Лишь ради Камня

Отказ от прав: Как бы мне того ни хотелось, я не владею и не претендую на использованные в истории элементы насуверса, поттерианы и иных фэндомов.

Краткое содержание: Что, если бы не было никакого Мальчика-Который-Выжил? Что, если бы на исходе войны волшебников маленький Гарри погиб вместе с родителями, не пережив взрыва, разрушившего их дом в Годриковой Лощине? Что, если бы у жителей Волшебной Британии не было живого символа надежды, а только память о том, что победа досталась дорогой ценой? И как быть Мато Синдзи, только что прибывшему в Хогвартс, без очевидного пути к славе... или бесчестью?

Оглавление:

Пролог

1. Распределяя роли

2. О зельях и книгах

ПРОЛОГ

[К оглавлению]

— ...они все мертвы, Хагрид, — сказал он бесцветным голосом, тяжело привалившись к стене, сгорбившись в уцелевшем дверном проеме. — Лили. Джеймс. Даже маленький Гарри. Они все мертвы.

— Мертвы...? — пораженно переспросил полувеликан. Дамблдор прислал его сюда в поисках признаков жизни, хоть чего-нибудь, что опровергло бы слова Сириуса Блэка. Увы, мертвую тишину руин нарушал лишь рокот мотора летучего мотоцикла. — Все?

Но как такое может быть?

Ведь дом был скрыт Фиделиусом, сильнейшей защитой, известной волшебникам. Одним из древнейших и самых сложных заклятий, вырывающим знание прочь из мира и скрывающим его в душе избранного Хранителя Тайны, чтобы никто не мог без его помощи отыскать спрятанное.

Сейчас уже не узнать, кто и зачем придумал древнее заклятье. Иные считают, что когда-то с его помощью волшебники укрывались от опасностей неспокойного мира, у других эта мысль вызывает усмешку — кого бояться волшебнику, кроме себе подобных?

Конечно, заклятье использовали на домах, не на людях — вычеркнуть себя из мира врагу не пожелаешь. Заклятый может запросто лишиться рассудка от одиночества, он станет невидим и неосязаем, существуя лишь для Хранителя и тех немногих, кого посвятили в тайну. Если же Хранитель Тайны умрет, не посвятив никого, Тайна перейдет на самого заклятого — не способного сообщить о себе кому-либо еще. Он останется в одиночестве до самого конца, став меньше, чем тень, чем призрак, навсегда запертый собственным заклинанием.

Защита Фиделиуса абсолютна.

Даже отчисленный из Хогвартса Хагрид, так и не получивший полного образования, знал об этом — и потому его так поразил вид разрушенного дома Поттеров.

Защита абсолютна — если не предаст Хранитель Тайны.

Стоящий перед ним, сотрясающийся от рыданий... или...

— Ха. Хаха. Хахахахаха...

...от смеха?

Безумный, истерический смех, смех горя и ужаса, внушающий безотчетный страх. Даже Рубеус Хагрид, привыкший иметь дело с существами самого жуткого вида, невольно отшагнул назад, потянувшись к спрятанному под плащом арбалету — вдруг Блэку что-то взбредет в голову?

И больше не шелохнулся, помня, что не стоит пугать загнанного зверя резкими движениями — он может принять тебя за угрозу.

И, ну... Раз Блэк не пытается напасть, наверное, надо его хотя бы выслушать. Наверняка Дамблдор на его месте так бы и поступил.

Смех все продолжался, Блэка все сильнее трясло — пока он не рухнул, как марионетка с обрезанными нитями. Смех перешел в стон, стон — в тишину.

— Блэк, — пророкотал в жуткой тишине Хагрид. — Что произошло?

Поведение волшебника нервировало — он был совершенно не похож на привычного Сириуса Блэка. Ни следа насмешливой уверенности. Самозванец, принявший его облик?

— Питер, — тихо выплюнул волшебник исполненным горечью голосом. — Он был Хранителем Тайны.

— Чё сказал?

Весь Орден знал, что Хранитель Тайны — именно Блэк.

— Ты слышал меня, Хагрид. Он был Хранителем Тайны, — повторил Блэк, поднимая глаза на полувеликана. — Он продал их. Он их продал...

Десять лет спустя Альбус Дамблдор сидел за учительским столом Хогвартса, глядя на входящих первогодок, невольно завидуя их ярким глазам и невинным лицам, еще не тронутым жестоким миром. За свои без малого сто десять лет он увидел немало горя и зла, совершенного во имя Общего Блага, осознал, как безнадежна борьба с царящей в обществе жестокостью, не раз смотрел, как продуманные до мелочей планы рушились по воле случая — и помнил горький вкус победы.

