|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 8.
Охота сегодня удалась. Гронгув лежал на небольшой покрытой короткой травой возвышенности, наблюдая за тем, как его самки доедают остатки туши каргаба и, лениво зевая, щурил глаза под яркими лучами Небесного Огня. В принципе можно было бы и подремать, но стоило опустить голову на лапы, как самки опять устроили возню, пытаясь урвать лучший кусок, и пришлось грозно рыкнуть, заставив тех, недовольно ворча, разойтись в разные стороны. На некоторое время все успокоилось, но Гронгув понимал, что это ненадолго. Юная Карсак входила в пору деторождения, и он все чаще поглядывал в ее сторону, любуясь ледяным блеском ее игл, а это не нравилось Эгране, которая видела в молодой ранчице угрозу своем положению. Столкновения становились все чаще, но он особо не вмешивался, зная, что те сами разберутся в своей иерархии. В конце концов, все они его самки и каждой он уделит толику своего внимания, кому-то большую, кому-то меньшую. Но все же Карсак была хороша: лоснящаяся белоснежная шерсть, тонкие шестигранники спинных игл, так призывно блестевшие в лучах Небесного Огня, грациозная шея. Зверь, вздохнул и все же пристроил голову на лапы, но глаза закрывать не стал, продолжая внимательно следить за своими самками. Постепенно звери насыщались, и их грызня переросла в игривые переталкивания, что порой сопровождались прыжками и легкими покусываниями. Эграна еще некоторое время не отходила от туши, хотя Гронгув давно заметил, что она ест больше из принципа, постоянно отбирая самые сочные куски у остальных ранчиц, дабы показать свое главенство, однако вскоре ей это надоело. Она последний раз для проформы рыкнула на упорно разгрызающую бедренную кость Карсак и неторопливо направилась в его сторону, но неожиданно замерла, обеспокоенно уставившись куда-то вверх. Гронгув наклонил голову, непонимающе смотря на ранчицу, а его большие треугольные уши встали торчком, прислушиваясь к окружающим звукам. Какой-то странный звук, то ли шорох, то ли шипение, идущее откуда-то сверху, заставили его вскочить на ноги. В этот момент в вышине что-то грохнуло, а небо прочертило несколько огненных шаров, заставивших самок протяжно заскулить и вжаться в землю. Огонь — это было плохо, огонь — жег, калечил, убивал, а летящий по небу огонь вселял настоящий ужас, и Гронгуву стоило больших усилий не последовать примеру ранчиц. Он наоборот выпрямился, встопорщил иглы и, развернувшись навстречу опасности угрожающе зарычал. Однако небесный огонь не напал, а с гулом промчавшись над головой, исчез где-то за дальней горой. Гронгув нервно облизнулся и, презрительно рыкнув на продолжавших вжиматься в землю самок, трусцой направился к лесу под надежную защиту его огромных деревьев.
Защитная пена крошилась под пальцами, отламывалась кусками, которые падали на запекшуюся грязь и наконец, под нажимом, огромный ее кусок с хрустом рухнул вниз, заставив находившегося внутри капсулы человека по инерции податься вперед и упасть на колени. Судорожно шаря рукой по горловине шлема он, наконец, отыскал блокирующую защелку и, стянув тот с головы, откинул в сторону, в тот же момент выплеснув на землю содержимое своего желудка. Сплюнув несколько раз горькую тягучую слюну, Максим попытался оглядеться, но новый рвотный позыв заставил его вновь согнуться. Это продолжалось несколько бесконечно долгих минут, пока желудок окончательно не опустел и лишь неприятно подёргивался внутри, пытаясь вытолкнуть из себя несуществующую больше пищу. Отползя на четвереньках в сторону от противно пахнущей лужи, он обессиленно рухнул на бруствер из земли образовавшийся из-за падения его капсулы. Судя по всему в последнее мгновение тормозные двигатели все же сработали, но не смогли до конца погасить скорость, и капсула пропахала по земле, вырыв в ней приличную траншею.
Откуда-то сверху посыпались куски земли, а затем до ушей Крамова долетел хриплый голос Малышева.
— Максим, ты живой, или как?
— Больше "или как", — сипло выдавил из себя Макс. — А ты?
— Серединка на половинку, — над вершиной бруствера появилась всклокоченная Сашкина шевелюра. — Вылезать будешь или еще на небо полюбуешься?
