Гнев Везувия

Глава 1

Я, Сара о'Коннор, археолог. Мне 25 лет, родом я из Лондона, великолепного, величественного и дождливого города. Совсем недавно мне пришло приглашение от моего коллеги-ученого, Кайна Кортеса, доктора исторических наук, приглашение на раскопки Помпеи в рамках проекта "The British School at Rome. Pompeii Project". Три главных компонента этого проекта — архивные материалы, анализ сохранившихся руин и находок и раскопки ниже уровня продуктов извержения 79 г. н.э. на примере одной инсулы.

Работы в музеях сейчас мало, поэтому от такого заманчивого предложения я не смогла отказаться, сразу же отправившись в путь. И вот прямо сейчас я смотрю на величественный Везувий, в один момент уничтоживший своим гневом целый город... В ту страшную, бесконечную ночь многие люди успели сбежать и спасти свои жизни... Но те, кто остался в городе, уснули навечно.

Казалось, та ночь не закончится никогда... Везувий извергал огонь и пепел, столпы расплавленной горной породы выстреливали вверх на скорости, превышающей скорость света, и осыпались на землю едким туманом. Люди, оставшиеся в городе, задыхались и погибали в собственных домах. А ведь когда-то это был цветущий город со своими заботами... Никогда не знаешь, как все обернется. Ни-ког-да... Я откинула полог своей палатки и зашла внутрь. Алекс, мой напарник (по словам Кайна), историк из России, должен был принести документы и записи о раскопках, которые уже проведены или проводятся на данный момент. Но на рабочем столе не было даже намека на какие-то документы. На редкость неисполнительный помощник мне попался... Я села на стул, подперла голову рукой и стала барабанить пальцами по столешнице. Интересно, доведется ли мне его увидеть именно сегодня и желательно с журналами в руках?

Только я успела так подумать, как в палатку зашел человек. Это был парень, моих лет, высокий, среднего телосложения. Черты его лица на первый взгляд могли показаться резкими, но не угловатыми. Овал лица красиво обрамляли черные, как вороново крыло, волосы. Темные глаза были чуть прищурены, а на губах играла полуулыбка. На парне были надеты рубашка песочного цвета, черные, местами потертые джинсы, удобные туфли в тон. На поясном ремне висело несколько перочинных ножичков и барсетка. Несколько странный набор для археолога. В руках он нес огромные кипы документов, перетянутых бумажным канатиком. Такое количество информации я буду изучать до конца своей жизни и даже до раскопок не доберусь! Похоже, судить об исполнительности этого человека я все-таки поторопилась. Парень, заметив мой недоуменный взгляд, с самой милой улыбкой уронил бумаги на стол. Несчастный стол прогнулся под их тяжестью. Мои мысли метались в панике, я подсчитывала, сколько времени я убью на прочтение этих записей. Но, в конце концов, я сама на это подписалась. Пока я застывшим взглядом смотрела на документы, парень в свою очередь заинтересованно рассматривал меня. Я, не выдержав такого бескультурья, в свою очередь уставилась на него. После нескольких минут игры в "гляделки", мой напарник улыбнулся и протянул мне руку для приветствия.

— Александр Архов, — его голос был мягким и немного не соответствовал внешности, — можно просто Алекс. Кайн Вам должен был сообщить о моем приезде.

— Да, Кайн мне все рассказал, — я пожала руку напарника, — также, он рассказал, что за работа нам предстоит. Надеюсь на плодотворное сотрудничество.

— Аналогично, — отозвался Алекс, отпуская мою руку, — а сейчас, прошу, мисс, мы идем оценивать фронт работ.

Я посмотрела на его руку, указывающую на выход из палатки, потом на документы, которые он же только что и принес, и утвердительно кивнула, направившись к выходу. Парень коротко хмыкнул, обогнал меня и галантно откинул полог палатки, пропуская даму вперед. Я благодарно кивнула и шагнула на солнце.

В это время года небесное светило жарило нещадно. Мы сразу же направились в сторону раскопок. Над руинами работали несколько групп ученых из разных стран и значительная часть города, погребенного под землей, была уже раскопана. Мы с Алексом вышли на Виа Стабиана. Эта улица по прямой вела прямо к Везувийским воротам. В город мы зашли через Стабийские ворота, и ближе всего к нам был Малый и Большой театры. Рядом с ними находились гладиаторские казармы. Помпеи в большинстве своем унаследовали культуру римлян. И гладиаторские бои были довольно таки популярны среди граждан. Многие гладиаторы пользовались большим успехом, в том числе и у женщин. Часто на стенах казарм можно было увидеть послания от гладиаторов к девушкам и обратно...

Мои размышления прервал голос Алекса.

— Я думаю, Вы предварительно изучали историю раскопок Помпей, к тому же Кайн отправил Вам некоторые документы, но я все же осмелюсь поведать Вам некоторые факты из истории изучения Помпей, которые могут быть Вам неизвестны, — Алекс заложил руки за спину.

— Что ж, очень интересно послушать Вашу версию. Возможно, почерпну новую для себя информацию, — я, улыбнувшись, посмотрела на Алекса.

— Итак, начнем, — парень кашлянул в кулак и продолжил менторским тоном, медленно шагая по улице, — первые раскопки были проведены в 1748-1760 Р Дж. Алькубьерре. Он возглавлял раскопки в Геркулануме, а приступив к работе в 1748 году в Помпеях, был уверен, что найденный город — Стабии. Раскопки начались в районе пересечения виа ди Нола и виа Стабиана, как раз по этой улице мы с Вами и идем. Но, к сожалению, никакой систематизации раскрытых участков и находок не велось. Да и раскапывались Помпеи вовсе не для того, чтобы открыть миру древний город, а лишь для увеличения личного художественного собрания неаполитанского короля. Технология ведения раскопок ужаснула бы современного археолога, то есть нас с вами. Сначала в лаве пробивали тоннели, и лишь интересные находки стимулировали процесс раскопок, если таковых не случалось, место работ переносили. Здания освобождали от грунта, не особо следя за сохранностью элементов архитектуры. Настенные росписи и напольные мозаики по специальной технологии снимали с перегородок и полов и отправляли в Неаполь, где их вставляли в рамы, как холсты. После такого "изучения" участок вновь засыпали землей. Подобная практика археологических изысканий была прекращена королем Карлом III лишь после протестов со стороны видных европейских ученых.

— Оно и правильно... Я на их месте тоже стала бы возмущаться... Столько работы и стараний канули в Лету, — покачала головой я.

— Позвольте, я продолжу, — недовольно покосился на меня напарник, — 1760-1804. Управляющий раскопками Ф. ле Вега, один из помощников Алькубьерре. При ла Веге изучению были подвергнуты, главным образом, два района — Театральный и виа де ла Томбе. Подробнее мы исследуем эти районы при следующей нашей прогулке. В этот период в процесс раскопок было введено множество новшеств. Во-первых, ла Вега распорядился вывозить вынутый грунт за территорию Помпей. Во-вторых, все, что не стало добычей королевских музейщиков, теперь оставалось на своих местах, и было выставлено на всеобщее обозрение. Третье, не менее важное, чем сами раскопки, нововведение ла Веги заключалось в реставрации уже открытых памятников.

В конце периода работы ла Веги на посту управляющего раскопками был разработан план создания на открытых участках экскурсионных маршрутов.

— А экскурсии в Помпеи пользуются большим спросом. Многим интересно посмотреть на сгинувший город, — я заложила руки за голову.

— 1804-1806 года, — невозмутимо продолжил Алекс. — за эту пару лет были проведены раскопки вдоль городской стены для определения ворот и расположения улиц. 1807-1838. В этот период все части города уже очищены от вулканических обломков, но работы ведутся гораздо медленнее, чем прежде. К 1815 году раскрыты здания, прилегающие справа к Гражданскому форуму, часть Виа де ла Томбе, базилика, храм Аполлона. Эти достопримечательности Вам придется подробно изучить, впрочем, как и историю, для того, чтобы узнать о последнем дне Помпей.

— Да, именно за этим я и приехала сюда, — отозвалась я.

— Подробности последующих лет раскопок я опущу, стоит только упомянуть, что во время раскопок 1863-1875 годов под руководством Джузеппе Фиорелли было сделано несколько очень важных открытий. Джузеппе Фиорелли разработал систему нумерации помпейских зданий, применяемую и по сей день. Он разделил город на 9 районов и пронумеровал их против часовой стрелки. В "правление" Фиорелли выбор домов для раскопок стал систематизирован, постройки очищались от грунта сверху вниз, что способствовало сохранению архитектурных элементов. При реставрации живопись, мозаики и прочие украшения интерьера оставались на своих местах, а материалы для кровли выбирались, исходя из их оригинальных характеристик. Тела погибших, корни деревьев и другие органические останки истлели в вулканическом грунте и оставили после себя пустоты. В 1870 г. Джузеппе Фиорелли пришла в голову идея заливать эти пустоты до их разрушения гипсом, что позволило получить множество интересных экспонатов.

— Да, нововведение Фиорелли, несомненно, открыло перед нами новые дороги к изучению Помпеи... Но...

— Но тела людей, навсегда застывшие в горной породе, представляют собой ужасающее зрелище, — продолжил за меня парень.

— Да... Именно это я и хотела сказать... — медленно произнесла я.

— Но не смогли.

— Да.

Несколько минут мы шли молча, не проронив ни слова.

— Вы так много знаете об истории раскопок...что даже удивительно... — задумчиво протянула я. Необходимо было продолжить разговор, ибо молчание угнетало.

— Нет, не удивительно, — довольно улыбнулся Алекс, — над этим работал в течение нескольких лет и писал на эту тему диплом.

Я ухмыльнулась. А умный мне напарник попался, хотя и нерасторопный.

— Уже год как раскопками занимается Пьетро Джованни Гуццо. Хочется надеяться, что целостная картина истории Помпей будет создана. И это дело — дело будущих научных исследователей, то есть наше с Вами.

— Да, работа предстоит немаленькая... — задумчиво произнесла я.

— Предлагаю вернуться обратно в палатку, — Алекс обернулся ко мне.

— Да, на сегодня, пожалуй, хватит, — я посмотрела на небо, — солнце скоро садится. Сегодня стоит выспаться. День нам предстоит нелегкий.

Алекс круто развернулся на пятках и зашагал в обратном направлении. А мы довольно далеко успели зайти, переговариваясь и просто рассматривая достопримечательности. Я еле за ним поспевала — на каждый его шаг приходилось два моих. Он шел довольно быстро и на мои оклики никак не реагировал, чтобы успеть за ним мне приходилось почти бежать. Когда мы вернулись к палатке, я была никакая — невыносимо хотелось пить и спать. Ни до каких документов я сегодня так и не доберусь, да и читать под светом керосиновой лампы (пока не протянули электричество) не очень-то и хотелось. Я, тяжело дыша, откинула полог своей палатки и ввалилась внутрь. Следом за мной, как ни в чем не бывало, зашел русский. Держа такой быстрый темп, он даже дыхание не сбил. Как, скажите мне на милость? Я покосилась на улыбающегося парня, с трудом переводя дыхание.

— Мисс, вот мы и в палатках. Мое скромное жилище находится неподалеку отсюда — прямо и налево. А сейчас, спешу откланяться. Спокойных сновидений, мисс, — парень картинно поклонился и почти бесшумно выскользнул из палатки. Его ехидный тон меня добивал. Я с трудом добралась до гамака, рухнула на него без сил и сразу же уснула.

Глава 2

Я резко села, открыв глаза. Что за странное ощущение меня только что преследовало и заставило проснуться? Надо вспомнить сон... Вспомнить... Вспомнить... Я помню только, как маленькая девочка, лет семи, перемазанная сажей, с растрепанными черными волосами, в рваном платьице, плача звала меня куда-то, дергая за край подола платья. При этом говорила она не на английском, но я ее прекрасно понимала. И все... Больше ничего вспомнить не удается... Странный сон... Но, раздумья о нем можно оставить на вечер или в крайнем случае поделиться ими с Алексом. А сейчас встаем и начинаем новый день!

Я бодро свалилась с гамака и поползла к стулу. Через какие-то полчаса я уже ходила по палатке бодрая, активная и готовая к новым свершениям! Но, когда я смерила кучу бумаг, энтузиазм куда-то мгновенно улетучился. Ну, раз я на это подписалась, то надо исследовать документацию. Почему-то у большинства людей сложилось такое мнение, что работы в Помпеях прекратились, но это не так. Археологи и сейчас умудряются находить что-то новое. Вместе с нами работают геологи и вулканологи, химики, физики, архитекторы, инженеры. Мы все равно докопаемся до истины и узнаем, что же произошло в той катастрофе.