Он где-то читал интересное выражение — что-то вроде "Печальнее выигранного сражения может быть лишь сражение проигранное". Человек, руководивший борьбой против Волдеморта в Войну Волшебников, полностью разделял слова знаменитого маггловского полководца.

Да, их сторона одержала победу — темный лорд и сам не пережил ночи, когда погибли Поттеры, но цена победы была неоправданно, невозможно велика. Тем более, что Альбус знал — это лишь временная передышка. Тень темного лорда все еще оставалась в этом мире.

Рано или поздно он вернется — с кем я буду встречать его?

Никто в Волшебной Британии не верил — не хотел верить — что темный волшебник, внушавший стране ужас почти десять лет, чье имя все еще боялись произносить от мала до велика, на самом деле не мертв.

Мог бы пригодиться Северус, но двойной агент наложил на себя руки вскоре после смерти Лили, утратив всякую волю к жизни. Сириус Блэк уехал в Америку, отгородившись от своего прошлого океаном. Даже Ремус Люпин скрылся из волшебного мира, и Дамблдор не представлял, куда — оборотень ничего не сказал о своих планах.

Возможно, Аластор... Но, как ни горько признавать, аврор старел, и Альбус видел, насколько соратник устал, как гнетут его старые раны.

Что до старших преподавателей... Ну, Минерва, вероятно, поддержит его, если возвращение Волдеморта будет доказано, как, наверное, и Флитвик, но вот Гораций вряд ли согласится запятнать руки: сражаться — не в его характере.

Интересно, как бы все сложилось, если бы сын Лили остался жив...

Слишком много "если бы".

Что, если бы Поттеры не сменили Хранителя Тайны? Что, если бы Орден лучше приглядывал за своими? Что, если бы — ну, это уже чистая фантазия — сын Лили пережил ту роковую ночь и стал бы опорой, символом надежды и возрождения — и собрал вокруг себя верных товарищей?

Нет. Лучше не думать о несбывшемся — так можно сойти с ума.

За свои сто десять лет он слишком хорошо выучил этот урок — и все же не мог не думать, что было бы, выбери он тогда другой путь. Если бы Ариана осталась жива, а он не рассорился с братом. Если бы Геллерт...

Нет. Нельзя жить прошлым, его уже не изменить.

Ему придется принять, что собственные амбиции и ошибки сокрушили его надежды и мечты, как тяжелые обломки, раздавившие маленького Гарри.

Меня не назовешь хорошим человеком, — покачал он головой, глядя на тех, у кого вся жизнь и все решения еще впереди. — Возможно, я никогда им и не был. Даже сейчас власть искушала, пусть он и старался держать себя в руках. Я могу лишь постараться защитить доверенных мне детей. Убедиться, что у них будет будущее.

И потому так тяжело чувство вины — ведь в этом году он устраивает в Хогвартсе западню, подвергая учеников опасности. Наверняка найдутся те, кто не послушает предостережений и войдут в коридор на третьем этаже. И все же — это необходимое зло, ведь оно позволит доказать, что Волдеморт уцелел — а то и закончить новую войну до ее начала.

С Британии довольно мертвых героев, довольно боли и жертв. Это меньшее, что он может сделать, чтобы защитить следующее поколение — ведь вина за то, что не понял, во что превращается Том, лежит именно на его плечах.

1. РАСПРЕДЕЛЯЯ РОЛИ

[К оглавлению]

Мато Синдзи с тревогой смотрел, как ученики один за другим выходят к табурету, надевают потертую, истрепанную ведьмину шляпу, и через некоторе время раздается "ХАФФЛПАФ!"

Ну, или Слизерин, Рэйвенкло или Гриффиндор — но он уже знал, куда хочет распределиться.

Эта штука увидит все, что у меня в голове, так? — задумался он, будучи отнюдь не в восторге, что предстоит надеть на голову столь очевидно магический предмет. На взгляд потомственного мага — Очень Плохая Идея, но если они проделывают это с каждым учеником, наверное, ничего страшного?

Если только она, например, не перепишет мою личность.

Нет... Не может быть.

По крайней мере, он на это надеялся. Никаких точных сведений не было, а после того, что он читал о проклятьях и магии разума... Словом, бдительности много не бывает.

