Зверобои фронтира-2

— Есть! — крикнул Белка, — Сделал вторым выстрелом, первый мимо, результатов не знаю.

Как бы там ни было, но противника мы испугали, из экрана он вывалился и начал исчезать, но Вика уменьшила кратность объектива, и поймала его в момент ухода свечой вверх. Направив трубу комплекса в зону полета противника, на экране прицельной планки увидел четкий контур флаера, осуществил его захват и нажал клавишу пуска.

Какие крендели выписывала ракета и как она разорвала на щепки сосну, я увидел немного позднее, уже в записи, так как мчался к еще одной, валявшейся на земле снаряженной трубе ПЗРК.

— Он уходит! — выкрикнула Вика, помолчала несколько секунд и добавила, — Уходит, на восток.

Коротко вздохнув, ведь едва не погибли, я со злостью пошипел:

— Войска, не расслабляемся, вперед! Ваня, за мной!

Полностью обежав свой периметр, завернул к крайней точке, которой был жилой надувной дом, где держали наших девчонок. У входа без чувств лежали два вооруженных бандита. Быстро собрав их оружие и откинув в сторону, повернулся к напарнику:

— Держись в шаге за спиной, твой сектор левый. Идешь следом, как я тебя учил.

— Понял! — ответил он.

Не боясь встречного огня, мы прошли кухню, санузел, семь комнат, и все они оказались пусты, была заперта лишь восьмая.

— Открывай, Ваня, — кивнул на дверь и сделал шаг в сторону.

Он подошел, надавил на защелку, провернул ручку и толкнул дверь. За затемненным стеклом гермошлема выражения его лица видно не было, но голос был радостным.

— Здесь наши девочки, — сказал он и шагнул внутрь.

Рита Морьентес, Эн Хенк, Эн Браун и Таня Рогова лежали на кровати без чувств, а Люба Белкина и моя Лена свалились прямо у двери. От этого гадостного ОВ "Туман" негде спрятаться, оно проникает во все щели, но по истечению одного часа распадается полностью. Ваня поднял Любу на руки, а я свою Леночку и мы уложили их на кровать. Все девчонки были с ошейниками.

— Ал, будем колоть антидот, или как?

— Нет, Ваня, если мы им уколем антидот прямо сейчас, то когда они очнуться, будут нас сильно бить.

— С чего бы это?

— А с того! Что после этого антидота нестерпимо хочется в туалет, поэтому будет лучше, если они очнуться сами, тогда и сделаем укол.

Ал, здесь Белка, — услышал в наушнике гермошлема, — Все норма, обошлось без трупов, вяжем и ждем флаер.

— Здесь Мигель! Мы тоже никого не убили, все без чувств и так лежат. Тоже вяжем их и собираем трофеи.

— Вот, правильно все делаешь! За девчонок не переживайте, с ними все хорошо.

— А с Ритой тоже все хорошо? — спросил Морьентес.

— И с Ритой, и с обеими Аннами, с Таней, Леной и Любой все нормально, они пока без чувств, но скоро очнуться.

— Мы тоже возвращаемся, — раздался голос Воронова, — На каждом посту было по два человека, мы их забрали. Забираем так же оба зенитных комплекса.

— Модель какая?

— КЗРМ-8-36-120, мобильные с восьмиместными пусковыми контейнерами.

— Отлично, ребята! Но операция еще не закончена, не расслабляемся, работаем! — повернулся к двери и кивнул напарнику, который склонился над Таниной кроватью, — Пошли, Ваня, нас ждут великие дела.

Великие дела, это на самом деле полнейшая рутина и тяжелый физический труд. Народ начал обыскивать и вязать пленных, а также раздевать тех, на ком были надеты КПР-ы. Кстати, на одном горбоносом и бородатом бандите обнаружил Леночкин костюм, который был украден при нападении. Ошибиться нельзя, наши костюмы были последней модели, весьма примечательны и в свое время подарены заводом-изготовителем. А рядом на земле валялся.её же рейлган "тигр".

