(#4) Как Лео в гостиницу заселялся [осколок]

Начало марта ознаменовалось неприятной погодой. Неприятной для большинства. Холода прошли, но пасмурное небо и постоянный моросящий дождь остался, и он раздражал. Точнее не сама погода, ее как раз, такую именно, Лео любил. Причем уже с самого раннего детства. Что может быть лучше вечно серого неба и капель воды, что ниспадают на землю? Право слово, не яркое же солнце, что вечно палит так, будто хочет прожечь тебя своим ультрафиолетом? Увы, Лео не любил солнце. Совсем. В нем юношу раздражало все: от самого цвета, такого противно-желтого, до ненавистной жары и пекла. Жара это вообще отдельный разговор. У Лео с детства был странный недуг, который не могли объяснить лучшие врачи мира. Ну, в МБИ же лучшие врачи? В общем, даже специалисты МБИ, используя самое совершенное оборудование, не смогли дать исчерпывающего ответа... И поверьте, дать его было в их интересах! Как там не дашь нужный ответ, когда над душой стоит очень требовательная девушка, о которой в компании, среди просвещенных и не очень людей, ходило множество разных слухов. Достаточно достоверных, что бы каждый вовлеченный, в случае крайней необходимости, мог отчётливо представить свое ближайшее будущее, коли он не сможет удовлетворить любопытство или просьбу этой дамочки. Хотя, даже сам Лео не мог объяснить происхождение этой проблемы кроме как психологией. Ибо вот что-что, а себя исцелять он умел, но даже его способностей оказалось недостаточно. Так что вывод напрашивался сам собой.

Справедливости ради, недуг этот не мешал жить, хотя опять же, смотря как посмотреть, но все же... Он не был таким уж явным, просто, когда Лео становилось жарко на солнце, именно на солнце, все его тело становилось, как будто истыкано кучей иголок, похожих на мурашки: маленьких, безвредных, но жутко бесящих! Это не было больно, просто неприятно и раздражающе. Все тело начинало зудеть, хотелось чесаться, но помогало это от силы на пару секунд. Потому Лео не любил солнце. Очень сильно. Причем, что странно, он мог свободно посещать сауны, бани, мыться в горячих источниках, спать под кучей одеял, заниматься сексом в душном помещение, и его недуг — никак себя не проявлял. Но стоило выйти под палящее солнце... Так что дело совершенно не жаре. Возможно, все из-за того, что Лео — альбинос, а его кожа очень чувствительна к ультрафиолету, но разные анализы показали, что это — маловероятно. А учитывая тот факт, что стоило ему перетерпеть минут десять такого "колючего" состояния, и постепенно, эти ощущения сходили на нет. Так что юноша давно принял это как данность и смирился с этим. Просто мелкая, хроническая неприятность, вот и все.

Так что Лео был рад пасмурной погоде. Он всегда ей был рад. А вот не рад он был тому, что из-за этой погоды на дорогах стало слякотно, в связи с чем, его завтрак опаздывал уже на целых двадцать три минуты! А он не любил ждать. Он вообще много чего не любил. А остальное его в большинстве своем раздражало. А когда Лео раздражен, всегда происходило много всяких нехороших вещей. Карасуба, конечно, могла его успокоить в такие моменты, занять его чем-нибудь, но... Только в том случае, если сама не поддавалась эмоциям Лео и не начинала крушить все вокруг. Или любым другим способом приносить ближайшему окружению доброе и вечное. Особняк, между прочим, приходилось ремонтировать семнадцать раз, а еще два раза — полностью перестраивать, ибо гневался Лео часто и от души как говорится. Его раздражение, помноженное на "Ярость" Карасубы, созидало, как бы комично не звучало, поистине разрушительный эффект. И все это — за последние два года. Ну не привык юноша как-то сдерживать свои желания и эмоции, особенно когда нет каких-то объективных причин... Например, "игры"... Ну не считать же за объективную причину возможные смерти людей? Это не заботило Лео уже очень давно. Да... Практически с самого детства. Собственно в другом ключе по отношению к людским жизням Карасуба ну никак не смогла бы его воспитать. И не хотела, чего уж там скрывать.

Теперь хотя бы вы понимаете весь масштаб надвигающейся угрозы. В последнее время Лео прекрасно себя контролирует, и такой пустяк, как опаздывающий завтрак — не мог вывести его из равновесия слишком сильно, но... Его раздражения вполне может хватить на пару-тройку внестатистических трупов на улицах Синто Тейто. Все же, Карасуба слишком уж ревностно носится с его душевным покоем, а что может успокаивать сильнее, чем несколько выпотрошенных ничтожеств, именуемых людьми? С высоты Тауэра взгляда секирей? Правильно, ничего, ну, если не брать в расчет всякие синтетические средства. Лео, конечно, мог приказать приготовить еду Карасубе, но... Было одно "но". Лео зарекся есть то, что она приготовит. Готовка — одна из вещей, которые Карасубе совершенно не давались. Когда ему было восемь, она попыталась... И ох зря она пыталась! Девушка тогда взялась с бухты барахты приготовить рис. Простой такой рис, беленький, мелкий, рассыпчатый... Так вот он, этот рис, белый и рассыпчатый, мало того, что стал черным и слипшимся в комки, так еще после первой, пробной ложки, Лео показалось, что вместо риса, она варила соль. Тогда он попросил Карасубу тренировать свои навыки ядоварения на ком-нибудь другом, что ее, впрочем, не расстроило. С тех пор они питались либо заказной едой, либо ходили в рестораны. Когда жили в гостиницах, то и ели в их столовых. После переезда же в особняк, Лео, точнее Карасуба после приказа отданного ей Лео, нанял повара, который в данный момент был в отпуске по семейным обстоятельствам. Не каждый день умирает отец, мда... И нет, спустя восемь лет, уровень готовки четвертой изрядно продвинулся в положительную сторону координатной прямой, но по устоявшейся традиции, да и привычки ради, они ничего не меняли. Ну ладно, иногда, по праздникам, девушка не могла сдержаться и таки готовила что-нибудь мелкое и сладкое Лео своими руками и кормила с ложечки. Вспоминала старые и добрые времена так сказать, когда ныне юноша, а когда-то мальчик кушал у нее чуть ли не из рук. Кстати, первые опыты с продуктами, готовкой те "танцы с бубном" ну никак не назвать, отважно решила пробовать Акицу, седьмая секирей. Ну... как решила? В МБИ она, из-за своей покорности исполняла роль штатной подопытной свинки. Так что еще один "эксперимент" в ее не особо плотном расписании, Акицу не удивил. И если сначала штатная снежная королева МБИ ходила на дегустации как на казнь, читай с индифферентно-классическим лицом, то вот пару лет спустя на них она уже шла с легкой полуулыбкой. Таки Карасуба если взялась за что-то, то определенно достигнет совершенства.

Лео улыбнулся своим воспоминаниям. А затем вмиг снова стал хмурым. Курьер уже опаздывал на двадцать шесть минут, а раздражение все росло, ведь именно сегодня Лео планировал начать очередной свой план, очередное развлечение, очередное шоу одного актера. Юноша облокотился на резные гранитные перила, что опоясывали балкон второго этажа, и с растущим нетерпением уставился в серую даль. Моросил весенний дождь, мелкими каплями раздражая жителей Синто-Тейто. Тучи нависали над городом, хотя за последнюю неделю это стало почти обыденность. А Лео все наблюдая за дорогой, терпеливо ожидая появления машины. И как все уже наверняка поняли, терпение у него все быстрее заканчивалось.

Юноша перестал опираться на камень и выпрямился, после чего обвел свои владения оценивающим взглядом. Вокруг было тихо и пусто, все же особняк находился на границе Синто-Тейто, северная часть которого упиралась в реку, что как раз таки и протекала в непосредственной близости от особняка. Земля вокруг была так же выкуплена, так что в радиусе трех километров от дома Лео был густой парк, или редкий лес... Все зависит от точки зрения. В самом особняке жил только Лео с Карасубой, да повар приезжал по утрам и уезжал по вечерам. Так что, что ни говори, а два человека на двести с лишним квадратов — было маловато. Вот и стояла тягучая тишина, разбавляемая звуком редких падающих капель, да тихим журчанием реки. Да вот только Лео не жаловался. Уж что-что, а тишину, спокойствие и отсутствие так раздражающих его людей — он ценил. И лишь вот такие мелочи, как проблемы с коммуникацией и вносили толику раздражения в его размеренную, и праздную жизнь.

Зевнув, и прикрыв на секунду свои голубые глаза, Лео плюхнулся обратно на перила и свесился через них вниз. Солнце, что слабо просвечивало из-за туч, подходило к зениту, все же, еду он заказывал на одиннадцать часов, а курьер опаздывал уже на тридцать минут. Целых тридцать минут! Первая вспышка гнева уже давно прошла, и сейчас юноша предавался меланхолии, наблюдая за усиливающимся дождем. Подставив лицо падающим каплям, он вспоминал прошлую неделю и свой день рождения. Забавно все же. Именно такими словами Лео готов был описать эту игру с числами. Физически-то ему исполнилось шестнадцать, но вот номинально — ему было всего четыре года. Забавно, но не более. С другой стороны, что странно, но Лео был рад этому. Все же, это еще одна причина считать себя особенным; еще один факт, что отличал его от безликого стада; довольно несущественная, объективно говоря и не очень-то важная, но для него... очень символичная черта. Эта дата была еще одной нитью, что связывала нынешнего Лео с прошлым Лео. Тем обычным, веселым ребенком, что жил обычной, счастливой жизнью в полноценной и любящей семье. И ведь в разрушении той идиллии был виноват Минака. Лео улыбнулся сам себе. О да! Как говорили в одной стране: наш пострел везде поспел. Но он не жалел об этом. Не будь его старая жизнь разрушена, он бы не встретил Карасубу... и не смог бы развить свой дар. В какой-то мере, парень был даже благодарен Ноэлю, земля ему пухом. Сумел-таки старик ведь что-то разнюхать об МБИ. Вода, скопившаяся на улыбающемся лице, стала стекать вниз на шею, и все дальше, по спине, постепенно впитываясь в ткань белоснежной рубашки. Любимый цвет Лео. Как говорила Карасуба: "Черная душа и белоснежное облачение", намекая на сходство с неким персонажем фольклора.

— Ах... — Тихо выдохнул Лео, встряхнув головой, освобождая лицо от заливающей его воды. Курьера так и не видать. Так что, отбросив столь далекие воспоминания вглубь своего разума, Лео вернулся к своему прошедшему дню рождения. А вспомнить было что: в тот день Карасуба превзошла сама себя. Лео не знал, как точнее объяснить, она всегда выкладывалась по полной как говорится, исполняя его приказы. Будь то бой, игра, или, как в данном конкретном случае — секс. В его день рождения он был особенным... она старалась как-то по особенному. Это не было чем-то выделяющимся, скорее чем-то эфемерным. А вообще, если говорить объективно, это было больше похоже на эффект плацебо. Просто в субъективном восприятии Лео, секс в его день рождения буль чуть, самую малую часть, особенный. А раз точно измерить Лео эту "прибавку" к качеству — не мог, то он решил считать ее не более чем вывертом своего сознания и воображения. Но все же, та ночь запомнилась ему чуть лучше, чем другие. Или быть может все дело в том, что, наверное, Карасуба была единственным существом, к которому Лео мог испытывать какие-то положительные... да чего уж там, банально теплые чувства. Да и вообще какие-либо чувства помимо пренебрежения и раздражения. Конечно, был еще Минака, но им он скорее восхищался, восхищался его гением, и воспринимал его как лучшего соперника. Был ли для Лео Минака другом? Сложно сказать. Юноша и сам не знал ответа. Точнее не хотел его находить. Ему нравилась неопределенность. Ведь это игра! А в игре должна быть интрига! Иначе это будет не игра, а линейное интерактивное кино. Так что Минаку можно смело выносить за скобки, чего, увы, не сделаешь с ним...

Микогами Хаято. Лео скривил губы в подобии улыбки. Кто же знал, что его очередная, как он думал, игра, перерастет в нечто большее? Он думал, что раз уж даже Чихо не смогла вызвать в нем привязанности, то, что говорить о других? Он ошибался. Невероятно, но Хаято смог стать для Лео... другом? Нет, скорее кем-то более близким. Братом? Быть может. Лео никогда не стремился к самообману, потому быстро признавал свои ошибки или просчеты. Так и в этот раз. То, что начиналось как очередная игра, как-то плавно переросло в понимание. Хаято был похож на Лео. Даже больше чем похож. Сам юноша пришел к выводу, что Микогами — это практически он сам, только более наивный, более простой, более инфантильный... Что, учитывая его возраст, как-то и не удивительно. Можно сказать, что если бы у Лео не было тех знаний, что у него есть, той информации и предрасположенности, а так же воспитания Карасубы, то с Хаято их отличал бы лишь внешний вид. Так что Лео впервые в жизни почувствовал ту самую ответственность за другого. Он видел в младшем ашикаби — себя. Их судьба была на удивление похожа. И лишь большая мягкость Муцу по сравнению с Карасубой стала статистической погрешностью. И это даже ему понравилось.

Лео не считал что его характер и отношение к другим — нечто плохое. Даже наоборот, он считал все это единственно верным, но... именно поэтому ему было приятно общество Микогами. Его простота в купе с юношеским задором — подкупала. Увы, Лео потерял свое детство и непосредственность в момент пробуждения тех знаний. И Хаято был олицетворением потерянного им. Он не жалел, отнюдь. Но именно рядом с этим "блондинистым щенком" он чувствовал себя снова обычным мальчишкой-подростком. Да... Микогами Хаято стал его первым другом. Первой родственной душой, которую нужно оберегать и растить. Не носиться, конечно, как с писаной торбой, но следить и направлять. А если попутно можно расслабиться и вернуть то забытое в вихре повседневности чувство обыденности и простоты мира, то почему бы и нет. Так что в какой-то степени можно сказать, что Лео любил Хаято, любил как брата и дорогого и близкого друга. Он был единственным в этом мире существом, помимо Карасубы, кого Лео не хотел бы потерять. Микогами был родственной душой, добрым отражением Лео, а четвертая... Она была той, кто воспитала его. Кто дал направление. Кто всегда рядом. Кто всегда выполнит любой приказ. По этой причине, исключая Хаято, только к Карасубе он мог испытывать благодарность. Как показатель, лишь перед ней, со времен смерти своих родителей, он единственный раз извинился. Как бы то ни было, Лео всегда воспринимал все ее служение — как должное, но... Все же... Все же он был рад, что судьба свела его тогда с ней. А ведь не будь той судьбоносной встречи, кто знает, выжил ли он бы вообще?

Он много раз задумывался, изменился бы он, если бы он окрылил тогда другую секирей? Не то что бы в тот день был выбор, но все же. Например, та же Юме? Каким бы он вырос? Кретином что проповедует любовь и справедливость, вкупе с идиотским перманентным желанием к самопожертвованию? Или быть может девятая? Вообще бы стал классическим подкаблучником... Шарахающимся от любого намека на сексуальность. Нет, все же, Лео был рад и благодарен Карасубе за воспитание, что она дала ему. И хоть тогда ей двигал меркантильный расчет, с течением времени все изменилось. Хотя, с каким временем? Все изменилось буквально за полгода. Его, Лео, неконтролируемая сила, с прямотой монтировки, быстро изменила Карасубу. А что ей оставалось, если в те моменты, когда он был расстроен, зол, огорчён, неудовлетворен или просто впадал в истерику, его ядро само воздействовало на ее тама, передовая всю степень расстройства, тогда еще мальчика, в десятикратном объеме, попутно медленно сжимая его. Как Лео выяснил позже, деформация тама вызывала жуткую боль. И это боль не в прямом смысле этого слова, хотя физическая составляющая тоже присутствовала, но в основном била по эмоциям и чувствам. Как бы вам было, если бы вы испытывали одновременно всепоглощающую физическую боль, а в эмоциональном плане перемешалось счастье и радость, ненависть и ярость, любовь и бессердечие... и все другие противоположные чувства и эмоции, при том, ваш мозг не успевает все это обрабатывать, и вы выпадаете из реальности. Не чувствуете время, точнее, это чувство также полностью противоположно. То, думаете, что все идет минуту, а потом "Бац!", и такое чувство, что прошел год. Секунда за секундой... Пока истерика или расстройство не пройдет. Сам Лео успокаивался или отходил — довольно быстро, минут за пятнадцать, но для Карасубы проходило неопределенное количество времени, да и Лео не знал тогда об этом, так как внешне мучения ни как не проявлялись, кроме как застывшей фигурой Карасубы. Тут уж любой разумный постарается минимизировать такие сеансы...

И все было хорошо, Карасуба потакала капризам Лео, учила, играла с ним, и так далее, пока он не научился использовать эту способность сам. Вот тогда и начались веселые дни для одной конкретной секирей. Бывало, Лео просто так оставлял ее в том состоянии на несколько часов. Неприятная перспективка, не так ли? Но юноша уже давно считал Карасубу своей законной и естественной собственностью, с которой мог творить все, что вздумается. Никого не интересуют чувства лего-человечка в момент отрывания его желтой головы. Он лишь игрушка в руках ребенка, конструктор, который можно собрать так, как тебе хочется. А Карасуба была игрушкой Лео все его детство. Да и не только детства. Издержки воспитания-с... И знаний пробудившихся. Как бы то ни было, один раз Лео оставил четвертую с деформированным тама где-то так на сутки... Период любознательности, исследования окружающего мира, все дела. В масштабах того, что у ребенка есть полностью послушная и покорная "няня". Ну а если серьезно, то тогда мальчик активно изучал в свете появившейся информации свои возможности и возможности тама секирей. Искал границы и законы, по которым функционирует вся эта система. Именно тогда Карасуба чуть не лишилась разума. Почти сутки в непрекращающейся агонии. Именно тогда Лео в первый и последний раз извинился. Ему было даже немного стыдно. И грустно. Чуть игрушку дорогую не сломал.

Обычно, после всего двух часов такого времяпрепровождения, девушка отходила пару дней, в первые часы которых, даже твердо стоять на ногах не могла, а уж после суток непрерывных мучений... В тот раз Карасуба полностью восстановилась только месяц спустя, и это при возможностях Лео в исцелении секирей, благо ему к тому моменту было тринадцать лет, и он спокойно мог выхаживать ее. Повреждения тама, как и любой другой нематериальной структуры, были очень серьезной проблемой. А учитывая, что тама — есть суть секирей... В абсолютно недееспособном состоянии она пролежала почти неделю, а ощущение полной беспомощности Карасуба запомнила на всю жизнь. Именно тогда она и попросила Лео не удерживать то состояние так долго. Первая личная просьба за пять лет... Тогда у Лео чуть общепринятая совесть не проснулась, на пару с общепринятой моралью... Но он стоически их задавил. Веселые, все же, были времена, наполненные еще не выветрившимся юношеским задором и желанием постичь. Да и сейчас, если подумать, есть много вариантов...

В любом случае, дабы никто чего лишнего не подумал, следует пояснить одну важную деталь. Да, Лео была дорога Карасуба, но только как очень ценный и многофункциональный инструмент; оружие, что способно помочь ему в достижении своих целей; советник, мнение которого имеет вес, но решающий ответ всегда за ним. Микогами же был слегка в другой весовой категории. Лео так же ценил его. Лео было приятно общаться и развлекаться с ним. Лео нравилось обучать и направлять его. Он видел в нем маленького себя. Но при этом, если того будет требовать ситуация, он без сожаления пожертвует им. Хаято был приятном, но не более чем дополнением в его жизни. Так же очень ценным, но лишь дополнением. Ведь, что ни говори, но жизнь, подчиненная одной лишь сухой логике и здравому смыслу — поистине скучна. Гораздо легче и эффективнее конечно, но... Скука — это одна из наиболее ненавистных Лео эмоций.

Счастливые воспоминания и меланхоличный настрой блондина неожиданно прервали. Произошло сразу два события: на дороге наконец-то показалась машина, и Карасуба, так же наконец-то, вышла из джакузи. Любит все-таки она поотмокать, а Лео и не препятствовал, все же, маленькие прихоти достойны потакания, не так ли? А журчащие и лопающиеся пузырьки — были мелкой слабостью четвертой. Широкая улыбка озарила лицо юноши, а предвкушающие мысли полностью поглотили его. Ментально связаться с девушкой и отдать приказ. Что может быть проще?

— "Кара-тян, доставка. Забери и накрой на стол..." — С улыбкой наблюдая за останавливающейся машиной, Лео снисходительно цикнул. — "А, и да, потом проследи, чтобы курьер умер в стра-а-ашных-страшных мучениях..." — Покивав сам себе, юноша почувствовал, как до этого шедшая к нему девушка развернулась на сто восемьдесят градусов, и отправилась к лестнице, что вела вниз. Открыть дверь все же надо, показать гостеприимство там... Или что еще там делают образцовые японские домохозяйки?

Оторвавшись от перил, юноша потянулся, взлохматил свои белые и уже порядком мокрые волосы, зевнул, половил капли дождя ртом, мимоходом проиграл в воображении сцену расправы, и довольный, неспешным шагом направился в столовую. Вальяжно проходя по коридорам и рассматривая уже выученные наизусть картины, Лео скучал. Барельефы... Лепнина... Паркет, роспись стен, пушистые ковры, на которых отчетливо проступали мокрые следы босых ног юноши. Любой средний японец бы удавился от такого обращения с столь дорогим предметом комфорта и оформления. Цена с шестью нулями как бы намекала на состоятельность жильцов. Но Лео было плевать. Хотя, года два назад он сам настоял на столь огромных тратах ради мнимой дороговизны и элитарности. Как говорится, если мог себе позволить, то почему бы и нет. Да и привык он уже ко всему самому лучшему. Но это не отменяла его нынешнего отношения. Вся эта вычурность и показная дороговизна — утомляла. Раньше она казалась... крутой. А сейчас... Лео обвел взглядом коридор, оценил позолоту... Да, безвкусно и неуютно. Ну да Лео привык. И как покажет будущее, все же слишком он привык к свободной планировке, куче свободного места, а так же удобной мебели.

Скуку не разгоняло даже предвкушение новой игры. Даже извинения курьера, что сейчас стоял и распинался перед Карасубой, не веселили его. Хотя то, как тот отводил взгляд от полураспахнутого банного халата, а затем снова возвращал, не в силах преодолеть собственные животные позывы — было забавно. Все же Карасуба для японцев выглядит экзотично. Полуевропейское лицо, довольно острый разрез глаз, фигура и рост, а так же халат, который не так-то много закрывал... Бедный, бедный воспитанный японец. Карасуба же, со своей постоянной, фальшиво-доброй и понимающей улыбкой, отвечала, что все в порядке. Ну, опоздал больше чем на полчаса, бывает. И еще покивала в знак понимания. Чего не сделаешь ради трупа? Четвертой было можно сказать весело. Ее забавляли попытки курьера казаться приличным и порядочным японцем. Она специально совершала микро-смещения в пространстве, дабы подставляться под потоки ветра. Зачем? Ну, что бы ее свободно висящий халат развивался в правильных для нее направлениях. Низ из-за порыва ветра резко взлетел в воздух, открывая несчастному курьеру вид на длинные ноги четвертой. И не только на ноги. Спереди халат практически ничего не прикрывал, так что большая часть груди и промежности оказалась так же в поле зрения и прямой видимости курьера. Парнишка сглотнул. Новый порыв ветра в противоположную сторону и халат вернулся на свое законное место, при этом оставляя открытым все тело Карасубы. Снова посыпались извинения. Девушка лишь улыбалась, кивала, да приговаривала, что сама виновата, при этом, совершенно не делая попыток закрепить халат. Наконец, извинения закончились, или парень просто уже не знал что сказать, потому он просто всучил четвертой бланк доставки. Быстрая роспись, оплата карточкой, передача пакета и дверь мгновенно захлопнулась. Карасуба, поудобнее перехватив бумажный пакет, тут же отправилась в столовую, причем намного быстрее Лео. Ей явно хотелось быстрее закончить с сервировкой... и отправиться выполнять куда более интересное поручение. "Маньячка..." — С теплотой подумал Лео, по пути заходя в одну из многих ванных комнат. Он быстро вымыл руки и отправился к массивной, деревянной лестнице из фиолетового амаранта (когда они выбирали материалы для ремонта, то Лео, особо не заморачивался, и просто выбирал наиболее дорогие наименования... Сейчас он об этом жалел, но заниматься ремонтом ему было лень, а четвертой вообще было плевать где жить, лишь бы с Лео), спустился вниз, и в коридоре столкнулся с Карасубой, что уже переоделась в свою униформу первого дисциплинарного отряда.

— А ты быстро... — Усмехнулся Лео, рассматривая ее одежду, словно в первый раз. Она ходила в ней не потому, что она ей нравилась, хотя это и так, а потому что она нравилась Лео. Особенно Лео нравились шпильки неадекватно высоких сапог, но и плотно сидящий верх, что предельно четко очерчивал ее фигуру — ему импонировал.

— Ну, мне же отдал приказ мой обожаемый ашикаби! — Цокнула девушка языком, насмешливо рассматривая своего мокрого хозяина. — Как я могу не стараться?

Лео усмехнулся и, не останавливаясь, одобряюще махнул рукой, после чего бросил:

— Только по эффектнее там, не стоит слишком быстро все заканчивать. — Ответом ему стал кровожадный оскал, что сменил легкую улыбку, но и он очень мило смотрелся на лице Карасубы. Мило для Лео, на лице которого расцвело прямо-таки отеческое умиление от такой картины, остальных, включая всех секирей, за исключением Мии, эта улыбка приводила в дрожь, а едва заметная, бордовая дымка, что исходила от нее, не оставляла сомнений в том, что кто-то скоро умрет... Если Лео ее не остановит, но сейчас ему это было делать незачем, потому, тот прошел дальше в столовую, а Карасуба, не мешкая, выпрыгнула в открытое окно, двери же — для слабаков, не так ли?