Я села на стул и раскрыла первую папку. Это были "Письма" Плиния Младшего, который описывает извержение вулкана. В то врем, когда Везувий начал выбрасывать пемзу и пепел, его дядя, Плиний Старший, подходил на кораблях к Стабии. Так... Книга VI, письмо 16... "Ты просишь описать тебе гибель моего дяди; хочешь точнее передать о нем будущим поколениям. Благодарю; я знаю, что смерть его будет навеки прославлена, если ты расскажешь о ней людям. Он, правда, умер во время катастрофы, уничтожившей прекрасный край с городами и населением их, и это памятное событие сохранит навсегда и его имя; он сам создал много трудов, но твои бессмертные произведения очень продлят память о нем. Я считаю счастливыми людей, которым боги дали или свершить подвиги, достойные записи, или написать книги, достойные чтения; к самым же счастливым тех, кому даровано и то и другое. В числе их будет и мой дядя — благодаря своим книгам и твоим. Тем охотнее берусь я за твое поручение и даже прошу дать его мне". Строчки поплыли перед глазами. Я моргнула несколько раз, но сфокусировать взгляд не смогла. Руки и ноги онемели, я стала заваливаться набок. Сознание отключилось еще до того, как я упала на пол.

Я открыла глаза. Окружающая меня действительность как-то резко изменилась. Я оказалась в римском доме навскидку 62 года н.э. Скорее всего это была инсула, а не домус, хотя на первый взгляд определить сложно, нужно выйти. Главное отличие инсулы от домуса — это разница в количестве проживающих семей. Если инсула — это многоквартирное здание, в котором проживало несколько несвязанных между собой родов, то домус — это поместье одной семьи. Скорее всего, я была в инсуле, судя по убранству помещения. За окном шумели повозки, цокали копыта лошадей, громко разговаривали люди. Я встала с кровати и выглянула из комнатки. На улице шумели люди. Недалеко от меня разговаривали, изредка посмеиваясь, двое мужчин с бородами и в тогах. По дороге цокала копытами лошадь, таща за собой повозку и поднимая тучи пыли. Рядом со стенами, на краю дороги, сидели нищие в оборванных одеяниях и просили подаяния у случайных прохожих. По улице шли мужчины, женщины, бегали дети — жизнь бурлила вовсю.

Я медленно сползла по стеночке на пол. Куда я попала? Это напоминает Помпеи до извержения вулкана. Но как? Надеюсь, это просто сон.. Яркий, красочный, натуральный сон. Подул легкий ветерок, и с улицы потянуло запахами оливкового и лавандового масла, свежих фруктов и не очень приятный запах лошадей. Да какой это сон, я даже запахи чувствую?! Я ущипнула себя за руку, но картинка перед глазами не сменилась. Надо успокоиться и понять, куда я попала. Если моя теория верна, то...

Я выбежала на улицу, едва не столкнувшись в проходе с каким-то мужчиной в тоге. Мужчина недовольно фыркнул и оттолкнул меня в сторону. Я чуть не упала, но устояла на ногах и побежала дальше. Отбежав недалеко от дома, я развернулась и окинула его взглядом. Это была усадьба Юлии Феликс во II районе.

Это был один из крупнейших и наиболее интересных жилищ в Помпеях. Недавние (недавние дл моего времени, для этого они будущие) археологические раскопки позволили установить, что при его строительстве были соединены в одну две соседние инсулы, а разделявшая их прежде улица исчезла, став частью усадьбы. Значит, я попала в время после землетрясения 63 г. н. э. Позади построек раскинулся обширный, хорошо ухоженный сад. Если это та усадьба, то у входа N 6 — монументальных ворот с полуколоннами должна — быть надпись следующего содержания, цитирую на память: "В усадьбе Юлии Феликс, сдаются в наем: элегантные термы для респектабельной публики, лавки с жильем наверху и апартаменты на верхнем этаже. С 1 августа будущего года по 1 августа года шестого, сроком на пять лет. По прошествии пяти лет срок аренды истекает".

Я кинулась искать тот вход. И нашла. Та надпись красовалась именно на той колонне, где ее нашли сотни лет спустя... Нет, надо удостовериться в том, что это точно та усадьба. Двери N 10, на наших картах, по центру проулка с западной стороны были главным входом в жилье домовладельца, которое подверглось реконструкции в 62 г. н. э. Оно состояло из атрия с комплювием, таблинума — оба помещения находились на одной оси с главным входом — и сада. Стены здесь все еще почти сплошь покрыты фресками, только центральные панели были отделены от стен и сняты.

Перистиль дома ограничивался с запада портиком с мраморными колоннами, а с востока и юга — беседками-перголами. Эврип в центре был, вероятно, связан с культом Исиды.

К перистилю можно было попасть как из жилых помещений, так и с Виа делль' Аббонданца ("улица Изобилия") через вход N 3. В западной части перистиля находился великолепный большой портик с коринфскими мраморными колоннами квадратного сечения, в задней стене которого был вход в замечательный летний триклиний. Внутри триклиния был оборудован выложенный орнаментом каскадный фонтан. Стены его украшали фрески с изображением сцен из египетской жизни, а потолок покрывали осколки камня, что создавало иллюзию свода пещеры. По центру перистиля располагался еиприв (бассейн прямоугольной формы, обрамленный апсидами, нишами и небольшими мостиками). Сад здесь был разбит с религиозными целями, связанными с поклонением Исиде, поскольку на южной стороне находилось небольшое святилище этой богини.

В комплекс банных помещений можно было попасть через вход N 6, где имелась лестница, выходившая прямо на Виа делль'Аббонданца. За этим входом располагалось небольшое помещение с портиками по всем четырем сторонам с сиденьями для посетителей. Далее следовала обычная для терм анфилада. Снаружи находился бассейн для купания летом.

Позади терм находился трактир, в который Виа делль'Аббонданца вел вход N 7. Он был разделен на секции, в каждой из которых был круглый стол и каменные сиденья. К нему примыкал термолий, еда и напитки из которого продавались прямо на улицу. В обширный сад усадьбы вел также отдельный вход, находившийся рядом с Амфитеатром. И вообще все постройки, составлявшие усадьбу, были связаны между собой, чтобы посетители могли войти в них с различных направлений.

Все было точь-в-точь, как описано в доступных нам текстах... Я и правда в Помпеях... Но кто я теперь? Ни имени, ни фамилии, ни статуса я своего не знаю. Я побежала вдоль улицы. Не успела я добежать до конца инсулы, как меня схватил за плечи какой-то мужик.

— Улисс, я нашел ее, — хриплым басом крикнул мужик. В ответ на его реплику откуда-то из глубины улицы донесся возглас "Стража!". Я дернулась было в сторону, но человек еще сильнее сжал мои плечи. Так, гляди, и сломать что-нибудь недолго. Я замерла. К нам подбежали несколько мальчишек от шести лет и старше.

— Не тронь Сару! Отпусти Сару! — кричали они, закидывая мужика мелкими камушками.

Тот мужественно терпел безобразие. Но через пару минут все-таки не выдержал и ослабил хватку. Я выскользнула из рук и бросилась наутек. Мальчишки тут же кинулись врассыпную, мужику не удалось никого поймать. Я быстро бежала по Виа делль'Аббонданца. Если верить нашим картам, то сделав крюк, я смогу вернуться обратно к усадьбе Юлии Феликс.

Три раза свернув я оббежала инсулу вокруг усадьбы и вернулась к 10 входу. Мужика тут уже не было и стражи тоже. Я остановилась у ворот, стараясь отдышаться. Мимо меня пронеслась повозка, извозчик хлестнул плетью по моей спине.

— Уйди с дороги, грязная оборванка!

Я отпрыгнула в сторону, подвывая от обиды и жгучей боли. Да, не все в Помпеях такие дружелюбные, как мне казалось в 20 веке. Я поймала на себе сочувствующие взгляды попрошаек и пробегающего мимо мальчонки. Ничего, еще и не такое переживали. Я улыбнулась им, и, гордо распрямив спину, зашагала обратно в усадьбу.

— Сара, ты где пропала? Знаешь же, что тебе нельзя появляться на улице! — откуда-то сбоку рассерженно прошипел голос. Меня с силой потянули влево, протащив по коридору, и втолкнули в какую-то каморку. Я вздрогнула, когда человек дотронулся до раны. Моим визави оказался парень, как две капли воды похожий на Алекса, только одет он был в тогу и деревянные сандалии. Сейчас он рассерженно смотрел на меня, наверное, желая прожечь дырку взглядом. Я смотрела на него, не мигая. В конце концов, он, не выдержав моего взгляда, вышел из каморки. Если бы здесь была дверь — он бы ею хлопнул. Я устало опустилась на каменную кровать, покрытую тонкой льняной простыней, и повела лопатками. След от кнута болезненно отозвался на мое движение, но боль постепенно начала отступать.

За дверью послышались шаги, затем в комнату вошел тот парень с какой-то женщиной. Она была уже в возрасте, навскидку лет шестьдесят, в рваном заляпанном фартуке, и серой тунике. Посмотрев на меня она ахнула, достала какую-то простыню и двинулась ко мне. Парень качнул головой и вышел из комнаты. Я испуганными глазами смотрела на женщину. Она подошла ко мне, сняла с вяло сопротивляющейся меня платье, опрыскала рану спиртом, обмотала меня этой тряпкой, свернув ее в несколько слоев на спине и вышла из комнаты. Спину нещадно щипало, поэтому я предпочла лежать без движения и мрачно смотреть в потолок. За дверью снова послышались голоса. Разговаривали тот парень и женщина, которая меня перевязывала.

— Благодарю, госпожа Деа. А она скоро поправится? — тихо спросил тот парень.

— Скоро, Алойс, она молодая, заживет быстро, — ответила хриплым, севшим голосом женщина и ее шаги стали удаляться. Парень еще потоптался около моей двери, но, поразмыслив, тоже ушел. Вот и хорошо, есть время подумать над ситуацией. Так, я сейчас где-то в 62-63 году нашей эры, в Помпеях. Меня зовут Сара (хорошо, хоть имя не изменилось, возраст тоже, похоже не сильно поменялся) и я знакома с каким-то Алойсом и персоналом этой инсулы. Но меня здесь, судя по обращению, не ценят. Надо с этим что-то делать...

Я села на кровати, свесив ноги. Спина уже не болела, но было очень и очень обидно. Я встала и пошла к выходу. Но тут раздались быстрые, частые шаги и меня затолкнули обратно в комнату.

— Нет, ты точно сошла с ума! Что на тебя сегодня нашло, Сара? — возмущенно спросил Алойс.

— Ааа... Ну... — неопределенно промямлила я.

Парень только всплеснул руками.

— Как ты не понимаешь, без фамилии, мы здесь практически на правах рабов! Ты к тому же еще и женщина, — парень стал медленно наступать на меня. Я попятилась назад, — ты обязана меня слушать!

— Да кто ты такой, чтобы мне указывать? — я упрямо вскинула голову, посмотрев парню в глаза.

— Я твой единственный оставшийся в живых родственник! И ты обязана меня слушаться! Еще раз выйдешь на улицу — запру здесь для твоего же блага! — Алойс с каждым словом повышал голос, — Как ты не можешь понять простую, казалось бы вещь: высунешься — станешь наложницей какого-нибудь мимо проезжающего феодала! Здесь мы без роду и племени и я тебе ничем не смогу помочь! Хочешь провести остаток своей жизни взаперти или скоропостижно ее закончить, как рабыня?!

Я испуганно прижалась к стенке, отступать дальше было уже некуда. Алойс навис надо мной зло сверкая взглядом. Но в моих глазах плескался только страх и ничего больше. Парень еще несколько секунд смотрел на меня, рыкнул, резко развернулся и снова вышел из комнаты. Я опустилась на пол, медленно приходя в себя. Ну и в историю я загремела. Если это сон, то я хочу проснуться. Но специально сделать это не получается. Ну и ладно, попробуем приспособиться к условиям нынешнего быта....

Глава 3

В комнату вошла Деа с двумя глиняными мисками в руках и кувшином. Я вздохнула и подняла на нее взгляд.

— Алойс опять на тебя кричал, как я погляжу, — она сокрушенно покачала головой, — ты не сердись на него, просто пойми. Он и так все потерял во время того землетрясения, одна ты у него осталась. Ему противна мысль, что и тебя могут забрать. Пойми и прости в очередной раз. И на вот лучше, поешь.

С этими словами она поставила передо мной миски и кувшин. В кувшине было немного молока, а в мисках — несколько яиц и хлеб. Желудок взвыл так, как будто я уже неделю ничего не ела, не знаю, как это отразится на состоянии организма, но голодать тоже не вариант. Я благодарно кивнула и принялась за перекус. Деа мягко улыбалась, смотря на меня.

— А как вы оправились после того происшествия? — спросила я, допивая молоко из кувшина.

— Ведь уже десять лет прошло с того. Успели отстроиться, — улыбнувшись, сказала Деа, — чем-то рассердили люди богов. Пошлют боги на нас еще большее наказание, вот увидим. Куда страшнее, чем прежнее, вот увидим...

