Столкновение. Часть 1.

Сапегин Александр Павлович

Столкновение.

Пролог.

— Дайм! Уходи по левому логу! Дайм!

— Не спеши, Нарси, у меня для наших псоглавых друзей есть пара приятных сюрпризов. Не могу я их оставить без подарка, — Дайм скинул с плеч дорожную сумку, одним движением развязал тесёмки. — Сейчас-сейчас, будет вам пыль горь-травы в глотку.

— Дайм, не время! Уходим, нам надо сбить их со следа Грона! — рядом с роющимся в мешке мужчиной остановилась высокая белокурая девушка. Ночное светило яркими блёстками играло в её серебристых волосах.

— Одень капюшон, — рыкнул Дайм, — не отсвечивай.

— Дайм!

— Помолчи!

Наконец он извлёк из горловины заплечной ноши искомое. Объект судорожных поисков представлял из себя небольшой глиняный горшок с два кулака размером. Отойдя в сторонку, Дайм, с маниакальной улыбкой на устах, глядя на которую любой здравомыслящий человек предпочтёт держаться от улыбающегося за линией горизонта, прикопал горшок в земле.

— Та-ак, теперь фитиль... Нарси, дай табачный порошок.

— Зачем?

— Надо! — забрав у напарницы горсть толчёного в пыль табака, Дайм щедрой рукой раскидал его на тропе чуть ниже установленной в кустах бомбы. — Бежим, фитиль тлеет шесть-семь минут.

— Что ты...

— Шевели ногами, Нарси! Ветер дует на нас, если мы не уберёмся как можно дальше, то нас накроет облако яда и богиня Салли откроет врата чертогов, — задыхаясь от быстрого бега и морщась от бьющих по лицу веток, проговорил Дайм.

Добежав до крутого косогора, пара беглецов на мгновение остановилась. Мужчина сбросил капюшон, прислушиваясь к многочисленным перелаям, доносившемся со стороны скрывающейся внизу тропы. Псаны взяли след, и теперь их альфы погнали загонщиков вверх, за людьми.

— Шевелись! — Дайм подсадил девушку. Та, хватаясь руками за толстые корни, торчащие из земли, споро полезла наверх. Подпрыгнув, Дайм, ухватил свисающий конец, брошенной ему верёвки, и моментально оказался рядом с Нарси. — На перевал! К южному проходу! Бегом!

Ба-бах!

— Попались! Гурговы выродки! — радостно крякнул мужчина. Истошный вой умирающих псанов живительным бальзамом изливался на душу минёра. Через минуту завывания стихли, вместо них до людских ушей донёсся рык разъярённых преследователей. — Теперь они пойдут только за нами. Грон может не беспокоиться. Считай, что семена и кровь-трава доставлены князю.

— Что было в горшке?

— Огненное зелье, перетёртый корень лердана и порошок из ягод вороньего глаза. Только не говори, что за эту отраву без суда отрубают голову и тебе жалко псоглавых. Я бы их всех, своими руками... Всех, до последнего щенка! — сорвался на крик Дайм.

Нарси повернулась к напарнику и отшатнулась от горящих ненавистью глаз. Попади под этот взор кто-нибудь из псанов, то он бы сгорел на месте. Настолько всепоглощающим было чувство, испытываемое мужчиной.

— Я тебя понимаю и не собираюсь осуждать, — сказала девушка, — я бы сама..., — её пальцы судорожно сжались в маленькие кулачки. — Я убила десяток этих тварей и жалею, что мне не суждено убить ещё десять.

— Ничего, сребровласка, мы добыли траву и семена. Знахари князя приготовят отвар и покончат с мором. Мы умрём не зря. — Дайм остановился. Зоркий взгляд мужчины успел заметить, как в предрассветном сумраке несколько блеклых теней с большими заплечными сумами перемахнули гребень перевала за спинами псанов, что гнались за отвлекающей группой. Дело сделано, Грон и его люди оторвались от преследования, теперь их не заполюют. Половина дневного перехода и начнутся земли людей, где экспедицию ожидают княжеские сотни, которые смогут дать отпор обнаглевшим псоглавым выродкам. — Осторожно. Дальше начинаются осыпи. Не хотелось бы зазря ноги переломать.

— Дайм, ложись!

Над головами парочки, плюясь искрами, пролетел огненный шар. Псаны задействовали тяжёлую артиллерию — шаманов. Шар взорвался на осыпи, породив обвал, который отрезал беглецов от южного прохода через перевал. Преследователи купились на устроенное представление и решили, что главная группа людей играет роль отвлечения, а шустрая пара и есть переносчики семян кровь-травы — лекарства от смертельного мора, постигшего людские княжества.

— Гурговы твари, — в сердцах выругалась Нарси. — Они уже на тропе.

— Лезем вверх, на уступ, — ответил Дайм, разглядывая десятки согбенных фигур, выползающих на горную тропу из-за кромки косогора. — Рассвет... Как некстати.

Псаны внизу радостно завыли и залаяли, разглядев в первых лучах дневного светила две человеческие фигурки, упорно карабкающиеся вверх по крутому горному склону. Шаманы, встав в два круга, затянули рыкающие речитативы. В центре рыкающих хороводов родились сгустки пламени, с каждой секундой рукотворный огонь становился ярче и насыщенней, земля под ним почернела.

"Вот и всё, — подумал Дайм, — живыми нас не выпустят".

Тра-та-та-та, раздалось с уступа. Мгновенье спустя к звонкому металлическому тарахтению присоединились гулкие хлопки. На тропе разверзся ад. Ошарашенным беглецам показалось, будто гигантские воины с силой втыкают и выдергивают из земли исполинские копья. Псанов разрывало в клочья. Огненный шторм за секунду смёл десятки преследователей, тропа перестала существовать. Оставшиеся в живых псоглавые воины, воя от страха, громадными скачками неслись вниз. Многие не удерживались на крутизне, спотыкались, и к подножию гребня скатывались мешки с костями. Спрятавшимся в лесу повезло немногим больше — они прожили чуть дольше, чем их собратья на горной тропе. Окружающее пространство наполнил противный резкий свист, и невидимые исполинские копья перепахали рощи под горой.

Дайм и Нарси, чтобы не сорваться вниз от возникшей тряски и не угодить под сыплющиеся сверху булыжники, всеми клеточками прижимались к холодному камню. Через несколько минут свист утих, а к беглецам опустились верёвочные лестницы. Напарники недоумённо посмотрели друг на друга, выбирать не приходилось. Кто бы не помог им, он обладал невиданным могуществом. Кем надо быть, чтобы сотворить такую магию? В головы мужчины и женщины пришли одинаковые мысли, что враг врага может оказаться другом, по крайней мере, они очень надеялись на подобный расклад.

Подъём с помощью лестниц был несравненно легче, чем медленное карабканье по острым камням. Беглецы одновременно достигли края уступа. Нарси подняла голову вверх и столкнулась взглядом с широкоплечим седовласым человеком в странной одежде зелёного, лиственного цвета с чёрно-коричневыми пятнами и полосками. Серо-голубые глаза нежданного спасителя пробежались по фигуре девушки, отмечая и мужского покроя одежду, и лук за спиной, и походную заплечную сумку, и общий измождённый вид беглянки. Сильные руки с мозолистыми ладонями помогли ей перемахнуть через край. Второй человек в странной одежде помог Дайму. От уведенной картины беглецы застыли в шоке. Весь уступ был заставлен странными домами на колёсах и урчащими железными чудовищами от которых противно пахло сгоревшим земляным маслом. Между домов и железных агрегатов сновали десятки людей, многие из них таскали непонятного назначения заскорузлые деревянно-металлические дубины с торчащими вбок рукоятками. Но самое странное было не в домах и чудовищах, а в том, что на скале за уступом распахнулось громадное окно, за которым угадывался бескрайний лес...

Часть 1.

Росток.

...Россия. Дальний восток. Пос. Таёжный. Вадим...

Вадим достал из короба последний груздь, очистил от налипшей листвы и мелких щепочек, придирчиво осмотрел и уложил его в чан. Маловато будет. Если так пойдёт и дальше, то придётся расстаться с планами по засолке пяти бочек грибов. Мало того, что год не блещет урожаем, ещё и нога подводит в самый неподходящий момент. Парень сунул в чан шланг, залив дары природы колодезной водой и приготовил гнёт. Хорошо, что два года назад он настоял на своём и установил в колодце глубинный насос. Дед для порядку побухтел пару дней, потом смирился и одобрил инициативу внука. Как тут не одобрить, когда недоросль убивался половину лета: выкопал глубокую траншею, уложил трубы и провёл воду в дом. Тут хочешь, не хочешь — одобришь. Не переть же супротив Полины, она баба боевая, упрёт руки в боки, встанет на своём и танком её не сдвинешь. С другой стороны, ежели затеяли ремонт по полной программе, то, стал быть, надо его до конца доводить.

Залив грибы и придавив их крышкой, с уложенным на неё громадным булыжником, Вадим проковылял к щитку и отключил насос. Нет больше ни бабы Поли, ни деда Миши. Жили они долго и счастливо и умерли в один день, точнее в одну ночь. Пять лет назад, когда он с дедом ездил на каникулы к матери в Хабаровск, тот, мечтательно прикрыв глаза, обмолвился, что хочет умереть с газеткой в руках, сидя на унитазе. Чтобы тихо, спокойно, не страдая от старческих болячек и не мучая родных...

Вадим тогда жестоко обиделся на старика и на мать. На деда за то, что тот собрался умирать, на мать за то, что слушала его разглагольствования и не одёрнула. Он потом два дня с ними не разговаривал. Нет, Вадим знал о том, что люди умирают. Старики в посёлке что-то больно часто повадились отходить в мир иной. Но, дед! Умирать он собрался. А внуку что делать? Куда топать? Матери и сводному младшему брату он даром не нужен. Отчиму тем более. Тот и слыхом не слыхивал, что у жены есть ребёнок не от него, пока дед однажды не заявился погостить на пару дней к дочке. Скандал был знатный...

Вадим до восьми лет искренне считал стариков своими родителями, мать-кукушка до этого времени ни разу не отметилась в жизни сына. Один раз отметилась — родила. Баба Поля часто сокрушалась, что слишком баловала непутёвую дочь в детстве, прощала, когда следовало наддать ремнём, вот и выросло из Натальи не пойми что. Так всегда бывает, если в голове гуляет ветер — из пятой точки мозги не вложишь. Воспитывать следует, когда ребёнок помещается поперёк кровати, а не тогда, когда он вдоль не влазит. Упустила она дочь, упустила. Троих сыновей вырастила, а дочь не смогла. Не вложила разум в непутёвую голову. Уехав в город, поступать в институт, Наталья пустилась во все тяжкие, нагуляв на втором курсе ребёнка. Предполагаемый папашка, узнав о беременности подруги, моментально исчез за горизонтом, бросив её наедине с растущим животом. Наталья недолго горевала, решив вопрос кардинально. Зачем самой мучиться, менять пелёнки, ночей не спать, если есть родители? Ей надо личную жизнь устраивать...

На пятом курсе она удачно выскочила замуж за сына какого-то нового русского. Молодожёны получили в виде свадебного подарка тур по Европам, японский джип и магазин. С магазином свалились проблемы с "крышей", но свёкр помог и тут, разрулил острые вопросы. Наталья быстро освоилась в роли хозяйки, держа в ежовых рукавицах и мужа, и бизнес. Рожать она, не думала, но уступила просьбе свёкра, мечтавшего о внуке. Антон был долгожданным ребёнком, став баловнем и любимцем семьи. А Вадим? А что Вадим? Так, с боку припёка, ошибка молодости. Денег и есть не просит, на шее не сидит, старики с ним справляются и ладно. Одним словом — отрезанный ломоть. В свидетельстве о рождении, в графе "отец" у него зиял жирный прочерк, отчество он получил в честь деда, ставшего ему и отцом и дедом в одном лице. Вадим Михайлович Белов — звучит гордо!

Так получилось, что кроме стариков никому он был не нужен. Детство и юность Вадим провёл в тайге. Сначала дед водил его по грибным и ягодным местам, когда ему исполнилось десять лет, стал ходить за грибами сам. Михаил Пантелеевич не уставал повторять, что в тайге с голоду умрёт только ленивый. Лес прокормит, обует, оденет, надо только знать, что, где взять. В советские времена в Таёжном были мощный лесхоз и пчелосовхоз. Люди зарабатывали приличные деньги, лес и дикоросы шли на экспорт, никого в посёлке не удивляла импортная бытовая техника. Мёд на пасеках уходил моментально, заготконторы выстраивались в очередь. Куда, что делось в девяностых? Первым развалился пчелосовхоз, "полосатые мухи" оказались никому не нужны, пасеки в мановение ока стали нерентабельны, заготовители забыли дорогу в посёлок. Имущество совхоза тихой сапой растащили по домам. Под эту марку дед приобрёл пару медогонок, деревообрабатывающий станок и установку для стяжки бочек. Оплатой послужила четвертьведёрная бутыль чистейшего первача. Лесхоз агонизировал дольше. Но и его постигла печальная участь. Из всех производственных мощностей уцелела лесопилка, перекочевавшая в собственность бывшего директора лесхоза. Люди, оставшись без работы, подались в города, многие спились. Из крепкого посёлка Таёжный превратился в вымирающую деревню. В девяносто восьмом закрыли больницу, переформировав её в фельдшерский пункт. Благо школу отстояли, но дамоклов меч постоянно висел и над ней. Отдел образования, обеспокоенный наполнением классов и возрастом преподавателей, грозился закрыть школу, а учеников перенаправить в Благодатное, но отсутствие автотранспорта и мест в интернате, заставляли чиновников повременить с закрытием.

Дед осуждающе смотрел на спившихся сельчан, приговаривая, что так опуститься могут только слабые духом и ни к чему не годные люди. Лес набит деньгами, приложи усилие, и они перекочуют в твой карман. Зверь, грибы, орехи, голубица, жимолость, калина, лимонник, брусника, женьшень, берёзовые веники, на худой конец. На рынке килограмм солёных груздей стоит от пятисот до шестисот рублей, особо не напрягаясь, те же грибы можно продать торгашам за триста целковых кило, причём они сами приедут в посёлок, погрузят товар и спасибо скажут, никаких тебе транспортных расходов. Тот же груздь и волнушку влёт разбирают хозяева расплодившихся ресторанов. Отдельной статьёй проходят мёд и кедровый орех — чем не источник дохода? Если с орехом сложнее, урожай у него раз в четыре года, то "мухи" каждый год жужжат. Липы и бархата в округе полно, надо руки из правильного места и терпение иметь, да товар подать красиво. Чтобы последнее утверждение стало былью, а не мифом, Михаил Пантелеевич сам мастерил деревянные бочонки на три, пять и десять литров — зима длинная, есть, чем заняться. Мёд заливался в бочонки, приобретая тот самый товарный вид, после чего сплавлялся в город. Хозяева одной торговой точки, с которыми скентовался шебутной старик, "купились" на оригинальную тару и недорогую закупочную стоимость товара. Да, бывало, они задерживали выплаты на пару-тройку месяцев, медок и грибы раскупали не сразу, но свою маржу дед Михаил имел всегда. С ягодой, кроме брусники, было хуже. Пока принесёшь её из тайги, да довезёшь по буеракам и колдобинам до городского рынка, она превращается в кашу и ни на что, кроме киселя становится негодна. Здесь требовался творческий подход. Варенье и джем неплохо котируются и поныне, хотя в магазинах полно свежих ягод и фруктов. Вари, да закатывай в банки — вот баба Поля варила и закатывала. Дед и Вадим ходили в тайгу, таская до дому короба дикоросов. Сельчане втихую завидовали, но не пакостили. Михаил Пантелеевич, разменяв седьмой десяток, был крепче столетнего дуба, а размер его кулаков по-прежнему соперничал с погаными вёдрами. Да внук у него вымахал на домашних харчах, как бык на комбикорме — на хромой козе не объедешь. Посему Беловых старались не задирать, себе дороже.

Задевать не задевали, но многие кумушки, стоило Вадиму подрасти и войти в возраст, принялись строить относительно него матримониальные планы и настрополять подрастающее поколение невест. А что, парень крепкий, видный, мужской красотой не обделён, чем не жених? Зарабатывает, не дом будет, а полная чаша. На далеко идущие планы мамаш несостоявшийся жених клал с левым пробором, строя из себя тупого пня и делая вид, что намёков он не понимает. Благо баба Поля и дед, своими словами, видя алчный блеск в глазах некоторых особ, подробно просветили внука в вопросах взаимоотношения полов и что из этих взаимоотношений вытекает. Ещё в пять лет, когда мальчик разглядел в бане разницу между "пистолетиками" и начал задавать наводящие вопросы, дед рассказал ему, откуда дети берутся. Старик не был ханжой и считал, что младенцев в капусте находят только идиоты... Сам Вадим ночную границу между мальчиками и девочками переступил в девятом классе с одной одиннадцатикласницей. У Валентины относительно него не было никаких планов, кроме как хорошо и весело провести время. Кто-то мог сказать, что девица польстилась на малолетку, если бы малолетка не была крупнее и выше большинства одноклассников обольстительницы. Встречались они до самого лета, потом у Валентины был ЕГЭ, выпускной и старый "Москвич", отвёзший девушку в город. Больше они не виделись. Вадиму сильно не хватало весёлой и страстной в постели подруги, он не мог сказать, что это любовь или что-то близкое к ней. Скорее привычка, но девушка успела стать частью его жизни, и тут её вырвали с корнем. До окончания школы у него было несколько свиданий с другими девушками, раза три секс. Но, ни с кем он не встречался больше двух раз. Подруги хотели продолжения отношений — он не хотел...

Время пролетело быстро, под крылом стариков он дожил до выпускного. Окончив одиннадцатый класс и получив результаты единого государственного, провожаемый строгими наказами и добрыми напутственными словами, снедаемый радужными перспективами, парень поехал в Хабаровск. Планов было море, как бы не хаяли деревню и отсталость местечковых педагогов, многие забывают, что в старых школах преподают преподаватели советской закалки, которые могут и умеют преподносить, а если не понятно, то вдалбливать знания в головы учеников. Результаты ЕГЭ позволяли надеяться на бюджетное место в политехе или железке. Сам Вадим окончательно не определился в выборе профессии. Можно было пойти в медицинский университет, но там требовалось знание химии, которого, в Таёжном, к сожалению, почти не дали. Сказалась-таки отсталость деревенских общеобразовательных учреждений и нехватка преподавательского состава.

До краевого центра Белов-младший не доехал. ДТП, в которое угодил коммерческий микроавтобус в тридцати километрах от города, перечеркнуло мечты будущего студента. Через два месяца, проведённых в больнице, он, прихрамывая, вернулся домой.

* * *

*

Дед сдал. Вадим тогда до самой глубины души поразился произошедшим с родным стариком изменениям. Из крепкого столетнего дуба, за какие-то два месяца, Михаил Пантелеевич превратился в трухлявую, поеденную короедами, развалину. Старик близко к сердцу принял беду внука, глубокие морщины проложили настоящие противотанковые рвы на его лице, кожа пожелтела, став похожей на древний пергамент. Вадим стоял у порога и судорожно сглатывал, глядя в белесые, слезящиеся глаза деда. Баба Поля на фоне мужа выглядела огурчиком, но и её беда не обошла стороной. Бабушка постоянно бросала на мужа полные боли и переживаний взгляды, она ещё больше ссутулилась, выступающие вены на её ногах стали синее, взявшись многочисленными узелками, пальцы натруженных рук обзавелись шишками на суставах.

— Приехал. Живой, слава Богу! — проскрипел дед. — Проходи за стол, неча дверь-то подпирать, нехай не отвалится. Садись, Вадимка, поснедаем, чем Бог послал, отметим выздоровление.

Вадим, перекрестившись на красный угол, прошёл к столу, на который баба Поля наметала нехитрый обед, выставила салат из огурчиков и помидоров, подкрепив его нарезанной колбаской и запотевшей чекушкой водки. Обедали молча, дед не признавал разговоров за столом, свято блюдя принцип глухоты и немоты во время еды. Раздавив с помощью внука и жены "беленькую", Михаил Пантелеевич дождался, пока они завершат трапезу, вытер руки рушником и вперил взгляд, ставших подслеповатыми, глаз в младшего члена семейства:

— Гуторь.

— О чём, деда?

— Ить, совсем немаять слов? Куды таперь, в армию? Институты нонеча промуханы, да не твоя вина в том. Жди повестки.

Вадим покачал головой:

— Нет, не годен я к строевой, хромые армии без надобности. Был я в комиссариате, через месячишку за военником поеду.

— От оно как. Какие планы?

— Какие могут быть планы, дед? Планы отложены на следующий год, дома буду. Денег подзаработаю. Сено косил? Чувствую, что нет. Дед, ты извини, но работник из тебя сейчас никакой.

— Цыть! — старческий кулак так стукнул по столу, что посуда, жалобно звякнув, подпрыгнула на месте. — Не твоё собачье дело, решать, работник я или нет!

— Не гоношись, пень старый, побереги себя, — баба Поля сурово посмотрела на мужа, дед моментально сдулся. Спорить с Полиной в такие моменты было себе дороже. — Не слушай его, сынок. Хорошо, что тебя выписали. Я уже и не знала, за что хвататься...

Сено пришлось покупать, благо у Вадима оставалось больше половины взятых с собою средств, да старики не растрясли "кубышку". Рулоны под навес пришлось перекатывать в одни руки. Как бы дед не ёрничал и не хорохорился, уставал он быстро, к тому же у него появился нехороший кашель. Сено, комбикорм для скотины, картошка, все хозяйские дела, требующие силы, полностью легли на плечи внука. Вадим убрал и перетаскал в сараи созревший урожай, перекопал огород. Навоз, куда без него с коровой, бычком и двумя поросями, также перекочевал на Вадимовы вилы. Стайки приходилось чистить каждый день, и как старики справлялись без его помощи?

После приезда внука дед, вроде, потихоньку пошёл на поправку. Освобождённый Вадимом от тяжёлой работы, он занялся пчёлами и садом. Особое внимание старика привлекало деревце, выросшее рядом с облепихой. Михаил Пантелеевич лелеял мечту сделать весной несколько отводков, проверить, пустят ли они корни, уж больно ему понравилось неизвестное растение.

Если быть точным, тонкий серебристый росток, проклюнувшийся посреди кучи прелой травы и листьев, которые специально складывали под колючие кусты, Вадим заметил ещё в начале июня. Поначалу он хотел вырвать сорняк, но принюхавшись к медовому аромату, идущему от нежных зелёных листиков ростка, решил повременить с кардинальным решением. Интересно, может это и не сорняк вовсе? Дед, которому было указано на серебристого новосёла, согласился с мнением внука. Если что, топор всегда под рукой, срубить никогда не поздно. Тем паче старый экспериментатор хотел посмотреть, как на медовый аромат будут реагировать пчёлы, для чего съездил на пасеку и привез тройку ульев. "Мухи" к инициативе пчеловода отнеслись благосклонно. Им явно пришёлся по вкусу нектар, выделяемый по утрам и вечерам листиками деревца с бархатной, серебристой корой, которое к середине июля вымахало до трёх метров в высоту, выстрелив во все стороны множеством тонких веток и обзаведясь красивой зелёной шапкой.

Так, в домашних заботах и хлопотах, пролетел остаток августа и почти половина сентября. Победив огород, Вадим отправился в тайгу. Он не оставил планов на высшее образование, по-прежнему мечтая поступить, теперь он определился точно, в медуниверситет. А для поступления требовались деньги на репетитора. Зима впереди долгая, есть все условия, чтобы подтянуть знания по химии. Тянуть деньги со стариков не позволяла совесть, от матери помощи ждать бесполезно, значит, необходимо крутиться самому. А как крутятся таёжники? Правильно — грибы, орехи, ягоды и дичь.

Тайга, как на горе, совсем не радовала в этом году груздями, приходилось часами ходить по грибным местам, чтобы нарезать пятиведёрный короб. Лимонник тоже не уродился. Оставалась надежда на орехи — шишки1 на кедре было море, поэтому Вадим заранее сговорился с ватагой поселковых мужиков, приготовил молотилку с моторным приводом и сита. Молотилка была его персональной гордостью, как и привод, цепляемый к переделанному заднему колесу "Минска". Раньше шишковать он ходил и ездил с дедом. Но в связи с новыми обстоятельствами стоило скооперироваться с парой-тройкой надёжных мужиков. Чревато соваться в лес и лазать по кедрам одному, были случаи, когда одиночек находили между веток через два, а то и три года после пропажи. Зачастую муравьи успевали объесть незадачливых шишкарей до блестящих косточек. Да много ли возьмешь в одного? Гораздо легче разбить стан и работать группой. Или ты шишку в одну харю палкой сбиваешь, или на толпу кедрину аккуратно, чтобы не сбить кору, обстучать колотом.2

Планы-планы, сколько бы ты не планировал, не стоит забывать, что на твои предположения всегда могут лечь чужие расположения. Бегая за груздями, Вадим не чурался резать жарёшники. Белые, подберёзовики, подосиновики и маслята неплохо дополняли ежедневный рацион. Хотя большая часть из них попадала в банки — зима длинная, а маринованные грибочки в морозный день у тёплой печи улетали влёт. Иногда грибник заходил к соседке — бабке Ширшихе. На самом деле Пелагея Матвеевна носила фамилию Ширшова, но, как водится, за глаза её звали именно так, иногда добавляя Ширшиха-ведьма. Вадим искренне не понимал такого отношения сельчан к одинокой бабусе. Она никому не отказывала в помощи и никогда ни с кого не брала денег. Стоило только медицине дать на ком-нибудь сбой, а врачам беспомощно развести в стороны руками, как люди вспоминали о старой деревенской знахарке и шли на поклон к нелюбимой и нелюдимой односельчанке.

Никто не знал, сколько Пелагее Матвеевне лет, на памяти Вадима она всегда была сморщенной бабуськой невысокого росточка. Дед иногда говорил, что в молодости та была огонь-бабой и многие мужики добивались внимания красивой молодки. Но то было, когда он сам босиком носился по лужам, а в памяти сей факт отложился потому, что мать часто кричала она отца, чтобы тот не зарился на бесстыжую соседку. С тех пор утекло немало воды, Пелагея схоронила мужа и двоих детей, четверо младших сыновей и внуки уехали из посёлка лет тридцать назад, после отъезда ни разу не навестив мать, правда иногда отмечаясь редким письмом. Где и как они живут, никто не знал, а Ширшиха не говорила. Со знахаркой Вадим познакомился в семь лет. Случилось это после того, как он навернулся с груши и вывихнул правое плечо. Баба Поля не раздумывая повела хнычущего внука к соседке, справедливо рассудив, что в фельдшерском пункте, в котором два года как отсутствовал хирург особой помощи не дождёшься. Ширшиха осторожно пощупала тонкими пальцами отёкшее плечо мальчика, что-то пошептала, велев бабе Поле налить в таз тёплой воды и подать ей мыло. Намылив руки, она несколько минут водила ладонями по плечу Вадима, который с интересом следил за угрюмой соседкой, тут в её руке будто сам собою возник киндер-сюрприз.

— Держи, — сказала знахарка. Вадим потянулся за лакомством левой рукой. — Нет-нет, другой ручкой, давай, — она улыбнулась доброй открытой улыбкой, обнажив на изумление белые и крепкие зубы, что было удивительно для древней старухи. Не понимая, что делает, забыв о боли, он потянулся правой. В плече щёлкнуло, резко стрельнуло болью и тут же всё прекратилось.

— Молодец, — сказала Ширшиха, потрепав "пациента" по голове, глядя, как тот снимает с шоколадного яйца обёртку, вовсю пользуясь правой рукой. — Не болит ручка? Вот и ладненько, не падай больше.

С тех пор мальчишка стал захаживать к бабке, то грибов ей принесёт, то ягод, иногда помогал по хозяйству: дров наколоть ли, или забор поправить. Сплетницы судачили, мол, приворожила старая карга Беловского внучка. Дед и баба, слушая досужие пересуды, поплёвывали в сторону. Ходить к знахарке они не запрещали.

В тот день, парень, набрав ведро молоденьких подберёзовиков и маслят, решил проведать соседку, а то что-то долго она не показывалась на улице и в огороде. Не заболела-ли, чай?

Ширшиха, сжавшись в позу эмбриона, лежала на старом, продавленном диване, в доме было не топлено, в воздухе витал тяжёлый дух ожидания смерти. Увидев Вадима, она с трудом разомкнула губы и протянула ему руку:

— Возьми, — прошептала она. В глазах старухи плескалась неимоверная горечь, боль и тщательно скрываемая надежда. Вадим отступил на пару шагов назад. — Возьми, возьми, ВОЗЬМИ! — запричитала знахарка. — ВОЗЬМИ! Ты можешь, возьми!

Понимая, что ещё не одну сотню раз пожалеет о необдуманном поступке, он шагнул вперёд, протянул руку и коснулся маленькой старческой ладошки. Пальцы пронзило электрическим разрядом, лицо Ширшихи расслабилось, казалось, она помолодела на четверть века.

— Благословляю. Не греши, — тихо сказала знахарка, — деньги в верхней полке... Иду, Сёма...

Бабка, лицо которой стало необыкновенно умиротворённым, повернулась на спину, сложила руки на груди и закрыла глаза. Грудь её несколько раз поднялась, на пятом или шестом вдохе остановившись окончательно. Пелагея Матвеевна умерла...

— Матвеевна умерла, — огорошил Вадим деда, переступив порог дома.

— Царствие Небесное, — набожно перекрестилась баба Поля.

— Я ей грибов хотел..., а она...

Знахарку похоронили в дальнем, старом конце кладбища рядом с заброшенной, заросшей бурьяном могилкой, на медной табличке креста которой ещё, поднапрягшись, можно было прочитать: "...Семён Аристархович Ширшов род. 07V...95...", дата смерти идентификации не поддавалась, как и эпитафия под ней. На новом деревянном кресте была приделана табличка с фамилией усопшей и датой смерти, когда Пелагея Матвеевна родилась, так и осталось тайной, ни паспорта, ни каких-либо метрик в доме не нашли. Документы как сквозь землю провалились. Вадим подозревал, что она не на много моложе покойного мужа и давно перешагнула вековой юбилей. На почте он отбил несколько телеграмм на адреса, указанные на конвертах, обнаруженных в верней полке комода рядом с похоронными деньгами. На похороны приехал младший сын с внуком. Визуально сыну было далеко за шестьдесят, да и внучок разменял четвёртый десяток — здоровенный мордатый детина за рулём крутого японского джипа.

Внук знахарки развил бурную деятельность, никто в посёлке и моргнуть не успел, как старый, но крепкий дом покойной и обширный земельный участок с протекающим через него ручьем и подступающим сосновым бором, перекочевали в собственность ушлого потомка. Дед осуждающе проскрипел, что некоторые алчные выродки умеют маскироваться под людей, но смерть предков расставляет всё по своим местам, денег куры не клюют, а на достойный памятник копейку зажал. Дрянь человече...

В конце сентября случилось то, чего Вадим боялся больше всего на свете...

Не было ни предчувствия, ни пресловутых болей в сердце и душе, ничто не говорило, что что-то случится. По-привычке он проснулся в половину седьмого. В это время баба Поля обычно успевала подоить корову и похлопотать на кухне, но сегодня в доме было необычайно тихо. Прислушиваясь к натужному мычанию Зорьки, Вадим вышел на порог. Странно, свет в стайке не горел. Так-так, он прошёл в летнюю кухню и наткнулся на полные бадьи запаренного с вечера комбикорма. Скотину никто не кормил. Похолодев, парень рванул в дом.

Дед и баба, обнявшись, лежали на кровати. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они больше никогда не проснутся. Вадим тихо съехал на пол, уперевшись лбом в колени. Сбылась мечта старика, пусть он и умер не с газеткой в руках, сидючи на унитазе. Смерть пришла к нему во сне, забрав с собой и его и любимую супругу. Безносая поступила в высшей степени гуманно, взмахнув косой для двоих, не мучая их старческими болячками и не вгоняя в маразм.

Вадим сидел в дверном проёме, безучастно смотря перед собой. Дед и баба ушли, а как же он? Что ему делать? Как бы его не воспитывали, не приучали к мысли о смертности родных и близких, не напоминали, что Смерть может прийти в любой момент, она явилась, как всегда, неожиданно. Да, её ждали, но не в этот день и не в этот момент. Он не дожидался, привыкнув, что за спиной есть кто-то, кто направит и посоветует, тот, на кого можно положиться и молча пожаловаться на превратности судьбы и несправедливость жизни. Они ушли..., он остался, теперь ему одному противостоять проблемам и превратностям и привыкать не надеяться на помощь родного плеча и доброго слова. Теперь он один...

Вадим тяжело поднялся и, еле переставляя ноги, поплёлся к соседке. В груди было непривычно пусто. Тётка Лариса моментально заподозрила неладное, услыхав новость, ахнула, прикрыв рот ладошкой. Благодаря её помощи он как-то пережил первый, самый трудный день. Дальше не было легче — нет, просто на парня свалились все хлопоты по хозяйству, не дав горю захватить его полностью. Перемежая дойку и кормление, он носился по инстанциям, прося, требуя, оформляя и оплачивая, отправляя телеграммы родственникам и пытаясь дозвониться матери. Вечером второго дня порог дома переступил представительный мужчина в осеннем плаще и костюме-тройке. Гость оказался нотариусом, оказывается, старики в августе месяце, за неделю до выписки внука из больницы, составили завещание, коим оставляли всё на Вадима, признав его единственным наследником. В собственность парня переходил дом, земельный участок, коллекция серебряной, ещё царских времён, утвари и старинные Библии, стоимость которых он даже не брался предположить — однозначно много и сто пятьдесят тысяч рублей, заблаговременно снятых с книжек.

"...Не то черви, сынок, что мы едим, а то черви, что нас едят... Предай нас огню... Прах к праху, лучше удобрить пеплом медовое дерево у облепихи, чем накрывать стол червям, обойдутся без меня, вот и Полина о том же глаголет... Перед Богом все равны... ". Вадим читал последние строки эксцентричного дедовского наказа и не видел слов, слёзы застилали глаза. Мужчины не плачут..., не плачут... — плачут и ещё как, только тихо, в кулак, вглубь сгораемой юности.

На похороны не смог приехать только средний сын деда — дядька Валера. Валерий Михайлович жил в Питере, он обещался прилететь на девять дней, меж тем оформив денежный перевод на двадцать тысяч рублей. Виктор и Сергей Михайловичи приехали с жёнами, вечером третьего дня нарисовалась и мать. Одна. Её благоверный никогда не пылал любовью к старшему Белову, ни при жизни, ни после смерти. Мать напомнила Вадиму мордатого внука Ширшихи, она попыталась заикнуться о продаже дома и наложить лапу на столовое серебро, но была жестоко обломана сыном. Из дедовского наследства он передал дядьям и матери по одной Библии и на этом закрыл тему. Мать манерно обиделась, на что Сергей Михайлович указал, что на обиженных воду возят, на этой ноте она прекратила всяческие поползновения отхватить куш. Строго следуя завещанию, Вадим пригласил священника и сложил в дальнем конце огорода громадный погребальный костёр, на который ушло три машины дров.

Жаркое пламя облитых соляркой поленьев скрыло гробы. Красные языки проводили души на небеса. Сельские сударушки не преминули почесать языки про последние похороны — Беловы живыми были не совсем от мира сего, стараясь выделиться из общей массы, они и после смерти отличились. Всё у них не как у людей, надо же устроить преставление, показать, какие они особенные. Вадиму было плевать на кривотолки, потреплются и престанут. Пепел погребального костра удобрил землю у медового дерева с серебристой корой, там же появились два аккуратных мраморных надгробия, извещавших — родился, умер, а сударушки пусть треплются...

Всё проходит. Постепенно парень втянулся в суровые будни одинокого бобыля. Ему было не привыкать справляться по хозяйству, за пару скорбных дней он незаметно для всех превратился из недоросля в самостоятельного взрослого мужчину, которому по плечу преодолеть житейское море. После похорон пришлось корректировать планы на осень и зиму. Вычеркнутым оказался пункт, согласно которого намечался калым на кедровых орехах. Выезд в тайгу предполагал занять пару недель, но корова, свиньи и пчёлы никак не вписывались в сие расписание, поэтому от орехов пришлось отказаться. Покупателей на пчёл тоже не нашлось, кому охота выкладывать деньги за семьи, не зная, как они перенесут зиму, мало ли хозяин говорит, что протравливал и обрабатывал, клещ и обработанных пчёл уничтожал за милую душу. Наступит весна, там ясно будет. Вадим прикидывал и так и эдак, по всему выходило, что от коровы к лету придётся избавляться, никто не будет ухаживать за чужой животиной, пока хозяин постигает азы науки. Только что делать с домом? С посудой и Библиями проще, их можно сдать в какой-нибудь банк на хранение, а дом ни в одну ячейку не влезет, продавать он его не собирался. Сдать бы кому-нибудь в наём, но кому? Сплошные вопросы и никаких ответов или подсказок на оные. Не надумав ничего конкретного, он решил сначала дожить до весны, а там вернуться к назревающей проблеме.

Пока суть да дело, потихоньку пополнялись бочки с груздями, осень выдалась тёплая и парень старался урвать причитающееся. На соседнем участке появились строители. Внучок Ширшихи подозрительно долго крутился у дома бывшего директора лесхоза, к бабке не ходи, мордатый владелец японского внедорожника стал обладателем лесопилки, иначе, зачем ему понадобилось строительство нового дома? Приезжие оказались иркутянами. Фирма с берегов Байкала специализировалась на строительстве домов из оцилиндрованного бревна. Местные пророчицы в кои-то веки оказались правы — лесопилка и деляна под вырубку сменили хозяина. Мордатый быстро перетасовал кадры, поменяв таёжнинских мужиков на китайских гастрабайтеров, готовых работать за сущие копейки в самых нечеловеческих условиях. В посёлке и так было туго с работой, а тут последний законный заработок уплыл на сторону. Мордатому намекали не злить лихо, в каждом первом дворе имеется ствол, а то и не один, да через один нарезной, но тот чужих советов не слушал и не обращал внимания на затаивших злобу безработных лесорубов. Китайцы моментом понаставили на пятнадцать километров вокруг деляны капканов и петель, хищнически уничтожая дичь. Охотники из местных пару месяцев терпели, в конце концов навестили южных соседей. Под блеск чёрного воронёного металла они потребовали унять аппетиты, в противном случае никто не гарантирует пришлым браконьерам, что пуля-дура не спутает их с каким-нибудь редким зверем. А там тайга большая, пойди, разберись, кто стрелял? Петли и капканы исчезли через три дня, русский язык, как оказалось, понимают все без исключения, если он подкреплён соответствующими доводами, а то, что китайцы рубят лес, то их хозяин на лесоповал загнал, а кушать каждый хочет, китаец он или русский Ваня, тут к трудолюбивым работникам нельзя придираться.

Поселковые и мировые новости проплывали мимо сознания Вадима, разум которого был занят другими вещами. Без внимания остались статьи в газетах и телепередачи, освещающие строительство таинственных порталов в Индии и соседнем Китае. Сельчан не трогали победные реляции, посвящённые открытию новых заводов на Урале и западе России, ветер пропагандируемых перемен дул как-то мимо дальневосточной глубинки и никак не отражался на благосостоянии простых россиян. Ну, строят что-то там в Комсомольске-на-Амуре, так до того строительства полтыщи вёрст раком по буеракам. Парень активно зубрил школьный курс органической и неорганической химии. Нанятая им старая школьная учительница, лет десять как ушедшая на заслуженный отдых, поражалась упорству Белова-младшего, от всего сердца желая нанимателю успешно поступить в намеченное учебное заведение.

В январе в Таёжный приехали дедовы знакомцы из Хабаровска. Узнав, что Михаил Пантелеевич почил в бозе, они сперва опечалились, как же — коммерсанты надеялись отовариться лесными разносолами, но внук почившего успокоил покупателей. Есть, мол, партия товару в количестве пяти столитровых бочонков. Парни тут же обрадовались, озвучив закупочную цену, оказавшуюся несколько ниже той, по которой они работали с дедом. Чего греха таить, на сто рублей за килограмм ниже. Видно рассчитывали, что молоденький хозяин берлоги в дремучем углу польстится на общую, довольно приличную сумму. Но молодой медведь оказался совсем не тем косолапым увальнем, которого в нём увидали. Вадим покивал, улыбнулся и вытурил незваных гостей за калитку. Езжайте, гости дорогие, туда, откуда приехали, за те смешные деньги, которые вы предлагаете, он сам свезёт грузди в город и продаст по четыре сотни за кило. Или вы рассчитываетесь по заранее оговорённой с дедом таксе, причём сразу, а не после продажи товара, или уматывайте. Купцы удивились озвученным условиям: почему сразу? За наглость. Да будет им известно, хрустящие дары леса третий год собираются исключительно им и дед не делал перед внуком никаких коммерческих тайн. Победила молодость. Несколько расстроенные любители солёного сначала не хотели слушать про мёд, но были сражены наповал запахом и вкусом сладкого товара из "особливых" туесков. Дед успел откачать по бидону из трёх ульев, ради эксперимента выставленных в огороде рядом с "медовым" деревом. К тому времени Вадим продал большую часть мёда, взятого с семей на пасеке по бросовым ценам скупщикам из районного центра, придержав главный товар. Чуть белесый, карамельного цвета медок до одури пах летом, бархатом, и солнцем, плавно тянулся за ложкой, переливаясь золотистыми искрами. Золото, а не мёд. ... Опять победила молодость. Купцы выставили мировую, переночевали у молодого и не по годам ухватливого продавца, и по зорьке двинулись обратно. Почему-то Вадим не сомневался, "особливые" туески вряд ли будут выставлены на витрину — разойдутся по друзьям и знакомым в виде дорогих подарков. Себе он оставил один молочный бидон.

Долго ли, коротко ли, просвистел ветрами февраль, Зорька отелилась голенастым телком, на завалинках потемнел и осел снег. Строители с берегов Байкала закончили возводить хоромину мордатому внучку и теперь подводили верхние венцы баньки, вставшей в пятнадцати метрах от дома у излучины ручья. Соседями они оказались хорошими и не пакостливыми. Бригада иркутян работала давно и была на диво сплочённой — мужики стояли друг за друга горой. К слову, сдать объект они рассчитывали к концу января, успев до морозов залить фундаменты дома и бани, но форс-мажоры со снегопадами и общая удалённость Таёжного от железной дороги, существенно сдвинули сроки окончания стройки. Пришлось мужикам задержаться. Сказать, что у них не было конфликтов с местными задиристыми петухами, значит соврать, были и гулянки, и мордобои. Как всегда делили не водку — делили баб. Вадиму причины были не интересны. Он, к собственному удивлению, разбирался с последствиями...

Первый раз ЭТО случилось второго января. Посёлок гулял. Кто из россиян не любит Новый Год? Сложный вопрос, народный праздник требует народных гуляний, но не выносит излишних возлияний. В любом случае найдутся те, кто нажирается больше, чем может выпить, но меньше, чем хотел. Таким господам окрестные моря становятся ниже щиколотки, а душа требует простора. Один из таких "распростёртых" топал на автопилоте мимо дома Ширшихи, совсем некстати вспомнив учинённые пришлыми строителями обиды. В роли яблока раздора в этот раз выступала эфемерная то ли Елена Прекрасная, то ли Манька Грудастая с Заречной улицы. Вспомнить-то он обиды вспомнил, но доказать их и наказать виновного в личных горестях не смог. Иркутяне ласково проводили незваного гостя. Как ласково? Синяк под глазом у того был почти не виден. Носитель блеклой подстветки, как мультипликационный Карлсон, обещал вернуться. Через час у калитки будущего особняка ошивался пяток "приведений с моторчиком", в том смысле таких же синих и прозрачных, как трезвышко охотников до молодецкой забавы — кулачного боя. На всю улицу сыпались угрозы, иркутянам предлагалось "ответить за базар". Слово за слово и пару пузырей подогрева, завязалась потасовка между самими правдолюбцами. Драчунов вынесло к дому Вадима, где они расставили точки над i, проверили целостность физиономий, перетёрли по понятиям и решили выпить по мировой. Где брать "мировую"? Да вот же дом, попросим хозяина, он нальёт, но хозяин наливать отказался... Ах, ты-ж, сука, своих не уважаешь? Вадим "приласкал" троих не сходя с места. Может он и охромел после аварии на одну ногу, но кулаки у него меньше не стали и стать Беловская никуда не делась. Один из стукнутых свалился на землю, зайдясь в припадке. Назревающая драка затихла сама собой. Тут на Вадима накатило, он, придавив коленом припадочного (им оказался Кирилл Нежданов, старший брат одноклассника Вадима, был он лет на пять старше самого хозяина дома), положил ладони ему на голову и подержал с десяток секунд. Парень перестал дёргаться, чуть-чуть полежал на снегу и открыл совершенно трезвые глаза.

Кто первый сказал "колдун" — неизвестно, но шепоток быстро разнёсся по замершей толпе. Драчуны растеряли пыл и предпочли ретироваться. Кто знает, на что способен беловский выродок — нашлёт порчу, доказывай потом, что не верблюд. У короткой драки, оказывается, был ещё один свидетель...

На следующее утро Вадим, покормив Зорьку, выходя из стайки, столкнулся с бригадиром иркутян...

— Доброе утро, — первым поздоровался Вадим, чувствуя нутром, что Геннадий Михайлович Фомин, бригадир строителей и тёзка по отчеству, пришёл не просто так. Строители, пока Зорька не ушла в запуск, покупали у парня молоко, в связи с чем он быстро со всеми перезнакомился. Пожилой, тёртый жизнью калач, несколько заискивающе и робко смотрел на парня:

— Доброе, Вадим Михайлович, — проявил вежливость гость.

Хм-м, что-то новенькое, точно к ночи снег пойдёт, гордый, знающий себе цену, командир пришлых "варягов" снизошёл до величания молодого пацана по имени-отчеству.

— Проходите в дом, там скажете, что вас привело ко мне ни свет ни заря.

— Спасибо.

Войдя в дом, гость стрельнул глазами из стороны в сторону, перекрестился на красный угол, который Вадим оставил нетронутым после смерти деда и бабушки, и в некой нерешительности остановился у шкафчика для верхней одежды.

— Не стойте у порога. Чай, кофе или может, что покрепче?

— Спасибо, от кофе не откажусь. Э-э, две ложечки сахару, забеливать молоком не надо.

— А коньяком?

— Не стоит, — улыбнулся бригадир на лёгкую подначку.

Вадим на секунду замер у кухонного гарнитура. До него только что дошло, что гость предстал перед ним с чудным цветным переливающимся ореолом вокруг тела, и он откуда-то понимает значения цветов. Удивляться сил не было, эмоции кончились вчера. Бессонной ночью он долго думал и сопоставлял эпизоды вечерней драки и накатившей на него потребности помочь болезному односельчанину. Все логические выводы, так или иначе приводили к бабке Ширшихе, как он не хотел брать НЕЧТО, предлагаемое умирающей соседкой, знал, что не простой дар она отдаёт. Тряхнув головой, словно отгоняя мошкару, парень плеснул в кружки кипятка, после чего наметал на стол пару вазочек с различным печеньем и поставил розетки с мёдом и земляничным вареньем. Бригадир сидел за столом с каменным лицом, молча наблюдая за манипуляциями хозяина.

— Прошу, не побрезгуйте угощеньем, — вспомнив одну из любимых дедовых присказок, сказал Вадим.

— Благодарствую, — иркутянин был предельно серьёзен. Отдав должное великолепному мёду и душистому, с запахом лета, варенью, мужчина перешёл к сути визита, — Вадим Михайлович, вы колдун?

— Вы верите в колдовство?

— Тогда по-другому, вы — экстрасенс? И в колдовство не верю, я существо приземлённое. Верю в вещи материальные, которые могу пощупать руками или увидеть глазами.

— Тогда вы не по адресу, — ответил Вадим, которого начал утомлять только что начавшийся разговор, — материальных свидетельств колдовства представить не могу.

Гость, видя резкую перемену настроения хозяина, пошёл на попятный:

— Я видел, хм-м, ночной инцидент...

— Вот оно что! Чего же вы хотите от меня?

— Посмотри Сергея, — от волнения бригадир перешёл на "ты".

— А что с ним не так?

История Сергея, парня двадцати трёх лет от роду оказалась проста, как мир. Не послушав наказа старших товарищей, тот попёрся на дискотеку. Чужих девчонок он не цеплял и вроде уже успел познакомиться с несколькими поселковыми парнями, чтобы их считать пусть не друзьями, а почти корешами. Но разгорячённым алкоголем задирам это оказалось далеко до фени, как и заступничество земляков. Парня вызвали в тёмную подворотню. Драки не было. Сергея сбили с ног и несколько раз пнули. Один из ударов пришёлся по позвоночнику. Парень на первый взгляд легко отделался, на теле у него не осталось даже синяков, так как пинавшие его были сами насинячеными до поросячьего визга. Но это на первый взгляд... Через месяц у него начали болеть руки, стала пропадать сила, пальцы разжимались сами собой...

— Приводите, — Вадим одним словом завершил разговор, поняв, что не может бросить человека с подобной бедой один на один. Оставался вопрос к строителям, почему они не обратились в фельдшерский пункт или не отвезли парня в город, техника-то у них есть. Ждали с моря погоды? Фомин поблагодарил за кофе, раскланялся и пошёл к бригаде.

Прошло пятнадцать минут, лай Снежка возвестил о новом визитёре или визитёрах. А где ты был, сторож хвостатый, когда приходил бригадир? В конуре сидел, прохиндей? Почему не лаял?

Фомин пришёл в компании троих подчинённых.

— У них тоже руки ослабли? — спросил Вадим. — Нет? Тогда я вас не держу. Сергей, останься. Калитку не забудьте закрыть.

Цветной ореол вокруг парня был блеклым, сильно проигрывая в яркости соцветию бригадира, на грудном отделе позвоночника больного поселилась серая клякса, в самом центре которой пряталась небольшая чёрная точка. Нашлась причина бед молодого человека..., что с тобой делать-то, клякса с ножками?

Вадим тщательно вымыл руки с мылом:

— Разденься до пояса, — приказал он Сергею. — Верх сымай, штаны можешь оставить и ложись на диван лицом вниз.

Сергей, на которого неожиданно сильно подействовали хриплые, гипнотические интонации в голосе молодого экстрасенса, впал в прострацию, на полном автомате скинул с себя свитер и футболку. Словно сомнамбула, на ногах-ходулях, он подошёл к указанному дивану, плашмя плюхнувшись на него. Действуя по наитию, Вадим кончиками пальцев, едва касаясь кожи, покрывшейся мурашками, провёл вдоль позвоночного столба парня. Подушечки едва ощутимо покалывало. В районе чёрной точки по рукам прошёлся странный разряд, невольному доктору показалось, будто у него засветились ладони, Сергей болезненно вскрикнул.

— Лежи, не дёргайся! — прошипел Вадим. — Терпи, казак..., хм-м, на этом пока всё. Одевайся. Придёшь вечером. Возьми сменное бельё.

Пациента не надо было упрашивать. Моментально облачившись, он, чуть ли не бегом сбежал от страшного соседа, хлопнув входной дверью. Через пару секунд скрипнула калитка.

— Ну, Пелагея Матвеевна, ну, удружила. Век тебя помнить буду, — смахнув со лба крупные градины пота, сказал новоявленный знахарь. — И, что мне теперь со всем этим делать, а? Я и так в чудиках хожу, только славы злобного колдуна мне для полного счастья не хватало, — он посмотрел в окно, выходившее на бывший дом Ширшихи, сейчас там половина бригады обступила кругом его клиента, по-видимому, выпытывая подробности. — Не сиделось вам на берегу Ангары, ловили бы себе омуля, нет, припёрлись...

День прошёл тихо и буднично (зубрёжка химии и биологии, повторение русского и английского языков), за исключением того, что Вадим растопил баньку. Интуиция подсказывала ему — следующий этап лечения должен быть именно там. Сергей появился в половину восьмого вечера, провожали его будто на убой. Несчастный, сейчас его злобный колдун разберёт на ингредиенты для зелий. Но ожидания клиента сотоварищи не оправдались. Вместо алхимической лаборатории его отвели в жарко натопленную баню, где хорошенько отхлестали веником, после чего, распаренного до одури, положили на пороге между парной и мойкой. На красную, как у рака, спину поклали свежий берёзовый веник, ручку которого обстучали обушком небольшого топорика.

Вадим, с чувством выполненного долга смотрел на свою работу. Черная точка исчезла, будто её не бывало, серый цвет кляксы сменился на молодую зелень, да и сами границы бывшей мутной области расплылись и потеряли очертания, сливаясь со здоровым ореолом. Влив в Сергея сто пятьдесят грамм водки, он отправил его восвояси, наказав на неделю воздержаться от работы, в противном случае знахарь ни за что не ручается. Опьяневший от водки и от счастья парень, не чувствуя ставших привычными болей, рассыпался в благодарностях, сулил деньги, говорил, что он теперь должник до гробовой доски. Увидев протянутые ему мятые тысячные купюры, Вадим озверел, выхватил деньги, запихав их бывшему пациенту за пазуху, и на пинках выпроводил того из бани. Придурок, какой придурок...

— Ты прости его, — сказал утром Фомин, — не держи зла на Серого. Молодой он, глупый, не знает, что для таких, как ты, взять деньги — грех. Мы лучше тебе беседку у ручья поставим, материала у нас навалом, хорошо?

— Как пожелаете, ты только не нагружай его с недельку, да вместо матраса пусть на досках поспит, — почему на досках и почему неделю Вадим и сам не мог сказать, но так было надо, так было правильно.

Через месяц, в последних числах февраля, Снежок остановил у калитки ещё одного посетителя, прибывшего с берегов Седого Байкала — Степана Загоруйко. Здоровенный детина, родители которого, коренные харьковчане, по комсомольской путёвке приехали строить БАМ, да так и приросли корнями к сибирской землице, работал у Фомина и крановщиком, и кровельщиком, и плиточником, и мастером на все руки. Стёпа серьёзно сошёлся с Тоней Павловой, сельской почтальоншей, миловидной тихоней среднего росточка. Кроме симпатичного личика и спокойного характера у Антонины были два несомненных преимущества — красивая грудь и богатая коса, опускавшаяся ниже пояса. Несмотря на милый характер, холостячка Антонина который год давала всем потенциальным женихам от ворот поворот. Бабы уже начали говорить про неё нехорошее, но тут неприступная крепость почти сдалась... Под таким напором любая бы выбросила белый флаг. Ухаживал Степан красиво, дарил цветы, которые привозил после рейсов в город, встречал и провожал с работы и на работу (как ему Фомин спускал с рук прогулы?), на почте отремонтировал двери и перегородку, сколотил новый стенд. Местные мужики, наученные горьким опытом, делали ставки, когда Тонька запульнёт ухажёра куда подальше, но та не спешила радовать общественность. Эксперты сарафанного радио поголовно сходились во мнении, что начальнице почтамта надо срочно подыскивать новую работницу, ибо нонешняя не сегодня-завтра помашет Таёжному голубым платочком. Весна приближалась, любовная лихорадка набирала обороты. Уж кого-кого, а встретить у порога Стёпу, Вадим ожидал меньше всего.

— Привет, Степан.

— Привет..., — Загоруйко упёрся взглядом в подтаявший сугроб у завалинки, покраснев, как маковый цвет. Как всё запущено-то...

— Я это, — промямлил Степан.

— Стёпа, ты рожай быстрее, не тяни резину.

— Ну, это, лучше в доме...

— Понял, не дурак. Был бы дурак, не понял, — Вадим пригласил краснеющего мужика в дом, на всякий случай оценивая состояние его ауры и цветовую гамму органов. На первый взгляд всё было в порядке, гость просто светился богатырским здоровьем. — Слушаю, Степан Борисович.

Загоруйко сорвал с головы шапку, принявшись переминать её в громадных кулачищах как застоявшееся тесто:

— Я это, — завелась волынка по второму кругу, — Вадим Михайлович, с девками..., бабами у меня..., того...

— Только не говорите мне, что ни разу ещё не "того", — усмехнулся Вадим.

— Да нет, того, но у меня не того..., не стоит, вот...

— Интересные пироги, а как же вы с Антониной?

— Ну-у, мы ещё..., она такая..., ну-у..., — лицо Степана стало настолько пунцовым, что переспелые помидоры скисли бы от зависти.

— Ладно, — Вадим еле сдерживал себя, чтобы не рассмеяться в голос. Похоже, у Степы был сдвиг в мозгах и проблемы прятались в психологическом буреломе, в остальном здоровья у него было, хоть отбавляй. — Помогу я вашему горю или счастью, тут как посмотреть. Железные деньги есть с собой?

— Есть, — Степан пошарил в кармане штанов, выудив оттуда три металлических десятирублёвки. — Вот, больше нету, я сбегаю, принесу ещё, если надо.

— Стой. Куда собрался? Трёх десяток хватит.

Вадим забрал у него монеты и демонстративно пошептал над каждой, после чего протянул их хозяину:

— Держи, я тут заговор сделал на мужскую силу, сошьёшь в трусах кармашки, в них будешь вкладывать монеты. Трёх дней хватит за глаза, чтобы всё наладилось. Одна десятирублёвка на один день, смотри, не переборщи, Казанова.

— Спасибо, — Загоруйко смотрел на блестящие дензнаки, как на величайшее сокровище. Да-а-а, припекло мужика, ни отпечь, ни пережарить. — До свидания.

Прошла неделя, Вадим пошёл за хлебом в продуктовый магазин, возле которого встретил буквально светящихся счастьем влюблённых голубков. Судя по довольному виду Антонины, в постели у них было больше, чем отлично, что подтвердилось через несколько секунд. Загоруйко незаметно подмигнул благодетелю и показал ему большой палец. Самовнушение — вот великое чудо! "Благодетель" улыбнулся в ответ и встал, как вкопанный. Доигрались голубки — в животе Антонины горела яркая искорка...

— Степан Борисович, Антонина Сергеевна, можно вас на минутку?

— Что-то случилось? — тень беспокойства набежала на лицо Степана.

— Можно и так сказать. Извините, что вмешиваюсь в вашу личную жизнь, но, какие у вас планы?

Степан расплылся в улыбке:

— Мы заявление в ЗАГС подали, если ты про это?

— Хорошо, — тут Вадим позволил себе расслабиться и улыбнуться в ответ. — Антонина Сергеевна, вы, — шепнул он будущей мадам Загоруйко, указав взглядом на плоский, скрытый шубкой животик, та мило покраснела и неверяще стрельнула глазами. Вадим подтвердил новость тихим голосом:

— Поздравляю. И с тем, и с другим.

О том, что ему не поверят, он не думал. Новость, что в посёлке появилась вторая Ширшиха, точнее Ширших, а ещё точнее, что Белов оказался знахарем, давно разлетелась по дворам и была достаточно обсосана на кухонных посиделках. Бабы доказывали друг другу, что они знали, что по другому просто быть не могло. Кто, скажите, в здравом уме будет жечь покойников? Вадим чуть не выпал в аут, когда узнал, что ещё его дед летал на шабаш... Какие сказки тысячи и одной ночи? Вы по российским деревням пошукайте, вам та-ако-ое порасскажут.

— О чём вы шепчетесь? — вновь проявил беспокойство Степан.

— Да так, о своём, о женском, — отмахнулся Вадим, направляясь в магазин. — Тоня как-нибудь расскажет. Ещё раз поздравляю.

— А? Ну, ладно, спасибо.

— Спасибо! — крикнула Антонина, обрадованная доброй вестью.

...Россия. Н-ск. Секретный научный центр...

— Чёрт..., — несколько минут напряжённой тишины, и хриплый голос вновь поминает нечистого, — ЧЁРТ!

Обладатель хриплых обертонов вскочил с удобного кожаного кресла на колёсиках (от резкого движения со стола слетело несколько листков, но человек не обратил на них никакого внимания, все его мысли были заняты другим), прошёлся перед своим рабочим столом, постучав костяшками пальцев по рабочей поверхности предмета интерьера.

— Чёрт! — в третий раз разнеслось в кабинете. Говоривший, прищурив глаза, посмотрел на интерком. Со стороны могло показаться, что аппарат офисной связи неким образом загипнотизировал человека.

Закончив буравить интерком взглядом, человек протянул к нему руку, придавив толстым пальцем одну из кнопок.

— Слушаю вас, Илья Евгеньвич! — из динамика громкоговорителя донёсся приятный женский голос.

— Настя, вызови ко мне Савушкина.

— Его нет...

— Как нет? — удивился Илья Евгеньевич.

— Вы же сами разрешили ему выезд в город, — секретарша выдала не меньше удивлённых тонов, поражаясь забывчивости шефа, за которым ранее ни разу не замечалось склероза.

— Да-да, припоминаю. Как не вовремя... Кто-нибудь живой из его заместителей есть?

— Иону.

— Угум, Василий с физической фамилией...

— Пригласить?

— Будь добра и, Настюш, сооруди мне кофейку.

— Что-нибудь ещё?

— Нет, спасибо.

Закончив разговор и собрав с полу рассыпавшиеся бумаги, Керимов застыл посреди кабинета, провалившись в тяжёлые думы.

— Что это, ошибка или...? — спросил он у самого себя, оборвав мысль на полуслове. — Если..., нет, невозможно...

Тут в дверь осторожно постучали.

— Разрешите? — в кабинет опасливо заглянул Василий Иону, успевший навести справки у секретарши шефа, колдовавшей у кофеварки, что тот несколько не в настроении.

— Входите, — разрешающе махнул рукой Керимов, усаживаясь в кресло. — Присаживайтесь, Василий Николаевич, поверьте мне — в ногах правды нет. Разговор у нас будет недолгий, но тяжёлый. Что вы можете сказать относительно этого?

Керимов придвинул к подчинённому папку с подборкой документов, с которыми знакомился несколько минут назад.

— Материалы готовил я, — ответил Иону, стрельнув по бумагам глазами.

— Замечательно. Это позволит нам избежать некоторых ненужных вопросов. Перейду к сути. Больше всего меня беспокоят результаты полевых измерений, изложенные во втором приложении. Вы показываете существенный рост напряжённости магнитного поля в аномалиях. Средняя разница между показаниями, снятыми прошлой экспедицией и последними данными составляет около пяти процентов. Здесь не может быть ошибки?

— Нет, — качнул головой Иону, — я потому и акцентировал пояснительную записку на результатах полевиков, что установленные в указанных точках стационарные приборы фиксируют устойчивый рост.

— Какой?

— Две сотых процента. В день.

— В день?

— Да.

— Та-а-к, почему я узнаю об этом последним? — казалось, в кабинете резко упал столбик термометра и выморозился воздух от нешуточной угрозы, прозвучавшей в голосе Керимова. Василий невольно втянул голову в плечи, стараясь не смотреть в полыхавшие яростным огнём гнева глаза нависшего над ним начальства. Во взгляде Ильи Евгеньевича читалось обещание тысячи и одной ночи адских мук. — Почему, я вас спрашиваю!?

— Мы хотели дождаться результатов средиземноморской экспедиции, так сказать, сравнить параллели.

Керимов, плюхнувшись в кресло, прошёлся пятернёй по короткому ёжику волос на голове и постарался успокоиться. В принципе ребята Савушкина не совершили никакого криминала, а Иону следовало похвалить за своевременный доклад, а не срываться на него. Василий Николаевич правильно поступил — собрал разрозненную информацию, нашёл общее зерно, подверг его всестороннему анализу и только тогда, когда убедился, что ошибки быть не может, уведомил руководящие верхи.

Прервав начальственный разнос, в кабинет вплыла Анастасия. Поцокав каблучками по дубовому паркету, девушка поставила на стол для совещаний поднос с двумя чашечками ароматного кофе, рядом с которыми примостились кувшинчик сливок и ваза с рассыпчатым сахарным печеньем.

— Спасибо, Настя, — поблагодарил девушку Илья Евгеньевич.

— Пожалуйста, — кокетливо стрельнув глазками, ответила та. Стоило шефу отвернуться в сторону, как она, приподняв в немом вопросе бровки, посмотрела на Иону. Василий молча провёл ребром ладони по горлу.

Настя ободряюще улыбнулась носителю "физической" фамилии, мол, где наша и ваша не пропадала и, покачивая бёдрами, вышла из кабинета.

— Везёт вам, Василий, мне девушки давно так не улыбаются, — грустно сказал Керимов, от которого не укрылась пантомима подчинённых. — Старею, наверное. Угощайтесь.

— Спасибо, — Иону понял, что начальство остыло и "моральный секс" откладывается до следующего удобного случая.

— "Спасибо-м" вы от меня не отделаетесь. С сегодняшнего дня жду от вас ежедневный мониторинг, а к пятнице мне нужен развёрнутый анализ. В средствах наблюдения можете не стесняться. Если необходимо, то вам помогут военные и орбитальная группировка. Второе. В ваше прямое подчинение переходят все "полевики", геофизики и группа мат-анализа, приказ будет подписан сегодня. Непрофильные работы прекратить. Все ресурсы отдела должны быть направлены на ЭТО! — мощная лапища Керимова хлопнула по провокационной папке.

— Но до пятницы осталось три дня!

— Я рад, что вы это понимаете. Мне хотелось бы знать, понимаете ли вы, что нам угрожает в скором времени, если ваши выводы подтвердятся? — Керимов вперил свой взгляд в переносицу собеседника.

— В общих чертах...

— Надо же, как вы точно выразились, объёмно! В общих чертах нам угрожает такая большая ж..., что мне становится дурно только от одной мысли о её размерах. Три дня и ни секундой больше! Понятно?

— Понятней некуда, — тяжело вздохнул Иону. Начальственное угощение придётся отрабатывать на триста процентов, кофе нынче дорог.

Когда кофе был допит и Керимов остался один, он несколько минут сидел, откинувшись на спинку кресла, размышляя о том, что мир изменился окончательно и бесповоротно. Его открытия, несмотря на то, что из семьи рядом с ним осталась только супруга, дали человечеству шанс. Реальный шанс не только выжить и не угробить себя в какой-нибудь ядерной междоусобице, но и достойно встретить надвигающиеся глобальные изменения, которые на первый взгляд не связывались с его работами.

Может сбежать к сыну? Лена вторую неделю канючит, просит отправить её дней на десять к Ирине и внучке... А что он там будет делать? Кому он нужен? Дети выросли и разлетелись по собственным гнёздам, причём младшие обзавелись всамделишными крыльями и людьми их можно назвать с большой натяжкой. Но кем бы они не стали — они его дети. Илья Евгеньевич любовно огладил пальцами рамки нескольких фотографий, установленных на компьютерном столике. Андрей, Ольга, Ирина с мужем, вот старшая дочка держит на руках свёрток, перетянутый розовой лентой. Два месяца назад по земному времени Керимовы-старшие стали дважды дедушкой и бабушкой. Лияна — Солнышко, была похожа на деда — короля Тантры. Материнскими, соответственно керимовскими в девочке были только глаза. Говорят, что у детей оттенок радужки меняется по мере взросления, но Илья Евгеньевич надеялся, что насыщенная небесная синь, поселившаяся в глазках Лияны, не изменится. Керимов взял в руки самую большую рамку, на которой были запечатлены четыре дракона: Андрей, Ания, Ольга и маленький Ильюшка. Сын звал к себе, но Илья чувствовал, что его место тут...

Научный центр за прошедшие девять месяцев разросся неимоверно. К бесконечным подземным уровням добавилось несколько наземных корпусов, выстроенных за какие-то два квартала. Штат центра рос как на дрожжах. На сегодняшний день в штатном расписании числилось три с половиной тысячи сотрудников. Если к ним прибавить заштатных работников силовых ведомств, обеспечивающих безопасность и сохранность государственных секретов, а так же сотрудников технических служб, поддерживающих нормальное функционирование громадного хозяйства, то общее количество людей, крутящихся вокруг тайны межмировых и подпространственных перемещений, переваливало за десять тысяч человек. Мог ли он два года назад подумать о том, что из начальника полусотни человек превратится в руководителя многотысячного коллектива? Даже в самых смелых мечтах такого у него не было. Он добился всего сам, воплотил мечты, хотя для этого потребовалось два десятка лет. Можно сказать, что Керимов находился в зените карьеры и научной славы. Под его руководством пущены в работу порталы в Индии и Китае, строится портал в Японии, идут переговоры с Германией, Францией, Британией и Турцией, выражают определённые интересы Мексика, Соединённые Штаты и ещё три десятка стран. Инвестиционный золотой дождь, пролившийся на центр, породил полноводные денежные реки.

Не жизнь, а малина. Но острые колючки не дают забывать о многочисленных "заклятых друзьях". Вместе с деньгами на центр и сотрудников посыпались предложения о раскрытии малюсеньких тайн. Город наводнили агенты иностранных спецслужб. Н-ск превратился в закрытую зону, многие учёные и сотрудники заведения попали в перечень не выездных лиц. С другой стороны, теперь в Н-ске можно было ночью выйти на улицу с пачкой денег в руках и, не опасаясь грабителей пройти до магазина и обратно. Правоохранительные органы вымели преступность подчистую.

Даже не будь инвестиций, центр мог бы спокойно перейти на самоокупаемость. Для этого были все предпосылки, но кто отпустит в свободное плавание гусыню, несущую золотые яйца?

Граждане государства российского частенько обсуждают великолепное состояние звёзд кино и эстрады, последнее время многие обратили внимание на пышущих здоровьем олигархов и политических деятелей. "Звёзды" и иже с ними в интервью ссылаются на некие супер-диеты и спортивные центры, но их блокированная память надёжно хранит воспоминания об эльфийских дугарах и створках древесных раковин, в которых им пришлось провести от трёх дней до двух недель. Говорят, что здоровье не купишь, но последнее время в народе ходят упорные слухи, что это отнюдь не так. Некие тёмные личности за определённую мзду берутся доказать слова на деле. Процедура не из дешёвых, тем паче, что часть денег приходится переводить в золото, уходящее на оплату услуг магов из другого мира, но здоровье дороже. Специалисты генерал-лейтенанта Санина поставили дело на поток. Прибавьте к этому чешую драконов, значение которой для современной фармакологии просто невозможно переоценить и настойку на крови тех же самых драконов. Десять миллилитров которой на организованном российскими спецслужбами чёрном рынке стоит около пяти миллионов долларов, причём магический товар улетал быстрей, чем горячие пирожки в базарный день. Рыцари плаща и кинжала честно делились с драконами половиной выручки, переводя её в камни, золото или продукцию техногенного мира. Обманывать зубастых компаньонов было себе дороже, крылатые твари жёстко отслеживали каждую пробирку и не гнушались копаться в головах земных посредников. До Керимова доходили слухи, что иномировую торговлю контролирует кронпринц, сын императрицы драконов, и он же настоял на жесточайшем контроле. Илья Евгеньевич не то, чтобы не верил слухам, но с трудом представлял Андрея в роли теневого воротилы, пока Санин не открыл ему глаза на отпрыска, назвав того серым кардиналом Иланты. Генерал не стал пояснять свои слова, посчитав, что отец кардинала сам доберётся до истины. Сам куратор научного центра несколько раз акцентировал внимание торговых посредников и российских дипломатов, расквартированных в Ортене и Кионе, чтобы они со всей ответственностью отнеслись к требованиям крылатых хозяев мира и не злили последних. Получить проблемы с существами, открывающими межмировые порталы усилием воли, было бы нежелательно, тем более на территории Иланты появляется всё больше и больше точек, недоступных для наблюдения. Местные маги неким образом экранируют громадные области, а в районе Мраморного кряжа наблюдение вообще невозможно — "окна" земных наблюдателей либо отбрасывает прочь, либо происходит резкий сброс нагрузки и схлопывание. По собранным в столице Тантры сведениям, драконы и прибывшие с ними эльфы и люди строят новую столицу империи. Но мощнейшие экраны сводят все попытки земных спецслужб узнать местоположение оной на нет. Землянам оставили несколько свободных точек доступа, рекомендовав все контакты проводить через них. Никто не сомневался, что драконы, установив правила игры, смогут их контролировать. Земные наблюдатели не могли сказать исследуют ли крылатые монстры соседние миры или нет, но и обратных доказательств не было. Вселенная породила мириады миров, вполне вероятно, что интересы Иланты и Земли не пересекутся, но что-то с трудом в это верилось. Первые не раз заявляли, что их экспедиции неоднократно посещали земной континуум и что легенды о драконах имеют под собой реальные обоснования. Сказать, что такое положение нервировало власть предержащих, значит ничего не сказать...

Драконы и магия были одним аспектом, на другой чаше весов лежали высокотехнологичные миры, наблюдение за которыми приносило не меньше дивидендов. Благодаря сворованным у соседей технологиям Россия постепенно вылезает из разряда стран третьего мира. На китайские и японские деньги строятся заводы, на которых решено апробировать новейшие решения в микроэлектронике и машиностроении. Особой строкой проходят нанотехнологии и военные разработки... Разумы членов правительства и президентской администрации рисуют радужные перспективы и воздушные замки. Илья Евгеньевич хмыкнул — недолго им осталось почивать на лаврах...

Керимов аккуратно поставил на стол рамку с фотографией драконов, открыл папку, содержащую последние данные по мониторингу электромагнитной и гравитационной обстановки в аномальных точках, на которых предположительно, располагались древние проходы из мира в мир. Ещё раз перечитал выводы Иону, привычным жестом прошёлся рукой по волосам:

— Хорош предаваться меланхолии, — учёный подтянул к себе телефон, набрав короткий внутренний номер. — День добрый, Александр Владимирович! Керимов беспокоит.... Чего я такой беспокойный? О-о, я вам сейчас такое расскажу и беспокойным станете вы... Какие шутки в моём возрасте? ...Серьёзней некуда, дело не терпит отлагательств.... Хорошо, через пятнадцать минут у вас в кабинете....

* * *

*

...Россия. Н-ск. Секретный научный центр..., пятница....

Длинный подземный переход из административного корпуса на второй подземный уровень, соревнуясь с больничными операционными, сверкал идеальной чистотой. Белая керамическая плитка, устилающая пол и стены, отражала гулкие шаги двух человек. В зеркальных поверхностях потолочных светильников проплывали искривлённые, вычурные отражения директора научного центра и куратора от силовых ведомств. Обе личности спешили в конференц-зал, где первому предстояло довести неоднозначную, шокирующую информацию до ушей и разума приехавших в Н-ск высоких правительственных чиновников.

— Илья, прошу тебя, без профессорской зауми, пожалуйста. Это не та аудитория, — наставлял Керимова на путь истинный генерал-лейтенант Санин. За полгода учёный и силовик не только плотно сработались и нашли общий язык, их отношения стали по-настоящему дружескими. Между собой оба облечённых властью человека были на короткой ноге, но ни один, ни другой не позволяли дружбе влиять на работу. Служебные отношения блюлись свято.

— Товарищ генерал...

— Вот именно, что генерал, а мечтаю о маршальском жезле!

— Не похожи вы, Александр Владимирович, на гасконца.

— Д`Артатьян просто не знал, что у маршалов пенсия больше!

— Мечтаете о покое, кресле-качалке и бутылочке вина по вечерам?

— Вашими молитвами покой мне только снится. Сдохну на работе — никто и не вспомнит.

— Полноте вам, Александр Владимирович, — Керимов по-дружески хлопнул генерала по плечу, у того от такого похлопывания чуть не подогнулись ноги. — Вы такая изрядная сволочь, что всех нас переживёте.

— От, спасибо вам господин учёный на добром слове, теперь я просто обязан пережить всех злопыхателей. И за сволочь отдельный поклон.

— Обращайтесь, — натянуто улыбнулся Керимов. — Шутки в сторону, кого принесла нелёгкая?

— Министра обороны ты знаешь, некоторых силовиков тоже, из новеньких советник президента и заместитель министра иностранных дел.

— По глазам вижу, что не всех назвал. Кого спрятал за пазуху?

— Да, Илья, тебя на хромой козе не объехать. В роли сладкой вишенки на нашем торте сегодня сам премьер, — ответил Санин.

