Дом чудил

— В смысле, нафиг тащить всех, и так справитесь? — осведомился Леопольд. Барбос согласно кивнул и курлыкнул, довольный сообразительностью алхимика. Кажется, в его взгляде даже промелькнула гордость за своего человека.

Оставалось надеяться, что в случае чего на него всё-таки можно будет положиться, но пока что Леопольд настаивать не стал.

Птицы кружили вокруг и около гильдии уже непрерывно, а затем появилась и группа скелетов. В принципе, за этот день они пару раз проходили мимо, как и призраки, но сейчас внимание гильдийцев было обострено, а оборона подготовлена, так что в этой группе немедленно обнаружили носителя амулета. Можно считать, что аборигены их нашли.

Группа с амулетом прошла мимо, но по сводке от Джаббия вокруг собиралась нежить со всего леса; по его прикидке, их было не меньше тысячи штук.

Они атаковали с наступлением сумерек. Мертвецы, сплошным кольцом окружившие гильдию, взявшись за руки сделали шаг вперёд. Остроумно, но показывает, что более простого способа преодолеть скрывающий эффект Убежища у них не было.

...А ещё — что они скорее всего незнакомы с магией барьеров.

Как уже упоминалось, барьерщики полезнее всего в гильдийских войнах. И поскольку сейчас происходило нечто подобное, Дорн блистал.

Периметр гильдии, сразу за границей Убежища, был окружён барьерами урона — своеобразная ловушка, невидимая зона, наносящая небольшой урон проходящим через неё. Она элементарно обнаруживалась заклинанием "Обнаружения магии" или расами с врождённой чувствительностью, вроде игровых высших эльфов — к которым и принадлежал Стаиль — но то, что сейчас барьеры располагались вплотную к границе более мощного заклинания, затрудняло их обнаружение.

Шаг, ещё шаг... И кольцо скелетов пересекло двойную невидимую снаружи линию.

Барьер урона сработал, и купол Убежища осыпался золотистыми светлячками-снежинками вместе с осыпающимися на землю костями.

Сражение за гильдию можно было считать официально начатым.

К сожалению, барьеры урона, как и мины, были одноразовыми. В арсенале дворфа была и долгоиграющая версия, но она опять же требовала расхода кристаллов, и, посовещавшись, гильдийцы решили их пока что не тратить. Порядочная порция запасов и так уже была загружена в топку "Движка искажения".

Каким бы низким по меркам хайлевелов ни был урон от барьера, скелетам его было достаточно — всё кольцо рассыпалось костями. Однако это была лишь первая тонкая линия атакующих.

Нежити было определённо больше тысячи. Сложно сказать, насколько всерьёз их восприняли аборигены, но во всяком случае выглядело это костяное цунами впечатляюще.

Костяная волна хлынула вперёд — и разбилась о волноломы.

На северной стороне гильдии их встретил Леопольд. Он стоял за стеной одностороннего барьера, похожего на переливчатую плёнку мыльного пузыря; визуальный эффект немного мешал целиться, но для его ружья это не имело значения.

— Картечь.

Ствол ружья изрыгнул поток метеоров, оглушая стрелка грохотом. Удар приклада в плечо оказался очень чувствительным; алхимик едва не потерял равновесие. Однако эффект был выше всяких похвал: пространство перед ним, сектор примерно в сорок пять градусов, было очищено от нежити — и от деревьев заодно. Оказавшаяся в зоне поражения часть армии мертвецов, чьи ряды уходили куда-то за деревья, прекратила существовать. Брешь, впрочем, тут же вновь принялась смыкаться, и Леопольд хмыкнул. Возможно, мертвецы одним количеством внушали бы страх, но сейчас он находился под действием шаманского бафа "Дух воина", и спокойно оценивал своё следующее действие. Прицелиться в скопление мертвецов, Рикошет. Затем — эликсиры и пистолеты до кулдауна. Стандартный, определённый заранее набор действий, как в игре... Или на работе.

