|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
========== Необходимое предисловие ==========
Выстраивание основы сюжета второй книги привело к чёткому пониманию, что раскрытие в последней главе "Жрона" главного антагониста перед главным героем резко сузило инвариантность дальнейшего развития. Особенно в той части, что касалась бы обучения в Хогвартсе.
Имея явного врага, владеющего послезнанием и совершающего прямое враждебное воздействие на героя, со стороны попаданца возвращаться в Академию Чародейства и Волшебства было бы делом совершенно и откровенно глупым, а самым правильным был бы уход в глубокое подполье и полный перевод на нелегальное положение как себя, так и всех близких ему людей.
Но упускать такой пласт сюжетных моментов, как второстепенных, так и основных, связанных с обучением, не было никакого желания, и это привело к решению немного изменить концовку "Жрона", в частности, убрать появление антагониста в лице неизвестной, тем самым оставляя под вопросом причину взрыва Кубка Огня.
Также, благодаря таким изменениям, главный герой не будет знать, что его противник был буквально лицом к лицу с ним, а значит, будет дальнейшее развитие их взаимоотношений.
Официальное расследование будет упирать на несчастный случай, Грюм будет всеми конечностями за теракт, а Рон будет сомневаться и мучиться. В итоге он всё же пойдёт на 5 курс Хогвартса, а что произойдёт с ним там — вы узнаете дальше.
С уважением,
А. О. Курзанцев
========== Пролог ==========
Родовой особняк Блэков на площади Гриммо
Светильники на стенах бросали рассеянный свет на четверых людей, сидящих за потемневшим от времени столом.
Тени резкими штрихами ложились на суровое, изрезанное шрамами лицо старого аврора с постоянно вращающимся магическим оком в левой глазнице, мягко очерчивали осунувшееся, усталое лицо интеллигентного оборотня напротив и почти погружали во мрак, обострившийся от постоянных переживаний, лицо хозяина дома с шикарной гривой чёрных вьющихся волос.
Что проделывают тени с моим лицом, я, четвёртый участник ставших традиционными кухонных посиделок, в силу известных причин знать не мог.
- А ты что скажешь, парень? - глядя на меня, хрипло прорычал Грюм тоном, от которого многие шарахались в испуге и который являлся обычным для этого ветерана магических битв.
- Вы, конечно, меня извините, — обвёл я взглядом честную кампанию, особливо задержавшись на Блэке, задумчиво вырисовывающим на салфетке силуэты четырёх вполне узнаваемых зверей, — но это вы тут опытные бойцы невидимого фронта, ветераны террора и антитеррора, а я так, мимо проходил. Делать выводы о том, случайно или не случайно рванул Кубок Огня, не в моей компетенции. По артефактам — это скорее к моему отцу.
- Ты думаешь, Артура не привлекали? Читал официальное заключение? - аврор и не думал от меня отставать.
- Не читал, — тут я поднял руку, останавливая явно собравшегося что-то высказать в своей по обыкновению грубой манере Грюм, — но с отцом на эту тему мы беседовали подробно. Телепортационные чары, особенно наложенные криво, могли спровоцировать взрыв, натурные опыты это доказали. Нашли замшелого года инструкцию, что мощные артефакты, особенно древние, запрещено перемещать любым внепространственным путём. А тот, кто эти чары накладывал, мог и не знать о таком.
- Не "мог", — прервал меня аврор. - Он не знал.
- Нашли? - утвердительно кивнул я.
- Нашли.
- И где он сейчас?
- Пока в Азкабане, ждёт суда. Хоть и клянётся, что ошибку совершить не мог.
- Думаете, всё же случайность? - в который раз переспросил я, не в силах побороть сомнения в стоящем за трагедией злом умысле. Слишком уж всё укладывалось один к одному с известными мне фактами о возрождении Волдеморта, особенно с учётом явно просматриваемого постороннего вмешательства. Всё-таки Седрик? Я задумался о возможности проведения генетической экспертизы. Вот интересно, в девяносто шестом в Англии такую уже делают?
- Да чёрта с два! - рявкнул Грюм. - То, что я не могу пока доказать чей-то умысел, ещё не означает, что его не было. Никогда не поверю, что какая-то случайность убила стольких хороших волшебников. Слишком уж всё совпало.
А я в который раз задумался, рассказать ли о Волдеморде или нет. Сведения, что ни говори, архиважные. Вот только как объяснить собственное знание? Просто закинуть такую идею?
- А если, — посмотрел я аврору в глаза, — это Волдеморт смог возродиться?
Грюм нахмурился и медленно произнёс:
- Я бы не исключал, но тому нет совершенно никаких доказательств.