Максим осторожно приподнял голову и, убедившись, что рвотные позывы отсутствуют — сел. Медленно поднявшись на ноги, он подобрал шлем и, ухватившись за протянутую Сашкой руку, буквально взлетел наверх, едва не грохнувшись вместе с ним.
— Черт, — сконфуженно буркнул Малышев. — Совсем забыл, что тут гравитация меньше.
— Ненамного, — сказал Максим, опираясь руками о колени и тяжело дыша, так как от резкого рывка желудок вновь взбунтовался. — Скорее дело в активированном экзоскелете. Отключи.
Он постучал себя указательным пальцем по правой стороне груди, где располагалась сигнальная планка, и где у Малышева рядом с синей полоской жизнеобеспечения горел зеленый треугольник.
— Точно, — Александр виновато улыбнулся, а треугольник тут же погас.
— Ну и где мы?
Крамов огляделся. Каменистая равнина, покрытая редким кустарником больше похожим на торчащие промеж камней пучки оранжевых кольев, воткнутые туда неведомым шутником. Чуть дальше местность начинала повышаться, неспешно переходя в предгорье и упираясь в почти отвесные скалы, уносящиеся ввысь на такую высоту, что их вершины терялись где-то в туманной дымке. Макс обернулся и его взгляд уперся в темно-фиолетовую стену леса, которая изгибаясь широкой дугой, убегала вдаль в обе стороны, одним своим концом почти на грани видимости встречаясь с поблескивающим зеркалом озера, другим упираясь в скальный массив. Неподалеку метров в трехстах от их нынешнего местоположения Макс увидел еще одну полосу перепаханной земли, в конце которой виднелся белоснежный горб кэски1.
— Я думал, эти капсулы надежны, — сказал он, выпрямляясь.
— Вполне, просто думаю, наши кураторы решили сразу нам показать почем фунт лиха, — ответил Малышев и, посмотрев на бледное лицо друга, участливо поинтересовался: — Сильно болтало?
— Не то слово. Все внутренности вывернуло. Как вошли в атмосферу, вырубилась вся обзорная автоматика, а потом начались кульбиты. Ты-то смотрю бодрячком.
— Я более привычен, все же на пилота учусь, — пояснил Сашка, тактично отворачиваясь, так как Максим вновь согнулся в очередном приступе рвоты. — Покрутись часок в глайдере с полностью отключенным компенсатором и гравитоном, там не только вывернет, но и в лепешку расплющит. Кстати, а что ты мучаешься-то, "мамочку" включи.
Крамов мысленно чертыхнулся и принялся возиться с закрепленном на рук браслетом "запястника", который заменял им на время теста отключенные сипсы, эмсоры, персаны и тому подобную симбиотическую технику, зачастую вживленную в их тела еще при рождении. Оставалось лишь удивляться, как землянам это удавалось сделать без каких-либо последствий для ее носителей, ибо единственным неприятным чувством, что ощущал Макс при каждом отключении — было чувство некой пустоты в голове. Сначала это было дико непривычно, так как он привык к невидимому подсказчику, переводчику и защитнику, коим являлся симбиот, но со временем это ему даже начало нравиться. Ты начинал мыслить самостоятельно, надеяться только на себя, свои силы, свой ум, свои знания и когда ментальный голосок вновь поселялся в голове, это порой начинало раздражать. Постоянно казалось, что тебя кто-то контролирует, ведет, указывает и Макс уже не раз залезал в настройки СИПСа, выкручивая некоторые его функции на минимум. И все же порой без симбиота, заранее предугадывающего все желания хозяина еще до их четкой формулировки, было неудобно, "запястник" конечно имел функцию приема мыслекоманд, но в основном все управление осуществлялось через всплывающие плазмоэкраны, что иногда дико бесило. Вот и сейчас, чтобы активировать "мамочку2" ему пришлось вызвать меню и уже мысленно выбрать нужную иконку. В груди сразу же похолодело, спазмы стихли, голова резко прояснилась, а всю вялость словно ветром сдуло. Максим несколько мгновений прислушивался к ощущениям, затем озадаченно хмыкнул и повернулся к Сашке, который надев шлем, активировал встроенный в его лицевую пластину бинокль и что-то высматривал среди деревьев.
— Что-то интересное нашел?
