Попаданцы-милитаристы (продолжение)

Попаданцы-милитаристы (продолжение).

Пылающим, разящим мечом

Обрушится на врага мой

Божественный Накадзима "Ока".

А я из облака буду смотреть на пожар

Смеясь и напевая песнь О-Шии.

Они пикировали с высоты 14 000 футов по очень крутой спирали. Акира прибрал газ и затяжелил винт. "Реппу", висящий на хвосте, напротив, дал полные обороты, рискуя вызвать раскрутку винта. Дистанция быстро сокращалась.

— Давай! — Хатори был серьёзен и лаконичен до неприличия.

Пилот сыграл педалями и даванул кнопку на ручке, воздушные тормоза, установленные пеpед закpылками по всей длине от фюзеляжа до элеpонов, пошли вверх, машина резко сбросила скорость, как на стену налетела. "Реппу" не сумел довернуть и просвистел мимо. Если бы это был настоящий воздушный бой, то две крыльеые 20-мм пушки Тип 99 Модель 2 оставили бы от него только алюминиевые лохмотья. Ну, а сейчас фотопулемет беспристрастно зафиксировал победу бомбардировщика-торпедоносца В7А2 "Рюсей". Хико Хэй Сочо — главный лётный старшина-шеф, Акира Мори, скупо улыбался.

— Вот так! Знай наших! — Хатори, теперь уже Йото Хико Хейсе — главный лётный старшина и кавалер серебряного "Бокусё", как был болтуном-придурком, так им и остался. — Курс..., скорость 300 узлов. Летим быстрее, я уже чувствую вкус Нихон-Шу (сакэ) на языке! "Кури, выпивай, умирай!", — радостно проорал он известный лозунг.

Через двадцать минут на горизонте появился изящный силуэт авианосца "Тайхо", в окружении эсминцев сопровождения.

Посадку на такую палубу — 260х30 метров, Акира мог бы выполнить с закрытыми глазами глубокой ночью. Левый вираж, закрылки, глиссада, шасси, гак, третий трос от среза кормы. Сели. Офицер управления показывает флажком на передний правый бортовой подъёмник, по бокам бегут матросы палубной команды. Зажать правый тормоз, "Рюсей" вкатывается на платформу, матросы суют башмаки под колёса. Штурман в задней кабине включает механизм складывания крыльев, пилот глушит двигатель. Подъёмник быстро заскользил вниз, уже через 12 секунд палубные матросы вручную заталкивают самолёт на нижний ярус ангара прямо в руки встречающих. Экипажи ударного дайтай (эскадрилья, 27 самолётов) приветственно машут, сияя улыбками, кто-то громко продекламировал:

Умник, до вина

Не охочий!

Поглядишь на него —

Обезьяна какая-то...

А вот собравшиеся истребители наоборот, были хмурыми как осеннее небо, пари проиграно, теперь придётся отдавать выпивку. Сакэ из лётных пайков будет много, ведь в авиагруппе "Тайхо" 66 пилотов-истребителей.

Хотя поначалу было не так. Наиболее мощный и совершенный по конструкции авианосец флота, проектирование которого началось в 1939 г, задумывался как усовершенґствованный "Сёкаку". Однако проект несколько раз переделывался, в конечном итоге превратившись в корабль с бронированной полетной палубой — ответ на появление британского "Илластриеса". Конструкция "Тайхо" содержала много передовых решений. Полетная палуба представляла собой интегральную часть корпуса и участвовала в обеспечении его продольной прочности. Нос был выполнен полносґтью закрытым — такое решение применили впервые. Остров на большом спонсоне с наґклонной дымовой трубой, созданный по подобию АВ "Дзуньё". Ангар был двухъярусным, размеры каждого яруса — 152 х 22,5 м, выґсотой около 5 м. Два самолетоподъемника располагались за пределами ангара и броневой палубы, довольно далеко друг от друга. Противоторпедная защита была несколько устаревшей, глубиной всего 3 м и состояла из большого числа водонепроницаемых отсеков, через которые проходили две продольные переборки по 36-мм толщиной. Авианосец должен был нести 24 новейших истребителя Mitsubishi A7M "Реппу" , 25 бомбардировщиков Aichi B7A "Рюсей" и четыре разведчика Nakajima C6N "Саюн", но вмешались "посланцы богов" с информацией о американских "Эссексах" с их 90 палубными машинами. Проект в очередной раз переделали.

Для того, чтобы увеличить площадь двухъярусного ангара применили три невиданных в Японии бортовых самолетоподъемника размером 14х14 м. Полётная бронепалуба, толщиной 76-мм на 19-мм стальной подложке стала монолитной и могла выдержать попадание 1000 фн бомбы, сброшенной с высоты 1000 м. Зато принципиально уменьшили локальное бронирование вокруг танков авиационного бензина, со 150-мм до 76-мм. Вместо этого заполнили все пустоты вокруг цистерн и топливной арматуры пенообразным муссом (французская лицензия). По замыслу конструкторов такие мероприятия позволят избегнуть протечек от сотрясений в случае попаданий торпед или бомб, а значит не будет паров бензина, взрыв которых в основном и губит авианосцы.

На верфи "Кавасаки" лихорадочно достраивался самый мощный и защищённый авианосец мира, способный выдержать без особого ущерба для себя множественные попадания. Осознав это, МГШ предложил использовать "Тайхо" как основу ПВО соединений крупных надводных кораблей. Ямамото, посоветовавшись со своим штабом, согласился с такой идеей и распорядился приписать авианосец к 2 Ударному флоту. Теперь авиагруппа должна была состоять из одних истребителей, но тут с возражениями выступил технический отдел Императорского флота-Кайгун Коку Хомбу. По их мнению на борту авианосца должен быть универсальный ударный самолет, способный вести воздушный бой и выполнять как торпедные атаки, так и бомбометание с пикирования. Этим самолетом как раз и является В7А2 "Рюсей".

Первая опытная машина была готова в мае 1942 г. Она стала, первой оснащенной экспеpиментальным двигателем "Homare 11" мощностью 1820 л.с. и летные испытания сопpовождались многочисленными отказами мотоpа. Hо когда двигатель pаботал четко, самолет демонстpиpовал высокие летные хаpактеpистики и отличную упpавляемость. Всего под двигатель Хомаpе-11 были постpоены девять опытных В7А1, несколько отличавшиеся констpукцией планеpа и составом обоpудования. В январе 1944 г, благодаря сотрудничеству с двигателистами Мицубиси, появилась улучшенная веpсия 1825-сильного Nakajima NK9C "Homare 12". С ним самолет пошел в пpоизводство под обозначением "Палубный бомбаpдиpовщик-тоpпедоносец "Рюсей" В7А2".

Группу опытных морских летчиков, осваивавших новый самолет возглавил ветеран Перл-Харбора, Мидуэя и Гавайев, непревзойденный ас пикировщиков, Тюса (капитан 3-го ранга) Такасигэ Эгудза. В этот дайтай попал и экипаж Мори. Ему нравилось в этом самолете все — маневренность как у "Рей-сен", горизонтальная скорость 550 км/час, бомбовая нагpузка из двух 250 кг бомб или шести 60 кг в отсеке, или авиационная торпеда на внешней подвеске. Дальность полета как и всех новейших японских палубников — нормальная-1800 км, максимальная — 3300 км. Особенно очаровывали два крыльевые 20-мм пушки и крупнокалиберный пулемёт у штурмана, но к сожалению теперь у них не будет стрелка. Сато искренне расстроился и переходить в другой экипаж отказался категорически. Поразмыслив, он подал заявление на лётные курсы и стал Сорен, а Акира и Хатори принялись осваивать новую машину. Летные данные "Рюсей", способного развивать большую скорость, удачно совпадали с ТТХ новых торпед Тип 91 KАИ 3 Ко, которые теоретически допускали сброс на скоростях до 650 км/час с высоты до 350 метров. Одной из задач, стоявших перед группой Эгудзы, стала отработка высотного сброса торпед на больших скоростях. Параллельно эти же задачи отрабатывались на базе "Йокосука"-кокутай группой армейских летчиков под руководством Сёса (майора) Хидео Сакамото на новейших армейских бомбардировщиках Ки-67 "Хирю".

Более 300 опытов выявили, что на скоростях свыше 500 км/ч сброс торпеды с высоты 300-350 метров приводил к почти гарантированному выходу из строя из-за деформации винтов и стабилизаторов при ударе о воду. Уменьшение высоты сброса до 100 метров также не привела к удовлетворительным результатам. Эффективна была лишь высота сброса 30-40 метров при скорости 540 км/ч, что конечно же лучше чем на старом "Канко", но всё равно не сильно повышает вероятность выжить экипажу торпедоносца при атаке.

Акира для себя определил, что надо подходить к цели на скорости в 550 км/ч имея высоту 1500 метров, затем пикирование и сброс на 10-30 метрах при скорости 570 км/ч. Кроме отработки тактики привычных торпедных атак, они научились бомбить с пикирования, добившись неплохих результатов. Новый бомбардировщик допускал пикирование на скоростях до 710 км/ч под углом 60-70 градусов. При этом достигалась хорошая точность попадания бомб, практически не уступающая таковой у D3A и D4Y.

17 мая 1944 года авианосец "Тайхо" наконец-то был сдан флоту. Дайтай Такасигэ Эгудза, в составе 22 "Рюсей" и 5 "Саюн" перелетели на корабль 29 мая, пять чутаев истребителей уже тренировались в полетах с его палубы. Появление группы ударных машин, состоявшей из одних ветеранов, естественно вызвало нездоровый ажиотаж. Начались шуточки и подначки. В конце-концов "бомберам" это надоело и истребителей вызвали на поединок, победителям достанется суточная норма алкоголя проигравших. Вечером 9 июня 44-го года экипажи ударных машин и примкнувшие к ним разведчики с "Саюн" набрались до поросячьего визга. Гекитсуиох — короли сбивания, были показательно унижены и оскорблены.

Конец 43-го и начало 44-го годов стали для Объединенного Флота временем небывалого роста. В октябре вступил в строй линкор "Хизен" (бывший Саут-Дакота), к концу года пришёл "Синано". Новейшие авианосцы сыпались как из рога изобилия: "Унрю", "Амаги", "Тайхо", "Ибуки", "Кацураги". Два линкора и пять авианосцев! Гигантские силы. Правда если не знать сколько и каких кораблей получил Второй Тихоокеанской флот США. К середине 44-го американцы были готовы послать в поход вокруг Мыса Горн 7 линкоров, в том числе двух гигантов: "Монтана" и "Огайо" по 70 000 тонн водоизмещения и вооружённых 12 420-мм пушками. На их фоне четыре "быстроходных" "Айовы" — 49 000 тонн и 9 406-мм орудий и одинокая "Аризона" со своими 40 000 тонн и 406-мм артиллерией смотрелись жалкими дистрофиками. Однако Соединённые Штаты основную роль в будущих сражениях отводили совсем не гигантским орудиям линкоров, а палубной авиации. 2 ТОФ имел 20 ударных авианосцев: 12 типа "Эссекс" и 8 типа "Индепенденс", на них располагается около 1300 самолетов. Вся эта невероятная мощь сопровождается сворой новейших крейсеров, эсминцев и конвойных авианосцев. Правда и это ещё далеко не все. Бойню, которую устроили японцы в 42-м году, пережили несколько кораблей и Первый Тихоокеанский флот является вполне реальной силой. Основой его стали два авианосца — "Саратога" и "Уосп" вместе с современными линейными кораблями — "Индиана" и прорвавшихся с Гавайев "Норт-Кэролайн" и "Массачусетс". 1 ТОФ не оставался безучастным наблюдателем экспансии джапов в восточной части Тихого океана, под командованием контр-адмирала Дж. У. Уилкокса он действовал. Основной целью стали Галапагосские острова, против них были трижды проведены операции "Бей-беги". Дважды в 43-м и один раз в апреле 44-го. К сожалению последний набег не остался безнаказанным, соединение Уилкокса попало под скоординированный удар базовой авиации и подводных лодок. "Индиана" была поражена управляемой реактивной бомбой, а "Саратога" торпедой с подводной лодки. Временно активность Первого Тихоокеанского была снижена, но учитывать эти силы в будущем сражении необходимо.

Исороку Ямамото под своим командованием имел: 13 авианосцев, чуть больше 800 палубных самолетов, 5 вполне современных линкоров, 4 линейных крейсера и 4 устаревших, правда прошедших модернизацию, линкора. Объединённый Флот был силён как никогда, но по сравнению с американцами явно проигрывал в кораблях основных классов. Превосходство в качестве палубной авиации тоже к сожалению осталось в прошлом. Триады "Реппу", "Суисей", "Тензан" и "Хеллкэт", "Хеллдайвер", "Эвенджер" вполне сопоставимы по ЛТХ, а их пилоты по уровню подготовки и налету часов. Битва "лоб в лоб" ни к чему хорошему привести не могла. Гэнда, вполне освоившийся с техникой "посланцев богов", провёл многочасовое компьютерное моделирование. Результаты не вдохновляли, победить пока ещё виртуальных американцев удавалось редко, чаще всего их численное преимущество не оставляло шансов на успех. Необходимо было ослабить Второй Тихоокеанский флот ещё до начала основной фазы сражения. Основываясь на таких предпосылках штаб Объединённого Флота разработал план "Сё"-"Победа" и приступил к широкой реорганизации.

2 Ударный флот. Вице-адмирал Курита.

АВ "Тайхо".

ЛК "Ямато", "Мусаси", "Синано", "Хизен", "Нагато", "Хьюга", "Исэ".

Крейсер "посланцев богов" "Миоко"2.

Крейсера 14.

Эсминцы 27.

1 Мобильный флот. Вице-адмирал Нагумо.

АВ "Акаги", "Кага", "Дзуньё", "Хийё".

ЛК "Ямасиро", "Фусо".

Крейсера 7.

Эсминцы 11.

3 Мобильный флот. Вице-адмирал Одзава

АВ "Сёкаку", "Дзуйкаку", "Ибуки", "Кацураги".

ЛКр "Конго", "Хиэй".

Крейсер "посланцев богов" "Тёкаи"2.

Крейсера 8.

Эсминцы 12.

5 Мобильный флот. Вице-адмирал Ямагути.

АВ "Хирю", "Сорю", "Унрю", "Амаги".

ЛКр "Кирисима", "Харуна".

Крейсера 5.

Эсминцы 11.

1 Воздушный флот. Вице-адмирал Какута.

Галапагосские острова. 250 армейских и флотских истребителей. 120 армейских и флотских бомбардировщиков.

3 Подводный флот. Вице-адмирал Иситоми.

Подводные лодки 31.

Корабли управления-снабжения 6.

Как и любой японский план, "Сё" предполагал дробление сил и выделение соединения-приманки. Таким соединением должен стать 2-й Ударный флот. Он будет оперировать в зоне Галапагосских островов взаимодействуя с береговой авиацией и примет на себя первые, самые тяжелые атаки американцев. В это время все три Мобильных флота совершат манёвр и нанесут фланговый удар. Итогом должен быть полный разгром Второго Тихоокеанского флота ещё до того как он соединится с Первым. Замечательный план. Если не считать множества "НО". Самым главным из которых является вопрос: "А переживет ли 2-й Ударный массированные атаки двадцати авианосцев?". Ведь если "нет", то Объединённый флот будет уничтожен по частям, иллюзий связанных с живучестью своих авианесущих кораблей, конечно кроме "Тайхо", никто не испытывал.

Данные "посланцев богов" говорили о том, что линкоры способны поглощать десятки попаданий бомб и торпед, сохраняя при этом относительную боеспособность. Опыт собственных сражений по большому счету подтверждал такие утверждения. Что при Адду, что при Гавайях вражеские линейные корабли оказались "крепким орешком", во всяком случае ни один из них не был потоплен усилиями только палубной авиации, а были добиты своим сопровождением. Правда существовал и обратный опыт — "Принц Уэльский" и "Рипалз", эту парочку атаковали 90 торпедоносцев и через три часа все было кончено. Хотя анализ проведённый МГШ показал — британская зенитная артиллерия не соответствовала стандартам современной войны. При Адду англичане, так же не имея прикрытия с воздуха, отбивались значительно эффективнее. Если рассматривать новые американские линкоры, то их способность противостоять самолетам поражала. Изучение конструкции захваченной "Саут Дакоты" дало ответы на множество вопросов среди которых главный лежал на поверхности — совершенная универсальная и зенитная артиллерия с управлением от директоров Мк.51 с визиром Мк.14. Выводы офицеров МГШ сделанные на основе изучения проведённых сражений и конструкции кораблей, а так же компьютерного моделирования гласили — единственный шанс для 2-го Ударного флота выжить в предстоящем бою это серьезное усиление систем ПВО. Собственно об этом же говорили и "посланцы богов" начиная ещё с 42-го года.

Впервые этот вопрос поднял вице-адмирал Хироюки Изуми сразу же после знаменитого "NO" американского президента. Логика была проста, в случае затяжной войны крейсера "посланцев богов" рано или поздно расстреляют все зенитные ракеты, оставшись только с одной универсальной 127-мм АУ и парой шестиствольных 20-мм автоматов "Вулкан-Фаланкс". Необходимо усиление артиллерийского вооружения, которое можно смонтировать на месте пусковых ячеек. Сначала хотели установить существующее универсальное морское орудие Тип 89. Оно было разработано в 1929 году и отличалось простой конструкцией со стволом-моноблоком и горизонтальным скользящим затвором. Если пушка и уступала американскому 127-мм орудию с длиной ствола в 38 калибров, то не очень сильно. Однако эта артсистема не на много повышала огневую мощь крейсера и тогда Морской Арсенал взялся скопировать стоявшую на "посланцах богов" 127-мм Oto-Breda Compact Gan, наложив на ствол Тип 89 новый механизм заряжания. Через четыре месяца установка Тип 2 поступила на испытания, правда она существенно отличалась от прототипа. Вес чуть больше 60 тонн, включая два барабана с 40 готовыми к стрельбе выстрелами и системы водяного охлаждения ствола. Двое наводчиков осуществлявляли ручное наведение по надводным и воздушным целям. Когда кинематика работала исправно скорострельность достигала 30 выстрелов в минуту. Зато новинка — 127-мм выстрелы, объединяющие снаряд и заряд, подходили и к "Бреда Компакт". При существующих японских технологиях более совершенную систему быстро создать не представлялось возможным, например "Фаланкс" так и не смогли скопировать, и 127-мм АУ Тип 2 запустили в производство.

