Глава 33. Глубокоуважаемый холодильник

Глава 33. Глубокоуважаемый холодильник

* * *

— Разрешите, я обед вам принес!

На всякий случай убедившись, что визитер действительно пришел один, Чаймиз Понт щелкнул замком и открыл дверь. Хозяину конспиративной квартиры он доверял. Когда-то тот добровольно согласился подвергнуться ментальному воздействию и теперь физически не мог его выдать.

Однако открыв дверь, разведчик вдруг почувствовал неладное. Он всегда очень подозрительно относился к любым новшествам, а сейчас оно просто бросалось в глаза. Обычно хозяин приносил ему еду на подносе, но на этот раз он толкал перед собой столик на колесах — изящную иномирянскую игрушку с блестящими перекладинками и покрытыми свежим лаком ножками из алюминиевых трубок.

Все бы ничего, но от этого столика тянуло чужой магией! Более того, кто-то совсем недавно наложил дополнительное ментальное воздействие на хозяина квартиры!

— Кто здесь был?! — шпион схватил сообщника за грудки.

В это время ничем не удерживаемый столик вдруг сорвался с места и сам собой поехал прямо вперед, понемногу разгоняясь. Только сейчас Понт заметил, что впереди у него торчит стеклянная палочка — обычное одноразовое вместилище для мощного заклинания.

Не теряя ни секунды, Понт отбросил все еще ничего не понимающего хозяина квартиры и метнулся в дверной проем.

Слишком поздно! Столик на полном ходу врезался в стену, палочка переломилась, и из нее выплеснулось наружу целое море жидкого огня.

Дом, в котором располагалась конспиративная квартира, находился на отшибе. Поэтому никто не увидел, как прямо из пламени разгорающегося пожара вышла глянцевая фигура, словно сделанная из блестящего расплавленного металла, и зашагала прочь размеренной механической походкой.

По мере того как металл остывал, под ним проступали нормальные человеческие черты. Вскоре их обладатель уже ничем не отличался от обычных прохожих.

Чаймиз Понт уцелел и в этот раз, но подозревал, что уже полностью исчерпал свой запас удачи.

Дом старшего магистра Гобермана находился в самой фешенебельной части города, но выглядел неожиданно маленьким и скромным на фоне окружавших его роскошных особняков. Впрочем, это никак не мешало ему быть уютным и приветливым. Многоярусная крыша-газон, разбросанные по нескольким уровням разномастные окошки, изящное ограждение террасы то тут, то там обвивали лианы с яркими цветами. Он напоминал огромную клумбу — яркую и ухоженную. Да и сам двор пестрел цветами — крупными и довольными жизнью.

— Когда-то мы жили куда просторнее, — вздохнула госпожа Деацилея, встретившая столичных магов на пороге. — Но дети выросли, разъехались, вот мы и продали тот дом и переехали сюда. Зато здесь мы прекрасно живем вдвоем.

— Вы даже не держите прислугу? — удивленно подняв брови, уточнил Стэнниоль.

Его реакция выглядела очень естественной и ничем не выдавала крайнюю заинтересованность в ответе.

— К нам приходят муж и жена — повар и горничная. Но они бывают здесь лишь по несколько часов в день. Понимаете, слуги — это хорошо, но их постоянное присутствие порой немного напрягает... Волшебные вещи обеспечивают нам достаточный комфорт, и с ними не бывает скучно.

— Вы не боитесь оставаться в одиночестве?

— О нет, конечно же, — с гордостью улыбнулась хозяйка. — Во-первых, о моем спокойствии позаботился мой муж. Вы, думаю, сами уже оценили качество охранных заклинаний.

— О, да, — уважительно кивнул архимаг. — Выдающаяся работа. Авторская?

— Само собой. Как говорит мой муж, безопасность — это слишком серьезная вещь, чтобы доверять ее посторонним. По его словам, эта защита устоит перед кем угодно, разве что кроме наилучших мастеров из ордена Серебряного Лома.

— Как говорится, против лома нет приема?

— Почему же, — Деацилея снова улыбнулась. — Против лома есть один прекрасный прием, правда, нездешний. Называется автомат Калашникова. Вам приходилось о нем слышать?

— Даже видеть, а однажды использовать, — архимаг по-молодецки расправил плечи. — Эх, было времечко!...

— Сразу видно, знающий человек, — в тон ему кивнула хозяйка. — И наконец, со мной всегда рядом Мисюся.

— Кто-кто? — переспросил Лабутински.

— Мисюсь, покажись, — обернулась Деацилея. — Это хорошие, правильные гости. Ты можешь их пропустить.