Александр отрицательно покачал головой, а затем спросил:
— Как думаешь, до леса далеко?
— Ну, — Максим мысленно прикинул расстояние. — С километр где-то я думаю, может полтора.
— Ответ не верен, — щиток шлема вдвинулся в его верхнюю часть. — Почти десять.
— Ого, — Макс удивленно присвистнул. — Это какая же высота у этих деревьев?
— Если верить цифрам, некоторые экземпляры выше двух сотен.
— Внушает. Однако меня сейчас больше беспокоит, где остальные.
— Уже давно пытаюсь связаться, пока тщетно. Сплошные помехи в эфире. Погоди немного, есть идея.
Малышев бегом направился к своей капсуле, вернувшись через несколько минут с выданным им на базе экстренным ранцем и небольшим синим чемоданчиком. Опустившись на одно колено, он открыл клапан ранца и, пошарив внутри, вытащил пару серебристых цилиндров сантиметров двадцать длиной, продемонстрировав их Крамову.
— Сигнальные ракеты, — догадался тот.
— Угу. Не думаю, что нас сильно раскидало, должны увидеть. Смотри справа, я слева.
Он воздел руку вверх с зажатым в ней цилиндром и нажал на кнопку. Едва слышно хлопнуло, и ввысь унесся зеленый огонек, чтобы через мгновение расцвести над головой ярким шаром который завис на месте, превратившись почти на минуту в небольшое солнышко, а потом принялся, медленно угасая, падать вниз.
Ребята принялись во все глаза всматриваться в разные стороны — тщетно. Спустя несколько бесконечно долгих минут, Максим уже хотел было сказать, что все бесполезно как в стороне озера вспыхнуло "зеленое солнце".
— Саня, там! — крикнул он, показывая рукой на опускающуюся ракету и быстро надевая на голову шлем. — Примерно в восьми километрах на...юго-восток.
— Вижу дружище, — ответил Малышев, хлопнув его по плечу. — Что ж, бери свой рюкзак, и потопали.
— Может тут подождем, — с сомнением сказал Максим, — а то разминемся еще.
— Ага, а если они так же подумают, — хмыкнул Сашка. — И будем сидеть тут до потери пульса. Пошли давай. К тому же точка нашего подбора как раз примерно в том же направлении.
Макс понимающе кивнул и, спустившись к капсуле, забрался внутрь, по пути обламывая куски защитной пены, что при посадке заковала его с ног до головы, смягчив падение, а теперь затрудняя доступ к багажному отделению капсулы. Провозившись внутри минут десять и, покрывшись белым налетом с ног до головы, он, наконец-то добрался до ранца.
Вынув его, он выбрался наружу, обнаружив Малышева сидящим на корточках перед синим чемоданчиком, который теперь был раскрыт на две половинки, показывая всем свои состоящие из шестигранных ячеек внутренности, в которых покоились золотистые додекаэдры наблюдательных зондов.
— Ты что решил сеть запустить? — поинтересовался Максим, отряхивая комбинезон от остатков пены и закидывая ранец за спину.
— Нет,— ответил Малышев, доставая один из зондов, проводя пальцем по нескольким его граням и подкидывая в воздух, — долго возиться с настройкой. Просто хочу подстраховаться, вдруг ребята решат нам навстречу пойти, хоть увидим и не разминёмся. Да и вообще: "предупрежден, значит, вооружен" так, кажется, говорили наши предки.
Он почесал в затылке, затем достал еще один.
— Наверное, лучше парочку.
Зонды сделали круг над их головами и умчались ввысь, а чуть сбоку от Сашкиного лица вспыхнул небольшой экранчик демонстрирующий местность с высоты птичьего полета, на которой разноцветными маркерами высвечивались различные объекты, которые ИИ зонда посчитал достойными внимания оператора. Глядя на него Максим сперва вывел себе такой же, но затем отключил, так как тот закрывал часть обзора, задав "запястнику" включать экран только в случае обнаружения чего-нибудь интересного.