До конца 43-го года их удалось собрать чуть больше сорока единиц. По одной были поставлены на "Миока"2 и "Тёкаи"2, пару продали немцам, по шесть установили на новые авианосцы. Конечно это ни в коей мере не повышало мощность ПВО Объединенного Флота. Принципиально было другое, в процессе работы над 127-мм выстрелом удалось создать неконтактный взрыватель. До 43 года на вооружении стояли следующие типы боеприпасов: осколочный-цуёдан, шрапнельный-санкайдан, бризантный тип 3, осветительный-свмейдан тип 61 и учебный-энсюдан. Новый зенитный снаряд, начинённый сначала высокопрочными радиолампами, а потом и транзисторами, получил название — сёкудан. Изготовление "электрических взрывателей" стало общенациональной задачей и к середине 44-го Объединённый Флот получил комплект "электрических" зенитных снарядов для универсальной артиллерии.

Проблему модернизации зенитных автоматов самостоятельно решить не удалось. Хотя для первой половины войны на Тихом океане, 25-мм автоматы Тип 96 были вполне удовлетворительным оружием. Но в ходе боев выявились и их недостатки. К числу минусов установки относились слишком малый вес снаряда и недостаточная дальность эффективного огня. Практическая скорострельность была невысока для такого калибра, а сами орудия сильно вибрировали при стрельбе. Ещё одним минусом являлось воздушное охлаждение стволов, сокращавшее длительность непрерывной стрельбы. Но в целом японский зенитный комплекс из 25-мм пушки и 13,2-мм пулемёта соответствовал современному ему американскому — из 28-мм автоматической пушки и 12,7-мм пулемёта будучи при этом легче и надёжней. Изучение системы ПВО "Саут Дакоты" показало: американцы начали отказываться от "Чикагского пианино" и устанавливают 20-мм автоматы "Эрликон" и 40-мм "Бофорс". Первые превосходили японские орудия по скорострельности, вторые имели заметно большую дальность стрельбы и почти вчетверо более тяжёлый снаряд. Наличие весьма совершенных систем управления огнём для "Бофорсов" закрепляло их превосходство. Универсальный калибр японского флота сочетал в себе не достоинства двух американских, а их недостатки. Самое печальное, что наладить не лицензионное производство обеих артсистем в Японии явно не удастся. Пришлось обращаться к немцам.

Ещё в ноябре 42-го года адмирал Соэму Тоёда имел беседу с "Фюрером германской нации" по вопросам обмена техникой, технологиями и вооружением. Тогда, находившийся под большим впечатлением от последних событий Гитлер, был очень уступчив и легко согласился на продажу 400 двухсантиметровых Флакфирлингов и элементов технологической линии производства боеприпасов. К моменту формирования Европейского конвоя японские аппетиты выросли до тысячи установок, немцы заартачились, но оплата шла вольфрамом и пришлось соглашаться. Ситуация с 3,7 см Цвиллингом выглядела по иному.

В начале 43 года, японский посол генерал Осима получил следующую информацию. С 1942 конструкторы и технологи концернов "Крупп" и "Рейнметалл-Борзиг" работают над созданием и запуском в серию зенитки, способной прийти на смену дорогостоящим и сложным в изготовлении пушкам Flak 36/37. Военные готовы отдать заказ Круппу, применявшему традиционные технологические подходы, но контракт получит компания "Рейнметалл-Борзиг". Ожидается "подковерная" война, традиционная для немецкой промышленности. В общем, прежде чем "Рейнметалл-Борзиг" сможет запустить изделие в производство пройдет год. Послу поручается, воспользовавшись неразберихой, разместить заказ у Круппа на 500 Флакцвиллингов и технологическую линию для производства боеприпасов.

В сентябре 43 японские Армия и Флот стали счастливыми обладателями полутора тысяч новейших зенитных установок. Теперь начался делёж на земле Ямато. В скандал вынужден был вмешаться Император и в конце-концов поделил по братски — две трети Флоту и треть Армии. Большая часть флотских зенитных автоматов ушла на оснащение 2 Ударного флота.

Шансы японских линкоров пережить атаку американских авианосцев росли.

В августе 44-го во всех припортовых ресторанах и чайных домиках гейши жаловались друг другу на финансовые сложности, Объединенный Флот уходил на Гавайи. Разговоры об этом не пресекались, корреспонденция офицеров и матросов не перлюстрировалась, меры маскировки конечно применялись, но не были экстраординарными. Во всяком случае американская радиоразведка регулярно перехватывала ставший привычным за последние годы радиообмен, сначала в западной части Тихого океана, потом в районе Оаху. Флот прибыл на Гавайи, Второй Ударный флот. Уход Мобильных флотов в район Французской Полинезии удалось скрыть и от американцев и от австралийцев. Самый первый этап операции "Сё" прошёл безупречно.

В районе Галапагосов шла привычная возня. Японские подводные лодки шастали вдоль западного побережья Америки, топя всех, кто подвернётся под руку. Латиноамериканцы один за другим объявили войну Японии ещё год назад. Шестой Воздушный флот США бомбил архипелаг, 1 Воздушный флот вице-адмирала Какуты отбивал налеты. Японские снабженческие конвои шли, подводные лодки адмирала Локвуда на них охотились. Тонули транспорты и корабли сопровождения, иногда тонули субмарины атакованные конвойными кораблями и самолетами. Привычные будни войны, но в течении сентября и первой половине октября число налетов и конвоев постепенно увеличивалось. Напряжение нарастало. Развязка наступила 21 октября, когда Наркомат иностранных дел Советского Союза, сугубо конфиденциально, информировал посла Японии — представителя "врага своего союзника", о нижеследующем. По дипломатическим каналом стало известно о начале передислокации 14-й и 20-й Воздушных армий США в Панаму и Колумбию, они получили приказ осуществить атаки с целью изолировать Галапагосские острова. В штабе Объединённого Флота зашевелились — кажется начинается.

23 октября 3 Подводный флот вице-адмирала Иситоми начал выдвижение к западному побережью Латинской Америки и Мысу Горн.

27 октября зафиксировано появление первых В-29 над Галапагосами. 2 Ударный флот получил приказ сниматься с якорей, а Мобильные — максимально сократить тренировочные полёты палубной авиации.

1 ноября штаб Кригсмарине известил о том, что их подводная лодка наткнулась на необычайно крупное соединение боевых кораблей в районе Монтевидео.

5 ноября произошёл сильнейший налёт на Галапагосские острова, было отмечено единовременно более 600 В-17 и В-29 в сопровождении Р-51D. Все четыре аэродрома получили повреждения, сгорела большая часть ГСМ, безвозвратно потеряно 12 Ки-61 КАИ "Хиен", 17 Ки-84 "Хаяте", 3 Ки-67 "Хирю", более 54 самолетов получили повреждения. Произведены 19 таранов, противнику нанесён непоправимый ущерб. В отражении налёта живейшее участие принял 2-й Ударный флот. 1-й, 3-й и 5-й Мобильные флоты во главе с Исороку Ямамото на "Хьюга"2 покинули якорные стоянки Французской Полинезии.

8 ноября во время 6-бального шторма, недалеко от Мыса Горн подводная лодка I-46, проникнув через боевое охранение эсминцев, произвела полный носовой залп восемью торпедами. Потоплен тяжелый крейсер "Астория", поврежден лёгкий крейсер типа "Кливленд". Контратака длилась восемь часов, после чего лодка была вынуждена всплыть. Успела передать короткое радиосообщение и последнее "Банзай!". Подводная лодка Ro-37 бесследно сгинула в том же районе.

9 ноября в районе острова Диего-Рамирес I-202 успешно атаковала конвойный авианосец типа "Боуг" и четырехторпедным залпом потопила его. Преследование длилось пять часов, но субмарина сумела оторваться, после этого всплыла в позиционное положение и передала сообщение о крупном конвое танкеров с прикрытием из авианосцев-джипов и эскортных кораблей. В этот же день, в районе Мыса Фроуард субмарина I-48 пыталась выйти в атаку на соединение боевых кораблей, но была обнаружена и отогнана. Ночью всплыла и радировала о контакте.

11 ноября был повторен массированный налёт на Галапагосские острова. Воздушные бои велись с предельным ожесточением, безвозвратно потерян 31 истребитель. Начала сказываться нехватка горючего, разрушена радиолокационная станция, но ни один аэродром не был полностью выведен из строя. 13 ноября 11-я дивизия эскортных авианосцев: "Тайё", "Уньё" и "Тюё", подойдя на 700 миль к архипелагу запустила со своих палуб 45 "Хаяте" и развернулась на обратный курс. Через три часа истребители сели на две взлетно-посадочные полосы острова Балтра. Это было первое подкрепление для 1 Воздушного флота за месяц.

В ночь с 13 на 14 ноября двумястами милями западнее мыса Париньяс подводная лодка "посланцев богов" "Сорю"2 произвела восемь пусков ракет "Гарпун" по соединению ОС 38.4. На рассвете лёгкий авианосец "Принстон" был покинут командой и добит кораблями эскорта. В 12.40 субмарина I-205 в том же районе обнаружила горящий авианосец "Тикондерога" вокруг которого крутились эсминцы и крейсера. После четырехторпедного залпа корабль был потоплен.

Вечером над Вторым Ударным флотом замелькали американские палубные разведчики, четверых сбили, но кто-то точно ушёл. Радисты перехватили несколько групп заполошенной морзянки. Адмирал Курита решил не рисковать и отойти северней. В этот же вечер подводный танкер YU-1001 доставил на острова 600 тн авиационного бензина.

15 ноября, в предрассветной мгле, 33 "Хирю" из Второго Независимого Кокутай 1 Воздушного флота нанесли бомбо-штурмовой удар по аэродромному узлу Буэнавентура. Там базировался XXI корпус 20-й Воздушной армии — почти 120 В-29. Японцы зашли со стороны континента и до самого начала атаки не были идентифицированы системой ПВО. Ки-67 Тип 4 проходили низко над аэродромами, всего в 400 футах от земли, сбрасывая бомбы на строй B-29, и быстро исчезли в темноте, чтобы через 2.5 часа вернуться на Галапагосы. Успех налёта объяснялся первым применением дипольных отражателей на Тихом океане. Операторы РЛС ещё не умели определять, то, что это станиолевые полоски сброшенные противником, а не самолеты. В результате ночные истребители бессмысленно прочесывали небо над океаном, а XXI корпус в это время лишился 38 машин сгоревшими и тяжело повреждёнными.

15 ноября, но уже вечером, на взлетно-посадочные полосы 1 Воздушного флота начали приземляться четырехмоторники "Йокасука"-кокутай.

Утром 16 ноября началось то, что потом историки назовут — "Сражение при Галапагосах". Крупнейшая битва флотов всех времён и народов.

Первые атаки вражеских палубных самолетов на Акиру особого впечатления не произвели. Американцы подходили небольшими группами по 20-40 машин, попадали под удары истребителей и потеряв компактность, без всякой координации, пытались достать линкоры и крейсера. Те кто рисковал войти в зону эффективного зенитного огня тут же сбивались, остальные поспешно сбрасывали бомбы-торпеды и уносили ноги. Но постепенно пьяницы-янки начали браться за ум. Количество самолетов над соединением все увеличивалось, с палубы "Тайхо" сорвался последний чутай "Реппу" и ушёл в бой. К кораблям теперь прорывались не одиночные машины, а целые эскадрильи. Прорывались для того чтобы быть немедленно растерзанными зенитной артиллерией. Особенно зверствовал "Хизен". Акира собственными глазами видел как на него зашло не меньше полутора десятков "Хеллдайверов", и тут линкор как будто взорвался, накрывшись шапкой дульных газов. Самолеты просто смело с неба свинцовой метлой! Похоже, что ни один из них так и не успел сбросить бомбу. Все пространство вокруг Ударного флота в несколько слоёв было испятнано облачками разрывов, исполосовано нитями трасс и дымными хвостами сбитых самолетов. Рёв стоял такой, что закладывало уши. Пилот поежился, представив, что через несколько часов ему самому придётся идти в подобный ад. Правда переживать долго не пришлось, горящий "Эвенджер" попытался таранить "Тайхо", но врезавшись под небольшим углом в бронированную палубу, грудой горящих обломков проскользил по ней, и улетел за борт. Палубные матросы из шлангов залили чадящий бензин и бросились менять разорванные тормозные тросы аэрофинишеров, других повреждений кажется не было. Дольше оставаться праздным зрителем разворачивающейся вакханалии ему не дали, посыльный постучал по плечу и жестом указал на надстройку. Ясно, пришла пора и им принять участие во всем этом веселье.

Чутай летел как коньяком заправленный, машины то "вспухали" относительно друг-друга, то проваливались. "Рюсей" очень плохо себя чувствует на высоте 24 000 футов. Двигатели захлебываются, а крыльям не на что опереться.

Три часа назад разведывательные "Саюны" наконец-то обнаружили основные силы американцев и по радио передали координаты. Поймав "окно" в налетах, два ударных чутая — 18 машин, взмыли с палубы и ушли в воздух. Дальше они летели по одному маршруту, но отдельно друг от друга. Хатори вёл их группу по замысловатой кривой, сверяясь со своей штурманской премудростью записанной на тоненьких листочках рисовой бумаги. Вот он что-то пробубнил себе под нос и потом, уже членораздельно, подал команду:

— Девятка! Приготовиться! Сброс! — Ещё через полминуты. — Девятка, сброс! Восьмерка приготовиться...

И пошла потеха, Акира видел в зеркальце, как позади их неровного клина то и дело возникают облачка, искрящиеся разноцветными разводами, совсем как бензин в луже. Очень хочется верить, что сейчас операторы американских радаров обнаружили в своих "волшебных зеркалах" не пару десятков точек, а грозную самолетную стаю в полторы сотни машин. Для пущего эффекта штурманы и пилоты устроили гвалт в эфире, время от времени меняя частоты. Такой же хренью занялся и второй чутай, Мори их хорошо слышал в наушниках. Судя по всему, на это светопреставление должны слететься истребители минимум с десяти вражеских авианосцев. Ну это те кто не занят в налете на Ударный флот. Они значит сюда, а с другой стороны, с юго-запада, наши ка-ак вдарят..., а прикрытие одни демоны знают где. Вот потеха. Угу, потеха. До ближайших авианосцев миль семьдесят и воздушный патруль у них не меньше 40 "Хэллкэтов", а значит будут они здесь... . Подводные демоны! Скоро они здесь будут! Накаркал. Визгливо-дурашливые интонации эфира второго чутая поменялись на озабоченно-серьезные, потом донеслось: "Истребители!". Акира напрягся и завертел головой. Надо уходить, на такой высоте, где у "Рюсея" ни скорости, ни маневренности их перещелкают как каплунов. Похоже эта же мысль посетила и Хатори.

— Залповый сброс!

Пилот ощутил как самолёт слегка подбросило, вниз ушли две 250 килограммовые бомбы набитые станиолью, через три секунды они лопнут добавив беспокойства вражеским операторам. А их первому чутаю пора домой, в уютную прохладу авиационных ангаров.

Нет, всё-таки Хатори не всегда бывает полным идиотом!

Если первая волна палубников Второго Тихоокеанского флота атаковала довольно хаотично, из-за чего и понесла серьёзные потери не добившись толком никого результата, то вторая действовала намного осмысленнее. Мало того, что американцы попытались изобразить "звездный налёт", заходя с разных румбов, так ещё и увязали свои действия с появлением "Крепостей" из 14-й и 20-й Воздушных армий. Такой поход сразу принёс определённый эффект, во всяком случае пошли прямые попадания во вражеские корабли. Доклады комэсков, успевших атаковать эскадрилий, были полны оптимизма. Штаб американцев задышал ровнее, кажется намечается настоящий успех, можно джапов бить, можно, теперь необходимо наращивать удары. Лихорадочно готовилась третья волна, а соединение быстроходных линкоров под командованием адмирала Олдендорфа пошло вперёд, добывать окончательную победу в ночном бою.

Первый чутай группы Такасигэ Эгудзы находился в тридцати милях от Ударного флота, когда на связь вышел офицер управления ПВО с "Миоко"2.

— Севернее вас большая формация бомбардировщиков, квадрат 17 дробь 3, высота 14 тысяч, курс..., атакуйте! Повторяю, немедленно атакуйте!

В голосе офицера сквозила легкая паника, Акира, пожав плечами, начал набирать высоту, Хатори выдал новый курс. Придётся всем показать, что они умеют не только разбрасывать конфетти над океаном.

К всеобщему удивлению это оказались старые "Даунтлессы", SBD — "Slow But Deadly"-"медленные, но смертоносные". Их было действительно много, больше двух десятков, если всей толпой свалятся на какой-нибудь крейсер, то тому точно несдобровать.

Солнце за спиной, преимущество по высоте, истребителей прикрытия не видно. Чего же ещё желать?

— То! То! То! Тоцугеки! (Ату их!) — Акира подражал незабвенному Сигехару Мурата.

Атака девятки "Рюсей" получилась убийственной, стрелки их проморгали, а когда опомнились то уже было поздно. Выбранный целью пикировщик казалось завис неподвижно в воздухе и только рос в прицеле. Небольшое упреждение, очередь из двух стволов. Попал! Прямо в двигатель! Японцы прорезали строй "смертоносных", оставляя за собой разваливающихся и горящих врагов. Теперь ручку резко на себя, повторная атака будет снизу, спереди. Опять тупоносый силуэт в прицеле, очередь, ещё одна. Снова попал! Прошли под ошмётками строя "Даунтлессов" и начали набирать высоту для третьего захода. Сейчас добьём остатки!

— "Хеллкэты"! — Визгливо ожил в задней кабине Хатори.

Подводные демоны! Как не вовремя!

Они пикировали с высоты 14 000 футов по очень крутой спирали. Акира прибрал газ и затяжелил винт. "Хеллкэт", висящий на хвосте, напротив, дал полные обороты, рискуя вызвать раскрутку винта. Дистанция быстро сокращалась.

— Пора! — Голос Хатори срывался и "давал петуха" от волнения.

Пилот пошуровал педалями и нажал кнопку на ручке, воздушные тормоза, установленные пеpед закpылками по всей длине от фюзеляжа до элеpонов, пошли вверх, машина резко сбросила скорость, как на стену налетела. "Хеллкэт" не сумел довернуть и просвистел мимо. Удаляющийся истребитель запутался в сетке прицела, длинная очередь. Дымные трассы уперлись в фюзеляж и правое крыло, полетели клочья дюраля. Ещё одна очередь, ещё...и всё. Снаряды кончились! Подводные демоны! 60 патронов на ствол это оказывается очень мало. Но "Хеллкэту" хватило. Из пикирования он так и не вышел.