* * *

Столовая впечатляла неподготовленного зрителя. Вычурная отделка стен и потолка, витражные окна и люстры, пол покрыт лайсвудом, потому он и напоминал змеиную кожу по своей фактуре, а стол из цельного массива вишни был отделан вручную. В особняке вообще большинство мебели было ручной работы и на заказ. Лео не любил экономить на роскоши, как и на удобстве. Все же, если ты можешь себе такое позволить, то почему бы и нет? Хотя, такого мнения он был лишь лет в четырнадцать. Вместо привычных стульев, были округлые кресла бордовой расцветки с дополнительными подушками. Пушистые ковры покрывали большую часть пола. В общем, все, как и во всем особняке. Броско, дорого, вычурно, безвкусно и не рационально. Лео вздохнул. Это начинало постепенно надоедать.

Парочка кресел и небольшой, резной столик между ними, стояли напротив камина, что так же находился в этой комнате. Открытый огонь Лео любил. Как и любые другие прямые проявления стихий. На том столике и был накрыт Карасубой завтрак. Удобно устроившись на кресле, и с минуту понаблюдав за огнем в камине, Лео открыл коробочку с завтраком. Сидение сразу стало пропитываться водой, благо ее осталось на юноше совсем немного, да и близость камина начала делать свое дело. Лео поежился. Неприятное все же чувство: и не мокрый, и не сухой. Этакая противная влажность. Взяв одноразовую вилку и включив настенные экраны, на которых были изображения с камер внешнего наблюдения, он принялся за еду, наблюдая за разворачивающимся шоу. Разрезанная напополам машина была только началом, а вот и кровь из ручных артерий полилась. "У Карасубы странный фетиш..." — Задумался Лео, наблюдая за тем, как она отрубает курьеру вторую руку. — "Любит она конечности отрезать. Ну точно — маньячка!" — И последняя мысленная фраза была полна неподдельной гордости. Закинув в рот очередную порцию лапши с кусочками мяса, юноша с интересом смотрел на перекошенное ужасом и болью лицо несчастного курьера. Привычная картина... Слишком обыденная. Лео не впечатлился. С другой стороны завтрак только начался, а вот уж кто-кто, но Карасуба умела преподносить сюрпризы и действовать нестандартно, в порыве доставить Лео удовольствие. Будь то в физическом плане или моральном. Так что ашикаби четвертой не сомневался, будет весело... или хотя бы необычно, ведь день — только начинался.

* * *

— Здравствуй, Чихо-тян! — Поприветствовал лежащую на кровати девушку Лео, что сейчас вошел в ее палату. На часах вычурно застыли зеленые электронные цифры "13:07", и завтракать Лео закончил примерно час назад, насладившись кровавым зрелищем. Карасуба постаралась на славу, не смотря на раны, курьер прожил долго, а залитая кровью улица — показывала недюжинный профессионализм. Хотя, как позже сказал ашикаби, упрекая свою секирей довольно сильным аргументом "Без огонька как-то!". Так что после завтрак, который поднял меланхоличное настроение блондина, тот бодро отправился в город. А точнее направился прямиком в больницу, к своей уже довольно старой игрушке, но которую все еще так весело вводить в заблуждение. А может, и нет... Может Чихо действительно что-то да значила для Лео... Если бы кто-то такое и предположил, то юноша рассмеялся тому в лицо. Чихо была лишь игрушкой. Куда менее ценной, чем Карасуба. Зато по-своему милей и неимоверно наивнее. Ну да это было одной из черт, составляющих тот самый пресловутый шарм, который Чихо прямо-таки излучала, стоило с ней хоть немного пообщаться. Шарм беспомощного и больного котенка. С другой стороны подобные чувства будет вызывать любое дитя со столь сильной болезнью. Вот и Лео не смог удержаться. А может и специально поддался. Поди, разбери!

Карасуба вон тоже со скепсисом смотрела вслед своему ашикаби, что встретился ей по пути, когда она возвращалась в особняк. Остановившись на мгновение, Лео сообщил ей о своих планах и со спокойной совестью отправился дальше. Потому, четвертая, недолго думая, отправилась в МБИ на свою официальную работу. Ну а что ей делать в пустом особняке? Да и повод есть, она же еще и глава нынешнего дисциплинарного отряда, а деньги на всю ту роскошь, которой Лео обставил особняк, уходили со счетов Карасубы. Личных. Лео принципиально не использовал безлимитную карту МБИ, которую ему дали как участнику Плана. Потому и приходилось Карасубе батрачить по полной, попутно исполняя приказы, а чаще всего просто капризы своего ашикаби. Иногда доходило до того, что она валилась с ног от усталости — в буквальном смысле. И это — с выносливостью и силой секирей, и не просто секирей, а из первой десятки. И Лео — чертов садист, не исцелял ее в те моменты, а даже наоборот, нагружал домашними обязанностями, или давал глупые и абсурдные приказы. Обычно это были шаблонные приказы по типу: перенести диван сначала на второй этаж, потом в другой конец этого этажа, а затем снова вниз. Они были призваны лишь еще больше измотать Карасубу, попутно давая юному дарованию повод повеселиться. Умела Карасуба с постным выражением лица таскать тяжести. Очень красноречивым постным вырождением лица. Ну а после таких процедур, Карасубе хотелось лишь спать, но, как апофеоз, был еще секс, который в такие дни Лео никогда не пропускал... Обычно все заканчивалось тем, что Лео добивался своего, и Карасуба, где-то на середине акта теряла сознание от истощения, и только потом Лео исцелял ее ровно настолько, чтобы она смогла через силу продолжать. После чего он постоянно держал ее на грани. И только когда он был удовлетворен, а обычно до этого прекрасного момента проходили часы, Карасубе позволялось провалиться в сон... Как же вообще можно было измотать так быстро кого-то уровня Карасубы? Да легко. Просто перекрыть доступ к силе ашикаби, а имеющиеся личные силы планомерно вытягивать. И Карасуба знала об этом, и все равно работала на износ. Если так посмотреть, ее упорство всегда поражало юношу, и он каждый раз проверял границу. Границу ее упорства. Что характерно, Карасуба всегда, абсолютно всегда работала на износ. Порой, держась последние часы на одной лишь силе воли, девушка старательно выполняла приказ, пропуская тот момент, когда тело уже было неспособно выдержать потуги разума и проваливалось в беспамятство. И, что Лео считал личной заслугой, Карасуба, в последний год, начала получать удовольствие от всего этого... От мучений нахождения на грани, в шаге от обморока... Да и вообще от садистских игр своего ашикаби, главной игрушкой которого в этих играх была собственно она сама. Лео, когда понял это, даже поздравил себя с успешной воспитательской деятельностью, и мысленно вручил себе медальку. После чего на радостях устроил марафон в два раза дольше предыдущих. После которого он мог уверенно заявить, что плавающая в бреду на грани сознания Карасуба — на диво мила. Четвертая после того марафончика кстати провалялась в обмороке ровно тридцать четыре часа... Причем, после пробуждения, еще долго приходила в себя, но Лео был столь щедр, что дал ей спокойно отдохнуть. Дело как раз происходило на равнинах Сибири, так что пару дней они хорошенько отдохнули в классическом таком домике лесника. Провалялись на кровати все дни, наблюдая за небом: облаками днем и звездами ночью. Ну да это сейчас не важно. Все же, юноша сейчас с прекрасно отыгрываемой улыбкой рассматривал свой официальную девушку.

— Лео! — Радостно поприветствовала его эта самая девушка, на лице которой появилась слабая улыбка. Она медленно приподнялась с подушки, что бы попрезентабельнее встретить гостя. Да и что говорить, Чихо действительно была рада. Все же, не каждый день к ней приезжает ее... парень. Чихо невольно порозовела щеками, едва заметно, но на ее бледной коже... В общем, она была сдана с головой своим организмом.

— О, я смотрю у тебя хорошее настроение? — Хоть и спрашивал, но скорее утверждал юноша. Девушка кивнула, и вернулась обратно в лежачее положение, но ее глаза все же задорно блестели. — Ну, рассказывай, как ты? Никаких проблем? Ну, со здоровьем? — Лео изобразил на лице сильное беспокойство, что вкупе с его вечной улыбкой на лице... выглядело до боли карикатурным. Пока он задавал эти классические для их встреч вопросы, он прошел по палате и сел на единственный стул, который стоял радом с кроватью пациентки. "Фрукты? Хм... И запах странный. Да и стул..." — Думал юноша, осматривая палату, после чего, как-то сконфужено скривился. — Я так понимаю, Удзуме была? — Довольно ровно смог проговорить Лео.

— Да. — Слабо кивнула Чихо, ну, насколько это возможно в лежачем положении. — Ушла где-то около часа назад. — Увидев, что юноша снова на миг скривился, она добавила. — И не делай так, пожалуйста. Я не знаю, что вы не поделили, но... Удзуме — хорошая! — Убежденно выдала Чихо, и Лео ничего не оставалось, кроме как изобразить слабую улыбку. Ох уж эта святая наивность. Именно она его привлекла в этой девушке, а тогда еще девочке, три года назад. Только ей и не было ясно, чего это не поделили Удзуме и Лео. А оба виновника сего события прекрасно это понимали. Ее они не поделили, ее. Бедную Чихо. Причем если Удзуме относилась к этому мнимому противостоянию за внимание и любовь девушки серьезно, то вот Лео вся ситуация лишь еще больше забавляла, разбавляя уже порядком блеклые эмоции от этой игры. — Правда! Если ты с ней поближе познакомишься, то поймешь. — Лео махнул рукой и утвердительно покивал, как бы соглашаясь.

— И не боишься, что она меня у тебя уведет? — С легким смехом, склонив голову набок, спросил юноша, внимательно рассматривая впавшую в легкий ступор девушку. Но вот она возмущенно надула щеки, слегка покраснела от чего-то промелькнувшего в воображении и выдала.

— Нет, не боюсь! Удзуме так не поступит. Она меня любит! — Чихо запнулась и как-то виновато посмотрела на Лео. — Прости...

— Ох... Горе ты впечатлительное! — Выдал парень и, встав, приподнял девушку, после чего стал взбивать подушку. — Я же пошутил. Знаю я, что вы прекрасно друг друга понимаете и просто вообще лучшие подруги. — Отпуская Чихо на вновь мягкую подушку, ответил Лео. — Иногда мне кажется, что я вообще лишний в этом вашем тандеме. — Хитро сощурил глаза юноша.

— Издеваешься... — Тихо выдала смущенная девушка, вспоминая, что они с Удзуме все же чуть более близки, чем подразумевается словом "подруги". А еще она смутилась из-за того, что Лео потрепал ее по голове. — Ты никогда не будешь лишним! — Нашлась девушка и выдала такой ответ с полной и неоспоримой уверенностью.

— Ого! — Рассмеялся Лео. — Как веско это прозвучало.

— Это правда!

— Ну хорошо... — Юноша снова хитро посмотрел на девушку. — Тогда... Кто из нас тебе дороже? — Чихо на миг застыла от такого вопроса и как-то странно посмотрела на Лео. Но тот лишь серьезно кивнул, как бы говоря, что ему интересно услышать ее ответ. — Вот просто представим гипотетическую ситуацию. Мы с Удзуме приходим к тебе и говорим, что бы ты перестала общаться с кем-то из нас. Я против Удзуме, она против меня. Как-то так. К кому бы ты прислушалась? Чисто академический интерес! — Поправляя несуществующие очки, вставил Лео. Чихо серьезно смотрела на улыбающегося парня. Ее парня. Благодаря которому она вообще-то все же и была жива. Кто ей дороже? Тот кто... Но тут Лео рассмеялся. — Ой, да ладно тебе Чихо, я же не серьезно. Чего такое убито-серьезное выражение лица состроила?

— Просто я реально задумалась. Лео... — Подняла на него взгляд Чихо. Серьезный и твердый взгляд. — Ты.

— Чегось? — Состроив удивленный взгляд, спросил блондин.

— Я бы послушала тебя. Ты мне дороже... — Чихо тяжело сглотнула. — Но, не проси меня о таком, пожалуйста... Удзуме мне тоже дорога. И она...

— Чихо. — Ласково позвал Лео, щелкнув ту по носу. — Я же пошутил. Не более. Как и сказал, чисто академический и теоретический интерес. — Девушка слабо улыбнулась и кивнула, давая понять, что она... поняла. Она потянулась, что бы обнять Лео, но тот мягко уложил ее обратно на постель. — Неа! Давай-давай, колись, пока не услышу вводную по твоему здоровью, вставать не дам. — Юноша погрозил ей указательным пальцем.

— Хорошо, поняла я. — Тихо рассмеялась Чихо. — В порядке со мной все, в порядке, по крайней мере, в последнее время даже дышится свободнее. — А Лео наблюдал... И видел, Чихо действительно была сейчас рада. Рада, что разговор обернулся в шутку. Все же, сейчас у нее есть целых два человека, которым она не безразлична, и которые небезразличны ей... Так думала Чихо, и это давало ей силы бороться. А Лео, оперевшись на кровать, стал раскачиваться на стуле, лениво размышляя о том, как старательно Чихо и Удзуме скрывали тот факт, что Удзуме — секирей, а не человек. И при этом его "девушка" заявляет, что он ей — более дорог. Хотя, как думал Лео, все дело могло быть в том, что Чихо не хотела втягивать его в игру. Безопасность любимого там, все дела. На пару минут в палате наступила тишина. Лео раскачивался на стуле и с улыбкой наблюдал за девушкой. Та тоже рассматривала его и наслаждалась его присутствием.

— Я рад. — Все же раздался голос Лео. Его хитрая улыбка так и застыла на от рождения бледном лице, хотя Чихо даже и не помнила, что бы он когда-либо появлялся с другим выражением лица. А ведь три года прошло. Лео вообще появился в тот момент, когда она была на грани отчаянья: родители погибли, родственники получили нужные росписи под видом помощи и исчезли с концами, денег не было... И не было никого, кому бы она была нужна. Обычная такая правда жизни. Да и что в этом удивительного? Смертельно больная девочка, без имущества, без выдающихся данных, без заступников... Кому нужен такой балласт? Детей с подобной судьбой — тысячи, если не миллионы, всем не поможешь, это жизнь. Конечно, жалость была, куда уж без нее, со стороны персонала больницы так точно, но от этого легче не становилось, все равно, они — ничего не делали, даже разговаривать старались меньше, ведь кто знал, когда она умрет? Когда бесплатная медицина перестанет помогать? Всем было ясно лишь одно: скоро. Без надлежащего ухода, заботы и лекарств, жизнь очередной смертельно больной девочки была слишком коротка. И тогда, когда не было просветов, было лишь безразличие и пустота... А небо за окном казалось таким недосягаемым... Появился он, с его вечной улыбкой, с его характером, и его настойчивостью. Белый, энергичный вихрь. Тогда он смог дать ей стимул жить. И, главное, причину. Чихо была очень ему благодарна, поначалу — очень. А как не быть, ведь, почти что сказка: принц на белом коне... без коня, правда, зато сам белый. А потом, со временем, довольно коротким, все переросло в нечто большее. Разве так много нужно несчастной, смертельно больной девушке, что не имеет смысла в своей жизни? Совершенно немного. А Лео дал ей во много-много раз больше, чем немного. Один факт того, что к ней не приходили врачи разговаривать об оплате лечения... ведь бесплатная страховка — далеко не вечна, а вместо этого перевели в одиночную, комфортабельную палату... увеличили количество процедур, после которых она стала чувствовать себя куда лучше, что волей неволей, но было слишком ярким показателем. Все это заставляло ее задумываться. Задумываться о причинах. И причина, увы, могла быть лишь одна. Даже дураку было понятно. Но спросить об этом Лео напрямую она боялась. Чего еще ожидать от зашуганной девочки? А Лео не любил рассказать о себе сверх меры и делал это очень редко. Практически никогда. Потому девушка не спрашивала. Потерять расположение столь близкого и дорогого человека — Чихо очень сильно боялась, очень сильно... И страх этот был во много раз сильнее любопытства. Потому она просто была благодарна ему. Кротко и про себя.

— Кстати... — Лео перестал качаться и вздернул указательный палец вверх. — Я ведь сегодня ненадолго, но, зато, с хорошими новостями.

— Да? — Чихо была удивлена. Все же, не каждый день в ее жизни происходят неожиданности. К тому же исходящие от ее возлюбленного.

— Ага, я поступил в старшую школу Синто-Тейто. Вроде бы. Предварительно так точно. Так что скоро я переезжаю сюда. Если совсем точно, то именно сегодня.

— Правда? Ты теперь сможешь чаще приезжать? — Чихо резко села на кровать от неожиданности. Даже слишком резко и неожиданно. У нее закружилась голова, и ее слегка затошнило. Но она не обращала на это внимания. Новость напрочь отодвинула все неприятные симптомы.

— Эй, Чихо, не надо так резко... — Начал было Лео, но требовательные и горящие радостью глаза заставили его прерваться. — Да. — Легкая усмешка и теплый взгляд. — Теперь я смогу тут быть чаще. Но ты же знаешь? Программа в старшей школе — сложнее, так что каждый день — не получится. — Чихо не выдержала, подалась вперед, несмотря на свое состояние и обняла юношу:

— Спасибо... — Шепотом произнесла девушка на ухо Лео. — Ты не представляешь, как я рада. Это самая счастливая новость за последнее время.

"Представляю, очень хорошо представляю..." — Поморщившись, подумал Лео, благо девушка, обнявшая его, сейчас не видела его лица. — "Твои эмоции столь просты в чтении... И столь же чисты... Забавно, что их источником являюсь я..." — Лео и правда, считал это забавным. Ох уж этот ашикаби четвертой, что несет добро, счастье и справедливость. Лео даже начало подташнивать.

— Да ладно! — Лео подхватил Чихо и пересадил себе на колени, обнял ее и, положив свою голову на ее плечё, слегка прикусил левое ухо девушки. — Это не так уж и сложно было. — Такой маневр, кстати, имел и второй дно, помимо приятной и покорной куклы в руках. Так девушка не сможет видеть его лицо, а потому... можно и не давить из себя улыбку.

— А куда ты поступил? — Живо поинтересовалась Чихо, вдыхая аромат находящегося сейчас так близко юноши. Она была немного смущена от такой близости, но... Приятно это было куда больше, чем смущающе.

— Старшая школа Намакава, она в северном районе города. — Пояснил Лео, задумчиво рассматривая стену. — При Хайго она. Так что сама понимаешь... Выбор был очевиден. — Усмехнулся блондин, ткнув подбородком в плече поежившейся девушке. Уж она-то прекрасно понимала выбор Лео. Точнее, думала, что прекрасна понимала. Но не будет же некий порядочный мальчик расстраивать некую порядочную девушку! — Хотя это не единственная причина... — Ехидным голосом добавил юноша. — Что немаловажно, женская форма там просто шикарна! — Покивал в знак подтверждения своим словам парень, ехидная улыбка которого стала шире. До неприличия шире.

— Эй! — Возмущенно воскликнула Чихо. — Я — против! — Хоть и было сказано это шутливым тоном, но девушка все же невольно напряглась, а Лео, на котором она сидела, это сразу же почувствовал.

— Не напрягайся ты так, стесняшка. — Легкий поцелуй в щеку. — Я всегда буду верен только тебе! — Пафос так и сочился из этих слов. Хотя и были они полны просто-таки неприкрытой лжи. Чихо было очень доверчива. И это нравилось Лео. — А если серьезно, я на заочном отделении. Так у меня будет больше свободного времени... И не будет нужды беспокоиться о посещаемости. Ох уж эти ваши Японские заморочки с учёбой! Ну, все ни как у людей! — Для вида повозмущался блондин.

— Ну чего ты так о моей стране?.. — Мило насупившись, спросила Чихо. А потом не выдержала серьезного накала и рассмеялась. Все же, кое-чему плохому у Лео она научилась. Парень тоже легко усмехнулся. — Но все-таки... — Неуверенно начала девушка. — Разве в таком случае тебе не придется больше заниматься? При заочном, на сколько я знаю, тебя будут только так нагружать...

— Угу. — Рассеяно ответил Лео. — Есть такое, не спорю. Да даже уверен, что объем заданий будет увеличен, а уж учитывая, что я иностранец... ну да, думаю, справлюсь. — Уверенно выдал парень, полностью вникая в разговор.

Девушка слегка расслабилась от уверенности, с которой Лео, говорил это. Но тут как некстати она снова вспомнила о других девушках. Ведь Лео в любом случае будет видеться с ними. И если раньше она как-то не акцентировала свое внимание на этом, в связи с их возрастом, то сейчас... Все куда прозаичнее. Чихо совершенно не хотела терять его, ведь он был самым дорогим для нее человеком, даже Удзуме, как выяснилось, была скорее очень близкой подругой, а Лео... Лео она любила. Сильно. Девушка вздохнула. А если учитывать то, что Лео уже как раз вырос для "этого" — Чихо покраснела — а она "этого" дать ему не может по вполне приземленным причинам, то ее страхи вполне обоснованы. С высоты ее взглядов. Все же, Чихо хоть и была практически заперта в палате, но доступ в интернет она имела. Так что узнать всю интересующую ее информацию об отношениях между мальчиками и девочками она смогла вполне быстро. Даже слишком быстро. Так что иллюзий Чихо не питала. По крайней мере, в отношении... отношений. Другие парни бы вообще не обратили на нее внимания, девушка это прекрасно осознавала, и хоть она и была уверена в Лео, но страхи присутствовали. Все же он мог решить, что возиться с ней не имеет смысла. И если говорить откровенно, в связи с доступностью информации, Чихо здраво оценивала свои шансы на фоне какой-нибудь старшеклассницы, что всегда заботилась о своей внешности... Она проигрывала по всем параметрам. С другой стороны, Лео же вполне осознано остается с ней, разве не так? Чихо старалась в первую очередь убедить саму себя в этом факте. Любой психолог, взглянув на ее метания и мысли, уверено заявил бы о низко самооценке. Об этом знал и Лео. Еще одна причина, по которой она ему нравилась. Как игрушка — она была воистину идеальна. Лео улыбнулся, следя за мыслями девушки, что тяжело вздохнула от своих размышлений и плотнее прижалась к нему, стараясь быть как можно ближе.

— Чихо-тян, успокойся, у тебя плечи дрожат. Не нужны мне всякие старшеклассницы, ты и так идеальна. — Лео развернул девушку боком и, взъерошив ей волосы, поцеловал в губы. Это был не первый их поцелую, но Чихо всегда заворожённо замирала в эти моменты. Да и мысли как-то уж очень шустро покидали ее голову. Через десяток секунд, оторвавшись, Лео подбадривающе продолжил. — Мне нужна только ты. — Снова поцелуй и немного вранья. Ложь — вообще полезная штука. — И нет, ты не говорила вслух... — Усмехнулся парень, внимательно рассматривая смущенную девушку. — ...но мне итак понятны твои мысли после того, как я заикнулся о женской форме.

— Я такая предсказуемая? — Вяло поинтересовалась Чихо, нехотя расслабляясь.

— Нет, а может и да... — Лео показал язык. — Или я просто хорошо тебя знаю, Чихо. А зная тебя, мне не составляет труда предположить, что такие переживания для тебя — естественны. Да и если быть до конца честным, именно для этого я и упомянул форму. — Лео снова хитро ухмыльнулся и прикоснулся свои лбом к губам Чихо. — Так что не ревнуй понапрасну. Тебе не идет. — Снова ее поцеловал парень с легкой улыбкой на лице.

— И что ты во мне нашел, Лео? — Обращаясь скорее к воздуху, чем к юноше, спросила Чихо, тихо вздохнув после того, как парень оторвался от ее губ.

— Много, очень многое, Чихо-тян. Ты милая... — Лео накрутил локон ее волос на один палец... — Красивая... — Еще один локон оказался в захвате... — Добрая, вежливая... — Юноша распустил волосы Чихо и снова поцеловал, но на этот раз куда глубже. — У тебя прекрасные волосы... А еще, у тебя прекрасный характер!

Лео еще много комплиментов наговорил хорошей и слегка наивной Чихо-тян. Он наслаждался. Все же, осталось не так уж и много времени. Ведь... Конец игры приближался. И он с нетерпением этого ждал. После прекращения потока комплиментов, они просидели где-то час, общаясь, и просто отдыхая, в обществе друг друга. На часах уже было полтретьего, когда Лео сказал, что ему нужно уходить, так как гостиница для постоянного проживания еще не найдена, а он остановился в привокзальном отеле. Уложив Чихо на кровать и, поцеловав в последний раз, отправился на выход, но когда дверь была открыта наполовину:

— До встречи... — Попрощалась Чихо. — Лео... сама. — Девушка мило улыбнулась, глядя на застывшую фигуру парня. Вот он медленно поворачивается к ней лицом, перекошенным в улыбке на фоне скептического взгляда. — Ладно, извини, но ты так забавно реагируешь... — Девушка тихо рассмеялась. — Это была месть!

— Чихо-тян, вот все в тебе идеально, только твои шутки... По крайней мере, с суффиксами — немного... Ну да признаю, заслужил. — Покаялся Лео.

— Ну, извини-извини, я не удержалась. Просто я тебя так давно не видела, что соскучилась по твоей реакции... — Теперь и Чихо показала язык.

— Эх, Япония и ваши странные традиции! — Вздохнул Лео с уже нормальным лицом, на котором была его обычная улыбка. — Ладно, чао, Чихо-тян.

— Пака Лео. — Ответила девушка уже закрывающейся двери.

Юноша вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Его лицо разгладилось, став абсолютно бесстрастным, и тихое бормотание пронеслось по пустому коридору:

— Как же лицо сводит... Эх, а теперь придется чаще... Ну, хоть немного осталось, и то радует. Н-да...

