Мулен Руж по-русски

Вступление.

Правильно говорят: "От сумы и от тюрьмы не зарекайся". Как шестеро совершенно разных людей могут оказаться в одном месте, а потом ещё и провалиться почти на 250 лет назад? Оказаться и провалиться могут. А вот что дальше? А дальше начинаются проблемы, с которыми нужно что-то делать.

Главные действующие лица:

1. Агеев Марсель Ринатович 26 лет, офицер, сотрудник ИТК (исправительно-трудовая колония).

2. Лапин Иван Андреевич 48 лет, заключённый, кличка Лапа, на свободе занимался полу криминальным бизнесом.

3. Кощеев Игнат Фомич 49 лет, кличка Валет, заключённый, вор-рецидивист.

4. Муравьёв Даниил Петрович 26 лет, заключённый, кличка Печник, на свободе занимался индивидуальным предпринимательством.

5. Маллер Артур Рудольфович 25 лет, кличка Маляр, заключённый, на свободе занимался аэрографией.

6. Кузьменко Егор Сергеевич 27 лет, инженер-механик, приглашён в ИТК (исправительно-трудовая колония) в качестве консультанта по монтажу новых станков.

Это первая книга из серии "И осень бывает в белом". Хочу предупредить читателей, что книга художественная, и от начала и до конца является моим собственным вымыслом. Все персонажи книги, кроме, естественно, исторических личностей, мною придуманы и в реальной жизни не существовали. А все совпадения, если такие кто-то обнаружит на страницах данного произведения, абсолютно случайны. В книге я старался придерживаться исторических реалий тех времён, о которых повествуют события.

( Александр Решетников.)

МУЛЕН РУЖ ПО-РУССКИ.

Первая книга серии "И осень бывает в белом".

ЧАСТЬ I

ЗНАКОМСТВО.

В моём вдалеке далёком

амуры сидят без дела —

нет луков и стрел... Да только

и осень бывает в белом.

Наряд, примеряя зимний,

грустит о былом и ярком:

"Подумаешь — небо в синем!

Амуры ушли из парков..."

АГЕЕВ.

Старший лейтенант Агеев Марсель Ринатович стоял в своём рабочем кабинете возле зарешеченного окна и смотрел на одинокое облако, которое неуверенно двигалось по небу, как человек, впервые попавший в другой город. Офицер невольно усмехнулся этому сравнению. "Да... вот уже три года как он работает в исправительно-трудовой колонии общего режима инспектором отдела безопасности, или проще говоря — надзирателем. Он! — выпускник Санкт-Петербургского института ФСБ, один из лучших курсантов на потоке, мечтающий работать заграницей..."

А всё началось с того, что на второй день, после получения диплома и официального присвоения офицерского звания, его вызвал к себе в кабинет начальник института.

— Товарищ генерал-майор, младший лейтенант Агеев по Вашему приказанию прибыл.

Хозяин кабинета, коренастый, слегка полноватый мужчина в генеральском мундире, сидел в кожаном кресле за тёмно-коричневым Т-образным столом. На стене, за его спиной, висела большая эмблема органов ФСБ. По краям эмблемы, словно поддерживая её своими плечами, расположились портреты президента и премьер-министра России. Тут же, по обе стороны от генерала, стояли флаги, олицетворяющие собой страну и грозную службу.

— Проходи, младший лейтенант, проходи, — ответил генерал, не вставая с кресла.

Агеев сделал пару шагов в его сторону и только сейчас заметил, что в кабинете находится ещё один человек.

— Вот, знакомься, — продолжил генерал, указывая рукой на незнакомца,— это Дудник Николай Семёнович. Желает с тобой поговорить.

* * *

"Три года прошло с того разговора. Три года, как он работает. Да что там — работает, считай — живёт среди зэков в этой колонии под Челябинском. Правда, он уже не тот "сопливый летёха" с одной звёздочкой на погоне. Неделю тому назад ему присвоено очередное звание — старший лейтенант, да и опыт за три года он приобрёл не малый".