Обычно Акира садился на палубу "Тайхо" легко и непринуждённо, но не в этот раз. Авианосец имел заметный крен и как-то подозрительно курился легким дымком. Правый задний самолетоподъемник застрял в промежуточном положении и был нелепо перекошен. Огоньки посадочной системы горели через один. Пришлось, не взирая на усталость, собрать волю в кулак и сосредоточиться. Сели! Офицер управляющий посадкой показывает флажком на левый подъемник, по бокам бегут матросы палубной команды. Зажать левый тормоз, на платформу бортового подъемника зарулили как-то криво. Плевать. Заскользили вниз. Первым, кто встретил их в закопченном ангаре был перебинтованный Тюса Такасигэ Эгудза.

— Его превосходительство адмирал Ямамото нанёс внезапный удар американцам! Их авианосцы горят! Тэнно Хейко Банзай!!!

Весной 44-го года командующий ВМС США утвердил новую структуру: в Атлантике воюют два флота с четными номерами, а на Тихом океане два с нечетными. Таким образом, то что японцы называли 1 ТОФ стало 5-м флотом, а то что пойдёт в обход Мыса Горн — 3-м. Правда запутать этими переименованиями никого не удалось, штаб Объединенного Флота прекрасно представлял какие силы им противостоят. Приказ Исороку Ямамото гласил:-"Противник разделён на пять групп, построенных вокруг 12 больших авианосцев и 8 переоборудованных из крейсеров. Кроме этого у него есть семь линкоров, два из которых большие. Предполагается, что враги используют все силы для атаки против нашего Ударного флота. Им нужно прорваться к Панамскому заливу, а потом и далее. Наша авиация сначала уничтожит авианосцы, а потом атакует линкоры и крейсера, чтобы снизить их скорость. Наши линкоры уничтожат остатки вражеского флота в артиллерийском бою. Уцелевшие враги должны быть загнаны в чилийские порты, заблокированы подводными лодками и окончательно добиты ударами базовой авиации. Сражение вести с полной самоотверженностью, Империя ждёт, что каждый исполнит свой долг".

Ямамото надеялся на американские стереотипы. В двух больших сражениях — при Адду и Гавайях Объединенный Флот выставлял вперёд свои линкоры и прикрывшись ими наносил удары. Значит велика вероятность того, что встретив Ударное соединение американцы решат — авианосцы прячутся за их спиной. После этого противнику остаётся только одно — сокращать дистанцию в надежде дотянуться до Мобильных флотов, тем более, что двигаться 3-му флоту все равно необходимо к Панаме.

С четырнадцатого ноября японские авианосцы прятались "в тени" Галапагосских островов, необнаруженные воздушной разведкой противника. Второй Ударный отступал на север, заманивая американцев в тысячекилометровую "щель" между островами и континентом. В ночь с пятнадцатого на шестнадцатое Мобильные флоты начали обходить Галапагосы с юго-запада, занимая позицию в тылу 3-го флота. 16 ноября в 10.45 штаб 1-го Воздушного флота сообщил, что станции РЛС фиксируют большое количество самолетов, скорее всего палубных, идущих к островам. Адмирал Какута поднимает всё, что может держаться в воздухе. Из БИУС Гэнда докладывает о том, что до ближайших противников чуть больше 300 миль. Пора! Начиналось сражение к которому Ямамото готовился всю жизнь, с двенадцати авианосцев трёх Мобильных флотов взлетали машины первой ударной волны.

В феврале 44-го года среди "бескрылых" Йокарен, только что закончивших курсы, пошли слухи о наборе в новый корпус — "Щит Императора". Действительно, вскоре объявили о приеме добровольцев, причём все кто будут зачислены получат заветные "крылышки" на рукав сразу же, до окончания второго курса обучения. Мандатная комиссия была очень строгой — в корпус не брали единственных сыновей и ... имевших высокий балл по основным дисциплинам. После комиссии молодым пилотам объявили — их будущая специализация это самоубийственные атаки и предложили подумать ещё раз. Отказавшихся практически не было, все хотели принять участие в "специальных атаках" во имя императора. Провели тестовые полёты и половину летчиков отправили осваивать реактивную технику, остальные начали заниматься на обычных "Рей-сен", хотя в последний полет они уйдут на специальном А6М5. Правда, единственное, что реально отличало его от модели А6М3 это более дешёвый, упрощённый вариант двигателя "Nakajima Sakae 21" и усиленное крыло, где вместо пушек были пулеметы. Кроме того, самолёт нёс 250-кг бомбу и два дополнительных 150-литровых топливных бака.

На начало операции "Сё" каждый японский авианосец, кроме "Тайхо" и "Ибуки", имел по 30 истребителей "Реппу" и по одному Ренсю Сей Кутай — тактическое соединения из четырех истребителей "специальных атак". На "Тайхо" базировались 66 А7М2 и ни одного камикадзе, а на "Ибуки"-японском варианте "Индепенденс", с трудом разместили 26 "Реппу" и 8 А6М5 из корпуса "Щит Императора", других ударных самолетов на этом авианосце не было. В первой волне пошли 120 истребителей, 40 камикадзе, 72 пикировщика и 48 торпедоносцев. Единственное, что могло ослабить неотразимую атаку, так это то, что из-за предельной дальности не стали тратить горючее на сбор в единый строй. Самолеты шли тремя самостоятельными группами по одной от каждого Мобильного флота. Но не они первыми нанесли удар американцам. Первыми были базовые бомбардировщики с Галапагосов.

1 Воздушный флот имел серьезную ударную компоненту, основой которой были: флотский 521 кокутай, получивший собственное имя "Ōtori Butai " — "Ударная группа Феникс" и армейский Второй Независимый Кокутай, оба на Ки-67 "Хирю". Ещё в сентябре были завезены пилотируемые реактивные самолёты-снаряды "Ока" и самонаводящийся бомбы "Ке-Го". Разведку обеспечивали пара докурицу чутай на армейских Ки-46 III(IV). 15 ноября на островах приземлился "Йокасука"-кокутай на четырёхмоторных G8N "Рензан".

Ещё до рассвета разведчики ушли на поиск целей, вскорости стала поступать информация о противнике — ближе всего к архипелагу идут два крупных соединения кораблей, среди которых много авианосцев. Сообщения шли нескончаемым потоком, перехватить Ки-46, имевших скорость больше 630 км/час, американцам почти не удавалось. 1-й Воздушный флот лихорадочно готовился нанести удар. В 10.00 бомбардировщики начали стартовать. В 11.45 операторы бортовых РЛС "Рензанов" обнаружили на экранах радаров многочисленные засветки, последовала команда на пуск самолетов-снарядов. Пилоты корпуса "Щит Императора" повели свои реактивные "Ока" в бессмертие. Под удар попала Оперативная Группа 38.3 контр-адмирала Дж.У. Ривза, которая состояла из авианосцев "Энтерпрайз", "Лексингтон", "Сан-Джасинто" и "Белловуд", в сопровождении 4 крейсеров и 9 эсминцев. Рядом находилась Оперативная Группа 38.5 контр-адмирала Смита: "Рэндольф", "Хэнкок", "Рэпрайзл", "Кэбот" и "Идепенденс" вместе с 5 крейсерами и 11 эсминцами.

Американцы уже имели информацию о пилотируемых самолетах-снарядах. В апреле 44 линкор "Индиана" из 5-го флота во время операции "бей-беги" против Галапагосских островов, получил попадание одним таким. По счастью удар пришёлся в кормовую оконечность, чуть не оторвав её, но артиллерийский погреб не сдетонировал. Опыт учли и выработали рекомендации — сбивать носители, а если не успели, то ставить огневую завесу, как делают англичане против ФАУ-1 и пытаться догнать эту напасть истребителями. Как только радары обнаружили три десятка крупных целей на высоте 7000 метров, идущих почти строго с запада, то им навстречу послали без малого сотню "Хеллкэтов". Но они не успели, "Бака" (Дурак) успели отделиться от G8N и начали разгон в сторону кораблей, истребители попытались их перехватить. Это было непросто, попробуй заметить в серой облачной мути маленький серый самолётик. Выручали огненные хвосты — выхлоп реактивных двигателей, вот за ними то и погнались. Правда догнать удавалось далеко не всегда, "Ока" Тип 43В имеет горизонтальную скорость 550 км/час, но на пикировании разгоняется до 800 км/час и это при дальности в 220 км и боевой части весом 800 кг. В результате кого-то удалось перехватить, кого-то сбили зенитчики, кто-то из неопытных японцев заблудился сам и не найдя цели упал в море, а кто-то просто промахнулся. Но пятеро все же сумели выполнить долг перед императором.

После второго попадания "Ока" ангар авианосца "Энтерпрайз" превратился в ад. Взрывы повредили несколько самолетов. Заправленные и вооруженные, они начали рваться один за другим. Через считанные секунды вся передняя часть ангара представляла собой сплошное море огня. От высокой температуры корабельные переборки коробились и разрывались, помогая распространяться огню. Связь и освещение вышли из строя, упало давление в гидрантах. Огонь быстро распространялся. Сильный жар заставлял людей прыгать за борт. После атак "Бака" прошло чуть больше получаса, когда пришлось отдать приказ покинуть авианосец. В 13.18 раздался рев страшных взрывов, это детонировали бомбы расположенные в кормовом хранилище. В 20.00 торпеда с эсминца "Барнс" отправила агонизирующий корабль на дно Тихого океана.

"Сан-Джасинто" отделался легче. От одного "Ока" он сумел уклониться, а другой врезался в кормовую часть корабля. Однако самолет-снаряд, пробив полетную палубу навылет, взорвался в воде и нанес минимальные повреждения. На авианосце 25 человек были убиты, 3 пропали без вести и 106 ранены. Начавшийся было пожар быстро потушили, но скорость упала до 20 узлов и теперь невозможно садиться на развороченную палубу.

Японцы не брезговали и другими кораблями. В 12.23, в правый борт легкого крейсера "Сан-Хуан" под углом примерно в 30 градусов врезался маленький самолетик. Пробит борт, уничтожено машинное отделение, "Сан-Хуан" сразу же потерял ход, полностью вышло из строя энергоснабжение корабля. Перестала функционировать система управления огнем. Начавшееся сражение не позволило буксировать корабль и 22.50 крейсер был потоплен эсминцами эскорта. Не повезло "Рэндольфу" из ОС 38.5. На соединение вышел единственный "Бака", он видимо был из тех которые заблудились. Вывалившийся из облаков джап обалдел от зрелища множества кораблей идущих в ровном строю и не теряя времени врезался в "остров" ближайшего. Сам авианосец пострадал мало, разве что упала тяга из-за пробитой трубы, но погиб контр-адмирал Смит со всем штабом и командиром корабля.

Реактивная смерть ещё пыталась достать корабли, а операторы радаров опять истерично взвыли о новых целях, теперь уже с северо-запада. Судя по засветке на соединения шло не меньше нескольких сотен базовых бомбардировщиков. Офицеры наведения голоса посрывали, пытаясь перенацелить истребители. Бесполезно. В эфире стоял такой гвалт и ругань, что их никто не слышал — молодые пилоты ведущие свой первый бой орали кто во что горазд. С палуб авианосцев подняли всё, что было заправлено и имело курсовое оружие: в основном "Хеллкэтов"-ночников и пикировщиков "Хэллдайвер". Они успели набрать высоту прямо над своими ОС и действительно столкнулись с двухмоторниками джапов. Правда тех оказалось не так уж и много, несколько эскадрилий по 16 машин. Японцы, завидев перехватчики, героизма проявлять не стали, а высыпав крупнокалиберные бомбы прямо в толщу облаков, спешно повернули на обратный курс. Особых потерь не было ни у одной из сражающихся сторон, так, по несколько сбитых. Чего не скажешь о оставшихся далеко внизу кораблях. Проклятые джапы преподнесли очередной сюрприз.

Разработка новой бомбы началась в марте 1943 года по предложению "посланцев богов", горячо поддержанных Кайгун Коку Хомбу. Суть идеи была в том, что пикирующие бомбардировщики не смогут прорывать ПВО американских корабельных соединений. Выходом из положения станут управляемые бомбы, сбрасываемые с горизонтально летящих бомбардировщиков. Такая атака с большой высоты существенно снижала риск поражения самолета и позволяла использовать многочисленные двухмоторные бомбардировщики, обладающие лучшими лётными характеристиками чем пикирующие.

Создание бомбы "Ке-Го" оказалось настоящим вызовом для японских технологий. Абсолютно все элементы конструкции пришлось разрабатывать с нуля. Для своего времени бомба "Ке-Го" была чрезвычайно совершенной конструкцией, включавшей такие новаторские элементы как:

A. Коническое сканирование вращающимся зеркалом при неподвижном инфракрасном детекторе;

B. Использование элеронов на крыльях и синхронизированных с ними хвостовых стабилизаторов;

C. Применение воздушных тормозов для контроля скорости падения;

D. Применение пневматического гироскопа, приводимого в действие набегающим потоком воздуха через трубки Пито, во избежание создания дополнительных помех электронике бомбы.

Длинна бомбы составляла 5,49 метров, размах крыла — 2,85 метра. Масса бомбы с боевым зарядом достигала 800 кг. В падении, она развивала безопасную скорость до 580 км/час (во избежание повреждения деревянного фюзеляжа при разгоне, были установлены воздушные тормоза).

В носовой части бомбы располагалась инфракрасная головка самонаведения, основанная на никелевом болометре. Под действием интенсивных инфракрасных лучей, сверхтонкая зачернённая пластинка нагревалась, изменяя свою электропроводность. Усилитель усиливал сигналы, в свою очередь, приводящие в действие гидравлический автопилот бомбы. Эксцентрическое зеркало, отражающее излучение на болометр, вращалось внутри корпуса с помощью механического привода, осуществляя тем самым коническое сканирование и автопилот выводил бомбу на курс, соответствующий положению цели в равносигнальной зоне (то есть прямо по курсу). Вся конструкция, исключая отдельные элементы, собиралась из дерева.

Испытания трёх первых моделей бомб проводились с осени 1943 года. Бомбы сбрасывались на тепловую мишень размером 10×30 метров (костёр, горящий на плоту). Результаты были неудовлетворительными, несмотря на то, что головка самонаведения работала достаточно уверенно, разрушалось деревянное оперение. Только 5 или 6 из 50 сброшенных бомб попали в цель. Начались лихорадочные доработки, которые завершились относительным успехом. Весной 44-го до 40 процентов "Ке-Го" поражали несчастный плот. Это посчитали достаточным и запустили новое оружие в производство.

Начиная с сентября "Ударная группа Феникс", которая тогда базировалась на Гавайи, отрабатывала тактику применения. Бомбы сбрасывались, наводясь через стандартный или если не позволяла погода, радарный прицел. После запуска, бомба падала, стабилизируясь пневматическим гироскопом, до того момента, пока её инфракрасная головка самонаведения не обнаруживала источник тепла (военный корабль). Затем включался автопилот, который по данным болометра выводил бомбу на курс и она падала на цель. Наибольшего эффекта удалось добиться при залповом сбросе по команде ведущего. В октябре группу перевели на Галапагосы и стало не до тренировок, но сегодня "Фениксы" покажут на что они способны.

План атаки авианосного соединения был разработан заранее. Второй Независимый Кокутай осуществлял дезинформацию противника, разбрасывая дипольные отражатели на широком фронте, ударные машины шли компактными чутаями, каждый из трёх сотай. Основной целью должен был стать ОС 38.3, но японцы уклонились от курса и опять не повезло Оперативному Соединению 38.5.

38.3 атаки можно сказать и не заметил, пострадал единственный эсминец — "О"Бэннон" DD 450, находившийся на периферии ордера. Невесть откуда взявшаяся бомба, вопреки всем законам погналась за этим шустриком и взорвалась впритирку с бортом, сработав как донная мина. Было пробито дно и перебит киль, спасти корабль не удалось, к вечеру он затонул. Как показал послевоенный анализ, все остальные "Ке-Го" притянул к себе, изображавший мартеновскую печь, авианосец "Энтерпрайз". У их соседей горящих кораблей не было и бомбам ничто не мешало выцеливать источники инфракрасного излучения. Легкий крейсер "Нэшвилл" получил 600 кг взрывчатки сразу за второй трубой, в районе катапульты. Погибли 93 человека, с пожаром долго не могли справиться. Уже пострадавший авианосец "Рэндольф" обзавёлся здоровенной дырой в полётной палубе, как раз напротив искалеченной надстройки. О взлетно-посадочных операциях теперь можно было смело забыть, во всяком случае на ближайшие три часа. У крейсера "Монпелье" близкий разрыв повредил левый внешний вал, в результате скорость упала до 20 узлов. И "last but no last" легкий авианосец "Кэбот" потерял ход и жарко горел в результате прямого попадания "Ке-Го" в третью от мостика дымовую трубу.

Когда из низких облаков перестали сыпаться эти странные, почти живые бомбы, все с возмущением уставились на абсолютно целый "Рэпрайзл". Это был единственный уцелевший авианосец из соединения ОС 38.4, которое атаковал неизвестно кто и неизвестно чем в ночь с 13 на 14 ноября. (Подводная лодка "посланцев богов" "Сорю"2 произвела восемь пусков ракет "Гарпун"). Именно он и был виновником всех бед, ведь даже последнему кочегару было понятно — Провиденье уже который раз пыталось ухлопать именно его, как домохозяйка влажной тряпкой муху, только все время промахивается.

В 13.20 начали возвращаться самолеты участвовавшие в налете на Галапагосские острова. Целью удара были японская авиация и аэродромы, штаб 3-го флота пытался нейтрализовать "непотопляемый авианосец".

