Крах "Барбароссы"

Приложение 10.

Письмо Гитлера Сталину

14 мая 1941г

"Я пишу это письмо в момент, когда я окончательно пришел к выводу, что невозможно достичь долговременного мира в Европе — не только для нас, но и для будущих поколений без окончательного крушения Англии и разрушения ее как государства. Как вы хорошо знаете, я уже давно принял решение осуществить ряд военных мер с целью достичь этой цели. Чем ближе час решающей битвы, тем значительнее число стоящих передо мной проблем. Для массы германского народа ни одна война не является популярной, а особенно война против Англии, потому что германский народ считает англичан братским народом, а войну между нами — трагическим событием. Не скрою от Вас, что я думал подобным же образом и несколько раз предлагал Англии условия мира. Однако оскорбительные ответы на мои предложения и расширяющаяся экспансия англичан в области военных операций — с явным желанием втянуть весь мир в войну, убедили меня в том, что нет пути выхода из этой ситуации, кроме вторжения на Британские острова.

Английская разведка самым хитрым образом начала использовать концепцию "братоубийственной войны" для своих целей, используя ее в своей пропаганде — и не без успеха. Оппозиция моему решению стала расти во многих элементах германского общества, включая представителей высокопоставленных кругов. Вы наверняка знаете, что один из моих заместителей, герр Гесс, в припадке безумия вылетел в Лондон, чтобы пробудить в англичанах чувство единства. По моей информации, подобные настроения разделяют несколько генералов моей армии, особенно те, у которых в Англии имеются родственники

Эти обстоятельства требуют особых мер. Чтобы организовать войска вдали от английских глаз и в связи с недавними операциями на Балканах, значительное число моих войск, около 80 дивизий, расположены у границ Советского Союза. Возможно, это порождает слухи о возможности военного конфликта между нами.

Хочу заверить Вас — и даю слово чести, что это неправда...

В этой ситуации невозможно исключить случайные эпизоды военных столкновений. Ввиду значительной концентрации войск, эти эпизоды могут достичь значительных размеров, делая трудным определение, кто начал первым.

Я хочу быть с Вами абсолютно честным. Я боюсь, что некоторые из моих генералов могут сознательно начать конфликт, чтобы спасти Англию от ее грядущей судьбы и разрушить мои планы. Речь идет о времени более месяца. Начиная, примерно, с 15-20 июня я планирую начать массовый перевод войск от Ваших границ на Запад. В соответствии с этим я убедительно прошу Вас, насколько возможно, не поддаваться провокациям, которые могут стать делом рук тех из моих генералов, которые забыли о своем долге. И, само собой, не придавать им особого значения. Стало почти невозможно избежать провокации моих генералов. Я прошу о сдержанности, не отвечать на провокации и связываться со мной немедленно по известным Вам каналам. Только таким образом мы можем достичь общих целей, которые, как я полагаю, согласованы.....

Ожидаю встречи в июле. Искренне Ваш,

Адольф Гитлер".

Примечания к таблицам — иллюстрациям.

Сравнение штатного состава стрелковых дивизий.

Примечание 1. Средний уровень укомплектованности дивизий западных округов личным составом в реальности не превышал 65%.

Примечание 2. Уровень укомплектованности войск автоматами и скорострельными зенитными пушками в действительности не превышал 30%.

Примечание 3. Автомобили, трактора и лошади должны были поступать из народного хозяйства после объявления мобилизации. Реально в войсках приграничной зоны к началу войны автомобилей и лошадей было не более 50% штатного количества.

Комментарий. В разрабатываемой альтернативной реальности, в отличие от текущей реальности, при одинаковой численности личного состава, стрелковая дивизия совсем не имеет танков и бронеавтомобилей, количество автомобилей в дивизии в 5,5 раза меньше, винтовок и гаубиц почти вдвое меньше, несколько меньше ручных и станковых пулеметов. Гаубицы калибра 150 мм отсутствуют вовсе. Зато, дивизия имеет почти в 4 раза больше зенитных средств и почти в 8 раз больше противотанковых, в 2 раза больше дивизионных пушек, несколько больше минометов и автоматов. Средний калибр минометов значительно крупнее.

В альтернативной реальности советская стрелковая дивизия превосходит немецкую пехотную дивизию по зенитным и противотанковым средствам более чем в 2 раза, по автоматам в 2,5 раза, значительно превосходит по минометам, но уступает по численности личного состава и значительно уступает по количеству автомобилей и мотоциклов.

Сравнение штатного состава танковых дивизий.

Примечание 1. (?) — означает, что точных данных найти не удалось, приведена оценка по косвенным данным.

Примечание 2. * В текущей реальности ни одна дивизия к началу войны не была укомплектована средними и тяжелыми танками до штата. Во многих дивизиях таких танков вообще не было. Средняя укомплектованность дивизий тяжелыми и средними танками не превышала 25%.

Примечание 3. ** В новых дивизиях на базе танков Т-34 162 средних танка Т-34 и 12 легких типа Т-40 в разведбате, 28 САУ на базе танка Т-28 . В новых дивизиях на базе танка Т-50 162 таких танка и 12 танков Т-40.

Сравнение штатного состава моторизрванных дивизий.

Примечание 1. * В текущей реальности уровень укомплектованности дивизий приграничных округов личным составом не превышал 75% штата.

Примечание 2.** В текущей реальности уровень укомплектованности войск автоматами и скорострельными зенитными пушками не превышал 30%.

Примечание 3.

* * *

В текущей реальности автомобили и трактора должны были поступать из народного хозяйства после объявления мобилизации. В войсках приграничной зоны к началу войны автомобилей было не более 50% штатного количества.

В. Оружие, разработанное в текущей реальности, но не принятое на вооружение РККА. В альтернативной реальности это оружие использовано.

1. Самозарядное противотанковое ружье Н. Рукавишникова под патрон калибра 14,5 мм. В 'реале' принято на вооружение постановлением ГКО от 7 октября 1939 года. Имело вес 23,5 кг, длину 1,77 м, скорострельность 15 выстрелов в минуту. Ружье обеспечивало начальную скорость пули 1011 м/сек и пробивало броню толщиной 35 мм на расстоянии 500 метров. Однако, серийное производство ПТР Рукавишникова развернуто в 'реале' не было, из за появившейся ложной информации о существенно большей толщине брони немецких танков. В альтернативной реальности ПТР Рукавишникова принято на вооружение мотострелковых рот. Ввиду выявившейся в производстве технологической сложности и необходимости производства большого количества ружей в короткий срок, Рукавишниковым были спешно разработаны упрощенные варианты ружья: однозарядное ПТР-О для вооружения стрелковых взводов и магазинное ПТР-М для стрелковых рот и мотострелковых взводов. В текущей реальности им соответствуют ПТР Дегтярева и ПТР Симонова, производство которых началось уже после начала войны.

2. Автоматический гранатомет Я. Г. Таубина. Первый в мире автоматический гранатомет имел калибр 40,8 мм, вес гранаты — 590 г, скорострельность — 57 выстрелов в минуту, дальность стрельбы — 1250 м, собственный вес — 46 кг. Гранатомет успешно прошел войсковые испытания в 1937 году, однако на вооружение принят не был. Этот странный факт связывают с тем, что в 1937 году был репрессирован маршал М. Н. Тухаческий, который поддерживал работу Таубина. Автоматически, все, что поддерживал 'враг народа Тухачевский', стало подозрительным. 16 мая 1941 года Таубин был арестован по обвинению в антисоветском заговоре. 28 октября того же года расстрелян. В альтернативной реальности гранатомет принят на вооружение мотострелковых взводов.

3. Авиационная пушка Я. Г. Таубина ПТБ-23 (МП-6) калибра 23 мм. Вес пушки — 70 кг, начальная скорость — 900 м/сек, скорострельность — 600 выстрелов в минуту. Пушка успешно прошла все испытания и была принята к производству в сентябре 1940 года. После ареста разработчика с производства снята, как 'вредительская'. Существовал и зенитный вариант пушки для пехоты. В альтернативной реальности пушка Таубина широко используется как в авиации, так и в зенитных самоходных и несамоходных установках.

4. Самоходная артиллерийская установка АТ-1, разработанная в 35 году в КБ П. Н. Сячинтова на базе танка Т-26. САУ была вооружена 76-миллиметровым орудием ПС-3 собственной разработки Сячинтова. Разгром органами НКВД в 1936 г. КБ Сячинтова и арест главного конструктора привел к тому, что Красная Армия встретила войну без самоходных артиллерийских установок, в то время как Вермахт имел целый спектр САУ и ЗСУ. В альтернативной реальности Сячинтов в 1939 году выпущен на свободу, работы по САУ возобновлены. В реале Сячинтов был расстрелян сразу после ареста.

КРАХ 'БАРБАРОССЫ'.

Книга вторая трилогии 'Боевой 41 год'.

0. Введение.

После подписания пакта о ненападении с Германией (см. Википедия. Пакт Молотова — Риббентропа), последующего нападения Германии на Польшу и объявления Францией и Англией войны Германии, Генеральный секретарь Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) Иосиф Виссарионович Сталин совершенно перестал опасаться нападения Германии на СССР. Пакт был выгоден обеим сторонам.

Из его собственного геополитического анализа следовало, что Гитлер ни за что не рискнет воевать на два фронта, то есть, не завершив войну с Францией и Англией, на СССР он не нападет. Под таким выводом имелись более чем веские основания. Все немецкие военные теоретики в один голос категорически не рекомендовали воевать на два фронта. Кроме того, Германия в соответствии с пактом получала от СССР на взаимовыгодной основе важнейшие виды сырья и продовольствия.

Германия обезопасила себя с востока, а СССР получил возможность подгрести под себя бывшие территории Российской империи: Бессарабию, западную Украину и западную Белоруссию, Эстонию и Латвию, отколовшиеся от империи после Гражданской войны.

После Польского похода Красной армии (см. Википедия. Польский поход Красной армии (1939)), Сталин переориентировал советскую военную доктрину на наступательную войну. Он планировал к середине 1942 года в спокойной обстановке перевооружить Красную армию и флот новейшим наступательным оружием, дождаться, пока Германия увязнет в войне с Францией и Англией, и ударить, предположительно в 1942 году, в спину немцам. Оборонительные мероприятия в СССР были резко сокращены.

Об этом подробно рассказывается в первой книге трилогии. В разрабатываемой альтернативной реальности в ночь на 1 октября 1939 года Сталину приснились кошмарные сны, в которых его мучили немецкие фашисты. Обдумав это из ряда вон выходящее событие, Сталин сделал вывод, что его подсознание предупреждает, что он рано сбросил со счетов возможность нападения Германии на СССР. Сталин снова вернулся к оборонительной военной стратегии и довел свою обеспокоенность до руководящей верхушки СССР.

