|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
В начале нового, 1933 года экономика Российской Империи почувствовала себя слегка лучше. Банковские проблемы расшили, кризис неплатежей отошел на второй план. Те предприятия что должны были умереть -умерли, остальные начали выздоравливать. Многочисленные госзаказы вливали деньги в экономику, проворачивая её колеса. У инвесторов и коммерсантов зародился осторожный оптимизм. Однако финансовые вливания в первый год первой пятилетки уже пробили изрядную брешь в запасах. Особенно оказалась прожорливой программа учебно-трудовых отрядов. Мало того что потребовалось разместить и оборудовать тысячи новых классов, оплатить педагогов, необходимо было обеспечить их материалами на рабочую половину дня. Покрывались асфальтом города, тянулись имперские тракты, прокладывались электросети в отдаленные местности. Так что бюджет на эти вещи превысили в полтора раза. Как всегда неожиданно. А в следующих годах будет еще больше — пойдут крупные стройки.
Поэтому по всему миру метались русские эмиссары, занимающие в коммерческих банках на коммерческие же проекты. И что-то даже насобирали, но по мелочи. А вот страновый кредит разместить получилось неплохо. Общеевропейский Банк, расположенный, что характерно, в Царьграде, выделил значительные средства и под хороший процент. И на следующий год тоже были согласованны большие транши. Ну, так ведь доля России в этом банке была самой большой, хотя и меньше 50-ти процентов. За кредиты в 35-м году еще можно будет побороться, а вот далее остальные акционеры уже совсем забастуют и придется перераспределять потоки в их пользу. И вот на те времена и была задумана игра в долгую, призванная хотя бы частично компенсировать выпадающие средства. Игра была на грани фола и многим она явно не понравится.
Дело в том, что в последние годы российская компания ИмпАл сосредоточила в своих руках около 80% алмазных копей планеты. Якутские прииски и многочисленные владения в Африке составляли основу этого положения. Медленно и аккуратно они продолжали выкупать доли и акции в других предприятиях и вот теперь, наконец, были готовы воспользоваться своим почти монопольным статусом. Отныне цены на алмазное сырье будут устанавливаться по желанию компании. А кому не нравится — тот мимо кассы. На потребительское поведение богатых депрессия не оказывает влияния, так что, повозмущавшись, купят и так. Конечно, без поддержки такой серьезной крыши, как государство, такой финт может и не пройти, а значит ИмпАл-у нужно делиться. Как налогами, так и прямыми инвестициями в различные проекты. Но и эта игра в монополию, являлась лишь проба пера так сказать. В дальнейшем будет запущена гораздо более масштабная операция, с по-настоящему крупным призовым фондом. Правда и пострадавших и недовольных получится значительно больше.
Ну, а на этот год деньги были. И следующим этапом стало объявление нового направления для российской экономики. Направления, которое должно стать магистральным, во всех смыслах этого слова. Россия — страна огромных расстояний, имеет опыт в прокладке тысячекилометровых путей сообщения, а значит, вполне логично будет побороться за звание мировой логистической державы. Основа для этого есть — Транссибирский путь соединяет Европу и Азию, Северный Морской дублирует его. Русские компании зарекомендовали себя как надежные и недорогие перевозчики. Теперь нужно было кратно расширить свое присутствие как на мировом так и на внутреннем рынке. Причем во всех сферах — на воде, земле и воздухе. Но начать решили именно с авиации, как с самого простого. И действительно — инфраструктуры самолетам требуется сравнительно мало и стоимость в разы меньше кораблей. И, значит, эффект можно получить гораздо быстрее.
Развитие гражданской авиации планировалось в основном за счет частных вложений. Конечно, государство может и должно взять на себя подготовку пилотов. Но покупку самолетов — пожалуйста сами. А чтобы стимулировать спрос в столь сложные времена, подошли по всем правилам психологии. Радио, телевидение, газеты начали транслировать лозунг — "в каждой деревне должен быть свой самолет!". У вас его нет? Пфф, ну прямо как в каменном веке живете, совсем прогресса не знаете... Вот и начнут скидываться зажиточные крестьяне на специально разработанный недорогой грузо-пассажирский АР-2, на пилотов и техника, да на запчасти. Чтобы от соседей не отстать и себя показать. Престиж дело такое, на него денег не жалко. Да и удобная штука, в конце концов — в выходные слетать в город закупиться, сходить в гости да и товар какой негабаритный можно увезти сравнительно недорого. Чтобы поддержать население в этом начинании, были обнулены налоги на производство самолетов, запчастей, авиатоплива. Зарплаты летчиков и обсуживающего персонала также ничем теперь не облагались. Для тех, кто вызывался наладить выпуск авиатехники обещаны субсидии, выделялась земля, иногда даже здания из госфондов. Особо отличившимся могут даже предоставить оборудование.
Авиация и без того была популярна в стране — еще бы, именно Россия была страной-родоначальником этого вида транспорта, а теперь, с такой мощной поддержкой, она должна стать просто идеей фикс. И это хорошо. Подготовить огромный кадровый резерв, не дать ему растерять опыт и при этом не разориться. Сельских летчиков, частных извозчиков — гораздо легче будет переподготовить на военных. Будущая война будет войной моторов, несомненно, но моторами управляют люди. И если двигатель, можно произвести довольно быстро и хранить долго, то с профессионалами так не получится. Вот и приходится применять нетривиальные схемы. По крайней мере, перед той войной о таком подходе никто не задумывался.
Был и еще один принцип, известный лишь в очень узких кругах и именуемый "четыре двойки" или "4Д". Звучал он так — "Мы должны обладать двукратным перевесом в численности, технологиях, профессионализме и управлении перед любым противником". Конечно, трудно оценить количественно преимущество в управлении войсками, но это был вектор, постоянно отодвигающийся горизонт, к которому следовало стремиться. Именно поэтому, например, в стратегическом концепте, было уделено значительное внимание постройке радиозаводов. А в небольшом уральском городке начали строить лабораторию "Наследие Теслы".
* * *
— Нн-а, нн-а, нн-ааа, — кулак мощно лупит в прикрытую пальчонками голову — Получай ссукаа!
По спине, почкам, ногам тоже раздаются смачные удары.
— Не бейте, не бейте, не бейте, пожалуйста, — как заведенный, тонко и жалобно скулит скорчившийся еврейчик. Не падает только потому, что его держат.
"Мерзкая скотина, даже стонет противозно, животное"
— Получай, гнида!!
"Убью тварь, убью!" — бешенство затопляет сознание.
— Мочи его — хрипит Серый.
Хочется забить его кулаками, это приятней, но дольше и могут услышать. Неохотно оторвавшись, Крюк лезет за складишком. "Счас, счас только раскрою перо и капец тебе, мразь... Черт, чож руки-то так трясутся, никак каемку не зацепить, надо с кнопкой..."
В этот момент еврей, видимо почуяв свой конец, изо всех сил боднул Серого прямо в пах, опрокинул его и, невероятно рванувшись, оставил обрывки рубашки в руках державших. И втопил по улице. Опешив лишь на мгновение, трое кинулись за ним.