"Знаю я, какие у тебя доказательства, — мрачно подумал я. - Татухи у Снейпа и Каркарова. Помнится, в каноне из-за них народ и всполошился. Оживающие клейма сигнализировали о пробуждении их хозяина. А здесь всё глухо. А между тем Крыс в бегах, на кладбище следы ритуала, взрыв этот, коим в каноне и не пахло... Ох, есть тут связь, есть".
- А когда эти чары были на Кубок наложены и где?
- После установки в центре лабиринта, конечно, — ответил Грюм.
- А этого установщика кто-то контролировал?
- Должен был Бэгмен... - Блэк с Люпином в наш диалог не вступали, но слушали очень внимательно, я это видел, а аврор, словно извиняясь, продолжил: — Но ты же знаешь его. Как всегда, решал свои шкурные вопросы.
- То есть этот подозреваемый накладывал его в одиночестве, а затем Кубок долгое время находился без присмотра в Лабиринте, куда любой мог пробраться и добавить что-то от себя?
Резко помрачневший Грюм после недолгой паузы утвердительно кивнул.
"А ведь это твой косяк, — подумал я, — твой прокол и твоя недоработка. И если суд начнёт на этом заострять своё внимание, то с кресла Главного аврора могут тебя и попереть. Как ни крути, а Акелла промахнулся. Старый стал, ошибаться начал..."
- А кто сейчас глава Визенгамота? - поинтересовался Люпин.
- Пока никто, — сдержанно ответил Грюм, — Фадж пытается протолкнуть кого-то из своих. Ему срочно нужна поддержка, а то министерское кресло уж больно неудобным стало, того и гляди выскользнет из-под седалища, — старик криво усмехнулся. Продолжил: — Часть за Бартемиуса Крауча, тот хоть и пострадал при взрыве, но на ноги его уже поставили, ну и кое-кто за Тиберия Огдена.
- Это который виски? - приподняв бровь, уточнил я, услышав знакомое слово. А что, тут самое популярное виски — огденское.
Сириус хмыкнул, не отрывая глаз от салфетки, на которой прорисовывал большие, ветвистые оленьи рога, а Грюм угрюмо буркнул:
- Тиберий хороший маг, правильный. Семейный бизнес, к тому же доставшийся детям его старшего брата, тут ни при чём.
- Да я так, к слову... - не стал я настаивать.
Кухня погрузилась в тишину. И каждому было о чём подумать.
- Эх... - вздохнул Аластор как-то грустно и в то же время с ясно слышимым ожесточением. - Такого мага потеряли, глыбу, величину...
Ну вот опять — я мысленно вздохнул, — опять будут вспоминать старика Альбуса и плакаться по его непревзойдённому гению, благодаря которому магическая Британия не опустилась досель в пучину мрака и хаоса.
- Потеряли и потеряли, — невежливо перебил я его. - Дамблдора нет, и с этим надо смириться и продолжать борьбу уже своими силами.
- Борьбу с чем? - мягко спросил, глядя на меня с хитрым, "ленинским" прищуром, Блэк.
- С теми вызовами, что бросает нам действительность, — твёрдо ответил я, и, одобрительно улыбнувшись, Сириус кивнул мне, откидывая небрежно-элегантным жестом вьющуюся прядь со лба.
- Орден Феникса... - вдруг тихо произнёс Люпин.
- Орден Феникса, — спустя мгновение каркнул хрипло Грюм.
- Орден Феникса, — продолжая улыбаться, повторил за ними Блэк, движением пальцев толкнув законченный рисунок от себя, на центр стола.
- Орден Феникса! - торжественно завершил я ритуальное воззвание к этому символу прошлой войны с Волдемортом. - Один вопрос, — и выдержав положенную торжественности момента паузу, я поинтересовался: — А собственно, Орден Феникса — это что?
========== Сцена 1 ==========
Голландский парк
Магловская часть Лондона
Поднявшись по Абботсбери Роуд, перед большой детской площадкой я свернул направо, на неширокую тропку, что вела вглубь парка. Кроны деревьев смыкались над головой, создавая впечатление почти дикой местности. Почти, потому что это всё же был старинный английский парк, и нет-нет да и виднелась умелая рука садовника то тут, то там.
Чуть попетляв, я вышел к разбитой на поляне искусно сделанной экспозиции в японском стиле. "Киото Гаден", — прочёл я на неприметной табличке.
- Красиво, правда? - послышалась сбоку, и, повернувшись, я улыбнулся, склоняя голову, признавая правоту говорившей.
- Дафна, здравствуй.
- Рон... - не дав закончить, я подошёл и, притянув её к себе, закрыл ей рот долгим поцелуем.
В этот час в парке было пустынно, да и влюблённые парочки тут не были редкостью, так что случайные зрители не стали бы толпиться и глазеть на нас, а тихо и тактично удалились бы, предоставив нас самим себе.