Из-за спины хозяйки выдвинулась некая странная конструкция, напоминающая небольшой комодик на восьми колесиках со множеством ящичков, отделений, крючков, релингов и выдвижных поверхностей. В высоту она достигала женщине до пояса.

— Познакомьтесь, это Мисюся, мой помощник, секретарь и телохранитель в одном лице, — слегка наклонила голову Деацилея. — Это, пожалуй, первая из вещей, которую зачаровал мой муж. Он специально разработал ее, чтобы сделать мою жизнь проще и удобнее. И кажется, ему это удалось... Ох, что же это я держу вас на пороге?! Прошу вас, господа! Только, пожалуйста, не удивляйтесь. У нас немного необычный дом...

"Да уж куда как необычный", — думал про себя Лабутински, поднимаясь наверх вместе с наставником, хозяйкой и сопровождавшей ее Мисюсей. Она, оказывается, умела подниматься по лестнице, втягивая и вытягивая колесные пары.

Но это была не единственная диковинка в доме Гоберманов. Он был буквально переполнен волшебными вещами, которые суетились в разных углах, наполняя его комнаты жизнью. Интересно, его шеф хоть когда-либо видел нечто подобное?!

Например, забавный круглый пылесос Эдгар и его помощница Швабрания. Последняя выглядела немного растрепанной после недавней уборки, поэтому очень стеснялась и не хотела попадаться гостям на глаза. Музыкальная шкатулка, приветствовавшая их негромкой приятной мелодией. И, наконец, часы с каким-то трагическим разлетом стрелок, хотя показывали они всего лишь без четверти пять. Им Стэнниоль уделил особое внимание.

— У нас есть возможность где-нибудь сесть и поговорить? — уважительно обратился он к хозяйке, когда экскурсия была завершена.

— Да, конечно же, — Деацилея немного смутилась. — Тогда нам надо будет снова спуститься на первый этаж в гостиную. А я распоряжусь насчет угощения.

— Ваши повар и служанка еще здесь? — удивился Стэнниоль... либо правдоподобно сделал вид. — Или у вас и на кухне есть волшебные помощники?

— Не просто еще и на кухне, а в первую очередь на кухне, — строго указала Деацилея. — Я не только веду хозяйство, но и несу ответственность за наше качественное питание. А в этом мне помогает Дражайший.

— Кто, простите?

— Наш холодильный шкаф, конечно. Видите ли, муж привез его из мира под названием Земля... как и большинство прочих вещей. С местного языка его название переводится как "Дорогой господин". Поэтому мы и назвали его Дражайшим. Тем более, что он у нас такой ответственный и серьезный.

— Вы не откажете познакомить меня с этим вашим удивительным помощником? — спросил Стэнниоль. — Все, о чем вы говорите, так интересно!

Ишимат Лабутински уже устал удивляться. Дом старшего магистра Гобермана казался маленьким на фоне соседей, но кухня в нем была просто громадная. И доминировал на ней, безусловно, Дражайший — огромный, в рост человека, двухкамерный холодильник с корпусом из матовой нержавеющей стали. Наверху у него был укреплен динамик.

— Дражайший — единственный из нашего собрания умных вещей, который умеет говорить, — шепнула Деацилея. — Оказывается, это так сложно! Чтобы дать ему голос, мой муж приглашал знакомых магов, привозил откуда-то техников, и все равно они возились целый полный!

— Рад видеть вас, хозяйка. И вас, господа, — тем временем приветствовал их холодильник приятным баском, а динамик немного повернулся и чуть склонился им навстречу. — Вам будет интересно познакомиться со мной?

— Очень интересно, — заверил его архимаг. — Госпожа Гоберман, представьте нас, пожалуйста.

— Это экстраординарный дознаватель Стэнниоль и его ассистент Лабутински, маги из столицы, — приветливым голосом сообщила Деацилея, словно действительно представляла кому-то старых знакомых.

Странно, но холодильник действительно казался живым. Даже странный круглый узор на полированном металле незаметно на первый взгляд менялся, создавая мимолетные изображения на дверцах.

— Мне тоже очень приятно, — пророкотал Дражайший. Динамик снова повернулся, а Лабутински показалось, что на металлической поверхности верхней камеры на пару неуловимых мгновений нарисовалась улыбка. — Я всегда рад видеть новые лица, хотя, увы, это бывает нечасто.

— Мы здесь редко принимаем гостей, — извиняющимся тоном добавила Деацилея. — Приемы мы устраиваем в имении за городом, а сюда, в основном, приходят только коллеги моего мужа.