"Не, сука, не уйдешь" — Крюк вполне был уверен в своих силах, так как не по консерваториям ходил, а занимался спортом. И хотя, он не знал на самом деле, был ли еврейчик музыкантом, но почему-то в этом не сомневался. "Тощая глиста! Лежать в земле тебе, а не бегать!"
Так бы и случилось, но... Впереди из-за угла неспешной походкой вывернул человек. Да не просто прохожий.
— ..ляяя, погон! — заорал Крюк, одновременно пытаясь затормозить. Полицай — это полное попадалово. В следующее мгновение всё произошло одновременно. Нацик падал на задницу, не справившись с торможением. Полицейский, верно оценив расклад, рвал на поясе кобуру, пытаясь вытащить пистолет не раскрывая её. Еврей порскнул в сторону, не желая работать пулеуловителем.
Рванув с низкого старта, Крюк успел позавидовать Серому, который только сейчас разогнулся от удара в пах и, следовательно, оказался дальше всех от места событий. А значит и шансов уйти имел больше остальных. Вот только шансы это не всё. Есть еще и слепой случай. Первая же пуля, второпях выпущенная по Крюку, большой, жирной мишени в двадцати шагах от полицейского, цвикнула у его плеча и развалила череп Сергея Котовского, национал-социалиста 22-х лет от роду, безработного, активиста Ростовской ячейки, подававшего большие надежды.
"Повезло!" — мельком подумал Крюк, пробегая мимо останков, и одним ловким броском перемахнул через забор, опередив новую пулю на целых полсекунды. Все-таки недаром говорят, что спорт это полезно. Дальше он плутал по дворам, путая следы и, наконец, забился в какой-то явно заброшенный сарай — переждать и подумать. На базу идти уже точно не следовало — двух других, не столь проворных, наверняка уже переняли и за допросом на месте дело не станет. Надо было уходить из Херсона. Что ж, и так неплохо повеселились. Устроенный "Черными ботинками", группировкой крайних национал-социалистов, еврейский погром удался на славу. Главное — присоединились простые горожане. Это иудейское племя можно выкорчевать только всем миром. Целых два дня удалось жучить этих уродов, пока правительство не опомнилось и не ввело спецконтингенты полицейских и войска. Предатели! Роют себе и всей стране могилу, поощряя иудеев. Того задохлика добивали уже на излете операции, когда город кишел погонами, и была это инициатива Серого. Осторожность не была его коньком, и теперь уже не станет. Крюк усмехнулся — он будет умнее. В Херсон их ячейка заехала из Ростова, но возвращаться туда он не будет — слишком опасно. Лучше он растворится в большом городе типа Москвы или Питера, заляжет на дно. А потом, потихоньку, наладит новые связи с подпольем и продолжит свою борьбу.
* * *
— Значит, Вы имеете предзаказы на перевозку общим объемом семьсот тысяч тонн в год?
-Да, конечно, господин секретарь, есть подписанные контракты.
— И Вам нужны деньги, большие деньги, так? — Константин внимательно рассматривал сидящего перед ним собеседника. А тот спокойно и уверенно смотрел в ответ. Кто же ты, Аристотель Онассис, богатый грек из Смирны, удачливый коммерсант, человек больших амбиций. Аферист? Гений?
В данный момент Константин играл роль кредитного специалиста по крупным сделкам. В банке, который принадлежал их же Структуре. Вчера поступил звонок от директора этого банка с очень интересной наводкой. Обратился к ним предприимчивый молодой человек и, не смущаясь, попросил кредит в несколько десятков миллионов. Под залог кораблей. Человеком заинтересовались, и прощупали его досконально. Оказалось, он составил простую до гениальности схему — обошел несколько крупных экспортных предприятий и предложил им очень вкусные условия на перевозку морем. Если те подпишут договор о намерениях — большие объемы на много лет. А потом он пошел в банк просить кредит, чтобы купить корабли, чтобы перевозить эти объемы. Кораблей пока нет, объемов нет (тут он лукавил — договоры о намерениях это не твердые контракты), денег своих нет. Но если всё завертится... Если. Вот для того Константин и сидел здесь, чтобы определить, что на самом деле задумал хитрый грек. Репутация конечно на высоте, семья тоже известные люди. Но очень большие деньги кружат голову даже богатым. С кредитом он конечно не скроется, не его уровень, а вот устроить пирамиду вполне может. А если ничего такого нет, то таких людей нужно беречь и лелеять. Если он и правда окажется амбициозным деятелем, то мы ему поможем. Столько денег один банк конечно не даст сразу, подключим и другие. В т.ч. зарубежные, пусть тоже поработают на наше дело. Также пособим выйти и на крупные компании в Европе и США, им тоже наверняка захочется снизить издержки на перевозку. И корабли будем не покупать, а строить — мощности надо загружать, общий тоннаж флота увеличивать. Пожалуй, стоит даже войти в долю в предприятии — дело пахнет прибылью. Если конечно грек честно хочет выполнить задуманное. Ну, а если нет, найдем другого, и по той же схеме...
Константин еще долго пытал Аристотеля вопросами в тонкостях, ведь именно там легче всего подловить человека, рассчитывающего на легкий заработок. Но грек держался стойко, тему знал глубоко, как и следовало знать коммерсанту, решившемуся на грандиозное дело.
-Что ж, господин Онассис, осталась еще одна небольшая формальность. Вы, возможно не знаете, но в нашем банке, заемщик на столь большую сумму, должен пройти беседу на полиграфе. Уверяю Вас, это просто формальность и никто не подразумевает за нашими клиентами неблаговидных замыслов... — Константин внимательно наблюдал за реакцией собеседника на эти слова. Отклик хороший, явно заинтересован в сотрудничестве. Что-то подсказывало ему, что грек пройдет и этот тест. Конечно, полиграфы тоже можно обмануть, в конце концов, они уже несколько лет как широко распространились в России и слухи о способах обхода давно уже циркулируют. Типа там положить гвоздик в ботинок, думать о совсем другом и так далее. Только вот большую часть этих "сведений" распространяло само полицейское управление, были они "слегка" неверны и ничуть не помогали. Что прекрасно заметно из практики уголовного следствия, где полиграфы теперь находились практически в каждом участке. Правда, хороших специалистов для работы на них пока сильно не хватало, но уж у Константина-то они были. Так что мало вероятно, что грек сможет обойти тест. Но в любом случае, пару лет под колпаком он всё же походит, уж больно ставки велики.
Кстати, касаемо полиграфов, скоро практика их применения еще больше расширится. В следующем году введем обязательную ежегодную проверку чиновников. Уж больно в последнее время коррупция на местах стала расти. Толи состояние экономики так влияет, то ли что, но устои среди государевых людей явно пошатнулись. Со временами Великой Войны и не сравнить. Тогда только за некое туманное предложение можно было бы получить вызов или в лучшем случае иметь беседу в участке. Теперь не то. Видимо огород нуждается всё-таки в постоянной, а не эпизодической прополке. Вот только выпустим побольше операторов на полиграфы и начнем. Скоро уже.
А ведь Аристотель Онассис похоже поймал свою счастливую звезду. И хорошо. Пусть тащит локомотивом этот проект, глядишь, в Логистической Империи появится новый мощный феод.