Наверное, здесь используется легилименция...

А значит, теоретически, недавно разученные упражнения на очистку сознания могут помочь. Теоретически. На практике же его разум всегда был... в движении. Полон идей, полон вопросов, а с недавних пор — и восторженного изумления от раскрывшегося перед ним нового мира.

— ГРИФФИНДОР!

И даже то, что Тосака была... в своем репертуаре и высмеяла его, когда он пришел прощаться, уже почти не задевало.

Почти.

Правда.

И что, что он всегда ей восхищался. Что считал ее идеалом. Что она воплощала все его желания.

Не важно.

Не важно, ведь она осталась в Японии, а он здесь. В Британии.

Чтобы начать с чистого листа.

— РЭЙВЕНКЛО!

Хех, почти пять минут. Дольше, чем все остальные.

Он посмотрел, кто там задерживает очередь — это оказалась лохматая брюнетка, на вид — ничего особенного. Не то, чтобы он хорошо разбирался во внешности европейцев...

Впереди было еще много людей — десятка два, а то и больше, но, как воспитанный молодой японец, он умел ждать своей очереди.

еще немного... Потом еще...

Вздох.

Может, достаточно просто мысленно кричать, куда хочу попасть?

Еще несколько имен, несколько выкриков шляпы — и нескладные юнцы под вежливые аплодисменты разошлись к красному, зеленому и синему столу.

МакДугал — Гриффиндор.

Малфой — Слизерин.

Мэлоун — Рэйвенкло.

И вот наконец его очередь, и стоит шляпе коснуться его головы — она тут же выкрикивает:

— ХАФФЛПАФ!

Улыбаясь, Синдзи направился к черно-золотому столу, где второкурсница заранее заняла для него место.

— Благодарю, Тсуджи-химе, — сказал он по-японски, поклонившись по всем правилам.

Тсуджи Миюки лишь подняла бровь1.

— Я определенно говорила тебе, что достаточно просто -сан, — иронично заметила она. — И садись уже, пока на нас не стали оглядываться.

Не переча красавице, Синдзи сел и огляделся, запоминая людей, с которыми проведет следующие семь лет.

— Наверное, могло быть и хуже? — заключил он, вызвав смущенные смешки.

— ...полагаю, теперь мы знаем, на ком староста покажет действие охранных чар, — заметила девушка, пряча улыбку в кружке. — Я слышала, они довольно... неприятны.

— Хех, очень смешно, семпай.

— Я не шутила.

— ...ох.

Узнав, что в Британию он отправится магическим способом, Синдзи мысленно готовился к худшему, но портключ превзошел все его ожидания. Словно его зацепили крюком за позвоночник и протащили сквозь время и пространство, роняя внутренности.

(Но это, разумеется, только казалось).

Оказавшись на месте, он еле удержался на ногах, борясь с головокружением и тошнотой — чему ничуть не способствовал внезапный гул английской речи со всех сторон.

Как же... громко...

На самом деле, шум вокзала был не настолько громким — но в его состоянии, чем-то напоминающего похмелье, восприятие сильно менялось. Тем более, что говорили много, на малознакомом языке, сливавшемся для его еще не оправившегося мозга в раздражающую бессмыслицу.

Пусть он и научился более или менее понимать английский, когда учился за границей во время четвертой войны, несколько лет без практики не прошли даром — мозг переводил услышанное с изрядной задержкой.

И все же он разобрал кое-какие реплики — некоторые из них даже касались его, ведь нечасто в Кингс-Кросс прибывают порталом; другие разглядывали экзотическую загорелую иностранку с фиолетовыми волосами — некоторые считали, что она метаморф, что бы это ни значило — и юного принца Драко с отливающим золотом волосами и...

...серьезно? Я знаю, что отправляюсь в волшебную школу, но блин, этот парень выглядит, словно прямиком из лайт-новеллы, — Синдзи, не удержавшись, хихикнул. — Хотя, если мы в лайт-новелле — то главгерой, скорее всего я, как самый странный. Или я, или та иностранка.

Говорят, смех продлевает жизнь — во всяком случае, живот наконец отпустило.

— Привет, — негромко раздалось сзади на несколько формальном японском; обернувшись, Синдзи увидел двух девочек примерно своего возраста. — Ты ученик из Японии, так?

Одна — изысканная красавица в темно-синем, с роскошными черными волосами до пояса и глазами цвета янтаря, вторая — жизнерадостная и подвижная, с собранными в два хвоста волосами цвета каштана и темными, почти черными глазами, в простой белой блузке и юбке.