Взявшись за руки, мы подошли к краю озерца, в котором плавали зеркальные карпы и прочая декоративная рыбёшка. Украдкой разглядывая свою спутницу, я отметил, что несмотря на элементы траура в одежде, девушка почти оправилась от... Потери? Утраты? Сложно подобрать слова — слишком уж казёнщиной они отдавали... и совершенно не отражали глубины испытываемых переживаний.
Я нашёл её там, среди тлеющих остатков стадиона для квиддича, перемазанной в грязи и саже, в голос рыдающей над исковерканным взрывом телом младшей сестры, будущей жены Драко Малфоя... Вот только теперь никогда уже Астории ею не стать.
Почти бегом бросившись к Дафне, оскальзываясь на сыпавшейся под ногами земле, закинув РПШ на ремне за спину, я силой оторвал её от тела, развернул, стиснул, прижимая к себе. А она, уткнувшись в тут же ставшую мокрой куртку, зарыдала ещё сильнее.
Ноги в тот миг её не держали, и, легко подхватив девушку на руки, я побрёл, осторожно ступая по неустойчивой поверхности, в сторону мелькающих Люмосов поисковой цепи из прибывших авроров и уцелевших преподавателей Хогвартса, что прочёсывали местность в поисках выживших.
Её сова нашла меня где-то через неделю.
- Твой отец? - поинтересовался я, облокотившись о перила и привлекая Дафну к себе.
Она мотнула отрицательно головой, положив ладони мне на плечи:
- Он не знает. Для него я отправилась к подружке в Лондон.
Я постарался скрыть скепсис в выражении своего лица — уж глава семейства Гринграсс мне доверчивым отнюдь не казался. Скорее хитрым, умным и играющим строго за самого себя. По крайней мере, исходя из имеющейся у меня информации по нему. Спасибо Рите, та постаралась добыть как можно больше сведений по всем мало-мальски значимым фигурам на шахматной доске под названием "Магическая Британия".
Вряд ли истинная цель отлучек дочери, тем более ставшей единственной, такой уж секрет для мистера Зигмунта. Но раз он усиленно поддерживает видимость собственного неведения, значит, ему это для чего-то нужно. Осталось понять, для чего именно.
Не стоило, конечно, исключать и простой заботы о психологическом здоровье дочурки. Может, старый интриган выжидает, когда Дафна успокоится, ведь время, как известно, лечит, и уже тогда постарается отвадить меня от неё? Эх, знать бы заранее.
Нравилась ли мне самому юная Гринграсс? Ну, тут ответ был однозначным: нравилась, да ещё как. Пятнадцатилетний распускающийся бутон девичьей красоты равнодушным не смог бы оставить никого. Любил ли я её? Сложно сказать. Циничный разум, взращённый тридцатилетним опытом прошлой жизни, иной раз презрительно похмыкивал при одной только мысли о любви.
Как говорил один мой наставник, подполковник, в бытность мою студентом военного факультета: "Завидую я вам, парни. Вы ещё можете жениться по любви, а я уже слишком хорошо знаю, чего хочу".
Но гормоны моего подросткового тела всё же вносили свои коррективы, и биохимия временами здорово била по мозгам.
Дальше обнимашек и поцелуев, правда, у нас не заходило. Воспитание, среда, достоинство, в конце концов, представительницы благородного рода — все они играли свою роль. Да и я не стремился форсировать события. Не только из боязни отпугнуть девушку. Мне и самому развращать несовершеннолетнюю, несмотря на столь же несовершеннолетний возраст моего собственного тела, казалось жутко аморальным.
И вообще, усладу тела я мог получить и в другом месте.
В парке мы провели несколько часов, успев поесть мороженого в кафетерии неподалёку от здания оперы и понаблюдать за теннисистами на площадке прямо за ней же, благо редкая в этих краях солнечная погода порадовала нас своим присутствием.
Наконец, остановившись у мемориала Лорда Холланда, развалившегося в кресле на постаменте посреди ещё одного рукотворного озерца, Дафна вздохнула с сожалением и взъерошила короткие волосы на моей голове.
- Тебе уже пора? - спросил я, любуясь ею.
- Почти, — она вновь вздохнула, прижалась ко мне на секунду и, затем, отстранившись, добавила: — Есть ещё одно дело. Тебе надо встретиться кое с кем.
Я мигом посерьёзнел, внимательно поглядел на неё. Спросил:
- С твоим отцом?
Нет, ну, а что? Самая первая мысль, что посетила меня после такого заявления. Но девушка, округлив глаза, чуть прыснула, деликатно прикрыв рот ладонью, и выдохнула:
- О Мерлин, конечно нет, — после чего, вернув лицу серьёзное выражение, продолжила: — Нет, это кое-кто нашего возраста.
- Да ну... - догадка вспыхнула в моём мозгу. И как подтверждение, с другой стороны мемориала прозвучало холодное:
- Уизли...