— Сурьёзные люди, — осклабился Керимов.

— Администрация и правительство придают огромное значение твоему вопросу. Я хочу, чтобы они тебя не только слушали, но и УСЛЫШАЛИ!

— Это не проблема, стать понятным и услышанным легко. Трудно, Владимирович, применить возникшее понимание на практике. Вопрос несколько шире той плоскости, на котором его размещают. Боюсь, что время секретов закончилось и как бы нам не хотелось, а придётся налаживать отношения и прямые контакты с Западом и Востоком.

— О политике потом рассуждать будем. Для этого есть другие ведомства и люди, разбирающиеся во внешнеполитических вопросах лучше нас, грешников. Ты лучше думай о делах праведных.

— Они у меня из головы не идут. Как-то уснуть не мог, лежу, ворочаюсь, жена смотрит на меня и зубами скрипит — злится, что я сам не сплю и ей не даю. Думаю, посчитаю ради такого случая баранов, так семьсот семидесятый вдруг начал блеять о природных порталах и принялся копытцем на земле вычерчивать формулы и уравнения.

— Тяжёлый случай..., соберись, Илья...

— Ты кого успокаиваешь? Иди-ка сам хлебни валерьянки.

— Ладно, не гоношись. Пришли, — сказал Санин, остановившись у бронированной двери, перекрывающей проход.

— Прошу предъявить пропуска, — выступил вперёд старший охранник из дежурившей у двери вооружённой троицы. Керимов пристально посмотрел на генерала, тот пожал плечами, как бы говоря, что люди на посту нынче не из его епархии, а прибыли с московскими гостями и ему не подчиняются. Охрана придирчиво проверила документы, куратор и директор приложили ладони к сканеру, сличающему отпечатки пальцев. Закончив проверку, охранники козырнули.

Генерал достал из нагрудного кармана пластиковую карточку, провёл ею по считывателю:

— Прошу.

— Рубикон пройден, — тихо прошептал Керимов, входя в конференц-зал.

* * *

*

Людей в зале было гораздо больше, чем озвучил Санин. По-видимому, кроме высших государственных чинов были приглашены различного рода эксперты и консультанты, впрочем Керимова новые действующие лица никоим образом не волновали. Раз уж всесильные органы госбезопасности позволили присутствовать народу, то с допуском к секретной информации у них всё в порядке. От обратившихся к нему многочисленных заинтересованных взглядов, Илья Евгеньевич мигом позабыл приготовленную речь и ощутил мелкий мандраж нижних конечностей. Чувствуя себя студентом первокурсником, на негнущихся ногах, Керимов прошествовал к кафедре, установленной возле опущенного экрана. Доклад учёного предполагал показ некоторых слайдов и видеороликов.

Прокашлявшись, Илья справился с волнением и поднял взор на аудиторию, встретившись взглядом с премьером, сидевшим в первом ряду, как раз напротив докладчика. Номинально второе лицо государства оценивающе смотрело на борцовскую фигуру учёного, встреть которого в тёмной подворотне, невольно подумаешь о том, что деньги и ценности лучше отдать сразу. Широкоплечий, могутный мужик с физиономией грубо отёсанного кирпича никак не вязался с одним из лучших умов России. Глядя на него сложно было предположить, что "гопник" свободно изъясняется на нескольких иностранных языках и при этом имеет учёную степень, являясь директором самого закрытого научно-исследовательского центра страны. Премьер казался безучастным, но в его глазах пряталась нешуточная обеспокоенность складывающимся положением. Ясно как божий день, на стол высокого гостя успела лечь папка с описаниями последних открытий керимосвкой команды, но не это было в ней главным, а неутешительные выводы, приведённые в конце. Похоже, Санин не преуменьшал, говоря о серьёзном отношении, которое придают в правительстве и президентской администрации информации из научного центра. Визит премьера тому самое наглядное доказательство. Керимов поискал взглядом генерала. Куратор устроился на "Камчатке", вольготно вытянув вперёд натруженные за день ноги. Генерал ободряюще улыбнулся, чуть кивнув головой, как бы говоря, начинай, мол, не тяни резину.

Илья Евгеньевич, достав из кармана лазерную указку, сурово посмотрел на ассистента, тот правильно интерпретировал немой приказ шефа. Повинуясь легким щелкам клавиатуры померк свет, подвешенный к потолку проектор исторг из себя яркий пучок и на виниловом экране появилось изображение сфинкса на фоне пирамиды Хеопса.

— Прежде, чем перейти к основному докладу, ради которого вы бросили сотни неотложных дел и собрались сегодня в этом зале, — начал Керимов, Санин же воздел очи горе и закрыл лицо руками. Горбатого могила исправит, вроде уже сто раз согласовали, что и как говорить, но неугомонный директор центра опять всё переиначил. Неймётся ему. Илья Евгеньевич меж тем продолжил, — хочу задать вам два вопроса (небольшая театральная пауза). Первый: что вы знаете о древнейшей истории?

Аудитория, ошарашенная такой постановкой вопроса, замерла, ожидая развязки, коя не заставила себя ждать:

— Если вы что и знаете, то выкиньте эти знания на помойку, — припечатал Керимов. — Пока вы обдумываете мои слова, хочу задать второй вопрос: что вы знаете о прецессионном и нутационном движении земной оси? По выражению лиц некоторых слушателей вижу, что озвученные термины им знакомы. Для тех, кто теряется в догадках, позвольте объяснить, что я имею в виду. Земля совершает оборот вокруг своей оси за двадцать четыре часа, а земная ось вращается относительно оси, перпендикулярной к эклиптике, описывая конус. Таким образом, вращение Земли похоже на вращение волчка: имеет место прецессия. По отношению к продолжительности человеческой жизни период этого прецессионного движения очень велик — полный оборот земная ось делает за 25 776 лет. Попрошу не отвлекаться. И я не сошёл с ума. Астрономия имеет прямое отношение к тому, что будет поведано вам далее, — Керимов обвёл зал ледяным взглядом. Государевы люди, попав под обмораживающий прицел льдисто-холодных глаз, в которых не было и доли шутки, невольно втягивали головы в плечи, превращаясь в само внимание. Премьер чуть заметно ухмыльнулся. — Продолжим. Прецессия оказала огромное влияние на длительный период развития астрономии, когда наблюдения велись невооруженным глазом. Во-первых, астрономический север определяется продолжением земной оси в небесную сферу. Поэтому направление астрономического севера — возможно, это звезда, то есть Полярная звезда, — со временем изменяется. Через несколько столетий современная Полярная звезда перестанет указывать на север, и на протяжении прецессионного цикла "полярными" могут стать все остальные звезды, расположенные вблизи круга, который описывает земная ось. На самом деле это не идеальный круг вследствие пертурбаций. Так, например, в эпоху палеолита Северный полюс пересекал Млечный Путь, и за пятнадцать тысяч лет до новой эры "полярной" звездой была дельта Лебедя. Северное небо в те времена существенно отличалось от нашего. Теперь возникает вопрос, когда же в действительности была открыта прецессия. Общепринятая научная точка зрения заключается в следующем: первое — прецессия была открыта в сто семнадцатом году до нашей эры Гиппархом Родосским. Второе — прецессия была неизвестна доколумбовым культурам. Другими словами, коренные жители Америки не знали о прецессии до открытия Америки Колумбом. Так ли это на самом деле? Думаю, не ошибусь, если начну утверждать, что древние египтяне, астрономы месопотамских культур и доколумбовой Америки знали о прецессии. Об этом говорит расположение египетских пирамид, ориентированных по звёздам, многочисленные вавилонские глиняные таблички на которых сохранились результаты астрономических наблюдений, а также города индейцев. Я имею в виду место, которое сами ацтеки называли городом богов — Теотиуакан. Теотиуакан находится недалеко от современного Мехико, и даже сегодня он выглядит огромным городом, где в период наивысшего расцвета проживали более ста двадцати тысяч человек. Главные храмы-пирамиды города ориентированы по солнцу и звёздам. Большинство из вас задаётся вопросом: какого ляда я полез в дебри и копаюсь в древней астрономии? Просто мне стало интересно, а кто подвиг предков вести наблюдение за небом, затрачивая на них сотни лет, каким образом они делали расчёты, которым поражаются их современные коллеги, почему древние разбивали календари на своеобразные эпохи, каким образом возник зодиакальный цикл? Почему эти эпохи и циклы включают в себя двадцать пять тысяч лет? Зачем древним египтянам было строить пирамиды и возводить сфинкса, возраст которых, по моему убеждению, переваливает за пару десятков тысяч лет до нашей эры, о чём свидетельствуют следы эрозии на скульптуре. Позвольте заметить — дожди в Сахаре прекратились с окончанием ледникового периода, с того момента прошло порядка десяти тысяч лет. Не буду водить вас вокруг да около. Скажу лишь, что учёные возглавляемого мною коллектива считают памятники древности созданиями иных культур, пришедших на Землю из других миров. Именно пришельцы принесли древним цивилизациям знания астрономии и календарь, они же являются прародителями древних цивилизаций, появившихся в Месопотамии. Пришельцы из других миров приложили руки к строительству городов-обсерваторий Ариев, обнаруженных на южном Урале. Вы можете сказать, что мои слова не более, чем чушь собачья, но позвольте оградить вас от поспешных и опрометчивых выводов. Как вы все знаете, работа института продвинулась далеко за декларируемые официальными органами рамки и ушла гораздо дальше, чем предполагали до недавнего времени многие из присутствующих здесь. Опираясь на полученные из одного соседнего мира научные данные, некоторые из моих коллег, извините, имён называть не буду, выдвинули теорию о существовании в прошлом природных или искусственных порталов в иные миры. Всем вам известно, что теория о множественности миров нашла подтверждение и строительство в Индии, Китае и Японии точек перехода в незаселённые миры, санкционированное президентом и правительством не прошло мимо вашего внимания. Взвесив "за" и "против", руководство центра направило несколько экспедиций в так называемые центры древних цивилизаций. Для чистоты эксперимента нами также были обследованы несколько аномальных зон типа Пермского и Бермудского треугольников. Результаты инструментальных замеров, выполненных по адаптированным технологиям иных миров, показали однозначный ответ.

— Какой? — раздался из зала нетерпеливый возглас.

— Во всех обследованных центрах древних цивилизаций некогда существовали проходы в другие миры. К сожалению, за истечением лет мы не смогли просчитать треки и выявить временные координаты миров, чтобы выполнить привязку к ним с помощью наших установок. Компьютерный анализ показал, что последние "окна" закрылись около двух тысяч лет назад. Исходя из этого, можно считать правдивыми легенды и мифы о псоглавых людях, кентаврах и прочей мифологической нечисти. Наши предки могли контактировать с иномирянами, обладавшими экзотической внешностью.

— Что с аномальными зонами? — Керимов и премьер синхронно поморщились.

— С аномальными зонами несколько сложнее. Для ясности картины хочу добавить, что все аномальные зоны и обнаруженные нами следы порталов имеют привязки либо к месторождениям металлов, либо к естественным разломам земной коры. Если обобщить данные — к местам повышенной геомагнитной активности. Возвратимся к аномалиям. Пока сложно говорить достоверно, но творящуюся в них чертовщину мы склонны относить к остаточному влиянию магических вселенных.

— Извините, — словно школьник поднял руку один из приглашённых, сидевший в третьем ряду.

— Да. Представьтесь, пожалуйста, — обратил на него внимание Керимов.

"Школьник", оказавшийся учёным-физиком, сотрудником какой-то там лаборатории (место работы докладчик не расслышал, занятый в это время наполнением стакана минералкой из стеклянного графина), отодвинув стул, проехавший ножками по паркету с противным скрипом, встал, представился и задал мучивший его вопрос:

— Вы хотите сказать, что магия существует? По-моему это абсурд, попирающий фундаментальные законы мироздания.

Илья Евгеньевич повернул голову к премьеру, как бы спрашивая у того взглядом, можно ли представить доказательства? Для Керимова не являлось открытием, что некоторые скептики, а может быть большая часть аудитории, согласна с Фомой неверующим. Прагматики, они считают, что магия — это сказки для детей, но раз их пригласили сюда, значит, на высшем уровне решено приподнять завесу тайны. Премьер смежил веки — добро получено.

— Я понял вас, — ответил Керимов. — Не знаю, обрадуетесь вы или разочаруетесь, но магия существует. Мы вышли на несколько магических миров. Те технологии определения треков, о которых я говорил выше, взяты нами как раз из магического мира. Я говорил о кентаврах и прочих тварях, думаю, что многие волшебные сказки зиждутся на реальных фундаментах.

— Вы считаете, что..., — физик покрутил в воздухе пальцами правой руки, — магия возможна и в нашем мире?

— Считаю, тем более есть тому доказательства. Из-за грифа секретности я не могу вам их предоставить, вместо этого вы можете бегло ознакомиться с результатами наблюдения за одним из магических миров, — ответил Илья Евгеньевич, кивнув ассистенту. Тот пощёлкал мышкой и на экране пошли кадры осады какого-то средневекового города. Неожиданно в сторону лагеря осаждающих из города вылетел громадный огненный шар. Мгновение и зрителям пришлось прищуриться, так как на экране, за рябью помех, полыхнула вспышка как при атомном взрыве, над землёю вырос грязно-коричневый гриб, от толстой ножки которого во все стороны покатил всепожирающий огненный вал. Достигнув стен, пламя опало, так и не перевалив искусственный рубеж. Картинка тут же сменилась, зрители стали свидетелями нескольких практических занятий группы молодых людей на площадке, напоминающей полигон. Молодёжь весело перебрасывалась валунами по тонне весом, тройка парней оживляла каменного голема. Смена кадра и на камеру накатывает волна мертвецов-зомби.

— Невольно поверишь, когда сам являешься свидетелем невероятных событий. Всё же предлагаю на время оставить в стороне вопросы магии и вернуться к нашим баранам. Не возражаете? Прекрасно, так, на чём я остановился? На аномалиях.... Несколько месяцев назад мы решили установить постоянный мониторинг аномальных зон и мест, где в древности существовали проходы. Каково же было удивление наблюдателей, когда они обнаружили устойчивый рост контрольных параметров. Благодаря нашим математикам, составившим метаматематические модели работы портальных установок, мы выявили, что электромагнитные параметры в зонах напоминают второй этап работы установки, когда происходит накопление и концентрация потенциала в центральной точке. Геофизики уверены, что все регистрируемые параметры в аномалиях связаны с движением магнитных полюсов Земли. Мы до сих пор не знаем всех тайн нашей планеты. Земля — это величайший магнит и генератор с неисчерпаемыми возможностями и запасом энергии. Одни грозовые разряды чего стоят. Специалисты центра и мои коллеги думают, а другого нам не остаётся, что что-то происходит в мантии и ядре. Как я сказал, в результате движения полюсов, начались изменения в электромагнитной и геомагнитной обстановке, как следствие, в древних порталах, подвергаемых мониторингу, выявлено образование или начальная стадия так называемого "тоннельного" эффекта. Есть, конечно, ещё одна точка зрения или гипотеза, что активность в порталах связана с эксплуатацией установок, расшатавшей природные крепи и защиту планеты, её мы тоже стремимся отработать, но главное не в этом. Если подтвердится первый вариант и зависимость аномалий от геомагнитной обстановки и полюсов, а пока всё указывает именно на это, то через полтора-два года можно будет встречать делегации из других миров, которые могут быть как из отсталых, так и из тех, где цивилизации опередили нас на многие годы и столетия. Опасность в том, что мы не можем рассчитать, обнаружить и перекрыть защитными полями все возможные места образования природных точек соприкосновения и взаимопроникновения параллельных миров. Катаклизм затронет планету целиком. И ещё, я — скептик, не верящий в мирный высший разум. Надеюсь, вы понимаете, о чём я?

* * *

*

— Илья Евгеньевич, как вы считаете, какие у нас шансы? — первым делом спросил премьер, когда Керимов, Санин, министр обороны, премьер и ещё пара человек, обличённых немалой властью, переместились в кабинет куратора научного центра. — Только честно, лизоблюдов, приукрашивающих действительность мне и за воротами центра хватает.

Генерал расстарался, распорядившись украсить тяжёлый дубовый стол легкими закусками и коньяком. Любители лёгких напитков могли оценить дорогое марочное вино с французских виноградников, а те, кто совсем не переносил алкоголя, рвали ноздри, втягивая бесподобный аромат свежезаваренного кофе.

— Честно? — переспросил Керимов, пробарабанив пальцами по крышке стола и провалившись в тяжёлые думы. Высокие гости терпеливо ждали ответа учёного. Чёрный кофе в чашечке руководителя центра исходил паром, отдавая тепло и аромат окружающему пространству.

— Честно, — выдохнул Илья Евгеньевич через плотно сжатые зубы, — хреновые у нас шансы, если честно. Простите за русский народный. Хм-м, знаете, мы элементарно не готовы к встрече с иными мирами. Знание того, что они существуют, не добавляет нам знания, как и чем они существуют. Вы понимаете, о чём я?

— Понимаю, я уловил соль аналогии, продолжайте, пожалуйста, — ответил премьер.

— Не так давно в центре был создан целый отдел. В нём мы постарались собрать специалистов, которые проводят всестороннее исследование древних мифов и легенд. Кропотливый труд, легенды необходимо уложить на кальку современных знаний и топографию порталов. Знаете, — Керимов тяжёлым взглядом обвёл присутствующих, — у нас под носом было столько различных подсказок и фактов существования других миров, что оставалось только диву даваться, как и почему мы не видели этого раньше. Яркий пример — Атлантида. Платон описал высокоразвитую цивилизацию, но археологи так и не смогли подтвердить или опровергнуть слова греческого мыслителя. Было множество экспедиций и различных инсинуаций на данную тему. Но, как мне кажется, Атлантида не затонула, а находится по ту сторону закрывшегося портала. В средиземноморье нами обнаружена обширная аномальная зона, судя по остаточным колебаниям, доступ в неё закрылся около десяти тысяч лет назад. Были и другие свидетельства, как прямые, так и косвенные. Если мы возьмём некоторые древнегреческие карты, то количество островов, изображённых на них, неизмеримо больше, чем мы видим сейчас. Неужели мореплаватели ошибались? Не верю. Три тысячи лет назад мореходство в средиземноморье было развито не меньше, а как бы не больше, чем сейчас. Я думаю, что моряки действительно видели эти острова и бывали на них. Только они не осознавали, что ходят не в тех морях. Косвенным свидетельством можно считать некоторые факты, взятые в "Одиссее". Где он, родимый, бродил тридцать лет, как смог заблудиться в море, которое исхожено вдоль и поперёк? А древнеиндийские трактаты? Индусы живенько так описывают применение ядерного оружия и последствия атомных взрывов. Говорить можно нудно и долго, но в итоге я пришёл к мысли и выводу. Что мы ничего не знаем о своей истории двух, трёх и более тысячелетней давности. Европейские сказки описывают драконов, которых считали выдумкой и суевериями и тут выясняется, что те неоднократно посещали землю, найдя аборигенов чистыми варварами. Варвары нападали на членов экспедиций, соответственно учёные не ждали, когда в них наделают дырок, предпочитая плюнуть в мелких вражин огнём. Вопросов больше, чем ответов.

— Илья Евгеньевич, давайте проблемы испанского народа оставим испанскому народу. Одиссей бродил в средиземноморье, пусть там и остаётся, я бы попросил что-нибудь рассказать, как бы говоря, о родной рубашке. Российская действительность и история мне ближе к телу.

— Да, к слову, что вы знаете о гипербореях? — тут же отреагировал Керимов.

Премьер пожал плечами, предпочитая услышать ответ от рассказчика. Учёный грустно улыбнулся и продолжил:

— Могучее племя, обитавшее далеко на севере. Счастливые люди... Не буду морочить ваши головы дальше. Но гипербореи, как и атланты остались только в мифах. В тех же мифах и сказаниях говорится, что они воевали между собой, то есть северяне чистили морды жителям средиземноморья, те, естественно, не оставались в долгу. Меня волнует один вопрос, вы заметили, где обитали одни и где другие, ничего, что они шастали в гости друг к другу через всю Европу? Ладно, не буду о грустном, перейду к прозе. Прошу обратить пристальное внимание на Каспий. Я не буду вести полемику о том, что он из себя представляет: величайшее озеро или внутренне море. Я попытаюсь объяснить загадку колебаний уровня Каспия. Его воды то отступали от берега, то без видимых причин затапливали целые города. В школе мы все изучали принцип сообщающихся сосудов. Исходя из моей теории, Каспийское море сообщается с морем в другом мире, где-то в его глубинах скрывается портал, открытие которого приводит к колебаниям уровня воды.

— Илья Евгеньевич, мне кажется, вы несколько уклонись от темы, и увели разговор в сторону, — прервал учёного министр обороны. — Я вижу, что вы оцениваете положение, как учёный-исследователь, вопрос же затрагивал другую плоскость.

— А с какой плоскости не посмотри, ничего хорошего нам не светит. Если порталы откроются в техногенный мир типа Игрума, это оттуда мы спёрли некоторые нанотехнологии и высокотехнологические разработки, которые можно поставить на поток в условиях нашего станочного парка, то с нами даже разговоров вести не будут. Быстренько накостыляют по зубам, наложат лапы на все месторождения и заставят, как проклятых, пахать на них. На Игруме, кстати, название мира местное, без транскрипций, демократические ценности как-то не прижились, там ценность человеческой жизни не возведена в ранг культа, первое место занимает социум. Если ради выживания социума требуется пожертвовать десятком жизней, то ими пожертвуют. Жертвы сами с радостью пойдут на смерть ради выживания народа. Другой менталитет... И танки у них другие, и воздушный флот летает на генераторах высокочастотных колебаний. Летающие тарелки как будто с Игрума списаны. Принцип Игрума — тотальный контроль. Другой крайностью может стать проход в развитый магический мир.

— Почему? — спросил советник президента.

— Потому, что противостоять ему мы можем только на макро уровне, долбая издалека ядрён-батонами, устраивая авиа бомбардировки и массированные артналёты, но на уровне индивидуального противостояния неизменно проиграем. Приведу пример: маг элементалист, владеющий стихией воды и взвод автоматчиков, застигнутый врасплох. Кто кого? Как быстро автоматчики будут высушены до состояния египетских мумий? Не забывайте, что мы на восемьдесят процентов состоим из воды. С другой стороны, того же мага отправит в иной мир обычный Ваня со снайперской винтовкой, если пальнёт по дурню из укрытия, расположенного метров за пятьсот от окаянного вражины.

— Хорошо, мы поняли вас, — сказал премьер, — что лично вы можете предложить для того, чтобы сгладить, скажем так, углы?

— Что я могу предложить? — опять переспросил Керимов. — Таки-да, есть у меня пара-тройка советов...

* * *

*

— Однако! — натужно улыбнувшись, сказал премьер, провожая взглядом массивную фигуру учёного.

Широкая спина директора научного центра целиком закрыла дверной проём. На мгновение мелькнул пост охраны с внешне невозмутимыми и лениво-скучающими лицами охранников. Керимов плавно развернулся, прощально кивнул и аккуратно захлопнул за собой дверь.

— Оригинально, — нарушил тишину советник президента, — у наших учёных, оказывается, есть чувство юмора.

— Что вас рассмешило? — повернулся к советнику Санин.

— Да так, ничего. Если отмахнуться от того, что нам предложили вспомнить Сталина, засунуть в..., гм-гм..., забыть о демократии и поставить экономику раком, переведя производственные мощности на военные рельсы, наплевав на ВТО и международные обязательства, то я совсем не против остальных советов вашего протеже и программы действий, разработанной господами из Федеральной Службы Безопасности и министерства обороны.

— А в чём уважаемый Илья Евгеньевич не прав? — кинул шпильку Санин.

Советник первого лица государства задохнулся от праведного негодования. — Вы одобряете тиранию?

Генерал-лейтенант, посмотрел в глаза премьера и министра обороны, задав мысленный вопрос о происхождении этого идиота. Генерал-полковник Савичев, не так давно сменивший на ответственном посту министра завхоза с мебельной фабрики, поднял очи горе и на мгновение состроил страдальческую физиономию, будто у него произошёл прострел больного зуба. Лицо премьера осталось непроницаемым, но в его ответном взгляде сквозила молчаливая поддержка действий генерал-лейтенанта. Главный чекист страны, до этого успешно маскирующийся под мебель, тихо хмыкнул в кулак.

— Как нас учит история, — перешёл на лекторский тон Санин, — в критических и чрезвычайных ситуациях именно концентрация всей полноты власти в одних руках и оперативное управление экономическими рычагами является оптимальным вариантом. Нам предложили сделать именно это. Воспользоваться опытом ГКО.

— Не вижу никого, кто смог бы заменить Сталина, — не сдавался советник, — но это полбеды, откуда вы планируете брать финансирование? Хотите развалить бюджет и стабфонд? Нам никто не позволит забрать под контроль добывающую и тяжёлую промышленность, легкой, как таковой уже и не осталось. Америка нас спонсировать не будет.

— Это хорошо, что вы говорите "нас", значит, вы отождествляете себя с теми людьми, которые собрались в этом кабинете, — осторожно сказал Санин.

— Не такой я идиот, — глаза советника моментально превратились в холодные льдинки, за колючими гранями которых прятался недюжинный ум, изворотливость и готовность идти по головам конкурентов. Глянув на него и оцарапавшись о колючий взгляд оппонента, Санин понял, что человек, сидящий на противоположном краю стола, не с бухты-барахты попал в президентский пул и крепко там окопался, тот между тем продолжил:

— Я предпочитаю быть на стороне победителя и понимаю, для чего и зачем мы здесь собрались, — особо было выделено "мы", — через пару лет об Америке и зелёных бумажках можно будет забыть. Выживет тот, кто готов грызть глотку и не боится измазаться ручками и харей в реальной крови и это, простите меня, не Америка. Мне было интересно, как скоро и как далеко вы намеревались зайти, — советник улыбнулся, — вижу, что коалиция сформирована и намерения у неё самые серьезные.

— Добро пожаловать в нашу команду, — сказал премьер. — Рад, что не ошибся в вашей оценке, — быстрый взгляд на директора ФСБ. Сомкнутые веки в ответ.

Простая фраза и тяжёлая грозовая туча, повисшая в кабинете, превратилось в перистое облачко, люди несколько расслабились. Теперь они все повязаны круговой порукой. Премьер, министр обороны, директор ФСБ, первый заместитель министра финансов, советник президента и, казалось бы далёкий от власти, но в одночасье ставший одной из ключевых фигур, генерал-лейтенант Санин, словно Святая Троица с иконы Рублёва искоса посматривали друг на друга и думали о том, как делить и что делать с жертвой под названием ВЛАСТЬ, враз потерявшей манящую привлекательность. Грядущие перемены сразу навешали на неё тяжёлые вериги ответственности, лишив претендентов права на ошибку и возможности пойти на второй срок, но даже такая, ложащаяся тяжеленым бременем, она манила к себе.

— Дальнейшие шаги предлагаю рассмотреть чуть позже, а пока предлагаю обсудить это, — премьер на правах старшего взял слово на себя, выложив из папки на стол несколько листов, на которых размашистым почерком были законспектированы некоторые пункты программы действий, предложенной аналитиками ФСБ и министерства обороны. — Предлагаю снять с обсуждения первые три пункта из бесплатных советов Ильи Евгеньевича, — присутствующие сдержанно улыбнулись, — а вот предложение поставить изучение магии на широкую научную основу и поискать в стране одарённых людей, считаю актуальным. Думаю, Керимов прав, нам стоит обратиться за помощью к драконам. В наши дрязги они не полезут, но смогут надавить на Тантру в части организации обучения земных магов в учебных центрах и, Александр Владимирович, нам до зарезу нужна информация по миурам..., меня волнует их последний заказ. Зачем средневековым мастерам столько марганца, коксующегося угля и чугуна?

— Сергей Александрович, — премьер обратился к финансисту, — надеюсь, что с вашей стороны не будет проволочек с финансированием строительства порталов в крупнейших городах и выделением средств на нужды центра. Александр Владимирович, что хотите делайте, узлом завяжите учёных, ужом вывернитесь, но через шесть месяцев у нас должна быть отработанная технология постановки защитных экранов и закрытия порталов. Вам, господа, — министр обороны и директор ФСБ подтянулись, — необходимо в трёхсуточный срок разработать программу действий силовых органов. Ваши специалисты предлагают сформировать бригады быстрого реагирования. Пусть они обкатают этот вопрос со всех сторон: численность, вооружение, оснащение. Не мне вас учить. Особые бригады должны быть сформированы не позднее, чем через пять месяцев, чтобы успеть взять на вооружение портальные технологии. И, — премьер с отвращение отодвинул от себя чашку с остывшим кофе, кивнув на неё Санину. — Александр Владимирович, распорядитесь, пожалуйста...

...Россия. пос. Таёжный. Вадим...

Вадим с силой захлопнул ноутбук — подарок деда на окончание одиннадцатого класса и успешно сданный ЕГЭ. Встал из-за стола, раздражённо пнув ни в чём не повинное офисное кресло. Скрипнув сочленениями, обиженное несправедливым обращением, кресло кувыркнулось на бок, ударилось об диван и согнало с подушки полосатого кота, навернув того спинкой по голове. Васька, послеобеденный сон которого был прерван таким варварским способом, подскочил на месте и с перепугу свалился на пол, как всегда приземлившись на все четыре лапы. После чего громко мявкнул, решив искать покой и справедливость на улице, правда, немного оригинальным способом. Лорд Подполья и Гроза Мышей остервенело заработал конечностями, с пробуксовкой сорвавшись с места, в два прыжка взлетел на окно, сиганул в форточку и... повторно полетел на пол. Хвостатый дератизатор не учёл противомоскитной сетки, которая закрывала проход к вожделенной свободе и покою. Чего уж там показалось или привиделось коту — неизвестно, но Василий заорал благим матом, выгнулся дугой и повторил попытку штурма окна, забыв о более привычном и надёжном ходе через подпол и отдушину. В этот раз животина вышла победителем в столкновении с хлипкой преградой, которую хозяин толи от лени, толи по забывчивости не снял на зиму — кот просто-напросто сорвал её с креплений, заодно сбросив с подоконника пару горшков с фиалками. Продолжая на весь двор сыпать кошачьим матом и жаловаться на судьбу-кручинушку, он скрылся за курятником, перепугав по дороге кур, выбравшихся поклевать камешки на оттаявшей от снега завалинке.

— Васька! Засранец, — беззлобно выругался Вадим, подняв перевёрнутое кресло и с тоской глядя на разбитые цветочные горшки. — Пусть так..., всё равно пересаживать надо.

Фиалками увлекалась баба Поля, она была настоящей фанаткой неприхотливых растений. В доме все подоконники были уставлены глиняными горшочками всяческих форм и размеров, вместо крышек у которых были пышные шапки цветущих растений различных окрасок. После смерти бабушки эстафету флориста принял на себя Вадим. У парня, как говорят в народе, была лёгкая рука, хоть он и не любил фиалки, но в память о бабушке не дал цветастому великолепию зачахнуть. Зелёные жители горшков с благодарностью приняли заботу осиротевшего хозяина, став ещё пышней и ярче.

Вадим аккуратно смёл веником рассыпавшуюся землю, собрал осколки и занялся пересадкой пострадавших цветов. Для этого дела он ещё в феврале купил в сельмаге несколько новых горшков и заказал иркутянам, ездившим в город, прикупить в магазине специальной землицы, которую он перемешал с огородным чернозёмом. Ведро с получившейся смесью хранилось в подполье, постоянно пополняясь заваркой из использованных чайных пакетиков и чайными листьями, кои шли на подкормку дождевых червей, обитавших в том же ведре. Последние на таком, вроде бы неприхотливом корме, плодились и размножались, отдавая частичную дань своими соплеменниками, шедшими на заклание и погибавшими на рыболовном крючке. Хозяин и кормилец порой хаживал на рыбалку, благо своенравная речка Дикая, вбиравшая в своё искристое тело ручей, пересекавший огородные участки Беловых и внучка почившей знахарки, протекала в трехстах метрах, если считать от порога дома. Спрятавшись под ледяным панцирем, Дикая хранила глубокие ямы с плескавшимися в них ленками и таймешатами, надо только знать, где эти ямки....

Вадим пересадил цветы, вымыл руки, протёр пол и надолго застыл у окна с цветочным горшком в руках, бездумно, пустым взглядом, глядя на двор и думая о том, что мечтам стать дипломированным специалистом не суждено сбыться. Всё в пустую, все эти занятия, репетитор, химия, биология, анатомия, английский — всё это сизифов труд, камень, которой он никогда не закатит на вершину. Раскатал губу..., закатай обратно и пристегни пуговичкой. На него иногда накатывали приступы чёрной меланхолии, захлёстывающие с головой и вышибающие почву из-под ног. В такие моменты Вадим сам себе казался невольным отшельником, брошенным на маленьком острове со всех сторон окружённым бескрайним океаном. Чтобы ты не делал, какие бы плоты не сколачивал в попытках выбраться с осточертевшего клочка суши — коварные океанские течения возвращали плоты обратно и разбивали их об острые рифы жизни. Сейчас был именно один из таких моментов....

Парень не хотел, но сам не заметил, как стараниями односельчан постепенно превратился в нелюдимого отшельника. Люди злы. Зло зачастую кроется не в людской природе, а в человеческом отношении к непонятным явлениям, к тому, что нельзя понять разумом простого обывателя. В таких случаях они отгораживаются, строят стены, предпочитая не видеть, не трогать и не замечать... К тому, что в посёлке появился знахарь-колдун сельчане привыкли быстро, языкастые кумушки быстро наградили молодого парня кучей не снимаемых ярлыков, запустив по посёлку несколько сплетен, где он чуть ли не младенцев в котлах варит. Сначала он смеялся над нелепицами, потом заметил, что люди чураются и побаиваются его. Да-да, Белов никому зла не делал и не делает, но кто знает, на что он способен? Такого задирать будет себе дороже, ещё наградит чем-нибудь. Вона, вылечил одного эпилептика, приступов у того за два с половиной месяца ни одного не было, но мозги у бедолаги точно на бок повернулись — пить-курить бросил, от запаха водки его тошнит, дома усидеть не смог, подался в город — на заработки и... пропал, ни писем, ни звонков — ничего. Постепенно из страха выросла невидимая стена отчуждения, которую старались не пересекать лишний раз. Совсем как с бабкой Ширшихой, к которой ходили, когда болячка припекала так, хоть на стену вешайся. Так и с Вадимом. К нему приходили сами, приводили детей, благодарили, но он видел настороженность, мелькавшую в глубине глаз посетителей. Лишь пара соседей, да бригада иркутян не замечали невидимой преграды, относясь к нему как раньше, видя в нём молодого парня, взвалившего на свои плечи дом и хозяйство, и не давая ему окончательно стать изгоем.

Вадим бы с радостью плюнул на всё и уехал. Деньги он заработает, но как быть с домом? Корову с телком и пчёл он продаст тому же деду Бондарю или тётке Ларисе, кур или продаст или забьёт. Но как быть с домом? Как быть с могилами деда и бабушки? Дом он продать не сможет, нет в посёлке покупателей, а просто так бросить родной угол, Снежка, Ваську.... Он думал, что не будет ничего делать, но наоборот прирос хозяйством. Иркутяне построили у ручья беседку в восточном стиле, совсем, как у Кузьмича из "Особенностей национальной охоты". Будущий молодожён — Степан, вырезал на окна новые наличники и красивого конька на крышу. За зиму и половину марта двор и тропа в баню обзавелись новым навесом из металлочерепицы, рядом с беседкой ждала своего часа куча мелкого белого отсева, чтобы стать красивой дорожкой, как растает снег. Дом. Как оставить его, бросить, когда он сам прирастает с каждым днём? Дилемма..., а может, бросить... Если бы люди знали, как он устал от одиночества. Целыми днями один. Так и свихнуться недолго...

Вадим вынырнул из тяжёлых дум, что толку париться? Он посмотрел на ноутбук, зацепился взглядом за полку с учебниками и толстыми тетрадями, исписанными мелким, чуть ли не каллиграфическим почерком и упрямо поджал губы. Нет, он не сдастся, до лета есть время, он что-нибудь придумает. Нельзя бросать учёбу, если он будет учиться в меде, то сможет лечить людей, имея за спиной академический багаж знаний, а не непонятно откуда выскакивающие познания и интуитивные навыки.

Оторвав хозяина от разглядывания полок, поднял лай Снежок. Вадим выглянул в окно, пёс бросался на ворота, у которых остановился "Лендкрузер" с амурскими номерами...

"Кого это нелёгкая принесла? — раздражённо подумал Вадим. Он ещё не отошёл от приступа чёрной меланхолии". Мысленному пожеланию, чтобы тонированная иномарка разворачивалась в обратную сторону, не суждено было сбыться.

Из джипа со стороны водителя вышел здоровенный парень в строгом костюме-двойке, про которого сто лет назад сказали бы, что у него косая сажень в плечах. Россиянин конца двадцатого века высказался бы, что водила — качок. А судя по физиономии и жуткому шраму, пересекавшему лицо водителя от внешнего угла правого глаза до подбородка, то для шрамоносца попадание семи пуль в голову не будет смертельным ранением. Водитель огляделся вокруг, цепким взглядом оценивая обстановку и хоромину по соседству с домом Вадима, подошёл к калитке, сквозь зубы цыкнув на злопыхающего кобеля по ту сторону забора, и нажал кнопку звонка, выведенного на правую воротину.

Вадим никого не хотел ни видеть, ни принимать. Настроение не то. Не стой он у окна, можно было бы качка игнорировать, сделать вид, что никого нет дома, а так он засветился по полной программе, придётся проявить толику уважения и выйти на порог.

— Эй, пацан! Где тут экстрасенс живёт? — крикнул качок, стоило Вадиму выйти на крыльцо.

Давно его так не кликали — "пацан", да ещё через губу, с пренебрежением, приправленным хорошей порцией высокомерия, отвык он от подобного. Поселковые и иркутяне обращались к молодому знахарю по имени-отчеству или просто по имени, за глаза односельчане звали Вадима колдуном или просто Беловым, однофамильцев у него не было.

— Эй, пацан, я спрашиваю, где бабку найти?

Богата и могуча родная речь, да только у некоторых язык на "базар" заточен. Ни здрасте тебе, ни до свидания, нормально так, с ходу в лоб потребовали выдать информацию. Знахарку ему подавай. Нет знахарки — отошла она, совсем отошла. Определился бы уже, кого потерял, бабку или экстрасенса? Ясно, кто вам нужен, но задачу никто облегчать не собирается, тем более, когда незваные гости после двух слов вызывают резкую неприязнь и антипатию. Судя по раскачиванию машины, качок приехал не один, сквозь тонированные стёкла в салоне просматривались два нечётких человеческих силуэта.

Качок нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая, когда тормозь на крыльце разродиться ответом. Вадиму никогда не нравились подобные "хозяева" жизни, смотрящие на всех свысока, как на быдло, мерящие окружающих по толщине кошелька. Было в водителе нечто неуловимое, делающее его духовным родственником внучка Ширшихи. Возможно, он был не прав в оценке гостя и судит предвзято, разглядев лишь наносную штукатурку, но встречают по одёжке, а копать до ума и ранимой души желания от чего-то не возникало.

— Пелагея Матвеевна умерла, найти её можно на кладбище, — ответил он через плечо, разворачиваясь на каблуках и скрываясь в доме. Толика уважения оказана, пора гостям и честь знать, могилку найдут сами. А то, что он валенком прикинулся и дурочку включил, так качок окромя валенка на пороге никого и не видел. Прежде, чем переться к чёрту на кулички мог бы для приличия людей поспрошать...

Получив ответ, здоровяк ненадолго завис, переваривая слова хозяина, видимо, что-то не сходилось у него с источниками информации, утверждавшими, что живёт в Таёжном сильный экстрасенс. Водитель немного потоптался у ворот, прикидывая так и эдак, через пару минут мыслительный механизм в его черепушке пришёл к какому-то решению и выдал команду. Гость запрыгнул в салон. Человеческие контуры качнулись к переднему сиденью, между людьми завязалась короткая дискуссия. Руками никто не размахивал, в истерике не бился. Через минуту глухо рыкнул дизель, глушитель выплюнул сизое облачко солярного выхлопа и джип резво покатился в сторону центра посёлка.

Вадим подошёл к окну и проводил взглядом внедорожник. Не сказать, что он шибко тяготился унаследованным от Пелагеи Матвеевны даром, но ни к чему ему излишняя известность. Джип из Амурской области был первой ласточкой, принёсшей в клювике доказательство древнего постулата, гласившего, что сарафанное радио распространяет информацию быстрее скоростного интернета. Таёжный не совсем оторван от мира. С появлением в посёлке операторов сотовой связи и провайдеров всемирной сети в разы увеличился обмен информацией между лесными аборигенами и городскими родственниками. В городах, ессно, тоже есть уши, которые любят, когда в них вдувают необычные сказки, особенно если они имеют волнующий мистический окрас, соревнуясь с телевизионными "Битвами экстрасенсов". По телевизору можно показать что угодно, придумать и смонтировать на компьютере, а тут Манька-своячница сама, своими глазами видела...

Правильно в своё время пела Алла Пугачёва про цыганку и людей, желающих знать предначертанную судьбу. Знают же, что карты врут, старая гадалка правды не скажет. Но нет, идут к ней на поклон, звеня монетами и надеясь на удачный расклад. "Меня обманывать не надо, я сам обманываться рад". Гадалка тасует колоду, раскладывает дам и королей, зная, что клиент пришёл за надеждой и удачей в делах, и она даёт ему искомое, а что удачи нет, то карты так легли, ведь всегда есть два пути, милок или милая, не на тот ты свернула — твой валет был на другой развилке.

Дар Вадима из другой области, но кое-что в нём сродни гаданию цыганки, рассчитанному на психологический аспект, взять того же Степана. Потерпел когда-то мужик фиаско на любовном фронте и вбил себе в голову, что его "инструмент" повис на "половине шестого", пока ему не перепали заговорённые монетки, психологический клин не вышибался. Правда, до этого мнимый импотент стал свидетелем исцеления настоящего больного и был психологически готов к чуду, приняв его за чистую монету. Последнее как раз и роднило знахаря с шарлатанкой — вера людей в чудо. Одни мечтают обмануть судьбу, вторые хватаются за соломинку, надеясь избавиться от недуга, в борьбе с которым медицина расписалась в полном бессилии. Вадим подозревал, что широкоплечий парнишка и пассажиры джипа были из когорты гоняющихся за чудом...

Вскоре машина скрылась из виду. Вспомнив о пустующей со вчерашнего вечера хлебнице, Вадим решил прогуляться до магазина. Кроме хлеба не помешало бы чая и печенья прикупить, и гречка вот-вот закончится. Сунув в карман пакет, () проверив на месте ли портмоне, он спустил с цепи Снежка и отправился за покупками.

"Час от часу не легче!" — про себя выругался Вадим, возвращаясь от торговой точки и узрев у родных ворот знакомое средство передвижения, вокруг которого наматывал круги здоровяк со шрамом. На другой стороне улицы стояла соседка. Тётка Лариса, активно жестикулируя, что-то поясняла хозяину иномарки. Тут она обернулась, увидела прихрамывающего Белова, махнула в его сторону рукой и поспешила скрыться за надёжными воротами родного дома. Скрылась, как же! Наверняка старая "партизанка" заняла замаскированный НП, открыла форточки, настроила окуляры и слуховые аппараты, приготовившись внимать. В деревне не так много развлечений, новые люди в глухом медвежьем углу сами по себе канают за развлекательную передачу. А тут такое событие — к Белову аж из Благовещенска приехали! Кто же пропустит бесплатную развлекуху? Вадим с трудом подавил родившееся в груди глухое раздражение.

Качок, ожидавший запропастившегося хозяина дома, состроил зверскую рожу, шагнув ему навстречу:

— Пацан, это ты что ли экстрасенсом будешь? Чо, бля, сказать не мог?

— Здравствуйте! Откуда я знаю, кто вам нужен, — дипломатично ответил Вадим. Опять никто не хочет с ним здороваться и представляться, такое впечатление, что об этикете и нормах поведения в городе не имеют понятия. — Вы бы сразу определились: к бабке вам или к кому другому, в посёлке из медицинских учреждений ещё есть фельдшерский пункт.

— Ты, чо, баклан, самый умный? — Глаза качка налились дурной кровью, казалось, он сейчас сорвётся и бросится на Вадима с кулаками. Пассажиры в машине сидели тише воды, ниже травы, хотя они не могли слышать разговора из-за музыки (как ни странно — классической) доносившейся из салона. — Решил поприкалываться?

Вадим спокойно смотрел на накручивающего себя мужчину, размышляя о том, что помощь психолога и невропатолога тому не помешает. Слишком возбудимый, ему стоит подлечить нервишки. Почему некоторые до сих пор живут по принципам и понятиям девяностых годов прошлого столетия? Базар-вокзал. Скупщики таёжных разносолов из Хабаровска рассказывали, что современный рэкет обзавёлся манерами, галстуками, костюмами-тройками, юридической поддержкой и дань собирает с улыбками на лицах. Соответственно клиентам не так больно расставаться с честно заработанными деньгами. Пожав плечами на последнее заявление, Вадим молча повернулся к калитке. В спор и словесную перепалку влезать он не хотел, да и никогда не был особо силён в искусстве "базара", обычно довольствуясь кулаками. В школе его не задирали даже самые отъявленные двоечники, не боялся он и качка. Был тот не на много больше его самого.

— Стоять! — на плечо легла тяжёлая рука.

— Руку уберите! — сказал Вадим.

— Мы не закончили разговор.

— Закончили!

— Не понял?

— Тут понимать нечего. Мне не о чём с вами разговаривать. Руку уберите!

— А то, что?

Вадим скинул с плеча чужую руку, развернувшись к водителю джипа, когда и как он успел перейти на второе зрение, он не помнил, для него было важным, что его противник светился яркими цветами здоровья. Он выпустил силу, мысленно прокачивая энергию через каналы на руках, действуя точно так, когда занимался лечением людей. Энергия сконцентрировалась на ладони и выстрелила в крепыша. Светящиеся жгутики на горле качка оказались передавлены белым лассо, вытянувшимся из руки Вадима. Мужчина натужно задышал, потом скривился, хватаясь руками за горло, и рухнул на колени, пытаясь вдохнуть воздух.

— Отпусти его! Дарт Вейдер недоделанный! — раздался звонкий девичий голос.

— Проваливай! — сказал Вадим мужчине, освободив того от энергетического захвата.

Освобождённый перестал скрести руками по невидимой удавке, сделал глубокий вдох, порозовев лицом:

— С-с-сука, — прохрипел он, — падла, ты что творишь...

— Мало? Могу добавить! — вторая волна гнева чуть не захлестнула парня.

— Только попробуй! — донеслось со стороны машины. — Папа за Вадима тебя заживо похоронит!

— Проваливайте, — повторил "деревенский" Вадим городскому тёзке и его звонкоголосой заступнице, демонстративно отвернувшись от четырёхколёсного коня. Он специально не обращал внимания на девчонку и не смотрел в её сторону, чтобы не увидеть ауру и тёмные болезненные метки в разноцветье человеческого тела. Стоить только глянуть на говорунью, разглядеть наличие недуга, и он не сможет отказать в помощи. Понтовая девчонка въедет во двор на одной жалости, чего Вадим совсем не хотел, потому предпочёл игнорировать болезных гостей.. Пелагея Матвеевна наказывала не грешить. Будет ли грехом обычное игнорирование? Трудно сказать.... От того, что страус, спасаясь от проблем, прячет голову в песок, не делает напасти невидимыми. Спрятаться от них можно, можно их игнорировать, но от этого они никуда не денутся, настигнув убегающего от их внимания в самый неподходящий момент, навернув бедолагу вдоль и поперёк хребтины.

Он понимал, что маленький конфликт у ворот может иметь большие последствия. Наблюдатели за соседскими заборами накачают из мухи слона, добавят пикантных деталей, и пересказ, обрастая надуманными подробностями, пойдёт гулять по посёлку. Поселковые слухи и бредни воспалённого сознания некоторых кумушек не так страшны, как возможная реакция городского пижона. Красный петух любит сухое дерево... Свои побоятся связываться с кочетом, а городским падальщикам бояться нечего, так что последствия могут быть самые разные.

Вадим опять не к месту вспомнил Ширшиху — она никогда никому не отказывала в помощи. Но старуха была куда как опытней и сильней молодого, необученного преемника — знахарка издали чувствовала неприятных для неё людей, умело избегая встречи с ними. Хитрая бабулька знала, как и когда применять отвод глаз. Наследник дара этим хитрым искусством ещё не овладел, посему не был застрахован от форс-мажоров в общении с "татарами незванными", типа отползающего от него тёзки.

Щёлкнув засовом на калитке, Вадим отделил себя от внешнего мира и его забот. Старый, добрый аутотренинг порой творит чудеса. Не оглядываясь, он скрылся в доме.

Джип некоторое время давил колёсами подтаявшую землю у ворот, неясные людские контуры, скрытые тонировкой, наклонялись друг к другу, по всей видимости, решая, как поступить. Минут через десять, с резкой перегазовкой "японец" сорвался с места, разбрызгивая весеннюю грязь и серый рыхлый снег, () быстро скрылся за поворотом.

Тётка Лариса долго наблюдала за тёмным неподвижным силуэтом, застывшем в окне беловского дома, что выходило аккурат на ворота и хорошо просматривалось из её кухни. Замершего в ступоре парня со спины подсвечивало солнечными лучами, которые били в угловое окно. Иногда соседке казалось, что Вадим качается из стороны в сторону, но вскоре она разобралась, что это шевелится тюль, складками которой играет прорывающийся через открытую форточку сквозняк.

Любопытная соседка пыталась разобраться в том, свидетелем чего она стала не так давно. Лариса всегда была наблюдательной, зачастую подмечая то, что упустили другие. Она умела анализировать и давать оценку различным мелким и незаметным фактам. Пусть её способность замечать скрытое и неочевидное была чисто бытовой, но она помогала женщине всегда быть в курсе всех курсирующих по Таёжному слухов и сплетней, и, что немаловажно, выделять из сплетен реальные факты, составляя реальную картину того или иного события.

Лариса видела, что Ширшиха с малолетства привечает беловского внучка, подолгу чем-то занимается с ним в доме или что-то рассказывает мальчишке, сидя на сколоченной им же для древней знахарки лавке. Такое отношение нелюдимой бабки к кому-либо само по себе могло родить не одну сплетню, но Ларисе хватало ума и такта не лезть туда, куда её не просят. Ширшиха могла запросто сглазить или наслать порчу. Старухе было далеко за сто лет, но сил от этого у неё меньше не становилось. Характерным показателем было поведение заезжих цыган, десятой дорогой обходивших дом деревенской знахарки. Чувствовали ромалэ силу, предпочитая не связываться с её источником.

Лариса знала, что подобные Ширшихе просто так не умирают. Ведьмы и колдуны не могут покинуть бренный мир, не передав дар. Не поэтому ли старая карга — Пелагея, привечала мальца? Ведьма растила наследника, а Белов старший никак ей не препятствовал. Или заколдовала его знахарка или хитрый дед сам подтолкнул внука к ведьме. Старики вспоминали, что дед старого хитрована слыл сильным колдуном, не только заговаривая в тайге зверя, но и насылая дождь в засушливые годы. Потом сила у Беловых уснула, проснувшись через четыре колена. Сколько лет прошло? Значить, правду люди говорят, что наследуют через четыре поколения. Ай да Белов, ай да старый хрыч. Всех перехитрил. Женщина нервным жестом поправила выбившиеся из-под платка волосы, вспоминая канувший в лету сентябрь, смерть Ширшихи. Ведьма передала дар и Вадим принял. Сам принял, добровольно. Сила передаётся только с согласия принимающего. Досталась ноша парню и ведь выдержал, вынес на плечах и смерть стариков и овладение даром, не сломался. У Беловых всегда был стальной стержень. Почти всегда... Непутёвая дочь не в счёт, зато сын у неё копией деда получился, обломал мать с наследством, как нашкодившую девчонку, прогнал прочь. Пусть радуется, дура, что от отчего порога не отрекли. Такой может.... Лариса посмотрела на заплывшие грязью следы джипа на дороге и плотнее закуталась в шаль....

Приезжий ей сразу не понравился — высокомерный сноб. Стоило увидеть возвращающегося из сельмага Вадима, как она быстро закруглила вынужденную беседу, поспешив занять место у окна, подспудно гадая, пустит Белов приезжих в дом или откажет в гостеприимстве? Отказал.... Женщина вздрогнула и поёжилась от волны холодных мурашек, пробежавших по спине. Для себя она решила, что накажет родственникам и соседям никогда не задирать молодого знахаря. Не дай Бог столкнуться лицом к лицу с испивающим саму душу холодом, льющимся из глаз парня, в один миг ставшего похожим на ту, что взмахом косы отбирает жизнь. В тот миг Лариса подумала, что Вадим убьет городского здоровяка. Тот уже и хрипеть перестал, завалившись на бок, но Белов сумел обуздать ярость и отпустил приезжего дурака. Женщина машинально перекрестилась, вот Вадимка, и вторая сторона монеты....

* * *

*

Мир менялся, рушился на глазах, то, что раньше казалось незыблемым, оплывало подобно восковой свече. Яркий, трепещущий огонёк на конце фитиля дарил не только свет — он открывал глаза на скрытое в тенях, пляшущее под фривольные изгибы пламени...

В голове было на удивление пусто. Мысли, которые роились в черепушке, попрятались в укромных уголках. Сам хозяин пустой головы бездумно пялился на почерневший снег за окном, не замечания ни сквозняка, ни стылого весеннего холодка, облизывающего углы комнаты и оседавшего лёгкой сыростью на отпотевающих гладких и стеклянных поверхностях. Пробравшись стылыми пальцами под тонкую ткань одежд, холод привёл человека в чувство.

Зябко поёжившись, Вадим отошёл от окна. Уже вечер? Это сколько он изображал из себя статую? Хорошо в доме голубей нет, а то уляпали бы голову помётом, он бы и не заметил. Старые ходики с грузиками-шишечками, натужно скрипнув, отбили семь часов вечера. Сильно его припекло, однако... Вадим посмотрел в окно. Вечереет, тётка Лариса что-то кричит мужу и гневно тычет рукой в бадью с картофельными очистками и запаренным комбикормом... Парень спохватился — на соседку смотрит, а у самого скотина не кормлена! Быстро переодевшись, он развёл с утра запаренный комбикорм тёплой водой из бойлера, разделив смесь по вёдрам. Большое — Зорьке, маленькое — Тёмчику, которого он потихоньку прикармливал, отучая от молока, но телок, нет-нет, да пробирался к мамке, выдудонивая её досуха. Стоило войти в стайку, сразу стало понятно, что парного молока на ужин не будет. Тёмчик умудрился вновь пролезть к мамке и сделать своё черное дело, оставив нерадивого хозяина без пайки. Нечего, родимый, ушами хлопать и изображать из себя статую. Беззлобно выругавшись и загнав наглого бычка на место, Вадим вычистил навоз и подсыпал на пол свежей соломы. После чего накормил мычащих и кудахтающих, разжившись в летках четырьмя свежими яйцами. За неимением лучших вариантов на ужин будет глазунья с помидором и зелёным луком. Последний, как и укроп с петрушкой, парень второй год выращивал в подполье в специальных ящиках с сырыми опилками. В роли солнышка выступали лампочки. Место ящики занимали немного, зато в любой сезон в доме была зелень.

Глядя через открытую заслонку на пляшущие языки пламени, весело пожиравшие трещащие полешки, Вадим погрузился в себя, вспоминая не столь далёкие события, выбившие его из наезженной за зиму колеи.

...Это было неожиданно приятно — держать чужую жизнь в кулаке. Тёплая истома, как сладостная нега после секса, растекалась в тот момент по телу. Это была ВЛАСТЬ над жизнью и смертью, манящая и притягательная. Она дарила силу, а не отбирала её, как при лечении, ложась на язык сладким привкусом, а не приторной горечью человеческой боли. Он едва сдержался, еле-еле устоял на грани, чуть было с головой не нырнув в тёмный омут. Молодой знахарь звериным чутьём смекнул, что омут может не выпустить его обратно. Выпивая чужую жизнь, он был похож на наркомана, испытывающего кайф-приход. Так и подсесть недолго.... Осознав это, он ужаснулся и разжал руку, выпустив энергетический поводок, который сжимал шею городского тёзки. Звонкий окрик девчонки, обозвавшей его Дарт Вейдером, послужил своеобразным толчком. В голове зароились воспоминания и слова Пелагеи Матвеевны, сказанные перед смертью. "Не греши", — проронила она. Без сомнения, Ширшиха намекала о второй стороне дара, доставшегося парню. Палка оказалась о двух концах: первый — лечит, второй — калечит. Спровадив непрошеных гостей, он впервые серьёзно задумался над тем, что ему досталось, и был ли это только дар почившей в бозе знахарки. Только ли? Сколько бы он не бился, не искал ответы, ясно было одно, теперь ему предстоит всю оставшуюся жизнь балансировать между аверсом и реверсом доставшейся в наследство монеты, которую нельзя было причислить ни к золотому дублону, ни к медному грошу, ибо обе стороны требовали в первую очередь ответственности. Да-а, с его даром можно было озолотиться или сгинуть ни за грош, или отвернуться от мира, живя затворником, как сделала Пелагея Ширшова...

Вадим поставил на печь любимую бабушкину чугунную сковородку, которую, если честно, не променял бы ни на какой самый модный тефлоновый "Тефаль". Никакое разрекламированное чудо не могло сравниться с чугунным раритетом производства тридцатых годов прошлого века. Сковорода была волшебной. На ней не подгорали блины, картошка будто сама собой прожаривалась до золотистой корочки и всё, что на ней готовилось было произведением кулинарного искусства. Даже простая глазунья превращалась в царский ужин, а не становилась завтраком вечно голодного студента.

Перекусив приготовленной на скорую руку глазуньей, он уселся в старое кресло, в котором любил читать книги, перенявши привычку от деда. В этом старом, продавленном кресле, наделённом особой аурой, думалось по-особому легко. Все важные решения принимались парнем после часа другого кресельных раздумий.

"Будем исходить из того, — думал Вадим, — что дед знал или подозревал о наличии у меня экстрасенсорных возможностей. Значит, для этого были какие-то предпосылки или зацепки, смог же он сделать соответствующие выводы, как и Ширшиха. Почему Пелагея Матвеевна предложила дар мне, на каком основании? Думай, Дарт Вейдер, думай. Как дед, живя в тайге, мог увидеть в тебе знахаря?"

Тут у Вадима что-то щёлкнуло в голове. Мысленный поток зацепился за слово "тайга". Да, лес для него был вторым домом, он никогда не блудил, не боялся зверя, всегда находил грибные и ягодные места, даже в самый неурожай не возвращался домой пустым. Любой овощ, посаженный им на огороде, всходил и созревал на неделю раньше, чем у соседей, картошка практически никогда не болела болезнями, скотина и животные всегда тянулись к нему. Вадим вспомнил реакцию пасечника — деда Бондаря, когда он, семилетний пацан, уселся на спину Бугру — громадному кобелю, охранявшему таёжную пасеку от поползновения косолапых любителей мёда. Бугор был из породы то ли Неделянов3, то ли Наделянов, весил под восемьдесят килограммов и не боялся никого. За то и был отправлен в лес, ибо кобель мог выйти победителем в противостоянии один на один с косолапым. Пёс слушался и подпускал к себе только хозяина и какого же было удивление последнего, когда малолетний шкет взнуздывает грозного стража и тот безропотно катает его по поляне на манер ласкового пони. Старший Белов тогда только посмеялся в усы, хлопнул Бондаря по плечу и о чём-то ненадолго задумался. О чём думал дед? Вадим по-стариковски покряхтел, разминая онемевшие от долгого сидения ноги. Встав, он походил по комнате, подкинул дров в печку, после чего вернулся на насиженное место. Мысли потекли по накатанной колее, возвращаясь в минувшее детство. Дед ни слова не сказал против походов внука к соседке. Белов старший всегда почтительно обращался со сморщенной бабуськой, она отвечала ему той же монетой. Странно, почему Вадим не замечал или не вспоминал об этом раньше? Ширшиха никого не пускала в личное пространство, но почему-то сделала исключение для него и для деда. С бабушкой знахарка держалась тоже ровно, конечно, без того пиетета, с которым она относилась к нему. Парень чувствовал, что ответ кроется где-то рядом. Стоит только потянуться рукой в нужном направлении, но отгадка постоянно ускользала, словно он что-то позабыл и этот маленький нюанс не даёт мозаике сложиться в цельную, завершённую картину. Несомненно, дед знал о его предрасположенности. ...Ширшиха тоже знала и, возможно, учила его, но почему он ничего этого не помнит? Почему?

* * *

*

Вадим тонул. Сил не осталось даже на то, чтобы просто барахтаться, но он продолжал упорно бить руками по тёмной морской глади. Ноги с каждой секундой становились тяжелее, теряя чувствительность в холодной воде. Скоро и тело станет таким же, как и оледеневшие ступни и тогда прощай небо — здравствуйте раки! Берег, ему бы суметь догрести до берега, тёмная полоска которого не становилась ближе из-за течения, уносящего жертву в бескрайний океан. Вадима сковала холодом, одеревеневшие руки повисли безвольными плетями, вынырнувший из глубин водоворот ухватил его за голени и потянул вниз, тёмная вода сомкнулась над головой, грудь сдавило от нехватки воздуха. Морская бездна раскрыла пасть. Проводив взглядом последние пузырьки, выпущенные из сжатых давлением лёгких, он открыл в немом крике рот и проснулся...

Сердце с бешеными перебоями стучало о грудную клетку, казалось, что оно вот-вот проломит хлипкую преграду и выпрыгнет наружу. Мышцы между рёбрами болезненно стянуло. Как говорят в народе — ни вздохнуть, ни пёрнуть.

— Приснится же..., — прошептали посиневшие губы. Вадим, смахнув со лба обильную испарину, дёрнулся встать с кресла и тут же скривился от сонма мурашек, побежавших по затёкшим от долгого сидения в неудобной позе конечностям.

Старые ходики, дёрнув шишечками с облетевшей позолотой, отстучали четыре часа.

— Вот это я даванул...

Поджимая озябшие пальцы ног, кресельный засоня проковылял до окна и захлопнул форточку. Дрова в печи давным-давно прогорели. Судя по тому, что уголья и зола не давали искр, когда их пошевелили кочергой, а стылый уличный холод, пролезший через форточку и дымовую трубу с открытым на всю катушку дымоходом, вольготно обосновался в доме, случилось это часа три назад. Вадим выбрал совком золу, накидал на колосья огрызков бересты с тонкими расколотыми полешками и чиркнул спичкой. Вскоре горячее пламя жадно чавкало, поедая свежую порцию дров и плотоядно поглядывало на ведёрко уголька. Холод недовольно сдавал захваченные позиции, оседая каплями слёз на запотевших окнах.

— Надо переделать бак на печное отопление, — сказал Вадим сам себе, смотря на радиаторы.

Два года назад они с дедом установили в доме алюминиевые радиаторы и небольшой расширительный бачок, который смонтировали на кухне. Нагревалась вода парой электрических тэнов, врезанных в самодельный бак бойлера. Для того, чтобы обеспечить нормальную циркуляцию, в трубу, идущую от бойлера, был врезан маленький циркулярный насос. Первый месяц деревенские самоделкины нарадоваться не могли на сотворённое чудо инженерной мысли, но получив счет за электроэнергию — призадумались. В пересчёте на рубли "новодел" за один месяц "скушал" две с половиной тысячи целковых. Удовольствие выходило не из дешёвых.

— Поторопились мы, Вадимка, — помяв в руках бумажку от энергосбыта, задумчиво сказал дед. — Хорошо-то оно хорошо, дык оно всё равно, что печь червонцами топить, а ведь ещё морозов настоящих не было. Дорогое удовольствие-то выходит.

Покумекав, мастера приняли соломоново решение. В обиход была запущена следующая схема — тэны подключались к пускателю с цифровым таймером, который включал бойлер с часу ночи до шести утра. Не зря же в доме установлен двух тарифный счётчик, так пусть оправдывает себя. Днём топили печь. Вадим было заикнулся о способах обмануть злокозненный прибор учёта, но дед так глянул на него, что махинатор проглотил и слюну и заготовленную в пылу речь.

— Никогда Беловы не воровали! — рявкнул старик, как обрезал. На сих словах конфликт с нечистой совестью был исчерпан.

Пока дед с бабушкой были живы и получали, как говаривал дед — стипендию на пенсионный постой, он не особо задумывался об экономии. Денег Беловым хватало. Со смертью стариков, парень уже сам отвечал за холостяцкий бюджет и предпочитал экономить копейку, которая, как известно, бакшишем рубль огребает. Планы на университет никак не гармонировали с растратами на электроэнергию. С наступлением оттепелей электроотопление было выведено из работы. Тепловой режим в доме поддерживался исконным деревенским методом через дрова и уголь. Стоило хозяину заснуть в кресле и забыть о дровах, форточке и капризной весенней погоде, как та сама напомнила о себе двадцатиградусным морозцем и порывистым ветерком.

Поняв, что заснуть больше не получится, Вадим взялся за хозяйские хлопоты. Вечером заниматься ими было как-то недосуг. Голова была занята другими думами.

Запарив комбикорм и нарубив тыкву, он включил телевизор. Бумкающий на краю сознания "матюгальник" позволял несколько расслабиться и не чувствовать себя одиноким.

— Люк! — Вадим чуть не поперхнулся чаем. — Люк! Я твой отец! — вещал с голубого экрана мужик в чёрном плаще и маске.

Парень развернулся к телевизору.

— Брутальный мужик, реальный чувак, — буркнул он. — И чего на бедного наезжают? Мне бы ещё фонарик, как у него. Таким было бы прикольно дрова колоть.

Вадим улыбнулся, представив себя за колкой поленьев лазерным мечом. Вечерние метания и страхи в свете нового дня показались несущественными. Стоило ли себя так накручивать и из-за чего? До него жили с подобным даром и он проживёт. Сейчас новоприобретённая способность воспринималась по-иному. Он смотрел на экран и думал о том, что в жизни нет чёрного и белого. Цвета придумали люди, добро и зло так часто меняются местами и часто они сами не знают кто из них кто. Ещё бы, ведь историю пишет победитель.... Добро, по жизни, всегда побеждает зло, всегда! Ставит его на колени и зверски забивает ногами.

Новая грань дара, как новое испытание на прочность и способность остаться человеком. Дар — это как лишний пулемёт в хозяйстве или бронепоезд на запасном пути. Кушать и денег не просит.... Вадим допил чай, посмотрел на дно кружки, грустно улыбнулся и подумал о том, что не мешало бы плотно налечь на тренинг самоконтроля. Резюмируя недавние размышления, он пришёл к выводу — тренировать следует обе стороны дара или даров, однобокое развитие ни к чему хорошему не приведёт и никогда не приводило. Контроль, контроль и ещё раз контроль! Бронепоезд бронепоездом, но если у него сорвёт тормоза? Значить, надо сделать так, чтобы их не сорвало, а поможет ему.... Великая сила — интернет, сколько знаний скрывают твои бездонные виртуальные пространства, поделишься ли ты ими?

— Гугл в помощь, — сказал Вадим, ставя грязную посуду в посудомойную раковину.

Преодолев стены курятников и прозрачные преграды оконных стёкол, до молодого знахаря донёсся крик петухов. Здравствуй, день грядущий.

* * *

*

До обеда небо хмурилось мутной дымкой и рваными облаками. Ветер стаскивал серых странниц в одну кучу, набивая себе перину. Как-то незаметно хмарь заполнила все уголки небосвода. От горизонта до горизонта теснились тяжёлые, наполненные снегом "подушки". Чуть погоняв их, ветер плюхнулся на приготовленное ложе, выбив из перины белый пух. Белая стена снегопада накрыла Таёжный и окружающие посёлок сопки.

Вадим лениво помахивал лопатой, расчищая дорожки к бане и могилкам деда и бабушки. Снегопад не прекращался. За какой-то час снегу навалило по колено. Если не поработать сейчас, то к вечеру до бани и с бульдозером будет не пробиться. Хвостатый сторож, спущенный с цепи, гавкая на всё подряд, словно молодой щенок, носился вокруг. Он то целиком зарывался в мягкие свежие сугробы. То хватал пастью белую снежную массу, облизываясь, будто это не снег, а кусок парного мяса. То прыгал на лопату, играючи кусая черенок. Хозяин четвероногого друга временами поддевал пса, вываливая на него с лопаты плотные комья снега. Хвостатый не на долго отбегал в сторону, делая вид, что обиделся, но через пару мгновений лающее торнадо вновь нарезало круги вокруг парня. Пройдя дорожки по второму кругу, Вадим бросил бесполезное занятие. Снег, словно песок, гонимый пустынным суховеем, на глазах переметал расчищенную тропу.

Посёлок словно вымер. Непроглядное снежное покрывало всех по домам разогнало, даже собаки предпочитали не высовываться из будок, чего уж говорить о людях. Неугомонные иркутяне и те не казали носу из отгроханной хоромины. Кроме Степана, но тот с некоторых пор обитался по другому адресу, охраняя покой невесты. На работу Загоруйко являлся выстиранным и выглаженным, лоснящимся от домашних разносолов и с мечтательной искрой в глазах. Все его разговоры вертелись вокруг Тонечки, а когда Антонина проговорилась, о своей непраздности, радости будущего папаши не было границ. Жених и невеста в тот же вечер заявились к Вадиму с возом горячительного и приглашением на свадьбу. Коньяк, вино и конфеты тот принял, а от приглашения ненавязчиво отказался, мотивируя отказ взмахом руки и указующим перстом, ткнувшим в стайки и дом. Как и на кого хозяйство бросить? Ведь знаменательное событие Степан и Тоня решили перенести в Иркутск. Бригада обсуждала новость бурно. Фомин не стал кочевряжиться, объявив следующий день выходным. Бригадир в уме подсчитал количество водки, сделав для себя неутешительный логичный вывод — болеть народ будет сурово и работники из них будут никакие. Но действительность оказалась не столь мрачна, как предрекали прогнозы многоопытного Геннадия Михайловича. Ребята праздновали весело, с песнями и шутками-прибаутками, Тоня, несомненно, была королевой вечера. Никто не напился, больше половины "снарядов" так и осталось нераспечатанными. Оставшуюся "беленькую" рачительный Фомин припрятал до лучших времён.

Вадим сидел дома и впервые за долгое время не знал, чем заняться. Телевизор смотреть не хотелось. С интернетом был облом. Связь через мегафон-модем присутствовала, но скорость была такая, что и Смерть повесится, пока дождётся загрузки чего-либо. Книги все перечитаны на несколько рядов, заниматься весь день аутотренингом? Увольте! Поэтому лай Снежка был встречен с некоторой радостью. Подкрадывающаяся хандра спряталась до следующего раза. Кто-то едет...

По дороге, натужно переваливаясь с боку на бок и через сугробы, загребая бампером снег, катило очередное внедорожное чудо японского автопрома. К бабке не ходи, водитель джипа правил своего "коня" к дому с известным адресом. Вадим вышел на порог. Внедорожник, нарезая колею, подкатил к его воротам. Машина была другая, нежели вчера, хоть и той же марки. Тонированные "Лендкрузеры" отличались номерами. Пробившийся через снежные завалы джип был из родного региона. Зачастили гости, зачастили. И снежная буря им не помеха, видимо серьёзно припекло. За лобовым стеклом угадывались силуэты двух человек. Судя по контурам — женские, что подтвердилось через пяток секунд. Открыв водительскую дверь, на снег спрыгнула стройная девушка в коротеньком пуховичке:

— Встречай гостей, Белов! — задорным голосом крикнула она.

— Валька? — Вадим узнал гостью. — Пчёлка! Ты ли это?

— Гляди-ка, узнал! Я, Белый! Я, ты ротик-то закрой, челюсть она не казённая или решил за бульдозера поработать? Почистишь дорогу до моих предков?

— Пожужжи мне.

— Ну-ну, напугал ежа голым задом.

— Тебя, Пчёлка, напугаешь. — Вадим открыл калитку и подошёл к Валентине.

— Привет, Беленький! — девушка, повиснув на его плечах, смачно чмокнула парня в губы. — Белый, тебя бриться не учили? Совсем одичал тут без присмотра. Чуть всё лицо не ободрал мне своей щетиной.

Вадим улыбнулся. Больше двух лет прошло, а Валентина всё такая же. Непоседливый, непосредственный, бесцеремонный и очаровательный вихрь на двух ножках. За два года девушка ещё больше похорошела и расцвела. Жизнь в городе пошла ей на пользу. Он сразу отметил профессиональный неброский макияж, призванный оттенять естественную красоту, а не заменять её и холёные ухоженные руки с аккуратными ноготками. Физическим трудом Валя себя явно не изнуряла.

— Привет, красавица! — Вадим, ничуть не стесняясь второй гостьи, хлопнул Валю по круглой попке, затянутой джинсами.

— Подлизываешься? — в ответ девушка шутливо ударила его по рукам.

— Констатирую.

— Беленький, ты такой же неотёсанный чурбан, каким был два года назад и что я в тебе нашла? Нет, чтобы завалить даму комплиментами, ты сразу руки распускаешь.

— Пчёлка, мне просто интересно, каким мёдом тебя кормили в городе, что у тебя распухли самые привлекательные места, ты извини, не смог удержаться.

— И где тот скромный мальчик, которого я помню? Признавайся, куда ты дел Беленького, который постоянно был красненький?

— Пропил. Чем у нас можно заниматься? — Вадим пожал плечами.

— Белов, тебя не учили, что обманывать нехорошо? Мне тут синичка на хвосте принесла, что ты на досуге колдуном заделался.

— Ага, есть такое. На метле летаю. Младенцев в котлах варю, порча, сглазы, привороты за пол цены. Тебе, как вип клиенту — бесплатно. Предки нашептали?

— Почему сразу нашептали. Маман каждый раз, как я домой звоню, про тебя новую байку рассказывает. Я девушка доверчивая, но даже я не знаю, чему можно верить, а чему нет.

— Не вытерпела и решила поинтересоваться у первоисточника?

— Типа того. Помощь твоя нужна, — Валентина моментально перешла на деловой тон.

— Помилуйте, хозяйка, чем деревенский холоп может помочь барыне из города? — продолжая дурачиться, ответил Вадим. Он давно оценил состояние ауры и цветовую палитру органов девушки, не найдя ничего страшного кроме пары мелочей.

— Если ты про джип, то он не мой.

— Как я понимаю, и помощь нужна не тебе, — Вадим сбросил маску недалёкого крестьянина.

— Умница, возьми с полки пирожок.

— Пчёлка, крылья поотрываю. Девушка, — парень повернулся к джипу, — Валентина случайно не ради вас распинается?

— Ради меня. Здравствуйте, меня зовут Ирина.

Пассажирка вышла из машины, ею оказалась стройная женщина с тонкой талией, высокой грудью и копной чёрных вьющихся волос, обрамляющих миловидное аристократичное лицо, форма которого напоминало сердечко. Высокие скулы задавали тон, прямой носик и пухлые губки смягчали линию подбородка, но царствовали над всем зеленющие глазищи. Проснувшийся в парне знахарь возраст Ирины оценил в двадцать восемь-тридцать лет.

— Прошу в дом. Не будем о делах на улице.

— Вы идите, — сказала Валя, — А я до своих прокачусь. Ирина Сергеевна, можно?

— Можно, — улыбнулась женщина, — я звякну, если что.

Женщина достала из салона объёмную спортивную сумку. Вадим, показав себя джентльменом, подхватил не такую уж тяжёлую ношу.

— Прошу, — отворил он калитку. — Снежок, место! Проходите, он не укусит.

— Спасибо.

— Йес! Папаня обалдеет. Скажу, что джип мой, — Валентина забралась в машину. — Не скучай, Беленький!

