Путь старых богов. Возвращение Никкасу

По широкой дороге двигался караван. Несколько купцов, снарядивших его, ехали во главе на красивых, породистых скакунах. За ними тянулась длинная вереница телег, окруженная немаленьким отрядом охраны — место было опасное, поэтому они держались настороже. Вообще, именно поэтому их и было пять десятков — это объединились несколько купцов со своими охранами. Поговаривали, что здесь завелась шайка разбойников — и отдельные путники, и небольшие отряды, начали здесь исчезать. Но все еще отваживались проводить свои караваны самые отчаянные купцы, готовые за прибылью сунутся хоть в пасть хнорра — это был очень удобный путь между двумя крупными городами. Часть дороги была ничейная — за эту территорию спорили одновременно два благородных — и поэтому здесь рос большой лес, по сути, не принадлежащий никому. Дорога тут сужалась, петляя между вековых деревьев. Деревья были большие, но очень кривые — это был россовый лес — ни на что не пригодный, кроме как на дрова — и это была еще одна причина, по которой он пока никому не принадлежал. Через пару минут после того, как последние телеги втянулись в лес, позади, с громким треском рухнуло большое дерево, перегораживая проезд назад. Тут же послышался такой же звук впереди, со стороны головы каравана. Проезд закрылся и там. Раздался тонкий свист. Охрана, растянутая по всей длине каравана, поначалу бестолково заметалась под сыпящимися из лесу стрелами. Кто-то рванул в лес, кто-то — в голову каравана. А десятка полтора самых опытных сгрудились, прикрываясь щитами со всех сторон. Несколько из них быстро натянули арбалеты и завертели головами вокруг, пытаясь увидеть стрелков. Мелькнуло еще несколько стрел, и один из державших арбалет упал, заливая своих товарищей кровью из распоротой охотничьей стрелой шеи.

— Деревья! Они на деревьях сидят!

— Вон! Слева! Сверху смотри!

Но почти невидимые в лесной зелени стрелки были, казалось, неуязвимы — ни один болт оборонявшихся в них не попал — ни один из них не вывалился со своих насестов. Вскоре, все охранники полегли утыканные стрелами. Шум со стороны головы каравана тоже затих — там было все кончено.

— Слазьте живо! — послышался крик и стрелки начали спускаться со своих деревьев. Вскоре возле последней телеги собралось шестнадцать личностей, срывавших с себя пучки трав и мелкие веточки (это были остатки маскировки, позволившие им оставаться незаметными в кронах деревьев).

— Где Хорст и Тигли? — оглядев собравшихся, спросил один из них, стройный мужчина с уже пробивавшейся проседью в волосах — Рин, Влар проверьте! Остальные — собирайте трофеи, и оттаскивайте убитых во-о-он туда, к высокому кусту. И смотрите мне! Кто попытается что-то утаить — вздерну на ближайшем дереве! Поняли?

— Да Седой.

— Не переживай, мы не дураки. Все равно одаренный вычислит, если кто попытается.

— Вот-вот. Давайте, шевелитесь. А я пойду в голову каравана, узнаю, как там у них дела.

...А в это время Рин и Влар добрались до своих товарищей.

— Вот гады! Да что б их хнорр разорвал! Чтоб они пустынную колючку проглотили и неделю гнили заживо! Чтоб их...— внезапно разорался Рин

— Ты чего? — удивился его товарищ.

— Да мне Тигли неделю назад проиграл семь золотых. Я, говорит, через две недели отдам. Ничего он мне уже не отдаст — грустно закончил Рин, осматривая висящее на веревках тело.

— Да уж, и Хорст тоже уже ничего и никому не отдаст — добавил Влар, косясь на другое дерево.

— Ладно, давай, отвязываем их и спускаем вниз. Седой орать будет.

— Да начхать на Седого. Но ребята были хорошие. Жалко их — Влар покачал головой — это ж надо было умудрится попасть в них! Видно, как минимум один из охраны, из тех, с арбалетами, был отменным стрелком.

— Подумаешь, против нашего Листа никакой стрелок не тянет — махнул рукой Рин.

— Да какая разница — тянет... не тянет... если результат один — дохлая туша — возразил Влар

И тут со стороны оставшихся на дороге послышались какие-то крики. Рин и Влар, не сговариваясь, побежали туда, на бегу доставая длинные ножи.

Когда они добежали до остальных, то увидели странную картину — один из их товарищей лежал на земле, обоими руками держась за лезвие меча, торчавшее из его живота. Несколько человек от души били ногами и палками кого-то. А остальные, по нескольку человек осторожно подходили к каждому убитому и зачем-то тыкали в них трофейными мечами.

— Что здесь

* * *

случилось? — матерно спросил Рин.

— Да этот

* * *

охранник, чтоб его

* * *

жив,

* * *

собака оказался! И пырнул Ухача — ответил один из них, продолжая бить ногами лежащего.

И тут в длинном прыжке огромное животное, похожее на кошку мягко и бесшумно перепрыгнуло через поваленное дерево, все еще загораживающее проезд. Влар оторопело перевел взгляд чуть выше, на человека, который сидел на этом странном ездовом животном.

— Интересненько, а что это тут творится? — негромко спросил человек. А его животное, будто только этого и ждало, оскалившись, злобно зашипело.

— Тихо, Мурка — человек погладил кошку по голове — они пока нам ничего плохого не сделали, может, мы их трогать не будем.

Вик:

Я ехал в Гномьи горы. Дорога была довольно пустынная, и однообразный пейзаж как-то навевал на меня воспоминания. Я в этом мире уже тридцать лет. Началось все, я помню, довольно странно — меня должен бы сбить грузовик. Но в тот миг меня перенесли сюда монахи Никкасу. Когда я спросил у них — зачем, они объяснили просто: ты можешь спасти нашего бога. Простенько так, и со вкусом, ха. Представить себе ситуацию, в которой я, обычный смертный (ну ладно, не совсем обычный) могу спасти бога я пока так и не смог. Правда, не сильно-то и старался. Через несколько лет после моего появления здесь на страну монахов обрушили мощнейшее площадное заклинание. И, судя по тому, что я слышал, не выжил никто. Нет, конечно кто-то, из монахов, кто находился в других странах, наверняка выжил... А я с моим приятелем, Мином, чудом успели попасть через древний телепорт сюда, в другую часть континента. Мы поступили на службу к местному барону (тогда еще барону, сейчас он граф). И вот тут мне, я считаю, сказочно повезло. Нас принял в ученики одаренный, служивший у барона. В причину, по которой он нас согласился учить, я, честно говоря, не поверил. Но это было не важно — как говорится, даренному коню-то в зубы не заглядывают. Одаренный, оказавшийся мастером, учил нас магии Воды. А параллельно с этим я потихоньку, самостоятельно осваивал магию Жизни. Правда, мне не хватает знаний по этой магии. Нужно будет еще где-то их раздобыть. Но это так, мысли на будущее. Немного знаю магию Земли — благодаря опять же мастеру — он уговорил своего приятеля дать несколько уроков мне и Мину. А я, не будь дураком, под предлогом "а можно мне посмотреть вот эти несколько книжек" успел запомнить еще немало из заклинаний этой школы. А еще я немного занялся артефакторикой, благо, запомнил несколько книжек и по этой теме. Но многое было непонятно. И вот тут я сильно рассчитывал на гномов — они считаются лучшими в этом. Поэтому, собственно я и решил отправиться к гномам. Четкого плана, как раздобыть интересующие сведения у меня пока не было — на месте, думаю, будет видней. Если получится купить — куплю, это, конечно, проще всего. За время службы я накопил около трех тысяч золотых — очень немалая, по местным меркам, сумма — это стоимость нескольких деревень вместе с землей, домами и всеми местными жителями в придачу. Мда. А вот с магией Жизни пока получается интересно — я умудрился получить способности мастера магии жизни, по запасу маны не дотягивая и до полного мага. Из-за этого мне пришлось постоянно носить "универсальный щит" — я настолько с ним сросся за двадцать с лишним лет, что ощущаю, что мне чего-то не хватает в тех редких случаях, когда приходится его снимать. Правда, за прошедшее время эта ситуация немного улучшилась — сейчас я по силе и по запасу маны равен посвященному. А вот мои несложные заклинания магии Жизни гораздо сильней, чем у посвященного — на уровне мастера.

Пока что самый впечатляющий мой успех в магии Жизни — это Мурка — большая ездовая химера, на которой я еду. Почему химера? А где это водятся такие огромные кошки, способные без особой усталости нести всадника с грузом по четырнадцать часов в день? А еще у нее специально укрепленная шкура, выдерживающая прямое попадание арбалетного болта. Причем самым сложным почему-то оказалось не вырастить такого плотоядного гиганта из обычной домашней кошки, и не наделить его непробиваемой шкурой, а нарастить на этой шкуре нормальную шерсть (большая и абсолютно лысая кошка мне как то очень не нравилась, а они получались у меня именно такие). Еще мне хотелось наделить ее иммунитетом к магии, благо, как выглядит аура оборотня или разумного оборотня — дарха — я помнил. А мой Дар позволял мне менять ауру живых существ. Но Мурки-3 и Мурки-4 — (я их так назвал в своем журнале опытов) едва их аура начинала приобретать схожесть с аурой оборотней, становились неуправляемыми и очень агрессивными. Так что я решил обойтись для своей химеры без этой способности. Хотя с другими животными я даже и не пробовал (может быть, у них была бы другая реакция). Все дело в том, что я, как сильный одаренный, адепт магии Жизни, открыл у себя уникальную способность — я мог мысленно управлять кошками (у каждого достаточно сильного одаренного, работающего с магией Жизни в конце-концов проявляется какая-то способность — управлять какими-то животными, ускорять или замедлять рост растений, управлять насекомыми, ощущать живых существ с закрытыми глазами, заставить зацвести деревья глубокой осенью или еще что-нибудь — способностей было бесконечное множество....). Вот поэтому я сосредоточил свои усилия в создании химер на основе кошек — я мог ими управлять. Не все у меня получалось, но даже такая химера — это было гораздо лучше, чем обыкновенная лошадь. Прожорливая она была очень — это факт. Предпочитала мясо-рыбную "диету", хотя при этом обожала дыни и огурцы. Еще сражаться на ней, кстати, как на специально обученном боевом коне, я не мог — мне было слишком тяжело сражаться и одновременно управлять Муркой (вообще-то, по журналу она была Мурка-14-в, но я не любил заморачиваться сложными названиями). Так что она или стояла на месте, или потихоньку бежала в нужное место с требуемой скоростью — вот и все, что она могла делать в бою. Еще благодаря моим исследованиям, я очень многое про них узнал, и часть этого применил на себе — например, мышцы кошки сильней человеческих в четыре раза, а скелет крепче и может выдерживать падение с двадцати-двадцати пяти метров (разумеется, если удачно приземлиться). Мои мышцы были теперь где-то раза в два-два с половиной сильней, а с падением с такой высоты я не захотел экспериментировать, но если я спрыгну метров с десяти — то выживу теперь точно. Но мои физические кондиции все равно пока недотягивали до возможностей моего друга Мина (он, в результате случайности превратился в вампира). В свое время я сам не захотел переделывать себе подобным образом ауру — тогда для меня некоторые области магии станут закрытыми.

...Пока я был занят воспоминаниями, Мурка несла меня по дороге. Вот передо мной начинался лес. Дорогу и обзор впереди закрывало огромное дерево, упавшее поперек дороги. Кинув сканирующее заклинание, я убедился, что за ним ровная дорога, и можно его просто перепрыгнуть. Правда, чуть дальше было больше десятка людей, и куча каких-то повозок — торговый караван, наверное. Но мне это было неважно — дорога тут одна, и по ней удобней ехать, чем продираться сквозь густой подлесок окраины леса. Так что я спокойно скомандовал кошке "вперед", одновременно навешивая на себя и Мурку многослойный "каменный щит", прекрасно защищавший от физических повреждений. Так, на всякий случай.

Моя химера легко перемахнула через дерево и остановилась, осматриваясь. А вокруг двух последних повозок все было забрызгано кровью. Несколько человек пинали какого-то беднягу, скорчившегося в позе эмбриона. Один валялся рядом с ними, проткнутый насквозь мечем. Еще несколько человек куда-то тащили трупы. Трое пытались стащить с еще одного мертвого здоровяка кольчугу.

— Интересненько, а что это тут творится? — вырвалась у меня любимая фраза Мина, уже давно подхваченная мною. Мурка зашипела — похоже, ей почему-то не понравились эти люди.

— Тихо, Мурка — я погладил ее по голове — они пока нам ничего плохого не сделали, может, мы их трогать не будем — эта фраза должна была предупредить находящихся передо мной людей, что связываться со мной опасно. Должны же они были заметить пару моих мечей — а хорошие мечи может себе здесь позволить не каждый. Плюс моя кошка, на которой я сижу. Вообще, химеры встречаются. Некоторые одаренные жизни занимаются выращиванием их на продажу, но стоят они очень дорого — так что на них могут позволить себе ездить или ОЧЕНЬ богатые люди, или одаренные.

— Помогите — хрипло, но достаточно отчетливо нашел в себе силы крикнуть бедняга, только что близко познакомившийся с сапогами как минимум четверых человек.

Этот негромкий звук сработал на стоявший передо мной людей, как сирена:

Несколько человек навели на меня луки.

Мне стало немного смешно. Ну что мне могут сделать обычные луки? Однако эти люди думали иначе.

— Слазь со своей зверюги, и без глупостей — угрожающе сказал одни из них. Правда, вид у него был не угрожающий, а скорей, трусоватый — видно, начал подозревать что-то неладное.

— Вы, наверное, пошутили, ребята — я сформировал в одной руке "водяное щупальце"

— Одаренный! Бежим! — раздался панический вопль, и они рванули в разные стороны. Основная часть почему-то побежала вдоль телег, дальше по дороге. Но я не обратил на это внимание. Потому что пара человек, поднявших луки, остались на месте, и быстро принялись менять стрелы. Я насторожился, и на всякий случай перебил один лук "водяным щупальцем". А вот с оставшимся стрелком можно было и поигратся — и позволить ему выпустить стрелу в меня. Зачем-то же он хочет это сделать, несмотря на то, что знает, что я одаренный. И максимально усилил свои щиты — пробить их вот так, сразу, за один раз может только какое-нибудь заклинание как минимум уровня мастера, да еще и запитанное очень немалым количеством энергии. А наконечник в энергетическом плане светился очень слабо.

Лучник выстрелил. От обычных стрел мой многослойный щит меня защищал почти без потерь энергии, а вот эта пробила два слоя моего щита из шести. Неплохо, очень неплохо, при такой незначительной энергозапитке. Похоже, что это гномьи стрелы — только они умеют делать такие. Стоят они немало. Я о них только слышал. Но толку от них не очень много — они хороши только против слабых одаренных. Хотя... если в меня попадет сразу десятка два — то может быть, они и смогут пробить мой щит. Надо будет их порасспрашивать, откуда они их достали — с этой мыслью я кинул на них "паралич". Заклинание сработало, как надо — они замерли на месте, и только злобно на меня смотрели. Я же слез с Мурки и подошел к подавшему голос мужчине. Присел возле него на корточки, я повернул его на спину. Странно, похоже он без сознания. Почему? Только что он был явно в сознании, и я даже слышал его голос. Я создал диагностическое заклинание. Ага. Теперь понятно — сильные множественные повреждения — у него болевой шок. И, похоже, этот крик о помощи — это последнее, что он сделал в жизни, если я ему срочно не помогу. Ну ничего, сейчас я приведу его в порядок — и узнаю все тут происшедшее из первых, так сказать уст. Хотя и так можно догадаться — вереница повозок, куча трупов, и какие-то личности вокруг.

Я накинул на мужчину для начала "малое исцеление" — универсальное полуразумное заклинание, самостоятельно находящее и излечивающее мелкие повреждения организма. Довольно, кстати, сложное заклинание, требующее немалого умения от целителя. Но зато использует немного маны, и отыскивает и заживляет самые мелкие повреждения. И тут же почувствовал, как недалеко кто-то создал мощное заклинание (когда создают заклинание медленно и аккуратно — от него отзвук гораздо меньше. А когда в спешке — то гораздо больше).

Так, похоже, сейчас сюда подтянутся остальные разбойнички с магической поддержкой. — Мурка, а ну кыш в кусты, и сиди там, пока я не позову — и химера, точно котенок, большими прыжками ускакала за ближайший куст. И тут же, припав к земле, выглянула оттуда, помахивая хвостом вперед и назад. Вся ее поза спрашивала: "Поиграем?"

— Нет лапочка, это не игра, сиди там — я привык всегда объяснять Мурке свои действия, хотя в этом не было никакой нужды. Химера обиженно отвернулась, и принялась деловито вылизывать свою лапу. Я усмехнулся, и усилил "каменный", и "универсальный" щиты, и добавил еще один — "текущей воды" — он надежно защищал от магических атак. Кстати, что бы можно было в бою держать сразу три щита одновременно — на это у меня ушло больше двадцати лет тренировок. Но они были потрачены не зря. Обычно одаренные в бою держат либо один щит — универсальный, либо два (тут уже бывают разные комбинации). Я же держу три сразу — два внешних — от физического и магического урона и один внутренний, универсальный — такой себе "щит последнего шанса". Я двинулся дальше, вдоль повозок. И одновременно кинул сканирующее заклинание. Так, ко мне двигается группа людей, и среди них один одаренный и еще один увешанный амулетами, как новогодняя елка. Понятно. А теперь поиграем. Я быстро создал "малого голема" — куклу, грубо повторяющую человеческие очертания, и накинул на нее слабенький, всего из трех слоев "щит текущей воды". Подумав еще пару секунд, сделал его односторонне непрозрачным — теперь снаружи он переливался всеми цветами радуги (довольно простая модификация щита, основанная на физических свойствах воды преломлять свет). Хорошо. Отзвук от создания голема пошел далеко — одаренный его наверняка ощутил.

Я растянул свой "универсальный щит", таким образом, чтобы он закрыл два других моих щита. Все, теперь для сканирующего заклинания я невидим. И бегом кинулся направо — с дороги в лес. Отбежав метров двадцать пять от обочины, я тихо начал красться вдоль дороги навстречу разбойникам. Одновременно с этим я активировал свою связь с големом, который обычно и используется в разведывательных целях. Засечь связь с ним почти нереально — для этого нужно быть магистром магии Земли как минимум. А я что-то сомневаюсь, что такая могущественная личность будет бегать по лесам с разбойниками.

А теперь нужно срочно что-то придумать. Голем отвлечет нападающих, но скорей всего ненадолго. Нужно сделать так, что бы это время не пропало зря. За это время нужно завалить или одаренного, что сложно и вилами по воде писано. Или проредить обычных воинов. А если вспомнить, что у пары разбойников были артефактные стрелы, то при самом худшем раскладе против меня сейчас будет один одаренный и куча лучников. А при таком вооружении они могут и пробить мой щит. Получается, нужно завалить обычных бойцов. Это нужно какое-нибудь массовое заклинание. Вот только создать его заранее не получится — одаренный учует. Проблемка, блин. Что же делать?... — эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове, и я задумался. А разбойники подходили все ближе...

Стоп! Ведь мне не обязательно убивать сейчас их. Мне только нужно, что бы они не стреляли. А с мечами пусть попробуют помахаться со мной. Какая самая слабая часть у лучников? Нет, не рука, и не глаза, и даже не стрелы... а тетива. Еще никто не научился стрелять с мокрой тетивой. Обычная тетива, если она полна влаги, буквально от пары выстрелов придет в негодность. Именно поэтому, ее пропитывают. Но вот дольше получаса даже пропитанная тетива не выдерживает под дождем. А что еще хуже дождя? Туман. Это когда сам воздух пропитан влагой до предела. Я тут же начал реализовывать свою идею. Я растянул свой универсальный щит еще больше, где-то на пару метров в диаметре, и начал формировать слабенькие конструкты, создающие легчайший, почти невидимый туман. И отправлял их в сторону дороги. Так как я создавал эти заклинания под универсальным щитом, то и так небольшие колебания вообще полностью гасились. С мощными заклинаниями такой фокус не пройдет, однозначно. Я активировал визуальное восприятие от голема, продолжая формировать и посылать заклинания тумана.

Перед големом показалась группа людей, двигавшихся к нему. Они кинулись врассыпную, окружая стоявшего неподвижно голема. Несколько слабеньких пробных молний одаренного щит голема отклонил. Я двинул потихоньку двинул голема вперед, и в него градом посыпались стрелы. И так неживой куче земли, скрепленной только магией от этого было ни жарко ни холодно. И тут вражеский одаренный ударил в моего голема потоком воздуха, за пару секунд разросшимся в небольшой такой торнадо. От этого удара слабенький "щит текущей воды" слетел с голема, да и самого голема протащило с десяток метров назад. Попади обычный человек под такой удар — и он бы однозначно не выжил. А вот мое творение вскочило, и прихрамывая на одну конечность, бросилось вперед (у этого варианта голема не было никаких возможностей удаленной атаки — это же простенький разведывательный вариант). Лучники с удвоенной яростью начали поливать его стрелами, не обращая особого внимания на то, что в нем и так уже торчит с десяток стрел. А одаренный, похоже, почему-то испугался, так как не атаковал голема, а начал усиливать свои щиты. Правда, параллельно с этим отскочил в сторону на несколько метров. Разогнавшийся голем проскочил мимо, не сбавляя скорости. И... побежал дальше (это ведь был мой последний приказ, потому что энергии в нем почти не осталось — так, жалкие крохи, пока достаточные что бы он не развалился и пробежал еще метров сто). А пока все отвлеклись, я нанес свой удар.

Туман не оправдал моих надежд — бой со мной луки еще могут пережить. А мне нужно испортить их гораздо быстрей. Но сейчас в тетивах куча воды — этим можно, и нужно воспользоваться. Я сосредоточился, концентрируясь на тетивах моих противников, и заморозил в них воду. В идеальных условиях, на тренировках я мог заморозить около ста миллилитров воды. Мастера магии Воды могли заморозить пару ведер воды, не используя заклинания. Я сосредотачивался не на всей тетиве, а на небольших ее кусочках, буквально по пару сантиметров, для экономии. Удалось испортить луки семнадцати лучникам (хотя они узнают об этом только во время первого же выстрела). У пятерых оружие уцелело — мне некогда было заниматься ними (уж пятерых-то лучников мои щиты точно сдержат). Раздались первые крики — у лучников, продолжавших осыпать стрелами удаляющегося голема, начали лопаться тетивы. Одаренный только недоуменно оглядывался, не в силах понять, что происходит.

И тут я напитал силой и запустил в одаренного одну из шести заготовок, которую я постоянно ношу в ауре — "сокрушающую жизнь". Заклинание мгновенно ускорилось и ударилось в щит одаренного и на месте удара вспыхнули тоненькие нити, оплетая его. Еще пара мгновений — и одаренный останется без щита — я его легко добью — обрадовался я. Но тот, очевидно, уже сталкивался с таким заклинанием, потому что понял, чем ему это грозит. Он сорвал со своей шеи какой-то предмет, и метнул его в меня, молниеносно сориентировавшись. Расстояние между нами было немалое, да еще и деревья, и я успел про себя удивится — предмет ускорялся в полете, огибая все препятствия.

Я машинально отбил его в сторону мгновенно возникшим у меня в руке "водяным щупальцем". Точнее, попытался отбить — как только мое заклинание соприкоснулось с этим предметом, тот прилип к нему. Внутри моего "водяного щупальца" начали происходить какие-то непонятные метаморфозы. Я отбросил его подальше от себя. Но это не помогло — в меня вновь полетел тот же предмет, но только уже совершенно самостоятельно, без помощи одаренного. Я быстро присел, прикасаясь руками к земле. Надо мной почти мгновенно выросла полусфера земли, принимая удар непонятного предмета на себя. Сферу я успел сделать полуметровой толщины, и все равно почувствовал тяжелый удар, сотрясший ее. Раздался сильный грохот. Я порадовался про себя решению не принимать на свои щиты эту гадость, и продолжил удерживать и утолщать слой земли надо мной, восстанавливая его на месте яростной атаки артефакта. И параллельно охлаждал его магией Воды — потому что наверху земля плавилась и текла, как в жерле вулкана лава. Постепенно начал увеличивать сферу, что бы атака артефакта распространялась на большую площадь — так в нем быстрей закончится энергия. Через какое-то время так и случилось, и я спокойно вылез с пятиметрового холма земли. Одаренный сбежал, вместе с остальными, похоже, струсил. Жалко. А я рассчитывал захватить того, с артефактами, и изучить оставшиеся. Ну, да ничего, — похоже, у меня и так будут трофеи — повозки со всем их содержимым никуда не делись.

Сандер, посвященный магии Воздуха, немного раньше:

Сандер, в свое время, когда уже мог выбрать себе прозвище, взял многообещающее "Рука Ветра". Вообще-то, не зря. От простого ученика до посвященного он добрался за каких-то шестьдесят лет — и этим можно было гордится. Такая скорость роста дара позволяла рассчитывать на получение следующей ступени — мастера — в ближайшие сто лет. Для обычных людей это, конечно, было бы слишком долго, но для одаренных — нормально (к примеру, посвященные могли жить лет до четырехсот-четырехсот пятидесяти). Владение магией каким-то непонятным для всех образом продлевала жизнь одаренных, сильно замедляя их старение. И чем сильней был одаренный — тем сильней замедлялось его личное "внутреннее время". Особняком стояли сильные адепты магии Жизни — они могли немного себя омолаживать, но вот насколько — этого достоверно никто не знал. И древние магистры — ходили упорные слухи, что эти могущественнейшие адепты бессмертны (так ли это — неизвестно, но сохранились достоверные данные о четверых, перешагнувших трехтысячелетний рубеж) Так что Сандеру сейчас было семьдесят шесть — но выглядел он, с точки зрения обычного человека, лет на тридцать пять максимум. Он являлся членом ордена "Тахион" — довольно влиятельного ордена, бывшего в хороших отношениях с императором Литона. Занимаемая им должность была не очень высока, но на спокойную жизнь хватало с лихвой. Все "хлебные" должности были поделены, в основном между членами Высокого совета Тахиона, их прихлебателями и мастерами. Раньше это Сандера не волновало — придет время — и он тоже достигнет уровня мастера. А это автоматически будет означать совсем другой уровень доходов — орден берег и делал многое для своих самых могущественных членов. Мастера магии были опорой ордена. Да что там говорить! Если даже Верховный Магистр ордена Тахион несмотря на титул на самом деле имел ранг мастера. Сейчас в ордене было семнадцать мастеров. А вот таких как он, имеющих ранг посвященных в ордене состояло больше ста человек. И недаром — ведь, только один из двадцати-тридцати посвященных мог стать мастером. Остальные так и оставались на том же уровне. Или потихоньку скатывались вниз. Но он, Сандер, обязательно станет — он в это верил, и, не останавливаясь, работал над собой. Но он перешел кому-то дорогу — в этом не было сомнений. И, похоже, недруг тоже из ордена Тахион — иначе объяснить всю череду несчастливых случайностей, произошедших с ним, было нельзя. Сначала из его личной лаборатории украли записки с описанием заклинания "лутард" — его личную разработку, модификацию атакующего заклинания "порыв ветра", и его личный перстень — дешевый железный орденский идентификатор. На следующий день его обвиняют в убийстве императорского чиновника, как раз заклинанием "лутард", и в качестве дополнительного аргумента приносят его именное кольцо. Орден его освободил, заплатив положенный штраф за убийство императорского чиновника — десять тысяч золотых (умопомрачительная сумма, по меркам самого Сандера, получавшего около семидесяти золотых в месяц). Как ему потом объяснили — просто из принципа — орден своих никогда не оставляет в беде. Но и своего никогда не упустит — это понял сам Сандер, когда ему объявили приговор Верховного Магистра: за причиненный материальный ущерб и ущерб имени ордену, посвященный Сандер приговаривается к штрафу в размере пятнадцати тысяч золотых. Оплату необходимо было произвести в течение десяти лет. В случае, если оплата произведена не будет — это приравнивается к измене ордену (за измену орден карал просто — казнил. При вступлении в орден каждый одаренный давал клятву верности ордену на "Ледяном Опале" — невероятной сложности и стоимости древнем артефакте. Этот артефакт был главной ценностью ордена, его всегда охраняло не меньше трех мастеров одновременно. Он навсегда связывал адепта и орден. В случае нарушения клятвы, а также измены члены Высокого совета Тахиона проводили ритуал казни. Неважно, где на тот момент находился провинившийся — его ждала смерть).

Девять лет. Девять долгих лет Сандер работал как проклятый. Не было такой работы, за которую он не брался. Его резерв не успевал наполняться. Он брался даже за те работы, которыми брезговали даже некоторые подмастерья. И сам не поверил себе, но смог заработать семь тысяч золотых. Договорился с императорским банком на ссуду в размере восьми тысяч на тридцать лет. И вот, когда у него было почти все готово, у него украли его заработанные семь тысяч. В дикой ярости Сандер разнес свой собственный дом по камушкам. А потом целый день сидел в городской камере — пока разбирались, чей именно дом был разрушен, и убедились, что именно он и является владельцем этого нещасного дома. Вечером, напиваясь с горя в дешевой таверне, он понял — теперь ему некуда деваться. Ему не выплатить долг. А это значит, что ровно через год на очередном заседании Высокого совета его торжественно объявят изменником, нанесшим огромные убытки ордену, и совершат ритуал казни перед Ледяным Опалом. Сандер уже когда-то присутствовал при таком событии, оно навсегда врезалось в память еще совсем юного тогда послушника.

...Огромный, всегда светлый, ставший вдруг невероятно мрачным и тревожным зал. Посреди — большой, в рост человека кристалл Ледяного Опала. Обычно он переливался всеми цветами радуги, пуская разноцветные блики по всему залу. Он всегда казался Сандеру живущим своей, какой-то непостижимой для людей жизнью. Но в тот момент он стал пронзительно синим. Синева это резала глаза и заставляла щурится. Вокруг него стояли, взявшись за руки, семь мастеров, и Верховный Магистр — Высокий совет в полном составе. Они синхронно и неестественно четко проговаривали слова древнего проклятия. Их голоса слились в один, от которого дребезжали окна. Сколько это длилось Саднер не знал — чувство времени тогда впервые отказало ему. Казалось, слепящий синий свет и гулкий голос, пробирающий до костей, будут длиться вечно... От Ледяного Опала вверх протянулась белесая, почти неразличимая на свету дымка. Голоса, слившиеся в один, смолкли. Сияние потухло, Ледяной Опал стал прозрачным, как стекло. В нем появился какой-то мужчина. Он корчился от боли. Еще несколько минут — и он застыл. А Ледяной Опал снова стал непрозрачным, и разноцветные полоски вновь появились на его поверхности...

И вот теперь, через год уже он будет корчиться от боли и умирать, а равнодушный древний кристалл будет показывать это остальным членам ордена.

— Что же делать? Что?! — пробормотал он, подперев голову руками. Мутная сивуха сделал свое дело — он успокоился. Но вот напиться до забытья у него не получалось — страх смерти был сильнее, чем дешевый алкоголь. Люди вокруг него шутили и смеялись, дрались и ругались, а он все так же цедил в своем уголке сивуху. И тут в таверну зашло несколько личностей, откровенно бандитского вида. Сандер пьяно уставился на них, и в голове мелькнула мысль: " — Разбойники. Разбойники?! А что если... А что если и мне заняться тем же? Вот где можно быстро раздобыть денег! И плевать на то, что одаренному не пристало заниматься таким низким занятием — жить как-то хочется больше."

На следующий день он встретился с одним своим знакомым, по прозвищу Проныра. Когда-то Сандер случайно оказал ему услугу — спас его шкуру от тюремных застенок. Так что он ему был должен. И попросил найти небольшую шайку разбойников, умелых, но не очень удачливых, лучше всего бывших наемников. Так появилась неуловимая группа разбойников, быстро разросшаяся до немалого, в тридцать человек отряда. Они грабили караваны, не задерживаясь на одном месте подолгу. Они не трогали караваны, которые были нагружены недорогим товаром — в этом им помогал Проныра, за определенную мзду выяснявший, куда направлялся очередной караван и что вез.

Гонец передал информацию про очередной караван от Проныры. Караван был нагружен пряностями и коврами — неплохими по стоимости товарами. Если удачно продать это все — можно выручить в общем до тысячи золотых. А то, что охрана у каравана немаленькая — пять десятков человек — это приемлемо. Засаду на него решили сделать в лесу — тут уже несколько раз устраивались подобные засады — просто место было на редкость удобное. Шайку разделили на две части — половина — в голову каравана — с этой частью и был Сандер. Богатые купцы частенько нанимали слабых одаренных (чаще всего — полных магов), для своей защиты вдобавок к обычной охране. Такие одаренные всегда ехали в голове каравана — не хотели глотать пыль от десятков телег. Соответственно, рядом же ехал сам купец, и начальник охраны — а значит, и большая часть охраны. Так что именно в голове каравана всегда было самое яростное сопротивление защитников. Этот раз тоже не стал исключением. Прибив мощной молнией какого-то слабенького огневика (хилый щит не спас его от любимого заклинания Сандера), а небольшими молниями самых мощных защитников, он расслабился. Туча стрел, которые выпустили разбойники тоже изрядно убавила пыл охраны. Выжившие предпочли сдаться. Напрасно. Шрам — вожак разбойников — не оставлял никого в живых, по договоренности с Сандером. Выжившие охранники поняли то же самое, но немного позже — когда их, уже связанных, убивали.

— Все нормально — это все пряности — крикнул один из разбойников, проверяя несколько телег.

— А где же ковры? — лениво растягивая слова, уточнил Сандер. После боя он уютно умостился на поваленном дереве, и грыз засахаренную грушу — он обожал сладкое.

— В хвосте колонны, наверняка — пожал плечами Шрам — ну что, ребята, нашли одаренного?

Пара человек тащила к ним одного из убитых. Подтащив поближе, один из них, шумно высморкавшись, проронил:

— Стали бы мы тащить его к вам, если бы не нашли.

— Надеюсь, его не обыскивали? — с угрозой в голосе произнес Сандер

— Нет конечно, это же ваша добыча.

— Отлично.

Одаренный соскочил с дерева, и подойдя поближе к убитому, сначала распорол рукав на убитом, и внимательно осмотрел правую руку.

— Хорошо, не в ордене — едва слышно пробурчал он себе под нос. И аккуратно начал обыскивать его.

Шрам в это же время обыскивал купца. Вспоров пояс, он вытряхнул себе на руку несколько мелких красных камушков. Бывалый наемник, а теперь главарь разбойников знал, что это яхонты — драгоценные камни. Один такой мелкий камешек стоил двести-триста золотых. Многие, кто имел дело с большими суммами, предпочитали вести расчет и хранить деньги именно в яхонтах — их не подделаешь, да и весит камень гораздо меньше, чем его золотой эквивалент. Немного скосив глаза, он убедился, что одаренный его не видит, поглощенный своим занятием, и быстрым движением руки засунул их себе в карман — этой добычей он не желал делиться. Надо сказать, на такой поступок среди разбойников мог решиться только он — Шрам был владельцем нескольких артефактов гномьей работы, один из которых не давал разглядеть его ауру одаренным. Больше никто не решался утаивать что-то от всеобщего дележа, после случая, когда Сандер убил на месте проворовавшегося разбойника. Еще тогда одаренный всем объяснил — он может различить, лжет человек или нет, по его ауре. Но с ним этот фокус не пройдет — думал довольный Шрам, оттаскивая труп купца в общую кучу.

Тут послышался топот, и из-за поворота выбежали несколько разбойников из второго отряда — отряда, контролировавшего хвост каравана.

— Что случилось?

— Там... там одаренный... чужой... нас прогнал — задыхаясь от быстрого бега, выдавил из себя один из них.

— А почему не стреляли?

— Так двое наших попробовали. Они так остались там — ответил другой.

— Одаренный — это по твоей части — повернулся к Сандеру главарь разбойник

— Знаю.

Сандер сел на землю, не обращая ни на кого внимания. И начал сплетать одно из сильнейших заклинаний, доступных ему — "шквальная буря". (Говорят, где-то в дальних краях можно встретить природное явление — аналог такого заклинания — и если это так, то Сандеру очень не хотелось бы когда-нибудь попадать в те места...)

Потратив несколько минут на его завершение, он влил в него немного маны — так оно было готово к использованию в любой момент. Сандер всегда перед боем заготавливал хотя бы одно сложное заклинание максимально доступного ему уровня. Закончив, он поднялся и кивнул Шраму.

— Приготовить луки. Как только видите врага — разбегаетесь, и охватываете его полукольцом. По сигналу Сандера стреляете только особыми стрелами. Все, пошли.

Разбойники двинулись вперед, приготовив луки — идеальное оружие для слабообученных солдат (копьем, а тем более мечом нужно долго учится владеть, а луком — две недели тренировок — и лучник уже уверенно попадает в соломенное чучело человека за семьдесят шагов). Сандер двинулся с ними, уже на ходу активируя универсальный щит, и заготавливая несколько "молний" (эти простейшие заклинания ученического уровня накачанные средним количеством маны идеально подходили для "прощупывания" защиты противника).

Выйдя из-за поворота, Сандер увидел одаренного. А точнее, не его самого, а идеальную сферу радужного противомагического щита. Сандер немного прищурился, по вторичным признакам определяя мощность щита. "— Похоже, достаточно умелый, но не очень сильный — где-то уровня полного мага " — промелькнули в голове результаты быстрого анализа. Он выпустил две "молнии". Щит противника без труда отклонил их.

"— Неплохо, посмотрим, как ты отреагируешь на это" — подумал Сандер, и махнул рукой лучникам. Лучники начали обстрел артефактными стрелами. А неизвестный пошел вперед, прямо на них, полностью игнорируя вонзавшиеся в его щит стрелы.

"— О как! Значит, ты у нас очень храбрый, и у тебя внутри еще один щит запасен, который обивает стрелы" — Сандера охватил азарт боя — редко когда попадавшиеся одаренные могли ему оказать хоть какое-то сопротивление — обычно они были достаточно трусливы и тут же пытались спастись бегством."— Посмотрим, как тебе понравится вот это!"— он активировал свой главный козырь, вливая в него половину своего запаса маны. От него рванула тугая, все увеличивающаяся струя воздуха. Воздушный поток заревел, набирая силу и мощь. Сам Сандер с восторгом наблюдал за своим творением — его захватило непередаваемое чувство своей силы. В такие моменты ему казалось, что он всемогущий властелин, покоривший саму стихию.

Воздух мощный поток воздуха свился в спираль вокруг неизвестного, образуя почти кокон. Мгновение — и противник вылетает оттуда изломанным, бесформенным и прожаренным комком мяса. (На мгновенье воображение нарисовало картину, как внутри кокона в неизвестного ударили невероятной силы разряды, прошивая его тело насквозь, не замечая жалкий щит, а ветер, финальным рывком собрался в один огромный кулак и с невероятной силой ударил, отбрасывая его назад). Но действительность оказалась совсем другая — мелькнув, неизвестный вылетел как камень из пращи, и прокатившись немало... с трудом вскочил и кинулся вперед. Сандер растерялся. Простые разбойники продолжали поливать его стрелами, не особо вглядываясь в него — им приказали — они и выполняют. А вот Сандер разглядел, как в изуродованной, какой-то уродливой фигуре торчат обломки всех предыдущих стрел, не причиняя ему, похоже, никакого неудобства.

"— Это же голем!"— осенило его, когда враждебно настроенное творение уже набрало скорость, несясь прямо на него. " — Големы могут обладают чудовищной мощью, и в ближнем бою представляют серьезную угрозу одаренным, сильный голем может попросту "продавить" твою защиту" — всплыли в голове слова его учителя. Единственное, что он успевал — это усилить свою защиту, влив в него еще четверть запаса маны и отскочить в сторону.

Следующим было недоумение. Такое странное чувство для боя охватило Сандера, когда он увидел, что голем равнодушно пронесся мимо, и побежал дальше. "— Что за бред?!" И вдруг начали раздаваться крики — кричали почему-то некоторые лучники. Присмотревшись, Сандер увидел, что многие из них уже не стреляют. Кое-кто трясет руками, кто-то катался по земле, кто-то прижимал руки к лицу...

Сандер почувствовал мощное заклинание слева от него. Оглянувшись в ту сторону, среди деревьев, метрах в двадцати от дороги он увидел наконец врага. Но какое-то мощное заклинание влетело в его щит. Он увидел, как заклинание оплело его, и ощутил наростающее давление на его защиту. Щит, в который он влил ЧЕТВЕРТЬ своего резерва, затрепетал, как осенний листик на ветру. Неизвестное заклинание оказалось "щитоломом" — класс боевых заклинаний, предназначенных специально для проламывания магических защитных конструкций. Когда такое заклинание попадало в магический щит, оно его разрушало разными способами. У каждого направления магии были свои заклинания, но общее было одно — когда оно уже попадал в защиту — спасти щит было невозможно. Проще создать новый. Вот только создать новый он не успеет — Сандер осознал это четко — неизвестный одаренный, похоже, был слишком умел и силен — он не даст ему времени. Оставался только один выход — использовать старый защитный амулет, который он когда-то получил по наследству от своего прадеда-одаренного. И Сандер, ни секунды не медля, сорвал его с шеи, и указав на врага, кинул в его сторону. "Забавно. Прадед получил его, когда спас от разбойников какого-то высокопоставленного гнома, а его потомок использует его, грабя караван" — мелькнула полная иронии мысль. Неизвестный ударил артефакт мгновенно сформированным синим кнутом. Но кнут начал бледнеть — было видно, как артефакт прилип к заклинанию. Одаренный откинул заклинание-кнут — и в тот же момент артефакт сам полетел в него. Одаренный быстро присел, и над ним сформировалась полусфера из земли, которая и приняла удар артефакта на себя. Грохот, с которым артефакт ударился о землю, до сих пор отдавался в его ушах. Но пересилив себя, Сандер начал плести универсальный щит — артефакт помог ему выиграть драгоценное время. А сфера земли начала расти в ширину и в высоту. Да еще и на поверхности ее зазмеились голубоватые ручейки воды. Артефакт бил мощными разрядами и нагревал полусферу, жар от нее начал доходить и до Сандера. А невысокий земляной холмик все рос и рос. Очевидно, в артефакте было заложено немало энергии — но одаренный умудрился обхитрить его создателей — не приняв на свои щиты, он отгородился толстым слоем земли. А артефакт явно был не рассчитан на пробуривание колодцев в земле.

"— Владеет магией Воды, Жизни (заклининие-щитолом был явно этой магии) и Земли — значит, универсал. То-то он так молодо выглядел. Вполне возможно, что уже научился омолаживать себя. Да еще и довольно силен — не слабее, чем посвященный. Умудрился застать нас врасплох, сейчас додавливает очень сильный артефакт — похоже, что он сильней меня. Я бы так точно не смог — (сам себе Сандер никогда не врал). Пора делать ноги. Когда он пересилит артефакт — он меня убьет" — Сандер быстро проанализировал ситуацию, и сделал неприятный вывод.

— Отступаем! — и первый побежал в лес. За ним, с небольшим отставанием, побежал Шрам. А за ними уже все оставшиеся в живых разбойники — жить хотелось всем. Относительно целые тащили тех, кто пострадал сильней.

Вик:

Когда я убедился, что все мои противники сбежали, первым делом привел в порядок выжившего охранника, попутно собирая ману — теперь я мог ее запасать, занимаясь в это время другими делами (кстати, огромный для меня шаг вперед — конечно, собирать ману в бою, как это могут магистры, я еще не умел, но и это был для меня великолепный результат на данном этапе развития).

— Ну рассказывай, что тут случилось? — спросил я у охранника

— Нападение на караван — лаконично ответил тот, морщась и массируя еще недавно сломанную руку.

— Я Пирит Сломанная Секира — протянул он мне руку — я благодарен тебе за спасение моей жизни. Если я что-то могу сделать, что бы отблагодарить тебя — только скажи.

— Посмотрим. Так ты был охранником?

— Да. Нас было пять десятков — объединенная охрана нескольких купцов. Я был старшим в охране у купца Мирантида. Теперь опять придется искать работу, а жаль — мне понравилось работать с тем купцом — не скуп и голова присутствует... А что ты будешь делать с караваном?

— Да продам, и все дела. Вы что везли?

— Пряности, и ковры. И еще немного засахаренных фруктов, по-моему.

— Поможешь мне его довести? А с меня — доля в его продаже.

— После того, что ты для меня сделал — да я бы тебе и бесплатно помог... но раз уж сам предложил — отказываться не стану — довольно ухмыльнулся Пирит.

— А как думаешь, что мне делать с этими — я махнул рукой на все еще парализованных разбойников

— А что с ними? Хочешь сказать, что они все еще живые?

Охранник оживился и подошел к лежавшим разбойникам. Посмотрел на них, с чувством отвесил несколько внушительных пинков по почкам, и вернулся ко мне:

— Да сдать их страже — еще и денег за них получишь. Немного, но все же... Слушай, поможешь мне похоронить моих товарищей? А то я один с лопатой провожусь тут несколько дней.

"— Интересный кадр. Нисколько не переживает, что только что просто чудом избежал смерти. Немалое самообладание. Не испытывает чувства страха перед мною — одаренным, а обычные люди побаиваются, видел я это, и не раз. Да и то, что к моменту моего прибытия сумел остаться в живых, когда всех убили — тоже немало. Причем он не был с ними в сговоре, это точно" — промелькнуло у меня в голове — Да без проблем, а мертвых разбойников тоже похороним?

— Зачем? Кому нужна это падаль? В кусты оттащить — и все. Не заслуживают они уважительного обращения.

И мы занялись работой — Пирит обыскал всех мертвецов (сбором трофеев он явно не гнушался, а учитывая, что основную часть найденного он отдал мне — так я и вовсе ничего не имел против). А я в это время сделал большую трещину в земле и скинул туда тела павших защитников каравана. И остановился, глядя на караван. Кое-где некоторых животных убили, так что некоторые телеги были без тягловой силы. Три повозки были разбиты в результате магической схватки. Но самое главное, я не знал, как вдвоем можно везти целый караван — ведь на каждую повозку нужен извозчик. А попробуй вдвоем управлять одновременно семнадцатью повозками! Выручил меня Пирит — он хитрым способом привязал поводья от тягловых быков к следующей повозке, и так — каждую. Как я потом сам увидел — когда двинулась первая повозка — она потянула за поводья следующую, причиняя боль быкам и заставляя их идти за ней. Получился эдакий средневековый паровозик. Конечно, двигался он медленнее, чем обычный караван. Да и изредка приходилось останавливаться, и подправлять привязь. И тем не менее всей этой армадой, растянувшейся почти на сто метров (я потом ради интереса посчитал) управлял один человек. Как потом признался сам Пирит, он научился этому фокусу от какого-то старого караванщика.

Таким образом мы за два дня доехали до ближайшего города. Пирит сам управлял телегами, и время от времени что-то бегал, поправлял, а я уселся на самой первой телеге, и занялся собой. Давным-давно у меня была мысль сделать себе накопитель, позволяющий мне запасать хотя бы еще один мой резерв. Можно было не морочить себе голову, и просто купить подходящий. Но стоил он дорого. Накопители, способные вместить в себя запас маны равный резерву посвященного, стоили около двух тысяч золотых. Дороговато, на мой взгляд. Правда, и сам материал накопителя стоил неслабо — почти четверть этой стоимости. Поэтому я решил сделать его "виртуальным" — создать его в своей ауре. А что? У меня есть уникальный дар — я могу работать с аурой, изменяя ее так, как мне нужно (когда-то я попал в этот мир именно благодаря этому дару). До сих пор я редко им пользовался, хотя азам работы с ним меня научили монахи Никкасу, жители ныне уничтоженной страны. Где-то с месяц назад я начал формировать в своей ауре новый кусочек, аналогичный плетению накопителя. Получалось медленно — изменение не хотело держатся в моей ауре, не хотело становится ее частью. Несколько раз вся моя работа просто растворялась, пока я не догадался закольцевать ее, пускай она и не доделана. А когда появлялось время — я размыкал незавершенный участок, и продолжал свою работу. Часа полтора в день я посвящал этому. И вот, наконец-то я закончил. Немного рассмотрев свою работу, я перелил чуть-чуть маны в хранилище (так я решил называть то, что у меня вышло). А потом вытянул ее обратно — работать было так же легко, как и с собственной аурой. Потом я всю ману поместил в хранилище, и вот тут меня ждал сюрприз — я чувствовал, что заполнил его только наполовину. Я ощущал хранилище, как часть самого себя, как руку или ногу! Немного поразмыслив, я понял, что ничего удивительного в этом нет — это ведь теперь часть меня, а не просто камушек, болтающийся на шее, как при обыкновенном накопителе. И еще один плюс был от хранилища — его не потеряешь, как обыкновенный артефакт. Я открыл глаза, и улегся головой на какой-то мешок. Надо мной проплывали белоснежные облачка на голубом небе, но мои мысли были далеки от природы. Я раздумывал над тем, что принес мне этот эксперимент. А принес он мне многое — начать с того, что он меня усилил. Я за месяц труда, получил возможность оперировать таким объемом маны, который мне еще и не снился — теперь он сравним с объемом, с которым может работать мастер. Это хорошая сторона этого. А плохая — это то, что если об этом узнают одаренные — любой магический орден из ныне существующих ринется меня схватить, и разобрать на запчасти, только что бы узнать, как это можно повторить. Это простые выводы. А вот дальше можно поразмыслить, что из этого следует. Дальше можно сделать еще несколько таких хранилищ, и тогда сравнится силой с магистром. Нет, не силой, а только запасом маны — поправил я сам себя. Но тогда сильно возрастает риск обратить на себя внимание орденов — если одно уплотнение в ауре еще можно списать на какую-то аномалию развития, то три-четыре — уже явная система. Но можно сделать по-другому — внутри моего хранилища сделать еще одно такое же, только меньшего размера, а внутри него — еще одно, и так — почти до бесконечности, пардон, до того момента, пока можно прорисовывать энергетические линии, и видеть, что ты делаешь. Теоретически это возможно — я встречал упоминания о таком способе создания артефактов-накопителей. Такие артефакты, отличались при маленьком размере вдвое— втрое— и даже впятеро большим объемом хранения маны, но их стоимость тоже росла, причем многократно больше. Но нужны знания, большие знания артефакторики, что бы таким способом улучшить мое хранилище. А где их найти? Ответ один — только у гномов. Нет, конечно, некоторые люди тоже занимались этим видом магии, но они делали только самые простые артефакты. Поэтому проще всего начать именно с гномов. Как раз, двадцать лет назад цитадель Ланс (там был главный вход в подземные чертоги гномов) вновь открыла свои ворота для людей. За своими размышлениями я не забывал максимально раскрыться, чтобы наполнить мой изрядно увеличившийся резерв маны. А мои мысли текли дальше: раз получилось создать накопитель в ауре — значит, можно создать и что-нибудь другое, например, изменить участок ауры, который будет создавать мне "каменный щит". Или всегда поддерживать идеальную температуру тела — никогда мне не будет ни холодно, ни жарко... Или создать еще что-нибудь, взяв за основу уже существующий артефакт, и "воплотив" его в своей ауре. В общем, нужно подумать. Многое еще пока неясно — нужно ведь будет сделать так, что бы я мог "включать" и "выключать" это по собственному желанию, и убедится, что эти участки ауры не будут мне мешать работать, и не будут конфликтовать друг с другом...

— Подъезжаем, наконец-то! — довольный голос Пирита не оставлял сомнений — уж кто-кто, а он этому рад точно.

— А чего столько радости? Ну город, ну и что?

— Супчику хочется. Наваристого, с ароматной зажарочкой, и что бы там плавали кусочки расплавленного сыра и жареных грибов... вот не знаю почему, а ужасно хочется. Причем уже второй день — пожаловался мне наемник — причем, когда засыпаю, он мне тоже снится. Кстати, а к чему снится суп, не знаешь?

Я недоуменно развел руками: — Не знаю. К хорошей таверне? Только суп потом. Сначала дело — нужно продать наше имущество — я хлопнул рукой по телеге, на которой ехал.

— Согласен. Сейчас и поедем напрямик на рынок.

Мы остановились метров за пятьсот перед воротами. Пирит досадливо хлопнул себя ладонью по колену.

— Что случилось?

— Да не проедем мы так. Это по безлюдной дороге еще можно провезти такую кучу телег вдвоем. А здесь мы попросту застрянем где-нибудь. Это не считая того, что город большой — а значит, половину у нас утащат по пути из задних телег. Ладно. Давай сделаем так: сейчас сгоним повозки поближе друг к другу, что бы ты мог за всеми ними уследить. А я быстренько схожу в город, и попытаюсь нанять извозчиков, что бы перегнать их.

Я быстро прикинул: все правильно — наемник быстрей найдет нужных людей, чем я — никогда не обладавший никакими организаторскими способностями. Зато я смогу, в случае чего постоять за себя и за весь груз, чего не сможет Пирит. Вот только...

— Стоп. Тебе нужно ехать не за извозчиками, а за купцом. Прикинь, сколько товара лежит на телегах, и тащи подходящего купца, согласного это все оптом купить. Продавай недорого — не жадничай — нам и так достанется немало. Нам сейчас важней время — уже полдень. А пока ты туда сбегаешь, да пока найдешь, да пока...

— Все-все, я понял.

Через пару часов, когда я уже успел заскучать, с ворот вышел такой немалый отряд человек в двадцать, возглавляемый Пиритом. По пути они что-то бурно обсуждали.

— Так, действительно семнадцать телег. А теперь давайте проверять. Тирим, давай левый ряд осматривай, я правый, а ты, Вамит, бери на себя средний — скомандовал один из прибывших, изрядной толщины мужчина. Что не помешало ему лично облазить вдоль и поперек шесть телег. Потом он отошел к своим коллегам, тоже закончившим осмотр, и начали активно что-то обговаривать. Мне стало интересно, и я наложил на себя соответствующее заклинание магии Жизни. И раньше едва слышные голоса, сливавшиеся в почти монотонное бормотание приобрели четкость и громкость:

— ...десять на пятой, и одиннадцать на шестой. Итого. Итого сто двадцать шесть ковров неплохой хамидасской работы — не императорские, конечно, но, думаю, по семь золотых их можно было бы продать. Дальше, что по пряностям, Тирим... Тирим!

— Да я считаю. Не мешай. Вот. Сорок больших упаковок жгучего перца — он, кстати, неплохо в этом сезоне расходится, думаю, по пол золотого пойдет — все-таки это около трех килограммов — это немало. А если продавать на вес — то и поболе. Ну да ладно, еще есть корица, порошок. Вот он-то тут и есть самый дорогой — да еще его здесь по-моему больше четырех пудов.

— Сколько?!

— Сколько слышал. Это по самому скромному — под полторы тысячи золотых.

— И еще одно вы забыли — телеги с быками они предлагают тоже забрать.

— Мы не забыли. Одна телега с упряжью стоит максимум серебянный, ну полтора. Не стоит и считать их — они пойдут как дополнение.

— Сколько всего получается?

— Две тысячи четыреста. И это минимально — если получится выгодно продать — то можем получить где-то под три с половиной тысячи. Думаю, этом "господам" четырехсот золотых хватит за глаза. Этого им хватит, точно.

— Даже многовато будет. Я бы сказал, что триста пятьдесят будет в самый раз.

— Годится. Пошли тогда к ним.

И эта тройка прощелыг подошла к нам, нацепив самое скучное лицо, какое только получилось у этих необделенных актерским талантом личностей.

— Мы осмотрели ваш товар. К сожалению, ковры неважные, мы даже не знаем, стоит ли у вас их брать. Может так получиться, что мы даже не все их продадим. Что касается пряностей, то здесь немного получше, хотя их мало, очень мало. Хотя, впринципе... ради них мы можем закрыть глаза на паршивое состояние ковров. В общем мы долго с коллегами спорили, и решили вам предложить купить все за триста сорок золотых, и поверьте — это лучшая цена, которую вы сможете здесь получить. Мы бы, если честно, и этого не предложили — но господин Тирим занимается пряностями, и ему кажется, что мы сможем заработать на вашем грузе под сотню золотых, а может, и даже чуть-чуть больше. — торговец пожал плечами и уставился преданными-преданными глазами побитой собаки на нас.

— Хорошая шутка — я сделал вид, что мне очень смешно (какое, все-таки полезное заклинание, позволяющее усиливать слух) — господа, ваша труппа сегодня случайно не выступает на площади? Я бы сходил посмотреть. А теперь серьезно. Мне нужны полторы тысячи — все остальное — ваше.

— Молодой человек, да вы с ума сошли — всплеснул руками толстяк — откуда такая цена? Да у меня в лавке и на складе не наберется товара на такую сумму. Вы что?

— Ковры — восемь золотых за штуку, про перец и телеги с упряжью даже не будем упоминать, корица — две тысячи. Итого... с вас всего полторы тысячи — как видите, я знаю, сколько стоит мой груз, но с вас мне нужно только то, что я сказал — я даю возможность вам заработать, и заработать немало. А за триста с хвостиком золотых — да я лучше это все спалю — я поднял ладонь, в которой пылающим факелом вырос столбик яркого пламени (чистая магия Огня мне была доступна только в ее простейших формах, как этот полуметровый факел).

— Нет, ну что вы! Зачем такие крайности? Разумные люди всегда могут договорится...

Последовавший за этим пятнадцатиминутный торг меня утомил, как получасовая тренировка, честное слово! Никогда не любил торговаться. В итоге получилось выбить тысячу триста золотых, и это был максимум. Мысленно плюнув, я согласился — уж очень хотелось побыстрей разделаться с этим делом. Понаблюдав, как исчезают в воротах телеги, я отсчитал двести золотых, и отдал Пириту:

— Держи. Заслужил.

— Спасибо — дольный наемник спрятал деньги в свою сумку — вот только мне придется просить тебя еще об одном одолжении, хотя и так я тебе обязан...

— Давай уж, говори.

— Мне нужно, что бы ты в городской ратуше, где я буду рассказывать о случившемся, подтвердил мои слова.

— Ну ладно, могу подтвердить. Мне не тяжело. Хотя, по-моему, вот эти два организма — я кивнул на связанных разбойников, как мешки свисавших с лошади — и так все могут подтвердить. Ладно, поехали.

В ратуше нас принял худощавый, роскошно одетый, но с презрительным выражением лица чиновник. Очевидно, именно такое выражение он считал достойным императорского служащего.

— Слушаю. Только побыстрей. У меня много дел — скривил тонкие губы чиновник, и уставился на нас своими водянистыми глазами.

— Меня зовут Пирит, Пирит Сломанная Секира. Я служил в охране каравана купца Мирантида. Он ехал еще с двумя купцами, и их обозами. В лесу, в двух днях пути отсюда на нас напали. Перебили охрану и купцов. Я — единственный выживший был. И то, в тот момент умирал. Меня спас одаренный Вик, здесь присутствующий.

Чиновник перевел свой взгляд на меня. Вот только в моих глазах презрения к чиновнику было еще больше, чем у этого деятеля пера и бумаги — никогда не переваривал таких личностей — мне всегда казалось, что на эту работу идут на редкость неприятные люди. Пару мгновений — и он отвел свой взгляд, вернувшись к Пириту.

— Чем вы можете доказать свой рассказ?

— У входа моя запасная лошадь, с двумя связанными разбойниками.

— Проверим, проверим... А где кстати теперь сам караван?

— Я его продал — включился я в беседу.

— Вот как? Это интересно — оживился чиновник, в его глазах даже что-то блеснуло — а у вас были поручительства от убитых купцов на продажу их имущества?

Я понял куда он клонит:

— Не волнует. После того, как я отбил караван у разбойников — это моя добыча, согласно общеимперскому закону — и нагло уставился на него.

— А это еще нужно выяснить, возможно, вы были в сговоре с ними...

Вот тут я уже с куда большим интересом глянул на него.

— Вы заявляете, что я разбойник? Я правильно понял? — спокойным, расслабленным тоном произнес я. И приветливо улыбнулся. (Как-то я заметил, что именно такая открытая, дружеская улыбка и вежливость, вместе с угрозой действует просто убойно).

— Н-н-нет, я только предположил... точнее... неудачно выразился... — с трудом выдавил из себя стремительно бледнеющий чиновник. Он понял, что я его могу убить, если посчитаю себя оскорбленным, и буду в своем праве. Дело в том, что одаренные, закончившие обучение (полный маг и выше) равны в правах с благородными. И имеют право за оскорбление, (а тут даже был свидетель) вызвать на дуэль. А это — практически верная смерть, если только у того, кто оскорбил, нет могущественного покровителя.

— Не стоит попусту бросаться такими словами, думаю, вы поняли уже это, верно?

Чиновник судорожно затряс головой, очевидно, изображая полнейшее согласие с моими словами.

— И еще, я думаю, стоит передать слова Пирита, именно так, как он только что рассказал в Наказующий отдел империи, не забывая никаких деталей. Хорошо? А то, знаете ли, у нас, одаренных, долгая жизнь, и, довольно изощренная фантазия. Так о чем это я? Ах, да! Так что мне кажется, будет лучше, если вы поможешь вот этому доблестному воину уладить его дела. Мы ведь договорились? — я пристально посмотрел ему в глаза, давя его волю, как асфальтовый каток.

— Я все сделаю, не беспокойтесь — смог уже вполне внятно произнести чиновник, отводя взгляд. Перспектива обидеть одаренного ему явно ОЧЕНЬ не понравилась.

...Мы вышли из ратуши, сдав служащим связанных разбойников. Впечатление, нужно сказать, это заведение оставило у меня не самые приятные — не люблю общаться с чиновниками. Хотя, справедливости ради нужно признать, что и среди них попадаются нормальные, с моей точки зрения люди. Но все же у большинства — поведение мелкой дворняжки — погавкать на всех, кого можно, и засунуть хвост между ног перед теми, кто сильней их. А еще мне нравился мой статус здесь — статус одаренного, который подсуден только Совету Орденов империи. Он позволял пользоваться кодексом чести и правил благородных, накладывая, впрочем, свои ограничения. Но это был уже совсем другой расклад — все общество здесь делилось на несколько каст — чернь (крестьяне, ремесленники, купцы), воины, благородные и одаренные. У касты черни были свои, небольшие права. У воинов — немного больше. Но вся власть принадлежала благородным и одаренным. В итоге, если какой-нибудь крестьянин убьет благородного, к примеру — его казнят. А вот если наоборот — то всего лишь штраф. Штраф назначает либо господин погибшего, либо суд. А вот каста воинов стояла где-то между чернью и благородными-одаренными, обладая приблизительно промежуточными правами. Причем это были ненаследственные права, которые, однако, распространялись на ближайших родственников воина — его жену и детей (до семнадцати лет).

...— А зачем ты вообще пошел в ратушу докладывать? — спросил я у Пирита. Меня внезапно заинтересовал этот вопрос.

— Я состою в гильдии наемников, и заключал с покойным купцом контракт, пусть вода ему будет пухом. Так что, если бы я ничего не рассказал, то меня могли бы посчитать и виновником гибели каравана — ведь выжил я один, да еще и помогал продать остатки имущества купца. А так — все по закону. И в случае запроса гильдии ей предоставят мои показания, и результаты расследования Наказующего отдела.

Я покивал — можно было и самому догадаться. Империя — это не просто большая страна — это еще и целый свод тщательно проработанных законов, помогающий удерживать внутреннюю стабильность. Тут находится место и судам, и Наказующему отделу (полиция), и Совету Орденов (суд и полиция для одаренных).

— Так ты сейчас в свою гильдию? Ну, тогда прощай.

— Удачи — в свою очередь попрощался со мной Пирит — и помни — за мной долг — и если я смогу как-то его тебе отдать — обращайся.

Я пожал плечами, и проводил его удаляющуюся фигуру взглядом. Добродушный и открытый здоровяк еще тогда, с первого взгляда, мне понравился. Есть такие люди — как их жизнь не бьет — они всегда полны оптимизма, и никогда не унывают. Они легки в общении, и с первых же слов с ними рядом чувствуешь себя, как со старыми знакомыми. Вот к таким людям относился Пирит, так что я искренне пожелал ему удачи. И поехал заселятся в постоялый двор — я планировал прожить пару-тройку дней в этом городе. Нужно было прикупить немного провизии, и некоторые вещи. А еще я хотел наведаться к цирюльнику, и подстричься. Дело в том, что мои волосы имели одно неприятное свойство — как только они перерастали определенную длину — они начинали хаотично торчать. И утро нужно было начинать с приведения прически в порядок, чтобы не выглядеть огородным пугалом. А мне было лень это делать. Так что я обычно просто максимально коротко стригся, и вновь забывал про это на пару месяцев. Так размышляя, я ехал в постоялый двор. Прохожие испуганно расступались перед моей Муркой, а вот детвора восторженно глазела на нее. В общем, и тех и тех можно было понять — даже в городах всадники на химерах встречались достаточно редко. А уж на ездовых кошках — и подавно. Обычно для создания химер использовали лошадей — это было проще всего. Были и более экзотические варианты — к примеру, пару раз я видел ездовых ящеров, и один раз — ездового паука. Но вот кошек я пока не встречал, так что в этом плане я достаточно оригинален.

После получаса блуждания по узеньким улочкам я нашел постоялый двор — назывался он "Расти пузо". Мне понравилось название — на мой взгляд, оно ненавязчиво намекало про отличную кухню в этой забегаловке. Проверим, проверим.

Когда я заехал во двор, ко мне направился какой-то мужик. С недовольным видом оглядел мою Мурку:

— Свою зверюгу будете заводить сами. У нас есть стойло и для химер, обойдется в шесть медяков в день. Пошли, покажу, куда ставить. Да, кстати, чем кормить ее?

— Мясо, рыба.

— Ну, это можно. Но это еще по три медяка в день.

Мы зашли в конюшню. Длинный ряд стойл для коней заканчивался большой, трехметровой клеткой. Клетка была стальная, из прутьев в два пальца толщиной.

— Солидно — пробормотал я себе под нос. Но мужик очевидно, услышал мои слова:

— А иначе нельзя. Был тут у нас один, когда клетка была еще деревянная. Так он поставил свою химеру — какое-то совсем непонятное чудище, и тоже наказал кормить мясом. А она, паскуда, ночью прогрызла себе проход, и сожрала одного коня, и передавила всех остальных. Шестерых отличных коней! — у мужика аж непроизвольно сжались кулаки, когда он это рассказывал — так мы тогда покупали новых нашим шестерым постояльцам. Этот гад отказался платить за коней — мол, я вам оставил — вы и виноваты. Ладно, сейчас я открою.

Подойдя к клетке, он с натугой начал отвинчивать запор, сильно напомнивший мне банковские сейфовые системы. Пол-минуты неприятного металлического скрипа — и замок поддался. Мужик потянул дверь на себя.

— Хух, открыл. Ну, заводите

Я скомандовал Мурке, и она послушно зашла в клетку, одарив меня грустным взглядом на прощанье. В клетках она сидеть очень не любила. Я не удержался, и погладил ее :

— Не волнуйся, это недолго.

Заселившись, что кстати, обошлось мне в пол серебряного в день, я сидел за столом, потягивая неплохое полусладкое вино из какой-то местной ягоды. Вино было чуть терпковато, напоминая земное терновое вино. Я потихоньку смаковал его, маленькими глотками, и рассматривал остальных людей в этом зале. У окна сидела парочка солидно одетых людей, и о чем-то ожесточенно спорили. Купцы — понял я, разглядев на их шеях широкие серебряные гильдейские кругляши. Такие кругляши означали, что купец исправно платит в свою гильдию, а значит, имеет право торговать по всей территории империи по сниженным налогам. Чуть левее, за большим сосновым столом отмечала что-то шумная компания из восьми наемников. Суровые лица этих ребят сейчас лучились радостью и довольством жизнью — видно, отмечали что-то хорошее. Недалеко от меня небольшой столик заняли двое благородных — молодой парень и уже практически старик (их я "опознал" по роскошной одежде и позолоте на оружии, а еще по надменным лицам, с которыми они косились на всех вокруг. Правда, у старика, похоже, это была просто привычная маска). Шумная компания наемников им очень не нравилась — молодой, похоже, даже собирался подойти к ним, привстав из-зи стола и развернувшись в их сторону. Но старик удержал его, парой фраз успокоив его. Я хмыкнул про себя, представив их диалог, что-то вроде:

"— Надо сказать этим свиньям, что бы они заткнулись.

— Не трогай их, их семеро, и они уже изрядно набрались. В таком состоянии и такой компании они могут и напасть. И не посмотрят, что ты благородный — сам знаешь, воины это могут себе позволить, особенно если потом скажут, что ты подошел и начал их оскорблять.

— Ну, значит, на несколько тварей станет меньше.

— Или на одного самоуверенного молодого человека. Сядь обратно, и сделай вид, что там пустое место."

...Вечная проблема, эти благородные. Часть из них — вполне вменяемые и адекватные люди, и немала часть. А вот остальные — самоуверенные болваны, или просто откровенные мерзавцы, которые пользуются всеми доступными им средствами. А способов осложнить жизнь окружающим у благородных имеется немало — им это позволяет их положение. Причем это положение они имеют с самого рождения, а не добились сами. Неудивительно, что часть из них считает всех вокруг быдлом, годным лишь на прислуживание им. Кстати, у немалой части одаренных дела обстоят точно таким же образом. Ну да ладно. Что-то я засиделся, наверное, вино сильно вкусным оказалось — даже удивительно, что такое здесь подают... Правда, когда мне сказали, сколько оно стоило, то я уже не удивлялся — оказывается, старое орлитское по золотому за бутылку продается (как за хорошего скакуна). Ну что же, в следующий раз не буду заявлять: "— Дайте мне самого лучшего здесь вина", а сначала поинтересуюсь, сколько оно стоит. Нет, не стоит думать, что я жмот. Просто я ценю деньги — ценю, как средство для достижения своих целей, без особого фанатизма. Но отдавать золотой за бутылочку вина — это немного чересчур, учитывая то, что на то же золотой я мог бы прожить в подобном заведении недели три, учитывая трехразовое питание (не студенческое — среда, четвер, пятница, а в нормальном смысле этих слов). Ну да ладно. Лучше лечь уже поспать, тем более что время приближается к полуночи. Я завалился в свою комнату, кинул обычное охранное заклинание на окна и двери и вырубился, не успев коснутся подушки.

А проснулся я от страшного удара куда-то в бок. Судорожно кувыркнувшись через голову вперед, с кровати, я ощутил, что мой универсальный щит приказал долго жить — развалился от того удара (который и разбудил меня). Мгновенно накинув на себя "каменный щит" и "щит текущей воды", я огляделся. Ночной мрак не был для меня теперь преградой — мои глаза были немного "улучшены" по примеру кошек. И успел заметить, как кто-то ловко спрыгнул в пол. Как это он? Быстро подбежав к тому месту, я увидел вырезанное отверстие в полу. А под ним другую комнату. И дверь из этой комнаты, возле которой стоял незнакомец, пытавшийся ее открыть. Вот только с первого раза он не попал ключем в замочную скважину (тут комнаты и закрывались и отпирались ключом, правда, изнутри еще был засов). А вот второй попытки я ему не дал сделать. "Водяное щупальце" с пустой чашкой на конце, свиснув в воздухе, по кривой траектории, едва не задев край дырки в полу хлестнуло человека по шее. Несильно, он даже сознание, кажется, не потерял. Но на мгновение замер — от такого удара у человека наступает кратковременная потеря ориентации. А мне больше и не нужно было — двумя щупальцами я надежно спеленал его по рукам и ногам, и средней силы "щит текущей воды" не смог мне помешать (он попросту не был рассчитан на такое).

Подтащив его к отверстию в полу, я затянул его наверх, к себе в комнату. Одно из "щупалец" было обмотано вокруг рта, не давая ему ничего сказать. Я сосредоточился, сливая свой "щит текущей воды" вместе со щитом этого человека. И начал "раскачивать" их. Десятка два движений по наростающей — и щит неизвестного разлетелся в клочья. Я тут же накинул на него "паралич". И убрал свои "щупальца".

— А вот теперь поговорим — я прислонил нападавшего к стене. Вот только что-то мягковат он оказался... он? Да нет, это оказалась девушка. Я создал "светляк", подвесив его по потолком как люстру. И откинул капюшон с головы неудачливой нападавшей. На меня с ненавистью и страхом уставились красивые зеленые глаза.

— Ничего так мордашка, симпатичная. Да и остальное — я оглядел ее более внимательно — тоже ничего. Давай так: я не люблю пытать — это неприятно. Оттирать кровь с пола, наблюдать, как пленные ходят прямо под себя от ужаса и боли... это не сильно приятно, и, поверь, достаточно скучно — начал я скучающим голосом. Смотрю — ее пробрало, глаза слегка расширились — видно, слишком красочно представила себе все это.

— Хотя, симпатичных девушек, как ты, можно пытать еще парочкой, более... интересных методов. Но больно будет не меньше. Наверное. Попробуем? — пленница судорожно замотала головой.

— Не хочешь, значит... жалко. Ну, тогда, может, ты хочешь мне рассказать, что все это значит?

Осторожный кивок.

— Ну ладно. Я тебе сейчас верну возможность разговаривать. Вот только не советую мне врать — я ложь людей прекрасно вижу по ауре. Заорать, кстати, у тебя тоже теперь не получится (не люблю, когда пленные орут) — так что будешь эротично шептать.

Я изменил заклинание, освободив девушке рот, но ограничив силу голосовых связок.

— Итак, кто ты?

— Илливи — нехотя прошептала пленница.

Я сформировал "зимнюю стужу" и накинул ее на свой указательный палец.(это заклинание из магии Жизни — позволяет причинять боль живым существам, по ощущениям чем-то напоминающую применение земного электрошока). Ткнул "вооруженным" пальцем в солнечное сплетение. Девушку скрутила боль. Подождав немного, пока она придет в себя, я продолжил:

— Меня не волнует твое имя. Что ты тут делала и почему?

Она облизнула пересохшие губы, и с ненавистью глянув на меня прошептала: — мой господин узнал от осведомителя, что у тебя крупная сумма денег. Меня послал убить тебя и забрать деньги.

Так. В общем-то понятно — кто-то узнал, что я получил деньги от продажи каравана. И решил "убедить" поделится. Как говорил один персонаж мультика — дело-то житейское(копирайт Карлсон, который живет на крыше).

— Хорошо. Уже по делу. Тогда такие вопросы — КТО твой господин. И с чего он решил, что какая-то девчушка сможет меня убить?

При моих последних словах пленница дернулась, видно, собираясь возмутится, но... быстро успокоилась, видно, вспомнив, в каком положении находится.

— Мой господин — глава ночной гильдии (тут мне послышались в ее голосе какие-то нотки, похожие на тщательно скрываемую ненависть). А послали именно меня — потому что я хорошо убиваю. Убиваю таких как ты! — прошипела она.

Я легонько дотронулся пальцем до ее живота. Дождался, пока она опять отдышится после приступа боли.

— Убить меня у тебя кишка тонка. Подрасти сначала — не менее злобно ответил я. Что-то меня тоже зацепили ее эмоции. Сложно как-то реагировать спокойно, когда тебя поливают такой ненавистью. Вообще-то, это возможно, но в таких случаях у меня инстинктивно возникает желание не сдерживаться, а ударить побольней в ответ. Похоже, у нее какие-то личные счеты к одаренным. Но меня это не волновало. Пленница еще что-то собиралась произнести, но я восстановил полноценное заклинание "паралич". И воцарилась благословенная тишина. А я начал думать, поглядывая на свою неожиданную добычу.