— А много ли людей бывало у вас, скажем, за последние два полных? — обратился Стэнниоль к холодильнику доброжелательным деловым тоном, который он обычно применял при допросе свидетелей. — Э-э-э... Вам знакомо, как люди измеряют время?

— Да, я знаю, что такое полный, — теперь в голосе из динамика ощущалась легкая ирония, а на дверцах проявилась и пропала движущаяся картинка с теряющим листки отрывным календарем и почему-то — неким зверьком, похожим на толстую улыбающуюся лисичку снежно-белого цвета. — За указанный вами период в доме побывали Великий магистр Снуфелинг и старшие магистры Пропан, Бельгудей и Гаудинер. Последний — дважды.

— Позволь, но никто из них, по-моему, даже не заходил на кухню, — удивилась Деацилея. — Как же ты их видел?

"И чем он видит?" — внезапно подумал про себя Лабутински. У холодильника не было глаз, но молодого дознавателя не оставляло ощущение, что их внимательно рассматривают. Пока — доброжелательно и с любопытством.

— Прошу прощения, хозяйка, — голос Дражайшего стал тише, динамик наклонился сильно вперед, а на дверце появилось изображение пальца, ковыряющего в ладони. — Уместно ли мне будет напомнить о том, что вы до сих пор не определились с меню на завтра? А время, отведенное для этого, уже подходит к концу.

— Ох, и в самом деле! — всплеснула руками госпожа Гоберман. — Забыла... Извините, — повинилась она перед Стэнниолем.

— Нет-нет, — пробормотал архимаг. — Занимайтесь вашими повседневными делами. Считайте, что нас здесь нет. Это важно.

— Спасибо, — немного невпопад поблагодарила Деацилея и снова повернулась к холодильнику.

Быстрой скороговоркой она изложила холодильнику свои соображения. Было видно, что женщина торопится, ей было неудобно задерживать гостей.

— Мне кажется, в этом меню немного просела белковая компонента, — выдал свою профессиональную оценку холодильник. — Рекомендую добавить в него нежные котлетки из мяса птицы.

— Не многовато ли мясного? — засомневалась Деацилея. — Не забывай, что я худею!

— Общую калорийность можно снизить, заменив рататуй овощами, приготовленными на пару, — подумав, предложил Дражайший, а по его дверцам проплыли, быстро рассеявшись, белые клубы. — Однако в любом случае фарш необходимо как-то использовать. Его нельзя хранить слишком долго, а помещение в морозильную камеру негативно скажется на его вкусе, добавив ненужных оттенков.

— Хорошо, — согласилась хозяйка. — Санкционирую.

— Я перемещу нужные продукты на верхнюю полку, — с достоинством сообщил холодильник.

— А я составлю записку повару. Мисюсь, ты все слышала? Записывай!

Из сопровождавшего Деацилею комодика на колесах выдвинулся планшет с закрепленной на нем пачечкой листков. Самопишущее перо выскочило из держателя и забегало по бумаге.

— Вот и отлично, — хозяйка дома оторвала исписанный лист и положила его на кухонный стол, подсунув краешек под электрический чайник. Вместо шнура из его гнезда торчал стандартный магический накопитель на двадцать анкор. — Вот и все, господа. Извините за задержку.

— О нет, это было очень интересно! — успокоил ее Стэнниоль. — Но если вы не против, давайте все-таки вернемся к нашему последнему вопросу. Как вы узнаете, Дражайший, о том, что в дом приходят другие люди, если вы постоянно находитесь здесь, на кухне?

— Это очень просто, — на поверхности дверцы снова нарисовалась широкая и немного бесшабашная улыбка. — К сожалению, люди, как правило, не могут слышать нас, но мы вполне в состоянии разговаривать друг с другом.

— Конечно же, разве вы об этом не знали? — Деацилея удивленно взглянула на архимага. — Когда идет готовка, Дражайший командует здесь всеми остальными приборами — и духовкой, и микроволновой печкой, и мясорубкой, и чайником. А с пылесосом они даже играют по вечерам в шашки на полу... Ох, как я не подумала! А с нашими часами на втором этаже ты можешь общаться?

— Да, я слышу их, хотя и не очень хорошо, — подтвердил кухонный маэстро, схематично изобразив на дверце двух человечков, перекрикивающихся с вершин соседних гор.

— Тогда вы можете рассказать, что с ними произошло? — спросил Стэнниоль. Он немного поднял голову, смотря прямо на динамик, словно пытаясь поймать его взгляд. — Верно ли я понял, что они чем-то очень обеспокоены сами и заражают своим волнением остальных... и вас?!