Он улыбнулся и швырнул во врагов бутылочку.

На юге оборону держал Стаиль. Инженер успел не только доработать минные поля, которые сейчас не спешили использовать, но и установить пару турелей, стреляющих тонкими металлическими дисками. Такого эффекта, как ружьё Леопольда, они не оказывали, но всё же пробивали по несколько скелетов за раз, и перерубания позвоночного столба было достаточно для уничтожения этой нежити. Сам эльф вместо того, чтобы использовать встроенное в его доспех вооружение, раскручивал над головой пращу, забрасывая в гущу наступающих, замедленно под действием разносящейся над полем боя музыки, мертвецов, гранаты.

Всё же скелеты, и упыри среди них, продолжали приближаться; их было просто слишком много. Оценив дистанцию как слишком близкую, Стаиль поднял руки в сторону нежити, опуская кисти вниз.

Из отверстия в утолщении на левой руке вырвалась многометровая струя пламени. В норме кости затруднительно сжечь, но пламя этого огнемёта... скажем так, соответствовало уровню его пользователя.

На правой руке стремительно раскрутился толстый диск, а затем сорвался со своего крепления и понёсся вперёд, на лету раскладывая четыре лезвия.

За спиной, на другом конце гильдии, громыхнуло.

— Даже и не припомню, когда последний раз этим пользовался... — пробормотал инженер, — Но не отставать же от босса.

Он поднял алебарду и бросился навстречу врагам, всё сильнее рассыпая во все стороны искры от ползущих по доспеху молний.

Запад защищали Бастион и Барбос. Голем не использовал особых способностей; он просто методично размахивал топором, словно сенокосец косой, собирая знатный урожай. Те скелеты, что оказывались способны подобраться к нему на расстояние собственного удара, обычно немедленно ломали своё ржавое оружие о корпус голема, не оставляя и царапины; энчанты Дорна сделали и без того прочного конструкта фактически неуязвимым для подобного, в то время как его громадный топор проходил сквозь кости, не встречая сопротивления.

В противовес голему, полностью сосредоточенному на атаке, химера действовала от обороны. Наступление нежити птицечерепаха встретила "Рывком", ненадолго придавшим ей скорости и позволившим разметать с десяток скелетов, словно кегли, однако после этого просто замерла на месте, втянув в панцирь конечности и голову.

Окружившая химеру нежить обрушила оружие на её панцирь и немедленно рассыпалась костями.

Одной из причин, почему Леопольд продолжал держать неудачное творение в вольере, было то, что на её создание пошёл образец с одного из боссов, купленный на аукционе. Выпавшая с него способность называлась "Зеркальный панцирь острых шипов" и пассивно возвращала атакующему треть его собственной атаки в качестве урона.

Учитывая, что химера, как и все участвующие в битве гильдийцы, была под бафами, ей было достаточно ничего не делать и ждать, пока низкоуровневая нежить убьётся сама.

Восток... Восток удерживали подмастерья. Группа подростков разных рас и классов, защищающих свой дом и школу и набирающихся опыта для будущих свершений. Большинство их способностей и заклинаний не были предназначены для боя, но они были вооружены из гильдийской оружейной, решительны, и обладали чрезвычайно высокими по меркам этого мира уровнями. Возможно, некоторые из них воспринимали происходящее недостаточно серьёзно и были склонны переоценивать свои силы, но они действовали вместе, и с крыши гильдии в центре защищаемой территории их поддерживали Джаббий и Дорн. Призывы, барьеры, Покои и заклинания поддержки пары кастеров, не говоря уж про заметно замедляющую противников музыку, затыкали слабые места и поддерживали сражающихся. С крыши они видели всё поле боя, и могли вмешаться в нужный момент.

