я охочусь с детства!

Амата широко улыбнулась, она наметила цель и собралась ее достичь, лицо девушки, словно светилось изнутри.

— Я имел в виду, твоего дядю... Разве нам не опасно вот так появляться вместе?

Улыбка девушки погасла, на гладком лбу собрались морщинки. — Может и опасно... трудно сказать, что он подумает... Но, во-первых, ему сейчас немного не до того, а во-вторых... у меня тоже мало времени.

Глава 17

— Прежде всего, вбейте себе в голову — у нас тут не пикник! Никакой выпивки, никаких подвигов в одиночку... Но помоги вам боги, если мне нужно об этом напоминать! Держите оружие наготове. Подчиняйтесь профессионалам. Выполняйте правила и тогда — возможно — вы не только вернетесь домой живыми, но и выполните то, ради чего мы здесь собрались.

Квинт Казар не спеша шагал вдоль строя охотников — мужчин и женщин, пожилых и совсем юных. Холодный ветер трепал складки зеленой куртки, в лучах восходящего солнца за мощной фигурой тянулась бледная тень.

— Великий охотник в стране дикарей, — проворчала Амата в ухо Далиату, — откуда только это чучело вылезло?

— Из полицейского управления, — откликнулся он, — наверное, там все такие.

— В обычных условиях нам помогли бы солдаты. Сейчас это невозможно. Общество стрелков голосовало за то, чтобы не откладывать охоту, но я хочу, чтобы все помнили — одна ошибка и лесные твари начнут охотиться на нас!

Далиат закатил глаза. Вот ведь разошелся. "Слушайте папу, деточки, а не то вас сожрут жуткие страшилища... Хотя, может, действительно не стоило никого с собой тащить... Пошли бы с Карионом, как-нибудь..."

— Мне не нравится ваша партия, господин Зират, — полицейский остановился перед Далиатом.

— Только моя партия? Я поражен.

Квинт окинул взглядом спутников Далиата, немного задержался на Амате и Тарсе, почти безразлично скользнул по лицу Кариона.

— У одной последняя охота два года назад. У других того лучше — охотничья лицензия получена за восемнадцать часов до первого похода в лес. И к тому же у вас не хватает человека. Хотя в вашем случае это, наверное, и к лучшему.

— В правилах сказано — партия четыре-пять человек. Других ограничений не было, — холодно ответил Далиат.

— Верно, прямо не сказано. Но мне гораздо интересней другое — что ты потерял в здешних лесах?

Далиат моргнул. В голосе капитана он уловил недоверие и... страх. "Что за бред!"

— А вы случайно ничего не перепутали, капитан? Я не у вас на допросе.

Далиат шагнул навстречу Квинту и поднял подбородок. На фоне здоровенного капитана он выглядел хрупким и уязвимым, но его это не смущало. Квинт посмотрел на фехтовальщика сверху вниз, хмыкнул и отступил.

— Верно, пока не на допросе. Наслаждайся охотой, я... буду присматривать за тобой.

Полицейский пошел дальше вдоль строя.

— Мне показалось, или он это как-то недобро сказал? — пробормотал Тарс.

— О, ты тоже заметил?!

— Ты его назвал капитаном, он, что действительно полицейский? — молодой подмастерье переминался с ноги на ногу. — Слушай, у нас сориться с полицией это очень плохая идея...

Далиат похлопал парня по литому плечу.

— Как-нибудь переживу. А на тебя-то он и вовсе внимания не обратил.

Тарс опустил голову и что-то пробормотал, кажется, парень не очень успокоился. Далиат его понимал. "В самом деле, мне-то что — сел на корабль и нет меня..."

— Он знает мое имя, — тихо сказал Тарс.

— Не волнуйся, возникнут проблемы — обращайся.

Карион кашлянул, будто поперхнулся. Далиат недовольно посмотрел на слугу. "Вот только твоего бесценного мнения мне и не хватало".

— Стая замечена в районе Оленьего камня, место отмечено на ваших картах,— прокричал Квинт. — Одновременно с нами от Старой Могилы двинется другой отряд. Деления на загонщиков и стрелковую линию не будет. Мы должны действовать, как щипцы, и либо зажать стаю перекрестным огнем, либо выдавить к Сонному озеру. Выступаем через пять минут. Партиями приготовиться, двигаемся в лес цепью. Старайтесь не отходить далеко друг от друга, не разрывайте ряды. Связь будет работать плохо, так что полагайтесь на собственные глаза и уши.

Строй зашевелился и распался на маленькие группки. Охотники в последний раз проверяли оружие и тихо переговаривались. Далиат чувствовал, как медленно сгущается напряжение. "Проклятье, может, Амата не так уж сильно преувеличивала..."

Далиат сжал холодный приклад примитивной пулевой винтовки. "Антиквариат. Если нет солдат, почему не раздать современное оружие? Хотя бы под расписку... Довольно! Нечего себя накручивать!"

Амата хлопнула в ладоши.

— Итак, вы слышали верховного вождя, идем цепочкой. Там где нужно будет проходить друг за другом, порядок движения такой...

— Постой, постой, светлячок, — вскинулся Далиат, — можно узнать, кто тебя назначил главной?

Девушка изогнула черную бровь.

— Ты когда-нибудь охотился?

— Да!

Бровь изогнулась еще круче.

— Здесь?

— Дома, — признал Далиат, — на волков. Верхом, с беркутом.

— Видишь поблизости лошадей? Тогда, как говорил твой приятель — слушай профессионалов. Так на чем я остановилась... Сначала иду я, за мной Малыш, потом Здоровяк, — Амата ткнула пальчиком в широкую грудь Тарса, — и замыкает Белоснежка.

Карион иронично поклонился, девушка продолжала инструктаж. Тарс не сводил с нее завороженного взгляда. "Как это тут говорят — подорвался на красотке? Очень на то похоже". Далиат чуть поджал губы, почему-то последняя мысль вызвала у него раздражение. Он дернул рукой, стукнулся костяшками мизинца о цевье и затряс ладонью. "Ну, смотрит и смотрит, мне-то какое дело... тем более есть на что посмотреть".

Даже в мешковатом охотничьем комбинезоне Амата умудрялась выглядеть привлекательно. Она буквально лучилась энергией, на смуглом лице то и дело вспыхивала улыбка. Похоже, она очень радовалась от того что удалось, наконец, вырваться из города.

— Так — время! Приготовились! — Амата рубанула воздух ладошкой.

Охотники забросили на плечи рюкзаки, Тарс встал справа от Аматы, Далиат двинулся к своему месту и чуть не споткнулся. "Как она меня назвала?! Малыш?!"

— А ты, чего встал — дожидаешься скакуна?

Далиат похлопал по ремням рюкзака.

— Да вот, смотрю, как бы лямки не натерли.

— Нашел время!

Амата быстро оглядела его со всех сторон.

— Так, уложился ты нормально... Подтяни вот здесь на два деления... А здесь ослабь... Хорошо.

Девушка стояла в полушаге от Далиата, он ясно ощущал горьковатый запах ее волос. Знакомый запах. Полынь. Ну да, степная полынь. Не понимая, что делает, Далиат склонился и поглубже вдохнул.

— Ты что?

Удивленные глаза Аматы казались огромными.

— Да так, прости, — он выпрямился. — Кстати, не то чтобы меня это волновало, но если ты обратила внимание я почти на ладонь выше тебя.

Девушка задумчиво посмотрела на него, постучала пальцем по губам, а потом привстала на цыпочки. Складки комбинезона натянулись и очертили ладную фигурку.

— Ой, прости, теперь я вижу твое... достижение...

Амата хихикнула и направилась к своему месту. Далиат передернул плечами.

— Милашка, правда? — усмехнулся над ухом Карион.

— Тебе бы все дразниться, Белоснежка, — отмахнулся Далиат. — Ну как, ты узнал, есть во всем этом хоть какой-то смысл? Я просмотрел сводки новостей, за прошлый год в центральном районе собиралось три охоты с участием войск, но результатах не говорилось ни разу. Больше похоже на погоню за болотными огоньками. Понятно, почему Защитнику столицы все это надоело. А ведь появись здесь чудовища он бы уже бил копытом и тряс гривой.

— Может ему пора на живодерню? Как оказалось, в биологический справочник вкралась пара ошибок. Я тут посекретничал с ветеранами... из пятидесяти логов, которые за последние двадцать лет разгромили в районе Тальга, двадцать одно находилось в пределах пяти километров от селений. В десятикилометровой зоне уничтожено двадцать шесть стай. Дальше десяти километров — только три... Твари заходят в поселки и даже города, роются на свалках... при случае убивают людей. Эту охоту собрали после того как в Старой Могиле пропали два человека. Само собой в "Вестнике" об этом ни слова. Кстати ты знал, что в местном кодексе есть статья, карающая за распространение "панических слухов"?

— Значит, местные власти, считают, что если проблему замолчать, то ее как бы и нет. Хищники на улицах города... и они называют себя цивилизованным народом... Я редко это говорю, но ты мне очень помог. То, что ты узнал, все меняет... Значит, думаешь у нас реальные шансы на добычу?

— В таких делах все зависит от распорядителя охоты.

Далиат посмотрел в сторону Квинта. Полицейский что-то говорил седому охотнику, сопровождая слова скупыми жестами. Далиат ощутил во рту горечь.

— Понятно...

Он в последний раз поправил лямки и занял место между Аматой и Тарсом. Остальные охотники тоже строились, через минуту вся цепь двинулась вперед. Рыжая стена леса становилась все ближе. Скоро он вошел под сырой холодный полог. Над головой шуршала жухлая хвоя, после каждого порыва ветра начинался дождь из желтых иголок и кусочков коры цвета ржавчины, под ногами хрустел валежник. Чем дальше он шел, тем темнее становилось. За зиму хвоя поредела, ледяные бури оставили в ней разрывы, на влажную землю падали столбы бледного света, но уже в двух шагах от них сгущался сумрак.

Другие охотники растворились в темноте, и Далиату вдруг показалось, что он остался совсем один. Он перевесил винтовку на грудь, теперь можно будет стрелять навскидку. Предприняв эту меру, Далиат провел пальцем по гладкому стволу и улыбнулся. "Хорошо все-таки, что тут темно, увидел бы кто, как я дергаюсь..."

Под ногой звонко лопнул сухой сук, Далиат и стиснул руки на оружии. "Да что это я..."

— Я тоже не люблю это время года.

Далиат выдохнул сквозь зубы, и как можно спокойней повернул голову. Амата стояла в двух шагах от него, опираясь ладонью на огромный, истекающий смолой ствол.

— Даже зимой здесь лучше. А летом так просто замечательно, хотя ты, наверное, в это не поверишь, — Амата откинула со лба кудряшку и улыбнулась своим мыслям.

— Ну почему же... уверен, здесь может быть красиво. Просто я привык к другим местам.

Амата состроила забавную рожицу.

— "Может быть красиво", слышал бы ты свой голос. Хотя я тебя понимаю, на лошади здесь не промчишься.

Далиат насупился. "Сколько она еще будет это вспоминать?"! Девушка прикрыла рот ладошкой.

— Ты так забавно дуешься... Ладно, слушай — постарайся двигать ногой от бедра, а когда ее опускаешь, сначала ставь на землю носок и только когда убедишься, что ничего не хрустит, переноси вес.

Далиат вытащил из волос сухую иголку.

— Спасибо, конечно, только какой в этом смысл? От нас и так, наверное, все зверье разбежалось.

Девушка посмотрела на него, как агукающего ребенка.

— Ты все еще не понимаешь. Это необычное зверье, оно может стрелять на звук, а получить стрелу в живот удовольствие ниже среднего.

— Стрелу?! — поразился Далиат. — Огры настолько разумны?

— Они разумнее, чем нам бы хотелось, скажем так. Ладно, пора двигаться, а ты... — зеленые глаза задержались на лице лаорца, — не расслабляйся, турист.

Амата затерялась в тенях, Далиат щелкнул предохранителем винтовки и двинулся в чащу. Глаза постепенно приспособились к странному пейзажу, он начал различать Тарса среди темных колонн деревьев. Редкие солнечные лучи очерчивали контур парня. Тот шел, пригнувшись, ствол винтовки будто ощупывал воздух.

"Ну, прямо пружина на взводе. Как бы он действительно кого-нибудь не подстрелил..." Далиат посмотрел налево. Как он ни старался, Амату разглядеть не удалось. Похоже, девушка не хвасталась, когда называла себя профессионалом.

Он вытащил из кармана охотничий микрокомм и защелкнул клипсу на мочке уха. Сквозь треск и завывание помех изредка пробивались голоса охотников. "Да уж, связь такая будто вокруг не деревья, а реакторные установки на полной мощности".

— Не растягиваем цепь, — прорвался через бурю помех голос Квинта, — держитесь... решето... проберутся мимо...

— В общем, понятно, — Далиат приглушил передатчик.

Где-то вдали закричала птица, чуть погодя ей ответила другая. Как ни странно неприятный звук немного успокоил, мертвая тишина леса действовала на нервы куда сильней. Он прикинул пройденное расстояние. "Километра два есть точно. Если подумать даже хорошо, что здесь такая темень. Деревья почти задушили подлесок. Вот на Лаоре из-за зарослей по прямой и пяти шагов не пройдешь... Ну вот, накаркал!"

Узкая прогалина сплошь заросла шкуродером, гибкие бледно-желтые стебли переплетались друг с другом и топорщились длинными шипами. Далиат обрезал ножом несколько игл, ухватился за ветку и попытался пригнуть ее к земле. Растение оказалось твердым и неподатливым, как металлический прут. Ветка вырывалась из пальцев, шипы угрожающе задрожали. Далиат оценивающе посмотрел на преграду.

— Ну, уж, нет, — пробормотал он и двинулся вправо.

Обойдя поляну, он оказался за спиной ушедшего вперед Тарса. Услышав позади шум, подмастерье обернулся и вскинул винтовку.

— Отбой, все свои, — сказал Далиат.

Тарс опустил оружие.

— У меня чуть сердце не остановилась. Амата мне такого нарассказывала...

— Значит, тебя наша охотница тоже запугивала?!

— Ей не пришлось, я и так... нервничаю, — парень смущенно потупился. — Когда был маленький, мне тетя Рина всегда говорила — будешь бегать допоздна по улицам, тебя поймают огры.

Гримасу Тарса при желании можно было посчитать за усмешку, парень снова пошел вперед, Далиат зашагал следом. Им то дело приходилось перестраиваться, чтобы обойти баррикады шкуродера. Далиат подозревал, что с другими охотниками происходит то же самое и цепь у них получилась очень условная.

Из-за деревьев донеслось журчание воды. Тарс покрутил головой и тоже стал забирать в сторону. Далиат подошел ближе и увидел, что землю наискось прорезает глубокий овраг, по глинистому дну бежал ручей.

— Проклятье, не хочу петлять, — пробормотал Тарс. — Еще свои же подстрелят.

Подмастерье двинулся по самому краю оврага, стараясь как можно меньше отклоняться от прямой. Земля под его ногами то и дело осыпалась, Тарсу приходилось взмахивать рукой для того чтобы сохранить равновесие.

— Осторожней! — крикнул Далиат.

— Не волнуйся, я в последний раз падал, когда...

Справа от Тарса раздался глухой рев, подмастерье пошатнулся и соскользнул вниз, только в последний момент он успел ухватиться за тонкое деревцо, так что над краем промоины остались только его плечи. Тьма между деревьев зашевелилась, Далиат бросился вперед и встал между Тарсом и невидимой угрозой. Вновь громыхнул рык и на свет выбралась здоровенная зверюга. Грузное туловище покрывала длинная шерсть, четыре массивные лапы были украшены длинными когтями, из приплюснутой башки торчали белые бивни.

— Урс, — охнул Тарс. — Я их только в зоопарке видел.

— Урс, говоришь, — проворчал Далиат, целясь между глаз зверя. — И что они жрут?

— Да все подряд!

— А, например, людей? — уточнил он.

— Могут, я слышал, были случаи.

— Замечательно...

Далиат рассматривал хищника, он заметил, что блестящая некогда шкура потускнела и свалялась комками, в черном мехе виднелись клочки седины. "Должно быть, он очень стар и, наверное, давно оглох. Поэтому и не сбежал от облавы. Видно, человек показаться ему легкой добычей..."

Урс задрал башку и стал втягивать воздух сухим потрескавшимся носом. Далиат рискнул скосить глаза. За спиной красный от натуги Тарс пытался забраться на осыпающийся склон.

— Падай! — рявкнул Далиат. — Отпусти эту поганую жердь и скользи вниз!

— Но...

— Делай что тебе говорят!

Тарс обиженно замолчал, через пару секунд раздался звук, как если бы по грязи съехал мешок с песком. Далиат почувствовал себя свободней.

В глотке зверя забулькало, урс шагнул к человеку. Далиат нацелил винтовку прямо в лоб хищнику, с такого расстояния он не промахнется. Вот только пробьет ли пуля череп? Чтобы справиться с огром оружие должно быть убойным, но... пока не попробуешь не узнаешь.

Зверь переступил передними лапами, палец человека напрягся на спуске. Несколько секунд хищник стоял неподвижно, точно мучась сомнениями.

— Подумай, дружок, надо ли тебе это?! — сказал Далиат глядя в глаза зверю.

Урс, будто в ответ, заворчал, неуклюже развернулся и, переваливаясь, зашагал прочь. Далиат следил за хищником, ежесекундно ожидая подвоха. Только когда вдали затрещали кусты, он осмелился опустить винтовку и вытереть со лба пот.

— Правильный выбор, — пробормотал Далиат.

— Вы так думаете?

Он развернулся так быстро, что едва не упал. К оврагу спокойно подходил Карион, следом бежала Амата. Девушка мельком взглянула на лаорца и начала спускаться крутому склону. Карион остановился рядом с хозяином.

— И чем ты опять недоволен? — спросил Далиат.

— Недоволен? Всего лишь слегка удивлен, вы едва не расстались с жизнью и на сей раз я совершенно точно был не при чем. — Карион смахнул с плеча крошки коры. — Видел, как вы встали между зверем и пареньком. Очень... человеколюбиво.

— А по-твоему его нужно было отдать на съедение?

— Не об этом речь. Я лишь сомневаюсь, что вы отдаете себе отчет в своих мотивах.

— Вот как, и какие же у меня мотивы?

Далиат подошел к оврагу и заглянул через край. На дне Амата помогала Тарсу отряхнуться, невооруженным взглядом было видно, что подмастерье до смерти смущен.

— Чувство вины непродуктивно, — прошептал Карион, — а когда оно толкает рисковать жизнью, еще и опасно. Спася одного мальчишку, вы не воскресите другого. Ваш брат мертв.

Далиат тяжело повернулся к Кариону, зрачки голубых глаз сузились гнева.

— Спасибо, что напомнил, — прошипел он.

На лице Кариона не дрогнул ни один мускул, разве что мелькнул намек на любопытство, Далиату стало душно от гнева, он рванул воротник куртки. Вдалеке раздались выстрелы и злобный рев. Похоже, старый зверь был недостаточно проворен. Далиат зажмурился и несколько раз глубоко вздохнул. "Он просто хочет посмотреть, как я отреагирую. Еще один способ вывести меня из равновесия... А вот не дождется!"

Из оврага взлетел крик. Далиат забыл о Карионе и бросился к промоине, на дне Амата и Тарс склонились над чем-то на земле. Он скатился по склону и подбежал к товарищам.

— Что там?! Амата выпрямилась и молча указала пальцем на темное пятно в сырой глине рядом с мутным ручьем. Далиат подошел ближе, то, что он принял за пятно, было следом. Глубоким уродливым следом огромной ступни.

Глава 18

Охряная глыба скалы, которую почему-то назвали Оленьим камнем, высилась над редколесьем, как опустившееся в котловину облако. Далиат лежал за невысоким пригорком, рядом устроились Амата и Тарс, Карион занял позицию чуть в стороне. Далиат оперся локтями на сухой мох и приподнялся, чтобы посмотреть на подножие скалы, где, словно дупло в гнилом зубе, темнел зев пещеры.

Все было спокойно, тонкие пики одиноких деревьев поскрипывали под ветром, заросли бурьяна пригибались и распрямлялись. Казалось, котловина залита серой водой, по которой бежит рябь белесых волн.

Слева зашипела Амата, Далат нырнул назад. Девушка прожгла его сердитым взглядом.

— Ты хоть представляешь, как хорошо твоя башка видна на фоне неба?

— Я аккуратно...

— Все равно, — отрезала охотница. — Бери пример с Белоснежки.

Далиат посмотрел на Кариона — слуга лежал на спине, он заложил руки за голову и смотрел на облака.

— Да ему все равно где бездельничать. Мы уже два часа ждем непонятно чего. Думаю, стая давным-давно ушла, а Квинт просто не хочет этого признать.

— Скоро увидим.

— Да уж, хотелось бы.

После того как Амата наткнулась на след, Квинт пришел в настолько благодушное настроение и даже похвалил Далиата. Потом полицейский ухитрился связаться со второй группой охотников. После краткого совещания было решено, что отряд Квинта займет позицию перед Оленьим камнем и огров погонят на них. "Главное не дайте им добраться, до пещер", — сказал капитан, перед тем как охотники залегли в засаду.

Солнце поднялось к зениту и даже начало чуть-чуть греть. Далиат подвинул поближе винтовку и устроил подбородок на скрещенных ладонях. "Почему у меня всегда так, время то тянется, как кисель, то летит так, что никогда вздохнуть? А было когда-нибудь по-другому? Кажется... даже наверняка было... но уже так давно что и не вспомнить".

В клипсе передатчика раздался треск.

— Гоним на вас... скоро... ждите...

Далиат схватился за винтовку, точно также поступили Амата и Тарс, Карион просто перекатился на живот. Справа и слева от партии Далиата готовились к бою другие охотники.

"Бой". Это слово незаметно проскользнуло в разум и не желало уходить. Чем дальше, тем меньше происходящее проходило на охоту. Сердце заколотило в груди, во рту пересохло.

— Приготовились! — скомандовала Амата.

Далиат встал на колено и поднял оружие. Огры были метрах в тридцати от него. Раньше он видел их только на картинках, но изображение не могло передать реальности. Три огромные уродливые твари раздвигали бурьян. У них шишковатые головы, вдавленные в широченные плечи, скошенные лбы и могучие челюсти. Даже на таком расстоянии Далиат чувствовал идущую от тварей волну первобытной свирепости. Могучие тела были уродливо перекошены, будто ребенок разломал пластилиновую фигуру, а потому кое-как слепил обратно, не разгладив швы. Из плеч и раздутых грудных клеток выступали крупные бугры, толстые конечности сгибались под странными углами, человекоподобную плоть покрывала длинная шерсть.

Далиат прицелился и... На зверях была одежда! Дикая смесь из шкур и кусков синтетики, но все равно одежда. Один из огров махнул лапой, в которой была зажата узловатая дубина, существа пригнулись и ринулись к пещере. Палец подрагивал на спуске. "Амата говорила о стрелах, но все равно никогда не думал..." В наушнике снова раздался треск, Далиат напрягся.

— Огонь, — приказал Квинт.

Дружный залп швырнул огров на землю и превратил в изломанные красные кучи.

— Это еще не все, — прогудел наушник.

Так и не выстреливший Далиат, посмотрел на бурьян. Из зарослей выпрыгнули еще четыре существа — три крупных и одно маленькое. Снова громыхнул залп, взрослые огры погибли в один миг, детеныш проскользнул между ними и бросился к пещере. Началась беспорядочная азартная стрельба. Меткая пуля угодила детенышу в ногу. Далиату показалось, что он слышал, как треснула кость, тонкий визг маленького огра на мгновение перекрыл грохот стрельбы.

Далиат подумал, что с детенышем покончено, но малыш не сдавался. Он упрямо хромал к спасительной темноте пещеры. Детеныш оказался прямо напротив его позиции, охотники из других партий уже не могли хорошо прицелиться. Пули так и свистели вокруг маленького огра, но все же тот почти добрался на цели, ему оставалось сделать несколько шагов, чтобы спастись.

Винтовка Далиата была нацелена между выступающих лопаток детеныша. Очень легкий выстрел, только нажать на спуск... Он закусил губу, приподнял ствол и выпустил пулю поверх плеча малыша. Почти одновременно справа громыхнул выстрел. Голова детеныша дернулась, и маленькое тельце ничком упало на камни перед пещерой. Амата опустила оружие.

— Из-за тебя последний чуть не ушел. Охотничек...

Губы девушки сложились в хищную и немного презрительную улыбку, Далиат вспыхнул и отвернулся. Смотреть на Амату ему сейчас было так же неприятно, как и на трупы внизу.

— Ты видел?! — воскликнул Тарс. — Видел?! Мне кажется, я попал. В того, который был с дубиной.

Возбуждение просто распирало подмастерье. Парень оглядывался по сторонам, точно призывал всех в свидетели своего успеха. Далиат через силу кивнул.

— Поздравляю. Для первого раза, действительно очень хорошо. Помню я, в свое время, попал по мишени только на второй тренировке.

Услышав голос лаорца, Тарс удивленно нахмурился и взглянул на Амату.

— Не обращай внимания, — сказала девушка, — просто наш друг в точности повторил свою первую тренировку — ни одной пули в цель.

— Ой, — улыбка Тарса стала смущенной, — ну, ты не расстраивайся! Карион вообще ни разу не выстрелил.

— Просто не хотел лишать остальных трофеев, — отозвался слуга. — В конце концов, люди забрались в такую даль...

Тарс искренне рассмеялся и хлопнул Кариона по плечу.

— Вот это правильный подход к делу! Всем нужно дать шанс.

Карион изобразил широкую улыбку и аккуратно снял с плеча руку подмастерья. Наушник-клипса снова ожил.

— Отбой... можете... не перестреляйте друг друга.

Охотники начали спускаться в котловину. Амата подхватила винтовку и тоже отправилась к подножью скалы, Далиат и остальные зашагали следом. Впереди заволновался бурьян, винтовка нацелилась на звук. Амата схватила оружие за ствол и пригнула его к земле.

— Совсем спятил?!

Из бурьяна начали выходить охотники второго отряда. Стрелки обменивались приветствиями, некоторые бросали любопытные взгляды на лаорца и Амату. Далиат вырвал винтовку из рук девушки и забросил оружие на плечо.

"Ну, ладно! Пора заняться тем, ради чего я сюда пришел". Далиат вытащил из-за пазухи заборник и направился к трупам. Чем ближе он подходил, тем сильней становился запах крови. Он постарался сосредоточиться на предстоящем деле.

Охотники начали стаскивать трупы в одну кучу, скоро все огры оказались свалены перед входом в пещеру. Детеныш оказался на самой верхушке получившегося кургана. Далиат шел тяжело, будто по колено в воде. Один из стрелков достал из кармана пузатый баллончик и обдал трупы струей густо-зеленого спрея, в ладонях другого охотника вспыхнул огонек.

"А вот этого еще не хватало!" Он рванулся вперед и наткнулся на выставленную руку. Далиат поднял глаза — капитан Квинт возник, словно из-под земли.

— Куда спешишь, приятель?

Челюсти Далиата сжались. "Как же неохота объясняться с ищейкой... Но ведь Квинт, будь он неладен, просто так не отвяжется".

— Мне... нужно взять образцы... для Университета.

— Вот как? Ты, конечно, можешь показать мне оформленный договор?

— Это было частное соглашение.

— То есть не можешь! Отлично!

В голосе полицейского звучало неприкрытое злорадство.

— Я не нарушаю никаких законов.

— Законов, может, и не нарушаешь. Зато нарушаешь правила охоты. У тварей под кожей ядовитые железы, токсин будет активен еще не меньше трех суток. Поэтому трупы нужно либо закопать, либо сжечь. Организатор охоты должен проследить, чтобы все прошло как надо.

— Да неужели! И что, в правиле не может быть исключений?

— Может. Но не для тебя.

Далиат заставил себя разжать кулаки. "Зря ждешь, мерзавец, такого удовольствия я тебе не доставлю".

— Я считаю, — размерено сказал он, — что организатор превышает свои полномочия и действует из личной неприязни.

— Когда вернемся в город, можешь подать на меня жалобу.

Квинт повернулся к охотникам.

— Зажигай!

Стрелок бросил на трупы огонек и отпрыгнул, вспыхнуло бурое пламя, к небу рванулся столб дыма, Далиат отшатнулся от жара.

— Запах победы, — рассмеялся Квинт.

Далиата хлопнули по спине, он повернулся и увидел Амату. Девушка прикрывала лицо ладошкой.

— Ты... — Амата посмотрела на охотников, — сделал то, что нужно?

Далиат мотнул головой, Амата сузила глаза, фыркнула... твердый локоть врезался ему в бок.

— Уй... — Далиат согнулся, стрелки засмеялись.

— На тебя хоть в чем-то можно положиться?!

— Послушай, Амата, я...

— Он не виноват, так сложились обстоятельства, — промурлыкал Карион.

Ноздри девушки дрожали от гнева, казалось, еще миг и она всерьез пустит в ход кулаки, Далиат поспешно отступил.

— Амата, в любом случае, сейчас не место и не время это обсуждать, — он кивнул на охотников, которые с интересом наблюдали за происходящим.

Неожиданно плечи девушки поникли, она опустила голову и запустила пальцы в кудряшки.

— Обстоятельства, — прошептала она так тихо, что Далиат едва расслышал. — Почему они вечно против меня?

Он шагнул к девушке и кончиками пальцев коснулся ее руки.

— Мы их перехитрим, слышишь?! Как бы они ни складывались, мы их перехитрим.

Амата стряхнула его ладонь, что-то пробормотала и провела по лицу рукавом комбинезона. На ткани остались два влажных пятна.

За спиной Далиата красноносый охотник склонился к жилистой женщине с полуседой косой.

— А из-за чего шум то?

— Толком не пойму, вроде Квинт опять себя царем почувствовал.

— Ну, это он может...

Среди охотников поднялся ропот. Квинт бросил на Далиата злобный взгляд, выпятил грудь и поднял руку. Что он собирался сказать, лаорец так и не узнал. Взъерошенный стрелок подбежал к полицейскому и дернул его за куртку.

— Что еще?! — взревел Квинт.

Молодой охотник отшатнулся, будто ожидая удара.

— Командир Квинт, — затараторил он, — мы обыскали логово. Командир Паисий говорит, что вам нужно посмотреть...

Полицейский выругался и пошел в пещеру следом за пареньком. Остальные стрелки переглянулись и гурьбой двинулись следом. Далиат еще раз посмотрел на догорающий костер, сплюнул и пошел вместе со всеми. Рядом с ним молча шагала мрачная Амата. Далиату хотелось что-нибудь сказать, утешить ее, но... Бывают моменты, когда лучше держать язык за зубами.

Пещера оказалась неожиданно большой, лучи светильников, которые зажгли несколько охотников, не дотягивались до потолка. Далиат чуть расслабился. Под ногами что-то захрустело, он опустил голову и увидел, что наступил в остатки большего кострища. Вокруг валялись черепки горшков и обглоданные кости. В пещере стоял такой сильный запах гнили, что старался дышать ртом.

Охотники сгрудились в дальнем углу, Квинт стоял впереди и рассматривал что-то на полу. Люди переговаривались, в их голосах звучал неприкрытый гнев. Сердце Далиат тревожно кольнуло. Волнуясь, сам не знаю от чего, он подошел к толпе и протолкался между стрелками.

У ног Квинта на корточках сидел вызвавший его охотник. Он держал светильник над грудой каких-то кожаных мешков. Руки стрелка дрожали, тени стоящих людей, как безумные, плясали на стенах.

— Ты можешь держать ровно? — прорычал Квинт. — Если собираешься свалиться в обморок, топай на воздух. Там хоть башку об камень не разобьешь.

— Прости, командир, — охотник судорожно сглотнул, — все в порядке.

— Оно и видно, — проворчал полицейский и тоже присел перед кучей.

Квинт подцепил один из мешков и вытащил его из груды. Далиат присмотрелся. "Кажется не мешок, а чья-то шкура... Ее содрали одним куском... Вот только что это за зверь... " Квинт встряхнул кожу, Далиата затошнило. Он, наконец, понял.

Это была человеческая кожа. Ее сняли с редким, издевательским искусством. Разрезы можно было сосчитать по пальцам: два продольных — от шеи до промежности и от промежности по бедрам; один поперечный — через грудь к подмышкам и от них предплечьям; из ушей вырезали хрящи. Живодеры бережно сохранили кожу стоп и ладоней с ногтями, на голове остался скальп, брови и даже веки с ресницами.

Желудок безжалостно крутило. Сколько человек чудовища превратили в трофеи? Десятки?! Может сотни?! Только сейчас он заметил, что некоторые из кожаных мешков были совсем крошечные. Рот наполнился желчью, он прижал к губам ладонь.

— Ты все еще жалеешь этих тварей?

Шепот отдался в ухе ударом грома, Далиат повернул голову и увидел Амату. Девушка стояла рядом, скрестив руки на груди.

— Я не знал... даже не подозревал.

— Мало кто знает. Панические слухи, знаешь ли...

От девушки исходили волны ярости. Далиат не знал, на кого направлен этот гнев — на огров, на "борцов со слухами", или на тех и других разом. Сзади раздался надрывный кашель. Беднягу Тарса выворачивало наизнанку. Карион поддерживал парня за плечи, лицо слуги было отрешенным, казалось, он сейчас где-то очень далеко.

— Если я хоть что-то понимаю, самым старым трофеям тут лет пять, — голос Квинта прозвучал резко и неприятно. — А мы очухались, только когда твари вконец обнаглели... Ха, начальник окружной полиции полетит из кресла впереди своего визга...

— Вот это называется во всем видеть светлую сторону, — не удержался Далиат.

Квинт блеснул зубами.

— Какая милая сентиментальность... Наверное, ты смахиваешь слезу, когда глядишь на... плоды твоей работы?

— С чего ты взял, что работа доставляет мне удовольствие?

— Значит, ты к тому же и лицемер.

Парнишка со светильником шумно сглотнул, это привлекло внимание капитана.

— Должно быть, тоже считаешь что, я слишком жесток?

-Я... нет... я...

— Как несправедливо. А что если я просто не показываю чувств? В конце концов, в этой куче может быть кто-нибудь из моих знакомых...

Квинт потянулся и вытащил пласт кожи, которая топорщилась острыми навощенными усами.

— Вот этот похож на Онфима. Хороший был охотник... Пропал без вести в предместьях Тальга... Как думаешь это Онфим?

Полицейский сунул кожу под нос держащего свет паренька. Того буквально перекосило, казалось еще немного и он присоединится к Тарсу.

— Не знаю... — выдавил молодой стрелок, — мы были плохо знакомы.

— Да как ты его узнаешь с закрытыми глазами?! Присмотрись...

— Хватит, Квинт. У нас нет времени на балаган. И оставь в покое бренные останки, имей уважение к мертвым.

От стены отделилась тень и вошла в круг света. Далиат увидел коренастого пожилого мужчину. Нос охотника был несколько раз сломан, мощную челюсть покрывала седая клочковатая борода.

— Думаю, мертвым безразлично уважаю я их или нет, Паисий. Нужно же как-то воспитывать этих щенков. Иначе, какая от них польза, если они не могут смотреть в глаза реальности?!

— Благородная цель, но мы здесь не затем чтобы кого-то воспитывать... Ты ведь понимаешь что дело незакончено? Стае, которую мы перебили не собрать столько трофеев не то что за пять, а за все пятьдесят лет.

