|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Часть 1
Глава 1.
Темные маги всегда умирают долго, а этот был самым сильным в Ковене. Он все кричал и корчился на полу своей спальни, пришпиленный к паркету копьем. Острие, выкованное из селина, прошло сквозь все слои магической защиты и пробило сердце.
Арон не вслушивался в вопли некроманта: в криках существа, которому вырвали язык, не могло быть смысла.
А маг все никак не мог замолчать: он хрипел, тянул к своему убийце обрубки, еще утром бывшие руками; в налитых кровью глазах пылала ненависть. В воине ненависти жило не меньше, но насладиться муками врага не получалось. Смотреть на некроманта было противно, хотелось скорее все закончить.
Жаль, в спальне чародея не нашлось ничего, напоминавшего топор или секиру. У самого воина, кроме селинового копья, вынимать которое из груди мага было пока нельзя, остались лишь тонкие стилеты за голенищами сапог. Меч, которым он отрубил некроманту руки, почти сразу растекся лужей расплавленного металла. Пачкаться, стилетом отпиливая чернокнижнику голову, не хотелось, а другого способа быстро умертвить его Арон не знал.
— Маги, — пробормотал воин, — даже подохнуть, как нормальные люди, не можете...
Некромант тем временем дергался все слабее, крики перешли в хрипы, а из ран начала, пока слабо, сочиться кровь.
Пожелай маг умереть без мучений, отпустил бы Нити стихий и ушел почти мгновенно. Но некромант все оттягивал встречу с Серой Госпожой. Быть может, надеялся на спасение, на чудо.
...Вот только Арон знал: чудес в этом мире быть не могло. Он понял это несколько лет назад, когда, по возвращении, увидел вместо дома серое пепелище, а в запертом снаружи погребе — единственном, что уцелело, — тело задохнувшегося в дыму сына. Несколько месяцев бесплодных поисков — и воин нашел то, что осталось от его любимой после забав некроманта: безумное костлявое существо с копной седых волос. Когда в монастыре Светлой Лиины, богини целительства, к его Тери вернулась память, она покончила с собой...
Некромант все быстрее терял кровь, та растекалась, красная, совсем как у человека, хотя ей следовало быть такой же черной, как душа мага.
Наконец некромант затих, выпученные глаза начали стекленеть. Арон подошел ближе, достал флягу с горючей смесью. Пока у чародея сохранялись силы, жечь его было нельзя: маг славился как сильный огневик.
Всего несколько капель — и одежда на мертвеце вспыхнула; волосы, как черные змеи, начали извиваться в огне. Потом пламя принялось за плоть...
Темные маги умирают долго, и убивать их следует правильно. Только когда огонь закончил пожирать тело некроманта, Арон выдернул из кучи пепла копье.
* * *
*
В замке было пусто и тихо — его ныне покойный хозяин не жаловал людей, хотя несколько слуг все же жили здесь. Впрочем, о них Арон позаботился заранее, отравив еду и напитки. Это был хороший, качественный яд, однако, расправившись с магом, воин обошел все покои и перерезал горло умирающим. Жизнь научила его не оставлять врагам шанса.
Проверив весь замок, Арон направился к ведущей в подземелье лестнице. Некроманты нуждались в человеческих жертвах, и кого-то из несчастных, запертых там, еще можно было спасти. Весь длинный лестничный пролет заботливо освещался факелами. Впрочем, для воина это не имело значения: в темноте он видел немногим хуже, чем при свете.
Вот только камер с пленниками внизу не оказалось. Лестница привела к высоким двойным дверям. Когда Арон толкнул створки, перед ним открылся просторный зал с высокими сводами и черными колоннами, освещенный магическими светильниками. Воин вошел осторожно, держа оружие наготове, прислушиваясь не только ко внешним звукам — пока отсутствовавшим — но и ко внутреннему голосу, который всегда предупреждал о приближающейся опасности.
Во многочисленных нишах лежали человеческие черепа, за колоннами виднелся черный алтарь. Некромант превратил подземелье в святилище Серой Госпожи, и воздух тут пропах смертью. Но было здесь что-то еще, что-то странное...
Арон сделал еще пару шагов вперед и, когда алтарь перестал заслонять ему дальнюю часть зала, увидел источник странности. Перехватив копье поудобнее, воин приблизился к пентаграмме, в центре которой сидел...
— Демон, — проговорил Арон вслух.
Демон посмотрел на него светящимися в полумраке зелеными глазами, поднялся с пола и сделал осторожный шаг назад. Он явно знал, чем грозит для ему подобных столкновение с оружием из селина. Этот священный металл, серебро богов, как его называли, был хорош для убийств не только некромантов, но и тварей Хаоса.
