|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 47 Напротив стены
Гарри убежал по лестнице в свою комнату, почти крича от разочарования, когда он оказался неспособным хлопнуть дверью, открытую заклинанием.
Хедвиг хлопала крыльями и гудела в тревоге, когда изголовье кровати, на котором она сидела, задрожало от силы магии Гарри. Стул перевернулся, и окно треснуло. Так как хлопнуть дверью не удалось, мальчик сжал кулак и ударил им в штукатурку рядом с дверной рамой, оставив на ней вмятину. Было так приятно наброситься на что-то... и Гарри сделал это снова.
После третьего или четвертого раза его костяшки разбились, и стена испачкалась кровью. Он не знал, больно ему или нет. Сопун дергал и тянул своего хозяина за толстовку зубами. Когда это не помогло, он начал отчаянно лаять. Гарри смутно заметил, что собака убежала по лестнице, визжит и лает где-то внизу.
— Гарри! Прекрати! — Обезумевший ребенок проигнорировал голос, снова ударив рукой в стену. Две руки обхватили его, оттащив от стены.
— Пусти меня! — прорычал Гарри, лягнув назад. Хедвиг закричала и нацелилась на человека, который схватил ее хозяина в медвежьи объятия, прижав его руки к туловищу.
— Ааа! — Это был Люпин. Удивительно, но Люпин все еще держался, даже когда Гарри продолжал бороться, и Хедвиг кружила по комнате для другого захода. К хаосу добавился собачий лай.
Гарри отталкивался ногами от земли и продолжал пинаться. Сопун лаял на Хедвиг и на профессора. Сова закричала и снова спикировала на них, нанеся еще один удар, что подтвердил крик Люпина.
— Хедвиг! Я не пытаюсь ... ах!
— Достаточно! — рявкнул голос Снейпа, — Хедвиг, успокойся, я присмотрю за ним.
Снейп твердо сказал:
— Сопун, сидеть.
Хедвиг перестала преследовать Люпина. Она дважды облетела комнату, прежде чем, очевидно, решила довериться темному человеку. Она снова села на изголовье, взъерошилась и смотрела настороженноь. Гарри обмяк и перестал бороться, и уставился на пол, бурно дыша. Сопун перестал лаять, но стоял напружинившись, с оскаленной пастью.
— Сопун! — резко сказал Люпин. Собака села. Руки, удерживающие Гарри, ослабли. С невнятным криком ребенок отшатнулся к стене и обернулся к профессорам. На лице Люпина была рана от когтя Хедвиг, почти у глаза. Из длинного разреза текла кровь. Мужчина был одет в серую пижаму, видимо, он только что проснулся. Верхняя часть пижамы была в крови. Игнорируя человека, истекающего кровью рядом с ним, Снейп мягко сказал:
— Гарри. Ты причинил себе боль.
Мальчик тупо посмотрел на свой кулак, которым бил в стену. Он был опухшим, костяшки поцарапаны и окровавлены. Вероятно, скоро начнут болеть. Снейп осторожно шагнул к Гарри и протянул руку ладонью вверх: "Позвольте мне взглянуть". Гарри попытался отступить, но там была стена. Он скользнул вдоль стены, пока не оказался в углу.
— Оставьте меня в покое, — его голос звучал необычайно высоко. Снейп остановился; Гарри не мог прочитать выражение на его лице. Он посмотрел на другого волшебника, который не позволил ему дальше калечить руку. Люпин вытащил носовой платок из кармана и прижимал его к лицу, пытаясь остановить кровь. Гарри начало трясти, он уставился на Люпина. Все, что он мог подумать, это то, что дядя Вернон убил бы Хедвиг за такое.
— Извините, — отчаянно прошептал он. Он закрыл глаза, невольно представив себе Вернона. "Неблагодарный сопляк! Когда я доберусь до этой чертовой птицы..." Казалось, он вернулся на Тисовую улицу. Он снова прижался спиной к стене, словно мог найти там убежище.
Он ярко вспомнил, как Вернон угрожал сове после того, как министр вернул его тем летом... "Дядя Вернон... пожалуйста... Я отправил ее прочь. Я больше не буду писать письма. Я обещаю. Если она вернется, только... только... не трогайте ее," — Гарри старался не плакать, это только бесило его дядю.
Дядя угрожал подкинуть сове крысиный яд. "Тебе лучше надеяться, что она не вернется сюда, мальчишка!" — Вернон зарычал. — "Никаких опасных животных рядом с моей семьей, я предупреждаю тебя..." Гарри раболепно упрашивал: "Я буду держать ее в стороне. Я обещаю. Пожалуйста ..." — здесь Гарри был прерван, потому что Вернон ударил его в спину.
Все, что Гарри мог сделать — это вернуться в угол и защитить свою голову, поскольку высокий человек угрожающе придвинулся. Испуганный мальчик закрыл глаза и стал ждать первого удара.
— Гарри! — Профессор Снейп не кричал, но его голос звучал слишком близко. Гарри присел в углу прикрыв руками голову; он чувствовал, что кто-то есть рядом. Попробовав открыть глаза, он понял, что он вообще не был на Тисовой. Он все еще был в спальне дома Снейпа.
Снейп опустился на одно колено, его оказалось лицо в дюймах шести от Гарри. Он не выглядел сердитым, скорее был ... обеспокоенным?
— Позвольте мне взглянуть на вашу руку, — голос Снейпа был низким и мягким. Неожиданно Гарри вспомнил, как Снейп говорил именно таким тоном той ночью, когда играл роль Рассказчика. Очень медленно Гарри отнял руку от лица и протянул ее вперед. Снейп взял ее и осмотрел царапины и припухлость. Он издал низкий горловой звук.
— Подойди, сядь здесь, чтобы я мог рассмотреть толком, — он осторожно потянул Гарри за запястье. Гарри не шевельнулся. Снейп отпустил запястье и схватил обе руки выше локтя. Он встал и поднял Гарри на ноги. Появилась палочка Снейпа:
— Если я призову для тебя успокаивающее средство, ты примешь его? — серьезно спросил он. Выражение лица Гарри, должно быть, показало его мнение по этому поводу, когда он отодвинулся и присел на кровать. Снейп сел рядом с ним:
— Ладно, потом — спокойно сказал он (когда это Снейп говорил спокойно?).
