Арка 12

АРКА 12.

Глава 123.

— Я все еще считаю, что это слишком резко, — выдохнул Нара.

— Нет, не слишком, — ответил Хокаге.

Остальные присутствовавшие еще дочитывали свиток с новой учебной программой.

Ее создание было долгим и сложным процессом, результатом работы нескольких людей, состоящей как из действующих синоби, так и из преподавателей академии. Однако несколько раз проект, подаваемый на утверждение Курохаю, возвращался вместе со списком замечаний. Шестой требовал многого, очень многого. Невыполнимо многого, если по чести. Когда Коноха еще была целой, а академия работала по старому режиму, его нововведения казались излишком. Сейчас, когда все аспекты свели в готовый общий проект, даже Шикамару, практически курировавший разработку, оказался удивлен получившемуся конечному результату. Он давно понимал, что в конечном итоге все это превратиться в нечто, что совсем не будет напоминать ту академию, в которой он сам когда-то учился.

Но всему есть разумные пределы.

Курохай на разумные пределы срать хотел. Ему нужны были бойцы. Настоящие. Такие, каких тренировал он сам когда-то. При некотором желании и достаточном таланте можно выжать из любого средней руки ученика вполне себе дзенина. Но биджу его задери, требовать такого от каждого без исключения студента академии? Однако Курохай требовал именно этого, и не меньше. Шестой срать хотел на индивидуальные способности, на клановую принадлежность, на способности преподавателей. Не можешь показать техники "А" ранга? Пользуйся хитростями. Можешь, но не хочешь? Достаточно сильный мотивирующий ебок решает проблемы личных метаний. Шестой срал на личные проблемы. Установить всем максимально высокую планку, а если кто хочет индивидуальности, то пусть сначала эту планку преодолеет. Пусть докажет, что учителю есть смысл тратить время на его индивидуальность, только потом может быть какой-то разговор.

— Ты всерьез считаешь... — начал Хиаши.

— Да, считаю.

— То, что получилось у Кьюджина... — попытался вставить свое мнение Какаши.

— Получиться и у остальных, — снова прервал Шестой. — Либо так, либо все наши трепыхания бессмысленны.

— Ты слишком категоричен, — прокомментировала Тсунаде.

— Скажите это Пеину. Или Джирайе, — отрезал Хокаге.

Нара устало вздохнул. Пожалуй, он пока был не готов. Просто не готов. Шикамару предполагал, что Курохай не пойдет на компромиссы, но не думал, что это будет настолько резко. Отказ Аски вообще спустил его на землю, ярко продемонстрировав, что он далеко не такой умный, как хочет о себе думать. Нельзя знать всего. Нельзя просчитать все. Но можно насрать на ограничения и действовать. К сожалению, Шикамару так не умел. Кьюджин умел. Курохай умел. Но не он. Он, Шикамару, не понимал. Стоял, смотрел на самого сильного синоби Конохи, но не понимал. Как, Рикудо его задери, можно взять трех не самых перспективных выпускников академии, и превратить их в самых успешных синоби их поколения. Как, разорви его Кагуя? Ответа не было.

— Курохай, — Тсунаде все еще задевало упоминание ее...

Сложно сказать, кем для нее был Джирайя. Но упоминание его в таком ключе ей не нравилось.

— Если мы ничего не сделаем, то все очень быстро отправимся за ним, — отрезал Шестой.

— Ты требуешь невозможного, — озвучил общее мнение Асума.

— Нет ничего невозможного, — эту фразу Шикамару предвидел.

Ответ вызвал общее негодование, которое так и не получило выражения в словах. Присутствующие морщились, но молчали. Сложно спорить с синоби, который сам неоднократно ломал эти самые представления о невозможном.

— Для тебя, — все же нашелся Какаши. — Но твои способности... Неординарны. Нельзя требовать такого же от каждого капитана каждой команды генинов.

Конечно. Так он и прислушался.

— Можно. Если составить правильную программу обучения.

Пожалуй, в этом и состояла загвоздка. У Кьюджина, или Курохая, сложно их разделять, было почти интуитивное чутье. Чутье на предел давления. Чутье на то, насколько можно давить на учеников для получения результата. Какаши покачал головой, озвучивая мысли Нара:

— Я пытался. Нельзя просто требовать у учеников результата.

— Естественно. Дело не в требовании результата, а в постановке цели. Если бы я считал, что вы не способны следовать этой программе, я бы ее вам не дал.

— Какаши, мы обучались по программе военного времени. И все из нашего поколения, кто выжил, стали Дзенинами, — напомнила Тсуме.

Вообще-то это был первый случай, когда она заговорила на совещании. Обычно Инудзука присутствовала только как наблюдатель, не высказывая своего мнения. Но, похоже, все когда-нибудь меняется.

— Требования военного времени, — подхватил ее мысль Шестой, — заставляли преподавателей вытаскивать всех учеников на необходимый для выживания уровень. Без этого девятилетние гэнины не пережили бы и первого боя. Теперь учатся до одиннадцати, но ровняются, почему-то, на самых слабых. Отстающих и не выполняющих необходимый минимум продолжают тянуть, не уделяя подготовке остальных должного внимания. Это неприемлемо.

Тсунаде закончила читать свиток с программой и обвела взглядом присутствовавших. Те, кто поддерживал Курохая, были уверены, что он все равно продавит свое решение. Остальные оглядывались на нее и ждали поддержки. Вот только она была согласна с Курохаем.

— Новая программа подготовки, — вздохнув, начала она. — Младший круг. Первые три года подготовительные. Ученики распределяются в классы не более пятнадцати человек. Распределяются по результатам экзамена в группы по уровню успеваемости. Чтобы компенсировать нехватку преподавателей, обучение ведется в три смены...

Она прервалась, подняв взгляд на Шестого:

— А потянут пятнадцати часовой рабочий день?

Тот кивнул:

— Да. С преподавателей младших групп снимаются все обязанности, помимо непосредственного обучения. Торгаши развели слишком много бюрократии в последние годы.

Асума поморщился, но промолчал.

— Итак... — продолжила Пятая. — Пять часов обязательно программы, затем физическая подготовка общей толпой под руководством нескольких преподавателей и лучших учеников старших курсов. Каждый месяц испытания, оценивающиеся по шкале в сто баллов и перераспределение по классам. Лучших в высокие классы. Худших в низкие...

Сарутоби покачал головой:

— Это лишено смысла. Мы должны обеспечивать единство деревни, а не разделять детей на элиту и неудачников.

Но против него выступил Ибики:

— Вообще-то я давно говорю, что собирать команды по принципу равновесия — идиотская идея. Универсальные команды можно формировать только из опытных бойцов. А гэнинов, вчерашних учеников академии, нужно сначала научить выполнять свои обязанности, а уже потом натаскивать на действия в любой ситуации.

— Мы говорим об первых годах обучения, — напомнил Какаши, — а не о выпускных командах.

— Когда ты последний раз был в академии, Какаши? — спросил Шикамару, — Пока сенсей пытается добиться результата от самых слабых учеников, половина класса сидит и плюет в потолок.

Должность все же сильно отразилась на юном Нара, и теперь уважительно он обращался только к Хокаге. Все остальные были либо равны ему, таких было немного, либо стояли ниже на иерархической лестнице.

— Если вся группа будет одного уровня, — поддержала Тсуме, — результат будет несравнимо выше. Проверено на собаках.

Сравнение вызвало различную реакцию у присутствующих, в основном негативную, но кое-кто ухмылялся.

— Мы говорим о детях, а не о собаках, — выдохнул Сарутоби.

— Мне собаки больше нравятся, — негромко прокомментировала Миина.

Синдзи "незаметно" показал ей большой палец.

— Будьте серьезнее, — одернула балаган Пятая. — Допустим, я понимаю, в чем заключается сама идея о разделении классов. Но ты уверен, что действительно нужно открыто демонстрировать, что в одних класс наиболее сильные ученики, а в других самые слабые?

— Немного мотивации мелким соплякам не помешает, — ответил вместо Курохая Синдзи. — Худшие должны хотеть вылезти из худших. Лучшие должны хотеть оставаться среди лучших. Конкуренция отлично мотивирует. Как и бонусы лучшим ученикам.

Асума покачал головой:

— Они — дети!

К разговору решил подключиться Хиаши:

— У нас в клане эта методика вполне работает. Не на всех, но на большинстве.

— А что делать с меньшинством? — спросил Иноичи.

— Вытягивать, — ответил Шестой. — Вообще вытирать сопли им должны родители, а не преподаватели. Но всех наименее стрессоустойчивых соединим в отдельные группы, куда назначим... Мягких сенсеев.

— И получим груши для битья для всех остальных, — ответил Какаши.

На защиту хозяина тут же встала Тсуме:

— Если они сломаются и откажутся от пути синоби, то не погибнут на первой же сложной миссии. Мы говорим о выживании деревни. Либо естественный отбор проведем мы сами, либо это за нас сделают противники.

Нара кивнул:

— Выживаемость гэнинов вполне соответствует предполагаемому количеству "неудачников", которых отсеют во время обучения.

Но Сарутоби не собирался просто так с этим соглашаться:

— Разве сама идея не состояла в том, что поднять до уровня сильных бойцов можно всех? А теперь вдруг выясняется, что мы сами будет кого-то отсеивать, как ненужный мусор?

Морино отрицательно качнул головой:

— Не мусор. Направлений, где нужны люди со способностями синоби, но не являющиеся синоби, хватает. К тому же ученики пройдут все стрессовые нагрузки в период обучения, и, став гэнинами, будут готовы к правде нашей жизни.

Тсунаде еще раз пробежалась глазами по рекомендациям, с которыми должны будут ознакомиться будущие сенсеи Младшего круга обучения.

— Курохай. Ты не боишься получить на выходе малолетних психопатов?

Шестой кивнул:

— Не боюсь. Все, здесь присутствующие, немного ударенные на голову. Такова наша жизнь. Пока мы не изменим мир, в котором живем, от этого нам никуда не деться.

Чоза вздохнул, покачав головой:

— Не такого детства я хочу своим детям.

Тсуме нахмурилась:

— У моего сына было детство, Чоза. Не нет будущего, а это намного хуже.

На несколько секунд наступило молчание, и Пятая продолжила:

— Разделение на группы по успеваемости, с награждением наиболее успевающих и возможностью закончить год преждевременно. Условие — преждевременно год заканчивает вся группа сразу, а не одиночные ученики. Так три года, по окончанию которых первый полноценный экзамен. Прохождение экзамена означает переход на Старший круг обучения. Не сдача — повторное обучение на третьем году. Сдача этого экзамена обязательна для всех, хоть с пятого раза, хоть с десятого.

Она оторвалась от программы и прошлась взглядом по присутствующим. Возражений не последовало. Хотя после прочих прелестей новой программы обучения, такая "мелочь", как бесконечный круг пересдачи, действительно никого не впечатлил.

— Далее — Старший круг обучения. Разбит на восемь направлений подготовки. Каждый ученик обязан пройти каждое направление и получить в финале зачет на экзамене. В конце обучения экзамен по всем направлениям сразу. Каждое направление, кроме одного, разбито на пять этапов с объемом, рассчитанным на полгода обучения. Направление Тайдзютсу и владения оружием обязательно и постоянно на всем Втором круге обучения. После перехода на второй круг ученики разбиваются на команды по три человек, или дополняют уже существующие команды, а затем выбирают на следующие полгода четыре направления подготовки, помимо обязательного тайдзютсу. Повторять одно и то же направление можно не больше года подряд. Таким образом, за пять лет можно пройти все пять этапов всех семи направлений подготовки.

Она сделала паузу, прежде чем продолжить:

— Направления подготовки. Первое. Основы ниндзютсу и гендзютсу. Обязательно брать один этап раз в год, даже если курс уже сдан. Овладение необходимым минимумом техник, обязательных для гэнина, а так же общая теория чакры. Второе. Основы фуин, применение свитков и дополнительного снаряжения. Основы печатей и работы с ними, получение навыков владения всем снаряжением ниндзя. Третье. Письменность, речь, культура, социальная маскировка. Основные знания о собственной стране и умение вести себя среди людей, не привлекая к себе внимания. Четвертое. География и поведение на различной местности. Знания об различных географических и природных местностях, преимущества и недостатки разных территорий, тактика действий в разных условиях. Пятое. Основы разведки, сбора и анализа информации. Можно брать только со второго года обучения. Шестое. Политика и культура других стран. Другие Скрытые Селения Синоби. Седьмое. Медицинские знания и первая помощь, в этом курсе только четыре этапа подготовки. Восьмое. Поведение в команде, тактика, совместные действия. Только со второго года обучения и обязательно прохождение одного этапа каждый год. Ученики с этого направления участвуют в воспитании учеников первого круга подготовки. Занятия походят с тремя или четырьмя командами, на выбор преподавателя. Посещение всех занятий не обязательно для учеников, порог необходимости — каждое третье занятие.

Еще одна пауза.

— Команды могут быть переформированы каждые полгода по желанию самих учеников. Сдача в конце полугода этапа обучения всех зачетов на высший бал дает возможность взять на следующий этап дополнительное направление подготовки. Сдача пяти этапов на высший балл позволит взять шестое направление подготовки и снимает ограничение на количество этапов подряд. Таким образом, лучшие группы справятся с обучением за три с половиной года, а не за пять лет. Так же в конце третьего года подготовки любая группа может попытаться сдать финальный экзамен по всем направлениям сразу и получить протектор гэнина в девять лет. Каждое направление подготовки ведут синоби с соответствующей специализацией, прошедшие подготовительные курсы. Все зачеты в конце каждого этапа и все экзамены принимает специальная комиссия, в которой не состоят преподаватели, состав комиссии утверждается Хокаге. В случае не сдачи финального экзамена группа отправляется на переподготовку с пересдачей через полгода. Каждый ученик имеет право учиться до достижения тринадцатилетнего возраста, после достижения которого переводиться на смежные направления.

Последняя пауза.

— В каждой команде обязательно назначение лидера, получающего стипендию. В случае провала команды на зачетах лидер снимается, студент лишается стипендии и в течение года не может снова становиться лидером. По результатам пройденного этапа составляется таблица лидеров. Четверть команд, получающие лучшие результаты, получают вознаграждение, в зависимости от занятого места. В вознаграждение входят денежные награды и знаки отличия победителей. Четверть команд, занявшие худшие места, считаются провалившими этап обучения, и он им не засчитывается. Каждый год обязательна смена одного члена команды.

Какаши перевел взгляд на Шестого:

— А физически вообще возможно тянуть семь направлений подготовки сразу?

Ответил ему Шикамару:

— Вполне, даже свободное время на самоподготовку останется. По сути стандартные пять направлений, это без малого восемь часов занятий в день. Семь направлений, это почти одиннадцать часов в день.

Асума скептически хмыкнул:

— И вы действительно считаете, что кто-то пойдет на опережение программы?

Курохай кивнул:

— Стандартное содержание курса по плотности материала рассчитано на уровень — чуть ниже среднего. Сильные команды пройдут полугодичный этап за три месяца, плюс минус пару недель.

— То есть сильные снова учатся с сильными, а слабые со слабыми? — спросил Сарутоби.

— Так и задумано вообще-то, — недовольство Асумы начало раздражать Ибики.

— Через десяток лет мы получим расслоение среди синоби, — продолжил Асума.

Шикамару пожал плечами:

— Если проживем эти десяток лет, я буду счастлив.

— Это расслоение и так есть, пусть оно не столь очевидно, — добавила Тсуме.

Какаши так же решил уточнить спорный момент:

— То есть даже если все команды получат по итогу этапа хорошие результаты, худшие все равно будут считаться провалившими?

Шестой кивнул:

— Да. Это конкуренция.

— Это чушь!

— Это отсев слабых, Какаши. К тому же им никто не мешает попытаться сдать финальный экзамен, на который эта система не распространяется. Несколько учеников могут показывать худшие результаты три года подряд, а затем сдать финальный экзамен и получить протекторы.

— Ничего не выйдет! Эта система не даст результата! Мы просто получим толпу проваливших все экзамены учеников через несколько лет! — вспылил Хатаке.

— Не получим, — качнул головой Курохай. — Иди, спустись на нижние уровни и посмотри на этих детей. На детей, видевших гибель собственной деревни. Они тебя удивят Какаши. Дело ведь не в том, что Кьюджин был лучшим учителем, чем ты, или другие капитаны команд. Нет. Просто ты не верил, что порученные тебе детишки могут быть сильнее тебя, что они могут тебя превзойти. Самолюбие, Какаши, вот, что тебе мешало.

Копирующий ниндзя хмурился одним глазом, рассматривая Шестого. Но Курохай застыл металлическим изваянием самому себе, только глаза тускло светились в глазницах маски.

— Допустим, мы примем эту систему, — вздохнула Тсунаде. — Что делаем с учениками, обучавшимися по-старому?

— Пусть проходят экзамен по переходу с Первого круга на Второй, — ответил Хокаге. — Кроме самых мелких. Всем разрешить через год сдавать финальный экзамен. А дальше по стандартам программы. И через год мы получим первую партию молодых синоби.

Шикамару добавил:

— А после выпуска получим уже имеющие опыт совместной работы тройки, которым останется только приставить капитана. В зависимости от состава тройки выбираем основной круг задач, и вперед.

И, опережая возможные споры, Пятая поднялась:

— Я принимаю эту программу обучения. Возражения есть?

И Сарутоби, и Какаши еще имели, что сказать. Но проблема была в том, что предложить что-то лучше они не могли. Придерживаться старой системы было бы глупо. Не услышав возражений, Тсунаде кивнула:

— Система обучения принята. Совещание закончено.

Глава 124.

— Если бы пару месяцев назад мне кто-нибудь сказал, что я увижу это, я бы разбил ему морду, — признался синоби Кумо.

Его напарники молчанием выразили солидарность.

С их позиции когда-то открывался весьма неплохой вид на жемчужину страны, Столичный Город. Точнее лишь на его часть, конечно же, слишком большим был этот город, чтобы рассматривать его с одной точки. Но сейчас никакой радости от открывающегося вида синоби не испытывали. Зрелище, что они наблюдали, было удручающим.

Пятый день. Пять дней назад все началось. Бунт в Нижнем Городе, к вечеру превратившийся в полноценное восстание, все патрульные, Кенпей и Сикуре Нижнего Города были либо убиты, либо пленены. Вечером первого дня была подорвана и разрушена первая колонна. К утру было уничтожено семь крайних колонн в разных частях города. Восставшие уничтожали выходы, просто разрушали лестницы, обрывая сообщение. На второй день оставшиеся силы Дайме пытались взять ситуацию под контроль, но натолкнулись на ожесточенное сопротивление. На улицах Нижнего Города завязались бои. Силы Дайме умели давить небольшие волнения. Но оказались не готовы к полномасштабному восстанию по всему городу. В Нижнем Городе на них нападали все, вообще все, без исключения. Кемпей и Сикуре оказались неспособны противостоять такому количеству народа. Но это все равно была кровавая резня. В Нижнем Городе горели целые районы. А мятежники реализовали свою угрозу, которую высказали еще в первый день. Они обрушили несколько районов, внешних, естественно. Колонны, удерживающие Верхний Город, просто так не сломаешь. Но все же...

Большая часть внешних колонн была разрушена. А те, которые еще стояли, были просто столбами, уходящими в небо, потому что там, где не сломались колонны, восставшие обрушили сами кварталы. Погибших должны быть тысячи, никак не меньше. Жители Среднего и Верхнего городов оказались фактически заперты в своих районах. И, что самое важное, прекратился поток продовольствия. Поэтому бунт в Нижнем Городе был только началом.

Склады продовольствия находились в Нижнем Городе, потому что перегружать и без того удерживающие огромную массу колонны еще и запасами продовольствия никто не стал. По приблизительным оценкам еды в запасах Среднего Города хватило на два. А сегодня шел третий день с обрыва снабжения. Сегодня утром начался второй бунт. Потому что жители Среднего и Верхнего Городов сделали то единственное, чего им совсем не стоило делать. Чтобы сэкономить еду, они перестали кормить своих сабанто. И не тогда, когда продовольствие начало заканчиваться. А сразу же, как только оборвалось снабжение. Сил для подавления второго мятежа в Среднем Городе попросту не было. Верхний Город защищала Гвардия Дайме. Пока защищала, не без помощи успевших подойти синоби Кумо.

Впрочем, у Кумовцев, первые команды которых прибыли в город уже к концу второго дня, дела тоже шли далеко не радужно. Первые команды, не проинформированные о том, что бунтовщики дали отпор силам Дайме, ринулись грубо подавлять мятеж. И понесли первые потери, встретившись не со стихийной толпой, которую ожидали, а с организованным сопротивлением. Мятежники, уже прошедшие через одну кровавую резню, отлично понимали, чем для них все закончится в случае подавления мятежа. И дрались насмерть. Осознавшие ошибку синоби сменили тактику, но опоздали, начался бунт в Среднем Городе. И если в Нижнем всех, кто не являлся сабанто или потенциальными сабанто, вырезали еще в первый день погромов, то стихийный бунт в Среднем Городе перемешал свободных горожан и мятежников. А Дайме требовал подавления бунта, хотя бы в Среднем Городе, для начала.

И, пока синоби Облака давили вспышки хаоса в Среднем Городе, посыпались колонны внешнего периметра. Слишком многое происходило одновременно, слишком медленно прибывали свежие силы из Облака. И синоби не понимали, что творящийся в городе хаос имеет своего вдохновителя и дирижера. Не понимали, что любое их действие вызывает лишь снисходительную улыбку у одного безумного арлекина. Не понимали, что играют в спектакле, в котором за ниточки дергает безумный кукольник, а текст читает не менее безумный клоун.