Шли в основном молча, лишь изредка перебрасываясь малозначительными фразами, но в основном внимательно наблюдая за окружающей местностью. Раскладку по планете практически не дали, сообщив лишь, что воздух пригоден для дыхания, гравитация о.8 от земной и подтверждено наличие ограничено-враждебной биосферы. Последнее вообще могло означать что угодно, например наличие грызунов, которые могли тяпнуть тебя за палец, при условии, что ты сунешь руку им в норку. Однако, учитывая здешний лес, грызуны тут могли быть большие.... очень большие. Максим непроизвольно покосился в сторону полос деревьев, одновременно нащупав рукоять закрепленного на бедре импульсника. Нет, он был уверен, что их навряд ли забросили на планету, где были звери представляющие смертельную опасность для человека, но все же наличие оружия несколько успокаивало. К тому же даже на спокойной и мирной Земле до сих пор можно было нос к носу столкнуться с опасным хищником.
— Лес нервирует? — неожиданно спросил Малышев, видимо заметив его постоянные оглядки.
— Есть немного, — признался Максим. — Кто знает, что за существа там обитают.
— Согласен, — Сашка немного сбавил шаг, чтобы идти рядом. — Думаю, соваться в него стоит только в крайнем случае. Хотя сейчас меня больше беспокоит предстоящая ночёвка.
— Ночевка? — Крамов посмотрел на местное светило стоящее в зените и бодро льющее свои бледно-оранжевые лучи сквозь легкую дымку облаков. — Похоже до ночи еще далеко. Интересно сколько тут длится день?
Он перевел взгляд на экран "запястника", где, повинуясь его мыслеприказу, высветилась информация о планете, в который раз поражаясь ее скудности. Похоже, устроители теста хотели максимально усложнить задачу и сделать так, чтобы студенты самостоятельно открывали для себя этот новый мир, познавая на своих шкурах все его прелести.
— Если верить тому, что написано, то в сутках тут почти шестьдесят часов, причем день длиннее и длиться тридцать семь часов сорок три минут земного времени. Еще бы знать, сколько его прошло.
— Предположим что половина, — сказал Малышев, тоже что-то читая на экране своего "запястника". — И все же предлагаю поторопиться. Мы своим приземлением всю живность тут, конечно, распугали не на один десяток километров, но к ночи лучше нам быть всем вместе. Согласен?
— Естественно, — пожал плечами Максим. — Вместе всегда лучше, да и за девчонок будет спокойнее.
— Тоже причина, — хохотнул Александр, и дружески хлопнув Крамова по плечу, ускорил шаг.
— Сань, погоди.
Малышев обернулся и вопросительно посмотрел на товарища.
— Слушь, а почему мы идем? У нас же есть антигравы.
— И что? — не понял тот. — Они же не для полета. Это скорее парашют. Если навернешься со скалы или дерева, то хоть в лепешку не разобьешься.
— Я знаю. Но подумай, антиграв плюс экзоскелет. Можем скакать как кузнечики.
— Хм, — Сашка на некоторое время задумался, затем отрицательно мотнул головой. — Это же не скафы, а ЛСК, аккумы выжрем за полчаса. Вакуум-резонаторные генераторы в них, конечно, есть, но слабые, пока зарядят, часов десять уйдет, и все это время мы будем без защиты. Не хочу рисковать. Давай лучше по старинке — ножками.
Дальше двигались в более быстром темпе, порой переходя на легкий бег, тем более что каменистая равнина под ногами сменилась на нечто похожее на солончак, ровную растрескавшуюся поверхность которого изредка разбивали торчащие из него "обтесанные" ветром огромные темно-оранжевые камни. Судя по отражаемым на "запястнике" градусам температура окружающего воздуха была под сорок по Цельсию, но система кондиционирования пока справлялась и за время своих пробежек они даже не вспотели.
Неожиданно ожила рация, и бодрый девичий голос сообщил, что с ними все в порядке, а вскоре сквозь дрожащий от жары воздух они увидели одну из капсул, рядом с которой, радостно размахивая руками, подпрыгивала пара худеньких фигур в черно-белых комбинезонах. Судя по тому, что КЭС просто лежала на поверхности, а не ушла как их в землю, ее посадка была более мягкой.
Не успели они подойти ближе, как одна из девушек кинулась на встречу, повиснув у Максима на шее.
— Кия, ты что, — только и смог выдавить он растерянно, одновременно млея от того что ее губы мимолетно скользнули по его щеке.
— Просто рада тебя видеть, — ответила та, разжимая объятья.
— Я тоже рада, — сказала подошедшая вслед за ней Найка, снимая свой шлем который отличался от их шлемов наличием двух ромбовидных выступов под уши.