Люпин двинулся вперед:
— Гарри? Можешь рассказать мне, что произошло?
Мужчина остановил кровотечение, но он все еще выглядел неприятно. Правая рука Гарри начала пульсировать. Чтобы не смотреть на Люпина, он смотрел на руку.
— Я не знаю, мне казалось, как будто я ... где-то в другом месте, — Гарри попытался сжать кулак и обнаружил, что его пальцы теперь слишком опухли. Только сейчас Гарри понял, что это было неправильно, ненормально.
— Я схожу с ума, не так ли? — тихо сказал он.
— Ты не сойдешь с ума, — сказал твердо Люпин, — ты реагируешь совершенно нормально для того, кто прошел через подобные испытания.
Гарри истерично хихикнул. В нем никогда не было ничего нормального. Снейп снова схватил руку Гарри за запястье и взмахнул палочкой над ним, бормоча заклинание.
— Ты ничего не сломал, — сказал он с облегчением. Он снова взмахнул палочкой, и бутылка с зельем ворвалась в комнату из ванной:
— Я хочу, чтобы ты принял это.
Гарри посмотрел ему в лицо:
— Чтобы ты снова меня допросил? — злобно прошипел он, забыв про боль в руке.
Люпин и Снейп обменялись взглядами, взгляд на лице Люпина ясно отразилось — " я же говорил". В ответ Снейп только усмехнулся. Повернувшись к Гарри, лицо Снейпа стало серьезным:
— Я обещаю, что здесь только лекарство.
Гарри был переполнен противоречивыми импульсами. Профессор все еще выглядел изнуренным, хотя мальчик понял, что Снейп выглядит гораздо лучше, чем раньше. Как ни странно, он выглядел даже моложе. Это было забавно, Гарри всегда казалось, что Снейп был намного старше его тети и дяди, но так не могло быть, если он учился в школе вместе с родителями Гарри.
Стряхнув неуместную мысль, Гарри обдумал слова Снейпа. Вчера тот не говорил, что не будет ничего добавлять в лекарство. На самом деле, было очевидно, что в его чае что-то было, Гарри просто не удосужился спросить, что именно. "Я обещаю". Снейп еще никогда не нарушал слова. Нерешительно Гарри взял предложенную бутылку. Зелье было темно-зеленым, даже почти коричневым, а на вкус как маслянистые, горькие огурцы, когда он глотнул его. Действие было почти мгновенным, опухоль и боль в руке стали спадать.
Люпин вытащил свою палочку, пробормотал заклинание и счистил кровь с рубашки. Снейп сидел на кровати рядом с Гарри, поэтому Люпин поднял кресло с пола, чтобы сесть. Хедвиг предупреждающе щелкнула клювом.
Гарри снова уставился на длинную рваную рану, но Люпин мягко улыбнулся
ему:
— Все в порядке, Гарри. Фамильяры всегда защищают своих хозяев. Никто не собирается наказывать тебя или Хедвиг за недоразумение.
Снейп говорил что-то похожее про Сопуна. Гарри почувствовал, как в его щеки ударил горячий, колючий румянец. Сколько раз он терялся перед этими двумя? Он отскочил от Снейпа, чтобы прислониться спиной к изголовью, обхватив руками колени. Люпин внимательно наблюдал за ним.
— Итак, ты можешь сказать мне... Где ты находился, как тебе показалось? — спросил он снова, его голос был очень нежным. Он спокойно сидел в своей пижаме, как будто инцидент был совершенно нормальным явлением.
— Я ... — Гарри колебался, не понимая, как объяснить, — мне показалось, что я снова попал к тете и дяде. — Он остановился, надеясь, что ответ удовлетворит двух мужчин. Ни один из мужчин ничего не сказал, и Гарри не мог понять, что они думают. Снейп смотрел на него как на недоразумение, а Люпин старался взглядом обнадежить. Выбирая из двух зол, Гарри решил, предпочитает, взгляд "ты-ошибка". По крайней мере, это было честно.
— Твой дядя часто угрожал сове? — спросил Люпин, видимо, решив, что Гарри ничего не скажет без подсказки.
— Что вы имеете в виду? — спросил он резко. Но ответил Снейп :
— Ты просил своего дядю не вредить ей.
Гарри не помнил, чтобы он говорил это вслух.
— Я ... Да, — сказал он несчастно, и, хотя он не находился сейчас под действием зелья правды, невольно сказал, — Все время. Думаю, он беспокоился, что я напишу своим друзьям. И... кажется, он думал, что после прошлого года миссис Уизли не понравилось, как они со мной обращались.
— Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросил Люпин.
— Думаю, она написала им в прошлом году... Сообщила, где я нахожусь. И, должно быть, им что-то не понравилось... Дядя Вернон сказал, что она назойливая нахалка, которая лезет куда не просят, и он не хочет, чтобы я с ней общался, — Гарри пожал плечами. — Я отпустил Хедвиг после того, как надул тетушку Мардж. Велел ей лететь в Хогвартс и оставаться там.
— Он сказал тебе, что именно из ее слов им так не понравилось? — спросил Люпин, нахмурившись. Гарри покачал головой.
— Возможно, то, что я ей понравился. Они называли нахалкой медсестру в школе, которая тоже любила меня.
Он неуверенно пошевелился:
— Почему вы продолжаете спрашивать о них? Я больше не живу с ними, вы так сказали, — он обратился к Снейпу. — Итак, в чем дело?
— Проблема, — возразил Снейп, — это то, что вы не можете проспать всю ночь
без кошмара. Вы склонны к паническим атакам при падении шляпы. Вы так
сильно закрылись, что походите на инфери, — он сделал паузу для дыхания, — Когда не взламываете окна и не разбиваете кружки, магически или просто так.
— Какое вам дело? — потребовал Гарри, сжав кулаки.