— Верно, — сказал демон, выговаривая слова чисто, почти как человек, — видишь, оказался в плену у мага.
— Я его убил, — равнодушно сказал Арон. Он не чувствовал ни гордости, ни радости от своего успеха — все чувства в нем давно перегорели. Все, кроме жажды мести, которая вела его последние годы. Впрочем, слабые отблески эмоций еще проскакивали, и сейчас он ощутил нечто, похожее на любопытство.
Тварь перед ним принадлежала к высшим демонам: почти человеческое лицо с тонкими чертами и ненатурально гладкой кожей, глаза с огромными радужными оболочками ярко-зеленого цвета и голый череп с костяным гребнем ото лба до затылка. В отличие от низших звероподобных демонов этот даже носил одежду, широкую хламиду почти до пола.
— Что хотел от тебя маг? — спросил воин вслух.
— Он не успел сказать, — демон по-человечески развел руками. Рук у него было две, пятипалых, только ногти, черные, острые, загнутые, казались в два раза длиннее, чем у человека.
Вспышка любопытства погасла, и Арон начал мысленно высчитывать, как прикончить тварь. Его смущала пентаграмма — над светящимися в полумраке линиями воздух вибрировал, создавая почти невидимую стену, и мог ослабить удар или изменить его направление.
— Почему ты убил чародея, воин? — спросил демон, приблизившись к краю пентаграммы и заглядывая человеку в лицо. Может быть, надеялся потянуть время.
— Он был некромантом, — все же ответил ему Арон.
Демон покачал головой:
— В мире много некромантов. Почему ты убил этого?
Разговаривать с демоном не имело смысла, тварь лишь пыталась нащупать его слабости, но Арон ощутил, что ему хочется ответить, хочется объяснить, почему наверху остывают тела дюжины мерзавцев, почему от темного мага остался лишь пепел.
— Он уничтожил мою семью и друзей. Я отомстил.
— И теперь тебе незачем жить, — закончил за него демон.
Арон не ответил. Тварь была права — внутри воин ощущал лишь пустоту. Впрочем, дело следовало довести до конца: демон слишком опасен, чтобы оставлять его в живых, даже запертого в пентаграмме.
— Я могу вернуть твоих близких, — предложил демон.
Арон вздрогнул:
— Это невозможно. Воскрешать мертвецов не во власти демонов.
— Верно, — согласился тот, — но можно сделать так, чтобы они не умирали.
Арон уставился на тварь, пытаясь понять, что подразумевается под этими словами — и подразумевается ли хоть что-то, кроме очевидной ловушки. Однако внутренний голос, никогда прежде не ошибавшийся, молчал.
— Что ты предлагаешь? — почти против воли спросил Арон. Если демон действительно мог исполнить обещание...
— Их жизни в обмен на мою свободу — и твое копье из селина.
Демоны лгали, как дышали, но существовала клятва, которую даже они не смели нарушить: Богиня Смерти, в чьем святилище они находились, сурово карала всех, впустую трепавших ее имя.
— Поклянись именем Серой Госпожи, — велел Арон, — поклянись, что я окажусь с теми, кого люблю, и мы будем живы и здоровы как душой, так и телом.
— Клянусь, — демон склонил голову.
Арон не представлял, что ему следовало сделать, чтобы выпустить демона из пентаграммы. Впрочем, тварь могла знать сама.
— Какая помощь от меня требуется? — спросил воин.
Демон вздохнул.
— Вели стенам моей темницы исчезнуть. — И пояснил, — убив некроманта, ты унаследовал власть над его магией.
Воин нахмурился — Светлые маги, давшие ему оружие, не упоминали о таком, — потом перевел взгляд на рисунок пентаграммы, представляя, как светящиеся линии исчезают. Пару мгновений ничего не происходило, затем магический рисунок погас.
— Вторая часть платы, — демон шагнул к нему и требовательно протянул руку. Оружие было жаль, но Арон заставил себя разжать ладонь. Опасности от твари он все еще не ощущал.
Демон улыбнулся, не разжимая губ, и протянул свободную руку к Арону, касаясь его лба. Неприятно кольнули кожу длинные когти. Потом... Потом мир вокруг начал таять, и последнее, что Арон видел, были горящие жгучей зеленью глаза твари...
Глава 2.