— Ну хоть кого-то рады тут видеть, — притворно тяжело вздохнул Сашка с ехидной улыбкой наблюдая за тем как девушки топчутся вокруг Максима, расспрашивая того о самочувствии, и тут же став серьезным, спросил: — Девочки, вы вдвоем?
— Нет, с нами был Ларсах, но он отправился к реке, а мы остались ждать вас.
— И зачем он туда пошел? — удивился Малышев.
— Судя по сигналу, Линсава приземлилась где-то неподалеку, вот смотрите, — Найка пробежалась пальцами по панели "запястника" и продемонстрировала юношам его экран, где дрожала синяя стрелка, указывающая на оранжевый огонек с надписью "Омега 5"и цифрой обозначающей приблизительное расстояние до объекта.
Максим с Александром молча переглянулись, затем дружно уставились на энгмарку, а та испуганно прижала уши к голове, явно не понимая, что они от нее хотят, или что она сделала не так.
— Макс, ты в курсе, что мы с тобой пара дебилов, — наконец сказал Малышев.
— Была такая догадка, но все же надеялся, что хоть какой-то ум мы сохранили, — в тон ему ответил Максим.
Они дружно рассмеялись, не обращая внимания на растерявшихся и ничего не понимающих девчонок.
— Мальчики, с вами все в порядке? — осторожно поинтересовалась Кия.
— В полном, — махнул рукой Сашка. — А вот с памятью явный напряг, забыли про маяки. Так, посмотрим.
Он уселся прямо на землю, скрестив ноги, разложив рядом чемоданчик с зондами, и принялся колдовать над своим "запястником" насвистывая под нос какую-то бойкую мелодию. Максим пару минут наблюдал за ним, пытаясь хоть что-то понять в мельтешении различных пиктограмм и схем на маленьком экранчике, затем ему это надоело, и он вернулся к девушкам, которые решили им не мешать, разместившись в тени капсулы. Расспросив их, он выяснил, что тем повезло, ибо тормозные двигатели КЭСов отработали как надо, мало того сели они всего лишь в паре сотен метров друг от друга. Ларсаху повезло куда меньше, почти у самой земли у него почему-то сработала система катапультирования, заставившая аграска пережить несколько довольно неприятных мгновений.
Дружно пискнули "запястники" выкидывая в воздух прямоугольники плазмоэкранов с сообщением.
Начало теста: высадка групп по зонам.
Стадия один: отыскать всех членов группы.
Стадия два: выдвинуться в точку "Х" для встречи с группой "Дельта".
Стадия три: проследовать в зону эвакуации.
Конец теста.
Общие баллы начисляются суммированием по общим результатам: количество подобранных из зоны эвакуации, физико-психологическое состояние субъектов, выполнение дополнительных заданий.
Экраны один за другим погасли.
— Намек про физико-психологическое состояние мне особенно нравится, — сказал Малышев, подходя к задумавшемуся Максиму. — Остается только гадать, какие нам еще сюрпризы подкинут.
— Мне и первый не особо понравился, — проворчал в ответ парень. — Как будто мало нас в последнее время гоняли.
— Тут другое. Там ты знаешь, что на полигоне или в вирте, а здесь, — он повел рукой вокруг себя. — Все настоящее, другая планета и может быть все что угодно.
— Брось, — отмахнулся Максим. — За нами наверняка наблюдают и с орбиты и со стелс-дронов, да и команда спасателей сидит наготове.
— Они еще должны успеть, — философски заметил Сашка. — А то встретим какую тварь, что сожрет за пару секунд и будут тебя потом из ее желудка вытаскивать по кусочкам.
— Да ну тебя к лешему. Лучше скажи, чего ты там делал.
— Смотрел где Лар и остальные.
— И как?
— А лучше сам глянь.
Он прошелся пальцами по панели своего "запястника", разворачивая перед ними полупрозрачную плоскость экрана на котором появилось изображение речного берега покрытого фиолетовой травой больше похожей на мох. Судя по всему, трансляция велась с камеры одного из зондов шедшего на бреющем над самой землей, затем картинка резко сменилась, и Максим увидел наполовину лежащую в воде капсулу с распахнутым люком. Зонд сделал над ней круг, затем резко пошел вниз и завис напротив сидевшей на камне Айки, рядом с которой спиной к камере Ларсах. Девушка отрицательно покачала головой, словно с чем-то не соглашаясь и вдруг заметила дрона. Улыбнувшись, она демонстративно помахала рукой, что заставило ее собеседника обернуться. Ларсах подошел к зонду и принялся что-то говорить, указывая рукой куда-то в сторону.