В альтернативной реальности диктаторы психологически 'поменялись местами'. В нашей реальности Сталин всецело доверял своему геополитическому анализу и с порога отметал все противоречащие ему факты.

В реальности 'Боевого 41 года' в 'страусиной' позиции оказывается Гитлер. Он игнорирует все факты, не укладывающиеся в его концепцию, и категорически настаивает на выполнении плана 'Барбаросса' без каких либо поправок.

Это лишний раз убеждает в справедливости утверждения: 'быть твердолобым вредно для здоровья'.

Опасаясь агрессии Германии, Сталин прислушался к мнению Шапошникова, Тимошенко, Жукова и положил в основу своей стратегии на дебютный период войны план глубоко эшелонированной позиционной обороны. За 1940-й и половину 1941-го года была создана стратегическая оборонительная позиция из трех укрепленных рубежей и полосы укрепленного предполья общей глубиной от 250 км на южном фланге в Причерноморье до 450 км на северном фланге в Прибалтике.

Все соединения предполья, передового и главного рубежей были полностью укомплектованы личным составом и вооружениями. На передовом рубеже и в предполье главного рубежа подготовлены основательные полевые укрепления. Главный рубеж, опирающийся на старую 'линию Сталина', насыщен долговременными бетонными сооружениями с артиллерийским вооружением.

На тыловом рубеже созданы запасы вооружения, боеприпасов, ГСМ, снаряжения, продовольствия и фуража, а также кадровое ядро соединений и частей для формирования войск второго эшелона по мобилизационному плану, общей численностью почти такой же, как и войска первого эшелона. Заранее подготовлены полевые укрепления для формируемых войск.

По совету военных специалистов, Сталин провел модернизацию имеющегося парка танков и самолетов, пойдя ради этого, даже на значительное сокращение производства новой техники.

Оборонные заводы были заблаговременно переведены на работу в режиме военного времени. К работе на заводах привлечены заключенные, имеющие рабочие специальности. К производству вооружения и боеприпасов заранее подключились гражданские заводы, согласно мобилизационного плана.

Штатная структура стрелковых соединений была оптимизирована под задачу позиционной обороны, а танковых и мотострелковых — под задачу маневренной обороны.

ВКП(б) провела ряд мероприятий, направленных на улучшении положения колхозного крестьянства с целью снижения социальной напряженности в деревне.

Власти резко ослабили размах репрессий, провели широкую амнистию, а также пересмотр дел с целью сокращения сроков заключения и облегчения мер пресечения для заключенных по политическим статьям.

Благодаря возвращению к работе большого количества ученых и специалистов удалось наладить производство целого ряда перспективных систем оружия и насытить ими армию. Это, прежде всего ПТР, зенитные автоматы, САУ и ЗСУ, тягачи на базе устаревших танков, бронетранспортеры, самолеты — штурмовики, системы залпового огня, автоматические гранатометы, пистолет-пулеметы.

Помимо возвращения на службу репрессированных военных, для скорейшей ликвидации кадрового голода в РККА были приняты экстренные меры по подготовке большого количества командиров. Выпуск командирских училищ резко увеличили за счет набора на обучение по сокращенной программе красноармейцев, отслуживших срочную службу в рядах Красной Армии и обнаруживших склонность к военной службе, на основании рекомендаций командиров частей.

Одним словом, СССР подготовился к войне, насколько это было возможно.

0.1. 21 июня 1941 года. Совещание у Сталина.

21 июня, в субботу Сталин изменил своему обыкновению начинать рабочий день тогда, когда обычные люди обедают. Тимошенко, Жуков, Молотов, Берия, Орлов, Шапошников получили вызов к Вождю на 9 часов утра. Тема сбора заранее не сообщалась, но все приглашенные и так понимали, о чем пойдет речь.

Орлов сразу же доложил последние новости с границы. По сообщениям пограничников, войска противника выдвинулись к границе и снимают заграждения. За вчерашний день зафиксировано 60 нарушений границы немецкими самолетами. Немецкий перебежчик сообщил, что нападение начнется 22 июня на рассвете.

Молотов сообщил, что в немецком посольстве интенсивно жгут бумаги. По дипломатическим каналам поступили донесения, что немцы нападут завтра в 3 часа утра. Немецкие суда выходят из всех наших портов, не завершив погрузку и выгрузку (см. (5) стр. 198, 199, (8) стр. 18, (23) стр. 56, 156, (26) стр. 459, 460).

Тимошенко заявил, что больше ждать нельзя, нужно приводить войска в полную боевую готовность.

Сталин оглядел присутствующих, задержав взгляд на Жукове.

-Ну что же, товарищ Жуков, вот и пришло время оправдать доверие, которое Вам оказано. Для нас всех наступил момент истины. Товарищ Тимошенко, готовьте прямо здесь директиву, я ее подпишу.

Тимошенко после минутного раздумья быстро написал на листе одну фразу.

'Ввиду возможности нападения немецких войск на СССР в ночь на 22 июня 1941 года, с 16 часов 00 минут 21 июня привести войска западных округов, ВВС, ПВО и ВМФ в полную боевую готовность, вскрыть пакеты с планом боевых действий.'*

Сталин взял лист в руки, долго смотрел на него, затем размашисто подписал и вернул Тимошенко. Поднявшись из-за стола, он еще раз пристально оглядел всех присутствующих, и сказал:

-Действуйте, товарищи военные, теперь все в ваших руках.

Примечание. В текущей реальности директива была подписана 21 июня в 22 часа 20 минут. Из-за большой длины ее текста и необходимости шифровки — дешифровки, она была отправлена в военные округа только в первом часу ночи, дошла на уровень армейских штабов в 2 — 3 часа ночи, а в большинство соединений и частей она попала только после начала боевых действий.

Да и текст директивы был, мягко говоря, двусмысленным: ' ... 2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. ... 5. Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить'. Двусмысленный текст директивы свидетельствует, о том что Сталин все еще доверял письму Гитлера, который предупреждал Сталина о возможности провокаций со стороны немецких генералов.

Поскольку войсковые командиры перед войной были задерганы постоянными указаниями не провоцировать немцев, эта директива, даже там где ее получили, принесла больше вреда, чем пользы. Известны случаи, когда зенитчики, находясь под бомбежкой, не открывали огонь! (см. (4) стр. 154). В боевую готовность подразделения привели, а огня не открывали, так как открытие огня — это уже 'другое мероприятие'. А за самовольство командир вполне мог отбыть по этапу на 'десять лет без права переписки'** (Полный текст директивы смотри, например, в (2) стр. 285).

Примечание 2. 'Десять лет без права переписки' — формулировка приговора, которую в период сталинских репрессий в СССР часто сообщали родственникам репрессированного, который на самом деле был приговорён к высшей мере наказания — расстрелу. Подобная формулировка, как указывают исследователи сталинских репрессий, могла использоваться для сокрытия их реальных масштабов. Получив такую информацию, родственники осуждённых годами надеялись, что те ещё вернутся из лагерей, хотя на деле их уже давно не было в живых. (Википедия. Десять лет без права переписки. Сталинские репрессии в СССР.)

0.2. Ночь с 21 на 22 июня 1941 года.

Ласковая летняя ночь накрыла землю своим теплым крылом. Последние отсветы долгой вечерней зари покинули небосвод. Стемнело сначала в Молдавии и Румынии, затем на Украине и в Венгрии, потом в Белоруссии и Польше. Дольше всего заря задержалась в Прибалтике и Восточной Пруссии. Безоблачный небосклон усеяли яркие перемигивающиеся звезды. Трещали сверчки, в тиши далеко разносились трели соловьев.

Наступила роковая ночь — ночь накануне Второй Отечественной войны русского народа. К западу от советско-германской и советско-румынской границы все было также, как и в нашей реальности перед началом Великой Отечественной войны.

Прогревали моторы боевые самолеты, загруженные бомбами и заправленные топливом. Ревели танки, выходящие на исходные позиции. Артиллеристы еще раз выверяли установки прицелов и пересчитывали снаряды, заскладированные на боевых позициях. Пехотинцы тащили к лесным опушкам надутые резиновые лодки и плотики. Все было готово. Последняя пуговица последнего солдата заняла свое место на лацкане мундира.

Рейхсканцлер Адольф Гитлер, несмотря на неоднократные доклады войсковой и агентурной разведки упорно не желал вносить какие бы то ни было поправки в план 'Барбаросса'. Конечно, ему было известно, что Советы отвели большую часть полевых войск на линию старой границы, а основную часть танковых и моторизованных соединений — даже за линию Сталина, что на новой границе осталось только относительно слабое пехотное прикрытие. Несмотря на настойчивые попытки генералитета внести поправки в план нападения, Гитлер продолжал настаивать на неукоснительном выполнении плана ' Барбаросса'.

Он полностью доверял своей интуиции и был убежден, что 'озарение' послано ему свыше. Свое политическое чутье он считал абсолютным. Это чутье говорило ему, что после первых же неудач советская система рассыплется как карточный домик. Могучие танковые клинья Вермахта пробьют насквозь вся приграничную оборону русских и без задержки прорвут укрепления линии Сталина. Нордическая твердость и несокрушимый боевой дух германского солдата в очередной раз покажут свое полное превосходство над славянскими 'унтерменшами'. Талантливые генералы Вермахта переиграют на полях сражений полуграмотных русских недоучек.

Ну и что с того, что русские отвели большую часть войск за старую границу. Значит, они будут окружены не за новой границей, а за старой лишь на несколько дней позже. Оказавшись в котлах, рядовые солдаты, недовольные большевистским режимом, тут же перебьют офицеров, побросают оружие и разбегутся.

Из донесений агентурной разведки он знал, что Сталин выпустил уцелевших в лагерях офицеров и вернул их на службу, но совершенно не придавал этому значения. Во-первых, вернулось не более трети, да и то не из самых лучших. Самые лучшие, благодаря абверу, поголовно расстреляны. Во-вторых, какой может быть боевой дух у замордованных, униженных, втоптанных в лагерную грязь людей? Офицер силен своим гордым духом, чувством собственного превосходства и своей незаменимости. Ничего этого нет и не может быть у бывших лагерников.

Никаких корректировок в план 'Барбаросса' внесено не было.

Даже на сообщение войсковой разведки о приведении русскими своих войск в полную боевую готовность, поступившее в 22 часа 15 минут по берлинскому времени, Гитлер не прореагировал. Пришедшему к нему с докладом об этом начальнику генштаба сухопутных войск Гальдеру он сказал:

— Ну что же, значит, тактической внезапности у нас не будет, но это и не слишком важно, поскольку русские отвели свои войска в глубину территории. Зато все остальные факторы нашего превосходства остаются в силе. Приказ о наступлении отменять или корректировать не будем. Машина запущена!