— Добрый день, — он слегка поклонился, благодаря за возможность говорить на родном языке. — Я — Мато Синдзи, из Фуюки.

— Судзуки... Нацуми, — смущенно улыбнулась та, что посветлее. — Мато — пишется как "среди павловнии"? А Синдзи — "верный второй сын" 2?

Синдзи чуть напрягся — даже его имя намекало, что ему не быть наследником. Хотя...

Да... Имя это и означает.

— Все верно, — ответил он, разглядывая собеседницу. И, подпустив в голос смешинок, уточнил. — Я знаю, что Судзуки это "дерево и колокол", но как пишется Нацуми, как "брать овощи"?

— Н-нет! Как "красивое лето"! — выпалила Нацуми, скрестив руки на груди, порозовев и отвернувшись, чем довольно мило напомнила Тосаку.

— Я — Тсуджи Миюки, пишется как "перекрестки" и "красивый снег", — мелодичным голосом вмешалась вторая, не сводя с него взгляда. — Приятно познакомиться, Мато-кун.

— Взаимно, Тсуджи-какка3, — с глубоким поклоном ответил Синдзи, намеренно выбрав крайне официальное обращение.

— Достаточно просто -сан, — заметила Миюки. — Хотя, если не возражаешь, лучше перейти на английский — Нацуми нужна практика.

— ...Можно и по-английски, — согласился Мальчик-с-Востока, хоть слова чужого языка давались труднее. — Я отвык от него, но практика не помешает.

— Мм.

— Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — он поклонился обеим.

— Н-не хочешь сесть с нами в одно купе? — смущенно предложила младшая девочка, избегая его взгляда и нервно перебирая пальцы. — Мы бы рассказали тебе о Хогвартсе и Британии, а ты — как там в Японии, — она помолчала и добавила. — Н-но только если хочешь. Если предпочитаешь ехать с кем-то другим — н-ничего страшного.

— Какой дурак отвергнет приглашение двух прекрасных девушек? — тепло улыбнувшись, ответил Синдзи, вогнав Нацуми в краску.

— Пусть тебя не смущает поведение Нацуми, — довольно прохладно сказала Миюки. — Она училась в школе для девочек и отвыкла от мужского общества.

— ...простите.

Пусть общество и было выше всяких похвал, о самом Хогвартс-экспресс этого не скажешь. Синдзи уже ездил по железной дороге и привык к стремительным, современным поездам-пулям.

Синкансэн наверняка идет куда быстрее...

— Чего не пойму — зачем нужен поезд, — заметил он, когда они устроились в купе, и экспресс тронулся. — И зачем мне на нем ехать. Портключ выдернул меня аж из Японии — с тем же успехом мог доставить прямо в Хогвартс.

И я мог бы сразу отправиться в медпункт.

— Такова традиция, — Миюки строго посмотрела на него своими янтарными глазами, доставая из сумки термос и три золотистых шарика. — Говорят, в прошлом ученики добирались в Хогвартс, как придется, но это было слишком неудобно.

— Неудобно?

— Прибытие тысячи учеников — на метлах, зачарованных экипажах и магических зверях — угрожало раскрытием тайны Волшебного мира. Было решено, что они будут собираться на Кингс-Кросс.

— Но разве это не просто перенос всей этой тысячи в другое место?

— Собраться на вокзале проще — он в Лондоне, и легко доступен как для магглорожденных, так и для так называемых благородных семей.

— В этом что-то есть, — уступил Синдзи, пусть и не до конца удовлетворенный ответом. — Ну хорошо, а откуда они взяли поезд?

Не построили же — едва ли волшебники так хорошо разбираются в механике. Хотя проводник, что сопровождала его в Махотокоро, упоминала разумный поезд, собирающий мистические глаза, так что все может быть.

Миюки элегантно пожала плечами.

— Честно говоря, не знаю, — призналась она. — Можно будет спросить профессора Биннса. А пока что — не хотите чаю?

— Не возражаю, — отозвался Синдзи. Горло у него и правда несколько пересохло. — Спасибо.

— И мне, пожалуйста, — Нацуми все это время восторженно озиралась, словно попала в сказку.

Кивнув, Миюки вытащила палочку, взмахнула ей, что-то пробормотав — и золотистые шарики превратились в роскошного вида кружки — куда и налила ароматный, светло-зеленый чай из термоса.