Тем не менее, восстание в Среднем Городе удалось подавить, что, в общем-то, ситуацию к лучшему не изменило. Нужно было решать проблему голода. Потому что как свободным жителям, так и пойманным и арестованным сабанто, тем, кто не погиб при подавлении бунта, нужно было что-то жрать. Отдельная команда синоби Облака уже носила пайки в запечатанном виде. Но даже сотня синоби не сможет обеспечить продовольствием пять десятков тысяч человек. К запасам Нижнего Города было не подобраться, не без потерь, как минимум. А нести свитки сначала от внешнего склада, потом подниматься на пять сотен метров, затем еще нести в необходимую часть города. Все это занимало очень немало времени.

А пока синоби разбирались с бунтов в Среднем Городе, восставшие в Нижнем Городе оперативно готовились к обороне. Кумовцы хотели получить информацию по обстановке. Но первые же посланные под хенге разведчики потерпели неудачу. Восставшие предвидели появление лазутчиков. И всегда держались большими группами. Любой одиночка считался подозрительным и сначала получал несколько пиздюлин, чтобы убедиться, что это не синоби под иллюзией, а затем получал еще, потому что не соблюдает правила и ставит весь бунт под угрозу. Из-за этих мер два тюнина были избиты до смерти, а одна куноити избита и изнасилована, после чего опять же забита до смерти. Еще десяток синоби получили травмы, но сумели уйти. Кумовцы, естественно, сразу сменили тактику, вместо попыток внедрения стараясь просто наблюдать со стороны, но это снова была потеря времени.

— Какого хера, командир? — спросил другой синоби, сидевший на наблюдательной позиции. — Это же всего лишь люди! Почему мы еще не перебили этих выродков к биджевой матери?

Капитан команды поморщился:

— Хочешь повторить подвиг Сикуре?

Вообще-то это было странно. Да, бунтовщиков было много. Но не настолько много, чтобы убить стольких синоби.

— Мы чего-то не знаешь, — озвучила мысли капитана куноити. — И мне это кое-что напоминает.

Но озвучить свои подозрения она не успела. На наблюдательном пункте появились новые действующие лица. К ним подходило то самое подкрепление, которого они ждали, а так же те, кто отвечал за разведку в городе. Компания подобралась колоритная. В первой группе было сразу два очень примечательных синоби. Высокий мускулистый мужчина, за спиной которого висел громадный, замотанный в ткани, меч, не считая рукоятей еще семи клинков. Кираби собственной персоной. Рядом с ним шла девушка, будто противоположность. Невысокая, стройная, с закрытой капюшоном головой и посохом за спиной. В черной одежде, будто в контраст белой формы Би. С закрытым лицом. Каору, джинчурики треххвостого. Вместе с ними команда из трех человек, ученики Би, игравшие сейчас роль сопровождения и усиления.

Рядом двигалась пара синоби из Шторма, и это было очень необычно. Потому что Шторм никогда не носил свою форму открыто. На виду они всегда носили обычную форму Кумо, и никаких знаков отличия особого подразделения. И их появление в своей специальной форме говорило о сложности ситуации.

Обе группы шли с разных направлений и, когда сошлись на наблюдательном пункте, Каору окинула синоби Шторма взглядом из-под капюшона и сложила руки на груди, ухмыльнувшись:

— Вы все-таки смогли скопировать нашу броню? Много же вам времени для этого потребовалось.

Куноити шторма нахмурилась:

— Тебя не учили, что нужно начинать разговор с приветствия?

Джинчурики хмыкнула:

— Нет, меня учили драться и побеждать.

Би вскинул руку и сделал некоторое движение, которое должно было быть танцевальным:

— Малышка шутит, но вижу, ты характером сильна. И видим мы, на язычок остра ты, молодец, но сейчас ты не права.

Каору подняла руки:

— Как скажешь, большой Би.

Кираби показал паре из Шторма большой палец:

— Конфликт исчерпан, друзья, ведь все одна мы большая семья.

Те решили не спорить, переходя сразу к делу.

— Разведка дала не так много, как хотелось бы, — начал рассказ мужчина в маске безликого. — Нижний Город поделен на шесть секторов, в каждом из которых есть свой лидер. Но они явно активно контактируют. Проблема в том, что мы не понимаем — как. Восстание слишком организовано. Внешне может показаться, что там все происходит стихийно. Но слишком много деталей указывает на наличие единого руководящего центра. Мы уверены, что это организованная и заранее подготовленная акция.

Куноити подхватила рассказ напарника:

— Они делают взрывчатку и устраивают ловушки. Уже организована сеть оповещения, благодаря которой все лидеры восстания узнают о нашем нападении, в каком месте мы бы не ударили. И мы не сумели подобраться к центру города. Там хорошая охрана и собаки, начинающие лаять при нашем приближении.

— Собаки? — удивился капитан дежурившей на скале команды.

Куноити кивнула:

— Да. Мы не рискнули подходить ближе.

Потери заставляли осторожничать.

— Не хочу показаться невежливой, — подняла руку Каору, — но я напомню, что уже указала на вероятного вдохновителя этого восстания.

Парочка из Шторма переглянулась, и обратила вопросительные взгляды на девушку:

— Мы бы хотели услышать твою версию, — дипломатично попросил парень. — Но сначала спрошу. Ты рассказывала о своих догадках в штабе?

— Естественно, — хмыкнула Каору. — Мне сказали, что все это домыслы и у меня нет никаких доказательств.

Она развела руками, показывая, что сделала все, что могла.

— Эй, малышка, давай, не тяни! Мысли свои смело нам говори! — вставил Би.

Она улыбнулась под маской:

— Тебе, большой Би, я не могу отказать. Если коротко, то все это нападение с самого начала напоминает мне атаку на столицу Страны Огня. План действий другой. Но кровавый почерк исполнителя просматривается. Это организация, которую в Конохе называют Культ.

Кумовцы, уже получившие данные из Конохи, успели ознакомиться с информацией, но без подробностей, поэтому решили не перебивать джинчурики.

— А такие операции нередко поводит персонаж, носящий прозвище Джокер. Мутная личность, о которой у нас... — девушка сбилась. — В Конохе конечно же. Не обижайтесь, ребята, привычка. В общем информации о нем мало, но точно известно, что он вступил в Акацки, не прекращая работать с Культом. Боюсь, что сейчас мы имеем дело именно с ним.

— Это действительно только догадки, — высказался капитан.

— Я хотела указать на тот случай, — решила напомнить о себе куноити из его команды. — Я успела изучить все, что Лист прислал по Культу, и я согласна, что связь прослеживается.

— Мы ничего такого не обнаружили, — покачала головой куноити Шторма. — И зачем им скрываться?

— Потому что он так работает, — ответила Каору. — Коноха сталкивалась с ним не один раз. И он очень опасный противник. Дело не в личной силе, а в том, как и что он делает.

— Допустим, — парень из шторма поднял вверх палец, — что ты права. Что бы ты от него ждала?

Каору поморщилась:

— Если бы все было так просто. Он психопат. Бессмертный, или имеющий способ возрождаться. Поэтому смерть его не пугает. Харизматичен. В Стране Снега он поднял целый город на восстание своей речью. Возвращаясь конкретно к нашим проблемам... Бунт был организован заранее. Но тут вы, уж простите, сами себе яму откопали. Не хочу обсуждать ваши законы, касающиеся сабанто, но результат, — она качнула рукой в сторону города. — Вон он.

Из Нижнего Города поднимались столбы дыма, не разгоняемые ветром и потому клубящиеся под фундаментами Среднего и Верхнего Городов. Наверху уже царил легкий смог, и пока не было никакой возможности исправить ситуацию.

— Но это был первый шаг. Джокер не продумывает планы, он импровизирует. На каждое наше действие он отвечал новыми разрушениями, и бить пытался в уязвимые места, что у него неплохо получалось. Нужно быть готовыми к тому, что на любое наше действие найдется некое противодействие, которое повлечет разрушения и смерть, причем так, что мы будем просто не в состоянии оперативно отреагировать, как это было с внешним контуром опорных колонн.

— Мы тоже считаем, что бунт в Среднем Городе и обрушение колонн были частью одного плана, — кивнула куноити Шторма.

Но Каору отрицательно покачала головой:

— Не обязательно. Я бы не исключала, что у него были варианты, и он лишь выбрал один из них. А теперь подумайте, что самое ценное есть в вашем городе? Такое, потеря чего нанесет нам больше всего вреда?

Кумовцы переглянулись но ответ был им известен и так:

— Дайме-сама.

Джинчурики кивнула:

— Он под угрозой.

— Его хорошо охраняют, — напомнил капитан команды. — И дворец прекрасно защищен.

Каору пожала плечами:

— Коноховцы думали так же. А совершенной защиты не бывает. Бунт в среднем городе заставил нас разделить и без того не самые большие силы для поддержания порядка. Во дворце только гвардия, если я правильно понимаю?

Штормовцы были вынуждены кивнуть.

— Тогда ждите атаки. Шут не упустит такой возможности, а время на подготовку у него есть.

— Все не так просто! Ведь послушай меня! Те, кто в страже стоят, это не ребятня!

Джинчурики треххвостого кивнула:

— Но и Джокер будет не один. Не так давно Страна Земли потерпела поражение. Я бы не исключала, что шут попытался привлечь кого-то из них, чтобы отомстить за падших братьев.

— Ты слишком нагнетаешь, — решила осадить Каору куноити Шторма. — Это уже нереально. У нас отличная защита.

— Которая не помешала двум акацки попасть в город и подготовить бунт. И я серьезно. Готовьтесь к худшему. Самому худшему. Опять же, я смогу подтвердить или опровергнуть свои подозрения, если дадите мне время. Большой Би, составишь мне компанию?

Оставив Кумовцев обдумывать новую информацию, джинчурики отошли дальше от города, чтобы взобраться повыше. Не то, чтобы они успели стать друзьями, но за время короткого знакомства Би произвел на Каору положительное впечатление. Даже постоянные рифмы вместо нормальной речи казались ей забавными. Вообще ее неплохо встретили в Облаке. Настолько неплохо, что она уже собиралась воспользоваться разрешением Курохая остаться в Облаке, когда все закончиться.

— Малышка, зря ты язвишь друзьям! Ты новик здесь, но это не изъян. Ты как сестра мне! Зовешь меня большим ты братом. Мы как семья, но и другим ты шанс дай.

Каору села в позу медитации, положив посох себе на ноги и прикрыв глаза.

— Вы отличные ребята, Би. Просто мне так привычнее, — она поморщилась. — Если бы еще Исобу не ворчал беспрестанно.

Настоящее имя биджу она узнала от Би, а тот как-то выведал его у своего биджу. У него, видимо, были своеобразные взаимоотношения с восьмихвостым. Каору же оставалось терпеливо сносить ворчание демонической черепахи. Но ворчание — это намного лучше того, что бывало у других. Однохвостый шептал своему носителю. Би описал это как тихий шелест сыплющегося песка. Носителю двуххвостой, вероятно, повезло больше всех, ведь кошка предпочитала вообще не заявлять о своем существовании большую часть времени. Четыреххвостый имел обыкновение тихориться неделями, а потом устраивать вспышки злобы, с которыми носитель едва ли мог справиться. Пятихвостый постоянно болтал на совершенно любые темы, доставая своего джинчурики бесконечными комментариями по любому поводу. Шестохвостый был воплощением лени, и передавал желание ничего не делать носителю. Семихвостый, судя по описанию Би, которой передавал слова восьмихвостого, был циничной мразью, относившейся ко всему вокруг с презрением и пренебрежением. Но самым неприятным спутником был лис. Если бы не очень мощная печать, созданная Узумаки, то вряд ли джинчурики смог бы выносить постоянную злобу демона. А лис ненавидел, ненавидел весь окружающий мир всей своей сущностью. Как минимум, именно таким восьмихвостый и запомнил Кураму.

— Если нужно мне заткнуться — намекни. Я создам здесь тишину, ведь мы одни!

— Нет, можешь болтать. Мне просто нужно время, чтобы нагнать тучи. Будет странно, если дождь польется с чистого неба, верно?

— С чистого неба дождь — это бред! Ты здесь права — вот мой ответ! Давай, сестренка! Силу покажи! У тебя есть талант — здесь не слова лжи! Сейчас мы здесь с тобой с неба прольемся очищающей водою, и сердце города израненного мы вместе омоем. И прольется дождь, будто слезы, и мы закроем глаза, увидев грезы по тому, каким красивым был этот город, что сейчас испытывает боль и голод.

Каору улыбнулась:

— Для экспромта очень неплохо.

Тучи шли с востока, с моря, и потому были холодными. Раньше Каору не чувствовала таких нюансов, только если очень сильно сосредоточилась бы. Но теперь... Теперь все было намного проще. Минута текла за минутой. Джинчурики легко ушла в транс, чувствуя приближающуюся грозу, как саму себя.

Тучи не торопились. Темное полотно медленно закрывало горизонт, изредка оповещая о своем присутствии раскатами грома. Но ни одной капли с неба пока не упало. Но вот, чернота закрывает все небо, так, что сквозь тьму облаков не прорывается солнечный свет, и днем становится сумеречно. Удар молнии. Второй. И удерживаемые волей джинчурики капли, наконец, срываются вниз потоками воды.

Вода омывает все, течет по улицам, протекает сквозь щели, проникает сквозь монолит Среднего и Верхнего Городов, и осыпается на Нижний Город. Минута течет за минутой. Громыхают раскаты грома. А дождь все льет и льет.

Наконец, Каору открывает глаза, но они затуманены. Она не здесь и не сейчас. Но все же она говорит:

— Их множество. Не меньше сотни синоби, сильные тюнины. И еще. Там везде нить. Если бы вы могли видеть...

Она не знает, как передать словами, но это правда. Нижний Город оплетают невидимые нити, будто огромная паутина. Кукольник чувствует, как по его нитям стекает насыщенная чакрой вода. Они чувствуют друг друга.

— Кукольник. Сасори. Он видит весь город через своих кукол. Неподвижных, но зрячих. И... Я вижу его. Джокера. От людей тоже исходит странное чувство. Они распыляли какой-то газ, содержащий чакру. И... О, биджу... Они минируют центральные колонны, Би! Я была права, они будут угрожать Дайме.

Куноити закрыла глаза, из ее носа потекла струйка крови, сразу смываемая каплями дождя.

— Прости, это все, что я могу сказать...

Каору отключилась раньше, чем Би успел ответить. Мужчина подхватил ее уже заваливающуюся на спину. И его стихов, посвященных ей, она не услышала.

Глава 125.

— Биджева стерва! — выдохнул нукенин, аккуратно вытаскивая из ткани жилета сенбон.

Игла не достала до кожи, и это было очень хорошо, потому что с нее капал яд.

— Ты сказал, что здесь безопасно! — зашипела на напарника куноити.

Тоже нукенин. Они, все трое, были дезертирами, посчитавшими, что нужно где-нибудь спрятаться. Спрятаться очень глубоко. И до недавнего времени это у них вполне получалось. Старый особняк на окраине города был хорошим временным укрытием. Пожар, случившийся, судя по состоянию здания, год или два назад, унес жизни хозяев, оставив особняк в далеко не самом хорошем состоянии. Неудобное положение особняка в городе стало причиной того, что дом пока так никто и не купил. Как временное убежище для тройки скрывающихся нукенинов — почти идеально.

— Митсуо? — мужчина, избавившийся от иглы, обратился к напарнику.

Тот перематывал руку.

— Ерунда! Царапина, глубокая, но ничего страшного, кость не задета, — ответил он. — Она спятила, точно говорю. Это не охотница за нукенинами.

Девушка внизу, устроившая на них охоту, воодушевления парня не разделяла. Кровь, разбрызганная по полу, ее не пугала уже очень давно. Девушка осмотрела брызги крови на полу, чуть поморщилась.

— Наверное, этого хватит.

Ритуал она проводила в первый раз, но было ощущение, что делала она это многократно. Измазать носок ступни сапога в крови и подать на него чакру. А затем начать движение, едва касаясь окровавленным носком грязных выгоревших досок пола. Сначала ровный, идеальный, круг. Затем вписанный в него треугольник. Как только фигура была завершена, появились новые ощущения. Злость, усталость, капелька страха. Девушка улыбнулась:

— Значит, вы боитесь меня? Не зря.

Ей было безразлично, кто эти трое, откуда они здесь, почему они стали нукенинами. Все это было несущественно. Имело значение только одно. Они — ее жертвы.

— Дзясин-сама, услышь мой голос. Я принесу тебе жертвы. Они станут моей платой за месть, — куноити подняла скальпель, с которого капала кровь жертвы, чтобы тут же слизать ее. — Они разделят со мной мою боль.

Кожа куноити резко побледнела, став почти белой, волосы так же посветлели и стали длиннее. А затем под кожей побежали черные струйки, разбегающиеся ветвистыми узорами вен. Будто кровь ее стала черной и проступала под бледной, почти прозрачной, кожей сквозь вены. Девушка скинула верхнюю часть кимоно, повисшую на поясе, и осталась наполовину обнаженной. Одежда в ее деле только мешала. Она прикрыла глаза, вспомнив, как на ее руках умирал возлюбленный. Тут же пришла ноющая боль в груди. И, ведомая вспышкой ярости, пришедшей вместе с болью, она с размаху воткнула скальпель, который все так же держала в ладони и использовала, как оружие, себе в плечо. Где-то рядом раздался приглушенный выкрик, и куноити улыбнулась. Боль физическая слегка ослабила боль душевную. Это было хорошо. Это было хорошее начало.

Продолжая ритуал, она, чуть вытащив скальпель, чтобы смерть не была мгновенной, потянула его от плеча к шее, оставляя глубокую, но не смертельную царапину. У нее крови не было, но в собственной стойкости к физическим травмам она уже успела убедиться. Неуязвимость придет не сразу. Постепенно. Нужны жертвы, много жертв. Или немного? Всего-то десяток более ли менее сильных синоби, тюнинов хотя бы. И после этого никакие травмы не будут смертельными, можно будет выжить и собрать обратно свое тело после любых, практически, повреждений. Еще пара десятков жертв, и отрубить ей руку, например, станет очень сложно. И так далее. Все это было осознаваемым знанием. Дзясин не говорил с ней. Он явился всего один раз, чтобы сказать: "Я тебя услышал". Больше от него она не слышала ничего. Все остальное, все знания, всплывали в ее голове постепенно. Но этого было достаточно. Для ее мести — вполне достаточно.

Когда скальпель остановился на яремной впадине, куноити развернула его вниз и погрузила глубже. Рана на ее собственном теле будто не существовала. Она была, но мышцы продолжали спокойно двигаться, будто никакого разреза не было. Опытный ирьенин, она начала целенаправленно вскрывать грудную клетку аккуратным точным разрезом. При этом вместе с болью по телу расходилось невероятное наслаждение, которое подогревалось почти физическим ощущением чужого ужаса, усиленного доносящимися до нее криками. У кого-то сдали нервы. Похоже, даже синоби можно напугать зрелищем того, как нечто невидимое вскрывает его тело, как тушу мертвого животного.

Ощущение радости и удовольствия от причинения другому человеку страданий стало настолько мощным, что девушка, проводившая ритуал, не выдержала и быстрым движением воткнула скальпель у самого уха и сделала длинный разрез по горлу до другого уха. Несколько секунд затуманенный, будто наркотиком, разум пребывал в экстазе наслаждения. Первая жертва умерла.

Она открыла глаза, встряхнулась и двинулась за следующей жертвой. Раны на ее теле закрывались быстро, и должны были исчезнуть через минуту, или чуть позже. Ей было приятно чувствовать себя охотником. Пьянящее чувство. Но это слишком легко. Жертвы попались... слабые. Они практически ничего не могли ей противопоставить. Даже не из-за силы, которую ей даровал Дзясин, хотя слабая восприимчивость к физическим ранениям, конечно, давала огромное преимущество. Но все равно короткий бой показался каким-то простым.

Нукенины бросили своего напарника и, похоже, разошлись в разные стороны. Или нет? Нет, они готовят ловушку. Хотят что-то предпринять. Хорошо. Чем ожесточеннее они будет сопротивляться, тем слаще будет их смерть. Охотница вздохнула, немного сожалея о том, что техники ей теперь недоступны. Сейчас несколько приемов были бы очень кстати. Но нет смысла сожалеть о потерянном, нужно радоваться приобретенному. И радовать было, чему.

Девушка сорвалась с места и побежала на звук. Прогоревшее дерево скрипело под ее ногами, но она и не пыталась скрывать свое присутствие. Короткий коридор, поворот, звук шел отсюда. Эта часть здания прогореть не успела, и, если не считать легких следов пламени на стенах, выглядела почти нетронутой. Куноити не скрываясь шла прямо по середине коридора, широко улыбаясь.

— Ну же, малыш. Я знаю, что ты прячешься здесь.

Вся природа синоби была против такой наглости. Но в тоже время эта наглость выбрасывала в кровь еще больше адреналина. Великолепное чувство превосходства. Чувство презрения к противнику. Они — лишь мышки, с которыми решила поиграть... Даже не кошка, а какая-нибудь рысь, если не молодая львица.

— Хочешь, я расскажу, как именно проделала это с твоим другом? — спросила куноити, проводя пальцами по быстро заживающему следу на груди, а затем доставая левой рукой несколько отравленных игл.