Арону снился подземный храм, один из тех, что служители Смерти посвящают своей Госпоже. На стенах горели магические лампады, в центре неправильным овалом возвышался каменный алтарь, место человеческих жертвоприношений. Недалеко от алтаря в пентаграмме сидело темнокожее существо с миндалевидными зелеными глазами. Существо выглядело бы один в один как сумеречный эльф, если бы не черные когти и не костяной гребень ото лба до затылка.
Демон повернул к Арону голову и улыбнулся, испортив совершенство точеных черт клыкастым оскалом:
— Клятва выполнена, человек.
Арон отшатнулся от него и проснулся.
Над головой колыхалась прозрачная бязь балдахина. Начало светать, в приоткрытое окно мужчина видел небо, чуть окрашенное розовым. Славя утро, залилась радостной трелью одинокая птаха, чуть погодя к ней присоединились другие. Лежать, ничего не делая, ни о чем не думая, было приятно. Перина проминалась именно так, как нужно, а рядом ощущалось теплое человеческое тело.
Арон повернул голову, пытаясь рассмотреть, что за девицу подцепил этой ночью, и вспомнить, на какие деньги позволил себе самый дорогой, судя по ощущениям, номер в гостинице... когда встретил испуганный взгляд соседа по кровати. Именно соседа — рядом лежал голый мальчишка.
Возможно, в нормальной обстановке Арон обратил бы внимание на эльфийское происхождение подростка. Но сейчас его хватило только на одно слово:
— Вон!
Мальчишка вздрогнул, но тут же соскочил на пол, одним движением подхватил одежду, и, как был, вылетел за дверь.
Несколько мгновений северянин смотрел ему вслед, потом на всякий случай ущипнул себя за руку. Наверное, это продолжение сна с когтистым демоном. Клятва, подземный храм, непонятно кто в его постели... Что дальше?
Мужчина потряс головой, пытаясь соотнести видимое с реальностью, но мысли неслись, подкидывая то воспоминания из далекого детства, то вообще нечто странное, похожее на мельтешение оживших радуг, на бал огненных шаров, на дуэль молний...
Арон потер виски, вспомнил о лечебном эффекте оплеухи или, на крайний случай, подзатыльника, но экспериментировать не стал. Если он свихнулся, это не поможет.
Сбросив одеяло, воин оглядел себя, надеясь видом одежды или ее отсутствием подтолкнуть воспоминания. Одежда имелась — тонкие полотняные штаны и рубашка с коротким рукавом, украшенные изящно вышитыми оберегающими рунами, — но никаких воспоминаний не вызвала. Только удивление — таких вещей Арон точно не имел. Хотя бы из-за наличия в вышивке искусно вплетенных нитей тария — дорогое удовольствие, по карману не каждому благородному.
Оставив попытки заставить память работать, мужчина огляделся. Постоялый двор? Сомнительно. Даже в самых дорогих гостиницах не бывает настолько роскошных спален. Мебель из красного дерева — допустим, но инкрустация золотом? Или кханский ковер во весь пол? Годы, которые Арон прослужил в Золотой Гильдии, научили его оценивать любой товар не хуже бывалого купца. На такой ковер, например, едва хватило бы его жалования сотника за целый год. Северянин спустил на пол босые ноги, и те утонули в густом длинном ворсе. Вот бы Тери сюда, она эту роскошь оценила бы по достоинству.
Тери...
Имя словно прорвало плотину, и воспоминания хлынули, заслонив реальность: их первая встреча, тайные свидания, побег, свадьба в далеком храме. Счастливое лицо любимой, ее слова о том, что скоро появится ребенок. Дом, пусть небольшой, но наполненный теплом, любовью, детским смехом.
И следом: возвращение из короткой поездки, перед глазами — обгорелый остов дома, задохнувшийся в дыму Рикард, маленькая могила у опушки леса, и, полгода спустя, вторая, для Тери...
Арон стиснул кулаки, невидяще глядя перед собой. А память продолжала разворачивать перед ним историю последних четырех лет жизни. Лет, когда все было подчинено единственной цели: найти и убить врага, лишившего его семьи. Нашел. Убил. А потом встретил демона, пообещавшего чудо...
Северянин вскочил на ноги. Внутри что-то судорожно сжималось, эмоции требовали выхода, оставаться на одном месте казалось нестерпимым. Полтора десятка шагов — через комнату, и столько же — назад. Демон в его сне сказал, что клятва выполнена; очевидно, пробуждение в этом странном месте — часть уговора. И здесь должны быть живы Тери, Рикард и двое лучших друзей Арона. Найти их — только вопрос времени. И он найдет, обязательно...
Но прежде следует понять, куда его занесло.