Прояснять дальше, кто такой это глава, чем именно я ему насолил, не было смысла. Все, что нужно — я уже узнал. Теперь осталось решить, как поступать дальше. То, что нужно уезжать из города — это однозначно. Причем прямо сейчас. Пытаться устраивать локальный армагеддон ночной гильдии может оказаться для меня, тем более с наскоку попросту не по зубам. А долго готовиться к этому у меня не было желания. Мне неинтересно тратить на это свое время. С моей пленницей, кстати, тоже нужно что-то делать. Просто отпустить — глупо. Убить — тоже не лучший вариант. Забрать с собой, что бы она попыталась по пути закончить начатое — это вариант меня тоже не устраивал. И тут мне пришел в голову один интересный вариант, который решал все эти проблемы.

Илливи:

" -...Темно. Что-то болит голова. Да и лежу я на земле. Что со мной случилось? Одаренный! Сволочь! Он что-то со мной сделал. Похоже, избил и куда-то выкинул. Ну ничего, мы еще посмотрим..."

Девушка, шатаясь, и тихонько матерясь, поднялась. Засунув руку себе в штаны, она ощупала себя между ног: "— Вроде бы не изнасиловал. Хотя мог. Странно". Покачиваясь, она медленно двинулась к далекому огоньку. Вскоре огонек разросся в фонарь, который стоял возле богатого особняка. Перед входом стояли два здоровенных каменных льва из черного мрамора.

"— Ага, дом Литардо Миттуро — знакомые зверюшки — значит, я на южной окраине города. Недалеко он меня оттащил. Интересно, почему? Может, подумал, что я сдохла? Не дождется, хнорр его разорви! Я еще на его оторванную черепушку полюбуюсь!". Проверив, что за голенищем еще остался верный стилет, девушка отметила, что и правая рука тоже плохо слушается.

"— Ничего, заживет. А вот этому

* * *

точно не жить." — подумала она, продолжив путь.

С трудом доковыляв до одной из лачуг на бедняцкой улице, она отрывисто постучала в дверь. Мрачный тип, открывший ей дверь, одним своим видом внушал страх — огромный, весь покрытый шрамами в бесконечных бандитских "разборках". Он верно, как пес, служил нынешнему главе ночной гильдии уже семь лет. Семь лет в этом гадюшнике, где каждый ждет только случая, что бы вонзить заточенный штырь в бок — это было очень немало.

Внимательно осмотрев лицо Илливи, этот привратник пробормотал что-то вроде "— проходи, уже давно ждут" и пропустил ее. Убогая лачуга была только входом — в ней был вход в старую систему катакомб, растянувшуюся почти под всем городом. Кое-где, конечно, подземные туннели обвалились, но в остальных местах они были в хорошем состоянии — о них весьма дальновидно заботилась ночная гильдия. Спустя еще десять минут блуждания по подземелью девушка, пройдя еще двоих охранников, зашла в просторную келью. Влажной вони подземелий не было здесь. Десятки толстых свечей освещали немаленькое помещение, даря приятный, мягкий свет. Келья была обставлена, как гостевой зал какого-нибудь благородного — позолота и тяжелое серебро бросались здесь в глаза. В левом углу кельи стоял небольшой диван, а перед ним крохотный резной столик. На диване полулежала неброской внешности женщина, и наслаждалась гроздью спелого, сочного винограда.

— О! Илливи! Явилась, наконец. Что же ты так долго, не случилось ли чего? Я уже волноваться за тебя начала — мягко, даже ласково обратилась к ней женщина.

Илливи всю передернуло. Когда глава ТАК обращалась к своим подчиненным — жди беды. Именно поэтому ее прозвали Хитрая Лиса (надо сказать, прозвище ей нравилось).

— Как вам сказать, глава... — заюлила девушка, мысленно подбирая самые подходящие словесные конструкции в этой непростой ситуации — ведь задание она, как ни крути, провалила. И вдруг ощутила, что ее тело перестало повиноваться ей, и застыло столбом.

— Ну что же ты, продолжай — медовым голосом "приободрила" ее Хитрая Лиса.

А Илливи сделала пару шагов на подрагивающих ногах, оказавшись на расстоянии шага от главы гильдии (ужас, который обуял ее в тот момент, она не испытывала до того никогда — ей показалось, что ее телом, как куклой, кто-то управляет).

Глава вдруг насторожилась, и почему-то не отводя взгляда от ее руки, дернула за что-то под столом. Недалеко послышался быстрый топот. А Илливи прыжком кинулась вперед, и выкинула правую руку вперед, растопырив пальцы. Ее бок резанула пронзительная боль, и вдруг чужое присутствие ушло. Девушка растерянно глянула вниз, на источник боли — ее бок был рассечен длинным и глубоким порезом. Перевела взгляд на главу, и увидела в ее глазах какую-то растерянность — она прижимала к щеке руку, а из-под нее медленно сочилась кровь. Ее лицо быстро краснело. Она еще успела увидеть, как Хитрая Лиса все с тем же выражением в глазах упала на пол, и как вбегают в комнату охранники... и мягкая тьма подхватила ее.

Растерянная охрана увидела, что их подопечная лежит на полу неподвижно. А недавно зашедшая гостья оплывала, потихоньку превращаясь в мутную лужу...

Вик, немного позже:

Я сидел перед костром, в лесу, на поляне. В руках была пиала с терпким чаем. Понемногу прихлебывая его, я наслаждался изумительным вкусом, паралельно размышляя о произошедших событиях. Глядя сквозь костер, я вспоминал.

... После того, как я все узнал от нападавшей на меня девушки, я решил убить главу теневой гильдии в этом городе. Расчет был прост: если это ее личная инициатива — то я просто уберу своего врага, и больше меня никто не побеспокоит. Скорей всего. Если же ей кто-то приказал (худший вариант) — то убрав ее, я уберу промежуточное звено между мной и этим неизвестным. И этому неизвестному придется находить новых исполнителей. А на это нужно время. Так что главу нужно было в любом случае убирать. Да и с неудавшейся убийцей, моей пленницей, тоже нужно было окончательно разделаться. Лучший враг — мертвый враг — в этом я успел убедится уже давно (конечно, если не касаться Темной магии — а то с ее помощью мертвый враг может и "восстать"). Для решения этого я решил воспользоваться Магией Жизни. Есть в этой магии интересный раздел — химерология. Это магическое изменение живых существ для придания им требуемых характеристик. Мастер жизни, практикующий химерологию, мало того, что может создавать себе химер, так еще и в состоянии создавать телепатический канал, по которому можно управлять этой химерой.

Вот в такую химеру я и решил превратить пленницу. Времени у меня было немного — поэтому ограничился минимумом: создал телепатический канал на скорую руку, надеюсь, хотя бы часов пять он продержится (нормальный создают несколько месяцев). Подсадил ей в голову заклинание-паразит, которое по моей команде перехватит управление телом. Убрал несколько физиологических ограничений ее тела — теперь она будет быстрей и сильней обычных людей. Эти ограничения у человека не зря — теперь ей не прожить и пятнадцати часов — все внутренние системы начинают идти вразнос. Плевать! Ей столько и так не прожить. А теперь венец моего творения на скорую руку — оружие. Любую боевую химеру стараются как-то вооружить, несмотря на то, что они и так, как правило, сильней людей. Как говориться, слишком хорошо не бывает. Чаще всего это когти, или клыки. Хотя бывают и экзотические варианты. Своему творению я решил дать яд. Синильная кислота — один из сильнейших ядов органического происхождения. И довольно легко создается организмом, если уметь, конечно, правильно настроить физиологию. Минус опять же тот — яд начнет сам разрушать химеру. Так что минус еще часов пять жизни. Я преобразовал правую руку, сделав пару ногтей выдвигающимися, как у кошек, и полыми внутри — это теперь будут хранилища яда. И завершил преобразование магической системой самоуничтожения, состыковав ее с заклинанием-паразитом.

И отдал приказ химере. Существо, бывшее когда-то красивой девушкой, легко и бесшумно выпрыгнуло из окна, и отправилось в указанный район города, прячась от людей. А я собрал свои вещи, и съехал с постоялого двора. Добрался до городских ворот. Мне навстречу из караулки вылез заспанный стражник, и что-то недовольно пробурчал. Однако деньги "сотворили чудеса" — пол золотого изрядно подняли ему настроение и заставили услужливо открыть небольшую калитку рядом с городскими воротами.

В это же время химера добралась. Зайдя в темный переулок, она легла на землю. А потом заклинание-паразит привело в сознание владелицу тела, а само затаилось.

Я проехал несколько километров вбок с дороги, подбирая себе место для ночлега. Надеялся хотя бы еще несколько часов доспать. Развел костер, и приготовил мягкое место для ночлега, нарвав охапку веток.

А девушка-химера в это время добралась до своих. Вот она спустилась в какое-то подземелье. Отчитывается перед кем-то. Прозвучало обращение "глава". И я понял, что мне улыбнулась удача. Не выключая сознание несчастной (на это не было времени), заклинание-паразит перехватило контроль над телом, и выдвинуло в боевое положение ногти. Женщина-глава похоже, успела заметить небольшую трансформацию руки. Но это было уже неважно. Повинуясь моей команде, химера сделала пару шагов и прыгнула вперед. Зацепив когтями щеку цели, она успела вкачать немало яда. Дело сделано! Я активировал самоуничтожение, и выключил заклинание-паразит.

Мда. Цель достигнута. Вот только что-то мне это не доставило никакого удовольствия. Холодный ум мне твердил, что я все сделал правильно. А сердце убеждало, что лучше бы я сам пошел туда и разнес все в клочья. А не таким извращенным и жестоким способом...

Вот только играть по правилам с теми, кто сам не соблюдает никаких правил, занятие почти безнадежное — напомнил я сам себе. И допив чай, я лег немного поспать — у меня еще было часа два до рассвета.

С утра я немного размялся со своими мечами. Комплекс для двух мечей, показанный мне еще монахами Никкасу, не переставал меня удивлять. Я отрабатывал его уже тридцать лет, и время от времени обнаруживал все новые и новые его возможности. Давно знакомые движения, иногда как бы сами заставляли меня приостановится, повторяя их снова и снова. Еще, и еще... и вдруг наступало озарение — оказывалось, что если чуть-чуть изменить это же движение, то получалось что-то совершенно новое, но при этом оно основывалось на старом, добавляя новых возможностей. Так, наверное, подземные глубины постепенно раскрывают свою красоту под киркой гнома-рудоходца. А в реальности, в поединке, это проявлялось где-то так: мой противник, увидев знакомое движение, на автомате пытается блокировать и тут же проигрывает. И это только самый простой вариант. Так что я почти каждый день тренировался. (В результате, семь лет назад я смог уложить в бою на мечах один на один санга третьего уровня — достаточно "крутого" магически усовершенствованного бойца, который мог спокойно разобраться с тремя десятками воинов одновременно, и к тому же владел небольшим навыком телекинеза. Никогда не пробовали драться с телекинетиком? Зря, очень... познавательно. Этот индивидуум умудрялся кроме того, что атаковать меня стандартной парой пехотинца (полуторный меч+щит) на огромной скорости, так еще одновременно с этим бомбардировал подручными предметами. Очень неудобный и опасный противник. А если вспомнить про крайне невысокую чувствительность сангов этого уровня к магии, да еще и возможность видеть заклинания — сразу становится понятно — это серьезная угроза даже для одаренного. Так что победой над ним я заслуженно гордился.)

Позавтракав, я проверил свои запасы. В общем, несмотря на то, что мне пришлось уехать с города еще ночью, провианта у меня хватало. Я купил продукты прямо в постоялом дворе, разбудив хозяина. Закинул их в две седельные сумки, и прямо в сумках наложил на них заклятие "нетленки"( это чисто бытовое плетение, позволяющее хранить продукты по пол года, не опасаясь за их сохранность. Его единственный минус — неплохо жрало ману). Проведя ревизию, я уже более толково и равномерно распихал их по седельным сумкам — двум мешкам специальной формы, сшитыми между собой, которые перекидываются через круп лошади (в моем случае — через спину ездовой химеры).

Выехав на дорогу, я мысленно прикинул маршрут, который мне предстоял: я уже подъезжал к границе империи Литон, дальше мне нужно было пересечь королевство Фаттас, и через перевал добратся до гномьей цитадели Ланс. Через пару дней я уже пересеку границу, и вот тогда придется удвоить бдительность — королевство Фаттас издавна славилось своими беспорядками. Будучи данником империи, королевство выплачивало немалую суму ежегодно. Разумеется, многим благородным это не нравилось. Поэтому восстания, беспорядки и смута на долгие годы поселились там. Ситуация давным-давно бы разрешилась, но ходили слухи, что непрекращающиеся беспорядки — дел рук имперских шпионов. И поэтому передвигаться через эти земли в одиночку даже одаренным было не очень безопасно. Можно было объехать эти земли, через королевство Загрию, и эмират Хамидасс, но это значило проделать путь, впятеро длинней. Так что я решил рискнуть. Тем более уж постоять за себя я точно смогу. Благодаря тому, что я достаточно разносторонне развивался, со мной не каждый мастер магии справится. А уж про простых солдат и говорить нечего. Конечно, если я не наткнусь на армию.

Мимо уже привычно проплывали деревенские пейзажи, а я, удобно устроившись на спине Мурки, изучал артефакты. Они достались мне от Илливи, неудачливой убийцы. Их было три: амулет с щитом, красивый резной жезл, выпустивший мощное заклинание, которое прорвало мой "универсальный щит", который я постоянно ношу. Заклинание это было из раздела темной магии — что и логично — арсенал этой магии, как правило, был неэффектен и малозаметен внешне. Но при этом достаточно мощный. А третий артефакт был гораздо необычней — это был изящный позолоченный лорнет (лорнет — аналог очков — пара линз в оправе +ручка). Такие в последнее время очень модные среди благородных дам. Обычно они немного увеличивали предметы. Вот только этот экземпляр обладал еще одним свойством — в него видны были линии силы. Так что обыкновенный человек обретал с его помощью возможность видеть магию. Выяснив, что из себя представляют все три артефакта, я закинул в свою сумку амулет со щитом и лорнет. А вот жезл я оставил в руках и принялся изучать его более подробно. Это был сложный артефакт, выполняющий сразу несколько функций — он содержал большой набор рун, выдерживающих мощную накачку маной, систему спуска (аналог спускового крючка на огнестрельном оружии), и довольно сложную систему прицеливания. Если я правильно понял, то из этого артефакта можно попасть в человека метров за семьсот. Немедленно проведенные полевые испытания прямо со спины моей химеры впечатлили меня еще больше — это была практически карманная пушка. Похоже, ночью мне повезло — судя по всему, у артефакта просто был неполный заряд — вот щит и смог прикрыть меня. Я даже решил не продавать этот артефакт, а оставить себе — может пригодиться. Единственный минус — подзаряжать его нужно было часто — не имея собственного накопителя, он быстро разряжался. А приделать к нему накопитель я не могу, пока. Надеюсь, после того, как посещу гномов, ситуация изменится.

В общем, остаток дня я посвятил изучению возможностей жезла. А переночевал я уже в приграничной деревеньке. На следующее утро, выезжая, я обратил внимание на столб, врытый перед первым деревенским домом. Обычный деревянный столб, посередине которого прибит круглый щит. А на щите нарисована была колючка, причем ярко синего цвета. Я отловил какого-то мальчугана, и тыкнув пальцем на столб, спросил:

— Это что?

— Это герб нашего господина. Это значит, что это его деревня, и те, кто тронут нас, будут отвечать перед нашим хозяином, бароном Рильдо — ответил тот, почесывая щеку.

— А почему на его гербе нарисовано растение, благородные же всегда рисуют на гербе животных?

Только спросив, я спохватился — ну откуда простой крестьянин может это знать? Но мальчишка, на удивление, не разочаровал меня:

— Это синецвет. Видели такой в лесу? Если на заросли такого наткнешься — без топора не пройти — лучше обойти стороной. Через его заросли даже вепрь не продерется. Папка мой рассказывал, что этот герб взял еще первый барон Рильдо, что, мол, через него не пройдешь. У нас же баронство пограничное — вот и пытаются всякие-разные тут пролезть — голос у мальчишки немного изменился, когда он проговаривал последние слова. Похоже, кого-то копирует — усмехнулся я про себя.

— Молодец, малец. Держи — я кинул ему медяшку.

Мальчуган тут же засунул ее за щеку.

— А вам ишшо ничего не надо расскажать? — немного шепеляво спросил он.

— Нет, не надо. И откуда ты такой умный?

— Я шын штарошты! — гордо, но все также шепеляво ответил малец, и шмыгнул в ближайший двор.

— О как! Шын! Ну, тогда все ясно — усмехнулся я и поехал дальше, провожаемый любопытными взглядами остальной детворы, и даже некоторых взрослых. Думаю, мой вид на огромной кошке в этой деревеньке будет еще пару месяцев поводом для сплетен.

Почти сразу за последними домами начинался лес. Но спустя всего час лес неожиданно закончился, и начались чьи-то поля. А сразу возле выезда из леса были врыты пара столбов, и рядом с ними дежурили шестеро солдат. Трое из них шустро вскочили, и перегородили дорогу, а оставшиеся взвели арбалеты. Правда, я их засек еще издалека, но волноваться по этому поводу не стал — они мне не угроза. Только на всякий случай накинул на себя и Мурку "каменный щит".

— Назовите себя и цель вашего приезда — достаточно громко произнес один из солдат, с нашивками десятника. Суровое лицо с несколькими давними шрамами выдавали в нем опытного воина. А то, что он стоял чуть сбоку, и в одной руке был короткий меч, а вторая была немного согнута, почти касаясь левого бока (классическая позиция для быстрого выхватывания метательных ножей) только подтверждали это.

— Вик, одаренный. Путешествую. Что-то не так? — в моем голосе в последней фразе прозвучала угроза, и параллельно с этим я выпустил из обеих рук по "водяному щупальцу".

— Нет, все в порядке. Просто вы наверное не знаете, что всем въезжающим нужно уплатить пошлину. Одаренные платят по одному золотому за въезд в баронство Лифрид.

— А если я не заплачу? — спокойно поинтересовался я

— Извините, милсдарь, нам придется атаковать вас. У нас приказ — слегка приподнял плечи десятник.

Присмотревшись к его ауре, я увидел — он не врет. Поэтому я достал золотой и кинул его в сторону солдата.

— Благодарю, проезжайте — солдаты разошлись, открывая мне дорогу. А я, развеяв "щупальца", спокойно проехал мимо. Услышав за спиной шепот, я усилил свой слух с помощью соответствующего плетения из магии Жизни:

— ...ты такой вежливый стал... извините... милсдарь... вместо слазь с животины, выкладывай деньги — издевающе протянул кто-то из солдат

— Пасть закрой, Жирдяй — послышался спокойный голос десятника — если бы мы попробовали рыпнутся на него, этот одаренный мигом нас располосовал бы своими кнутами, видал, как он их создал?

— Ну и что? Может, это был подмастерье какой, и у него не оружие, а так, пшик один? Небось, против арбалетов не сильно намашешся этими фиговинами— влез в разговор третий голос.

— Дураки вы, оба. Этот был какой-то сильный одаренный. Видели, как он создал эти кнуты, а? Мгновенно, епрст! Я таких видел в бою, и не раз. Им смять строй из сотни человек в кровавый блин — что тебе сплюнуть. Так-то, сморчки! Слушайтесь дядю Забыха, и проживете долго. Во всяком деле нужна голова... — дальше я уже слушать не стал — неинтересно. А десятник-то вояка еще тот — мгновенно по внешнему виду и скорости создания заклинания определил, что связываться себе дороже, и выгодней припомнить правила. Но если бы на моем месте был кто-то послабей — схлопотал бы три выстрела из арбалета. И тут же и прикопали бы. Сталкивался я уже с такими ситуациями. Стоит себе десяток, или пару десятков, вроде как границу своего господина охраняет. Если гонец императорский, или одаренный, или сильный отряд — то осмотрит удостоверяющие документы, и пропустит. Все как положено. А если одинокий путник, да еще и не дай хнорр блеснет хотя бы серебром — то там и останется. И никто не выдаст — всем идет доля, как в разбойничьей шайке.

Я достал подробную карту (два золотых отдал за нее торговцу-жаднюге!), и начал изучать свой дальнейший путь. Я решил ехать в объезд крупных городов и замков. А что? Продукты у меня есть. На неделю хватит спокойно. Да и езда по лесу мне никаких проблем не представляет благодаря Мурке — ей все равно, где бежать — по дороге или по бездорожью. Итак, мне нужно на северо-запад. Если ехать по дорогам, то это где-то километров пятьсот. А если окружными путями, как я хочу — то думаю, и до семисот наберется спокойно. В общем, это дней на пять пути. Можно и быстрей, но я не спешу. Последние лет десять мне нравилось путешествовать. Причем, нравилось это делать в одиночестве. Как-то я заметил, что устаю от постоянного общества людей. Так и хочется куда-то спрятаться от всех, на недельку-другую. И что бы никого вокруг. Только лес. Пользуясь магией Жизни, я сливался с аурой леса, пропитываясь его покоем, безмятежностью, силой и жаждой жизни. А потом на несколько месяцев забывал про усталость от общения. Откуда это взялось у меня — я не знаю. Наверное, все-таки сказывается возраст — если бы я остался на Земле — мне сейчас было бы пятьдесят три года, и я уже смотрел бы на своих выросших детей, и вспоминал, как когда-то я мог пробежать полтора километра. Сейчас же я не чувствовал себя на столько — максимум, лет на двадцать пять. Моей физической кондиции тоже можно было только позавидовать — хоть и не особо изматывающие, но постоянный тренировки в течении тридцати лет сделали свое дело. Так, стоп — оборвал я свои размышления — что-то мои мысли скачут, как пьяная белка в колючем кустарнике.

Я вернулся к карте. Сейчас нужно было ехать до русла небольшой речки, а потом подниматься вдоль ее русла около пятнадцати километров, там будет брод. Потом направо, через россовый лес. В его глубине есть небольшое лесное озеро. Там можно будет переночевать.

Я отдал команду Мурке — представил, как она бежит, и примерное направление. Моя химера согласно мурлыкнула, и потихоньку побежала в нужном направлении.

День пролетел незаметно. За чтением из собственной памяти книг по магии, и попыткам переосмыслить их. Ведь главное что? Не прочитать информацию для галочки, а встроить ее в собственную систему мировоззрения. Только тогда чужие знания становятся своими. И всегда как-то так интересно получается, что многое из того, что написано, поняв и "переварив", можно ужать раз в десять-пятнадцать. И вот тогда уже начинается самое интересное — практика. Всегда интересно посмотреть, что выйдет на самом деле — ведь описания это одно — а реальность — это всегда немного другое.

Сегодня я добрался до подробной информации, как увеличивают свой резерв сильные одаренные на уровне мастеров магии и выше. Собственно, раньше мне она просто была бесполезна. Мда... Если раньше я просто утолщал свои энергетические каналы, то теперь мне стал доступен и второй путь — создание новых. А это сулило массу дополнительных возможностей. От количества энергетических каналов и их разработанности многое зависело — скорость прохождения нервных импульсов (а значит, скорость реакции и скорость мышления). Скорость регенерации. Объем резерва маны. Даже мышечная сила зависела от этого. Поэтому мастера магии, и магистры уже сильно отличались от обычных людей.

Поужинав, и расположившись на ночлег возле озера, я решил попробовать. Обратившись к своему хранилищу, я начал потихоньку перекачивать с него ману в свою ауру. При этом я специальным заклинанием закрыл наглухо все каналы резервного сброса маны (а были в хорошо развитой ауре одаренного и такие каналы). Закачав где-то с четверть своего собственного резерва, я почувствовал себя не очень хорошо. Появилось легкое головокружение, и заболела голова. Многовато получилось — констатировал я и поспешно начал сбрасывать ману обратно в хранилище. Почувствовав, что неприятные ощущения исчезли, я остановился. Вот. Вот это и есть, похоже, идеальное избыточное количество маны в моей ауре — где-то одна седьмая. С этим количеством и нужно работать.

Припомнив рекомендации по этому способу увеличения резерва, я начал пытаться сдавливать, уменьшать свою ауру. Где-то с час у меня вообще ничего не получалось. Не получалось найти нужное состояние и все, хоть пополам тресни. Огорчившись, я вскипятил воды и заварил чай. Горячий, терпковатый черный чай, с небольшой добавкой бергамота — это было именно то волшебное зелье, которое мне сейчас нужно было, чтобы успокоиться после неудачи. Прихлебывая его, я бездумно смотрел в костер — языки пламени завораживали своей игрой. Ветки потрескивали, сгорая, а огонь танцевал для меня свой бесконечный танец.

"Избыточное количество маны в ауре... Избыточное... Избыточное? " — начала назойливо крутится в моей голове полуоформленная мысль. Отставив чай, я вновь накачал маны, как в первый раз. Неприятные ощущения, по-моему, были еще сильней. Но я стал сдавливать свою ауру, и внезапно почувствовал, как стало легче. Немного, чуть-чуть. Окрыленный предчувствием удачи, я усилил давление... И лишняя мана начала исчезать. Еще минут пятнадцать — и эта мана исчезла совсем из ауры. Но ведь ничего никуда не девается просто так? Я начал всматриваться более пристально в свою ауру. Так я и думал! Из уже существующих энергоканалов в некоторых местах чуть-чуть проросли новые, тончайшие, толщиной с волосинки. Это была победа. Обрадованный, я сам себя поздравил с успехом, и в торжественной тишине ночного леса зашуршал бумагой, разворачивая кусочек шоколада (здесь это было очень дорогое лакомство, привозимое откуда-то из-за океана). А что? Нужно же себя иногда баловать — а сейчас был как раз подходящий повод.

Остаток пути прошел без приключений — по утрам я разминался с мечами, днем — ехал, а вечером использовал всю скопившуюся за день ману в хранилище для создания новых энергоканалов. И вот, на пятый день я добрался до города Хассат. Этот город запирал собой вход в горный перевал — короткий путь на другую сторону гор. По своим размерам он не уступал столице королевства Фаттас. Правил тут род Испаго, причем правил уже на протяжении многих веков, и достаточно успешно. Эти благородные никогда не встревали ни в какие свары, держались в стороне от традиционного времяпровождения всей местной знати — борьбы за королевский трон. Хотя в их жилах тоже текла кровь королевской династии. Город Хассат был нейтральной территорией, на которой не раз подписывались союзы и решалась судьба королевства на десятки лет вперед. "Спокоен, как железо" — таков был девиз этого рода. А еще это было единственное место в пределах человеческих владений, где можно было встретить гномов. Они продавали тут свои изделия. А уж спрос на эти товары был всегда очень велик, многократно превышая предложение. Все это я узнал, хорошенько порасспросив случайно попавшегося мне по пути купца.

Приостановившись перед городскими воротами, я засмотрелся на открывшийся вид. Огромные каменные ворота, так, навскидку, были в высоту метров двадцать-двадцать пять. А в толщину не меньше четырех метров. И сложены были из огромных каменных глыб. Из таких же блоков была сооружена и каменная стена, которая не уступала в высоте и масивности самим воротам, а по ширине была еще толще. Это была так называемая мегалитическая кладка — сложная кладка, в которой использовались каменные блоки больших размеров, весом иногда доходящие до сотни тонн. Каждый камень был уникальный по форме, и невозможно было найти двух одинаковых камней. А качество стыков между блоками было таково, что в зазор между ними не войдет и тончайшее земное бритвенное лезвие. Таким стенам не страшно никакое землетрясение. А магическим зрением были видны какие-то руны, непонятным образом нанесенные под поверхностью каждой глыбы. Готов поспорить, что они не дадут разрушить или сдвинуть глыбы магией. Вот только очертания самих рун как-то замаскированы, они расплываются в глазах, не давая отчетливо разглядеть их. Это интересно. Я собрался, на мгновение сосредоточившись на этих рунах (так я могу запомнить даже ОЧЕНЬ большие тексты или сложнейшие огромные картины, чтобы потом вспомнить их до малейшей детали). А потом закрыл глаза, пытаясь воссоздать увиденное изображение. Но мой хитрый прием не удался — даже в моих воспоминаниях они расплывались. Пообещав самому себе как-нибудь потом обязательно разобраться с этим явлением, я въехал в ворота. Кстати, створки ворот были такие же громадные, под стать самим воротам, из хельнового дерева, и внутри них были видны такие же руны.

... Пока я стоял в проеме, народ расступался, опасливо косясь на мою Мурку. Но стоило мне въехать в ворота, как дорогу мне заступила парочка стражей. В абсолютно одинаковом облачении! Стандартное облачение для своих стражей могли себе позволить даже в империи (где жили в несколько раз богаче) далеко не все благородные. Обычно дело ограничивалось символом принадлежности к тому или иному роду — тряпочка, ленточка определенного цвета, реже плащи, или перья на шлеме. Так что род, владеющий городом, был однозначно богат. А увидев третьего стража, в таком же облачении, но с посеребрением, в виде нашивок десятника, я окончательно в этом убедился. Пожалуй, похожую экипировку я видел в гвардии у принца, наследника императора Литона. Теперь становилось понятно, почему Испаго никогда не ввязывались в политические интриги — им это попросту незачем.

— Приветствуем вас в городе. Все вновь прибывшие в обязательном порядке платят въездную пошлину. К какому сословию вы принадлежите? — обратился ко мне один из рядовых стражей. А десятник в это время молча стоял рядом. Присмотревшись к его ауре, я понял, что это — санг, причем не ниже второго уровня.

— Одаренный.

— Тогда с вас один золотой, и вы обязаны в течение одного дня явится в Магистрат города.

Я промолчал, ожидая пояснений. И солдат, видимо уже не раз сталкивавшийся с подобной реакцией, продолжил:

— Это обязательно для всех одаренных — они приносят магическую клятву, что не замышляют вреда городу и роду Испаго.

— Понятно — я отдал плату — тогда расскажи, как добраться до вашего Магистрата.

Выслушав его ответ, я кивнул.

— Да, и еще один вопрос. Кто построил стену и ворота?

— Гномы, конечно — ответил мне десятник-санг.

"— Так я и думал" — мелькнула у меня мысль.

Я ехал по городу, по пути все осматривая. Этот город сильно отличался от других городов, где мне уже доводилось побывать. Одинаковой ширины улицы, по которым спокойно могли разъехаться одновременно три телеги. Каждая — прямая, как стрела терялась где-то вдали. Проехав несколько кварталов, я остановился у самого высокого здания. И взяв под контроль первую попавшуюся кошку, заставил ее залезть на крышу этого дома. Взглянув сверху на город через ее глаза, я понял, что он мне напоминает. Решетку — именно так выглядели сверху улицы — четкая решетка, и каждая ее ячейка — правильный квадрат. Почему мне кажется, что город тоже строили гномы — люди так не строят. Отпустив животное, я продолжил свой путь.

За полчаса я добрался до Магистрата. Объяснив, зачем я приехал, меня проводили в кабинет, где сидели двое — тощий, как скелет чиновник, и точно такой же одаренный. Близнецы — с удивлением понял я. При этом одаренный выглядел немного моложе. Судя по ауре он находился где-то на полпути от полного мага до посвященного. Сидели они немного странно — чиновник сидел со своим столом сбоку от двери, а одаренный — напротив, и перед ним стоял стул для посетителей. Получалось, что чиновник сидел за спиной посетителя, и чтобы его видеть, нужно было повернутся всем корпусом. Это меня немного насторожило.

— Добрый день. Присаживайтесь. Снимите пожалуйста, ваш щит — я должен видеть вашу ауру при произнесении клятвы. И сообщите свое имя и ранг — предложил мне одаренный. А чиновник в это время приготовился записать мои данные, я так понимаю. Вот только судя по его ауре, он почему-то был насторожен и собран. А вот одаренный — наоборот — расслаблен и спокоен.

"Обойдетесь, это как сидеть перед вами практически голым" — подумал я, и последовательно создал сначала "щит текущей воды", потом "каменный щит". И только потом убрал универсальный щит, не дававший видеть мою ауру. Одаренный явно не ожидал такого — даже на его лице отразилась досада. Он несколько раз легонько стукнул пальцем по столу.

— Меня зовут Виктор. Ранга у меня нет — я не состою в ордене.

— Как же, нет — пробурчал себе под нос одаренный — Ратир, пиши — мастер магии Жизни.

Чиновник за моей спиной заскрипел пером.

— Цель вашего приезда?

— Отъезд из вашего города — решил немного пошутить я над одаренным — он ведь тоже явно отслеживал по моей ауре, вру я или нет.

— А точнее?

— Проезд через перевал.

— Хорошо. И последнее — какой срок вы намереваетесь пробыть здесь?

— Не более нескольких суток.

— Вот теперь все понятно. Ладно, приносите клятву — повторяйте за мной — Я, одаренный Виктор, клянусь в том, что не собираюсь причинять вред городу Хассат прямо или опосредованно, и его милости графу Испаго, а также его роду.

Я произнес клятву, в конце добавив от себя точный срок "...в течение одного месяца". Аура одаренного полыхнула недовольством (видимо, думал, что я поклянусь на неопределенный срок — как же, ищите дурака — мало ли, как жизнь повернется).

— Ну что же, не буду больше вас задерживать — вот вам жетон — это разрешение на пребывание в городе сроком не более недели — он протянул мне маленький металлический кругляш — при выезде из города вы должны его отдать страже. Всего хорошего.

— Всего хорошего — аналогично отозвался я, выходя из кабинета. Мельком брошенный взгляд на стол чиновника позволил мне заметить какой-то артефакт, которого не было при моем появлении. Скорей всего, это что-то, чтобы магически пометить мою ауру, мне так кажется. А когда я не снял полностью защиту, был задействован второй вариант — мне выдали артефакт на руки, в виде жетончика-пропуска. Уж то, что это магический жучок, как минимум, показывающий мое местоположение это точно. Наверняка, в нем заложены еще какие-то функции. Ну ничего, пускай себе следят. Я создал еще один небольшой, немного измененный (рассчитанный на внешнюю подпитку) "щит текущей воды". И поместил в него жетон. Я, конечно, не собираюсь делать здесь ничего противозаконного, но такой контроль мне однозначно не нравится. И отправился искать постоялый двор — мне предстояло жить здесь как минимум пару дней. Хотелось побродить по оружейным лавкам — мой левый меч-спутник уже был практически непригоден к серьезной драке. Давно хотел прикупить себе новый — а тут есть возможность разжиться очень хорошим оружием.

В то же время, в Магистрате:

— Вот засранец!

— Что такое, брат? Что случилось?

— Гномью карту видишь? Видишь желтый, синий и зеленый огоньки? А должен быть еще и красный! Тот жетон у нас светится красным.

— Так он что, соврал, когда давал клятву? Я кстати, слышал, что сильные адепты Жизни могут контролировать свою ауру, и гасить ненужные эмоции.

— Не знаю, не знаю. По-моему, это просто слухи. Вообще-то он необязательно замыслил что-то дурное — как правило, такие личности не любят, чтобы за ними следили. Но нужно исходить из худшего.

— Значит, отправим за ним Мивви — пусть следит. А на подмену ему Артаву. Несколько дней они выдержат и по двенадцать часов.

Проснулся я в отличном расположении духа. Быстренько размявшись, я позавтракал, и отправился на рынок. Добравшись туда с помощью шустрого мальчишки и одной медяшки, я огляделся. Рынок был огромен. Бесконечные ряды, шум толпы, дикая смесь самых разнообразных запахов — от благовоний и фруктов до рыбы и зловония немытых тел — в общем, ничего необычного, рынок как рынок. Вот только сориентироваться в нем как-то нужно было, а мальчишка-проводник, получив обещанную монетку, испарился. Ну, нестрашно. Есть у меня и другие методы.

Поджарый кот Саток — любимец мясника, сидел как обычно с утра возле прилавка, и грелся на солнышке. Вечером он будет сидеть возле склада, где полным-полно вкусных и шустрых мышей. А сейчас с удовольствием подставлял покрытую бесчисленными шрамами морду ласковым лучам солнца, и довольно щурился. И вдруг его все перестало интересовать — он ощутил непреодолимую тягу взобраться на крышу ближайшего здания. Саток вскочил, и помчался к дому. Подскочив, он уцепился когтями за деревянный забор и подтянулся наверх. Остановился, выбирая новый маршрут. А потом одним длинным прыжком очутился на дереве рядом с домом. Полез выше, с непередаваемой кошачьей грацией балансируя на ветках старого дерева. Почти у цели. Подобрался и прыгнул, умудрившись зацепиться за черепичную крышу. Ну а теперь, легкая прогулка на конек крыши — и последний штрих — усесться на самом краю, и зачем-то пристально всмотреться на лежащий внизу рынок.

...Перед моими глазами оказался вид рынка с высоты. Я рассматривал его, запоминая. Вон там, у выхода из переулка сижу я, на химере. Дальше идут мясные ряды, потом рыбные, потом... еще ряды с какой-то дребеденью. Оружейных рядов я что-то не вижу. Стоп. А какого... лешего они должны быть на самом рынке, на открытых рядах? Я более внимательно всматриваюсь в дома, стоящие рядом с рынком. Есть! Виден корявый рисунок молота. А рядом еще один. Отлично. Теперь, как мне туда лучше добраться? Налево не пройдешь — там ряды образовывают тупик. А если по другой стороне, и вон там свернуть... то подходит. И я направился по выбранному маршруту.

Саток встрепенулся — ему резко перехотелось сидеть тут. И вообще, наверху дует... Он недовольно мяукнул, и начал искать безопасный путь назад, к знакомому прилавку, где его частенько баловали мясцом или маленькой косточкой.

Я толкнул толстую дверь, входя в оружейную лавку. Несмотря на ее толщину, и несомненный вес, она открылась легко, беззвучно. Только над головой раздался звон колокольчика.

— Иду, я сейчас! — послышался чей-то голос.

А я в это же время начал оглядываться. Небольшое помещение было просто увешано оружием — секиры, алебарды, топоры и копья, мечи и арбалеты... "— Да здесь можно рассматривать часами, как в музее" — мелькнула у меня мысль. Послышались тяжелые шаги хозяина лавки. Но прежде, чем он вышел, еще раз звякнул колокольчик, предупреждая о новом посетителе. Хозяин и новый покупатель показались одновременно. Хозяин оказался широкоплеч и приземист, настоящий богатырь. А аура у него была нечеловеческая. Похоже, это был гном. А вот второй посетитель оказался посетительницей — довольно симпатичной девушкой, которую немного портил большой шрам, пересекавший бровь и скулу. Как она только выжила с такой-то раной?

— О! Сразу двое? С кого начнем? Может, с тебя, Лотия? — оживился гном. Вблизи, кстати, его голос вообще потрясал — это был невероятный по глубине бас, равных которому я еще не слышал.

— Ничего, я подожду. Все-таки он первый подошел — кивнула на меня девушка.

— Ну хорошо. Что у тебя?

— Нужно заменить мой левый меч — я вытянул его из ножен, которые носил за плечами, крест-накрест. И протянул его гному. Однако тот его не взял в руки — внимательно осмотрел его прямо в моих руках.

— Не тычь мне его в руки, парень! Не знаешь, что ли, что держать оружие в руках должны только двое — его создатель и его владелец!

— А если его починить нужно? — ехидно уточнил я

Хозяин лавки фыркнул в ответ: — Вот еще! Хороший меч или целый, или разломанный пополам — другого не дано. Твой, кстати целый — так что поправлять тут нечего.

— Он слегка вибрирует на больших скоростях. Уже пару месяцев. Раньше такого не было — возразил я

— Ну-ну. Ну давай, покажи, как он у тебя вибрирует. Махни пару раз.

Я пожал плечами и прокрутил пару сложных восьмерок. Воздух вокруг меня послушно взревел, и тут же успокоился. У девушки рядом слегка округлились глаза, похоже, от удивления.

— Вот это скорость, молот мне в зад! — не менее эмоционально отреагировал на это гном — Ты что, санг?

— Да нет, одаренный.

— Ничего себе. Ладно, давай свой меч сюда.

Он взял наконец-то его в руки, и начал что-то бубнить себе под нос, потом ухватил лежащий на столе крохотный молоточек и начал простукивать лезвие по всей длине.

— Ха, а я сразу сказал — меч-то нормальный — довольно прогудел гном

— Как это нормальный, я же...

— Погоди — поднял свободную руку хозяин лавки — я еще не договорил. Так вот, меч — нормальный. Он просто не рассчитан на такие нагрузки. Тебе нужен покрепче меч, как для сангов. У меня такие есть. Стоить будут от четырехсот золотых. Кстати, покажи свой второй меч, хоть ты и на него не жаловался, но мне уже интересно.

Я достал свой второй меч, который мне когда-то давным давно дали еще монахи Никкасу.

— О как! — удивился гном — клеймо Рыжебородого Рирха! Давненько я у людей его не видел. Ну, тогда все понятно. Этот меч и не такое выдержит. Рирх своими мечами мог скалы крошить. Невероятной силы был мастер, да уж. Ну, что я тебе скажу, мои мечи, конечно, немного похуже будут — до Рыжебородого мне как до вершины ползком. Но все ж они одни из лучших, которые мы продаем людям. Так что если согласен на мою цену — то я сейчас тебе вынесу несколько, примеришь себе под руку. Да, Лотия, а тебе что заватить?

— Кольчугу.

— Хорошо, на твой размер у меня тоже что-то найдется. Сейчас принесу.

Хозяин лавки ушел, а девушка демонстративно начала разглядывать оружие на стенах, украдкой косясь на меня. Видно, я ее заинтересовал. Ну что же, я тоже не против приятно провести с ней время, а шрам — для адепта Жизни моего уровня — так, пара пустяков.

— Оружие выбираешь? — попытался я начать с ней разговор с какой-то мелочи

— Нет, просто глазею на непонятные железки — съязвила в ответ девушка. Похоже, несмотря на небольшой огонек интереса, познакомиться с ней будет сложновато — видимо, у нее серьезные психологические щиты. Ну и ладно. Я уже давно не двадцатилетний юноша, краснеющий и заикающийся в разговорах с девушками. В моем арсенале найдется подходящий "крючок" и на нее. Вот только нужно немного разузнать про девушку, создать хоть небольшой психологический портрет.

— Вот, смотрите — прервал мои размышления неожиданно быстро вернувшийся хозяин лавки. Он выложил несколько мечей передо мной, и три кольчуги перед Лотией.

— Мастер, помогите пока девушке выбрать, а я пока сам посмотрю на мечи.

— Добро — прогудел гном и повернулся в сторону покупательницы. А я рассматривая мечи, краем глаза фиксировал все жесты, и мимику девушки. Вот она замялась, когда услышала про цену подходящей ей кольчуги — пятьдесят золотых, и пообещала зайти чуть попозже, когда получит аванс. "Судя по ауре, врет — похоже, у нее таких денег нет, и не будет. Но гордая." — отметил я про себя.

Хозяин лавки распрощался с покупательницей и вернулся ко мне. Немного поторговавшись, я стал обладателем великолепного меча за четыреста двадцать золотых — и был откровенно рад этому. У перекупщиков этот же самый меч мне бы обошелся не меньше чем за восемьсот золотых.

... Проследив за Лотией с помощью рыночной рыжей кошки, я "подкараулил" ее, выходящей из харчевни.

— О! Снова вы! Какая неожиданность! — театрально воскликнул я — девушка, вы так прекрасны! Разрешите подарить вам этот скромный букет! — и протянул ей свернутую кольчугу, на которую у нее не было денег, на уровне солнечного сплетения. Фокус тут вот в чем: если ткнуть человеку почти любой предмет на этом уровне — он инстинктивно хватает его. Не стала исключением и Лотия — растерянно взяв кольчугу, она развернула ее.

— Это же не цветы...

— Да? — изобразил удивление я — странно! А знакомый мне цветочник утверждал, что вы такие цветы любите...

Вспыхнув, она произнесла резко: — Мне не нужны такие подарки! Да что вы себе вообще позволяете! — и начала протягивать ко мне руку с подарком. Однако я не дал ей завершить движение — выхватив у нее изделие гнома, я произнес уже нормальным тоном: — Да ладно, я и так знал, что ты ее не возьмешь. Я ее даже не покупал — просто взял на время, и обещал вернуть.

— Ну ты и наглец! — немного восхищенно протянула она — Да еще и жлоб.

— Откуда это ты узнала? Кто меня выдал? — с улыбкой спросил я.

... В общем, психологический барьер был сломан — я правильно просчитал ее реакцию — она была "пацанка" — как я таких называю. Такая не примет дорогого подарка — гордость не позволит. Ха, а я никогда и не дарю дорогие подарки женщинам — это попросту незачем. Если девушка с тобой может переспать как с дорогим подарком, так и без, то зачем еще на них тратиться?! Если результат одинаков.

А с Лотией я великолепно провел ночь — она оказалась довольно страстной в постели. Ну а что я за адепт Жизни, если не могу поддержать свои силы парой-тройкой способов? А уж когда я убрал ей шрам с лица, то получил просто вулкан страсти и благодарности. Ну еще бы — такая же операция у сильного целителя стоила бы гораздо дороже, а не каких-то жалких пятьдесят золотых, как за ту несчастную кольчугу. Сам я уже давно не занимаюсь такой практикой — мне это неинтересно, да и жалко собственного времени и сил. А вот изредка, я могу и помочь кому-то — по настроению.

— А у тебя есть подруга, или жена? — вдруг пробило на разговор уже под утро Лотию (да и эта тема всегда интересна любой девушке).

— Нет, и пока не появится. Я еще не созрел для таких отношений — выдал я свою дежурную байку.

— А по-моему, вполне созрел — вполне плотоядно посмотрела девушка мне на низ живота. Немного опустившись, она занялась более приятным занятием, чем пустая болтовня. Правда, через некоторое время разговор снова продолжился:

— А сколько тебе лет?

— А сколько ты бы дала? — по-еврейски ответил вопросом на вопрос я.

— Ну, лет дадцать семь-двадцать восемь. Потом, очевидно, вспомнив, что я одаренный, задумчиво добавила — а может, и больше... Ну так сколько? Ну скажи, скажи! — и на меня была предпринята злобная атака, с целью защекотать и выпытать правду. Кое-как отбившись, я решил сказать:

— Пятьдесят три. Так что я уже старичок — и первым улыбнулся.

— Не похож ты на столько лет. Так что я угадала — не растерялась девушка — а все-таки, почему у тебя нет хотя бы постоянной подруги? В постели ты очень хорош, я даже и не могу тебя ни с кем сравнить... Ну так почему, а?

— Понимаешь — вздохнул я — я же "пререкати-поле" — сегодня здесь — завтра там. Да и, думаешь, приятно наблюдать, как твоя подруга или жена стареет, а ты все время остаешься молодым? Так что я предпочитаю не заводить ни с кем серьезных отношений — так целее и мои нервы, и нервы девушек.

— И много у тебя было девушек?

Я тактично промолчал. Врать, что две или три — я не видел смысла. В самом-то деле, а что тут скажешь? Что я не хочу себе "гасить" половую систему — это и приятное общение с противоположным полом, и дает мощные естественные стимуляторы — гормоны? Ну зачем ей знать, все это? А за точное количество девушек — да зачем его считать-то? Привык я как минимум пару раз в месяц сбрасывать напряжение с подвернувшимися симпатичными особами, ну и что? А Лотия, так и не дождавшись от меня ответа, тихонько засопела на моем плече.

Утром, после приятного совместного пробуждения, подарившего мне еще немного приятно проведенного времени и совместного завтрака, мы разбежались в разные стороны из постоялого двора. Я — выяснять нужную мне информацию и запасаться припасами и теплой одеждой, Лотия — оформить завершение какого-то задания, и забрать причитающиеся ей деньги. Ну и, заодно, похоже, ей не терпелось похвастаться своим друзьям приведенным в порядок лицом (вполне, кстати, понятное желание для симпатичной девушки). А узнав, что я, скорей всего, завтра уже уеду из города, намекнула, что была бы не против повторить совместный вечер. Разумеется, я тут же предложил встретиться вечером тут же, за ужином.

... Забавные существа, эти женщины. Сколько лет живу — а понять их не могу. Хотя это не мешает пользоваться мне различными уловками, для их соблазнения. Вот кто-то может мне объяснить, почему девушки НИКОГДА прямо не скажут — мол, давай к примеру, проведем вместе ночь, хотя желают этого не меньше, чем мужчины? Зато как-нибудь хитро намекнуть — это они обязательно сделают. И это при том, что мужчина может просто не понять, что это был намек именно на это. Под философские размышления, на которые меня отчего-то потянуло, день пролетел незаметно. Закуплены были и вещи, и провиант. Еще я нашел проводника, которому заплатил не за то, что он меня проведет, а всего лишь немного расскажет, про дорогу через перевал. А что поделаешь — мне не было смысла его нанимать, чтобы он меня проводил — ехать с той же скоростью, что и я, на Мурке, он не сможет — однозначно. Так что лучше его просто хорошенько расспросить, и проехать самому (я еще не путешествовал в горах, так что совет опытного человека может и пригодиться, несмотря на то, что я многое могу, как одаренный).

Вечер, и последовавшую за ним ночь я провел с Лотией, а утром я уже выехал в горы.

Горы... это было красиво. Нет, это было просто завораживающе. Огромные, покрытые снежными шапками, они будоражили во мне странные чувства. Я ощущал себя просто песчинкой, крохотной букашкой рядом с исполинами. Красиво было просто невероятно. Первый день я ехал, дышал этим удивительным воздухом и любовался окрестностями. Шустрые коричневые и зеленые ящерицы грелись на солнышке. Несколько раз видел небольших зверушек, сильно похожих на тушканчиков. А Мурка ночью, недалеко от стоянки, словила пару обыкновенных сусликов. Точнее, сколько именно она поймала — я не знаю. Это она мне притащила пару — показать, какая она охотница — кошки любят так делать. А после моей похвалы довольная химера умяла и их. Второй день прошел немного спокойней — я уже привык, и горы перестали казаться такими необыкновенными. Ну, камни. Ну, много камней. Ночевал я пещере Чурут-Каш, известной мне со слов проводника — большой пещере, находившейся где-то посредине пути. Осмотрев ее, я обнаружил старое кострище, аккуратно обложенное камнем. Рядом с ним, в полу, было несколько углублений — где-то размером с человека. И все это находилось возле стенки. Причем, оттуда был виден и выход из пещеры, и небольшая площадка перед ней. А еще в этом месте было почему-то теплее всего. Поужинав, я лег спать. Мурка устроилась рядом со мной, в соседнем углублении — сегодня ей не хотелось охотиться.

А под утро началась буря. Причем, вечером, ничего не предвещало ее — напротив, вечер был очень тихим. Проснувшись, я немного понаблюдал за разбушевавшейся стихией — всегда любил это делать. Правда, так наблюдать приятней всего из какого-нибудь теплого и сухого места. А вот пещера, потихоньку переставала быть таким местом. Ураганный, порывистый ветер зашвыривал "порции" дождя прямо вглубь пещеры. Постепенно воздух становился все влажней и влажней. Мне это откровенно не понравилось, и я решил изменить это. Немного подумав, я повесил на вход в пещеру "каменный щит", немного модифицировав его. Теперь он не пускал воду внутрь, а ураганные порывы ветра ослаблял до легкого ветерка.

" — Вот так гораздо комфортней" — довольно подумал я, сидя на камне. Молнии снаружи грохотали, не переставая. Похоже, сегодня мне дорогу не продолжить. А самое неприятное, что проводник предупреждал меня о том, что здесь погода очень коварна. Тучи, проходя сквозь это место, здесь и останавливаются. И тогда непогода может держатся и пару дней, и неделю. И не угадаешь, насколько это. Если и в самом деле, на неделю — то это плохо — у меня припасов маловато. Нет, на меня, конечно, хватит, еще и останется немало, но Мурка ела гораздо больше меня. Так что я приступил к уменьшению "претендентов" на мою еду: несложным заклинание магии Жизни я усыпил ее. А вот потом уже использовал достаточно сложное заклинание, замедляющее все процессы в теле, и относящееся все к тому же направлению магии. "Глубокий сон" — так называлось это плетение, позволяющее погрузить живое существо в подобие летаргического сна. Обработанная Мурка таким образом не нуждалась ни в чем, и могла спокойно существовать таким образом пару месяцев. А вот дольше уже было нельзя — в организме начинали происходить необратимые процессы. Причем этот срок почему-то зависел от размеров живого существа — курица, например, смогла бы без последствий пробыть в таком же состоянии несколько лет. В общем, "усыпив" химеру, я задумался, чем бы мне заняться. У меня был как минимум день впереди — даже если бы дождь закончился тотчас же, выехать раньше завтрашнего дня я никак бы не смог — только безумец рискнет ехать на верховом животном по мокрым горам. Так что нужно было решить, чем сейчас заняться. Тренироваться с мечами или посвятить время магии мне сейчас не хотелось. И я решил тщательно обследовать пещеру — благо, она была не очень большой — метров пятьдесят в глубину, и заканчивалась тупиком. Для начала я использовал заклинание "сродства" со стихией Земли. Почувствовав камень в моих руках, я потихоньку начал расширять зону своей чувствительности, что бы охватить всю пещеру. И камни начали "делиться" со мной своей историей. Я ощутил, что сам вход в пещеру был вырублен когда-то очень давно. Но сколы камней до сих пор помнили про острый инструмент, расколовший их. А вот дальше пещера была естественным разломом в горе. А почти в самом конце пещеры был еще один искусственный пролом. Стоп. Какой еще пролом? Я открыл глаза. Пролома там никакого нет — я же прекрасно это помнил — только шероховатые стены, и тупик в конце. Я прошел в ту часть пещеры, где ощутил пролом, и коснулся руками стены. Ничего. Обыкновенный камень, по крайней мере, мои ощущения говорили именно так. Я активировал магическое зрение — но этот участок стены тоже никак не отличался от остальных. А вот память камней говорила совсем о другом.

Ну ладно, если рассуждать логично — то заклинание "сродства" меня обмануть точно не могло — это в принципе невозможно. Подделать "память" камней мог, наверное, только бог. Значит, здесь есть проем. Но я его не вижу ни обычным зрением, ни магическим. То есть, что получается? Он каким-то неизвестным мне образом замаскирован. Интересно было бы его открыть, и исследовать, что там дальше. Вот только как? У меня, как мне кажется, только два варианта — или найти, как он открывается (в том случае, если такое возможно). Или просто проломать проход, причем необязательно в этом месте — можно в любом другом, но так, что бы выйти в пустоту, в которую и ведет этот "невидимый" пролом. Для исследований большой толщи земли или камня у адептов Земли было специальное заклинание, по принципу действия немного напоминающее земной эхолот. Создав и активировав его, я начал исследовать стену напротив меня. И верно — метра за три вглубь стены четко опознавалась какая-то полость, пустота, тянущаяся куда-то дальше за пределы действия заклинания. Можно было продолбить туда ход с помощью "тарана" — мощного силового заклинания, создающего дробящую все на своем пути волну. Но дробить такую толщу монолитного камня — задача не сильно легкая. И очень затратная. Проще было пойти другим путем. Я скастовал еще одно заклинание магии Земли. У него было длинное и пафосное название — "повелевающий камнем и твердью земной". А я предпочитал его называть проще — "пластилин". Скастовавший его получал своеобразную власть над физическим воплощением стихии Земли, ограниченную только его собственной фантазией и запасом маны.

Повинуясь моей воле, камень потек, как вода, оставаясь при этом холодным. Пара минут — и передо мной образовался новый проход, соединивший пещеру Чурут-Каш, с неизвестностной полостью.

Мда, затратное, однако, заклинание — половины резерва — как не бывало. На небольшой проход в половину моего роста и около трех метров длиной. Я уже хотел пробраться внутрь, как вспомнил про оставленные вещи, и беззащитную Мурку возле входа. Пришлось вернутся назад. Я усилил "каменный щит". Подтащил свои вещи к химере, и накрыл все куполоподобным "универсальным щитом". Захватил с собой немного перекусить и попить, на всякий случай. Вернулся к сделанному отверстию. И, согнувшись вдвое, полез в пролом. Внутри была абсолютная тьма, даже мои улучшенные глаза ничего не видели. Я создал пару "светляков". И "подвесил" их чуть выше моей головы, зафиксировав их положение относительно меня. Теперь, куда бы я не пошел, они будут находиться в том же положении надо мной. Удобно.

Когда появился свет, я немного осмотрелся. Передо мною был коридор, грубо вырубленный в скалах — его стены и потолок были очень неровными. Пол, напротив, был идеально ровный. Подивившись про себя такой логике создателей, я активировал магическое зрение и пошел вперед. Эта простейшая предосторожность спасла мне жизнь — минут через десять какой-то кусок пола оказался покрыт энергетическими следами человека, непонятно как сохранившимися здесь хнорр знает сколько веков — слой пыли здесь был очень толстый. Причем следы вели не напрямую, посредине коридора — они петляли, человек как будто продвигался наискосок, от стенки к стенке. Хотя пол был везде одинаков. Вроде бы. В ход пошло заклинание "сродства", уже позволившее мне обнаружить проход. И обнаружилась интересная вещь — четко под энергетическими следами были каменные столбы. А там, где их не было — пол... толщиной в пару сантиметров. А под ним бездонная яма. Причем камень на полу был как-то хитро изменен — я даже и не понимаю, как именно. Вырожден, что ли? В общем, внутри него было внутреннее напряжение — стоит наступить на такой пол — как он тут же разломается под ногами.

Странная какая-то ловушка — вроде бы и ловушка, и дается возможность ее легко обойти. Я продолжил изучать окружающее пространство, и был вознагражден знанием, только подтвердившим мое подозрение — столбы тоже оказались с подвохом — наверху, под самым полом столбы были из нормального камня. А вот на пару метров ниже — уже из измененного, так же, как и в полу. Получается, что ни один участок пола не безопасен — провалишься, без вариантов. Моя фантазия тут же услужливо нарисовала мне такую картину: я, обнаруживаю энергетические следы, колонны под ними, и спокойно начинаю идти по ним. Пара шагов — и я проваливаюсь в бездну, успев только быстро подумать что-то вроде "вот я идиот!". Бр-р-р. Я еще не хочу так заканчивать свою жизнь — я еще столько не успел.

И я начал прикидывать, как все-таки пройти дальше. Что у нас тут остается? Пол — не годится. Летать я не умею. Зато здесь есть еще три большие плоскости, кроме пола — это потолок и две стены. Заклинание "сродства" помогло мне понять — стены тут тоже ненадежны — они обработаны точно так же, и стоит в них что-нибудь вбить, наподобие альпинистского костыля — как она тут же обрушиться все туда же. Единственное нормальное, прочное здесь место — это потолок. Ну, это-то как раз понятно — иначе был бы риск вообще завалить этот проход. Значит, возможность пройти все-таки тут есть. А учитывая, что магию Земли я немного знаю — то "пройти" тут реально. Я не стал долго сидеть, и что-то пыжится, изобретать. А просто воспользовался уже выручившим меня сегодня "пластилином" — и вырастил на потолке на всем протяжении ловушки (метров двадцать) удобные каменные грибки-ручки. Маны, кстати, я потратил немного — потому что объем работы, был, по сути, небольшим. Вот так, перебирая руками над коварным полом, я вспомнил детство, и турник во дворе — там тоже была похожая конструкция над землей, из металлический трубок, пройти которую можно было перебирая по ней руками. Вроде она называлась "рукоход", или как-то похоже — этого я точно не помнил — ведь абсолютная память у меня была не с детства.

Это место я прошел, но дальше я уже совмещал магическое зрение, и заклинание "сродства". Поэтому скорость моего передвижения сильно упала. Но зато очередную ловушку я увидел заранее. Вот только она была уже другая — пол под ногами теперь был выложен большими, поперек всего коридора плитами. Так вот, я обнаружил несколько плит идущих почти подряд, наступив на которые, активировался какой-то хитрый механизм, выпускавший дротики из стен. Простенько так, и эффективно. А просто перепрыгнуть их — я не уверен, что у меня получится — разве что согнувшись. Но так прыгать неудобно, поэтому этот вариант тоже отпадал. А все из-за потолка, который понижался, где-то на уровень моей шеи. Я для проверки ударил "водяным щупальцем" по плите. Механизм тут же выпустил дротики, которые неминуемо прошили бы шагнувшего туда — их наконечники слегка светились, выдавая в дротиках какие-то сильные артефакты. Вылетев беззвучно из малозаметных отверстий в одной стене, они так же бесшумно пропали в противоположной стене, похоже, попав в отверстия-приемники. Проверять свои щиты, выдержат ли они такие "подарочки", мне не хотелось. Испортить сам механизм, я, похоже, тоже не мог — он находился далеко в глубине скалы. Пробивать туда скалу несколько дней — глупо, учитывая еще несколько таких же механизмов впереди. Так что я решил ситуацию проще — просто вновь воспользовался "пластилином", и заклинил намертво сами плиты. И так спокойно прошел.

Еще через двести метров, которые я прошел как заправский сапер — медленно и осторожно, ожидая новых ловушек, коридор закончился. И перед моими глазами оказался огромный зал. "Светляков" надо мной не хватало, чтобы увидеть полностью его. И тогда я решил создать несколько "светляков". А что? Скрыватся тут, наверняка, не от кого. На всякий случай просканировал окружающее пространство, никого поблизости не обнаружив. И десятка полтора прирученных огоньков взлетают вверх, что бы рассеяться под потолком.

...Медленно, по мере того, как "светляки" разлетались по пространству, проступали очертания поистине исполинского зала. В его центре оказался какой-то невысокий, но широкий постамент, очень похожий на сцену для выступлений. Из центра "сцены" торчал какой-то штырь, высотой метра полтора. В магическом зрении он сиял каким-то странным, темным пламенем. Я подошел немного поближе. И сияние начало усиливаться. Я на всякий случай активировал все свои щиты, начиная отходить назад. И тут с этой "сцены" начали спрыгивать какие-то темные фигуры. С каждым шагом они наращивали свою скорость, и буквально за десяток метров набрали такую бешенную скорость, что я увидел, как ко мне понеслись несколько темных полос. Я что есть силы оттолкнулся от пола, подпрыгивая вверх. Если обычный человек не может прыгнуть вверх выше своего роста, то я, судя по виду сверху, подпрыгнул метров на пять, как минимум. В это время темные полосы прочертили то место, где я только что стоял, и, пробежав еще пару метров, сверхъестественно резко затормозили. И уставились на меня вверх. Три скелета, в глазницах которых горит точно такое же темное пламя, как и на штыре. Все это я увидел в то мгновение, когда на какую-то долю секунды завис в воздухе. А потом я начал падать вниз.

"Сканирование ничего не показало, потому что оно и не рассчитано на таких тварей. Заклинание от нежити нужно" — промелькнула в голове мысль, и я еще в воздухе начал его кастовать — "благословление жизни", очень ускоряло рост растений, и при этом убийственно действовало на нежить.

Не успел я коснутся ногами пола, как тройка скелетов реактивно стартовала, и врезались в мои щиты.

"Хух, щиты выдержали" — подумал я, глядя на разлетающуюся нежить. Кстати, меня самого тоже откинуло на пару метров. Но я, не отвлекаясь на всякие мелочи, вроде подняться с пола, сразу активировал "благословление". Благо, его не нужно было направлять — оно распространялось во все стороны, как круги от брошенного в озеро камушка. Воздух вокруг стал немного зеленоватым — так визуально оно воспринималось. Скелеты не издали ни звука (ну еще бы, болтать им явно было просто нечем), но с них начала осыпаться какая-то пыль. Правда, их это не особо остановило — они продолжили, уже вразнобой, бросаться на меня, как бешенные собаки на клетку. Я в это время поднялся и проверил щиты — минут тридцать они еще выдержат. Значит, за защиту можно пока не беспокоиться.

"А может, и нужно" — мелькнула в голове уже очень неприятная мысль, когда я увидел, как с того же постамента, с которого выбрались трое скелетов, вылезла еще одна какая-то тварь, сжимая в передних конечностях жезл. И выпустила в меня темный луч, в котором я опознал "выплеск" — аналог молнии в Темной магии. От этого заклинания я ушел перекатом, и, активировав два "водяных щупальца" достал ними свои мечи и попытался попасть по юрким скелетам, одновременно уворачиваясь от лучей последней твари. Я знал, что если такой луч попадет в мой щит, то изрядно истощит его. (Почему в ход пошли мечи, а не припасенные заранее заклинания — да просто потому, что те восемь заготовок заклинаний, которые у меня висели в ауре, абсолютно не подходили для такой ситуации. Ну не ожидал я встретить на своем пути нежить. А то, что для живых — смерть, для и так мертвых порой ничего не значит.)

Через секунд пятнадцать я зарубил двоих скелетов, а третьего подстрелил "выплеск", уничтожив в пыль. Это моя заслуга — я все время старался повернуться таким образом, что бы скелеты оказались на линии выстрела. Вот, с одним такой фокус прошел. Осталась только тварь, которая с завидным постоянством стреляла в меня темными лучами. Радовало только, что стрелок из нее не очень. Да и заклинание использует только одно. Я начал плести "водоворот" — одно из мощных заклинаний магии Воды (подходить ближе и пытаться достать нежить мечом не имело смысла — с дальней дистанции легче уворачиватся от выстрелов). Увернувшись еще четыре раза, я наконец-то закончил плетение, и выпустил его в противника. Маленькая голубая точка понеслась к нежити, на лету разворачиваясь в полный вариант — клубок хаотично мелькающих, тонких синеватых нитей. Эти нити вращались вокруг центра заклинания, разрезая все, до чего дотягивались. А я запустил усовершенствованный вариант, которым можно было управлять, менять радиус поражения и силу. "Водоворот" быстро добрался до нежити, и начал крутится возле него, полосуя все вокруг и тонко свистя. Однако праздновать победу оказалось рано — вокруг противника вспыхнул какой-то защитный экран. Но выстрелы прекратились — видно, все силы уходили на защиту. Поняв это, я не стал особо мудрить, а добавил в свое заклинание еще больше маны. Тонкий свист, до того едва слышный, поднялся на порядок. Мелькание нитей слилось в тонкое синеватое марево, которое просто проглотило нежить — обратно на постамент осыпались крохотные кусочки еще недавно бывшие сильной тварью. Наученный горьким опытом, я сначала заготовил еще пару подходящих заклинаний, и только потом двинулся исследовать дальше. Но больше тварей я не обнаружил, хотя, может, и совсем наоборот — может это именно нежить не обнаруживала себя, тихонько где-то сидя. Заклинания для обнаружения нежити я не знал. Как бы там ни было — результат сейчас меня устраивал — на меня никто не нападал.

Обследовав зал, я больше ничего интересного для себя не обнаружил, зато нашел дверь, ведущую куда-то дальше. Причем дверь, когда я ее толкнул, оказалась не заперта. Заглянув дальше, я увидел странную картину: это была комната, довольно уютная когда-то, судя по остаткам полуистлевшей от старости обстановки. Но самое главное было то, что в правом углу комнаты стояло каменное кресло, и на нем сидел скелет человека. Причем сидел так, как будто его древние кости еще что-то продолжало держать вместе. Никакого пламени в пустых глазницах не было, из чего я сделал вывод — его можно не опасаться. Не нежить. На скелете даже кое-где сохранились остатки одежды, а на фаланге одного из пальцев виднелась тускло поблескивающее кольцо.

Возле кресла лежал скелет какой-то большой собаки. И ее голова была повернута в сторону кресла, как бы продолжая глядеть на мертвого хозяина.

" — Вот она, собачья преданность. Похоже, сначала умер хозяин, а потом и пес, не отходя от своего хозяина. Грустная картина." — невеселое настроение как-то незаметно овладело мной.

Но такое настроение было у меня недолго, да и быстро сменилось удивлением. Когда вокруг скелета хозяина и собаки начали собираться клубы тьмы. Они возникали из ниоткуда, и влетали, как будто вонзались в старые кости. Постепенно обе фигуры обрели формы, какие у них были еще при жизни. Собака из тьмы вскочила, и оскалила на меня свои желтоватые клыки. А хозяин беззвучно положил ей на голову руку, как бы успокаивая ее. И животное вновь вернулось в ту же позу, что и до моего прихода, только уже не спускало своих темных глаз с меня.

Я же, окутавшись максимально мощными щитами, оставался на месте. Что-то во мне подсказывало, что от этих существ сбежать не получится. Как и убить их.

А тьма тем временем уже закончила свои творения — колыхающиеся фигуры обрели окончательно обрели плотность. Собака и человек одинакового, равномерного, и необычайно густого черного цвета сидели передо мной. В магическом зрении они прямо полыхали энергией Темной магии, причем от человека шел "фон" на несколько порядков больше.

Последнее изменение наступило молниеносно. Миг — и собака из тьмы становится обыкновенной, темной окраски собакой с карими глазами. А человек "приобретает" кожу и белки глаз обыкновенного цвета. Абсолютно черными у него остаются радужка глаз и волосы.

— Э-э-э... добрый день — выдавил я из своего пересохшего горла.

— Хм, добрый. Нечасто у меня бывают гости, нужно признать — негромким голосом согласился со мной человек.

— Меня зовут Вик, и я хотел бы вас заверить, что не знал, что здесь кто-то...(хотел сказать "живет", но как-то язык не повернулся) есть. Поэтом прошу извинения за свое вторжение.

— Ну что же, извинения принимаются. Будем считать тебя... гостем. Неожиданным. Да, не желаешь, кстати, отличного вина? На данный момент, у него выдержка уже... Кстати, а какой сейчас год?

— Тысяча шестьсот пятнадцатый, Ланской эпохи.

— Что еще за "эпоха"?

— Ланская эпоха началась когда гномы прекратили все контакты с людьми, закрывшись в последней своей цитадели Ланс. Сейчас они уже опять начали общаться с людьми.

— Понятно. Вечно эти коротышки, отроют свой какой-нибудь древний свиток, и объявляют "Великий Рагнарек". И сидят у себя, ждут, когда весь мир провалится в бездну. А потом оказывается, что какой-то их толкователь неправильно прочитал его, и они потихоньку вылазят из своих нор. Они так на моей памяти делали уже пару раз. Но чтобы считать от этого время? — удивленно покачал головой человек — Да, прошу простить мои манеры — я уже давно не общался с живыми, правда, это я уже кажется, говорил. Позволь представиться — Воррио фол Деррик, архимаг Темной магии, владетель Паттонии.

— Не хочу вас расстраивать, но о Паттонии я только что услышал от вас. Как и о архимаге. Вы имели ввиду, наверное, древний магистр?

— Ясно. Разговор будет, похоже, интересным — подытожил мужчина, и перед нами материализовался темный стол. Рядом со столом появились пара изящных стульев, на один из которых уселся сам хозяин, а на другой жестом предложил сесть мне. На стол выплыла откуда-то бутылка, покрытая многовековым налетом пыли. И пара изящных бокалов, из какого-то красноватого камня.

... Пробираясь назад, я продолжал прокручивать в голове разговор, длившийся без перерывов больше пяти часов. Подумать было над чем, причем не один день. Удовлетворив интерес древнего магистра (архимага, как он сам предпочитал себя называть), я смог тоже узнать многое. Интересно, что он легко видел сквозь универсальный щит. Поэтому первым дело попросил меня поделиться своими воспоминаниями. Избирательно, то, что я сочту неопасным для себя. Мол, для мастера Жизни это вполне посильное дело. Пришлось его разочаровать — я такого не умею, мало того, я даже и не слышал, что бы кто-то это умел. "Значит, эти ушастые сволочи по-тихому убрали все сведения" — сделал вывод вслух древний магистр. Тогда он мне сделал предложение — он мне дает один артефакт, а я его постоянно подпитываю светлой энергией магии Жизни пятьдесят лет. Это артефакт связан с ним самим, и даст ему возможности, которых фол Деррик себя добровольно лишил, когда ушел на Тропы Мертвых. Взамен он предложил мне "связанную" душу эльфа, привязанную к небольшому костяному кольцу, кстати, вырезанному из ноги самого эльфа. Душа уже практически утратила свои личностные характеристики, зато у нее оставалась память, память мастера магии Жизни. Как учителя, ее, конечно, использовать врядли получится. Но как "справочник" по магии Жизни — легко. Разумеется, я согласился...

" — Забавный мальчик. Честный, любопытный, и уже неплохо подготовленный. Он мне просто идеально подходит" — думал фол Деррик, перемещая свою суть обратно, на Тропы Мертвых. Древнему архимагу было очень тяжело находится в мире живых. Только совершенный контроль над собой позволил ему на протяжении нескольких часов изображать непринужденную беседу. Когда на самом деле все его энергопотоки корежили энергии живых, и даже те слабейшие струйки, которые исходили от самого Вика, причиняли ему нетерпимую боль. Когда-то, давным-давно он избрал путь адепта Темной магии. Это принесло ему силу. Уже став архимагом, он смог перемещаться на Тропы Мертвых — так он назвал эту реальность. Там властвовали силы мертвых, и лишь Темная магия давала возможность выжить. Там он обрел свою настоящую мощь. Его тело и особенно аура изменились, даруя ему возможность находится там любое время, и колоссальные возможности. Но за это он теперь расплачивался — единственное место в мире живых, где он мог быть, хоть и недолго — это его лаборатория, хорошо приспособленная для существования нежити. Теперь он был ближе к мертвым, чем к живым. Фол Деррик считал, что у него есть шансы, шансы вернуть себе возможность находится в мире живых. Но для этого ему нужна была сила адепта магии Жизни. Все необходимое он приготовил уже давно, около семи веков назад. Даже приготовил несколько вариантов решения этой ситуации. Единственное, что ему было неподвластно — это открыть вход в пещеру. Но он не терял надежды — ведь он чувствовал, что во входе в пещеру постоянно останавливаются люди. Должны же были они когда-то обнаружить проход к нему? Проклинать себя за слишком качественную маскировку входа он уже давно перестал — бесполезно. Оставалось только ждать. Если бы в пещеру забрел ученик, или хотя бы подмастерье — то проблема была бы решена. И вот к нему каким-то чудом забрел адепт так нужной ему магии, но не слабый, а мастер, хоть и молодой, только-только добравшийся до этого звания. А это меняло весь расклад. Конечно, фол Деррик мог его победить — что такое мастер против архимага? Так, дело на несколько секунд. Но даже если бы он его пленил неповрежденным, его энергия была слишком сильна для архимага. Нужен был какой-то буфер. И архимаг, беседуя с мастером, спрятал одну руку под стол. Парень ничего не заметил. А фол Деррик в это время сумел отделить одну фалангу своего мизинца, и провести его преобразования, для того, что бы эта часть его тела смогла передавать ему энергию, будучи отделенной. Да еще при этом и быть стабильной в мире живых, пропуская через себя потоки враждебной силы. Договорившись с мастером, он ушел обратно, на Тропы мертвых. Архимаг, давно уже покоривший половину темных сущностей в этой реальности, сейчас был истощен, как никогда. Многочасовое пребывание в его лаборатории и сложнейшее преобразование практически полностью истощили его. С трудом перенесшись в преобразованную под себя каверну, он заблокировал на время прием энергии от своей частицы в мире живых, и занялся своим восстановлением.