— Я ждал, пока ты об этом заговоришь. Похоже, основная стая успела удрать, а тех, кого мы прикончили, здесь просто бросили. Чтобы глупые людишки немного отомстили и успокоились.

— Не очень умный ход...

— А кто сказал, что ум сильная сторона огров?

— Опасно недооценивать врага.

— Твари хитры — это правда, звериной пронырливости у них не отнимешь, но по-настоящему соображать они никогда не могли.

Квадратные плечи старого охотника шевельнулись под курткой.

— Не будим спорить, раздор вводит в грех. Скажи лучше, что ты мыслишь делать дальше?

— Нельзя позволить тварям уйти. Твои следопыты уже осмотрелись?

Далиату показалось, что Паисию не хочется отвечать.

— Да, они нашли три следа. Все идут в разные стороны. Один к Красным ключам, второй к Вороньему болоту, ну и третий к отрогам...

Квинт погладил свои холеные усики, он выглядел даже довольным.

— Я же говорил — твари хитрые. Хитрые, но не умные. Как они решили — за тремя птичками погонишься, ни одной не поймаешь... Ха! Только ведь мы знаем, что стая никогда не разделится, а значит настоящий только один след, остальные обманки...

— Предлагаешь разделиться нам? — Паисий, словно попробовал что-то горькое.

— Нет. Тогда может не хватить людей, что окружить стаю... Я думаю, нужно выслать три отряда. Каждый пойдет по своему следу, а мы будем двигаться так чтобы постоянно оставаться на примерно одинаковом расстоянии от каждого из них. Тот отряд, который поймет, что вышел на настоящий след, вызовет нас.

— Те, кого ты хочешь отравить в погоню, будут сильно рисковать. Одна ошибка и огры насадят их на вертел.

— Если связь с одним из отрядов прервется, это само по себе скажет нам все что нужно, — отчетливо сказал Квинт.

По толпе охотников прошла волна, несколько человек заговорили разом, полицейский спокойно повернулся к стрелкам.

— Я понимаю, что предлагаю не идеальный план, но никого другого у нас нет. Это большая стая, наверное, одна из самых больших, какие находили за последние тридцать лет. Вы хотите позволить им уйти после всего этого?! — Квинт указал на груду останков. — Вижу, не хотите. Но они уйдут, если мы будем ждать подмогу, или двинемся тремя большими отрядами. Уйдут с нашей кровью на лапах. Я никого не буду тянуть силком. В следопыты пойдут только добровольцы. Что скажешь, Паисий?

— Пожалуй ты прав. Другого пути нет.

— Вот и отлично. Кстати, о добровольцах. Тут тоже нужно кого-нибудь оставить, чтобы охранять место, пока не явятся мои, хм, коллеги из округа... И я уже знаю, кто это будет.

Квинт небрежным жестом указал на лаорца.

К голове Далиата прилила кровь. "Высокомерный мерзавец, привык быть при власти... Ну подожди..." Амата сильно сжала его ладонь, Далиат посмотрел в глаза девушки и все понял. — Не торопись, Квинт — отчетливо сказал он. — Ты сказал, тебе нужны добровольцы, чтобы идти по следу? Они перед тобой!

Глава 19

— Проклятье! Вот так надежный план превращается в авантюру, — проворчал Далиат, на ходу поправляя рюкзак.

— Точности ради, господин, вы сами вызвались, никто вас за язык не тянул.

— Я всегда восхищался твоей памятью, Карион. Только ты, кажется, забыл, что у меня не было другого выбора. А все этот Квинт... я уже сам готов содрать с него шкуру и натянуть на барабан... Он даже на подмогу, с нами никого не послал. "Сами разберетесь"... Гнусный таракан!

Далиат клацнул зубами и проглотил остальные ругательства. Глупо сейчас злиться, что сделано, то сделано.

Под ногами противно чмокала глина, охотники шли по дну балки, которая после дождей превращалась в русло извилистой речушки. Сейчас вода ушла, оставив путникам удобную, но топкую тропу. На склоны сверху наползали деревья и белесый кустарник — местные называли его, чертова щетина. Тут и там сквозь тонкую кожу почвы прорывались гранитные кости земли.

Во главе отряда шагала Амата, за ней след в след двигался Тарс. Во взгляде подмастерья читалось в восхищение. "Вот ведь нашел время..."

— Похоже, вы в немилости, — шепот Кариона обжог ухо, — дама предпочла другого кавалера.

— Как ты обо мне переживаешь... Лучше скажи, мы хоть в нужную сторону идем? Мне показалось, когда наша предводительница выбрала путь на отроги, многие засомневались.

— Зато Квинт был доволен.

— Я заметил, но не понял почему.

— Либо тем, что мы ничего не найдем, или наоборот найдем, и огры нас перебьют.

— Звучит вдохновляюще.

— О, не волнуйтесь, если ваш друг надеялся на первое, мы его страшно разочаруем.

Далиат посмотрел на слугу через плечо. На лице Кариона блуждала его обычная полуулыбка. Можно спорить на любые деньги — без новых расспросов он ничего не скажет. Далиат облизал губы. "Спросить или нет? И... во что это станет?"

— Карион...

— Да, господин?

— Может, вы оба уже заткнетесь?

Амата остановилась так резко, что Тарс едва на нее не налетел. Девушка упрела кулаки в бедра и прожгла Далиата гневным взглядом.

— Ты вдруг решил, что оказался дома на конной прогулке? Забыл, что я тебе говорила про стрелы?!

Далиат виновато потупился, Амата погрозила ему кулаком, отряд продолжил движение.

— Да, вы определенно в немилости, — чуть слышно прошептал Карион.

Бока балки сжимались и расходились, серое небо то вилось ручейком, то растеклось половодной рекой. Отара облаков начала ронять с боков снег. Пушистые комочки касались щек и через миг стекали капельками холодной воды. Далиат в который раз вытер лицо ладонью.

— Весна, — пробормотал он. — Ну, конечно, ни с чем не перепутаешь.

Карион неожиданно сошел с тропы и нырнул в тень. Далиат оторопело поглядел на слугу. Карион остановился перед деревцем, которое выросло между бугристых корней хвойного великана. Оно было покрыто пепельно-серой корой, голые веточки дрожали на ветру. Карион обхватил ствол двумя пальцами и чуть согнул. Другой рукой он вытащил из ножен на бедре широкий тесак. Тяжелое лезвие коротко свистнуло, верхушка деревца бесшумно упала, как отрубленная голова. Второй удар срезал ствол у корней. В руках Кариона остался тонкий шест.

— И что это было? — спросил Далиат. — Решил заняться народными промыслами? Резьба по дереву и все такое?

— Почти, — улыбнулся Карион.

Слуга перевернул ствол и показал гладкий срез — древесина была цвета замороженного молока... Такая же, как трость Тимона.

— Всегда полезно смотреть по сторонам, — сказал Карион и засунул шест за спину в петли рюкзака.

— Селеново дерево охраняется законом и его вырубка строго запрещена, — сообщила Амата.

— Сударыня, я надеюсь, что наши совместные интересы спасут меня от доноса.

Амата закатила глаза и что-то пробормотала. Охотники продолжали идти, с неба падало все больше сырых хлопьев, начался настоящий снегопад. Все чаще на пути вставали скалы, пустое русло обвивалось вокруг них, словно змея. Отряд растянулся и Далиат то и дело терял из вида Амату и Тарса за изгибами балки.

Молодые деревья спустились к самому дну безводной реки. Острые ветви цеплялись за одежду и норовили поцарапать лицо. Где-то за влажным слоем облаков клонилось к закату солнце. Скоро нужно будет остановиться и разбить лагерь. Ноги уже несколько часов гудели, шаги отзывались болью в мышцах.

Могучая скала цвета старой хвои заставила их тропу изогнуться под прямым углом. Амата дошла до поворота и подала знак остановиться.

"Наконец-то!" Далиат нагнулся растереть голени и так и замер. Он увидел, как напряжена спина охотницы. Девушка медленно осматривалась. Пульс застучал в ушах, Далиат снял с плеча винтовку и щелкнул предохранителем, точно так же поступил Тарс. Взгляд Далиата скользил по качающимся стенам чертовой щетины, пальцы стиснули ствол винтовки.

— Амата... — тихо сказал он.

— Подожди... Тут что-то странное я не уверена...

Ветка кустарника, качнулась против ветра. Он инстинктивно упал в грязь и выстрелил в заросли. Воздух наполнил утробный рев, загрохотали винтовки. Далиат кувыркнулся на край тропы и встал на колено. Перед глазами что-то мелькнуло, он дернул головой. В дерево рядом с ухом вонзилась стрела. Она застряла под острым углом, древко с грязным пером указывало в небо. Далиат вскинул винтовку и выстрелил по большой тени между ветвями дерева напротив. Раздался треск и через миг в заросли рухнула лохматая туша.

Далиат сбросил рюкзак и нырнул за толстый ствол. С тропы доносилась стрельба. Значит, остальные живы и сражаются. Отлично!

Он прижался щекой к винтовке, снежинки падали на ресницы и щекотали веки. "Больше навскидку стрелять не получится, нужно прицелиться..."

— Ну же, где вы, твари?!

В полированной накладке на стволе отразился смутный силуэт.

— Ах, ты!

Далиат присел, копье прочертило борозду по оранжевой коре, на затылок посыпались крошки. Не вставая, он развернулся и поднял оружие. Пуля свистнула над бугристым плечом огра, в лицо Далиата летела огромная ступня. Он успел закрыться прикладом и от удара покатился по земле, винтовка вылетела из рук.

Огр заревел и размахнулся копьем, чтобы пригвоздить добычу к земле. Далиат выдернул из ножен тесак и бросился под замах. Острие промчалось так близко, что потную шею обдал ветерок. Инерция потащила тяжеленную тварь вперед, Далиат отпрыгнул, изогнулся и рубанул огра под коленом. Тварь потеряла равновесие и зарылась мордой в припорошенный мох. Огр оперся на лапы и начал вставать, Далиат подскочил сзади. Тесак опустился, как топор палача. Поставленный удар рассек позвоночник огра, плеснул фонтан крови, на снегу, расцвели алые дымящиеся цветы.

Далиат отшатнулся, несколько горячих капель попало на щеку. Он оставил тесак в трупе и бросился к винтовке. Пальцы сомкнулись на оружии, Далиат укрылся за собственным рюкзаком.

— Давайте, уроды, подходите! Я вас всех угощу...

Далиат осекся. "Как тихо! Почему не стреляют?! Неужели?!.." Он не успел додумать страшную мысль, из-за скалы показалась Амата. Охотница, чуть прихрамывая, шла по руслу. Ее челюсти были сжаты, а глаза шарили по окрестностям. Когда охотница заметила Далиата, на смуглом лице проступило облегчение. Она остановилась и подняла руки.

— На всякий случай, чтобы ты не вздумал палить — я твоя напарница по охоте, а вовсе на страшный огр.

— Да, теперь, когда ты заговорила, я заметил разницу, — сказал Далиат и поднялся. — Все хорошо кончилось?

— Можно сказать удачно.

— Ты хромаешь.

— Пустяки, если бы Тарс меня не толкнул, та стрела попала бы точно в цель.

— Стрела?!

— Ага. Правда, самого Тарса зацепило. Карион сейчас с ним возится. Я их оставила, считается неприличным показывать рану нескольким людям сразу, будто ты ей хвастаешься. Тем более, твой приятель поклялся, что огров поблизости больше нет.

— Не нужно называть его моим приятелем, — проворчал Далиат.

Амата сморщила носик.

— У вас чужеземцев странные обычаи... Скажи лучше — ему действительно можно верить?

Далиат посмотрел в сторону.

— Если из него удается выудить прямой ответ, я не помню, чтобы он ошибался.

На губу стекла соленая капля. Он поднес ладонь к лицу и понял, что из носа течет струйка крови. Едва он это осознал, зверски разнылась челюсть. Далиат ощупал языком зубы. "Вроде все на месте, даже тот, что недавно менял... Хоть в чем-то повезло".

Он нагнулся, набрал горсть сырого снега и стал вытирать щеки. На белом комке остались розовые полосы.

— Ты так только больше испачкаешься, — сказала Амата.

Охотница расстегнула комбинезон и вытащила из внутреннего кармана белый платочек. Она подошла к нему, мягкая ткань коснулась горячих щек. Девушка стояла совсем близко, Далиат снова ощутил горьковатый запах полыни.

— Вот так намного лучше, — сказала Амата через минуту и отупила.

Далиата укололо сожаление и он сам себе удивился.

— Спасибо, — поблагодарил он, зачем-то понизив голос.

Амата слегка склонила голову, ее улыбка неожиданно взволновала его, точно за ней пряталась какая-то тайна. Он сжал кулак, снежная мякоть просочилась сквозь пальцы. "Собраться! Нужно собраться!" Он подошел к убитому огру и схватился за рукоять тесака. В нос ударил запах крови смешанный с вонью помойной ямы. Далиат задержал дыхание и выдернул оружие. Лезвие хорошо пережило бой. "А вот кровь все равно пристает, так и знал, что продавец хвастал. Надо будет потом почистить".

Далиат вернул оружие в ножны и перехватил взгляд Аматы. Охотница смотрела на него, как проповедник смотрит на грешника, который после долгих увещеваний встал на путь истинный. Далиат мысленно усмехнулся. "Да — не такой уж я мягкотелый. Мне нужно только верно расставить акценты".

Он заснул руку за пазуху, нащупал холодную трубку "москита". Далиат вытащил медицинский приборчик и нажал спрятанную на торце кнопку. Из конуса на конце трубки выдвинулась длинная игла, он замахнулся и воткнул ее шею огра. Приборчик загудел и мигнул зеленым огоньком.

— Уф! Знаешь, я только теперь начал по-настоящему верить, что из всего этого что-нибудь выйдет, — сказал он Амате. — Мы все-таки сделали первый шаг.

— И пусть он будет не последним! Нужно собрать образцы с остальных.

Далиат посмотрел на заросли лозы, в которых остались трупы двух подстреленных огров.

— Если бы пришлось лезть туда самому, это было бы очень неприятно, — сказал он, — но к счастью я знаю, кто это заслужил. Пойду, потороплю Кариона, хватит ему уже изображать заботу о раненых.

— Хорошо, только оставь мне коммуникатор. Я переброшусь парой словечек с милейшим господином Квинтом.

— Думаешь вызвать к нам остальную команду?

— Теперь можно не сомневаться, что мы идем по главному следу. Засада отличное доказательство.

— С Квинта станется сказать, что нам все померещилась, — проворчал Далиат.

— Пусть только попробует. Я сумею его приструнить.

Далиат передал девушке плоскую коробочку выданного им усиленного переговорника и отправился вверх по тропе. Он обогнул скалу и оглядел второе поле боя. На пологом склоне лежало два убитых огра. Еще одна тварь растянулась поперек тропы. В уродливо раздутой груди зияла дыра. Похоже, кто-то выстрелил в упор.

Тарс и Карион стояли рядом с полуповаленным деревом. Подмастерье торопливо натягивал брюки, на левой штанине ближе к поясу темнела приклеенная заплата. Губы парня побледнели и заметно дрожали. Карион крутил между пальцев стрелу, длинный наконечник был испачкан кровью.

Под ногой хрустнул сучок, Тарс заполошно дернулся и схватил винтовку, глаза подмастерья были большие и отчаянные. Увидев Далиата, парень опустил оружие и виновато улыбнулся.

— Извини, нервы.

— Ничего, со всяким бывает, — сказал Далиат, вспомнив свою недавнюю промашку. — Я вижу, ты дрожишь. Тоже нервы?

— Не-а, просто замерз. Карион заставил меня стоять среди снега с голой задницей... Ненавижу мороз!

— А заражение крови любишь? — осведомился слуга. — Вот они люди — никакой благодарности.

— Тебя сильно ранило? — спросил Далиат.

— Нет, ерунда. Только мазь эта проклятая жжет... А ты сам цел? Я хотел сразу к тебе бежать. Но Карион сказал, что с тобой порядок.

— А уж ему ли не знать, — проворчал Далиат. — Карион можно тебя на пару слов?

Он отошел подальше в тень деревьев и дождался пока Карион подойдет к нему. Далиат убрал руки за спину и сцепил пальцы в замок так, что побелели суставы. Карион остановился в полушаге от господина и вежливо склонил голову. "Как же хочется заорать прямо в эту белую рожу!"

— Я знаю, вопрос покажется тебе глупым, но как так получилось, что мы налетели на засаду, а ты меня не предупредил? И как случилось, что ты шел у меня за спиной, а оказался впереди?

Далиат заставил себя говорить ровным невыразительным голосом, сдерживать гнев было физически больно.

— Если не ошибаюсь, мы пришли в этот лес именно за тем, чтобы охотиться на огров. Если ваши планы изменились, и вы решили от них бегать, нужно было меня предупредить

— Именно — мы должны были охотиться сами и не допустить, чтобы стали охотится на нас!

— Чем скорее мы увидим врагов в действии, тем лучше. Я действовал и в ваших интересах.

— Чтобы полюбопытствовать ты рискнул нашими головами!

— Можете не верить, но встретить бой на тропе было безопасней всего. Если бы вы попытались снять засаду, и схватились с ограми в зарослях, потери были бы неизбежны.

— А их и так чудом не было. Я мог замешкаться на секунду или просто поскользнутся. А про других и не говорю.

— "Другие" меня не интересуют, клятва связывает меня только с вами.

— Как удачно, что ты о ней вспомнил! И какие же обязательства заставили тебя, нас подставить?!

— Не думайте, что это был мой каприз... или думайте. Если бы вы знали столько, сколько знаю я, вы бы мало смялись и много плакали.

"Не скажет", — понял Далиат, — "Ничего не скажет. Он ведь обожает тайны, просто купается в них. С этим можно только смириться".

— Ладно, оставим это на потом, но не думай, что я обо всем забуду. Возьми пока "москит" и собери образцы с убитых. Кстати, сколько их?

— Шестеро, господин, — Карион был сама церемонность, — я немедленно этим займусь.

Слуга взял приборчик, но не двинулся с места.

— Что-то еще?

Карион вытащил из волос Далиата запутавшуюся там щепку.

— Думаю, будет справедливо, если в обмен на ваши... переживания я окажу вам одну равноценную услугу сверх договора.

Далиат проглотил заготовленные слова и внимательно посмотрел на Кариона.

— Опыт подсказывает, что ключевое слово здесь "равноценную". Я рисковал жизнью, а ты говоришь так, будто на ногу мне наступил...

— Сторгуемся, у вас это всегда хорошо получалось.

Слуга повернулся и направился к ближайшему огру.

— Карион! — окликнул его Далиат, — А что, если бы я все-таки погиб? Уверен, ты все рассчитал и прикрыл самый опасный участок... но ведь никто не застрахован от случайностей. Как бы это соотнеслось с нашим договором?

— Вы имеете в виду, если бы вас прикончила шайка жалких дикарей? Я бы решил, что такой человек не достоин был владеть моей клятвой.

Карион прошел дальше, а лаорец выругался сквозь зубы. "И зачем мне понадобилось спрашивать?!" Все еще ворча, он подошел к Тарсу.

— У тебя мрачное лицо, — сказал подмастерье, — вы поссорились?

— Я бы не сказал... это наше более-менее обычное состояние. Скажи, ты не жалеешь, ввязался со мной в это дело? Деньги я ведь обещал не такие уж большие.

Этот вопрос давно тревожил Далиата, к его удивлению парень порывисто положил руки ему на плечи.

— Да о чем ты говоришь, если бы я не пошел, то никогда...

— Что "никогда"?

— Не знаю можно ли... А, ладно, уверен, ты поймешь! Если бы я остался дома я бы никогда не познакомился с ней... Она удивительная! Ты даже не представляешь! Она мне рассказала... оказывается, тетя Рина и ее родители погибли в одной и той же катастрофе! Невероятное совпадение, правда?! Наверное, это называют судьбой, как ты думаешь?

Тарс говорил сбивчиво, перескакивая с одного на другое, но Далиату все было ясно. Щеки парня раскраснелись, глаза блестели. Его переполняли чувства, и он должен был поделиться ими с кем угодно, чтобы не захлебнутся.

Далиат вспомнил, как он сам когда-то, будто пьяный, носился по парку Луны, а потом приставал с откровениями к несчастному продавцу сахарной ваты.

— Далиат, ты слышишь меня?

— Да, слышу. Ты прав. Совпадение удивительное.

Тарас хотел сказать, что-то еще, но из-за желтого утеса, словно привлеченная разговором, показалась Амата. Лицо охотницы было мрачней грозовой тучи. Далиат напрягся, предчувствуя неприятности.

— Разговор с Квинтом не получился? — предположил он.

— Не получился мягко сказано. Он со мной говорил как... Другие отряды тоже попали в засады. Вроде бы есть потери... Квинт приказал нам идти дальше, пока мы не найдем стаю.

— Я вот думаю... — начал Тарс.

Под скрестившимися на нем взглядами парень смутился и замолчал.

— Продолжай, о чем ты? — подбодрила его Амата.

— Я думаю... зачем огры все это затеяли?

Амата скосила глаза на раненую ногу парня.

— А тебе это не понятно?

Тарс упер взгляд в землю и облизал губы.

— Но если они хотели нас убить, почему тварей было всего шестеро? И зачем было устраивать засады на трех путях сразу?

— Ты ищешь загадки там, где их нет. Стая послала столько бойцов, сколько смогла. Силы они разделили сдуру. Твари слишком любят убивать, вот и попытались прикончить всех людей сразу, вместо того чтобы скопом навалиться на один отряд.

— Может, конечно, и так, — прошептал Далиат.

— Но ты не согласен?

— Помнишь, что сказал Квинт? Если какой-то из отрядов перестанет выходить на связь, это будет для него сигналом. А теперь...

— Это может означать, что охотники просто попали в другую засаду, — закончила Амата. — Проклятье! О таком я не подумала. Но все равно, как-то слишком умно для огров...

— Все меняется, — заметил Далиат.

— Да, уж верно... Спасибо, Тарс. Молодец что обратил на это внимание.

Парень в конец смешался и пробормотал что-то себе под нос. Амата посмотрела на небо.

— Дальше сегодня не пойдем. Нужно разбить лагерь. Давай выберемся наверх. Когда я была здесь прошлый раз, тут неподалеку был удобный холмик.

Через полчаса охотники начали располагаться на ночлег. Снег растаял без следа, странно, но к вечеру стало теплей. Солнце закатилось за горизонт, и небо вспыхнуло безумными огнями. Громады облаков казались летающими крепостями, на стенах которых горят лиловые факелы.

Пока остальные возились с пузырями палаток, Далиат стоял на склоне холма с винтовкой в руках и вглядывался в темноту. Точнее возились с Тарс и Амата, а Карион только давал ценные указания.

— Ладно, с остальным справитесь сами, — крикнула Амата и начала спускаться по склону.

Далиат улыбнулся. "Так, одну Карион уже допек. Интересно насколько хватит терпения у Тарса?"

Охотница остановилась рядом с ним, в руках она держала небольшую фляжку. Характерный запах щекотал ноздри, Амата приложилась к горлышку и посмотрела на Далиата.

— Будешь?

Далиат покачал головой. Несколько минут они стояли молча, лес высился вокруг черной стеной. Казалось, под ветвями затаилось что-то огромное и опасное.

— Ты боишься умереть? — неожиданно спросила Амата.

— Что это с тобой, ты же вроде не пьянеешь?

— Не увиливай, мне интересно.

Далиат молча поглаживал приклад винтовки. "Что за глупое любопытство?! Почему она решила, что я должен отвечать..." Губы шевельнулись, будто по собственной воле.

— Боюсь, — тихо сказал он. — Понимаешь, я не знаю, что будет после того как остановится сердце... Хорошо если все действительно кончится... но если то чему учит религия правда? Я совершил... много нехорошего. Радужный мост рухнет у меня под ногами, и я провалюсь в вечный мрак. Если подумать, не велика беда. Но я буду знать, что там за Воротами получили вторую жизнь те, кого я люблю, но мне не дано увидеть их снова... Ха, отец Маркус удивился бы, как хорошо я все запомнил.

— Те, кого ты любишь? — прошептала Амата.

— Да, их там много, очень много... Все что я сделал, я сделал ради любви. К тем, кто жив и тем, кто ушел... Как думаешь, мне это зачтется?

Амата молчала, он и не ждал ответа, фигура девушки почти растворилась в темноте. — Я не знаю, — донеся голос из ночи. — Но думаю, завтра у нас будет не один шанс все точно выяснить.

Глава 20

Винтовки дружно рявкнули, пули пронеслись по распадку и ударили в уродливые тела. Три туши рухнули на сухие иголки.

— Есть! — азартно воскликнула Амата и посмотрела на Далиата. — Пошли за трофеями! Эй, ты не уснул?!

Далиат поднял ладонь, охотница удивленно замолчала. Он смотрел на темнеющие впереди силуэты невысоких гор. "Из-за чего же мне неспокойно? Не просто же так... Он перебирал в голове все, что случилось с тех пор, как отряд свернул лагерь. Когда это чувство появилось впервые? Амата напала на след... я немного нервничал, мне казалось, что мы идем слишком быстро, можно сказать, ломимся вперед... нет, не то. Мы нашли кострище, Амата сказала, что уже близко, у нее тогда было очень странное выражение... Как же это сказать... Алчное! Да, именно так — алчное! Я забеспокоился... нет, опять не то. Показались отроги, мы подошли, заметили тварей в лощине. Амата приказала стрелять, я хотел остановить ее, но не успел. Глупость... Нет, тогда это чувство уже было. Стоп! Отроги! Именно когда я взглянул на них, оно и появилось. Будто... будто враг открылся и провоцирует на удар!" Далиат посмотрел на распадок новыми глазами.

— Карион, — тихо сказал он, — если бы ты хотел устроить здесь засаду, то где бы поставил своих людей?

— Интересный вопрос, но ответ на него не принес бы вам пользы. А вот если подумать, как могли бы поступить здешние дикари... Одна банда засела бы на правом склоне, вот там, у родника. Вторая — на левом, рядом со сломанным деревом. Если бойцов хватает, то можно посадить их еще вон за тем оранжевым валуном... И тогда, любой, кто спуститься в распадок окажется в западне.

— Понятно... Амата, нам нужно отступить.

— Да ты что спятил?! — взорвалась охотница. — Опять хочешь бросить добычу, забыл, зачем мы сюда пришли?! Нам нужно собрать образцы!

— Амата, успокойся, я хочу этого не меньше тебя, но ты потеряла голову! Даже я уже понял — от огров можно ожидать чего угодно. Что с тобой?! Очнись!

Охотница посмотрела на него и Далиат чуть не отшатнулся — в ее глазах пылала ненависть.

— Если не рисковать — ничего не получится! Я пойду!

Она шагнула вниз по склону, Далиат схватил ее за плечи и прижал к себе, Тарс ринулся их разнимать. Карион скрестил руки на груди и меланхолично наблюдал за происходящим.

— Ну что вы делаете! Успокойтесь! — умолял подмастерье.

— Пусти! — крикнула Амата.

— Да пожалуйста!

Далиат вырвал у нее ружье, сделал подсечку и бросил охотницу на землю, Тарс кинулся ее поднимать, Амата выплюнула попавшую в рот хвою и ощерилась как дикая кошка.

Ну, все!

— Карион!

К счастью слуга не стал переспрашивать. Он вытянул белую ладонь, схватил Амату за воротник и потянул вверх. Девушка глазом моргнуть не успела, как ее ноги оторвались от земли.

— Мне неприятно это говорить, но господин прав. Сейчас неудачное время для истерик.

— А ну пусти меня дылда! — сипела Амата, воротник впился ей в горло.

Далиат запустил в волосы пятерню. "Нет, считайте меня параноиком, но тут что-то не чисто..."

— Карион, отпусти даму, ты ее задушишь.

Амата упала на колени и закашлялась, на тонкой шее осталась широкая красная полоса. Тарс опустился рядом на корточки и положил руку на плечо охотнице. Девушка зло его отпихнула, парень, казалось сам был готов заплакать.

— Вы не понимаете... ничего не понимаете... — прошептала Амата.

— Тогда, может, объяснишь? — спросил Далиат.

Амата подняла голову, злость ушла, теперь во влажных зеленых глазах плескалась отчаянье и боль.

— Долгая история.

— Тогда расскажешь в другом месте. Сейчас нужно отсюда убираться, пока они ничего не заподозрили.

— Ты не можешь знать, что там засада, — упрямо проворчала охотница.

— Когда узнаю наверняка — будет поздно, — Далиат повысил голос. — Пока Амата не отдохнет, я буду старшим отряда. Это всем ясно?

Тарс кивнул сразу, девушка после паузы и почти незаметно. Далиат решил не настаивать на большем, мысль о том чтобы надавить на Амату — тем более на такую слабую Амату — почему-то была ему неприятна.

— Так, тогда поднимаемся и отступаем. Идем к тому месту, где нашли кострище.

Охотники, немедля тронулись в путь. Теперь впереди шел Далиат, а следом шагала Амата. Ее состояние тревожило его. Пока они отступали от лощины, девушка дважды споткнулась. Далиат украдкой поглядывал на нее через плечо. Он заметил, что на красивом лице выступила испарина, охотница поминутно смахивала пот и облизывала пересохшие губы.

"Да она же заболела! Точно заболела! Вот почему она так странно себя ведет! Но что же делать? У нас из лекарств только походная аптечка..."

Порыв ветра донес гнилую вонь, Далиат не думая вскинул винтовку и нажал на курок. Громыхнул выстрел, из кустов с диким ревом выпрыгнуло три чудовища. Громадный огр размахивал здоровенной дубиной утыканной острыми шипами. Далиат всадил твари пулю в глаз. Второй огр замахнулся зазубренным копьем, лаорец не успевал ничего сделать. Тарс и Амата выстрелили разом, зверь выронил копье и рухнул на землю.

Снова раздался грохот, что-то взметнуло волосы на затылке, он поднял глаза и увидел третьего огра. Тварь стояла в десяти шагах от него. Уродливые лапы сжимали длинную тяжелую винтовку! Чудовище передернуло затвор, дуло оружия смотрело в лоб Далиата. Он даже не успел толком испугаться, пуля разорвала горло огра. Зверь выпустил оружие, зажал лапами шею и завалился на спину. Вокруг котла головы расползалась лужа.

— Спасибо, Амата, — выдохнул он.

Девушка стерла с бровей и бисеринки пота и отмахнулась. Карион подошел к убитому стрелку и поднял винтовку, Далиат тоже подошел посмотреть.

— Самоделка, кустарщина, — задумчиво проговорил слуга. — Допуски... можно подумать собирал на свалке пьяный бродяга в безлунную ночь... Точность... хм, достаточно посмотреть на тебя. Промахнуться, стреляя почти в упор — это надо суметь.

— Неважно, — сказала Амата. — Даже если это самая плохая винтовка на свете...

Голос девушки пресекся, она растерла грудь и сняла с пояса фляжку. Тонкие пальцы заметно дрожали.

— Амата может не надо... — сказал Далиат.

— Действительно, — поддержал его Тарс, — я заметил...

— Заткнулись оба! — рявкнула девушка и снова прижала ладонь к груди.

Казалось, слова причиняли ей боль. Она приложилась к фляжке и сделала несколько глотков. Далиат видел, каких усилий ей стоило остановиться и оторваться от горлышка. Охотница завинтила крышку и вытерла губы, ее лицо заметно просветлело.

— Огнестрельное оружие в руках дикарей — самый страшный кошмар, какой только можно себе вообразить, — сказала она. — Кто-нибудь из вас представляет себе, на что способна орда чудовищ с винтовками?!

— Сомневаюсь, что у них хватит стволов на орду. Скорее это редкость.

Карион сорвал с шеи огра ожерелье из раскрашенных клыков. Далиат заметил, что на кожаной нитке среди звериных резцов висят и человеческие зубы.

— Тварь явно не из простых. Должно быть, и оружие у нее не простое... Что-то хочешь сказать Тарс?

Подмастерье пробежал пальцами по стволу, осмотрел затвор и нахмурился.

— Мне кажется... кто-то хотел, чтобы все выглядело как ручная работа, но... Я уверен, это сделали на станке.

— Никто на планете не будет вооружать огров! — воскликнула Амата.

— Кое-кто мог бы, — задумчиво сказал Карион.

— Некогда рассуждать, — вклинился в спор Далиат, — нам нужно...

Издалека донесся глубокий протяжный рев, люди, словно окаменев, переглядывались друг с другом. Через несколько секунд рев повторился, на этот раз у них за спиной. Потом еще раз, теперь прямо на пути отряда.

— Это охотничьи рога, — севшим голосом сказала Амата, — но кто...

— Огры переговариваются, — резко сказал Далиат. — Мы опоздали, они отрезали нам путь назад.

— Будем прорываться? — спросил Тарс.

Голос подмастерья был почти спокойным, но Далиат видел, с какой силой тот сжимает свою винтовку.

— Нет, мы не сможем. Они хорошо нас обложили.

— Тогда попробуем вызывать Квинта?! — казалось, еще немного пальцы парня сплющат ствол оружия.

— Он не успеет, огры доберутся до нас раньше.

— Тогда что же? — глаза Аматы горели лихорадочным блеском. — Ты ведь наш стратег, какие у тебя идеи?

Он скинул рюкзак и вытащил из-под клапана распечатку карты. "Идти навстречу Квинту верный конец, стоять на месте еще хуже... Тогда... тогда..."

— Отроги! Нам нужно обойти тот распадок и идти к отрогам!

— Ты что спятил?! — всплеснула руками Амата.

— Они не ожидают, что мы пойдем в ту сторону! Там заслон будет тоньше всего. Мы прорвемся, закрепимся в удобном месте и дождемся Квинта.

Далиат думал, что Амата продолжит спорить, но охотница повесила голову и снова вытерла лицо.

— Давай разберем твой вещь-мешок — часть понесу я, часть отдадим Тарсу.

Амата упрямо тряхнула черными кудрями.

— Со мной все прекрасно. Наверное, просто немного простудилась. Ерунда.

Далиат с трудом сдержал ругательства. "Вот ведь упрямая коза! Видно же что на ногах не стоит, но спорить может до вечера".

— Хорошо, — сказал он, — но если тебе станет тяжело, поступим, как я предложил. Карион, собери образцы. Тарс, возьми передатчик и попробуй связаться с Квинтом.

Далиат бросил слуге "москит", то привычно взялся за работу, меньше чем через минут все было готово. Лаорец спрятал приборчик за пазухой и охотники цепочкой двинулись за ним. Далиат взял самый быстрый темп, и скрипел зубами, всякий раз кода приходилось огибать завал бурелома или особенно густой кустарник. Вершины гор приближались слишком медленно.

Снова зазвучали рога. Далиату не хватало опыта, чтобы определить расстояние, но он почти не сомневался, что на этот раз трубили ближе.

— Наглые твари! — голос Тарса звенел от ненависти, — Охотятся на людей, трубят на весь лес и никого не боятся.

Злость без остатка растворила испуг подмастерья, перемена пришлась Далиату по душе. В таких делах боевой дух бывает важнее всего.

— Лучше порадуйся, — отозвался он, — чем нахальней они будут, тем крепче мы дадим им по морде.