- Малфой... - протянул я, обернувшись. Глаза наши встретились, и я, оглядев его полностью, поджал губы и чуть кивнул. Помедлив, он кивнул в ответ.
Что ж... Два месяца, что прошли с финала Турнира, сильно поменяли "золотого" мальчика. Как минимум, ушли кичливость и избалованность — из взгляда, из жестов, из поведения.
Одет он был в сидящий на нём как перчатка костюм с глухим, под горло, воротником, тёмным, почти чёрным, выгодно контрастирующим с остриженными короче, чем раньше, белыми волосами.
"Это смерть Астории его так?" - появилась шальная мысль. - "Не подумал бы, что он был настолько к ней привязан. В Академии, по крайней мере, это в глаза не бросалось. Однако, кто знает этих аристократов..."
К моему удивлению, ничего не сказав про наши с Гринграсс обнимашки даже и не подумавшей отстраниться девушке, Малфой подошёл, облокотившись о перила рядом со мной, окинул взглядом деревья вокруг и, не глядя на меня, произнёс:
- Не скажу, что очень рад тебя видеть... Рон, — я почувствовал, что назвать меня по имени стоило ему некоторых трудов, — но я уважаю выбор Дафны и её мнение о тебе...
После этих слов я чуть не потерял равновесие, настолько было велико моё удивление. Криво усмехнувшись, ответил:
- Не скажу, что и я рад твоему обществу... Драко, но по крайней мере рад, что ты наконец перестал считать нужным лезть в те дела, что тебя не касаются.
А что, его возмущение по поводу моих встреч с Дафной я помнил прекрасно, помнил и этот горделиво задранный нос, и его взбесившие меня тогда слова...
- Мальчики, — тоном на пару градусов холоднее окружающей атмосферы произнесла Гринграсс, с силой наступая мне на туфлю, — отношения выяснять будете потом.
Скорчив извинительную гримасу, я примирительно поднял руку:
- Умолкаю, моя королева.
Теперь уже хмыкнул Драко, но развивать тему после ледяного взгляда, брошенного уже на него, не стал. Помолчав немного, беловолосый спросил, стараясь выдерживать нейтральный тон:
- Рон, — в этот раз ему удалось почти даже без напряжения выговорить моё имя, — ты читал официальное заключение по взрыву Кубка?
- Нет, — в очередной раз — теперь уже Малфою — ответил я. Да что же все за это официальное заключение-то ухватились? Видя наполняющийся возмущением взгляд, я остановил его, как намедни Грюма, резко бросив: — Да знаю и так, что там написано, мой отец — один из тех, кто его готовил.
Успокоившись, Драко после ещё одной паузы задал новый вопрос:
- Ты веришь?
- В то, что взрыв был несчастным случаем? - уточнил я.
Малфой кивнул.
- Сложно сказать, — уклончиво произнёс я. - Он мог, — я выделил последнее слово, — произойти из-за ошибки накладывающего телепортационные чары...
- А о том, что у этого человека брали воспоминания о том моменте, ты в курсе?
Нахмурившись, я покачал головой. О таком Грюм не говорил, хотя это было вполне резонно: рассмотреть всё досконально через омут памяти и уже затем делать чёткие выводы...
- Тогда знай, что, исходя из его воспоминаний, никакой ошибки он не совершил.
- И почему тогда он до сих пор в Азкабане? - скептически заметил на это я.
- А потому, что Фаджу нужен виновник, на которого можно перевести часть недовольства британских магов. Опять же, инструкцию по работе с древними артефактами он не знал, а это как минимум халатность.
Покачав головой, я ответил:
- Да эту инструкцию только после взрыва и нашли, её никто сроду уже не помнил.
- А вот это, — Малфой растянул губы в тонкой саркастической ухмылке, — уже никого не волнует. Но есть ещё кое-что, — продолжил парень. - Один хороший знакомый моего отца, легилимент, "пообщавшись" с подозреваемым — неофициально, естественно — обнаружил, что воспоминания искусно изменены, и нашёл следы Империуса. Концы настолько хорошо подчищены, что даже сам бедняга, сидящий в Азкабане, ни о чём не догадывается.
Вот это номер... Я даже замер, напрягшись, на мгновение. Почувствовавшая это Дафна украдкой погладила меня по груди, успокаивая. "Хороший знакомый", да ещё и легилимент — это Снейп, тут к гадалке ходить не надо. Но тогда что получается, якорь или крючок в виде Дамболдора исчез, и господин Ужас Подземелий Хогвартса уже не за "Красную Армию"?
Своих выводов про Империо и изменённые воспоминания он Грюму точно не передавал, я бы знал. Что же... с прискорбием можно констатировать вполне определённый факт: в возрождающемся Ордене Феникса и ноги Снейпа не будет, особенно с учётом сильной взаимной антипатии его и некоторых лиц в составе Ордена. Обидно. Волдеморт зельевара явно призовёт к себе, рано или поздно. А значит, мы теряем шпиона в стане врага.