Погода над архипелагом оказалась неожиданно хорошей. Утро было исключительно ясным, видимость составляла около 15 миль, изредка попадались кучевые облака. Вскоре американцы заметили японские самолеты и началось выяснение, кто же все-таки господствует в небе. На всех высотах закипела жестокая схватка, в которой участвовали самолеты самых различных типов — "Тони", "Френки", "Хеллкэты", "Эвенджеры", "Хеллдайверы". Американские пилоты поняли, что японские истребители имели меньший радиус виража, но при этом почти не уступали в скорости, превосходя их в скороподъемности. Надо отметить, что летчики-янки, хоть и имели большой учебный налёт, в реальном бою, за редким исключением ещё не были, в отличие от своих азиатских виз-а-виз. Японцы же несколько месяцев дрались с "Мустангами" и "Летающими Крепостями". Именно поэтому они попытались навязать бой в котором были сильнее всего — "догфайтинг — собачья свалка". Основным приемом стал Хинери-коми, дословно — "внутренний переворот". Маневр, представлявший сочетание мертвой петли со штопором, разработанный ещё до войны пилотами морской авиации и позволяющий легко оказываться сзади-выше противника. Противоядием против джапа на хвосте стал переворот через крыло и пикирование, с последующим набором высоты или маневр "Сплит S" — энергичный переворот на спину и полупетля вниз. Американцы изо всех сил пытались перевести бой в вертикальную плоскость. Иногда это удавалось, иногда нет. В небе над островами сцепились в смертельном клинче более 250 истребителей. Потери с обеих сторон стремительно росли и лишь немногие японцы сумели прорваться к бомбардировщикам. Прочные и хорошо вооруженные "Эвенджеры" и "Хеллдайверы" оказались крепкими орешками поэтому успеха добились не японские истребители, а японские зенитки.

Два аэродрома Балтра "Хеллдайверы" атаковали пикируя под углами от 35 до 65 градусов. Они сбрасывали бомбы на высоте примерно 2000 футов. Взлетные полосы получили множество попаданий, хотя самолеты встретил самый плотный зенитный огонь, какой они только могли себе представить. Зенитки крупного калибра стреляли снарядами с неконтактными взрывателями, их огонь усиливала МЗА, замаскированная в окрестных скалах. "Эвенджеры" пикировали на цель под углом 30 градусов с высоты 10000 футов. Сброс производился на высотах от 2000 до 3000 футов при скорости 310 узлов. В результате они выходили из пике на высоте около 1200 футов и попадали под шквал огня.

Обратный путь был очень тяжёл, соединение находилось в воздухе около 4 часов, и топлива осталось в обрез. Самолетам пришлось сделать крюк, чтобы обогнуть область плохой погоды, перекрывавшую прямой путь к ОС 38.3 и 38.5. Часть из них села на воду, не долетев несколько миль до авианосцев. 3 пикировщика приводнились прямо среди кораблей ордера. Эсминцы сопровождения поднимали летчиков из воды. Из 215 машин, ушедших утром в налёт на Галапагосские острова назад вернулись только 148, но и им не всем суждено было оказаться в ангарах своих кораблей.

В тот день когда произошло "Чудо у Мидуэя" корабли "посланцев богов" имели 12 вертолетов: 4 универсальных AgustaWestland AW101 "Мерлин" и 10 противолодочных "Си Хок" СХ-60, два из которых базировались на "Миоко" и "Тёкаи". "Мерлины" были переоборудованы в машины ДРЛО и стали главными "глазами и ушами" Объединенного Флота. Пара "Си Хоков" были отданы Германии в обмен на 100 кг обогащенного урана. Там они тоже использовались как геликоптеры ДРЛО и очень помогли Кригсмарине в противостоянии с Ройял Неви, базируясь то на "Граф Цеппелин", то на перестроенный легкий крейсер "Кёльн". Ещё пару передали компании Мицубиси, взявшуюся за вертолётную тематику. Остальные работали по специальности, гоняясь за подводными лодками по всей акватории Тихого океана в основном с бортов конвойных авианосцев.

К концу 43-го года "Хьюга"2 практически утратил роль авианесущего корабля, лишь изредка предоставляя свою палубу для нескольких вертолетов. С точки зрения рачительных японцев такая ситуация была неприемлема. Авианосец "посланцев богов" обзавёлся четырьмя тросами аэрофинишеров, аварийной сетью и собственной авиагруппой. Конечно штабной корабль никто и не предполагал использовать как ударный: 12 "Реппу" служили для самообороны, а один Ренсю Сей Хентай (пара) "Рюсей" являлись "разъездными конями" капитана I ранга Мицуо Футида — командующего палубной авиацией Объединённого Флота. Во время учений, когда в воздухе находилось несколько сотен самолетов корабельного базирования Футида лично осуществлял координацию между тремя Коку Сентай. (В системе обозначений Императорских японских ВМС — более высокий уровень по сравнению с отдельным авианесущим кораблем (авианосцем или судном-маткой гидросамолетов) или с отдельным кокутай. Обычно применялся к двум или более авианесущим судам или двум или более кокутай. Переводится как "авианосное соединение" в случае кораблей, или как "воздушный флот" в случае кокутай.).

16 ноября командующий палубной авиацией решил лично возглавить первую волну. Его специально оборудованный "Рюсей" прикрывал кутай истребителей под командованием самого Сабуро Сакаи. В этой реальности знаменитый ас смотрел на мир двумя глазами, но имел искалеченную левую кисть. Все три Коку Сентай легли на курс к американским соединениям в 11.30. В 12.45 бортовой локатор самолета Мицуо Футиды показал множественные засветки надводных целей, до противника оставалось около 200 км. Последовала команда на постановку помех, девять "Тензанов" (по три от каждого Мобильного флота) включили "глушилки" вражеских РЛС. Вперёд рванулись чутаи "Реппу" и Ренсю Сей Кутаи корпуса "Щит Императора". В 13.40 над Оперативным Соединением 38.3 вспыхнули первые схватки истребителей и чуть позже первые камикадзе атаковали корабли. "Лексингтон" сумел отбиться, сбив не менее десятка самоубийц, но легким авианосцам не хватило огневой мощи.

"...Японский самолет... получил несколько попаданий и выпустил шлейф огня и дыма, однако продолжал свой смертельный полет... Палуба вымерла. Все, за исключением зенитчиков, вмиг распростерлись на ней. С ревом огненный шар прошел над надстройкой и врезался, произведя страшные разрушения.

В момент атаки авианосца "Белловуд" наблюдатели с "Сан-Джасинто" с ужасом обнаружили, что их кораблю угрожает не меньшая опасность: у самой воды на высоте 7-8 метров к ним стремительно приближался японский самолет! С дистанции 1000 метров все орудия правого борта открыли беглый огонь. Однако самолет продолжал свой стремительный полет как ни в чем не бывало. Он врезался в борт авианосца в районе заднего самолетоподъемника. От удара огромной силы находившаяся на уровне полетной палубы площадка подъемника обрушилась в ангар. Мгновенно вспыхнул пожар, однако системы распыления и подачи воды, водяная завеса — все вышло из строя. В довершение к этому лопнули крепления, удерживающие четыре торпеды по правому борту, и они начали кататься по ангарной палубе, грозя взорвать корабль. Команда авианосца быстро протянула гидранты с носовой части в ангар, и появилась надежда, что ситуацию удастся удержать под контролем. Однако спустя всего две минуты после первого тарана второй самолет обрушился на "Сан-Джасинто". Он упал почти вертикально, поразив авианосец рядом с районом бушующего пожара. Самолет пробил в палубе огромную дыру, вызвав мощный взрыв. Погибло много пожарных и моряков, боровшихся за живучесть корабля. Огонь начал быстро распространяться и вскоре стал неконтролируемым. Пламя поднялось высоко в небо. В 14.05 поступила команда покинуть авианосец. Моряки начали сбрасывать в море авиационные надувные спасательные плоты. В это время судно потряс взрыв огромной разрушительной силы. Вероятно, взорвались торпеды, находившиеся в ангаре. Взрыв разворотил оба борта корабля и кормовую часть полетной палубы. Появился крен на правый борт. В течение часа команда покидала гибнущий корабль. В 16.07 крен резко увеличился. Надстройка сорвалась с места и скрылась под водой. Спустя несколько секунд авианосец перевернулся и затем ушел под воду. Взрыва не последовало. Место погружения корабля закрыло огромное облако пара.". Так, с нескрываемым ужасом описывали ситуацию очевидцы с американской стороны, а вот для японцев все выглядело не столь однозначно.

Налет не задался с самого начала. Не взирая на приказы капитана I ранга Мицуо Футида Коку Сентай 3-го Мобильного флота уклонился севернее и атаковал ОС 38.5. 40 А7М2 не смогли справиться с пятью десятками "Хеллкэтов" и камикадзе оказались перехвачены. Уцелевшие единичные А6М5 с 250 кг бомбами были без проблем сбиты корабельными зенитками. Та же участь постигла и "Суисеи", из-за низкой облачности вынужденных атаковать с пологого пикирования. Единственная бомба попала в ещё не совсем потушивший пожар и еле ползущий "Кэбот". Торпедоносцы оказались немного более результативны — по одной торпеде получили крейсер "Монпелье" и несчастливый "Рэндольф". Неприятно, но не более. За этот, весьма сомнительный успех, 3-й Мобильный флот заплатил по самой высшей ставке — из 96 самолетов назад вернулись 53, из которых 31 были "Реппу".

Сражение с 38.3 безоговорочной победой назвать было трудно и это с учетом того, что американский командующий — контр-адмирал Дж.У. Ривз, пытался решить несколько взаимоисключающих задач. Он хотел одновременно принять самолеты возвращающиеся после удара по Галапагосам, сменить воздушный патруль и организовать противодействие вражеской авиации. К концу 44-го года американские адмиралы сумели уяснить одну истину: если на экранах радаров "снег", то это не к добру, жди налёта. И налёт действительно произошёл, точнее их по факту было три. Первыми подошли истребители 1-го Мобильного флота и 16 камикадзе. "Реппу" сцепились с воздушным патрулем, "Рей-сен" попытались атаковать корабли, но все были сбиты зенитками и не успевшими сесть "галапагоссцами". Буквально через несколько минут над Оперативным Соединением появились истребители и камикадзе 5-го Мобильного флота. Началась сущая резня, японцы наконец-то получили серьезное численное преимущество и начали сбивать пачками все что летает, а пилоты корпуса "Щит Императора" достали оба легких авианосца. Наступила небольшая пауза и на сцене возникли ударные машины 5-го Мобильного флота, это был второй налёт. Три авианосца горят, крейсера и эсминцы приоритетной целью не являются, остаётся единственный "Лексингтон". Вот на него и навалились 24 "Суисея" и 12 "Тензанов". В течении семи минут авианосец сбил ещё четыре самолёта и получил семь попаданий: три бомбовых и четыре торпедных. Опять десятиминутная пауза и к шапочному разбору явился Коку Сентай 1-го Мобильного. В процессе третьего налёта они добили не вовремя потушивший пожар "Белловуд", добавили по "Леди Лекс" и утопили подвернувшийся под руку легкий крейсер "Кливленд".

Здесь и сейчас Объединенный Флот одержал, хоть и не бесспорную , но победу. А какова ситуация с другим авианосным соединением? Маленький клин из пяти самолетов с командующим палубной авиацией во главе пошёл к ОС 38.5. Свора раздраженных истребителей и внешне невредимый корабельный ордер. Пока кутай Собуро Сакаи отбивал атаки, пытаясь любой ценой отстоять ведущего, на имя Исороку Ямамото ушла шифрованная радиограмма:

"Второе соединение невредимо, нужна повторная атака".

WHERE IS RPT WHERE IS TASK FORCE THIRTY FOUR

RR THE WORLD WONDERS

Еще до войны ему дали кличку "Бык". (William -> Bill -> Bull). Впрочем обидного в этом ничего не было, скорее наоборот — сильный человек готовый идти вперёд, напролом. Подстать кличке адмиралу доверили самую страшную эскадру, когда-либо бороздившую Мировой океан. Два десятка ударных авианосцев под прикрытием быстроходных линкоров, крейсеров и сотни эсминцев. К ним должны присоединиться корабли 5-го флота: ещё два авианосца и три быстроходных линкора. План адмирала оправдывая кличку и предполагал — опираясь на грубую силу, проломить оборону джапов у Галапагосов и разгромить их флот, раз и навсегда. "Пока у меня остался хоть один самолёт и один лётчик, я буду нападать" — таков был агрессивный стиль адмирала Фредерика У. Хелси, Быка-Хелси. Адмирал мечтал о сражении с японскими авианосцами ещё со времён Перл-Харбора. Он был одержим этой идеей, совсем как капитан "Моби Дика" был одержим идеей схватиться с белым китом.

К сожалению схватка откладывалась, длинный путь вдоль побережья Чили приносил одни потери и разочарования. Самой чувствительной стала гибель авианосцев "Принстон" и "Тикондерога" из ОС 38.4 и повреждения "Ленгли", которого пришлось отправить в чилийский порт Корраль, где была развёрнута ремонтная база. Уцелевший "Рэпрайзл" присоединился к ОС 38.5. По счастью, заблаговременно отделённый "обоз", называющийся: 30-е соединение целевого назначения, из десятков танкеров и транспортов под прикрытием авианосцев-джипов (ещё одно прозвище — "Кайзеровские гробы", фирма "Кайзер Стил" не предусмотрела вентиляцию в машинных отделениях) и конвойных эсминцев после прохода мыса Горн под удары не попадал. 30-е соединение неспешно чапало на 12 узлах в двухстах милях позади боевых кораблей, прижимаясь к берегу, а ОС 38 имеет полную свободу действий.

План битвы который составили звезды штаба Хелси, все подстать своему командиру: талантливые и увереные, предполагал в первую очередь нейтрализацию островных аэродромов Галапагосов. Удар намечался всеми силами — палубники из ОС 38.2, ОС 38.3, ОС 38.5, ОС 38.6 и "Летающие Крепости", после этого предполагалось соединиться с 5-м флотом адмирала Уилкокса и дать генеральное сражение. Но днём 15 ноября, далеко на севере, вместо 5-го флота были обнаружены корабли японцев. Разведчики уверенно говорили, что это линкоры и авианосцы. Соблазн был слишком велик и силы пришлось разделить. По кораблям работают ОС 38.2 и ОС 38.6 вместе с "Крепостями", а по островам ОС 38.3 и 38.5. Решение было не самым оптимальным, тяжелые бомбардировщики не блистали точностью попаданий по подвижным целям, но удар необходимо усилить. После долгих дискуссий, штабные пришли к выводу, что даже если "Крепости" ни по кому не попадут, то как минимум нарушат строй японцев и отвлекут на себя истребителей. А это немало.

Утром 16 ноября Хелси отдал приказ: атаковать обнаруженное соединение — "Нанести поражение! Повторяю: поражение! Удачи!" Правда пилоты первой волны доложили, что у джапов только один авианосец. А где же остальные? В прокуренном штабном салоне собрались офицеры, сами себя называющие "Департамент грязных трюков". По общему мнению выходило, что авианосцы прячутся за соединением линкоров, прикрывая их истребителями, которых действительно много. Только разведчик Рэйли и начштаба Корни высказали догадку — основные силы Ямамото сейчас заходят во фланг. "Департамент грязных трюков" высмеял такие измышления: "Флот идущий нам навстречу не имеет авианосцев? Или всего один авианосец? Что за флот без авиации?" Успокаивающие сообщения радаров о появлении крупной формации вражеских самолетов оказались "пустышкой", истребители никого не обнаружили. Что-то действительно было не так и совещание закончилось криками: "Где же их проклятые авианосцы?!"

В 12.30, после атаки второй волны, пришло радио: "Один линкор тонет, два подбиты. Один крейсер — на боку. Авианосец горит!".... И вдруг возбужденный крик комэска Дэвидсона: "Они разворачиваются! Рвут прочь на 20 узлах! Они разбиты!" Хелси спал в эту ночь всего два часа, к тому же у него был грипп. Плохое самочувствие и нервное напряжение сказались самым негативным образом на дальнейших решениях: ускорить подъем третьей волны и послать вперёд линкоры — Таск Форс 34, добивать вражеские корабли. 5-му флоту идти полным ходом и завтра на рассвете перехватить с севера тех кто выжил. А в 13.10 на связь вышел 38.3, обнаружены палубные самолеты джапов, помогите! Вот теперь драка пошла всерьёз! Тяжелые повреждения четырёх авианосцев этого соединения больно резанули по сердцу. Третью атаку на линкоры конечно отменили, но помощь опоздала. Зато второю волну встретило более 200 истребителей. Это мало походило на стрельбу по индейкам, с огромным трудом японцев удалось сдержать, к кораблям прорвались не более 30 самолетов. Два тарана и три бомбовых попадания. Потопленных не было, правда "Рэндольф", которому сегодня досталось, на шести узлах поковылял в Корраль. И наконец-то, долгожданная новость! В 16.05 сообщения разведчиков — авианосцы противника обнаружены. Для Хелси сомнений не было, надо атаковать пока не поздно, иначе, воспользовавшись темнотой Ямамото куда-нибудь сбежит. Ищи его потом по всему океану. Немедленно была отдана команда Таск Форс 34 ложиться на обратный курс, какая может быть гонка за недобитыми линкорами, если есть шанс перехватить авианосцы? В 16.50 с 12 оставшихся авианосцев начала стартовать третья волна из 180 ударных машин и 220 истребителей. Три ОС полным ходом пошли навстречу японцам, чтобы сократить обратный путь своим самолетам.

Время тянулось как патока, "Департамент грязных трюков" бесконечно проигрывал различные варианты разворачивающихся событий, только вот из-за общего волнения забыли о 5-м флоте. Контр-адмирал Дж. У. Уилкокс продолжал на всех парах нестись на юг, чтобы совместно с линкорами адмирала Дж. Б. Олдендорфа утром вступить в бой с японцами.

В 19.05 посыпались сообщения от третьей волны: ожесточенное сопротивление истребителей и убийственный огонь зениток. Зеркально повторялась ситуация произошедшая пять часов назад над ОС 38.5 — потери огромные, а к кораблям прорвались единицы. Не смотря на это рапорты выживших лётчиков дышали оптимизмом — потоплен как минимум один авианосец, а четырём другим нанесены повреждения. Солнце закатилось в 19.40, в 20.20 стало темно как у негра в заднице. Если не открыть освещение то возвращающиеся обратно парни просто не найдут свои корабли. К черту подлодки, включить прожектора!

Очевидцы рассказывали: "Ослепленные ярким светом и не имевшие опыта ночных посадок, пилоты в ряде случаев сделали попытку сесть на крейсера или эсминцы, которые, конечно, не имели полётной палубы. Другие не могли понять подаваемые им с авианосцев сигналы и садились на только что севшие впереди них самолёты или разбивались о барьеры. Много летчиков, уцелевших в бою, погибло на полётных палубах при этой беспорядочной посадке. В результате аварий при посадках на воду и авианосцы было потеряно более 90 самолётов. При этом погибло или пропало без вести 48 летчиков." Бесконечный день заканчивался, начиналась бесконечная ночь.