— У Януса, так зовут наши часы, есть один... — холодильник запнулся и после непродолжительной паузы продолжил. — ...вы, люди, назвали бы его родственником или даже братом. Он живет где-то в этом городе, в очень большом доме с массой людей внутри. Там несколько дней назад произошла какая-то страшная вещь. Часы остановились от ужаса и боли, да так и не пошли снова. Янус ощутил этот ужас, донесшийся до него, и теперь очень волнуется. Кроме того, наш хозяин уехал, и мы знаем, что хозяйка беспокоится за него.

— Передайте Янусу, что я знаю, где тот большой дом, что там произошло и какие именно часы надо запустить заново! — взволнованно воскликнул Стэнниоль. — Я обязательно займусь этим вопросом. Но скажите, о своем хозяине, старшем магистре Гобермане, вам что-то известно? Был ли он в городе в последние дни?

— Нет, мы об этом не слышали. Сюда он не приходил, — динамик качнулся из стороны в сторону, а на дверце холодильника появилась круглая рожица с опущенными вниз уголками губ. — Мы тоже беспокоимся о нем, а нашей хозяйке не нравится, когда он надолго уезжает.

— Почему же вы ничего не сказали ей о часах? — спросил Стэнниоль.

Рожица на дверце словно потемнела, из ее ушей повалил пар.

Она и так была расстроена. Мы не хотели тревожить ее еще и по этому поводу.

— Ох, — покачала головой Деацилея. — В следующий раз рассказывайте. А то я уже неизвестно что подумала! Знаете, нам, людям, очень тяжело находиться в неизвестности.

— А своему хозяину, господину Гоберману, вы бы сказали? — уточнил Стэнниоль.

— Мы ждали его, — холодильник несколькими штрихами нарисовал на своей дверце узнаваемый портрет старшего магистра. — Он умный, он многое и многих знает. Он смог бы помочь Янусу. Но если вы сможете сделать это раньше него, мы будем очень рады.

— Как вы вообще относитесь к вашему хозяину? — полюбопытствовал Стэнниоль. — Кто он для вас?

Холодильник замолчал. По его дверцам проскакивали какие-то полосы, геометрические фигуры, изображения, но они сменяли друг друга слишком быстро, и ничего нельзя было уловить.

— Мы его очень уважаем, — наконец последовал ответ. — Он создал нас такими, какими мы стали. И он любит нашу хозяйку — точно так же, как мы.

— Спасибо, мой Дражайший! — голос Деацилеи дрогнул, но совсем чуть-чуть.

— А как много и часто вы с ним общаетесь? — продолжал допытываться Стэнниоль. — Дает ли он вам какие-либо поручения, просит ли что-то сделать?

— Нет, — подумав, ответил Дражайший. — Наш хозяин говорит, что наше предназначение — помогать хозяйке, а для других целей у него есть иные помощники. Кроме того, он обычно очень занят днем, а когда приходит вечером домой, мы стараемся не мешать ему отдыхать. Хотя мы все равно обращаемся мы к нему с разными просьбами. Например, когда надо поменять накопитель, или когда у нашей печки Сенсы ноет магнетрон.

— А вы лично у него что-то просили?

— Да, — по дверце холодильника снова побежали круги и полосы. — Мне хотелось больше узнать о продуктах, которые во мне хранятся. Тогда хозяин провел для меня из другого мира некий канал связи — интернет вещей... или для вещей. Так я получаю теперь новые знания.

— Благодарю вас, — Стэнниоль задумчиво поправил пенсне. — А вы общаетесь с... умными вещами, которые живут в других местах? Например, в том же большом доме, где живет брат Януса?

— Нет, — динамик снова слегка качнулся. — Наверное, потому что больше ни у кого в городе нет родственников.

— Тогда известны ли вам маги, которые тоже занимаются созданием волшебных предметов, таких как вы?

— Да, конечно. Великий магистр Снуфелинг несколько раз приносил свой пылесос для консультаций с нашим хозяином. Магистр Пропан однажды пришел вместе со спектрометром из своей лаборатории. Он рассказал нам столько интересного! Мы слышали, кто-то есть у магистров Бельгудея и Гаудинера, но не знакомы с их вещами.

— Спасибо.

Стэнниоль тепло поблагодарил Дражайшего, и столичные дознаватели вернулись в гостиную. Деацилея смущенно всплеснула руками.

— Прошу простить меня, ваше мудрейшество. Получается, что своими заботами я только отвлекла вас от важных дел.