Лео встряхнулся, перенастроил свое ядро на нужную "частоту" и отправился на выход из больницы. Ему предстояло начать новый виток своей игры. Новые актеры. Новое развлечение. Да и просто, новые впечатления. Как же... занятно! Предвкушение! Именно это чувство испытывал Лео.

— "Так, где там у нас Мия?" — Подумал Лео, выходя из раздвижных дверей больницы. Через миг после этого он получил отклик на своем внутреннем радаре. Две точки. Карасуба, что сейчас вольготно развалилась на диване в офисе дисциплинарного отряда, расположенного в пентхаусе башни МБИ. И Асама Мия, его цель. — "Отлично! Просто идеально!" — Мысленно потер руки юноша, и отправился в сторону центрального рынка северного района...

* * *

Асама Мия: примерная домохозяйка, вдова, владелица доходного дома и просто милая, хорошая женщина. А ведь для большинства так и было. Красивая, скромная, целомудренная женщина, да и готовит прекрасно... А еще и весь дом в чистоте содержит. В общем, куда не глянь — идеал чистой воды. Соседи знали этот факт на столько же хорошо, как и то, что солнце встаёт на востоке. Идеал... Но это, опять же, если не знать всей подноготной. Так же, Асама Мия — столп секирей. Дабл Зеро, Мать, Первая... И соучредитель МБИ, как вдова Такехито, которому принадлежала одна треть компании. Все это про нее. А ее сила, сила первого номера — стала легендой среди секирей. Даже Карасуба, что ныне считается сильнейшей — не желала вступать с той в открытую конфронтацию. По крайней мере, до окрыления. И ведь было за что. Сила первой секирей восьмого корабля колониальной экспедиции была не в превосходном владении мечем, не в вакуумных слэшах, не в усилении тела, не в увеличении реакции и скорости, точнее, не во всем этом по отдельности.

Силой первой секирей восьмого корабля колониально-спасательной экспедиции, которую боялись и уважали, было отнюдь не ее мастерство фехтования. В этом-то та же Карасуба ее превосходила на порядок. И не в особых силах. Как таковых их у нее просто не было. Ни управления огнем, ни землей. Да и физические характеристики ее тела особо и не превосходили средний показатель секирей. Слэши катаной? Тоже нет. Они были лишь последствием. Так что определенно нет. Мия не имела никакой особой силы или специализации, как другие секирей. Так почему же она была сильнейшей? Объективно сильнейшей? Если ставить так вопрос, то в этом отношении ее особой силой была возможность управлять своей энергией напрямую. Ее тама. И ее опыт. Она единственная кто из ныне живущих смутно помнила создателей своей расы. И те жестокие тренировки, которые проходила, дабы стать достойной для выполнения своей миссии. Защита колонистов. Или беженцев... Тама Мии было завершенным. Ее учили управлять им те, кто ее и создал. И вследствие этого, ничего удивительного в том, что она обладала такой силой. Она осознано управляла и направляла свою энергию. Осознанно придавала ей нужный окрас и концентрировала. Сила, скорость, слэши, реакция... Все это следствия ее филигранного контроля своих сил. Да и возраст ее тама был наибольшим на восьмом корабле. А значит, его самостоятельное развитие и рост зашли куда дальше, чем у других секирей. Что тут говорить, если самостоятельное развитие тама происходит только лишь после того, как она становится полноценным. И ускоряется после того, как его настройка завершается.

Что бы было понятнее, придется сделать небольшое отступление. Секирей — не люди. Они искусственные существа. Можно сказать — удачный эксперимент. Секирей — это тама, а тама — это секирей. Без первого не может существовать второго, и наоборот. Хотя, скорее следует сказать, что тех, кого называют секирей, правильнее называть тама. Внутри него расположена суть существа, именуемого секирей. Условно говоря, если человек в классическом понимании это триумвират тела, души и разума, то тама — все это объединяет. Тела секирей — оболочка, или контейнер. Без него тама быстро разрушается. Неполноценное. Полноценное тама уже не настолько хрупкое и со временем сможет регенерировать потерянную оболочку. В теории. Так вот, тама — это основа, энергетический и физический фундамент, на котором уже можно строить то, что нужно или придавать нужные эффекты. Универсальный фундамент так сказать. И пока он не будет достроен, нормальной и крепкой структуры не получится. Как с домом. Его можно строить и на незавершенном фундаменте, да смысла — не имеет. Так и секирей. Девяносто девять секирей из ста восьми были физически лишены возможности развиться свыше заложенного предела. Свыше полноценности своего тама. Девяносто девять секирей из ста восьми имели от пятнадцати до пятидесяти пяти условных процентов полноценности своего тама. Которое сами повысить не могли. Нужно было вмешательство извне. Вмешательство "создателей". И потому первая десятка, имеющая полноценные тама, была изначально сильнее и способнее. Со временем они бы и сами завершили свою настройку, ведь срок их жизни во много раз превосходил отпущенный человеку. Ах да, завершенность. Имея полноценное тама, тем не менее, это лишь фундамент. Его нужно привести в равновесие. Настроить. Специализировать. Как фундамент. На нем можно построить, как и котеджик для небольшой семьи, так и небоскреб в сто этажей.

Тама — удивительная, очень пластичная и универсальная штука надо сказать. Именно на этом этапе формируется сила и способности секирей. Их характер меняется и стабилизируется. Уже имеющаяся сила растет и прогрессирует. Ничего не напоминает? Да, окрыление. Создатели секирей знали, какую халтуру они сделали, потому и создали искусственный механизм завершения тама. В секирей, отправленных на землю, было встроено несколько дополнительных механизмов. Дети от союза секирей и человека получают небольшое управляющее ядро, жалкий огрызок по сравнению с тем, чем владели их создатели, но его было достаточно, чтобы завершать неполноценные тама и резонансно усиливать завершенные ими тама. Да, ашикаби, по сути, были лишь инструментом создателей секирей для сохранения и лучшего функционирования их творений. А так как управляющее ядро, позволявшее детям секирей завершать их тама, окрылять то есть, было искусственного происхождения, имело встроенные инструкции на репродукцию, то с каждым поколением сила его убывала. Не может ядро породить ядро аналогичной силы. Закон сохранения и потери энергии работает даже в такой сфере. Так, год за годом, через поколения, понемногу, ядра ашикаби теряли свои силы.

Увы, этот искусственный механизм завершения тама — не идеален. Если завершаемое таким способом тама не было полноценным, то после окрыления, оно теряло способность саморазвиваться. Становилось полуфабрикатом. Неполноценное тама грубо и силой заставляли стать подобным полноценному. Естественно это имело последствия. Да, они получали единовременную прибавку к силе и мощности своего тама, их характеры стабилизировались... Но более не могли развиваться, не могли становиться сильнее, получать новые возможности... Да и что говорить, итак всем понятно, что даже завершенное таким способом тама — лишь суррогат. Воздействие происходит слишком грубое. Слишком топорное. Именно потому в свое время Лео пришлось методом тыка приводить в порядок ту мешанину, которой было представлено тама Карасубы. По сути, завершение тама — это подстройка шаблонна под индивидуальные требования. Так что завершённое тама, это как отпечатки пальцев. Абсолютно уникальный объект. Конечно, незавершённые тама — не безликие клоны, просто они все же имеют некие общие идентичные участки.

Так что Мия, имевшая полноценное и завершенное тама тогда, когда остальные секирей ее корабля не были еще даже созданы, имела преимущество не только в опыте и силе ее тама, на которое сил создатели не пожалели. Но и во времени жизни. В обычных условиях, она бы всегда превосходила более поздних секирей. Даже если бы те были полноценными, завершёнными и имели настолько же большое тама. Хотя последнее — довольно субъективное понятие. Размер у тама одинаков, отличается так сказать насыщенность, которая растет так же с возрастом. Количество и качество как говорится. И, конечно же, раз тама само растет, это не значит, что им нельзя в этом помогать...

Возвращаясь к первой, ее козырем было все вышесказанное, а так же умение управлять своей энергией. Остальные секирей вообще этого не умели делать, так что ни о какой честной схватке между ней и младшими секирей речи не идет. На порядки различались они в качестве, количестве, возможностях и просто опыте. Так что никто не мог ее превзойти даже в теории... В обычном случае. Ведь, есть Карасуба. А у нее есть ашикаби. Так что никто не мог превзойти Мию, за исключением нынешней Карасубы, но это — больше заслуга Лео, чем черной секирей. Но об этом почти никто не знает, и этот факт стараются не афишировать. Во избежание преждевременного вмешательства первой. Но, даже учитывая этот факт, Карасуба все равно проигрывает... По крайней мере, в опыте управления своей энергией. Ну да что — время, для существ такого уровня, и такого развития тама? Да, полноценное и завершенное тама, именно этот факт и является причиной того, что Мия, да и Карасуба теперь, бессмертна. Ну, по людским меркам. Срок жизни ее организма исчисляется тысячелетиями, а что это как ни бессмертие в людском понимании? Так что, ничего удивительного, что с момента пробуждения и выходы из стазис-капсулы, она ни капли не изменилась внешне. И, что само собой разумеется, Лео пожелал заполучить столь интересный для него экземпляр. Море достоинств, спокойный характер в большинстве случаев, сила, и способности в ведении хозяйства. А учитывая способности в готовке у Карасубы... Лет семь назад, а не сейчас. Но осадочек-то остался, так что... В общем, у Лео не только коллекционер внутренний взыграл, но и вполне приземленные мотивы присутствовали. Да и время, наконец, пришло. Игра Минаки скоро войдет в основную фазу, а значит, и конец не за горами. Также, незначительную роль в этом решении сыграло и то, что Мия — единственная из ныне живущих существ, кто может полноценно управлять островом Камикура. Хотя, с появлением Лео, данный факт еще следует подтвердить. Но до таких событий — еще очень далеко, а пока...

По улицам Синто-Тейто беззаботно брел юноша. Обычный такой парень в темных джинсах, белой, свободной рубашке, а так же в темно-зеленной ветровке, что была накинута сверху и застегнута лишь наполовину. Руки его были спрятаны в карманах, а взгляд блуждал по пасмурному небу. На улице стоял март, и соответствующая погода была предсказуема. Тяжёлые, свинцово-серые тучи уже давно стали постоянным спутником этого времени года, как и дожди, который так любил Лео. Температура в тот весенний месяц так же не принесла неожиданностей. Стабильные десть градусов по Цельсию. Потому, множество людей оделись в легкие, осенние вещи и ходили так по улицам. Утренний дождь кончился, и небо слегка прояснилось, но все так же оставалось серым и "рваным" от неравномерности кучевых туч. Лео сейчас направлялся в сторону рынка, на котором, как он надеялся, а для надежды у него были весомые доводы, начнется его новый план. Ну как план? Скорее игра. Лео, чем старше он становился, тем меньше ему нравились обычные развлечения. И он все время искал что-то эдакое, что-то особенное, что-то, что заставит его почувствовать то самое предвкушение, радостный трепет... То, что подарит ему новые, ранее не изведанные эмоции. И это было проблемой. Из-за вседозволенности, точнее Карасубы, что баловала Лео, он всегда получал то, что хотел. Будь то новая коллекционная игрушка плющевая за баснословные тысячи долларов, или резня в средней школе из-за того, что какая-то девушка из старших классов посмела косо и неодобрительно на него посмотреть. В тот раз, в школе, та девушка умерла последней, наблюдая с крыши, на которую ее закинула четвертая, как хохочущая Карасуба с упоением кромсала на мелкие кусочки как ни в чем неповинных учеников и персонал, так и само здание. А Лео... Был на той же крыше, пил через трубочку персиковый сок из небольшой пачки, и с радостным, полным восторга лицом наблюдал за кровавой вакханалией творящейся внизу. Он не знал, от чего больше было перекошено личико глупой девушки. От резни, или от его, Лео, реакции на нее. Никто не сбежал из школы. Когда все началось, многие кинулись к воротам. И они погибли наиболее жестоким способом. Карасуба тех банально насадила на забор. Умирали долго они и мучительно. Так что оставшиеся поняли, куда ветер дует, осознали свое положение и стали пытаться забиться в самый темный угол школы. Не помогло. Никому. Тогда Лео был счастлив. Новые эмоции, невиданная доселе ситуация, непревзойдённый антураж. Карасуба была счастлива. Ведь Лео был счастлив. А еще и поубивать довелось. Много. Славные времена. Лео с теплотой в сердце вспоминал те беззаботные деньки. Как Карасуба вальяжно поднималась по лестнице на крышу: вся в крови, ее одежда, меч, волосы... И после того, как предстала перед Лео, легкомысленным, будничным тоном поинтересовалась у него, как ему сок... Лицо той девушки было незабываемым. Разрыв шаблона — это слишком мягкое выражение. Да и на истеричный вопрос той девушки, мол, за что он так с ними, Лео ответил, что просто не любит понедельники. А так — хоть какое-то развлечение. Ведь никто не любит понедельники, правда? Славное было время...

Так что желания Лео не имели границ. Они ничем не ограничивались, кроме его собственной фантазии и фундаментальных законов мира. И именно последнее ограничение он страстно желал преодолеть. Ведь ему становилось скучно в этом ничтожном мире. С его устаревшими правилами. Он имел все. Мог получить все. Все что угодно. И потому у него не было недостатка в новых впечатлениях... До тех пор, пока все самое легкодоступное он не перепробовал. Секс, наркотики, алкоголь, компьютерные игры, еда, путешествия... Все было изведано. В той или иной степени. Да, оставались другие наркотики, другая еда, другие игры, другой секс... Но Лео отчетливо понимал: это не вечно. Когда-нибудь он перепробует действительно все. И потому он принял решение смаковать. Все. И ради этого он ограничивал себя. Ради этого придумывал разные условия. Именно поэтому он играл в "План Секирей", а не завершил его в тот миг, когда сила Карасубы это позволяла сделать. Лео в свое время осознал и еще одну вещь. Общение, лицедейство... Вот то, что ему нравилось. Интриги, игры на публику. Ложь. Дискуссии. Споры. В этом они прекрасно сошлись с Минакой. И потому Лео сейчас шел на рынок. Ведь это весело! Притвориться обычным человеком и действовать на нервы обывателям дома Изумо. И в особенности Мии. Правильной и доброй домохозяйке. Которой она хотела казаться. Но Лео знал правду. О, он знал, какова Мия внутри. Потому он решился. Время пришло. И сейчас, пока Лео шел по улице, он готовился. Ведь столько всего нужно сделать! Лео был в предвкушении, Лео был возбужден, Лео радовался. Давно не представлялось возможности так поразвлечься, а систематические, но редкие разговоры с Минакой — были лишь малым заменителем. Его стала одолевать скука. О бич всех сильных мира!

На самом деле, Лео бы с радостью вновь пошел в школу, вновь нарвался бы на неприятности, повздорил бы с местными "авторитетами", а так же поиздевался над учителями... Или же попытался бы их соблазнить, если учителя были молодыми и женского пола. Или со старшеклассницами пофлиртовать. Они в те моменты такие смешные, по мнению Лео, такой покровительственный тон и отношение. А как же, соблазнили такого красавчика, да к тому же еще и иностранца! Бедные, наивные школьницы... Лео даже неделю ходил на их могилки, так как после всего там происходящего, Карасуба желала только рвать, убивать и разрушать... По приказу ли, из ревности ли, но если Лео не приказывал обратного, школа очень быстро становилась мертвой, а МБИ приходилось придумывать очередной террористический акт. В первый раз, когда Лео был еще "юн и зелен" все закончилось с косым взглядом "правильной" старшеклассницы. Второй раз закончился на том, что девушка, которая бахвалилась тем, что соблазнила иностранца... Скоропостижно скончалась. Вместе со всей школой в придачу. Террористы — они такие, никогда не знаешь, что они выкинут в следующий раз. Но в третий раз это будет уже не то... Совсем не то. Скучно. Потому Лео и шел сейчас в логово "льва" так сказать, но "льва", который для него не так уж и опасен. Наверное...

Еще раз сверившись со своей внутренней картой и чувством направления, Лео заметил, что Мия уже на полпути к своему дому, после чего слегка скорректировал свой маршрут. Достав заранее приготовленное приспособление для прослушивания музыки, он одел наушники и нажал на сенсорном дисплее телефона кнопку "плей". Врубил музыку на всю катушку так сказать. Метал, для большей убедительности своей игры. Совсем скоро. Лео улыбнулся, он предвкушал. Вот осталось два поворота. Музыку громче, нужно выжать из динамиков самый последний хрип, пятидесяти миллиметровая диафрагма неистово дрожит под такой нагрузкой. Кивать в такт песне, прикрыть глаза и стараться не обращать внимания на посредственное звучание этих дешевых наушников. Посредственно. Так с отвращением думал Лео. Ну да что не сделаешь, дабы войти в образ? Будет довольно странно, имей обычный школьник, у которого хоть и водятся деньги, дорогущие студийные уши за какие-то жалкие десять тысяч долларов. Лео имел их, но... ради игры, достоверной игры, пришлось приобрести эту хреновую погремушку. И хотя объективно эти наушники были неплохи, но юноша уже привык к своим, родным, и лучшим наушникам. Так что оценивал он их совершенно предвзято! Последний поворот. Лео сосредоточился и выбросил из головы посторонние размышления и недовольства. Вон, уже и у Карасубы настроение подпортилось. Она не любит, когда Лео чем-то недоволен. Он успокоился. За поворотом будет цель. Сосредоточиться на контроле тела и мимики. Все должно быть достоверно. Свериться с чувствами. Мгновение задержки для большего эффекта и быстрый шаг с прикрытыми глазами. Два метра... Последние приготовления, по большей части эмоциональные. Метр... Маска. Последние штрихи и окончательный выбор линии поведения. Угол... И вот оно. Начало игры. Столкновение... Удар!

* * *

Глухой звук удара пронесся по пустынной улице города. От столкновения юноша запинается о поребрик и заваливается на бок, падая по инерции на асфальт. Бумажные пакеты, полностью забитые продуктами, полетели вниз, и от удара о землю порвались, рассыпав все свое содержимое. Лео, подставив в направлении падения руку, смог смягчить удар, наушники вылетели, и громкая музыка огласила тихую улицу, а немногочисленные прохожие, понаблюдав за столкновением, пошли по своим делам. Ну а что необычного? Бывает. И не такое случается в большом городе. Обыденность. Вторая участница столкновения, Мия, в свою очередь, успела ухватиться за перила ограды, рядом с которыми она шла, и потому сумела удержать равновесие. На секунду участники этого "ДТП" застыли. Ошарашенное лицо юноши выражало недоумение и полное непонимание ситуации. Вот он огляделся, увидел держащуюся за ограду девушку, хотя скорее молодую женщину, что была одета в некую традиционную одежду, скорее всего мико с некоторыми дополнениями, но в то же время — нестандартных цветов в тон ее волос. Затем Лео перевел взгляд на разбросанные продукты и порванные пакеты, и искра понимания пронзила его лицо. Попытавшись подняться, он зашипел: ладонь была ободрана от столкновения с асфальтом, но, перенеся вес на другую, здоровую руку, все же смог подняться. Виноватая улыбка появилась на его лице, и, подойдя к девушке, помог ей вернуться в исходное положение:

— Простите, я что-то совсем перестал следить за дорогой, задумался... — Виноватым голосом начал тот. — Извините, я не специально. Наушники вот еще... — Сначала Мия была удивлена, а потом удивление становилось все больше, по мере реплики парня, что сбил ее. Или она врезалась, Мия этого еще не разобрала. Она вообще была ошарашена этим фактом. Совсем бдительность потеряла. Но удивило ее не это, не само столкновение или ее беспечность, а язык, на котором говорил этот юноша. Хоть она его и не знала, но определить смогла, это был французский. "И угораздило же меня столкнуться с иностранцем". — Подумала тогда Мия, осознавая будущие проблемы с пониманием собеседника. Хотя то, что ее новый "знакомый" — иностранец, можно было понять и так: голубые глаза и белые волосы, вкупе с европеоидным типом лица, давали понять это совершенно точно. — "И как же мне быть?".

— Ара... — Начала Мия, пытаясь воскресить в своей памяти хотя бы базовые знания английского, которому ее в свое время обучал Такехито в рамках базовой программы обучения секирей, но как назло, вспоминалось все очень плохо. Десять лет ведь прошло, так что неудивительно. Что уж говорить о французском? На нем она знала от силы пару слов, и то, так сказать по своему профилю домохозяйки и повара, а так же знала его общее звучание. Но Мия не успела додумать свои тяжкие думы об основах английского языка, так как незнакомец снова начал говорить и проблема отпала сама собой. Юноша перешел на чистый японский, хоть и с явным, но не слишком бросающимся акцентом.

— Еще раз простите, от неожиданности перешел на родной язык. — Смущенно улыбнувшись, объяснил юноша. — Задумался я, да и наушники... Эм... — Парень не знал, что еще сказать, ситуация была глупая. Эти мысли слишком явно читались на его лице. Но спустя секунду он что-то придумал и продолжил. — В общем, прошу прощения, позвольте помочь и компенсировать неудобства? — Вопросительная интонация и взгляд был направлен на Мию, а та, отойдя от шока и взяв себя в руки, собралась с мыслями.

— Ну что вы, в этом есть и моя вина, все же, я тоже не следила за дорогой. — Женщина понимающе улыбнулась и, поправив сползший оби, отряхнула свое хакама. Во время этой процедуры Мия замерла на несколько мгновений, но юноша, как думала Мия, этого не заметил. А дело было в том, что когда первое впечатление прошло, шок отошел на задний план, а эмоции улеглись, она почувствовала "это". "Это" было чем-то необычным и неизведанным для нее. Легкое покалывание где-то внутри, и тепло, разливающееся от тама по всему телу. Слабое, тихое, спокойное чувство. Расслабляющее... Мия никогда не чувствовала подобного, но по описанию, и из ее знаний выходило только одно: реакция. Реакция секирей на ашикаби. И это стало для нее полной неожиданностью. Нет... Это стало крушением некого незыблемого закона природы. Настолько это было нереально и невозможно. Реакция... Она не должна ее чувствовать, совершенно! Уж что-что, а окрылить ее пытались, причем сам Минака в тот же год, когда он нашел корабль на всплывшем острове Камикура. И Минака был сильным ашикаби, явно сильным, но даже он не смог. Это был просто поцелуй. Потом были попытки с прямым вводом ДНК, но и они провалились. По всем отчетам — все должно было получиться, все было правильно, да и опыты с младшими номерами это подтверждали. Но не вышло. Тогда осталось лишь одно предположение: Мия просто слишком сильна. Потому ее и не могут окрылить нынешние ашикаби. А когда появились результаты побочных исследований, о том, что с каждым поколением сила ашикаби в носителях уменьшается, истончается, все меньше ДНК первых секирей в них остаётся. А союз двух ашикаби лишь замораживает, но не обращает этот процесс... Потому, первые ашикаби, дети людей и секирей — возможно и могли бы ее окрылить, но когда эту информацию получили — было слишком поздно. Подготовка к игре, великому плану Минаки, шла полным ходом. А затем инцидент с Такехито. Мия покинула МБИ, не решаясь выступать против них, так как в таком случае ей бы пришлось сразиться со своими братьям и сестрами, а скорее всего — убить. Этого она совершенно не хотела. Так что все последующие годы она лишь наблюдала, а ее неокрыляемость была истинной, не подлежащей сомнению аксиомой, и тут такой разрыв шаблона. И не сама реакция как таковая ее смутила, а то, что такое событие в себе несет. Ее пытались окрылить ашикаби нынешнего поколения, но не смогли. Реакция — лишь эдакая совместимость, а так, любой ашикаби может окрылить любую секирей. Если ему хватит силы своего ядра. А раз есть реакция, то это не просто ашикаби, способный окрылить ее, это ашикаби, который может ее окрылить, и при этом является ее избранником, партнёром, суженным, совместимым... Названий много. Суть одна. Вероятность существования такого ашикаби была просто ни то, что исчезающе мала, она была отрицательной. По расчетам МБИ, поколение ашикаби, способное окрылить Мию, хотя бы в теории, жило минимум четыреста лет назад. Так что... женщина была малость не в себе. Но Мия мгновенно взяла себя в руки, все же, это не столько сильно ее ошарашило, как удивило, все же, не шибко она доверяла Минаке и его исследованиям, да и реакция хоть и была, но слабой, а по описанию других секирей — реакция просто захлестывала их с головой. Но даже такая... удивительно! И она явно шла от того юноши, с которым она столкнулась. Сначала Мии в голову закрались подозрения, все же столкновение, да еще и с тем, кто вызывает реакцию — очень подозрительно, но потом она поняла всю параноидальность данных мыслей. Юноше было лет семнадцать на вид, а результаты тех исследований появились лишь в две тысячи одиннадцатом. И хоть им она не доверяла, но Минака все равно не смог бы успеть все провернуть. А потому, это не может быть специально выращенный ашикаби. Все же, технология ускоренного роста подходит только для секирей, ибо тело для них — вторично, а для людей эта процедура, увы, смертельна. Тоже были опыты. — Но я буду не против, если вы мне поможете.

— С удовольствием. И все же, еще раз простите. — Юноша согнулся в извиняющемся жесте, после чего стал собирать разлетевшиеся продукты, которые после складывал в обычный пакет. Его он достал из внутреннего кармана. Мия тоже этим занималась, только собирала она в новый и потому целый бумажный пакет. Когда все продукты были собраны, юноша поинтересовался: — Вы не против, если я помогу вам донести продукты? Все же, я еще чувствую себя виноватым. — Новая смущенная улыбка.

— Что вы, я буду очень благодарна, все же, редко встретишь воспитанную молодёжь. — Посетовала Мия с появившейся на лице шутливой улыбкой.