* * *
Скоро здесь всё оденется в бетон и асфальт. Заблестят новыми стеклами заводские корпуса, частые газоны покроются травой, по внутренним веткам поползут паровозы. Всё будет строго отрегулировано и отмеряно. А пока здесь царит лишь слегка управляемый хаос. Моря грязи, цементной пыли, самый разнообразный строительный мусор. Бухают копры, чадят бульдозеры, мелькают изгвазданные люди. На огромной площади одновременно копают, строят, тянут и прокладывают. Орет паровой свисток, предупреждая кого-то о чем-то. Матерятся прорабы, гоняют рабочих, размахивают руками. Вот тащат бетонную сваю, почему-то вручную, облепив как муравьи.
Причина такой скученности и суеты проста — сроки. Людей нагнали втрое больше обычного, техники вдвое, пашут в три смены. Нагнали б и больше, да другие стройки тоже поглощают ресурсы как водоворот. Зато скорость просто невероятная — две недели назад здесь был пустырь с перелесками, а теперь в некоторых местах уже возводят стены. Стены будущего завода-гиганта. Причем одного из многих. Грандиозная строительная программа охватила практически весь Урал. Его выбрали потому, что кое-что здесь уже имелось. И население и промышленность. Алексеевский же район и так был неплох, Красноярский же не дотягивал пока по этим параметрам.
А началось всё это больше года назад. Несмотря на то, что уральские города издавна имели мощную промышленную базу, заводы эти уже порядком устарели. Кроме, разве что магнитогорских. Шутка-ли многие из них ютились в маленьких, плохо приспособленных зданиях 19 века, а некоторые даже 18-го! Станки тоже давным-давно забыли о своей молодости, и встречались экземпляры аж петровских времен. Маленькие предприятия, с низкой эффективностью, уже не могли отвечать требованиям современного производства. И денег на перевооружение у них не было, а если б и появились, то оборотов не хватило бы окупить вложения. Тогда как последние исследования показали, что только крупные заводы могли выпустить приемлемое количество техники по божеской цене. Бронеходы, тягачи, артиллерия, автомобили, снаряды, радиостанции — все это потребуется в огромных количествах. А стоило просто до изжоги дорого. И вот, чтобы хоть как-то снизить ценник и обеспечить себя запасом мощностей, было решено возвести в уральском регионе множество Больших Промышленных Площадок. Ядро каждой — завод-гигант, способный производить широкую номенклатуру конвейерным методом. Вокруг него предприятия поменьше, для помощи, взаимодействия и синергетического эффекта. Государство обеспечивает инфраструктуру, кредиты, специалистов. А вновь созданные АО из бывших мелких производств осуществляет стройку и дальнейший выпуск продукции. У малышей встал выбор — остаться самостоятельным или влиться капиталом в новые акционерные общества. Неволить никого не стали, вот только со своей прежней эффективностью и высокой себестоимостью вряд ли останешься на рынке. Тем более старые корпуса выкупало правительство по более-менее сходной цене, чтобы потом перепродать держателям доходных домов и торговцам. Старые станки также частично ушли с помощью госагентства в страны третьего мира. За копейки конечно, но всё ж дороже металлолома. Целый год тянулись эти согласования, споры и ожесточенный торг. Кто-то, впрочем, так и остался сам-собой. Остальные посматривали на развернувшееся строительство и прикидывали будущие барыши в виде дивидендов. А они обещали быть очень интересными. Конечно, никто не декларировал, что вот этот вот завод будет выпускать, например, бронеходы. Нет, что Вы, кто же их купит? Ну, разве что, так, по мелочи. А в основном — вагоны, паровозы, трактора. Причем себестоимость при таком типе производства, по расчетам получалась втрое ниже, чем обычно. А значит, можно было серьезно обойти конкурентов по цене, при этом зарабатывая больше. К тому же новые БПП поддержал сам император, они также есть в двадцатилетнем плане, крупные доли принадлежат государству, а значит беспокоиться за свои вложения акционерам не стоит.
Сразу наращивать военное производство не планировалось, многие заводы вообще позиционировались как сугубо мирные. И тому было две причины. Во-первых, не стоит заранее беспокоить наших зарубежных друзей. Во-вторых — ну зачем нам десять тысяч тех же бронеходов образца 1933 года? Они устареют раньше, чем ржавчина покроет их борта и уж заведомо раньше войны. Ибо анализ обстановки до сих пор показывал минимальный срок — пять лет. А значит есть еще время заниматься совершенствованием как самой техники, так и методов её производства. Конечно, что-то будет выпускаться для плановой замены в войсках, что-то в рамках опытного производства, но по настоящему массовое будет запущено в последний момент. Настолько последний, чтобы новинки успели попасть в войска первой линии и быть освоенными ими. Но не раньше. Только тогда у военных будут максимально современные машины, обладающие благодаря этому некоторым преимуществом перед противником. Если он конечно не сделает того же.
Да, над совершенствованием в поте лица трудились многочисленные КБ. И в первую голову — именно над производственной составляющей. Автоматизированная сварка, крупноразмерные отливки, отработка каждого шага на конвейере. Эту деталь можно сделать вырубкой? Да, но потребуется десятитонный пресс. Стройте, окупится! Что? Нужно внести изменение в проект машины? Давайте посмотрим насколько это критично. А вот эта — почему из дорогой стали? Всё равно же редко используется, а заменить нетрудно. Делайте дешевле! Еще дешевле! Не снижать качество! Проще, быстрее, надежнее — вылизывайте техпроцесс до идеального состояния!
Много еще требовалось сделать — запустить заводы-гиганты, заводы-спутники, создать лучшие в мире образцы техники, подготовить тысячи специалистов. Пружина тотальной подготовки сжималась всё сильнее.
* * *
— Черт знает что! Эти канальи устроили натуральный саботаж! — Анри Сенье, ныне замминистра промышленности, был, мягко говоря, недоволен. — Они думают, что это сойдет им с рук? Тогда как все честные люди борются за счастье народа, эти выродки свиньи и собаки смеют вставлять нам палки в колеса? Что ж, они испытают на себе гнев коммунистической партии! — Анри сам не заметил, как перешел на привычный язык лозунгов.
Референт конечно же был согласен с начальством и даже разделял его негодование.
— Возможно, пора окончательно прижать саботажников? Они заслуживают самого сурового наказания...
Анри промолчал. "Любишь ты, товарищ, простые решения, а такие эффективными редко бывают. Дай тебе волю — в крови утопишь страну, а кто работать будет? Вот потому ты это ты, а я это я."
Последние месяцы оказались невероятно удачными для бывшего переговорщика с итальянцами. На волне отставок и перестановок, замены старых кадров надежными, он взлетел очень быстро. Почти самый верх, и к тому же, его любимая тема — промышленность. Да и хорошо, что не слишком высоко, а то там дуют чересчур холодные ветра. Для здоровья вредно. А тут — можно и дело делать и при голове остаться.
Однако почивать на лаврах было рановато. Выдвинутый Коммунистическим блоком проект закона о национализации крупных предприятий с треском провалился. Его не поддержали даже союзники по Объединенному Левому Фронту. Именно на них и обрушивал Анри свои проклятья. Нет ничего хуже чем неверный союзник. Пекутся только о своих местечковых интересах, всего боятся и ни-че-го не делают!