— Полагаю, мы закрыли эту тему внизу, — сказал Снейп ледяным голосом "Снейпа-из класса-зелий".
Гарри ухмыльнулся, в то время как Люпин глядел недоуменно.
— О, да, потому что это ваша работа. Думаю, платы вам хватит. Тете Петунии определенно хватало, — он жестко прошипел, — Для вас все будет просто, профессор. Не пытайтесь говорить со мной, и я буду держаться от вас подальше.
Снейп вздрогнул. Гарри еще никогда не видел, чтобы Снейп вздрагивал.
— Это не то, что я имел ввиду, — хрипло сказал он, — Я просто сказал, что намерен выполнять свои обязанности .
— Тогда хорошо, — заметил Гарри, перекрестив руки на груди и отводя взгляд, — Вы опоздали всего на двенадцать лет.
Профессор вздрогнул, словно его ударили.
— Да, — хрипло сказал он, — и я прошу прощения. — Он тоже скрестил руки, крепко держась за плечи. — Я не могу предложить вам никакого оправдания.
Гарри не ожидал, что он это скажет. Черные глаза Снейпа поймали его и продолжали держать. И, голосом человека, произносящего торжественный обет, он продолжил:
— Но я здесь, и я не собираюсь никуда уходить.
По какой-то причине это заставило грудь Гарри сжаться. Тем не менее, он отказался уступить своему порыву заплакать. Он привык глотать свои слезы.
— Как вам угодно, — сказал он пренебрежительным тоном, подражая кому-то в американском фильме по телевизору (он на самом деле не видел фильм, он убирал гостиную, пока Дадли смотрел его на видео).
Снейп выглядел ... раненым? Выражение было мимолетным, однако лицо сурового человека изменилось и стало решительным.
— Неважно, что вы говорите или делаете Гарри, — тихо сказал он своим голосом Рассказчика. Говоря это, он распрямил руки и наклонился к Гарри. Он положил ладонь на ногу Гарри:
— Я не уйду, я помогу тебе пройти через это.
Обычно Гарри отдалялся, когда люди касались его случайно, особенно учителя. Однако, когда Снейп прислонился так близко, Гарри почувствовал запах имбиря и гвоздики, который окутывал человека (возможно, он клал их в свои ящики для одежды, как Петуния положила лаванду в свои). Запах был чрезвычайно умиротворяющим. Гарри хотел злиться и кричать на человека, но почти сразу же его гнев истощился, оставив опустошенным. Он хотел сказать что-то умное и саркастичное, но к своему стыду, голосом, который звучал очень по-детски даже для него самого, он спросил:
— Обещаете?
Снейп сосредоточенно кивнул. Люпин, который сидел молча во время разговора, длинно вздохнул:
— Вот почему нам нужно, чтобы ты говорил с нами, Гарри. Нам нужно знать, что ты переживаешь. Мы можем помочь, но только если ты будешь говорить с нами.
Гарри кивнул и пожал плечами одновременно, прижимая лицо к согнутым коленям.
— Я просто не понимаю, почему вы думаете, что Дурсли издевались надо мной. Я не думаю, что это так уж плохо, как вы считаете, — сказал он, вставая на колени.
— Если бы мисс Грейнджер сказала вам, что она испытала то же, что и вы, — сказал Люпин, — как бы вы это назвали?
Рука Снейпа осталась на ноге Гарри. Контакт был странно утешительным.
Одна из проблем, с которыми Гарри всегда сталкивалась как со школьной
медсестрой, так и с миссис Уизли — хотя обниматься было приятно, но иногда объятие становилось удушающим. Гарри предположил, что это от отсутствия привычки.
Гарри пришло в голову, что у него были совершенно новые белые носки. У них не было никаких отверстий, и они не были серыми с пятнами, которые никогда не отойдут. Снейп купил их для него. Достаточно носков, чтобы у Гарри была чистая пара каждый день. У Дурслей иногда у него была только пара или две, которые были пригодны для ношения.
Снейп сказал лавочнику, что Гарри нужны десять пар белых и десять пар черных. И несколько пар специально для квиддича. Он посмотрел на Снейпа, который снова встретился с ним глазами.
— Гарри? — Люпин все еще ждал ответа на свой вопрос.
— Я ... э-э ... я не знаю, — признался Гарри, чувствуя себя озадаченным, — ну ... хорошо ... Она не урод, не так ли?
Снейп издал раздраженный шум, снял руку и полез в карман своего халата за палочкой. Он повел ею и появилась пара листов пергамента.
— Я посажу вас писать строчки, если вы не перестанете использовать это слово в отношении себя, — прорычал он, толкая пергамент к Гарри. — "Я не урод. Я не урод. Я не урод." Напишите сто раз.
Гарри не знал, почему внезапно захлюпал носом. Он отпустил пергамент, чтобы использовать рукав и утереть нос.
— Это все еще отвратительно, — сказал ему Снейп, протягивая ему носовой платок. Он взял пергамент из рук Гарри, взмахнул палочкой, левитируя его к стене над столом Гарри и приклеил его там.
— Я оставлю это там для напоминания, — сказал он.
Он сделал это для Гарри. Сопли обернулись настоящими слезами, он спрятал лицо в колени, плотно обхватывая руками ноги. Рука Снейпа, пахнущая имбирем и гвоздикой, расположилась на плече, не двигаясь, просто отдыхая там.
Троица сидела так несколько минут, прежде чем Гарри проглотил последнее рыдание и посмотрел вверх, вытирая лицо платком.
— Может, мне пойти заварить чай? — тихо спросил Люпин. — Принести его?
Гарри вдруг почувствовал клаустрофобию.
— Нет, — хрипло сказал он, — Я должен спуститься вниз. Я помогу. — Как будто приготовление чая было тяжелой работой.
Он встал и повернулся к профессору Снейпу.
— Гм ... Сэр? — он тихо сказал, — Я ... ммм ... Я сожалею о ваших чашках ... и ... том, что я еще сломал. — Он застенчиво посмотрел в окно.
— Не беспокойся, Гарри, — ответил мужчина. Удивительно, но Снейп слегка улыбнулся:
— В вашем возрасте время от времени происходят такие вещи.
