Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

В ту же реку 2


Статус:
Закончен
Опубликован:
02.02.2018 — 24.03.2019
Читателей:
15
Аннотация:
Книга закончена. Подписал договор с издательством. Согласно политике редакции оставляю приблизительно треть книги. Вторая часть. Камчатка начала 70х - интересное место. Золотодобыча, охота, близость границы, жизнь в суровых северных местах и дальневосточные характеры. Здесь легко найти друга, но тяжело выбиться в люди. Леха Костров знает об этом не понаслышке. Он внезапно очутился в теле себя-подростка и готовится заново пережить своё прошлое, а при удаче хоть немного помочь своей стране. Леха парень упорный, дай только развернуться. Он подходит к делу масштабно, учась всему от фотографии до стрельбы, от математики до взлома сейфов. И удача на его стороне!
 
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
 
 
 

В ту же реку 2

Конец осени



8.10.72

Чай не пьём без сухарей,

Не едим без сдобного,

Кто сказал, что плохо мы живём?

Ничего подобного!

Застольную песню тянут от всей души и, главное, громко. Опять забыли, что я сплю, и разбудили своим ором. Это Камчатка, я там жил с родителями, пока не закончил школу. Стоп! Не понял! Опять?! Господь с ней, с Камчаткой! Какое вообще сейчас число? Уф... Отлегло... А я уж было испугался, что вновь переместился в конец апреля. Но нет, сейчас 8 октября 1972 года. Сегодня вернулся из поездки на материк. Друзья семьи немного отметили моё прибытие, посмотрели привезённые подарки, рассказали поселковые новости и разошлись. Почти все... Самые стойкие ещё отмечают... Изверги! Нормально поспать не дадут. Главное, самим же завтра на работу! Утром будут стенать и жаловаться на плохое самочувствие.

В голове теснятся воспоминания. На Камчатке я, Лёха Костров, жил с мамой и отчимом до окончания школы. В следующем месяце мне стукнет шестнадцать лет. Отчим, дядя Володя, начальник геологической экспедиции, мама тоже работает в камералке. Сюда мы приехали из Москвы больше трёх лет назад и года через полтора уедем обратно. После переезда я закончил институт, работал в НИИ, женился, завёл сына. Потом загранкомандировки. За время моего отсутствия жена нашла себе партию получше. Развод, новый брак, дочка. В лихие 90-е чем только не занимался, лишь бы выжить и прокормить семью. В 2000-х жизнь наладилась. Работал до пенсии. Потом остался один, никому особо не нужный и не интересный старик, без дел и без смысла в жизни. Друг предложил рискнуть, провести эксперимент, и я вернулся в детство.

Проснулся ночью 22 апреля 1972 года на Камчатке под ту же песню, что и сегодня, в дальнем посёлке, на тысячу с лишним километров севернее Питера, Петропавловска-Камчатского. В тот год я учился в 8-м классе, даже был отличником. Правда, из-за порока сердца с первого класса освобождён от физкультуры, за что недоброжелатели прозвали Дистрофиком и Дохлым. Нормальные ребята звали Костёр и Вумный, а вскоре после возвращения из санатория появилось новое погоняло — Писарь. Один авторитет нарёк за умение работать ножом. Ножу, нунчакам и ещё кое-каким навыкам самообороны научился в начале 90-х, у тренера в подвальной секции. Чтобы избавиться от сколиоза, с 7-го класса занимаюсь йогой, а в институте увлёкся ушу и тренировался до последних дней. Ничего боевого, только оздоровительные и медитативные практики.

Что имею в плюсе? У меня хорошая память, неплохо лажу с людьми и могу быть убедительным в разговоре. По профессии я неплохой программист, хотя сейчас оно неактуально. Немного умею переплетать книги, натренировался на заброшенной библиотеке. Слесарь-инструментальщик разряда эдак третьего. За несколько месяцев дядя Витя меня неплохо обучил слесарке. Заодно он же преподал основы воровской профессии скокаря-медвежатника. Типа, в жизни всякое пригодится. Ещё я фотограф уровня сельского дома быта. Самуил Яковлевич, поселковый фотомастер, натаскал. Не бесплатно, правда. Кроме русского владею корякским, идиш, английским, немецким, венгерским и китайским языками. Стреляю из малокалиберного ружья и пистолета на уверенный 1-й разряд. Имею довольно много денег и кое-какое оружие.

Недостатки тоже имеются в количестве. Самый серьёзный — порок сердца, точнее два, незаращение межпредсердной перегородки и недостаточность митрального клапана. Из-за них меня даже в армию не взяли. Хотя сейчас сердце почти не беспокоит, а в тридцать вовсе перестал про него вспоминать. Может, заматерел, а может, потому, что не пью и не курю, причём совсем. За всю прошлую жизнь выпил пару бутылок шампанского, половину стакана пива, и лет в четырнадцать мама налила мне в пробку коньяку попробовать. Не понравилось, кстати. Пахнет ничего, а на вкус едкая маслянистая гадость. И по мозгам бьёт. Курить даже не пробовал и к запаху табака нейтрален. Говорят, его не переносят те, кто курил, но завязал с никотином. Сколько дел можно было бы решить в курилке или распив бутылочку в тёплой компании!

С музыкальным слухом не очень. В аттестате за пение стоит вежливый зачёт, он скрывает честный трояк. Хотя отчим научил играть на гитаре. Могу изобразить не только блатняк, но и попсу, и туристические песни. В кураже да под настроение даже цыганочку с выходом получится забацать, не говоря уже про романсы. Помню тексты многих модных шлягеров, но песнями из будущего светить не собираюсь. Оно мне надо? На эстраду не лезу, становиться поэтом-песенником тоже не желаю, а давать лишний повод для размышлений просто глупо.

С концентрацией беда. Не плохо, скорее наоборот, опять же медитация помогает. Но, как задумаюсь, не обращаю внимания на внешний мир, меня можно просить о чём-то, говорить со мной, а я ничего толком не помню. Бывает, задумавшись, иду и на окружающих ноль внимания. Так раз несколько чуть не попал под машину, а однажды в Венгрии даже под поезд.

Как вернулся в прошлое, сразу стал думать, как что-то поменять в будущем страны. Однако очень не уверен, что пацан из глубинки сможет сделать что-то серьёзное. Я не историк, не обладаю абсолютной памятью. Всё, что помню, прочувствовал на своей шкуре или вычитал в интернете. Знаю, и то смутно, про пару-тройку предателей тех лет. Вот, например... Белянский? Беленко? Белянчиков? В 76-м улетел к японцам. Хотя ходили слухи, что это спецоперация, которую курировал прилетевший в тот момент на Дальний Восток лично маршал Савицкий. А что? Вполне могло быть. Сдали систему "свой-чужой", которую всё равно собирались заменить, а под шум скандала выбили из правительства деньги на модернизацию авионики.

Помню, кто-то в КГБ фотографировал архив и потом... вроде кому-то пытался его продать... кажется... О! Писатель Суворов! Резидент нашей разведки. В 1978 году сбежал в Англию. А настоящая его фамилия... не помню... Начинается на букву "Р". Ревун, а может, Резус... Или вот ещё человек...

Блин! Ну почему я больше программизмом, ушу и кладами интересовался? Да и в международных делах не очень ориентируюсь. Зато наизусть помню, как снять деньги со счёта крупного мафиозного семейства. Правда, до 1982 года и обязательно с удалённого терминала. В книжке в своё время вычитал и номер счёта, и пароль. Тогда секретность передачи данных была в зачаточном состоянии, про хакерство широкие массы даже не слышали. А автор на конкретном примере рассказывал, как выкачали деньги. Кстати, там и другие примеры взломов были описаны. Очень нехило можно было бы навариться. Правда, остаток жизни придётся скрываться от мафии.

Не! В теории можно застрелить виновников развала СССР. Горбачёв сейчас в Ставропольском крае, Ельцин в Свердловске, оба мелкие фигуры. Это Шеварднадзе не достать, он первый секретарь компартии Грузии, у него охрана. Наверное. Я ничего про устройство терактов не знаю даже теоретически, однако уверен в профессионализме КГБ. Книжки про альтернативную историю читал, но там народ больше Сталину / Брежневу / высокому чину советы даёт. Указаний типа "в 14 часов 13 минут 26 августа кинь гранату в третье окно справа второго этажа дома по адресу такому-то, и наступит в СССР полное счастье" не видел. Хотя, может, был список таких ситуаций в каком-нибудь "Наставлении для попаданца-террориста"? Правда, бродит у меня в голове идейка — подсунуть паре сволочей золотишко и стукнуть в партконтроль. Сесть гады не сядут, но осадочек останется.

Однако не верю, что, убрав пару-тройку одиозных личностей, можно спасти СССР. Народ наелся пустых обещаний от бормотологов и захотел назад в СССР только после полного ограбления населения дерьмократами и разгула лихих 90-х. До того народ искренне верил в адекватность перемен.

Ладно, хватит. Для себя решил — сделаю что смогу. Только надо самому очень сильно постараться хоть чего-то достичь, чтобы хоть что-то смочь. Ведь когда вернулся, кроме знаний, ничего не было, а за полгода кое-чего достиг. С деньгами у меня стало очень прилично. Оружие кое-какое имеется. Связи на уровне района завелись. Награждён медалью. Оно, конечно, полезно и приятно, но столько внимания к себе привлёк, мама не горюй. Даже КГБ зачем-то мною интересуется. А вот надёжных друзей-соратников нет, причём совсем.

Ночь берёт своё. Глаза сами закрываются. Мысли двигаются всё тише и тише. В полусне мелькают события последних месяцев.

В новой жизни сохранил знания из прошлого будущего. Кроме событий новейшей истории помню несколько схронов в посёлке, несколько кладов в Москве и кое-какие случаи из поселковой жизни. На следующий же день после возврата в юность, вспомнив былое, спас почти замёрзшего Петра Петровича Пантелеева. Тот оказался авторитетным старателем, по прозвищу Чалдон, и в благодарность обеспечил мне хороший старт в новой жизни. На следующий же день я получил в подарок больше тысячи рублей, нереально огромные деньги для подростка в то время. Кроме того, меня взяли в потребкооператив на работу художником, практически синекуру, выписали промысловый охотничий билет, снарядили для охоты и стрелковых соревнований. Словом, наградили по полной программе.

Правда, пришлось спрятать вещи дяди Пети. Записную книжку, наган и чекушку с золотым шлихом. Чуть позже к ним добавились два ружья и охотничье снаряжение. Чалдон в областную больницу лёг, с почками у него плохо стало. Попросил сохранить, а если помрёт, взять себе на память. Я согласился, конечно. Таким людям не отказывают.

На Первомай проверил другое воспоминание. Годом ранее убили пограничников, их автоматы использовали летом при ограблении сберкассы. Потом прошёл слух про тайник, где хранили оружие. Тогда мы с друзьями лазили его смотреть. Правда, уже пустой. Когда в новой жизни открыл захоронку, автоматы ещё лежали там. Себе их брать не стал, рассказал о тайнике пограничникам. Убийц схватили, а я стал лучшим другом офицеров всего погранотряда. В сентябре даже наградили медалью "За отличие в охране государственной границы СССР".

Стрелять из малокалиберной винтовки начал ещё в 7-м классе. Задатки были, в начале 72-го занял первое место по школе и прошёл на районные соревнования. Там, правда, не блистал, но в новой жизни, с подаренной, не побитой многими поколениями школьников винтовкой, уверенно взял первое место среди школьников. Районная администрация высоко оценила результат и быстро приспособила меня к делу. В качестве награды за победу мне вручили спортивный пистолет Марголина и охотничий карабин КО СКС, в девичестве боевой самозарядный карабин Симонова, доработанный почти до идеала. Марголин планировался для областных соревнований, а вот карабин был необходим для престижных окружных пострелушек среди охотников-промысловиков. Оленеводческий совхоз вместе с охотхозяйствами оплачивал призы и прочие расходы. Районные начальники друг перед другом надували щёки и мерялись крутизной стрелков. Наш район давно не побеждал. Вот мне и устроили двухнедельную тренировку на стрельбище при погранзаставе под руководством тренера-пограничника. Сказали: "Не подведи!" — и отправили на соревнования. Я не подвёл, занял два первых места и дал повод наградить ценными подарками. Правда, за счёт Петра Петровича. Мотоцикл "Ява-350", автомобиль ГАЗ-69 и фотоаппарат "Пентакон".

Ещё с того мне выпала путёвка в южный санаторий. Но по пути я должен был передать знакомому Чалдона посылку и оформить на себя домик в Туапсе. Домик... оформить на себя... в неполных 16 лет... Вполне возможно. Мне дали полный комплект документов на восемнадцатилетнего коряка. Милютов Кайнын Выкванович, так зовут моё второе я. И из пистолета, оказалось, тоже учили стрелять не просто так. Для обороны груза был выдан малокалиберный "Вальтер ППК", оформленный как спортивный пистолет.

С приключениями доехал до Москвы, где на вокзале меня должны были встретить и забрать чемоданы. Однако не встретили и не забрали. Хорошо, я москвич, отвёз груз домой. Зато в Туапсе у санатория меня ждал знакомец. Сказал, что ничего не случилось, однако спрашивал, не передавал ли я кому чего. Ничего не ответила золотая рыбка, я то есть, и ушёл человек несолоно нахлебавшись.

Как велено, на себя оформил дом. Тут другой знакомый появился, про первого спрашивал. Тут-то мне и сообщили про Чалдона. Помер старик, а его охотничье снаряжение мне в наследство осталось. А когда домой вернулся, в прикладе ружья завещание нашёл. Заодно и место, где наследство спрятано. Отрыл его, конечно. Не бросать же. Когда в Питер доехал, дал денег на хороший памятник и поминальные молитвы.

Потом случилась двухнедельная поездка на ВДНХ. Заодно по просьбе знакомого побывал в Калинине. Тоже не без приключений, но всё хорошо, что хорошо кончается. Вернулся, и просьбу выполнил, и что просили привёз.

А вот в Питере Чалдон подошёл. Плохо выглядит дядя Петя, однако живой и на меня не обиженный. Клад себе разрешил оставить. Только чемоданы велел вернуть, да я и не претендовал на их содержимое, даже не знаю, что там лежит.

Завтра в школу. С Котёнком надо расставаться, пока отношения не слишком серьёзные. Уж больно она замуж за меня хочет выйти. Ирка тоже непонятно себя ведёт, вроде расстались, а она продолжает временами глазки строить. Соне письмо написал, та не ответила, только через маму привет передала. Эх, трудно быть подростком! Хотя значительно лучше, чем стариком...


9-11.10.72

Утром в школу. Мне нагонять придётся, я, считай, три недели гулеванил. Идём вместе с Котёнком. Нам с ней вчера толком поболтать не удалось, взрослые мешали, обещала сегодня зайти. Жуёт подаренную жвачку и несёт косметику в портфеле. Понятно, похвалиться подружкам хочется, все девчонки любят краситься, а уж импортный набор точно обсудить должны. Катьку одноклассницы сразу окружили, шушукаются. На меня посматривают. Хихикают. Одно слово, девчонки.

Ребята, как всегда, стоят перед школой на месте обычного сборища. Лётчику отдал блок жвачки. Мой адъютант как-никак, ему подарок положен. Пусть своих друзей угостит. Попик и Семя тоже жвачку получили. До конца 80-х она, как и джинсы, крайний дефицит.

Ещё кинул Пушкину на общак блок "Кента" и упаковку пива в жестянках. Пацаны в полном восторге. Пробовать сигареты и пиво из банок они решили вечером, чтобы с удовольствием, а не наспех. Им тоже пришлось объяснить, как такие банки открываются.

Отозвал Василия в сторонку, интересуюсь:

— Генку в Питере приняли, ты в курсе?

— Слышал. А тебе чего?

— Жалко пацана. Чуток подогреть хочу.

— Ну, для такого дела дорогу сделаем. Батю попрошу, но понимаешь...

— Понимаю, — достаю свёрток. — Тут штукарик. Две с половиной сотни за доставку до кичи. Треть от остатка возьмут за доставку до хаты. Значит, пять сотен отдадут Генке в руки. Половину полученного он на общак зашлёт, две с половиной сотни ему на прожитиё останутся.

Василий не ожидал такой суммы. Сразу стал серьёзным.

— Писарь, ты козырный пацан, расклады знаешь. Тебе уважуха, до кичи бесплатно дорогу построим, можешь дорогу не считать.

— А что, за колючкой бабки лишними будут?

— Лишними точно не будут, — хмыкнул Пушкин.

— Тогда ещё конфеток чуток пусть передадут. Я тут принёс.

Достаю из кармана кулёк простых весовых карамелек. Пацаны из Васькиного окружения, понятно, разговор слушают, смотрят круглыми глазами. Офигевают от сопричастности. Воровские романтики... слов приличных нет. Могли бы сами грев подогнать, Генка с ними тёрся. Беру конфету и складнем режу по рисунку напополам. Из середины изымаю варенье. Вкладываю полоску кальки с малявой: "Гена! С пожеланиями добра и здоровья шлёт тебе весточку Писарь. По возможности тебе и твоим друзьям, достойным арестантам, посылаю чуток грева. От души желаю удачи, крепкого здоровья, хороших друзей и скорой свободы. Лёха Писарь".

Пока карамелькой занимался, пацаны письмо прочитали. Любопытные больно, но пусть, секретного ничего там не написано.

— Зачем Лёха некоторые слова подчеркнул? — шепчет кто-то.

— Людское подчёркивают раз, воровское два раза, мусорское и гадское двумя волнистыми. Принято так, — весомо объясняет Пушкин. — Писарь тему сечёт. Всё по-положенному делает.

На место начинки ложится свёрнутое в тугую трубочку письмо. Вторая половинка карамельки складывается с первой. Чуть потереть линию разреза, и конфету не отличить от других таких же.

Учителя на дом назадавали от души. Ведь каждый считает свой предмет если не самым главным, то уж необходимым для дальнейшей жизни точно. Даже корякский язык, на котором после школы я ни разу не говорил, и тот потребовал отдать ему должное. Мне придётся написать сочинение на тему "Природа родного края". Между прочим, Камчатского, а не моего.

В конторе проставился блоком сигарет и бутылкой английского джина. Дяди Витины вещи не принёс, мы словечком перебросились и решили выждать пару дней.

Тётя Даша рассказала накопившиеся сплетни. Колька Ким молодец, понял, что его Светка залетела, и вчера ей подарок хороший сделал, косметику и золото подарил. Та просто разревелась от такого внимания. Она не знала, как мужу сказать, что не приходят, а он, умничка, сам догадался. Как был первым парнем у нас по посёлку, так и среди мужиков первым будет.

Пока меня не было, приехала Клара Абрамовна, мать Додика. Сама пошла на Тайвань, при всех сыну пощёчин надавала, тот сразу шёлковым стал. В районе долго по кабинетам ходила, хлопотала. Додика из Медвежки перевели в Каменку. Тоже не ближний свет, но хоть аэропорт и портопункт при рыбозаводе есть.

На мотоцикле с дядей Васей подъехал к почте. Последним теплоходом прислали потерянную летнюю посылку с сухофруктами. Оказывается, я забыл написать "АВИА", и её отправили обычной почтой. Все посланные на сей раз посылки тоже пришли, и мы, и друзья обеспечены сухофруктами до лета. Фотоаппарат "Лингоф" дошёл. Ничего не разбилось, не зря на крышке написано "экспедиционный".

Дома странно получилось. Зашла Котёнок. Войдя в комнату, сразу бросилась на меня. Я был зацелован и обласкан. Тут мне снесло крышу. Прижал девчонку к себе и стал целовать её по-взрослому. Очнулся от дрожи напрягшейся Кати. Невзирая на свои прежние слова "на всё согласная", она испугалась, когда моя рука нашла её грудь. Нежность захлестнула меня. Котёнок ещё маленькая девочка, не знающая всё и вся из интернета, как подростки в XXI веке. Отвлёк внимание, успокоил. Мы просто болтали, пока родители ужинать не позвали. Больше такого не допущу, ограничусь поцелуями в щёчку. И те надо прекращать, не успеешь увернуться, женят.

Во вторник вместо школы поехал в райцентр отчитаться в райкоме комсомола за поездку. Отчитался, заодно оставил пакет с парой заграничных бутылок и блоком сигарет "Кэмел". Не секретарю, конечно. Рядовым инструкторам. Сувенир, так сказать. Чтобы не очень завидовали. Когда в загранку ездил, тоже всегда оформляющим сувениры привозил. И здесь не отказались, взяли с удовольствием.

Потом Никита Захарович, председатель райисполкома и мой доброжелатель, завёл к себе и сказал, что есть задание. Отвечаю словами песни:

— Если партия скажет — НАДО, комсомолец ответит — ЕСТЬ!

Чуток пошутить хотел. А он на полном серьёзе:

— Я и не ждал другого ответа. Ты ответственный человек и настоящий комсомолец.

Потом объяснил, в чём дело. В Палане на следующей неделе будут межрайонные соревнования. Планировался на них другой человек. Но получилось как всегда. За две недели его не смогли натаскать до хоть сколько-нибудь приемлемого уровня. Погранцы сказали — научим, но, если нет таланта, нужно брать практикой, ждите месяца два-три. Словом, посылают меня. Уровень ниже области, зато у окружных руководителей интерес выше. А я обязан, просто обязан взять первое место в своей категории. Оно надо не только чтобы вставить пистон другим районам. Внутри нашего руководства есть разные мнения об одних и тех же событиях. Выиграв, я помогу лично Никите Захаровичу. Он не будет ничего обещать, но благодарность посулил существенную.

Ехать могу со своей винтовкой, а могу на время получить гэдээровскую. Про спортивные патроны тоже можно поговорить. Отказываюсь и от того, и от другого. Просто не успею привыкнуть к новой винтовке, да и к патронам тоже. Получил накачку, сделал вид, что проникся.

Вернувшись в посёлок, принёс посмотреть ящик с фотоаппаратом Самуилу Яковлевичу. Тот сразу спросил:

— Лёша, это то, что я думаю? Или ты решил довести меня до инфаркта?

— Самуил Яковлевич, я же не знаю, о чём вы думаете. Однако могу показать, что принёс.

Выдерживаю мхатовскую паузу и распахиваю крышку.

— Вей з мир! — восклицает восхищённый фотограф, редко употребляющий идиш. — Лёша, ты не играешь на этой музыке! Иди домой, не мешай мне впечатляться!

Назавтра в фотостудии меня встретил собранный и установленный на штативе "Лингоф". На стенах четыре снимка размером 50 на 60 сантиметров. Сюжет один — натюрморт, но снятый разными объективами. Я вообще первый раз в двух жизнях вижу снимки такого размера не на выставке. На переднем плане кусок чёрного хлеба, рядом наполовину налитый гранёный стакан, на дальнем плане графин и половина буханки. Качество изумительное, просматривается каждая крошка, каждый блик на стекле. Выслушав самые превосходные степени восхищения, начальник веско промолвил:

— Лёша, не морочь себе то место, где спина заканчивает своё благородное название. Так ты не сможешь ещё долго, и то если будешь работать такую работу. Слушай сюда. Один довольно-таки нестарый фотограф уезжает. Ты умный мальчик и понимаешь куда. У него есть пара копеек, и он хочет на них что-то купить для туда. Золото или валюта — риск на таможне. Чем больше с собой, тем меньше шанс уехать красиво. Но никто не сможет сказать против старого фотоаппарата. А в там им можно сразу зарабатывать, если знать, как. Подумай, Лёша, за деньги или на что поменять. Мне всё равно, что ты скажешь, лишь бы да.

— Самуил Яковлевич, честно говоря, я не рассчитывал продавать. Да и не знаю, на что менять.

— Когда не знаешь, чего хочешь, проси денег. Не знаю, сколько ты платил, я договорюсь на двести пятьдесят бон.

Ого! Минимум 600 рублей прибыли.

— Вы просто не оставляете мне шансов отказаться. Но у меня тоже есть просьба. Совершенно случайно я имею сто пятьдесят шесть тысяч йен. Если ваш прежний знакомый ещё ходит в заграницу, а вам понравился прошлый раз, то мне бы пригодились триста бон. Это интересно?

— Алёша, — ответил начальник, — я тебе честно скажу, мне очень нравится с тобой работать. Ты тихонечко зарабатываешь себе маленькую копеечку и даёшь сделать крошечный гешефт другим людям.

Остаток йен переходит к Самуилу Яковлевичу, мне сразу отдаются боны, и мы, довольные друг другом, расстаёмся.

Кстати, с учёбой начальник не халтурит. В начале темы преподаёт теорию, потом принципы построения кадра, постановку света, работу со вспышкой, затем заставляет отрабатывать на практике. Плачу полтинник в месяц, и оно того стоит. Особенно с учётом экономии на материалах, их начальник за счёт кооператива даёт.

На всякий случай выпросил все четыре снимка. Нужно будет, начальник себе ещё напечатает. А я хочу фотографии в Туапсе Рите послать. Немножко для создания образа, немножко для алиби. А честно говоря, просто выпендриться перед девчонкой. Её адрес не знаю, пошлю на имя Нины и попрошу при случае передать. Еле-еле удалось в лимит веса уложиться, тубус много весит. Кто снимал, скромно умалчиваю. Фотоаппарат "Лингоф" снимал! Вот!

В порыве чувств Самуил Яковлевич показал, как делать снимки натюрмортов и как печатать фотографии с большого формата через аппарат. Каждый снимок требует приличных затрат, зато качество с фоткой на паспорт даже сравнивать нельзя. Все следующие занятия решили посвятить этому вопросу, а заодно что-нибудь для нашей "Зари коммунизма" отснять.

Я в газете чуть не каждую неделю печатаюсь, причём под своей фамилией. Миша Зайцев перестал появляться после разговора с кагэбэшниками. События школы, посёлка, жанровые зарисовки. Последний раз была пара летних снимков. На первом мой приятель держит за жабры на поднятой вверх руке рыбину, причём её хвост стелется по земле. На втором чуть изменена перспектива и видно, что рыбина привязана под навесом, но размер чавычи действительно больше двух метров. Редактор даже снимки в журнал "Костёр" послал.

Снимаю "Пентаконом". Хотел было "Бронику" достать. Может, на материке, пока был в командировке, её починил? Однако по зрелом размышлении не стал. И так многие завидуют, а увидев новый заграничный фотоаппарат, начнут ещё больше злобствовать. Оно мне надо? Обойдусь! К "Пентакону" уже привыкли и почти совсем не реагируют.

За едой узнал новость. У Зинки вчера ребёночек родился. Мальчик. Миха от радости сам напился и споил всех друзей, кроме Коляна. Тот, конечно, тоже выпил, но немного. Светка его быстро увела домой. Мишка первым делом, ещё до отмечания, бросился к Якимычу просить квартиру где-нибудь в малосемейке. Сейчас парочка занимает комнату в семейном бараке. Глава поссовета почесал свою репу, подумал, прикинул и расщедрился на двухкомнатную в доме около книжного. Первый этаж, чтобы колясочку по лестнице не таскать. Дал ключ и велел заселяться. Даже две кровати и шкаф со склада разрешил взять.

После обеда принёс в контору вещи из Калинина. В мастерской дядя Витя небрежно отказался взять чемодан: "Сказал же, возьми себе!" Бидон, однако, принял и долго не мог выбить крышку. Не то она запаяна была, не то приржавела. Бидон из толстой жести, эмаль на нём кое-где отбилась, и ржавчина проела корпус. Пришлось вскрывать гусиной лапой, как консервную банку. "Как раз для тебя занятие, хоть потренируешься", — решил наставник.

После вскрытия содержимое высыпали на стол. Из сгнивших картонных коробок мы извлекли десятка три золотых колец, десятка два разнообразных серёжек, штук пять часов, но только одни наручные, три портсигара, пару горстей монет, несколько запонок и заколок для галстука, толстые цепи и броши. Видимо, из золота, и многое с камнями. "Видимо", потому что изделия грязные, должно быть, внутрь тары просочилась вода.