— И тебе не чахнуть. Не застрянь, Шумахер.

— Не застряну! — джип рванул с места, не замечая наметённых сугробов.

* * *

*

— Проходите, — Вадим взял гостью под локоток. — Не беспокойтесь, ничего с вашим джипом не случится.

— Я не беспокоюсь, — ответила Ирина. — Меня удивляет другое.

— Что же, позвольте полюбопытствовать?

— Где Валя научилась ТАК водить машину? Не откроете секрета, а то она сама молчит, как партизан на допросе.

Вадим усмехнулся и почесал маковку, решая, говорить или нет. Потом подумал, что будет забавным ознакомить гостью с некоторыми моментами биографии своей боевой подруги.

— Вы наверно заметили, Ирина Сергеевна...

— Просто Ирина, когда вы величаете меня по отчеству, я чувствую себя старухой.

— Хорошо, — Вадим на всякий пожарный придержал рукой Снежка, ткнувшегося носом в бёдро гостьи. — Пчёлка, простите, Валя натура увлекающаяся.

— Что-то есть такое.

— В десятом классе она проигралась в карты в пух и прах одному однокласснику. Играли на желание, а так как она сразу заявила, что никакого секса в картах не приемлет, то ей выставили неприемлемое условие, как думали некоторые. Валентина должна была спереть у отца машину и проехать на ней вокруг Лысой сопки, а водить она, как вы понимаете, не умела. Дорога тоже не ахти, это ещё ласково сказано.

— Жестокие у вашей молодёжи шутки.

— Никто не ожидал от Пчёлки геройских поступков, желание было из разряда невыполнимых и все понимали это, только Валька оказалась натурой не только увлекающейся, но и упёртой. Она пошла к дядьке — брату отца. Выложила ему, как на духу, своё горе. Пошмыгала носом, похлопала ресницами и уломала родственничка устроить ей бесплатные курсы экстремального вождения. Две недели, втайне от жены и брата, тот учил племянницу водить машину на старом танковом полигоне. Обучение закончилось экзаменом — Пчёлка угнала из гаража отцовский УАЗик и совершила, с точки зрения парней, невозможное. Если учесть, что она училась на "шишиге" и таком же "козлике", да на разбитой вусмерть трассе, то её заезд вокруг сопки не представлял особых трудностей. Парни были посрамлены, Валька получила от отца горячих по мягкому месту, но с тех пор она отвозила и привозила батю с рыбалки. Туда, как вы понимаете, чтобы узнать дорогу, обратно, потому что на рыбалку без водки не ездят. Как говорила сама Пчёлка — это её епитимья за то, что взяла без спросу отцовскую развалюху. Как я понимаю, всю дорогу рулила она? — Ирина кивнула. — Выходит, Пчёлка отучилась на права, молодец. Как видите, никаких хитростей и загадок, просто после наших буераков и "козликов", любой сможет управлять заграничным жеребцом.

— Весело тут у вас. Вы хорошо рассказываете, Вадим, я не ожидала от деревенского жителя..., м-м...

— Культуры речи?

— Да, словарный запас молодёжи сейчас засорен словами паразитами, мне буквально режут уши "типа" и "короче", вставляемые через слово. Выпускнице филологического факультета бывает несколько тяжело в современном мире.

— Великая вещь — воспитание! — Вадим поднял вверх указательный палец и заговорщицки подмигнул. — Его величие познаёшь во всей полноте, когда оно подкрепляется дедовским ремнём и отлучением от сладкого. Старики у меня были старой формации и прав ребёнка не изучали, больше руководствуясь испытанными, домостроевскими методами, — он демонстративно потёр зад и состроил страдальческую физиономию. Ирина звонко рассмеялась. — Что же мы стоим на пороге, прошу. Гардеробная слева. Предлагаю разогреться с дороги чайком со смородиновым и малиновым листом, потом перейдём к сути ваших проблем, — голосом профессора Преображенского добавил он, чем вызвал ещё одну открытую улыбку.

* * *

*

А проблемы у Ирины были, настоящие и серьёзные, в простонародье они назывались простым, коротким, но ёмким словом — рак. Болезнь выявили на ранней стадии, то есть она была вполне операбельна. Врачи советовали молодой женщине пройти курс химиотерапии. Одна из клиенток косметического салона госпожи Ланской, узнав от знакомых о горе хозяйки заведения, рекомендовала пару клиник в Израиле и Германии. В Герцлия Медикал Центр лечилась московская тётушка клиентки, а в Германии проходил курс реабилитационного лечения бизнес-партнёр мужа. Оба отзывались о клиниках и лечении положительно. Если Ирина не хочет уезжать из России, то можно поискать хороших врачей и у нас.

Не то, чтобы Ирина боялась заграницы — она боялась неизвестности и того, что дорогостоящее лечение окажется неэффективным. Её успокаивали и говорили, что болезнь выявлена на ранней стадии, соответственно шансы на успех самые что ни на есть реальные. Затягивать с решением не стоит, рак шуток и промедления не любит. Пока суд да дело, она продолжала работать, салоны красоты требовали постоянного догляда. Однажды она невольно подслушала разговор молодых сотрудниц одного из салонов, расположенных в центре города. В этом заведении у неё работали самые опытные девушки, обладавшие прекрасным вкусом и являвшиеся настоящими мастерицами своего дела. Ирина сама подбирала сотрудниц в ВИП-залы, подмечая перспективных девчат не только в своих заведениях, она ничуть не чуралась сманивать будущих работниц и работников у конкурентов. В зале было пустынно, накладки случаются у всех, выпало "окно" и у её подчинённых. Девушки пили кофе, обсуждая вчерашние "Битвы экстрасенсов". Одна из них, слушая подруг, постоянно усмехалась, словно знала нечто такое, о чём не говорят и не показывают по телевизору. На вопрос товарок, почему она постоянно морщится, Валентина Пчёлкина ответила в духе того, что есть у неё хорошо знакомый экстрасенс или колдун, тут уж кому как нравится и он подобной фигнёй не занимается. Узнав сколько деревенскому уникуму лет, девушки подняли Валентину на смех, в ответ та индифферентно пожала плечами, сказав, что ничего никому доказывать не собирается, а парень реально лечит людей. Одного товарища, к примеру, избавил от эпилепсии, попутно закодировав от пьянства и курения. Тут же всплыл сальный анекдот про кузнеца и его способ кодировки. Валя сдержанно посмеялась со всеми и отошла от подружек. Ирина неожиданно для себя заинтересовалась рассказом, после работы она пригласила Валентину к себе в кабинет и осторожно поинтересовалась у девушки, правду ли та говорила во время перерыва. Вызванная на откровенность сотрудница не стала отнекиваться от своих слов, повторно добавив, что не собирается никого ни в чём убеждать, а экстрасенса она знает, так как они одно время встречались. Валя не знает, каким любовником был Григорий Распутин, но все её ухажёры в подмётки не годятся Беленькому. В смысле Вадиму.... В смысле.... Слушая подчинённую, Ирина решила попробовать. Чем черти не шутят. А вдруг? Если рекламный колдун окажется шарлатаном или не сможет помочь, то всегда можно показаться западным специалистам. Время ещё есть. На поездку в Таёжный она сама себе выделила три дня. Сказано — сделано, на следующий день, прихватив Валентину, она поехала в посёлок колдуна.

Увидев молодого парня у ворот, она сначала пожалела о своём необдуманном решении, но встретившись с ним взглядом, женщина уверовала в правдивость слов Валентины. Было во взгляде Вадима что-то такое, не поддающееся описанию. Потустороннее.

— Это оно? — После чаепития спросил он, указав на живот Ирины. — Красное пятно на матке заставило вас бросить бизнес и приехать ко мне?

Женщина вздрогнула всем телом. Для того, чтобы окончательно увериться ей хватило всего двух фраз, сказанных хозяином, с лица которого сползла юношеская маска, обнажив побитого жизнью мужчину со стальным стержнем внутри. Что-что, а такие тонкости Ирина улавливала чётко. Ей всегда нравились сильные, волевые мужики.

— Да, — испугавшись, сдавлено пискнула она.

— Интересно, — Вадим вышел из-за стола, попросил её встать, а сам опустился на колени, бесцеремонно задрал блузу и приложил горячую ладонь к плоскому женскому животику. — Интересно, словно чага на берёзе, только сидит внутри и пожирает здоровые участки. У вас рак?

— Д-да, — язык отказывался повиноваться.

— Попробую вам помочь.

Странно, как всего одно слово может вселить надежду....

* * *

*

Вадим никогда не думал, что лечение будет настолько выматывать его и физически и психологически. Первый день он пытался подобрать ключики к опухоли, продолжавшей упорно игнорировать его усилия. Дело с мёртвой точки сдвинулось на второй день, когда он догадался привлечь к решению задачки вторую сторону дара. На лечение уходило от силы два часа в день, потом он просто падал от усталости, настраиваться на чужую энергетику оказалось нелёгким делом. Чтобы ненароком не убить Ирину, он действовал с максимальной осторожностью, умерщвляя клетки опухоли и отделяя их от здоровых зон. Дальше организм должен был сам вывести получившийся материал из себя. Долгая и нудная работа, вторая сторона дара оказалась хорошим орудием разрушения, строить с его помощью было неимоверно тяжело. Всего ему понадобилось пять дней.

Валентина ежедневно, по нескольку раз навещала берлогу младшего Белова и проведывала выздоравливающую хозяйку. На третий день Вадим проспал утреннюю дойку, так как Валя ночью проведала его. Следующим вечером они легли пораньше, хотя уснули ближе к утру. Корову он подоил вовремя, но до обеда отказался воспринимать действительность. И откуда ночью силы брались? Ирина изредка хихикала, бросая весёлые взгляды на квелого "доктора" и довольную Валентину, напоминавшую кошку, съевшую кринку сметаны.

Вечером пятого дня он сообщил, что сделал всё, что возможно. Смысла торчать женщинам в Таёжном, как бы ему не хотелось обратного, больше нет. Для подтверждения результатов необходимо обратиться в больницу и сдать полагающиеся анализы. Радости пациентки не было предела. Отъезд был намечен на полдень субботы.

Утром Вадим шлёпнул Пчёлку по аппетитной пяткой точке, отправив её в магазин за хлебом и печеньем. Недолго думая, та прыгнула в джип и упорхнула.

— Наши люди в булочную на такси не ездят, — высказалась Ирина.

Заслышав через открытую форточку звуки автомобильно движка, Вадим вышел на порог встретить возвращающуюся из шоп-тура девушку, но вместо "крузака" Ирины к воротам подкатили два джипа с амурскими номерами. Захлопали дверцы, из первой машины вышли четверо парней с цепкими взглядами киллеров или профессиональных телохранителей, что иногда одно и то же. Любой, глядя на них мог с полной уверенностью сказать, что остроглазая четвёрка принадлежит к серьёзной организации, хотя и не относящейся к государственным структурам. Хлопнув водительской дверцей второй иномарки, на свет Божий выбрался шрамоносец, которого Вадим отправил восвояси неделю назад...

— Принимай гостей, хозяин!

— От таких гостей мясо слезет с костей, — прошипел Вадим.

Востроглазая четвёрка лениво подпёрла задами джип, на котором прикатила в Таёжный, всем своим видом показывая, что их здесь нет, а то что отражается в глазном хрусталике, это плод воспалённого воображения. Один из стриженых парней как бы невзначай распахнул полу дорогого пиджака из английского сукна, на мгновение мелькнули ремни плечевой кобуры, солнечный зайчик отразился от блестящего металла вложенного в неё пистолета. Вроде нечаянный жест, но Вадим умел понимать намёки. Только что его ненавязчиво предупредили, что упакованная компания не любит и не понимает шуток, а в чести у братушек серьёзные разговоры. Белов перевёл взгляд на довольно ухмыляющегося шрамоносца. Незваный гость из соседнего региона, ощущая за спиной поддержку хватких парней, мог позволить себе ухмылку:

— Хозяин, не вежливо держать гостей на пороге.

— Не вежливо приезжать без приглашения, — парировал Вадим.

— Кто старое помянет, тому глаз вон, — беспечно отмахнулся амурчанин. — Может, пригласишь? Разговор есть. Не для лишних ушей, лучше перетереть в доме.

Вадим скептически оглядел залётного гостя, хмыкнул, и открыл калитку. Пока никаких претензий ему не предъявили, явных понтов никто не крутил, может и обойдётся, но лучше ухо держать востро.

— Проходи, коли так, — сказал он, придержав лающего Снежка за ошейник.

Ещё один чёрный камушек на оценочные весы гостя. Собаки чувствуют людей. Когда к молодому знахарю приехала Ирина, пёс лишь пару раз вяло махнул хвостом, обнюхал женщину, ткнулся носом в бедро, и отошёл. Через день хабаровчанка была признана хвостатым сторожем за свою, ей позволялось почесать его за ушами и погладить по голове. Сейчас же, не придержи его хозяин, кобель порвал бы чужака. Открывая дверь в сени, Вадим подумал, что сглупил, не стоило амурчанину, который так и не сделал ни одной попытки представиться, знать о гостье. Оставалось надеяться, что Ирина поймёт ситуацию правильно и отсидится в бывшей спальне стариков.

Слава Богу, Ирина не первый год занималась бизнесом, научившись разбираться в тонких нюансах. Разглядев в окно незваных гостей и топающего по дорожке за Вадимом мужчину, она быстро собрала со стола в гостиной косметику, подхватила со спинки стула халат и скрылась в выделенных ей апартаментах, на намечающихся переговорах она явно была лишней.

Войдя в дом, гость потянул носом, уловив запах дорогих женских духов, скорее всего произведённых в стране, накрытой тенью Эйфелевой башни. Рейтинг хозяина в его глазах моментально вырос на пару пунктов. Подруга, пользующаяся продукцией французских парфюмеров, наверняка знает себе цену и отличается от деревенских доярок, как сто баксов от родного деревянного тугрика. Да и колдун не производит впечатление аскета. Гость по себе помнил, в восемнадцать лет он не мог спокойно пройти мимо ни одной юбки, гормоны бурлила так, что их излишки из ушей пёрли, а тут колдун. Потерев шею в защитном жесте, амурчанин незаметно оскалился, парнишка любую пальцем поманит, придушит, такой уламывать не будет — шибанёт по мозгам и баба сама под него ляжет. Притягательный аромат духов говорил, что знахарь к тому же личность эстетствующая.

— Я вас слушаю, — Вадиму не нравилось выражение и тень порока промелькнувшее на лице выходца из криминальных структур, он решил как можно быстрее закруглить разговор. — Что такого вы хотели мне предложить, о чём нельзя говорить на улице. Присаживайтесь, в ногах правды нет.

— Это ты точно заметил, — сказал гость, отодвинув от стола стул с высокой спинкой и умасливая на нём зад, в его словах явственно сквозил второй смысл, попахивающий давнишними криминальными разборками. Поставив локти на стол, и сцепив пальцы в замок, он пристально посмотрел на Вадима. Парень усилием воли абстрагировался от буравящего взгляда, как бы показывая собеседнику, что игра в гляделки не самый лучший вариант ведения беседы, да и бесполезно пытаться проткнуть его взглядом, он сам может не хуже, если не лучше.

— Хорошо, малый, — сказал шрамоносец, которого покоробило, что ему без слов указали на его место. — Серьёзные люди хотели бы предложить тебе работу...

Речь шрамоносца сводилась к тому, что знахарю не стали предъявлять претензий за нападение на конкретного пацана, то бишь его, так как серьёзные люди, к вящей радости знахаря, оценили его умения и предлагают поднять с земли нехилое бабло. Вадиму предлагается высокооплачиваемая работа в солидной фирме, он будет числиться каким-нибудь аналитиком или писарем, но заниматься ему придётся по природному профилю. Фирма гарантирует благоустроенную жилплощадь в Благовещенске, железобетонную крышу, рекламу, прикрытие от закона и других криминальных структур, если таковые проявят к юному уникуму интерес. Дабы не растрачивать талант попусту, лечить он будет только тех, на кого ему укажут пальцем. Конечно, не без благотворительных акций, тут никуда не деться, хороший PR никому не помешает, тем паче компании, обласканной властными структурами. Это были пирожки с повидлом, теперь будут с ливером и печенью. Серьёзным людям импонируют его умения лекаря, но вторая сторона таланта понравилась больше. Работа по второму "профилю" будет оплачиваться по отдельной сетке.... Думайте молодой человек, ваше будущее зависит от того решения, которое вы примете сейчас. Неназываемые "благодетели" в лице шрамоносца были откровенны перед вами и выложили на стол все козыри. Лучше предложений просто не будет, те же люди приложат все усилия, чтобы талант молодого человека не достался конкурентам. Нет-нет, никто убивать его не будет, но ведь есть и другие способы добиться нужного результата, правда? На этих словах амурчанин улыбнулся. Его улыбка напоминала оскал большой белой акулы из кинофильма "Челюсти" — щёлк, и окровавленная жертва утянута на дно и растерзана морской хищницей. Перед вами, молодой человек, поставили колодец, из которого можно напиться, в него же можно плюнуть. Не ошибитесь.

Ничем не показав, что его как-то заинтересовали слова "вербовщика", что того непередаваемо нервировало, Вадим, опершись лопатками на спинку стула, задумался. Мда, весёлые и радужные перспективы..., куда ни кинь — всюду клин. То-то гость так доволен собой, видимо браток живёт по принципу: сделал гадость — сердцу радость. Хороший принцип, жизнеутверждающий.

Судя по настрою гостя, отказ того очень обидит. Серьёзные люди, делегировавшие его, не любят, когда им отказывают, но и соглашаться на "работу" нельзя. Принять предложение шрамоносца значило напялить на себя ярмо и ошейник. Пусть прутья клетки будут сделаны из золота, всё равно это клетка, а ограничивать рамки своей свободы Вадим не горел желанием. Пусть он на всю жизнь пропишется в деревне, но гробить дар и душу по указке крёстных отцов он не намерен. В то же время перед ним чётко описали перспективы и прямо намекнули, что правоохранительные органы куплены с потрохами, дёргаться не стоит, никто ему не поверит. Мало того — поверят как раз другим людям. С другой стороны, попади он в лапки официальных госструктур, вряд ли ему предложат занятие по другому "профилю". Все они одним миром мазаны.

Покумекав на разные лады, Белов младший решил отказаться от заманчивого предложения, но сделать это в мягкой форме, так, чтобы у "вербовщика" осталась иллюзия в будущем получить согласие строптивого рекрута. Пока "серьёзные люди" дозреют до нового захода, успеет немало воды утечь и любое их предложение потеряет актуальность.

— Предложение заманчивое, но пока вынужден отказаться от него. С моей стороны будет верхом неразумности дёргаться куда-то, не закончив стадию ученичества, — резюмировал Вадим, дополнительно подпустив туману со знахарской учёбой. Шрамоносец скривился. Пусть боссы поломают мозги над загадкой несуществующего наставника, для полноты картины стоит подкинуть тематику торга к полученным предложениям "работы":

— Мы могли бы вернуться к обсуждению, когда я завершу обучение, но сразу оговорюсь: я не согласен с тем, что мне будут тыкать пальцем, кого я должен лечить. Дар невозможно загнать в жёсткие рамки, так что это требование однозначно невыполнимо. По второму вопросу, по нему я буду говорить не с вами, а с тем, кто принимает решения.

— Ты, малой, хорошо подумал? Не спеши с ответом, — повторил присказку гость.

— Подумал я хорошо, — ответил Вадим, прислушиваясь к доносящемуся с улицы шуму.

— Руки убрал, быстро, кобель! — не узнать звонкий голос Валентины было невозможно, как и весёлый гогот четырёх лужёных глоток.

Что сказал девушке кто-то из стриженых затылков, как и отклик Пчёлки, Вадим не расслышал, но видимо бодигардам сильно не понравились слова стоязыкой и быстрой на ответ подруги знахаря, так как наступившую мимолётную тишину нарушил гневный выкрик:

— Ты чО сказала, сучка? Лярва ох....

Бросив на гостя злой взгляд, Вадим выскочил из-за стола и рванул на улицу. Забытый хозяином амурчанин вышел следом. Острая на язык и не признающая в родном посёлке авторитетов Пчёлка, по незнанию, а не по женской глупости могла наворотить делов, что, похоже и произошло.

Один из пришлых кабанов, схватив громадной лапищей девушку за подбородок, прижал её к джипу. Валя попробовала пнуть ухаря между ног, но тот подставил бедро и удар прошёл впустую. Перепуганная девушка судорожно засучила ногами, она совершенно не ожидала, что в родном посёлке, в котором её знает распоследняя блохастая псина, с ней может произойти нечто подобное и словесная перепалка, начавшаяся с болючего щипка за попку, закончится таким образом.

— Руки убрал, — прорычал Вадим, выбежав за ворота. Никому не позволено причинять боль его близким. От одного взгляда на перепуганную до смерти Пчёлку, он почувствовал, как в груди поднимается тёмная волна.

— Чо?

Кабан, держащий Валю, словно в замедленном кино, повернул голову и уставился на Вадима налитыми кровью глазами. В следующее мгновение парень выпустил рвущуюся из него тьму. Бодигард отпустил девушку, захрипел, выпучил глаза и рухнул на грязный снег, его товарищи, не будь дураками, потянулись за оружием. Зря они обозначили свои намерения. Стороннему наблюдателю могло показаться, что три далеко не мелких мужика одновременно получили мощные удары под дых, их лица изобразили крайнюю степень удивления, а губы сложились в буквы "О", из глаз телохранителей покатились слёзы.

— Белый, сзади! — крикнула Валя.

Занятый четвёркой, Вадим совершенно забыл об оставленном за спиной шрамоносце, за что тут же поплатился. Отреагировав на крик, он успел повернуться лицом к новому источнику опасности, чтобы нарваться на прямой удар в челюсть. Из глаз знахаря выстрелили снопы искр, только что птички вокруг головы не зачирикали. Второй удар выбил почву из-под ног и отправил его в нокаут. Видя, как уделывают его людей, гость из Благовещенска не остался в стороне.

Упав в грязь, Вадим некоторое время пребывал в прострации. Когда в голове немного прояснилось, а в глазах перестали летать мириады мушек, перед его лицом нарисовался ботинок с рифлёной подошвой. Руки выстрелили вперёд, перехватив ногу пинающего почти у самого носа. Крутнуть ступню не получилось, от сильного удара по почкам Вадим выпустил ногу шрамоносца, к которому на помощь подоспел очухавшийся "кабан", гонимый жаждой мщения за то унижение и животный страх, которые он испытал несколько мгновений назад. Второй удар ноги пришёлся в живот. Бандиты что-то кричали ему, но он их не слышал, гулкий шум в ушах надёжно блокировал внешние звуки. Белов, закрывая внутренние органы от повреждения, сложился в позу эмбриона, в его голове крутились различные проклятия на головы бодигардов и безымянного шрамоносца, но после трёх следующих пинков, ударов больше не последовало. Парень не видел, как через соседский забор посыпались иркутяне с ломиками и дрынами наперевес, в первых рядах подоспевшей подмоги бежал Степан Загоруйко. Бригадир атакующих держался немного позади, прижимая к плечу приклад триста восьмой "Сайги", а из ворот дома напротив вышла тётка Лариса с мужниной двустволкой в руках. Залётные ухари моментально попрыгали по машинам. Взревев двигателями, внедорожники сорвались с места и быстро скрылись за поворотом.

Подбежав к Вадиму, иркутяне подхватили его на руки и занесли в дом, где командование взяла на себя Ирина. Белова быстро раздели и, не слушая возражений, мокрыми полотенцами оттёрли от грязи. К наливающимся синякам приложили пакетики со льдом, который наковыряли в ручье.

— Беленький, ты как? — склонилась над ним Валентина.

— Жить буду, но не долго, — ответил Вадим, сглатывая солоноватую кровь из прикушенной правой щеки и прокушенного языка и чувствуя, как наливается бланш под левым глазом.

— Я так думаю, что предложения работодателя о высокой зарплате аннулированы, — глядя правым глазом на Ирину, слышавшую весь разговор, сказал он.

— Возможно, — дипломатично ответила женщина. — Я не поняла, что произошло на улице?

— Ребяткам не понравилось жужжание Пчёлки, я за неё заступился доступными мне методами, но не учёл того, что нельзя оставлять врага за спиной.

— Да, Вадим Михайлович, умеете вы находить приключения на задницу и другие части тела, причём на ровном месте, — скрипнув ножками стула по полу, сказал бригадир иркутян Фомин Геннадий Михайлович, заняв место на котором недавно восседал незваный гость из Амурской области. Услыхав тираду Фомина, Валя густо покраснела, ведь это из-за неё Беленькому досталось на орехи.

— Не я такой, жизнь такая.

— Жизнь, — проворчал Фомин. — Как бы они не вернулись закончить базар за жизнь. Худо тебе будет.

— Ничего, — отмахнулся Вадим, — отобьёмся с божьей помощью. Бог не выдаст, свинья не съест. В следующий раз умнее буду. И, да. Спасибо, выручили!

— Спасибо скажи тётке Ларисе, вот бой-баба, с ружьём на улицу выскочила.

— Скажу.

— Спасибо на хлеб не намажешь, что делать будешь, если они вернутся? — задал животрепещущий вопрос Фомин.

— Не если, а когда, — внёс ясность Вадим.

— Когда? — в глазах Вали мелькнул испуг, она до сих пор принималась трястись мелкой дрожью, переживая прошедшие события.

— Думаю, скоро. Базар у нас будет серьёзный, но на моих условиях.

— С чего ты так решил? — задала за всех вопрос Ирина.

— Когда меня попросили прилечь на землю и принялись оглаживать бока, я почему-то не мог ни о чём думать и только в голове крутился старый анекдот про дедка-экстрасенса, на которого наехали братки. Дедок обиделся и наградил их поносом. Те день терпели, два, на третий день стало им невмоготу и они взмолились, чтобы дед освободил их от напасти, любые деньги сулили. Посмотрел на них дед и говорит: мол, снимает он с них епитимью, езжайте домой — зассанцы. Не знаю чем, не знаю как, но я шарахнул по уродам проклятием, чтобы у них сфинктеры не держали. От всей души приложил, — под общий хохот закончил Вадим.

— Сурово! — отсмеявшись, сказал Фомин.— Да, Вадим Михайлович, страшно быть твоим врагом. Вечером лёг спать нормальным, а утром проснулся со вторым хе...., инструментом на лбу. Но знаешь, этих мужиков не жалко, они честно заработали. Мне кажется, что они вряд ли найдут бабку, которая освободила бы их от твоего подарочка, так что покупай освежитель воздуха и жди гостей.

Иланта. Великий Лес. Элиэль — дочь бывшего Владыки Ратэля....

Элиэль активировала сторожевую паутинку, осмотрелась вокруг, отмечая каждый валун, куст и широкий лист лопуха, задержала взгляд на колдующем у костерка Ируэле, шагнула в заросли широколистного трубника и скинула с себя мужского покроя одежду.

— Бр-р, — зябко поёжилась молодая эльфийка, сунув ножку в заводь.

Да, горные речки южных пределов Великого Леса это вам не горячие источники родного Медового урочища, в которых можно было нежиться часами, наслаждаясь массажем головы. Сильные пальцы Тивиэль одинаково хорошо разминали мышцы плеч и нежно касались затылка, лёгкими касаниями пробегались от висков до основания шеи. От умелых рук служанки всё тело покрывалось мурашками наслаждения, а не бледно-синими пупырышками, которые порождались ледяным дыханием прозрачной воды, стекающей с отрогов Северных Скалистых гор.

Элиэль вздохнула, зачерпнула из холщового мешочка добрую порцию мыльного порошка и решительно вошла в обжигающе холодную воду. Окунувшись с головой, она быстро намылилась. Пальцы девушки на мгновение остановились на голове, мимолётный миг грусти и сожаления об оставшихся в прошлом причёсках и длинных, до попы, шелковистых волосах и руки остервенело взлохматили коротко стриженую шевелюру. Прочь сожаления, прочь.... Потерять волосы не так страшно, как потерять голову. Придёт время и она отрастит косу. Только когда оно придёт?

От прозвучавшего громкого щелчка Элиэль дернулась и вторично нырнула с головой, в следующий миг гибкая девичья фигура, взметнув фонтан брызг, была на песчаном пятачке, в руках у девушки поблёскивали благородной сталью узкие ножи. Любой видящий маг смог бы разглядеть несколько боевых плетений, готовых сорваться в атаку. Даже купаясь, эльфийка не снимала с голеней специальных перевязей, в которых скрывалась пара узких ножей, любовно отточенных до бритвенной остроты и несколько защитных амулетов. В любом состоянии девушка держала наготове три-четыре плетения, для активации которых достаточно было вставить ключевую руну. Парадокс, эльфийка не стеснялась обнажаться, но без оружия чувствовала себя бесстыдно голой. Годы вынужденного бегства, последовавшие за смертью отца, научили её одному немаловажному правилу — всегда быть во всеоружии. За два года Элиэль научилась убивать и отучилась краснеть и закрывать руками свои прелести. Ируэль накрепко вбил в её прекрасную головку инстинкт воина, который первым делом хватается за клинок и активирует магический щит, а не стыдливо прячет груди. Наставник, ставший для девушки настоящим отцом, говорил, что врага иногда полезно ошеломить аппетитными полушариями с острыми бугорками сосков, после чего можно смело выкалывать похотливые зенки, ведь мужчины, будь они хоть орками, хоть людьми или эльфами, чаще всего не ожидают никаких действий от женщины застигнутой неглиже. Таким образом, преимущество оказывается не у сильного мужика, а казалось бы слабой дамы. Главное правильно им распорядиться и первой ткнуть ножом или заклинаем.

— Спокойно, Эль, — невозмутимо сказал Ируэль, флегматично рассматривая разбросанные по поляне дымящиеся ветки.

— Что произошло?

Резкое движение ножкой и подброшенная перевязь с узким клинком влетает в руку девушки. Движения настолько быстрые, что не подготовленный человек вряд ли разглядел бы момент, когда из руки, завладевшей облегчённым мечом, исчез нож.

— Земляной орех, Тарг его задери.

— Понятно, — ухмыльнулась эльфийка.

Наставник умудрился развести костёр над земляным орехом, скрытым тонким слоем почвы. Был бы тот зрелым, ничего бы не произошло. Сердцевина спелого ореха, спрятанная под толстой скорлупой, напоминает сливочное масло, от жара зрелый плод просто трескается, а вот зелёный, заполненный сладковатым, приятным на вкус молочком, превращается в маленький котёл, закрытый плотной крышкой. Иногда котёл даёт трещину и лопается, иногда взрывается. В этот раз произошло второе.

— Ты или домывайся, или облачайся. Или ждёшь, когда комары ягодицы облюбуют? — язвительно сказал Ируэль.

На высказывание наставника девушка презрительно фыркнула, пара мгновений и только колышущиеся толстые листья трубника, напоминали о том, что кроме хмурого эльфа на поляне был ещё кто-то.

Ируэль тщательно просканировал грунт под ногами, проверяя его на сокрытые сюрпризы, не хотелось бы вторично выглядеть растяпой, то-то Эль посмеётся. Мол, сколько выговаривал, а сам хуже первогодка, топающего в лесу, как стадо барлов во время гона. Надо же так по-детски лопухнуться.... Эльф недовольно качнул головой, потёр уродливые шрамы на левой половине лица и, призвав заклинанием раскиданные по поляне головёшки, устроил новое кострище между выступающих корней старого дуба, который занимал ближний к реке край поляны. На месте бывшего кострища уже вовсю пробивалась молодая зелёная травка, свежее пятно которой ярким бельмом выделялось на фоне чуть повядшей летней зелени. Пройдёт несколько часов, магия развеется и ни один следопыт не сможет отличить молодую былинку от старой. От места, где когда-то полыхал костерок не останется и следа.

Пока Элиэль мылась, Ируэль освежевал подстреленного ученицей час назад жирного зайца, натёр тушку смесью специй, чуть подсолил и насадил на ветку. Через минуту у костра в землю были вбиты две рогулины и ужин занял положенное ему место над раскалёнными углями . Вскоре над поляной поплыл вышибающий слюнки аромат зайчатины. Казалось, что эльф целиком и полностью погрузился приготовление пищи, подкидывает в костёр ветки, выгребая палкой из него горячие угли и подкладывает их под пекущееся мясо, но открывшаяся постороннему взгляду картина не соответствовала бы истине. Кашевар внимательно следил и за охранной паутиной и за юной эльфийкой, которая после купания состирнула одежду, переоделась в сухой запасной комплект и теперь, устанавливая сторожевые маячки и настраивая для незваных гостей, буде такие, нехорошие ловушки, ходила широкими кругами вокруг лагеря.

— Какой аромат! — раздалось в какой-то момент за спиной, острый кинжал кольнул эльфа между лопаток. — Умираю с голоду.

Ируэлю стоило больших усилий сохранить маску невозмутимости. Оставив вместо себя фантома и незаметно накрывшись пологами, воспитанница застала его врасплох. Что ж, ему стоит похвалить их обоих: Элиэль оказалась прекрасной ученицей, а он отличным наставником. Девушка с блеском усваивала преподаваемую науку, если так пойдёт и дальше, то скоро ему нечего будет передавать воспитаннице. Дальнейшим наставником девушки станет опыт и набитые от собственных ошибок шишки.

— Очень хорошо, поздравляю!

— Спасибо, наставник, — улыбнулась Элиэль, радостная от того, что ей наконец-то удалось перехитрить учителя.

— В следующий раз добавь в мыльный порошок больше толчёного корня белолиста, тебе надо лучше скрадывать запах. У меня не волчий нос, но запах фиалок я почувствовал за три метра, — выкрутился Ируэль, плеснув добрую ложку дёгтя в бочку мёда.

Улыбка сошла с лица эльфийки как сходит прошлогодний снег на горных склонах. Жестоко? Да, но только так можно заставить ученицу держать себя в постоянном тонусе и непрерывно совершенствоваться.

— Наставник, я когда-нибудь смогу вас превзойти?

— Сможешь, — улыбнулся Ируэль, — первый шаг ты сделала. Должен сказать — очень хороший шаг. Действуй в том же духе, и ты превзойдёшь меня, — добавил он, помятуя о том, что ученик, в его случае — ученица, должна видеть планку, которую желает достичь. Нельзя, чтобы она разуверилась в собственных силах. В наставничестве, для достижения результата похвальбы и порицания должны уравновешивать друг друга.

— Садись кушать, — сказал эльф, ткнув острой палочкой в пропечённый бок зайца.

— Божественно! — обгрызая с задней лапы румяную корочку, Элиэль довольно щурила глаза. — Почему у меня не получается так вкусно?

— Благодарствую. Что я могу сказать — приготовление пищи это тот секрет, который нельзя передать, либо ты умеешь готовить, либо нет. Этому нет рационального объяснения. Тут нужна душа.

— И заяц.

— И заяц, да только зайчик, приготовленный без души по вкусу будет не слаще конского яблока. Любое дело спорится, когда к нему с душой подойти. Доедай и ложись спать, нам надо выйти до восхода.

* * *

*

— Почему они его убили? Наставник, почему?

Ируэль, откинув плащ, приподнялся на локтях и посмотрел на дочь владыки Ратэля. Бывшего владыки.... Небольшие языки пламени, мелькавшие между расклинённых брёвнышек, давали немного света, но их было достаточно, чтобы разглядеть кроваво-красные отблески в глазах Элиэль и лихорадочный румянец на её щеках. Сколько раз она задавала ему этот вопрос? Сто? Двести? Ируэль перевернулся на спину, направив взор в звёздное небо, которое иногда перечёркивали красные искры, отрывающиеся от танцующих язычков пламени.

— Страх и власть. Их гнал страх потерять власть. Они не так испугались драконов, как боялись потерять власть. Твоего отца назначили виновным во всех поражениях, к тому же он неосторожно показал, что у него достаточно сил и влияния, чтобы избавиться от опеки совета Владык, вот этого ему не могли простить. Стая мелких шакалов может растерзать пещерного волка. Владыки набросились на Ратэля, как бешеная стая, им нужна была голова на кол, чтобы показать её драконам. Лианам-убийцам без разницы кого душить....

— Но почему, он ведь мог....

— Мог, но тогда бы на поверхность выплыли бумаги хельратов, которые перехватил Владыка Гитаэль. Не знаю, почему, но "изменённые", которые координировали разведку в Тантре, предали твоего отца. Бойня на школьном полигоне и компрометирующие бумаги, это звенья одной цепи.

— Они всё равно выплыли и мы два года бегаем от ищеек Владык.

— Выплыли, но мы получили фору и успели покинуть Лес. Отец спасал тебя.

— Если бы он не связался с этими тварями, то не пришлось бы никого спасать и, глядишь, сам бы жив остался!

— Если бы он не связался с хельратами, то у него бы не родилась неблагодарная дочь, которая корчит из себя обиженного ребёнка! Не смей тявкать на память предков!

— Как? — Элиэль вскочила со скатки. Прозвучавшее в её голосе удивление можно было резать ножом. — Почему мне раньше об этом не говорили?

— Твои отец и мать очень хотели детей, — глухо, под нос, произнёс Ируэль, поняв, что в запале проболтался, одновременно ощущая острое чувство вины и странного облегчения. Несколько десятилетий хранить в себе тайну оказалось очень тяжело. Эльф незаметно пожал плечами, а может он не сдержался от того, что давно хотел раскрыть секрет, а тут такой случай и возможность?

— Причём здесь хельраты?

— ...Слуги Смерти продали твоему отцу снадобья из крови и плоти дракона. Мириэль полгода пила настойки, только тогда она смогла понести....

— Близнецы Всемогущие, — поражённо выдохнула эльфийка. — Я..., я..., у меня....

— Да, в твоих венах есть частица драконьей крови. Ты пахнешь цветами... — фиалками.... Ни люди, ни эльфы не пахнут цветами. Теперь ты знаешь, откуда произрастают корни ненависти некоторых Владык.

— Я — дракон?

— Нет, конечно. Мы проверяли. Ты — эльф, чистокровный эльф, но с некоторыми специфическими изменениями. К примеру, магически и физически ты сильнее обычных эльфов.

— Почему ты раньше ничего мне не говорил? — похоже, что сегодняшней ночью это был самый популярный вопрос.

— Подумай и скажи, что-нибудь изменилось бы?

— Пожалуй, нет, — после недолгого раздумья ответила Элиэль.

— Ты сама ответила на свой вопрос. А теперь не соблаговолишь ли принять горизонтальное положение и не стоять надо мной мрачной тенью? Не забывая, нам завтра, точнее уже сегодня, рано вставать. Спи!

Элиэль плюхнулась на скатку и завернулась в плащ.

— Какие у вас, Наставник, планы на завтра?

— Близнецы Всемогущие! — взмолился Ируэль. — Пойдём в ближайшую деревню с портальной площадкой.

— Зачем?

— Спрячемся в Ортене.

— В Ортене?

— В Ортене! СПИ УЖЕ!

1. шишки на кедре было море — местн. диалект. Имеется ввиду богатый урожай, большое количество шишек на кедрах.

2. Колот — напоминает большую дубину, считается браконьерским приспособлением, так как при сильных ударах по стволу кедра повреждается кора дерева.

3. Правильно — Меделян — это довольно крупная молосоидная собака с силой и мощью бульдога, стойкостью, выдержкой и благородством мастифа, обладающая превосходной шерстью с подпухом, что защищает ее от длительных зимних морозов. Прекрасный семейный страж и компаньон, особенно для загородной жизни. Свое название он получил в честь древней, безвозвратно утерянной, истинно Русской породы — Меделянская собака, которая и стала прототипом Современного Меделяна.

— Не трясись.

— Вам легко говорить, Наставник. Вы не успели наследить в Ортене.

— С чего ты взяла? Наследить я успел. Да только за четыреста лет Хель прибрала в свои чертоги тех, кто мог бы меня узнать. Тебе тоже не стоит понапрасну беспокоиться.

— Вы думаете? — в голосе Элиэль язвительность перемешалась с ядом. — Я достаточно потопталась по великосветским салонам и успела посетить множество званых приёмов. Не думаю, что ортенская аристократия страдает плохой памятью на лица. Спрятаться за иллюзией не получится, гильдейские маги сразу зададутся ненужными вопросами.

Ируэль, слушая воспитанницу, согласно кивал головой, вставляя "агакающие" междометия, на последних словах он создал две ростовые иллюзии и развернул к ним эльфийку:

— Найди десять отличий.

Элиэль уже хотела сказать наставнику пару "ласковых" слов, но они застряли у неё в горле. Напротив неё стояли две призрачных девушки. И обе были ею, с той лишь разницей, что иллюзорных красавиц разделяла пропасть в два года. Призраки отличались как небо и земля. Если левую девушку можно было сравнить с прекрасной ланью, то к правой больше подходил эпитет настороженной хищницы. Глядя на первое изображение создавалось впечатление тепличного цветка и неземной хрупкости. Изнеженного создания, привыкшего к поклонению и мягкой перине дворцовых апартаментов. Второй призрак был наёмницей, сроднившейся с физическими нагрузками. Меч и кинжал в руках эльфийки, облачённой в кожаный костюм и нательную рубаху мужского покроя, смотрелись совершенно естественно. Короткая стрижка, мозоли на руках, за спиной плащ, которым воительница привыкла укрываться лёжа на земле. Изменились черты лица: милый взгляду овал сменил заострившийся подбородок. Если левая иллюзия взирала на мир широко открытыми глазами, то правая глядела на эльфов прищуриваясь, оценивая степень грозящей ей опасности. Лань и пантера. Нет, девушки не были похожи. Обе принадлежали к расе эльфов. Были высоки и прекрасны, насколько могут быть прекрасны эльфийские женщины, но на этом сходство заканчивалось.

— Прошу прощения, Учитель. Вы, как всегда правы. Вряд ли в Ортене кто-либо знаком с беглой наёмницей из Светлого Леса.

— Я уверен, аристократы и те, кто имел честь быть представленным эльфийской принцессе, по-прежнему пребывают в плену стереотипов и даже представить себе не могут, что изнеженная красавица уступила место лесной волчице, но! — Ируэль поднял вверх указательный палец. — Нам ни в коем случае нельзя расслабляться и терять бдительности.

Шагая по лесной тропе к большому торговому посёлку на границе Великого Леса и Тоира, эльфы ещё долго обсуждали легенду, уточняли различные мелочи и согласовывали нюансы. Общий план был хорош, но Тарг прячется в мелочах. На душе спокойней, когда ты догадываешься, где расположены острые углы и можешь их обойти.

Когда солнечный диск начал восхождение на вершины, вздымающихся на востоке гор, Ируэль знаком приказал воспитаннице остановиться и протянул ей длинный белый шнур.

— Почти пришли, — сказал эльф. — Наложи на меч узел "мира" и скрой ножи. Нам не нужны неприятности.

Элиэль молча оплела шнуром оголовье клинка и завязала узел, который не давал извлечь меч из ножен. Через несколько минут ходьбы до путников донёсся переливчатый звук рожка пастуха, собиравшего скотину на пастбище. Тропа ещё три раза вильнула и ковровой дорожкой застелилась между межами с рожью и пшеницей, упираясь в крепкий тын пограничного селения, за которым вырастали островерхие крыши домов и поблёскивали портальные стеллы.

— О чём задумалась? — неожиданно спросил Ируэль.

— Да думаю, много ли с нас маги сдерут за портал до Ортена.

— Сколько-то заплатить придётся, но не больше денег.

* * *

*

— Собирайся! — наставник, забыв о манерах, ввалился в комнату Элиэль.

Девушка как раз перебирала обновлённый гардероб. За сутки пребывания во втором по значению городе королевства Тантра, она успела прошвырнуться на торг и пробежаться по лавкам и оружейным рядам, прибарахлившись несколькими рубахами, парой мягких сапогов и двумя десятками швырковых ножей, крепившихся на специальной перевязи, которая вешалась на грудь. Надежды увидеть и приобрести миуровские ганнеры не оправдались. В открытой продаже изделия хвостатых мастеров не наблюдались. Вполне возможно, оружие можно было купить за большие деньги на чёрном рынке. Большие деньги могут многое, они открывают ворота осаждённых городов, но выходов на подпольных торговцев эльфы не имели....

Собираться? Можно и собраться. Элиэль давно не задавала глупых вопросов, если наставник сказал собираться, значит так надо. Как всегда, позже он объяснит причины спешки, а пока лучше молчать в тряпочку и не препираться. Сказано — сделано. Побросав тряпки в походную суму и подхватив меч, она вышла в коридор, в конце которого её ждал воспитатель. Кинув корчмарю монету номиналом в десять серебряных звондов, Ируэль попросил придержать их номера до утра. Всяко бывает. Вдруг найм не сложится — не хотелось бы терять номера в таком приятном заведении. Хозяин заверил, что постояльцы могут не беспокоиться и пожелал им удачи.

Эльэль молча шагала за наставником. Улицы Подола были запружены людьми, возвращающимися домой с мануфактур. Звонкими стайками носились дети. Степенно прогуливались, ожидая мужей, мамаши с младенцами на руках. И никому не было дела до двух эльфов, целеустремлённо идущих по собственным нуждам. Девушка ещё вчера отметила, что в городе полно эльфов, орков и полукровок и никого это не удивляет. Представители разных рас мирно уживаются друг с другом и сквозь пальцы смотрят на смешанные пары. Горожане доброжелательно отнеслись к пришельцам с Нелиты и серым оркам, которые плечом к плечу с королевскими воинами, стражей и ополченцами стояли на стенах города, обороняя его от орды "зеленух" и армии Светлого Леса.

— Не отставай, — бросил Ируэль через плечо. Девушка прибавила шаг.

— Наставник, куда мы идём?

— Уже пришли.

Эльфийка остановилась чуть позади старшего товарища, подозрительно осматривая вывеску волонтёрской конторы.

— Вы уверены, что мы правильно пришли?

— Более чем! — ответил Ируэль, отворяя тяжёлую дубовую дверь заведения. — Мой источник сообщил, что агенты тайной канцелярии набирают магов для работы в другом мире. Годичный контракт, полный пансион и сохранение инкогнито. Год в другом мире, то, что нам нужно, а если за это ещё и заплатят....

Иланта. Южные скалистые горы — Земля. Россия. Элиэль....

Элиэль устало опустилась на кровать, приятно пахнувшую свежими простынями. Сил совершенно не осталось. Мутным взглядом оглядев комнату, эльфийка остановила взор на фене, который остался лежать на столе. Девушка коснулась пальцами влажных после душа волос.

"Высушу утром", — подумала она и подрубленным деревом рухнула на подушку. Уснула она быстрее, чем щека коснулась прохладной ткани наволочки.

* * *

*

Три месяца прошло с того памятного дня, как два беглеца переступили порог волонтёрской конторы в Ортене. Надежда наставника, что им повезёт, и они собьют со следа ищеек владык Светлого Леса, оправдались на все сто процентов, и даже сверх того.

Ни наставник, ни она не предполагали, на что согласились, подписывая контракты наёмников, стандартные по виду и по содержанию.

Смутное беспокойство в правильности выбранного пути Элиэль ощутила, когда им предложили пройти в соседнее помещение для собеседования с агентом тайной канцелярии. В отличие от воспитанницы, Ируэль ожидал подобного оборота дел и ничуть не беспокоился. Легенда и прикрытие у них надёжные.... Работа в другом мире — это не простой контракт на сопровождение купеческого каравана и не исполнение обязанностей телохранителя какого-нибудь высокородного дворянина или чинуши. Здесь другая кухня и каша намного перчёней. Но и он не был готов к тому, что в конце короткого коридора окажется не дверь, а серебристое марево портала. Стараясь не подавать виду, он шагнул за аморфную плёнку.

Как? Ируэль не замечал никаких направляющих для создания и поддержания перехода. Поверхностное сканирование не выявило ни замаскированных стел, ни силовой арки. Магов за тонкими стенами тоже не наблюдалось. За счёт чего поддерживался переход? Эльф успел обернуться к Элиэль, жестом показав, чтобы девушка готовилась к серьёзному разговору. Он слишком долго работал с Владыкой и понимал, что просто так тантрийцы кому ни попадя секреты безрамочных порталов открывать не будут. Стало быть, на той стороне их ждёт не простое собеседование. Совсем не простое.... Как минимум с эльфов потребуют непреложной клятвы на крови и гарантий лояльности короне Тантры, или чего другого, но с теми же результатами. В любом случае секрет портала умрёт вместе с ними.

Тут как повезёт. Тайна может сберегаться несколько веков и тихо почить в кровати умершего от старости хранителя, а может отправиться в чертоги Хель, вырванная из тела вместе с душой от какого-нибудь особо пакостного боевого проклятия. Тут в памяти эльфов обжигающими воспоминаниями всплыли строчки контракта, напечатанные мелким шрифтом под основным текстом. В мелкобуквенной приписке оговаривались особые условия. Ируэль корил себя. Зря он не акцентировал на них внимания. Старый дурак! Видимо, жизнь мало била его по хребтине. "Наниматель имеет право требовать и принимать любые меры для сохранения конфиденциальности...". Ируэль нисколько не сомневался, что в свете открывшихся обстоятельств, меры могут носить летальный характер. Стоило ли бегать от Хель по лесам и степям, чтобы очутиться в её объятиях, переступив порог волонтёрской конторы?

По ту сторону новоиспечённых наёмников встретил усиленный тремя боевыми магами наряд стражи. Эльфов обыскали, отобрали всё, что хоть мало-мальски могло послужить для умерщвления двуногих разумных, и препроводили в комнату без окон. Ируэль подумал, не сглупили ли тантрийцы? Он бы приказал развести заключённых по разным камерам, но люди этого не сделали. С другой стороны, тантрийцам бояться нечего. Запертые эльфы и не думали дёргаться и возмущаться — мощные магические плетения, наложенные на стены их сумрачной тюрьмы, отбивали всякое желание возмущаться и магичить. Тарг его знает, что может послужить активирующим импульсом для боевых сюрпризов.

Через пять минут напряжённого ожидания, в комнату вошли два человека. Ируэль в глубине души грустно усмехнулся. С первого взгляда он опознал в вошедших дознавателей тайной канцелярии. Эльф поймал встревоженный взгляд воспитанницы и чуть пожал плечами. Пантомима не укрылась от внимания дознавателей, похожих, как близнецы-братья. Оба высокие, поджарые и опасные, как горные коты. У обоих скуластые обветренные лица и короткие ёжики стриженых светлых волос. Казалось, что цепкие взгляды агентов тайной канцелярии буравчиками вгрызаются в саму душу.

Элиэль прочитала молчаливое послание наставника. Ни один мускул не вздрогнул на её красивом лице, но внутри всё выморозилось стужей высокогорных перевалов. Наставник сообщил, что за них взялись монстры куда как страшнее сулов. Первой же фразой правый дознаватель подтвердил опасения наставника.

— Меня зовут агент Кимт, моего напарника — агент Прог. Чтобы избежать в будущем неприятностей, я советую вам назвать настоящие имена и происхождение. Если выяснится, что ваши имена, указанные в контрактах ненастоящие, то..., — дознаватель не договорил, предоставляя эльфам возможность додумать конец фразы самим, а тут уж у кого как фантазия развита. Картина после слова "то" рисовалась "весёлая". Никто не сможет тебя накрутить так, как ты сам себя "накрутишь".

Ни Элиэль, ни Ируэль не знали, что прячется за словом "агент" и что оно обозначает, уловив только его общий смысл. Может, какое звание или ранг, занимаемый в тайной службе? Люди всегда были хитры на выдумки. Хотя звучание короткого, рубленого слова, отдавало некоторой толикой чужеродности, словно оно пришло со стороны. Было заметно, что дознаватели пробуют и обкатывают его на языке, будто маленькие дети в ярморочный день, обсасывающие леденцы на палочке.

После окончания войны и последовавшего за этим вынужденного бегства из Светлого Леса, Ируэль несколько утратил возможности следить за изменениями в людских королевствах. Арии и пришедшие с драконами беженцы с Нелиты кардинально перемешали политическую кухню Алатара. За короткое время образовалось несколько мощных полюсов силы. Политические группировки оспаривали пальму первенства, но и они были не главной скрипкой на континенте. Над всеми противоборствующими лагерями простиралась арбитражная надстройка драконов. Крылатая императрица официально не вмешивалась в дела двуногих существ. На деле же ни одно телодвижение правителей не обходилось без пристального внимания драконов. У бывшего советника в руках осталось несколько ниточек, ведущих к законспирированной агентурной сети, созданной ещё Владыкой Рателэм, основательно, но не до конца прореженной тайной канцелярией Тантры. За два года Ируэль ни разу не вышел на прямою связь с нужными фигурами. Бывший советник предпочитал стороннее наблюдение и косвенные контакты через подставных лиц. Благодаря агентурным данным он и воспитанница, были в курсе основных событий. У эльфа было четыреста лет, дабы отточить аналитические способности и ещё два года на рисование портрета главных политических игроков. Кто-то, кто не представлял всей картины, мог подумать, что в стане драконов всем руководит и командует императрица. Это было не совсем так. Опытные пройдохи носом чувствовали наличие у драконов ещё одного игрока. Неизвестный искусно прятался в державной тени и ни разу не выступил против всесильной императрицы. Хотя подвизавшимся на поприще политических игр хватало намёков на то, что Ягирра периодически оглядывается на Великую Мать миур и на древнего лесного эльфа, который держал в кулаке все поселения Великого и Первого лесов. По некоторым косвенным признакам можно было сказать, что эти игроки не подчиняются коронованной драконе, но предпочитают действовать в русле её политики. Никто не мог понять причин, откуда берутся корни независимой политики пришлых эльфов, людей и кошколюдок. Ируэль и не пытался искать их. Ему, как и многим другим, совершенно не хватало информации. Однако даже тех крох, которые порой перепадали эльфу, было достаточно для соответствующих выводов, что у миур и эльфов есть высокий покровитель в окружении императрицы.

Агент Кимт несколько секунд полюбовался на невозмутимые лица длинноухих наёмников, кивнул напарнику, тот занял место за письменным столом, выложив на крышку оного пару крупных кристаллов.

— Не возражаете, — глумливо поинтересовался Кимт, устанавливая на столе небольшую стойку и вкладывая в держатель один из кристаллов, — если наша беседа будет вестись под протокол? Нет? Приступим.

Агент, с ноткой превосходства, улыбнулся одними уголками губ, между дознавателями и эльфами возник магический экран. Бережёного Нель бережёт.

Вопросы посыпались проливным дождём. Кимт кивал на ответы, уточнял, снова кивал, заходил с другой стороны. Было видно, что технология опроса давно отработана до мелочей, а вопросы подобраны опытными магами. Про себя Ируэль отметил, что раньше тайная канцелярия не отличалась подобной дотошностью. Серьёзные изменения, меньше чем за три года танрийские рыцари тайных дел далеко шагнули в части профессионализма. Это было страшно. Лес проигрывал гонку тайных дел.

— Что ж, вы были предельно откровенны, — через час мучений услышали эльфы, — Вы нам подходите по всем параметрам, просто удивительно. В завершение опроса, уточню в последний раз — вы назвали настоящие имена? Предупреждаю, обучение языкам и письменности чужого мира будут проводить маги-менталисты. Как вы понимаете, без глубокого зондажа и малого слияния разумов в этом случае не обойтись.

Элиэль напряглась, Ируэль побледнел. Дознаватель ударил ниже пояса. За себя эльф не беспокоился, но Элиэль была не так сильна в постановке ментальных щитов, правильнее сказать, совсем не сведуща. Тщательно разработанная легенда рассыпалась подобно песчаному домику

— Вижу, вам есть, что сказать, — магический экран засверкал ярче. Кимт перестал улыбаться: — Я вас слушаю.

— Что. Вы. Хотите. Услышать? — разделяя каждое слово, спросил Ируэль.

— Неужели, СОВЕТНИК, вам нечего сказать? — выложил на стол козыри агент Кимт. — Предлагаю играть в открытую.

Элиэль почувствовала, как горло перекрыл тугой комок, поднявшийся из глубин естества. Так просто, агент Кимт не собирался ходить вокруг да около, рубя клинком по живому. Создавалось ощущение, что спецслужбы Тантры только и делали, что ждали визита бывшего советника одного из самых одиозных Владык Светлого Леса и дочь бывшего повелителя. Девушка второй раз в жизни увидела падение маски бесстрастности с лица наставника. Первый раз был, когда они узнали о предательстве "изменённых" и аресте отца прямо на совете владык.

— Как? — выдавил из себя ошеломлённый эльф. Несколько секунд он о чём-то лихорадочно размышлял:

— Понимаю.... И давно Дихт работает на тайную канцелярию?

— Не стоило вам лично встречаться с приказчиком.

— Как долго? — повторил вопрос эльф убитым голосом.

— Он с самого начала был нашим человеком и работал на корону.

— Даже так.... Я аплодирую прозорливости герцога Рума, Дранг досыта кормил Лес дезинформацией.

— Советник Ируэль, вам не кажется, что вы несколько уклонись от темы?

Эльф ухмыльнулся и глянул на замершую в ступоре воспитанницу. Сейчас Элиэль больше всего напоминала напуганную пичугу, которую застал в дупле древесный кот. Тайная канцелярия переиграла его по всем статьям. В отличие от ищеек Леса, преследовавших бывшего советника и дочь Владыки с помощью артефактов, настроенных на кровь девчонки, "мальчики" Дранга, как истинные рыбаки, раскинули сети. Насторожили удочки с донками и терпеливо ждали поклёвки. Следует признать, что удача была на их стороне. Первая же осторожная поклёвка принесла им редкую и очень дорогую "рыбку". Кто же знал, что идея записаться в наёмники, казавшаяся такой привлекательной, окажется прямым путём в ловушку. Нет никакого сомнения, что наследнице Владыки Ратэля отныне уготована роль разменной монеты.

— Что с нами будет?

— Ничего.

— Ничего? Не смешите меня....

— Ничего, — повторил агент Кимт. — Вы же подписали контракт, согласно которого отправитесь в другой мир. Никто его не аннулирует, просто в договор будут внесены некоторые дополнительные параграфы и условия, — тантриец состроил виноватое выражение лица и снисходительно улыбнулся:

— Нам очень нужны ТАМ глаза и уши неподконтрольные драконам, понимаете? Я опять предельно откровенен перед вами, — эльф согласно кивнул на тираду.

Это ему знакомо. Игры внутри игр. Драконы успели многим наступить на ноги, засунув свой нос куда не следует, и затронув интересы серьёзных фигур, отодвинув тех на вторые роли. Кому понравится, что его задвигают за ширму? Следовало ожидать появления тайной оппозиции, которая запустит щупальца во все структуры. Агенты тайной канцелярии умело сеяли семена, как они думали, в подготовленную почву. Ненависть к драконам эльфы Светлого леса впитывают с молоком матери. Ируэль решил не разочаровывать вербовщиков. Пусть считают, что нашли их болевую точку. Зачем людям знать, что ни он, ни воспитанница не испытывают к крылатым ровным счётом ничего. Они давно избавились от чувства ненависти и нелюбви в отношении драконов. За что ненавидеть того, кто не дал к этому ни одного повода? Древняя вражда? Глупо, тем более рождение одной особы вплотную связано с крылатыми тварями. Тайная канцелярия в курсе того, что подручные Ратэля заказывали у хельратов определённые снадобья, но для каких целей, они не знают и не узнают никогда. Если и мстить, то совершенно другим разумным. У обоих имелся кровавый счёт к нескольким соплеменникам. Жизнь в изгнании многому научила эльфов, яркими примерами доказав, что отдельным людям и оркам можно показать спину и быть твёрдо уверенным в том, что в неё не вонзят кинжал и не дадут это сделать другим.

Между тем агент Кимт, устав разглядывать задумавшегося советника, добавил, как само собой разумеющееся:

— В другой мир отправятся агенты тайной канцелярии.

— Вы хотите заменить нас своими людьми? — спросила Элиэль, играя недалёкую особу и сделав вид, что не выдержала морального давления словесной баталии. Ируэль грозно шикнул на девушку, он то давно просчитал варианты окончания разговора и был недоволен недогадливостью девушки. Кимт и Прог синхронно повернули головы вправо, уперев взоры в эльфийку.

— Что вы, — разговорчивый резидент картинно взмахнул руками. — И в мыслях не было. Я предлагаю вам пополнить стройные ряды тайной канцелярии. С вашими данными и способностями вам открыты все дороги. Глядишь, к следующей встрече я окажусь вашим подчинённым.

— Как я понимаю, выбора у нас нет? — спросила девушка.

— Вы правильно понимаете.

— Вы потребуете магических обетов?

— Полноте, — ответил Кимт, — нам будет достаточно устной клятвы советника Ируэля. В силу некоторых обстоятельств нам невыгодно связывать вас магическими обетами, ограничимся стандартным контрактом....

С высоты прошедшего времени Элиэль знала, почему дознаватели не стали настаивать на магических ритуалах. Свежеиспечённые агенты отправлялись в мир без магии, где закреплённые клятвы без подпитки маной быстро рассыплются и потеряют силу, а найти способ надавить.... Ни к чему лишние хлопоты. Элиэль, глядя на учителя, энергично кивала, в глубине души повторяя про себя, что тантрийцы не на тех напали, не стоило давать наставнику свободы манёвра. Зря они дали рыбке слабину — один сильный рывок и леска будет порвана.

Через пару часов с формальностями было покончено. Эльфам провели подробный инструктаж и направили во внутренний дворик волонтёрской конторы, в котором возле невысоких портальных стел прохлаждалось ещё полтора десятка соблазнившихся работой в другом мире. Тихо переговариваясь между собой, наёмники рисовали радужные замки, не представляя, что их ожидает три месяца ада на земле.

Вскоре возле стел нарисовались маги, обслуживающие портал, и наймитов переправили в учебный лагерь. С высоты транспортной площадки, расположенной на плоском скальном уступе, Элиэль во все глаза рассматривала небольшой городок, раскинувшийся в живописной долине, окружённой острыми снежными шапками гор. Город не был похож ни на одно виденное ранее поселение Алатара. Дома в несколько этажей, крыши которых крыты широкими белесыми волнообразными листами. Ровные, залитые чем-то тёмно-серым дороги, вдоль которых высятся столбы с выступающими в сторону бобышками непонятного назначения. По дорогам движутся чудные колёсные экипажи. От городка веяло чужеродностью и солнцем другого мира.

— Грамотно придумали, — высказался Ируэль, остановившись позади воспитанницы.

— Что вы имеете в виду, наставник?

— Из нас будут делать чужаков, — эльф кивнул на город, — ты же не думала, что мы отправимся ТУДА без соответствующей подготовки? Не заметила никаких странностей? — тут же спросил Ируэль.

— Одну, — ответила девушка. Наставник поощрительно улыбнулся, подбадривая её, и чуть склонил голову к правому плечу, ожидая результатов наблюдения:

— Какую?

— Портальная площадка. Почему её вынесли за границу поселения? Логичней было разместить её в городе.

— И всё?

— Пока всё, спустимся в город, может, замечу что-нибудь ещё.

— Обрати внимание на пилоны поглотителей на окраинах поселения.

— Какие поглотители? — удивилась Элиэль.

— Обыкновенные. Смотри, — Ируэль ткнул пальцем в сторону решётчатых конструкций, прячущихся между деревьев, — какой вывод можно сделать?

— Какой? — оторопела она.

— Подумай!

Элиэль несколько секунд глядела на пригожий городок иного мира и решётчатые конструкции поглотителей на его окраинах, которые выглядели инородным включением на фоне картины чужой жизни. Смутная догадка забрезжила в её мозгу, вскоре она оформилась в чёткую версию:

— Город накрыт куполом, поглотители откачивают ману. Наставник....

— Да. Скорее всего в том мире нет магии. Ты это хотела сказать?

— Да. Но, наставник, ведь мы не люди. Не думаю, что долго протяну без магической подпитки.

— Сейчас речь не о том. Вернись к разговору с Кимтом, он упоминал о драконах. Подозреваю, что объект находится в их ведении, либо они его курируют. Если в контрактах нет ограничений найма эльфов, значит, этот вопрос ими как-то решён.

В тот день больше ничего существенного не произошло. Наёмников расселили в гостиницах, объяснив для чего нужны штуки из белого камня и как ими пользоваться. Конечно, чужой монастырь, но для чего городить седалищные конструкции? Сливные дыры и проще и удобней. С душевыми комнатами было понятней, хотя и в них нашлись заморочки. Бытовые вопросы отняли время до самого вечера. Зато на следующий день началась учёба. Наёмников погрузили в длинный экипаж, напоминающий дилижанс переросток со множеством мягких сидений и вывезли в небольшой посёлок за границами учебного центра. В посёлке наёмники попали в руки магов-разумников, в задачу которых входило обучение языку. Иномиряне называли его "русским". На изучение языка ушла седмица или неделя, если выражаться земным понятием. Дополнительно к русскому им дали знания английского, как объясняла инструктор Наталья — английский язык считается в их мире языком международного общения. Изучение языка отнимало не более двух часов в день, остальное время магов учили разработанной драконами методике определения магических способностей. Мир Земли лишён магии. Меж тем главной задачей магов-наёмников являлся поиск одарённых людей. Ради этого драконы пошли на раскрытие некоторых своих секретов. За три месяца ученики должны были научиться читать ауры, энергетические и пси поля в условиях, когда отсутствует мана, а самое главное — отличать магов от обычных людей. Занятия проходили в городе, в условиях, максимально приближенных к земным. Также время до обеда было посвящено специальным тренингам по экономному, точнее минимальному использованию маны из внутренних хранилищ. Для поддержания баланса и для предотвращения энергетического голода, каждому выдавался браслет, инкрустированный россыпью драгоценных камней. На чёрном рынке такое украшение стоило не меньше пятидесяти тысяч звондов. За меньшие деньги миуровские аккумуляторы маны никто не продавал. Браслет-то выдали, но пользоваться им крайне не рекомендовали.

После обеда шли занятия с инструкторами, прибывшими с земли. Литература, этикет, правила дорожного движения. Посещение ресторана и фаст-фуда, прорва ложек и вилок в первом заведении и отсутствие таковых во втором. Предупредительные официанты и что-то напоминающее полового из придорожной харчевни на тракте из Ортена в Киону. Телевидение и кинематограф, телефоны и банковские карточки. Банкоматы и терминалы оплаты. Тысячи нюансов! Музыка, обычаи, краткое описание основных народов планеты, моделирование ситуаций. Умение обороняться. Быт, гигиена, одежда. О-о-о! Женская одежда, это отдельная песня. В общих чертах, женская мода землян была срамной и... привлекательной. Особенно Элиэль понравилось нижнее бельё. Такого богатства выбора моделей и фасонов она не видела ни на одном рынке и подозревала, что многие купцы разорятся, стоит землянам открыть свои лавки в городах и весях Алатара. Ей всё было в диковинку. Мир Земли оказался намного сложней, чем ей казалось в начале. Его люди буквально жили в потоке информации. Инструкторы ради интереса смоделировали земные условия и заставили всех пройти через них. К вечеру абсолютно у всех наёмеиков раскалывались головы. В мире земли не встречалось эльфов, зато человеческих рас было три, не говоря уже про смесков различных мастей. Магию заменяла технология. Приземистые колёсные экипажи, называемые машинами или автомобилями, самолёты, электричество и многое другое. На изучение всего богатства достижений технологической цивилизации отводилось три месяца по времени Иланты, зато на Земле пролетело чуть больше тридцати суток.

Элиэль чувствовала себя задавленной потоком информации. Через неделю им запретили разговаривать на языках Иланты. В обиходе оставался русский. За каждое произнесённое слово на родном языке нарушители получали довольно неприятный электрический разряд с закреплённого на запястье правой руки браслета. Метод кнута и пряника быстро заставил следить за речью. Передовики получили кучу послаблений и возможность отовариться в магазинах с земными товарами. Как пояснили инструкторы, часть из того, что не может быть взята с собой в их мир, будет дожидаться хозяев в специальных ячейках долговременного хранения.

Долго ли, коротко ли, пролетели и отведённые на учёбу дни. Чтобы не смущать неокрепшие умы землян, всех длинноухих наёмников на четыре дня вывезли в Первый лес, где им пришлось познакомиться с дугариями и обзавестись присущими людям ушными раковинами, вместо острых листовидных ушек. После завершения контракта форму внешних органов слуха обещали вернуть обратно.

* * *

*

— ОГО!

— Фьюить!

— Крошка, посмотри на меня!

Не обращая внимания на восторженные возгласы, Элиэль поднималась по пандусу.

— Да-а, мужики, это же оружие массового поражения. Такая деваха без единого выстрела может захватить всю нашу базу. Я уже готов сдаться.

— Ага, пасть прикрой, Михалыч. Тоха, прибей товарищу пуговичку на затылке.

— Нафуя?

— Губу пристегнёшь...

С трудом сохраняя невозмутимое выражение лица, эльфийка с грацией истинной королевы проплыла мимо техников, обслуживающих портал. Другой мир, но мужчины везде одинаковы, будь то Иланта или Земля.

Элиэль долго выбирала, что надеть на себя в знаменательный день отправки в другой мир. Как сказала инструктор Наталья предыдущим вечером — карантин закончен. Наёмники достаточно хорошо перенесли комплекс иммуномодулирующих прививок. Сказывается, мол, не засранная экология, здоровый образ жизни, яички из-под курочки, и молочко из-под коровки, а не сухоразведённая бурда в тетрапаке. На последней фразе землянки Элиэль тогда индифферентно пожала плечами, лично ей понравилось молоко в коробках, вкусно и удобно. Никаких осложнений не обнаружено, стало быть, смысла держать нанятых магов в изоляторе, больше нет. На Земле их ждёт большой фронт работ. Раньше начнут, раньше закончат. Завтра будет осуществлена переброска и бывшим слушателям предлагается собрать манатки. Личные вещи, которые разрешается взять с собой полагается упаковать в сумки, остальное передать в камеры хранения.

Элиэль поступила, как советовали земляне, ограничившись несколькими сменами нижнего белья и брючными костюмами, брать с собой весь гардероб не имело никакого смысла. Насколько она поняла, им выдадут местные деньги, так называемые "подъёмные" и "командировочные", которых должно с лихвой хватить на поход по магазинам. Поэтому девушка остановила выбор на брючном костюме и белоснежной классической блузе. После освежающего утреннего душа на лице был наведён неброский макияж, оттеняющий её природную красоту. Высокая стройная шея подчёркивалась шейным платком, на ногах красовались закрытые туфли в тон к кремовому костюму на невысоком каблуке. Тонкую границу миров пересекла фотомодель, словно сошедшая с обложек одного из многочисленных журналов о моде. У эльфийки даже создалось превратное впечатление о земных женщинах. Ей начало казаться, что они помешаны на тряпках и диетах. Зачем, скажите, тратить драгоценную бумагу на рекламу всякой всячины, которая в жизни ни разу не пригодиться? Или забивать её описаниями косметики, или, простите Близнецы, товаром, о котором с подругами стыдно говорить. Срамота! Придётся привыкать, как им правильно сказали: не стоит лезть со своим уставом в чужой монастырь. Она и не лезла, а постаралась как можно плотнее слиться с новыми реалиями и, похоже, что это ей в достаточной степени удалось. Неудивительно, что мужчины по другую сторону барьера изобразили из себя вставших в стойку охотничьих собак, завидевших вожделенную дичь.

— Проходим, не задерживаемся, — эльфийка скользнула взглядом по подтянутым фигурам бойцов на посту контроля.

Похоже, этим коротко стриженым парням с каменными лицами с ног сшибающий шарм дочери мэллорновых кущ был равносилен гороху, бьющему об стену. Проведя вдоль её тела непонятными не то приборами, не то палками, о которых забыли поведать инструкторы, и, не обнаружив запрещённого к проносу, бравые постовые моментально потеряли к ней всякий интерес. Даже обидно.

— Проходите по коридору, вас встретят, — буркнул старший поста, поворачиваясь к Ируэлю. И всё, никаких таможенных хлопот и мыта.

Элиэль вошла в указанную постовым дверь, оказавшись в длинном коридоре со стеклянными стенами и потолком, за которыми открывался великолепный вид на теряющиеся в выси своды пещеры и громаду комплекса, освещаемую сотнями прожекторов. Где-то за куполами крайних зданий, стены пещеры освещались периодическими яркими вспышками, какие бывают во время грозы. "Сварка", вспомнила эльфийка термин, обозначающий процесс, при котором работники землян прикрепляли друг к другу металлические изделия.

Вскоре под сводами обзорной галереи дробился не только перестук каблучков красавицы-эльфийки. Все прибывшие, проходя мимо поста контроля, взяли за правило остановиться и поглазеть на жизнь подземного мира. Насмотревшись на красоты научного комплекса и благоговейно обсуждая мастерство умельцев землян, соорудивших настоящий подземный город без помощи магии, адепты этого искусства направляли стопы в сторону широкой двери в конце галереи. Все они прошли курсы обучения, видели многочисленные документальные фильмы о жизни и достижениях землян, но это было одно — аморфное знание. Действительность оказалась много ярче самых смелых ожиданий, многие задались вопросом: зачем хозяевам маги? Действительно, зачем? Аборигены великолепно справляются без магии, подземный город потрясал, куда там гномам. Может, миуры могут соревноваться с людьми, но кошколюдки не любят незваных гостей, так что сравнить магам было не с чем.

Потом был сбор в конференц-зале, знакомство магов с местными патронами и кураторами и разъяснение задач, лежащих перед наёмниками, хоть они и были в курсе предстоящей работы. Куратор подземного города, представившийся генерал-лейтенантом Саниным, оставил о себе неоднозначные впечатления. Элиэль, ориентируясь на наставника, сама для себя решила, что ей не хотелось бы стать врагом этого человека. Был в статном, седеющем генерале видимый невооружённым глазом стальной стержень, несгибаемая воля, а в глазах читался мощный ум. Зная местные порядки, можно было сказать, что куратор не просто так занимает своё кресло, совсем не просто так. В руках этого человека сконцентрированы все связи с другими мирами. Подобное многого стоит, а в политическом аспекте значит ещё больше. На бурчание какого-то несдержанного молодого мага, только-только закончившего Ортенскую школу магии и подавшегося в наёмники, прошептавшего, что им сто раз промыли мозги на Иланте по предстоящими обязанностями, Санин ввернул русскую поговорку про повторение — мать ученья. Он напомнил гостям из магического мира о стоящей перед ними задаче по поиску одарённых людей. Для чего прибывшие будут разделены на три десятка поисковых групп, к которым прикомандировываются оперативники, технические специалисты и бойцы из подразделений силовой поддержки, на плечи которых ложатся основные хлопоты по взаимодействию с местными и региональными властями и органами правопорядка. Полномочия командирам групп присваиваются самые широкие, вплоть до прямого выхода на руководителей ФСБ и самого премьер-министра. Но конечное действо равносильно последнему доводу королей и разрешено в самых крайних случаях. На время пребывания гостей на планете Земля и в России, в частности, все они считаются сотрудниками государственной спецслужбы, коротко называемой — ФСБ. Новоиспечённым сотрудникам выдадут удостоверения и присвоят звания старших лейтенантов. Гордитесь! Каждой сформированной группе отводится свой кусочек страны, который они должны перешерстить от копыт до загривка, найти всех блох и расчесать колтуны. В первую очередь проверке подлежат те, кто стараниями аналитиков и сотрудников госбезопасности попал в списки так называемых экстрасенсов, после чего начинается свободный поиск. Во втором пункте приоритетными направлениями считаются заведения с большим скоплением людей, как-то школы, конторы и офисы предприятий, высшие учебные заведения и места массового досуга, типа клубов или кинотеатров. Всем всё понятно? Если так, то есть просьба не злоупотреблять клубами и развлекательными заведениями. Вопросы? Нет вопросов? Замечательно! Если вопросы всё же возникнут, обращайтесь к командирам ваших оперативных групп. Три дня вам, господа старшие лейтенанты, на знакомство с закреплённым фронтом работ, сослуживцами, притирку к коллегам и временное обустройство. Выезд в Н-ск запланирован на завтра. Деньги, кредитные карты, паспорта и удостоверения получите утром. Сегодня у нас вторник, следовательно, не позднее субботы группы должны отбыть по месту несения службы.