Деа погрустнела, покачала головой и посмотрела в пол. Как же вы правы, добрая тетушка. Скоро случится то, что страшнее землетрясения. Нет, мне нельзя вмешиваться в ход истории. Если прошло уже десять лет, а землетрясение было в 63, значит, сейчас 73 год. Извержение Везувия случится в 79 году, осталось около шести лет... Но я не смогу его предотвратить... Если я тут останусь вплоть до 79 года, то я в любом случае должна постараться сделать так, чтобы Деа и Алойс выехали из города до того, как его пеплом засыплет. Надо как-то оставить себе напоминание на будущее. Если вернусь обратно в двадцатый век. Интересно, если я нацарапаю на этом кувшине что-то сейчас, то узнаю об этом, когда его найдут потом? Стоит попробовать. Из острых предметов у меня была только заколка в волосах. Я осторожно, пока женщина не видела моих действий, нацарапала острием заколки на дне кувшина "Алойс, Деа, 73 год".

— Спасибо, Деа, — я отставила кувшин и глиняные плошки в сторону, стараясь не смотреть женщине в глаза, — если наказание и постигнет людей, то случится это еще нескоро, я надеюсь.

Деа забрала посуду и вышла из комнаты, не сказав ни слова. Сразу же за ней в мою каморку вихрем влетел парень, лет двадцати. Темные, черные волосы человека контрастировали со светлой кожей. Глаза, казалось, были каре-зелеными, нос горбинкой и черные дуги бровей придавали ему суровости. Одет он был в серую тогу и такие же, как у Алойса сандалии. Парень схватил меня за плечи и начал методично трясти. Еще один родственник?

— Сколько раз Алойс говорил тебе не выходить на улицы? — он был очень сердит. Я только молчала, упрямо смотря в одну точку. Воспитательный процесс начался с нуля.

— Подожди, Тео, я сейчас сама ее убью, и мучаться не будет, — в комнату вошла девушка, чуть младше Тео. Темные прямые волосы спускались ниже лопаток, контрастируя с белой туникой, карие глаза горели возмущением. Мягкие, плавные черты лица никак не напоминали те статуэтки, которые мы находили в 20 веке. Кожа ее была чуть загорелой, но все же светлой. Кажется, она гречанка по происхождению. Девушка стояла, уперев руки в боки и сердито сверлила меня взглядом. Как все меня тут любят... То есть ту девушку, которая должна быть вместо меня.

— Успокойся, Софи, Алойс уже прочитал ей очередную лекцию. Она все осознала, — быстро свернул нарастающий скандал Тео и снова посмотрел мне в глаза. Я кивнула, и Тео отпустил меня, подойдя к Софи. Девушка улыбнулась и положила ладонь парню на плечо. Тео обнял ее за талию. Так, я явно не в курсе информации на тему "Их взаимоотношения". Надо будет спросить. В комнату снова влетел Алойс, нарушив всю идиллию.

— Тео, а... — парень замолчал, квадратными глазами смотря на парочку. Похоже, он тоже не в курсе того, что тут происходит.

— Познакомься, Алойс, это моя жена, Софи, — улыбнулся Тео. Алойс подошел к парню и хлопнул того по плечу, прикрыв глаза.

— Соболезную, — тихо вякнула из угла я.

Все трое застрелили меня взглядами.

— Ну вот, к нам вернулась наша Сара, — с улыбкой сказала Софи.

Я поднялась с пола и подошла к ним.

— Когда вы успели пожениться? — спросил Алойс.

— Да вот, буквально на днях, когда вы с Сарой выбирались из очередной переделки, — ответила Софи и счастливо заулыбалась.

— А нас на свадьбу не пригласили, — Алойс сделал вид, что страшно обиделся.

— А вы были немного заняты, — парировала Софи.

— А...

— Так, стоп! — прекратил перепалку Тео, — все, воспитательные работы проведены, мы пойдем.

Что было интересно — Тео при разговоре всегда смотрел в глаза собеседнику.

— До скорой встречи, счастья вам, — отозвалась я.

— До скорой встречи, — улыбнулся Алойс.

Софи и Тео вышли из моей каморки.

— Алойс, а мне что, все время придется сидеть здесь? — тихо спросила я. Такая перспектива меня совсем не радовала.

— Нет, ты можешь свободно ходить по инсуле, но дальше ни ногой, — строго сказал Алойс.

— Ладно, — кивнула я. Я вышла с парнем из каморки. Он провел меня через вход для слуг в кухню. Там меня уже ждала Деа.

— Я с ней договорился, тетушка, она будет вам помогать, — с улыбкой посмотрел на меня Алойс и сжал мои пальцы. Это когда он со мной договориться успел?

— Да, я вам помогу по мере своих сил и возможностей, — я постаралась высвободить пальцы из железной хватки.

— Пойдем со мной, — Деа взяла меня за руку, пальцы тут же отпустили. Я, сбиваясь с шага, поплелась за тетушкой. Алойс победоносно улыбнулся и вышел из кухни. Я отомстю, и мстя моя страшна! Но это потом, а сейчас поможем на кухне, раз обещала.

— Сегодня к нам приезжают важные гости, они проведут весь день в триклинии, поэтому стоит поторопиться с приготовлением ужина для важных особ, — быстро сказала тетушка.

— Да, да, только скажите, что нужно делать, — я еле успевала за женщиной.

— Раз Алойс привел тебя сюда, чтобы ты не сбежала, то ты не сбежишь, — улыбнулась Деа, проигнорировав мой вопрос.

— Но я хотела всего лишь обследовать дом, — заметила я, — на улицу я не пойду.

— Ну пока ты все равно будешь здесь, на кухне, — кивнула Деа, — до вечера, да.

Деа кинула мне замасленную тряпку, сказав, что это "фартук". Я критически осмотрела фартук, но, поймав взгляд Деа, повязала полотно на пояс, чтобы не запачкать одежду. Тетушка кивнула и передала меня на практику к молодой девочке-кухарке. Через полчаса выяснилось, что все я делаю неправильно и вообще "иди мыть фрукты, а я сама справлюсь. Тетушка Деа, заберите ее отсюда!". Я ушла обиженная. Но к вечеру уже работала вместе с этой девочкой, ибо Деа меня научила премудростям работы на римской кухне. Когда гостям подали ужин, все, кто участвовал в приготовлении, с нетерпением ждали вердикта. Гостям понравилось, все рады.

Я уже собиралась уходить, как к тетушке прибежал мальчик, и что-то быстро зашептал на ухо. Тетушка изменилась в лице и с тревогой посмотрела на меня. На сердце сразу стало неспокойно.

— Сара, пойдем в комнату, Алойс сегодня за тобой не придет, — Деа улыбнулась и взяла меня за руку.

— Почему? — я посмотрела на Деа расширившимися глазами.

— Софи тебе все объяснит, пойдем в комнату, — тетушка потянула меня за руку прочь из кухни.

Что же случилось? Почему он не придет? Деа как только привела меня в комнату сразу же ушла. В каморке меня уже ждала Софи.

— Где Алойс? — я подошла к Софи.

— Его ранили на арене. Прекрати панику! Тео ему поможет, — успокаивающе улыбнулась Софи. Сражаться с гладиаторами на арене было для некоторых помпенян единственным источником хоть какого-то заработка. Неужели у Алойса и Сары действительно все настолько плохо?

— Где он? — я внимательно смотрела на Софи.

— Он в соседнем доме Венеры, там живут лекари, брат с сестрой, — Софи опустила глаза в пол.

Я кинулась к выходу из каморки, но девушка преградила мне путь.

— Никуда ты не пойдешь! — это прозвучало как приказ.

— Пойду! — упрямо вскинула голову я, ища пути к выходу.

— Не пойдешь! Сейчас не пойдешь! — девушка не собиралась уходить.

— В моем времени медицина развита лучше! С моими знаниями толку больше будет! — я проскользнула в дверь, пока девушка стояла в ступоре.

— Со знаниями твоего времени? — спросил вкрадчивый голос откуда-то слева.

— Упс... Оговорилась, — я резко остановилась и развернулась к источнику звука. Передо мной, оперевшись на стенку и скрестив руки на груди, стоял парень, младше, чем Тео (на вид ему лет 17), с белыми волосами и синими глазами. Он внимательно смотрел на меня, мягко улыбаясь.

— Ну-ну, оговорилась она, — усмехнулся паренек, — с Алойсом все в порядке, через пару дней будет здоров. Давай лучше тебя осмотрю.

Я попятилась назад.

— Лучше это сделаю я, Неро, — из-за спины парня вышла девушка, как две капли воды на него похожая, но, в отличие от брата невысокая, — Софи, будьте добры, выйдите из комнаты. Мы тебе, Алоису и Тео потом все объясним.

Софи вышла из ступора, кивнула и покинула комнату вместе с успевшим войти туда Неро.

— Снимай тунику, — сказала девушка, убедившись, что шторка в комнату плотно задернута и за ней никого нет, — с Неро станется, — улыбнулась она, проследив мой взгляд. Я сняла тунику и сложила ее на кровати, как она просила. Девушка осторожно сняла с моей спины простыню и осмотрела рану.

— Деа, конечно, хорошо знает лечебное дело, но с такими успехами твоя рана бы загноилась, — девушка достала какую-то мазь и растерла ее по моей спине. Воск, входящий в ее состав приятно холодил кожу, а травы дезинфицировали. Недооценила я уровень развития медицины в Помпеях, — одевайся.

— А как вас зовут? — спросила я, натягивая тунику.

— Нокс. Мы с братом живем в соседнем доме Венеры, — отозвалась девушка.

— Ага, понятно... Значит, вы лекари... А вы хорошо знакомы с Тео и Софи? — я села на кровать.

— Да, хорошо, — Нокс села рядом со мной, — и довольно давно.

Нужно расспросить у них про занятия моих новых знакомых. А то прогорю на первом же вопросе.

— А чем Тео занимается?

— Тео торговец. Он познакомился с Алойсом сразу же, как приехал в город. Тот отказался платить пошлину на въезд, а Алойс настоял. Правда после той заварушки он потерял работу и некоторую долю авторитета, но обрел друга на всю, так сказать, оставшуюся жизнь, — усмехнулась Нокс, — не волнуйся, мы позаботимся об Алойсе, а тебе бы пора возвращаться в свое время. Чем дольше ты здесь находишься, тем меньше шансов на то, что ты вернешься обратно, — заметив мой удивленный взгляд, Нокс продолжила, — по твоему поведению очень заметно, что ты явно не отсюда как минимум. А у нас с Неро был очень хороший учитель и о путешествиях во времени мы наслышаны. К тому же ты сама и проговорилась, хорошо, что при нас, а то попала бы к страже. Вот травы, — Нокс положила хрустящий мешочек на мои колени, как будешь ложиться спать — выпей отвар из них — он поможет твоему сознанию вернуться. Но мы снова будем ждать тебя обратно.

— Спасибо, — я благодарно кивнула, — раз так, то я хочу унести с собой некоторую информацию. Расскажи мне хотя бы о вашем доме.

— Ну хорошо, к тому же мы знаем то место лучше, чем никто другой, — Нокс села поудобнее, — наш дом занимает почти всю часть своей инсулы, а назвали его так из-за фрески на южной стене сада. Атрий весь покрывают фрески, в центре атрия доминирует мраморный имплювий, в который с помощью комплувия собирается дождевая вода с крыши, которая течет в располагавшиеся ниже резервуары. С северной стороны от атрия находятся две наших с Неро спаленки, а справа от входа с западной стороны — обрамленный гипсовой лепниной дверной проем в помещение для слуг, но самих слуг у нас нет. В центре располагается триклиний с изысканными фресками. Южнее триклиния находится большая гостиная с черно-белыми мозаичными полами, куда ведет дверь в западной стене атрия, — "это та комната, где в 79 г. н. э. как раз начали замену декоративной отделки стен, но так и не доделали из-за извержения" -подумала я, — таблинум в нашем доме, в отличие от этого дома, где мы сейчас с тобой, не на одной оси с вестибулом, атрием и перистилем, а является пристройкой к восточной части перистиля. Художник, который расписывал стены, сделал их по мотивам мифов об Аполлоне. В центре северной стены изображены Аполлон и Дафна, а отдельные персонажи, заключенные в рамки, так или иначе связаны с этим божеством: один из них играет на кифаре, женщина держит веретено, а еще одна фигура оглядывается, чтобы посмотреть на Аполлона.

— Красиво, наверное, — перебила Нокс я, — вот бы там побывать...

— Побываешь, но в следующий раз, как придешь, — отозвалась девушка.

— Ага, — кивнула я, если приду, — рассказывай дальше.

-Итак... На чем я остановилась? А... Вспомнила...Перистиль нашего дома представляет собой трехсторонний портик с кирпичными колоннами композитного ордера. Западная стена целиком покрыта красивейшими фресками. Пожалуй, это самое интересное место в доме. Наш сад разделен на две цветочные клумбы, которые, плавно переходят в настенные росписи с южной стороны, где воображаемые существа бродят среди статуй (Марса, художник на пару с архитектором опять же постарались, после этого Неро отобрал у них книжку с мифами) и мраморных фонтанов. В центре росписи позади сада огромное окно (работа одного архитектора, он вошел в раж) словно открывает вид на море, по поверхности которого дельфины влекут розовую раковину с возлежащей Венерой (пирушку с Неро и последующий спор с художником "а слабо нарисовать, ик! богиню?" и помахиванием к него перед носом пресловутым томом мифов, никто не отменял). В восточной части перистиля фреска на внешней стене одной из комнат изображает сад с мраморными фонтанами, по краям которых сидят голубки (художнику оказалось "не слабо" и он слегка увлекся).