— Не моё это, — пояснил Калина. — Лежит ещё с нэпа, а может, с Гражданской. В 56-м на пересылке крутая свара случилась, последний всплеск сучьей войны. Мы с Червончиком от законников отбивались, потом вместе в больничке лежали. Перед смертью он мне про свою нычку и рассказал. Лёвчик старый был, но завязать у него никак не получалось. Я, когда освободился, в Одессу поехал, нашёл бидон. Даже открывать не стал. Думал, прогуляю, пусть лучше на старость останется. Заныкал в тайник и почти сразу сел. Вышел, а взять не могу. Теперь старость пришла, рыжьё вот лежит, ан поздно уже, не в радость оно мне.

— Может, деньгами поделиться?

— Хороший ты пацан, Лёха, но глупый. Деньги я всегда могу взять. В Питере сберкасс хватает. Подломить сила и сноровка ещё остались. Вот только куражу нет. А без куража деньги не в радость. От газеты их не отличишь. Та же бумага, только деньга душу пачкает, а газета краской руки. Ладно, забыли. Долянку, так понимаю, Васёк не дал?

— Нет. Сказал — "сгорела, когда его на крест везли".

— Гульден и есть Гульден. За копейку удавится. Бог ему судья. Там и было немного. Спасибо, хоть лепиле заплатил, иначе сдох бы в зоне.

— Он мне свой перстень подарил.

— А ну покажь! Перстнем он, как орденом, за заслуги одаривает.

Показал, конечно. Заодно в подробностях рассказал, как дело вышло. Не верю, что старик по-настоящему стучит. Думаю, постукивает по мелочи, лишь бы отстали.

— Резкий ты пацанчик оказался. Честно скажу, не ожидал. Однако знакомством с Гульденом не свети. Он, как и я, из автоматчиков. — Дядя Витя ткнул в наколку ППШ, перевитого змеёй. — Так зовут тех, кто войну прошёл. Законники нас боятся и не любят. Тузу, например, знать о гастроли не стоит. К Гульдену с его перстнем всегда можешь прийти. Он тебе дело разом сыщет. А раз ты из козырей, давай поясок посмотрим. Не хотел бередить былые воспоминания, ну да ладно, пусть.

Решительно придвинул чемодан и занялся замками. Те тоже не открывались, и их пришлось ломать. Внутри был даже не пояс, а целый фартук со множеством кармашков, заполненных воровским инструментом.

— Для крупного дела готовил, — пояснил Калина. — Но не случилось, раньше сел. Лихое было время... Хорош поясок?

— Да уж! Впечатляет!

— Вот! Пусть у тебя для случая будет. Он лучше, чем у меня сейчас набрано. А рыжьё оставь, приведу в порядок, поделим.

В свете последних событий в камералке захоронки из квартиры я убрал. Из-за кражи самородка могли к отчиму с обыском прийти. У него ничего нет, зато у меня выше крыши. Сундучок с ювелиркой Чалдона, его револьверы и ТТ, что Сверчок мне продал. Золото из контейнера. Скоро его заметёт, так просто не достанешь. А достанешь, следы не скроешь.

Ящики с запрещёнкой и жестяной кейс с кассой под пол запихнул. В коридоре у нас помпа, когда её делали, полы поднимали, люк устроили. Туда вещи и опустил, сдвинул в сторону, потом в землю чуток прикопал. Неглубоко, только чтобы не видно было. Кассу вообще еле присыпал. Вдруг деньги срочно нужны будут.

Места между землёй и полом мало. Сверху стекловата для утепления набита. Пришлось копать, чуть не на четвереньках.


13-31.10.1972

Пятница, тринадцатое в XXI веке считается несчастливым днём. Наверное, из-за фильма ужасов с таким названием. Не помню, чтобы до конца 80-х в Союзе такое предубеждение было. Однако именно в пятницу, 13 октября, Лётчик, мой адъютант, порученец и приятель, вдруг подошёл и смущённо сказал:

— Лёха, ты не обижайся, но я больше не буду у тебя адъютантом. Меня ребята за то, что тебе помогаю, шестёркой дразнят.

Отец Ваньки вышел из запоя, сейчас тихий и полностью отдаёт получку жене. Моя помощь здесь уже не требуется, да и помощник мне никогда не был нужен. Однако обидно. Я помочь человеку пытался, Лётчика без всякой корысти поддерживал, а он за репутацию среди своих друзей боится.

— Ну, не хочешь и не надо. Коли так решил, вопроса нет. Насильно мил не будешь.

Ваня пытался извиниться, но я прекратил пустой разговор.

Помимо прочих профессий дядя Витя был часовщиком. Из привезённых часов выбрал одни и объяснил: "Это центровые бока с прицепом. Брегет. Рыжьё, музыка, две крышки, цепка с камешком на заколке. Себе оставь". Потом показал единственные наручные, тяжеленные, с браслетом: "Рыжие крабы. Мозер. Когда пацаном был, самыми козырными считались. Тоже оставь. Остальные на пропой". Затем показал, как снимать и чистить механизмы.

С часами провозились до конца октября. Не заработали лишь одни, ржавчина сильно разъела шестерёнки. Однако механика старенькой "Молнии" встала лучше родной. Остальные влагу не пропустили, но кое-где при вскрытии прохудились герметичные прокладки. Заодно научился их вырезать из пробки или тонкой резины. На наручных пришлось заменить потемневший от времени целлулоид на стекло. Новое, от "Победы", вклеили в старый ободок. Цена двенадцать рублей, и в часовой мастерской донора легко починить.

Другую ювелирку привели в порядок быстрее. Золото с помощью жидкости для чистки довели до блеска. Труднее было вымывать грязь из-под камней, но медицинский шприц и толстая игла справились.

К заколке для галстука легли запонки с зелёными камнями. "Изумруды. Крупные и чистые. Цвет густой, насыщенный. Они чуть не дороже всего бидона стоят, — пояснил знаток. — Кроме этого бриллианта, — показывается перстень. — Карат шесть-семь тянет. Храни до случая, за такие вещи полную цену никогда не дадут".

Затем дядя Витя показал класс. Взял тяжеленный, в меру побитый деревянный чемоданчик с инструментами скокаря. Вытащил содержимое и парой лёгких ударов выбил внутреннее дно. За исцарапанной и запачканной, тонкой, но прочной авиационной фанеркой открылось потайное отделение. "Заберёшь домой. Пусть до случая будет. Всё едино мне хранить нечего", — посетовал умелец и закрыл потайную крышку вновь. С тяжестью инструментов вес спрятанного в тайнике не определяется. Ещё такой же чемодан с набором медвежатника и ящик с коллекцией замков Калина лично помог отнести ко мне домой. Там тоже были потайные отделения, и тоже пустые. Пока пустые. Кажется, я знаю, куда ТТ и наганы убирать.

— На материк возьми. Никто внимания не обратит, смотреть в лупу будут, не разглядят. Рыжьё, как в порядок приведём, туда же прибери.

— А ваша доля?

— Пусть пока лежит. Когда понадобится, заберу.

Такая щедрость сильно напрягает. Калина отдал мне весь воровской инструмент и половину обычного. Скоро ему не с чем работать будет, в мастерской остались только казённые железки. Зачем? Может, хочет уйти на пенсию? По возрасту ему или уже пора, или скоро будет можно уходить.

В Палану на соревнования меня всё-таки направили. Первое место в своей категории еле-еле, но выбил. Ещё и норму первого разряда вновь подтвердил. Но только по винтовке, по пистолетам на округе стрельб не проводили.

Из подарков в посёлок привёз килограмма три швейцарского сыра. Понятно, в столице Корякского округа снабжение лучше, чем у нас.

Никита Захарович поблагодарил и вручил обещанный приз. Мне досталась металлическая укладка с "Фотоснайпером", камерой для фотоохоты. В комплекте аппарат "Зенит-ЕС", а к нему кроме штатного "Гелиоса-44" — "Таир-3ФС" с фокусным расстоянием 300 миллиметров. В наборе приклад, бленды и светофильтры. Между прочим, не дешёвка, 280 рублей стоит. Самуил Яковлевич и то одобрил, хоть он не любитель малого формата. Говорит, даже за границей таких камер почти не производят. Другое дело, зачем он нужен? Да и куда мне столько фотоаппаратов?

В заочную школу МГУ своевременно отправляю контрольные работы. Я же на прикладной математике учился, в дипломе специальность 0647, инженер-математик. Пусть многое забыл, но уж на задачи 9-го класса знаний хватает. Случайно увидел у Жанны знакомую методичку. Спросил, оказалось, она тоже там учится. Стали вместе контрольные делать, так оно значительно веселее.

Занимались по субботам после школы у неё дома. Девочка ко мне приходить стесняется, вдруг приятельницы не так поймут, сплетничать будут, а если делать контрольные при её родителях, никто ничего не подумает.

Задачи из заочной школы МГУ присылают интересные, но сложные. Даже мне с высшим образованием и профильной специальностью приходится сложновато, за столько лет слишком многое забылось. Один раз мы застряли с решением, и тут подошёл её папа... рабочий СМУ... он нам на пальцах, даже не напрягаясь, показал, как задачу решить. Я слегка обалдел, но Жанка объяснила, в чём дело. Оказывается, её папа кандидат физматнаук.

Нормально так, да? Строителем он стал, когда с друзьями строил новосибирский Академгородок. Там и с женой познакомился. Вместе строили, вместе учились, вместе работали в одной лаборатории, даже защитились почти одновременно. И работали хорошо, и тема была перспективная. Завлаб докторскую защитил, и ему предложили с научной темой переехать в Москву. С людьми хуже получилось. Шеф взял только одного человека, остальных обещал вызвать позже.

Говорят, обещанного три года ждут... Люди бы подождали, но... Раз тему отдали, то и лабораторию закрыли, а узкому специалисту без квартиры пристроиться непросто. Затем бывший завлаб проявился. У него всё хорошо, в членкоры метит, вот только ставок для бывших сотрудников нет и не будет.

Подумали Жанкины родители, посчитали да и завербовались на Север, чтобы на кооператив заработать. Наукой даже не пахнет, но не они первые, не они последние. Будет квартира, можно будет нормальную работу найти. В Новосибе, Свердловске или ещё где. Страна большая, что-нибудь где-нибудь обязательно найдётся.

На работе у меня дела хорошо идут. За прошедшие соревнования 200 рублей премии выписали. Заодно познакомился с Карапетяном Ваграмом Ашотовичем, новым начальником райпотребкооператива. Нормальный мужик оказался. Честно сказал, что я ему в отчётах спортивную работу закрываю полностью, для соцсоревнования оно самое милое дело. Стенгазеты к праздникам выпускаю, свадьбы и красные даты в посёлке фотографирую, людей на документы тоже, часть плана дома быта закрываю, начальству нравится.

И за обучение фотографии не зря деньги плачу, сам вижу, как растёт квалификация. Печатаюсь в районной газете. Мне хорошо для портфолио, а руководство не забывает записать в отчёт о проделанной общественно-политической работе.

По ней тоже загружен прилично. От райкома комсомола в школе сделал доклад про поездку на ВДНХ. На выставке набор слайдов купил и книжечку к нему, ничего придумывать не надо, вызубри текст и начинай выступление. Народу понравилось, в районе пришлось повторить, потом в интернате для коряков. Обещали по нескольким посёлкам свозить от лекторской группы. На минуточку, кроме командировочных и гостиничных, по пять рублей за выступление платить обещали. Причём с сохранением заработной платы по месту работы.

Дядя Витя дрессирует на замках до спазм в пальцах, а по основной работе хочет, чтобы сдал на 3-й разряд. Учит закаливать металл, затачивать железо и просто понимать, какой инструмент для чего нужен и как его использовать. Под его руководством сделал два ножа. Один из сломанного полотна ножовки, а второй из плоского напильника. Не булат, конечно, и не дамасская сталь, но исходные материалы легко достать, а лезвия получились прекрасные. Один недостаток — металл ржавеет, так за любой железякой ухаживать надо. Зато понимаю теперь и как отпустить сталь, и как закалить её.

В качестве экзамена на профпригодность сделал лапки — это такие клещи, скорее кусачки, для перекусывания дужек замков или металлических прутьев. Понятно, не с нуля делал, переделал из здоровенных пресс-клещей для обжимки клемм электрокабеля. Первым шагом закалил и заточил режущие пластины, затем приторочил их вместо обжимки контактов. В конце, для проверки, перекусил решётку на окне. Экзамен был принят, но приваривать отрезанное пришлось опять-таки мне. Нет в этой жизни справедливости! Меня ещё и красить прутья в цвет слоновой кости заставили. Опять же, полученный инструмент пришлось припрятать от посторонних взглядов.

Один раз Калина таинственно подмигнул и пообещал показать химический процесс. Говорит, не особо сложный, но интересный. Достаёт полстакана чёрного песка. Я ещё с прошлой жизни знаю такой от мамы. Тоже золотоносный шлих, но старатели его редко собирают. Золотинки там очень мелкие, механическим путём не достанешь, химию на природе не разведёшь, а тащить в переработку просто невыгодно. У Чалдона в бутылке были одни золотинки, здесь их совсем не видно.

Сухой, обязательно полностью просушенный песок тонким слоем рассыпан на плоской поверхности. На подносе, проще говоря. Шлих должен быть сухим, чтобы золотинки не липли к железу, а оставались на месте. Появляется электромагнит, сделанный из старого автомобильного стартёра. Можно и обыкновенный помощней, но электро удобнее. Включаем, водим над песком, над пакетом выключаем. Включаем, водим, выключаем. Нагрелся стартёр? Не страшно, ждём, пока остынет, потом продолжаем. И так раз несколько, пока песок не перестанет прилипать. Первый этап закончен. Железо убрано из песка.

Продолжаем разговор. Остаток отмагниченного песка ссыпаем в керамическую чашечку-тигель и ставим на прокаливание. В муфельную печь нельзя, там воздух сразу выгорает, а нам надо серу и прочие примеси кислородом выжечь. Ждём часа полтора, можно два. Занимаемся своими делами, но не забываем время от времени смесь помешивать. Отожгли? Пусть остывает до завтра.

На следующий день на объём пережжённого песка добавляем равный объём просеянного кварцевого и два объёма обычной поваренной соли. Как следует мешаем и в качестве начинки кладём в самолепный пирожок из глины. Его можно в горн, но лучше в муфельную печь. Три часа печём и... Опять ждём до завтра, пока остынет. После школы прихожу, лепёшка вскрывается, а в ней блёстки золота.

Затем дядя Витя стал учить извлекать золото вторым способом. Достал ещё полстакана чёрного песка. Говорит, можно без магнита обойтись, но с ним проще. Отмагнитили песок, пересыпали в банку. Требуется азотная кислота. Можно и без неё, но с ней лучше. Разводим до 10%. Химию помним? Наливаем кислоту в воду, а не наоборот. Техника безопасности — наше всё. Кислоту выливаем в банку с песком. Пока идёт реакция, держим банку под вытяжкой. Реакция закончилась? Не верим, мешаем стеклянной трубочкой. И вновь ждём. Повторять, пока не поверим. Тогда кислоту удалить, а песок как следует промыть чистой водой.

На керамическом лоточке... Керамическом! Металл не используем! Резиновые перчаточки одевать не забываем. На лоточке тонким слоем рассыпаем обработанный кислотой песок, на него выливаем чуток ртути. Покатаем её по песочку, покатаем... На капельки рассыпалась? Значит, золота много, а ртути маловато. Не жмёмся, добавляем жидкого металла и собираем золотинки. Затем золотую амальгаму отделяем для дальнейшей работы. И навсегда запоминаем, что старателей вычисляют по покупке специфических химикалий.

Излишки ртути из амальгамы удаляем медицинским шприцом. Пригодится на следующий раз. Интересный вопрос — как теперь выделить золото? Есть два пути. Первый — половину амальгамы растворяем в азотной кислоте. Раствор не слабее 6 к 1, и надо ждать, пока реакция не закончится полностью. Я не слишком часто напоминаю про вытяжку? Про перчатки и маску, думаю, и так все помнят. Как реакция закончилась, постучим спицей по крупным кусочкам, подождём ещё. Если сомневаемся, можно кислоты добавить. В конце концов сливаем кислоту в чистую банку и засовываем кусок алюминиевой фольги. Ртуть осядет на дно. Купить её не так просто, пусть хоть часть на будущее применение останется. Кислоту сливаем в следующую банку, гасим питьевой содой и утилизируем. Ртуть промываем и собираем для следующих проектов. Золото к этому времени уже должно быть промыто.

Из второй половины амальгамы ртуть мы выпаривали. Всех сложностей — лишь постепенный нагрев рабочего объёма в верхней части пламени горелки, чтобы брызги ртути не летели вокруг. Просто и надёжно. Про вытяжку напоминать не буду? Отравление парами ртути не самое приятное дело. Не знаю, сам не пробовал, мы правила безопасности блюдём. При сильном желании сэкономить ртуть можно устроить что-то вроде самогонного аппарата и направлять пары в контейнер с водой.

Есть способ выделения золота из шлиха цианидами, но там уж больно ядовитые химикалии. Его в промышленности используют.

Много интересного я узнал в процессе химических опытов. Главное, как быстро отыскать химика, работающего на старателей. Смотри, где вытяжка есть и кто ртутью интересуется. Например, если бы не первый отдел, мама могла бы пару граммов в день получать. Но для старателей несколько граммов — капля в море. Им надо на пару-тройку порядков больше, зато только раз в год, осенью. Вытяжек в посёлке не так много, а чтобы посторонние не шастали, так вовсе лишь мастерская в порту.

Последнюю химическую реакцию дядя Витя показал на толстом листе железа. Полстакана железной окалины, проще говоря, ржавчины, растираем в порошок и прокаливаем на сковороде. Из алюминиевой проволоки с помощью напильника получаем три четверти стакана опилок. Тщательно перемешиваем. Затем добавляем чуток лака для вязкости и забиваем в гильзу. Мы же охотники, приспособление для набивки патронов у нас имеется. В крайнем случае, оно в любом охотмаге продаётся, вместе с пустыми гильзами. Получили маленькую термитную шашку. Чтобы её зажечь, сверху добавляем смесь от бенгальского огня и вновь прессуем. Теперь шашка готова. Горит, разбрызгивая искры, потому нужны брезентовые рукавицы, а лучше и фартук. Воняет, как не знаю что. Зажигать неудобно. Держать приходится щипцами. Однако кованую дужку навесного замка пережгли спокойно. Вторая шашка оставила дырку в печной заслонке. Полезная штука, однако. И делается довольно просто.


1.11.72

А с Котёнком в конце концов мы разбежались. После возвращения с ВДНХ, чего скрывать, разок по-взрослому целовались. Мать засекла, как мы обнимались, но при Кате ничего не сказала. Только потом устроила мне одному лекцию о вреде ранней беременности. Объяснил, что у нас ничего такого близко нет, но она, похоже, не поверила, начала у тёти Тони выспрашивать.

Затем Катька не то советов матери наслушалась, не то подружки накрутили, только стала учить меня правильной жизни.

Началось с того, что в школе один охламон спросил про ювелирку с материка. Его отбрил, Катька стала интересоваться. Не сказал, конечно, а она обиделась.

Дальше — больше. В райцентр поехал вместе с Самуилом Яковлевичем и местным фотографом свадьбу снимать. Как обычно, ночная печать, матерные частушки и выход молодых с вручением альбомов. Денег получил, понятно, меньше, но достаточно. На троих же делили, не считая того, что отдали в дом быта. Тут Катька и говорит, мол, фотоаппарат твой, ты горбатишься, снимаешь, а тебе копейки платят. Купи себе увеличитель, бумагу и химию. Будешь снимать от себя, хорошие деньги заработаешь.

Во-первых, зачем она в мои дела лезет и мои деньги считает? Во-вторых, никто не знает, что я помимо зарплаты за каждую съёмку неплохо получаю. К тому же от Самуила Яковлевича бескорыстия не ждут, он на должности и вместе с фотками выдаёт квитанцию дома быта. Берут её или не берут и куда пошли потом деньги, никто не ведает, однако формальности соблюдены, и никаких претензий быть не может. А я, начав класть плату за съёмку себе в карман, в глазах целого посёлка сразу перепрыгну в разряд барыг. В-третьих, после первой, максимум второй фотосессии ко мне придут строгие дяди из ОБХСС и скажут: "Нехорошо". В СССР так зарабатывать нельзя, а доброжелатели верняк стукнут. Есть ещё в-четвертых, в-пятых и просто человеческие отношения с тем, кто меня учит ремеслу фотографа.

Опять же девчонка постоянно зудела. Почему я по субботам на танцы не хожу? Она меня научит танцевать. Пить плохо, напиваться нельзя, но мы с ней по глоточку красненького, из бутылок, что с юга привёз, могли бы иногда вдвоём употреблять. Одеваюсь неправильно. Надо не чёрную рубашку носить, а как все, белую. После аванса вдруг спрашивает: "Ой, ты сегодня денежку у себя получил, да? А сколько? Ну скажи, мне просто интересно". И как ей объяснить, что на танцах мне жалко терять время? Что не хочу встревать в поселковые разборки среди пацанов? Что белая рубашка в нашей воде желтеет после нескольких стирок и мне жалко мать, отбеливающую её? Что чёрная выглядит красиво, я один так по посёлку хожу, и это мой стиль? Зачем объяснять сотый раз про то, что я сердечник и мне не нравятся последствия употребления алкоголя и табака? Секрет, кто сколько зарабатывает, любая бухгалтерия хранит свято. У меня родители о заработках не спрашивают. Почему я должен докладывать про свои денежные поступления любопытной болтливой девчонке?

Когда постарался мягко донести до Кати, что есть вопросы, которые её не касаются, она устроила истерику, развернулась и ушла. В школе о разрыве сразу узнали. Котёнок подружкам рассказала про наш разговор с мельчайшими подробностями. Ириска бросает ехидные взгляды, кое-кто посочувствует, кое-кто злорадствует. Как мне тишком стукнула Жанка, девчонки ждут, что я побегу мириться, и спорят, как именно буду просить прощения. Катька решила меня простить, но только со второго раза.

Мама вечерами непрерывно вздыхала: "Где же Катенька? Почему она к нам перестала заходить?" Дня два терпел, потом терпение лопнуло, и я серьёзно поговорил с отчимом. Рассказал, в чём дело и почему так произошло. Дядя Володя с уважением посмотрел и пообещал, что мать прекратит стенания. Кстати, прекратила. Только напоследок прочла лекцию на тему "любовь — не вздохи на скамейке" и "мы в ответе за тех, кого приручили". На прямой вопрос: "Я виноват в том, что не стал рассказывать все подробности о себе и своих делах?" — ответила: "Ну ты же мужчина..." Логику не понял.


Разговоры

— Я тут узнала, что Лёша Костров москвич и собирается после школы возвращаться домой. Интересно, правда?

— Да, милая. Я тоже об этом думал. И, главное, он очень понимающий юноша.

— Пап, мам! Вы про что?

— Доченька, ты же собираешься поступать в институт. Почему не в Москве?

— Полностью согласен с мамой, столичное образование имеет много плюсов.

— Можно поступать и в Москве. Но при чём здесь Лёша?

— Он серьёзный мальчик, с ним можно договориться, чтобы ты осталась жить в столице.

— А мы с мамой потом к тебе переедем жить.

— Я ничего не поняла.

— Какая ты у нас ещё маленькая! Если мальчик умный, ему можно кое-что предложить, чтобы всем стало хорошо.

— Мама говорит, что без прописки пристроиться в московский кооператив нельзя. Но если ты выйдешь замуж за москвича, то вам можно будет купить трёхкомнатную квартиру.

— Мне же он совсем не нравится! Ну... Почти совсем... И замуж я не собираюсь. Вот ещё! Жить непонятно с кем!

— Вместе жить не обязательно. От него нужна только прописка. Потом вы можете развестись. Он получит однокомнатную квартиру, ты двухкомнатную. Мы приедем к тебе жить и снова поменяемся на трёхкомнатную.

— У нас есть знакомый маклер с большими связями.

— Лёша никогда не согласится! И я тоже не хочу. Вы сами знаете почему.

— Я знаю, ты знаешь, папа знает, что у нас в семье есть кое-какие обстоятельства. А остальным про это знать и не стоит.

— Ты пойми, мальчику много не надо. Стрельни глазками, и он уже твой.

— У него уже есть подружка, просто они сейчас поругались.

— Вот видишь, как всё хорошо складывается!


* * *

— Мне же Ирка сама так велела делать!

— А ты больше её слушай. Ухи растопырь поширше, и пусть тебе на них кто хочет лапшу вешает. Ирка сама с ним погулять мечтает, а мать против. Вот и сидит, как злая собака на сене. Ни себе, ни людям.

— Стерва! Значит, она специально? Да? Говорила: "Делай как скажу! Он с рук будет кушать!" И что теперь? Может, ему дать?

— Тогда совсем дурой будешь. Мужики ценят только то, чего сами добились. Взять он, может, и возьмёт, только потом к другой сбежит. От тебя всё получил, зачем ты ему нужна?

— Я маме его нравлюсь.

— Это пока. Потом, может, другая понравится.

— Так что делать-то?

— Поговори с ним. Слезу пусти, дави на жалость. Или наоборот, найди другого парня и заставь ревновать.

— Ты как думаешь, Лёшка к Катьке вернётся?

— Не знаю... А тебе зачем? Сама с ним закрутить хочешь?

— Да нет. Не знаю... Можно было бы вообще...

— Катька тебя с потрохами сожрёт.

— Не сожрёт, подавится. Да и не нужен мне её Лёшенька.

— На неё Игорёк из её класса поглядывает. Можно попробовать их свести.

— Ну ты придумала... А давай сведём!


* * *

— Что она, сама должна с тобой заговорить? Подойди, пригласи в кино. А там... темнота — друг молодёжи.

— Думаешь?

— Я с Ленкой так и задружился. Это она сказала, что ты Котёнку нравишься.

— А Писарь?

— Что Писарь? Сам виноват, раз его девчонка бросила.

— Ну не знаю... У меня рубль есть и мелочи копеек сорок. Хватит?

— В будний день на два раза! И оба с мороженым! Только билеты бери на последний ряд.


6-7.11.72

С 6 ноября неделю не учимся, у нас каникулы. Как члена комитета комсомола и знатока иностранных языков меня ещё в сентябре обязали приготовить номер на школьный концерт к 7 Ноября. Будет комиссия из области, школе надо произвести хорошее впечатление. Желательно перевод чего-нибудь иностранного, очень желательно рассказ о тяжёлой жизни рабочего класса за границей. В прошлой жизни мне тоже навесили задание приготовить номер, но обошлись без ограничений. Тогда читал Маяковского, затем с ним же попал на областную олимпиаду. Занял первое место и был удостоен предложения поступить в театральный институт в Хабаровске. Вне конкурса, на специальность "актёрское искусство". Однако не воспользовался возможностью. Во-первых, после 10-го класса мы в Москву возвращались. Во-вторых, не верил, что стану известным артистом, и решил, что лучше быть средним инженером, чем средним актёром. В новой жизни Маяковский уже не прокатит. Пришлось искать хороший перевод.

Долго думал, пока случайно не наткнулся на старую пластинку 1961 года. Фирма "Мелодия", ташкентский завод, "Вокруг света" (9 серия). На в меру запиленном диске последней песней шла "Англия. ШЕСТНАДЦАТЬ ТОНН (М. Тревис). Герберт Рид". Сразу вспомнил клип Курия на Ютубе, в своё время он мне очень нравился. Восстановил слова, порепетировал. Со слухом у меня напряг, но тут почти речитатив, справлюсь. Школьному ансамблю показал пластинку, те согласились подыграть. И вот 6 ноября концерт школьной самодеятельности в клубе. Выхожу на сцену в том самом "не джинсовом" чёрном костюме из "Альбатроса". Клетчатая ковбойка под жилетом оттуда же. Ремень с пряжкой Коли Кима и моднючие лаковые полуботинки отчима. Только золотой фиксы не хватает, а то все девчонки были бы моими.