К востоку от границы обстановка радикально отличалась от имевшей место в нашей реальности.

Все войсковые части передового рубежа и предполья с 16 часов заняли подготовленные позиции в полном боевом снаряжении. В городах и населенных пунктах введено затемнение и комендантский час с 22 часов московского времени. Авиаполки рассредоточили свои самолеты по полевым площадкам и замаскировали. Силы ПВО приведены в полную боевую готовность. Танковые и моторизованные соединения покинули свои городки и рассредоточились в окрестных лесах.

Никто в Красной Армии в эту ночь не спал.

1.0. 22 июня 1941 года. Самый длинный день.

1.1. Повесть о малом гарнизоне.

В 13 часов 40 минут дежурный по гарнизону вызвал младшего лейтенанта Иванова к телефону и знакомый голос комбата объявил сигнал 'Озеро Ильмень' с 16 часов.

— Вас понял, сигнал 'Озеро Ильмень' с 16 часов принял, машинально ответил Иванов, не успев осознать, что именно он принял.

После паузы комбат переспросил:

— Ты все понял?

Также, после паузы, лейтенант четко и раздельно отрапортовал:

— Так точно, понял!

— Тогда действуй, сказал комбат и отключился.

С полминуты мамлей стоял неподвижно, собираясь с мыслями. Кодовый сигнал 'Озеро Ильмень' означал боевую тревогу и вскрытие секретного пакета с приказом. Затем, приказав дежурному по гарнизону собрать всех командиров, спустился в нижний отсек дзота, приказал радисту сделать запись в журнале о принятом сигнале, расписался сам под записью, достал из под стола радиста металлический ящик с сургучной печатью на бечевке, и снова вылез в боевой отсек.

Когда командиры гарнизона собрались, Василий Иванов объявил:

— По приказу командования с 16 часов вводится боевая готовность ? 1. Вскрываю пакет с приказом.

Затем сорвал печать, открыл ящик, разрезал финкой пакет и зачитал приказ по гарнизону.

Ничего принципиально нового для себя командиры из приказа не узнали. Взводу Иванова с приданными подразделениями предписывалось оборонять от наступающего противника мост через реку Йотия на дороге Славикай — Юрбаркас, затем по приказу командования взорвать мост и препятствовать противнику в его восстановлении, потом, опять же по приказу командования, отступить на соединение с батальоном. В приказе подробно расписывались условия подрыва моста и отхода с позиции в случае отсутствия связи со штабом батальона. Прилагалась таблицы кодовых слов для радио— и телефонной связи на 5 суток. Василий оглядел подчиненных командиров и осведомился, все ли уяснили приказ. Вопросов не было, кроме одного, который, однако, волновал всех:

— Это что же, война?

— Я знаю не больше вашего, — ответил Василий,

— Но, похоже, что так. Зазря такие приказы не отдаются. Теперь о срочных делах.

В течение следующих пяти минут Василий отдал все необходимые распоряжения:

— установить дежурство командиров на НП по графику,

— усилить караулы,

— запретить личному составу покидать расположение,

— выдать боекомплект бойцам и расчетам,

— проверить вооружение и поставить его на боевые позиции,

— поставить минное поле на боевой взвод,

— начальнику хозчасти раздать патроны ездовым и выставить парный караул у хозчасти и загона с лошадьми, благо сержант Прохорчук как раз был в опорном пункте, привез вместе с поваром обед.

Отпустив подчиненных выполнять распоряжения, младший лейтенант Иванов вылез из дзота и поднялся на НП, проще говоря, залез на перекрытие дзота, бывшее самой высокой точкой опорного пункта. Поскольку дзот был обсажен уже принявшимися кустами, то, сидящий на дзоте человек, был совершенно не заметен со стороны. Там постоянно стелили свежую охапку сена, накрытую плащ-палаткой, так, что наблюдателю было вполне комфортно.

Глядя сверху на забегавших по окопам и ходам сообщения бойцов, Василий попытался представить, что сейчас делается у соседей. На четвертый и пятый день пребывания в должности командира гарнизона, после подробного знакомства с опорным пунктом и его ближайшими окрестностями, он, с разрешения комбата, побывал у всех соседей, с которыми придется взаимодействовать.

В восьми километрах южнее, вблизи селения Славикай, на довольно крупной реке Шешупе, отделявшей Литву от Восточной Пруссии, размещалась погранзастава в составе, примерно, стрелковой роты. Командир погранцов капитан Кондратьев — коренастый, уверенный в себе крепыш лет тридцати, напомнил Василию его первого ротного во времена срочной службы в Средней Азии и боев на Халхин-Голе. Застава оборудовала себе очень приличный опорный пункт с четырьмя двух амбразурными дзотами. Василий не сомневался, что прежде чем немцы доберутся до него, им придется как следует обломать зубы о капитана Кондратьева и его бойцов.

В семи километрах на северо-запад, ниже по течению Йотии, опорный пункт первого взвода их собственной первой роты прикрывал мост на дороге Славикай — Сударгас.

У селения Готлибишкяй в семи километрах восточнее Славикая мост через речку Сиесартис оборонял гарнизон из третьего стрелкового и опорного взвода их роты.

На околице Сударгаса в восьми километрах к западу на перекрестке дорог стоял опорный пункт взвода второй роты.

В четырех километрах севернее, позади гарнизона Иванова, перекресток двух важных дорог у селения Кидуляй прикрывал двухвзводный опорный пункт второй роты.

Еще один взвод второй роты оборонял перекресток дорог примерно посередине между селениями Сударгас и Кидуляй.

И наконец, в шести километрах позади них у городка Юрбаркас важнейший автомобильный мост через реку Неман прикрывал двухротный опорный пункт, там же находился и штаб батальона.

В общем, проехав по всем опорным пунктам и познакомившись с их командирами, Василий пришел к выводу, что в зоне ответственности их батальона, имевшей размеры примерно 14 км на 14 км, опорные пункты размещены наилучшим возможным образом. Противнику, чтобы добраться до моста через Неман с любого направления, придется прорывать не менее трех опорных пунктов. Обдумав все это еще раз, Василий приободрился. Война с Германией не шутка, но, они не одни, и у них есть чем за себя постоять.

Деловая суета в гарнизоне продолжалась. Расчет ДШК с помощью стрелков тащил свой тяжеленный пулемет из дзота на позицию для зенитной стрельбы. Минометчики уже выставили в дворики свои 'самовары' и теперь волокли из блиндажа к минометам ящики с боеприпасами. Тем же занимались и артиллеристы. Трое взводных минеров деловито передвигались между внешним и внутренним проволочными заграждениями от мины к мине. У них работы было больше всего. С каждой заранее установленной мины нужно было надрезать и приподнять дерн, снять промасленную бумагу, ввернуть взрыватель, выдернуть чеку, осторожно уложить дерн на место и выдернуть колышек, обозначающий мину. Затем идти к следующей мине, ни в коем случае не возвращаясь назад. Всего им нужно было поставить на боевой взвод 60 противотанковых и 130 противопехотных мин.

В 15 часов 45 минут все приготовления были закончены и Василий доложил в батальон о выполнении сигнала 'Озеро Ильмень'. С 16 до 20 часов по графику на НП должен был дежурить артиллерист Сидоров. Себе Василий назначил дежурство с 0 часов, поскольку считал, что события, скорее всего, если начнутся, то начнутся ночью.

Слухи о приближающейся войне с немцами бродили уже давно. А в последнюю неделю местные жители, проезжая через пропускные посты взвода, говорили об этом уже в открытую. Сегодня дорога была до странности пустынна. За весь день по обычно оживленной дороге прошла только одна полуторка с бойцами и грузом к пограничникам. Местные жители, как будто, все попрятались.

В половине пятого на машине с тремя бойцами подъехал замкомбата капитан Колесников. Проверил готовность, сказал Василию, что сегодня ночью возможно нападение Германии на СССР, приказал бдить неусыпно, и поехал дальше к погранцам. Больше до конца дня никаких событий не произошло.

В 0 часов Иванов занял пост на НП, сменив минометчика Петрова. Стояла полная тишина, нарушаемая лишь стрекотом сверчков и звучными трелями соловья. Повозившись на сене, накрытом плащ-палаткой, Василий повернулся на спину. Летнее ночное небо развернуло над ним все свои неимоверные красоты. Луна еще не взошла. Перемигивались звезды, пересекал небосвод из края в край млечный путь.

Он знал, что, кроме него, бодрствуют еще по три бойца в пропускных будках, по одному бойцу от каждого стрелкового взвода во внешнем кольце окопов, дежурный связист, да двое часовых в хозблоке в лесу.

В ночной тьме позиции взвода лишь смутно угадывались, но Василий и так представлял их совершенно отчетливо. Иванов с некоторым смущением подумал, что впереди, похоже, большая война, а он командует взводом всего неполный месяц. Хотя, совсем уж зеленым салагой он себя не считал.

23 мая 1941 года, после успешного окончания Ташкентского пехотного училища и утомительной дороги, младший лейтенант Иванов Василий прибыл для прохождения службы в 314 стрелковый полк 133 стрелковой дивизии, расквартированный в окрестностях литовского городка Шакяй. Представившись командиру полка и оформив все необходимые бумаги в штабе, Василий получил назначение на должность командира 2-го взвода 1-ой роты 2-го стрелкового батальона, и в тот же день на попутной машине с приказом о назначении в руках отправился к месту службы.

В училище Иванов попал по рекомендации командования стрелковой бригады после срочной службы. В составе бригады, дислоцировавшейся в мирное время в Ферганской долине, ему пришлось два с половиной месяца повоевать на Халхин-Голе. Нашивка за легкое ранение и медаль ' За отвагу' свидетельствовали, что воевал Василий хорошо. Срочную закончил старшим сержантом, командиром отделения.

Полугодичный ускоренный курс училища дался ему легко. По всем практическим дисциплинам имел пятерки, по теории — в основном четверки. Тем не менее, по успеваемости он закончил обучение восьмым на курсе, и как все окончившие в первом десятке, получил право выбора места службы. Он немного жалел, что не вошел по успеваемости в первую тройку выпускников, которым при выпуске сразу присвоили звание лейтенанта, но и не переживал особо по этому поводу.

Послужив в Средней Азии и в Монголии, парень из сибирского городка в Томской области захотел посмотреть дальний запад своей страны и выбрал службу в Прибалтике.

До своего взвода он добрался под вечер, познакомился с комсоставом, и лег спать. На утро предстояла приемка дел.