Хотя что это я? Если кто-то, даже гипотетически выживший Седрик, помогший Волде тихо и незаметно возродиться, обладает полным послезнанием, то Снейп первой же встречи со своим прошлым патроном не переживёт. А даже если и переживёт, то будет служить лишь источником дезинформации — это если неизвестный Волдин помощник окажется чуть умнее табуретки.
- И что ты хочешь? - наконец спросил я беловолосого, молча ожидающего, пока я переварю полученную информацию.
- Я?.. - он, прищурившись, посмотрел куда-то вдаль. - Немного. Всего лишь найти того, кто это устроил, и убить.
- Месть?
- Да. За сестру Дафны, мою невесту. Ты со мной?
- Я-то да, — долго думать с ответом мне не было нужды, и наиболее веская причина моего согласия сейчас обнимала меня, положив голову на плечо, — вот только зачем я тебе? Денег и влияния хватает и у твоего отца, как и ПОЛЕЗНЫХ знакомых, — озвучил я некоторые сомнения.
- Это так, — не стал отрицать Драко, — но у тебя есть такие знакомые, каких нет у меня, не менее ПОЛЕЗНЫЕ. И ещё, как показал прошлый год, ты удачливейший сукин сын. Когда оказалось, что главным призом турнира будет не выиграть Кубок, а остаться в живых, ты и тут умудрился победить.
- Это всё?
- Нет, — подумав, ответил Малфой. - Ещё пару слов за тебя сказал тот, кому я полностью доверяю.
- Дай угадаю, — прищурился я, прижимая Дафну покрепче — больно приятными были ощущения двух упругих холмиков её грудей, уткнувшихся в меня. — Снейп?
Беловолосый ничего не ответил, но по многозначительному молчанию я понял, что прав.
- Увидимся, — бросил он, отлипая от перил и одёргивая глухо застёгнутый китель. Понял я наконец, что напоминал мне его костюм — парадную форму офицеров ВМС Великобритании. Только что цвет иной, да отсутствуют знаки различия.
- Увидимся...
Комментарий к Сцена 1
По поводу возможных вопросов о том, что взрослый ГГ крутит шуры-муры с малолеткой. Как вижу я — у ГГ происходит постепенная, прямо скажем, деградация — но не в плане уменьшения умственных способностей, а деградация в психологическом плане, и если поначалу ГГ был взрослым человеком в теле подростка, то теперь это скорее подросток с памятью взрослого человека.
Так я вижу психологическую подстройку внутреннего содержания к внешнему виду героя. Только благодаря этому ГГ спасается от возможной шизофрении тем, что в эмоциональном плане деградировал до подросткового уровня.
По крайней мере, я так считаю.
========== Сцена 2 ==========
Полученная от Малфоя информация отмела последние сомнения. Волдеморт, больше некому. И чуялось мне, идею, как всё провернуть, ему кто-то подсказал.
И это мог быть даже вовсе и не восставший из мёртвых Седрик. Магия даёт возможность изъять память человека... по крайней мере, часть её. Вполне возможно, что Седрик перед своей смертью попал в чьи-то недобрые руки, которые, покопавшись в его памяти, выудили знание будущих событий, явки, пароли и прочее. Дальше недотёпу Диггори пустили в расход, а труп подкинули, дабы успокоить жаждущих крови Седрика гоблинов и бандитов из Лютного.
И что из этого вытекает? А то, что я как не знал истинного лица своего противника, так и не знаю до сих пор.
Под такие мысли я и вернулся в Нору, сойдя с "Ночного Рыцаря". Лицо кондуктора было молодым и незнакомым. Беднягу Стэнли — хотя он-то как раз сам виноват, ибо нефиг проникаться нацистской идеологией — я самолично в прошлом году уконтрапупил. Так что кондуктор у магического автобуса был теперь новый и отзывался, как и мой старший брат, на имя Билл.
Темнялось. Услышав шушуканье за углом, я заглянул туда и увидел Джинни, сидящую на коленях у Поттера и самозабвенно с нашей надеждой всея Британии целующуюся. Не став им мешать, я тихонько скрылся и, стараясь не шуметь, проскользнул в дверь летней кухни.
Во всей этой кутерьме, случившейся после взрыва, все как-то подзабыли, что погибший директор Хогвартса был в том числе и магическим опекуном Гарри. Не до того было власть предержащим и прочим заинтересованным, каждый старался половить рыбку в мутной воде, поучаствовать в переделе власти, благо мест в том же Министерстве Магии сразу освободилось десятка два, и как бы не столько же ещё должно будет освободиться после показательной чистки рядов. Возмущённое магическое сообщество за проливом требовало крови, всё-таки половину делегации иностранных коллег как корова языком...