— Как можно? — Развел руки парень. — Не мог же пройти мимо и не помочь столь прекрасной леди? — Это звучало столь высокопарно, что юноша сам же первый и прыснул. — Не получилось из меня галантного принца?

— Ну почему же, вам очень идет этот образ. — Кивнула в такт свои словам женщина. — Ах да, я же не представилась, Асама Мия, очень приятно. — Церемониальный поклон примерно на двадцать градусов сопроводил эти слова.

— А, да, простите, что сразу сам не представился, Гарсия Лео... Эм... — Юноша почесал затылок свободной рукой, при этом немного разворошив и так лежащие в беспорядке волосы. — А какой я должен сделать поклон? Плохо я разбираюсь пока во всех традициях... — Мия открыто улыбнулась.

— Неважно, если вам будет удобно, можете не обращать на это внимание. — Пара человек уже отправилась в ту сторону, в которую шла Мия. — Все же, я понимаю, иностранцам очень сложно знать все наши устаревшие традиции.

— Это да, столько лет приезжаю в Японию, но так еще и не выучил. А как мне к вам обращаться? Для меня именные приставки звучат очень необычно и неудобно... И даже, скорее, как-то глупо. — Лео задумчиво высунул язык и облизал верхнюю губу. — Да, наверное это подходящее определение. — Он улыбнулся и посмотрел Мии в глаза. — Вы не против обращения "мадемуазель"? Или просто "мадам"? — Смущенно предложил юноша, почесав затылок.

— Вы из Франции? — Мия выглядела очень заинтересованной. Она хоть и жила теперь вполне свободно, но людей другой расы видела только по телевизору. Все же, жизнь обычной домохозяйки, хоть и в одном из самых больших городов Японии, не способствует широкому кругозору.

— Ась? — Сбился с мысли Лео. — А, да. Я родился и жил во Франции, а вот неделю назад переехал в Японию. До этого я только изредка приезжал навестить свою девушку.

— Кстати, можете обращаться ко мне просто по имени, Лео-сан, я не против. — Лицо юноши перекорежило. — Оу, я вас чем-то обидела?

— Нет-нет... — Спохватился юноша. — Мия, вы очень добры, но пожалуйста, тогда зовите и меня просто по имени. Эти суффиксы при обращении ко мне — вымораживают. Не люблю ни обращаться с ними, ни обращений ко мне с ними. Брр... Не привычен я к такому.

— Вымораживают? Как это? — Поинтересовалась Мия значением неизвестного слова, которое с явным коверканьем и трудом произнесла.

— О, это русское выражение, примерно означает... Эм... Даже не знаю, ну наверное, что-то вроде ступора. Хотя в более широком смысле оно означает раздражение. Короче, если тебя что-то вымораживает, то выводит из себя. Вот. — Довольный собой закончил Лео, считая, что объяснил достаточно подробно.

— Ясно, хорошо, буду звать вас по имени, Лео. — Мия улыбнулась и слегка кивнула. — А вы знаете и русский язык?

— Не то что бы знаю, но примитивно изъясниться смогу. Мне нравится их культура, общий так сказать национальный настрой, вот в свое время и изучал, а когда перешел в среднюю школу — стало не до этого.

— Необычное хобби. Вы полиглот? Французский, японский, немного русский? — Поинтересовалась Мия, поправляя свободной рукой выпавшую прядь волос. Лео не смог сдержать легкого восхищения в своем взгляде. Это польстило первой среди секирей.

— Нет! — Махнул рукой юноша. — Ну или наверное, это как посмотреть. Собственно, помимо этих языков я еще английский худо-бедно знаю. Но я бы не сказал, что я прямо целенаправленно их изучал. Скорее, это было продиктовано необходимостью. Ну, кроме русского.

— Необходимость? — Склонила голову в вопросе Мия.

— Я часто переезжал. По семейным обстоятельствам. Вот и приходилось с детства адаптироваться.

— Понимаю. — Кивнула женщина. Помолчала минуту, после чего задала следующий вопрос. — Извиняюсь, если лезу не в свое дело, но вы говорили про девушку. Она разве вам не объясняла ничего? Я про особенности нашей страны? Да и переехали, я так поняла, ради нее?

— Да, переехал я ради нее, а на счет объяснений... Ей это немного затруднительно, она смертельно больна и не может ходить. — Удивление и жалость на лице Мии стали слишком явными.

— Сочувствую, простите что спросила... — Мия действительно почувствовала себя виноватой.

— Да не стоит, я уже привык. — Лео махнул пофигистично рукой. — Все же, ради этого я и переехал, что бы поддерживать ее, ну и обучиться на врача. В Японии медицина на очень высоком уровне, так что надеюсь смогу хоть чем-то ей помочь.

— Ясно, это похвально, но неужели вы уже окончили школу? Я бы вам и семнадцать с натяжкой дала, но не больше, уж извините. — Мии и вправду было немного неудобно лезть в душу, но ей было любопытно, а раз негативной реакции нет, можно и понаглеть немного.

— Что вы? Нет! Мне шестнадцать. Я поступил в старшую школу Намакава, она с медицинским уклоном, да и находится при медицинском институте Хайго. Там хоть сразу будет доступ к нужным... аудиториям. — Изменил последнее слово Лео. Но слово "лабораториям" так и осталось висеть в воздухе неозвученным.

— Очень необычно. — Сделала вид что не заметила Мия.— Но, разве такое обучение не будет очень долгим?..

— Да, это так, но все же, я так решил, хотя программой меня при поступлении пугали, но, думаю, справлюсь. Кстати, можно поинтересоваться? — Решил сменить тему Лео.

— Конечно, спрашивайте. — Легко согласилась со сменой темы женщина.

— Эм, а ваши волосы... Это натуральный цвет? — Лео даже немного смутился, что слегка умилило Мию. В нем удивительным образом считалась взрослая рассудительность и детская непосредственность. "Ох уж эта молодость..." — подумала про себя Мия.

— Да, — кивнула Мия, — сколько себя помню, у меня был такой цвет. А ваш? Все же, тоже довольно необычен. — Женщина оглядела светлую шевелюру парня.

— Да? — Лео накрутил на палец локон своих белых волос. — Не знаю. Родители говорили, что это из-за какого-то инцидента в еще далеком детстве. А от рождения у меня были темные волосы.

— Ясно, никогда не видел такой чистый оттенок. Вам повезло. — Лео улыбнулся и согласно кивнул. — У меня ассоциация с первым снегом... — Мия смущенно отвела взгляд в сторону. Для нее это было нетипично. Она это понимала, но ничего поделать не могла. Сейчас она себя практически не контролировала. В мелочах. Слишком необычным было это чувство. Реакция. Так тепло и легко на душе ей не было с тех самых, уже почти позабытых, вечеров с Такехито.

— Ха-ха-ха! — Рассмеялся Лео, бросив взгляд на еще более смутившуюся Мию. — Вы не первая кто так говорит. Моя девушка тоже часто делает такое сравнение. Спасибо.

— За что? — Не поняла Мия, позабыв про смущение. Оно быстро отошло под натиском удовлетворения, что она смогла поднять настроение своему ашикаби... Женщина на миг замерла и сглотнула. Нет, возможному ашикаби. Но как же ей хотелось, в ту минуту, иррационально хотелось, что бы в ее голове был только первый вариант. Она выдохнула. Слишком необычным было ее состояние, она удивлялась сама себе.

— За напоминание. — Просто бросил Лео. В его внешности не было ничего от того, настоящего Лео, того, кто сейчас абсолютно бесстыжим образом творил какофонию противоположных чувств и эмоций в разуме Мии. Она думала, что он не замечает этих кратких остановок и изменения лица, но он замечал. Он был источником этого, и он это знал. Лео еще шире улыбнулся, видя непонимание во взгляде своей будущей секирей. — Не только моя девушка сравнивала мои волосы с первым снегом... — Парень беспечно перевел взгляд на пасмурное небо. — Моя мать, в детстве, часто пела колыбельную... Про первый снег, про белоснежную зиму, про то как снежинки танцуют на ветру... И всегда, перед сном говорила, что та песня — про меня. — Лео замолк. Сейчас он говорил правду. Про настоящего себя. Того мальчишку, что беззаботно жил с любящими родителями. Даже нынешний он с теплотой вспоминает те дни. Ему плевать на людей. Ему плевать на секирей. Но воспоминания о тех восьми годах, прожитых в семье, с отцом и матерью... Он трепетно хранил. В данный момент, эти воспоминания, были одной из нескольких вещей, что в нем могут назваться светлыми. — Сейчас я... Часто забываю о них. О родителях. — Мия, погрузившись в момент, не сразу заметила слегка усилившееся чувство теплоты внутри. Она боялась спугнуть эту атмосферу некого доверия. Все же, появление возможного ашикаби, появление реакции, выбило ее из колеи куда сильнее, чем она думала. И... она была рада этому, в глубине души. Но больше ее настроило на серьезный лад то, с какой интонацией отвечал Лео. Тут парень резко развернул лицо к женщине, и, вглядываясь в ее глаза, спросил: — А вы, Мия? Часто вспоминаете своих родителей?

Вопрос ошарашил ее. Он был неожиданным. Но от того не менее точным. Мия погрузилась в себя и свои воспоминания. Родители? У нее не было родителей. Она была создана искусственно. Как инструмент. Живой, многофункциональный инструмент. Кто ее родители? Устройство что синтезировало ее зародыш? Механизм, что создал тама? Или создатели всего проекта так называемых "секирей"? Она помнила их. Но не вспоминала. Нет, они не были рабами или еще что-то в этом роде. Бесчеловечных экспериментов не проводили. Но они были другими. Они были созданы ими. Для "секирей" они были почти что богами. Но родителями? Вряд ли. Мия помнила тех, кто ее создал и то, что ее создало. Но она не знала своих родителей. У нее не было людей, которых она могла бы нежно назвать "мама" и "папа". Всех их, всех близких, должен был заменить Он. Предначертанный каждой "секирей" избранник. А Мия... Родившись и обучаясь еще при создателях, не имела избранного. А потом... долгий сон и полет. И пробуждение. И выяснение, что избранного она больше не дождется. Прошло то время. Нет достаточно сильных ашикаби. А МБИ, во главе с Минакой, после тех исследований, очень уж шустро стерилизовали всех сто восемь секирей. Включая Мию. Глава тогда еще молодой корпорации не хотел, что бы какая-то мелочь, в прямом смысле, нарушила его великий план и гениальную постановку. И Мия смирилась. Это была ее судьба. Так к тому же был еще и Такехито. Он очень вовремя заметил состояние своей подопечной и можно сказать подсуетился. Мия, потеряв надежду на обретение ашикаби, решила почувствовать хотя бы столь обыденное для людей семейное счастье. И вот теперь, ее мировоззрение дало трещину. Вот он, ашикаби. Который вызывает реакцию. А значит, вероятность возможности окрыления — очень высока. Ашикаби. Возлюбленный. Родитель. Семья. Господин. Хозяин. Друг. Цель жизни. Будет ли Мия вспомнить о нем? Конечно. Вспоминает ли о создателях? Нет. Твердое нет. А прошло уже пять минут ходьбы в молчании.

— Я... плохо помню их... — Мягко обошла конкретику Мия. — Но... Да, я часто вспоминаю и буду вспоминать. — Не уточняя кого именно, ответила она. — Сейчас — точно... — Тихо закончила женщина. Лео кивнул и как-то понимающе посмотрел на нее. Спустя очередную минуту молчания, парень перевел тему на какую-то обыденность. Минут пять они шли, разговаривая о погоде и других, ничего не значащих мелочах, и при этом старательно не затрагивали личных тем. На улице все так же стояла свежая погода, запах озона после дождя еще не рассеялся и приятно освежал воздух. Редкие пешеходы шли по своим делам, а некоторые оглядывались на эту странную парочку. Все же, у обоих был необычный цвет волос, яркий и кричащий, а это у многих пробуждало любопытство. Или неодобрение. Но, что Лео, что Мия, уже давно привыкли к такому постоянному ненавязчивому вниманию со стороны обывателей. К тому же, они были заняты общением друг с другом. Мия действительно искренне интересовалась разными мелочами, пытаясь составить наиболее полное мнение о парне, что так удачно врезался в нее. А Лео? Он тоже был доволен. Разговаривал. Общался. Отвечал и задавал свои малозначимые вопросы, рассматривая и анализируя тама первой, подмечал мелкие детали и отличия от тама Карасубы. Делал мысленные заметки о будущих изменениях своей секирей. Да и просто повышал свой общий уровень знаний. Раньше как-то не доводилось быть так близко с обладательницей первого номера. Вот и наверстывал упущенное. Все же, Карасубу он менял интуитивно, а при таком подходе ошибки неизбежны. Хотя Лео относился к этому как к статистической погрешности. За очередным поворотом оказалась широкая улица, заставленная небольшими и аккуратными двухэтажными коттеджами. Этакий спально-семейный райончик.

— Мы почти пришли, если присмотритесь, вон, — она указала рукой, — фасад моего дома. — Мия улыбнулась кинувшему парню, что внимательно стал разглядывать конец улицы.

— А вы живете в неплохом районе. — Оценил Лео, осматриваясь вокруг. — Мия, а вы его хорошо знаете?

— Не жалуюсь. — Согласилась Мия с оценкой района. — И да, на его знание так же не жалуюсь.

— Не могли бы тогда подсказать, где здесь находиться гостиница Шанги-Ла? Просто сейчас я остановился в привокзальном отеле, но он дорогой, а мне нужно найти относительно постоянное жилье. Вот и хожу уже четвертый день, изучаю варианты.

— Шанги-Ла? Эм... — Задумалась Мия, переходя на другую сторону дороги. Мия сейчас размышляла, делая вид, что пыталась вспомнить. Реакция слегка усилилась, и сомнений нет — ее вызывает Лео. Мия и раньше не сомневалась, уж слишком очевидным все это было, но она должна была проверить. Проверка лишь подтвердила очевидное. Потому сейчас Мия размышляла. Странный все же юноша. Такой молодой, а уже столь целеустремлённый и серьезный. А так же, Мия поняло точно одно. Это — возможно ее ашикаби, она все еще не могла полностью поверить в такой поворот событий, который сможет, наконец, помочь ей отпустить Такехито и счастливо жить дальше со своим ашикаби... Женщина внутренне усмехнулась. Как же пошатнуло появление реакции и ашикаби ее устоявшийся спокойный и рассудительный характер. Давно она не чувствовала такого возбуждения и позыва к действиям... Этакий утрированный интерес ко всему окружающему и к раздражителю в особенности. Нет, она не побежит тут же окрыляться, да и неясно еще даже, сможет ли, но сначала в любом случае нужно присмотреться. У Мии еще осталась ответственность. За себя и своих братьев и сестер. Такая сила, как она, не может принадлежать недостойному. Уж чему-чему, а осторожности за эти восемь лет она научилась. Что поделать, со всей своей силой, она так и не смогла спасти Такехито. И повторять трагедию... Ни она, ни ее сердце — не хотело. Потому, девушка решила подождать, дабы понять, что он за человек. И если ее первое впечатление окажется верным, она без сомнения подарит этому юноше свои крылья. А то, что у него уже есть любимая, а какой она еще может быть, если ради нее он переехал в другую страну, девушка, Мию не заботило. Все же, здравый эгоизм присущ и ей, а вследствие этого, она не без оснований считала себя лучше какой-то девушки-инвалида. Какой бы они ни была милой или понимающей. Ведь она — "секирей", а они созданы, дабы быть идеальными партнерами, половинками, слугами... Не важно. Они те, кто прекрасно приспосабливаются, дабы стать наиболее удобным партнером своему избраннику. Такими их создали. Ради этого их создали. И Мия как никто другой из всех живых секирей понимала это. Да и вообще, если будет нужно, она может позволить своему избраннику интрижки на стороне. Ведь она, если все пройдет удачно, будет хорошей секирей!

А Лео, что в данный момент ненавязчиво следил за ходом мыслей Мии, довольно улыбнулся и чуть усилил сходство своего ядра с тама первой, тем самым усилив реакцию. Не на много. Чуть-чуть. Незаметно. Но с каждым изменением результат будет копиться и усиливать все ее чувства, желания, эмоции... Даже тело со временем начнёт напрямую реагировать на присутствие ашикаби вблизи. Что уж говорить, Лео умел строить нужные декорации и правильно мотивировать актеров. И Мия, хоть и не понимала этого, ну уже вовсю плясала под его дудку... да чего мелочиться, под весь его оркестр. Безудержно следуя пишущемуся на ходу сценарию. Так что Лео улыбался. И вежливо молчал, давая женщине время подумать над его невинным вопросом, попутно слушая ее мысли и удивляясь, насколько легко управлять даже ей, первой среди всех секирей. Лео неслышно хмыкнул.

А Мия продолжила свои думы. Она уже решила, что нужно лучше узнать парня. Но вот как можно узнать человека, хорошо и со всех сторон, если ни при жизни под одной крышей? Учитывая, что она держит доходный дом с одной нахлебницей на шее, при этом нормальный постоялец тоже — всего один, вторая же — то заплатит за жилье, то нет. Так что вывод напрашивается сам собой:

— "Надо убедить Лео снимать жилье у нее. Даже можно скидку дать, как бы за то, что он школьник, и обед включить в стоимость... И дополнительное время в ванной... И разрешить девушек... Так, стоп, нужно успокоиться и взять себя в руки. Не думала, что даже такая слабая реакция, настолько влияет на мысли!", — Мия глубоко вздохнула и осмотрелась. За всеми своими думами она даже не заметила, как оказалась у входа в свой дом, а Лео все ждал ответа.

— "Нужно как можно быстрее что-нибудь решить!", — Подумала напоследок Мия, и обратилась к юноше:

— Извините, что-то такую гостиницу не припомню. — Слегка опустив голову, как бы извиняясь, медленно сказала она.

— Что же, спасибо и на том. — Вежливо поблагодарил Мию юноша. — Вы здесь живете? — Подбородком указал Лео на опрятный и довольно большой коттедж. Его территория была как минимум раза в два больше, чем у соседних домов. Да и выглядел он внушительнее небольших домиков по соседству.

— Да, зайдете? Я вам хотя бы рану обработаю. — Предложила Мия, ангельски улыбнувшись.

— Хм? — Лео вопросительно выгнул бровь, а затем перевел взгляд на ободранную ладонь, множественные ранки на которой уже подсохли, но еще неприятно щипали и доставляли определенные неудобства, причем не физического, а скорее морально-этического толка. В общем, было просто неприятно, но совершенно не смертельно. — А, это... А я вам не помешаю, Мия? Все же, вы и так из-за меня потеряли много времени... — С сомнением протянул Лео. — Да и вообще столько хлопот доставил.

— Что вы, что вы! — Помахала женщина рукой на заявления парня о том, что он доставил ей проблем. Может, это и было так, но Мия считала, что нахождение возможного ашикаби — стоили таких мизерных неудобств. Хотя этого она и не сказала Лео. — У меня не так уж и много дел. — Продолжила женщина, открывая дверь в дом и заходя в прихожую. — Здесь можно повесить верхнюю одежду. — Указала та на ряд крючков. — Да и дела эти, — продолжила Мия прерванную речь, — в основном по дому. Уборка, готовка, и все в таком духе. Вот, прошу, проходите, — указала женщина на первый проем в коридоре, — сейчас дома никого нет, так что еда не готова. — Она виновато склонила голову вбок, поправляя волосы. — Подождёте чай, или вы торопитесь?

— Да нет, до апреля у меня куча свободного времени, так что воспользуюсь вашим гостеприимством. — Улыбнулся Лео собеседнице, старательно изображая, как он нехотя соглашается на то, чтобы навязывать свое присутствие в доме практически незнакомой женщины. И всячески показывал, как ему неудобно. Но из уважения он согласился. Вроде вышло убедительно. — И спасибо за заботу, вы ведь все же меня даже не знаете, а...

— Не стоит беспокоиться, мой муж никогда не отказывал в помощи тем, кто нуждался в ней, а его гостеприимство не знало границ. — Мия так же улыбнулась в ответ и направилась в коридор, но перед седзи остановилась и, обернувшись, добавила. — Не стесняйтесь, располагайтесь, можете чувствовать себя как дома, а я скоро все принесу. — И вышла в коридор, направившись куда-то вправо. Увы, пока Лео плохо знал планировку дома.

Осмотревшись, Лео подошел к низкому столику и сел на колени перед ним, после чего стал куда внимательнее осматривать комнату, отмечая чистоту и порядок. Все же, Мия, действительно, очень педантична в этом вопросе. Да и в принципе ему дом понравился, классика, все же, на то и классика, что актуальна во все времена, а в этом поместье она была не вычурной, например, как в храмах, но и не шибко простой, веет от него домашним уютом, спокойствием и безмятежностью. Еще сада камней на заднем дворе не хватает, но для него нужно слишком много места. В любом случае, что-то в них есть, традиционных японских домах. Некий налет исторической атмосферы? Этакий экскурс в прошлое. Все же, это место разительно отличалось от особняка Лео, выдержанного в европейском стиле. Что поделать, родина и ее веяния все еще сильны в нем. Да и любил Лео Францию. А его особняк, построенный на заказ по образу и подобию парижских собратьев, приобрёл и их отличительные черты. То, чем они отличались от других подобных строений вне Франции и в частности Парижа. Юноша любил его, свой дом. Да, он был именно что его домом. Но даже так... Этот уютный и традиционный японский коттедж смог чем-то запасть в душу юному ашикаби.

— "Может, когда завершу все свои планы, остаться жить здесь?", — спросил сам себя Лео. Хотя, ему все же будет не хватать той роскоши, к которой он привык, тех архитектурных особенностей, что стали для него родными, и кончено же, той атмосферы. Уголок истинного дома в далекой и чуждой Японии. Да и спать на футонах?.. Нет, Лео не был готов к таким жертвам! На пару месяцев еще ладно, потерпеть можно, но жить так? Увольте. Лео не собирался себя ограничивать. Кровати — более предпочтительны, на вкус Лео, конечно же. Да и сексом на футонах не позаниматься, опять же, смотря с высоты взглядов на комфорт Лео. Хотя, зная Мию, хоть и не лично, юноша уже предвидел кучу проблем с этим, но... на всякий случаю у него всегда есть собственное первоклассное жилье и прекрасная, послушная собачка, что со всем рвением будет стараться, дабы удовлетворить его, не так ли? Так что парень не беспокоился. Запасных вариантов куча! Так что зачем переживать? Лео улыбнулся и довольно потянулся, после чего на несколько секунд ушел в транс: проверять свое ядро и реакцию тама Мии на него. Все шло так, как он и планировал, никаких отклонений, все шло даже слишком гладко, а потому, он слегка увеличил выходящий фон, чтобы и расстояние на котором чувствуется реакция, и ее сила — увеличилась. Спустя секунду раздался глухой хмык от парня. Он понял причину такой... успешности воздействия. Все оказалось до боли просто. Тама Мии само хотело этого. Оно желало этого... Мия желала этого. В глубине себя естественно, но желала.

— "Забавно..." — Усмехнулся без единого звука парень, а со стороны казалось, что он просто довольно и радостно улыбается. Глубокий выдох и юноша снова в мире живых, смиренно ждет хозяйку и не делает ничего подозрительного. Прошло минут семь, когда Мия вернулась с подносом, на котором стояла пара чашек, небольшой чайник и корзинка со сладостями. Аромат чая начал распространяться по комнате. — "Приятный запах..." — Оценил его Лео.

— Вот. — Поставила перед ним чашку Мия и налила в нее чай. — Начинайте без меня, я схожу за аптечкой.

— А? Ладно. Спасибо большое. — Поблагодарил Лео женщину кивком и отпил горячий чай. А Мия снова вышла из гостиной и вернулась приблизительно через пять минут. За это время чай был выпит и Лео, расхрабрившись, налил себе еще из чайника, ибо сказано было в писании: "Чувствуй себя как дома, сын мой". Ну и, может не все так высокопарно, но все же, парень решил, что долить себя чая он может и сам. Ничего удивительного. Но вот что юношу сильно удивило, так это наличие в корзинке обычных таких конфет. Все же он ожидал увидеть нечто более традиционное, но в то же время был рад этому. Он любил европейскую кухню, а некоторые японские блюда просто вызывали здравое недоумение. А уж количество передач о еде на всех телеканалах — зашкаливает! Даже прожив восемь лет в Японии, Лео все еще иногда удивлялся тому, что может происходить в этой стране, и при этом, считаться вполне нормальным. В общем, Мия пришла с небольшой металлической коробочкой в руках, на одной грани которой был изображен интернациональный символ — красный крест, который не оставлял других вариантов того, чем эта коробочка может быть. Присев рядом с гостем, Мия попросила:

— Давайте вашу руку, я ее продезинфицирую.