"Притирка" и знакомство с командиром группы не заняли у эльфов много времени. Главной в команде оказалась невысокая стройная девушка. Сначала Элиэль не восприняла её всерьёз, но обратив внимание на то, с каким почтением к Марии Петровне Сергеевой относятся оперативники и бойцы силовой поддержки, решила не торопиться с выводами. И правильно сделала. Майор Сергеева оказалась личностью чрезвычайно эрудированной, умеющей принимать нестандартные решения, к тому же она была прекрасно подготовлена физически, что ценилось эльфами не меньше чем ум. Посмотрев на тренировку кареглазой шатенки и учебный бой майора с силовиками, Ируэль с воспитанницей решили не попадать под горячую руку командирши. Неизвестно, может ли она пользоваться луком и кинжалом, но руками и ногами работает так, что любо-дорого смотреть. Здоровенные парни отлетали от неё словно полешки от широкого колуна. Раньше эльф к забаве человеческих мужиков помахать кулаками относился скептически, с известной толикой пренебрежения. Земные реалии заставили его изменить своё мнение. Бой без оружия, оказывается, может быть настоящим искусством, а голая человеческая рука иногда бывает опаснее клинка бритвенной остроты. У людей есть чему поучиться. Особенно у тех, которые воюют тысячи лет подряд.

Притирочные дни пролетели быстрее стрелы со свистулькой. Для группы Сергеевой командование определило ответственный участок где-то на востоке страны. Элиэль, к своему стыду, не помнила где это. Так получилось, что она пропустила в учебном центре пару лекций по географии, а потом отставание догонять было поздно. На устроенном лектором зачёте, ей попались вопросы про Сибирь, озеро Байкал и страны центральной Европы.

— Куда нас? — спросила она наставника.

Ируэль велел воспитаннице следовать за собой. Через пару минут они были в классе, где одна из стен была украшена большой картой.

— Сюда, — палец эльфа ткнул в точку, расположенную в пяти тысячах километров от Н-ска. — Не конкретно сюда, но где-то рядом, тут двести лиг по тайге никого не удивляет.

— Большая страна, — сказала эльфийка, медленно перемещаясь по карте от тихоокеанского побережья к уральским горам.

— В три раза побольше Пата. Почти, как весь северный Алатар.

— Сколько же они воевали, чтобы захватить эти земли?

— Ты будешь удивлена, они не сражались за эти земли.

— Как?

— Вот так, миром взяли.

Миром, верилось с трудом. Миром можно взять, если за спиной крепкая армия. У русов, скорее всего за спиной были вооружённые полчища. Тяжело избавляться от вбитых в подкорку стереотипов.

— Наставник, а нас на восток порталом отправят?

— Нет, самолётом. Чем ты слушала? Завтра с Н-ска военным бортом вылетаем в Москву, — девушка улыбнулась. Ируэль, ка заправский военный, с лёгкостью воспринял и перешёл в общении на местный сленг. — Майор обещала экскурсию по столице.

* * *

*

Глядя в иллюминатор, Элиэль, кажется, поняла, почему их отправили на задание воздушным транспортом. Для того, чтобы гости оценили размеры государства и прониклись масштабами. Кажется, хозяева своего добились. Слова о десяти миллионах жителей столицы потрясали. На весь Светлый Лес и половины такой цифры не наберётся. А когда самолёт взлетел и начал набирать высоту, эльфийка долго пялилась на огни вечерней Москвы, убегающие за горизонт. Мириады светлых точек теснились внизу, образовывая очертания домов и светлых рек и ручьев, где вместо быстрых струй были потоки автомашин. Десять миллионов, не город, а громадный муравейник, к тому же не самый крупный на планете. Ужас!

Опустив спинку кресла, она задремала.

— Эля!

— Что? — Элиэль моментально встрепенулась.

Привычка. За два года, проведённых в бегах, она научилась засыпать в самых неожиданных местах и просыпаться при первом постороннем шуме, выделяющимся из общего контекста или от звука собственного имени.

— Подлетаем.

— Уже?

— Уже, Эля. Ты как суслик продрыхла всю дорогу. Мы решили тебя не будить. — Отозвалась с заднего ряда Сергеева.

— Спасибо, — ответила эльфийка, прильнув носом к иллюминатору и морщась от солнечных зайчиков, отражающихся от протекающей внизу реки.

Под салоном неприятно заскрежетало, казалось, дёрнулся весь самолёт.

— Что случилось? — настороженная эльфийка осмотрелась вокруг. Пассажиры вели себя абсолютно спокойно. Значит, треск и лёгкий толчок, это обычное дело.

— Шасси выпустили, — пояснила Сергеева.

Через пару минут лайнер резво катился по взлётно-посадочной полосе аэродрома:

— Дамы и господа, мы приземлились в аэропорту города Хабаровск, температура за бортом двадцать пять градусов, солнечно. Капитан корабля и экипаж прощаются с вами....

Росиия. Благовещенск. Коттеджный посёлок с.Владимировка — Элиэль. Хабаровск — Вадим....

Время летело быстрее пули. Элиэль уже и не представляла себе другой жизни. Ей казалось, будто она с рождения мотается по городам и посёлкам чужого мира, как-то неуловимо ставшего почти родным. За два месяца оперативно-поисковая группа майора Сергеевой занесла в актив пятьдесят девять будущих студиозусов Ортенской школы. По крайней мере, эльфийка и её наставник на все сто процентов были уверены, что проверенные ими люди имеют все шансы стать сильными магами. Среди, не считая одного человека, шести десятков людей, одиннадцать были настоящими бриллиантами чистой воды. Наставник готов был биться об заклад, утверждая, что оная футбольная команда при достаточной огранке даст сто очков вперёд большинству гильдейских магистров. К тому же поисковики работали с кандидатами, возрастной диапазон которых очерчивался рамками от четырнадцати до сорока пяти лет. Сначала Элиэль не понимала, почему их наниматели ограничили поиск способных людей именно такими возрастным диапазоном, пока Сергеева не объяснила это факторами обучаемости, адаптивности к различным условиям и гибкости мышления. Силовик Юра, прошедший несколько местных локальных войн, пробурчал что-то о детстве в попе у тех, кто подпирал нижнюю границу и эволюционирующем старческом маразме у перешагнувших верхний предел. Старую собаку трудно обучить новым фокусам, но.... Всегда бывают исключения. Их команду тоже не миновала чаша сия. Двенадцатилетние близнецы Аксёновы из Бикина выпадали из любых рамок, обещая в будущем стать сильнейшими боевиками. Дети владели всеми стихиями и на интуитивном уровне, в скудном магическом фоне Земли, пользовались своим даром. С пяти лет они, с подачи отца, овладевали даром пирокинеза и телекинеза. Собственно говоря, неугомонный папаша уникумов тренировал талантливых отпрысков, пользуясь нагугленными в интернете различными методиками. Когда эльфы ознакомились с представленными распечатками, они задумались: кое-что могло рассмешить магов со стажем, но многое можно брать на вооружение и в магических школах. Земляне просто не понимают, какую кладовую знаний они создали с помощью своих умных машин и вычислительных центров. Среди вороха луковой шелухи зачастую находятся такие зёрна....

После того, как эльфы давали положительное заключение на того или иного кандидата в маги, за дело бралась Мария Сергеева. Элиэль было неинтересно, о чём говорила майор с адептами, но все беседы заканчивались подписанием каких-то бумаг. Как подозревала Элиэль, люди ставили подписи в контрактах наёмников. После чего они навсегда исчезали из привычной среды, перекочёвывая в сборный пункт в Хабаровске, а оттуда, порталом перебрасывались в Н-ск и далее, пройдя соответствующий инструктаж и накачку, отправлялись в Ортен.

Земляне чего-то ожидали. Наниматели не говорили, за каким чертом организован поиск одарённых соплеменников. Информацию пришлось добывать старым испытанным методом. Подслушав несколько раз разговоры майора и силовиков, проболтавшихся о двух годах в запасе, она пришла к выводам — либо на Земле появится магия, либо земляне нападут на магический мир, либо тот нападёт на них. Иного смысла таскаться по городам и весям в поисках будущих боевых магов она не видела. К тем же выводам, в конечном итоге, пришёл и наставник. Земляне готовились к войне. С кем? Вопрос. Не надо быть семи пядей во лбу, дабы смекнуть о засекреченности подготовки, скрываемой как от собственного населения, так и от иностранных спецслужб. Хотя майор пару раз намекала о неких шагах, предпринимаемых правительством по налаживанию контактов с властями иноземных государств. Для этого есть другие люди и не с её свиным рылом лезть в калашный ряд большой политики. Помойка там ещё та, своих затаптывают быстрее, чем чужих. На последнем высказывании Элиэль переглянулась с Ируэлем. Наставник многозначительно хмыкнул. Кому, как не ему, знать правдивость утверждения командира. За столько-то веков кипения в вонючем котле интриг?

Сегодня, по наводке коллег из УФСБ по Амурской области, они выкатились проверить один адресок и дочь некоего господина Серебрякова. Судя по справке, представленной в управлении, данный респектабельный господин некогда зарабатывал деньги на ниве криминалитета. Нынче он позиционирует себя законопослушным бизнесменом, меценатом, депутатом местного парламента, но связей с теневым миром не утерял, и терять не собирается. Тяжело честным бизнесом зарабатывать по триста процентов прибыли.

Касаемо молодой особы — младшей дочери господина Серебрякова от второго брака. Согласно упорно циркулирующим слухам в богемной среде Благовещенска, частично распространяемым папашей и оперативной информации от агентов в окружении бизнесмена — Арина Серебрякова обладала даром экстрасенса. Девушка может лечить наложением рук, подчиняет взглядом людей. Её гадания на картах Таро всегда сбываются. И прочая, и прочая. В общем, папа умело создаёт любимой дочурке таинственный ареол и держит с её помощью подчинённых в ежовых рукавицах. Ведь по просьбе родителя дивчина может и порчу наслать, и удачу отвернуть. Вроде двадцать первый век, но кто его знает? Может, она и впрямь ведьма? Лучше не испытывать на собственной шкуре. Бережёного, как известно, бог бережёт. Тем паче все ярые недоброжелатели Серебрякова нехорошо кончали. Тут невольно о мистике задумаешься.

— Подъезжаем. Нехилый домик. Чтоб я так жил, — сказал Юра, разглядывая трёхэтажную хоромину за высоким кованым забором. — Васёк, ты уверен, что нам сюда? — обратился он к водителю.

— Уверен, — ответил тот, аккуратно объезжая рытвину посреди дороги. Василия придали группе в Хабаровске. Кроме дополнительной силовой поддержки, он крутил баранку. Казалось, что невысокий рыжеватый мужчина, с тысячей веснушек на лице, знает в крае и за его пределами каждую просёлочную дорогу и все лесные тропы, по которым может проехать автомобиль. Как пошутил коллега Василия из управления в Хабаровске, тот без напряга обскачет любой навигатор и засунет любой навороченный джи-пи-эс в тёмное местечко, в котором никогда не светило солнце. — Мать их ити, павлинов в курятники набрать бабло есть, а на щебёнку ямы подсыпать копеек не хватает!

Элиэль опустила стекло, рассматривая конечную точку маршрута. Да, ребята правы, трёхэтажный дом из красного кирпича с красивой облицовкой фасада "под камень", пригоже и гармонично смотрелся на фоне аккуратно подстриженных газонов, с цветами посередине, двух маленьких прудиков с водопадами и жёлтых мостовых с голубыми ёлочками по бокам. Дом и двор составили бы честь многим виллам в Лайлате. У хозяина поместья есть вкус.

Джипы группы подрулили к воротам и остановились. Из небольшого сторожевого домика показался высоченный плечистый парень, как шутил Василий — дядя, достань воробушка. Он, коротко переговорив с выпрыгнувшим из машины Юрием и проверив у последнего удостоверение, сказал несколько фраз в рацию. Из сторожки вышел ещё один охранник рангом повыше первого и снова проверил удостоверение у Юрия, а также у присоединившейся к нему Марии. Взгляд второго был взглядом старого цепного пса, предпочитающего не брехать попусту, а сразу хватать нарушителя за глотку или филейную часть. Неприятный и опасный тип. Заглянув в машины, и, видимо, получив добро от хозяина, он дал команду на открытие ворот.

В кои-то веки охрана не приветствовала Элиэль привычным присвистом и восторженными возгласами. Подобная реакция на себя любимую давно перестала быть для неё чем-то особенным. Порой ей хотелось взять в руки острый нож и до крови поиграть с особо ретивыми самцами, не понимающими толстых намёков от Василия и Юрия, попеременно исполнявших роли кавалеров обольстительной блондинки. Парни доходчиво объясняли, что девушка "занята" и не стоит на чужой вершок разевать роток. Иногда эльфийку до зубовного скрежета раздражали похотливые огни в глазах некоторых людей, бывших абсолютными нулями по шкале эльфов, но представлявших заезжую красавицу во всех развратных позах, что большими буквами читалось на их лицах. Особенно этим грешили смуглые, черноволосые, как говорил Василий — "носороги". Они точно намёков не понимали.... В памяти эльфийки отложились эпизоды скоротечной драки возле ресторана "Боинг" в Комсомольске. После недели изматывающих поездок по посёлкам и деревням, расположенным окрест города юности и вдоль ветки железной дороги в сторону посёлка Джамку, Сергеева предложила посидеть в каком-нибудь из городских заведений культмассового общепита. Ребятам и девчатам не помешает немного развеяться. Местные сотрудники посоветовали несколько заведений, в том числе и "Боинг". Оперативная группа расположилась в зале с караоке. На последнем настояла Элиэль. Не то, чтобы настояла — предложила. Девушке неожиданно для себя самой понравилось петь незнакомые песни с текстами на экране. Когда инструкторы в учебном лагере знакомили наёмников с бытом и нравами Земли, она и подумать не могла, что её что-нибудь привлечёт. Однако, караоке стало одной из нескрываемых страстей. Голос у эльфийки был чистый и глубокий, прибавьте сюда идеальный слух и получите результат. Что-что, а пению и музицированию в Лесу начинают учить чуть ли не с младенчества. Петь девушка любила. Пусть каждую песню она исполняла несколько иначе, чем её привыкли слышать русские коллеги, но это лишь только придавало звучанию особенный неповторимый колорит. Поэтому к желанию прекрасной половины человечества сильный пол отнёсся с пониманием и со всем почтением. Ребята и сами были не прочь послушать сладкоголосую исполнительницу. Вечер протекал в весёлой, домашней обстановке, пока в зал не ввалилась развязная компания чернявых, горбоносых молодых людей бывших хорошо на веселе. От наблюдательной эльфийки не ускользнул тот факт, как моментально напряглись, внешне невозмутимые, бойцы силовой поддержки. А бывший до этого мечтательным взгляд Сергеевой стал колючим. Чернявые посетители ресторана, до этого проводившие время в главном зале, громко переговаривались на гортанном наречии, сорили деньгами. Заметив белокурую исполнительницу, чернявые нарушители спокойствия тут же сделали охотничью стойку. В ход пошли пошлые намёки и непристойные предложения. Василий и Юрий попытались тактично угомонить вошедших в раж посетителей. Те же, бросая злобные взгляды на заступников чувственной блондинки, через слово повторяя "пилять", "слишь, да" и обещая "пираблемы", вымелись из зала. Далеко компания весельчаков уходить не собиралась, ожидая обидчиков на улице, где, используя численное преимущество, попыталась наехать на слишком много возомнивших о себе. Сергеева, кивнув парням, набрала на мобильнике какой-то номер. Получив от командира карт-бланш, силовики в минуту уложили горе весельчаков мордами на асфальт. Двоим, схватившимся за ножи, демонстративно сломали руки. Ещё одному, выхватившему из-за пояса травматик, выбили рукоятью его же пистолета передние зубы, чувствительно добавив по печени и по почкам. Несостоявшийся стрелок выплюнул осколки зубов и, тонко подвывая, свалился на брусчатку. Приехавший наряд полиции, глянув на корочки экзекуторов, проглотил языки. Чернявые, поняв, что наехали не на тех и что по понятиям с ними никто говорить не будет, а грядёт разбор по самому жёсткому варианту, мигом притихли и перестали сыпать угрозами. Кто-то из полицейских успел шепнуть горбоносому заводиле, что тот имел неосторожность обидеть спецгруппу ФСБ из Москвы. А у тех такая крыша — не приведи Господь.... Горбоносых распихали по машинам, пообещав Сергеевой устроить задержанным "забег" на все пятнадцать суток, в противном случае майор гарантировала стражам порядка неприятности из разряда "мама не горюй".

Глядя на "церберов" у ворот, Элиэль вспомнила канувший в лету эпизод. Охрана поместья, вопреки ожиданиям, отнеслась к ней внешне равнодушно, ничем не показав, что их как-то задела красота девушки. Парни в пиджаках и белых рубашках, воротнички которых прижимались к бычьим шеям тугими узлами галстуков, скользнули по гостям взглядами сторожевых псов, вышколенных суровым кинологом и молча, пропуская гостей, разошлись в стороны.

Хозяин коттеджа — среднего роста, плотный, седовласый, но моложаво выглядящий мужчина, ожидал незваных посетителей в гостиной, выполненной в светлых пастельных тонах. Серебряков вальяжно расположился в кожаном кресле напротив широкого экрана плазменного телевизора.

— Располагайтесь, господа, — указав жестом на диванчик и два свободных кресла, сказал хозяин. — Чем могу служить?

— Здравствуйте, Георгий Константинович! — ответила Сергеева, после чего представилась и представила остальных.

— Хм, — хмыкнул Серебряков, — занятно. Мария Петровна, не просветите, чем моя скромная персона привлекла внимание столь серьёзной организации?

— Георгий Константинович, если начистоту, то ваша персона, пока вы не зарываетесь, нашу, как вы выразились — организацию, не интересует.

— Даже так, — хозяин сцепил пальцу рук в замок.

— Мы бы хотели, если вы не возражаете, встретиться с вашей дочерью.

— С Ариной? — мигом догадался Серебряков.

— Вы удивительно проницательны, — улыбнулась Сергеева.

— Что ж, разговор становится ещё интересней. А если я буду возражать?

— Ради бога, — ответила Мария, — мы не настаиваем и покинем ваш гостеприимный дом. Но, — улыбка майора перетекла в оскал голодной белой акулы, почуявшей кровь. Серебряков напрягся всем телом, словно олень, почувствовавший взгляд голодного хищника. — Пострадает ваша репутация. Вы ведь понимаете, невнимание моей организации может смениться на пристальный интерес к отдельным не совсем законным финансовым операциям вашей фирмы и некоторым способам ведения бизнеса. Не думаю, что вас привлекает игра в прятки в местах не столь отдалённых. Вы ведь понимаете, что упрятать можно любого. Никакая репутация не устоит против пары папок нехороших бумаг, приправленных пикантными подробностями и острым соусом. Но мы люди цивилизованные, зачем нам заморочки? Не находите, что без них будет лучше?

Элиэль осознавала грубость намёков командира, отрабатывавшей определённый сценарий беседы с оппонентом. Сергеева не собиралась играть в дипломата и фамильярничать с хозяином дома. Майор подробно изучила досье на "предпринимателя" и прекрасно знала, что тот собой представляет и какая начинка скрывается под внешним лоском. Видимо в досье было уделено достаточно места для подробного психологического портрета "бизнесмена", вариантов давления на оного и способов ведения переговоров. Люди, подобные Серебрякову, понимают только язык силы и как бы они ни старались скрывать внутреннюю волчью суть за внешним лоском, главным законом для них оставался закон стаи. Майор предпочла сразу расставить точки над i, показав, что клыки у неё больше, чем у хозяина поместья. И стая, пославшая клыкастую загонщицу, порвёт любого, вставшего на её пути. Хозяин поместья глупцом не был и недаром долгое время успешно лавировал среди "санитаров леса" Приамурья. Стрелянный волк нутром чувствовал, когда накидываться, а когда стоит отступить перед более сильным и опытным соперником.

Серебряков несколько секунд боролся взглядом с бесцеремонной и напористой гостьей, после чего, признавая поражение, не выдержал и отвёл взор в сторону. Женщина в кресле напротив была из второй когорты и принадлежала не к волчьей стае, а, по всей видимости, к львиному прайду — безжалостная охотница, не привыкшая упускать добычу из цепких когтей. Битому жизнью и конкурентами мужику совсем не хотелось оказаться в лапах зверушек из госбезопасности. Уж больно нехорошо на здоровье отзываются игры этих созданий.

— Паша, пригласи Арину, — полуобернувшись к одному из охранников, приказал Серебряков.

— Не надо никого приглашать, — по деревянной ажурной резной лестнице, ведущей на второй этаж, спустилась виновница переполоха. — Здравствуйте!

Девушка с интересом разглядывала гостей. Впрочем, интерес был обоюдным. С первого взгляда эльфийке стало понятно, что слухи, распускаемые отцом Арины, далеко небезосновательны. Хрупкая кареглазая брюнетка, ростом чуть ниже метра семидесяти, к своим семнадцати годам обладала не только привлекательной фигурой и симпатичной мордашкой. В приложение к этим несомненным достоинствам, девушка была умна и образована — папа не жалел денег на репетиторов для родной кровинушки. В довершение ко всему в девице ощущался потенциал. До близнецов Аксёновых она не дотягивала, но была на полголовы выше основной массы. Из Арины мог получиться грозный маг-боевик.

— Эля? — спросила Сергеева, ожидая заключения компетентного сотрудника.

Элиэль кивнула, подтверждая положительный "диагноз".

— Поздравляю, — майор натянуто улыбнулась. — Георгий Константинович, уж не знаю, что вам досталось, то ли мешок с котом, то ли выпал счастливый, я не побоюсь этого слова — выигрышный лотерейный билет. Вы разрешите поговорить с Ариной наедине?

— Нет, только в моём присутствии.

— Хорошо, — уступила на этот раз Сергеева, стрельнув взглядом в сторону охранников. Дважды повторять не пришлось, когда требовалось Серебряков понимал намёки с полуслова. Один повелительный барский жест, и молчаливые парни закрыли дверь с другой стороны. — Арина, присядь, пожалуйста. Юра!

— Уже, — ответил Юрий, постучав ладошкой по небольшому кейсу в пластиковом корпусе, стенки которого скрывали хитрый прибор, заставлявший глохнуть звукозаписывающую аппаратуру. Своеобразная, порой необходимая, гарантия конфиденциальности.

— Георгий Константинович, Арина, позвольте предупредить вас об опрометчивости разглашения информации, обладателями которой вы станете, — отец и дочь синхронно, совсем не картинно, поёжились под пронизывающими взглядами сотрудников госбезопасности, вещавшими, что игры закончились, пришло время волчьих ягодок....

* * *

*

Через полчаса, покидая ошеломлённых хозяев, Элиэль была остановлена наставником:

— Приглядись, — сказал Ируэль, указав на двух парней у ворот, — ты ничего не замечаешь? Внимательно смотри.

— Странно, — ответила девушка, последовав совету старшего товарища. — Я бы сказала..., — Элиэль зачерпнула маны из витого браслета-артефакта на левой руке, и перешла на магическое зрение, — этих людей кто-то сначала проклял от души, а потом, не заботясь о сохранности аур, снял заклятие. Грубая работа, не похоже, чтобы их проклинала девчонка.

— Ты права. Не похоже. Остаточный след слишком явный и до сих пор не развеялся. В этом-то мире. Понимаешь, о чём я? Возвращаемся!

В три шага догнав Сергееву, Ируэль дотронулся до её локтя. Обратив на себя внимание, он коротко рассказал о наблюдениях и озвучил выводы. Майор согласилась с эльфами, что имеет смысл задать хозяину несколько дополнительных вопросов. Кивнув иномирным экспертам, чтобы те следовали за ней, Сергеева, вернулась в дом.

Серебряковы не успели покинуть гостиную и были удивлены скорому возвращению неприятных визитёров, хоть и вернулись те в усечённом составе. Видимо охрана прохлопала ушами и не доложила. Помимо отца и дочери там же обнаружился ещё один субъект, в котором любой наблюдатель мог заметить общие черты с хозяином дома. Молодой сродственник бизнесмена обладал спортивной фигурой с достаточным количеством мускулов на широкой кости и саженном плечевом поясе, общее впечатление несколько портил уродливый шрам на правой щеке парня. Но след былых баталий эльфов совсем не интересовал, обоих "экспертов" приковал к себе рубец от проклятия на ауре мужчины.

— Георгий Константинович, извиняюсь за вторжение, можно задать вам пару вопросов? — с места в карьер начала Сергеева.

— Можно, — ухмыльнулся Серебряков, — как будто вас остановит моё несогласие. Кстати, разрешите представить — Вадим Сергеевич Серебряков, мой племянник. Ему удалиться?

— Нет, — ответила за командира Элиэль, — Вадим Сергеевич нам как раз и нужен. — Эльфийка отпустила дар на волю, заставив глаза светиться призрачным светом.

— Ведьма! — одновременно шепнули мужчины. Арина загадочно улыбнулась, она уже предвкушала обучение в магической школе другого мира и мнила себя опытным магом. Амбициозная девушка, без комплексов.

— Да ну, и зачем я вам понадобился? — нарочито бравируя и пожирая эльфийку взглядом, спросил племянник. Непонятно было, чего в том взгляде было больше: настороженности, похоти-вожделения или страха.

— Проясните, пожалуйста, некоторые моменты, — Элиэль отгородилась от людей невидимой стеной отчуждения, ведьмины огни в глазах загорелись ярче. — Где и когда вы успели заработать проклятие, след которого читается в вашей ауре? Советую быть откровенным. Не хотелось бы насильно приглашать вас в управление и накачивать наркотиками, чтобы добраться до правды. Кто? Где? Когда? — сорвавшись на змеиное шипение, припугнула она, пользуясь опытом майора. Эльфийка не забыла похотливого взгляда. За отсутствием ножа можно резать словом, ещё неизвестно, что больнее. Кто сказал, если сработало один раз, то не сработает во второй? Сработало, не могло не сработать.

— В Таёжном, — вместо племянника ответил старший Серебряков.

— Продолжайте.

Потусторонняя лампочка, подсвечивающая глаза эльфийки, потухла, но легче от этого не стало — вместо света теперь была пустота, бездна, затягивающая в себя. Глядеть в бездну было ещё страшнее.

Серебряков старший судорожно сглотнул, втянул в себя воздух, его самообладание дало ощутимую трещину. Противиться белокурой бестии с ангельским личиком и повадками демона из самых глубин ада не было никаких сил и возможности. Проведя пересохшим языком по губам, он начал рассказ.

Различной мистической хренью он начал интересоваться несколько лет назад. На него, нежданно-негаданно, навалились сильные головные боли. Возрастное, наверное, магнитные бури и смена погоды. Все потуги врачей избавить денежного клиента от мучений ни к чему не приводили. Разочаровавшись в медицине, Серебряков обратился к народным средствам. Захватив с собой дочь, он поехал в Екатеринславку к бабке-ведунье. Замшелой бабуле потребовалось три дня, чтобы избавить клиента от стальных шаров, бьющих по костям черепа изнутри. За лечение, бригада, нанятая благодарным клиентом, поправила знахарке дом. Выпроваживая пациента, бабка в стиле гоголевского мельника прошамкала, зачем ему, болезному, ведьма, если у него своя за спиной подрастает. Что-то щёлкнуло в голове расчётливого бизнесмена. Счётная машинка и персональный компьютер за лобной костью выдали несколько вариантов привлечения дополнительных инвестиций в бизнес. Неплохо смотрелась возможность поддержать и повысить репутацию. До конца каникул Арина осталась у бабки, которая ухватилась за возможность поддержать материальное благополучие внуков, проживающих в Благовещенске. Осенью бабулю уговорили перебраться в город, где та продолжала обучать девочку и лечила клиентов, которых к ней приводили по рекомендации Георгия Константиновича. Родная кровинушка тоже радовала успехами, врачуя ссадины и порезы наложением рук и снимая боли наговорами. Жаль обучение не продлилось долго. В декабре знахарка попросила отвезти её в деревню, да так и осталась там. Два метра сырой землицы надёжно отделили почившую старушку от мира живых.

Бабка усопла, но Серебряков прочно ухватился за мысль поставить на поток услуги экстрасенсов. Мало ему было других дел. Купила баба порося..., но навязчивая идея уже была вброшена в массы. При умелом подходе и правильной обработке "целины", которой в Приамурье никто серьёзно не занимался, можно было стричь солидные купоны. Оставалось найти и поставить на службу настоящих экстрасенсов, а не брехунов в десятом поколении. К расстройству бизнесмена первые не желали находиться, а последние на хрен не были нужны. Те, кто попадал в поле зрения агентов дельца, не выдерживали возрастного ценза. Проще было сразу земснарядом набрать песка в русле Амура, чем везти за тридевять земель рассыпающегося от старости дедка или бабулю. Молодые кандидаты непостижимым образом избегали внимания людей Серебрякова. Он уже совсем было опустил руки, но тут до ушей воротилы дошёл рассказ одного бригадира грузчиков, что у них в посёлке живёт знахарка или знахарь. Бригадира никто ни разу не видел со стаканов в руке. На все вопросы тот отвечал, что от водки его закодировал колдун. Он же излечил его от эпилепсии. На момент, когда слух дошёл до ушей хозяина, залётный бригадир успел провороваться или его удачно подставили. В любом случае парнишка не стал дожидаться гнева с небес и удачно сделал ноги. На всякий пожарный случай слух решено было проверить. С ближайшей оказией в Таёжный отправился Вадим. С двоюродным братом напросилась Арина, к которой отец прикрепил персональную телохранительницу, она же тренер по фитнесу.

Колдун в Таёжном был. Ершистый парень, восемнадцати лет от роду. Но сильный, падла. На последней фразе Арина бросила на отца странный взгляд и тут же отвернулась в сторону. Интересные пироги. Девочка неравнодушна к коллеге по ремеслу? Визит к таёжнинскому знахарю окончился пшиком. Если не считать того, что племянника чуть не отправили на тот свет. По итогам неоднозначной поездки решено было собрать по парню информацию и окучить тему. Серебряков старший хмыкнул. Второй выезд в Таёжный не принёс ничего хорошего. Клиент отказался от, казалось бы, беспроигрышного предложения. Между знахарем и людьми несостоявшегося нанимателя возник конфликт. Пришлось им в спешке уехать из посёлка. За три сотни километров до Благовещенска горе дипломаты почувствовали неладное. А так как "неладное" застигло одновременно всех четверых, то версия о простом совпадении отпадала сама собой. Колдун знатно покуражился, "наградив" обидчиков на дорожку. Не просите рассказывать, какого рода была "награда". Проклятье знахаря пожирало обидчиков изнутри. Через пару недель пышущие здоровьем и габаритами качки превратились в мечту бледных как моль фотомоделей, страдающих анорексией. Требовалось срочно спасать положение, ибо медицина полностью расписалась в бессилии. Все знакомые бабки удручённо качали головами и разводили руками, бормоча, что им не под силу снять наложенную порчу. Любимый племянник и брат таял прямо на глазах.

В Таёжный отправилась третья экспедиция. На этот раз посольство возглавлял САМ. ...Знахарь простил дистрофиков и снял проклятие, взяв со всех клятву, что они забудут к нему дорогу. Иначе.... Высокий гость предпочёл согласиться со всеми условиями колдуна и не доводить угрозы парня до воплощения. Можно было, конечно, нанять киллера. Но не вариант, совсем не вариант.... Рассказчик посмотрел на эльфийку, налил себе минералки и добавил, что у тёзки его племянника были точно такие же глаза — бездна, только ещё глубже.... Дёрнул их нечистый сунуться в логово смертельно опасной твари. Приехавшие за помилованием всё время пребывания в забытом Богом посёлке ощущали призрачное давление на шеях. Аборигены, м-м, местные жители оказались солидарны с земляком. Стволы карабинов и двустволок в форточках и заборных щелях не внушают оптимизма. В обратный путь отправилось на машину меньше. Серебряков приказал оставить один джип с пакетом документов на технику у ворот дома мальчишки. Вместе с джипом он навсегда оставил мысль рубить бабки на экстрасенсах, будь они прокляты.

— Адрес! — Сергеева достала из бокового кармана сумочки коммуникатор. — Дорогу вы забыли, но имя и адрес, надеюсь, помните.

— Пишите. Да, Вадим, принеси из моего кабинета..., ты знаешь, какую папку.

* * *

*

— Как легко дышится! — Элиэль открыла окно и втянула воздух полной грудью. — Здесь всё словно пропитано магией!

Маленькая кавалькада из двух внедорожников въехала на центральную улицу Таёжного. Разбрызгивая грязь (недавний дождь оставил после себя громадные лужи, настоящие мини-озёра, в которых плескались утки и гуси) машины свернули на боковой переулок.

— Может ты не так уж и не права, — промолвил Ируэль, разглядывая что-то впереди через ветровое стекло.

Элиэль совершенно не разобрала бормотания наставника, её внимание привлекла крона высокого дерева, высившегося над крышами крайних домов:

— Мэллорн! Близнецы Всемогущие, Мэллорн!

— Не может быть, — прошептал Ируэль. — Не может быть...

Машины проехали мимо двухэтажной хоромины из оцилиндрованного бревна, отгородившейся от мира сплошным двухметровым забором и остановились подле свежеокрашенных ворот предпоследнего дома, взиравшего на улицу чистыми окнами, обрамлёнными затейливыми резными наличниками. Вторая деревянная вязь вдоль крыши огибала отлив, по двум брёвнам замысловатыми волнами взбиралась к коньку в виде головы лошади. Видно, что деревянные узоры украсили дом недавно, так как разукрашенное дерево не успело потемнеть на солнце. Конёк украшал новую кровлю из металлочерепицы. Из-за забора выглядывали крыши дворовых построек и стаек. Подсыхающие коровьи лепёшки и продавленные, залитые водой следы копыт, свидетельствовали о том, что хозяин держит скотину. Элиэль чуть ли не по пояс высунулась из окна. Медовый запах затопил всю округу, пчелиный гул, казалось, перекрывает шум двигателей автомобилей. Удивительно, деревенское подворье буквально излучало жизненную энергию. Не только мэллорн дарил энергию — дом и постройки жили и дышали вместе с хозяевами, имели свою душу. Скрипнув колёсами по мелкой гальке, рассыпанной перед воротами, кортеж проехал тень ближайшей рябины и остановился. Звучно захлопали дверцы. Эльфийка первой покинула прохладный салон, окунувшись в облепляющую дневную духоту, и застыла, прикипев взглядом к кудрявой кроне древа жизни, нависавшей над соседними зданиями.

— Здравствуйте!

Через отворившуюся калитку навстречу гостям вышла высокая женщина с приятным округлым лицом, которое украшали васильковые глаза и добрая улыбка. Естественным жестом она вытерла мокрые, натруженные руки о застиранный передник, одетый поверх простенького, но элегантного цветастого платья.

— Вы, наверное, к Вадиму? — обратилась она к Сергеевой, безошибочно вычислив в прибывшей делегации главное действующее лицо.

— Мам! — в проёме калитке показалась плутоватая физиономия мальчика одиннадцати-двенадцати лет. — Можно на рыбалку?

— Я тебе, что сказала? — женщина гневно свела брови к переносице и обернулась к сыну, хотя Элиэль видела, что эта суровость — напускная.

— Ну, мам!

— Не мамкай, быстро в дом!

Пшеничноволосый, вихрасто-веснушатый рыбак мальком порскнул обратно, но далеко уходить не собирался. За калиткой послышались приглушенное сопение и возня. Через несколько секунд в проём было выпихнуто ещё одно действующее лицо, оказавшее девочкой, к тому же сестрой-близнецом шебутного огольца. От брата девочку отличали широко открытые, а не хитро прищуренные глаза, цвет которых мог соперничать с синью васильков и тугая коса вместо вихрастого чуба.

— Ну, Витька, козёл, я тебе..., — дальше она пробурчала что-то неразборчивое.

— Вика! — девочка потупилась и одёрнула сарафан. — Иди домой.

Разобравшись с детьми, женщина повернулась к Сергеевой и без перехода сказала:

— Вадима Михайловича нет.

Не одна Элиэль отметила уважительное именование молодого человека по имени-отчеству, члены группы тоже не пропустили мимо этот немаловажный нюанс. Парень пользовался в посёлке неподдельным уважением.

— Ого! Смотри! Не любят тут чужаков, — обратился Юрий к Василию, указав взглядом на дом через дорогу, где в светлом квадрате окна, периодически скрываясь за колыхающимися тюлевыми занавесками, выделялся женский силуэт, в руках которого явно была не швабра....

— Извините, э-э-э..., — замялась Сергеева.

— Наталья, — пришла ей на помощь женщина.

— Наталья, а как бы нам его найти?

— В Хабаровске ищите.

— В Хабаровске?

— Ага! Он на врача учиться поехал! — высунулся в проём рыбак, который игнорировал наказ матери, оставшись дежурить у калитки.

— Понятно. Скажите, а Вадим Михайлович, случайно не оставлял номера своего телефона?

— Нет, — судя по тону и быстроте ответа, Наталья врала. В глазах женщины можно было прочитать, что номер мобильника хозяина дома она не скажет даже под пыткой, как и то, каким образом она поселилась у знахаря.

— Извините, Наталья, вы не разрешите посмотреть на дерево? — обратилась Элиэль. Объяснять, о каком растении идёт речь, не имело смысла. Гостью мог заинтересовать только зеленокудрый великан, окружённый мириадами пчёл.

— Хорошо. Вика, проводи, — Наталья как-то странно ухмыльнулась.

Элиэль кивнула наставнику и эльфы пошли за девочкой, которая изо всех сил старалась выглядеть взрослой и самостоятельной. Правда быстрые заинтересованные взгляды на "настоящую модель", от вида которой даже её малолетний братец начал пускать слюнки, и малиновый румянец, полыхающий на щеках, сводили не нет попытки выглядеть соответствующе выбранному образу.

— Дальше я не пойду.

— Почему? — удивился Ируэль. Может, девочка испугалась пчёл, сновавших между деревом и двумя десятками ульев, установленных за ручьём? Вика, копируя мать, загадочно улыбнулась, указала гостям на дорожку из белого мелкого гравия, огибавшую красивую беседку восточного стиля, и отошла к грядке с поспевающей клубникой.

Эльфы обогнули беседку, от которой веяло спокойствием и духом созерцания, приостановились у ручья, звонкие струи которого омывали толстые серебристые корневища мэллорна. Элиэль, волнуясь, непроизвольно взяла наставника за руку. Близость родственной души дарила спокойствие, так необходимое сейчас девушке, окунувшейся в потоки маны, стекающей с ветвей древа. Оба путешественника, словно губки, жадно впитывали в себя живительную энергию, впервые за несколько месяцев не завися от драконьих браслетов и артефактов-накопителей.

Белая дорожка оканчивалась у невысокой кованной оградки с двумя маленькими надгробиями, между которыми были установлены столик и лавочка.

— Прах предков! — хрипло сказал наставник. — Пойдём!

Но дойти до надгробий, им было не суждено. За пять метров до захоронения воздух сделался вязким, за четыре — превратился в кисель, за три в стену, оттолкнувшую эльфов к начальному рубежу. Листья мэллорна, несмотря на полное отсутствие ветра, угрожающе зашелестели, словно предупреждали о нежелательности нарушения незримых границ. Место упокоения предков хозяина осталось недосягаемым. Эльфы вынужденно отошли на пару метров назад.

— Ну, как, получилось? — нарисовался за спиной вихрастый брат девочки, — Вадим предупреждал, чтобы никто не совался к могилам.

— Мальчик, тебя же Витей зовут? — спросил Ируэль.

— Меня не зовут, я сам прихожу, — огрызнулся пострелёнок, запихивая за щеку сочное красно-белое ягодное сердечко.

— Вика, извини, можно тебя спросить? — подключилась к наставнику Элиэль, выбрав себе другую цель. Девочка кивнула. — Вика, скажи пожалуйста, а давно здесь растёт это дерево?

— Я точно не знаю, мы с города переехали с месяц назад, но деда говорил, медовое дерево выросло в прошлом году. Это его улики. Дядя Вадим тоже отдал деду своих пчёл за половину мёда. Дед уже качал один раз, — вместе с зерном истины хозяйская дочка выдала гору ненужной информации.

— Сразу такое большое выросло? — уточнил Ируэль.

— Не-а, — включился в разговор Витёк.

— Нет?

— Ага.

— Что-то я запуталась. Если в прошлом году оно было маленькое, то, как оно могло в этом стать большим?

Мальчик пожал плечами:

— Дед говорил, что за два дня вымахало, а почему, я не знаю. Это к деду.

— А как с ним поговорить? — спросила эльфийка, поняв, что большего с мальчишки не выдоить. Слишком уж ненадёжный источник информации.

— Как с пасеки приедет.

— А когда он приедет?

— Не знаю, у бабули спросите.

Нечего сказать, информативно и содержательно. Эльфы переглянулись между собой. С подобным им сталкиваться не приходилось. Если не считать драконов, которые посадили мэллорновые леса, но знахарь-то не дракон! Все свидетельские показания и собранные материалы однозначно утверждают, что он — человек! Выходит, что не совсем. Даже эльфам было не под силу вырастить росток священного древа в могучего лесного великана за два дня. И это в мире, где есть магия, а не в скудной безжизненной пустыне. Могильные надгробия между корней только добавляли вопросов. Люди не хоронят своих усопших в собственных огородах, тем паче, под мэллорнами. Для захоронений у них организованы общественные кладбища. Тем более они не кремируют мертвецов таким экзотическим для России способом. Ясно одно, что дело тут нечисто. Срочно требовалось искать так не вовремя исчезнувшего знахаря. Или вовремя. Для кого как. Тут как посмотреть.

— Игорь, Эля, по машинам! — донёсся до "экскурсантов" приказ командира.

Эльфы поблагодарили детей и заспешили к "железным коням". У Элиэль почему-то из головы не шёл небольшой острый сук, выпиравший из необхватного ствола мэллорна на высоте примерно полутора метров от земли. Слишком уж был заметен диссонанс между серебристой корой и грязно-бурым сучком, словно его специально вымазали в крови....

— Меня не волнует как, мне важен результат. Возьмите под наблюдение все медицинские учебные учреждения. Да! ...Под личный контроль! Второе — вы должны проследить за всеми телефонными переговорами сотовых операторов Таёжного. Особое внимание уделите номерам, зарегистрированным на фамилии Пчелинцев, Бондарь и Чеканова, Белов. Да..., немедленно..., мне лично.... А мне насрать, высылайте нарочными голубями! Что вам ещё непонятно? ...Действуйте! Идиот! — Сергеева с силой захлопнула "раскладушку" мобильника и ударила Василия по плечу. — Поехали!

— Куда?

— Вася, не тупи. В Хабаровск!

* * *

*

Над головой раздался приятный звон колокольчика. Доводчик мягко подтянул тяжёлую дверь, преграждая полуденной духоте путь в кондиционированное пространство элитного салона красоты.

— Здравствуйте! — навстречу Вадиму из-за стойки, напоминавшей стойку ресепшена престижной гостиницы, поднялась холёная рафинированная красавица с модной причёской и маникюром на ногтях.

— Здравствуйте, — ответил Вадим, оглядываясь вокруг и устало опираясь на трость.

Доставшийся ему от "благодарных пациентов" Лэндкрузер он оставил на платной стоянке, решив не рисковать здоровьем и джипом. Вадим сначала хотел отдать ненужную машину кому-нибудь из соседей или иркутянам. К сожалению, знакомые дружно отказались от дорогого подарка. Нет, его не грызла совесть за то, как он, нежданно-негаданно, стал счастливым автовладельцем. Парню было стыдно признаться в том, что он испытывает иррациональный страх перед четырёхколёсным другом. Выучился на права он, как и многие одноклассники, в одиннадцатом классе, получив заветные корочки вместе с аттестатом об окончании среднего образования. После злосчастной аварии, чуть не отправившей его на тот свет, парень с недоверием относился ко всем современным средствам передвижения.

Наличие личного автомобиля априори заставило хозяина задушить ростки страха перед железным конём, но не имея достаточного опыта вождения, он опасался попасть в аварию. Город, это вам не автотрасса. Стоит только хлопнуть ушами, как тебя "поцеловали" или ты выступаешь в роли героя-любовника. Доказывай потом, что тебя совсем не интересует бампер блондинки, точнее её джипа, подаренного "спонсором" или богатым родителем. Да мало ли что может приключиться на дороге?

Пожалел машину, зато себя не поберёг. Три часа шатания по незнакомому городу кого хочешь укатают. Невыносимо разболелась нога, досаждая хозяину крутящей, тянущей болью. Если бы не предусмотрительно захваченная с собой трость — подарок Фомина, он бы давно плюнул на затею сделать сюрприз Пчёлке. Вот ведь парадокс — других людей лечит, а исправить неправильно сросшийся перелом на собственной ноге не в состоянии.

— Что вы желаете? — скучающе спросила красавица.

— Какие услуги вы предлагаете? — Вадиму захотелось позлить красотку, смотревшую на него с тщательно скрываемым презрением. Посетитель явно не из того контингента, который пользуется услугами заведения, больно затрапезный у него вид. — Я бы хотел побриться, но не знаю, могу ли доверять квалификации мастеров вашего салона.

— В нашем салоне работают лучшие мастера в Хабаровске! — пафосно заявила девица.

— Тогда мне можно быть спокойным и не бояться, что при бритье глотка окажется располосованной от уха до уха? Знаете, не хотелось бы из салона красоты прямым рейсом отправиться в красивый морг.

— Как это? — изумилась девица, приподняв бровки.

— Веорика, — прочитал Вадим на бейджике необычное имя работницы индустрии красоты. Видимо тот, кто готовил бейджик, не дружил с русским языком, написав так, как слышал, — я предпочитаю опасную бритву. Понимаю — блажь. Но мне нравится ходить по краю. Адреналин так и плещет. Согласитесь, есть в бритье опасным лезвием что-то завораживающее. Одно неверное движение, — Вадим провёл ребром ладони по горлу, в его глазах зажглись бесовские огни. — И, адью! Уноси готовенького!

Теперь на него смотрели, как на двинутого на всю голову придурка. Если бы Веорика могла, она бы отгородилась от хромоного клиента кирпичной стеной. Не дай Бог кровью забрызгает. Ходят тут всякие. Расплодилось уродов.

— Извините, к сожалению, мы ничем не сможем вам помочь, — девица как за спасательный круг, ухватилась за планшетник, показав экран чересчур экзальтированному посетителю. — Мы работаем только по записи. На сегодня ни одного свободного "окна".

— Жаль, — с непритворным сожалением вздохнул Вадим.

— До свидания! — зло выдохнула девушка, поспешив выпроводить его восвояси. В этот кульминационный момент открылась дверь в дамский зал.

— Рика, как обычно, — сказала появившаяся на пороге женщина, пропустив впереди себя клиентку в дорогом прикиде. Куда там Вадиму с потёртыми джинсами.

— Здравствуйте, Ирина!

— Вадим?

* * *

*

— Что? — зажатая в руке ложка так и осталась не донесённой до рта.

— Ничего, — просто ответила Ирина. — Кушай. А то остынет.

— Я не могу есть, когда ты на меня так смотришь.

— А как я на тебя смотрю? — не удержалась от вопроса женщина.

— С тоскою, сожалением и каплей надежды, — ответил Вадим, глянув в глаза хозяйки. Ирина смутилась. Она не думала, что парень с лёгкостью прочитает все её чувства.

Вадим пятый день гостил у бывшей пациентки. Сюрприза Пчёлке не получилось. За два дня до приезда земляка, Валентина со своим новым бой-френдом на три недели укатила в Таиланд. Новость, что девушка второй месяц встречается с богатеньким "Буратино" — одним из клиентов салона Ирины, не сильно задела парня. Он даже не помышлял о том, что подруга будет хранить ему верность. У Вали своя жизнь, у него своя. Дай Бог, чтобы у девушки всё сладилось с ухажёром, и её мечта перейти в разряд обеспеченных замужних дам исполнилась. Но всё равно парня покоробило то, что Пчёлка ничего не сказала ему о том, что её в городе не будет. Он звонил ей и заранее поведал о грядущем приезде в Хабаровск для поступления в медицинский университет. Создавалось стойкое впечатление, будто девушка боялась и нарочно избегала встречи. Словно опасаясь, что Вадим поймает бывшую подругу на чём-то непристойном. Раньше за Валей не замечалось такого безмозглого поведения. Или она переживала за ухажёра? Наверняка родители поведали дочери окончание истории с залётными Благовещенскими "братками".

Бледные тени с чёрными кругами под глазами могли напугать кого угодно. Вадим снял с них проклятье. Благо к тому времени, путем постоянных медитаций, он смог взять под контроль обе стороны дара и обуздать тёмную половину. На всякий пожарный случай, дабы обезопасить себя от случайных эксцессов и возможного мордобития, он сразу накинул на всех "петельку" — слабый аналог захвата, которым был придушен шрамоносец в самый первый приезд. Почувствовав на шеях невидимое дополнение к галстукам, гости вели себя не в пример уважительнее и вежливее, чем ранее. Они не пытались выпендриваться, нутром понимая, что знахарь в одно мгновение может заставить их отбросить копыта. После их отъезда у ворот остался стоять новенький джип с транзитными номерами и пакетом документов в бардачке — своеобразное извинение за причинённые неудобства. Пришлось принять подношение....

Было в мае ещё одно событие, заставившее весь посёлок с опаской коситься на парня.....

Ничего, абсолютно ничего не предвещало каких-либо интригующих событий, которые произошли в Таёжном восьмого мая. Праздничный день. Для тех, кто привык валять Ваньку — выходной. Для дачников, владельцев огородов и земельных участков, день был что ни на есть будний и рабочий. Большая половина сельчан торчала среди грядок согнутыми организмами, то бишь попами к верху. Не был исключением и труженик потустороннего фронта и знахарского искусства. Лопату у него заколдовать не получилось. Как и приделать к ней моторчик. Поэтому приходилось махать ей самому. Картошка — упрямый овощ, сама высаживаться в земельку и не думала. Деревенскую кормилицу активно поддерживали остальные культуры. Посему приходилось людям подставлять спины тёплому, но коварному весеннему солнышку. Спины и плечи сгорали на раз. Вадим, оставшись единственным едоком в семье, серьёзно сократил посевные площади, предпочтя засеять несколько соток, примыкающих к ручью, травой. Если верить рекламе на упаковке семян, то в самом ближайшем будущем неприхотливый зелёный газон ему обеспечен. Люди трудились, уверенные в старинной истине, гласящей, что весенний день — год кормит. Пахари эпизодически прислушивались к громкой музыке, доносящейся со двора Ширшихинского внучка. Тридцатого апреля местечковый олигарх принял у иркутян возведённые хоромины и рассчитался за работу. В тот же день строители съехали. Обошлось без торжественного разрезания ленточки, впрочем, горячительные напитки лились рекой. Поселковый лесозаготовитель пригласил на "мероприятие" нескольких своих друзей и первых лиц поселковой иерархии. Была растоплена банька. Вадим долго не мог уснуть от пронзительных криков мужиков, ныряющих с банного порога в углублённую заводь с ледяной водой. Как ни странно, никто не простыл. Или тут сыграло роль чрезмерное возлияние согревающих напитков? Пятого мая завезли мебель и домашнюю электронику. А утром восьмого по деревенским улицам промчалась кавалькада автомобилей, из которых доносился оглушающий звук сабвуферов, разбавляемых визгами и криками молодых людей. В "имение" прибыло младшее поколение хозяев со товарищи. Толстопузый папик укатил в город, и "золотая молодёжь" наслаждалась свободой и вседозволенностью. Сначала, если не считать убойной громкости музыки, молодёжное пати протекало достаточно чинно. Работая двуруким трактором на огороде, Вадим поглядывал на парней, колдующих у мангала и девчонок, сервирующих столики, вынесенные на мансарду. Видно было хорошо. Благо забор между соседями был чисто номинальным. Это от улицы "внучок" отгородился двухметровым профлистом, а на соседей сбоку ему было плевать — хватит с них и полутораметрового штакетника. По доброй воле к нему никто не сунется — затаскает по судам. А ухари с винторезами могут и в лесу, и по дороге пристрелить. Забор от убийцы с ружьём не спасёт. Где-то через полтора — два часа закончились шашлыки и водка. "Золотыми" мальчиками был совершён первый налёт на сельмаг. Веселье набирало обороты. Из натопленной баньки то и дело выскакивали полуголые и голые представители обоих полов. Девчонки в ручей не ныряли. Парни, решившие блеснуть крутостью, вылетали из обжигающе холодной воды быстрее, чем плюхались в неё и сломя голову, прикрывая скукожившиеся достоинства, посиневшими цыплятами неслись в жаркое нутро парилки. Отдыхали ребята весело.

Вечерело. Между делом сельмаг подвергся повторной осаде. С прилавков бал сметён дорогой коньяк, который сельчане употребляли вприглядку, довольствуясь "беленькой". После второго забега Вадим успел подоить корову и, выйдя из стайки, был неприятно удивлён шарахающейся по его огороду парочкой. По всей видимости, молодые люди представления не имели, что за сосед достался хозяевам хоромины, иначе они бы остереглись нарушать границу без спросу. Да, вообще бы поостереглись. Ладно бы незваная наклюканные "экскурсанты" вытаптывали межу, нет — они топтались по погосту. Волосатый парень, причёска которого состояла из небрежного "хвоста", перехваченного чёрной резинкой, поплёвывая на памятник деда, и опираясь левой ногой на надгробие бабы Поли, пытался ножом срезать самую толстую ветку медового дерева, которое давно распустилось и на всю округу благоухало сладким ароматом. За половину апреля и первые числа мая деревце ещё подросло и стало толщиной с две мужских руки. Девушка, кутающаяся в великоватую ей спортивную куртку, подбадривала ухажёра. Отставив ведро в сторону, возмущённый хозяин бросился на защиту памятников дорогих ему людей. В праведном гневе он на мгновение позабыл о своём даре, чего не случалось с ним давно, и желал лишь одного — набить патлатой сволочи морду. Пока Вадим перепрыгивал через грядки с зеленью и клубникой, ветка была срезана и почти преподнесена пьяненькой даме, икавшей из-за вечерней прохлады.

— Ты, чо-о, бля..., — разув глаза, пьяным голосом успел вякнуть рыжий волосатик, удивлённый внезапным появлением перед собой неизвестного субъекта с перекошенной злой мордой, как полетел на землю от мощного удара в челюсть. Громко клацнули зубы. — А-а-а! Ты, с-су-ука! Чо творишь! Ур-рою..., м-молись, гнида..., — рыкнул он, поднимаясь на ноги, в левой руке сверкнуло лезвие ножа.

Урыть не получилось. Парень согнулся пополам от невидимого удара в живот. Нечто шибануло его так, что вышибло "клапан" и штаны потяжелели от тёплой, дурно пахнущей массы.

— У-у-у, — закатывая глаза и роняя слёзы размером с кулак, "урывальщик" плюхнулся задом на землю. — Мама.

— А-а! — взвизгнула девица, пребывавшая в ступоре. — Серого бьют!

Девчонка, вместо того, чтобы убежать, подскочила к Вадиму, оттолкнув его руками. Не ожидавший такой развязки, он отступил на шаг, запнувшись об ноги обгадившегося осквернителя могил, взмахнул руками, пытаясь восстановить равновесие. Ни разу в жизни поселковый знахарь не поднимал руку на девочек и не представлял, что это такое. В школе за подобное можно было огребстись без разговоров. Что-что, а некоторые нормы и неписаные правила вбивались и блюлись школярами строго. Что и сыграло с Вадимом злую шутку. Верещащая девка, отпихнула его повторно. Оступившись, он, со всего маху, налетел спиной на сук срезанной ветки. Мягко чпокнув, острое дерево легко вошло под левую лопатку, пронзив несколько сантиметров человеческой плоти.

— О-г-р-х, — выдохнул парень, выпуская из лёгких ставший тяжёлым воздух. В следующий момент всё его тело, от пальцев ног до кончиков волос пронзило настоящим электрическим разрядом. Вадима изогнуло дугой вместе с древом. Вторым ударом его отбросило на несколько метров от ствола. Как раз в сторону перепрыгивающей через штакетины подмоги в количестве четверых парней. И трёх полуголых девиц, следивших за развитием событий из-за забора. Тут уж было не до геройства и махания кулаками. Набегающую человеческую волну встретил удар силы. Незримая плеть, выпущенная из правой руки и коснувшаяся заступников, заставила их покатиться по земле, стеная от боли.

— В-О-О-Н! — взревел Вадим, подкрепив слово отталкивающим жестом обеих рук.

Резкий порыв ветра поднял с земли прелую прошлогоднюю листву и мелкий мусор. За спиной знахаря закружились пыльные султанчики, родившиеся на перелопаченном огороде. Светлые глаза разгневанного парня превратились в чёрные провалы. В несколько мгновений свежий ветер превратился в воющий ураган, со всей мощью обрушившийся на врагов Вадима. Девица напротив него, выпучив в ужасе глаза, выронила ветку медового дерева и тоненько заголосила, отступая от него частыми мелкими шажками. Пыльные струи, словно живые, огибали её и со всей мочи били в лежавших на земле людей.

Акустический вал смёл стенающих. Даже скунс с грязным пятном на заднице, вскочил на ноги, в пять прыжков подскочил к забору и перелетел через него. Девицы в простынях словно испарились. Через несколько минут захлопали дверцы автомашин, взревели двигатели. Вечеринка закончилась. Детишки спешно покинули Таёжный. Вадим, отдышавшись после мощного выплеска, подошёл к дереву, погладил бархатный серебристый ствол:

— Расти, малыш, — пожелал он, поворачиваясь к надгробиям любимых стариков, и не замечания, как по стволу пробежался световой сполох.

Не знал он, что у большей части конфликта был свидетель — Меркуленко Сергей, которого "олигарх" нанял охранять "фазенду". Сергей наблюдал за показательной поркой, стоя у окна на втором этаже особнячка. Концовки земляк не видел, но язык у него оказался без костей, чего не увидел, то сочинил. Наутро весь посёлок гудел, обсуждая последние новости и на сто рядов перевирая подробности. А медовое древо выстрелило сотнями ветвей и потянулось к небу. Ствол рос прямо на глазах. Буквально за два дня росток превратился в лесного великана с громадной зелёной шапкой. И только грязно-бурый сучок, пропитанный кровью Вадима, остался на прежнем месте, ни на йоту не переместившись с остальными ветками вверх. Странное поведение для сучка....

Постепенно жизнь вернулась в размеренное русло. Молодой знахарь приучил себя к мысли, что с учёбой у него ничего не получится — ему по-прежнему не на кого было оставить дом. Но не было бы счастья, да несчастье помогло.

Беда пришла к деду Бондарю. Не знамо, что произошло у Натальи — младшей дочери пасечника с мужем в Биробиджане. Вадим не расспрашивал, а старик не распространялся. Однако по оговоркам поселившихся в его доме жильцов, парень понял, что всё старо, как мир. Причиной переезда женщины в посёлок является скотская натура, живущая в некоторых людях. Бывший муж Натальи нашёл себе молодуху. Бывшую супружницу с детьми попросил убраться. Тварь. Как таких земля носит? Женщина подала в суд на раздел имущества и на алименты. А пока суд да дело, собрав манатки, рванула до отчего дома, ибо "бывший" устроил ей весёлую жизнь. В конце мая перед родительским порогом нарисовалась "Тойота" с уставшей женщиной за рулём и осоловевшими близнецами на заднем сиденье. Бондарь дочь и внуков принял без разговоров. Куда деваться, не бросать же родных и любимых чад в беде? Всё бы хорошо, но места в доме пасечника было маловато. Три семьи под одной крышей — это уже через край. С отцом жил Семён — старший сын, работавший егерем, жена сына и двое внуков.

Вот тут Вадим увидел ШАНС. Через пару дней после нежданного пополнения в семействе Бондарей, он степенно подошёл к калитке соседа. Бондариха пригласила парня сотрапезничать к столу, за которым собрались все взрослые члены фамилии. За бутылочкой "беленькой" гость чинно поведал причину визита. Услыхав, что им предлагает знахарь, Бондари сначала активно махали руками. Но Вадим продолжал давить на то, что он давно мечтал поступить в институт, да дом не мог бросить. А раз тут такое дело, почему бы им не помочь друг другу? Он же не предлагает дом купить. Не нужны ему деньги. Пусть Наталья живёт у него — места всем хватит с избытком. Хозяйство налажено, огород обихожен. Пока он будет шесть лет учиться, за это время можно будет ей новый дом поставить или в Биробиджане дела утрясутся. К тому же корова у него дойная, дети постоянно будут с парным молоком. Есть ли надежда, что Наталья, которую он знает с пелёнок, не разучилась доить или стоит напомнить с которой стороны подходить к корове? На сено денег он оставит, а там уж сами, как-нибудь справятся. Про кур и говорить нечего. Пчёл пусть дед забирает. У Вадима все семьи перезимовали. Вместо денег он возьмёт половину мёда, к тому же часть семей можно оставить здесь на участке. "Мухи" охотно собирают нектар с "медового дерева". А уж какой медок у них из него получается — закачаешься! Дед покосился на Вадима и на зелёную громаду за окном, покряхтел, пошамкал губами. Короче, соседи согласились, не шибко сопротивляясь. В тот же день Наталья переехала под крышу поселкового знахаря. Спустя несколько дней она устроилась работать на телефонную станцию. Вадим быстро сдружился с близнецами, а к Наталье относился как к любимой тётушке. Единственное, что он запретил — подходить к могилам деда и бабушки. Хотя вряд ли посторонние могли теперь навредить погосту между корней медового древа. Парень сам не понимал, каким образом он установил барьер. Но нечто, питаемое энергией вымахавшего после первомайских событий медоносного гиганта, близко не пускало к себе посторонних. С переездом к нему Натальи, у парня освободилось дополнительное время для подготовки к поступлению в университет, чем он активно занимался. Двадцать шестого июня, собрав чемодан и заправив "коня", он прыгнул за руль и укатил в Хабаровск.

В городе абитуриент планировал на первое время снять где-нибудь комнату. Слава Богу, денег хватало с избытком. Наталья всё же сунула ему в карман куртки двадцать тысяч. Да своих у него на сберкнижке было на три-четыре года экономного студенческого существования. К тому же Вадим надеялся найти в городе подработку. Его не прельщало жить на одну стипендию и растрясать кубышку. К матери, зная, что там ему будут не рады, он не поехал, рассчитывая на место в общежитии после поступления. К счастью, всё сложилось даже лучше, чем он планировал. Ирина встретила его с распростёртыми объятиями. Надо было видеть лицо красотки за стойкой ресепшена, когда на её глазах хозяйка обнялась и расцеловалась в щёчку с дебильным посетителем.

Дав сотрудницам несколько ценных указаний, Ирина повела дорогого гостя в летнее кафе на городских прудах, где за стаканчиком холодного разливного кваса Вадим поведал причину приезда. От предложения перекантоваться у неё, он не стал отказываться. Зачем? От добра — добра не ищут. Тем паче Ирина жила недалеко от прудов — на Уссурийском бульваре. Центр города, оттуда рукой подать до площади Ленина и медуниверситета. Места в трёхкомнатной квартире хватало, чтобы заблудиться или сыграть в мини футбол. На ста десяти квадратных метрах, конечно, нельзя было спрятать маленький бассейн с гиппопотамчиком, зато в интерьер гостиной гармонично вписывался двухсотлитровый аквариум с рыбками. Чувствовалось, что хозяйка вложила душу и лично приложила руку к дорогому ремонту и дизайнерскому оформлению. Единственно, чего не ощущалось в уютной квартире — мужчины.

На следующий день соискатель почётного звания врача сдал документы в приёмную комиссию на факультет лечебного дела и записался на консультации. Усталый, но довольный, он вернулся домой. Открыв дверь запасным комплектом ключей, Вадим разулся, прошёл в выделенную комнату, кинул на компьютерный стол целую стопку различных методичек, которые понабрал в универе. После чего решил навести ревизию в хозяйском холодильнике. Не удовлетворившись поисками истины среди диетических продуктов, он сбегал в магазин, затарившись замороженными овощами и свежей зеленью. К приезду бизнес-леди, вышибающий слюнки запах овощного рагу захватив кухню, просочился в подъезд и вентиляцию, щекоча ноздри соседей. Ирина приплелась домой не менее уставшая, чем гость, и была приятно удивлена сервированным столом. Поужинав, она оторвала будущего студиозуса от монитора, ткнула пальцем на дверь ванны, отмерила двадцать минут на мыльно-рыльные мероприятия и наказала облачиться в летний парадно-пляжно-парково-выгребной наряд в виде шорт, футболки и лёгких мужских сандалий. Ровно через указанный промежуток времени, точность — вежливость королей, Вадим предстал пред придирчивыми очами девушки, успевшей снять старый макияж, нанести новый, и переодеться в лёгкий летний сарафан, превративший строгую владелицу нескольких престижных салонов в беззаботную старшеклассницу или студентку первого курса какого-нибудь образовательного учреждения. Подхватив трость и подав даме локоток, галантный кавалер повёл свою прекрасную спутницу на вечерний променад.

С того вечера прошло пять дней и расписание молодой пары ни разу не изменилось. Вадим полдня пропадал в универе, Ирина на работе и фитнес зале. Потом он готовил лёгкий ужин, так как приходил домой часа на четыре раньше хозяйки. Перекусив, чем бог послал, они шли прогуляться на набережную Амура, или на пруды. После променада Вадим ещё пару-тройку часов посвящал изучению методичек и самоподготовке. Спать он ложился далеко за полночь. Сегодня первой пришла домой Ирина. Она же приготовила ужин..., что в сложившемся контексте было несколько странно.

Начавшийся за столом разговор остался незавершённым. Парень нутром чувствовал, что тема пронзительных взглядов в скором времени выплывет наружу. Ирине просто не хватило духу озвучить терзавшие её мысли, направление которых было угадано достаточно точно. Дураком он никогда не был и начал уже подумывать, как бы тактичнее съехать на съёмную квартиру. Он не железный, в конце концов. Не хватало ещё сотворить глупость, а потом половину жизни сожалеть об этом...

Пройденный материал никак не желал закрепляться в голове. Прочитанные в методичках и выкопанные в интернете материалы скользом задевали зрительный нерв и на третьей космической скорости покидали мозговую орбиту, не находя места для посадки, из-за крутящихся в черепушке мыслей о неоднозначном вечере. От бесцельного прожигания взглядом мелованных листов бумаги и неудобной позы затекла шея. Второй час ночи. Проекционные часы высветили на потолке цифру "два" и пару ноликов.

— Расслабься.

Задумавшись, Вадим не слышал шагов Ирины. Поэтому прикосновение прохладных ладошек к онемевшей шее, явилось для него полной неожиданностью.

— Не дёргайся.

На удивление сильные пальцы девушки профессионально разминали напряжённые мышцы, даря вожделенные негу и покой.

— Не могу уснуть, — ответила Ирина на невысказанный вопрос. — Не уезжай, — неожиданно сказала она. Вадим обомлел.

— С чего такие пораженческие мысли?

— Почувствовала. У тебя вечером во взгляде промелькнуло что-то такое. Считай это пресловутой бабской интуицией.

— Хм, колдун здесь, вроде, я.

— С кем поведёшься... Видимо колдунство твоё заразное, передаётся воздушно-капельным путём. К тому же все женщины ведьмы по своей натуре.

Массаж прекратился, но разгорячённые ладошки никуда не делись. Наоборот, переместились на грудь и сцепились в замок. К спине прижался женский животик. Вадим тупо пялился в монитор. Где-то в глубине души он мечтал о подобном развитии событий, но всегда гнал от себя похотливые мысли. Медитации и жёсткий самоконтроль помогали справляться с гормональной бурей и фривольными грёзами.

— Знаешь, меня третий день спрашивают, где я успела отхватить такого аппетитного мальчика. Подруги, особенно замужние, завидуют. Их не смущает твоя хромота. А трость лишь придаёт гламурного шарма. Прости, что устраивала вечерние смотрины. Просто мне было приятно покрасоваться. Никогда бы не подумала, что Лидия Петровна, эта старая перечница, посоветует руками и ногами держаться за тебя. Чтобы какая-нибудь вертихвостка не отбила. Мол, она старая волчица и носом чует сильных, настоящих мужчин. А этот товар ныне в цене. Не осталось в России настоящих мужиков. Будь она на пару десятков лет моложе, поборолась бы со мной. Ей всегда нравился Черкасов*. А ты его молодая копия, только бородки, как у князя Александра Невского не хватает.

— Ирина, ты это к чему?

— Наша консьержка права. Знаешь, рядом с тобой ощущаешь себя, как за каменной стеной и чувствуешь настоящей женщиной, а не ломовой кобылой, тянущей воз с бизнесом. Баб на бессознательном уровне тянет к сильным мужчинам, которые могут походя перевернуть мир. Я знаю, ты меня не любишь и никогда не будешь моим мужем — ты птица высокого полёта и никакая клетка тебя не удержит. Я не прошу многого. Ты не представляешь, как я завидовала Пчёлке.... Уф, боялась, что духу не хватит сказать....

Вадим оттолкнулся ногой от пола, мягкое кресло без спинки, скрипнув подвижными сочленениями, развернулось на сто восемьдесят градусов. Перед глазами парня, во всей красе предстал вырез шёлковой ночной рубашки. Руки сами собою легли на тонкую талию хозяйки. Оторвав взгляд от соблазнительных полушарий, он столкнулся с взором, в котором плескалась надежда.

Ирина счастливо улыбнулась, когда он подхватил её на руки....

* * *

*

— Сколько? — переспросил Вадим, прижимая трубку к уху.

— Человек шесть, — ответила Наталья, — на двух "Крузаках". Может, ещё кто был. Машины тонированные, я не разглядела.

— Точно не братки?

— А кто их знает и разберёт. Щас мафия выглядит приличней полиции. Но, вроде, не похоже.

— А кто был, мужики, бабы? О чём спрашивали? — спросил Вадим. Наталья кратко, но достаточно точно описало гостей, и рассказала об их интересе к древу.

— Час от часу не легче....

— М-а-а, а когда Вадим приедет? — донёсся из трубки звонкий мальчишеский голос.

Всё ясно, мелкий карась крутился возле матери, подслушивая разговор. Значит, рядом с ним трётся и сестричка — любопытная сорока.

— Дети передают привет, — сказала Наталья, подтверждая догадку.

— Спасибо, — ответил Вадим, — От меня карасю передайте пару подзатыльников....

— Э-э, почему подзатыльников? — возмутился "карась". Точно, греет уши рядом с сердобольной матушкой.

— Для профилактики! Викуле поцелуй в щёчку. Спасибо. Шлите поклон деду. До связи.

— Эй, Швабра, тебе чмоки-чмоки, — успел расслышать Вадим мальчишечий голос, прежде, чем мобильник отключился.

* * *

*

— Есть!

— Подробней! — Сергеева обернулась к Юрию, которому позвонил сотрудник, назначенный следить за телефонными переговорами. Такие частности, как право граждан общаться по телефону без чужого уха на проводе, оперативников серьёзной государственной структуры интересовали в последнюю очередь. Работники компаний-операторов молчали в тряпочку. Те, кто поумнее, сразу сообразили, что вякать и дышать в сторону госбезопасности не стоит, иначе кулак с рыжими волосами на мясистых пальцах, которым пригрозили компаниям, моментально превратится в фунт соли на хвост.

— Чеканова доложилась нашему мальчику. Пишите номер....

— Отставить. Без нас запишут. Белова поставить на прослушку. По возможности отследить в Хабаровске. Выяснили, куда он поступает?

— Никак нет.

— Плохо. Да, ладно, никуда он от нас не денется. Юра, передай, пусть с утра направят наших представителей в приёмные комиссии. Необходимо прошерстить личные дела абитуриентов. В первую очередь отработайте медуниверситет. Второе, ой..., — за коротким вскриком у майора вырвалось пара слов покрепче, — Вася, не картошку везёшь!

— Да что я...

— Что вылупился — смотри на дорогу! На чём я..., ах, да, вызовите каких-нибудь специалистов.... Вася! ...ботаников. Мне не даёт покоя "кустик" в огороде. Послезавтра мне нужно их заключение. Странное дерево, не находите? Эля, что скажешь?

— Это не дерево.

— Не дерево?

— Это мэллорн, — одними губами прошептала эльфийка, но майор угадала слова Элиэль.

— Мэллорн? Девочка моя, ты ничего не путаешь? Откуда здесь мог взяться мэллорн?

— Ничего. Я выросла среди мэллорнов и прекрасно знаю, как они выглядят.

— Та-а-ак. Насколько я понимаю, — Сергеева впилась взглядом в лицо эльфийки, — меллорны не простые деревья. В вашем мире они генерируют ману. Так? За сколько дней оно выросло? За два?

Эльфийка кивнула. Мария отвернулась. В правое зеркало заднего вида, отражавшее командира группы, Элиэль видела, как нахмурилось её лицо. Через несколько минут тяжёлых раздумий майор достала из сумочки спутниковый терминал, который использовали только для экстренных случаев:

— На связи Сергеева. Внимание — "жёлтая тревога". Повторяю — "жёлтая тревога".... Посёлок Таёжный.... Второй уровень воздействия. Немедленно направьте специалистов.... Территорию закрыть на карантин.... Требую усиленную группу в Хабаровск. Вариант "А".... Вася, координаты, — Василий остановил машину, бросил взгляд на навигатор, и сообщил текущие координаты.

— Передаю координаты для экстренного портала, — продолжила майор. — Поняла.... Тридцатиминутная готовность.... Есть! — Сергеева нажала кнопку отбоя и повернулась к водителю. — Стоим, ждём.

Ровно через тридцать минут перед машинами группы открылось "окно" в подземный гараж УФСБ в Хабаровске.

— Поехали! — приказала Сергеева.

Машины испарились с пыльной грунтовки.

— Ну, Маша. Надеюсь, что ты не перебздела, — мрачно зыркнув из-под нахмуренных бровей, буркнул Юрий.

— А уж как я на это надеюсь...., — майор повернулась к Элиэль, взглядом вбивая последнюю в сиденье. Будто это она виновата в том, что в Российском захолустье из-под земли вырос взрослый мэллорн и обрушились все казни Египетские. — Разрешаю получить..., приказываю получить в управлении по три браслета-накопителя. Возьмёте усиленные версии. Да, девочка моя. Я знаю, что мэллорны просто так не вырастают. Мы долго наблюдали за Илантой и драконами. И имели честь быть свидетелями кое-чего, не предназначенного для посторонних глаз. Удивлена? Не стоит. Нам совсем не помешает магическая поддержка. Игоря и твоя.... Так, братцы-кролики. Работаем предельно тактично и осторожно. Не стоит нарываться на грубость. Мальчик за словом в карман не лезет.... Юра, твоя задача определить координаты мальчишки по мобильнику. Времени тебе на всё про всё один час. Действуй!

— Есть!

* * *

*

— Как тебе?

Лучезарно улыбнувшись, Ирина крутнулась вокруг своей оси.

— Отпад, — только и смог ответить Вадим, пожирая женщину взглядом.

— Тебе правда нравится?

— Нет! — как можно суровее, стараясь вложить в голос чуть-чуть холодка, ответил парень. — Не нравится!

— Не нравится..., — улыбка погасла, как гаснет последний луч солнца на закате. В глазах Ирины промелькнули растерянность и обида. Она так старалась...

— Никуда мы не идём. До спальни бы тебя довести. Какая прогулка? Выдумала тоже, — ухмыльнулся Вадим.

— Дурак! — острый кулачок впился в грудь молодого знахаря. В потускневших было глазах красавицы вновь заплясали весёлые искорки, а уголки губ сами собой сложились в тёплую улыбку.

— Так мы идём?

— В спальню или на улицу?

— Первый вариант мне нравится больше, но ты так долго собиралась. К тому же мне не чуждо тщеславие....