— Звук будет? — поинтересовался Максим, по губам пытаясь понять, что говорит аграск.
— Не мы их ни они нас, заблокировано все, только картинка.
Видимо Ларсах это понял, потому как ткнул пальцем себе в грудь, затем указал им вниз, после чего указал на них и махнул ладонью к себе.
— Хочет, чтобы мы шли к ним, — догадался Крамов. — Кстати, а куда села Тала?
— Сигнал идет из-за реки, вот...
Экран разделился на две половины, на одной осталось изображение с камеры дрона, на другой появилась карта местности, часть которой была более подробно прорисована в местах пролета зондов.
— Вот, — повторил Малышев, ткнув пальцем в мигающую синюю точку. — На границе с лесом.
— Ну, тогда логично, надо идти к ним, а то, похоже, девчонки уже лагерь обустраивать собрались.
Он кивнул в сторону капсулы, около которой Кия с Найкой уже вовсю потрошили свои аварийные ранцы, устанавливая что-то типа навеса. Впрочем, когда Максим сообщил им, что они с Сашкой решили идти к реке, особо не расстроились.
Путь занял чуть больше часа. К их удивлению ближе к реке растрескавшаяся поверхность солончака сменилась на сплошной камень. Сверху создавалось такое впечатление, что невидимый гигант бросил в солончак огромный темно-серый монолит гранита, а затем пробил в его поверхности извилистое русло реки. Идти было легко, хотя порой попадались довольно глубокие, но к счастью узкие трещины, которые без труда перепрыгивались даже без включения экзоскелета. Уже у самой воды поверхность вновь сменилась, но уже на знакомый практически сплошной ковер из фиолетового травомха, который приятно пружинил под ногами, покрывая нанесённый водой серый песок, который иногда являл себя в виде небольших проплешин. Их старались просто обходить стороной, ибо слишком уж они были подозрительно симметричны, представляя собой практически идеальный круг, а сканеры зондов фиксировали внутри их подозрительную биоактивность на глубине пары метров. Найка пару раз порывалась заняться их изучением, но Малышев разумно заметил, что они тут не для этого, а значит, нет смысла тратить лишнее время, выясняя кто там прячется, тем более пока не собрана вся команда. Остальные его поддержали, и любопытной энгмарке пришлось смериться с этим решением.
Встреча сестер была неожиданно бурной. Стоило им приблизиться на расстоянии видимости, как Айка бегом кинулась навстречу и принялась крутиться вокруг Найки, в буквальном смысле слова рассматривая ее со всех сторон. Видимо убедившись, что с той все в порядке она перенесла свое внимание на остальных, принявшись расспрашивать их о посадке. Малышев отделался парой фраз, сказав, что во время обучения на пилота бывало и хуже, после чего ретировался к аграску который стоял у самой воды, облокотившись о борт капсулы, и с задумчивым взглядом изучал противоположный берег.
— Увидел что-то необычное, или просто мечтаешь? — спросил он, подходя ближе.
— Нет, думаю, как переправляться будем.
— А что тут думать, пойдем по дну, течение не особо сильное, а в наших комбезах до сотни метров погружаться можно без всяких последствий. Ты что их характеристики не знаешь?
— А мне зачем? — причудливо повел своими пальцами инопланетник. — Я же учусь на медицинском.
— У нас и такой факультет есть? — удивился Александр, подсознательно отметив, что почему-то никогда не интересовался, на кого учится аграск.
— Есть. Кафедра аварийно-спасательных работ, факультет экстренной медицины.
— Точно, раньше же в нашей альма-матер в основном спасателей готовили, а сейчас упор в основном на спецов дальников, — Малышев присел на корточки и, не снимая перчатки, сунул руку в воду, одновременно дав мыслекоманду "запястнику" на забор пробы. — Кстати, а почему такой выбор?
— Выбор чего? — не понял Ларсах.
— Профессии.