Младший лейтенант Савосин, которого заменял Иванов, направлялся в штаб полка для нового назначения. После завтрака они вдвоем обошли все позиции взвода. И не только взвода. Командир взвода, одновременно, командовал гарнизоном отдельного опорного пункта, в который, помимо самого стрелкового взвода в составе трех стрелковых и опорного отделения, входили еще и приданные подразделения: расчет противотанковой пушки из семи человек под командой младшего лейтенанта Ивана Сидорова, два расчета 82-мм минометов из восьми человек младшего лейтенанта Константина Петрова и расчет пулемета ДШК из четырех бойцов во главе со старшим сержантом Кондратом Васильевым. А всего — 70 человек, из них три младших лейтенанта. Отделениями взвода командовали четыре старших сержанта — Конюков, Дубинин, Власенко и Дементьев. Хозяйственной частью заведовал сержант Прохорчук. Командир опорного отделения Игнат Конюков по совместительству исполнял обязанности замкомвзвода. Поскольку вся их 133 дивизия была развернута из запасной дивизии сокращенного состава только минувшей зимой, большую часть бойцов составляли первогодки осеннего и весеннего призыва. Остальные бойцы были переведены из Сибирского военного округа на втором и третьем году службы. В основном они получили звания сержантов и младших сержантов, а также составили расчеты тяжелого пехотного оружия.

Вооружение гарнизона показалось Василию весьма внушительным: 1 противотанковая 'сорокопятка', два ротный миномета, крупнокалиберный пулемет ДШК со станками для зенитной и настильной стрельбы, 1 'максим', 2 противотанковых ружья, три ручных пулемета, 8 самозарядных винтовок, 6 автоматов, 30 винтовок. В Монголии такого арсенала не имела и целая стрелковая рота. Василий даже себя зауважал. Под его командой оказался не простой взвод, а маленькая часть со своей артиллерией, минометами и зениткой. Можно воевать не только с пехотой, но и с танками и с авиацией!

Опорный пункт взвода контролировал мост на речке Йотия в 8 километрах от границы с Восточной Пруссией на дороге от села Славикай в городок Юрбаркас на реке Неман. Взвод занимался строительством опорного пункта с середины марта, в середине апреля на усиление прибыли артиллеристы, минометчики и расчет ДШК. К приезду Василия все работы были закончены и взвод занимался боевой учебой.

Вместе с Савосиным они обошли все окопы, ходы сообщения, блиндажи и проволочные заграждения. Все было в полном порядке, и в 12 часов акт приемки и сдачи командования был подписан. Савосин попрощался с товарищами и отбыл в Шакяй.

Сейчас, оглядываясь вокруг, младлей Иванов ясно представлял себе каждый блиндаж, каждый окоп и каждого бойца, который займет место в окопе. Василий уже помнил в лицо всех своих бойцов.

Вымощенная булыжником дорога от села Славикай слегка поблескивала в свете взошедшего месяца. В 1800 метрах к югу дорога выходила из лесного массива и пересекала широкое ровное поле, полого спускавшееся к реке, проходила по деревянному мосту мимо опорного пункта взвода и в 400 метрах к северу опять ныряла в небольшой лесок. За леском она проходила через село Кидуляй и далее шла к большому автомобильному мосту через Неман.

Невеликая речка Йотия шириной где 5, а где 10 метров, и глубиной где по колено, а где по пояс, текла через поле в довольно широком логу в общем направлении с юга на север. Лог, вероятно, в давние времена был руслом более солидной реки и имел ширину метров 50 — 70. Пологие берега лога высотой 3— 4 метра ограничивали причудливые петли речушки. Казалось бы — пустяковая речка, однако, ее топкое илистое дно, как и влажный заливной луг на дне лога, делали невозможным переезд вброд не только автомобилей, но и танков. Мост через эту несерьезную речку был кратчайшим путем от границы в сторону важнейшего моста через Неман на участке шириной 15 км.

Опорный пункт взвода располагался на невысоком пригорке на правом берегу реки. Речка в этом месте протекала под левым берегом лога, поэтому мост вел с высокого левого берега на земляную насыпь, пересекающую лог под прямым углом. Мост, дорога и насыпь находились ниже опорного пункта.

На макушке пригорка стоял дзот, две амбразуры которого контролировали мост, насыпь и всю дорогу до дальнего леса. Во фронтальной амбразуре размещался ДШК, а во фланговой — 'максим'. Под верхним боевым отделением дзота размещался еще один подземный этаж, в котором хранился боезапас, рация, телефон и одна из двух машинок, которые подрывали заряды под мостом и в насыпи. Дзот окружали два кольцевых окопа, один в 15 метрах, другой в 35— 40 метрах от дзота. Между внешним и внутренним окопами размещались два жилых блиндажа стрелковых отделений, блиндажи артиллеристов, минометчиков и расчета ДШК. Для хранения снарядов и мин к минометам служили два отдельных блиндажа. Еще два блиндажа стрелковых отделений были врыты в склон лога и имели по одной амбразуре для стрельбы из ручных пулеметов и ПТР. В правом блиндаже размещалась резервная подрывная машинка. Каждый из блиндажей имел перекрытие в три наката толстых бревен и земляную насыпь в полметра. Изнутри стенки блиндажей обшили жердями.

Для противотанкового орудия отрыли два дворика: один глубокий с сектором обстрела вдоль дороги на юг и один мелкий с круговым сектором обстрела. Под каждый миномет и для зенитной стрельбы из ДШК подготовили по два глубоких дворика. Стенки окопов и двориков укрепили плетнем из прутьев. Дзот и все брустверы обложили дерном и обсадили принесенными из леса кустами.

Опорный пункт по периметру окружали два кольца из колючей проволоки: ближнее на расстоянии 30 — 40 метров от окопов, и внешнее — на расстоянии 100-120 метров. По фронту опорного пункта внешнее кольцо шло по берегу речки, а внутреннее — по берегу лога. Справа от опорного пункта дорога проходила между внешним и внутренним кольцами. Во внешнем кольце на дороге установили шлагбаумы со сторожевыми будками. На левом, западном берегу реки шло еще одно полукольцо 'колючки' радиусом 200 метров. Концы полукольца опирались на реку. Проезд и проход через посты разрешался только по пропускам, выданным в штабе батальона или на погранзаставе.

В тыловом лесочке размещалась хозчасть гарнизона, представлявшая собой деревянный сарай с печью, на которой готовили питание, и загон для лошадей.

Василий вспомнил, как 2 июня, едва он успел освоиться в должности, в расположение прибыли три грузовика с цементом и приказ срочно усилить дзот бетонной плитой. Всему гарнизону пришлось попотеть. Весь уже приросший дерн и кусты с дота срезали, сняли метровый слой грунта и два наката бревен из четырех. В ближайшем карьере в трех километрах бойцы грузили песок на четыре имевшихся в гарнизоне повозки и шесть повозок, мобилизованных в местном колхозе, и везли его в гарнизон. Бойцы в три смены замешивали раствор с булыжником, вынутым из дороги, и заливали перекрытие дзота — плиту размером 6 на 6 метров. По краям толщина плиты составила 40 см, а над боевым отсеком — 60 см. По заверению полкового инженера, наездами контролировавшего работу, дзот должен был выдержать однократное попадание снаряда 150-мм гаубицы, и неоднократное — дивизионной немецкой 105 -мм гаубицы. Полковые пушки его вообще не должны были взять. После заливки и трамбовки бетона дзот снова засыпали грунтом, обложили дерном и обсадили кустами. Работа заняла 4 дня. Теперь, через 14 дней, дзот снова стал незаметен издали.

Командиры довольно долго думали, куда девать освободившиеся два наката бревен, пока артиллериста Сидорова не посетила светлая мысль переоборудовать глубокий артиллерийский дворик в капонир. Иванов идею одобрил. Боковые брустверы дворика приподняли еще на полметра, уложили на них два наката бревен, засыпали грунтом и замаскировали. В получившемся самодельном капонире артиллеристы могли, по крайней мере, не опасаться минометного обстрела.

Во все дни, не занятые строительством, Василий до изнеможения гонял бойцов на занятиях. Одно отделение изображало противника. Остальные отрабатывали отражение атак со всех направлений. Атаки пехоты, кавалерии, танков, пехоты с танками. Жаль только, что танки изображали лошади с повозками. Зато кавалерию вполне качественно изображали восемь лошадей гарнизона, бойцы из крестьян сносно держались на них и без седел.

Трижды, по приказу комбата, провели стрельбы из всех видов оружия. Артиллеристы и минометчики провели пристрелку по рубежам, благо телеграфные столбы, стоящие вдоль дороги через каждые 50 метров, давали отличную шкалу дальности. Пристрелялись по рубежам расчеты ПТР, пулеметчики и стрелки.

В общем, командиры и бойцы уяснили свои действия. Стоило Василию дать команду:

— 'Приготовиться к отражению атаки роты пехоты с левого фланга!' Или

— 'Приготовиться к отражению атаки батальона пехоты с танками с фронта!', как артиллеристы, минометчики и расчеты ПТР занимали позиции, стрелки перебегали по окопам на нужный фланг.

Для пользы дела Василий погонял бы бойцов еще с месяц, но, увы, этого месяца им не дали.

В 1 час 23 минуты к Иванову поднялся дежурный связист и доложил, что телефонная связь с батальоном прервалась*. Радиосвязь действовала.

В 3 часа 22 минут он уловил отдаленное гудение идущих где-то вдалеке самолетов, но ничего не увидел, и поэтому не стал ничего докладывать.

Горизонт на северо-востоке уже посветлел, когда в 4 часа 15 минут в южной части горизонта еще темное небо озарилось многочисленными вспышками. Через полминуты донесся отдаленный грохот, как будто какие-то бешеные барабанщики за горизонтом со всей дури лупили в огромные барабаны. Василий еще по Халхин-Голу знал, что так звучит отдаленная артподготовка, и сразу же доложил в батальон. Канонада продолжалась 15 минут, затем все стихло. Иванова вызвал к рации начштаба батальона и сообщил, что опорные пункты в Славикай и Готлибишкяй подвергнуты массированному артобстрелу и атакованы противником. Немцы начали форсирование Шешупе большими силами. Иванов дал команду 'В ружье'.

Взошедшее слева за спиной солнце озарило местность. Прямо впереди и на 45 градусов левее к небу поднимались густые столбы серого дыма. Горели Славикай и Готлибишкяй. В 05-30 грохот на юге возобновился и продолжался 10 минут. Василий понял, что противник не смог схода захватить опорные пункты и проводит повторную артподготовку.