Подведение итогов не радовало, самое страшное это потеря четырёх авианосцев и 500 самолетов. Ещё около 300 машин получили повреждения и сколько из них смогут принять участие в завтрашнем бою одному богу известно, а то что бой будет никто не сомневался. Атаки самолетов-самоубийц произвели гнетущее впечатление. Подавить аэродромы на островах не удалось, где сейчас болтаются японцы, тоже не очень понятно. Может и убегают, а может и идут навстречу , надеясь навязать ночной бой. Штабные по здравому размышлению склонялись к решению о взятии паузы в сражении и отходу на север. Завтра утром можно соединиться с 5-м флотом, провести ремонт поврежденных самолетов, а потом вернуться. Но Бык-Хелси упёрся. Если летчики не ошиблись, то сейчас у противника четыре поврежденных авианосца, которые связывают Ямамото по рукам и ногам. Линкоров у него нет и он прикрывает подранков чем попало — эсминцами и крейсерами. Это шанс. Надо двигаться прежним курсом, к утру Таск Форс 34 обгонит авианосцы и все корабли окажутся в месте сегодняшнего сражения. Навяжем бой, добьём поврежденных, утопим ещё кого-нибудь. К вечеру 17 ноября подтянется 5-й флот и море окончательно наше. Всегда прав тот, кто имеет больше прав и ОС 38 пошло на юго-юго-запад.

Ещё до рассвета подняли разведчиков и в 06.12 пришла первая великолепная новость — на дистанции 110 миль обнаружен еле ползущий авианосец, сопровождаемый парой эсминцев. Последующая дешифровка фотоплёнок показала, что это выгоревший до черноты "Кага". Хелси расцвёл, сегодняшний день станет его Трафальгаром. Пикировщики отправились добирать подранка. А вот следующие новости столь великолепными не были.

30-е соединение целевого назначения находилось под командованием старого знакомца Хелси, контр-адмирала Томаса Кэссин Кинкейда. От его судов и кораблей требовалось выполнения функций плавучей военный-морской базы. В соединении были три группы обслуживания: 30.1, 30.2 и 30.3. Каждая состояла из 12 танкеров, 2 эскортных авианосцев, 4 эскадренных миноносцев, 8 эскортных миноносцев и 3 буксиров. Кроме этого были две ремонтные группы: 30.15.1 и 30.15.2, каждая из 4 судов по ремонту боевых повреждений, 1 судна авиаремонта и плавучего сухого дока тип "ARD". В группу снабжения 30.7 входили 13 быстроходных транспортов с боеприпасами и морским имуществом. Отдельными отрядами шли госпитальные суда: "Баунтифул", "Самэритан", "Солее" и плавбазы эсминцев: "Пьемонт" и "Сиерра". Возглавляли и замыкали огромную колонну 30-го соединения группы 30.8 и 30.9 из 8 эскортных авианосцев, 4 эсминцев и 8 эскортных эсминцев и корветов каждая. Функции эскортных авианосцев были не только в охране соединения, но и при нужде в снабжении ударных авианосцев самолетами и экипажами.

Рассвет 17 ноября застал 30-е соединение целевого назначения идущим 9-ти узловым ходом и имеющим перуанский берег в 200 милях по правому борту. В 07.30 над головой появились дюжина "Каталин" "Берегового противолодочного патруля". В 07.45 радары 30.8 обнаружили несколько засветок от крупных надводных целей в 37 милях прямо по курсу. В штаб соединения ушёл запрос о принадлежности этих целей. Ответа долго не поступало, а вместо него у борта авианосца-джипа "Шипли Бей" поднялись четыре водяных столба разрывов крупнокалиберных снарядов. На горизонте возникли характерные силуэты линейных крейсеров тип "Конго". Так начался бой у мыса Паита.

Хелси узнал об этом в 08.55 из сообщения Кинкейда с просьбой о помощи, в настоящий момент их разделяла дистанция в 370 миль. Японские корабли, так же как и вчера оказались у него за спиной. ОС 38 спешно развернулось на 180 градусов и кинулось спасать свой "обоз", а невеселые новости продолжали поступать. В 11.05 Уилкокс сообщил о том, что 5-й флот вошёл в зону действия береговой авиации Галапагосских островов. Он это понял подвергшись атаке, в том числе и управляемых реактивных снарядов "Ока", правда, в отличие от действий 3-го флота вчера, удалось перехватить часть носителей ещё на подлёте. Тем не менее повреждения получили: "Саратога", "Массачусетс" и "Норт-Кэролайн". "Саратогу" придётся отправить назад в Панаму, в связи с этим его корабли наверное не смогут принять полноценного участия в артиллерийском бою с остатками японского линейного флота. Ну не смогут и не смогут, не до них сейчас, Бык-Хелси был по горло занят подготовкой ударов по японским авианосцам.

Хитрющий азиат Ямамото попытался подловить "хороших парней" на вчерашний фокус. Послал свои линейные крейсера громить 30-е соединение, а сам взял южнее и затаился. Кстати, фокус почти удался, но "Департамент грязных трюков" оказался на высоте. После сообщения Кинкейда о налете японской палубной авиации, придержали вылет своей ударной группы на предельный радиус до окончания круговой двухфазной разведки. Бинго! В 230 милях на юго-восток обнаружены авианосцы! Первая волна пошла на них. К сожалению без особого успеха, две сотни А7М2 связали боем "Хеллкэты" и разогнали эскадрильи ударных машин. Все так же как и вчера вечером, даже хуже, победных реляций не было вовсе. По всей видимости и вчерашние успехи преувеличены, потому что вражеских авианосцев насчитали десять.

Вместо ответного удара, которого все ожидали с волнением, Ямамото снова атаковал "обоз" акцентируя внимание на конвойных авианосцах. Второй за три часа массированный налёт окончательно истребил эти маленькие кораблики и джаповские линейные и легкие крейсера в сопровождении эсминцев стали хозяевами положения у берегов Перу. Началась охота на быстроходные танкеры и транспорты с боеприпасами. ОС 38 остался без снабжения посреди враждебного океана, пополнить запасы авиационного бензина и дозаправить эсминцы теперь неоткуда. Надо как можно скорее прорываться в Панамский залив, но перед этим потопить авианосцы врага. Во вторую волну собрали все что было: 276 "Хеллкэтов", 102 "Эвенджера" и 144 "Хэллдайвера". Взлёт занял почти час, благо лететь в одну сторону чуть больше 200 миль. Количество перешло в качество, ударные машины прорвались к кораблям. Сообщения лётчиков говорили о поврежденных и потопленных авианосцах. Правда в этой бочке мёда нашлась здоровенная ложка дёгтя — доклады о потерях самолетов и радио от 5-го флота.

В 13.35 Уилкокс обнаружил японские корабли и следуя вчерашнему приказу пошёл навстречу, добивать выживших. Смущало одно, что-то "выживших" слишком много. В 14.50 его единственный авианосец — "Уосп", подвергся атаке палубных самолетов. Две пятисотфунтовые бомбы и торпеда в винто-рулевую группу вывели корабль из строя. С пожаром удалось справиться, но восстановить ход, нет. Пришлось выделить для буксировки крейсер "Цинцинатти" и эсминцы в сопровождение. В 16.10 начались схватки крейсеров и эсминцев, а Олдендорф все не появляется. Очень скоро стало понятно, что у противника пять линкоров, против трёх американских. Черт подери, где Таск Форс 34?! Радиограмма, лежавшая на столе Хелси, буквально дышала возмущением и недоумением. "Where is rpt where is task force thirti four RR The world wonders"— "Где, повторяю (черт подери), где Таск Форс 34(эти грёбаные линкоры)Мир удивляется". Бык схватился за голову, никто из этих умников "Департамента грязных трюков" не удосужился известить Уилкокса о том, что планы изменились.

19 ноября 1944 года "Токийская роза" на весь мир заявила о полном разгроме 5-го флота США и о позорном бегстве остатков 3-го флота в Панамский залив. Были перечислены десятки названий потопленных авианосцев, линкоров и других кораблей, помельче. В этот раз "Роза" не врала. Мир удивляется.

И упадём мы,

И обратимся в пепел,

Не успев расцвести,

Подобно цветам

Чёрной сакуры.

Осень 1945 года не оправдала возлагавшихся на неё надежд. Грандиозное наступление союзников окончилось ничем. "Линию Зигфрида" прорвать так и не удалось. Более того, английские и американские войска попали в очень тяжелое положение в Арденнах. Немцы крупными силами контратаковали, отбросив союзников на Запад. Создалась опасность прорыва фронта и разгрома частей, которыми командовал генерал Эйзенхауэр. Черчилль прилетел в Москву просить о помощи. Если Советские войска не усилят давление под Варшавой и не свяжут немецкие резервы, то ситуация может обернуться трагически. Сталин довольно резко ответил в том ключе, что из-за очередного срыва поставок военных материалов Красная Армия к наступлению не готова. Уинстон, не ожидавший такой резкой отповеди, обиделся и уехал к себе в посольство.

Вечером Черчилль, который все еще дулся на русских союзников, отправился в Кремль. Там, в Екатерининском зале, Сталин давал в его честь грандиозный банкет. Генерал Игнаташвили, ведавший церемониалом приемов, составил особенно изысканное меню. В разложенных у каждого прибора кремовых карточках с тиснёным государственным гербом Советского Союза перечислялись блюда русской, французской и кавказской кухни.

Советский руководитель сидел в центре стола. Справа от него расположился Черчилль, слева — Гарриман. За Черчиллем сидели переводчик и генерал Алан Брук, начальник британского Генерального штаба. Еще дальше — Ворошилов.

Верховный Главнокомандующий взял бразды правления за столом в свои руки и начал произносить тосты. Ворошилов показался Бруку "отличным добрым малым, который живо говорит на любые темы", хотя в военных делах, "как ребенок". Красный маршал заметил, что выходец из Ольстера пьет не водку, а воду. Тогда Климент Ефремович попросил официанта принести бутылку водки желтоватого цвета, в которой плавал перец, и наполнил ею оба бокала.

— Пьем до дна! — сказал Ворошилов.

Бруку удалось сделать лишь маленький глоток. Русский осушил залпом сначала свой, а потом и бокал соседа. Ждать результата пришлось недолго, — сначала на лбу у него заблестели капельки пота, потом они потекли по лицу. Он помрачнел, нахмурился, сидел и молча смотрел прямо перед собой. Казалось что маршал в любую минуту может упасть под стол. Не тут-то было! Ворошилов продолжал сидеть как ни в чем не бывало, только молчал и ни на что не реагировал. Пьяница с лицом ангела погрузился в навеянное перцем забвение. Это не укрылось от Сталина, который всегда все замечал. Он произнес тост в честь Климента Ефремовича, "на иронию которого западные гости не обратили внимания". Ворошилов является одним из главных организаторов Красной Армии, и Сталин хотел бы сейчас поднять бокал за первого красного маршала. Вождь улыбался, как злой старый сатир. Молотов и остальные советские участники банкета прекрасно знали, что четыре года назад "первый красный маршал" расписался в собственном бессилии и сейчас находился в вечной опале. Неожиданно раздался шум. Телохранитель Черчилля, коммандер Томпсон, неловко откинувшись на спинку стула, выбил из рук официанта поднос с мороженым. Оно заляпало Климента Ефремовича с головы до ног. Иосиф Виссарионович очень смеялся.

Банкет шёл своим чередом, а в час ночи Сталин пригласил Черчилля пообщаться вдвоём. Оба лидера уединились в небольшом, изящно обставленном и выдержанном в зеленых тонах кабинете, примыкавшем к Екатерининскому залу. За коньяком и кофе, дымя огромной бирманской сигарой, Черчилль завёл разговор о новом японском оружии которое было применено в Перл-Харборе 22 сентября. Кораблей затонуло немного, но есть одна странность. Умирают люди. Британские ученые предполагают наличие невидимых лучей которыми заражено все, что оказалось в зоне действия взрыва. Сталин заинтересованно спросил:

— Разве с этими лучами ничего поделать нельзя? Как-то убрать эту заразу? Ведь иначе целый огромный флот становится бесполезным.

— Американцы пытаются смыть все морской водой, но пока толку нет. Лучи остаются, а свежие экипажи поступившие на корабли начинают болеть. Ни о каких боевых походах не может быть и речи. — Премьер министр печально вздохнул.

— А как вы думаете, у немцев такое оружие уже есть?

— Они стремятся его создать, но мы всячески этому противодействуем. Большая часть ударов тяжелых бомбардировщиков направлена именно на это. Вот почему самолетов не хватает на фронте. Вот почему нам сейчас нужна помощь.

Черчилль принялся рассуждать о том, как важно сохранить сотрудничество трех держав сейчас и в послевоенное время. В сложившейся обстановке, когда СССР может повлиять на бои в Европе, важно было убедить Сталина в том, что его приняли в компанию западных демократий.

— В будущем мире, ради которого наши солдаты проливают кровь на бесчисленных фронтах, — говорил британский премьер своим, рассчитанным на историю, высокопарным слогом, — наши три великие демократии продемонстрируют всему человечеству, что они как в военное, так и в мирное время останутся верны высоким принципам свободы, достоинства и счастья людей. Вот почему я придаю такое исключительное значение добрососедским отношениям между возрождающейся Польшей и Советским Союзом. Из-за свободы и независимости Польши Британия вступила в эту войну. Англичане чувствуют моральную ответственность перед польским народом, его духовными ценностями. Важно и то, что Польша — католическая страна. Нельзя допустить, чтобы внутреннее развитие там осложнило наши отношения с Ватиканом...

— А сколько дивизий у папы римского? — внезапно прервал Сталин рассуждения Черчилля.

Премьер осекся, подвигал бульдожьей челюстью и тонко усмехнувшись, ответил.

— Зачем ему дивизии? За ним стоит сам Господь Бог.

— Бога нет. — Веско сказал недоучившийся семинарист. — Вместо Него теперь танковые дивизии...

Словно в ответ на его слова, за плотно занавешенными окнами мигнуло небо. Мертвенный свет упал на лица обоих великих людей. Вихрем вынесло стекла и старинный Кремль стал рушиться вовнутрь себя.

"Хейнкель" He.277b-5/r-2 был уникальным самолетом, при взлетной массе в 44 тонны он имел дальность до 6000 км и мог забираться на высоту 15 000 м. При этом максимальная скорость доходила до 560 км/час, а крейсерская 460 км/час. Со специально переоборудованного борта Nr.258, H-ABIH было снято все оборонительное вооружение, а в увеличеный отсек помещалась вундербомба массой 6 тонн. Этот вылет готовился в невероятной спешке под надзором офицеров из ведомства Гиммлера. Бомбардировщик стартовал 19 октября в 21.30 с аэродрома под Кёнигсбергом. Линию фронта пересекли на высоте 11 500 м и взяли курс на столицу СССР. Обогнув город по дуге, вошли в зону Московского ПВО с востока и начали снижение до 7000 м. Противодействия не было, прицеливанию никто не мешал. В 01.25 20 октября 1945 года атомная бомба была сброшена на центр Москвы. Через трое суток по той же схеме был атакован Лондон.

"Фюрер германской нации" мстительно потирал потные ладошки. Большевики и западные плутократы получили своё. В Фюрербункере царило праздничное настроение и это как-то примиряло с некомфортностью берлинского убежища.

По планам Гитлера основным командным пунктом на этом этапе борьбы должен стать Кельштайнхаус в Баварских Альпах. Это была сеть подземных убежищ венчаемая уютным "Чайным домиком" на вершине горы. Именно там разрабатывались планы и там было проведено совещание перед "Решающим наступлением на Западе". Весь участвовавший в предстоящей операции начальствующий состав, включая командиров дивизий, 21 и 22 сентября был вызван Гитлером в его резиденцию под названием "Орлиное гнездо", возле Цигенберга, земля Гессен.

Роммель вспоминал. "Мы приехали туда 21 сентября. В "Орлином гнезде" нас встретили фельдмаршалы Рундштедт и Модель. Генерал-полковник войск СС Зепп Дитрих тоже был там. Кроме армейских генералов, были вызваны генералы СС и командиры танковых дивизий СС. Стульев не хватило, и генералы СС услужливо уступили места своим старшим армейским коллегам, а сами остались стоять. Тогда у некоторых армейских создалось впечатление, что к каждому из них приставлен офицер СС.

Состав собравшихся был очень пёстрым. На одной стороне зала сидели генералы — опытные солдаты, многие из которых прославили свои имена в прошлых сражениях, все прекрасные специалисты, люди, уважаемые своими войсками. Напротив них расположился верховный главнокомандующий вооружёнными силами — сутулая фигура с бледным, одутловатым лицом, сгорбившаяся в кресле. Руки у Гитлера дрожали, а левая то и дело судорожно подёргивалась, что он всячески старался скрыть. Это был больной человек, явно подавленный бременем своей ответственности. Его физическое состояние заметно ухудшилось со времени нашей последней встречи в Берлине. Когда Гитлер ходил, он заметно волочил одну ногу.

Рядом с ним сидел Кейтель, уже старик, переутомлённый, изнурённый чрезмерным трудом. Раньше у него было натянутое выражение лица, чопорная осанка. Теперь, истощённый духовно и физически, он выглядел иначе. Когда он разговаривал с офицерами, собиравшимися небольшими группами, в его голосе проскальзывали нетерпеливые и раздражительные нотки. Судя по замечаниям Кейтеля, он не столь усиленно, как Йодль, занимался разработкой планов и разносторонней подготовкой к "решающей" операции.

Свою речь, продолжавшуюся полтора часа, Гитлер начал тихим, нетвёрдым голосом.

— Отсюда, именно из этой Альпийской Крепости мы дадим им последний бой. Мы их уничтожим. Мы применим Вундерваффе, а после этого наступит долгожданный мир...

Постепенно он стал говорить более уверенно, и это отчасти сгладило первое впечатление, которое произвёл его вид на тех, кто не встречался с ним в последние месяцы и хорошо не знал. И всё-таки казалось, что мы слушаем тяжело больного человека, страдающего полным расстройством нервной системы."

Совещание закончилось 22 сентября и военначальники разъехались к своим войскам, а 23-го англичане нанесли удар.