Он волнообразно взмахнул палочкой и произнес заклинание починки. Мужчина стоял. Видно было, насколько он устал.
— Где ваша трость, сэр? — спросил Гарри, внезапно заметив, что мастер зелий несколько неустойчив.
— Хм-м... Я думаю, что оставил ее внизу, когда спешил узнать, что это за шум, — ответил Снейп. — Не волнуйся, я справлюсь.
Опираясь на перила, он спустился вниз. Гарри начал мыть посуду в раковине, но Люпин отмахнулся от него:
— Я сделаю это, побудь с профессором Снейпом.
Если Люпин надеялся, что они начнут еще один разговор, он был разочарован. Гарри и Снейп сидели вокруг стола, не говоря ни слова в течение нескольких минут. Люпин двигался по кухне, готовя себе еду.
— Вы оба уже поели? — спросил он. Снейп и Гарри оба кивнули, поэтому Люпин поставил перед ними чайные чашки. Они пили чай молча. Гарри даже не мог сказать, что он задумался, потому что сейчас его разум казался совершенно пустым. Люпин сел завтракать, ни Гарри, ни Снейп не сказали ни слова. Люпин посмотрел на них обоих и, казалось, нашел что-то забавное... если изгиб его губ что-нибудь означал.
Стук в дверь почти заставил Гарри пролить чай на колени.
— Я открою, — Люпин встал, чтобы пойти вниз. — Держу пари, что это миссис Кук.
— Осторожнее со словами, — проворчал Снейп, — мне здесь министерство не нужно.
Люпин закатил глаза, трансфигурировал пижаму в джинсы и свитер и пошел открывать дверь.
— Доброе утро, миссис Кук, — Гарри услышал, как он говорит. — Что я могу сделать для вас?
— Извините, что так рано вас беспокою, — сказала она, взволнованная чем-то, — я просто подумала, что вы должны это увидеть. Я полагаю, что Северус не получает газет?
Гарри озадачился — что может быть в маггловской газете, которую миссис Кук нашла такой занимательной, чтобы принести сюда? Что еще более удивительно, интонации профессора Люпина сразу же изменились с дружелюбных на взволнованные.
— О боже, — сказал он, — да, спасибо. Мы этого еще не видели.
Гарри обернулся, чтобы посмотреть вниз на Люпина и миссис Кук. Он держал газету в руке. Чувствовалось, что миссис Кук очень неуютно.
— Я буду рядом, если вам что-нибудь понадобится, — сказала она. Люпин закрыл дверь.
— Я ... я не уверен, что мы должны с этим что-нибудь делать, — он нерешительно положил газету на стол. Гарри чуть не выплюнул чай. Вместо этого он проглотил его, и чай попал не в то горло. Когда он прокашлялся, он снова взглянул на заголовок: "Пара арестована за жестокое обращение с детьми в аэропорту Хитроу". Под заголовком была фотография Вернона и Петунии, увозимых полицией.
Глава 48
Люпин склонился над столом, опершись на него руками и просматривал статью. Эта газета специализировалась на сплетнях о знаменитостях, они были напечатаны на передней странице, внутри были фото в женщин в бикини. Северус мог видеть, что история была не на первой странице, как это было бы в "Ежедневном Пророке", а в конце — среди историй о настоящих преступлениях и пороках.
Северус смотрел на наморщенный лоб Люпина и пытался оценить, насколько все плохо.
— Ну? — вспылил он, не имея терпения ждать, пока тот прочитает проклятую бумажку.
Гарри трясся, как осенний лист.
— Вы сказали, что никто не узнает, — прошептал мальчик. Северус сжал свою палочку в кармане на случай, если магия ребенка снова начнет буянить. Другую руку он осторожно положил на плечо Гарри. Это становилось все более естественным жестом. Казалось, это помогло — по крайней мере, не было взорванных чашек.
Гарри оттолкнул свой стул к Северусу.
— Что они говорят обо мне? — спросил мальчик с трепетом. Северус смущенно осознал, что маленькая рука вцепилась в его мантию.
— Там нет твоего имени, — Люпин почувствовал облегчение, его плечи постепенно расслаблялись. Он сунул газету Северусу и откинулся на спинку кресла напротив Гарри.
Мастер зелий отпустил свою палочку и взял газету, чтобы прочитать ее, в то же время продолжая держать Гарри за плечо твердой рукой. Юный волшебник не стал читать статью, глядя на газету, как на мертвую крысу.
На снимке были изображены Вернон и Петуния, окруженные полицией. Петуния пыталась прикрыть лицо руками в наручниках, в то время как Вернон рычал на фотографа:
"Дом ужаса! Действуя на основе информации, полученной от Шотландского общества по уходу за детьми и их защите, власти провели расследование в доме Вернона и Петунии Дурслей, где они обнаружили доказательства ужасающе жестокого обращения с детьми и отсутствия заботы о них. По итогам расследования, пара была арестована за то, что держала своего 10-летнего умственно отсталого племянника взаперти в спальне более двух лет, позволяя заниматься только работой по хозяйству и посещать школу. Похоже, мальчик был отправлен к дяде и тете после того, как его родители погибли за рулем в нетрезвом состоянии восемь лет назад. По сообщениям, молодой жертве разрешали пользоваться семейной ванной только в течение нескольких минут утром и вечером. Соседи говорят, что мальчика, имя которого не было названо, видели только работающим в саду.
"Я видел, как бедный парень работал в саду с утра до ночи, — говорит их сосед, — совсем маленький, тощий как палка, но Петуния говорила, что он просто привередлив в еде. Конечно, с его проблемами, было трудно понять, что происходит. Он ни с кем не разговаривал... и не смотрел в глаза."
Неуместные в безукоризненном доме, семь замков на двери запирают грязную, плохо освещенную комнату на втором этаже, со старым столом и раскладушкой, в то время как спальня по соседству переполнена последними электронными гаджетами. Несколько обтрепанных, в пятнах, плохо отстиранных футболок висят в шкафу, чудом спасшимся от старьевщика. Коричневые пятна на полу и решетки на окне передают впечатление тюремной камеры третьего мира, а не детской спальни. Даже запах напоминает об этом — ведро в углу дает молчаливые показания о продолжительности заключения ребенка.