В 06-15 дежуривший Конюков вызвал на НП командира, и, передав ему бинокль, показал группу кавалеристов, показавшуюся из леса. Понаблюдав пару минут, Иванов насчитал 28 всадников. Они не походили на наших пограничников. 'Немцы!' — пронзила мысль. Поскольку больше никто из леса не показался, следовал вывод, что это конный разведвзвод. На такой случай лейтенанты загодя придумали ловушку.

Когда немцы приблизились к середине поля, шесть бойцов во главе с Прохорчуком, выскочили из окопа и побежали к дороге, громко вопя и размахивая руками. Из левобережной сторожевой будки выскочили еще три бойца и тоже побежали назад к лесу. У правобережной будки к ним присоединились еще трое, и все они сплоченной гурьбой, как зайцы, рванули к лесу. Шлагбаумы остались поднятыми, двери будок — раскрытыми. Как предполагали лейтенанты, увидев такое паническое бегство, немцы должны были посчитать опорный пункт брошенным. Все остальные бойцы попрятались в окопах. Только сам Василий, сняв каску, чтобы не отсвечивала, выглядывал через бруствер, спрятавшись за специально для этого посаженными кустиками.

Идея сработала, но, к сожалению, не полностью. В пятистах метрах немцы остановились, от группы отделились 9 всадников и поехали дальше. У южной будки трое спешились. Заглянули в будку. Затем вся девятка переехала через мост и остановилась на дороге, там, где от дороги отходила тропинка к окопам. Трое немцев доехали до северной будки, осмотрели ее, потом вернулись к остальным. Немцы посовещались, затем один остался с лошадьми, пятеро залегли в кювете за дорогой, выставив автоматы, а трое пошли по тропе к окопам.

Василия трясло от волнения. Осторожно просунув ствол ППД через куст, он взял на мушку первого немца в тройке. Когда немцам осталось до окопа 10 метров, младший лейтенант задержал дыхание, нажал на спуск и провел дергающимся стволом автомата от первого немца к третьему. С 20 метров промахнуться было сложно. Он и не промахнулся. Длинная очередь в полрожка срезала всех троих. Одновременно Василий услышал за спиной и вокруг себя густой треск. Взвод лупил по немцам из всех стволов. Коновод был уже убит. Пятеро в кювете тоже были не жильцы. Из мелкой канавы торчали каски, зады и пятки сапог. Вокруг них густо брызгали фонтанчики пыли от пуль.

Василий перенес внимание на дорогу. Над головами немцев вспухло облако шрапнельного разрыва. Рядом с ними выросли два 'куста' минных взрывов. По сбившимся в кучу немцам долбили все приданные средства и два стрелковых отделения. На месте осталась куча убитых и бьющихся раненых лошадей и немцев, однако, восемь всадников вырвались из кучи и теперь врассыпную удирали в сторону леса. Плотный огонь взвода выбивал их одного за другим. Самому шустрому осталось доскакать до леса метров двести, когда близкий разрыв осколочного снаряда свалил и его.

Иванов поглядел в кювет. Никто там не шевелился. На дороге бились и кричали раненые лошади.

— Первое отделение, Конюков, санинструктор и санитары, за мной — скомандовал младлей, выскочил из окопа и побежал по тропе на дорогу. За ним дружно топотали бойцы. На дороге Василий огляделся. Зрелище впечатляло. На дороге и в кювете лежали убитые лошади и немцы. Две лошади подорвались на минах. Три уцелели и стояли на дороге, убитый немец продолжал удерживать их за намотанные на руку поводья.

— Дубинин с отделением — бегом по дороге! Поймать всех лошадей, раненых добить. Всех убитых фашистов перетащить на дорогу. Оружие и боеприпасы собрать. Убитых лошадей цепляйте к здоровым и волоките под обрыв берега, чтобы не было видно с дороги.

— Санинструктор — перевязать раненых немцев и подготовить к отправке.

— Конюков! Наших лошадей с повозками приведи из загона. Вместе с ездовыми погрузи всех убитых немцев и отвези в лес, — быстро раздавал приказания младший лейтенант. Убедившись, что все кинулись исполнять приказы, Василий бегом помчался в дзот. По дороге приказал Власенко с вторым отделением взять лопаты и бежать на дорогу в помощь первому отделению, затем засыпать воронки и кровавые пятна на дороге.

Спустившись к рации, Иванов вызвал комбата и взял в руки кодовую таблицу. Сегодня был 'рыбный' день. Заглядывая в таблицу, он с паузами доложил:

— В 6 часов 30 минут вступил в 'клев' с 'куканом' конных 'пескарей'. Весь 'кукан' уничтожен. Всего 28 'пескарей'. Сейчас их собираем. Возможно, будут 'красноперые' 'пескари'. Я сам ' красноперых' и 'колючих' не имею. 'Окунь -2' как понял?

— Понял тебя, 'Ерш — 2'. Собери у 'пескарей' документы. Направляю к тебе 'лодку' с 'Окунем — 23', готовь документы и всех 'красноперых' 'пескарей' к отправке. Объявляю тебе благодарность за удачный 'клев'! Как понял 'Ерш — 2'?

— Ясно понял, 'Окунь — 2'.

Приехавший через 15 минут на полуторке с пятью бойцами замкомбата Колесников сообщил, что пограничники еще держатся, гарнизон первого взвода ниже по течению Йотии тоже, а с гарнизоном в Готлибишкяе связь потеряна. Немцы навели паромную переправу через Шешупе между устьем Йотии и Славикаем и строят рядом понтонный мост. Так, что скоро немцы могут появиться и здесь. Колесников рассказал, что ночью группа немецких диверсантов, переодетых в форму НКВД и имеющих соответствующие документы, попыталась проникнуть на территорию опорного пункта в Юрбаркасе. Якобы с целью проверки готовности моста к подрыву. Их пропустили за внешнее ограждение. Но, перед внутренним ограждением их задержал бдительный дежурный командир, решивший получить подтверждение от вышестоящего командования. Пока он ходил связываться с полком, диверсанты напали на часовых. К счастью, один из часовых успел выстрелить. Дежурный взвод вступил в бой с диверсантами. В это время более сотни местных контрреволюционных элементов, под командой других диверсантов атаковали опорный пункт с тыла. В ожесточенном бою нападавших частично уничтожили, а частично рассеяли. Гарнизон потерял 18 человек убитыми и ранеными. Рассказав эту историю и пожелав удачи в бою, замкомбата забрал четверых раненых немцев и отбыл.

К сожалению, одного немца из 28 найти не удалось. На дальнем краю поля лежала только убитая лошадь. Сам немец уполз в лес. Это было неприятно. Теперь этот гад предупредит своих.

К 07-40 всех убитых немцев отвезли в лес, убитых лошадей сволокли под обрыв, 6 уцелевших лошадей отогнали в загон, пятна крови и воронки засыпали грунтом. Хотя, сбежавший немец сводил на нет все эти ухищрения.

В 07-50 повар привез из хозчасти завтрак. Война — войной, а завтрак по расписанию! — повторяли бойцы старую армейскую шутку.

Порадовали трофеи — четыре ручных пулемета, 13 автоматов, 10 карабинов, три пистолета, много патронов и гранат, три бинокля. Пистолеты и бинокли раздали старшим сержантам, Иванов, Петров и Сидоров поменяли свои старые бинокли на новые немецкие — отличные восьмикратные светосильные 'Цейсы'. Скомплектовали четыре расчета ручных пулеметов. Автоматы раздали стрелкам, а их винтовки и немецкие карабины — артиллеристам и минометчикам, не имевшим личного оружия.

После 10 часов на опушке дальнего леса начали накапливаться немцы, однако на поле пока не выходили.

В 10 — 55 из леса показалась густая цепь немцев. Иванов быстро прикинул — около трехсот человек — две стрелковые роты. Бодрым шагом, развернувшись на 600 метров влево и на 300 метров вправо от дороги, немцы двинулись через поле. Когда цепь отошла от опушки метров на 100, из леса выдвинулась вторая цепь — человек 150 — еще одна рота. Затем с дороги влево вдоль опушки выехала колонна из 10 грузовиков. 6 последних тащили на прицепе небольшие пушки. Растянувшись метров на 300 вдоль опушки, грузовики встали. В бинокль Василий увидел, как спешившиеся артиллеристы принялись отцеплять пушки, а из четырех первых грузовиков расчеты начали выгружать минометы. Итого — подумал Иванов — усиленный батальон!

— Иван, обратился он к артиллеристу Сидорову, — тебе пушки, начиная с крайней правой!

— Костя, бей минометы, начиная с крайнего правого и крайнего левого — получил приказ минометчик Петров.

— ДШК и ПТР бить по средним минометам, мешать прицеливаться! — старшие сержанты Васильев и Конюков рванулись выполнять приказ.

— Стрелкам укрыться в блиндажах, кроме наблюдателей! — командиры стрелковых отделений тоже умчались.метров. За первый день боевых действий пехотная дивизия потеряла 2154 человека, из них 780 убитыми, 1360 ранеными и 14 пропавшими без вести.

Гарнизоны опорных пунктов первой и второй линии потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 554 человека. Столь высокие, в сравнении с обороняющимися, потери атакующей стороны были вызваны стремлением передовых отрядов пехотной дивизии как можно быстрее захватить мосты, не дожидаясь подхода дивизионной артиллерии.

Ценой тяжелых потерь передовым отрядам 122 дивизии удалось к исходу дня 22 июня выйти к Неману. Попытка сходу захватить автомобильный мост провалилась, натолкнувшись на оборону сильного предмостного укрепления.

екотали У-2. Из наших окопов взлетели зеленые сигнальные ракеты, обозначая передний край. Заходя вдоль переднего края, ночные бомбардировщики высыпали из подкрыльевых кассет россыпи мелких бомб прямо по немецкой пехоте. Победа была полной. Хитрость фрицев с ночной атакой не выгорела. Всю оставшуюся ночь противник вел себя тихо, видимо, приходил в себя после полученной оплеухи. У-2 ночью прилетели еще раз и отбомбились по немецким позициям.

Утром подсчитали побитых фрицев. Старых убитых уже присыпало грунтом при артобстреле, а свежие трупы выделялись мышиным цветом формы. Свежих получилось более батальона. В отдалении насчитали 19 разбитых пушек. Собственные потери составили 9 убитых, 22 раненых. Один ручной пулемет. Разбито четыре пулеметных гнезда. Гнезда сразу же восстановили.

С раннего утра высоко в небе над опорным пунктом закружилась восьмерка ишачков. Бойцы Кардаша немедленно возгордились. Надо же! Им предоставили персональное воздушное прикрытие! Через полчаса истребителей сменила другая эскадрилья. Затем еще одна. Истребители крутились в небе не зря. В 7-10 с запада появилась большая группа пикировщиков в сопровождении истребителей. Наши пошли на перехват. Петр вывел свой зенитный расчет на позицию. С десяток пикировщиков сумели прорваться и отбомбиться. Зенитчики умудрились одного повредить. С дымом он ушел на запад. От разрывов бомб холм заходил ходуном.