Мужчина остановился, встряхнулся, потом подошел к окну. Далеко внизу неправильным овалом выделялся двор, большая часть которого нарядно зеленела травой. От главной башни к пристройкам и обратно с видом трудолюбивых муравьев сновали люди. Арон задался мимолетным вопросом, отчего двор не выложен, как это обычно бывает, брусчаткой, и как многочисленные ноги еще не вытоптали всю траву. Потом перевел взгляд дальше. Вот зубцы крепостной стены, вот вооруженная стража, а потом, до самого горизонта — лес. Куда, хотелось бы знать, забросил его демон? В пограничный форт? В замок богатого нобиля? И, раз уж Арон проснулся в чужом доме и в чужой постели, остался ли он еще собой? От демона ведь можно ожидать чего угодно.
Воин отошел от окна, оглядываясь в поисках зеркала. В этих покоях его не оказалось, но дальше, за высоким шкафом из красного кедра, виднелась арка. За аркой обнаружилась комната, такая же просторная и богато обставленная, как и первая. Подходящее место для кабинета знатного дворянина, проводящего здесь вечера за изучением докладов управляющих и шпионов. Только некоторые детали выбивались из общей картины. Во-первых, шкаф, забитый старинными, судя по состоянию переплетов, книгами. Во-вторых, гнетущая атмосфера ожидания, повисшая в воздухе, стоило Арону переступить порог комнаты. У воина возникло чувство, будто из пустоты за ним следит невидимка — настороженно, с ненавистью и страхом.
Мужчина, стараясь не обращать внимания на сверлящий взгляд, прошел вглубь комнаты. Он ведь хотел найти зеркало, так? Вот и оно — большое, от самого пола и почти до потолка, в ажурной раме из потемневшего от времени серебра. Такое же старинное, как книги.
Воин приблизился, вглядываясь в отражение. Он все же остался собой — высокий, широкоплечий, темноволосый и сероглазый. И черты лица были те же: прямой нос, жестковатый рисунок губ, сильный подбородок, на котором уже пробивалась утренняя щетина. На первый взгляд все казалось правильным, вот только большую часть жизни Арон провел под солнцем. За много лет оно прожарило его насквозь, продубив кожу загаром и неровными прядями высветлив волосы. Здесь же его отражение было таким бледным, словно он не видел солнца с рождения.
Оставив зеркало, Арон подошел к окну. Здесь оно выходило на запад. Вместо двора внизу лежал фруктовый сад с прудом в центре. За крепостной стеной красовался лес. Опять — до самого горизонта.
— Господин! — из первой комнаты донесся испуганный юношеский голос. И тут же его владелец, торопясь, затараторил: — Вы приказывали немедленно сообщить о прибытии каравана из Кирет-града. Их как раз впустили в замок.
Северянин повернулся к арке. Вот он, момент истины: сейчас выяснится, как отнесутся местные обитатели к его присутствию в этих роскошных покоях.
У входной двери обнаружился светловолосый парень, вряд ли старше шестнадцати лет. Паж? При виде Арона он тут же торопливо поклонился. Удивления на лице юноши не возникло, только страх проявился ярче.
— Караван, — повторил воин.
— Да, господин. Людей размещают, как вы и велели, в восточном крыле. Прикажете что-то передать управляющему?
— Нет, — караван подождет, Арона интересовали дела поважнее. Первое и самое главное: мальчишка удивленным не выглядел, более того, обращался к нему как к "господину". Признал один человек, признают и остальные. Второе — реакция пажа на его присутствие. Подобный откровенный страх в глазах слуги обычно не говорит ничего хорошего о хозяине.
Мощные крепостные укрепления, затерянность в лесной глуши, да еще этот страх... Чем скорее Арон поймет, что за шутку сыграл с ним демон, тем больше шансов обернуть ситуацию себе на пользу. Признаваться, что происходящее ему непонятно, воин не собирался — это означало уязвимость. Нет, в первую очередь Арону требовалась информация, а паж мог оказаться ее ценным источником.
— Сообщи, что сегодня я желаю завтракать у себя, — велел мужчина и добавил: — Вернешься и будешь прислуживать за столом.
При последних словах лицо паренька, уже подавшегося к двери, побледнело.
Долго ждать не пришлось.
Арон стоял у окна, пытаясь на основании увиденного мысленно составить план крепости, когда, после робкого стука, явилась сперва горничная — прибрать постель — а затем паж и слуги с подносами. Последние, бесшумно расставив блюда, также бесшумно исчезли; остался только паж, выглядевший потерянным и несчастным.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