Завожу политически правильный рассказ, типа тридцатые годы, тяжёлая жизнь шахтёров. Наличных денег не дают, товары под запись в магазине шахты, как у наших рабочих до Октябрьской революции. Дескать, в таких условиях родилась песня, ну и так далее, что положено. Народу не очень интересно, однако две минуты выдержали. Подражая Теннесси Форду, легендарному исполнителю этой песни, начинаю щёлкать пальцами, отбивая ритм. Тихонечко вступает школьный ансамбль.

Они говорят: человек - это грязь.

Простой человек - это быдло и мразь.

Быдло и мразь, знай давай им пинка,

Жилистые руки, тупая башка.

Необычная подача, совсем необычные для советской сцены слова. Зритель начинает прислушиваться. Когда дошёл до

Промозглым утром в дождь я родился тут,

"Нарвись на неприятность" - так меня зовут,

Меня воспитала старая львица,

Справиться со мною не нашлась девица, -

мама довольно заулыбалась, а девчонки вспомнили эпопею с Котёнком и зашушукались. На куплете

Попадёшься навстречу - отвали, зашибу,

Те, кто не понял, давно уж в гробу.

Один кулак железный, второй стальной,

Одной рукой промажу, достану другой

ребята закивали. Нормальное дело! Понятное. Наш пацан, любит помахаться. После последних строк зал взорвался аплодисментами. Народ в посёлке простой и непосредственный. Стали требовать повтора. Исполнил ещё раз, но на английском языке. Понравилось значительно меньше, зато убедились, что такая песня действительно есть, а не я её придумал. Лёлька, которая пошла после меня, показала большой палец. Леонид Андреевич, наш директор, похвалил: "Хороший номер. И идеологически грамотно ты подачу выбрал. Молодец, Костров". Когда сел к родителям, мама шёпотом сделала замечание: "Не такая уж я и старая". Видимо, с львицей согласна. Собственно, по гороскопу она родилась под знаком Льва. В антракте ребята тоже одобрили: "Правильная песня. Не блатная, но настоящая пацанская". Так я не думал, не гадал, однако невольно угодил зрителям.

После концерта дёрнули к комиссии, хоть я им понравился, но номер дальше посёлка решили не выпускать. Слишком он непривычный, вдруг чего. Спросили, могу ещё что исполнить. Глядя тяжёлым взглядом на слушателей, негромко начинаю читать чеканные строфы Маяковского:

Слова

у нас

до важного самого

в привычку входят,

ветшают, как платье.

Хочу

сиять заставить заново

величественнейшее слово -

"ПАРТИЯ".

Одобрили и велели именно с этим стихом ехать на областной конкурс. Однако посоветовали подготовить дополнительно ещё несколько произведений. На случай, если вдруг выйду из первого тура. Я более-менее помню ход конкурса. Первое место тогда получил как альтернативный, ничей кандидат. Драчка была в жюри, там каждый своего кандидата продавливал. Не договорились и, чтобы никто сильно не обиделся, выдвинули нейтрального кандидата, меня. В принципе, могу попробовать повторить результат.

На демонстрацию ходили всей семьёй, там ко мне подошёл старший Крюков, отец Вовки. Тот пошёл учиться в Новосибирский универ. И ведь приняли охламона! Чуток поговорили за жизнь, и Фёдор Владимирович сунул мне в карман газетный свёрток. Говорит:

— Здесь доля Чалдона от моей бригады за последнее лето. Ты вроде как его наследник. Опять же наши на могилку ходили. Батюшка сказал, что ты оплатил сорокоусты, крест, оградку... Словом, тебе отходит его долянка.

— Спасибо, но я ж не за это.

— Положено. И вот ещё что. Чалдон жилку дал, да закончилась она. Может, от него другая осталась? Мы бы от общества отблагодарили.

Так ведь осталась. В той книжке, что дядя Петя перед больницей дал прибрать, несколько карт нарисовано. Ну как — карты, скорее наброски с абрисом, по таким геологи ходят. В карманчике на задней обложке лежит кусок трёхвёрстки. На нём отмечены места вдоль распадка. На обратной стороне прикинуто, сколько можно взять золота. Судя по всему, геолог прогноз делал. Сам я мыться не буду. Не умею, да и бригада нужна. Можно было бы отдать человеку, однако опасно. Вопросы начнутся: "где взял?", "что ещё на хранение тебе было отдано?" и главный — "а не у тебя ли казна Чалдона?". Во избежание неприятностей ответил уклончиво, хоть человек с виду и хороший. Потом посмотрел, в свёртке ни много ни мало три тысячи рублей лежало.

Приличные деньги. Можно было бы отдать книжку. Ещё денег бы подкинули, может, в долю от добычи бы взяли. Одно мешает. Когда с Чалдоном в последний раз виделся, тот сказал, что именно Крюков их команду кагэбэшникам сдал. Думаю, прихватили старшего Крюка на золотишке, вот он теперь и старается, чтобы на нары лет на пять не присесть. Я не против, пусть живёт как знает, но мне светиться около золота ни к чему.

Деньги дело такое — мне дали, я взял и сказал спасибо. Мало? Ещё раз скажу и на могилку потрачу. А сам-то я пустой, ничего у меня нет и никогда не было. Знать ничего не знаю, ведать ничего не ведаю. И вообще, глуп, туп, и перхоть меня совсем замучала. А что подарили, как буду в Питере, в церковь на помин души Чалдона отдам.

За столом, когда отмечали годовщину революции, дядя Вася сказал, что в Ягодное по зимнику груз повезут. Зимник — это дорога по снегу. В посёлки, расположенные в глубине полуострова, не на побережье, вертолётами много не перебросишь, дорого. Стройматериалы, горючку, продукты... Да что говорить! Почти всё тянут из портопунктов тракторами по зимнику. Из бруса сколачивают огромные сани, прилаживают к ним полозья и нагружают товар. Собирают десяток или два тракторов, цепляют груз, так и везут куда надо. Если караван большой, один трактор с бытовкой. Но стараются обойтись, ведь лишний груз не оплачивают. За рейс в полторы-две недели, поездку туда-обратно, можно заработать тысячу рублей и больше. Зимой самая выгодная работа. Но очень тяжёлая и достаточно опасная. Редко бывает, что рейс обходится без происшествий. То промоина в реке маршрут перекроет, то трактор заглохнет, то буран на два-три дня зарядит, после него надо откапываться и заново пробивать дорогу. Если заболел, обморозился или поломался, придётся ждать с лечением до ближайшего посёлка, чаще всего до конца маршрута. Совсем не факт, что вертолётом эвакуируют, ведь рации с собой не берут.

Так вот, после праздников он в рейс идёт. Вдруг какой трактор поломается или ещё что. Ну и заработать хочется, он каждую зиму ездит. А в Ягодном списанный газон стоит, он уже побазарил с местными, его готовы отдать за символическую плату. Дядя Вася предварительно договорился. Обратно можно на освободившихся санях притянуть. Но придётся чутка аргументировать. Словом, ящик водки, и останки экспериментального газона мои. Сто рублей за кота в мешке. Мне решать — надо ли? Согласился рискнуть, деньги пока есть.


Разговор

— Что делать-то будешь?! Блин! Такие деньжищи!

— Не знаю... Я же в выигрыше был, мне любая карта годилась.

— Кроме туза.

— Угу, кроме туза.

— Отца, может, попросишь?

— Третий раз? Он после второго на меня как на придурка смотрит.

— Блин! Может, занять у кого?

— У кого?

— Есть один человек.

— Кто?

— Лёха Писарь при деньгах. У него всегда на кармане лежит.

— А если не даст?

— Ну не даст. Хуже всё равно не будет. Ему надо объяснить, что карточный долг, долг чести. Тебе три дня на сбор денег дали. Он авторитетный пацан, должен понять.

— Вдруг не поймёт?

— Ну и что?! Не поймёт — значит не поймёт. Что ты как маленький? Я тебя уговаривать должен? Делай сам что хочешь.

— Пошли, рядом постоишь? Одному мне что-то стрёмно.

— Ладно, пошли. Постою.


8.11.72

На день рождения Юна меня пригласила заранее. Не одного, из класса все были приглашены. Что дарить? Шестнадцать лет всё-таки дата. Опять же девчонка. Пацанам я привезённые летом из отпуска радионаборы "Юный техник" дарил.

Однако вывернулся. Вместе с дядей Витей из меди с оловом сварили бронзу. Отлили в медальон, на котором по кругу выгравировали красивым шрифтом: "Юн Маша. 16 лет", — а в центре её профиль с фотографии. Фотогальваника, как начальник учил. Неделю возился. Хотя, если по чесноку, чуточку грубовато вышло. Подарок понравился. Благородный цвет бронзы хорошо смотрелся на фоне смуглой кожи новорождённой. То, что сделал сам, тоже оценили.

Народу собралось много. Были ребята из нашего прошлогоднего класса, которые остались в посёлке, даже Кимба пришла. Ещё пара подружек и трое знакомых ребят. Без Машкиных родителей не обошлось, но они весь вечер просидели в своей комнате, не мешали. Хотя в щёлочку временами мама подглядывала, я заметил. Как обычно, поели, попели, потанцевали. Когда до меня гитара дошла, вспомнил Петра Лещенко и под настроение запел:

Стаканчики гранёные упали со стола,

Катюшенька, красавица да бросила меня.

Катюшеньку приплёл вместо непонятных "рамды мады". После первой же строфы девчонки плотно окружили меня. На куплете

Не бьётся сердце бедное,

И одинок я вновь,

Прощай ты, радость светлая,

Прощай, моя любовь

сочувственно стали вздыхать, а Ириска мстительно ухмыльнулась, подсела ко мне и плотно прижалась, впрочем, не мешая играть. По окончании песни шепнула: "А про меня ты никакую песню не пел!" Из духа противоречия или не знаю сам почему завёл "Ах, эти чёрные глаза". Услышав:

Был день осенний,

И листья грустно опадали,

В последних астрах

Печаль хрустальная жила, -

девчата сильнее сплотили свои ряды. Ирка, почти обнимая, положила руку на спинку дивана за мной.

Ах, эти чёрные глаза

Меня любили.

Куда же скрылись вы теперь,

Кто близок вам другой?

По окончании песни шепнула: "Что ты надумываешь себе? Нет у меня никого". Ага, нет никого! Как будто я не видел, как она с парнем обжималась.

Одноклассницы смотрят на нас с Иркой, как будто я для той сам песню сочинил. И ведь не переубедишь их никак. Подружка млеет от удовольствия, потом при всех в щёчку чмокнула. Колька ревниво спросил:

— Ты где такие песни выкопал?

— Пётр Лещенко. Пластинки до войны популярны были.

Девчата просили ещё чего-нибудь, но я отказался, другим ребятам тоже хочется себя проявить.

Когда расходились, два пацана из класса подошли, Серый и Стёпа. Оба в этом году приехали, потому и задружились.

— Лёх, вопрос важный... Я просить хочу... Только... Понимаешь...

— Короче. Что надо? Не тяни резину.

— Я Цветочку проигрался в карты. Третий раз. Деньги нужны. Говорит, не заплачу, фуфлыжником буду числиться.

— Первые разы платил?

— Да. У отца брал. Обещал, что больше никогда, а вот... Главное, я в выигрыше был!

— Понятно. Цена вопроса?

— Много...

— Много сколько? Что мне, клещами из тебя тянуть? Сто? Двести? Тысяча?

— Двадцать...

— Двадцать тысяч?!

— Обалдел! Двадцать рублей! Как скоплю, отдам...

— Уф... Умеешь ты испугать человека. Отдашь. Не вопрос. Три раза, говоришь?

— Да. Главное, я...

— Понял. В выигрыше был. Ещё кто проигрался?

— Да почти все проигрались. Цветочек только всегда в плюсе.

— Сам ему отдам. Где катран устроили?

Что-то измена меня душит за Цветочка. Раньше он пытался младших уму-разуму учить, но его одёрнули. Врал, что у него брат сидит, за то получил кликуху Подснежник. Еле-еле сменил на Цветочек. Гнилой он, надо сходить посмотреть. Тем более катран разместили в клубе. Пошли втроём.

Цветочек сидит за столом, банкует. Меня увидел, орёт:

— Какие люди! И без конвоя! Садись сюда, стиры покатаем!

— Я вообще за Серого монету принёс. Но раз зовёшь...

Беру со стола колоду. Новая, только из пачки, не игранная пока. Но что-то давит. Плотно сбитая колода, однако есть мелкие неровности по обрезу. Тяну выступ. Туз червей. Кидаю, тяну ещё. Туз бубён. Ещё. Туз треф. Ещё. Туз виней. Спрашиваю:

— Под очко точили? Голые быки идут на сдаче. Не сяду. Коцаным штосом играть не умею.

Пацаны то на меня, то на тузы смотрят круглыми глазами. Цветочек быстро собрался с мыслями:

— Что ты гонишь! Нормальная колода! Только достали из пачки.

— Тебе нормальная, ты играй. Мне предложили, я отказался. Почему колода на очко заточена? Не ко мне. Хочешь разобраться? Позови кого-нибудь. Да хоть дядю Гришу. Он сам говорил, что каталой ходил. Ко мне какие претензии? Играть не сел? А что, обязан?

Пацаны уже просекли тему. Дураков нет. Санёк Быстрик, он тоже за столом сидит, взял дело в свои руки.

— Лёха, никаких вопросов! Иди домой, мы тут сами порешаем, — и так ласково, по-доброму, проникновенно на Цветочка смотрит.

Тот понимает, куда дело клонится. Может, и сбежал бы, да кто его отпустит.

— Димон, мухой за дядей Гришей. Карапуз — к Пушкину. Скажи, перетереть надо.


13-17.11.72

После каникул в классе стало меньше на одну девочку. Семья Лианы срочно переехала. Как говорили в посёлке, в Питер к главе семейства. У него совсем плохо с ногой, вот он и договорился о переводе своих. Немного грусти есть, столько уроков за одной партой отсидели. Встретимся ли мы когда-нибудь, никто сказать не может. Тем паче меня гложут некие подозрения по поводу её отца.

Жанка держала меня в курсе девчачьих сплетен. Кате мигом доложили про песни на днюхе и что Ириска липла ко мне. Теперь она не знает, как поступить. Опять же стала сомневаться, вернусь ли я к ней вообще. Подружки её жалеют, но и осуждают за то, что поспешно стала гнуть свою линию. Мальчишки ничего не понимают, поэтому надо с ними действовать более дипломатично. Большая часть девиц за Катькиной спиной ещё и злорадствует.

В школе по автоделу, оно у мальчиков вместо труда, принимали зачёт по билетам ПДД. Я ответил на отлично. Мне автодело важно и актуально в свете получения прав на мотоцикл, а потом ещё и на машину. В декабре мне исполняется 16 лет, хоть поездить до мая не удастся, но получить документ хочется. Осталось всего два зачёта, и желание осуществится, мне обещали.

Цветочек, ныне опять Подснежник, отделался лёгким испугом и слегка набитой мордой. Дядя Гриша подтвердил, что колода точёная, да ещё и с крапом. Причём сбита очень грубо, только для таких сявок, как пионЭры, и годится. Пушкин пошёл поговорить с родителями шулера.

Главой семьи оказалась мать, но смысл разговора не поменялся. Никто в семье не сидит, не сидел, и ей очень хочется, чтобы так оно оставалось. Выигранные деньги родители вернули. Обещали воспитывать ребёнка, но он у них совсем от рук отбился.

Ко мне Пушкин пришёл посоветоваться. Что тут скажешь? Убить? Побить? Оно кому-то надо — из-за Подснежника идти на малолетку? Решили считать мухлёвщиком и ни в какие дела не брать. Пусть живёт один, как хочет. С Подснежником в классе отказались сидеть даже девочки. Дальше жизнь покажет.

В четверг начальник вошёл в студию с сумкой и, как я сразу почуял, не просто поболтать. Он запер дверь и начал разговор:

— Лёша, я с понедельника в отпуск иду. Семь лет не был, возьму разом и отдохну.

Я слегка прибалдел. Отпуск зимою нет интереса брать. Семь лет с учётом северных? Его полгода не будет? Чего-то я не понимаю... Впрочем, раз пришёл, сам расскажет.

— Свои вещи из фотолаборатории забери.

— Понял. Заберу.

— И мои вещи пусть у тебя в студии постоят. Там ничего такого. Фотоаппарат да чемодан с новыми вещами. В них уеду. Хочешь, открою, покажу?

— Нет, не надо.

— С меня причитается хороший подарок. Вот смотри.

Выкладывает приблуду, которая делает 6 снимков 3 на 4. Ну да, она же его, а не кооператива, имеет право забрать. Добавляет старую камеру, воспетую фронтовыми корреспондентами лейку. Плюс несколько прибамбасов для печати снимков на документы. Обойтись без них легко, но удобны и чуток экономят время. Штук пять книжек по фотографии и с десяток коробочек из-под диафильмов с переснятыми страницами статей на фотографические темы.

— Мне это больше не пригодится. Я получил вызов и лечу в Питер подавать документы в ОВИР.

Третья волна эмиграции. Евреи массово уезжают. Анекдот в то время ходил. Идут два еврея. О чём-то разговаривают. Их догоняет третий и вклинивается в беседу: "Я не знаю, о чём вы говорите, но согласен, надо уезжать!" Понятно, почему отпуск длинный, не хочет в посёлке светиться. К подавшим документы на выезд отношение было очень не очень. Большинство считало их предателями Родины. Вещи на квартире хранить боится, вдруг кто влезет. Решит, что будущий эмигрант увезёт с собой слишком много ценностей.

— Самуил Яковлевич, я вас понял. Пусть вещи стоят, с ними ничего не случится. Вам хватит отпуска? Оформлять и год, и два могут.

— Лёша, ты всё прекрасно знаешь. Но я не секретный физик и уже немного договорился. Обещали быстро отпустить. Приеду, возьму в ОВИРе бланки, здесь их милиция заверит, тогда уеду из посёлка окончательно. Осяду в Питере. От ОВИРа недалеко, и зима помягче нашей. Отпускные уже получил, послезавтра улетаю. У меня предложение — купить кое-что полезное. Если есть немножко денег, например, триста рублей, могу отдать новый пистолет АПС с кобурой, запасными обоймами и запасом патронов. Стреляет очередями, серьёзная вещь. Чистый, прямиком из воинской части. Лёша, тебе интересно?

Не очень, но чистый ствол всегда пригодится.

— Да, интересно.

Самуил Яковлевич торгует дальше.

— Есть бельгийский "Кобольд". Маленький карманный револьвер, приличного калибра. Тоже чистый, ни разу не пользованный. Гарантирую. Барабан — 5 патронов 38-го калибра. Их в наличии коробка, 20 штук. Сувенирная довоенная работа. Двести... пусть сто пятьдесят рублей. Вообще-то в дороге я его ношу с собой. Но сейчас, сам понимаешь, побаиваюсь. Вдруг после ОВИРа начнут придираться и перед самолётом погранцы обыщут.

В теории могут. Но нужен ли револьвер мне? Целая коллекция оружия собирается. Однако патроны есть, значит, стоит взять. На лице уже бывшего наставника отразилась борьба чувств. Жадность, понятно, но что она давит?

— Предложу очень специфические средства. Хотел уничтожить, но тебе могу продать. В фотохимии раньше пользовались цианистым калием, у меня остался пузырёк. Есть компонент фиксажа, который при контакте с кислотой выделяет пары цианида водорода. Есть смертельная гадость, растворяется в кипятке, вкус слабый, легко маскируется лимоном. Ещё осталось несколько упаковок клофелина. С алкогольными напитками на время вырубает человека. Извини, но меньше двухсот рублей взять не могу. Рецепты и способы применения дам.

С осторожностью жадность боролась, с осторожностью! Хотя он считает, что я не в курсе отравления Марка Аркадьевича, как все, списываю смерть на инфаркт.

— Жизнь долгая, многое может пригодиться. Триста, сто пятьдесят и двести, всего шестьсот пятьдесят рублей. Верно?

Человек облегчённо вздыхает.

— Верно.

— Тогда мне придётся чуть-чуть побегать, чтобы набрать такую сумму.

— Иди, я пока приготовлю вещи.

Выхожу от себя, весь кооператив гудит. Оказывается, про отпуск народ только узнал. Думаю, из наших главбух была в курсе, кто-то же отпускные рассчитывал. Женщины косточки Самуилу Яковлевичу моют, решают, почему так долго гулять хочет. Послушал варианты. Богатое у людей воображение! Однако про Израиль никто не вспомнил. Оно понятно, евреи в посёлке есть, но никто ни разу от нас не уезжал. Пошёл домой, достал свою кассу, взял тысячу. На работу вернулся, отдал деньги, получил товар. Начальник поставил ко мне в шкаф чемодан и алюминиевый ящик с "Лингофом". Отпускные он уже получил, дела сдал, послезавтра утром улетает на несколько дней. Но отходняк не устроил, обещал по возвращении.

Я ушёл с работы пораньше, чтобы отнести купленное домой. Понятно, решил посмотреть на свои приобретения. Интересно же! Маленький чемоданчик, однако побольше балетки, уместил все покупки. Первым открыл бумажный пакет с несколькими упаковками клофелина, завёрнутыми в целлофан, тремя пузырьками с фотохимией и рукописной инструкцией в тетрадке в линеечку. Чётким бисерным почерком написана подробная инструкция по использованию каждого снадобья, но описания эффекта применения нет.

Там же, в картонной коробке, нахожу легендарный в наше время, но сейчас почти забытый АПС, автоматический пистолет Стечкина. Про него вспомнят во время войны в Афганистане. Бакелитовая кобура, она же приклад. В ней лежит сам пистолет, даже по внешнему виду серьёзная машинка. Магазин в рукояти наличествует, ещё четыре лежат попарно в двойном подсумке. Они разряжены, но в наличии десять коробок по шестнадцать патронов 9*18 ПМ, хватит на зарядку магазинов. На наклейках лиловый штамп с годом выпуска — 1962. Десять лет. Не знаю, нормально, наверное. Не думаю, что патроны просрочены. Есть маслёнка и принадлежности для чистки. А вот инструкции нет. Ладно, переживём.

Последней открываю коробочку из дорогого дерева. В ней револьвер. Игрушка, если бы не калибр. Блестящая, маленькая, чуть больше 11-12 сантиметров. Очень короткий ствол. На рукояти антабка, и к ней пристёгнут толстый шёлковый шнурок. Шомпол в наличии, а маслёнки в комплекте нет. Зато лежит коробочка патронов, 20 штук. Револьвер чуть не дореволюционный, а вот патроны свежие. Указан 1968 год выпуска. Американского производства, фирма незнакомая. Где достал? У моряков?

В пятницу прихожу после школы на работу, а там участковый. Оказывается, Самуил Яковлевич умер. Острое отравление железом. Может, правильнее — отравление острым железом? В общем, множественные колото-резаные раны в области живота. В Питере зарезали. Видать, на отпускные позарились. Уже в самом городе нашли. Похоже, ехал в гостиницу, а кто-то знакомый или, может, незнакомый, но придумавший весомый предлог его позвал, отвёл в сторонку и там ударил ножом в живот. Шестнадцать ран, из них три в печень. Умер почти сразу. При нём не нашли ни чемодана, ни документов, ни денег. Хорошо, самолётный билет в боковом кармане завалялся, только по нему смогли опознать покойника.

Крутовато как-то вышло. На Дину Моисеевну не похоже. Сообщить свои подозрения я ей не успел, но она могла без меня что-то знать. Про отъезд кто-то из поселковых мог сообщить. Но шестнадцать ран? Не похоже на женщину. Тут человек с крепкими нервами сработал, ударов многовато. Так на зоне заточкой бьют, много ударов, со скоростью швейной машинки... На зоне? Хм... И он Химик...

Решил посоветоваться с дядей Витей насчёт оставленных на хранение вещей. Тот пришёл, посмотрел. Фотоаппарат сразу велел унести домой. "Ты его купил, пусть тебе и остаётся. Что загнал, никто не знает. Да и не нужен он никому". Чемодан открыл, там новые, неношеные вещи, ещё даже с бирками "Альбатроса". Плащ, костюм, ботинки и несколько рубашек. Дяде Вите слишком коротки, мне слишком широки. И что с ними делать? Вдвоём отнесли и чемодан, и металлический кофр с фотоаппаратом ко мне домой. Пусть постоят до времени.

На работу вернулся, там народ весь в непонятках, как оно с Самуилом Яковлевичем так вышло. Версии строят. Помянули, понятно. Три рюмки, как положено. Вновь версии начали строить, не до работы стало.

Возвращаюсь домой, а там отчим сидит весь из себя растроганный, чуть носом не хлюпает. Спрашивает:

— Для мамки ничего не было, что ли?

— Не было, — соглашаюсь я, судорожно пытаясь понять, про что мы сейчас говорим.

— Всё равно не надо было так тратиться. Столько импорта, каких денег стоит! Мне приятно, но ведь очень дорого стоит, наверное.

Оказывается, дядя Витя чемодан с вещами начальника на кухне оставил. Отчим пришёл с работы, открыл, увидел новую одежду, померил и решил, что я для него купил. Они в самый раз пришлись. Обламывать родителя не стал, тем более раз размер подошёл.


18.11.72

В субботу директор школы вновь прозрачно намекнул на посещение заставы. И вновь там меня ожидал Алексей Николаевич, мой знакомый майор, но на сей раз не один. С ним сидел смутно знакомый человек в штатском. Никаких бумаг о неразглашении я не подписывал, позвали просто поговорить. Угу. Просто. Верю. Майор из области прилетел в захудалый посёлок на краю земли просто поболтать со школьником. Делать ему больше нечего. Очень правдоподобно. Майор — старший офицер, не знаю про КГБ, в армии начальник штаба батальона, у погранцов начальник заставы. Не по погонам такому мелочью заниматься, на то лейтенантики есть.

Попросили рассказать, что я думаю или знаю о смерти Самуила Яковлевича. Причём отнеслись как к нормальному, объяснили про покойного, дескать, он оставался последним подозреваемым в организации добычи и переправки золота на материк. Приезжих просто так не убивают, на крайний случай проще подсунуть клофелин, дать кастетом по башке или пригрозить ножом. Прибыль такая же, а статья светит куда как гуманнее по сроку. Опять-таки, искать будут простые следаки, а не важняки, следователи по особо важным делам.

Раз ко мне как к нормальному, значит, и я со всей душой. Начал издалека, с санатория. Как меня у входа встретил Семён Миронович, как я написал о нём в телеграмме родителям, как через четыре дня приехал дядя Юра Туз с сопровождающим расспросить о Гриценко. Про чемоданы предусмотрительно умолчал, а про поселковые дела рассказ начал с пассажа:

— Ну, кто у нас главный старатель, вы сами знаете.

Штатский машинально кивнул, а потом подал голос:

— Так ты всё же скажи, для ясности.

— Крюков. На демонстрации он мне денег сунул. Сказал, доля Чалдона. Вроде я его наследник, на могилку, памятник и всё такое.

— Денег много?

— Три тысячи. — Штатский опять кивнул, соглашаясь. Не! С такой кинестетикой работу с людьми ему нельзя доверять. — По-любому, прилично. А для школьника так вообще выше крыши. Спрашивал жилку, говорит, его кончилась. Значит, дядя Петя добывал информацию о месторождениях у геологов и делился ею с артельщиками. Семён Миронович, как глава районного кооператива, верняк обеспечивал старателей питанием, расходными материалами и закрывал фиктивные наряды на работы. Ему же было удобно собирать добычу от бригад. Товары по посёлкам наши возят, оттуда шкуры, рыбу, разнотравье. Пару лишних ящиков никто и не заметит. Слух был, что Гриценко общак увёз, думаю, едва ли. Зачем тогда ко мне метнулся? Он должен был сразу на дно залечь.

— Логично и совпадает с нашими данными. Давай дальше.