— Прошу, — сказала она, и Синдзи, пробормотав слова благодарности, взял кружку. Травянистый аромат бодрил.

Синтя4, листья первого урожая, — удивился он. Никак не ожидал встретить его за пределами Японии.

— О, так магией можно делать даже такое? — поразилась Нацуми, принимая кружку. — Как и ожидалось от Миюки-семпай!

— Всего лишь обычная трансфигурация, — ответила та. — Ты тоже этому научишься на первом курсе, Нацуми.

Хм, к Нацуми она явно была менее строга — с другой стороны, это понятно, они давно знают друг друга.

— И тем не менее — полезный навык, — заметил он, размышляя, что еще можно делать с помощью волшебства. Сам он пока читал только о проклятьях.

— Действительно, — согласилась старшая девушка.

— А ты знаешь какую-нибудь магию, Мато-кун? — спросила Нацуми, поворачиваясь к нему. — Что-нибудь из Японии?

— Ну, не уверен, из Японии ли оно, но я знаю одно заклятье... — ответил Синдзи, заглядывая в чемодан в поисках своей вишневой палочки. — Куда я ее... а, вот она.

С палочкой в руках он огляделся в поисках подходящего предмета. Наверное, придется использовать кружку.

— Gemino! — палочка описала показанный в книге зигзаг, и рядом возникла точная копия кружки, даже с чаем.

— Вау, здорово! — захлопала в ладоши Нацуми. — Жаль, я так не умею, — поникла она. — Надеюсь, я не очень отстаю от всех остальных... а то я не знаю ни одного заклинания.

— Все с чего-то начинали, Нацуми, — тепло сказала Миюки, потрепав подругу по голове. — Старайся, и у тебя тоже все получится.

— Ауу...

Синдзи благоразумно промолчал, чтобы не испортить момент.

— Кстати, о Хогвартсе, — сказал он, припомнив разговоры на платформе. — Кажется, что-то говорили о домах?

— Верно, — Миюки сделала паузу, отхлебнув из кружки. — В Хогвартсе четыре Дома: Слизерин, Гриффиндор, Рэйвенкло и Хаффлпаф. И от того, куда тебя распределят — зависит, где ты будешь спать и с кем будешь учиться следующие семь лет. Когда придет время — выбирай с умом.

— О, так каждый из них что-то означает? — Синдзи вспомнились Четыре Священных Зверя. Пожалуй, Сэйрю, Генбу, Бьякко и Сузаку звучат покруче.

— Слизерин, чей символ — змея, Дом амбициозных и изворотливых. Гриффиндор, Львы, ленивы и хищны. Рэйвенкло, Орлы, эксцентричны, нелюдимы и скоры присвоить заслуги. И Хаффлпаф, кто работает, не покладая рук, судит по совести и на самом деле крепче, чем кажется, — с легкой усмешкой перечислила второкурсница.

— У, Миюки-семпай, кажется, в тебе говорят предрассудки, — укоризненно сказала Нацуми. — Из-за того, что ты сама с Хаффлпафа...

— Предрассудки? Возможно. Но таково мое мнение, — признала Миюки. — Спроси о Домах десять разных учеников — и получишь десять разных ответов, — она покосилась на Синдзи. — В любом случае, Мато-кун, Нацуми, выбирайте с умом.

— О? А почему именно Хаффлпаф, Тсуджи но Уэ5?

— И снова высоким стилем, Мато? — спросила семпай. — Что же до причин... мне понравилась атмосфера, — она слегка скривилась. — И потому что я не хотела терпеть присутствие некой Чоу Чанг больше необходимого.

— Чоу Чанг? — переспросил Синдзи. — Кто это?

— Одна фривольная Рэйвенкло, чересчур озабоченная отношениями и квиддичем. С друзьями, любящими указывать другим их место. Моя соперница за звание лучшей на курсе, — коротко ответила Тсуджи. — Нацуми, ты, кажется, тоже собиралась на Хаффлпаф?

Младшая девочка кивнула.

— А ты, Мато-кун? Не определился, какой из Домов подойдет тебе лучше всех?

— Ну, после того, что ты сказала, семпай, думаю, Хаффлпаф — очевидный выбор.

— Ого, ты всегда веришь тому, что говорят другие?

— Только если говорит...

— ...продолжай...

— Столь красивая и умелая семпай, — закончил Синдзи; лицу стало довольно жарко.