Тут в дверь постучали, и в кабинет вошёл его помощник сержант Кибуля, высокий, широкоплечий двадцатидвухлетний парень.

— Марсель Ринатович, там новенький. Заводить? — баритон сержанта буквально накрыл звуковой волной всё пространство кабинета.

— Чего "заводить"? — невольно вздрогнул Агеев.

— Я говорю: там новенький, из вчерашней партии этапников, знакомиться будете?

— А-а! Да-да, конечно, буду. Заводи.

МАЛЛЕР.

— Осуждённый Маллер Артур Рудольфович 1992 года рождения, осуждён по статье...

Агеев внимательно смотрел на новоприбывшего, который, глядя куда-то поверх старшего лейтенанта, заученно бубнил свой доклад. Это был молодой человек лет двадцати пяти с правильными чертами лица, худощав, рост чуть выше среднего, глаза ярко-голубые, брови светлые, на голове чуть заметный ёжик русых волос. Новая чёрная роба, которую выдали ему, скорее всего, только сегодня, выглядела на нём неуклюже. В правой руке он держал кепку, которую сразу же снял, как только вошёл в кабинет. Говорил чисто, без какого-либо акцента или дефекта.

"Надо же, культурный, — подумал Агеев. — Кепку снял, словно в гости пришёл, а не как некоторые, или испугано-подобострастно, или вовсе не снимают. Как же тебя такого воспитанного в наши края занесло?"

— Хорошо, — сказал он, когда вошедший закончил доклад. — Подойдите к столу, садитесь.

Маллер сел на деревянный с прямой спинкой стул, стоящий возле стола, а офицер раскрыл папку с его делом и начал просматривать материалы. Через некоторое время, оторвавшись от чтения, Агеев спросил:

— Как так получилось, Артур Рудольфович, что шли вы по одной статье, а осуждены совершенно по другой?

— Видать судьба такая, — невесело усмехнулся тот. — Планида...

Артур Маллер для криминальной среды был человек совершенно чужой. Рос спокойным и послушным ребёнком. В двухкомнатной квартире, где он жил вместе с мамой и бабушкой, всегда царили уют и чистота. Мальчик любил рисовать или лепить фигурки из пластилина. Чтобы увлечения внука не прошли напрасно, бабушка отдала мальчика учиться в художественную школу, куда он с удовольствием и ходил. Папу мальчик практически не помнил. Тот умер, когда Артуру было всего три годика. Да и смерть та, по рассказам матери, была обидной и нелепой. Отец любил спорт, был тренером по фехтованию и поэтому алкоголем баловался очень редко. А тут решил отметить встречу со школьным другом, которого давно не видел. В ближайшем ларьке купили коньяк... Мать друга, которая вечером зашла проведать сына, обнаружила два остывших тела. Коньяк оказался "палённым". Было громкое уголовное дело, потому как погибли не уличные бомжи, а два уважаемых человека. Но мальчик всего этого не помнил, да и в семье не любили про это говорить. Учился Артур хорошо, так как был усидчивым и внимательным. Помня о спортивном прошлом его отца, бабушка, кроме художественной школы, записала мальчика ещё и в бассейн. Остальные виды спорта, куда входило и фехтование, она считала грубыми и опасными. Так и прошло его детство под постоянной опекой двух женщин. Когда до окончания школы оставалось всего полгода, сильно заболела бабушка, а летом её и вовсе парализовало. Так, как основной доход их семьи приносила мамина работа, то всё лето, после окончания школы, Артур вынужден был ухаживать за бабушкой. А осенью её не стало. Вместе с бабушкой было потеряно и время для поступления в высшее учебное заведение. В конце ноября юноша на целый год ушёл в армию.