— Марк Аркадьевич должен был заниматься сбытом золота на материк. Другой роли ему не вижу. Дина Моисеевна, мы с ней виделись в Питере, сказала, его отравили в день смерти дяди Пети. Значит, готовились заранее. Зачем отравили? Наверное, хотели отсечь ниточку к материку. Кто? Не знаю, сам долго думал. Однако мысли есть. Как-то Самуил Яковлевич показал мне процесс фотогальваники. Вы в курсе, что я ежемесячно платил ему за учёбу? Хотя неважно. Так вот, когда разбирали эту тему, он вдруг сказал про себя: "Муля Химик много чего знает". Муля Химик. Откуда такое погоняло? Семь лет безвыездно живёт в посёлке. Значит, на материке его ищут. Выехал первый раз и сразу был убит. Значит, искали не милиция, а уголовники. В фотохимии ещё недавно применялись соединения цианидов. Не ими ли отравили Марка Аркадьевича? Возможно, Самуилу Яковлевичу кто-то пообещал забвение старых грехов. Он выехал из погранзоны, куда посторонний не может так просто въехать, и встретился с заказчиком. Тот мог даже не сам убивать, а только сообщить о приезде старым дружкам. Последняя нить отсечена! Узнайте, что такого восемь лет назад сотворил Муля Химик и кто он такой. Может, что и прояснится.

— М-да... Воображение у тебя, — пробормотал майор и перевёл взгляд на штатского.

— Так точно! Отравление было чем-то цианистым. Прорабатывали версию химикалий для выделения золота из породы. Про фото версии не было.

— Запросите, что есть о Муле Химике! Кто мог знать о его отъезде?

— Об отпуске знали многие наши в конторе, а значит, весь посёлок, — я подаю голос. — Даже письмо могло дойти до Питера.

— Нет. Ты, Лёша, умный, но ещё маленький, многого не понимаешь. За день-два такое не подготовишь. Кто-то минимум за неделю знал, как только Химик заявление на отпуск написал. Ну да мы разберёмся.

За неделю? Значит, кто-то из бухгалтерии стукнул о Самуиле Яковлевиче?

— Алексей, ты не обижайся, но деньги, полученные от Крюкова, надо будет вернуть.

— Не вопрос. Они же не мои. Я их из свёртка даже не вытаскивал. Хотел на кладбище за памятник отдать. Сбегаю домой, принесу.

Офицеры переглянулись. Штатский, по-моему, даже повеселел.

— Они меченые, что ли? — вдруг догадался я.

— Ну и нюх у тебя! Таких, как ты, мимо училища грех пропускать. Была бы прямая дорога в легавые, жаль, здоровье подкачало. Сыскарь ты от бога. Деньги действительно меченые. Без обид только давай. Проверить мы должны были.

— Какие могут быть обиды! Я же понимаю — работа у вас такая. Фёдора Владимировича на золоте взяли?

— Да, прямо на незаконном прииске. Около двух килограмм золота за лето он с бригадой там намыл.

Так мне досадно что-то стало. Я же эти деньги на кладбище отложил и только потому не расплатился ими с Самуилом Яковлевичем. А расплатился бы? Тот понял, что я меченую куклу подсунул, и что сделал бы? Либо убил, либо подставил. Стукнул куда надо о проданных шмотках, дальше крутись, как вошь на сковородке. Сволочь Крюков, дай-ка я тебе гадость в обратку кину.

— Мая рыдать. Мая плакать. Такие большие дяди, с такими большими красивыми погонами, а в сказки до сих пор верят.

— Ну-ка, ну-ка... Ты про что?

— В магазине грамм золота десять рублей стоит. Значит, песок не больше пяти. Старателям дадут максимум половину цены, считаем два рубля за грамм. Два кило — четыре тысячи. Это только для материка деньги большие. Нормальный работяга в посёлке летом меньше штуки в месяц не зарабатывает. А тут артель, человека три, если не пять, три-четыре месяца горбатилась без продыху, за свои деньги снарягу покупали, за свои ели-пили, ходили под статьёй, и всего за четыре тысячи? Вам самим не смешно? У отчима разнорабочий в партии только ящики таскает да лопатой машет. С премией четыреста в месяц при жилье и кормёжке имеет. Про сезонников даже не говорю. Строители шабашат, за лето бригадой дом поднимают. Поинтересуйтесь, сколько совхоз им под расчёт платит? Причём чистые, честные деньги. А вы говорите, четыре тысячи на бригаду за лето! Не смешите мои тапочки! Они мне пятки щекотят!

— И ведь дело глаголет! Я под таким углом не смотрел. Постой! Может, жила уже пустая была?

— Значит, разбежались бы. Лето год кормит. Зачем мужикам зазря порожняки гонять? Они бы на икру рванули. Или на стройку. Нашли бы заработок. Выходит, часть золота спецом отложили, чтобы, коли будут неприятности, его нашли и дальше не искали, остальное где-нибудь прикопали.

— Ладно. Спросим. Где шлих перерабатывать могли?

— В посёлке? Могла мама, но два-три грамма в день старателям мало, да и с первым отделом в комнате напротив долго не наработаешь. У нас в кооперативе мастерская с вытяжкой есть. Однако люди косяком ходят, и на химическую вонь в центре посёлка народ мигом сбежится. В гараже вытяжки толком нет, опять же людей много. Мастерские в аэропорту и на заставе за колючкой, худо-бедно под надзором военных. Остаётся техничка в порту за Тайванем.

— Там тоже народ.

— На Тайване? Какой там народ?! Сезонники! Они или работают, или гулеванят, или спят. Им даже запах по барабану, рыбозавод рядом. Вонь от гниющих рыбьих кишок куда как ядрёней. Опять же, шлих перерабатывают осенью, когда сезонники уезжают.

— На всё у тебя ответ есть. А кто места для промысла старателям сдаёт, как думаешь?

— Кроме геологов, некому. Опять же, не все из них могут. Разве тот, кто на месте съёмку-разведку делал и точно знает, что золото есть. Нет? Тогда ищите тех, кто к отчётам доступ имел и долго их мог читать. Чтобы старателям было интересно, месторождение за сезон должно давать килограмм десять-пятнадцать рассыпного золота. Рядовой ходок-геолог не определит запас, знаний не хватит.

— Твой отец?

— Отчим? В теории может, на практике нет. Не в одиночку, во всяком случае. Золото не его профиль, он больше по углям. Поверьте, не выгораживаю, правду говорю. Опять же, лишних денег в семье не появлялось, а кто бесплатно жилу сдавать будет?

— На кого думаешь?

— Просто не знаю. Может, утечка не у нас, а в Питере. Или даже ещё выше.

— Спасибо тебе. Хорошо поговорили. Есть о чём подумать. Только знаешь что? За деньгами всё-таки сбегай, принеси. За них отчитываться положено.

— Ага. Бегу. Только вы тоже... Расписочку приготовьте. Для порядка. Вдруг ко мне придут с расспросами, а я им бумажку покажу.


20-26.11.1972

С момента смерти бывшего начальника хреноватые расклады пошли. Наш районный руководитель, Ваграм Ашотович, приехал, посмотрел, вроде нормально с делами, стал искать нового директора. Нашёл аж в Каменке. Кризько Вячеслав Чеславович. Пока сделали и. о., по результатам года могут утвердить. Свою жену, Ганну Кондратьевну, он поставил фотографом. Мы с Самуилом Яковлевичем ставку на двоих делили, теперь меня убрали. Минус пятьдесят рублей в месяц, несколько обидно даже. Только первые 10% выслуги лет получил, как деньги срезали. Ладно, переживу. Тем паче посвободней буду, сам жаловался, времени ни на что не хватает. Хотели вовсе с работы выгнать, но Ваграм Ашотович цыкнул, и Чеславович сдулся. Так что на работе я остался учеником слесаря, художником и учеником охотника. Кризько взялся за дело рьяно, а главбух, Зинаида Петровна и тётя Даша начали сколачивать оппозицию. Им новое начальство сразу пришлось не по душе.

Ганна обревизовала своё рабочее место и осталась крайне недовольна. Типа нет ничего такого, одно старьё. Она про "Пентакон" уже слышала, потребовала его отдать ей для съёмок, но я поставил наглую тётку на место. Аппарат мой личный, тем более наградной. С чего бы я должен его отдавать в контору? Если ей чего-то не хватает, так это точно не ко мне. Я тут художник и самую чуточку слесарь. Заказом оборудования, извините, не занимаюсь. Обиделась смертельно. А мне что? Женская партия сразу встала на мою сторону и записала в почётные оппозиционеры.

Измена душит, что парочка подгадить может захотеть. Решил убрать с работы лишние вещи. Думаю, домой перенесу, что смогу, на всякий пожарный случай. Заготовок газет у меня года на два вперёд, как раз до отъезда. Чтобы не мазались, аккуратно переложил ватманские листы калькой. Упорядочил в хронологической последовательности. Затем увязал в три чертёжных планшета 24-го формата. Добавил туда трафареты, а дверные таблички с оргстеклом сложил в ящик и вместе с оставленными книжками сельского художника в несколько приёмов утащил домой. Даже удалось выцыганить у родителей одну из кладовок в собственность.

Беда к новому фотографу пришла с первым клиентом. Снимки на документы пользуются постоянным спросом. По закону подлости, клиент пришёл в первый же день. Похоже, Ганна профессионально в студии раньше не работала и толком не знала, что делать. Отсняла фото 3 на 4 на негатив 9 на 12. Самуил Яковлевич свою приблуду забрал, сразу шесть снимков на одной пластинке не получить и в контакт не напечатать. Но другие как-то справляются. Она напечатала 6 снимков 9 на 12 в контакт и из каждого вырезала фото 3 на 4. Не будем говорить о себестоимости, но кооператив ушёл в убыток. Копейки, да. А мы всё-таки работаем для прибыли. Клиенту снимки категорически не понравились. Тень от носа он, может, ещё бы выдержал, но вместе с тенями от ушей на портрете стал выглядеть чуть-чуть похожим на слоника. Тогда фотограф поняла, что лампа-вспышка удобна, однако не всегда пригодна для портретной съёмки.

Другая беда случилась, когда Ганна по всем правилам ставила свет. Лампы-перекалки и так долго не служат, но включёнными двигать их совсем нельзя. Перегорают от малейшего сотрясения. Ну, вы догадались... Клиент плюнул и ушёл.

Запасных ламп на складе Зинаида Петровна не нашла. "Самуил Яковлевич не заказывал. Ему надолго хватало", — не моргнув глазом отбила претензию фотографа. Надо понимать, что следующий заказ придёт не раньше мая с первым теплоходом. Или выписывай за свои из Питера и договаривайся на доставку самолётом. Зинаида Петровна вообще добрая женщина, если не вспоминать про ящик перекалок, теперь лежащий на стеллаже в закутке тёти Даши.

Беды, как известно, ходят толпами. Чеславович решил, что торты нужны только к праздникам, и не велел их печь, хватит, мол, чёрного и белого. Про сайки просто забыл, подмахнул наряд-заказ не глядя. Сима испекла, что сама же и заказала, но в магазине на законные претензии покупателей отвечали, дескать, новый начальник не разрешил баловать людей выпечкой. К тому же появился запрет принимать плохо выделанные шкурки. Рановато ещё, их охотники позже понесут, однако народ волнуется. Что значит "плохо"? Кто решать будет?

Я после школы на работу пришёл, а дверь студии приоткрыта. Сладкая парочка в шкафах роется. Нашли порнографические снимки Бухарика, рассматривают их, раскладывая рядами на столе. Я к Зинаиде Петровне, спрашиваю, что делать, дескать, в студии оба Кризько карточки с голыми тётками разглядывают. Я как-то стесняюсь к себе заходить. Женщина не поверила, посмотрела на меня как на идиота. Однако пошла проверить. За ней Фёдор Тимофеевич двинулся и пара случайных посетителей. Интересно всё-таки.

Как Зинаида Петровна орала! "Охальники! Дома поганые картинки смотрите! Школьника испугали! Пацан зайти боится!" На крики сбежался весь коллектив.

Ганна оправдывается, типа они нашли в шкафу, хотели малолетнего шпанёнка носом ткнуть! И коньяк у него на полке стоит. Сима высказалась: "Это карточки Бухарика..." И покраснела.

Про бутылки народ не понял — в чём вопрос? Запас всегда должОн быть. Почему коньяк, а не водка, что ли? Так ведь Лёха художник, интеллигент, эстет, творческая личность. Он своим приятелям водку редко наливает, всё больше коньячишком балует. Фёдор Тимофеевич целый монолог завернул:

— Лёха не такой. Чтоб вы знали — не пьёт, не курит и матом не ругается. Он даже Катьку не огулял, хотя та очень не против была. Не шпана он.

— Точно не шпана! — опять за меня вступилась Симка. — Что ножом мужику глаз чуть не вырезал, так то никто не видел! Подумаешь, Галош рассказал!

— Ага, — подтвердил один из посетителей. — А что троих палками излупцевал, ведь он за девочку вступился. Им так и надо было. Зря его оттащили, пущай совсем бы забил.

Новый начальник с женою почему-то немного побледнели. Об этой грани моего таланта их явно не проинформировали.

— Я одно не поняла, — веско поинтересовалась тётя Даша, — чего вы в чужих вещах рылись?

Меня выдернули на всеобщее обозрение.

— Тебя спрашивали, можно ли твои вещи обшмонать?

— Нет. Но мне всё равно. Я же молодой, материально безответственный. Если что и пропадёт, с меня спросу нету.

— За мной Марк записал, как Володьку выгнал! — взвизгнула Сима. — Что они спёрли, я отвечать не собираюсь!

— Может, у Лёхи там деньги лежали! — предположил кто-то из зрителей. — Тыщи три от мамы прятал.

— Пять! — поддержали из коридора. — От папы ныкал.

— Итого восемь тысяч вернуть должны, — подвёл итог Фёдор Тимофеевич, — и велосипед.

— Какой ещё велосипед? — окрысились Ганка.

— Который здесь мог стоять. Про восемь тысяч, значит, согласны?

Следующие минут двадцать супругам громко, с примерами объясняли, дескать, не знаем, как у них в Каменках, а вот у нас по чужим шкафам никто не лазит. Поганые картинки при людях не разглядывают. Вот тот же Лёха. Не его карточки, так он их даже не тронул. Бухарик уехал, а его вещи по местам сохранены. И всё почему? У нас в посёлке порядок! И не каким-то там приезжим его нарушать, брать чужие вещи и развратничать на людях. Оба красных и взмыленных Кризько еле вырвались из толпы негодующих селян. Карточки, с которых началась свара, куда-то делись. Уж больно народ хотел узнать, какие конкретно пакости рассматривала парочка. Коньяка из запасов Бухарика осталось всего три бутылки. Куда-то он разошёлся у меня. Но и их я приговорил к уничтожению путём распития. Народ одобрил, взяли ещё беленького и пошли в столовку перетереть случившееся.

Назавтра приехала комиссия из райпотребсоюза. Видать, проинформировали о случившемся. Главным — Ваграм Ашотович. Ещё Ник Ник, фотограф, с которым снимали свадьбу, и трое полузнакомых товарищей решили на месте разобраться с ситуацией. Что вы мне ни говорите, а южный темперамент, помноженный на северную закалку, даёт ошеломительный эффект. Народ мимо кабинета начальника пробегал, как под пулями, пригнувшись. Я прожил долгую жизнь, много чего слышал, но такого мата не доводилось. Прям хоть конспектируй для памяти.

Влезли куда не надо. Очень неправильно. Следующий раз создай комиссию и проводи инспекцию. Ещё, понимаешь, аморалка. Поругать и простить, с кем не бывает. Сейчас терпи, пока пропесочат как следует. Но растрата трёхсот рублей в первую же неделю работы уже перебор и несколько болезненно воспринимается руководством. А Ольга Петровна, наш главбух, бумаги с этим фактом первым делом подсунула приехавшим контролёрам. Другие женщины рассказали о других недостатках.

Развал работы, аморальное поведение, кумовство, растрата — страшные слова. Результатом проверки стал строгий выговор с занесением в личное дело ему, а ей простой без занесения. Если бы был конкурс на скоростное пожирание начальства, наш женский оппозиционный триумвират с огромным отрывом занял бы первое место.

Ганна Кондратьевна, красная, со слезами на глазах, слушала комментарии Ник Ника о способах её работы. Он не желает обслуживать кроме своего ещё и наш посёлок. Приехавший Слоник, которому фотографии были нужны срочно, подробно описал свои хождения по мукам. Вячеслав Чеславович покорно написал просьбу о переводе в Медвежку. А скромно потупившая глазки Зинаида Петровна согласилась занять вакантный пост руководителя.

Из приятного — дядя Вася из рейса вернулся. Перетянул остатки ГАЗ-69. В Ягодное года три назад экспериментальный почтовый пригнали, вроде как для испытаний в районе Крайнего Севера. Понятно, он там никому не нужен, но кто-то очень мудёр был, пробил такое решение. Сначала контейнер с машиной по морю привезли к нам в посёлок. Затем дождались зимника и санями на тракторе дотащили на место назначения. Автомобилю там и летом-то ездить некуда, а зимой и подавно. Однако интересно людям, решили посмотреть, что такое им привалило. Достали газон, поездили по гаражу. Здорово! Жаль, покататься по улице нельзя. Забыли до весны. Летом вспомнили, но двигатель был уже напрочь убитый. Что, кто и почему, выяснять не стали, просто запихнули назад в контейнер, списали и забыли. Теперь вот обратно привезли.

Василий чего доволен? Газик как новый. Коленвал стуканул, двигатель, похоже, на выброс, но остальное практически новяк. Я получаю закрытый корпус почтового фургона. На минуточку, утеплённого и с автономной печкой. У моего на дверях замков нет, а в городе без них нельзя. У моего задняя дверца откидная, у почтового двойная распашная. Что удобнее? Недостатки тоже имеются. Основной — грузоподъёмность падает килограмм на двести. Для пассажирского варианта нормально, но как грузовик газик только пятьсот кило вытянет. Окон в корпусе нет. На переднем сидении без разницы, но в салоне темновато. Конечно, можно прорезать отверстия и стёкла подыскать, однако зимой холоднее будет. Хотя лампочка в потолке предусмотрена, ею можно обойтись. Словом, мне решать. А он отдохнёт, отогреется и может начать с орлами козлика делать. Рубликов двести-триста, однако, придётся заплатить.


27-30.11.72

Зинаида Петровна в первый же день своего правления предложила без потери в деньгах, а наоборот, с прибытком покинуть должности учеников слесаря и охотника. Взамен даёт полную ставку художника и... Тут вдруг случился интересный финт ушами... И советует взять по полставки художника в клубе и в кинотеатре. В клубе ставка всего 60 рублей, половина — 30. Работы немного. Я ей не сказал, но в курсе, что больше, чем у нас в конторе. Афиши, объявления, те же стенгазеты. Кинотеатр платит художнику 120, соответственно, мне предлагается 60. Раз или два в неделю надо написать афишу про фильмы, идущие по будням и в выходные. Ерунда? Размер афиши метр на полтора. Материал — грубый холст. Его грунтуют белилами, затем наносят название фильма и сеансы. Не так сложно. Следующий вопрос — где брать новые холсты? Правильный ответ — отмывать старые. Напоминаю — Север. В декабре сумерки почти весь день. Холод. Часто бывает пурга. Мыть холсты на улице удовольствие ниже среднего, сильно ниже. Придётся носить кипяток, поливать холст, скоблить старую краску. Грязно опять же. Желающих заняться маловато. Раньше холстами развлекался директор кинотеатра, сейчас он ушёл директором в клуб. Пока ещё моет. Из-за денег, но без удовольствия.

Несколько неожиданно для новой начальницы отказываюсь от такой чести. Вежливо. Говорю, учёба в школе, тренировки по стрельбе, просто не хватит времени. То, что вместо рабочего стану служащим, не упоминаю. Хотя оно значительно хуже для анкеты. Не хочу выглядеть слишком умным. Обнажается доселе скрытый кинжал. Тогда деньги художника вместе со студией придётся отдать. Легко соглашаюсь. Кинжал выбит из рук. Разоружил, но минус 40 рублей за художника. Осталось 60 за ученика слесаря и 35 за ученика охотника. Думаю, сейчас будет дальше мне зарплату снижать. Нет! Ошибся. Оказалось, в районе недовольны снижением моих доходов. Они в курсе потери полставки фотографа. Ваграму Ашотовичу велели изыскать возможность помочь "нашему чемпиону" и цифру озвучили — не меньше двухсот. Вот Зинаида Петровна и решила платить мне за чужой счёт.

— Ты понимаешь, я ставку фотографа уже обещала! Что бы нам придумать?

Виду не показываю, но в душе всё кипит от обиды. Кризько чужой был, а тут вроде хорошая знакомая. Пожимаю плечами.

— Не знаю. В принципе, могу перевестись в другое место. В гараж к дяде Васе, например. Он не откажет, — наивно предлагаю я.

Никто райкому и райисполкому не откажет, но выводы про руководство кооператива сделают. Пусть сама думает, раз начальница.

Переводом народ уходит на другую работу, чтобы не терять надбавку за выслугу лет. У меня она лишь 10%, но увольняться и начинать с нуля не хочется.

— Может, тебе разряд присвоить? Уже давно пора. И оформим на участок ремонта тары.

Оказывается, готов запасной вариант? Уверен, Ашотович его сразу предложил, а Петровна решила сэкономить.

Чтобы было понятно, по большей части нам привозят товар в деревянных ящиках. На материке тара возвратная, у нас нет. Если везти пустые ящики обратно в Питер, они по цене золотыми станут. Так что их не чинят. Для невеликих потребностей посёлка выбирают покрепче, остальные идут на дрова.

По результату разговора у меня теперь должность слесаря-инструментальщика 3-го разряда. Синекура. Оклада нет, сдельщина. Закрывать обещает 200 рублей в месяц без учёта надбавок. Северные 160 и 20 за выслугу. Всего 380, очень прилично. Однако осадок от разговора остался, да и студии лишился. Зато на работу могу не ходить.

С одной стороны, могу не ходить, с другой, дядя Витя учит. Обустроился у него в мастерской, он сам предложил. Стал инструмент раскладывать и вдруг вижу на верстаке рецепт. Не на обычной желтоватой бумаге, а красивый, белый, весь в тонких узорах, как на денежных купюрах, и тоже с водяными знаками. Я раньше похожий только раз видел, и то случайно. На таких бланках в Союзе выписывали рецепты на наркотики. Дядя Витя заметил мой взгляд и хмыкнул:

— Умный ты, всё-то знаешь. Вот и про лекарство сразу понял. А что Витя Калина спёкся, даже не догадывался.

Тут-то он и рассказал, что освободили его не по УДО, а по актировке, как хронически тяжелобольного. Думали, он на операцию пойдёт, однако после неё редко больше полугода живут. Больной под нож не полез и живёт уже четыре года. Несколько времени назад начались боли, значит, конец уже близок. Пока ходит, но врач обещает не больше двух-трёх месяцев. Железный мужик! Так держаться перед смертью мало кто может. Рак и в XXI веке не победили, а сейчас только самое начало войны с ним. Главное, ведь сказать-то нечего. Сочувствия ему точно не нужно. А иного ни я, ни кто другой предложить не может. Здоровье не купишь. Спросил для приличия:

— Может, могу чем помочь?

— Можешь, — ответил старик. — Не пыли. Всё едино никто ничего не сделает. Скоро уходить придётся.

И ведь возразить нечего. Расстроился я просто жуть как. Так представляете? МЕНЯ Калина успокаивать начал. Другой сам от расстройства в запой бы ушёл, а этот... Уважаю человека. Он настоящий боец.

Новым фотографом стал муж начальницы. Неожиданный поворот. Хотя он сразу попросился на стажировку к Ник Нику, значит, мужик нормальный и работу потянет.

Художником на трёх работах стал парень, приехавший летом на рыбозавод. Заработать толком не смог, загулял на Тайване, потому решил остаться до следующего сезона. Максимка уже работает ночным сторожем летних цехов рыбозавода и бросать не собирается. А что? Сиди себе в сторожке, никому заметённые цеха не нужны. Пришёл, печку истопил, чайку заварил и дрыхни до утра, только дровишки подкидывай. В теории, за ночь надо бы пару обходов сделать, но зачем? Кому надо?

Экзамен на сдачу разряда назначили на следующий день. Комиссия сначала погоняла по теории и технике безопасности, но без души, чисто формально. Затем заставили заточить фрезу, разобрать и починить ручную дрель, причём для неё пришлось выточить на токарном станке шайбу. Целый день, однако, провозились со мной уважаемые люди, но экзамен приняли и даже похвалили. Вечером устроил банкет в столовке.

— Вроде не того... — нерешительно попытался отказаться председатель и по совместительству один из архаровцев дяди Васи.

— Не того до подписания результатов экзамена, — пояснил я. — А раз подписано, после трудового дня принять по пятьдесят грамм никто запретить не может.

— По сто, — строго поправил Фёдор Тимофеевич.

Выпил он, однако, никак не меньше трёхсот и с банкета домой ушёл на своих ногах.

Кроме экзаменаторов и дяди Вити праздновал почти весь состав конторы. Банкет влетел мне в копеечку, зато официально прописался в рабочем классе. Опять же, наш коллектив меня и так за своего считал, а теперь, после официальной прописки, совсем родным стал. Хотя Зинаида Петровна в мою сторону нехорошо и многообещающе поглядывала. И с чего она на меня взъелась?

У Фёдора Тимофеевича гитарка есть, понятно, принёс в столовку. Поиграл чуток, отложил. Тут я попросил побренчать. Так что-то на меня накатило. И Петра Петровича жалко, и дядю Витю, и вообще... Запел песню из фильма, неоднократно дописанную и переработанную, но душевную и жизненную:

Жили два приятеля, два блатных романтика,

Всё на свете семечки, друзья.

Но судьба крутая ожидала мальчиков,

Корешок мой Сенечка и я.

Вроде народ насторожился, весь в непонятках — чего такое тут звучит, но я продолжаю петь.

В очередь носили мы шкары и подштанники,

Всё на свете семечки, друзья.

Были мы домушники, были мы карманники,

Корешок мой Сенечка и я.

Немного ошалевшие Фёдор Тимофеевич с дядей Витей переглянулись. Калина подмигнул, и оба вышли из-за стола.

Знала вся милиция наши с Сеней тельники,

Всё на свете семечки, друзья.

Были мы товарищи, стали мы подельники,

Корешок мой Сенечка и я.

Под настроение меня несло. Этой песни в первой жизни я знал вариантов пять, могу выдать куплетов тридцать, не меньше. Почти весь коллектив кооператива собрался у нас на банкете, слушают. Дядя Витя с Фёдором Тимофеевичем танцуют на пару. Да так ловко, так слаженно. Точно не в первый раз выдают такое. У каждого в левой руке горящая папироска. Тут тебе и чечётка, тут тебе и присядка. То сойдутся, то повернутся и подошвами стукнутся. Артисты!

Бутылочка ходит по рукам зрителей, а у танцоров в правой руке появилось по полной стопочке. Они ещё и чокаются в танце.

Непривычные пальцы сбиты в кровь, мало играл на гитаре в этой жизни. Однако заканчиваю.

Все статьи узнали в Уголовном кодексе,

Повидали дальние края.

Жизнь промчалась наша, будто в скором поезде,

Корешок мой Сенечка и я.

— Ну ты выдал, пацан! Как будто не меньше пятёрочки отмотал на зоне, — хлопает по плечу Фёдор Тимофеевич.

— Артист! — соглашается Ольга Петровна, наш главный бухгалтер.

— Наш парень, — подтверждает Михалыч, парторг. — Рюмочку примешь? Сейчас тебе можно, твой первый рабочий разряд обмываем.

— Не! Спасибо. Сердечник я, нельзя мне. Не обижайтесь.

— Ну коли так, тогда не надо, какие тут могут быть обиды.