С худшими доказательствами столкнулись следователи при обыске дома.
В чулане под лестницей они нашли четкие доказательства того, что ребенок был заперт там — возможно в течение длительного периода времени. На грязном сером фоне стен, по-видимому, маркерами, нарисованы детские каракули и несколько маленьких звезд, ярко-синяя и светло-зеленая. От руки написано, что это "комната мальчика", а в углу лежит грязный матрац с одеялом и несколько сломанных игрушек, спрятанных под ним.
Жестокое обращение всплыло во время планового медицинского осмотра в школе мальчика, специальном учреждении для умственно отсталых детей. При проверке были обнаружены свидетельства недавних и прошлых физических издевательств, а также признаки серьезного недоедания.
Дурсли сообщили полиции, что они были вынуждены держать ребенка взаперти, чтобы он прекратил таскать пищу из холодильника, и пытались удержать его от опасных действий, утверждая, что он напал на члена семьи этим летом.
К собственному сыну супруги, по-видимому, хорошо относились, не было обнаружено никаких признаков пренебрежения или злоупотребления. Когда его спросили, старший мальчик откровенно заявил, что другой мальчик был заперт почти каждый день, с того времени, как стал с ними жить.
Эксперты говорят, что очевидно, что племянник стал жертвой "синдрома целевого ребенка". Нацеленность на одного ребенка для злоупотреблений на самом деле более распространена, чем люди полагают. Многие родители выделяют одного ребенка для негативного внимания и жестокого обращения..."
Северус прочитал достаточно. Он вздохнул с облегчением, небрежно сообщив:
— У них неправильный возраст в истории. Насколько хорошо известно волшебникам имя Дурслей?
Гарри покачал головой.
— Я почти никогда не говорю о них, — пробормотал он. — Я думаю, что только Уизли и Гермиона знают их фамилию.
— Тогда ситуация не страшна, — твердо сказал ему Северус. — Очень немногие волшебники следят за новостями в маггловских газетах, особенно такого типа. Те, кто это делает, вряд ли свяжут десятилетнего умственно отсталого ребенка с тринадцатилетним Мальчиком, Который Выжил.
— Дамблдору нужно сказать, тем не менее, — сказал Люпин, ставя чашку. Он встал и призвал плащ. — Я должен сообщить ему.
— И Поппи тоже скажи, — проворчал Северус.
— Я поговорю с Артуром Уизли. Если кто-то в Министерстве сможет связать события, ему нужно будет знать, — Люпин коротко кивнул, затем сделал паузу, чтобы сказать нежным голосом: — Гарри, все будет в порядке.
Теперь мальчик выглядел довольно зеленым; слишком много драмы за одно утро.
— Они, должно быть, поговорили с Уилкинсом, — пробормотал Гарри, полностью игнорируя Люпина. — Мистер Уилкинс всегда думал, что я намного моложе Дадли. Тетя Петуния сказала миссис Уилкинс, что я сошел с ума.
Люпин поймал взгляд Северуса поверх головы Гарри.
— С тобой все будет в порядке, до того как придет Артур? — заботливо спросил он Северуса. Его улыбка, как полагал Северус, была ободряющей.
— Подождите, — Гарри встряхнулся, видимо, осознав то, что сказал Люпин. — Вы имеете в виду мистера Уизли? — Когда Люпин подтвердил, он спросил, — Зачем мистеру Уизли приходить сюда?
Северус ответил:
— У профессора Люпина сегодня и завтра неотложные дела в Хогвартсе. Мадам Помфри считает, что нам нужна помощь, пока его нет. Мистер и миссис Уизли были приглашены побыть с нами.
Он пристально посмотрел на мальчика, чтобы увидеть, как он отреагирует, и несколько облегченно увидел, что ребенку, по крайней мере, любопытно.
Гарри ненадолго встретился взглядом с Северусом. Открытое лицо ребенка отражало неуверенность, недоверие и что-то вроде мольбы. Затем его глаза, казалось, опустели, и он отвернулся.
— Хорошо, — сказал он тихо. Он погладил собачью голову. — Что нам делать с Сопуном? — спросил он. — Я не знаю, будет ли у них для него место.
Люпин мягко улыбнулся.
— Я отведу его обратно в Хогвартс, хорошо? Он может остаться с Хагридом на ночь.
Профессор похлопал рукой по бедру и собака, вскочив, подошла к мужчине. Гарри нерешительно кивнул, все еще не встречаясь взглядом с мужчинами. Лишившись собаки, ребенок отпустил и мантию Северуса, сложил перед собой руки на столе и уставился на них.
— Упакуйте одежду на два дня, — сказал Северус ребенку, надеясь отвлечь его хоть на пять минут. Снова этот отрешенный кивок... но дрожь утихла.
— Разве ... вы сказали мистеру и миссис Уизли о ...? — он замолчал.
— Нет, — твердо ответил Северус. — Они знают, что я был болен, и только. Вы сами можете решить, сколько им рассказать.
— Я бы предпочел, чтобы они не знали, — сказал Гарри приглушенным голосом. Его руки и плечи медленно расслабились, поэтому Северус предположил, что мальчик, наконец, немного успокоился.
— Все в порядке, Гарри, — заверил его Люпин. — Как ты захочешь.
Гарри встал.
— Я только... — он сделал неуверенный жест рукой в ??сторону двери в коридор, а затем повернулся на каблуках и убежал от мужчин.
Северус прислушался к легким шагам мальчика на лестнице. Вытащив палочку из кармана, он бросил на дверь односторонние заглушающие чары. Люпин с интересом наблюдал за ним. Собака сидела рядом, так же как и Люпин, заинтересованно наблюдая за Северусом.
— Как ты думаешь, как это повлияет на Гарри? — обратился Северус к Люпину, но тот мало что мог сказать. Он вздохнул.