— Нет-нет, — покачал головой архимаг. — Скажу вам, это был очень интересный опыт, а я получил весьма любопытную информацию. Кстати, вы не расскажете, как получилось, что ваш муж пошел... именно по такому пути?

— Мне хорошо известно, что у вас, магов, он не слишком приветствуется, — вздохнула Деацилея. — Маги обычно заводят себе фамилиаров. Но так вышло, что у меня сильная аллергия на шерсть, которую невозможно вылечить ни медикаментами, ни магически. А рептилий я побаиваюсь. Поэтому мой муж и создал для меня Мисюсю. Потом, когда мы переехали сюда, у нас возникли проблемы с уборкой дома. Моему мужу было некогда, лишнюю прислугу мне не хотелось держать, а филиала ордена Электровеника в Вольтанутене почему-то нет. Вот тогда он привез и зачаровал Эдгара... наш пылесос. А дальше все пошло как-то само...

— Спасибо, мадам. Исчерпывающий рассказ, — Стэнниоль удовлетворенно кивнул. — А теперь я все-таки хотел бы выполнить свое обещание и попытаться отыскать вашего мужа. Вы говорили, он уехал в мир под названием Земля. Куда именно?

— В Лондон, всегда в Лондон. Там когда-то жил наш младший сын. Он работал в одном банке в Сити, но три года тому назад его перевели с повышением в другой филиал, на Багамские острова. Это...

— Спасибо, я знаю.

— Вам приходилось бывать на Земле?

— Да, неоднократно. Этот мир близко и удобно расположен по отношению к нашему. Поэтому многие маги любят его посещать. А от этого иногда возникают проблемы... по нашей части.

— Я ездила туда только один раз, и мне там не понравилось, — вздохнула Деацилея. — Постоянно чем-то пахнет, слишком шумно, людно, суматошно, аллергенно. Но моему мужу там нравится. Он отправляется на Землю каждые четыре или даже три полных. Но обычно ненадолго, максимум на одну руку. А тут его нет почти три...

Она внезапно замолчала, будто ей перехватило дыхание.

— Вам известно, где он обычно останавливается в Лондоне? — выдержав вежливую паузу, Стэнниоль попытался вернуть разговор в деловое русло.

— М-м-м... — Деацилея задумалась и действительно успокоилась. — Однажды мой муж упоминал отель "Марриотт" в Кенсингтоне. Там, по-моему, еще улица названа в честь какой-то известной их исторической личности.

— Спасибо. Думаю, этого достаточно, — терпеливо кивнул Стэнниоль. — Что вам еще известно о его поездках на Землю?

Рассказ Деацилеи внезапно прервал маленький пузатый телевизор на ножках, присеменивший в гостиную.

— Кажется, еще один гость, — растерянно произнесла госпожа Гоберман, взглянув на экран.

— Вы его знаете? — сразу насторожился архимаг.

— Конечно, это старший магистр Гаудинер. Но я его не приглашала! Полагаете, следует отказать ему?

— Ни в коем случае! — азартно улыбнулся Стэнниоль. — Приглашайте его прямо сюда! Надеюсь, это будет интересно.

Если старший магистр Гаудинер и был удивлен присутствием у госпожи Гоберман столичных дознавателей, вида он не подал. Он вообще почему-то напомнил Лабутински небольшой сейф — крепко запертый и обязательно с секретом внутри.

— Ваше мудрейшество, коллега, — Гаудинер церемонно поздоровался со Стэнниолем и кивнул Лабутински.

Завязался легкий, ни к чему не обязывающий светский разговор. Однако Лабутински, следящий за ним со стороны, не обманывался: его шеф и пришлый магистр старательно прощупывали друг друга.

— Вы еще даже не заглядывали к нам, — наконец бросил первый пробный шар Гаудинер, дождавшись, когда хозяйка отлучится на кухню. — Или мы вам совсем не интересны?

— А у вас есть, что сказать? — блеснул стеклышками пенсне Стэнниоль.

— Нет так, чтобы очень много, но есть, — загадочно прищурился старший магистр.

— Тогда вы расскажете об этом завтра. Сейчас, боюсь, не время и не место, — пробормотал архимаг, бросив короткий взгляд на Деацилею, как раз заходящую в гостиную. За ней катилась Мисюся с расставленными наверху вазочками и блюдцами.

Госпожа Гоберман придвинула к дивану низенький столик. Комодик остановился перед ним и сноровисто зашуршал выдвижными ящиками-поверхностями.

— Попробуйте десерт, — пригласила Деацилея.