Вот Перенацеливание Дорна сдвигает истекающую огненным дождём Адскую тучу с пустого места туда, где погуще скопилась нежить. Вот Покой Джаббия развеивает плотный поток призраков, прекративших попытки пробиться через прикрывающий землю гильдии барьер и хлынувших в тыл подмастерий. Вот Гравитация Дорна придавливает к земле сразу группу готовых запрыгнуть на голема упырей и вурдалаков, а затем Покой окончательно лишает их способности двигаться. Вот Починка восстанавливает самоубийственно перекушенный вурдалаком провод от алебарды Стаиля, а вот один дух ветра вытащил едва не погребённого под массой скелетов подмастерье, оторвавшегося от группы, а другой швырнул в них Барбоса, немедленно пыхнувшего зелёным туманом, растворяющим кости и мёртвую плоть.

А ещё —

— Упокоение!

Кости засыпали землю сплошным слоем. Земля белела, словно от снега, с жёлтыми и коричневыми пятнами от более старых костей там и тут.

И всё же атака не прекращалась, а значит, те, кто ей руководили, ещё не считали себя побеждёнными.

Пространство почти было расчищено от нежити, когда оставшиеся скелеты вдруг на миг замерли, и рассыпались самостоятельно. А затем кости на земле вздрогнули и потекли к деревьям, в сторону от гильдии.

Свет Упокоения вновь хлынул с крыши здания, но река костей лишь замерла на секунду, а затем снова потекла, всё быстрее и быстрее, в движении разделяясь на несколько потоков, направленных в разные стороны.

— Зрелищно, но не вижу смысла просматривать всю анимацию... — пробормотал алхимик и вскинул ружьё, целясь куда-то в лес. Выстрел — и один из потоков остановился, а составляющие его кости снова рассыпались по земле. Человек с досадой хлопнул себя по лбу. — Блин... Почти как в том старом анекдоте про чукотский метод охоты. Надо было чуть позже...

Четыре других потока продолжили своё движение, пока не исчезли за деревьями. На несколько секунд словно всё замерло, а затем из леса вышли четыре огромных рыцаря в белых доспехах, и об руку с каждым — облако тьмы, в котором проглядывались гуманоидные очертания.

Алхимик хмыкнул и сунул руку в карман.

— Дубликация, испарение, интенсивность.

— Арк! — прозвучало с другой стороны.

— Покой, Мощь чар!

Подмастерья столь же дружно произносили каждый свой активатор, и лишь Бастион, неспособный оценить иронию, просто и незатейливо разрубил гигантского скелета одним ударом.

— Это был полный и безоговорочный разгром.

— Хотя эта погань едва не вытоптала наш сад — проворчал хоббит. — Давайте больше не будем сражаться на нашей территории, хорошо? Если бы что-то пошло не так, мы бы лишились важной части гильдии и потеряли свои фрукты и травы. По крайней мере, на ближайшее время.

— Я тоже не хочу сражаться на своей территории — заметил алхимик. — Потому и предлагал свой план. Но что можно сейчас сказать, по итогам боя?

— Я бы сказал, что те гигантские скелеты примерно от двадцать пятого до тридцатого уровня — задумчиво произнёс дворф. — Ядро — из слияния тех чёрных эльфийских скелетов, довольно прочное, внешняя броня и оружие — из останков обычных скелетов. Духи слеплены по подобному принципу, вроде наших Легионов, но послабее, уровень примерно тот же, что и у скелетов.

Бой, как выяснилось по окончании, не продолжался и получаса. Во время сражения основные кастеры гильдии не только поддерживали сражающихся, но и отслеживали магическую активность со стороны противника, и искали живых, управляющих мёртвыми.

Нашли.

Группа молодых эльфов в чёрных балахонах, похожих на монашеские рясы, подпоясаны верёвками. Они восседали на неких звериных скелетах с сёдлами; возможно, когда-то это были лошади, но сейчас кости были искажены, и опознать было затруднительно.

Внутри увеличенных грудных клеток костяных "коней" находились люди.

В одном случае это был низкорослый мужчина с отрубленными конечностями, но в остальных — дети.