И противник не сдержался. Или она подошла достаточно близко? Не важно. Противник сидел под маскировочной техникой на потолке, в другом конце коридора. Он швырнул в нее несколько сюрикенов и кунаев. На одном из кунаев, кажется, была взрывная печать. Сюрикены девушка проигнорировала, просто отбив подозрительный кунай в открытую дверь.

Там действительно была печать. Взрыв всколыхнул ее волосы. А может, это было резкое движение руки, метнувшее в противника несколько отравленных игл? Шаги за спиной, почти топот бега.

— Хоган! Касание лезвия!

Куноити что-то слышала об этом додзютсу и связанным с ним стилем боя. Но какая разница? Она развернулась и вытянула вперед руку с торчащими между пальцев отравленными лезвиями, даже не пытаясь защищаться, уклоняться или блокировать атаку противника. Мальчик оказался умным и ушел перекатом в сторону. А в спину полетела какая-то технику от его напарницы. Но выполнено было недостаточно синхронно. То ли парень скользнул в сторону слишком рано, то ли его напарница запоздала с техникой, но у куноити было время, чтобы прыгнуть в сторону, преследуя своего противника.

Он вскочил, попытался ее ударить. Куноити, не утруждая себя защитой, перехватила скальпель, который все так же удерживала в руке, и без затей подрезала ему сухожилия ладони. Пользуясь заминкой противника, девушка нанесла другой рукой удар в солнечное сплетение. На силу она и раньше не жаловалась, а уж теперь... Удар давал ей три или даже пять секунд заминки противника. Целая вечность в бою. Несколько уверенных движений, и опытный ирьенин просто перерезала сухожилия рук. Удар коленом в грудь, заставивший противника упасть на пол, и девушка закончила начатое, перерезав сухожилия на ногах. Одежда ей не мешала, с таким опытом работы с ранами она все это могла сделать с закрытыми глазами, держа скальпель пальцами левой ноги.

— Полежи пока здесь, — улыбнулась куноити обездвиженному пленнику.

Но оставлять даже маленькую, граничащую с невозможной, возможность для побега она не собиралась. Нет ничего невозможного, эту фразу она слышала несколько раз. Так что, быстро нашарив в сумке парализующий яд, куноити нанесла его на иглу и движением пальцев метнула ее в тело противника.

Оставшаяся куноити изволила прятаться. Пришлось идти и искать.

Утруждать себя техниками снятия иллюзий девушка не стала. Если противница не дурочка, то не будет пытаться провернуть один трюк дважды. А если и будет, то оно и к лучшему. Пусть думает, что это даст ей преимущество. Ее ждет большое разочарование.

Искать долго не пришлось. В последней правой комнате обнаружилась ловушка, прямо на полу. Естественно, для отвлечения внимания. Не совсем понятно, на что она рассчитывала. Охотница легко избегала всех ниндзютсу, и физические атаки ей не доставляли больших проблем. Не могла девочка этого не понимать. И почти наверняка приготовила что-то сильное. Самое сильное, на что сейчас была способна, наверное.

— А знаешь, — девушка улыбнулась, проведя пальцами свободной руки по исчезнувшему разрезу, — я передумала. Сначала я поиграю с твоим другом. Ты же не будешь против, да?

Она развернулась и пошла обратно, продолжая громко говорить.

— Да. Это подарит тебе время, чтобы сбежать. Ты же сбежишь? У тебя нет шансов спасти своего дружка.

Охотница вернулась в комнату с парализованным противником, так и не дождавшись нападения.

— Видишь? Твоя подружка решила тебя бросить, — ухмыльнулась она.

— Зачем ты это делаешь? — выдавил из себя плененный.

Девушка выразила удивление:

— Ты можешь говорить? Странно, я должна была надежно тебя парализовать. Но ничего! Потерпи, осталось немного.

Оно подошла и без затеи схватила парня за ногу, прежде чем просто потащить его за собой. Но, сделав несколько шагов, остановилась.

— Вот я дура! Не шевелись!

Охотница сделала аккуратный надрез на ноге, из которого тут же начала активно идти кровь.

— Вообще-то постоянно обновлять печать — глупая идея, — она закрыла глаза и замолчала, сложив перед собой печать концентрации.

— Зачем тебе все это? — поморщившись, снова спросил парень.

Девушка открыла глаза и передернула плечами. Ее кожа оставалась такой же бледной, но черная сеть вен исчезла.

— Тебе не все равно? Так важно знать, что за дерьмо варится в моей черепушке, что я решила поубивать вас особенным образом?

Она макнула кончик ботинка в натекшую кровь и начала рисовать символ на полу.

— Мы ничего не сделали.

— Да мне насрать. Я тоже ничего не сделала. А получила веселенькую технику в подарок. Поубивала под ее действием несколько человек в своей же деревне. Едва не свихнулась окончательно. И все это просто так. Ни за что. По ошибке, можно сказать.

Закончив рисовать, она нагнулась вперед, улыбнувшись пленнику, и повела пальцами по натекшей крови. Выпрямилась.

— Догадываешься, почему я тут перед вами сиськами сверкаю?

Парень промолчал. Он начал тяжело дышать, сдерживая панику.

— Сейчас узнаешь, — пообещала девушка и слизнула кровь с пальцев.

Черные молнии снова побежали по ее телу, техника повторялась.

— Дзясин-сама, пусть они разделят со мной мою боль.

Черные глаза с белыми точками зрачков направили на парня свой тяжелый безумный взгляд. Она подняла руку со скальпелем и наклонила голову на бок:

— С чего начнем?

— Просто убей меня, — попросил пленник.

Девушка отрицательно покачала головой:

— Так не интересно, — призналась она.

Скальпель коснулся солнечного сплетения и начал аккуратно надрезать кожу.

— Это даже хорошо, что ты можешь говорить. Потому что это значит, что ты можешь кричать.

Но, естественно, ей не дали закончить. Точнее, попытались помешать. Напарница пленника все же попыталась ее атаковать, чтобы нанести смертельный удар и прекратить мучения напарника. Отчаянный прыжок с кунаем в руках, который куноити пыталась воткнуть в спину охотнице, прямо в сердце. Но она явно переоценила свои способности в тайдзютсу. Охотница сдвинулась, и удар вышел совсем не смертельным. Зато ответные атаки скальпелем привели куноити в тоже положение, в каком находился ее напарник. Обездвиженная и обезвреженная.

— Благородная попытка, но глупая, — оценила охотница. — Сама бы, наверное, на твоем месте так бы поступила. Но я не на твоем месте. Так что полежи немного. Я обещаю быстро закончить с твоим другом, а потом мы с тобой поиграем.

Почти через полчаса девушка в легком кимоно, наброшенном на обнаженное тело, вышла из особняка и присела на крыльце, прислонившись к обгорелой стене. Вытащив из кармана сигареты и спички, она закурила, глядя в небо. Но в одиночестве она оставалась недолго. К ней подошла еще одна девушка, моложе и так же ничем не выдававшая свою принадлежность к профессии синоби.

— Ты закончила?

— Ага, — кивнула Сакура.

— Понравилось? — в голосе второй куноити не было и намека на иронию.

— Пошла ты к биджевой матери, Футабе.

Сакуре нужна была эта безликая. Сама бы она, конечно, рано или поздно нашла бы себе жертв. Но скорее поздно. А Футабе была безликой. Не обязательно, что специалистом по поиску всяких преступников, но, как минимум, справлялась с этим куда быстрее, чем сама Сакура. Цена за ее помощь так же Сакуру вполне устроила. Месть. Футабе искала убийцу своего брата. В бою тот погиб или нет — не важно. Она хотела отомстить. А Сакуре было все равно, кого убивать, лишь бы не Коноховцев.

— Поднимайся, — посыл безликая проигнорировала. — Скоро сюда заявятся те, с кем ты не захочешь разговаривать. Ты убрала следы?

Сакура поднялась.

— Не учи врача делать его работу.

— Ты убрала следы? — Футабе сощурилась.

Ей не нравилось то, что происходило с Сакурой. Про себя безликая уже решила, что едущую крышей последовательницу Дзясина нужно будет убить, как только она выполнит свою работу. Футабе была уверена, что, если оставить все, как есть, Сакура рано или поздно превратиться в такого же отморозка, как Хидан.

— Убрала, — выдохнула ирьенин. — Все выглядит так, будто их освежевал свихнувшийся медик. Что, кстати, не далеко от истины.

— Тогда уходим, и быстро, — Футабе развернулась.

Она намеревалась покинуть городок как можно быстрее.

— Я хочу есть, — не разделяла ее планов Сакура. — И хватит трястись. Никто на нас не подумает, если мы будем держаться в стороне.

Футабе обернулась:

— Если попадешься — я тебя вытаскивать не стану.

И быстрым шагом пошла в только ей известном направлении. Сакура проводила ее безразличным взглядом:

— А то я сама не знаю.

Глава 126.

— Мы вернулись, как только узнали о нападении, — признался Киеши, изрядно загоревший за время метания по пустыне.

Его команда, если можно так выразиться, разошлась отдыхать. Или, если быть точным, они разошлись к родным. Это у Киеши родственников в Конохе не было. Команда, приписанная к нему, была из нежелательных. То есть Сарутоби, Курама и бесклановый из семьи, подчиненной Сарутоби. Опытные гэнины, забавно звучащий оксюморон. На деле значащий, что вся троица уже набрала опыта достаточно для звания тюнина. Вот только кто им следующее звание дал бы? Сейчас, конечно, ситуация несколько изменилась, но на момент начала их миссии все обстояло именно так.

— Нашел, что искал? — спросил Хокаге.

Вернувшаяся команда была, мягко говоря, ошеломлена состояние своего селения. О нападении-то они знали. Но вот увидеть свой дом в руинах — это было неожиданно. Дальше стало только хуже. Киеши через патрульных узнал, где сейчас находится резиденция, но, спустившись в один из бункеров, вынужден был ждать. И уже тут узнал плохие новости. В резиденцию пришла команда, в составе которой были два парня из его потока. Они успели рассказать немного о нападении. А затем рассказали об Андо, Дзиро и Саве. Оказалось, Киеши ушел за своими воспоминаниями как раз тогда, когда команда отправилась на свою последнюю миссию. Родные Дзиро погибли во время нападения, а Савы выжила мать, но потрясения вызвали помутнение рассудка. Так что все, что осталось у Киеши от напарников, это несколько фотографий. Дзиро оказался прав, больше возможности собраться у них уже не будет.

— Да, похоже на то. Мы нашли место... Что-то вроде врат или перехода. Но не разобрались, как их открыть, — ответил он.

Курохай, естественно, принял его не сразу. Киеши сначала хотел подойти к Учихе, как главе Корня, или к Шикамару Нара. Но первого вообще не было в селении, а второй как раз находился к Хокаге. В том, что Шестому есть, чем заняться, Киеши не сомневался, и уже думал над тем, куда бы ему податься, ведь его дома теперь просто не существует. Но Курохай его все же принял. В небольшом, явно рабочем, кабинете, помимо Шестого и Шикамару, находилась Инудзука Тсуме и куноити из безликих, которую Киеши не знал.

— Я встречался с подобным, — ответил Курохай. — Но сейчас у нас нет возможности изучать этот вопрос.

— Да, я понимаю, — кивнул Киеши. — Готов вернуться к своим обязанностям.

Шикамару и безликие, стоя вокруг стола, работали с какими-то бумагами. Тсуме просто стояла у стены, поглаживая по голове своего огромного пса.

— Это не твоя война, — сказал Шестой. — И не твоя родная деревня.

— Моя, — уверенно заявил Киеши. — Мои напарники и сенсей убиты. Теперь это и моя война.

— Тогда найди Морино Ибики. Поступаешь в его распоряжение.

— Слушаюсь.

— Можешь идти.

Киеши кивнул и покинул кабинет. Курохай вернулся к столу.

— Складывается?

Нара инстинктивно потянулся к сигаретам, но одернул себя:

— Если бы. Но мы довели погрешность до удовлетворительного значения, а это уже кое-что. Дай нам время, и мы выдадим что-нибудь удобоваримое.

— У вас времени до завтрашнего утра. Работайте. Где Миина?

Ответил ему один из безликих:

— Ее вызвали сюда, должна была прийти.

— Ясно. Тсуме.

Он вышел из кабинета вместе с куноити и псом.

— Хозяин?

— Возможно, потребуются твои люди.

Тсуме уже неплохо ориентировалась в этих подземельях, так что даже предполагала, куда они идут. Впрочем, направление несложно было угадать по разговору. Они шли к Узумаки, искать потерявшуюся Миину.

— Мы готовы.

— Нужно поработать курьерами. Команда из трех человек. Доставить несколько посланий в Облако.

— Понятно. Я могу пойти?

Это вопрос был уже традицией. Она всегда его задавала, хотя всегда получала один и тот же ответ:

— Нет. Ты останешься в Конохе, — тем не менее, он не одергивал ее за этот вопрос. — Иди, готовь команду.

— Слушаюсь.

Тсуме свернула, сориентировавшись в коридорах и срезав путь. Шестой прошел до входа в бункер, где сидели Узумаки. Патрульные, стоящие на основном входе, выполняя предписание попытались остановить Хокаге для проверки личности. Правильное решение, но несвоевременное. Курохай был не в настроении и придавил дежурных Ки, пройдя мимо, лишь бросив:

— Свои, я к главному.

Нарушение установленных им же порядков, но у него действительно не было настроения на прохождение процедур. Надо же иногда пользоваться привилегиями верховной власти.

Поиск главы клана не затянулся. Синдзи вместе с дочерью, а так же в компании членов клана, в одном из залов составили вместе множество столов и вырисовывали на них одну большую печать. Курохай видел, как они начинали собирать печать воедино, но тогда это были общие контуры. Сейчас же на столах были разложены бумаги, собирающиеся в выглядящий цельным рисунок.

— Синдзи, — позвал Хокаге.

Старик оторвался от работы и улыбнулся:

— У нас получилось!

— Еще нет, — поморщилась Миина, — Но в целом да, это будет работать. Наверное, даже так, как мы хотим.

Синдзи пожал плечами:

— Ты как всегда излишне пессимистична.

— Просто я реалистка, — ответила куноити.

Курохай жестом приказал обоим выйти. Отец и дочь с заметной неохотой отложили пишущие принадлежности и покинули зал. Короткая прогулка по коридору, и они зашли в импровизированную комнату отдыха, из которой выгнали сладкую парочку. Что характерно, Инудзука и Узумаки.

— Эх, молодость, — ухмыльнулся Синдзи, закрыв за ними дверь.

Миина сложила руки в замок:

— А сам-то.

Синдзи хотел что-то ответить, но их прервал Хокаге:

— Кончайте балаган. Печать будет работать или нет?

Синдзи кивнул:

— Вопрос уже не в том, заработает или не заработает. Вопрос в том, будет ли работать так, как мы того хотим.

— Эта печать — самая сложная хренотень, которую я видела в своей жизни, — добавила роющаяся в коробках с пайками Миина.

— Я видел нечто подобное. Как минимум — такое же сложное, — покивал отец.

Курохай предположил:

— Система Защиты в Узушиогакуре.

— Именно, — кивнул Узумаки. — Но там, во-первых, была группа систем печатей. А во-вторых, даже так с ними всегда были проблемы, и приходилось что-то постоянно допиливать и доделывать.

Миина, наконец, нашла какой-то серый брусок, который сейчас вдумчиво пережевывала, не забывая вставлять комментарии:

— Не удивительно. Но мы говорим о штуковине, которая намного сложнее.

Синдзи поморщился:

— Миина! Что за язык!? Какая хренотень? Какая штуковина!?

Куноити пожала плечами:

— Очень сложная, вот какая, — перевела внимание на Хокаге. — Создание таких печатей затруднено из-за ряда законов высшего фуиндзютсу. Теоретически, мы все законы соблюли...

— Но из-за крайней сложности могут возникнуть конфликты на разных уровнях, и не только, — подхватил за ней Синдзи.

— Например, есть закон конечной сложности, ограничивающий максимальное количество элементов в работающей печати. Превысишь этот максимальный предел...

— В лучшем случае получить неработающую печать.

— В худшем — взрыв, или нечто подобное, — закончила мысль куноити. — Есть способы обойти этот закон, и нам пришлось применить их все. Как минимум все, нам известные.

— Разбивание печати на блоки, которые будут работать не одновременно, а при определенных обстоятельствах, триггерах. Использования свойств зеркальных печатей, спиральная запись... — начал перечислять Синдзи.

— Но это все равно огромное количество различных техник, которые будут практически одновременно функционировать на одной площади. И это даже не учитывая клановых кварталов и самих синоби, которые будут на этой же площади применять свои техники, — вернулась к конструктиву Миина.

— Ты знаешь, что в теории любую технику можно написать в печати. На практике даже не каждую десятую технику, и то не сложнее ранга "B", в редких случаях "A". Техники являются структурированной конструкцией только на фазе создания. В фазе применения большая часть техник является хаотичным сгустком чакры. А у нас будет прорва чакры, загнанной в общую структуру, взаимосвязанную, и действующую в ограниченном пространстве. Причем действующей зачастую именно что хаотично.

Миина покивала:

— Любой адекватный специалист по фуин, взглянув на нашу печать, покрутит пальцем у виска. И, в общем-то, будет прав. Но тут начинается интересный момент.

Синдзи кивнул:

— Что у тебя, что у Като очень своеобразное... эм... понимание фуиндзютсу. Твоя броня, по сути, тоже является хорошей такой насмешкой над основополагающими законами написания печатей. Като предложил очень интересный выход из проблемы совмещения такого количества одновременно работающих печатей.

Миина развела руками:

— Должна признать, выход элегантный. Насколько я понимаю, это как-то связано с твоим стилем боя, с использованием потоков чакры для техник и приемов. Если все правильно рассчитать и собрать воедино, то все выбросы чакры можно будет направлять в определенные течения. И говоря все, я имею в виду и выбросы в печати, и применяемые синоби техники, вообще все.

Мысль подхватил Синдзи:

— Вообще уже был известен такой прием, закольцованный узел печати. Это когда нужно наложить печать на большую область, но какой-то участок этой области нужно отрезать от действия печати. Тогда вокруг области, обязательно круглой, рисуется закольцованный узел, это специальная печать. Все. Внутри можно наносить любые другие печати...

— Не совсем любые, — поправила Миина, — но многие.

— Ну да, — не стал спросить ее отец. — Но смысл ты понимаешь, я думаю. Мы тоже собираемся ее применять для клановых кварталов, чтобы они там поставили свои защитные печати, какие хотят. Но идея с течениями выбросов гениальна. Печать при перегрузке вместо того, чтобы истлеть, будет выбрасывать все излишки в приготовленное для этого русло.

Миина улыбнулась:

— А это самое крутое во всей идее. Все эти русла сами по себе тоже печати. Причем такие, которые в принципе не могут разрушиться. Печати нейтрального действия, так называемые. Они не так полезны, типа выдувание мусора с улиц. Безобидная мелочь, но мы говорим о целом городе, так что это печать может тратить прорву чакры, при этом, не нанося никаких неконтролируемых повреждений.

Синдзи пожал плечами:

— Это не панацея, конечно. Если кто-то, типа Пейна, приложит по нам такой же техникой еще раз, город снова будет разрушен. Но если будут бить чем-то контролируемым... Таким, что защитные барьеры города смогут принять на себя большую часть удара...

Миина покачала головой:

— Ты не правильно объясняешь. Если сейчас по стандартному, для Великой Скрытой Деревни, защитному стационарному барьеру врезать чем-то, что раза в два превышает предел прочности этого барьера, то атака не только не станет слабее, наоборот, барьер разорвет от переизбытка чакры и разрушений будет больше. Если атака лишь немного превышает предел прочности барьера, то будет ослаблена совсем немного. Причем в обоих случаях сам барьер будет уничтожен, и его придется писать с ноля. С этим нихрена не сделаешь, это все строится на основных законах. Но в нашем случае барьер поглотит столько чакры из атаки, сколько сможет, и безвредно схлопнется, вылив все излишки энергии в систему компенсирующих потоков. При этом барьер не разрушится, а перезапустится через некоторое время, когда система стабилизируется. А атака действительно будет ослаблена настолько, насколько ее сможет удержать барьер. А это все же огромный шаг вперед.

Отец поддержал дочь:

— Это не просто шаг вперед, это новое слово в стационарных защитных барьерах. Сложность расчетов, конечно, возрастает многократно. Но ради такого результата — оно того стоит.

Курохай сам пытался изучить схему новых печатей для Конохи, но его уровня было недостаточно для осознания всех тонкостей этой системы. Впрочем, и чем-то принципиально непонятным для него эта новая огромная печать не была. Будь у него время и желание, смог бы разобраться.

— И все это придумал Като?

Синдзи развел руками, отрицательно покачав головой:

— Не совсем. Он придумал концепцию. Мы довели ее до логического завершения. Печать не станет замкнутым контуром. Вообще-то это противоречит законам фуиндзютсу, но, как оказалось, некоторые законы начинают работать иначе, когда речь идет о печатях такого масштаба.

— А некоторые перестают работать совсем, — добавила Миина.

— Это так, — подтвердил Синдзи. — Там вообще много сложных моментов, но сейчас уже однозначно можно сказать, что все это решаемо, нам просто нужно время для вдумчивых расчетов.

— У вас оно есть, — ответил Курохай. — Оставь нас.

Синдзи, все еще воодушевленный масштабным проектом, возможно — самым большим в его жизни, кивнул и вышел из комнаты, намереваясь вернуться к работе. Миина смяла бумажную упаковку пайка и, отбросив ее в сторону, начала вытирать руки.