Тарс сумел улыбнуться и опустил глаза к коробочке, которую держал в руках.

— От Квинта все еще ничего?

— Все забито помехами. Просто водопад какой-то. Я повторяю вызовы, но не знаю, слышат нас или нет.

— Ничего, когда остановимся — все обязательно получится, — сказал он с уверенностью, которой на самом деле не ощущал.

Перед охотниками выросла баррикада из поваленных бурей деревьев. Далиат остановился, слева доносилось журчание воды, он повернулся и зашагал в сторону звука. За стеной похожей на солому травы открылся берег мелкой речушки.

— Если я что-то понимаю, — сказал Далиат, — вода стекает с гор. Нам нужно просто подняться по течению.

Он шагнул на скользкую глину и опустил ботинок в быстрый поток. Обувь защищала от влаги, но не спасала от холода. "Ох ты!" Далиат стиснул зубы посмотрел на товарищей.

— Прохладно конечно, но я думаю лучше идти и замерзнуть, чем драться и согреться. Есть возражения?

Возражений не было. Один за другим охотники спустились в воду.

— Осторожней на камнях, тут очень легко упасть.

Далиат вытянул руку и схватил за рукав Амату, девушка нахмурилась, но вырываться не стала.

— Действительно скользко, — сказала она, — я так и чувствую, как они качаются под ногами.

Далиат посмотрел на бледную охотницу, а потом через ее плечо взглянул на Тарса. Парень испуганно кивнул.

— Что вы переглядываетесь?!

— Ничего, тебе показалось. Давай уже идти.

На реке движение отряда заметно ускорилось, зубцы гор словно текли навстречу. Снова заревели рога. "Теперь точно трубят ближе, но... в стороне! Так-то, не все вы, твари, просчитали!"

Впереди речка изгибалась вокруг огромного валуна похожего на голову большой кошки. Место неприятно наминало то, где они напоролись на первую засаду. Далиат прислушался — бесполезно, даже если там кто-то есть, поток воды скрывает все звуки. "Нужно идти на разведку..."

Течение вынесло навстречу темный комок, Далиат выудил из ледяной воды клочок чудовищно грязной синтетической ткани. Он поднес его к лицу и поморщился. Даже вода не смогла смыть мерзкую вонь.

— Они где-то рядом, — прошептал он, — должно быть на левом берегу, на правом такие заросли, что и танк не пролезет ... Я и Тарс выйдем на сушу, Карион и Амата ждут на воде. В случае чего действуем без шума.

Далиат забросил на плечо винтовку и вытащил из ножен тесак. Тарс почти синхронно повторил его движения, на челюсти парня быстро дрожал мускул. Далиат положил ладонь на плечо подмастерья, Тарс отстранился. Далиат поднял брови, парень как-то странно покосился на Амату. Не смотря на напряжение Далиат развеселился. "Парень не хочет показывать слабость перед симпатичной девушкой... Боже, как это знакомо".

Они выбрались на берег, оставили там неуклюжие рюкзаки и начали красться в сторону валуна. Через пару минут Далиат сквозь шум воды услышал гортанное рычанье. Охотники опустились на землю и подползли ближе, Далиат отодвинул сухую ветку.

Огры стояли у самой воды, под выступом валуна. Две большие твари и одна мелкая, у самого крупного людоеда на поясе висел большой рог. Огры смотрели в сторону противоположного берега, из звериных глоток вырывались мерзкие звуки, похожие на те, что издает собака, когда грызет кость. Это отвратительная пародия на человеческую речь, на миг пригвоздила его к земле. Далиат стиснул рукоять тесака. "Нечему удивляться! Если твари могут управляться с винтовками само собой они могут и говорить..."

Он отбросил лишние мысли и постарался сосредоточиться. "Попытаться обойти? Нет, не получится... Значит... но нужно действовать быстро".

Далиат посмотрел на Тарса, парень был, словно в лихорадке.

"Зря я его сюда потащил... Нужно было бы взять Кариона... но тогда Амата осталась бы без прикрытия..."

Должно быть, какие-то из мыслей отразились на его лице, Тарс отвел взгляд, сильные пальцы прочертили в земле сырые борозды. Далиат коснулся его плеча.

— По моему сигналу, — сказал он одними губами.

Тарс судорожно кивнул. Далиат подтянул ноги и напрягся. Крупный огр неожиданного замолк и повернул тяжелую голову. Далиат пулей вылетел из укрытия. Вожак рявкнул и стал поднимать копье. Он оттолкнулся от земли и вытянулся в прыжке. Широкое лезвие нырнуло под корягу челюсти и погрузилось в горло. Зверь забулькал и выронил оружие. Рядом Тарс сцепился со второй тварью.

Огр сбил подмастерье с ног, копье метнулось к шее парня, Тарс дернулся, и стальное жало вонзилось в вязкую глину. Далиат пнул в морду мелкую тварь, так что та откатилась в воду, подпрыгнул сзади к огру с копьем, увернулся от каменного локтя и вонзил тесак под ребра людоеда. Тарс вскочил и указал на реку. Далиат выдернул клинок и развернулся.

Мелкий огр сорвал с пояса вожака рог и бежал по воде к другому берегу. Далиат и ринулся следом. Огр наткнулся на колючие заросли, сухая стена задрожала, длинные колючки покрылись кровью. Мелкий людоед тонко завыл, бросил взгляд на погоню и кинулся вниз по течению.

— Не уйдешь! — выдохнул Далиат.

Огр снова посмотрел на охотника, взвизгнул и поднес рог к уродливым губам. Широкая грудь раздулась еще больше — тварь набрала в легкие воздух. "Не успеваю!"

— Что б тебя!

Он с размаху метнул тесак, неудобное оружие чиркнуло людоеда по щеке и плюхнулось в воду. Брызнула густая кровь, мелкий огр пошатнулся, и впился в мундштук рога. В злобных глазах мелькнуло торжество.

— А-а-а!

Амата выбежала из-за валуна и размахнулась винтовкой. Приклад обрушился на деревянный раструб, и инструмент раскололся по всей длине. Огр закричал так, будто сломалась его кость. Он отбросил обломки рога и слепо бросился на охотницу. Амата отшатнулась и ловко сунула винтовку между кривых ног. Огр взмахнул лапами и плюхнулся мордой в воду, попытался встать и уперся взглядом в Кариона.

Слуга брел по воде, как ни в чем не бывало. В руках он держал зазубренный обломок валуна. Белый палец постукивал по прожилке на боку булыжника. Людоед жалко завыл, Карион задержал шаг и небрежно уронил камень на голову твари. Влажно хрустнул череп, огр дернулся и затих.

— Ты теперь увлекся геологией? — прошипел Далиат.

— Мир полон поразительных явлений и никогда не знаешь заранее, где их повстречаешь. Приходится смотреть по сторонам.

Далиат на несколько секунд зажмурился, потом отвернулся и пошел за упавшим тесаком

— Собираем образцы и уходим отсюда. Нельзя терять времени, — сказал он, засовывая оружие в ножны.

Карион взял протянутый "москит", аристократично поморщился и склонился над ближайшим огром. Далиат осмотрел свой отряд. Бледный Тарс слизывал кровь с рассеченной губы и часто дышал. "Ничего, справится". Он перевел взгляд на Амату, девушка стояла опираясь на ружье, ее покачивало, словно деревце под ветром.

— Амата...

— Все нормально, — перебила охотница, — просто слабость. Скоро пройдет.

Она прикрыла глаза и опустилась на корточки. Тарс забыл про свою губу и подошел к лаорцу.

— Далиат, так дальше нельзя.

— А что ты предлагаешь, — тихо огрызнулся он, — видишь больницу поблизости?!

Тарс смешался и опустил голову, крупные руки без остановки разглаживали складки куртки.

— Извини, — сказал Далиат, — но ты сам понимаешь, сейчас мы тут ничего не поделаешь. Нужно хотя бы найти место, где можем защищаться.

Далиат видел, что его слова совсем не успокоили парня. "Хотя чего удивляться, я ведь и сам себя не успокоил..."

— Готово! — объявил Карион.

Тарс помог подняться вяло сопротивляющейся Амате. Подмастерье бережно обнимал девушку за плечи. На Далиата накатил необъяснимый приступ раздражения.

— Выступаем, — приказал он.

Отряд снова двинулся в путь, Далиат то и дело оглядывался на Амату, но не позволял себя замедлить шаг. За рекой снова заревели рога. В их голосах ему почудилось недоумение и вопрос. "Скоро они догадаются!"

Амата споткнулась и едва не упала. Тарс подхватил ее в последний момент, за миг до того как кудрявая голова ударилась о выступающий из воды камень.

— Вперед! — рявкнул Далиат. — Некогда стоять.

— Но Амате нужно отдохнуть! — воскликнул Тарс.

— Объяснишь это ограм!

— Ненужно мне отдыхать, — простонала девушка, выпрямляясь, — я, если надо, могу еще весь день идти...

Голос охотницы прервался, она схватилась за грудь, тонкие плечи затряслись от кашля. Тарс с ненавистью посмотрел на Далиата и лаорец с трудом выдержал взгляд.

— Вперед!

Через полчаса загнанный отряд покинул реку и остановился перед отливающими киноварью стенами гор. Далиат вытащил карту — на самом деле обычный снимок — и стал сличать ее с пейзажем. "Так, вот это должно быть река, по которой мы шли, это гора с наклонной верхушкой, а вот..." Он перевел взгляд и увидел на середине скалы угловатый выступ, походящий на бастион. К площадке вела одинокая крутая тропа.

Далиат почувствовал себя так, будто на горле лопнула невидимая удавка.

— Что скажешь, Карион?

Слуга пару секунд смотрел на горы.

— Надежная позиция, можно отразить нашествие варваров.

— Отлично. Осталось только подняться и мы сможем плевать тварям на головы.

— Далиат...

Кто-то дернул его за рукав, он повернул голову и увидел потупившуюся Амату.

— Далиат... я... не уверена что смогу подняться...

Тарс подскочил к нему.

— Мы не можем ее оставить. Ты не можешь... Не можешь...

В последних словах слышался вопрос, Далиат закусил губу. "И за кого это парочка меня принимает?!"

— Так, никто никого бросать не будет. Это ясно?! В крайнем случае, навьючим ее на Кариона, все равно от него больше нет никакой пользы.

— Спасибо, господин, — поклонился слуга.

— Не за что. Сейчас мы обвяжемся веревками и начнем подниматься. Вопросы есть? Ну и отлично!

Веревка нашлась в рюкзаке Тарса. Охотники затянули на поясах петли и начали карабкаться к уступу. Подъем оказался намного тяжелее, чем думал Далиат. Ни Тарс, ни Амата, похоже, не имели ни малейшего представления о том, как нужно двигаться в горах. На середине пути Тарс поскользнулся и едва не утянул в пропасть всю цепочку. Подмастерье начал было извиняться, но Далиат велел ему заткнуться. К тому времени, когда охотники, наконец, добрались до каменного балкона лаорец почти пришел в отчаянье.

— Добрались, — выдохнул он и развязал узел веревки.

Амата почти упала на камни, Рядом с ней присел Тарс, вид у парня был виноватый и какой-то побитый. Далиат посмотрел на него и слизнул кровь с ободранных пальцев. "Некогда нянчиться, других забот полно".

Площадка была неровной, в камне остались впадины похожие на воронки. По краю ее окружал настоящий бруствер из красного камня. Далиат подошел к нему и взглянул вниз. Подошва скалы выдавалась далеко вперед, значит, у их бастиона не будет мертвой зоны, не смотря на то, что природа не озаботилась созданием навесных бойниц. Прямо под выступом желтели два сухих, убитых морозом дерева, каждый порыв ветра обдавал охотников смоляным ароматом хвои.

— Как думаешь, — прошептал Тарс, — может они потеряли наш след?

Далиат посмотрел на парня и сказал совсем не то, что думал.

— Возможно и такое. Ладно, дай-ка мне передатчик, попробую вызвать Квинта.

Тарс понял, что на него больше не злятся, улыбнулся и протянул коробочку. Далиат присел на корточки и начал возиться с настройками.

— Квинт, как слышишь меня... Квинт ответь...

— Слышу тебя... обстановку.

Голос раздался так неожиданно, что Далиат едва не выронил передатчик.

— Мы наткнулись на стаю.

— Это самая большая стая, о которой я только слышала, — прохрипела Амата.

Охотница приподнялась и смотрела на Далиата воспаленными глазами.

— Даже не думала что такое возможно.

— Слышишь? Огромная стая! Твари гонятся за нами. Сейчас мы закрепились на отрогах. Нам срочно нужна твоя помощь!

— Понятно... засек ваше положение... к вечеру будем у вас...

— К вечеру?!

— Раньше никак, — отрезал голос из передатчика, — держите связь.

Сигнал потонул в шуме помех, Далиат насупился и взглянул на небо. Солнце только начало путь к зениту. Он длинно выругался.

— Сволочь полицейская, — закончил он и сплюнул.

— Может не все так плохо? — сказал Тарс. — Просто посидим здесь немножко...

— А ты оптимист, — усмехнулся Далиат, — думаешь...

Заревевшие в лесу рога не дали ему договорить. Он припал к парапету и посмотрел на линию леса.

— Ха, повернули в нашу сторону. Теперь вопрос времени...

— Теперь вопрос в том, как сильно они хотят нас убить, — поправил Карион. — Без тяжелого оружия сковырнуть нас отсюда будет очень трудно.

— Старые охотники говорят... — Амата закашлялась и потянулась к фляжке.

Руки охотницы дрожали, и Тарсу пришлось помочь ей поднести горлышко к губам.

— Говорят, что если огры почуяли кровь, то они уже не остановятся. Будут пытаться убить добычу, пока в племени остался хотя бы один воин.

Карион рассмеялся, будто услышал отличную шутку.

— Здорово! Думаю, мы так их достали, что сюда, соберется не одно племя, все кто живет в окрестных горах.

Далиат отвернулся от пропасти и сполз спиной по брустверу, руки и ноги налились тяжестью, зверски хотелось отдохнуть. Глаза бездумно скользили по "бастиону" пока не зацепились за темно-зеленый кустик, покрытый мелкими белыми цветами. Невероятно упорное растение сумело укорениться среди голых камней.

— А ты что думаешь, какие у нас шансы? — спросил Тарс. — Если Карион прав... Ты на что уставился?!

— Как называется эта травка? — Далиат провел ладонью по прохладным листочкам.

— Что?! Понятия не имею.

— Это бессмертник, — проворчала Амата.

— Да, — улыбнулся Далиат, — иммортель. Далеко же тебя занесло.

Он отщипнул со стебля соцветие и положил на язык. Рот наполнила мятная свежесть. — Я не хочу считать шансы. Бестолковое занятие. Лучше посчитать патроны и проверить наши запасы. Нужно подготовиться к осаде... Готов поспорить, нас ждет очень длинный день.

Глава 21

Закат прочертил небо, как багровый рубец, Далиат вгляделся в сумрак под деревьями. Крупный огр, согнувшись, подбирался к подножию скалы. Там на камнях темнело четыре трупа, над ними обглоданной птичьей костью торчала самодельная приставная лестница. Твари пытались взять скалу приступом, как крепостную стену.

— Оружие хочет забрать, — сказал Тарс и поднял винтовку.

— Подожди, — вмешался Далиат. — Подпусти поближе. А то ты его только спугнешь, и так уже патронов перевел как целый стрелковый отряд.

Тарс оторвался от прицела и недовольно посмотрел на командира. Встретившись взглядом с Далиатом, парень сразу сник и отвел глаза.

— По-моему я бы попал... И что нам патроны экономить... у нас их полно. Я больше боюсь, как бы нам здесь от голода не умереть. Квинт-то, похоже, пошел в лесу деревья пересчитывать.

— Не напоминай об этой сволочи! Не знаю, что он затеял, но о нас эта ищейка думает в последнюю очередь.

Далиат припал к винтовке и начал сам выцеливать огра. Тварь уже почти подползла к тому месту, где под трупом застреленного людоеда лежало нечто, похожее на огромный шестиствольный пистолет.

— Я знаю, что патронов много, но даже если бы мы сидели на арсенале это не повод палить наобум.

Винтовка Тарса чиркнула о камень, краем глаза Далиат увидел, что парень отложил оружие, подтянул колени к груди и опустил голову.

— От меня здесь нет никакой пользы... Внизу все казалось проще, я уверен, что попадал, а теперь...

В голосе Тарса звучала непривычная для него горечь. Далиат мысленно обругал себя.

— Извини, не знаю, с чего я на тебя набросился. Польза есть и большая, просто опыта не хватает. Мне самому кажется, что это старинное оружие выдумали специально, чтобы мучить стрелков.

Он коснулся винтовки ложа, точно погладил опасного зверя.

— Кое-кто сказал бы, что в этом антиквариате есть своя прелесть. Ерунда! Глупая забава. Смотри, Тарс, тут нет современного прицела, в плечо бьет отдача, а самое главное вместо кнопки здесь механический спуск. Я видел, как ты целишься — ловишь момент, когда верхушка мушки проходит через мишень и дергаешь курок. А так нельзя. С этим оружием, чтобы попасть в цель, нужно пожертвовать точностью. Выбери область, куда метишь и позволь прицелу плавать.

Огр внизу уже вытащил из-под трупа пистолет, Далиат припал щекой к прохладному пластику оружия.

— Пусть двигается, неважно, главное чтобы сама мушка оставалась ровной. Добейся этого и начинай очень плавно нажимать на курок, главный секрет в том...

Винтовка громыхнула, пуля ударила в огра сверху и наискосок. Горячий кусочек металла прошил оба легких. Людоед захрипел, подавился кровью и рухнул.

— В том чтобы выстрел был неожиданным. Для тебя самого. Ты можешь знать примерный интервал, но сам момент выстрела всегда будет сюрпризом.

— Как все сложно, — покачал головой Тарс.

— Звучит намного страшней, чем есть на самом деле. У тебя неплохие задатки. Вот если бы я попытался стать твоим помощником в мастерской это был бы настоящий кошмар.

— Стоит попробовать, — засмеялся парень, — мне тоже хочется хоть раз побыть твоим учителем.

— Может у тебя еще будет шанс...

Далиат приподнялся над парапетом и снова взглянул вниз.

— Думаю, как совсем стемнеет, они снова полезут. Только придумают что-нибудь новенькое.

— Интересно что? Я уже устала от сюрпризов.

Далиат и Тарс разом повернули головы. Амата с села на расстеленном спальном мешке и потерла лоб. Охотницу заметно покачивало.

— Куда вы дели Кариона? Принесли в жертву местным богам?

— Если бы, — хмыкнул Далиат. — Он решил забраться на верхушку скалы. Сказал, это может пригодиться.

Охотница подняла голову и посмотрела на нависший над выступом монолит.

— На вершину этой скалы? Однако...

Девушка потянулась за фляжкой, сделала несколько глотков и закашлялась.

— Проклятье, перед глазами все плывет... Знала же что нужно увеличить концентрацию...

— Амата, — сказал Далиат, — я понимаю, у тебя есть свои секреты, но сейчас они касаются нас всех. Не хочешь, наконец, рассказать, что с тобой происходит?

— Рассказать...

Девушка опустила кудрявую голову, тонкий пальчик бездумно скользил по ободку на крышке фляжки.

— Может, это действительно имеет смысл... Хорошо, слушайте, это очень поучительная история, — Амата закрыла глаза. — Это случилось через месяц после гибели родителей, как раз закончился траур, и я собиралась вступить в наследство. Мне нужно было ехать на встречу с нашим поверенным, но меня свалила какая-то странная болезнь. Врачи не могли понять, в чем дело. Дядя привозил в особняк лучших докторов, лучшую технику... Так старался... Я была ему благодарна... Когда все считали, что для меня не осталось надежды, дядюшка пришел в мою комнату и сообщил радостную новость. Мне оказалось совсем не обязательно умирать. А чтобы выздороветь, нужен сущий пустяк — подписать доверенность на управление собственностью.

Амата замолчала, ее дрожащий силуэт чернел в сгущающемся мраке.

— Это был яд? — спросил Далиат.

— Можно сказать и так... Медленный яд, который нельзя обнаружить, но его действие можно повернуть вспять, или... отсрочить.

— А почему Тимон тебя просто не убил? Извини.

— Не извиняйся. Дядя никогда об этом не говорил, но, кажется, я понимаю, о чем он думал. Он боялся третьей подряд смерти в семье. Неважно, что не останется следов преступления. Люди сделают выводы, и на его блестящей репутации останется большое такое навозное пятно. А в нашем деле без репутации нельзя. Вот у него и появилась идея, как заставить меня быть послушной.

— Башку этой старой сволочи нужно проломить!

Тарс стукнул кулаком по камню, ноздри раздулись и дрожали.

— Была у меня такая мысль, — отозвалась Амата, — но тогда и мне пришлось бы умереть. Только у него было противоядие. Оно не полностью излечивало, только давало отсрочку. После каждой дозы лекарства мне очень скоро требовалось новая... И я оказалась на поводке. Очень хитрый и очень осторожный план. Дядя не рискнул избавиться от меня и поэтому проиграл.

— Проиграл!? — вскинулся Тарс.

— Мне удалось вырваться из особняка. Не спрашивай как, это другой рассказ. У меня было очень мало времени до того как я снова свалюсь. Нужно было решить, что делать. Нестись в больницу бесполезно — меня уже смотрели лучшие врачи. Полиция... без доказательств отравления, все кончилось бы сумасшедшим домом. И я пошла... к поверенному. Написала свое завещание. В твердом уме и здравом памяти, — девушка хохотнула. — Теперь в случае чего, все мое движимое и недвижимое отойдет моему родному городу Тальгу... Видел бы ты рожу дяди...

Амата снова засмеялась, скоро смех перешел в кашель. Тарс бросился к охотнице, но она отвела его руку, выпрямилась и вытерла с глаза.

— В конце концов, мы заключили соглашение. Внешне все пристойно. Легкомысленная племянница живет в свое удовольствие, трудолюбивый дядюшка ведет фамильное дело... И снабжает меня противоядием. Я растворяю его в настойке драконьего корня.

Девушка поболтала фляжку, взглянула в глаза Далиату и усмехнулась.

— Ты не пыталась узнать, из чего состоит это противоядие? — спросил он.

— Вспомнил мою лабораторию, да? Конечно, пыталась! Больше скажу, я знаю состав! Проблема в том, как его приготовить. Формула жуткая. Мне ни разу удавалось добиться нужного результата. Однажды мне показалась, что я у цели... Попробовала свое варево и чуть не отправилась на тот свет.

Амата стиснула фляжку двумя руками и сгорбилась.

— Дядя все что можно из моего наследства, перевел на подставных лиц. Но большую часть имущества просто нельзя отделить от семьи. Мы связаны одной нитью, у него противоядие, у меня состояние... Можно сказать, живем в полной гармонии. Но вечно так продолжаться не может... И самое опасное, что мы оба это понимаем.

Над скалой повисло молчание. Далиат смотрел на Амату, точно видел ее в первый раз. "Сколько же нужно смелости, силы воли, чтобы ходить вот как ходить по краю и смеяться над собой и остальным миром?! Теперь ясно, почему она так странно себя вела утром... Сам бы я давно взорвался, да еще как..."

— Противоядие действует все хуже, — сказала Амата. — Я уже несколько раз увеличивала концентрацию... А получить новую дозу у дяди... это каждый раз настоящая эпическая трагедия... Теперь ты понимаешь, почему для меня так важен доктор Арро?

Далиат серьезно кивнул, Амата обвела взглядом молодых людей и тихонько рассмеялась.

— Вот только не надо строить такие физиономии. Я уже почти привыкла, а вам тем более нечего переживать... Давайте представим, что этого разговора не было. Ладно?

— Ты ведь никогда не попросишь чего-нибудь простого, верно?! — хмыкнул Далиат.

Сумрак мешал разглядеть лицо охотницы, но ему казалось, что она улыбается. На небе вспыхнули желто-красные сполохи, за которыми гонялись искристые сапфировые змеи. Тишина снова придавила людей, первым не выдержал Тарс.

— Тебе не кажется, что уже достаточно стемнело? Может уже пора?

Далиат встал и посмотрел на черную стену леса.

— Да, ты прав.

Он нагнулся к распотрошенному спасательному комплекту, вытащил из него тонкую трубку и нашел взглядом два сухих дерева перед выступом. Небо подсветило черные кроны лихорадочным румянцем. Далиат стиснул в трубку в кулаке и нажал на кнопку.

Раздался громкий треск, темнота расцвела снопами искр. Химический огонь вспыхнул и погас, Далиат швырнул трубку на камень. "Проклятье!" В следующий миг с наслаждением уловил дымок горящего дерева. Багровые языки робко лизнули сухую хвою и тонкие ветки. Налетел порыв ветра. Огоньки вытянулись, истончились, будто готовые порваться — "Ну же, давай! Прошу тебя!" — побледневшее пламя налилось багрянцев и впилось невидимыми клыками в толстую кору. Скоро оба дерева заполыхали, как огромные факелы. Из леса донеслись крики и возбужденный вой.

— Давайте, орите громче, — злорадно крикнул он. — Думали взять нас в темноте?! Ну, так придите и возьмите.

Тарс тоже вскочил и встал рядом с Далиатом.

— Сработало!

— Я же говорил — у патронов сигнальных огней хватит жара поджечь что угодно.

— Хорошо, что Карион придумал, как их закрепить.

— Хорошо, что дым относит в сторону, — буркнул Далиат.

Под освещенными заревом деревьями началось какое-то движение. Похоже, огры собирались в отряды. Далиат перегнулся через край бруствера, когда ветер дул в сторону скалы жар от горящих деревьев обжигал лицо.

Огры определенно готовили новую пакость. Что же они собираются... Воздух взрезал злой свист, в свете огня мелькнули тонкие тени.

— Ложись! — крикнул Далиат и растянулся на камнях.

Он поджал ноги и как щитом прикрылся рюкзаком. Стрелы обрушились на выступ шуршащим ливнем. Огры стреляли навесом, их снаряды падали на цель, едва перевалив через высшую точку своего полета и били, не успев набрать скорость.

Стальные жала могли даже просто застрять в одежде, но все равно оставался риск получить стрелу в глаз или в щеку. Огры и раньше обстреливали площадку, но никогда еще не обрушивали таких залпов.

— Ах, заррраза...

Далиат обернулся. Оказалось Тарс вместо того чтобы позаботиться о себе бросился прикрывать Амату. Стрела распорола ему рукав и оставила длинную царапину на коже. Подмастерье кривился от боли и пытался унять кровь.

— Тарс, дай Амате рюкзак и берись за винтовку! Они хотят прижать нас к земле и пойти на штурм!

Из-под защиты деревьев к подножию скалы начали выходить кучки огров. Каждая шайка тащила длинную приставную лестницу. Твари решили больше не связываться с осыпающейся тропой и ударить в лоб.

Стрелы сыпались не переставая, рюкзак Далиата уже походил на огромного дикобраза.

— Сволочи... Зверье ублюдочное... Такими приемчиками меня не возьмешь...

Далиат навел винтовку на банду огров, которая ближе всего подобралась к скале. Впереди нагло шагал огромный огр. Щеки твари покрывали темные извилистые полосы, в свете огня казалось, что рисунок нанесен кровью. Далиат поймал главаря на прицел и плавно нажал на курок.

Громыхнул выстрел, огр схватился за грудь и свалилась на землю. Его банда бросила лестницу и кинулась назад под деревья.

— Так-то, гады! Так-то...

Далиат свалил еще нескольких тварей, рядом быстро палил Тарас. Огры беспорядочно отступали.

— Что, думали самые хитрые?! — кричал Далиат. — Выкусите, уроды!

Дождь стрел почти утих, он рассмеялся, новая победа окрыляла.

— Сзади! — крикнула Амата.

Далиат отбросил рюкзак и развернулся к неведомой угрозе.

— Проклятье!

По змеящимся канатам на площадку с верхушки скалы скользнули пятеро огров. Далиат всадил пулю в ближайшую тварь, людоед мешком упал на камень. Второй выстрел лишь зацепил бугристое плечо. Огр заревел, спрыгнул прямо на Далиата. Он едва увернулся, тварь ударила топором на длинной рукояти, охотник успел только подставить винтовку. Лезвие рассекло мягкий металл и застряло в пластике.

Огр использовал рукоять топора как рычаг и вырвал разбитую винтовку и рук врага. Далиат выхватил тесак, справа мелькнуло черное пятно. Он изогнулся и полоснул по толстой шее. Уши наполнил яростный вой, тварь согнулась, из-за ее спины выстрелили длинные руки, корявые пальцы вцепились в клинок. Удар в бок бросил Далиата на камни, его тесак остался у людоеда, перед глазами все поплыло, он едва разглядел занесенный топор.

Пылающее небо прочертила тень. Она как коршун упала на огра с топором и смела его прочь. Дальше все случилось очень быстро. Карион, казалось, ничего не делал, он едва шевелился, а вот его противники, словно плясали какой-то безумный танец.

Огр с топором, оставил свое оружие Кариону, завертелся волчком и с разбегу ударил головой по скале. Тварь с изрезанными руками страшно зарычала, замахнулась трофейным тесаком, сделала пируэт и врезалась виском в услужливо подставленный обух. Подстегнутое адреналином сердце Далиата едва успело ударить дважды, как все было кончено.

— Ни на минуту вас нельзя оставить, — проворчал слуга и помог господину подняться. — Я спустил стой стороны хороший камнепад. Больше не полезут.

Далиат прижал ладонь к ушибленным ребрам, часто заморгал и осмотрел поле боя. Тарс стоял на коленях рядом с Аматой. Кудрявая голова лежала на крупных руках парня. У ног охотницы корчился раненый огр. Низ живота твари был распорот, рядом валялся тесак измазанный кровью по самую рукоять.

— Она меня спасла! — воскликнул Тарс. — Огр выпрыгнул будто из-под земли, если бы не она...

— Что с ней?! — крикнул Далиат. — Она ранена?!

— Нет... нет... Она... она просто побледнела и упала. Мне сначала показалось, что она не дышит.

Далиат бросился к охотнице и проверил пульс. Сердце билось слабо и как-то неуверенно.

— Должно быть это яд, — простонал подмастерье. — Напряженье ее доконало!

Лицо девушки свела судорога, сквозь стиснутые зубы вырвался тихий стон. Далиату вдруг померещилось, что тело Аматы опутано призрачными извивающими змеями. Он моргнул, наваждение исчезло. "Должно быть все-таки приложился головой". Далиат мысленно перебрал содержимое походной аптечки. Не то! Все не то!

— Карион!

— Да господин.

— Помнишь, что сделал на Плакальщице? — выпалил Далиат. — Сможешь это повторить?

Слуга задумчиво посмотрел на господина, Далиат рубанул воздух ладонью. Карион нахмурился и склонился над девушкой, белые пальцы скользнули по лицу и задержались над горлом. Карион не касался кожи охотницы, его руки двигались так, словно ощупывали невидимые узлы.

— Ну что, получится?! — не выдержал Далиат.

Лицо слуги окаменело, вся его поза выражала нежелание.

— Помнишь, ты говорил об услуге?! Вот и делай что обещал!

Карион дернул уголком губ и посмотрел на подмастерье, который не сводил с него горящего надеждой взгляда.

— Тарс, отвернись.

— Но... почему...

— Отвернись, я сказал! Если хочешь, чтобы она жила делай то, что я говорю.

Парень бережно опустил голову девушки и развернулся к ней спиной, его плечи напряглись, словно он взвалил на себя всю скалу.

Карион посмотрел на подмастерье и преувеличенно аккуратными движениями закатал левый рукав. Потом поднес к запястью клинок, примерился и сделал длинный надрез. Из раны полилась почти черная кровь. Она текла медленно и неохотно, словно, не нож, а сам Карион усилием воли извлекает ее из тела.

Слуга разжал челюсти Аматы и поднес рану к ее губам. Густая жидкость потекла в рот, все тело Аматы задрожало, Далиат невольно схватился за собственно горло. Он до сих пор помнил это жар...

— Вот все, — сказал слуга и поднялся. — Это ее не вылечит, но поддержит силы. Скоро ей должно стать лучше.

Тарс немедленно кинулся к Амате и внимательно ее осмотрел, точно ожидал увидеть, что у девушки не хватает пальцев на руках, а потом пощупал пульс и поднял благодарные глаза к небу. Далиат и сам видел, к щекам охотницы возвращается краска.

Пока Тарс хлопотал над девушкой, Карион подошел к раненому в живот огру, схватил его за лодыжку, подтащил к краю площадки и без замаха сбросил в пропасть. Далиат хотел было сказать, что они еще не собрали с тел образцы, но посмотрев на лицо слуги, решил промолчать.

Так же молча Карион направился к огру, которому Далиат рассек шею. Людоед лежал на самом бруствере, жизнь еще теплилась в могучем теле, окровавленные пальцы скребли камень. Ноздри слуги задрожали, пораженный Далиат услышал низкое рычание, так мог бы рычать рассвирепевший тигр. Даже Тарс на миг отвлекся от Аматы и удивленно посмотрел на Кариона, потом досадливо мотнул головой и снова склонился над больной. Далиат осторожно приблизился к слуге.

— Я думал, сражение развеселит тебя, как обычно.

— Дело не в развлечениях! Ты даже представить не можешь, на какую высоту поднимаются чувства в бою. Сражение — литургия нашей религии. Ритуал, который заканчивается божественной санкцией. А это не сражение! Это оскорррбление!

Карион страшным пинком сбросил людоеда вниз. Взгляд слуги заметался по площадке и остановился на ржавой, быстро засыхающей лужице. Карион снова зарычал, между раскрывшихся губ мелькнули сахарно-белые удлинившиеся клыки.

— Не припомню, чтобы тебя раздражала кровь, — сказал Далиат. — Кажется, в Огненном ты разве что не насвистывал, а там она текла ручьями.

Карион провел по лицу рукой, словно вновь надел привычную улыбающуюся маску.

— Вы как обычно преувеличиваете господин. Ни о как ручьях там и речи быть не могло. В артериальной системе человека в среднем содержится девятьсот пятьдесят миллилитров крови, не сложно подсчитать, что для создания самого маленького ручейка...

— Карион!

— Да, господин?

— Не уходи от темы!

Карион бросил взгляд на утонувшего в заботах Тарса и вплотную придвинулся к Далиату.

— Помои, которые текут, в жилах этих тварей нельзя назвать кровью. Это тоже оскорбление. Оно выводит меня из себя.

— Поэтому ты старался не драться с ограми? Боялся рассвирепеть?

Карион рассмеялся и небрежно отмахнулся от вылетевшей из темноты запоздавшей стелы. Наконечник звякнул о камень. Далиат и не заметил как обстрел совсем прекратился. То ли огры с самого начала хотели просто отвлечь внимание от атаки с тыла, то ли стали кончаться стрелы.

— И поэтому тоже. У всех вам нас есть слабые места и слепые пятна. Вам это, безусловно известно.

— Да, известно...

Далиату увидел, как в глазах слуги мелькнуло что-то похожее на печаль. На какой-то миг ему показалось, что между ним и Карионом протянулась ниточка взаимопонимания.

— Что ты думаешь о нашем положении? Огры взялись куда серьезней, чем я ожидал.

Слуга передернул плечами, точно сбросил невидимую ладонь.

— Ничего страшного. В свое время меня не смогли прикончить демоны из внешней тьмы. А поверь, они старались.