— Лестью ты ничего не добьешься... во всяком случае, от меня, — она лукаво улыбнулась. — А вот если, например, попробуешь с Нацуми...

— Миюки-семпай!

Так что не удивительно, что Нацуми в итоге тоже распределилась на Хаффлпаф, правда, Синдзи заинтересовало, что фиолетоволосая иностранка оказалась в Рэйвенкло.

Неожиданно — и не очень приятно — было другое.

Во-первых, Приветственный Пир оказался очень тяжелым, сплошные мясо и крахмал — жаренная говядина, курица, свинина, бараньи отбивные, сосиски, беконы, стейк, помидоры — вареные, жареные, толченые, картофель фри, йоркширский пудинг, яблочный пирог, шоколадный торт, тыквенный пирог и многое, многое другое.

Во-вторых, директор объявил, что коридор на третьем этаже закрыт — для всех, кто не желает умереть мучительной смертью.

— И часто он делает такие объявления? — шепнул он сидящей рядом Миюки.

— В прошлом году он объяснил причину, — пожала плечами та. — Если интересно, спроси у профессора Спраут.

— Наверное, спрошу, спасибо.

И в-третьих...

...ну, когда староста Диггори отвел всех к спальням, Синдзи спросил, нет ли еды полегче — и староста любезно провел его к кухням и показал, как попасть к домовым эльфам, пощекотав нарисованную грушу. Впрочем, это как раз было приятной неожиданностью.

Все случилось, когда староста отправил его назад одного, сказав, что прихватит перекусить.

И Синдзи, не до конца запомнив, по которой бочке нужно выстукивать "Хельга Хаффлпаф", стукнул не ту — и она открылась, окатив его мерзко пахнущим уксусом.

Его трясло от бессильного гнева, пальцы до боли сжали палочку. Как же так...

— Tergeo! — раздалось сзади, и уксус скатился с его мантии, собираясь...

Хех, собираясь в шар перед палочкой Диггори. Пара секунд — и Синдзи снова был чист, а уксус вернулся в бочку; парень поспешно закрыл крышку.

— Спасибо, и пожалуйста, научите меня этому заклинанию, — глубоко поклонился он.

— Эй, не надо кланяться. Мы оба просто ученики, — почесал голову староста. — Что до заклятья — я думал, ты знаешь бытовые чары, ты же, вроде бы, полукровка?

— В Японии другие чары, — коротко ответил Синдзи.

— Тогда ничего не поделаешь. Если хочешь, я с удовольствием тебя научу.

— Спасибо.

2. О ЗЕЛЬЯХ И КНИГАХ

[К оглавлению]

Выходя с другими первокурсниками Хаффлпафа из кабинета профессора МакГонагал после сдвоенной Трансфигурации, Мато Синдзи не знал, что и думать. Он с нетерпением ждал этого урока, помня, как Миюки-семпай превратила металлические шарики в кружки, и его действительно впечатлила показанная профессором трансформация анимага — как и превращение стола в свинью.

Я и не знал, что можно превратиться в зверя и обратно. Может и сказки, в которых колдуны превращаются в птиц, тоже недалеки от правды?

Хотя его больше интересовала способность превращать в животных другие предметы — включая людей. Как Цирцея, превратившая разгневавших ее моряков в свиней.

Увы, ни анимагия, ни превращение неодушевленных предметов в животных в программу первого курса не входили. Они начнут работать с превращением в животных с третьего курса, и дойдут до трансфигурации людей на шестом-седьмом курсе. А анимагия в Хогвартсе и вовсе не изучалась.

С другой стороны, если она настолько сложна, что за сто лет в Британии было всего семь анимагов — тогда логично. А если я найду способ стать анимагом...

Разве это не означает славу мастера трансфигурации?

Надеюсь только, мне не будет стыдно за свою форму анимага.

Мало ли — вдруг он окажется червяком, или морской свинкой, или вообще свиньей...

Он поморщился, невольно вспомнив смеющуюся над ним Тосаку. Несомненно, если у него окажется постыдная вторая форма — та же свинья — то его участь очевидна.

Посмешище.

Сейчас нечего об этом думать, я еще долго не буду даже отдаленно готов стать анимагом, — содрогнувшись, он загнал неприятные воспоминания подальше в темную бездну памяти.

— Мато-кун? — встревоженно спросила Нацуми, глядя на него своими темными глазами. — Тебе нездоровится? Может, зайдешь в больничное крыло?

— Нет, — помотал головой Синдзи. — Нет, я в порядке. Просто... пришла в голову дурацкая мысль.