На смену первой появилась еще одна группа пикировщиков — около 20 штук. Но, и к нашим подошло подкрепление — еще 12 ишаков. В небе стало тесно от самолетов. Истребители сбили двоих, но, и сами потеряли троих. Стройную колонну бомбардировщиков растрепали, но отбомбиться они, все таки, сумели. Разбили два пулеметных гнезда, один блиндаж, разрушили окопы. Одна бомба ударила точно в центральный дот, выдолбила в бетоне выбоину глубиной сантиметров 70 и диаметром почти полтора метра, но перекрытие не пробила. Всех находившихся в доте порядком оглушило, но боеспособности гарнизон дота не утратил. Потерь не было. Весь личный состав отсиделся в укрытиях.

После бомбежки снова начался артобстрел. Потом со всех сторон снова полезла пехота. Её прижали к земле минометами и пулеметами. Когда фрицы подобрались в внешней колючке, Петр скомандовал 'к бою', укрывавшимся до того в потерне стрелковым взводам. Когда стрелки рассредоточились по окопу и открыли огонь по пехоте, последовал неожиданный и потому показавшийся очень сильным артналет. Пока бойцы снова уходили в укрытия, взводы понесли серьезные потери: шестеро убитых, тринадцать раненых. Кардаш понял, что, немцы снова схитрили: выманили стрелков в окопы и потом нанесли артиллерийский удар. Петр решил, впредь выводить взводы из укрытий, только, когда фрицы подойдут к внутренней колючке. Тогда, они уже не смогут вести артобстрел, из опасения ударить по своим. До того, прижимать немцев к земле пулеметами из полукапониров и гнезд.

Весь день прошел, как в бреду. Артобстрелы, бомбежки, атаки следовали одна за другой без перерыва. Хорошо прикрывали свои истребители. Если бы не они, бомбардировщики сровняли бы холм с землей. Когда фрицы особенно напирали, Петр вызывал поддержку: дважды гарнизону помогли штурмовики и четыре раза корпусная артиллерия. Только в десять часов вечера немцы угомонились. Комроты приказал считать потери. Вся местность вокруг холма на триста метров была изрыта воронками. Невозможно было подсчитать, сколько за день побили немцев. Почти все трупы за день засыпало грунтом от разрывов. Но точно, много больше батальона.

Сами потеряли 22 человека убитыми и 37 ранеными. Легкие касательные ранения уже не считали. 'Поцарапало' почти всех. Бомбами и снарядами разбило один полукапонир на левом фланге, три пулеметных гнезда, одну танковую башню Т-2, три блиндажа. Вышли из строя шесть ручных пулеметов и два миномета. Бронеколпак на западном склоне разбило прямым попаданием шестидюймового снаряда. Сидевшие в нем лейтенант Сорочкин и пулеметный расчет погибли. Погиб и еще один взводный лейтенант. Один из взводных был тяжело ранен. Вместо вышедших из строя командиров пришлось назначать старших сержантов. Лейтенантов уже не осталось. Командовать артпульвзводом поставил политрука Первухина.

На закате снова вышел на связь комкор. Выслушав доклад, снова очень хвалил. Приказал не стесняться и вызывать артподдержку при любой атаке. Дал частоту для связи со штабом 44-й дивизии. Поскольку, позиции дивизионной артиллерии и минометов 44-й дивизии находились всего в четырех — пяти километрах к югу, она могла обеспечить значительно более точный заградительный огонь, чем корпусная артиллерии. Комкор приказал держаться. Обещал прислать подкрепление. Интересно, как? — подумал Петр.

В строю осталось всего 89 человек, включая боеспособных легкораненых. Петр поставил под ружье всех, кроме радистов и фельдшера. Расчеты орудий сократили до минимума. Вторыми номерами при пулеметах в дзотах и гнездах, поставили бойцов, имевших ранения в ноги. Так, удалось наскрести еще 23 человека. На подачу снарядов к орудиям поставил бойцов, раненых в одну руку. В стрелковых взводах осталось по 5 -7 человек. Ввиду отсутствия у противника бронетехники, всех бронебойщиков переквалифицировали в пулеметчиков.

Ночью, несмотря на одолевавшую бойцов усталость, восстановили все четыре разбитых пулеметных гнезда. Петр твердо решил: стрелков в окопы не выводить, без абсолютно крайней необходимости. Пулеметчики в полукапонирах и гнездах, все-таки, несли значительно меньшие потери, чем стрелки в окопах. Восстанавливать окопы сил уже не было.

Немцам, тоже, приходилось не сладко. У-2 кружили вокруг опорного пункта всю ночь. Летчики бросали САБы, ослепляя немецких зенитчиков их светом, и сыпали на немецкие позиции мелкие бомбы. Петр предполагал, что после понесенных в последние два дня потерь, боевой энтузиазм у противника поутихнет.

Тем не менее, паля вслепую в небо, немцы умудрились подбить два самолета. Один из них ушел в сторону наших, а другой плюхнулся прямо на холм. Благо, бойцы постоянно обозначали ракетами передний край. Немцы открыли бешенный огонь по севшему на вынужденную самолету, но бойцы успели вытащить из самолета летчиков, прежде, чем самолет сгорел. Когда летчиков привели на КП, Петр с изумлением обнаружил, что летчики — девушки! Фельдшер осмотрел летчиц. К счастью, обошлось без ранений, не считая синяков. Затем, с ними поговорили Петр и Первухин. Летчицы рассказали, что, про их геройскую оборону уже знают в армии. И, даже, написали во фронтовой газете, не говоря уже об армейской.

Летчицу — младшего лейтенанта, Петр оставил при себе вместо погибшего авиационного корректировщика. Сержантшу — стрелка хотел отправить к фельдшеру, ухаживать за ранеными. Но девушки уперлись. Сержант успела снять с самолета свой дегтярев, и, ни за что, не хотела с ним расставаться. Пришлось направить её с пулеметом в полукапонир на западную сторону. Там, все же, было поспокойней.

Несмотря на крайнюю усталость бойцов, пришлось захоронить побитых немцев. Трупы танкистов из подбитых танков и побитых перед окопами пехотинцев невыносимо смердели. Бойцы стаскивали трупы проволочными петлями в ближайшие воронки и присыпали землей. Фашистов, побитых за внутренним кольцом колючки закопать, по понятным причинам, не удалось, и они продолжали вонять.

Своих погибших хоронили каждую ночь в братских могилах в разбитых снарядами блиндажах.

Руководство восстановительными и похоронными работами Петр возложил на Первухина, а сам сумел соснуть целых 200 минут. Во сне пришла мудрая мысль. Проснувшись, сразу, взялся за ее реализацию. В самом деле, на западном фронте за все время противник не создал ни одной серьезной угрозы. Все его атаки пресекались, не дойдя до внешней колючки. Господствующие над низким западным берегом пулеметы и пушки артпульвзвода давят все атаки в зародыше. Главный навал идет все время с востока. Там, уже не раз приходилось отбиваться гранатами. По многочисленным воронкам немецкой пехоте удается подобраться вплотную к окопам.

Вывод: можно снять капонирные 'максимы' из дотов на западной стороне, и поставить их в полукапониры на восточной. Капонирные станковые пулеметы имеют принудительное водяное охлаждение и могут стрелять практически без перерывов. А, ручные пулеметы, стоящие на восточной стороне, и наши, и трофейные, постоянно перегреваются. Реальный темп их стрельбы раз в пять ниже, чем у капонирных максимов. Если перенести все 5 капонирных пулеметов на восточную сторону и на фланги, можно будет создать перед окопами такую плотность огня, что немцы просто не смогут перебегать или переползать между воронками. Тогда и нашим стрелкам не придется вылезать из укрытия в окопы, чтобы отбить атаку. Потери сразу уменьшатся.

Проснувшись, Кардаш озадачил расчеты максимов передислокацией на восточный фронт. Перетащить капонирный пулемет не так то просто. К нему подключена система охлаждения: бак с водой, гофрированные водопроводные трубки, насос. Тем не менее, к семи часам утра, все пять капонирных максимов оказались на восточной стороне. Вместо них поставили трофейные немецкие пулеметы.

В восемь утра вчерашняя 'карусель' возобновилась. Но, не совсем так же. Во-первых, плотность воздушного прикрытия увеличилась. Видимо, командование подтягивало дополнительные силы авиации. Во-вторых, очень хорошо сработала Лариса Федынская. Так звали летчицу. Она сразу отказалась сидеть в бронеколпаке с Кардашем, заявив, что, не видит неба и не может наводить самолеты. Кардашу пришлось отпустить ее к центральному входу в потерну, расположенному на самой макушке холма, взяв с неё клятвенное обещание при артобстреле уходить в потерну. Вместе с ней послал телефониста, которому приказал тащить летчицу в случае артобстрела в коридор потерны силой, если она сама не пойдет.

Вооружившись биноклем, Лариса еще на горизонте замечала немецкие бомбардировщики и, без промедления, вызывала на помощь истребителям. Дежурной эскадрилье удавалось задержать бомбардировщиков до подхода помощи. За весь день, к опорному пункту бомбардировщики прорвались только один раз. Так же оперативно появлялись наши штурмовики. Их вызвали за день четыре раза.

Один раз штурмовики подошли одновременно с немецкими пикировщиками, которые прорвались к опорному пункту, воспользовавшись тем, что истребители прикрытия бились с большой группой юнкерсов. Так, удачно получилось, что шестерка Ю-87 выходила из пикирования прямо навстречу подходившим штурмовикам. Те не растерялись и врезали по немцам РС-ами. Двоих сбили. На остальных немцев навалились истребители сопровождения штурмовиков и сбили еще двоих. Наблюдавший все это в амбразуру Петр в полном восторге кричал в трубку летчице:

— Ларисочка! Ты молодчина, я тебя сейчас расцелую! Ваши четырех лаптежников завалили!

— Это еще что! Тебе не видно, а наверху наши истребители зажгли еще два юнкерса и один мессер сбили! — ответила летчица.

Корпусная и дивизионная артиллерия подключалась всякий раз, как только немцы пытались атаковать. Всего — раз десять или одиннадцать. Петр сбился со счета. Во второй половине дня, в очередной атаке немцы использовали три самоходки, которые попытались расстреливать наши пулеметы. Артиллеристы из танковых башен сожгли все три.

Последнюю атаку отбили около десяти часов вечера. На этом немцы затихли.