Вик:

... Пока я добрался обратно, мой резерв почти полностью восстановился — я находился в родственной мне среде. Конечно, в магии Земли я только-только перешагнул грань полный маг — посвященный, но и это уже мне давало немалые возможности. А учитывая, что мало кто развивал даже два направления магии, то мои — Жизнь, Вода и Земля давали мне очень неплохое преимущество над другими одаренными. Объяснялось это просто — нужна была предрасположенность. Это во-первых. А во-вторых — чем больше направлений магии — тем сложнее успевать развиваться в каждом. Поэтому мало кто даже из тех одаренных, кто потенциально мог стать универсалом (два и больше направлений магии), становились. Все-таки жизнь человека коротковата. Даже одаренных. Я слышал про двоих одаренных, которые хотели стать абсолютными универсалами — владеть сразу ВСЕМИ направлениями магии. В общем, результат понятен — эти идиоты выше полного мага так и не поднялись, потратив на это всю свою жизнь.

Я вылез из пролома, и собирался было восстановить стену. Как машинальное сканирование принесло необычный результат: в пещере были люди. Разумеется, я решил сначала посмотреть, кто там. Тихо пройдя к началу пещеры, я огляделся. Двое. Гном, склонившийся над кострищем, и работал кресалом, высекая огонь. Причем, он, похоже, меня сразу заметил, но не подал виду — просто продолжал заниматься своим делом. А вот вторым был санг. Он, не отвлекаясь на мелочи, колотил огромным двуручником в куполообразный щит, который я оставил на своем имуществе и Муркой. Судя по тому, как щит мерцал, ему недолго осталось — видно, потратил уже почти весь запас энергии. Первым делом я сформировал "таран", сфокусировав его выброс в небольшую площадь, размером с чашку. И отправил в санга, сбив его с ног. Вот ведь идиот! Ну, сломали щит при входе в пещеру — понятно — хотелось погреться внутри. Пещера не моя собственность — так что на это обижаться, как говорится, грех. Но вот вместо того, что бы спокойно подождать меня, он начал ломать защиту моих вещей. Это уже наглость. За такое нужно наказывать, причем сразу.

— Вот это правильно, незачем чужое трогать — вслух согласился со мной гном, понаблюдав за красивым полетом из пещеры человека. Тот, упал уже на земле перед пещерой. Кувырком погасив инерцию, он вскочил, и заорав как безумец, кинулся на меня с мечом. Судя по его скорости — это был санг первого уровня. Поэтому я не стал создавать никакого заклинания — чуть усилил только универсальный щит. Подождав, когда дико орущий противник был два шага от меня и уже начал опускать на меня свой огромный меч, я максимально быстро шагнул в сторону. Одновременно с этим извлекая свой меч-помошник. И пробил ему голову насквозь прямым выпадом. Моя скорость была явно выше, поэтому я заведомо ничем не рисковал.

— Ловко — вновь одобрил мои действия гном. Ради наблюдения за поединком он даже оторвался от добывания огня.

— А вы, похоже, не сильно ладили, раз ты так спокоен — заметил я, вытирая меч.

— С этим тупицей? Нет, конечно. Он меня за два дня достал так, что я уже подумывал, как бы его самому тихо удавить. Обычно, когда люди становятся сангами — у них хотя бы мозгов прибавляется, хоть немного. Баран! — эмоционально высказался гном и опять повернулся к кострищу, собираясь заняться разведением костра. Я не стал ждать продолжения — метнул огненную искру в аккуратно сложенную кучку дров. Дрова начали разгораться. Гном буркнул что-то благодарственное, и протянул руки к огню.

— Я — Дигир, из клана Щита

— Вик

— Очень приятно — вспомнил гном про манеры, не отводя рук от костра.

— А ты случайно, не идешь в Ланс? — решил я попробовать раздобыть немного информации, одновременно с этим восстанавливая слабенький щит на входе от дождя и ветра.

— Не, я оттуда. Я вышел из цитадели четыре дня назад. А пока дошел... дошли сюда — Дигир неприязненно глянул на умершего санга — зарядил дождь. Мерзкая погода!

— Слушай, раз он тебе так не нравился, почему ты сам с ним не разобрался, да еще и шли вместе? — мне стало любопытно

— Почему, почему... Ну откуда я знал, что этот... такой урод? Попросился попутчиком, говорит, данник клана Старой Секиры. А это наши союзники. Думаю, чего не взять? Вместе и дорога веселей. А уже в пути, когда разобрался, что это за "фрукт", пойти сам уже не мог — горы обидятся. Нельзя попутчиков в горах бросать, а то не будет здесь удачи. Запомни это, чародей. Жизнь длинная — пригодится. Да, а ты, кстати, зачем идешь в Ланс?

— За знаниями — не стал скрывать я — Хочу попробовать поучится у вас рунной магии.

— Ха, забавно. И как же ты хочешь это сделать? Думаешь, тебя кто-то станет учить?

— Ну, не знаю. Но я попытаюсь. Есть же люди, которые занимаются артефакторикой серьезно. Правда, вы, гномы, все рано знаете гораздо больше.

Дигир пожал плечами — Как хочешь.

Он встал, и, прихрамывая на одну ногу, подошел к своим вещам. Покопавшись там немного, он достал здоровенный копченный окорок и хлеб. И нож. Собирался было отрезать, а потом кинул взгляд на меня — Будешь?

— Не окажусь — и гном, отрезал где-то вдвое больше, чем примерился в первый раз. Потом поделил на две части, и одну протянул мне.

— Спасибо.

Я опять воспользовался "пластилином", который у меня уже постоянно висел как заготовка в ауре, и создал пару плоских тарелок из камня. На одну положил свою порцию, а вторую отдал гному.

— Чашка есть?

— Конечно! — Дигир понял намек моментально, и полез за своей чашкой.

А я снял щит со своих вещей, и достал флягу с хорошим красным вином, и свою чашку. Немного покопавшись, достал и пакетик с пряностями. Потом взял у гнома его чашку, и налил в обе чашки вина. И не дал сразу забрать чашку обратно, чем вызвал искренне недоумение Дигира.

— Подожди. Я сейчас сделаю вино согревающим.

Я собрал из воздуха небольшой шарик воды, и поместил в его специи. Потом подогрел в нем воду, до кипения. Наблюдать за этим процессом было интересно даже мне, не раз видевшим его. Что уж говорить про моего неожиданного соседа. Шарик воды, когда нагрелся до кипения, начал терять идеальную сферическую форму, вскипая во все стороны сразу, при этом окутавшись шаром пара. Я прекратил его нагревать, и разделил его на две части. Все это продолжало висеть в воздухе, распространяя мощный аромат специй. Я переключил свое внимание на вино, в свою очередь подогревая и его, но следя, чтобы ни в коем случае не закипело. Потом оба шарика воды опустил в вино, и хорошенько перемешал. А затем добавил еще немного сахара в каждую чашку, и только тогда отдал гному. Тот сделал первый глоток. Посмаковал. Потом второй...

— Хорошая штука! Как называется?

— Глинтвейн — это значит "пылающее вино".

— "Пылающее вино"... подходит, действительно подходит — согласился Дигир, хлебнув еще.

— Первейшая штука, если замерз.

— Приятно, конечно, однако наш самогон по действию не хуже будет. Он тоже согревает! — возразил гном.

Я вспомнил, как когда-то пробовал гномий самогон. Не могу ничем его похвалить — крепкий, зараза — судя по ощущениям, там градусов под восемьдесят будет, в лучшем случае. А может, и под девяносто. А я никогда не любил такие крепкие напитки. Вот эль, с закуской из соленой рыбешки, или хорошее сладкое вино — вот это мое.

— Не мое это. Может, он и хорош, но я такое крепкое не люблю.

— Каждому свое — философски кивнул Дигир.

— Слушай, это у тебя химера? — разглядел он мою Мурку, замершую каменным изваянием на полу. Щита уже не было, так что она уже хорошо была видна.

— Угу — согласился я, прожевывая кусок мяса.

— А ты не одаренный Жизни, случайно?

— Ты это к чему?

— Да я к целителю иду. Вот. Ногу повредил. Неудачно, хнорр, получилось.

— Ну, я могу посмотреть. Только с тебя...

— Да я заплачу, не вопрос — перебил меня гном

— А меня не особо интересую деньги. Если смогу — ты мне лучше кое-что расскажешь.

— Идет.

...Осмотрев ногу, я удивился. Нет, я, конечно, предполагал, что тут дело нечисто. Я ожидал увидеть какой-нибудь неправильно сросшийся перелом, или, еще что-нибудь в этом духе. А увидел вообще жуткую картину. Несколько сросшихся переломов ноги и таза, и мельчайшие осколки какой-то гадости, причем они были как в мышцах возле переломов, так и в самой кости. Исследуя их, я еще больше удивился. Они мешали нормальному кровообращению, да еще и втягивали в себя жизненную энергию. Благо, что это был гном — человек бы, наверное, уже давно умер. Единственное, что я еще обнаружил — это "мешок" — несложное заклинание магии Жизни, предназначенное для сдерживания ядов. Тут оно окружало участок тела с неизвестными частицами, и, похоже, вполне успешно не давало им распростронятся.

— Как же ты жив до сих пор? — невольно вырвалось у меня

— Что, дела совсем плохи? Или еще есть шансы? — уточнил Дигир

— Да есть, наверное. Как все-таки такое произошло? Что это за осколки в тебе?

— Это типир — жуткая тварь, живет глубоко в горах. Меня ранила такая гадина. Если бы не ребята, вытащившие меня на себе, то мне каюк бы прямо там настал.

— Никогда не слышал.

— Ну еще бы — невесело усмехнулся гном — это — наше проклятие. Вообще, им нет дела ни до чего. Кроме гор. Самых глубин гор. Они похожи на... видел когда-нибудь осьминогов?

— Ну, примерно представляю, какие они.

— Хорошо. А попытайся представить похожую тварь, величиной с быка, с десятком щупалец пятиметровой длины. Величиной с быка — это я просто тебе сказал, что бы ты представил размер ее тела, а на самом деле тело типира аморфно, он может "просочится" в щель размером с кулак. Основное его оружие — это его мощные щупальца, вооруженные острыми клыками. Причем клыки эти очень твердые, по твердости они как сталь. Но попадая в живую плоть, они каким-то образом оставляют свои частицы. В общем, у тех, кому тут же не оказали помощь, шансов нет вообще. Нападает он беззвучно, оплетая какого-нибудь беднягу собственной паутиной. А дальше, как паук, впрыскивает собственные соки прямо еще в живое тело, и выпивает то, что получится потом... — гном сплюнул от омерзения — страшная смерть, врагу не пожелаешь. Причем, они предпочитают охотиться исподтишка, на спящих. Или плести свои паутины в каком-то туннеле. А паутина липкая, зараза...

— Ладно, я понял — гадость редкая. А теперь давай, помолчи, не отвлекая меня. Да, последний вопрос. Как же у вас лечат такую гадость?

— Да как, как... А никак, блин. Если повезет, и попадет немного — пьем отвар, и эти частицы как-то там... короче, пропадают они. А вот если их много — тут плохо. Если в руке — руку отрубил — и живи дальше. Если ногу — то так же. А вот если как у меня — туловище задето — то при жизни высекают имя на Скрижалях Памяти. Мол, был, такой и такой, из такого-то клана... храбрец... — гном недоговорив, отрубился. Это подействовало мое заклинание, усыпив его. Жалко только, в бою такое не применишь — человек, накачанный адреналином, успешно игнорирует его.

Я простеньким заклинанием вызвал душу эльфа из кольца. Прозрачное нечто, почти неощутимое вылетело из костяного кольца, но тоненький канал энергии продолжал соединять душу с кольцом.

— Надо как-то тебя назвать, для моего удобства. Вот, придумал, будешь у меня Советчиком.

Остатки эльфа никак на это не отозвались, но я ощутил, что он принял к сведению — это работала моя связь с кольцом, которую сделал древний архимаг.

— Сответчик, посмотри, на верхнюю часть правой ноги этого гнома. Посмотри на инородные включения в ней.

" — Не могу... нехватает энергии..." — прилетел мне ответ-мысль

Я спохватившись, передал немного энергии душе.

" — Посмотрел" — последовал ответ.

Мда, с инициативой у него действительно туго. Придется все разжевывать по мелочам.

— Ты когда-нибудь подобное видел?

"— Нет"

— Ну ладно, зайдем с другой стороны. Ты знаешь, как можно их удалить? Или хотя бы догадываешься? — пытаюсь я уже учитывать все варианты ответа.

После минутного молчания, когда я уже и надеялся получить ответ, душа все же ответила:

"— Я точно не знаю, но можно попробовать создать и изменить еще один "мешок", для того, что бы он мог не сдерживать, а вытаскивать эти частицы. И "иглы жизни", очень слабые, для того, что бы разрушать ткань и кости, там, где они вросли в организм. Еще нужно будет после каждого прокола сращивать энергетические каналы, к которым прилепились эти частицы, для этого лучше использовать..."

Я слушал Советчика, потихоньку офигевая от открывающихся перспектив — то, что он мне предлагал — это, по сути, получалась полевая магическая хирургия, причем, если это получится — то она будет на несколько порядков тоньше, чем руками и скальпелем, как у земных хирургов. Чтобы понять открывающиеся перспективы, достаточно только вспомнить, как с такими тонкими операциями обстоят дела у обыкновенных целителей — как правило, одаренных невысокого уровня, которые попросту не в состоянии воспользоваться таким сложным комплексом заклинаний одновременно. А если и в состоянии, то такая операция у них растянется на несколько месяцев, как минимум. Уже одна такая идея наверное, оправдывала мою сделку с древним магистром. А сколько еще знаний может передать этот Советчик?

Я отдернул себя от мечтаний, и загнал душу обратно в кольцо, и приступил к работе. Сначала я отключил все нервные окончания в месте, где были враждебные частицы. Потом переделал заклинание "мешок" и попытался потянуть на себя одну частицу, которая была прямо под кожей. И у меня ничего не получилось! Расстроенный, я принялся размышлять, почему так получилось. Порылся в своей памяти, находя все, что знал про это заклинание. И вспомнил, что в одной книге приводилось утверждение, что нечеловеческие расы (в частности, эльфы и гномы) имеют природную сопротивляемость магии. Сильные боевые заклинания будут вредить им так же, как и людям. А вот слабые небоевые заклинания могут ослабляться, не срабатывать, или вообще срабатывать не так, как на людях. И только тогда я сообразил, что то заклинание, которое уже было наложено на гнома, немного отличалось от канонического. Почти час у меня ушел на то, что бы скопировать его, и переделать в требуемую мне форму. Нацелившись опять на то же самое место, я удовлетворением смотрел, как в этом месте кусочек кожи вспух маленьким вулканчиком.

"Игла жизни" рассекла живые ткани вокруг приподнятой частицы типира. И на каменный пол пещеры упал первый окровавленный кусочек подземной твари. Крохотный, как маковое зернышко. Но смертоносный.

Я поспешил срастить поврежденный энергетический канал, к которому "присосалась" эта частичка. С помощью специального заклинания это мне удалось. И последний этап — зарастить повреждение, нанесенное "иглой жизни". Все удалось. Отлично. Осталось повторить это еще энное количество раз и...

Сорок семь. Сорок семь гребаных частиц оставила проклятая тварь! Когда я закончил, одежда на мне была полностью мокрая, а сам я себя чувствовал хуже, чем выжатый лимон. Я попрощался со всей наличной маной, единственное, что мне хотелось — это отрубится прямо тут, не сходя с места. Но я себя пересилил — разделся догола, и вышел под дождь, из пещеры. Поток ледяной воды смыл с меня все. Трусясь, как осиновый лист, я вернулся в пещеру, вытерся, одел сухую одежду, и укутавшись в захваченное колючее, но теплое одеяло, лег спать — ни сил, ни маны у меня уже не было, что бы снять сонное заклинание с гнома.

Выжженные земли... Искалеченная земля, обожженные и поплавленные камни, все вокруг мертво и безжизненно. Редкие-редкие зеленые травинки на общем сером фоне. Каким-то непонятным чувством я знаю, что я вижу Земли Никкасу. Я куда-то иду... Поворачиваю голову налево — рядом со мной идут еще трое, в ауре которых я вижу кольцо дара. Монахи. Монахи Никкасу. Разве их не уничтожили всех? Я всматриваюсь в них, и отчего-то мне кажется, что все они уже мертвы, и только притворяются живыми.

Один из монахов что-то произносит. Я не слышу слов, но я знаю, что он сказал: идти осталось уже недолго.

Как-то рывком приближается что-то, что еще мгновение назад было точкой на горизонте. Это что-то очень напоминает знаменитый Стоунхендж. Такие же огромные каменные блоки, образующие неизвестного назначения циклопическое строение. Заклинание, разрушившее все вокруг, не смогло нанести существенного вреда этому строению — слишком оно было огромно.

...А потом что-то изменилось. Огромные красные глаза заглядывали мне в самую душу. Я пытался убежать, но не мог сдвинутся ни на миллиметр. От них ко мне устремлялся красный огонь. Они калечили, выжигали меня, мою душу. Я кричал. Я плакал. Страх и боль были просто невыносимыми...

...хо, тихо, спокойно, просыпайся давай, парень — откуда-то издалека дошли до меня чьи-то слова.

Я открыл глаза, но перед моим взглядом все еще стояли ужасные красные глаза. Моргнул несколько раз. Слезы катились из моих глаз. И я начал наконец-то видеть. Встревоженное лицо гнома, склонившееся надо мной.

— Что случилось? — пробормотал я, и сам не узнал свой голос. Прочистив горло, я попытался сказать почти же самое: — все в порядке? — Теперь мой голос звучал почти, как обычно.

— Ты кричал, когда спал. Кошмар снился, что ли?

— Снился? — заторможено ответил я — Точно! Снился! Это был просто кошмар. Это был...

Еще мгновение назад я отчетливо помнил весь сон, а теперь он исчезал из моей памяти, как вода в пустыне. Что же мне снилось? Глаза. Ужасные красные глаза — это я точно помнил. Они сделали мне что-то... И больше ничего. Не помогла даже моя абсолютная память.

— Не могу толком ничего вспомнить — пожаловался я Дигиру.

— Такое бывает. А оно тебе надо, что бы вспоминать? Какая-то гадость приснилась, ну и хнорр с ней. Какого... еще ее вспоминать?

— Мда, ты прав. Как нога, как самочувствие?

— Да вообще отлично. Давно я себя так хорошо не чувствовал. Похоже, ты меня вылечил. Я правильно понял?

— Еще не знаю точно... Погоди, сейчас я проверю тебя. Я просканировал его организм, но больше ни одной враждебной частицы не нашел.

— Могу тебя поздравить. Все частицы я смог убрать, и заживить все то, что они натворили. Так что ты здоров, как... как гном — я улыбнулся

— Спасибо — очень серьезно поблагодарил меня Дигир — я этого никогда не забуду. Я ведь шел к людям, по сути, уже приготовившись умирать. С такими ранениями гномов не спасают. Так что я тебе должен. От денег ты отказался, но что-то тебе нужно же? Скажи мне, и я постараюсь помочь тебе с этим.

— Да я уже тебе говорил. Хочу научится рунной магии. Она мне нужна... для моих исследований. (Не рассказывать же ему, про то, что я с помощью рунной магии хочу модифицировать себе ауру?)

— Рунной магии? Хм. Сам я в этом не сильно соображаю, а точнее, вообще не соображаю. Не мое это. Но у меня есть родич. Вот он — знает многое. Старый пень уже коптит пещеры лет семьсот. Пусть живет еще столько же, конечно. Но... желательно подальше от меня — доставучий он, гад. Все выпытывает, у всех. Любопытный. Да еще и слабый одаренный. Он точно может тебе многое рассказать. Если захочет, конечно. Но в этом я постараюсь тебе помочь.

— Так ты, я так понимаю, теперь вернешься обратно?

— Ну да, а что мне у людей делать? Так что теперь нам по пути. Как вернемся, я такой пир закачу, весь клан будет гудеть. Молотом клянусь! И ты — обязательный гость, и даже не вздумай отказываться!

— Да я и не собираюсь — весело ответил я — когда приглашают от души — не дело отказываться.

— Вот-вот. Тем более, что я уже и не надеялся выжить, если честно. Все уже со мной попрощались. Я сам запретил меня провожать — решил пойти один. Если что — моим бы весточка дошла... Так что и не сказать, как я тебе благодарен. Но главное — знай — если что — я всегда помогу, чем смогу.

Я хлопнул гнома по плечу рукой — насколько я знал, этот жест у них означает тоже, что и у нас — дружеское расположение.

— Проехали. Давай лучше завтракать. Тем более, что, похоже, погода налаживается.

— Верно. Я уже смотрел — пройти можно.

Позавтракав, я "оживил" Мурку, и мы двинулись дальше. Но теперь я шел пешком — ехать на химере со скоростью идущего пешком гнома мне не понравилось. Приятней уж своими ногами идти. Да и общаться так было удобней. Кошмары меня больше не мучили, и я решил плюнуть и забыть про свой сон. Тем более, что толком его вспомнить так и не удалось. На местах ночевки, я, поставив "сигналку", сначала вкидывал весь резерв маны в наращивание количества энергоканалов в теле. Потом, убедившись, что гном заснул, еще с часок общался с Советником. Я общался с ним по тому же принципу, что и читал книги — сначала нужно вытянуть все знания, а уже потом пытаться их освоить. Все знания, которые находились вне моей черепной коробки, на свитках, в книгах или вот как сейчас, в специально обработанной душе, казались мне ненадежными. Может быть, это была моя индивидуальная параноя, кто знает? Окончательно сформировалась она, кажется, после того, как во время одного тяжелого боя в мои вещи попала специальная зажигательная смесь, и все мое имущество сгорело дотла.

... Это было двадцать семь лет назад, мы штурмовали замок одного из правителей СИГа — Союза Ирских Графств. Мы — это отряд барона Жолида (почти двести человек, мастер магии Воды и два его ученика, одним из которых тогда был я) и где-то в десять раз больше армейский отряд императора Литона, с двумя одаренными — полными магами магии Огня и Земли.

... Замок был хорош, хоть на первый взгляд и неказист на вид. Толстые и высокие стены, почему-то были замазаны землей. Через каждые пятьдесят метров замковой стены — невысокая башенка, служащая почти идеальным прикрытием для стрелков. Ворота были крошечные — в такие с трудом проедет одна-единственная повозка. Никто не сомневался, что их уже заложили изнутри, так что пытаться разбить их не имело никакого смысла. Судя по донесениям, в замке было под тысячу человек. Плюс, замковый одаренный — посвященный магии Земли со своим учеником. И еще была непроверенная информация о том, что хозяин замка нанял еще одного одаренного. Кто он, и адептом какой магии являлся — для нас пока была загадка. А значит, стоило ожидать неприятных сюрпризов. Хотя и без того ситуация была непростая — соотношение сил не слишком внушало радости. Чтобы проломить хорошо налаженную оборону толково построенного замка, как правило, требовалось значительное превосходство. Или в живой силе, или в одаренных. (Ну, если не рассматривать разные хитрые ходы с засылкой лазутчиков, например, или работой с предателями внутри — на это просто не было времени). Вдвое больше воинов — это, безусловно, маловато. Надежное укрепление гарантированно "убирало" перевес в живой силе. Так что вся надежда была на одаренных.

— Я предлагаю ничего не выдумывать. Просто, как обычно, послать бойцов под прикрытием одаренных, надеюсь, на противодействие у вас сил хватит? Послать сразу всех — и у них просто не хватит сил перекрыть оборону по всему периметру стен. И все, что тут сложного? — предложил один из императорских капитанов, молодой — не старше двадцати лет. Его лицо было тщательно выбрито, а сам он сверкал надраенными частями обмундирования.

Сидевший рядом с ним еще один капитан, но гораздо старше, лет под сорок, и даже с виду битый жизнью, только досадливо поморщился.

— Не думаю, что это хорошая идея, Седрик — высказался командующий объединенным отрядом.

— Могу вам дать подсказку — если вы не заметили — стены — это какая-то ловушка. На них толстый слой земли. А в той крепости сидит посвященный этой же стихии — заметил Лисандр — мой учитель, и мастер магии Воды.

— Терять даже несколько десятков, чтобы проверить, что за ней скрывается, не слишком хорошо. Какие есть варианты? — немного продолжил мысль командующий. Он всегда так и делал — задавал вопросы и выслушивал мнения окружающих. Хотя частенько после этого поступал диаметрально противоположно. Если с его точки зрения, это было неправильно.

— Разведка — влез с советом Мин, мой друг и второй ученик Лисандра

— Верно. Но лучше все-таки не имитация штурма сотней воинов — потому что все они там и лягут. Да еще и если осажденные поймут, что это — разведка, они придержат эту ловушку. Идеальный вариант — это если бы вперед пустить каких-нибудь големов, а все остальные войска подойдут поближе, мол, как только големы проберутся — тут же атакуют. Вот тогда они купятся. Почти наверняка.

— А если эта ловушка рассчитана только на людей?

— Ну, значит, будем пробовать что-то другое.

— Сможете сделать големы? — обратился командующий к моему учителю.

— Смогу. Но учтите — на стену они будут забираться очень долго.

— Ничего. Нас это устраивает.

... — Они атакуют — послышался крик снаружи палатки.

Мы выскочили наружу, увидев, как тяжелая конница набирает разгон от замка, и мчится в нашу сторону. Как разведка могла проморгать такое?

Наши войска не успевали построиться, что бы противостоять конной атаке, поэтому Лисандр, ругнувшись вполголоса, остановился, и начал прямо поверх голов наших воинов швырять какие-то водяные шары. Пролетая метров по двести, они взрывались перед наступающей конницей. По действию они напоминали гранаты, правда, непонятно было, как водяные шары могли калечить своими осколками, и тем не менее они это делали.

В это же время нас обстреляли из замка. Катапульты противника оказались на редкость дальнобойными. Противник, похоже, решил не ждать от нас действий, а захотел все сделать на своих условиях. В нас полетели какие-то горшки с зажигательной смесью. Первые несколько упали, поджигая все вокруг. Заорали несколько неудачливых бедняг, заживо сгорая. Армейские маги слаженно поставили общий "каменный щит". Об него уже разбились следующие огненные заряды. Секунд через пятьдесят обстрел прекратился — на нас накатывалась волна всадников. Они прорвались через шары Лисандра, потеряв несколько десятков.

Я же в это время создал "ледяные шипы", и проложил заклинание за пару десятков шагов от наших воинов. Отметив краем глаза Мина, который начал метать несильные "черные молнии". Часть их отклонялась защитными амулетами, похоже, имевшимися у некоторых всадников.

Активировал заклинание, я увидел, как мои ледяные шипы мгновенно выросли прямо перед атакующим клином конницы. Невысокие, всего в пол-руки высотой острые льдины стали очень неприятным сюрпризом для атакующих. Послышалось дикое ржание падающих и ломающих ноги коней, крики...

" — По сути, всего десяток пострадал, и раза в два больше остались без коней — маловато. " И как бы в ответ на мои мысли, под уже готовящейся врезаться в наш строй конницей появились еще "ледяные шипы". Однако новые уже захватили как минимум половину всего вражеского отряда, и по насыщенности заклинание было на порядок выше моего. Целые ледяные копья прошивали насквозь коней, иногда даже вместе с всадниками. Это явно вмешался Лисандр.

Остатки конницы спешно повернули назад, и, осыпаемые по пути в спину потоком разнообразных несложных заклинаний, спешно поскакали к замку. Оттуда скинули веревки, по которым, не без помощи сверху, воины шустро взобрались вверх. Бросив коней напроизвол. Нет. Я ошибся — пара воинов остались верхом, и начали удаляться от замка. А за ними поскакали остальные кони.

... Тот замок мы все-таки взяли — Лисандр пустил вперед трех големов, и вся грязь на стенах как живая накинулась на них. Противоборство земли и воды — это было не особо зрелищно, на взгляд простых людей. Но одаренные знали — стоило обыкновенным людям подойти поближе — как их просто размолотило бы в кровавую кашу.

Посвященный магии Земли в итоге умудрился уничтожить всех големов, но и сам выложился полностью. И потому замок мы уже взяли без особых потерь — на нашей стороне был мастер.

... А вещи мои, вместе с несколькими книгами, запасной одеждой и прочей мелочевкой сгорели дотла — в них попал один из первых горшков с зажигательной смесью. В том числе и один старый свиток по магии Жизни, с трудом купленный мною за семьсот золотых — немалые деньги.

Так что с тех пор я все предпочитаю сначала запомнить — а уж потом, когда оно от меня никуда не денется, осваивать.

Так что я выжимал, все знания, которые мог из души эльфа, не забывая, каждый день вбрасывать в артефакт, оставленный мне древним магистром немного силы магии Жизни. Мы с ним договорились, и я отхватил благодаря этому очень "лакомый кусочек". Так что я со своей стороны намеревался честно исполнить свою часть. Ведь за это я получаю знания, и такие, которые мне не расскажет никто. Эльфы считаются вымершими как минимум пол тысячелетия. А они были самыми сильными адептами Жизни. Но дело было не столько в силе, сколько в знаниях. Считается, что нынешняя магия Жизни, которую сейчас практикуют люди, основана именно на эльфийских знаниях. Так что мне достался "первоисточник". Я даже откинул на время занятия с магией Земли и Воды, хотя до того регулярно тренировался в их применении. Мне было некогда — я впитывал новые знания.

Единственное, что я не удержался, и все-таки попробовал из эльфийских знаний — это создание полостей в собственном теле. Это оказалось очень для меня сложно, но в то же время необычно привлекательно. Я уже упоминал про свою параною? Я предпочитал никогда не рассчитывать на какие-то "подпорки" — артефакты или незаменимые вещи. У мне всегда хотелось, чтобы я все мог сделать сам. Чтобы если даже я голый попал в пустыню — то смог выжить (ну, это просто так, для примера — разумеется, сам я такую глупость никогда не сотворю по доброй воле. Но обстоятельства иногда сильней человека...) Но, все же, я понимал, что есть, да и будут некоторые мелочи, которые сам я не сделаю, и которые мне нужны будут позарез. И потому это меня так захватило. Суть такого действия была следующая: в теле создавалась полость, своеобразный карман, в который можно было что-то поместить, а потом забрать. Сделать ее можно было везде, даже в голове. При большом желании, куче маны и достаточно высоком владении магией Жизни, разумеется. Проще всего это было сделать в брюшной полости. Но, нужно отметить, чем худее и меньше человек (гном, эльф — не суть важно), тем, соответственно, меньше получается полость. Без потери изначальных форм. Разумеется, можно было бы, к примеру, нарастить огромный живот, туда бы поместилось содержимое половины моего рюкзака. Но меня такой фокус не устраивал — ну вот не нравилась мне мысль ходить с большим пузом. Да и не нужен мне карман такого размера — я же не наркокурьер, не контрабандист, в конце концов. Так что я сделал немного по-другому — увеличил свою печень, создав внутри нее мышечную полость, очень напоминавшую желудок. Слегка подправил остальные внутренние органы, "возмущенные" внезапно уменьшившимся свободным пространством. А потом провел еще несколько сложных преобразований, и... полюбовался получившимся результатом. Отдыхая после нескольких часов сложнейшей работы над самим собой.

А результат был таков — казалось, что у меня на животе, справа, сразу под последним ребром появился шрам. Немного неровный, и достаточно рельефный. Стоило мне напрячься особым образом — как он расходился, открывая небольшую полость. Просто так, от какого-нибудь усилия, когда я напрягаю мышцы живота, он открыться не мог — там были выращены специальные мышцы. Но даже не это было самое главное. Самое главное, что при сканировании моего организма полость была не видна — она сливалась с печенью. Да и еще внутреннее покрытие этого кармана было очень прочно, и могло полностью изолировать слабые и средние по силе излучения всех видов магии. То есть туда можно было помещать артефакты, или накопители, и не боятся, что они как-то смогут воздействовать на меня изнутри. Для проверки я поместил туда кольцо с духом эльфа и второй артефакт, переданный мне древним магистром Темной магии. Ничего не было видно. Ни в магическом зрении, ни с помощью даже специальных сканирующих заклинаний, кстати, в основном относившимся к заклинаниям магии Жизни.

... Через несколько дней мы начали спускаться вниз. Редкие чахлые и колючие кустики с горными травами начали сменятся невысокими деревцами, цеплявшимися даже там, где, казалось, уцепится ничего не может. Появилась уже нормальная трава, немного вытоптанная на дороге, по которой мы шли. Навстречу нам уже дважды попались несколько гномов, спешащих по своим делам. Короткий взмах руки для приветствия — и мы проходим мимо. По пути нам попалось несколько, с которых можно было осмотреть все далеко вперед. И меня, как и в первый день путешествия по горам начал охватывать восторг — красота была просто неописуемая. Никакая фотография не смогла бы передать этот захватывающий вид.

Горы, еще недавно казавшиеся не слишком высокими начали "выростать" по бокам и позади нас. А мы продолжали спускаться. Немного потеплело. Появилось несколько ответвлений от дороги, по которой мы шли. Они петляли рядом, то обходя с другой стороны какой-нибудь большой камень или группу деревьев, то вновь сливаясь с нашим путем. Еще пол часа спуска — и вокруг нас уже был настоящий лес. Вот тут уже было настолько тепло, что я расстегнул куртку. А еще через некоторое время и он закончился, и впереди открылся вид на горную долину. Она была огромна, ее дальний конец терялся в мареве разогретого воздуха. Внизу вся территория была поделена на небольшие разноцветные клаптики — это были, я так понимаю, поля, сады и виноградники. Похоже, гномы были если и не полностью самодостаточными, то очень стремились к этому.

— А где сама цитадель Ланс? И почему у вас не перекрыт вход сюда? Ведь вход в долину перекрыть легче всего, а тут у вас проходи, кто хочешь?

— Ну-ну — непределенно хмыкнул Дигир.

— Нет, ну а что, я неправильно сказал?

— Одиночка или маленькая группа может и пройти — объяснил мне гном — но большая группа или войско уже не пройдет ни за что. У нас сидят наблюдатели на вершинах. А пока мы шли, то миновали как минимум с десяток ловушек, которые похоронят любой отряд. Да и еще кое-какие способы есть, ты уж поверь. Так что, проход в долину очень труден и опасен, на самом деле. Для захватчиков. У нас в летописях есть упоминания о трех случаях, когда люди хотели захватить нас. Так вот, всего здесь погибло больше пятисот тысяч человек.

О своих потерях гном не упомянул, но и так понятно, что они тоже были, и немалые. Пятсот тысяч воинов! Даже если разделить натрое — то это больше чем сто пятьдесят тысяч человек за один поход. Внушает уважение. Если не врут, конечно. При нынешней густоте населения — это очень много. Тридцать лет назад я участвовал в войне Империи Литон против Союза Ирских Графств. Древняя, но подрастерявшая былую мощь империя против собственного, отколовшегося от нее куска. СИГ была в полтора раза меньше империи. Но на ее завоевание ушло несколько лет. Приходилось брать укрепленные крепости и города — противник понимал, что уступает в силе, и навязывал свои условия войны. Так вот, регулярная армия императора насчитывала всего пятьдесят тысяч. Плюс, около десяти тысяч примкнувших к армии отрядов благородных. И это была очень внушительная сила, по местным понятиям. А тут сто пятьдесят!

Пока я так размышлял, мы спустились еще немного, и я поразился — здесь, похоже, каждый клочок земли ценился на вес золота — все было настолько поразительно аккуратно и точно, что вызывало восхищение. Каждый клаптик земли был идеально ухожен, все посадки были ровные, как под линейку. И через каждые сто пятьдесят метров (это я уже потом узнал) стоял невысокий каменный столбик, испещренный уже знакомыми мне расплывающимися в глазах рунами.

— Что это за столбы?

— Эти? — небрежно кивнул на ближайший Дигир — это называется "наблюдатель".

— Странное расположение для дозорных артефактов.

— Да нет, они не от врагов — ухмыльнулся гном — они наблюдают за растениями, за посадками.

Вдоволь понаблюдав за моим удивленным лицом, он продолжил:

— Они заботятся о растениях, о земле, на которой стоят. Там, где стоит "наблюдатель" — неурожая не будет. Там не засохнут растения и не засолится земля, не будет вредителей... В общем, много чего делает.

Еще несколько часов мы шли по долине. Частенько я видел гномов за работой на полях. Они трудились, как заведенные — ни разу не видел, что бы хоть один сидел, и отдыхал.

— А то! Еще ж светло — прокомментировал мои наблюдения Дигир — а у них работы куча. Вот вечером да, вечером можно и расслабится. Вы, люди, по сравнению с нами отъявленные лентяи, в основной массе... Не обижайся за сравнение! Я думаю, это все потому, что вы слишком мало живете.

— В смысле? — поинтересовался я

— Ну, что бы так работать, нужно понимать, ради чего ты живешь, и что ты можешь дать своим родичам. Вот смотри: сколько живут в среднем люди? Лет семьдесят, ну сто — от силы. Это если не считать одаренных. Всю жизнь вы умнеете. Человек в пятнадцать лет обычно глупее чем сорокалетний, а шестидесятилетний скорей всего будет уже мудрее первых двух, вместе взятых. У него есть опыт прожитых лет. Вот. А если бы все люди смогли жить лет до шестисот-семисот — вот тогда бы вы сравнялись с нами.

— Да ты прямо философ.

Гном в ответ только пожал плечами.

— Слушай, а сколько тебе лет? — внезапно заинтересовался я

— Почти триста — расправил плечи Дигир — так что я мужчина в самом расцвете сил. Ладно. Поболтали — и хватит. Слушай теперь меня: к нам в цитадель заходить людям не запрещено, но каждое разрешение на вход приходится выбивать, порой, по месяцу. Если за него не поручится кто-нибудь из гномов. Но учти — за всеми приезжими у нас жесткий контроль. Им выдается жетон, который они обязаны носить везде, кроме жилья. Этот жетон показывает, где приезжий находится, и "запоминает" все, что делает приезжий. В случае каких-то неприятностей эти "воспоминания" можно просматривать снова и снова. Причем "запоминает" не сам жетон, а другой артефакт — жетон лишь передает. Да, а живут они все только в одном месте — это специальное ответвление в цитадели, выстроенное с тем, что бы при всем желании там нельзя было сделать никакой "гадости" гномам. Накинуть жетон на кого-то, вместо себя тоже не получится — жетон настраивается на твою ауру.

(при этих словах у меня промелькнула забавная мысль "— с такими условиями я могу взять какое-нибудь животное, переделать ему ауру, подстраивая под мою — и вуаля — ходи и делай что хочешь. Вот есть только один махонький минус — что бы так переделать ауру животного, и добиться, чтобы оно при этом не окочурилось — нужно как минимум пару лет здесь просидеть.")

... — да, и еще — как только прерывается связь с жетоном — тут же боевые связки из пятерок наших гвардейцев. А гвардейцы — это сила.

— Даже против одаренных? — уточнил я

— Конечно. Знаешь, какие у них доспехи? Эти доспехи всем доспехам... Да их изготовили еще восемь тысяч лет назад! Над ними трудились наши лучшие мастера десятки лет! Одеть доспехи гвардейца — мечта любого гнома-воина. Ну, не только доспехи, конечно — и оружие у них тоже свое. Пятеро экипированных гвардейцев, говорят, в открытом бою стоят мастера магии, а один на один гвардеец может в легкую заломать санга второго уровня.

— Прямо какие-то супер-воины. А сколько у вас гвардейцев?

— Ну, сейчас прикинем — стража во дворце — Золотая сотня, потом Серебрянная полутысяча, на охране храмов там, и еще некоторых мест, и Каменная тысяча — ядро нашей армии — в общем, больше полутора тысяч точно. Конечно, это большая сила, но у нас есть еще Мастера Гор — вот это действительно страшные противники всем — хоть одаренным, хоть сангам, хоть простым воинам.

Я недоуменно хмыкнул, на что гном отреагировал заранее понятным образом — продолжил меня снабжать интересной инфомацией:

— Не веришь, да? А зря — у людей таких нигде ты не найдешь — ими могут стать только гномы. Они могут повелевать горами — и это не метафора. Худшего противника в горах и вообразить не получится.

— И ты мне так просто это рассказываешь все? А вдруг, я, даже не специально, кому-то еще расскажу?

— А об этом и так знают многие.

В это время мы подошли ко входу в цитадель. Издалека мне казалось, что мы идем просто к горе. Но когда мы подошли поближе — сеть пещер, выглядевших с большого расстояния случайными и природными, приобрела откровенно рукотворный вид. Причем из каждой пещеры обязательно торчали сталактиты и сталагмиты, образуя эдакую пасть, полную клыков. Свободная от остроконечных каменных наростов была только самая нижняя пещера, куда и вела наезженная дорога.

— А что это у вас из пещер торчат такие "сосульки"?

— Это не сосульки — снисходительно, как маленькому ребенку, ответил мне Дигир — это средства защиты от драконов. Мы когда-то с ними воевали. Вот, осталось...

... Мы прошли главные ворота, располагавшиеся в глубине пещеры. Там мне вручили уже заранее "разрекламированный" Дигиром жетон. А дальше было длинное путешествие вниз. Хоть ступеней и не было — уклон был достаточно небольшим, но умом я понимал — за это время, что мы идем, мы уже спустились как минимум на пару километров вниз. В какой-то момент факелы, купленные нами у стражников нам перестали быть полезны — тоннель стал освещен. Дигир отобрал у меня мой факел, аккуратно затушил его и положил в угол, на поленницу таких же точно потухших факелов. А я рассматривал тоннель, пытаясь разглядеть, что же тут светится. Я сумел различить тоненькие светящиеся нити, оплетающие потолок. Каждая из них, в отдельности, светила едва-едва. Но в сумме это уже был неплохой источник света, который не давал тени.

— Грибы. Водятся только на большой глубине, в горах. Мы их когда-то сюда завезли. Это — один из трех даров нашего Праотца, родителя всех гномов — объяснил мне Дигир.

Разумеется, я тут же заинтересовался, а какие же еще два дара есть у гномов.

— Священная Пещера Мрака, только она утеряна нами. Это — огромная потеря для всех нас.

— А что там?

— Там? Ха, да ты просто не понимаешь. Любой разумный, прошедший ее, мог рассчитывать на обретение дара к магии.

— Ничего себе! — впечатлился я — так у вас что, раньше были все одаренными?

— Почти. Теперь ты понял, почему это такая для нас была потеря — ответил посмурневший гном.

— А третий? Что за третий дар?

— Это знания. Он научил гномов обрабатывать камень и металл. Его ученики до сих пор славятся своими шедеврами. Хотя прошло уже много тысячелетий. Их изделия — это лучшее, что у нас есть. Эти вещи называют Великими. И поверь, чтобы что-то называлось у нас Великим — для этого нужны очень серьезные основания.

— А что это? Артефакты? Оружие?

— Когда как — уклончиво ответил гном. Было видно, что на эту тему он не особенно хочет распространятся.

Мы в молчании прошли еще какое-то время. Судя по моим внутренним часам — на поверхности уже давно зашло солнце. А вот гном шагал как заведенный, только ускоряясь постепенно. Было такое ощущение, что родные горы придавали ему сил.

Мы свернули еще раз и подошли к выходу из туннеля.

— Вот мы и почти дома! — я услышал его голос.

... Огромная, необьятных размеров пещера... настоящий затерянный мир — такое сравнение пришло мне в голову. Наверху потолок терялся в мягком белом сиянии, которые испускали грибы. Кстати, здесь они почему-то светились гораздо ярче, чем в туннеле.

А внизу, внизу была целая долина — не меньше. В ней довольно вольготно расположились многочисленные башни, высокие и не очень здания. А вокруг них были сады, водоемы и даже несколько небольших групп деревьев.

— Ну как, впечатляет? — довольно спросил гном

— Да уж. Вам сюда можно за деньги водить людей — на экскурсию. Единственное что — не похоже это на цитадель.

— Это ты судишь по людским времянкам. Над нами несколько километров гранитной толщи. Где ты видел укрепление мощней? А все проходы и туннели тщательно охраняются. А перед тобой сердце цитадели. Первый, верхний уровень. Здесь мы отдыхаем и живем, в основном.

— Первый? А сколько их всего?

— Всего четыре уровня, плюс некоторые технологические колодцы и проходы идут еще глубже.

— А как вам удалось здесь, под землей вырастить деревья? Они же не растут без солнечного света?

— Некоторым хватает и такого освещения. А на поверхности мы выращиваем то, что не вырастить здесь — виноград, к примеру. А тут мы на нижних уровнях выращиваем съедобный мох, водоросли и лишайники и, конечно, грибы. И разводим улиток, раков, рыб, тритонов.

— Так тут прямо кипит жизнь. А я раньше думал, что пещеры — это что-то влажное, холодное и безжизненное.

— Так и есть, пока мы не обживаем их. Это мы, гномы, делаем возможной жизнь здесь. До нас здесь была просто большая пещера. И когда мы уйдем отсюда, здесь опять останется только холод, вода и тьма. Так что, несмотря на то, что мы понемногу разрушаем горы, мы приносим сюда жизнь. Поэтому горы нам благоволят. Наши Мастера Гор могут "разговаривать с камнем". Да-да, не смейся! Благодаря этому они могут "видеть" сквозь огромную толщу, узнавать, где можно строить, а где нет... много чего они могут. Даже наш король всегда избирается из их числа. Кстати, их легко можно узнать по двум косичкам, которые они плетут из усов. Только они имеют право носить их.

... — Ну, давайте теперь за Дигира, самого везучего гада во всей цитадели! — этот тост был поддержан дружным ревом доброй полусотни уже подвыпивших гномьих глоток. Я вместе со всеми поднял кубок и немного отпил, для виду. Правда, у меня, в отличие остальных, был не самогон, а какой-то ликер, вроде бы из грибов. Слабый, и достаточно вкусный, здесь он считался "женским" напитком. " — Да, действительно вкусно, нужно будет прихватить с собой хотя бы пару литров" — мелькнула у меня вялая мысль, пока я тянулся к очередному блюду. Надо сказать, что по части кулинарии гномы чем-то напоминали японскую стряпню — стол был заставлен кучей небольших тарелочек и пиалочек. Гость брал себе маленькую емкость с блюдом целиком, и ставил перед собой на специальный поднос. Да и сам вкус был специфический — острые, соленые и кислые блюда, как оказалось, отлично шли в качестве закуски. Вот только ели гномы не по-японски — от души. А потому прислуга, состоящая из нескольких довольно симпатичных служанок, постоянно сновала между гостей, заменяя пустую посуду на полную.

...— Родичи! — поднялся сам виновник торжества — я должен вам всем представить человека (тут взгляды всех присутствующих скрестились на мне — как-никак я возвышался над всеми как минимум на пол-головы) — его зовут Вик. То, что вы меня можете видеть здесь — это только его заслуга. Так что, предлагаю выпить за моего спасителя!...

А вот дальше я не очень хорошо все помню, несмотря на мою, вроде бы, абсолютную память. Тот ликер оказался довольно коварной штукой — пьется легко, да и крепость, вроде, небольшая, а в голове у меня шумело изрядно. А отрезвляться магически совершенно не хотелось — а зачем тогда было пить?!... Помню, вроде бы, познакомился с двумя девушками-сестричками, тоже из клана Щита. А вот следующее воспоминание — я, с этими двумя девушками сравниваю земную Камасутру с гномьим аналогом, причем на практике. Девушки оказались весьма активными, так что мне пришлось даже себя немного взбодрить заклинаниями, удаляя последствия грибного ликера из моего организма...

Я вернулся уже на рассвете к гномьей "гостинице", в которую я в обязательном порядке заселился (каким-то хитрым способом гномы управляли светящимися грибами. Они уменьшали освещение до сумрака, когда наверху была ночь. И увеличивали его, когда на поверхности был день). Называлась она "Приезжий дом". Действительно, как и говорил мне Дигир, "гостиница" стояла отдельно от всех на первом уровне цитадели. Мощные артефакты в виде огромных колонн окружали это здание. В магическом зрении были видны щиты, окружавшие здание. К вопросам собственной безопасности гномы относились очень серьезно. Я добрался до гостиной, сдал свой жетон дежурному и ушел к себе, в комнату, отсыпаться.

Резиденция клана Щита, где-то в то же время:

Седой гном, с роскошной, длинной бородой задумчиво стоял перед декоративным прудом, и кидал крошки хлеба рыбкам. А водные обитатели суетливо поглощали попавшее к ним лакомство. Под водой развернулось настоящее сражение, за обладание самой большой крошкой. Победил декоративный, красный сомик, умудрившийся почти одновременно проглотить и кусочек хлеба, и зазевавшегося малька рядом. Вдоволь налюбовавшись этим видом, седой гном повернулся лицом к стоявшему за ним Дигиру:

— Ну что же, безусловно, я рад, что ты выжил. Ты — достойный член нашего клана, и к тому же у тебя еще даже нет наследников. Советую, кстати, заняться этим вопросом. Однако, меня беспокоит то, что твоим спасителе является человек. Ты — его должник. Но... все мы знаем, как коварны и непредсказуемы люди, даже лучшие из них (Дигир открыл рот, собираясь что-то сказать) И не вздумай спорить со старейшиной! Так то (уже спокойно добавил седой гном, когда Дигир закрыл рот, так ничего и не сказав). Ты уж поверь мне, старику. Я видел многих, очень многих. У меня был опыт, как хороший, так и не очень. Люди — это совсем другой вид. Да, внешне они похожи на нас. Да, мы можем даже иметь с ними общих детей. Но, самое главное отличие между нами находится вот тут (старейшина коснулся указательным пальцем головы Дигира). Мы, гномы, дети гор. Наше слово нерушимо. Мы не любим врать. Если мы любим — то до самой смерти. Если ненавидим — то также навсегда. Если я немного знаю мысли гнома и его поведение, то вся его жизнь для меня видна, как моя ладонь. Я почти наверняка могу сказать, каким ты будешь через десять лет, или через сотню. Гному легче умереть, чем отказаться от своих убеждений. Мы, как горы — надежны, стабильны, верны. Конечно, и среди нас встречаются отщепенцы — но ты знаешь, что с ними происходит — их попросту изгоняют.

А вот люди, люди не такие. Они не злые, нет. Они и не добрые. Они просто люди — они могут быть любыми — и теми, и другими. Причем одновременно. Поверь, я такое видел, и не раз. Человек — как пламя на ветру — никогда не остается одинаковым: он повернется туда, сюда, притихнет, или разгорится. И никогда не знаешь наверняка, каким он будет уже через год... К чему я это тебе говорю — ты его должник. Сейчас он настроен к нам хорошо, допустим. И как должник, он может попросить тебя что-то, что сделать в твоих силах, или даже в силах клана. Он может даже ничего не замышлять дурного. Сейчас. А потом это может обернутся против нас. Может, конечно, и не обернутся, я не знаю. Но лучше не рисковать. Поэтому слушай мой приказ: собирайся, и отправляйся на нижний уровень. На четвертый. У тебя там мастерская, я знаю. Поживи там немного, пока человек не уедет к себе.

— Хорошо, я уйду — вздохнул Дигир — но, прадед, у меня тогда будет просьба. Человек шел к нам, чтобы учиться рунному мастерству. Я его встретил совершенно случайно. И только благодаря этой случайности я остался жив, ты знаешь это. Я уже обещал ему познакомить его с Удиром.

— Ясно. Ну что же, слово дано. Я пошлю к нему кого-то, что бы отвести к Удиру. А ты — отправляйся к себе, в мастерскую.

Вик:

Я проснулся, и успел позавтракать. И как раз передавал силу магии Жизни в артефакт древнего магистра. Раздался стук в дверь. Я спрятал артефакт, и пошел открывать дверь. На пороге стоял мальчишка-гном в яркой одежде. Он с любопытством оглядел меня, и комнату за моей спиной.

— Слушаю?

— А, да. Меня просили отвести вас к дедушке Удиру. Давайте, пошли. — протараторил он.

— Стоп. А кто такой Удир? И кто просил отвести?

— Дядя Дигир просил отвести. А дедушка Удир — это один из четырех одаренных в нашем клане. Самый старый из них, кажется. Ну что, теперь пошли? А то мне еще надо к папе. Он обещал мне сегодня показать, как куется кинжал. Настоящий здоровенный кинжал, видели такие? И я себе такой же потом сделаю. Нет, даже лучше сделаю. А мама говорит, что мне...

Фух, этот ребенок меня достал. Нет, ну правда, разве можно непрерывно тарахтеть на протяжении почти часа ходьбы, ни на минуту не замолкая? Сочувствую его родителям. А, может, дети все такие? — с такими почти философскими мыслями я постучал в указанную мне дверь. И снова постучал. И еще... На каком-то по счету стуке мне все-таки открыли.

— И чего так тарахтеть, я все слышу — поприветствовал меня старичек-гном. И близоруко щурясь, начал оглядывать меня.

Я тоже оглядел его, в ответ. Если бы не знать, что это гном — практически нипочем бы не отличил его от человеческого старика. Белоснежные волосы и жиденькая борода, старая, сморщенная, в пигментных пятнах кожа. Сгорбленный, опирается на какую-то трость. Руки слегка потрушиваются. Ну прямо дедок — божий одуванчик.

После необходимых приветствий и взаимных "расшаркиваний" мы сидели в гостиной. Старик собственноручно заварил чай из каких-то водорослей. Мне он не сильно понравился, но из вежливости, я пригубил напиток. А вот Удир выхлебал одну чашку, потом налил себе вторую, и только тогда у нас начался, собственно, разговор.

— Так, а чего, ты, говоришь, пришел к старику в гости?

— Это мне Дигир посоветовал.

— Что-что?

— Говорю, Дигир посоветовал — уже громче повторил я.

— Какой еще Дигир? — нахмурился гном — А, погоди, внучатый племяш моего деверя, да?

— Наверное.

— И, что тебе от меня надо?

— Ну, когда я разговаривал с ним, я сказал, что хочу поучится рунной магии. Он и посоветовал мне подойти к вам.

— Чего-чего?

Я терпеливо, слово в слово опять повторил.

— Ха-ха-ха. Это он пошутил. Ну что я могу научить, сам подумай? Я же ювелир. Ну, разве что колечко какое сковать, или брошь. Да и старый я уже — не успею даже этому научить.

Я задумался. Кто-то меня явно водит за нос. Дигир со мной, кажется, был вполне искренен. Хотя, конечно, я не могу пока читать по ауре гномов, врут они, или нет — практики не было еще. Вот люди — это другое дело. И все же, что-то мне кажется, что именно сидящий передо мной старикан пудрит мне мозги.

А сидевший передо мной гном в это время неуклюже, мелко потрушивающейся рукой с третьей попытки снова ухватил свою чашку, и, подслеповато щурясь, продолжил потягивать свой любимый напиток.

Я машинально перешел на магическое зрение, и тут меня ждало открытие: аура у старика была явно не слабая. Обычно как: чем слабее человек (ну, или гном — неважно) — тем слабее его аура. А у такого хилого старика и аура должна быть соответствующая. Я разозлился.

— Может, хватит прикидываться? Я вижу вашу ауру. Вам до старика так же, как и мне.

— Сообразил, ну надо же, не прошло и часа — с иронией отозвался гном, но уже без старческой дрожи в голосе. Спина его гордо выпрямилась, а кожа каким-то образом молниеносно избавилась от пигментных пятен и стала нормальной. Аура тут же укрылась универсальным щитом ("это чтобы я не отслеживал его ауру в разговоре" — мелькнула догадка).

— Так что ты от меня хочешь? И, что еще интереснее, что мне за это предлагаешь? Учти — мое время ценно. Очень.

Я немного помолчал, собираясь с мыслями. Что мне нужно было? Знания по артефакторике. Может ли он мне их дать? Вот. Вот с этого нужно и начать.

— Я ищу знания по артефакторике. Вы, гномы, славитесь, как лучшие в этом. Да, и еще интересно было бы узнать, вот что. Пока я шел сюда, я видел еще один тип рун. Насколько я понял — это тоже ваших рук дело. Они расплывались в глазах. Обычные руны я могу видеть, эти же как-то ускользают от меня.

— Сам я учить тебя не буду, это ты имей ввиду — у меня нет на это времени. Но, немного рассказать смогу. И найти несколько подходящих книг. Вот только ты не ответил на мой вопрос — что ты мне за это предложишь?

Я быстренько перетряхнул в памяти все свое имущество.

— Могу заплатить пару тысяч золотых. Идет?

Гном отрицательно мотнул головой. Жалко, на деньги я рассчитывал больше всего.

— А если я отработаю? Я мастер Жизни, и посвященный Воды и Земли. К тому же неплохо умею драться — старательно перечислил я все свои возможности.

Удир неопределенно дернул плечом.

— А как насчет небольшого кусочка эльфийских знаний? — закинул я новую приманку (она же последняя — больше у меня ничего не было).

Левая бровь гнома непроизвольно дернулась вверх. Оп-па! Похоже, зацепил. Теперь бы еще сообразить, что именно можно предложить — эльфийские знания — достаточно специфическая вещь — они полезны только адептам жизни. Да и гномы многое и сами могут, с помощью своих артефактов. Разве что...

— Могу сделать "шассан" — с его помощью можно ощущать живых существ сквозь толщу камня до нескольких километров вглубь. Или "растон-иль" — он создает воздух, с его помощью можно просидеть в замкнутом каменном пространстве пару недель, не боясь задохнутся.

— А что еще?

Но я не стал озвучивать еще несколько вариантов. Зачем? Хоть аура и была закрыта, по лицу гнома я ясно прочитал — даже то, что я ему перечислил, подходило для обмена.

— Все. А теперь, что ВЫ мне за это предложите?

— Я могу тебе дать книгу по комплексным связкам рун, и еще одну книгу для учеников. Годится?

— Да, наверное, подходит. А что насчет рун, про которые я у вас спрашивал?

— Ты о чем?

— Ну, руны, которые расплываются в глазах (я понимал, что выражаюсь коряво, но понять меня гном должен был).

— Ничем в этом не могу помочь. И никто не сможет — секрет этих рун давно утерян.

— Жалко — огорчился я — ну ладно, тогда, я сделаю по паре образцов "растон-иль" и "шассан", и тогда зайду к вам.

— Договорились.

Попрощавшись, я ушел к себе, в "Приезжий Дом". Одна из основ эльфийской магии — преобразование растений. Для этого нужны семена растений. Любых. Магия использует их как основу, меняя и придавая уникальные качества. Зная об этом, у меня был с собой мешочек семечек одного сорняка. Его преимущество было в том, что семена были крошечные — меньше макового зерна. Так что я "позаимствовал" немного земли с попавшейся мне по пути клумбы, и в своем номере занялся выращиванием живых артефактов. Начать я решил с "шассан". Наложив все необходимые заклинания, я положил семена в землю, полил их и напитал магией Жизни. Все. Дальше они будут сами развиваться по заложенной в них "программе". С непривычки я провозился с этим до вечера. Да и устал изрядно — требовалась очень тонкая работа над зародышами растений — я к такому уровню воздействия пока не привык. Ну, ничего — завтра заложу пару "растон-иль" — и еще через три дня все будет готово. Я слил, как и обычно, немного силы в артефакт древнего магистра, и решил перед сном прогуляться. А что? Цитадель была очень красива, по крайней мере, ее верхний уровень. Глупо упустить шанс полюбоваться на работу мастеров.

Прогуливаясь мимо одной беседки, я краем глаза увидел вспышку. В магическом зрении. Меня это заинтересовало — я остановился неподалеку, и, усилив свой слух, сделал вид, что любуюсь окрестностями.

— Так, запитал контур правильно. Теперь можешь передохнуть, ученик. — услышал я грубый бас.

— И все? — раздался звонкий, почти мальчишечий голос

— Ну, почти. Еще некоторые доработки, конечно, потребуются, но в основном — работа окончена. Ну, а пока ты отдыхаешь, перескажи, пожалуйста мне то, что ты успел прочитать вчера.

Послышался вздох, и уже мальчишеский голос продолжил, но более уныло:

— Руны делятся на высшие и низшие...

— Не низшие, а обычные.

— Да, на высшие и обычные. Обычные это...

— Стоп, верю, что ты знаешь. Расскажи мне пожалуйста, про высшие.

— Ну, неартефактники их не могут различить, они расплываются у них в глазах. Потому что они не видели исходники, которые есть в Зале Памяти...

(— Удир, сволочь! Никто не поможет... Секрет утерян... Нифига не знаю... Старый пердун! Не хочет мне рассказывать — ну так хрен ему, а не эльфийские артефакты. И без него обойдусь) — разозлился я.

На следующий день я встал пораньше, и, быстренько позавтракав, отправился на рынок, успев по пути выяснить у дежурного гнома в "Приезжем Доме" где он находится

Ага, все было именно так, как мне рассказали — перед рынком была длинная улица, и на ней располагались маленькие магазинчики. Оружейная, вещевая лавка, и даже лавка для курящих (кстати, курили гномы довольно редко — я за все время пребывания здесь видел от силы пару гномов, чадящих трубочным зельем). Вот тут явно продают артефакты. Интересно, но мне пока не нужно. А вот и то, что мне было действительно нужно. Кривовато нарисованный свиток на двери. И я зашел туда.

Своеобразный запах книг ударил в нос. Мне всегда казалось, что этот запах каким-то непонятным, непостижимым образом создавал уют, непередаваемую ауру спокойствия. Высокие деревянные стеллажи с книгами образовывали целый лабиринт.

— Я сейчас — послышался приглушенный голос откуда-то из глубины.

И через пару минут передо мной предстал довольно бодрый гном в темно-зеленом сюртуке и вязаных перчатках с обрезанными пальцами на руках. По крайней мере, это мне почему-то бросилось в глаза.

— Мне нужно что-то про Зал Памяти

Гном забавно сморщил нос, и почесал его. Потом задумчиво пробарабанил пальцами на ближайшем стеллаже с книгами какой-то коротенький ритм. И, наконец, выдал результат своих умственных усилий:

— А нету.

— Жаль — вздохнул я.

— Подождите-подождите — зачастил гном — нет книг или свитков конкретно про него. Но есть, как минимум десяток книг, где он упоминается косвенно.

— И вы что, помните содержимое всех книг в вашей лавке? — изумился я. И было от чего — по-моему, даже с такой памятью как у меня — это чересчур.

— Ну, не совсем моей, а дядиной. Да и не все, а только то, что мне было интересно...

— А давайте так: — вы мне рассказываете все, что помните, а я считаю, что купил у вас книгу, какую-нибудь, за золотой.

И я положил рядом с ним на стеллаж монету.

— Идет — мгновенно согласился гном и сгреб золотой себе в карман — значит, так. Основали Зал Памяти... когда-то... не меньше восьми тысяч лет назад еще первые переселенцы. Ну, то есть когда гномы сюда переселились. Так, дальше... дальше... Это небольшая замкнутая система пещер с единственным входом. На стенах выгравированная наша летопись с момента заселения Ланса. Это в первой, во второй, и, кажется, в третьей пещере, но начет третьей я не уверен, не помню точно. Можно сейчас глянуть...

— Неважно, давайте дальше.

— Потом с четвертой... или с третьей? Не помню, ну ладно, идет История кланов. И так до двенадцатой. Дальше идут по двадцатую что-то еще, и с двадцатой — наставления и методики тренировок мастеров Гор. Потом еще какое-то количество пещер, посвященных магии Земли. Только с двадцатой пещеры охраняются дополнительно семерыми гвардейцами, между прочим, из Золотой сотни! И одним Мастером Гор. Да, так, а что еще? Вход, понятно, только для гномов. Находится она возле Каменного Дворца. А, вспомнил еще! Семнадцатая пещера — обычные руны, а восемнадцая — это высшие руны. Девятнадцатая и двадцатая — механика и геометрия.

— Ладно, с этим понятно, спасибо. А по высшим рунам у вас что-нибудь есть?

— Что? А, это шутка, да?

— Почему шутка?

— А кому нужны книги по высшим рунам? Пошел в тот самый Зал Памяти — и изучай.

— Ну, по обычным-то есть книги.

— Ну, вы и сравнили! Это направление магии развивается. Да и с обычными рунами могут работать кто угодно — даже люди. А вот с высшими — только гномы. Так что больше никому и изучать смысла нет.

— А почему?

— А вот это интересный вопрос. В свое время этим интересовались. И выяснили, что магическая сила гномов одна — а сила людей и эльфов — другая. А для активации этого типа рун нужна именно гномья сила. Вот так.

— Ясно.

— Это все?

— Нет, наверное. А что у вас есть по обычным рунам?

— Вот это другой разговор! Пойдем, покажу.

... Из этой лавки я выбрался только поздним вечером. Желудок от голода просто уже выл. Но я не обращал на это внимание — я договорился с гномом. И был очень доволен — за сто золотых в день он разрешил мне сидеть в лавке, и читать книги на месте. Кто бы мог подумать! Обычный книжный червь (как таких частенько называют) смог мне рассказать больше, чем одаренный, к которому меня подвели буквально за руку, да еще и намекнули, мол, помоги. Да уж. Не сильно мне поспособствовал Дигир, хотя я на это надеялся. Ну да ладно, хрен с ним.

Но как бы мне не хотелось есть, я разыскал Зал Памяти, благо, он, как оказалось, недалеко располагался. Людей в него действительно не пускают. Так что я только полюбовался входом, и парой гвардейцев, дежуривших на входе. Если верить "книжному" гному — это и охрана и сигнализация вместе взятая. И у меня в голове родилась интересная мысль. А проверить я ее решил уже через пару дней.

...Пттар, из клана Серого камня, гвардеец из Серебряной полутысячи прогуливался с девушкой. У него был выходной, и он решил провести его с Алассандрой — дочерью своего дальнего родича. Родич был действительно очень дальним — и потому Пттар не волновался — кровосмешения быть не могло (старейшины любого клана за этим очень пристально следили). Алассандра ему очень понравилась. Да и он ей был явно небезразличен. А уж это любая девушка способна дать понять (намеками, жестами, мимикой, и еще кучей способов). В общем, настроение сейчас у него было самое что ни на есть романтическое. В мыслях он уже был с ней наедине, возле водопадов. Прозрачные струи воды журчат вокруг, и никого вокруг, только она, в тоненьких штанишках и белой, покрытой вычурными узорами рубашке...

В этот момент его мысли-мечтания были грубо прерваны чьей-то тушей, налетевшей на него, сбившей его с ног.

— Ох, извините, я просто поскользнулся, я не хотел... — попытался было извинится виновник инцидента, отходя от него.

— Ну уж нет, я тебе за это морду твою слепую подрихтую маленько — процедил Птарр, оглядывая неизвестного. Его за руку потянула Алассандра, не желавшая конфликта. Но это было все равно, что пытаться руками сдвинуть гору — эффект тот же. Он машинально тронул рукой лицо, ощущая на нем что-то. Липкое. Ярость мгновенно в нем зашкалила, попросту затмевая разум. Осталось только желание разорвать, растрощить обидчика. Его, гвардейца, лучшего из лучших, посмел оскорбить, обмазать какой-то дрянью, да и еще при свидетелях, какой-то вонючий человек!

Он прыгнул, вытаскивая свою секиру. Ударил наискосок, рассчитывая разрубить человека напополам. Однако тот умудрился отскочить назад. Да еще и запустил в него каким-то заклинанием. Плевать. Его доспех и не такое выдержит. И верно, заклинание, только коснувшись гнома, исчезло. Еще одно заклинание пошло в него, и еще. А человек оказался очень быстр. Но это неважно. Он умрет. Птарр с громким металлическим лязгом разъединил свою секиру на две и закрутил стальным вихрем, целя сразу в нескольких направлениях. Человек умудрился отбить все удары, потихоньку отступая назад. Вокруг гнома закружилась мелкая пыль, поднятая в воздух широкими лезвиями. Он максимально ускорился, благо, доспехи вышли на боевой режим и вливали в него силы. Человек еще раз запустил в него заклинанием, и ушел в глухую оборону, защищаясь своими двумя мечами. Они уже настолько разогнались, что окружающие гномы уже не различали отдельных движений — им видны были лишь силуэты сражавшихся.

Удар, и еще удар... Птарр выкладывался по полной, но достать пока противника не мог. Так продолжалось еще какое-то время — в бою оно воспринимается странно, не так как в обычной жизни. И вдруг человек резко замедлился, едва-едва успевая отводить его удары почти на волосок от себя.

"— Еще немного — и ему конец" — подумал Птарр.

Но его надеждам не суждено было сбыться. Внезапно с обеих его боков откуда-то появились два гвардейца из Золотой гвардии. Они щитами оттеснили его от ненавистного человека. Птарр остановился. Первые несколько мгновений он ничего не слышал, кроме оглушительного стука своего сердца. Только видел, как человека взяли в "коробочку" еще четверо гвардейцев. И у стоявшего возле него гвардейца шевелились губы. " — Говорит что-то. Мне, похоже" — отметил Птарр.

... — уд старейшин — внезапно он начал различать звуки

— Что-что?

— Тебя ждет суд старейшин. Отдай оружие, и пойдем — уже более внятно услышал он. Птарр отдал секиры, машинально соединив их вновь в одну. Краем глаза он увидел, что его противника разоружили и ведут гвардейцы.

"— Не сбежишь, сволочь".

Вик:

Большой каменный зал был почти пуст. Здесь не было украшений, барельефов, красивых колонн, ничего. Не отличался он и какой-то интересной архитектурой — просто огромный серый каменный коробок с одним единственным входом. И длинный стол, за которым сидели пожилые гномы. А рядом с ними, с обеих сторон стола стоял десяток гвардейцев. Суд. Суд старейшин — главный, он же единственный судебный орган гномов.

Мы стояли перед гномьими старейшинами. Сейчас будет решатся наша судьба — сказал бы посторонний наблюдатель. И был бы неправ — свою судьбу решаю только я сам, собственными поступками. Вот сейчас я стоял, анализируя результаты своей маленькой "диверсии", нисколько не опасаясь негативного, или несправедливого для меня решения. Я заранее уже все просчитал, опираясь на знание правил и законов, царивших здесь. Гном-книжник выдал мне весь возможный расклад заранее.

...— Итак, почему вы решили драться? — спросил один из старейшин, седой бородой которого, казалось, можно было полы подметать. Но две косички на месте усов и мощная аура одаренного недвусмысленно говорили сами за себя — такой шутки сделать ни у кого не получится.

— Он меня оскорбил — первым выпалил гном. Я мысленно усмехнулся: — "— простодушный, как ребенок. И сам себе сейчас роет могилу". Но постарался не выдавать своих мыслей, контролируя ауру. Не хватало еще, что бы старейшины увидели, что мне весело здесь.

— Это правда?

— Нет. Я его просто случайно задел. Поскользнулся я. И тут же извинился. А он моментально кинулся на меня. Я чудом дожил до прихода гвардейцев.

— Задел? Да он меня снес своей пог.. в смысле, сбил с ног. А я...

— Замолчи. Я сейчас не тебя спрашивал.

Дождавшись тишины, старейшина продолжил, уже обращаясь к стоявшему рядом гвардейцу из Золотой стражи:

— Приведи свидетелей.

Несколько гномов, которых потом пригласили в зал, только подтвердили мои слова — да, человек упал как-то, да, задел гнома, да, извинился. Нет, напал не он.

Старейшина махнул рукой, и гвардейцы отвели нас на десяток метров назад, от старейшин.

— Ну что скажешь? — тихо обратился опрашивавший старейшина к своему коллеге за столом слева от него (я бы этого не услышал, если бы заранее не обострил свой слух, еще до боя, специальным заклинанием магии Жизни).

— Надо отпускать человека. Похоже, он не виновен. Судя по ауре — он говорил правду. И свидетели — тоже.

Старейшина повернулся напаво — и увидел согласные кивки двух других старейшин. Что же, значит, четверо из пяти старейшин согласны, что человека надо отпускать. Пятый старейшина воздержался от вообще от какого-либо ответа. И это тоже было понятно — как-никак, стоявший перед ними Птарр был его родичем, которого он протащил в гвардейцы, пользуясь влиянием своего клана. Значит, большинство согласно с ним в этом.

— А что скажете по поводу Птарра?

— Нам повезло, что гвардеец не убил человека. И что человек не запустил, защищась, каким-нибудь площадным заклинанием. А ведь он был бы в своем праве — не он напал. И так — и так были бы неприятности. Осложнение с людьми — в случае смерти их одаренного. Или недовольство кланов погибших гномов. Так что — Птарр недостоин быть гвардейцем. Это — по-моему, ясно. А учитывая, что никто не пострадал — предлагаю ограничится только этим. Я сказал — высказался один из старейшин. Это был со всех сторон мудрый ход — наказать воина, напавшего на человека прямо на улице было необходимо. Но в то же время ограничится только этим — это уже было послабление в сторону пятого старейшины, и его клана, стоявшего за ним. Могущественного клана.

Остальные старейшины были согласны с высказавшимся. Даже Толон из клана Серого Камня — пятый старейшина, соклановец провинившегося Птарра, согласно наклонил голову.

Значит, пять из пяти. Хорошо. Глава суда опять жестом подозвал обвиняемых.

— Человек Вик. Оправдан. Свободен.

— Гвардеец Птарр из клана Серого Камня — мы, суд старейшин, лишаем тебя звания гвардейца. Сдай свои доспехи.

Я поймал взгляд гвардейца, напавшего на меня — похоже, у меня здесь появился враг. Запомню. Учту. Однако, я заметил точно такой же взгляд у одного из старейшин — а вот это уже плохо. Это не входило в мои планы.

... Я вышел из зала суда и пошел к себе в "Приезжий Дом", по пути размышляя. Мне пришлось потратить почти полтора дня, что бы найти подходящего индивидуума среди гномов. Любой гвардеец не подходил — как я уже успел убедиться, гномы в среднем, на редкость спокойные и прагматичные существа. Мне же нужен был такой гвардеец, который, во-первых, недавно стал гвардейцем. И гордый, высокомерный и нагловатый и несдержанный тип. Такой, который еще не научился сдерживать своего раздражения в критических ситуациях. С трудом, но я нашел такого — фортуна была на моей стороне. А дальше — я подстерег его, с сумкой перезрелых фруктов. И изобразил театр одного актера, сбив его с ног и умудрившись вкинуть пол сумки прямо под падающего гнома. Причем проделал я это в падении. Думаю, после такого трюка меня бы взяли в любое земное театральное училище без вступительных экзаменов. А может, даже, в цирковую школу. В результате все прохожие были свято уверенны, что я случайно поскользнулся. А гном "купился" и моментально полез в драку, дурень.

Результат моей "разведки боем" такой: те несколько подходящих заклинаний, которые я знал, не подходят, что бы оглушить или усыпить гвардейца в доспехе. Эффективность боевых, рассчитанных на убийство — тоже под большим сомнением. В общем, пробраться в Зал Памяти, оглушив охрану по-тихому не получится. Жалко, однако. Вывод — нужно искать другие пути. Например? Например... например... химерология. Создать из какого-нибудь гнома химеру — и отправить его. Так, кто туда ходит? Обычные гномы — из любопытства. И разные мастера или одаренные — учится. Сделать химеру из простого обывателя безопасней. Хотя тоже, конечно, "безопасней". Если об этом узнают — выгонят, как минимум. Это в лучшем, почти фантастическом варианте. А в более реалистическом — отдадут команду десятку гвардейцев — и меня заломают, как котенка. Шансов справится с ними у меня нет — это я понимал четко. Двоих-троих я еще смогу убить. Но не больше. Да и не очень хотелось подставлять Дигира — все-таки, он за меня поручался. Хотя, и его слова по поводу помощи оказались на проверку почти пустышкой. Кстати — случай почти небывалый среди гномов. Я успел уже узнать об этом. Долг, тем более долг жизни священен для гномов. Так что, теоретически, играя на этом, можно было бы связаться с конкурирующим кланом, и с помощью интриг все-таки выбить нужные мне знания даже если и не от них, так от их конкурентов, которые используют этот факт. Но... не люблю я интриги. Шансы, что я получу нужные знания и не "огребу" по голове — не особо велики в таком случае. Лучше уж по-тихому их раздобыть, и свалить отсюда. Таково мое мнение. А только свое мнение и нужно учитывать в таких делах. Так что, думаю, нужно начать с изготовления химеры — с такими мыслями я добрался до своей комнаты.