И как в таких условиях проводить необходимейшие реформы по реорганизации тяжелой промышленности? Мировую революцию никто еще не отменял, и как совершенно точно предсказано, будет она встречена отчаянным сопротивлением прежних режимов. Например, в Германии в этом году она сдулась так и не начавшись. И без того слабые и раздробленные немецкие левые, при попытке хоть как-то повлиять на правительство массовыми демонстрациями были окончательно растоптаны и брошены по тюрьмам. Видимо французский рецепт пришелся не по вкусу кайзеру. Досталось заодно и правым, чтобы не усилились в противовес, ну да тех совсем не жалко. Хотя, возможно, это и на руку. Зачищенное поле может полыхнуть таким неведомым урожаем, что правительство будет просто сметено.
В любом случае дело Революции требовало оружия и много. А его нет. Армия Франции слаба и допотопна. Хорошо хоть пока международная ситуация более-менее спокойная. Немцы слабы, британцы сами на континент не полезут, штатники лелеют своего Монро. Русские увязли проблемах депрессии, да и всё еще считают Францию союзником. Ну и пусть так думают, нам же легче, не будем их пока разочаровывать. Займемся лучше производством. А для него нужны новые заводы, шахты, станки и горы сырья. То есть очень много денег. И хотя бы послушного, не говоря уже о верности, парламента. А тут такое...
И ведь вроде объяснили особо ретивым кто во Фронте хозяин. Чьи деньги — то и командует. Даже постреляли слегка и охладиться на нары отправили многих. Но видимо мало. Придется еще проводить воспитательную работу. Окончательно и быстро, как думает референт, их прижать не получится — уж больно их много, но потихоньку, полегоньку, переманивая, покупая и запугивая, перетянем большинство на свою сторону. И как только большинство сформируется, вот тогда-то и развернемся. И добьемся абсолютной лояльности. А пока — пусть живут.
* * *
Жара. Ровное как стол поле. Одуряюще пахнет разнотравье, стрекочут кузнечики. Изредка прожужжит овод. Вдали тарахтит движком АС-2. В рабочем комке жарко и потно, закатанные рукава помогают слабо. Рота особого назначения укладывает парашюты. Растянуты брезентовые "столы", бойцы передвигаются вдоль них бегом. На укладке все перемещения производятся исключительно по команде "бегом", иначе процесс растянется до вечера. А сегодня по плану еще один прыжок. Вот и торопятся.
Глеб Котельников — подпоручик, ему бегать не пристало. Он и укладывается отдельно. А всё равно жарко. Для прыжков выбирают обычно самое сухое время. На небе — чистая, от горизонта до горизонта синь. От такого пекла она кажется выгоревшей, особенно по краям. Глеб не смотрит на небо, он сосредоточенно, перепроверяя каждое свое движение, укладывает купол. Капельки пота лезут в глаза, приходится смаргивать. Он далеко не трясущийся перворазник, но ему есть от чего проявлять излишнюю внимательность. Сегодня на столе — собственноручно доработанный парашют. И хотя всё сто раз пересчитано, лучше поаккуратнее.
Дело в том, что подпоручик замахнулся сразу на коренное изменение существующей системы — добавление стабилизирующего парашюта. Старая система была уже вылизана, выловлены все детские болезни и это было оплачено самой высокой ценой. Как то купол поведет себя с новым "прицепом"? Не вылезет ли какая-нибудь досадная неучтенная мелочь? Да такая, что Глеб о ней уже не узнает?
Но к черту сомнения — сам рассчитал, сам сделал, сам уложил. Последняя проверка и начинается самое противное — ожидание. Бывает и час и два сидишь, пока очередь дойдет до твоего борта. А на душе маета. Не мандраж, но и не спокойно. Одно хорошо — можно в тень уползти. Солдатикам такой воли не дают, так и сидят рядами — упакованные, перепроверенные. А то мало ли какая фантазия посетит изощрённый военный мозг. Внести, например, какие-нибудь непредусмотренные улучшения себе или товарищу. Глеб — иное дело. Ему можно.
Но вот, наконец, подходит их очередь, подпоручик быстро одевает парашют, проходит еще проверку — так положено и забирается в самолет. Ревет мотор, набирая скорость. В краешек иллюминатора видно как быстро бежит земля и плавно, незаметно начинает удаляться. Самолет набирает заданную высоту. Выпускающий открывает дверь, что то там внизу рассматривает. Ветер треплет его комок. Вот он делает жест рукой и бойцы беременными пингвинами начинают продвигаться к выходу. Раз, раз, раз! Один за другим они исчезают за дверью, как патроны из обоймы — равномерно и быстро. Подталкивать не надо — осназ. Глебу выходить позже — ради него самолет поднимется еще выше, чтобы в случае частичного отказа парашюта, было время попытаться что-то сделать. Хотя ошибок, которые можно исправить прямо в воздухе — совсем немного. Вот и его очередь, сейчас решится его судьба. Руку на кольцо, ботинок на край порога.
Услышав команду "Пошел!" Глеб выталкивает себя в воздушный океан. Сразу всё пошло не как обычно. Он падает, его швыряет ревущим ветром. "Ждать, ждать, ждать". Болтает как в горном потоке, сколько там до земли? Должно быть еще много. Ну, пора! Не подведи! С силой рванул кольцо и провалился еще на несколько метров — вышли стропы. И — тишинаа... Так тихо и спокойно, как у Господа за пазухой. Ветер не свистит, значит, как минимум частично купол раскрылся. Тишина это хорошо. Теперь посмотрим как там купол — есть, раскрытие полное! Стоп, а что там за тень на нем? Откуда грязь?? А нет, это отработавший свое стабилизирующий парашют лежит на своем большом собрате. Непривычно.
Что там внизу? Еще далеко. Там, на земле, его рассматривают в бинокли и снимают сразу два киноаппарата. Именно для этого надо было выждать хотя бы три секунды, чтобы стало видно, как сработала стабилизация. В случае чего, он мог бы гордиться самой задокументированной смертью в истории парашютных прыжков.
25 июля 1933 года на подмосковном аэродроме был испытан новый парашют системы Котельникова. В последние годы прыжки стали чрезвычайно популярны среди молодежи. И этот тренд аккуратно поддерживался государством, давая ему возможность укорениться. Хотя стране нужны парашютисты для армейских резервов, этот мотив не был определяющим. Потребных для этих целей 200-300 тысяч вполне можно было подготовить и во время срочной службы, не такая уж хитрая эта наука.
Гораздо более важным аргументом было — воспитание сильного человека. Сильного духом и делом. Если таких людей в стране много — она процветает. Никто и никогда не рассчитывал в цифрах, насколько этот эффект работает и окупятся ли когда-нибудь вложенные в него усилия. Но то, что этот "сильный человек" нужен, некоторый круг лиц признавал как аксиому. В этот круг входили многие, как власть предержащие, так и властители дум. А что может быть лучше для воспитания себя, чем преодоление страха? Поэтому по всей стране потихоньку открывались аэроклубы, в парках ставили парашютные вышки, в университетах начинали работать секции. Но не только. В конце концов, вкусы могут быть разными, кто-то прыгнет пару раз и охладеет. А способов укрепить свой характер существует множество. Альпинизм, моржевание, атлетика, прыжки в воду, борьба и другие. Всё это требует не столько средств, сколько внимание. Многое делается на энтузиазме, много помогают сочувствующие спонсоры. От государства требуется только слегка помогать, расшивать узкие места, ну и конечно рекламировать, как только можно. Однако не разово, наскоком, а планомерно и постоянно, десятилетиями. Развитием человеческого потенциала в Российской Империи озаботились всерьез.