В армии самыми трудными были первые два месяца, которые он провёл в "учебке", проходя курс молодого бойца. И все эти два месяца его навязчиво преследовали только два желание: поесть и поспать. А ещё, кроме сержанта, который заставлял их делать одно и то же десятки раз, он стал ненавидеть снег. Казалось, что тот шёл постоянно. И его приходилось убирать с раннего утра и до позднего вечера. Снег был мокрым, тяжёлым, а лопаты громоздкими и неуклюжими, словно брёвна. За два месяца он похудел на девять килограмм. А потом были присяга и распределение в войска. Начальник воинской части, куда Маллер попал после распределения, узнав о его художественных талантах, определил ему место при штабе. Там до конца службы Артур и оттачивал свои художественные навыки, то рисуя различные графики для офицеров, которые были рады спихнуть эту работу на молодого бойца, то оформляя для части ленинскую комнату, то готовя стенгазету или боевой листок. Начальнику части его трудолюбие пришлось по душе, солдат исполнял всё красиво, грамотно и в срок. За это через полгода рядовой Маллер стал младшим сержантом, а к концу службы уже по три поперечных лычки заняли место на его погонах. Так и демобилизовался — сержантом.

Дома тоже всё сложилось удачно. В первую же неделю, после возвращения из армии, Артур встретил своего школьного друга Женьку Бежина. Отец Женьки имел свой автосервис. Так, без лишних мытарств, Маллер был принят в их семейный бизнес. В автосервисе Артур занимался аэрографией. Клиентов, которые хотели оригинальный рисунок на своё авто, хватало. Были заказы и на оформление рекламы на автомобилях, также приходилось заниматься подборкой цвета для покраски, восстановленных после аварии, машин. В общем, без дела не сидели, так как люди продолжали покупать машины, оригинальничать, заявлять о себе, попадать в аварии. Работа позволила Артуру поступить в институт на платное заочное отделение по специальности инженер-технолог.

В трудах и заботах прошло пять лет. За спиной осталась учёба. Наличие диплома об окончании ВУЗа поднимало Артуру внутреннюю самооценку. Все экзамены и зачёты, которые свалились на него за прошедшие пять лет, он сдал сам, без всяких взяток и услуг. Маллер твёрдо знал, что диплом купить можно, а знания — нет. Его мама не могла нарадоваться сыном. Мальчик вырос умным и работящим. Только одно её печалило, у Артура не было постоянной девушки. Периодически девушки у него появлялись, но надолго не задерживались. Он вольно или невольно сравнивал их то с мамой, то с покойной бабушкой, благодаря которым с детства привык, что в квартире всегда царит особая атмосфера гармонии и тепла. В их семье никогда не было скандалов, сплетен, обсуждений кого-то за глаза. Поэтому вся его влюблённость быстро исчезала после пары глупых девичьих капризов, или потока сплетен, которые он был вынужден выслушивать целый вечер. Сам он никому не завидовал. А если и завидовал, то молча и только белой завистью.

Так и жили они с мамой в своей двухкомнатной квартире, пока одним декабрьским вечером не случилась беда. Упавший с крыши ледяной кусок, размером со сплюснутый баскетбольный мяч, угодил прямо в голову матери, которая возвращалась с работы. Умерла она по дороге в больницу. После похорон Маллер ушёл в запой... Женькин отец, понимая состояние парня, отпустил его в отпуск. Убитый горем Артур домой никого не приглашал, пил в одиночестве. Выходил только в магазин за очередной порцией алкоголя.

Так прошло около трёх недель, пока однажды, идя в магазин за водкой, он не услышал за своей спиной жалобное мяуканье. Артур оглянулся и увидел маленького, трясущегося от холода, непонятного цвета котёнка, который смотрел на него с какой-то обречённостью и надеждой. Взяв дрожащий комочек в руки, Артур произнёс:

— По сравнению с тобой, мой замёрзший друг, картины Пикассо выглядят блекло и наивно.

С этого дня Артур больше не пил. А в его квартире появился ещё один житель, который откликался на имя Пикассо.

А ровно через год гражданин Маллер Артур Рудольфович был задержан сотрудниками РУВД из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, взят под стражу и заключён в ИВС. В момент задержания при нём было обнаружено полкилограмма сухой травы имеющей наркотические свойства.