Следующий день я начал с похода на рынок — я хотел продать получившиеся у меня живые артефакты — "шассан". Деньги лишними не бывают — это я понял уже давно. В результате я получил четыре яхонта — по два за каждый артефакт (что-то около тысячи золотых). Хорошее начало дня — решил я. Прикинув свои затраты по времени и силам, я решил, что буду потихоньку, попутно со своими основными делами выращивать и эльфийские артефакты. Продавать я их буду разом — чтобы не сбивать себе цену.

А вот потом, когда я уже начал подбирать себе "жертву", для превращения ее в химеру, до меня дошла одна вещь. Ну и как я собираюсь кого-то зачаровывать, если на мне жетон? Он же выдаст меня с потрохами. И как я это выпустил из виду? Есть, правда, один вариант — можно пригласить к себе в "Приезжий дом". Например, позвать цирюльника. Или мастера по пошиву одежды. Они, конечно, принимают у себя, обычно. Но если хорошо заплатить — то, как говорится, любой каприз за ваши деньги.

Прошло еще пять дней. Я придумал, кто станет на сей раз моей "подопытной свинкой" — мальчишка гном, который трижды доставлял мне еду из одной харчевни за это время. Каждый раз я его немного задерживал, тормозя деятельность головного мозга (спасибо эльфийским знаниям) — в итоге, он был свято уверен, что ко мне он заходил всего на мгновение, а в реальности проходило минут по пятнадцать. Этого времени мне хватило, чтобы внедрить в него заклинание-паразит, перехватывающее контроль над телом. А еще в этом заклинании появился новый, не испытанный мною ранее блок — уничтожение самого заклинания без вреда для носителя. Да и телепатическая связь была теперь гораздо лучше — по расчетам, я мог воспользоваться ею до десяти часов без последствий для носителя. Вобщем, я сделал все, чтобы мальчишка не пострадал.

Итак, под вечер, моя химера, после окончания рабочего дня двинулась к Залу Памяти. Высшая нервная деятельность гнома была тоже отключена. То есть, сам гном был без сознания — шла сейчас именно моя химера.

Вход, как обычно, охраняли два гвардейца. Они удивленно глянули на мою химеру, но с места не двинулись, пропуская.

"Отлично! Все получается!"

Вот только моя "подопытная свинка", перешагнув линию ворот, исчезла из моего восприятия. Я занервничал. "Только этого мне не хватало. Что случилось?! "

Спустя несколько мгновений, связь восстановилась. Но захватывать контроль вновь я не спешил. Пусть мальчишка выкручивается сам — это будет правдоподобней.

-... с тобой? — спрашивал один из стражей.

— Не знаю, ничего не понимаю — изумленно потрясла головой моя химера. — Я помню, что я выходил от дедушкиной харчевни. И все.

— А ты случайно, во сне не ходишь?

— Погоди, Ралст. Присмотрись лучше к ауре мальчишки. Ничего не видишь? — вмешался в разговор другой гвардеец.

— Ты же знаешь, что у меня туго с этим. Ладно, подожди, сейчас достану свою стекляшку, и увижу больше тебя, — и первый гвардеец полез в карман.

— Давай-давай.

"Вот

* * *

!" — мысленно выматерился я. Ничего не поделаешь — придется попрощаться со своей химерой. Я мысленно произнес ключ активации самоуничтожения плетения. И почувствовал, как телепатическая связь с мальчишкой исчезла. Все. Нет у меня уже химеры. А гвардейцы пускай теперь пучат свои глаза хоть до посинения. Ничего они теперь не увидят.

Я открыл глаза, и почувствовал, что сжимаю подлокотники кресла, в котором я сидел, с огромной силой. Перевел взгляд на них. Руки были напряжены так сильно, что в некоторых местах кисть даже немного побелела. "Спокойно. Ничего страшного не случилось. Просто не повезло сейчас. Потом, попозже обязательно получится" — успокаивал я себя, расслабляя руки.

"Ладно, не получилось — и хрен с ним. Подумаем теперь, почему так?". И я начал мысленно восстанавливать события. Вот химера поднимается по ступенькам. Проходит мимо гвардейцев. Все в норме. Подходит к проему дверей. Связь все еще есть. Делает шаг вперед, в дверной проем. И связь отрезана. Следующая картина — один из гвардейцев оттаскивает от проема химеру. А мальчишка в этот момент приходит в себя.

"Ну что, какие будут идеи?" — спросил я сам себя. А что тут долго думать? Вывод-то прост: что-то экранирует внутренности Зала Памяти. И начинается это прямо с порога. Это "что-то" блокирует телепатическую связь с химерой, которую саму по себе вообще-то очень сложно заблокировать. А теперь самый интересный вопрос: как этого избежать? Даже не так. Важнее, наверное, другой — каким образом осуществляется блокировка? Если это что-то вроде тонкой пленочки, окружающей Зал Памяти — то можно обмануть такое явление. Например, сделать какой-то таймер, по которому включалась бы "запись". А поведение химере задать автономное. А вот если это "что-то", что постоянно блокирует связь, напоминает земной генератор шума, используемый в различных глушилках... то такой вариант не пройдет.

Дальше... Дальше приходится признать, что вновь использовать гномов для создания химер просто опасно. Вычислить в таком случае меня — плевое дело. Значит, нужен кто-то, не гном, у кого есть возможность туда попасть. И я, кажется, знаю кто бы это мог быть. Насекомые. Какое-нибудь мелкое насекомое легко попадет туда, незаметно минуя гвардейцев-охранников. Придя к такому выводу я, не откладывая дело в долгий ящик, отправился за насекомыми. На "охоту" я пошел с несколькими коробочками, по размеру напоминавшими коробочки для спичек. Итогом моей прогулки оказались пара слизняков, один паук, две мухи и одна сороконожка. Пока мне хватит. Взяв одну муху, а остальных насекомых погрузив в анабиоз, я приступил к работе. Но завершить ее мне удалось только спустя полторы недели.

...До этого я никогда не задумывался, почему во всех книгах по магии Жизни химер изготавливали из теплокровных существ. Оказалось, что изменять насекомых гораздо сложней. Вот уничтожить муху — это с помощью магии легко. А изменить ее уже совсем другое дело. В каждое изменение приходилось вкладывать просто огромное количество энергии, чтобы оно закрепилось. Насекомые в этом плане оказались просто уникальны. Не будь у меня сила и запас маны, равные мастеру магии Жизни, я бы точно ничего не добился. А так, с огромным трудом и неоценимой помощью моего эльфийского Советника, я справился. Для начала, я ничем особым не стал ее "фаршировать". Просто химера, управляемая телепатической связью, и способная выполнять простейшие команды в автономном режиме — пролететь по заданной траектории в одну сторону и вернутся обратно так же. Большего мне на первый раз и не нужно.

Кстати, правильно задать траекторию полета тоже мне стоило многого — уж очень тяжело было ориентироваться, используя зрение мухи. А ведь это важно — хотя бы для того, чтобы мой труд полутора недель не оказался под сапогом гвардейца.

Наконец, все было готово, и я отправил свою химеру в полет. При этом я сам оставался в своей комнате. Головокружительных пируэтов, управляя мухой, я совершать не мог. Самая простая авиамодель сопливого школьника спокойно могла дать фору моей химере. Даже простейшие команды типа "влево", "вправо", "вверх" и "вниз" выполнялись с большой задержкой, но все еще адекватно. А команда "влево и вверх" уже не получалась. Хорошо еще, что удавалось задать автономный полет по прямой, на определенное расстояние, и возврат в исходную точку. И то, чтобы это получалось, пришлось еще два дня над ней работать дополнительно.

...Муха подлетела к Залу Памяти. И остановилась. Потом медленно сместилась ниже, чуть выше голов стоявших на страже гвардейцев. И левее, на пол метра, чтобы гарантированно попасть в проем. Потом зажужжала, ускорившись, и быстро влетела в проход. Связь с ней потерялась. Несколько минут я просидел в томительном ожидании. Был риск, и немалый, что мою химеру уничтожило при прохождении барьера. Если древние гномы поставили защиту от насекомых.

Наконец, я почувствовал, что связь снова восстановилась. Огляделся глазами мухи: она опять висит в исходной точке, с которой и начала свой полет внутрь. Быстренько просмотрев память химеры, я не смог понять — радоваться мне или огорчатся. По заданной мною программе она залетела внутрь, зависла, развернулась и вылетела обратно. Все, что я смог при этом увидеть — это кусок стены, с синими, светящимися надписями. На неизвестном языке. Плохо! Похоже, мне еще придется и язык какой-то учить. Плюс, я уже точно понял, что вот такие программы, которые задают автономные действия химере, меня не спасут. Чтобы таким способом узнать все, что я хочу — потребуются годы, наверное. Этот путь мне не подходит — не хочу столько здесь сидеть. Единственная хорошая новость — это в том, что мои химеры-насекомые не уничтожаются. Остаток дня прошел в беседах с Советником. А потом еще почти месяц прошел в экспериментах. Самой удачной стала попытка с сороконожкой. От обычного насекомого моя химера отличалась тем, что имела около пятисот ножек, и в длину была почти пол метра. А вот в диаметре она была, как и обыкновенная сороконожка — всего несколько миллиметров. И темно-серой окраски, под цвет камня в проеме двери. Но самое главное — это то, что она отличалась даже от других химер своими способностями. Она была живым ретранслятором сигнала телепатической связи с моими химерами. Я расположил ее под потолком так, что ее хвост торчал снаружи проема. А голова — уже внутри первой пещеры. И благодаря тому, что через нее сигнал все-таки проходил, я и смог уже нормально исследовать первую пещеру. А вот дальше меня ждал крупный "облом". Оказалось, что каждый переход между пещерами обладал такой защитой. Так я потерял свою химеру-муху. Сказать, что меня это огорчило — это не сказать ничего. Я был просто в ярости. Уже под полтора месяца коту под хвост! Сгоряча я пошел в ближайший трактир, и надрался до полусмерти эля — местного аналога пива. Правда, после второго кувшина меня, кажется, не устроило качество выпивки — а точнее, ее крепость. И я азартно принялся добавлять туда гномий самогон. Дальнейшие события для меня потонули в пьяном угаре. Проснулся я на следующий день в своей комнате, лежа почему-то под столом. Очевидно, вчера мне это место почему-то показалось мягче, чем на кровати. Вот только философствовать по этому поводу меня не тянуло — у меня дико болела голова, и мутило. Расслабился, блин.

С бодуна даже подлечить себя вышло не сразу. Когда кажется, что твоя голова увеличилась вдвое и опухла, а желудок каким-то таинственным образом соединился с окружающим пространством, и на малейшее перемещение в этом самом пространстве норовит что-то из себя выдавить — вот тогда не очень получается магичить... Хотя с грехом пополам кое-что у меня все же получилось.

Но зато, после того, как мне в комнату принесли кувшин холодного эля с моей любимой закуской — копченой рыбкой — вот тут на моей душе полегчало окончательно. А когда я со вкусом обсасывал хвостик рыбы, ко мне в голову пришла новая идея. Так, не отрываясь от пустеющего кувшина, я занялся делом.

Пробудив дремлющего в анабиозе паука, я тщательно его исследовал. Насекомое оказалось вполне пригодно для моих планов. Дальнейшее "превращение" его в химеру — заняло всего пять дней (сказался опыт предыдущих моих работ с насекомыми). Далее я занялся одним его уникальным умением, способностью плести паутину. А точнее, не столько плести, сколько выделять из себя нить. Обычно сама паутина бывает двух видов. Клейкая и сухая. Сухая нить в основном используется для изготовления кокона, и для основных частей ловчей паутины. Основу же клейкой нити составляют двойные шелковые волокна, покрытые слоем липкого слизистого секрета. Вскоре после формирования этих нитей липкий слой фрагментируется вследствие поверхностного натяжения, образуя мельчайшие капельки (будто бусинки на ниточке). Это липкое покрытие недолговечно и высыхая теряет свои свойства. Я же хотел, чтобы паутина оставалась живой частью паука, когда он ее выпустит. Тогда ее можно было бы использовать как проводник, закрепив один конец снаружи. И через эту часть я бы смог полноценно управлять химерой. Как в детской управляемой игрушке — есть пульт (телепатическая связь), есть электрический провод (паутина), и есть сама движущаяся игрушка (химера-паук). Для этого пришлось вырастить дополнительную железу в брюшке для новой секреции. Она покрывала тоненьким слоем живых клеток паутину. От этого нить стала немного прочнее, хоть и менее гибкой. И еще, посмотрев на расход паутины, я понял, что на двадцать пещер ее у одного паука не хватит. Просто не хватит внутренних запасов синтезировать столько нити. Все-таки это не фабрика, а всего лишь маленький паучок. Можно было сделать его больше — тогда нити хватит. Подрастить я его сумею. Но вот времени на это жалко — это же не меньше двух-трех недель еще уйдет. Тогда я придумал альтернативный выход — НЗ для паука. Пара спеленатых в коконе из паутины мух вполне пошли на эту роль. Один глаз, из восьми имеющихся я тоже изменил — теперь я ним мог видеть, как своим собственным. А остальные я "отключил". Незачем они мне, а ресурсы они тратят, и немалые.

И вот, наконец, настал торжественный день. Мой паучок, заранее наевшись так, что брюшко было раздуто, пополз внутрь Зала Памяти. Кусочек нити был закреплен снаружи. А на спинке моей химеры висели две средних размеров мухи — его прокорм. Я был готов сегодня, наконец, добраться до цели.

Моя химера бодро вползла в первый зал, по потолку, и направилась к входу во второй. Конечно, это было не особо быстро — на то же расстояние, что я иду пару минут, паучку требуется гораздо больше. Плюс его еще больше замедляет непрерывное создание паутины. Но, все равно. Неплохо. Я его запустил ночью, и за восемь часов он прополз шестнадцать пещер, почти вплотную приблизившись к нужным мне. Но у него закончился запас органики для создания паутины. А стоит ему отцепится от нити — и я тут же потеряю с ним связь. Так что пришлось прерваться, как бы я не хотел продолжать. Химера "выпила" свой НЗ — пару мух, и застыла, переваривая огромный для нее объем еды. Ну а я отключил связь, и тоже решил вздремнуть. Проснувшись, я первым делом проверил, как там поживает мой паучек — все в норме, все еще усваивает еду. Ну и ладно, все равно раньше ночи не стоит его задействовать. Конечно, риск, что его кто-то заметит был минимален. Попробуй заметить мелкое черное насекомое в одном из темных углов большой пещеры! Прямо как общеизвестный поиск черной кошки в темной комнате. Но все же я не хотел рисковать. Так что, выяснив, все что хотел, я тоже заказал себе завтрак.

Поглощая бутерброды с колбасой и мой любимый черный чай, я задумался, чем мне заняться. До ночи я был полностью свободен — а это еще часов двенадцать.

И я решил заняться проблемой языка — того самого, который я увидел еще через муху (дальше, когда я управлял пауком, я видел, что и все остальные надписи на стенах, сделаны на том же неизвестном языке). Мой знакомый гном-книжник помог мне и в этой ситуации — за некоторое количество золотых кругляшек, которые он так любил, я смог изучить пять книг. Эти пять книг были, по сути, самоучителями по древнему гномьему языку — ларди. А вообще, они появились благодаря тому, что гномы уже давно не пользуются своим языком в повседневной жизни. Их больше устраивает немного архаичный вариант ирского — того самого языка, на котором разговаривают люди. Почему так — я не знаю. Не знал и гном-книжник, когда я у него спросил об этом. Но факт остается фактом — это был "мертвый" язык, и разговаривать и читать на нем могли немногие гномы. Кстати, оказывается, самые старые книги и свитки были написаны именно на ларди. Он играл такую же роль в жизни гномов, как и на Земле латинский язык. Я довольно быстро запомнил эти книги, но разбираться с самим языком мне предстояло еще долго. Это был сложный язык, в котором на смысл слов влияли все соседние слова, и каждая фраза была, по сути, головоломкой. Разумеется, были определенные четкие правила. По которым и строились предложение. Но они были многочисленны, их мало было просто запомнить, — их еще нужно было научится применять...

До вечера я разбирался с ларди. А когда ушли последние посетители, я двинул свою химеру вперед.

Семнадцатая пещера. Она была посвящена обычным рунам — гном-книжник меня не обманул. Вот здесь я притормозил, и внимательно осмотрел всю пещеру, запоминая. У меня давно было желание разобраться с артефакторикой, как раз и использующей такие руны. И было у меня такое подозрение, что гномы не спешат делиться с людьми своими знаниями. Так что я запоминал все, что здесь было записано. За несколько часов мне это удалось, и я (а точнее, моя химера), оказался в следующей пещере. Вот оно! Я испытал гордость за себя. Добрался. Смог-таки найти способ, и осуществить его.

Слева от входа был ряд синеватых надписей, начинавшихся тут, а заканчивавшихся через два десятка метров. Можно было предположить, что это вводная, вступительный пласт знаний. А дальше было что-то непонятное. Небольшой участок, на котором нарисованы какие-то черточки, точки, закорлючки и куски каких-то геометрических фигур. Причем, на мой взгляд, абсолютно бессистемно. А рядом — текст на ларди. И все это обведено одной, светящейся сильнее остальных надписей линией. И вся остальная часть пещеры была в таких же группах. Ну, а дальше уже пошло по накатанной. Паучок подполз поближе — я запомнил, следующий участок — тоже запомнил, и так еще четыре часа подряд.

Все. Я все закончил — можно было возвращать свою химеру назад. Хотя можно было поступить и наоборот — продолжить исследовать Зал Памяти. Впереди, согласно тому, что я знал, были пещеры с секретами тренировок Мастеров Гор. Но я не решился на риск. Шансы, что меня могут засечь, были, и немалые. Если гномы-гвардейцы из Серебрянной полутысячи сумели углядеть мои плетения в своем соплеменнике, то на что способны их коллеги из Золотой сотни? А Мастер Гор? Если они заметят моего паучка, то дальше логическая цепочка будет очень проста: любой одаренный, адепт магии Жизни скажет им, что это химера. А что делает химера в Зале Памяти? Я, как мастер магии Жизни, окажусь под подозрением в первую очередь. А вот это уже грозит мне большими неприятностями. Да и зачем это мне сейчас? Я даже не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы переварить уже то, что я запомнил. Год? Два? Десять? Лучше уж я потом сюда еще вернусь и "попытаю щастья"...

На весь путь назад паутины не хватило, так что я решился на эксперимент — отцепил паучка от паутины. Но при этом он ухватил нить двумя лапками. Связь продолжала работать нормально. И я двинул химеру максимально быстро назад. Так получилось гораздо быстрей, и я за четыре часа вывел ее наружу. А потом я сходил и забрал паучка — мало ли что? Вдруг он мне еще пригодится когда-нибудь?

Сразу в гостиницу я не вернулся — сначала я сходил и закупил все необходимое для своего дальнейшего путешествия (дальше находится под землей у меня не было никакого желания). Отправил это в "Приезжий Дом". А потом занялся продажей эльфийских артефактов, изготовлением которых я занимался параллельно со своими попытками проникнуть в Зал Памяти. Я продал двадцать два "шассан", и девятнадцать "растон-иль". И получил за это двадцать три тысячи золотых — немалая для меня сумма. Да что там! Просто огромная — ведь я за почти тридцать лет собрал всего около трех тысяч. Разумеется, я тут же поменял ее на яхонты — такая сумма для меня была просто неподъемная (в прямом смысле слова) — она весила в два с половиной раза больше, чем я. Получилось девяносто камешков (их курс к золотым был нестабилен из-за различных размеров самих камней).

А потом вернулся в гостиницу — нужно было выспаться перед дорогой.

На следующий день, в туннеле, соединяющем цитадель Ланс с поверхностью:

Ровс, Сальд и Тирим, трое гвардейцев из Каменной тысячи и десяток простых воинов из клана Серого Камня уже второй день сидели в небольшом каменном коридоре. От основного тоннеля он отходил всего лишь на три десятка метров. Вход в него был замаскирован древним Мастером Гор. Так что разглядеть его было просто невозможно. Внутри коридора был оборудован туалет и несколько спальных мест. А на одной из стен отображался в реальном времени, подобно системе видеонаблюдения, отрезок тоннеля длиной в километр. Каменный коридор, схрон времен первопроходцев-гномов находился как раз посредине этого отрезка. Так получилось, что про это место знал только род Серого Камня. И они иногда пользовались этим преимуществом. Вот и теперь, старейшина Толон приказал им сидеть здесь. Их заданием было убить человека. Он причинил вред клану. А этого Серый Камень не прощал никому. Как, в общем, и любой из шестнадцати влиятельных кланов.

Пара гвардейцев, Сальд и Тирим играли в кости. А остальные тихо наблюдали за игрой. И только Ровс, не отвлекаясь, следил за проходящими внутри основного туннеля. Вот появился молодой гном, с небольшой тележкой, спускающийся в Ланс. Потом шумная группа гномов-рабочих, наверх, к поверхности. С лопатами, кирками и ведрами. Какой-то человек с двумя конями, нагруженными тяжелыми седельными сумками медленно прошел в сторону Ланса. Торговец, наверное. Очень старый гном, медленно, отдыхая после каждого десятка метров, спускался вниз...

— Вот он. Едет. И больше никого в туннеле нет. — привлек внимание своих товарищей Ровс. — Еще рано... рано... давай!

По этому сигналу один из воинов потянул массивный бронзовый рычаг. Древний механизм сработал, перекрывая просматриваемый сектор туннеля двумя стальными стенами. Мышеловка по-гномьи захлопнулась, перекрывая все пути отступления пойманному человеку на странном хищном животном.

Каменный коридор открылся, выпуская гвардейцев и воинов навстречу врагу. Ровс, последним покидавший туннель, успел увидеть на стене, что человек спешился и решительно двинулся вперед, к ним.

Гномы построились поперек неширокого тоннеля. Впереди стали обычные воины с мощными двойными арбалетами. В ложах арбалетов неярко светились болты-артефакты. Такие боеприпасы не шли на продажу — они были только для внутреннего пользования. Сами воины были тоже неплохо экипированы — крепкие металлические доспехи, закрывавшие все тело. Шлемы и поножи, стальные ботинки и мощные защитные амулеты от магии, мечи и секиры — такое роскошное вооружение простых воинов могли себе позволить только подгорные жители. А позади в своих доспехах-артефактах стали гвардейцы. Такое построение было проверено временем, и гномы спокойно ждали врага. Вот только ушлый человек что-то не торопился к ним подходить. Прождав несколько минут, гномы поняли бесполезность такой тактики.

— Вперед. Шагом. Держать строй. Как только увидите его — стреляйте — скомандовал Ровс, назначенный старшим.

Триста метров группа прошла минут за пять — противник был совсем рядом, приходилось соблюдать осторожность. А так как тоннель не был прямым, постоянно петляя, то видимость была ограничена всего где-то пятьюдесятью метрами.

Звонко щелкнул выстрел — это боец, находившийся возле левой стенки, первым увидел противника. Однако он нисколько не замедлил темную фигуру, метнувшуюся к отряду. Бойцы судорожно разряжали арбалеты, и в противника полетел рой арбалетных болтов-артефактов. Однако они не причинили никакого вреда — даже те, которые все-таки попали. А противник не замедляясь, мчался к ним. Вперед шагнули гвардейцы, и только когда до человека оставалось всего метров двадцать, гномы наконец разглядели, что к ним бежал голем. Каменный голем. Просто он был закутан в плащ, что и ввело в заблуждение гномов. Сальд и Ровс успели сомкнуть свои щиты, и стать напротив бегущего на них голема. Однако каменное создание просто снесло их своей массой. Тирим в это же мгновение ударил вдогонку секирой. Вылетели искры и несколько каменных осколков. И больше никакого эффекта это не оказало. Сальд и Ровс кувырком ушли в сторону, опасаясь, что голем кинется их добивать. Но не тут то было! Он не обратил никакого внимания на быстрых гвардейцев, и начал уничтожать простых воинов. А сила его ударов была такова, что пропустить даже один удар было смерти подобно. Уже трое гномов-воинов это познали на себе. Их не спасли даже великолепные доспехи. Оставшиеся в страхе начали убегать. Гвардейцы же напротив насели на голема. От их ударов он понемногу крошился, при этом ударить в ответ он просто не успевал — не хватало скорости. Гномы-воины отбежали немного, и, увидев, что голем не преследует их, остановились, и принялись перезаряжать свои арбалеты. Артефактные болты у них закончились, поэтому они начали заряжать простыми. А голем в это время начал всерьез атаковать гвардейцев — он сменил тактику. Раньше он пытался достать простыми ударами конечностей их. А те легко ускользали. Теперь же он старался прижать их к стенам. Гвардейцы поняли это, и кружились вокруг него. Четыре раза подряд получилось так, что они оббегали его по часовому кругу. И вдруг голем бросился на ближайшего гвардейца слева от него. Сломав тем самым уже выработавшийся стереотип. Гвардеец бросился в обратную сторону, но врезался в своего товарища, и на долю секунды замешкался. Этого хватило, чтобы голем впечатал Сальда в стену и мгновенно добил в ближнем бою. Разъяренные Ровс и Тирим насели на него с удвоенной силой. А голем опять поменял тактику и бросился на стоявших недалеко воинов. Те успели выпустить несколько болтов, но это не спасло их. В общей давке каменное создание успело убить еще троих и одного искалечить. Увидев такое, воины просто побежали, уже не останавливаясь. А оставшиеся в живых гвардейцы кинули свои бесполезные попытки изрубить голема и побежали туда, где прятался подлый одаренный, воюющий чужими руками. Каменное создание замерло прямо посреди коридора.

... Гвардейцы наконец увидели врага. Сейчас он напоминал не человека, а какого-то осьминога: от него отходило несколько толстых синеватых щупалец. Как только они оказались в пределах прямой видимости, эти щупальца пришли в движение: быстро сокращаясь, они начали метать камни с огромной силой.

— Разделяемся! — крикнул Ровс, метнувшись влево. Это была толковая задумка: врядли враг сможет одновременно попадать в два места. И они держась двух противоположных стен коридора побежали на человека. Тот убрал свои магические щупальца и вытащил два меча.

"Теперь тебе конец" — билась в голове Тирима мысль. Он ударил широким горизонтальным ударом, пытаясь разрубить врага надвое. От злости не замечая, что таким образом помешал одновременно с ним атаковать Ровсу. Человек умудрился блокировать его удар, и это немного отрезвило Тирима. Он начал работать уже в паре с Ровсом: один прикрывает — другой атакует, и наоборот. Они даже пробовали время от времени одновременно атаковать. Проблема была только, что у человека было два меча, и владел он ими мастерски. Конечно, такое вооружение изначально рассчитано на нападение, а не на глухую оборону, в которую они почти загнали человека.

И вдруг человек быстро шагнул влево, в сторону Ровса, уходя от удара Тирима. Он не стал его блокировать, а просто ушел в сторону, благодаря чему у него освободился один меч. И он тут же ударил им Ровса. Тот машинально закрылся щитом. "Глупый удар" — мелькнуло в голове у гвардейца, и он получил сильный удар в голову собственным щитом. Хитрый человек ударил его щит ногой. Ровс машинально отступил назад, пытаясь прийти в себя, но человек не стал пытаться добивать его почему-то. Вместо этого он прыгнул влево, еще больше увеличивая расстояние между ним и гвардейцами. Из его рук появились два уже ранее виденных синеватых щупальца, которые ухватили мечи. А потом человек уже сам атаковал гвардейцев. Щупальца были длиной где-то в полтора метра, плюс его длина рук, вот и получилось, что теперь гвардейцы сражались не с ним самим, а только с его оружием. Причем теперь он не боялся жестко блокировать мощные удары гномов — сила удара приходилась не на руки, а на магические щупальца. А вот мощь ударов самого человека ощутимо прибавилась. Теперь уже гномы ушли в глухую оборону. Но долго так продолжатся не могло. Ровс пропустил удар в ногу, который его подкосил. Следующим ударом его должно было добить. Но Тирим сумел отбить предназначенный ему удар. При этом он сам получил смертельный удар — щупальца были более гибкие, чем живые руки, и рубящий удар в ногу неожиданно превратился в колющий снизу в голову. Ровс остался одни. С трудом стоя, впервые взглянул в глаза своего противника. Там не было злорадства — лишь удовлетворение хорошо проделанной работой.

— За нас отомстит клан — хрипло он выдавил из себя.

— Насрать мне на ваш клан. Пусть попробуют достать — их ждет такая же участь, как и тебя — равнодушно ответил человек.

Последовал еще один удар, который Ровс отбил. Но он немного завалился в сторону после этого — и новый удар нашел брешь в его защите, отрубив ему руку с оружием. Враг не стал глумится, и тут же добил его.

Цитадель Ланс, суд старейшин, через три дня.

Большой каменный зал был переполнен. Здесь были представители всех шестнадцати больших кланов — кланов, которые определяли жизнь всех гномов. Членов малых кланов, и простых гномов здесь не было.

У самой стены был небольшой каменный помост, на котором в удобном кресле располагался Канор IX — король гномов. Кряжистый, как и большинство его расы, с суровыми, словно вытесанными из камня чертами лица. Он одет был во все красное — красные штаны, камзол, тяжелые башмаки. Это была его одежда, как главного судьи. Именно за ним оставалось последнее слово на суде. В отличие от своих человеческих коллег-монархов, на нем не было горы украшений, не было сложнейших причесок. Только две косички в усах говорили о том, что он Мастер Гор. А простой стальной обод короны показывал, что он король.

За пять шагов от каменного помоста стояло несколько тяжелых столов. За ними сидели старейшины больших кланов. А за ними уже стояли остальные приглашенные, те, которых сочли необходимым пригласить старейшины.

— Все вы знаете, зачем мы здесь. Убиты гномы. Все они из клана Серого камня. Десять простых воинов и три гвардейца из Каменной тысячи. Убиты в наших владениях. Я лично говорил со стражниками, стоявшими в главных воротах — в то время на поверхность выходил только человек, за которого поручился клан Щита. А дальше прошел гном, который и обнаружил убитых. Так что это сделал человек. Итак, что вы думаете по этому поводу, старейшины?

— Во первых, нужно наказать человека, — первым поднялся старейшина Серого Камня, Толон — такое прощать нельзя. Отряд нашего клана возвращался с поверхности, а на него вероломно напал человек. Я предлагаю объявить человека "такар?а"! ( "такар?а" — ларди — отверженный, преступник).

Это было очень серьезное заявление. Таким способом Толон добивался сразу нескольких целей: если старейшины объявят человека "такар?а" — за ним отправят десяток гвардейцев из Золотой сотни и троих Мастеров Гор. Плюс, это сильно ударит по клану Щита. Еще бы — они привели, и поручились за человека, а он начал убивать гномов.

— А кто сказал, что это человек первым напал на них? — внезапно слева поднялся еще один старейшина — Ромон, из клана Старой Секиры. Этот клан был верным союзником клана Щита на протяжении последних полутора тысяч лет.

— Это сказал я, старейшина Серого камня — надменно процедил Толон — и в моем голосе весь мой клан.

— Ты лжешь — спокойно, даже как-то расслабленно, как само собой разумеющееся, проронил Ромон.

— Ты сейчас обвинил меня, и весь мой клан. Это тяжкое оскорбление. Ты понимаешь, что тебе за это будет?! — вскипел Толон.

— Ничего. А свои угрозы прибереги для своей жены — может, она поверит. У меня есть три Глаза Камня. Они были установлены в туннеле, как раз там, где убили. Государь, разреши показать, как все было?

Канор IX кивнул головой. А вот у Толона почему-то начало немного подергиватся глаз, правда, этого никто не заметил.

Ромон вышел вперед, и положил Глаз Камня, старый гномий артефакт на пол. Потом что-то сделал, и быстро отошел на пару шагов назад. А над артефактом, который выглядел как простой серый камушек, появилось четкое голографическое изображение. Участок тоннеля, с открывшимся каменным коридором. В который заходит отряд гномов.

— Зашли отдохнуть, наверное, да, Толон? — прокомментировал Ромон. Потом вернулся к артефакту, немного повозился с ним, и вновь отошел. И снова появилось изображение.

— Это через день.

Отряд вышел из вновь открывшегося коридора. Постороился поперек основного туннеля. И приготовился к бою.

В этот раз Ромон ничего не стал комментировать — все было ясно и без слов.

Потом он остановил запись, и поменял Глаз Камня.

Появилось изображение человека, едущего по туннелю на своей кошке-химере. Вот он проезжает ничем не приметный участок, и за его спиной опускается стальная стена, отсекая ему путь назад, в Ланс. Человек недоуменно оглядывается назад. Потом слазит со своего зверя...

Ромон остановил запись.

— Государь, у меня есть еще третий Глаз, так что можно посмотреть часть битвы. Но, думаю, и так всем ясно. Да, это человек убил тех гномов. Но он не нападал — он защищался — ему просто некуда было деваться — это была тщательно организованная засада. А потом, когда эта засада провалилась, старейшина Серого Камня решил подставить клан Щита.

Начало ответной речи Толона потонуло в общем гомоне возмущенных гномов. Правда, все это затихло по первому мановению руки короля:

— Человек защищался... Поэтому, когда он появится у нас опять, его ждет три года работы на медном руднике. В наказание за убийство гномов. Толона ждет наказание. Семь лет работы на медном руднике, и лишение бороды за попытку обмануть суд старейшин. А все его имущество переходит семьям убитых гномов. Клан Серого Камня должен выбрать себе нового старейшину.

Поднявшийся было шум перекрыл мощный рык Канора IX: — Я так сказал. Все. Суд окончен. — и первым, подавая пример, вышел из зала.

Вик, три недели спустя:

Вечер. Я отдыхал после тренировки. Мышцы приятно ныли, а сам я, искупавшись в прудике, сидел и наблюдал за закатом. В руке была чашка моего любимого черного чая с бергамотом. Я неспешно отхлебывал его, и любовался природой. Сонце еще достаточно неплохо освещало все вокруг, вися над горизонтом, а точнее, заменяющую его полосу деревьев на горизонте. Только-только появились первые красноватые нотки на небосводе. И как-то этот цвет потянул воспоминания. Ассоциативно. Вспомнился отряд гномов, который я уничтожил по пути из цитадели Ланс на поверхность. Нет, мне не стало вдруг их жалко — ничего такого. Своя шкура как была, так и оставалась мне дороже. Просто, вспомнилось, и все. Я тогда, когда выбрался на поверхность, сдал свой жетон гномьей страже. И максимально быстро "сделал ноги" из долины. Я-то знаю, что я защищался. И, по идее, прав. Но вот удастся ли мне доказать гномам тоже самое — я не знал. Да и реакцию самих гномов на это тоже невозможно предсказать. Могло быть, на мой взгляд, все, что угодно: от "они опозорили свои имена, подлым нападением" до "ты убил троих гвардейцев и десять простых гномов — по нашим законам — за это смерть, невзирая ни на какие обстоятельства". Могло быть даже и то, и другое. Одновременно. Так что я решил не искушать судьбу.

Следующим пунктом моего путешествия будет королевство Загрия. Там жило несколько сильных чародеев и три объединения одаренных, которые мне подходили. У них можно было раздобыть еще знаний. Думаю, просто купить — деньги, они ведь лишние не бывают ни у кого. А у меня сейчас достаточно денег. Даже, более чем, благодаря гномам. Фиг бы я продал кому-нибудь, кроме них такие специфические артефакты. А вот для них это оказалось самое то...

Правда, я сейчас прервал свое путешествие, и нахожусь где-то на территории эмирата Хамидасс, в крохотной горной долинке площадью всего в несколько сотен метров. Даже, наверное, это не долина, а просто небольшая ровная площадка в горах. Это я ее за несколько дней облагородил — немного выровнял, убрал несколько валунов, провел сюда небольшой ручей и выкопал с помощью магии крохотный прудик. Мне в нем удобно мыться и стирать вещи. На большее его не хватит. А еще я посадил здесь несколько деревьев, и, благодаря мне, здесь в двух местах появились площадки с травой. Обыкновенные горные травы. Мне так приятней. Все-таки когда смотришь на неживую природу, это одно ощущение, а когда на живую — совсем другое.

Припасов я накупил у жителей деревушки, что в двух днях пути отсюда. За один золотой мне нагрузили такое количество продуктов, что обратно я шел пешком — а Мурка везла мои припасы. Сделал десяток птиц-химер, и рассадил их по окружающим меня скалам. Это мои глаза днем. Так, на всякий случай. А ночью сюда в здравом уме никто не сунется — пока доберется до площадки, где я обитаю — ноги переломает. Да и я несколько ловушек на двух самых удобных подходах поставил. Для сна я соорудил небольшое каменное жилье с помощью заклинания магии земли, которое я называл "пластилин". И еще одно, поменьше, я сделал для Мурки — там она спала. Пару месяцев она будет спать беспробудно — а потом нужно будет развеять заклинание "глубокий сон". Дать ей денек побегать, а потом можно будет опять ее усыпить. На следующие несколько месяцев. Что особенно интересно — что таким образом она вообще не старится. Для ее организма этих месяцев как будто нет. Конечно, когда я ее создавал, то наложил все необходимые заклинания, чтобы она прожила дольше обыкновенной кошки. Но все равно, срок ее жизни будет небольшим — лет двадцать пять — тридцать. И больше половины она уже прожила. Так что получается, я таким образом продлеваю ей жизнь.

Ну а вообще, все это мелочи. Житейские. Главное — это то, что у меня есть все — и деньги, и время. Я могу посвятить своему развитию хоть пятьдесят лет, если захочу. Ну, так, чисто теоретически. Разумеется, столько я здесь сидеть не буду. Но у меня есть два неосвоенных источника знаний — мой эльфийский Советник и гномьи руны. Я хочу с ними разобраться. А уже потом можно будет двигаться дальше.

...Прошел год. Для меня он просто пролетел — настолько он был у меня загружен. Я запомнил почти все, что знал мой Советник. Я даже применил некоторые знания. Например, начал практиковать ментальную магию. Хотя у эльфов она называлась немного по-другому — "гармония ума". Это была специфическая часть магии Жизни. Возможности, она, кстати, тоже давала специфические. Нет, никаких чтений чужих мыслей или "программирований" людей на определенные действия. К сожалению. Эльфы считали, что чтение мыслей, и магическое изменение сознания разумных — это прерогатива исключительно богов. Возможно, так оно и есть... Ментальная магия давала другое. Она позволяла работать над сознанием самого одаренного. Человек использует свой мозг на какие-то там небольшие проценты. Как, кстати, и эльфы и гномы. Остальное "зарезервированно" на непонятные нужды. Может, для более высокоразвитых потомков, кто знает. Ментальная магия давала возможность использовать эти ресурсы. Разумеется, не сразу. Только долгие тренировки помогали по чуть-чуть расширять свои возможности. В итоге, усиливалась уникальная способность одаренных Жизни (например, я, теоретически, когда-нибудь смогу толково управлять Муркой в бою, или брать под контроль большее количество кошек), усиливалась ментальная связь с собственноручно созданными химерами. Была даже возможность, используя эту усилившуюся связь, совершать магические действия через своих химер! Усиливались все пять чувств. Но самое главное — усиливались все возможности разума — коцентрация, внимательность, логика, память... Это были бы бесценные возможности даже для простого человека, а уж для одаренного тем более.

А еще за год я вырастил два зародыша дендроидов. Сейчас они выглядели как пара коричневых, овальной формы семян, размером с грецкий орех. И сильно фонили магией Жизни. У них даже была уже своя аура. Они готовы к превращению. В таком виде они могли хранится несколько десятков лет. А потом, когда требовалось, в стволе любого дерева (желательно побольше) делалась глубокая зарубка. Туда помещался зародыш. Потом несложный импульс активации, немного подпитки... И на следующий день дерево превращалось в полноценного дендроида — по сути, уникальную химеру. Химеру с автономным источником питания. Подпитывать дендроида создатель уже не мог. Но зато он был живым, и имел ауру, сопротивляющуюся любой магии кроме магии Жизни. А еще он мог питаться, или как обычное дерево, или поглощая плоть убитых врагов. Внешний вид — как у невысокого дерева, с которого сорвали почти всю его листву. Его ветви были очень гибкие, а корни — короткие и толстые. Получалось, что ветки заменяли ему руки, а корни — ноги. Дендроид был небыстр, но смертоносен — с его огромной силой он мог сбить одним взмахом ветки тяжелого рыцаря на обвешанном железом коне, как пушинку. А на самой верхушке у него росли две-три недлинные ветки, на которых всегда цвели цветы. Красивые, и сладко пахнущие цветы легко превращались в грозное оружие, метая отравленные шипы на расстояние до сотни метров. С точностью у него, правда, обстояло не очень, но шипы метались десятками, так что жертв это обстоятельство не спасало. Дендроидами можно было управлять как напрямую, с помощью ментальной связи, как обыкновенными химерами. Так и опосредованно, заранее задавая им определенную модель поведения.

Вот такие вот у меня были успехи в магии Жизни. В силе же доступных мне направлений магии я... не прибавил ни капельки — мне попросту некогда было этим заниматься.

Но больше всего я потратил времени, разбираясь с высшими гномьими рунами, полностью игнорируя обычные — они мне стали неинтересны. Первая проблема, которая стояла передо мной — моя человеческая аура. А нужна была гномья. Насколько я понимал, разница между ними была в использовании разного "оттенка" силы, энергии. Как будто бы разная частота. Это было заметно даже визуально, с помощью магического зрения, стоило только глянуть на ауру человека и сравнить с аурой гнома. Учитывая наличие у меня дара, позволяющего мне изменять свою ауру, я наверняка мог добиться нужного мне результата. Вот только для начала нужно было определиться, как именно я хочу ее изменять. Менять ее полностью на гномью, я не хотел. Даже с моим даром это, по крайней мере, очень проблематично. Не упоминая такой "мелочи", что практически все одаренные у них — адепты магии Земли. Наверняка же это не просто так. Вполне возможно, что остальные направления магии для гномов или закрыты, или гораздо тяжелей даются.

А изменить какую-то часть ауры мне тоже не казалось хорошей идеей. Скорей всего, человеческая и гномья части будут конфликтовать. Недаром же от межрасового союза всегда рождается или гном, или человек. И никогда полукровка, обладающий чертами и тех и тех.

Так что, наверное, оставался только третий способ — создание какой-то новой части, и присоединение ее к основной части ауры. Эдакий магический трансформатор, который бы выдавал энергию, когда это нужно, и прекращал подачу — когда не нужно. Эта идея мне понравилась, и я начал продумывать способы ее реализации.

Спустя почти три месяца напряженной работы я вырастил в себе новый орган. Назвал я его просто и незатейливо — "трансформатор". Находился он под желудком. По размерам он был небольшой — где-то с желудь. Такой же орган используют эльфы в своих химерах. Они через него "подзаряжают" свои творения магией Жизни. Конечно, мой "трансформатор" немного отличался от классического эльфийского — я сумел перенастроить его, чтобы он человеческий тип силы преобразовывал в гномий. К нему шли энергоканалы со всего тела. А от него — только два, проходящие через руки, и оканчивающиеся в области указательных пальцев.

Когда мне это удалось закончить — я испытал настолько большую гордость за себя, что меня прямо разрывало от желания кому-то похвастаться. В итоге, я прочел небольшую лекцию тут же пойманной ящерице. Потом меня немного "отпустило", и я выпустил бедную рептилию. Та моментально забилась под ближайший камень. Немного посмеявшись на вывертами собственной психики, в условиях полного отсутствия общения с людьми, я продолжил свои исследования.

Для проверки я, используя гномий тип силы, сплел заклинание "таран". Ближайший камень разлетелся каменной шрапнелью, даже слегка оглушив меня. Ух ты! Вот это эффект! Оказывается, используя гномью силу, заклинания магии Земли становятся гораздо сильней. Интересно, интересно. А если заклинания других типов магий?

Ну что сказать, ну что сказать... Тот тихий пшик, который у меня получился вместо "молнии", стыдно и боевым-то заклинанием назвать. Таким разве что мышь напугаешь. Мои любимые "водяные шупальца" развалились тоже практически сразу. А вот огненный шар получился почти нормальный, только где-то вчетверо меньшего размера, чем я ожидал. То есть вывод получался такой, как я и предполагал — гномам тяжело даются другие направления магии. Наверное, именно поэтому они и развивают артефакторику, призванную скомпенсировать этот недостаток.

Следующее, чем я занялся, это была расшифровка самих рун.

Так как ларди был все еще слишком сложен для меня, чтобы просто читать свои воспоминания, то я решил переводить по частям, и записывать это. У меня не было с собой нужного количества бумаги, поэтому я с помощью заклинания "пластилин" записывал то, что у меня получалось на скале. На русском языке. За несколько дней я перевел часть надписей, которые, как я предполагал, содержали вступительную часть, посвященную высшим рунам. Сокращая несущественное, и малопонятные выражения, там было написано следующее:

Знай, юный сородич, это зал посвящен высшим рунам. Это божественные знаки, переданные нам Хонсогррууном, богом наших далеких пращуров. В дар за служение ему, длившееся четырнадцать тысячелетий. В этих рунах заложена божественная мощь. Тот, кто сумеет овладеть мощью хотя бы одной руны — достоин звания Мастера Гор. Но не каждый чародей сможет овладеть их силой. Посмотри на руну, расположенную над этим текстом. Эта руна называется "ксаул". Для того, чтобы принять божественную мощь в свое сознание, ты должен непрестанно смотреть на нее в течение десяти лог (что-то около трех минут). И если ты на мгновение сможешь узреть ее четко, как бы со всех сторон — значит, ты способен стать Мастером Гор. И тогда тебе нужно повторять это упражнение изодня в день, останавливая свой взгляд на руне на многие сотни лог. Пока руны вокруг не станут различимы для тебя навсегда...

Я мысленно потер руки в предвкушении. Так, это расплывчатое пятно, которое оказывается, называется "ксаул", я прекрасно помню. Минут двадцать я рассматривал его в памяти. Ничего. Ничегошеньки. ...Хреново — сделал я вывод.

Несколько дней подряд я с маниакальным упорством вспоминал снова и снова эту чертову руну. Ничего. Как была пятном, так им же и оставалась. Единственное, чего я добился — это то, что у меня разболелась голова. Причем настолько, что унять ее я смог только с помощью магии Жизни, вкачав в сложнейшее исцеляющее заклинание столько маны, что хватило бы, наверное, вырастить оторванную руку.

А далее я начал думать. Очевидно, что эта руна производила какое-то воздействие, какую-то тонкую настройку. Может быть, она не действовала просто потому, что была только в моих воспоминаниях. А может потому, что я не способен стать Мастером Гор. И сосредоточение на нужной руне мне поможет, как мертвому припарки.

Я решил рассуждать логически — если руна как-то воздействует на гномов, да еще это воздействие в итоге носит постоянный характер... то это практически наверняка должно отображаться в их ауре. Я сосредоточился, вспоминая, когда я мог видеть Мастеров Гор. На суде. На суде точно был один. Среди старейшин сидел за столом. Хорошо, что у меня уже вошло в привычку сканировать ауры окружающих. А таких параноиков как я, всегда держащих универсальный щит, немного. Так что его ауру, ту часть, что была видна мне, я смог вспомнить. Мысленно, представив ауру обыкновенного гнома, рядом с ней "подвесил" ауру Мастера Гор. Сравнил.(кстати, так обращаться со своими воспоминаниями я смог лишь недавно — сказались азы ментальной магии). В области головы, в районе мифического третьего глаза было довольно сложное образование. А позади головы семь энергетических узлов выводились наружу, вне организма. Немного напоминало известную "прическу" медузы Горгоны. Зачем это, я не знаю. Вспомнив еще троих Мастеров Гор, в разное время попадавшихся мне в поле зрения, я убедился — да, такие образования есть у всех. А дальше я потратил пол месяца на формирование копии энергетических образований, которое я (не особо заморачивая голову) назвал просто — "третий глаз".

Закончив это, я уже привычно перешел на магическое зрение. И меня ждало потрясение — картина мира вокруг изменилась. Нет, я, как и раньше, видел ауры живых существ и магию. Но теперь картина стала гораздо более подробная — я стал видеть гораздо четче и даже, сосредоточившись, мог визуально увеличивать интересующий меня объект, мог "крутить" его. Как на компьютере трехмерную модель. Я начал видеть тончайшие потоки маны. А когда я вспомнил зал с высшими рунами, то с радостью убедился, что руна "ксаул" не расплывается. Теперь я видел ее полностью и отчетливо. Она состояла, кажется, из нескольких частей. А еще она была не плоская, как обычные руны, а трехмерная. И было отчетливо видно, как текла сила, перемещалась в руне. Некоторые ее части были сдвоенные, и даже строенные. То есть линии силы соприкасались, но при этом не перемешиваясь, текли каждая в своем направлении. А в одном месте даже сквозь друг друга! Две линии пересекались, не смешивая силу. Удивительно. Такое впечатление, что законы магии были написаны не про них. Увидев такое чудо, я поверил, что это действительно божественные руны — создать такое под силу только величайшим чародеям. А придумать, я уверен, даже не в человеческих силах. Как будет воздействовать такая руна, не зная точно, ни за что не догадаться.

После этого я вернулся дальше к переводу. Теперь я точно уже знал, что мне это пригодится. За неделю я перевел остаток "вводной". Из этой части я смог понять, зачем часть энергетических каналов головы выводятся из тела. Суть вот в чем:

Создать высшие руны в обычной реальности невозможно. Поэтому для их создания чародей выходит сознанием в своеобразное "субпространство". Это какое-то личное пространство, которое находится не в нашем измерении. У каждого чародея оно свое собственное, подвластное лишь ему. Так вот, выведенные энергоканалы помогают ему попасть туда. А дальше он создает там руну, и уже потом "переносит" ее в обычную реальность через свое сознание. Далее напитывает ее энергией, как обыкновенное заклинание. И отправляет во врага. Или она создает щит. Или помещает ее невоплощенную, в какой-то предмет, связывая ее с ним, а потом только напитывает силой — так получаются артефакты. Но эту особенность ауры будущие Мастера Гор приобретают, взаимодействуя еще с одной руной, начертанной в Зале Памяти. Если бы у меня не было дара изменять свою ауру — то у меня бы ничего не вышло. А так, я снова принялся за дело. Почти месяц спустя я стал обладателем такого же образования в ауре. И вот, наступила пора для завершающего эксперимента — попытки создания собственной высшей руны. Немного подумав, я решил начать с самой простой руны — "хасат" — судя по ее описанию, создающей воздействие аналогично заклинанию "таран".

Ну что, не скажу, что войти в личное "субпрорстранство" у меня получилось с первой же попытки. И с пятой тоже не вышло, не смотря на подробнейшее описание самой "процедуры вхождения". Все-таки, думаю, у гнома-одаренного всегда есть наставник, который помогает ему пройти этот этап. Я же до всего вынужден доходить сам. Но, как бы там не было, у меня это получилось.

... Я очутился где-то. Привычные чувства мне не отказали — не было ни звуков, ни запахов, ни света... я даже немного запаниковал. Однако, стоило мне пожелать, чтобы появился свет, как он возник. И я увидел вокруг себя пустоту...

Не знаю, как долго я на нее пялился. Она оказалась слишком завораживающей. Но в какой-то момент я очнулся, и почувствовал, что нестерпимо хочу есть. Причем настолько, что желудок аж скручивается в нечто невыразимо маленькое. А вот низ живота просто разрывался от боли. Скажем прямо — в туалет хотелось просто зверски. В свое привычное тело я тоже сразу не смог попасть. А когда я наконец осознал себя опять в своем теле, я понял, что в туалет мне уже не хочется — я уже все сделал под себя. Как тяжело больной человек. Наплевав на свою брезгливость (а куда уж тут деваться?), я помылся, и простирал свою одежду. А потом накинулся на еду. Как будто не ел сто лет.

Способность связно и адекватно мыслить ко мне вернулась после какого-то там по счету бутерброда с мясом. И к этому меня подтолкнул заплесневевший кусочек хлеба, который у меня остался с прошлого обеда, завернутый в тряпку. Дело в том, что на всю еду у меня наложено заклинание "нетленки". Но заклинание накладывается отдельно на каждый объект. И стоит нарушить целостность объекта — как заклинание распадается. Так вот. Когда я например, беру из своих запасов хлеб и отрезаю от него хотя бы ломоть, то заклинание распадается. Я не накладываю его снова — зачем? Все равно сегодня-завтра доем. Не пропадет. А вот этот кусочек хлеба пропал. В смысле, испортился. Причем так, словно пролежал в ней как минимум, неделю. Тряпка насквозь проплесневела — теперь ее только выкидывать. Заподозрив неладно, сразу обследовал свой организм и понял, что он истощен. Истощен так, как будто я голодал, по крайней мере, недели полторы.

Мне стало не по себе. Я мог бы вот так, запросто, и умереть от истощения. С этим "отключением от мира" нужно было что-то делать. Никто ведь не даст гарантию, что во время моих остальных экспериментов такого не случится вновь. А желание попытаться все-таки довести эксперимент с высшими рунами до конца, было очень велико. Немного подумав, я нашел решение — эльфийское преобразование.

Эльфийское преобразование давало возможность изменить свое тело. После этого обыкновенную еду я могу есть только для собственного удовольствия, либо чтобы быстро восстановить силы. А еще я смогу питаться любой органикой, а если есть солнечный свет — то и не органикой. А при наличии манны, даже можно обходится без солнечного света. В общем, с голодухи в таком случае я не помру. Нигде. Даже в бессознательном состоянии мое тело само будет получать энергию. Например, впитывать из воздуха влагу, углекислоту и любые вещества, органические и неорганические. Еще моя регенерация повысится на порядок. Да, и умереть от старости мне уже не будет грозить. Это все плюсы. Но будут и минусы, куда же без них.

Будет небольшая вялость после захода солнца. Кожа побледнеет и перестанет загорать, сколько бы я не находился на солнце. А еще раз в одну-две недели мне нужно будет сцеживать немного своей крови, буквально несколько капель. В этих каплях будет концентрат яда. Яда, который способен моментально убить обыкновенного человека. Эльфы, прошедшие преобразование, смазывали такой кровью свои стрелы. А еще мне будет крайне тяжело применять Темную магию.

В общем, взвесив все "за" и "против", я решился на изменение. Тем более, что возможно позднее провести обратное преобразование. Правда, судя по рассказам моего Советника, никто не спешил от этого отказываться.

... Я ввел в себя микроскопические водоросли и грибы, которые можно было найти почти везде: водоросли были в воде, а грибы — в почве. Потом с помощью заклинаний я увеличил их численность во мне до необходимой величины. Начала кружится голова, захотелось лечь, поспать. Но я знал, что если я поддамся — то не проснусь. Это был самый опасный момент, из-за которого самостоятельно стараются не проводить это преобразование. Но я, собрав всю свою волю в кулак, закончил начатое — сплел еще одно нереально громоздкое и сложное заклинание, направленное на объединение моего организма с привнесенными микроорганизмами. И только тогда позволил себе вырубится.

Очнулся я на следующий день. Все тело горело. По-моему, у меня была температура, и большая. Хотелось пить, ломило суставы и одновременно с этим ташнило. В общем, можно сказать, что я проснулся с "прекрасным самочувствием". "Что-то мне пока не нравится такое усовершенствование" — мелькнула мысль.

Подняться самостоятельно я не смог, поэтому пополз на карачках к воде. С трудом добравшись, я напился. Выпил я воды настолько много, что, казалось, еще глоток — и она польется из моих ушей. Постепенно полегчало, и я смог даже подняться на ноги.

...Через пару часов я чувствовал себя уже просто отлично. Настроение тоже поднялось. И я решил проверить свою регенерацию — ведь по словам советника, она теперь должна быть на высоте. Недолго думая, я легонько надрезал руку мечом. Капнуло всего несколько капель крови, и порез тут же перестал кровоточить. А его края начали медленно стягиваться. Пара минут — и от пореза не осталось и следа. Шикарно. Уже это качество, по-моему, оправдывает такое преобразование.

Дальше я решил проверить свою способность обходится без еды. И следующую неделю я посвятил в основном переводу с Ларди. Ни разу не поев, и не выпив ни грамма воды.

Итог — я убедился — еда мне отныне необязательна.

... Я скастовал на себя несколько щитов, закачав в них немало маны. На всякий случай. И наложил на себя эльфийское заклинание, своеобразный будильник. Теперь, когда пройдет один час — у меня заколет в правой ноге. Когда два — в левой. А спустя пять часов заболит уже правая рука... и, наконец, звон в ушах будет означать, что прошли сутки. Должен же я знать, сколько времени я так проведу.

И вот я решился опять войти в свое личное "субпространство". Но только теперь не желал света. Пусть будет лучше тьма.

А дальше я по памяти начал собирать руну "хасат". На стенах Зала памяти были лишь заготовки, которые должен был запомнить Мастер Гор. А уже потом, в своем личном измерении собирать их.

Я попытался выдавить из своих указательных пальцев преобразованную гномью силу. Но она почему-то не хотела формироваться ни во что, истаяв тончайшей нитью перед моим взглядом.

"Мастер Гор творит волшебство своей сутью" — всплыли в моей памяти строчки, написанные как предисловие. Я считал их просто красивым выражением. Но, возможно, это была четкая инструкция?

Я по какому-то наитию закачал гномью силу просто в свою ауру. И уже оттуда попытался ее вывести, формируя заготовку руны. К моему удивлению, у меня начало получатся. Облачко силы начинало принимать нужную мне форму. Причем, кажется, моя аура никакого участия в этом не принимала, вообще. Похоже, что руна формировалась просто моей волей. Странно. Это мне уже напоминало не магию, а чудеса какие-то. Магия, по-моему — это наука, такая же, как и математика, или история. В общем, что-то объяснимое, логичное, подчиняющееся каким-то правилам. Тут же было какое-то чудо — сила здесь подчинялась не моей ауре, которой я всегда и формировал заклинания, а просто воле, желаниям. Ну да ладно. Главное, это ведь результат, да?

Передо мной сформировались заготовки руны, такие, как я их видел на стене. За это время, у меня покалывало в левой и в правой ноге. Два часа уже прошло. Теперь мне предстояло соединить разрозненные обрывки в единое целое. Правила соединения заготовок в полноценную руну я уже изучил, так что я принялся за дело. В конце концов у меня и это получилось. Потом я влил еще немного силы, и добился того, чтобы сила шла по всем участкам руны в нужном направлении — а это оказалось тоже нелегко. И, наконец, уже готовую руну я переместил в свое сознание — это оказалось неожиданно легко. И вернулся в свое тело, напоследок не удержавшись, и на секундочку взглянув в бездну вокруг. Но в нее, уже так сильно не тянуло. Видимо, напрасно я затеял такие сложности с эльфийским преобразованием. Ну да ладно.

Я открыл глаза. Солнце только вошло в зенит. А в своем сознании ощущал пульсирующую руну. Но ее пульсация медленно затухала. Это означало, что у меня около пяти минут, чтобы ее использовать. А дальше она просто исчезнет.

Разумеется, я тут же ее активировал — вывел за пределы своего тела и запитал силой. Вбросив в него около одной пятой своего резерва. И направил на валун, который находился от меня, так, навскидку, метрах в тридцати. Раздался оглушительный треск. В мой универсальный щит с большой силой ударился обломок камня размером с кулак. Да еще и я оглох на несколько минут, а каменная крошка и пыль засыпала все в радиусе метров пятьдесят.

Немного отойдя от грохота, я создал мелкий дождик, забирая воду из прудика. Он поморосил минут пять над моей долинкой. И только тогда я смог различить то место, где руна "хасат" встретилась с валуном. Каменная пыль прибилась водой и передо мной медленно начали проступать пейзаж.

Ну что, похоже, мне предстоит "генеральная уборка" — это была первая моя мысль. А вот вторая была непечатная, потому что состояла сплошь из матов. Восторженных. К тому моменту видимость уже неплохо восстановилась, и я увидел огромную дыру в скале, как раз за тем местом, где был валун. Вот это сила!

Вот и все, можно подводить уже итоги моих "мучений" с высшими рунами. Благодаря преобразованиям ауры я стал видеть гораздо "тоньше" в магическом зрении. И теперь могу применять высшие руны гномов. Которые действительно, оказались невероятно мощными. К примеру, чтобы создать эффект, сравнимый с использованной мною руной "хасат", в заклинание "таран" мне нужно было бы влить где-то под двадцать моих нынешних запасов маны. Судя по тому, что я читал, это воздействие по силе где-то равнялось силе заклинания, выполненного древним магистром. В общем, это впечатляло. Вот только в реальности использовать эти руны, как сверхмощные заклинания мне не светило. Ну где, в каком бою у меня получится три-четыре часа тратить на их создание? Причем я использовал простейшую, самую легкую руну. Скорей всего, с опытом, это время будет уменьшатся, но...

Гномы, Мастера Гор могут создавать руны быстро, очень быстро. Почти как обыкновенные заклинания. Да еще и распараллеливают сознание — то есть одна часть создает руну, а вторая управляет телом, может параллельно создавать обычные заклинания и вести бой. Все это им позволяют делать специальные секретные методики тренировок. (Это я тоже, кстати, узнал из "вступительной надписи" в пещере с высшими рунами.) А эти методики находятся в двадцатой пещере в Зале Памяти. Как раз там, куда я не решился послать паучка-химеру. Немного подумав, я решил пока не возвращаться в Ланс. Хотя захотелось, узнав, что еще я могу там получить. Я просто понимал, что меня там ждет, скорей всего, не самый радужный прием. А закончить жизнь в ближайшие месяцы на плахе гномов, или горбатится у них же несколько десятков лет на каменоломнях, мне не хотелось. Почему-то. Конечно, вполне возможно, что я преувеличиваю, и мне вообще ничего не грозит, но... пока я этого не узнаю, причем узнаю дистанционно — не попадая в цитадель, я туда не сунусь. Узнав возможности высших рун, я понял что мои самые сильные щиты выдержат одну, максимум две простейших руны. То есть за это время я, возможно и успею убить Мастера Гор. Одного. Двое же меня уже уделают точно. Так что имеет смысл сначала развить то, что я уже захапал. А потом, вооружившись всем, чем смогу, идти добывать новую порцию знаний у гномов. Кстати, о вооружении — применять в бою я высшие руны не смогу пока, это ясно. Но я мог бы делать с них артефакты. Либо попробовать встроить в свою ауру. Вот на этом, пожалуй и стоит сосредоточится. Причем, совершенствовать себя мне кажется более перспективный путь, чем создавать артефакты — ну не нравится мне обвешиваться разными амулетами, как елка новогодними игрушками. Амулет можно сломать дистанционно, кстати. По крайней мере я знаком с одной такой техникой. Еще при активном использовании, амулеты потихоньку разрушаются, и это, кстати, относится практически ко всем артефактам.

В общем, остальное время я посвятил соединению высших рун с моей аурой. Удалось мне немногое. Создать более емкое хранилище маны, чем у меня уже было создано в ауре, на основе обычных рун, у меня не получилось. А жаль. Ведь это и послужило причиной моего интереса к этому направлению магии.

Я сделал неплохой щит от магии. По мощности он превосходил втрое многослойный "щит текущей воды". И пропала необходимость создавать его заклинанием — достаточно было просто подать на руну силу. Этот участок ауры я соединил постоянным энергоканалом с "трансформатором". А еще я смог создать и соединить с аурой связку рун. Я сам ее создал. Она создавала ложную ауру мастера магии Жизни. Конечно, она была несовершенна, и при серьезном изучении хороший специалист поймет, что она пустышка. Но беглый допрос она выдержит спокойно. Так что я теперь мог не боятся, что кто-то заметит все изменения, что я в нее добавляю. Даже если я буду без универсального щита. Расход энергии на поддержание ложной ауры был просто ничтожен, настолько, что я не стал прокладывать к этому участку ауры даже энергоканал — однократной "запитки" должно хватать где-то на год. Благодаря этому я не побоялся создать себе еще одно хранилище, и скоро планировал закончить еще одно. Когда оно будет готово — то суммарный объем моей маны будет уже вдвое больше, чем у одаренного, только-только достигшего звания мастера.

Конечно, не стоит забывать и про "традиционные способы" развития ауры. Увеличение числа и утолщение энергоканалов так же дают прибавку в объеме маны. Но мне кажется, что эти два подхода вовсе не взаимоисключают друг друга — наоборот, они дополняют. Одаренные, которые полагаются на костыли-накопители, в конце концов, теряют возможность развиваться — их аура закостеневает, перестает "расти". Так бывает если одаренный пользуется только ими, не тратя время на специальные упражнения. Хотя если вспомнить саму методику этих упражнений, то накопители используются почти в обязательном порядке, как вспомогательные, но необходимые компоненты. Есть, правда способы обходится и без них, но с ними все-таки удобней... Да и хороший накопитель, вмещающий не менее половины резерва одаренного — серьезное подспорье в бою. Правда, половина резерва у полного мага и половина резерва у магистра отличаются на порядок. Так что чем сильней одаренный — тем мощней и, соответственно, дороже нужен накопитель. Для ученика он будет стоить порядка десяти золотых — посильная всем сумма. А вот мастеру, покупка накопителя обойдется уже не менее чем в семь тысяч золотых. Учитывая такие цены, многие не сильно богатые адепты, стараются обойтись без них. Это реально, просто требует дополнительных сил и знаний.

Я бы наверняка, просидел в долине еще дольше. Информации у меня куча, и никто не мешает ее осваивать. Но меня от этого отвлекли неприятные события — я ощутил, что мне стало тяжелей формировать заклинания. Немного, совсем чуть-чуть. Я на это сразу не обратил внимание, решил — показалось. Но через неделю я понял — не показалось. Я как раз решил себе сделать пару обыкновенных големов. Достаточно сложное заклинание, которое я год назад выполнил буквально за несколько минут, сейчас у меня заняло около десяти минут. В несколько раз дольше!

Я вызвал Советника, и подпитав его немного манной, спросил, что это может быть. Оглядев мою ауру без маскировки, этот призрак дохлого эльфа выдал:

— Проклятие Жизни.

— Что еще за проклятие?! — буквально прорычал я. Однако моему советнику мои эмоции были до лампочки.

— Побочный эффект от преобразования. Такое иногда бывает, очень редко. Примерно раз на тысячу существ.

— И что от него ждать в итоге?

— Ты потеряешь дар чародея — спокойно, как и всегда, ответил Советник.

— Почему ты меня не предупредил?!

— А ты не спрашивал про это.

Я с трудом подавил нервный смех. Ну как я могу спросить о чем-то, если даже и не слышал об этом?

— То есть мне нужно срочно проводить обратное преобразование?

— Это не поможет.

— А как же тогда это вылечить?

— Провести ритуал Прошения Благословления Жизни, посвященный богине Астаххо, матери всего сущего.

Хм, ритуал... Это значит, что кроме заклинаний, нужно еще что-то.

— А что нужно для этого ритуала?

— Мелкое животное, живое, несколько высушенных корней медовицы, семена алхи, три хризолита, кусочек эллиниума, и молодое вино. И жрец богини Астаххо.

Да уж, вот это списочек! Ну, положим, мелкое животное изловить не проблема, медовицу и алху тоже можно найти, да и хризолит — бросовый, в общем камень, если и не найду — так его легко купить. А вот эллиниум так просто не найдешь. Да и про жрецов этой богини что-то я не слышал, за все время пребывания в этом мире. Ну да ладно, буду последовательно решать проблемы после выяснения предыдущих. Начнем-ка с эльфийского металла, который сейчас является большой редкостью.

— А эллиниум после ритуала разрушится, или останется целым? — решил я уточнить.

— Останется.

Уже немного лучше — это значит, что возможно не только его купить, но и просто одолжить на время — может, это окажется сделать легче. Поехали дальше.

— А где мне найти жрецов этой богини?

— В эльфийском лесу. Жрецы — это только эльфы.

Похоже, я поторопился со своими выводами. Эльфы-то уже все вымерли. А в эльфийский лес, в поисках остатков их знаний пытались прорваться немало одаренных, иногда поддерживаемых крупным отрядом наемников. И все они исчезали в безмолвном Великом Лесе. Так что мне пробиться туда со своими, теперь "подпорченными" скромными силами было нереально.

— А без жрецов обойтись нельзя? — уже и не надеясь на положительный ответ, все-таки спросил я.

— Можно, но тогда вероятность успешного ритуала невысока.

Ну и хрен с ней, с вероятностью. Главное, что шансы все-таки есть. Хотя, надо признать, это самая крупная неприятность, в которую я до сих пор "вляпывался". И главное, блин, что этот долбанный Советник не рассказал мне об этом до преобразования. Умом-то я понимал, что "остатки" эльфа не виноваты — это всего лишь мой неполный вопрос привел к таким последствиям. Как там у компьютерщиков? Некорректный ввод данных, кажется. Но досада на Советника у меня оставалась.

Я решил выяснить, сколько у меня оставалось времени. Сравнил свою сегодняшнюю ауру с вчерашней, затем с позавчерашней, и так, последовательно, вплоть до того момента, когда я осуществил эльфийское преобразование. Я выяснил, что "проклятие Жизни" проявилось у меня полторы недели назад. И всего через четыре дня я уже ощутил его воздействие. Расчеты оказались не сильно сложны — если такая тенденция сохранится — то, самое большее, через месяц я лишусь дара чародея окончательно и бесповоротно.

Я решил еще попробовать использовать свой второй дар, дар менять ауру. Не знаю, что у меня получится, но попробовать стоит.

Еще пол дня я потратил, пытаясь своим даром повлиять на ауру, на ее измененные участи — там, где уже четко видны проявления "Проклятия Жизни". Ничего. У меня не получалось изменить их обратно, как будто что-то невидимое не давало мне это сделать.

Тратить время на самобичевание я не стал. Я "разбудил" Мурку, и пока она бегала в кусты, быстро собрал свои вещи. Взял только самое необходимое — деньги и дорожные вещи. Остатки продуктов под "нетленкой" я оставил здесь, укрыв камнями. Может, еще доведется вернутся. Окинул прощальным взглядом место, где я прожил год. Все здесь мне уже казалось родным, привычным и уютным. Я помнил здесь каждый камень. Это был неплохой год. И отправился в путь, не обращая внимания на то, что до заката оставалось всего четыре часа.

Через два дня я был уже почти в двухстах километрах на северо-западе, въезжая в приграничный город Загрии, Огрин.

Огрин был на стыке королевства Загрии и эмирата Хамидасс. Конфликтов между королевством и эмиратом никогда не было. Эмират — бедное государство на небогатых землях, занимающееся в основном скотоводством, и немного, мореходством. Единственный город, он же и столица. С них попросту нечего было брать богатому королевству. Так что причина спокойных отношений была проста — Загрии он был не интересен, а Хамидасс, может, и хотел бы оторвать кусочек от королевства, но не мог. Не по силам ему было тягаться с одним из крупнейших государств на материке.

...— Вик, одаренный, хочу кое-что купить — прозвучал мой ответ стражнику на стандартные вопросы: кто такой, род деятельности, причина приезда. В общем, как везде. Заплатив небольшую въездную пошлину — пятнадцать медяшек, рассчитанную в основном на небогатых эмиратцев, я въехал в город. Уточнив у прохожего, где рынок, я поехал прямиком туда. По пути разглядывая город. Кстати, он выглядел довольно необычно — здесь встречались два стиля строительства. В основном — загрийский, распространенный, как мне рассказали, по всему королевству. Длинные одно-двух этажные квадратные здания из дерева (хотя иногда попадались и из камня), с высокими заборами вокруг, немного напоминавшими крепости в миниатюре. А еще были трех-четырех этажные округлые здания-башни из камня, с куполообразной крышей, построенные на хамидасский манер. Сама крыша, как правило, в таких сооружениях была насыщенного темно-красного, кирпичного цвета — именно такого цвета получается черепица из глины. А пока я рассматривал город, на меня самого оглядывались многие. Мой вид на огромном хищнике, явно химере, вызывал любопытство у окружающих. Ко мне даже обратился один, с виду вроде бы купец, с предложением продать Мурку. Разумеется, я отказался. Но зато я у него же уточнил дорогу. Как оказалось, я слегка заплутал.

На рынке было шумно. Людской гомон, от которого я уже отвык за год одиночества, теперь давил на меня. А очень даже аппетитные запахи еды, смешивались с вонью немытых тел и конским навозом, да еще ряды, на которых торговали невыделанной кожей, добавляли свой "аромат". Один раз я даже увидел мелкого воришку, который ловко обчистил какого-то горожанина. Случайно, конечно заметил. А вот к моему кошельку никто не пытался подобраться, хотя он и висел на поясе, напоказ. Думаю, местных воров отпугивал мой вид, верхом на Мурке. Кстати, кошелек на поясе у всех жителей — это не тупость средневековья, как я когда-то думал. Таким образом они как бы показывают: я — обеспечен, и могу себе позволить что угодно купить. Так показывается статус. Причем, разумеется, по настоящему крупные суммы они прячут, кто куда, а напоказ, в кошельке, как правило, лежит мелочь — медяшки, реже серебрушки.

Пробившись через продуктовые ряды, я начал высматривать алхимическую лавку. Вскоре я нашел ее. Рисунок черпака на огне в качестве вывески помог мне в этом. Но вот помочь здесь мне не сильно смогли. Да, конечно, я купил тут маленький хризолит. А с эллиниумом вышел "облом". Хозяин развел руками, и предложил вместо этого лучше купить мне зелье, повышающее скорость, что безусловно пригодится мечнику. Очевидно, это ему в голову пришло, когда он разглядел мои мечи. Я улыбнулся, и встречно предложил ему рассказать, где, по его мнению, мне все-таки можно раздобыть эллиниум. Срочно. С помощью одного золотого хозяин "вспомнил", что в четырехдневном переходе отсюда есть замок Вису. Это резиденция влиятельного магического ордена, который называется Зоррон. Вот у них точно должен был быть эллиниум. Причина его уверенности была проста — сам хозяин лавки закупал именно там большую половину своего товара. А орден Зоррон был известен далеко за пределами их провинции, в первую очередь благодаря своим алхимическим зельям. А уж у таких специалистов можно найти все, что угодно — от чешуи драконов до экзотической "лунной пыли", привозимой откуда-то с островов — их род деятельности к этому обязывает.

Так как дело подходило к закату, я решил сегодня отдохнуть в городе. Так что я снял комнатку в таверне за полторы серебрушки. Проследил, чтобы Мурку хорошо покормили, и отправился к себе в номер. А там, вспомнив про нападение на меня еще в империи Литон, в трактире "Расти пузо", я решил перестраховаться. Я сплел еще один универсальный щит, как для прикрытия союзных войск. И растянул его таким образом, что он наполовину проник в стены, пол, дверь, окна и потолок. Все. Теперь я в коконе из щита, и ни одна, даже самая хитрая тварь незаметно не проберется ко мне.

Мой сон никто не потревожил, однако выспался я плохо. Мне всю ночь снились кошмары. Все время я от кого-то убегал, а они (мои неизвестные, но очень страшные преследователи — по крайней мере, я так думал во сне), меня настигали. Вот-вот меня схватят, и тогда... Магией я воспользоваться не мог — она мне почему-то не повиновалась. И я не мог понять почему, и бежал, бежал, бежал... Бр-р-р. Такое кошмарное сочетание ощущения надвигающейся опасности и собственной беспомощности, очень неприятное чувство.