Потери в гарнизоне были меньше, чем вчера, но, все равно серьезные. В основном от артиллерийского и минометного огня. 11 убитых и 27 раненых. Стрелков в окопах, практически, не осталось. Людей хватало только для укомплектования расчетов на пулеметы и орудия, да и то, в обрез. Уцелевшие вымотались до предела. Поспать удавалось только урывками, днем, во время артобстрелов. Ночами восстанавливали разбитые огневые точки. Петр уже совершенно не различал бойцов артпульвзвода, роты Иванченко, отступивших из батальона и полка. Все перемешались в расчетах.

За прошедший день было разбито три пулеметных гнезда и танковая башня на западном склоне. В гнездах потеряли три пулемета вместе с расчетами. Кончились немецкие снаряды к танковым пушкам и патроны к трофейным пулеметам. Очень мало осталось мин к минометам. Кончились медикаменты.

Поздно вечером на связь снова вышел комкор. Выслушав донесение, снова пообещал помочь. Через полчаса на радиостанцию артиллеристов пришла шифровка. Кардаш с удивлением прочитал расшифрованный приказ: готовиться к приему воздушного десанта. Указывалось время и сигнализация.

Около часа ночи Петр, вместе с летчицей, сидел в окопе на макушке холма, у центрального входа в потерну. Ровно в час окрестности осветились от одновременной вспышки множества снарядных разрывов. По всему кольцу немецких окопов, окружавших опорный пункт на удалении 500 метров, встала сплошная стена взрывов. Холм задрожал. Грохот и вспышки не прекращались ни на секунду. У Петра, от переполнявших чувств, даже, перехватило дыхание.

— Ты глянь, Лариса! — обратился он к летчице. Я думаю, не меньше сотни орудий нас поддерживают! Это целых четыре артполка!

По углам опорного пункта, как и было условлено, сигнальщики начали запускать ракеты синего огня. Лариса выпустила в небо красную ракету, обозначая центр позиции. Она заметила в небе силуэты самолетов, перекрывающие, на доли секунды, звезды, и указала на них Кардашу. Затем, в небе смутно забелели, в отблесках разрывов, купола парашютов. Их становилось все больше.

В расположении грохнуло несколько одиночных снарядных разрывов, затем они прекратились. Позднее Кардаш узнал, что десантирование прикрывали два полка ночных бомбардировщиков. Барражируя в окрестностях опорного пункта, они подавляли бомбами любую немецкую пушку, которая обнаруживала себя вспышкой выстрела. Полк ночников Ларисы проводил десантирование. С каждого У-2 сбрасывали одного парашютиста и два грузовых контейнера по 70 кг каждый.

Минут через десять к Кардашу привели парня в камуфляжном комбезе, который, откозыряв, доложил:

— Товарищ командир опорного пункта! Командир взвода отдельного разведбата лейтенант Удальцов прибыл в Ваше распоряжение. Петр порывисто обнял парня и почувствовал, как предательская слеза наворачивается на глаза. Хорошо, что ночью ее не было видно.

— Ну, спасибо, тебе, друг! А то, у нас уж совсем мало сил осталось! Кто с тобой?

— Во взводе 27 бойцов, все с автоматами. Бойцы владеют всеми видами стрелкового оружия, есть минометчики и саперы. Кроме того, сброшены военврач и радист. Сброшено 60 грузовых контейнеров, в них три ротных миномета, три максима, шесть ручных пулеметов. Из боеприпасов: мины к минометам и противопехотные, снаряды к 37-мм танковой пушке(*6), патроны и медикаменты. Бойцы собирают грузовые контейнеры.

Петр приказал поднять всех бойцов на поиски контейнеров. Собранные контейнеры волокли в казематы потерны. Артобстрел продолжался еще 15 минут. За это время успели собрать все контейнеры, благо в безветренную ночь парашюты не разнесло далеко. Да, и по белым куполам их было хорошо видно. Всю ночь прибывшие разведчики выставляли минные поля и восстанавливали пулеметные гнезда. С разведчиками Кардаш послал командиров стрелковых взводов. Своим бойцам позволил поспать. Все вымотались до предела возможного. Остаток ночи прошел спокойно.

К утру восстановили разрушенные огневые точки, оборудовали окопы для минометов, в танковые башни вместо немецких пулеметов поставили пулеметы Дегтярева. Все трофейные пулеметы, к которым закончились патроны, заменили на пулеметы, доставленные десантниками. Жить лучше, жить стало веселее!

Вопреки ожиданиям, с утра 30 июля немцы не возобновили атаки. Откуда-то, далеко с востока, доносилась канонада. Туда же, на большой высоте направлялись немецкие бомбардировщики. Наших истребителей тоже не было видно. Бойцы Кардаша приводили отдыхали. Службу несли разведчики Удальцова. Прибывший врач оказывал помощь раненым. После обеда занимались восстановлением окопов. Немцы весь день вели себя тихо.

Сравнительно тихо было и в последующие дни. За следующие 10 дней немцы провели лишь несколько атак, не отличавшихся, впрочем, прежним упорством. Видимо, понеся тяжелые потери, противник решил оставить 'Понинскую мину' в покое.

11-го августа ударом двух танковых дивизий со стороны Першотравенска на Полонное, немецкий коридор у Понинки был перерезан. Получившая широкое освещение в центральной прессе семнадцатидневная оборона 'Понинской мины' закончилась. Кардашу присвоили звание Героя СССР и очередное воинское звание. Не обошли наградами и остальных участников обороны. Младшему лейтенанту Федынской дали 'Красное Знамя'(*7).

Примечание 1. На линии Сталина было довольно много оборонительных сооружений типа 'мина'. Состав и вооружение 'Понинской мины' в АИ примерно соответствует реально существовавшей в составе Новоград-Волынского УРа 'Гульской мине', расположенной вблизи селения Гульск. Гульская мина состояла из двух крупных артиллерийско-пулеметных дотов и трех полукапониров и размещалась на холме у реки Случь. Ходы потерны были вырублены в скальном основании холма и забетонированы. Командиром гарнизона мины был старший лейтенант Чернавский. Младший лейтенант Я. С. Кардаш командовал артиллерийским полукапониром. (См. http://liniastalina.narod.ru/novograd/hist1.htm)

Примечание 2. В реале план строительства оборонительных сооружений на линии Сталина был выполнен в 1938 году только на 45%, в 1939 г. — на 59%, по причине хронической нехватки цемента. В 1938 году цемента на строительство было поставлено 28% от потребности, в 1939 г. — 53%. 'Громадье' планов совершенно не стыковалось с возможностями промышленности. После присоединения польских территорий, строительство УРов на старой границе вообще забросили. (см. М. Винниченко, В. Рунов, 'Линия Сталина' в бою. Москва. 2010 г. стр. 63 — 64).

В альтернативной реальности строительство оборонительных сооружений на линии Сталина в 1939 — 1941 году продолжалось, в случае нехватки цемента, сооружения строились по упрощенному варианту.

Примечание 3. В составе оборонительных сооружений линии Сталина использовались так называемые 'танковые огневые точки' (ТОТ). В них применялись башни устаревших танков Т-26. Башня устанавливалась на железобетонный каземат, имевший три помещения: боевое, техническое и входной тамбур. ТОТы обычно использовались для обороны главной оборонительной полосы с тыла. Дополнительное бронирование башни почему-то не предусматривалось, хотя, при отсутствии дополнительного бронирования, явно нарушался принцип равнопрочности огневого сооружения. Бетонный каземат мог выдержать попадание крупнокалиберного снаряда или небольшой авиабомбы, а 15 миллиметровая броня башни пробивалась даже крупнокалиберным пулеметом.

Бронеколпаки серийно выпускались Ижорским заводом в Ленинграде. Кроме того, большое количество бронеколпаков было демонтировано с польских восточных приграничных укреплений. (См. http://retrospicere.narod.ru/fortification-ussr/forti_04-993a.htm).

Примечание 4. Бутылки с зажигательной смесью широко применяли финны против наших танков во время финской войны. Однако, полезный опыт противника использован не был. В Красной Армии это оружие было впервые применено в последних числах июня по приказу генерал-лейтенанта А. И. Еременко во время обороны Гомеля. Стеклянные бутылки заполнялись смесью бензина и фосфоросодержащих веществ. Позднее, состав смеси был стандартизован и назывался смесью 'КС'. Бутылки с КС были приняты на вооружение в качестве противотанкового средства. В войсках они назывались 'коктейлем Молотова' (См. (13) стр. 170). В альтернативной реальности приняты на вооружение после финской войны.

Примечание 5. Бронепробивемость советских противотанковых ружей калибра 14,5 мм на расстоянии 100 метров составляла 40 мм, а на расстоянии 300 м — 35 мм (См. (13) стр. 167 — 169). По состоянию на середину 1941 года наши ПТР уверенно пробивали бортовую броню всех типов немецких танков и САУ. Лобовая броня пробивалась у всех типов танков, за исключением Т-4, последних модификаций танка Т-3 и самоходок Штуг-3. У немцев такие машины составляли менее четверти общего количества. Броня легких танков Т-1, Т-2, чешских танков Т-35 и Т-38, всех типов бронеавтомобилей и бронетранспортеров уверенно пробивалась с любых ракурсов.

Следует заметить, однако, что бронебойная пуля ПТР весом 64 грамма представляла собой металлическую болванку, совсем не имевшую разрывного заряда. Поэтому, заброневое действие пули было слабым. Чтобы остановить танк, после пробития брони, пуля должна была попасть в уязвимое место танка: укладка со снарядами, бензобак, двигатель, механик-водитель, гусеница. Причем, в трех последних случаях танк останавливался, но сохранял боеспособность и мог вести огонь с места. Для того, чтобы остановить танк, обычно требовалось 3-5 попаданий из ПТР в силуэт танка. Для гарантированного уничтожения, то есть подрыва боекомплекта или возгорания, требовалось порядка десяти попаданий. Поэтому, подбитые и остановившиеся танки приходилось забрасывать гранатами, бутылками КС или долго расстреливать из ПТР.

Примечание 6. Советская 37-миллиметровая противотанковая пушка образца 1930 года была точной копией немецкой пушки. Поэтому, снаряды от нашей пушки подходили и к немецкому орудию танка Т-3. Танк Т-4 имел орудие калибра 75 мм, такие снаряды в Красной Армии отсутствовали. Немецкие пулеметы имели калибр 7, 92 мм и не могли использовать советские патроны калибра 7,62 мм.