— Иногда я их очень хорошо понимаю... Я спрашивал, как ты видишь наше будущее, а не только свое.

Карион старательно раскатал рукав на левой руке. Там где был порез, осталась только розовая полоска. Далиат знал, что скоро исчезнет и она.

— Это очень сложный прогноз с большим количеством переменных. Я не смогу его дать... раньше следующего утра.

Далиат выругался, злость, накопленная за несколько дней, разгорелась с новой силой. Он смертельно устал от выходок Кариона, от его многозначительных намеков и угрожающих умолчаний, от его раздутого самомнения...

— Я вижу, тебя это страшно забавляет и, кажется, понимаю почему. Ты говорил, что не испытываешь страха, но ведь этим чувством дело не ограничилось? Что еще у тебя забрали?! Можешь не отвечать. Достаточно того как ты себя ведешь. Смотришь спектакль чужих жизней, греешься у чужого костра и подбрасываешь дровишек, чтобы ярче горел!

Далиат еще не закончил тирады, а уже пожалел о ней. Но он не мог сдержать слов, они вырвались наружу, как пар из перегретого котла.

Карион посмотрел на него, за спиной Далиата в огне трещали ветви деревьев, а в глазах слуги плясали червонные искры. Он не мог понять смех это или ярость. На секунду Далиату стало жутко.

— Вы правы и одновременно ошибаетесь, — прошептал слуга. — Возможно, у нас еще будет шанс вернуться к этому разговору. Карион сорвался с места, Далиат отпрянул, когда размытый силуэт метнулся мимо него, и нырнул за край площадки. В стороне испуганно охнул Тарс. Далиат перегнулся через парапет, но не увидел ничего кроме отблесков пожара и дрожащих теней.

Глава 22

Далиат задрал голову, над скалой неспешно плыла бесконечная череда туч. Розоватые лучи восходящего солнца с трудом протискивались между лохматыми боками. В редких разрывах белело небо, тусклое, как глаза мертвеца.

"И от Квинта ни слуху ни духу. Мерзавец опаздывает уже больше, чем на двенадцать часов... Похоже, он на нас просто плюнул. Боится за свою шкуру? Ждет подкреплений? А-а, все равно! Нам от этого не легче..."

Далиат подтянул поближе винтовку Аматы. Изящное оружие, его явно сделали под женскую руку. Он коснулся тонкой гравировки. С винтовкой, которую оставил Карион, ему было бы привычней, но работа мастера всегда лучше фабричной штамповки.

Он посмотрел в прицел. Стена из недавно срубленных бревнышек растянулось перед скалой на десятки шагов. На многих стволах остались лоскуты зеленоватой коры. "Такое дерево привозили к нам в Лаш Негет. Редкий сорт. Из него получаются лучшие в Ойкумене бочки для вина... В цеху всегда стоял такой сладкий запах... Удивительно, о чем только люди думают в такие минуты!"

Огры, видно наученные прежним опытом, больше не высовывались из-за укрытий. Их передвижные баррикады больше всего походили на сараи — стенка спереди, да навес сверху. Первобытная хитрость людоедов заново изобрела древние осадные снаряды — винеи.

"Скоро они подберутся вплотную, стрелки прижмут нас к земле, бойцы приставят лестницы и... И тогда нам конец".

Он в тысячный раз ощупывал взглядом цепь виней, тщетно выискивая слабое место.

Сзади донесся глухой кашель, Далиат повернулся. Амата, наконец, открыла глаза и пыталась сесть, на какой-то миг ему снова почудилось вокруг нее клубящееся злое облако. Тарс бросил свою позицию и помог ей.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил парень.

Его глаза шарили по лицу охотницы, точно пытались найти тайные знаки. Амата несколько раз крепко зажмурилась.

— Голова гудит. Чем... чем вы меня накачали? В горле до сих пор, будто угли горят.

Охотница посмотрела на Тарса, тот нахмурился и воззрился на Далиата, точно хотел его в чем-то обвинить. Лаорец поджал губы — вот и делай добрые дела.

— Какая разница, — сказал он вслух. — Главное что помогло. Ведь тебе же лучше?

Девушка опустила ресницы и словно прислушалась к себе.

— Да. Вроде бы отпустило... А где Карион? Мне казалось, я его видела...

— Ну... он... — Тарс бессильно развел руками и снова недовольно посмотрел на Далиата.

— Он пошел на встречу Квинту.

"В каком-то смысле это правда. Карион вроде действительно двинулся примерно в ту сторону, правда сейчас, он вполне может быть на полпути к Тальгу".

Тарс удивленно раскрыл рот и собрался что-то спросить. Далиат сдвинул брови и выразительно сжал кулак. Амата, кажется, ничего не заметила.

— Смелый поступок, — сказала она, — думаешь, от этого будет толк?

Далиат неопределенно махнул рукой, девушка только усмехнулась.

— Тарс, помоги мне подняться. Я боюсь, голова закружится.

— Амата, может тебе лучше...

— Тарс! — в голосе девушки звякнул металл.

Парень сокрушенно вздохнул и протянул охотнице руку. Девушка встала и заковыляла к Далиату. У парапета она села, почти упала, и привалилась боком к камню. На лбу охотницы проступил мелкий пот, в уголке глаза дрожала жилка. Девушка почти вызывающе посмотрела на лаорца, он быстро отвел глаза.

— Я так понимаю, дела наши не блестящи, — сказала она. — Помощи, похоже, тоже ждать не приходится...

— Когда-нибудь они должны явиться

— Да уж, когда-нибудь... Тарс, оставь нас на минутку. Нам тут пошептаться надо.

— Отойди... Отвернись... Вечно от меня какие-то секреты...

— Тарс, прости...

Голос девушки был таким измученным, что подмастерье замахал руками.

— Да нет, нет, говорите, конечно! Это я так, просто...

Парень поспешно отошел на другой край "бастиона" и отвернулся. Амата опустила голову, сквозь завесу кудрей, было видно, как отчаянно блестят ее глаза.

— Ты хотела мне что-то сказать?

— Да... Насчет нашего договора... Я вижу перспективы вернуться домой у нас не блестящие...

Охотница замолчала, словно давая возможность Далиату ее опровергнуть. Он промолчал. Спорить с очевидным не хотелось, но и каркать вслух тоже.

Снизу донеся громкий скрип, Далиат заглянул за бруствер. Как он и думал, осадная линия снова двинулась вперед. Один из "сараев", зацепился за точащий из земли валун. Огры заревели и налегли плечами, но сдвинули только правый край. Людоеды не позаботились о боковых загородках и винея, словно открывший раковину моллюск обнажила свое нутро.

Винтовка сама прыгнула в руки, четыре выстрела слились в один. Подножие скалы взорвалось утробными воплями. "Сарай", который разорвал цепь, опрокинулся и развалился. Огр в желтой шкуре лежал поверх кучи бревнышек, и скреб землю когтями. Еще двое людоедов распластались поблизости, четвертый полз к соседней баррикаде. Далиат достал его пятым выстрелом. Людоед ткнулся головой в высохший куст и затих. Далиат продолжал стрельбу, с другой стороны "бастиона" его поддержал Тарс.

Линия виней задрожала и двинулась назад, людоеды изо всех сил старались закрыть разрыв уйти из-под обстрела. Бревнышки шатались и крутились, остатки сучьев, которыми они крепились друг к другу, цеплялись за землю, баррикады жутко скрипели и тянули за собой глубокие борозды. Из-за "сарая" рядом с разрывом, высунулся лучник и натянул тетиву. Пуля расколола верхнее плечо лука и ударила в середину уродливого лица. Людоед залился кровью и упал навзничь. Тарас захохотал и вставил в винтовку новый магазин. Винея, за которой упал лучник, задрожала и расползлась. Огры бросились в рассыпную, охотники проводили их огнем.

— Вот это и называется "выковырять черепаху из панциря"! — крикнул Тарс.

Лицо парня раскраснелось, в распахнутых глазах горел азарт пополам с подавленной истерикой. Далиат помахал его рукой — будет толк!

Воздух рассек знакомый свист.

— Пригнись! — крикнул он и прижался к парапету.

Наконечники стрел начали звякать об камень, как маленькие ледышки, словно начался град.

— Сообразили, наконец! — прошипел Далиат.

Лучники огров мало чем могли повредить охотникам, но обстрел серьезно мешал целиться. "Сараи", дрожа и качаясь, уползли под прикрытие деревьев, дождь стрел затих, на земле прибавилось свежих трупов.

— Это даст им пищу для размышлений, — сказал Далиат.

— А нам отсрочку?

Амата выдернула из трещины в скале стрелу и вертела древко между пальцами, покореженный о камень зазубренный наконечник был длинной с ее указательный палец.

— Ты слишком мрачно смотришь на вещи.

— Вот как?! Сама не знаю, что это на меня нашло...

В изумрудных глазах блестела усмешка, невольно Далиат и сам улыбнулся. "Все-таки у девчонки потрясающее самообладание".

— Видел, как я его достал! — крикнул Тарс. — Бац и прямо между глаз!

— Молодец, — кивнул Далиат, — я же говорил, главное практика. Еще немного, станешь настоящим мастером.

Тарс буквально расцвел от удовольствия. Далиат порылся в рюкзаке и протянул Амате плитку походного пайка.

— Вот перекуси, тебе нужно подкрепить силы.

Амата отщипнула крошечный кусочек, положила его в рот, нехотя прожевала, секунду с ненавистью смотрела на плитку, а потом жадно впилась в нее зубами. Очень быстро от пайка не осталось и следа.

— Гадость страшная, — сказала она, — но спасибо, что напомнил. Со всеми и этими делами я и забыла, как давно не ела. Ты спас меня от голодной смерти.

— Всегда рад стараться.

Далиат не вставая поклонился и краем глаза заметил, как по лицу Тарс пробежала тень. "Чего это он?" Через миг Далиата озарило понимание, и какой-то бес толкнул его протянуть руку и смахнуть с уголка губ Аматы прилипшую крошку. Охотница хлопнула ресницами, а Тарс так стиснул винтовку, что под пальцами хрустнул пластик.

Далиат хотел съязвить, но в последний момент прикусил язык. "Совсем я, что ли спятил на нервной почве. Ну, ладно паренек втюрился и ревнует, но ты-то зачем его подначиваешь?!"

Он решительно упер ладони в колени и склонился к девушке.

— Так что ты мне хотела сказать начет нашего договора?

— Да, точно, — живо откликнулась Амата.

От нервозности, с которой она начинала разговор, не осталось и следа.

— Когда я отправлялась в леса, мне приходило в голову, что могут случиться непредвиденные обстоятельства, но чтобы настолько непредвиденные... В общем, думаю наш договор нужно пересмотреть.

— Это как же?

— Ты сразу так напрягся...

— Уж прости, что принимаю это близко к сердцу.

— Не нужно судить о людях по себе, глядишь, и на сердце станет спокойней.

Амата откровенно забавлялась, на смуглых щеках появились ямочки. Странно, прежде он никогда их не замечал. Ладонь Далиата потянулась к охотнице, чтобы отвесить ей щелчок, Амата ловко увернулась, пальцы лишь задели взметнувшиеся кудри.

— Потише, нечего распускать руки. А то можно и сдачи получить, — сказала она и отвесила Далиату звонкий подзатыльник.

— Ай! Я, между прочим, не замахивался.

— Еще бы ты замахнулся.

— Похоже, я из-за тебя в детство впал. Почему-то вспомнил про сестру. Когда она начинала с ума сходить, ее по-другому было не успокоить. Видно у меня рефлекс.

— В самый раз для домашнего тирана... Значит, я с ума схожу?

Амата смахнула со лба выступивший пот, прилив энергии пошел на спад, она потерла грудь.

— Опять началось?! Принести тебе фляжку?

— Я думаю, все мы тут потихоньку сходим с ума, — сказала она, словно не услышав вопрос, — а если так, лучше делать это с улыбкой.

— Интересный совет, попробую им воспользоваться.

— Ага, воспользуйся, вот увидишь — тебе это пойдет на пользу... Так вот о чем я говорила...

Амата сделала паузу и взглянула на Тарса. Парень стоял спиной к ним, на плечах, под натянувшейся тканью куртки часто перекатывались мускулы. Между бровей девушки на крошечный миг возникла вертикальная складка. Она приоткрыла было рот, но тут же закусила губу и повернулась к Далиату.

— Ты должен был узнать нужные имена после моей встречи с доктором Арро, но, насколько я понимаю, дела могут устроиться так, что от этой скалы мы уйдем не полным составом... Не спорь, я и без твоих объяснений вижу, что происходит. Не хочу, чтобы в случае чего ты меня поминал нехорошими словами. Я назову тебе имена прямо сейчас, — Амата склонилась к его уху. — Нашими основными связниками были некие Тайсо и Гайдо, оба из народа марас, живут в Тальге. Если наведешь справки в общине — найдешь их без труда.

Имена показались Далиату до странности знакомыми. "Где-то я уже их слышал... Где-то... Он словно наяву услышал голос нанимателя: — "Только вы смогли бы так образцово провести казнь избавить общину от этих негодяев — Тайсо и Гайдо".

Значит, я сначала своими руками обрубил нужную нить, впустую потратил кучу сил, а теперь ни за что рискую головой". Ситуация показалось ему такой абсурдной, что губы сами собой расползлись в улыбке. Из горла вырвался смешок — неуверенный, как человек, шагнувший на гололед — потом еще один... и, словно плотина рухнула. Далиат расхохотался.

— Эй, я говорила, что с ума сходить нужно весело, но не думала, что ты так буквально все поймешь!

Охотница толкнула Далиата, и он повалился на спину. Он лежал и хохотал, пока не заболели бока.

— Не волнуйся, — сказал он, отсмеявшись, — руки вязать мне еще не нужно. Просто я понял насколько ты права. Если не смеяться над шутками судьбы, она может решить, что тебе не нравится ее чувство юмора, обидеться, и заняться тобою всерьез.

Далиат вытер выступившие слезы.

— Спасибо, что доверилась мне. Свою часть договора я исполню при первой возможности.

— Вы что там анекдоты травите? — не выдержал Тарс.

— Это Далиат подает нам пример боевого духа.

Охотница встала и подошла к Тарсу, Далиат заметил, что ноги девушки подрагивают. Амата положила ладонь на плечо парня и заглянула ему в глаза.

— Ты такой забавный, когда дуешься.

— И вовсе я не дуюсь...

— Разве ты от природы такой насупленный? Я помню в лес входил крепкий красивый парень... Эй, стрелок, куда ты подевал моего Тарса?

Охотница состроила уморительную рожицу, парень невольно усмехнулся.

— Вы уже закончили со своими секретами? — спросил он.

— Закончили. Но это секреты Далиата, ими может распоряжаться только он.

— А свои тайны ты бы мне рассказала?

Парень повернулся к Амате и накрыл ее ладошку свой широкой рукой. Едва вопрос прозвучал, Тарс принялся рассматривать носки своих ботинок, похоже, он сам не верил, что сказал это вслух. Амата мягко освободилась и склонилась к его уху.

— Разве я уже этого не сделала?! Теперь вот жалею...

— Жалеешь... — парень разом поник.

— Да, нагрузила тебя своими проблемами... Я же вижу — ты и теперь об этом думаешь. Небось гадаешь как мне помочь...

Тарс потупился и невнятно забормотал.

— Ну вот, я так и знала... Теперь слушай внимательно — мои проблемы, это мои проблемы! Я никогда не давила на жалость, и никого не упрашивала! Я бы и рта не раскрыла, если бы вы не застали меня врасплох.

— Но меня не надо упрашивать... я бы сам... — парень совсем смешался и проглотил последние слова.

Ноздри охотницы задрожали от гнева, она схватила его за плечи и как следует встряхнула. Эффект оказался смазанным из-за того, что Амата сама едва устояла на ногах, но разгневанная девушка не обратила на это внимания.

— Не смей! Слышишь?! Не смей в это влезать. Ты случайно услышал, то чего тебе ненужно было слышать. Самое лучшее для тебя об этом просто забыть.

— А если я не хочу забывать?

Амата осеклась и почти минут смотрела в глаза парня.

— Ох... ну что ты будешь делать... Тогда дай мне обещание — ты ничего, понял, ничего не будешь делать, если я тебя об этом попрошу! Хватит с меня и одного...

Тарс радостно закивал.

— Хорошо, хорошо, как скажешь... А его ты, ты значит, уже попросила?

— Не зарывайся приятель, а то мне придется сбросить тебя вниз, — проворчал Далиат.

— Точно, будь осторожен. Даже я не уверена, шутит он или нет.

Далиат отвернулся к пропасти. Его грызла глухая злость. "Хорошо, что Амата поддерживает дружеские отношения в команде... но что-то она уж очень старается!"

— Понятно, понятно... не буду покушаться на твои секреты, — хихикнул Тарс. — Но одну историю ты мне все-таки задолжал.

— Это какую?

— Про мечи, которые могут разрубить все на свете. Ты пообещал рассказать, а потом все время отнекивался.

— Ах, эту историю... — Далиат погладил родинку под глазом. — Видишь ли, она не очень интересная и не очень веселая. Сомневаюсь, что сейчас удачный момент, чтобы ее вспоминать.

— Нет, нет! — воскликнула Амата. — Раз обещал — рассказывай. Я тоже хочу послушать.

Далиат сел спиной к брустверу. "В самом деле, почему бы и нет?!"

— Давным-давно... Видите? Начинается как в сказке, но это самое точное начало. Давным-давно, в незапамятные времена, великие мастера научились создавать чудо клинки. Оружие, для которого нет преград. Способное рассечь любую броню. Остановить великий клинок может только другой великий клинок. Неизвестно как этого удалось достичь. Кто-то говорит, что великие клинки существует сразу в двух мирах — в нашем и нереальности. Говорят, в каждом заключен пленный демон. Говорят... многое говорят. Но никто не знает правды. Вскоре Имларон сгорел в огне войны Ожерелья. Клинки разошлись по ойкумене... Всего их известно не более двухсот, у каждого свое имя. Владеть великим клинком, высшая честь, которой может достичь член моей гильдии... Но очень мало тех, кто хочет ее добиться.

— Почему? — спросила Амата.

— Ты хорошая слушательница. Задаешь нужные вопросы в нужных местах. Почему... Видишь ли, в бою великие клинки питаются жизненной силой своих владельцев. Может, в них действительно заключены голодные демоны... Так или иначе великий клинок рано или поздно поглотит хозяина.

— Нечего себе, — выдохнул Тарс. — А разве...

— Что?

— Разве обязательно пользоваться этим клинком? Ну, наградили тебя... Ты его засунул в сундук и показываешь по праздникам... что?

Далиат второй раз за день рассмеялся.

— В сундук... ох... спрятать... Если бы все было так просто...

— Так объясни в чем сложность... И хватит ржать!

— Это сложно объяснить. Видишь ли... великие клинки обладают своей волей, они... будто притягивают хозяина. Когда впервые касаешься его... нет, это чувство нельзя описать! Ты будто понимаешь, что всю жизнь тебе чего-то не хватало, и только теперь ты снова стал целым. Хочется испытать это снова и снова... пустить оружие в ход... Это, словно зов, который слышишь днем и ночью и чем дальше, тем сложнее ему сопротивляться... У меня дома говорят, что жизнь воина проходит в тени клинка. Для того кто владеет великим клинком это вдвойне справедливо.

Тарс и Амата как-то странно переглянулись, Далиату этот взгляд совершенно не понравился. Охотница осторожно откашлялась.

— А нет... какого-нибудь способа избавиться от этого... зова?

— Есть способы... заблокировать его на время... вместе с частью способностей, — неохотно откликнулся он, — но рано или поздно барьер исчезнет.

— А если... клинок просто разбить? — спросил Тарс.

— Скажи ты такое всерьез, и любой фехтовальщик гильдии разобьет пустой котелок, который ты называешь головой.

— Я...

— Успокойся. Это я так. К сведению. К тому же уничтожить великий клинок почти невозможно. Гильдии известен только один случай. Мастер тоже погиб...

— Вот как...

— И выбросить великий клинок не получится. Если ты это хотел предложить. Он будет звать тебя и со дна морского и с другой стороны вселенной... Рано или поздно он получит свое, всегда получает.

— Но почему мастера гильдии не отказываются от таких... мерзких вещей? — нахмурилась Амата.

— Клинок дает хозяину огромные возможности... на какое-то время. Но, в конце концов, мы все здесь только на время.

— Да уж... интересная позиция, — сказала девушка. — Неужели никто из ваших мастеров не смог избавиться от клинка и остаться в живых?

Далиат вытянул затекшие ноги.

— Искушение. Непросто отказать от такой силы... Большинство надеется, что успеет это сделать в последний момент, но я не встречал тех, кому это удалось... А если говорить о легендах...

В лесу раздался треск, словно упало большое дерево, Далиат перегнулся через бруствер.

— Похоже, зашевелились. Жаль, ненадолго им хватило... Амата, возьмешь свою винтовку?

Охотница посмотрела на ладони и покачала головой.

— Нет, сейчас я даже в стену попаду только в упор. В твоих руках "Капризница" принесет больше пользы.

— "Капризница"?! Ты так назвала винтовку?

— Не я. Моя прабабка. Это тоже длинная история.

— Отлично, расскажешь, когда вернемся. Тарс — на позицию. Амата — возьми винтовку Кариона и стань со стороны тропы, не думаю, что они там полезут, но подстраховаться, никогда не мешает.

Охотница нагнулась за оружием слуги и ее ноги подкосились, она буквально упала на руки Далиата.

— Голова закружилась, — шевельнулись бескровные губы, — ерунда, просто нужно немножко отдышаться.

Далиат подложил Амате под голову рюкзак и посмотрел на остолбеневшего Тарса.

— Чего уставился? Ей от твоих взглядов не полегчает, а огры ждать не будут.

Парень зажмурился, выругался и побежал к брустверу. Далиат тоже посмотрел на лес. Как он и ожидал, стена виней, заскрипела и пришла в движение. Он упер в плечо приклад "Капризницы".

— Второй раз они на те же грабли не наступят, — крикнул он Тарсу. — Не старайся найти щели между бревнышками. Дай им подойти поближе...

Что-то больно чиркнуло по голове, потом издалека донесся хлопок, мир завертелся, Далиата повело в сторону, когда он пришел в себя, то понял что стоит на четвереньках, его ладони упирались в камень над плечами Аматы. Струйка крови стекала по виску и лилась на щеку охотницы. Девушка смотрела на него распахнутыми глазами и не пыталась отстраниться. Резкие хлопки раздавались почти непрерывно, Далиат поднял руку и коснулся головы.

— Царапина, — сказал он не то Амате, не то самому себе, — повезло. Вот ведь хитрые твари. Видно устроили где-то на деревьях платформу и посадили туда своих стрелков с ружьями... Но дальнобойности им все равно не хватает и площадка у них пониже, чем у нас... Нет, мы еще повоюем!

Он хотел выпрямиться, но Амата схватила его за запястье. Пальцы охотницы были сухими и необычно горячими.

— Постой, я хочу тебя попросить...

— Дать тебе фляжку?

— Нет, не то. Силы уходят, я боюсь, что скоро отключусь. Если...если... все обернется совсем плохо... я... я не хочу достаться им живой.

Далиат свел брови, рана на голове отозвалась тянущей болью, он не сразу сообразил, о чем просит охотница.

— Амата...

— Ты же видел, что они делают! Я не хочу так. Обещай мне! Это ведь совсем не сложно.

Девушка силилась улыбнуться, из уголка глаза вытекла одинокая слезинка.

— Когда все закончится, тебе самой будет неловко об этом вспоминать. Выбросить это из головы! Такие мысли...

— Если Далиат боится запачкать руки, это сделаю я! — уверенно сказал Тарс.

Лаорец поднял голову, оказывается, парень оставил свою позицию и подобрался к Амате.

— Не помню, чтобы тебя кто-то спрашивал!

— Меня и не надо просить. Ты в нашем мире чужак, не понимаешь самых простых вещей. У нас никому не нужно объяснять, что такое огры, и каково попасть к ним в лапы живым!

— Стало быть, собрался меня просветить? Не рано ли птенчик крылышками захлопал?! Если уж придется, то все что нужно я возьму на себя!

— А я, думаешь, не справлюсь?!

— Тебе прямо сказать, или сам догадаешься?!

— Мальчики, мальчики... Не ссорьтесь, пожалуйста. Я боюсь, вы не сможете убить меня дважды, чтобы никому не было обидно, но всегда можно метнуть жребий.

Далиат посмотрел на Амату, охотница давилась от смеха. Высоко над головой в скалу ударила пуля, он инстинктивно пригнулся и улыбнулся в ответ.

— Жребий это не наш метод. Я думаю лучше решить вопрос честным соревнованием. Кто перебьет больше огров, тот и выиграл. Что скажешь, Тарс?

Парень проглотил смешок.

— По-моему это нечестно. Ты лучше стреляешь.

— Ничего, когда они полезут на штурм, все уравняется. Промахнуться не получится, только успевай стрелять.

— Пусть победит достойнейший.

— Так, что-то меня пугает ваш энтузиазм, — протянула Амата.

— Ты сама это начала, — отозвался Далиат, — так что теперь не жалуйся. Тарс, помоги мне оттащить ее подальше от края.

Вместе с подмастерьем он перенес охотницу к самому подножию скалы.

— Нам, лучше тоже остаться здесь. У края бруствер нас больше не защитит.

Тарс молча опустился на колено в нескольких шагах перед Аматой. Далиат занял позицию слева. Так он перекрывал свою сторону "бастиона" и на всякий случай выход с тропы. Скрип дерева внизу замолк. Значит, огры подобрались к подножию скалы. Почти минуту был слышен только визг пуль, которые чиркали по краю бруствера. Потом глухой стук — штурмовые лестницы ударили о край площадки.

Далиат не видел лестниц и не мог сказать, сколько их, а подойти и посмотреть мешал усилившийся обстрел.

— Что-то долго они лезут, — сказал Тарс.

— А куда-то торопишься? Ничего...

В небе мелькнул черный шар. Он вылетел из-за бруствера и падал прямо на Далиата. Он не думая рванулся вперед и отбил снаряд прикладом. Глиняный снаряд треснул, отлетел к парапету и разбился там вдребезги. Прозрачная жидкость обдала кромку "бастиона" и пролилась вниз. Почти сразу она вспыхнула злым пламенем, снизу раздались страшные вопли, через несколько секунд что-то треснуло, а потом донеслись влажные звуки, как будто с высоты сбросили арбузы.

— Твари перехитрили сами себя! — крикнул Тарс.

Далиат посмотрел на полоску пламени, которая протянулась от его ботинок к охватившему бруствер пожару и кивнул. Потом он повернулся к Амате, глаза охотницы были закрыты, ее грудь часто и прерывисто колебалась.

Сквозь огненные сполохи показался черный силуэт. Тарс выстрелил, силуэт исчез, через пару секунд снизу донеслось знакомое чавканье. Со стороны Далиата высунулись еще два огра, один держал в руках винтовку. Двумя растянулся на камнях, и двумя выстрелами сшиб обоих. После этого настала томящая пауза.

— Чего они снова ждут? — спросил Тарс и вытер слезящиеся от жара глаза.

— Они хотели напасть нас разом со всех сторон, но пламя спутало им карты и пришлось лезть по очереди. Сейчас они попробуют повторить фокус.

Снова дерево стукнуло о камень, Далиат зачем-то отсчитывал про себя секунды, когда он дошел до двести третьей над парапетом показались огры. Их было восемь. Три держали в руках винтовки. Далиат успел сбить одного стрелка, но оставшиеся заставили его откатиться в похожую на окоп впадину. Справа Тарс вскрикнул и схватился за плечо, винтовка стукнула о камень.

Два огра лихо перемахнули через парапет. Одному он разбил пулей череп, но другой нырнул вперед, прыгнул и упал на Далиата. Лаорец дернулся, кривой нож, высек искры из камня. Лохматый людоед снова занес оружие, дернул горлом, будто пытался сглотнуть и выплеснул изо рта поток крови. Вонючая туша придавила Далиата, надрываясь, он оттолкнул ее и выдернул из груди людоеда свой тесак. Пульс стучал в ушах как бегущий от грозы табун, каждый миг он ждал удара. Он схватил винтовку и вскинул ее, чтобы стрелять в упор. Но огров на "бастионе" не было. Твари, которые стояли на лестницах тоже исчезли. Далиат оперся на винтовку, как на костыль и сумел встать, воздух дрожал от воплей, они неслись от подошвы скалы и разбивались нее, словно волны. Со стороны леса неслась настоящая канонада, залпы беспощадные и резкие, как удары кнута. Ноги задрожали, он упал на колени и прижал лоб к винтовке. Они дождались. Отряд Квинта прибыл.

Глава 23

— Так вы точно не ели и не пили ничего необычного? Может какие-нибудь препараты?

— Я что заикаюсь?! Далиат, убери этого типа от греха подальше!

— Простите ее, доктор, она хотела сказать, что очень благодарна за заботу.

— Какую заботу?! Я с ним уже начала скучать по ограм! И сколько можно задавать одни и те же вопросы?!

Чернобородый мужчина выключил портативный сканер и благоразумно отступил от лежащей на носилках охотницы.

— Доктор, еще раз извините.

— Я не доктор. Просто окончил медицинские курсы... И, наверное, я действительно успел надоесть вашей подруге, — отозвался бородач. — Самое худшее — я не могу сказать, что с ней такое. Видимо моих знаний не хватает. Уверен, в Тальге быстро разберутся, что к чему.

— Может, нужно вызвать стрелокрыл и отвезти ее в госпиталь по воздуху? — спросил Тарс.

Плечи и грудь парня были перевязаны, из-под края бинтов выступал прозрачный медицинский гель. Тарс пытался одной рукой натянуть куртку, его лицо то и дело кривилось от боли. Далиат подошел к нему и помог одеться, парень бросил на него благодарный и немного удивленный взгляд.

— Он дело говорит, — поддержал Тарса Далиат. — Можно ее отсюда эвакуировать?

— Нет, тут сейчас такие помехи разгулялись, что никакой передатчик не пробьет. Разве что мы свернем к Финикийскому кургану... Там, у лесорубов, должна быть надежная связь, а может даже и стрелокрыл... Но это большой крюк, сильно сомневаюсь, что мы выгадаем много времени.

— Но хоть, что-то вы можете?! — воскликнул Тарс.

Далиат сжал предплечье парня, тот опустил голову и одернул куртку, на землю посыпались чешуйки засохшей крови.

— Я хотел вколоть ей стимулятор, но она отказалась, — буркнул медик.

Далиат посмотрел на Амату.

— Да, мальчики, я все еще здесь. Как приятно, что вы меня, наконец, заметили.

— Амата...

— Этот тип забрал мою фляжку! Верни мне ее или когда я встану, вам обоим не поздоровится.

— Доктор, прошу вас, это для нее, как талисман, иначе она не успокоится.

Медик молча заставил Далиата нагнуть голову, вытащил из сумки спрей и еще раз обработал рану. Далиат дернулся и зашипел.

— Зато со шрамом возиться не придется... Хорошо, вот вам этот "талисман", от всей души надеюсь, что молодая госпожа не будем им злоупотреблять.

Далиат склонился к Амате, вложил фляжку в сухие ладони и заглянул в глаза охотницы.

— Все будет в порядке. Я знаю, — устало прошептала она.

— Конечно, я и не сомневаюсь. Тарс, побудь пока с ней, мне нужно тут еще немного... побродить, — сказал Далиат и хлопнул по карману, в котором лежал "москит".

— Да-да, конечно, — скороговоркой отозвался парень.

Два охотника подняли носилки Аматы и понесли ее в сторону лагеря. Медик и подмастерье шли по бокам, каждый с тревожным вниманием смотрел на больную.

Далиат оглядел поле боя. Больше всего трупов осталось в лесу, но и подножие скалы походило на бойню. Охотники стаскивали убитых людоедов в одну кучу, туда же летели бревнышки из разломанных виней. Между двумя деревьями, которые после ночного пожара походили на обугленные карандаши, уже вырос настоящий курган, но работы оставалось еще очень много. Он нащупал в кармане трубку "москита" и решительно направился к холму мертвецов. И пусть только кто-нибудь попробует помешать...

— Ах, юноша, рад видеть тебя целым и невредимым.

— А уж я-то как рад, — протянул Далиата и повернулся на голос.

За его спиной стоял седой охотник с переломанным носом. Паисий — вспомнил он — командир второго отряда. За спиной старика топтался парнишка, который у пещеры с кожей, прибежал к мерзавцу Квинту.

— Я искал тебя, чтобы поблагодарить, — прогудел лесной патриарх. — Воистину ты совершил подвиг.

— Всего лишь пытался остаться в живых.

— Само собой. Все окрестные огры собрались, чтобы добыть твою голову. Они просто взбесились. Обычно во время охот хитрые твари разбегались и нам доставались только слабые или больные. На этот раз все вышло иначе. Ты приманил их к себе. Обратил против людоедов их собственную кровожадность, которая властвует над ними настолько, что вцепившись в добычу, никогда они не отступят прежде, чем ее умертвят. И пока огры тщились добраться до твоего горла, мы смогли принести им возмездие. Конечно, ты такого не планировала — никто бы в здравом уме, на такое не пошел — но все получилось как нельзя лучше. Мы уже несколько столетий не собирали столько трофеев. Теперь твари надолго забьются в самые глухие дебри.

Из-под седых усов блеснула неожиданно широкая улыбка, а Далиат нахмурился и машинально запустил пятерню в шевелюру. Пальцы задели рану, он выругался и отдернул руку.

— Да, очень удачно. Я раньше об этом и не подумал.

— Ну, у тебя было много других дел... И ты превосходно с ними справился. Я позабочусь, чтобы в Тальге узнали о твоих подвигах.

— Нет-нет, не стоит, — заторопился Далиат, — я не сделал ничего особенного.

— Похвальная скромность, но мне достаточно посмотреть вокруг, чтобы понять — ты не только стрелок каких мало, но и отменный стратег.

— И если бы не ты, — вклинился в разговор парнишка, — мы могли бы еще долго не узнать вот об этом.

Он стиснул зубы и поднял к груди тяжеленную огровскую винтовку. Паисий взглянул на нее и пошевелил кустистыми бровями.

— Тоже верно. Тревожные дела творятся в лесах. Очень тревожные.

— Самое скверное, что никто не хочет этого замечать, — выпалил парнишка. — Когда я в Университете сказал, что огры могут использовать сложные орудия, меня подняли на смех. И вот мы идем в лес без солдат...

— Тебе ли удивляться, Астафий?! Ты ведь изучаешь историю нашего мира и должен знать — не в первый раз книжники и начальники народа забывают свой долг. Их умы ослеплены гордыней и себялюбием.

— Но теперь у нас есть, что им показать!

— Ваша помощь пришла очень вовремя, — вклинился Далиат в философский разговор, — можно сказать, в последний момент.

— Да, тебе вдвойне повезло, — довольно ответил Паисий. — Я вижу в этом провидение.

— Вдвойне? — насторожился Далиат.

— Мы шли к твоему коммуникатору, как к маяку, но, видно, эти проклятые помехи повлияли на наши приборы. Отряд запросто мог выйти к горам в нескольких километрах от этого места. Тогда бы мы точно опоздали.

— Да уж удачно...

— Благодари своего друга. Если бы он нас не нашел, все бы так и было.