— Какая?

— ...как было бы неловко, если бы я оказался анимагом-свиньей, — помолчав, признался парень.

Рука Нацуми взлетела ко рту, почти — почти скрыв смешок.

— Видишь? Тебе тоже смешно, — горько сказал хаффлпафец. — Мато Синдзи, свинья.

— Я бы не смеялась, — надулась Нацуми.

— Правда?

— Правда! Стать анимагом очень трудно! Так даже Миюки-семпай говорит!

— Хех.

— Я просто подумала, что из тебя бы вышел очень величавый свин, Мато-кун, — зарумянившись, продолжила она. — Как Мартен, боров у нас дома.

— ...У тебя есть боров? — переспросил Синдзи. — Ты... не похожа на сельскую жительницу.

— Хехе... Он просто питомец, — она опустила руку, смущенно улыбаясь. — Родители завели его еще до моего рождения.

— Вот как... но, как я видел, ты все равно ешь свинину? — подначил Синдзи. — Мартену стоит опасаться?

— Эт... это совсем разные вещи! — возмутилась Нацуми, теперь вызвав его смешок. — Но, эм... Тебе хватило еды? Кажется, вчера ты съел совсем чуть-чуть...

— Просто не привык, что британская еда настолько тяжелее японской, — со сложным выражением на лице признался он. — И шум оттого, что все ели одновременно...

Воспоминание заставило поежиться.

— ...извини, Мато-кун.

— ...не извиняйся. Это не твоя вина, Нацуми, — вздохнул он. — Я просто не привык, — и, кивнув, добавил. — Пожалуй, загляну на кухни — может, там для меня что-нибудь приготовят.

— Эм... хочешь, я пойду с тобой? — смущенно предложила девочка. — Ты... ты не должен есть в одиночестве просто потому, что не любишь британскую еду.

— Нет. Я... я знаю, что ты хотела пообедать с Миюки-семпай, так что иди к ней, — слегка улыбнулся Синдзи. — я буду в порядке. Правда.

Нацуми очаровательно надулась.

— Уу... Я могу просто позвать семпай с нами, — решительно заявила она.

— ...ну, если настаиваешь, то не буду отказываться. Но... ты уверена?

— Уверена.

Ему осталось лишь натянуто улыбнуться.

— Как скажешь.

— В смысле — приходи в часы консультации? — переспросил Синдзи, растерянно глядя на Тсуджи Миюки. Они втроем: он, Миюки и Нацуми были в гостиной Хаффлпафа, перед роскошным столом японской кухни. — То есть... у тебя есть часы консультации?

Старшая ученица просто кивнула.

— Дважды в неделю, по понедельникам и пятницам, меня можно найти здесь после уроков, — она чуть улыбнулась. — Прямо за этим столом. И да, для тех, кто надумает составить мне компанию, найдутся чай и легкие закуски.

— Чай, говоришь? — он сразу вспомнил освежающий вкус первосортного напитка, которым она угощала в поезде. — Звучит заманчиво, но... Ты ведь на втором курсе?

— Верно.

Синдзи нахмурился.

— Но тогда как... Почему второкурсница ведет дополнительные занятия?

Это явно работа профессоров, опытных профессионалов — а не рядовых учеников.

— Изначально я просто хотела немного свободного времени, почитать и подумать в тишине, не отвлекаясь на учебу или сплетни, — судя по лицу старшей девушки, мыслями она была далеко отсюда. — Но так как я была лучшей ученицей на курсе, это оказалось непросто.

— Вот как, — поразмыслив, сказал Мато. — Люди обращались за помощью, не понимая учебный материал?

— Да, постоянно, — помрачнев, подтвердила Миюки. — Я переговорила с профессором Спраут, и она сказала, что хоть помогать другим — хорошее дело, но и мне нужно отдыхать. И предложила эту схему, — девушка чуть улыбнулась. — У нее есть свои преимущества, скажем, право приносить книги из библиотеки или возможность встретиться с интересными людьми.

— О?

— Ко мне приходили не только за помощью с домашним заданием. Были и старшие ученики, которым хотелось выговориться, но не перед друзьями или профессором. Беспокойство, найдут ли они работу после учебы, проблемы с отношениями, издевательства и тому подобное. Взамен они научили меня некоторым заклинаниям.

— Заклинаниям? — заинтересовался Синдзи. — Каким, например?

— Тот же Драконифорс, — ответила старшая девушка. — Как и многие полезные бытовые чары.