— Даже так? Не замечала за тобой подобного, — Ирина красиво изогнула левую бровку, окидывая кавалера скептическим взглядом.

— Иногда приятно ловить на себе завистливые взгляды встречных мужиков. Особенно когда на их мордах читаются мечты оказаться рядом с тобой, но в реале кроме дули ничего не светит.

— Ты мне льстишь, — улыбнулась Ирина, беря Вадима под локоток.

— Ничуть, — отозвался тот, нажимая кнопку вызова лифта, — я просто констатирую факт.

— Твои слова заставляют меня гордиться собой. Значит, я ещё не такая старая перечница, если способна привлекать мужиков. Ой! Ты что творишь? Синяк останется, — Ирина хлопнула Вадима по руке, коей он ущипнул её за попку.

— Целлюлита не обнаружено, — он оглянулся назад, внимательно всматриваясь в кафельное покрытие пола, — песка тоже.

— Умеете вы, молодой человек, делать женщинам завуалированные комплименты, — рассмеялась Ирина.

— Стараюсь.

— Вадим, а кто тебе звонил? — резко сменила тему собеседница.

Белов нахмурился. Приподнявшееся настроение резко поползло вниз. Мрачные мысли тут же отразились на его лице.

— Извини, я...

— Не стоит, — сказал он, обняв Ирину за талию.

Так, приобнявшись, они вышли из лифта и пофланировали мимо консьержки. Лидия Петровна, отложив в сторону женский журнал, кивком головы поприветствовала поздоровавшуюся с ней пару:

— Повезло дуре, — глядя в след молодым, сказала она, — а моя Машка всё с какими-то козлами крутит...

— Мной опять интересуются, — через пару минут раздумий, поведал Вадим, разглядывая оголовье трости, выполненное в виде головы мифического чудовища.

Пока они спускались по дорожке к прудам, он размышлял: посвящать Ирину в нарождающиеся проблемы или нет. Мысленное взвешивание всех "за" и "против" привело к выводу, что его пассия находится на острие возможного удара из-за самого факта нахождения рядом с ним. И тут ничего поделать нельзя. Если только расстаться со скандалом и тем самым обезопасить девушку от возможных проблем. С другой стороны, за Ирину могут взяться жёстче, будь она рядом с объектом внимания неизвестных. Не всегда незнание бывает во благо. По крайней мере, будет нечестно самому решать за дорогого тебе человека.

— Кто? — Ирина моментально уловила суть многозначительной оговорки. — Мафия?

— Боюсь, что нет. Не в этот раз.

— Полиция?

— Если только бывшую милицию стало интересовать потустороннее.

— Брось! Не забивай голову. Кому ты нужен? — нарочито бодрым голосом, сказала Ирина. — Кого в здравом уме интересуют колдуны? Вон их сколько развелось. Какую газету ни открой от потомственных магов не пропихнуться. Все услуги от сглаза до приворота. И никто их не трогает. Делают люди бизнес на людских суевериях и страхах. И нехай с ними. Насильно-то они к себе никого не завлекают. С чего бы к тебе привязываться?

— Тебе-то я хоть нужен?

— Только попробуй! Я тебе! Сам знаешь, что я тебе....

— Хоть это радует.

— Договоришься у меня!

— Ой! Не щипай! Моя задница не казённая. А если я..., — женская сумочка гулко приложилась по спине парня. — Понял?

— Ну-ну, — прошептал Вадим на ушко своей дамы, — Мстя моя будет ужасна. Чтоб тебя, — коротко ругнулся он, вынимая из поясного чехла не вовремя зазвонивший телефон. На экране мобильника отображался неизвестный номер.

— Серый, — раздался в трубке мужской голос. Судя по обертонам и интонации, звонивший был в крепком подпитии. — Серый, твою маму за ногу. Ты хде, мать твою, падла, лазишь?

— Извините. Вы ошиблись номером, — тактично ответил Вадим и нажал кнопку отбоя. Однако загулявший абонент думал иначе. Через тридцать секунд мобильник выдал новую трель.

— Серый, мурло, ты чо....

— Вы ошиблись номером, — терпеливо повторил Вадим в трубку.

— В натуре? Ты..., это, мужик..., извини....

Не слушая извинений перепившего м

* * *

ка, Вадим нажал отбой и убрал мобильник в чехол.

* * *

*

— Артист!

— Три года школьной самодеятельности, — ответил на похвалу Юрий абсолютно трезвым голосом. — Ведёте?

— Да.

— Где он?

— В районе второго пруда.

— Отлично. Не потеряйте. О любых изменения докладывать немедленно.

— Не боись. Не первый раз замужем. Если он только батарейку не выбросит.

— Молись, чтобы не выбросил. Иначе, Слава, вы у меня всем отделом вместо служебно-розыскных собак пойдёте носами дерьмо на асфальте копытить.

— У меня хронический гайморит, — брошенная Славой парфянская стрела бессильно разбилась о закрывшуюся входную дверь, за которой скрылся слишком много возомнивший о себе командированный оперативник.

* * *

*

Выполнив поручение, Юрий отправился на розыски Сергеевой. Поплутав по коридорам управления, он набрал номер майора. Выяснив, где она находится, потопал на доклад.

— Клиент на мушке, — сказал он, войдя в кабинет. — Ребята с него глаз не спускают.

— Хорошо, — ответила майор, отхлёбывая из чашки свежезаваренный кофе. — С минуты на минуту должны прибыть две группы поддержки из центра.

— Сильно досталось? — проявил заботу Юрий, искренне переживая за командира. Да, баба. Но с этой бабой он, хлебнувший в жизни лиха, отправился бы в разведку.

— Терпимо. Слава Богу, от морального секса не рожают....

— Абрам, я дала маху....

— Вот-вот, лучше бы я Маху дала.

— Ничего, командир, не переживай. Утрясётся всё.

— Разрешите поздравить вас, Мария Петровна. Не каждый начальник у Юры удостаивался чести зваться командиром. А это многого стоит. Поверьте мне, — дверь за спиной оперативника бесшумно открылась, впуская в кабинет пожилого мужчину в строгом костюме-тройке.

Вошедший жестом приказал всем оставаться на своих местах. Внимательно оглядев присутствующих, он подошёл к кофеварке.

— Рассказывайте, Мария Петровна, — сказал он, подхватывая с подноса чашку, в которую расторопная Элиэль успела налить кофе.

— Благодарствую, принцесса, — одними губами поблагодарил он и повернулся к майору. Задержись вошедший с разворотом на несколько секунд, то стал бы свидетелем быстрой смены выражений на лицах эльфов, секрет которых, оказывается, не был секретом для земных спецслужб. По крайней мере, для некоторых высших чинов органов госбезопасности. В головах детей леса сию же секунду закрутились версии возможной утечки информации. Как? Откуда? Самой простой была версия о "своём" человеке землян в рядах Тантрийской тайной канцелярии, который имел доступ к тщательно охраняемым секретам короны. По другой версии слуги короля наладили с землянами настолько прочную связь, что предпочли открыть перед ними карты, играя с союзником в открытую... Или это "ход конём", как говорят земляне. Или..., додумать Элиэль не успела. Пока она напряжённо размышляла, Сергеева успела закончить рассказ, и теперь внимание высокого гостя оказалось приковано к ней:

— Элиэль, — гость обратился к ней полным именем, — вы точно уверены, что это мэллорн?

— Уверена, — подтвердила эльфийка свои ранние высказывания.

— Проклюнулись, значит, — загадочно сказал гость. — Полтора года...

— Элиэль, скажите, что вас так удивило в Таёжном? — обратился он к девушке опять.

Эльфийка внутренне усмехнулась, и посмотрела в глаза вопрошающего. Мужчина на зависть многим спесивым лесным аристократам умел держать себя. Принцесса считала себя опытным чтецом душ и желаний, но ничего кроме вежливого интереса во взоре смотрящего на неё человека увидеть не смогла.

— Кроме того, что среди тайги нам попался взрослый мэллорн — ничего.

— Как долго растут мэллорны?

— Чтобы достигнуть размера, виденного нами, то от сорока до пятидесяти лет. Потом рост замедляется. За тысячу лет древа жизни вырастают ещё на пятнадцать-двадцать метров. После чего рост останавливается. Странно не то, что в земном посёлке вырос мэллорн, а то, за какое время он вырос и продолжает активно расти. Думаю, к осени он вымахает метров до ста. Если не выше.

— У вас такого не случается?

— Ну почему же, случается. Бывают деревья и повыше раз так в несколько. Но с одним условием — нужно быть драконом, чтобы высаженный тобой мэллорн дал начало Лесу!

— Лесу? — удивился гость.

— Лесу. Вы же не думаете, что ограничится одним саженцем? Корни древа простираются под поверхностью на сотни метров. Ждите — к осени у Таёжного уже будет целая роща молодых ростков. Если исходить из изученных мною старинных хроник, то к следующему лету она разрастётся минимум в пять раз. Через два года в двадцать. Через три года Таёжный исчезнет под сенью Леса.

— Что будет потом?

Элиэль пожала плечами:

— Трудно предсказать. Я не ваша Кассандра.

— А вы попробуйте, — мягко улыбнулся гость. Казалось, его нисколько не смущают мрачные перспективы, описываемые эльфийкой.

— Лет через пять вокруг Таёжного на сотни километров будет Лес. Он будет расти до тех пор, пока средний уровень магии не достигнет определённого порога, комфортного для существования мэллорнов. Какой порог будет для Земли, я не знаю.

— Как остановить рост мэллорнов?

— Странный вопрос. Я — эльф. Эльфы из поколения в поколение растили древа жизни. Хотя, могу дать вам совет. Пусть он и кощунственный для моей расы. Обратитесь к драконам. Они мастера уничтожать Леса и запирать их границы. Залейте землю отравой или разбомбите древо. Пока оно одно есть возможность одним махом уничтожить нарождающуюся эко-систему.

— С бомбёжками и драконами мы, пожалуй, повременим. Ируэль, скажите, а если через год в Таёжном организовать базу....

— Вполне, — одним словом ответил эльф. Ему понравился ход мысли человека. Как и то, что ученица ловко умолчала о том, что рост мэллорна может остановить тот, кто связал себя с ним. Элиэль показала людям перспективу, обойдя, а кое-где обозначив острые углы. Земляне нуждаются в магах. Они показали себя умными, думающими на перспективу людьми. Значит, связываться с Тантрой и драконами по рукам и ногам им совсем не с руки. Любой стремящийся к свободе не потерпит на себе цепей кабальных обязательств. Эльфы показали себя достаточно дисциплинированными и лояльными сотрудниками. В свете новых обстоятельств перед ними открываются потрясающие перспективы. Лес..., база..., возможность жить без браслетов. Вечером ученицу ждёт продолжительный разговор. Следует заранее обсудить стратегию дальнейшего поведения. Ируэль мысленно потёр руки. Эльфы живут долго. При должных обстоятельствах они могут вернуться на Иланту, восседая на бронированных машинах людей.... Земляне правы. Месть — это блюдо, которое подают холодным.

— Что ж, остаётся склонить к сотрудничеству нашего мальчика. Мария Петровна, до начала операции у нас есть тридцать минут. Мне необходимо подробно ознакомиться с досье господина Серебрякова. И с теми слухами, которые вы успели собрать в посёлке. Прошу вас пройти со мной.

— Александр Владимирович, — начала Сергеева, когда пара перешла в защищённый от прослушивания кабинет....

— Да, Маша. Я лично приму участие в операции, — предвидя вопрос, перебил подчинённую Санин. — Была у меня неудачная встреча с одним мальчиком. Не хотелось бы наделать непоправимых ошибок и с этим парнем. Если он в половину так хорош, как предполагают наши длинноухие сотрудники.... Нам нужны такие люди, Маша. Ты прекрасно знаешь, ЧТО ожидает нас через несколько лет. Мы конечно можем набрать людей и создать лояльные и дисциплинированные магические подразделения для решения широкого круга задач. Да только потребность в асах, мастерах своего дела никуда не денется. А вот последним требуется достаточно мощная, подкреплённая пряниками мотивация. Мотивация и только мотивация — загонять сильного мага в жёсткие рамки, значит нажить себе страшного врага. А твой мальчик обещает вырасти в сильнейшего мага и враг из него может получиться соответствующий. Мне не импонирует устранять проблему с помощью снайпера.... Так то..., давай досье и говори, что наболело. Времени у меня в обрез....

* * *

*

— Что-то не так? — Вадим видел, как напряглась Ирина, бросив взгляд ему за спину.

— Не оборачивайся, — ответила она, — он идёт сюда.

— Хм, он, как я понимаю, из бывших или отвергнутых?

— Не смейся, Николай страшный человек.

— Не бойся, — Вадим накрыл ладошку Ирины своей рукой.

— Какая встреча! Ирунчик! Сколько лет, сколько зим. Ты всё хорошеешь!

Вадим чуть повернул голову, рассматривая остановившегося возле их столика мужчину. Знакомец Ирины был немного похож на Антонио Бандераса. Чуть выше среднего роста, худощав, но крепко сложен, в левом ухе маленькая золотая серьга, на груди татуировка, выглядывающая через вырез цветастой рубахи. Длинные чёрные волосы собраны в низкий хвост, большие выразительные тёмные глаза, обрамлены пушистыми ресницами, трёхдневная щетина, добавляла небрежного шарма, и лишь пухлые губы, с капризными складочками у уголков рта, выдавали вздорный характер обладателя. В общем — холёный жеребец, любимец и любитель женщин.

— Ты разрешишь?

Как будто ему требовалось чьё-либо разрешение? Он придвинул себе стул и уселся за столом пары, подхватил стакан Вадима. Сделал большой глоток и выплюнул содержимое на пол летнего кафе.

— ФУ! Какая гадость! — с нотками омерзения и брезгливости он, посмотрев на ополовиненный стакан, резко отставил его в сторону, сделав так, чтобы выплеснувшийся сок попал на светлые брюки конкурента.

Мужик демонстративно нарывался на скандал. Ира побледнела, бросив на Вадима умоляющий взгляд. Белов молча достал из барсетки упаковку влажных салфеток. "Бывший" нарвался. Пусть он ещё не знает об этом, но проблемы с не такой уж здоровой печенью ему уже обеспечены. А там как знать, к концу встречи долги испаномордого по процентам успеют вырасти..., прощать его Вадим не собирался. Жиголо, меж тем, демонстративно не обращая на парня внимания, поставив локти на стол и опёршись подбородком на сложенные вместе ладони, обратился к Ирине:

— Ира, Ира... Ты знаешь? А ведь я сначала не поверил слухам и назвал Жанну сплетницей. Печаль... Ты-ж поди... Наша рыжая кошка в кои веки сказала правду. Нашла себе сопляка? Потянуло на молоденькое мясцо? Захотелось свежатинки?

Оттирая сок, Вадим незаметно оглядывался по сторонам. Не мог этот жеребец заявиться в кафе в одиночку. Эти кони любят ходить упряжью и не могут без компании и группы поддержки.

Оные обозначенные лица нашлись через три столика, в дальнем углу заведения. Два великовозрастных парня и три девицы, ухмыляясь, наслаждались спектаклем, следя, как их кореш выбивает пыль из молокососа и бывшей подружки. На лицах сильной половины человечества большими буквами читалось желание присоединиться к действу и поработать руками. Выпитое за вечер горячительное будоражило кровь и требовало психологической разрядки.

Эффектно метнув смятые салфетки в урну, Вадим повернулся к что-то вещавшему Николаю:

— Должен сказать, что у Ирины есть чувство вкуса.

— Да ну? — осклабился жиголо во все тридцать два зуба. — Мальчик заговорил. Ира, он у тебя, оказывается, говорить умеет, а не только молочко сосать.

— Вы тут про молодое мясцо упоминали, — словно не замечая оскорблений, спокойным тоном продолжал Вадим, — и были правы!

— О как! — Николай радостно хлопнул себя по ляжкам.

— Молодое свежее мясцо лучше старой вонючей тухлятины, — доверительно сообщил Белов.

Жиголо сошёл с лица:

— Ты что сказал, сосунок? — прошипел он, брызгая слюной.

— Даю тебе и компании десять секунд на то, чтобы убраться отсюда подобру-поздорову, — не на шутку завёлся Вадим. Лечить эту тварь он не будет. А вот сделать ей какую-нибудь гадость готов без уговоров.

Ирина видела, как у её парня от еле сдерживаемого гнева темнеют глаза, становясь безжизненными и холодными. Она хотела сказать Николаю, чтобы он убирался, но Вадим чуть заметно качнул головой, предупреждая её не открывать рта. Приготовленные слова так и остались на языке.

— Мальчик, ты понял, на кого наехал?

— Понял, дядя, понял. На кусок дерьма, и без пяти секунд инвалида.

— Ага! Ты сейчас меня клюкой своей гонять будешь? Смотри, как бы ею не покрутили в твоей заднице. Пойдём, поговорим, раз такой смелый. Ирунчик, звони в морг....

— Вадим..., — протянула Ирина.

— Спокойно, — Вадим ободряюще улыбнулся Ире и резко тюкнул Николая в лоб, высвобождая силу. Нахала унесло со стула. Распластавшись выброшенной из моря морской звездой, он остался неподвижно лежать на полу, беззвучно открывая рот и лупая глазами. Набившийся в кафе народ, не вмешиваясь, созерцал расправу. Многие гудели нечто одобрительное. Некоторые девицы воспылали к крепкому симпатичному парню пламенными чувствами, жадно пожирая Вадима глазами.

— Так, мальчики и девочки, забирайте своего друга, пока я не превратил его в отбивную, — Белов повернулся к переставшей ухмыляться компании. — Окуните болезного в водичку. Минут через пятнадцать очухается. И чтобы я вас больше не видел.

— Ты попал, — глядя на Белова, прошипел один из корешей Николая, приподнимая того с пола.

— Да ну, — лицо Вадима на мгновение превратилось в ледяную маску с чёрными провалами вместо глаз. Шипевший в ужасе отпрянул от страшного человека. — Хочешь сдохнуть? Милости прошу, — прошептал Белов не в меру говорливому парню.

— Что сдесь творится? — с ударением на "с" спросил присутствующих старший сержант из ввалившегося в кафе полицейского патруля. Полиция строго придерживалась древней милицейской традиции появляться после...

Девицы из группы поддержки обиженного Вадимом Николая, кинулись наперебой жаловаться на нехорошего хромоножку, напавшего на их знакомого. Раздалось несколько возмущённых голосов посетителей, которые утверждали обратное.

— Так, в отделении разберутся, кто на кого напал, — полицейский буркнул что-то в радиостанцию. Как по мановению волшебной палочки у кафе остановилось две машины с мигалками. Из глубина парка Динамо нарисовался ещё один патруль. Со стороны прудов быстро приближались кепки третьего. Где ж вы, товарищи, блюстители закона, шарахались десять минут назад?

Ирина и Вадим не ведали о том, что старший сержант наряда прекрасно знал двоюродного брата своего непосредственного начальника. Вид беспомощной амёбы грел ему душу, в глубине которой плескалась жалость к парню, отправившему этот мешок дерьма в нокаут. Капитан покушение на братца с тормозов не спустит. Жаль парня. Удар у него поставлен классно. Вскоре из второй машины показался родственник пострадавшего. Побагровев, капитан махнул рукой. Вадима моментально скрутили. На заломленных руках звонко защёлкнулись наручники.

— Капитан.

— Что? — рявкнул полицейский в лицо обратившейся к нему пожилой женщине, решившей заступиться за хромого парня.

— Извините, на секунду, можно?

— Я занят, не видите?

— Вижу. Только, по-моему, вы не на того наручники вешаете. Вот этот первый начал оскорблять девушку и обещал избить парня! — женщина указала рукой на трясущего головой Николая. — Болезного почему не грузите?

— Женщина, вам, что, больше всех надо? Сказано же всем, что в отделении разберутся. Пострадавшему вызвана скорая помощь. Какие сейчас с него показания? Не мешайте.

От машины послышался болезненный вскрик. Кто-то из полицейских, не особо церемонясь, "приласкал" задержанного дубинкой. В следующую секунду служитель порядка рухнул на землю, истошно подвывая на одной ноте. Его напарника будто мощным пинком отбросило на три метра.

— Что за х...., — капитан потянулся к кобуре.

— Не советую, — перед мужчиной нарисовалась стройная блондинка, словно сошедшая с обложки модного журнала. Неведомая сила скрутила бравого полицейского. Падая на землю, он успел заметить, как возле патрульных экипажей люди в штатском споро укладывают его подчинённых на тротуарную плитку.

Патрульные в кафе, десятки посетителей и гуляющих горожан стали свидетелями невероятного происшествия, о котором по городу пойдут гулять самые удивительные слухи. Около полицейских экипажей остановилось несколько джипов. Из машин чёртиками из табакерки посыпались парни спортивного телосложения. Вновь прибывшие быстро навели порядок, скрутив людей в форме. С задержанного полицией молодого человека сняли наручники.

В кафе вошла невысокая женщина. Широким шагом она подошла к патрульным, протянув им раскрытое удостоверение.

— Пошли вон.

Дважды повторять служителям закона не пришлось. Козырнув, они быстро растворились в толпе. В наряде были люди не глупые, они быстро сообразили, что их начальство встряло в какую-то операцию ФСБ. Ввязываться в разборки "тузов" рядовые полицейские отнюдь не желали, предпочтя "сделать ноги".

— Этого, — женщина указала на капитана, — задержать до особого распоряжения, этого тоже, — указующий перст ткнул в жиголо. — Ненавижу уродов.

— Вадим Михайлович, извините, можно вас и вашу даму на пару минут? — возле растирающего запястья парня и помогающей ему Ирины остановился представительный пожилой мужчина в костюме-тройке. — Простите, что так получилось. Разрешите от имени правоохранительных органов принести вам глубочайшие извинения.

Белов замер. Проведя кончиком языка по внезапно пересохшим губам, он посмотрел на собеседника. Остановил взор на стройной красавице позади мужчины. В образе девушки, на его взгляд, не хватало одной немаловажной детали — длинных заострённых ушек. Блондинка идеально подходила под описание, данное Натальей Чекановой. Как и второй мужик со шрамами на лице. Парень был уверен, что именно эта, старающаяся не показать своего напряжения, парочка — гусь и гагарочка, сегодня днём интересовалась медовым деревом. По тому, как новые действующие лица лихо расправились с полицией, было ясно, что они принадлежат к организации, имеющей широкие полномочия. А кто у нас самый "широко упал намоченный"? То-то и оно.

— Быстро вы добрались из Таёжного до Хабаровска. На вертолёте? — Вадим кивнул в сторону эльфов. — Как я понимаю, ФСБ?

— Вы правильно понимаете, — хмыкнул мужчина, — Разрешите представиться, генерал-лейтенант Санин Александр Владимирович.

* * *

*

Лениво приоткрыв глаза, Санин бросил взгляд на светящийся циферблат, расположенный на приборной панели автомобиля. Десять сорок пять. До назначенного времени пятнадцать минут. Три минуты назад оперативники доложили, что джип мальчишки припарковался на автостоянке возле речного вокзала. Что ж, парень заработал в глазах генерала ещё один плюсик, Санин уважал пунктуальных людей. Ещё десять минут и ему самому придётся покинуть прохладный, кондиционированный салон служебного внедорожника и окунуться в удушающую июльскую жару, приправленную запахом дыма горящей за городом тайги. Хабаровск задыхался от смеси смога и жаркого июльского солнца. Выйти в полдень на улицу было равносильно входу в предбанник жарко натопленной бани, у которой открыта дверь в парилку. Хоть веник с собой бери. Горожане оживали к вечеру, когда солнце уползало за горизонт, и дневной зной нехотя уступал место вечерней прохладе.

Генерал постучал костяшками пальцев по плотной папке, содержащей досье на Ланскую Ирину, подругу Белова. Хотя, какая, к чёрту, она подруга. За ночь и утро, поднятые с тёплых кроватей оперативники успели накопать не так много информации об интересующей высокое руководство личности. Сказывалась острая нехватка времени, слишком спонтанными были приказы. До сих пор оставались неясными обстоятельства знакомства парня и бизнес-леди. Где, как, когда, при каких обстоятельствах? Достаточно чётко был очерчен круг знакомых Ланской. На этом положительные новости заканчивались. В силу отпускного сезона многие из тех, кто мог пролить свет на "белые" пятна в её биографии, оказались, как говорит молодёжь, вне зоны доступа. Дальневосточники со средним достатком предпочитали отдыхать в Китае и странах юго-восточной Азии. Генерал посмотрел на синюю ленту Амура, разделяющую два Государства, и поморщился. Китай мощным пылесосом высасывал деньги из Российских окраин. Что поделать, если отдых на пляжах Поднебесной был комфортней и приятней, чем в родном Приморье, не говоря уже о поездке к Чёрному морю.

Несмотря на мощный инвестиционный поток, хлынувший в российскую экономику благодаря усилиям японских, индийских и китайских правительств и инвесторов, туризм в стране по-прежнему оставался в загоне. А в силу некоторых обстоятельств, не до него было сейчас. У власти есть другие цели и задачи. Львиная доля средств оседала на счетах, контролируемых небольшой группой лиц, которые были в курсе надвигающихся изменений. Деньги, к большому сожалению этих самых лиц, шли не на модернизацию промышленности, а на строительство серии громадных порталов в крупнейших городах и подготовку к масштабной эвакуации миллионов людей. На громадных складах копились тысячи современнейших станков и средств производства. Иностранные компании продавали русским покупателям целые заводы, бесследно исчезавшие в бескрайней Сибири. Агенты иностранных спецслужб хватались за головы, пытаясь понять: "а на фига"? Конечно, не всё, что покупалось за валюту, пылилось на "складах". Кое-что давно перекочевало через грузовые порталы в другие миры, выбранные для развертывания промышленной базы России и... некоторых других государств, с которыми начались осторожные переговоры. Особые надежды возлагались на Германию. Вряд ли прагматичные немцы решат остаться в стороне.... Тысячи россиян работали или проходили обучение и стажировку за пультами управления на новых, пахнущих краской и сваркой, заводах, построенных за последние полтора года. Десятки научных коллективов исподволь превращались в шарашки. Аналоги заведений не столь забытых времён, но с мягким режимом содержания. Высочайшие зарплаты и все блага в закрытых от посторонних лиц посёлках служили гарантией от уплывания сворованных за "гранью" секретов на сторону. Обеспечивали секретность сотни и сотни сотрудников госбезопасности, верность которых гарантировалась особыми химическими препаратами и ядами, изобретёнными в тайных лабораториях Игрума и магических подгорных центрах Тантры. Это была та цена, без которой вся подготовка к встрече с неизвестным могла рухнуть в одночасье. Власть проводила громадную работу, но этого было мало. Титанические усилия были каплей в море по сравнению с тем, что предстояло сделать в будущем. Заклятые друзья тоже не сидели, сложа руки. За рубежом в компетентных органах не дураки работают. Аналитики противоборствующих спецслужб если ещё не пришли к заключению, то скоро придут к мысли, что Россия начала подготовку к войне. О последнем говорило начавшееся широкомасштабное перевооружение армии на новые образцы вооружения, средства связи и управления войсками. Модернизировалась авиация, получавшая новейшую авионику и авиадвигатели. Танки и средства усиления пехоты поверх брони обретали композитную керамику последней разработки, повышающую их выживаемость в противостоянии снаряд-броня и делавшую бронированные машины невидимыми для радаров противника. Военные самолёты также окрашивались краской, поглощающей излучение. Жаль, что к началу планетарной встряски будет обработано всего около трети боевых единиц — не хватает производственных мощностей.

Заводы, построенные корейцами, гнали аппаратуру, аналогов которой просто не существовало в мире. Инженеры из-за рубежа подозревали, что с северными варварами не всё так просто. Подозревать они могли что угодно и сколько душа пожелает, но они даже во сне представить себе не могли, что русские существенно модернизируют поточные линии, адаптируя их под несколько другую технологию. После чего заводы превратились в секретные предприятия радиоэлектронной промышленности. Если быть точным — нанопромышленности.

Научный коллектив под руководством Керимова в спешном порядке дорабатывал технологию принудительного закрытия порталов. Вот только технология признавалась годной для миров с устойчивой геомагнитной обстановкой. В изменяющихся условиях Земли жёсткий контроль был невозможен чисто технически. У человечества ещё не было источника энергии, готового поспорить с космическими масштабами планеты и солнечной системы. Нечто подобное могло появиться лишь лет через десять и то при наличии необходимой производственно-технологической базы. Ребята третьей группы лихо скопировали некоторые наработки касты мыслителей Игрума. Скачок прикладной науки был поистине громадный, но всё упиралось в такую эфемерную вещь, как время. Времени катастрофически не хватало. Как не хватало знаний в магии. Как будут протекать пограничные процессы? Как поведёт себя техника и электроника в магическом поле, отличном от магического поля Иланты? Кто и с какими намерениями придёт из магических миров? Если с Игрумом более и менее всё предопределено как дважды два — схватка предстоит жесточайшая. По-другому просто не получится. То с магией и не исследованными технологическими мирами не ясно как обернётся. Эх, знать бы, куда и откуда откроются природные порталы....

Вот же напасть, Санин кинул досье на заднее сиденье. Кто бы мог подумать, что в мире информационных технологий, информация о грядущей беде ухлопает человечество надёжнее гипотетического врага? Тем не менее, дело обстоит именно так. Стоит слухам просочиться в "большой мир" и первым делом рухнут биржи, мировая экономика сорвётся в штопор. Воцарится хаос. Пришельцы, упакованные в бронекостюмы по самые бровки, возьмут людей голыми руками. Сняв боевые перчатки. Это только в голливудских блокбастерах несколько бравых американских коммандос пинками разгоняют злобных пришельцев. В реале произойдёт обратное. Несколько игрумских боевых шагоходов крейсерского класса могут навалять полнокровной дивизии самой-самой крутой армии планеты по самые помидоры. Не стоит радоваться, что у предполагаемого вторженца подобных "игрушек" раз-два и обчёлся. Сказывается истощённость и отсутствие природных ресурсов. Там кроме шагоходов хватит чем "приласкать" бравых земных парней.

С магией ещё сложней. Если в первом случае можно создать какой-никакой паритет. Время есть. Немного, но его хватит на подготовку. То на магическом фронте неизведанного — радужными перспективами и не пахнет. Война на Иланте наглядно показала, что маги могут создать проблему, гораздо более серьёзную, чем все роботы технологических миров. Одни големы чего стоят. Или рукотворный огненный вал у стен Ортена. Или мертвяки, управляемые некромантами — армия, которая не знает ни сна, ни усталости, ни страха. Магические болезни и проклятия. Управление стихиями. Ураганы, землетрясения, наводнения и шторма. Скажите, как сражаться, когда из-под земли вырываются языки пламени, а между ними пляшут смертоносные смерчи, сносящие всё со своего пути. В магических мирах колдуны и маги противоборствующих армий успевают поставить защиту. Или нивелировать волшбу противника, не допустив магической атаки на своё войско. В армии Тантры численность магов достигает порой от десяти до пятнадцати-двадцати процентов от общего списочного состава. Ни одна армия Земли пока таким похвастать не может. А магия, меж тем, начала просачиваться на Землю. Поэтому и приходится ему держать руку на пульсе. Белов не первый и не последний потенциальный маг, до которого снизойдёт генерал-лейтенант. Хотя чувствуется в мальчишке сила — не такая, что бурлила и вырывалась через взгляд младшего Керимова. Но всё же....

Санин зябко дёрнул плечом. Есть в Белове нечто. Не зря он отмахал порталом четыре тысячи километров, дабы лично проверить чуть ли не панический рапорт Сергеевой. Упусти его ребятки мальчишку, прошляпь на полгодика и тогда он мог бы развернуться в полную силу. Генерал посмотрел на часы. Десять пятьдесят, ещё пять минут....

Хлопнули дверцы припаркованного рядом джипа. Покинув прохладное нутро автомашины на солнышко вылезли эльфы. Длинноухие пойдут с ним. Пусть маги из группы прикрытия давно заняли позиции, изображая собою отдыхающих горожан, но так надо — выставленные на показ эльфы должны отвлечь внимание молодого человека и послужить первой линией обороны в случае непредвиденных ситуаций. Тем паче, специалисты, составлявшие психологический портрет Белова, советовали пригласить на встречу красивую девушку. Учитывая, что он встречался с ней вчера, и эльфийка смогла остановить генерала от продолжения, ещё не начавшегося, неприятного для озлобленного парня разговора. Тем самым она заработала в глазах генерала, и как ни странно, Белова несколько бонусных очков. Санин потом подробно расспросил эльфийку, почему она вмешалась.

Оказалось, что девушка почувствовала волну отрицательной энергии, распространявшуюся от собеседника генерала. Как только Санин представился, Вадим тут же закрылся непроницаемым коконом. Элиэль ни секунды не сомневалась в том, что парень принял нештатный инцидент за подставу со стороны её нанимателей и закономерно окрысился. Эльфийка только диву давалась — в мальчишке было столько силы, сколько во всех её украшениях не наберётся. Он мог без особого труда расправиться со всеми посетителями кафе и оперативными группами. Мог, но сдерживал кипящую внутри ярость. Перехватив инициативу, она как можно более приветливо улыбнулась, ещё раз извинившись за недоразумение и обещав поведать результаты расследования оного. Теперь придётся делиться результатами допроса родственников и нескольких причастных лиц. Пока генерал не опомнился, Элиэль вежливо попросила о встрече, где бы они могли спокойно поговорить о причинах интереса спецслужб к поселковому знахарю. Желательно завтра. Откладывать неизбежное ни госбезопасности, ни Вадиму Михайловичу не с руки. Белов ненадолго задумался, пугавшая эльфийку ярость, кипевшая на дне потемневших глаз парня, постепенно перестала выплёскиваться во внешний мир, давление на ментальном уровне ослабло. Назвав место и время, Вадим подхватил свою спутницу под локоток. Никто его не задерживал. Через несколько секунд пара, сопровождаемая наблюдателями, скрылась в вечерних тенях.

— Что это было? — стараясь выглядеть спокойным и не наорать на девчонку, спросил генерал.

— Операция отвлечения, — спокойно ответила эльфийка, — Он был на грани. Я почувствовала. Или вы хотели схлопотать какое-нибудь проклятие? Не думаю, что мне понравилось бы превратиться в засранку. Как и вам.

— А как же ваши манники и артефакты?

— Толку то от них, когда у него сырой силы больше, чем во всех наших артефактах и накопителях. Я долго не могла понять вашего анекдота про Илью Муромца, выехавшего на громадном битюге против трёх мушкетёров со шпагами. Сегодня поняла. Шарахнул бы богатырь их разок и не заметил. Так и мы с наставником — мушкетёры против местного богатыря с узловатой дубиной. Лучше дать ему перегореть и прийти на встречу с ясной головой. Да и мы можем подготовиться.

— Хорошо. Убедили, — взвесив аргументы наёмницы, ответил Санин остывая.

Насколько эльфийка была права, предстоит выяснить через пять минут. Белов назначил встречу в летнем кафе, расположенном в парковой зоне стадиона Ленина. Молодой человек страховался, выбирая людное место с множеством случайных свидетелей и путей отхода. Не доверяет. Да и нет у него причин доверять. На его месте Санин поступил бы также. За короткий период знахарь успел стать объектом внимания организованной преступности и с честью выйти победителем из противостояния. Теперь им заинтересовались люди из другой серьёзной структуры. Тут по любому проявишь параноидальную осторожность. Генерал как никто другой понимал Вадима.

— Объект на месте, — доложился наблюдатель.

Генерал вышел из машины, легко кивнул эльфам и направился в сторону кафешек. За спиной звонко стучали каблучки туфелек Элиэль. Ируэль, обвешанный браслетами, накинув на себя несколько пологов, превратился в невидимку. В последний момент эльф решил присутсвовать на встрече в роли незримого собеседника.

— Разрешите? — проявил вежливость Санин, останавливаясь возле столика, за которым сидели Ирина и Вадим. — Здравствуйте, Вадим Михайлович! Здравствуйте, Ирина Сергеевна!

— Здравствуйте, Александр Владимирович! Не представите свою очаровательную спутницу. А то вчера мы как-то упустили этот момент, — чуть обозначив улыбку уголками губ, сказал вставший Вадим. Ирина приветливо склонила голову. Ни страха, на удивления, ни подобострастия, ни один не выказал. Оба были внешне спокойны и предельно собраны. Наверняка, большая часть ночи у молодёжи была посвящена не постельным утехам, а тому, как вести себя и что говорить на предстоящей встрече. Видно, что подготовка была проведена основательная. Новейшая подслушивающая аппаратура поступила из центра только к четырём часам ночи. Развернули её к пяти часам утра, когда её актуальность несколько снизилась. Правы те, кто говорит, что дорога ложка к обеду.

Генерал на секунду замялся. Не называть же Элиэль её настоящим именем, хотя, чем чёрт не шутит.

— Вадим, Ирина, вы разрешите называть Вас так? Исправляю свою оплошность. Разрешите представить — Элиэль. Прошу любить и жаловать.

— Элиэль? — удивилась Ирина. — Необычное имя, а отчество?

— Просто Элиэль, — ответила эльфийка.

— Ирина.

— Вадим. Хм, — Вадим внимательно посмотрел на девушку, но от комментариев воздержался. — Прошу садится.

— Александр Владимирович, — начал парень, — не могли бы вы попросить своих людей удалиться или хотя бы не пялиться на меня? Вчера меня заверили, что разговор будет приватным. Элиэль ни словом не обмолвилась о пятёрке наблюдателей-экстрасенсов. Знаете, их взгляды несколько нервируют.

Санина же несколько насторожил факт того, что парень с лёгкостью вычислил магов из группы поддержки, принятых им за экстрасенсов.

— Хорошо, — согласился с требованием генерал, отдавая распоряжение. Благо Белов не высказывал враждебных намерений. А мальчик силён. Ох, не зря он бросил все дела и примчался в Хабаровск. Интересно будет наблюдать за ростом молодого человека.

— Как я понимаю, Александр Владимирович, фэ-эс-бэ в вашем лице интересуются людьми с экстрасенсорными возможностями, — после небольшой неловкой паузы, первым взял слово на себя Вадим. — Интересно было бы узнать, чем вас заинтересовала моя персона?

— Позвольте поправить, — ответил Санин, — не экстрасенсорными возможностями. А способностями выполнять магические операции. Нам нужны маги. А вы, Вадим Михайлович, обещаете стать очень сильным магом.

— Я готов поверить в магию и магов, — улыбнулся Белов, — не мне выступать в роли отрицающего очевидное и невероятное. Но откуда такие прогнозы относительно моего магического становления? Я готов поверить всему, что вы скажете. Но предупреждаю, что прекрасно чувствую ложь. Засим, если вы добиваетесь моего добровольного сотрудничества, то не советую лгать.

— Боже упаси! Вадим Михайлович, и в мыслях не было!

— Ну, что же вас привело ко мне?

— Я уже сказал. Нам нужны маги.

— Интересно, зачем?

— Затем, Вадим Михайлович, что через пару лет привычный нам мир перестанет существовать..., — негромко, но с неожиданной болью и горечью, сказал генерал.

* * *

*

Санин мысленно клял себя на все лады. Что стоило сдержаться? Что? Когда он стал допускать детские ошибки? Просыпается маразм? Старость подкралась незаметно? Вот даже Элиэль смотрит на него осуждающе и качает головой. Да-да, девочка, не ожидала ты такого фортеля от сурового генерала и прожжённого интригана. Или это влияние мальчишки? Вон как сверкает глазищами. Хотя новость не произвела на парня должного впечатления, в отличие от его подружки.

Вадим, задумавшись, откинулся на спинку пластикового стульчика. Не верить словам генерала не было никаких оснований, тот сам испугался сказанных в запале фраз. Так, держите себя в руках, Вадим Михайлович! Не стоит показывать своего интереса. Парень думал, в какую игру играет гэбист и его белобрысая референтша. Маги нужны, значит. Белов бросил осторожный взгляд на блондинку. А она тогда кто? Вряд ли немаленький чин из госбезопасности будет брать с собой девочку из модельного агентства только ради её красивых глаз. К тому же имя у неё интересное и аура. Насыщенные, сине-зелёные контуры энергетической оболочки не свойственны людям. Даже ауры пятёрки экстрасенсов, которых гэбисты пытались замаскировать под простых обывателей — посетителей кафешки, уступают по интенсивности свечения энергетической оболочки молчаливой собеседницы. Вадим чуть прикрыл веки и сконцентрировался, стараясь просканировать особу, расположившуюся рядом с генералом, и наткнулся на прочный щит. Невидимая стена надёжно отгородила пару, прибывшую на встречу. Однако! Парень видел проступившее на лице "референтши" напряжение и мелкие капельки пота на лбу. Так-как, первое впечатление не обмануло. Перед ним коллега по ремеслу. Игра становится интересней. Магов, значит, ищете, господин генерал!?

Между тем пауза несколько затянулась. Перебрасывание взглядов не могло продолжаться бесконечно. Принимающей стороне необходимо было хоть как-то обозначить реакцию на ошеломительную новость:

— А вы не сгущаете краски? — спросил Вадим таким тоном, словно его внезапно озаботило душевное здоровье генерала. Блондинка напротив улыбнулась, но предостерегающе блеснула глазами. Шутка была не к месту.

— Я бы сказал, наоборот, — сказал генерал, подтверждая, что шутить никто не собирается.

Санин никак не мог отделаться от ощущения, что Белову никак не может быть девятнадцать лет. Тот, кто сейчас сидел перед ним был гораздо старше. Как минимум лет сорок, если не больше. Вчерашние школьники не ведут себя так..., спокойно и рационально, словно они каждый день общаются с генералами различных спецслужб. Вчерашние школьники не прячут где-то далеко-далеко неприязнь от испорченного вечера и досадного инцидента у городских прудов. Вчерашние школьники не выглядят подобно каменным статуям или куску без эмоционального льда. Кто угодно, но только не вчерашние школьники. На лице Ланской читаются все эмоции, которые чувствует эта красивая, Санин не побоялся бы сказать — роскошная женщина. Но её молодой кавалер был абсолютно непрошибаем. Не помогало даже наличие под боком двух живых детекторов. Ни выставленная на всеобщее обозрение Элиэль, ни скрытый под визуальными пологами Ируэль, не могли пробить эмоциональный блок деревенского знахаря. Чёрт побери, только ради этого стоило приехать в Хабаровск. Этого тайменя нельзя спустить с крючка. Что бы предложить ему в качестве наживки, и надо ли предлагать? Парень тонко чувствует чужие эмоции и с лёгкостью способен распознать ложь. Не стоит с ним играть в рыбалку. Санин вспомнил слова старого эльфа, сказанные им глубокой ночью, когда они обсуждали стратегию будущих переговоров. Ируэль говорил, что главным оружием должна быть откровенность. Впрочем, генерал и сам об этом думал и собирался действовать в подобном ключе, но до сегодняшнего дня его глодали сомнения, странным образом развеявшиеся пару минут назад.

— Почему я, Александр Владимирович? Не слишком ли жирно для провинциального мальчишки? Я ведь не ошибусь, если предположу о высокой должности, занимаемой вами? — и, не дожидаясь ответа, Вадим продолжил:

— Почему-то мне кажется, что генералы фэ-эс-бэ за хорошо живёшь лишний раз простыми смертными не интересуются. Что во мне особенного, что вы, простите за грубость, оторвали зад от кресла и не сочли за труд лично заняться мною? Да не просто так, а с целой группой поддержки из сильных экстрасенсов.

— Сколько много вопросов. На какой прикажете отвечать? — ухмыльнувшись, сказал Санин, принимая правила игры, обозначенные Беловым.

— Начните по порядку, Александр Владимирович.

Санин задумался. С чего бы начать? Тут он воочию примерил на себя рубаху Керимова, который не (?) весной готовился выступить перед высокими гостями научного центра. Илья начал речь с предыстории человечества. Так и здесь, уместно начать с предыстории.

— Скажите, Вадим Михайлович, вы что-нибудь читали или смотрели о строительстве порталов в параллельный мир, которые возведены у наших южных соседей?

— Допустим. В интернете полно сайтов и ссылок на эту тему. Я живу у чёрта на куличках, прости Господи, но от мира не совсем оторван. Исходя из вашего вопроса, можно сделать достаточно достоверный вывод о множественности миров. И, соответственно, о том, что наши учёные не ограничились открытием прохода в один мир, как заявляют официальные органы. Не так ли, Александр Владимирович?

— Всё так, Вадим Михайлович. Отдаю должное вашей прозорливости. Уже несколько лет, как наше представление о мире значительно расширилось.

— А что не так? По вашему хмурому тону нельзя сказать, что вас это веселит. Извините, запамятовал, в свете прозвучавшей из ваших уст новости о грядущем конце света, я так думаю, открытая дорога в другие миры не радует не только вас.

— Точно подмечено. Мы, как оказалось, совершенно не готовы к этому. Более того, мы не готовы к отрицательным последствиям. Поиск магов — это подготовка к предстоящим катаклизмам. Один из многих пунктов плана по выживанию России и человечества в целом, который мы пытаемся сейчас воплотить в жизнь.

— Не скажу, что меня, но Ирину вы напугали.

— Не стоит ёрничать, молодой человек, вам это не к лицу. Имейте уважение к старшим и не перебивайте.

— Извините, это от волнения.

Санин и Элиэль синхронно хмыкнули. Волнуется ли глыба льда?

— Хорошо, извинения принимаются. Продолжим. Государство, в лице нашей службы, крайне заинтересовано в сотрудничестве с вами, Вадим Михайлович. Причем в сотрудничестве на абсолютно добровольных началах. Без каких-либо попыток давления на вас. Прямо, либо через близких вам людей. Официально заявляю — моя организация не имеет никакого отношения ко вчерашнему инциденту.

— Если бы имели, я бы с вами не разговаривал, — сказал Вадим, снова перебив генерала. — Грубая работа. Я без предубеждения отношусь к силовым структурам и не верю большей части баек о "кровавой гэбне". Но не думайте, будто я поверю, что у вас совсем не было никакого плана.

— Был, чего тут скрывать, — по-простецки ответил Санин, — но сценарий остался всего лишь сценарием. Предлагаю вернуться к нашим баранам. На вчерашнем инциденте я остановлюсь позже и повторно прошу: не перебивайте! Вы попали в поле зрения спецгруппы по поиску магически одаренных людей при изучении случая с господином Серебряковым.

— Ну да, ну да, — кивнул Вадим, — засранец он и есть засранец. Извините.

— Ладно, сейчас речь не о том. Как вы понимаете, оставить без внимания человека, накладывающего настоящие проклятия, как и занимающегося лечением людей, мы не могли. Господин Серебряков любезно поделился с нами своими впечатлениями и адресом грозного знахаря, куда отправилась оперативная группа. Каково же было наше удивление, когда оперативники затребовали экстренный возврат. Догадываетесь о причине экстренности?

— Даже боюсь предположить. Либо пчёлы закусали, либо барьер у погоста, либо дерево им не понравилось. Необычное оно для наших мест.

— Последние два пункта.

— Ладно, с барьером понятно. А чем вам дерево не угодило?

— Необычное оно для наших мест, — повторил Санин присказку Вадима. — Если быть до конца откровенным: выросшее на вашем участке дерево ни коим боком не относится к флоре планеты Земля.

— От оно как, Михалыч.... Эндемичный пришелец из параллельного мира?

— Не знаю насчёт эндемичного, но то, что пришелец, так это верно на сто процентов. Не буду ходить вокруг да около — это дерево с родины Элиэль, — генерал указал подбородком на эльфийку. Белов, впившись взглядом в белокурую иномирянку, недоверчиво склонил голову к правому плечу. Между тем его рука, в успокаивающем жесте, накрыла ладонь Ирины. За всё время женщина не проронила ни слова, настороженно переводя взгляд с генерала на молодого человека и обратно. Новость о том, что "референтша" не землянка, внешне не произвела на парня того впечатления, какое было от признания близости Армагеддона. Ещё вчера вечером Вадим мысленно пририсовывал к лику блондинистой красавицы удлинённые листовидные ушки. Длинные уши делали её образ законченным. Неожиданно Белов резко подался вперёд.

— Только не говорите, что у меня на грядке вырос мэллорн и ваша подчинённая — эльф!

— Хорошо. Не скажу, — ответил Санин, пожав плечами.

Терзавшее парня напряжение, наконец, сделало своё дело. Ледяная маска спокойствия разлетелась мелкими осколками. Вадим отпрянул от собеседника и закатился безудержным, с нотками безумия, смехом. Ирина непроизвольно отодвинулась от него, а Белов, не обращая внимания на реакцию окружающих, продолжал самозабвенно хохотать. Внезапно смех оборвался, Вадим вытер выступившие слёзы и посмотрел на своих визави. Санин потребовалось вся воля, чтобы не вздрогнуть и не задать стрекача. Голубые глаза парня почернели, превратившись в бездонные колодцы на дне которых клубилась тьма. Элиэль схватилась за браслет, инкрустированный драгоценными камнями, по её челу и щекам катились крупные градины пота.

— Прекрати! — не выдержала эльфийка.

Вадим непонимающе хлопнул ресницами, пробормотал что-то извиняющееся, закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и застыл каменным изваянием. Когда он поднял веки, о тьме больше ничего не напоминало.

— Спасибо, — Элиэль платком вытерла лоб.

— Пожалуйста. Прошу прощения. Иногда ЭТО сильнее меня. Выходит, наши спецслужбы сотрудничают со своими коллегами из иных миров? Какое звание у Элиэль? — снова огорошил он Санина. Произнесена фраза была спокойным, чуть ироничным голосом.

— Всё нормально, я в порядке, — Вадим повернулся к Ирине, которая не знала, что ей делать и за что хвататься.

Откровенно говоря, женщину не на шутку испугали резкие перепады и эмоциональные скачки обычно невозмутимого и неимоверно спокойного партнёра. Мало ей с ног сшибающих новостей, так ещё у Вадима "крышу" рвёт.

— Вы успокоились? — пусть запоздало, но участливо спросил Санин. Вадим, кивнув, передал эльфийке упаковку влажных салфеток, ибо её белоснежный платочек за минуту превратился в серую тряпочку. Видимо ЭТО действовало на эльфов сильнее, чем на людей.

— Хорошо, — продолжил генерал. — Немного неточно, но в целом так. Сотрудничаем. Я опять хочу вернуться к истокам. Как вы уже догадались, оперативная группа была усилена "нештатными" сотрудниками. Последние были очень удивлены встрече с мэллорном посреди тайги. Поверьте это очень, очень неожиданно. Да и вы сами прекрасно осведомлены о необычности этого дерева. Два дня роста от крепкого саженца до взрослого состояния. Неужели это обыденное явление? И вы к этому имеете какое-то отношение.

— Возможно. Но пока вы не сообщили мне ничего конкретного. Только общие слова. И никаких доказательств или подтверждения. Поэтому и я не стану торопиться с откровениями.

— Более полная и конкретная информация — это область государственной тайны. Я и так слишком откровенен, даже чересчур. Степень вашей информированности будет зависеть от уровня нашего с вами сотрудничества. И, конечно же, знакомится с подобными сведениями в общественном месте недопустимо.

— Мы опять отвлеклись.... После обнаружения на вашем участке необычного дерева, сиречь мэллорна, поиск был предельно активизирован. Прошу простить нашу бесцеремонность, но благодаря телефонному звонку Наташи о визите спецгруппы к вашему дому и об интересе наших сотрудников к дереву, мы смогли быстро отыскать вас в Хабаровске. И успели вмешаться в инцидент у летнего кафе.

— Понятно... Я так и подумал, что это не ваша заготовка.

Генерал оскорблённо пфыкнул.

— И как вам видится наше сотрудничество? В чём будет заключаться моя работа в ФСБ? Хотелось бы немного конкретики, — Вадим решил перейти к вещам более прозаическим. Генерал мог сколько угодно толочь воду в ступе и поливать финик мёдом, но самому распоследнему глупцу было ясно, что результатом встречи должна стать вербовка "молодого, да раннего".

— Во-первых, мы заинтересованы в вашем обучении. Именно как мага. Это надо и вам и нам. У вас большой потенциал в магии. И без соответствующего обучения вы можете быть опасны и для себя, и для окружающих. Без обиняков. Во-вторых, после обучения, мы надеемся на использование ваших магических способностей. Повторюсь. На полностью добровольной основе. В-третьих, нам хотелось бы договориться об использовании дерева на вашем участке. Без нанесения ему какого-либо ущерба.

— А если я откажусь?

— Наверно вы поступите в медуниверситет и станете врачом. Конечно, мы будем присматривать за вами. Извините, но оставить вас без наблюдения невозможно. И мы не заинтересованы в появлении кого-нибудь на подобие Зорро или человека-паука. Спички детям не игрушки.

— А как же грядущий катаклизм? Получается, я вам не так уж и нужен.

— Почему? Нужны. И хотя, как говорили раньше, незаменимых людей не бывает, наличие обученного мага вашего уровня в команде — многого стоит. Но не чего угодно. Поверьте, что и у нас есть определенные границы. А попытка заставить вас сотрудничать с нами — выйдет боком. Всем. И катаклизм вас не минует. Он коснется всех. В большей или меньшей степени. Скорее в большей. Вы ведь не оставите близких в беде. Просто отказавшись от обучения магии, вы будете к нему менее готовы. А там как повезет. Сейчас вы, Вадим Михайлович, с недоверием относитесь и к нашей службе, и к моим словам. Я не прошу вас верить. Для нашего сотрудничества вполне достаточно добросовестного выполнения взятых на себя обязательств. Что вполне может регулироваться с помощью контрактов. Мы обучаем вас, а вы определенный срок работаете в нашей команде. Ничего недостойного или противозаконного от вас не требуется. Но возможны опасные ситуации. К сожалению, определенного риска избежать не удастся. Все мы смертны. Вот и все в основном. Наверно вам необходимо подумать. Вот здесь контактные телефоны и адрес, чтобы сообщить нам свое решение. — Санин протянул визитку. — И традиционное. Я надеюсь на определенную сдержанность. Вас и вашей спутницы. И хотя я пытался говорить намеками, все-таки разглашение содержания беседы — нежелательно, крайне нежелательно. Надеюсь, вы меня понимаете. Спасибо за встречу. Всего доброго.

— Не торопитесь, — Вадим смотрел в глаза генерала. Но прочитать тот во взгляде парня ничего не мог. — Пять минут погоды не сделают.

— Да?

— Я согласен. Но для полного взаимопонимания требуется уточнить некоторые частности и детали.

Санин и Элиэль опустились на нагретые места.

— Я требую гарантий, — сказал Вадим. — Не для себя, как вы могли ненароком подумать. Наверняка правительство и ваша, а вполне возможно что и моя будущая организация, создали сеть убежищ или оборудуют их в других мирах. Так сказать запасной аэродром. Я требую гарантий безопасности для Ирины, моего брата и матери. Какой бы с..., она бы не была, но она моя мать. Я хочу быть уверен, что в случае чего они будут эвакуированы из зоны боевых действий. Что они не попадут в лапы иностранным разведкам, и на них не будет оказываться давление.

— Приемлемо, — ответил Санин. — Есть ещё что-то?

— Не сомневайтесь. Ещё два маленьких пожелания. Прошу , даже не так — не советую использовать меня втёмную. И второе — не утаивайте информацию, напрямую касающуюся меня. Если вы скажете, что это невозможно, то можете катиться на все четыре стороны. Играть собою я никому не позволю.

— Сама специфика работы секретных служб кроется в утаивании и поиске информации, но вы чётко очертили рамки. Пожалуй, на это мы можем согласиться.

— Тогда не вижу препятствий для взаимовыгодного сотрудничества.

— Рад, что мы пришли к взаимопониманию, — улыбнулся Санин и пожал протянутую руку. — У вас есть неделя для улаживания дел (). Через семь дней за вами заедет Элиэль. Всего доброго. До свидания.

— До свидания.

Сев в машину, Санин ткнул пальцем по одной малозаметной кнопке на приборной панели. Из узкой щели вылез тончайший экран. Микрокамера, закреплённая на стойке навеса у столика, где происходила судьбоносная встреча, высветила пару молодых людей. Служба технической поддержки с утра "оцифровала" участок, захватив не только кафе, но и всю территорию в радиусе двухсот метров.

— Как ты? — спросила Ирина, забравшись к парню на колени.

— Устал, — ответил Вадим, подняв лицо к небу. — Как ты?

— В шоке....

Санин выключил изображение. Парень выглядел лет на сорок. А ведь он действительно послал бы весь мир пешеходным маршрутом, если бы ФСБ в лице одного чиновника не согласилось с его требованиями. Да, штучное приобретение. Эксклюзивный "товар". Санин тяжело вздохнул. Разговор отнял все силы не только у Белова. Эльфы пластом свалились на заднем сиденье второго джипа. Генерал чувствовал себя выжатым лимоном, а работы ещё невпроворот. Одни инструктажи чего стоят. Парень ясно дал понять, что игр за спиной не приемлет. Надо вколотить это в головы некоторым ретивым подчинённым. Лучше работать на доверии. Второго уничтоженного комплекса ему не простят... И связи в мире Иланты не помогут....

Часть вторая.

Огненные зарницы.

Земля. Северная Америка. Скалистые горы. Виктор Элунд...

Уик-энд. Короткое словосочетание, символизирующее окончание рабочей недели. Для Виктора уик-энд символизировал встречу с домом.

Всю неделю, каждый рабочий день он ждал этого дня, мечтая насладиться тишиной и покоем сидя в удобном плетёном кресле под тенью елей, полоскавших корни в прозрачной, ледяной воде небольшого горного озера. В мечтах Виктор полной грудью вдыхал кристально-чистый воздух, приправленный запахом смолы и нагретого за день камня. Ради этого он трудился в поте лица, хотя работал больше головой, чем руками. Виктор, нажатием кнопки опустив стекло, подставил руку набегающему потоку воздуха. "Лэндровер", тихо урча двигателем, наматывал на колёса полотно дороги. Позади осталось асфальтированное шоссе, за машиной клубится пыль просёлочной грунтовки. Через две мили мост, потом поворот, подъём, короткий спуск вдоль стройных рядов вековых елей, и перед взором путешественника предстанет голубая поверхность озера, отражающая крышу небольшого особнячка, спрятавшегося между колючих лап вечнозелёных красавиц.

Дом, милый дом. Десять лет минуло с тех пор как он решил во что бы ни стало построить или купить собственный дом.

Молодой, но совсем не наивный выпускник Йеля* ещё во время учёбы присмотрел несколько мест в безлюдных уголках Скалистых гор, где бы прекрасно смотрелось семейное гнездо Элундов.

Десять лет. Словно всё было в прошлой жизни. Да, жизнь потрепала его со всех сторон. От старого гнезда осталось два птенца. Десять лет назад Эрика вышла замуж и давно живёт своей жизнью, присылая братьям поздравительные открытки на Рождество и на День Благодарения. Петер пошёл по военной стезе и воюет где-то в Афганистане. Морскому котику, майору не до гражданских дел, пусть они и связаны родственными узами. Ни брат, ни сестра не помогли Виктору, когда он остался один на один с кучей долгов, неоплаченных счетов, больной матерью и Стивеном, только-только поступившим в Йель. Младший с детства бредил медициной, а вот Виктор — ненавидел врачей и организацию "Врачи без границ". Он до сих пор не мог простить отца за то, что тот чаще пропадал где-нибудь в Мозамбике и Йемене, где и сгинул во время разборок местных черномазых племён. Ненавидел, но помалкивал. У младшего должен быть кумир и цель. Для Стива им был папа. Большой, громогласный, всегда смеющийся белокурый северный викинг с добрым сердцем. Педиатр от Бога. Мать так и не смогла пережить потери. Линда даже не пыталась связать свою жизнь с кем-нибудь другим, хотя кавалеры готовы были выстраиваться в очередь, чтобы привлечь внимание шведской красавицы, в пятьдесят лет сохранившей фигуру и не растерявшей привлекательности. Мама существовала по инерции: работала, ела, говорила, заботилась о младших сыновьях, но не жила. Она по-настоящему, всем сердцем, любила отца и пережила его на полтора года, выгорев подобно свече. Через год после смерти мужа Линде поставили диагноз — лейкемия. Виктор тогда, кроме основной работы, устроился на две подработки, чтобы покрыть затраты сверх страховки. Сдавать угасающую мать в хоспис он наотрез отказался, в пух и прах разругавшись с социальными службами. Чтобы как-то свести концы с концами, после смерти мамы, он продал дом и переехал в небольшую съёмную квартиру. Благо лэндлорд* запросил меньше, чем предполагалось, хотя на security deposit* пришлось выложить восемьсот долларов. Стив тогда жил в кампусе и был вполне доволен жилищными условиями.

Стой поры утекло много воды. Виктор не один раз сменил работу, выплыв из моря долгов и рассчитавшись с кредитами. Работая с денежными потоками, он как никто другой стремился к финансовой свободе, стараясь уйти от кабального ига банков, опутывающих простых американцев долговой паутиной с момента появления на свет. Жизнь в долг была не для него. Пять лет назад он устроился в аудиторское агентство мистера Генри Тельмана, из года в год, медленно, но верно, по принципу должностной карусели продвигаясь по службе.

И вот, на волне ипотечного кризиса, ударившего по Соединённым Штатам, и раскрутившегося на всю мировую экономику, он исполнил заветную мечту. Кто-то разорялся, банки теряли активы и прогорали, но волны экономического шторма обходили Виктора стороной. Можно сказать, что тридцатипятилетний ведущий аналитик небольшого аудиторского агентства чувствовал себя на гребне. К этому времени Элунд успел сделать себе имя. Он давно мог сменить место работы, благо было из чего выбирать, но мистер Тельман — хозяин агентства, устраивал Виктора со всех сторон. И хозяин, и подчинённый прекрасно понимали, что бизнес первого последнее время держится на плаву за счёт имени и способностей второго. Имя Виктора Элунда в узких кругах стало настоящим брэндом. Пользуясь этим, он сам планировал свою работу и мистер Тельман мог лишь о чём-то попросить его, но не приказать. Генри давно предлагал ему стать совладельцем предприятия, но это значит навлечь на себя ответственность и ограничение той призрачной свободы, которой Элунд дорожил. Он практически никогда не ошибался во фьючерных прогнозах, финансовая аналитика была его коньком, как и общая аналитика в целом. Виктор обладал феноменальным чутьём и доверял собственной интуиции, которая не раз выручала его в сложных ситуациях. Его выводы были верны, а рекомендации точны для того или иного обстоятельства. Можно было сказать, что Виктор, год за годом, день за днём, сделал себя сам. Являясь ярким образчиком "американской мечты", он как бы показывал окружающим, что и финансовый кризис не помеха для тех, кто хочет заработать миллион. Он заработал. Половина состояния превратилась в красивый участок и дом на берегу горного озера в тихом, безлюдном углу Скалистых гор. Половина комнат была отдана Стиву, но младший бывал в их доме только наездами, предпочитая квартиру рядом с клиникой. Пару раз продолжатель дела отца приезжал с Бриджит и близнецами, как бы намекая старшему брату на то, что пора остепениться и подумать о вещах более приземлённых. Дом теперь у него есть, необходимо наполнить его стены детскими голосами. Намёк был понят и были кандидатки на вакантное место миссис Элунд, но дело никак не желало доходить до колечка с бриллиантом. Что-то останавливало Виктора, но что, он никак не мог понять. Внутренний голос, интуиция, которым он привык доверять, советовали воздержаться от вступления в брачные отношения.

Была у Виктора ещё одна нарождающаяся страсть — русские. Возможно, новому увлечению способствовало происхождение. Как-никак шведская кровь Элундов была на четверть разбавлена славянской рудой. Бабушка Радослава постаралась. Происходила она из семьи русских эмигрантов, бежавших от большевиков по льду Финского залива в далёком восемнадцатом году прошлого столетия. Прадед, Виктор Степанович Палитко — бывший мичман, сначала помотался по Финляндии, потом осел в Норвегии в одной из многочисленных рыбацких деревушек, а в начале тридцатых годов перебрался в Швецию. Там, в Стокгольме, в тысяча девятьсот тридцать восьмом году, единственная дочь Виктора Степановича, Радослава Палитко, сочеталась законным браком с Микаэлем Элундом. В этом же году семья, опасаясь новой войны, перебралась за океан. Карл Элунд родился уже американцем, правда, жену он себе привёз из родных фьордов. Виктор, названный в честь прадеда, считал себя стопроцентным американцем, однако или имя, или примесь русской крови, заставили внимательно следить за переменами в России.

Русские в очередной раз подтвердили всему миру, что не лыком шиты. Они как-то сумели удержать в секрете исследования по параллельным мирам, а не профукать его, как было профукано большинство достижений рухнувшего Советского Союза. Презентация величайшего научного открытия за всю историю человечества состоялась до безобразия буднично и не сорвало того шквала эмоций, которые сопровождали первый полёт в космос и на Луну. Периодические издания не успели начать муссировать тематику открытия, как общественность была поражена сообщениями о строительстве портальных комплексов в Индии, Китае и Японии. Ловким ходом русские стукнули по рукам политическую клику с Капитолийского холма и Белого Дома. Вашингтон не успел вовремя отреагировать на создание азиатского политического блока. Русские элементарно купили лояльность восточных соседей, к тому же поимев с них мощные инвестиции в экономику. Любые попытки оказать давление на Кремль воспринимались в штыки не только северными варварами, но и их узкоглазыми союзниками. Виктор крякнул от досады. Индусы, японцы и китайцы, испытывающие нехватку полезных ископаемых, как ослы за морковкой потянулись за ресурсной конфеткой, которую русские нарисовали им в других мирах. Не стоит сбрасывать со счетов и возможностью снизить демографическое давление. Надо сказать, что азиаты не обманулись в своих ожиданиях. Ресурсов за гранью было завались, да только ключики от дверей были у Москвы и те, кто раньше смотрел в рот Дяде Сэму, теперь лихо отплясывали под дудку Кремля.

Впрочем, справедливости ради, Виктора политико-экономические перипетии интересовали в последнюю очередь. Всю жизнь он считал себя циником и прагматиком до мозга костей, до прошлого года не подозревая о толстой авантюристкой жилке, до поры до времени дремавшей в глубине души. Новые миры притягивали к себе сильнее магнита, будоража кровь неизвестным. Неоднократно Виктор ловил себя на мысли, что он бросил бы всё за возможность уйти туда, где нет акул бизнеса и алчных обывателей с заплывшими жиром мозгами, где он будет пионером. Видимо здесь сказывалось преобладание в нём авантюрного духа древних викингов, добравшихся до Гренландии и Нового Света на пятьсот лет раньше Колумба.

Пока иные миры остаются недоступными для американцев. Переговоры с русскими ведутся, но те жёстко стоят на условиях, согласно которым за ними остаётся контроль и обслуживание порталов. Впрочем, умные люди их прекрасно понимали. Ни один человек в здравом уме не откажется от контроля над золотой жилой, как бы Вашингтон не изгалялся, говоря, что открытие мирового уровня должно принадлежать всему человечеству. Русские кивали, соглашались, но продолжали держать за спиной здоровенный кукиш. Ищите идиотов. Любому дураку понятно, что в роли человечества Дядя Сэм мнит себя любимого. Добровольно Москва больше ничем делиться не будет, выбить секрет силой и с помощью спецслужб также не удавалось.

Мягко прошелестев шинами, автомобиль спустился с пригорка. Деревья расступились в стороны, освобождая подъезд к воротам, возле которых, к удивлению хозяина, притулилось несколько автомобилей. Виктор чуть притормозил, разглядывая фигуры незваных гостей, в голове всплыл номер телефона адвоката. Оставлять без наказания, просто так, вторжение на частную территорию он не собирался.

— Добрый день, мистер Элунд, — стоило Виктору выйти из машины, как перед ним материализовался высокий гибкий парень в строгом костюме, под которым скрывалась атлетическая фигура. Одного взгляда хватало понять, что Виктор "гибкому" не противник, хотя и смотрится он мощнее и выше. — От лица....

— Не надо, Дональд, я сам могу принести извинения мистеру Элунду.

Из-под навеса, под которым Виктор хранил инвентарь и старую плетёную мебель, показался сухонький старичок, опирающийся на тёмную трость с тяжёлым набалдашником из слоновой кости. Хозяин оторопел. Старичок вяло взмахнул ладонью и Дональд испарился также незаметно, как появился. Виктор несколько мгновений рассматривал гостя, чем-то похожего на русского полководца Суворова. Маленький, сухонький, редкие седые волосы, словно парашюты одуванчика взлетают над головой при малейшем дуновении ветерка, то падая, то поднимаясь над глубокими залысинами. Но удивительно молодые глаза, которые царствовали на испещрённом многочисленными морщинами лице, и в которых читалась несгибаемая воля и могучий ум, не позволяли отнести гостя к божьему одуванчику и старому маразматику. Тут пришло узнавание, Виктор, не сумев совладать с эмоциями, некрасиво открыл рот, но вскоре взял себя в руки. Он бы меньше лупал глазами, заявись к нему в дом президент Соединённых штатов в стрингах цветов национального флага, а не этот старичок, которого он видел однажды и то скользом, но Тельман успел шепнуть, кто только что беседовал с губернатором в полу приватной обстановке:

— Мистер Морган....

— Полноте, мой мальчик, — отмахнулся старичок, — давайте обойдёмся без официоза. Джозефа будет достаточно, тем более это я нарушил границы вашей собственности. Надеюсь, вы примете мои извинения?

— Мистер Морган....

— Джозеф, мой мальчик, Джозеф. Я надеялся, что мы договорились.

— Извинения принимаются, Джозеф, — чопорно ответил Виктор, старичок скупо улыбнулся. — Для меня честь принимать вас в своём доме.

Виктор прилагал все усилия, чтобы не показать насколько он выбит из колеи. Не каждый день к тебе в гости приходят небожители, спустившиеся из недосягаемых эмпиреев на грешную землю. Тем более ТАК приходят.

Джозеф Морган-старший. Серый кардинал, незримый столп американской политики. Один из богатейших людей планеты, между тем не светящийся на обложках таблоидов. Сейчас перед Виктором, гоняя тростью по дорожке еловую шишку, шествовал человек, реально обладающий влиянием на политику не только соединённых штатов, но и всей планеты. Как было сказано выше, господин Морган никогда не стремился к громким титулам и званиям, публичное внимание претило ему. Ветхий старичок никогда не мелькал в официальной табели о рангах, предпочитая оставаться в тени и действовать исподволь, но это не мешало ему входить в пул людей, которые не первое столетие реально управляли курсом непотопляемого авианосца с именем Соединённые Штаты Америки. За Джозефом Морганом не зря закрепилась слава серого кардинала. Он был везде, ни одно крупное решение не обходилось без его одобрения. Сильные мира сего, сенаторы и губернаторы искали его внимания. Старик прекрасно знал, что короля играет свита и последний лишь марионетка на ниточках в руках всемогущих сановников. Какого бы президента не избрали граждане США, им будет тот, кого желают видеть люди, подобные Моргану и действовать он будет в русле их политики. Порой были строптивцы, но их уделом становился импичмент или пуля киллера.... Так было, так есть и так будет. Ибо Морган входил в когорту людей, контролирующих мировые денежные потоки.

Виктор лихорадочно просчитывал варианты того, зачем он понадобился эксцентричному старичку. Одна только встреча означала, что он вытянул счастливый билет и, по всей видимости, в родное агентство больше не вернётся. Мистер Морган относился к тем личностям, которые не приемлют отказа. С другой стороны, придётся распрощаться с вожделенными мечтами о свободе.

— Прошу, — Виктор жестом указал на дом.

— Прекрасный дом. У вас есть вкус, мой мальчик. Предлагаю прогуляться до озера. В мои годы полезно размять ноги и погреть кости на солнышке, да и вам не помешает прогуляться. Два часа за рулём, поди кровь застоялась.

Желание гостя закон, тем более такого гостя.

Виктор постарался выкинуть из головы хаотичную мешанину мыслей. Гадай не гадай, что понадобилось Джозефу от него, всё равно правды не добьёшься. Проще расслабиться и принимать мир таким, какой он есть. Последовав своему совету, он улыбнулся мистеру Моргану, указав ближайшую, посыпанную мелким гравием дорожку. В полном молчании джентльмены дошли до усыпанного мелкими камнями берега. Джозеф медленно ковылял вдоль водной кромки, что-то высматривая сквозь прозрачную толщу. Изредка старик останавливался, подбирал камушек, подолгу рассматривал его, а потом либо бросал его на землю, или клал в карман пиджака, либо кидал в озеро, наблюдая за расходящимися кругами. Виктор старался не отходить далеко от гостя. Понаблюдав за причудами всесильного старикана, он, пожав плечами, занялся запусканием "блинчиков", благо отсутствием тонких окатышей, удобно ложащихся в руку, берег не страдал. Детская забава позволила окончательно расслабиться.

— Мой рекорд — восемь, — раздалось сзади. Старик умел ходить бесшумно.

— Аналогично, — ответил Виктор, запуская очередной окатыш. — Пять, шесть, семь.... Хватит, пожалуй.

— Гадаете, что мне от вас понадобилось?

— Не особо, сэр.

— Вот как?

— Если вам что-то надо, всё равно, рано или поздно вы мне об этом сообщите, так зачем заниматься гаданием на кофейной гуще? Ничего ведь не измениться, а так хоть мозги не будут ничем лишним загружены.

— Всё, как мне и говорили. И всё же? — не унимался старик.

— Думаю, что не финансовая консультация и не аудит мелкой фирмы. Местечковые проблемы не для вас и не про вас. Джозеф, тут наклёвывается рыба глобальных размеров. Рискну предположить, что связана она с русскими.

— Вы правы, мой мальчик. Русские. Скажите, Виктор, как вы к ним относитесь?

Пожалуй, Морган первый раз за весь вечер назвал его по имени.

— Без предубеждений, сэр.

— Мне говорили, мой мальчик, что вы не любите лишних слов, но я прошу быть вас менее лаконичным.

— Мне не за что их ненавидеть, Джозеф, — ответил Виктор.

— Да-да, — Морган по-стариковски покивал, шевельнул кустистыми бровями и вновь его немигающий взгляд упёрся в собеседника. — Коммунисты долго были нашими противниками, но даже уйдя от своих догм, русские не стали нам союзниками. Жаль, возможно, это в скором будущем изменится. Как знать, — добавил он.

— Вас это беспокоит? Труднее всего стирается образ врага и легче всего замарать грязью союзника, сэр.

— Возможно. Вы покажете мне дом?

Морган прямым текстом намекал, что длительная преамбула закончена. Старик во время малопонятной для Виктора беседы составил о нём своё мнение, подтвердив или опровергнув факты, которые наверняка содержались в собранном на собеседника подробном досье. В том, что оное существует, Элунд ни секунды не сомневался, наверняка он в тех бумагах препарирован со всех сторон, вплоть до размера зелёного горошка на желтой ночной пижаме.

Путь до дома, по сложившемуся обычаю пролегал в тишине. Каждый думал о своём и не мешал думать другому. Теперь абстрагироваться Виктору было труднее. Поднятая Морганом тема русских прочно обосновалась у него в голове. Что, кроме порталов может заинтересовать старого лиса? Должно было случиться нечто неординарное, что старик снизошёл до него.

В доме Морган познакомил Виктора со своим референтом, которым оказалась эффектная длинноногая брюнетка. Дожидалась босса и хозяина поместья, она уютно расположилась в кресле у растопленного камина.

Мари. Виктор долго крутил приятное слово на языке. Джозеф умеет выбирать сотрудников и сотрудниц.... Мари передала Моргану кожаную папку, тут же перекочевавшую в руки Элунда. Вместо бумаг в папке оказался тонкий планшетник.

— Ознакомьтесь. Потом мы поговорим, — сказал старик, присаживаясь в ближнее к камину кресло и блаженно вытягивая натруженные ноги.

— Разрешите? — спросила Мари, подойдя к дверцам бара. Виктор, с головой погруженный в документацию, промямлил нечто невразумительное.