— Моего... друга...

— Да, тот белокожий. Ты что, еще не видел его?! Пробраться сквозь целую толпу дикарей, которые в лесу, как дома... Я такого даже в легендах не слышал. Воистину тут есть рука высших сил...

Губы Далиата сжались в линию.

— А сейчас, мой... друг... где он?

— Хочешь поскорее его увидеть? — снова улыбнулся старик. — Тогда не буду задерживать, кажется, он остался вон на той поляне.

Далиат скомкано попрощался и заторопился в указанную сторону. Там где начинался подлесок, он обошел стену колючего кустарника и выбрался на заросший травой пяточек. В центре поляны громоздился небольшой штабель трофейного оружия, рядом, словно на часах, стоял Карион, в руке он, как посох, держал длинное копье. Перед штабелем на корточках сидел рябой охотник.

— Если из такой дуры выстрелить в упор, человека, небось, пополам разорвет, как думаешь?

Рябой щелкнул грязным ногтем по стволу особенно большой винтовки, Карион лениво опустил взгляд.

— Разве что стрелять несколько раз... и специальными патронами... Я конечно, не все тут видел, но сомневаюсь что боеприпасы растут в здешних лесах на деревьях, так что даже огры вряд ли будут тратить их на ерунду... Не волнуйся — в случае чего, домой тебя привезут одним куском.

— Ха, думаешь, успокоил?! С ограми ни в чем нельзя быть уверенным. В той стороне, глубже в лесу, есть распадок. Парни, которые собирают дохлятину, нашли целый десяток уродов. Их просто покромсали на куски, будто великан поработал. Одна голова висела на ветке метрах в шести над землей. Никто из наших, само собой, такого бы не сделал. Так вот Паисий сказал, что иногда, когда дело становиться совсем кислым, огры устраивают что-то вроде жертвоприношения, чтобы вернуть удачу. Вот скажи — разве можно предвидеть, что таким скотам придет в башку?

— Удачу... я не знал... Слушай, эта падаль скоро начнет вонять, — Карион кивнул на лежащих у края поляны окровавленных огров. — Давай я тут посторожу, а ты сходи за ребятами, напомни, что здесь тоже нужно прибраться.

— И верно, дело хорошее.

Рябой охотник закряхтел, встал, и зашагал в сторону Далиата, когда мужчина проходил мимо, он ощутил на себе его любопытный взгляд.

— Вижу, ты и тут продолжаешь веселиться, — сухо сказал лаорец.

— Чему удивляться, это ведь цель моей жизни. Вы сами это сказали вчера ночью.

— И ты обиделся?

— Разозлился.

— И бросил меня!

— Так было нужно.

— Кому?!

— Вам в том числе.

— А кому еще?

— Всему этому несчастному миру.

— На мелочи не размениваешься.

— Стараюсь.

Далиат прошелся по краю полянки и остановился перед двумя убитыми ограми. Людоеды лежали друг на друге, у того что сверху в спине зияла опаленная дыра. Стреляли почти в упор.

— Чтобы вы не думали, господин, я серьезно отношусь к своим клятвам и перед тем, как что-то сделать никогда не забываю о подумать о вас.

Далиат повернулся к слуге.

— Занятно. И почему мне тогда кажется, что мной пренебрегают при первой возможности?

— Потому что никто не отменял клятвы, которые я давал прежде.

— Может, все-таки объяснишь, какие клятвы заставили тебя завести нас в засаду? Чтобы я потом не удивлялся.

— Видите ли...

Карион поднял копье и без замаха швырнул в Далиата. Острие свистнуло рядом с лицом, тугой ветер потревожил волосы, он пригладил их и не спеша оглянулся. Огр, который прежде лежал под застреленным людоедом оказался прискорбно менее мертвым, чем хотел казаться. Он выбрался из-под трупа приятеля и успел вытащить из кобуры чудовищный двухствольный пистолет. Копье Кариона пригвоздило его к земле, как жука, из распахнутой пасти текла струйка крови, распахнутые глаза уже стекленели.

— А я все гадал, насколько его хватит, — сказал слуга. — Не дотерпел. Услышал про похоронную команду и задергался.

— Позер.

— Не без этого, — Карион изысканно поклонился. — И так на чем меня прервали... Ах, да... Видите ли, эти существа обладают интересной способностью — они чувствуют чужие эмоции. Если бы я вас предупредил, они бы, скорее всего, не напали. А для меня очень важно было посмотреть на них в бою.

— Хватит кривляться... Почему местные ни о чем таком не говорили?

— Они не знают, что такое возможно. Иначе давно бы заметили. Хотя... в глухих уголках здесь ходят истории, но для большинства это бабушкины сказки.

— Предположим. А что такого жизненно важного было в том, чтобы ты удовлетворил любопытство?

Карион подошел к убитому огру, присел, вытащил тесак и несколько раз ударил по бедру людоеда, так что обнажилась кость. Далиат сморщился и отвел глаза, послышался треск, как от ломающейся мокрой ветки.

— Любопытная у них генетическая структура...

— Только не говори, что можешь оценить их гены на глаз, — сказал Далиат упорно глядя в сторону.

— На глаз нет, а вот на вкус. Особенно на вкус костного мозга...

— Если хочешь чтобы меня стошнило, ты почти у цели.

— И почему вы всегда думаете, что я развлекаюсь за ваш счет? Не отвечайте! Вопрос был риторическим, — снова раздался противный хруст. — Так вот, у этих тварей в крови есть странная примесь. Чужая примесь. Примесь, которой там быть не должно.

Слуга замолчал... Далиат досчитал до десяти, потом до тридцати...

— Ну, хорошо, что ты там нарыл? Видишь? Ты добился своего, я спрашиваю, мне любопытно.

— По многим признакам они напоминают гомункулов охотников за головами. Интересно, что они вдруг стали такими активными, правда?

Далиату показалось, что его ударили.

— Гомункулы... Охотники спрятали среди уродов свой передовой отряд... скрестили... Думаешь, после штормов будет вторжение?

— Вы, кажется, побледнели, господин? С чего бы это, неужели никак не можете забыть нашу вечеринку в Огненном?! Ладно, ладно, не злитесь... от этого цвет лица портится. Нет, я не думаю, что они атакуют так скоро. Инвазия началась лет тридцать назад. Плод почти созрел, но, пожалуй, года два у мира еще есть.

Почти минуту Далиат молчал.

— Да, узнать это было очень важно, — сказал он, наконец, — риск был оправдан.

— Вот видите, — хихикнул Карион, — это совсем не больно. Соглашайтесь со мной почаще, и увидите — это даже приятно. Еще войдете во вкус.

Далиат подобрал с земли тяжелый пистолет огра.

— Где прячется, Квинт? Надеюсь, ты его не прикончил? Мне бы хотелось самому с ним... потолковать.

— Хороший слуга, предвидит желания господина... Его ставка там. Идите все время прямо и увидите расколотое дерево, по дороге смотрите под ноги, будет обидно наступить на живого огра.

Далиат фыркнул и направился к разрыву в кустах, на самой границе поляны он остановился и обернулся к Кариону. Слуга по-прежнему сидел над убитым людоедом и рассматривал его, как энтомолог смотрит на редкую добычу.

— Последний вопрос, мне это кажется, или ты действительно расстроен, что мы уберемся отсюда раньше, чем начнется вторжение?

Карион поднял голову и улыбнулся открытой, искренней улыбкой.

— Ну, разумеется! Ведь орду наверняка поведет Варт Девятиглавый. Должен же я убить его в третий раз!

Он нашел Квинта там, где и говорил Карион. Полицейский расположился перед большим сломанным бурей деревом, рядом горным хребтом высились сваленные тюки. Других охотников видно не было. Квинт стоял спиной к лаорцу, его винтовка была прислонена к узловатому стволу, в руках он держал кинжал, острие чертило на почерневшем стволе странные знаки. Далиат кашлянул, он не сомневался, что Квинт давно услышал шаги, но все равно хотел заявить о себе.

Кинжал даже не дрогнул, клинок продолжал выводить загадочные линии. Не прекращая своей забавы, Квинт повернул голову.

— Кого я вижу! Наш герой! Прости, что еще не поздравил тебя с твоим подвигом.

— Говорят подвиг одного — следствие глупости другого. Или подлости.

— Хм, тогда бы подвиги совершались каждый день.

— А может так оно и есть. Просто не каждому удается об этом рассказать.

— Пожалуй, это к лучшему, иначе люди могли бы задуматься как много на свете глупцов. И мерзавцев.

Далиат почувствовал, что его зубы обнажись в оскале.

— Скажи, Квинт, как давно ты задумал сделать из меня приманку для огров?

— Не воображай, что мир вертится вокруг тебя. Я отправил три отряда, а маршрут выбрал ты. Никто не мог заранее сказать кому... повезет.

— У тебя странные понятия о везении.

— Разве? Я организовал лучшую охоту за последние несколько столетий — наградой мне будет слава и репутация. Ты совершил ради этого подвиг и можешь пожать плоды своего успеха.

— Не похоже чтобы это входило в твои планы. Я узнал, ты собирался выйти к предгорьям в стороне от боя.

— Хотел надежней перехватить людоедам пути отхода. Твой человек чуть не испортил мне всю игру.

— Печально, ни один план нельзя довести до конца без накладок.

— Верно, зато я смог тебя увидеть. Если ты понимаешь, о чем я. Только испытание может раскрыть нутро человека, как ракушку, и показать есть там жемчужинка, или одна слизь.

Далиат взвесил в руке пистолет.

— Любопытство сгубило не только кошку. Скажи — почему мне тебя просто не пристрелить, а потом свалить все на недобитых огров?

— О, вот мы, наконец, добрались до по-настоящему интересного вопроса... Ты ведь пытаешься связаться с руководством Братства Крови?

На миг Далиат остолбенел.

— Откуда ты знаешь?!

— Такое удивление... Это даже оскорбительно. Я умею слушать, умею думать, анализировать. Вполне достаточно, чтобы разгадать, твою невеликую тайну.

— Предположим ты прав и что с того?

Квинт шагнул в сторону от дерева, Далиат напрягся, но полицейский не попытался схватить винтовку. Он чуть улыбнулся, острие кинжала коснулось рисунка на дереве. Далиату стало жарко, он хорошо знал этот символ. Правое крыло Феникса — эмблема боевого лидера Братства.

В Небесных Башнях не бывает тишины. Даже здесь в отрезанной от мира комнатке слышался неумолкающий шепот — бессонные машины поддерживали жизнь в огромной постройке. Кого-то это успокаивало. Кого-то наоборот.

Езекия Салаф сидел в кресле рядом с наполненной водой мраморной чашей, из центра миниатюрного озерца к потолку тянулись стебли лунной розы. Приглушенный свет искрился на белых цветах, вокруг плавали чернильные тени.

— По последним оценкам наша поддержка среди знати куда меньше, чем мы рассчитывали, — продолжил доклад Иаким. — Агитация Василиона приносит плоды и... Если честно... мы очень непопулярны. Вся наша служба и вы лично. Я боюсь, в случае конфликта, первое сословие может опереться на широкие слои непривилегированных граждан. Хуже всего ситуация в Тальге, но и в целом на планете обстановка очень сложная. Мы легко можем оказаться в изоляции. Если хотите, я приготовил цифры...

Мерцающий лепесток упал в воду, закружился и уперся острым носиком в кромку чаши, словно причаливший корабль. Езекия наклонился и осторожно подул. Поднялись крошечные волны, лепесток развернулся и поплыл под тень влажных листьев.

Заготовленные фразы застряли у Иакима в горле, он расстегнул воротник мундира и прокашлялся.

— Полностью положиться мы сможем только на оперативный отдел и бойцов внутренней службы... Этого не хватит для противостояния со всем миром... Возможно, нам стоит отступить.

Он испугался, едва слова сорвались с губ. То были его тайные мысли, которые много дней созревали в мозгу. Зрелище старшего генерала забавляющегося с лепестком стало иглой проткнувшей нарыв.

Езекия поднял голову и посмотрел в глаза заместителю. Иаким увидел знакомый стальной блеск и вздохнул свободней. Показалось.

— Интересное предложение, — сказал Езекия, — но немного запоздавшее. Мы зашли слишком далеко, нас слишком боятся... Даже если мы сейчас отступим — нас не пощадят.

— Простите, я не это имел в виду...

— Конечно, нет. Иначе это была бы измена.

Из теней, бесшумно, как призрак, вышла Тавифа. Телохранительница поставила на подлокотник кресла дымящуюся чашку. Перед тем как вернуться на место она замешкалась на долю секунды, и Иаким увидел, как сильные пальцы легонько прикоснулись к запястью старшего генерала. Женщина отступила в темноту, Езекия взглянул на чашку и судорожным жестом поправил расшитые манжеты.

От этого движения Иакиму стало плохо, на лбу выступил холодный пот.

— У тебя все, Иаким? Тогда, я тебя больше не задерживаю.

Иаким щелкнул каблуками, развернулся и вышел из комнаты. После полумрака глаза щурились от залившего коридоры света. Должно быть сейчас около полудня. Он спустился на лифте к Малахитовым палатам и зашагал по широкой галерее. Иаким сам не знал куда идет. В голове царил полный сумбур. Только свернув в сводчатый коридор, он сообразил, что направляется к малой смотровой площадке. Оно и к лучшему. Нужно прочистить голову на свежем воздухе...

— Вы должно быть собой гордитесь.

Иаким немного нервно повернулся, из бокового прохода вышел Вассилион. Странно, но вельможу не сопровождала обычная свита. Иаким принял непроницаемый вид. Удивительно так спокойно говорить с этим человеком, в более честном мире они бы уже давно сражались.

— Гордыня тяжкий грех и с ним борюсь, несмотря на многочисленные поводы.

— Поразительная скромность. Враги Перлы скажут, что вы совершили подвиг. Еще бы! Оставили Тальг без Защитника! Войска в столичном округе парализованы. Я слышал, даже охотникам на огров не смогли предоставить военного эскорта.

— Польщен доверием врагов Перлы, но вы с ними напрасно приписываете мне сие деяние. Вацлав Накрес сам подал в отставку.

— Естественно. Что ему оставалось после того как рухнула репутация.

— А ненужно спать с мальчиками из кадетского корпуса, тогда, глядишь, и репутация стоять будет.

— Возможно, вы правы, — неожиданно согласился Вассилион, — возможно Вацлав не самый примерный офицер и не самый хороший человек. Но ведь выступили против него, вовсе не ради очистки рядов нашей армии.

— Не понимаю о чем вы, но в любом случае, если соберусь начать священный поход против порока, приглашу вас на должность капеллана.

— Не понимаете... И снова я вам не верю. Все вы отлично понимаете, Иаким. Ваша жизнь вам больше не принадлежит. Она лишь еще одна ставка в руках зарвавшегося игрока.

— Все-таки записались в театральный кружок? Такой богатый набор метафор...

— Он и сам понимает, что переступил черту... но обратной дороги для него нет. Для вас — есть.

Пальцы Иакима вздрогнули, он сделал вид, что стряхивает пылинку с рукава. Вассилион, словно подслушал его тайные мысли.

— Советую вам перейти на комический репертуар. Для героя-любовника у вас неподходящая фактура. Иаким поклонился и, не оборачиваясь, зашагал по коридору. Затылком он чувствовал взгляд Вассилиона.

Глава 24

— Привет, Рамиль, извини, что заставил ждать. Надеюсь, ты без меня не скучал?

— Мне никогда не бывает скучно в компании друзей.

Ученый провел ногтем по горлышкам разноцветных бутылочек, которые парадным строем стояли перед его стаканом.

— Вижу, пока на планете есть спирт, одиночество тебе не грозит.

Далиат выдвинул плетеный стул и опустился за столик. В кафе было тихо, бармен лениво протирал полированную стойку, в дальнем углу бубнила климатическая система. Поток теплого воздуха толкнул смятую салфетку и подкатил ее к ладони лаорца. Шершавую бумагу сплошь покрывали мелкие цифры.

— Что это? Будущее великое открытие? А почему на бумаге, что случилось с твоим инфопланшетом?

— Сколько вопросов сразу... Планшет я с собой не ношу, оставишь его где-нибудь, а потом ищи... Не надо так осуждающе смотреть!

— И не думал. Так что за цифры?

— Собираюсь, усыновить несколько бойцов из Братства.

— М-м-м...

— Ты же знаешь, ходят слухи, что мир на пороге больших перемен. Все строят планы переустройства... На кафедре социологии популярна идея, назначить выплаты жертвам старого режима. Если жертва уцелела, предлагают выплачивать ей пособие в сто двадцать пять монет. А если нет — восемьсот монет родственникам. Почти в шесть с половиной раз выгодней. Я тут прикинул, несколько павших бойцов... и на скромную жизнь хватит.

Далиат вгляделся в лицо ученого, глаза Рамиля беспокойно блестели, но не похоже, чтобы он был особенно пьян.

— Родичи таки решили оставить тебя без денег?

— Пока нет, но постоянно грозятся. Приходится думать о будущем... Что у тебя с головой?

— Да так, стукнулся.

— А-а.

— Что "а"?

— Просто, мне говорили, только что закончилась грандиозная охота на огров. Настоящее побоище... Вот я и подумал — ты любишь в быть в центре событий.

Далиат поднял ладонь и прикрыл ранку волосами. Сплетни в этом городе разносятся, как пожар в степи... или это Рамиль так ловко их собирает?

— Слушай, насчет того о чем я говорил...

— Да-да, помню. Извини, никак не получится. Университет, считай, на осадном положении, все ждут беспорядков. Во внутренние зоны даже не всех преподавателей пускают. Мне, к примеру, туда хода нет.

Далиат стукнул по столешнице, испуганно звякнул хор бутылочек.

— Неужели никак нельзя...

Дверь в кафе распахнулись, послышались уверенные шаги и в зал вошли два полицейских в легкой броне. Переглянувшись, стражи порядка направились к единственному занятому столику. Далиат напрягся, предчувствуя неприятности.

— Проверка документов, предъявите идентификационные карточки, — объявил хорек со значками сержанта.

— Вот еще новости дня, — проворчал Рамиль, — действительно мир с ума сходит...

Ученый хлопал себя по карманам, с каждым новым хлопком его вытянутое лицо делалось все более несчастным.

— Офицеры, я Рамиль Сольт, кто угодно за это поручится...

— Пройдемте, гражданин.

— Это вам так с рук не сойдет...

— Пройдемте...

Сержант мельком взглянул на карточку Далиата.

— Вы тоже.

— На основании?!

— В участке разберемся — вперед.

Далиат посмотрел на дубинку, которая висела на поясе сержанта, и решил не спорить. Себе дороже. Он встал из-за стола и следом за Рамилем направился к выходу.

— Эй, а платить?! — всполошился бармен.

— Запиши на счет полицейского управления, — буркнул Рамиль.

На улице им приказали перейти перекресток и свернуть на пешеходный проспект Олара. Там, скопилась добрая дюжина полицейских машин. Стражи порядка, как усердные муравьи, тащили со всех сторон новых арестантов.

— Облава, похоже, — пробормотал Рамиль, — всех хватают... Я даже не припомню, когда такое в последний раз было.

— Не болтать! — рявкнул сержант. — В машину!

Рамиля запихнули в ближайший фургон, полицейский заглянул следом и покрутил головой.

— Так, этот полный... давай в следующий!

Далиата толкнули к другой машине. Он послушно поднялся по прогибающемуся пандусу и вошел внутрь. В отсеке было темно и жарко, остро пахло потом.

— Куда пихаете?! Здесь и так народу, как рыбы в бочке!

— А ну заткнулись! Кому там место мало?! Сейчас утрамбую! — проорал полицейский.

Задержанные неохотно потеснились, очистился крохотный пяточек ребристого пола. Далиат сошел с порога, и опустился на корточки. Двери за ним закрылись, скоро раздался гул двигателя, фургон тронулся.

— Поганые хорьки, — прошипел грузный мужчина с роскошными бакенбардами, — Я со смены шел... ну веселый немного... Имею право! Юбилей товарища отмечали... А они говорят — "пьяный, без документов"... Сволочи!

— Потише локтями пихайся, боров! Не один ты тут едешь — донеслось из темноты.

— Кто пихается?! Я пихаюсь?! Если я пихнусь, ты своими зубами подавишься!

— Тихо вы, придурки! Дубинок давно не пробовали?!

Скандалисты сникли, здоровяк с бакенбардами в полголоса проклинал судьбу. Ноги Далиата начали затекать, тогда он сел на пол и подтянул колени к груди. Минут через сорок резкий толчок вывел его из оцепенения. Двигатель замолчал, дверцы фургона распахнулись.

— На выход! На выход!

Арестанты зашевелились и начали выбираться из фургона. Далиат сощурился от света и огляделся. Фургон заехал в безликий квадратный двор, по периметру тянулась высокая стена, прямо перед машиной громоздилось каменное чудовище — уродливое здание, будто собранное из гигантских серых кубов.

— Окружная тюрьма-распределитель, — простонал толстяк с бакенбардами. — Проклятье, теперь это точно на весь день!

— Двигаться! Не толпиться.

Звероподобный тюремщик схватил лаорца за ворот и потащил к воротам домины. Далиат благоразумно не сопротивлялся. Краем глаза он видел, как остальных арестантов, полицейские сортируют и разбивают на отары. "А меня, значит, пустили вне категорий... Ай, как нехорошо..."

Едва он ступил под высокий свод, как под одежду начала забираться липкая сырость.

— Не дергаться!

Надзиратель встряхнул его, как пес пойманную крысу, и потащил в боковой проход. Узкий коридор круто шел под уклон. Далиат прикинул, что спустился уже примерно на пятнадцать метров под землю и сглотнул, масса камня начала давить на нервы.

— Стоять! Лицом к стене!

Далиат ткнулся носом в сырой камень, а тюремщик распахнул вдавленную в стену дверь.

— Арестованный доставлен, господин капитан.

— Заводи.

Могучий рывок почти оторвал его от земли, ткань воротника впилась в горло. Когда Далиат прокашлялся, то увидел что оказался в сводчатой комнатке. В середине, на единственном стуле вольготно расположился Квинт.

Капитан небрежно взмахнул рукой, тюремщик послушно вышел, раздался скрежет замка. Далиат коснулся содранной кожи на горле и недобро поглядел на Квинта.

— Как это мило, что вы не забыли пригласить меня на вечеринку, господин капитан.

— Ерунда, мне это ничего не стоило, — Квинт встал и подошел к Далиату. — Помнится, в нашу последнюю встречу ты усомнился в том, что я принадлежу к Братству.

— В это довольно тяжело поверить, после того, как боевики Братства вас едва не прикончили.

— Как говорят в портовом районе — меньше знаешь, дольше проживешь. Не пытайся совать нос в наши дела.

— Видишь ли, сложилось так, что мне совершенно наплевать на ваши жуткие тайны. Но мне нужно быть уверенным с кем я имею дело. Если ты ответишь на несколько вопросов...

— В эту игру мы тоже играть не будем.

— Тогда... боюсь, мы в тупике.

Квинт навис над арестантом, лицо полицейского было непроницаемым. По спине Далиата пробежали мурашки.

— Из любого тупика можно найти выход... если хватит взрывчатки. Пойдем!

Квинт подошел к противоположной стене каморки, там обнаружилась слившаяся с камнем дверца. Полицейский распахнул ее и кивнул Далиату.

Свод прохода оказался невысоким, Квинту пришлось пригнуться, а Далиат чувствовал, как волосы касаются потолка. Он заложил руки за спину и сцепил пальцы в замок. Его взгляд сверлил согнутую спину полицейского. "Ну, что же ты так медленно тащишься?! Черепаха беременная!"

К счастью путь оказался недолгим, Квинт распахнул вторую дверцу и, вместе с лаорцем вышел на узкую галерею. Балкон тянулся вдоль стен похожего на колодец прямоугольного зала. Тусклые световые панели на потолке были настроены так, что освещали только квадрат пола под ними. Галерея тонула в темноте.

По краю балкона тянулись пластиковые перила, похожие на обглоданные рыбьи ребра. Квинт шагнул к ограждению, оперся на него и жестом подозвал Далиата. Он встал за спиной полицейского. Из темноты доносилось чуть слышное, но хорошо узнаваемое потрескивание — работали мощные передатчики. Далиат машинально погладил родинку под глазом. "На какой такой спектакль меня затащили..."

— Среди диссидентов, сплетников и прочих клеветников, ходят лживые слухи, что в некоторых тюрьмах устраивают тайные поединки, — сказал Квинт. — Заключенные якобы дерутся насмерть, а развращенные богачи ставят на кон целые состояния.

— Чего только не услышишь в Тальге.

— Это верно. Но некоторые слухи правдивей других. Обычно здесь собирается больше народа, но сегодняшнее зрелище предназначено для избранных их из избранных.

— Да, я уже чувствую, как меня распирает гордость.

Квинт тихо хохотнул.

— Я слышал, многие находят эти схватки... грубоватыми. Но сегодня нас ждет необычный бой. Смотри внимательно — мы увидим нечто весьма интересное.

Квинт хлопнул в ладоши, резкий звук неприятно отразился от стен. Эхо еще не успело затихнуть, когда в квадрат света шагнула хрупкая девушка в грязных лохмотьях. Светлые волосы свалялись в колтун, под глазами лежали огромные тени. В тоненьких, похожих на птичьи лапки руках, она держала золотую чашу, накрытую тяжелой крышкой. Далиат подался вперед, нищенка и роскошный сосуд, казалось, происходили из разных миров... Совершенно разных!

— Наркоманка из порта, — прошептал Квинт, — взяли на прошлой облаве. Там этой швали... Случайно не твоя знакомая?

Далиат дернул губой, Квинт хохотнул и перегнулся через перила.

— Делай, что тебе было сказано!

Нищенка дернулась, словно от удара, и неловко открыла чашу. Тяжелый диск вырвался из пальцев, зазвенел и укатился в темноту. Русая головка испугано вжалась в плечи.

— Продолжай! — гаркнул Квинт.

Девушка поставила чашу на землю и протянула к ней руки. С сосудом происходило что-то странное — над золотым ободом воздух шел волнами, словно марево над раскаленной мостовой. Нищенка опустила в ладони в него и застыла, грязное лицо превратилось в застывшую маску. Позвоночник Далиата пронзила боль, тело покрыла испарина. "Меня ведь уже накрывало почти так же... на рыбной ферме..." Пульс начал греметь в ушах. "Неужели снова?!"

Нищенка встала, она двигалась рывками, как марионетка. Далиат почувствовал, как сдавившие его тиски разжались, и незаметно вытер мокрое лицо. Пальцы девушки светились, к ним словно прилипло бледное, неживое сияние. Через миг оно мигнуло и исчезло, худое тело задрожало, будто через него пропустили ток. Глаза распахнулись, словно от ужаса, Далиату почудилось, что девушка видит нечто незримое для него. Дрожь оборвалась так резко, будто кто-то повернул рубильник. Квинт довольно кивнул и снова хлопнул в ладоши.

Внизу в темноте раздался скрип, потом тяжелые шаги. В квадрат света вошел обнаженный по пояс великан. Под кожей перекатывались валуны мускулов, руки походили на стволы деревьев. Вросшая в шею обритая голова была размером с добрый арбуз, голый скальп украшала похожая на корону татуировка.

— Наконец-то, — проревел великан, — я уже соскучился по свежему мясу! Куда вы его спрятали?!

Боец упер кулаки в бедра, так его грудь выглядела особенно широкой. Несмотря на пустые балконы, он явно играл на публику. Далиату стало противно. Видно, ветеран здешних побоищ — успел нахвататься ухваток любимца толпы.

— Разве ты не видишь?! — крикнул Квинт. — Оно перед тобой.

Великан, словно только сейчас заметил девчонку. Она безучастно стояла на другой стороне освещенного квадрата, бледная и безмолвная как тень. И без того маленькие глазки бойца превратились в щелки, он утробно расхохотался.

— Это мясо? Разве что немного жилок на косточках! Мне его на один зуб!

Квинт негромко кашлянул, смех великана будто обрезало.

— Конечно, начальник, как скажешь. Если надо я сделаю...

Боец в развалку подошел к нищенке, та по-прежнему была, словно в полусне. Великан презрительно усмехнулся, к изможденному лицу метнулся могучий кулак. Девушка чуть сдвинулась и удар пришелся в воздух. Здоровяк едва не упал, потом выпрямился, поглядел на свою руку, словно та его предала, и ударил снова. Опять едва заметное движение и кулак рассек пустоту. Казалось, девчонка не обращает на врага никого внимания, она лишь слегка покачивалась, будто травинка на ветру, и страшные удары просились мимо.

На лбу великана выступили веревки вен, кожа на затылке покраснела, будто перед припадком, он размахивал кулаками, словно месил невидимое тесто, с толстых губ летели капельки слюны.

— Хватит надо мной издеваться! Стой на месте, сопля!

Великан раскинул руки и бросился на нищенку, как живая лавина. Далиат снова не заметил начала движения — только самый его конец. Рваный ботинок ударил по выставленному колену, боец скрючился и оглушительно завыл. Пощечина вспорола потную щеку, на грудь потек алый ручей. Девчонка бросилась великана, как хищный зверек на шею матерому рогачу. Прыжок — и темный комочек угнездился между лопаток посреди холмистой равнины спины. Тонкие руки вцепились в обритый череп, рядом с расплющенным ухом блеснули оскаленные зубы. Ударила тугая струя крови, великан страшно захрипел и медленно осел на пол. Нищенка заклекотала и принялась молотить головой врага по камню с такой силой, что багровые брызги взлетели к потолку.

— Браво! — крикнул Квинт.

Несколько мелких капель упали на перила, Далиат отшатнулся. Полицейский повернул голову.

— И как тебе понравилось зрелище?

— Отвратительно.

— Ха, какой же ты чистоплюй...

Квинт запустил руку в карман, Далиат услышал щелчок, потрескивание в темноте стало громче.

— Братья, — отчетливо сказал полицейский, — вы все видели результат эксперимента. Полагаю, после этого споров быть не может.

— Риск все равно остается большим, — прохрипел безликий, измененный машиной голос.

— По моим подсчетам, кратковременное воздействие артефактов поднимает боевые возможности объекта на двести пятьдесят — триста процентов. А если воздействие будет интенсивным, то и на тысячу процентов! Вдумайтесь! Сила, реакции, ярость... все возрастает в десять раз!

— А как насчет побочных эффектов?

Голос был неотличим от первого, но донесся с другой стороны. Словно в ответ на вопрос, девчонка внизу захрипела, хрупкое тело начали трясти конвульсии.

Квинт беспечно махнул рукой.

— Для наглядности опыта, я использовал объект изначально физически крайне слабый. Организм был истощен наркотиками, недоеданием и хроническими болезнями. Если воздействовать на здорового, крепкого мужчину, или женщину, последствия наступят не раньше, чем через четыре дня.

— Такие же последствия, как у нее?

Нищенка уже затихла, глаза закатились, на губах засыхала желтоватая пена.

— Разные, — спокойно ответил Квинт. — Заранее не угадаешь... Но, не все ли равно?! Четыре дня это все что нам нужно. Представьте себе толпу горожан, наших преданных, трусливых сторонников. Тех, что про себя ругают Езекию и Верховного Арбитра, а вслух боятся спорить с полицейским. Мы можем разом превратить их в неистовых фанатиков. Они будут голыми руками рвать солдат и переворачивать броневики. Это будет великий бунт! Войска увязнут по шею... а, наши настоящие бойцы, которых мы сбережем, без помех ударят по нужным целям.

— Соблазнительно, очень соблазнительно... — задумчиво протянул голос справа.

— Все это интересно, — вмешался левый, — но вы упускаете важную деталь.

Квинт вежливо склонил голову.

— Нам известно, что кроме вас, похожие артефакты используют так называемые адепты Вечного Короля. Никто не знает, на чем они успели завладеть, прежде чем вы загнали их в туннели. Нам не нужны сюрпризы. Прежде чем принять решение мы должны получить монополию на... технологию.

— Я уже принял необходимые меры. Скоро с этими подземными крысами будет кончено.

— Тогда и вернемся к этому разговору, — сказал правый.

Квинт коротко поклонился, снова щелкнул переключатель. Треск в темноте смолк, передатчики отключились. Далиат расстегнул куртку, он чувствовал, что весь вспотел, рубашка намокла и липла к спине.

— Вот ты и увидел Феникса. Наш триумвират.

— Да, во всей красе... Скажи, Квинт, ведь дело тут не в деньгах, наемник не поднялся бы так высоко в братстве... ты стараешься ради власти, верно?

— А ты, когда пытаешься скрыть волнение, нападаешь на собеседника, верно? Можешь не отвечать. Я ведь тоже не отвечу. Мои мотивы тебя не касаются.

— Справедливо. Но хотя бы твои друзья о них догадываются?

— Они знают, что мы вместе воюем за то чтобы свалить с вершины эту навозную кучу, которую называют правительством. И они знают, что после победы наш союз распадется.

— Напоминает разбойничью шайку. Грабят вместе, а как доходит до раздела добычи, начинается резня?

— Только восторженные юнцы могут думать, что всегда пойдут рука об руку, а потом удивляться изменам. Мы трезво смотрим на вещи.

— Похвальная честность...

— Кстати о честности. Скажи, наконец, какое у тебя дело к Фениксу?

Далиат на миг прикрыл глаза, наступал решающий момент.

— У моих нанимателей, были давние связи с Братством через советника Пелия. Не сомневаюсь тебе известно это имя. Мы передавали ему деньги и ресурсы... а потом нам понадобилась ответная помощь. Пелию вручили небольшую шкатулку, в какой обычно хранят драгоценности. Ящичек из красного дерева, на крышке вырезан скачущий конь. Пелий должен был хранить шкатулку пока мы... мои наниматели не потребуют ее назад. Когда этот день пришел, мы послали советнику весть, но он не откликнулся. Тогда я отправился сам и узнал, об очень странных событиях — оказывается, Пелий убит Братством, его семья погибла, а дом сожжен.

— Все верно, так оно и было. За одним исключением — Братство не убивало Пелия. Это работа бойцов оперативного отдела. Даже Езекии никто не позволил бы арестовать советника... Поэтому Пелия похитили, тайно доставили в замок Лорш, пытали, а потом казнили... Я слишком поздно об этом узнал и потерял несколько сетей.

— Я был почти уверен, что случилось нечто подобное... А его семья?

— Не интересовался. Но если подумать, те обгорелые трупы в поместье... не из воздуха же они взялись.

Усилием воли Далиат разжал стиснутые зубы.

— В каком-то смысле ты прав. Это действительно неважно. Пелий не хотел вмешивать семью... им бы он ее не оставил.

— Ты все о своей шкатулке? Почему ты ищешь ее у нас? Она могла сгореть... ее могли забрать ищейки Езекии. Да мало ли что!

— К чему эти игры? Сокровищница выдержала бы удар из космоса и пожар ей никак не повредил. Версия с оперативниками интересней, но есть одна загвоздка. На дверь сокровищницы установлена специальная система — каждый раз, когда открывается замок, на пульт охранного агентства братьев Микар отправляется сигнал. Отключить ее невозможно, вернее нельзя это сделать так, чтобы не осталось следов. Последний раз дверь открывали за два дня то того как Пелий... исчез.