Лео протянул названную конечность и стал наблюдать, как женщина аккуратно открыла крышку флакончика с, видимо, спиртом и, оторвав кусочек бинта, промокнула его в жидкости. Затем Мия мягко промокнула ободранный участок кисти, а точнее ее тыльную сторону, потом несколько круговых, мягких движений, дабы не содрать уже образовавшиеся легкие коросты. Затем она перевернула бинт другой стороной и повторила предыдущие манипуляции. На каждой из сторон остались небольшие, размытые пятна крови, а на месте ранки стало чувствоваться небольшая сухость. Спирт быстро испарялся. Скинув использованный кусок ткани в специально подготовленный мешочек, женщина достала новую стеклянную баночку с белой мазью. Открыла вакуумный колпачок и, подцепив пальцем немного, стала медленно втирать в каждую царапину по отдельности. Закончив с этим, она вновь достала бинт, и наложила относительно тугую повязку. Все это время они провели в некой блаженной тишине, покуда Мия систематически обрабатывала ранение, а Лео любовался ей, никак не отражая этого на лице. Все же, стоило признать, что она — красива, и не вычурно, как многие модели и иже с ним, а как-то более приземлённо. И хоть внешность модельную она и имела, эта внешность не была кричащей. Она не заставляла сомневаться в "натуральности". Не было косметики, не было неестественных цветов, ну... Если не считать волос, но в целом... Веяло от нее спокойствием и умиротворением. Пресловутым домашним уютом. Эффект примерной японской жены, можно сказать, она была олицетворением этого понятия. Образцовая ямато-надэсико. Но учитывая знания Лео, у него были все основания предполагать, что это — очень качественная маска... или вторая личность, причем, что из этого было действительностью, предстояло еще узнать. И все же, он был впечатлен. Она разительно отличалась от Карасубы, но в тоже время, они были на удивление похожи. В некой первооснове своей. Можно сказать, они просто по-разному олицетворяли одно и то же. Чистая, незамутненная и безудержная ярость, в противовес холодной, спокойной и решительной... но тоже, ярости. Лео был доволен и позволил себе улыбку, которую постарался скрыть. Сделать вид. Все на благо представлению. Мия заметила, но не подала виду, но в мыслях... в мыслях она была довольна. Она смогла заинтересовать его. Для нее это было своеобразным достижением. Когда женщина уже заканчивала обработку руки, послышался звук открываемой двери и тихие шаги в прихожей, звук снимаемой одежды, и стандартное приветствие, принадлежащее, судя по голосу, мужчине:

— Мия, я дома!

— О, похоже, это Кагари-сан вернулся, прошу меня простить, я пойду встречу его. — Лео лишь кивнул в знак того, что он все понял, а Мия встала и направилась в коридор. Юноша взялся за уже слегка остывший чай здоровой рукой и сделал глоток.

— "Вкусно все же..." — Протяжно подумал Лео. — "Умеет, все же, Мия чай заваривать, небось, и всю церемонию знает..." — Задумчиво рассматривая чашку, размышлял Лео. — "Что же, вот и еще одна причина появилась. Да и уж больно интересная она женщина..." — Предвкушающая улыбка напополам с усмешкой появилась на его лице, но тут же пропала, Лео вновь вернул контроль над собой, все же, в доме еще есть Мацу, которая, по ощущениям юноши, пока спит. Но такая потеря концентрации сильно не понравилась Лео, все же, есть вероятность быть зафиксированным камерами, и этот факт не стоит сбрасывать со счетов. Лучше всего было бы окрылить вторую, но без ее окрыления тем слизняком, канон можно слать ко всем чертям, а этого Лео пока не хотелось, так как в том, что он знает вероятное будущее — есть неоспоримое преимущество. Конечно, у него есть Карасуба, и мысль о том, что он может проиграть — принципиально алогична, но...

Кем бы Лео себя не считал, он со всей ясностью осознавал, что всего лишь человек. Да, он аномально сильный ашикаби. Да, он может манипулировать тама секирей в просто-таки наиширочайших пределах, да и вообще, во всем, что связанно с секирей и их связью с ашикаби — Лео не было равных, даже близко! Но сам он от этого не становился каким-то сверхчеловеком. Он, конечно, может отправить энергию своего ядра на поддержку естественной регенерации, но и только, никакого существенного прироста не будет, лишь увеличение общей эффективности. Его тело из-за постоянной циркуляции энергии ядра, учитывая довольно хрупкую и долговязую комплекцию, было феноменально сильно и выносливо... По человеческим меркам его комплекции. Даже слабейшая секирей в прямом бою уделает его в хлам. Двадцать пять раз подряд. Ну, может не так все плохо, но все равно, даже слабейшая секирей, будет превосходить его по физическим показателям на... много в общем. Что уж говорить о середнячках и таких зубрах, как Карасуба и Мия? Другое дело, что прямого боя с секирей не будет, он просто перехватит контроль или прикажет Карасубе, или другой своей секирей, которые обязательно появятся. Но опять же, физически он не так уж и сильно превосходит людей своей комплекции, так что даже натренированный человек, если тот не будет ашикаби, на которых худо-бедно, но можно влиять, благодаря наличию у них генов секирей, сможет его легко убить в рукопашной, чего уж говорить про всякое оружие и иные средства уничтожения себе подобных. Люди за всю свою историю придумали на удивление много всяких устройств и приспособлений для убийства себе подобных. Ведь на этом и строилось их выживание и доминирующая роль как в природе в целом, так и в своем обществе в частности. То же доминирование колонизаторов в Новом Свете — яркий тому пример. Так что перед всем этим разнообразием Лео был беззащитен, в большей своей мере. Худо-бедно он все же тренировался... С подачи Карасубы. Так что и холодным оружием, и в меньшей степени огнестрельным, он таки владел. На сносном для человека уровне. Победить в мастерстве Мию или Карасубу... Про это говорить вообще не приходится. Так что, трезво смотря на ситуацию, Лео осознавал всю свою личную физическую ущербность и слабость. И это ему не нравилось, чувствовать себя незащищенным. Вот и решил раньше времени обзавестись новой, сильной секирей. Хотя кого он обманывал? Карасубы бы за глаза хватило для его полноценной защиты, и всегда хватало, ему просто стало скучно. Не дело ведь, знать будущее и не поучаствовать в самом интересном? В это время юноша услышал приближающиеся шаги и вот, в дверном проеме, появилась Мия и сероволосый парень, хотя скорее молодой мужчина. — "Так, что там у нас по элементарному этикету?" — Вспоминал про себя Лео, поднимаясь для поклона с пола.

* * *

Мия вышла из гостиной и направилась к входной двери. Женщина была немного недовольна тем, что их разговор, а точнее просто нахождение наедине, прервали. Как бы Мия это не отрицала, появление возможного ашикаби сильно повлияло на нее, а также на ее душевное и эмоциональное состояние. Причем настолько, что в первые минуты, она серьезно планировала сразу же окрылиться. Слишком были сильны эмоции. Право слово, в связи с появившимся ашикаби, даже Такехито, которого она очень любила, отошел на второй план. Но потом, она смогла взять себя в руки и вернуть себе холодный рассудок. Да, с виду она была так же спокойна и учтива, как и всегда, как и полагается примерной японской женщине... Ну, точнее, Мия хотела быть такой, пытаясь что-то доказать самой себе и заодно сбежать от того прошлого, которое угнетало ее. И из-за этого, того, что она на самом деле такой не являлась, иногда происходили срывы, более известные постояльцам Изумо как "Маска демона-они". Прошлое женщины и ее истинный характер давали о себе знать.

Так вот сейчас спокойной она была только с виду и на первый взгляд, а на самом деле, если принять во внимание размеренность будней прошлых лет, была крайне возбужденна. И учитывая то, что она ОЧЕНЬ хотела, что бы Лео поселился у нее в доме, она решила сделать все возможное и от нее зависящее, а так же невозможное или слегка аморальное (Мацу можно убедительно попросить помочь в данном вопросе...), чтобы он, ее возможный ашикаби, принял правильное, на взгляд самой Мии, решение. И благодарить бы Мии всех богов, что Карасубы не было сейчас рядом и она не умеет читать мысли секирей как ее ашикаби. Иначе бы четвертая тут же устроила финальный батл, дабы на физическом уровне просветить свою вечную соперницу о том, почему не стоит даже в мыслях считать, что та знает лучше, как следует поступать Лео, ну или какие решения ему принимать. А Лео умел читать мысли секирей. И они его забавляли. Так что Мия была сейчас готова на многое ради достижения своих целей. Заодно женщина хотела проверить, будут ли другие секирей реагировать на Лео? А так как в ближайшей доступности был только пришедший Хомура, то и начать она решила с него. Кагари сейчас как раз снимал обувь, а подошедшая Мия спокойно подождала, попутно поздоровавшись:

— Добро пожаловать домой, Кагари-сан. — Слишком добрая улыбка, слишком милые интонации, слишком положительный посыл заставили обозначенного мужчину слегка побледнеть, подозрительным взглядом осмотреть хозяйку сего дома, и попутно вспомнить все свои грешки да дела, которые могли ТАК сильно разозлить Мию. А то, что она, как минимум, в бешенстве, опытному в таком вопросе шестому, было ясно как божий день. За столько-то лет совместной жизни. Кагари даже отступил на шаг под напором такого давящего добродушия, но закрытая им же дверь не оставляла шанса на отступление. — Что это вы так побледнели, Кагари-сан? Вам плохо? — Участливо спросила хозяйка. И это еще больше пугало.

— Не-ет, Мия, все хорошо... — Все еще не зная, что случилось и в честь чего Мия такая... такая... такая "добрая", все же, тот не нашел за собой каких-либо предосудительных действий, Хомура принял единственно верное решение в подобного рода ситуации: прикинуться веником и не отсвечивать, со всем соглашаться, за все извиняться, кивать, улыбаться, махать руками, и божиться, что он "усе понял и всенепременно исправлюсь". Раньше — работало, вот и сейчас шестой понадеялся на проверенный временем и бесславно почавшими нервными клетками способ.

— Ну, раз хорошо, то проходите, не стесняйтесь, чего застыли на пороге? — Давящая доброта стала еще более давящей... А инстинкт самосохранения корчился в конвульсиях. И судорогах. А подступающая было агония смерти от разрыва сердца на нервной почве, была прервана самой хозяйкой. — Ах да, у меня сейчас гость. — Многозначительное молчание стало продолжением, и Хомура понял, что должен что-то ответить. А учитывая настроение хозяйки, то гостем мог быть разве что Сео, ведь не на самого Кагари же та злилась? — "Ведь, правда? Правда, ведь? Ну, пожалуйста!" — как мантру про себя зачастил Кагари.

— Я понял, Мия... — активно закивал молодой мужчина, — мне его вышвырнуть? — Предложил Хомура, думая, что Сео уже перешел все границы, и чаша терпения Мии лопнула. Сильно лопнула, чем вызвала полноводное цунами.

— Ни в коем случае, Кагари-сан! — Такая знакомая, но не менее пугающая тьма начала сгущаться за спиной хозяйки, а проступивший было контур маски, так и не проявился, так как мужчина быстро зачастил:

— Понял, понял... Мне все ясно: никого не трогать, ничего не делать. — Примирительно замахал руками Кагари.

— Я рада, что у нас полное взаимопонимание. — С уже настоящей улыбкой ответила Мия. Давящее чувство отступило, а тьма рассеялась, но вот предчувствие опасности хоть и слегка успокоилось, но до умиротворения было еще далеко. — Ах да, гость... Понимаете, Кагари-сан, сегодня, идя из магазина, я встретила интересного юношу, который мне очень помог. — Начала Мия, а Хомура все больше осознавал, что ничего не понимает. И какую же хорошую тактику он избрал. Она его еще не подводила. Он ненароком сглотнул. — И так случилось, что он ищет жилье. Нет. — Ответила на невысказанный вопрос женщина. — Он пока не знает что этот дом — гостиница. И я вас убедительно прошу, — давящее чувство усилилось, добавляя следующим словам Мии большей внушительности, — будьте как можно более дружелюбны и отзывчивы. Я очень, повторюсь, очень хочу, — проникновенный взгляд прямо в темные глаза шестого так и сочился добротой и заботой, — чтобы он поселился здесь. Так что постарайтесь посодействовать этому из-за всех сил... — Закончила Мия и, развернувшись, отправилась внутрь дома, а Хомура, отойдя от бушевавших в его тама эмоций, и постепенно осознавая сказанное Мией, нетвердым шагом двинулся следом.

— А как вы познакомились-то? — Тихо и как-то пришибленно спросил Кагари, смиренно идя за хозяйкой.

— Он врезался в меня. — Обернулась Мия, остановившись посреди коридора. — Или я в него, это, смотря с какой стороны посмотреть. А так же помог донести продукты слабой домохозяйке. — Женщина улыбнулась слегка смущённой улыбкой и направилась дальше, сделав вид, что не слышала ошарашенное бормотание шестого: "Ага, слабая, как же...", но сделав пару шагов, остановилась и добавила. — И да, он не любит именные суффиксы, это так, к слову. — Сделала намек Мия. И Кагари его понял. Он жить хотел, так что был весь — внимание.

Оставалось несколько метров до гостиной, и Хомура напряженно пытался понять, что же здесь происходит. Но, так и не придя к какому бы то ни было вменяемому выводу, обобщающему все происходящее, он решил подумать об этом в более спокойной обстановке, а сейчас следовало сосредоточиться на дружелюбном поведении и создании хорошего впечатления у важного гостя. А то, что он важный, по крайней мере, для Мии — это факт. А раз для Мии он важный, то ничего не попишешь, он и для остальных постояльцев — важный. Обреченно вздохнув и понаблюдав, как хозяйка уходит на кухню, Хомура вошел в комнату.

* * *

— Не стоит, не люблю формальностей. — Сказал вошедший, остановив начавшего было вставать Лео взмахом руки, а Мия в это время отправилась на кухню. Учитывая, что по дому уже стал распространяться запах готовящейся еды: что-то мясное, овощи, и что-то еще. Лео не смог разобрать. Да и то, что на столе всего две чашки, то и за ними, наверняка, пошла.

— Да? Ну ладно. — Согласился Лео, усаживаясь обратно. — Меня, кстати, Лео зовут, Лео Гарсия.

— Очень приятно, а я Кагари. Можно без суффиксов. — Кивнул тот, присаживаясь рядом и протягивая руку. Лео охотно ответил на рукопожатие, попутно проверив, не реагирует ли Хомура на его присутствие. Но все было в порядке, он довольно точно настроил свое ядро. При рукопожатии Лео слегка соприкоснулся с тама шестого, лишь для того, что бы прочесть его глубокие мысли и воспоминания. Все же, без предварительной настройки довольно сложно "слушать" незнакомых секирей. Юноша сделал это аккуратно, что бы ненароком не вызвать ответную реакцию, а то бы весь план полетел к разъяренной Карасубе, то есть к дьяволу. Улыбка появилась на лице юноши, он даже не рассчитывал на такой сильный эффект! Увидев в воспоминаниях Хомуры Мию со стороны, которая так сильно желала проживания Лео в этом доме, что ненавязчиво так давила на бедного шестого своей силой, юноша поздравил себя с успешным началом своего плана и немного усилил воздействие своего ядра. С кухни послышался звук падающей сковородки, видно Мия немного спешила или... Лео, проверив еще раз все показатели ядра, и, так же прощупав тама Мии, чертыхнулся про себя, все же, тот постоянно забывал ту разницу, что пролегла между его ядром и тама секирей, даже учитывая тама Мии, которое развито гораздо лучше и сильнее по сравнению с тама других секирей. Опять же, сейчас ей конкуренцию в этом может составить лишь Карасуба, и то, из-за того, что Лео собственноручно работал с ней. В общем, юноша сделал слишком явное воздействие, не рассчитал силы... увеличил отток энергии "на немного" в своей системе расчетов, так что пришлось резко ослаблять выделение энергии ядром. "Надо лучше следить за собой", — подумал Лео перед тем, как вернуться к разговору с Кагари, попутно надеясь, что Мия не придаст этому всплеску особого значения. — Мия мне рассказала о вашей с ней встрече. Довольно неожиданно, как мне кажется.

— Это да. — Кивнул Лео. — Сам еще в шоке. Вот уж чего не ожидал. С другой стороны, нечто подобное должно было случиться, учитывая мою спешку. Кстати, я тоже не люблю суффиксы. — С доброжелательной улыбкой закончил Лео, дабы успокоить, словно сидящего на иголках, Кагари. Тот виду, кончено, не подавал, но мысли его теперь для Лео были открытой книгой.

— Буду иметь в виду, Лео. — Согласился Кагари. — Хм? Так я не понял, вы что, куда-то спешите? Что-то не похоже. — Протянул он, наблюдая за расслабленной позой собеседника.

— Оу, простите, не хотел я вас стеснять, просто Мия меня пригласила, и я вот решил воспользоваться приглашением. — Лео, быстро сориентировавшись, и, решив немного поимпровизировать, слегка неуклюже встал на ноги. Игра ведь на то и игра. Парень виновато посмотрел на удивленного таким поворотом событий Кагари и шагнул по направлению к выходу. — Простите. Я сейчас же уйду... — Хомура все меньше и меньше понимал происходящее, когда до него, наконец, дошел двойной смысл его последнего вопроса. Можно сказать, он завуалировано послал гостя Мии далеко, надолго и пешим маршрутом... А Лео уже стал двигаться к выходу из комнаты. В тот момент перед Кагари явственно пролетела вся его жизнь: вот он в лаборатории и ему сообщаю о нестабильности его тела, вот его просят защищать неокрыленных, вот он начинает жить в поместье Изумо по приглашению самой Мии, вот ее недавняя просьба, а затем вот — уходящая причина просьбы. Уходящая по его вине. Мысли метались все быстрее, и пока они метались, Лео уже успел сделать еще один шаг на выход. Картины в голове Кагари приобретали все более угрожающий окрас, а холодок, который появлялся всегда, когда тот предчувствовал недовольство хозяйки, стал очень явственно чувствоваться. Вот приходит Мия в пустую гостиную, закономерно спрашивает Кагари о местонахождении гостя, Кагари отвечает правду, потому что солгать Мии не посмеет, пробовал уже... Вот хозяйка вся понимает, в ее руках словно по волшебству появляется меч, и голова Хомуры оказывается в нескольких метрах от тела. Или Мия сначала руки ему отрубит? А быть может, попытает сначала? Кагари не знал, и как то не желал узнавать это, по крайней мере, на собственной шкуре. Она ему дорога, дорога как память... Но будь проклята его буйная фантазия.

— Постойте, Лео! Я не то имел в виду! — Вскочил шестой на ноги и схватил уходящего юношу за руку. — Я не в том смысле, простите за такую постановку вопроса.

— Правда? — Удивленно спросил юноша у Кагари, при этом останавливаясь и оборачиваясь к нему. Хомура облегченно вздохнул и подумал: "Еще не все потерянно".

— Да. — Согласно кивнул тот. — Мне просто стало интересно, куда вы так спешили, что не замечали всего вокруг.

— Точно, точно? Я вам не помешаю, Кагари? — С подозрением уточнил юноша.

— Ни в коем случае! — Клятвенно заверил собеседника шестой, попутно думая, как бы посильнее его убедить.

— Ну ладно, а то я подумал, что вам неприятно мое присутствие...

— Нет-нет! Я точно ничего такого не имел в виду. Просто неправильно вопрос задал. — Кагари с облегчением наблюдал, как Лео возвращается на место.

— Так вам было интересно, почему я спешил? Я правильно понял? — Хомура кивнул в знак согласия, а Лео продолжил. — А тут все просто, учитывая погоду, я старался как можно быстрее передвигаться по улице. — Парень усмехнулся. — Так сказать по причине внешних обстоятельств. А вообще, я ищу какую-нибудь гостиницу для постоянного жилья как минимум на год. Учиться приехал.

— Из-за границы? — Облегченно спросил Кагари, радуясь смене темы и тому, что обстановка разрядилась. Да и Лео, вроде, больше уходить не собирался. Остается надеяться, что хозяйка об этом случайном инциденте не узнает... А сам виновник такого состояния шестого, был очень доволен и мысленно потирал руки от удачно сыгранной импровизации. Любил Лео на нервах окружающих играть. Правда, обычно, весь основной удар приходился по Карасубе... Но... Не будем о грустном.

— Да, во Франции жил. А вы? Тоже не похожи на японца. — Поинтересовался Лео, а потом тише пробормотал. — Как в принципе и Мия...

— Вы правы. — Почесал заднюю сторону шеи Кагари, так что даже без своих сил, Лео мог бы предположить с вероятность в пятьдесят процентов, что тот врет. — Хотя и родился в Японии, но отец был американцем. Да и, как видите, внешностью пошел в него.

— Ясно. А я так понял вы и есть муж Мии, о котором она говорила?

— Кха... Что? Нет! — Хомура был ошарашен, даже закашлял слегка от неожиданности. Все же, в этот момент он чай пил. В этот момент в комнату вошла сама виновница того вопроса, с подносом, на котором уже были расставлены три тарелки с едой и несколько небольших блюд с разными добавками.

— Мой муж умер, уже довольно давно. — Рассказала Мия, расставляя все принесенное на стол, попутно занимаясь сервировкой. — И не стоит... — Подняла руку женщина, глядя на то, как Лео собирается извиняться. — Это, как я уже сказала, было давно, и так же давно я успокоилась. Все же, нужно жить дальше. — Мягко улыбнулась Мия. — Так хотел бы Такехито, и он останется в моей памяти навсегда. Но не стоит сейчас об этом, ешьте, приятного аппетита.

— Приятного аппетита... — Вместе протянула мужская часть застолья, и все принялись за еду. Пара минут прошла в тишине, а потом Кагари поинтересовался:

— Лео, а если вы только переехали, то почему бы вам не поселиться здесь? Вы, вроде, человек хороший, да и Мия, думаю, будет не против. — С неподдельным интересом спросил Хомура, который, при этих словах, взглянул на женщину, что сидела напротив него и как-то странно посмотревшая на говорившего. Но Хомура, во что бы то ни стало, решил загладить свою вину, вызванную его неосторожными словами. Так сказать — заранее реабилитироваться, если Мия все же узнает.

— Кагари, давайте на "ты"? И спасибо за предложение, но я все же искал гостиницу, да и не правильно это как-то, стеснять Мию...

— Да ты не правильно понял. — Сразу же перешел на более панибратское отношение Кагари. — Это вообще-то... — Уже начал пояснять тот, как:

— Кагари-сан... — Протянула Мия, слегка сгустив силу своего тама за своей спиной, создав иллюзию тьмы, и придала небольшой ее части форму демонической маски. "Так вот ты какая, маска они!", — подумал Лео, глядя на это зрелище, и послушно изобразил лёгкий испуг напополам с пришибленность. — Я и сама могу все рассказать. Вот только собиралась сделать это после того, как закончим с едой. Так что ешьте, пожалуйста, молча! — Сделала ударение на последнее слова женщина.

— Д-да, Мия... — Понятливо протянул Кагари, слегка заикаясь, и, стушевавшись, вернулся к еде, попутно думая о "благих намерениях, которыми вымощена дорога в ад", или, в данном случае, к неудовольствию хозяйки, что, в принципе, одно и то же, учитывая, что именно она отвечает за еду, и устроить "ад" для Хомуры та может очень легко. Всего лишь немного слабительного, и сутки ада обеспечены. А потом еще раз может произойти экая случайность. Ну а сам Лео в это время непонятливо переводил взгляд с одного на другую.

— Простите за это, Лео. — Мило так улыбнулась Мия, переведя тяжелый, давящий, даже с улыбкой на лице, взгляд с Кагари, на Лео, при этом сам взгляд сильно смягчился. — Дело в том, что этот дом построил мой муж, он хотел сделать из него доходный дом, так что даже после его смерти, я решила довести его желание до конца. А Кагари-сан — мой постоялец. — Женщина продолжила поглощение пищи.

— А-а-а! — Протянул юноша, — Вот в чем дело. Ясно... — Лео продолжил есть. На автомате. Прошла секунда, другая, десять, как он замер. След активной мыслительной деятельности отразился на его лице, а спустя еще несколько секунд, тот удивленно выдал:

— Это гостиница? — Мия слегка захихикала, прикрыв губы ладонью, а удивленный взгляд Кагари, что был направлен на нее, дал понять, что это — нетипичное поведение хозяйки. То есть прям очень нетипичное. Настолько, что даже в такой угрожающей и по сути своей необычной ситуации он позволил явственному удивлению проступить на своем лице.

— Да, точнее доходный дом. Тут не номера, а комнаты. Да и еще несколько отличий. Вот... — Протянула Мия листок, который только что достала. — Это прайс и правила.

Лео взял его в руки и стал изучать. Одна комната на два человека площадью в шесть татами, душ с ванной общий, работает по расписанию и половому признаку, завтрак и ужин включены в стоимость, и за все пятьдесят тысяч йен в месяц. Учитывая то, что средняя цена одиночного номера в гостинице — около семидесяти тысяч, и это без еды, то предложение было заманчивым. На что, собственно, Мия и рассчитывала. Ну а правила были стандартны: никакого насилия, никакого непотребства, никаких драк, никаких животных и так далее. Конечно же с припиской о том, что при согласовании с хозяйкой, некоторые правила можно опустить.

— Это... неожиданно. — Нашелся Лео с ответом, оторвавшись от прайса. — А вы уверены, Мия? Вы же меня практически не знаете, да и вот так сразу... — Юноша перевел сомневающийся взгляд на Кагари и, задержавшись на нем секунду, снова вернулся к Мии. А хозяйка в свою очередь очень красноречиво взглянула на шестого, и в этом взгляде было столько оценивающего профессионализма, что Хомура начал сомневаться в благополучном для себя исходе дня.

— Вас что-то не устраивает? Если цена, могу сделать скидку, все же, вы учитесь. Например, сорок пять тысяч? — Удивление Кагари росло, вытеснив нерадостные мысли о будущем серьезном разговоре, а то, что он будет, тот не сомневался. Ведь еще никогда Мия не давала скидок. На его памяти так точно. Бедную Удзуме она третировала на счет долгов — постоянно, и сколько бы та ни просила, сколько бы ни умоляла, хозяйка не скинула и йены. Про Мацу и говорить нечего, и дня не проходило, чтобы Мия не упрекнула ту в нахлебничестве, а угрозы "вышвырнуть" звучали чаще, чем "Отче наш" из уст ярого фанатика. Хотя и ее понять можно. Пятьдесят тысяч йен за жилье и еду в месяц — не такая уж и большая сумма. Особенно принимая во внимание то, что помимо входящих в стоимость завтрака и ужина, она еще и обед на всех готовила. Но все равно, для Кагари это было шоком. Видно Мия очень хочет, чтобы гость поселился здесь. — А на счет знакомства. Это все же, в какой-то мере, гостиница, да и за то время, пока вы мне помогали, вы показались мне хорошим человеком. — Теперь улыбка была спокойной и теплой, а Хомура облегченно выдохнул, так как под тем взглядом неосознанно задержал дыхание.

