Первые поцелуи

Первые поцелуи

* * *

Авис прекрасно знала, что некоторые девушки мечтают найти свою пару, чтобы раз и на всю жизнь, но сама такой подлости от судьбы не ожидала! Во-первых, оборотень, который заявил, что они созданы друг для друга, по возрасту мог быть даже старше ее отца, несмотря на довольно моложавый вид. Во-вторых, с этим оборотнем они были едва знакомы, еще недавно только кивали друг другу при встрече и все, а тут вдруг — суженый, предназначение! В-третьих, ей совсем другой парень нравится, сильно нравится, до дрожи в коленках, но...

Оборотню этого не объяснишь.

К сожалению.

Нет, сказать можно, но... тем самым она подставит Вейта, подвергнет его смертельной опасности, потому что если оборотень учуял свою пару, он никого из других мужчин к ней не подпустит. Родственники — пожалуйста, друзья — терпимо, хотя и без восторга, но о поклонниках лучше забыть.

А ведь у них с Вейтом вроде бы что-то начало намечаться...

И вдруг две недели назад, на танцах, устроенных лэрдом, которые Авис, как и другие девушки, безумно ждала, Ларс заявляет ей, что они пара и все такое! Поначалу Авис подумала, что ослышалась, потом, что Ларс шутит, а потом, когда он встал рядом с ней несдвигаемой стенкой, давая понять другим танцующим, что она занята, поверила. И позже сестра подтвердила, а ведь Стейси сказал об этом Граннус; он ее муж и тоже оборотень. Так что, увы, сомнений не оставалось.

Да и поселение оборотней относилось теперь к Авис иначе. У нее и раньше были хорошие с ними отношения, а сейчас ее принимали как свою, несмотря на то, что даже соединившись с Ларсом, она никогда не обзаведется полосатой шкурой, хвостом и лапами. Авис представила себя саблезубым тигром, как мужа Стейси (а видела пока только его) и содрогнулась.

Нет уж, она не против усато-хвастатых, но, пожалуйста, пусть грызут сырое, кровавое мясо без нее!

Брр...

Ей, собственно, это и не грозит, оборотнями не становятся от укуса или соединения, но даже представить такое жутко!

А представилось живописно, и теперь и без того мрачное настроение окончательно ухнуло вниз.

Лето подходит к концу, скоро в школу, она увидит Вейта, который с семьей уезжал к родственникам... Увидит, и...

И ничего.

Притворится, что между ними ничего нет, что он ей больше не нравится, что их обмен многозначительными взглядами весной ничего на самом деле не значил. Она надеялась, что у нее получится пройти это испытание, потому что Вейт — человек, ему не выстоять против оборотня, если Ларс что-нибудь заподозрит.

Авис старалась, чтобы не заподозрил.

Она даже общалась с ним, иногда соглашалась на прогулки по Долине, иногда они вместе собирались в доме Стейси и Граннуса за ужином, но общество Ларса ее тяготило. Он смотрел на нее так, словно она его солнце, а она думала о другом. В конце концов, ей всего шестнадцать, и каждый имеет право на собственные ошибки, на первую любовь, первые поцелуи с тем, с кем хочешь ты, а не с тем, кто хочет тебя, но...

Наверное, у нее всего этого не будет. Пора смириться. Перестать мечтать о несбыточном. Ларс ее не отпустит.

Вздохнув, Авис продолжила протирать полочки и расставлять на них новый товар. Кто бы мог подумать, что работа в лавке станет для нее не удавкой, как раньше, а отдушиной? Здесь она могла под благовидным предлогом избежать общества Ларса. Конечно, он все равно заходил, но... у нее ведь покупатели, товар, новые образцы, она, действительно, занята, к тому же, Стейси совсем недавно вышла замуж и не слишком рвется к работе, так что... у нее нет времени на болтовню.

Колокольчик на двери возвестил о новом посетителе, и Авис с улыбкой обернулась, надеясь отвлечься от грустных мыслей, но едва удержала тяжелый вздох. Ларс. Меньше всего она хотела видеть именно его. И тем более, когда в лавке как назло больше нет ни одного покупателя.

— Привет, — оборотень подошел достаточно близко, и она почувствовала запах душистого можжевельника.

Наверное, только что после охоты, бегал по лесам в звериной шкурке, и по пути заглянул к ней.

— Привет, — натянуто улыбнулась Авис, и тут же отвернулась к полке, продолжая прерванное занятие. Пусть видит, что она занята, пусть видит, что пока некоторые развлекаются на природе, у нее есть дела поважнее. Сказать бы ему, чтобы не заходил, чтобы не морочил ей голову и сам не обольщался, но... не поймет, не отступится.

И ведь внешне он вполне ничего, честно говоря, Авис никогда не встречала страшных оборотней в человеческой сущности, исключение — маг, вот уж кому не повезло, но... Вейт гораздо красивее Ларса. У Вейта черты лица мягче, изысканней, он такой же светлый и мягкий, как его волосы, он всегда хорошо причесан, часто меняет одежду, а этот... Лицо жесткое, глаза как стальные иголки, губы какие-то крупные для мужчины, а одежду он, похоже, выбирает по принципу — лишь бы удобно, а удобно в одном и том же. Джинсы и рубашка либо туника, обязательно свободные, а ведь можно подчеркнуть фигуру обтягивающей майкой. Такую фигуру обязательно нужно подчеркнуть, а он... О прическе говорить бесполезно — ее просто нет, такое ощущение, что свои короткие темно-каштановые волосы он изредка прочесывает пятерней. Такого отношения к волосам девушка попросту не понимала: ей приходилось изрядно постараться, приручая свои русые кудри, а здесь такая небрежность, даже пренебрежение.

В общем, они слишком разные, Авис четко понимала, что у них ничего не получится, но оборотни упрямы. Увы, этот не исключение. Ходит и ходит, смотрит и смотрит, вот сейчас смотрит так пристально, что спину немного жжет.

Пришлось обернуться.

— Ты что-то хотел? — вопрос риторический, конечно, но вдруг он, действительно, пришел по делу, вдруг вспомнил, что это вообще-то лавка и здесь принято покупать, а не просто рассматривать.

Хотя, рассматривать тоже можно: не продавца, а товар. Но куда там! Смотрит в упор, в серых глазах то ли радость от встречи, то ли хитринка, и а она едва сдерживается, чтобы не выдать истинных чувств.

— Родители приглашают тебя на ужин, — сказал оборотень, внимательно наблюдая за ней.

И что делать? Она прекрасно относилась к родителям Ларса, пока их сын не объявил себя ее парой, они часто и с удовольствием общались при встрече, а теперь она их избегала. Было неловко и немного стыдно, и казалось, что они смотрят на нее не просто как на девушку, живущую в их поселении год, а как на будущую невестку. А она все еще надеялась избежать этой участи, пока не знала как, но надеялась. Мелькали мысли, что вот доучатся они с Вейтом, станут совсем взрослыми и тогда...

— Хорошо, я приду, — кивнула девушка.

— Я зайду за тобой, — переиначил оборотень, развернулся и вышел из лавки.

Фух, то ли правда понял, что она занята и мешать не захотел, то ли сам спешил, но на этот раз задержался недолго. Настроение медленно, неуверенно поползло вверх, и было почти прекрасным до самого вечера, пока Ларс снова не появился в лавке. Вздохнув, девушка мученически приготовилась вытерпеть этот вечер в его компании, а вот отец, похоже, этой компании был даже рад. Он спустился со второго этажа, прервав чтение, обменялся с оборотнем рукопожатием, расспросил, как поживают родители, велел передать им привет. В общем, как для того, кто в последнее время избегает любого общения с посторонними, подозрительно разболтался.

— Пап? — девушка бросила на него вопросительный взгляд, но он ответил ей недоуменным и продолжил общаться с Ларсом, а потом посмотрел на часы на стене и поспешно вытолкал обоих из дома, напоследок напутствуя: — Иди, иди, Авис, от себя бесполезно бегать.

— Что? — она сбилась с шага и обернулась.

— Красивое платье, — похвалил отец, и Авис, даже распознав его хитрость, перестала обижаться.

Отец делал все, чтобы им с сестрой было хорошо, чтобы они ни в чем не нуждались, чтобы не чувствовали себя одиноко без матери. И они принимали его таким, какой он есть — в последнее время угрюмый, иногда говоривший не то, что хотелось услышать, но родной, самым близкий.

И вместо того, чтобы дуться, девушка бросила взгляд на свое красное платье в горошек, порывисто обняла отца и прошептала чуть слышно:

— Спасибо, папочка. Я тоже люблю тебя.

А потом, воодушевленная ответными объятиями и радостью в глазах отца, сама не заметила, как взяла за руку Ларса и потянула его вперед: ждут ведь! И пусть ждут оборотни, а не люди, но тоже родители.

А родителей не стоит расстраивать. Никогда. Потому что даже долгожители-оборотни, к сожалению, не вечные.

* * *

Домик родителей Ларса был небольшим, но добротным, в нем уютно пахло выпечкой и вообще, куда ни глянь, всюду чувствовалась любовь. На стене в прихожей висели красочные рисунки, которыми Мелинда, мать Ларса, очень гордилась. Еще бы — их нарисовал ее сын, когда-то в далеком детстве, судя по той непонятной мазне, что была изображена. Но все рисунки были в деревянных рамочках и за стеклом.

В светлой гостиной, не обремененной мебелью, в которую попадаешь сразу после прихожей, повсюду лежали маленькие подушечки с кисточками, а деревянный пол скрывал толстый белый ковер. Авис, глядя на него, подумалось, а как же кошачья шерсть, но спросить она не решилась. Хотя... судя по хитрому взгляду Ларса, он прочел ее мысли, да и отец его усмехнулся. Вспыхнув, Авис отвернулась и посмотрела на стенку. Пустую стенку. Вот же ж! И не притворишься, что что-то там любопытное!

— Авис, — ладонь Мелинды легла ей на предплечье, и девушка обернулась. — Не обижайся на них. Они хоть и взрослые, но такие мальчишки. Тебя заинтересовал ковер?

— Ну... — уже гораздо больше заинтересовал вопрос насколько Ларс взрослый, но лучше поговорить о ковре, да. Не так стыдно, даже если сболтнет о шерсти. — Он очень... пушистый.

— Даже не представляешь насколько, — мурлыкнул Ларс, и Авис с подозрением уставилась на него.

То, что мурлыкнул — непривычно, странно, но ладно, а вот его слова... К чему он это сказал?! Он ведь не читает ее мысли, правда? Ларс растянул крупные губы в улыбке и подмигнул.

— Ой... — от неожиданности она моргнула и покосилась на Мелинду. Никто не заметил? Заигрывания при родителях... это как-то...

— Ты права, — женщина внимательно рассматривала ковер, будто сама впервые его увидела, — он очень пушистый и светлый.

— Что? — совсем растерялась девушка и посмотрела на Ларса.

— Мама говорит о ковре, — услужливо подсказал улыбающийся оборотень.

— А... понятно.