— Да все делалось с легкой руки Неро и художника, как я погляжу, — хихикнула я.

— Ну а то, — гордо сказала Нокс, — правда бочки с вином я потом спрятала.

— Ну и правильно, — улыбнулась я, — давай дальше.

— Давай дальше. Очень красивые комнаты моя и Неро. Моя комната отделана голубыми панелями с эдикулой в центре, создающей перспективу. Посередине эдикулы есть роспись, которую считают изображением сцены рождения Гермафродита (вино все-таки нашли, и к творчеству присоединился Тео). Комната Неро в западном конце северного коридора хранит изысканные фрески, запечатлевшие воображаемые здания, населенные крылатыми херувимами (а вино все не заканчивалось, да тут еще и Алойс приложил свою руку к творчеству).

— Весело же у вас тут было, — заметила я.

— Вино мне надо было прятать лучше, — улыбнулась Нокс, — ну что ж, я пойду. А ты возвращайся в свое время и верни нам сознание той Сары, которую мы знаем. Надеюсь, скоро увидимся.

— Да, до встречи, — кивнула я.

Нокс вышла из комнаты. Я еще немного посидела и сходила на кухню за водой. Приготовив отвар из трав, я выпила его и легла спать. Посмотрим, что будет завтра... Надеюсь, с ними все будет в порядке...

Глава 4.

— Мисс, очнитесь! Мисс! — кто-то сильно тряс меня за плечи. Судя по всему, я уже в 20 веке. Но голос, который меня звал, был похож на голос Тео. С трудом открыв глаза, я увидела лицо Тео, склонившегося надо мной. Только нос у него был другой и одет он был в черные джинсы, водолазку и белый лабораторный халат, весь в дырах. Я приподнялась на локтях, парень облегченно выдохнул и отошел в сторону.

— Вы очнулись, мисс. Я уж хотел было звать помощь, — он поправил воротник своего халата, — как Вы себя чувствуете?

— Приемлемо, благодарю, — встала с пола и потянулась. Руки и ноги совсем затекли.

— Меня зовут Анатолий, можете звать просто Тал. Адаптируем мое имя для Вашего языка. Я друг Алекса, тоже из России. Приехал сюда на работу в рамках проекта "The British School at Rome. Pompeii Project". Думаю, как и Вы. Ученый-химик.

— Да, добрый день. Я Сара, приятно познакомиться. А долго я была без сознания? -судя по тому, как болит все тело — долго.

— Ну, сейчас одиннадцать часов утра, — Тал посмотрел на часы.

— Значит, недолго, около двух часов, — пробормотала себе под нос я и уже громче продолжила, — а как вы меня нашли?

— Алекс попросил меня занести Вам результаты анализа некоторых черепков, которые были найдены у усадьбы Юлии Феликс... — сказал Тал.

— Где? — я удивленно встрепенулась.

— У усадьбы Юлии Феликс, — медленно повторил Тал, смотря мне в глаза.

— Тео...Тал, я должна на них взглянуть, — я подошла к ученому.

Тал протянул мне папку с бумагами. Я села на свой гамак и стала их перебирать. Анализы возраста ископаемых, качественный состав, все не то...

— А фотографии образцов у Вас есть? — я собрала документы, отложила папку в сторону.

— Да, есть, — Тал подал мне несколько фотографий. Я просмотрела, нужных фотографий. Либо тот кувшин не нашли, либо он разбился, либо это просто был очень реалистичный сон.

— А вы сфотографировали все образцы? — я отдала фотографии обратно Талу.

— Да, почти все, — парень убрал карточки в карман халата, — бумаги я оставлю у Вас.

— Хорошо, — я согласно кивнула, — а можно посмотреть, что вы еще нашли?

— Да, конечно, — кивнул ученый, — сейчас дождемся Алекса и пойдем.

— Пожалуй, мне нужно вам с Алексом кое-что рассказать до того, как мы отправимся, — задумчиво протянула я. Тал сел на стул, развернув его спинкой вперед. Несколько минут прошли в томительном молчании. Я обдумывала свой сон. Тал и Тео очень похожи внешне, так же, как и Алекс и Алойс. Даже имена похожи, даже жутко становится. Полог палатки зашуршал, я резко вскинула голову, а Тал повернул голову к выходу.

— Что я пропустил? — в палатку вошел улыбающийся Алекс, — о, и Тал уже здесь. Сара, он Вам рассказал о раскопках?

— Да, рассказал, — улыбнулась я, теперь я должна вам кое-что рассказать.

— Слушаем, — кивнули ученые.

Я рассказала им все, что помнила из сна. Пока я говорила, они внимательно слушали. Как только я закончила рассказ, в палатке повисла тишина.

— ...

— Тео?

— Алойс?

— Да, именно так вас и звали, — я растянулась на гамаке. Затекшие руки и ноги начали постепенно отходить, и их неприятно покалывало. Тал резко встал, достал из кармана телефон и начал что-то быстро говорить по-русски. Алекс внимательно его слушал. Тал закрыл телефон, и что-то быстро заговорил, обращаясь к Алексу. Тот периодически кивал, задумчиво хмыкая. Сказав что-то Талу, парень вышел из палатки. Я удивленно смотрела на химика.

— Извините, мисс, что перешли на родной язык, эмоции переполняли, — пожал плечами Тал.

— Да ничего страшного, — я встала с гамака и стала ходить по комнате, ноги уже перестали болеть, — а о чем вы говорили, если не секрет? И куда Алекс так быстро удалился?

— Мы с Вами сейчас идем обследовать дом Юлии Феликс. Может быть, найдем что-нибудь интересное для нас. Или же найдем подтверждение Вашего сна.

— Отлично! Идем, — я подхватила со стула фонарик и свою сумку, и мы с Талом вышли из палатки.

Через несколько часов мы вышли на Виа делль'Аббонданца. Дом Юлии Феликс уже был раскопан, что во много раз облегчило нашу задачу. Мы с Талом зачарованно смотрели на огромную виллу.

— Юлия Феликс — владелица самого большого, известного нам на данный момент, дома в Помпеях. Эта женщина была предприимчива и использовала свой дом как источник доходов. Хотя о самой Юлии Феликс известно немногое, пожалуй, лишь то, что она была наделена изящным вкусом (о чем свидетельствует обстановка ее дома) и деловой хваткой. Неважно, унаследовала Юлия виллу или купила ее сама, — она явно рассматривала ее как собственность, способную приносить прибыль, — к нам сзади неслышно подошел Алекс, — засмотрелись?

— Д-да, я... Я тут была... — мой голос дрожал, я шагнула внутрь помещения, — вот здесь меня отчитывал Алойс, а, а тут перевязывала Деа.

Я провела рукой по стене и медленно прошла внутрь каморки той Сары. Меня не прерывали.

— Вот здесь мы с Нокс разговаривали, перед тем, как я легла спать... — я провела рукой по каменной кровати, которая смотрелась дикой и неопрятной без той белой хлопковой простыни, — пройти через атриум — найдете кухню, на которой мы готовили ужин. Тал, Алойс, ваши группы не находили никаких черепков именно на кухне?

— Алойс?

— Прости, Алекс.

Ученые отрицательно покачали головами, я погрустнела. Может быть, если бы они увидели тот кувшин, если он сохранился после извержения вулкана, то они бы мне поверили. Я осторожно села на кровать и провела ладонью по камню. Тал и Алекс деловито обходили комнату по периметру. Алекса чем-то очень заинтересовала противоположная стена. Он достал из барсетки кисточку, и принялся расчищать участок камня, стараясь не повредить то, что на нем нацарапано. За порчу фресок, которым около двух тысяч лет его не похвалят, как минимум. Я заинтересованно покосилась на парня.

— Ха-ха, да тут вся стена исписана всем, чем только можно. Посмотрите сюда, — Алекс махнул нам рукой, убирая кисть.

Я спрыгнула с кровати и подошла к Алексу, рядом со мной встал Тал. Я прищурилась, стараясь разобрать каракули на стене. Все мы изучали латынь, поэтому разобрать надписи не составило труда.

— Все, кто только мог зайти сюда, оставляли свои автографы на стенах. Так, ювелир Кампан, гравер Приск, нас не интересуют, — продолжил Алекс, — но тут красуется надпись поинтереснее. Читай, Сара!

Он провел ладонью по стене, прямо под нужной нам строчкой. Я внимательно всматривалась в написанное.

— Сара! Сидеть в комнате здесь, никуда не выходить, Нокс присмотрит я проконтролирую! Алойс, — прочитала я, — и чуть ниже написано: "Сара, захочешь вернуться обратно — просто пожелай этого. Не знаю, как это работает, но работает. Пока все, идет сестра. До встречи, Неро".

Я счастливо рассмеялась. Надеюсь, я не изменила ход истории. Но они обо мне не забыли.

— Так, теперь мы знаем, что твоим словам можно верить, — улыбнулся Тал, достал из кармана кисточку и стряхнул пыль со стены в пластиковый пакет, — я к своим, мы проверим точный возраст этих надписей и подтвердим или опровергнем твою догадку о времени, в которое ты попадаешь во снах. До встречи!

Мы с Алексом проводили его взглядами.

— Да ты оказывается, во времени путешествуешь, разве что не наяву, — подмигнул мне Алекс, — будешь рассказывать каждый свой сон, так и знай.

Я недовольно поморщилась. Но тосковать уже не тянуло. У меня есть способ узнать, как все происходило в те роковые дни. Такой шанс выпадает один раз в жизни и надо им воспользоваться. Они обо мне не забыли, не забыли! Только быть бы еще абсолютно уверенной, что они выжили во время извержения, успели убежать и спастись. Или посильно им в этом помочь, как только попаду обратно. Судя по всему мои сны материальны.

— Пойдем обратно в палатку, я хочу досмотреть свой сон, — я улыбнулась и направилась к выходу. Алекс пожал плечами и пошел за мной.

— Я тебя провожу, вдруг ты по дороге пожелаешь уснуть, — хмыкнул мой напарник.

Как беду накликал. На меня навалилась такая тяжесть, прямо как в тот раз. Картинка перед глазами поплыла, я облокотилась на стену. Но это мало чем помогло, сознание отключалось, и я стала сползать на пол. Алекс подхватил меня перед тем, как я окончательно уснула.

Глава 5

— Сара, просыпайся, мы так хотели тебе кое-что показать, ты не поверишь, — радостно возвестил голос Нокс.

Я села на кровати, с трудом разлепив глаза. Солнце уже взошло довольно высоко, что значит, что мне надо меньше спать. Я сидела, чуть пошатываясь, и старательно пыталась понять, что происходит вокруг. Из общего гула голосов у меня получилось выделить голоса Нокс, Неро и Софи. Я посмотрела на дверной проем, из-за которого слышался их разговор. Картинка перед глазами отказывалась становиться более-менее четкой.

— Сара, идем же скорее, везде опоздаем, — в каморку зашла Нокс.

— А какой сейчас год? — ура, у меня получилось сфокусировать зрение на объекте. Объект смотрел на меня крайне удивленными глазами.

— О, та Сара вернулась к нам! — радостно оповестил всех Неро, -значит, ты все-таки нашла мои надписи в своем времени. Неужели ты живешь в этом доме?

— Нет, — качнула головой я.

— Твои знакомые живут? — удивленно спросил Неро.

— Нет.

— Что, совсем никто не живет? — Неро был явно озадачен.

— Да. Но красотой ваши дома славятся и в нашем времени, — улыбнулась я. Не могу же я им сказать, что после 79 года тут совсем никто жить не будет.

— Странно это... — протянул Неро.

— Сара, сейчас 76 год, — ответила на мой вопрос Нокс, — ты ведь это хотела узнать?

— Да, — кивнула я. Осталось всего три года... Почему я попала сюда с таким временным разрывом? В следующий раз я равновероятно могу оказаться здесь точно в день извержения Везувия. От чего это зависит?

Я осмотрела комнату. В прошлый раз тут были голые серые стены. А сейчас на сером камне красовались великолепные фрески. В углу стояли маленькие статуэтки богов: Фортуны и Аполлона. Они были выполнены из бронзы, совсем новенькие, еще блестящие. Фортуна Августа — божественная покровительница умершего императора Августа. Как написано в наших источниках — как богиню изобилия Фортуну особо чтили бедняки; ее жрецов подбирали среди низших сословий. Это был один из способов продвинуться по социальной лестнице. Аполлон — отец всех искусств и ремесел. Неужели Алойс заделался ремесленником? Интересно, интересно.

— Тут многое изменилось, со дня моего первого появления, — я обвела комнату взглядом.