Так, не завтракая (чем сильно удивил трактирщика), я взял свои вещи, и пошел забирать Мурку. Выпустив ее из клетки для химер, я пожаловался ей:

— А мне кошмары всю ночь снились, представляешь?

Но химере не было до этого никакого дела. Она громко, и требовательно мяукнула, подставляя свой бок. Мол, хозяин, хватит страдать фигней, лучше погладь меня. Я хмыкнул — у каждого свои проблемы. И погладил огромную кошку. Настроение немного улучшилось.

Я выехал в Вису. Четырехдневный переход, по словам хозяина лавки алхимических зелий, думаю у меня займет пару дней, не больше. Все-таки моя Мурка быстрей, и выносливей обыкновенных лошадей.

По пути, мои мысли все время крутились вокруг "Проклятия Жизни". Я пытался направить их в другое русло, подумать, например, про магию, про руны, да про что угодно, наконец! Но все равно, на что бы я не старался перевести свое внимание, оно возвращалось все к тому же. Эта проклятая болячка угрожала мне исчезновением дара к магии. Хнорр побери, да это самое страшное для одаренного! Когда за многие года привыкаешь к магии, когда основное твое занятие — это магия, когда ты даже принадлежишь к отдельному сословию — чародеям, то это ужасно. Разумеется, бывали случаи, я читал про них, когда вследствие какой-нибудь неприятности лишались дара. По разным причинам. В жизни одаренных, в общем-то, хватает риска. Так вот, в истории неизвестно ни единого случая, когда бывший чародей, лишившись своего дара, проживал больше нескольких лет. Ни единого! Потеря дара действовала настолько угнетающе, что большинство несчастных угасали прямо на глазах, за считанные недели. Изредка попадались люди с очень сильной волей, которые могли перебороть эту невероятную по силе апатию. Но у них через год начинала распадаться аура. А человек без ауры не живет. Были предположения, что аура чародеев как бы "привыкает" к постоянному притоку маны, а когда этого лишается — идет вразнос.

... Так что наверное, неудивительно, что мною овладело такое состояние. Это "Проклятие Жизни" практически, вынесло мне смертный приговор, единственное, что немного отсроченный. Но неизбежный. Даже с моим даром я сомневался, что удержу свою ауру от распада. Да, я могу изменять ее части, причем небольшие части и за значительное время. Но изменить ее всю, и быстро, мне не по силам...

Резиденция ордена Белой звезды, империя Нарт, в то же время:

— Господин, наши люди случайно обнаружили возле Бинто отряд монахов Никкасу. Бинто — это портовый городишко на юго-западе королевства Загрии. Там нам просто повезло — наш человек натравил стражу города на монахов. А те перебили почти сто пятьдесят человек. И тогда мы их взяли — сил у них отбиваться уже не осталось. Мы сумели пленить только одного из них, остальные успели покончить с собой, когда стало ясно, что не отобьются.

— Так. Удалось выяснить, что они там делали?

— Больше. Гораздо больше — с гордостью ответил слуга — у нас в Загрии как раз был неплохой палач — Деш?Род, посвященный Крови.

— Ты думаешь, Ричард уже выжил из ума и не помнит собственного ученика?

В голосе Познающего седьмого круга прозвучало раздражение, однако то, что он сказал о себе в третьем лице — был признак явно хорошего настроения. Это хорошо знали его окружающие.

— Ну, да, в общем он сумел выпытать, что не все монахи Никкасу уничтожены. Значительная их часть, что-то около нескольких десятков тысяч человек выжило. Все монахи с главного храма, с нескольких соседних и немного простого населения...

— Что?!

— Они сейчас на острове Паука.

Казалось, что даже воздух в комнате потемнел. На Ричарда стало страшно смотреть — он начал напоминать какую-то тварь из преисподней. Его лицо покраснело, вены на открытых, видимых участках кожи почернели. На руках выросли длинные когти.

Слуга с ужасом смотрел на трансформацию своего господина. Он упал на колени, и склонил свою голову к полу:

— Не губите, господин, не губите пожалуйста, я только передавал...

Ричард немного постоял, шумно дыша, но потом его дыхание начало успокаиваться, а внешний вид — возвращаться в норму. Такие превращения в припадках гнева сильных адептов Крови были практически нормой. Сама практикуемая ими магия меняла людей. По сути, они становились уже нелюдью, только это было явственно заметно вот так, при сильных эмоциях, ну или на пыточном столе, в расчлененном виде.

— Ладно, продолжай.

— Это еще не все. Отряд, который мы уничтожили, был не единственным — их три. Где еще два — мы не знаем...

— Ты мне лучше расскажи основное — какова их цель?

— Они должны были найти какого-то человека. У них был амулет, который указывал им на его местонахождение.

— И что это за человек?

— Мы не знаем — развел руками слуга — но, если вы отдадите приказ — мы можем попытаться найти его раньше оставшихся отрядов монахов. Да, единственное, что мы еще знаем, это его имя — его зовут Вик.

— Считай, что приказ отдан. Действуйте. Как захватите его — незамедлительно уведомить меня! И пусть это дело проконтролирует Тик?Вард, лично — он единственный Познающий шестого круга в Загрии сейчас. Кстати, как там у него дела идут? Были новости?

— Да. Судя по тому, что он нам отправляет через почтовых голубей — ему сильно мешает какой-то орден...

— Ну, ресурсов у него более чем достаточно. Разрушить центральную резиденцию, перебить верхушку — и ордена нет. Разумеется, с подстраховкой, так, чтобы никто не узнал, чьих это рук дело. Тратить время на тонкую дипломатию и интриги сейчас бессмысленно — сила на нашей стороне.

— Да господин, он так и хочет сделать.

— Ладно, свободен.

Слуга, поклонившись, вышел. А Ричард задумался над последними новостями. В Загрии все идет, похоже, хорошо. И лет через пятнадцать, если все будет нормально, можно будет объединить империю Нарт, уже находящуюся под властью ордена с Загрией. А когда ресурсов станет больше, заняться вплотную империей Литон. Единственные, кто не вписывался в этот план — это монахи Никкасу. Это была страна гордых, свободолюбивых чародеев-жрецов и сильных воинов. К тому же у них неплохо была налажена разведка. И была стойкая нелюбовь к магии Крови вообще, и к ордену Белой звезды в частности. Они могли серьезно помешать его планам. Ричард не зря тридцать лет назад начал именно с них, уничтожив их страну. Завоевать их было практически невозможно — проще было истребить. Конечно, и это было нелегко — пришлось принести в жертву почти полное население сразу двух провинций империи Нарт, и умудрится замаскировать это под нашествие орков. Причем тогда империя Нарт еще не была под контролем ордена Белой звезды, и было гораздо сложней все это провернуть. Те времена, Ричард вспоминал почти с ностальгией — впоследствии оказалось, что взаимодействие с таким огромным количеством энергии магии Крови подняло его личную силу до уровня магистра. Кстати сказать, что за всю историю этого мира было всего четверо адептов Крови, тех кто достигал звания магистра. К сожалению, выше, до уровня древнего магистра, таким способом было не подняться. Нужен был какой-то другой подход. И как раз его поисками было занято одно из исследовательских отделений ордена... Так, стоп. Опять мои мысли пошли куда-то не туда. Возникла непредвиденная ситуация — немалая часть монахов выжила. Вот с этим и нужно разбираться. А начнем мы, пожалуй, с разведки, как обычно. Знание врага — половина победы...

Месяц назад, цитадель Ланс, суд старейшин:

— Ну что же, я внимательно изучил документы, поданные мне кланом Серого Камня. Что тут скажешь? Я всегда знал, что люди — коварное племя, но чтобы настолько! — король гномов Канор IX в ярости стукнул пудовым кулаком по каменному подлокотнику кресла, на котором он сидел. Кулаку Мастера Гор, за это ничего не было, а вот камень не выдержал. С треском он надломился, и часть подлокотника упала на пол. — Это же надо было! Умудрится спереть реликвию клана Серого Камня, а потом еще все провернуть так, чтобы этот клан еще и наказали. Просто невероятное вероломство! Мы ему оказали гостеприимство, а он...

— Именно поэтому наш старейшина, Толор и решился на такое. Доказать официально мы не успевали, а человек уже уезжал с нашей реликвией. Поэтому клану и пришлось пойти на риск. Так что мы не просим ничего необычного. Мы просим лишь оправдать нашего старейшину и объявить награду за информацию о человеке. Понятно, что просто выслать отряд для его поимки мы уже не можем — мы его попросту не найдем — слишком много времени упущено. Он может быть уже где угодно. А когда появится информация о его местонахождении — вот тогда мы сами покараем его, ибо он похитил самое ценное из нашего клана.

— Быть посему — сказал король.

Еще через два дня, в одном из домов, принадлежащий клану Серого Камня.

... в общем, мы спрятали ее. Пользы мы от нее не видели уже многие века, и уже давным-давно это просто красивая безделушка.

— Согласен — уже в который раз почесал проклевывающуюся бородку Толор. Сейчас он был полон оптимизма — его клан стоял за него горой, они даже умудрились провернуть все так, что его оправдали. Все-таки, что ни говори, а ставка на верность родичей всегда себя оправдывает.

— А так мы по сути, сменяли ее на тебя — а от тебя польза клану явно больше, да и связи твои нам очень нужны.

— Все верно, вот только как вы умудрились обмануть совет?

— Ну, вообще-то мы не обманывали — мы просто подали все происходящее под другим углом. И убедили в том, что это правда, нашего Тигли. А уже он выступал в суде, и по его ауре все видели — он не врет, он говорит правду. А точнее то, что ею считает. Но это уже не важно. Государь дал нам разрешение — и теперь все наши информаторы за неплохое вознаграждение дадут нам знать, как только этот человек появится в их поле зрения.

— А мы уже пошлем отряд — подхватил мысль Толон — думаю, Мастера Гор и десяток гвардейцев ему не одолеть.

— Я тоже так считаю — усмехнулся его собеседник.

Вик, день спустя:

Уже под самый вечер, через два дня почти непрерывной езды я оказался возле Вису. Как и рассчитывал. Это оказался небольшой городок-крепость, и рядом с ним, буквально метрах в пятистах, еще две внушительных, обнесенных трехметровым деревянным забором усадьб. Подъезжая, я подумал что там живет парочка благородных. И ошибся. Потом я узнал, что это алхимические лаборатории. Там проводили самые опасные опыты.

Ну, а пока, я добрался до ворот. Они были закрыты. И только через пару минут непрерывного грохота по ним, когда я уже начал прикидывать, может, попробовать что-то более шумное, мне открыли. Ну, как открыли — открылась небольшая "форточка" в ней. Сонная морда стражника, пробормотав что-то типа "сегодня неприемный день, приезжайте через два дня" попыталась закрыть ее обратно. Вот это меня взбесило. Какое, блин, через два дня?! Да мне каждый день дорог! Поэтому закрыть форточку стражнику не дало мое "водяное щупальце", заклинившее ее. Безуспешно подергав ее пару раз, стражник мне сообщил:

— Если не отпустите — я позову наших одаренных. И у вас будут большие проблемы — и еще раз попытался ее закрыть, наверное, ожидая, что после такого сообщения я ее отпущу. Разогнался, мечтатель!

— Давай-давай, зови своих. Я потому и приехал. — Приободрил я его.

— Ну, я предупреждал! — и морда стражника исчезла. А через пару минут в окошке показалось совсем другое лицо — жесткое, волевое. Цепкий взгляд казалось, почти физически прошелся по мне, подмечая все. Очевидно, увидел он достаточно, потому что после этого лицо приобрело немного другое выражение — более спокойное. А судя по ауре, защищенной универсальным щитом, — (уж это я могу разглядеть и за слоем дерева) — это был одаренный.

— Я приехал, чтобы купить у вас эллиниум. Или одолжить, на один день. Пойдет даже небольшой кусочек.

Я решил не тянуть, и в лоб сказать, что мне нужно.

— Составьте запрос в наше отделение в ближайшем городе, и если у нас есть такая возможность — мы его предоставим вам — предложил неизвестный одаренный.

— Вы не поняли. Мне он очень нужен. Срочно. Прямо сегодня. Повторяю — меня даже устроит всего на один день. Я готов заплатить за это. Немало.

В общем, я предлагал, по-моему, беспроигрышную комбинацию — беру в аренду на один день — а они получают кругленькую сумму, ничего не теряя и не затратив. Предложение выгодное, даже очень. Поэтому я не удивился, когда ворота раскрылись, и незнакомый одаренный, представившись Норитом, пустил меня в "святая святых", резиденцию ордена Зоррон. Как говорил кто-то из древних полководцев Земли: армии берут города, но осел, груженный золотом, сделает это быстрей. Но моя цель была скромней, и потому я надеялся, что и золота уйдет меньше.

После достаточно длительной торговли мне согласились дать кусок эллиниума размером с наперсток за шесть тысяч золотых (а точнее, их эквивалент в яхонтах). Жаднюги, конечно. Но мне деваться было некогда. Так что под присмотром все того же Норита я через час готовился провести ритуал.

Узнав, эллиниум мне нужен для ритуала, мне предоставили специальное помещение для его проведения. Скорей всего, чтобы убедится, что я не сбегу и верну металл обратно. Да пожалуйста, мне же лучше — специально экранированное помещение повышает шансы на удачное исполнение любого ритуала — это азы магии.

Норит, полный маг магии Земли и адепт пятой ступени алхимии:

Норит наблюдал за этим странным чародеем Жизни. Приехал вечером, а не утром, или хотя бы днем, ломился в главную резиденцию (а ведь такую просьбу удовлетворили бы в любом крупном городе), да еще и выложил столько, что хватило бы купить впятеро больше эллиниума. Чудак, да и только. Опять же, так торопился проводить свой ритуал, что удалось уговорить его провести в специальной комнате. Тут есть свои секреты, благодаря которым после ухода этого чародея можно будет полностью восстановить использованные плетения. А это значит, что в "копилку" ордена уйдет новое знание. Это приятно. А еще его хорошее настроение поддерживали шесть тысяч золотых, из которых он планировал отдать в казну только половину. Большую часть он обязательно отложит, а где-то тысячу можно будет потратить на некоторые редкие ингредиенты, которые не получишь на складе. Вечно он из-за этого ругался с Лавриком — интендантом, заведующим складом. Этот старый хрыч с такой неохотой расставался с ингридиентами, что казалось, он вытаскивал их из собственного кармана. Вечное брюзжание, юление: "— этого нету... того тоже нету... как вон у меня за спиной слева? Тебе показалось! Вали давай отсюда, нету говорю ничего." Его даже прозвали за глаза, конечно, "стариком Нетом". В лицо ему такое никто не скажет — старик был очень злопамятен, а его приятельские отношения с главой ордена позволяли ему многое...

От этих мыслей его отвлек заезжий одаренный: он начертил на полу пентаграмму, и теперь покрывал ее рунами. Одна, две, три... восемь... шестнадцать... на втором десятке Норит уже перестал считать. А узор из рун продолжал расти. Скоро внутри пентаграммы уже не осталось даже места для написания новых рун. У Норита закрались сомнения, что возможно, этот ритуал повторить орден не сможет. Гость тем временем напитал руны силой, и разместил вокруг пентаграммы связанную курицу, три кусочка хризолита, и тот самый маленький кусочек эльфийского металла — эллиниум. А потом, тщательно примерившись, сделал то, от чего у Норита глаза на лоб полезли: раскупорил захваченный с собой кувшин, и ВЫЛИЛ его прямо в пентаграмму!

Норит даже прикрыл глаза, ожидая ярчайшей вспышки сдетонировавших рун. Всю манну, которую он смог — он моментально вкинул в магический щит. Любой, знакомый даже с азами ритуальной магии, знал — жидкости в ней не место. Она смешивает энергии рун, и последствия могут быть абсолютно любые, чаще всего разрушительные. Однако ничего не происходило. Он несмело приоткрыл глаза. Жидкость, вылитая в пентаграмму, так и не коснулась пола. Она зависла в воздухе, и постепенно растеклась в тонкий диск, который замерцал каким-то серебристым светом. А потом гость шагнул вперед, в пентаграмму. Жидкость медленно перетекла на него, "облепив" его полностью. Он стал похож на статую рыцаря, но абсолютно монолитную, без единого отверстия. Дальше он скороговоркой произнес что-то, Норит успел разобрать только часть, что-то вроде "прошу тебя Астаххо" и жидкость на теле чародея на мгновение превратилась в изумрудно зеленую, сияющую собственным светом. И потухла, наконец поведя себя как и положено жидкости — залив пентаграмму и руны. Раздался негромкий хлопок — и все исчезло, остался только чародей, напряженный какой-то, с закрытыми глазами. Пару минут он так постоял, а потом открыл глаза. В них Норит заметил слезы и какую-то запредельную тоску.

— Что, не получилось, что ли?

Чародей отрицательно покачал головой, смахнув руками слезы

— А что это хоть было-то? — не смог сдержать своего любопытства Норит

— Я теряю дар. А это — была единственная возможность остановить это — вздохнув, сообщил гость.

— Сочувствую — высказал Норит именно то, что мелькнуло у него в мыслях. Действительно, тут осталось только посочувствовать. Или даже скорей соболезновать. Как будущему покойнику. Не дай хнорр таких "радостей".

Вик, после ритуала:

Сил не осталось совсем. Силы физические были, а вот моральных — не осталось совсем. Поэтому я попросил Норита выделить мне комнату, для ночевки. А утром, на свежую голову, я буду разбираться, что делать дальше. Сейчас же меня охватила такая апатия, что даже думать не хотелось. Это была моя роковая ошибка. Нужно было садиться на Мурку тотчас, и уезжать оттуда, куда угодно, но... я не провидец, к сожалению, и не вижу своего будущего.

Зайдя в комнатку, которую мне выделили, я на автомате поставил защиту, завалился в кровать, не раздеваясь, и впервые усыпил сам себя заклинанием. Я хотел только одного — выспаться. Уйти от своих проблем в мир снов, где ничто мирское меня не достало бы.

Мне это удалось. Спал я сладко, как младенец. Солнышко ласково заглядывало в окно. Оно светило мне на лицо, пока я не проснулся.

...Тишина. Полная, абсолютная тишина — это первое, что я заметил. Не было ни единого звука, кроме тех, что издавал я сам. Меня это насторожило.

Я огляделся. Ничего необычного я не заметил. Но потом, внимательно присмотревшись к плетению универсального щита, который я ставил в качестве защиты, я обнаружил, что вчера закачал столько силы в него, что он перестал пропускать даже звуки.

"Забавный эффект получился" — с этой мыслью я развеял его. И сразу же появились звуки: какие-то крики, шум. Я как-то не обратил на это особого внимания. Видно, толком еще не проснулся. Спокойно собрался, и вышел из комнаты, направляясь к конюшне. Там меня ждет Мурка. А потом я уеду отсюда, и буду, наверное, прорываться в эльфийский лес. Другого варианта у меня просто нет... И тут мое внимание наконец, привлекли крики и шум, который я слышал еще из своей комнаты. Это был шум битвы — такое ни с чем не спутаешь. Я мысленно встряхнулся, и побежал к источнику шума. Это была крепостная стена. Наверху суетились простые люди и одаренные. Кто-то стрелял из луков навесом, кто-то — тащил, кажется, горячую смолу, несколько чародеев объединились в "круг" и готовили какое-то мощное заклинание магии Земли. Раздался грохот, и верхний участок стены в одном месте просто снесло каменным ядром, ударившим с невероятной силой. Люди, стоявшие там, разлетелись как куклы. Из чародеев, готовивших заклинание, только один выжил, и сейчас, очумело глядя, пытался встать. Конечности не сильно ему повиновались, поэтому это ему пока не удавалось. Не знаю, что там у него с внутренними повреждениями, но то, что у него сильнейшее сотрясение — это можно сказать сразу.

Я, увидев такую картину, свой обязательный универсальный щит дополнил "каменным щитом" от физических повреждений, и "щитом текущей воды" — от магии, и только потом направился на стену, желая все разузнать. Я заприметил, что в одном месте стены есть утолщение, как будто основание башни, защищенное мощнейшим "каменным щитом", чуть ли не магистерского уровня. И оттуда время от времени выбегали солдаты, распределяясь по стене.

Возле лестницы, ведущей туда, стоял, судя по нашивкам, десятник.

— Кто такой? — рявкнул мне вояка

— Я? Вик, одаренный. А что происходит, десятник? Вас кто-то атаковал?

— Да. А ты кто? Откуда здесь взялся?

— Кто-кто, посетитель, блин. Вчера приехал за одним редким ингридиентом, а сегодня хотел уже уехать. Так что все-таки происходит?

— Нас атакует какая-то армия. И чародеи Крови, будь они неладны.

— Что? Чародеи крови? — машинально переспросил я — откуда?

— А я откуда знаю? — мрачно спросил десятник — мое дело маленькое — выполнять приказы. Вот сейчас я стою здесь. Охраняю вход.

— Слушай, мне бы переговорить с вашими командирами надо. Хоть узнаю, что тут творится. И, может, даже помогу чем-нибудь.

— А какой у тебя ранг? — оживился десятник

— Мастер Жизни — не стал скрывать я

— О! Мастер! Подожди пожалуйста, я сейчас спрошу — и десятник, как мальчишка, бодро убежал вверх по лестнице.

Буквально через минуту он махнул мне сверху рукой — мол, поднимайся. И я поднялся вслед за ним. Три пролета каменных ступеней закончились большим помещением. В нем сходились сразу несколько коридоров, ведущих из разных мест крепости. Там находилось четверо одаренных. И несколько солдат, судя по их одежде. Один из одаренных был Норит. Он приветственно кивнул мне. Я подошел к нему ближе.

— Что случилось, может мне кто-нибудь объяснить?

— На нас напали. Какой-то большой отряд, при поддержке чародеев Крови, и мощных баллист.

— Удалось что-то еще выяснить? Насколько большой отряд, сколько чародеев, какой силы... и какие силы есть у нас?

— Стоп, давай сначала определимся, ты с нами?

— Что за вопрос? Конечно, с вами! Если замешаны адепты магии Крови — то тут или их убьешь — или они тебя — другого с этими уродами не бывает. Встречался я с ними, знаю их поведение.

— И ты можешь поклясться, что не имеешь отношение к нападающим? — вмешался в наш разговор другой одаренный

— Конечно. — я снял универсальный щит, позволяя чародеям вокруг меня видеть мою ауру. То, что она создана искусственно, знать им необязательно. Я действительно не собирался их предавать — Я, одаренный Вик, клянусь, что не желаю причинять вред никому из здесь присутствующих и никак не связан с нападающими.

— Годится — кивнул одаренный — Я Питрос, глава ордена Зоррон. Ситуация такова: у нас — около семисот солдат, и двадцать три одаренных, из которых пятеро — мастера магии Земли. А вот у нападающих не меньше пяти тысяч солдат, и адепты Крови. Сколько — я не знаю, но не меньше пяти, это точно...

— Сколько можно продержатся при имеющемся раскладе сил, хотя бы приблизительно?

— День, максимум — два. Эти гады используют жертвоприношения. Они поставили "сетку". Из-за нее мы даже не можем послать сокола, с письмом о помощи.

— Короче, дело дрянь — подытожил я.

— Верно — согласился Питрос.

— А у вас нет случайно какого-нибудь потайного хода, чтобы можно было уйти?

— Есть, но уже он не поможет — там стоит засада, наши люди проверили. Еле успели завалить его за собой. Их кто-то предупредил про него. — Питрос досадливо поморщился.

В этот момент в помещение вбежала группа солдат. Они остановились, глядя на одаренных.

— Синяя коробка, по две штуки — отдал команду глава ордена.

А я смотрел, как солдаты подошли к нескольким цветным ящикам, стоявшим возле стены, и ловко кинжалами вскрыли один из них. Там оказались крохотные пузырьки. Каждый ухватил по паре емкостей, и выбежал в другую дверь.

— Это стимуляторы — пояснил мне Норит — мы их выдаем солдатам во время боя.

— Ладно, поговорили — пора и к делу. Чем ты конкретно можешь помочь? — Питрос явно решил не терять время.

— Есть у меня пара заготовок, как раз для такой ситуации очень пригодятся, я думаю. Только мне нужны два живых дерева, побольше. — это я вспомнил про своих зародышей дендроидов.

— Это можно. Легор, проводи мастера Вика — обратился глава ордена к солдату.

... Перед воротами, метрах в пятнадцати, росли три дерева — три могучих хельна. Эти прочные деревья как нельзя лучше подходили для моей задумки. Я вытащил свой меч. Примерился, готовясь рубануть в удобном для меня месте. И остановился. Зачем рубать прочнейшее дерево, если есть другой способ? С помощью несложного эльфийского заклинания я "попросил" дерево раздвинуть ткани внизу, и вуаля — несколько минут — и полость под зародыш готова. Еще пару минут — и второе дерево обзавелось тем же. Закинув туда зародыши, я начал подпитывать их маной. А солдат, стоя рядом, даже раскрыл рот от удивления. Ну еще бы! Я представил, как это выглядит со стороны: подошел чародей к деревьям, приложил руку к одному — появилось дупло, приложил ко второму — и во втором появилось. Потом закинул туда что-то — и закрыл глаза. А дупла начали медленно затягиваться. Мало того, деревья начали меняться — заметно стали короче, но толще, выпала большая часть листвы, причем опала она уже сухой и пожухлой — все вещества, что там были, будущие дендроиды втянули в себя. Ветки зашевелились, а корни начали потихоньку вылазить из почвы (это я подпитывал их ударными дозами маны — обычно они созревали за день, но мне нужно было гораздо быстрей). Минут за двадцать они окончательно сформировались, забрав у меня половину резерва. На нескольких верхних ветках у них раскрылись ароматные цветы, содержавшие ядовитые метательные шипы. Я активизировал ментальную связь. Оба пятиметровых дендроида сделали ко мне несколько шагов. Связь в норме. Но я услышал какой-то сдавленный возглас за спиной. Обернувшись, я увидел моего проводника, который с ужасом смотрел на получившихся чудищ.

— Не бойся, я ними управляю

Он как-то судорожно кивнул, и, стараясь не приближаться к дендроидам, протиснулся мимо них.

— Эй, парень, подожди! Где есть широкий проход на стену, что бы вместились мои големы? (Вообще-то, это совсем не големы, но солдату это было объяснять бессмысленно, проще было так сказать, что бы он понял.)

Солдат махнул куда-то влево. Присмотревшись, я действительно обнаружил широкий, но крутой подъем на стену.

— Ну что ребята, пошли, покажем, кто тут самый сильный? — обратился я к своим творениям...

Тик?Вард, Познающий шестого круга, главный представитель ордена Белой звезды в Загрии:

Тик?Вард выслушивал донесение Рен?Роолла, одного из своих подчиненных, выполнявшего роль ЗАМа:

— Развернули "сеть". Послать письмо они не смогут. Развернули заслон с другой стороны крепости, у северных ворот. Заслон на виду — пятсот солдат при поддержке троих чародеев. Они кстати, уже сделали подпитывающие жертвенные контуры, так что в любой момент смогут обеспечить уровень энергий мастера. Подземный ход захватить не удалось — эти крысы обвалили его, убегая от нас.

— А что по главному направлению удара?

— Баллисты работают уже около четырех часов. Особых успехов пока нет — все-таки, это орден, связанный с магией Земли — они тут же латают повреждения в стене.

— Ничего страшного, они потратили на это силы, и немаленькие. Останавливай баллисты, пусть их прислуга отдыхает. Теперь пришел черед пехоты. Марко, командуй атаку пехоте.

Марко, капитан отряда наемников, дунул в рог, до того мирно висевший у него на поясе. По этому сигналу первая волна атакующих кинулась вперед, с лестницами, на штурм крепости. А адепты Крови, принеся перед этим кровавые жертвы, легко прикрыли от магии и стрел своих солдат. Стрелы, болты и даже кипящая смола не могла причинить им вреда. Но вражеские одаренные все равно вносили немалое опустошение в ряды бегущих. Они нашли способы, как достать врагов. Каменные копья прошивали их, выходя прямо из земли, несколько груд булыжников превратились в каменных големов, и сейчас давили солдат. Однако буквально через минуту каменных големов связали боем подоспевшие кровяные големы. Благодаря огромной энергетической подпитке, которую могли обеспечить адепты Крови, они полностью обездвиживали своих каменных "коллег". А первая волна солдат, изрядно поредевшая, уже добралась до стен и кинулась на штурм.

Марко уже дважды дунул в сигнальный рог. По этому сигналу в бой пошла вторая волна солдат, уже более многочисленная — около тысячи человек. И если первая волна в основном состояла из всякого сброда, нередко впервые надевших доспехи воинов, то вторая — уже из профессиональных наемников. Им уже не угрожали големы, а чародеи Крови прикрывали их от прямых проявлений магии и стрел, так что этот отряд уже добрался до стен с минимальными потерями. И тоже кинулся в бой — поднимал упавшие лестницы и карабкался по уже стоявшим. Так далеко от себя адептам Крови уже слишком сложно было поддерживать щиты, поэтому осаждающие начали нести серьезные потери от стрел, и прямых проявлений магии вроде простейшего заклинания "таран", и молний. Однако и это было не главное. В то время как защитники полностью увязли в первых двух волнах атакующих, Тик?Вард подготовил еще один сюрприз: он сделал огромный подпитывающий жертвенный контур четко напротив ворот. Три десятка убитых наполнили его под завязку. Главная проблема магии Крови — это то, что ману, выделяющуюся при жертвоприношении, не запасешь никак. Она не держалась ни в одном накопителе. Загадка природы. Жертвенные контуры эту силу тоже недолго могли держать. Однако они давали достаточно времени, чтобы накопить ее нужное количество, и обрушить на врага. Но зато если дать достаточно времени на подготовку, и нужное количество жертв — ее мощь поистине была бесконечна. Говоря прямо, если бы Тик?Вард принес в жертву, скажем, тысяч пять человек — он бы сровнял эту крепость с землей одним ударом. Выделившейся силы хватило бы, чтобы не просто развалить ее, а обратить в пыль многотонную каменную громадину. Однако выброс такой силы засекли бы все чародеи в пределах этого континента. А это значит — открытие "сезона охоты" на адептов Крови. Так что на самом деле он был очень ограничен в своих силах.

Тик?Вард подошел к жертвенному контуру, находившемуся в огромном шатре. Его подчиненные только закончили пытать, насиловать и резать жертв — выделяющиеся при этом негативные эмоции тоже добавляли изрядную толику силы. Он развеял "полог тишины", не дававший окружающим слышать вопли истязаемых людей. И, не заходя в сам шатер, вытянул к нему руку. В нее, как живая змея, заползла тоненькая струйка крови из шатра. Это было видно визуально. Простым взглядом. А вот натренированный взгляд чародея отметил бы, что эта струйка ослепительно полыхала энергией.

"Как же все-таки приятно ощущать такую мощь, чувствовать, что я ее властелин, ее повелитель" — проскользнула в голове Познающего шестого круга мысль. Однако он отогнал ее — некогда было упиваться этим ощущением. Нужно было работать. Тик?Вард сплел "каплю", используя заемную энергию. Невинное название могло ввести в заблуждение только тех, кто не сталкивался с этим заклинанием. На самом деле это было страшно...

Красноватая сфера, постоянно переливаясь всеми оттенками красного цвета, неспешно двинулась вперед, в сторону ворот. Со стены ее увидели, и даже осознали грозящую им опасность. Но сделать ничего не смогли. Несколько молний беззвучно канули в ней, как в бездне. Стрелы, и копья постигла та же участь. Две земляные стены почти двухметровой высоты, которые противники успели вырастить на ее пути, тоже никакого эффекта не возымели. Они рассыпались серым пеплом, ни на мгновение не задержав сферу. На несколько мгновений все замерли. И атакующие, и осажденные следили...

Ворота были старой работы. Они прожили долгую жизнь, и повидали многое. Хельн, оббитый железными пластинами, со вмурованными в него многочисленными амулетами, да еще и пропитанный разными алхимическими составами был нерушим больше двух столетий. Однако даже такие ворота не выдержали столкновения с магией Крови.

Раздался оглушительный удар. Многие просто оглохли. У некоторых даже потекла кровь из ушей и глаз. Взрывной волной повалило всех в радиусе ста метров от взрыва. Тик?Вард дольно улыбнулся и кивнул капитану. И в третий раз прогудел в свой рог Марко. По этому сигналу еще одна тысяча воинов побежала в сторону пролома на месте ворот. Когда атакующая волна была всего метрах в двадцати от пролома, оттуда вышли какие-то гиганские фигуры. И стали на пути солдат, почти полностью перекрывая проем.

— Огромные големы — с ненавистью процедил Тик?Вард — сволочи, оставили в резерве. Марко, мне нужен коридор. Пусть солдаты отойдут в сторону. И подальше.

— Сейчас попробую — вздохнул капитан, глядя, как первые солдаты храбро бросаются на големов. А те отшвыривают их, как пылинки...

Снова прогудел несколько раз рог, и основная часть солдат, недоуменно оглядываясь назад, разбежалась по обе стороны пролома. А оставшихся мгновенно уничтожили отростки этих необычных големов.

Тик?Вард начал снова создавать мощное заклинание, теперь призванное уничтожить этих чародейских созданий, маны у него оставалось еще много...

Вик:

Не успел я подвести дендроидов к стене, как раздался сильный взрыв. Меня откинуло на пару метров назад. Правда, никакого вреда это мне не нанесло — меня защитил мой многослойный "каменный щит". Причем, судя по перекошенным лицам нескольких людей, мой щит остановил не только ударную волну, но и нехилую звуковую волну. Пыль быстро оседала, и на месте ворот обнаружилась здоровенная дыра. Не особо размышляя, я послал туда дендроидов — и так ясно, что сейчас туда ринется вражеская пехота. И верно, спустя буквально несколько минут налетела волна нападающих. Однако она разбилась, как разбиваются морские волны о скалу. Дендроиды встали стеной, непреодолимой для нападающих. Я отдал им приказ — стоять на месте, и убивать всех врукопашную. И они выполняли приказ.

...Страшное зрелище, нужно сказать. Их ветки мелькали, ни на секунду не останавливаясь. Человеческие кости не могли держать удар такой силы. Даже парочка сангов то ли первого, то ли второго уровня. Советник, когда рассказывал мне про дендроидов, говорил, что они немного медлительны. Не сказал бы. Они двигались со скоростью хорошо тренированного немодифицированного человека. Но только у человека всего четыре конечности, а у них — много. Когда человек тебя ударит, есть несколько вариантов защиты: допустим, можно заблокировать удар, или просто увернутся. А когда тебя бьют с разных сторон сразу две, три, или там семь конечностей, длинной значительно превышающей длину человеческих рук, как тут увернутся? А закроешься щитом от одного из таких ударов — однозначно сломает руку, и хорошо, если только сломанной рукой обойдется... Стрелы и копья моим творениям были не страшны, а удары мечей и секир — что щекотка. Перерубить даже обычную ветку в воздухе на самом деле очень нелегко, а у моих творений ветки были гораздо крепче, как оказалось, чем у обычных деревьев. Да еще и все повреждения быстро затягивались на них. За счет чего это происходит, я понял сразу, как только увидел, как они некоторыми ветками подгребают под себя мертвецов, и быстро разлагают их.

Прозвучал звук рога. В местных условиях это аналог военной рации. Противник отошел от ворот, причем разошлись они так, что открывался отличный сектор обстрела со стороны нападающих. Я тоже отошел на всякий случай в сторону, и усилил свои щиты. Правда, я ожидал залп баллист или что-то в этом роде. Но не угадал. В дендроидов ударил целый столб какого-то разрушительного заклинания. Камни вокруг них начали потрескивать, и рассыпатся в прах. Пролом тоже здорово увеличился. Когда заклинание прекратило действовать, я издалека осмотрел свои творения — никаких повреждений они не получили. Только исчезла куча мертвых вокруг них. Ха, представляю, как злится сейчас тот адепт Крови, который целил в дендроидов. Очевидно, их приняли за обыкновенных големов. Ну ничего, сейчас мы прибавим поводов для злобы — и я отдал приказ использовать шипы.

Верхние ветки пришли в движение. Ядовитые шипы сотнями посыпались на пехоту противника, отошедших всего метров на двадцать от пролома. Послышались крики, и оставшиеся в живых начали в панике убегать, оставляя по пути мертвецов — яд действовал не молниеносно. То один, то другой из бегущих падал ничком и больше не поднимался. Отбежав метров на пятьсот, они остановились. Я, ожидая, что адепт Крови опять попытается ударить своей магией, отошел в сторону, уходя от дендроидов.

Валадар, санг пятого уровня:

Валадар скучал, сидя возле Тик?Варда. Все это он видел уже сотни раз. Осады, сражения, убийства, военные хитрости, беспримерную отвагу обреченных и трусость убегающих... Когда-то это волновало и его. Волновало, заставляло биться сердце быстрей, а мысли вообще разгоняло до запредельной скорости. Но это все ушло, все в прошлом. Ему сейчас двести тридцать лет, и он санг пятого уровня. Он достиг всего, о чем мог только мечтать простой воин без колдовского дара. Любые сражения он уже давно воспринимал, как простую работу. Каменщик обтесывает каменные глыбы, крестьянин возделывает поля, а он убивает. Каждому свое.

Сегодня, правда, его работа будет немного интересней, чем обычно. На поясе у него висели на специальном креплении тоненькие иглы, с утра зачарованные адептами Крови. Эти иглы обездвиживали обычных людей, а чародеев вдобавок лишали возможности использовать их силу. Для этого их нужно было воткнуть в шею жертве, под седьмой позвонок. Самое интересное, что даже если вынуть ее тут же — еще сутки жертва не сможет ни двигаться, ни колдовать, ни даже говорить. На сангов, правда, это не действовало.

Тут его мысли были прерваны нанимателем:

— Валадар, ты готов?

— Давно

— Тогда начинай.

И Валадар исчез из поля зрения окружающих, в то же мгновение оказавшись на крепостной стене. Мгновенная телепортация в пределах видимости — это талант, это благословление, это дар, который он получил, став сангом пятого уровня. Валадар считал его самым полезным из всего, что он умел. Большая сила? Это хорошо. Высокая скорость реакции? Тоже неплохо. Иммунитет к магии — тоже приятно... Телекинез — вообще отлично. Но самое лучшее — это вовремя "сделать ноги". Санги — тоже люди. Их можно убить, отравить, зарезать... И именно телепортация — это то самое умение, которое позволяет выйти сухим из воды, и спасти свою шкуру из самых убийственных ситуаций. А еще это то, что делает его во сто крат опасней. Что и демонстрировал с блеском Валадар:

Появившись на стене, он глянул вокруг. И тут же перенесся влево, за спину первого обнаруженного одаренного. Он оказался без магического щита. Болван, впрочем, ему это на руку. Мгновенно вытащил иглу и воткнул ему в шею. И перенесся дальше, еще даже до того, как этот одаренный упал. К следующей жертве.

Следующий чародей стоял в группе солдат, да еще и с активным магическим щитом. Валадар, появившись прямо перед ним, мгновенно, за доли секунды зарезал всех солдат, а потом еще раз переместился за спину этого чародея, и напрягшись, со всей силы ударил мечом. Щит развалился, не выдержав удара такой силы, да еще нанесенного мечом-артефактом, специально созданным для пробивания магических щитов. Чародей начал оборачиваться через левую сторону. А его правая рука начала сжиматься, концентрируя силу. Санг быстро шагнул вправо, вплотную к чародею, и вонзил иглу. На мгновение огляделся. И увидел внизу, под стеной, еще одного одаренного. На нем было сразу несколько многослойных щитов, напитанных под завязку манной.

"Серьезный тип. Скорей всего, мастер. Придеться с ним повозится" — отметил про себя Валадар, перемещаясь к нему. Он появился у него за спиной беззвучно, занося меч для удара, однако чародей что-то почувствовал. Он быстро обернулся, одновременно шагнув вбок от санга. И даже успел выпустить в него какое-то заклинание в тоже мгновение, в которое меч врезался в его защиту. Валадарову защиту от магии оно, конечно, не пробило, но и меч не достиг своей цели — не смог пробить щит.

Скорость, которую продемонстрировал этот чародей, насторожила Валадара еще больше. Поэтому санг даже не потянулся за иглами — сначала нужно пробить щиты противника. Он опять переместился к нему за спину (по старой, устоявшейся привычке), и рубанул наискосок в голову со всей силы. Однако зачарованную сталь меча встретил не щит одаренного. А две полосы другой такой же крепкой стали. Одаренный успел вытащить два своих меча и заблокировал его удар! Правда, на удар такой мощи он не успел отреагировать полноценно, а может, и не мог, и потому потерял равновесие. И сделал шаг назад. А Валадар в это же время не стал ждать — а переместился к нему ближе, но не за спину, как обычно, а по левую сторону. Одной рукой, да еще и не успев восстановить равновесие одаренный, конечно, не смог полноценно заблокировать его удар. И меч снова врезался в магический щит. Но вновь пробить его не смог — слишком тот был сильный.

Валадар впал в ярость. Но не слепящую, горячую, как закипающая кровь, когда удары идут куда попало... а холодную, ту, что придает сил и делает даже недостижимое реальностью и раскрывает все возможности. Град ударов с огромной силой обрушился на чародея. Часть он успевал блокировать, а часть принимал на себя его щит, истощаясь с каждым ударом. Санг не давал ему передышки ни на мгновение, зная, что на подпитку щита ему нужно хоть немного сконцентрироваться. А работа мечами на такой скорости не даст это сделать. Чародей сопротивлялся изо всех сил, но противостоять в схватке с сангом пятого уровня все же не мог. И лишился руки. А потом закономерно получил свою иглу в шею. И взгляд, полный уважения от пленившего его санга — тот не часто встречал достойных соперников.

Валадар остановился, пару раз глубоко и медленно вздохнул, успокаивая дыхание. Потом огляделся, и телепортировался на стену — его работа была еще не окончена. Он чувствовал еще чародеев...

... Через три часа в захваченном Вису уже вовсю хозяйничали захватчики — потрошили тайники ордена, грузили документы и библиотеку, взламывали сокровищницу и оружейный склад, алхимические ингредиенты и уже готовые снадобья... Добыча оказалась богата. Очень. Ведь этот орден существовал уже около полутора сотен лет, успев накопить немало.

Тик?Вард стоял на крепостной стене, и довольно осматривался. Великолепный вид, радовавший его взгляд: внизу копошился людской муравейник. Муравейник, которым он командовал. Люди носили, сортировали, грузили и упаковывали в телеги, формировали отдельные отряды и отправляли в разные части Загрии, в убежища ордена Белой звезды. Позже то, что не нужно — продадут, остальное оставят для собственного потребления. В составе каждого отряда были наемники и члены ордена. Когда они доберутся в назначенное место, наемники умрут. Это полностью исключит риск, что кто-то из них проболтается о случившихся событиях — никто не должен знать про чародеев Крови — слишком уж их боятся и ненавидят остальные одаренные. Поэтому наемники должны умереть — обычная практика, ничего нового. Этот сброд, называющий себя вольными воинами, можно нанять сотнями. Не напрямую, нет — через подставных лиц, разумеется. В любом достаточно крупном городе. А вот члены ордена — это уже свои. Своих нужно беречь — это залог процветания любой организации, и орден не исключение.

Сегодня орден Зоррон, сильно мешавший укреплению их влияния в этих землях, по сути, исчез. Выжившая часть членов еще об этом и не подозревает, но их главная резиденция с практически всей верхушкой уничтожена. Конечно, они даже не знали, что мешали Белой звезде. Но тем эффективней оказалась атака. Если бы орден Зоррон подготовился к этому — вот тогда было бы уже плохо. Он был влиятелен в северных провинциях Загрии. В его рядах больше сотни одаренных, перешагнувших рубеж полного мага, тридцать шесть посвященных, и девять мастеров. Было. Плюс немалые средства, так что узнай они о готовящемся нападении — их бы встретили десятки одаренных и несколько тысяч воинов. И вот тогда победа не далась бы так легко. А если учесть, что при таком количестве они обязательно продержались бы не меньше пары дней, они бы успели создать временный источник. И вот тогда вполне могло стать плохо самому Тик?Варду, и его подчиненным. Молниеносная атака — это был их шанс. И они им воспользовались сполна. Да еще и получил приятный "бонус" — немалую часть имущества Зоррона...

— Господин, мы можем уезжать. Библиотека, и все пленные чародеи поедут с нами. Из простых людей мы еще захватили несколько высокопоставленных командиров и коменданта Вису, — раздался голос Рен?Роолла, вырвавшего Тик?Варда из приятных размышлений.

— Хорошо. Сколько удалось захватить чародеев?

— Почти всех, остававшихся в живых на момент окончания осады. Валадар отлично поработал.

— Подробнее

— Троих мастеров магии Земли, двоих посвященных, и семерых полных магов. Ну и троих учеников. А еще мы захватили мастера Жизни.

— Жизни? Откуда он здесь?

— Не знаю, но он явно не из Зоррона — у него нет на правой руке их татуировки.

— Интересно. Мастера сами по себе обычно не бывают, их любой орден рад к себе заполучить... Погоди — адепт Жизни... что-то такое вертится в голове... что-то, связанное с нашей ситуацией... Вспомнил! — довольно воскликнул Тик?Вард. — Вот те два голема, что стояли в воротах — это дендроиды, их умели делать только эльфы. Считалось, что это знание утеряно. Без сомнений, это дело рук нашего таинственного чародея. А ну-ка пойдем, глянем на него.

Они подошли к одной из повозок. Рен?Роолл откинул ткань, и на них уставились карие, с зелеными черточками глаза адепта Жизни. Злоба в них мешалась с легким недоумением, как будто их владелец до сих пор не мог понять, как это так получилось, что он в плену. Вот только Тик?Варда не интересовали его глаза. Он изучал другое. Его подозрения не подтвердились. Однако кое-что интересное он все же обнаружил — аура этого чародея была статична, как нарисованная картинка. Как будто он спокоен, как камень. А такого просто быть не может. На ней даже не отражается ранение иглой, которая все еще торчала в его шее. А ведь она постоянно причиняла боль, точнее, не только она, но и внедренные в нее плетения. А на его ауре боль вообще не отражается. Такого просто не может быть. А значит что? Значит, что аура у него поддельная, ложная. А про такие возможности Тик?Вард вообще даже и не слышал. Так что вполне возможно, что этот чародей знает еще что-то уникальное.

Тик?Вард немного задумался, а потом решил — этого чародея он подарит своему учителю, Ричарду. Все равно знания адепта Жизни он использовать лично для себя не сможет. А так он однозначно сильно порадует главу ордена. А возможностью добавить расположения Познающего седьмого круга не стоит пренебрегать. Сейчас орден стремительно расширяется, раскидывая свои паучьи сети по континенту. И уже угадывается тот далекий день, когда Белая звезда станет править миром. Это предопределено — никто не сможет устоять. И вот тогда только от Ричарда будет зависеть, где и кем в итоге станет Тик?Вард. Сам Тик?Вард рассчитывал стать правителем пары областей размером с Загрию...

Тик?Вард очнулся от своих мечтаний, и, взглянув в последний раз на одаренного Жизни, скомандовал:

— Пошли. Время не ждет.

Они выехали через пролом в стене, на месте старых ворот. От дендроидов к этому времени остались только раскиданные черные головешки — от горящего земляного масла иммунитет к магии никак не смог им помочь.

А еще через несколько часов крепость совсем опустела. Нападавшие забрали с собой все тела — ведь часть защитников пала от магии Крови, и это можно определить. Было. Если бы остались тела. Так что им все бы сошло с рук, если бы не одно но...

Старая Ратирра служила поварихой вот уже пять десятков лет в Вису. В тот злополучный (хотя для нее единственной из жителей крепости он оказался счастливым) день она с утра полезла в один из погребов, за солеными грибами. Кряхтя и охая, она медленно спустилась по длинному ходу в погреб.

— От это хорошо придумали, гонять штаруху в погреб, — громко, недовольно шамкала она себе под нос, спускаясь вниз. — Шамой-то, не больше шорока годков, а меня — в погреб. Коза дранная. Подумаешь, теперь главная повариха. Ну и шо? Нешто, нельзя было штарость уважить, и пошлать кого-то помоложе? Нет, власть ей хотелось свою показать, шебя потешить. А кто потом будет йорданку варить, а? Кто-кто, Ратирра, конешно. Кто же еще ее может сделать на сорок ртов-то? А она так со мной-то, не уважает меня-то, не уважает. А вот я ей так шкажу — хай шама теперь все то делает, шо я делала, а? Рас уж я как молодая девчушка бегаю жа шоленьями.

И в этот момент громко хлопнула тяжелая дверь, отрезая ее от поверхности. Она была установлена под наклоном, и потому захлопывалась снаружи от малейшего толчка, а вот изнутри ее открыть мог не всякий крепкий мужик, не говоря уже про семидесятилетнюю старушку. Уже несколько раз такое бывало — захлопывалась дверь, и те, кого послали за соленьями, сидели по пол дня, ожидая, когда про них вспомнят, и отопрут тяжелую дверь.

— От Калон ирод! Опять эта мелкая погань балует, не иначе... Шоб у него стрючок его так и не вырос, балбес малой! Вот уродится так уродится, ну в ково он такой-то, а?— старушка сокрушенно покачала головой. Потом, подумав, смачно плюнула, выражая все свое недовольство к окружающему миру в этом плевке.

— Ну и хнорр ш ними. Лампадка-то у меня горит. А масла шдесь штолько в банках, что гореть она может ишшо всю оставшуюся мою жизнь-то. Да и еды немало. Туалета токо тут нету. Ну ниче — я найду уголок. А потом хай тот же Калон и прибирает за мной-то, — и Ратирра, захихикав, спустилась еще ниже, на пару пролетов. Там стоял пустой стеллаж, с кучей тряпок, валявшихся тут давным-давно...

Старушке повезло, что этот погреб был абсолютно сухим. И тряпки были такими же, соответственно. А потому она просидела в погребе еще три дня. Нападающие благополучно не заметили старуху, не став возится и исследовать продуктовый погреб. Ратирра сидела там, пока случайно ее не обнаружили выжившие члены ордена Зоррон, обыскивавшие свою крепость. Старуха мало что могла им сказать, но краем уха любопытная Ратирра слышала, что на Вису напали чародеи Крови. И этого оказалось достаточно. После срочного расследования, устроенного выжившими зорронцами, они обнаружили одно из мест, куда скинули часть трупов. После их исследования стало точно понятно — старуха не ошиблась. И выжившие орденцы раструбили на всю Загрию — на них напали чародеи Крови. Это вызвало сильный переполох среди одаренных и благородных. Пошли облавы, поиски. Их результатом стала поимка одного чародея Крови, слабого — полного мага. Но под пытками он выдал все, что знал про орден Белой звезды. Знал он очень немного, и только в пределах Загрии, но и этого хватило для создания серьезного противодействия ордену.

Вик, два дня спустя:

Я оказался в тюремной камере, рассчитанной на чародеев. Где она находится, я не имел понятия. Все что я видел — это каменный коробок, где-то два на три метра по площади, и метра два в высоту. Тут же помещалась дыра для справления естественных надобностей. И крохотное окошко, в которое был виден кусочек неба. Ну, и еще, конечно, толстая железная дверь, с проемом внизу для засовывания поганой каши, которую иначе как баландой, и не назовешь. От одного вида на нее уже тянуло проблеваться. Я ее просто выкидывал — благо, что эльфийское преобразование позволяло обходится без пищи вообще. А самое главное, что там было — это специальные кандалы, которые каким-то образом высасывали всю ману... Отрубленная рука уже не болела, и даже начала отрастать. Но не в этом дело. Самое главное, что у меня пропадал дар. Будь проклято это "Проклятие Жизни"!

Пару дней я провел, просто лежа, и бездумно смотря в окно.

...Все кончено. Все мои планы пошли прахом из-за какой-то мелочи... Ну вот почему так? Что мне стоило накопить побольше веществ в организме, и создать такой же "будильник", только без этого проклятого эльфийского преобразования?! Впереди у меня были такие грандиозные планы, а теперь все рухнуло... Осознание этого повергло меня в черную депрессию. Самую ужасную за всю мою жизнь. Мне не хотелось жить, и это не метафора. Будь у меня возможность, и я, может даже и сам бы выпрыгнул в окно, невзирая на то, что до земли было очень далеко. Мне в тот момент было плевать. Я потерял интерес к жизни и равнодушно решил ждать, когда меня одолеет болезнь, и я наконец умру. Единственное, что я делал — это смотрел в окно, на тот самый жалкий клочок неба...

Земли Никкасу, теперь часто называемые пустыней Никкасу, пять дней спустя:

Хоррон был голоден. Хоррон был зол, потому что был очень голоден, очень... Когда-то искусственная скала, в которой он обитал, находилась посреди обитаемых людьми земель. Да что там людьми! Там жило еще много других вкусных существ. Но больше чем тридцать лет назад какие-то чокнутые чародеи уничтожили все — людей, животных, леса, траву. Остались только камни и черная, мертвая земля. Во время этой рукотворной катастрофы погибли тысячи людей. Энергия смерти смешалась с Темной магией, и пропитала землю. Там, где были города — остались развалины, населенные призраками. Достаточно сильными, нужно признать. Так что теперь все население земель Никкасу составляли орды призраков, и Хоррон — сильная, но живая тварь. Он обитал здесь многие сотни лет, но впервые постоянный голод начал принуждать его задуматься о том, чтобы сменить свое логово.

... На вершине горы появилась фигура ростом с высокого человека, с приблизительно похожими пропоциями тела. Ее голова напоминала голову ящерицы, у нее был гибкий и мощный хвост, оканчивавшийся чем-то, что напоминало узкий наконечник копья. Тварь огляделась, и, распахнув большие кожистые крылья, взлетела на поиски добычи. Она держала направление на запад — к границе империи Нарт. Там, на границе жили люди. Хоррону хватало одного человека, которого он съедал, и второго, которого он уносил с собой примерно на две недели. А потом нужно было лететь снова за добычей. Почему он ел именно людей? Да просто их было проще всего словить. Если за тем же бараном или зайцем еще нужно изрядно погонятся, то за человеком бегать долго не нужно было. Да и бегали люди, надо признать, паршиво...

Хоррон с удивленим учуял людей. Они были недалеко. Его чутье никак не относилось к магическим умениям — у него просто было хорошее обоняние. А люди, проведшие в пути не один день, отнюдь не благоухают, мягко говоря. Так что запашок от них был мощный. По-видимому, они не пользовались в пути охотничьими снадобьями, чтобы отбить свой запах. Хоррон еще раз втянул расширившимися ноздрями воздух, и слегка скривился, уловив нотку запаха, присущего только чесноку. Не любил он это растение, его раздражал и запах, и вкус. Но главное он уже успел понять — направление, откуда принес ветер запах людей и приблизительное расстояние, выходило очень немного. Как они, кстати, до сих пор не привлекли внимание нежити, забравшись так далеко вглубь Земель Никкасу?

Хоррон повернул направо, и беззвучно спланировал вниз. Приземлившись, тихонько двинулся вперед — люди были совсем недалеко. Он подобрался, когда увидел полупрозрачные колдовские линии, образующие узор сигналки — в отряде есть чародей. Хоррон никого, в общем-то, не боялся, но одаренных он опасался — это в нем говорил его горький опыт. Много веков назад его сумели словить, и лишить тела могущественные чародеи. Позже он сумел возродится — для твари его вида это было вполне реально, так как здесь не умели правильно убивать таких, как он. Но теперь настороженность к одаренным глубоко пустила в нем корни. Отменный рукопашный боец — огромная скорость, помноженная на силу, и инстинкты сотен поколений хищников-бойцов в его роду — он думал, что магии не подвержен. Что иммунитет к ней делает его абсолютно неуязвимым. Жизнь доказала, что это не так. Так что теперь он, заметив одаренных, становился осторожней на порядок...

Хоррон подкрался поближе, ловко миновав "сигналку". На таком расстоянии уже были слышны негромкие голоса людей:

— ...Зорд?Рен, скажи мне все-таки, за каким хнорром мы премся через эти мертвые земли в Загрию? — спрашивал один из них

— Не положено тебе знать, я тебе это уже повторяю пятый раз — отрезал второй. Судя по тону, этот вопрос успел его уже достать.

— Да ладно тебе, я все ведь равно узнаю. Просто чуть позже. А мне интересно сейчас. Ну давай, колись, друг.

— Вобщем-то, ладно. Мы едем забирать какого-то чародея. Ричард приказал — чтобы с его головы и волосины не упало — чем-то ему этот пленник очень важен.

— А почему все-таки мы? Мы что, охранники что ли? Мы — гвардия ордена, сам же говорил...

— Заткнись, дурень — перебил его еще один голос — твое дело — махать мечом. Вот и махай — когда придет время. Тебе за это платят, и неплохо. А остальное — не твоя забота. Сказали доставить — значит — доставить. Господину видней, кому это лучше поручить.

— Язык поукороти — огрызнулся первый — а то "тупой вояка" сейчас сам тебе его укоротит, вместе с носом.

— Что? Да я...

— Заткнулись, оба — прервал разгорающуюся перепалку еще один голос. В этом голосе чувствовались властные нотки, присущие человеку с привычкой приказывать, — Сармот, встаешь на стражу. Равак — ложись спать — сменишь Сармота через четыре часа. Все остальные — спать. А я...

Что хотел сказать про себя этот человек, так и осталось неизвестным, потому что в этот момент перед ним появился Хоррон и молниеносно проткнул ему горло хвостом, как копьем. Этого человека, как самого сильного чародея, он посчитал самым опасным. И потому убил первым. Небольшой фонтан крови вылился из горла чародея, хоть тот и моментально прикрыл горло руками. Но это было инстинктивное движение — он был уже мертв, хоть и не осознал этого. С пробитым горлом и порванными артериями ему не жить, и это не считая яда, попавшего из железы в наконечнике хвоста. Хоррон довольно зашипел. И с удовольствием почувствовал, как оставшихся людей начинает охватывать страх — это моментально стало ясно по их изменившемуся запаху. Но люди, вместо того, чтобы бежать без оглядки, решили сопротивляться. Хоррон был не против — он любил поиграть с жертвами, когда был абсолютно уверен в своих силах...

Еще один чародей вскинул руки, между которыми появилась ярко-красная нить, но закончить начатое он не успел — Хоррон буквально швырнул свое тело вперед, и просто перекусил одну из рук человека. Тот заорал, очумело глядя на обрубок руки. Неоконченное плетение моментально развалилось, лишившись формирующей воли чародея. Но потом произошло неожиданное — одаренный взглянул на Хоррона, и страх, и боль в его глазах куда-то делись. Тварь почуяла неладное, и одним прыжком отскочила метров на пять, причем назад. Любой акробат умер бы от зависти, доведись ему увидеть этот прыжок.

Из одаренного, из его глаз вырвалась струя смертельно опасных капель собственной крови. Сам чародей тут же умер, но струя его крови полетела в обидчика, неся смерть с собой. Это было так называемое посмертное заклинание адепта магии Крови, с таким Хоррон еще никогда не сталкивался. Однако он ощутил опасность для себя, и ракетой взмыл в небо. Струя последовала за ним. Единственное, что она заметно уступала ему в скорости. Где-то с минуту бешеного полета оказалось достаточно, чтобы окончательно оторваться от заклятия, воплотившегося в крови.

Хоррон заложил широкую дугу в воздухе в несколько километров, и вернулся к оставшимся людям.

Те сгрудились вместе, и выставили свои железки. И не только — ему пришлось в воздухе уворачиватся от одного арбалетного болта. Второй прошел значительно ниже. А Хоррон, спускаясь вниз, разогнался, и на огромной скорости "приземлился" прямо на людей, сбивая их с ног. В итоге, один из них моментально умер от множественных переломов — именно на него пришелся основной удар. Второй сломал позвоночник, и теперь лежал, уже не в силах подняться на ноги. А третий, оказавшийся сангом второго уровня, умудрился избежать серьезных увечий, и поднял свой тяжелый двуручный меч, готовясь к последней в своей жизни схватке. Хоррон издал рык. Кончик меча санга, до того державшийся в воздухе неподвижно, заплясал — человек попал под влияние рыка, наполовину состоявшего из инфразвука. Молниеносный бросок — и Хоррон смыкает свои клыки на горле врага, ловко увернувшись от меча. Перекусив шею, он остановился, и облизнувшись, вернулся к парализованному человеку. Тщательно обнюхал его ногу, и начал ее жевать. Дикий крик нещастного разнесся далеко. Когда Хоррон закончил с первой ногой и начал примерятся к остальным частям тела, человек наконец затих — умер — сердце не выдержало...

Вик, тюрьма ордена Белой звезды:

Я потерял счет времени... сколько так прошло — я не знал — может, день-два, а может, и пару недель. Как случилось нечто, что вывело меня из этой депрессии:

Окно было закрыто заклинанием, как стеклом. Оно пропускало воздух, но не пропускало больше ничего — даже крохотные камушки размером с половину спичечной головки отлетали от него. При этом, разумеется, оно было невидимо глазу простого человека. И, насекомого, соответственно, тоже.

Так вот. В мою камеру залетели два жучка. Один побольше, другой поменьше. Как именно они залетели — это вопрос отдельный, и меня, в общем, не заинтересовавший особо. Попали ко мне — и ладно. Они, естественно, устремились на свет. Ударились о заклинание, и упали на спинку. Лежат, и дергают ножками, пытаются встать. А встать самим у них не получается — панцирь на спине круглый, и их центр тяжести приходится ровно посередине панциря. Минут десять я посмотрел так на их мучения, а потом решил сделать доброе дело — дунул на них пару раз, пока их не перевернуло обратно, брюшком на землю. Жучки тут же прикинулись мертвыми, и замерли, не трепыхаясь. Инстинкт у них такой, наверное. Чтобы враги не сожрали — нужно притворится мертвыми. А через пару минут, один из них, который помельче, видимо, решил, что достаточно применять актерское мастерство, и "ожил". Резво прополз сантиметров пять в одну сторону, потом сантиметров десять в другую. Потом завелся, как маленький вертолетик, и пулей устремился в окно. Опять ударился о заклинание и снова упал на пол, спиной вниз. Больший жучок, кстати, так и не сдвинулся за это время. А мелкий упал, и снова начал дергать лапками. Я опять дунул, переворачивая его на живот. Он поступил точно также, как и раньше: замер на пару минут, а потом бодро "завелся", короткий полет — и не рассчитал, стукнулся в стену. Но упал не на спину, а на живот. Поэтому замер на мгновение, а потом снова ринулся на штурм. Увы, заклинание опять оказалось сильней, и жучок упал на спину и начал дрыгать лапками. А большой за это время так и не сдвинулся никуда, продолжая притворятся мертвым. Я разозлился на него, и дунул, переворачивая обратно на спину — не хочет использовать свой шанс — так пускай так и сдохнет, нелепо дергая лапками, лежа на спине.

Однако чем-то эта ситуация меня зацепила. Люди тоже часто ведут себя как жуки — бьются головой о непреодолимую для них преграду, не ища обходных путей. То ли они их не видят вообще, то ли даже и не пытаются искать... А может, мне элементарно не хватило упорства? Может, я недостаточно сильно бился головой о свое "стекло", чтобы оно треснуло? Как говорится, ты не неосилил — ты недостаточно хотел.

Ладно, попробуем рассуждать логично — а что мне еще остается?! У меня сейчас две проблемы — я теряю дар — в результате этого я потеряю магию, и, умру. И я в плену — причем тут у меня нет возможности даже пользоваться магией — ее моментально высасывают кандалы. И с той и с другой проблемой — полная ж*па. Хм, не получается у меня что-то холодно и беспристрастно рассуждать о собственных проблемах. Ну и хрен с ними, с эмоциями. Лучше так: что мне первостепенно? Конечно, "проклятие Жизни"! Я от него сдохну!

Пути решения проблемы — неизвестны. Нет их. Я их не вижу. Ладно, тогда хоть возможности какие-то, хотя бы гипотетические есть? Ну, как говорится, даже если вас сожрали — у вас все равно есть два выхода... А мой тогда где? Перегрызть себе вены? Так это не выход — я все равно сдохну, что так — что так. Еще раз провести ритуал я уже не могу, и попробовать прорваться в эльфийский лес — тоже. Вылечить себя с помощью своего дара менять ауры — тоже не могу. Попытаться договорится с моими пленителями? Чтобы они мне дали возможность провести ритуал? Или выпустили "погулять"? В эльфийский лес. "Ах, милостивые адепты Крови, не соблаговолите ли вы меня отпустить, ненадолго?". Нет, даже не смешно. Договариваться с ними бессмысленно. Кстати о птичках: то, что меня еще не потащили на допрос — дело странное, и непонятное. С дендроидами я засветился по-полной — так что сообразить, кто из защитников крепости баловался магией Жизни — учитывая, что кроме меня адептов Жизни я не видел — несложная задача. Так что единственный вариант, который я мог придумать — это то, что их что-то отвлекает, занимает больше, чем я. И как только они с этим разберутся, то... Нет, стоп. Я же уже договорился с собой, что не буду "грузится" из-за проблем, которых еще нет. Ладно. Так что там у меня осталось из возможных способов разобраться с проклятием? Ничего. И я опять вернулся к тому же, с чего и начал. Что-то не сильно мне помогла логика...

Но все-таки, может, хоть что-то я могу сделать? Хоть какой-то вариант? Чисто гипотетически, я мог бы вылечится и сам, с помощью своего дара. Но у меня не хватает сил. Чтобы так получилось, это мне нужно было этим заниматься все тридцать с хвостиком лет, после того, как я "ушел" от монахов Никкасу. Если бы я столько лет целенаправленно развивал свой дар — вот тогда, может, что-то бы и получилось. Эх, ну почему я этим не занялся?!

Я еще немного, посидел, успокаиваясь — нервы у меня были ни к черту. Все время моя психика, видя безысходность ситуации, норовила сползти в глухую тоску. Но я старался теперь не давать себе этого делать — ведь из этого состояния, по сути, выхода нет. Позитивного, толкового выхода, я имею ввиду.

Когда я вновь привел себя в порядок, в моем мозгу всплыла картинка. Как-то случайно. За какие-такие ассоциации она зацепилась — одному дедушке Фрейду известно... Когда-то давно, много лет назад, еще на Земле, я видел календарь. Обычный такой, дешевый календарь с картинкой. Запомнилась мне сама картинка: аист, пытается проглотить жабу. А жаба, уже точит в пасти аиста, но борется изо всех сил — руками (в смысле, передними лапами), душит аиста! И бодренькая надпись поперек — "никогда не сдавайся!" Это воспоминание как-то незаметно подняло мне настроение. И я опять продолжил насиловать свой мозг, прокручивая всю доступную мне информацию вновь и вновь. И снова ничего — и так у меня прошел целый день.

На следующий день я проснулся. Не давая апатии вновь овладеть мною, я решил сделать зарядку. Ну, или, хотя бы хорошую разминку. В общем, заняться мне все равно было нечем, так что я приступил к задуманному. Хорошенько размявшись, я заметил, что мое настроение поднялось просто до заоблачных высот. Я как-то выкинул на время все то, что давило на меня все это время. У меня исчезает дар? Я скоро сдохну? Я в плену? Плевать! Здесь и сейчас, в данные минуты я себя чувствую Х-О-Р-О-Ш-О! Я даже чувствовал себя слегка опьяневшим, как от пары-тройки бокалов хорошего крепкого вина.

Так, в приподнятом настроении, ко мне пришла еще одна мысль — как по-другому организовать свои размышления. Я вспомнил, что существует такая методика, подходящая под мою ситуацию: нужно упорно думать про одно и то же, причем стараться рассматривать это изо всех возможных и невозможных позиций. А когда мысли невольно начинают ускользать на другую тему, возвращать их на первоначальный объект внимания.

Такая тактика на удивление принесла неожиданные плоды — я с понял, что почему-то думал только о том, как вылечить проклятие. Но даже и не допускал мысли о том, что можно "затормозить", как бы заморозить его. На это у меня сил может даже и хватит. Маловероятно, если честно, но... это был шанс. И я тут же принялся за дело. Сначала изучил собственную ауру (слава богу, для этого мне не нужны никакие заклинания — этому меня научили монахи еще тогда, когда у меня вообще никаких знаний о магии не было). Результаты не особо порадовали — похоже, я уже вернулся на уровень посвященного. Количество маны, которое я мог запасти осталось прежним, но вот мои возможности применить ее сильно уменьшились, почти вполовину. Ну да ладно, буду работать с тем, что есть.

...Аура для меня выглядела как тоненькие светящиеся линии, разных цветов и оттенков. В слое, отвечающем за энергетическое состояние, преобладали разные оттенки зеленого — так визуально были видны "остатки" моих возможностей как мастера Жизни. Вернее, теперь уже посвященного. А вообще, это сложнейший комплекс, состоящий из энергии в особом состоянии. Каждая часть ауры отвечает за что-то свое, и при этом все они взаимосвязаны. Какая-то часть — за выносливость, другая — за интеллект, третья — за кровеносную систему, четвертая — за память, пятая — за Дар... В ауре человека четыре слоя. Первый отражает телесное состояние, второй — энергетическое состояние, третий же слой соответствует духовным возможностям. А четвертый соединяет душу человека и его тело. Так как я отлично помню, как выглядели все слои моей ауры до проклятия, то найти изменения не составило большого труда. Поврежденными оказались второй, и третий слои. Ну, если со вторым все ясно — все-таки именно в нем отражаются возможности чародеев, и этот слой они развивают, то причем тут третий слой? Мне было непонятно. Вообще, именно этот слой ауры оставался для меня "темным лесом". Я знал, что он отвечает за мыслительную деятельность, за эмоции... Мориус (один из моих учителей среди монахов Никкасу) когда-то мне намекал, что в этом слое таятся какие-то большие возможности. Но информацию про него давать не стал — сказал, что мне это слишком рано. Так что все, что я про него знал — это моя память о том, каким он был раньше. Нельзя сказать, что он сильно изменился, но в нем появились в некоторых местах как бы разрывы, что ли, по-другому их описать сложно. Такая же картина, только еще ярче проявлялась и во втором слое. То есть мне нужно каким-то чудом то ли залатать эти разрывы, то ли просто остановить их развитие. Прийдя к такому решению, я принялся за работу. Чередуя воздействие на второй и третий слои ауры, я латал ее, восстанавливая, заращивая разрывы проклятия. Это было очень тяжело — на каждый такой участок я тратил очень много сил, как будто сама моя аура уже противостояла мне. А самое паршивое — это то, что новые разрывы появлялись даже быстрей, чем я успевал их латать. То есть я все равно медленно, но верно проигрывал...

Некоторое время спустя, резиденция ордена Белой звезды, империя Нарт:

— Господин, мы выяснили — второй посланный нами отряд, уже усиленный тремя сангами, двумя оборотнями и четырьмя адептами Крови, исчез точно также, как и первый.

— Причина? — голосом второго, казалось, можно заморозить лед

— Мы не знаем. Но это...

— Помолчи... Значит так — отправь еще один отряд морем. А по поводу земель Никкасу — я еще подумаю, как лучше поступить. Терять людей просто так мне не нравится. Но и оставить без внимания неизвестную опасность тоже нельзя...

Пять дней спустя, полдень, портовый город Растан, империя Нарт:

Небольшая шхуна покачивалась на волнах возле берега. Деревянная фигура ласточки с распростертыми крыльями украшала нос этого корабля. Однако шхуна стояла не в самом порту, как всегда, а километрах в пяти южнее его. Причина была проста — пассажиры, которых ждал этот корабль, не хотели привлекать внимания.

Огромный, косая сажень в плечах, с небольшим пузом, бородатый боцман в рваных штанах вразвалку подошел к капитану. А капитан, напротив, являл собой его прямую противоположность: невысокий, худощавый, расчесанные и увязанные в длинный хвост ухоженные волосы, гладко выбрит, одет почти с иголочки в опрятную и чистую одежду. Однако, несмотря на внешние различия, эти два человека были чем-то неуловимо похожи. Как похожи два зверя одинаковой породы. Только это были два бывалых морских зверя.

— Вырядился — недовольно, достаточно громко пробурчал боцман. И почесал волосатое пузо.

— Не бубни, Канго. У нас хороший заказ — платят неплохо. Чего еще тебе нужно?

Капитан оторвался от разглядывания берега, развернулся и встретился глазами со своим боцманом. Они уже больше десяти лет вместе бороздили соленую воду. И иногда понимали друг друга даже не с полуслова, а с полувзгляда. Пару раз это уже спасало им шкуры.

— Не нравятся мне щедрые заказчики. Когда везешь скупердяя — сразу знаешь, чего от него ждать. А когда вот так... — и боцман шумно сплюнул, не продолжая свою мысль.

Но капитан не обратил ни малейшего внимания на поведение боцмана. Его звали Тонторро де Онор, и он, хоть и был титульным благородным, но, в отличие от многих, уже давно смотрел не на сословие людей и даже не на их поведение, а на самих людей. И среди благородных попадаются редкостные уроды, а среди простолюдинов — воистину благородные духом люди. У боцмана было скверное поведение, но он был честен, всегда говорил в лоб то, что думал. И случись какая неприятность, был готов прикрыть капитана собственным телом. Такие качества заслуживали уважения. А скверные привычки — это, право, совсем небольшой минус.

— В общем-то, я согласен с тобой. Но деваться некуда — предыдущий шторм слишком сильно потрепал нас. С такими повреждениями чудо вообще, что мы не отправились кормить рыб. И за ремонт пришлось выложить все, что у нас было. Так что сам понимаешь — или браться за этот заказ, или распускать команду и продавать нашу Ласточку, — капитан легко хлопнул по поручню рукой.

После этого они оба замолчали. Боцман был не согласен. Его интуиция, побывав в десятках переделок, тихо нашептывала, что что-то не то с заказчиками. Но переспорить капитана он не мог. Хотя тоже понимал, что ситуация, в которой они сейчас — "не фонтан", и приходится браться за любую подвернувшуюся работу.

А у капитана были свои причины так поступить. Никто из команды не знал, но корабль был заложен. Теперь по документам его треть принадлежала конторе Минтара — одного из крупнейших торговцев на южном побережье. Причем по тем же хитро составленным документам, если он не отдает определенную сумму каждый год — то Ласточка полностью становится собственностью Минтара. А узнал об этом капитан уже потом, через несколько дней после подписания всех необходимых бумаг. Ему оставалось только матерится на проклятого торгаша, и на собственную глупость, позволившую угодить в хитрую бюрократическую ловушку...

— Вон они, плывут — раздался недовольный голос Канго. Здоровяк развернулся, и демонстративно неторопливо ушел с кормы на нос корабля. Тонторро только покачал головой на это. Потом поймал взгляд мимо проходившего матроса, и махнул ему рукой.

— Да, капитан?

— Вон, видишь, плывут? Это к нам. Поможешь им подняться на борт.

— Ага.