Примечание 7. В нашей реальности укрепленная группа дотов 'Гульская мина', к моменту выхода на нее немецких войск 4-го июля 1941 года, была укомплектована только личным составом огневых точек, да и то, не полностью. Полевое заполнение опорного пункта стрелковыми подразделениями отсутствовало. Днем 4-го июля немцы получили достойный отпор и не сумели захватить опорный пункт. Ночью немцы обошли доты с тыла. По воспоминаниям Я. С. Кардаша, гарнизоны дотов оказался в положении 'мышонков в норках'. В воздухозаборные шахты дотов немцы стали заливать бензин и поджигать его. Задыхаясь в дыму и угарном газе, гарнизоны продержались еще четверо суток. Затем вынуждены были сдаться в плен. Огромные затраты на строительство укрепленной группы пропали даром. Её оборонительный потенциал не был использован. (См. http://liniastalina.narod.ru/novograd/hist1.htm)

3.15. Итоги операции 'Юпитер'.

А) Рассмотрим, как изменялось соотношение сил противоборствующих сторон в реальности 'Боевого 41-го' в полосе Юго-западного фронта в период с 22.06.41 г. по 06.08.41 г.

Дата Юго-западный фронт РККА Группа армий 'Юг' в полосе ЮЗФ Примечание

Сд, гсд, кд мсд тд всего Пд, гсд, кд мд тд всего

22.06.41 36 4 4 44 31 4 5 40 В РККА без учета дивизий тылового рубежа. В Вермахте бригады приравнены к дивизиям. С учетом венгерских бригад.

14.07.41 76 12 12 100 27 4 5 40 С учетом развернутых дивизий тылового рубежа.

06.08.41 74 12 12 98 25 0 5 в котле 34, из них 5 в котле После завершения операции 'Юпитер'.

Оборона предполья и главной оборонительной линии позволили РККА полностью завершить мобилизационные мероприятия и развернуть до штата все соединения тылового рубежа.

После завершения операции 'Юпитер', по количеству дивизий Юго-западный фронт, с учетом соединений тылового рубежа и резерва главного командования, в 2,8 раза превосходит противостоящую ему часть группы армий 'Юг'. Причем, все подвижные соединения группы армий 'Юг' находятся в окружении.

Рассмотрим теперь изменение соотношения в отдельных видах вооружений. По состоянию на 22 июня стороны имели следующие вооружения в полосе Юго-западного фронта:

Виды вооружения Юго-западный фронт РККА (без резерва ВГК) Группа армий 'Юг' Вермахта Соотношение сил в 'Боевом 41-ом' Примечание

Численность личного состава 790 000 760 000 1,03:1 ЮЗФ без дивизий тылового рубежа.

Танки и САУ 820 800 1,03:1

Артиллерия и минометы 15000 9700 1,54:1

Самолеты 1900 600 3,16:1 В РККА не учтены 500 легких ночных бомбардировщиков

Как видим, за исключением авиации, силы сторон были примерно равны. По состоянию на 6 августа 1941 года соотношение вооружений резко изменилось:

Виды вооружения Юго-западный фронт РККА (с резервом ВГК) Группа армий 'Юг' Вермахта Соотношение сил в 'Боевом 41-ом' Примечание

Численность личного состава 1 530 000 610 000 2,5:1 В ЮЗФ без учета запасных полков фронта.

Танки и САУ 2200 400 5,5:1

Артиллерия и минометы 30 000 6800 4,4:1

Самолеты 1400 400 3,5:1 В РККА не учтены 500 легких ночных бомбардировщиков

За рассматриваемый период, Вермахт не получал пополнений ни в живой силе, ни в вооружениях. Напротив, ввиду понесенных им потерь, количество вооружений всех видов значительно сократилось. В РККА, напротив, количество соединений выросло более в 2,7 раза, понесенные потери в отдельных видах вооружений и в живой силе своевременно восполнены. К концу рассмотренного периода, ЮЗФ превосходил противостоящие ему силы Вермахта по живой силе в 2,5 раза, и во всех видах вооружений в 3,5 — 5,5 раза. Вдобавок, ЮЗФ опирался на хорошо подготовленные долговременные, глубоко эшелонированные оборонительные рубежи. Вдобавок, все подвижные соединения 1-ой танковой группы сидели в глубоких оперативных 'котлах'. Короче, перспективы группы армий 'Юг' были весьма мрачными.

Б) Теперь, с горечью в душе, вернемся к нашей реальной истории. Повторим, по форме, две последние таблицы, заполнив их тем, что имело место в 'реале'. По состоянию на 22 июня в полосе ЮЗФ наблюдалось следующее соотношение вооружений:

Виды вооружения Юго-западный фронт РККА (без резерва ВГК) Группа армий 'Юг' Вермахта Соотношение сил в 'реале' Примечание

Численность личного состава 900 000 760 000 1,18:1 ЮЗФ без резервов ВГК

Танки и САУ 5100 800 6,4:1

Артиллерия и минометы 14000 9700 1,4:1

Самолеты 2250 600 3,75:1

Примечание. Данные в таблице из (2) стр. 249.

Как видим, исходное соотношение во всех видах вооружений для РККА значительно лучше, чем в альтернативной реальности. ЮЗФ многократно превосходит группу армий 'Юг' во всех видах вооружений, даже без учета резервных соединений. Посмотрим, как изменилось соотношение сил на 10 июля в нашей реальности:

Виды вооружения Юго-западный фронт РККА Группа армий 'Юг' Вермахта Соотношение сил в 'реале' Примечание

Численность личного состава 720 710 1:1

Танки и САУ 470 550 1:1,17

Артиллерия и минометы 8000 9500 1:1,18

Самолеты 249 450 1:1,8

Примечание. Данные в таблице скомпилированы из различных источников.

Вермахт в 'реале', также, не получал пополнений, но его потери были многократно ниже, чем потери РККА. ЮЗФ, напротив, получил значительные пополнения из резерва Главного командования и за счет переброски с Южного фронта. И, тем не менее, за три недели боевых действий ЮЗФ утратил свое огромное превосходство во всех видах вооружений, и, сравнялся с Вермахтом по численности личного состава. Вот, такое вот, с позволения сказать, следствие 'мудрости' политического руководства страны, 'реальности' военных планов и 'высокой квалификации' армейского руководства. А впереди, у Юго-западного фронта были 'котел' под Уманью и колоссальный 'котел' под Киевом, в результате которого, ЮЗФ перестал существовать*.

Примечание. В котле под Уманью 2-го августа немецкими 1-ой танковой группой и 17-й армией были окружены основные силы наших 6-й и 12— армий, включая 7 корпусных штабов, 15 стрелковых и 5 танковых дивизий. 8 августа окруженные войска прекратили сопротивление. Немцы взяли в плен 103 тысячи человек, включая обоих командующих армиями, захватили 317 танков и 858 орудий (см. (29) стр. 252).

В котле восточнее Киева немецкими 1-й и 2-ой танковыми группами 16-го сентября были окружены основные силы нашего Юго-западного фронта в составе 7 армий. К 26 сентября окруженные войска были разгромлены. По немецким данным, в плен было взято 665 тысяч военнослужащих, захвачено 3718 орудий и 884 танка (см. (29) стр. 264).

В июле в котлах под Белостоком и Минском погибли основные силы нашего Западного фронта. Во всех случаях, окруженные войска смогли продержаться не более 7-10 дней.

Особенно показателен поразительно быстрый разгром окруженных армий Юго-западного фронта. Казалось бы, семисоттысячная группировка, обороняющаяся на плацдарме размером 200х150 км, опираясь на удобные оборонительные рубежи по берегам крупных рек: Днепра, Десны и Сулы, имея в своем распоряжении все фронтовые склады боеприпасов, огромные продовольственные ресурсы, благоприятные погодные условия (сентябрь на Украине), могла бы обороняться сколь угодно долго. Всего-то и нужно: занять круговую оборону, закопаться поглубже в землю, построить многополосную полевую оборону. В несравненно худших условиях, трехсоттысячная немецкая 6-я армия, окруженная под Сталинградом, оборонялась (в зимних условиях!) 70 дней.

Позднее, в октябре, также быстро были разгромлены наши трехсоттысячные группировки, окруженные под Вязьмой и Брянском.

По мнению автора, такой экстремально быстрый разгром крупнейших группировок, может быть объяснен только непременным сочетанием двух факторов: крайне низкой квалификации командного состава и нежеланием основной массы солдат сражаться.

В условиях окружения, штабы всех уровней быстро теряли контроль над ситуацией. Соединения, части и подразделения вынуждены были действовать без твердого руководства, 'кто во что горазд'. Как правило, вскоре следовала команда: прорываться из окружения самостоятельно мелкими группами. В итоге, бойцы, предоставленные сами себе, разбредались по лесам, затем, наголодавшись, сдавались в плен.

Если бы командование оказались на должном уровне (не сильно хуже немецкого), то оно смогло бы организовать оборону, согласно уставу. А уничтожение трехсоттысячной группировки, закопавшейся в землю и упорно обороняющейся, заняло бы многие месяцы. Пример — армия Паулюса под Сталинградом.

С другой стороны, если бы солдатская масса была стойкой, то, за счет самоорганизации на уровне рота — батальон — полк, обязательно выдвинулись бы самостоятельные и инициативные командиры, которые наладили бы оборону и взаимодействие на тактическом уровне. Такие стойкие части, даже обороняясь разрозненно, без общего руководства на оперативном уровне, продержались бы несколько недель, приковывая к себе силы противника.

3.16. Заключение. Крах плана 'Барбаросса'.

В реальности 'Боевого 41-го' под Киевом и Житомиром Красная Армия поставила окончательную жирную точку под авантюрой, именуемой 'План Барбаросса'.

Самая мощная в Вермахте 1-я танковая группа потеряла большую часть наступательного потенциала и оказалась в 'котлах' под Киевом, Житомиром и Бердичевом. Ещё ранее в котел в Прибалтике попала 4-я танковая группа. 2-я и 3-я танковые группы безуспешно штурмовали линию Сталина, пытаясь окружить Минск. Одновременно с прорывом 1-ой танковой группы, германское командование было вынуждено развернуть 3-ю танковую группу на север с целью деблокирования окруженной под Пярну 4-ой танковой группы, что вовсе не предусматривалось планом 'Барбаросса'.

Советский Союз к этому времени полностью завершил мобилизацию. По живой силе Красная Армия теперь превосходила Вермахт в 2 раза, по всем видам вооружений — в 2,5 — 5 раз. Германия оказалась перед перспективой неизбежной затяжной войны на два фронта, без всяких шансов на окончательный успех. Если бы, во главе Германии в этот момент оказался ответственный политик, он сразу же предложил заключить перемирие и начал бы мирные переговоры в надежде, хотя бы, вернуться на исходные позиции без серьезных территориальных и экономических потерь.

Но, умение вовремя остановиться, никогда не входило в число сильных черт характера Адольфа Гитлера. Он, как азартный игрок, будет вновь и вновь пытаться склонить чашу весов судьбы на свою сторону.