— Давно не играл, струны кровью перемазал. Простите, Фёдор Тимофеевич.

— Ничего, ототрём.


Декабрь



Разговоры


— Моня Химик! Соломон Янович Кроншвейн! Девять лет во всесоюзном розыске! Жил у нас под боком, а никто даже не почесался! Простой школьник и то сообразил, что если кто-то семь лет не выезжает из посёлка, значит, дело нечисто!

— Может, ошибка?

— Отпечатки пальцев покойника совпали с отпечатками из розыскного дела. Все представленные им документы и справки, хранящиеся в личном деле, поддельные. Фронтовые и семейные фотографии смонтированы. В период с 1958-го по 1962 год Химик состоял в шайке грабителей коллекционеров антиквариата. После ареста одного из подельников отравил главаря и скрылся. Отравил, кстати, тоже цианидом. Приговорён другими членами банды к смерти, но они не успели его достать, так как были арестованы. Сейчас двое уже отбыли срок и освобождены из мест заключения. Вот и повод, вот и исполнители.


* * *

— Остаток пришлют до двадцатых чисел января. Там не так много, тысяч двадцать. Ещё вчера Султан прилетел, привёз чемоданы. Не обманул малой, не открывал. Все контрольки целы.

— Молодец паря. Взяли чисто?

— Да ничего сложного! Адрес постоянной прописки нашли в личном деле матери. Девятый, последний этаж. Крыша и та плоская. С неё по верёвке на балкон, дверь открыли и вошли. Вещи действительно стояли под кроватью. Аккуратно вытянули на крышу, балконную дверь закрыли и ушли.

— Там всё?

— Архив весь, а вот деньги надо считать. Крутил Марк, крутил.

— Ладно, поздно уже. Не спросишь с него. Ты говорил, у Алёшки день рождения? Пошли от меня подарочек. Котлеточку! Хе-хе! И потом... подмогни ему, если что. За могилку. Да, ещё! Лекарство немецкое?

— Швейцарское.

— Разницы нет. Та же немчура. Думаешь, поможет?


* * *

— Группа расформировывается. Прикомандированные возвращаются по месту службы и новогодние праздники справляют с семьями. Дело продолжит вести облуправление. Следующая неделя на оформление документов и передачу дел. Наградные листы не забудьте. Затем по домам. Ещё вопросы остались?

— Костров...

— А! Ваш вундеркинд! Помесь Ната Пинкертона и Кожаного Чулка! Смотрел соображения по его использованию. Полная чушь. Например, вариант "Наследник". В шестнадцать лет вести дела по золотодобыче ему никто не позволит, авторитета нет. "Подвод к уголовным лидерам" показывает незнание автором реалий криминальной среды. Его учитель из "ссученных". Какой подвод? Ему бы выжить на зоне. Любой "законник" парня зарежет, только чтобы показать себя блюстителем чистоты воровского мира. "Партаппаратчик" лучше, но тоже не ахти. Без имени, без связей он не поднимется выше уровня райкома. Наш интерес минимален, разве что смежники могут заинтересоваться.


* * *

— Жанка! Лёшка с Катькой совсем разбежались?

— Ага. И это он ещё не знает, что она другого нашла.

— А тебе самой Костёр нравится?

— Ну... так... Он хороший парень, можно было бы погулять, но после школы мы по-любому разбежимся. Он к себе в Москву, я в Новосиб, в Академгородок. Тогда зачем зазря себе голову морочить?

— Если тебе он не нужен, может, меня с ним сведёшь?

— Могу. Только ты же летом уедешь?

— Уеду. В Москве поступать буду, а Лёша через год приедет. Без друзей, без знакомых. А тут появляюсь я, такая красивая и умная. И мы с ним уже чуть-чуть гуляли. Смекаешь?

— Ну Надька! Ну ты хитрованка! Ты уже всё рассчитала!

— А как же! Думаешь, так просто хорошего парня подцепить? Сведи меня с ним, должна буду.


1-3.12.72


1 декабря добровольно-принудительно мобилизовали лучших охотников-промысловиков района. Волки. Самая страшная напасть для оленьего стада. В этот год их расплодилось особенно много, пастухи перестали справляться, и, чтобы не сорвать ежегодный забой оленей, весь следующий год кормящий район мясом, число хищников решили кардинально сократить.

Анатолий Гордеевич, егерь, с которым летом ходили на охоту, похлопотал, и меня, как победителя областных, окружных и районных стрелковых соревнований, снайпера и просто хорошего пацана, взяли в одну из команд. Получил патроны, меховую полость, чтобы не замёрзнуть на морозе, затем тепло одетым сел в вертолёт с ещё одним охотником из Медвежки и полетел.

Это была не охота, а убийство. Обнаружив стаю, вертолёт завис, и мы начали стрелять. У напарника трёхлинейка, я взял свой СКС. Вибрация, холод и непривычный угол сильно сказывались на меткости, но скорострельность и прекрасный обзор компенсировали недостатки. Я бил по разбегающимся хищникам, партнёр добивал подранков. Рассеяв стаю, мы вернулись на базу, поели, отогрелись и опять вылетели в поиск. А на место сшибки, сразу по нашему прибытию, вездеходом поехала группа наземных охотников — найти выживших, добить недобитых и просто сосчитать число тушек.

Сколько денег стоило устройство этой бойни районным организациям, боюсь даже подумать. Вертолётов только на нашей базе было задействовано три машины со сменными экипажами. Техников, горючку и что там ещё требуется для вылетов просто не считаем, без них вертаки не взлетят. Отдельно проводилась загонная охота по обнаруженным волкам. Думаю, всего было задействовано стволов под сотню.

В обычное время за уничтоженного волка платили тридцать рублей, сейчас из-за количества привлечённых людей трудно было бы сказать, кто сколько убил, да и помощникам охотников стало бы обидно. Мы три дня работали за идею, еду и бесплатные патроны. Народ понимал, что оленеводам помогать надо. Сильно позже совхоз прислал мне официальное благодарственное письмо, да ещё мужики из наземных команд подарили шкуру седого матёрого волка, вот и весь прибыток. Хотя нет, я оставшиеся патроны заначил. Целый невскрытый цинк и два подсумка с носимым комплектом. Кто знает, в подсумке тридцать патронов, ровно три обоймы. Правда, не убойных полуоболочечных охотничьих, а обычных боевых армейских.

Ещё прихватил чуток дармовых патронов для мосинки, штук тридцать надыбал. Больше не получилось, боеприпас для трёхлинейки ходовой. Это не мой СКС, экзотика среди промысловиков.

Причём теперь понятно почему. Симоновский карабин — оружие на среднего зверя. Ни на медведя, ни на лося с ним лучше не ходить. На волка его вполне хватает, нерпу тоже бил, думаю, и на северного оленя сгодится. А вот с росомахой я бы не стал рисковать. Зверь серьёзный и живучий.

Кстати, напарник обещал свести с умельцем, который доведёт СКС до идеала. Смутно намекал на покупку полной переделки карабина, с которым случилось резкое сокращение длины и появление оптического прицела. Ну, не знаю, как говорится, "будем посмотреть". Купить-то легко, как на материке с ним быть? Очень не хочется отвечать за левый ствол, у которого к тому же весьма сомнительная полезность.

Вернулся домой замёрзший, усталый, но довольный причислением к когорте профессиональных охотников, отсыпался до самого обеда, потом сходил в баню погреться и смыть пот. Затем прилёг на пару минут и продрых до прихода родителей с работы.

Вечером Ким Коля зашёл, мой бывший одноклассник, сосланный отцом в оленеводы, но прибывший на забой. Совсем коряком стал. Не только по одежде, но и по изменившемуся мировоззрению. Колян похвастал, что получил взрослое имя, теперь он Кавав. Вместе с именем у него завелась и жена. В сельсовете ещё не записались, но уже спят вместе. В общем стаде у него теперь есть собственные олени. Пока десяток, но какие его годы! Обрастает понемногу имуществом. Даже ярангу подарил отец жены. Для полного счастья нужно бы собственное ружьё заполучить, но в стойбище лишнего нет, а в охотмаге ему не продают из-за прошлых неприятностей с законом.

Намёк понял. Достал ИЖ-5, одностволку Чалдона с новым прикладом, и вручил Коляну. Заодно подстраховался, поди найди ружьё в тундре. Приятель отдарился парой шкурок горностая.


Газета


К 5-му числу, ко Дню Конституции, стенгазеты в конторе не висело. У газеты, висящей с 7 Ноября, стоял профорг и, покачиваясь с мысков на пятки начищенных сапог, внимательно и вдумчиво вслух читал заголовок. Причём с выражением и уже третий раз. Парторг внимательно слушал. Исполняющая обязанности директора стояла рядом с покаянным видом.

— Зин, я чо-то не понял, — профорг на словах "Великая Октябрьская социалистическая" вдруг переключился на женщину, — это старая газета, чо ли?

— Понимаешь, Максимка не успел...

— А! Я-то, дурак, читаю и никак не пойму! Вроде Конституция уже, а написано про революцию. И где висит газета про всенародный праздник принятия нашей родной Конституции 1936 года?

— Максимка не успел, — чуть громче произнесла Зинаида Петровна.

— Михалыч, ты у нас парторг. Кто такой Максимка, знаешь? Я нет. Лёху знаю. Он у нас ко всякому празднику газету вывешивал. Хороший пацан. Как думаешь, он могёт к завтрему газету повесить? А то как-то не по-партейному получается.

— Семёныч, его Зинка съела. Всё денег ей жалко. Алика наняла, а тот, понимаешь, запил.

— Водяру всякий жрать могёт. Чо с газетой-то будет?

— Лёха пацан нормальный. Я схожу, сам его попрошу придумать что-нибудь. Он комсомолец, не откажет в таком деле.

— Оно да... Дело такое... Не за рупь-целковый радеть надо. Придут к нам и спросят: "Что ж вы всенародный праздник не отмечаете?" И чо мы скажем?

— Так прошлый год тоже...

— Зин, ты лучше помолчи. Ругаться матерно не хочется. Михалыч попросит, Лёха не откажет. А вот твоих Максимок народ видеть в кооперативе боле не желает.

В конце дня у газеты стояло то же трио. На ватманском листе алела красная книга с золотой надписью: "Конституция СССР". Герб, флаг и три лозунга были в наличии, как и переписанная чертёжным шрифтом статья из газеты.

— Главное, Лёха только-только приехал с волчьей облавы. А газету сразу выдал. Видать, не верил в Максимку, заранее сделал. И денег, сказал, не надо. Говорит, считаю своим долгом, как комсомолец и всё такое. Газеты на любые праздники за мной, сказал, будут. Одно слово — трудяга. Наш человек.

— Я тут чо думаю. Я, может, чо не понимаю, но ты, Зинка, ему комнату взад возвертай. А то взяла, понимаешь, моду сесть на шею и ножки свесить! Народ такого не любит!

— Семёныч, давай, однако, премию ему дадим. И грамоту за волков.

— А то ж!


4.12.72


В понедельник школа, на первом уроке линейка в честь Дня Конституции, а после последнего мой доклад про то, как бил волков с вертолёта. Пацаны обзавидовались, тоже хотели бы пострелять.

Попик сидит с Нинкой, втюрился и ходит за ней хвостиком. Той такое положение нравится, но время от времени она фыркает и гоняет Кольку.

Лена со Степаном сидят вместе, строят друг другу глазки и вместе делают уроки. Оба были троечниками, но отставали по разным предметам. Объединившись, стали тянуть друг друга и вдруг, к собственному удивлению, по результатам первой четверти попали в твёрдые хорошисты, что очень понравилось их родителям.

Семя сильно разочаровался в Ване. Что главное в девушке? Особенно соседке по парте? Чтобы она всегда делала домашние задания и давала их списать. Тут же случилось сплошное разочарование — списать она давала, вот только задания не делала, ленилась. Девчонки парням перекатать ещё давали. Типа, чего уж тут поделаешь, пацаны, они такие. Но между собой такое не одобрялось. Так что Юрка искал, у кого можно взять домашку, ныл, умолял и договарился, а после, уже у него, сдувала Лиу. Кому такое понравится? В прошлой жизни она жила получше, я по дружбе решал ей задания, и её успеваемость была значительно выше.

Юрка попытался было пересесть за парту к Юне, раз Лиана освободила место. Машка его не приняла, а Вана жутко обиделась, договорилась с классной и сама отсела от него на свободную парту. К ней, повинуясь мимолётом брошенному взгляду, перебрался Серёга. Он твёрдый хорошист, хотя и раздолбай по жизни. На его место пересел Юрок. Надя, его новая соседка, была отличницей и давно неровно дышала по Семе. Видимо, для повышения успеваемости, Мария Ивановна утвердила рокировки, но обещала посмотреть на четвертные оценки.

У Лётчика жизнь вроде наладилась. Мать обещала мужу подать на развод, если тот ещё раз поднимет на неё или на сына руку. Ванькин отец проникся, пить почти перестал, хотя временами с мужиками принимает, а затем дома начинает качать права, однако руки распускать боится. Не знаю, долго ли он продержится. Иван пытается вновь прибиться ко мне, но я былого доверия не выказываю и с поручениями не посылаю. Однажды отказался быть моим адьютантом, другой раз не позову.

На работе только зашёл в контору, как парторг нарисовался. Прямо не говорит, но очень прозрачно намекает на стенгазету к празднику. Просить не просит, ведь меня из художников разжаловали, однако нынешний в запой ушёл, а за отсутствие наглядной агитации парторгу же и влетит. Ну, дело понятное, обещаю принести потребное. Лёгкий намёк на оплату отметаю с ходу. Типа, я комсомолец или где? Пока работаю, все стенгазеты к любым праздникам за мной будут. И деньги не предлагайте, общественным поручением считаю. Порадовал человека. Про то, что непонятно за какие такие дела бабло получаю, народ пока не вспомнил. Лучше пусть и не вспоминает.

Зинаида Петровна зашла, вместо "спасибо" вернула изостудию. Сколько я в ней не был? Неделю? Вроде ничего не изменилось. Ну да я теперь учёный, возвращать газеты не собираюсь. Дома сохранней будут.

Дядя Витя к себе позвал. Показывает очередной набор инструментов, теперь ювелира. Говорит, в ящике лежит минимум необходимого. Хотя на первый взгляд инструментов много, от надфилей и маленькой киянки до штангенциркуля и лабораторных весов. Горелка для плавки, форсунка для пайки, всякие тигли, изложницы. Отдельно завёрнуты вальцы, которыми мы Юне бронзу вытягивали. Чуток химии. Припои всякие, модельный воск, цинк, медь и другие реагенты. Даже ртути немного есть. Завершает комплект маленький немецкий токарно-фрезерный станок в коробке, по внешнему виду и весу напоминающий старую швейную машинку системы "Зингер". Отдельно была выдана книга, обёрнутая древней газетой.

— Сам понимаешь, оно мне уже ни к чему, — поясняет Калина. — Я по этой книжке учился. Ты тоже попробуй. Дело не шибко хитрое. Часовщиком сложнее быть.

— Может... — начинаю отнекиваться и замолкаю.

Действительно, чего там говорить. Человеку больше ничего уже не надо.

Книга называется "Из Старателей в Золотых Дел Мастера", издана на обёрточной бумаге в далёком 1923 году типографией Томского союза кооператоров. Листаю. Уже в предисловии сказано, что она выпущена для ранее забитых и стенавших под гнётом царского режима старателей. Её цель, согласно новой экономической политики, решений РКП(б) и указаний лично товарища Троцкого, — воспитать революционных Золотых Дел Мастеров, которые в преддверии Мировой Революции должны заменить буржуазных ювелиров и прочих прихвостней старого режима. Такое вступление заняло первые десять страниц. Дальше пошли конкретные описания методов обогащения золотого песка до золота ювелирных кондиций. Следующие главы рассказывали, как сделать Революционные Коммунистические Украшения. Судя по фамилии автора, товарищ Кантор сам был из ювелиров и замаливал грехи перед новой властью, не бросая основной профессии. Без идеологического предисловия книга весьма полезная и познавательная. Однако рецепты довольно простые, интересны только для начинающего постигать азы мастерства. Хотя, может, раньше именно так и делали? Не уверен, что стану ювелиром, однако лишними инструменты не будут, стал благодарить. Человек не слушает, своё говорит:

— Дошла весточка от старого друга. Туза на сходняке воры приговорили. Он знал, к чему дело клонится, не пошёл туда. Верняк забьётся в щель и будет тихариться. Не опасен теперь. Сёму Гриценко, оказывается, ещё летом похоронили. Что и как, сказать не могу, но общак старателей он не брал, однако, видать, чем-то перед золотоношами проштрафился. Чтоб ты знал, Муля когда-то своих корешей на бабки кинул. Он сам будет из бандитов, решил затихариться и у нас залёг в берлогу. Когда надоело ему в посёлке небо коптить, в отрыв пойти решил, а дружки, видать, не забыли и сразу достали. На Зинку небось обижен?

— Есть немного.

— Плюнь да разотри. Дорвалась бабёнка до власти на старости лет. Ты молодой, скоро в Москву вернёшься. А ей даже ехать некуда. Её дети и те толком не пристроены. Она с мужем им на кооператив зарабатывает. Потому завидует тем, кому по жизни больше повезло. Дашку опасайся. Она Кризьковых задавила, остальные так... сбоку припёку. У неё связи по всему району. Но она тебя любит, гадить не станет. Её мужик в полынью провалился и сильно застудился. Что лёгкие, что ливер, всё болит. Хотят в конце лета перебраться в тёплые края. Тебе без разницы, однако для случая знай — Захаров, который в СМУ бухгалтером работает, не под своей фамилией живёт. За растрату его ищут. Кузьмича, главного мента нашего, знаешь? Он берёт. Много, но вопросы решает. Бабло в бочке с капустой хранит. И не только бабло. Кое-кто случайно увидел, кое-кому рассказал. Некоторые хотят ментовской капустки отведать, но боятся ответки. Лютовать Кузьмич будет, пока не вернут его добро. Хотя какое оно его?! Всё с братвы ободрал. Если что ещё полезное вспомню, на бумажке запишу.

— Спасибо. Может, пригодится.

— Знать полезно, а вот когда знают, что ты знаешь, здоровью вредит. С властью не бодайся, бесполезно. Камня на могилу не ставь, давить будет. Креста тоже не надо, неверующий я. Лучше бы сгореть в крематории. Советую разок на зону ненадолго сходить. Для наведения контактов оно полезно, особенно если статья будет авторитетная. Если что не так, зла на меня не держи, для тебя старался.

Тяжко было слушать старика. К смерти он готовится.

Пришлось вновь копать. Ювелирку прибрал в сундучок Чалдона. Оружие и отраву к револьверам-пистолетам.


5.12.72


На отметить Конституцию у нас собралось много народу. Разговоры, слухи, сплетни. Семенюки одни не с нами. Как я отчиму про малявы рассказал, они раззнакомились. Морды друг другу не бьют, работают в одной организации, но отношения на уровне "здрасьте — до свидания".

С дядей Васей знаете кто пришёл? Наша Сима из пекарни! То-то я знакомую цепочку у неё на шее с лета замечаю. Выпила стопочку красненького, и только. Наш железный холостяк сломался? Решил ребёночка завести? С женой вместе? Похоже. Ну, как говорится, совет да любовь. Не один я, вся компания их вычислила. Хотя чего там вычислять! И так дело ясное. Женщины, понятное дело, чуть не в открытую Симу про срок спрашивают. Та смущается. Они ей советы дают, на мужиков внимания не обращают. Словом, полная идиллия.

Дядя Вася женщин не слушает, рассказывает про задуманные улучшения почтового газика. Откидные скамейки в фургоне можно и покомфортабельнее сделать. Опять же, лебёдка от вездехода к газику — как в преферансе два туза к разбойнику. Делать почти ничего не придётся, и сама вещь в гараже валяется, со списанного вездехода сняли да до случая прибрали. Передние сидения тоже поменять стоит, благо остались в заначке от того же вездехода. Не грех кое-что в салоне улучшить. А в райцентре, у ментов на складе, для их газона новый движок от "Победы" лежит. Они не поставили, им и так нормально, но на почтовике он очень душевно бы смотрелся. И взять его можно всего-навсего лишь за ящик коньяку. Причём оформление документов войдёт в эту цену. Серьёзно озадачился человек, настоящий фанатик автомобилей.

Родители Генки зашли, передали мне от него письмо, написанное прямо на свиданке с родителями внутри папиросной пачки. В письме сиделец написал: "Лёха, дружбан! На всю жизнь запомню тебя! Твой грев пришёлся очень ко времени. Выручил меня и ещё двух других хороших людей. Кроме тебя и родителей, ни одна падла даже окурка не прислала. Не попадай сюда никогда, на воле всяко лучше. При встрече обскажу всё как есть. Привет и благодарность от моих корешей Димы Зелёного и Сани Гвоздя. Твой друг до гробовой доски, Гена Погорелец".

Отец приехал со свиданки в шоке. Мать чуть в обморок не упала, когда ребёнка увидела. Сын в колонию ещё не доехал, а наколок уже штук пять. Не говорит, а по фене ботает. Правда, Вася Пушкин мне ещё раньше рассказал кое-что дополнительно, чего родители не знали. Генкин крёстный, который его на дело поставил, не из авторитетов. Мягко говоря. Чушкарь по масти, хорошо хоть не опущенный. А на малолетке важна каждая мелочь, пацану делом приходится себя показывать. В посёлок малява приходила, спрашивали, кто он по жизни был. Не знаю, что в обратку наши написали, но вроде косяков за Генкой не замечалось.

Парень получил год, однако предварительное заключение зачли, срок пойдёт с момента ареста. Типа, не упирался, сотрудничал со следствием, можно чуток поощрить. Опять же, не трепали нервы, не мурыжили с разрешениями на передачи и на свидание.

Отец на свиданке объяснил сыну расклады. Если послушает, в марте сможет выйти по УДО. Если нет, то верняк встанет на кривую дорожку и пропишется в тюряге. Посмотрим, как дальше сложится.

Наши выпивали, обменивались поселковыми новостями, пели. Я поел и к себе ушёл, уроки делать за меня никто не будет. Вдруг отчим заходит, к столу зовёт. Народ спеть просит. Мне не жалко, пошёл. Перебираю струны, смотрю на наших, тут подумалось — что-то тётя Тоня с мужем к нам сегодня не зашли? Они же с мамой стали подружки неразлейвода. Всё мне косточки мыли за ссору с Котёнком. Тут сразу и песня подходящая вспомнилась:

Ты напомнила вчера о том далёком,

Пережитом, позабытом в полусне.

Милый друг, ни разговором, ни намёком

Не ищи былого облика во мне.

На припеве второй гитаркой пристроился дядя Вася.

Всё, что было, всё, что ныло,

Всё давным-давно уплыло.

Истомились лаской губы,

И натешилась душа.

Всё, что пело, всё, что млело,

Всё давным-давно истлело.

Только ты, моя гитара,

Прежним звоном хороша.

Допел до конца, взрослым понравилось. Мать была чуток принявшая, а тут что-то совсем размякла, подошла, обняла, шепчет на ухо:

— Уже всё знаешь? И правильно! Не бери в голову, забудь эту мокрощёлку. У тебя таких сотня будет.

Не понял?! Мама догадалась, что я не в курсе, утянула на кухню и доложила о последних новостях. В прошлое воскресенье мамина подруга видела Котёнка в кино с одноклассником. Неподалёку сидела. Что у них было или не было, точно не знает, но парочка взасос целовалась, а парень весь сеанс у Катьки за пазухой шарил. Знамо дело, маме такое не понравилось, она рванула к Мальцевым. Выясняет: "Что за ботва?" Дядя Андрей и тётя Тоня ей и выложили, дескать, Лёшка сам виноват. Катя в пику ему другого нашла. Пусть теперь локти кусает. Хотя, может, он неполноценный? Может, не знает, как с девушками гуляют? Зря они так, мать обиделась. Я, честно говоря, нет.

Котёнок в меня влюбилась из-за того, что спас её от трёх сезонников. Тут же решила, что я для неё идеальный муж, и стала меня готовить к этой роли. Она даже была не против, скорее, наоборот, очень за, постели. Девочка мне нравилась, но заходить слишком далеко в отношениях я пока не готов. Гормоны в крови бушевали со страшной силой, но это не причина портить жизнь ей и себе. Теперь за это меня объявили неполноценным. Обидно, однако. А мама советует:

— Лекарство от любви — другая любовь. Найди себе другую девочку. В кино своди, пусть Катька сама локти кусает.

Обалдеть! Просто шекспировская драма нарисовалась. В прошлой жизни много читал, попаданческие истории в том числе. Обычно всякий попаданец в детское тело начинает смотреть на сверстниц свысока и рассуждать, дескать, он не педофил. Мне было за шестьдесят, женщин за сорок, сорок пять я считал молодыми и интересными. Попал в тело пятнадцатилетнего парня — женщины за двадцать стали мне казаться взрослыми, за тридцать — очень взрослыми, за сорок — старыми. Пусть простят мне это мои прежние милые и весёлые сорокалетние девочки, но сейчас я еле могу отвести взор от одноклассниц. Сознания старика и юноши слились воедино. Гормоны еле-еле контролируются разумом.

Вот и сейчас, знаю, разрыв с Котёнком закономерен и правилен, но почему мне так тоскливо и обидно? Пил бы, точно нажрался бы вусмерть, а так... что тут сделаешь?.. перетерплю.


6.12.72

Утром мама про вчерашнее завела разговор. Провела собеседование на темы "не переживай", "какие твои годы" и "ещё лучше себе найдёшь". Да я и сам уже подуспокоился. Переспал с этим, а там обдумал ситуацию. Ясен пень, расставание, оно к лучшему. Жаль, логикой редко когда чувства можно успокоить. Отчим тоже в наш разговор вступил. Говорит, тебе в артисты идти надо, поёшь так, что за сердце цепляет. Вчера, дескать, ты взял гитару, заиграл, а песня звучит, как осколком стекла по голым нервам. Не знаю, чего они так. Успокаивают, наверное. Я-то знаю, что хреновато пою, слуха у меня совсем нет.

Пока говорили, с зарядкой я пролетел. Оно не страшно, однако неправильно. Но ведь не будешь же доверительную беседу с родителями из-за того рушить. Они верняк обидятся.

В школе парой наводящих вопросов расколол Жанку. Про Котёнка и её нового парня знали все, и уже давно. Мне она не сказала, ведь девчонки были убеждены, что я сразу набью морду сопернику. Катька уже решила, как нас разнимать будет. Даже речь приготовила. Дети! Право слово, дети!

Может, действительно с кем погулять? Девчонок в классе много, но симпатии вполне сложились. С Ваной в прошлой жизни гулял. Зашли почти до конца, но перед выпускным она сказала, что я бесперспективен, и бросила меня. Такое не прощают. Ириска, может, была бы не против возобновления отношений, но её маме я больно не нравлюсь, а девочка полностью под влиянием родительницы. Опять же, есть у Ирки парень. Юна ещё не пришла в себя после скандала с Соколом. Надьке нравится Семенюк. На Нинку Попик запал, Ленка на Стёпу. Машка стреляет глазками то в Саню Быстрика из 10-го, то в нашего Кольку. Кто остался? Жанка и Лёлька Комариха. Жанка хорошенькая, хотя и не худышка. Однако она мой друг. Мы вместе задания для заочной школы делаем и в последнее время уроки. Словом, с друзьями не целуются, неправильно это. А Комариха симпатичная, но комсорг, всегда всех строит. Но симпатичная. Блондинка с голубыми глазками. Её фирменное блюдо — печенье "орешки с варёной сгущёнкой". Как-то по-новому я посмотрел на нашу активистку. Тонкая талия, длинные ножки. Грудь маленькая, так ей только шестнадцать исполнилось. Глазки как васильки. И парня у неё нет и не было, с подружками ходит везде. Что бы ни говорили про блондинок, Лёлька умненькая. А что командует, так ведь комсорг.