Матрос ушел встречать, а капитан остался на корме. Это было место, где он проводил основную часть своего времени на корабле. Здесь был штурвал, и отсюда был виден вся шхуна. Если бы Ласточка была больше, то это место можно было бы назвать капитанским мостиком. Под ним располагались каюты капитана, боцмана и команды. Тут же было несколько свободных кают, для нечастых пассажиров. А под основной частью корабля и носом был трюм — большое свободное помещение, используемое под перевозку грузов. Сейчас там было пусто — корабль был налегке. А когда они прибудут в Загрию, Тонторро планировал загрузить корабль местным вином — он разузнал, что оно неплохо продавалось в северо-западной части империи Нарт. Правда, продажа вина в империи облагалась специальным налогом, но капитан не собирался его платить. Виданное ли дело — отдать две трети своего заработка в жадные лапы чиновников? Куда лучше договорится напрямую с трактирщиками, и за неделю-две, небольшими партиями распродать его по максимальной цене. Немного уступить, конечно, куда же без этого, но зато минуя посредников — это выгодно и ему, и хозяевам трактиров и харчевен.

А в это время пассажиры добрались до Ласточки. Матрос уже скинул веревочную лестницу, и капитан поспешил туда же. Как радушный хозяин встречает гостей на пороге своего дома, так и Тонторро считал своим долгом поприветствовать прибывших на судно.

Первый из них залез на палубу, и окинул все вокруг надменным взглядом.

"Похоже, гость с норовом. Стоп, да это еще и их главный... плохо. Может даже, Канго и был прав. Но сделанного уже не воротишь" — такие мысли проскользнули в голове капитана. Но вслух он, понятно ничего такого не сказал — только поприветствовал, и помог разместится.

Пассажиров было семеро — плюс их вещи и два больших деревянных короба. Все свои вещи и короба они втащили сами, пренебрегая помощью матросов.

В это же время на палубу, зевая, и потягиваясь, вышел Жинор — корабельный чародей. В том, что он только проснулся, не было ничего удивительного — он был убежденной "совой".

— Всем доброго дня — невнятно пробормотал он, окинул взглядом все вокруг и пошел наверх, на корму. В это же время двое пассажиров затащили последний короб в трюм.

— Добрый день, капитан — поприветствовал чародей Тонторро.

— Добрый — машинально отозвался тот, гадая, что произошло. Дело в том, что когда Жинора что-то беспокоило, то он называл всех на "вы". А в обычном состоянии он всем говорил "ты", вне зависимости от рангов, сословий и званий. Однако ему не пришлось гадать долго.

— Это те самые пассажиры, которых мы ждали?

— Да. А что, что-то не так?

— А вы в курсе, что они потащили в ящике?

— Нет, не знаю. Только не в одном, а в двух.

— Как лицо, занимающее должность чародея на этой посудине, я заявляю — мне это не нравится. Эти коробки прикрыты универсальным щитом.

— И что?

— А это значит, уважаемый Тонторро де Онор, что я не могу увидеть, что в этих деревяшках находится. Мало того, у нас на борту теперь присутствуют трое чародеев неизвестной силы и направления магии, также прикрытых аналогичными щитами. Капитан, ВЫ уверены, что все в порядке?

У Тонторро задергалось левое веко. Уже второй человек на судне говорит ему, что что-то не то. Какое-то странное совпадение... Он раздраженно закрыл глаза, расслабляя их, а потом открыл:

— Все в порядке, не переживай — эти слова дались ему нелегко, но изменить он уже ничего не мог — а значит, ему оставалось сделать только "хорошую мину при плохой игре".

— Ясно, в порядке. Я так сразу и понял — раздраженно ответил Жинора, резко развернулся, и отправился на палубу. А капитан с запозданием вспомнил давние слова чародея, о том, что по ауре собеседника тот всегда видит, лжет человек или нет.

"Что-то и у меня появилось нехорошее предчувствие... Владыка Морей, сохрани нас" — тихо прошептал капитан.

— Поднять якорь! Развернуть паруса! — раздался громкий, уверенный голос Тонторро. Матросы забегали по палубе, выполняя приказ капитана.

"— Конечно-конечно, Владыка Морей сохранит вас капитан, не сомневайтесь... ровно до того момента, пока вы будете нужны нам" — губы первого ступившего на борт пассажира исказила тонкая усмешка, и он погасил заклинание, позволившее подслушать ему все разговоры капитана.

...Дул ровный попутный ветер, и Ласточка стрелой неслась по морю. С погодой явно повезло. Капитан уже прикинул: если ветер не изменится — они достигнут Бинто — крупнейшего загрийского порта всего через четыре дня. Все было хорошо, и Тонторро уже забыл о своих опасениях — пассажиры вели себя тихо, и даже не показывались на палубе.

— Капитан! Впереди "морские смотрящие"! — послышался крик одного из матросов

Тонторро вытащил небольшую подзорную трубу, и стал рассматривать горизонт. И действительно, впереди, слева по курсу был виден корабль с зеленым флагом. "Морские смотрящие" появились лет тридцать назад. Кстати, откуда именно — не знал никто. Они контролировали половину побережья. Досматривали все суда, кроме военных. Они объявили, что все море, прилегающее к восточному побережью принадлежит им. И на этом основании досматривали суда. С пустых не брали ничего. А те, кто везли какой-то груз, платили пошлину. Не сильно большую, нужно отметить. Либо оставляли часть своего груза, в счет уплаты.

Поначалу, когда они только-только появились, многие отказывались платить. Корабли пытались убежать, и даже иногда решались на абордаж. Напрасно. В случае нападения на корабли дозора, все нападающие полностью вырезались. А если корабль пытался убежать, его обязательно догоняли, и тогда, сумма выплаты утраивалась. Империя Литон, которая значительную часть казны пополняла благодаря морской торговле, даже снарядила флот для уничтожения "морских смотрящих". В пятьдесят вымпелов. Флот заметил один корабль "смотрящих". Погнался за ним. Те легко ушли от погони, используя магию. А через полторы недели на флот, рыскающий в поисках противника, напали пять кораблей "смотрящих". Основную часть потопили магией, и корабельные чародеи ничем не смогли им помешать. Это была просто бойня, а не битва, ввиду ужасающего магического превосходства "смотрящих". А несколько кораблей, в том числе и флагман, взяли на абордаж. В живых оставили только двадцать человек — по сути, полноценную команду для одного корабля. Их отправили обратно на одном из кораблей, с посланием : если нападение повторятся — то "смотрящих" будет топить все корабли с флагом империи Литон. И императору ничего не оставалось, как закрыть свои глаза на это. Узнав про такой результат, больше никто не пытался нападать на них. А свободные торговцы просто надеялись проскочить так, чтобы избежать с ними встречи. Если это изредка удавалось — радовались. Если нет — скрепя сердце отдавали часть груза или платили. Но никогда больше не пытались нападать. В портовых тавернах их стали называть "морские звери"...

— Снимайте два паруса. Оставьте один — чтобы они видели, что мы не пытаемся сбежать. Курс прежний. — отдал новую команду капитан.

Скорость корабля снизилась. А замеченный "смотрящие", напротив, сильно ускорился — причем, сейчас он шел против ветра, спустив все свои паруса. Его явно правила магия.

"Эх, мне бы таких чародеев, вот тогда я бы развернулся" — позволил себе помечтать Тонторро, глядя на приближающийся корабль.

В это время дверь каюты, где находились пассажиры, распахнулась, и на корму буквально взлетел их главный.

— Почему мы замедлили ход? — спросил он, буравя капитана неприятным взглядом.

"И как он это умудрился заметить, сухопутная крыса?" — удивился про себя Тонторро.

— Нас увидел "морские смотрящих", готовимся к досмотру.

Пассажир выругался.

— Да ничего в этом страшного нет, они глянут, что мы пустые плывем — и отпустят, не взяв ни медяшки.

— Нужно от них оторваться. — проигнорировав пояснения капитана, приказал пассажир.

Вот это уже взбесило Тонторро:

— Я здесь капитан, и я решаю, как мы поступим — процедил он, глядя в глаза наглого пассажира — и кстати, для того, чтобы вы больше подобных глупостей не говорили: от кораблей "смотрящих" сбежать невозможно. Никому и никогда это еще не удавалось.

Тот сверкнул глазами в ответ, поджал губы и молча спустился обратно к себе в каюту.

"Давай-давай, посиди там, подумай, может поумнеешь" — подумал Тонторро, глядя ему в спину. Потом отдал следующий приказ, видя, что корабль "смотрящих" уже в меньше, чем в километре от них:

— Спустить парус.

Ласточка, лишившись силы ветра, начала останавливаться.

Корабль "смотрящих" остановился в пятидесяти метрах от них. Спустили шлюпку. А еще через пятнадцать минут капитан увидел, как на палубу вскарабкались двое — молодой воин, и уже пожилой. Причем, и тот, и другой двигались с одинаковой ловкостью.

— "Морские смотрящие", что везем? — заговорил молодой

— Ничего. Мы пустые — ответил боцман.

— Жалко. Ну, мы тогда проверим, что вы ни о чем не забыли нам сказать, и если так и есть — уйдем — с усмешкой продолжил молодой воин.

— Да пожалуйста. Пошли, покажу — пробурчал Канго и направился в трюм. Открыв дверь, он первым туда спустился, а за ним зашли проверяющие. Внизу, в большом помещении трюма одиноко стояли два больших коробка, которые привезли с собой пассажиры. Естественно, что на фоне пустого помещения эти коробки привлекли внимание.

— Что в ящиках? — задал вопрос молодой воин.

— Вас это не касается. Это наше имущество — отрезал пассажир.

— Неверный ответ — поддержал своего молодого коллегу пожилой. — все, что творится на море — это наше дело. Показывайте, что там.

— Ну что же, хотите посмотреть — вскрывайте, и смотрите — пожал плечами вроде бы равнодушно пассажир и отошел на пару шагов вбок.

Молодой воин подошел поближе, используя свой кинжал, быстро вскрыл ящик.

— Мы поймали какое-то редкое животное, и забальзамировали его, — пояснил пассажир, пока воин разглядывал какое-то животное, лежавшее в коробке. Пожилой тоже подошел поближе, взглянуть.

— Царг, осторожно, это оборотень, и он еще жив — предупреждающе воскликнул пожилой, окутываясь мощным магическим щитом — вокруг него закрутились мельчайшие капельки воды. А молодой воин моментально отскочил на несколько метров назад.

Пассажир как-то грустно вздохнул. И отправил короткий импульс, для пробуждения оборотню. Зверь открыл глаза. Молодой воин отскочил вбок, сжав какой-то амулет в руке, и в помещении тускло вспыхнула маленькая звездочка. Слабый свет был виден только в диапазоне, который видят глаза обыкновенного человека. А в магическом зрении эта зведочка полыхнула, как маленькое солнце. Между тем в мозг пробудившегося оборотня поступила команда: "убить", и мысленная картинка двоих стоявших перед ним людей.

Оборотень мгновенно перешел к активным действиям — прыгнул вперед, на пожилого чародея. Зверя откинуло назад, от удара о магический щит. Чародей, правда, тоже покачнулся. Его необычная защита не смогла полностью погасить энергию прыжка. Хотя, благодаря каплям воды она оказалась вполне эффективна против животного, обладающего иммунитетом к магии.

Пассажир, очевидно, не ожидал такого — он на секунду растерялся. Это его, в общем, и сгубило. Молодой воин быстро подскочил к пассажиру, и ударил мечем. Тот отскочил от слабого универсального щита, которым прикрывался от сканирования пассажир. Но воин не ограничился одним ударом — он нанес серию быстрых ударов. И на каком-то из них, пассажир, начавший формировать какое-то заклинание магии Крови, прервался и судорожно начал наполнять почти истощившийся щит. Но не успел — и лишился головы, в прямом смысле слова. А причина, по которой неплохой воин смог так быстро пробить магический щит, становилась понятна, стоило глянуть на его меч. По его долу, от рукоятки к острию текла, игнорируя законы физики какая-то алхимическая жидкость.

А в это время оборотень, несколько раз отброшенный защитой пожилого чародея, переключил свое внимание на другой объект — воина. И вот тут уже воин потерпел сокрушительное поражение — упал с развороченной грудью. Но победу оборотень праздновал недолго — пожилой чародей расплел свою странную защиту из водяных капель. Она вытянулась в длинную и широкую ленту, и обвила зверя. Тот недоуменно рыкнул, когда его крепко спеленало. Вот только чародей на этом не ограничился... и повинуясь его жесту, лента начала стягиваться все туже и туже. Жалобный рев оборотня прервал треск его костей и хлюпающий звук, когда его просто смяло в сплошной ком. А потом покрасневшая лента вернулась к своему хозяину, вновь образуя защитный кокон вокруг него. Но красной она оставалась недолго — частички воды каким — то неведомым образом растворили в себе кровь оборотня, и снова стали прозрачными. Оставшийся в живых чародей подошел к лежавшему воину. И невольно содрогнулся, потому что грудь его соратника представляла собой ужасное зрелище... легкая кольчуга была разорвана, и в образовавшуюся дыру проглядывала мешанина из костей, и живых тканей. В одном месте даже было видно кусочек пульсирующего сердца. Чародей начал судорожно шарить трясущимися руками у себя на поясе. Но найти ничего не успел — сердце молодого парня, трепыхнувшись еще пару раз, остановилось.

Одаренный замер, глядя на воина. Две слезы скатились по его небритой щеке...

Корабль качнулся, и раздался скрип и треск сминаемого дерева. И крики. Одаренный очнулся. Кольцо дара монахов Никкасу проявилось в его ауре — уже не было нужды скрываться — эти люди сами подписали себе смертный приговор. Он пошел наверх, на палубу — там уже, похоже, разгорался бой.

... Капитан стоял на корме — там, где ему собственно и положено быть. Поэтому один из первых заметил, как корабль "смотрящих" развернулся, и очень быстро начал приближаться к ним. Тонторро почувствовал, как где-то глубоко внутри него что-то дернулось. "Не может быть..." — пронеслась в голове паническая мысль.

А тем временем корабль "смотрящих" разогнался уже так, что пенные буруны отходили с двух сторон киля. Мыслей о бегстве даже не возникало — это абсолютно бесполезно при таком превосходстве в скорости "смотрящих". Капитан заметил, что нос приближающегося корабля почему-то блестит металлом. Опытный моряк сразу понял, что он видит — это был таран. Тонторро овладело чувство безысходности, обреченности. Он уже видел, что судно "смотрящих" не собирается тормозить — а это значит, что они атакуют. Команда из семи матросов, капитана, боцмана Канго и полного мага Жинора не могла в принципе ничего противопоставить боевой команде "смотрящих", бывшей даже навскидку больше раз в пять, и это не считая подавляющего превосходства в чародеях... Так что здесь оставалось только не сопротивляться, сложить оружие и надеяться, что их оставят в живых, и что это какая-то чудовищная ошибка. Кстати, если бы это были пираты — то капитан бы уже кричал "Нападение!", и со своей командой готовился бы продать свои жизни подороже. Потому что участь выживших была незавидна — рабы. А тут робкая надежда все еще теплилась в душе капитана. Но свою Ласточку, похоже, Тонторро потеряет в любом случае.

А корабль "смотрящих" тем временем приблизился вплотную. Раздался треск и скрежет — это не сбавляющий скорости корабль ударил тараном шхуну. И застрял в ней. С палубы посыпались ловкие фигуры воинов.

— Не сопротивляться! Сложить оружие! — пришел в себя капитан.

— Сложить оружие!— продублировал его команду боцман.

Капитан с горечью увидел, что несколько матросов все-таки зарубили нападавшие, но потом прекратили — ведь никто не сопротивлялся.

И в этот момент дверь из каюты пассажиров вылетела, как от взрыва, и снесла двоих из воинов "смотрящих". И оттуда выплеснулось какое-то красноватое свечение.

— Вот с*ки! Я же говорил, не связываться с ними — громко выругался Канго.

Раздался свист, и воины "смотрящих" кинулись обратно, на свой корабль. С треском корабль подался назад, и точно так же продолжил двигаться, кормой вперед.

— С корабля! Прыгайте с корабля, идиоты! — раздался уже вопль Жиноры, и корабельный чародей первым сиганул за борт. За ним, с некоторым отставанием, последовали все остальные. А капитан, перед прыжком с кормы, успел заметить, что красноватое свечение догнало двоих матросов. И в этом месте стало гораздо ярче. А моряки рухнули как подкошенные. А дальше был оглушающий удар о воду... Кое-как отплевавшись от соленой воды, капитан что есть мочи поплыл от корабля.

" Прощай, моя Ласточка. Извини за все" — мысленно попрощался с кораблем Тонторро.

А свечение на корабле достигло своего апогея — теперь это был уже насыщенный, кроваво-красный цвет. И он начал отделятся от корабля, вытягиваясь в сторону ушедшего судна "смотрящих". В это же время от ушедшего корабля отделился пылающий огненный шар диаметром несколько метров. И полетел в Ласточку. Эдакое карающее солнце. Туманная полоса свечения дернулась, становясь на пути шара, но задержать не смогла — все-таки она была предназначена для атаки, а не для защиты. Огненный посланец достиг Ласточки. И грянул взрыв...

Вик:

Я продолжал работать с "проклятием". Благодаря эльфийскому преобразованию я не нуждался в еде, и спал всего по четыре часа в сутки. А все остальное время я работал над собой. Голова теперь у меня болела непрерывно от перенапряжения. Бывало, я даже терял сознание. Часто снова наваливалась апатия. В паре с дикой головной болью они действовали, конечно, очень подавляюще. Желание бросить, и сдаться у меня не просто появлялось — оно во мне поселилось на постоянное место жительство. Но максимум, что я себе позволял — это кратковременные перерывы на несколько минут, для расслабления. Единственное, что меня поддерживало — это разговоры, точнее, уговоры самого себя.

" Ну, ты же понимаешь, что нужно. Нужно, иначе ты сдохнешь. Надо. НАДО!... Ты же обещал — помнишь, ты клялся самому себе? Я, Виктор, клянусь сделать все, чтобы побороть "проклятие Жизни". И что? Кто ты будешь, если не сдержишь слова? Червяк, слизняк. У тебя даже не останется имени — ведь если ты сдашься — значит, ты не Виктор, ты кто-то другой, тварь какая-то без имени..." — вот, подобными рассуждениями я отвлекал себя, впечатывая в свое собственное сознание невозможность отступить, прекратить.

Через некоторое время я почувствовал, что еще немного — и я сорвусь, что я просто сойду с ума. В условиях непрекращающейся нагрузки этот метод уже не срабатывал. Тогда я изобрел новый — в кратких перерывах я уже не уговаривал себя, я пытался расслабить свое сознание. Я перепробовал множество вариантов, пока не остановился на образе пруда. Этот пруд я хорошо помнил — ведь я сам его сделал в предгорьях Гномьих гор.

Крохотный, немного неправильной формы — один из его берегов обвалился. В длину он был около трех метров, а в ширину — немногим более полутора метров. Через пол года, как я там поселился, один из его берегов оброс непонятно откуда взявшейся осокой. Вода обычно в нем была неподвижна — и лишь в двух местах она текла — с одной стороны, откуда в него впадал крохотный ручеек, и с противоположной — откуда вытекал такой же. Дно у него было каменистое, и быстро промылось, обнажив черные камни, так что он казался черного цвета. И я представлял, чувствовал себя этим прудом. Вот в меня-пруд течет вода (я отождествляю ее с эмоциями, чувствами, переживаниями). В том месте, где они соприкасаются со мной, моя поверхность неспокойна — она бурлит. Но чуть-чуть дальше я спокоен, я даже ощущаю стабильность меня-воды. Моя поверхность отражает все вокруг, но она неподвижна. В другом месте из меня-пруда вытекает вода. Там она бурлит, пробираясь дальше по извилистому каменистому руслу, но я-пруд спокоен.Там, далеко, это уже не моя вода — это уже не я.

И вот такое состояние мне помогало расслабить сознание гораздо лучше. Зыбкая граница безумия отодвинулась от меня — и я это ощущал почти физически.

А через какое-то время я обнаружил, что скорость моей работы с аурой возросла настолько, что я не только успевал компенсировать все изменения в своей ауре, которые приносило мне "проклятие", но даже начал потихоньку отвоевывать сданные ранее позиции.

Через месяц, северо-западная часть империи Нарт:

Отряд из двух десятков всадников покинул крепость Тахал, и направился в степь. И возглавлял этот отряд чародей Сорос. Причем, что удивительно для ордена Белой звезды, он не был адептом Крови. Он был универсалом и Темной магии и Огня. И при этом занимал немалую должность в ордене — Познающего четвертого круга. Вообще, управленцы такого уровня не занимались уже подобными работами. Но гибель предыдущих трех отрядов, посланных разными путями за уникальным пленным чародеем, заставила руководство ордена попросить действительно сильного одаренного возглавить этот отряд. А адепт Огня и Темной магии не будет вызывать никакого подозрения, в отличие от чародеев Крови, всегда скрывающихся под маскирующими щитами. Да и опыта у него было более чем достаточно...

Сорос в очередной раз просканировал местность вокруг. И заметил, как четверо приданных ему чародеев Крови невысокого посвящения переглянулись. Причем один из них, думая, что их главный не видит, сделал забавный жест рукой, как будто что-то отрывал от уха. Остальные заулыбались. Этот жест означал что-то вроде "чудак, не все дома".

"Мальчишки. Просто мальчишки" — недовольно подумал Сорос. Но на его лице это никак не отразилось — своей мимикой он владел в совершенстве. — "Думают, что я старый перестраховщик, раз постоянно проверяю, что вокруг нас творится. Дурачье. Про адептов Темной магии орков никогда не стоит забывать. А мы едем по их территории. В открытую они не нападут — слишком много в нашем отряде одаренных. А они хитры, не нужно думать, что это тупые дикари, видевшие в своей жизни только конский навоз. Поэтому от них стоит ждать всякой гадости исподтишка. Арсенал Темной магии, кстати, этому как раз способствует. А вот, кстати, и долгожданный сюрприз"

— Налево! — скомандовал Сорос, и отряд свернул.

— Что за бред? Зачем? — возмутился один из них, Деш?Арусс, сын Познающего пятого круга, кстати. С детства привык, что все с ним соглашаются, как же, сын контролера провинции... правда, немного здравомыслия у него все же было. Этого у него не отнять.

— Балбесы, — теперь уже вслух, с удовольствием сказал Сорос — следы впереди видели?

Чародеи промолчали.

— Вот. А слабые эманации Темной магии видели? Тоже нет? Ну что же вы так? Так вот, это был остаточный фон от слабого заклинания.

— Ну и что? Что оно нам сделает, тем более слабое? У нас же есть амулеты защитные. Они продержатся пару секунд. А дальше... — начал было отвечать Деш?Арусс.

— Великолепно — ехидно прервал его Сорос — начать с того, что любое подозрительное проявление магии всегда лучше объехать. Дешевле будет, во всех смыслах. Я могу навскидку перечислить с десяток весьма серьезных неприятностей, которые можно так замаскировать. И можно закончить тем, что я знаю, что это было за плетение — это излюбленный фокус орков. "Чесотка". Слабое заклинание, которое действительно, ничем бы не повредило вам, оболтусам. Но вот кони, попав под его действие, буквально через день сошли бы с ума от зуда, который он вызывает. А что произойдет с нами посреди степи без коней?

Никто уже не решился возражать. Действительно, без коней в степи плохо, очень плохо. Добираться до нужного им места пешком пришлось бы несколько месяцев.

-Вот! Не забывайте никогда — внимательность, и ум. И еще раз внимательность — только это залог долгой жизни, а никак не личное магическое могущество. Ладно, поймете когда-нибудь. Если доживете...— оборвал сам себя Сорос. Он уже не раз ловил себя на том, что пытается поучать молодежь. Вот только с этого никакого толку — умный и сам поймет, а глупому — бесполезно. Причем, что самое интересное, пока сам не "дорастешь" — не поймешь, хоть триста раз тебе все объяснят. И мысли чародея вернулись к заданию.

Казалось, что сложного? Съездить, забрать человечка. И назад. Но уже три отряда сложили головы. Причем, если в море опасностей хватает, и исчезнувший без следов корабль не вызывает особого удивления, то пропавшие отряды на суше, добиравшиеся через земли Никкасу, вызывают большую настороженность. Да и вся картина тоже неоптимистична — как говорится, один — случайность, два — совпадение, а три — статистика. Так вот, здесь уже прослеживается статистика. Ладно, посмотрим. По крайней мере, у него есть и силы, и опыт, что бы изменить эту несчастливую статистику.

Вик:

Я продолжал додавливать "проклятие" в своей ауре. Меня охватил кураж, и предчувствие удачи. Я уже вернул себе способности мастера магии Жизни, и медленно, но верно уничтожал последние следы "проклятия". И, наконец, я добрался до последней "крепости" — мутного уплотнения во втором слое ауры, которое и было, похоже, первоисточником этой заразы во мне. Я решительно взялся за дело — начал уничтожать и эту часть. Но это оказалось на порядок сложнее. Даже на несколько порядков. Мои воздействия лишь слегка повреждали, и буквально за сутки оно восстанавливало все утраченное. И все начиналось сначала. Для меня это уплотнение выглядело как множество шаров, содержащихся друг в друге, как матрешки. Каждый шар состоял из скопления более мелких образований, которых я даже не мог толком рассмотреть. Но мог уничтожать — правда, они потом снова восстанавливались. Я насчитал семь таких образований-шаров, и это только те, что я видел. Вполне может быть, что их еще больше — дальше седьмого, уже слабо различимого шара я просто не видел.

Я начал экспериментировать. За сутки, а точнее, за почти двадцать часов, которые я целиком посвящал уничтожению проклятия, я уничтожал первый шар из семи, и немного, процентов на двадцать, повреждал второй. Причем уничтожать второй было гораздо тяжелей. Потом я засыпал, а просыпаясь, обнаруживал, что все нанесенные мною повреждения почти затянулись. И так изо дня в день.

Тогда я решил изменить свою тактику. Я подумал — раз не удалось решить дело методичным долбанием, может, поможет лобовой штурм? И я затянул свое "сражение" с "проклятием Жизни" на пять дней — именно столько я смог непрерывно работать с аурой. И пробился до третьего шара, почти добив его. А потом просто вырубился от усталости. Точнее как — засыпать я еще не планировал, я лишь на пару минут расслабился, спасаясь от головной боли. Но мое измученное тело воспользовалось этим, и я просто отрубился.

Проснулся я примерно через сутки, если мои внутренние часы не врут. Первым делом, я, конечно, "кинулся" проверять, как обстоит дело с моей аурой. От разочарования захотелось что-то разбить. Или хотя бы побиться немного головой об стенку — все восстановилось. Все семь шаров выглядели, как будто я не снес почти полностью три из них. Пришлось расстаться с голубой мечтой (это которая посинела в ожидании своего свершения), о полном излечении. Немного поразмыслив, я решил выяснить степень минимально необходимого воздействия — иначе говоря, насколько я должен повредить "проклятие Жизни", чтобы не опасаться изменения своей ауры в эти сутки. Оказалось — никак такого не получится. Единственный приемлемым вариантом получилось дважды в сутки сносить половину первого шара — вот тогда "проклятие" занималось только собственной починкой, не отвлекаясь на порчу моей ауры. Суммарно, это теперь занимало у меня около четырех часов в день.

Теперь, когда у меня появилось свободное время, я смог задуматься о своих дальнейших действиях. Программа-минимум выполнена — я, хоть и не смог полностью излечится от проклятия, но уже могу его удерживать от причинения мне вреда. И то хорошо — близкая перспектива полного лишения дара к магии, и как следствие — скорой смерти, отодвинулась в гипотетические дали. Теперь стоит задуматься по поводу моей второй важнейшей потребности — "сделать ноги" отсюда. Для этого необходимо опять все разложить по полочкам — что я могу, что не могу, и что мне надо. В общем, свести дебет с кредитом, и посмотреть, какой из этого есть выход.

Итак, как в условиях школьной задачи — дано:... А что мне дано-то? Скажем так: мне предоставлена комфортабельная одиночная камера, с превосходной дыркой-окном на небо. Хм, забавно, немного двусмысленно получилось, ну да ладно. Похожая дырка есть и в другом направлении — вниз, правда, уже для абсолютно других физиологических потребностей. Еще толстая железная дверь, с узкой щелью внизу для засовывания баланды, которую я дисциплинированно выливал в ранее упомянутую дыру в полу. Туда ей и дорога. По-моему, даже свиньи побрезговали бы есть эту гадость. Ладно, что-то я отвлекся... Да, и самое главное — это тяжелые кандалы, которые заканчиваются металлическим ошейником на моей шее. Вот эти кандалы, и есть, по сути, моя главная проблема. Они отбирают, высасывают из ауры всю ману. Точнее не совсем всю — крохотное ее количество остается, я подозреваю, то самое, что просто необходимо для нормальной жизнедеятельности ауры. Но это самое количество меньше, чем даже у обычного человека — то есть, можно смело сказать, что маны нет совсем. Так что магия мне недоступна вовсе. Хотя видеть я ее могу — как раз в этих же кандалах. А еще я вижу, что стены моей камеры экранированы каким-то плетением. Вот, в общем-то и все.

Магия мне недоступна. Разорвать толстые кандалы из стали я тоже не в состоянии, а жаль — тогда бы точно разрушилось заклинание. Но увы... не настолько я силен. Нет, я конечно сильнее среднестатистического человека, и по силе где-то приближаюсь к сангу третьего уровня, но все же для такого подвига я откровенно слабоват. Хотя теоретически, попробовать порвать эту цепь я мог бы — но для этого требовалось время. Много времени, очень. Был такой способ развития силы мышц — статический. Суть его состоит в том, человек не совершает больших движений с утяжелениями, как при обычной накачке мышц. Он берет, к примеру цепь, и напрягаясь, пытается ее разорвать. Таким способом, я знаю, тренировались земные цирковые силачи. А потом на выступлениях рвали цепи. Вот только я сомневаюсь, что им давали ТАКУЮ цепь. А еще я вдруг сообразил, что это мне на самом деле не поможет. Ну допустим, каким-то... способом я порвал цепь. Представим, что этого не заметили... ну, мало ли какие чудеса на свете бывают (хотя я абсолютно уверен — на цепь, однозначно наложена еще и сигналка). Но вот дальше я ничего сделать не смогу — колдовать-то я способность верну, но вот из-за того, что стены моей камеры экранированы, сюда мана из окружающего мира не попадает, вообще. То есть толку с этого не будет никакого. Что еще я могу? Вроде бы, ничего... Хотя, у меня в теле еще есть искусственно сделанная полость. Там сейчас есть мой паучек-химера, и костяное кольцо с эльфийским Советником, и мои яхонты — вот и пригодилась моя паранойя — самое ценное у меня осталось. Надеюсь, я еще воспользуюсь всеми этими вещами. А вот артефакта, переданного мне древним магистром Темной магии там уже давно не было — я его ставил в горной долинке, где прожил почти год. Я тогда придумал, как сделать подпитку регулярной, и независимой от меня: посадил с десяток деревьев в разных местах, и с помощью магии Жизни помог им прижиться, да еще и преобразовал их, объединив их корни в одну сеть. А в центре этой сети поместил выданный мне артефакт. И теперь деревья сами постоянно перекачивали в него магию Жизни. Таким вот образом я обеспечил себе выполнения условий договора, и одновременно обезопасил себя. Потому что я немного опасался древнего магистра. Этот чародей мог прихлопнуть меня как муху. И пределов его возможностей я просто не представлял себе. А вдруг он сможет, зацепившись за свой артефакт, как за якорь, вселится в меня, допустим? Несколько видов нематериальной нежити вполне могут вселятся в людей. Так что я решил не рисковать тогда. Мда, что-то я увлекся воспоминаниями...

Так вот, из всего что у меня есть, пожалуй, только паучком я могу и воспользоваться. Ну что же, сказано — сделано.

Я извлек свою химеру. И только потом сплюнул с досады — ведь на него было наложено заклинание "глубокий сон". Снять его несложно, но для этого нужно хотя бы немного маны. А ее у меня не было совсем.

Город Хамидасс, столица эмирата Хамидасс:

Небольшая, уютно обставленная комната была наполнена сизой дымкой. Некоторые любители курить кальян в эмирате смогли бы опознать специфический запах, витавший в комнате — картал. Картал — это не особо распространенный наркотик. Легкий, надо отметить. Но известный благодаря своим побочным эффектам — вызывать галлюцинации. Вообще, жители эмирата, в отличие от своих ближайших соседей — королевства Загрии, спокойно относились к наркотикам — хочешь употреблять — это твое дело. Поэтому здесь было достаточно много его видов. Но катрал никогда не пользовался популярностью. Единственные, кто его регулярно употреблял — это предсказатели. Причем их привлекал как раз побочный эффект от приема этого наркотика — галлюцинации.

Сами прорицатели, или предсказатели, или провидцы — это вообще отдельная тема для разговора. Считалось, что прорицателем может стать слабый чародей, который не развивает свой дар. Мол, он его направляет на познание невидимого, троп судеб людских, и оттого ему не требуется сильного дара. В действительности же прорицание — это одна из граней чародейского дара, и раскрывается эта грань у очень и очень немногих. Чаще всего в виде снов, связанных с будущими или прошедшими событиями. Сильные одаренные никогда не будут тратить на это время. А вот слабые чародеи, которые не могут толком развить свой дар, нередко пытают счастья в этом направлении. Хотя и мало у кого выходит. Пожалуй, именно среди предсказателей больше всего шарлатанов — ведь предсказания всегда так туманны и уклончивы...

В комнате, заполненной дымом катрала находился пожилой человек. Он лежал на мягком диване. Телом он был здесь, а сознание его где-то витало в мире грез, навеянным будущем. Такое занятие для Амаатта Звездного было обычным делом — ведь он был лучшим предсказателем в эмирате, а возможно, и во всем мире. Там, где другие истинные прорицатели видели лишь зыбкую тень, он — ясное отражение будущего события.

В руке он сжимал серебряный кубок. Казалось бы, зачем он ему ТАМ? Однако кубок это принадлежал человеку. Влиятельному человеку. И нужен был он для создания привязки к его будущему. Один из советников эмира желал знать, что будет в его будущем.

Амаатт чувствовал себя цветком. В этом была заслуга картала, обеспечивавшего видения. А вот советника Звездный видел человеком. Он что-то подписывал, на своем рабочем месте. Внезапно что-то его насторожило, и он подошел к окну. Распахнул его, и перед Амааттом открылся великолепный вид на столицу эмирата, Хамидасс. Вечер, огни... Однако что-то необычное привлекло внимание советника, и прорицатель вместе с ним всматривался в окно. Появился какой-то шум. Он нарастал, пока на площадь под окном не заполнилась толпой. Причем толпой бегущей. Люди схлынули в разные стороны от башни советника, как прибой разбивается о скалу. Но убежали не все. С десяток человек остались лежать на мостовой. Их тела начали подергиваться, колотится о землю. А потом все прекратилось, и они поднялись. Однако не как люди, а как животные. Они опирались одновременно и на руки и на ноги. А когда один из них поднял голову, прорицатель увидел багровые глаза поднявшихся людей. В этот момент на площадь выбежала какая-то женщина, таща за руку ребенка. И люди с багровыми глазами кинулись на них. Как дикие звери, они моментально порвали их в клочья, и сожрали. Советник с проклятиями закрыл тяжелые ставни. Ставни засветились неярким синим светом.

"Это активировалась защита" — мелькнуло в голове прорицателя.

А в это время советник быстрым шагом пересек комнату, в которой и находился, и протянул руку к двери, чтобы ее закрыть. Однако в дверной проем успели залететь три тени. Две из них тут же нырнули в советника. И человек, упав, забился в корчах. А еще одна тень подлетела к Амаатту. Багровые глаза уставились на него. Ужас захлестнул прорицателя. Он закричал что-то, отпуская там, в реальном мире кубок...

Забежавшая на крик служанка увидела только умирающего Амаатта. Тот судорожно схватился за свою грудь, и быстро скончался. Целитель, осматривавший его, сказал, что у Звездного не выдержало сердце.

Вик:

Я вновь и вновь анализировал ситуацию с разных сторон, разными способами. И ничего. Ничего дельного не приходило мне в голову. В отчаянии я начал перетрушивать свою память, надеясь, что, может быть, я что-то упустил из виду. А для повышения скорости мышления я перешел в субпространство, доступное мне после подстройки своей ауры под гномью ауру Мастера Гор. Я вспомнил, что там мое мышление работало чуть-чуть по-другому. Возможно, этого мне хватит, чтобы придумать какую-то новую идею?

Никакой гениальной идеи мне в голову так и не пришло. Хотя, я заметил, что мое мышление в субпространстве работает действительно по-другому, я бы сказал, немного быстрее. Однако тут меня ждало совсем другое открытие — я ощутил ману. Если сравнивать субпространство с обычным миром, в плане доступности маны, то это где-то как крохотный ручеек с полноводной рекой. Однако, все же тут мне была доступна мана. И это было главное. Откуда она там берется, как туда попадает, и как вообще субпространство связано с реальным миром (а может, с каким-то другим?) я не задумывался особо. Мне хватало того факта, что я могу где-то получать ману.

Несколько дней я потратил на то, чтобы приноровится тянуть ману из субпространства. А когда это у меня немного стало получатся, мне захотелось проверить в реальности, что же я могу. Потому что когда я открывал глаза, возвращаясь в обычный мир, никакой маны я уже не ощущал. И моя аура была пуста, как и прежде. Скорей всего, это работали кандалы.

Я для пробы сплел руну "хасат", аналогичную заклинанию "таран". Затратив на ее слабую запитку около трех часов. А потом открыл глаза, и активировал ее в реальном мире. На стену. Прозвучал глухой удар, как будто кто-то со всей силы ударил в стену. И все. Тщательно исследовав каменную поверхность, и не найдя каких-либо повреждений, я пришел к выводу, что руна сработала, но сила удара оказалась мизерная.

Интересно. Но тогда получается, что в субпространстве можно хранить ману и не в ауре? Ведь если бы я стягивал ее в ауру, то ее бы сразу же высасывали кандалы. И руна бы не сработала. Получается, что мне сейчас доступны только высшие руны, а вот обычная магия — нет. Неприятно, конечно. Лучше бы наоборот — все-таки, магии я учусь здесь больше тридцати лет, и мои возможности в ней гораздо шире. С другой стороны — лучше уж так, чем вообще ничего.

А дальше я стал перебирать в памяти высшие руны, которые позволят мне просканировать мою тюрьму. Нужно же мне знать, что происходит вокруг?! Я решил, что теперь я обязательно смогу сбежать отсюда. Я добьюсь этого. Раз уж я обнаружил, что магия мне все же подвластна, хоть и в непривычной мне форме. Нужно только все хорошенько обдумать и разузнать обстановку вокруг.

Хорошенько порывшись в памяти, я обнаружил вроде бы подходящую комбинацию рун — она называлась "взгляд глубин". "Взгляд" позволял исследовать земные недра. Думаю, в моей ситуации он тоже подойдет. И я тут же опробовал эту комбинацию рун.

Ощущения оказались очень необычные. Я стал видеть материю, магию и ауры одновременно. Причем материю я видел в синем цвете, ауру — как обычно, разноцветно, а магию — красным. А еще необычным оказалось то, что я стал видеть секторами. То есть, я видел какую-то площадь пространства размером приблизительно метров двадцать кубических. Как небольшая комната. И вот этот видимый мне сектор я мог передвигать куда угодно.

И я начал исследовать окружающее пространство, двигаясь по расширяющейся окружности.

Оказалось, что я самом верхнем ярусе, оборудованном специально под содержание чародеев — только в этих камерах были кандалы, подобные моим. Таких камер было двадцать четыре. В основном они пустовали. Но в некоторых находились люди. Одаренные. И судя по их ауре, чувствовали они себя скверно. В чем была причина этого — я не знал. Однако, я это скоро выяснил. Какие-то люди, судя по их аурам — чародеи Крови, пришли за одним из пленников. Что-то ему сделали, отчего его аура заполыхала испытываемой болью. А потом опутали какой-то сложной конструкцией, "пропитанной" магией, и увели. Отсутствовал он часа четыре. Когда его доставили обратно, он был без сознания. Но, судя по его истощенной и во многих местах поврежденной ауре — его пытали. Еще в трех камерах были тоже чародеи, хорошо присмотревшись, я увидел в их аурах следы повреждений. Похоже, пытали тут всех. Кроме меня. Интересно, почему? В то, что из меня не будут пытаться выбить сведения, я не верил. А иначе зачем бы я вообще здесь был?! Может быть, ждут одаренного Жизни, чтобы качественно переварить то, что я расскажу? Если так — то нужно побыстрей "делать ноги" отсюда. Но это так, выводы на будущее... И я продолжил сматриваться.

В общем, я немного выяснил, где я нахожусь. Это был большой замок. Я находился в его левом крыле, на самом верхнем, четвертом этаже. Вообще, половина левого крыла была оборудована под тюрьму. Подо мною было еще пять этажей (два из них под землей). Там были такие же как и у меня, одиночные камеры. Кроме последнего этажа — там были пять больших камер, в них я насчитал около сотни человек. Ничего удивительного в таком большом количестве тюрем нет, если вспомнить, к кому я угодил. А еще я сделал вывод, что я, похоже, попал в орден Белой звезды.

Почему я так думаю? Да все просто: во-первых, это единственная большая организация чародеев Крови, про которую я вообще слышал. Я их видел в разных частях континента — то есть, похоже, они могут быть везде. Обследовав само здание, я понял, что оно изначально строилось с учетом специфики магии Крови — приличная часть здания спланирована под тюрьмы. А какой благородный просто так согласился бы на такое?! Да еще и тот факт, что построить такое строение дело небыстрое, не на год и даже не на два. То есть они здесь уже засели давно, и основательно.

Все это только укрепило во мне подозрение, что пока что мне просто баснословно везет, что меня не трогают. И что мое везение вот-вот может закончится. Так что нужно срочно придумать способ сбежать отсюда...

Я даже не подозревал, насколько быстро я окажусь прав. Не успел я закончить обследование замка, как меня парализовало прилетевшим откуда-то из-за двери заклинанием. Я так и остался сидеть в лотосе, развернутый спиной ко входу. Пронзительно заскрипела металлическая дверь, и я услышал шаги человека, зашедшего в мою камеру. Я погасил на всякий случай "взгляд глубин".

— Смотри-ка, а тут у тебя даже не воняет. И выглядишь ты что-то слишком чистеньким — говоривший обошел вокруг меня. Когда меня парализовало заклинание, моя голова была наклонена вперед, так что я увидел только коричневые кожаные сапоги, с черными вставками, и ноги в темных, свободного кроя брюках.

— Ничего, что я к тебе в гости, без предупреждения? — в голосе говорившего мелькнула легкая издевка — Судя по твоему виду, с головой у тебя похоже, все в порядке. Это хорошо. Давайте, берите его, и несите в клетку, — обратился он к кому-то, и вышел.

Пара человек с двух сторон подхватила меня подмышки, и понесла куда-то. Я увидел удаляющуюся камеру... и меня просто закинули в какую-то металлическую коробку. Я упал на бок, и остался в том же положении — меня продолжало фиксировать заклинание. А потом увидел, как владелец необычных сапог приблизился ко мне, и присел. Я увидел его лицо. Тонкие губы, серый, стальной цвет глаз, морщины на лбу намекают на то, что их владельцу уже около сорока лет, а легкая проседь в волосах только поддерживает это мнение. Четко очерченные желваки, даже в расслабленном состоянии. Но больше всего меня впечатлил его взгляд. Уверенный в собственной силе, и какой-то наполненный спокойствием, что ли... Не привык я видеть таких врагов, да и вообще, я бы предпочел с таким человеком по-дружески общаться, но...

Он без лишних слов уколол меня в предплечье какой-то иглой. А потом выпрямился, и сделав шаг, исчез из моего поля зрения.

— Деш?Арусс, активируй "привязку".

Дверь моей клетки закрылась, и я ощутил, как что-то изменилось. Ощущения были очень похожи на ощущения от кандалов.

— Готово.

— Ну тогда пошли. Теперь твоя обязанность будет каждый день проверять "привязку" на пленнике.

— Зачем? Ее и так сделали надежно...

— А ты хочешь проснутся как-нибудь с утра, и обнаружить что твое тело больше тебе не подчиняется? И всю оставшуюся недолгую жизнь пролежать на траве, пожираемый заживо муравьями, например? А такое случится, если ты дашь возможность колдовать нашему пленнику. Так что если я сказал — проверять каждый день — его голос перешел почти на рык — значит, ты будешь это делать каждый день. Ясно?

Голоса удалились, а я так и остался парализованный в клетке. Через несколько минут я ощутил, что клетку подняли и понесли куда-то. Спустя, наверное, пол часа, не меньше ее опустили куда-то. И меня куда-то повезли.

А я, сформировав снова "взгляд глубин", увидел, что крепость чародеев Крови удаляется от меня. Потом я внимательно осмотрел отряд, который меня транспортировал куда-то.

Отряд состоял из двадцати одного человека. В общем, не маленький такой отряд, и среди них было пятеро чародеев, и трое сангов. А еще рядом с отрядом бежали два оборотня — уж их-то ауру я никогда и ни с чем не спутаю. В принципе, по местным меркам отряд представлял собой внушительную силу...

Через несколько часов заклинание паралича спало, и я смог осмотреть свое новое временное "жилище". Визуально, изнутри — металлическая коробка, с некоторым количеством дырок, для нормального попадания воздуха. По размерам она была совсем небольшая, я даже не мог выпрямиться в полный рост. Исследовав ее с помощью "взгляда глубин", я обнаружил что окутывающие ее заклинания очень похожи на те, что были на кандалах. Моя аура, и сама, как и у многих сильных чародеев, уже вырабатывала некоторое количество маны. Вот его-то я и лишался... А приток маны снаружи тоже перекрывался. Но я не стал на этом зацикливатся, а занялся поиском комбинации рун, которая поможет мне бежать. Для этого нужно было подобрать то, что при небольшой запитке маны сможет гарантированно убивать сразу несколько человек. Причем в это число входят чародеи — а значит, у них может стоять легкая защита. Хотя и обычные люди могли иметь защитные амулеты. Значит, нужно рассчитывать, исходя из того, что все могут быть защищены.

Я потратил почти сутки на поиск необходимой комбинации высших рун. Дело в том, что я еще не перевел все с ларди. И потому приходилось "на ходу", прямо в памяти это делать. Это дополнительно меня тормозило. В итоге, нашел два подходящих варианта, которые, по идее, смогут игнорировать слабые щиты — "искажение ауры" и "разрыв". Обе комбинации рун можно было назвать боевыми. "Искажение ауры" рвало ауру жертвы, задевая все четыре слоя. А "разрывы" хаотично повреждали целостность любых частей материи. И то, и другое можно было применять массово. Но тут неожиданно передо мной встала другая проблема — как я их наводить буду? На запах? На слух, на нюх? В моей коробке все отверстия были направлены или вверх, или вниз. То есть визуально я направить заклинание не мог. А если скастовать "взгляд глубин", то боюсь, пока я создам боевую связку рун, предыдущее просто развеется. И я опять вернусь к тому же, с чего и начал.

Немного поразмыслив, я нашел выход — нужно было создать и активировать их вместе. Правда, такого я никогда не пробовал, но это не повод опускать руки.

Через несколько дней, замок, принадлежащий ордену Белой звезды, где еще недавно сидел Вик:

К воротам подошел усталый воин. Серая, насквозь пропыленная одежда говорила о том, что он издалека. Привратник, взглянув в окошко, увидел, что тот ее стоит, держась за ворота, чтобы не упасть. Он вспомнил его — еще недавно тот отсюда выезжал в составе отряда. А запомнился он по ухоженным, длинным волосам, которые нечасто увидишь на воинах — обычно они предпочитают более практичные короткие прически. Сейчас же они были такие же серые, как и его одежда.

Пока привратник открывал, воин сполз по створке вниз, и обессилено привалился к ней, усевшись прямо на землю.

— Что с тобой? Ты ранен?

— Нет, все в порядке. Я просто очень устал — тихо ответил воин.

Привратник с кряхтением помог воину подняться, и завел его внутрь. Потом закрыл калитку. Воин с трудом стоял, опираясь на стену.

— Мне нужно к вашему главному. Срочно. — Все также тихо произнес он.

Привратник кивнул, и дернул за веревку. Буквально через пол минуты несколько дежурных стражей крепости подбежали к воротам. Привратник передал им воина, и вернулся обратно на свой пост.

А еще через двадцать минут прибывший воин сидел перед Рен?Рооллом — комендантом крепости.

— Мы проехали два дня абсолютно нормально. А на третий день — тихий голос воина прервался, и он отхлебнул из фляги коменданта воды — на третий день мы проснулись от криков Деш?Арусса. Оказалось, в палатке, где спали чародеи, все в крови. Наши все разорваны буквально на части, никогда такого не видел. Я ведь много чего повидал, так вот, так не могут даже дикие звери. Даже не могу толком описать эти раны. Странные они какие-то, очень. Да, только Деш?Арусс выжил как-то... Хотя ему тоже руку сильно повредило. Мы его перевязали, он себя еще немного подлечил. Мы хотели вернутся, но Деш?Арусс приказал двигаться вперед... А на следующий день я под утро дежурил. Только это, наверное, меня и спасло. Услышал какой-то треск, и бульканье. Кинулся к нашим — все мертвые, или уже отходят к богам. И точно так же все исполосованы-разорваны... Кошмар. Я один выжил, получается. И еще наш пленник, вроде бы. Хотя его не видно же в той клетке. Но я думаю, что он был все еще жив — почему? Под клеткой не было лужи крови. В общем, я сбежал оттуда... — вздохнув, закончил свой рассказ воин.

Рен?Роолл сжал губы. Те, кто хорошо его знают, поняли бы сразу — комендант недоволен. Очень. Однако усталый воин этого, разумеется, не знал — откуда бы? И он, отхлебнув еще воды, продолжил свой рассказ:

— Я скакал целый день без остановок. А потом еще пол дня, пока моя лошадь не пала. Дальше я добирался пешком.

— А почему ты не привез пленника обратно?

— Смеетесь? Как? Да там в охранении оставались ДВА оборотня! Да мне дико повезло, что я вообще остался жив, и смог вам привести известия! А пленника я пытался убить, но отверстия в клетке были защищены магически — арбалетный болт отскакивал от них.

— Ну ладно, — кивнул Рен?Роолл, как бы признавая правоту воина. — А где все это случилось?

— На границе Загрии и Заброшенных Земель.

— Показать на карте можешь?

— Конечно.

— Ну так показывай, вон, на стене карта.

После того, как воин показал место, где остался пленник, его горло захлестнула магическая удавка. Он свалился на пол, царапая свою шею грязными ногтями. Несколько судорожных подергиваний, и воин затих. В его широко раскрытых глазах, казалось, навеки застыл вопрос: "за что?!" И только кровь продолжала растекаться с разорванного горла воина. Недолго.

Повинуясь жесту Рен?Роолла, она поднялась в воздух вопреки законам земного притяжения. А потом впиталась без следа в чародея, делая его немного сильнее...

Через час новый отряд рысью вылетел с крепости в сторону Заброшенных Земель.

Вик, где-то в Заброшенных Землях:

Я был доволен. Нет, не так — я был чертовски доволен. Я умудрился угробить своих конвоиров. "Искажение ауры" не удалось активировать — слишком много оно требовало маны. А вот "разрыв" показал себя с самой лучшей стороны — отличная боевая комбинация рун! Она пробивала защитные амулеты полностью, только один раз произошла осечка из-за слишком мощного амулета, но со второго раза я все равно добил всех. А последний просто трусливо сбежал. Напоследок попытавшись застрелить меня из арбалета сквозь дыру в клетке. Наивный чукотский юноша! В ней же все отверстия закрыты магическим щитом, так что он чуть не получил собственным болтом, срикошетившим почти под прямым углом. Я опасался только одного — что последний выживший включит на клетке какой-нибудь режим самоуничтожения... слава богу, такого не было предусмотрено, ну или тот воин просто не знал о таком — не зря же я начал свою атаку с чародеев...

Теперь я сидел, и снова перебирал в памяти доступные мне комбинации рун — мне нужно было выбраться наконец из этой клетки. Свобода была уже близка, я чувствовал ее, она меня неудержимо манила...

Прервал мои мысли сильный удар по клетке снаружи. И недоуменный рык. Потом последовал еще один удар. И более злобный рык.

"Оборотень. Почуял меня в клетке. Это из тех, которые следовали вместе с отрядом" — промелькнула у меня мысль. Я встревожился. Шутка ли — это такая тварь, на которую магия почти не действует. А врукопашную лезть к нему почти что самоубийство, даже для меня. "Ничего, клетка толстая, выдержит" — появилась еще одна, утешительная мысль.

И тут моя клетка просто слетела с телеги от сильнейшего удара. Я чуть не свернул себе шею, и неудачно приложился челюстью об стену. Но зато этот удар что-то повредил в механизме клетки, я впервые за все время заключения ощутил мир вокруг, и свободную ману. Я тут же стал закачивать ее в себя, стараясь собрать как можно больше. Ощущения непередаваемые! Как наркоман после долгой ломки, получивший вожделенную дозу... Меня захлестнула эйфория. Показалось, что я равен богу. Однако новый удар по клетке настырного оборотня вернул меня на грешную землю.

"А вот теперь мы повоюем" — злобно, но вместе с тем и радостно подумал я. Вокруг клетки закружилась водяная пыль, мельчайшие капельки, собираясь в более крупные капли. Оборотень недовольно фыркнул — похоже, он вдохнул водяную пыль. И она пришлась ему не по нраву.

"Это только начало"

Водяная пыль, повинуясь моей воле, собралась длинную ленту. И сформировалось мое любимое заклинание — "водяное щупальце". Прошло больше тридцати лет, с тех пор, как я его освоил. Не хвастаясь, скажу, что я достиг немалых высот в его использовании. Вот и теперь оно меня не подвело — подхватило какой-то камушек с дороги и одним текучим движением пробило насквозь тушу оборотня эти самым камушком. Могучая регенерация зверя сделало свое дело — и он, шатаясь, попытался отойти назад. Отступить. Но еще два камня, так же прошившие насквозь его в разных частях тела, не дали ему это сделать.

Оборотень грузно, как мешок с картошкой, упал на землю.

А я уже забыл про него — я сформировал второе "водяное щупальце". И с пронзительным металлическим скрипом начал разламывать свою клетку. Мгновенье, показавшееся мне долгим, она сопротивлялась... А потом резко разломилась, освобождая меня. Свобода!

Я вдохнул воздух полной грудью. Вокруг пахло разогретой землей и травами. Красота! Единственный неприятный запах, это запах... от меня самого. А что ж тут поделать? Я просидел неизвестно сколько в камере, а потом еще несколько дней в клетке. И за это время, разумеется, я не мылся. Но это немного подождет. Сначала — собрать трофеи, может быть, новую одежду, если найдется. Оружие, припасы. Поймать себе коня... коня... если их еще не сожрал второй оборотень, оставшись без присмотра. А где он, кстати? Я просканировал окружающую местность, но поблизости оборотня не обнаружил... Зато обнаружил какие-то пять личностей, скачущих ко мне во весь опор. И двое из них явно были одаренными, с достаточно мощными личными защитами. Я начал готовится к бою, продолжая собирать ману. Резерв, у меня, конечно, едва начал наполнятся, но больше я в плен не хочу. Лучше уж здесь и остаться, чем стать источником знаний для этих проклятых чародеев Крови. Я их уже ненавидел. Всякий раз, когда я их встречал, меня пытались убить или пленить.

Так что я накачал энергией участок своей ауры, в котором я сформировал щит из высших рун. Укрывший меня щит в теории был мощнее раза в три обычного, многослойного щита "текущей воды". На практике же я этого еще не проверял. А потреблял он энергии, кстати, гораздо меньше. Потом создал пару "водяных щупалец", и подтащил к себе несколько камней. Это будет моя артиллерия — и по убойности она не уступает арбалетным болтам — буквально пару минут назад в очередной раз доказал оборотень, теперь валяющийся недалеко. А потом я сделал пару заготовок "тарана", приготовившись запитать их гномьим типом силы, через выращенный мною "трансформатор". В условиях, когда у меня маловато маны, любая хитрость будет мне на пользу. И остановился, продолжая стягивать в себя ману. Тем временем всадники уже показались из-за поворота. Однако не понеслись ко мне, а остановились. Пару мгновений подождали, что-то посовещавшись, а потом один из них слез с коня и направился ко мне. Пешком.

Интересно. Похоже, меня не собираются атаковать. И, насколько я понял, они заметили каким-то образом, что я приготовился к бою, раз так поступили. Но снимать защиту я не торопился. Как и останавливаться с набором маны. Посмотрим, для начала, что мне скажут.

Один из спешившихся всадников подошел ко мне. Мужчина. Молодой. Судя по движениям и амуниции — воин. Защитных амулетов нет, либо они неактивированы. Русый, высокий. — вот то, что первое бросилось мне в глаза.

— Тебя зовут Вик? — начал незнакомец первым разговор.

— Возможно — уклончиво ответил я.

"Откуда они знают мое имя?!"

— Тогда я передаю тебе поклон от Ликара. И приглашение. От него же.

— Что?! — неподдельно удивился я. Уж что-что, но такого я не ожидал.

"Как Ликар? Монахи же погибли все! Или не все? Неужели кто-то выжил?" — мои мысли понеслись с бешенной скоростью...

Воин улыбнулся: — повторяю. Тебе поклон и приглашение от Ликара.

— Покажи свою ауру — потребовал я.

Мой собеседник понял меня правильно, и в его ауре проявилось кольцо дара Никкасу.

— Значит, вы выжили? — невольно вырвалось у меня

— Конечно — спокойно кивнул тот — милостью Никкасу и благодаря мудрости верховного жреца Ликара.

"Мин обрадуется!" — невольно промелькнула у меня мысль. И действительно, мой старый друг, которого теперь уже носит титул графа Жолид, будет рад. Он ведь думал, что все монахи погибли. И очень переживал из-за этого...

— А остальные твои спутники тоже монахи?

— Конечно. Я махну им рукой, чтобы они подъезжали?

Дождавшись моего утвердительного кивка, он махнул рукой остальным. Те неторопливо подъехали, спешились...

— Ну так что, ты принимаешь наше приглашение? — раздался голос одного из них, чародея.

Принимаю ли... Пожалуй, стоит соглашаться. А что? Монахи меня однозначно в обиду не дадут. Тем более, что у них насчет меня были надежды, что я как-то смогу помочь им вернуть их бога. Однако они ничего не требовали от меня, только учили. За что я им очень признателен — именно благодаря ним я стал тем, кто я сейчас...

— Я согласен.

— Хорошо — явно обрадовался говоривший чародей. — Тогда, давай знакомится. Я — Тантар...

Я кивнул, мол — хорошо, запомнил.

... глава поисковой группы. Это — Имхир, второй чародей в нашем отряде, ...и первый болтун.

— Очень приятно — весело улыбнулся названный чародей. Он был молод, явно не больше двадцати пяти лет, и чем-то неуловимо напомнил мне моего друга, Мина.

— Это — Радир и Лорон — представил он двоих воинов лет под сорок. Оба они, кстати, почему-то вызвали у меня ощущение молчунов. По чем я это определил — сам не знаю. Но я привык доверять своим первым ощущениям, как и большинство людей, кстати.

— Ну и последний — это уже тебе знакомый Ханор — русый воин, первым подошедший ко мне, кивнул...

Так началось мое знакомство с поисковым отрядом монахов. Я с удивлением узнал, что меня уже несколько лет они искали, пользуясь уникальным амулетом на основе магии Жизни. Сделанным специально "под меня". Самое интересное, что основная его часть — это был мой волос, даже не весь, а кусочек, размером с ноготь. Живой. Удивительно! Больше тридцати лет назад с моей головы упал волос, его нашли, поддержали в нем жизнь... и по нему же потом меня нашли. Редкостное упорство.

Потом было не очень долгое путешествие по Загрии. "Проклятие жизни" постоянно оставалось в том же состоянии. Новых изменений ауры я не допускал, но само ядро "проклятия" уничтожить пока не мог.

Самыми интересными для меня попутчиками из отряда оказались Тантар, и мечники — Радир и Лорон. Чародей Тантар рассказал мне немало из особенностей боевой магии, используемой монахами а мечники оказались отличными спарринг партнерами. В одиночку ни один из них противостоять мне не мог, но вот вдвоем... вдвоем они уже были гораздо сильней меня. Не смотря даже на то, что это были обыкновенные люди, а не санги. Как оказалось, они изначально тренировались на работу в паре. И в бою двигались практически как единый организм. Правда, времени на тренировки было немного — буквально по пол часа перед сном. Потом отряд ложился спать, выставляя часового. Меня в дежурство не привлекали — чему я был откровенно рад. Потому что из положенных мне восьми часов сна я чуть меньше четырех часов тратил на работу с аурой — боролся с "проклятием жизни". А оставшееся время спал.

Так мы за шесть дней доехали до Бинто — единственного портового города королевства. Там, наняв корабль, отправились на остров Паука — нынешнее место проживания оставшихся в живых монахов Никкасу.

По пути я выяснил немного про сам остров у Имхира, большого любителя потрепаться:

— Раньше это был безлюдный остров, на который никто не претендовал из-за живших на нем огромных пауков — рассказывал мне отрядный чародей. — единственное, что там было интересное — это руины какого-то древнего города. Мы их исследовали. Что там наисследовали — я не знаю, но тогда это считалось наказанием — работать на острове. Туда ссылали провинившихся монахов на некоторое время. А потом случилась катастрофа. Я сам не видел — меня тогда еще не было, я родился через три года. Но судя по рассказам — было жутко. В общем, мои родители, как и многие другие, успели спастись, и с помощью какой-то древней штуки попали на остров. Пауков тогда всех перебили, кроме, кажется, нескольких десятков, которых словили, и пустили на опыты. И начали благоустраивать остров. Доломали руины, и из тех камней получились наши первые дома. Потом построили храм Никкасу. Теперь он единственный в мире. Наши чародеи отвели как-то водяную жилу с побережья, и теперь у нас есть большое озеро в центре. А еще остров окружает сложная система рифов и скал — это тоже одаренные сделали. Без опытного лоцмана нипочем не пристать к берегу — обязательно разобьешься. В общем, много чего сделали — приплывем — увидишь сам.

Мне стало любопытно, и я пообещал себе обязательно разузнать все, что смогу. Действительно, можно же использовать магию для благоустройства своих земель. Обычно это никто не делает — слишком дорого, проще захватить или купить землю по соседству. Однако, если это — остров, и с территорией не сильно хорошо обстоят дела — здесь магия — это единственное, что может помочь. Можно благоустроить то, что есть, и даже расширить свои владения. Например, сделать пещеру, подобно гномьей — и часть населения будет жить там. Хотя лично мне было бы неприятно прожить часть своей жизни под землей. Да и вредно это людям. А еще можно... а, ладно, чего гадать — приеду — сам увижу. И я, вновь занялся своей аурой. Я уже создал себе еще одно хранилище в ауре, и теперь по суммарному запасу маны вдвое превышал одаренного ранга "мастер". Теперь же я увеличивал количество энергоканалов во мне. Я обнаружил, что классическую методику можно дополнить воздействием своего дара, и получается вдвое эффективней. И как раз этим занимался. Кстати, все воздействия на ауру мне теперь давались гораздо легче и быстрей — это сказалась моя борьба с "проклятием жизни".

Тантар, глава поискового отряда:

Чародей зашел в свою каюту, и положил в специальную, защищенную шкатулку "глаз Никкасу". Это был один из двенадцати божественных артефактов, позволявших видеть сквозь любые магические щиты. Только что Тантар использовал его, чтобы глянуть, чем занимается найденный чародей. Вик. Так он себя называл. Сейчас он что-то делал со своей аурой. Как обычно. Причем скорость и сила воздействия превышала любые, самые запредельные мерки. Шутка ли сказать, ТАК никто не мог работать со своей аурой. Ни один монах, а ведь именно монахи Никкасу были единственными, кто вообще мог менять собственную ауру. Даже его учитель, настоятель Мориус, посвятивший всю свою немалую жизнь именно этому, проигрывал в сравнении с этим Виком. Причем монахи всегда меняли ауру в одном направлении — усиливали дар Никкасу. Это позволяло им увеличивать свои возможности чародеев или воинов. И лишь изредка, самые искусные из них тратили свое время на развитие еще и других способностей или качеств. Этот же Вик пошел по совсем другому пути — он смело создавал абсолютно новые части ауры. И у него явно это получалось... судя по косвенным признакам. Он знал про монахов Никкасу, лично знал Ликара... а еще он настолько ценен верховному жрецу, что тот отправил несколько поисковых команд, состоящих из лучших охотников, за ним. Интересный персонаж этот Вик, однозначно...

Вик:

На седьмой день пути в сторону острова Паука на горизонте появился зеленый флаг. И Тантар тут же запустил в воздух специальное сигнальное заклинание. Оно выглядело как мутный, молочно-белый шар, взлетевший на высоту в пару сотен метров вверх. Обычным зрением. А вот в чародейском спектре восприятия — как... мигалка — вот самое подходящее определение. Он вспыхивал желтым и белым через равные промежутки времени.

Корабль с зеленым флагом нас заметил, и быстро поплыл к нам. "Быстро" — это я имел ввиду, гораздо быстрей, чем плавают обычные парусные суда. Меня это заинтересовало. Когда они подплыли поближе, я не заметил на корабле ничего необычного. На мой взгляд — парусник — как парусник. Тантар расплатился с капитаном нашего корабля. Тем временем к нам подплыла лодка. На ее борту было трое — чародей под "универсальным щитом" и пара воинов.

— ..."Морские смотрящие" пожаловали — услышал я краем уха кусок реплики одного из матросов.

Еще сидя в лодке, везущей меня на новый корабль, я поинтересовался его принадлежностью. А потом долго мысленно восхищался находчивостью монахов Никкасу. Интересная история вообще получилась:

...Монахи попали на остров практически без ничего, сумев взять с собой лишь чуть-чуть самых необходимых вещей, плюс, наверняка, самое ценное из главного храма прихватили. А еще у них на острове был исследовательский лагерь на несколько десятков человек. И все. А появилось несколько десятков тысяч человек! В первые месяцы они даже голодали. Не хватало всего — ни вещей, ни инструментов, ни провизии. А еще у них оставался один единственный не особо вместительный корабль, который использовался для доставки небольших грузов на остров. Им дико повезло, что он в тот момент был пришвартован возле острова.

Корабль загрузили самым ценным — всеми драгоценными побрякушками, которые оставались у них. И на борт набилось рекордное количество людей для этой посудины.

Они приплыли в ближайший порт на побережье. Купили грузовой корабль, и забили его до отказа продуктами, вещами и инструментами. И отправили назад с половиной команды. А вторая половина команды отплыла в море, и подняла зеленый флаг — так появились в этом мире первые "Морские смотрящие". "Смотрящие" начали брать налог со всех торговых судов. Поначалу, конечно, суда сопротивлялись, частенько принимая их за пиратов.

Но за десяток лет все запомнили — связываться со "смотрящими" бессмысленно — у них абордажная команда ВСЕГДА сильней. А несколько боевых чародеев на борту вообще не оставляли никаких шансов. Вот так монахи придумали, как получать неплохую прибыль. Заодно они и почистили этот район от пиратов. Так что, как это ни странно — но когда "Морские смотрящие" стали контролировать все южное побережье, и собирать налоги со всех торговцев — морские перевозки активизировались. Оказалось, что заплатить один-единственный раз "смотрящим" торговцам оказалось гораздо выгодней, чем множество раз, проезжая десятки населенных пунктов.

...Когда мы оказались на борту, корабль быстро набирая скорость, поплыл. А я вновь поразился его скорости. Объяснение одного из матросов: "Это наследие серфеньигов" мне ничего не сказало. А потому я решил все выяснить сам.

Наверху я никаких отличий не заметил — значит, все дело в том, что там с подводной частью судна. Я сконденсировал влагу из воздуха. У меня получился небольшой объем воды, миллилитров двести. Этого мне с головой хватит — решил я, и начал создавать водяного голема.

Заклинание-то подходящее я знал, точнее, помнил, но вот сам я его ни разу не применял. Не было пока нужды. (Кстати, довольно типичная для меня ситуация — знаний я уже нахапал столько — что разбираться с ними еще не одно столетие предстоит, а применяю я в лучшем случае одну сотую долю). Немного промучившись, я соорудил мелкого, бесформенного, очень похожего на амебу голема. Нет, даже не голема, а големчика. Да, вот это название ему больше подходит, ибо мелкий слишком. Никаких других возможностей, кроме передвижения и передачи изображения через телепатический канал, я ему не сделал. Незачем. И все равно, пока я все закончил — упарился изрядно. Вот что значит — создавать заклинание впервые. Ладно, получилось же — значит, все нормально.

Я отдал команду своему творению, и маленькая лужица воды бодро поползла вниз, по борту корабля. Я опасался только одного — что он не может удержатся за судно, и его просто снесет водой. Однако он легко преодолел границу воздух-вода, и продолжил спускаться вниз по борту, уже под водой.

А дальше я увидел дно корабля. Деревянное, потемневшее, просмоленное и уже обросшее ракушками — постоянными спутниками кораблей в тропических водах. Но вот только не гладкое — на нем было несколько металлических выростов, как будто плавников. Крылья! Подводные крылья — вот что это было — вспомнил я. Очень похожие на земные конструкции. Вот только у земных кораблей в качестве движителя использовались двигатели, двигатели внутреннего сгорания. А здесь — сложное плетение, которое, по сути, создавало реактивную тягу между крыльями. Вот тебе и средневековье с магией!

Увидев такое, я разрушил голема, и пошел "пытать" капитана этого судна. Тот недолго "сопротивлялся", и после разрешающего кивка Тантара раскололся: — это не наше изобретение — это придумали еще серфеньиги.

Я задумался, вспоминая. Я когда-то о них слышал. Точно! Еще Ликар, тридцать лет назад, рассказывал, что были такие морские пираты. Гроза всего южного и западного побережья. Были. Пока они не напоролись на монахов Никкасу. А в те времена их еще поддерживал и усиливал их бог. В общем, они подчистую уничтожили серфеньигов. И наверняка, пригребли некоторые их секреты. В конце-концов, мой любимый прием — метание предметов с помощью "водяных щупалец" — это как раз из их арсенала. Они специализировались на магии Воды. Что в общем-то логично — именно эта стихия властвовала в морях.

... На следующий день, уже под вечер я услышал крик одного из матросов:

— Рифы!

Мне стало интересно, я вышел на палубу и начал оглядываться. Вначале я ничего не увидел вообще. По бокам — море, спереди по курсу — тоже такое же море, какие там еще рифы? Однако спустя несколько минут я разглядел впереди какую-то темную полосу на горизонте. Спустя еще минут пятнадцать эта полоса приблизилась, разросшись в широкую, наверное, километровой ширины полосу. Вокруг нас было светлое, сине-зеленое море. А на этой полосе море было темное. Частенько там даже виднелись вершины торчащих скал. Вода там постоянно бурлила, сбиваясь в пену. Ничего себе защита! Я ярко представил себе, как какой-нибудь корабль пытается пройти этот лабиринт, где-то ошибается, и разбивается о скалы. Немногие выжившие пытаются уцепиться за скользкие, обросшие водорослями, верхушки скал... и гибнут, потому что сделать это практически невозможно. А деревянные обломки корабля продолжают кружиться в пенных водоворотах... Бр-р-р. Страшная картина.

А тем временем наш корабль приблизился вплотную к полосе рифов, сбавляя ход. Потом повернул направо, и поплыл рядом с препятствием. Половина команды сгрудилась на левом борту, рассматривая подводные скалы. Один из монахов-чародеев сплел какое-то неизвестное мне заклинание из магии Воды, и замер неподвижно на капитанском мостике.

Я был на палубе, но, тем не менее, даже за пару десятков метров смог отлично рассмотреть это заклинание (спасибо моему "третьему глазу", сформированному по подобию гномьих Мастеров Гор). "Судя по всему — это заклинание, чтобы увидеть проход" — подумал я. И, в общем, не ошибся. С напряжением скастовав такое же (впервые создать новое заклинание всегда тяжелее), стал видеть сквозь темную толщу воды так же, как сквозь чистый и прозрачный воздух. Я перевел свой взгляд на рифы, и легко увидел их подводную часть.

А корабль тем временем продолжал двигаться. Еще около пятнадцати минут мы плыли, пока я не заметил изменения в рельефе дна — скалы расступались, открывая узкий проход. Сверху, обычным зрением этого ни за что не увидеть — проход извилисто петлял, а еще и морская пена и водоросли мешали четко различить его.

Чародей стал за штурвал, и смело повел корабль налево, в проход. Видно было, что он это делал уже не раз. Он виртуозно, в считанных метрах проводил немалую деревянную тушу судна мимо скал. Команда реагировала на это спокойно. Единственный, кто очень нервничал — это был... капитан. С виду он казался спокойным, но его взгляд не отрывался от пенных бурунов, мимо которых проплывал корабль. А его аура буквально кипела от эмоций.

"Отстранили от управления кораблем в самом опасном месте — вот и нервничает мужик" — сделал я вывод.

Километровую полосу рифов мы проходили около двух часов. Солнце уже окрасило небосвод в красный цвет, когда мы снова вышли на глубину. Капитан, повеселев, снова взялся за штурвал...

Уже во тьме мы приблизились к берегу. Когда мы подплыли поближе, на берегу зажглись сигнальные костры. Ориентируясь на их свет, мы подплыли к деревянной пристани.

Нас встретили несколько человек. Не знаю, куда отвели остальных, но меня провели в симпатичный деревянный дом на берегу моря. Сопровождающие монахи ушли, а я огляделся. Дом был двухэтажный, с двускатной крышей, покрытой тяжелой глиняной черепицей. Довольно большой, а сзади него оказалась небольшая пристройка — туалет. Сам дом располагался на берегу моря, буквально в трехстах метрах от воды. На полосе из крупной гальки, отделявшей "морские владения" от буйной растительности острова.

Спать я еще не хотел. И потому, закинув в дом свои небольшие пожитки, состоявшие всего из одного дорожного мешочка, я вышел на крыльцо. А потом уселся прямо на ступеньках, прислонился спиной к поручню, и замер... сколько я так просидел — я не знаю. Ярко светила луна, теплый запах моря смешивался с прохладным запахом береговой зелени. Тихо шуршал мелкие камушки под накатывавшимися волнами... Меня охватило чувство покоя. Показалось, что... не знаю, показалось, что я наконец-то дома. Почему такое чувство возникло — непонятно. Но мне почудилось, что здесь я теперь буду надолго. Так ли это — неизвестно, конечно. Может быть, это просто я расслабился — сбежал из плена, и добрался до места, где мне ничего не угрожает. Вот и появилось такое ощущение. Да, наверняка именно из-за этого...

Проснулся я поздно. Ну, может и не сильно поздно, но я привык просыпаться гораздо раньше. Уже привычно я просканировал свою ауру, подправив несколько мелких изъянов, которые успело причинить мне "проклятие жизни". А потом "снес" первый и половину второго шара этого зловредного образования. Все — на сегодня обязательная программа выполнена, пора и пойти позавтракать — с такими мыслями я вышел из домика. Конечно, после эльфийского преобразования я не нуждаюсь в обычной еде, а точнее, могу обходиться без нее очень, очень долго. Но не хочу — мне нравится кушать. Я немного гурман, и потому еда — это одна из тех приятных вещей, отказываться от которых я добровольно не собираюсь.

Возле порога домика меня ожидал паренек лет пятнадцати. Высокий, худющий, со всколоченной шевелюрой, босоногий, с кольцом дара в ауре и явными задатками чародея.

— Добро утро, мастер Вик.