— Да, вы теперь с Алойсом знатные люди, а ты завидная невеста, — хихикнула Нокс.

— Но живем мы по-прежнему в инсуле, — я становила взгляд на девушке.

— Ну да, Неро настоял. Иначе ты бы не смогла возвращаться сюда из будущего, — пожала плечами Нокс. Судя по тому, что я не слышала голоса Софи, она куда-то удалилась, — это место оберегают боги и позволяют тебе снова и снова сюда возвращаться.

— А кто расписывал стены, не подскажешь? — я покосилась на широко улыбающуюся Нокс.

— Да, тот же художник, что и наш дом расписывал, а что? — непонимающе покосился на нас Неро.

— Да, чувствуется его стиль. Нокс, ты вино опять не успела спрятать? — тихо хихикала я.

Нокс обессилено покачала головой и звонко рассмеялась. Я подхватила ее смех. Неро на нас смотрел, как на умалишенных, потом махнул рукой и вышел из комнаты.

— Алойс в порядке? — обеспокоено спросила я, прекратив смеяться.

— Да, в полном, не волнуйся. Мы тогда ему помогли, как тебе и обещали. Пойдем, а то в театр опоздаем, — улыбнулась Нокс и протянула мне руку.

— А мы в театр идем? — удивленно спросила я.

— Ну раз ты здесь, посмотришь, как мы развлекаемся, может быть тебе это в будущем пригодится, — Нокс потянула меня за руку прочь из комнаты.

Мы вышли на Виа делль'Аббонданца. Город кипел жизнью. Шумели голоса сотен человек, стучали колесами повозки, ржали лошади. У входа в виллу Юлии Феликс нас уже ждали остальные ребята. Наши туники и тоги были такими же белыми, но края окаймляли золотые и серебряные нити. Пояса, которыми они были подвязаны, тоже были или позолочены или посеребрены. Золотые сережки в ушах Софи сверкали на солнце, ровно как и серебряные браслеты близнецов.

Мы двинулись по улице. Чтобы дойти до Большого театра, а как раз там ставили театральные постановки, нужно было сначала найти дом Менандра. И потом уже оттуда смотреть куда идти. Ширина Виа делль'Аббонданца достигала около 26 футов. Вдоль улицы, по обе стороны тянулась вереница торговых лавок. В одной из них Тео и Алойс купили нам с Софи тонкие браслеты, которыми мы любовались всю дорогу. Две виноградные лозы из позолоченной и посеребренной бронзы оплетали наши запястья. Даже маленькие листики этих браслетов были точно проработаны. Мастерству ювелиров можно только позавидовать.

Дороги в Помпеях были довольно необычными. Точнее, не столько необычными, сколько непривычными нашему глазу. Из-за количества проехавших по улице повозок, по ее краям появился так называемый тротуар, где свободно могли ходить люди. Грубые, обтесанные колесами булыжники проезжей части перемежаются с высокими, в уровень тротуара, камнями. Их кладут здесь для того, чтобы пешеходы, пересекая улицу, не испачкали ноги в естественных отходах копытного транспорта. Вот и сейчас мы активно прыгали по этим камушкам, чтобы перейти на другую сторону улицы.

На той стороне улицы был термполий, лавочка, где можно было перекусить что-нибудь горячего. В этой лавочке находились глиняные столы с отверстиями, в которые ставились кувшины с теплой едой или питьем. Перекусив, мы снова бодро зашагали по улице. Солнышко светило, дул легкий, прохладный и обволакивающий ветерок. Но Неро вел нас как-то слишком уверенно, что я не удивилась, когда услышала...

— Ааа! Мы заблудились! — обреченно простонал Неро после очередного поворота.

Даже я перестала ориентироваться в пространстве. Карты, которые я заучивала наизусть тоже не помогали. К тому же меня терзают смутные сомненья, что ученые что-то упустили, когда их составляли.

— Кажется, до театра мы сегодня так и не дойдем, — философски глядя в небо, протянула Софи.

-Угу, — буркнула общественность, мрачно косясь на Неро.

Мы проплутали по улицам еще полдня, окончательно заблудившись. Народ разошелся по домам, поэтому узнать, где мы находимся, мы не могли.

— Стража, сюда, я их нашел! — прокричал какой-то мужик.

Я, замерев, нервно покосилась на Алойса.

— Да, забыл напомнить. Со стражей у нас все еще натянутые отношения, — как ни в чем не бывало, сказал родственничек.

На улицу из-за поворота выбежала толпа мужиков с мечами и щитами.

— Бежим? — робко предложила Нокс.

И мы побежали. Куда бежали, никто не знал, главной задачей было — умотать подальше от стражи. Женская половина коллектива то и дело отставала, но парни нас подгоняли.

Стало темнеть. Вот это физическая подготовка у стражников, не то, что в наше время! Они уже около двух часов нас гоняют с тяжеленными железками наперевес. Хотя, моя физическая подготовка тоже желала быть лучше. Поэтому я скоро начала выдыхаться.

— Я понял где мы! — победно возвестил пробегающий мимо Неро.

— Да ну? Ну и где же? — мрачно спросила Софи, которую Тео волок на буксире.

— Мы у храма Аполлона! — радостно.

Я силилась вспомнить карту. И вспомнила.

— Каким ветром нас сюда занесло?! — я, с паникой в голосе, — это же так далеко от виллы Юлии Феликс!

— А ты откуда знаешь? — удивленно, почти не сбив дыхание, спросил Тео, — я думал, ты совсем не ориентируешься в Помпеях.

Я пропустила несколько вдохов. Если собью дыхание, то потом далеко не убегу.

— Неважно! — крикнула я, — побежали быстрей!

Мы ускорились. У меня начал заканчиваться воздух, и во рту появился металлический привкус крови. Вдох-выдох, вдох-выдох...

— Направо! — крикнул Неро!

Мы послушно повернули за Неро. Раз завел нас сюда — пусть сам и выводит.

— Надо петлять, а то они не отстанут! — Алойс упрямо тянул меня за руку вперед, — И желательно побыстрее, Неро!

Я обернулась назад и увидела стражу, которая нас догоняла.

— Направо! — скомандовал Неро, и мы все повернули за ним, — Потом при первом же повороте налево!

Мы свернули налево.

— Теперь снова направо!

— Есть, командир! — это я крайне мрачно. Воздух заканчивался, поэтому дышала через раз и окончательно запыхалась, бежала, вцепившись мертвой хваткой в руку Алойса. Быстрей, быстрей, быстрей, быстрей!

— Прошу внимания. Посмотрите налево, вы пробегаете мимо известных бань, — голосом диктора возвестила Софи.

Мы все на нее строго посмотрели, и она замолчала.

— Налево! — крикнул Неро. Мы свернули на улицу, которую я начала узнавать.

— Ура, мы на Виа делль'Аббонданца! — победно возвестила я.

— Где?! — народ, слаженно.

— Потом расскажу, не сбивайте дыхание, — из последних сил крикнула я.

— Правильно, теперь до конца улицы! — крикнул Неро.

— Стража! — прямо перед нами из-за угла выбежали стражи.

Мы бросились в разные стороны. Алойс, Тал и Софи направо, я, Неро и Нокс — налево.

— А они доберутся? — обеспокоено спросила я.

— Беги, не отставай! Мы все этот район знаем, как свои пять пальцев, — близнецы схватили меня за руки и потянули вперед. Какую скорость ребята развили, еще и меня волокли. Я им поражаюсь. Пока мы бежали, стражники от нас отстали. Похоже, им все-таки надоела эта безумная погоня. Завидев сады Юлии Феликс, близнецы свернули налево, снова выбежав на Виа делль'Аббонданца.

— Все, стоп! — мы затормозили. С левой от нас стороны к усадьбе подбежала вторая группа. Мы зашли в мою комнату и рухнули там, где стояли.

— Весело в театр сходили, — тяжело дыша, буркнул Неро.

Все очень мрачно на него посмотрели.

— Тео, в следующий раз ведешь ты, — Алойс, смерив тяжелым взглядом Неро.

— В следующий раз это завтра, — уверенно сказал Тео, — должны же мы Саре показать наши театры.

Все кивнули, соглашаясь. В комнату вошла Деа.

— Хорошо вы бежали, я еще из сада видела, — одобрительно кивнула она нам с близнецами, — в следующий раз постарайтесь не искать неприятности, — а сейчас прошу к столу.

Мы пробрались на кухню, где тетушка нас всех накормила ужином.

— Сара, а почему ты так назвала одну из главных улиц? — спросил Алойс.

— А так эта улица называется на наших картах. Документы вашего времени не сохранились, поэтому наши ученые называли дома и улицы по особо значимым предметам.

— А почему не сохранились? — удивленно спросил Неро.

— Время стерло все упоминания о Помпеях, — немного помедлив, ответила я. Угу, время и еще некоторые незначительные факторы, такие, как опасный вулкан прямо за городом.

— Жаль, что о нас останется так мало воспоминаний, — расстроено протянула Софи.

— Нет, некоторые из них я унесу с собой, — улыбнулась я, подбадривая скорее себя, чем их.

— Вот и хорошо, а сейчас спать, — сказал Алойс. Вся честная компания разошлась по домам, мы с Алойсом помогли убраться на кухне, а потом пошли обратно в комнату. Он отвел меня в мою каморку.

— С нашим городом что-то случится? — неожиданно для меня спросил он.

— С чего ты взял? — я удивленно на него посмотрела, немного сощурив глаза.

— Ты сказала, что от нас не осталось даже упоминаний. Если бы люди выжили, то они передавали бы истории и мифы из поколения в поколение. Но раз ты не упомянула про это, значит, этого не случилось. То есть людей не осталось, практически никого, — пожал плечами Алойс.

— Я не могу рассказать тебе, что произошло, — севшим голосом сказала я, — но относительно вас постараюсь кое-что изменить.

— Доброй ночи, — сказал Алойс, выйдя из комнаты.

— Доброй ночи, — отозвалась я. Вскоре я забылась беспокойным сном во сне.

Глава 6

Я проснулась рано утром, когда вся инсула еще спала. Мне вспомнился вчерашний разговор с Алойсом. Как я смогу им помочь, когда вулкан начнет извергаться? Успеют ли они убежать, и будет ли вообще на это время? В любом случае сейчас я им ничего рассказать не могу, нельзя этого делать, как бы мне не хотелось. Осталось всего три года, как обидно. И у меня всего одна попытка. Надо не упустить шанс. А лучше всего им уехать сейчас. Все равно куда, просто подальше от вулкана.

— Сара, вставай, театр мы тебе все равно покажем, — крикнула Нокс.

— Сара, вставай скорее. Няня, с которой Тео и Софи ребенка оставили долго ждать не будет, — громко сказал Алойс.

Ух-ты, да у Тео и Софи уже ребенок есть! А я и не знала, какая досада.. Ну что ж, теперь знаю.

— Сейчас иду! — крикнула я, спрыгивая с кровати и выбегая на улицу.

— Свершилось! — крикнул Неро, подняв руки к небу.

Я только хмыкнула.

— Идем, — сказал Тео, — а то и на этот раз опоздаем.

Все заулыбались и двинулись за обогнавшим нас Тео. Я смотрела на них, смотрела на остальных поменян и на могла насмотреться. Всех я однозначно спасти не сумею, а вот конкретно этих шестерых человек... Вполне возможно. Надо будет им вечером сказать, чтобы они из города уезжали как можно скорее. Хотя оставить все нажитое непосильным трудом имущество будет нелегко. Тео торговец, Алойс ремесленник, лекари Неро и Нокс. Смогут ли они от всего этого отказаться, если я не объясню причины, по которой они должны отсюда уехать?

— Тетя, тетя, дайте денежку, — в мои раздумья ворвался тоненький голосок маленькой девочки. Черные растрепанные волосы, разве что платьице целое и личико не в саже. Это же та девчушка, которая мне снилась!

— Сара, с тобой все в порядке? — обеспокоено посмотрел на меня Неро, — у тебя лицо побелело.

Я помотала головой и опустилась перед девчушкой на колени. Большие карие глаза стали крайне удивленными.

— Тебя как зовут, малышка? — ласково спросила я.

— Нереида, — звонким голоском заявил ребенок, — тетя, дайте денежку.

— А где твои папа и мамой? — надо узнать есть ли к нее еще родственники.

— Нет их, — голос девочки погрустнел, а я прямо чувствовала на себе взгляды ребят.

— Совсем одна живешь? — я добавила в голос удивление и недоверие.

— Одна, — сказала девчушка.

— Подожди здесь, — я поднялась с колен и подошла к Алойсу.

— Алойс, мы ее содержать сможем? — я посмотрела ему в глаза.

— Что? Что за сумасшедшие идеи? Сара, ты в своем уме? — он посмотрел на меня как на умалишенную.

— Нет, я не сошла с ума, — ровным голосом, не меняя тона, ответила я, — просто мне нужно, чтобы и она спаслась...

— От чего спаслась? — насторожено спросил Тео.