— Иронично, ты не находишь? Эта печать станет новый этапом развития фуиндзютсу. Мы уже несколько новых формул расчета изобрели, пока над ней работали. И доказали пару теорий, которые существовали уже давно, но было не на чем их проверить. И все это из-за разрушенной Конохи.

— Дело не только в Конохе, — не согласился Шестой. — Должел был объявиться тот, кто предложил бы идею. И твой клан, чтобы ее реализовать. Суну тоже разрушили, но не думаю, что они продемонстрируют прорыв в какой-нибудь области в ближайшее время. А если и продемонстрируют, то точно не из-за того, что их деревню разрушили.

Она, чуть подумав, согласилась.

— Да, ты прав, Куро. Я могу тебя так называть?

Курохай чуть наклонил голову и выдал слабый импульс Ки.

— Нет.

Куноити потупилась:

— Прости.

— Вы поработали с Саске, перед тем, как он ушел?

Миина кивнула:

— Да, — она потерла рукой глаз, видимо, борясь с усталостью. — Посмотрели в свитках. С ним все нормально, в целом. Просто он развивается быстрее, чем его глаза подстраиваются под изменения его чакры. У их клана это нормальная практика. Лечится двумя способами, быстрым или долгим. Долгий, это тренировки и постепенное развитие техник, чтобы глаза полностью адаптировались к изменениям чакры. Быстрый, он же радикальный, был широко распространен в клане. Пересадка глаз между членами клана примерно одного возраста.

— Пересадка, значит? — скорее подтвердил свои мысли, чем спросил Курохай.

Миина кивнула:

— Да. Нам пересаживать было не у кого. Какаши бы не согласился, вероятно, да и глаз у него только один. Так что мы немного поработали с ирьенин техниками, чтобы снять боль и негативные эффекты. Правда, пока не адаптирует глаза к своей чакре, не сможет пользоваться своими техниками в полной мере.

— Я немного опоздал с записями исследований Орочимару, получается.

Куноити пожала плечами:

— Не то, чтобы. Пятая с командой ирьенинов все еще возятся с этими исследования, змей действительно провел впечатляющую подборку экспериментов, но часто бросал направление исследований на половине пути, когда понимал, что практической пользы в кратчайший срок не получить. Если бы этот кретин удосужился систематизировать результаты своих экспериментов... — она хмыкнула. — Хотя может и хорошо, что он до этого не додумался?

Курохай ее вопрос проигнорировал.

— Теории, которые выстроил Орочимару, подтверждаются?

Девушка кивнула:

— Да. Пока никаких серьезных несоответствий. Я даже свою чакру проверила по этой его методике. Для сравнительного анализа взяли Синдзи и еще несколько человек в клане. Я не могу быть Узумаки, физически не могу. Но вот моя чакра при сравнительном анализе очень напоминают чакру отца. Куда больше, чем у других членов клана. Просто потому, что я регулярно занимаюсь фуин, и делаю это так, как делала это, будучи Узумаки и по крови.

— Как только они закончат поверку полученной информации, передайте все материалы Шикамару. Эти знания должны быть общедоступными и общеизвестными. Так же нужно будет провести занятия со всеми взрослыми синоби. Чтоб эта информация распространялась целенаправленно, а не через слухи и домыслы.

Миина ухмыльнулась:

— Думаешь, Хьюги будут рады узнать, что весь их клан — тупиковое направление развития?

— Если будут знать — смогут найти выход из тупика. Неведение и стагнация намного хуже, — ответил Хокаге.

Куноити кивнула:

— Да, ты прав. Это все из-за войны, да? В мирное время такие идеи восприняли бы в штыки. Да что там, тебя за убийство Данзо в тюрьму отправили. А сейчас никого этим и не удивишь, хотя казалось бы, времени пошло не так уж и много.

Шестой кивнул:

— Война — двигатель прогресса. Опасность диктует необходимость находить методы поведения, гарантирующие выживание. В таких условиях вся надуманная шелуха обваливается и становится несущественной. Можешь найти себе симпатичного Хьюгу и поставить эксперимент — получится у тебя разбавить их геном или нет.

Миина покраснела, потому что Шестой говорил о конкретном человеке, но быстро справилась с собой:

— Я боюсь, — призналась она. — Боюсь, что мои дети могут остаться без родителей. А еще больше боюсь, что переживу своих детей. Что будет через десять лет? Горячая фаза конфликта? Мой возможный первенец как раз успеет пройти ускоренную подготовку и получить протектор.

Хокаге отрицательно качнул головой:

— Не успеет. Это будет другая война, не такая, какой была Третья.

— Откуда такая уверенность?

— Документы из архива, которые я запрашивал. Не говори, что ты с ними не ознакомилась, прежде чем передать мне.

Куноити кивнула:

— Да, читала. Статистические данные по населению Конохи.

— И не поняла?

Девушка изобразила скепсис:

— Нет. Просвети, если не сложно, что ты такого увидел в той статистике?

Курохай чуть повел плечом.

— Все очень просто. Период между Второй и Третьей войнами был спокойным, даже благополучным. Делить Великим Селениям было нечего, все поделили на войне, а что не поделили, можно было и перекупить без лишней крови. Но время было слишком благополучным. В Конохе было почти в два раза больше синоби, чем сейчас. А в Стране Огня в три раза больше кланов, чем сейчас. И так повсеместно. Сработал банальный закон рынка. Предложение превысило спрос. Синоби стало слишком много, и на всех миссий уже не хватало. Пошел спад стоимости услуг синоби. Зачем нанимать одного дзенина, если можно нанять другого, но раза в полтора дешевле? Никто не объявлял войны. Просто команды, работавшие на условно нейтральных территориях, начали драться друг с другом за миссии. А деревни начали терять прибыль. Первое время, несколько лет, возможно, конфликты были мелкими, потасовки между командами, без серьезных боев. Смертность не изменилась. Но затем выросли вчерашние гэнины, которые уже ощутили на себе все прелести кризиса. Особенно сильно все это било по безклановым, да и по слабым кланам в том числе. Поэтому молодежь начала резать друг друга уже всерьез. Насмерть. А это повлекло за собой кровную месть.

Курохай взял паузу, давая куноити переварить услышанное.

— Ожесточенность конфликтов начала возрастать в геометрической прогрессии. Никто уже не пытался договориться. Просто несколько лет целенаправленно резали друг друга. Потому что миссий все так же не хватало. Понимаешь? Коноха брала все миссии на подконтрольной территории, и все равно оставалась целая толпа безработных бездельников. И всех их, кто оставался без работы, посылали отвоевывать новые территории для контроля, чтобы брать больше миссий. По этой причине вырезали Скрытый Водоворот. Просто, чтобы получать доходы с реализации фуин. Чем все закончилось, можешь догадаться сама. Рынок выровнялся. Слабые кланы исчезли естественным образом. Некоторым сильным кланам помогли исчезнуть. Воевать стало не за что, и война закончилась. Были личные конфликты и прочее, но в глобальном масштабе причиной войны стал кризис рынка занятости синоби.

Шестой замолчал, ожидая, пока девушка осознаем все сказанное им. Миине для этого не потребовалось много времени:

— А эта война? Какой будет она?

— Быстрой и кровавой. Потому что это война с Рассветом, с Пейном, который хочет перекроить весь мир под свои представления. Разберемся с ними, и борьба снова перейдет в относительно холодную фазу с локальными краткосрочными конфликтами. Так что можешь не боятся заводить детей. Мы либо победим, либо все вместе погибнем. Но в этой войне твои дети поучаствовать не успеют уже никак.

Показывая, что разговор закончен, Курохай покинул комнату.

Глава 127.

Шелест бумаги за спиной не отвлек его от работы.

Последняя стадия. При всей его силе, при всех способностях, эта работа отнимала чудовищно много времени. Мечущаяся сущность древней неко, запечатавшей в себе частичку истинной сущности хозяйки этого мира, доживала свои последние минуты. Ее постигнет та же участь, какая постигла кирин всего несколько дней назад. Монолитный камень весьма немаленького размера впитывал в себя остатки чакры и сущности Кагуи, растворяя остатки Матаби.

— Покойся с миром, великая кошка, — поклонился Нагато. — Спи спокойно, теперь ты свободна.

Монолит еще несколько секунд ощутимо светился чакрой и издавал слабую вибрацию, ощущаемую, как некий едва слышимый гул, и успокоился. Нагато подняла ладони вверх, и монолит взлетел, чтобы встать на свое место в одном из девяти углублений. Ни размер монолита, колонны в десяток метров высоты и трех метров в диаметре, ни ее масса его нисколько не смущали. Ритуальный зал находился под башней Акацки, и был хорошо укреплен. Укреплен от прорывов силы изнутри, в первую очередь. Здесь сейчас покоились силы двух биджу, и лишь дело времени, когда здесь же окажутся остальные.

Начинать создавать монолиты только с силой одного демона было опасно. И, даже когда они получили второго демона, Нагато было необходимо время на подготовку, слишком сложный был ритуал, даже для него. Тогда Нагато лишь стабилизировал ритуал, что позволило ему надолго покинуть башню без опасности взорвать здесь все и вызвать воплощение Кокуо. Кирин определенно была бы недовольна тем, что с ней едва не произошло. Но теперь, с двумя демонами, он, наконец, начал создавать девять монолитов, необходимых для проведения ритуала. И эти два демона сделают его самого несколько сильнее. Точнее, он будет меньше своих сил тратить на постоянный контроль ритуала, а значит, сможет больше вложить в атакующие способности.

— Они собрались?

— Да, — кивнула Конан.

— Хорошо. Я останусь здесь.

— Нагато, — обеспокоенность в ее голосе была приятна лидеру Рассвета.

— Не стоит. Здесь, окруженный силой создательницы, я чувствую себя лучше, чем где-либо. Не беспокойся. Иди.

Подождав, пока утихнет шелест бумаги, Нагато сел в позу для медитации и закрыл глаза.

Только Тендо перенес столкновение с Шестым Хокаге и Девятихвостым. Пять новых тел проходили подготовительные процедуры. Уже скоро Пейн сможет снова выйти на поле боя. Но пока он останется в башне и будет координировать действия.

Все тот же зал совещаний. Сегодня здесь не было двоих. Джокер и Сасори даже не воспользовались техникой. Но в данном случае им это можно было простить. Их операция должна была довести до конца то, что было начато во время боя с Коноховцами. Нагато не сомневался, что Облако привлечет своих джинчурики, как Кираби, так и молодую куноити из Конохи, для решения проблем в столице. Повторять атаку на скрытую деревню лидер Акацки не собирался. Куда разумнее было привести одного из джинчурики, вероятно Кираби, в заранее расставленную ловушку. Не исключено, что и носительница треххвостого будет где-то рядом. Поэтому Хидан и Какузу были уже на месте и ждали подходящего момента для атаки, а сейчас присутствовали здесь через технику. Итачи так же пользовался техникой, его миссия продолжалась. Остальные присутствовали лично.

Тендо обвел собравшихся взглядом. Остановился на Какузу:

— Есть изменения?

Какузу кивнул, но за него ответил его напарник.

— По городу прошелся ливень. И я учуял запах той сучки! Пидарасы из Облака, похоже, перестали размазывать сопли по ебалу, и готовятся к атаке.

— Мы их встретим. Шуты устроили отличное представление. Кумовцы в ярости, и будут очень заняты подавлением восстания.

Ответ полностью удовлетворял Нагато. План, разработанный и предложенный Джокером, был, в целом неожиданно логичным для этого сумасшедшего. С одной только поправкой. Сложно было поверить в то, что Джокер и Сасори в легкую, за несколько дней, подготовят, а затем и провернут восстание в Столице Страны Молний. Это было единственное узкое место во всем плане. Но они справились со своей ролью. Город с самым низким уровнем преступности и считающийся самым спокойным и безопасным во всем мире, уже несколько дней полыхал в прямом смысле.

— Ваша цель — восьмихвостый. Сосредоточьтесь на нем. Носительница треххвостого слаба и неопытна, она не представляет проблемы и угрозы, ее можно будет захватить в любое время. А другого удачного момента для захвата восьмихвостого нам может и не представиться.

Хидан поморщился:

— Жаль упускать эту сучку. У меня к ней должок... — он оскалился. — А можно личную просьбу? Когда мы доставим тебе эту пизду, вытащишь из нее черепаху, не убивая? Я с ней поиграю!

Просьба была... неожиданной. Хидан до этого ни о чем таком не просил, и вообще работал из любви к разрушению. Но в последнее время стал проявлять все больше... Как это объяснить? Перестал жить только одним днем и желанием кого-нибудь принести в жертву своему молодому, но могущественному божеству? Для Нагато, и не только для него, но и для Итачи с Обито, к примеру, было очевидно, что Дзясина придется уничтожать. Эта возможность у них будет, когда все девять демонов будут в их руках. Несущий хаос и упивающийся смертью полубог в их новый мир не вписывался.

— Да, это не проблема, — ответил Тендо.

— Заебись!

Хидан состроил довольную физиономию и исчез. Какузу на миг замерцал, после чего пояснил:

— Он потерял концентрацию и техника развеялась.

— Не важно. Вы уже знаете свою задачу. Можешь остаться и послушать, что еще мы планируем, но это не обязательная информация для вас.

— Я останусь, — ответил Какузу.

Пейн перевел взгляд на Обито.

— Тоби. Что с однохвостым?

Тоби отрицательно покачал головой:

— Тушканчик не возродился.

— Прошло уже много времени, — выразил свои подозрения Пейн. — Более чем достаточно для его перерождения.

Тоби развел руками:

— Ты прав. Для перерождения в Суне есть Урна. А ее обнюхал и облизал, но она пуста. Возможно, он переродился в другом месте и пока прячется. Постараюсь его найти, но ничего не обещаю. Треххвостый прятался еще дольше.

Это было неприятно, но не критично. Нагато сможет найти однохвостого сам, когда соберет больше биджу. Причем, после заключения пятого демона, однохвостый не сможет спрятаться уже нигде.

— Тогда сосредоточимся на другом. Шинно, Натсухи. У меня для вас будет задание.

Новички, впрочем, уже прошедшие боевое крещение, выразили готовность слушать короткими кивками. Однохвостый пока оставался недосягаем. Двуххвостая и пятихвостая уже запечатаны. Треххвостой и Восьмихвостым сейчас занимаются две команды. Семихвостый и Девятихвостый в Конохе, и ими Пейн планировал заняться сам, позже.

— У нас есть еще две цели. Сон Гоку и Сайкен. Полагаю, после смерти Хана, Тсучикаге озаботился дополнительной защитой для оставшегося у них джинчурики. Поэтому мы сосредоточимся на Сайкене. Будете работать вместе с Зецу. Выберете момент, когда джинчурики покинет Туман, или найдите способ заставить его выйти из-под защиты деревни.

Напарники переглянулись. Натсухи чуть пожала плечами, Шинно кивнул головой в сторону, куноити поморщилась.

— Мы что-нибудь придумаем, — ответил Шинно за обоих.

Смысл их переглядываний остался понятен только им.

— Не тяните, но и не рискуйте, — напутствовал Пейн. — По имеющейся у нас информации, Мизукаге не очень озабочена защитой джинчурики, так что это не должно стать для вас большой проблемой.

Получив от подчиненных кивки, Пейн перевел внимание на Итачи. Но вопросы, которые у него были к Учихе, не для общих ушей.

— Вопросы?

Какузу прищурился, буравя Тендо тяжелым взглядом. У него были вопросы. Были вопросы и у других, и выражения лиц присутствующих наличие этих вопросов выражало.

— Что произошло в Конохе? — спросил Тоби.

Взгляды сошлись на Тендо, ожидая его ответа.

— Я ее разрушил, — ответил Пейн.

— Зачем? — спросил Итачи.

Когда подчиненные требуют ответов у своего лидера — это плохой знак. И сейчас Пейн не мог просто отмахнуться от этих вопросов.

— Чтобы все ее ресурсы в ближайшее время были направлены на решение внутренних проблем, а не на противостояние нам.

Вообще-то в тот момент им двигали совершенно другие побуждения. В первую очередь — осознание того, что он столкнулся только с Шестым Хокаге и Наруто. А они были далеко не единственными синоби в Конохе. Да, они были единственными, кто мог драться с ним более ли менее на равных, просто из-за чрезвычайной живучести и огромного запаса сил. Все остальные, даже сильнейшие синоби Листа, не выдержали бы столь долгого и ожесточенного боя, и, вероятно, погибли бы. Но, если бы в тот момент он продолжил атаку, они бы его остановили. И он бы попросту потерял это тело, не достигнув результата. Лист бы понес потери, да, но к этому, вероятно, они были вполне готовы. Возможно, он бы и добился своего. Но это ничего бы не изменило.

— Думаю, всем нам очень хочется узнать, — в голосе Тоби появились незнакомые Пейну нотки, но он не знал, с чем они связаны, — почему ты не попытался захватить одного из хвостатых, как хотел, а просто ушел?

— Потому что не сумел бы.

Пауза, но ответ ни у кого не вызвал удивления.

— Не сумел? Или не захотел? — спросил Итачи.

— Что ты имеешь в виду? — Пейн ответил Учихе недобрым взглядом.

— Что ты не захотел потерять это тело. Потому что оно не безразлично для тебя, как бы иронично это не звучало, учитывая, что ты с ним сделал, — ответил Тоби.

— Попридержи язык, — вмешалась Конан.

Тоби повернул голову на куноити, помолчал немного, и снова обернулся к Тендо. Даже глаза под маской было не видно, так что об эмоциях Учихи нельзя было сказать ничего.

— Я разберусь с Конохой, когда придет время, — настоял Нагато. — Сейчас они не опасны. Инфраструктура разрушена, им негде жить, негде лечиться, негде обучать новых синоби. У них нет селения, а значит — нет защиты. Если их синоби высунуться за пределы Страны Огня — мы нанесем второй удар, на этот раз окончательный.

Какузу, судя по виду, не был полностью удовлетворен ответом, но, похоже, пока решил не высказывать еще больше недовольства, развеяв технику и исчезнув. Пейн сделал отмашку Шинно и Натсухи:

— Вы можете идти.

Вместе с новичками ушел и Зецу, но сейчас он бы не сыграл никакой роли. Конан все так же смотрела на Тоби, выражая готовность применить против Учихи силу. Итачи за всеми внимательно наблюдал шаринганом. Тендо и Обито сверлили друг друга взглядом.

— Итачи. Как продвигается работа, которую мы поручили нашему временному союзнику?

— С опережением графика, — ответил Учиха. — Подготовительные работы полностью завершены. Если все пройдет без неожиданностей, то комплекс будет готов через три недели. Еще две недели уйдет на все нанесение всех необходимых печатей.

— Ты говорил, что ему потребуется около трех месяцев, — напомнил Тендо.

Наличие запасного плана не было критически важным аспектом. С другой стороны его наличие страховало на случай неожиданностей, что было однозначным плюсом. Но, когда Нагато спрашивал Итачи о сроках строительства, тот называл совершено иные цифры.

— Като назвал сроки исходя из наихудшего варианта развития событий, — ответил Учиха.

— Ты проверял результаты работы?

— Да. Видел все своими глазами, — кивнул Итачи. — Все согласно плану.

Тоби наклонил голову в сторону, отчего его глаз стал виден Тендо:

— Мы всегда доводим дело до конца.

— Тогда доведи еще одно дело до конца, — ответил Пейн. — Подстрахуй команды. И на этот раз не потеряй никого.

Итачи закрыл глаза и исчез. Тоби развернулся и шагнул в стену. После секундной паузы Конан покачала головой:

— Позеры.

Ханзо, не выказывавший ни каких эмоций по поводу происходящего, лишь внимательно наблюдавший за всеми. Спросил:

— Ты в них уверен?

Тендо качнул головой:

— Я уверен того в нас.

— То, что ты сказал по поводу Конохи...

Пейн кивнул:

— Я бы сумел довести дело до конца, но для этого мне бы пришлось ослабить контроль над ритуалом. Зал хорошо защищен, но я решил не рисковать. Они никуда от нас не денутся, это лишь вопрос времени.

— Я знаю, — подтвердил Ханзо, поднимаясь. — И я тебя предупреждал. Любое проявление слабости, и твое лидерство сразу попытаются оспорить. Сделай что-нибудь, чтобы доказать, что ты лидер. Это их успокоит, и это лучше, чем ждать удара в спину.

Тендо никак не изменился внешне, но вот ухмылка Конан выдавала какую-то хитрость.

— Да. И я уже знаю, что сделаю.

* * *

Расслабив глаза, молодой дзенин поправил волосы и двинулся вперед. Все верно, убежище было превосходно скрыто. Он вышел на дистанцию прямой видимости, но его глаза все так же видели пустое место, будто здесь была простая скала. Но, понимая, с кем имеет дело, дзенин вовсе не был удивлен.

— Это здесь? — спросила кошка.

Приказ Инахо был однозначным. И подразумевал конфликт. Поэтому для усиления Неджи получил целую команду из наиболее адекватных и сильных штурмовиков, что дожили до Суны. Он кивнул:

— Здесь.

Пара минут пути, и вот уже видны ворота и стены, на которых когда-то красовался символ клана, сейчас затертый. Два синоби, стражников, вышли ему навстречу:

— Ты заблудился, путник? — спросил один из парней.

Они выглядели, как монахи, причем, не знай дзенин точно, куда пришел, и не заподозрил бы фальши. Парни следили за колоритной компанией, но напряжения не выказывали.

— Нет, я пришел туда, куда хотел, — ответил Хьюга. — У меня дело к вашей госпоже.

Стражники переглянулись:

— Вас приглашали?

Неджи качнул головой:

— Нет.

Оба парня начали сдвигаться обратно к воротам. Хьюга снова напряг глаза, но, как и раньше, ничего не видел. Какие-то мощные барьеры.

— Тогда вам стоит уйти и получить приглашения.

— Предлагаю вам сообщить вашей хозяйке, что мы от Ишифурье. Если сейчас мы уйдем, то в следующий раз придет он, и будет сильно недоволен.

Второй парень, до этого молчавший, отрицательно покачал головой:

— Это не имеет значения.

Звери Инахо, понимая, что сейчас начнется бой, начали скалиться. У тех, у кого была шерсть, она вставала дыбом на спинах. Всего-то десяток бойцов, но сильнейших, даже способных на сносные техники. Время, проведенное в Суне, они тратили не на безделье, а на форсированное обучение всему подряд, лишь бы был результат. За время путешествия с Инахо они жестко усвоили один урок: будь полезен — будешь вознагражден. И они собирались быть полезными. Очень полезными. А уж в деле штурма небольших укреплений они руку набить успели.

— Не глупите. Я пройду мирно, или переступлю через ваши трупы, — предпринял последнюю попытку договориться Неджи.

Первый парень ухмыльнулся:

— Вы себя переоцениваете.

Хьюга закрыл глаза:

— Что же. Мы такого ожидали. Вперед!

Несколько его бойцов выхватило щиты, которые принесли с собой аж из Суны. Они знали пределы прочности собственных тел, а у мареонеточников было много интересных способов защищать своих кукол от техник или физических атак. Так что эти щиты, по сути, были простенькими куклами, необходимыми только для одного — преодолеть расстояние до противника с минимальными повреждениями.

Остальные атаковали с дистанции, ниндзютсу и гендзютсу, но не особо сильное, просто для отвлечения внимания. Сам Неджи бросился в атаку сразу за щитоносцами, прикрываясь ими. Естественно, у убежища нашлись защитные барьеры и техники. Вот только именно к этому Неджи и готовился, принеся с собой свитки, подготовленные Карин. Не обращая особого внимания на то, как зверье пытается пережить работу защитных барьеров, Хьюга добрался до стены и приложил к ней один из свитков, влив в него столько чакры, сколько тот принял. Секунда, и на ой стороне стены раздается несколько приглушенных взрывов. Защитные барьеры падают.

Глянув на уже растерзанных стражников, Неджи приказал:

— Пока никого не убивайте. Только глушить.

Зверье понятливо зарычало и бросилось в выбитые одной из техник ворота.

Бой не продлился долго. Слишком уж сильно защитники рассчитывали на свои барьеры. По сути, способных к бою синоби внутри оказалось меньше десятка. Сама девушка, которую и искал Неджи, сидела в большом зале, делая вид, что атака ее нисколько не тронула. Но теперь, после того, как он разобрался с защитой, его глазам ничего не мешало видеть. И у девушки было достаточно оружия под откровенным кимоно.

— Твоим стражникам стоит быть повежливее.

Она поморщилась:

— Ты не первый, кто врывается в одно из моих укрытий. Что тебе нужно? Разберемся быстрее, и я вернусь к своим делам.

Сюда вместе с ним сунулась только Кошка, любопытно осматривающая сейчас богатую обстановку. Неджи тоже на миг отвлекся и огляделся. Дорогие ткани, украшения просто на стенах, на подушках, показная роскошь. Глупо.

— Я ищу одного человека.

Девушка снова поморщилась:

— Во-первых, я беру деньги за свои услуги. Во-вторых, ты мог просто...

— Он из твоих дружков, насколько я понимаю, — оборвал ее Неджи. — Мое предложение — его жизнь в обмен на твою.

Она открыла глаза и, наконец, посмотрела на Хьюгу.

— А... Мальчик, который совершил большую ошибку. А ты...

— У меня тут свиток с призывом, — вновь оборвал ее дзенин. — Знаешь, что змея Инахо умеет очень эффективно склонять людей к сотрудничеству? Но тогда у меня не будет причины сохранять тебе жизнь.

Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, после чего она отвела взгляд и покачала головой:

— Такой же наглый идиот, как и твой хозяин. Ладно. Кого ты ищешь?

— Его называют собирателем или коллекционером. Он зарабатывает продажей тел, помимо торговли информацией.

— Ты понимаешь, что он, как и я, хорошо прячется?

— Мне все равно. Думай, от этого зависит твоя жизнь.

Куноити вздохнула, сокрушенно покачала головой, но все же ответила:

— Его зовут Янус. Он прячется где-то в Стране Камня. Доволен?

— Как мне его искать? Кому задавать вопросы?

Она пожала плечами:

— Найди книгу охотников за головами, выбери кого подороже, найди его, убей. А тело доставь в Страну Камня и там попытайся продать. Ты не поверишь, но по поводу продажи тела можешь обратиться в любой местный храм. Они все там на этом повязаны.

— Это все?

Девушка отмахнулась:

— Этого более чем достаточно. Будешь задавать вопросы так, как задаешь их мне, и добьешься успеха.

Неджи кивнул и двинулся прямо на нее. Куноити удивилась:

— Эй! Я рассказала тебе все!

— Верно. Но Казекаге решил, что ты слишком много знаешь и представляешь угрозу, — ответил Хьюга.

— Ах ты биджев...

Поединка не получилось. Куноити успела прыгнуть назад, попутно швырнув в Хьюгу несколькими иглами и сюрикенами, но сразу же была атакована Кошкой. Тварь колюще-режущее оружие проигнорировала, презирая боль и полагаясь на регенерацию, так что пару ударов девушка пропустила. А затем до нее добрался Хьюга, и мягкий кулак, выбивший танкецу, лишил ее способности к сопротивлению. Кошка закашлялась, но быстро поняла, что оружие куноити, естественно, было отравлено.

— Эх ты сучка!

Она полоснула девушку когтями, оставив глубокие шрамы на левой стороне лица и разорвав левый глаз.

— Не надо, — остановил новый замах кошки Неджи. — Просто добей.

Кошка поморщилась:

— Из нее вышла бы отличная рабыня... Жаль...

Пользуясь заминкой противников, куноити протянула руку к скрытой печати на ее теле.

— Ты собираешься ослушаться приказа? — спросил Хьюга.

— Что вы, хозяин! — тварь оскалилась. — Я лишь немного сожалею, что придется убить ее быстро.

Когти легли на шею девушки и рванули, разрывая горло.

— Забирайте все ценное, что сможете унести, — приказал дзенин.

* * *

Печать успела сработать. Куноити очнулась, и тут же закашлялась. А затем скривилась и взвыла от боли, хотя и пыталась сдержаться. Печать успела сработать, и убрала все повреждения, которые были нанесены после ее активации. Но глаз ей вырвали до этого, так что сейчас лицо нещадно жгло болью. С трудом сосредоточившись, куноити все же применила техники, сначала подавив боль, чтобы вернуть себе способность нормально мыслить, а затем уже занявшись лечением. Остановив кровь и поднявшись, она осмотрелась. Естественно, на улице уже была ночь, печать имела установленную задержку. И естественно, ее убежище ограбили, как смогли. Но она была еще жива. К счастью, кроме разорванного горла, над ее телом больше не глумились. Все же печать имеет свои ограничения, и восстановить может далеко не любые повреждения.

— Наглый мелкий биджев ублюдок! — поморщившись, выругалась девушка. — Ты совершил ошибку, став моим врагом. И двойную ошибку, когда позволил мне выжить!

Глава 128.

Саске закрыл глаза, давая им отдохнуть. К счастью, ему сейчас не требовались сложные техники. Чтобы отводить чужие взгляды и скрываться, достаточно нескольких самых простых приемов. Но даже так Саске пошел один, потому что скрывать себя легко. А скрывать себя и еще кого-то — уже не так просто. При желании и необходимости он мог бы скрыть и целую команду. Но сейчас, находясь, если откровенно, на вражеской территории, риск был совершенно неуместен.

Впрочем, пока для него все это было скорее прогулкой. Островная география страны, с одной стороны, создавала очевидные трудности для проникновения. Преодолеть разделявший острова и материк пролив было не так-то просто, даже для синоби. И естественно, все наиболее очевидные маршруты проникновения, то есть через любые суда, от полноценных кораблей до рыбацких лодок, проверяются. Но это же и играет с пограничниками Тумана злую шутку. Нельзя следить за всей береговой линией всех островов архипелага. Какие-то посты есть, естественно, скрытые наблюдательные точки и все прочее. Но все это не работает. Любой синоби, который найдет способ добраться до архипелага, легко сможет пройти и береговую линию.

А дальше, по большей части, все практически так же, как и в любом другом месте, с поправкой на местные реалии. Было несколько важных моментов, которые стоило учитывать. Например — крестьяне. Если на материке маскировка под крестьянина была нормой, то здесь этого делать не стоило категорически. Объективно говоря, на архипелаге было банально меньше пригодных для сельского хозяйства земель. Пусть в целом, благодаря несколько лучшему климату, доступные земли были более плодородны. Вот только семьи крестьян здесь имели меньшие наделы, чем на материке. Добавить сюда менее развитое сельское хозяйство, и на выходе получается бедный человек, не способный к передвижению по стране. А значит — любой путешествующий без дела человек в одежде крестьянина считался подозрительным. Монахов на островах банально не было. Когда-то были, но после внутренней резни кланов они ушли, либо были убиты. Насколько знал Саске, убивали их из-за попыток вмешаться во внутреннюю политику, хотя такое происходило и в других странах, не понятно, почему здесь их в конечном итоге перебили окончательно.

А вот жители городов чувствовали себя лучше крестьян, были заметно богаче, хотя все равно считались бедняками в сравнении с феодалами. На горожанах держалось ремесло, торговля, развлечения, да и культура в немалой степени. Особняком стояли флот и феодалы. Армия, наземные войска, составляли часть флота, потому что и были к нему придатком. Феодалов было много, земля между ними поделена плотно, из-за чего каждый по отдельности феодал был несколько беднее своих материковых собратьев, пусть и ненамного. А вот в купе они были заметно богаче. Особенно это было заметно в сравнении со Страной Ветра.

Так вот маскироваться стоило под городского жителя, в редких случаях — под офицера флота, но это было опаснее.

Саске маскировался под горожанина. Можно было прихватить музыкальный инструмент и выдавать себя за бродячего артиста, но к ним цеплялись все, кому не лень. А торговец обязан был иметь документы и хоть какой-то товар. Можно было вообще держаться в стороне от дорог, но он этим не злоупотреблял. Куда проще было двигаться воль дороги, просто отводя от себя внимание.

Найт не назвал конкретного места встречи, что было объяснимо. Мало ли может случиться, и в том месте, где они могли назначить встречу, может произойти все, что угодно. Место могло стать небезопасным по десятку причин. Был другой простой и относительно надежный способ связаться. Оставить в каком-нибудь баре послание для "своего друга". Разве что никакой конкретики в таких посланиях писать было нежелательно. У клана Учиха было несколько фокусов на такие случаи, в основном завязанные на шаринган, но Найт с ними был, естественно, не знаком.

Не став изобретать заново кунай, Найт предложил стандартный способ связи для таких случаев. В городе, назначенном в качестве места встречи, он оставил знак, точнее несколько знаков. Обычный символ, который сам по себе ничего не говорит. Важно место, на которое он нанесен. Стена дома, забора, столб с фонарем, вот, что имело значение. Поэтому символов было несколько, и нанесены они были на однотипные объекты. В данном случае была скамья. Обычная скамейка, каких было много в любом практически городе. В местных городах их точно хватало.

Отведя внимание стражников на входе в город на других людей, Учиха пересек городскую черту. И сразу же обнаружил небольшую неприметную галку, которую при достаточном воображении можно было назвать упрощенным рисунком птицы. На первый взгляд этот город ничем не отличался от тех, через которые уже прошел Учиха. Мощеные камнем улочки, плотно поставленные дома. Раньше ему казалось, что в его родной Стране Огня в городах дома стоят плотно. Но нет, он просто раньше не видел городов Страны Воды. К другим заметным отличиям можно было отнести архитектуру, несколько расходящуюся с той, какая была ему привычна, но скорее в деталях, чем в общих концепциях.

Несмотря на экономию пространства, небольшой парк в городе все же был. Символ на скамейке намекал именно на него. Это Саске вполне устраивало. Утомленный дорогой путник вполне мог присесть и отдохнуть, размышляя над тем, в какую именно гостиницу ему стоит направиться, к примеру. Были и другие варианты правдоподобных ответов на возможные вопросы. А ведь если он здесь просидит достаточно долго, то отвечать на вопросы придется. Вечно отводить чужое внимание иллюзиями не следовало.

Но, стоило ему сесть на свободную лавочку в ухоженном, но каком-то пустом парке, как тут же объявился Найт. Последний, вероятно, сам ждал Саске, чтобы было к лучшему. Вот Найт свое присутствие мог скрывать часами, практически не опасаясь раскрытия, чем и пользовался неоднократно.

До того, как исчез на несколько месяцев.

— Есть проблема, — без всякого приветствия бросил он. — Идем за мной.

Найт, если не считать одежды горожанина, выглядел именно таким, каким запомнил его Саске. Внешность, движения, все мелкие детали. Все совпадало. Кроме того, что Найт отчего-то пропал на столь долгий срок, и, кажется, несколько повзрослел.

— Вы ко мне обращаетесь? — выразил удивление Учиха.

Разведчик Корня, один из лучших, чуть поморщился:

— Я все равно не знаю актуальных вопросов и ответов. Когда уходил, был семнадцатый, про богомола и кузнечика. Кузнечик прыг-скок, прыг-скок, а богомол все равно поймает.

Вообще-то для критической ситуации, в которую, вероятно, влип Найт, было достаточно. Но у Саске оставалось стойкое ощущение неправильности. Что-то было не так. Напряжение воли, и шаринган внимательно осматривает Найта с ног до головы. И не находит никаких несоответствий.

— Хорошо, куда? — решился Учиха.

Найт движением головы указал направление. Со стороны они, вероятно, казались обычными знакомыми, вместе идущими куда-то, так что никакого внимания не привлекали. Но все же они шли по людной улице, и прохожие их слышали.

— Ты долго пропадал, — задал Саске вопрос, обратив его в нейтральную фразу.

Парень кивнул:

— Я вляпался в неприятности и слегка травмировался, так что пришлось отлеживаться и выздоравливать. Воспользовался этим временем, чтобы ознакомиться с достопримечательностями. Увидел много интересного.

— Сувениров не покупал? — спросил Саске.

— Нет, — Найт отрицательно покачал головой. — Не по карману оказалось. Но приметил пару очень интересных магазинчиков. Нам обязательно нужно будет в них заглянуть. А дома какие новости?

Учиха чуть пожал плечами:

— Батя вернулся и накрутил всем хвостов.

Найт даже запнулся от удивления:

— Батя? — в выражении лица промелькнула надежда и радость.

— Ага, — подтвердил Учиха. — Мы тоже удивлены были. Но это не все новости, там много еще, и далеко не все хорошие. Лучше в каком-нибудь месте сесть и все рассказать.

— Угу, — Найт улыбнулся и держал эту довольную улыбку на лице.

Они двигались в сторону ремесленного квартала, так что количество снующего по улице народа только увеличивалось. Большинство домов представляли собой малоэтажные мастерские, где половина первого этажа отводилась магазинчику, другая половина мастерской, а второй этаж для жилья. Работали в таких мастерских, обычно, всего несколько человек. Чаще всего — сам владелец мастерской, иногда его дети, и пара-тройка наемных работников. Впрочем, такое полукустарное производство, по большей части, давало не особо качественную продукцию. А настоящие мастера своего дела, делающие настоящие шедевры, работали в других районах, если не в других городах, вроде столицы.

— Сюда, — Найт указала на один из таких домов-мастерских.

Они зашли внутрь, и мужчина, стоявший за прилавком и торговавший какими-то мелкими металлическими предметами, типа снастей, крючков, мелких предметов для дома и прочим, лишь кивнул вошедшим, никак не отреагировав на то, что они проходят во внутренние помещения. Найт повел Саске не на второй этаж, а в подвал, оказавшийся несколько более обширным, чем необходим таком дому. Учиха сориентировался в пространстве и понял, что подвал соединяет нижние уровни ближайших домов вместе, создавая единую систему. Свет давали обычные лампы, отбрасывающие на пыльные каменные стены неровные тени. На полу разложены тканевые циновки, на некоторых из которых лежали люди. Кто-то спал, кто-то ел, кто-то зашивал дыры в одежде или был занят чем-то подобным. Как ни странно, особых неприятных запахов здесь не было, хотя стоило бы их ожидать.

Найт заплатил крепкому парню, похоже, объединявшему в себе должности охранника и кассира. Затем они вдвоем вошли в одну из комнат, ключ от которой Найт получил у парня, и закрылись внутри. Помимо нескольких спальных мест на полу комната имела стол с парой стульев и ящик с замком.

— Позаботишься об ушах? — спросил Найт.

Саске кивнул, складывая печати. Эту технику он мог наложить и глазами, но решил не перенапрягать шаринган лишний раз. Несложная техника, которую создавали специально для этой цели, благодаря чему она была простой и незаметной, даже для сенсоров.

— Как ты вышел на этих маргиналов? — спросил он.

Найт пожал плечами:

— Просто поймал одного и задал несколько вопросов. Если примерно представляешь, что именно ищешь, то и найти становится не сложно. Ну, делись новостями. Что я попустил?

Он присел на стул, приготовившись слушать.

— Может лучше ты? — Саске сложил руки в замок. — О новости можешь и дома узнать. Закончим здесь и сразу свалим.

Парень закатил глаза и покачал головой:

— Да ладно тебе. К тому же нам все равно ждать придется, как минимум — до ночи.

— Что ты нашел? — настоял Учиха.

Найт пожал плечами:

— Не уверен. Кажется, ребята из Кири работают над чем-то. То ли над Восьмым Клинком Тумана, то ли над чем-то подобным. До недавнего времени у них не было своих умельцев для такой сложной работы, но вот появились, и пришли извне. Я не на что не намекаю, но список кандидатов на роль гостей у меня довольно короткий.

Саске удивился:

— Здесь? Мы далеко от Тумана.

— Именно, — подтвердил Найт. — Потому что они и от своих все это, похоже, скрывают. Я не успел разобраться — попался. Еле ноги унес.

— Странно все это, — Учиху не покидало ощущение неправильности, но он все так же не понимал, откуда это ощущение идет.

— Не спорю. Но предлагаю все же проверить.

Саске согласился:

— Проверим. Но осторожно. У меня нет никакого желания рисковать сверх необходимого. Только если там действительно есть что-то важное.

— Естественно, — ухмыльнулся Найт. — Так какие новости?

Учиха вздохнул, но начал кратко пересказывать основные события, которые пропустил Найт. Саске пытался излагать кратко, но некоторые события требовали пояснения деталей, так что пересказ немного затянулся. Но все же, закончив на том, что Шестой ушел куда-то в ведомом только ему направлении за лекарством для Хинаты Хьюго, дзенин замолчал. Найт, когда рассказ дошел до атаки Пейна, нахмурился, и сохранял хмурое выражение лица до самого конца.

— Ты не сказал о погибших.

— Их было куда меньше, чем должно было быть, — ответил Учиха. — Когда вернулся с миссии и увидел Коноху... Я знал, сколько трупов остается после таких боев. Но к счастью у Курохая своя арифметика. Хинату, вероятно, вытащат. А вот Наруто все.

Найт едва заметно дернулся, будто одернул себя от какого-то действия?

— Пейн убил его? Не попытался захватить?

Саске заметил движение Найта, но оно было объяснимо — удивление.

— Пытался, да не смог. Наруто потерял контроль и выпустил Кьюби. Так что у Конохи есть не контролируемый, но, вроде как условно лояльный демон. Не берусь предполагать, что решит Курохай, я после его возвращения не способен предугадывать его решения и приказы.

— Он попытался договориться с Кьюби? — парень удивился еще больше.

Учиха кивнул:

— Как минимум, они вполне разговаривали, — про то, что с Кьюби начала общаться Ханаби, Саске пока умолчал. Да и не особо это важно сейчас.

— А с треххвостым все прошло нормально, значит?

Саске пожал плечами:

— Насколько это вообще возможно. Остальное узнаешь сам, когда вернемся. У тебя есть план действия?

Найт отвернулся в сторону, видимо, все еще размышляя над тем, что ему рассказал Саске.

— Да, план есть. Не идеальный, но должно сработать, — он ухмыльнулся, — ничего лучше я все равно придумать не смог. Но ты послушай, может, что и сообразишь. В общем, я считаю, что мы должны делать так...

Глава 129.

Бабах был знатный. Девушка с зелеными волосами поморщилась, сунув в ухо палец с длинным изящным ноготком и от души почесав. Острый ноготок оставил несколько царапин, тут же затянувшихся. Она огляделась, оценивая состояние своих спутников. Морщатся, встряхивают головой, пытаясь отойти от легкой контузии после близкого взрыва.

Джокеру повезло с напарником. Сасори оказался просто незаменимым помощником. Еще недавно он не так уж много понимал в направленных взрывах, но появилась насущная необходимость, и этот целеустремленный маньяк изучил найденную непонятно где литературу, чтобы заявить: "я могу это сделать". А ведь задача была совсем не простой. Одно дело — подрывать колонны внешнего периметра. Они, конечно, чрезвычайно крепкие, и все такое, но все же вполне поддавались хорошему взрыву. А вот тот десяток колонн, что держали дворец Дайме — это уже не шутки. Значительно толще и заметно прочнее всех остальных. И даже в некоторой степени охраняются, пусть и только на высоте, ну и не забывать о всякой скрытой защите. Перед Сасори стояла непростая задача — подорвать колонну, чтобы с одной стороны не обрушить к биджу весь дворец, но с другой хорошенько его тряхнуть. Почти ювелирная работа, с которой Сасори справился на отлично.

Разве что им, тем, кто будет штурмовать дворец, пришлось находиться в непосредственной близости от взрыва, и терпеть на себе последствия контузии. Джокер ткнула локтем стоявшего рядом парня:

— В каком ухе у меня звенит?

Притащить в город толпу ребят из Камня, да и не только оттуда, было задачей нетривиальной. Но интересной, и Джокер с этой задачей справилась.

— В обоих, — ответил невысокий крепкий парень.

Своих имен они не называли, но в остальном были нормальными ребятами. Сначала, конечно, вели себя осторожно, присматривались и спину не подставляли. Но на манипуляциях людьми Джокер кита сожрала и слоном закусила, так что подчинение этих добровольцев было вопросом времени. Установить контакт, начать работать вместе, ведь совместный труд отлично сближает. Вести себя относительно адекватно. Точнее Джокер просто воспользовалась преимуществом своего текущего пола. Большинство наемников, собравшихся в городе, было мужчинами, куноити набиралось едва больше десятка. Так что шуту достаточно было правильно себя поставить. Например — положительно относиться к дружескому траху. Один из низменных инстинктов. Большинство наемников было не только мужчинами, но еще и относительно молодыми мужчинами, а секс стал отличным поводком. Которым Джокер не пользовалась слишком часто, чтобы усыпить бдительность. Так же помогали разговоры, которые были менее эффективны, зато позволяли направлять мысли синоби в нужное ей русло. И вишенкой на торте были успехи восстания и бессилие синоби Облака. Потоптаться на растоптанной чести, напомнить об мертвых, ненавязчиво, опосредовано, и направить всю проявившуюся злобу. Направить.

Например, направить на Дайме, которого Джокер предложила прикончить. И эту идею поддержали если не все, то подавляющее большинство. Оставалось только составить план, или утвердить давно имевшийся у Сасори, и приступить к его выполнению. Проводив взглядом улетевший вниз особо большой обломок, Джокер улыбнулась.

— Кролик опаздывает на чаепитие.

Она прикоснулась к поверхности колонны, на которой стояла, пуская технику. По гладкому камню колонны, за который нельзя зацепиться чакрой, побежали дорожки зеленоватых кристаллов. Джокер редко применяла техники тела, это было сложно, неприятно, да и ненужно на самом деле. Но разок, в порядке исключения...

Наемники по созданным ей дорожкам побежали в образовавшийся после взрыва пролом. Штурмовать замок феодала неполной сотней бойцов — безумие. Было бы, если бы большая часть гвардии не была растянута на весь Верхний Город. Они, конечно, среагируют, рано или поздно. Но скорее поздно, потому что Сасори уже начал серию взрывов, которые отвлекут на себя внимание.

Джокер поднялась наверх последней, потому что поддерживала технику. Защиты здесь стояло неимоверно много, ослабление техник, блокировки, пассивные сенсорные барьеры. Гвардейцев обучали сражаться под всей этой защитой, и предполагалось, что у них будет преимущество перед любыми противниками. Но не бывает идеальной защиты.

Поднявшись с нижних уровней и, не встречая сопротивления, ведь здесь до нее уже пронеслись наемники, она направилась к жилой части дворца. Предварительная разведка дала только общую информацию, все же серьезная защита, все такое. Так что девушка не имела точной информации о том, где искать цель. Впрочем, это позволит ей подольше наслаждаться процессом.

Дворец был красив. К тому же производил впечатление... необычное. Выполненный в белых и желтых тонах, очень светлый, с просторными хорошо освященными галереями переходами между разными комплексами, с растущими повсюду растениями. Дворец носил имя Оринпасу. Он возвышался над Верхним Городом, со стен дворца можно было наблюдать за жизнью на широких улицах. Красивое место, даже сейчас, занесенное поднимающимися из нижнего города столбами дыма, со следами боя, с облаками пыли, поднятыми устроенной Сасори встряской. Красивое место. Правда, по мнению Джокера, оно станет еще прекраснее, если устроить тут хаос, поубивать кучу народа, чтобы кровь стекала в Нижний Город по стенам колонн, и повсюду поставить колов и кого-нибудь на них посадить. Хотя бы отрубленные головы воткнуть.

Улыбнувшись собственным мыслям, Джокер двинулась реализовывать их в жизнь. Не оставлять же все веселье наемникам!

Джокер поднялась по ступенькам, ведущим из сада в галерею, с которой можно было попасть в жилой комплекс, где, насколько она знала, и обитает Дайме вместе с семьей.

— А где же Френсис? — ухмыльнувшись, задала она вопрос в никуда.

И, когда до больших дверей главного, видимо, входа оставалось еще десяток шагов, они открылись, и изнутри вывалилось десяток гвардейцев. Гвардейцы заметили ее сразу же и перехватили оружие, явно готовясь к бою, но один из них выкрикнул:

— Стой на месте!

Джокер тут же приняла испуганный вид, вжав голову в плечи, и подняла руки:

— Стою!

Воины слегка замешкались, не ожидая такой реакции. Теперь уже старший среди них попробовал приказать:

— Сдавайся!

— Сдаюсь, — не стала сопротивляться куноити, упав на колени и приняв еще более испуганный вид. — Меня заставили! Пожалуйста! Я не хотела в этом участвовать!

Гвардейцы несколько секунд мешкали, но затем старший подал знак остальным. Пока трое наблюдали за периметром, четверка воинов осторожно окружили Джокера, еще двое приблизились к ней, приготовив наручники.

— Шутка, — выдохнула Джокер, когда гвардейцы оказались достаточно близко.

Почти изящный синхронный взмах ладоней, и в двух ближайших гвардейцев летят метательные ножи. Прямо в смотровые щели полумасок. Джокер предпочла бы метать в шею, но к шлемам гвардейцев крепились кольчужные бармицы. Гвардейцы встрепенулись, и без того готовые к атаке, тут же попытались достать ее своими длинными копьями. А она не стала особенно сопротивляться, просто отклонившись назад, чтобы быть насаженной на два копья, а не на четыре. Усилие воли, тело привычно применяет технику, создавая на руке длинный кристаллический клинок. Им Джокер рубанула по воткнувшемуся ей в живот копью, отрезая древко от острия. Одновременно левой рукой вытащила из кармана несколько мелких механических паучков, изготовленных Сасори, чтобы тут же швырнуть их в противников. Один гвардеец попытался закрыться рукой, но паучки уцепились за нее и поползли по телу, выискивая способы обраться до кожи и укусить. Второй закрыться не успел, и мелкий паучок тут же забрался в обзорное отверстие в маске, и уже через секунду гвардеец начал громко кричать от боли.

Вырвав из своего тела наконечники копий, Джокер скользнула вперед, уклоняясь от колющих ударов копий и сближаясь с противниками. Первый попавшийся под руку просто и незамысловато получил кристаллический клинок в горло. Плавным движением поворотным Джокер срезала его голову с шеи и пинком запустила в полет к его напарникам. Но те лишь отбили голову в сторону, продолжая атаку. Куноити поймала выпад спереди своим кристаллическим клинком, отвела в сторону, свободной рукой схватив еще нож для броска. Но бросить не успела, уклоняясь от следующего выпада и, пригнувшись и перекатом проскочив под копьем, ушла в сторону, чтобы заставить противников мешать друг другу. Но гвардейцы действовали слаженно, пока трое тыкали в нее копьями, три других не давали ей сократить дистанцию. Брошенные Джокером ножи не попадали в цели, гвардейцы успевали уклоняться, когда ожидали атаки. Уклоняясь от очередной атаки, Джокер прыгнула в проем между колоннами, изображающими внешнюю стену галереи, и оказалась в саду.

Но, прежде чем до нее добрались гвардейцы, из тени дерева показался Тоби.

— Заканчивай играть. Наемники не справляются, а цель еще не обнаружена.

Куноити поморщилась:

— Зануда.

Но послушалась, вытаскивая из кармана свиток с печатью. Троица гвардейцев уже спрыгнули на траву, трое как раз находились в прыжке, когда куноити напитала свиток чакрой. Чернила засветились, а вместе за ними и бумага, практически сразу вспыхнув ярким светом. Стоявшие на траве гвардейцы пошатнулись, на несколько секунд потеряв ориентацию в пространстве. Трое других шлепнулись за их спинами, не способные контролировать свои тела. Джокер действовала быстро, отрубая головы, пока гвардейцы не успели очухаться.

— Не люблю спешку.

Воткнула их копья в землю и насадила на них головы, как и собиралась. Секунду полюбовавшись на свое творение, удовлетворенно улыбнулась и, подобрав свиток, пошла дальше.

Куноити Рассвета заглянула в жилые покои, но больше гвардейцев не встретила. Вокруг, если не считать многочисленных следов шикарной жизни семейства правителя страны, было пусто.

— Но где же Френсис? — спросила Джокер сама у себя.

Не удержавшись от внезапного порыва, девушка оставила в окружающих вещах несколько неприятных сюрпризов. От безобидных, типа воткнутых в диван иголок, до вполне опасных, вроде осколков стекла в кувшине с питьевой водой. Сюда Тоби попасть было затруднительно из-за защиты, так что она не волновалась на его счет.

Пройдя сквозь жилые комнаты Джокер вошла в просторный, пусть и не слишком большой зал. Назначение зала она понять не могла, но нее оно и не интересовало. Для каких-то представительных функций, вероятно. Нет, ее интересовал человек, стоявший практически в центре зала. Крупный мужчина в дорогой одежде, внешность которого соответствовала описанию Дайме Страны Молнии.

— Нашла! — радостно улыбнулась куноити.

Мужчина развернулся в ее сторону и скинул с себя плащ. Хлопок, и на его месте оказывается синоби Облака. И не просто синоби.

— Сюда пришла сегодня ты напрасно. Разгадали мы ваш ход — пусть было это непросто! Запомни — сегодня была твоя последняя ошибка. Сейчас ты увидишь мою победную улыбку.

Джокер щелкнула пальцами:

— Вы посмотрите только — да у нас здесь охуенный стихоплет. Вместо боя меня на батл вызвал, да это просто блядь улет! Но зря на мыслей своих полагаешь полет. Здесь и сейчас раскатаю тебя влет!

Где-то сбоку раздался хлопок от удара ладони по лицу, сопровождаемый тихим выдохом:

— Их теперь двое...

Кираби встал в некую позу, прежде чем ответить:

— Эй, малышка! Ты меня сейчас зря раздражаешь. Ты дразнишь меня, но моей силы не знаешь!

— Малыш это то, что у тебя в штанах, — Джокер показала средние пальцы обеими руками. — Вместе с твоими стихами я шлю тебя нах!

И, прежде чем Би успел чем-нибудь ответить, Джокер создала из кристалла длинную косу и бросилась в атаку. Би уклонился от нескольких замахов, кувыркаясь назад и на каждом обороте выхватывая один из своих мечей. На восьмом замахе Джокера он блокировал косу клинками и послал через них чакру. Напитанный молнией клинки срезали лезвие косы, но Джокер лишь ухмыльнулась. Срезанный кусок треснул, а затем взорвался на множество осколков, полетевших в Би.

Из тени тут же выпрыгнули два синоби Облака, чтобы напасть на куноити Акаци. Но Джокер крутанулась на месте, разворачиваясь к противникам и разделяя оставшуюся у нее в руках косу на два длинных клинка. Прямо в прыжке она швырнула клинки с синоби Облака, чтобы сразу же достать из карманов запасенные фокусы. Карты с печатями.

Би, злой от застрявших в коже мелких осколков, бросился в атаку, чтобы сосредоточит внимание противницы на себе. А Джокер лишь ухмыльнулась, уклоняясь от клинков, но подставляя под них свои карты. Клинок резал карту, срабатывала техника, и металл лезвия быстро ржавел и начинал рушиться. Би тут же послал в клинки чакру молнии, но эффект был тот же, еще два клинка рассыпались у него в руках. Куноити поймала лезвие меча одного из защитников Би, воткнула его в пол, а затем, опираясь на рукоять, пинками отбросила обоих кумовцев в сторону.

Джокер встала на ноги и, широко улыбаясь, обернулась на хмурого джинчурики, бросившего на пол рукояти от испорченного оружия.

— А че ты такой серьезный? Почему ты больше не читаешь свои уебищные стихи, как раньше? Что случилось, малыш? Я тебя не радую?

— Ты зря меня разозлила, малышка. Он пробудился, теперь тебе крышка.

Его руки за мгновения превратилась в щупальцы осминога. Взмах ими, и вот уже во все стороны летит вода, превращаясь в мощный водоворот. Но Джокер лишь ухмыляется, глядя на несущуюся на нее стену воды. Точка притяжения за спиной, ощущение свободного падения, мир вокруг меняется, и вот она уже стоит в нескольких сотнях метров от того месте, где только что была.

Столб воды вырывается из крыши дворца, но она на все это смотрит сильно издалека.

— Он ваш, мальчики, — кивнула куноити напарникам.

Хидан ухмыльнулся:

— Старпер, толкни!

Какузу размахнулся и пинком отправил напарника в полет в сторону восьмихвостого, а затем, не теряя времени, прыгнул вперед сам. Джокер покачала головой:

— Ну вот, не получилось сюрприза, — она сделала оборот, показывая себя со всех сторон. — Нравится новый облик?

Тоби сощурился единственным глазом.

— Вытаскивать тебя?

Но куноити отрицательно покачала головой:

— Нет. У меня появилась одна идея. Не вмешивайся, что бы ни происходило.

— Как знаешь, — Учиха исчез в черном вихре.

Джокер вздрогнула от очередного мощного взрыва. Бой между Акацки и восьмихвостым набирал обороты. Но ей было не сюда.

Хидан в очередной раз резанул по одному из щупалец восьмихвостого, но без особого результата Плоть осьминога заживала практически сразу, и крови не выделяла. Совсем. А вот пять напитанных молнией клинков, которыми активно махал Би, уже искромсали плащ Хидана на тряпки, оставив и на нем самом немало порезов. Реальную угрозу для джинчурики на данный момент представлял только Какузу.

Би очередным взмахом клинков отогнал от себя Хидана, выплюнув струей воды в подобравшееся слишком близко молненное тело Какузу. Продолжая трансформацию, Би окончательно скрыл свое тело в бесформенных щупальцах головоногого моллюска, которым, по сути, являлся Гьюки. Вообще он не слишком уютно чувствовал себя на земле, тем более в каменной коробке в сотнях метров от земли. Но отсутствие воды нисколько не ослабляло восьмихвостого демона, как это было с шестихвостым и треххвостым.

Два щупальца зацепились за край отверстия, проделанного прилетевшим сюда Хиданом, и потащили за собой все тело демона. А чтобы Акацки не скучали, Гбюки перед уходом выплюнул небольшое озеро чернил. Практически сразу огненное и воздушное тела Какузу пробили в крыше отверстия, за которыми выскользнули и три других тела. Какузу сейчас не применял только каменное обличие, оставаясь в обычном виде, потому что не видел смысла швыряться камнями в Гьюки, и тем более лезть в ближний бой. Облитый чернилами Хидан матерился внизу.

Вода и Молнии уже показали себя слабо против восьмихвостого, поэтому Какузу перешел на огонь и воздух. Воздушное тело взмахнуло руками, превращая их в крылья, и взлетело, чтобы через несколько секунд пустить в восьмихвосторого плотный поток режущего ветра. А огненное тело, подброшенное выдернутым из потолка куском камня, которым манипулировал Какузу основным телом, выдохнуло струю пламени, объединяя атаку.

Бесформенный кальмар попытался защититься водой и щупальцами, но чувствительно обжегся, и скользнул обратно в дыру. Тварь была неприятно подвижной и быстрой, несмотря на габариты. Водное тело выплюнуло в отверстие поток воды, а тело молний приложило электричеством. Может это и не причинит существенного урона, но не позволит демону, свободно ползающему, точнее просачивающемуся сквозь них, по помещениям дворца, расслабиться.

Через пару секунд стена особняка была пробита изнутри, и в сад был вышвырнут Хидан в потоке чернил. Огненное и воздушнее тела тут же скользнули туда, чтобы выпустить очередную совместную атаку в открывшийся проход. Осьминог взревел и пробил крышу, выбираясь наверх. Какузу смотрел на громадную тварь, пытаясь понять, где у той что, где голова, где щупальца. Но в потоке плоти определить это было затруднительно, пока в нем не открылась клыкастая пасть, формирующая бомбу биджу. Какузу скользнул под крышу, убираясь из зоны поражения всеми телами. Грянула атака, разносящая большую часть дворца и, кажется, пробившая фундамент, отчего часть атаки унесло в Нижний Город.

Рядом с Какузу появился Тоби.

— Отступаем, сюда идут крупные силы Облака, наемники не смогли их отвлечь.

— Он нам нужен. Разве нет? — напомнил Какузу.

— Мы с ним не справимся. Не на его территории. Хидана я уже вытащил.

Тела Какузу провели последнюю атаку, подняв много шума и пыли, а затем резко исчезли из виду, скрываясь от Восьмихвостого, в первую очередь, но и от остальных. Моллюск еще некоторое время держал свою форму, следя за тем, что происходит вокруг, но когда начали прибывать свои синоби, обратил трансформацию.

— Наши врагу звезды пробили! Но жалею о том, что быстро отступили!

— Заткнись, Би! — поморщился невысокий худой парень в форме Облака.

И Кираби пришлось замолчать. В этой стране было всего два синоби, которые могли заставить его молчать. Первым был Эй. А вторым нынешний командир Шторма. Помимо невысокого роста и хлипкого, на вид, телосложения, он выделялся небесно голубыми доходившими до плеч волосами и белыми глазами, но в остальном типичный житель Облака.

— Где пленница? — спросил он у подчиненных.

Как только Кумовцы убедились, что противник отступил из дворца, сразу началось движение. Нижний Город все так же представлял угрозу, в первую очередь, связанную с возможным подрывом колонн. Дайме его семья в безопасности, но проверить лишний раз стоит. Большинство наемников поймали, остальные отступили в Нижний Город. Восстание не подавлено, проблемы не закончились. И даже ловушка, наживкой в которой выступал Би, не сработала. А значит — работа не закончилась.

— В камере, под охраной.

Би хотел задать вопрос, но парень его опередил:

— Тебе стоит вернуться в укрытие. Сейчас!

Не дожидаясь ответа, безликий двинулся за подчиненными. Сидевшая в камере куноити вызывала желание прибить ее на месте. Зеленоватые волосы и характерный шрам на лице, да и ее опознали. Но кое-что останавливало безликого. Девушка сдалась без сопротивления и вела себя... нехарактерно. Они не расслаблялись, так как по имеющейся информации, в том числе полученной из Конохи, Джокер был крайне опасным. Но все же...

Сейчас куноити выглядела напуганной. Она была связана и прижималась к углу, в котором сидела, с опаской поглядывая на сторожей. Войдя, безликий вытащил из ножен кунай и сделал шаг к пленнице.

— Начинай рассказывать. И если я сочту твой рассказ недостаточно интересным...

Договорить ему пленница не дала.

— Пожалуйста! Я все расскажу! Об Акацки! И о Джокере! Это не человек, понимаете? Это техника контроля! Я все расскажу, только... Пожалуйста! Помогите мне! Не дайте ему снова захватить мой разум! Пожалуйста!

Глава 130.

Тихий девичий голос разносился по палате приятной убаюкивающей мелодией. Юная мама стояла рядом с кроваткой своего сына и держала его на руках, продолжая тихонько напевать мелодию колыбельной. На первый взгляд могло показаться, что картина вполне обыденная, но это только на первый взгляд.

— Где Курохай? — злым шепотом спросила Тсунаде.

Ответить ей было некому, потому что все присутствовавшие сюда пришли еще раньше ее или вместе с ней.

Стояла глубокая ночь. Маленький, несколько недоношенный, мальчик, сын Наруто Намикадзе Узумаки и Хинаты Намикадзе Хьюга плакал, не реагируя на попытки сестры себя успокоить. Неожиданно для сестры в палату, где держали здоровых новорожденных, которые еще находились под строгим наблюдением, вошла Хината. Сестра не на шутку перепугалась, но ребенка из рук не выпустила, и даже нашла в себе силы спокойно передать его матери. Вид Хинаты не позволил сестре задать какого-либо вопроса, или вообще что-либо предпринять. Она смогла лишь выйти из палаты и послать за Амаки-сан и Хокаге. А Хината успокоила сына и сейчас продолжала баюкать его на руках.

И вот из-за приоткрытой двери за Хинатой наблюдали, помимо разбуженных посреди ночи Тсунаде и Амаки, дежурный медик, пара безликих, охранявших Хинату, и двойка из клана Хьюга. Тсунаде мысленно порадовалась, что пока не пожаловал Хиаши, его появления спокойствия в ситуацию однозначно не внесет.

— Снегирь! — все тем же злым шепотом одернула безликого Хокаге.

— Я отправил клона, он развеялся, передав информацию Хокаге-сама, — отчитался безликий.

Покидать пост он не мог, так как отвечал за охрану Хинаты. На закономерный вопрос, почему они не помешали ей покинуть палату, безликие ответили, что таких задач перед ними не стояло, и о пробуждении подзащитной первыми сообщили именно они, отработав свою инструкцию.

— И где он?

— Был в... Ну... На подземных уровнях.

Тсунаде уже собралась отдать приказ безликому, чтобы отправил второго клона, когда в коридоре появились новые действующие лица. Но это был не Хиаши, которого ожидала Хокаге, а Ханаби с парой членов своего клана, потому что в одиночку по Конохе шатались только Курохай и Тсуме. Шестому защита не была нужна по очевидным причинам. Тсуме на вопрос об отсутствии защиты у нее, как у главы клана, лишь улыбалась, пожимая плечами и отвечая, что похищать ее — большая глупость. Может быть, надеялась на защиту Шестого, или после смерти сына стала фаталисткой.

Тсунаде шагнула навстречу Ханаби, чтобы не говорить прямо под дверями.

— Признаться, я ждала твоего учителя. Или твоего отца.

Куноити кивнула. Тсунаде отметила у нее морщинки вокруг глаз, которые видела на своем же лице этим вечером. Не у нее одной трудное время.

— Я приказала не докладывать отцу, — вроде бы просто ответила Ханаби, — ему нужен отдых, он в последнее время себя совсем загонял.

Но Тсунаде стоило некоторого усилия не показать на лице своего удивления. Хьюги оставались очень... консервативным кланом. И о том, как Хиаши беспокоится о дочери, было известно всем. Ханаби потребовался бы нехилый запас авторитета, чтобы приказать членам клана не беспокоиться главу клана по такому важному вопросу.

— Мне сообщили, что Хината очнулась.

Тсунаде кивнула:

— Да, можно и так сказать. Она пришла к сыну, чтобы убаюкать его. Но мы ей пока не мешаем.

На самом деле Тсунаде просто недостаточно разбиралась в природной чакре, и была практически неспособна ее применять. Ее познания и техники позволяли лишь накапливать сенчакру, чтобы в один момент обеспечить себе преимущество в бою, пусть и на относительно короткий срок. Сейчас же она банально опасалась не понять или не суметь диагностировать у Хинаты что-то, что будет связано с сенчакрой, а не с самим организмом и его здоровьем. Именно поэтому она ждала Курохая.

— Тогда я подожду, — сохраняя спокойствие, ответила Ханаби, переведя внимание на членов клана, дежуривших у двери. — Нетсу, Котохама, можете отдыхать, ваша смена сейчас придет.

В коридоре на какое-то время стало поспокойнее, но ненадолго. Вместо двух ушедших членов клана Хьюга появились три члена клана Узумаки. То есть два Узумаки и Миина. Впрочем, Миина не стала лезть к двери, а пошла к Ханаби, и они негромко переговаривались между собой. Это еще хорошо, что все произошло ночью, подумала Тсунаде. Днем бардака было бы не избежать.

Наконец, появился Курохай. Шестой Хокаге появился из потолка коридора, бесшумно приземлившись на пол. На возмущение не было сил, да и такое появление означает, что Курохай, чтобы не тратить времени, запрыгнул на крышу и оттуда просто просочился сюда. Еще Пятая отметила, что в последнее время он не таскает за собой Зако.

— Наконец-то, — вместо приветствия проворчала Пятая.

Ханаби и Миина так же подтянулись к разговору.

— Снегирь, Филин, исчезните. Скрытое наблюдение.

Безликие поспешили выполнить приказ. Шестой повернул голову в сторону палаты с Хинатой.

— Амаки, Тсунаде, и... — он махнул рукой в сторону дежурного врача. — Прямо сейчас ее жизни ничего не угрожает. Идите в комнату отдыха, или еще куда-нибудь, но не толпитесь здесь.

— Но... — возмутилась было Амаки.

— Только кресло каталку подкатите к дверям, — закончил Шестой, обернувшись к клановым. — Идите в комнату ожидания. Все, кроме Ханаби. Ты подожди здесь.

И, не дожидаясь ответов, шагнул сквозь дверь в палату. Он передвигался бесшумно, будто бестелесная тень. Несмотря на габариты, сейчас, в сумраке палаты, он казался бестелесным призраком, плывущим между маленьких кроваток, большая часть которых пустовала. Курохай обошел кроватку, перед которой стояла Хьюга, и встал напротив.

— Хината, он спит.

Куноити замолчала. Худая, с бледной кожей и проступающими сквозь нее прожилками вен, с забинтованной головой и глазами. Во время операции додзютсу отрицательно отреагировало на природную чакру, вызывая повреждения. Тсунаде остановила процесс распространения повреждений, но травма осталась, и сейчас было не ясно, насколько бьякуган Хинаты функционален. На посиневших губах проступали вены. Даже в темноте было видно, что темные волосы изрядно выцвели, став почти серыми.

— Он такой маленький.

Вообще малыш был лишь немногим меньше других новорожденных детей, разве что несколько худой, для новорожденного.

— Он здоров. Ему нужен уход и хорошее питание, но он здоров. А ты нет. Тебе нужен отдых, Хината.

Несколько секунд она молчала, прежде чем ответить:

— Я не помню, что произошло.

— Думаю, это к лучшему. Иногда неведение — благо.

— Случилось что-то плохое, да?

Она сохраняла твердый голос, но Курохай мог "видеть" все движения ее тела. Напряжение мускулов, изменившийся ритм сердца, детали, выдававшие ее страх.

— Да, случилось.

Следующий вопрос она сумела задать не сразу:

. Н... Н-Наруто?

Ее тело сжалось, и сейчас это бы заметил любой, кто стоял бы достаточно близко.

— Да.

Вероятно, если бы ее глаза не были плотно забинтованы, то Курохай бы увидел слезы. Но и без слез он прекрасно видел, как от боли содрогается ее тело. Курохай стоял и ждал. Для таких моментов не существовало правильных слов. Никакие слова не облегчает ее боль. Шестой просто был тем, кто принес плохие новости.

— Как... Что произошло? — ее голос был уже совсем не так тверд.

— Он пожертвовал собой, освободив Девятихвостого. Мы защищали Коноху.

Подробности сейчас были не важны, в общем-то.

— А что с... С демоном?

Вопрос на миллион, и у Шестого не было однозначного ответа.

— Он... Жив, насколько это слово применимо. И он здесь, в Конохе.

Хината осторожно положила мальчика в кроватку, затем сделала шаг назад.

— Он... Он способен говорить?

Курохай чуть наклонил голову:

— Кто? Кьюби?

— Да. Я хочу с ним поговорить.

— Зачем?

Куноити сбилась, кажется, сама удивилась своей просьбе.

— Это... Это все, что осталось от... И я...

Шестой чуть кивнул:

— Думаю, это возможно.

— Д-да... Спасибо...

Они вдвоем вышли из палаты, и Курохай тут же усадил Хинату в кресло. К ним подошла Ханаби.

— Сестренка?

— Х-ханаби? — куноити, кажется, удивилась.

Она повела головой, но было понятно, что сестру она не видит.

— Как ты? — Ханаби бросила вопросительный взгляд на Шестого, но интересовавший ее вопрос озвучивать не стала, взяв сестру за руку. — Понимаю, что плохо, но...

Хината опустила голову:

— Я... д-да...

— Поговорите пока, а я все организую.

Курохай отошел, вызвав безликих и раздавая какие-то приказы. Но сестры не разговаривали, Ханаби просто встала ближе, чтобы приобнять Хинату, потому что считала это лучшим способом передать свою заботу и беспокойство. Хината плакать не могла, а вот по щекам ее сестры пробежали влажные полосы:

— Прости, сестренка. Я пыталась, но... Не смогла. У меня не получилось...

У Шестого все было готово, но он не торопил сестер. Рядом объявился Джису, носящий форму безликого но не обременяющий себя маской. Зачем? Он все равно был почти преступником, и скрывать свою личность не видел смысла. Агентом внедрения ему не быть, обзаводиться семьей в Конохе он не собирался. У него с Курохаем вообще были своеобразные договоренности на счет будущего.

— Господин, — поклонился Джису с улыбкой. — Хм... Надеюсь, я не нарушаю общей трагичной атмосферы своим присутствием?

— Что-то срочное? — спросил Шестой.

Парень хмыкнул:

— Ну... Да. И нет. План операции разработан, ждет вашего утверждения. Можно и утром утвердить, но раз есть возможность...

— Утверждаю, — прервал его Курохай. — Пусть начинают подготовку.

— Слушаюсь, — кивнул Джису, отходя в сторону.

Но не ушел, со скрытым любопытством наблюдая за происходящим. Приказы он доставить всегда успеет, пара минут ничего не изменят. К нему подошла Миина, уставшая сидеть в комнате ожидания.

— Ты все еще здесь? Ибики тебя рано или поздно прихватит.

Парень отмахнулся:

— Не за что. И не нарушаю закон.

Дувашка улыбнулась:

— Ты просто пока не попадался. А Ибики настойчив и терпелив.

Джису отрицательно покачал головой:

— После нападения мне не до того, как и всем. Вот когда в Листе снова появится квартал красных фонарей...

Миина покачала головой, но без осуждения:

— Но почему ты здесь? В Конохе? Ты же собирался свалить куда подальше.

Парень не стал отрицать:

— Собирался. Старая Коноха с двумя маразматиками у власти меня не вдохновляла. Но сейчас... Я здесь из-за Шестого, вот и все. А ты? Почему стоишь здесь, а не утешаешь девочку?

Куноити пожала плечами:

— Я знаю о ней все, но мы почти не знакомы. Да и вряд ли я смогу продемонстрировать хотя бы сочувствие.

— Ты можешь солгать, — напомнил Джису.

— Могу, — согласилась Миина. — Но не хочу.

Своим ответом она вызвала ухмылку парня:

— Стареешь? Неужели эмоции берут верх? Если то, что я о тебе знаю, правда, то...

— Не вижу рациональной необходимости. Такой ответ тебя устроит?

Джису поднял руки, признавая капитуляцию.

Курохай вернулся вместе с Тсунаде, пригласив ее с собой в качестве ирьенина. Сенджу была не слишком довольна идеей спуститься в гости к биджу, но спорить не стала. В конечном итоге она сама еще туда не спускалась. Имела такую возможность, но не решалась ей воспользоваться.

Ханаби оторвалась от сестры и встала за ее спиной, явно намереваясь сопровождать. Хината повернула голову в сторону ожидавшего Курохая.

— Мы можем идти.

Провести человека, несколько ограниченного в свободном передвижении, через цепочку подземных переходов, на нижние уровни сооружений, было не сказать, что просто. Как минимум — это требовало времени. Два члена клана Хьюга, состоящие в АНБУ, помогали с транспортировкой, спускали по лестницам и тому подобное. Посты охраны только вытягивались по стойке перед двумя Хокаге.

— Мы подготовили экспедицию, — решила заговорить Сенджу. — Они отправятся завтра.

Они ждали, пока Хинату спустят по длинной лестнице. Маршрута ближе не было, так что приходилось ждать.

— Хорошо, — коротко отозвался Шестой.

— Это место расположено очень далеко, да и, по сути, на вражеской территории. Ты уверен, что их там не найдут?

— Случайно не найдут, это место никому не интересно. Найти вход в подземное укрытие сложно, даже если знать, что искать. Если будут выполнять инструкции, и не будут мелькать в городе, то угроза минимальна.

— Не подходящее ты время нашел для экспедиций, — выдохнула Тсунаде.

Курохай качнул головой:

— Самое подходящее. Пройдет немало времени, пока они соберут данные. Возможно, война успеет закончиться. И у Конохи будет возможность спокойно обрабатывать информацию в мирное время, или послать увеличенную экспедицию, уже не скрываясь, если потребуется.

Пятая, подумав, кивнула:

— Если подходить с такой позиции — то да. Сейчас самое подходящее время.

Хинату спустили вниз они пошли дальше, но Хината обратила на себя внимание:

— Хокаге-сама.

Оба Хокаге обернулись на куноити.

— Эм... — Хината сбилась с мысли. — Нет, ничего. Этот вопрос подождет.

Когда они вошли в комплекс Крыла, к ним присоединились еще два безликих, и получалась внушительная группа. Два Хокаге, четыре Хьюга и четыре безликих.

Наконец, они оказались на месте. Кураму держали все там же, только сняв все оковы. Синоби, которые пришли в этот огромный зал впервые, замешкались, ошеломленно оглядываясь. А вот Хината не оглядывалась. Она с некоторым усилием поднялась и пошла прямо к биджу.

Девятихвостый поднялся с пола. Ему приволокли кое-какую старую мебель, но он предпочитал пол и позу для медитации. Не стал отказываться от одежды, но ограничился штанами и курткой на голое тело. Теперь было видно, что на его теле больше нет печати. Он иногда ел, в компании Ханаби. Еда сама по себе была биджу не нужна в принципе, но теперь он мог чувствовать ее вкус. Несколько аналитиков осторожно собирали информацию о поведении Курамы, внимательно перечитывали отчеты Ханаби, и составляли представление о характере и поведении демона. Но пока информации было слишком мало, просто потому, что Курама не покидал своих просторных апартаментов и по сути ничего не делал. Опираться в составлении психологического портрета аналитиком было просто не на что.

И вот сейчас демон стоял и ожидал, пока куноити, возлюбленная его джинчурики, приблизится к нему. Тсунаде посматривала на Курохая, пытаясь побороть желание напомнить ему о том, что демон, по определению, опасен. Останавливала ее, в общем-то, способность Курохая очень быстро оказаться между Курамой и Хинатой, останавливая любую возможную агрессию со стороны первого. Однако он не был всесилен. Но агрессии не последовало.

Хината остановилась в десятке метров от демона. Курохай мог видеть проявления одолевающих ее чувств, изменения в сердцебиении, дыхании, видеть сокращения мышц. Но он всего лишь видел эти проявления, об одолевающих ее чувствах он не мог сказать ничего, только предполагать.

— Хината, — первым заговорил демон. Помедлив, он добавил. — Я сожалею.

Куноити подошла еще ближе, остановившись все в паре шагов.

— Он думал о тебе. Все его последние мысли были о тебе. О вас.

Она сделала два последних шага и уткнулась в плечо демона, тихо выдохнув.

— От тебя пахнет Наруто.

На этом моменте Курохай перестал внимательно наблюдать за ними и переключился на другие вопросы, пока было время:

— Подготовьте комнату для отдыха. Доставим химе обратно в госпиталь после того, как она отдохнет.

— Проще сразу перевести и ее, и ребенка в квартал клана, — предложила Тсунаде. — незачем больше ее держать в госпитале.

— В любом случае остаток ночи она проведет здесь, — Курохай дал отмашку безликим, и те помчались выполнять задание.

Шестой обернулся к демону и куноити.

— Что-то не так с ее чакросистемой. Угрозы здоровью прямо сейчас нет, но это последствия действия сенчакры. Повреждения чакросистемы глаз, плюс есть повреждения источника.

Пятая нахмурилась:

— С каких пор ты стал еще и ирьенином?

Курохай отрицательно качнул головой:

— Не я, мой призыв. И не ирьенином. Наличие потоков сенчакры в глазах и источнике иначе, чем травмой я назвать не могу.

Он был прав. Наличие природной чакры в чистом виде в теле синоби, никакого отношения к сеннинам не имеющего, это не что иное, как аномалия. И с почти абсолютной вероятностью — отрицательная, негативная.

— Пойдем, поговорим. С обоими, — предложил Курохай.

Предложение касалось не всех, да, в общем-то, среди сопровождающих желающих приближаться к Девятихвостому и не было. Так что вместе с Шестым вперед шагнули Тсунаде и Ханаби. Хината уже сидела на одном из кресел, а Курама рассказывал. Рассказывал о тренировках Наруто, тех, в которых он научился прислушиваться к демону. Как она начали взаимодействовать, понимать друг друга. Когда Хокаге были уже близко, Курама сложил печать, которой пользовался Наруто, призывая клонов. Но вместо обычного клона возник небольшой треххвостый огненный лис, подошедший к химе и положивший голову ей на колени.

Курама обернулся на новых гостей. Его желтые зрачки окрасились ярким алым пламенем, а черты заострились, выдавая свою демоническую суть.

— Хокаге, — прорычал он. — Ты обещал вернуться для разговора. Но сам приходить не стал, посылая других вместо себя.

— И не ошибся. Нам не обязательно быть друзьями. Но мы не враги, Курама.

Демон сделал шаг к нему, выдав давление жажды крови. Настоящее.

— И что теперь? Предложишь снова стать послушным зверем в клетке?

Ханаби чуть поморщилась, поежившись. Ки Биджу была горячей, обжигающей, яростной. Неприятной. Но, похоже, Курама сейчас просто не контролировал этот выброс, оставаясь тем, кем и является. Биджу. На руках начала появляться демоническая шерсть, а вокруг тела медленно сгущался алый ореол покрова.

— У нас нет подходящего кандидата, — ответил Курохай, не ставший отрицать, что такой вариант рассматривался.

— Теперь есть, — оскалился Курама. — Сын Наруто отлично подойдет, и тебе это известно!

Хината чуть вздрогнула, Тсунаде молча хмурилась, пока оставляя разговор Шестому.

— Ты не давал мне повода, Курама. Ты мне нужен, как союзник. Не столько твоя сила, сколько правда о том, кем ты являешься. И кем были остальные. Я здесь не для того, чтобы подчинять тебя. Я здесь для того, чтобы понять, что хочет сделать Пейн, собрав вашу силу воедино.

Демон нахмурился, отвернувшись в сторону:

— Он не посмеет.

— Он уже начал. Получиться у него или нет — я не хочу проверять, — добавил Курохай.

Давление исчезло, покров развеялся. Курама закрыл глаза, пытаясь вернуть контроль над мыслями и эмоциями. Тихо признался голосом, вновь ставшим... спокойным:

— Я уже и забыл, каково это...

В разговор решила вступить Тсунаде:

— Как ты? То, что с тобой произошло, неординарно. Будет глупостью пропустить какую-нибудь мелочь, которая вызовет... Не знаю...

— Деградацию личность, — подсказал Курама, переведя на нее взгляд. — Я знаю, что это такое.

Курохай кивнул:

— Ты был Сенджином. Одним из сильнейших представителей своего клана, практически уничтоженного сейчас.

Он хмыкнул:

— Практически?

— Кое-кто остался, — ответил Шестой.

Курама чуть качнул головой:

— Не думаю, что они много помнят о том, кем мы были.

Он развернулся, прошелся немного, остановился, стоя спиной к синоби.

— Ты хочешь знать, кто мы, Хокаге? Я скажу. Мы... Предатели. Преступники. Наша глупость и халатность стала причиной катастрофы, — он сжал кулаки. — Наше честолюбие погубило наших близких. Это наша вина. Все беды этого мира, человек, это наша вина. Это мы привели твой род в то состояние, в котором он находится сейчас. Потому что именно мы уничтожили ваш дом.

Он сделал глубокий тяжелый вздох.

— Все началось с меня и Сон Гоку. Два слишком любопытных идиота. Среди людей не зря ходят истории о любопытстве лис и обезьян. Это мы нашли способ перемещаться между мирами, как мы тогда думали. Очень плохой способ, как мы потом убедились. Мы переместились, и сочли, что нашли другой мир. Ваш мир. На самом деле... На самом деле ни в какой другой мы бы попасть и не смогли, но... Мы считали, что наши миры, это как изнанка. Изнанка друг друга. Самовлюбленные идиоты! Мы перемещались сами, затем научили перемещаться других. Нам это казалось хорошей идеей. Любопытной, — выброс злобы. — Мы были глупцами!

Развернувшись к синоби, Курама прошелся по ним взглядом.

— В мире людей не было чакры. Никакой. Вы хорошо жили и без нее. Большой, красивый мир. Жаль, не могу показать его вам, безумие стерло те воспоминания. У меня есть лишь обрывки. Но... Я знаю, что это был красивый мир. А ваш род был благородным народом. Развитым, мирным. Пока не пришли мы. Ведь вы тоже были любопытны, вам так же было интересно познавать новое. И некоторые из вас отправились вместе с нами, изучать наш мир. Все было хорошо, первое время. Пока не появилось это.

Он поднял руку, которая тут же вспыхнула покровом.

— То, что позже назовут чакрой, это часть энергии, которой не было в наших мирах. Не в нашем, не в вашем. Она пришла из порталов. А за чакрой пришло и существо, обитавшее между мирами. Это существо намного позже возьмет себе имя Рикудо.

Курама опустил руку вниз, покров исчез.

— Изначальная энергия была... Нестабильной. Она даровала тем, кто научился ее использовать, огромную мощь. Но в тоже время сводила с ума, оскверняла, меняла в своей сути. Превращала в то, чем я являюсь сейчас. Лишь единицы могли удержать эту мощь, и не стать ее рабами. Рикудо пытался предупредить нас, но мы... Мы были глупцами. В очередной раз переместившись в ваши мир, мы... Мы тоже попали под ее влияние. Нас было пятеро. Я, Сон Гоку, Шукаку, Матаби... И Кагуя. Мы не справились с этой силой, и она начала менять нас. Уже тогда мы должны были... Должны были остановиться! Должны были понять! Мы обязаны были! Но не справились...

Он опустил взгляд к полу, и снова вздохнул, перед тем, как продолжить:

— Когда Рикудо остановил нас, ваш родной мир уже полыхал. Уже тогда мы сделали непоправимое. Но, чувствуя вину, мы хотели спасти ваш народ. Мы... мы вернулись в свой мир, чтобы... Мы хотели спасти вас, дать укрытие в своем мире, а потом...