— Доброе. И можно меня называть просто Вик, ладно? — я не любил, когда меня так называли. Да, по сути, я действительно мастер магии Жизни. Но достиг этого необычным образом. Очень. А настоящие мастера магии достигают этого столетиями, и в некоторых вопросах превосходят меня на голову. Так что я использую свой ранг очень редко, и только тогда, когда мне с этого что-нибудь "обломится".

— Хорошо — пожал плечами парень — я — Жижар, ваш проводник на сегодня.

— И куда ты меня проводишь?

— Да никуда, просто по острову, если вам будет интересно посмотреть, как мы живем. Верховный жрец Ликар, просил вам передать, что приглашает вас на ужин. А до этого времени могу показать все, что есть у нас интересного в нашей части острова. Только для начала я вас отведу позавтракать.

— Веди — усмехнулся я.

Весь день я гулял. Необычное для меня занятие, нужно признать. Но мне понравилось. К моему удивлению, жизнь простых жителей острова сильно отличалась от простых крестьян на материке. Вообще, все жители делились на две касты — монахи Никкасу, и остальные. Между ними были четкие границы, но их, как это не странно, можно было перейти. Монахи — это те, кто посвятил свою жизнь служению богу. Они могли быть воинами, чародеями, моряками, либо простым монахами-жрецами. А вот остальные жители — это крестьяне, рыбаки, и ремесленники... Если же какой-нибудь крестьянин захотел перейти в касту монахов — то он должен был пройти суровые тренировки, и даже после этого не всех брали. Желающих хватало... Единственные, кому делали послабление — это люди с даром к магии. Монах — это звание было не наследуемое. В крестьянской семье, допустим, отец мог быть монахом-жрецом, а его сын — простым крестьянином. И это было нормально. Как они такого добились за такой короткий срок — непонятно, ведь прошло меньше сорока лет... А ведь когда я попал впервые к монахам Никкасу — жрецами могли стать только потомственные монахи. Видно, здесь они решили все организовать немного по-другому.

Незаметно настал вечер. И я в сопровождении Жижара отправился к Ликару.

Парень меня привел в довольно красивый сад, раскинувшийся вокруг большого холма. А потом мы пошли на его вершину по узкой, петляющей как змея тропинке, выложенной мелкими морскими камушками. Пока мы поднимались, я рассматривал сад. И решил, что он мне очень нравится — буйные густые заросли местами перемежались с уютными полянками со вполне ухоженными клумбами. Частенько нашу тропинку пересекали другие, идущие поперек нашей. Я даже увидел пару крохотных декоративных прудов.

Тропинка сделала последний поворот, и впереди появился просвет в деревьях и кустарнике — широкая поляна, которая оказалась верхушкой холма. Вид с нее, кстати, открывался потрясающий. А в центре поляны была беседка — красивое остроконечное каменное накрытие. Внутри которого сидел Ликар собственной персоной. И роскошный ужин на двоих.

И меня накрыло ощущение дежавю — точно так же, больше тридцати лет назад, я сел в беседку поужинать с верховным жрецом, выслушал его предложение, согласился... и не прогадал.

— Ну здравствуй, Вик. Давненько мы с тобой не виделись — поприветствовал меня Ликар с улыбкой.

— Добрый вечер. Действительно, давненько — ответил я, разглядывая верховного жреца. Ну что, он практически не изменился за то время, что я его не видел. Разве что появилось немного проседи. Взгляд остался тот же — уверенный в себе, но достаточно мягкий. Ну и пристрастия не изменились — понял я по обильно заставленному разнообразной снедью столу.

— Ну что, угощайся. Советую, кстати, для начала попробовать вот ту синюю пиалочку — там маринованные в соке шинсе кальмары. Интересное блюдо — мой повар только недавно научился его хорошо готовить. Правда, немного островато, но мне нравится. Или вон еще есть жареный бамбук с мясом птицы — тоже неплохо...

Спустя некоторое время, изрядно опустевшие блюда унес слуга. А мы, беседуя, неспешно пили местный чай. Не мой любимый черный, а на каких-то цветах, кисловато-горьковатый. Но тоже достаточно вкусный.

... и вот так вот получилось: мы сюда попали, продуктов почти нет, воды — совсем нет, а единственное место, где можно ходить без защиты — старые развалины города. Единственное, что нас спасло — это то, что было достаточно чародеев. От надвигающегося голода мы спасли большую часть населения так: погрузили их на два месяца в "глубокий сон". Всех детей, почти всех женщин и больше половины мужчин. А остальные, конечно, голодали. Как вспомню, так аж самому не верится. Мне, как верховному жрецу Никкасу, полагалось аж пол чашки варенного риса, и где-то столько же всякой мелкой живности, наловленной в окрестных лесах. В день. — Ликар даже улыбнулся — вот так вот было. Тяжело, конечно было. Чародеям доставалось еды где-то столько же — они работали вообще почти непрерывно. А простым людям немного меньше. Но мы выжили. Поделили остров на сектора, которые отделили друг от друга широкими рвами, со специальными сторожевыми заклинаниями в них. И методично, сектор за сектором уничтожали пауков. Кстати, наравне с голодом именно пауки были самой большой здесь опасностью. И как мы не старались, люди все равно гибли. Почти двести человек погибло от яда пауков за то время, пока мы не вычистили от них остров полностью. Кроме пауков на острове не было пресной воды. Совсем не было. Мы пили сок свежесрезанных растений. Противная штука, однако. Но мы и с этим справились — за две недели пробили канал в водоносный слой, с материка — и вывели воду на поверхность в центре острова. Почти через месяц подвезли первые продукты. И жизнь стала немного налаживаться. А мы продолжали работать. Совместными усилиями вырастили рифы. Кстати, адская работа — на море заниматься магией Земли. Откат просто страшный. Но мы приспособились — совместными усилиями выращивали первую скалу с кораблей, а потом чародеи перебирались на эту скалу. И уже с нее формировались окружающие скалы. Зато теперь просто так к нам не подберешся. А еще на острове обнаружились источники, выходы "дикой" магии — магии Жизни, Воздуха, и Земли. И все они в пределах одного километра по прямой. Удивительная вещь! Такое впечатление, что их просто создали — ну не могут природные выходы, которые вообще непонятно как образуются и очень редки, располагаться так близко друг от друга. И мы на их основе сделали мощнейшую стационарную купольную защиту всего острова. Теперь ни у кого не выйдет так легко уничтожать нас — в голосе Ликара проскользнула горечь. Очевидно, он вспомнил множество людей, погибших много лет назад в Землях Никкасу от "плача тьмы".

... А потом я рассказывал, чем занимался все эти годы.

...— Мда, вот значит как ты провел это время. Ну что же — хвалю, не забросил занятия, и смог достичь немало за достаточно короткий промежуток времени. Да... — задумался о чем-то Ликар — а ведь тогда, еще в землях Никкасу, я не успел сделать для тебя самого главного. Ну что же, сейчас мы оба встретились, так что можно это сделать и сейчас.

Он опустил руку рядом с собой, под стол. Легонько полыхнуло слабой магией. И достал оттуда две вещи — две старенькие, изрядно истрепанные книги. Машинально погладил их, и положил перед собой. А потом поднял свой взгляд на меня:

— То, что я хочу дать тебе, это наша суть. Здесь дух нашей веры, обличенный в книжную плоть. Первая книга — это священная книга Никкасу, его учение и заветы нам, его последователям. Вторая — это записки Первого Жреца Никкасу, Тиира. Это его мысли, его взгляды, его наследие... Это его самый ценный дар.

Он немного помолчал, а потом продолжил:

— Эти две книги можно читать бесконечно. Практически в каждой фразе заложено несколько смыслов. Это так называемые "многослойные" книги. В зависимости от своего духовного развития, каждый увидит в них что-то свое. Подобных книг в мире всего несколько. Все они написаны величайшими гениями всех разумных. И перед тобой две из них... Читать их нужно неспешно. Каждую фразу, каждое предложение сначала обдумай — потом переходи к следующему. Если что-то непонятно — по поводу первой книги можешь спросить у любого монаха. По поводу второй тебе подскажут только старшие повященные, младшим мы ее не даем — они еще не готовы. Ты — отдельный случай...

Ликар придвинул их ко мне.

— Тот дом, где тебя поселили — в твоем распоряжении. Я пришлю парочку слуг — они тебя будут обслуживать. Вот. Что еще... да в общем, все. Прочитаешь, подумаешь — тогда с тобой побеседуем еще. Но не торопись, главное — можешь посвятить этому столько времени, сколько захочешь.

И я ушел... домой — да, решено, теперь буду тот дом некоторое время называть "домом" (не в смысле архитектурное сооружение, а в смысле — место, где я живу — для меня это разные понятия). Сказать, что меня удивило то, что мне вручил Ликар — это очень мягко сказано. Скорее даже, я просто охренел. Я на что рассчитывал, когда согласился ехать сюда? Меня еще немного "подучат", а я им за это больше не нужное мне кольцо с Советником "сплавлю". Ну, может, еще поучаствую в ритуале, ради которого меня в свое время и выдернули в этот мир. Возможно. И все. Сейчас же меня, похоже, хотят завербовать в свои ряды. В монахи. Я же к религии отношусь равнодушно. Нет, я, конечно, верю, что нас создал Господь — без этого просто никак. Но это сугубо материалистично-практичная, моя собственная вера. Вот ее суть: само по себе получиться все вокруг так просто не могло (не буду вдаваться в подробности, но их много — посмотрите, насколько сложен мир вокруг нас), значит — нас кто-то создал. Логично? — Логично. Дальше: тот, кто это все создал — невероятно могуч, и это понятно. Значит, он — Бог, Создатель, Творец и тд. и тп. Логично? — Да. И самое главное — такому могущественному созданию будет глубоко "до лампочки", молится ли ему одна из созданных им козявок, или нет, верует ли она в него, или нет. Тоже вроде бы логично...

Все. Вот так и получается, по-моему. К любым остальным толкованиям, и верованиям я отношусь предвзято и очень скептично.

С другой стороны, я немного знаю Ликара. Мужик он очень умный, и это еще мягко говоря. Сейчас, как и тридцать лет назад он — правитель страны. Единовластный. Никакие либеральные и демократические глупости сюда еще не добрались. Простая и понятная монархия, разве что немного необычной формы. Или это называется автократия? Не помню. Ладно, не в этом дело. ТАКИЕ люди просто так ничего не делают. Масштаб не тот. Так что почитать это, похоже, стоит. Да и, в общем, просто любопытно будет.

Когда я пришел домой, то решил — сейчас лягу спать, а завтра, после очередного "усмирения" своих проблем в ауре, начну читать.

Ага, как же. Так я и лег спать. Как лег — так и вскочил обратно — любопытство не дало заснуть. И я, создав магический свет, уселся читать. Начал я с "библии" монахов Никкасу. Читать было действительно тяжеловато, но на удивление интересно. Спохватился я только тогда, когда понял, что созданный мною магический свет смешивается с обыкновенным, дневным светом. Зачитался — констатировал я, и занялся "проклятием жизни". Не успел я закончить — как в дверь ко мне постучались. Открываю — на пороге две женщины: одна постарше, лет тридцати-тридцати пяти, другая помоложе — совсем еще девчушка — лет семнадцать-восемнадцать.

— Здравствуйте, мастер Вик. Мы — ваша прислуга. — подала голос женщина постарше. А я как раз рассмотрел ее чуть получше. Достаточно симпатичная, нужно признать — зеленоглазая, невысокая — ниже меня, приятное лицо и очень неплохая фигурка. Да еще и мягкий, бархатистый голос. Определенно, привлекательная особа.

— Я — Мариэлла, а это моя помощница — Рина. — продолжила она.

А я перевел взгляд на ее помощницу. Обыкновенная девчушка, таких сотни ходят вокруг. Ну, симпатичненькая, курносый носик, и в глазах чертята — явно совсем молодая, с юмором смотрит на мир, похоже... — это я уже догадался по чуть приподнятым уголкам губ. Взглянув же на ауры обеих, я понял, что по поводу девчушки — как же ее там... А! Рины! — Не ошибся. Ее действительно чем-то забавляла эта ситуация. А вот с Мариэллой все было совсем по-другому — она была спокойна, на редкость, но не равнодушна — явно изучала меня. И еще она оказалась слабой чародейкой. Непонятно, зачем именно мне такая прислуга? Я не стал особо заморачивать голову, а тут же спросил прямо:

— А зачем мне сразу две слуги, да еще и одна из вас — чародейка?

— Я — хороший повар, а Рина будет поддерживать порядок. Одной тяжеловато все делать. А то, что я чародейка — ну и что? У всех есть свои увлечения. У меня есть слабый дар к магии. И я его потихоньку тренирую. Не для того, чтобы этим зарабатывать на жизнь — мне просто интересно.

В общем, немного поразмыслив, я не стал отказываться от их услуг — две симпатичные женские особи, при соблюдении взаимоотношений хозяин — слуга, или подчиненный, мне мешать не будут. Конечно, многого мне не нужно — вкусная еда, чистота вокруг, стирка моих вещей... вот, в общем-то, и все. С этим они действительно справятся. А тратить время на все то, что за меня могут сделать другие, да еще и бесплатно, я не собирался.

Но скорей всего, их приставили ко мне наблюдать. Причем даже не в смысле, что я буду делать, а как буду реагировать на события вокруг. Да, думаю, именно так. По крайней мере, я бы так поступил на месте Ликара. Иная, брошенная даже вскользь фраза может рассказать о состоянии человека, о его отношении к чему-либо больше, чем самое тщательное сканирование ауры. На роль такого знатока подойдет лучше всего Мариэлла. А Рина тогда — ширма для отвода глаз. Глупенькая наивная девчушка. Наверно.

Впустив прислугу, я вернулся к своему прерванному занятию. Мариэлла в это время ушла на кухню, а Рина пошла шуршать тряпкой по второму этажу. А я, закончив с аурой, вновь взял в руки книгу.

... Так прошло пять дней. Я читал, работал со своей аурой и немного тренировался физически, просто для поддержания формы. Впечатления от моих новых "квартирантов" у меня, кстати, сложились самые положительные. Рина была в моем присутствии всегда молчалива. А Мариэлла оказалась действительно великолепным поваром. Не знаю, как насчет присмотра за мной, но готовила она мастерски. И вот с ней мы немного общались. О том и о сем, о погоде и про события на острове. В общем, собеседником она оказалась тоже интересным — единственное, о чем она отмалчивалась, так это о своем занятии магией. Забавно. Ведь по силе она была где-то на уровне подмастерья. Что тут можно скрывать-то?!

А я в это время думал. Если "библия" монахов дала мне возможность лучше узнать самих монахов, их мировоззрение, и принципы взаимодействия самого Никкасу с его верующими, то записки Первого Жреца уже больше касались сравнений монахов с другими верующими разных божеств, и размышлений по поводу "библии". А еще тем возможностям, которые открываются монахам. В общем, информации была масса. Начать с того, что Никкасу ни разу не упоминался, как Бог-творец. Зато постоянно именовался как Учитель, Наставник, и Покровитель Знаний, и Повелитель. Собственно, сами монахи чаще всего его называли Учителем, с большой буквы.

Получалось, что Бог-творец один (или их было несколько — этого не уточнялось даже в священной книге Никкасу), а остальные — просто боги. Боги — это сущности неизмеримо высшего порядка. Из-за своей силы и возможностей, они не могут жить в нашем обычном мире. Они живут в Надмире — реальности, соприкасающейся с этим миром. Там совсем другие законы бытия. Однако Надмир связан с обыкновенным миром энергетически и физически. Та реальность очень сложна — она многомерна, в ней существуют боги, туда уходят души смертных, ожидая реинкарнации, причем что интересно — боги, обитая там же, не способны никак влиять на души. В эту же реальность уходит вся информация с этого мира — и там каким-то образом хранится.

Боги лично не могут влиять на мир, будучи жителями Надмира. Но они способны влиять на него опосредованно, через своих верующих. От них же они получают силу. Силу веры. Обычно это капля для человека, которую никак не измеришь. Но когда таких капель сотни тысяч — это уже солидно. Тем более, в Надмире — там, так сказать, "напряженка" с энергией. Большинство богов работают как обыкновенные вампиры — просто вытягивают энергию со своих верующих, ничего не давая взамен. Еще боги могут общаться со своими верующими — через сновидения. Но это для них очень затратно энергетически. Могут создавать своего аватара — в верующего переселяется частица бога. Процесс этот очень сложен, и невероятно энергетически затратен... Но зато аватар — это воистину рука бога на земле. По местным меркам он очень могуществен — где-то на уровне древнего магистра. Да еще и богу с ним поддерживать связь гораздо легче. Так что у сильнейших богов изредка появляются аватары в этом мире. Живут они, конечно, недолго — несколько недель, от силы. Но за это время успевают очень многое... Обычно путь аватаров устлан реками крови, и после них остается память на века.

Кстати, Первого Жреца обучил и наделил Даром именно аватар. Причем этот аватар жил около тридцати(!) лет.

Основные постулаты учения Никкасу тоже достаточно интересны — это "Сатто" "Битто" — то есть самопознание и познание окружающего. Самопознание ведет раскрытию внутреннего мира, а познавая себя — человек лучше понимает мир. Познание окружающего — к лучшему пониманию того, что вокруг, а в итоге — и самого себя. Такой вот замкнутый круг получается. Так что цель монахов заключается в "Сатто" и "Битто", вне зависимости от того, чародей это, воин или просто жрец. Просто каждый из них это делает по-своему.

Посвящение Никкасу — это очень сложное понятие. Человек, решивший стать монахом должен в обязательном порядке принять своеобразный кодекс поведения. По сути, меняется его личность, точнее, некоторые его части. Сам по себе кодекс — это программирование собственного сознания. Его составляющие очень просты и логичны, и состоят из базовых понятий. Человек как бы договаривается сам с собой: я буду делать так, и я никогда не буду делать вот так. С самими понятиями я полностью, кстати, согласен. Они в какой-то степени перекликаются с христианскими десятью заповедями. По сути, я их придерживался и так, без всякого посвящения. Вот как Первый Жрец объяснял необходимость этого: с сильных спрос больше, чем со слабых. Потому что возможности сильного чародея или воина в десятки, а иногда и в сотни раз превышают возможности обычного человека. Значит, он должен гораздо более жестко контролировать себя. То есть ограничить себя в чем-то, что доступно простому человеку. С одной стороны, он ограничивает себя, но с другой — как бы получает за это иные возможности. Так уж устроен мир: для того, чтобы достичь чего-то, нам приходится ограничивать себя в чем-то другом. И тогда, люди, идущие путем самоконтроля и ограничения, с удивлением замечают, что они получают то, о чем даже не могут мечтать остальные. Закон равновесия в действии.

Люди, сознательно принявшие этот кодекс, признают Никкасу своим духовным учителем. Потом они принимают посвящение. И вот тут начинается самое интересное — посвящение дает возможность специальным образом тренированному сознанию монахов воспринимать часть Надмира, его информационную часть. Что это дает? Во-первых, усиливается интуиция. Что это значит в поединках, магических или физических, понятно каждому. А во-вторых, появляется сахне, или, говоря другими словами, божественное откровение. Это сложное объединение усилий самого монаха и подключения к информационной части Надмира. А в результате — в результате может получиться, допустим, такая ситуация: монах размышляет над какой-то задачей. Проходит день, другой третий... И он может потратить на решение этой задачи еще неизвестное количество времени, как вдруг его сознание захватывает в Надмире ту самую крупицу информации, которую ему не хватало для решения — и все, дело сделано. Вот так это выглядит в упрощенном виде. Это не значит, что ему свалиться готовое решение, "на блюдечке с голубой каемочкой". Это значит, что когда ему будет не хватать информации, есть вполне реальный шанс ее получить с Надмира. И чем больше он усилий прилагает для поисков этой информации — тем выше его шансы получить ее. Чародею, раскрывающему свои возможности, как например я — сахне может предоставить те знания, которые другим способом просто не получить. Для воина или жреца это тоже очень полезно.

В итоге получается что? Монаху-чародею прививают нормы, которые не дадут ему превратиться в чудовище по меркам остальных людей. В общем, это неплохо — ведь в истории немало случаев, когда от таких свихнувшихся адептов магии гибли целые народы. Да и то, что сознательно ограничивая себя в чем-то, получаешь что-то другое — тоже правда. Самый элементарный пример — чтобы выучить новое заклинание нужно приложить силы. Мне — очень немного, благодаря своей абсолютной памяти, но все же... Все же я трачу на это силы — а значит, ущемляю, ограничиваю себя. Так что этот жизненный закон мне был хорошо знаком. А применение сахне — это вообще что-то запредельное. Этот "бонус" вообще бесценен. Действительно, его нельзя сравнить вообще ни с чем. Вот только не дает мне покоя смутное ощущение, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Что-то есть еще.

Потратив еще пару дней, перечитывая и сопоставляя отдельные части обеих книг, я понял — похоже, плата за все это — энергия. Причем не рассеянная энергия веры, которую еще нужно уловить божествам, населяющим Надмир. А адресная, и четко направленная энергия. На что угодно готов поспорить, что посвящение, кроме всего прочего, делает настройку прямого канала на Никкасу, или подконтрольное ему пространство, ну, или что-то вроде того...

А через некоторое время, когда я еще немного подумал, пришла еще одна мысль — так и было задумано! Раз я нашел намеки об этом в книгах, и сумел сопоставить их в одно целое — значит, изначально так и задумывалось, из расчета на тех, кто будет думать. А значит... значит... дальше мои мысли забуксовали. С одной стороны — монахам доступны БОЛЬШИЕ "пряники". Я тоже хочу такие!(гм, простите, не сдержался, крик души)

С другой — немного меняют их психику. Но это их осознанный выбор, а не бессознательный. С третьей стороны — даже не скрывается, что посвящение открывает путь к потере энергии. И размеры этих потерь я даже не представляю. Придется это выяснять у Ликара. Он конечно, заинтересованная сторона, но в общем, думаю, достаточно объективен. И не будет мне лгать без ОЧЕНЬ серьезной причины — это один из базовых постулатов их кодекса — лгать только при угрозе жизни монаха, либо окружающих его. Так что, нужно сходить.

... понимаешь, Вик, вообще, это довольно интересный вопрос. Я в свое время посвятил ему немало дней, разбираясь — самому было любопытно. — Начал мне отвечать Ликар, этим же вечером. Неизменным осталось и место — беседка на вершине холма-парка, и антураж — вкусный ужин.

-... Посвящение действительно открывает и настраивает канал, через который мы передаем в Надмир немного энергии. Этим мы тоже отличаемся от многих других верующих. У них все происходит иначе: их божество получает энергию только во время молитвы верующего. Именно поэтому краеугольный камень многих верований — многочасовые молитвы. Я не скажу, что это плохо, упаси Никкасу! Молясь, человек обращается за помощью, поддержкой или советом к высшему существу. Это естественно, нормально. Как если бы маленький мальчик обращался за тем же к убеленному сединой старику. Вот только шансов дождаться ответа, или помощи у них крайне мало. Боги, бывает, помогают обычным людям. Но их логику нельзя понять — это существа, стоящие на несколько ступеней выше человека. Наш разум просто не способен воспринять то, что для них естественно и понятно. Вот. — Ликар задумался, на пару мгновений прервавшись. Отхлебнув чай, он продолжил:

— Мы же, монахи Никкасу, находимся в других условиях. При посвящении, и принятии кодекса в человеке как бы "поселяется" частичка Никкасу. Нет, не в плане энергии, а в плане информации, части духа. Вообще, это очень сложные понятия, и в двух словах их не объяснишь. Монах как бы сам в себе "взращивает" часть собственного сознания. Причем базовые принципы эта часть берет из кодекса, имеет связь с Надмиром. И за счет этого, а так же использования незадействованных ресурсов мозга образуется эдакая личная "сверхличность", служащая проводником между человеком, и Никкасу...

"Охренеть!" — прорвалась у меня мысль, пока я слушал Ликара — "монахи сами создают себе супер-шизофрению, которая имеет прямой выход на бога!"

— ... возможно, я несколько сумбурно это тебе рассказываю, перескакивая с одного на другое, но это потому, что пытаюсь ужать в один небольшой рассказ то, что нужно постигать, по сути, годами — верховный жрец опять задумался, машинально потирая большой палец на левой руке на котором виднелся старый шрам.

— Ничего страшного, для начала мне достаточно и короткой интерпретации — заверил я его. Действительно, мне нужно для начала понять — стоит ли это того, или нет. А уже окончательно определившись, можно будет выяснять дальнейшие подробности.

— По поводу самого количества энергии можешь не переживать — ее уходит немного. Даже обычным монахам, не чародеям, убыль такого количества незаметна. А уж сильным одаренным, как ты, которые оперируют энергией в десятки тысяч раз больше — и подавно...

И еще много чего я услышал от Ликара тогда. Но все это уже сводилось к тем выводам, что я сделал раньше. И чем больше я над этой ситуацией размышлял — тем больше осознавал — стать монахом Никкасу — это, пожалуй, лучшее предложение, которое мне делали в этом мире. Напрямую Ликар мне этого не сказал, но предложенные книги и подробные беседы говорят сами за себя — меня приглашают. И я не находил повода отказаться. В самом деле, мне нужно место в этом мире, где смогу работать, не опасаясь ничего. Как показала практика, проблемы могут оказаться где угодно. Но здесь, на острове, вероятность "найти" проблемы значительно ниже, чем где бы то ни было. А учитывая мой характер — это мне пригодится. Сам я назвал бы себя "исследователь-боец". Почему? Потому что на первом месте для меня исследования — мне интересна магия. Свой интерес я пока что направляю исключительно в прикладной аспект — только то, что может быть мне полезно, никаких пустых теорий. А на втором — способы убийства ближних и дальних. Почему — думаю, тоже понятно. В любом реальном мире царят законы джунглей — или ты сожрешь кого-то, или тебя. И если кто-то решит, что он сильней тебя (неважно, в каком смысле), скорей всего, он нападет. Монахи Никкасу, кстати, в этом плане, благодаря своему кодексу — исключение. И вот для того, чтобы отстоять себя и свои интересы, нужна сила. В том мире, откуда я родом, в основном все решали деньги. У тебя много денег? — Значит, ты силен (в смысле, можешь делать то, что хочешь, и тебе за это ничего не будет). Здесь же все решают воинские и магические навыки. И чем выше они — тем больше шансов на долгую жизнь. А учитывая, что чародеи могут здесь жить очень долго, а я — вообще, после эльфийского преобразования, теоретически вечно, это важно. Разумеется, и здесь деньги имеют серьезный вес, но не настолько, как на Земле. Здесь еще не забыли, что такое честь, долг, верность... Хорошие ведь, правильные понятия — вот только у меня на родине они куда-то практически исчезли под давлением культа денег.

Через несколько дней, раннее утро, храм Никкасу:

Худенькая, невысокая старушка в темном платке подошла к храму. Судя по ее одежде — крестьянка. На это указывали и ее натруженные, в мозолях, со вздувшимися венами руки. Она привела с собой мальчика, лет семи. Мальчишке было явно скучно, и он вертелся юлюй, пытаясь пнуть все доступные его босым ногам камушки. У него мало что получалось достать из-за старушки, цепко державшей его за руку. В это время скрипнула тяжелая деревянная дверь — храм открылся для прихожан.

Старушка поклонилась открывшему дверь монаху, и быстро засеменила внутрь, таща мальчика за собой "на буксире". Не то чтобы он сопротивлялся — просто тяжело быстро перемещаться, скача на одной ноге — паренек придумал себе новое развлечение.

— Ругарт, а ну перестань. Здесь святое место, веди себя прилично! — строго обратилась к нему старушка, остановившись. Под ее гневным взором парень опустил вторую ногу на пол и сделал самый невинный вид. Старушка тяжело вздохнула, и продолжила путь. Сделав пару шагов нормально, мальчишке снова стало скучно, и дальнейший путь он продолжил вприпрыжку. Его провожатая сделала вид, что не заметила этого. Вот только далеко они не прошли — широкий коридор окончился закрытыми дверями.

— Ой, забыл вас предупредить. Главный зал закрыт — там проходит посвящение наш новый брат. Пройдите, пожалуйста, в малый зал — вон вход в него, слева — раздался позади парочки голос монаха.

Старушка кивнула, и потащила мальчика в новом направлении...

А в это же время, в главном зале вершилось таинство — посвящение Никкасу нового монаха. Огромный каменный зал был ярко освещен магическими светильниками. На полу, спиралью от центра сидели посвященные Никкасу — пятьдесят три человека. А в самом центре стояли верховный жрец Ликар, и какой-то молодой парень — причем только несколько из присутствующих его знали хотя бы по имени.

Это был я. Вик. Хотя вот-вот стану уже "братом Виком". Ритуал посвящения начался с рассветом. Ликар тихо подсказывал мне слова, а я уже повторял их громко, во весь голос.

— ...Признаю Никкасу, Повелителя Магии и Знаний, своим духовным Учителем. Я клянусь неотступно следовать по пути Сатто и Битто. Я обещаю не причинять никому вред без настоятельной на то необходимости. Клянусь чтить заветы Учителя. Клянусь не передавать посторонним знания Никкасу...

Я произносил клятву, и кодекс, и параллельно следил за разворачивающимся действом, где я же и являлся главным лицом. Монахи вокруг меня сидели неподвижно, и, казалось, ничего не делали. Однако это было вовсе не так. Они каким-то образом соединяли свои ауры, расширяя третий, духовный слой. Образовывалось общее поле, и я был в его центре. С каждым словом, я чувствовал, что крепнет моя связь с остальными монахами. А моя аура, ее третий слой, меняется. В ней начинает формироваться какие-то новообразования. Такие же, какие были у каждого монаха в зале. Похоже было, что они делились(?) этой особенностью со мною. В какой-то момент, ближе к концу ритуала, меня посетило странное чувство, я даже немного запнулся. На мгновение мне показалось, что я ощутил всех, кто был в храме, и даже в его окрестностях, всех живых существ.

Закончилось все спустя еще час. Причем я очень устал. Такое впечатление, как будто я неделю не спал, и работал, как проклятый. А еще я себя стал странно чувствовать. Не плохо, и не хорошо, просто как-то... по-другому, иначе, чем до посвящения. Но я даже сам для себя не мог сформулировать, в чем были отличия. Уйти на "своих двоих" я тоже не смог — как только все закончилось, я простоял пару мгновений, на подгибающихся ногах, а потом наступила темнота...

Когда Вика унесли, Ликар, как обыкновенный монах, кинулся помогать приходить в себя всем остальным, участвовавшим в посвящении. Причем основная часть монахов еще долго не могла двигаться самостоятельно. И всего семь человек были в относительно сносном состоянии. Один из них подошел к Ликару, накладывавшему исцеляющее заклинание на одного из монахов.

— Тяжеловато пришлось, я не ожидал такого — заметил он.

— Ты сам прекрасно знаешь, Мориус, пятьдесят три — это предел. Если бы мы взяли еще посвященных, они бы отправились прямиком в царство мертвых.

— Да, парень силен. А ведь он не реализовал пока и сотой части своих возможностей. У него это лишь начало пути. А самое главное — посвящение прошло по всем правилам. И прошло нормально...

— Значит, духом он уже давно готов был стать одним из нас — подхватил его мысль верховный жрец — я тоже это заметил. Сатто и Битто давно уже стали его сутью, и без посвящения. Да и кодекс он почти полностью соблюдал и так — иначе не получилось бы "наложения". Именно поэтому, кстати, его не нужно было подготавливать предварительно.

— Это не такая уж и большая редкость — возразил ему Мориус.

— Согласен, такое встречается. Но ни у кого больше нет его дара.

— И что теперь? Будешь его готовить? Скоро придет время? — спросил Мориус. И обоим монахам стало понятно, что он имел ввиду.

— Я не буду торопится. Благодаря мудрости Никкасу он к нам попал, благодаря нашим уже усилиям он ступил на путь Сатто и Битто. И благодаря нашему упорству он вновь попал к нам. Но он идет к нужным целям и сам. Необходимо лишь немного ему помочь. Нет смысла его торопить — судьба не любит прямых путей, ты же знаешь, брат. А с его скоростью постижения — в ближайшие лет пятнадцать он будет готов. Такое время уже просто несущественно. Мы ждали больше семи веков. Полтора десятка лет — это немного. Совсем немного...

Через два дня, дом Вика:

Я пришел в сознание.

"Тепло. Мягко. Сил нет даже глаза открыть. Спать... сильно хочется...." И я опять куда-то провалился в темноту...

Еще через день:

Я проснулся. Встать, и пошевелиться у меня сил не было. Я смог только открыть глаза. А потом закрыл их, и уже активировал внутреннее зрение. Несмотря на то, что сил пошевелиться не было — внутреннее зрение активировалось нормально.

Я шумно вздохнул, мысленно выматерившись — я-то спал, причем, похоже, несколько дней, а вот "проклятие жизни" в моей ауре отдыхать не собиралось. И это стоило мне уже изрядного захваченного этой гадостью куска ауры. Пришлось все начинать сначала...

Часов через десять я вновь открыл глаза — меня кто-то тормошил за плечо.

— Мастер Вик, Мастер Вик, проснитесь! — я узнал голос Рины, за мое присутствие произнесшей не больше десятка фраз вообще. Она оказалась на редкость молчалива в моем присутствии. Вот только сейчас ее что-то очень взволновало.

— Что случилось? Я занят — недовольно пробурчал я, открывая глаза. Мне еще работы часа на три, как минимум осталось. А меня отвлекают.

— С вами все в порядке? Вы спите уже третьи сутки...

"Хм, гляди-ка, судя по ауре — переживает за меня, ну надо же..."

— Все нормально. Я еще полежу несколько часов, а потом, наверное, буду вставать — успокоил я ее.

— Так уже будет совсем ночь. Куда же вставать? — растерянно уточнила Рина.

— Ну и что? Все, давай, иди, не отвлекай меня.

Рина ушла, а я снова вернулся к восстановлению своей ауры. Правда, поначалу меня отвлекали посторонние мысли: "Вот ведь. Бегает, переживает... Не хватало еще, чтобы Рина в меня влюбилась. В таком возрасте все девчушки похожи — им даже намеков не нужно — придумают себе что-нибудь, и все — "любовь до гроба"... то есть где-то с пол года, а потом — новый объект воздыхания. А мне такие радости не нужны. Но вообще-то от женщины я бы не отказался — давненько у меня никого не было. Хотя вот с этим проблем точно не будет — судя по паре намеков, Мариэлла и сама не против. А фигура у нее очень даже ничего... Так, все, стоп! Хватит отвлекаться. На чем я тут остановился? Ага, вот, возле второго хранилища изменение..."

Закончив со своей аурой, я открыл глаза. Тело все еще не хотело мне подчиняться. Странно. По идее, за время, что прошло с посвящения, я должен был уже восстановиться. Даже когда мне отрубил руку тот санг, в крепости Вису, у меня за две недели выросла новая рука. Полностью! То есть скорость восстановления у меня была запредельная, по моим старым меркам. А может это потому, что это не физические повреждения? И я вновь "включил внутреннее" зрение. И принялся изучать свою ауру.

Через минут двадцать я немного разобрался в ситуации — энергия с первого слоя ауры, который как раз и отвечал за телесное состояние, напрямую перекачивалась в третий слой — тот самый, который изменило посвящение. Раньше я никогда не задумывался, как связаны между собой слои ауры. Есть они — ну и ладно. А как они между собой взаимодействуют, я внимания не обращал. Как оказалось, напрасно. Судя по тому, что я отследил — энергия сначала накапливалась во втором слое. Со второго слоя она поступала в первый, причем очень медленно. А вот с первого в третий — почти мгновенно. Как энергия поступает в четвертый слой, я так, сходу, не разобрался — там она перемещалась очень медленно. Но это меня пока и не интересовало. Сейчас мне было интересней взаимодействие первого слоя с третьим. Очевидно, что энергии мне не хватает. А откуда ее взять? Конечно, со второго, энергетического слоя. Я начал выяснять, какими путями связаны первый со вторым, и обнаружил тончайшие каналы, соединяющие их, в семи местах в области позвоночника. Ну, что делать, кажется, ясно — нужно увеличить проводимость этих каналов. Сказано — сделано. И я буквально за пару часов увеличил их толщину вдвое. Сказались последствия моего "двоеборья" с "проклятием жизни" — теперь я даже самые сложные изменения ауры проводил гораздо легче. Как только я увеличил толщину каналов, по ним устремилось большое количество энергии. Мой резерв пустел на глазах. По сути, треть резерва ушла, пока все не стабилизировалось. А это солидный объем.

Вновь открыв глаза, я почувствовал, что теперь могу свободно двигаться. Я наконец-то встал с кровати. Неожиданно немного закружилась голова, однако головокружение быстро прошло. "Ну еще бы, после нескольких суток, проведенных неподвижно — это нормально" — подумал я. Тихо поскрипывая половицами, я спустился на первый этаж. Попутно я как-то машинально просканировал дом — ауры Рины и Мариэллы обнаружились в их комнатах, они спали. Я тихонько открыл дверь, и в этот момент меня что-то насторожило. Я автоматически перешел на магическое зрение, и уважительно присвистнул. Мысленно, разумеется. Благодаря моему "третьему глазу" я видел магию гораздо тоньше. И только из-за этого смог разглядеть магическую сигналку, которая только что сработала. Она была настолько тонко сделана, что оставалось только "снять шляпу" перед мастерством, и хитроумием чародея, изготовившего ее. Сама сигналка пряталась в толще древесины двери, а участок, срабатывавший при открытии двери, был толщиной с волосок, причем эта часть была установлена вверху двери. Куда вообще редко смотрят. И все это маскировалось поверху обыкновенным грубым бытовым плетением прочности, частенько накладываемым на жилье для придания ему дополнительной прочности. Из раздела общей магии. Так что даже обычный чародей, не зная ничего, вряд ли заметит.

Пока я занимался разглядыванием, хлопнула дверь, и из своей комнаты вылетела Мариэлла. Я с удовольствием оглядел ее в полупрозрачной ночнушке. Мда, тут есть на что засмотрется...

— А, это ты. Проснулся, наконец-то — хрипловатым со сна голосом обратилась ко мне она.

— Да, и не жалею об этом. Очень удачный момент получился — ответил я с улыбкой, откровенно любуясь ею. Яркий лунный свет с окна почти полностью просвечивал легкое ночное одеяние, выделяя контуры шикарного женского тела. А это, по-моему, одно из самых красивых зрелищ во вселенной.

Она улыбнулась мне в ответ:

— Мда? Ну, раз уж так удачно все получилось, то я давно хотела... промурлыкала Мариэлла, подходя ко мне, и, не продолжая, впилась в мои губы страстным поцелуем... А потом... что было потом, никого, кроме нас двоих, не касается, но остаток ночи я провел очень приятно. И не только я.

На следующий день с утра Мариэлла готовила что-то вкусненькое на кухне, мурлыкая себе под нос. Я тоже решил туда заглянуть — уж очень привлек меня запах, распространившийся по всему дому.

— Доброе утро. А что это ты тут готовишь? Я учуял запах еды даже в комнате — спросил я, приобняв ее сзади.

— А что, разве не нравится? — лукаво отозвалась она

— Ну, я даже не знаю — задумчиво сказал я, запуская одну руку в глубокую миску. С самым серьезным видом я достал оттуда небольшой блинчик, и откусил половину. Вкусно, хнорр побери! Я доел блинчик. А потом, отпустив Мариэллу, сгреб еще десятка полтора на подвернувшуюся под руку тарелку.

— Нет, ты знаешь, что-то не очень вкусные — деланно грустно признался я, выходя.

— Ну так положи тогда на место — поддержала шутку Мариэлла

— В следующий раз — пообещал я, выходя с "награбленным". И успел заметить довольную улыбку моей поварихи. А теперь еще и любовницы. Вот теперь наши отношения меня полностью устраивали. Главное, чтобы она не начала "качать права". У девушек есть такая черта — как только сходятся с кем-то достаточно близко — тут же начинают считать своей собственностью. И потихоньку, капая на мозги, вести в нужном им направлении. За годы общения с разнообразными особами женского пола у меня уже, похоже, выработался иммунитет к таким попыткам, но все же... Не люблю такое, и точка. Поэтому пресекаю в корне эти попытки. Зачастую это ведет к не самым приятным последствиям, но я отношусь к этому по-философски: девушек вокруг много. Всегда будет еще одна, и еще...

Я вышел на крыльцо. Вдохнул полной грудью соленоватый запах моря. А потом уселся прямо на теплые, нагретые солнцем ступеньки. И начал потихоньку наслаждаться вкусной едой. Немного полюбовавшись великолепным видом вокруг, я начал размышлять. Кстати, я уже давно заметил, что все, что вокруг меня и со мной происходит, я пытаюсь анализировать. И делать выводы. Иногда правильные, иногда — не очень. Но я все равно стараюсь. Это уже стало моей сутью, моей природой.

Вот и сейчас я задумался о своих проблемах. "Проклятие жизни" все еще в моей ауре. Оно постоянно требует моего внимания, и усилий. Ежедневно требует, между прочим. Как же мне от него избавится? Самый очевидный способ — это просто подождать. Как показала практика, я быстро учусь. И если вначале я даже не успевал справляться с последствиями этого образования, то сейчас могу гораздо больше. И это — лучший тренажер для моего дара, который только можно придумать. То есть через некоторое время я сам, наверняка, смогу его уничтожить. Но сколько уйдет на это времени, неизвестно. Вот если бы меня было много... Много... Много? Много! Действительно, сейчас я один, но если бы таких как я было много — мы бы моментально справились с этой гадостью. Откуда взять таких как я, да еще и много? Если я такой только один? А кто мешает мне изменить дар нескольких монахов Никкасу? И они тогда смогут работать и с чужими аурами. И помогут мне!

Я даже подавился блинчиком от такой идеи. Быстренько сконденсировав влагу из воздуха, я сделал пару глотков из воздуха. Фух, полегчало.

— Да, нехитро ты используешь свои способности — услышал я голос Ликара. Он каким-то образом абсолютно беззвучно подобрался ко мне, и сейчас стоял на расстоянии пары шагов от крыльца. Хотя, наверное, сейчас это было несложно — я ведь был полностью погружен в свои мысли.

— А куда деваться-то? — я равнодушно пожал плечами. И развеял крошечный щит-полусферу, в которой и сконденсировал воду. Остаток воды пролился на землю.

— О, блинчики? А с чем?

Ликар с интересом принюхался, приметив мои блины.

— Без понятия, но очень вкусные. Угощайтесь — усмехнулся я такому непосредственному поведению, по сути, очень могущественного человека.

— Нет, я не буду тебя объедать. Я только, пожалуй, чисто из любопытства один попробую — чем-то смутно знакомым они пахнут.

Он мгновенно скастовал какое-то сложное заклинание из магии Воздуха, и рядом с перилами образовалось воздушное завихрение. Песчинки внутри него так и мелькали, однако за контуры заклинания не прорывалось ни одного дуновения. Верховный жрец в это время по-хозяйски взял один блинчик, и уселся прямо на это заклинание. Повинуясь его командам, завихрение слегка изменило форму, по видимому, подстраиваясь под его фигуру. Он удовлетворенно откинулся на воздушное подобие спинки, и стал выглядеть, как будто сидит в кресле. И только потом откусил половину блинчика:

— Что-то знакомое, но... а, точно, хункара. Хорошо приготовлена, проперченная как надо. Я ее пробовал уже пару раз. Кстати, тебе повезло — ее могу толково приготовить всего с десяток поваров на острове. Включая и Мариэллу.

— Кстати, кто она? — решил я уточнить этот вопрос, раз уж зашел разговор на эту тему.

— В смысле? — изобразил недоумение Ликар — Твой повар. А что-то не так?

— Мне интересно, почему она стала поваром? У нее же есть талант чародейки, почему она его не развивает?

— Ну, повар она-то действительно хороший, и готовить просто любит... А если серьезно — поговори с ней сам — захочет — расскажет.

— Да? Ну ладно, поговорю. А я тут только что додумался до очень интересной идеи. Помните, я вам рассказывал про "проклятие жизни"?

Ликар кивнул.

— Так вот, я только что придумал способ быстро от него избавиться. Ну, относительно быстро, конечно. Я могу изменить дар нескольких монахов, чтобы он стал подобен моему, думаю, я это смогу. И мы тогда вместе "дожмем" это зловредное образование.

Верховный жрец замер. По его ауре замелькали оттенки сильнейших эмоций, несмотря на то, что он себя контролировал почти в совершенстве. А потом как-то по-новому взглянул на меня.

— Ты сам-то понял, что ты только что предложил?

— В смысле?

— Ты придумал способ, как нам стать сильнее. И очень значительно. Обязательно нужно попробовать.

Да уж, как-то этот момент я действительно упустил. А еще если те, кому я изменю дар, будут способны изменить его другим, точно также... То это открывает вообще огромные перспективы для остальных монахов Никкасу.

— Вот только я тебе не советую именно так поступать со своей проблемой — неожиданно продолжил Ликар.

— В смысле?!

— Ты сам говорил, что стал гораздо искусней, в обращении со своим даром. А ведь ты даже не уничтожаешь это "проклятие", а лишь немного повреждаешь. Представь себе, что ты сможешь, если будешь настолько сильным, что самостоятельно уничтожишь его? Все что не убивает — делает нас сильнее. Подумай над этим. А вообще, я не для этого к тебе зашел. Я зашел, чтобы сказать — ты можешь продолжить заниматься. Мориус готов продолжать тебя учить. Тебе еще многое нужно узнать.

— А боевая магия? Можно будет еще мне позаниматься с братом Мохадом?

Когда я только попал к монахам и начал обучатся магии, брат Мохад произвел на меня неизгладимое впечатление. Это был Мастер боевой магии. Даже я в своем теперешнем состоянии буду против него, как ребенок.

— Нет, с Мохадом не получится. Он погиб от "плача тьмы".

"Жаль, действительно жаль, хнорр побери!"

— А Тарон? — вспомнил я своего наставника-воина

— Тоже — со вздохом ответил Ликар — теперь тебя будут учить монахи Тэйглуна.

Хм, тоже вариант. Именно у них когда-то и учился брат Мохад, да и Тарон, тоже, кажется... Причем оба они говорили про Тэйглун с огромным уважением.

— Мориус в храме Никкасу. А монастырь теперь находится в горах на острове, тебе помогут его найти. Лучше всего будет сделать так: месяц будешь проводить с Мориусом, месяц — в Тэйглуне. А еще месяц будешь проводить здесь, отрабатывая то, что тебе дают. Годится?

Я кивнул.

— Ну, вот и договорились, — подытожил верховный жрец. — Спасибо за угощенье.

А я остался сидеть на крыльце. Через пару минут ко мне присоединилась Мариэлла.

— Это был Ликар?

— Угу — "глубокомысленно" согласился я.

— И что он тебе говорил?

— Что пора опять учится.

— А это правда, что ты уже когда-то у нас учился? — с любопытством спросила Мариэлла.

— Правда. Но это неинтересно. Лучше ты мне скажи, почему ты не развивала свой дар чародейки?

— Не развивала? — невесело усмехнулась Мариэлла — да я посвятила этому почти пятнадцать лет своей жизни, с пяти лет. Я знаю больше, чем многие полные маги. Вот только знание не заменяет силу — я так и осталась на уровне ученика. Знаешь, каково это, когда осознаешь, что потратил столько лет практически впустую?! Чего я только не перепробовала, чтобы увеличить свою силу... Я даже пыталась курить специальный наркотик, но он, как оказалось, практически ничего не давал, кроме иллюзий силы. Пару лет после осознания факта, что я никогда не стану полноценной чародейкой , я была в чернейшей депрессии. Не хотелось жить вообще. Меня вытащила моя подруга — повар. Вот в этом я и нашла новый смысл жизни. Хоть какой-то... — и тут она почему-то начала принюхиватся.

— Ой! У меня же подгорают ... остаток фразы я не расслышал, потому что Мариэлла умчалась на кухню.

Первым моим практически инстинктивным побуждением было предложить свою помощь — ведь я наверняка смог бы ей помочь. Но у меня хватило ума промолчать — кто его знает, сумею ли я помочь на самом деле, или нет. Тут лучше сначала посоветоваться с тем же Мориусом, например. А только потом лезть что-то изменять. А дарить надежду Мариэлле, а потом в итоге сказать — "извини, че-то не получилось" — это слишком жестоко. Лучше уж сначала все разузнать...

А следующая моя мысль была посвящена Ликару. Вот ведь хитрец! Направил ко мне Мариэллу, наверняка рассчитывая, что я захочу ей помочь. Да еще и так тонко сегодня раззадорил мое любопытство, правда, тут я сам ему помог. Интересно, а зачем вообще ко мне направили именно Мариэллу? Лично я вижу только пару вариантов, но их может быть еще больше...

Вот один из вариантов: просто помочь Мариэлле. Вариант слабенький — если это не его родственница, и не родственница одного из высокопоставленных жрецов...

Вариант второй — направить ко мне Мариэллу, и посмотреть — получится у меня, или нет. Вот этот уже более правдоподобная версия. Сколько учеников "застревает" в своем развитии, не в силах перейти барьер чародей-простой человек? Немало, это я точно знаю.

А может еще что-то, или объединение первых двух вариантов. Гадать так можно до бесконечности. Ладно, неважно. На чем я остановился до прихода Ликара? "Проклятие жизни". Ну что тут скажешь — если хорошенько подумать, то верховный жрец дал дельный совет по этому поводу. Еж, как известно, птица гордая — пока не пнешь — не полетит. Человек точно такая же птица — если его что-то "напрягает" в каком-то смысле — то он будет развиваться. Если же нет — или вообще не будет ничего делать, или будет это делать "спустя рукава". Такова уж природа человека, с этим трудно спорить. Так что это зловредное "проклятие" в моей ауре обеспечивает мне постоянную мотивацию. Хочешь, нехочешь... — надо. Но это программа на несколько лет, как минимум. Ладно, пока остановимся на этом варианте...

А дальше время полетело, как стрела. Когда мало событий, и их ждешь, как июльского снега, время тянется медленно. Зато когда новые впечатления буквально сами "заваливают" тебя, время несется стремительно. Именно так проходило мое время на острове.

Я снова начал заниматься с Мориусом — настоятелем, "специализировавшимся" на работе с аурой. Теперь, благодаря большой личной практике, я гораздо лучше понимал то, что он мне объяснял. Абсолютно новой для меня оказалась информация и способы работы с третьим слоем ауры (духовным слоем) и четвертым (связь души человека с его телом). Это были самые сложные разделы знаний монахов Никкасу. Третий слой ауры открывал возможность работы с собственным сознанием, мировоззрением и даже базовыми инстинктами. По сути, работая с ним, можно было изменить практически все. Боишься крови — можешь поменять это негативное отношение на положительное. И человек, раньше панически боявшийся и падавший в обморок от одного ее вида, после изменения сможет с наслаждением в ней купаться. Причем не надрывно, контролируя себя, а по-настоящему получая от этого удовольствие. И таких примеров можно придумать сотни, даже тысячи. Не секрет, что не бывает чего-то плохого или хорошего — лишь человеческое сознание облекает голый факт в яркий фантик: это хорошо или плохо. Более того, любой факт исходя из опыта человека, неважно, собственного или внушенного окружающими, таким образом "препарируется", и до ума человека доходит уже измененным. Измененным зачастую настолько, что нет возможности самостоятельно разобраться. Монахи для пояснения этого факта любят использовать образ водяной глади озера, когда дует ветер. Сама вода прозрачна — сквозь нее можно разглядеть многое. Но стоит подуть ветру — и уже из-за волн на поверхности очертания того, что под водой смазывается, искажается и размывается. Монахи, работая с третьим слоем ауры, все свои усилия направляют на убирание всего, что мешает воспринимать вещи такими, какие они есть на самом деле. Кстати, они не любят кардинально что-то менять — это попросту опасно. Обычно это небольшие, ювелирные изменения только того, в чем они полностью уверенны...

С четвертым слоем дело обстоит совсем по-иному. Этот слой обеспечивает связь души человека с телом. Саму душу можно увидеть только благодаря специальным ритуалам, либо заклинаниям. И изменять ее не в человеческих силах. Считается, что это могут лишь боги, и даже у них есть большие ограничения. Если разрушить этот слой — душа уходит в Надмир. Человек, естественно, умирает. А если его же черезмерно укрепить — то душа человека не уходит из тела даже после физической смерти. Так получается высшая нежить. Ну, не именно так — это лишь одна из составляющих. Но это относится к возможностям Темной магии. Если не использовать дар монахов Никкасу. Но тут опять же есть свои ограничения — сделать это хорошо с помощью магии могут только древние магистры. Яркий тут пример — тот адепт Темной магии, фол Деррик, которого я повстречал по пути в цитадель гномов. Он зафиксировал Советника — душу эльфа в кольце, навсегда. И хранил ее у себя неизвестно сколько лет. А у какого-нибудь мастера Темной магии душа улетела бы уже через пару лет. Если бы то же самое проделал полный маг — то у него Советник продержался бы буквально пару-тройку месяцев.

Так что это был путь к бессмертию для сильнейших адептов Темной магии и... самых одаренных монахов Никкасу. Тех, кого устраивала такая участь. Не знаю насчет адептов Темной магии, а монахов, пошедших по такому пути было всего трое за всю историю. И все они ушли от людей жить в горы. Так что вполне вероятно, что они "здравствуют" и ныне, только как нежить.

Мне это оказалось без надобности, тем более после "эльфийского преобразования". Но я подозревал, что этот слой таит еще какие-то возможности. Но какие — этого монахи не знали. В общем, это было и неудивительно — ведь буквально у пары десятков из них хватало силы дара, чтобы что-то попробовать изменить. И не все рисковали это делать — ведь информации по таким воздействиям совсем нет.

Кстати, я передал кольцо с Советником монахам. Все знания я из него уже "выкачал", и больше он мне ничего не мог дать. А для них это был бесценный источник информации.

Посоветовавшись с Мориусом, я смог найти способ помочь Мариэлле. Оказывается, монахи знали одну из причин, почему часть учеников чародеев не развивалась в полноценных адептов магии. У некоторых людей, несмотря на то, что второй слой ауры накапливал достаточно маны, сама мана очень тяжело отдавалась. Вот такой перекос развития, своеобразный порок. Сами монахи, обладавшие даром Никкасу, вполне успешно выправляли этот недостаток у себя. А вот Мариэлла, будучи лишена такой возможности, ничего сделать не могла. Честно сказать, я мог с легкостью решить эту проблему. Я мог сам перестроить ей ауру. Но я решил пойти более сложным путем, который, правда, в случае успеха сулил гораздо больше. Я сформировал ей в ауре полноценный "дар Никкасу", как называли его монахи. Сами монахи говорили что у их дара две грани — дар воина и дар чародея. А если перевести это на нормальный язык, то получалось, что одной части из них легче работать с первым слоем ауры — так называемый "дар воина". Второй части было легче работать со вторым слоем — "дар чародея". Я же был в этом плане уникален — мой дар позволял одинаково работать со всеми слоями ауры. Причем как со своими, так и с чужими. Такая же возможность появилась и у Мариэллы. Конечно эти возможности были на порядок слабей, чем мои, но все же они получились шире, чем у обычных монахов. Так что теперь все зависело только от нее самой. Я дал ей все, чтобы она могла дальше развиваться, а уж как она поступит — это ее дело.

Кстати, сама Мариэлла меня не разочаровала — поняв, какой подарок я ей сделал — она рьяно взялась за учебу. Но не ушла от меня, продолжая выполнять функции повара, и деля со мной постель по ночам... Да и я в какой-то момент осознал, что она стала мне дорога. Как родной человек. Причем произошло это как-то незаметно, обыденно, что ли. Устраивать свадьбу мы не стали — нам, в общем-то, было безразлично "официальное оформление" наших отношений. Мариэлла, после исправления собственной ауры, определилась с направлением изучаемой магии — Жизнь. Надо сказать, в этом помог ей я — с помощью заклинания "зрение жизни" и энергетической накачки она заполучила слабую ауру мастера магии. Так же, как в свое время получил ее я. Кстати, в знаниях Советника содержался такой способ настройки на магию Жизни. Назывался он "единение Жизни". Каждый эльф-чародей проходил этот этап, когда пересекал уровень полного мага. Почему именно так, а не раньше, советник не знал. Возможно, на это были свои причины, но я их не знал. Так что я не придавал этому значения. В конце-концов, я же прошел этот путь — и все нормально.

А еще я же и учил ее магии Жизни, потихоньку "скармливая" ей свои знания. Правда, скорость обучения у нее оказалась гораздо ниже моей. Да еще и отсутствовала моя абсолютная память. Поэтому пришлось параллельно давать ей и ментальную магию, позаимствованную у тех же эльфов. Мгновенно это ситуацию не исправило, и это понятно, но в будущем, при регулярных занятиях обещало сильно улучшить. Любопытно оказалось другое — Мариэлла была в учебе очень дотошна. И умудрялась спрашивать такое, что спросить у меня даже в голову не пришло. Я бы это опустил, за ненадобностью — получается — и ладно. И приходилось, напрягая свои мозги, разными косвенными способами это выяснять. В основном, конечно, оказывалось, что время потрачено практически впустую. Но иногда выплывали очень интересные факты. Которые иногда оказывались очень полезны.

А еще я попал в монастырь Тэйглун. Само название с ларди переводилось как "воин ночи". В монастыре готовили воинов и чародеев. Причем попадали в монастырь немногие. По какому принципу происходил отбор — я не знаю, но подозреваю, что он был довольно суров.

Первый свой день в монастыре я бы не забыл, даже не обладая абсолютной памятью:

...День был немного хмурый. Тучи затянули все небо, однако дождь не шел. А я в это время карабкался по горной тропе. Узенькая дорожка петляла среди камней, ведя меня все выше и выше. Скудная растительность по бокам тропинки как бы подчеркивала — здесь царство скал. Я шел уже пол дня, и, признаться честно, подустал. И вот, наконец, за очередным поворотом внезапно открылся вид на монастырь. Пока я сюда шел, то представлял какую-нибудь горную долину. А в ней строение, похожее на крепость. В реальности все оказалось иначе. Монастырем была часть горы. Причем не просто часть горы, а часть ущелья. С обеих сторон были небольшие площадки, вырубленные прямо в скалах, в хаотичном порядке, соединенные между собой тропинками. И, как я позже узнал, подземными ходами. Немного напоминало муравейник. Вместо ворот у них были два грубо обтесанных каменных столба. Они были высотой где-то по грудь мне, а в диаметре около метра. На одном из них лежал меч. Он был направлен острием в сторону тропинки. А над вторым парил огненный шар. Хм, получается, два символа — холодное оружие и магия, так что ли? За этими "воротами" меня уже ждали — невысокий, бритый налысо воин. Оружия у него при себе не было, и тем не менее я сразу понял, что это воин. Он кивнул мне, развернулся и зашагал куда-то вглубь монастыря-ущелья. А я последовал за ним. Пройдя метров пятьсот, мы зашли вглубь пещеры. Она была невелика, и в ней сходились сразу четыре хода. Мы направились в один из них, крайний справа. Еще минут пятнадцать ходьбы по нему — и мы вышли в длинный коридор, освещенный магическими светильниками. По левую сторону коридора был ряд дверей.

— Здесь мы отдыхаем — впервые за все время раздался голос моего проводника.

Пройдя еще метров двести, мы остановились возле одной из дверей.

— Это теперь твоя келья.

Я открыл тяжелую дверь. Первое, что бросилось мне в глаза — это то, что изнутри не было запора. То есть войти в келью мог любой. Очевидно, это у них в порядке вещей. А дальше я оглядел само помещение.

Небольшая комната, метра три шириной, и столько же в длину. Узенькая деревянная кровать-топчан. Крохотный столик. И все. А, нет, прошу прощения — еще прорублено окно наружу. Чем-то это мне напомнило тюремную обстановку.

Сурово, что тут скажешь. Ничего лишнего.

— Время не ждет — клади свои вещи, переодевайся, и пошли — снова подал голос мой провожатый.

...Через пять минут мы снова шли по ходу внутри скалы. Этот ход привел на одну из вершин. Сам пик был снесен монахами, образуя причудливой формы ровную площадку.

— Это твой тарс.

— Что такое этот "тарс"?

— Это площадка, на которой каждый из нас занимается Сатто и Биттто. У каждого свой тарс.

— А почему? — мне стало интересно.

Воин понял меня правильно:

— Тарс — это место, где ты познаешь себя и окружающее пространство. И гораздо легче это делать в одном, и том же месте. Ты привыкаешь к пространству, запоминаешь его, и пространство в ответ делает то же самое. А со временем, кода тарс как бы "наполняется" тобой, он начинает незаметно помогать тебе — ведь это уже часть тебя, в каком-то смысле.

"Любопытно, а поговорка с моей родины "дома и стены помогают", случайно, не про то же самое говорит?"

— Будешь приходить сюда ежедневно, на рассвете. Это с завтрашнего дня, а сейчас оставайся тут, вскоре подойдет твой учитель.

И воин, развернувшись, ушел. А я остался на тарсе. С любопытством прошелся по периметру, осматривая скалы внизу. Высоко. Рядом было всего два таких же пика, похожих по высоте. И ощутил, что меня кто-то разглядывает. Развернувшись, обнаружил старенького дедульку — именно такое определение в первый миг всплыло у меня в голове. Абсолютно седой, невысокий старик с коротенькой бородой и длинными, завязанными в хвост волосами. Морщинистое лицо. Только взгляд из-под белесых бровей был не по-стариковски острый.

— Ты Вик — раздался его голос, сочный, густой баритон, без малейших признаков старческого дребезжания.

Я слегка поклонился.

— Ну, а я — Оргольд — настоятель монастыря.

Вот это меня впечатлило. Настоятель Тэйглуна — личность, почти легендарная среди монахов. Немного разобравшись во внутреннем устройстве посвященных Никкасу, я знал, что Оргольд не подчинялся никому, даже Ликару. Он сумел ощутить надвигающуюся опасность тридцать лет назад, когда на Земли Никкасу обрушился "плач тьмы". И тем самым спас очень много людей — каждый второй выживший был обязан жизнью именно ему. А еще ходили слухи, что ему было за пять сотен лет. Если это так — то он старейший монах Никкасу.

— Ну что, для начала покажи, что ты уже умеешь. Что ты можешь из боевой магии?

Я начал перечислять, параллельно кастуя заклинания:

"Водяные щупальца", "Черная молния", "Огненный шар", "Ледяные шипы"...

Я уже успел перечислить и показать почти три десятка заклинаний, когда старый монах прервал меня легким взмахом руки.

— Достаточно.

Он тяжело вздохнул.

— Все с тобой ясно. Ничего ты пока не умеешь.

— В смысле? — не понял я. — Как это не умею?!

— Все, что ты мне показал — это могут и "зеленые" ученики. Единственное, что у тебя хоть немного получается — это "водяные щупальца". Остальное никуда не годится. Ладно, ты, наверное, не понимаешь, о чем я тебе говорю. Атакуй меня.

— Что? — на всякий случай переспросил я

— Ты меня услышал — неожиданно жестко произнес Оргольд.

Меня разозлил такой тон. Я уже давно не ученик. Будь он хоть трижды выдающимся — не стоит меня провоцировать. Ну, просит — значит, получит.

Я на максимально доступной скорости начал осыпать настоятеля заклинаниями. Огонь, ветер, лед, камни ... и хитроумная Жизнь обрушились на Оргольда. Однако он отбивался, вкладывая совсем немного силы. Причем используя всего три заклинания. Да еще и все три были атакующие! Скажи мне кто-то раньше, что огненный шар можно остановить, успев метнуть в него заклинание "заморозки", я бы рассмеялся ему в лицо. А разорвать аналогом моих любимых "водяных щупалец", только на основе Темной магии, сложное плетение магии Жизни, не дав ему даже активироваться? Мое раздражение исчезло, как вода в пустыне.

А потом настоятель сам перешел в атаку. Всего два заклинания с небольшой накачкой маны развалили мой универсальный щит, и отбросили меня на несколько шагов.

— Как? Как вы это делаете?! — не выдержал я.

— Вот теперь ты в состоянии воспринимать новое — удовлетворенно сказал Оргольд — слушай:

— Во-первых, ты слишком медлителен. Те заклинания, которые ты используешь в бою, нужно отрабатывать десятки раз. Я лично считаю, что после где-то тысяч двадцати повторений чародей только начинает более-менее сносно выполнять заклинания. Так что можно сказать, что ты толком не прорабатывал ни одно заклинание, кроме "водяных щупалец". Которые, кстати, ты так и не использовал. Почему? Ну да ладно.

— Во-вторых, ты не "чувствуешь" свои заклинания совсем. Никакого контроля. Но это опять же сводится к многократным повторениям.

В-третьих — размер. Само плетение заклинания можно растянуть на пару метров, а можно ужать до крохотного размера. Сильно ты, конечно, не ужмешь, но раза в два-три — точно. Это нужно будет отдельно прорабатывать. Но зато это открывает очень интересные перспективы — ты видел, как я, допустим, отбил твой огненный шар?

— Видел. Но я не понял, как именно это вы сделали — признался я.

— Это — упорство, труд, хорошая реакция и знание фундаментальных законов магии. Какой антипод магии Огня, к которой и относится огненный шар? Магия Воды. Значит, теоретически, если такие два заклинания встретятся — они взаимно уничтожатся. Но это не выгодно — ведь тратиться одинаковое количество и на защиту, и на нападение. И вот тут, если один из чародеев делает заклинание обычного размера, то другой, делая заклинание вдвое-втрое меньшего размера, может попасть в отдельные узлы вражеского заклинания. Так можно слабым заклинанием уничтожить даже очень мощное. В каждом заклинании, как ты знаешь, есть несколько узлов, разрушив которые, оно развеется. При должной сноровке в них вполне реально успеть попасть в бою. Что я тебе, кстати, и продемонстрировал.

А еще ты знаешь много заклинаний. Это полезно, да, я бы так сказал — именно полезно. Но использовать их все с нормальной скоростью в бою ты не сможешь. Поэтому тебе нужно поступить, как поступает каждый воспитанник Тэйглуна — выбрать не более десяти заклинаний разных направлений — чтобы охватить все. Лично я пользуюсь в любом бою восемью заклинаниями. Конечно, многие идут по другому пути — постоянно держат заготовки заклинаний в ауре. Но долго, как ты знаешь, заготовки заклинаний в ауре не удержать — не более суток. Да и много ты их там тоже не заготовишь. А в серьезном бою заклинаний почти всегда используется больше, чем заготовок в ауре. И если ты умеешь их создавать быстрее, чем твой противник — тебе легче будет выиграть. Для начала выбери по одному заклинанию из каждой школы магии. Они должны быть простыми, но эффективными.

Я задумался. Ну, с Водой никаких проблем — это будут "водяные щупальца". Магия Земли — пожалуй, "таран" — самое подходящее. Воздух — тут "молния", однозначно. Огонь — огненный шар. Из арсенала Темной магии я знал совсем немного — и пожалуй, самое простое и эффективное, из того, что я знал — "разложение". Это заклинание, попадая в живое существо моментально омертвляло такое количество живой ткани, на которое хватало заряда в плетении. Правда, в бою я его использовал всего пару раз. А вот с заклинанием магии Жизни мне было определится сложней всего. Даже навскидку подходило до десятка заклинаний. Ну и ладно. Можно определить, какое из них легче скастовать. И вот тут вне конкуренции, наверное, будет, "разлад". Попадая в живое существо, оно как бы пускает вразнос все системы органов — пищеварение, кровоснабжение, гормональную систему... В общем, его я применял всего однажды — мучения оно причиняло жуткие. Да и без гримасы на последствия тоже не взглянешь — просто неприятно — жертва ломала сама себе кости, испражнялась и рвала одновременно... Фу!

Но оно самое быстрое. И одно из самых эффективных. А значит, придется выбирать его.

— Подобрал.

— Хорошо. Создавай их максимально быстро, и тут же слегка напитав, отправляй в... — Оргольд оглянулся вокруг, ища взглядом что-нибудь приметное — вон в тот камень, слева от входа. Начинай!

Я максимально быстро сделал это. А настоятель в это время перебирал свои четки. По моим ощущениям я справился неплохо — успел секунд за четырнадцать создать все шесть заклинаний, и отправить их в камень.

— Десять — выдал он свой вердикт. Очевидно, он имел ввиду, что успел перебрать в руке десять сегментов-бусинок на своих четках.— Слишком медленно. Пока не научишься вкладываться хотя бы в пять — учить чему-то еще тебя бесполезно. Резерв у тебя большой? — неожиданно закончил вопросм Оргольд

— Больше, чем у обычного мастера

— Это хорошо. Тогда начинай тренировку — точно так же, как ты делал только что — максимально быстро создавай, напитывай и отправляй в тот камень те шесть заклинаний, которые ты выбрал. По очереди — выполнил одно двести раз — потом следующее, потом — следующее. И так до полудня — тогда сюда подойдет твой учитель по рукопашному бою. Так будешь делать каждый день. Через пару дней я подойду, проверю. Когда научишься вкладываться в пять счетов — займемся дальше. Начинай.

И я начал отрабатывать выданное мне задание. Пол дня пролетели практически незаметно — сказалась монотонность моего занятия. А учителем по рукопашному бою оказался тот самый воин, который меня встретил. Своего имени он мне так и не сказал, ограничившись коротким: для тебя я — мастер, или учитель. Вообще, он оказался редкостным молчуном. За всю тренировку я от него услышал не больше десяти фраз. Отвечать на вопросы он предпочитал жестами, движениями. И приходилось напрягать все свои извилины, чтобы понять, что он мне показал. Впоследствии, кстати, я с изумлением осознал, что таким образом я гораздо лучше понимаю, чем если бы он мне долго и подробно объяснял вслух.

— Сейчас я покажу, к чему тебе нужно стремиться — после этих слов воин исчез, появившись у края тарса. А потом снова исчез, и я понял, где он, когда ощутил его прикосновение к своей шее (на тренировке я снимал свой обязательный универсальный щит).

Охренеть! Телепортация! Причем обычным человеком, не сангом! И никакой магии тоже использовано не было. Это зрелище действительно подняло во мне целую бурю эмоций. Как? Как он сумел, как он так может? Как мне научиться этому? Это же такие возможности открывает, что просто дух захватывает! Просто невероятно!

— Как?! — каркнул я пересохшим горлом.

— Занимайся усердно, и я расскажу, как такого добиться — скупо улыбнулся воин. И все — этим он меня купил полностью, с потрохами. Ради такого я в лепешку расшибусь, но добьюсь того, чтобы меня научили такой технике.

И время вновь понеслось вскачь, как быстрая лошадь. Я каждое утро утро посвящал магии, а вторую половину дня — рукопашному бою. По магии быстрых подвижек у меня не получалось — вложится в отпущенное мне время я смог только спустя почти месяц ежедневных тренировок. А дальше пошли тренировки на точность, и на уменьшения размера самого заклинания, совмещенные с усложненными упражнениями на скорость.

По рукопашному бою тоже резких улучшений не было. Хотя я выкладывался по максимуму. Кстати, оказалось, что учитель-воин был быстрей, и сильней того санга, что смог меня пленить в крепости Вису. А в технике вообще ни в какие сравнения не попадал. Подозреваю, что он с легкостью разобрался бы даже с десятком таких сангов одновременно. Как такого смог добиться человек, пускай даже с даром Никкасу, я не понимал. Но во мне крепла уверенность — учится у такого воина — это честь. Честь, оказанная лично мне. Вряд ли где-то еще в мире есть кто-то сильней его. И такой человек тратил кучу своего времени, обучая меня.

А проанализировав вообще все, чему меня научили в этом мире монахи и продолжают учить, я понял — я их должник. И пока я не отплачу за это, я буду жить здесь. Жить, и помогать им. Меня просто не отпустит чувство долга. Не к кому-то там абстрактному, нет... К Ликару, к погибшим Тарону и Мохаду, к Мориусу и Оргольду, и к безымянному мастеру-воину с храма Тэйглун. Здесь, в этом мире, у меня появилась Родина. Она там, где живут монахи Никкасу. Вобщем-то я осознавал, что обостренное чувство долга — это одно из следствий принятия мною кодекса Никкасу. Но никаких негативных эмоций по этому поводу не испытывал — ведь я сам согласился на это.

А время продолжало нестись. Мелькали дни, недели, проносились месяцы, проплывали года... и оглядываясь назад, мне казалось, что семь лет промелькнули как один день.

Я многое успел, но хотелось успеть еще больше. Я изменил Дар шестерым монахам — Ликару, Мориусу, и Оргольду, и троим рядовым посвященным. Теперь они могли работать и со своей, и с чужой аурой. И собравшись хотя бы втроем, могли изменить точно так же еще кому-нибудь Дар Никкасу. Так что монахи стали сильней.

Я сумел уничтожить "проклятие жизни" в своей ауре. Кстати, даже обладая знаниями Советника, никто больше не рискнул проводить эльфийское преобразование. Монахи понимали, что если "проклятие" получит кто-то из них — то это верная смерть, никто из них не справится. Даже мне, чтобы окончательно с ним разобраться, потребовалось создавать сложнейшую конструкцию на основе магии Жизни. И провести в ней в сознании целый месяц, непрерывно уничтожая "проклятие". Месяц непрерывной дичайшей головной боли и балансирования на грани безумия. В здравом уме, мне кажется, я остался только благодаря ментальной магии, которую тоже не забросил. Сколько тысяч раз я проклял сам себя за это время, не сосчитать никому. А потом я шесть недель приходил в себя, восстанавливая свою психику воздействием на третий слой ауры. И латая второй, перекореженный после изъятия "проклятия". Впоследствии, когда уже все было позади, у меня даже не получилось испытать радость или гордость за проделанную работу. Как будто отрубило напрочь все положительные эмоции, связанные с этим периодом. Хотя дело было сделано просто титаническое, по крайней мере, по моим меркам.

В боевой магии я стал гораздо сильней. Я решил остановиться на все тех же шести заклинаниях, которые я выбрал изначально. Незачем было увеличивать их количество. И теперь я постигал основы работы с антиподами заклинаний — успеть мгновенно проанализировать вражеское заклинание, обнаружить в нем основные узлы и разрушить их еще на подлете. Притом, что в сложных заклинаниях бывает до пяти-шести таких узлов, и попасть в них нужно практически одновременно. В общем, это было сложно. Но с простыми заклинаниями, в которых было один или два узла, я уже разбирался довольно уверенно. Хотя, тут многое зависело от того, с кем я сражался. Огрольд в этом плане мне был по-прежнему "не по зубам". И я сомневался, что в ближайшие лет двадцать-тридцать смогу сравнятся с ним в этом. Но удивляться тут не приходилось — ведь он, как сам признался, посвятил этому всю жизнь — а это больше четырех сотен лет практики.

Занятия с безымянным мастером-воином тоже продвигались своим чередом. Узнав, что я одинаково хорошо отрабатываю комплекс с двумя мечами руками и "водяными щупальцами", он усложнил мне задание. Он дал мне сложный комплекс, который состоял из предыдущих двух. В нем стирались различия, между тем, что держало меч — рука или заклинание. Выходило очень интересно — простейший выпад мечем, от которого можно было банально уклониться, вдруг в процессе самого движения резко изменялся, за счет добавления заклинания. И меч менял направление удара. Как оказалось, этот комплекс — самое сложное, что только придумали люди. Ничего сложнее просто не существовало, потому что используя его, как основу, можно было получить абсолютно любой удар, даже из самых неожиданных положений. Его возможности можно было изучать всю жизнь.