— Боюсь, что это, вероятно, сильно ударит его, когда он осознает, — Люпин поднял взгляд кверху, затем опустил его. — Он убеждал себя, что его родственники не так уж плохи. Я думаю, что это, — Люпин протянул руку и указал на заголовок, — скорее всего, принесет ему понимание, насколько ненормальной была вся ситуация. Для большинства людей бывает лучше осознавать тяжелые вещи постепенно.
— Как ты думаешь, есть ли риск, что он снова причинит себе вред? — спросил Северус низким голосом, озвучивая преследовавший его страх. Дрожь пронзила его, когда он невольно снова представил сцену, когда Гарри едва дышал и почти бессознательно боролся с импровизированной веревкой.
Люпин выглядел необычайно серьезным.
— Боюсь, мы не можем исключать возможность того, что это может заставить его переступить черту, — он покачал головой. — Но я думаю, что на данный момент, устное соглашение с ним, чтобы он себя не травмировал — это лучшее, что мы можем сделать.
Северус кивнул. По его опыту, клятва была действенной профилактикой от суицида. Со своими учениками он обнаружил, что самого обещания сначала поговорить с кем-то было иногда достаточно, чтобы сорвать самоубийственный порыв.
Люпин продолжал:
— Я бы сказал, что потребность Гарри в молчании по этому поводу должна уважаться. Не говоря уже о том, что, хотя я доверяю сдержанности Уизли, я содрогаюсь, думая, что произойдет, если Министерство узнает обо всем этом.
— Не говори мне о министерстве, — прорычал Северус. Внезапно все напряжение, скручивающее его, казалось, внезапно забурлило. — Не нужно объяснять мне, каковы их взгляды на самостоятельный уход из жизни, — плюнул он. В ответ на непонимающий взгляд он зарычал:
— Я уверен, что ты должен был слышать о смерти моей матери? — Люпин покачал головой. — Боюсь, что нет.
Это удивило Северуса, он предполагал, что скандал был общеизвестен в школе. Другие чистокровные ученики, конечно, не стеснялись обсуждать это. Хотя, теперь он вспомнил — Люпин никогда не слушал сплетен.
— Смерть моей матери была определена министерством как самоубийство, — сказал Северус убийственно тихим голосом. Глаза Люпина расширились, его лицо побледнело.
— Я ... я этого не знал, — сказал он, протягивая руку к Северусу, — прости.
Северус хотел бы чувствовать себя лучше настолько, чтобы в гневе сбежать из комнаты. Он остановился, чтобы вырвать руку из досягаемости Люпина.
— Избавь меня от этого, Люпин, — прошипел он, скрестив руки на груди.
— Министерство ... оно..?
— Конфисковало имущество моей матери? — стиснул зубы Северус, — вываляло ее имя и имя ее семьи в грязи? Отказало в захоронении в семейном склепе? Да, по всем пунктам.
Люпин выглядел ошеломленным.
— Северус ...
— Это уже неважно, — устало сказал Северус. Унего просто не было энергии, чтобы поддерживать свой гнев. — Возвращаясь к Гарри — я поговорю об этом позже с Артуром. Он прислал мне сову этим утром. Он и его старший сын появятся здесь около обеда, чтобы проводить нас.
— В таком случае, я задержусь, — сказал Люпин, — Дамблдор может подождать.
Северус покачал головой.
— Я не согласен. Думаю, тебе нужно немедленно сообщить директору, и я, конечно, не хочу доверять это сове.
Он также очень хотел, чтобы Люпин перестал суетиться вокруг него, как нервная сиделка. Его собеседник вздохнул, неловко поерзав.
— Если ты предпочитаешь именно это, — он снова встал. — Ты можешь связаться со мной до вечера. Восход Луны около шести.
Северус резко кивнул.
— Сходи, проверь Гарри, перед уходом, — сказал он. У него не было сил снова подниматься по лестнице.
Глава 49 Время, когда наши мальчики могут перевести дыхание.
— Я могу что-нибудь для тебя сделать, прежде чем уйду? — Люпин стоял у двери в комнату Гарри с собачьим поводком в руках, внимательно следя за Хедвиг, которая издавала низкие горловые звуки и угрожающе крутила головой.
Сопун наклонил голову и слегка зарычал. " Не ты", — подумал молодой волшебник обиженно, но все, что он сказал, было: "У меня все в порядке". Он продолжал бросать вещи в свою сумку, отказываясь смотреть на Люпина. Мужчина шагнул в комнату. Хедвиг это не понравилось, она сильнее закрутила головой и издала звук — что-то между "крек" и шипением, защелкала клювом и расправила крылья. Сопун гавкнул и зарычал на нее громче..
— Прекратите вы, оба, — резко сказал Гарри, оторвавшись от паковки вещей.
Оба его питомца утихли: Сопун со стыдливым взглядом, какой иногда получается у собак, Хедвиг с большим достоинством, просто складывая крылья и отворачивая голову от злоумышленников. Люпин с улыбкой посмотрел на него, кивнул:
— Мы увидимся послезавтра.
Гарри пожал плечами:
— Как вам угодно, — пробормотал он. Ему нравилось произносить эти слова. Небольшая наглость заставила его немного лучше ощутить контроль над ситуацией. Профессор ушел, но Сопун потянулся к поводку и заскулил. Гарри оставил свою паковку, чтобы подойти и почесать собаку за ушами.
— Прости меня за это, — тихо сказал он животному, — но с Хагридом тебе будет хорошо. — Последнее почесывание напоследок и Гарри позволил животному пойти с профессором.
Остаток утра прошел спокойно. Гарри услышал, как Снейп включил свою музыку в гостиной. Запись была, видимо, одной из любимых, так как Гарри прослушал ее несколько раз подряд. Она соответствовала настроению Гарри, темному и сердитому. Некоторые тексты могли быть извлечены из его собственной головы. "... Холодный, как лезвие бритвы, жесткий, как жгут.. Резкий, как похоронный барабан..."