Однако лучше ни с кем не налаживать отношений. Во-первых, зачем мне новые разочарования? От старых отойти не могу. Соня, Ира, Катя... Ни одна из них другом не стала. Во-вторых, девчонке голову морочить не стоит, по-любому через полтора года разъедемся. Хотя... Если она будет поступать в столице, шансы на продолжение отношений большие. Кстати, и ребят можно сагитировать.

Семя, верняк, сразу откажется. Он идейный подводник, собирается поступать в Ленинградское высшее военно-морское училище подводного плавания. Поступит, но залетит в самоволке в какую-то историю. С треском вылетит и отслужит на флоте.

Попик троечник. Пошёл в армию и пропал лет на десять. Затем вернулся в посёлок и жил здесь до самого цунами. Да и потом остался в районе. Его можно уговорить, но сильно подтянуть придётся. Тут может помочь его увлечение Нинкой. Она любого парня замотивирует, если с ним решит пойти в институт.

Жанка в прошлой жизни поехала поступать в Новосиб, больше про неё ничего не слышал. Думаю, её уболтать на поступление в Москве будет легко. Тем паче вместе в заочной школе при МГУ учимся, будут серьёзные преференции при поступлении на мехмат или физфак. Она умненькая, точно поступит.

Лёлька училась во Владике, в медицинском. По слухам, даже стала завотделением акушерства и гинекологии в захудалой сибирской больнице. Замуж не вышла и детей не завела. В Москве медвузов достаткол, можно ей аргументировать целесообразность приезда.

Стёпа тоже поступил куда-то в Хабаровске, но потом он потерялся, и я ничего про его дальнейшую жизнь не знаю. А значит, не стоит его звать в компанию.

Вечером, придя на работу, увидел необычно нарядного дядю Витю. Мой свитер он не снял, но под ним была надета новая белая рубашка. Стрелки брюк наглажены до бритвенной остроты. Ботинки... Не повседневные кирзовые сапоги или уличные валенки, а кожаные ботинки! Они так были надраены ваксой, что сияли. На его руке тикали часы "Победа", стекло c которых мы переставили на "Мозер". Сам Калина был подстрижен под полубокс, чисто выбрит и благоухал одеколоном "Шипр". Обалдели все сотрудники, а тётя Даша чуть не получила нервное расстройство, приняв заказ на банкет для наших после работы. Удивилась: "Раньше ничего такого Витя не заказывал". Народ понял, что что-то случилось, но никто даже предположить не мог, что именно.

На банкете мне поставили морсу, а в основном люди пили водочку, даже женщины, которых в нашем коллективе большинство. Виновник торжества провозгласил первый тост за нас всех. Народ принял по единой, и почти сразу было велено налить вторую, с предложением поднять стаканы, чтобы выпить за мои шестнадцать лет, пожелать мне удачи и здоровья. Я начал было возражать, сказал, ещё много времени до дня рождения осталось. Однако тостующий возразил: "Я до него не доживу, а поздравить надо!" Народ в оцепенении выпил и стал обдумывать такие слова. Третий тост был: "А вот теперь можете выпить за меня. Все долги я отдал. Последний государство в прошлую зарплату вычло. Друзья, что мне должны были, всё вернули. Врагов пережил. Мать, царствие ей небесное, померла от старости. Братец, чтоб в гробу перевернулся, от пьянки сдох. Другой родни не знаю, и она меня знать не желает. Жаль, Лёху недоучил. Но, что мог, показал, дальше пусть сам дорогу торит. Чего моего у него увидите, знайте — я отдал. Он вроде наследник. У Дашки конверт с деньгами на похороны, помянуть тоже хватит. Незаконченных дел на жизненном пути не осталось. Посему давайте выпьем за упокой моей многогрешной души!" В тот самый момент, когда стаканы были поднесены к губам и в рот полилось хмельное питиё, дядя Витя выхватил из-под полы пиджака наган, вставил дуло в рот и выстрелил.

Последовавшая за тем суматоха затянулась часа на полтора. Пока прибыла вызванная милиция, для успокоения нервов и за упокой народ тишком уговорил спиртное со стола полностью. Пили, конечно, не в столовой, перешли в контору. Милиция сообщила о происшествии в район, оттуда приехали люди. Чай, не лето, но по замёрзшей бухте на вездеходе тоже быстро можно домчаться. Но экспертов мы не дождались, нас опросили, заставили подписать протокол и отправили по домам.

По прошлой жизни не помню этого эпизода. Пусть я был далёк от потребкооперации, но такой случай гремел бы по всему району. Дома рассказал про произошедшее, родители в шоке, я тоже, но как-то сразу примирился со случившимся. Про рак я давно знал и морально был готов к смерти Калины. Поговорив, пошёл к себе. Что случилось, то случилось, однако завтра по-любому придётся в школу идти. Вхожу в комнату и чувствую — что-то не то. Не знаю, то ли незнакомый запах, то ли не так отодвинута табуретка, но кто-то в моей комнате был, причём не родители. Кстати, запах одеколона. "Шипр", как у Калины? При осмотре нашёл под подушкой кисет. Ну да, что наш замок старому медвежатнику? Пришёл, открыл, оставил вещь и ушёл.

Я не выдержал, стал смотреть. Кисет военных лет, из грубого полотна, с вышитой надписью: "Воину-защитнику от тружениц тыла. Дойди до Берлина и вернись с Победой!" Внутри лежит бронзовое женское колечко с потускневшей стекляшкой, сломанная зажигалка, сделанная из винтовочной гильзы, три медали — "За отвагу", "За боевые заслуги", "За победу над Германией" и записка: "Лёха! Когда будешь хоронить, положи эти вещи ко мне в гроб. Калина".

Что-то мне грустно стало. Жил работяга, войну прошёл, ни с того ни с сего попал под следствие. Пусть его выпустили, не осудив, но жизнь сломали. А ценители воровской романтики могут посмотреть, что осталось от человека. Причём неплохого, несмотря ни на что, человека.


7-9.12.72

С раннего утра пошли неприятности. Чуть не в шесть часов звонок в дверь. Заходят четверо. Режимник с парторгом из камералки, с ними два мента. Типа комиссия, пришли проверять условия хранения служебного оружия. Ну да, отчиму наган и мосинский карабин выдали, имеют право контролировать. Слава богу, он их в запертом шкафу хранит. Заодно моё оружие посмотрели. Есть у них такое право или нет, выяснять не стал, проще показать. Опять же, начнёшь скандалить, сильнее проверить захотят. А способ найдут, закон что дышло, как повернул, так и вышло. Посмотрели, тоже сочли хранение нормальным. Боеприпасы проверили. Они у нас отдельно лежат и тоже под замком. По итогам проверки составили акт о НАДЛЕЖАЩЕМ хранении оружия.

Пока комиссия тусовалась, я всем кофейку с пенкой покрепче сварил, мама закусочки настрогала. Дядя Володя начатую бутылочку коньячка на стол поставил. Как комиссия ни сопротивлялась, за стол завтракать посадили. Коньяк скушали моментально. На шестерых початая поллитра — разве много? Зато гости выдохнули и хоть чуток расслабились. Батя холодненькой водовки из погреба выудил. Менты вроде в отказ пошли, но, как геологи по половине стакана заглотнули, тоже чутка накатили. Видать, сильно непростая ночь у них случилась.

После закуски пошёл рассказ. Наган, из которого дядя Витя застрелился, по номеру пробили, а он служебный. Геологу был выдан. Семенюку. К нему пришли с проверкой, а тот не в курсах. Огнестрел пропал, а хозяин ни сном ни духом. Стали искать. Наган, понятно, не нашли. Однако в шкафу милиционер углядел банку ртути. На свет поставили, а она жёлтая.

— Это как? — удивился отчим.

— С амальгамой? — спросил я, вспомнив недавние уроки.

— С ней самой, Лёша, — подтвердил парторг.

Я схватился за голову, а родители так и не врубились.

— Дядя Женя? — интересуюсь.

— А кто ещё? Сынуля его, что ли? — отвечает режимник.

— Ой! Что будет!

— Хорошего мало, — соглашается парторг. — Однако мы сигнализировали. Выговор по той же тематике у него был. Опять же товарищеский суд. Коллектив делал, что мог. Сказались недоработки контролирующих органов, не реагирующих на наши настойчивые сигналы.

Значит, вот какая позиция будет. Пожалуй, для отчима самая выигрышная.

— Вы вообще про что говорите? — взмолился дядя Володя.

— Батя, ты только не нервничай. Банка ртути с золотой амальгамой означает выделение золота из породы в сопоставимых объёмах. Судя по всему, это остатки переработки. Ртути небось раза в три-четыре больше было. Пахнет килограммами золота. Следовательно, в особо крупном масштабе. Словом, жди комиссию.

— Вылетают первым рейсом, — подтвердил режимник. — Мы всю ночь работали, хвосты подчищали в бумагах.

— Хоть с тобой, Вовка, всё в порядке, — резюмировал парторг, — а то вообще дело труба было бы. У вас чисто? Сигнал был про самородок в породе.

Успеваю ответить первым:

— Не самородок. Просто красивый камешек. Я давно его девочке подарил.

— Это ты молодец. Главное, своевременно. Катьке, что ли?

— Ну... ей...

— Да ладно. Я так... Нет — и разговору нет. Проехали. Пошли, Вова, на работу, кое-что согласовать надо.

Не лучшее начало дня. Но в школу всё-таки пошёл. Чего дома сидеть? Юрка не появился, а кто-то из ребят сказал: "Дядю Женю Семенюка ночью в ментовскую приняли". Надеюсь, это только слухи. Потому как если приняли, значит, дело серьёзней некуда. Видать, что-то накопали.

Пацан из 8-го класса подошёл поговорить. Напряжённый такой. Я вначале не понял, думал, ещё что-то по золоту доложить хочет. Ан нет! Оказывается, новый парень Котёнка. Типа, желает перетереть ситуацию. Я ему сразу заявил:

— Мне бы твои заботы! Калина вчера застрелился, надо как-то решать с похоронами. С утра менты нашу квартиру шмонали, хранение оружия проверяли. К бате на работу комиссия из Питера с проверкой едет. У друга, Юрки Семенюка, отца за жабры взяли. Как ему помочь, не знаю. А ты и сам только о девках думаешь, и мне голову морочишь. Не до Котёнка сейчас. Забирай, не жалко. А объяснять ничего не надо, и так всё понятно. Любовь-морковь с томлением чувств в штанах. Хотя... Может, подраться хочешь? В принципе, могу после школы слегка морду набить. Героем в глазах девок будешь. Пусть Катька тебя пожалеет.

Парень в герои не захотел, чтобы Котёнок его жалела — тоже. Посмотрел с уважением и отошёл. Другие пацаны зашушукались, типа, ни хрена сколько на Писаря навалилось. Девчата сочувствуют, дескать, нашла Катька время с Лёхой окончательно порвать. Не могла уж недельку-другую обождать, не добивать бывшего, ему и так сейчас непросто.

Жанка, когда сели за парту после перемены, на ушко нашептала: Котёнка девочки ругают, а меня жалеют. Главное, на ухо шепчет, а грудью к плечу прижалась, и ведь сама того не понимает, что за пазухой у неё побольше, чем у других девчонок в классе. А парень на это непроизвольно реагирует. Тем более если от неё так приятно духами пахнет и прядь волос щёку щекочет.

Дальше больше, видать, вчерашняя ночь была богата на неприятности. Прихожу на работу, докладывают: Максимка, горе-художник, которого за запой с трёх работ разом выперли, вчера, по обыкновению, нажрался. На автомате пошёл к себе в сторожку на дежурство. Видать, был пьянее обычного, сразу рухнул на топчан. Ладно печку не разжёг, он дверь не прикрыл. Утром ему повезло... а может, наоборот... Утром мимо сторожки случайно проходили работяги. Увидели приоткрытую дверь, зашли. Смотрят, снега внутрь намело, а на топчане мужик спит. Они его, конечно, толканули:

— Не спи, замёрзнешь, дверь не закрыл.

Максимка проснулся, сел на топчане и просит:

— Мужики, дайте закурить!

Руки к ним тянет, а они белые, чуть не в инее. И не чувствует он их. Заснул одетым, но, понятно, рукавицы с рук сбросил. Кто в рукавицах спит? Работяги его поднимают, чтобы в больницу отвести, а ноги в портянках, но тоже поморожены. Он, как лёг, разулся. Валенки у кровати стоят. Один мужик рванул в порт за помощью, другой пострадавшего укутывать начал. Наши все знают, обмороженного отогревать надо умеючи. Особенно тяжёлые случаи. Словом, сейчас Максим в больничке. Решают, в Питер везти или что ещё делать. По прогнозу, половину левой ступни отрезать надо и все пальцы на правой. С руками совсем беда. Про пальцы даже не вспоминают, пытаются хоть кисти сохранить. Сравнительно тепло было, потому за ночь не замёрз. Однако, если бы утром люди не увидели, к обеду бы точно помер. Знаете что? По мне, лучше умереть, чем безруким жить. Ноги ладно, но хоть бы одна рука осталась рабочей. Жалко мужика не знаю как.

Наши менты про Калину решили — дело не возбуждать. В поликлинике они взяли справку про опухоль, начавшиеся боли, выписанные наркотики. Застрелился пациент при большом количестве свидетелей. Зачем заводить дело? Вот с револьвером другой разговор. Он был украден. Дядя Витя очень неправ. С одной стороны. С другой, вопрос — почему именно у гражданина Семенюка оружие взял? Почему гражданин Семенюк пропажи служебного оружия не заметил? А главное, откуда у гражданина Семенюка... Нет, не ртуть. Хотя тоже вопросы имеются. Более килограмма трёхсот граммов золотого песка. Причём обогащённого до высокой пробы. Может, похитителю нагана стоит благодарность посмертно объявить?

Камералку лихорадило. Срочно приехавшая комиссия трясла документы и проверяла учёт золота. Тут помог акт летней проверки. Когда взрывчатку спереть пытались, тоже учёт проверяли. Как говорится, не было бы счастья, но несчастье помогло.

На следующий день взяли Крюкова и ещё кого-то. От них золото ушло.

С Семенюками совсем беда случилась. Как дядя Женя начал давать показания, его семью из посёлка в один день увезли, чтоб им не отомстили. Оказалось, он несколько лет за старателями шлих чистил. Они ему, понятно, платили, а он у них ещё толику золотишка уворовывал. Вот этого старатели ему простить не захотели. Они, когда попались, про него молчали, а он крысой оказался, и воровал у них, и сдал всех сразу. Мужики обещали на зоне с ним посчитаться. Опять же, если бы у него золотой песок не нашли, то, кроме утери оружия, предъявить было бы нечего. Это статья 172, халатность. Отделался бы условным, а может, даже просто бы схватил строгача. Со шлихом ему минимум пятёрочка светит, если мильтоны ещё чего не намотают. Хотя за сотрудничество могут и смягчить.

Менты довольны, большое дело раскрыли. Они не кагэбэшники, которым на мелочь старательскую наплевать. Та годится только на наживку, чтобы скупщика приманить. Скупщик тоже невеликая фигура, вроде слона в шахматах, но через него можно на материк дотянуться, посмотреть на покупателя. Мелкие ювелиры да зубные техники добыча очень не очень, а вот крупный покупатель уже сладкий клиент. Можно с удовольствием его поспрошать: зачем покупает? Кому? На какие такие нетрудовые доходы? И вот в садке бьётся цеховик. Самая желанная добыча. Тут и конфисковать есть чего, тут и связи вкусные открываются. Тут ведь и звёздочка может упасть на погоны или орденок на грудь. Потому Крюк с сотоварищами хоть через раз дышал, но жил на воле — приманкой был. А как что, кагэбэшники их защищать не стали. Расходный материал, понимаешь.

Илья Иванович, тот капитан в штатском, с которым Алексей Николаевич познакомил, ко мне поговорить зашёл. Меня зачем ему представили? Алексей Николаевич, майор из Питера, немного не по тем делам. Он вместе с погранцами шпионами и прочими такими делами занимается. А Илья Иванович "с земли", из района. Ему как раз золотом по штату заниматься положено. Как он шепнул по дружбе, обогащался шлих не в портовой мастерской, я таки ошибался. Где — не сказал, но в нашем посёлке. А вот про нычку я был прав, там прилично песка нашли.

Думаете, он просто поболтать забежал? Ошибаетесь, по делу. И отнюдь не спросить совета. Я манией величия пока не страдаю, понимаю, что и без меня КГБ недурно со своей работой справляется. Ему нужно было, чтобы я одну бумажку про последний разговор с дядей Витей пятым декабря подписал. В ней было сказано — дескать, так, мол, и так, четвёртого числа Виктор Тимофеевич Ощепов, мой наставник по слесарной части, упомянул, что по просьбе компетентных органов шестого декабря сего года собирается вскрыть махинации с золотом Семенюка Евгения Сергеевича.

Я, понятно, подписал. Мне оно ничего не стоит, никого не закладываю, а для нормальных отношений с органами полезно. Капитан свою задницу прикрывает, типа всё идёт как задумано. Пользуясь задушевным разговором, попросил:

— Дядя Витя не хотел в земле лежать. Нельзя ли как-нибудь его тело перевезти в крематорий? Деньги он оставил.

Пожевал губами человек, подумал и решил:

— Устроим. Урну тебе отдавать?

— Да, — соглашаюсь. — Спасибо, прямо даже неудобно.

— Удобно-удобно. Хм... Раз уж такой разговор пошёл... Сигнал на тебя пришёл. Что хранишь в инструментах краденые вещи. Посоветовали подождать, пока шестнадцать лет исполнится, и проверить.

— Чтобы ни вам, ни мне не думалось, давайте прямо сейчас сходим посмотрим?

— А давай!

Сходили. Подаренные ящики с инструментами в кладовке показал. Обученный человек быстро тайники в деревянных чемоданах нашёл. Как же вовремя я всё перепрятал! Говорю:

— Вы пока по квартире походите, оглядитесь. А я кофейку сварю.

Не отказался. И квартиру по-быстрому осмотрел, и кофе со мной выпил. В сарай не пошёл. Решил, что навет того не стоит. Разошлись ко взаимному удовольствию.

А я сильно задумался. Это кто ж такой добрый, так хорошо и быстро настучал? Причём кто-то из кооператива, от кого дядя Витя не скрывался. Рассказать он едва ли кому рассказывал, значит, кто-то зашёл в мастерскую и увидел работу. Явно опытный. Ладно. Scientia potentia est. По-русски: знание — сила. Запомню, что у меня есть доброжелатель, и буду вести себя осторожнее.

Ещё, уже когда уходил, капитан вспомнил про сигнал о китайской нычке на рыбозаводе. Оказывается, никто не забыт и ничто не забыто. Даже не из области, а с самого верху на меня характеристику затребовали. Раз парень я мало того что честный, так ещё и правильно понимающий обстановку, то характеристика будет соответствующая. Ну и кроме этого капитан пообещал, что замолвит словечко за моего отчима перед приехавшей в камералку комиссией.

Кстати, замолвил. Вызвали отчима в первый отдел и говорят:

— Строгача бы тебе вкатить стоило. Но за тебя, охламона, хлопотали. С органов был звонок. Цени.

Отчим от радости после такого заявления вместе с мамой, друзьями и той же комиссией накатил так, что еле с работы до дома дошёл. А назавтра решил подлёдный лов посетить, первый раз в этом году.

Мне одно непонятно. Илья Иванович помог отчиму, спасибо, товарищ капитан. Значит, я теперь должен. А долгов я так очень не люблю, особенно столь серьёзных. И как мне теперь с кагэбэшником рассчитаться? Ведь он попросить о чём-то может, тогда и не откажешь. Главное, мне в ответку дать ему нечего. Записную книжку Чалдона светить очень неправильно. Моё золото вообще трогать нельзя. Дядя Витя перед уходом про Захарова и Кузьмича рассказал, на самый крайний случай такая информация сгодится. Но те мне ничего плохого не сделали, не за что их наказывать.


10.12.72


Рыбалка! Как много в этом слове для истинного ценителя! То есть не для меня. Во-первых, холодно. Во-вторых, скучно. В-третьих... ну не любитель я сидеть с дёргалкой. У нас в охотмаге есть специальные удочки для подлёдной рыбалки, спиннинги, раздвижные удилища и куча прочих прибамбасов. Однако большинство людей в посёлке в любое время года пользуется дёргалками. Что это такое? Сейчас расскажу.

От ящика из-под бутылок отрывается доска. Самые ленивые просто расщепляют её вдоль, на ширину сантиметра в три. В середину, на узкую сторону, вбивают два гвоздя и их загибают в разные стороны. Один конец дощечки объявляется ручкой, и на противоположный вбивается гвоздь, который затем заворачивается петелькой. Эстеты и умельцы вместо гвоздей вырезают дёргалку из целой доски с рогами для лески. Ручку плотно обматывают жёсткой бечевой, а вместо петельки просверливают узкую сторону доски насквозь. Основа дёргалки готова.

Следующим этапом покупается леска толщиной потолще, наматывается на рога, и конец пропускается в петельку. На леску привязывается тройник размером побольше. Естественно, не просто так, его надо подготовить. Кусок медной трубки из какой-нибудь автомобильной лабуды надевается на крючок, так, чтобы снаружи оставалось кольцо для крепления, и заливается свинцом. Трубка начищается до блеска, и тройник привязывается к леске. Настоящий рыбак понимает, что над крючком надо привязать бусину. Обязательно красную! Дёргалка готова!

Наивные приезжие выспрашивают что-то про блёсны, размеры лески и крючка, отличия летней и зимней рыбалки. Они смешны в своём невежестве. Размеры — "потолще" и "побольше". Медная трубка и обязательно красная бусинка. Вот весь рецепт успешной рыбалки.

Летом пацаны ловят в заливе с пирса, но часто крючок хватают несъедобные головастые бычки. Зато и мелкая камбала частенько интересуется бусинкой. Навага и корюшка — основная добыча. Если ловить с лодки, рыба идёт реже, но крупнее. Когда возвращаешься, здоровенные жирные палтусы долго бьются в лодке, не желая смириться со своей участью.

Но увы! Нам разрешают брать лодки только вместе со взрослыми. А те предпочитают пойти на реку и тихонечко поставить сеточку. Оно, конечно, браконьерство... Но хоть бочку красной рыбки надо засолить на зиму? И икорки хоть пару-тройку трёхлитровых банок? И балычка хоть тушек двадцать? Лично я предпочитаю балык из нерки. А в засолке кижуча. Икра однозначно кетовая. Вот если свежей рыбки приготовить, то тут или чавыча, или та же нерка.

Про что я? А! С лодки пацанам ловить не дают. Приходится обходиться камбалой. С одной стороны туловища у неё кожа грубая, приходится снимать. Круто солим, обваливаем в толчёных сухарях и жарим в подсолнечном масле. В настоящем! С запахом! Мясо нежное, считай, диетическое.

Зимой ходим на бухту. Это с другой стороны нашей косы. Бухта встаёт рано, лёд толстый, ходить безопасно. Крутишь дырку ледобуром и ловишь. Если не слишком везёт, часа за три-четыре наберёшь полмешка наваги и огуречника. Огуречник — это корюшка. Понюхаешь — свежим огурцом пахнет. Ловить просто — опускаешь в лунку крючок, ждёшь, пока он до конца утонет и леска выпрямится, дёргаешь. Опускаешь, ждёшь, дёргаешь. Если чувствуешь зацеп, дёргаешь сразу. Рыба не столько клюёт, сколько рядом проплывает. Цепляешь её за жабры, за плавники, за хвост. За что придётся.

Сегодня не смог отказать отчиму, он от комиссии решил отдохнуть. Пришлось взять понтовую дёргалку Чалдона и вместе с родителем и дядей Васей пойти на рыбалку. Два часа! Два часа сидел и дёргал как заведённый. Одна радость — горячий кофе в термосе. Взрослым, понятно, водочка.

Почти сразу один из недавно приехавших стал удивлённо разглядывать покупную удочку. У него рыбина оборвала леску и ушла вместе с крючком и особо дорогой блесной. Кто-то сунул ему резервную дёргалку, а минут через двадцать сосед поймал ушедшую рыбину и вернул блесну.

На леске вода смерзается в ледяные наросты. Снимать их тяжело и долго, проще поднять по леске выше уровня воды. Опускаю, жду, дёргаю. Опускаю, жду, дёргаю. Сижу спиной к ветру, так теплее. Опускаю, жду, дёргаю. Скучно и холодно. Втроём наловили целый мешок, он еле на санках поместился. Зачем нам столько?!

Пришли, пока рыба не промёрзла, мама начала жарить корюшку. Под такое дело отварила картошечки. Капустка в бочке замёрзла, но настрогать-то всегда возможно. Некоторые целыми кочанами солят, только кочерыжки вырезают. Я большого смысла в этом не вижу. Целиковый кочан из смёрзшейся капусты не вытянешь, всё едино строгать придётся. Другие солят с яблоками. Это дело правильное, вкусное. Но где взять столько яблок? Нам их в завоз и то почти не привозят, а что привезут, лучше съесть свежими. Мы капусту солим обыкновенно, но, когда на стол ставим, кроме лучка ещё обязательно клюковки добавляем. У нас её небольшой бочоночек в запас стоит. Осенью наберём, до лета хватает.

Ягод в тундре много. Иной раз, чтобы привал устроить, приходится место под подстилку от ягод выедать. Часто их собираем не руками, ковшом. Такой большой детский совок с нарезанными, как у расчёски, редкими зубьями.

Моя любимая ягода — голубика. Варенье из неё с чутком брусники мама варит. Язык проглотишь и не заметишь. Морошку люблю чуть недозрелую, ещё красноватую, она не такая сопливая, как жёлтая. Хранится плохо, варенье из неё, на мой вкус, так себе. Про клюкву и бруснику понятно, эти названия и на материке известны. Я после Камчатки до конца своих дней утку, фаршированную мочёной брусникой, уважал. Если заморачиваться, можно на весну шикши запасти. Первейшее средство от цинги. Витаминов в ней столько, что ягоды нет, одни витамины. Смеюсь. Хранится она хорошо, потому и берегут до весны. Немножко водянистая, но вкусная. А после зимы так просто за уши не оттянешь. Скучно без свежатинки, да и варенье уже подъедено.

Ладно, чего-то я в сторону ушёл. Так вот, к картошечке на столе поставлены остренькие огурчики, болгарские маринованные помидоры без кожицы, залитые томатным соком. Крепкий, ядрёный лук висит в старом чулке над печкой. Его тоже порезали. Тёплый чёрный хлеб и пахучее подсолнечное масло. Взрослым ледяная водочка, а мне вода с сиропом.

Начинается самое приятное в рыбалке. Цепляешь рыбку поподжаристей. Ковырнёшь вилочкой, от головы по хребту целиковая половинка отделяется от костей. Мелкие косточки сами отстают. А ты рыбку сразу в рот. Вкусно! Потом вилочкой хребет подцепишь и отложишь на край тарелки. Вторую половинку рыбки кладёшь на язычок. Хорошо!

Позже, когда вернулся в Москву, меня брали на ловлю. Там мало того что нужно специальную снасть иметь, так ничего и не ловится. Не! Не люблю рыбалку. Не моё оно.

Опять отличился Серый. С другом Стёпой пошёл на бухту кататься на коньках. Представляете каток шириной километра два, а длину никто и не мерил? Многие там катаются. Но настоящая фамилия Серёги Кулибин, просто он её скрывает. На сей раз он изобрёл парус. Взял лист фанеры два на полтора метра. На уровне глаз вырезал смотровую щель и закрыл её прозрачным оргстеклом. Для рук сделал два держателя из дверных ручек, и парус готов! Как истинный творец, никому не доверил испытание своего изобретения. Надел коньки, фанерный парус в руки — и эге-гей! Полетел по льду навстречу... не знаю чему... С солнцем в декабре у нас не очень.