— Понятно, — кивнул мальчик с востока. Это и правда могло быть полезно... — И как это работает? Ну, твои часы консультации?

— В эти часы я готова выслушать любого с Хаффлпафа. За небольшую плату, будь то знания, деньги или что-то еще. Таким образом, я могу помогать другим, и не в ущерб себе.

— ...Ясно. Поскольку это не бесплатно, люди не беспокоят тебя по пустякам.

— Да.

— Мм... Похоже, профессор Спраут знает толк в своем деле, — заметила Нацуми. Миюки резко кивнула в ответ:

— Так и есть. Думаю, она самый компетентный из профессоров Хогвартса. Мне... повезло, что я выбрала Хаффлпаф, пусть у меня и нет особого пристрастия к гербологии.

— Ано6... Миюки-семпай, значит, мы можем рассчитывать на тебя только во время консультаций? — спросила Нацуми, не поднимая глаз. — И нам нужно будет... — она совсем смутилась, — тебе что-то платить?

— Одно дело — консультации, и совсем другое — друзья, — старшая девушка аккуратно подняла ее лицо за подбородок. — А я всегда считала тебя хорошим другом, Нацуми.

— Я-яа тоже всегда считала Миюки-семпай другом! — практически пропищала бедняжка, вызвав мимолетную улыбку подруги.

— Рада слышать, — Миюки покосилась на единственного мужчину за столом. — Что же, раз ты пришел с Нацуми — я приглашаю и тебя, Мато, составить мне компанию вне часов консультации. А сейчас... — она перевела взгляд на стол. Тарелки рамена, тонкие ломтики свинины, что-то вроде чикинкацу7 — давайте есть, пока не остыло.

Синдзи не требовалось повторного приглашения — аромат знакомых блюд, под звуки японской речи манил частичкой дома, столь желанной на чужбине.

Хогвартс наверняка сделает меня умелым в обращении с магией. Но смогу ли я остаться собой?

Закончив с едой, они разошлись по классам — Миюки направилась на историю, к профессору Биннсу, а Синдзи с Нацуми — в подземелья профессора Слагхорна. Зельеварение интересовало его не меньше, чем трансфигурация, он успел немало прочитать об эффектах эликсиров и осознал, какую важную роль зельеварение играет в волшебной традиции.

Вряд ли, конечно, нас сразу научат, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф и заткнуть пробкой смерть, — криво усмехнулся он. — Если мы и будем изучать подобные зелья, то разве что на шестом курсе.

Очевидная закономерность — все самые крутые и интересные штуки показывают не раньше шестого курса.

Еще бы знать, почему...

Возможно, это знает Миюки-семпай... Надо будет спросить ее при случае.

— О чем задумался, Мато-кун? — спросила Нацуми, вместе с ним спускаясь в подземелье.

— Мм, просто гадал, что профессор Слагхорн нам сегодня задаст, — мотнул головой Синдзи. — Не думаю, что мы будем что-то варить в первый же день, но...

ПРИМЕЧАНИЯ

[К оглавлению]

1 Когда я читал это в первый раз, при появлении японской аристократки была мысль, что в поттериану безнадежно прорвалось аниме. На самом деле — нет: Миюки и другие свежие лица — персонажи расширенного канона из компьютерных игр о Гарри Поттере.

2 Павловния, или Адамово дерево — быстрорастущее дерево родом из Китая, слог "то", 桐 в фамилии нашего героя. Нацуми на удивление точно определяет кандзи на слух, хотя Яркси переводит Синдзи скорее как благоразумного, чем верного.

3 -какка, 閣下 — "Ваше Превосходительство" — обращение к главам государств кроме монархов, высшим чиновникам и генералам.

4 Синтя, 新茶 — "новый чай" — первый урожай японского сорта зеленого чая сэнтя. Считается, что самый полезный для здоровья — это чай, собранный на 88й день от Рисшун — начала весны по китайскому календарю (3 февраля).

5 Уэ, 上, "высшая" — архаический уважительный хонорифик, сейчас употребляется в оборотах вроде 父上 чичи-уэ, "досточтимый отец".

6 Ано, あの — "это", местоимение, употребляемое, когда объект вне поля зрения. Зачастую — слово-паразит, выручающий, когда сказать что-то надо, а более уместные слова кончились — наравне с этто, えっと, "ну".

6 Чикинкацу, チキンカツ куриные котлеты по-японски с хлебом панко.