Мальчик горько усмехнулся, так как следующий фрагмент звучал так, будто кто-то бросает вещи и кричит на кого-то под музыкальное сопровождение. Певец что-то сказал о поисках своего любимого топора. Гарри подумал, что ему сейчас очень понравится топор. После некоторого раздумья он бросил мантию-невидимку в свою сумку. Хедвиг, все еще настороженная на своем насесте, вопросительно посмотрела на него.
— Мы едем в Нору, — сказал ей Гарри. — Встретимся там, хорошо? Она подняла голову и ласково ущипнула его палец.
Гарри открыл для нее окно, а затем сел на свою постель с книгой "Сказок Барда Бидля". Ему было тревожно, он нервничал из-за предстоящей встречи с Роном. Он был просто счастлив, что не должен столкнуться еще и с Гермионой.
Телефонный звонок вырвал Гарри из раздумий. Музыка оборвалась. "Алло?" — сказал голос Снейпа. — "Да, это он" — Пауза. — "Ах". Долгая пауза, затем голос Снейпа стал слишком тихим, чтобы услышать с того места, где сидел Гарри. Интересно, кто может звонить? Гарри выскочил на площадку. Это не похоже на миссис Грейнджер; голос Снейпа звучал очень формально, как будто он разговаривал с незнакомцем. "Сегодня вечером мы будем в Оттери-Сент-Кетчпоул и следующие два дня тоже", — сказал Снейп кому-то, кем бы ни был его собеседник. — " Да", — голос мужчины был ровным и вежливым", — я вполне понимаю... Это было бы очень удобно, да. Прошу прощения, но не могли бы вы подождать минутку?"
Звук снизу резко отрезало. Снейп, должно быть, произнес заклинание заглушения. Гарри все равно решил сесть на верхнюю ступеньку. Примерно через пятнадцать минут Снейп вышел из кухни. Он повернулся и увидел Гарри, сидящего на верхней ступеньке.
— Вы собрались? — спросил он. Гарри кивнул, думая, что Снейп выглядел очень измотанным от всех драматических событий этого утра. На секунду мальчик почувствовал себя неважно из-за того, что расстроил мужчину, когда тот все еще был так явно болен. Затем он напомнил себе, что Снейп и Люпин решили, что накачать его наркотиками было хорошей идеей. Снейп также думал, что оставить его у Дурслей ребенком, было хорошей идеей. Как часто Гарри маленьким ребенком мечтал, чтобы кто-нибудь пришел и спас его из проклятого чулана? Снейп мог сделать это в любое время. Какой бы ни была игра Дамблдора, Снейпу не нужно было играть в нее. Тихий голос в затылке Гарри напомнил ему, что Снейп действительно считал, что тетя Петуния будет хорошим опекуном.
Гарри сердито отбросил эту мысль. Еще летом они все думали, что тетя Петуния была достаточно хорошим опекуном, но теперь ей предъявлены обвинения. Рискнув, Гарри глубоко вздохнул, когда Снейп поднялся по лестнице.
— Они сказали, почему дядя Вернон и тетя Петуния арестованы? — спросил он, когда мужчина прошел мимо него.
— Шотландское общество защиты детей уведомило английские власти, которые, должно быть, и предъявили обвинение, — ответил Снейп, остановившись на лестнице.
— Шотландское...? — медленно повторил Гарри. — Как в это замешана Шотландия?
Снейп стоял на той же ступеньке, на которой сидел Гарри. Он спустился еще немного и сел рядом с ребенком. Когда он заговорил, он смотрел на свои руки.
— Хогвартс в Шотландии, — тихо сказал он. — Мадам Помфри попросила меня отдать миссис Грейнджер ваше дело, для передачи ее другу — социальному работнику. В деле сказано, что ваша школа послала отчет и что вы были помещены под мою опеку Шотландским обществом защиты детей. Это означало, что им придется обвинить Дурслей в Англии. Ваше досье имеет чары, гарантирующие его возврат к Артуру Уизли. На него также нанесены чары Конфундуса, что объясняет многие неточности в этой истории.
Мужчина тяжело вздохнул.
— Мне никогда не приходило в голову, что их будут арестовывать так публично или что сведения попадут в новости.
— Вы... и мадам Помфри...? -. Гарри почувствовал себя обманутым и задетым. — Но почему?
Он никогда не думал, что мадам Помфри будет добавлена ??в список людей, которые предали его доверие. Черные глаза Снейпа дрожали от гнева, когда он повернулся, чтобы посмотреть на Гарри.
— Потому что то, что они сделали, было преступлением, Гарри, — его голос был мягким, хотя он выглядел убийственно. — Мы не можем обвинить их в волшебном мире, но мы можем заставить привлечь их к ответственности в маггловском суде.
— Вы дали мне слово, что никому не скажете, — мягко сказал Гарри .
— Я не... — Снейп хотел отрицать, но затем остановился и глубоко вздохнул. Он начал почти шепотом: — К сожалению, не все обещания могут быть выполнены, несмотря на все наши усилия.
Его голос приобрел громкость, когда он продолжил:
— Я предположил, что для вас важнее всего то, чтобы не вмешавались Министерство и Ежедневный Пророк.
Да, это правда, но Гарри не хотел попадать также и в маггловские газеты.
— Возможно, вы должны прочитать написанное, — сказал Снейп, вставая. Гарри покачал головой; он не собирался это читать.
— Как хотите.
Снейп поднялся по лестнице в свою комнату. Гарри предположил, что тот одевается. Несколькими минутами позже Снейп появился в мантии волшебника, а не в одежде маггла, которую носил дома. Он взглянул на Гарри, когда проходил рядом, но мальчик не стал на него смотреть. Гарри не знал, как долго он сидит на лестнице. Достаточно долго, чтобы альбом профессора был проигран до конца. Он боялся предположить, что Рон мог сказать об всем этом скандале, и Гермиона была бы невыносима.
У него болел живот. Он задался вопросом, стоит ли ему упоминать об этом Снейпу... но затем он подумал о том, как этот человек подсунул ему зелье истины, и выбросил эту мысль из головы.
Кто-то постучал в дверь.
— Я сам, — отозвался Снейп. Высказывание было лишним, потому что Гарри и так не собирался шевелиться без необходимости. Мистер Уизли и еще один рыжий мужчина стояли у двери. Мистер Уизли улыбнулся Снейпу.