Девушка, улыбнувшись, приняла бубнёж за согласие.

— Великолепный выбор! — сказала она, разглядывая многочисленные бутылки с алкогольными напитками. Вскоре Джозеф и Мари наслаждались приготовленным коктейлем, периодически бросая на Элунда заинтересованные взгляды.

Наконец Виктор ознакомился с последним файлом, отложил планшетник на журнальный столик, и облокотился на спинку кресла. Языки пламени, плясавшие на полешках, отбрасывали причудливые тени на стены, погруженной в вечерний полумрак, гостиной. Тени плясали древний танец духов, складываясь в замысловатые узоры на лице задумавшегося человека, превращая его в гротескную хищную маску. Гости молчали, словно боясь нарушить тишину.

— Есть ещё что-то, что мне необходимо знать? — задал вопрос Виктор, повернувшись к Моргану и Мари. Глаза молодого человека отражали пламя. Красные отсветы окрасили белки в кровавый цвет.

— Всему своё время, мальчик мой. Всему своё время. Что ты мне можешь сказать?

— Они готовятся к войне, сэр.

Морган бросил на Мари непонятный взгляд, удручённо вздохнул и потянулся в нагрудный карман пиджака. Виктор поражённо смотрел, как девушка ловко поймала брошенную её серебряную монету. Они что, заключали пари?

— Я впечатлён, Виктор. Вы оправдали самые смелые ожидания. Моим аналитикам потребовалась неделя для подобного заключения.

— Так это не розыгрыш?

— Нет, — жёстко сказал старик, — а теперь перейдём к вещам, которые нельзя доверить бумаге. Мой мальчик, ты понимаешь, что твоя жизнь теперь не будет стоить и ломаного цента, если твой язык не сможет держаться за зубами?

— Я это понял сразу, как только увидел вас на пороге своего дома, сэр.

— Хорошо, опустим это, — Морган, по-стариковски поджал губы. — Я хочу, мой мальчик, чтобы ты знал, что давно находишься в поле моего зрения. Такими талантами разбрасываться нехорошо. Как ты думаешь, почему тебя ни разу не побеспокоили мальчики из Лэнгли*, ФБР или АНБ? Молодой аналитик с редкостным чутьём и феноменальной интуицией — лакомый кусочек для заинтересованных структур, но тебя не тронули.

— Джозеф, ответ заложен в первой фразе вопроса.

— Всё верно, всё верно, — у Моргана видимо был пунктик на повторы и на "моего мальчика", но старость требовала снисхождения к мелким причудам и слабостям.

Виктор несколько секунд смотрел на старика, пока не набрался наглости задать провокационный вопрос:

— Русские вышли на администрацию президента, сэр?

— С чего ты так решил, мой мальчик?

— Вот ответ на вопрос, — Элунд взял с журнального столика планшетник и постучал по нему пальцем. — Русские столкнулись с чем-то серьёзным, вызвавшем у них нешуточную обеспокоенность. Иначе с чего бы им сокращать экспорт нефти, угля, металлов, зерна и строить резервную промышленную базу. Надеюсь, никто не сомневается, что половину приобретённого оборудования они переправили в другие миры? К тому же заполошное перевооружение армии и активизация деятельности их министерства чрезвычайных ситуаций. А копии планов военной переподготовки? Если ваши агенты принесли в клювике не дезу, а реальный документ, то армейскую переподготовку должно пройти всё население призывного возраста, причём на всё про всё штабы и министерство обороны русских отводит восемнадцать месяцев. Ещё меня беспокоит, что русские не занимаются диверсификацией производства. Казалось бы, сама логика событий на их стороне, но я вижу обратную картину. Вместо насыщения рынка товарами, выпущенными на новейших заводах, наблюдается тенденция к сбросу активов, причём Кремль активно опустошает стабфонд, а это миллиарды, сотни миллиардов долларов. Сами себе они отводят два года, это видно из фьючерсных контрактов на закупку продовольствия и промышленных товаров. Сделать более глубокий анализ на основе сухих выжимок я не могу, но и того, что есть, достаточно, чтобы задуматься. Ваш визит тому подтверждение. Русские начали активную подготовку к войне. Только с кем, Джозеф?

— К сожалению, мой мальчик, пока я не могу ответить на твой вопрос. Хотя ты угадал. Эмиссары Кремля вышли на нас.

— На вас?

— На нас, мой мальчик, на нас. Или ты думаешь, что я один такой умный и прячусь в тени? Русские связались со всеми, кто реально оказывает влияние на политику и экономику. Согласитесь, действуют они нестандартно. Минуя президента и его команду, напрямую выходят на тех, кто принимает решения.

— Да, необычно, но знаете, Джозеф....

— Да, ты что-то хотел сказать, мой мальчик?

— Соглашайтесь, чтобы русские не предложили — соглашайтесь. Не знаю, как сказать, но моё чутьё вопит, что заваривается слишком серьёзная каша. Вряд ли Америка останется в стороне.

Морган долго смотрел на Виктора не моргающим взглядом змеи:

— Пожалуй, я приму твой совет к сведению и соглашусь с их предложениями.

Решив для себя насущный вопрос, старик засобирался, посоветовав Виктору до вторника не покидать уютный дом. Пора ему забыть, что он когда-то работал на мистера Тельмана. С сегодняшнего дня у него другой работодатель. На этом всё. Джозеф рад знакомству с руководителем его личной аналитической службы....

Чтобы старому параноику спалось спокойней, он попросил выделить пару спален для личной охраны мистера Элунда. С начальником охраны Виктор уже знаком, остальных ему знать не обязательно. Дональд позаботится о безопасности.

До середины следующей недели, Виктор, запертый в четырёх стенах, не находил себе места. Наконец, в среду, ожидание закончилось. В час по полудни, через ворота дома, поспешно отворённые одним из "мальчиков" Дональда, проследовал кортеж из трёх бронированных представительских "Кадиллаков". Виктор, упражнявшийся на заднем дворе с одним из парней, быстро закруглил тренировку и вышел к приехавшим. На этот раз, кроме Мари, мистера Моргана сопровождал подтянутый седовласый мужчина с тяжелым взглядом и стройная блондинка в брючном костюме. В седовласом издали чувствовалась стать и армейская выправка. Хотя на лице гостя не читалась тень власти, как у старого лиса. А вот от блондинки исходила осязаемая аура опасности. Виктор готов был биться об заклад, что хрупкая девица куда опасней "мальчиков" Дональда. Несколько парней с трогих костюмах. Которые приехали вместе с высокими гостями, споро установили вокруг дома какие-то приборы.

— Виктор, позволь представить тебе мистера Санина и его очаровательную спутницу. — Сверкая белоснежными имплантами, улыбнулся Морган, едва заметным кивком подтверждая догадку аналитика о заокеанском происхождении гостей.

— Эля? — после церемонии знакомства, русский повернулся к блондинке.

— Да, Александр Владимирович, — ответила красотка, бросив на Виктора внимательный взгляд, похожий на просвечивание рентгеновскими лучами.

— Как мы и предполагали. Предлагаю пройти в дом, разговор у нас, господин Морган, предстоит долгий и серьёзный....

*Йель — Йельский университет (Yale University), США. Согласно рейтингу лучших вузов США, опубликованному в журнале "News&World Report", в 2006 г., входит в тройку лучших университетов, совместно с ним в тройку лидеров вошли Гарвардский и Принстонский университеты. В числе лучших, как всегда, и всемирно известные Пенсильванский и Брауновский университеты. Все они члены так называемой Лиги плюща. Лига плюща — ассоциация восьми элитарных американских университетов.

*Лэндлорд — в Америке частные арендодатели называются landlord.

*security deposit — это деньги, которые вам в последствии вернут (когда будете выезжать из квартиры), если квартира будет в порядке, то есть вы ничего не сломаете, не испортите и т.д. Если же сломаете или испортите, то хозяин (landlord) заберет из депозита сумму, необходимую на починку того, что вы сломали или испортили.

*Лэнгли — ЦРУ (центральное разведывательное управление).

* * *

*

Иланта. Ортен. Школа магии. Вадим....

Вадим протянул вперёд руку и разжал кулак. Несколько долгих секунд ожидания и на раскрытую ладонь опустилась разноцветная пичуга. Благодарно чирикнув, Радужная Свирка — так называлось это полыхающее всеми цветами радуги чудо природы, принялась склёвывать хлебные крошки. Наскоро перекусив, птичка перепорхнула на ближайшую от человека ветку и занялась важным делом — чисткой перьев, не забывая посматривать на благодетеля тёмными бусинками глаз. А вдруг у него припасено ещё что-нибудь вкусненькое?

Вадим, поглядывая за пернатой гостьей, отложил учебник в сторону и блаженно вытянул ноги. Красота! Ему безмерно нравился этот уголок школьного парка. Лавочка, столик, каменный грот из которого вырывается на солнечный свет настоящий звонкий родник с прозрачной и такой обалденно вкусной водой. Звонкоструйный родник, оставив позади родительский сумрак грота, журча на весь лес весело вился между корней вековых деревьев, блестя на солнце мириадами зайчиков и радужной пылью срываясь в Орть с высокого скального уступа. Заповедник таёжного леса, чудом сохранившийся на окраине мегаполиса. Ортен изобиловал парками, садами, искусственными прудами и каналами, но ни один из них не приносил в душу земного мага столько положительных эмоций. От покрытых мхом деревьев окружающее пространство пропитывалось спокойствием и духом созерцательности. Таёжный уголок будто жил собственной жизнью. Почему, будто? Так оно и было на самом деле. Древний парк не любил шума и суеты, невидимой зачарованной стеной отгораживаясь от аллей с фонтанами и игровыми площадками. Здесь нашли пристанище сотни птиц и мелких животных. Гигантские бабочки присмотрели кроны деревьев, в той же части парка, которую облюбовали студиозусы, птицы и бабочки предпочитали не показываться. Молодому человеку невероятно повезло быть признанным за своего. Реликтовая роща, мрачная для незваных гостей, становилась светлой и приветливой, даря хромоногому гостю вожделенную прохладу в зной и тишину средь городской суеты. Вадим отвечал заповедному уголку благодарностью, проецирую вокруг себя позитивную волну и, не забывая угощенье для пернатых и хвостатых обитателей.

Он любил заниматься вдали ото всех, а роща обычно предоставляла ему такую возможность, но не сегодня. Свирка на ветке резко бросила чистку перьев, напряглась и, предупреждающе чирикнув, сорвалась с насеста. Ветка краснолиста, дерева, внешне напоминающего дуб, чуть качнулась. За густой листвой, испещрённой красными прожилками, из-за чего дерево получило своё наименование, угадывалось какое-то движение. Вадим от греха подальше убрал в ученическую суму пару книг по некромантии и магии жизни, углублённое изучение которых на начальном этапе обучения, мягко говоря, не приветствовалось. Магистры придерживались мысли, что начинающие адепты магического искусства в начале должны в достаточной мере овладеть внутренними источниками и научиться контролировать данную Богами силу и только после этого переходить к углублённому изучению и овладению дарованных свыше талантов. Громадное зерно истины, безусловно, в сём было, но Вадим и так долгое время сдерживал себя. Иногда на него накатывало, дары требовали лечить, дарить жизнь... или убивать. Приходилось бороться с собой и гнобить душевные порывы в зародыше. За проявленные порывы можно было нарваться на отработку или схлопотать "волчий билет", причём "наказующие" не делали различий между местными и иномирными студиозусами, одинаково хватая за цугундер всех нарушителей. И то правда, неопытный неофит мог натворить таких дел, что и за десять лет не разгребёшь. В данном случае проще предотвратить и не допустить, чем потом разбираться с последствиями инициативы необученного молодняка. Чаще всего такие инициативы оканчивались погребальным костром, в пламени которого в чертоги божеств Иланты, вслед за душой, отправлялись жалкие останки экспериментаторов. Магистры предпочитали усиленную трудотерапию или розги для вбивания в пустые головы студиозусов элементарных понятий о мерах безопасности и дисциплине. Преподавательский состав можно было понять — никто не любит разборок с родителями великовозрастных "дитять", тем более магистрам были не по нутру разборки с тайной канцелярией, под эгидой которой в школу поступило более трёх сотен студиозусов из другого мира. Вадим не знал, что ректор школы схватился за голову, когда ему объявили, что в следующем году будет введено ограничение на приём студиозусов, ввиду того, что король заключил с землянами договор на ускоренное обучение полутора тысяч магов в магических образовательных учреждениях Тантры. Ортенской школе предписано принять в своих стенах без малого семь сотен гостей из-за грани. Кроме Тантры аналогичные договоры заключили Княжества Рау и Римма. Что взамен получала Тантра представители тайной канцелярии не говорили, но по их словам вознаграждение было более, чем щедрым. Ради оного, вообще, можно было работать только на землян, но пока этого не требовалось. Оспаривать решение короны никто не осмелился — себе дороже. Его Величество крепко держал в руках бразды правления страной и пользовался поддержкой всех слоёв населения. Нет, крупные землевладельцы и высшее дворянство зачастую имели иное мнение, но яркий пример стёртых в порошок замков Лордов Поморья, заставлял их держать мысли при себе. Тайная канцелярия, как известно, не дремлет и бдит двадцать четыре часа в сутки и даже сверх того. Посему политика венценосной особы нигде не встречала особых препон, к тому же королевство от сотрудничества с пришельцами получало солидные дивиденды, что позволяло короне на равных вести себя с драконами. Нет, и ещё раз нет, здравомыслящих в различных политических лагерях было большинство. Дворяне понимали, что людям надо было что-то противопоставить гегемонии драконов и любая попытка вставить палку в колесо королевской власти будет приравниваться мятежу со всеми вытекающими.... Вадим ничего не знал о столь высоких материях и подводных камнях политической жизни государства параллельного мира. Ему, откровенно говоря, было плевать с высокой колокольни на подковёрную грызню бульдогов. Судьба предоставила ему ШАНС и грех было им не воспользоваться. У парня и так хватало потайных мелких грешков за душой, чтобы ещё ловиться на литературе. Одно изучение драконьей эдды чего стоит, Вадим покосился на справочник по рунам с яркой обложкой и ядовито-зелёным шрифтом на эдде. Книга отправилась в суму к товаркам, захованным от постороннего взгляда.

— Миурри, — донесся до Вадима приятный девичий голос, — там точно есть столик?

— Госпожа, я много раз бывала в этой части парка, — ответила невидимая Миурри глубоким грудным голосом оперной певицы. — Вы оскорбляете меня недоверием и сомнениями.

Вадим навострил уши, дамы беседовали на эдде. Не стоит показывать интерес и то, что землянин шпрехает на языке драконов, как бы знание не вышло боком. Посему стоит сконцентрироваться и превратиться в живую статую, закрывшуюся пологами безмолвия и которую ничего не интересует, кроме томика Озго Тирийского и его методов развития внутренних хранилищ маны.

— Миурри, а почему я ни разу здесь не была?

— Не знаю, госпожа, видимо не проявляли интереса.

— Как-то не слишком складно у тебя выходит, Миурри. Я два года учусь в школе и ни разу не проявила интереса к старому парку, почему бы? Мне бы хотелось услышать правдивый ответ, а не довольствоваться отговорками.

— М-м-м, госпожа...

— Я вся во внимании.

— У каждого должно быть потаённое место.

— Верю, теперь верю.

"Х-м, — подумал Вадим, — моё потаённое место не такое уж потаённое. Жаль".

Он ласково погладил мраморный столик. Делить с кем-то уголок сказки желания не возникало. Может, попробовать как-нибудь отвадить девушек? Порыв ветра донёс до него лёгкий запах орхидей, совсем не вязавшийся с прелым духом опавшей листвы и пряными нотками цветущего шиполиста. Орхидеями несло от пришелиц, что выплыли, по-другому не скажешь, из-за зарослей колючего орешника. Опа-на! Вадим в один миг потерял хвалёную концентрацию и некультурно вытаращился на стройную беловолосую снежную эльфийку и высокую кошколюдку. Впрочем, в своём поведении, он был не одинок. Остроухая и хвостатая девушки тоже не ожидали никого встретить посреди, как они думали, заброшенного уголка парка. Миура шагнула вперёд, прикрывая собой эльфийку, рука кошколюдки нырнула за спину. Мгновение, и в лицо Белова смотрит чёрный зев ганнера, а перед парой девиц магическое зрение парня различает мощный щит.

— Моё почтение, леди!

К чести сказать, Вадим отмер первым. Подхватив трость, он не спеша поднялся с лавки и, не теряя достоинства, словно не его держат на мушке смертоносного агрегата, поклонился высокородной эльфийке и чуть обозначил поклон её дуэнье. Хотя, какая, к чёрту, из миуры дуэнья, скорее профессиональная, вышколенная телохранительница. Колени не тряслись, но вдоль позвоночника протянулись ледяные дорожки, а зад сократился до размеров грецкого ореха. Оставалось надеяться, что он правильно интерпретировал невольно подслушанный разговор и.... тут Вадим мысленно зарядил себе оплеуху. Вот же дурак! Чётко выверенными поклонами и знанием этикета, который в будущих студиозусов вбивали ещё на Земле, он выдал себя с головой. Ладно, где наша не пропадала. Бог не выдаст, свинья не съест. Вадим, изображая агнца, в ожидании ответных любезностей, пару раз покачнулся с пятки на носок.

— Миурри, убери ганнер! Немедленно! Что ты себе позволяешь?!

— Простите, госпожа, — ответила кошколюдка без капли раскаяния в голосе.

Периферийное зрение парня зафиксировало какое-то движение с правой стороны, внутренний голос заверещал сигналом воздушной тревоги и все органы чувств предупреждали об опасности. На кусты шиполиста легла размытая призрачная тень. Миура, закрывавшая собой эльфийку, проследила за взглядом парня в мантии студиозуса и скосила глаза. Тень бесшумно переместилась ближе к человеку и тут, действуя на инстинктах, Вадим ударил сгустком тьмы по размытой области, за тьмой из руки хлестнула плеть, обвитая удавкой. Хлопнул ганнер, перед неосторожно дёрнувшимся землянином вырос огненный султан, Вадима оторвало от земли и со всего маху бросило на валуны грота с родником. Одновременно со взрывом, из кустов выпали две размытые фигуры. Сторонний наблюдатель, прибывший на Иланту с Нелиты, мог бы признать в них "мужичек" в боевых доспехах, которые были в ходу у подразделений "призраков", за одним исключением — землянин ни разу в жизни не видел бойцов спецподразделений миур. Шваркнувшись об камни, Вадим ненадолго потерял сознание. Демаскированные "призраки" перестали хвататься за шеи.

Очнувшись, Белов попробовал пошевелиться, но куда там. Его надёжно спеленали неизвестными заклинаниями, ни вздохнуть, ни пёрнуть и закутали в визуальный полог, вдобавок в запястья неприятно врезались металлические кольца наручников из серого металла. Слава Богу, рот кляпом не забили и в уши ваты не напихали, хотя с миур станется..., пиф-паф из ганнера, и то, что осталось от незадачливого обидчика потом аккуратно соберут в спичечный коробок и с почестью предадут очищающему пламени. Невинная жертва, нехай с ней — одной больше, одной меньше, кто их считает. В школе каких только баек о кошколюдках не рассказывают. Если верить россказням, то последние были настоящими исчадиями ада во плоти. Самые крутые бойцы и дорогие телохранители, заткнувшие за пояс и вампиров и варёные яйца. Верные собачки драконов, правда, Вадим сомневался в справедливости последнего утверждения применительно к кошколюдкам. Кошки с собачьей верностью? Абсурд. Со всем остальным он был согласен, какие могут быть сомнения, когда его спеленали, как пупса?

Пялясь в белесое марево визуального полога, Вадим внимательно слушал изощрённую ругань. Бранились на эдде. Эльфийка с красивым голосом на чём свет поносила своего брата, приставившего к ней "кошек", как-будто она сама о себе позаботиться не может. Приглушенный мужской голос, искажённый связным амулетом, перемежая слова цветастыми эпитетами, возражал, мол, это его полное право, как старшего брата, беспокоиться о младшей сестрёнке. Не дай Близнецы и не сподобь Тарг с ней что-нибудь случится из-за недогляда, ему же и первые и вторые родители рога обломают и шкуру спустят. Так что, милая, как ты не возмущайся, придётся терпеть соглядатаев, а будешь качать права, они с тобой и в туалет ходить будут. Что до пострадавшего студиозуса, то пусть сестрица отсыпет ему золота. Тот сам забудет о происшествии. Заслышав о заведении для удовлетворения естественных надобностей, Вадим взвыл. Молчавший до сего момента мочевой пузырь, начал подавать тревожные сигналы о переполнении, жидкость грозилась выплеснуться через уши, а что до золота, пусть эльфы засунут его себе.... Эльфийка рассержено зашипела и перешла на такую скороговорку, что Белов понимал едва ли с пятого на десятое. Впрочем, ругань имела некоторый эффект. Братец обещал сократить число наблюдателей. И на том спасибо. Телохранители эльфийки, наконец, обратили внимание на пленника и занялись им вплотную. Сквозь пелену полога просунулась когтистая лапа, сграбастала человека за отворот форменной ученической мантии и одним движением вздёрнула на ноги. Вздёрнутый сдавленно охнул и рухнул обратно. Боль раскалённой иглой прострелила через больную ногу и впилась в затылок. Пострадавшая в автокатастрофе конечность оказалась сломана повторно. Падение на камни не прошло бесследно. Хозяйка лапы проявила завидное упорство в попытках поставить пленника в стоячее положение, но стоило тому сквозь боль накрыть невидимую миуру великорусским матом, как наступила оглушающая тишина.

— Освободите его, — приказала эльфийка.

— Госпожа, вы уверены?

— Миурри, не заставляй меня повторять приказ.

Как по мановению волшебной палочки исчезли полог и магические путы, Вадим протянул вперёд скованные руки. Ближайшая к нему воительница в металлическом доспехе, скорее всего та, что пыталась поставить его на ноги, разомкнула наручники.

— Нормально позанимался..., — выплюнул Вадим, осторожно задирая штанину. Нога распухла, нехороший синяк внутреннего кровотечения растекся на половину голени.

* * *

*

Открыв глаза, Вадим уставился в шершавую зелень верхней створки дугара. Лесные колдомедики — остроухие маги жизни, заверяли его, что он все трое суток, потребных для полного излечения и избавления от хромоты, проведёт в блаженном сне, видимо, что-то пошло не так. Впрочем, Белов не удивлялся данному факту, он привык, что с ним постоянно не всё, как у людей.

Кокон дугара был плодом неудачного знакомства с высокородной "ледышкой" и её хвостатыми телохранителями. Хотя, полежав в коконе и здраво рассудив, Вадим пришёл к выводу, что "ледышка" такая же эльфийка, как он — космонавт. За всеми полётами во сне и наяву и сломанными ногами, он как-то подзабыл об нечаянно подслушанном разговоре нескольких рау и вампиров. Кровососы и рау, кто бы мог подумать, что эти расы не лишены маленьких слабостей и так же, как люди, некоторые длинноухие каменномордые эльфы любят посплетничать, короче, студиозусы мыли кости драконам и делали ставки, что оные учатся в школе. Кто-то из "ледышек" припомнил характерную особенность драконов, которой с ним поделился лесной сородич, перебравшейся на Иланту с небесной соседки. Драконы пахли цветами. Вампиры и рау с ходу назвали несколько имён студиозусов, от которых за версту несло ароматами лесных полян и престижных салонов мастеров-флористов. Возможно, некоторые из названных неудачно выбрали духи, что не делает им чести, а возможно они не кто иные, как драконы-оборотни. Лёжа по самую маковку в геле (так было проще воспринимать густой сок дугара), Вадим раз за разом возвращался к аромату орхидей, коий сопровождал высокородную эльфийку. Были ещё странности вроде излишней суеты миур вокруг стройной девушки. Причём, Белову в тот момент стало казаться, будто кошколюдки размножаются почкованием. Иначе с чего их количество у коттеджа колдомедика — мага жизни стало увеличиваться в геометрической прогрессии? Это ж сколько братец к сестрице приставил наблюдателей? Да и драконы, стервятниками кружащиеся над школой, добавили странностей в копилку необычных фактов. Сроду такого не было. Ну, пролетит над городом огнедышащая птичка-невеличка, плюхнется где-нибудь на площади (слава Богу на голову не нагадит) или на широкой парковой поляне и не видно её и не слышно, а тут прям стая рассерженных пчёл, только что не гудят от натуги.

Да, не было бы счастья, да несчастье помогло. Не встреться ему в парке, то ли дракона, то ли эльфийка, ходить бы ему с клюкой до второго пришествия. Для внутреннего восприятия лучше второй вариант, всё же сексапильная девушка приятственней зубастой огнедышащей ящерицы. Чёрт с ним, с эстетическим набором, главное о трости можно забыть, тем паче после непродолжительного полёта подарок иркутян повторил судьбу ноги Вадима и дугара для деревяшки не предусмотрели. Ответственность за инцидент рау взяла на себя. Дабы искупить вину и загладить впечатления, девушка приказала отвести пострадавшего к колдомедикам. Не заморачиваясь, миуры подняли парня заклинанием левитации, и через пять минут он предстал пред очами пожилой лесной эльфийки. Стараясь не выдать интереса, Белов искоса рассматривал морщинки на лице и челе по-прежнему стройной и властной женщины. Да, у такой не побалуешь — враз трёхвёдерную клизму пропишет. Эльфийка приказала миурам уложить пациента на мягкую кушетку, после чего выстроила замысловатую рунную конструкцию с несколькими сопряжёнными связками. Произнеся ключ активации, колдомедик внимательно следила за работой диагностического заклинания. Порой эльфийка удивлённо приподнимала брови и покачивала головой, видимо ей не приходилось иметь дел с землянами, поэтому диагностика проводилась по полной программе и некоторые особенности иномирного мага вызывали откровенный шок.

— Госпожа, нужен дугар, — сказала лесная целительница "ледяной" соплеменнице. — Я могу залечить перелом, но убрать последствия застарелой травмы не в состоянии. Если не использовать дугар, то молодой человек навсегда останется хромым. Как вариант, можно ампутировать ногу и вырастить новую, но полная реабилитация в этом случае заберёт более полутора месяцев.

— Сколько дней займёт лечение в первом случае? — спросила рау.

— От трёх до пяти суток.

— Хорошо, — задумчиво промолвила "ледышка", и на русском языке обратилась к Вадиму. — Вам какой вариант больше нравится?

— Предпочту первый, — ответил парень. Увольте, лучше неизвестный дугар, чем пила хирурга.

Шокированный тем, что длинноухая красавица чисто говорит на "великом и могучем", он выпустил из внимания, что предыдущий разговор эльфийки вели на эдде, знать которую землянину было, как бы не положено. Разумники дали землянам знание алата и общего — главных языков Иланты и Нелиты и на данном этапе ограничились. Только что он сдал себя с потрохами, наверняка дознаватели и куратор возгорятся пламенным интересом к источнику знаний начинающего мага и докопаются до незаконной махинации с карманником. Посреднику — ушлому парнишке из гномского городка с труднопроизносимым названием, ушли красные адидасовские плавки с кармашком, а продуктом высоких технологий разжился маг-разумник из Первого Леса. Мода на земное постепенно проникала во все слои илантского общества. От нескольких фильмов, записанных на "карманник", лесной полукровка выпал в осадок и высокие договаривающие стороны ударили по рукам. Оставался вопрос перевода и зарядки аккумулятора, но это были не Вадима проблемы. Разумник лишь отмахнулся от предупреждения, значит, знал на что идёт.

Отдав несколько распоряжений, ледяная красавица царственно покинула колдомедика, а Вадим не успел глазом моргнуть, как носилки с его тушкой очутились на телепортационной площадке. Серебристое марево портала, переброс. Переход завершился между корней гигантского мэллорна, крона которого щекотала низко плывущие облака на высоте трёхсот метров от земли. Вокруг гигантского древа теснились зелёные купола, чем-то напоминающие юрты-переростки. "Юрты" окружали необхватный ствол лесного гиганта, наползая на толстые корни и ластясь к серебристой коре. В переплетении ветвей мэллорна висели сотни магических светильников и виднелись какие-то строительные конструкции. Неверным светом мерцали серебристые рамки транспортных порталов, туда-сюда сновали подъёмные площадки, между куполообразных домов носились грузовые левитационные платформы. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что воля рока привела землянина в город лесных эльфов, перебравшихся на Иланту с Нелиты. На удивление Вадима, которого погрузили на грузовую платформу и повезли в сторону от центрального нагромождения куполов, навстречу транспортному средству, кроме эльфов, попадалось множество людей и полукровок обоих полов, не редкостью были смешанные парочки. "Экскурсия" завершилась быстрей, чем он рассчитывал. До чёса в пятках хотелось поглазеть на достопримечательность эльфийского города, но не всегда желания согласуются с возможностями. Не судьба. Вскоре платформа остановилась возле странного дерева с гибкими ветвями, усеянными странными коконами. Как оказалось — это и был мистический дугар, он же дерево-химера, он же лечебный и косметологический центр, он же тюрьма. Истины ради стоит заметить, что для содержания и биотрансформации преступников использовалась несколько другая разновидность дугаров, но Вадим подобных тонкостей не знал. Он о дугарах узнал-то пару часов назад и не представлял, что это такое и с чем их едят.

После повторного осмотра, Белова попросили избавиться от одежды, затем ополоснули в тёплой водичке, посоветовали не нервничать и пообещали здоровый сон на трое суток. Беспокоиться о школе не стоит, подручные госпожи Олирры уже уведомили и ректора, и куратора землян о происшествии и принятых мерах по исправлению причинённого ущерба. Для избавления от неприятных ощущений, что, на начальном этапе, сопровождают людей, помещаемых в кокон дугара, больного усыпили.

Баю-бай, уснул бычок, лёг на правый он бочок.

Прогнозы колдомедиков и магов жизни не оправдались. Спал Вадим меньше суток, остальное время он провёл в странной полудрёме, часто открывая глаза и ощущая себя лейтенантом Рипли между корней эйвы из "Аватара". Чёртовы эскулапы, костоломы хреновы. Ругался парень про себя, когда обнаружил, что его любимая тушка заключена внутри зелёного кокона. Мало того, в тот самый момент он испытал незабываемую гамму неприятных ощущений, о которых его предупреждала пожилая эльфийка. Мириады белесых паутинок оплетали погруженное в слизеподобный гель тело, неимоверно чесались зад и паховая области, охваченные то ли щупальцами, то ли тентаклями-переростками. Половину лица закрывала маска, из которой в рот и глотку проникали дыхательная и пищевая трубки, к груди присосалось ещё одно, самое толстое щупальце и по всей этой паутине струилась странная энергия. Отрешившись от неприятных ощущений, Вадим погрузился в себя. Энергия была повсюду, он чувствовал её ток в ветвях, стволе, корнях дугара и растущих вокруг мэллорнов, в разуме парня вырисовывалась гигантская энергетическая паутина, главное сосредоточие которой было в районе произрастания мэллорна-великана. Потянувшись к источнику, Белов окунулся струи энергетического водопада. Насыщаясь сам, он активно делился халявной маной с дугаром. Знал бы Вадим, что его художества не останутся в стороне, то не стал бы экспериментировать. Колдомедики очуменно пялились на светящийся призрачным светом кокон, внутри которого находился землянин. По всем канонам человек должен был спать мертвецким сном, но диагностические плетения говорили об обратном.

Плавая в геле, Вадим знать не знал, ведать не ведал, что в Высших эшелонах империи драконов и в Ортене идут нешуточные разборки. Кронпринц драконов в приватной обстановке гладил против шерсти командира подразделений "призраков", отправившей на охрану горячо любимой сестрёнки молодых стажёрок. Техники и маги миур пытались разобраться, как стало возможным обнаружение оперативной двойки в полном костюме. Мало того, "призраков" не только обнаружили, но и хорошо приложили чем-то из некромантского арсенала. "Прикладывать" должны они, а не их! Королевские дознаватели вкупе с кураторами землян и "наказующими" аккуратно перетряхивали связи земных студиозусов и перекрывали канал контрабанды, который появился благодаря земным студиозусам. Больше и громче всех возмущались представители от ФСБ. То-то дознаватели поверили, что земляне не отслеживали, что проносят через портал студиозусы, возвращающиеся в школу после специальных выходных. Все месте они пытались разобраться, как маг-недоучка проходил через специальный барьер, отделяющий старый парк от молодёжной зоны? Драконы потребовали усилитьь контроль, дисциплину и меры безопасности....

-О-о-о! Пропажа объявилась! — на весь кампус крикнул Сергей Давыденко, коренной москвич с глубокими украинскими корнями, одногруппник Вадима. — Ты где четыре дня пропадал? Мы тут все глаза проглядели, все поисковые ритуалы испробовали, хрустальные шары поразбивали. Собака с милицией приезжала, — понизив голос до шёпота, информировал он "пропажу". — Колись, Хромой.

Вадим поморщился. Он ненавидел эту кличку, прилипшую к нему с подачи того же Давыденко, которого Белов, мягко говоря, недолюбливал. Давыденко был из очень обеспеченной семьи, по словам Сергея, вращавшейся в богемных кругах столицы. Восемнадцатилетний оболтус рос ни в чём себе не отказывая, папан и маман, с головой ушедшие в бизнес и выныривающие из него только на званые тусовки и выезд на Сейшелы, предпочитали откупаться от сына деньгами вкупе с исполнением необременительных прихотей отпрыска. Сынок рос, росли и его запросы. Когда недоросль обогнал отца в росте на полголовы, папаша проснулся от спячки и решил взяться за воспитание потомка. Слава Богу, паровоз ушёл недалеко от станции, и глава фирмы накрепко согнул в бараний рог разбалованное чадо, но выбить из сына самомнение, снобизм и пренебрежение к "быдлу" у бывшего архитектора не вышло. Что вы, Серёжа не считал себя выше всех, но выше многих — однозначно. Среди трёх сотен землян, обучавшихся в Ортенской школе, успела сформироваться группа тех, кто на полном серьёзе считал себя выше обычных людей лишь только на том основании, что они были магами. Одним из лидеров "высших" был Давыденко. Одно время Вадим подозревал, что к привилегированной касте присоединиться Серебрякова — дочка мафиозо из Благовещенска, но Арина крайне негативно отнеслась к замашкам недалёких земляков, глядя на барские повадки Давыденко и его прихлебателей, она лишь презрительно кривила губы. Девчонка упорно грызла гранит магической науки, соревнуясь с Вадимом по успеваемости. В компании землян хватало выходцев из первопрестольной, подавляющее большинство из них было нормальными парнями и девчонками, без закидонов, лёгкие в общении. Но в отаре не без паршивой овцы. Несколько кураторов, приставленных к студиозусам от госбезопасности, не предпринимали никаких действий, оставив себе роли наблюдателей и до поры, до времени, не отделяя козлищ от агнцев. Можно было не сомневаться, что карандаши у тихих, неприметных личностей острые и отмечают все телодвижения подопечных, проставляя в нужных местах галочки и крестики. Как оказалось, среди сотен землян немногие в курсе того, что "конца света" по земному времени осталось порядка двух лет. Спецслужбы играли в тёмную и не раскрывали всей подоплёки интереса к сверхъестественному. Вероятно, осведомлённых было больше, но личные росписи в неких бланках надёжно запечатывали уста информированных магов.

— Хромой, что притух?

Панибратский хлопок по плечу вернул задумавшегося Вадима на землю.

— Давыд, а где волшебные слова "здравствуйте" и "пожалуйста"? Человек пропадал четыре дня, а ты даже его здоровьем не поинтересуешься.

— Хромой, а ты не припух ли часом? Что-то ты борзый стал.

— Слушай, Давыденко, ты куда шёл? В общагу? Вот и иди себе, — ответил Вадим, иносказательно отправив оппонента неким пешеходным маршрутом.

— О! Белый! Гляди-ка, совсем как живой. Здрав будь, боярин! — из-за угла общежития вышел ещё один одногруппник "блудного попугая".

Сергей Москаленко, радостно облапил ладонь Вадима, сжав её до хруста. Двадцатидвухлетний житель Красноярска комплекцией напоминал бурого мишку, вставшего на дыбы. Оставалось порадоваться, что у будущего боевого некроманта был мягкий, незлобивый характер.

— Осторожней, медведь! Рука, чай, не казённая! — вырвав ладонь из захвата, Вадим тряс отдавленной конечностью.

— Да ладно, как говорили предки — до свадьбы заживёт, — растянув улыбку до ушей, отмахнулся Сергей.

— Давыд, — Москаленко всем корпусом повернулся к "голубокровному" одногруппнику, что с его габаритами выглядело резким разворотом танка на позицию лишённую бронебойной, противотанковой артиллерии. Давыденко невольно втянул голову в плечи. — Так, голуба, гоу хоум, ферштейн?

Стараясь выглядеть независимым, и не показать испуга, Давыденко гордо вскинул подбородок, расправил плечи, и чуть выпятив нижнюю губу, учапал в сторону кампуса землян. Потомок медведей презрительно сплюнул в сторону снобствующего тёзки, растёр туфлёй плевок, после чего обратил свои взор и внимание на Вадима:

— Ну, Белый, рассказывай, где пропадал? Да не тут, — Сергей предупреждающе вытянул вперёд правую ладонь, — отойдём в сторонку. Слишком много ушей, понимаешь. Понимаешь?

— Да ну, дошло и до этого? — усомнился Белов.

— Дошло, милок, дошло. Тут, пока ты отсутствовал, много до чего дошло.

— Как интересно.

— Вот и мне, и многим другим господам-магам-товарищам интересно, где, когда и при каких обстоятельствах ты наступил на хвост драконам.

Вадим остановился на полушаге. Выходит, он не ошибся в предположениях, и версия о принадлежности некой эльфийки к крылато-хвостатому племени оказалась единственно верной. К тому же миуры кого ни попади не называют госпожами. Для целостности картины осталось выпытать у Москаленко подробности событий, затронувших землян, но пытать не пришлось. Сергей сам вывалил на благодарного слушателя ворох новостей.

— Ладно, давай так. Сначала я говорю, потом ты рассказываешь. О`кей? — получив кивок в ответ, Москаленко продолжил: — Задал ты, Белый, перцу нашим кураторам. Те не представляешь, что тут началось, когда наши девки прибежали и сообщили, что боевой прайд миур поволок твою тушку в сторону портальной площадки. Наш молчи-молчи...

— Молчи, кто?

— Сразу видно, что в армии ты не служил. Поясняю для неразумных. "Молчи-молчи" — это подпольная кликуха особистов, в нашем случае имеют место быть кураторы, усёк?

— Усёк, ты говори, не останавливайся, — ответил Вадим, присаживаясь на лавочку, спрятанную среди стриженых большими круглыми шарами кустов. Рядом плюхнулся собеседник.

— Короче, наш куратор моментально просёк тему и тут же рванул к ректору за разъяснениями, где ему сунули под нос твою сумку и вывалили на стол её содержимое.

— У, ё!

— Соображаешь, умный мальчик. Хвалю. Короче, куратору морально настучали по хлеборезке и...

— Откель новостишки?

— Из лесу, вестимо.

Вадим скептически повёл бровью.

— Местные совершенно не умеют пить, — пояснил Сергей, не раскрывая источник информации до конца. Что-что, а в умении "потреблять" и оставаться трезвым выходцу из Красноярска не было равных. Ко всему прочему магия оказалась бессильна супротив природных талантов русского боевого некроманта. Скорее Смерть наклюкается в зюзю, чем Москаленко окосеет.

— Серый, ты меня пугаешь. Что за шпионские игры?

— Белый, ты словно вчера родился. Ума не приложу, где такие наивные, как ты, находятся. Ты же реликт, мать твою.

Москаленко наклонился к газону, сорвал травинку и принялся задумчиво жевать сочащийся соком зелёный кончик. Вадим не мешал товарищу впадать в "нирвану". Для немногословного Сергея было настоящим подвигом — столько слов за один раз. Судя по его виду, он готовился идти на рекорд, ибо мысли оставили след из складок на челе сибирского богатыря. Сам Вадим в душе радовался. Маска наивного деревенского парня, нелюдимого одиночки, озабоченного на учёбе за которой он прятался, успешно скрывала настоящую сущность. Белова по-прежнему считали недотёпой. Та, кто знала его настоящего, предпочитала молчать в тряпочку, за что он был благодарен мадемуазель Серебряковой.

— Белый, ты классно строишь из себя придурка, — выдал Сергей, — но запомни раз и навсегда. Никогда не играй в азартные игры с государством и не пытайся быть умнее хитрых дядек из спецслужб. Понял? На каждую хитрую задницу у них всегда найдётся острый предмет с левой нарезкой.

Москаленко, выплюнув травинку, облокотился на спинку лавки, и глядя на бегущие в небе облака, сказал:

— Вас сделали.

— Нас? — не понял Вадим.

— Вас, не сомневайся. У меня отец всю жизнь отбарабанил в хитрой структуре при министерстве обороны, и я несколько в курсе некоторых классических методов вздёргивания на крючок. Вас предупреждали, чтобы вы никуда не совались? Или ты думаешь, что был один в контрольной группе?

— Не понял?!

— Чего ты не понял? Того, что на тебя завели дело и не только на тебя одного?

— Как-то это всё..., — Вадим покрутил в воздухе пальцами.

— Значит, не понял, — разочарованно резюмировал Сергей и отвернулся.

— К сожалению, понял, — ответил Вадим. — Только не думал, что "рыболовы" подсекут так быстро. А с чего наш куратор заработал по хлебоприёмному органу?

— А с того, что ректору очень не понравились игры землян и тайной канцелярии за его спиной и что некоторые господа-товарищи, сидящие в тени куратора, действовали без согласования и уведомления гралл Валетта. Наш ректор, как оказалось, бывший наказующий, а бывших, как ты понимаешь, не бывает. Школа — это его епархия, пусть и под королевским скипетром. Есть определённые рамки и неписаные правила, которые никому не дано преступать, здесь существует определённый, наработанный поколениями, свод правил, а наши, с попустительства тайной канцелярии, вломились в чужой монастырь с грацией носорогов.

— Это тебе твой источник поведал?

— И он тоже.

— Странно это, не находишь?

— Угу.

— Поправь меня, если я ошибусь. Пока куратор бегал до ректора, бравые парни из тайной канцелярии и из наших спецслужб чесали ребят на предмет запрещённой литературы и контрабанды. Так?

— Так.

— В это же время или чуть позже приходит информация о том, что некий студиозус наступил на хвост не только миурам. Так?

— Где-то рядом.

— Вот-вот, и что из этого следует?

— Что?

— Ну-у, — издевательски протянул Вадим, — я думал, что контрразведчик, сын контрразведчика, чекист во втором поколении сложит мозаику. Скажу прямо, кокон дугара благотворно влияет на мозговую деятельность, вынужденное бездействие существенно стимулирует мысленный процесс.

Белов наклонился к Москаленко, и проникновенно сказал:

— Школьный замут, и все эти шаманские пляски с бубном вокруг костра, напоминают мне классическую многоходовку. Спецслужбы, контролирующие переходы между мирами, закрывают глаза на некий объём контрабанды, сквозь пальцы смотрят на контакты студиозусов с магами, когда земляне выбираются в город. То есть искусственно создаётся ситуация, чтобы неблагонадёжные нарушили и позволили взять себя за ноздри. В то же время некие силы пытаются вбить клин между Землёй, Тантрой и драконами. Не всем по нраву, что вторые и третьи снимают все сливки от контактов с первыми, да и драконы многих поприжали и стали костью в горле. Не стоит забывать и Светлый Лес, который проиграл войну и мечтает о реванше. Я долго думал, почему мне позволили выучить классическую эдду. Оказалось проще некуда. Подобные мне и я сам были приманкой для недовольных и реваншистов, которым слили информацию о контрабанде и прочих вкусностях. Кто-то изучал руны и языки, кто-то высматривал и фиксировал контакты, третьи подталкивали тайную канцелярию на слежку и эскалацию напряжённости с драконами и землянами. И те и другие делали вид, что купились, а сами следили за "толкателями". Думаю, что властям до печёночных колик надоели инсургенты и слухи, распускаемые ими. К моменту моей встречи с миурами выстроился такой многослойный пирог интриг, что в нём без поллитры хрен разберёшься. Заинтересованным лицам нужен был повод и я, невольно, его предоставил. Думаю, что ту дракону тоже сыграли в тёмную и драконам это, соответственно, ох как не понравилось. Карусель закрутилась. Тайная канцелярия делала вид, что ищет контрабанду, земляне ругались с ректоратом, послы пытались урегулировать конфликт с драконами, недовольные дележом послевоенного пирога активно вставляли палки в колёса и засвечивали агентов влияния. В конечном итоге, те, кто затеял и организовал спектакль, вылавливали в мутной водичке крупную сорную рыбу и брали фигурантов либо на карандаш, либо определяли им новое место проживания в холодных казематах. Не так ли, контрразведчик, сын контрразведчика?

— Хм-м, — Москаленко с громадной толикой уважения посмотрел на Вадима. — Белов, вы понимаете, что, слабо говоря, озвучивать логические заключения будет ошибкой?

— Я похож на идиота? — Вадим размял колени и резко встал с лавки. — Знаешь, Сергей, в чём твоя и твоих боссов ошибка? Вы забыли, что я вижу ауры, чувствую ложь и эмоции. И ещё, если я кощу под деревенского увальня, то вы, Сергей Валерьевич, очень удачно косите под молодого. Даже я вёлся на вашу игру. Удачный ход — свой человек в молодёжной среде, умно. Скажите, сколько вам лет на самом деле?

— Даёшь ты, Белый, ты совсем с дуба рухнул?

— Меня просветили — дугар может омолодить человека на десять-пятнадцать лет, кровь дракона — на тридцать. Я всё никак не мог понять, что не так в вашей ауре. Сидел сейчас и смотрел, пока не вспомнил магический рисунок вокруг эльфийки. В вашей ауре присутствуют вкрапления, характерные для драконов, а резкий переход на "вы" и начальственный тон отмели последние сомнения.

— Поздравляю, я впечатлён.

— А я разочарован. Генерал Санин обещал мне, что "игр в тёмную" не будет.

— Не кипятись, ты тут правильно угадал с поводом, а ТАКОЙ повод грех было не использовать. Ты хоть знаешь, с кем столкнулся?

— Только имя. Олирра.

— Да, парень, ты в рубашке родился. Поставь в храме свечку. Повезло, что миуры тебя не ухлопали на месте, когда ты вычислил и придушил "невидимок". Олирра — это не просто высокородная дракона, она родная сестра кронпринца драконов, дочь императрицы. Голубая кровь и белая кость. К тому же тебе грех жаловаться. Ножку вот подлечили, общий тонус и выносливость подняли.

Вадим грустно улыбнулся. Чур его, чур. От особ королевских кровей лучше держаться подальше. Целее будешь, а то затопчут и не заметят, что под ногами что-то чмокает. Да, девочка симпатичная, но Ирина ничуть не хуже.

— Да-да, но почему-то чувствую себя, словно в дерьме вывалялся. Ладно, Серый, ты как хочешь, а я пошёл. Можешь отписать начальству, что о нашем разговоре я уже забыл. Санину привет.

Глядя в удаляющуюся спину Белова, Москаленко думал о том, что Санин был на сто, нет, на двести процентов прав относительно этого парня. Молодой человек бы великолепно смотрелся в обойме оперативников. Плохо, что Вадим излишне щепетилен в некоторых вопросах, и не склонен прощать предавших его доверие.

— Жаль, — Сергей сорвал новую травинку. — Интересно, мне скоро полтинник стукнет, а такое впечатление, будто это мне девятнадцать, а не ему.

Длинный, напряжённый день, конца и края которому не видно. Возвращение из Эниэ — столицы Первого леса, встреча с наблюдателем ФСБ. Парню было о чём подумать, его жизнь очередной раз вильнула зигзагом и больно стукнула копытом. Вадим ласково погладил бархатистый ствол неизвестного ему дерева, постоял с минуту, прислушиваясь к пению птиц, тяжело вздохнул и сошёл с дорожки. Шестое чувство подсказывало ему, что день не закончился, впереди его ждут незапланированные встречи и сюрпризы.

Опавшая, высушенная солнцем и ветрами листва хрустела под подошвами эльфийских сапог, которые Вадиму вручили вместо туфель, пострадавших из-за действий миур. Белов не хотел принимать навязываемую обувку, но потом подумал, что не босиком же ему бегать? У продукции мастеров обувного дела из Белоруссии были несовместимые с дальнейшей эксплуатацией, повреждения. Левая туфля лишилась каблука, а у правой обгорел носок. Загадкой оставалось, как при этом у Белова пальцы не получили ни одного ожога. Не было бы счастья, да несчастье помогло, "ичиги" ушастые мастера изготавливают знатные — мягкие, удобные, невероятно лёгкие, практически неощущаемые на ногах. Вадим специально сошёл с дорожки и распинывал прошлогоднюю листву, выросший в тайге — сосновый бор тянул макушки к солнцу сразу за забором родного огорода, он умел ходить бесшумно, но под мерный хруст как-то легче думалось, да и пар в компании со злостью потихоньку стравливались. Неожиданно парень резко остановился, развернувшись всем корпусом в сторону тропинки, ведущей к фонтанам.

— Как мне это надоело! И долго вы будете меня преследовать? — бросил он в кажущуюся пустоту на драконьей эдде.

— Я жду ответа, — сказал Вадим, выразительно посмотрев на широкий просвет между двумя декоративными ясенями.

Воздух у деревьев задрожал и пошёл рябью, явив человеческому взору высокую фигуру миуры в боевых доспехах. Кошколюдка сделала три гигантских шага, махом покрыв расстояние в шесть метров. Остановившись в полутора саженях от человека, строго соблюдая границы личного пространства к которому многие маги были более чем щепетильны, миура сняла шлем:

— Здравствуйте, гралл Белов!

Отпад! Словно бейсбольной битой по левому уху. Почему по левому? Тарг его знает. Если вдарить по правому, то эффект будет ничуть не хуже. "Гралл Белов" чуть не выпал в осадок. Не часто услышишь родную речь от представителя иной расы. Может, у миур и драконов это такой новый фетиш — изучение русского языка? Видимо им нравиться шокировать пришельцев из техногенного мира и любоваться на изумлённые физиономии или это такой психологический приём, чтобы выбить оппонента из колеи. Скорее второе, чем первое. Насколько Вадим знал и помнил из лекций, которые читали инструкторы на базе, миуры были чуть ли не самыми рациональными разумными существами на Иланте, составляя конкуренцию гномам и драконам. Хотя не факт, что вторые и третьи могли соревноваться с прагматичными кошколюдками. Ладно-ладно, мы то ж щи не лаптем хлебаем.

— Кроур ва рарра, эрра Миурри! — отойдя от мимолётного ступора, ответил Вадим на языке миур традиционным пожеланием удачной охоты. Пришла очередь Миурри удивлённо дёргать ушами. Вот вам — тем же салом по сусалам! — Предлагаю перейти на эдду, к сожалению, моё знание вашего языка ограничено всего парой-тройкой фраз, — язвительно добавил Белов, виновато разведя в стороны руки.

Впрочем, он не пытался скрыть раздражение от лицезрения хвостатой собеседницы. Да, подобное поведение и выражение на морде лица нарушало принятые на Иланте нормы этикета, но крестить детей с кошколюдкой Вадим не собирался, и улыбаться той, которая чуть не ухлопала его, не намеревался. Кошколюдок он почувствовал пару минут назад. Стоило ему отойти от скамьи с оставшимся на ней задумчивым Москаленко, как периферийное магическое восприятие, ставшее после дугара намного чувствительней, отметило пять мерцающих серых клякс замаскированных пологами и щитами аур, скользнувших за ним следом. Пропетляв по дорожкам, он лишний раз убедился, что наружка "пасёт" именно его, других кандидатур поблизости не наблюдалось. Интересно, почему маги не видят "призраков"? Для Вадима сей факт оставался загадкой. Уж кто-кто, а "жизнюки", без напряга органов чувств, просто обязаны ощущать внутренним радаром всех живых существ в радиусе пятидесяти метров от себя, но они остаются слепы. Доспехи миур со встроенным комплексом маскирующих чар закрывали ауры носителей, специальные амулеты искривляли пространство и не оставляли теней, но почему никто не обращал внимания на безжизненные ореолы? Это же очевидно! Наверняка миуры подслушали и зафиксировали разговор землян. Пологов ни Белов, ни Москаленко ставить ещё не умели, а артефактами ни один не воспользовался. Скорее всего, соответствующие структуры империи драконов были в курсе развернувшейся интриги и ловли на живца. Да по барабану! Если честно, Вадиму было плевать на секреты ФСБ, тайной канцелярии и "призраков" с высокой колокольни. Плевать до тех пор, пока они не затрагивают его лично, а такое пристальное внимание заинтересованных сторон начинало раздражать. Слежка напоминала писк назойливого комара, мелкую тварь-кровопийцу не видно, но.... Именно, что не видно, когда-нибудь пискун, если его не прихлопнуть, вонзит хоботок и напьётся крови. Умные люди понимают разницу между хоботками комаров и спецслужб. Последние одной кровью никогда не ограничивались, требуя на закуску жизнь и свободу. Разогнались...

Вадим смотрел на красивую кошколюдку, гадая, что и зачем ей понадобилось от землянина:

— Уважаемая, я думал, что все разногласия между нами улажены.

— Полноте, гралл Белов, я не о том хотела с Вами поговорить, — ответила миура.

— Вы неправильно применяете приставку перед фамилией, — специально сказал Вадим, чтобы сбить кошколюдку с мысли. Сам од старался держать ухо востро и не реагировать на словесные подковырки, иначе, сунув палец в рот хвостатым дамам, можно было остаться без головы. — Приставка "гралл" применима только к аристократам от магии. Я же под данную категорию не попадаю ни с одной стороны.

— Позвольте мне самой решать, под какую категорию вас отнести, — парировала Миурри.

— Да ради Бога, хоть груздем назовите, только в короб не кладите. Чем моя скромная персона вас заинтересовала?

— Я хотела принести извинения.

— Оригинально! — не смог удержаться Вадим. — Вы говорите от своего имени или выступаете уполномоченной от всей "звезды"? Мне казалось, что миуры несколько смелее и не будут прятаться за кустами и на деревьях, как только ветки не ломаются. Здравствуйте! — Вадим весело улыбнулся и помахал двум "кляксам", устроившимся на толстых развилках нижних ветвей ближайших краснолистов.

Миура нервно повела ушками. Воительница прекрасно понимала, что человек в открытую издевается над нею и её подчинёнными. Мальчишка непостижимым образом видел "призраков" несмотря на совершенную маскировку. Бесхвостый уродец! Из-за него её понизили в звании и заставили принести извинения. Шаргов* выкормыш, он ещё издевается, свернуть бы ему шею. Нельзя, жаль... Миурри с удовольствием послушала бы музыкальный хруст позвонков.

— Извинения принимаются, — человек ритуально поклонился. — Эрра Миурри, не сочтите за труд передать командованию мою маленькую просьбу о снятии наблюдения. Я не всегда бываю в благодушном настроении и однажды могу сорваться. Не поймите меня неправильно, но не хотелось бы лишать вас и ваших коллег жизни.

В ответ на тираду слишком много о себе возомнившего человечка, Миурри хотела скептически ухмыльнуться, но хмык застрял у неё в горле так и не вырвавшись наружу. Мальчишка мгновенно окутался черным коконом, словно стрекательные щупальца из черноты выстрелили тёмные нити и коснулись всех членов группы наблюдения. Тут же кокон исчез, нити заискрились и опали мириадами мелких звёзд. Демонстрация впечатляла...

— Я передам вашу просьбу, — хрипло ответила Миурри, осознав, что поганец отнюдь не шутил.

Откуда у мальчишки столько сил? Мощь землянина подавляла. Ладно бы он был один такой, среди трёх сотен пришельцев пять десятков вырывались за привычные для людей рамки и приближались к драконам, но этот шагнул ещё дальше. Колдомедики и маги эльфов были не на шутку обеспокоены песнью мэллорнов и светящимся коконом дугара. Миурри непроизвольно попятилась, впервые уразумевая, что её назначение командиром наблюдающих не было понижением в звании. Нельзя, никак нельзя спускать глаз с мальчишки. Есть достаточно методов дистанционного наблюдения...

— Я рад, что мы поняли друг друга и достигли взаимопонимания. Доброй охоты, эрра Миурри.

— Прямых дорог, гралл Белов, — ответила кошколюдка, активируя доспехи и скрываясь под пологами.

Вадим взглядом проследил за цепочкой "клякс", скрывшейся в глубине парка и без сил плюхнулся на траву. Рубаха на спине прилипла к телу, в сапогах хлюпало. Охренеть! Короткое представление выпило большую часть его немаленького резерва маны. Какого ляда, спрашивается, он сам нарывается на оплеуху? Жить надоело или соскучился по острым ощущениям? Уняв запоздалую дрожь в конечностях, он опрокинулся на спину. Небо, какое синее небо! В просветах между кронами деревьев небосвод сверкал чистой синевой, по которой ползли рваные перины облаков. Что это было? Какого чёрта!? Вадим не узнавал сам себя, ещё один такой выкидон, и его точно укоротят на голову. Надо выпить успокоительного или нажраться в зюзю. Что-то нервишки, несмотря на "отдых" в коконе дугара, совсем ни к чёрту. Хватит искать приключений на собственную задницу, нервные клетки не восстанавливаются. Клетки нервные, а ему нужны здоровые! Что-то длинноухие сделали с ним в дугаре, иначе с чего бы ему кидаться на кошколюдок? Действительно, он ведёт себя подобно адреналиновому наркоману, обычная жизнь кажется пресной? Вадим пытался разобраться сам в себе и отыскать причину своего поведения, толкающего его на конфликты с силовыми органами и миурами. Можно было сказать, что чёрт попутал. Если бы, ох, если бы. Тут что-то другое.

Вадим прокручивал в голове недавние встречи и находил множество нехарактерных для себя поведенческих неувязок. Он всегда отличался спокойным, уравновешенным характером, а тут взбрыки необъезженного мустанга. Не могли ли колдомедики как-то воздействовать на его психику? Чёрт, как всё тяжело. Голова совершенно не желала работать. Провались оно пропадом! Спокойствие, Малыш, только спокойствие! Карлсон купит тебе десять тысяч новых люстр. Ошалело осмотревшись по сторонам, Вадим поднялся с импровизированного травяного ложа, отряхнул с одежды грязь, и поплёлся в общагу.

Пиная старые листья, будущий боевой маг смерти напряжённо размышлял. За время пребывания в коконе дугара у него была возможность подумать. С какой только стороны он не пытался осмыслить учёбу в магической школе, получался единственный вывод — весь набор земных магов был пушечным мясом. Три сотни магов были своеобразными курсантами лётной школы, готовившей пилотов РККА в сорок первом и сорок втором годах. Взлёт-посадка. Земляне учились по отдельной программе, у них отсутствовали такие предметы как грамматика, математика, риторика, философия, история магии. Зато в них пихали весь пласт предметов, отвечавших за боевые направления. При прохождении арки, с помощью которой определяли магические дары студиозусов, у Вадима были выявлены способности ко всем стихиям, магии жизни и смерти, в приёмной комиссии отметили его задатки, как псионика. Ректор и профессоре, дежурившие у арки, хватались за головы и прикладывали руки к левой стороне груди, когда очередной иномирный студиозус нырял в мутную пелену артефакта, а операторы выдавали результат теста. Сплошные универсалы, на худой конец полистихийники, владеющие двумя-тремя стихиями и магией жизни/смерти в довесок, причём довески оказывались тяжелее основного товара! Как говорилось выше, Вадим входил в когорту универсалов с несколькими довесками. У него над всем превалировал дар магии смерти и тёмная магия, хотя было ещё что-то, что ни операторы, ни профессоры от магии не смогли разобрать. Дар, высветившийся зелёным цветом на иллюзорных экранах, так и остался без развития. По-хорошему, земляне должны были изучать всё, но кто ж им даст? В ущерб второстепенным направлениям (а, может, и не второстепенным), из Белова пытались сделать боевого некроманта. Да и не только из него...

Некромантами и магами смерти усиленно изучались нежитеведение — поднятие и упокоение, ритуальная магия, демалефикация, боевая мистика, травматология, боевая магия, ведьмачество, основы невербальной и рунной магии, основы ментальной магии, основы стихийной магии. По верхам задевались алхимия, шаманизм и магия жизни, никак не освещалось такое направление как псионика. Магии иллюзий уделили две или три лекции, артефакторика вспоминалась только в створе с магией смерти. По боку пролетело целительство. На лекциях показывали "КАК", совершенно не объясняя "ОТКУДА", "ЗАЧЕМ" и "ПОЧЕМУ". Чтобы хоть как-то разобраться в корнях, многие ребята, в том числе Вадим, часами просиживали в библиотеке, докапываясь до истины и изучая руны. Он взял себе за правило читать и переписывать основные моменты из лекций, которые давали магам жизни и целителям, благо те жили в соседней общаге и охотно делились конспектами, не слезал с рунников, разбирая с ними построение плетений и сопряжение силовых точек, корпел над древними фолиантами, хоть как-то освещавшими псионику, но времени на всё не хватало. Возможно, с самого начала землян планировали обучать по общей программе, рассчитанной на шесть лет, но через месяц её ужали до трёх, а потом курс обучения усох до двух годков. Ежу понятно, что за два года невозможно подготовить полноценного мага, поэтому землян разбили по основным направлениям, выкинули из программы всё лишнее и гнали их, словно лошадей, по определённой кураторами магической ориентации. Вдобавок к магическим дисциплинам прислюнили добрый кус медитативных методик и физподготовки. Студиозусы погружались во внутренние канали маны и наращивали личные резервы. На физподготовке с шальной братии снимали три шкуры командированные армейские инструкторы-рукопашники и нанятые на Иланте мастера-фехтовальщики. Занятия длились до пяти, иногда до шести вечера. Чтобы люди, непривычные к подобным нагрузкам, не попадали с устатку, в графике предусматривалось два часовых "окна" (во время одного из них Вадим и нарвался на принцессу с телохранительницами, будь они не ладны). Кроме перерывов на отдых людей активно пичкали витаминными настойками и различными зельями, кололи какой-то хренью. Вскоре на потоке не осталось ни толстых, ни худых. Как бы над молодыми (и не очень) людьми не издевался преподавательский состав, всё равно они находили время на развлечения и сборища по интересам. Кураторы старались не регламентировать личное время подопечных. Наблюдающие лишь аккуратно подталкивали молодёжь к тому или другому увлечению, нужному безопасникам.

Первое время Вадим урабатывался по самое не могу, но потом втянулся в жёсткий ритм, появилось свободное время. Лёжа в коконе, он раскладывал по полочкам все слухи и наблюдения. В среде кураторов ходили слухи, что следующий поток тоже будет обучаться по усечённой программе, не добавят времени и третьему набору. Курсировали упорные слухи, что во втором и третьем потоке косяками пойдут "юсовцы" и европейцы и, возможно, оставят доучиваться отличников из первого потока. Так что дерзайте, молодые люди. Остальные — взлёт-посадка, пушечное мясо, штакетины для затыкания дыр в заборах. По-видимому, на Земле не укладывались по срокам, и первоначальный расчёт был не совсем верен. С другой стороны, учебные заведения Иланты не могли переварить небывалый наплыв магов. Насколько бы сотрудничество не казалось выгодным, но любое государство не будет учить чужих в ущерб своим, так ведь и нарваться можно...

К действию был принят промежуточный вариант. Нужду Землян в магах решено было покрыть за счёт наёмников. В пользу данной версии говорили яркие объявления в местных газетах и десятки волонтёрских контор, открывшихся во многих городах и странах. Земля, Россия торопилась, правительство принимало экстренные меры и вело активную подготовку к войне. Вадим не хотел воевать, но контракт с ведомством генерала Санина не оставлял ему выбора. Белов мечтал о карьере врача, а не командира батальона нежити, он всеми силами стремился удержать намеченную цель. Сейчас, сминая трескучую листву, адепт тёмной магии понимал, что накапливающееся раздражение связано с тем, что ему всё труднее и труднее удерживать взятый курс. Он обещал Ширшихе направить дар на пользу людям. Самому себе поклялся лечить, а занимается совершенно не тем. Из него готовят убийцу. Понятно, что ради "общего блага", да только благими намерениями...

Так, хрустя листвой и погрузившись в печальные думы, он доковылял до выделенного землянам кампуса. Вход, вестибюль, лестница, коридор, ставшие родными апартаменты, скрип входной двери.

— О! Белов! Явилси, не запылилси! Заходь, не стой на пороге, да рот захлопни, комары налетят. Что ты как не родной или не до хазы пришёл?

— Э-э-э...

— И это вместо "здорова, мужики"! Мы тут по нему, понимаешь, слёзы льём. Панихиду, понимаешь, заказали, а он нам "э-э-э"! Белов, с тебя причитается, — распалялся Березин Сергей.

— Ну, хай всем, коль не шутите! Интересно, когда я успел вам задолжать? — сказал Вадим, оглядывая честную компанию из семи человек, расположившуюся в его с Сергеем апартаментах.

Можно сказать, что второго хозяина помещения присутствующие, занятые важными делами, не заметили или удачно проигнорировали. Даже обидно стало. Человек пропал на несколько дней и всем насрать. Сдохни Вадим и хрен с ним. Слёзы они лили, как же — плюнули, махнули правой рукой и забыли.

— А я говорю, что вектор направления нельзя привязывать к руне силы! — Ты много чего говоришь, если такая умная, то просвети меня, как ты будешь указывать направление? А? Ну, что, авада за кедавру зашла? Ты не путай принципы построения простых схем и сложных конструкций.

— Откуда ты про сложные конструкции узнал? Мы их ещё не проходили.

— Вы может и не проходили, а библиотека вам на что?

— Ты по пятницам дурак или как? Мальчик, тычет в книгу пальчик, ты каким пальчиком в книгу тыкал? Так я тебя просвещу, что сложные схемы строятся по силовым узлам!

Белов уставился на двух спорщиков, с ногами забравшихся на его кровать, спасибо, хоть обувь сняли. Парня он не знал, а вот с дивчиной был знаком.

— Не знал, что Серебрякова влилась в твою компашку, — сказал Вадим Березину.

— Чо? А, это, не обращай внимания, они постоянно грызутся, — отмахнулся Сергей. — Ты, это, или садись, или не мешай.

Похоже, что у соседа начинались проблемы со слухом. До вопросов о танцах и ответов о еде ещё далеко, но симптомы налицо.

— Привет! — Арина, перебираясь на пол к остальной братве, скучковавшейся возле странного ящика с четырьмя рамками на верхней крышке и кучей проводов, идущих к ноубуку, помахала ручкой Вадиму.

Рамки на ящике располагались одна в другой, напоминая матрёшку.

— Извини...

— Хелло, вы сидите, сидите.

Мда, вот и здравствуй родной дом, лодки нет, плыви с веслом. Угораздило же его поселиться под одной крышей с фанатом Гаррика, который Поттер. Березин, как заядлый рыбак, опытным взглядом за пару дней вычленил таких же стукнутых на всю голову. Конечно, по очкарику больше фанатели девчонки, мечтавшие стать волшебницами или феями, что не помешало поттероманам затащить в свои сети пару адекватных парней, которые дружили с компьютерами и разбирались в программировании. Затаскивали, конечно, не магией, в ход пошли девяносто — шестьдесят — девяносто и дюймовые калибры подведённых глазок.

Стоит отметить, что в неоднородной среде земных студиозусов то ли с попустительства кураторов, то ли с их одобрения в первые недели пребывания на Иланте возникло около пятёрика "кружков по интересам". Самыми сплочёнными были "поттеровцы", звучит как махновцы, к тому же младая гвардия недалеко ушла от вольницы батьки Махно. Гуляй-поле в голове, дым реактивного выхлопа в другом месте. Нет, командование не препятствовало любопытной поросли. Когда "кружковцы" вышли на кураторов с просьбой укомплектовать их компьютерной техникой и дизель-генератором для питания и зарядки "шайтан-машинок", в штабе неожиданно пошли навстречу высказанным пожеланиям и, по согласованию с ректором школы и представителями тайной канцелярии, удовлетворили нижайшее прошение.

Генератор не прислали, вместо него у общаг установили несколько "ветровиков", а на крышах смонтировали солнечные батареи. В верхах посчитали, что от увлечения очкастым парнишкой может быть польза. Чем бы дети ни тешились, лишь бы новые заклинания и боевые связки придумывали. Нате вам, ребятки, игрушки, придумывайте танки и пушки. Расчёт психологов и аналитиков в какой-то мере оправдал себя. Из каждого десятка рунных схем, по крайней мере, одно заслуживало пристального внимания. Все трёхмерные связки, давшие какой-либо результат моментально отправлялись на дальнейшую доработку. Мало того, Березин со товарищи припахал к своему творчеству и Вадима. Раз магической силищи у деревенского знахаря до хрена и больше, быть тебе, родимый, космонавтом-испытателем.

Белов, в принципе, не возражал, предпочитая развлекаться за чужой счёт. Вадим смотрел на брызгающих слюной и размахивающих руками спорщиков и поражался их детской непосредственности. Дети, истинно — дети! Неужели они не понимают, что им придётся затыкать собою дыры в оборонных порядках планеты? Не понимают, тем хуже для них. Нельзя быть настолько наивными и не видеть ничего вокруг. Простачки, погнавшиеся за хрустальной мечтой и считающие, что птица счастья у них в руках. Молох грядущей войны не пощадит никого, ни этих великовозрастных детей, ни стариков, ни генералов, которые подарили фанатам Гаррика мгновения счастья. Хрусталь, окружающий мечту, разлетится тысячами острых осколков, вместо яркого завтра наступит кровавое сегодня. Дети, у них не было времени задуматься о перспективах, они не лежали в коконе дугара, кураторы не говорили им, из-за чего стало возможным путешествие в параллельный мир. Впрочем, Серебрякова в курсе... почему же тогда он им завидует? Завидует настоящей завистью, по-чёрному. Потому что они не видят мглы, не осознают грядущих бед и от всей души радуются жизни здесь и сейчас, а он не может выбросить тревогу из головы, постоянно оглядывается назад и всматривается вперёд. Возможно он повзрослел, превратившись в эдакого молодого старика.

В любой другой день Вадим порадовался бы гостям, но сейчас все его помыслы были направлены на обретение покоя. Сказывался тяжёлый день и открывшаяся истина в купе с причинами постигших парня злоключений. Белов чуток потоптался возле рассевшихся у ящика ребят.

— А это, что за национальное индейское творчество? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. Ответил, как всегда, Березин:

— А это, друг мой, понимаешь, такая штука....

— Ну-ну, не мни то, что танцорам мешает, рожай быстрее. Народ захихикал.

— Названия мы ещё не придумали, вот, коллективно обсуждаем, как обозвать, — влезла Валя Остапенко.

— Короче, Склифосовские, — Вадим начал терять терпение, он его и так немного отыскал после встречи с миурами, ещё и тут сопли жуют да глазки строят.

— Не кипятись, бледнолицый друг мой, красный цвет лица тебе не идёт, — осадил его Сергей. "Поттеровцы" же откровенно скалили зубы. — Мы тут сами пытаемся понять, что за хрень собрали. По идее агрегат должен замерять силу магического воздействия.

— И как этот фиг-вам работает?

— Ну, вот, мы его, можно сказать на помойке нашли, — голосом кота Матроскина начал Березин.

— Ничуть не удивлюсь, что ты начал шарить по помойкам, — перебил его Вадим. — У Вали, наконец, получился конфудус?

— Ты гляди, запомнил! Скоро на человека будешь похож.

— Берёза, ты меня знаешь. Я тварь терпеливая, в глаз молча бью.

— Сергей, хватит! — Арина Серебрякова, помятуя прошлое, решила не доводить до греха и взяла инициативу в свои руки. — Это что-то вроде динамометра. Гена и Антон переделали рамку, с помощью которой местные измеряют плотность магического поля. Если я правильно поняла, то рамки замеряют направленный на них поток маны, за аналог и эталон взято заклинание левитации объекта весом в килограмм. К контурам присоединены артефакты, не позволяющие оторвать прибор от поверхности. Чем больше прикладывается силы, тем больше вращается рамка. Чтобы установить чистоту эксперимента и проверить силу заклинания берётся отрезок времени в десять секунд. Мы тут эмпирическим путём вычислили, что на один оборот первой рамки требуется приложить усилие, равное ста беллам, или, как предлагает Валя, силе в один "дамбик".

— Позволь угадаю, чтобы повернуть среднюю рамку, надо приложить силу в сто раз большую?

— В тысячу, это будет один "волдик".

— Ага, а -а-а...

— А тысяча "волдиков" равняется одному "гаррику" — это, как ты видишь, следующая рамка.

— И кто у нас чемпион по армрестлингу и бодибилдингу? — спросил Вадим. Серебрякова шаркнула ножкой. Кто бы сомневался... — Сколько ты "отжала"?

— Девятьсот тридцать, — почесав кончик носа, ответил Сергей и добавил, — "гарриков". На втором месте Антон. Наш мальчик взял на грудь шестьсот девяносто, я потянул пятьсот девяносто пять. Чтобы не считать обороты, наши гении от Майкрософт, — Антон кашлянул, — не Майкрософт? Да, ладно, наши гении предельно автоматизировали процесс, теперь у нас экспандер с ЧПУ*. Кстати, почему не поздравляем чемпиона?

— Поздравляю, — Вадим картинно поклонился Арине. Девушка присела в реверансе. — А четвёртая рамка?

— О! — Березин поднял вверх указательный палец. — Уровень Мерлина, недостижимая планка, мечта каждого уважающего себя волшебника. Не хочешь попробовать?

— Не хочу. Я спать хочу, откровенно говоря, день был тяжёлый .

— Какие проблемы?

— Никаких, кроме тишины.

— Белый, это ты так тактично намекаешь, чтобы мы выметались?

— Почему намекаю, говорю прямым текстом.

— Иди к нам, — Гена Соломатин кинул Вадиму брелок с ключами. — Моя двуспальная раскладушка у окна.

— Спасибо, — Белов ловко подхватил брелок заклинанием левитации, рунную схему он собрал за доли секунды.

Поблагодарив одногруппника, Вадим достал из шкафа чистый комплект нательного белья, в ванной комнате взял полотенце и мыльно-рыльные принадлежности. Спорить с ребятами не хотелось, хотя можно было "попросить" их, но предложенный Генкой вариант как нельзя кстати устроил обе стороны. Какая разница, где спать?

— Белый! — догнал его у порога крик Сергея.

— А?

— Давани, не мнись, — Березин указал на ящик, — ради науки.

Вадим, закатив глаза, пожал плечами, отвяжитесь, мол. Сформировав конструкцию из рун, он направил её на ящик, подержал чуть-чуть и, не обращая внимания на крутящиеся вентиляторами рамки, хлопнул дверью.

— Охренеть, — выдохнул Антон и поднял на ребят поражённый взгляд.

— Чего там? — спросила Арина, взор которой, как прикованный, следил за оборотами четвёртого контура.

Антон молча развернул ноутбук экраном к ребятам:

— Пять с половиной "мерлинов", кто-нибудь напомните мне не попадать Белому под горячую руку.

— Самим бы не забыть, — пролепетала Арина и зябко поёжилась. В голове девушки сама собой всплыла картинка с задыхающимся двоюродным братом....

Игрум. Апартаменты Ласаба....