* * *
В этот день, 25 июля, Константин Краев также не скучал. Правда, не по своей воле.
— Цвик, цвик, тсииииу. Дамм! Да-даммм! — пули долбят в бронированный кузов, крошат остатки стекла.
— Да-дах! — это экономно стреляет Дима, охранник.
— Та-татаа, тат-тата — захлебываются более далекие автоматы противника. Пока более далекие.
Константин занимается тем, чем и должно заниматься дисциплинированное охраняемое лицо — скорчился на заднем сидении под прикрытием брони и не отсвечивает. В руках старый надежный пистолет-пулемет Мосина, вытащенный из потайного отделения в двери. Но время его пока не пришло. Когда нападающие попытаются приблизиться на бросок гранаты, тогда вступит в бой и он. Либо они вместе отобьются, либо погибнут. Страха Костя не испытывал, адреналин затопил мозг. Только вот руки слегка потряхивает...
Засада была подготовлена мастерски. Двумя направленными взрывами нападающим удалось остановить хорошо защищенный автомобиль и убить шофера. Теперь они осторожно подбирались ближе, прижимая огнем. Время у них было — до города далеко, время позднее. Никто не наткнется, полицию не вызовет. А вызовет — не доедут. Шах и мат. Чертовски досадно.
— Подходят! — на мгновение высунувшись, Дима оценил обстановку. Ну, теперь уже скоро. Жив или нет Константин, нападавшие знать не могли, он не двигался с самого начала. И на этом незнании можно было сыгрыть. Прорыв.
— Начинай сразу после меня!
— Дах! — одиночным пальнул охранник и сразу спрятался — авось подумают, что кончилась обойма и слегка осмелеют. Противник сразу привычно залил его место огнем. В этот момент Константин привел в действие пиропатроны двери — была и такая функция в этом хорошем автомобиле. В облаке дыма дверь вообразила себя ковром-самолетом и решила полетать. Такое зрелище слегка озадачило нападающих. Один из них, как раз меняющий свою позицию, замешкался буквально на полсекунды. Этот момент оказался роковым для налетчика. Отброшенный тяжелыми пистолетными пулями он казалось, не хотел падать. Попятился, запнулся за корень и только тогда завалился навзничь. Он еще успел услышать, как хлопнули гранаты, брошенные оборонявшимися, и весь мир залило светом. В этом солнечном свете чудилась ему комната в родном доме и детский смех...
Тем временем Константин с Димой, под прикрытием разрыва гранат, отчаянно рванули прямо на позицию противника, в лоб. С их стороны дороги оставалось трое и с другой — минимум четверо. Так что такой рывок был практически самоубийством. По крайней мере, для Димы — почти сразу же пуля бросила его в сторону. Константин продолжал бежать на врага. Следующая — его. И тут вмешался его величество случай — из-за поворота не торопясь выкатил автомобиль и обдал светом фар поле боя. Хорошая звукоизоляция дорогого автомобиля и мощный мотор сыграли дурную шутку с семейной парой на переднем сидении — они услышали выстрелы слишком поздно и выехали прямо под огонь. И были срезаны первой же очередью. И отвлекли на себя внимание. Совсем чуть-чуть, ведь нападающие были профессионалами. Но этого хватило, чтобы Костя добежал до "своего" стрелка. Тот видимо потерял его в дыму и мельтешении света и даже не успел понять, откуда пришла смерть. Второго успел достал еще Дима, и путь, похоже, был свободен.
В минуты боя время растягивается невероятно, а на самом деле всё происходило почти одновременно — взрыв пиропатронов-летят гранаты-летит и стреляет Костя — чуть отставая, охранник. Выворачивает машина-бухают гранаты-падает Дима-невольные жертвы ловят пули-Костя почти в упор бьет налетчика.
Лучшее что можно сделать ради Димы — увести погоню за собой, вряд ли они будут тратить секунды на поиск и добивание простого охранника. А остаться одному против как минимум пятерых профи — это сделать им подарок. Так что едва автомат успел выплюнуть вторую гильзу, Костя уже рвал по ночному лесу. И даже успел сделать несколько шагов. Тут-то и догнала "его" пуля. Будто молотом со всей дури врезали в спину и его бросило вперед сразу метра на четыре. Хороший броник, успел подумать Константин и покатился по листве. Люди с оружием за твоей спиной плюс адреналин вместо крови в жилах — отличная мотивация и спустя секунду он уже бежал дальше. Отстреливаться смысла не было, эти не станут прятаться от выпущенных наугад пуль. А вот увести их побыстрее и подальше — это надо. Авось, увидят, что добыча уходит, и рванут следом, плюнув на охранника.
Они ломились сквозь ночной лес как волки, загоняющие лося, стреляя только изредка, скорее чтоб указать друг другу направление, чем надеясь попасть. Бояться им было нечего. Но расстояние всё увеличивалось, ведь он был лесным человеком, а они нет. Сейчас они почувствуют это и предпримут какую-нибудь пакость. Или повернут назад, что тоже нехорошо. Придется поиграть. Развернулся, выплюнул короткую очередь и ходу! Играть казака-героя из кинофильмов не будем. И так на каждой остановке несколько метров теряешь. Преследователи остановок не делали, не боялись. И были уверенны в себе. Приходилось после каждой очереди вновь увеличивать расстояние. После нескольких таких остановок, когда уже отмахали километра три, он с удивлением отметил, что слышит только четырех противников. То ли достал одного случайно, то ли тот решил вернуться. Сразу после слегка хорошей новости пришла совсем плохая — боек щелкнул в холостую. Хорош магазин на сорок патронов, да и он кончается. Сразу взять еще один, пока валялся в машине, в голову не пришло. И только тут, отбросив автомат, с удивлением обнаружил, что в другой руке всё это время тащил гранату! Оказывается, в момент прорыва он метнул не обе, как собирался, а только одну. Так и "прилипла" к левой руке, а он даже не заметил, что с ней стрелять не так удобно как раньше. Вот что горячка боя делает. Люди, бывает, металл голыми руками рвут, а он гранаты экономит. Всё это он додумывал уже на бегу. Задача, как убить одной гранатой четырех зайцев решения не имела. Противники на идиотов не походили никак.
"Автомат бросил зря, увидят — ускорятся" — пришла запоздалая мысль. Что ж, оставалось только одно — метнуть гранату в сторону преследователей и уходить. Голыми руками не повоюешь. Глухо хлопнул взрыв за спиной и раздался вопль. "Ну, хоть одного зацепил, повезло. Может возня с раненым отвлечет их от Димы"
Когда он отмахал еще километр и разрыв сильно увеличился, вдалеке раздался одиночный выстрел. Отягощать себя пострадавшим товарищем ребята явно не собирались...