— Хорошее расследование. Честно скажу — не ожидал, — в глазах Квинта мелькнуло что-то похожее на уважение. — Ты прав. Пелий почуял неладное, он боялся внезапного обыска и отдал нам все, что хотел сохранить... Итак, теперь ты хочешь получить свою вещь назад.

— Что-то мне не нравится твой тон.

— Но ты ведь и не думал, что вот так просто явишься к нам и заберешь свое?! Я уже понял, что ты не дурак.

— Внутри шкатулки ожерелье. Ничего особенного уникального, но есть люди, которые готовы заплатить больше его цены... У меня есть деньги. Много денег.

— Деньги это хорошо... — Квинт пригладил пальцем свой тоненький усик. — Но сейчас они не главное...

— А что же главное?!

— Хорошие бойцы. Мы накануне решающих событий. Я заранее нанял несколько отрядов, сейчас они уже были бы здесь, но проклятые шторма спутали все карты. Мне отчаянно не хватает обученных солдат! Сейчас они дороже всего!

— Ах, ты... — Далиат проглотил ругательство. — Я не стану твоим подручным!

— А я и не настаиваю. Наше дело не погибнет, если не досчитается одного бойца... Но тогда, извини, тебе придется подождать. Открыть тайник не так просто, а мы накануне военного положения, я могу привлечь внимание к нашим запасам. Это слишком большой риск... Но месяцев, через шесть, или семь, когда здесь все успокоится, я с удовольствием возьму твои деньги... Что за странный звук? Это у тебя зубы скрипят или в твоем мире так говорят "да"?

— Если я соглашусь... когда я получу шкатулку?

— Все решится в течение ближайших недель. Нам предстоит две операции.

— Внутренний голос говорит мне, что дело вовсе не в дефиците солдат, и ты пытаешься втянуть меня в какие-то свои интриги.

— Голос? Врет, собака. Не слушай его.

Далиат закрыл лицо руками и несколько раз провел по нему ладонями. На щеках остались багровые полосы.

— Предположим — только предположим — что я согласен, когда... мы должны начать?

Квинт улыбнулся во все зубы. — Если я ничего не путаю... прямо сейчас.

Глава 25

Пол и стены покрывал слой отсыревшей сажи, отряд вооруженных людей шел по нему, как гигантская многоножка. В горле першило от запаха гари, в глаза постоянно слезились. По своду змеились трещины, они сливались с копотью и с каждым шагом казались все шири и глубже... Далиат решительно опустил глаза и начал рассматривать спутников. Кроме него и Квинта в отряде было двадцать человек. Профессиональными бойцами из них выглядели не больше шести, остальные держали в шоковые шесты, будто колья, а новенькая легкая броня явно сковывала им движения.

— Надеть дыхательные маски, — приказал Квинт.

Отряд остановился и выполнил команду. Фильтрованный воздух был сухим и колючим, как песок в пустыне.

— Далиат, Нафан — вперед!

На зов отозвался высокий боевик. У него были кудрявые волосы и выступающие скулы, раскосые глаза с неприязнью посмотрели на лаорца.

— Впереди должны быть часовые, постарайтесь разобраться с ними без шума.

Далиат молча убрал световой стержень, под маской его губы дрожали от гнева. "Вот ведь мерзавец! Мало того, что заставил делать грязную работу, так еще поручает самые опасные дела!"

Вместе с новым напарником он двинулся вперед по туннелю. Лучи от полос светящейся краски с огромным трудом пробивались через черный налет. Если бы Далиат вытянул руку, он бы не смог разглядеть пальцы. Пульс ускорился, он привычно начал дыхательные упражнения, но от фильтрованного воздуха хотелось прокашляться. "Представь — это река. Нет никаких стен. Сейчас ночь и ты идешь по реке". Он сконцентрировался на своих шагах, в темноте вполне могли прятаться трещины, а споткнуться и упасть сейчас будет очень некстати.

Туннель извивался как огромный червь, через несколько поворотов по глазам резанул желтый свет. Впереди горел фонарь. Лазутчики немного постояли, чтобы дать привыкнуть глазам, потом пригнулись и начали красться к свету. Скоро Далиат увидел два черных силуэта. Один сидел, прислонившись к стене, второй стоял, заложив руки за спину. Лазутчики переглянулись, Нафан махнул рукой, Далиат кивнул. Еще несколько шагов и их заметят — нужно рискнуть. Нафан начал медленно загибать пальцы, когда его рука сжалась в кулак, Далиат прыгнул.

Тремя скачками он влетел в круг света. Стоящий страж изумленно ухнул, шоковый шест с размаху ударил его в грудь. Треснула кость, торс человека на миг оплели голубые молнии и он, как подрубленный, рухнул на пол. Далиат развернулся ко второму стражу. Тот почти вытащил из кобуры древний пистолет — напарник четко впечатал торец шеста в горло сектанта. Блеснули искры, человек уткнул лицо в колени и затих.

— Когда работаешь шестом, незачем крушить ребра, — прошептал Нафан. — А зарядом, который ты потратил, можно было убить пятерых.

— Можно подумать, у меня было время тренироваться!

— Вечно Квинт что-то мутит... Наберет непонятно кого, а потом...

Нафан нагнулся и снял со стены металлическую коробочку. Боевик отставил шест, вынул нож и аккуратно поддел крышечку. Изнутри коробочка светилась, казалось, там ползает множество крошечных светлячков. Нафан крест-накрест провел острием по дну приборчика, свет мигнул и погас.

— Вот так... Теперь здесь все.

Лазутчики бегом вернулись к отряду. Квинт выслушал доклад и обвел взглядом отряд.

— Остался последний рывок. Помните, что вам нужно сделать первым делом?

Боевики молчали, опытные наемники усмехались, новички просто смотрели перед собой. Далиату очень не понравились их пустые глаза.

— Я не понял, что за улыбки, тут кто-то решил, что в цирк попал?! — нахмурился Квинт.

— Первым делом нужно добраться до главных, — проворчал Нафан.

— Верно! И еще — не забудьте, там кругом теплоотводы. Один выстрел и мы все, как курицы гриль будем.

— Потому мы не взяли с собой огнестрела. Ты говорил, — наемник со шрамом на челюсти провел широкой ладонью по бедру, на котором висела пустая кобура.

— Именно! И если кому-нибудь из вас на глаза попадется винтовка, пистолет... да что угодно. Я хочу, чтобы вы осторожно отложили эту штуку в сторону! А лучше совсем не трогали.

— Мы-то не тронем, — сказал Нафан, — а они? Эти сектанты все чокнутые — пальнут и привет!

— И чтоб такого не было мы должны первым делом свернуть шеи их главарям! Все, хватит болтать! Пошли!

Отряд сорвался с места, ботинки застучали по покрытым сажей камням. Далиат без всякого стеснения задержался и оказался в тылу бегущих, рядом с Квинтом и Нафаном. В авангарде неслись новички, они слепо ломились вперед, шоковые шесты то и дело сталкивались друг с другом и тогда под черным сводом шипели ленты молний.

Через несколько минут закопченные туннели остались позади, стены проходов раздались в стороны. Далиат сорвал дыхательную маску и жадно вдохнул отсырелый воздух. На щеку упала крупная капля, он поднял глаза к потолку.

— Ах, ты...

Со свода хлынул зеленый поток, Далиат отпрыгнул, вонючая жидкость окатила нескольких человек. Взорвалось бурое пламя, два новичка превратились в пылающие шары. На штанине Далиата вспыхнул огненный островок, он выхватил тесак и откромсал загоревшийся кусок ткани. Жирный дым ел глаза, безумные крики терзали в уши. Далиат выпрямился и увидел, как левую стену от свода да пола прочертила черная трещина. Он крикнул, но его голос потонул среди общих воплей. Фальшивая кладка рухнула, в пролом ринулись орущие сектанты.

Полуголые мужчины размахивали топорами, мясницкими ножами и трезубцами. Орущая волна прижала боевиков к правой стене. В давке было не размахнуться шестом, Далиат бросил его и вонзил тесак в грудь ближайшего сектанта. Пузатый мужчина замахнулся топором, Далиат присел, лезвие свистнуло головой, Нафан вспорол клинком открывшийся бок толстяка. Металлический стержень просвистел мимо лица и высек искры из стены. Далиат поднял глаза и увидел у пролома длиннорукого мужчину, у его ног лежал разряженный арбалет, второе оружие сектант держал в руках, прямо в грудь лаорца смотрела стрела. Толпа бросила на Далиата воющего адепта, враг завыл и неуклюже замахнулся ножом, фехтовальщик отбил острие, схватил противника за потное запястье и дернул на себя. Стрела вонзилась сектанту между лопаток, острие вырвалось из груди. Адепт залился кровью и рухнул.

Стрелок разразился проклятиями и начал лихорадочно заряжать свое оружие. Далиат нагнулся, схватил шест, перещелкнул его на полную мощность и метнул в арбалетчика. Стрелок не успел увернуться, торец ударил его в бедро, широкие когти молний полоснули по человеку и он завалился на спину, над телом поднялся сизый дымок.

Над лаорцем нависла тень, он дернулся вправо, острие трезубца прочертило в наплечнике глубокую борозду. Далиат развернул корпус, вражеское оружие сорвалось с пластика и царапнуло по стене, крайний зубец застрял в трещине, он ударил локтем по древку. Сектант уставился на сломанную палку, Далиат распрямил руку и вонзил тесак ему в лицо. Слева под ноги упал боевик с перерезанным горлом, враг замахнулся на него серпом. Он поймал кривое лезвие у самой щеки, металл был покрыт свежей кровью, Далиат чувствовал на коже ее тепло. Он пнул врага в живот, сектант согнулся, Далиат взмахнул тесаком и вскрыл адепту сонную артерию. Выстрелил поток крови, он уперся спиной в стену и поднял оружие к груди, спереди наступало еще десяток сектантов.

— Квинт! — крикнул Нафан. — Нужно отходить пока нас тут не перерезали!

— Вот еще! Веселье тоже только началось!

Квинт сорвал с пояса блестящий кулон — хрустальную каплю на длинной цепочке — и раскрутил ее над головой. Едва кулон сделал оборот, как воздух загудел, словно гонг. Далиат стиснул зубы от боли, адепт перед ним уронил оружие и зажал уши.

— Воины, слушайте мой приказ! Убейте их всех! — крикнул Квинт.

Новички заревели, как раненные звери, и кинулись на врага. Далиат не верил глазам, перед ним, словно прошла кровавая буря. Взбесившиеся воины буквально рвали сектантов на куски! Адепты дрогнули и попытались отступить. Слишком поздно! Последнего сектанта у самого проема схватил жилистый боец и одним рывком сорвал ему голову с плеч.

За какие-то несколько секунд новички истребили всех врагов без остатка! Квинт расхохотался, на покрытом чужой кровью лице ослепительно сверкала улыбка. Он высоко поднял подвеску. Новички задрали головы, теперь они напоминали Далиату гончих.

— Воины, это только начало! Идите за мной, я дам вам новую добычу!

Рядом с ним Нафан прошипел проклятье, Далиат едва удержался от того чтобы кивнуть. Теперь он понял — эксперименты Квинта с древними артефактами продвинулись куда дальше, чем тот говорил.

В ответ на слова главаря, новички взревели и бросились в пролом, как свора охотничьих псов. Далиат стер со щеки так и не вспыхнувшую каплю, на душе скребли кошки. "Чего бы я сейчас не дал, чтобы повернуть назад..." Квинт хлопнул его по плечу и заглянул в глаза.

— Не время отдыхать! Вперед! Нас ждет слава!

Далиат ощерился, подобрал вместо разряженного, шоковый шест убитого боевика и присоединился к профессиональным бойцам. Зомбированные новички летели, как на крыльях. Для них не существовало ни усталости, ни боли. "Квинт, проклятый безмозглый псих! Неужели он думает, что может контролировать такое оружие?!"

Впереди показался проем закрытый пластиковыми щитами, новички снесли его, как живой таран. Боевики ворвались в высокий, прямоугольный зал, через потолок и стены тянулись трубы, похожие на вздувшиеся вены, от них шел тропический жар. Перед входом сгрудилась толпа адептов, "зомби" Квинта врезались в них, как нож в масло. Брызнула кровь, под своды взметнулись безумные крики. Далиат шестом отразил летящий к голове топор, развернулся и другим концом оружия ударил по ребрам сектанта в набедренной повязке.

Орава сектантов все сильнее прогибалась под напором боевиков Братства и охватывала отряд Квинта с боков. Несколько рук вцепились в шест, Далиат выхватил нож, клинок сразу окрасился кровью по самую рукоять. Но сектанты продолжали давить всей массой, боевиков снова лишили пространства и заставали драться плечом к плечу.

— Квинт, еще немного и нас окружат! — крикнул воин со шрамом на челюсти.

— Спокойно, Рикмар!

Квинт поднялся на цыпочки и посмотрел поверх голов. В центре зала, рядом с кипящим котлом, два человека в белых плащах поддерживали под руки плюгавого мужичка, на правой ладони коротышки блестела диковинная латная перчатка.

— Вот главари! — крикнул Квинт. — Убить их!

Полицейский бросил шест и вырывал из ножен тесак.

— Все за мной!

Профессиональные бойцы протиснулись к капитану. Полицейский оттолкнул в сторону новичка и взмахнул тесаком. Кулак адепта с зажатым молотком упал на камень, из обрубка руки хлынула кровь. Квинт пнул врага в грудь и ринулся на прорыв. Профессиональные боевики клином двинулись за ним. Полицейский работал с эффективностью механизма — как только враг оказывался в пределах удара, мелькал нож и адепт заливался кровью. Даже в пылу схватки Далиат поразился. "Ничего себе! Никогда бы не подумал, что Квинт такой мастак..."

К виску метнулась шипастая дубинка, он отвел ее клинком и всадил кулак в горло врага. Адепт захрипел и свалился. Впереди, Квинт ускорил темп, казалось, работает чудовищная мясорубка — к своду взлетали фонтаны черной крови, на пол падали отрубленные куски тел. В одиночку полицейский истребил больше врагов, чем все профессионалы вместе взятые.

Далиат увернулся от летящего в спину трезубца, но под ноги подвернулся какой-то камень, стопа заскользила, и он упал на колено. Не теряя ни секунды, Далиат прогнулся и вонзил тесак под узел набедренной повязки адепта. Сектант завыл и рухнул, он отбросил пахнущее мускусом тело и вскочил. Бедро отозвалось на движение болью. "Неужели задели?!" Он опустил глаза и увидел, что стоит в багровой луже. Далиат скользнул ладонью по ноге в поисках раны... его пальцы замерли, то, что он принял за камень, оказалась отрубленной головой. Неожиданно он понял, что давленье врагов исчезло. Они провались!

Далиат обернулся — островок "зомби" сжимала петля адептов. Несмотря на сверхчеловеческую выносливость, силы новичков таяли на глазах, но каждая победа дорого давалась сектантам, петля истончалась. Было даже непонятно кто кого держит. Враги прилипли друг к другу, словно ледяной нож к обнаженной плоти. Только три адепта смогли оставить строй и броситься в погоню. Нафан и Рикмар развернулись им навстречу, через несколько секунд на полу распластались три трупа.

— Не тратить время! — крикнул Квинт. — Вперед! Снесем головы ублюдкам!

Люди в мантиях, как зачарованные, смотрели на приближение боевиков Братства, они, словно не могли поверить своим глазам. Лишь, когда до них оставалось считанные шаги, коротышка, будто очнулся. Маленькое лицо исказилось от ужаса, он схватился латной перчаткой за край котла и опрокинул его. Боевики отпрянули от потока кипящей жижи. По залу прокатилась волна сладковатой вони разложения, к горлу подступила тошнота.

Два человека в мантиях бросились наперерез врагам. Квинт не глядя пронзил грудь первого, Нафан прикончил второго. Тем временем коротышка со скоростью призового скакуна несся к дальнему концу зала, там, линией барабанов во все стороны расходился пучок тоннелей. Сзади раздались вопли ужаса. Далиат обернулся и увидел, что адепты бросают оружие и разбегаются во все стороны... Пытаются разбежаться. Озверевшие "зомби" истребляли их будто скот. Лишь немногим удалось ускользнуть от алых клинков.

— Никто не должен уйти! — скомандовал Квинт. — В цепь! Далиат, Рикмар — за карликом! Это главарь!

Далиат проглотил проклятье и бросился в погоню, рядом пыхтел Рикмар.

— Туда, туда он побежал, — указал боевик.

Они ворвалась в туннель, в котором мелькнула белая мантия. Это был низкий сводчатый коридор, Далиат легко мог дотянуться до потолка. Из щелей в кладке капала теплая вода, у лодыжек тянулся сизый парок. Он до боли стиснул рукоять тесака. "Нельзя показывать слабость! Нельзя возвращаться..." Рикмар пронеся мимо окаменевшего лаорца, Далиат перехватил его удивленный взгляд и, словно пришпоренный, бросился вдогонку.

Ставилось все жарче, пот заливал глаза, виски стянул невидимый обруч, Далиат беззвучно застонал. Под ногой что-то хлюпнуло, он увидел, что растоптал бледно-желтый цветок с мясистым стеблем. Сквозь приступы страха пробилось удивление — откуда здесь взялась желчь Заг Тхоа?!

Он несколько раз шаркнул ботинком, пока сок не разъел подошву, и побежал дальше. С каждым шагом кустиков желчи попадалось все больше, перекресток тоннелей впереди оказался настоящей поляной. Далиат вошел на него, ставя ноги между влажными стеблями. Дойдя до середины, он остановился. Кроме прохода, через который он вошел, от перекрестка расходилось еще четыре коридора.

— И куда дальше? — спросил он Рикмара.

Ответа не было. Далиат посмотрел через плечо — на пятачке перекрестка он стоял один. "Когда же я видел его в последний раз?" Воспоминания застила болезненная пелена. Послышался шорох, Далиат крутанулся, сломанный стебель выплюнул сок, штанина задымилась там, куда попали брызги, но ему было не до того. Из бокового коридора на него смотрел черный болотник. Гнусная помесь паука и рака размером с пастушью собаку. Глянцевитые клешни звонко щелкнули, Далиат согнул колени и выставил клинок. В боку поселилась дергающая боль, словно открылась старая рана. Будет только один шанс...

Тварь медленно приближалась, покачиваясь на паучьих лапах.

— Не обманешь... Я знаю, какие вы быстрые... хорошо знаю... Давай, иди к папочке!

Голос, будто подстегнул чудовище, оно оставило притворство и бросилась к добыче, острые, как обсидиан клешни метнулись к горлу. Он встретил атаку железом, удар едва не выбил тесак из руки. Он вцепился в рукоять. "Нужно поймать момент!"

Хищник толкал его, чтобы повалить на спину, Далиат охотно отступал, стараясь выгадать позицию. "Как же давно я мечтал о реванше!" Он сделал вид, что потерял равновесие и покачнулся. Болотник алчно сверкнул багровыми глазками и встал на дыбы. Далиат качнулся в другую сторону и изо всех сил пнул членистую лапу. Хитин треснул и раскололся. Далиат, словно в лаорском танго, развернулся на носке и пропустил падающую тушу. Болотник ткнулся мордой в камни, Далиат оказался сбоку от него, шейные пластины твари разошлись, обнажилась синеватая плоть. Он с размаху вонзил тесак между хитиновой броней, всем весом навалился на оружие и вогнал клинок по самую крестовину.

Лапы болотника конвульсивно царапнули пол, черное тело дернулось и затихло. Далиат почти минуту продолжал давить на рукоять прежде, чем позволил себе расслабиться. Пульс бесился, казалось, кровь готова вырваться из жил, одежда под броней была такая мокрая, что можно выжимать. Далиат попытался выпрямиться, но от резкого движения закружилась голова, и он упал на колени. Стены продолжали водить хоровод. Он одной рукой вцепился в тесак, а другой оперся об пол. "Нужно просто подышать... просто подышать..."

Головокружение прекратилось так же неожиданно как началось, Далиат сжал в кулак свободную ладонь. "Странно, я был уверен, что угодил коленом прямо на куст желчи... а боли нет". Он с трудом разлепил веки, а потом долго моргал. Под ногами был только пыльный камень без намека на зелень. Далиат огляделся.

— Твою...

Никакого болотника не было и в помине, на полу распластался труп Рикмара, между лопаток боевика торчала рукоять тесака.

— Портовая ругань тебе не идет, — прозвенел мелодичный голос.

Далиат вскочил и зашипел — мышцы бедра снова дернула боль. Под аркой бокового тоннеля темнел размытый силуэт.

— Это кто еще там?! А ну, покажись!

— По голосу не узнаешь? Ты разбиваешь мне сердце...

Тень шагнула на перекресток, Далиат даже протер глаза. Перед ним стояла Релия! Она сменила модную одежду на практичный комбинезон, а световое перо на мощную винтовку. В руках девушки оружие казалось особенно огромным, она опиралась прикладом на пол, а ствол заканчивался на два пальца выше ее макушки. Далиат машинально отметил мощный прицел незнакомый системы. Чтобы справиться с таким, нужно быть опытным стрелком... Снайпером.

— О, Релия... Пришла сказать, что я опять прогулял работу? После того, как Тимона взяли под арест, там стало нечего делать. Да и ты, я смотрю, рассматриваешь варианты...

— Что поделать, на одно жалованье незамужняя девушка нынче не проживет, даже туфли нормальные не купишь. Ты ведь сам заметил, что наш хозяин скуповат.

— Смотря, какого хозяина ты имеешь в виду.

— Уж точно не Квинта.

Повисла пауза, Далиат безуспешно старался прочитать хоть что-нибудь на красивом лице, но Релия оставалась непроницаема, как судья, который готовится произнести приговор. Ясные глаза смотрели пронзительно и бесстрастно. Ему даже захотелось сделать шаг назад.

— Разве Крыло Феникса такая плохая компания? — проговорил Далиат и напряг ноги.

"Если я угадал неправильно, прыгать придется очень быстро..."

— Он до сих пор так себя называет? — спокойно спросила Релия. — Феникс лишил его этого звания больше года назад. За двурушничество.

— Лишил... Но разве Феникс это не триумвират? И разве Квинт не его часть? Я видел — они мило общались...

— Давно хочу увидеть его голову в своем прицеле, — меланхолично ответила Релия. — Феникс ошибается — Квинт уже пережил свою полезность. Его хлеб обман и интриги, он процветает на этом, отставка его только разозлила. Я знала, что он пытается превратить, свою фракцию в маленькую копию Братства, но это уже чересчур. Как ты связался с этим тараканом?

Пальцы Далиата сами собой сжались в кулаки, слова Релии очень походили на правду. "Давно я уже не чувствовал себя таким дураком!"

— Он обещал, мне отдать кое-что... Мою собственность. Она хранится в тайниках братства.

— Вот как... в принципе он может это сделать. Но я бы не рассчитывала на то, что Квинт сдержит слово.

— Уже догадался. Я подумаю, что с этим предпринять.

— Подумаешь... не замечала, что это твоя сильная сторона.

Далиат проигнорировал насмешку, мысли в голове вертелись, как беличье колесо.

— Ты знаешь, что тут случилось? У меня были странные... Видения.

— Иллюзия. Я однажды чуть не попалась в ловушку вроде этой. Кстати, можешь не благодарить.

— Наверное, с моей стороны будет невежливо спросить — за что?

Релия отступила к проходу в туннель, а когда вернулась, у нее в руке был свернутый белый плащ, сквозь ткань проступало красное пятно. Девушка размахнулась и бросила сверток к его ногам. Когда комок стукнулся о камни, раздался глухой звон. Далиат наклонился, отогнул кусок ткани и заглянул внутрь. Его губы скривились от отвращения — на плаще лежала отрубленная по запястье рука в латной перчатке.

— Больше он никому не задурит мозги, — сказала Релия и зачем-то коснулась сложного прицела. — Можешь, отдать Квинту — он будет счастлив.

— Наверное, ты права, как мне кажется, он просто обожает такие забавные вещицы.

— Вот и отлично. Надеюсь увидеть тебя в конторе. Даже если работа для тебя только прикрытие, не появляться на ней несколько дней подряд — свинство.

— Постой!

Релия оглянулась.

— Нападение на полицейский участок... Ведь тогда хотели убить Квинта?

По лицу девушки, словно пробежала легкая тень.

— Если бы Феникс решил убрать Квинта, тот был бы уже мертв. Мог ли кто-то проявить инициативу... Не знаю. В последнее время, благодаря таким как Квинт, Братство сильно раздроблено. Каждый старается выгадать свой интерес... и сдается мне, ты собрался играть не за ту команду.

Релия положила винтовку на плечо, как весло, и бесшумно скрылась в тоннеле. Далиат еще немного постоял, высвободил тесак, облегчил душу длинной тирадой на портовом жаргоне, подобрал окровавленный плащ и побрел обратно.

Когда он вернулся, битва в большом зале была закончена. Из профессионалов погибло, считая Рикмара, только двое, а из "зомби" Квинта уцелело лишь четверо, и то один так изранен, что вряд ли доживет до больницы. Даже если бы кто-то собрался его туда везти.

— А, вот ты где! Я уже собирался отправляться на поиски, — Квинт подошел к нему широкими шагами. — Надеюсь, охота, как обычно, была удачной?

Далиат зло посмотрел на полицейского и протянул ему сверток. Квинт размотал ткань, под тонкими усиками мелькнула улыбка.

— Отлично! Лучше и не придумаешь! А куда ты дел Рикмара?

Далиат отвел взгляд, вряд ли имеет смысл объяснять, как все было на самом деле.

— Видишь ли... мы бежали, бежали, а он взял и споткнулся... Так неудачно все получилось...

— Действительно неудачно. Надеюсь, это не войдет у тебя в привычку. Не люблю терять людей впустую.

— Раздражают незапланированные убытки? — процедил Далиат.

— А я этого не скрываю. Только не забывай, пожалуйста, что ты мне ничего не стоил.

Квинт шагнул к Далиату, его тело напряглось, словно в ожидании удара. В глазах капитана блеснул насмешливый огонек.

— Кстати, о вложениях. Пойдем, посмотришь, как окупилась наша маленькая вылазка.

У другой стены громоздилась куча кубков, обручей, цепей и других предметов, которые Далиат даже не знал с чем сравнить. Один такой, похожий на золотое веретено с прозрачной нитью, Нафан поддел острием тесака и переложил в мешок. Рядом сидела стайка женщин, обнаженные тела покрывали благовонные масла и золотистые рисунки.

— Откуда они здесь? — удивился он вслух.

— Прятались, стервы, — ответил Квинт.

Только теперь Далиат заметил, что часть стены затянута холстом, раскрашенным под цвет штукатурки. Угол ткани был отогнут, за ним чернел проход.

— Знаешь, Квинт, — проворчал Нафан, когда они подошли, — я, конечно, не хочу тебе указывать, но иногда мне кажется, что ты вообще про неудачу не думаешь. Прешь напролом, как бульдозер.

Полицейский смерил бойца пристальным взглядом.

— Это хорошо, что ты мне не указываешь. Я тебе больше скажу — это ты очень умно делаешь.

Нафан опустил голову к самой горловине мешка и пробубнил:

— Если бы тогда, в тоннеле, они навалились всей толпой, нас бы вырезали.

— Не думаю, что главарь, смог контролировать их всех на таком расстоянии.

— В смысле?!

— Я говорю — не забивай голову.

— Как обычно. Я уж настолько голову не забиваю, что совсем пустая стала. Удивляюсь, что до сих пор к небу не улетела. Как воздушный шар... А Рикмар где?

— У меня для него другое задание, — быстро ответил Квинт. — Вы там, в коридорах, все осмотрели? Никто там не прячется?

— Некогда было, почти сразу вернулись.

— Тогда нужно сделать это сейчас, — Квинт повысил голос. — Так, ребята, нужно быстренько обшарить здесь все закоулки. Пленных гоните сюда. Увидите что-нибудь странное не вздумайте лапать — сразу зовите меня!

Полицейский повернулся к уцелевшим "зомби" и указал на женщин.

— Охранять!

Бойцы сорвали со стены холст и вошли в коридор. Далиат и Квинт ступили под темный свод вместе.

— А девчонки, что ты собираешься с ними делать? — спросил он.

— Как что?! Расцеловать и отпустить.

Далиат стиснул зубы и отвернулся. Квинт скрестил руки на груди и подпер плечом стену, боевики по его команде рассыпались по боковым проходам. Далиат вошел в ближайший коридор, который, как оказалось, вел в небольшую комнатку.

Он огляделся, комнатушка была пуста, за исключением кучи грязных балахонов в углу. Далиат подошел к ней и пошевелил носком ботинка. Искать для Квинта артефакты, или, тем более, ловить новых пленников ему совершенно не хотелось.

В ответ на его движение куча тонко пискнула. Далиат наклонился, вытащил тесак и подцепил верхнюю тряпку. Открылась тесная норка, в которую забилась худенькую большеглазую девушку. Малышка обхватила себя руками, ее колотил озноб, золотая раскраска стерлась или размазалась широкими полосами. Далиат отвел взгляд от острых грудок и посмотрел в распахнутые от ужаса глаза.

— Тихо, девочка, тихо.

Он убрал тесак и коснулся блестящего от масла плеча. Девчонка содрогнулась и постаралась глубже зарыться в тряпки, Далиат ее мягко удержал.

— Спокойно, светлячок, не бойся, я тебя не обижу.

Он гладил ее кончиками пальцев, словно испуганного зверька. Постепенно девчонка расслабилась и доверчиво потянулась к его ладони.

— Скажи, девочка, отсюда есть другой выход?

Она на несколько секунд задумалась, а потом покачала головой. "Понятно, так я и думал..."

— Хорошо, светлячок, тогда поступим так — я тебя сейчас снова накрою, а ты будешь сидеть тихо-тихо. Если смогу, то вернусь за тобой. Если нет, постарайся выдержать как можно дольше, а потом выберись и осмотрись.

Девчонка понятливо кивнула. Далиат улыбнулся ей напоследок и старательно закидал норку тряпьем. Когда он вышел из комнатки, улыбка никак не желала сходить с губ, он даже провел по лицу ладонью. Вроде ничего особенного не случилось, но на душе как-то полегчало. Впервые с тех пор, как он вошел в эти туннели, его настроение можно было назвать хорошим.

Далиат вышел в главный проход и направился к его противоположному концу. Там, у перечеркнутой трубами стены уже собрались другие боевики. Похоже, они тоже ничего не раздобыли. Нафан постукивал пальцами по монументальному вентилю.

— Куда подевался Квинт? — спросил Далиат.

— Бродит где-то, сказал подождать, — ответил кучерявый боевик, имени которого он не знал.

— По мне, так намного интересней, куда подевался Рикмар, — вклинился в разговор Нафан. — Вы ведь вместе были, куда его Квинт послал?

— Не знаю, он мне не докладывает, — сухо ответил Далиат.

— Вот как... такие секреты... Странно это, новичок, очень странно.

Нафан жег лаорца подозрительным взглядом. Далиат на всякий случай положил ладонь на пояс, рядом с рукоятью теска.

— Хитрит что-то Квинт, и ты с ним напару.

— Да уймись ты, — усмехнулся кучерявый, — вернется твой ненаглядный. Ну, в крайнем случае, черканет письмо — извини, мол, милый, чувства был ошибкой...

— Ты что зубы скалишь, урод, — взвился Нафан. — Мы с Рикаром вместе кровь лили, кода ты еще в штанишки ссался!

— Ты сбавь тон, ветеран недобитый, а то, как бы самому кровью ссаться не пришлось!

— Спокойно, ребята, будете ругаться, отберу у вас игрушки.

Спорщики разом повернулись, в проходе показался Квинт. Полицейский неторопливо приближался к бойцам, за собой он волок что-то тяжелое. Далиат не сразу разглядел, что Квинт тащит за лодыжку тело девушки, ее голова была вывернута под неестественным углом, а лицо закрыто пропылившимися волосами, но он узнал ее сразу. Гнев сжал горло так, что он несколько секунд не мог вдохнуть.

— Вечно за вами, засранцами, нужно подчищать. Будто у меня других дел нет. Вот у тебя, Далиат, где глаза были? Проворонил такую сладкую малышку. Работал бы как следует, мог бы с ней стресс снять. Как первооткрыватель.

Ладонь Далиата сама метнулась к рукояти оружия, кулак Квинта опередил его на долю секунды. Полицейский ударил без замаха, невероятно быстро, так что лаорец упал и стукнулся затылком о стену.

— Ну чего теперь расстраиваться?! В другой раз будешь умнее.

Полицейский почесал подбородок и повернулся к остальным бойцам.

— А вы что, голуби мои обожравшиеся, тут за базар устроили?! Ну-ка, возьмитесь лучше за тот вентиль и поверните его до упора.

— Уверен, что это хорошая идея? — спросил Нафан. — Тут ведь...

— Что-то ты больно умный в последнее время стал. Вот смотрю на тебя и думаю — к чему бы это...

— Ладно, ладно... Повернуть, значит повернуть.

Боевики разом налегли на металлическое колесо, вентиль заскрипел и сдвинулся. Далиат уцепился за стену и поднялся, Квинт насмешливо подняв бровь. Далиат выпрямился и ощупал языком замененный зуб. Удивительно, но имплант устоял. Далиат посмотрел на полицейского, и тотчас отвел взгляд, чтобы не выдать мыслей. "Быстрый... какой быстрый... Не так уж много людей могут меня вот так запросто свалить... Тут два объяснения — либо Квинт сам балуется со своими артефактами, либо..."

— Готово! — выдохнул Нафан. — Дальше не идет.

Квинт приложил ухо к толстой трубе и с минуту постоял неподвижно.

— Сделано! А теперь пошли, ребята, дома отдохнете!

Полицейский чуть ли не пинками выгнал бойцов в большой зал. Там он взвалил на плечи мешок с трофеями и приказал отступать в тоннели. Уже на выходе Далиат обернулся — "зомби", не получив другого приказа, так и стояли вокруг кружка женщин. Квинт толкнул его в спину.

— Вперед, не замерзай!

Он прогнал их через проход и заставил нырнуть в боковой тоннель. Там Квит приказал остановиться, полицейский оперся рукой на стену, его губы беззвучно шевелись.

— Ты, кажется, позабыл свои игрушки, — сказал Нафан, переводя дыхание.

— Все равно у них почти кончился завод, — не поворачиваясь, бросил Квинт.

В глубине тоннелей послышался рев, словно там пробудилось чудовище. Через несколько секунд рокот усилился настолько, что пришлось зажать уши и по проходу, будто выдох дракона, рванулся огненный поток. Волна раскаленного ветра едва не сбила Далиата с ног. На бойцов просыпался дождь пепла, он ощутил на губах горечь черных крупинок, от дыма из глаз потекли слезы. Ему казалось, что он стоит у погребального костра.

Глава 26.

Свинцовое блюдо озера было покрыто рябью волн, видно, где-то под куполом открыли створки люков, и впустили в парк уличный ветер. Вода пенилась и ее прозрачный язык скользил по гальке и пытался достать до его ботинок. Далиат с отстраненным любопытством наблюдал за стараниями волны.

— Карион сказал, что я найду тебя здесь.

Он повернул голову, на тропинке стояла Амата. Словно угадав его настроение, девушка облачилась в темные цвета, брюки и шелковую блузку дополнял расстегнутый жакет, отороченный мехом.

— Карион редко ошибается он. Мне захотелось побродить в тишине.

— Намекаешь, что нужно оставить тебя в покое?