— О, превосходные пирожные! — Стэнниоль откровенно наслаждался каждым кусочком. — Поделитесь рецептом?

— Увы, здесь нет моей заслуги, — смущенно призналась хозяйка. — Боюсь, и мой повар не знает всех тонкостей. Наши помощники — творческие личности, они обожают экспериментировать.

Она ласково посмотрела на Мисюсю.

— И самое главное — не любят вылезать на передний план, — вставил Гаудинер. — Стоят скромно в уголке и прикидываются мебелью.

— О, да!.. — Деацилея вдруг осеклась. — Прошу прощения, что я так много говорю о своих помощниках. Но моего мужа уже столько времени нет, а мне совершенно не с кем обсуждать эту тему. Она действительно... настолько скользкая? Департамент тоже так считает?

— К сожалению, да, — госпожа Гоберман смотрела на Стэнниоля, но ответил ей Гаудинер. — И на мой взгляд, совершенно зря! Ваш муж, госпожа, считает это направление очень перспективным. Особенно, если научиться получать помощников с заранее заданными свойствами. Мы с ним даже пытались пойти по этому пути в некоторых совместных разработках... по одной недавней программе.

— Вижу, нам с вами завтра будет, о чем поговорить, — заметил Стэнниоль.

Он выглядел совершенно спокойным и даже расслабленным, но Лабутински, успевший достаточно изучить шефа, видел, насколько он напряжен. Неужели напал на след?!

— Приходите, буду вас ждать, — тем временем кивнул Гаудинер. — Да, прошу прощения! Совсем забыл, зачем заходил! Госпожа Гоберман, я могу на пару дней одолжить у вас Летуна? Послезавтра я планирую один эксперимент на полигоне, и мне было бы очень важно взглянуть на него сверху.

— А кто это — Летун? — заинтересовался Стэнниоль.

— Такая небольшая земная летающая машинка. Мой муж говорил, что там это — детская игрушка. Квал... Квад...

— Квадрокоптер, — подсказал Гаудинер.

— Да, такое заковыристое название... Ну, я не знаю... Обычно такие вещи решает мой муж...

— Ну пожалуйста, — начал уговаривать магистр. — Мне на самом деле очень нужно!... С меня — свежий накопитель!

— Хорошо, — вздохнула хозяйка. — Берите! Все равно он, должно быть, скучает. В последние несколько рук у него не было возможности летать... Но... Что вы скажете, ваше мудрейшество?

— Мы сделаем все, что в наших силах, мадам, — Стэнниоль торжественно прижал руку к сердцу. — Все, что в наших силах, уверяю вас!

Архимаг сдержал свое слово. Этим же вечером на Землю ушли два срочных запроса. Один — инспектору Скотленд-Ярда Томасу Линли, второй — главе британского Аврората Гарри Поттеру.

— Могу подвезти вас, — обратился Стэнниоль к Гаудинеру, когда дружной компанией они вышли из дома госпожи Гоберман.

— Прошу прощения, я лучше по старинке, "длинным шагом", — старший магистр поудобнее перехватил большую картонную коробку. — Так быстрее будет.

— Да?!... Тогда до завтра.

— До завтра, — со значением произнес Гаудинер. — Я буду ждать вас.

Когда старший магистр, набрав скорость, скрылся за поворотом, Стэнниоль, вздохнув, повернулся к Лабутински.

— Что же, визиты на сегодня, пожалуй, закончились. Теперь нас с вами ждут свежие пачки отчетов.

МОНБАЗОР

Я очнулся от того, что мне в руку ткнулся холодный нос Такса

"Ты уже закончил? — поинтересовался мой друг. — Тогда сдавай отчет, пошли домой".

"Сейчас сдам" — я потрепал его по холке.

На самом деле, отчет я уже давно закончил. С этим литературным жанром я частенько сталкивался еще в МАВМИ, и написание подобных трудов у меня не вызывало никаких проблем.

Проблема заключалась в другом. Мне не хотелось возвращаться домой. Это место, в котором я прожил целый год, больше не казалось мне надежным убежищем. За последние несколько дней его дважды навещали незваные гости. В него вламывались охранители, городская стража и даже контрразведка. Хорошо еще, что тот, первый нож удалось удачно пристроить на кухне, а после того как с ним поигрались дознаватели, никто и не заподозрит в нем важную улику.

И хотя подозрения с меня сняты, мои предчувствия говорили, что история не закончена. Убийца не найден, он все еще на свободе. И кто знает, что придет ему в голову в следующий раз?!