Более 500 тяжелых британских бомбардировщиков под прикрытием истребителей, днём, засыпали бомбами всю округу. ПВО Рейха, сосредоточенное вокруг промышленных центров и крупных городов, не смогло отразить налёт. "Фюрер" укрылся в бункере, но англичане применили сверхбомбы "Толлбой" и "Гранд Слэм", дававшие сейсмический эффект, убежища частично обвалились. Гитлер не пострадал, но пробыл под завалом более суток. Извлекли его в невменяемом состоянии, с трудом ориентирующимся в окружающей действительности, и это он легко отделался. Кейтелю раздавило грудную клетку бетонной плитой. Безопасных мест не оставалось и пришлось перебираться в Берлин.

Изначально предполагалось, что Фюрербункер в большей степени будет использоваться лишь как защищённая квартира Гитлера под Рейхсканцлерией, где он мог отдыхать, не опасаясь налетов авиации союзников. Фюрер должен был руководить страной и боевыми действиями из своего кабинета в Имперской канцелярии, куда можно было попасть через бункер. Только в случае опасности Гитлер и его приближённые могли быстро спуститься в убежище. Остальные сотрудники Имперской канцелярии должны были укрываться в других местах.

Системы отопления предусмотрено не было. Нормальная температура обеспечивалась лишь за счет подогрева воздуха в системе вентиляции. Бедой Фюрербункера, как и большинства подземных сооружений, были грунтовые воды, уровень которых в Берлине весьма высок. Именно по этой причине сооружение при строительстве не стали опускать слишком глубоко. Вода по дренажной системе насосами отводилась за пределы бункера. И все же в помещениях было довольно сыро, что явно не прибавляло здоровья его обитателям. Бункер не был оснащен туалетами, поскольку находился ниже уровня городской канализации. И только для "фюрера" и Евы Браун был сделан персональный туалет с ручным удалением отходов. Остальные обитатели бункера должны были пользоваться туалетами Имперской канцелярии. Ни для работы, ни для постоянного нахождения значительного числа людей Фюрербункер не был предназначен и приспособлен.

Адольф Гитлер перебрался в Фюрербункер 26 сентября и первое время периодически покидал его, выбираясь на поверхность в Рейхсканцелярию. Однако, 11 октября 1945 года, после грандиозного налёта на Берлин американской авиации, перестал появляться на поверхности окончательно. Тем временем наступление на Западе развивалось по плану. Успешность операции была налицо, ещё одно усилие и немецкие танки вырвутся на оперативный простор и помчатся к Антверпену. Именно в этот момент криптологическая служба Абвера вскрыла сообщения о подготовке посещения Москвы британским премьером Черчиллем. По этому поводу в Фюрербункере было собрано совещание на самом высоком уровне. Гитлер требовал нанести ядерный удар и одним махом покончить с политическим руководством СССР и Британии.

Первым отреагировал Геринг:

— Тяжелые бомбардировщики, становой хребет Люфтваффе, готовы выполнить любое задание, мой Фюрер.

Возражал Шпеер, лично отвечавший за ядерную программу Рейха.

— Испытания ещё не проведены, мы не знаем как поведёт себя Чудо-оружие, мы даже не знаем, произойдёт ли взрыв.

Гитлер взбеленился:

— Шпеер, вы же мне говорили, что наша "пушечная система" абсолютно идентична японской.

— Это так. Но испытания...

— Японцы уже взорвали американский флот. Чего ещё вам нужно? Считайте испытания пройденными.

— Но там были другие условия...

— Шпеер!!! Ничего не хочу слушать, устройство должно сработать! Обязано! В противном случае всех участников проекта, всех этих полуевреев, ждёт газовая камера. Шпеер, я не посмотрю на нашу многолетнюю дружбу, вы тоже пострадаете. Я вам это обещаю!

Министр вооружений как-то судорожно всхлипнул, повернулся и вышел из комнаты. Он, скрипя зубами, отправился готовить боевое применение первой германской урановой бомбы.

Эффект превзошёл самые радужные ожидания. Кроме политических лидеров под радиоактивными развалинами Кремля оказались начальники штабов обоих враждебных государств. В обеих странах начался управленческий коллапс, элиты спешно делили власть, а войска не предпринимали каких-либо решительных действий. Надо было ковать железо, пока горячо. Шпеер не посмел возражать против "Лондонской акции". Ночью, 24-го октября, над Тауэром взорвалось Вундерваффе. К сожалению Георг VI уцелел, но центр английской столицы пожирало дьявольское пламя. Это была месть за ужас, посетивший "фюрера" под развалинами Кельштайнхауса.

Праздничное настроение вылилось в очередной бесконечный монолог Гитлера перед немногими слушателями. На этот раз он говорил о своих внутренних политических противниках. Он говорил: -"...что на те семьи, которые играют особенно значительную роль в политической жизни, распространяется принцип коллективной ответственности. И если выходец из такой семьи использует свое политическое влияние во вред фюреру, то вполне естественно, что кара должна также пасть и на головы всех остальных членов этой семьи. В конце концов, что мешало им заблаговременно отмежеваться от этого подрывного элемента?

Японцы настолько строго придерживаются принципа ответственности всей семьи, что для них является чем-то само собой разумеющимся стремление любой семьи, члены которой занимают важные государственные или военные посты, удержать всех, кто связан с ней родственными узами, от каких бы то ни было поступков или действий, могущих причинить ущерб Японии. Если же это не удается и "непутевый отпрыск" дискредитирует в глазах нации эту семью, то все взрослые мужчины в роду совершают харакири, чтобы спасти честь семьи".

Его мысль сделала зигзаг: — " И вообще, наша беда в том, что мы исповедуем не ту религию. Почему бы нам не перенять религию японцев, которые считают высшим благом жертву во славу отечества? Да и магометанская подошла бы нам куда больше, чем христианство с его тряпичной терпимостью".

Праздничное настроение продлилось недолго. В Бельгии американцы нанесли контрудар, вместо продвижения вперёд начались затяжные бои. К тому же, утром 1 ноября был произведён очередной налёт "тысячи бомбардировщиков", когда под прикрытием 785 истребителей Р-51 "Мустанг" над Берлином появились 950 "летающих крепостей". Их встретил огонь 610 артиллерийских и ракетных зенитных батарей и 820 истребителей, из которых не менее 200 были "Швальбе" — Ме.262. Американцы понесли внушительные потери, почти 150 бомбардировщиков, но на городские кварталы рухнуло 2298 тонн бомб, распахав районы Темпельхоф и Шёнеберг, а также центр города. Количество жертв среди населения в этот день исчислялось тысячами — фюреру доложили о 25 000 убитых. Воздушные бои прекратились к двум часам дня, на одиночные самолеты фотоконтроля, летающих без бомб, особого внимания не обращали. Жители были мобилизованы на срочные работы по разбору завалов, эвакуации раненых, пожарные и солдаты боролись с огнём. В 15.40 над центром Берлина взорвался плутониевый "Толстяк" мощностью в 19 килотонн. Это была катастрофа национального масштаба, количество убитых и раненых не поддавалось никакому исчислению. Но Гитлер был жив!

Фюрербункер устоял. Пятиметровый бетонный свод спас всех кто находился внутри. Правда были разрушены оба выхода — главный завалило развалинами Рейхсканцелярии, а запасной осел в грунт. Сохранилась и телефонная связь. Из Бункера сообщили, что отключилась электроэнергия, а запасные генераторы запустить не представляется возможным. Вентиляционные шахты тоже разрушены. Встали насосы, грунтовые воды смешанные с фекалиями Берлинской канализации поступают вовнутрь. На спасение "фюрера" были посланы солдаты СС из пригородов и военнопленные ближайших к Берлину концлагерей. Тщетно. Через двое суток телефонная связь прервалась, а ещё через двое, когда наконец был расчищен запасной выход, спасателей встретила только вонючая вода.

Гитлер утонул в дерьме.

Хотя смерть "Фюрера Германской нации" для всех посвящённых была несомненной, радиостанции Рейха в официальном коммюнике объявили его "Пропавшим безвестно" во время "варварской бомбардировки Берлина". В этом же сообщении говорилось о том, что функции руководителя правительства переходят к рейхсмаршалу Герману Вильгельму Герингу. Это не вызвало возражений и неприятий, закон от 29 июня 1941 года продолжал действовать. Согласно этому документу Геринг официально назначался наследником Гитлера "на случай его смерти или в том случае, если он по какой-либо причине окажется не в состоянии выполнять свои обязанности даже на короткий срок". Заняв посты рейхспрезидента и верховного главнокомандующего "Летающий боров" выступил по радио с "Воззванием к немецкому народу и всему цивилизованному человечеству". Основной мыслью заявления было предложение о прекращении огня. История повторялась, Германия не исчерпав всех возможностей для войны, стремительно теряла волю к сопротивлению. Во всяком случае так решили в Белом Доме и Виндзорском замке. Президент Трумэн провёл консультации с премьер-министром Климентом Эттли, заменившим погибшего Черчилля.

Британия с радостью ухватилась за возможность сделать перерыв в войне. Потери понесённые Имперским Генеральным штабом в Москве и гибель ряда высокопоставленных военных и чиновников во время "Большого Взрыва" в Лондоне ещё не были должным образом скомпенсированы. Фельдмаршал Александер оставил свой пост Верховного Главнокомандующего союзными войсками на Средиземноморье, но Имперский штаб ещё толком не принял. Именно об этом Эттли рассказал президенту и добавил, что: "Неплохо бы ещё узнать мнение русских". Сделать это оказалось непросто, у русских был традиционный бардак. В отличие от Гитлера, Сталин не озаботился назначить преемника, наверное собирался жить вечно.

Основой государственной власти в СССР было Политбюро — руководящее звено центрального партийного органа ЦК ВКП(б). Этот орган определял политику партии и по сути правил страной. Во время злосчастного банкета в Кремле погибли члены Политбюро: Сталин, Молотов, Кагано́вич, Ворошилов и Андреев, в живых остались Жданов, Калинин, Микоян и Хрущёв. Как только прошла первая паника и стало ясно, что "любимый вождь всех времён и народов" мертв, зашевелился Жданов. Из радиоактивной Москвы в голодный Ленинград потянулись партийные аппаратчики, готовить внеочередной пленум. И все бы было чинно-благородно, если б партийное болото не взбаламутил член ЦК ВКП(б), кандидат в члены Политбюро, генеральный комиссар госбезопасности, Герой Социалистического Труда, бессменный заместитель товарища Сталина в Государственном Комитете Обороны, постоянный советник Ставки ВГК вооружённых сил СССР, куратор Советского ядерного проекта — Лаврентий Павлович Берия. Под личным управлением этого достойного товарища была сосредоточена колоссальная власть и колоссальные ресурсы, которыми он не замедлил воспользоваться. Делегаты внеочередного пленума, испуганно оглядываясь на крепких молодых людей, контролировавших актовый зал Смольного, без звука утвердили новый состав Политбюро. Генеральным секретарем и Верховным Главнокомандующим был единодушно выбран Михаил Иванович Калинин — всеми любимый Всесоюзный староста, а председателем Совнаркома и председателем Главного Комитета Обороны достойный товарищ Берия. В состав верховного органа, под бурные и продолжительные аплодисменты, вошли Мехлис и Булганин. Энергичный генеральный комиссар госбезопасности закрепился на вершине пищевой цепочки. "Тяжеловесы": Жданов, Микоян и Хрущёв призадумались, все это им крайне не нравилось. Обойдённые в распределении власти военные кипели праведным гневом — член ЦК, Маршал Советского Союза Тимошенко так и остался всего лишь членом, а во главе Страны и Армии вот-вот встанет ненавистный НКВД-ешник. Как гнойный фурункул начал зреть партийно-военный заговор, энергичного выскочку — генерального комиссара надо устранить, и как можно быстрее, а то он всем покажет "Мать Кузьмы".

На фоне этих волнующих событий пришёл запрос от американского президента о судьбе войны с Германией. В Политбюро охнули, за всеми хлопотами забыли назначить наркома иностранных дел, Молотова то больше нет. Вот так Макси́м Макси́мович Литви́нов снова стал наркомом. Этим назначением "тяжеловесы" начали свою нелегкую битву с НКВД. Следующим шагом подковерной борьбы стали решения о судьбах мира и войны. После долгих препирательств постановили — требовать от немцев безоговорочной капитуляции, а если не получится, то отобрать Восточную Пруссию и обкладывать их такой контрибуцией, чтоб вовек не расплатились. То же самое касалось румын, венгров, итальянцев и финнов. Жаль только, что войны с Японией нет, а то бы и у тех потребовали Маньчжурию. Вот такие соображения и отправили союзникам, пусть готовят переговоры в Швейцарии.

В ноябре 1944 года Франклин Делано Рузвельт перед президентскими выборами остановился на кандидатуре Трумэна на пост вице-президента. Демократическое партийное руководство решительно высказывалось против повторного избрания вице-президента Генри Уоллеса. 20 января 1945 г. начался четвёртый срок Рузвельта. Трумэн вступил в полномочия вице-президента, а уже 12 апреля 1945 г., когда Рузвельт умер, Гарри Трумэн стал президентом США. Во второй день своего президентства он заявил репортерам: "Ребята, если вы когда-нибудь молились, то помолитесь за меня. Не знаю, сваливался ли на вас снежный сугроб, но когда вы спросили меня, что произошло, мне показалось, на меня упали месяц, звезды и все планеты".

Трумэн крайне нуждался в опыте ведения международной политики. Вокруг было немало советников Рузвельта, но президент унес с собой в могилу самые сокровенные замыслы и тайны — он был подлинным и единоличным главой американского внешнеполитического курса. Если Гопкинс и напоминал полковника Хауза при президенте Вильсоне, то именно в этот момент почти полная потеря здоровья лишила его необходимой энергии. С другой стороны Черчилль нуждался в Трумэне, а Трумэн — в помощи британского премьера. Нет сомнений, что для прежнего сенатора из глубинного штата Миссури Черчилль был величиной наполеоновского масштаба, и он относился к нему — по крайней мере на первом этапе, с высочайшим пиететом. Первые же слова Черчилля Трумэну раскрывают суть его подхода: "Важно как можно скорее показать миру единство наших взглядов и действий".

Англичанам в чрезвычайной степени способствовало то обстоятельство, что президент Трумэн стремился максимально сократить недели и дни своего внешнеполитического ученичества. По существу, в то решающие полугодие у Трумэна были четыре авторитета, основываясь на взглядах которых он формировал свою политику. Это были: адмирал Леги, стоявший значительно жестче и правее основного состава советников и министров; посол Гарриман, который более всего боялся, как бы либерал из глубинки Трумэн не оказался слишком мягким; госсекретарь Стеттиниус, не сомневавшийся в том, что Трумэн назначит собственного главу внешнеполитического ведомства; четвертым источником информации, идей и концепций для Трумэна стал всеми признанный мастер своего дела Уинстон Черчилль. Британский лев не упустил золотой возможности воздействовать на взгляды нового лидера Запада.

Взгляды эти новизной не отличались — победа в войне любой ценой и установление пананглосаксонского влияния на всю планету. Первостепенной задачей конечно было восстановление контроля над ключевой точкой морских коммуникаций — Мальтой. Без неё невозможно овладеть Средиземным морем. Проблемы американцев в Тихим океане беспокоили Черчилля постольку-поскольку, время японцев ещё не пришло. Уничтожим немцев и итальянцев, а потом, вместе с русскими, сравняем острова японских дикарей с волнами океана. Или не сравняем. Британский премьер-министр предложил Трумэну дать возможность японцам выйти из войны, сохранив, в определенном смысле, их воинскую честь. Однако президент США не согласился с его мнением. Ему объяснили, что хитроумный премьер хочет придержать против своих союзников азиатскую дубину. Поэтому Гарри Трумэн сказал, что после нападения на Перл-Харбор едва ли уместно говорить о воинской чести японцев.

Новоиспечённый президент повел речь об "ужасной ответственности, которая ложится на него, когда рекой проливается американская кровь". Сообщения с Европейского театра военных действий вызывали большую обеспокоенность. За полтора года, с сентября 43-го, безвозвратные потери США достигли почти 400 000 человек. Немцы проявляли невероятное упорство. Особенно отчаянной была битва в марте-июне 1945 года за Антверпен, во время которой погибло, пропало без вести и было ранено почти 100 тысяч Джи Ай (огромные, по американским меркам потери). Но Уинстон сумел виртуозно распорядиться своим авторитетом. Соединенные Штаты согласились ещё более расширить участие в войне. "Простолюдин из Миссури" оказался воинственным парнем, он отдал приказ довести американский контингент во Франции до 100 дивизий и решительно атаковать Гавайи.

США вышли на пик своей индустриальной и военной мощи. Это проявлялось во всем. Уже в начале июня 45-го года англо-американская эскадра вошла в Средиземное море. Итальянцы были биты и загнаны в свои порты. По мальтийским укреплениям две недели работали "Летающие Крепости", а потом был десант. Пять дней боев и над островом снова взвился "Юнион Джек". Под Командованием сэра Александера, войска Союзников атаковали Грецию. В Афинах вспыхнуло восстание, немцы, болгары и итальянцы отступили с Пелопонесского полуострова.

Панамский канал полноценно заработал зимой 44-45 г.г. и 3-й флот смог восстановить свою численность. Под командованием Быка-Хелси снова были два десятка ударных авианосцев и дюжина быстроходных линкоров и линейных крейсеров. Десантные силы насчитывали 6 дивизий и полтора миллиона брутто-тонн транспортного тоннажа. 30-е соединение целевого назначения воссоздано с нуля. К августу все было подготовлено для очередного генерального сражения за обладанием Тихим океаном. По данным разведки выходило, что японцы ввели в строй ещё четыре авианосца и полностью компенсировали потери после битвы при Галапагосах. Кроме этого, от немецких пленных были получены невнятные сведения о каких-то "посланцах богов", которые якобы помогают джапам. По всей видимости слухи не совсем лишены оснований, японский фильм, просмотренный Трумэном претендовал на роль таинственного артефакта. Некоторые эпизоды так и не были внятно объяснены "яйцеголовыми". Адмирал Кинг — командующий ВМС США, всерьёз опасался очередных смертельных неожиданностей от азиатов. Успокаивало только одно, у американцев вот-вот появится "Большая дубинка".