Ехал он, ехал, потом оглянулся. В принципе, даже видно, куда идти обратно. Наверное, с километр всего отъехал, едва ли два. Но пятая точка стала подавать ему сигналы к возвращению. На своё счастье, он её послушал и пошёл обратно. На коньках. Против ветра. С парусом. Классиков марксизма-ленинизма читали? Работу Ленина "Шаг вперёд, два шага назад" помните? То же самое с Серым. Но опять-таки он послушал пятую точку... очевидно, её, ведь головой Серёга не думает... бросил парус и пошёл без него. Никто не пробовал на коньках против ветра? Зря! Незабываемые ощущения!

Хорошо, Стёпа с вещами остался. Как-то ему вдруг вспомнилось, что не на материке они с другом, не на катке в городском парке. Он проходящего взрослого окликнул и рассказал про изобретение. Молодец, догадался. Повезло, что вездеход быстро нашли. Вытащили Серого. Даже физиономию не очень поморозил. Так... Только кожа слезла. И неделю в больничке переохлаждение лечил. Грелся.


11-18.12.72


Первая половина декабря какая-то сумасшедшая. Время идёт под лозунгом "ни дня без приключений". Сначала облава на волков, потом Калина застрелился. Затем у Семенюка золото нашли, камералку по новой трясти начали, а Юрку с матерью во избежание из посёлка увезли. Комиссия ещё работает, но уже без особого энтузиазма. Виновным назначили Семенюка, всё едино он сядет, на него любые грехи спихнуть можно. Отчим прошёл по краешку, однако даже выговора не получил.

Капитан попросил меня держать ухо навостро, вдруг что услышу. Кто сливал информацию про золотые месторождения, пока не выяснили. Дядя Женя раскололся до задницы, сдал всё и вся, но тут не признаётся, значит, не он. Камералку перетряхнули, однако особых нарушений не нашли. Так, по мелочи... Плановик приписал излишний объём работ. Бухгалтерша неправомочно себе премию начислила, целых пятнадцать рублей. Им только пальчиком погрозить да слегка поругать.

Максима, который обморозился, уже увезли из посёлка, хотя в областную больницу не приняли. Вылечить отмороженное не могут, а отрезать в любой хирургии пожалуйста. С обеими покалеченными ступнями и без кистей рук человек в посёлке не нужен. Здоровых бичей хватает. Словом, определили его куда-то на материк. Он надеется на лечение, но на самом деле поближе к дому инвалидов. Ведь молодой совсем, а по собственной дури жизнь загубил.

В школе, после выяснения отношений с новым парнем Котёнка, получил две записки от девочек. Одна от восьмиклассницы, вторая непонятно от кого. Написаны разными почерками, но зовут на один и тот же сеанс в кино. Восьмиклассница дополнительно написала класс, а вместо подписи нарисовала красное сердечко, пробитое стрелой. Другая предпочла полное инкогнито.

И что теперь делать? Посоветовался с Жанкой. Та рекомендовала пойти в кино с какой-нибудь девочкой, тогда покажу, что не испугался свиданки, а уже другую нашёл. И где взять свободную девчонку? Не знаю... Попросил Жанну пойти со мной. Та немного смутилась, стала отнекиваться, типа дел много, уроки и всё такое. Дескать, мы друзья, и только. Хотя я ей немного нравлюсь, нам рано ходить вместе, ведь после школы по-любому разбежимся. Зато она призналась, что знает, кто со мной с удовольствием в кино пойдёт. Надька Захарова! Десятиклассница.

Она на год старше меня, в прошлой жизни училась в Москве в Бауманском училище. Встречались довольно часто у общих камчатских знакомых. На третьем курсе вышла замуж за москвича, её родители им купили кооператив. На пятом бросила учёбу и пошла работать парикмахером. Ничего себе зигзаг, да? Очень смутно помню о причине. Вроде были какие-то разборки с мужем не то из-за квартиры, не то из-за того, что она слегка погуливала. Но точно не знаю, не интересовался.

Девочка симпатичная, с ярким румянцем, вспыхивающим на щеках при малейшем волнении. Парня у неё вроде нет. Сходить с ней в кино приятно было бы. Тем более Жанна обещала свести. Кстати, свела. Я даже опомниться не успел, как на большой перемене оказался сидящим в столовой между двух подружек, а спустя две минуты как-то само собой вышло позвать Надю в кино. Та согласилась почти сразу, но потребовала пообещать, что лезть целоваться не буду. Пообещал, конечно.

Не хочется на ровном месте свару заводить, потому на следующей перемене мимоходом спросил у Быстрика, не претендует ли кто на Надьку у них в классе. Тот снисходительно просветил, что эта девочка свободна. Заодно отметил выдающуюся вредность девицы — отличница, но списать никому не даёт, за что пацаны её не любят и не уважают. Словом, бери, нам она негожа.

Встретились с Надей за полчаса до сеанса. В кинотеатре девчонка сразу прилипла к витрине буфета. Ничего не просит, но я не дурак, понимаю, что к чему. Знамо дело, купил мороженое, конфеты, лимонад.

Интересно, я говорю "лимонад" или "газировка" на любые сладкие газированные напитки. Многие ребята-сибиряки то же самое зовут "газвода", а вот Жанка упорно кличет сладкую водичку словом "ситро". В разных местах Союза свои названия одних и тех же вещей, а у нас в посёлке такая смесь народов, что коктейль какой-то получается.

Смотрели комедию с Луи де Фюнесом "Большая прогулка". Не удержался, чмокнул девчонку в щёчку. Она стала шёпотом ругаться, а я говорю: "Ты бы обиделась, если бы я совсем не приставал. А так хоть будет тебе на что девчонкам пожаловаться". Подруга признала справедливость аргумента, хихикнула и далась поцеловать ещё раз. Потом поцеловала сама, причём в губы. Чувствуется, нравится ей это дело. Правда, дальше чмоков дело не пошло, но ведь и в кино мы пришли вдвоём первый раз, быть может, дальше больше будет.

Что называется, во избежание я про наследство Чалдона никому ничего, даже Калине, не рассказывал. А ведь в его сундучке лежит порядочно ювелирки, причём с камнями. Пользуясь уроками дяди Вити, я мог бы их почистить. Про часы молчу, не уверен, что один справлюсь с их починкой. Однако хочется понять, какие камни стоят в изделиях.

— Мам! — спрашиваю я. — Как определить камень? Например, чем гранат от рубина отличается? А лучше горный хрусталь от алмаза?

— Это не ко мне, я химик, геологию не учила.

— Тебе к тёте Вале надо, — подсказал дядя Володя. — Она у нас ювелиром мечтала стать.

Валентина Филипповна с мужем не входят в число приятелей родителей. Не ругались, ничего такого, просто как-то не сложилось. Работают вместе с моими, но возрастом постарше. По слухам, Валерий Матвеевич, её муж, изрядно зашибал по молодости лет, потому где-то сильно прокололся и порушил карьеру. Однако как практик он ценится, у него собачий нюх, и к его мнению прислушиваются. Они с женой вместе с первого курса института. Обошли маршрутами всю страну, попутно умудрившись вырастить и отправить в Горный институт двоих сыновей. В субботу к ним я и пошёл на поклон.

Против ожидания, встретили как родного, показали свою гордость, коллекцию яшмы. Более ста камешков, заполированных с одной стороны, лежат в геологических ящичках по ячейкам с надписями, где и когда были добыты. Причём каждый камень уникален цветом или рисунком. А ведь ещё у супругов нашлось кусков двадцать малахита и не меньше обломков нефрита. Ушёл от них с подарком, с книгой про определение драгоценных и полудрагоценных камней. Но главное, узнал про прибор, определяющий тепло— и электропроводность камня.

Вопрос "где его взять?" понятен — в экспедиции. Другое дело, пока отчим главный, даже на время ничего взять попользоваться нельзя. Ему каждое лыко в строку, верняк кто-нибудь стукнет о злоупотреблении служебным положением. Второй вариант — кладовка физкабинета в школе. Кроме всего прочего, там на полках хранятся ящики со списанными приборами из камералки. Вот их и надо бы внимательно посмотреть.

Не знаю как и почему, но опыты на уроках нам показывают редко. Однако в кладовке чего только нет. Целую стену занимает стеллаж с широкими полками, причём они полностью заставлены. Как отличник, радиолюбитель и исполнительный мальчик, в седьмом классе я был допущен помогать при разборке и составлении описи этих завалов. Помню, там лежал счётчик Гейгера, куча учебных пособий по механике, оптике и электричеству. Даже маленький телескоп был. В Союзе школы обильно снабжались учебными пособиями, жаль, ученики их почти не видели. Почему, не знаю. Лень было учителям их таскать? Или не хватало времени?

Лучшая политика — честность. Игорь Николаевич, наш математик и физик, считает меня любознательным мальчиком. Думаю, не откажет дать прибор на время. Конечно, если тот есть в физическом кабинете. Сказано — сделано, подошёл, попросил. Получилось странно. С одной стороны, неудача, такого прибора здесь нет. С другой стороны, обзавёлся крутейшим бинокуляром, с набором объективов, окуляров, светофильтров и подсветкой. Не новый, конечно, но в состоянии, близком к идеальному. Судя по всему, в школе ящик ни разу не открывали, не грех будет его присвоить. Тем более в соседних коробках ещё два лежат, аналогичных. В дополнение к бинокуляру идёт блок питания ламп подсветки, но он-то и сгорел. Видимо, потому прибор и списали. Однако добрый учитель дал рабочий из другого комплекта и прозрачно намекнул на бутылку хорошего коньяку.

Очень быстро наступило девять дней со смерти дяди Вити. Его тело переправили в Питер, в крематорий. Илья Иванович помог. Но обратно урну с прахом пока не доставили. Денег кремация забрала много, однако Калина приличную сумму оставил тёте Даше на похороны и поминки. На крематорий хватило. На девять и на сорок дней тоже осталось. Получу пепел, летом отвезу урну в Калинин, его родной город, там найду колумбарий и поставлю гранитную плиту с надписью. Часто едва ли, но изредка, раз или два в год, буду приезжать, навещать.

Наши много не пили. На поминках положено принять по три стопки, и всё. Напиваться других поводов хватает. Кроме сотрудников только пара человек из бывших сидельцев помянуть зашли. Оказывается, вместе с покойным чалились. В разговоре даже Гульдена вспомнили. Как тесен мир!

После поминок дядя Вася затащил в гараж посмотреть на моего козлика. Стоит полупотрошёный красавец. Кабину фургона сняли. Люки пола тоже, в ГАЗ-69 ко многим узлам под днищем без подъёмника можно было добраться.

Новый двигатель пока не привезли. Опытный завгар потребовал в довесок полный комплект документов на машину, а менты его не до конца оформили.

Старый движок уже сняли, разобрали и разложили детали на верстаке. На запчасти много чего пойдёт, тот же карбюратор, он практически новый. Свечи обычные, но тоже новые и тоже годятся в запас. Радиатор целый, без малейших повреждений. В шкафу под замком лежит, иначе его на трубочки для блёсен быстро разобрали бы. Плюс... в общем, ничего в рачительных руках дяди Васи не пропадает.

На складе нашли к машине кучу невостребованных запчастей и, в числе прочих, почти новую лебёдку для вездехода. Её прикрепили к раме, за передним бампером. В нём сделали вырез, а управление вывели отдельным рычагом из кабины. Весьма полезная вещь.

Между кабиной и моторным отсеком, а также на двери и днище поставили стеклопластик. Будет чуток потише в кабине. В машине на разных местах приклёпано множество табличек с указаниями и напоминаниями. Армейская машина, сделано всё для того, чтобы раздолбаи-солдаты вдруг чего-нибудь не перепутали. Таблички аккуратно переставлены на новые перегородки.

Дядя Вася хорошо постарался, но то ли ещё будет! Передние кресла, задизайненные с минималистическими удобствами для мадам Сижу, сняты. На их место встанут кресла от вездехода. Без массажа и подогрева вышеупомянутой мадам, без ортопедических извращений XXI века, но всяко комфортабельней того убожества, что стояло изначально. Откидные лавочки следующие в очереди на доработку. Словом, дело движется.


20.12.72


День рождения! Шестнадцать лет таки дата. Получаю паспорт, а там и военный билет. Надо серьёзно подумать, как жить дальше, пока есть на это время. Ещё полтора года учусь в школе, лишь затем возвращаюсь в Москву. И что мне там делать? Деньги есть, можно не работать, а жить в своё удовольствие до самой перестройки.

Статья 209 УК РСФСР, в теории применяемая против нищих и бродяг, на практике могла обернуться против любого трудоспособного гражданина, не работающего более четырёх месяцев. Таких объявляли тунеядцами, а в определённых кругах называли "борзыми", выписывали до года исправительных работ, а то и до двух лет зоны. Кстати, в данном случае термин "борзый" не означает "быстрый, резвый", а происходит от ментовского БОРЗ — без определённого рода занятий. Термин БОМЖ все помнят?

Интересная статья, по ней гордо получил пятачок ссылки поэт Иосиф Бродский, но, в отличие от многих других, по просьбе заграницы его амнистировали через полтора года. Чтобы не залететь по сей причине, всего-то надо было... работать. Где угодно, кем угодно. Справка с места работы есть? Живи спокойно. Вот и появлялись дворники, катающиеся на "волгах", истопники, упакованные с ног до головы в "фирму", сторожа, завтракающие, обедающие и ужинающие в шикарных ресторанах. На работу все они ходили только расписаться в ведомости за зарплату, которую, понятно, не получали. Наоборот, часто ещё приплачивали своим начальникам.

Соблазн стать таким трутнем есть, но я себя знаю, жить ничего не делая долго не смогу. Не то что такой правильный, просто со скуки скоро сдохну. Нудная жизнь рантье совсем не для меня.

Следующая альтернатива — получить на вечерних или заочных курсах корочку и найти тихую, спокойную работу. В торговлю точно не хочется. Про ювелира стоит забыть, постоянный пригляд органов мне категорически противопоказан. Однако часовщик или тот же фотограф в ателье, слесарь при Доме быта — вполне себе приемлемые места. Зарплата небольшая, зато ни за что не отвечаешь, отсиживаешь от сих до сих рабочие часы, да и начальство тебя редко теребит. Плана, как на заводе, нет, будешь просто вежливым с клиентами, и ты уже хороший сотрудник. А коли ещё и работать умеешь на уровне середнячка, то вообще незаменимый человек. А если чего случится, всегда можно найти другое место, люди везде нужны, рабочих рук нигде не хватает, особенно на маленькие деньги. Этот вариант оставлю в качестве запасного, фотографом я таки работал.

Напрашивается поступление в институт. Однако куда? Армия мне не светит, наличие военной кафедры неактуально, значит, выбор большой. Боюсь, прогрессора из меня не получится, даже там, где я наиболее силён, — в программизме. Просто современная технологическая база отстаёт от алгоритмов XXI века. Логично было бы поступить куда-нибудь на физмат или ЭВМ и, как встарь, пойти в программисты. Плюсы понятны — я уже всё знаю. Минусы тоже ясны — и их я знаю. Кандидатом технических наук мне сейчас стать как два бита переслать. Физматовскую диссертацию написать сложнее, но на алгоритмах получится. Докторскую не потяну по возрасту. Кто у нас без связей в тридцать, пусть в тридцать пять, докторскую защитил? Потом случится перестройка, развал всех отраслей и утечка кадров. Многие пойдут в бизнес, некоторые уедут в заграницу. Опять же вопрос — куда распределят после института? Если в закрытый ящик, то случится полный пролетарий с наукой. Там сейчас клепают военные разработки или копируют западную технику.

Другой вариант — пойти в языковой вуз. Не в МГИМО, конечно. Куда-нибудь попроще, с уклоном на Китай. Сейчас можно пристроиться, он совсем не популярен, это не Западная Европа. В 90-х буду весь в шоколаде. Да и при Союзе будет хороший шанс на загранку. Даже если вдруг распределят в школьные учителя, два года я как-нибудь отбарабаню, а затем уйду в архив. Буду таким, понимаешь, творческим человеком, гуманитарием не от мира сего. Денег им платят мало, зато график свободный. Опять же, библиотечные дни. Ушу подкачаю на первоисточниках, вполне возможная тема для диссертации.

Стоит подумать, ещё есть полтора года на принятие решения.

С зарядкой не сложилось, родители встали раньше меня, приготовили завтрак и подарили подарок. Что можно подарить в условиях нашего посёлка? Тем паче у меня всё есть. И часы, и фотоаппарат, и даже кожаный пиджак. Однако смогли удивить. Видать, отчим расстарался. Новый, запаянный в целлофановый пакет "Свитер полярника" не купишь в магазине, это спецодежда для полярных экспедиций, дальних метеостанций и буровых субарктических скважин. Грубая, толстая вязка, воротник, закатывающийся оборота на три на шее, а по нему спускается на плечо застёжка из мелких пуговиц. Длина чуть ниже середины бедра. Мягчайшая шерсть, по слухам, собачья, хотя в этом я не уверен. На размер больше, чем мне надо, но так даже лучше, сгодится на вырост. Где батя его достал? Даже не представляю. Понятно, долго благодарил своих родичей.

В школе ребята поздравили, однако вручение подарков отложили до сбора в воскресенье.

На работе днюху отметили чисто символически в обед, даже почти не пили. Семёныч, наш профорг, тоже легенда посёлка, подарил от коллектива шапку-ушанку. На материке в ней ходить будет страшно, она из соболя. В нашей мастерской сшили.

Семёныч славен тем, что получает больше всех в посёлке. Ему давно пора на пенсию, но он не уходит, хотя дети ждут его на материке. Думаете, у человека ответственная должность? Не угадали. Раньше за каждые полгода работы на северах давали надбавку за выслугу без ограничений размера. Потом Хрущёв установил максимальный предел в 100%, но те, кто имел больше, получили компенсацию, определённую сумму ежемесячно. Из-за этой компенсации Семёныч и имеет большие деньги, потому и тянет с выходом на пенсию. Жалко бабло терять.

После обеда сижу у себя в студии. Как дядя Витя умер, я в мастерскую не заглядывал. Неожиданно ко мне заходит совершенно незнакомый человек. Представляется Лаврентием, жмёт руку, поздравляет, выкладывает перевязанную голубой шёлковой лентой с пышным бантом красивую коробочку, говорит: "Подарок от Чалдона", — и спрашивает: "Как дела? Никто не обижает?" И сразу сам себе отвечает. Дескать, обижают малуго. Зинка мальчонку хочет уволить, на прошлой неделе в район телегу накатала, про режим работы, недостаток средств в фонде заработной кооператива и левого работника в штате. На просьбу Петровича плюнула, на остальные договорёности тоже. Прямо хоть и не уезжай Чалдон совсем, кое-кто сразу перестаёт уважать твой авторитет. Однако надо будет поправить бабу вздорную, а может, даже чуток наказать.

Пока он речь толкал, я пытался понять, кто это такой. Не уголовник точно. Я как их определяю? Наколки есть не только у сидельцев, да и прошедшие зону далеко не все их набивают. Те же варнаки из староверов татуировки сильно не одобряют. Говорят: "Господь создал человека по своему подобию. Потому нечего свой образ партаками пачкать". Другой признак — телосложение. Многие хорошо посидевшие и после десяти лет вольной жизни остаются худыми и измождёнными. Тюрьма не курорт, болезнь на всю жизнь можно заполучить. Но и это не показатель, разные люди бывают. Ещё верная примета бывшего зэка — сломанный в многочисленных драках нос. Свары с сокамерниками обычное дело.

Здесь лагерных примет нет ни одной, но и военной выправки не наблюдается. Прибывший крепкий, коренастый мужик. Сразу видно, сильный и выносливый. Однако не работяга, слишком ухожен. Тут я вспоминаю последний разговор с дядей Петей. Упоминал он какого-то Лаврентия, упоминал. Про чемоданы тому велел рассказать и с домом дело решить, коли сам помрёт.

Благодарю за подарок, потом спрашиваю:

— Как здоровье дяди Пети?

Хмыкнул гость.

— Живее всех живых. Тебе тоже долго жить приказал. Лекарство импортное, швейцарское стоило дороже паровоза, а всё едино не помогло. Я приехал с тобой побалакать, объяснить, что и как. Будет кто спрашивать про Чалдона, говори как есть — не знаешь, жив он или не очень. Будут давить, расскажи про последнюю встречу на кладбище. Про меня тоже скажешь правду: "Первый раз человека увидел. Он мне подарок от дяди Пети завёз". Понял?

— Да.

— Теперь поговорим про дела наши грешные. Чемоданы из-под твоей кровати достали. Молодец! Ловко ты тему разрулил. Не боись, никто гонцов не видел. Зашли, ушли, следов не оставили.

— А адрес где взяли? Я же его никому не давал.

— Что адрес? Постоянная прописка твоей мамы в любой её анкете есть. Тоже мне, секрет мадридского двора! Дальше давай. На хранение тебе оставлен наган, шлих и записная книжка. Так?

— Да, но...

— Наган ты со страху утопил, шлих на монеты поменял, когда Динка предложила. Про то знаю, претензий к тебе нет. Книжка где?

— Дома лежит, в сохранности.

— Наган утопил зря, мог бы на случай оставить. А вот золотишко отработать придётся, книжку по-тихому ментам подкинь или сделай так, чтоб её нашли. КГБ лютует, пока виноватого не найдёт, новой жилки нам не видать. А как сыщут человечка, успокоятся. Вот и дай им след, пусть нюхают. Тот мужичонка, который нам россыпи сливал, забурел, скурвился. Как услышал, что Чалдон силу потерял, перестал знаться, ходит нос кверху задрав, все сопли видно. А мы его на земельку-то и опустим. Ладно?

— Ладно.

— Слышал, Чалдон тебе свои ружья оставил. Как они? Нравятся?

А вот фиг вам! Такое, понимаешь, жилище североамериканских индейцев. Дядя Петя в последнем разговоре велел себе клад оставить и не говорить никому о нём.

— Да я, честно говоря, даже не стрелял из них. Мужики ещё в мае пристреляли, сказали, хорошие стволы. Но трёхстволку из райкома партии попросили продать, а ИЖ мне не нужен, у меня "Белка", я его приятелю, коряку из класса, подарил, когда тот оленеводом пошёл работать.

— Вот тут погоди. Говоришь, ещё в мае ружья пристреляли?

— Ну да. Больно немку мужики помацать хотели. Отчим опять же просил. Я и разрешил. Дядя Петя, думаю, был бы не против. А патроны я бы ему компенсировал. Всё едино у него в магазине купленные были. Какая разница?

— Как магазинные?! Не самоделки?!

— Ну что я, самопал от фирмы не отличу? Верняк, из нашего магаза. Ещё помню, когда мне охотничью снарягу принесли, мужики сказали, что Чалдон совсем старый стал, даже патроны теперь сам не набивает.

— Ай да Туз! Ай да молодец! Калина дурак, не в курсах был. А Марка он, чтобы не делиться, траванул. Вон оно как дело-то повернулось!

— Я не понял. Вы про что говорите?

— Тебе и не надо понимать. Не лезь во взрослые дела, жить будешь дольше и спокойнее... Ай, молодца! Я вроде стреляный воробей, а про такой простой финт ушами даже не подумал! Пацанчику любую рухлядь можно втюхать, он и тем доволен будет. Ну Туз, ну сволочь! Главное, я сразу вычислить мог бы... Ладно! Посчитаемся на том свете горячими угольками, если я раньше тебя не найду...

Минуты три человек приходил в себя, потом с упавшим настроением продолжил разговор:

— Дом на югах за тобой числится. Тебе он нужен?

— Ну... так...

— Вот и мне не особо. Половину денег за него просить глупо, тебе же их сначала дать надо. Откуда у тебя бабки? Решим так — я тебе свою долю подарю. Взамен ты забываешь меня, Чалдона, Дину и всех остальных. Особенно Дину, ты её единственный знаешь, только через неё на старые связи Марка выйти могут. Больше ей не звони, не пиши. Могилку с памятником я сам доделаю, на кладбище тоже не ходи. Да и не там лежит Чалдон... К золотоношам не лезь. Что ты с Чалдоном тёрся, менты не забудут, всегда на подозрении будешь. Со шлихом дел не веди, даже если золотые горы будут сулить. Не люблю я конкурентов. А вот записную книжку не забудь подкинуть. Договорились?

— Да, конечно. Может, продать дом?

— Делай что хочешь, теперь он твой. Я вопрос решаю один раз и с тобой уже решил. Не заставляй меня вспоминать Лёшу Писаря ещё когда-нибудь.

Пожал он на прощание руку и с тем ушёл. Серьёзный гражданин. Хорошо, что про ружья поверил. Я, понятно, взялся смотреть подарок. Коробка тяжёлая, видать, не пустая она. Развязал бант, открыл крышку, а внутри банковская пачка четвертных и ровно шестнадцать штук золотых монет. Ничего так подарочек или, скорее, наследство. Припрятал от греха, сами понимаете.

Тут меня в директорский кабинет к телефону позвали. Из района Никита Захарович, мой покровитель, поздравляет от лица райисполкома и райкома. Говорит, кое-что для меня привезёт Ваграм. И в разговоре вскользь упомянул: "Алёша, ты, как Петра Петровича увидишь, от нас привет передавай. Мы к нему со всем уважением, очень ждём его возвращения в район. Пусть выздоравливает поскорее". Видать, какие-то дела пошли, раз думают, что Чалдон живой.

Действительно, вскорости Ашотович на вездеходе приехал. От всех районных начальников подарок подарил. Гэдээровскую гитару "Музима". Не знаю, где он её ухватил. Шестиструнная классика. Вроде даже настоящее дерево, не фанера. Я бы сказал, бук, но какой-то слишком светлый, хотя тут я не специалист. Может, и фанера, однако тогда больно шпон и отделка хороши. Струны нейлоновые. По прошлой жизни помню чешскую "Кремону" институтского приятеля, она стоила аж 70 рублей. Для сравнения, советская гитара отчима была ценой в 22 рубля и не считалась дешёвкой. У всех советских товаров обязательно должна была быть показана цена. Так вот, подаренная мне гитара стоит целых 127 рублей. Правда, она в комплекте с футляром для переноски и, скорее всего, профессиональная, для выступлений на сцене или для учёбы на музыкальном факультете. Как ни хотелось попробовать инструмент, но решил отложить до дома.

Понятно, для гостя и других поздравляющих организовал коньячку, водочки, закуски. Потихоньку народ подтянулся, по новой праздновать начали. Тётя Даша от себя подарок принесла. Снова жилет, но пуховый, из мохера. Очень тёплый. Сама вязала. Коля Ким, Светкин муж, забежал. Подарил клешню камчатского краба, закреплённую на лакированной дощечке, чтобы на стенку повесить. На минуточку, чуть меньше двадцати сантиметров в длину. Такой ущипнёт, руки не будет. Ещё знакомые подходили с поздравлениями.

Домой вернулся, там друзья семьи ждут, уже чуток приняли за меня. Опять поздравления и подарки. Гитарку отчим сразу в работу взял, уж очень она ему по душе пришлась. Играет он здорово, а с таким инструментом вообще как профессионал.

Валентина Филипповна с Валерием Матвеевичем заглянули, подарили друзу красивейшего титанового агата и две книжки с цветными картинками про камни. Дядя Вася с Симой на пару огромный торт подарили. Невстроевы лётные унты вручили. Подарков набралась целая гора.

Лёг спать уже за полночь. Усталый, но довольный, как поросёнок. День рождения — всегда здорово, и дело даже не в подарках. Просто всегда приятно, когда много разных людей тебя ценят и уважают.


21-23.12.72


Назавтра прихожу в конторку, слышу, плачет кто-то. Не по-настоящему, а так... когда женщина хочет показать, что ей плохо и она несчастна. Но через пять минут вновь может улыбаться и хихикать. Такой, понимаешь, дежурно-показательный плач. Иду в столовку обедать, слышу, там наши обсуждают, что из ОБХСС с обыском пришли, директрису трясут. Через час мы уже знали — Зинаида Петровна подлянку всему посёлку кидала. Представляете?! Самые дорогие бутылки коньяка, по 18 рублей 62 копейки, она парила в корыте, затем жестяные крышки внизу иголкой по кругу расширяла и снимала. Потом до трети коньяка из бутылки сливала, бодяжила спирт с чаем, доливала вместо отлитого и обратно пробки закатывала. Не одна, понятно. С мужем.