— Лакрас укхал угалан эраст, — ответил он на своем языке, а затем пояснил на едином. — Если перевести дословно...., — Он на мгновение задумался, подняв глаза к небу. — "Те, что идут вслед за своей судьбой, следуя велениям прошлого". У вас землян это называется семейной традицией.
— Вот как, — Малышев хмыкнул. — Понимаю. Я ведь почти такой же, вот только в отличие от тебя решил не следовать велениям прошлого и пошел своей дорогой.
— Это твое решение, — повел пальцами в разные стороны аграск.
— Ага, — Александр поднялся и, покосившись на экран, в уголке которого мерцал красный ромб, предупреждающий о содержании в воде потенциально опасных микроорганизмов, машинально отряхнул руку, после чего бросил: — Думаю, нужно переправляться.
— Беспокоишься о Тале?
— И о ней тоже.
— Почему не пошлешь посмотреть? — аграск ткнул пальцем вверх, где метрах в десяти над их головами кружились додекаэдры зондов.
— И рад бы, да не могу, им порезали почти весь функционал, кроют в максимуме километра три в горизонтали и пару сотен в вертикале. Как сторожевые псы еще пойдут, а в остальном толку мало. Если только видеодневник нашего путешествия начать записывать.
Переправились без эксцессов. Река оказалась не очень глубокой, и лишь на середине уровень ее воды был таков, что более низким девочкам пришлось погружаться в нее с головой. Куда труднее было преодолевать сопротивление довольно толстого слоя ила, которым было покрыто практически все дно, и который сковывал ноги не хуже цемента, так что двигаться приходилось при помощи экзоскелета. Малышев опасался неизвестной подводной живности и даже настоял на том, чтобы переходили парами, обвязавшись веревкой, страхуя друг друга, однако если в реке и водились какие хищники, то они себя никак не проявили. Зато на суше их ожидал сюрприз. Двинувшись прочь от реки, они вспугнули из кустов небольшого зверька чем-то похожего на помесь земного тушканчика с ежом, который в панике выскочил на песчаную проплешину, но не успел сделать и пары шагов, как песок вскипел, извергая из своих глубин нечто слизнеобразнное, что с шумным всхлипом втянуло его в себя и вновь скрылось из виду. Друзьям только и оставалось, что обеспокоенно переглянуться, так как скорость движения слизня была настолько высока, что все действо заняло буквально секунды.
— Смотрим под ноги, на песок не наступаем, — высказал общее мнение Малышев, прежде чем они двинулись дальше.
Впрочем, вскоре фиолетовый ковер травомха сменила знакомая растрескавшаяся поверхность солончака, но и она в свою очередь довольно быстро уступила место бурному разнотравью, от буйства красок которого у девушек вырвались возгласы невольного восторга. Казалось, что каждая травинка здесь имела свою индивидуальную окраску, соперничая ей с расцветкой огромных цветов, а от окружающих запахов голова стала легкой и одновременно какой-то мутной. Быстро проведенные тесты показали полную безопасность вдыхаемого воздуха, однако все кроме Кии предпочли загерметизировать свои шлемы и включить фильтры очистки, несмотря на то, что сладковатые ароматы манили, обещая невиданные ранее ощущения. Скорость передвижения тоже пришлось снизить, так как местность стала холмистой, а пару раз попадались небольшие овраги, которые полностью скрывались пологом растительности, превращаясь в самые натуральные ловушки. Приходилось внимательно смотреть куда ступаешь, тем более что от дронов толку было мало, так как визуально с высоты овраги почти не просматривались, а из-за проклятых ограничений для полноценного геосканирования надо было разворачивать всю сеть.
Вечер упал как-то слишком неожиданно застав их на середине пути, поэтом разумно рассудив, что под защитой капсулы Тала находится куда в большей безопасности, чем они сами, решили не рисковать и разбить временный лагерь. Пока устанавливали палатки и настраивали защитный периметр, неожиданно на некоторое время активировалась связь и обрадованная этим Линсава подтвердила, что с ней все в порядке и она ждет их.
Максим долго не мог уснуть, лежа с открытыми глазами и просто без мыслей смотря в темноту. Палатка была небольшой: купол всего пару метров в диаметре и метр высотой, сваренный из прочнейшей полимерной ткани которая, несмотря на свою тонкость и легкость, была намного прочнее стали. Внутри нее можно было не опасаться нападения хищников, разве только они были бы размером с тираннозавра и, тем не менее, какое-то внутреннее беспокойство не позволяло ему заснуть. Сколько прошло времени, он не знал, но суетность дня и накопленная усталость постепенно дали о себе знать, погрузив его в странную полудрему, и лишь шорох расстегиваемого входного клапана заставил его вновь открыть глаза.