— Вряд ли бы ты потащилась так далеко от дома, чтобы слушать мои намеки...

Лицо Аматы дрогнуло.

— Так мне уйти?

"Ну что у меня за язык. У нее ведь полно своих проблем, а я как вернулся с охоты, так ни слуху от меня не духу. Кто угодно занервничает".

— Нет, прости. Это все усталость, несу всякую ерунду.

— Слышала, у тебя были тяжелые дни.

— Да уж вряд ли тяжелей, чем у тебя. Как твое здоровье? Ты поправляешься?

— Не думаю, что это подходящее слово... Но в целом да. Чуток подправила свой коктейльчик и теперь цвету, как роза. Хочешь глотнуть?

Амата вытащила из-под жакета фляжку. Он только замахал руками, девушка рассмеялась, отвинтила крышку и приложилась к горлышку.

— Мне теперь лучше, чем было последнее несколько месяцев. Давно было пора поправить рецепт, можно сказать приступ даже пошел мне на пользу... Что усмехаешься?

— Просто завидую твоей жизнерадостности. Как это у тебя получается?

— О, это дается только после долгой практики... Я волновалась, от тебя не было вестей.

— Извини, что не звонил. Мне было стыдно. В деле с Университетом, я уперся в стену, они там все с ума по сходили. И я заодно с ними.

— Я не о том, — в голосе Аматы зазвучало странное раздражение. — Вчера я тебя искала, но никто не мог сказать, куда ты подевался. Мне показалось, что даже Карион беспокоился.

— Это тебе уж точно померещилось... Знаешь, давай я отдам образцы, которые мы собрали тебе на хранение. Тогда, даже если когда-нибудь совсем пропаду, ты сможешь делать с ними что захочешь.

Амата прикусила губу, он понял, что девушка сдерживает улыбку. "Так... я явно мелю что-то не то".

— Никуда ты не пропадешь. Я не позволю. Не забывай — у меня твой залог.

— Об этом забудешь...

Далиат коснулся шеи и искоса посмотрел на девушку — понять шутит она или серьезна, было решительно невозможно. Неожиданно его осенило.

— Ты волновалась за... эээ... Я постараюсь больше не исчезать.

В последний момент он оборвал фразу и сказал, не то, что собирался. Здесь, на Перле это может казаться смешным, но дома его приучили, что некоторые слова не нужно произносить вслух. Он посмотрел в лицо девушки, если он угадал... глупое сердце от чего-то забилось часто-часто. Амата словно и не услышала его оговорку, только очень быстро поправила взметнувшуюся от ветра прядь, на смуглых щеках появились ямочки, к которым он незаметно для себя успел соскучиться.

— Наверное... случилось что-то плохое раз ты... пошел на прогулку?

— Я уже забыл, когда со мной случалось что-то хорошее. Просто... сегодня я проснулся, и мне очень захотелось домой. Здесь все такое чужое... даже небо! Я лежал и думал, о Лаоре... Иногда мне кажется, что ее никогда не существовало и она была только сном... Извини, я опять несу чепуху.

— Нет-нет, ничего. Ты, наверное, очень хочешь вернуться?

— Хочу. И боюсь. Там... слишком много воспоминаний.

Далиат подобрал с берега полосатый голыш и запустил его в озеро. Камешек скользнул по воде и ушел на дно.

— Порой я даже думаю, что отправился в путь для того, чтобы сбежать от прошлого. Сам не знаю, откуда эти мысли. Ведь я живу, сражаюсь, ради того, чтобы вернуться домой, к людям, которых люблю... А если это не так... зачем все это? Зачем я вообще уцелел?

Пальцы Аматы погладили его предплечье.

— У всех нас бывают черные дни. Я-то знаю. Поверь мне — они пройдут.

Далиат попробовал улыбнуться.

— Ну вот, только представилась возможность — сразу начал ныть. С Карионом-то я рот лишний раз открыть боюсь, ведь, изведет потом насмешками...

— Ничего, мне это не тяжело, — девушка подошла ближе. — Те люди, о которых ты говорил, кто они?

— Джейт, Валини, Люций, Марил... Нирис. Друзья, наставники, родичи...

— И нет возлюбленной?

Он покачал головой.

— Как странно.

— Были причины.

— Не сомневаюсь... А Нирис... мне показалось, ты это имя произнес по-особому... Извини, если лезу не в свое дело.

— Нирис моя сводная сестра. Я действительно ее очень люблю. Но совсем не так, как постоянно намекает Карион. Просто она самая очаровательная девушка во вселенной. Когда ее увидишь — нельзя не влюбиться.

Далиат замолчал и посмотрел на Амату.

— Одна из самых очаровательных.

Девушка отвернулась, будто спрятала лицо от порыва ветра, но он успел заметить, как блеснули ее глаза. Мрачные мысли как-то сами собой растворились, на душе стало легко и свободно.

— Что-то мне надоело здесь торчать, — сказал он и приобнял Амату за талию. — Пройдемся?

— Конечно... А чему ты так улыбаешься?

— Просто представил, что бы сказали дома, если бы увидали, какие я позволяю вольности.

— Странно, я всегда думала, что на теплых мирах, люди смотрят на это проще.

— В общем, верно, но не в... тех кругах, где я вырос.

— Ну и глупо.

— Очень может быть. Но, прошу, прости мне огрехи воспитания, трудно сходу перестроится.

— Тебе повезло, чужеземец, сегодня я на многое готова закрыть глаза.

Они засмеялись и пошли по тропинке прочь от озера.

Маленький лоток старика Квинт увидел сразу. Он как обычно стоял на углу площади в тени старой консерватории. Полицейский засунул руки в глубокие карманы и подошел к продавцу. Тот склонился над прилавком, узловатые пальцы регулировали обшарпанные ручки обогревателя, сквозь редкую паутину волос розовела кожа темени.

Заслышав шаги, старик выпрямился и вцепился в углы своего лотка, тонкие губы задрожали.

— Здравствуй, Олимпий, — сказал Квинт.

— З-здравствуйте, господин.

— Я же просил — не называй меня так.

— Господин, как я могу...

Старик избегал смотреть в глаза капитана, лицо Квинта было усталым и печальным, он вытащил из кармана монетку и положил на прилавок. Олимпий опустил голову и потянулся к замку контейнера, раздавленные работой руки долго елозили по металлу, прежде чем распахнулась крышка. Наружу вырвался поток ароматного пара, старик зажал в коричневом кулаке щипцы и с невероятным сосредоточением, точно от этого зависела его жизнь, стал складывать в бумажный пакетик покрытые глазурью пончики. Квинт внимательно глядел на старика, было видно, что капитан хочет отвести глаза, но заставляет себя смотреть.

Когда пакетик наполнился, Олимпий передал его Квинту. Только тогда, он украдкой, словно ребенок в щелку взглянул на полицейского. Этот взгляд, смешной и нелепый для старого человека, отозвался в Квинте тупым уколом. Ему пришлось потратить несколько секунд, чтобы заново собраться с мыслями.

— Ты догадываешься, зачем я пришел? — наконец спросил он.

Олимпий выронил щипцы, его рот уродливо искривился, будто старика ломала боль.

— Я сдержал обещание. Гнездо уничтожено. Твоя внучка может спать спокойно. Они... больше никого не заберут.

Глаза старика наполнились слезами, Квинт развернулся и пошел прочь, в след ему летели отрывистые звуки похожие на хриплый лай.

Капитан быстро обогнул короб консерватории и свернул в небольшой сквер. На входе прохожих встречал бронзовый Аврелий Наймов — единственный композитор, которого Перла подарила ойкумене. Стараниями горе-скульптора Аврелий походил на борца-тяжеловеса, металлические глаза недобро смотрели на сквер, словно музыкант бросал вызов любому, кто посмеет усомниться в его праве стоять на постаменте. Рядом со статуей, на скамейке сидел человек в одежде горожанина среднего достатка. Когда человек увидел Квинта, он слегка улыбнулся и откинулся на витую спинку.

— Здравствуй, Иаким, — просто сказал полицейский и сел рядом.

— И тебе не хворать, — откликнулся генерал. — Чего такой мрачный?

— Не могу понять, где ты спрятал свою охрану. Зная тебя, тут должна быть, по меньшей мере, сотня головорезов.

— Многие знания — многие горести, Квинт. Я сам недавно огорчился. Узнал, что ты, оказывается, произвел себя аж в одну третью Феникса... Впрочем, потом я быстро развеселился. А тебе самому разве не смешно?

— Правда, это то во что верят люди. Сейчас кто-то может смеяться, но через сто лет, именно так все будет записано в истории.

— Да, вижу, министр финансов был прав. Штаты нашей полиции слишком раздуты. Будь по-другому, у тебя не было бы свободного времени, чтобы забивать голову бредовыми идеями.

Квинт развернул пакетик, извлек пончик и впился в сладкое тесто крепкими зубами. Иаким молча смотрел, как полицейский ест лакомство. Проглотив последний кусочек, Квинт облизал пальцы и предложил пакетик генералу.

— Хочешь? Нет? Вот ты всегда так — тебе предлагают, а ты отказываешься. Не желаешь иметь долю. Только владеть целым или, в крайнем случае, делить самому.

— А с чего бы мне получать от тебя в подарок, то чем я и так владею?

— Смотри сам — старый режим скоро падет, это всем ясно, Братство выйдет из подполья и начнет бороться за власть. Но... разве все эти важные вельможи, банкиры, генералы и прочие, признают над собой знаменитого террориста Феникса?! Как они смогут ему доверять?! Зато, если бы Фениксом оказался скромный капитан столичной полиции, как бы он мог рассчитывать на верховную власть над планетой?! Смешно! — Квинт вытащил еще один пончик. — Вот если бы рядом с полицейским оказался ничем не запятнанный генерал и опытный политик... О да, такое бы они могли принять. Феникс бы получил любовь народа, а политик власть над Перлой.

— Любовь?! Мама мало обнимала тебя в детстве, и ты решил добрать недополученное? Не поздновато ли?

— А еще Феникс получит возможность сделать то, о чем всегда мечтал.

— Вот как, и о чем же мечтает Феникс?

— Навести порядок на этой несчастной планете. Сейчас люди думают, что хотят свободы, но они не знают, в какую пропасть полетят. Это фантазия кучки глупцов, которые оказались достаточно активны, чтобы заразить своим безумием толпу. Нужно лишь избавиться от бунтарей и люди придут в себя. На самом деле, они хотят, чтобы власть уничтожила преступность, чтобы пособия делили справедливо, чтобы богачи не сорили золотом на глазах бедняков... Я смогу все это сделать и на Перле установится мир.

— Мне доносили, что ты уже предпринял некоторые шаги.

— Всего лишь избавился от шайки мерзавцев, которые отравляли кровь нашего мира.

— Громко сказано, но... ведь ты с ними пьешь из одного источника.

— В этом "источнике" я только наполняю склянки. А потом выливаю на тех, кого хочу утопить. Я контролирую артефакты, а не они меня — вот в чем разница!

— Ну, раз ты так говоришь... Дай-ка мне пончик!

Пару минут мужчины молча жевали, потом Иаким вытер пальцы о скамейку и посмотрел на Квинта.

— Догадываешься зачем, я тебя вызвал?

— Езекия, — коротко ответил полицейский.

Иаким опустил веки.

— Верно. Он страшно сдал в последнее время. Я боюсь... боюсь, был сделан неправильный выбор. Нам нужно отделить свою судьбу от судьбы начальника оперативного отдела.

— И в чем это будет выражаться?

— Мальчишка, которого, Езекия тебе подсунул... он все еще с тобой? — вместо ответа спросил Иаким.

— Да. Хотя, уже сидит у меня в печенках.

— Ты, наверное, уже пытался избавиться от него? Так чтобы свалить вину на кого-нибудь другого? Пытался! По глазам вижу. Глупо, Квинт. Очень глупо. Пока Езекия думает, что держит руку на пульсе, он не доставит проблем... А когда настанет момент, мы сольем нужную информацию через нашего карманного шпиона.

— Слишком гладко у тебя получается, — поморщился Квинт. — Парень умен и очень подозрителен.

— Но ведь и ты не первый день замужем. Не облегчай ему задачу, пусть вроде как сам обо всем догадается.

— Я все еще не сказал "да". Ты предлагаешь слишком резкий поворот.

— Предлагаю?! Ты ошибся, я ничего не предлагаю. Дело обстоит совсем иначе. Мне пригодятся твои возможности, это верно. Но сам по себе, без меня, ты не сможешь сделать ничего. У тебя постой выбор — либо ты пишешь свою историю вместе со мной, либо к концу недели я сделаю историей тебя!

— Ой, нет, признайся — ты это выдумал!

Далиат с улыбкой посмотрел на Амату и поболтал остатки сока в своем стакане. "Какое странное и приятное чувство — быть рядом с ней. Я чувствую ее запах, моя кожа ощущает движение воздуха, когда она поворачивает голову... А ее смех... кажется, я могу слушать его вечно".

— Разве что чуть-чуть. Чего стоит история, если ее не приукрасить?!

Они сидели за столиком в маленьком старом кафе. Пахло старым деревом и свежими булочками, сквозь широкие окна падали столбы золотистого света, здесь он казался теплым и ласковым.

— Вот никогда бы не подумала, что ты так здорово умеешь рассказывать.

— Я полон талантов. Ты еще удивишься.

— Прозвучало угрожающе, берегись — я тоже могу тебя удивить.

— Уверен, что только приятно.

— Теперь я поняла, что мне в тебе нравится — твоя наивность.

Амата снова рассмеялась, поток света пересекла высокая тень, в стекло постучали. Далиат повернул голову и резко отодвинул чашку — за окном стоял Карион.

— Кажется, тебя зовет твой приятель...

— Он мне не приятель.

— Может, пригласим его?

— Нет! Карион слишком скромен, не будем его смущать.

— Ну, раз ты так говоришь... Наверное, тебе пора идти?

Далиат с сожалением посмотрел на стойку с выпечкой и встал из-за стола.

— Спасибо, за приятно проведенное время, — сказал он.

— Как церемонно... тогда и тебе спасибо, мне тоже было приятно.

Далиат повернулся к выходу, но сделав шаг, остановился и вернулся к столику.

— Я подумал... раз все так удачно сложилось... может... стоит это как-нибудь повторить?

Амата лукаво улыбнулась.

— Ты такой милый, когда смущаешься. А розовый цвет так идет к твоей коже! Одно только это зрелище стоит того, чтобы увидеть тебя снова.

— Тогда... в общем... до встречи...

Далиат повернулся и деревянной походкой направился к выходу. Уже на пороге его нагнал голос Аматы.

— И передай своему приятелю, чтобы он не смел тебя обижать. А то я разберусь с ним сама.

Далиат вылетел за дверь, на улице его обняли крылья холодного ветра, он поежился и застегнул куртку.

— У женщин удивительная способность выводить мужчин из равновесия, верно Карион? А у тебя особая способность появляться в неподходящий момент.

— По обоим пунктам, господин, вам видней, — отозвался слуга.

— Так зачем же ты явился? Ну, кроме того, чтобы играть у меня на нервах.

— Мне кажется, я обнаружил, кое-что важное, вам стоит на это посмотреть.

Вместе они спустились по алее Олеранского полка. Ветви вечнозеленых пирамидальных тысячелетников — каждый посажен офицером в честь тысячелетия полка — скрипели под ветром, вытянутые листочки шелестели и обнажали белесый подбой, казалось по кроне проходит пенная волна. Под эти звуки мысли Далиата улетели очень далеко. Он очнулся только когда алея уперлась в портовые кварталы. На перекрестке стояла пестрая группа мужчин, они держали дубинки, цепи, и другое самодельное оружие. Главарь банды вышел на встречу и окинул прохожих суровых взглядом.

— Хагри? — брови Далиата полезли на лоб, когда он увидел на рукаве знакомого алую повязку. — Ты что это — в полицию записался?!

— Не в полицию, а в дружину охраны порядка, — важно ответил бандит. — Ты же знаешь, что в столице творится. Все говорят, что как Арбитр склеит ласты, так и начнется буза. Местные боятся, что при таком раскладе шустрые ребята пойдут по домам, чтобы разворошить их кубышки, вот и нанимают других шустрых ребят, чтоб такого огорчения не случилось.

— И ты, значит, вместо того чтобы присоединиться к грабежам, решил героически встать у них на пути.

— Во-во, как по писаному шпаришь! Я тут прикинул, лучше сорок раз по разу, чем ни разу сорок раз. Есть тут такой паренек, Сурком кличут, он в математике здорово рубит и весь расклад мне подсчитал. Теперь я полицию понимаю, их бизнес куда выгодней.

— По-о-онятно... И все равно неожиданно... Защищать всяких лавочников... Что о таком говорит закон уличного братства?

— Имел я закон и уличное братство. Как чужую добычу делить, так они первые, а как деньгами помочь или из клоповника вытащить, так днем с огнем их нет. У меня своя голова на плечах.

— Ну... тогда желаю успеха.

Далиат пошел вперед, но Хагри придержал его за плечо.

— Послушай, тема есть. Нам хорошие бойцы позарез нужны — деньги верные.

— Может быть, но уж точно не такие, чтоб за них головой рисковать.

— Вот чудила! Ты подумай, драться все равно придется, в норе не отсидишься. А так, хоть не за бесплатно...

Далиат еще раз оглядел компанию свежеиспеченных правоохранителей. Конечно, ни в какой отряд он вербоваться не собирался, но в словах бандита был смысл — беспорядки наверняка захлестнут весь город. Почему-то при мысли об этом перед глазами вставал не его съемная квартира, а домик Аматы...

— Я подумаю. Хорошо подумаю.

Вместе с Карионом он прошел через "заставу", слуга свернул на изломанный Нулевой переулок. С каждым шагом Далиат мрачнел, он уже догадался, что ему хотят показать.

Через несколько поворотов они остановились перед заклеенной объявлениями стеной упаковочного цеха. Во всех других местах, коммуны жильцов старательно срывали листки, но несколько бесхозных стен осталось в распоряжении тех жителей порта, у которых имелись коммерческие предложения, но не имелось средств или желания платить за то, чтобы донести их до сограждан. Карион вытянул руку, среди объявлений о продаже и покупке на ветру дрожал листок в красной рамке, слова на нем складывались в бессмысленную абракадабру. От этого зрелища у Далиата разболелась голова.

— Такой большой... да еще эта рамка... Почему бы просто растяжку через улицу не натянуть?! Ну, что за идиоты...

— Видимо, клиент жаждет увидеть вас как можно скорее. Я проверил — на других "заплатках" то же самое.

— Пускай висят, не будем обращать внимание. Это прикрытие мне больше не нужно.

— Они привлекают внимание, кто-то может связать эти листки с вами.

— Не вижу, каким образом.

— Что ж, решать вам, — слуга даже не потрудился скрыть недовольство.

Далиат встал на цыпочки, сорвал объявление и разорвал его.

— Скажи, Карион, — произнес он, зажав в кулаке обрывки, — когда ты говорил, что можешь вытащить доктора Арро откуда угодно, это была не пустая похвальба?

— Похвальба, но не пустая, — проницательный взгляд слуги изучал его. — Вижу, эта девчонка все-таки зацепила вас.

— Может к старости я стал сентиментальным, — огрызнулся Далиат, такой поворот разговора ему совершенного не нравился.

— Любопытно узнать, когда это вы успели постареть?

— Может в тот год, когда твои братья жгли мой дом?! Признаюсь, с тех пор я частенько чувствую себя очень старым.

— Если вам интересно мое мнение...

— Не интересно, но ты ведь все равно не заткнешься.

— Мне кажется, что вы как раз наоборот застыли в том страшном для вас году Высокого Солнца, и так и остались мальчишкой. Далиат отвернулся. "Да что за бред он несет?! Тоже мне — нашел мальчишку! Да я... хотя возможно в чем-то он прав..." Далиат разжал кулак, клочки бумаги упали на мостовую, ветер подхватил обрывки объявления и потащил по улице, он проводил их задумчивым взглядом.

Глава 27

Ледяной ветер взметнул мелкую пыль, Далиат поднял воротник и поерзал на бревне. Он, как и четыре с лишним десятка мужчин, сидел на одном из поваленных деревьев. Стволы лежали неровным полукругом, так что утоптанная площадка перед ними напоминала сцену. Далиат немного замешкался, когда все садились, и ему досталось место у самого среза бревна, приходилось контролировать каждое движение, чтобы не свалиться.

— Чего дергаешься, падла?! — спросил Нафан, — Совесть покоя не дает?

Боевик пихнул лаорца в бок, так что он чуть не слетел на землю. Далиат зашипел и начал вставать, Нафан поднял голову и спокойно положил руки на колени, миндалины глаз от злости превратились в щелочки, он явно ждал первого удара.

— Боевой дух это прекрасно! Жаль только что он часто живет в дурной голове.

Далиат обернулся и увидел Квинта. Полицейский приближался уверенными широкими шагами, военный сюртук без знаков различия поскрипывал при движении. Квинт заложил большие пальцы в карманы и насмешливо поглядел на него. Под этим взглядом Далиат разжал кулаки и сел рядом с Нафаном.

— Понимаю, почему вы нервничаете, — продолжал Квинт, — прежде наши отряды работали сами по себе. Разделение на изолированные ячейки было основой выживания, а сейчас вас заставили пойти против всех принципов безопасности. Я вижу — многие стараются смотреть только прямо перед собой, чтобы не запоминать лиц соседей... Старые привычки менять нелегко... очень нелегко. Но приходит день, когда нужно это сделать.

Сидящие мужчины зашевелились, послышался беспокойный шепот, Квинт замолчал, чтобы люди могли осмыслить его слова.

— Приближается день решительной схватки, и если мы хотим победить, нам придется измениться. Мы должны будем сражаться как одна команда, плечом к плечу. Нам нужно добиться этого очень быстро, и я жду от вас полной отдачи...

— Рикмар был мне не просто другом, он был мне больше, чем братом — прошептал Нафан.

"Вот ведь везет мне вляпываться в дерьмо на ровном месте! И что ему сказать?! "Извини, мне померещилось, что твой приятель превратился в мерзкую гадину и я его зарезал?" У меня такое чувство, что это была бы не лучшая мысль..."

— С чего ты взял, что мне интересно слушать про твою душевную драму?! — огрызнулся он. — Если хочешь меня в чем-то обвинить — говори прямо!

— Ты последний был с Рикмаром, после этого его никто не видел.

— Последним был Квинт — спрашивай у него!

— Если наш командир увидит свою выгоду — он соврет и не поморщится. Я не верю ему.

— Мои соболезнования. Плохо ходить под человеком, от которого ждешь ножа в спину. Только я здесь не при чем. Хочешь выяснить правду — говори с ним!

"И если мне немного повезет, он после пары таких вопросов, перережет тебе глотку", — мысленно закончил Далиат.

Нафан отвернулся, на острых скулах проступили алые пятна.

— Не знаю, какие у вас общие дела, но Квинт легко бы разменял ради тебя Рикмара...

— Ого, да это, похоже, прогрессирует! Значит, говоришь, против тебя заговор?!

Нафан не успел ответить, Квинт хлопнул в ладоши и повысил голос.

— Пришло время научиться смотреть друг другу в глаза. Времени и у нас мало, и я не позволю тратить его впустую!

Полицейский жестом приказал подняться, Далиат встал, отряхнул штаны от кусочков коры и вместе со всеми двинулся за Квинтом. Узкая дорожка тянулась между бесконечными полосами препятствий, как тропинка среди грядок. Боевики не умели ходить строем и тянулись за капитаном разбухшей гурьбой. Со стороны их можно было принять за рабочих, которых зачем-то привезли поглядеть на армейский тренировочный лагерь. А то, что это был именно армейский лагерь, Далиат не сомневался. Похоже, Квинт действительно решил не мелочиться.

Далиата толкнули в спину, он пошатнулся и едва не слетел в глубокий ров, яма с крутыми откосами упиралась прямо в обочину. Он едва успел схватиться за кусок торчащей из земли проволоки и сохранил равновесие. Ладонь чудом уцепилась за участок голого металла между зазубренными колючками. Он быстро выпрямился и оглянулся, прежде чем мысль успела оформиться, глаза сами собой начали искать Нафана.

— Извини, брат, — прогудел светловолосый боевик, с желтыми пятнами от медной лихорадки на ключицах. — Неудачно повернулся... Все прут, как свиньи к кормушке...

— Ничего, бывает, — проворчал Далиат и плюнул на утыканное кольями дно рва.

Он уже заметил курчавый затылок Нафана, тот шел впереди, сразу Квинтом. "Придется ведь теперь следить за этим типом. А то мало ли что он с горя выкинет... Не было печали..."

Впереди дорога изгибалась вокруг искусственного озера и упиралась мощеной головой в несуразное здание, которое больше всего напоминало кучку детских кубиков положенных в три яруса. Вот только каждый кубик был высотой полтора человеческих роста. Когда отряд приблизился к загадочному строению, Далиат заметил на горизонте, прямо напротив горба дороги, другое здание — двухэтажный домик с оранжевой черепичной крышей и белыми колоннами. Должно быть офицерский клуб.

Дорожка заканчивалась, не доходя до открытых ворот, она тонула в круглой луже мелкого желтого песка. По сторонам от ворот громоздились стеллажи, на них рядами лежали укороченные силовые винтовки (белая полоса вдоль ствола говорила, что оружие учебное), а еще шесты, дубинки и всевозможные клики.

— Модульная тренировочная площадка проекта двести девятнадцать — прошу любить и жаловать! — провозгласил Квинт. — Между прочим, самая большая такая хреновина на всей Перле. Позволяет в кратчайшие сроки имитировать внутреннюю планировку любого здания. Думайте о нем как о плавильном котле, в котором кусочки металла переплавятся в меч для самого важной битвы Братства!

— Это, какой же? — спросил блондин, который толкнул Далиата.

— Хороший вопрос, Симон, — отозвался Квинт. — Запомнил, что я говорил о привычках? Вношу уточнение — большинство из них придется отбросить, но некоторые мы сохраним. Цель задания останется тайной, до поступления приказа!

Симон тряхнул пшеничной головой и посмотрел на капитана из-под сведенных бровей.

— А можно тогда узнать, куда ты нас привез? Откуда все это... богатство? Я даже не знал, что под Тальгом есть такое место.

— Ничего удивительного. Это особый тренировочный лагерь полицейского спецназа. На ближайшие недели он в полном нашем распоряжении.

По толпе боевиков прошел удивленный и немного испуганный ропот.

— Я же говорил, что приближается решающий момент. Братство задействует все ресурсы.

Капитан оглядел бойцов, проверяя, до всех ли дошел смысл его слов.

— Прежде чем начнем тренировку, устроим разминку. Нам не помешает разогреться, а главное посмотреть друг на друга в бою. Любителей здесь нет, поэтому бейте в полную силу. Разрешаю любые приемы, главное не теряйте головы — у нас еще будут потери, и я не хочу лишиться солдат до боя.

Полицейский внушительно упер кулаки в берда.

— Кто хочешь начать? Никто... Тогда... Нафан, выйди вперед — покажи, на что способен боец моего личного отряда.

Кучерявый боевик повел сгорбленными плечами и ступил на песчаный круг.

— А сразится с ним...

Полицейский тянул театральную паузу, Далиат прошипел ругательство, он не сомневался, какое имя прозвучит следом.

— Далиат, новичок моей ячейки.

Он шагнул следом за Нафаном. "Ну, подожди, Квинт! Мне бы только в живых остаться, а уж я до тебя доберусь..."

Нафан тем временем сбросил куртку и начал расстегивать рубашку, обнажился торс и руки, сухие, будто перевитые веревками. Далиат нехотя последовал примеру, порывы ветра обжигали холодом кожу. Очень хотелось поежиться, но взглянув на соперника, он заставил себя делать вид, что погода и ему нипочем.

Нафан уже рассматривал стойку с оружием. Краем уха Далиат слышал, что боевики сравнивают их и даже делают ставки. Большинство не сомневалось в победе Нафана, но некоторые держали пари на темную лошадку. Мышцы челюстей затвердели от злости. "До чего я докатился!"

— Выбор оружия за ветераном! — объявил Квинт.

Нафан равнодушно кивнул и вытащил со стеллажа длинный клинок. Далиату снова захотелось выругаться. Больше всего это оружие напоминала вардийский палаш — тяжелый металлический клин, закрепленный на рукоятке так, чтобы вся сила уходила в рубящий удар. Такой инструмент подходил разве что для рубки хвороста или, в крайнем случае, голов приговоренных. Фехтовать этим уродищем не смог бы и сам Гранд Маэстро...

Далиат привычно прогнал с лица эмоции и взял со стойки такой же палаш. Ничего, где наша не пропадала...

Бойцы стали напротив друг друга, и Далиат заглянул в глаза соперника, черные миндалины ничего не выражали.

— Начали! — скомандовал Квинт.

В тот же миг Нафан ударил, палаш полетел к голове Далиата. Он отшатнулся и без замаха ударил обухом клинка по левому локтю противника. Нафан побледнел от боли и прижал пострадавшую руку к туловищу. В толпе раздались крики болельщиков, Далиат любезно улыбнулся. "А ты как думал? Если бы я хотел, у тебя вместо руки уже был обрубок!". Лед в черных глазах соперника таял, наружу рвалась злоба.

Противники медленно кружили, Далиат помахивал клинком, палаш так и норовил вырваться из руки, из-за подобных рельс и появились легенды о клинках, которые рубят собственных хозяев. Он ослабил хватку на рукояти и примерился к своевольной инерции палаша. "Буду думать о нем, как о необъезженном скакуне. В свое время, я с такими неплохо справлялся..."

Приноравливаясь к оружию, он ни на секунду не выпускал из вида Нафана. Боевик медленно сгибал и разгибал левую руку. Видно оправился от первого урока и решил снова попытать удачи... Значит, сам нарвется!

Нафан бросился в атаку, палаш рубил воздух как мельничные крылья. Далиат не стал уклоняться и подпустил соперника вплотную. Нафан попытался резануть его по выставленной ноге. Далиат четко исполнил полный вольт и прижался к сопернику с не защищенного бока. Левой рукой он перехвалит палаш за середину, как огромный кинжал, а правой обвил Нафана поперек туловища, ладонь сжалась на жилистом запястье. Боевик попытался вырваться, его мускулы вздулись тугими узами. Далиат снова улыбнулся и опустил левую руку, острие палаша укололо горло, из-под кожи проступила алая капля, Нафан замер. Далиат выдержал паузу и разорвал дистанцию.

— Желаете продолжать? — учтиво спросил он. — Мне кажется, вы утомились.

Со стороны зрителей послышались смешки, Нафан с ненависть посмотрел на врага и скрипнул зубами.

— Вероятно, это значит "нет". Ну, вам же хуже...

Противники снова начали кружить, словно привязанные невидимыми цепями к центру песчаной площадки. Нафан стал действовать куда осторожней, он почти не атаковал, похоже, сделал ставку на чужую ошибку. Через пару минут такого хоровода Далиат откровенно заскучал. Пора кончать этот балаган...

Вдруг Нафан вонзил палаш в песок и метнулся к врагу. Правая рука мелькнула и оплела вооруженную руку лаорца, а левый кулак мазнул его по скуле. Далиат почти уклонился, но голова все равно загудела. Нафан попробовал взять его на захват, Далиат вывернулся и оказался спиной к боевику. Нафан пнул его под колено, Далиат упал на песок, а боевик кинулся к палашу. Тоскливо свистнул воздух, лаорец кувыркнулся вперед, ветер взметнул волосы на затылке. Не теряя времени, он вскочил и яростными ударами отогнал Нафана. Перед глазами прояснилось.

"Вот ведь болван! Зазевался, как мальчишка! Еще немного и... А ведь он не плашмя бил! Лезвием! Если бы я не увернулся, лишился бы куска черепа..." Далиат поглядел в бешеные глаза Нафана. "Вот, значит, у нас какой пошел разговор?! Что ж, ты сам напросился!"

Злость громко стучала в венах, тяжелый клинок так и мелькал, Нафан едва успевал защищаться. Далиат мог уже раз десять зацепить врага, но клятый Квинт после первой раны наверняка прервет схватку. Нет, нужен только один, но верный удар, такой чтобы поставить точку.

Нафан начал уставать, в его защите появились бреши. Тогда Далиат понял что сделает. Он не любил этот прием, слишком опасный и ненадежный, но сейчас именно такой удар был к месту.

Далиат занял нужную позицию и позволил Нафану атаковать. Когда враг вытянулся в выпаде, палаш рыбкой перелетел в левую руку и обрушился на бок Нафана. Далиат усилил разгон лезвия поворотом корпуса и бедер. Он заранее видел, как клинок рассекает кости и... будто в стену врезался. Запястье сжали стальные тиски, лезвие остановило полет у самой кожи боевика, наверное, он мог почувствовать его холод. Нафан тоже замер, словно клинок, действительно разрубил ему ребра и вскрыл грудную клетку.

— Я же сказал — не теряйте голову!

Далиат посмотрел через плечо. Квинт стоял у него за спиной, пальцы капитана обхватили вооруженную руку. Лицо полицейского было безмятежным, но побелевшие костяшки выдавали напряжение.

— Хорошего понемножку, ребята. Поиграли сами — дайте поиграть другим.

Далиат кивнул, как марионетка, и побрел к стеллажу, на котором оставил одежду, палаш волочился за ним, острие чертило в песке змеиную борозду. Ветер снова начал пробирать до костей, по потной коже, будто водили ледяным наждаком. Он бросил оружие на стойку, накинул рубашку и начал неловко застегивать пуговицы. К нему подходили другие боевики, хлопали по плечу и поздравляли. Он скованно улыбался и отвечал дежурными пустыми фразами. Мысли играли друг с другом в пятнашки.

"Второй раз! Второй раз он меня поймал! В подземелье все можно было списать на то, что еще не отошел от колдовства. Догадался и сам себе не поверил... Но теперь... я ведь был в полном порядке... и по голове меня треснули не так уж сильно. И все равно, второй раз..."

Далиат посмотрел на песчаный круг. Квинт приказал боевикам разбиться на пары и бороться без оружия. "Не могу я следить за каждым придурком, что б один другому мозги не вышиб". Сам полицейский схватился с двумя противниками разом. Оба крепыша упрямо пытались взять его в клещи и раздавить в медвежьих объятьях, но отлетали прочь, словно резиновые мячики. Пудовые кулаки мелькали перед лицом капитана, а тот только смеялся и делал очередную подсечку или бил ладонью в опущенный лоб.

"Но почему он так выставляется? Он ведь должен понимать, что я догадаюсь... Или на это и расчет? Хотел меня припугнуть, но прямо не говорить... Верно, о таком не говорят... А если... Нет! Он не может знать! Никак не может!" Далиат положил руку на грудь, сердце колотило о ребра. "Как же все это не вовремя! Но что мне делать... Притвориться, что ничего не заметил? Да! Так лучше всего..."

Когда схватки закончились, Квинт велел отряду взять учебные винтовки и построиться. Далиат постарался встать подальше от Нафана. Боевик занял место в первом ряду, после поединка он словно забыл о враге, даже не взглянул в его сторону. Но Далиат кожей чувствовал недоброе внимание. "Да, придется теперь чаще оглядываться".