* * *
Константин слушал доклад директора службы безопасности и баюкал правую руку. Дикая случайность — слегка зацепила пуля, когда он почти уже ушел. А вот спине хуже — один сплошной синяк. Поэтому сейчас он переваривает слова полковника сидя на табурете. Хорошее было только одно — Дима жив, хотя и тяжелый. Сбитый пулей, удачно упал — в высокую траву, сразу не заметили. Очнулся он уже после того, когда преследователи ушли за главной целью. Сообразив диспозицию, отполз насколько мог подальше и забился под гнилое бревно, разрыв мох. Правильно сделал, так как один из нападавших вернулся и долго шарил по окрестностям — искал. Затем ушел — видимо точка сбора у них была оговорена заранее в другом месте. Дима потерял много крови пока лежал неподвижно, но смог кое-как себя перевязать и дождаться помощи. На этом хорошие новости заканчивались и начинались плохие.
Исполнители неопределены. Заказчики тоже. Трупы не идентифицированы. Кто, зачем -только догадки. Основных версий две — либо англичане, либо кто-то из тех самых обиженных реформами крупных капиталистов. И не исключено, что верны обе. Угрозы Константину, как одному из идеологов реформ, уже поступали, а англичан хлебом не корми, только дай кого-нибудь ликвидировать чужими руками.
Что ж и из плохой ситуации можно выжать уйму полезного. Растиражируем версию с распоясавшимися миллиардщиками, и сформируем общественное мнение на тему, какое это зло — сверхкрупные концерны. Мол, денег у них становится слишком много, а значит и власти. И начинают они в неё играть, не интересуясь благом народа ни на йоту. Если премьер хоть как-то от народа зависит, император вообще отец, то эти никому ничего не обещали. А значит надо ограничить их рост определенной планкой — чтоб знали свое место. Время для такого ограничения вполне подходящее. Недавно разделили двух, теперь вот повод мощный появился. Да и Император ясно дал понять, что конкурентов не потерпит, а сил для их укорачивания у него достанет.
Таких крупных концернов у нас в стране на данный момент двенадцать. Было больше, но Тесловский уже разделили наследники. Из них пять достаточно лояльны и восстания не поднимут. Хоть и будут весьма недовольны. Ну да ладно — найдем подходы. А вот семерых придется взять крепко и больно. Конечно, будут потери в экономике, но лучше сейчас, чем никогда. После войны они еще больше усилятся, во время неё будет не до этого. Нет, всё таки — сейчас. Пока есть время на исправление неизбежных перекосов. А если пустить на самотек, то таких монстров под боком вырастим, что очень скоро именно они начнут управлять страной. Как в тех же Штатах например. Предстояло еще одно долгое и тяжелое сражение. Как обычно, с неясным итогом.
* * *
Дмитрий Никодимович, когда-то просто Митяй, а теперь директор автозавода, быстрым шагом шел по своему производству. Привычным глазом выхватывал важные моменты — где что не так, а где всё в порядке. Лязг, сварка, запах краски — ему это казалось симфонией. Слаженной, эффективной, красивой. Как возникает прекрасный цветок из зернышка, обрастая постепенно плотью, так и база одевается жестью, двигателем, приборами, становясь "чем-то" из "ничего". Однажды они засняли процесс камерой — одно фото в минуту и прокрутили с большой скоростью. Показ делали прямо в цехе, собрав рабочих. Космическая тишина установилась после последнего кадра. Все расходились с потрясенными лицами. Они поняли, что их руками воплощается чудо.
Сейчас рядом с директором вышагивал долговязый парень и воодушевленно жестикулировал.
... — изменит само общество, понимаете? Это будет величайшая метаморфоза со времен изобретения паровой машины!
— Возможно, возможно... — Дмитрий Ефремович не возражал. Молодости свойственно всё преувеличивать, зачем же разочаровывать человека своим брюзжанием. К тому же, предложение парня вполне разумно, а если его подкорректировать, то может стать баснословно прибыльным делом. Только вот сегодня он получит отказ.
— Понимаете, Мурат... Я детства мечтал строить машины. Хорошие машины, самые лучшие, уникальные. Мои автомобили выигрывают международные соревнования, собирают награды на выставках и стоят очень больших денег. И Вы знаете, мне нравится моё дело. Оно по мне. А вот Ваше предложение — нет.
Произнеся эту фразу, он с добродушной усмешкой наблюдал, как сдувается только что воодушевленный собеседник. Эх, какие его годы! Научится еще держать удар, научится. Пока пускай привыкает.
— Не расстраивайтесь так, идея хорошая, работающая. Просто это не моё. И Вам критически важно увеличить аппетиты. Да-да, именно увеличить. Чтобы проект заработал, необходимо сразу охватывать всю страну. А это, согласитесь, совсем другой уровень. Даже если бы я захотел, то не смог бы его потянуть. Но я знаю людей, которые занимаются такими масштабами и могу порекомендовать Вас им. Как минимум выслушают.
Проводив гостя, Дмитрий Николимович еще долго смотрел в бумаги, не видя их. Чем старше, тем сентиментальнее становишься... Н-да. Когда-то и он был таким восторженным мальчишкой, мечтающим о больших свершениях. И что характерно, многое ему удалось. Сын бедного крестьянина, из центральных районов, ему мало что светило в жизни. Однако еще в малолетстве, вместе с родителями они переселились в "Княжью Вотчину", на черноземье. Там их положение значительно укрепилось, а Митяй познакомился с "антамбилей". Тогда-то он и обрел мечту — создать самый лучший автомобиль мира. И вот, спустя почти сорок лет, можно констатировать, что мечта сбылась. Однако останавливаться он и не собирался — столько впереди еще интересных задумок. Проект парня был красив, но всё же не в его вкусе. Ибо предполагал массовое, поточное производство. А на их заводе даже конвейера не было — только штучная, ручная сборка. Та же "Лань" например, стоила 4 тысячи рублей. И ведь берут. Да еще очередь на покупку.
Всё же хорошее дело Мурат затеял, дай Бог получится. "Автомобиль для каждого". Скомплектовать самую простую, но надежную модель, и выпускать огромными тиражами, чтобы была она доступна всем. Как когда-то "Жестянка Лиззи" Форда. Только на новом технологическом и производственном уровне. И занятость населения хочет заодно увеличить, вон безработица всё еще огромная. Добрый малый. Ну, значит, поможем ему — и с людьми нужными сведем и проект обсчитаем и пару своих идей подкинем — не жалко. Дмитрий Никодимвич уже давно работал не ради денег.
* * *
— Как Вы знаете Сергей Викторович, проблема перенаселенности центральных и южных уездов до сих пор решается ни шатко, ни валко. Крестьяне обрабатывают маленькие клочковатые наделы и, хотя общхозы сглаживают самые негативные из последствий, бедность и нищета остаются бичом этих районов. При такой плотности сельского населения иного быть и не может. Переселение в города и другие регионы конечно работают, но этого мало. Именно поэтому нашими специалистами была разработана программа, которая позволит хотя бы частично разрешить эту наболевший вопрос.
Банязин слушал внимательно. С Константином они сошлись хорошо, понимали друг друга и во многом их взгляды совпадали.