Народ кипит, не ожидал от начальницы такой мерзости. На святое посягнула! Ведь тот, кто просто выпить хочет, водочки возьмёт или красненького. Дорогой коньяк для случая берут — подарить кому или отметить что. А эта... мягко говоря... нехорошая женщина... в душу плюнула! Кое-кто, ощутив странный вкус, молчал, думал, может, поморозился продукт. А вон оно как вышло!

Однако кто-то что-то заподозрил и анонимку в ОБХСС отправил. Дескать, так, мол, и так, лично я сам совсем не пью, разве только после работы стаканчик-другой и чуть поболе на выходных и по праздникам. Однако у меня есть такая манера — с каждой получки и особенно с аванса покупать бутылочку дорогого, хорошего. Но вот в последнее время чувствую, что коньяк не тот пошёл. Стал приглядываться, а наклейка на бутылке не совсем ровно наклеена и пробка понизу измята. Пожалуйста, разберитесь, дорогие товарищи.

Дорогие товарищи в тех же магазинах тот же продукт, что и остальной народ, покупают. Им разве не интересно, что такое они сами потребляют? В этот же день контрольную закупку сделали. Не знаю как, но сразу определили бодяжный напиток. Дальше, как положено у них по инструкции, ящики в магазине опечатали, пошли на склад. На складе с хранящимися бутылками нормалёк. Однако кладовщица скрывать не стала, доложила, что перед продажей в другую кандейку ящики переправляют. Ей всё равно — с неё товар списали, дальше пусть другие заботятся. Молчать она не молчала, ведь об афёре ничего не знала и долянку ей не отстёгивали.

Менты власть такую имеют, вскрыли указанное помещение, ну и сразу нашли неопровержимые улики преступления против пьющих советских граждан. Там новая партия недободяженного коньяка нашлась.

Совсем нехорошо дело пошло. Кладовщица потом нашим рассказала, что менты много чего в адрес Петровны говорили. Но из приличного в разговоре были только запятые. Обиделись мильтоны, сильно обиделись. Они тоже, бывает, выпивают. Некоторые даже не сказать что редко. Доказать большой объём не смогли, но на статью хватило. Оформили дело и подписку о невыезде.

Теперь Зинаиде Петровне с мужем из посёлка бежать надо. А лучше из района. Понятно, посадить не посадят, дадут условно. Однако из кооператива верняк оба вылетят, причём в посёлке никто их на нормальную работу не возьмёт и отношение будет... нехорошее будет отношение. Нельзя с людьми так. Здесь у нас не город, где неизвестно кого обманываешь. Здесь все свои, все друзья-приятели. Была бы пересортица или там какая недостача, люди бы поняли и простили. Но бодяжить выпивку... тем более самую хорошую и дорогую... Нельзя! Не понимает такого народ! Обижается!

Что-то с директорами кооператива у нас неладное творится. За полгода один кончился, другого зарезали, третьего выгнали, вот теперь и четвёртая проворовалась.

Обэхээсэсники документацию проверяют, но без души. Только недавно комплексную ревизию завершили, просто не было времени кооперативу серьёзно накосорезить.

Ваграм Ашотович тоже здесь. Но такой тихий и спокойный, вроде даже довольный текущим развитием событий. Пока я в школе был, он собрание провёл, пообещал хорошую начальницу. С 1 января на работу заступит. Сама она опытный работник, а переедет из Паланы. Кто понимает, это столица Корякского национального округа. Населения там немного, тысячи три человек, но органы управления округом именно в том месте. И радиостанция оттуда же окружные новости нам вещает. Каждый день слышим: "Говорит Палана Камчатская!" Видать, женщина приедет со связями.

Ещё Ашотыч, только меня увидел, сразу деловой разговор завёл. Так, дескать, и так, ты как хочешь, но фотограф кооперативу нужен, будешь фоткать, пока новые люди не приедут. Я отказываться не стал, дополнительных денег просить тоже. Реально работы не так много. Договорились на три дня в неделю после школы. Деньги, понятно, в кассу, а расходники буду со склада брать.

А на следующий день в столовке тётя Даша подсела и стала задумчиво подкашливать. Это мы уже проходили, сейчас что-нибудь просить будет.

— Лёшенька, ты с Калиной вась-вась был, он тебя слесарному делу учил. Скажи, чему выучился или не очень?

Странный вопрос, непонятный.

— Чему-то выучился, что-то дядя Витя показал, а что-то он и сам делать не мог, несмотря на золотые руки. Дело в чём? Что сделать надо?

— Зинка ушла и не вернётся, а ключ от сейфа с собой унесла. На поклон к ней идти никому не хочется. Да она и из вредности может не отдать, скажет, потеряла. Может, ты как-нибудь замочек откроешь? Витенька тебя же, наверное, научил? Помоги, там гербовая печать кооператива лежит.

Не! Ну ни фига себе заявочки! Хотя... От наших учёба не скрывалась. Да и сейф совсем не сейф, а несгораемый шкаф производства неведомой артели, выпуска начала пятидесятых. Причём при пожаре он, может, и не сгорит, потому как железный, а вот от содержимого точно только пепел останется.

— Надо бы посмотреть на него.

— Пойдём, Лёшик, посмотрим.

Сходили, посмотрели. Чего я там не видел? Халтура — она и есть халтура. Маленький шкафчик на тумбочке стоит. Я его открытым видел, железо на стенках не слишком толстое, миллиметра четыре будет или нет? Его "гусиной лапой", как консерву, вскрыть можно. Силушку приложить придётся, но рычаг рулит. Да и замок там, конечно, с кривыми бороздками, но мальца, то есть отмычку, я ему в пять минут подобрать смогу. Однако рядом менты сидят, ждут вскрытия. Оно мне надо — своё мастерство показывать? Думаю, совсем по-простому придётся сработать.

У этого, с позволения сказать, сейфа петли наружу выведены. Петли! На которых дверца крепится. Наружу! Кому сказать, не поверят.

Сходил в мастерскую, взял обычную ножовку, старую стамеску и молоток. Снизу, под петлями, в щель стамеску вбил. Дверцу чуть не на два миллиметра приподнял. Понятно, петли разошлись, показался штифт. Начал его пилить, а он по крепости чуть не гвоздь. Говорю же, халтура. Долго ли два гвоздя перепилить?

Дальше менты дверку вынули и вглубь заглянули. Печать там была, верно. Денег около сотни рублей нашли. Но они при квитанциях лежали, за что-то клиенты заплатили. Другие бумаги мельком посмотрели, не заинтересовались. Ещё какое-то канцелярское барахло валялось, но его даже не доставали. Затем положили печать обратно и дверцу к шкафчику прислонили.

Мне спасибо сказали, но особой реакции не было. Типа спилил петли, ну что тут такого?

А вот у меня мысли забегали. Лаврентий чего просил? Книжку подбросить? И тут такой случай. Главное, куча народу была, а внутрь никто толком не смотрел. Пока народ про меня забыл, я домой рванул, хорошо, живу рядом. Книжка Чалдона не сильно далеко убрана, за книгами на полке лежит. Моих пальчиков на ней нет. Чтоб и не было, достал носовым платком. И бегом на почту, звонить в район. Видать, номер знакомый, телефонистка мигом соединила. Рассказал Илье Ивановичу про сейф и говорю, что книжку видел там геологическую, вроде даже карта внутри лежит или что-то в таком роде. Менты пока на неё внимания не обратили, но могут. Взвился капитан, обещал на вездеходе сейчас же подъехать. А мне велел изъять книжку и хоть из ружья отстреливаться, но ментам ничего не отдавать.

Капитан с помощником на вездеходе быстро добрались, часа не прошло. Прямо в носовом платке им записную книжку выдал. Сказал, не хотел отпечатки оставлять. Оба кагэбэшника прямо расцвели, а карту чуть не облизали.

Рассказываю:

— Я как увидел записную книжку, вспомнил, что вы про геологов спрашивали. Она среди канцелярки в несгораемом шкафчике валялась. Такими все геологи на маршруте пользуются. Ментам не сказал, потому как к вам со всем уважением отношусь. Вытащил, когда из комнаты народ ушёл. Пока вас ждал, через носовой платок чуток её полистал. Там геологические наброски какие-то. Думаю, вдруг они вам на что сгодятся.

— Сгодятся, сгодятся. Золотой ты наш человек! — Капитан чуть не прослезился. — И не надо никому ничего говорить. Если вдруг какой вопрос, сразу ко мне звони или приходи. Если помощь какая понадобится, тоже ко мне. Не стесняйся. Ты понимаешь, что по этой книжке источник утечки информации о золоте легко определить?

— По почерку?

— Молодой ты, наивный. По самой информации. Считай, ты нам по геологам 90% работы сделал.

Дальше люди пошли в кабинет, ещё раз просмотреть содержимое вскрытого "сейфа". Тут они уже сами "нашли" книжку, призвали понятых и составили протокол. Причём с меня взяли тоже показания. Как и в чьём присутствии петли дверцы пилил. Кто велел, почему и зачем. Заставили лично написать "С моих слов записано верно...", число и подпись.

После подписания бумаг посторонних попросили выйти, а в кабинете разгорелся конфликт между ОБХСС и КГБ. Слышно было через дверь. Одни кричали, что они первые пришли. Вторые вежливо отвечали, дескать, мы знали, что в сейфе хранится, и ждали того, кто заберёт содержимое. Одни требовали вернуть улику. Вторые ругались, что своими необдуманными действиями им сорвали важную операцию. На сей высокой ноте обе группы успокоились и затихарились. Вышли не скоро, но довольные. Видать, КГБ и ОБХСС о чём-то договорились.

Через пару дней ко мне Абрикос зашёл. Так прозвали Абрикосова из наземной обслуги аэропорта. Говорит:

— Берия велел передать, что теперь вы в расчёте.

— Берия? — удивляюсь я.

— Ну... Лаврентий. Мы так его промеж себя зовём. Ты только ему не ляпни, не поймёт. Он своё погоняло сильно не любит.

— Ладно. Понял.

— А что за тёрки у тебя с ним?

— Да какие тёрки? Один раз человека видел. Лаврентий мне подарок на шестнадцать лет от Чалдона привёз. А я его попросил посылочку в Питер знакомой отвезти.

— Вон оно как! А я было подумал...

Надо будет запомнить, что Абрикос с гнильцой оказался. Думает слишком много и болтает лишнее. И, видать, каким-то боком к золотым делам причастен. Аэропорт? Первый шаг к переправке шлиха на материк? Оно, конечно, дело не моё. Однако запомним.


24.12.72


В воскресенье ребята пришли отметить мою днюху. Мама расстаралась, стол накрыла, огромный пирог испекла. Даже "случайно" пару бутылок красного из моих привезённых с юга на кухне "забыла". После сервировки стола они с отчимом, чтобы нам не мешать, ушли в гости.

Бутылки я, однако, прибрал. Пацанов, что ли, не знаю? Им дай глоток, они заведутся, сгоняют в магаз и будут квасить, пока не упадут. А я потом виноват буду, что всех напоил. На фиг, на фиг! Сказано — нельзя, значит, нельзя.

Первыми пришли девчонки, Ириска, Лёлька и Кимба. Она ребёночка на свою маму оставила. Подарили открытку и ВЕДРО хрустящего хвороста. Это чтобы на всех гостей хватило. А Ириска ещё и поцеловала. Причём в губы, хотя рядом другие девчонки стояли.

Потом Колька Попик с Нинкой пришёл. Затем Жанка, а после неё народ косяком пошёл. Были все наши из класса и приятели из других классов. Только Коля Ким, который теперь Кавав, не явился, он уже уехал к своим оленям. Лётчика я не позвал, обижен на него. А остальные все пришли. Вручили кучу подарков, уйму поздравлений и несколько целомудренных, но от того не менее приятных девичьих поцелуев в щёчку. Надя тоже пришла, хотя старательно делала вид, что просто случайно мимо проходила.

Поели, попели, потанцевали, тут я и завёл разговор про "кто куда после школы". Жанна ещё не решила, кем конкретно хочет быть, но поступать собирается в Новосибирске, у неё там живёт мамина сестра. Лёлька, наоборот, решила идти в медицину, но ещё не выбрала вуза. Серый имеет бабушку с дедушкой в посёлке под Владиком, потому, скорее всего, поедет поближе к ним. Надя похвасталась, что знакомый её папы преподаёт в Московском высшем техническом училище, или, по-простому, в Бауманке. Летом она поедет туда. Может даже кое за кого похлопотать. Красноречивый взгляд в мою сторону не оставил сомнений в личности этого самого "кое-кого".

Кимба вдруг разревелась. Сквозь слёзы причитала, что тоже хотела навсегда уехать из посёлка, поступить в какой-нибудь институт и осесть на материке. Однако все планы провалились в помойку, когда появился ребёнок... Девчата стали её успокаивать, утянули в другую комнату, но градус веселья резко понизился.

Пацаны продолжили разговор про поступление, тут я и кинул свою идею:

— Попик, давай со мной в Москву поступать? Ещё кого с собой из класса можем взять?

Колька покрутил пальцем у виска.

— Костёр, ты совсем ку-ку? Куда мне в институт с моими трояками? Только в армию, только в махру. На остальное мозгов не хватает.

— Сам ку-ку, раз такой шанс продалбываешь. Смотри: по физре и начальной военной подготовке у тебя пятёрки. По корякскому пятёру получить как нефиг делать. По остальным предметам упрёшься и до четвёрок добьёшь. Я тебе помогу, или Нинку попросишь. Словом, средний балл по аттестату у тебя может быть вполне пристойным. В МГУ ты с ним не попадёшь, в физтех тоже, но оно тебе и не надо. В Москве институтов попроще полно. Например, Стали и сплавов. Расположен в самом центре города, рядом с метро. Иногородним дают общагу. Приезжаешь и подаёшь документы на цветмет. Сдаёшь хотя бы на трояки, лишь бы не вылететь. Проходной балл, скорее всего, не набираешь, там конкурс приличный. НО! Тогда тебе предлагают перейти на чермет, там вечно недобор и абитуриента с уже сданными экзаменами возьмут. Закончишь учиться, распределят в Москву, на крайняк в Подмосковье. Заводов там выше крыши. Единственно, до диплома жениться нельзя. Тогда тебе не общага, а малосемейка будет положена. Оно в глазах кадровиков большой минус, и могут не взять. Но как распределишься, женись сколько хочешь, потом в очередь на жильё встанешь. Когда я в отпуске был, наш сосед в МИСиС поступал. Когда хвастал, весь расклад выложил.

Почти не соврал, даже про соседа. Только поступал он в 1974-м. Пацаны сильно прониклись, однако поинтересовались:

— Если всё так сладко, чего тогда народ туда не ломится?

— Не то что уж слишком сладко, просто по Москве вузов много. И по соседним областям хватает. А приезжие абитуриенты всё больше в престижные места хотят, во всякие МГУ, МФТИ и прочие МИФИ, которые в стране на слуху. Да и работяги по лимиту в столицу едут. Ломится туда народ, ещё как ломится.

Ребята задумались. Попик нерешительно спросил:

— А если завалю экзамены?

— Есть запасной вариант. Завод-втуз при ЗИЛе. Неделю учишься, неделю работаешь. Заодно с деньгами более-менее нормально. Во всяком случае, больше, чем стипуха. Общежитие, понятно, имеется. После учёбы на сторону тебя не распределят, останешься при заводе. В общем, агитируй Нинку и с ней езжай. У нас квартира, пока сдаёте экзамены, переночевать будет где. С предками договорюсь, человек пять-шесть спокойно примем. А компанией, пусть и по разным вузам, учиться будет и проще, и веселее.

Между прочим, Нина уже здесь. Сидит, слушает и усиленно думает. Девчата в этом смысле практичнее мальчишек. Остальные тоже подтянулись. Вообще наши все задумались над моей идеей. Надеюсь, через несколько дней сами подойдут, чтобы продолжить тему.

Когда ребята разошлись, стал разбирать подарки и среди милых безделушек нашёл весьма коварную вещь. В синей атласной бумаге была завёрнута пачка патронов для "макарова". И что характерно, штамп с датой выпуска показывает, что патроны самый свежак, выпуск 1971 года. Вопрос, как у ребят могли очутиться пистолетные патроны, опустим. Всякое бывает. Но вот откуда свежие патроны?! Их что, из милицейской или пограничной каптёрки взяли? Дерьмецом от такого подарка попахивает. Похоже, подстава. Надо будет вспомнить, кто мне это дарил, а затем тихонечко выяснить, откуда у него такое счастье случилось. Или, может, сразу у знакомого капитана спросить?


Новый Год



Разговоры


— Нин! Ты как думаешь, Лёха дело говорил?

— А то! Вумный он, всё просчитал.

— Со мной поедешь?

— Да куда ты без меня?! Поеду, конечно. В одно место поступать будем. Только придётся тебя сильно по оценкам подтянуть. Ладно, я с классной поговорю, она поможет. Ты у меня уже следующую четверть без троек закончишь. С Лёлькой тоже поговорю. Мы, кто в Москве учиться захочет, объединимся и вместе заниматься будем.

— Кто ещё?

— Лёлька верняк согласится. Жанка — может быть. Серый нет, он во Владик поедет. Стёпа точно впишется, но заниматься не будет и почти сразу сольётся. Все вы, пацаны, безалаберные. Хорошо ещё, что у меня на тебя управа есть.

— Ты у меня такая умная и расчётливая...

— Но-но! Руки убрал! С сегодняшнего дня хочешь посмотреть или потрогать — предъявляй дневник.


* * *

— Лёль, ну и дура же я! Сама парня уступила! Думала, всё едино разбежимся. А если после школы вместе учиться, то можно бы погулять.

— Как уступила, так и назад вернёшь. Не вопрос. Надьке, что ли?

— Ага, ей.

— Ну, тут всё просто. На батю её стукануть можно. Тогда он сам с семьёй из посёлка уберётся.

— Про что стукануть?

— Есть тема. Все деловые в посёлке знают, что Захарку за растрату ищут. Сам по пьяни Галоше разболтал, а у того вода в одном месте не задержится, он остальным раззвонил.

— Но стучать же плохо! Человека посадят!

— Ты парня хочешь или оставить чистыми трусики? Решай сама.

— Ну ты крутая!

— Я и комсоргом-то стала, чтобы пробиться. Это у тебя анкета чистая, а у меня отца нет и мать с двумя ходками.


* * *

— Значит, Писарь решил себе колоду собрать? Интересно.

— Бать, ты почему так думаешь?

— Смотри сам — зачем иначе ему под себя левых ребят подгребать? Кто у него туз, непонятно, но Лёха королём хочет стать. Попик здоровый и тупой, будет у него валетом. На даму, если Писарь не дурак, а он не дурак, Лёльку подтянет.

— Она же комсорг.

— И что? Зато мать у неё деловая. Два срока отмотала, но никого ни разу не сдала. А что комсорг, так для баб понятия послабление делают.

— Чего тогда он со мной не трётся?

— Васёк, ты ему кто? Сват или брат? Мелкой картой в его колоду не пойдёшь, тогда зачем нужен? Зазря перед ментами светиться? Так он умный, перед ними ведьмедя заломал и всё равно остался не при делах. Учись, сынок!


Лёля


Когда подруга попросила помочь вернуть Лёшку, они вместе долго обдумывали стратегию. Первое и самое простое решение, стукнуть на отца Надьки, было отвергнуто. Лёльку мама учила, что доносить западло, а Жанка чего-то забоялась. Побоялась и самой намекнуть парню на чувства, вдруг Надька узнает и обидится. Ещё несколько вариантов возврата тоже не прошли. В конце концов решили, что сначала Писаря как бы отобьёт Лёля, а потом самоустранится, и тут свои права предъявит Жанна. Захарова в таком случае будет в пролёте, типа сама не удержала.

По тактике действий решили сделать так: Жанна подходит к Лёшке, говорит что-нибудь против Надьки, советует на школьных новогодних танцах обратить внимание на комсорга, а на праздник позвать её в кино. На второе-третье посещение кинотеатра Жанна придёт вместо Лёли.

Лёлька нехотя согласилась. Она любила танцевать, но терпеть не могла ходить в клуб. Чего там хорошего? Парни, пригласив на медленняк, почему-то сразу считают, что можно прижиматься к девушке, а некоторые даже пытаются трогать за разные места. Причём ещё и дышат в лицо перегаром, а сами такие пьянющие, с ними даже поговорить не о чем. Какой девочке это понравится? На школьных танцах чуть лучше, хотя бы знаешь, кому и как отказать.

Лёшка парень вроде ничего, хотя танцует так себе, зато не прижимается и табачищем от него не несёт. Когда Ирка гуляла с ним, говорила — он не заходит дальше того, что сама ему разрешаешь. Катька даже жаловалась на его нерешительность. В общем, можно потанцевать с Писарем и, может, сходить в кино. Только сразу заявить: "Без поцелуев".

Мальчикам в жизни Лёли места не было запланировано. Совсем! Мама рассказывала, как на своей любви обожглась.

Девятнадцатилетняя выпускница фельдшерского училища влюбилась в парня, предводителя местной шпаны, получила погоняло Медичка и стала ходить с компанией на нехорошие дела. Чистили богатых торгашей, спекулянтов, артельщиков. Потом всю добычу проматывали по шикарным ресторанам. Но сколь верёвочке ни виться, конец обязательно будет. Один раз не в цвет дело вышло, взяли Сашку Медичку на горячем. Ей бы шепнуть оперу адресок милёнка да и пойти домой. Но нет, решила промолчать. Вольно вздохнула лишь через два года. Ни кола ни двора, а милый всё равно сидит. Взялась за старое. Второй срок мотала фельдшером при лагерной больнице в полутысяче километров от Магадана. Однажды среди вновь поступивших увидела свою любовь. Вылечила, выходила. Помнил её дружок, тоже сильно скучал. Крепко обнимая, шептал на ушко ласковые слова, умолял выйти на волю и забыть воровскую жизнь.

Лагерная любовь горяча, однако скоротечна. После излечения милый отправился по этапу, но хоть ребёночка оставил на память о себе.

Чёрными матерными словами ругал старый лагерный доктор свою помощницу за дурость. Неизвестно, на какие кнопки он надавил, какие рычаги дёрнул, кому и сколько раздал медицинского спирта, однако оформил фельдшерице УДО. Так родилась Лёлька вольняшкой в Магаданском роддоме, а не в тюремной больнице с несмываемым клеймом дочки зэчки в свидетельстве о рождении. Отца, кроме как на нарисованном на носовом платке портрете, она никогда не видела. Лишь иногда гонцы приносили письма и передавали деньги, но последние года три и их не стало. Сгинул человек, как его и не было.

В больших городах работники с судимостью, пусть и снятой, не очень-то и нужны. Зато в мелких посёлках фельдшерицу с огромной практикой чуть не носили на руках. Много мест сменили мама и дочка, много мужчин были бы не против принять обеих женщин под своё крыло. Но старшая не могла забыть свою первую и единственную любовь, а Лёля ещё в первом классе твёрдо решила две вещи — стать врачом и не заводить никаких влюблённостей с мальчишками. От них все неприятности.

Девочка старательно училась, занималась спортом и общественной работой. Со временем и мальчики, и девочки, и даже учителя стали считать её в первую очередь комсоргом, активисткой или подругой, а лишь потом существом женского пола. По сути, Костёр будет первым из мальчиков, с которым она вдвоём пойдёт в кино.


Жанна


Жанне было очень стыдно за выговор, который ей сделала Лёлька: "Ты не любишь Лёшку. Любила бы, не отдавала парня другим девкам. Взяла бы себе, а дальше пусть будет как будет". Ведь, если не врать самой себе, подруга была права. Лёшенька ей нравился, причём очень, но сказать ему об этом не позволяла девичья гордость — парни первыми должны говорить такое девушкам. Поцеловаться было бы интересно, но вдруг он начнёт её трогать? Как сказать, чтобы перестал, но не обиделся? Комсоргу хорошо, она кого хочешь на место поставит, за то её и выбрали. Ей легко говорить: "Выставь вперёд локоть, а сама отвернись". А как отвернуться, если он обнимает? И вообще... Откуда Лёля это знает? Парня-то у неё самой никогда не было! Небось тоже из рассказов старших подруг.

Дома у Жанны сидел неожиданный гость. Потому родители отправили ребёнка в комнату, а сами продолжили сложный разговор. Дочка была слишком хорошо воспитана, чтобы подслушивать, да и не интересны ей взрослые разговоры. Ну ладно! Интересны, но лишь самую капельку... Просто если лечь на кровать с книгой, то через стенку всё само слышно. Не затыкать же ей уши!

Сергей Матвеевич работал с родителями ещё в Академгородке и сейчас неспроста приехал к ним на край земли. Одна дорога рублей в сто обошлась! А папа так тихо говорит! Пришлось подвинуться и приложить ушко к шершавой, белённой извёсткой стене.

— Значит, Боря вспомнил, что он не Боря, а Борох, и кинул нашего гения?

— Да. Ему пришёл вызов, он подал заявление в ОВИР и записался в диссиденты.

— Что так?

— Хвастал, ему посулили должность ассистента профессора в американском университете, если уедет быстро. А у него третья форма допуска, пять лет нет выезда. Вот и пытается через политику пробиться. Из института его, понятно, вышибли, теперь пристроился в ЖЭКе сантехником.

— А Геннадий чего?

— Что он может? Получил выговор и по теме... Словом, дали время до конца следующего года. Не будет результата, выпрут со всеми вытекающими. Сам понимаешь, Борька наверняка информацию по проекту америкосам скинул, теперь от Гены требуют прорыва. Вот он своих старых работников и собирает.

— Кого кроме нас? Диму, Кощея, Зайку, Светлану? Лёня и Василий уже пристроены.

— Костя теперь завсектора. Новая, причём своя тема. Он наотрез отказался. Дима думает. Света замужем, двое детей, куда ей переезжать? Зая... Зайка тоже отказалась.

— Даже странно! Она его обожала, смотрела в рот, вылизывала его статьи, спала с ним, когда он соблаговолил снизойти. А как уехал и с собой не позвал, перестала восхищаться. Удивительно! С чего это она? Обиделась, что ли? Даже замуж выскочила и пацана родила. Артём сколько лет её обхаживал? Десять? Больше? Воспользовался растрёпанными чувствами Заи и у Генки её отбил.

— Ладно тебе! Мы все на него злые. Но сейчас есть шанс и тему поднять, и в Москву переехать.

— Вот с этим давай подробнее. Должность, жильё, зарплата?

— Старший научный. Оклад пока 160, потом, возможно, персональная надбавка будет. Поставят в очередь от института на квартиру. Дом строится на Академической улице, года через два сдадут.

— А пока комната в аспирантской общаге?

— Ну...

— А коли результата не будет, нас вместе с Генкой под зад коленкой на улицу? Да и с квартирой тоже без гарантий. Верно?

— Так у нас заделов! Если мы опять соберёмся...

— Один раз уже собирались, скинулись на докторскую Гене. Второй раз, извини, не хочу. Мы лучше на северах заработаем, купим кооператив и будем на себя пахать. Меня с женой в Свердловск зовут, только жильё предоставить не могут. Так и скажи Геннадию: коли бы позвал, пока ждали, мы бы всё бросили и к нему поехали. А как сказал, что не нужны ему старые соратники, пошли искать другую дорогу. Видать, в Москве дураков, которые ему идеи дарят, найти не смог, про старых друзей вспомнил. Только мы теперь не те, да и не друзья уже ему.

Жанна отклеила покрасневшее ушко от стенки. Вот оно как! В Москву бы хорошо, но опять жить втроём в одной комнате...

 
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
 



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх