Сен. Книга пятая

— Бывает, — пожал плечами я.

— Расскажешь? — вроде бы нейтрально и назначай спросил Витя, вот только меня его добрые глаза не обманывали. Безопасник это состояние души.

— Случайно получилось, — усмехнулся я.

— А кто придумал эту схему? — Виктор иногда принципиально не понимал намёков, превращаясь в толстокожего собеседника, вот только на меня это не подействовало, я знал о том, что наш безопасник любит иногда включить толстокожего недалёкого дурачка, поэтому и не верил в искренность случайности этих вопросов ни на грамм.

— Я.

— Ты? — тут уже удивился Миша, — не припомню в тебе таких финансовых талантов.

— Я полон загадок, словно сфинкс.

— Он же их только загадывал!

— А я умею разгадывать! — отрезал я. Врать друзьям я не хотел, но если они не понимают, когда не надо лезть, то это их проблемы.

Естественно, придумал эту схему, точнее множество слабосвязанных схем не я. Для этого надо родится действительным гением, и у меня в загашнике такой гений имелся. Эльдар, сирота, аутист, проведший всё своё детство в детском доме, специализирующемся на подобных заболеваниях. Но несмотря на всё достижения психиатрии и медицины, они так и не смогли ему помочь. Но какая-то добрая душа в детском доме в рамках терпимости и тоЛерарантности смог выбить ему место в главном филиале Императорского Университета. Где нас однажды свёл случай, а там, даже не знаю, моя развитая интуиция просто приказала присмотреться к этому худощавому подростку с отрешённым взглядом.

После того, как я смог пробиться через его аутизм, я понял, что за сокровище попало мне в руки. Гениальный финансовый математик! Который разработал совершенно новую математику для того множества схем, с помощью которых спрятаны финансовые потоки на строительство запасного комплекса. Хотя до встречи с Эльдаром, я бы считал, что в условиях тотального финансового мониторинга и контроля Сигмарами подобное невозможно.

В итоге Эльдара я незаметно пристроил в один "независимый слепой" трастовый фонд. Независимый и слепой в кавычках. Так как деньгами и ресурсами фонд оперировал в основном моими, а его управляющие прочно сидели на игле компромата и негласно держали меня в курсе всего происходящего. Поэтому они с радостью приняли к себе ещё одного финансового аналитика, который надо отдать должное честно удалённо работал. Естественно, подобные взаимоотношения между госслужащим и трастовым фондом попадали под добрый десяток законов УК РИ, но доверять деньги каким-то проходимцам и не иметь над ними контроля, было выше моих сил.

Сейчас мне кажется, что Эльдар никакой не аутист, а ещё одна разновидность жнеца. Просто повёрнутый на другой сфере и не опасный для окружающих. И его труды могли бы многое изменить, вот только делится ни с кем я им не собирался! К тому же в связи с тем, что последние три года я провёл в болезном бреду, надо навёрстывать упущенное время в Империи! А значит такие люди мне самому нужны.

— Ты же понимаешь, что рано или поздно к тебе придут с этими вопросами! — люблю Виктора, но он иногда становится слишком назойливым.

— Кто? — деланно удивился я.

— Министерство финансов, налоговики, финмониторинг. Что ты им скажешь?

— На хрен это тут недалёко. Буквально за углом.

— Ты же помнишь о том, что ты нарушил кучу законов, в том числе из уголовного кодекса? — аккуратно спросил Михаил.

— Ботан, тебе-то какое дело? — резко спросил я, — или ты хочешь попробовать с меня спросить?

— Сен! — примирительно выставил руки друг, — ты наш друг и мы о тебе волнуемся! А зная твою излишнюю иногда резкость... Вот придут к тебе следователи и начнут задавать тебе подобные неудобные вопросы. Ты их пошлёшь?

— Конечно, — пожал плечами я.

— Перёд законами все равны, — мои друзья недовольно покачали головами, — а ты пойдёшь по статье. И императору придётся вмешиваться в ситуацию...

— Конечно, придётся... — усмехнулся я, — вот только вы ситуацию в корне неверно рассматриваете, по статье я не пойду...

— То есть? — удивились друзья.

— Не понимаете? Я спас Крыло Исследований и Инноваций. Не сделай я того, что сделал, то Крыла не стало бы. Так?

— Так, — аккуратно согласился Михаил.

— Крыло Исследований и Инноваций официально входит в стратегическое кольцо, созидающее Империю. Так?

— Так...

— А конституция начинается словами...

— "Империя превыше всего..." — проговорил Виктор, — но это же просто фигура речи.

— Это первые слова конституции! — усмехнулся я, — они перекроют любой закон и указ! К тому же... есть чрезвычайное распоряжение императора о "Незыблимости Империи и Великой Индульгенции", в котором говорится о том, что человек принёсший неоспоримую пользу для стабильности и процветания Империи, получает индульгенцию на любые нарушения, которые потребовались для этого!

— Что-то не помню я такого закона...

— Это не закон, а чрезвычайный ордонанс, следовательно, он стоит выше любого закона, кроме конституции.

— Тём более... Дмитрий Третий никогда не принимал ордонансов, тем более чрезвычайных, их принимали в смутные, тяжёлые времена.

— Зато его предок, Максимилиан Кровавый напринимал их целую кучу, а этот ордонанс ещё не отменили, — я усмехнулся, — поэтому у меня на руках великое прощение. И следователи пойдут туда куда им скажут.

-Хм...

— Дорогие мои... не надо за меня волноваться. Тут всё настолько железно, что никто не подкопается. Ещё с десяток прецедентов накопать можно.

Мои друзья растеряно переглянулись.

— Ребят, у меня действительно всё схвачено. Так что предлагаю вернуться в более конструктивное русло!

— Как скажешь, — пожал плечами Виктор.

— У меня остался самый главный вопрос, — дождавшись внимания Михаила и Виктора, я продолжил, — что со мной случилось? Какой диагноз? Почему меня так долго продержали в реаниматоре?

— Прости, брат, — произнёс Виктор, разведя руками, — но ты больше не являешься главой Крыла Исследований и Инноваций.

— И, как следствие, у меня нет доступа к истории своей болезни из-за долбанной секретности.

Глава ИСБ виновато покачал головой.

— Один вопрос: секретность именно в моих диагнозе, истории болезни, или в чём-то другом, смежном?

Виктор и Михаил переглянулись, видимо на их репетиции нашей встречи данного вопроса не имелось.

— Парни! Вопрос абсолютно нейтральный! Тут нет никакого преступления! — естественно, друзья не поверили в мои слова, но Виктор всё же ответил:

— Секретно всё. В том числе твоя история болезни.

Любопытно! Шиза, слышал? Асириз меня раздери, его же нет! Но информация крайне ценная... что-то чудовищно неординарное произошло, если мою историю болезни закрыли дополнительной секретностью...

— Спасибо! Удовлетворили моё праздное любопытство, — придётся доставать старые заготовки, чтобы вытащить информацию о самом себе, — кстати, надеюсь, мою свободу никто не ограничивает?

— Конечно, нет! Твой домашний Сигмар уже с нетерпением ждёт твоего возвращения, за него по-хорошему тебя можно прищучить!

— Кто старое помянет...

— А кто забудет... — усмехнулся Виктор, — что ты собираешься сейчас делать?

— Что буду делать? — задумался я, — хм, стейки в "Набережной" по-прежнему изумительны?

— По-прежнему, — кивнул Кабан, — но недавно открылся чудесный ресторан в снежном квартале.

— Знаю я твои рестораны, — усмехнулся я, — еда, конечно, будет выше всех похвал, вот только в довесок пойдёт какое-нибудь шоу с лесбиянками и питонами.

— Как ты мог обо мне так подумать? — деланно возмутился Кабан, — я между прочим респектабельный дворянин, целый глава имперской службы безопасности между прочим!

— Ага! — я рассмеялся, вспоминая прошлое, — а до этого ты не был респектабельным дворянином? Или должность главы безопасности крупной госкорпорации — это слишком низко для некоторых?

— Лёха! — вмешался в разговор Михаил, — он перестал шататься по подобным местам после личной просьбы императора, дескать надо вести себя как подобает по статусу и всё такое!

— Хм... — я задумался, с одной стороны снежный квартал, названный так из-за местного муниципального статута, предписывающего чтобы всё здания в квартале являлись белоснежно белыми, являлся местом респектабельным и элитным, но с другой стороны... эти два мужчины рядом со мной... возможно, для кого-то они уважаемые, перспективные молодые дворяне, вот только я-то их подноготную знаю. И прекрасно помню, что они те ещё шутники!

— Значит в новый ресторан! — решился я после нескольких мгновений, — кто со мной?

— Нет, брат! — похлопал меня по плечу Кабан, — это ты сейчас птица вольная, а у нас между прочим рабочий день в самом разгаре! Так что придётся тебе отобедать в одиночестве! Но вечером мы к тебе!

— Бутылку не забудьте! — строго напомнил я.

— Обижаешь! Мы строго придерживаемся этикета! Меня мама в детстве учила: идёшь в гости другу, возьми бутылку! — сказал Ботан.

— Что-то я сомневаюсь, что Софья Валентиновна подобное говорила! — подколол я друга и мы дружно рассмеялись.

Отсмеявшись, я подумал, что всё-таки дома хорошо, после чего встал и произнёс:

— Поеду!

Кабан с Ботаном тоже встали, я их по очереди обнял и произнёс:

— Спасибо, друзья, что присмотрели за моей тушкой пока я... отдыхал!

— Хотел бы я сказать: обращайся! — с лёгкой усмешкой сказал Ботан, — но уж нет! Береги себя!

— И вы молодцы, что пошли дальше. На всякий случай, Миша я не держу зла за то, что ты занял мой пост! — я сказал это, пристально наблюдая за реакцией друга. Судя по лёгкой дрожи, пробежавшей по его левой щеке, он думал о подобном и как минимум чувствовал вину. Поэтому мои слова явно не стали пустой формальностью, — а про тебя Виталя... мы с Императором поговорим...

— О чём? — удивился здоровяк.

— О том, что он переманил моего человека к себе! А я таки не Красный Крест, благотворительностью не занимаюсь, — я рассмеялся над собственной шуткой, — а если серьёзно, то не в службу, а в дружбу, попробуй мне организовать встречу с Дмитрием нашим Третьим.

— Хорошо, уверен, что Его Высочество примет тебя сегодня-завтра.

— Не надо спешить! — помотал я головой, — у меня в голове такой раздрай из-за произошедшего, что сейчас я не лучший собеседник. Через недельку, когда страсти улягутся, будет в самый раз.

— Наглец! Не может найти времени для Императора!

— Тём и живём, — усмехнулся я, вставая со стула, — вечером вас жду! Кстати, какая легенда?

— Какая легенда?

— Меня не было три года, я же не отшельником жил!

— Совсем вылетело из головы! — деланно хлопнул себя по голове Кабан, — ты мотал срок в спецзоне Рой.

— Это хоть где?

— Северный Урал, неподалёку от твоих родовых владений. Старая заброшенная шахта, оборудованная под подземный автоматизированный ограничитель свободы специального назначения изоляционного типа!

— Изоляционного типа?

— Это значит, что каждая камера — изолятор. Никаких контактов с другими заключёнными и тем более внешним миром. Это кстати также объясняет почему у тебя нет ни одного имплантата. В этой спецзоне их всё изымают.

— Зато не объясняет почему я до сих пор в своём уме! Три года без контактов... Что хоть настоящие заключённые делают?

— А я откуда знаю, книжки, наверно, читают, мультики смотрят...

— С ума сходят. Кто так тупо проработал легенду? Уволь этого, этого... "специалиста", так как он дебил!

— Почему сразу дебил?

— Стой, Кабан, — меня озарила догадка, — только не говори, что ты сам лично прорабатывал легенду? Это же совершенно не твой профиль!

— Обстоятельства! Чём тебе не нравится легенда?

— С чего бы начать... Например, я не имею никакого представления, как эта зона выглядит изнутри.

— И это всё?

— Нет, конечно! Посмотри на меня! Я похож на социопата? А должен бы... после такого заключения...

— Это всё?

— Это самоё явное!

— Это пожизненная зона, оттуда пока никого не выпускали. Но тебя за хорошее поведение отпустили и даже провели курс психореабилитации!

— Это за какие такие красивые глазки меня выпустили?

— Ты всё-таки внебрачный сын Первого Советника. Не волнуйся, твой настоящий отец в курсе ситуации и знает, что ты очнулся!

— Вот уж не было печали. За что я загремел?

— А за что можно влететь на пожизненное высшая аристократия? Заговор, попытка мятежа! В общем, тут всё описано, — глава ИСБ протянул мне планшет.

Я пробежался по тексту по диагонали и вынужденно констатировал:

— Хорошая работа, старик. С ходу не вижу к чему придраться, всё тщательно проработано! Прими мои извинения!

— Сен, дружище, какие извинения? — Кабан хлопнул меня по плечу.

{Сен}

Через пару часов я вышел из дверей тюремного распределителя, поправил лацкан пиджака и закурил. Жаль, что Шизы рядом со мной нет, он бы сейчас пошутил что-то вроде "На свободу с чистой совестью!".

Рядом почти бесшумно опустился мой личный экранолёт и призывно отворил двери передо мной. Проскользнув внутрь, я аккуратно расположился в своём уютном кожаном кресле и вдохнул столь давно забытый запах... запах дома... В груди в очередной раз кольнуло одиночеством.

— Я рад вас приветствовать, граф! — Передо мной высветилась голограмма вытянутого синего кристалла, символа Дома — моего личного Сигмара.

— Здравствуй, Дом, — поприветствовал я своего слугу, — соскучился?

— Да, граф! Какие будут распоряжения?

— Подготовь стандартный набор имплантатов. Забронируй столик в ресторане, какое-то новое заведение в снежном квартале, мне Кабан посоветовал.

— Понял, о чём вы. Какие-то пожелания по столику есть?

— Да. Я появляюсь перёд людьми после долгого перерыва... Надо появится эффектно! Так что сделай это максимально пафосно и очень дорого. Центральный столик, паланкин с неграми-носильщиками, коньяк столетней выдержки, ну и дальше в таком духе!

— Принято, граф. Что-нибудь ещё?

— Придумай сам. Остаток дня надо потратить на то, чтобы двор заметил моё возвращение. А я пока вздремну.

— Хорошо, граф. Приятных сновидений.

Кресло перешло в режим релакса и я окунулся в сновидения.

{Российская Империя, Святоград, Императорский дворец, личные покои Императора, Восточная терраса}

— Полюбуйтесь, герцог, что вытворяет ваш сын, — без эмоциональной окраски произнёс Дмитрий Третий, глядя на огромное зарево в полнёба на востоке, — феерия! Лазерное шоу проецируют прямо из космоса. И как он только всё успел-то? Очнулся чуть больше суток назад...

— Деньги творят чудеса, а большие деньги творят большие чудеса, — хрипло проговорил герцог Брах, щурясь рассматривая световые переливы, — мой сын Алексей единственный владетель клана Уральских. Денег у него хватает.

— И что вы думаете по этому поводу?

— Молодец мальчик! Что тут ещё можно сказать?

— Объяснитесь, советник, — Дмитрий отошёл от перил и сёл в парящее в воздухе кресло.

— Он прячет своё появление.

— Неужели? — скептично проронил Император, — мне кажется, что там половина столицы собралась!