Оружие сносили в их бывшую диспетчерскую, а так же описывали все материальные ценности. Воронов, который прибыл буквально через пятнадцать минут, быстро спелся с Мигелем и подключился к процессу, а остальные с удовольствием таскали тяжести. С удовольствием, потому что третья часть имущества отходила персонально им.

Мне тоже балдеть было некогда. Для начала выяснил, что в настоящее время на территории базы задержано сорок бандитов во главе с шефом боевой секции ассоциации. Двое из них сбежали на флаере и, естественно, обо всем случившемся главе преступной группировки патрону Амброзини уже успели доложить. Собственно, они даже через свой спутниковый ресурс все это могут наблюдать, значит, в ближайшие час-два будут предприняты какие-то ответные действия.

В свете данных фактов поручил Вике взломать коды допуска к обоим мобильным зенитным комплексам, ибо ожидать, пока очухаются операторы и под музыку суперпентотала начнут петь, просто нет времени. Она недавно получила новый полицейский ИскИн, а еще приняла на работу девочку IT-специалиста, которая даже много лучше нашей Лены. Впрочем, Леночка в этом деле не специалист, а так, любитель.

— Я оформлю это, как официальное обращение шерифа ограбленной ассоциации, расположенной на территории нашего сектора. В пределах законодательства Содружества и в рамках компетенции, определенных корпорацией, я имею право вам помогать.

— Право, но не обязанность? — уточнил у нее.

— Именно так. Позже выведешь девчонок из помещения и ошейники мне покажешь, твоими глазами через биокомп я их видела, но надо зафиксировать на камеру спутника, — высказалась Вика.

Пока не пришел в чувство уважаемый в обществе, а по совместительству шериф Первой ассоциации, но по факту один из боссов преступной группировки господин Бенетти, и не начал в сети болтать лишнего, разыскал в багаже своего флаера ошейник-блокиратор и с удовольствием примерил на него, как раз подошел. Этот блокиратор сети биокомпа достался мне в результате нашего самого первого расследования на этой планете по исчезновению девочки Лены Родниной, а затем и освобождению ее из плена. С тех пор прошло уже три года, но девочка нас не забывает, мы частенько общаемся через гиперсвязь. Говорит, что недавно встретила молодого человека, коллегу-врача, этот парень вроде бы нормальный. Ну, будем надеяться, что у нее все хорошо и жизнь наладилась.

— Ал, принимай пакет, — прозвучал голос Вики.

Открыв сообщение, от удовольствия чуть не лопнул. Оказывается, Джи передала полицейскому ИскИну информацию по всем закодированным объектам, а было их десять. С помощью её подключений, их и взломали. Кроме кодов допуска к обоим мобильным зенитным комплексам КЗРМ-8-36-120, которые так и стояли в грузовом отсеке моего флаера, были также внесены: флаер Галион-160 с электромагнитным пулеметом под снаряд калибра десять миллиметров, ранее принадлежавший Антонио Бенетти; два двадцатиместные десантные флаера Харуз-1121, с электромагнитным пулеметом под снаряд калибра двенадцать с половиной миллиметров и, наконец, пять контейнеров с товаром. Вот что значит полицейский ИскИн запитанный в сеть планетарных ресурсов.

— Вика, как там себя чувствуют наши детки? — довольный осмотром, спросил у нее.

— Отлично себя чувствуют, сейчас вот на голове у меня сидят. Ты занимайся своим делом и не думай об этом! И передай Джи контроль над зенитным комплексом.

— Джи?!

— Слушаю!

— Принимай коды допуска на управление зенитными комплексами.

— Ал! Коды допуска у меня есть, мне нужно разрешение на их использование в автоматическом режиме или по твоей команде.

— Под протокол для планетарного ИскИна: для предотвращения нападения агрессора, передаю ИскИну Джи разрешение на использование КЗРМ-8-36-120, в количестве двух штук в автоматическом режиме, по согласованному протоколу. Алекс Седов.