Не забывал я и про гномьи руны. У меня был один месяц из трех, который я мог посвящать тому, что я считаю нужным. И вот это время я и посвящал им. Я экспериментировал, выясняя их возможности. Как побочный эффект от этого — я стал быстрей создавать их. Вместо трех-четырех часов на простейшие руны, как это было в самом начале, я теперь тратил около десяти минут на руны средней сложности. Это было тоже очень неплохое достижение.

А еще я создал в ауре сложную защитную конструкцию из высших рун. Ее я сделал из той простенькой конструкции, которая у меня уже существовала в ауре. Она должна была играть роль магического и кинетического щита. И одновременно целого лечебного комплекса, который может принимать два решения в зависимости от ситуации. Если мне отрубят какую-нибудь конечность — то эта конструкция блокирует отток энергии. А в случае отрицательного воздействия на ауру она должна блокировать это воздействие. В моей памяти все еще были свежи воспоминания, когда тот санг в крепости Вису воткнул мне иглу в шею — и меня полностью парализовало. Теперь такого точно не произойдет. Эту конструкцию я назвал ЗЛК — защитно-лечебный комплекс. Название мне понравилось — просто, и незатейливо.

На создание этого чуда я потратил пять лет. Запитана ЗЛК была, как и ее предшественник — от "трансформатора" — созданного мною специального органа, преобразующего мою ману в гномий тип силы. А сам "трансформатор" я теперь соединил с аурой таким образом, что он автоматически, постоянно накачивает силой ЗЛК. Еще я хотел создать в ауре несколько боевых заклинаний на основе все тех же высших рун. А что? Было бы очень удобно — висит в ауре руна — запитал ее силой — и тут же "выстрелил" в противника. Моментальная штука получилась бы. Да еще и по силе воздействия на реальность была бы как заклинание древнего магистра. Но увы — реализация подкачала. Атакующие руны, будучи напитанные энергией в моей ауре, начинали ее тут же разрушать. Так что, пришлось отказаться от мечты превратится в "магический танк"...

А как-то утром, когда я сидел возле дома, на крыльце, и размышлял про возможности высших рун, я услышал колокол тревоги. И почти сразу же ощутил какие-то сильнейшие магические возмущения со стороны моря.

Мой дом был на берегу, всего в километре от Северной пристани. И этот километр я преодолел бегом. Возле пристани покачивались, судорожно готовясь к отплытию, три патрульных корабля. Это я понял по тому, как бегали матросы, отвязывая пришвартованные корабли. Я подбежал к ближайшему кораблю.

— Эй! Что случилось? — крикнул я

Через борт свесилась чья-то физиономия. Стоп, это же Дирох — моряк. Помнится, он служил на том корабле, который меня привез на остров. Как оказалось — он меня тоже запомнил:

— Вик? Это ты?

— Я.

— Ты же чародей, да? Давай залазь на борт! Поможешь. Мы сейчас отплываем.

— Не вопрос — тихонько пробормотал я сам себе под нос и взобрался на борт. А следом за мной забежали моряки, отвязывавшие корабль.

— Это еще кто тут? — раздался возмущенный голос — У нас тревога, а на борту посторонние?

Я обернулся глянуть на говорившего. Ничего себе! Вот это здоровенный мужик! Метра за два ростом, не меньше. Выглядел он сильно возмущенным.

— Это Вик, он сильный чародей — представил меня Дирох.

— А, это меняет дело — как-то резко успокоился мужик — а то у нас выходной, и на берегу почти половина команды. А на борту всего один чародей, вместо трех положенных. Так что это неплохо. Я капитан Малыш, добро пожаловать на нашу "Каракатицу" — и бугай протянул мне руку.

Я машинально пожал ему руку, про себя усмехнувшись прозвищу капитана. Да уж, точно "Малыш". Прямо-таки карлик.

— Вон идет наш чародей, Ирит — он наш корабельный чародей, так что ты на время похода будешь подчиняться ему, хорошо? — внимательно взглянул мне в глаза капитан.

А мужик неглуп, далеко неглуп. Не стал отказываться от помощи — а сильный чародей — это серьезная сила. Но при этом, по сути попросил, не приказал, а именно попросил согласовывать свои действия с корабельным одаренным. В общем, это было разумно — на воде своя специфика сражений. Тут нужно контролировать свои действия, чтобы не навредить.

— Хорошо, я согласен.

— Ну, тогда отлично. Эгей, Ирит, иди сюда! — развернувшись в его сторону, заорал капитан.

Вот это голосище! Я даже поковырялся в левом ухе, пытаясь избавиться от эха.

— Он в последнее время немного глуховат, но в бою каким-то чудом слышит все — доверительно сказал мне Малыш. И отошел в сторону.

А в это время приблизился Ирит — невысокий, толстенький одаренный.

— Та-а-к, ты кто, коллега? Я — Ирит, посвященный магии Воды. Я уж думал, что вообще буду один. Хорошо, что хоть кого-то еще нашли. Ты чародей Жизни, да? Только Жизни, или ты еще что-то умеешь? Если да — то какие направления? — громко затарахтел он. Сразу стало ясно, со слухом у него действительно напряженка — но его это не смущает.

— Я Вик, Жизнь, Земля (тут Ирит едва заметно поморщился), и Вода.

— Чего? А! Хух, Вода, да? Отлично! А то я уж думал, что самому все тянуть придется. Еще бы Огонь не помешал — но с этим у нас вечная беда, на море огневики не задерживаются надолго — откат слишком сильный.

— Слушай, а что у тебя со слухом?

— Чего? — переспросил он.

— Говорю, что со слухом? Может, посмотреть? Я неплохой целитель. — предложил я свою помощь. А то постоянно орать мне не хочется.

— А! Так, заклинание разорвалось рядом — вот и немного хуже стал слышать. Я все никак не найду время к целителю толковому сходить.

— Давай гляну.

Я подошел поближе, просканировав область головы. Ну, я так и думал — ничего особо сложного — повреждена барабанная перепонка на правом ухе. А как раз правое ухо и отвечает за восприятие речи. В общем, ничего сложного для чародея Жизни моего уровня. Я зафиксировал его голову руками:

— Так, не дергайся — я сейчас тебя подлечу.

Ирит послушно замер. Видимо, аура мастера Жизни сделала свое дело — он спокойно доверился мне. Будь на моем месте посвященный, или полный маг — неизвестно, поверил бы он мне или нет. А так — доверие к мастерам магии обычно всегда на высоте.

— Сейчас будет немного неприятно — сказал я, срезая заклинанием тончайший слой уже успевшей зарубцеваться, и неправильно срастись ткани. А потом я соединил поврежденный участок так, как должно быть, и усилил регенерацию. Пара минут — и барабанная перепонка цела.

— Как теперь? — спросил я, отпуская его голову.

— Хорошо — довольно произнес Ирит — х-о-р-о-ш-о — повторил он по буквам, вслушиваясь в звучание собственного голоса — да нет, просто отлично!

— Ну, вот теперь можно и поговорить — а то меня всегда напрягает кричать собеседнику — признался я ему.

Ирит рассмеялся: — Вот это я понимаю — настоящий мастер Жизни — тебе проще вылечить, чем напрягаться, громко разговаривая. Ха, да уж, действительно забавно.

— Ну, а теперь, может, хоть ты мне расскажешь, что случилось?

— Что-что, тревога. Какие-то сильнейшие магические возмущения — сам уже, думаю, почувствовал. Так что заготавливай несколько заклинаний помощней — возможно, скоро станет жарко.

И в этот момент наш корабль отплыл. Рядом держались два других корабля, которые тоже отплыли вместе с нами.

Я задумался над тем, какие заклинания заготавливать. Вопрос, конечно, интересный. Что-нибудь площадного поражения, однозначно. И, пожалуй, посильнее, для пробивания щитов, тоже стоит заготовить...

— Голову ломаешь, что лучше заготовить? — понимающе усмехнулся Ирит — ну, по поводу атакующих заклинаний я тебя учить не буду — сообразишь как-нибудь сам. А вот что я тебя попрошу — так это заготовь пару щитов универсальных помощней. И будь готов растянуть их на весь корабль. Я сделаю тоже самое. Потому что атака — это, конечно, важно. Но защита гораздо важней.

— Согласен.

Действительно, трудно спорить — защита, это гораздо важней. В настоящей жизни нет возможности, как в компьютерных играх, "сохранится", и в случае неудачи, "загрузится", и начать все с начала. А жаль...

Ирит ушел на мостик, а я остался пока на палубе. Краем глаз я замечал суетящихся матросов, а сам занялся плетением заготовок. Я мог держать десять заготовок заклинаний одновременно, так что мне было чем заняться.

Закончив с этим, я уже хотел было подняться на мостик, как что-то меня насторожило. Сначала я даже не понял, что именно. Но, повернув голову назад, я замер от неожиданности. Над берегом откуда-то возникли черные тучи. Они затянули весь горизонт. И оттуда потянуло могущественной силой магии Тьмы. Я быстро сплел и активировал заклинание Жизни, улучшающее зрение. Берег приблизился, как будто я рассматривал его в мощнейший телескоп, и я смог разглядеть все в подробностях. Действительно, сверху все было затянуто черно-серыми, необычайно темными тучами. И с них шел дождь. Огромные черные капли, оставляя за собой дымный, зеленоватый след, падали вниз. "Плачь тьмы". Кошмарное заклинание, уже уничтожившее Земли Никкасу, и основную часть их населения. У меня возникло ощущение дежавю, и немного ощущение страха. Правда, страха не за себя...

Я ведь уже был свидетелем такого же. Тогда я был совсем новичком, и всего несколько лет как попал в этот мир. Зеленым, мало что понимающим юнцом — ведь здесь чародеи живут веками. И себя тогдашнего я сейчас воспринимаю именно так...

Но в этот раз все было немного по-другому. Капли не растворяли все под собой — они бессильно стекали и испарялись с мощнейшего магического щита. У меня даже появилось подозрение, что это щит был специально изготовлен против "плача тьмы" — уж слишком он легко сдерживал это высшее заклинание, да еще и накачанное, как и в прошлый раз, огромным количеством энергии.

Хм, стоп! Ведь остров Паука со всех сторон защищен от незваных гостей полосой рифов. А чтобы прицельно навести такое заклинание, нужно пробраться поближе. В так называемые "внутреннее море" — море между полосой рифов и собственно островом. Значит...

Я начал создавать заклинание поиска. Минуты полторы — и от меня во все стороны рванула магическая волна, исследуя все вокруг. И буквально через пару секунд такая же волна разошлась от Ирита — очевидно, он пришел к тем же выводам. Я поднялся на мостик.

— Три корабля, да? — уточнил я у своего коллеги-чародея. Мы оба, не сговариваясь, использовали одно и тоже поисковое заклинание.

— Да. Нужно сообщить остальным.

— Я правильно понял, слева один корабль, а справа — два? — уточнил капитан.

Ирит кивнул.

— Мы справимся с одним кораблем? — продолжал уточнять Малыш. Он не зря уточнял — ведь он привык к тому, что на его корабле в рейде всегда три чародея. Три опытных одаренных, привыкших к войне на море. А это — внушительная сила. Теперь же у него на борту было всего двое, и один еще неизвестно что из себя представляет.

— Думаю, да — уверенно ответил Ирит — Вик меня поддержит, а вдвоем с мастером, хоть и Жизни, я уверен — легко их потопим.

— Там всего два чародея — вмешался я — и, судя по тому, что я успел ощутить — где-то на уровне полных магов. Мы легко справимся. Кстати, на остальных кораблях такое же соотношение сил.

— Тогда нужно передать другим кораблям — пусть берут на себя остальные два — решился Малыш — ты все слышал? — обратился он к матросу, стоявшему на капитанском мостике

— Да

— Свяжись с нашими, передай им это — их противники справа.

Матрос кивнул, и побежал на палубу. Там он быстро залез на самую высокую мачту в специально оборудованное место — так называемое "гнездо". И начал махать палками с разноцветными флажками на концах — красным и зеленым.

Так, до сигнальных флагов они уже додумались, интересно, додумаются ли до телеграфа? Хотя врядли, учитывая у местных наличие магии, я не удивлюсь, если первым они создадут какой-нибудь магический аналог радио.

Я хмыкнул. Нет, ну надо же, какие мысли лезут в голову перед боем. Не о том думаю, не о том. Хотя, а что тут такого? Пара полных магов, что они вообще могут нам сделать?!

А в это время матрос закончил передавать сообщение, и начал слазить с мачты.

— Лево руля! — послышался голос капитана. Дождавшись ответного крика: — есть лево руля! — он завертел штурвал влево. Как только корабль развернулся перпендикулярно предыдущему курсу, Малыш кивнул Ириту.

— Пошли работать — со вздохом обратился ко мне чародей. И уселся в одно из трех легких плетеных кресел, которые были установлены на капитанском мостике.

— Садись давай. Смотри — берешь в левую руку вот этот крепеж, и передаешь в него ману. Потихоньку, по чуть-чуть. Но непрерывным, ровным потоком. Если дашь сразу много — остановимся — там есть один блок, который отвечает за это. Если слишком мало — будет то же самое — инструктировал меня Ирит.

Я последовал его примеру. Вообще-то, я уже плавал на корабле "морских смотрящих", но там система питания магического хода корабля была в отдельной каюте. И потому я ее не видел. А здесь ее вынесли на капитанский мостик. В принципе, этот вариант, мне кажется, даже лучше — место корабельного чародея именно здесь — ведь отсюда самый лучший обзор. А одаренный на корабле — это аналог пушечной батареи в нашем мире. Конечно, не всегда — если чародей слабый, то его можно сравнить только с одной пушкой...

А наш корабль тем временем начал быстро набирать свой ход. Я довольно скоро приноровился выдавать ровный поток маны требуемой силы. И сейчас это делал, слушая болтовню Ирита:

— Надоело мне это. Самая нудная моя работа — по капельке выдавать ману. И ведь, что самое паршивое — и через год, и через три года ничего не изменится.

— В смысле?

— Ну, я имею ввиду, что все так же придется подавать ману "вручную".

— А почему нельзя поставить на накопители все это?

— Слишком дорого. Считай сам: неслабый накопитель — тысяч от пяти золотых. Плюс стабилизирующие артефакты — сами-то артефакты могут и наши чародеи сделать, но компоненты для них затягивают еще на столько же. Итого — дешевле построить еще один корабль, чем устанавливать такое. Единственный выход — это стать, мастером. И вот тогда будет хорошо, тогда мне по силам будет "призыв элементаля". Он может тянуть корабль с такой же скоростью. А маны ему нужно даже меньше. Но увы — я пока всего лишь посвященный — мне высшие заклинания недоступны.

Я машинально кивнул. Ну да, мастер магии Воды — это уже солидные возможности. Мастер Лисандр, мой учитель магии Воды, у которого я занимался больше тридцати лет, как-то показывал мне такое. Он призвал элементаля Воды. На озере, где это сделать легче всего.

Мощнейшее энергетическое создание, благодаря силе мастера приглашенное в нашу реальность — вот что такое элементаль. Его могущество в родной стихии очень велико. Если сравнить его силу с силой чародеев, то он, пожалуй, будет сильнее среднего мастера. Причем само заклинание "призыва" сконструировано таким образом, что просто приглашает эту сущность, и дает ей лакомую для нее ману. Не все мастера, кстати, решаются на такое — риск немал. Если что-то не понравится впервые призываемой сущности — она нападает на чародея. И в девяти случаях из десяти убивает его. Причем, что именно не понравилось — понять практически невозможно. Именно по этой причине я пока не призвал элементаля Жизни. Не рискую. Хотя возможности он может предоставить интересные. Правда, все это заемное — и лучше, все-таки использовать только свои — так надежней. Да и рост собственных возможностей будет происходить быстрей.

Тем временем наш корабль уже приблизился к противнику на расстояние в несколько километров.

— Я ставлю щит — прервал я болтовню Ирита. И многослойный щит на основе магии Воды оплел наше судно.

— Сколько слоев поставил? — деловито поинтересовался корабельный чародей.

— Семь.

— Солидно — уважительно кивнул головой Ирит — я обычно не больше пяти ставлю. Ну да ладно, сейчас ты увидишь мою любимую атаку. На воде — самое то.

Он активировал одну из заготовок в своей ауре, и по бокам нашего судна возникли две волны. Сначала небольшие. Но быстрые — они обгоняли нас, на глазах увеличиваясь. И когда нам оставалось до вражеского корабля несколько сот метров, они обрушились с двух сторон на него, как цунами.

Глядя, как десятиметровые волны обрушиваются с двух сторон на небольшой корабль, я подумал: "Ну, вот и все. Быстро, однако."

Но волны рассеялись, а корабль остался, слегка покачиваясь. Вокруг него переливался магический щит на основе магии Крови.

Да еще и в нашу сторону полетело несложное заклинание, на основе магии Воды.

Я его тут же, еще в полете разрушил слабым заклинанием "таран".

— Мда? Держишся?! — зло поджал губы Ирит. И из добродушного толстячка он моментально превратился в разъяренного — А что ты тогда скажешь на это?

И пропавшие было волны вновь возникли возле корабля, только их уже было четыре. Они начали бесперебойно бить, и раскачивать корабль. Но продолжалось это недолго. Видя безрезультатность таких атак, он сменил тактику — и под вражеским кораблем образовалась воронка...

Атакуемый корабль, перед нападением корабля "смотрящих":

Капитан шхуны "Шустрая сельдь" осматривал окрестности в подзорную трубу. У него отчего-то сегодня было неважное настроение. Возможно, основной причиной было то, что вчерашний суп, который сварил кок, протух, и капитан, вместе с половиной команды маялся животом.

А в это время на палубе негромко спорили два одаренных. Умеющий видеть ауры сказал бы, что один из них — полный маг магии Воды, а второй — такого же ранга адепт Крови.

— Я же тебе говорю — приближается какой-то корабль. Надо сматываться отсюда! — убеждал чародей магии Воды

— Нельзя — печально вздохнул другой — Кирит, ты пойми — если мы уплывем сейчас — из нас сделают просто отбивную. Несколько дней будут пытать, а потом пустят на опыты. И сдохнем через пару дней, пытаясь дышать задницей, и видеть ушами. Я же тебе говорил — бежать нельзя.

— Хнорр меня подери, зачем, ну зачем я согласился на это все? — в который раз спросил сам себя одаренный.

— Зачем? Денег захотел, много и быстро. А ты как думал? Все просто так?! И за простую прогулку тебе отвалят кучу золотых? — взорвался криком чародей Крови.

— Ладно, Тик?Сор, не горячись. Лучше скажи, что будем делать?

— Что делать, что делать... защищаться, блин. Что же еще?

— Справа корабль показался! — крикнул капитан.

Спустившись на палубу, он подошел к чародеям.

— Справа корабль "дозора" — я различил их флаг. Что делать будем?

— Еще один — пробурчал чародей Крови — драться. Они нас не помилуют — гарантирую.

— Но почему?!

— А мы им солидно так насолили — нехорошо улыбнулся тот, машинально глянув на огромную плиту на палубе. На этой плите были закреплены множество артефактов в одну, мощную конструкцию. Она играла роль уловителя энергии магии Крови. Преобразовывала ее силу в силу Темной магии, и обрушивала "плачем тьмы" на указанную территорию.

— Слушай, Тик?Сор, у меня идея! В эту штуку уходит прорва силы, я же чувствую — вдруг оживился чародей магии Воды — так может, ты мог бы ее направить на корабль "дозора"? С такой силищей мы их просто испарим к хнорру!

— Ты думаешь, ты один такой "мудрый"? Не получится. Тут все жестко распределено. И если попытаться забирать силу, система пойдет вразнос — и что с нами произойдет — даже хнорр не узнает! Хотя погоди... А если немного, то... в общем, можно взять с вторичных контуров. Правда, вместо "плача тьмы" тогда будет непонятно что на нашем участке, ну да и ладно. Как только прекратить отбор — все вернется.

И Тик?Сор, не тратя больше времени попусту, начал откачивать с трех частей плиты ману. И формировать из нее щит. Он успел ровно к началу атаки. И чародейские волны ударили, но пробить его не смогли.

— Вот так-то! — обрадовался Кирит. И запустил во врагов "нить" — по сути, сильно упрощенный аналог заклинания "водоворот". Это тончайшая нить, которая хаотично вращаясь, разрезает все на своем пути. Однако она даже не попала в щит на вражеском корабле — ее каким-то непонятным образом уничтожили еще на подлете.

— Что за...?!

Адепт Крови, будучи гораздо умней своего коллеги, уже все понял. Сейчас их будут добивать. Атаковал явно сильный чародей, умеющий воевать на воде. Не чета его партнеру, точно. И к тому же, похоже, подходящей магической специализации. И он начал усиливать щит, параллельно сплетая последнее заклинание, чтобы отомстить. Отомстить, и забрать с собой на тот свет и своих обидчиков. То, что вместе с ним и кораблем "смотрящих" погибнут и все на "Шустрой сельди" — это его уже не волновало. Он полностью ушел в себя. Потому что эти два действия потребовали его полной концентрации.

А тем временем вражеские атаки стали активней. Вновь появились волны, теперь их было больше, и они действовали резче. Вначале они начали раскачивать постоянными ударами корабль, который зловеще затрещал. А потом под ними начала появляться воронка.

— Сделай хоть что-нибудь! Ты же чародей — заорал Кириту капитан, безрезультатно перед этим потормошив Тик?Сора.

Корабль начал быстро погружатся в разверзающуюся под ними бездну.

"Я не хочу погибать! Пошли в задницу все чародеи Крови и орден Белой звезды вместе взятые! Я жить хочу!" буквально взвыл внутренний голос адепта Воды. И он начал действовать. Оглядев своего коллегу, он каким-то образом догадался, что тот хочет сделать. Говорят, близость смерти обостряет интуицию. В этом случае все обстояло именно так.

... "Нить" ударила в спину Тик?Сора. Он не успел даже обернутся. Лишь недоуменно открыть глаза...

Щит вокруг корабля лопнул, как мыльный пузырь. Вода со всех сторон хлынула на корабль. И водоворот на поверхности моря исчез, похоронив в себе "Шуструю сельдь". Лишь вода еще некоторое время бурлила на этом месте.

Вдруг она вздыбилась большим пузырем в одном месте, и на поверхность, отплевываясь и кашляя, выплыл Кирит. Чуть придя в себя, он принялся орать:

— Я сдаюсь! Эй! Вы слышите? С-д-а-ю-с-ь! Эгей! ...

Вик:

Я наблюдал, как Ирит атакует. Неплохо, очень неплохо. Я бы правда, в отличие от него сделал все быстрей — у меня арсенал шире, да и я сильней. Но и так очень даже неплохо. Моя помощь тут совсем не требуется.

Ирит потопил корабль. Я смотрел туда, где еще недавно было судно. А теперь бурлила только вода, и пузырьки воздуха. Как-то, не было особой радости. Печали, впрочем, тоже — просто равнодушие.

И вдруг там всплыл человек.

Я увидел, что Ирит начал заготавливать новое заклинание.

— Погоди — положил я ему руку на плечо — это полный маг. Его бы стоило взять в качестве "языка".

— Какого еще "языка"? А, понял, пленник. Да, пожалуй.

Мы выловили его. Невысокий, взгляд затравленный. Привалился к борту, и дышит, как загнанная лошадь. Вряд ли он представляет для нас опасность, но как-то бы его обезопасить стоит все равно. Я немного подумал, а затем с помощью своего дара повредил ему несколько энергоканалов второго слоя ауры. И все. Это, пожалуй, будет самым надежным способом "стреножить" его. Теперь, пока кто-нибудь не исправит ему ауру, он не чародей.

— ... Я немного знаю... таких, как наш корабль, было двадцать четыре. Мы все прошли через один проход в рифах. Откуда у нас сила? Так за рифами несколько кораблей, и огромный плот. На нем приносят в жертву людей. Очень много людей. А корабли как-то связаны с этим плотом, и притягивают силу Крови. И направляют ее заклинанием на остров.

Я мысленно присвистнул. Дело дрянь! Паршивая ситуация. Взглянув на своих спутников, я прочитал на их лицах то же самое.

— Что делать будем? — первым нарушил повисшее молчание капитан.

— Пока не знаю. Погоди, а какие команды на кораблях? Такие же, как и на вашем были? — повернулся я опять к пленнику.

— Да, это все небольшие корабли, и в составе два чародея — один Крови, и один или Воды, или Земли. Нам же как-то нужно было пройти лабиринт рифов.

— Ясно. Капитан, выделите ему какую-нибудь "каюту". И можете не опасаться — колдовать он пока не может.

Малыш что-то тихо сказал стоявшему рядом дюжему матросу, и тот увел Кирита.

— Что делать будем? — Повторил свой вопрос капитан.

Я поднял руку, мол, подожди минутку. Я был занят — создавал высшее заклинание магии Жизни. Это было сильнейшее сканирующее заклинание, позволяющее просматривать на наличие источников силы и чародеев огромные территории. И при этом, не ощутимое никем, кроме одаренных Жизни. Причем для того, чтобы ощутить его, нужно быть как минимум посвященным. Создавал я его второй раз всего. Минуты через четыре я активировал свое творение. А потом еще минут пять пытался "переварить" те знания, что я получил.

— Он говорил правду. Вокруг острова действительно куча кораблей. Наши два корабля добивают второй. А за рифами я ощутил чудовищно огромный жертвенный контур — коротко обрисовал я ситуацию.

-Для начала нужно связаться с остальными кораблями. Так что поплыли к ним — высказался Ирит. Малыш кивнул в знак согласия, и начал разворачивать корабль. Я уселся обратно в кресло, готовясь опять передавать ману. А из головы не выходила ситуация, в которой мы оказались.

Плыть самостоятельно топить корабли не стоит, сначала нужно сообщить остальным кораблям, тут Ирит прав. Два корабля с их чародеями — это не та сила, которой стоит пренебрегать. А вот что делать дальше?

Вариант первый — плыть вокруг острова с двух сторон, и уничтожать корабли. Этот вариант долгий. Неизвестно, продержится ли столько щит, прикрывающий остров.

Вариант второй — собираемся вместе, и плывем штурмовать плот-жертвенник. Вариант более быстрый, но пожалуй, маловероятный. Небольшой части той силы, что выделяет жертвенный контур, хватит, чтобы размазать нас всех тончайшим слоем по морю.

Ни тот, ни другой варианты мне не нравились. Но ничего другого как-то в голову не приходило.

Остров Паука, северная часть гор, самый высокий пик — Великий Рог:

Горы на острове были на удивление высокими. А вершины северной части вообще были всегда заснежены. Здесь царил холод, камни, и лед. И пронзительный, непредсказуемый ветер. Именно тут был и самый высокий пик — Великий Рог. По форме он действительно напоминал рог — витой, дерзко торчащий в небо. Лет пятнадцать назад люди снесли самый верх пика. Теперь тут была большая, и ровная площадка, метров сто в диаметре. В ее центре был установлен большой кристалл. А вокруг него на камнях вычерчены руны и закреплены кристаллы поменьше. Вся эта конструкция занимала место с немалый дом. Это был Большой Островной Щит, или просто Щит. Сложная энергетическая конструкция, сделанная монахами для защиты от площадных заклинаний, поражающих сверху. Они учли горький опыт гибели Земель Никкасу.

Два смотрителя заступили на свой пост. Здесь всегда дежурили двое чародеев. В любую погоду. Не был исключением и этот день. Сегодня тут дежурили Руфун — молодой одаренный, ученик, и Сауфф — его учитель, полный маг.

— ...Учитель, а что будет, если вот эта линия загорится синим? — в который раз спросил Руфун. Он впервые попал сюда. Вид Щита, пылающего гигантской силой, будоражил его. Это и неудивительно — ведь парню было всего пятнадцать, и он, по сути, еще ничего не видел.

— Если возле синего кристалла линия магическая питающая линия станет синей — значит, один из источников выдает немного больше силы, чем обычно. Такое бывает — ничего страшного. И я тебе уже это говорил.

В голосе Сауффа проскользнули раздраженные нотки — еще бы, если тебя уже несколько часов подряд непрерывно достают расспросами — поневоле станешь раздражительным.

— Да, да. Я просто забыл. А... а если еще возле зеленого кристалла зеленым — то...

— Если загорится она — значит, нужно будет "включать" Щит, и объявлять тревогу — уже рявкнул Сауфф — Руфун, прекрати меня доставать. Сядь спокойно, и рассматривай вон ту вершину, если уж не можешь ничего не делать. Отрабатывать заклинания и медитировать здесь нельзя — иначе я бы тебе уже давно нашел занятие...

— Но учитель... она загорелась...

— Как?!

Полный маг молниеносно развернулся лицом к Щиту. Действительно, линия, подводящая к зеленому кристаллу медленно наливалась зеленью.

— Спаси нас Никкасу... зашептал начало молитвы Сауфф, бросаясь к Щиту.

Руфун испуганно отскочил в сторону. А его учитель начал делать. В магическом зрении было видно, как энергопотоки в Щите начали меняться. По южной стороне Великого Рога засияли четыре магических энергоканала — это пошла подпитка Щита на полную мощность. Над самой горной вершиной появился едва заметная, практически прозрачная энергетическая плоскость. Она начала быстро расширятся, накрывая все вокруг. И распространилась, повисая на островом, как огромный зонтик.

Начавшийся "плачь тьмы", несмотря на огромную накачку силой, сходу не смог пробить Щит. Люди по всему острову поднимали головы вверх, разглядывая внезапно изменившееся небо. Для них оно просто быстро покрылось черными тучами. На пару минут тишина воцарилась везде. Одаренные же видели больше — они видели тучи, Щит, и "плач тьмы", обрушивавшийся на него. И все, имевшие хоть каплю магической силы, поспешили в Храм Никкасу.

В наступившей тишине пронзительно зазвучал колокол...

Когда к монахам попал Советник — они по достоинству оценили этот подарок. Первые недели несколько писцов сидели с кольцом и, сменяя друг друга, записывали его знания. Потом началось изучение полученной информации. Целая группа чародеев-монахов, под предводительством Намикрия (мастера магии Жизни, одного из спасшихся настоятелей малых храмов) занималась этим. Основываясь на полученных знаниях, они смогли вырастить группу ак?мелонов. Ак?мелоны — это измененные деревья, так называемые "дарители силы". Они вырабатывают силу магии Жизни. Выращенная группа ак?мелонов давала столько же силы, сколько и источник "дикой" магии. Так что для питания Щита сейчас работали, по сути, четыре источника — Жизни, Воздуха, Земли и группа ак?мелонов.

... Сауфф в отчаянии смотрел на медленно смещающийся контур распределения силы в конструкции Щита. Нагрузка на него была просто запредельная, и потому слабейшие его участки слегка колебались, как бы плавали. В некоторых местах это было нестрашно. Но вот в одном месте — это было просто смертельно опасно. Сместись линия силы еще хотя бы на пару сантиметров — и Щит пойдет вразнос. Похоже, когда его рассчитывали, просто не сумели предвидеть такой вариант. А теперь Сауфф, напрягая все свои силы, в одиночку удерживал силовую линию уже на протяжении получаса. Для полного мага, которым он был, это была просто запредельная нагрузка — сила-то шла огромная через этот участок. Вся его одежда пропиталась потом. Его руки мелко дрожали. Сидевший рядом Руфун ничем не мог ему помочь — он был слишком слаб. Он беспомощно смотрел, как его учитель из последних сил сдерживает пытающуюся пойти вразнос энергетическую конструкцию. И время от времени вытирал его лицо — когда пот заливал ему глаза.

Сауфф держал эту линию уже целую вечность — так ему казалось. С каждым мгновением силы покидали его. Весь мир для него сузился в крохотный участок размером полметра — и больше ничего не было. Только он и линия силы. И звуки ударов его сердца, стучащие в висках кузнечными молотами... Как только он уступит, сдастся — умрет весь остров. Все люди, все животные и все растения. Умрет все живое. И потому он упрямо, через "немогу", через боль, от которой его уже просто корежило, продолжал удерживать линию силы...

Руфун увидел, как начинает тускнеть аура его учителя. Он сжигал сам себя, выдавливая свои последние крохи жизни, превращая ее в энергию. И продолжая исполнять свой долг. Говорят, это возможно для чародеев, решивших погибнуть во имя чего-либо, что важней для них, чем собственная жизнь...

Сауфф потерял сознание. А его ученик расширившимися глазами уставился на освободившуюся линию силы. Она начала извиваться, как живая змея.

Он перевел свой взгляд на небо. Еще несколько секунд — и Щит уничтожится. Это будет огромный взрыв, и он встретится со своим учителем вновь, там, наверху, на небе... Руфун приготовился к смерти. Из глаз невольно закапали слезы, но он не обращал на это внимание...

Звук бегущего человека отвлек его. Из тропинки, ведущей вниз, буквально вылетел человек. Он первым делом кинулся к Щиту. А за ним выбежало еще несколько. Вместе они зафиксировали линию силы.

— Успели — только теперь произнес первое слово один из них.

— А что с учителем? — встрепенулся Руфун.

Один прибывших них кинул в учителя какое-то заклинание. А потом печально покачал головой.

— Извини парень, он умер. Это ведь он удерживал линию силы, да?

Ученик молча кивнул. Вновь хлынувшие слезы, и из последних сил сдерживаемое рыдание не дали ему вымолвить ни слова...

Трое прибывших чародеев легко удерживали коварную линию силы. А еще двое, отойдя к краю каменной площадки, тихо разговаривали:

— Ну что, по сути, мы бы не успели. Оргольд слишком поздно смог определить источник опасности. Если бы не этот одаренный — уже все бы погибли.

— Согласен. Мы все обязаны ему жизнью. Вот только ему от этого не легче.

— Ему нет. Но нужно присмотреть за парнем — он только что потерял учителя. Этим мы сможем хоть как-то отдать долг его наставнику...

... На южной стороне Великого Рога засветился еще один энергоканал. Вот только он шел не от источников "дикой" магии и не от группы ак?мелонов. Он шел от Храма Никкасу.

Храм Никкасу, это же время:

Около сотни чародеев толпились в главном зале Храма. Они по очереди, по пять человек подходили к небольшому кристаллу в одном из углов зала, и вливали туда всю свою ману. Те, кто уже отдал, спешили освободить место новым, и выходили на улицу. Там они садились прямо на землю, и начинали ее собирать снова. Чтобы потом вновь отдать. На улице стояли еще почти тысяча чародеев. И прибывали все новые и новые, спеша со всех уголков острова. Все они ждали своей очереди отдать ману. Эта энергия уходила по специальному энерговоду к Щиту.

На улице, возле Храма, чуть в стороне от основной толпы чародеев, стоял и Ликар. Он одним из первых отдал всю свою ману, и теперь вглядывался в небо. А небо теперь заменял им Щит.

В местах, где в Щит попадала капля "плача тьмы", на мгновение шли разноцветные разводы — это боролись две разнонаправленные силы. Одна была равнодушная, могущественная, ее единственная цель — убить все живое. Вторая — это был сам Щит, на основе магии Земли. Его призванием было защитить.

— Ну, как у нас дела? — спросил Ликара незаметно подошедший Мориус. Он уже тоже успел отдать свою ману, и теперь восстанавливал ее запас, чтобы потом отдать опять.

— Так себе — тихо, чтобы расслышал только Мориус, ответил верховный жрец — видишь красноватые разводы на Щите — это значит, что он работает на пределе. Что ему не хватает маны. Я задействовал резервный энергоканал из Храма, сейчас его накачивают сотни чародеев. Но даже этого хватает на пределе. Если мы... нет, когда мы переживем эту атаку — я распоряжусь вырастить групп двадцать ак?мелонов. А пока мы держимся. Так что теперь вопрос только в том, у кого быстрей закончится мана. Если у них — то мы будем жить...

— А удалось выяснить, откуда идет атака?

— С моря. По идее, туда вышли три корабля с Северной пристани, и один — с Южной. Но, честно говоря, на них у меня надежды мало. С такой силой — он указал пальцем на небо — скорей всего, их сметут и даже не заметят. Так что нам остается только молится Никкасу, и отдавать ману Щиту. И верить, что мы выдержим.

Вик, внутреннее море, возле северо-западной части острова Паука:

На борту "Каракатицы" собрались три капитана и все чародеи всех трех суден. Мы решали, что делать дальше.

— ...Нужно прорываться к главному кораблю! И рубить голову, а не сражаться с щупальцами этого осьминога! — картаво, но храбро восклицал уже в который раз полный маг из команды "Гарпуна".

— Я против — это просто бессмысленное самоубийство — резким, не терпящим возражения голосом отвечал ему Ролль — мастер магии Воды из команды "Волны" — самого большого из трех кораблей. Судя по лицам окружающих, они тоже были скорее на стороне Ролля. Надо сказать, я тоже был на его стороне.

— А какие еще у нас есть варианты? — спокойно уточнил Казул — капитан, в команду которого, кстати, входил картавый полный маг.

— По-моему, только два — драться или с главным кораблем, или с мелкими корабликами, которые рассредоточены вокруг острова. Первый вариант — это действительно самоубийство. А второй — это будет слишком долго. Можем не успеть.

— А можно предложить и третий вариант — подал голос наш капитан — два корабля плывут с двух сторон острова, уничтожая корабли. А третий остается, и пытается помешать главному кораблю. Издалека, не подставляясь под ответный удар. Среди нас мастер магии Воды — думаю, он сможет это обеспечить.

— Не знаю — с небольшим сомнением отозвался Ролль — обеспечить-то я обеспечу, не вопрос. Я могу... я... кстати, можно использовать "туман маны" — он затрудняет передачу любой маны, кроме магии Воды. Но вопроса это не решит — только ослабит, наверное, атаку. А возможно, и нет — я же не знаю точно, как именно они передают силу Крови.

— Тут есть еще один момент — мне кажется, уничтожая мелкие корабли, мы ослабим давление на островной щит — ведь они рассчитаны на передачу определенной силы. Они не могут принимать и передавать ее больше, чем сейчас — иначе их было бы гораздо меньше. Логично? Так что нужно заканчивать это обсуждение побыстрей, и топить мелкие корабли.

Я высказал свое мнение, и ждал ответной реакции. Вроде бы, сделать так, как я сказал — лучше всего.

— Действительно, давайте быстрей. Давайте так: — я отправляюсь с мастером Роллом затруднять работу основного корабля, а два других корабля — топить мелкие корабли. Годится? — высказался раньше молчавший капитан "Волны"

Согласное кивание оставшихся двоих капитанов, и большинства чародеев поставило точку в обсуждении плана. И уже через пару минут корабли расходились каждый своим курсом.

Недалеко от линии рифов, с северной стороны острова Никкасу:

Ричард, глава ордена Белой Звезды, находился на огромном плоту. Один участок деревянной конструкции был специально оборудован для его комфорта. Удобное кресло, рядом — невысокий столик с лучшим на побережье вином, и поднос с нарезанными фруктами. Перед ним — тонкая каменная плита, в которую были вмонтированы двадцать четыре камня. Весь этот участок был окружен сильным магическим щитом, не пропускавшим звуки. Глава ордена неторопливо поднял руку с удобного подлокотника, и взял со столика одну виноградинку. Положив ее в рот, он медленно, неторопливо разжевал ее. Изумительно! Ягода максимально сладкая, но при этом с легчайшей кислинкой — именно так, как он любил. Рука теперь потянулась за бокалом вина. Немного пригубить, покатать во рту, и только потом неспешно глотнуть. Прекрасно! Он смаковал каждый грамм. Но самое большое наслаждение приносила ему сама ситуация. Это был час его триумфа, час, которого он ждал очень долго, час, на подготовку к которому он потратил многое...

Несколько лет назад ему в руки попал один из монахов Никкасу. Понимая, насколько большая удача ему улыбнулась, он выжал из нее максимум. Конечно, монах пытался покончить с собой, и отчаянно не желал делиться никакой информацией... Но терпение и кропотливый труд мастеров пыточного дела сломали его. Всего за месяц ежедневных пыток. Они сумели провести его по тонкой грани боли, не дав скатится его разуму в спасительное безумие. И он, страшась нового океана боли, заговорил...

А потом была неторопливая, тщательная подготовка. Как раз в то время исследователи ордена совершили прорыв — они нашли способ передавать силу магии Крови на большие расстояния. Почти половина ее тратилась на передачу, но это было приемлемо. Были созданы двадцать четыре каменные плиты. Эти плиты улавливали энергию магии Крови, и преобразовывали ее в Темную магию. А потом обрушивали "плачем тьмы" на указанную территорию. От одаренного, находившегося рядом с плитой, требовалось только одно — указать территорию удара. И все. Невероятно простое, и в тоже время гениальное решение.

А дальше было немного проще. Собрали флот — двадцать четыре корабля, и закрепили на них плиты. Укомплектовали каждый из них с небольшой командой, и парой чародеев, из тех, кого не особо жалко. Параллельно с этим потратили много времени, выясняя точное количество кораблей "смотрителей", и время их смены. Было очень трудно это сделать, не выдавая себя, но и это удалось благодаря мастерству Мадъяла (бессменного главы разведки на протяжении последних сорока лет).

Дальше добавили к этой флотилии несколько боевых кораблей, и много транспортных, набитых людьми — они послужили источниками силы. Людей, кстати, собрали втрое больше, чем орден использовал в прошлый раз, чтобы уничтожить Земли Никкасу. А размеры острова, кстати, были гораздо меньше. Все это делалось для подстраховки. И еще прибавили разборной плот — его плотники делали почти три месяца в одном из портовых городов.

Загрузившись всем этим, отправились к острову Паука. Дождались, когда дежурная пара кораблей "смотрителей" выйдет из лабиринта. А потом уничтожили другую пару, плывущую обратно, на остров. И все — больше кораблей у монахов, по выводам разведки, на острове не было. Полосу рифов благополучно прошли все двадцать четыре корабля. Друг за другом. Очень в этом помогло то, что на каждом был адепт Воды или Земли — они смогли точно указывать места, где были под водой рифы. Палачи ордена выждали необходимое время для того, чтобы корабли заняли положенные им места вокруг острова, и начали жертвоприношение.

Если бы кто-то невидимый, но внимательный взглянул бы на небольшой участок моря возле рифов, он бы увидел необычную картину. На волнах покачивался целый флот кораблей. Несколько боевых, а остальные — транспортные, большой вместительности. На кораблях были разные флаги, но преимущественно — империи Нарт. И, несмотря на разные флаги, все они принадлежали одной организации — ордену Белой звезды. Погода была прекрасная, но атмосфера, ощущения были гнетущими — именно так себя чувствовали простые люди в местах высокой концентрации силы магии Крови.

Здесь эта атмосфера расходилась от гигантского плота. Он был собран из сотен небольших деревянных конструкций, стянут веревками в одно целое. На плоту был создан мощный жертвенный контур, а точнее, сразу шесть контуров. В них непрерывно убивали и пытали людей. А потом выкидывали тут же, в море. Между плотом и транспортными кораблями сновали юркие лодки — они подвозили живых, закованных в цепи людей...

На море дул легкий бриз. И потому плот потихоньку сносило. А за ним тянулся шлейф из сотен мертвецов. Но, несмотря на то, что в море уже попало огромное количество крови, ни одной акулы поблизости видно не было. Очевидно, этим хищникам тоже была не по нраву магия Крови. Их время придет попозже, когда уплывут эти странные и опасные двуногие — вот тогда у морских обитателей начнется пир...

А Ричард лично наблюдал за всем этим, сидя на плоту, в своем кресле. В тот момент, когда почти одновременно потухли три камня, связанные с тремя кораблями, он нахмурился. Легкое чувство недовольства на миг перебило его шикарное настроение. Еще на стадии создания плиты привязывали к этим камням. И для того, чтобы камни потухли, нужно было или взорвать, или затопить плиты. То есть, выходило, что три корабля затонули.

"Странно! Что же могло с ними случиться?! Может, они слишком близко подошли к острову, и их заметили с берега? Ну, да ладно, по сути, это уже неважно. Для уничтожения всего живого по расчетам хватит и десятка кораблей. Так что это, пожалуй, не имеет значения..."

А чуть позже откуда-то появился туман. Легкий, практически прозрачный, который постепенно и незаметно заполнил все вокруг. Это был даже не туман, а мельчайшая водяная дымка. Внезапно его взгляд приковал к себе один из артефактов, который играл роль индикатора. Судя по его показаниям, потери энергии выросли — из расчетных меньше половины, до двух третей.

У Ричарда пропало желание смаковать вино и фрукты.

"Судя по всему, виновата эта дымка. Больше просто нечему"

Он лично, как один из сильнейших чародеев создал сканирующее заклинание, однако никого постороннего близко не обнаружил.

"Либо тот, кто создает эту дымку, слишком далеко, либо он близко, но очень хорошо замаскировался. И то, и другое — одинаково неприятно для нас"

Совсем испортилось настроение у Ричарда, когда он увидел, как начали тухнуть остальные камни на плите, один за другим. За полтора часа осталось всего десять камней. И что самое паршивое — у него не было никакой возможности узнать, что именно там творится. Больше небольших кораблей, способных пробраться сквозь лабиринт рифов, у него не было.

Когда осталось всего шесть камней, он уже все понял — этот раунд он проиграл. Монахи, похоже, хорошо подготовились к его встрече. Ярость, могучей волной поднявшаяся в нем, вылилась в нечеловеческий рык. Энергия мастера Крови, лишившись сдерживающих барьеров в виде воли, и сдабриваемая сильнейшими негативными эмоциями смертоносной волной хлынула во все стороны. Незащищенные живые существа, попавшие под такой выплеск энергии обычно тут же умирали в страшных муках. Его людей на плоту спас магический щит. Тот самый щит, который вообще-то был изначально поставлен, чтобы Ричард не слышал воплей и криков истязаемых людей. Щит уничтожился, но к тому времени глава ордена уже смог немного успокоиться. И его люди увидели привычную маску спокойствия, которая уже успела вернуться на его побелевшее лицо. Сжав зубы, он прошипел подбежавшему к нему слуге:

— Уплываем. Все. — И отправился на свой корабль.

Через час это место опустело. Остались только плавать трупы, и огромный плот, с вырванными кусками, на которых когда-то были установлены ценные артефакты. Морские хищники наконец смогли приблизиться к вожделенному мясу...

Через неделю они добрались до империи Нарт. А еще почти через месяц внезапно исчез глава круга разведки, Познающий шестого круга Мадъял. По этому поводу ходили разные слухи, но никто в ордене так и не узнал, что же с ним случилось на самом деле...

Остров Паука, Вик:

После того, как все закончилось, прошло несколько дней. Чародеи, накачивавшие Щит энергией, отошли от перенапряжения. И монахи объявили праздник. Праздник Спасения. Они выставили лучшие вина, и приготовили кучу горячих и холодных блюд. Площадь перед Храмом Никкасу была полностью заставлена угощениями. И вечером началось празднование...

Атмосфера праздника мне понравилась. Все веселые, шутят, смеются, играет музыка, симпатичные девушки вертятся передо мной в своих лучших "парадных" раскрасках. К нескольким меня даже приревновала Мариэлла. Забавно, но правильно, наверное — такова природа всех девушек.

Остаток вечера, а точнее, кусок ночи, мы с Мариэлой провели на небольшой полянке, возле Храма. Тут оказались несколько человек, удивительно хорошо игравших на нехитрых инструментах — местном варианте гитары, барабанах, и флейте. Они собрали вокруг себя целую толпу.

Ну, а остальную ночь мы провели в постели. Благо, так проводить время магия Жизни нам позволяет обоим хоть каждый день. В эту ночь, как и в две предыдущие, Мариэлла просто поразила меня своей страстью и нежностью. Потом она мне все-таки призналась — она знала, что я уплыл на "смотрителе", и очень переживала за меня.

А на следующий день состоялся разговор с Ликаром:

— Приходится признать — в этот раз мы выжили чудом. Часть ответственности за это "чудо", кстати, лежит и на тебе. И за это тебе отдельная благодарность...

Если бы такое случилось в древние времена, мы бы уничтожили агрессоров, кто бы это ни был. В какой бы части континента он не спрятался — боевые монахи Никкасу нашли бы его и воздали по заслугам.

А сейчас мы слишком слабы. Мы еще даже не оправились от той беды, когда мы потеряли Земли Никкасу. Все это потому, что нас не может поддерживать наш бог. Конечно, мы постепенно начали выправлять ситуацию. Теперь все подростки проходят обработку предсмертными эманациями пикси. Обычным людям это позволяет в редких случаях обрести дар к магии, а нам — усилить дар Никкасу. Теперь еще ты изменил нескольким людям, включая меня, дар. И мы можем точно так же менять его другим. То есть мы усиливаемся, но слишком медленно. Если бы, к примеру, тех кораблей, которые послал орден Белой Звезды, было не двадцать четыре, а, допустим, сорок — мы бы уже все погибли. Так что я тебя буду просить участвовать в ритуале, который поможет вырваться Никкасу. Без него в следующий раз мы можем не справиться.

Вот оно! Подобного разговора я ждал уже несколько лет. И уже давно был готов ответить "да". За это время я уже продумал все варианты, взвесил все "за" и "против". И потому сейчас не колебался:

— Хорошо. Что нужно будет делать?

В ответ Ликар мне протянул большой свиток. Судя по истлевшим краям, и бесчисленное количество защитных заклинаний на нем — этот клочок пергамента очень стар и важен.

— Здесь описание того, что нужно сделать. Это очень старая запись, сделанная руками Первого Жреца, так что тебе, думаю, потребуется время, чтобы разобраться в этом.

... И я начал разбираться. Почти две недели у меня ушло только на то, чтобы просто понять всю ту информацию, которая была вложена в свиток. Если коротко — то, насколько я понял, я должен был создать в своей ауре эдакий уловитель, приемник, что ли. Он будет собирать "божественную энергию". Вот этого я немного не понял. Какую еще "божественную энергию"? Ну, в общем, пока что это неважно. Хотя у меня уже проснулся исследовательский зуд — интересно будет посмотреть, попробовать, что может этот тип энергии. Да, так вот, а используя этот тип энергии, нужно будет создать некое плетение. И что-то это плетение мне очень напомнило гномьи высшие руны. Как будто несколько таких рун взяли, разобрали на составляющие, чтобы их могли увидеть обычные чародеи, не проходившие настройку в гномьем Зале Памяти.

Через год, Земли Никкасу, Вик:

Черная, обожженная земля. По сути, уже не земля, а просто безжизненные горные породы. В общем, то что заменяло землю, было одновременно твердым и хрупким. Как шлак, который остается после сжигания угля. Ни одного дерева, ни одной травинки. Ни одного зверя или птицы. Абсолютно мертвые земли. Даже в пустыне было больше жизни, чем здесь. И повсюду слабый, ровный фон Темной магии. Ее тут излучало практически все. Казалось бы — рай для адептов этой силы? Абсолютно неправильно — они ведь тоже были живыми, и это место не подходило даже для них. Единственные местные обитатели — это призраки. Они образовались вследствие гигантского количества силы Темной магии, и смерти огромного количества людей. И теперь сама земля подпитывала их, не давала им развеяться. Причем если призраки обычных людей были, в общем-то, вполне безобидны, то призраки одаренных были уже неподдельно опасны. И это при том, что оба вида призраков соображали откровенно паршиво, постоянно впадая в ярость от абсолютно всего — это так теперь работал остаток их искореженных сознаний.

По этим негостеприимным землям пробирался отряд из пятнадцати монахов-чародеев. Одним из которых был я. Причина нашего присутствия здесь была проста — именно в Землях Никкасу располагалось подходящее место для проведения ритуала. Ритуала, который должен вызволить бога. Ради этого я потратил почти год, меняя свою ауру. И теперь иду в составе этого отряда. Хотя правильнее сказать, что это отряд идет со мной. Командование отрядом тоже на мне. Кстати о командовании...

— Привал, отдыхаем пол часа. Тем, кто хочет — советую перекусить.

Часть монахов со вздохами облегчения уселись прямо на землю. Универсальные щиты, которые носил каждый в отряде, никто не снимал — нам уже хватило одного раза. В прошлый раз Ритори — один из самых молодых чародеев среди нас, снял на отдыхе универсальный щит. Что он хотел сделать — он потом и сам не мог вспомнить. Потому что нам пришлось отбиваться от орды налетевших призраков. Каждый из них, включая даже самых сильных, не представлял опасности никому из отряда. Но вместе... вместе это была грозная сила. Мы с трудом отбились. А Ритори теперь в наказание тащит полторы нормы от груза. И на редких привалах проклинает сам себя. Ну, и меня заодно наверняка, как командира, отдавшего такой приказ.

— Не тяжело тебе, Ритори? Может, снимешь щит, а? Вдруг так полегче будет? — подколол его Оллид, один из монахов, всего на год старше его. Между ними с самого начала шло тихое соперничество.

Но Ритори оказался слишком умным и не ответил на подколку. А может, ему было не до того — потому что он отчаянно пытался успеть восстановится за короткий промежуток времени — ведь впереди еще долгая дорога.

— Привал окончен. Встаем — скомандовал я.

И вновь мы тащимся по этой местности. Всего за несколько дней она мне успела надоесть. Все, что нам нужно, мы тащим с собой — вода, еда, снаряжение, вещи, необходимые артефакты, дрова... — все вместе, у каждого из нас получалось килограмм под тридцать. А у Ритори — под сорок пять. Ничего, пусть тащит — ему в воспитательных целях полезно. Думаю, еще завтра пройдет с таким грузом, а уже на послезавтра я отменю это наказание. К тому времени он должен будет все понять.

И еще один день закончился на этой отныне проклятой земле. Постоянное давление Темной магии ощущалось даже сквозь щиты. Так что мой отряд просто попадал вечером от усталости. Я, кстати, тоже чувствовал себя не лучшим образом. Нет, не паршиво, просто — не очень. Щиты-то у меня помощней были, но моя аура мастера магии Жизни не сильно хорошо реагировала на такое давление магии-антагониста.

Один из монахов поставил обыкновенную сигналку. А другой, адепт Темной магии, поставил ее более мощный аналог, на основе доступной ему силы. И мы легли спать, оставив одного дежурного.

Я, как командир довольно многочисленного отряда, был избавлен от необходимости лично дежурить ночью.

Среди ночи меня как будто что-то толкнуло. Появилось ощущение чего-то надвигающегося, какой-то опасности. А в последние несколько лет я уже привык доверять своей интуиции. Она у меня изрядно усилилась после посвящения в монахи Никкасу. И я сплел высшее заклинание Жизни, которое сканировало пространство. Укрыться от такого заклинания практически невозможно...

Когда разбивали стоянку, сигнальные заклинания ставили так: внешний, дальний периметр просматривала обычная сигналка. Она охватывала круг радиусом двести метров. А аналогичное заклинание на основе Темной магии охватывало территорию вокруг нашего отряда на расстоянии уже ста пятидесяти метров. И вот именно через территорию, контролируемую вторым заклинанием, крался кто-то. Не тревожа ее.

— Подъем! Тревога! — закричал я, создавая пару освещающих заклинаний. Монахи начали судорожно вскакивать. Многие сразу кинулись создавать боевые заклинания.

В это время стало светло, почти как днем — мои заклинания вышли на "рабочий режим". И неизвестный, до того тихо кравшийся сквозь сигнальное заклинание, рванул вперед.

Я быстро сплел "таран", запитав его гномьим типом силы. И запустил его в неизвестного. При этом я уже доделывал следующее заклинание — тренировки с Оргольдом дали мне многое.

... В неизвестного полетели ледяные иглы, огненные шары, волны темного пламени и магические искажения, перемалывающие в своих объятьях все живое... (похоже, кто-то из монахов активировал какой-то боевой артефакт)

Но наш противник, как оказалось, абсолютно не реагировал на заклинания — похоже, они не причиняли ему вреда. И вот он уже был совсем близко...

Я вышел вперед. Из нашего отряда я самый подготовленный к бою с тем, кто обладает, как оказалось, иммунитетом к магии. Я много тренировался с безымянным воином с храма Тэйглун, готовясь к противостоянию с сангами.

...Ритори вскочил от крика "Подъем! Тревога!". Он судорожно начал сплетать заклинание огненного шара — оно получалось у него быстрей всего. Параллельно с этим он озирался, ища взглядом опасность. Сердце от мгновенно перехода сон — бодрствование — опасность, колотилось как сумасшедшее.

Он увидел кого-то, бегущего к ним.

В него понеслись разнообразные заклинания, которые, как это ни странно, не приносили никакого результата. "Может, сильный санг?" — пронеслось у него в голове. А сам он в это же время уже машинально выпустил в неизвестного огненный шар. С тем же результатом, что и остальные.

Звонко щелкнул где-то рядом арбалет, на что неизвестный быстро махнул рукой на ходу, и продолжил бежать, как ни в чем не бывало. "Ничего себе! Кто же это? Ничего его не берет..." Но не успел Ритори начать переживать, как командир спокойно вышел навстречу.

Он, словно в учебном поединке расслабленно вытащил мечи, и застыл каменной статуей перед отрядом. Неизвестный тоже на секунду остановился, и Ритори наконец смог его разглядеть. Это какая-то тварь, немного похожа на человека — прямоходящая, две руки, две ноги, но голова, как у какой-то рептилии, и еще был и мощный хвост... Но более тщательно рассмотреть он ее не успел. Тварь зарычала, открыв пасть, полную зубов-игл, и быстро кинулась вперед. Ритори почувствовал, как у него что-то внутри заледенело от этого звука.

Командир "ожил", как только тварь оказалась метра за два от него. Замелькали мечи на умопомрачительной скорости, сливаясь в серебристое марево. Несколько секунд подскочившая тварь умудрялась противостоять этому железному вихрю. Если бы на месте командира оказался бы сам Ритори, он уверен, не продержался бы ни секунды — настолько быстра была тварь. Но их командир, Вик, как оказалось, был еще быстрей. А ведь он еще и сильнейший чародей среди них!

Тем временем тварь с обиженным визгом отскочила. А одна ее рука упала на землю. Она быстро развернулась, и попыталась сбежать. Однако командир рванул за ней. Хотя нет, Ритори понял, что это ему только показалось — за тварью рванули его мечи. Они, пробили ей горло и область груди. При этом оставаясь связанными с Виком какими-то заклинаниями, выглядевшими, как толстые шнуры синего цвета. Командир выдернул меч, пробивший шею существу, и молниеносным, коротким движением отрубил ей голову.

И только теперь Ритори сообразил, что ему нечем дышать. Оказывается, он затаил дыхание, следя за поединком. Он шумно вдохнул.

...Я коротким движением отрубил голову этой твари, добивая ее. Быстрая оказалась, зараза. Я бы сказал, даже быстрей того санга, который меня когда-то победил в крепости Вису. Но ей это не помогло. Я подошел к убитой твари, и перевернул ее на спину. Мощная тварюка! Скорость выше, чем у последнего встреченного мною санга. Сила тоже соответствующая. Я даже на мгновение залюбовался — его тело было красиво. Как красив совершенный хищник. Потом я носком перевернул отрубленную голову. Голова была похожа на голову ящерицы. Однако что-то, какие-то черты в ней были ближе к человеку, чем к земноводному. Что-то мне ее морда напоминает, кстати... Даже не что-то, а, скорее, кого-то. Я напрягся, пытаясь вспомнить. Сложно сообразить, соотнести морду полуящерицы с лицом обычного человека, даже при моей памяти. Но через пару минут мои усилия увенчались успехом — я вспомнил. Один из монахов, Эрвин. Ученик Тарона, который меня когда-то учил бою. Издевался он надо мною больше, чем учил. А потом он сорвался, избил моего друга Мина, и исчез. Помню что слышал, что на его поиски отправили целый отряд. Да еще и он, когда убегал, убил кого-то... Так вот, его так и не нашли тогда...

В этот момент меня что-то отвлекло. Я заметил краем глаза какое-то движение от убитой твари.

Я отпрыгнул в сторону. В руках как будто сами по себе оказались мечи. А от тела существа отделялся какой-то дымок. Я моментально перешел на магическое зрение. Монахи, сгрудившиеся вокруг мертвой туши, по моему примеру разбежались в стороны.

Судя по тому, что я видел своим магическим зрением, улучшенным по примеру Мастеров Гор — это какой-то дух, или сущность. Большинство монахов тоже это увидели. Пока я размышлял, что с ним делать, кто-то из моего отряда накинул на эту сущность "повиновение" — заклинание Темной магии, направленное на удержание духов. Это сработало — сущность заметалась внутри энергетической конструкции, не в силах выбраться.

— Сейчас я его уничтожу, на всякий случай, хорошо? — спросил адепт Темной магии.

— Конечно — разрешил я ему.

И внутрь "повиновения" как бы протекло другое заклинание — "упокоение". Все из того же арсенала, оно позволяло отнимать у духов всю накопленную энергию. А отнять ее — значит убрать тот якорь, что держит духов в нашем мире. Их выдавливает в Надмир. Это был самый простой способ избавиться от них.

Однако сущность не пожелала расставаться с накопленной энергией. Так что "упокоение", исчерпав вложенную в неге силу, растворилось.

— Не понял?! — тихо пробормотал монах. И тут же скастовал следующее заклинание. Я с трудом опознал его — это было уже "раздор". Это заклинание было на порядок сложней, и оно уже безвозвратно уничтожало духов, уничтожая саму суть, основу их призрачной жизни.

Однако эффект был тот же.

— Заклинания, сильней "раздора", мне пока неподвластны — развел руками адепт Темной магии — что делать будем, командир? Что-то мне не хочется его отпускать просто так...

Я прислушался к себе — моя интуиция мне тоже тихо нашептывала, что не стоит этого делать. Тогда что предпринять? Можно попробовать кое-что из высшей магии Жизни — она тоже способна на воздействие на духов и нематериальных сущностей...

— Смотри. Я сейчас попробую уничтожить ее другими способом с помощью магии Жизни. Твое "повиновение" развеется тут же. Так что создай новое — и будь готов, в случае неудачи, снова захватить этот дух.

Монах согласно кивнул, а я приступил к созданию своей части — "сияющей пелены". Это заклинание преобразованным потоком магии Жизни выжигало все, что не имело материального тела. Кстати, это было очень внушительное оружие и против нежити. А вот против живых существ оно было абсолютно бесполезно.

Поток ярко-зеленого, света ударил из моих рук в сущность. Все окружающие сощурились. Плетение Темной магии растаяло, как я и предупреждал. Однако сама сущность не уничтожилась. Она только попыталась удрать. В ответ я прекратил накачку силой плетения, и вновь сущность оказалась в плену творения Темной магии. Я понял, что с этой ситуацией сходу не разобраться. И потому полез в свою сумку. Я раздобыл у Ликара еще пару лет назад один интересный артефакт. С виду — небольшая стеклянная бутылочка с широким горлышком и хитрым запорным механизмом. Открыть ее случайно было невозможно. В дно бутылочки был вмонтирован крошечный драгоценный камень, являющийся накопителем. Действовала она просто — зарядил накопитель, поместил туда необходимое и закрыл. Все. Артефакт начинал работать, становясь практически неразрушимым, и непроницаемым для нематериальных сущностей. Причем энергия в нем закольцовывалась, и наружу совсем не уходила. Поэтому одной зарядки в нем хватало на многовековое хранение. Такой артефакт у меня был уже когда-то — и остался он у адептов Крови, пленивших меня в крепости Вису.

А дальше мы совместными усилиями сумели поместить пойманную сущность в артефакт. И, усложнив сигнальные заклинания, я пошел досыпать.

Еще один день прошел без происшествий. Мы целенаправленно, и монотонно приближались к нашей цели...

На следующий день у всех было приподнятое настроение. По расчетам, нам оставалось буквально пару часов пути. И мы, слегка позавтракав, бодро похватали свои рюкзаки, и вновь пошли...

Почему-то, чем ближе мы подходили, тем хуже у меня становилось настроение. Непонятно почему. Может, съел на завтрак чего-нибудь не то?! Да нет, это просто мелкая шутка для того, чтобы приободрить самого себя. Немного помучившись в поисках источника плохого настроения, я мысленно махнул рукой. Неважно. Переживу как-нибудь.

...Это приметное место. Огромная, диаметром в несколько метров колонна. В высоту восемь метров и украшена изумительными барельефами — сценками из жизни монахов. Была по моим воспоминаниям многолетней давности...

Теперь же колонна лежала разрушенная, состоящая из нескольких оплавленных кусков. "Плачь тьмы", бушевавший здесь, не щадил ничего и никого. Именно это место, согласно Черной скрижали, и может служить вратами. Вратами между нашим миром и местом, где заперт в ловушке Никкасу. Почему, кстати, это место было именно здесь, а не в любой другой точке мира — никому не было известно.

И вот началось то, ради чего мы здесь. Мой отряд, скинув свои вещи в одну общую кучу, деловито расчищал площадку. Большие камни оттаскивались с помощью магии, мелочь — собиралась в куски ткани, как прошлогодняя листва на земном субботнике. Нужна была свободная площадка.

За час необходимое место общими усилиями мы очистили. А дальше несколько монахов (и я в том числе), адептов магии Земли, выровняли это место. Нам нужна была идеально ровная поверхность. Мы справились и с этим. А дальше в дело вступил Жерро — наш отрядный специалист по ритуальной магии. В свое время я отказался тратить время на изучение этой ветки магического искусства. О чем, в общем и не жалею. Но сейчас я наблюдал с интересом за специалистом в этой области. Он выкладывал артефакты, минералы и какие-то вообще непонятные ингредиенты в сложном порядке. Что-то чертил, измерял, поправлял, перекладывал... И я в который раз для себя решил — ритуальная магия — это не для меня. Это нужен особый склад характера, пожалуй. Хоть этот вид магии и давал очень специфические, уникальные возможности. Но в обычной жизни он был практически неприменим, и использовался только вот в таких, дошедших из глубин веков действиях. Это был вид магии, который требовал просто энциклопедических знаний. Причем большая часть этих знаний была утрачена — и потому нынешние адепты в основном могли только повторять уже готовые ритуалы.

Жерро, последние несколько часов ползавший на коленках, с кряхтением выпрямился. А потом с наслаждением потянулся. Это и неудивительно — ведь он был самым старым из нас — ему пошла уже четвертая сотня лет. И при этом он был не особо сильным одаренным — немного слабей, чем посвященный. А это значило, что ему уже осталось недолго...

— Фух, готово! Можно приступать.

Я глубоко вздохнул, собираясь. Промедлив еще пару мгновений, я встал с обломка колонны. Снял с себя почти все, оставшись только в одних штанах. Все остальное мне будет мешать. И босиком прошел в центр площадки. Там для меня было приготовлено специальное место.

А остальные монахи сели вокруг площадки. И начали молиться Никкасу. А я пытался ощутить эту самую "божественную силу". И спустя какое-то время я действительно ощутил что-то. Эта сила принципиально отличалась от той, которую я копил раньше. Каким-то озарением ко мне пришло понимание, что это за сила. Я ощутил, как я притягиваю ее от молящихся вокруг меня монахов. Сомнений быть не могло — это была сила веры, сила молитвы. Действительно, божественная сила...

Ну что же, осталось тогда последнее — и я начал напитывать этой силой творение ритуальной магии. Медленно, сантиметр за сантиметром она входила в линии энергетической конструкции, освещая все пронзительным белым светом. И вот я уже стою среди белого света — больше ничего не видно, остальной мир для меня исчез. Хотя я по-прежнему ощущаю молящихся монахов вокруг меня — их сила продолжает поступать в меня...

А потом у меня появилось ощущение, что что-то происходит. Как будто здесь начало трещать по швам само мироздание. Непередаваемо мерзкое ощущение. Я спешно начал навешивать на себя все доступные защиты, страшась, что это только начало. Белоснежное сияние начало пропадать. Как будто его кто-то в себя поглощал. Снова появился мир вокруг меня, и монахи, продолжающие молиться.

"Ничего не вышло?" — мелькнула у меня мысль.

И тут с каким-то странным треском над нами появился кусок абсолютно черного пространства. Он был невелик, бесформенный, метра три в диаметре. Его появление сопровождалось каким-то непонятным воздействием, вполне ощутимым всеми чародеями. И из него повалил дым. А дальше все происходило очень быстро. В доли секунды дым собрался в такую же эфемерную фигуру. Бог, Никкасу. Его статую я видел в Великом храме Никкасу. Все ощутили огромную силу. Монахи, увидев бога, попадали ниц. И только я, не мигая, продолжал смотреть. И, в общем, не зря смотрел. Фигура Никкасу расплылась, и вновь собралась уже в другую фигуру — какого-то рогатого человекоподобного чудища с тремя тонкими хвостами. От него к людям устремились разноцветные капли энергии. И я ощутил страшный, оглушающий удар. Последнее, что я успел понять гаснущим сознанием — что-то проломило все мои щиты, как бумажные...

Пространство Тартар, или Великая Бездна, семь веков назад:

Рогос аль Баххануил, картал десятого харна, или, как его еще называли в одном мире, Великий Демон, находился в закапсулированном личном пространстве. Бездна вокруг вытягивала любую доступную энергию, и не владей он способностью полностью закрываться от окружающего пространства, уже бы развоплотился. Существа, подобные ему, по своему могуществу, в зависимости от приложенных личных усилий могли выходить на уровень младших богов. А вот усиливались они довольно необычным способом — поглощая других. Правда, до определенного уровня, потом это уже не срабатывало. Дальше нужно было искать иной способ усиления, либо поглощать на несколько порядков больше. Рогос в свое время сумел поглотить абсолютно всех в своем мире (кроме существ его рода), за счет чего и дошел до нынешнего состояния. Правда, в погоне за самыми сильными сущностями он попал сюда. Один из богов пожертвовал собой, заманив его сюда...

Идеальная тюрьма. Отсюда нет выхода — бывают только входы, для "избранных". Изнутри открыть портал, ведущий в другое измерение невозможно. Многие тысячелетия это место ссылки для сильнейших сущностей. Здесь они медленно теряли свои силы, растворяясь в окружающей бездне...

Если сравнить чувства Рогоса с человеческими, то, пожалуй, ближе всего к ним были бы скука, тоска, и усталость. Однако он терпеливо ждал, надеясь на шанс. За долгое время заточения он сумел даже здесь поглотить три довольно сильные сущности, попавшие так же, как и он, сюда. От них оставались осколки их личности, которые медленно изучал Рогос.

Вечную тьму Тартара разорвала яркая вспышка — это значило, что сюда попала еще одна сущность.

Рогос не стал торопиться и спешить навстречу — вместо этого он начал изучать энергетические возможности гостя. Тот был силен, сильнее Великого Демона в нынешнем состоянии, после семнадцати тысячелетий заточения. Однако от него во все стороны тянулся шлейф энергии — очевидно, он был не в состоянии удержать ее в Тартаре. Правда, через некоторое время поток ослаб, и остался лишь маленький ручеек энергии. Но дело было сделано — он сравнялся по силе с Рогосом. Пришло время действовать — понял выжидающий Великий Демон. Небольшой шар плотной материи развернулся в темное покрывало — боевую полуматериальную форму Рогоса. И он ринулся в атаку на гостя.

Тот пытался защищаться, но Великий Демон оказался сильнее. Спустя непродолжительное время гость был поглощен. А осколок его личности занял свое место во "внутренней" коллекции Рогоса. "Никкасу — его звали Никкасу" — сумел вырвать первый кусочек знания Великий Демон. Однако дальше изучать этот осколок он не стал — он его просто изолировал. Ведь еще не были полностью изучены два предыдущих. Это было его лекарство, противодействие тому, что люди называют скукой. И потому он не торопился. У него было много времени.

Пространство Тартар, или Великая Бездна, настоящее время:

Великий Демон ощутил давление. Как будто что-то стремилось вырвать его отсюда. Немного прислушавшись к себе, он понял — не его, а того, кого он поглотил последним. Никкасу. И Рогос скопировал внешние слои ауры, и образ этого осколка. Образ он взял из своих воспоминаний. И его вытащило в какой-то мир.

Свобода! Наконец-то! — Рогос огляделся, за доли секунды просканировав мир. Обыкновенный мир. Есть мана, есть разумные, кстати, несколько штук прямо под ним. Его "спасители", похоже.

"Интересно, как местные живые существа реагируют на проявления энергии Бездны, Хаоса и Тлена?" — задумалась часть сознания Рогоса. И он послал частички энергии каждому человеку. Кто-то тут же затих, кто-то начал кататься по земле, раздирая сам себя, а кто-то осыпался серым пеплом.

"Как и везде, ничего интересного" — решила эта часть сознания, и слилась обратно с основной частью. А главный поток сознания Рогоса был направлен на другое — реальный мир выдавливал его в Надмир. Эту силу не перебороть, но чуть-чуть замедлить это возможно. И он задействовал все свои силы, стараясь удержаться в этом мире. Параллельно с этим он формировал точечные блуждающие порталы, настроенные на его родной мир. Там до сих пор живут его сородичи, находящиеся на более низших ступенях развития. Здесь они ему пригодятся, как его пешки в большой игре...

...Все это длилось всего три секунды, но Рогос успел. Блуждащие порталы сформировались. Теперь с этой реальности их будет очень тяжело убрать. Мир вытолкнул его. А Надмир всколыхнулся — новая сила пришла в него.

Спустя несколько дней по всему континенту начали появляться какие-то твари. Они вселялись в тела людей, и начинали убивать всех вокруг, становясь сильнее с каждым убитым. Чародеи убивали этих преображенных людей, но твари вселялись в других, и все начиналось сначала. Уничтожить тварей навсегда, необратимо получалось только чародеям Крови. А остальные одаренные могли ловить тварей и заточать в специальных артефактах — уничтожить их они не могли. От проникновения в людей спасали только магические щиты. Во всех странах началась паника...

Эпилог:

Империя Нарт, приграничная деревня Луговая:

У мельника появился новый рабочий. Он пришел откуда-то со стороны Пустыни Никкасу. Лет тридцати, ничем не примечательная внешность, только зеленые черточки в глазах отличали его от обычных людей. Он не мог говорить, и очень плохо соображал. Понимал только прямые приказы типа "возьми вот этот мешок и иди за мной". Однако он был очень силен и послушен. А еще этот странный человек не ел. Вообще. И потому мельник прятал его, не желая ни с кем делиться таким работником. Ведь он ему ничего не платил. Да что там, этот идиот и не понимал такого слова, как "деньги". Просто сумасшедший. Но очень полезный сумасшедший. А благодаря тому, что мельник его, по сути, не выпускал из мельницы, он никогда не попадался на глаза чародеям. И никто не видел его ауры. А ведь там было на что посмотреть... Знающий одаренный наверняка пришел бы в восторг от удивительных образований в его ауре, и захотел бы изучить его. Но никто не знал про него, и потому он продолжал таскать тяжелые мешки под неусыпным взглядом старого мельника...

А внутри его ауры шла непрерывная борьба, и днем и ночью. ЗЛК — защитно-лечебный комплекс, созданный на основе высших рун, непрерывно боролся с каплей энергии Хаоса, попавшей в его носителя. И постепенно, по мизерной части, нейтрализовывал ее. Энергия Хаоса была сильней, но ЗЛК получал постоянный приток маны из ауры носителя, и можно было предположить, что когда-нибудь эта враждебная человеку энергия прекратит туманить сознание... И разум вернется, возможно...

P.S. Если вы читаете этот текст не на моей страничке на Самиздате — значит он взят без спросу. Учтите — это версия без редакции. Так что в этом случае приглашаю на мою страничку: http://zhurnal.lib.ru/p/piwko_aleksandr_wladimirowich/ Возможно, там уже есть редактированная версия, а может, уже и продолжение:))).