— Профессор Снейп, как вы себя чувствуете?
— Достаточно хорошо, — хмыкнул Снейп, отступая в сторону, чтобы люди могли войти. Гарри подумал, что это была самый длинный период активности Снейпа с той самой ночи. Войдя, мистер Уизли и другой человек, окинули Снейпа долгим оценивающим взглядом. Гарри подумал, что же они увидели.
После неудобной паузы человек, которого Гарри не знал, сказал:
— Папа рассказал нам, что вы сделали для Джинни, сэр, — его голос был приглушенным, как будто он говорил со смертельно больным. — Когда я узнал ... — он сглотнул. — Это заклинание не использовалось в течение пятидесяти лет или даже больше.
Когда он заговорил, Гарри вспомнил, что видел этого человека в больничном крыле в то утро, когда они покидали Хогвартс. Это, должно быть, Билл Уизли, предположил он. Прошлым летом Уизли ездили к нему в Египет.
— Я знаю об этом, но ему все еще обучают целителей, — ответил Снейп жестко. В голосе Снейпа было что-то странное... Защитная реакция?
Мужчина кивнул.
— Но это не совсем обычная целебная магия, не так ли? Не забывайте, что я разрушитель проклятий.
То, как он это сказал, казалось, подразумевало, что у него есть некоторые специальные сведения о заклинании.
Билл не оправдал ожиданий Гарри. Он одевался не как волшебник и одевался, не как волшебник, притворяющийся магглом. Как и Снейп, он, казалось, сознательно пытался создать образ. Гарри не выделил бы Билла из толпы магглов на улице, если бы не восхитился его стилем. Его волосы — длиннее, чем у Снейпа — были собраны в хвост. У него была серьга-клык в одном ухе и сапоги, подходящие по стилю к его кожаной куртке. Он не выглядел бы неуместным на рок-концерте или в шикарном ночном клубе.
— В таком случае, — проворчал Снейп, — я должен признать, что ваш опыт в этом заклинании, вероятно, превосходит мой. У меня есть только несколько книг, которые ссылаются на него, и без доступа к библиотеке я не смог адекватно его исследовать.
Снейп шокировал Гарри этим признанием в невежестве. Видимо, он удивил и Уизли. Они неуверенно взглянули друг на друга, а затем мистер Уизли сказал:
— У Билла много знаний о ... ах ... неясных заклинаниях этого типа. И ... ну ... я просто хочу, чтобы вы знали — мы понимаем, что вы сделали. Все, что в наших силах ...
— В настоящий момент я считаю, что все, что мне нужно — это тихое место для сна в течение следующих сорока восьми часов, — нетерпеливо прервал Снейп нерешительную речь мистера Уизли.
— Конечно, профессор, — почтительно сказал мистер Уизли. — Где Гарри? — Он огляделся. Заметив Гарри на вершине лестницы, он послал ему ободряющую улыбку.
— Как ты, Гарри? Тебе нужна помощь?
— Все хорошо, мистер Уизли, — Гарри улыбнулся в ответ, пытаясь не показать свою нервозность.
— Гарри? — Снейп повернулся, чтобы посмотреть вверх по лестнице. — Ты можешь захватить сумку из моей комнаты?
— Да, сэр, — ответил Гарри, вставая и делая то, что ему было сказано. Он взял небольшую кожаную сумку, которую Снейп оставил на кровати. Сумка казалась слишком маленькой, чтобы вместить в себя смену одежды, но Гарри предположил, что это проблема Снейпа. Он отправился в свою комнату, закинул собственную сумку на плечо и поспешил вниз по лестнице.
— Я думаю, что вы не встречались с Биллом, — сказал мистер Уизли, когда Гарри спустился.
— Привет, Гарри, — Билл протянул руку Гарри, чтобы пожать.
— Приятно познакомиться.
— Мы все взяли? — спросил мистер Уизли. Снейп оценивающе посмотрел на Гарри, прежде чем пробормотать:
— Подожди минутку. Акцио метла Гарри.
Шкаф в комнате Снейпа распахнулся, и метла Гарри рванулась вниз по лестнице, и зависла рядом с ним... Гарри взял ее из воздуха, с недоверием глядя на Снейпа. Он даже не потрудился спросить, может ли он взять свою метлу, исходя из предположения, что Снейп никогда не разрешит этого.
Высокий мужчина слегка улыбнулся.
— Ты почти забыл ее, — сказал он. Это звучало так, как будто было запланировано с самого начала.
— Все, мы готовы? — спросил Билл, как будто ничего экстраординарного не произошло. — Тогда я возьму Гарри. Ты когда-нибудь аппарировал ?
Мальчик покачал головой.
— Хорошо, тогда держи меня за руку, — Билл схватил свободную руку Гарри под локоть. Это случилось слишком быстро, чтобы Гарри понял, что происходит. Ему казалось, что его засосало в черную дыру. Прежде чем впасть в панику, он уже очутился стоящим на коленях в палисаднике Норы.
— Все в порядке, Гарри? — любезно спросил Билл, протянув руку, чтобы помочь Гарри подняться. — Аппарация поначалу может быть немного неприятна.
Гарри тяжело сглотнул, надеясь, что его не стошнит на Билла. Через секунду ощущение пропало.
— Гарри! — Миссис Уизли набросилась на него, казалось, из ниоткуда, и коротко обняла его. Она отступила, чтобы удержать его за плечи и взглянуть ему в лицо. — Ты выглядишь немного бледным, — сказала она. — Вы ели? Профессор Люпин сказал, что ты чувствовал себя неважно.
Мальчик слегка улыбнулся и кивнул.
— Просто плохо спал, — пробормотал он.
— Хорошо, я рада, что ты здесь, дорогой, — мягко сказала она. — Обед на столе. Присоединяйся к мальчикам, мы подойдем через минуту.
Гарри улыбнулся и направился в дом. Если бы не обстоятельства, он с нетерпением предвкушал два дня с прекрасно приготовленной едой.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