Многие знания — многие печали. Древняя мудрость одинакова для различных миров, имея везде одно и то же толкование. Последние циклы знания не приносят Ласабу рум Гуро радости, скорее они служат поводом для пессимизма. На Земле ещё говорят — кто предупреждён, тот вооружён. На Игруме бы добавили — узнал, оценил, познал, сделал, но... Но, третий верховный эрарх* касты жрецов никак не мог придумать, что делать с попавшими в его руки знаниями. Ласаб коснулся пальцем сенсора и откинулся на спинку кресла. Повинуясь команде, заработал медицинский комплекс и бытовая автоматика. От высокочастотных колебаний задрожал воздух, человек в кресле блаженно щурился от электронного массажа. Тихо тренькнул сигнал кухонного автомата и бытовой кибер поставил на стол чашку с тонизирующим взваром. Ласаб, не глядя, протянул руку и подхватил обжигающе-горячую ёмкость с приготовленным напитком. Рум Гуро сделал осторожный глоток варева. Неплохо, совсем неплохо, ещё бы чуть-чуть соли и жира с шеи горного козла и было бы совсем отлично, но... Но думы о жире вернули почти всесильно жреца, одного из самых могучих политиков планеты к тому, от чего он долгое время жаждал отвлечься. Сплюнув чешуйку с корня чернолистника, Ласаб, с отвращением отставил чашку в сторону, и с ненавистью посмотрел на висящее в воздухе голографическое изображение.

Графики, графики, таблицы, диаграммы, пояснения, как будто он без прогнозов аналитиков не понимает, что общество движется к пропасти. Система, ещё сто циклов назад казавшаяся незыблемой, стояла на грани коллапса. Быдло и человеческое стадо может верить цветастым лозунгам о движении вперёд и стремительной поступи цивилизации. Защитные сапоги космических исследователей Игрума ступили на все планеты системы. За первопроходцами пришли геологи и инженеры, мыслители и строители украсили лики планет куполами городов и громадных предприятий. Заработали рудники, свободные старатели разрабатывают богатейшие залежи планетоидов в астероидном поясе, но... Но все эти победные реляции были ничем иным, как пылью в глаза. Игрум задыхался от нехватки ресурсов. Сновавшие между материнской планетой и астероидными рудниками космические рудовозы позволяли экономике лишь поддержать спадающие штаны. Слишком велика была стоимость небесных ископаемых, не выручал даже труд преступников и низверженных*. Люди мёрли словно мухи, а строить автоматизированные комплексы было ещё накладней, намного накладней, вот и набивали трюмы рудовозов бесправным быдлом, благо, что крио сон позволял сохранить до девяносто пяти процентов будущих рудокопов, иначе — труба, со всеми вытекающими. Впрочем, "труба" скоро придёт к ним всем. Стагнация уже затронула все касты и слои общества, обойдя стороной лишь военных, но тут особый случай, заигрывать с вояками и лишать их куска мяса и любимых игрушек никому было не с руки, ибо на их штыках последние годы держится благополучие верховных каст. И так крамола расползается среди низших. "Нерушимый монолит" дал трещину. Размежевание каст и отход от практики свободного перехода обесценил древний принцип солидарности, когда во главу угла ставилось выживание социума, как единого организма. Тысячелетия данный принцип впитывался с молоком матери и не подвергался сомнению, но... Но некоторые представители правящих кругов решили, что может быть иначе, ведь врагов у них на планете не осталось, последняя война отгремела более восьмидесяти лет назад, Союз Городов почил в бозе, похоронены под руинами зданий лидеры демократов, пришло время, когда можно и нужно позаботиться о себе, закрепив своё положение в вертикали власти. На словах всё было по-прежнему. Во всех средствах массовой информации декларировалась приверженность к древним традициям, на деле же шло распределение мест у кормушки. Те, кто столбил места и были первопричиной деградации общества. За пятьдесят лет расслоение среди и внутри каст достигло угрожающего уровня. Помимо кастовых проблем во весь рост встал вопрос перенаселения и демографического давления, о ресурсном голоде не стоит и вспоминать. Взоры людей обратились к звёздам. Стремительный рывок в космос и последовавшее за ним развитие науки и технологий позволило на время снизить остроту проблемы. Гигантские стройки, миллионы, сотни миллионов рабочих, задействованных в программе освоения космоса и ближайших планет. Громкие открытия и научные сенсации. Покрытые песком города на Йорте — четвёртой планете. Таинственные могильники и непонятные машины, новые открытия, достижения медицины, рост популярности касты мыслителей, подарившей жителям Игрума вакцины практически от всех болезней. Открытия мыслителей отодвинули старость, избавили от наследственных генетических заболеваний, дали клонирование и многое другое, но... Но за общим угаром все проглядели один нюанс — количество ртов и едоков тоже увеличилось. Когда спохватились, то демографические программы по ограничению роста населения пришлось списать в утиль.

Благословенный космос оказался не столь благословен, принеся на Игрум мутации и новые болезни, должный пополнять, он с каждым годом всё больше и больше разорял тощую мощну Правящего Круга. Наступило время отрезвления от угара. Правители столкнулись с неприятным фактом роста безработицы. Ставка на автоматизацию производства на материнской планете сыграла плохую шутку, лишив работы десятки миллионов людей. Не все из них хотели ехать на рудники Йорта, Сегера* (вторая планета от местного солнца) и астероидов. Безработные пополняли касту низверженных, увеличивая армию недовольных. Выброшенные на задворки цивилизации, они собирались в громадные банды и формирования, градус напряжённости рос с каждым годом, того гляди полыхнёт, а против толпы с дрекольём поможет только шагоход с боевым плазмомётом. Умники из низверженных уж очень наловчились делать заглушки индивидуального ношения. Чатховы паразиты! Микроскопические приборы лишали властей преимущества в виде "умиротворяющих" вышек. Заглушки работали в противофазу генерируемого вышками излучения и позволяли человеческому скоту смотреть на мир адекватно и ничем эту заразу выкорчевать не удавалось. От вышек пришлось отказаться, не стоила очинка выделки и пользы от неё оказалось ноль. Ласаб усмехнулся, подразделения правопорядка скорее кинутся голой грудью на обнажённый клинок, чем решат сунуться в "чёрные" кварталы бедноты. Так и проживёшь дольше, и смерть будет не так мучительна.

Эрарх саркастично приподнял уголки губ в неком подобии улыбки. Разве не симптоматично — Игрум, уничтоживший всех внешних врагов, успешно вырастил врага внутреннего? Врага, который оказался страшнее всех почивших злопыхателей, ибо был плоть от плоти дитём общества, породившим его. Свято место пусто не бывает. Не сегодня — завтра экономика упадёт в штопор, страшно представить, что последует за этим. Сто лет назад у планеты было универсальное лекарство — война. С кем воевать сегодня, и по какому поводу? Игруму нужен враг — враг внешний, чтобы с его помощью разделаться и избавиться от врага внутреннего. Общество — это живой организм и ему требуется капитальная чистка от накопившихся шлаков и отложений, генетическая санация раковых опухолей. Да-да, нужен Враг. Ласаб махнул рукой, убирая сонм графиков. Враг, им нужен враг и если его нет, стоит хорошенько поискать, кого записать в ряды противников, либо взрастить и воспитать..., время ещё есть.

* * *

*

— Разрешите? — после короткого стука в чуть приоткрывшуюся дверную щель проскользнул молодцеватый секретарь всемогущего эрарха.

У Ласаба была маленькая слабость. Жрец предпочитал людей, справедливо считая, что ни один кибер не заменит человека.

— Да, Римат, входи.

— Риер*, — Римат склонился в почтительном поклоне, — эрарх Скуба по шифрованному каналу, риер.

— Поставь защиту и соедини.

— Да, риер, — ответил Римат, отступая задом к двери.

Стоило секретарю притворить дверь, как по стенам пробежала рябь, солнечный свет померк из-за опустившихся на окна защитных экранов, а на месте, где раньше висели графики, возникло изображение могучего старика, вольготно расположившегося у широкого стола с управляющей консолью. За спиной старика стоял навытяжку широкоплечий ординарец.

Расположившийся за широким столом седовласый старик, облачённый в военный мундир без знаков различия, окинул заэкранного собеседника изучающим взглядом блекло-голубых глаз. Эрарху Скубе не требовались знаки различия. В армии, да и в гражданском обществе с трудом отыщется тот, кто не признал бы главнокомандующего в лицо. Короткий, еле заметный жест кистью и ординарец вылетел из кабинета быстрее пробки, выстреливающей из бутылки с шипучим настоем трав. Верховный главнокомандующий, глава касты воинов, не любил, когда его отрывали от работы по пустякам и тревожили во время серьёзных, и более, чем задушевных бесед о которых знать кому ни попадя не полагается. Хотя собственному внуку Скуба немного доверял, настолько, насколько можно доверять недорослю из собственного рода. Это его он прогнал из кабинета. К слову сказать, все отпрыски из рода Скуб с трёх лет прощались с детством. К десяти — одиннадцати годам мальчишки и девчонки касты воинов умели великолепно сворачивать шеи взрослым мужчинам из других каст. Внук эрарха не был исключением, дед драл с него три шкуры и четвёртую прихватывал сверху. Что-что, а честь для воинов была не пустым звуком, они сумели сохранить большинство древних традиций, хоть и были одной из самых закрытых каст.

Ласаб внутренне усмехнулся. Стоит намекнуть Ильзе обратить на мальчика внимание. Служба в штабе негативно отразилась на молодом воине, расслабила, самое время подвести под него красивую женщину. Пусть внучок немногословен и многого не скажет, иметь свои уши в его постели не повредит.

Скубы заслуженно гордятся историей рода, допустить чёрное пятно на тысячелетнюю безупречную репутацию потомственных воинов будет для них смерти подобно. Чёрное пятно на репутации одних — золотой биток в руках других.

— Если ты думаешь о своих сучках в постели моего внука, то не стоит, — вместо приветствия сказал старый вояка.

— Иногда так приятно мечтать о несбыточном, — не стал открещиваться Ласаб. Оба эрарха давным-давно перешли границу, когда высокие стороны сначала ритуально расшаркиваются друг перед другом. Прошли те годы, когда они осторожно прощупывали друг друга, ища точки соприкосновения. Сойдясь на почве общих интересов, Рум Гуро и Скуба заключили молчаливое соглашение, постоянно незримо поддерживая друг друга и подставляя плечо в трудную минуту и лихую годину. Так, играя на противоречиях других эрархов, они смогли подняться на властную вершину и крепко закрепиться на ней. Оба давно ассоциировались у молодой поросли с нерушимыми столпами божественных чертогов. Старые интриганы активно поддерживали имидж арбитров и нейтральной стороны — религия и армия вне политических склок, зато сколько приятных бонусов падало к ним в руки только за одни намёки о поддержке той или иной стороны. Между собой хитрованы предпочитали играть в откровенность, по крайней мере, когда оставались с глазу на глаз.

— Ну-ну, — пожевал губами Скуба, — пень трухлявый. Ты когда на бабу последний раз залазил?

— А ты?

— А что я? Я давно на девок не кидаюсь, мне проще. Дал команду — третья справа, три шага вперёд, она сама на меня прыгает. Говори уж, кого хотел под внучка подсунуть?

— Ильзу, — ответил Ласаб, пусть пень генеральский гадает, какая из жриц имелась в виду, и перебирает данные шпионских визоров и мушек*. Обученных девочек у Ласаба много, послушных, ласковых, умелых, страстных в постели и лично преданных третьему эрарху. Биохимия шагнула далеко вперёд..., по приказу свыше хрупкие создания готовы умереть и убить, что они умеют делать не хуже отпрысков и ребят главнокомандующего.

— О-о! — оживился Скуба, — это та куколка с пикантной родинкой на попке? Растёшь, даже вкус появился, не жалко?

— Может, мне захотелось угодить хорошему человеку?

— Что-то не замечал я раньше за тобой альтруизма. Стареешь, наверно.

— Где я, а где альтруизм? — картинно отмахнулся Ласаб. — Лучше скажи, с чего тебя со мной на разговор потянуло. Соскучился?

— Век бы твою рожу не видеть, да дело требует.

— Дело? Темнишь ты, Скуба, какое может быть у вояк к жрецам дело?

— Ну, не знаю, — старик наклонился вперёд, вперив в Ласаба кинжальный взгляд, — возможно, у нас тут война намечается...

— Война? А если серьёзно?

— Ну-ну, думаешь, спятил старый Скуба?

— Т-а-а-к, подробностями не поделишься?

— А что мне за это будет?

— Конфетки хватит?

— Уговорил, а теперь серьёзно. Для начала ответь мне, что ты помнишь о войне городов царства Шелак?

— Какой войне?

— Первой, пять тысяч циклов назад.

— С трудом вспоминаю, не силён я в древней истории.

— Зря, стоило бы освежить память и почитать легенды об исходе царицы Иштар в оазисы двух рек.

— Таинственная земля к югу от границ Шелак, попасть в которую можно было только через узкий проход где-то в Чёрных горах.

— Вот-вот, умница, а говорил, что склерозом страдаешь.

— И как сказки коррелируются с войной?

— Оказывается, не такие это сказки, как себе мнят некоторые ополоумевшие сказители и жрецы.

Ласаб напрягся, Скуба врать не будет, значит, ему известно нечто такое, что неизвестно пока никому. Старик обратился к нему, стало быть, он надеется на некие преференции от жреческой касты и преференции должны быть немаленькие. Война. Вояка выбрал идеальный момент и главное вовремя.

— Говори, — сказал жрец.

— Около цикла назад военные орбитальные сателлиты выявили на поверхности планеты несколько аномальных зон с изменяющейся структурой электромагнитного и гравитационного полей. Я приказал засекретить данные. Аномалии поставить на круглосуточный мониторинг, доклады принимал лично. Что интересно, самая крупная аномалия располагается как раз в Чёрных горах. Догадаешься, где? По твоей физиономии вижу, что ты на правильном пути. Три дня назад напряжённость полей в зонах наблюдения начала возрастать по экспоненте, а сегодня утром в Чёрные горы из ниоткуда вывалился летательный аппарат.

— Какой аппарат?

— Летательный, с двигателями, работающими на продуктах нефтепереработки. Ты только представь — аппарат, работающий на нефти, а сколько железа и редких металлов заложено в его конструкцию. Уму непостижимо! Что интересно, ни одно государство у нас никогда подобных машин не производило. Пришлось сбить по-тихому.

— Боги! — вырвалось у жреца, который успел сложить вместе все подсказки. — Другой мир! Машина из другого мира! Постой, а кто управлял аппаратом?

— В корень зришь, пилот катапультировался, сейчас с ним занимаются мои умники.

— Скуба, ты понимаешь, что это значит?

— Понимаю, предлагаю собраться где-нибудь в более уединённом месте, тебе ведь тоже нужна война...

— Мирный подход не рассматриваешь? Хотя бы теоритически?

— К нам в руки плывёт золотая жила, к тому же у золота есть хозяева, ты бы отдал ресурсы?

— Не боишься, что они, — Ласаб неопределённо повёл головой, — окажутся сильнее?

— Нет, это старьё отстаёт от нас циклов на сто. Технологически мы сильнее.

Жрец задумался: вояка прав, нельзя упускать из рук золотую жилу, никак нельзя, тем более не нужно больше искать внешнего врага....

— Хорошо, встретимся вечером в моём поместье, обеспечь внешний периметр.

— Давно бы так, — буркнул Скуба, отключая связь. Стол с величественным стариком растаял словно мираж...

Эрарх* — высший титул в кастах. Титул эрарха является выборным и присваивается на соборах каст. Жрецы имеют трёх эрархов, отвечающих за паству, внешнюю и внутреннюю политику и экономику соответственно. Касту воинов возглавляет один эрарх, он же главнокомандующий. Количество эрархов в кастах может варьироваться.

Низверженные* — неприкасаемые, осуждённые преступники, люди, лишённые гражданских прав и права быть в какой-либо касте.

Йорт, Сегер* — имена древних богов, в честь которых названы четвёртая и вторая планеты.

Риер* — почтительное обращение к старшему по возрасту, чину и титулу.

Иланта. Ортен. Вадим...

Ветер, цепляя прозрачными струями пыль, мусор и мелкий песок, гнал грязную серую массу в сторону Орти и рыбацких предместий Ортена. Вадим не вслушивался в крики ректора магической школы, вместо этого он отстранённо наблюдал за маленьким пыльным султанчиком, превратившимся под его взглядом в небольшой смерч, подхвативший с земли старую опавшую листву, которую неведомым образом занесло на каменное плато школьного полигона. Разноцветная листва кружилась в феерическом танце, то взмывая вверх, то медленно опадая вниз, чтобы в следующий момент быть вновь подхваченной спиралью рукотворного прообраза торнадо и взмыть в высоту.

— Вы меня, вообще, слушаете? — плеча Вадима коснулась рука ректора Валетта.

— А? — Белов потерял концентрацию. Смерч опал, листья, кружась, словно вытанцовывая вальс, разлетелись в разные стороны.

— Близнецы Всемогущие! Единый заступник! За что? За что? — взвыл ректор, зажав голову руками. От блестящей, словно отполированной бархоткой, лысины мага отразилось несколько солнечных зайчиков.

— ЧТО? ЭТО? БЫЛО? — ректор отвернулся от впавшего в прострацию Вадима, с интересом разглядывающего начальственную черепушку и решающего сложную задачу: можно ли смотреться в это блестящее чудо, как в зеркало? Между тем, Валетт разъярённой гориллой навис над Сергеем Березиным и Валей Остапенко. Друзья нарушителя спокойствия были признаны им более вменяемыми.

— Я вас спрашиваю, что это было? — белугой проорал колдун, вперивая взгляд в земную молодёжь.

— Риктусемпра, — промямлила Валя, чиркнув для острастки ножкой.

— К-к-какая риктусемпра? — опешил ректор, бросив на магов недоумённый взгляд.

— Риктусемпра — от врагов, — пояснил Березин.

— О, Боги! За что? — повторил магистр сакральную фразу. — С вами никаких врагов не надо. Всё, с меня хватит, пусть с вами разбирается куратор. Вы слышите меня? НИКАКИХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ! НИКАКИХ РЕКТУСЕМПР! Вам понятно? Понятно, я вас спрашиваю? — резко развернувшись, рявкнул ректор в лицо Белова.

— Понятно, — ответил он за всю гоп-компанию, продолжая индифферентно разглядывать груды щебня на школьном полигоне.

— Если понятно, то больше без наставника чтобы я вас на полигоне не видел! Зарубите себе на носу, что нельзя экспериментировать с нестабильными рунными схемами. Если вы неспособны запомнить прописные истины и плюёте на меры безопасности, то вам не место в школе. Я отказываюсь держать под боком нестабильное взрывное проклятье.

— Прошу прощения, мы всё поняли. Больше не повторится, — влез Сергей в патетический монолог.

— Верится с трудом, — ректор ещё раз суровым взглядом прошёлся по тройке нарушителей, обречённо махнул рукой и отправился в сторону портальной площадки. За первым лицом школы потянулась остальная свита, за всё время разноса не проронившая ни одного слова, но поддерживающая начальство морально. Белов, пожав плечами, тяжело опустился на нагретый солнышком валун, сил стоять на ногах у него не осталось. И как перед ректором не грохнулся? Вот это был бы номер.

— Короче, — сплюнув серую от пыли и песка слюну, Вадим кинул на Сергея и Валю такой взгляд, что тем моментально захотелось испариться, закопаться в землю, исчезнуть, лишь бы оказаться как можно дальше от разъярённого товарища. — Серый, ты мне должен, как земля колхозу. Без бутылки в кампусе лучше не появляйся, понял?

— Да ладно тебе, ничего страшного ведь не случилось. Всё пучком, чики-пуки!

— Помолчи, пожалуйста, я ещё не закончил, экспериментатор хренов. Ищите себе другую обезьянку для опытов. Я умываю руки. — Вадим грязно выругался, друзья удивлённо переглянулись, они ни разу не слышали от него матов. Матерящийся Белов — это нонсенс! До сегодняшнего дня они и представить себе не могли, что этот упёртый на учёбу тихоня знает такие слова.

— Березин, тебе сколько лет? — бушевал Вадим. — Скоро четвертак стукнет. Другие в твоём возрасте пятерых по полкам нянчат, а у тебя до сих пор детство в заднем проходе играет. И я с вами туда же. Ты хоть понял, что мы были на волосок от того, чтобы отбросить копыта?

— Да ладно, — легкомысленно отмахнулся Сергей. Он не стал поправлять коллегу по ремеслу, тем паче тот не на много-то и ошибся. "Четвертак" Березину исполнился три месяца назад.

— Какой "ладно"? — Белов вскочил на ноги и буром попёр на старшего товарища, глаза парня превратились в бездонные колодцы. Березин попятился и закрылся силовым щитом. Валя отступила на пару шагов, радуясь, что разозлённый коллега — настоящий джентльмен, и рук на девушек не поднимает, а вот Сергея ей было жалко. Того гляди, конструктор заклинаний и рунных схем огребёт "горячих". Причём Вадим, потирающий в предвкушении кулаки, будет в своём праве. — Если бы я не догадался убрать из рунной схемы циклическую подпитку, то нас бы размолотило вместе с восточной стеной! Берёза, ты котелком своим хоть иногда думай. Кстати, моли Бога, что за нас не хилые денежки плачены, иначе бы мы уже летели отсюда и попёрдывали. Ректор бы нам быстро придал ускорение. Что молчишь? Я из своей зарплаты не собираюсь рассчитываться за твои грехи.

— Сознаю свою вину, меру, степень, глубину, — Сергей попробовал перевести ситуацию на шутливые рельсы.

— Сознаёт он, — буркнул Вадим, неожиданно успокоившись. Пнув ногой серый комок засохшей грязи, он примостился на прежнее место. — Придурок ты, Серый.

Березин плюхнулся рядом. Поёрзал сухопарым задом по нагретому камню и, оскалившись, выпалил:

— Классно получилось.

— Классно, — согласился Вадим, — только маны твоя лабуда жрёт море. Я весь резерв потратил на запитку.

— Валя, — улыбнувшись и радуясь, что гроза миновала, Березин подозвал девушку. — Планшетник дай.

— Сейчас, — ответила та, — держи.

— Белый, глянь, — Сергей вывел на экран компьютера сложную трёхмерную рунную схему. Разноцветные линии сопряжений и узловые силовые точки, окрашенные в разные цвета, издали складывались в некое подобие новогодней ёлочки, увешанной шарами. — Что посоветуешь?

— Э-э-э, — вглядываясь в модель, пробормотал "советчик", — убери циклическую накачку. Энергетический каркас надо проще сделать, а то я, пока накачал его энергией, чуть не сдох от истощения. Поработайте с Валюхой над общей конструкцией. Надо что-нибудь примитивней для запоминания и применения. Пока состряпаешь такую, тебя уже элементарно свинцом нашпигуют.

— Согласен. Убойно, но тяжеловато в применении. Да, Валюха, тут мы переборщили, — пробубнил конструктор, водя пальцем по экрану и заставляя вращаться силовую проекцию магического плетения. — Жалко такую красоту портить.

Сзади блеснуло, и раздался тихий хлопок сработавшего портала. Продавив серебристую субстанцию, на площадку вышел подполковник Тихомиров — куратор второй группы, в которую входили земные маги в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет включительно. Подполковник, невысокий полный мужчина с круглым добродушным лицом, внешне напоминал колобка, но, случись народному герою в его лице встретиться с лисой, не факт, что Патрикеевна съела бы бабкину круглую запеканку. Скорее всего, с вероятностью в сто процентов, рыжую бы саму пустили на шашлыки. За внешностью милого добряка скрывался зубастый монстр, умело маскирующийся под белого и пушистого котёнка.

— Ну, братцы-кролики, чего вы опять натворили?

— День добрый, Валерий Степанович! — поздоровалась Валя, парни молча кивнули в знак приветствия. Тихомиров жестом успел показать, чтобы они не вскакивали.

— Ага, и вам не хворать. Колитесь, из-за чего наш добрый ректор вырвал себе последние волосы?

— Как сказать... — начал Сергей, как самый старший в компании.

— Словами, Березин. Желательно русским языком, а где, кстати, стена, которую гномы построили для полосы препятствий, а?

— Понимаете, товарищ подполковник... — оглянувшись на кучу щебня, некогда именовавшегося стеной, сказал Сергей. На этом его красноречие исчерпало себя.

— Ага, понимаю. Березин, только не говорите мне, что эта груда щебня — это ваших рук дело.

— Хорошо, не буду.

— Так-так, насколько я понял из объяснений ректора Валетта, стена была магически зачарована от разрушений. Белов, вы ничего не хотите добавить к словам Березина?

— Вы правильно заметили, Валерий Степанович, ключевое слово тут — "была", но против разработки этих двух уникумов, — Вадим некультурно ткнул пальцем в сторону Вали и Сергея, — зачарованная стена оказалась хлипковата.

— Вижу, не слепой. Ладно, проехали. Орать, как ректор, я на вас не буду, но последний раз предупреждаю: ещё один залёт и пакуйте вещички. Не хотел повторяться, но придётся. Когда вы, наконец, запомните, что все сомнительные эксперименты вы должны согласовывать с куратором группы и наставником?

— Валерий Степанович, мы же не специально, — состроила плаксиво-виноватую рожицу Валя.

— Не специально американцы Хиросиму разбомбили, а вы меня в гроб вгоните раньше времени, и тоже не специально. Ладно, с ректором я договорюсь о предоставлении вам другой площадки. В горах и подальше от людей. Схему и заклинание пронумеровать и зарегистрировать в реестре. В горах отработаете плетение досконально, в журнале должно быть детальное описание и ваши предложения по применению. Свободны.

— Есть!

Чтобы не нервировать "Колобка", студиозусы второй особой группы Ортенской школы магии быстренько ретировались с полигона. В глубине души каждый из них знал, что нагоняя от куратора не будет. Распекал их подполковник для "галочки". Командование, наоборот, поощряло инициативу и приветствовало разработку новых магических плетений. Единственным требованием куратора и руководства школы было обеспечение мер безопасности. Как раз с последним у земных конструкторов обстояло не ахти. Не смотря на все достижения вычислительной техники вроде последних моделей планшетных компьютеров, собранных на базе оптических чипов, спёртых с Игрума, не всегда удавалось рассчитать мощность активированного плетения и его действие. Последнее иногда расходилось с расчётными моделями, а мощность целиком и полностью зависела от силы и мастерства мага.

Ректор Валетт тоже поорал бы, да успокоился, если бы стеночка осталась цела. Сооружение возводилось бригадой гномов, и должно было стать одним из элементов полосы препятствий для натаскивания магов-боевиков. Кто знал, что магически усиленная стена падёт от натиска землян, не догадывающихся о её магических свойствах. Ещё раз нашли своё подтверждение древние истины: "Заставь дурака Богу молиться — и он лоб расшибёт" и "Против лома нет приёма". Ректору, магам Тантры и драконам было грех жаловаться. За полгода обучения земные маги, специализировавшиеся на рунной магии, досконально изучили вопрос составления плетений, а наличие у них мощных вычислительных центров позволило науку составления магических конструкций поставить на новый уровень. Молодые энтузиасты оказались охочи до экспериментов. В группе Вадима очутилось пять человек, общавшихся с компьютером "на ты", причем, двое из них были доками в программировании. Одним из "док" была Валентина Остапенко — миловидная, пышногрудая русоволосая особа восемнадцати лет от роду. Всё бы ничего, не фанатей Валечка от Джоан Роулинг и сказочек о Гарри Поттере. Не сказать, что у девушки капитально срывало крышу, но все её разработки были с дифферентом в сторону поттеровщины. Разработанным рунным схемам присваивались названия из книг о приключениях шрамоголового гриффиндорца. "Силенцио" — звуковой полог, отсекавший звук непосредственно вокруг того, против кого применялось плетение. "Протего" — активный щит, поглощавший магические атаки. Был ещё десяток заклинаний из Хогвартской школьной программы, нашедших применение на просторах Иланты. Валечке, в меру сил и способностей, помогал второй гений магии и программирования. Причиной "вспоможения" был глаз, тут Вадим не разбирался — левый или правый, или оба вместе, без разницы, но этот глаз или глаза Сергей Березин положил на юную магичку и больше не убирал. Березин быстро показал всем, что Валя находится под его защитой и протекцией. Первое время душевные порывы парня девушка принимала за чистую монету, но потом разобралась в побудительных мотивах помощника. Долго ли, коротко ли, но во вторую увольнительную на Землю пара отправилась вместе. Валя повезла ухажёра знакомиться с родителями.

Вадим, которому остро требовалась практика в освоении сложносоставных рунных схем и плетений, выступал у парочки конструкторов в роли силового агрегата и испытательного комплекса, благо внутренние хранилища маны у него были как бездонная бочка.

— Белый, ты жрать хочешь? — спросил Сергей, подходя к кампусу.

— Спрашиваешь.

— Предлагаю смотаться в город, хочу кикирейских птичек, местная стряпня мне уже осточертела. Ты как, поддерживаешь?

— Одобрямс, только бы морду лица умыть, да переодеться.

— Договорились, встречаемся через, — Березин посмотрел на Валюшу и внёс коррективы в не озвученную фразу:

— Встречаемся через час у ворот. До отбоя и закрытия калитки четыре часа, успеем и пожрать, и погулять. Не опаздывай.

— Не опоздаю. С тебя бутылка, не забывай.

Через час почистившие пёрышки экспериментаторы покинули пределы учебного заведения.

— Э-э, ребята, вы не знаете, что сегодня за праздник? — спросила Валентина, глядя на празднично разодетую публику.

Парни синхронно пожали плечами.

— Узнаем по дороге, — сказал Березин. — Идёмте, я жрать хочу. В Ортене вечно что-нибудь празднуют.

* * *

*

Ортен праздновал День снятия осады и победы в прошедшей войне. Справедливости рад и стоит уточнить, что официальный День Победы Тантра отмечает несколько позже, но горожане почитают именно этот день. День, в который в который четыре года назад тысячи защитников положили на алтарь свободы то единственное и дорогое, что у них ещё оставалось, свои жизни. Ритуал добровольной жертвенности позволил двум магам, жизни и смерти, исполнить древнее плетение огненного смерча. Бесчисленная орда "зеленух", диких зелёных орков из северных степей, в один миг превратилась в прах. Потом были полчища лесных эльфов, сражения на подступах к городу и его стенах, была радость победы, но всё это было потом. Но именно этот день величайшего массового самопожертвования горожане считали вторым рождением для всех его жителей.

Людская река увлекла в своё медленное, цепкое течение земных студиозусов и вынесла к площади у Золотого моста. Медленный, несущий дань благодарности в своём скорбном молчании, людской поток огибал величественный памятный мемориал добровольцам. Каменное сердце, вырезанное из цельной глыбы красного гранита, пронзённое кинжалом, возвышалось над площадью. Монумент окутывала огненная корона. Земляне были ещё больше поражены, когда приблизившись, смогли рассмотреть, что пламя из пронзённого сердца состоит из тысяч и тысяч лиц людей, орков, эльфов. Все они стали благородным пламенем, очистившим землю Ортена от скверны. Земляне не учили историю Иланты и Тантры, но среди них не было ни одного, кто бы не знал об окончившейся несколько лет назад кровопролитной войне. Трудно было поверить, что цветущий город — Жемчужина Орти, выдержал самую жестокую осаду в своей, более чем тысячелетней истории. Следы, правильнее — памятники войны, встречались повсюду. Как-то земных магов вывезли на полевую практику. Лёгкие пассажирские левитационные платформы, чуть покачиваясь, скользили мимо яблоневых садов. Неожиданно взору студиозусов на клочке выжженной земли, огороженной мерцающим защитным пологом, предстал саркофаг из прозрачного стекла с упокоенным одноруким зомби внутри. Не дожидаясь шквала вопросов, магистр гралл Леро, сказал, что в армии Тантры были подразделения добровольных зомби.

— Как это? — удивились многие ребята, озвучив вопросы вслух.

Оказывается, многие попавшие под неизлечимые и неснимаемые проклятия, а также воины, ставшие инвалидами из-за того, что вусмерть вымотавшиеся колдомедики не имели сил запустить у увечных регенерацию, добровольно отдавали себя в руки некромантам. Маги превращали добровольцев в зомби, формируя специальные команды. От простых неупокоенных добровольцы имели ряд отличий. Вследствие собственной прижизненной внутренней мотивации, зомбаки получались чрезвычайно подвижные и сообразительные, да и упокоить их было, не в пример, тяжелее обычных ходячих трупаков, ведь у них не было привязки и якорей на душе. Они понимали, на что шли. Подразделения зомби жестоко потрепали тумены "зеленух" и насмерть схлестнулись с ордами своих собратьев по недсмерти (звучит-то как), которых подняли шаманы орков из тысяч убиенных пленников. Отряды зомби выиграли немного времени для эвакуации крестьян и ремесленников за городские стены. Да, сурово. Парни и девушки, вот вам урок настоящего героизма, на который вы начали поплёвывать сверху, забывая, что ваши деды не жалели живота на полях сражений самой страшной войны в истории Земли. Вы позабыли о беспримерном мужестве и самопожертвовании. Стыдно, когда вам об этом напоминает искалеченный боевым проклятием старенький преподаватель школы магии... Да-а, во всех мирах войны одинаковы — несут смерть и разрушения. На Иланте верят, что Близнецы не забывают героев, даруя им места на небесных чертогах. Ушедшие герои, как звёзды с небес, смотрят из пламени на живых с немым укором прошедшему и надеждой на будущее.

Сделав круг, река празднично одетых горожан растекалась на ручейки, расходилась по всей широкой площади над набережной. Друзья оказались у края площади, густо уставленного яркими, шатровыми навесами со столиками и ждущей посетителей ресторанной обслугой. Хозяева дорогих, но небольших ресторанов, таким образом увеличивали число клиентов во время массовых народных гуляний.

Заняв ближний к выходу столик, изрядно проголодавшаяся троица получила вожделенный ужин. В животе удобно устроилась приятная тяжесть от съеденных кикириейских птичек, ароматного мясного салата и дорого выпитого вина. Необязательно быть гурманом и опытным самилье, что бы понять: хвалённые французские вина — это серая тень, жалкое подобие пред букетом и ароматом кроваво рубиновых, янтарных, нежно-розовых и чайных, благородных вин Горной Тантры. Виноделы сей юго-западной области заслуженно славились выращиваньем великолепных виноградников и искусством превращения солнечной ягоды в отменное вино. Совсем небольшая провинция с единственным, раскинувшимся в центре широкого горного плато, пятидесятитысячным городком славилась на всю Илланту десятками сортов винограда. Южные Скалистые Горы щедро дарили винной ягоде солнечное тепло, сладость и непередаваемый вкус. Трудолюбие и мастерство виноделов приносили провинции не только международное и межмировое признание, но и очень неплохой доход; лучше тирронских марок было только "Эльфийское игристое", но раскрученный за тысячелетия бренд доступен был совсем уж мажористой публике. Обычному студиозусу винишко длинноухих виноделов было не по карману.

Из пространных рассуждений, навеянных послевкусием выпитого и съеденного, Вадима вывел Березин:

-...как думаешь?! — откинувшись на спинку стула, закончил рассуждения Серёга.

— О чём?— не понял Вадим.

— Я о мемориале! Да ты не слушал? Витаешь где-то...

-...?

-В смысле, если без магии, чисто технически, ну там лазеры, например, чтоб лица в пламени?

Вадим глянул на товарища, перевёл взгляд на пустующее рядом с ним место:

— Брось Серёга, пустое это. А Валентина где?

Березин кивнул в сторону компании студентов Академии, расположившихся через два столика от них. Там же была о чём-то выспрашивающая, неугомонная любопытная "сорока" Валя. Страстно желающая узнать подробнее, что за монумент установлен у Золотого моста. Наивная, простодушная Валя. Кто ж знал, что под мантиями студентов, не отличимых на первый взгляд от крыжопольской родни и сватов рязанских, окажутся отпрыски знатных аристократических родов. Подпив хмельного, они, видимо, уже не могли тщательно скрывать эмоции. Без сомнения, аристократы признали в соседях землян. Да и не признать было бы трудно. Другие манеры, раскрепощённость в общении, запредельное, нескрываемое любопытство, опять же, стиль одежды. В общем, выделялись наши "белые вороны" на фоне местных радикально, потому и не вписались в общий "курятник".

Что они там говорили Валентине, за общим шумом Вадим не слышал, но, даже не являясь аховым менталистом и разумником, ощутил такую волну "помоев", накрывшую его с головой, что нестерпимо захотел под тугие струи душа. Не медля, смыть с себя нечистоты брезгливости и презрения. До чёса в пятках свербело желание пришлёпнуть засранцев, всех и разом.

Волевым усилием подавив приступ чёрного гнева, Вадим выложил на столик деньги за ужин и, тоном, не терпящим возражений буркнул Сергею:

— Забирай Валентину, и пойдём отсюда!

Вадим вышел первым, следом Серёга тащил ничего не понимающую жену, тараторившую один вопрос за другим, скоростью, не допускающей ответов:

— А почему мы так быстро? А зачем? Что случилось? А мы теперь в общагу, или куда?

Последний вопрос всё же удостоился ворчливого ответа:

-Да хоть вон туда,— Вадим указал в сторону широкой, каменной лестницы, ведущей вниз к набережной, — там скамейки и народу меньше.

Спустившись, друзья устроились на первой, свободной скамье. Возмущённая Валя наотрез отказалась садиться рядом с бякой Беловым и устроилась на другом конце скамьи. Муж виновато посмотрел на друга.

— Чего вылупился? Проваливай к своей ненаглядной, молодожён! — с явно наигранным упрёком отпустил Вадим.

Теперь "голубки" о чём-то заговорщически шептались, выясняя, какая стервь посмела цапнуть Белова за причинное место. Али, ничай, отравился, болезный, кикирейскими птичками? Несчастненький. Можа, какое противоядие ему вколоть?

Пытаясь успокоиться, Вадим вытянул ноги и, удобно устроив голову на округлой, внушительной спинке скамьи, уставился в ночное небо. Ах, что это было за небо!!! Взгляд, буквально, утонул и растворился в бездонном, звёздном океане. Не бывает на Земле такого яркого, объёмного и цветного ночного неба, разве что высоко в горах, где к звёздам ближе. Видение восторгала близость радужных туманностей, причудливо расплывшихся силуэтами мифических существ, свитые спиралевидные галактики, такие далёкие и такие близкие одновременно, будоражащие воображение скопления миллионов маленьких и больших "солнц" собирались в неизвестные созвездия. Лепота! Прекраснейший мир, необычный, загадочный и...

Блин! Мысль о людях сломала всю возвышенность созерцания небесной феерии. Да-а, прекрасный распрекрасный мир и люди здесь чуткие, добрые, прямо лапочки... Вадим зябко повел плечами и нехотя оторвался от созерцания звёзд, рассредоточенным взглядом окинул набережную. Ничего особенного, прогуливались парочки и небольшие компании с виду вполне обычных людей. Чёрт, чехарда мыслей и событий последних месяцев завертелась в его мозгу дикой каруселью. Сознание выхватывало из хаоса мельтешащих пазлов нужные и собирало общую картину. Этой, не располагающей к умозаключениям, праздничной для города ночью на Белова обрушилось понимание, почему его седалищный нерв постоянно искал на себя любимого приключений. Настроение, из заоблачно возвышенного в один миг рухнуло, пробив мостовую и застряв где-то ниже городского коллектора. На душе было неимоверно гадко. Сегодняшний ментальный инцидент в ресторане единым, жирным мазком сделал картину узнаваемой.

Люди, люди! Скажите, как в такой обстановке не заработать комплекс неполноценности? Когда чувствуешь нечто, а понять это нечто не можешь. О себе любимом думалось почему-то в третьем лице. Может это мудрая психика щадит рассудок?

Он тут который месяц сворачивал мозги в поисках ответов, а истина вот она, болтается на поверхности простым, тем самым, что никогда не тонет. И просто всё, как то самое, пришельцев считали людьми второго сорта.

Отдельный учебный корпус, отдельные кампусы, свой, ограниченно изолированный мирок.

Этот мирок — кокон ненадолго открывался внешнему пространству на редких, совместных с илантскими студентами лекциях и практикумах. Именно тогда Вадим чувствовал себя очень странно. Малый объём и поверхностность преподавания земным студентам дисциплин магии жизни и колдомедицины не позволяли толком разобраться в своих ощущениях, не позволяли влиять на состояние своего организма. Бурлящие гормоны, с неумолимостью лавового потока, напирали на психику, вызывая приступы раздражительности, резкие перепады настроения и малообоснованные, неосознанные, потому с большим трудом сдерживаемые, припадки гнева и тупой ярости. Всю неприглядность состояния окутывал липкий, навязчивый туман сексуальной неудовлетворённости. Непонимание причин всего этого страшно угнетало. Пытаясь как-то сосредоточиться, собраться Вадим костерил себя последними словами, совестил за мнимое слабоволие. Та же совесть, что родня медведю, либо спит, либо грызёт, не позволяла ему просто, ради физиологической потребности, переспать с какой-нибудь понравившейся, смазливой девчонкой. Были и томные взгляды, и недвусмысленные намёки. Не столько любовь, скорее верность Ирине останавливала его.

Теперь всё логично и объяснимо. Это снисходительно покровительственное, вроде как к детям малым, как к недоумкам каким, отношение большинства преподавателей, Вежливо холодное общение со студентами, особенно дворянского рода. В открытую никто не унижает и не провоцирует, явного высокомерия и пренебрежения тоже нет.

Улыбаются, лестно отзываясь о способностях и силе землян.

Скалят зубки, сушат дёсны в притворных улыбках. Прямо филиал японского дип корпуса — тридцать три улыбки на все случаи жизни и виды переговоров. А что же схоронилось в сознании, наглухо закрытом ментальными щитами? Там, скорее всего, осознанная уверенность, что до настоящей магической мощи землянам ой как далеко. Это как выставить на поединок груду накаченных мышц неандертальца, вооружённого узловатой дубиной против реакции и практики гибкого и подвижного испанского фехтовальщика. Мощь и всесокрушающая, неподъёмная для обычного человека дубина — страшное оружие в свалке боя. Махнул направо — улица, налево — переулочек. В единоборстве выступают иные критерии — скорость, маневр, обман, расчёт. Инертная дубина и реактивная шпага — результат предсказуем.

Нет, уверенность в превосходстве не главное, основное, тщательно скрываемое это банальнейший страх, завуалированный в скрытом сознании брезгливостью, неприятием и презрением. Неофициальная молва, заговорщически передававшаяся шепотком из уст в уста, относила землян к дикарям, варварам. Необузданных, неуправляемых варваров боялись, и от того ненавидели везде и всегда, тихо и скрытно, но от этого было ещё более мерзко, противно и обидно.

Чем руководствовались спецслужбы обеих, заключивших сделку, сторон, используя соотечественников в какой-то своей, большой и не понятной игре, практически вслепую, но результата они добились. Это же бомба замедленного действия. Конкретики нет, отношения — сплошная иллюзия. Чёрт их разберёт совсем. Тут ещё миуры эти, собак бешенных им на хвосты, достали своим ненавязчивым, до неимоверности раздражающим, вниманием. Что ни говори, как себя не успокаивай, а человеком второго сорта ощущать себя хреново. Злость берёт и руки чешутся пришибить кого-нибудь из снобов "местного пошиба"...

-Ой!

Внимание мгновенно переключилось на летящий через его ноги "снаряд". Ещё мгновение и сильные руки Вадима подхватили падающее тельце у самой земли. Белов не ожидал от себя такой молниеносной реакции, спасшей ребёнка от неминуемой встречи с шершавой брусчаткой.

— Ой! — без тени страха, скорее с удивлением, на Белова смотрели огромные синие глаза.

Это была маленькая, лет четырёх, девчушка с белокурыми волосами. Придав девочке вертикальное положение и отряхивая мантию, Вадим иронично заметил:

— Замечательный стиль ныряния "рыбкой", вот только для мостовой не совсем годится!

— А ты кто?! — девчушка запрокинула свою белокурую с серебристо снежным отливом головку, глядя снизу вверх на немаленького собеседника своими синими глазищами.

— А ты, кто? — в тон любопытной пигалице, присаживаясь на скамейку, поддержал разговор Белов. Синие глазки мигом уставились на лакированные симпатичные босоножки, украшенные серебряными застёжечками.

— Кто же ты, милое дитя? — улыбаясь, весело спросил Белов, машинально проговаривая слово "дитя" на русском.

— Вовсе я не милое дитя!— возмутилась девчушка, без запинки выпалив незнакомое слово, — я девочка, Тсуи!

При этом она грозно, как ей казалось, топнула ножкой. Дорогое, пышное платьице, белые, с помпончиками, гольфики, дорогие босоножки — её смело можно было отнести к знатному сословию. Острое ушко, вынырнувшее из серебристых локонов, капризно, но очень мило изогнутые пухлые губки и правильные, почти кукольные черты миленького личика выдавали в ней наличие эльфийской крови. Интуиция подсказывала, что это непоседливое, милое чудо не потерялось, а само сбежало от нянек, или родителей.

— Замечательное уточнение! Тсуи — это твоё имя?

Девочка посмотрела на него, как на недоумка, но всё же ответила, возмущаясь непониманию:

— Мама зовёт меня Тсуэль, а эти клыкастые баки — Тсуи, Тсуи, — явно копируя сюсюкающую манеру обращения тех самых баков, смешно передразнила малышка, — они на куриц похожи.

Мимолётная пауза, и негодующее возмущение сменилось интересом к персоне собеседника:

— А ты не бака? Ты такой большой, как тебя называют? Ой, очень на баку похож!

Неожиданно мелкая бестия вплотную приблизилась к сидящему Вадиму. Маленькие пальчики, цепко и проворно вцепились в его нижнюю губу.

— Открой рот, показывай клыки!

Обалдевший от такого напора, Вадим автоматически открыл рот.

— Хм, — удивилась любопытная пигалица, — такой здоровенный, а клыков нет!

Ещё сильнее оттянув губу, чтобы громче шлёпнула, юный стоматолог безапелляционно заявила:

— Не-а, ты не бака. Ой! — пискнула девчонка, приседая. Видимо заметила кого-то за спиной у нового знакомца. — Спрячь меня быстрее, а то Лагра найдёт и в угол поставит!

Белокурый вихрь, не спрашивая разрешения, мигом юркнул под ученическую мантию Белова. С противоположной стороны скамьи за уморительной сценкой наблюдали притихшие Березины. Плечи супругов содрогались от сдерживаемого хохота, Сергей тихо похрюкивал в плечо нежной половины, Валя прикрыла рот руками, булькая носом. Вадим оглянулся на аллейку, ведущую к набережной, и выделил взглядом из праздно прогуливающихся горожан, двух, явно озабоченных, спешно лавирующих между медленно фланирующими, женщин. Высокая, серокожая орчанка, придерживая перевязь с саблей, размашистой походкой приближалась к набережной. Более грациозно, но от того не менее спешно, за ней следовала рау. Сходство маленькой собеседницы и озадаченно осматривающейся молодой женщины со снежно белыми волосами и гордой осанкой было столь очевидно, что Вадим не сомневаясь, помахал рукой, привлекая внимание дам. Продолжая озорно улыбаться, он взглядом показал на мантию, под которой скрывалась беглянка. Орчанка понимающе кивнула, повела бровью и оскалилась в предвкушении развязки. Рау благодарно улыбнулась Белову и придержала телохранительницу под локоток, что-то нашёптывая той на ухо. Клыкастая понимающе кивнула.

Женщины, с полминуты изображая поиски, покрутились около Вадима, горестно-расстроено посетовали на судьбу и уселись на скамью. Эльфийка демонстративно вздохнула:

— Что же теперь делать?!

— Госпожа, не переживайте вы так, — успокаивала её орчанка, — Тсуэль уже большая девочка, сама знает дорогу домой. Захочет кушать и придёт.

Мантия подозрительно зашевелилась, чуткий слух Вадима уловил бурчание, доносившееся из желудка мелкой разбойницы, орчанка улыбнулась. Сверкнули острые клычки.

— Да, Лагра, Тсуэль взрослая и дорогу домой знает, вот только Ания и Керр расстроятся. Что мы им скажем? Они ведь с подарками прилетели.

Договорить она не успела. Мантию будто воздушным потоком подбросило, и под ноги вставшей напротив Вадима орчанки выстрелил реактивный снаряд, едва не сшибив телохранительницу.

— Дядя Керр приехал, дядя Керр приехал! — звонко и восторженно завизжала маленькая юла, кружась и приплясывая.

— Тсуэль!

— А какие подарки они привезли?

— Тсуэль!!

— А Тыйгу тоже приехала?

— Тсуэль!!! — рау поймала девочку за руку.

— Я больше не буду, мамочка! — нисколько не раскаиваясь, пообещала проказница.

— Тсуэль! — женщина добавила в голос суровости и укоризны, — Как вы себя ведёте, молодая леди?! Дома вас ждёт серьёзный разговор с папой, не надейтесь на заступничество Логры и Ании.

Девочка спряталась за орчанку.

— Керр очень обиделся, что вы не встретили его!

— Я попрошу у дяди Керра прощения! Я больше не буду!

Будет, ещё как будет, вон, озорные чёртики скачут в синих глазках. "Свежо предание...", ага, как же, а пошалить? Оторва и актриса растёт на радость родителям и на горе прислуге и наставникам.

— Графиня тег гралл Сото, — нарушая все нормы этикета, представилась эльфийка, обратившись к Белову, — Разрешите принести извинения за поведение моей дочери.

— Белов Вадим, моё почтение, — Вадим встал со скамейки и поклонился по всем правилам этикета. Эльфийка скромно улыбнулась. — Право, не стоит извинений, леди Сото! Ваша дочь, очаровательный, весёлый ребёнок, а маленькое происшествие доставило мне массу приятных впечатлений. Было весело.

Перекинувшись несколькими, ни к чему не обязывающими и не выходящими за рамки этикета фразами, леди попрощались с Вадимом. Орчанка взяла девочку на руки и женщины отправились к лестнице, ведущей на площадь. Девочка, глядя через плечо орчанки, помахала рукой, прощаясь с новым знакомым.

Вадим, с грустью в глазах, проводил взглядом случайных знакомых. Сколько себя помнил, он мечтал о младшей сестрёнке. Тсуэль идеально подходила под образ, который он когда-то придумал. Постояв застывшей статуей несколько минут, парень ухмыльнулся уголками губ — попьёт девочка кровушки с родителей и наставников. Если в таком нежном возрасте бунтарский дух из неё так и хлещет, что же будет, когда она подрастёт? Туши свет, бросай гранату. Орчанка не представляет, какую бомбу она держит на руках — оружие массового поражения. Или, наоборот, очень хорошо представляет. Вадим улыбнулся ещё раз, поискав глазами высокую воительницу, но той уже след простыл.

— Кхе-кхе, — ехидно откашлялась Валентина, — Упасть не встать, бака Белов влюбился! — Валя оттянула Сергею нижнюю губу, раздался смачный шлепок. — Теперь я знаю, как привлечь его внимание! Буду продавать секрет девчонкам. Милый, какую таксу заломить?

— Дура ты, Валюха, и мужик у тебя дурак, что ржёте, как лошади? У меня овса нет, — лениво отмахнулся Вадим.

— Белый, ты не мажься, какие твои годы, отправим тебя годика на три на Землю. Глазом моргнуть не успеешь, как потоки времени нивелируют разницу. Представь, как она оттянет тебе губу через три года! Ч-ч-п-О-к!

— Придурки!

— Да ладно тебе, не парься. Прям пошутить нельзя.

— Мальчики, — Валя взгромоздилась на колени мужа, — я танцевать хочу! Что мы как присохли к этой скамье.

— Кто ж тебе не даёт? — Вадим стрельнул глазами в сторону эстрады у самого берега пруда.

— У-у-м, Серёжа... Серёжа-а-а, дорого-о-ой, ум-м, я устала сидеть.

— Ага, разомнись, Берёза, скоро корни в землю пустишь. Иди, покажи аборигенам почём фунт украинского сала, порви их на британский флаг, — поддел Вадим.

— Пуся, ты как? — укусив жену за мочку правого уха, спросил Сергей, — порвём засранцев?

— Мусенька, ты — бэст! Давай пасадобль?

— Ладно, я быстро! Пуся, не тормози! — лёгкий шлепок по упругим ягодицам, направил девушку на эстраду.

Что это было? Вадим впал в прострацию, что он не знает о своих друзьях? Ребятки спелись и решили отжечь по полной? Похоже на то. Пасадобль, Белов нахмурился, вспоминая подробности. Кроме того, что это латиноамериканский танец в голову ему ничего не приходило, тем паче будет интересно посмотреть на реакцию местной публики на зажигательный ритм.

Сергей вьюном просочился к музыкантам, на пальцах объяснив последним, что с них требуется, покивал, сунул главному заправиле звонкий гонорар и вышел к партнёрше, застывшей посреди эстрады. Посетители ресторации, предчувствуя представление, покинули танцевальную площадку. Заткнулись за своим столиком школяры. Пара танцоров застыла друг напротив друга. Зазвенели бубенцы, сначала тихо, потом громче, ударил бубен, пальцы троих музыкантов пробежались по струнам инструментов, так похожих на родные земные гитары. Миг, и над прудами поплыл настоящий испанский мотив с прищёлкиванием и кастаньетами.

Застывшая посреди площадки пара пришла в движение. Это были страсть и поединок взглядов, бой быка и матадора. С каждым полушагом Сергей и Валя всё больше и больше вливались в образы и навязывали музыкантам, которые сами включились в действо, завороженно следя за парой на эстраде, зажигательный ритм. Тореро грациозно управлял мулетой, вившейся вокруг него, и под конец танца вырвавшейся из рук и превратившейся в грозного быка. На последних аккордах бык пал к ногам тореадора, сражённый острой сталью. Смолкла музыка, застыли танцоры. Вадиму казалось, что он оглох от навалившейся на набережную тишины, но стоило ему хлопнуть в ладоши, как собравшаяся публика взорвалась аплодисментами. Валя и Сергей, взявшись за руки, грациозно поклонились восторженным зрителям.

— Ну, вы, блин, даёте!

— А то! — улыбка Вали сверкала ярче вспышки фотоаппарата.

— Жжёте, ребята! Не знал, что вы занимались бальными танцами.

— Так получилось, — состроив скромную овечку, ответил Сергей, — Я хотел на карате, а мама мечтала о танцах. Пришлось совмещать.

— А я не хотела на карате, и мне повезло, что ты ходил на танцы.

— Да, Берёза, яйца тебе не мешают!

— Фу-у, Белый, как вульгарно. Какие будут дальнейшие планы? Ты не расстроишься, если мы тебя покинем?

Вадим повёл бровью, рассматривая раскрасневшиеся лица танцоров, окунувшихся в страсть. Неудивительно, что их потянуло на продолжение огненного танца. Судя по взглядам, бросаемым молодожёнами друг на друга, танцевать они мечтают не на эстраде, а где-нибудь в тихом месте и с отсутствием советчиков.

— Не маленький, не потеряюсь. Вы это, к завтрашнему вечеру вернитесь.

— Не боись, солдат ребёнка не обидит! Му-у-ся, ты меня лю?

Подхватив со скамейки мантию, Вадим прогулочным шагом пошёл вдоль пруда. Тихий, неспешный променад, без осмысленного маршрута и без особой цели, просто, чтобы насладиться царящей атмосферой праздника. Хватит с него чёрной меланхолии и тяжёлых дум.

Опоздать к закрытию ворот школы он не боялся. Чёрт с ним, ночи нынче тёплые — не замёрзнет, к тому же ресторации, в честь праздника, открыты до пяти утра, всегда можно согреться горячим чаем с нежнейшими булочками или взбодриться отваром бодросила.

Гуляя по вымощенным дорожкам, он не заметил, как ноги, отключенные от разума, привели его к площади около моста. Стрелки на часах показывали половину четвёртого ночи, улицы, парк и ресторации давно опустели, многие заведения, несмотря на объявленный график, погасили огни и закрылись до следующего дня. Всё правильно, завтра у мастеровых, ошибочка — уже сегодня, наступит новый рабочий день; гулять, как он, им непозволительно. Поражаясь безмолвию, царящему в центре города, хотя два часа назад здесь можно было оглохнуть от гвалта, даже местные родственники сверчков, обычно яростно играющие на "скрипках", закруглили концерт и забились по щелям, Вадим направил стопы к мемориалу.

Осторожно коснувшись каменного сердца, Вадим отдёрнул руку. Светящийся мрамор обдал его жаром. Вырвавшийся из глубин камня огненный протуберанец распался на множество язычков, сложившихся в буквы и слова.

— Огонь души сильнее холода Хель, — завороженно глядя на пламенные буквы, прочитал Вадим. — Они умерли, желая жить.

Огонь погас, слова рассыпались искрами. Затухающие красные точки упали на плитку мостовой, превратившись в серый дымок, потянувшийся вверх тонкими серыми струйками, которые постепенно наливались красным, сливаясь вместе, пока не вспыхнули ярким пламенем, обратившись в пышущего жаром феникса.

— Пламя ушедших возродится в сердцах оставшихся, — исторгло сердце очередную эпитафию.

— Мир не меняется, — прошептал Вадим, — везде всё одинаково. Везде.

Он посмотрел на иллюзорные лики, плывущие над мемориалом.

— Вы уже сгорели, а наша топка только раскочегаривается. Мы тоже сгорим...

— Если будете покорны судьбе и, как тупые бараны, позволите перерезать себе глотки!

Белов резко развернулся. Он не почувствовал приближение человека и сейчас его "сонар" видел "слепую кляксу", за глаза лицезрели высокую, пожилую орчанку. Одежда и вид орчанки порвали очередной шаблон в разуме парня. Светлый цвет кожи, мягкие черты лица, испещрённого тонкими морщинами, бежевое приталенное платье, украшенное вязью аппликаций, также воротник украшало полтора десятка хвостов горностаев, на подоле и широких рукавах меховые опушки. Седые волосы орчанка увязала в тугой шар, став похожей на каноническую Минерву Макгонагалл из приснопамятной поттерианы.

— Сгорают люди здесь, — удивительно тёплый палец орчанки коснулся центра лба Вадима. — Перегоревшие теряют волю...

— Всю жизнь думал, что они теряют себя, миледи! — не зная, как правильно себя вести с клыкастой, Вадим выбрал беспроигрышный вариант земного обращения, с дури ввернув слова про теряемое. Надо же хоть как-то поддержать беседу и перевести дух от внезапного появления женщины. Старая кошёлка, а если бы он "пригрел" её "плетью"? То-то королевские дознаватели повеселились, слушая, что здоровенный мужик прихлопнул бабу от испуга.

Мысленно успокоившись, Вадим неслышно выдохнул через плотно сжатые зубы, за пазухой у него в полной готовности сверкало гранями несколько атакующих плетений, и "Редукто" было не самым сильным из них. Перехватывая инициативу и подхватив руку орчанки, поражаясь нежной, можно сказать девичьей коже, он коснулся тыльной стороны ладони старухи. Или не старухи? Лик орчанки постоянно изменялся, словно был сделан из воды.

За внешней бравадой и уверенностью парень старался скрыть шок и растерянность. Престарелая дочь степей подкралась незаметно, обманув, как думал Белов, все его сверхчувствительные органы чувств. Он-то заслуженно гордился способностями сенсора, помогающими держать в поле зрения невидимых и неуловимых миур. Постоянно держать себя в напряжении было утомительно, но радиус в пятнадцать шагов контролировался подсознательно. И тут такой конфуз. Тем обиднее был чувствительный щелчок по носу. И от кого, скажите? От орчанки! Горечь рухнувшего вниз и разбившегося вдребезги самомнения подслащивали татуировки на шее и руках седовласой нарушительницы охранного периметра. Цветная вязь наколотых рисунков проглядывала из-под мехового ворота и длинных рукавов платья, да еще был наборный пояс, который охватывал талию рослой женщины. Символы на руках и поясе имели право носить только жрицы оркской богини-матери, причём отнюдь не простые послушницы. Судя по поясу и по тем крупицам знаний, которые были известны Вадиму, жрица занимала не последнее место в табели о рангах среди служителей богини. Горбатым лебедем вставал вопрос — что клыкастая потеряла в Ортене? Искала новых послушниц? Вряд ли, сомнительно сие. В большинстве своём местные орки впитали верования людей и поклонялись либо Близнецам, либо Единому. Лишь немногие северные переселенцы сохранили веру предков и возносили молитвы Хыраду, да прочим персонам из оркского пантеона богов. Тайли-матерь почитали белые орки Степи, а также их серокожие соплеменники, захватившие широкие прерии за Мраморным Кряжем. О "зеленухах" речи не было. Последних основательно выбили и проредили все стороны недавнего военного конфликта. Беженцы, перебравшиеся за горы, не нашли "земли обетованной" по ту сторону хребта. Передравшиеся вожди зеленух стали лёгкой добычей для тяжёлой конницы коленных ханов Степи и экспедиционных корпусов Риммы, усиленных миурами и драконами.

"Тайли-матерь", — вспомнил Вадим имя божественной сущности клыкастого племени.

— Хм, трудно потерять то, чего нет, — хмыкнула жрица, окатив парня взглядом тёмно-карих, шоколадного цвета глаз. Взор клыкастой не оставлял сомнений в личности "ненайдёныша", которому нечего терять, ведь ещё ничего не найдено.

Вадим опешил, слова, готовые сорваться с языка, застряли в горле. Кашлянув, он процедил:

— Миледи, извините, но не кажется ли вам, что..., — язвительным тоном, с чуть обозначенной издёвкой, начал Вадим, но был перебит собеседницей.

— Не кажется, — сказала, как отрезала, орчанка.

Странный разговор. Впав в некую прострацию, Белов гадал и терялся в предположениях, какого ляда жрице надо от него? Ага, старушка, страдая от бессонницы, вышла побродить по ночному городу, изливая маразм на головы встречным землянам. Делать ей не фиг, вот и компостирует неокрепшие мозги юных хумансов. Загадочная старушка. Хотя в чём-то она права..., чёрт её задери.

— Пойдёшь со мной? — нарушила неловкое молчание жрица.

— Э-э-э, куда? — промямлил окончательно деморализованный Белов враз пересохшим горлом.

— Искать себя.

— Искать себя?

— О, Великая Тайли! Я, что, с глухим разговариваю? — всплеснула руками орчанка.

— Миледи, я не совсем вас понимаю.

— Мне нравится это слово, — орчанка улыбнулась, — не знаю его значения, но улавливаю смысл. "Миледи" — звучит красиво. Разрешаю звать меня так. Миледи.., а ты совсем не понял сказанного. Жаль, я думала, что молодое поколение здраво умом.

Вадим закатил глаза, мелкими шажками отступая от эксцентричной и явно полоумной женщины. Чур, его, чур! Ему для полного счастья только сумасшедших старух не хватало, будь они хоть трижды жрицы с сакральными знаниями, хоть послушницы с ветром в голове. Дурдом на выезде, одним словом и пока тебя не записали в пациенты, надо делать ноги.

— Извините меня, миледи, но мне пора. Приятно было познакомиться, — изобразив поклон, Вадим стремительно развернулся к орчанке спиной и остался стоять на месте, пригвождённый фразой старой жрицы:

— И ты бросишь мечту стать целителем? Выкинешь в мусорную кучу стихии?

— Что? — замерев, Вадим полуобернулся и посмотрел в глаза жрице.

— Я вижу переданный дар, ещё немного и он умрёт окончательно. Твоя тёмная сторона перевесит на весах равновесия и останется некромант-убийца, способный отбирать жизнь и потерявший возможность её дарить. Тебя это устраивает, быть одноруким калекой? Получить дар и загубить его, мальчик, мне жаль тебя.

Второй раз за вечер на Вадима напал ступор. Оценивая слова старухи, он поник головой. Как это ни горестно, было больно признавать её правоту. Чёртова бабка — наотмашь била по самому слабому месту. Как она угадывала его болевые точки? И что она к нему прицепилась? Хуже репейника — не оторвёшь. Главное, слова сумасшедшей запали в душу и больно жгли опалённое ненавистью нутро. Надо обладать недужим талантом, чтобы в пять минут вынести мозг до основания и вроде двумя-тремя словами перевернуть всё с ног на голову. Орчанка таковым талантом обладала и, несомненно, виртуозно его применяла. Вроде сказано всего ничего, пара тычков пальцем в небо и ты, разинув рот, уже стоишь перед привокзальной цыганкой, отбирающей твоё бабло.

— Выбор или его отсутствие определяют бытиё всех разумных существ, — несколько нешироких шагов позволили жрице вновь оказаться рядом с Вадимом. — Есть третий вариант — иллюзия выбора. Что ты предпочитаешь?

— А что вы предлагаете? — в Вадиме умер одессит.

— Я предлагаю выбор, но первый шаг должен сделать ты сам.

— Выбор... — молодой высокий парень и пожилая, не менее высокая женщина со стройной мускулистой фигурой, скрытой свободным белым платьем, с высоты Лайлата смотрели на рукотворные магические огни, заливающие тёплым светом территорию школы магии и российского представительства, занимавшего здоровенное здание, построенное в готическом стиле, что притулилось рядом с привратной площадью.

— Я не заставляю тебя отказаться от клятв, — сказала женщина, — но обязуюсь передать знания и помогу обрести себя. Ты сейчас потерян, как щепка в реке. Никак не прибьешься ни к одному берегу и сам осознаешь свою беспомощность, душевно терзаясь опутавшей тебя паутиной долга. Сделай выбор...

— У нас говорят, как говно в проруби.

— Тоже верное утверждение, — ухмыльнулась орчанка.

— Предлагаете сделать финт ушами?

— А что, мне нравится, как это звучит.

— Смогу ли я вернуться?

— Глупый вопрос. Кто тебя остановит, скажи мне. Я никого не собираюсь держать силком. Уйдёшь, когда придёт время или почувствуешь, что пора оставить ученичество. Не бойся стать сильнее. Вашим ханам и князьям нужны сильные бойцы, твоим близким потребуется защита. Они, — палец орчанки ткнул в сторону школы, — превращают вас в кривобоких калек. Я достаточно долго наблюдаю за твоими соотечественниками. Вы чужие здесь и сами осознаёте ущербность навязанного обучения. Ты не первый иноземец, у которого я вижу проявленный дар. Удивительное племя... — в руках орчанки будто сами собой возникли нефритовые чётки, щёлкнула первая бусина. — У вас дар передаётся из поколения в поколение. Скажи, в вашем мире же нет магии?

Вадим кивнул, молча переваривая откровенности, льющиеся из уст жрицы.

— Откуда вы знаете о передающемся даре?

Жрица искоса посмотрела на молодого человека, бусины чёток застучали с удвоенной скоростью.

— Я и говорю — удивительное племя. Вы сами понимаете природу дара? Вижу — нет.

— Вам нравится тыкать меня в дерьмо? — съязвил Вадим.

— Не стоит принимать близко к сердцу обычную констатацию фактов, ничего личного.

— Ответьте на один вопрос, почему я?

— Орки жили на Иланте задолго до прихода драконов и прочих разумных. В незапамятные времена магии в нынешнем виде, как таковой, не существовало. Но даже тогда шаманы общались с духами предков и природы, взывали к стихиям и богам, прося дождя, силы, приплода или удачи. Орки обращались к другим силам, не черпая ману из окружающего мира. Не так просто было стать посредником между мирами духов и людьми, только владеющая даром могла стать шаманом. Почему благость богов падала на одних и обходила стороной других, я не знаю, но лишь у жриц Тайли дар передавался по наследству. От матери к дочери. С приходом драконов дар стал просыпаться у мужчин. Они становились магами и колдунами, но не могли поддерживать связь с духами предков — этот дар оставался прерогативой жриц Тайли-матери. По твоим глазам вижу, что ты начал догадываться... Да, ты первый мужчина, у которого я зрю яркий наследственный дар Матери Богов. У твоего народа много мужей, отмеченных дланью Богини, но твой огонь полыхает ярче.

— Понятно..., а все жрицы богини умеют скрадывать своё присутствие?

— Тайли с тобой, если бы искусство тени было таким лёгким, оркам не было бы равных. Нужно быть первой жрицей храма, чтобы овладеть им, но я научу тебя, — последнее прозвучала так, что парень непроизвольно вздрогнул. Орчанка словно обещала вечные муки. Если бы Вадим знал...

"Ира, прости", — подумал Вадим, поворачиваясь спиной к школе и выставляя левый локоток.

— Миледи? — он принял решение.

— Мне нравится это слово, — сверкнула белозубой улыбкой орчанка, подхватывая руку молодого человека. — О кошках не беспокойся...

— Кошках? — не понял Вадим, орчанка стрельнула глазами в сторону парковой зоны, откуда к площади приближалась пятёрка "клякс".

— Кошках. Как же их ещё называть?

Иланта. Ортен. Российское дипломатическое представительство...

— Как пропал? Куда, вашу мать, глядели ваши люди, позвольте спросить?! Да вы...

Подполковник Тихомиров, стоя навытяжку, с каким-то выражением обречённости на каменном лице, сжав в тонкую полоску побелевшие от гнева губы, окунулся в поток грязной брани, обрушившейся на него из уст главного чинуши дипломатического консульства, по совместительству генерала-майора ФСБ.

Проклятый мальчишка! Урод, ублюдок, такую свинью подложил! Воспалённое воображение подполковника рисовало сцены жёсткого допроса, которые он устроит Белову, когда того найдут и приволокут к нему на экзекуцию. Куда он запропастился? Твою налево, подпортил, засранец, статистику и репутацию. Будет удачей, если его, подполковника Тихомирова, не отправят на пенсию или телят гонять за допущенный провал в работе с личным составом. Выговором с занесением в грудную клетку "самоход" Белова не ограничится. Однозначно. Выводы будут сделаны по всем учебным группам. С тихим зубовным скрежетом Тихомиров вспоминал выдержки из личного досье дезертира. Не склонен он к спонтанным, непродуманным решениям и поступкам. Как же, держите карман шире. Белов сломал стереотипы и отчебучил так, что психологи, составлявшие его портрет, второй день икают всем коллективом.

К поиску поганца привлекли королевских дознавателей и миур. Кто-кто, а уж кошколюдки будут землю рыть со всем усердием. Как-никак, малец ловко прокинул оперативную "звезду" хвостатых девчат, оставив тех с носом. Такая пощёчина для "невидимок"! Ничего, найдут! Магия крови творит чудеса. И тогда... Подполковник предвкушающее сжал кулаки. Хрустнули костяшки. Чинуша заткнулся, с опаской глядя на Тихомирова.

— Вы всё поняли? Даю вам три дня. Из-под земли его достаньте! Если через три дня Белов не будет стоять на этом самом месте... Вы сами понимаете последствия. Свободны. Я вас больше не задерживаю.

...Прошло три месяца по времени Иланты, но нога беглеца так и не переступила порог чиновничьего кабинета. Страницы календаря перевернули в четвёртый раз...

Иланта. Ортен. Лайлат, поместье Миледи. Вадим...

— Спину держи ровно, правую ногу вперёд... Вперёд, я сказала! — выкрик подкрепился глухим ударом бамбуковой палки по человеческому телу.

Вадим поморщился, отключая болевые центры. Иранга — помощница Миледи, обладала ангельской внешностью, но не отличалась ангельским терпением. Инструкторша — подручная сатаны, предпочитала вбивать науку фехтования, ритуального танца и боя на ножах в тупого сого* с помощью бамбуковой палки, обшитой толстой свиной кожей. А вбивала она часто, с особым удовольствием наблюдая за синяками, полосующими спину и бока косорукого ученика жрицы. Никому не позволено позорить честь служительницы богини. Лучше она сама забьёт нечестивца палкой, чем он нанесёт урон достоинству госпожи. Ничего, ему полезно, глядишь, шевелиться начнёт.

Сидя в плетёном креслице, мелкими глотками попивая отвар бодросила, Миледи наблюдала за уроком физической подготовки землянина.

— Быстрее, беременные мухи и то быстрее тебя двигаются. Проваливаешься вперёд, зенки разуй...

Короткий взмах, свист палки и на боку молодого человека расцвел красный след очередного удара.

— Левую руку вперёд, ладонью ко мне, — скомандовала Миледи. Вадим беспрекословно подчинился. Жрица молниеносно извлекла из рукава швырковый нож, через секунду впившийся в ладонь молодого человека. — Минута на лечение.

— Чего встал? Сказано было лечить, стоять команды не было! — подкрепляя слова бамбуковым аргументом, прикрикнула Иранга.

— В здоровом теле — здоровый дух... — брякнул Вадим, вырывая из ладони "гостинец" наставницы и останавливая кровотечение. Окровавленное оружие полыхнуло огнём. Миледи накрепко вбила в голову нерадивого ученика инстинкт уничтожать любые следы своей крови. Нечего злых духов дразнить. Движение кистью и опаленный металл, дрожа хвостовым кольцом, торчит в центре мишени, отнесённой от тренировочной площадки на десять шагов.

— Молодец, соображаешь! Работай, работай! — шлёп-шлёп, бамбуковая палка жила своей жизнью, испытывая неразделённую страсть к плоти одного человека...

В воздухе мелькнула острая сталь. Через полтора десятка секунд на предплечье инструкторши красной линией набух неглубокий порез, ещё через несколько мгновений кожа вокруг ранки начала чернеть от попавшего в кровь яда.

— Не стой, у тебя есть три минуты, — ленивым голосом сказала жрица.

Вадим подскочил к побледневшей и покрывшейся холодным потом Иранге. Бамбуковая палка выпала из ослабевших рук воительницы.

— Есть в этой жизни справедливость, — глумливо улыбаясь, сказал Вадим на ушко инструкторше. — Представь, что я не справилюсь.

Он мечтательно прикрыл глаза:

— Умм, представила? Шакс*! — в левую лопатку парня впилась тонкая игла, от которой пошла холодная волна онемения. Теперь понятно, почему Миледи запретила установку защитных барьеров...

Вадим скосил глаза на сервировочный столик, на который наставница поставила песочные часы.

— Время пошло. У тебя четыре минуты на нейтрализацию яда, — лениво растягивая гласные, сказала Миледи. — Отними от них три, время Иранги уменьшает твои шансы.

— Сдохнем вместе, — усмехнулась молодая воительница.

Форсированные методы обучения будущего колдомедика и шамана, применяемые жрицей Тайли, не отличались мягкостью и человеколюбием. Либо ты выживешь, либо сдохнешь.

Сого* — мелкий ленивец, обитает в горных лесах Степи.

Шакс* — грязное ругательство (оркс)

* * *

*

Тайгора-да, третья главная жрица Золотого храма Тайли-матери, второй магистр Тайного Ордена, прищурив глаза, наблюдала за попытками ученика справиться с отравой. В магическом диапазоне прекрасно была видна работа молодого человека с тонкими материями и духом Иранги. Тайгора незаметно поморщилась, сожалея, что среди орков ей давно не попадалось столь талантливых молодых людей. Как всегда, у воспитанника от волнения отшибло память на выученное, парень действовал на голой интуиции, целиком и полностью полагаясь на "внутренний голос", как он его называл. Надо признать — эффективно действовал. За полторы минуты он "купировал" плечо инструктора, волевым усилием перекрыв у той все кровеносные сосуды, остановив тем самым распространение яда в организме. Покачнувшись, ученик протянул к орчанке засветившуюся призрачным зелёным светом ладонь. Жрица напряглась. Подавшись всем телом вперёд, она, чуть приоткрыв от удивления рот, что с ней последнее время случалось довольно часто, смотрела на полыхнувшие целебной зеленью каналы маны в энергетическом теле молодого человека. На плече Иранги выступило несколько чёрных капелек крови, скатившихся на землю. Потемневшая от яда кожа стремительно розовела, приобретая здоровый оттенок.

Жрица покосилась на песочные часы. Три четверти мелкого песка уже образовали аккуратный конус в нижней половине стеклянной конструкции.

"Не успеет!", — подумала Жрица, приготовившись спасать нерадивого ученика. Ещё тридцать секунд промедления, и яд древней красной катонги — ядовитой змеи водившейся в мангровых зарослях южного побережья Степи, парализует парня окончательно. Катонги были проклятием для ловцов мангрового краба. Встреча с "красной лентой", как их называли ныряльщики, часто оканчивалась смертью ловца. Выживали единицы. Маг или шаман мог бы спасти от укуса, но откуда, скажите, у рыбаков деньги для найма мага в сопровождение на ловлю? Змеи приплывали в мангровые леса для спаривания и размножения. Самки, стерегущие кладки с яйцами, бросались на любое существо, от которого могла исходить хотя бы гипотетическая угроза будущему потомству. Тот факт, что "красные ленты" были довольно немногочисленны, и взрослая пара спаривалась раз в двенадцать лет, был единственной отрадой для добытчиков и поставщиков морского деликатеса. Малое количество катонги с лихвой компенсировали значительной продолжительность жизни. Яд, в котором была вымочена игла, вонзившаяся в плечо человека, был выдоен у двухсотлетней змеи. Вряд ли маги жизни сильно ошиблись, определяя возраст пятиметровой грозы мангровых лесов.