— Принято! Ресурс позволяет определить нарушителя в радиусе двести сорок километров, а захват цели на дистанции сто двадцать километров. О нарушении границы безопасности нарушитель и Алекс Седов будут заблаговременно уведомлены. В случае отсутствия реакции нарушителя на предупреждение, на дистанции в тридцать шесть километров средствами комплекса объект будет уничтожен. Дать разрешение на проход через охраняемую территорию имеет право только Алекс Седов или делегированное им ответственное лицо. Все!

— Принято! Исполняй.

Джи сразу же начала развлекаться, сверху на моем флаере послышалась работа сервоприводов, а пусковые контейнеры выполняли различные движения: влево, вправо, вверх, вниз. Видно тестирует системы.

— Ал, докладываю, — Джи влезла в голову буквально через сорок секунд, она как и все участники операции была со мной на постоянной связи, — С северного направления на дистанции в сто шестьдесят два километра в сторону базы движутся три гравилета модели АСА-204, серии "летающий дом", на мое предупреждение пилот Курт Шмидт затребовал соединение с диспетчером.

— Соединяй со мной, — сказал ей и услышав чье-то невнятное бормотание, представился, — Здесь Алекс Седов, вы движетесь в зону, закрытую для полетов, прошу сообщить причину посещения базы.

— Эй, вы там свихнулись, что ли? Какой Алекс Седов, откуда он здесь взялся?!

— Алекс Седов здесь взялся по причине освобождения заложников, захваченных местными бандитами и возврата имущества Четвертой ассоциации охотников, так же захваченного местными бандитами.

— Ну, дела-а-а, парни, вы слышали? А что же нам теперь делать? Нам и десятину надо сдать, и стать на зарядку? Слышишь, Алекс, это Курт Шмидт, так какие наши действия? — в эфире раздались голоса нескольких человек.

— Курт Шмидт, коридор для ваших гравиков открыт, садитесь спокойно. Десятину под протокол у вас примет парень по имени Поль, ну и на зарядку становитесь, это без вопросов.

— Принято, понятно, — прозвучало в эфире.

— Поль, слышал разговор?

— Да, Ал, слышал.

— Тогда становись на приемку, и разъясни охотникам наш устав и то, что семьдесят процентов средств десятины возвращается в распоряжение общины. Понял?

— Понятнее некуда.

В это время на экране биомонитора замигал сигнал вызова абонента, отмеченного как важный. Ага! Не прошло и полгода, как на связь вышел Бен Хофман, еще один богатый и уважаемый на планете деловой человек, а по совместительству бандитский казначей. А правда, сколько мы уже здесь? Несмотря на кажущуюся бесконечность времени, таймер биокомпа показывает, что с момента посадки прошло всего лишь пятьдесят две минуты.

— Слушаю тебя, внимательно, господин Бен Хофман, — включив соединение, сказал я, пора было ставить точку над очередной буквой "і".

— Что ты себе позволяешь, Седов? Ты что творишь? Ты только что нарушил все наши последние договоренности!

— Не понял, о каких договоренностях ты говоришь, Хофман?

— Ты дал слово под протокол, что пригонишь к нам на базу товар на сумму в двадцать четыре миллиона кредитов и будешь готов к подписанию долгосрочного договора о сотрудничестве между нашими ассоциациями, правильно?

— Абсолютно точно, мое слово выполнено до последней буквы. Но я нигде не говорил, что готов вам его подарить и оставить на базе. Да и никакого договора до сих пор не видел, а хотелось бы пройтись по тексту, согласовать отдельные пункты...

— Ты шутишь?! Ты напал на нашу базу, а теперь издеваешься?!

— Нет, это ты издеваешься и твой патрон Амброзини, — сказал ему тихо и спокойно, — Это вы напали на мой лагерь, захватили в заложники наших жен и ограбили на сумму в двадцать четыре миллиона двести восемнадцать тысяч кредитов.

В это время из двери жилого дома показались выходящие на улицу девчонки. Если они ходят, значит, ОВ распалось полностью, поэтому отключился от абонента, скинул свой гермошлем и быстро направился к ним. Наши ребята тоже бросили все работы и устремились следом.