— На данный момент Россия является признанным авторитетом во многих областях — кинематографе, автомобиле— и самолето— строении, литературе. Мы предлагаем плотно заняться еще одной — индустрией отдыха, туризма и оздоровления. Вот наш проект — тут Костя развернул карту — под названием "Путь из Варяг в Греки". Туристический маршрут. Начинается он от Санкт-Петербурга, идет через древние города Псков, Смоленск, Киев, Одессу, Севастополь, Царь-град.
На всей нитке маршрута строим гостиницы, рестораны, музеи. Побережье Крыма застраиваем санаториями, лечебницами, просто отелями. Царь-град прекрасен сам по себе, а на островах при выходе из проливов расположим город-казино, по примеру Монте-Карло. Маршрут идет через разные климатические зоны, и значит заполняемость его по году будет выше, чем у локальной области. Большие объемы строительства позволят задействовать множество рабочих рук, а после — нужно будет обслуживать турпоток. Инвестиции — как частные, в одиночные проекты вроде гостиниц, так и государственные — в инфраструктуру, подготовку специалистов, рекламу. Это если вкратце.
— То, что мужики набегут на стройки — не сомневаюсь, а вот обслуживать...
— Сельские мужики нет, а вот их подрастающие дети — более гибкие. А ведь именно на них приходится делить и без того малый клин земли. К тому же нужно кому-то ремонтировать помещения, подавать лошадей и автомобили, снабжать едой. Эта отрасль весьма человеко-емкая.
— Ну, допустим. А почему в Крыму именно санатории? С остальным то понятно — история, достопримечательности... Может просто сеть курортов организовать?
— Да, и они будут. Но Россия обладает мощной научно-медицинской базой, было бы грех ей не воспользоваться. И репутация есть. Панацелин, инсулин — придуманы у нас. Сложнейшие операции на почках и сердце, тоже делаем. Целый Медицинский Институт работает в Алексееве над новыми методиками. Пора применить этот багаж на более низовом, но зато бесконечно более широком уровне — общее оздоровление. И не только зарабатывать на этом деньги европейских старичков, но и заняться более важными вещами — здоровьем нации, например. Для своих-то санатории будут дешевле.
— В целом идея мне, конечно, нравится, однако давайте взглянем сначала на цифры...
Константин не озвучил, а Банязин сделал вид, что не заметил: аргументы о санаториях были не полны. Для них понадобится большое количество младшего медицинского персонала. Которое будет заранее подготовлено, получит какой-никакой опыт и очень пригодится на будущих фронтах. Полезны будут и оборудованные санатории — из них легче делать госпиталя, чем из школ. Ну и ладно, не будем поминать всуе. Ведь может же еще пронесет, правда?
* * *
1 января 1934 Император Всероссийской Николай II и Глава правительства Сергей Банязин собрали пресс-конференцию и выступили с совместным заявлением. "В стране — тяжелая экономическая ситуация, предпринимаются беспрецедентные меры по стабилизации, государство вкладывает миллионы рублей. Огромное количество людей, в том числе государственных служащих, надрываясь, тянут свою лямку. Однако находятся те, кто и в такой тяжелый момент готов запустить руку в карман, который ему доверили беречь. Доля коррупционеров среди чиновников невелика, но как ложка дегтя может испортить бочку меда, так и эти деятели бросают тень на своих коллег. Небольшая горсть песка может испортить механизм, несколько воров может погубить столь нужный сейчас любой инвестиционный проект.
А посему беспощадная война объявляется любому проявлению коррупции. Начинается большая чистка. И будет продолжаться минимум двадцать восемь лет — остаток этой и еще пять пятилеток. Чтобы не осталось крапивного семени, способного произрасти. Чтобы сменилось поколение, а новое — даже само слово считало устаревшим. И упечь за решетку этого мерзкого шакала — считал бы за честь для себя любой гражданин.
Этот долгий путь с чего-то нужно было начать. Поэтому запускается широкая программа тестирования на полиграфах — детекторах лжи. И начнется она, против обыкновения, с самого верха. Да-да, господа журналисты, вы не ослышались. Прямо сейчас, в прямом эфире, сам Император и Премьер пройдут тест. Здесь присутствуют общественные деятели, в честности которых нет сомнений даже у оппозиции. Их специально обучили работать на полиграфе для этого дня."
Это была бомба! Та телепередача стала настоящим хитом и её повторяли не менее пятнадцати раз по всем трем существующим телеканалам. "Нет, премьер не получает деньги за свои политические решения. Да, в его декларации указаны все источники дохода. Нет, император не имел отношения к тому громкому делу с Хабаровской жд. Да, он не получает теневого финансирования от заинтересованных лиц. Нет, ни деньгами, ни имуществом, ни каким либо иным способом". Это невероятное по тем временам шоу люди пересматривали и пересказывали. Даже в тех многочисленных городах, лишенных телевизионной сети, знали каждое слово из радиопередач и газет. Волна поднялась гигантская — если уж сам император... Некоторые особо одиозные взяточники даже предпочли скрыться за границей, чтобы не попасть под самосуд. Ретивых граждан пришлось останавливать полицией. Когда страсти улеглись, было объявлено, что тестирование продолжится, спускаясь постепенно на нижние уровни. Те чиновники, которые подадут прошение об отставке до 1 февраля, преследоваться не будут. Начиная с городского головы и выше отставки не принимаются. Уличенных ждет конфискация и реальный срок, для сотрудничающих со следствием — условный. Для самосдавшихся — конфискация в три четверти и свобода. Для всех виновных — пожизненный запрет на профессию.
Зарубежные "друзья", наверное, с радостью и легким недоумением смотрели, как русский сфинкс начал грызть сам себя. Ведь это же почти самоубийство, выбивать все ступеньки иерархии! Однако так могли решить лишь люди, не знавшие той грандиозной подготовки, что велась задолго до этого дня.
Начал её еще Великий Князь Алексей, он же и проработал основные моменты. Загодя принимались нужные законы. На самом верху производилась ротация — тех, кто совсем заворовался — потихоньку отодвигали, кто не очень — мягко убеждали прекратить безобразничать. Да и было на самом деле таких не так уж много — даже жесткая прополка не вызвала бы полного коллапса и переворота. На низовом уровне никто, конечно, не возился со спасением каждого мелкого земского управляющего, но и опасности они не представляли.
Перед большими испытаниями требовалось мобилизовать властные структуры на достижение результата. Время расслабленного почивания на лаврах прошло. А кроме того, ни Премьер, ни Император, не собирались делиться своей властью с шакалами. Пусть едят из одних рук.
* * *
Заснеженная степь. Сияет солнце и вселенная делится на две ослепительных половины — голубую и белую. Не за что зацепиться глазу, ибо это пустота только что созданного мира. В нем пока ничего нет, только два цвета. Даже верх и низ легко перепутать, если находишься посередине. Надо просто запомнить, белое — опасно. Потеряешь чувство высоты и каюк.
Легко философствовать, если основную работу на себя взял второй пилот, а тебе только и остается, что глядеть по сторонам и изредка — на приборы. Что ж, будем ловить момент.
И вот, в этот первозданный мир вторгается что-то новое. Черная линия, что заканчивается небольшим утолщением. Синяя плоскость, белая плоскость и черная линия. Японцы наверняка оценили бы этот минимализм. Черная линия потихоньку удлиняется, стремясь разрезать белое на две части. Что ждет её там, в конце пути, куда она стремится? Может, переберётся на синее?