— Да нет, что вы, в деньгах я не стеснен. — Слегка заторможено выдал Лео. — Все же, у меня довольно большое наследство.

— Наследство? — С непониманием спросила Мия. Да и Хомура заинтересовано посмотрел на парня.

— Да. — Просто ответил Лео, а потом спохватился. — Я же не рассказывал. Я сирота. Мои родители погибли, когда мне было семь лет. Так что жил я у дяди по отцовской линии. И не стоит соболезнований. Это было очень давно, так что я даже уже и не помню их практически. Дядя заменил мне их, так что именно его я и считаю сейчас отцом, как бы странно это не звучало. — Мия была слегка обескураженна, да и, как собственно, Кагари, до которого стала доходить вся критичность ситуации. Ведь Лео вполне может и номер в гостинице снять, так как выяснилось, что в деньгах тот не стеснен. Поэтому, некоторое время все молча доедали то, что не успели съесть, а Хомура, как и Мия, лихорадочно старались придумать хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь план для того, дабы убедить юношу поселиться в поместье. И если Мия делала это из корыстных и даже меркантильных соображений, то вот Кагари спасал свою шкуру... А то в его голове уже стали появляться новые, нерадостные картины будущего, где он испытывал множество неприятных ощущений, а Мия, почему-то, была в форме "госпожи" с плеткой в одной руке и мечем в другой... Шестого передернуло, и тот решил вообще ни о чем не думать, во избежание, так сказать.

— Так что же вы все-таки решили, Лео? — Спросила Мия, когда с едой было покончено, а всю посуду та составила обратно на поднос. Кагари в это время меланхолично сидел и наблюдал за разговором, откинувшись слегка назад, при этом опираясь на свои руки, но так же периодически ловил на себе взгляды хозяйки. Было непонятно, о чем та думает, но шестой уже смирился с неизбежным, и просто меланхолично ожидал, так как от него теперь практически ничего не зависело. А поселиться ли Лео в поместье Изумо, или нет, Кагари все равно не избежит последствий. Как он уже понял, Мия слышала весь тот разговор, и прощать оплошность своего постояльца — явно не собиралась. Так что от выбора Лео зависит лишь степень его наказания.

— Ну... — Протянул Лео, собираясь ответить. Но его прервал звук открывающейся входной двери. "Дежавю!", — подумал Лео. "Удзуме", — подумали Мия и Хомура. Так что следующая реплика хозяйки была предсказуема:

— Я пойду встречу. — Поднимаясь на ноги, произнесла Мия. — Прошу прощения, что снова отвлекаюсь. — И вышла в коридор. Ее мягкие шаги еще несколько секунд были отчетливо слышны, но вскоре затихли. Когда Мия, судя по звуку шагов, достаточно удалились в сторону двери, Лео тихо поинтересовался у шестого:

— Эм, Кагари, а Мия всегда такая... — Юноша стал подбирать верное слово, чтобы полнее описать свои ощущения. — Ну точнее, это нормально, что она того... В общем, та маска, это что?.. — Сглотнув, подозрительным голосом поинтересовался парень.

Хомура посмотрел на Лео слегка оценивающе и пояснил:

— Видишь ли, Мия — очень... внушительная женщина, и когда она чем-то недовольна, или просто злится, появляется вот это... нехорошее... ощущение. Как будто холодок по спине проходит... Опасная она в такие моменты. — Хомуру передернуло, а когда тот вспомнил о серьезном разговоре с хозяйкой, который наверняка случиться, то еще сильнее помрачнел.

— Это да... — Согласился Лео, слегка съеживаясь. — А так по виду и не скажешь! А чего это она на тебя так?

— Ну, не любит Мия, когда планы ее нарушают, да и разговоры за столом не приветствует, вот и напросился. — Усмехнулся Кагари, делая глоток чая. А юноша на это только кивнул и так же отпил из чашки немного чая, но сделал это медленно, боясь обжечься.

Послышался звук шагов, и Лео с любопытством уставился на дверной проем. Он уже предвкушал очередную порцию веселья. Вот в нем появилась Мия, а за ней шла уставшая девушка с длинными, темно-каштановыми волосами и внушительной фигурой. Да и одета была та по-простому: сверху двухцветная легкая кофта, а на ногах обычные, синие джинсы. Но не это удивило всех, а то, что за ее приходом последовало.

— Удзуме? — Удивленно-ошарашено воскликнул Лео, слегка приподнимаясь на руках. Как говорится: вперед, на баррикады, нужно отыгрывать свою роль.

— Лео? — Аналогично юноши воскликнула шокированная девушка.

— И что ты тут делаешь? — Синхронно спросили оба, ткнув друг в друга пальцами. Установилась гнетущая тишина, пока эти двое сверлили друг друга взглядами.

— Ара... — Протянула Мия. — И как это понимать? — Вопрошающая улыбка появилась на лице хозяйки.

Удзуме впала в ступор от вопроса хозяйки, даже рука опустилась, да и Лео, осознав всю странность ситуации, так же с подозрением уставился на женщину. На его лице так и читался вопрос о стольких странных событиях, происходящих в данной гостинице, и как с этими самыми событиями связана столь подозрительно-пугающая хозяйка? Ну, первое — это то, что дом вообще оказался гостиницей. Второе — странные способности хозяйки, и это особенно хорошо читалось на его лице Мией, которая в таких делах была очень опытной. Так теперь еще знакомая ему девушка оказалась в том же доме, в который он по случайности зашел в гости, и в который его подбивают вселиться. Юноша даже бросил быстрый взгляд на дверь, проверяя, чтобы та не исчезла, как во многих ужастиках с подобным сюжетом. И первая это прекрасно поняла. В общем, Мия отчетливо осознала, что имеет реальный шанс потерять возможного ашикаби... Ну, если не применять силу, которую, в данной ситуации, она бы совсем не хотела применять. Так что ее вопрос, заданный после столь бурного приветствия, был совершенно обоснован. Первым, как ни странно, начал Лео:

— Эм, Удзуме, что ты здесь делаешь? — Находясь в ступоре, спросил юноша, нервно переводя взгляд с хозяйки на пришедшую девушку.

— Живу... — Так же в ступоре, ответила Удзуме, на лице которой было аналогичное вырождение, разве что без подозрительного переглядывания.

— Живешь? — Уточнил Лео.

— Да. Живу. Уже два года как. — Начиная успокаиваться, ответила девушка.

— Нам кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — Уточнила Мия.

— Ну... — Вместе протянули Лео и Удзуме, после чего те синхронно уставились друг на друга, и спустя десяток секунд переглядываний, десятая махнула рукой, как бы давая юноше право начинать первому, а сама в это время уселась за стол, с противоположной стороны от Лео.

— Если коротко... — Начал юноша, успевший успокоиться, но все так же с небольшим подозрением смотревший на Мию. — То Удзуме, эм... Близкая подруга моей девушки. — При этих словах, названная девушка скривилась, но заблаговременно отвернулась, чтобы не выдать себя. — И мы, мягко говоря, в не очень хороших отношениях. — Закончил Лео, слегка печально наблюдая за кивающей этим словам девушкой.

— Так, ясно. — Ответила Мия, понимающе склонив голову набок. — Действительно, странное совпадение. Удзуме! — Обратилась хозяйка к обозначенной девушке, слегка повысив голос. Та вздрогнула и посмотрела на Мию. — Ты ничего не хочешь добавить?

— Нет... — Буркнула та, наливая в пустую чашку чай из чайника. И стала пить. Но под испытывающим взглядом первой долго не продержалась. — Ну не то что бы в плохих мы с ним отношениях, просто не сошлись во взглядах. — Уточнила подноготную та.

— Ясно. Простите за это недоразумение Лео. — Обратилась хозяйка к юноше, а Удзуме удивленно посмотрела на Мию. Хотя девушка и знала, что Лео не любит суффиксы, но чтобы вечная поборница правил и этикета — Мия — отказалась от их использования, даже по просьбе собеседника... Что говорить, если даже к Кагари она обращалась с суффиксами, несмотря на то, что живет он в этом доме чуть меньше восьми лет. "Что-то точно странное произошло", — подумала Удзуме.

— Да не стоит. — Отрицательно замахал руками юноша, делая вид, что все в порядке. — Кстати! — Лео преувеличено радостно воскликнул и демонстративно посмотрел на часы. — Мне уже пора.

— Да? — Внутренне огорчилась Мия. — Так что же вы решили?

— Не могу я так сразу ответить. — Быстро заговорил, практически затараторил он. — Все же, нужно просмотреть все варианты. Вдруг, я найду что-то ближе к своей новой школе. — Пояснил юноша, а на его лице ясно читалось желание побыстрее свалить из этого дурдома, а то, что он равномерно распределял внимание на всех трех присутствующих, даже на Кагари, который старался не отсвечивать понапрасну в столь напряженной ситуации, еще яснее давало всем понять причину этого желания. Особенно Мию расстраивало то, что наиболее подозрительным и побаивающимся взглядом он удостаивал ее. "Не стоило тогда раздражаться на Кагари-сана", — Заключила хозяйка, понимая, что сделанного уже не воротишь, но нужно попытаться исправить ситуацию. И даже в мыслях она, спустя столько лет, обращается к нему с уважительным суффиксом.

— Понимаю. — Покладисто согласилась женщина, опустив руку в широкий карман своего хаками, и доставая оттуда визитку. — Возьмите, если надумаете, позвоните. Это домашний номер.

Лео принял бумажку с номером и, встав, направился в коридор. Удзуме демонстративно не замечала его, а Кагари поднялся с места, чтобы проводить. Надо же хоть как-то реабилитироваться, да дружелюбие проявлять. Но тут юноша остановился, и, обернувшись к шедшей за ним хозяйке, спросил:

— Можно воспользоваться вашим телефоном?

— Да, конечно, я вас провожу. — Кинув на Кагари предупреждающий взгляд, от чего тот решил от греха подальше остаться в прихожей, Мия провела Лео к стационарному телефону.

— Прошу. — Указала хозяйка на столик. Лео кивком поблагодарил ту и, сняв трубку, набрал номер.— Справочная? — Спросил юноша в трубку. — Да. Угу. Не подскажите адрес отеля Шанги-Ла и Брахмион. Да, сейчас... — Лео достал небольшую записную книжку, ручку, и стал что-то записывать. — Ага, спасибо. А второй? Так, ясно, да записал. Автобусы? Давайте. Да, все. Спасибо, вы очень помогли. До свидания. — Он положил трубку. — Спасибо. — Это уже обращение к Мии, которая слегка застыла на месте со стеклянной улыбкой на лице. Но не прошло и двух секунд, как она отмерла, и ее лицо разгладилось.

— Да не за что. — Ответила та хоть и с хорошо, но все же натянуто-наигранной улыбкой, внутри же проклиная всеми известными ей богами свою непредусмотрительность и, заодно, Кагари с Удзуме. Первого за то, что тот не умеет себя в достаточной мере контролировать, и Мия благоразумно забыла, что и сама не сдержалась, а вторую за то, что та не вовремя пришла. Хотя, это все равно, когда-нибудь бы случилось. Ну, встреча Лео и Удзуме, так что теперь, если он все же согласиться, с этим проблем точно не будет... Весь вопрос: согласится ли? После такого? Все-таки то, что он может выбрать другую гостиницу, да и, учитывая, что в деньгах Лео не стеснен, заставляли хозяйку придумывать запасные планы. Пока Мия размышляла, они с юношей уже успели подойти к двери. Вот Лео обувается, а Кагари и хозяйка молча наблюдают за этим. Минута, и он уже оделся.

— Что же, спасибо за гостеприимство и обед. — Обозначил поклон Мии Лео. — И тебе, Кагари, за компанию. — Пожал тому руку юноша. На что шестой, впрочем, то же ответил довольно положительно, с улыбкой кивнув на прощание и предложением "заходить как-нибудь". Уже выйдя за дверь, Лео обернулся и добавил. — Мия, я определюсь в течение трех-четырех дней, так что не буду заставлять вас долго ждать.

— Я это учту. — Ответила хозяйка с благожелательной улыбкой. — Удачного вам пути. — Дверь закрылась, а звуки шагов, которые издавали кроссовки, соприкасаясь с асфальтом, вскоре стихли. Двое внеземных существ тихо продолжали стоять в прихожей. Мия — думала, а Хомура... тоже думал, вот только о том, как бы так понезаметнее и побыстрее слинять. Дабы не отхватить... Тихий шаг назад...

— Кагари-сан... — Протянув его имя, обратилась к мужчине Мия. Тот замер, и немного побледнел от тона, которым было произнесено это самое его имя.

— Да, Мия... — Культурно ответил тот, стараясь злить хозяйку как можно меньше.

— У меня для вас есть один очень дельный, и, что самое главное, своевременный совет. — С застывшей улыбкой на лице заявила Мия, оборачиваясь к Кагари.

— Да?.. — Вопросительно протянул шестой, но так и не сделал попытку ретироваться. Ноги не слушались, по спине потек холодный пот, причем настолько холодный, что его нестабильная огненная суть не могла согреть его тело. А формирующаяся тьма за спиной Мии, как бы намекала на не очень благополучное продолжение этого вечера.

— Аха. — Кивнула хозяйка, а тьма все сгущалась и сгущалась... Становилась плотнее и темнее...

— И какой же? — Воспитанно спросил Кагари, прижавшись спиной к стене и стараясь с ней слиться, а Мия приближалась мелкими шажками, постепенно нагнетая обстановку своей силой.

— Молитесь! — Сказала, как отрезала первая.

— Молиться? — Глухим голосом уточнил Хомура.

— Именно! — Улыбка стала пугающей. Она и раньше-то не блистала оптимизмом, но теперь становилось по-настоящему страшно от взгляда на нее. Этакий маньяк-безумец перед жертвой в ожидании ее скорого убийства...

— И зачем? — Попытался потянуть время Кагари, попутно ища варианты отступления. Но как назло не находил их... А справиться с первой... Он адекватно оценивал свои силы, так что такой вариант даже не обсуждался.

— За упокой вашей души, естественно! — Припечатала его Мия, в руках которой, к ужасу шестого, к большому ужасу, появился меч. И не просто появился, а угрожающе так был направлен в его сторону.

— Мия... — Просяще протянул Кагари, выставив перед собой руки, — Мия... Успок-койся... — Запнулся тот. — Ну Мия... — Жалобно. — Ну, прости, а? Пожалуйста! — А женщина все приближалась. Как и ее ярко блестящий в свете люстры меч.

— Мо-ли-тесь... — Пропела Мия сладким голосом, занося меч для удара. Рывок. "Вот и все!", — подумал Кагари с закрытыми от страха глазами. Свист воздуха. Секунда, другая... Осторожно приоткрыв один глаз, шестой заметил кончик меча в нескольких миллиметрах от переносицы. Он даже дышать перестал. Мия и с такого расстояния череп пробить может...

— Хотя, это, пожалуй, слишком жестокое наказание. — Опустив клинок, произнесла уже спокойным и обычным голосом хозяйка. — Но в следующий раз, постарайтесь себя контролировать, Кагари-сан. А то, всякое может случиться... — Многозначительно протянув последнее предложение, закончила Мия, как ни в чем, ни бывало.

— Я это учту... — Хрипло, но облегченно выдохнув, сполз по стене Хомура, шестой секирей, секирей огня. Тело бил озноб, и было такое чувство, что только что из сугроба вылез. Но отошедшая было Мия, снова произнесла:

— И да, за этот месяц, с вас двойная ставка. — И не оборачиваясь на ошарашенное выражение лица Кагари, которое так и вопрошало: "За что?!", добавила. — И без возражений.

— Понял. — Сглотнул мужчина, чувствуя, что аура гнева рассеивается, а так же то, что работать в этом месяце ему будет нужно несколько больше, чем тот привык. Посидев еще немного, подождав для верности, пока Мия скроется в гостиной, Хомура встал и быстрым шагом направился в свою комнату. Ему срочно нужно привести себя в порядок, да и поспать — не помешало бы, после такого-то стресса! Проходя мимо гостиной, Кагари мельком увидел бледную Удзуме и угрожающую ей хозяйку. Похоже, и девушку ждет сеанс жестокого отчитывания. Шестой злорадно улыбнулся и скрылся за дверью своей комнаты, порога которой уже успел достичь.

* * *

Мия вошла в гостиную, где молча сидела Удзуме, и буравила стену взглядом. Рядом, на столе, стояла пустая чашка. Хозяйка, сев рядом, посмотрела на девушку и спросила:

— Ну, рассказывай.

— Чего рассказывать? — Вопросительно буркнула та, переведя все же взгляд со стены на Мию.

— Все. — Пояснила женщина и добавила. — И я жду внятных объяснений, так как вы Удзуме-сан, сегодня мне немного помешали и сейчас я принимаю судьбоносное для вас решение. — Закончила Мия, смотря добрым и понимающим взглядом на вмиг побледневшую девушку, которая, еще не понимая сути всего происходящего, осознавала всю степень важности нынешнего разговора. Важного для нее.

— Эм, Мия, что случилось-то? — Попыталась свернуть с темы Удзуме, краем глаза заметив быстро прошмыгнувшего в коридоре Кагари. "Предатель!", — печально подумала девушка, провожая того взглядом. А Мия все продолжала терпеливо так ожидать, вот только некомфортное чувство стало поглощать десятую.

— Вы не уходите от темы, Удзуме-сан! Расскажите подробнее, что это вы не поделили с Лео? — Девушка упорно молчала, смотря куда-то в сторону. Потому Мия продолжила. — Могу сделать вывод, из известных мне фактов, что девушка Лео является так же и вашей ашикаби, не так ли? — Удзуме вскинулась, приподнялась, даже толику гнева можно было прочитать на ее лице, но затем, спустя мгновение, она успокоилась и ответила:

— Да, Лео парень Чихо-тян. — Это прозвучало как-то обречено.

— И на почве этого у вас с ним натянутые отношения... — Понимающе протянула Мия, продолжив, — Ревность значит. — Десятая лишь коротко кивнула. — Что же, я могу это понять, но поймите и вы меня Удзуме-сан, я... — Хозяйка сделала на последнее слово — ударение. — Очень хочу, чтобы Лео, во что бы то ни стало, поселился в Изумо. Так что, надеюсь, что вы, сможете перебороть свою ревность в достаточной для дружелюбия мере. — Удзуме выглядела мрачно, но перечить хозяйке не спешила, впрочем, как и соглашаться. — Я понятно объясняю? — Уточнила с улыбкой Мия.

— Да-да... — Обреченно ответила девушка, осознавая, какие трудности ей предстоит пережить.

— Ах да... — Начала говорить поднимающаяся женщина. — Чтобы у вас была достойная мотивация, после выполнения моего маленького каприза, я, так и быть, прощу вам ваши долги. — На это Удзуме лишь широко раскрыла глаза. Такая щедрость была заманчива, а учитывая то, что если не будет долгов, то она сможет больше и чаще радовать Чихо... то и вовсе — такое предложение было идеальным. Ради этого стоит потерпеть. — И да, вы ведь понимаете, что все это — строго между нами? — Спросила Мия, стоя около дверей, при этом, не забыв припугнуть Удзуме, на миг проявившейся "маской". Быстро кивающая девушка — стала очень явным ответом. — И Удзуме-сан, если вы голодны, на кухне еще есть еда в холодильнике. Можете разогреть. — И вышла в коридор. А десятая облегченно выдохнула, радуясь благополучно закончившейся случайной встрече, а так же возможности избавиться от долгов. Так что за всеми этими мыслями, она не придала значение, более чем странному поведению хозяйки, но всему свое время. А Мия, поднимаясь по лестнице, была полна решимости заставить одну очень нахальную нахлебницу работать на благо. Ее благо в данном случае, а то, видишь ли, повадилась тут на казённых харчах жить, и ничего в ответ не делать. Так что Мацу ждет очень долгий, и, что самое главное, содержательный разговор. Поднявшись наверх, Мия толкнула в нужном месте стену и вошла в темное помещение, заставленное компьютерами и мониторами. На полу, на куче одеял, в синеватом свете десятка мониторов, безмятежно спала Мацу, секирей номер два, технопатка, извращенка и еще множество прозвищ имеющая девушка, а вокруг был разведен "творческий беспорядок", как его называла Мацу, или "срач", как его грубо, потерявшая всякое терпение за последние года попыток перевоспитать свою давнюю соратницу, называла это самое состояние комнаты Мия. Немного постояв на пороге, оглядывая весь тот беспредел, хозяйка обречено вздохнула и, прикрыв дверь, решительно коснулась плеча спящей девушки.

* * *

Сегодня утром у Мацу было странное предчувствие. И вроде день был обычным, по мартовски холодным и сырым. Мацу, проснувшись рано утром, около пяти утра, как обычно, чтобы не нарушать жизнь постояльцев и Мии, осторожно вышла из своей каморки и отправилась в ванную. Приведя себя в порядок, заскочила на кухню, взяла еды и снова скрылась в своем тайном убежище. Позавтракала. И, как обычно, включила компьютеры. Ну как включила, с помощью вытянутой ноги и большого пальца нажала на кнопку... и они не включились. Тогда Мацу не на шутку испугалась! Для нее остаться без компьютеров — как для обычного человека остаться без рук. Они были для нее всем. И друзьями, и работой, и развлечением, и всем, чем только можно и нельзя. Только ашикаби они не могли заменить. Но это частности. В общем, Мацу, отбросив поднос с едой, кинулась к системным блокам, оценивая и тестируя их. И, к большому страху девушки, все было нормально, но компьютеры не работали. Проверяя все на третий раз, и постепенно сгорая от отчаянья (Ну а как, она итак должна Мии кучу денег, а если еще попросит купить новые компьютеры...), Мацу заметила что-то странное, то, за что зацепился ее взгляд, но не успел осознать. Она впала в ступор, несколько минут тупо глядя в пространство перед собой, после чего до нее дошли два факта. Первый — она дура. Второй — шнур питания был отключен от сети. И именно в таком порядке. Облегченно выдохнув и стукнувшись пару раз о стенку, для профилактики, но тихо, дабы не разбудить постояльцев, она подключила кабель к розетке бесперебойника и осторожно нажала на кнопку. И, о чудо, тихое жужжание заполнило комнату, а голубоватый свет мониторов заполнил пространство, равномерно его освещая. Подвинув поднос ближе, Мацу взялась за обычный для нее график, шерстить сеть, просматривать данные с камер и зависать на порно сайтах. Но все же, странное начало дня — было слишком подозрительным для немного суеверной Мацу. Поэтому в этот день, она особо пристально наблюдала за камерами. Но ничего выходящего из ряда вон — не было, только черный секирей убила очередного несчастного, но так как это было уже довольно систематическим событием, то Мацу не придала этому особого значения. Так и продолжилось до полудня, после которого, Мацу решила вздремнуть. Снился ей белый пони, что скакал по розовой полянке в окружении радужных бабочек. Вокруг росли цитрусовые цветы ядовито-желтого оттенка. Облака имели странные продолговатые формы с утолщением на одном конце и двумя округлостями на втором. Холмы в виде подобных же продолговатых гор, и небольшие двойные с бугорками по середине холмики заполняли равнину до горизонта. Радужные деревья в виде странных конструкция из кожи приносили плоды в виде разных вариаций двух кругов на цепи... Белый пони безмятежно скакал и не подозревал о сакральном значении всего и вся вокруг, пока... Не появился другой, черный пони. И стал он белого пони, прям на той розовой полянке, в окружении бабочек, холмиков, облачков и деревьев определенной направленности, учить некультурным вещам, которые Мия в своем доме запрещает. Видно, последний ролик с сайта "21+" был явно лишним и слишком извращенским. Даже для Мацу. Хотя во сне она похотливо улыбалась и даже похихикивала. И ничего не предвещало беды... Но тут Мацу проснулась от прикосновения к своему плечу. А когда она открыла глаза и увидела Мию, что так по-доброму улыбалась, девушка подскочила и рефлекторно попыталась начать извиняться. Но потом, осознав, что то был сон, а их, слава богу, хозяйка пока видеть не могла, успокоилась и спросила:

— Мия-тан? Чего разбудила? — Слегка недовольно пробурчала вторая, усевшись на месте, и, поправив свои круглые очки, что от резких движений съехали на нос и покосились, внимательно посмотрела на женщину. Та, обведя взглядом бардак в комнате, недовольно взглянула на Мацу, но ничего не сказала, а сев на колени перед ней, начала разговор.

— Мацу-сан, сначала, взгляни на записи камер наблюдения внутри дома, начиная с трех часов дня. — Вторая слегка поежилась, а когда Мия продолжила, поняла всю ничтожность своих попыток скрыть один важный факт. — Да... — Усмехнулась хозяйка... — Я знаю, что ты их все равно расставила, даже учитывая то, что я тебе запретила это делать.

— Прости, а? — Повинилась Мацу, признавая поражения в этой мини-игре между ними.

— Ничего... — Прикрыла ладонью свои никогда не знавшие помады, светлые, немного бледные губы женщина... — Сейчас это даже на пользу. Так что смотри, а я подожду. — Ничего не ответив, Мацу отвернулся к мониторам, достала клавиатуру и стала выбивать один, только ей известный, программный код. Вслед за этим по экрану побежали разные строчки, открывались и закрывались папки. Пара секунд, и на экране, в ускоренном режиме, проматываются записи с камер наблюдения. Мацу полностью погрузилась в просмотр, подключив к обработке информации все свои силы. Прошло пятнадцать минут и девушка, оторвавшись от экрана, удивленно посмотрела на хозяйку.