— Дорогие мои девочки, Леночка! — легонько прижал ее к броне костюма и стал целовать.

— Любимый, я так тебя ждала, вся измучилась, — прошептала она мне на ухо, — почему ты так долго не приходил?

— Готовился, чтобы прийти наверняка, — ответил ей тихо.

— Я так и подумала. Как там Вика, как дети?

— Все хорошо, скоро сниму с вас ошейники и наговоритесь. Кстати, Вика, — позвал свою старшую жену, — ошейники на картинку дай крупным планом.

— Зафиксировала! — ответила она, — Теперь с юридической точки зрения у нас вообще никаких проблем.

Многие девчонки, увидев своих мужей, заплакали, а Лена повернулась к ним лицом и стала успокаивать:

— Не плачьте, девочки, теперь все будет нормально. Все будет хорошо!

Посмотрев, что идентификатор Бена Хофмана не отключился, а находится в состоянии ожидания, опять кликнул на него и вышел на связь.

— Я знаю, что вы там с Амброзини сейчас смотрите на спутниковую картинку и видите нас, — подняв голову к небу, я ткнул в девчонок пальцем, — Так вот, этого я вам никогда не прощу! Запомните, при любой войне женщин и детей трогать нельзя. Нельзя!

Хофман некоторое время молчал, затем спросил:

— А где Антонио Бенетти, почему мы не можем с ним связаться?

— Упакован, как и все бандиты, и ошейник на нем, точно такой же, какой он приказал нацепить на наших жен.

— Ты вот что, — сказал он, — освобождай наших людей, забирай своих баб и уматывай из базы. Разбираться будем потом.

— А вот здесь вы не угадали, эту вашу базу я аннексирую, в качестве компенсации за нанесенные моральные и материальные убытки. А людей ваших судить будем судом присяжных, думаю, мэры наших городов пойдут на уступку интересам своих граждан и организуют избрание судей.

— Что?! Да мы еще сегодня тебя и твоих людей порвем и размажем!

— Милости прошу, только имейте в виду, что оба теперь уже моих мобильных зенитных комплекса находятся под моим контролем и работают на поражение в автоматическом режиме. А крови я не боюсь, ни нашей, ни вашей!

— Да ты труп! — кричал он, — С сегодняшнего дня тебя будут гонять по всей планете, как бешенную собаку, пока не пристрелят! Ты труп!

— Подожди, Хофман, для меня важно, сейчас ты говорил свои личные слова или тебе приказал так говорить твой подельник Амброзини?

— Да! В том числе и мои слова, личные!

— Жаль, тогда у меня на одного должника больше.

— Это ты имеешь в виду меня, да?! И что же я тебе еще должен?

— Жизнь, — ответил ему и отключился.

Мой разговор со стороны выглядел, как монолог, но слушали его все присутствующие внимательно. Даже лежавшие на земле связанные бандиты, начавшие было что-то бормотать, затихли. А я повернулся лицом к своим, одной рукой обнял Лену, а второй одинокую Анну Хенк и постарался взбодрить.

— Теперь, девочки, все у нас будет хорошо. И простите, что ожидали нас так долго, и за то простите, что все так получилось, иначе бы никак, — на душе было не очень весело, но я широко улыбнулся, подошел к каждой и поцеловал в щечку, — Но ничего, неудобства мы вам компенсируем... своей любовью. Да, будем любить долго и сильно.

После этих слов они слегка оттаяли, на их лицах появились улыбки.

— Ну и материально, персонально каждой из вас выделим на мелкие расходы, скажем, тысяч по сто компенсации.

— Ого, не плохо. На Земле — годовая зарплата какого-нибудь очень хорошего специалиста. Спасибо, Алекс, — пробормотала Анна Хенк.

— Эн, это не меня, это всех надо благодарить.

— Я знаю, что все сделанное организовано тобой, без тебя ничего бы не было, — вяло махнула рукой.