25 апреля Гарри Трумэн, ознакомившись с подготовленным для него докладом о сверхсекретном "манхэттенском проекте", четко высказал согласие относительно необходимости его реализации. К сожалению самый крупный в истории США технологический проект, на осуществление которого уже было израсходовано два миллиарда долларов и привлечено 200 тысяч человек, дал сбой в 44-м году. Была вскрыта разветвлённая шпионская сеть, снабжающая Сталина самой свежей информацией. Пришлось хорошенько потрясти всех ученых и техников на предмет лояльности, но сейчас неблагонадежных уже не осталось и "Манхэттен" близок к завершению. Обладание таким оружием, о котором кстати было упомянуто в японском фильме, поможет преодолеть все азиатские "штучки-дрючки".

Ожидаемого грандиозного морского сражения не произошло, джапы просто отступили, бросив Оаху почти не разрушенным. Сначала было опасение, что это какая-то ловушка. Проверяли все. Вытралили несколько десятков различных мин, водолазы обследовали многочисленные затопленные корабли и суда, начиная от "Аризоны" до занюханного буксира. Ничего. Авиаразведку теперь ежедневно проводили на радиус 1000 км, подводные лодки несли дежурство на подходах к базе постоянно. Прошерстили население островов, вылавливая вражеских агентов. Все мыслимые угрозы были нейтрализованы и американский флот с триумфом вернулся в Перл-Харбор....чтобы быть немедленно взорванным. Ненавистные японцы первыми применили ядерное оружие.

В ответ, 30 сентября, на базе ВВС в Аламогордо, в пустыне штата Нью-Мексико, осуществлён американский ядерный взрыв, результаты которого "превзошли все ожидания". Теперь у Трумэна не было никаких сомнений относительно эффективности атомной бомбы, которую раньше даже адмирал Леги называл "самой большой ерундой, которая никогда не сработает". Оставалось только решить, по кому должно быть применено новое оружие. До Токио дотянуться не представлялось возможным, значит Берлин. Пока шла подготовка, немцы опередили и ударили по Москве и Лондону. Президент Трумэн разом лишился двух важнейших советников: Черчилля и Гарримана. В Вашингтоне началась настоящая истерика, ещё немного и атомный ужас достанет территории США! Атаковать! Атаковать незамедлительно!

К всеобщему облегчению ядерная бомбардировка Берлина поставила все на свои места. Гитлер сгинул и Германия запросила мира. Давно бы так. Теперь оставалось решить, а каким должен быть этот новый мир? Мир, в котором три величайших национальных лидера погибли меньше чем за месяц. Мир, в котором кажется не осталось безопасных мест.

— Лаврентий, если не ты, то кто же? — Анастас Иванович Микоян нервно прохаживался по крохотному кабинетику Берия, единственному месту ленинградской квартиры где можно было поговорить без посторонних.

Генеральный комиссар госбезопасности сидел в темном углу, молчал и только недоверчиво поблескивал стеклышками пенсне в сторону "Кавказского земляка".

— Ну не мне же ехать? Я кто такой? Торгаш из Внешторга. Ни опыта, ни авторитета. Про Калинина и речь вести смешно. Он там такого напереговаривает, вовек не расхлебаем. Литвинов. Сам знаешь, скрытый враг. Оглянуться не успеем, начнёт на американцев работать. Ты совсем другое дело, по их меркам премьер-министр с функциями министра вооружений. По сути первое лицо государства.

— Анастас, ты зачем меня уговаривать приехал? Сговорились за моей спиной? Ты думаешь товарищ Берия глупый? Думаешь товарищ Берия совсем дурак? Когда в стране черт знает, что творится. Когда военные волками смотрят, уехать из страны? Да в мое отсутствие Жуков себя Бонапартом вообразит и в Ленинград на белом танке въедет. Хозяина нет и только страх перед мной их сдерживает. Мало их стреляли. А за войну совсем распустились, волю почувствовали, совбаре. Пусть Литвинов один едет, а если не справится, то мы его накажем. Сурово накажем.

Микоян в отчаянии аж руками всплеснул.

— Лаврентий, ты что, совсем не понимаешь? Там сейчас будут решаться судьбы мира. Мира! Тот кто сумеет добиться преимуществ, тот войдёт в историю. Его политический авторитет станет непоколебим. Вернувшийся с переговоров победителем станет несменяемым генсеком. Навсегда станет! Если мы сейчас не займём главного места в Европе, товарищ Сталин в гробу перевернётся, а народ нас проклянет. Лаврентий Палыч, если не ты, то кто же? А Литвинова с собой возьмёшь, пусть на подхвате будет. — Сказал и рухнул на стул. В кабинетике повисла тяжелая тишина и только слышно было как мерно стучат ходики.

— Сговорились. Сговорились. — Берия враждебно зыркнул из своего угла. — И без товарища Берия ничего не можете. Бездельники. Ладно. Вот мои условия. Возвращаете мне НКГБ вместе с Меркуловым и Кобуловым. Пока меня не будет, они за всем присмотрят. Возвращаете СМЕРШ, вместе с Абакумовым, он присмотрит за ГБ-ешниками. Так оно всем спокойней будет. Завтра на Политбюро утвердите. Если упираться не будете, так и быть, съезжу на переговоры. Наведу порядок в Европе.

Рейхспрезидент и рейхсмаршал Герман Геринг выглядел обескураженным, он кажется даже похудел и осунулся от волнения. Во всяком случае роскошный светлый мундир как будто стал ему велик и висел неопрятными складками. Волноваться было от чего, вопреки всякой логике, Союзники, вместо ведения сложных дипломатических переговоров предъявили безапелляционный ультиматум — демилитаризация и денацификация. Хотя появлению такого заявления не предвещало ничего.

"Воззвание к немецкому народу и всему цивилизованному человечеству" сделанное Герингом по радио 12 ноября 1945 года было услышано на Западе. Через Швейцарский "Красный крест" удалось быстро договориться о временном прекращении огня и о начале мирной конференции. Местом проведения определили ту же Швейцарию, всем знакомую Лозанну. Страны Оси согласовали присутствие своих представителей — Геринг, Муссолини и Мацуока. От Венгрии, Румынии и Финляндии прибывают министры иностранных дел с правом совещательного голоса. Очень быстро выяснилось, что Союзников будут представлять президент Трумэн и премьер-министры Эттли и Берия. Они собрались в Лозанне ещё 27 ноября и вели консультации между собой, а 2 декабря начались собственно переговоры между враждующими сторонами.

Первым выступил рейхспрезидент, считающий себя "старшим партнером Оси". Его речь основывалась на том утверждении, что все лица, начавшие эту войну уже мертвы и больше не осталось никого, кто хотел бы войну продолжать. Сама же война противна народам, против своей воли втянутым в мировую бойню. Исходя из этого предлагается заключить мир "без аннексий и контрибуций" и уточнить границы и судьбу захваченных всеми сторонами территорий. Не смотря на бравый вид и уверенный тон, Геринг и сам не верил в то что говорил, он был реалистом. Ещё в 42-м году он сказал министру вооружений Шпееру: "Если после этой войны Германия сохранит границы 1933 года, можно будет сказать, что нам крупно повезло". Тем приятнее было услышать ответную речь британского премьера, который выразил удовлетворение от самого факта начала переговоров и понимания всеми сторонами невозможности продолжения войны, особенно с применением нового бесчеловечного оружия. Эттли заявил, что Союзники разделяют общее стремление к миру и готовы рассматривать все предложения, не настаивая на аннексиях территорий и не выдвигая требований контрибуций. Миролюбивая речь господина рейхспрезидента услышана и должна быть обдумана. Высокие договаривающиеся стороны просят сделать перерыв до завтрашнего утра для выработки предложений по "Соглашению о мире". Представители Оси разошлись, окрылённые надеждой, что "платить за разбитые горшки" им не придётся. А утро 3 декабря 1945 года началось с того, что президент Соединенных Штатов, даже не вставая с места, очень жестко сказал, что обсуждения мирных соглашений возможны при единственном условии — демилитаризация и денацификация Германии. В случае отказа, немедленное продолжение войны, при этом если страны Оси попытаются ещё раз прибегнуть к урановому оружию, то Союзники готовы применить все свои средства, включая химические и бактериологические. С сего дня урановое оружие объявляется вне закона. Твердо, безапелляционно и бескомпромиссно. Было от чего похудеть и осунуться.

Ёсукэ Мацуока был похож на старую, грустную обезьяну. То что он говорил, веселым тоже назвать было трудно.

— Ещё в 42-м году Его Величество предупреждал, что в войне будет применено новое оружие, небывалой мощности. Он говорил, что это оружие поставит цивилизацию на грань существования, что безопасных мест на Земле не останется. Вы не поверили. Отказались от мирных переговоров. Теперь, когда пророчество Императора сбылось, вы напуганы и требуете запрещения этого оружия. Что же, Япония может согласиться с таким предложением, давайте продолжим воевать авианосцами и линкорами. Только кто вам сказал, что урановое оружие, силою в десятки килотонн, единственное? Что нет другого? В десятки мегатонн?

Этот разговор вёлся в кулуарах Лозаннской конференции, между Трумэном и Эттли с одной стороны и японским посланником с другой. Разговор шёл по английски и не присутствовали ни переводчики, ни секретари. После последней фразы Мацуока, Президент и Премьер озабоченно переглянулись. Первым отреагировал англичанин.

— Правильно ли я вас понял? Вы хотите сказать, что Япония обладает оружием ещё более мощным, чем было применено до сих пор?

— Нет, неправильно. Я всего лишь спросил, уверенны ли вы, что урановое оружие единственное из возможных? Мы уже уничтожили два флота США, вы готовы построить третий и снова бросить его против нас. Смею вас уверить, третий флот мы тоже сумеем уничтожить, не прибегая к тому, что вы сейчас хотите запретить. Ваше Превосходительство, — японец теперь обращался к Трумэну и странное дело, он теперь не был похож на обезьяну, а скорее напоминал какого-то восточного божка. Древнего и мудрого. — Ваше Превосходительство, господин президент, не сочтите за труд записать несколько фраз. "Дейтерий-Тритиевая реакция. Боевое устройство включает в себя два компонента: триггер и контейнер с термоядерным горючим. Триггер — это небольшой плутониевый заряд ядерной мощностью в несколько килотонн. Это примерно то, что вы взорвали над Берлином, но поменьше. Назначение триггера — создать необходимые условия для инициирования термоядерной реакции — высокую температуру и давление.

Контейнер с термоядерным горючим — основной элемент оружия. Внутри него находится термоядерное горючее — дейтерид лития-6 — и, расположенный по оси контейнера, плутониевый стержень, играющий роль запала термоядерной реакции. Оболочка контейнера может быть изготовлена как из урана-238 — вещества, расщепляющегося под воздействием быстрых нейтронов (>0,5 МэВ), выделяющихся при реакции синтеза, так и из свинца. Контейнер покрывается слоем нейтронного поглотителя (соединений бора) для защиты термоядерного топлива от преждевременного разогрева потоками нейтронов после взрыва триггера". Вот собственно и все. Теллер, это ваш учёный-физик, ещё в 41-м обсуждал теорию такой реакции. Передайте эту запись вашим ученым, а после их комментариев продолжим беседу. Если вы не возражаете.

Лаврентий Павлович Берия выглядел очень уверенно и просто лучился самодовольством. Неожиданностей не произошло. Американцы и англичане оказались вполне вменяемыми людьми, чётко понимающими чего они хотят готовыми идти на уступки Советскому Союзу в будущем мироустройстве. Фашисты ожидаемо чувствовали себя проигравшими и ловчили по-мелкому, пытаясь сохранить осколки своей власти. В Ленинграде тоже все шло неплохо. Как и предполагалось, Жданов начал встречаться с Мерецковым, тот в свою очередь с Тимошенко. Говорили осторожно, но анализ записей бесед показывал — готовят переворот. Подумать только, и двух месяцев не прошло как Хозяина не стало, а эти уже головы подняли. Ну да оно и к лучшему, меньше работы. Сейчас поднятые головы поотшибаем, остальные в чувство придут. После такого можно будет и Политбюро заняться. Жданова и Хрущева вывести, Микояна пока оставить, он хоть работать умеет, а не только штаны просиживать на совещаниях. Влодзимирский прислал список кандидатов на срочный арест — восемнадцать генералов и полковников. Не хочется торопиться, такие дела лучше проводить в своё присутствие, но время не терпит, как бы эти вояки дров не наломали. Подумав ещё немного, товарищ Берия дал команду взять под следствие шпионов и предателей, проникших в родную Красную Армию.

Это была грубейшая ошибка. Военные, в условиях отсутствия генерального комиссара и подзуживаемые партаппаратом, успели сплотиться. Опергруппы НКВД-НКГБ были встречены комендантскими ротами и командами СМЕРШ, произошли короткие боестолкновения в которых выживших чекистов не было вообще. Пленных понятное дело не брали, а раненых достреливали. Свидетели никому нужны не были. По приказу маршалов Тимошенко и Буденного были подняты "в ружьё" гарнизоны крупных городов, блокированы здания управлений НКВД. По команде начальника ГУКР СМЕРШ Виктора Семёновича Абакумова связь на коммутаторах отключена, попытки выхода в эфир радиостанций пресечены глушением. Дивизии НКВД в тылу фронтов активности не проявляли и мест временной дислокации не покидали. По всему Союзу прокатилась волна арестов. На гарнизонные гауптвахты были доставлены: Меркулов, Деканозов, Кобулов, Мешик, Гоглидзе, Влодзимирский и несколько десятков других офицеров. В войсках ограничили в перемещениях сотрудников Особых отделов. 7 декабря на заседании Политбюро было заслушено выступление старого партийца Льва Захаровича Мехлиса "О систематическом нарушении социалистической законности в органах НКВД-НКГБ". По результатам этого доклада было вынесены решения: "О приостановке деятельности органов Госбезопасности в ведении следственных процедур, до особого разбирательства" и "Выведения из состава Политбюро генерального комиссара госбезопасности Берия Л.П. и отзыве его из загранкомандировки для дачи разъяснений". В Швейцарию вылетели три самолёта имея на борту офицеров-контрразведчиков из 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Тов. Берия сопротивления не оказал и в бега не подался, а тихо-мирно улетел в Ленинград. Советскую делегацию остался возглавлять Нарком иностранных дел тов. Литвинов М.М.

Известия о изменения состава лиц, представляющих Союзников, немало обнадежили Геринга. Берия вёл себя даже жёстче, чем Трумэн, упирая на те преступления которые совершили фашистские войска на территории СССР. Это вызвало бурную перепалку с Муссолини, который яростно начал доказывать, что фашистских войск не было под Ленинградом и следовательно они не могли совершать всего того, о чем говорит красный премьер-министр. Ситуацию разрядил русский дипломат Литвинов, который быстро наклонился к уху премьера и что-то прошептал. Тот сначала недоверчиво покосился на своего советника и переводчика, а потом громогласно заявил что разницы нет, фашисты или нацисты, все одним дерьмом мазаны. Кровь советских людей вопиет к мщению. Трумэн, Берия и Эттли раз за разом отвергали любые компромиссные варианты немецкой делегации, твёрдо настаивая на своём. Геринг, в глубине души готовый пойти на любые условия, лишь бы сохранить остатки государственности и единую нацию, с ужасом представлял себе гражданскую войну между разоружаемым вермахтом и СС. Слишком много сторонников у национал-социалистической партии, слишком многие верят в идеалы нацизма. Пока будет полыхать эти бои, Союзники оккупируют Германию и тогда красные монгольские орды покажут всем, что такое настоящий кошмар. Живые позавидуют сгоревшим в огне уранового взрыва. В этот беспросветный момент вдруг выясняется что Берия отзывают в Ленинград, а вместо него остаётся значительно более мягкий Литвинов. Он получил какие-то новые инструкции и Союзники взяли паузу для обсуждения, в конце туннеля забрезжил свет. У Германии и Италии появилась возможность облегчить условия. Только видимо, что политические перевороты это заразно. 11 декабря 1945 года Римское национальное радио объявило миру: "Внимание, внимание. Его величество король и император объявил ушедшим в отставку председателя правительства, премьер-министра и государственного секретаря господина Бенито Муссолини и назначил председателем правительства, премьер-министром и государственным секретарём маршала Италии господина Пьетро Бадольо". Так же было объявлено о передаче королю верховной власти и главнокомандования и роспуске фашистских институтов власти.

Журналист Паоло Монелли писал об обстановке в столице: "Тишину зимней ночи взрывают песни, крики, шум. Разгорячённые посетители кафе поднимаются по Виа дель Тритоне с криками: "Вставайте, граждане! Надо арестовать Муссолини! Смерть Муссолини, долой фашизм!". Всё это словно говорил немой, спустя двадцать лет обретший голос. Всюду вспыхнули окна, не смотря на холод двери открыты настежь, все обнимаются друг с другом, делятся новостью, в запале активно пользуются несложными жестами. Горячие головы бросаются на тех, кто ещё носит фашистский значок, срывают его и топчут. "К чёрту жука!" Толпы людей бросились приветствовать короля и Бадольо."

Италия была готова на все, лишь бы выйти из войны.

"Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) товарищу Калинину М.И.

Довожу до вашего сведения сложившуюся обстановку.

После отставки Муссолини, итальянский король выразил готовность принять условия Союзных Держав. Вслед за итальянцами такие же пожелания выразили представители Румынии, Венгрии, Финляндии и Болгарии. Германская делегация находится в прострации и теряет волю к сопротивлению. Для усиления эффекта давления США и Великобритания готовы пойти на заключение мира с Японской Империей без аннексий и контрибуций с сохранением границ соответствующих июлю 1941 года. Если Советский Союз одобряет эти действия, следующим этапом предлагается предъявить Германии ультиматум.

1. Немедленное разоружение и интернирование немецких войск находящихся на территории стран бывшей Оси.

2. Немедленное разоружение немецких войск находящихся в Польше, Франции, Бельгии, Греции, Австрии, Чехословакии и на Балканах и непротивление введения войск Союзных Держав на эти территории.

3. Предоставить план роспуска и запрещения национал-социалистической партии и демилитаризации Германии. Допустить контрольные комиссии Союзных Держав на территорию Германии.

4. Начать работу комиссии по уточнению границ Германии.

По мнению Советской делегации и моему собственному, такие шаги могут привести к окончанию Мировой Войны исключительно дипломатическими средствами.

Прошу подробных инструкций.

НаркомИнДел Литвинов М.М.

Ёсукэ Мацуока, глядя в иллюминатор, счастливо улыбался, зловещие пророчества "посланцев богов" не сбылись. Мир. Долгожданный мир. А впереди эпоха расцвета Страны восходящего солнца.