— Сейчас мы начнем основную тренировку, — громко сказал Квинт. — Когда вы войдете в ворота, то увидите длинный коридор, на него нанизаны разные залы. Ваша задача все время двигаться вперед, пока вы не пройдете первый ярус, и не увидите лестницу на второй. Поднимаетесь и продолжаете в том же духе, пока не пробьетесь на третий ярус и не найдете там спуск вниз. Все просто. Сейчас для вас главное научиться работать, как единый боевой организм. Вопросы есть? Отлично, тогда начали!

Волна бойцов хлынула в открытые ворота. В коридоре под ногами глухо загудел пластик, спертый воздух пах чистящей химией. Далиат огляделся — по обе стороны тянулись голые стены, у самого потолка их пересекал пунктир белых точек, которые лучились холодным светом.

— Не дышите друг другу в затылок! — скомандовал Симон. — Тут места немного, но старайтесь держать дистанцию. Сдвоенная цель привлекает внимание стрелка и увеличивает шансы на... Ложись!

Секция потолка впереди разошлась, из люка высунулся хобот автоматической пушки. Далиат плюхнулся на живот, боевик, который бежал следом, замешкался, синеватый луч разрезал воздух и ударил его в грудь. Боец застонал и осел на пол. Защелкали учебные винтовки, град светящихся шариков пронесся по коридору.

— Осторожней, — крикнул Симон, — не перебейте друг друга!

Боевики дали два слаженных залпа, пушка окрасилась красным, раздался противный звонок, и орудие убралось в потолок так же неожиданно как появилось. Бойцы Братства, ругаясь, поднялись на ноги, только тот, кого зацепил заряд остался лежать. Над ним склонился Симон.

— Ты как, живой?

— Порядок, — ответил раненый, — только отдышаться нужно... Ох, ну и злобная эта стерва!

— Хорошо, оставайся тут, будешь считаться условно убитым, — Симон выпрямился. — До всех дошло?! Игра пошла серьезная! Не расслабляйтесь. Увидите что-то подозрительное — стреляйте!

Отряд снова начал продвигаться по коридору, из бойниц еще дважды высовывались пушки, но их быстро заставили замолчать, даже обошлось без "убитых". Впереди коридор вливался в большой круглый зал. Боевики остановились на пороге и полили стены и потолок дождем из светящихся зарядов.

— Эх, сюда бы гранат... — вздохнул кто-то.

— Что толку, — откликнулся другой голос, — бойницы прикрывают защитные плиты... Тут только прямое попадание бронебойным...

— Хватит болтать, — оборвал Симон. — Осторожно выдвигаемся, будьте готовы стрелять.

Отряд четырьмя группами вошел в зал. Когда первая уже пересекла помещение и оказалась у выхода, две других едва добрались до центра круга, а последняя только вошла. Далиат оказался как раз посередине, во второй группе. Он половчее перехватил винтовку, тишина трепала нервы сильнее стрельбы. Если защитная система приготовила сюрприз, сейчас самое время его предъявить...

С четырех сторон раздался резкий щелчок, пушки выдвинулись из стен и сразу открыли огонь.

— На прорыв! — скомандовал Симон и ринулся к противоположной двери.

В следующую секунду синеватый луч ударил блондина между лопаток. Симон охнул, задрожал всем телом и скрючился на полу. Воины Братства были опытными бойцами, но оставшись без командира каждый из них начал действовать по своему разумению. Первый отряд рванулся из зала в коридор, последний начал спешно отступать. Бойцы в центре зала разделились, часть ринулась вперед, часть назад, а большинство осталось на месте, и попыталось занять круговою оборону.

Далиат сразу понял, что в центре всех перебьют, как в тире, и кинулся к выходу. До него было ближе, чем до входа, пока пушки выбивают тех, кто остался на месте, можно было успеть...

В потолке открылась новая бойница, синеватый луч скользнул по лодыжке. Нога сразу отнялась и Далиат упал на пол, едва успев выставить ладони.

"У-у-у, как же больно! Будто все тело судорогой скрутило... Проклятье!".

Впереди замелькали сполохи света, он изогнул шею и посмотрел на выход. Бойцы, которые ворвались в коридор не прошли и десятка шагов, как их накрыл огонь спрятанных в стенах орудий. Сзади тоже донеслись крики и проклятия, он перевернулся на спину. Отряд в центре почти целиком выбило, отстреливались только четыре человека, крики раздавались за входом в зал, там полыхала настоящая буря света.

"Вот значит как... Мы считали, что зачистили коридор, а нас просто пропустили вперед и дожидались, когда мы начнем отступать..."

Через три минуты все было кончено, пушки довольно мигнули белыми огоньками и убрались в бойницы, под потолком разнесся звон колокола. Бойцы зашевелились и начали пытаться вставать. Первым, кряхтя, поднялся Симон. Он отряхнул штаны и протянул руку Далиату.

— Похоже, задание мы провалили, даже толком не начав.

Далиат только поморщился, спорить было не о чем.

— Так, бойцы, — хрипло сказал Симон, — встаем, выбиваем из себя пыль и возвращаемся. Нужно разобрать полеты.

Далиат оперся на подставленное плечо и захромал к выходу из зала, боевики, ругаясь, потянулись следом. Обратный путь отнял у них намного больше времени.

Квинт ждал их у ворот, в руках полицейский держал инфопланшет, на экране мелькали картинки минувшего боя. Симон заглянул через плечо капитана и скривился, будто разжевал какую-то кислятину.

— Слушай, Квинт... ты требуешь невозможного. Конечно, мы еще не набили руку, во второй раз все пройдет лучше... Но если нас на каждом углу будет встречать такая огневая мощь, до третьего этажа не доберется никто.

— Невозможного, значит... А ты, Нафан, тоже так думаешь?

Боевик невнятно пробурчал что-то себе под нос.

— Тут один парень верно сказал — нужно тяжелое оружие и, наверное, броня. Иначе никак, — подытожил Симон.

— Спокойно, не торопи события, — Квинт похлопал блондина по плечу. — Никто не требует, чтобы вы прошли все здание огнем и мечом как императорская гвардия. В реальных условиях большинство защитных систем будет неактивно.

— А ты можешь показать схему огневых точек?

— Нет. Да это и не помогло бы. Главное усвойте общий принцип, вы должны понять, как они работают... Вот посмотри... — на планшете вспыхнула вязь красных линий, — Они расположены так, чтобы атакующие как можно чаще попадали под перекрестный огонь...

Далиат тоже вглядывался в карту, чем дальше, тем сильнее его грызло беспокойство. Какое знание на планете могут укрепить? Разве что замок Лорш... но штурмовать его будет только полный псих. Да и зачем... Он проследил взглядом толстую центральную линию, которая делила схему пополам и упиралась в большой пятиугольный зал. Что-то во всем этом было смутно знакомым... Что-то...

Ему показалось, что тело снова пробил луч тренировочной пушки, в желудке началась резь, и он прижал ладонь к животу. Проклятье! Проклятье!

Черные точки уже в который раз вползали в ворота угловатого здания, как муравьи в муравейник. Вассилион опустил зеленую портьеру и растер запястья. Издалека все кажется таким безобидным... игрушечным... Смешно, казалось бы, все тысячу раз обдуманно и решено и вот теперь, когда слова начали обращаться в дела, он снова волнуется.

Вассилион отвернулся, и посмотрел на овальный стол в центре комнаты, за которым сидели его единомышленники (даже в мыслях он избегал слова "заговорщики"), некоторые бездумно теребили складки одежды, другие барабанили пальцами по столешнице, а третьи застыли, словно восковые статуи.

Боятся, они все боятся... Вассилону хотелось гаркнуть на них, призвать к мужеству, но он сдержался. Криком сейчас не поможешь... Чего бы он ни дал за пару соратников с крепкой волей. Вассилион перевел взгляд на торец стола, там, вместе со всеми и одновременно сам по себе, расположился Иаким. Поглаживая золотые веточки мундирного шитья он смотрел на гражданских, и даже не пытался скрыть улыбку.

Вот этому типу воли не занимать, но разве можно считать его своим?! Когда он привлекал Иакима на свою сторону, то рассчитывал, что безопасник будет есть у него с руки в благодарность за возможность сохранить шкуру и покинуть обреченное дело... Как бы ни так, Вассилион и глазом моргнуть не успел, как злоязычный генерал стал играть в их союзе важнейшую роль. Оказалось, что без него нельзя привести в жизнь ни одного серьезного решения... Этак избавившись от одной проблемы, мы посадим себе на шею другую.

Вассилион встретился глазами с Иакимом, генерал усмехнулся, точно прочитал его мысли. Вельможа отвел взгляд и кашлянул.

— Итак, генерал, вы собираетесь представить нам человека, на чьи плечи легла честь выполнения последней части нашего плана.

— Вы как всегда безупречно правы, мой дорогой, — Иаким встал. — Прошу, только не надо оваций, он очень скромен и не привык к вниманию публики. Генерал, словно занавес, распахнул резную дверь и в комнату вошел капитан Квинт Казр.

Глава 28

— Нет, я на такое не подписывался! Это уже чересчур!

Далиат метался по комнате, как по клетке, пальцы сами собой сжимались, будто он хотел вцепиться кому-то в глотку.

— Не понимаю, почему вы злитесь, господин, — сказал Карион, — вы же с самого начала знали, что вас подставят?

Далиат остановился и посмотрел на слугу, тот сидел на полу, скрестив ноги, в руках он держал срубленный в лесу шест. Сильные пальцы с механической точностью оторвали последний лоскут коры, дерево цвета замерзшего молока, теперь почти сливалось с руками слуги. Клочок коры кувыркнулся и упал на шуршащий холмик и лодыжек Кариона.

— Ты мог бы не мусорить здесь?

— Хозяйка просила нас чувствовать себя как дома. Разве вы не слышали?

— Не нужно все понимать так буквально, мне и так хватило позора, когда ты тащился с этим дрыном по улицам.

Карион ласково прикоснулся к оголенному дереву.

— Не слушай его, дружок, он не понимает, о чем говорит.

Далиат прикрыл глаза. "Сил с ним ругаться нет никаких. Надо будет еще раз предупредить Амату, а то, пожалуй, ему в следующий раз придет в голову развести у нее дома костер".

— Вы так и не ответили, господин, — флегматично заметил слуга, — почему вы разозлились?

— Да, я знал, что меня подставят, но даже представить не мог насколько! Ты разве не понимаешь, что он меня снова в смертники записал?!

— М-м-м, похоже, этот Квинт не любит размениваться. Интересный человек, при случае надо будет познакомиться поближе... Кстати, я узнал то, о чем вы просили. Он действительно покидал Перлу в детстве. Вернулся уже взрослым. Чтобы чадо приняли в гильдию охраны порядка, родители отправили маленького Квинтика в какую-то жутко элитную школу во внешних мирах. О чем точно идет речь, узнать, пока не удалось...

— Это я и сам сказать могу. Эльфарея! Вечно туда всех подряд принимают...

— Если вас это утешит можно написать Асту Германову ругательное письмо... но, думаю, лучше отложить это на потом. Сейчас важнее решить другую проблему. Если дело дойдет до схватки... вы сможете убить его?

Далиат коснулся челюсти.

— Он мне снова чуть зуб не выбил. За зуб я кого угодно убью.

— Это, конечно, весомо... — взгляд серых глаз продолжал его сверлить.

— Мне придется сломать блок, — сдался Далиат, — иначе без шансов.

— Тогда, нам стоит подумать о том, как этого не допустить.

Карион наклонил шест, упер торец в ножку дивана и схватился за верхушку. В-ш-ш... ладонь скользнула по дереву, за пальцами потянулось облачко похожих на пудру опилок.

— На тебя смотреть больно... — Далиат еще раз прошелся по комнате. — Считаешь, мне этого хочется?! Сам голову ломаю...

— Можно связаться с Езекией...

— Издеваешься!? А чем я, по-твоему, занят последние дни?! Все каналы молчат! А мне что остается?! Не могу же я записаться к нему на прием...

Карион поднял палец, Далиат замолчал и повернулся к прихожей, теперь и он слышал, что у двери кто-то возился. Через несколько секунд по ногам мазнул сквозняк, послышались шаги и в комнату вошел Тарс. Парень тащил тяжелые сумки, от одной шел запах копченой чайной рыбы, а другая пахла молодой зеленью. Подмастерье замер на пороге, похоже, он не ожидал увидеть здесь гостей.

— Привет, Тарс, давно не виделись, — сказал Далиат. — Я слышал, твои раны хорошо зажили.

— Не то чтобы очень давно, хотя, как посмотреть... Привет, Далиат, да, раны в порядке, спасибо... Тебе про это Амата рассказала? Я... вот, продукты с рынка на неделю притащил, чтобы ей с тяжестями не возиться... А где...

— Ей понадобилось отлучиться, сами ее ждем.

— Насколько я понял, вы в последнее время часто встречаетесь...

В голосе Тарса он уловил неприязнь. "Ну да, совсем забыл про парня за своими проблемами, даже проведать не пришел. Из-за этого можно и рассердиться... И не только из-за этого..."

— Да, так уж получилось... Наши тренировки мы тоже забросили. Или ты занимаешься сам?

— Я решил, что ты был прав — Игры, это дурацкая затея.

"Вот так взять и отказаться от своей цели... Совсем не в духе этого упрямца". Далиат открыл рот, но спросил совсем не то, что хотел.

— Тогда нам, наверное, нужен новый договор? Может я...

— Ни к чему. Я хотел научиться владеть клинком, ты согласился меня тренировать. В обмен я собираю прибор по твоей схеме. Я получил, что хотел — ты не виноват, что партнер вдруг передумал.

— Очень... благородно с твоей стороны.

— Не ожидал?! Думал честность привилегия тех, кому она по карману?! Твой заказ скоро будет готов.

— Не нужно на меня нападать! Я не собирался тебя оскорбить и...

— Карион, — Тарс повернулся к слуге, — ты не мог бы нас оставить? Я хочу поговорить с твоим другом наедине.

Слуга отложил шест, сдул с пальцев опилки и поглядел на Далиата, тот опустил веки.

— Хорошо, мальчики, я пойду воздухом подышу, — сказал Карион и встал, — только, когда соберетесь драться, обязательно позовите меня. Если я пропущу такой спектакль, вы оба пожалеете.

Карион вышел в коридор, негромко хлопнула дверь, Тарс опустил глаза и стал прищелкивать пальцами. По лицу парня пробегали странные гримасы, точно он спорил сам с собой. На какой-то миг Далиату даже стало его жаль.

— Так о чем ты хотел поговорить? — мягко спросил он.

Тарс выпрямился, подбадривающие нотки в голосе Далиата его, будто обожгли.

— Лаора богатая планета, — проговорил парень, — с теплыми морями и бескрайними равнинами, на которых пасутся миллионы прекрасных лошадей.

— Все верно...

— Скакуны — главное сокровище планеты. Говорят, лучших не найти во всей Ойкумене, они стоят огромных денег, но даже если богач готов заплатить — далеко не во всякие руки лаорцы отдадут "ветер равнин". А лучших из лучших, чудесных коней из табунов великого герцога, которые пасутся в звонких долинах междуречья Диоскуров и Эпоны, они не продадут никогда и никому.

— Не помню, чтобы я рассказывал об этом...

— Я сам прочитал... Мне было интересно узнать о твоем мире... Но я так и не понял, почему долины назвали "звонкими", в книге это не объяснилось.

— Из-за трав, там растет много булатника, солнцеголова и варварника. На исходе лета они становятся красными, как медь.

— Должно быть красиво...

— Даже не представляешь насколько.

— Ты очень хочешь вернуться?

Далиат не ответил, Тарс снова опустил глаза и потер шею, точно хотел снять спазм.

— Тебя на Перле держат только дела. Иначе, ты запрыгнул бы в первый корабль и помчался домой.

— Если и так, что с того?

— Ты нравишься ей... Ты ведь сам знаешь... — Тарс говорил, словно толкал что-то тяжелое. — Ее легко понять — красивый, смелый и такой не похожий на наших мужчин...

Далиат потупился и прочистил горло, к щекам предательски прилила кровь.

— Слушай, если этакое скопище мнимых достоинств уберется куда подальше, тебе нужно только радоваться.

Тарс невесело рассмеялся.

— Я ведь не дурак, Далиат. Знаю, с первого взгляда так, может, и не скажешь, но кое-что мне понятно... Девушки вроде Аматы не для меня. Я даже не мечтаю... Дело в другом...

Парень замолчал, его дыхание сбилось, лицо покрыла пелена пота, носок ботинка лаорца скреб пол, Далиат посмотрел на ноги, еще гуще покраснел и вдавил подошву в коврик у дивана. "Ох, сбежать бы отсюда..."

— Так чего же ты боишься? — хрипло спросил он.

— Ты понимаешь как ей одиноко?! Она привяжется к тебе, а ты упорхнешь, как птичка! Тебе ведь даже в голову не пришло позвать ее с собой, верно?!

— Да с чего... Слушай, мы проводим вместе время, но это не означает предложения руки и сердца. Даже в моем мире нет таких обычаев. А здесь...

— Амата только выглядит сильной. Но ей плохо, очень плохо! Ты бы это заметил, если бы думал о ком-нибудь кроме себя!

— А я не думаю?! Я, что бы ты знал, ночей не сплю, чтобы ей помочь!

— И как помог?! Или мешали более важные дела?

Далиат ощерился и занес кулак. Тарс не пытался закрыться, он даже не пошевелился, только поднял голову. В глазах парня стояли слезы! Далиат опустил руку.

— Да чтоб тебя...

Он сцепил ладони за спиной и отвернулся. "Мальчишка... глупый мальчишка" — думал он, и сам не мог понять, обращается к себе или к Тарсу.

Как несмазанный винт, он развернулся обратно. Тарс успел вытереть слезы, о них напоминали только покрасневшие веки. "Как же он беззащитно выглядит... Наверное, все влюбленные уязвимы... А он действительно влюблен. А я... скотина я эгоистичная!"

— Ты прав, Тарс... Во многом прав... Мне пока действительно нечем похвастаться. И не всегда мои намерения были чистыми. Мне есть чего стыдиться. Но... но обещаю, что не сделаю ничего, что может ей повредить. Я действительно тут ненадолго. Но пока я здесь, я будут защищать ее, так же как и ты.

— Я... я...

Губы Тарса задрожали, он шагнул к лаорцу и вцепился ему в плечо. Далиат вытерпел боль и положил руки на большие ладони подмастерья.

— Спасибо тебе... Ты... ты очень хороший человек, — сказал, Тарс. — Я всегда это знал! И... я счастлив, что могу называть тебя своим другом!

Глаза Далиата неожиданно защипало, он протер их кулаком.

— Знаешь... я тоже!

Тарс улыбнулся, так открыто, что у Далиата защемило в груди. "Он так похож на Марила! Братишка, братишка, как же я тебя потерял..."

В коридоре скрипнула дверь, молодые люди отпрянули друг от друга.

— А ну, уйди с дороги, Карион! Тоже выдумал — в собственный дом меня не пускать! Ай! Поставь меня на землю, переросток!

— Карион, — крикнул Далиат, — хватит шутить, впусти нашу хозяйку.

Каблучки Аматы застучали по полу, девушка влетала комнату, правой рукой она прижимала к груди небольшой бумажный пакет, а левой одергивала сбившийся жакет, за ее спиной маячил Карион. Хозяйка остановилась на пороге и строго посмотрела на гостей.

— Я испугалась, что вы тут дуэль устроили ... Хотя, когда у мужчин такие серьезные лица, наверняка они затеяли какой-нибудь идиотизм...

— У госпожи такой большой опыт отношений с мужчинами... — прошептал Карион.

— Нахал, — не оборачиваясь, бросила девушка и прошла в центр комнаты.

Она уперла ладонь в бедро и стала осматриваться, точно ища улики. Далиат невольно залюбовался ее скульптурным профилем. Взгляд девушки остановился на кучке ободранной коры, изумрудные глаза сузились.

— Карион! Метлу и совок ты найдешь прямо по коридору!

— Ни на миг не сомневаюсь в твоих словах, моя богиня. С удовольствием помогу тебе в уборке... А пока, можно я еще немного по мусорю? Не годится прерывать процесс.

Слуга провел рукой по дереву, на пол просыпалась новая порция белой пыли, Амата сморщила носик и повернулась к Далиату.

— Твой очередной гениальный план я послушаю потом, сейчас есть дело поважнее. Хорошо, что Тарс тоже здесь, мне как раз понадобиться помощь.

Хозяйка поманила из за собой и провела гостей в свою колдовскую лабораторию. Переступив порог Тарс начал таращиться по сторонам. "Его она сюда еще не приводила", — с непонятным удовлетворением подумал Далиат. Амата поставила пакет на столик у стены и потерла ладони.

— Уже полгода как охочусь за этим снадобьем. Не терпится попробовать!

— Попробовать что? — спросил он.

— Усилить противоядие, конечно! Тарс, помоги мне передвинуть вон ту штуку.

Подмастерье вытащил из угла комнатки треножник, увенчанный серебряным блюдом, и поставил его в центре комнаты. Амата запустила руку в пакет и показала черную бутылочку.

— Экстракт королевской мандрагоры, — гордо сказала она.

Далиат счел за лучшее понимающе кивнуть. Девушка распахнула настенный шкафчик, взяла пустую склянку запечатанную красным воском и поставила ее в гнездо на треножнике, прямо под блюдом. Потом хозяйка отбежала к другой стене, Далиат не видел, что она там делала, он услышал только шорох двигающихся панелей. К треножнику Амата вернулась с фиалом, наполненным алой жидкостью.

— Ага, хорошо... только, Тарас, видишь вон те белые кружки на полу? Постарайся его развернуть, так чтоб ножки стояли точно на них.

Парень кончиками пальцев ухватился за металлические завитки, похоже, ему совсем не хотелось лишний раз касаться странного устройства. Далиат его хорошо понимал.

— Отлично. Теперь ты, Далиат, на тебе терминал.

Рядом с его локтем загудел экран, по мерцающей поверхности поползли столбцы цифр и непонятных значков, губы Далиата зашевелились.

— Не старайся прочитать, — сказала Амата, — главное следи за красными огоньками. Смотри, внизу ряд кнопок, как только загорится сигнал — нажимай первую. Будет второй, активируй следующую и так дальше, слева на право. Теперь ты, Тарс...

Амата протянула парню бронзовую кадильницу, на желтом металле виднелась тонкая чеканка — жуткие многорукие твари терзают человеческие тела. Когда Тарс рассмотрел рисунок, его щеки заметно побледнели. Амата взяла парня за руку и обмотала цепочку кадильницы вокруг крепкого запястья.

— Не бойся, все в порядке, — сказала девушка.

Свободная ладонь парня сжалась в кулак, а ноздри раздулись, словно он разозлился на себя за проявленную слабость. Амата щелкнула пальцами, над кадильницей стал подниматься зеленый сладковатый дымок.

— Раскачивай ее по кругу над треножником.

Амата взяла фиал и пролила на блюдо алую каплю. Крошечный жидкий шарик разбился о дно и начал растекаться. Лужица будто подпитывала себя из воздуха, она увеличивалась в объеме, пока не затопила все дно и превратилась в красный диск. Терминал пронзительно запищал, Далиат посмотрел на экран — там горел багровый квадратик. Он торопливо нажал первую кнопку и снова повернулся к Амате, хрупкая фигура притягивала его взгляд, как магнит.

Руки девушки скользили над ободом блюда. Амата тихонько напевала на незнакомом языке, смуглые пальцы в такт песни касались серебра. На дне блюда загорелись странные символы, они лучились сквозь алую жидкость, казалось, свет идет с большой глубины. Знаки зажигались и гасли, подчиняясь рукам Аматы.

Снова загудел сигнал, Далиат не глядя нажал на кнопку. Под ногами раздался тревожный гул, волоски на предплечьях встали дыбом, он почти видел энергию, которая хлынула в комнату. "Не взлететь бы на воздух... Тарс, вон, снова побледнел... Еще бы, техник не может не понимать, чем это все грозит..." Амата продолжала спокойно тянуть свою литанию, Далиат чуть расслабился. "Наверное, она знает, что делает... По крайне мере я на это надеюсь..." Девушка потянулась за черной склянкой и вылила на блюдо несколько капель. Чернильная жидкость, вместо того раствориться в багрянце, растеклась по поверхности тугой спиралью. Дым от кадильницы больше не поднимался к потолку, он сгустился над треножником, оливковые усики повторяли спиральный узор в блюде.

Далиат повернулся погасить новый тревожный значок, а когда снова поглядел на треножник, заморгал. Тарс превратился в размытую тень, только кадильница оставалась вещественной, реальной. Струйки зеленого дыма сгустились в огромную змею. Рептилия висела в воздухе над блюдом, пластинки чешуи переливались радужным огнем, раздвоенный язык ощупывал пустоту. Сама Амата стала полупрозрачной, словно стеклянной. Далиат едва не вскрикнул — он ясно увидел в теле девушки вторую змею — двойника той, что парила над треножником — гнусная тварь обвивалась вокруг хрустальных легких и тянула распахнутую пасть к мерцающему сердцу.

Взвизгнул сигнал, Далиат нащупал клавишу и вдавил ее в корпус терминала. Кадильница выплюнула настоящее облако зеленого дыма, на несколько секунд все заволокла густая пелена, а когда она рассеялась, к предметам вернулась четкость. Пальцы Аматы летали над треножником, Тарс размахивал кадильницей, губы парня кривилось, словно от боли. Далиат не успел перевести дух, как терминал вновь запищал. Он хлопнул ладонью по панели и похолодел.

— Амата! Кнопки кончились! Что делать?!

— Нажимай все подряд! Осталось совсем чуть-чуть!

Лицо девушки стало невероятно сосредоточенным, ее руки двигались с поразительной скоростью и точностью. Гул под полом сменился угрожающим треском, так трещит камень перед обвалом. Далиат нажал все кнопки по очереди, выругался и грохнул по панели кулаком. Терминал скрипнул, на экране загорелось еще два квадратика, между пальцами и панелью проскочил голубой разряд.

— Ах, зараза! — он отдернул руку. — Амата, хватит!

— Почти готово!

— Да чтоб тебя!

Далиат бросился к девушке и сгреб ее в охапку.

— Тарс, бежим отсюда...

— Есть! Сделано! — воскликнула Амата.

Жидкость в блюде пошла круглыми волнами, будто кто-то бросил невидимый камень, и стала снежно-белой. Страшный треск под ногами затих, аварийный сигнал тоже отключился. Круглое озерцо начало стремительно сжиматься и через три секунды исчезло, словно утекло сквозь серебро.

— Вот видишь, а ты боялся... Все просто, когда работает профессионал... — быстрое дыхание Аматы щекотало его щеку. — Далиат, я понимаю, ты хотел познакомиться со мной поближе, но это как-то неожиданно...

— А?

— Ты так ко мне прижался... Не то чтобы я...

Далиат отпрянул.

— Извини, я не хотел, просто... просто...

— Решил, что я спятила. Бывает.

Амата подошла к Тарсу, парень до сих пор оставался в каком-то остолбенении. Девушка размотала цепочку на его запястье, открылась багровая вспухшая полоса.

— Тебя обожгло... бедняжка, сейчас я помогу.

Амата быстро расставила по местам склянки и вернулась к Тарсу с небольшой деревянной коробочкой. Когда она открыла крышку, Далиат уловил запах свежескошенных трав. Хозяйка зачерпнула пальцами полупрозрачную мазь и стала втирать ее в обожженную кожу.

— Ты настоящий герой, Тарс, все выдержал... Потерпи еще немного, сейчас пройдет...

— Да разве это боль?! — наконец очнулся парень. — Ерунда! Мне в мастерской и не так обжигало.

Смуглые пальчики нежно касались широкого запястья, а на губах Тарса все сильнее разрасталась улыбка, которую Далиат оценил, как совершенно дурацкую. Закрыв коробочку, Амата отставила ее в сторону и извлекла из-под треножника запечатанную склянку. Теперь она уже не была пустой! Сосуд больше чем на половину заполняла кристально прозрачная жидкость. Далиат протянул руку и коснулся горлышка. Восковая печать была нетронута! Вопрос сам собой слетел с языка.

— Амата, то, что сейчас происходило — это наука или действительно колдовство?!

Девушка посмотрела на него зелеными глазами, такими глубокими, что в них легко было утонуть.

— И то и другое, милый, и то и другое...

Она сжала склянку в кулаке и пошла обратно в гостиную, Далиат и Тарс поплелись следом. Карион встретил их любопытным взглядом, но ничего не сказал. Слуга зачем-то старательно топтался на странно бугрящемся коврик, в то же время кучка мусора почти исчезала. Далиат открыло было рот, но Карион опередил его.

— Там у дверей какое-то чучело торчит. Говорит, что должен увидеть хозяйку.

— Странно... я никого не жду.

Амата убрала склянку в шкафчик, пригладила смоляные пряди и кивнула Кариону.

— Невежливо заставлять гостя ждать.

Карион поклонился, как образцовый слуга, и вышел в прихожую. Амата встала в центре гостиной и чуть приподняла подборок. Далиат невольно засмотрелся на нее. "Поразительно, минуту назад она была воплощением отчаянности и легкомыслия, а теперь глядя на нее нельзя даже представить, что она может заниматься чем-то подобным. Молодая аристократка встречает вассалов в своем замке... Определенно этот домик ей не по размеру!"

Карион скоро вернулся, за ним попятам шагал невероятно живописный тип — дородный мужчина с густейшими черными усами и бакенбардами. Незнакомец носил горчичный табард, на котором зеленела вышитая лоза и малиновый бархатный берет с белым пером. Гость буквально лучился самодовольным великолепием. В одной руке он держал геральдический жезл, а в другой папку из дорогого красного сафьяна. Мужчина вошел в гостиную, взмахнул жезлом и величаво поклонился.

— Я имею честь быть герольдом славнейшего и достойнейшего ордена Благоденствия. Могу я видеть благородную госпожу Амату Омирон ла Фейт ла Дорн?

Тренированный бас заполнил комнату как, табачный дым, Далиату даже захотелось помахать ладонью перед лицом.

— Это я, — сухо ответила Амата, — если только в городе не завелась другая несчастная с такой же дурацкой фамилией.

Толстые губы герольда поджались под пышными усами, похоже, намек на шутку шокировал его, мужчина даже несколько секунд промедлил с ответом, прежде чем снова вошел в колею.

— Орден Благоденствия почтительно приглашает вас на ежегодный бал во дворце Старейшин.

Герольд ловко засунул свой жезл под мышку, раскрыл папку и протянул девушке блестящий прямоугольник розоватого картона. Хозяйка и не подумала к нему прикоснуться. Прежде чем пауза стала неловкой, Карион взял приглашение из рук герольда и передал Амате. Девушка равнодушно пробежалась по карточке взглядом.

— Лестное приглашение и неожиданное. Очень неожиданное. Последние несколько лет ваш орден обо мне не вспоминал.

— Прошу простить, благородная госпожа, это вне сферы моей компетенции. Могу лишь сказать, что приглашение, которое я принес, сделано, дабы почтить ваш огромный вклад в успех последней охоты на огров.

— Вклад был не только моим, — голос Аматы дышал арктическим холодом.

— Разумеется, благородная госпожа, еще у меня есть приглашение для благородного господина Далиата с Лаоры.

Далиат выступил вперед, герольд окинул его взглядом, точно сравнивая с заученным каталогом, и протянул другую карточку. Карион точно также перехватил и это приглашение. Далиат взял из рук слуги розовый прямоугольник, на плотном картоне тянулась каллиграфическая надпись золотыми чернилами. Он нахмурился, пытаясь разобрать прихотливые завитки.

— Мне кажется, вкралась досадная ошибка, — сказала Амата, — кроме нас в той охоте участвовали еще два человека.

— Вы совершенно правы, благородная госпожа. Мы вышлем им похвальные дипломы.

— Дипломы... вот как...

— Именно, — радостно подтвердил герольд начисто лишенный чувства самосохранения, — бал ордена только для благородных господ. На ваш счет у ордена само собой нет никаких сомнений, а господин Далиат с Лаоры отмечен в эмиграционных списках, как член привилегированного класса. Конечно, если вы желаете, в вашей власти взять с собой упомянутых лиц в качестве слуг...

Герольд будто невзначай обвел взглядом обстановку гостиной.

— Позвольте сказать, высокородным скромного достатка, это только придаст веса. А достойные наряды можно совершенно конфиденциально арендовать в магазине господина Юргена...

Лицо хозяйки окаменело, а Тарс, прежде совершенно спокойный, вдруг сжал кулаки. Герольд продолжал о чем-то распинаться. "Так, пора выставить этого надутого болвана пока дело не дошло до кровопролития..." Далиат хотел отбросить карточку, но краем глаза зацепился за последнюю строчку.

— Почему приглашение подписано Езекией Салафом?! — резко спросил он.

Герольд замолчал и недовольно воззрился на лаорца, похоже он уже сомневался в мудрости ордена, выславшего приглашение такому дикарю.

— Благородный господин Езекия Салаф одни из командоров нашего ордена, — строго, будто расшалившемуся ребенку ответил он. — В этом году на него легла честь организовать бал.

В другое время усач за подобный тон рисковал бы получить трепку, но сейчас Далиату было не до наглецов.

— Значит, господин Салаф будет на балу?

— Разумеется. Если это все, позвольте откланяться, мне нужно известить еще многих благородных господ.

Герольд взмахнул жезлом и в сопровождении Кариона вышел в прихожую, с каждым шагом усача что-то звякало. Далиат опустил взгляд — к высоким сапогам герольда были привязаны золотые шпоры!

Когда хлопнул дверь, Амата швырнула приглашение через всю комнату.

— Похвальные дипломы... Каждый раз, когда я думаю, что Тальгу дальше идти некуда, оказывается, ничего подобного — есть куда! Тарс, ты...

— Да при чем тут приглашения! Плевать я хотел на весь этот орден и весь столичный сброд! Ты слышала, как эта крыса намекала, что у тебя денег на платье нет?! В магазин посылал... наверняка он с этим Юргеном в доле!

— Ах, Тарс, Тарс ты такой милый!

Амата скользнула к подмастерью, тонкая ладошка коснулась горячей щеки. Тарс заглянул в глаза девушки и буквально расцвел, злость вылилась из него, как вода из решета. Далиату почему-то счел нужным сосредоточить все свое внимание на приглашении, шедший от чернил, раздражающий запах лимона, заставил его поморщиться.

— Амата, послушай, ты обязательно должна пойти! — воскликнул Тарс. — Утри им там всем нос! Это будет здорово!

— Может в этом что-то есть... — девушка мечтательно улыбнулась. — Я так давно не танцевала!.. Но нет ничего хуже, чем явиться в этот вертеп без пары... Далиат, ты пойдешь со мной?!

Он моргнул.

— В моем мире, дамы ожидают приглашения от кавалеров.

— Значит, в твоем мире полно незамужних девственниц. Так идешь?!

Совесть Далиата начала беспокойно ворочаться, он старался не смотреть на Тарса.

— Это должно быть интересно...

Улыбка Аматы потускнела.

— Еще бы! Самая полная выставка столичного террариума. Столько редкостных пауков разом ты больше негде не увидишь. А самый ядовитый из них — благородный господин Салаф.

— Я не так выразился. А насчет Езекии... просто удивился, когда увидел его фамилию, — Далиат убрал карточку в карман и изящно поклонился. — Госпожа, окажите мне честь, позвольте сопроводить вас на бал. Амата церемонно поклонилась в ответ, а потом не выдержала и искренне рассмеялась.