Он сел на пол, все так же не поднимая глаз.

— Мы обладали огромной мощью. Считали, что сможем спасти ваш мир. Тогда нам казалось, что мы на такое способны. И... Вернувшись в нам мир, мы просто создали огромный проход, и начали проводить сквозь него всех подряд, не задумываясь о последствиях. В вашем мире не было природной энергии, которая бы сопротивлялась силе извне. В нашем была. Но когда мы открыли огромный проход... Мы поздно поняли, что сделали. Слишком поздно осознали ошибку.

Он поднял взгляд на синоби, зло оскалившись.

— Не было двух миров. Мы жили в одном, просто... Двойном, разделенном, но едином. Переход, который мы открыли... Он стер разделение. Мир воссоединился, став единым. Вам сложно представить, что тогда происходило. С какими разрушениями нам пришлось столкнуться...

Он покачал головой:

— Рикудо предупреждал нас. Не мог объяснить, но предупреждал. Энергия, чакра... она начала уничтожать наши народы. И нам ничего не оставалось, кроме как... Первыми под влияние попадали сильнейшие из нас. Слабые слишком медленно впитывали новую энергию, у них было время. Вы ее вообще переносили сравнительно легко. И... Безумие захлестнуло сильнейших из нас. Мне пришлось сражаться со своей семьей, и уничтожить их. Тогда я не... Не придумал ничего лучше. Кретин! И Кагуя. Она не захотела уничтожать своих близких, и была права. Рикудо предложил... Мы вместе смогли стабилизировать чакру. Ослабить ее разрушительное воздействие. К тому моменту мой разум уже...

Курама покачал головой:

— Я не знаю, как все закончилось. Смерть моей семьи... Все, на что меня хватило после этого, это вместе с Рикудо собрать технику. Мы... У нас почти получилось выбросить чакру обратно из нашего мира, но... Это бы убило нас. Убило бы Кагую и ее близких. Поэтому она отказалась. Чем все закончилось, я думаю, вы и сами понимаете...

— Кем была Кагуя? — спросил Курохай.

— Когда-то — драконом, — ответил Курама. — Мудрейшей из змей. А потом... Не знаю. В тех коротких промежутках, когда ко мне возвращался рассудок, я видел чудовище, наделенное силой, какую мы не могли осознать. Не знаю, как Рикудо сумел ее остановить, но... Последним моим разумным решением было превращение в это...

Он развел руками, указывая на себя.

— Я, как и остальные. Мы ключи от замка. Жаль, осознал я это только сейчас. Только сейчас вспомнил, благодаря Наруто. Кагуя, ее сила... Это не техники, не способности. Она просто своим волевым решением снова разделила этот мир. Не на два отдельных пространства, а просто оградила часть мира от своей силы. Она мгновенно брала под контроль любого, кто оказывался перед ней. Кроме нас с Рикудо. Она за мгновение могла превратить обычного человека в... Синоби, как бы вы сказали, причем немалой силы. Ваши кланы — лишь отголоски ее воли. Нам повезло только в том, что она... Она сама не сумела осознать, как властью оказалась наделена. Просто не успела. Большая часть того, что она сделала, было... Подсознательным... Неосознанным...

Шестой кивнул, сделав несколько шагов к демону.

— Ясно. Тогда, я думаю, ты согласишься, что эту силу лучше держать подальше от смертных?

— Не хочешь ее получить? — оскалом ухмыльнулся Курама.

— Нет, — твердо ответил Курохай, не раздумывая и секунды. — Нельзя управлять тем, чего не осознаешь. Принесешь только вред, даже если хочешь помочь. Предпочту, чтобы люди потратили время на то, чтобы изучить эту силу, не применяя. Потратили сотни лет, если потребуется. Но начали использовать только после того, как полностью осознают, с чем имеют дело. Или никогда.

Оскал пропал с морды Лиса, и он кивнул:

— Я с тобой. Не потому, что верю тебе, — он поднялся и подошел вплотную, продолжив едва слышным шепотом — Но потому что ты, как и Рикудо, пришел извне.

Глава 131.

Обычный особняк обычного феодала, если смотреть снаружи. Красивый фасад, ухоженная обстановка. С обратной стороны к особняку примыкает небольшая деревушка, крестьяне которой обеспечивают быт дворянина. Отличная маскировка. Ну, кто может знать, что феодал приходится чуть ли не прямым родственником Мизукаге? Найт знал, причем выяснил это практически случайно. Рассказал короткую, но занимательную историю. Впрочем, прокололись они, как обычно, на деньгах, точнее на закупках. Деревня за особняком сама по себе была не маленькой, и могла прокормить пару десятков человек. Но поглощал особняк намного больше. Конечно, закупки производились в разных местах, даже личность покупателей скрывалась и менялась, все, как надо. А вот затереть статистику оплаты пошлин за ввоз затереть забыли. Найт в эти ведомости случайно заглянул, но заглянул же, и заметил несоответствие.

Дальше шел постой сбор информации, который и установил, что несколько лет назад из этого же особняка вывозили приличное количество земли. Точнее, вывозили не с территории особняка, а с некоего участка поблизости. И этот участок, естественно, принадлежал тому же человеку, которому принадлежал и особняк. А поскольку после осмотра местности Найт никаких котлованов не обнаружил, ответ был очевиден. Подземный комплекс. Вход в который, естественно, был в особняке, ну и должен был быть еще где-нибудь. И, потратив некоторое время на поиск другого, замаскированного, входа и не найдя его, Найт залез в сам особняк. Где едва не попался, был ранен, и вынужден был ретироваться.

И теперь вылазку предстояло повторить, но уже с участием Саске. Или, если быть откровенным, эту же вылазку совершал Саске, практически сам, потому что Найт, все еще не восстановившийся, был несколько ограничен в возможностях. Учиха не горел желанием влезать на охраняемый объект в одиночку, без прикрытия. Но какой у него выбор? Вернуться в Коноху и отправлять сюда группу? Тогда группу нужно формировать исходя из худшего варианта, предполагающего наличие здесь серьезной защиты. Значит — группа нужна мощная. А если здесь склад продовольствия? Посылать предварительную разведку? И, если это не склад, то занять уже две группы синоби? Трата времени и сил, одним словом.

В конце концов, Саске не просто дзенин. И пусть сейчас он несколько ограничен в применении додзютсу, но и без этого у него в достатке различных техник и способностей, позволяющих эффективно действовать в любой ситуации.

Поэтому с наступлением ночи Така, натянув капюшон и маску костюма, потому что остальной комплект и так был на нем, двинулся к особняку. Причина выбора позднего вечера была проста. Днем жители поместья слонялись туда-сюда, и постоянно мешали. Пройти через них Учиха вполне мог, и даже мог бы вырубить охрану, не потревожив остальных. Поймать всех в иллюзии, хоть на целый день — не проблема. Такие приемы он проворачивал еще до обретения своего чистого шарингана, они были базовыми. А если в особняк приедет кто-нибудь посторонний? Причем это даже не вопрос — приедет или не приедет, это вопрос — когда. Потому что, потратив день на наблюдение, Учиха убедился, что гости приезжают и уезжают. То крестьяне с продовольствием или за продовольствием прикатят, то какие-то гости к феодалу, торговец заезжал. И все это за один день. Поэтому был выбран вечер, чтобы у Саске было время провести разведку и даже, в случае чего, подготовить и устроить диверсию. Если охрана внизу не слишком серьезная, он вполне мог провернуть все это сам. "Обычная" миссия "А" ранга, если внизу не обнаружится команды дзенинов или, например, какого-нибудь Мечника Тумана.

Проникновение было делом простым. Осмотр особняка шаринганом на предмет сенсорных техник. Таких не обнаружилось. Дальше бросить на входную дверь иллюзию, подавляющую шум, вскрыть дверь и войти. Зачистка особняка. Обычная команда гэнинов на охране, на все стратегические объекты опытных синоби не напасешься, да и подозрительно на виду держать целую команду даже тюнинов. Поэтому всего лишь тройка детишек, которых Така методично вырубил. Совсем вырубил. Недавно завершившаяся война все еще стояла в памяти, и никаких сомнений по судьбе противника у Учихи не было. На всех, кто еще оставался в доме, Саске набросил дополнительную технику, погружающую в еще более глубокий сон.

Найти тайный вход было несложно, потому что он был защищен печатями, а значит — выделял чакру. Замок на двери был усложненной версией закрывающего барьера. Така достал из кармана готовую бумагу с печатью, наложил на дверь и подал чакру. Десяток секунд — барьер снят. Хорошо, когда Узумаки занимаются поставками печатей для безликих. Пока рутина, не более.

Спуск оказался коротким. Узкий явно используемый тоннель уходил вниз на три десятка метров, и имел уклон всего в десять градусов. Саске запоздало подумал, что второй вход стоило искать в хозяйственных постройках, но это уже было неважно. Поста на входе не оказалось, только сигнализирующий барьер. С барьером вновь не возникло проблем, ключ-печать справился за десяток секунд, позволив Учихе поникнуть внутрь.

Сразу за входом начиналась разветвленная сеть тоннелей, по которой то и дело ходили работники. На синоби они были не похожи. Лабораторные халаты и дыхательные маски, по большей части женщины, хотя и мужчин хватало. Освещение в тоннелях было откровенно слабым, и позволяло синоби достаточно легко передвигаться по подземному комплексу. Изредка попадающиеся синоби были, в основном, тюнинами, да и было их очень мало. Судя по шуму, несмотря на время, комплекс продолжал работу.

Наконец, Учиха добрался до большого подземного зала, в пять метров высоту, десяток в ширину и в добрую сотню длинны. В зале стояли большие металлические шары, вероятно — емкости, их соединяли множество труб. Поскольку большая часть труб уходила в боковую стену, Учиха прошел глубже и попал в соседний зал, заполненным оборудованием. Учиха достаточно быстро охарактеризовал все это, как химическое производство.

В другой части комплекса обнаружились жилые помещения, но туда Така соваться пока не стал. Его заинтересовала группа работников, явно куда-то спешащих. Проследовав за ними, прикрывая себя иллюзией и отгоняя случайные взгляды шаринганом, он проследовал в отдельную часть комплекса. Очередной зал, в который он аккуратно проник, Учиха охарактеризовал, как полигон. Часть зала была перекрыта сплошным толстым стеклом, создавая, вероятно, наблюдательный пункт. По полигону были расставленные манекены и макеты деревянных построек. На столе посреди полигона лежал печать. Учиха заметил ее активацию, и не без ухмылки пронаблюдал за выделяющимся из печати желтоватым газом, через несколько секунд заполнившим несколько ближайших кубических метров пространства. Зажигание, и вполне знакомый Саске взрыв, являющийся скорее мгновенным сгоранием. Ближайшие манекены и макеты строений разрывает ударной волной, остальные просто падают. Рано или поздно кто-то должен был повторить взрывчатый газ, пусть безликие Конохи не без удовольствия распространяли иногда ошибочные формулы на черном рынке.

Саске сменил позицию, чтобы наблюдать за происходящим в наблюдательном пункте. Лишний персонал просто толпился у входа. Лавными же действующими лицами были двое. Один из рабочих лаборатории, старик с окладистой бородой и совершенно лысый, который сейчас задумчиво гладил бороду. Второй была куноити в форме АНБУ Кири, но без маски. Длинные русые волосы, повязанные в два хвоста, лицо, характерные глаза. Сетсуна Рье. В прошлом — безликая Кири, относительно недавно ставшая одной из Семи Мечников, новая владелица клинка Шибуки. Саске узнал ее по описанию в собранном еще Корнем досье.

— Это хлопок, а не взрыв, Танзаки, — с недовольством произнесла она, а Саске прочитал по губам.

Мужчина покачал головой:

— Вы несправедливы, Сетсуна-сан. Оптимальной скорости сгорания мы уже достигли. Ударная волна будет разрушительной, если применить больше газа.

— Ты это говорил и в прошлый раз, — ответила недовольная куноити, явно не впечатленная взрывом.

— В прошлый раз газ плохо распространялся в воздухе, требовал большой концентрации для подрыва, да еще и стоял непозволительно дорого. Этот образец уже можно использовать массово, как я и сказал в докладе, он подходит для оснащения флота.

Саске ухмыльнулся. Рано или поздно это должно было произойти. И как удачно он зашел. Конечно, все записи наверняка уже имеют копию и хранятся в Кири. Но все равно Учиха не собирался облегчать противникам жизнь, и уже размышлял о том, куда будет устанавливать свои взрывные печати. Нужно лишь не попасть на глаза Кирийцам, в особенности — мечнице.

Сетсуна вместе с, видимо, главой производства Танзаки покинули наблюдательный пункт, а Саске достал и быстро пересчитал взрывные печати. Было бы у него время для планирования, он бы сначала устроил диверсию и утечку газа, дав ему немного распространиться, а затем бы уже подрывал. Если этот газ схож по свойствам с их собственным, то он не очень хорошо взрывается в замкнутом пространстве. То есть взрыв в любом случае будет мощный, но если подорвать газ прямо в емкостях, то взрывом получится очень локальный, и уничтожит только производство, а не весь комплекс. С другой стороны составные компоненты тоже были горючими. В конечном итоге Саске решил не мудрствовать. Остановить производство газа он в любом случае уже не сможет, но разворотить весь производственные комплекс, заставив Кирийцев строить все заново и снова подбирать специалистов — это ему по плечу.

Забираться в зал, где работали механизмы, Саске не стал. Там было много людей, и прятаться, одновременно устанавливая печати, было слишком муторно. Зато рядом стоял зал с емкостями, и здесь персонал появлялся не часто. Учиха легкими иллюзиями отвел в сторону всех находившихся здесь сотрудников, а затем начал быстро искать труднодоступные места на емкостях, чтобы установить туда печать. Естественно, он будет скрывать их легкими иллюзиями, но так еще надежнее.

На установку не ушло много времени, емкостей было всего девять. Оставалось еще заложить пару печатей в жилой части комплекса, персонал был не менее важной целью. Но не сложилось. Саске успел вернуться в одинаковые серые каменные тоннели соединяющих комплекс коридоров, когда раздался вой сирены, пронесшийся кроткой, но живительной волной по этому, выглядящему спокойным, месту.

Объяснение всплыло в голове на грани сознания. Мечница либо заметила отсутствие охранных барьеров, либо не обнаружила дежурную команду вверху. Возможно, конечно, тревога вообще не имела к нему никакого отношения, может быть и такое. Но печати уже взведены, отмеряя оставшееся комплексу время. И он закончит начатое, а затем отступит. Среди его планов не значилось противостояние с мечницей. Бой на чужой территории, в котором к противнику всегда может придти подкрепление, и не маленькое — проигрышное дело. Может быть, будь его глаза в силе, он бы ввязался в такой поединок. Закончить бой быстро, убив или искалечив противницу. Но отсутствие уверенности в собственных глазах требовало здраво оценивать свои силы и строить планы исходя из этой оценки.

Поэтому, едва услышав сирену, Така выхватил клинки, пропуская через них молнию, и сорвался в бег, уже не заботясь о маскировке. Скрытность больше не являлась его преимуществом. Теперь стоит поставить на скорость. Первые же встреченные пара синоби получили по короткому надрезу на коже, мгновенно обуглившемуся от прошедшей через контакт металла и плоти разряд. Но боль ожога они ощутить не успели, разряд бил сразу в сердце. Если до них успеет добраться ирьенин — то сможет откачать, такая смерть далеко не мгновенна. Но главное — эти двое на ближайшее время не бойцы.

Поставил печать в темный угол, просто в коридоре, чтобы обвалить часть переходов и усложнить работу тем, кто будет здесь все ремонтировать. Люди в жилой части, естественно, вскакивали и собирались по тревоге. Ставить печати туда — поздно. Вот очередной поворот коридора, и из-за поворота идет свет с бегающими тенями. И оттуда же выскакивает молодой синоби. Саске метнул кинжал вперед, синоби оказался быстрым, успел выхватить кунай, чтобы отбить атаку. Зря, когда кунай столкнулся с кинжалом, разряд парализовал его тело, всего на секунду, но этого было достаточно. Саске успел оказаться рядом и вогнать второй кинжал в шею противнику, шаринганом оценивая происходящее в помещениях.

Длинный коридор, в который выходили кубрики жилых комнат и помещений, обеспечивающих бытовые нужды. И множество людей. Шаринган успел пересчитать тех, кто оказался на виду, пятьдесят три человека. Така, закончив скоростной прыжок на стене, на миг замер. Усилие воли, и раскрывается проклятая печать, начиная наполнять тело искаженной проклятой чакрой. Второе усилие — подавление техники молнии. Третье усилие — переключение на стихию огня. А теперь собрать печати, чтобы проклятая чакра, подстегнутая готовящейся техникой, быстрее разбегалась по телу. И чтобы техника вышла полновесным "S" рангом. Два, судя по скорости, дзенина рванулись к нему, похоже, представляя, какую технику он собирает. Но не успевали. Они были быстры, но не в сравнении с Акацки, с которым Учиха еще недавно сражался.

Он был быстрее.

И мощная огненная стена ворвалась в жилую часть комплекса, на ходу сметая техники суйтона, которыми пытались защищаться противники. Против его проклятого пламени контрэлементы не работали. Пламя заполняло комнаты. Всех не убьет, наверное, но хоть покалечит.

Коротким движением Саске все же поставил печать, прямо на то место, на котором сидел. И, бросив на нее короткий взгляд, прикрыл иллюзией. Все, нужно валить. Где-то здесь еще должна была быть опытная лаборатория, да кабинеты ведущих химиков, в которых они вели теоретическую часть работы, но это уже жадность. И так хорошая диверсия выйдет.

Така прыгнул в сторону, уходя от вырвавшихся из пламени слегка поджаренных дзенинов. Все же сумели защититься, но Учиха бил по площади, а не по конкретным целям. Позволять втянуть себя в поединок не стал, быстро отступая к тому же выходу, каким недавно вошел. Противники увязались за ним. Скоротечная потасовка на бегу, в которой Саске не столько пытался достать их, сколько быстрее добраться до выхода, резко перешла в бой, когда к ним присоединилось еще трое синоби.

Саске резко сменил тактику. Остановившись, он поймал одного из противников взглядом, ловя его в иллюзию. Чтобы опытный синоби в бою не заметил манипуляции, иллюзию надо накладывать не на него, а перед его взглядом. Создать прямо перед глазами картинку невозможно, но создать искажение, которое будет визуально смещать объекты в пространстве — вполне.

И вот Така уклоняется от атаки, пока один из дзенинов стреляет водными пулями в своего союзника. Замешательство будет коротким, и Учиха пользуется заминкой, выхватив кинжалы. Атака тюнина прерывается, стоит его кунаю коснуться кинжала, разряд на несколько секунд его парализует. С дзенином такой трюк не проходит, он разрывает дистанцию, собирая печати. Но Саске ловит его шаринганом, сбивая последовательность знаков, и техника не срабатывает. Все это происходит за какие-то секунды, и Учиха, уже вновь выпустивший проклятую чакру, готовится закончить бой одной продолжительной атакой.

Но в дело вступает мечница. Атака Сетсуны оказывается неожиданно стремительной. Така уходит с линии атаки клинка практически в последний момент, запрыгнув на стену, а со стены на потолок. О свойствах этого меча он знает достаточно, чтобы знать, чего делать точно не следует. И, опять же, бой с мечницей в его планы не входил.

Уилие воли, и в костюме срабатывают печати с дымом. А он, пользуясь моментом, собирает знаки руками.

— Чидори Нагаши.

Глаза прорезает короткой болью, для них это текущий предел. Больше никаких техник шарингана, здесь нет команды из родной деревни, которые его прикроют и вытащат с поля боя.

Но покровом Саске воспользовался только для того, чтобы убежать. Сорвался с места и побежал, не обращая внимания на пару брошенных ему вдогонку техник, не способных пробиться сквозь покров. Но пришлось уклоняться от нагнавшей его мечницы. Точнее, от выброшенных после взмаха меча взрывоопасных капель.

Взрыв был неприятно мощным. Пусть Саске уклонился от капель, и взорвались они несколько в стороне от него, но его все равно впечатало в стену, отчего его молнии оставили на ней глубокие следы. И он запоздало вспомнил, что владелец Шибуки в некоторой степени способен контролировать направление взрыва.

Снова скачек, на всей доступной, без перенапряжения глаз, скорости, чтобы не попадать под удар, ведь следующая порция капель уже летит туда, где он только что стоял. И, не снижая темпа, продолжил бегство из подземелья, но теперь по причудливой хаотичной траектории, не давая мечнице прицельно выстрелить в себя взрывными каплями.

Входную дверь успели закрыть, но Така пронесся сквозь нее, прожигая насквозь за какие-то мгновения, вывалившись наружу. И, напитав последнюю печать и поставив минимальное время подрыва, скорее даже отсутствие этого времени, прилепил ее прямо на пол под собой, рывком уходя вперед, потому что печать начала светиться, обозначая подрыв, едва он убрал от нее пальцы.

Грохнул взрыв, а он, гася все техники, запустил маскировку в костюме, чтобы успешно скрыться. Он успел отбежать на пару сотен метров, когда земля под ногами вздрогнула. Взрыв вырвался наружу с некоторым запозданием, струи пламени осветили округу, а земля продолжала дрожать, вниз проваливались куски породы, образуя провал на месте особняка и прилегающей территории.

Исчезая в ночи, Саске мысленно поставил себе выполненную миссию "S" ранга.

Продолжение Арка 13.

Комментарии сюда.