Хм. Вряд ли это грозит поезду. Через снежные заносы казахских степей пробивается пассажирский состав с двумя локомотивами, оставляя после себя очищенный путь. Идет на Алексеев. Помашем крыльями наземному коллеге, наверняка машинист наблюдает за их самолетом.
Паровозный гудок вывел Ивана из полудремы. Интересно, кому гудит — степь же кругом. Поезд тащится медленно, много снега, вот и задремал. Книга уже прочитана, попутчики не из говорливых, а ехать такими темпами еще долго. Он еще раз посмотрел на соседей по купе. Киргиз Алмаз, возвращается из дому на шахту в Свинцовогорск. Студент-первокурсник Алексеевского Сельскохозяйственного, едет с каникул. И о чем разговаривать-то? Какие бывают коровы? Читать газету тоже не хотелось — сплошная политика. Надоели. Одни на страницах воюют с коррупцией, другие их клеймят властоборцами. А сами только о том думают, как материалец погорячее накатать. Чума на оба их дома!
Рубцов снова уставился в окно — хотя, что там смотреть? Он и не смотрел, думал своё. Ехал он из Верного, где занимался организацией новой телестудии. Место технического директора в его годы — это просто отлично, доложу я Вам, пусть и в небольшом городе. Да там бы он и оставался, если бы не явился однажды вечером к нему в кабинет любопытный гость. Одет в штатское, а за версту видно — военный или жандарм. А скорее и то и другое. Ибо не только предложил весьма интересную работу, но и просил оставить их разговор в тайне. А также не распространять название приглашающей лаборатории. И знал ведь чем купить. Еще бы — тут любой технарь в стойку встанет — "Наследие Теслы"! А вот тему исследования отказался назвать наотрез, сослался на незнание. Но обещал, что сугубо в его любимой области. Иван долго ломал голову — что они там придумали такого секретного с телевидением — так и не придумал. Но отказаться уже не мог, ведь любопытство губит не только кота. Даже если бы ему предложили работать за втрое меньшую зарплату чем сейчас — согласился бы. Ужался бы в ноль, лишь бы хватало на еду и посылать родителям, но принял бы предложение. Однако деньги обещали такие же, и вот он едет в какой-то небольшой городок за Челябинском, даже названия которого знать пока не положено. Уже три расписки написал о неразглашении, а сколько их еще будет! Но ведь, черт возьми, как же интересно!
* * *
Большая карта огромной страны лежала перед Константином. Всю её испещрили линии. Синие — морские маршруты, красные — железнодорожные, голубые — авиационные. Вроде бы и много, а все равно не достаточно. Страна пока представляла собой пустыню с редкими путями.
Превратить тысячи российских транспортных предприятий в Логистическую Империю, как это предполагал концепт, казалось задачей нереальной. Конечно, никто не планировал создание единой компании или монстроподобного треста, нет, пусть балом правит конкуренция, но способность работать слаженно над выполнением поставленных задач должна быть. Чтобы ничего не помешало перебрасывать любые объемы и любые силы на любые расстояния.
Более того, необходимо выйти на первые места в мире по всем типам перевозок. Чтобы русские логисты вызывали трепет конкурентов и уважение среди клиентов. Пока же они проигрывали почти всем — англичанам в тоннаже флота, американцам в автоперевозках, даже в своей коронной области — в ж/д уступали немцам в себестоимости тонны-километра. Только в авиации было более-менее, да и то лишь на территории страны. Так что работа предстояла на долгие годы, но начинать её необходимо было именно сейчас. Что успеем — всё наше. Потому что впереди черной тенью маячила война, которая судя по всему, пойдет на огромных территориях, на всех континентах и океанах.
А пока ломаем голову, как обойти соперников. Те же, например, морские перевозки. Англичане владеют Суэцем и массой других земель на международных путях, что дает им возможность зарабатывать даже на чужих перевозках. А у нас пока только Северный Морской путь среди безлюдных льдов. Значит, будем покупать земли вблизи оживленных маршрутов, строить порты, перевалки, ремонтные базы и оттягивать на себя траффик. На Португальском Флорише, что на Азорских островах, уже почти сторговались за 50 гектар. Сейчас ведутся переговоры с голландцами насчет индонезийкого острова Кафиан. А на своем собственном атолле Уэйк, что в Тихом океане, строительство почти закончено — будут обслуживать трансокеанский поток между Китаем и Америкой. Атолл аннексировали давно, еще до Американо-Испанской войны и вот руки дошли до него только сейчас. Жаль что остальные, гораздо более вкусные места давным-давно под англичанами и штатниками. Малаккский и Гибралтарский проливы, Суэцкий и Панамский каналы. Мыс Доброй Надежды. Красное море и выход из Персидского залива. Ну, так хоть что-то урвать. А главное — приобрести необходимый опыт и репутацию.
С постройкой транспортов у нас получше. Тоннаж сравнительно небольшой, зато умеем строить быстро и недорого. Вон, в Великую Войну строгали большими партиями проект "Свобода" только так. Сейчас внедряем повсеместно сварку вместо клепок, пробуем поточное производство. Некоторые судостроители уже обещают печь "пирожки" за 30 дней каждый. Посмотрим-посмотрим, что у них там получится. Да и грек это, Аристотель Онассис развернулся во всю. Уже спущены на воду пять его заказов, а он сделал еще на двенадцать! И все обеспечены контрактами на перевозку. Шустрый малый, хорошо, что сделали на него ставку. Надо только за штаны придерживать, чтобы не занесло.
С существующими заказами справляются те верфи что есть, к тому же часть из них загружена военными. Однако почву для рывка нужно подготавливать уже сейчас и поэтому на четырех морях началось строительство инфраструктуры для новых.
С авиацией дело обстояло еще интересней. Особенно, что касается дирижаблей. Почти тридцать лет вбухивали деньги в их разработку и вот только сейчас получили более-менее годный вариант. Надежный, не опасный, стабильный. Цена перевозки — великолепная. Скорость — отличная. Грузоподъемность — гигантская. Жуковский-13 поднимает 140 тонн! И всё же, сфера их применения остается достаточно узкой. Стоят они дорого, инфраструктура тоже недешевая. Даже те, что не требуют дорогущих ангаров, всё же нуждаются в причальных мачтах. Можно конечно сбрасывать груз и без них, но далеко не во всех случаях. Вот и получается, что эта красивая игрушка не заменит ни паровоза, ни корабля с самолетом. Зато там, где нет рельсов и воды, а объемы перевозок не для самолетов, там дирижабль — король. Освоение Крайнего Севера, тыловые переброски срочных грузов, оперативная расшивка узких мест — много есть не глобальных, но критически важных задач у этого вида транспорта. Короче говоря, великолепный инструмент для специфических задач. К тому же, у русских есть некоторое преимущество — после стольких лет разработок, наши модели превосходят на голову по безопасности иностранные. Легкие сплавы, тщательно рассчитанные конструкции — американцам такое и не снилось. А у немцев еще и гелия нет в нужном количестве, так и летают бедные на водороде. Остальных же конкурентов можно и в расчет не брать. В общем, за это направление можно было не волноваться. Только помогать с освоением рынков.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