Впрочем, против недругов у меня есть Такс. Да и я сам не такой уж и неумеха, если не сплю. Но все наши боевые навыки абсолютно беспомощны против маман, которая ждет меня дома, и, очевидно, не в самом лучшем настроении.

Конечно, за матушкиной широкой спиной можно чувствовать себя спокойно. За меня она кому угодно глотку перегрызет не хуже Такса — как раз сегодня была возможность в этом убедиться. А ведь она очень сильно рисковала. И чем это может закончиться для ее карьеры, я даже предугадать не могу. Все-таки ведьме ее уровня следует держать себя в руках, магпорядок за подобные выходки по головке не гладит.

Только сейчас я с запозданием почувствовал буквально прокатившуюся по мне волну горячей благодарности пополам со жгучей тревогой. А если бы она не смогла выйти из этой схватки без потерь?!

И дело даже не в том, что Банабаки, если бы не удрал, мог доставить ей серьезные неприятности! Кстати, а он именно удрал: я, конечно, крут, но не до такой степени, чтобы провести спонтанную процедуру экзорцизма к магу в ранге Великого магистра.

Как предупреждает наша семейная "Легенда о Пампукской Хрюре", мы, маги хаоса, постоянно ходим по грани безумия, а то и чего похуже. А мама ломанулась бить морды (и магические, и звериные) в орден Железного Зуба в одиночку, без помощника, который оттащил бы ее от края пропасти. Хорошо, ей удалось упорядочить себя самостоятельно! А если бы нет?! Спина у меня вдруг взмокла от пота, а Такс предупреждающе негромко тявкнул.

Нет, у меня совершенно героическая мамочка, и я ее очень люблю. Безусловно, с ней бывает трудно, но я привык относиться к ее громогласным претензиям как к внезапно налетевшей грозе. Да, погромыхает, посверкает молниями, в худшем случае — шибанет и разнесет какой-нибудь сарай. Но рано или поздно непогода пройдет и уйдет, а в небе вновь засияет солнце.

Наверное, я бы и в этот раз отнесся к приезду маман как к такой грозе, если бы не Селия. Положа руку на сердце, печень и любой другой орган, я готов сказать: мне нравится эта девушка, и я хочу провести вместе с ней всю свою оставшуюся жизнь — надеюсь, долгую и насыщенную. Тем более, что и она, как мне кажется, совсем не против. И то, что матушке она явно не пришлась по душе, меня очень и очень напрягает.

Скажу честно, раньше мамочка не вмешивалась в мою личную жизнь, как я теперь понимаю, из-за практического отсутствия таковой. В МАВМИ у меня просто не было на нее времени. Сначала надо было налегать на учебу, чтобы продлить грант на следующий семестр. Потом мой Учитель загрузил меня доверху работой, причем, замечу, оплачиваемой. Дальше все силы отнимала диссертация... В Вольтанутене я вообще вел затворнический образ жизни, и маман это вроде бы как устраивало...

Кстати, а почему она так спокойно к этому относилась? Никогда не беспокоилась, как другие родители, что, мол, годы идут. Не предлагала свои варианты... Свои варианты...

...!!!

Такс, не слушай!! ...!!!

Никогда не поверю, что моя любимая мамочка, просчитывающая свою карьеру на годы вперед, не просчитала и мою жизнь! ...!!!

Нет уж, извини, мама, но этот вопрос я собираюсь решить сам! И вообще, пора становиться настоящим мужчиной! Вот сейчас пойду и поставлю ее перед фактом!!!

Я вскочил с места и понесся к выходу, естественно, забыв про отчет, который так и остался лежать на столе. Спасибо, Такс напомнил. Пришлось за ним возвращаться и сдавать его охранителям. Но моей решимости это не поколебало!

ТАКС

ТАКС является самообучающейся системой, но делится накопленной информацией с пользователем только по отдельным запросам

Из Инструкции, основного документа ТАКС

— Это еще что такое?!

Хозяин затормозил так резко, что мне пришлось срочно подруливать ушами.

Прямо перед домом стоял наемный экипаж — потрепанный и облезлый, явно не из дорогих. Возница — мужчина с такой же потертой внешностью, подремывал на козлах. Уставшие немолодые лошади радостно хрупали овсом из торб, надетых на их морды, откровенно наслаждаясь передышкой. Вполне мирная картина. Но Монбазора она почему-то не устроила.

— Я не ждал никаких гостей! — сердито прошипел он.