Так вот, скорбь скорбью, но, утерев слёзы, маман собралась и, заручившись поддержкой Макгонагалл и ещё кое-кого в Министерстве, переоформила опекунство над Поттером на себя. Тот, хоть его мнение особо никого и не волновало, был в целом не против. Ну ещё бы, сразу двух зайцев ведь убивал: во-первых, вырывался из дома ненавистных дяди и тёти, ибо Молли переселения потребовала категорически, наплевав на все ссылки на мифическую родовую защиту магловского дома, а во-вторых, получил возможность каждый день видеться с Джинни. Сестра, к слову, тоже расстроенной не выглядела.
Поселили его в моей бывшей комнате, а сам я переехал в комнату братьев. Мне было легче в ней поселиться, всё же не был я с ними близок, да и знал-то едва ли с год. Но нет-нет да касалась какая-то щемящая тоска по двум неунывающим весельчакам, застывая комком в груди. В комнате я пока старался всё оставить так, как было при них, даже вторую, сейчас не используемую кровать оставил. Пусть будет.
Мать потерю близнецов тоже перенесла тяжело — осунулась, сильно похудела, даже волосы, раньше свободно вьющиеся, теперь забирала в короткий хвост, став совершенно непохожей на саму себя. А ещё начались сильные, до ругани и битья посуды, ссоры с отцом.
Вот и сейчас, зайдя на кухню, я услышал высокий голос Молли, что-то зло выговаривающей отцу. Не стоило лезть под горячую руку, и, отпустив ручку двери, я не торопясь налил себе чаю, после чего, усевшись на табурет, принялся слушать, прихлёбывая горячий напиток.
- Это всё ты! Ты им потакал во всём, всё разрешал! Где было твоё отцовское слово, когда надо было запретить им крутить дела с этим пройдохой Бэгменом?! А теперь моих мальчиков нет, потому что их в тот момент не оказалось рядом с нами... - я думал, мать сейчас заплачет, как было всегда, стоило лишь ей вспомнить события того чёрного дня, но в этот раз в голосе её слышалась лишь злость. - И никто не смог их прикрыть...
- Молли... - проблеял отец, но та, тяжело вздохнув, устало и как-то отчуждённо произнесла:
- Заткнись, Артур. Хватит, наслушалась твоих оправданий. Не хочу тебя больше видеть. Собирай вещи и уматывай...
Поперхнувшись, я чуть было не пролил чай на пол. Это что-то новенькое, особенно если учесть, что маман совсем не шутила, когда говорила это — уж что-что, а интонации в её голосе я распознавать научился.
- Молли, ну куда я пойду... - в голосе Артура униженность сменилась растерянностью — такого он точно не ожидал.
- Куда угодно, — буркнула маман. А затем вдруг разъярённой коброй зашипела: — Да хоть к этим своим шлюхам, к которым ты захаживаешь в Лондоне после т-я-ж-ё-л-о-г-о, — она тягуче протянула это слово, — трудового дня.
- Э... Мнэ... Ну... Это... - нечленораздельно выдавил из себя папахен.
- Ещё и сына к ним потащил, кобель недоделанный! Сволочь, не вздумай мне Рона испортить!
Я поперхнулся повторно. Вспомнил, как Артур разок, когда я сваливал по делам к Скитер, решив, что я на блядки рвусь, бабок подкинул и адресок в Лондоне.
Вот же ж... Это ж было всего один раз, и батя мой нонешний не при свидетелях это делал, да и не ходил я к ним... Но маман, однако, даёт, тот ещё контрразведчик в юбке, не ожидал. И ведь ни словом, ни звуком... Образцовая домохозяйка. И на тебе.
- Но как... ты?.. - справился Артур наконец с голосом.
- Как я это узнала? - язвительно переспросила Молли. - А ты забыл, кем я была, когда мы с тобой познакомились? Забыл? Так я напомню: самый молодой на тот момент аврор. Боевой аврор, смею сказать, и в боевых операциях участвовала с Грюмом. Он меня тогда неплохо оперработе обучил...
- Грюм, да? - вдруг язвительно откликнулся Артур. - Помню я, как ты на него всё время смотрела...
"Ого, — присвистнул я мысленно, — а папаша-то могёт, вон как желчью в голосе просквозило".
- Смотрела, — коротко обрубила Молли. И с металлом в голосе закончила: — Только тебя это уже не должно волновать. Убирайся!
Немного потоптавшись, Артур — я буквально видел это — душераздирающе вздохнул и, отворив дверь, понуро вышел на кухню, где сидел я.
- Пап? - окликнул я его.
Он обернул ко мне бледное лицо, вымученно улыбнулся. Подойдя, потрепал по волосам, стараясь не смотреть в глаза. Понял, что я слышал как минимум часть разговора. Сказал, словно извиняясь:
- Всё нормально, сын. Я тебе потом всё объясню.