Увы, но обнаружить их удалось как раз тогда, и благодаря тому, когда эльфы сотворяли ритуал слияния нежити. В котором пленники, а скорее "ресурс", были принесены в жертву.

— Похоже, в этом мире мне будет стыдно называться эльфом — тихо произнёс Стаиль. Для всегда самоуверенного и ни с кем не церемонящегося инженера это было так нехарактерно, что Леопольд посмотрел на него с беспокойством; остальные гильдийцы скопировали его жест.

— У всех есть свои... нелюди — произнёс алхимик. — Мы и должны с этим что-то сделать.

Эльф поднял голову, обвёл всех взглядом, а затем повернулся и молча вышел.

Дорн и Джаббий перевели взгляды на гильдмастера. Тот вздохнул и поднялся из-за стола.

— Ладно, продолжим попозже, значит. Главное, не потеряйте беглецов.

Леопольда не покидало ощущение, что это игровая скриптовая сценка, из какой-нибудь оффлайновой игры — возможность укрепить отношения с неписем и поднять персональную репутацию. Но в то же время это была жизнь, и его долг гильдмастера и товарища попытаться как-то успокоить Стаиля... хотя, казалось бы, "покой" же, так что к Джаббию.

Гильдмастер вздохнул. Вот вам и ещё одно неожиданное испытание того, насколько он сможет справиться со своей ролью. Что, вообще, сказать-то тут?..

Он подошёл к двери мастерской инженера. С другой стороны доносилось... шмыгание носом?

Леопольд постучался.

— Тебе показалось — послышалось из-за двери. — Заходи.

Инженер сидел на полу, спиной к нему, и судя по движениям рук вроде бы что-то завинчивал. Повисла тишина.

— Знаешь, что самое гнусное? — неожиданно произнёс Стаиль. — Они, эти... чернобалахонники, сами по сути такие же дети. Какое же... дерьмо должно твориться, чтобы до такого дошло?..

— Дерьмовое, очевидно — произнёс Леопольд. — Но мы здесь для того, чтобы его разгрести.

Он вздохнул и неожиданно для себя скрипнул зубами. Поднял руку, вытирая защипавшие вдруг глаза, и обнаружил на ней влагу.

Стаиль вдруг обернулся, и Леопольд обнаружил, что эльф протягивает ему платок.

— С этой стороны он ещё сухой... — сообщил согильдиец.

Когда Леопольд вернулся в библиотеку, где ядро гильдии проводило совещание, пока подмастерья очищали двор — и собирали пригодные для использования ошмётки нежити — его ещё ждали. Или, возможно, не "его", а "их", но Стаиль всё же хотел побыть пока наедине со своими механизмами.

— Как он?.. спросил Джаббий. Алхимик пожал плечами.

— Справится. Всем нам придётся справиться.

Дорн хмуро кивнул, и секунду спустя к нему присоединился хоббит.

— Что будем делать с... захваченным? — спросил дворф. После того, как они с Джаббием нашли некромантов, когда они отступили шаман попытался захватить одного из них с помощью своих духов. Взять под контроль ожидаемо не вышло, но бросок камнем оказался неожиданно успешным и сбил заднего с его маунта. Духи попытались утащить оглушённого, эльфы — отбить, но когда попытка заклинания контроля провалилась, один из них выстрелил в товарища отравленной иглой. Вероятно, чтобы потенциальный пленитель не смог допросить?..

В любом случае, за отступающими последовал дух-разведчик, а труп оказался в руках гильдийцев, и сейчас находился в соответствующей морозилке.

— Воскресить и допросить, очевидно — вздохнул гильдмастер. — Вопрос в том, как именно допросить. И как к этому отнесётся Стаиль. А ещё — стоит ли подмастерьям рассказывать о жертвоприношении...

— Стоит — Дорн тоже вздохнул. — Но не сразу. Пускай порадуются победе. Незачем портить.

Резонно. Хоббит тоже молча кивнул.

— А нам нужно продолжать работать... — пробормотал Леопольд. — Может статься, мы не случайно оказались именно здесь...