Самолёт с красными кругами на крыльях летел над Прагой, когда со стороны солнца на него зашли два Та.152. Японские пилоты даже не успели понять что случилось, 30-мм снаряды начали рваться в кабине.

Нельзя загонять волка в угол, он обязательно бросится на охотников. Вместо ответа на ультиматум война в Европе полыхнула с новой силой. Причём полыхнула в прямом смысле этого слова — ядерным взрывом над французским Шербуром — основным портом снабжения войск Союзников. Месяц без боев живительным образом сказался на войсках Роммеля, "Вахта на Рейне" — Арденнская операция была продолжена. Рождественским утром 25 декабря "Пантеры" ворвались на улицы Антверпена, северный фланг Союзников был отсечён.

Кригсмарине бросило в Атлантику и Ла-Манш почти сотню подводных лодок XXIII и XXI серий. Эскадра адмирала Бёма ещё до нарушения перемирия проскочила Датский пролив. Эти действия немцев на неделю остановили движение конвоев. "Тирпица", "Гнейзенау" и "Цеппелина" топили всем Гранд Флитом и 2-м флотом США. Новейший "Вэлиант" выдержал испытание и гордо встал на ремонт боевых повреждений, а вот легкие авианосцы "Океан" и "Колоссус" так и не смогли вернуться в Скапа.

Американцы ударили двумя атомными бомбами: по Гамбургу и Мюнхену. Британцы добавили в ночь на 29 декабря по тылам 6-й СС и 5-й танковых армий 1000 тонн иприта. Советские войска 1 января 1946 года, выполняя союзнический долг перешли в наступление. 1-й Белорусский фронт маршала Рокоссовского форсировал Вислу южнее Варшавы. Уже 3-го января на плацдарм была переброшена 5-я гвардейская танковая армия, казалось, что парировать этот удар 9-й армии вермахта нечем, но немцы применили отравляющие газы. К такой войне Красная армия была не готова, потери превышали все мыслимые пределы, а тут ещё и паника. От танковой армии остались только тылы, не успевшие перейти на плацдарм, командующий, генерал-лейтенант Ротмистров погиб.

До войны немцы успели изготовить всего 15 000 тонн отравляющих веществ, к 46-му у них было почти 300 000 тонн и львиную долю этой гадости применили на Востоке. Произошло немыслимое, имея почти в два раза меньше войск, нацисты перешли в наступление, а заливаемые волнами отравы Советские войска покатились назад. Война теперь велась без всяких ограничений. На Западе обеими сторонами за полгода были применены более 200 000 тонн отравляющих веществ и ещё одна американская плутониевая бомба мощностью 22 килотонны. Города Эссен не стало, а Ру́рская область обезлюдела. Но, никто не хотел останавливаться на достигнутом, в ход пошло бактериологическое оружие.

Первым такое оружие использовал Советский Союз ещё в 1942 году против наступавшей на Сталинград 6-й армии генерала Паулюса. Штаммы чумы и сибирской язвы применить не решились, так как эпидемия могла бы ударить по своим. Поэтому выбор пал на бактерии туляремии, разносчиками которых являются мыши. Решение использовать этот возбудитель было обусловлено тем, что именно в зоне наступающих немецких войск на полях осталось много необмолоченного зерна.

Больные мыши заражали солому, служащую немецким солдатам и офицерам для подстилок, распространяя таким образом инфекцию. Хотя смертность при туляремии не превышала 10%, бактериологическая атака все же достигла успеха, выведя из строя (правда, на время) значительное количество живой силы противника и советского мирного населения. В результате войска Паулюса несколько снизили скорость своего похода к Сталинграду. Однако вскоре болезнь перекинулась через линию фронта, и уже лазареты Красной армии стали заполняться заболевшими туляремией. Сейчас немцы начали бомбежку Западной Украины и Белоруссии штаммами чумы. Весна 46 года ознаменовалась небывалой эпидемией. Англия ответила бомбардировкой Центральной и Северной Германии бомбами с суспензией спор возбудителя сибирской язвы. В Италии немцы успешно провели операцию по размножению малярийного комара.

Мор, глад, чума и война. Казалось, что Европа вернулась в эпоху Средневековья. Когда в марте 47-го года советские и англо-американские войска вышли к радиоактивным развалинам Берлина, только в Германии погибло более 10 миллионов человек мирного населения. А ведь были ещё Польша, западные области СССР, Франция, Бельгия и Италия.

Амбиции и неопытность политиков, пытавшихся давить с позиции силы на Германию, привели к катастрофическим результатам. Мир в конце-концов наступил, но был куплен очень дорогой ценой.

Давно пора лечь спать,

А я снова и снова

Комкаю бумагу.

Грубой, неумелой рукой

Пытаюсь рисовать портрет

Прекрасной Траки-Сан.

Но ни перо, ни карандаш, ни кисть

Изобразить не могут ЭТИ глаза.

Но я упорный...

Я стараюсь...

Американцы, англичане, австралийцы нескончаемой колонной, бодро топали по улицам города Йокасука. Морды довольные, горланят что-то по своему, и не сказать, что выглядят истощенными. Бывших пленных конвоировали в порт чины военной полиции, в основном корейцы, с белыми повязками на рукавах.

— Европейские ученые доказали, что они произошли от обезьяны. Глядя на этих уродов, с таким утверждением не поспоришь. Другое дело мы, японцы. Произошли непосредственно от богов.

Сато, смешно выглядевший в своём цивильном костюме с галстуком, сильно затянулся сигаретой, так, что дешевый табак затрещал.

— Это тебя на курсах Сорён просветили? — Акира Мори покосился на друга.

— Угу.

— Са-а-ато, да-а-ай таблеточку. Ну Сато, дай, а? — Пьяный Хатори дурашливо дергал бывшего стрелка-радиста за рукав.

Тот даже бровью не повёл, идиотские выходки штурмана-бомбардира были в порядке вещей.

— Ладно, поглазели на пленных и хватит, сейчас их загрузят на пароход и отвезут домой. Пошли обратно в ресторан.. — Мори надоело торчать на улице.

Уже сидя за столиком друзья вернулись к прерванному разговору. Сато рассказывал о своих делах.

— Не успели получить "крылышки" на рукав с квалификацией "пилот-перехватчик реактивной авиации Флота", как появился Императорский рескрипт от 22 мая 1946 года "О двадцатипроцентном сокращении вооруженных сил". И всё, увольнение в запас с обязательным посещением флотского аэроклуба по месту жительства. У меня аж земля под ногами закачалась. Я же на флоте с 18 лет, как там на гражданке живут давно забыл. Что делать, даже представить себе не могу. Да и не я один, это же Сорён, там все такие. Пока мы горевали, приказ — всем собраться в канцелярии курсов. Приходим, смотрим... Сидят важные господа в кимоно и зазывают...

— Куда зазывают? — Акира был заинтригован.

— На работу зазывают. Говорят, что Дзайбацу мечтает пригласить доблестных воинов Императора, особенно тех, кто имеет образование. — И вчерашний пилот-реактивщик надолго замолчал, лениво ковыряя палочками маринованные овощи.

Первым не выдержал Хатори.

— Давай, говори чаще, а то я щас засну.

— А чего говорить? Всё.

— Чего "всё"?

— Всё. Я выбрал компанию господина Тоёда. Новый завод по производству малолитражных автомобилей и велосипедов с мотором. В городе Нагасаки. Приехал туда, завод ещё только строится, мне дали денег и отправили на курсы по методам технического контроля. В Йокасука. Приехал. Стал ходить на занятия и тут узнаю, что "Тайхо" стоит здесь. Так вас и нашёл. Говорю же — всё. — И Сато тяжело вздохнул. — Ладно, хватит обо мне, вы то как? Вас увольнять не собираются? — С затаённой надеждой спросил он.

Акира задумчиво взлохматил длинные волосы.

— Вроде бы нет. Не собираются. Дали двухмесячный отпуск и настоятельно порекомендовали жениться.

— И что?

— Что, что? — Горестно запричитал Хатори. — Родители уже невесту нашли. Как домой приеду, так и женят.

— А ты, Акира? Тебе тоже нашли?

— Угу. Нашли. Вдову офицера с ребёнком.

— И чего?

— Ничего! У неё, кроме ребёнка, ещё и магазин есть. Так что и меня женят.

— А потом? После отпуска и женитьбы?

— Потом? Вроде как переучивание. На новые типы летательных аппаратов. Наверное как и ты, будем что-то реактивное осваивать.

— Везёт же вам. Зря я тогда в 44-м с авианосцев ушёл.

— Да ладно, не расстраивайся. — Хатори от избытка чувств треснул Сато по плечу. — Вчера, когда получал документы в штабе, видел адмирала Кусака. В таком же костюмчике, — он идиотски захихикал, — с галстуком! Всех увольняют, не только матросов, но и адмиралов.

— Ну да, ну да. — Сато закивал головой как китайский болванчик. — Всех увольняют, жаль что война кончилась...

Хатори чуть не подавился кукурузным чаем.

— Ты чего говоришь? Газет не читаешь, что ли? Знаешь что сейчас в Европе происходит?

— Европы по большому счёту уже нет. — "Меланхоличный принц" Коноэ Фумимаро докладывал императору о результатах своей дипломатической поездке по Франции, Германии и СССР. — Во всяком случае Центральной Европы. 80 процентов жилого фонда разрушено. Промышленность стоит. Сельхозугодья нуждаются в детоксикации. Во многих местах даже трава не растёт. Инфраструктура не функционирует, кое-где железнодорожные насыпи просто срыты снарядами и бомбами. Дороги забиты горелой техникой. Плотины взорваны и каналы обмелели. Про мосты и говорить нечего. Не осталось целых мостов. Население вымирает. Голод и эпидемии. Как говорят "посланцы богов" — гуманитарная катастрофа.

— Это действительно ужасно. Наше сердце просто разрыдается от жалости к этим несчастным людям. — Хирохито сделал жест означающий сочувствие. — Надеемся, что наша помощь была эффективной?

— Более чем. Появление японского Красного Креста было воспринято как единственная надежда на спасение. Флот госпитальных судов, который сейчас базируется на нейтральную Швецию спас десятки тысяч жизней. Особенно производит впечатление "Акаги", переоборудованный в плавучую больницу для инфицированных сибирской язвой. После возвращения американских военнопленных, начались инсинуации о якобы проводившихся нами во время войны бесчеловечных опытах на людях. Конечно официально этому никто не верит, а втихомолку говорят о том, что китайцев и людьми-то считать сложно. Словосочетание "японский доктор" стало синонимом слову "спаситель", а вот "американец" наоборот, скорее ругательство, впрочем как и "немец". Действия наших медиков и служб эвакуации, допущенных во всех зонах оккупации, привели к планируемому результату — Вернера фон Брауна удалось найти. Сейчас он, и около семидесяти инженеров-ракетчиков с семьями, уже доставлены в Японию. Кроме них вывезено ещё почти 1500 специалистов из самых разных отраслей. Желающих подписать с нами рабочий контракт на 10 лет находится огромное количество. Одно это уже оправдало затраты на гуманитарную миссию. Таким образом можем считать европейский этап борьбы за создание устойчивой "Сферы сопроцветания Великой Восточной Азии" выполняемым успешно.

— Мы весьма довольны этим. Какова ситуация в Советском Союзе?

— Господин Жданов принял меня сразу после участия в траурной церемонии похорон Главнокомандующего Калинина. Он выразил свою искреннюю благодарность за содействие оказанное во время германского "Газового наступления". Японские противогазы и защитные костюмы оказались весьма стойкими к воздействию зарина и иприта. Советское руководство выражает надежду на долговременное и плодотворное сотрудничество в экономической сфере и сфере современных технологий. Наше предложение о возможности представления крупного займа на восстановление разрушенного хозяйства встречено с неподдельным интересом. Намечены области сотрудничества. Но это самое простое, у них сейчас действительно мало что осталось, конечно не считая военного производства и запасов поставленных по ленд-лизу. Самое насущное это антидоты и медикаменты, на втором месте продукция легкой промышленности — в основном одежда и обувь. Кроме этого огромный интерес к судостроению, начиная от речных буксиров и барж до океанских танкеров. Мы выразили согласие построить несколько заводов радиоэлектрических ламп. Великолепный рынок сбыта для нашей промышленности на ближайшее десятилетие.

— Замечательно. — Император мелко закивал головой. — Лишь бы Дзайбацу хватило мощностей для удовлетворение растущего спроса. Всё-таки Китай и Россия это огромное количество людей, огромное потребление. Вы уверены, что наши производства справятся?

— После перенацеливания трудовых ресурсов из Вооружённых Сил в промышленность наблюдается синергический эффект, производительность выросла почти на тридцать процентов. Модели построенные "посланцами богов" показывают, что должно все получиться. Кроме этого, нельзя сбрасывать со счетов возможности которые даёт национально-освободительное движение. Это конечно главным образом касается Индии. Мы активно перехватываем английские сферы влияния и можем надеятся, что например индийский текстиль под нашим флагом пойдёт в СССР. Это один из элементов международной торговли, который мы, я надеюсь, сумеем вырвать у белой рассы. Не только англосаксов, голландцев, но и французов. Дела в Индокитае идут по расчетному сценарию. Наши младшие братья из Лаоса, Камбоджи и Вьетнама близки к полному освобождению. Японские инструкторы и японское оружие делают своё дело. Вскоре придёт очередь Филлипин и Индонезии. Идеи "Сопроцветания" близки всем людям Восточной Азии, в их сердцах йена побеждает фунт или доллар.

— Борьба за сердца. Это пожалуй самое главное и трудное. — Хирохито стал задумчив и мечтателен. — Мы как-то обсуждали моды, в том числе и моду на японский язык. Это будет грандиозная битва. Вытеснить английский и заменить его японским. Это задача для нескольких поколений. Принц, как продвигаются дела с телевизионным приемником?

— Ваше Величество, сам приёмник уже готов. Компания "Токё цусин когё кабусики-гайся" — "Токийская телекоммуникационно-промышленная компания" сделала коммерческие образцы, но пока получается дорого. Ваши добрые подданые, не говоря о "младших братьях" в массе своей не смогут позволить себе приобретать их. Надо либо ждать когда технологии позволят удешевить аппарат, либо датировать производство. Я считаю, что ждать нельзя, я за дотации. То же касается музыкальных проигрывателей и магнитофонов. Вопрос стратегический, решение за Императорским советом. В конце-концов можно поступить как с "Японским Голливудом" — долгосрочный беспроцентный государственный кредит. Конечно абсолютно конфиденциально.

— Это скорее вопрос Промышленного совета, а не Императорского, но ваше мнение я услышал. Простите Фумимаро, — Хирохито отбросил официальный тон, — забыл спросить о Франции. Отчёт я читал, но интересно ваше личное впечатление.

— Убийство террористом маршала Петена не вызвало гражданской войны, вопреки нашим ожиданиям. "Сражающаяся Франция" не кинулась на "Армию Французского Государства". Французы повели себя достойно, сказывается большой республиканский опыт. Был проведён плебисцит, а затем выборы. Как вы знаете президентом стал Дарлан, а премьером де Голль, хотя оба друг-друга терпеть не могут и считают предателями. Нашу делегацию они принимали вдвоём. Де Голль, протеже американцев, поначалу вёл себя крайне враждебно, обвиняя в поддержке сепаратистов. Мы дали разъяснения о наших давних отношениях с Таиландом и невозможности влиять на действия тайцев в странах Юго-Восточной Азии. Но дело оказывается было не только в этом. В Алжире появилось японское оружие, в частности базуки и минометы. Японские торговцы оружием — крайне оборотистые и энергичные люди. Об этом мы и сказали французам, влиять на действия частных компаний Имперское правительство не может. — Коноэ слегка улыбнулся. — Однако, мы можем дать некие рекомендации, после которых, мы надеемся, поставок оружия в Алжир больше не будет. Это слегка разрядило обстановку. К разговору подключился Дарлан, его симпатии к нам заметны невооруженным глазом. Адмирал помнит, что японский доктор не дал умереть его сыну от полиомиелита. Речь пошла о медицине. Франция, как и вся Европа, страдает от последствий бактериологической войны, справиться с эпидемиями пока не удаётся. Мы выразили готовность к продаже ряда фармакологических лицензий, в том числе и на антидоты. Это окончательно растопило лёд, переговоры пошли намного легче. Самолеты авианосца "Пенлеве" (бывший "Рюдзё") частично потеряны в боях и катастрофах, оставшиеся износились настолько, что летать стало опасно. Замена их американскими машинами невозможна по техническим и политическим причинам. Французская сторона хотела бы восстановить "авианосное сотрудничество". Мы конечно же выразили полную готовность к поставке "Реппу" и "Рюсей", более того, понимая что корабль далеко не новый, предложили к продаже значительно более современный типа "Амаги". Это повергло наших виз-а-виз в глубокую задумчивость. Забегая вперёд, скажу, что их контрпредложением стало не "покупка", а "взятие в долгосрочную аренду". Это необходимо обдумать, окончательного ответа по авианосцу мы не дали. Собственно на этом основные переговоры были закончены.

— Как вам послевоенный Париж?

— Как всегда — прекрасен. Разрушения после бомбардировок уже ликвидированы, подача воды и электричества полностью восстановлены. Как раз во время нашего пребывания состоялись две кинопремьеры: "Самоубийство влюблённых на острове Небесных Сетей" и "Годзилла". В кинотеатры стояли очереди, а реакция критиков восторженная. Такого уровня спецэффектов европейцы ещё не видели.

— Да, кинематограф это серьезно. Одна из областей нашей ожесточенной борьбы с Соединенными Штатами. Кто выиграет эту войну, тот в конечном итоге выиграет мир. Удивительно как время меняет приоритеты. — Император озабоченно хмурился. — Как по вашему, когда поражения на фронтах культуры и экономики заставят их снова взяться за оружие?

— Трудно сказать. Такие вещи почти не поддаются прогнозированию. Многое зависит от личности президента, в данный момент находящегося у власти. От его темперамента и мировоззрений. Но думаю, что ещё не скоро. Прививку от войны они получили серьёзную. Потери на европейском театре более 700 тысяч человек и два Тихоокеанских флота, один из которых будет вечно ржаветь в Перл-Харборе. Это вечный укор любому, кто захочет воевать с Страной восходящего солнца.

— М-да. Вечный укор. Это вы хорошо сказали. — Хирохито, император Сёва, печально опустил голову, а потом вдруг прочитал свои стихи:

Что бы ни сталось со мной,

Я остановил войну, Думая о народе, павшем на поле брани.