Я ругала себя за неосмотрительность. Как я могла так проговориться?

— Вечером расскажу, — криво улыбнулась я, — ну так что, Алойс?

— Ладно, — кивнул парень, — но с учетом того, что ты все нам объяснишь.

— Договорились. Когда заканчивается представление в театре?

— После полудня, — ответил за Алойса Тео, — держи монету.

Я благодарно ему кивнула и подошла к девочке.

— Держи, одну золотую монету, — я вложила в руку девочки деньги, она настороженно на меня смотрела, словно боясь, что отберу обратно, — но с одним условием. Сегодня после полудня ты придешь к усадьбе Юлии Феликс, мы тебя будем ждать там. Только без обмана, договорились?

Девчушка тряхнула гривой черных волос и убежала в неизвестном направлении.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — тихо сказал мне Тео и повел нас к театру.

Через несколько часов мы подошли к Большому театру. В нем сидячих мест было около пяти тысяч, что было равно почти четверти всего населения Помпей. Театр представлял собой половину овального стадиона. В центре располагалась небольшая сцена, которую дугами огибали ряды мест для зрителей. Образцом для него послужила планировка греческих театров с их симметричным подковообразным расположением каменных скамей. Просторные подмостки с тыльной стороны сцены позволяли устраивать пышные декорации. Предметом гордости театра был и огромный навес, натягивающийся на шесты и защищающий зрителей от палящего летнего солнца, — не говоря уж о приспособлении, которое окропляло людей водой во время антрактов. В театре ставились драматические постановки, но помимо них там разыгрывались и торжественные церемонии, посвященные разным религиозным праздникам.

— Ну вот мы и пришли, — довольно сказал Тео, осматривая величественную постройку.

— Сегодня опять ставят пантомимы. И там будет Парис, — восхищенно в один голос протянули Нокс и Софи, Тео ревниво на нее покосился, а Алойс с Неро тактично старались не хихикать, ловя на себе суровые взгляды Тео.

— А кто такой Парис? — непонимающе посмотрела на девушек я.

— Все узнаешь, — Тео подтолкнул меня к входу в театр.

Народу набралось очень много. Мы с ребятами заняли места в центре театра. Слишком близко нам статус не позволял, а слишком далеко я ничего не могла разглядеть. Поэтому общим голосованием мы разместились тут. Вскоре народ перестал подтягиваться, сцену затянули огромным тентом, вывесили декорации, и постановка началась.

На сцену вышла, танцуя, тоненькая девушка с черными волосами и голубыми глазами. Она протанцевала до центра сцены и остановилась. Следом за девушкой на сцену выплыл светловолосый юноша с вьющимися волосами и такими же голубыми глазами. Со стороны женской половины зрителей послышались восхищенные ахи и вздохи "Ах, Парис!". Выражения лиц мужчин стали флегматично-суровыми. Женщины смотрели на сцену с восхищением. Не понимаю, чем им нравится этот парень? Парень, как парень... Алойс и Тео с Неро в тысячу раз лучше.

Я еще раз посмотрела на женщин и постаралась скопировать их выражение лица. На что Алойс озабоченно спросил, не плохо ли мне случаем, что меня так перекосило. Я покачала головой и скрестила руки на груди. Парочка на сцене увлеченно танцевала под плавную музыку на фоне деревьев. Публика восторгалась плавности их движений и грации. Через какое-то время я осознала, что попала на балет. Стало скучно и я начала рассматривать тент над головой. Но тут объявили перерыв. И прямо с потолка на зрителей полилась вода. Я с удовольствием подставила лицо прохладным струйкам, ибо под этим тентом становилось жарко, как в бане. Душ посреди балета оказался просто волшебным.

А потом танцы на сцене продолжились. Но я уже не смотрела, стало как-то скучно. Впрочем, как и мужчинам. Я поднялась с сидения и стала пробираться к выходу на поиски приключений. Алойс хотел поймать меня за руку, но после орошения публики, моя рука выскользнула из его руки и я, приложив некоторые усилия, смогла выбраться на улицу. Когда мне скучно, я иду искать приключения. Приключения, бойтесь!

Я обошла Большой театр, добравшись до храма Исиды. Египетский бог чудом оказался в римской стране. Сейчас там проходил обряд освещения воды жизни. Значит, сейчас было около двух часов пополудни. Я спряталась за колонной, решив проследить за обрядом. На верхние ступеньки лестницы храма вышел жрец с сосудом с водой. Это было атрибутом Исиды, символ плодородия и возрождения. Еще один жрец раздувал священный огонь на жертвеннике. Перед жертвенником расхаживали ибисы. Еще несколько жрецов трясли систры, и им вторил музыкант, который стоял неподалеку и играл на свирели. Я заслушалась музыкой и не заметила, как вышла из-за колонны. Не успели жрецы меня заметить, как меня с силой затащили обратно за колонну. А потом, перекинув через плечо, куда-то очень быстро понесли. Я, возмущенная таким обращением со своей персоной, стала стучать кулаками по спине похитителя. Но на меня нагло не обращали внимания.

Похититель повернул за угол за угол, и меня поставили на землю и прижали к стенке.

— Ты с ума сошла? — кажется, мне задают этот вопрос уже не первый раз за сегодня. Но на этот раз взывал к моему разуму совсем не знакомый мне голос. А, этот похититель оказался Парисом. Он подошел ко мне вплотную и взял за подбородок, заставив смотреть в глаза. Я не могла освободиться, благо руки были скручены за спиной и меня так качественно придавили к стене. Оставалось только дергаться, как в тисках.

— Ты с ума сошла срывать обряд жрецов? Да тебя потом из-под земли достанут, — прошипел похититель, — и убьют.

— А тебе то что? С чего это ты решил мне помочь? — сердито спросила я.

— А почему бы мне тебе не помочь, если ты заплатишь за это? — в тон мне ответил парень и подошел еще ближе, положив одну руку мне на ногу. Голубые глаза смотрели холодно и зло. Лицо исказила гримаса. Нашел легкую добычу.

Тут из-за поворота вырулили мрачные, аки тучи грозовые, Тео и Алойс. И увидели картину: их пропажу прижимает к стене и нагло лапает актер со сцены. Все, Парису не жить. Ребята пошли к нам, медленно доставая клинки из ножен.

— Отпусти ее, — Алойс, крайне мрачно. Мне правда страшно стало. Очень.

— Да пожалуйста, — Парис картинно поднял руки вверх и отошел в сторону. Я стала растирать запястья. В шею Париса тут же уперлось острие клинка Тео. Алойс подошел ко мне, взял за руку и отвел в сторону, ничего не говоря.

— Только вот ваша девочка нагло следила за обрядом освящения воды, — нахально заявил Парис, — считайте, я ее спас.

Алойс сверкнул в мою сторону взглядом.

— И тебе нужна была благодарность за спасение? — хмыкнул Тео.

— Если вам не хватает проблем со стражей, могу устроить, — не изменяя нахального тона, заявил актер, — и не нужна мне ваша девчонка.

— Пойдем, Тео, — сказал Алойс, — не наживай себе лишние проблемы.

Тео убрал кинжал в ножны и, резко развернувшись, направился за нами. Когда мы зашли за поворот, Алойс отпустил мою руку и прибавил шаг, обгоняя. Он так и не сказал ни слова.

— Сколько раз он просил тебя быть осторожнее? — Тео подошел ко мне. Я старалась не смотреть ему в глаза, мне было очень стыдно, — ты не та Сара, которая с детства живет в этом времени. И можешь вляпаться в куда большие неприятности...

Я посмотрела вслед Алойсу. Тот ушел уже довольно далеко, обогнав нас.

— Вообще-то он волновался за тебя... — начал Тео.

— А где остальные? — я хотела перевести разговор в другое русло.

— Все ушли домой. Ты долго не появлялась и мы пошли тебя искать, — ответил Тео.

— Понятно. Спасибо, что все-таки меня нашли. Я вот все задаюсь вопросом, кем является Алойс Саре? — я посмотрела на Тео.

— Они, то есть вы, повенчаны, так сказать. В общем, скоро вы должны пожениться.

— Но мы же родственники! — воскликнула я.

— Только фигурально. Троюродный дядя отца его двоюродного дедушки когда-то приехал в Грецию и женился на двоюродной прабабушке твоей матери. Через несколько поколений появилась ты. Так что не такие и близкие вы родственники.

Я пыталась распутаться, кто чей дядя и чья бабушка за кого вышла замуж. Но так и не распуталась.

— Ну и дела... Теперь понятно, почему он так за Сару переживает, — протянула я.

— Ну вот мы и пришли, — после нескольких минут тягостного молчания сказал Тео.

Я остановилась около порога, не решаясь зайти в усадьбу. Тео посмотрел на меня и первым прошел в дом. Я проводила его взглядом. Когда рядом со мной никого не осталось, ко мне подбежала та девчушка.

— Тетя, тетя, я сделала, как и обещала, — звонко сказала малышка.

— А ты где живешь? — я снова села на корточки, чтобы наши лица были на одном уровне.

— Нигде, где придется, — сказала девочка.

— Пойдем к нам? Будешь жить вместе с нами, — я взяла девчушку за руку и отвела в усадьбу. В моей комнате все уже собрались. Я отпустила руку девочки, и та отбежала к Нокс, обняв ее за талию.

— Вы должны уехать из города, все и желательно как можно быстрее, — сказала я, опустив взгляд в пол.

— Что? Но почему? Почему мы должны уезжать? — наперебой загалдели ребята.

— Пожалуйста, не перебивайте, — попросила я их, — это может быть последним, что я скажу, находясь в этом времени. В 79 году произойдет извержение вулкана Везувия. Весь город будет погребен под толстым слоем пепла и почти никто не выживет, — я знаю, как я их сейчас подставляю, но ощущение, что скоро все закончится, и у меня осталось очень мало времени, все нарастало, — я хочу, чтобы вы остались жить.

Меня повело в сторону и пришлось облокотиться на стену.

— Ты... Ты это сейчас серьезно? — с недоверием спросила Нокс.

— Да, серьезно, — кивнула я, — примите правильное решение.

— Сара, что ты такое говоришь? — умоляюще сказала Софи, — У тебя просто шок от пережитого, этого быть не может. Ты говоришь страшные вещи, Сара.

— Может, Софи, может, — усмехнулась я, — и если вы не уйдете отсюда раньше, то все погибнете.

— Ты говоришь, что никто не выжил. Значит, многие люди погибли. Если мы оповестим весь город, то жертв не будет, — протянул Тео, — но этого не случится. Ты это сейчас говоришь, чтобы мы спасались, оставив тут умирать тех, кто нам дорог? Всех мы не успеем увести...

— Зря ты это сказала, Сара. Теперь нам будет тяжелее остаться здесь, зная, что все равно погибнем, — покачал головой Неро, — зря ты нам это сказала.

— Верни нам ту Сару, девушка из будущего, — холодно сказал Алойс, — ты нам принесла нерадостные вести, уходи в свое время.

— Извините, — улыбнулась я, и снова провалилась в темноту. Последнее, что я услышала от них, были обвинения и упреки...

Глава 7

Я открыла глаза. Как я и думала, я снова оказалась в своей палатке. И больше я туда, обратно в Помпеи, не вернусь...

— О, Сара, ты очнулась, — надо мной навис Алекс, обеспокоено трогая лоб, — когда ты там упала, я сразу же перенес тебя сюда. Ты проспала около суток. Что тебе снилось?

— Они не спасутся... — бесцветным голосом проговорила я.

— Что, прости? — не понял меня Алекс.

— Они не спасутся, — повторила я, — Алойс, Софи, Тео, Нокс, Неро и Нереида отказались бежать.

— Подожди, давай по порядку. Кто все эти люди?

— Это друзья Сары из прошлого. Я вам рассказывала сон, этот сон был продолжением предыдущего.

— Рассказывай, — моментально посерьезнел Алекс.

И я рассказала все, от начала и до конца. Алекс внимательно слушал, не перебивая.

— Почему они меня не послушали? — я спрятала лицо в ладонях, — Почему они остались?

— Ты даже не знаешь, остались они или нет, — спокойно сказал Алекс, — пойдем к Талу, может быть, его группы еще что-нибудь интересное нашли.

Я встала с гамака и пошла за Алексом. Движения мои были механическими. Я не могла ни о чем думать, кроме как о том разговоре. Они добровольно остались там погибать. Но...их можно понять...

Мы снова шли по Виа Стабиана. Но у меня, в отличие от первого раза, уже не было такого желания работать и раскапывать эти несчастные Помпеи. Эти сны оставили большую рану, которая заживала пока очень и очень медленно. Мы с Алексом вышли на полуразрушенную Виа делль'Аббонданца. На меня снова навалились те немногие воспоминания. Тут мы на полной скорости убегали от стражников...а тут у нас с Софи появились новенькие браслеты. Почему так тяжело зная, что они не услышали меня, отпустить те сны?

Мы с Алексом свернули к палаткам, в которых работали химики и вторая группа археологов. Там Алекс выловил Тала, пока я стояла у входа и безжизненным взглядом молча сверлила землю.