- Вещи свои завтра заберёшь, — послышался резкий голос маман из-за двери, и Артур, ещё раз взлохматив мои волосы, понурил плечи и молча вышел во двор.
Я услышал, как голос Джинни удивлённо спросил:
- Пап, ты куда?
Что ей ответил старший Уизли — я не слышал, но, наверное, что-то придумал, по работе там срочный вызов или ещё что-то подобное. Сообщить, что мать его выгнала, единственной дочери ему просто не хватило бы духу.
Мне его было искренне, по-человечески жаль. Хороший ведь, в сущности, мужик. Подкаблучник, конечно, но с такой женой иной бы не выжил. Да и вины его в смерти близнецов лично я не видел — случайность. Трагическая случайность, только и всего. Но женщины... Они порой иррациональны, особенно когда вопрос касается собственного потомства.
Помедлив, я вошёл в небольшой холл и кивнул Молли:
- Привет, мам.
Смахнув с лица несуществующую прядь, та, сморгнув несколько слезинок, постаралась ласково улыбнуться.
- Здравствуй, Рон, как день прошёл?
- Нормально, мам. Пойду к себе, книжки почитаю, — похлопал я по сумке, что висела на ремне через плечо.
Я и в самом деле собирался кое-чего почитать, естественно, благоразумно не упоминая, что это "кое-что" из библиотеки Блэков на Гриммо.
- Поесть не хочешь?
- Да не, там поел.
- Ну ладно, — мать отвернулась и принялась греметь посудой, то ли что-то убирая, то ли наоборот доставая из шкафов.
Ничего говорить по поводу их размолвки с отцом я не собирался. Хотя, судя по напряжённой спине, Молли вопросов от меня опасалась. Но нет. Взрослые люди, пусть разбираются сами.
Ступени лестницы заскрипели под моими ногами. Этот день дал много пищи для размышлений. Стоило перед сном ещё раз тщательно всё обдумать.
Взгляд мой ненароком зацепился за календарь на стене. До нового учебного года и моего пятого курса оставалось почти ровно две недели...
========== Сцена 3 ==========
Следующий день я встречал уже совсем в другом месте. Карма у меня теперь такая. То встречи с орденским кружком ветеранов первой волдемортовской, то прогулки в обществе Дафны, то посиделки с однокурсниками — и это лишь из регулярных, а сколько ещё было эпизодических... Помимо этого, недавно объявилась Рита, так сказать, во плоти. Малость вылезла из подполья и даже возобновила контакт с "Пророком", но по прежнему месту жительства появляться пока опасалась, обитая в небольшом магловском городке в Уэльсе. К ней, собственно, я и направлялся.
Акула пера встретила меня в коротком халатике на голое тело, без извечного кричащего макияжа и заметно — реально заметно — помолодевшей. Вот так, навскидку, ей можно было дать лет двадцать пять, не больше. Фигурка у неё и ранее была всем на зависть, а теперь и вовсе приобрела лёгкий флёр молодости, заставляя меня зацокать языком в восхищении.
"А ведь верно, — поймал я себя на мысли, — я же Ритку с её поспешного отъезда так и не видел, всё через зеркальца да почту общались".
Обведя её, продефилировавшую к большому креслу в гостиной и с томным вздохом упавшую в его набитые поролоном объятья, прищуренным взглядом, я с задорным удивлением произнёс:
- Ну ты, мать, даёшь!
Затем, посмотрев на её довольную мордашку, поправился:
- Хотя какая ты мать? Максимум — старшая сестра.
Она провела пальчиком по телу, чуть распахнув халатик, да так, что мне стали видны идеальные полушария в меру крупной, упругой груди размера три плюс. Спросила чуть хрипло:
- Хочешь приласкаю младшего братика?
- Хочу, — не стал отрицать я очевидного. С удовольствием взял бы её прямо в этом кресле, тем более что наше взаимное воздержание уже перевалило за три месяца. Моё — по вполне понятным причинам излишне молодого возраста, её... Ну-у, что-то мне, без лишней скромности, подсказывало, что после меня другие мужики будут ей неинтересны. Но дела были важней.
Присев рядом на подлокотник, я коснулся тонкой жилки, бьющейся на шее, провёл вниз, по плечу, от чего журналистка натуральным образом замурлыкала, но затем со вздохом сожаления убрал руку.
- Извини, зая, но сначала нам надо обсудить вопросы первоочередные.
Чуть улыбнувшись, она запахнула халатик обратно, после чего, слегка коснувшись моих губ своими, легко поднялась и, покачивая бёдрами, скрылась в комнате.
- Я тут сделала подборку материала по всем установленным контактам Седрика и его интересам, — донёсся оттуда её голос.