Ну да, конечно, о ковре. Представить пушистым и мягким Ларса? Абсурд. Вот Вейт — это да, он совсем другой, он...

— Авис, — голос темноволосого оборотня выдернул ее из мечтаний, колкий взгляд серых глаз, казалось, заглянул в душу, и лукавая улыбка на загорелом лице стала жестче. — Если тебе очень скучно, мы можем просто поужинать и уйти.

Она непонимающе уставилась на него.

— Тебе необязательно изображать вежливость, — пояснил Ларс.

В комнате повеяло напряжением, девушка посмотрела на погрустневшую Мелинду, на Скотта, отца это грубияна, и отчеканила каждое слово:

— Я буду иметь это в виду, общаясь с тобой. — После чего развернулась с улыбкой к матери грубияна. — Так что вы говорили о ковре? Простите, нас перебили...

— У некоторых не хватает выдержки уже сейчас, и я не представляю, как он продержится еще два года... — сказала женщина с сочувственным вздохом. В комнате послышался еще один вздох, протяжный, тяжелый. — А что касается ковра, тигры линяют весной и осенью, на этот период мы снимаем ковер, иначе потом его ни одной щеткой не вычистишь, а в другое время мы линяем не больше людей.

Мелинда улыбалась по-доброму, и вообще была доброй, насколько Авис успела понять, но все равно девушка чувствовала себя неуверенно. Ей казалось, что она все делает не так, говорит не так, будто не оправдывает их ожиданий, а еще эта размолвка с Ларсом... Не в первый раз, у них частый обмен любезностями, но Авис всегда чувствовала себя после этого скверно.

Хотелось уйти, вдохнуть свободней августовской вечерней прохлады, но она натянуто улыбнулась, заставив себя остаться, чтобы не обижать этих прекрасных людей. То есть... пусть не людей, но они ведь не виноваты... Это Ларс...

Блуждающий взгляд зацепился за резные фигурки на полочках: то олень, то медведь, то лиса. Но рука девушки потянулась к саблезубому тигренку, который, казалось, настороженно наблюдает за гостьей.

— Можно? — почему-то шепотом спросила девушка, и после кивка Мелинды положила на ладонь это чудо.

Фигурка была теплой, и когда гладишь ее, казалось, передает тепло, делится своими эмоциями. Ее хотелось забрать с собой, чтобы любоваться, чтобы подпитываться, чтобы заряжаться той добротой и любовью, с которой она была сделана.

— Настоящее волшебство... — снова вырвался шепот.

— Это Ларс, — послышался за спиной горделивый голос Мелинды.

— В смысле? Этот тигренок — Ларс? Когда был маленьким?

— Нет, — пробасил Скотт, — это он вырезает фигурки из дерева.

Девушка удивленно посмотрела на Ларса, а тот пожал плечами, мол, что я, не могу иметь никаких талантов? Может, конечно. Должно же быть в нем хоть что-то хорошее.

Авис с сожалением поставила тигренка на полочку, еще раз погладила его пальцем между ушами, и обернулась к хозяевам.

— Поужинаем? — предложила Мелинда, и после улыбки Авис, первой направилась в кухню.

Муж поспешил за ней, а Авис почувствовала, как Ларс взял ее за руку, хотела вырваться, но передумала. Глупо закатывать истерику из-за пустяков, в конце концов, этот жест ничего не значит, с подружками они тоже иногда за руки держатся.

Рассудив так, она даже позволила Ларсу слегка сжимать свою ладонь и во время ужина, под столом, все равно ведь никто не видел, а ей так проще, раздражение улеглось. И еще благодаря этому пустяку она почему-то чувствовала себя более уютно, более к месту, что ли?

К тому же, беседа не угнетала, не приходилось лихорадочно подбирать слова и бояться, что можешь не понравиться свекрови. К счастью, тема их возможного родства вообще не затрагивалась. Говорили о лавке, Мелинда интересовалась, что новенького из женских штучек появилось в продаже, Скотт намекал, что на днях проведает отца Авис, и она не смогла открыто сказать ему, что папа не любит гостей, так, намекнула, но, видимо, слишком тонко. Очень много подшучивали над Ларсом, вспоминая, каким он был шебутным в детстве, и кто бы подумал, что из него выйдет толк, и ему доверят учить маленьких оборотней перекидываться из одной сущности в другую?

— А что, это сложно? — заинтересовалась девушка.

Она ничего не знала об обязанностях Ларса в клане, и это не удивительно. Оборотни не слишком охотно сближались с людьми, а все, что связано с обращением, серьезно оберегали. Видела, что за Ларсом с азартом бегает малышня, но мало ли, может, он их просто сладостями приманивает? А тут вдруг оказывается, что он ответственный за такой важный процесс!

— Поначалу сложно, — ответил Ларс. — Маленькие оборотни не умеют себя контролировать и если слишком заиграются, могут надолго остаться в звериной сущности. Есть вероятность, что не выйдут из нее вообще.

— Правда?

— В нашем клане такого не было, но у других случалось, — кивнул Ларс. — Поэтому начинать обучать перекидываться нужно как можно раньше.

— А если ребенок перекинется до того, как вообще начнет понимать, что происходит?

— До трех лет оборотни обычные дети, — улыбнулся Ларс.

В этот раз его улыбка снова была лукавой, приятной, и запеченный картофель, который как раз попробовала Авис, показался вкуснейшим. Нет... самым вкусным из всего, что она когда-либо пробовала. Девушка сделала мысленно галочку "попросить рецепт" для папы (он кулинарный мастер), и снова вернулась к беседе.

— До трех... — повторила машинально, и вспомнила, что когда их семья год назад перебралась в это поселение, за ними по дорожке бежала малышня. Смешные, чумазые от долгого пребывания на улице под солнцем, дети с интересом рассматривали новичков, а Авис угостила их пирожками, которые испек в дорогу папа. Она, конечно, знала, что здесь живут оборотни, знала, что из породы кошачьих, но и предположить тогда не могла, что кормила практически из рук саблезубых тигрят.

— А дальше уже моя работа, чтобы в человеческой сущности они оставались обычными детьми, — продолжил Ларс.

— То есть, ты не просто учишь их перекидываться?

— Я так же учу их контролировать звериные инстинкты.

И вот здесь представилась прекрасная возможность уточнить один важный факт, причем так, чтобы никто не догадался, что именно ее интересует на самом деле...

Авис сделала глоток лимонада, который, видимо, специально приготовили для нее, потому что эти оборотни, как оказалось, пьют в основном воду и молоко, и, рассматривая крыло курочки на своей тарелке, поинтересовалась:

— Давно?

Мелинда и Скотт то ли не расслышали, то ли вопроса не поняли, повернулись друг к другу и начали вести переговоры: чего бы хотелось попробовать в первую очередь, какой кусочек выбрать, потому что для второй половинки самого вкусного не жалко. А Ларс, прочертив большим пальцем некий контур у девушки на ладони, уточнил:

— Что "давно?"

— Давно ты их учишь?

Он задумался, и Авис решила, что он мысленно перебирает свои годы, и начала считать про себя: один, два...

Пауза на размышления была столь длинной, что она уже подбиралась к двумстам пяти годам летоисчисления Ларса, когда он соизволил ответить:

— На этой должности я всего три года.

Что?! Как?! А про возраст?!

Хотелось все это крикнуть, хотелось гневно топнуть ногой, но девушка только попыхтела дракончиком, потому что по глазам Ларса было понятно — он ждал именно этой реакции!

— Хорошо, — она сделала еще глоток лимонада, — а до этого ты чем занимался?

— Тебя интересует что-то конкретное или начать с того периода, когда я стал рисовать пейзажи?

— Ты рисовал пейзажи?

— Ну да. Ты еще на них засмотрелась в прихожей.

— Это были пейзажи? — удивилась девушка, и только после этого поняла, что Мелинда и Скотт уже ничего не обсуждают, а жадно прислушиваются, а она совсем не планировала обсуждать творчество их любимого сына вслух!

Тем более такое творчество, когда похвалить не за что, а ссориться неохота. Но оборотни смотрели на нее выжидательно, и она поняла, что что-то по этому поводу все-таки придется сказать, припомнила, что там висело — нечто красное, зеленое, оранжевое. В общем, нечто.

— Твои... пейзажи... — сделала глоток лимонада, и свежая мысль таки появилась. — Яркие!

Ее восторженный отзыв заглушился хохотом оборотней, и девушка почувствовала, что стремительно краснеет. Они догадались, что она думает на самом деле. Конечно, догадались. Было так стыдно...

— Ох, Авис, — Мелинда вытерла выступившие от смеха слезы, — если бы ты увидела, с каким восторгом их рисовал маленький Ларс, ты бы поняла, почему они висят на самом видном месте.

Маленький Ларс?!

Девушка покосилась на него, попыталась представить и не смогла. Разве такие крупные мужчины могут быть маленькими?

Но вслух сказала другое:

— Мой папа тоже нахваливал суп, который я сварила когда-то в детстве. Так искренне нахваливал, и ел с таким аппетитом, что я еще долго кичилась собой и своими талантами, а потом во время ссоры со Стейси, узнала правду. Оказывается, я забыла суп посолить, добавить мяса, вместо лука зажарила луковицы тюльпанов, и папа, получается, хлебал кипяченую воду с разваренной морковью.

— Отец очень любит тебя, — сказала женщина, и с любовью посмотрела на сына.

— Я могу снять свои рисунки прямо сегодня, — тот притворился обиженным.

— Попробуй, — пригрозил ему отец, и хотя голос прозвучал очень строго, Авис заметила, как улыбнулся Ларс, и отчего-то сама улыбнулась.

* * *

Странно, но уходить из гостеприимного домика не хотелось, и Авис не без удовольствия топталась в прихожей, рассматривая пресловутые рисунки Ларса. Он молча стоял за ее спиной, не комментируя, казалось, и не дыша, но чувствовала его девушка так остро, словно он к ней прижался, словно его ладонь медленно прошлась от ее макушки до шеи, спустилась по позвоночнику и...

Она резко обернулась, но оборотень спокойно встретил ее подозрительный взгляд, и вообще непринужденно привалился к косяку двери.

— Я не слишком долго? — Мелинда вышла из гостиной, протянула листочек, где записала рецепт запеченного картофеля. — Тебе правда понравилось?

— Конечно, — кивнула девушка. — Мне вообще кажется, что я давно не ела чего-то настолько поразительного.

— Вот слышишь! Ей правда понравилось! — Мелинда обернулась и специально очень громко сказала это для мужа. Тот не поверил, вышел из гостиной, окинул девушку взглядом и ничего не сказав, кивнул.

— А что, больше никому не понравилось? — удивилась девушка, и чтобы поддержать женщину, которая так готовилась, заметила тихо, как бы для нее, но прекрасно зная, что услышат другие. — Не расстраивайтесь, Мелинда. К сожалению, не у всех есть вкус.

Женщина от порыва чувств расцеловала Авис в щеки, и гордо посмотрела на сына и мужа.

— Вам бы только мясо! — возмутилась она, но не зло, а хорохорясь, как воробушек после дождика. Хотя, вряд ли бы тигру понравилось сравнение с мелкой птицей...

— А хочешь, я дам тебе запеченный картофель с собой? Угостишь отца! — глаза женщины сверкнули так ярко, что Авис на секунду зажмурилась. — Ой, прости, это случайно... — ласковые руки прикоснулись к ее лицу. — Как ты?

— Что это было? — проморгалась девушка, и, видимо, в состоянии шока позволила уже другим, мужским рукам обнять ее сзади.

— Прости, не сдержалась, — покаялась женщина.

— То есть... обычно у вас глаза именно так и сверкают, а то, что я вижу...

Скотт обнял свою жену, и ответил вместо нее.

— Не всегда, Авис, только когда оборотень испытывает сильные чувства, либо когда прорывается его вторая сущность.

Сильные чувства... Надо же... Значит, для Мелинды очень важно, что ее старания оценили, что еда пришлась кому-то по вкусу...

— Спасибо, — сказала девушка, — я с удовольствием возьму для отца картофель.

— Правда?

— Да. И если ему не понравится, хотя я и сомневаюсь, у него хороший вкус, а льстить незачем, я сама все съем.

— Эмм... — раздалось за спиной.

— Что? — обернулась девушка, пока Мелинда поспешила на кухню за угощением.

— Авис, — сказал Ларс, — я уже говорил, что тебе необязательно изображать вежливость...

— И я, кажется, тебе уже на это ответила.

— Но тебе, правда, необязательно... — Он махнул рукой, вздохнул и замолчал под ее укоризненным взглядом.

Вот так-то лучше! Но не успела девушка обрадоваться, как атака началась с другой стороны.

— Авис, Ларс прав: тебе не обязательно это делать. Я очень люблю жену, но вынужден признать, что картофель у нее явно не получился.

— Наверное, это потому, что вы — оборотни и вам мясо больше по вкусу?

— Нет. Вообще с овощами у Мелинды не очень, поэтому нам с сыном при любом раскладе лучше бы мясо.

Девушка оторопело рассматривала Скотта, а тот, видя, что уговоры не действуют и слыша, что жена уже переложила картофель в глиняный горшочек, а значит, сейчас подойдет, поспешно выпалил:

— Ты что, действительно, собираешься есть на ночь?! Еще?!

Девушка посмотрела на свои довольно стройные ноги, живот вроде бы тоже не появился так сразу, грудь... эх... к сожалению, тоже нет. Что не так? Ее что, только что посчитали толстой?! Нет, правда?!

— Отец... — предупреждающе прозвучал голос Ларса. — Перебор.

— Да я не это имел в виду! Не так хотел. А, ладно, — мужчина устало махнул рукой. — Все равно уже поздно. Но помни, что мы с Ларсом тебя предупреждали.

— Я так точно запомню, — в прихожую вышла Мелинда, протянула горшочек с едой расстроенной девушке и приобняв ее, сказала: — Не обращай внимания на этих грубиянов. Ты — стройная и очень красивая, за тобой бегали бы толпы ребят, — за спиной Авис послышалось недовольное рычание, но женщина, не впечатлилась. — Бегали бы, поверь. Если бы не Ларс. И хотя теперь у тебя не будет толпы восторженных поклонников, всегда помни, что ты самая красивая, самая лучшая для себя и своего мужчины. Понимаешь меня?

Кивнув, девушка почувствовала, что щеки опять наливаются жаром и поспешила на улицу, к прохладе, в приятную темноту, которая успела окутать Долину Оборотней. Горшочек с картофелем нес рядом идущий Ларс, проворчав, что хоть что-то для нее сделает, раз спасти не удалось. Время только подкатывало к девяти, и так как домик родителей Ларса располагался почти в центре поселения, много, очень много кто стал свидетелем визита Авис к будущим родственникам.

Вокруг бегала ребятня, выпрашивая огромными глазищами у Ларса что-нибудь вкусненькое. Удивительно, но он малышей не разочаровал, каждому досталось по леденцу, а один даже перепал Авис. У домиков прохаживались женщины, наблюдая то ли за детьми, то ли за парой, что проходила мимо, а мужчины подтягивались с ристалища. У всех такие фигуры, что залюбуешься, с их регенерацией и обращением можно было бы вообще не утруждаться, но они тренировались так, словно завтра война. Зачем? Против драконов, что разместились в горах, вряд ли помогут мечи и клыки, а людей в поселении раз-два и обчелся.

— Кто-то заинтересовал? — заметив ее взгляды на мужчин, спросил Ларс.

Голос его звучал спокойно, но вне сомнений, ему внимание девушки к другим не понравилось. Прекрасная возможность поссориться, сказав: "Да! Представь себе! Понравился!", но вокруг носились дети, гоняя магические светлячки, трещали кузнечики, ветер приятно остужал лицо, и ссориться не хотелось. Поэтому Авис сказала совсем другое и не так пылко, как собиралась:

— Ларс, а ты тоже ведь тренируешься?

— Хочешь посмотреть?

— А... — она была уверена, что ее глаза сверкнули так же ярко, как у Мелинды. — Можно?

И даже остановилась, ожидая ответа и с надеждой глядя на оборотня. Он тоже остановился, покрутил горшочек в руках, словно удивляясь, что это вообще такое.

— Можно, но...

— Что "но"? — поторопила девушка.

Людей на ристалище не пускали, да и вообще девушкам туда был закрыт вход. Ее подружки, конечно, не раз видели, как тренируется мужчины, но издали, у них хорошее зрение, а Авис, которую как-то взяли с собой, пообещав настоящее зрелище, только живот отлежала на холодной земле, в лесу, в колючих кустах. И ведь ничего не увидела!

Ближе подходить запретили, сесть тоже не дали, сказали, что только втихаря, в засаде, но несмотря на то, что были они далеко и некоторым вообще как глаза закрыли — одна природа вокруг и была видна, их быстро обнаружили и... И было так стыыыдно!

А здесь, почти приглашение, и куда заманчивей, чем на свидание!

— Ларс? — напомнила девушка.

— Авис, — он снова замялся, а раньше вроде бы на стеснительного не походил. — Я могу договориться, чтобы тебе разрешили посмотреть на тренировки, но недолго...

— Согласна!

— Это еще не все, — улыбнулся ее горячности, — там будет много мужчин.

— И что?

— Оборотней.

— Ну да, — странный какой-то, именно на них она и хотела посмотреть. Очень-очень хотела!

— У оборотней сильно развито обоняние, ты знаешь.

Девушка кивнула. Это общедоступное знание, поэтому, конечно, она в курсе, только все еще понять не могла: на что он намекает? Тщательней помыться перед просмотром, что ли?

Склонила чуть голову, принюхалась — едва уловимый запах горных цветов с ноткой цитрусовых, но это шампунь и мыло! Она даже духами не пользовалась, потому что ее саму сильные запахи раздражали!

— Не в этом дело, Авис, — внимательно наблюдая за ней, сказал Ларс.

Снова покрутил горшочек на широкой ладони. Обернулся, словно опасаясь, что их подслушают. Авис тоже обернулась — да нет, ушли далеко, на тропинке, ведущей к лавке "Иномирья" только вдвоем.

— В общем, я хочу, чтобы ты правильно меня поняла, но честно, не знаю, как это преподнести.

Когда горшочек закрутился юлой у него на ладони, Авис безопасности ради отобрала угощение.

— Скажи прямо, — посоветовала.

— Прямо? — он посмотрел ей в глаза. — Прямо так прямо. В общем, я бы договорился с лэрдом, чтобы тебе позволили посмотреть на тренировку, но так как там будут оборотни, и многие из них свободные оборотни, а на тебе нет моего запаха, они могут подумать, что твой интерес вызван не тренировками, а конкретно ими. Понимаешь? Могут возникнуть серьезные проблемы.

Авис почти проглотила язык. Нет запаха... на ней нет запаха Ларса... и свободные оборотни могут принять ее за заинтересованную сам... девушку...

— Но я ведь не первый день в поселении! — воскликнула она, и наверняка уронила бы горшочек, если бы его не вернул себе Ларс. — И что, я каждый день со многими из них вижусь! Они часто бывают в нашей лавке! И без проблем...

— Ну да, конечно, — фыркнул по-кошачьи оборотень, — твоя сестра тоже думала, что некоторые к ней зачастили исключительно из-за вашего лимонада. А потом неожиданно так за неделю выскочила замуж за оборотня.

Не поспоришь. Стейси и правда считала, что лавка пользуется популярностью отчасти благодаря лимонаду, а потом оказалось, что оборотни из кошачьих такое не пьют. Глаза на обман открыл ее будущий муж, Граннус. Тот не стал притворяться и сразу сдал менее удачливых охотников за сердцем девушки. Граннус хороший, ему можно верить, он как-то располагает к себе. И если вот так подумать, то и Ларс, — пусть и говорит прямо кое-какие странные с ее точки зрения вещи, — но не юлит, не скрывает.

— Так, — решившись, начала девушка, — я правильно понимаю, что чтобы попасть на ристалище...

— Не попасть, — поправил оборотень, — туда тебя никто не пустит, и в первую очередь я сам. Ты можешь пострадать. Увидеть, Авис, только увидеть.

— Хорошо, итак, чтобы увидеть тренировку на ристалище, — она подозрительно сузила глаза. — Подчеркиваю на всякий случай, что увидеть моими, человеческими глазами, а зрение у меня не кошачье...

Фырканье.

— Не сбивай, — махнула рукой, сосредоточилась, — ну вот опять сначала... В общем, ты хочешь сказать, что я должна пахнуть не так, как сейчас.

Кивнул.

— По-особенному, — продолжила делиться выводами девушка.

Ларс снова кивнул — взгляд прямой, и ей очень не хотелось спасовать перед ним. Да и ладно, сумерки мягко опустились на Долину, и пусть он ее видит четко, она уверит себя в обратном, что ее эмоции отчасти скрыты, что он не заметит, как медленно краснеют ее щеки...

— Тобой? — ну вот, спросила, решилась. И ничуть не было страшно.

— Да, — короткий ответ.

— И... — она сегодня смелая, — что мне для этого нужно сделать?

— Мне.

— Не поняла.

— Это мне нужно кое-что сделать, Авис. Ты можешь пока просто понаблюдать, поучиться, а потом, если захочешь...

Она с трудом удержалась от того, чтобы развернуться и броситься прочь, когда ладонь оборотня прикоснулась к ее щеке, и он сделал шаг, став слишком близко. Оказывается, вечер принес с собой не только ветерок, но и духоту: стало невыносимо трудно дышать. И еще она, кажется, сильно устала, потому что ноги подкашивались.

— Если я тебя поцелую, ты какое-то время будешь пахнуть мной. Оборотни поймут, что ты занята и проблем не будет.

Ну, если только чтобы не возникло проблем...

— Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, Авис?

Спрашивает, а сам уже склоняет лицо, а ее подбородок приподнимает пальцем. Посмотрите на него: сколько самоуверенности, самомнения! Он уже решил, что она согласна, более того, удивительная постановка вопроса — хочет ли она, чтобы он ее поцеловал? Ага, ждите ответа!

— Я хочу побывать на ристалище, — улыбнулась победителем девушка. — И если это необходимо, ты можешь поцеловать меня, Ларс.

Вот только судя по улыбке, скользнувшей на губах оборотня, он ничуть не чувствовал себя побежденным.

— Хорошо, — склонил лицо еще ниже, — уговорила. Я подарю тебе твой первый поцелуй, Авис. Если что, держись за меня, слышишь?

Она услышала, усмехнулась, хотела что-то ответить колкое, но не успела. Его губы, горячие, мягкие, прикоснулись к ее, и... Она вовремя успела обнять за шею Ларса, потому что сердце остановилось, колени дрогнули, и ее накрыла пугающе-вкусная темнота.

Но это, наверное, не из-за поцелуя. Наверное, просто потому, что она зачем-то закрыла глаза. И долго, очень долго не открывала их. Не хотелось.

* * *

Вернувшись домой, Авис не спешила включать свет на первом этаже и вообще не спешила обнародовать свое появление. Постояла у двери, выравнивая дыхание, выглянула в окно, наблюдая: ушел или нет оборотень (он махнул ей рукой, заметив даже в темноте, и начал спуск в поселение), а уже потом, покачав головой, поражаясь событиям этого вечера, поднялась по лестнице.

Отец сидел в кресле на кухне, читал какую-то толстую книгу, Авис успела заметить картинки, когда он прервал чтение и поднял на нее взгляд. Родной, самый родной для нее человек, сидел и терпеливо ждал, когда она вернется. И так же терпеливо ничего не спрашивал.

— Привет, пап, — она подошла, чмокнула его в щеку.

— С возвращением, солнышко.

И опять ни одного вопроса, иногда он бывал тактичен, а иногда, как сегодня перед ее уходом, на него накатывало что-то драконье.

— А я тебе кое-что вкусненькое принесла, — порадовала его и поставила на стол горшочек с запеченным картофелем.

— От вкусненького не откажусь, — он пересел из кресла на стул, поближе к столу, снял глиняную крышечку, вдохнул, отстранился. Подозрительно посмотрел на дочь. — А здесь правда вкусненькое?

— Конечно! — она закрутилась по кухне, достала вилку, протянула отцу. — Попробуй! Я с таким удовольствием это ела! Представляешь, Мелинда так готовилась, так старалась, а эти чурбаны бесчувственные не оценили! Еще и меня пытались отговорить! Папа, ты бы слышал, что они говорили! Не представляю, как им не стыдно, как у них вообще язык повернулся! Зачем расстраивать такую хорошую женщину? Она ведь не виновата, что у них нет вкуса! Но ты-то точно оценишь! Я даже рецепт у нее выпросила, и мы сами...

Девушка запнулась, только сейчас заметив, с каким перекошенным лицом на нее смотрит отец.

— Что случилось? — встревожилась. — Воды? Ты поперхнулся? Сейчас, пап, подожди...

Она порывалась встать, но мужская ладонь легла на ее руку.

— Не надо, — покачал головой мужчина, сам поднялся, выплюнул что-то в мусорную корзину, и отсел обратно в кресло, с ужасом глядя на поджидавший его горшочек.

Лицо у него так и оставалось перекошенным, потому Авис все-таки поднялась, налила в стакан лимонада и протянула отцу.

— Ох, — он сделал большой глоток, качая головой. — Я предпочитаю, чтобы меня записали в тот же список тех, у кого нет вкуса, чем быть отравленным доброй женщиной.

— Папа!

— Да, Авис, если угодно, я чурбан бесчувственный, но вторую порцию этой пытки я не вынесу. Пожалуйста, закрой это крышкой. Крышки же не зря придумали, верно?

Девушка подтянула горшочек к себе, удивляясь такому единодушию мужчин. Почему им не нравится? Она на ужине почти только этот картофель и ела!

Авис взяла вилку, подцепила картофель, придирчиво рассматривая. Зажаренный, с сыром и специями. Что еще надо? Поднесла вилку ко рту, и хотя и почувствовала странный и резкий запах, все равно закончила начатое. Картофель лег на язык, и вилка, конечно, спаслась, а вот языку так не повезло! Его обожгло, вкусовые рецепторы возмущенно завопили о том, что над ними издеваются, что такое не едят, да еще и нос почти умолял, чтобы его на время закрыли, спрятали.

Это было... это было...

Девушка совершила над собой усилие и сглотнула, на стол тут же заботливо поставили стакан с лимонадом.

— Спасибо, — выдавила после того, как запила это извращение. Во рту все еще было противно, как будто ее заставили укусить скунса. Отец смотрел с сочувствием, а вздохнул так, словно ему разрывали душу на части. Девушка подняла на него взгляд — хочет что-то сказать, по глазам видно, но сомневается. Она кивнула, разрушая его сомнения.

— Видишь ли, Авис, — еще один тяжкий вздох, — рецепт я выброшу, это пройдет быстро и незаметно, а вот картофель... У оборотней слишком чуткое обоняние, и если ты действительно так не хочешь расстраивать добрую женщину Мелинду, тебе придется либо съесть то, что ты принесла, либо вступить в нашу группу чурбанов бесчувственных.

— Почему это?

— Если ты выбросишь это или скормишь собаке, к примеру, — хороший вариант, именно так она и собиралась поступить, несмотря на то, что любила животных. Ну, может, кто-нибудь попадется очень голодный... — Авис, что-то мне подсказывает, что тебе судьба вступить в наш клуб жестоких и бессердечных... эх... Потому что, сама подумай, что будет если мимо Мелинды пробежит собачка, откушавшая блюдо, что ты так хвалила? Подсказываю: обоняние оборотней, твои хвалы до небес и бегущая мимо собачка... Ну? Догадалась, как долго собачка пробегает по нашей империи?

Авис вздохнула, покосившись на горшочек, словно это его вина в той ситуации, в которую влезла.

— Догадалась, — буркнула недовольно. — И что делать?

Папа всегда находил выход из любой ситуации. Он мудрый. И он ее любит, поэтому обязательно что-нибудь посоветует хорошее. Прийти и признаться Мелинде, что ее блюдо — мерзость несусветная, девушка не могла. Не хотелось обижать доброго оборотня, да и вообще, ей еще и самой бы пожить...

— Ну, — отец отложил в сторону книгу, за которую снова взялся, — есть у меня один вариант, как выкрутиться достойно.

— Какой?

— Пригласи завтра Мелинду, Скотта и Ларса к нам на ужин, а я приготовлю картофель так, чтобы его хвалили по-настоящему, а не от стресса.

— Да я не потому... — Авис смутилась, вспомнив поглаживание своей ладони Ларсом. — Пап, ты уверен?

Она ничего не имела против Мелинды и Скотта, но приглашать Ларса на ужин — разве не поощрение? Хотя... после поцелуев... А что, если он подумает, что приглашение связано с поцелуями? Подумает, что она согласна и смирилась с тем, что они — пара?

— Пригласи, пригласи, — улыбнулся отец, поднимаясь. Он поцеловал дочь и вышел из кухни, бросив задумчивый взгляд на кресло, где осталась книга.

И что там такого?

Авис подошла к креслу, взяла в руки книгу и прочитала название: "Энциклопедия молодой женщины. Все, что вам должна рассказать ваша мама".

Мамы у нее не было, но она прекрасно поняла, что ей хотел рассказать папа. Сев в кресло, она начала неспешно пролистывать страницы.

* * *

Спалось плохо, а если честно — не спалось вообще. Все вспоминалось, как Ларс ее целовал. Договаривались на один поцелуй, исключительно ради дела, а вышло... вышло несчесть сколько, и для себя.

Да, ей понравилось. Очень. Но, скорее всего, потому, что это действительно в первый раз. С Вейтом должно быть еще лучше, вот только... Она вряд ли сравнит, вряд ли узнает, как будет с Вейтом из-за чертового обоняния оборотней!

Отсутствие сна сказалось на настроении и, как позже оказалось, на ее внешнем виде, потому что Стейси, заглянув в лавку, тут же встревожено спросила:

— У тебя все в порядке?

Авис пожала плечами, но ничего не сказала, потому что следом за сестрой в лавку зашел Граннус, а он хоть и хороший, но тоже из оборотней.

— Просто ты так выглядишь... — не унималась Стейси, и раз ей ничего не отвечали, обратилась за поддержкой к мужу. — Граннус, правда? Посмотри на Авис.

Он посмотрел, глубоко вдохнул и улыбнулся, заставив щеки Авис окраситься румянцем. Почувствовал. Точно. Ей ужасно надоело краснеть, это некрасиво и несовременно, но щеки ее не спрашивали.

— Все в порядке, — успокоил Граннус супругу и вдохнул ее запах, прикрыв глаза.

Глядя на них и не поверишь, что они могли быть не вместе. А ведь если бы не Граннус, Стейси и дальше убеждала бы себя, что оборотень обычному человеку не пара. Смешно. Вот будь Вейт хоть оборотнем, хоть драконом, для Авис это не имело никакого значения. С ним просто хотелось быть, и все.

— Ты на работу или прогулку? — Авис перевела стрелки на сестру, а то она слишком пристально смотрела. Так пристально, что могла догадаться.

— Стейси еще в отпуске, — ответил за нее муж.

— Если ты не возражаешь, — поспешно добавила сестра, — я выйду в лавку, когда у тебя начнутся занятия.

— Да ладно, отдыхайте. Что я, не человек, что ли? Все понимаю.

— Маленькая еще понимать все, — строго сказала сестра.

— Папа так не считает, — парировала Авис и достала из-под прилавка книгу, которую ей вчера оставили для чтения.

Судя по взгляду Стейси, она тоже в свое время это читала. Удивилась, но оспаривать папин авторитет не решилась. Вместо этого обернулась к Граннусу, тот кивнул и легонько провел ладонью по ее волосам.

— Хорошо, — вздохнула сестра, — теория — это неплохо. Папа прав.

— А практика хуже? — полюбопытствовала Авис.

— А практика тебе не грозит как минимум года два.

— Это кто так решил?!

Парочка переглянулась, и Граннус, тот самый Граннус, которого Авис так уважала и считала мудрым, ответил совершенную чушь:

— Ларс.

Авис посмотрела в пол — не ухнула ли туда ее челюсть?

— Он будет ждать как минимум пока тебе исполнится восемнадцать, — пояснил Граннус.

— Он-то, может, и будет! — начала заводиться девушка. — А вот я...

— И ты тоже подождешь, — припечатала взглядом сестра.

Ага, как же. Она будет делать, что хочет и когда хочет. Никто не может ей указывать, как жить. Она бы и Ларса послала куда подальше, если бы не опасалась за Вейта.

Видимо, Стейси поняла, что немного переборщила, потому что пыталась поговорить, смягчила тон, но Авис сказала, что в отличие от некоторых занята, у нее работа.

— Хорошо, поговорим вечером, — согласилась сестра, — я зайду.

— А вечером у нас гости, — огрызнулась Авис.

— Кто?

— Папа пригласил родителей Ларса на ужин.

— Тогда мы тем более зайдем, — сказал Граннус и поспешно вывел жену из лавки, пока им никто не успел возразить, так что Авис напрасно прожигала взглядом дверь. Дверь была очень надежной и безразличной, с петель не упала.

Зато в таком настроении усердно работалось. На покупателях не сказывалось, а куча дел, которыми раньше было лень заниматься, как-то незаметно переделались. Авис посмотрела на часы — три дня. Странно, что Ларса до сих пор нет, обычно он едва ли не первым появлялся в лавке. И покупатели разошлись.

Перекур. Сев на стульчик за прилавком, девушка достала книгу и увлеклась, действительно увлекалась. Колокольчик на двери заставил нервно вздрогнуть, и она едва успела спрятать книгу до того, как к прилавку подошел Ларс.

— Привет, — он улыбался, но сколько девушка ни присматривалась, во взгляде не было самодовольства.

Она облегченно выдохнула, а то мало ли, вдруг бы он начал тут хорохориться, думая, что она принадлежит ему и все такое.

— Привет.

— Я договорился с лэрдом, хоть это было и нелегко, он разрешил привести тебя к ристалищу посмотреть.

— Правда?

— Правда. Завтра утром я за тобой зайду.

— Ух ты!

— Я рад, что ты рада... — Он развернулся, чтобы уйти, но остановился. Бросил вопросительный взгляд на Авис, но покачал головой, видимо, передумав выдавать какую-то тайну. Ну, и ладно, не больно-то и хотелось. Нет, он что, правда, уйдет?!

— Ой, совсем забыла! — воскликнула девушка. — Ларс, папа сегодня вечером приглашает вашу семью к нам на ужин.

Оборотень выглядел таким удивленным, что Авис поторопилась добавить:

— Понимаешь, это из-за меня... Тот картофель... Все-таки зря я его взяла...

— Неужели?

— Папа не смог его съесть. Я тоже, — покаянно вздохнула. — И теперь картофель так и лежит в горшочке, и я даже выбросить его не могу. И скормить какой-нибудь собачке тоже.

— Ну, почему ты не скармливаешь то блюдо собаке, я, допустим, еще понимаю. Ты добрая и впечатлительная девушка и не желаешь, чтобы под вашей лавкой лежал чей-то пушистый трупик. Но почему бы просто не выбросить? Или ты опасаешься, что какая-нибудь крыса успеет пострадать до того, как маг утилизирует отходы?

— Крыса?!

— Ты еще впечатлительней, чем я думал. Крысы иногда заводятся, что поделать? Сама знаешь, какой у нас маг, он не слишком любит появляться на свалках.

Да уж, с магом явно не повезло, но хорошо, что они нечасто пересекались. Так, а теперь к сути:

— Что, картофель можно смело выбрасывать? И Мелинда ничего не узнает? Не почувствует? И собачку можно покормить?

— Ага, видимо, все-таки не такая добрая, как я наивно предполагал, — поддразнил Ларс. — Собачку я бы все-таки не спешил обрекать на муки, мы с папой сами едва переварили это блюдо. Но даже если бы собака съела, ты думаешь, мама бы об этом узнала?

— Ну... если бы собачка выжила...

— Если бы, — вздохнул оборотень. — Ну-ну, допустим, что собачка-везунчик, и единственное, в чем ей не слишком подфартило — нарваться на тебя с горшочком картофеля.

— И вот если бы собачка пробегала...

— О как! — брови оборотня поползли вверх. — Не просто выжила и лежала в конвульсиях, а после такого угощения еще и бодро бегала... Мечтаю о таком выносливом напарнике для тренировок. Ну-ну... что дальше?

— И вот если бы собачка пробегала мимо твоей мамы...

— И что? Собачка — везунчик, Авис, потому что даже пробегай она мимо, мама вчера отдала тебе весь запеченный картофель.

— Ну вот!

— Никак не уловлю твою мысль.

— Ларс! — возмутилась девушка непонятливости оборотня. — Разве твоя мама не учуяла бы, что съела эта собака?!

— Налей мне лимонада, — устало вздохнул Ларс.

— Оборотни не пьют лимонад, — проявила познания девушка, — не морочь мне голову.

— Я в шоке. Я выпью. Авис, — он, действительно сделал глоток, хоть и скривился. — Как ты себе это представляешь?

— В смысле, как я представляю себе собаку-везунчика?

— Нет, как ты себе представляешь, что мама бы учуяла свое блюдо в собаке? — Он пытался сдержаться, но все равно рассмеялся. — По-твоему я что, знаю, что ты ела на завтрак. Нет, неудачный пример. Я, действительно, знаю, что ты ела на завтрак.

— Откуда? — подозрительно прищурилась Авис.

— От тебя пахнет корицей и ванилью, скорее всего, соседка опять напекла вам с папой булочек. И еще в твоем дыхании запах чая.

— Вот видишь, — расстроилась девушка, — ты слышишь...

— Я слышу, — он зашел за прилавок и обнял ее, — потому что очень близко к тебе. И еще потому, что запах свежий. И еще потому, что меня интересует все, что с тобой связано. А что ела пробегающая мимо собака или сколько раз чихнул дворовой кот — оборотням неинтересно как минимум. Мама ничего бы не учуяла, если бы ты скормила ее блюдо собаке, поверь.

— Но папа сказал...

— Твой папа не оборотень.

— Ну да.

— И он мог пошутить.

— Папа? — усомнилась Авис. — Вряд ли. После смерти мамы он всегда очень серьезный.

— Тот, кто шутит, не всегда улыбается, согласна?

— Ага, — она кивнула ему в рубашку, а потом поняла, что ее обнимают, и главное — кто! — Ой...

Попыталась освободиться, но никто не пустил, только серые глаза сверкнули насмешливо и маняще.

— Авис, я хотел тебе кое-что сказать... На ристалище мы идем завтра утром...

— Я помню.

— Это хорошо. Мой запах на тебе довольно сильный...

— Знаю, — вздохнула девушка, — Граннус его услышал.

— Не только он. Все, кто к тебе сегодня заходил в лавку, тоже.

— Прекрасно! — буркнула девушка, снова пряча лицо в мужскую рубашку.

— Но до завтра мой запах станет едва уловимым, и... чтобы не было проблем... — неуверенно протянул оборотень.

— Нужно его обновить? — подсказала она.

— Хорошо бы, — неуверенно подтвердил он.

Ну, если опять исключительно ради дела...

— Ладно, — Авис важно кивнула, — ты можешь меня поцеловать.

А потом, когда их губы встретились, забыла и о важности, и о всех делах... И, к стыду своему, о Вейте...

* * *

После ухода Ларса, горшочек, наконец, избавился от неудавшегося картофеля. Горшочек надо будет отдать Мелинде, но так как пустой посуду не возвращают, папа сказал, что положит туда свой картофель. За качество блюда он ручался, уверяя, что гости возьмут с собой угощение не потому, что в растерянности, а из-за вкуса.

Да уж, она проштрафилась, и если бы не Ларс, до сих пор ломала голову, как выкрутиться, чтобы не задеть ничьих чувств. Хорошо, что он зашел так вовремя. И вообще... на душе хорошо, несмотря на то, что Авис весь день думала о Ларсе. Он ушел по своим делам, она тоже была занята работой в лавке, но... мысли то и дело возвращались к поцелуям.

Ее приятно изумило, что оборотень, который и в человеческой сущности очень крупный и, кажется, может сбить ее с ног одним дыханием, оказался нежным, и не торопил, не брал, не требовал, а предлагал, учил, давал сам.

Его губы поначалу неспешно прикасались к ее, словно позволяя раздумать, но разве могла она связно думать в такие минуты? Сердце стучало колоколом, трепетные волны накатывали одна за другой, и единственное, чего ей хотелось — еще, еще, еще.

Кажется, она даже произнесла это вслух... при нем...

Но он позволил ей притвориться, что ничего не было и он ничего не услышал.

А его руки... Разве можно представить, что такие большие и сильные руки могут обнимать так ласково, и в то же время, уверенно, демонстрируя чувство собственника? И ей понравилось целоваться с Ларсом. Пусть это было неправильно по отношению к Вейту, но видит Бог, ей понравилось. И в ожидании ужина, пока папа возился на кухне, она трижды пересмотрела свой гардероб и ничего не нашла стоящего. Вот так всегда! Когда очень нужно выглядеть хорошо...

Поймала себя на этой мысли, забросила ворохом вещи обратно в шкаф и села на кровать, не желая ни видеть, ни слышать, ни встречать кого бы то ни было. Надела обычную одежду из Иномирья — джинсы и майку, а непослушные волнистые волосы собрала в простой хвост; сойдет, не свидание же!

Отец был на кухне, но, увидев ее, ничего не сказал, только посмотрел так, словно все понял. Авис сама подошла к нему, обняла, без слов говоря "спасибо", и помогла расставить посуду до прихода гостей.

Первыми пришли Граннус и Стейси, счастливые, веселые, любо глянуть на них. Авис и глядела на пару с удовольствием. Это хорошо, когда оба сходятся по собственной воле, правильно, так и должно быть, а она...

— Не вздыхай, сестренка, — Стейси обняла ее за плечи, прижала к себе как маленькую, и Авис на минутку действительно захотелось опять стать маленькой, чтобы не было никаких проблем, чтобы никто не объявил, что она его пара и все решено. Хотелось, но, увы, в этой местности пугливые не выживают. — Все наладится, вот увидишь.

— Конечно, — согласилась, чтобы не портить другим настроение. — Как думаешь, мы поместимся за этим столом?

Кухня была небольшой, для троих человек в самый раз, а ведь придут еще четверо оборотней. Посуда разместилась, но не будут ли гости толкать друг друга плечами?

— Хм... — сестра окинула взглядом столик, посмотрела на мужа. — А что если нам перенести все вниз?

— Вниз? — удивилась Авис. — Но там же столик еще меньше.

— Что, если нам обойтись без стола?

Авис вспомнила, что в гостиной Мелинды и Скотта вообще не было мебели, только подушки, разбросанные по ковру, значит, для них так привычно. А что, неплохая идея — на пол можно постелить скатерть, подушек у них хватает.

— Давай! — загорелась девушка. — Осталось уговорить папу!

Папа не заставил себя уговаривать, сказал, что еще и лучше, на первом этаже не так душно, и да, пространства побольше. Только они все устроили — зазвонил колокольчик.

— Ну, иди открывай, — улыбнулся отец.

Авис открыла дверь, и первое, что увидела — охапку цветов, бледно-розовых с желтым. Криопалинусы! Она знала, что они растут высоко в горах, очень нежные, если сорвать, максимум могут выдержать день, ей безумно нравился их запах, но достать цветы было так трудно, что они стоили целое состояние! Она так любила эти цветы, что несмотря на мрачного и всем недовольного мага, с которым мало кто хотел лишний раз сталкиваться, сама пришла к нему и попросила изготовить шампунь с запахом криопалинусов.

И вот цветы, к которым она может прикоснуться, и настоящий, цитрусово-пряный запах. В ее доме...

— Но как? — перевела от цветов взгляд на Ларса.

— Слетал на драконе, — оборотень с усмешкой вручил ей букет.

Мелинда и Скотт, стоящие позади сына, обменялись улыбками.

— Здравствуйте, — сказала девушка, опомнившись, что вообще-то они не одни, и рассматривать мужчину так долго неприлично, особенно если этот мужчина не твой. — Проходите.

Она отошла в сторону, впуская гостей и заодно наблюдая, как они воспримут место для ужина.

— Отличная идея, — похвалил Скотт, — всем доброго вечера.

— Просторно, — одобрила Мелинда, усаживаясь на подушки. — Рада всех видеть.

— А ты? — спросила Авис у Ларса, который так и стоял возле нее.

— А я сначала покажу, как рад видеть тебя, а потом уже поздороваюсь с остальными, — ответил оборотень и, только украв у нее поцелуй, прошел в лавку.

Авис слышала, как он обменивается приветствиями с папой, как шутит со Стейси, но ей нужно было поставить в воду цветы, и еще ей нужно было время прийти в себя. Почему-то с Ларсом она совершенно терялась, раньше такого не было. Даже с Вейтом — там просто коленки дрожали, но говорила она ровно и что хотела, мысли не путались, а здесь...

Поставив цветы в вазу, подумала и отнесла их в свою комнату. Вернувшись, осмотрелась и поняла, что ей оставили место рядом с Ларсом. Только села — оборотень протянул ей тарелку, на которой главенствующие позиции занимал запеченный картофель. По папиному рецепту. Авис поблагодарила улыбкой, но беседу, что возникла между Мелиндой и отцом о кулинарии, прерывать не стала.

Вообще было спокойно, по-домашнему. В распахнутые окна заглядывало закатное солнце, балуя перед сном красно-розовыми лучами, чуть прохладный ветерок уходящего лета освежал лицо Авис, которое то и дело вспыхивало от взглядов одного оборотня, сестра сидела в объятиях мужа, папа так увлекся беседой, что забыл о своей нелюбви общения с незнакомцами. А когда есть уже не хотелось, и все просто сидели и разговаривали, Авис почувствовала, как ее ладонь взяли в плен, но опять вырываться не стала.

Пусть этот вечер будет таким, уютным, семейным. Пусть у всех будет хорошее настроение, даже у Ларса, который напрасно строит планы на ее счет. Пусть сегодня у него хотя бы будет иллюзия, что она рада его вниманию, что оно ей приятно, что его ждали...

Гости расходились неохотно, явно довольные встречей. Папа вручил Мелинде горшочек с картофелем, вдобавок поделился рецептом, но больше этому обрадовался Скотт, а не женщина. А еще отец с серьезным видом пригласил оборотней как-нибудь в гости распить по стаканчику лимонада, а оборотни с серьезным видом согласились. Авис перехватила взгляд Ларса и улыбнулась. Теперь она поняла: он был прав, и папа, действительно, шутит! На душе стало так трогательно-тепло, что хотелось этой теплотой с кем-то поделиться, поэтому она не стала возражать, когда Ларс, уличив момент наедине, поцеловал ее. Это ведь опять не считается...

— До завтра, — шепнул он.

— До завтра, — шепотом ответила девушка и сбежала от его взгляда в комнату.

Уже оттуда она в окно смотрела, как оборотни спускаются вниз по тропинке. Из комнаты вышла через несколько минут, помогла отцу с уборкой, захватила яблочко и опять юркнула к себе. Немного почитала, уничтожила яблоко и легла, раскинувшись звездой на кровати.

Спать...

Надо спать...

Но цветы так удивительно пахли, что слегка дурманили и всю полубессонную ночь напоминали об одном оборотне с темно-каштановыми короткими волосами.

И думалось странное...

Например, что все-таки ему идет эта его странная стрижка, и губы у него не такие уж большие. Его бы только переодеть, чтобы видно было потрясающую фигуру...

* * *

Авис тяжко вздохнула.

Если так пойдет дальше, у нее скоро появятся мешки под глазами. Ночью спала — не спала, все больше цветы нюхала, — они ведь так мало живут, — а утром, едва солнце прикоснулось к окнам, услышала громкое и надоедливое мяуканье. Покрутилась, повертелась — кот на улице не унимался. Приоткрыв глаза, обвела взглядом комнату, все еще погруженную в предрассветный сумрак, вспоминая, чем бы можно пожертвовать, чтобы кот перешел с брачными песнями под другие окна?

Ага, вполне сойдет огрызок большого яблочка: не зря поленилась вчера выходить и выбрасывать его в урну на кухне. Вот и пригодился!

Она потянулась, прислушиваясь и давая коту шанс уняться, но нет, пришлось встать и продемонстрировать, что она меткий стрелок. В школе об этом почти все знали, а кот еще не в курсе — непорядок. Девушка накинула халатик, прихватила огрызок, подкралась к окну, и стараясь не слишком шуметь, распахнула его. Итак, котик, ты где?

— Кис-кис, — позвала ласково жертву.

— Приятного аппетита, — донеслось снизу.

Она осмотрела окрестности в рассветном сумраке, покосилась на огрызок, потом на Ларса.

— Это ты мяукал? — не сдержала сожаления.

— А как тебя еще разбудить? Спускайся.

— Уже?

— Ты позавтракала, как я вижу — молодец, так что да, поторапливайся.

Позавтракала, как же! Но признаваться, что это за огрызок, не хотелось. Ларс считает ее доброй, пусть так и будет. Она быстро умылась, стянула волосы в хвост, надела джинсы, рубашку с длинным рукавом — все-таки утром прохладно, выбрала белые кроссовки, и вышла. Отец уже не спал, читал на кухне, но когда она хотела ему все объяснить, махнул рукой и сказал:

— Знаю, знаю, беги. Он вчера тебя отпрашивал.

Сюрприз! Ларс подумал раньше нее, что нужно предупредить отца. Она, если честно, рассчитывала просто ускользнуть, а уже потом, если заметят...

— Не слишком легко оделась? — Ларс с сомнением посмотрел на одежду девушки и протянул ей вязаный белый свитер на молнии. — Накинь.

— Да не надо, — отмахнулась она, — мне нормально.

По взгляду поняла, что он ей не поверил, но больше на утеплении не настаивал. Перекинул свитер через свое плечо, собственнически взял девушку за руку, и бодро повел к ристалищу. Шли быстро, поэтому Авис и правда не жалела, что не взяла свитер, а вот когда остановились чуть поодаль от ристалища, и вдруг сорвался северный ветер, она уже и хотела бы согласиться, но постеснялась. Ларс сам накинул ей на плечи свитер и приобнял, пока она закатывала длинные рукава.

— Твой?

— Да. Прости, что я не ношу женскую одежду, — он помог закатать рукава на другой руке.

Авис улыбнулась, засмотревшись на его улыбку.

— Ты хотела посмотреть на тренировки, — напомнили ей.

Она поспешно отвернулась, перевела взгляд на ристалище. Из Долины подтягивались оборотни — кто с мечами, кто с цепями, кто с топорами. Обнаженные по пояс, босые, мужчины были облачены в темные свободные брюки. Их тела были совершенны, а их обоняние было настолько чутким, что они сначала почувствовали присутствие Авис, а только потом повернули головы, рассматривая. Ларс прижал ее крепче к себе, сорвал еще один поцелуй, при всех, и оборотни тут же отвернулись, потеряв к девушке интерес. Значит, сработало, не зря они столько раз целовались!

— Ты тоже пойдешь? — спросила девушка.

— Да, но скоро вернусь, немного погоняю новичка.

Авис пожала плечами, мол, иди, а когда Ларс ушел, она следила за ним, только за ним, и было почему-то неуютно и одиноко одной. Хотя она ведь пришла посмотреть на других мужчин, ее пустили туда, куда другим девушкам вход закрыт, так что смотреть бы на тренировки, Ларса можно увидеть в другой раз, но...

Она смотрела на Ларса.

Он стоял в паре с каким-то оборотнем, Авис не слишком хорошо видела его партнера, поэтому имени не знала. И правда, молодняк: высокий, но худощавый, мышцы еще не познали изнурительных тренировок. А тренировки Авис поразили: мужчины сражались всерьез — воздух рассекали топоры, мечи, крики, которые наводили ужас. Не хотела бы она быть по ту сторону, не хотела бы, чтобы на нее вот так вот мчались. Ларс ловко гонял мальчишку по ристалищу, а тот уже тяжело дышал, так что скоро для этой пары тренировка закончится. Она с улыбкой и затаенной гордостью наблюдала за сероглазым оборотнем, когда сзади послышался окрик:

— Авис!

Обернулась. Поднимающееся на небосвод солнце мешало рассмотреть фигуру того, кто стоял на небольшом холме. Она приложила ладонь ко лбу, загораживаясь от света, а потом, когда все-таки поняла, кто это, и когда он снова окликнул ее, невольно сделала шаг вперед. И еще один. И еще.

Хотелось подбежать, хотелось увидеть лицо того, кого не видела целое лето, но...

Она обернулась к ристалищу — Ларс уже не гонял новичка. Тот лежал у его ног, пытаясь подняться после поражения. Оборотень смотрел прямо на нее, и если она сейчас выдаст себя, если побежит к Вейту...

— Авис! — снова позвали с холма, но она обняла себя за плечи, словно ее пронзило холодом, и не двинулась с места. Сюда Вейт не спустится, он не самоубийца, а она не подставит его, она выдержит и взгляд уже идущего к ней Ларса, и невозможность увидеть человека, который небезразличен.

Оборотень подошел. Бесшумно — кот он и есть кот. Посмотрел в глаза, потом на холм, где все еще стоял упрямый мальчишка.

— Твой одноклассник?

— Да.

— Просто одноклассник?

— Да.

Приподнял ее подбородок, всмотрелся в глаза, кивнул.

— Я знаю, что у вас ничего не было. Я знаю, что я первый мужчина, которому ты позволила обнимать себя. Но я не уверен, что он для тебя просто одноклассник, Авис.

Она вздрогнула, отвернулась, чтобы не выдать себя, чтобы он не видел ее глаза. Солгать... она должна солгать, и правдоподобно! Но голос ее не слушался, и единственное, что вышло — хрип. А мальчишка настойчиво пытался ее дозваться...

Времени на раздумья не было! Авис сделала шаг, надеясь, что самообладание не покинет ее в такую минуту, подняла руку, провела по щеке оборотня и решительно выдохнув, обняла его. Вот только когда их губы почти соприкоснулись, Ларс отстранился.

— Ты не хочешь этого, — сказал он.

— Хочу! — запротестовала горячо девушка.

— Ты забыла, кто я, Авис, — покачал головой оборотень, взял ее за руку. — Пойдем.

Он почти силой потянул ее вверх, к холму, с которого светловолосый парень наблюдал за ними. Авис поначалу упиралась, а после сдалась. Она пройдет и через это, она увидит Вейта сейчас, когда совсем не готова увидеть его, и даже лучше, что и он тоже увидит ее с оборотнем, не придется придумывать, как и что объяснять.

— Я думал, что ты меня не слышишь из-за ветра, — улыбнулся Вейт, когда они подошли. Ветер и правда поднялся сильный, утро нахмурилось тучками.

— Ты... вернулся? — Авис постаралась, чтобы ее голос звучал ровно, но он предательски дрогнул. Если бы Ларс не смотрел так пристально, и если бы его ладонь не сжимала так сильно ее ладонь, она бы смогла изобразить безразличие. Смогла бы, да, а так и оборотень и Вейт — оба догадались, что что-то не так.

— А... — парень бросил удивленный взгляд на Ларса, на их сплетенные руки, на свитер. — Авис...

Она качнула головой, запрещая ему говорить, запрещая выдавать их маленькую тайну. Если Ларс узнает, если поймет, что перед ним соперник...

— Хорошо отдохнул? — весело спросила она.

— Да, неплохо, мы только что вернулись. — Парень все еще смотрел на ее ладонь в руке Ларса. — Родители пошли домой, а я заметил тебя, и... Я только не сразу понял, что ты уже не одна...

Она промолчала.

Уже не одна, да...

А ведь у них, действительно, что-то могло получиться...

Они оба так думали, оба ждали этой встречи, но...

Она пожала плечами, и с натянутой улыбкой смотрела, как Вейт разворачивается и быстро уходит прочь. Его светлые длинные волосы развивал ветер — наверное, она еще долго будет помнить этот момент, потому что сейчас она не просто потеряла любовь, она сама от нее отказалась.

— Авис, что между вами? — спросил оборотень.

— Ничего. — Качнула головой. — Разве не видишь сам?

Она не хотела, правда не хотела, но к глазам начали подступать слезы, и она закрыла лицо длинными рукавами свитера. Ее прижали к теплому телу и повторили вопрос:

— Авис, что между вами?

— Зачем тебе? — она хлюпнула носом. — Ты ведь все равно меня не отпустишь. Не сможешь.

— Скажи.

Голос Ларса звучал мягко, на душе было паршиво, перед глазами все еще стоял укоризненный взгляд Вейта, и она не выдержала. Захлебываясь слезами, призналась, что любит другого, что совсем не хотела быть парой Ларса, что у нее строились свои планы, что этой осенью у них с Вейтом должно было что-то сложиться, а теперь...

— Ничего этого не будет, понимаешь? — прошептала она. — Я знаю, что ты не виноват, что так получилось, но ничего этого у меня не будет! Почему так, Ларс? Разве я многого хотела от жизни? Просто выбирать самой! Понимаешь? Я хотела сама сделать выбор. А выбора у меня нет. Это бесчеловечно! — она подняла взгляд на оборотня. — Прости... ты ведь и не человек... это просто такое выражение... прости...

Оборотень обнял ее крепче, а потом неожиданно отпустил.

— Когда я увидел тебя впервые, я сразу почувствовал, что ты — моя пара. Я смотрел, как ты идешь по Долине, такая юная, такая смешливая, и от твоей улыбки улыбается солнце. Я знал, что ты моя, но не мог даже подойти к тебе. Тебе едва исполнилось пятнадцать, я боялся тебя испугать. Я бы еще долго не говорил тебе, что ты моя пара, если бы по Долине не разгуливал оборотень-волк, который следил за вашей семьей. Я хотел защитить тебя, потому и открылся. Я не могу отпустить тебя, ты права. Даже если бы захотел, не могу. Но, возможно, для тебя это слишком рано... Возможно, я все-таки напугал тебя... Прости...

Он взял ее за руку, молча довел до лавки "Иномирья", а у двери снова заговорил:

— Я не могу отпустить тебя, Авис, но могу дать тебе вздохнуть без меня свободней. Дыши, солнышко. Дыши за двоих.

Солнышко — так называл ее самый близкий человек в этом мире. И только что так назвал ее тот, кто и не человек вовсе, но с кем она вынужденно рано или поздно станет близка.

Потому что выбора нет, только если сбежать...

Оборотень бросил на нее задумчивый взгляд и зашагал вниз по Долине. С неба сорвались первые крупные капли дождя, но тут же, словно считав мрачное настроение девушки, дождь обернулся ливнем.

* * *

Дождь лил три дня. И все эти три дня Ларс не появлялся в лавке. Он не заглядывал даже просто чтобы пожелать доброго утра, чтобы просто увидеть ее. Значит, врали, когда рассказывали о сильной привязке оборотней к своей паре. В лавку, несмотря на непогоду, изредка заходили оборотни, пару раз прилетали драконы, а Ларса не было.

Дождь его напугал, что ли?

С отцом девушка о нем не говорила, с сестрой тоже, а вот у Граннуса поинтересовалась так, между делом, не слышал ли он что-нибудь о своем друге?

— Мы с ним не друзья. Мы просто из одного клана, — ответил тот, и углубляться в тему не стал.

Ну, и ладно, значит, у Ларса все хорошо. Ну, в самом деле, не унесло же его ливнем за пределы Долины?

Смешно! Она переживает, думает о нем, а он себе гуляет вольно и в усы не дует. Может, даже не один? Почему-то из головы не уходили мысли, что он может быть не один. Она припомнила, что раньше, действительно, видела, как возле него крутятся девушки-оборотни, но потом они утратили к нему интерес. Скорее всего, это было связано с тем, что Авис — его пара, а оборотни верные, но...

У них ведь ничего не было, только поцелуи, и то недавно, и Ларс не обязан хранить ей верность...

Вечером пришла сестра, порадовала, что так как Авис нужно в школу завтра, она, наконец-то возвращается в лавку.

— Наконец-то, — безрадостно согласилась девушка, и отмахнувшись от расспросов, ушла к себе в комнату.

Несмотря на ранний вечер, она чувствовала себя вымотанной, уставшей. Легла на кровать, не раздеваясь, глаза не отрывались от все еще свежих горных цветов. Удивительно, как долго они держались. Свежие, их запах не тронули нотки увядания.

Сказал, что слетал на драконе...

Представила себе этот полет, и улыбнулась. Сказочник, но сказка была красивой.

Почему Ларс не приходит? Все равно им не избавиться друг от друга, сам говорил, что отпустить не сможет... Тогда почему? Хотя бы за свитером пришел... Или отнести?..

Еще одна бессонная ночь, и ноль настроения. Первый день занятий в этом году. Помнится, она хотела одеться нарядно, чтобы сразить одного парня, но обнаружила, что выбрала джинсы, свободную рубашку. Похоже, из-за Ларса у нее портится вкус, или все дело в погоде. Какая разница, в чем идти по дождю? Обула растоптанные ботинки, тропинку размыло, так что кроссовки жаль, взяла обувь, чтобы в школе переобуться, захватила блокнот и ручку. Все равно в первый день нет занятий, только знакомство с новенькими (правда, такое случалось редко), и обмен летними впечатлениями.

Так и есть. Сыро, мокро, тропинки практически нет, раскрыла зонтик и похлюпала ботинками по грязи, сдерживая раздражение и ругательства, которые совсем не для девушки.

Школа встретила веселым галдежом оборотней, драконов и людей. Людей, правда, было немного, но раньше Авис вообще мало кого замечала из-за Вейта, а сейчас вдруг поняла, что у них в школе много видных ребят. И еще увидела, что ее подружки-оборотни присмотрели себе кое-кого на роль ухажеров. Пока они не учуяли пару, могли резвиться, могли принимать ухаживания, а потом зацикливались на одном-единственном. Как Ларс на ней. Или с Ларсом уже все изменилось?

— Авис! — подскочили три девушки-оборотня, едва она переобулась. — Расскажи, как тебе это удалось?

— Что именно? — насторожилась девушка. Если начнут расспрашивать о Ларсе, она сорвется и закричит.

— Как тебе удалось побывать на ристалище? Как тебя пустили?

Она удивленно посмотрела на подруг.

— Ну, а что ты хочешь? — спросили они. — Пикантные новости разносятся быстро.

Пикантные... Интересно, они знают, что она целовалась с Ларсом? И что это было впервые? Глаза девушек лукаво сверкали, и выглядели они довольными кошками — знают, поняла Авис, но вместо того, чтобы смутиться или разозлиться, она улыбнулась.

— Я столько раз просила папу, чтобы он позволил мне побывать на ристалище! — сокрушалась одна из подружек. — Но он всегда мне говорил: тебе это не нужно, Келли, тебе это не нужно!

Улыбка Авис стала шире, когда она вспомнила, как зрелищно смотрелся Ларс с мечом, оголенный по пояс.

— Твой папа прав, — сказала она подружке, — тебе это не нужно, Келли.

Девчонки рассмеялись, но не удержались от вопроса:

— А тебе было нужно?

— Да, — сказала она, вдруг кое-что осознав, — мне было нужно.

Колокольчик заставил учеников разойтись по классам. Авис села за последнюю парту, но к ней тут же с первой парты пересел Вейт.

— Не против? — спросил он.

Она не была против, но удивленно отметила, что и радости не испытала. Учительница начала вводное занятие, а Авис повернулась к окну. Опять дождь, настойчивый дождь, и она, даже если бы хотела, не прогуляется вечером по Долине. Зонтик не спрячет от грязи, а тропинка размыта.

— Авис, — окликнул Вейт, и девушка поняла, что урок окончен. Сегодня больше занятий не будет, так что... — Ты что, уходишь?

— Ну да.

— А... Я думал...

Она подождала, пока парень скажет то, что собирается, но он не сказал. Ну и ладно, Авис вышла из класса, в холле переобулась и толкнула дверь на улицу. Раскрыла зонтик и пошла по дорожке, чуть скривившись по мере приближения к лавке. Сейчас начнется самая грязь. Ужас-ужас! Но выбора не было. Она свернула за угол, настроившись на неизбежное, но ей повезло. Кто-то расставил большие камни, по которым можно смело шагать до самой лавки. Надо же! Перепрыгивая с камня на камень, хотя там можно было идти медленно и важно, камни были один в один, девушка вернулась домой.

— Пап! — крикнула с порога. — Ты у меня большая умница!

Отец вышел на лестничный пролет, почесал задумчиво подбородок.

— Ну, то, что я умница, не оспариваю. Вон какие у меня две дочери замечательные выросли. Но все-таки любопытно, с чего вдруг ты это приметила?

— Из-за камней.

— Каких камней? — заинтересовалась Стейси, выходя из-за прилавка.

— Ну, тех, что папа выложил по тропинке, от школы к нашему дому.

Отец и Стейси обменялись взглядами, а после оба вышли за дверь и вернулись в крайнем недоумении.

— Это не я, — сказал отец, — хотя идея отличная.

Авис посмотрела на Стейси.

— Прости, сестренка, для тебя хоть звезду с неба, но муж запрещает мне носить тяжести. Так что это не моя работа.

— Но тогда...

— Граннус ушел рано утром, у них какое-то совещание с лэрдом, похоже, ему пытаются перепоручить чьи-то обязанности. Так что это не он.

— А кто тогда?

— Подумай, — сказал отец, поднимаясь наверх. — Я там тебе, кстати, еще несколько книг подобрал, глянь по свободе.

И причем тут книги и камни? Где связь? Авис поднялась вслед за отцом, посмотрела на стопку книг, что поджидала ее на кухонном столе. "Книга для юной девушки", "Что нужно знать о мужчинах?", "А вы уверены, что это любовь?".

— Перекуси перед обедом, — отец подвинул к ней тарелку с горячими бутербродами. — Чайник только что вскипел.

— Ага, — помыв руки, девушка заварила чай и под него уничтожила два бутерброда. — Спасибо, пап!

Захватив книги, которые отец неизвестно где хранил все это время, она ушла к себе. Положив стопку на столик в комнате, подошла к цветам, вдохнула. Надо же какие живучие! А ведь говорят, что если цветы подарили от чистого сердца и с чистыми помыслами, они долго стоят.

Ларс...

Выглянула в окно. Дождь не прекращался. Опять дома сидеть. Взгляд пополз от камешка к камешку, и вдруг, отметив одну деталь, вернулся к двери. Этого раньше не было! Еще двадцать минут назад этого не было! А сейчас камни лежали не только по направлению от школы к лавке, но и от лавки к Долине!

Она выскочила из комнаты, промчалась по лестнице и чуть не налетела на только что вошедшего в лавку Граннуса.

— Эй, куда летишь, человек? — подшутил тот.

— Авис! — окликнула ее сестра.

Но девушка хотела посмотреть вблизи, хотела сама убедиться, что ей не показалось, что она не придумала! Распахнула дверь, колокольчик над головой звякнул так весело, что и на душе стало веселее. Не показалось! От двери лавки к Долине кто-то уложил камни, чтобы было легко добраться, и теперь у девушки почти не оставалось сомнений, кто это сделал.

Ларс.

По дождю.

Для нее.

Она всмотрелась в улицу, но оборотня не было видно. Впрочем, он мог сделать так, чтобы она его не заметила. Он — воин, охотник.

Девушка закрыла дверь

— Что там? — спросила сестра.

— Камни, — ответила Авис с улыбкой.

— Понятно, — сказала та и посмотрела на Граннуса. — Расскажи ей.

Оборотень пожал плечами и сказал:

— Лэрд сегодня попросил меня обучать маленьких оборотней перекидываться.

Авис сначала не поняла, к чему ей знать это, и почему лица сестры и Граннуса такие серьезные, а потом дошло.

— А Ларс? — спросила она.

— Ларса отпускают в другой клан.

— Зачем?

— Поделиться опытом. В том клане иногда бывают проблемы с молодняком.

— Ясно. Он им быстро поможет и вернется?

— Не совсем так, — возразил Граннус. — Он там останется на какое-то время.

— На какое?

— Я точно не знаю, но вроде бы речь шла о паре лет.

— Понятно, — кивнула Авис.

Она поднялась в комнату, пролистала книгу, не вчитываясь, не понимая, что написано на страницах, а потом посмотрела на обложку — "А вы уверены, что это любовь?"

Она вспомнила Вейта, его милое красивое лицо, его мягкие светлые волосы. Так ли важно, что он всегда хорошо и модно одет? Так ли важно, что черты его лица утонченные? И тут же перед глазами возникло другое лицо — жесткое, грубоватое, она бы сказала, и глаза колкие, и губы слишком большие, и одежда как мешок, скрывает фигуру, но...

Ей было весело с Ларсом, он ни к чему не принуждал ее, он просто предлагал. Себя. Свои чувства. А она как маленькая, зациклилась на чувствах к другому парню, твердила себе, что любит его, что принимает знаки внимания от оборотня только чтобы защитить Вейта.

Она попросту испугалась, что это по-настоящему! Испугалась и придумала себе отговорку, чтобы спрятаться!

Да, на какое-то время и сама поверила в придуманное, иначе не тосковала бы так, когда увидела Вейта на холме. А сегодня встретила его безразлично: что сидел он рядом, что нет... И не осталась в школе, хотя понимала, что он хочет ей что-то сказать. Возможно, поговорить о них...

Но хватит, она больше не маленькая! Она сама принимает решения! И даже погода ей не помешает!

— Куда ты? — выкрикнула сестра, заметив ее стремительный спуск по лестнице.

— Поговорить, — отмахнулась, не уточняя с кем.

— Накинь мой плащ, — посоветовал Граннус, и Авис машинально накинула плащ оборотня.

По капюшону противно стучал дождь, но зато одежда будет сухая. Она быстро перепрыгивала по камушкам, вверх, к школе, потом свернула к маленькому домику. Дверь открыл Вейт — очень хорошо.

— Я пришла сказать тебе...

— Зайди, Авис! — он попытался втянуть ее в дом, но она высвободилась из рук парня.

— Вейт, весной мне казалось, что у нас что-то с тобой намечается, что между нами что-то есть...

— Между нами, действительно, что-то есть, Авис, — улыбнулся тот.

Красивая у него улыбка, мягкая, но ей больше нравилась насмешливая, лукавая, улыбка другого мужчины.

— Извини, если попусту тебя обнадежила, Вейт. Я... другого люблю.

Он промолчал, но Авис уже вернулась к тропинке с камнями, и с улыбкой пошла вниз, вглубь Долины. Она никогда не была в доме Ларса, знала, что он живет отдельно от родителей, знала, что в двух домах от них, но в гостях не была. Сейчас ее в гости тоже, собственно, не приглашали, но она надеялась, что все равно ждут. И еще надеялась, что успела, потому что она не хотела, чтобы Ларс уезжал!

Постучалась. Стук получился таким же громким, как гремело сейчас ее сердце. Прислушалась — никого. Уехал? Она не успела? Развернулась, но ноги отказывались идти. Присела на корточки, уставилась вниз, чувствуя себя глупо и одиноко. Перед глазами мелькали воспоминания: как пальцы Ларса кружат на ее ладони, как медленно его губы расползаются в лукавой улыбке, как он выглядывает из-за охапки цветов...

Наверное, она всерьез замечталась, потому что увидела Ларса, и он опять выглядывал из-за букета горных цветов, бледно-розовых, таких же, как у нее в комнате.

— Авис? — позвал он.

Она удивленно моргнула. Не показалось? Он здесь? Сидит напротив нее, встревожено заглядывает в глаза и пытается спрятать цветы от настойчивых дождевых капель.

— Ну, все, я так понял, что чашка горячего чая мне здесь не светит, — послышалось ворчание за спиной оборотня. — А воды я и у себя попить могу. Пока, влюбленные! Береги девушку, она, правда красивая, как ты и говорил. Могут украсть!

— Кероп! — прорычал Ларс.

— Да я же не о себе, — развел руками тот и обернулся молочно-белым драконом. — Я уже вдоволь наворовался, с меня пока хватит.

— Пойдем, — после отлета дракона, Ларс поднялся, помог подняться Авис. — Совсем продрогла.

Она зашла за ним в дом. Он стоял напротив, с букетом, на котором сверкали капли дождя, и смотрел на нее.

— Я забыла вернуть тебе свитер. — Он безразлично пожал плечами, и она решилась разбить безразличие правдой: — Ты хочешь уехать?

— Не хочу.

— Но уедешь?

Он вздохнул, положил цветы на резную деревянную полочку, внимательно посмотрел в глаза Авис. И ничего не ответил.

— Ты правда летал за цветами на драконе, — сказала она.

Ларс усмехнулся, и что-то было такое в его улыбке, что она поняла, догадалась...

— Как тебе удавалось менять букеты в моей комнате?

— Мне помогли.

Она сделала шаг к нему. Он оставался на месте, но не отодвинулся — и хорошо. Не хотелось бы ей бегать по чужому дому за большим оборотнем. Чревато. Она может его догнать, а потом? Она пока не знала, что делать с добычей, она впервые охотилась, да еще на хищника. И она впервые загоняла его в ловушку.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, — ну вот, призналась.

— Мне придется уехать.

— Из-за меня?

— В другом клане попросили помочь.

— Из-за меня.

Еще один шаг, и они стоят близко... так близко друг к другу, что дыхания сплетаются. Она подняла руку, провела по немного колючей щеке оборотня.

— Я не хочу, чтобы ты уезжал, Ларс, — повторила ему.

— Авис, — он положил свою ладонь поверх ее, — не принимай меня за того, кем я не являюсь. Я не могу тебя отпустить... насовсем. Через два года я вернусь, и тогда, прости, у тебя не останется выбора, а пока...

— А пока он у меня есть?

— Ограниченный, — выдавил оборотень с неохотой. — За тобой все равно будут присматривать на случай, если этот мальчишка... — рычание. — Не сдержится... — рычание громче. — Но... — он говорил напряженно, так, будто каждое слово застревало в горле иголкой дикобраза. — Ты, как и хотела, узнаешь, что такое поцелуи... с любимым... человеком...

— Поцелуи?.. — повторила девушка, переведя взгляд от сверкнувших глаз оборотня на его губы.

— Прости... это... и так... максимум, что я смогу... стерпеть...

— Да?

— Если я буду рядом, я просто убью его, даже за попытку к тебе прикоснуться. Ты ведь не хочешь, чтобы я убил его?

— Нет, — качнув головой, она обвела пальцем губы, на которые так и смотрела. — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.

— Авис... — простонал оборотень.

— Ну, как знаешь, — она пожала плечами, поднялась на носочки и сама поцеловала оцепеневшего оборотня.

Его руки тут же обхватили ее за талию, видимо, кто-то только что проиграл маленькое сражение с самим собой, и девушка с удовольствием прижалась к горячему телу оборотня.

— Ларс, — шепнула ему чуть позже, уткнувшись во влажную от дождя рубашку, — я и так знаю, что такое поцелуи с любимым... — Он напрягся, сжал крепче, она подняла голову и шепнула почти ему в губы: — Несмотря на то, что ты не умеешь выбирать рубашки, и они мешком висят на твой обалденной фигуре... Несмотря на то, что ты вовсе не человек... Я люблю тебя...

Его глаза сверкнули, как сотня магических светлячков, но на этот раз девушка не зажмурилась.

— Ты уверена? — спросил он.

Когда Ларс склонился к ней, Авис почувствовала запах душистого можжевельника, и подумала, что именно так — можжевельником, дождем и криопалинусами пахнет настоящее счастье. Она мысленно поблагодарила Судьбу за то, что та не вняла ее возмущению, подарив все-таки встречу с Ларсом, и ответила уверенно и четко:

— Уверена. Быть с тобой — это мой выбор.

— Ну, раз ты так хочешь, я уеду всего на месяц, только помогу в том клане и вернусь, и у тебя будет собственный ручной оборотень.

— Правда? — глаза девушки загорелись азартом.

— Правда, — лукаво улыбнулся Ларс, и раскрыв ее ладонь, положил маленькую деревянную фигурку саблезубого тигра, того самого, из дома Мелинды. — А еще у тебя буду я.

Рассмеявшись, девушка погладила одного своего оборотня между деревянными ушами, а второго с удовольствием обняла...

Конец

38