— Может не стоит ей показывать? — я услышала обрывок разговора.

— Стоит, — уверенно ответил Алексу Тал, — может быть она сможет что-то исправить.

Из палатки ко мне вышли Тал и Алекс, подцепили под руки и повели в другую палатку, к археологам. Мне было все равно. Они откинули полог палатки и пропустили вперед меня.

— Разрешите посмотреть на те экземпляры, что вы недавно нашли, — обратился к подошедшему ученому Тал.

— Да, конечно, проходите, — мужчина что-то записал в книге посещений и пропустил нас в палатку, которая соединялась с этой.

— Проходи, Сара, — Алекс подтолкнул меня в ту палатку.

-...

Рассвирепевшая стихия, оказавшаяся роковой для граждан Помпей подарила им своеобразное бессмертие. От людей, поглощенных первыми лавинами пемзы, остались одни кости, но пепел, который тонким слоем покрыл их тела, запечатлев во времени мельчайшие подробности. Когда тела истлели от времени, их очертания остались на внутренней поверхности образовавшихся под пеплом пустот. Ученым удалось, заливая пустоты различными вязкими растворами, а потом разбивая ненужную более оболочку из пепла...удалось создать галерею мертвых...

У меня в горле застыл комок, когда я увидела все это... Люди, которых пепел застиг в своих домах, на улицах... Некоторые боролись со стихией, пытаясь дышать, когда пепел начал забивать легкие, некоторые смирились с тем, что погибнут и умерли спокойно, как будто уснули. Эти призраки смерти живут уже более двух тысячелетии... Многие из них до сих пор простирают руки в безмолвной мольбе о помощи.

Я медленно двинулась вдоль вереницы экспонатов. Алекс пошел за мной, не вмешиваясь.

— В мире все, что ни есть свой обретает конец... — тихо сказал Алекс, положив руку на мое плечо. Я повела плечом, неодобрительно на него посмотрела, двинувшись дальше.

Первыми в веренице смертей были трое людей. Мужчина, силясь дотянуться до упавших наземь жены и ребенка, сумел только лишь приподняться на локте. В такой позе он задохнулся гибельными испарениями. Я внимательно посмотрела на руку женщины, на запястье была тонкая полоска, как от браслета. Присмотревшись, я увидела, что линия, вычерченная когда-то металлом, напоминала очертаниями веточку виноградной лозы. Софи, Тео и ребенок... Из глаз потекли слезы. Значит, они не успели убежать, но...хотя бы пытались. Нет, это не они!!!

Дальше на постаменте лежали слепки взрослого мужчины и маленького мальчика. Смерть настигла их дома в своих постелях. Мужчина положил руку под голову и чуть согнул ноги. Мальчик, прижав кулачки к груди, собирался перевернуться на другой бок во сне. Казалось, они просто перешли от обычного сна к вечному.

Солдат, который стоял на страже, не желая покидать свой пост даже, когда с неба начали градом сыпаться камни. Собака, не успевшая спастись от камней, которые хлынули через открытый потолок атриума. Когда начал сыпаться горячий пепел, собака поднималась все выше и выше на груду пемзы, пока цепь, которой она была прикована к стене, позволяла ей это делать. Когда длина цепи не пускала животное дальше, его окутало облако пепла...

Маленькая девочка, которая крепко вцепилась ручками в священную статуэтку, силясь спастись от гнева Везувия. Отчаявшись, она схватила статуэтку и бросилась вон из дома. Когда с неба начал сыпаться пепел, она молила богов о помощи, сжимая символ божества в руках. Эта... Эта статуэтка стояла в комнате Сары. А девочка была очень похожа на Нереиду. Нет, я не верю... Не хочу верить... Надо посмотреть дальше. Пересилить себя.

Мужчина, который, желая спастись от ядовитых паров, дышал через тряпку, но это не помогло. Гладиаторы, так и не успевшие сразиться на арене, ...некоторые из них все еще были прикованы цепями к стене. Богатая женщина и слуга, которые были сбиты с ног тяжелыми камнями и задушены пеплом, слуга спасал ценные вещи своей хозяйки. Девочка — рабыня с ребенком на руках так и не смогла убежать от разгневанного вулкана.

Жрецы храма, держащие в руках статуэтки, бежали, спасая священные символы. Многие из них не успели спастись — рушащийся храм придавил людей тяжелыми колоннами, некоторых настиг вулканический пепел. Я присмотрелась — статуэтка в руках одного жреца была из храма Исиды. Шестнадцатилетний рыбак, мужчина — воин, богатая женщина, мужчина, который в свои последние минуты нашел силы, чтобы закрыть беременную женщину от потока ядовитого газа, лежащие рядом маленькие дети, скорчившиеся от нехватки воздуха... Это ужасно, поверьте мне... А сколько людей погибло в первые моменты, когда на них обвалилась крыша собственного дома, погребя навеки? Гнев вулкана застиг всех...

— Зачем вы мне это показали? — севшим, сиплым голосом спросила я.

— Чтобы ты знала, — отозвался Алекс, — и не отчаивалась. Может быть, ты сможешь все исправить.

Я молча развернулась и вышла из палатки. Прошла мимо Тала, опустив взгляд. Краем глаза я увидела, как тот потянулся к моей руке, чтобы остановить и что-то сказать, но я уже не обратила внимания. Я брела по Виа Стабиана, вспоминая те живые, наполненные звуками, запахами улицы, тех людей, которые радовались каждому новому дню. Даже все недостатки Помпей меркли перед достоинствами этого города. Хотя... Какое мне дело до города, который сгинул под пеплом много лет назад? Почему меня волнует, спаслись те люди или нет, ведь то, что случилось уже неизбежно? Почему я за два сна, за то малое время, проведенное в Помпеях, так сблизилась с этим местом и теми ребятами? Они же мне фактически никто, видение, мираж, который развеется с наступлением пробуждения. Отчего сейчас по щекам бежит эта соленая и такая ненавистная мне вода? Почему нет ответов на вопросы? Почему?! Я злилась на себя за это проявление чувств, за то, что не могу найти ответов.

Добредя до палатки, я откинула полог и прошла внутрь. На столе лежали кипы так и не изученных бумаг, несколько кувшинов и один тоненький серебристый браслет. Я мотнула головой мертвым взглядом скользнув по обстановке палатки и упала на гамак. Делать не хотелось абсолютно ничего, в душе зияла огромная дыра, которая не переставала ныть. Я заложила руки за голову и закрыла глаза. Апатия ко всему окружающему, бездействие. Наверное, это депрессия. А еще говорят, дождливый Лондон тоску нагоняет... Завтра же уезжаю отсюда. И мне все равно до того, что я так и не выполнила контракт. Пусть отправляют другого специалиста, я сюда не вернусь никогда. Дома я хотя бы смогу избавиться от этих воспоминаний, закрыть их чем-нибудь, отгородиться от мира и забыться в работе. А большего мне и не нужно... Руки и ноги стали очень тяжелыми, сознание провалилось в темноту, и я снова уснула.

Глава 8

Я...вернулась? Глазам своим не верю, я снова в Помпеях. Те же стены, та же кровать... Но что-то тут неуловимо изменилось. Не было слышно ни пения птиц, ни ржания лошадей или мычания волов и коров.

— Какой сейчас год? — спросила я у потолка.

— 23 августа 79 года, ночь, — ответил мне потолок голосом Алойса, — как я погляжу, ты вернулась.

— Да, — я села на кровати и посмотрела на мужчину,— вы с Сарой еще не поженились?

— Нет, — он был немного удивлен, — Тео рассказал?

— Ага...

Несколько минут протянулись в молчании.

— А сегодня вечером будет извержение, — флегматично сказала я, — почему вы не убежали?

— Мы тебе в тот раз объяснили наше мнение по этому поводу, — отозвался Алойс, — прошу прощения за всех, если были несколько грубы.

— Забыли. А где Тео и Софи... И где вообще все остальные?

— Тео и Софи с ребенком уехали из города еще в начале августа. Близнецы, Нереида и я остались тут, потому что Сара уезжать не хотела ни в какую.

Я поражалась упрямству себя же в далеком прошлом. Но правильно, она не верит тому, чего сама не видела. Я бы тоже не поверила.

— Мама, папа, я с мальчиками подралааась, — в комнату вбежала Нереида, размазывая кулачками слезы по щекам.

— Мама и папа? — недоуменно покосилась я на Алойса.

— Да.

Я заулыбалась.

— Ну как же ты так подралась с ними? Из-за чего? — я протянула руки и обняла малышку.

— А они вредные, стали камнями кидаться, а я начала кидаться в них. А они сказали, что они не кидались, но драться все равно полезли.

— Камни... — у меня внутри все похолодело, — камни с неба... Алойс, надо бежать и немедленно!

— Что случилось?

— Извержение начнется с минуты на минуту! Быстрее собирай персонал усадьбы, зови близнецов, и побежали!

Воздух наполнил режущий уши гул. На виски стало давить с такой силой, что потемнело в глазах. Я согнулась пополам и закрыла уши. Когда распрямила спину — увидела удивленные глаза Алойса, который смотрел прямо на меня. С тихим шипением в дом ворвалось облачко вулканического пепла, покрыв пол дюймовым слоем. Алойс отмел сандалией пепел в сторону и без лишних слов ушел выполнять мою просьбу. Воздух снова наполнился нестерпимым гулом.

— Мама мне страшно! — Нереида уткнулась в мой живот и крепко зажмурилась, словно ожидая, что этот кошмар пропадет. Я осторожно погладила ее по волосам.

— Не бойся, малышка, все у нас будет хорошо, обещаю, — успокаивающе сказала я.

— Сара, Алойс, вы это слышали? — в комнату влетели близнецы.

— Сара, ты, которая Сара или ты не Сара, но Сара? — Неро как обычно, изящно и ненавязчиво внес ясность в ситуацию.

— Я Сара, которая не Сара, но Сара, — уверенно кивнула я. Неро озадаченно завис, забыв, зачем пришел. Он стоял, смотрел в одну точку и неопределенно водил в воздухе руками.

— А, так я о чем... Вы это слышали? — Неро сделал огромные глаза.

— Неро, перестань косить под ребенка, тебе не идет, — улыбнувшись, сказала Нокс.

— Да, слышали, — серьезно кивнула я, — начинается извержение вулкана, про которое я вам говорила.

Я шаркнула ногой по полу, подняв в воздух пепел. Неро проследил за мной взглядом.

Если не поторопимся, то нас под ним и похоронит, — я посмотрела на парня.

— Бежим?

— Да. Собери сестру, возьмите какую-нибудь золотую вещицу каждый и побежали. С грузом металла за плечами мы далеко не уйдем, а так можно постараться, — спокойно ответила я.

Неро и Нокс понятливо кивнули и выбежали из дома. Нереида потянулась за статуэткой божества. У меня в памяти сразу же всплыла картина смерти той девочки.

— Нет, положи, малышка, — мягко сказала я, — это мы оставим тут.

— Но боги... Боги же рассердятся, — упрямо заявила Нереида.

— Нет, не рассердятся, — мотнула головой я.

Девчушка нерешительно поставила статуэтку на место и прижалась ко мне. Я погладила ее по дрожащим плечикам.

Следующие несколько часов мы готовились к побегу. Близнецы и Алойс предупредили максимальное число человек. Одни им просто не поверили, другие отказались бежать, третьи не стали их даже слушать. Пока они оповещали население, я собирала небогатые пожитки. Надо успеть убежать из дома, пока нас не придавило камнями и собственной же крышей. Около часу пополудни мы собрались около входа в дом. Алойс держал девочку на руках, Нокс и Неро были в полной боевой готовности. Люди, которые нам поверили, тоже стали собираться, а которые не поверили, смотрели на нас как на сумасшедших.

— Уходим, — кивнул Алойс и быстрым шагом двинулся по Виа делль'Аббонданца в сторону Стабийских ворот.

Тут снова раздался невыносимый гул, на этот раз в десятки раз громче и сильнее прежнего. Мы все оглянулись на вулкан. С оглушительным треском дно кратера поддалось под напором лавы и разлетелось на куски. Везувий превратился в гигантскую пушку, дуло которой было обращено прямо к небу. Расплавленная порода в столпе огня взлетела в воздух на огромную высоту. Раскалываясь в полете на мелкие частицы, она постепенно теряла скорость и стала расползаться в плоское облако, которое медленно поползло на город.

Люди в панике закричали и заметались, не зная, куда кинуться в первую очередь. То ли спасать свои пожитки, то ли спасаться самим. Сбивали друг друга, толпясь у входов в инсулы, город вокруг превратился в хаос.

— Бежим! — я схватила остолбеневших ребят за руки и кинулась вдоль улицы. В городе царили смятение и страх. Виллы, которые находились на краю города, накрыла непроглядная темнота. Мы бежали, а за спиной на нас наползало черное облако пепла, все быстрее и быстрее, не давая убежать от него или спрятаться. Ощущение было такое, что в длинном коридоре медленно гаснут лампочки, а ты бежишь от темноты и никак не можешь убежать. Страшно, страшно, страшно, бежать, бежать, бежать!