— Мия-тан... Ты же серьёзно хотела убить Хомуру-тана? Твой взгляд и движения...

— Вот об этом я и хочу поговорить, Мацу-сан. — Серьезно кивнула женщина, сложив руки на коленях и слегка склонив голову набок. — Именно об этом и пойдет речь.

— Слушаю. — Стала серьёзной Мацу, понимая, что сейчас не время дурачиться. Этот разговор был между первой секирей, лидером дисциплинарного отряда и тактика этого самого отряда.

— Сегодня, когда я шла из магазина, в меня врезался этот юноша. — Указала хозяйка на увеличенное изображение с камеры, запечатлевшей лицо Лео, когда тот ел принесенный первой секирей обед. — Так же, как ты заметила, он иностранец. Он помог мне собрать и донести упавшие продукты. Все же, без него это было бы затруднительно, ведь пакеты-то порвались — Уточнила Мия свой рассказ.

— И? Это не объясняет твое странное поведение. — Кивнула на поставленное на паузу видео Мацу. На экране был запечатлен момент с практически продырявленной головой Хомуры. — Да и парень — как парень...

— Вот тут и начинаются странности. Я реагирую на него. Слабо, но реагирую.

— Ну и что, это же не повод... ЧТО? — Выкрик Мацу был слышен во всем доме, но постояльцы, знавшие о скверном настроении хозяйки, не придали этому особого значения, подумав, что та снова распекает технопатку за все ее грехи.

— Мацу-сан! — Немного угрозы в голос. — Ведите себя тише. Я не хочу, что бы эта информация стала достоянием общественности.

— Но... Но ведь... Это же... — Бормотала вторая, совершенно не слушая Мию, перебирая в голове сотни вариантов вероятных объяснений этого шокирующего факта. — Но ведь это невозможно! По всем данным — это невозможно! — Нашлась Мацу, придя к такому выводу из имеющихся у нее данных. Для логика вроде нее, такое попрание незыблемых законов... Было... Неожиданно. И это мягко сказано. Для нее в одночасье практически весь мир перевернулся.

— Я тоже так думала, но факты сами говорят за себя. Потому у меня было такое, эм... — Задумалась Мия. — ...не совсем подобающее поведение. — Мягко заменила та слово "неадекватное". — Так что думайте Мацу-сан, это ведь по вашей части, не так ли? А то, право слово, вы слишком дорого мне обходитесь. — Намекнула Мия, слегка разрядив обстановку.

— М-мия... Сейчас не лучшее время для этого. — Заключила Мацу, слегка отодвинувшись от хозяйки, на всякий случай. — Но если серьезно... — Начала вторая, — То пока я ничего дельного сказать не могу. Ведь существование ашикаби, на которого ты реагируешь, сводит на нет все многолетние исследования. А если в МБИ о нем узнают? Это же будет катастрофа!

— Что же, примерно так я и думала. И вот еще что: Мацу, хоть и реагирую я слабо, но это самое "слабо" я оцениваю только со слов других секирей. Но даже при такой реакции, я начинаю себя хуже контролировать. Даже чуть Кагари-сана не убила. И как я думаю, тут дело в радиусе, котором от меня находится Лео. — Заключила Мия, не заметив, что уже начала произносить его имя с несвойственно для нее теплотой. Ну и попутно наблюдая за изображением с камер наружного наблюдения, на которых был показан беловолосый юноша, движущийся в сторону гостиницы Шанги-Ла. — И как можно судить по камерам, этот радиус составляет примерно сотню метров.

— Ясно. Буду думать, Мия-тан, все же такое событие...

— Мацу-сан, вы же понимаете, что это тайна? — Улыбнулась женщина.

— Конечно! Ты за кого меня принимаешь? — Праведно возмутилась вторая. Попутно отползая еще чуть-чуть в сторону. Еще раз на всякий случай.

— Что же, я рада, что вы это понимаете. Теперь о другом. Так как информации у нас мало, я решила поселить его здесь. — Мацу застыла, задумавшись. Потом взглянула на Мию. — А он об этом знает? — Кивком указав на изображение юноши, спросила девушка. — Насколько я поняла, еще не факт, что он решит поселиться в Изумо.

— А вот здесь, как раз, найдется работа для вас, Мацу-сан! — Хлопнула в ладоши Мия, требовательно посмотрев на вторую.

— Работа? Для меня? — Уточнила Мацу, и, получив в ответ кивок, осторожно спросила. — И какая же?

— Вы должны сделать так, что бы ему отказали во всех гостиницах, которые он будет посещать. — Начала женщина. — В которые он будет звонить, или чьи сайты он будет посещать. Или, на крайней случай, чтобы в них были очень не выгодные условия. В общем, вам нужно сделать так, что бы единственным нормальным вариантом у него осталась только эта гостиница. — Обвела руками вокруг Мия.

— И как мне это сделать? — Возмущенно подперев руками бока, спросила Мацу, поправив свое белое платье с множеством вырезов.

— Не знаю. — Отрезала хозяйка. — Вы же у нас специалист по информации? Вот и докажите, что не зря свой хлеб едите! — Мия встала, направившись к выходу, на ходу добавив:

— И найдете любую информацию о Лео, это-то, надеюсь, вы сможете сделать, Мацу-сан? — Обернулась женщина.

— Смогу-смогу... — Буркнула вторая, усаживаясь за компьютер. — Куда я денусь-то?

— Вот и славно. — Заключила Мия и вышла из потайной комнаты. А из нее еще долго доносились бурчания девушки, на которую неожиданно свалилось столько работы, что выть заставляла, да и такой, которую фиг знает, как выполнять! Еще немного посквернословив, Мацу зашла на сайт гостиничного комплекса Шанги-Ла и принялась искать в нем уязвимости для взлома сервера. А Мия отправилось прибираться, уборка ее успокаивала, да и монотонная работа позволяет хорошо структурировать свои мысли. Надо же, после таких событий, привести их в порядок!

* * *

Лео, выйдя из дома Изумо, отправился в сторону центра, где, как ему объяснили по телефону, была гостиница Шанги-Ла. Не то чтобы он не знал, где она находится, все же, подготовка была проведена достойная. Так что сейчас Лео лишь следовал давно выработанному плану, следующей ступенью которого было, дословно: "Поломаться пару дней". Для большего эффекта так сказать. К тому же, Лео не сомневался, что Мия подключит к этому делу и Мацу, так что его не удивило и то, что спустя час, после ухода из Изумо, он стал чувствовать на себе чей-то взгляд. И так как людей на улице было довольно мало, точнее, очень мало, спальный район все-таки, зато камер, объективы которых осторожно так следили за каждым его шагом, было в достатке, то, вывод напрашивался сам собой. Мацу вступила в игру. А из этого следовал другой вывод: возвращаться в особняк теперь точно нельзя. Так что Лео, демонстративно потянувшись, и так же демонстративно, на камеру, пробормотал себе под нос о странных гостиницах и странных хозяйках. Юноша был уверен, вторая, несомненно, сможет прочитать его слова по губам, а потом и передаст Мии, что усилит эффект. Погоняв в мыслях свой план еще пару раз, Лео двинулся дальше. Нужно было сделать видимость того, что он "выбирает". Спустя еще десять минут, юноше наскучила простая пешая прогулка, потому он и достал многострадальные наушники, которым сегодня уже досталось, нацепил на себя и, подключив к плееру, включил песню, на которой он и прервался, столкнувшись с Мией. В таком темпе прошли еще полчаса, за которые он успел-таки добраться до нужного отеля. Постояв минуту перед входом, задрав голову, оценивая масштабы зеркальной многоэтажки, Лео вошел внутрь и оказался в открытом и светлом холле.

Не прошло и десяти минут, как он узнал все, что хотел. А после того как он узнал то что хотел, и то, что не выбивалось из плана, юноша отправился к следующей гостинице. Его лицо выражало полное разочарование, но внутри, внутри Лео был впечатлен той скоростью, той оперативностью, с которой действовала Мацу. Цены, которые назвали ему, были поистине грабительскими. А учитывая то, что буквально в соседнем окне, а Лео на слух не жаловался, очередному клиенту называли вменяемые цены, да и то, что консультантка, с которой разговаривал Лео, постоянно скашивала взгляд с его лица на экран монитора, как бы символизировало. Так что выводы напрашивались сами собой. Ну и в дополнение ко всему этому, бегающий и виноватый взгляд — выдавали девушку с головой... Но Лео лишь поблагодарил и вышел на улицу, чувствуя спиной жалостливый взгляд. Бедная, подневольная работница... Ха! "Наивная дура, не быть тебе хорошим менеджером!", — Подумал тогда юноша, усмехнувшись такому повороту событий. Все же, навыки лицедейства отсутствовали у той дамы как класс. В общем, Лео отправился дальше, вновь включил музыку и, слушая ее, сел на транспорт. По пути мысленно пообщался со своей секирей, и заодно приказал ей не ждать его, так как план идет успешно. Ну и дал указания на счет ее дальнейших действий. Куда же без этого. Все же, Лео даже ей придумал интересное применение в этой игре. Да и Хомуре будет веселее работать... С такой-то коллегой.

* * *

Близился вечер, на часах уже было шесть часов, а Лео отправился к последней на сегодня гостинице. Да и наблюдать за тем, как Мацу старается вычислить следующую точку его маршрута и заранее все подготовить... Было занимательно. Да что там, Лео даже восхищаться начал ей немного. Все же, взломать сервер гостиницы и угрозами заставить директора отдать нужное ей распоряжение — это надо уметь... За десять-то минут! Отель Брахмион встретил Лео не то что бы ласково, но достойно. Строгий дизайн, чёткие линии интерьера, а так же спокойный персонал. Но и тут ему вежливо оказали, сославшись на отсутствие свободных номеров. Разочарованно выдохнув, а в душе ликуя, юноша отправился в ту привокзальную гостиницу, в которой он, по легенде, остановился. И ведь, правда, остановился! Заранее снял и подготовил для себя номер. Который оплатил на неделю вперед. Еще будет одним подтверждением для Мацу и Мии о его денежной состоятельности. Зайдя в свой номер и почувствовав, наконец, то, что за ним перестали следить, ибо в комнате камер не было, в отличие от хола, улегся на кровать, заложив руки за голову, и принялся думать.

— "Хороший сегодня был день, продуктивный... И еще целых два дня можно трепать Мии нервы, а значит и ее постояльцам... Хм, может, стоило увеличить радиус реакции? Да нет, тогда бы бесславно погиб шестой, а он еще нужен, да и вообще, хорошо получилось, прям вовремя. Но что бы еще придумать?", — Лео задумался, продолжая сверлить взглядом потолок. — "Точно! Надо бы познакомиться с кем-нибудь из здешних людей, лучше с каким-нибудь ашикаби, чтобы влиять было легче, и устроить так, что бы тот пригласил меня пожить к себе. Интересно, как Мия из такой ситуации будет выкручиваться?", — Улыбнувшись, Лео перевернулся на бок и взял с тумбы планшет. Пока есть время, почему бы не почитать. А было ли Лео жаль будущего участника его плана, который, скорее всего, из-за него, Лео, будет страдать? Нет. Совершенно. Кто они, а кто Лео? Парень уже давно считал себя выше других. Карасуба очень настойчиво развивала в нем это качество с самого детства. Так что юноша, не беспокоясь ни о чем, продолжил читать.

В десять вечера, перед сном, Лео снова связался с Карасубой и узнал интересные новости: Мусуби, номер восемьдесят восемь, выпускают через три недели, а также ходят слухи по корпорации о том, что бракованную собираются выпускать в город. Это были хорошие новости. Они означали, что Лео правильно рассчитал время. Да и к тому же седьмая... Юноша хорошо помнил ее, ведь, когда он заикнулся при Карасубе о том, что хочет себе еще секирей, та сразу же предложила Акицу, как идеальный вариант по амплитуде характеристик сила/верность, которую, кстати говоря, в тот же день и привела. А что, Минака был не против. Но было одно важное "но": ну не могла же Карасуба знать, что у Лео на счет седьмой — совершенно другие планы. Так что пришлось Акицу возвращаться в лабораторию ни с чем... Хотя, не то чтобы ни с чем, она получила надежду, но ведь, эта самая надежда, такая штука непостоянная и переменчивая, а Лео еще до конца не решил ее судьбу. Так что кто знает, какое будет у нее будущее? Быстро ополоснувшись в душе, Лео с наслаждением завалился спать на кровать, а то вскоре у него будет только футон, нужно наслаждаться, да и просто отдохнуть, ведь завтра — важный день. Новые знакомства и куча гостиниц с отелями, которые нужно демонстративно посетить... Ну и поиграть на нервах обитателей доходного дома Изумо никогда не будет лишним. С радостной улыбкой на губах, сильнейший ашикаби мира тихо засопел, погружаясь в объятия одного вшивого греко-римского божка.

* * *

Новый день начался с солнца. А Лео солнце не любил, потому и настроение у него с утра было просто прескверным. Хотя, все началось с того, что тот проснулся от падающих на лицо лучей. Просто, парень как-то не подумал тем вечером задернуть шторы, сказалась дневная пасмурность. Так что Лео теперь расплачивался за недальновидность. Пробудившись и недовольно зажмурившись, он нехотя поднялся и, подойдя к окну, закрыл-таки эти злосчастные шторы. Зевнув, Лео посмотрел на часы, зевнул еще раз, и завалился на кровать. Семь утра — не то время, когда хочется вставать. Особенно Лео, который давно привык практически все делать в свое удовольствие и удобство. Так что с чистой совестью еще час бесцельно провалявшись на кровати, он с сожалением понял, что больше не уснет. Резко сев, одеяло упало ему на колени, но парень не обратил на это внимания и вяло потянулся. Зевнув, похлопал глазами да попроклинал свое полусонное, но неспособное уснуть, состояние, и дабы преодолеть его... Короче, что бы окончательно проснуться и освежиться он пошел в ванную. Совершив утренний моцион, и окончательно смыв остатки сна, Лео на скорую руку оделся и направился вниз, в столовую, дабы перекусить. Или позавтракать, если точнее. Все же он был голодный. Вчера кое-кто слишком много времени провел на своих двоих. Да и просто набраться сил ему хотелось. Набрав еды на поднос, юноша прошел к кассе, где, протянул сидящей за ней девушке карточку. Карточку Карасубы естественно, своих он не имел, и иметь не собирался. Негоже великому ему карточки иметь... Точнее, Лео просто было лень оформлять. У него, конечно, были поддельные документы, причем искусно подделанные, с ресурсами МБИ это не так уж и сложно сделать. А для него Минака расстарался... Ну как для него, просто, когда от качества проделанной работы зависит настроение ашикаби четвертой, которая очень ревностно это самое настроение хранит, поневоле, хочешь, не хочешь, а стараешься, жизнь-то — дороже работы спустя рукава, особенно тогда, когда это работа по сути-то ничего тебе и не стоит. Да и не работал Лео, так что в личной карте он не нуждался, ведь Карасуба с радостью одолжит свою. Так что, расплатившись, юноша сел за ближайший свободный столик и принялся есть, составляя в голове план этого дня.

— "Гостиницы, это понятно, главное подемонстративнее все делать и эмоции поактивнее выражать. А вот со знакомством дела обстоят хуже. С кем знакомиться? С парнем или девушкой?". — Лео задумался, поглощая рис с мясом. — "Так, это не критично, важно, что бы у этого знакомого была квартира и, что еще лучше, если тот будет ашикаби... И где же мне отыскать подобного человека?". — Парень отпил чай из стакана и принялся за десерт: несколько разных видов агаси. Япония, увы. А значит классические японские сладости. Не то чтобы Лео их не любил... Хотя, нет, он их — не любил. В большей мере своей. — "Ладно, это пока подождет, авось, сам найдется, пока по городу бродить буду. Хм, но вот списочек сегодняшних гостиниц нужно составить". — Лео закончил есть и, встав из-за стола, отправился на выход, по пути снова почувствовав, что за ним начали следить, а наличие камер — как бы намекало. В холле, подойдя к менеджеру, он озвучил просьбу предоставить ему компьютер, которую тут же выполнили, за дополнительную плату разуметься. Еще с час поискав на просторах интернета адреса гостиниц и их визитки, Лео распечатал их, и визитки, и адреса, на любезно предоставленном персоналом гостиницы принтере, который так же шел за отдельную, символическую сумму. Поблагодарив менеджера, Лео поднялся к себе в номер, переоделся, привел себя в порядок и посмотрел в зеркало перед выходом. Критически оценив себя как: "писаный красавец", юноша понял, что он очень скромный и совсем не гордый. С такими мыслями он вышел из гостиницы на вокзал, где взошёл на электричку, которая шла до центра. Спустя минуту та уже набирала скорость, шумно стуча колесами по рельсам. Вагон был почти пуст, все же, основной наплыв прошел еще утром, а сейчас, в десять утра, здесь были лишь старики, да взрослые люди, что работать начинают позднее других. Как обычно, сначала на юношу смотрели неодобрительно, а как же, прогуливает — непорядок, но стоило только им увидеть его лицо и понять, что тот иностранец, как сразу же, мистическим образом, все осуждение исчезало, уступая место вялому или не очень любопытству. Лео уже привык к такому. Все же, не первый год живет в Японии. Демонстративно пройдя до свободного места, он сел у окна, сразу же отвернувшись в его сторону. Спустя десять минут он уже не чувствовал на себе взглядов, ну, кроме взгляда объектива стандартной для вагонов камеры, но это стало уже чем-то до ужаса привычным, да и для дела это. Так что, перестав обращать на все внимание, юноша полностью погрузился в мерный стук колес и сменяющийся за окном урбанистический пейзаж, попутно чувствуя, как его скверное с утра настроение — начинает подниматься. Хотя количество гостиниц, которые ему следовало посетить, а значит снова много ходить, его расстраивало. Не привык он к таким нагрузкам. Эх, но что не сделаешь ради своей роли и своей же игры? На силу воли Лео никогда не жаловался, но... Ворчать это ему не мешало. Как же все проще было бы с Карасубой. Но, увы, Мия — не поймет-с... Да и не интересно это тогда было бы, право слово. Уже сейчас Лео был уверен, что Карасуба, хоть и не с легкостью, но способна победить Мию. После вчерашней полной и всесторонней проверки ее тама он мог утверждать это со стопроцентной вероятностью. В любом случае, Лео не собирался недооценивать даже мнимых соперников, потому, сравнив, насколько усиливается Карасуба от связи с ним и от норито в частности, он применил эти расчеты на Мию, попутно увеличив переменные раза в полтора. Для верности. И именно по этим расчетам выходило, что четвертая, хоть и с трудом, но победит Мию. Ну, уж в третей "ярости" — точно должна. При таком сражении уже не будет важна разница в опыте. А в энергии Карасуба будет превосходить Мию уже на второй... Про мастерство говорить вообще нечего. Уж в чем в чем, а в этом Карасуба всегда превосходила свою тогда еще прямую начальницу. Даже тогда. В первые годы после пробуждения. Потому Лео уже ни капли не сомневался. Захоти он, и игра Минаки завершится в тот же день. Все же во времени сражения сильнейших секирей он не был уверен.

Прохладное стекло поезда приятно холодило бледную кожу лба беловолосого парня. Его мысли вовсю были заняты расчётом будущей битвы. Ведь это одна из немногих вещей, которых он с нетерпением ждал. Знаменательный момент. Интересно, насколько же он сможет извратить Мию без окрыления? Извратить к тому моменту? Или... Есть более правильный вопрос. Как быстро он заставит ее своей игрой отбросить маску той домохозяйки, что она надела, полюбив Такехито? Вот загадка, или, если угодно, неизвестная переменная, которая его интересовала в ближайшем обозримом будущем. Лео даже пока ехал, связался с Карасубой, которую разбудил, она была той еще соней вообще-то, и они оба сделали ставки. Лео смело заявил четыре недели, а четвертая — всего две. Причем Лео не будет ослаблять "совместимость", а планово, как и было задумано, будет ее только увеличивать. И именно скорость, с которой Мия сломает свою маску, то, сколько она продержится, определит ее судьбу. Победит Карасуба? Тогда сражение с Мией будет насмерть... И Лео не сомневался в победе свой секирей. Победит Лео? Тогда Мия станет его секирей. Все же, Карасуба, хоть и старалась не показывать этого, но ревновала Лео. И к Мии — особенно. Все зависит от Мии, ее выдержки, и стойкости ее характера. Лео холодно усмехнулся своему полупрозрачному отражению в стекле. И отражение ему ответило скептическим закатыванием ярко вспыхнувших сияющей лазурью глаз. Осталось уже немного. Совсем немного... И совсем... скоро...

А невидимые часы начали свой последний обратный отсчет...

* * *

Начать поиски Лео решил с центра города: недалеко от башни МБИ находилась одна престижная гостиница, в которую юноша и решил наведаться первым делом. Безоблачно-синее, утреннее небо заволокли редки тучи, но учитывая прогноз погоды и черноту небесного свода на горизонте, можно было ожидать дневного дождя, чему Лео был естественно рад. После того, как он сошел с электрички, его везде преследовал взгляд камер, и Мацу — Мацуми, но это начинало раздражать. А каково бы было вам, если бы вы чувствовали на себе постоянно чей-то взгляд, а так же знали, что от него ничего не утаишь... Ясно дело — не комфортно, вот и Лео было не комфортно. А то, что ему было некомфортно, автоматически делало жизнь некомфортной тем, кто находился рядом с Карасубой, которая очень уж чувствительно относилась к перепадам настроения своего ашикаби. Особенно в последнее время, когда их связь и "единение" вышли на новый уровень. Опять же, благодаря экспериментам Лео. Так что для той парочки ашикаби-секирей, которых четвертая встретила во время патрулирования, очень не повезло. Плохое настроение, в честь слишком большого расстояния между ней и ее ашикаби, помноженное на скверные эмоции Лео, слишком сильно выводили ее из себя, так что у пятьдесят первой не было и шанса на благополучный исход сражения... То есть убийства. Юноша, когда узнал об этом, а именно в момент этого самого убийства, решил посетить могилки этих двух на досуге, ну, приличия ради. Цветочки там принести, священника нанять, молитву прочитать... Но не о том речь. Благо, Лео оставалось терпеть эту слежку максимум два дня, так что он крепился. Сильно крепился. И приказ Карасубе отдал, чтобы и та крепилась. А то негоже, так выходить из себя, да и не одному же ему страдать? Но, как бы то ни было, но эта разрядка отвлекла Лео, и он слегка успокоился, а вслед за ним успокоилась и четвертая, которая отправилась по своим делам дальше, предварительно отписавшись Минаке о новом поступлении в морг. А Лео, наконец-то, добрался до нужного ему здания. Войти, повторить вчерашние процедуры, повздыхать печально, разочарованно выйти, при этом понурив голову. Удостовериться, что камеры следят за ним, проверить список и визитки, выкинуть уже ненужные, да отправиться дальше по спирали от центра города к следующим объектам. Ближе к четырем часам дня, юноша обошёл уже девять гостиниц и отелей, порядком подустав, даже со своей нетипичной выносливостью. Вместо немедленного отправления к следующей точке списка, Лео решил начать уже приводить свой план со "знакомством" в исполнение. Поблуждав немного по западному району, в котором находилась последняя гостиница из им посещенных, юноша выбрал заполненную кафешку. Хотя, то, что она была заполнена — ничего удивительного. В это время у многих студентов и работников — обед. Зайдя внутрь, и не найдя свободного места, на что собственно он и рассчитывал, Лео прошел к кассе и заказал ланч, расплатившись за него все той же картой. Через несколько минут ему принесли его заказ. Юноша взял поднос, на котором, собственно и были заказанные им блюда, и, оглядев помещение, нашёл несколько кандидатур для знакомства. Здраво оценив ситуацию, Лео пришел к выводу, что к девушкам подсаживаться — не комильфо, ибо с его легендой, а также постоянной слежкой это ничем хорошим не закончится. Для его игры естественно, а не для него самого. Так что выбирать пришлось между двумя особями мужского пола, что сидели одни. И так как только один из них подходил под определение: лицо студенческой наружности, то и ясное дело, Лео отправился к нему. Нацепить на лицо вежливую и слегка мелонхолично-усталую улыбку, легкая сутулость и толика неуверенности — вот инструменты данной мини-игры и импровизации.

— "Что же ты предпримешь, Мия?", — В предвкушении подумал юноша, подходя к столику и начиная разговор с вопроса:

— Позволите присесть? А то все места заняты...

* * *

— ...Спасибо, ты меня просто спас! Правда! А то никак не мог себе нормальной гостиницы найти, цены там какие-то дикие! — Разливался соловьем Лео перед своим новым знакомым — Канеки Юрои. Этот юноша стал счастливым билетом для Лео. И он еще раз убедился, что ему феноменально везет. Канеки был студентом того самого института Хайго, второй год. Так что когда Лео подсел к нему и заговорил, они быстро нашли общие темы. И так, слово за слово, Канеки узнал, что Лео не может найти себе жилье. А раз им практически по пути ходить, то почему бы и не предложить пожить у него? Ведь квартира была большая, а парень просился отнюдь не бесплатно. В общем, спустя четыре часа, за которые они успели поесть и пройтись по городу до этого самого дома Канеки, они договорились. Естественно, если бы новый знакомый Лео не был столь дружелюбен и открыт, ничего бы не вышло. Но, как уже было сказано, белобрысому парню очень повезло. В очередной раз. Парень лишь попросил документы Лео, что бы проверить их, а так как наш ашикаби ходил по гостиницам, они у него были с собой. И в данный момент пара знакомых с интересом осматривала квартиру одного из этих самых знакомых.

— Да, нормально. — Махнул Лео рукой, быстренько пробежав по комнатам взглядом. — Главный вопрос все же, не слишком ли я тебя стесню?