— Кто там?
— Всего лишь я, — голос Кии был едва слышен. — Лежи.
Снова шорох застежки, на этот раз сопровождаемый коротким писком блокировки, небольшая пауза, после чего Максим почувствовал, как Кия ужом скользнула под одеяло, прижавшись к нему, а её губы впились в его, не давая вырваться невольному вскрику удивления от прикосновения гибкого обнаженного тела.
Впервые за все долгие месяцы их странных отношений эта ночь другого мира была полностью их: жаркая, страстная, наполненная потом и ласканиями их изнеможённых от взаимной любви тел. Порой они прерывались, чтобы просто лежать рядом, чувствуя прикосновения друг к другу, напряженность своих тел, невольно подгоняя такт своих дыханий, ощущать запах, но лишь для того чтобы немного снять любовную горячку, а затем вновь нырнуть в нее с головой, забывая обо всем. Слова ушли, они были не нужны, в эту ночь остались только ОН, ОНА и ВСЕЛЕННАЯ. Чувство единения...
Тихий шорох, переступь мягких лап, горячее дыхание взъерошивающее шерсть. Санра приоткрыла глаза и вопросительно встопорщила чешуйки на носу. Сидящий напротив нее Калтар радостно взвизгнул, а его морда буквально запылала разноцветными огоньками. По крайней мере, так бы это выглядело для стороннего наблюдателя, тогда как Санра прекрасно понимала эту странную цветоречь своего соплеменника.
" Я ходил на край леса. Я видел куда упал один из огненных шаров. Санра, он стал похож на огромное яйцо старуга. Но главное не это"
Молодой ранч ( еще почти щенок едва обзаведшийся хребтовыми иглами) прищурил глаза, внимательно смотря на самочку, которая усиленно делала вид, что ее кроме сна ничего не интересует, а уж тем более его глупая болтовня, но дрожь кончиков навостренных ушей выдала ее интерес. Калтар меж тем положил голову на передние лапы, смотря не Санру преданным взглядом и вздымая и вновь укладывая свои игры и, наконец, она не выдержала.
"Что ты там увидел, расскажи, мне интересно".
"Я знал, что ты заинтересуешься", — он вскочил на лапы, а его морда засверкала переливами как летнее ночное небо над лугом. — "Представляешь, из этого небесного яйца вылезло существо. Странное существо, я таких никогда не видел, у него гладкая шкура, а на голове растет черная трава. Но самое главное, что это существо ходит на задних лапах, не опираясь на передние".
Он уселся и, сложив иглы, склонил голову набок, словно в ожидании какой-то похвальбы.
Санра как можно равнодушнее зевнула, а чешуйки на ее морде медленно принялись менять свой цвет.
"Знаешь я тебе не верю, ты опять все придумываешь, как в той истории про огромного мерега".
Треугольники ушей Калтара возмущенно взлетели вверх, а на кончики игл запылали синим огнем обиды.
"Если ты мне не веришь, то можем сходить вместе к небесному яйцу. Или трусишь?"
Его золотистые глаза озорно блеснули.
Санра подняла голову и обвела взглядом логово стаи, разместившееся в переплетении корней огромного дерева, затем посмотрела вверх, где в редких просветах виднелось темнеющее небо.
"Завтра. Уже темнеет".
"Завтра могут вернуться взрослые, а пока с нами только старая Карха и слепой Норх, они даже не заметили моего отсутствия и твоего не заметят. Да и не темно еще, успеем, если побежим через ручей".
Чешуйки ранчицы вспыхнули сарказмом.
"Смелый Калтар боится рассердить отца".
" Не боюсь, но он все еще зол на меня за тот случай, не хочу получить трепку", — когти самца смущенно царапнули по земле, но видя насмешливый взгляд Санры, он резко выпрямился, а его чешуйки заблестели напускной решимостью. — "Пойдем рано утром".
"Хорошо".
Санра вновь опустила голову на лапы и закрыла глаза, с удовлетворением почувствовав, как теплый бок Кальтара прижался к ней. Через несколько минут они спали.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