- Отлично! - я покивал сам себе головой. Может, как раз там и найдётся некто, зловещий тип подозрительной наружности, который и стоит за всей творящейся ныне вакханалией. Ну, а вдруг?
- Она не полная, сам понимаешь. В последнее время возможности мои были несколько урезаны, — Скитер появилась из комнаты с толстой папкой в руках. - Но и того, что есть, очень прилично.
- Давай сюда! - я протянул загребущие ручонки к увесистому фолианту листов на двести-двести пятьдесят. Получив в руки, прикинул вес на ладони, хмыкнул и, развязав тесьму, принялся читать.
На секунду отвлёкшись, попросил:
- Чаю сделаешь, зай?
- Сделаю, — Рита была как всегда безотказна.
Получив требуемое, засел за материал уже плотно. Процентов на семьдесят это были стенограммы опросов тех или иных лиц. Сама ли Скитер эти беседы проводила или кто-то из её источников — понятно не было, но это сейчас волновало меньше всего.
Затребовав бумагу и прытко пишущее перо, я начал формировать два списка:
первый — список контактировавших с объектом лиц, второй — список посещённых объектом мест.
Но и этим дело не закончилось. Через несколько часов я погнал Риту в книжный магазин за картой Англии и Лондона и в канцелярский за цветными кнопками и ручками. Пора выходить на профессиональный уровень, прямо как в американских детективах, которые я смотрел.
Обводя кружочки на карте и втыкая кнопки, я пришпиливал бумажки с кратким пояснением, когда и при каких обстоятельствах Диггори там появлялся.
Потихоньку начала вырисовываться кое-какая картина. И если дом Диггори, Хогсмит, Хогвартс и магический квартал Лондона особых вопросов не вызывали, так как были естественными местами посещения, то несколько населённых пунктов с ничего не говорящими мне названиями эти самые вопросы рождали.
- Откуда инфа? - постучал я по помеченным знаком вопроса отметкам, повернувшись к Рите, с интересом следящей за моими действиями.
- От "Ночного рыцаря", — глянув на заметки, ответила она. Потянувшись к низкому журнальному столику, взяла пачку тонких "дамских" сигарет, неторопливо закурила.
Приостановившись на мгновение, я залюбовался ею. Вот есть всё же некий шарм в красивой девушке в тонком халатике на голое тело, закинувшей одну длинную точёную ножку на другую и держащей тонкими пальчиками дымящую каким-то ароматом палочку. И ведь совершенно никакого сравнения с коротконогими и толстозадыми хабалками, смолящими за углом дома перед тем как пойти в родное училище — небо и земля.
От нарисованной мимоходом картины размалёванных "розеток", виденных в прошлой жизни, меня аж передёрнуло.
С трудом восстановив прежний ход мыслей, я снова повернулся к карте. И понимаешь ведь умом, что сигареты — зло и вообще вред здоровью, да и, по-хорошему, должны вызывать естественное отвращение... но взгляд притягивает.
- А кто там в "Рыцаре"? Тогда же ещё Шанпайк кондуктором был, но его, сама знаешь, опросить возможности уже давно нет.
- Не, с этих мальчиков-кондукторов, что сменяют друг друга, толку мало — стоит им увидеть слегка оголённую женскую грудь, как память у них отшибает напрочь. Там есть источник понадёжней, — Скитер усмехнулась.
- Водила что ли? - удивился я. Субъект этот мне казался каким-то полуживым придатком автобуса в очках, диоптрии которых приближались, наверное, к минус девяносто.
- И не он, — с хитринкой добавила журналистка, после чего рассмеялась. - Никогда не угадаешь!
Затушив сигарету, она по-кошачьи потянулась.
- Ну давай, колись уже! - нетерпеливо воскликнул я.
- Видел засушенную голову на приборной панели?
- Тваю бать! - голосом Володарского произнёс я, мигом вспоминая говорливый "сухофрукт". - И что, она помнит всех? Кто был и что делал?
- Ага, — Рита сочно захрустела взятым из вазы на столике яблоком.
- А как ты...
- Узнала? Да один парень с аврората мне должен. Они там фиксируют все перемещения магов на "Ночном рыцаре", вот он мне по моей просьбе всё по Диггори и выдал.
- Да уж, — хмыкнул я, покачав головой в восхищении от придумки местных правоохранителей, которые на поверку оказались не такими тупыми, как я себе представлял, — большой брат следит за тобой.
А сам ненароком подумал, что, во-первых, Грюм о таком точно должен знать, а во-вторых, надо бы поискать иные способы перемещения — незачем кому-либо знать о том, куда я езжу. В свете этого стоило озаботиться альтернативными возможностями.
- Что ж, — произнёс я, задумчиво пробарабанив пальцам по столу, — тогда на повестке стоит ещё один важный вопрос, — и посмотрев долгим взглядом на Скитер, закончил: — Кто может научить меня трансгрессировать?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