— Да нисколько. — Усмехнулся Канеки. — Я сам недавно переехал, до этого с родителями жил. Так что я даже рад буду. Все-таки в одного тянуть аренду... Я, конечно, работаю, но отдавать сотню тысяч йен... Как-то не круто. — Он рассмеялся. А Лео поддержал этот смех.

— Так, ладно. Я согласен. Ты никуда сейчас не спешишь? Ну, то есть, ты дождешься меня сегодня с вещами?

— Да нет, занятия закончились, так что я свободен. Тебе помощь не нужна?

— Нет, спасибо. — Улыбнулся Лео. — У меня не так уж что бы много вещей. Такс... Ладно, тогда, давай я запишу твой номер, — Лео достал свой телефон, — и я побегу переселяться. — Канеки понимающе улыбнулся и продиктовал свой номер. — Угу, спасибо. Так, я, наверное, где-то часа через... Эм... — Лео задумался и стал подсчитывать в уме, сколько времени займет поездка до вокзала и обратно. — Два-три.

— Окей, буду ждать, я пока договор подготовлю. — Лео кинул, пожал своему знакомому руку и бегом выбежал на лестничную площадку. Он спешил на остановку что бы быстрее переехать, дабы не спугнуть удачу. Ведь не зря же он упомянул в разговоре с Канеки страшную-страшную гостиницу с подозрительной хозяйкой? Мол, после этого, какие-то несчастья на него посыпались с выбором жилья. Так что Лео старался. Старался изобразить облегчение и радость от того, что не придется ехать в то странное место жить.

* * *

А Мацу в это время спешила отчитаться перед Мией, ведь если Лео поселится там, то значит, вторая не выполнила свою работу... А Мия итак уже на грани от того что бы выгнать бесполезную нахлебницу на улицу. Безалаберность самой Мацу, да помноженная на нервозность всегда спокойной первой в связи с известными событиями и опосредственным влиянием Лео, предвещали не лучшие времена для жителей Изумо, если случится самый худший сценарий из возможных. И Мацу понимала, что Мия старается контролировать себя, но это у нее получается все хуже и хуже. А прошел лишь один день... Она единственная понимала, что для хозяйки доходного дома сам факт возможного окрыления после стольких... столетий... после того, как исследования показали полную невозможность этого... Это было не мечтой, нет. Это было предложением смертельно и неизлечимо больному просто прийти и взять действующее лекарство. И пройти там нужно было буквально в соседнюю комнату. Вроде давно уже и смирился со своей скорой смертью, да вот что-то как-то это все равно тебя не успокаивает. Ведь вот оно — спасение! Которое тебе просто дают. Вся загвоздка лишь в тебе. Возьмешь ли ты лекарство? Для Мии спасением был — Лео. А болезнью — Такехито, воспоминания о нем, и знание что пару дней назад она была абсолютно смирившейся с этим фактом, фактом ее невозможного окрыления и нахождения его, единственного и неповторимого ашикаби. Мацу единственная понимала это, и потому старалась из-за всех сил. Не потому что боялась, что ее выгонят, все же, как понимали обе самые первые секирей — это было их своеобразной игрой, но потому, что она именно все прекрасно понимала. И ей было жалко свою старшую сестру и старую подругу. А значит...

— Мацу постарается из-за всех сил! Во что бы то ни стало, этот Лео будет жить здесь! — Прозвучал тихий голос второй в тайной комнате поместья Изумо, заставленной системными блоками и мониторами. Мониторами, на которых с разных ракурсов был виден некий беловолосый парень, радостно спешащий почти бегом туда, где он остановился по приезду в этот город. Но тут Мацу, не обращая на это внимания, поддаваясь какому-то порыву, оставила наблюдение и отключилась от камер. Ведь этот парень никуда не убежит! Так зачем лишний раз тратить ресурсы свои? Ведь сейчас предстоит сосредоточиться на другом, очень важном деле. Всего лишь неясный и незаметный порыв...

* * *

По крышам небоскребов Синто-Тейто, с помощью длинных, нечеловеческих прыжков передвигался некто, одетый во все черное. Его плащ разливался на ветру от скорости его движения, а серые волосы в беспорядке колыхались. Еще один длинный прыжок на самое высокое здание в округе. Там фигура и остановилась, осматривая соседний дом, что был раза в два ниже того, на котором она стояла. Потянувшись рукой к маске, что скрывала половину ее лица, фигура сдвинула легкую ткань вниз, на шею, и взору гипотетического наблюдателя открылся молодой мужчина. Его светлое лицо и европейские черты лица приняли озабоченное выражение. Он задумчиво уставился в горящее окно на седьмом этаже того здания, на которое он смотрел. В квартире никого не было: парень, живущей там, вышел в магазин за продуктами, дабы приготовить что-нибудь поесть на двоих, так как ждал гостя и будущего соседа. Мужчина на крыше тяжело вздохнул и приложил ладонь к лицу, проведя ей сверху вниз, после чего сожалеющи покачал головой. Он не хотел делать того, что собирался сделать, но не мог отказаться. Ведь его убедительно попросили. Очень убедительно. Вот уж что-что, а предположить, что свои способности он будет использовать так, Хомура до этого дня — не мог. Да, защитник бескрылых секирей и предположить не мог, что ему придется делать что-то настолько противозаконное. Не то что бы он с каким-то пиететом относился к этим самым законам, ибо вообще был не с этой планеты, но все-таки... Его поступок будет бесчестным и... плохим? Ну да ничего не поделаешь. Мия дала шестому секирей, более известному людям как Кагари, вполне определенное задание, ну и дельный совет не забыла. А Мацу, с подачи той же Мии, придумала и составила план. Воспоминания о клинке у горла были еще свежы, так что возражений от ошарашенного Хомуры не последовало. Вот он и здесь. Еще раз вздохнув, и мысленно пожалев парня, живущего в этой квартире, Кагари достал из кармана телефон, взглянул на время: "20:29", и вызвал первый номер в списке контактов.

— Я на месте. — Коротко бросил в трубку он. Бормотания каких-то расчетов было ему ответом. — Мацу... — Позвал мужчина, отвлекая вторую секирей, дабы та хотя бы подтвердила, что его услышали.

— Да слышу я, слышу. Сейчас. Все, я тоже готова. — Часы показали "20:30". — Фаза один — начата. — После этих слов, Хомура сиганул вниз. Фаза номер один. Мацу взламывает систему обеспечения дома, после чего подает слишком высокое напряжение на проводку нужной квартиры. — Готово.

— Понял. — Коротко ответил мужчина, и развел в полете руки в стороны. На них тут же вспыхнуло два высоких сгустка ярко-оранжевого пламени. Резкая разница в давлении с окружающим воздухом создала пронзительный звук, сопровождающий пламя. За несколько долей секунды до того, как оказаться напротив окна, Кагари начала двигать руки вперед, и, поравнявшись с окном, пламя, до того удерживаемое волей секирей огня, вырвалось из под его контроля и устремилось в полураспахнутые створки. Вся вторая фаза не заняла и пяти секунд. Мужчина услышал звук, характерный, к которому тот уже давно привык, как его пламя, получившее свободу, начало пожирать все вокруг, все, что могло гореть. Оттолкнувшись от стены дома на уровне третьего этажа, он запрыгнул на соседний дом, по высоте равный тому, квартиру в котором он только что поджег. Затем еще один прыжок и Хомура вновь на своей позиции, на самом высоком небоскребе округи. — Вторая фаза завершена. — Хрипло отозвался он во вновь поднесённый к уху телефон, и натянул свою маску обратно. В этом не было необходимости, но нервозность требовала выхода, потому руки сами сделали то, что делали чаще всего.

— Вижу... — Так же тихо и хрипло отозвалась Мацу, наблюдая через камеры, как неимоверно быстро разгорается квартира, а густой черный дым затягивает округу и поднимается все выше и выше, уносимый ветром. Что же будет с соседями? Все же некоторые были в этот момент дома... Хомура понимал это, но все равно сделал то, что от него требовалось. Взгляд и выражение лица Мии прямо тогда говорили, что отказа и пререканий она не потерпит. Как же она быстро изменилась... Это беспокоило Хомуру наравне с судьбой людей, что могли не успеть среагировать. Будто услышав его мысли Мацу отозвалась. — Я включила оповещение еще при первой фазе. Должны успеть... — Ее голос вроде и был уверенный, но Кагари это не убедило. Еще одна причина остаться здесь и наблюдать. — В любом случае, — преувеличено бодро воскликнула вторая, — в течение третей фазы оставайся там, если что, вмешайся. Мия не против, главное, чтобы тебя не узнали. — Тяжелый согласный вздох был ей ответом. Пожарные были вызваны за пять минут до начала первой фазы, потому звуки сирены уже были слышны. Да и третья фаза — не более чем тактически-стратегическое исполнение сто первого приема любого боевого искусства. Хомура поплотнее закутался в свой плащ, наблюдая, как вдалеке зазвучали глухие звуки сирены. Люди продолжали выбегать из здания и с ужасом смотреть на разгорающийся участок небоскреба. Огненный секирей облегченно выдохнул, когда за минуту до того, как приехал первый пожарный экипаж, все жители дома оказались снаружи. По крайней мере, живых людей внутри здания он не ощущал. Хотя и не сказать, что такое восприятие было его сильной стороной. Вот Мацу — да. Кстати о ней.

— Эй, вроде все успели выйти... Но проверь еще раз... Все же... — Его прервал голос второй.

— Да-да, успокойся, я и не переставала мониторить ситуацию. — Недовольный голос Мацу как бы отражал всю степень ее возмущения по поводу того, что Кагари недооценивает ее и ее возможности. Или считает ее бесчувственной. — Там только пара котов осталась, на крыше, но о них можешь не беспокоиться...

— Пф... — Высказался Хомура. — Вот еще! — Ехидный смех ему был ответом. Мацу всегда оставалась Мацу, и не подколоть или там съязвить она не могла. Даже в ущерб собственному физическому состоянию. Увы, именно это ее качество было основополагающим при получении ею повреждений разной степени тяжести: все зависело от настроения и характера каждого конкретного индивида, которого она доставала. Удзуме лишь посмеется, а хозяйка... Ну не будем о грустном. Сейчас же все было просто. Хомура не любил кошек. Да и вообще животных как таковых. Они вызывали у него какую-то неприязнь.

Последний раз посмотрев на огонь, а так же на приехавших пожарных, что пытались придумать последовательность действий и совещались с кем-то по телефону, Кагари развернулся и приступил к выполнению фазы три. Скачком перепрыгнул на следующую крышу, затем дальше еще на одну... Он быстро удалялся от места происшествия. И Кагари так и не заметил пару подозрительных личностей, что сейчас стояла в нескольких домах от него. Они тоже смотрели на огонь. Но Кагари их не заметил. Но в этом не было его вины. Он просто не мог их заметить, вот и все. Да и Мацу молчала, ни о чем подозрительном не сообщала, был слышен лишь звук стука по клавиатуре. Та парочка осталась незамеченной.

— Слушай, Мацу... — Серьезно произнес шестой.

— Да? — Протяжно отозвалась она, не отрываясь от своих компьютеров. Но затем, неожиданно даже для себя громко зевнула. — Ты что-то-о-о хотел?

— Хах, ты спать хочешь? Сейчас? Еще и полночи-то нету! — Удивлению Хомуры не было предела.

— А-аха. Похоже на то. — Мацу тоже была удивлена. Это было на нее не похоже. Хотя, наверняка, это из-за насыщенных последних дней. Да и спала она в эти последние дни гораздо меньше, чем обычно.

— Ладно, неважно тогда, потом. Я скоро буду, так что, отключаюсь.

— Хорошо. — Уже как-то монотонно отозвалась вторая и закончила разговор. Хомура хмыкнул и в тишине продолжил свой путь. Так он и не смог сегодня обсудить с Мацу поведение, да и просто состояние Мии. Ну, ничего, завтра он точно все разузнает. Нарываться он, конечно, не хотел, но знать, чего опасаться и обходить подобное в будущем стороной — он хотел. Но это терпит. Сейчас он думал о странном посетителе доходного дома. Вроде с него все началось? Кагари не был уверен. Но подозрения стали появляться. Слишком нетипично Мия себя вела. Придаваясь таким вот нехитрым мыслям, он передвигался по крышам в сторону своего дома. Да, дома...

* * *

На одной из крыш Синто-Тейто стоял парень с белоснежной шевелюрой. Он стоял и внимательно смотрел на людей копошащихся внизу. Обыватели, полиция, пожарные, скорая... Множество людей. И все копошились, куда-то спешили и текли... Прямо как...

— Карасуба, тебе не кажется, что люди — как капли воды?.. — Тихо спросил парень, сверкая своими лазурными глазами ярче обычного. Это было незаметно бы при повседневной жизни, но Карасуба замечала. За последние два года глаза ее ашикаби преобразились. Они будто все сильнее и сильнее наливались внутренним светом. Они и в обычной жизни были яркими, но в такие моменты, моменты серьезности, погруженности, вовлеченности ее ашикаби во что-то... Они вспыхивали. И уже нельзя было сказать, что они "будто" светились. Они просто светились. Излучали неясный, мистический лазурный свет. И с каждым годом все сильнее.

— И к чему столь лестное сравнение? — В недоумении спросила девушка с приторной улыбкой на губах, что чуть прищурившись, смотрела на своего ашикаби. Она его давно не видела лично. Больше суток. Немыслимо! Они прибыли сюда пять минут назад и все это время простояли в молчании. Хомура уже давно слинял, так что она совершенно не беспокоилась о возможности их обнаружения. Да и Лео позаботился об этом с самого начала. А что до глаз... Карасуба решила не забивать себе этим голову. Она лишь будет вечно следовать за своим ашикаби. Для этого ей совершенно не обязательно знать всего.

— Лестное? Ничуть. — Усмехнулся саркастично Лео. — Люди... Мерзкие и слабые существа, что прячутся за обществом, общественным мнением... Иллюзией просвещённости. И, так же как и капли воды, всегда, абсолютно всегда идут по пути наименьшего сопротивления... Ложь, лицемерие, доброта, альтруизм как форма эгоизма. Вся их жизнь. Люди... Жалкие и слабые создания. — Карасуба обошла Лео и мягко обняла его, прижав к своему телу. Голова парня уткнулась ей в грудь, и четвертая легонько стукнула своим подбородком по макушке Лео. Она сделала глубокий вдох. Она часто так делала. Особенно в моменты подобного доверия между ними. Вдыхала его запах. Что бы быть рядом со своим ашикаби не только физически, соприкасаясь, и мысленно, а даже и воздушно. Для нее это многое значило. Она была очень рада, когда полчаса назад Лео позвал ее к себе. Он захотел лично понаблюдать за представлением, которое спланировала Мацу по науськиванию Мии. Карасуба тоже была не прочь взглянуть на это, но больше всего ее радовала возможность побыть рядом с Лео. Да... Все же, она действительно давно его не видела. Сейчас она вполне может себя контролировать во время их разлук, но все равно... Она скучала. Хотя нет, это не так. Когда Лео не было рядом, в пределах ее видимости прямой, она себя чувствовала странно неполноценно. И как по ее мнению — это было естественно. Ведь она секирей!

— Почему ты заговорил об этом сейчас? — Спросила Карасуба, наслаждаясь его обществом и разговором. Она смотрела в том же направлении, куда смотрел Лео. На горящее здание. Точнее одну конкретную горящую квартиру. Несостоявшегося соседа. Лео молчал. Целую минуту он смотрел на пляшущий огонь; сосредоточенно взирал, как языки пламени, дрожа под натиском воздушных потоков, двигались в такт переменчивому ветру. Это гипнотизировало. Завораживало. Лео перевел взгляд чуть выше и правее. Он посмотрел между домов, между двух высоток. Там, вдалеке, простиралась широкая синева русла реки, которая омывала Синто-Тейто по периметру. Где-то там стоял его дом. Но сейчас это было неважно. Алый закат воцарился над водной гладью, озаряя зеркальную столицу Японии, а так же город, где была расположена штаб-квартира МБИ. Рассматривая его сквозь языки пламени, Лео отметил особую, более глубокую форму сего явления. Насыщенно алый. Все же, это было здорово... чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, что постепенно, шаг за шагом погружается в прозрачные воды широкой реки. Как он тает в низких приливных волнах, уходя все глубже и глубже... И лишь еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то в глубине короткие мгновения... Будто между сном и явью. Лео нравилась природа с самого раннего детства. И лишь сейчас он стал немного понимать его... Прав был все-таки старина Ян.

Не дожидаясь окончания столь прекрасного зрелища, Лео развернулся на месте, Карасуба тут же освободила его из своего захвата, и подошел к противоположному краю крыши.

— Я ненавижу людей. Я презираю их. Они лживы и бесполезны, глупы и наивны. И при этом боятся признаться в этом самим себе. Это то самое, почему я их ненавижу всем сердцем. — Лео оглянулся на стоящую позади четвертую. Она смотрела на него с несвойственной ее лицу нежностью. Так она смотрела только на него. И только когда они были одни. Мацу не наблюдает за ними. Она спит. Увы, Лео просто надоела эта вечная слежка. — И именно поэтому я люблю секирей. — Лео легко рассмеялся. — Чужеродные этому миру существа. Слишком искренние для людского общества. Вы не привыкли, что-либо скрывать. Свои чувства... Эмоции... Желания... Цели... То, чего вы хотите, то вами и движет. — Лео внимательно посмотрел на свою секирей. — Вы можете менять свои взгляды, и при этом спокойно признаете и принимаете это. Это замечательно. Это... — Лео полностью повернулся к Карасубе, но смотрел сквозь нее, на последние секунды уходящего заката. — Как по мне, это и есть свобода. В каком-то смысле. — Улыбнувшись, он сделал шаг назад. Привычно уже как-то, буднично. Доли секунды свободного падения. Чувство лёгкости и эйфории. Давно у Лео не было так спокойно на душе. Но все это продлилось недолго. Длинные, тонкие, но сильные руки вновь прижали его к чему-то теплому. Полет резко замедлился, они стали парить в воздухе, медленно опускаясь на асфальт. После чего Карасуба вновь, оттолкнувшись от него, взмыла вверх.

— Лео... Ты не считаешь себя свободным? — Карасубе важен был ответ. Если нет, она обязана помочь своему ашикаби достичь этого. Это ее предназначение.

— Кто знает... — Задумчиво протянул парень, прижимаясь к груди четвертой. — Я еще не определился. Я не знаю, чего хочу. У меня нет определённой цели. Потому и не знаю, свободен ли я. — Он помолчал немного. — Я... Сейчас я лишь самый большой лицемер из живущих на этой планете, ты так не думаешь? — Карасуба опустила взгляд на Лео. Он был серьезен. Она задумалась.

— Но ведь ты осознаешь это. И стремишься к этому... То, что так тебя может оценить это общество, не значит, что ты таковым и являешься. Все относительно. Для меня, ты всегда будешь последней инстанцией. Для меня — это ты общество. Понятия о морали, чести и традициях... Да обо всем! Все это для меня олицетворяешь — ты. И с моей позиции ты прекрасен. То, что они называют пороком, лицемерием, жёсткостью, гордыней, высокомерием... Для меня самые прекрасные и чистые качества. Такая... моя определённость.

— Но ты предвзята... — Задумчиво протянул Лео, приподнимаясь и целуя Карасубу в губы. Уловив желание своего ашикаби, она приземлилась на ближайшей крыше и мягко прилегла на спину. Ее серое хаори раскинулось на манер простыни. Хорошо, что на многих крышах есть декоративные сады и не придется лежать на твердом бетоне. Лео оторвался от бледных губ четвертой, которые она практически никогда не красила, и посмотрел внимательно ей в серые глаза, склонив голову набок. Он нависал над ней в ожидании ответа.

— А люди, их общество, не предвзято? Коллективное бессознательное населения этой планеты... — Девушка оскалилась, обнажая идеально ровные и белоснежные зубы. — Всего лишь кучка животных с однобоким и травоядным взглядом на бытие. И даже среди этого как бы единого общества есть порой просто до ужаса противоречивые частности. И знаешь, это чёртово человечество, куда более предвзято, чем я. Они кое-как смогли организовать что-то похожее на общий свод понятий, который как бы и приняло большинство, вот только это ничто. Для меня же определяющим фактором являешься ты. Вот и все. С такой позиции, я абсолютно не предвзята, ведь у меня есть четкое и сформировавшееся мировосприятие, с которым я полностью согласна, не находишь?

— Это и называется предвзятостью... — Улыбнулся Лео, рассматривая лежащую под ним девушку.

— Лишь с позиции абсолютно предвзятого человечества. — Карасуба пожала плечами. — Которое, кстати, всегда жило и будет жить по принципу "кто сильнее — тот и прав", просто, в разных амплуа.

— И мы все равно вернулись к главному вопросу. Я делаю все то, что ненавижу в людях, и при этом ненавижу их всех в принципе, когда сам являюсь, все же, больше человеком... — Лео приврал. Здесь он приврал. Еще не время... Да и не его это будет забота. — Так лицемерен ли я? — Карасуба рассмеялась и, извернувшись, поменялась с Лео местами. Девушка опустилась свое лицо к его шее, высунула язык и коснулась бледной кожи ключицы своего ашикаби. Он усмехнулся, а Карасуба, не спеша, наслаждаясь моментом, оставляя четкую дорожку слюны, повела свой язык вверх, к губам, и, дойдя до столь вожделенной цели, впилась в них уже своим поцелуем. Куда более настойчивым и глубоким. В это время она двумя руками впилась в ворот белоснежной рубашки своего ашикаби. Карасуба слишком сильно соскучилась по нему. И сейчас она давала выход своим чувствам. Недолго, всего пару минут. Но Лео вновь мог убедиться в ее профессионализме. В управлении своим языком.

— С позиции людей, этого аморфного стада — да, с моей — нет. Я — принадлежу тебе. Вот и получается, что весь вопрос лишь в том, чей взгляд ты примешь. — Усмехнулась Карасуба и скептично осмотрела Лео с головы до ног, перед этим встав на ноги. — Ведь это так просто, не правда ли? — Четвертая протянула руку своему ашикаби. Тот задумчиво смотрел ей в лицо, после чего перевел свой взгляд на протянутую руку.

— И мы оба понимаем, чей взгляд я приму? — Утвердительно спросил парень. Карасуба кинула. — Свой взгляд. Я делаю это для себя. Для своего развлечения. Я могу себе это позволить. Предвзятость — понятие априори предвзятое. А значит я... — Лео схватился за руку Карасубы, и она помогла ему подняться. — ...не лицемер. Просто потому что я так решил. Потому что могу. И осознаю это. Мнение гигантского ракового организма — общества? Пф! — Лео рассмеялся. — Или же твое мнение, моей преданной секирей? У меня свое мнение и мне плевать на чужое. Твое ли, или общества. — Парень отвернулся и посмотрел в темное, ночное небо. — Самый древний постулат выученный разумными. Все просто. — Там, вдалеке, его цель. Темное небо. Звезды. Бесконечность возможностей. — Ведь это так, Карасуба? Не иметь ограничений... — Почти шёпотом, серьезно закончил Лео Гарсия Грант, вглядываясь куда-то туда, вперед, за границы этого мира.

— Это и есть — истинная свобода... — Тихо, так же тихо закончила невысказанную фразу своего ашикаби Карасуба, опускаясь на колено и склоняя голову. Она должна так сделать сейчас. Она чувствовала это. Руки сжаты в кулаки и упираются в мягкую землю. Правая остервенело сжимает ножны с нодачи. Секунды тишины. Они на окраине города. Ни машин, ни людей, ни журчания реки. Птиц нет и подавно. Ветер тоже замер, опасаясь нарушить момент. Лео обернулся. Звук соприкосновения подошвы его ботинок с поверхностью был оглушительным. Или так показалось лишь четвертой? Ее ашикаби внимательно посмотрел на нее.

— И ты — Карасуба, мой инструмент для ее достижения. — Лео с лёгким налетом грусти смотрел на решительную секирей. Он вновь отвернулся, бросив лишь тихое, но такое твердое: "Ступай". Карасуба прекрасно поняла приказ и в тоже мгновение она просто растворилась в воздухе, прихватив с собой и свое хаори. С ее скоростью это не удивительно. Она направилась обратно в башню МБИ. Широкие прыжки на предельной скорости. Ее ашикаби хочет побыть один и подумать... И... ей тоже нужно привести мысли в порядок. Давно она не ощущала подобного. Карасуба просто не знала. Она сомневалась. Она... чувствовала в себе зарождающийся страх. Показалось ли ей? Сожаление и грусть ее ашикаби... Лишь один вопрос: "Почему?". Она не знала ответа. Она не знала даже точно, не ее ли это воображение? Лишь свист ветра в ушах. Она уже была далеко. Жалкая секунда, но для нее — это целая вечность. И она не услышала серьёзный шепот ее ашикаби. Ведь ей не нужного этого знать. Это было заботой Лео о своей секирей. Всего лишь одна фраза... — Жаль, я не увижу, как достигну... Этой вожделенной цели... — Грустная улыбка и прикрытые глаза, будто юноша на крыше одной из высоток Синто-Тейто к чему-то прислушивался. Вдох и выдох. Наваждение пропало. И вот, парень с белоснежными волосами, в своей излюбленной, в тон волос, одежде, открыв дверь, ведущую внутрь дома, стал спускаться вниз, насвистывая веселый мотивчик. Путь до привокзальной гостиницы — не близкий. Он хотел как можно быстрее оказаться в своем номере. Отдохнуть. Поразмыслить. Да и именно оттуда он позвонит уже, увы, несостоявшемуся соседу. А ведь завтра — последний оплаченный им день. А раз он не нашел другого варианта, ну, где поселиться, значит... Лео прекрасно сыграл. И эта игра будет еще веселее.

* * *