* * *

— Артур Рудольфович, где вы столько противозаконной травы нашли? — спросил Агеев.

— В магазине.

— ???

— Зашёл корм для кота купить. А тут девушка, красивая такая вся, подходит ко мне и просит, мол, мужчина, помогите, пожалуйста, передайте пакет моей подруге, а то я опаздываю сильно, а она ещё домой не пришла, но через десять минут должна уже быть обязательно. И адрес назвала, как раз рядом с магазином. Я не особо торопился, поэтому согласился помочь. Пришёл по указанному адресу... А меня уже встречают, только не те, кого я ожидал увидеть, — невесело усмехнулся Маллер.

— Но сейчас у вас другая статья...

— От первой статьи друг отмазал. Нашёл хорошего адвоката. По камерам видеонаблюдения в магазине опознали девушку, которая дала мне пакет с травой. Короче, дело шло к освобождению, а тут как-то утром в камере драка началась. Одного шибздика кто-то заточкой ткнул, хорошо, что не насмерть. Набежал конвой, стали всех обыскивать... Заточку обнаружили в моём кармане. А на следствии один из сокамерников показал, что это я заточкой орудовал. Вот так вот и приклеилась ко мне другая статья.

— Понятно, — сказал Агеев и задумался.

"Сколько за три года прошло через него вот таких! Считай, каждый второй бьёт себя кулаком в грудь и заявляет, что он невинная жертва правосудия. Только Агеев не судья. Его задача состоит в том, чтобы на вверенной ему территории был порядок, чтобы заключённые не поубивали друг друга, чтобы какой-нибудь придурок не наложил на себя руки или не кинулся в бега. Прецедентов хватало".

— Слушайте, Маллер, а в СИЗО вас как-нибудь окрестили?

— Окрестили... Как узнали, что я аэрографией занимался, так сразу Маляром и прозвали, да и к фамилии близко.

— Маляр, значит... Ну, что ж, работой по специальности мы вас обеспечим. Будете себя хорошо вести, не будете лезть, куда не надо, то через два года с чистой совестью вернётесь домой. В активисты не приглашаю, натура у вас не та. Сожрут быстро. Да и я не зверь, но приглядывать за вами буду. Идите. Дежурный!

— Я, Марсель Ринатович, — голос сержанта мгновенно заполнил кабинет.

— Уведите.

КОЩЕЕВ и ЛАПИН.

В одном из помещений барака, с размерами два на три метра, в котором не было окна, зато горела сороковаттная лампа, сидели возле старенького письменного стола на табуретах два зека. Один, Кощеев Игнат Фомич, по кличке Валет, как заядлый фокусник, крутил в ладонях колоду самодельных карт. Второй, Лапин Иван Андреевич, по кличке Лапа, кипятил в алюминиевой кружке воду. Концы самодельного кипятильника были всунуты в розетку, а титановые пластинки на другом конце провода скрывались под водой.

— Лапа, слышал новость?

— Какую?

— Знаешь старый заброшенный корпус, который за столовой находится?

— Ну, знаю, и что?

— Говорят, из него всё барахло выкинут, наведут внутри марафет и будут новые станки устанавливать.

— Что за станки?

— Пока не знаю. Но по слухам, что-то связанное с металлообработкой.

— Так у нас же есть один цех металлообработки!

— Там станки ещё при Сталине поставлены, — засмеялся Валет, — но, думаю, ещё столько же простоят. А сейчас новые кругом внедряют. Станки с ЧПУ.

— О-о, с ЧПУ, — произнёс Лапа, почесав ладонью свой массивный подбородок.

Что-то было в Лапе такое от Шварценеггера. Имел он мускулистое телосложение, рост выше среднего, высокий лоб, массивный подбородок, над которым расположились широкие толстые губы. Только маленькие глаза портили общую картину, говоря об их обладателе, как о человеке обладающим агрессивным характером, любящим доминировать. Отсюда и его увлечения...