На руках у Алойса плакала Нереида, близнецы были сосредоточены, как никогда. С неба посыпалась нескончаемая лавина камней. Некоторые были как рисовое зернышко, некоторые достигали в размерах баскетбольный мяч. Хотя град и состоял в основном из обломков пемзы, с неба летели и тяжелые камни. Падая с высоты, они набирали огромные скорости и работали как пушечные снаряды. Люди в страхе скрывались под навесами лавочек Виа делль'Аббонданца, под крышами собственных домов. Мы, мелкими перебежками, от крыши к крыше, пробирались все ближе к выходу из Помпей. Наравне с нами бежал мужчина. Камнем, прилетевшим с неба, его сбило с ног. Несчастный не шевелился и не подавал признаков жизни. Близнецы резко остановились и, уворачиваясь от особо крупных камней, побежали к нему. Неро перевернул человека на спину. Камень попало прямо по позвоночнику, его ноги не шевелились.

— Мы с ним не успеем убежать! — в отчаянии крикнула я.

Близнецы упрямо не меня посмотрели, закинули руки человека на плечи и потащили по улице, уворачиваясь от падающих камней.

— Мы всех не сможем взять с собой! — крикнула я близнецам. Они упрямо, не сбавляя шага, волокли человека за собой. Он был без сознания, поэтому помочь ничем не мог. Неро рассерженно фыркнул.

Мы свернули на Виа Стабиана.

— Ура, почти выбрались! — победно крикнула Нокс, тяжело дыша. Я недовольно на нее посмотрела, перекинула руку пострадавшего на свое плечо, осторожно оттолкнув девушку в сторону. Подстроившись под шаг Неро, я помогала ему нести раненого. Слой пемзы под ногами рос с невероятной скоростью. Идти стало сложнее, ноги путались и уставали, кроме того, приходилось увиливать от камней, которых становилось все больше и больше. Под их тяжестью со страшным грохотом стали рушиться крыши домов и храмы. Люди кричали от ужаса, прятались кто где. У меня начало рябить в глазах.

Мы выбежали из города, остановились у ворот и тут же попадали. Вулкан вышвыривал из жерла камни и огонь. Я лежала на земле навзничь и тяжело дышала. Нереида, перемазанная сажей и пеплом, с растрепанными черными волосами, в рваном платьице, плача звала меня, дергая за край подола туники. Мне не хотелось шевелиться, каждая мышца невыносимо ныла и болела. Так мы лежали около получаса, нас уже основательно припорошило пеплом. Нереида плакала и звала нас, чтобы мы вставали и перестали ее пугать.

Вдруг вулкан перестал гудеть. Ребята счастливо заулыбались, не понимая, почему мои глаза расширились от ужаса. Я от страха и дышать стала через раз, грудную клетку сжало железными тисками.

— Сара, что случилось? Вулкан перестал бушевать, — с трудом сел на земле Алойс.

— За этим затишьем последует облако вулканического пепла и ядовитого газа, которое задушит всех людей, которые остались в Помпеях или близ них, — в ужасе прошептала я.

— Так, подъем, — скомандовал Неро, поднимаясь с земли и отряхивая тогу, — я не собираюсь тут сгинуть.

Алойс поднялся с земли и сменил Неро. Я взвалила руку больного на плечи, Нокс взяла на руки Нереиду, и мы снова побежали. Куда-нибудь подальше от этого города и вулкана. Мимо нас по дороге ехала повозка. Быстроногая лошадка цокала копытами. Извозчик покосился на нас и несколько минут ехал с нами вровень, косясь на бегущих людей.

— А давайте я вас подкину? — философски глядя на раненого человека, которого мы тащили, сказал он.

Мы на него косо посмотрели. Тот, правильно поняв наш взгляд, остановил лошадку. Мы взобрались в повозку, где уже сидело несколько десятков человек. Раненого и Нереиду мы устроили поудобнее, а сами кое-как расселись в повозке. Я кинула последний взгляд на гибнущий город. Везувий выплевывал в воздух раскаленную породу и камни. Через некоторое время Помпеи совсем исчезнут. Навсегда...

— Гони! Иначе скоро нас догонит тот пепел и всех задушит! — изо всех сил крикнула я.

Извозчик щелкнул поводьями, и лошадка зацокала копытами быстрее. Близнецы и еще несколько людей хлопотали над раненым, Алойс качал Нереиду на руках.

— Ладно, я пойду, ребята, — я обернулась ко всем, чем дальше мы отъезжали от города, тем слабее становилась моя связь с этим местом, — желаю удачно устроиться на новом месте. Прощайте, мои дорогие...

— И тебе удачи, Сара, — пожелал за всех Алойс, крепко меня обняв с одной стороны, а Нереида обняла с другой.

Я попрощалась с близнецами (Неро всплакнул на радостях), поцеловала малышку в щечку и погрузилась в темноту.

Глава 9 (Последняя)

Тук-тук-тук-тук... Сердце, сжавшись, с трудом протолкнуло очередную порцию крови по венам, и затихло.

— Дефибрилляторы... Разряд!

Незнакомые голоса, люди в белых халатах, суетящиеся около девушки, лежащей на полу без движения. Длинные, каштановые волосы спутаны, карие стеклянные глаза открыты и смотрят в никуда, тело дергается из-за электрических разрядов. Рядом с гамаком, с которого сняли девушку, валяется шприц, неизвестно, как и зачем там оказавшийся и горстка таблеток.

— Еще раз! Разряд!

Тело еще раз дернулось, но сердце отказывалось биться. Внутри палатки помимо врачей было еще два человека. Парень в лабораторном халате то и дело выходил из палатки, потом снова заходил, стоял, постукивая носком туфли по земле, смотрел на девушку, и не замечая положительных результатов реанимации, снова выходил, кидая сочувствующий взгляд на товарища.

— Разряд!

Второй человек сидел на стуле, сгорбившись и спрятав лицо в ладонях. Изредка он поднимал невидящий взгляд, смотрел на девушку и суетящихся врачей, до боли сжимая спинку стула, словно желая ее отломить, а потом снова прятал лицо.

— Разряд!

В палатку в очередной раз зашел парень в халате, приведя с собой еще двух человек. На вид им было лет по двадцать. Абсолютно одинаковые, с белыми волосами и чистыми синими глазами, парень и девушка обеспокоено смотрели на парня в халате, который что-то объяснял им на певучем и плавном, но в тоже время четком и резком языке. Ребята понятливо кивали, изредка поглядывая на докторов.

— Разряд!

На вид еще дети, растолкали врачей и склонились над девушкой. Человек, сидящий на стуле заинтересованно поднял глаза, разглядывая новоприбывших.

— Сколько времени прошло с момента остановки сердца? — чистым, звонким голосом спросил паренек.

— Семь-десять минут, — отозвался один из врачей.

Девушка возмущенно посмотрела на медбрата.

— Профессионалы... — выругался паренек, и уже, обратившись к девушке, — успеем?

— Успеем, — кивнула девочка, — выйдите все из палатки.

Ее никто не слушал.

— Выйдите все из палатки! — громко повторил парень в халате и первым подал заразительный пример. За ним потянулась вереница врачей. Со стула поднялся парень и тоже направился к выходу.

— А ты подожди здесь, — сказал по-русски сереброволосый мальчик, и, немного помедлив, продолжил, — ее уже не вернуть, наступила биологическая смерть.

Парень с силой сжал кулаки, даже костяшки пальцев побелели.

— Но не вернуть обычными способами, — продолжила сереброволосая девушка и поднялась с пола.

— А какие еще есть способы? — обессилено прорычал парень, резко развернувшись на пятках.

Девушка встала с пола, подняла с пола сумку и стала в ней что-то искать. Через несколько минут выудила кулон в виде песочных часов и подошла к парню.

— Алекс, жрец Времени, Россия, — патетично возвестила она, — посвящение пройдено.

— И что мне с этим делать? — иронично заявил парень, повертев кулон.

— Я бы в рифму ответил, — пробурчал светловолосый мальчик.

— Не надо, — прервала его сестра, — ты пожелай, чтобы все время, касательно только ее отмоталось назад.

— А как мне это сделать?

— Сколько недоверия в голосе. Закрой глаза и пожелай, чтобы она вернулась, — флегматично сказал мальчик.

Парень надел кулон на шею, закрыл глаза и сосредоточился. Несколько минут ничего не происходило, но потом пространство вокруг задвигалось. Очертания палатки поплыли, и время потекло в обратном направлении. Погибшая девушка поднялась с пола, легла на гамак, заложив руки за голову. Шприц испарился в воздухе, таблетки собрались в пачку и прыгнули на стол. Все происходило так, будто отснятую пленку отматывали назад.

Парень открыл глаза и с удивлением обнаружил на гамаке мирно спящую девушку. Подошел к ней и проверил пульс. Сердце билось ровно.

— Но... Но как? — удивление в голосе превышало все нормы.

— Добро пожаловать в команду, жрец Времени, — мальчик панибратски хлопнул парня по плечу.

— Ну ты попал, Алекс, — в палатку вошел улыбающийся парень в рваном халате, — я, конечно, просчитал все варианты, но чтоб такое.

— Завтра же едем в Россию, надо же ребят обрадовать! — радостно заявила девочка.

— А она? — парень ткнул пальцем в лежащую на гамаке девушку.

— А ее с собой возьмем, — ученый хлопнул новоиспеченного хранителя по другому плечу.

— Ну вот и отлично! — улыбнулся беловолосый паренек,— я Никита, это Лена, приятно познакомиться.

— Мне тоже приятно, — парень все еще не мог отойти от шока.

— Мы тебе объясним, как со способностями обращаться, — кивнул Никита.

— Хорошо.

— Алекс, — донесся из-за спины сонный голос девушки, — а откуда здесь столько народу? И кто эти люди?

— Это Лена и Никита, они пришли нам помочь, — улыбнулся парень, — как ты себя чувствуешь?

— Довольно неплохо, — отозвалась девушка, — кстати, ты был прав насчет того сна. Мне удалось кое-что изменить. И эти люди похожи на Нокс и Неро.

Близнецы недоуменно переглянулись, но, поймав взгляд парня в лабораторном халате, заулыбались.

— Вот и отлично, — кивнул черноволосый и направился к выходу из палатки, — Сара, хотите увидеть Россию?

— Да, с удовольствием, — улыбнулась девушка, — здесь меня ничто не держит, да и в Лондон я не слишком тороплюсь. Ну, когда едем?

— Бросаем все и прямо сейчас, — махнул рукой парень, — близнецы организуют поездку.

— Есть! — хором ответили брат с сестрой. Девушка подошла и надела на шею Сары кулон, точь-в-точь, как кулон Алекса.

— Тогда идем! — Тал решительно шагнул в ночь.

— Идем, — близнецы подхватили парня и девушку под руки и выбежали из палатки.

* * *

Первоначально латинское слово insula означало "остров", затем так стали называть ограниченный улицами земельный участок с выстроенным на нём домом.

Стабии (лат. Stabiae) — древнеиталийский город на берегу Неаполитанского залива, в 15 км от Везувия. Стабии был поселением осков (древний италийский народ, обитавший в южной Италии. Впоследствии были завоеваны самнитами и переняли от них язык. Окончательно ассимилированы римлянами), затем городом Римской республики. Город как таковой восстановлен не был, но его район стал использоваться для строительства вилл высшей аристократии и скоро стал популярным курортом. В 79 н. э. виллы погибли при извержении Везувия.

Атрий (атриум, от лат. ater — темный, черный) — средняя часть древнеиталийского и древнеримского жилища, представляющая собой закрытый внутренний двор, куда выходили остальные помещения. Первоначально в центре атрия находился очаг, а крыша над ним имела отверстие для выхода дыма, в связи с чем стены атрия чернели от копоти — отсюда и его название.

Отверстие для стока дождевой воды.

Таблинум (лат. tablinum, tabulinum, дословно:"архив, деревянная галерея, терраса") — кабинет хозяина, где он хранил деловые бумаги, семейный архив, официальные документы, семейные записи и портреты предков. Был большой комнатой — приемной, расположенной между атриумом и перестилем. Как правило, не имел дверей к атриуму, только занавеску или парапет, а от перестиля мог отгораживаться деревянными экранами или дверьми.

Перистиль (peristylium, также каведий) — открытый внутренний двор для личной жизни семьи. Окружен колоннами, поддерживающими крышу. В перистиле обычно находилось помещение для домашних богов — ларарий (lararium) или сакрарий (sacrarium), впрочем, их местоположение могло варьироваться.

Эврип — (греч.) канава, канал.

Триклиний (лат. triclinium) — пиршественный зал, столовая, была выделена в отдельную комнату под влиянием греческой традиции. Римляне ели, возлежа на ложах. В доме могло быть несколько триклиниев. В триклиниях как правило располагалось три ложа буквой П.

25