Похоже, он решил, что к нам домой опять явились незваные, и главное — неприятные посетители. Я присмотрелся, затем принюхался, пытаясь издалека уловить магическое поле. Нашел! И даже узнал! А хозяин-то прав. Такого гостя и мне совершенно не хотелось видеть.

Сказать Монбазору, кто к нам пожаловал? Но он, кажется, пришел в такое состояние, что был готов разобраться с любым пришельцем, невзирая на личности. Уж не решил ли он, что его матушка в опасности?!

Однако, прежде чем я успел сообщить хозяину, что госпоже Пампуке ничего не угрожает, он начал распоряжаться.

— Такс, тебе будет проще проскочить через калитку. А я в обход, через забор! Встретимся у двери черного хода!

Пригибаясь, чтобы казаться незаметным, — прохожие провожали его удивленными взглядами, маг метнулся в переулок.

Вздохнув, я протрусил мимо кареты — возница даже не шелохнулся. Затем спокойно пролез через широкую щель под низом калитки. Не спеша обогнул дом и возле двери черного хода стал ждать хозяина.

Он тем временем тоже пытался прибыть на место. Я слышал его шумное дыхание по ту сторону забора. Вот Монбазор подпрыгнул, ухватился за верхушки штакетин, попробовал подтянуться... Над оградой появилась его голова с взъерошенными волосами и жутко оскаленными зубами. Ноги заскребли по штакетнику, пытаясь нащупать точку опоры, но так ничего и не добились, и маг, попыхтев, шлепнулся обратно вниз.

М-да, а физическая подготовка у него никуда не годится! Может, мне заняться хозяином?! Например, выгуливать его по утрам после дождичка, бегать вместе...

Но что делать сейчас? Посоветовать ему левитацию применить? Впрочем, хозяин решил пойти другим путем. Я ощутил, как он накладывает на себя заклинание усиления. Закончив, молодецки крякнул, подскочил, снова ухватившись за верх преграды и... опять оказался на земле, но в этот раз с целой секцией забора.

Хорошо еще, что магическую защиту на нем не успели восстановить! А то шума было бы — на всю окраину!

Но хозяина было уже не остановить подобными мелочами. Он вскочил, походя восстановил ограду, и целеустремленно двинулся дальше.

Ожидая его, я разглядывал очередное творение Пампуки-младшего. Да, стена получилась на загляденье — с зубцами, контрфорсами, машикулями и даже одной башенкой. Вот только воспользоваться этим шедевром фортификации могли бы разве что гномики или коротышки ростом с некрупный огурец.

Тем временем Монбазор, преодолев полосу зеленых насаждений, добрался до черного хода. Тут его ждало новое препятствие. За время нашего отсутствия дверь успела обзавестись новым замком — механическим, но с магической защитой от взлома.

— Ты с ним можешь справиться? — громким шепотом спросил меня хозяин.

"С магической частью — да, — оценил я качество работы. — Но после воздействия его останется только выбросить. Не по-хозяйски это".

— Не по-хозяйски, — согласился Монбазор. — Ну ладно...

Вообще-то, черный ход вел на кухню. И сейчас там явно кто-то был (судя по звукам — Менузея возилась у плиты). Если бы мы просто постучали, нам бы с радостью открыли. Но хозяина явно не устраивали легкие пути.

— Где он?! — свой вопрос Пампука-младший прошипел едва слышно.

Неужели боится, что гость со стороны кухни подслушивает?

"В столовой".

Мне можно было и не отвечать. Ярко освещенные окна так и бросались в глаза в сгущающихся сумерках. Крадучись, Монбазор начал осторожно пробираться к цели, огибая по периметру клумбу. За ним следовал я, тихо радуясь, что садовник третьего дня успел выполоть самые зловредные репейники. Зелень, обильно разрастающаяся под вольтанутенскими дождями, и так закрывала меня с головой.

Добравшись до ближайшего освещенного окна, хозяин украдкой заглянул внутрь и вдруг застыл. Подготовленное им магическое плетение само собой стекло с рук. Пришлось срочно развеивать его, чтобы не воспламенило траву.

— Ты это видел?! — Монбазор повернулся ко мне. Выражение лица у него при этом было какое-то странное: не испуганное, не удивленное, скорее — трагическое.

Я неопределенно махнул хвостом. Для меня окно находилось высоковато: немаленький фундамент плюс широкий цоколь. Даже встав на задние лапы, я едва бы дотянулся до карниза. Впрочем, мне и так было известно, кого хозяин должен был там увидеть. А для него это, похоже, стало сюрпризом.

— Там, в столовой — Швендзибек! — потрясенно прошептал он. — И он... кормит мою маму... тортиком!!!