"Что он делает?" — была следующая мысль Тайгоры. Женщина привстала с кресла, качнувшись всем телом, навстречу безмолвному камланию, извивающегося на земле ученика. Парень извивался подобно змее, взывая к духам катонг. От эфирного тела человека выстрелил тонкий жгут, соединившийся с миром духов... Её помощь не понадобилась.

Бледный, словно выбеленное льняное полотно, Вадим поднялся с земли, его, кажущийся черным, язык, быстро качаясь — вверх-вниз, несколько раз мелькнул между жемчужными частоколами зубов — так змеи пробуют воздух на запах.

— Змея-ссс-шш-с, кусссает с-с-сябя за хвос-с-ст, — прошипел он.

Жрица, смахнув со лба и слизнув с верхней губы солёные капельки пота, вернулась в объятия предмета обстановки. Только что она стала свидетелем древнего обряда, на который отважится не каждый шаман, какой бы силой он не обладал. Да, да, Благословенная Тайли! Человек, не шаман — всего лишь ученик, впервые камлавший два месяца назад, на её глазах посрамил многих прославленных старцев и стариц. Меньше, чем за минуту дозваться до духов змей и с их помощью побороть яд... Тайгора тихо цокнула языком, впечатляет. Такого ученика незазорно показать Совету Ордена. Есть чем гордиться. Мальчик растёт не по дням, а по часам.

Ох, не зря Орден потрёс мощной, организовав ей путешествие на другую сторону мира. Не зря... Жрица на секунду прикрыла глаза, вспоминая первые дни пребывания Вадима в поместье. Она совершенно не собиралась его учить. Кому нужен воспитанник-человек? С самого начала Орден интересовало семя пришельцев и возможность получить в род и, соответственно, в свое распоряжение взрывную силу землян. Полудюжина верных послушниц, владеющих магией, и специально отобранных знающими жрицами, послужили живыми сосудами. Планы, сотни лет лелеемые втайне от остального мира, скоро получат воплощение в жизнь. Околдованный парень был неутомим. Что-что, а на новых курочек кочеты всегда падки. Жертве ментального штурма планировалось подтереть память и выпустить из поместья примерно через седмицу, но так уж сложилось, что человек на третий день смог избавиться от ментального внушения.

Ученик, меж тем, перестав выглядеть обескровленным трупом, отряхнул со штанов пыль и плюхнулся в соседнее кресло. Избавленная от яда Иранга спала сном младенца на зелёном газончике возле тренировочной площадки. Ей не привыкать, "волчицы" с пяти лет приучаются к спартанским условиям.

— Как хотите, но на сегодня я пас, — выдавил Вадим из себя, в следующий момент повторяя подвиг инструктора. Миг и всё ещё бледная щека коснулась спинки кресла, а рука воспитанника бессильно повисла вниз.

Жрица осторожно коснулась пальцами лба уснувшего мертвецким сном человека, убрав с его глаз отросшие за три месяца волосы. Сон — лучшее лекарство, особенно для тех, кто выложился на полную, изрядно прибрав сверху.

* * *

*

Вадим проснулся там, где его свалил подлый удар Морфея. Звуковой полог надёжно защищал поместье от звуков улицы и не давал им же перебраться через высокий забор из красного кирпича и вырваться наружу. Зато местные родственники сверчков, не тревожимые извне, выдавали громогласные рулады, под крышей дома пищали ночные нетопыри, на широкой веранде сами собою поскрипывали опаленные дневным зноем половицы. Нагретый за день камень вымощенной дорожки медленно отдавал тепло.

Потянувшись всем телом и размяв затекшую от неудобной позы шею, Вадим прислонился затылком к изогнутой спинке кресла. В широко открытых глазах парня отражались мерцающие звёзды. Постепенно блеск небесных игл затмило сияние выползающего из-за гор гигантского диска, украшенного вихрями циклонов и синевой океанов.

В тот вечер Нелита — око богини жизни, точно так же натужно карабкалась по темным силуэтам гор, стараясь закрыть собою небосвод. Скосив глаза на пустующее по правую руку кресло, он в тысячный раз подумал о человеческой глупости, самонадеянности и самомнении. Судьба любит играть с дураками в забавные и весёлые игры, шпыняя последних острым жалом в мягкое место. Говорят — дуракам везёт. Сказал бы он, как им везёт...

Раскинув руки в стороны, Вадим представил себя несущимся навстречу небесной соседке. И вот не она штурмует небесную твердь, а он взлетел на тысячи миль и окунулся в отражённый блеск океанов. Не ощущая под собой изгибов плетёного кресла, он купался в безбрежной сини и наслаждался свалившимся на него чувством свободы.

Набежавшие с запада тучи разбили хрустальное очарование ночи. Тихо скрипнула дверь. Лёгкую поступь служительницы Тайли ни с чем нельзя было спутать. Биологический радар, как всегда, показывал размытую кляксу. Вадим посетовал на личные неудачи на данном поприще. Что ни говори, догнать и перегнать оркскую кудесницу, это вам не фунт изюму схарчить. Расти ему ещё и расти. Покамест остаётся глотать пыль от показывающей чудеса в тонких магических плетениях жрицы, зато в ментале есть существенные подвижки. Ныне у него есть все шансы больше не попасть на крючок мага-менталиста. Хотя, как знать. Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь. Мысли парня сорвались на события трёхмесячной давности. В голове бурой дымкой поднялись клубы воспоминаний.

Ловко его Миледи подсекла на площади, нечего сказать. "Бабуся", ко всем прочим талантам, оказалась виртуозом в ментальных науках. То-то у него отшибло чувство опасности. Поплёлся за орчанкой, как осёл за морковкой. Адекватное восприятие мира тогда отшибло у него напрочь. Миледи полоскала мозги почище тёти Аси с заляпанной вареньем скатертью. Только на третий день пребывания в поместье кости черепа землянина начала сверлить мысль: "Какого хрена?!". Какого хрена он попёрся за орчанкой, и почему в памяти зияют пугающе провалы? Это ж-ж-ж неспроста. Плюшевый медведь на личном опыте изрёк непреложную истину. За сим выходило, что ему активно подтирали память, а он ни сном, ни духом. Кем надо было быть после этого? Пентюх ушастый, повёлся на морковку. Тихо закипая, он не замечал клубящегося за спиной тёмного облака ярости. Шагнувшая за порог Иранга, получив удар "плетью", кулём свалилась посреди комнаты. Связав орчанку, Вадим привёл её в чувство:

— Здравствуй, Иранга!

— Не могу пожелать тебе того же, — окрысилась инструктор.

— С чего такая немилость? — улыбка Вадима больше подошла бы какому-нибудь маньяку, расчленяющему по ночам старушек.

— А ты оказался крепче, чем... — сказал она, глядя ему в глаза, оборвав фразу на полуслове.

Сорвавшийся с ментальных нарезок парень с трудом контролировал себе. Смотря в безумные глаза человека, воительница понимала, что только божественное провидение удерживает её от похода в небесные чертоги.

— Хм-м, говорить, значит, ты не будешь. Помогать не станешь, — успокаиваясь, констатировал Вадим. Пелена безумия постепенного переставала застилать взор. Иранга гордо задрала подбородок. Пытать её было бесполезно, "волчицы" волевым усилием умели останавливать сердце. Магические татуировки уберегали от превращения в зомби. Некромантам доставался ни к чему непригодный труп, с которого нельзя было выдоить ни капли информации. Орки всё предусмотрели. Всё да не всё..., безумный огонёк вновь заплясал в глазах молодого человека. Связанная орчанка постаралась как можно дальше отодвинуться от закрывшегося защитными пологами человека, плетущего непонятную магическую конструкцию.

— Что здесь происходит?

— Госпожа!

Тёмный сгусток, сорвавшийся с руки Вадима, отправил "волчицу" в беспамятство.

— И мне, Миледи, интересно, что здесь происходит? Объяснимся? Но-но-но, не стоит, Миледи. Вы же не хотите, чтобы ваш домик взлетел на воздух со всеми обитателями? Заклинание щекотки приятно бодрит нервы, не находите? Если я потеряю контроль или свалюсь с дыркой в башке, то у вас будет секунда, чтобы помолиться богам, а вы сейчас делаете всё, чтобы приблизить персональную аудиенцию с ними. Прямо заявляю, мне не нравится ментальный контроль, что-то я нервный с него становлюсь, просто жуть какой нервный, — Вадим хихикнул, как маленькая девочка. — А когда не могу вспомнить вечер и ночь, то зверею не по-детски. Сам себя боюсь, вдруг на кого-нибудь кинусь? Присаживайтесь, Миледи, в ногах правды нет. Проверено.

— Хорошо, — отлично поставленным грудным голосом, от которого у Вадима по телу побежали мурашки вожделения, сказала жрица, присаживаясь на краешек кровати.

— Миледи, мы же договаривались.

— Я должна была попробовать, — просто улыбнулась орчанка, всем своим видом, интонациями и языком жестов показывая, что от неё не исходит никакой опасности. — Чего ты хочешь, Вадим?

— Предложить вам выбор, Миледи. Не интересует, какой?

Орчанка пожала плечами, предоставляя инициативу и слово человеку.

— Миледи, у нас была договорённость, помните? Замечательно. Вы взяли на себя смелость нарушить заявленные в устной форме обязательства. Нехорошо, Миледи. Хуже только то, что вы наглым образом копались в моих мозгах. На ваш вопрос я отвечу — правду, Миледи. Менталист я никакой, но эмпат, надеюсь, не совсем пропащий. Лгать не советую.

Белов балансировал на грани. Умирать парень не хотел, но шестое чувство подсказывало ему, что он ненароком стал свидетелем или участником неких противоправных событий, за которые по головке не погладят. Скорее всего, он вляпался в некую операцию оркской разведки. Предположительно, Степи. Операция с прикрытием, в которой землянину отводилась определённая роль агнца на заклание. Сорвавшись с поводка, он портил жрице всю игру. Прежние наработки летели псу под хвост. Охрана поместья не выпустит его живым. Во всех мирах свидетели умирают первыми. Следовало уравнять шансы. Сотворённое им плетение было усиленным вариантом заклинания, разрушившего магическую стену на школьном полигоне. Можно представить, что станет с поместьем, отпусти он мысленную "чеку".

— Вадим, ты не оставляешь мне выбора.

— Выбор есть всегда. Даже если вас сожрал дракон, то у вас есть два выхода...

— Я запомню.

— Миледи, время играет против нас обоих. Я не могу вечность удерживать конструкцию плетения в стабильном состоянии, а развеивать её до урегулирования наших разногласий у меня нет желания. Сейчас перед вами ходячая бомба и пояс шахида на боевом взводе.

— Хорошо, что ты будешь делать, когда узнаешь правду?

— Зависит от обстоятельств, Миледи. Ваши разборки и игрища разведок мне безразличны. Хотелось бы получить обещанное на площади, если вы в силах дать мне то, о чём так красиво разглагольствовали. Будем реалистами, Миледи. Наши кураторы не отличаются всепоглощающим человеколюбием. Голову мне открутят в любом случае. Три дня бегов не пойдут в зачёт, так что не видать мне магической школы, как своих ушей. Кто в здравом уме поверит в оркского мага-менталиста, способного в бараний рог скрутить не последнего по магической силе человека, когда у орков сроду не водилось сильных ментальных магов? Скрутить так, что человек сам поплёлся за менталистом, как бычок на верёвочке, — Миледи скупо улыбнулась на замаскированный комплимент. Приятно, когда твои способности оценивают на столь высоком уровне.

— Тебе придётся принести непреложную клятву на крови, — выдвинула условие жрица.

— Вам, Миледи, тоже придётся пустить кровь.

— Справедливо. Принесём клятвы?

— Пожалуй, — в руках Вадима, празднующего маленькую победу в проигранной войне, блеснуло серебро ритуального ножа.

* * *

*

А он, наивный, искал бури... Спустя три месяца после памятных событий и принесения магических клятв, Вадим ясно понимал, что ухлопала бы его Миледи. Задавила бы как слепого кутёнка. Эта "бабушка" и в половину так не к проста, как он представлял себе в начале, и, вообще, Орден не прост, ох как не прост... Зря ведущие страны Иланты пренебрежительно относятся к белым оркам, и Степи в частности. Воспринимай они светлокожих клыкастиков иначе, глядишь и не пришлось им подбирать потерянные на земле челюсти. М-да...

Тогда его спасло то, что Миледи посчитала его интересным и достойным. Пожалуй, второе было главным в решении жрицы-шаманки. В момент наивысшего психологического напряжения наиболее ярко высветились грани магических талантов землянина, средь нагромождения цветовых сполохов, отвечающих за владения стихиями, орчанка сумела разглядеть нечто важное для себя, что и предрешило дальнейшую судьбу человека, ставшего первым за две сотни лет мужчиной — учеником высших жриц богини Тайли. Можно сказать повезло... Вадим потом не одну сотню раз проклинал пресловутое благоволение Фортуны — у дамы с прекрасным лицом оказались тугие ягодицы.

Тихо, на грани слышимости, скрипнула неплотно пригнанная половица. В соседнее кресло бесшумно опустилась наставница. Глаза орчанки, соревнуясь с кошачьими, светились призрачными колдовскими огнями. Вадим мысленно усмехнулся. Тайгора-да напоминала ему большую, вальяжную хищную кошку, которая не знает поражений и никогда не выпускала добычу из своих цепких коготков. Отдавая должное почтение наставнице, Белов поднялся с кресла, изобразив полупоклон. В свете Нелиты, словно в неоновом прожекторе дискотеки, сверкнула ответная белозубая улыбка. Внешне оставаясь невозмутимым, Вадим внутренне поморщился от нахлынувших воспоминаний. Точно также, открыто улыбаясь, Миледи принимала и отдавала клятвы, после чего землянин удостоился той части правды, которую хитроумная жрица решила поведать неразумному недорослю, по ошибке считающему себя мужчиной. Жрица рассказала далеко не всё, парень многое домыслил сам, но и того, что он услышал из уст орчанки, хватало, чтобы надолго задуматься.

Преподнесённая правда была такова — студиозус из другого мира попал в нежные лапки Ордена. Нет-нет, не стоит измыливать выспренных названий, Ордену они без надобности. Зачем тени имя? Тайные структуры не должны участвовать в жизни окружающего мира явно, хватает того, что сильные мира сего знают о его существовании и мечтают поставить организацию жриц Тайли себе на службу. Цари и царицы Степи активно подбивали клинья к известным им магистрам, сулили блага, обещали манну небесную, льстили, угрожали, устраивали гонения, но их усилия пропадали втуне. У Ордена были другие цели и задачи. Некультурно открыв рот, Вадим слушал рассказ жрицы. Тайное общество, образовавшись четыреста лет назад, поставило перед собой задачу, ни много, ни мало, превратить белых орков в ведущую, сильнейшую расу планеты, и с той поры планомерно шло к намеченной цели. В первую очередь Орден организовал сеть приютов, в которые принимались сироты с магическими талантами. Дома призрения стали прародителями боевых школ и закрытых учебных заведений, воспитывающих воинскую элиту царства. За спиной сильнейших боевых школ Степи и Рольда — материнского континента орков, незримо стояла организация дочерей богини. Постепенно у Ордена образовалась настоящая, четко выверенная, евгеническая программа. Специальные агенты магистров занимались поиском одарённых магов и шаманов и всеми правдами и неправдами либо подкладывали под них отобранных жрицами послушниц, либо прилагали все силы для заманивания особо перспективных в Орден. Существовал третий вариант — маги жизни изымали у нужных женщин яйцеклетки, после чего происходила их подсадка будущим суррогатным матерям. Спрашивается, как можно незаметно поиметь яйцеклетку? Элементарно — жертву можно захватить в ментальную ловушку, усыпить, оглушить, наконец, со свежего трупа, но это уже варварство. Филиалы организации действовали не только в Степи, жрицы вели активную работу по всему континенту орков и Алатару. Неудивительно, что через две сотни лет в боевых "звёздах" "волчиц" появилось много сильных магов, одарённых талантами, ранее с роду не встречавшимися у клыкастого племени... Орден, жил, работал, рос — росли и его аппетиты. Для общемирового признания недостаточно иметь в своих рядах сильнейших магов. Тем паче, полыхающие на просторах Иланты войны быстро выбивают лучших из лучших, и основная тяжесть военных и будущих побед ложится на плечи серой массы, уровень силы которой жрицы старались неуклонно повышать. Мудрые служительницы Тайли незаметно осёдлывали финансовые потоки, перехватывая управление купеческими гильдиями и внедряя агентов влияния во многие банковские дома. Банкиры Патской империи, век от века воюющей с орками за контроль над востоком Алатара, не ведали, сколько золота извечных врагов хранится в закромах и подвалах их учреждений. Некоторые банки не подозревали, что давно с потрохами принадлежат совсем не людям. Тут Вадим покивал в такт словам Миледи — имея собственный кошелёк, забитый золотом, противостоять настойчивым желаниям коронованных особ несравненно легче. А если эти особы субсидируются через подставных, и не очень, лиц, то сохранить независимую политику становится ещё проще и, одновременно, намного тяжелее. Ханы, цари, короли очень не любят, когда золото звенит в чужом кошельке. Носящие властные венцы всегда будут стремиться держать денежные жилы под личным контролем — никто не любит посредников между источником власти и ними.

Миледи широкими мазками рисовала упрощённую общую картину, а Вадим думал о подводных рифах, оставшихся за кормой рассказа. Жрица ни словом не намекнула о шпионской сети и тысячах купленных информаторов, что ж, он мальчик умный, историю в школе изучал. Наверняка магистры прилагают титанические усилия, дабы не повторить участь неизвестного им ордена Тамплиеров, золото которого продолжает до сих пор будоражить умы разномастных искателей сокровищ. Как пить дать, внутри Ордена кипят нешуточные страсти, связанные с делёжкой власти и противоречиями между магистрами, политическими и силовыми группировками, которые старательно перетягивают одеяло на свои озябшие ноги. Это только простым адептам втирают по ушам про несокрушимое единство в сплочённых рядах служительниц Богини-Матери, на самом деле под ковром идёт кровавая грызня, да такая, что тряпка на полу ходуном ходит. Плавали, знаем... Как бы то ни было, а оставленные за кормой орки обиделись за то, что их не пригласили к столу с земным пирогом и обделили угощением. Даже упавших крошек не предложили.

В солнечную Тантру, на разведку, отправилась наделённая самыми широкими полномочиями миссия Ордена. Бдительных клыкастых жриц "оценна" заинтересовали доклады купцов, сиречь информаторов, о появлении в магических учебных заведениях иномирных студиозусов. Шпики орков не зря кушали свой, кровью и потом заработанный хлебушек. Работники плаща и кинжала гораздо раньше королевских магов и дознавателей оценили магический уровень новичков. Совмещение шаманизма и классических магических подходов позволило зубастой разведке разглядеть полных стихийников. После тщательного обдумывания и анализа собранной информации, Миледи, командовавшая засланной в Тантру камарильей, санкционировала вторую фазу операции. ...И тут орки столкнулись с мощнейшими ментальными блоками иномирян, причём защита студиозусов не имела наведённого характера, а была, что ни на есть натурального, природного характера. Студиозусы чужого мира мыслили иначе, они поглощали и оперировали просто чудовищными объёмами информации. Обычные способы ментального подчинения на них просто не действовали. Рассудив и так и эдак, Миледи решила тряхнуть стариной. Не долго думая, она вышла на "охоту". Против "крупнокалиберной артиллерии" каменная защита "фортов" оказалась бессильна. Орчанка тогда хитро посмотрела на Вадима и заявила, что его "крепость" была пятой, правда остальных землян — добровольных доноров генетического материала, жрицы ордена удерживали не более, чем по несколько часов. После чего, снабдив наведёнными ложными воспоминаниями, отправляли восвояси. Справедливости ради стоит отметить, что предыдущие кандидаты не шибко заинтересовали охотниц за магическими талантами. Да — сильны, да — необычны, но то было не "то", а вот относительно пятой тушки был особый разговор. Было в молодом хумансе нечто, заставившее старую волчицу встать в охотничью стойку и пойти на такую крайнюю степень риска, как выкрадывание объекта внимания из-под носа миур. Ученик может гордиться собой — риск того стоил. Хм-хм, как рыбак рыбака видит издалека, так и шаман шамана. Миледи у многих земных студиозусов, гуляющих по городу, видела искру наследственного дара, но огонь её ученика сверкал ярче всех. Не оставалось никаких сомнений в наследственной передачи магических способностей, а это значило, что у иномирян дар передавался не только по женской линии. Грех было пропустить мимо себя подобную возможность — это такой не разыгранный козырь! Так что, как не крутись — участь молодого человека была предрешена. Извинений Миледи приносить не собирается. Такова жизнь. Она рада, что не ошиблась в выборе, и землянин оправдал возложенные на него надежды.

Вадим слушал разглагольствования орчанки и никак не мог понять вывертов логики жриц и Ордена. Это сейчас, по истечение трёх месяцев пребывания в компании воинствующих амазонок, называющих себя серыми хвостатыми хищницами, он стал немного понимать орков. Несомненно, служительницы Тайли были кровно заинтересованы в контактах с официальными представителями Земли, но психологически дети степей не могли просто так обратиться в российское представительство. Мешала пресловутая психологическая составляющая. В понимании орков, земляне были сильными, а сильный не будет говорить со слабым. Желающий, чтобы его выслушали и услышали, должен на деле доказать, что он на деле достоин разговора по душам и аудиенции. А как показать землянам свою силу, если все подходы к ним обложили драконы и тантрийцы с примазавшимися к кормушке рау, Риммой и пихающейся локтями Патской империей? К тому же задача неимоверно усложнялась условием, сказанным несколько выше — орки считали землян сильными. Орденом заправляли не блондинистые дуры. Жрицы в жестокой борьбе не раз и не два доказывали окружающим своё превосходство. Они издали видели технических перевес гостей из другого мира и всей душой желали получить толику передовых технологий, которые бы позволили оркам стать на одну ступень с драконами и миурами, маготехническое оружие и поделки которых захватили первые позиции на рынках Алатара. Миледи, рассматривавшая парня в роли перспективного жеребца, должного принести новую сильную кровь в евгенические приюты, резко поменяла курс на сто восемьдесят градусов, включив пленника-ученика в новый расклад. Орден, на примере конкретного индивида, может показать, на ЧТО способны орки. Тренируемый образец то ли лекаря, то ли боевика, покажет наглядную разницу в подготовке между магическими школами разных стран. Не стоит сбрасывать со счетов и тот факт, что подготовительные центры "волков" могут принять в своих стенах тысячи спецназовцев, как говорил Вадим. В отличие от многих стран, Степь и Орден не одну сотню лет разрабатывали методики и способы противостояния обученных людей профессиональным магам. Конечно, не без магических артефактов и амулетов, но всё же. Так что ученик пришёлся ко двору и, что самое главное — ко времени. Изложив основные постулаты, Миледи открыто улыбнулась и предложила дать новоявленному ученику один дельный совет. Вадим только кивнул в ответ и приготовился слушать. Видя реакцию парня, жрица предвкушающе оскалилась и посоветовала ему терпеть. Терпеть с большой буквы "Т". Не запастись терпением, а именно — терпеть, ибо поблажек не будет. Вадим нервно сглотнул, тысячи холодных мурашек устроили гонки на его внезапно озябшем теле...

Миледи, разглядев пупырышки и вставшие дыбом на груди и руках волосы, расхохоталась в голос и предложила не откладывать дело в долгий ящик. Первым уроком в роли официального ученика жрицы у Вадима будет обучение сэттажу. Данной технике жрицу обучил один эльф из Первого Леса.

Два года назад длинноухий путешественник, которому не сидится под тенью мэллорнов, забрёл в столицу Степи и, чуть было не угодил на эшафот, если эшафотом можно назвать двух жеребцов и бревно из каменного дерева, вкопанное посреди лобной площади. Эльф имел неосторожность оскорбить одного коленного хана и настучать в бубен пятёрику нукеров оного степного аристократа. Неудивительно, что зубастая Фемида оказалась на стороне униженных и оскорблённых, спровоцировавших залётного длинноухого эльфа на расправу. "Незрячая", после короткого разбора мордобития, отправила сына лесов на знакомство с "Кровавым столбом". Казнь была проста — ноги преступника привязывали к верёвкам, которые крепились к сёдлам двух белых жеребцов правосудия. Лошади, управляемые седоками, разъезжались в стороны и несчастного, при встрече со столбом, разрывало на две неравные части. Простенько, зрелищно и со вкусом. Черни всегда нравились кровавые представления. Миледи пришлось приложить немало усилий, дабы вытащить ноги длинноухого преступника из петель. Эльф оказался личностью благодарной и обучил добрую жрицу нескольким неизвестным оркам приёмам и методам, которые были в ходу у магов, что пришли с Нелиты. Знал бы путешественник, что в петлю его сунули с подачи той же доброй души, которая так рьяно ратовала за его освобождение, тогда его благодарность была бы несколько иной. Что было — то было, в итоге Миледи ни капли не прогадала и теперь готова делиться мудростью Нелиты. Вот только у жрицы большие сомнения относительно готовности ученика к освоению премудростей, но это не её проблемы. Теперь это его проблемы... Вадиму, на мгновение, стало неимоверно себя жалко. Что делать, назвался груздем... Прогнав непрошеную дрожь и, упрямо сжав зубы, он только кивнул на тираду наставницы — он готов!

За три месяца издевательств над организмом отдельно взятого землянина орчанки не услышали от него ни одной жалобы. Миледи оказалась суровой и требовательной наставницей. Обучение сэттажу позволило парню ещё глубже познать себя и развить каналы и внутренние хранилища маны. С помощью этой техники Вадим снимал усталость с перетружденных мышц и запаренного мозга, устранял повреждения и многочисленные мелкие ранения и травмы. Потом было познание собственного духа, являющееся одной из ступеней шаманизма. Обращение к стихиям. Камлание, призыв духов сущего и невидимого...

Мир живой, он наполнен не только маной, но и потусторонними сущностями, дающими тем, кто умеет с ними общаться и находить общий язык определённую силу и власть. Духи могут не только помочь, но и проклясть. Духи леса, порой одаривают небывалым урожаем ягод и грибов, а могут и завести в топь... В каждом из нас живёт дух, напрямую связанный и влияющий на душу и здоровье каждого разумного, кем бы он ни был — орком ли, эльфом или человеком. Настоящий целитель должен обладать искусством врачевания духа, а ещё лучше — комбинировать методики различных школ, ибо в каждой из них есть доля истины. Для наилучшего результата колдомедик должен врачевать и дух и тело. Колдомедик лечит человека, а не болезнь. Отдельными дисциплинами шли зельеварение и травничество.

Особый упор делался на физическую подготовку и тренировки с оружием. В сильном и здоровом теле — сильный и здоровый дух. Миледи любила повторять знаменитую фразу. Стоило ученику хоть намёком выказать неудовольствие, как жрица принималась за любимое действо — промывание черепушки и полоскание мозгов. Идиоту вдвойне повезло в том, что, кроме выраженного таланта целителя, у него явные дары некроманта и стихийника. Маг жизни, в основном, работает с живой материей, а некромант — и с мёртвой, и с живой! Есть куда развиваться! Потенциально, тёмные маги намного сильнее светлых коллег. Посему Вадиму не стоит забывать и пренебрегать второй стороной дара, а пестовать её наравне с первой. Во всём должна быть гармония. Кто лучше всего наносит раны? Тот, кто умеет их наносить! Маги жизни, как это не покажется странным, тоже обучаются убийству, а ему сам Хыраду Молниерукий велел! Некромант остановит или призовёт смерть. Целитель подарит жизнь. Воин защитит от первого, чтобы не пришлось обращаться ко второму. Всё взаимосвязано, ученик. Тебе выпала редкая удача: целитель и маг может стать воином, но не каждый воин постигнет науку мага, шамана и колдомедика. Так что — терпи! И он терпел. Скрипел зубами, подыхал от ядов, истекал кровью, мучился дикой головной болью, от которой не помогал даже сэттаж, но терпел. Он сам себе поставил цель и пёр к ней с неотвратимостью бульдозера или лавого потока. Пёр через "не могу". Пёр, переступая через себя. Иногда Белов вспоминал взгляды "волчиц" и послушниц, составлявших свиту Миледи и не мог припомнить момент, когда презрение к хумансу, плескавшееся в глазах орчанок, сменилось на неподдельное уважение. Через месяц? Через два? Когда его признали равным, а потом потянулись, как за планкой для достижений?

Миледи взяла себе за правило устраивать Вадиму еженедельные ментальные сеансы, где сама жрица зачастую выступала связующим мостом между учеником и орчанками из свиты. Таким нехитрым образом парню передавались знания и навыки, потом доводимые на жестоких тренировках до рефлексов. Бесценный опыт, нарабатываемый годами, перекочёвывал в черепушку землянина за два-три часа. Ничего, что сеансы сопровождались дикой головной болью — ради знаний стоило потерпеть еженедельную экзекуцию. Побочным эффектом "мостов" было то, что мозг жителя Земли, привыкший к океану информации, пылесосом высасывал не только определённые знания, но и снимал поверхностные слепки личностей, а также кое-что, не предназначенное для передачи в чужие руки. Кроме всего прочего, сеансы "ментотерапии" помогали понимать орчанок на интуитивном уровне. Знала бы Миледи об этом маленьком нюансе, она бы немедленно прекратила эксперименты с ментальным обучением, но Вадим пуще зеницы ока хранил свой маленький секрет.

* * *

*

Тайгора, словно наплывающий по утрам туман, не потревожила ни одной половицы и бесшумно опустилась в кресло. Жрица, будто в первый раз, всматривалась в безмятежное, тронутое усталостью, лицо ученика. Постороннему человеку могло показаться, что парень спит, но полоснувший по чувствам орчанки взор и едва заметное, практически невидимое в темноте, движение глазных яблок, уничтожали версию сна на корню. Вадим, несмотря на изматывающий день и ещё более изматывающий вечер, держал окружающее пространство под неусыпным контролем. Тайгора отучила воспитанника расслабляться.

Великолепный наставник, она, сама того не замечая, выковала из парня достойную уважения крицу — ещё не воин, но уже не сырое железо. За три месяца орчанка впихнула в голову ученика громадный пласт знаний. Не всё он смог и успел освоить, да этого на данном этапе не требовалась. К чему скрывать — добрая половина информация пока лежала в глубинах разума бесполезным, ненужным грузом. Время для её осмысления ещё не пришло. Когда-нибудь позже, когда в специфических знаниях возникнет необходимость, они, как старые, подзабытые воспоминания, всплывут сами. Эх, где бы взять пару лет. Всего два года, и алмаз бы засверкал гранями яркого бриллианта. Время...

Жрица, наклонив голову к правому плечу, чуть скосила глаза, столкнувшись с острым, оценивающим взглядом ученика, стрельнувшим по наставнице из-под узкой полоски прищура. Недолго им осталось играть роли наставника и пестуемого. Тайгора полчаса назад закончила бросать кости на гадальной площадке — скоро Вадим уйдёт. Жрицу одновременно обрадовали и огорчили результаты попыток заглянуть в будущее. Удовлетворение от того, что тщательно лелеемые планы претворятся в жизнь, меркло на фоне приближающегося расставания. Тайгора успела привязаться к человеку. Иногда она ловила себя на мысли, в которой Вадим занимал место несуществующего внука. Бред, бред — нельзя привязываться к инструменту достижения цели и, чем Тайли не шутит — Власти.

— Завтра практикум, — тихо сказала Тайгора.

— С утра, с обеда?

— Весь день, — припечатала жрица, заранее отметая вопросы и возражения.

— О, нет! Опять "подобие"! Мама мия, пристрелите меня семеро, лучше...

— Тебе надо практиковаться или есть какие-то возражения?

— Возражений нет, но...

Кривая улыбка прожженной садистки наползла на лицо жрицы. Ученик поперхнулся заготовленной фразой, в сердцах сплюнул и отвернулся, бормоча под нос ругательства на своём языке. Жрица непроизвольно хихикнула — Вадим в женском образе был таким милашкой...

Ещё до прибытия миссии в Ортен, доверенные лица купили у королевской казны пустующее конфискованное поместье в Верхнем городе — Лайлате и дом в Мидле. Покупка будущей базы влетела оркам в копеечку, но расходы стоили того. Аристократия Тантры никогда не экономила на безопасности. Конечно, против подразделения боевых магов или пера грифонов защитные чары не помогут, но накрученный сонм пологов надёжно защитит от чьего либо назойливого внимания, а модернизированное жрицами плетение охранного контура засечёт самые тонкие конструкции модулей-шпионов. Деятельность миссии частично прикрывалась открытой лечебницей в доме на Второй Купеческой улице. Жрицы Тайли издревле славились школой колдомедиков и шаманов-целителей. Лечебница быстро снискала популярность в самой широкой среде жителей Ортена и его окрестностей — орки не брали денег, правда от добровольных подношений не отказывались. В специальной корзине у входа в "клинику" можно было оставить дар — кто, что и сколько пожелает. Некоторые желали и оставляли приличные суммы, особенно серокожие соплеменники жриц и многочисленные купцы. Мастера и рабочие мануфактур, мастерских и кузнечной окраины ограничивались парой-тройкой серебряных звондов. Крестьяне зачастую рассчитывались продукцией личных подсобных хозяйств. Свежие, самые лучшие овощи, мясо, молоко, фрукты не переводились в леднике поместья. До столовых в больницах в мире Иланты ещё не додумались. Лечебница, несмотря на определённые препоны со стороны конкурентов — Свободной гильдии магов, магов жизни и некоторых чинуш из администрации, нечистых на руку, процветала. Вадим с удовольствием практиковал бы в данном заведении, если бы не одно маленькое "но". Среди служительниц Тайли-матери никогда не было мужчин. Впрочем, Тайгора не видела препятствий, могущих послужить препонами в учебном процессе. Ученика обучили "подобию" — магической технике изменения внешности. На все вопросы воспитанника, тот получал ответ — надо! А зачем "надо", и для чего, он вскорости узнает. Когда наступил момент истины, и перед Вадимом открыли карты... Определённо, это был один из самых весёлых дней в поместье. Глядя на лицо парня, больше похожее на пожухлую картофелину, самые невозмутимые "волчицы" хихикали, словно курсистки из пансионата благородных девиц. Физиономия парня соревновалась в красноте с варёным раком и спелой морковью. Он шипел, плевался, грозился небесными карами, в общем — мышка рыдала, глотала слёзы, но продолжала есть кактус. Устав выслушивать тихие возмущённые бурчания под нос, Тайгора демонстративно стрельнула в сторону ученика взглядом и щёлкнула пальцами. Как бы Вадим не отбивался, с полноценной "звездой" ему было не справиться. Ему быстро, не портя физиономии, накидали люлей, скрутили и представили пред грозные очи наставницы, которая, плотоядно улыбаясь, наложила на парня заклинание. Девица из него получилась на загляденье. Вайса — старшая послушница, в тот день её должен был заменять ученик жрицы, несколько минут ходила вокруг своей обездвиженной заклинанием копии и восхищённо прицокивала языком. Никакая магия не может отменить законы сохранения массы, если ты, конечно, не дракон или энергоморф, так что послушница из парня вышла мускулистая, широкобедренная и грудастая. В реале Вадим и Вайса были почти двухметрового роста. Метр девяносто три — орчанка и метр девяносто семь — землянин, у обоих одинаковый размах в плечах, тут сказывалось то, что девушка с четырёх лет крутила в руках тренировочный меч, а в шесть ей пришлось учиться обращаться с копьем, луком и щитом, но всё равно она казалась мельче. Два месяца активных тренировок, подкреплённых специально подобранной диетой, сдобренной набором зелий и отваров, сделали из землянина сухопарого атлета с внушительным набором тугих мышц под почерневшей от загара кожей. Где ж тут завязаться жирку, когда тебя гоняют, как сидорову козу? От всей души хлопнув двойника по упругой заднице, Вайса громко расхохоталась и благословила "близняшку" на трудовые подвиги. Потом "волчицы" и охрана долго вспоминали впечатляющий набор бранных фраз, которыми их поливала потирающая зад "сестрица". Поток красноречия прервала Тайгора, накинув на бранящегося звуковой полог.

Вадим всё прекрасно понимал, осознавая, что без настоящей практики он ноль без палочки и готов был терпеть подтрунивание и насмешки, но имидж — имидж наше "всё". Сдайся он просто так — считай, потерял с трудом завоёванное уважение, а посему, даже после "драки", он продолжал угрожающе размахивать кулаками. Орчанки весело скалились и наслаждались бесплатным шоу. Театр и веселье длилось ровно до главного входа в поместье. Стоило послушницам и "волчицам" подойти к порогу, как от веселья не осталось и следа. Орчанки были настоящими профессионалами своего дела и не могли позволить поставить задание госпожи под угрозу. Ни одна из них, даже в мыслях ни разу не намекнула на интересное происхождение соплеменницы, оккупировавшей "диагностический" кабинет лечебницы, где под чутким присмотром пожилой жрицы, в которой посторонний наблюдатель вряд ли бы признал Тайгору, послушница проводила первичный осмотр больных и сглаженных. Выходы "на практику" повторялись четыре раза в неделю. Каждый раз "Вайсе" жрица подсовывала пациентов с всё усложняющимися диагнозами. Постепенно ученик от диагностики перешёл к практике, потом лечение заменило снятие проклятий и сглазов. За день, проведённый в лечебнице, "Вайса" выматывалась так, как за суточную тренировку не выкладывалась, что не мешало ей возмущаться "балластом" вроде сисек и оттопыренной задницы. "Волчицы" неустанно придумывали новые и новые подковырки, не переставая дружески шпынять тихо звереющую "подружку". Вадим бесился, напоминая исходящий паром закипающий котелок, пока не начал воспринимать ситуацию с временным перевоплощением, как ещё один урок по самоконтролю. Видя, что сальные шутки не производят того эффекта, который от них ожидался, "девочки" перестали зубоскалить и поток скабрезностей постепенно сошёл на нет.

— Готовься, — Тайгора ободряюще похлопала ученика по плечу.

* * *

*

— Что это за гербарий?

Возвратившись в поместье после напряжённого трудового дня, и вернув себе привычный облик, Вадим выкроил пятнадцать минут для сэттажа. Транс — идеальное средство для снятия усталости и напряжения, сковавших его члены и выпивших все соки после лечебницы. Погрузившись во внутренний мир, он по-прежнему контролировал окружающую обстановку "одним глазком" — магический радар исправно обшаривал ближайшую к нему зону в радиусе десяти метров. Появление в зоне контроля "кляксы" Миледи не стало сюрпризом. Наставница любила устроить ученику вечерний опрос — разбор грехов, совмещённый с работой над ошибками.

— А ты что думаешь? — вопросом на вопрос ответила наставница.

— Хм-м, набор специфический, — ответил Вадим, принюхиваясь к пучкам и листьям высушенного разнотравья. От щелчка ногтем по одной из десятка медных курительниц полетел тонкий чистый звон.

— Итак?

— Так сразу, с нахрапа...

— Ну-ну, не держи меня за лулушку*, всё ты понял. Сам скажешь, что тебя так встревожило или мне жаровню развести? Кто эти дети?

Дети. Вадим, отрицательно качнув головой, задумался. Он привык к постоянному вниманию властей к оркской лечебнице. Где-то относился с пониманием к паранойе власть предержащих, державших подозрительное заведение на контроле. Кто-то в тайной канцелярии видимо задался вопросом — какого ляда служительницам оркской богини понадобилось в Ортене? Не стоило сбрасывать со счетов земное представительство и возможный интерес клыкастых к земным студиозусам. Так что внимание было привычным и не вызывало раздражения. Помимо властей лечебница привлекла внимание профессоров магической школы. Возможно, данная реакция преподавательского состава была заранее просчитана хитрыми очанками. Как ещё объяснить тот факт, что в учреждение здравоохранения изредка наведывались целые экскурсии студиозусов во главе с преподавателями? Нетрудно догадаться, к какому направлению принадлежали неофиты. Парни и девушки — маги жизни, со второго по пятый курс самым внимательным образом следили за всеми манипуляциями клыкастый "врачей". Интересно, какие секреты они пытались таким образом выведать? Наивные... Оркские девчонки устраивали целые театральные представления, не шаманки, а актрисы погорелого театра, но талантливые, блин. Пущенная "актрисами" пыль некоторыми принималась за чистую монету. Сам Вадим в представлениях не принимал участия, без него было кому паясничать. Быть может, поэтому вокруг него постоянно кучковались экскурсанты. Будущие маги интуитивно не ощущали подвоха в действиях высокой, ширококостной и какой-то угрюмо-сосредоточенной орчанки, а Вадиму, честно говоря, было побоку внимание бывших сокурсников — не Красная площадь, с советами не лезут, ну и ладно. До последнего дня...

От очередной группы экскурсантов он не ждал никаких сюрпризов. Зря, как оказалось. Восемьдесят процентов группы составляли дети в возрасте от десяти до четырнадцати лет. Под надзором пятерых подтянутых дядечек, в которых чувствовалась принадлежность к "органам", причём обоих миров, детишки чинно вошли в заведение. Не требовалось быть семи пядей во лбу, дабы догадаться об иномирном происхождении шебутных и любопытных экскурсантов. Вопреки ожиданиям, дети никуда не лезли. Сказывалась предварительная работа "воспитателей", превентивно накрутивших детишкам хвоста. Ребятишки в сопровождении Миледи, взявшей на себя обязанности гида, ходили по этажам и кабинетам, а Вадим впервые почувствовал, как внутри него натянулась и звякнула некая струна. Не успел Белов как следует удивиться и напрячься, перешёптывающаяся, порой гомонящая толпа мелких посетителей ввалилась в его кабинет. А с первых рядов экскурсантов на него смотрели две пары глаз "сюрприза". Вадим и "сюрприз" синхронно вздрогнули...

Миледи смотрела на тягучую каплю, в которую превратился ученик, перетёкший из положения сидя на ноги. Сделав два шага, он неподвижно застыл у окна. Жрицу не обманывала вроде бы расслабленная поза молодого человека, опытный взгляд женщины прекрасно видел туго взведённую пружину, готовую взорваться в любой момент. Сейчас Вадим, как никогда, напоминал ей опытного мечника-орка, меч которого ещё покоится в ножнах, но внешнее спокойствие обманчиво — одно слитное движение, короткий шелест вынимаемого клинка, высверк, удар и обманутая неподвижностью жертва, обливаясь кровью, падает к ногам убийцы.

— От Вас, Миледи, ничего не скроешь, — взяв себя в руки, почтительно сказал Вадим, коротко взмахнув ладонью, приглашая наставницу стать рядом.

— В отличие от тебя, у меня богатый жизненный опыт, нет ничего проще, чем считывать неприкрытые эмоции. Твоё лицо говорило за тебя.

Жрица, словно королева, подплыла к парню, подхватила его под руку и застыла рядом. Две пары глаз: серо-голубые и темно-карие, почти чёрные, впитывали в себя красные краски заката.

— Вика и Витёк, — будто бы невпопад сказал Вадим.

— Что? — не поняла жрица.

— Виктор и Виктория Чекановы, — повторил Вадим.

— Я тоже умею говорить загадками, мне их имена не говорят ровным счётом ничего, одно я поняла — этих детей ты знаешь очень хорошо, но... — в наступившей мимолётной тишине было слышно гулкое биение сердца парня. Пальцы жрицы сжали белый надушенный платочек. Миледи жестом заботливой матери утёрла выступивший на челе Белова крупные градины пота:

— Ты не был готов их увидеть, ещё большей неожиданностью для тебя была родственная связь, которую вы ощутили. Я права?

— Да.

— Продолжай, пожалуйста.

— Трудно, Миледи, не знать тех, кого пустил под свою крышу, но я точно знаю, что наши семьи не пересекались лет двести.

— Та-ак...

— Вот именно, они мои земляки, соседи, почти родственники, можно сказать. Когда я уезжал, у них были другие ауры, и ничего не говорило, по крайней мере, мне, что у ребят есть дар. У них... Их ауры напоминают...

— Да, они чем-то напоминают ауры эльфийских полукровок и младших членов твоего клана, — выдохнула жрица, приподняв правую бровку и, в упор, посмотрев на ученика.

— Вы правы, Миледи, в этом что-то есть, если бы я не знал, что они чистокровные люди, то так бы и подумал. Хотя... — Вадим задумчиво прикоснулся к подбородку, проведя ладонью по щетине. — Есть у меня подозрение... или предположение...

Солнце провалилось за облака, скатившись по изломанным вершинам невысоких гор, рвавших небесную кромку на западе горного плато, которое приютило Лайлат. Прежде, чем окончательно померкнуть, яркий луч светила подсветил розовые облака. На город опустились вечерние сумерки.

Посеревший прямоугольник окна по-прежнему закрывали тёмные контуры неподвижных человеческих фигур. Высоко в небе проклюнулась первая яркая звезда. Через несколько минут её свет померк на фоне широкого серебристого серпа Хелиты.

— Буду благодарна, если ты поделишься со мной своими соображениями, — нарушила молчание женщина.

— Миледи, неужели вы не можете найти ответ из того, что увидели моей голове во время ментальных сеансов?

— Тайли упаси! Только головной боли мне не хватало. Я, если ты помнишь, выступала "мостом" между тобою и девушками. Мы передавали знания, а не практиковали "слияние", я не настолько сумасшедшая.

— Понятно, вот так, нежданно-негаданно, узнаёшь что-то новенькое.

— Пользуйся. Ты ни о чём не забыл?

— Склерозом не страдаю. Как бы это сказать помягче, — помялся Вадим, — я, м-м, за седмицу вроде как вырастил мэллорн.

— Мэллорн? — удивилась орчанка, брови Миледи скакнули вверх.

— Сам не понял как, но, тем не менее.

— Как я понимаю, дерево выросло в твоём мире? И насколько большое?

— Саженей пятьдесят в высоту, хотя я могу и ошибаться. За время моего отсутствия деревце могло вымахать ещё.

— Удивительно! Никогда ничего подобного не слышала. Теперь многое становится понятным.

— Что вам стало понятно?

— Кланы и рода лесных эльфов всегда привязаны к родовому мэллорну или мэллорновой роще. Пустив в свой дом чужую семью, ты непроизвольно привязал их к магии родового мэллорна и ввёл на правах младших родственников в свой клан, поэтому ты равнодушен к ужимкам моих девочек и стойко хранишь верность своей женщине. Не удивлюсь, если родовой мэллорн воспримет её матриархом клана.

— Но... Но... Но я не эльф!!! — взорвался Вадим.

— И не дракон, успокойся! Насколько я знаю, кроме драконов никто не мог вырастить мэллорн за семь дней. Кто же ты, Вадим Белов? Кто твои предки, из какой глубины веков они принесли магические дары?

— Я... я не знаю, — плечи молодого человека бессильно поникли.

Миледи, отпустив руку Вадима, отошла к переносной жаровне и кинула на потемневшие угли несколько пучков трав. Комнату заволокло густым сандаловым ароматом.

— Есть один способ, — тихо сказала жрица.

— Не нравится мне, как это прозвучало, — хмыкнул Вадим.

— Я не настаиваю, — пожала плечами жрица.

— Миледи, не ходите вокруг да около, то, что вы принесли в комнату жаровню, курительницы и травы, говорит о заблаговременной подготовке к разговору. Вы предвидели результат и заранее приготовились к обряду.

Жрица подарила ученику скупую улыбку:

— Я рада, что не ошиблась в тебе. Готов ли ты обратиться к духам предков? Происходящее в настоящем надо искать в прошлом.

— Каков прогноз?

— Шестьдесят на сорок, — ответила Миледи и тут же пояснила. — Тридцать процентов за то, что ты умрёшь. Тридцать на то, что впадёшь в транс настолько глубокий, что духи заберут тебя к себе, и ты тоже умрёшь, ведь тебе придётся не просто вопрошать ушедших за грань предков, а пробиться в свой мир, минуя астральные стены, и сорок...

— И сорок, что не отброшу копыта, останусь живым, сохранив здравый рассудок и память — весёленькая перспектива — с ненавистью глядя на тугие пучки разнотравья, сказал Вадим поёживаясь.

— Согласись, шансы не такие уж плохие. Так я расставляю? — спросила орчанка, касаясь пальцами принадлежностей, необходимых для обряда.

— Расставляйте, Миледи, — ответил он, усаживаясь в центре комнаты в позе лотоса. — Кто не рискует, тот не пьёт игристое.

— Ляг, — приказала наставница. — Расслабься и ничего не бойся, я буду тебя контролировать и сразу прерву ритуал, если что-то пойдёт не так.

"Хотелось бы надеяться", — подумал Вадим, ложась на прохладный ворс ковра и наблюдая за наставницей, которая взмахом руки левитировала к заранее обозначенным местам специальные стойки для медных чаш. Миледи плавно двигалась по кругу, пучки трав сами влетали ей в руки, и, через мгновение, тонкие дымные столбики благовоний упирались в подкопченный потолок. Установив последнюю чашу, орчанка словно из воздуха выхватила старинный бубен:

— Слушай мой голос, — хриплым, гортанным голосом сказала она под мерные удары. — Открой свой разум, слушай мой голос... Тарг, Тайли-заступница, Вадим, не тупи, не ставь ментальные щиты... Слушай мой голос...

* * *

*

Вадиму казалось, что его уже нет на этом свете. Ощущение полёта настолько приятное, что ему не охота было отсюда уходить... В голове крутилось одно единственное иррациональное желание. Хотелось шашлыка! Из барашка! С соусом! С зеленью и терпким вином!

"Что? Желания исполнились?" Вадим судорожно сглотнул, был бы он певцом Газмановым, то повторил бы фокус с ноздрями, втягивающими землю, но сейчас носопырку щекотали не жирные крупинки перегноя, а аппетитный аромат запечённого мяса. Изумлённый, он держал в руках десять шампуров с нанизанными на них кусочками вкуснейшего шашлыка... "Господа, в следующие полчаса я буду потерян для мира и ничего, кроме почмокивания вы не услышите..."

А чем запить? Сладкое шампанское! И вот оно, в руках... Какое вкусное! Для полного счастья осталось окунуться в тёплое море на каком-нибудь тропическом пляже. На солнечном песчаном берегу, без медуз и вообще ядовитых тварей... Вот оно! Какой прибой... Мечта! Это такое прикольное ощущение, когда тебя качает на волнах... Хм, чего пожелать ещё? Точно не Айфон пятый! Мира во всём мире! Чтобы не было зла, на...

"Дорогуша, ты за этим отправился в мир духов?" — внутренний голос разбил очарование отдыха на астральном курорте. — "Нет!"

Счастье было так близко, но пляж и волны подёрнулись рябью, остекленели, в следующий миг сказочное море разлетелось на миллиарды осколков. Рай ухнул в чёрную бездну. Вадим почувствовал, как тьма ухватила его за щиколотки и потащила в центр мрачной воронки, засасывающей лазурные блики...

Миллионы звёзд крутились вокруг гигантского черного ока, поглощающего сам свет, дорога в иную вселенную кружила голову. Миледи, вы ошиблись — путь к духам оказался не тропой, а бесконечным водоворотом без возможности возврата...

* * *

*

Тайгора смотрела на розовеющие вершины гор. Солнце встаёт на востоке, но его первые лучи ласкают пики западных гор. Давно прогорели травы в чашах, превратившись в жирный пепел, перестал издавать звуки бубен. Забились в щели ночные цикады и сверчки. Новый день прогнал госпожу Ночь и громогласно заявлял права на эту часть мира.

Жрица устало присела возле неподвижного тела ученика. Подрагивающая ладонь орчанки легла на холодные веки Вадима, сердце которого почти перестало биться. Удар в минуту... в две, в пять... Скоро оно остановится совсем, аура уже погасла. Она не успела, мир духов проглотил и душу, и дух человека — её ученика. Она сама отправила его на смерть, бросила в чёрную воронку. Тайли-матерь, прости дочь свою...

— Вайса! Бетра! — негромко крикнула она. Бесшумно отворилась дверь, в тёмном проёме показались склонившиеся в земном поклоне фигуры послушниц, простоявшие на страже всю долгую ночь и не менее долгое утро.

— Уберите, — приказала жрица. — Я сама! — Тайгора жестом остановила орчанок, шагнувших к телу на ковре.

Чтобы не мешать девушкам, она отошла к окну. Послушницы, не произнося ни слова, принесли окованный медными полосами сундук и собрали в него ритуальные принадлежности. Нетронутым остался только бубен, касаться которого никому не дозволялось. Открыв нараспашку створки окна, Вайса и Бетра, коротко кивнув, подхватили сундук и скрылись за дверью. Утренняя свежесть, вытесняя тяжёлые запахи благовоний и пахучих трав, проникла в помещение. Прохладный воздух принёс с собой ароматы скошенного луга, видимо соседи решили подровнять газон, и тонкие медовые струйки цветущего сада.

Тайгора, закрыв глаза, глубоко вдохнула. Вот и всё... Или нет? Отвернувшись от окна и созерцания цветущего сада, она, неверяще замерев, глядела на светящуюся ауру Вадима.

— Спасибо, Тайли! — прошептали губы женщины.

— Нам нужны пирамиды, — заржавевшим колодезным воротом сказал Белов, лицо которого покрылось лихорадочным румянцем.

— К-какие пирамиды?

— Египетские, — кряхтя, словно старик, ученик поднялся с полу. — Прикажи заложить экипаж, мы едем в школу.

— Какая школа? Ты себя в зеркале видел?

— Мы едем в школу! — голосом, не терпящем возражений, отрезал Вадим.

Тайгоре не осталось ничего другого, как принять волю и решение воспитанника. Сбывались её гадания. Его время уходить пришло раньше, чем она ожидала...

*лулушка — птица, окрасом и размером напоминает земную куропатку, обитает в северных лесах Степи. Повадками напоминает дальневосточную дикушу. Среди местных жителей и охотников охота на лулушку (как на дикуш на Дальнем востоке) не приветствуется. Птицы считаются дичью "последнего шанса", когда без неё не выжить, так как в природе дикуша подпускает человека на расстояние вытянутой руки.

Земля. Россия. Н-ск...

— Ну-с, братцы-кролики, признавайтесь, чО натворили? Из-за чего, ядрить за ногу, меня средь ночи подняли с нагретой люльки, — сказал Керимов, подхватывая с подноса чашечку свежесваренного кофе (кто-то из девчат, зная характер грозного шефа, постарался смягчить неминуемую грозу) и оглядывая грозным взглядом конференц-зал с собравшимися в нём сотрудниками центра. — Кто смелый?

— Илья Евгеньевич, — слово взял Иону. — Разрешите мне?

— Да, Василий Николаевич, будьте добры, — разрешил Керимов, делая первый глоточек обжигающего напитка.

— Скажу сразу — обнадёживающих новостей нет.

— Я догадался, — ответил Керимов, — Василий Николаевич, я прекрасно осведомлён о ваших талантах толочь воду в ступе. Вы мне поведайте суть нашего экстренного сборища.

— У нас проблемы.

— Да ну? С этого места прошу подробней.

— Гелиофизики сообщают о вспышках на Солнце, мощность которых далеко выходит за определённые нашей моделью параметры. Мы рассчитали, чем это нам грозит, — Иону протянул руку к ноутбуку, пробежавшись пальцами по клавиатуре. — Вот, смотрите пожалуйста!

Над центральным столом конференц-зала повисло голографическое изображение трёхмерных гистограмм. Голограмма была наглядным воплощением новых технологий, освоенных российской промышленностью...

Изучив представленный материал, Керимов задал вопрос:

— Где?

— Точно не могу сказать, мы сделали экстренный запрос в полевые центры, с минуты на минуту ждём результаты замеров. Илья Евгеньевич, когда заработает программа "Сателлит"?

— Через месяц.

— Илья Евгеньевич, вы же понимаете, что через месяц может быть поздно. Гелиофизики дают неутешительный прогноз. Солнце входит в пик активности, что спровоцирует активное изменение геомагнитной обстановки.

— Василий Николаевич, вы не ответили на прошлый вопрос. Какие предположения? Где вероятность открытия портала или порталов, по вашим расчётам, наиболее велика.

— Пермь, Камчатка, Каспий, Бермудский треугольник, продолжать?

— Достаточно, я вас понял. Немедленно информируйте меня обо всех изменениях, не тяните с расчётами, как получите результаты замеров полевиков, сажайте весь отдел за компьютеры. Мне нужны точные данные, а не гадание на кофейной гуще. Где, когда, координаты, вероятная продолжительность, возможно или невозможно закрыть или заткнуть "дырку" силами наших спецкоманд и спецоборудования, можно ли, и на каком расстоянии от межмирового портала, если можно, телепортировать людей и оборудование? Какое влияние будет оказано на стационарные порталы? Мне нужно ВСЁ! Понятно? Санина информировали?

— Информировали. Силовиков, безопасность, штабы бригад быстрого реагирования, согласно регламента, уведомили раньше вас.

— Хорошо, хорошо. Молодцы, а теперь работаем, Василий Николаевич, работаем!

Так, с чашкой в руке, Керимов ушёл с блиц-совещания. Началось. На полтора года раньше намеченного срока. Никто не брал в расчёт, что светило так подкузьмит. Конечно, открытие порталов будет кратковременным, вспышки на Солнце не могут быть вечными, потом обстановка нормализуется, и у них будет в запасе около года. Боже! Как неохота устраивать учения в боевой обстановке... Толкнув дверь кабинета, Илья Керимович покрутил в своих лапищах фарфоровую тару — подарок премьера научному центру. На белоснежных стенках чашки остались бурые, пахнущие зерном и корицей разводы. Вспомнив, чей презент он держит в руках, руководитель научного подразделения обернулся к рабочему столу и посмотрел на боковую приставку, где среди прочих аппаратов притулился скромный телефон с двуглавым орлом вместо наборного диска.

А Иону прав, через месячишку может быть поздно. Работы по программам "Сателлит" и "Щит" необходимо форсировать. Максимум две недели, через этот срок орбитальная группировка должна накрыть своим недремлющим оком поверхность планеты. Двадцать четыре спутника, собранных по технологии Игрума, заменят полевые центры и лаборатории. Порталы и геомагнитную обстановку проще и легче мониторить с космоса. Керимов крутанул пальцем небольшой глобус-левитрон, висящий над электромагнитной подставкой. От неосторожного движения пластиковый шар с магнитом внутри скатился на столешницу. Илья Евгеньевич остановил разбушевавшуюся планету, схватив глобус за северную снежную шапку, помеченную маленьким российским флагом.

С программой "Щит" было сложнее. Заводы не успевали. Положа руку на сердце — ни через две недели, ни через месяц, ни через два, "щит" не защитит Землю. Пяти орбитальных платформ едва-едва хватит прикрыть Россию, а то и не хватит. Недостаток оборудования и космических платформ грозил обернуться классической ситуацией со старым лоскутным одеялом, которое натягиваешь на голову — оголяются ноги. Прикроешь ноги — мёрзнет голова. Модернизированный ВПК, дай Бог, напрягшись, выдаст семь или восемь "изделий". Да и те не решат проблемы. Мощности телепортационной установки достаточно для заброски сорокатонных платформ на орбиту, да хоть на Луну или Марс, но возникает затык с управлением орбитальной группировкой. Теперь вопрос упирался в РВСН, к которым сводились нити управления ударными платформами, заточенными на создание мощнейшего сфокусированного электромагнитного излучения. Самопроизвольные порталы планировалось подавлять "иглоукалыванием" с трёхсоткилометровой высоты. Запасным вариантом были ядерные бомбардировки... Лучше, конечно, обойтись без крайних мер, бомбить-то придётся не вражескую территорию. Посему свет в окнах "номерных" заводов не гас ни днём, ни ночью. Рабочие уже и забыли, когда у них был круглосуточный график, пришлось вспоминать. "Изделия", следуя традиции, были двойного, а то и тройного назначения. Из пяти наземных подвижных специализированных ЦУПов в ближайший месяц будут готовы только три, это не учитывая устранения многочисленных недоделок, настройку, юстировку и иже с ними. Дай Бог, один ЦУП запустить. Морские же — ох как не скоро покинут стапеля кораблестроительных заводов. Так что, Илья Евгеньевич, остаётся надежда только на "Сателлит". Производство и запуск спутников можно и нужно ускорить, даже в ущерб "Щиту". Допустимы любые методы, на чашу весов брошено выживание человеческой цивилизации...

После нескольких секунд сомнений, Керимов сел в кресло, протянул руку по направлению к гербоносному устройству и поднял трубку.

Земля. Пограничная территория Казахстана и Узбекистана. Пустыня Аралкум...

Жан-Пьер Бланшар, высокий темноволосый молодой человек двадцати пяти лет от роду, чистокровный француз (тут он несколько заблуждался, прабабка марокканка и русский дед со стороны матери — выходец из волны белых эмигрантов, наводнивших Францию после Первой Мировой войны, разбавили галльскую кровь, одарив потомка горбинкой на носу и высоким ростом), в презрительной гримасе, чуть оттопырив нижнюю губу и поддёрнув вверх подбородок, слушал корявую речь из уст низкорослого широколицего то ли казаха, то ли узбека. Жан-Пьер давно пожалел, что этот чёртов "лимонник"* отказался от услуг русского переводчика. Мак-Кинли с первого взгляда невзлюбил серьёзного, как грозовая туча Borisa Karnopolzeva, дал же Бог русскому фамилию — язык сломаешь, хотя у местных варваров фамилии ещё хуже. Все они, что русские, что казахи, что узбеки — варвары, грязные животные. Бланшар искренне считал Францию и французов лучшими в мире. Ни одна страна не дала человечеству и цивилизации столько, сколько дала Франция! Жан-Пьер готов был терпеть лимонников и бошей*, остальных тихо презирал, впрочем, первых и вторых он презирал не меньше.

Нет, он не может слушать это издевательство над родной речью. Казах, специально, что ли, издевается? Русский хоть сносно изъяснялся на обоих языках, но подозрительный Мак-Кинли почему-то считал того агентом Ка-Гэ-Бэ, хотя Жан-Пьер вроде бы слышал, что КГБ расформирована или вроде того. Но этот чистоплюй из-за канала*, как лимонники обзывают Ла-Манш, избавился от русского при первой же возможности, наняв в Астане широколицего крепыша с глазами-семечками и угодливой улыбкой. Имя нового переводчика Жан-Пьер даже не стал запоминать. Француза бесило то, что варвар имел наглость бросать сальные взгляды на Софи. Казах идеально владел английским, но лучше бы рта не раскрывал, желая оказать любезность мадемуазель Лефевр.

О, Софи, за каким чёртом тебя понесло на край света? Софи, какое тебе дело до этих грязных варваров и высыхающих вонючих болот? Только ради неё он терпит грязь, жару и пыльные бури. Софи, Софи...

Русские сами высушили целое море, пусть сами с ним и разбираются! У них ещё достаточно болот, нельзя убиваться по каждому. Да и кому оно сдалось? Открыв путь в другие миры, русские наплевали на свои земли и экологию. О какой экологической катастрофе можно вести речь, если они, они, эти... варвары захапали себе воистину неисчерпаемые источники ресурсов!!! По меньшей мере — несправедливо. Не должна одна нация владеть достоянием всего человечества, а русские ещё и торгуют им! Хорошо ведёте себя — нате вам портал... Индия, Китай, Япония получили доступ к богатствам Эльдорадо, а весь цивилизованный мир вынужден обивать пороги Кремля. Русские оседлали золотую жилу, но может случиться так, что цивилизованные страны скинут зарвавшихся варваров с нагретого места. Так было и так будет, что удивительно, даже этот сноб — Мак-Кинли, согласен с Жан-Пьером. Если русские не хотят делиться, надо их заставить!

— Нет, прекрасная мадемуазель, — коверкая слова, казах улыбнулся Софи. Жан-Пьер привычно поморщился. — Здесь раньше было морское дно. Глядя на солёный такыр, трудно поверить, что пятьдесят лет назад это было четвёртое озеро планеты. Всего в десяти километрах от нас, там, где вы можете видеть корпус судна, был рыболовецкий посёлок, а теперь надо ехать десять минут на машине, чтобы добраться до моря. Рыбацких хозяйств почти не осталось.

— Месье Алдияр, вы говорите, что здесь жили рыбаки, я знаю, что рыба в озере погибла из-за большого содержания соли, о каких хозяйствах вы говорите?

— Не совсем так, мадемуазель. Из-за высыхания озеро разделилось на две половины. Рыба погибла в Большом Арале, сохранившись в Малом... Постойте, вы ничего не чувствуете? — перешёл на чистый английский казах.

Жан-Пьер прислушался. Какое-то внутреннее чувство во всё горло вопило французу немедленно убираться отсюда. Беспокойство охватило не только заносчивого потомка галлов. Русские водители резко загорлопанили, заметались на месте, потом попрыгали в машины, завели моторы и подъехали к членам международной экологической экспедиции.

— Что он говорит? — спросил Мак-Кинли переводчика, кивнув на водителя ближайшего микроавтобуса.

— Василий просит послушать его и немедленно покинуть это место. Прошу вас... — ответил казах, жестом приглашая всех занять места в пассажирских салонах. Переводчик, видимо, решил послужить примером. Смешно переваливаясь и подпрыгивая, он дубовым бочонком поскакал к японскому внедорожнику.

— Что вы себе позво... — англичанин не договорил.

В небе странно сверкнуло. Шагая к джипу, Жан-Пьер недоумённо покрутил головой — ни облачка. Откуда взялась молния? Конечно, если это была молния, с русских станется испытать какую-нибудь бомбу. Резкие порывы неожиданно влажного ветра подняли с земли мелкую соляную пыль и песок. Жан-Пьер побежал, пусть этот напыщенный идиот остаётся здесь, а он умывает руки.

— Софи! — Бланшар, открыв дверь, схватил мадемуазель Лефевр и толкнул её на заднее сиденье. Сам молодой человек примостился рядом.

— Смотрите! — крикнул Уинстон Питт, второй англичанин в составе экспедиции.

— Смотрите! — повторно крикнул он, указывая пальцем в сторону бывшего рыболовецкого посёлка.

Оттуда, где раньше был посёлок, на экспедицию надвигался многометровый вал воды, который рождался из гигантского стометрового фонтана, бьющего прямо из воздуха. Вытаращив глаза и тяжело дыша, на переднее сиденье плюхнулся Мак-Кинли:

— Go! Go!

— Blyat, tvou mat! — непонятно для Жан-Пьера проорал русский, вдавливая педаль акселератора в пол. — Pizdets!

Машины сорвались с места.

— Мне кажется, что о проблеме Арала можно забыть, — глядя в зеркало заднего вида, скаля зубы в сумасшедшей улыбке, сказал Мак-Кинли.

— Пресвятая Дева, не дай заглохнуть нашей машине, — высказала здравую мысль Софи, — иначе можно забыть о нас!

— Можно подумать, что русские думали о каких-то иностранцах, открывая портал для воды, — блеснув глазами и покосившись на вцепившегося в баранку водителя, обратился к Софи подданный Её Величества.

— Вы считаете, что это портал? — удивилась девушка.

— Считаю! — твёрдо ответил англичанин, не догадываясь о том, что так не любимые им русские к порталу не имеют никакого отношения.

Лимонник* (лайми) — жаргонное, презрительное название жителей "туманного Альбиона".

Боши* — презрительное наименование французами немцев.

Канал* — пролив Ла-Манш.

Земля. Соединённые Штаты Америки. Нью-Йорк. Виктор Элунд...

— Мари?!

— Тс-с, заткнитесь, Виктор! — сверкнув в темноте глазами, прошипела девушка, закрыв рот Виктора ладошкой.

— Мэтт? — обернувшись, негромко спросила она в темноту.

— Десять минут, — ответил невидимый Мэтт.

— Собирайся, у тебя десять минут, — приказала референт мистера Моргана, убрав горячую ладошку с губ аналитика и ныряя в темноту холла.

— Мари, что вы делаете у меня дома в такой час. Что произошло? — соскочив с кровати, спросил Виктор.

— Собирайся, дурак, все вопросы потом.

Потом, так потом. Работая у мистера Моргана, Виктор привык не задавать глупые вопросы, но полуночная побудка выходила за все рамки отношений "шеф — подчинённый". Случилось нечто неординарное, раз его выдернула из кровати правая рука САМОГО! Следовало поторопиться.

— Оставь, — возникшая за спиной Мари, придержала руку молодого человека, потянувшуюся за портмоне с правами на автомашину, документами, удостоверяющими личность, пропусками и кредитками. — Они тебе не понадобятся.

— Понял.

— На выход. Шевелись.

Разбуженный, но не проснувшийся мозг, наконец, скинул сонную одурь. Виктор на мгновение оторопел — как могут не понадобиться права и деньги? Но заработавшие извилины сложили очевидные факторы: ночь, спешка, охрана и хозяину серого вещества не понравились выводы куцего и такого страшного анализа.

Быстро спускаясь по лестнице вслед за стройной девушкой, впереди которой бесшумно двигалась глыбообразная фигура одного из "мальчиков" Дональда, Виктор боялся самому себе озвучить догадку.

— Бэн? — спросила "глыба" в маленький коммуникатор.

Ответа ни Виктор, ни Мари не слышали, но секьюрити кивнул собеседнику на том конце связи и разрешил беглецам, а Элунд уже причислял себя и Ко к беглецам, выйти из подъезда. Подходя к двери, Виктор успел рассмотреть блестящие, начищенные до зеркального блеска, ботинки консьержа, торчащие из-за служебного стола. Нос левого ботинка смотрел в потолок, а правый пристроился перпендикулярно ему и упёрся в стену. По всем признакам любитель обувного блеска был либо без сознания, либо на пути в иной мир. На данное непотребство равнодушно взирала камера видеонаблюдения, у которой не наблюдалось привычного красного "глазка".

Следующие три часа слились для Виктора в какую-то чехарду со сменой машин, одежды и внешности. По дороге компания растеряла практически всю охрану из четырёх человек. Виктор получил прикид байкера и двухколёсную мечту прошедшей юности, в довесок к которому была затянутая в кожу разбитная девица, в которой невозможно было признать чопорную Мари. Парочка байкеров присоединилась к разгульной компании таких же любителей пива и широких дорог, направлявших своих коней в Питсбург. Во внутреннем кармане куртки Виктора лежали новые документы и толстая пачка потёртых долларов, перетянутая обычной резинкой, а в старых наручных часах маленькая флешка с зашифрованной информацией. Аналогичные носители информации были у Мари и у одного из парней Дональда.

Джозеф Морган был мёртв. Перед смертью старичок успел передать Мари некую информацию. Старый пройдоха чувствовал, что стоит лицам, с которыми он некогда вершил судьбы мира, заподозрить что...

Мистер Морган скоропостижно скончался от сердечного приступа. Старость — не радость. Все каналы связи были перекрыты, ликвидаторы АНБ и ЦРУ получили указания на "зачистку", но древний лис не доверял людям и новомодным компьютерам, он всегда перестраховывался. Информация ушла, попав в ручки Мари, вовремя скрывшейся из-под наблюдения...

— Какие планы? — спросил Виктор прижимающуюся к его спине девушку.

— Нам сейчас надо выскользнуть из кольца нехороших парней.

— А потом?

— Потом дать сигнал русским и передать информацию генералу Санину.

Иланта — Ортен. Полковник Морозов...

Полковник Морозов, заложив руки за спину, стоял у открытого окна, за которым открывался потрясающий вид на парк, разбитый у земного представительства. Ниже отвесного скального утёса раскинулись предместья Ортена и цветущие сады. Сторонние наблюдатели, если бы они могли пробраться на охраняемую территорию, были бы удивлены неподвижностью человеческой фигуры, занявшей оконный проём и отсутствием какого-либо выражения на лице землянина.

Форточки в ростовом окне не было и полковник, сунувший в рот сигарету, открыл створки нараспашку, да так и застыл мраморной статуей. Красный огонёк медленно прогорающего табака уверенно подбирался к фильтру, налетающие порывы ветра срывали серые чурочки пепла, и шевелили тёмные, с проседью, волосы задумавшегося землянина.

— Чёрт! — отмер полковник, сплёвывая прогоревшую сигарету в горшок для мусора.

Тихо чиркнула зажигалка, подпалив кончик второй сигареты. Морозов, сделав глубокую затяжку, словно дракон, выпустил из ноздрей клубы дыма.

— Как всё не вовремя, — выдохнув сизое облачко, сказал полковник и покосился на рабочий стол, на краю которого покоились две папки с документами, и мерцал экран монитора.

— Счастливые, — глядя на просыпающийся город, добавил он. — Твою маму, почему так?

Стряхнув пепел, он сделал шаг на небольшой балкончик и опёрся на кованные перила. Витое железо складывалось в причудливую растительную вязь виноградной лозы. Окрашенное в зелёный цвет, оно создавало иллюзию настоящего растения, дотянувшегося до второго этажа, но неживой холод при прикосновении к чуду, разрушал рукотворную сказку.

Идиллия, гармония человека и природы, когда люди земли разучились жить в согласии с окружающим миром? Человек из созидателя постепенно превратился в разрушителя родного дома. Затушив окурок, полковник прошёл в кабинет. Противно скрипнув сочленениями газлифта, кожаное кресло приняло в свои объятия сухопарое тело начальника службы безопасности российской дипмиссии в Ортене. Как много изменилось с тех пор, как начальник УВД Н-ска, открыв от изумления рот, во все глаза пялился на громаду дракона, возникшего на месте седовласого мальчишки, перебившего банду, которая захватила больницу. В тот памятный день жизнь бывшего милиционера совершила крутой поворот. Михаил Петрович больше не вернулся в родной кабинет, сменив и должность и ведомство. Не успев адаптироваться к апартаментам в подземном комплексе, он занялся обживанием домика из сэндвич-панелей в вахтовом посёлке строителей на Диане.

Диана — параллельный мир в часе от Земли по условной оси координат. Название он получил в честь лаборантки второй поисковой группы центра. Измерение было обнаружено и зафиксировано в день рождения рыжеволосой красавицы, вскружившей голову не только мужской половине второй группы, но и половине научного центра. Впрочем, мир ничуть не уступал той, в честь кого был назван. Два материка размером с Африку, связанные между собой узким перешейком, оказались настоящей жемчужиной. Куча больших и мелких островов, тёплый, субтропический климат и богатейшие, фантастические залежи полезных ископаемых. Благоприятный климат и нетронутая флора и фауна. Необозримые прерии с тучными стадами бизонов и антилоп. Высоченные пики гор и тёплый прибой, омывающий белоснежные пляжи Помоны — западного континента планеты, на котором было решено развернуть агропромышленную базу. Материк получил имя в честь Древнеримской богини плодов. Раз уж мир носил имя величайшей охотницы из пантеона ушедших богов, почитаемых потомками Ромула и Рема, то и второй — восточный континент, насыщенный горными вершинами и многочисленными чистейшими, словно слеза ребёнка, озёрами, обрёл в покровительницы Аврору — богиню утренней зари.

На Диану перебросили двадцатитысячный десант. Рабочие и специалисты строительно-монтажных организаций переселялись с семьями и, тогда ещё подполковник, Морозов получил задание наладить работу формируемых на Диане органов правопорядка. Начинать приходилось на пустом месте. Контингент рабочих рос быстрее, чем силовые структуры. Руководство страны в спешке переправляло в новый мир целые заводы и агропредприятия, приобретённые на Западе за валюту. Было трудно, но интересно. Морозов и все переселенцы чувствовали себя пионерами, осваивающими бесконечные просторы Америки. Для полноты счастья не хватало индейцев. Что поделать, на Диане разумная жизнь не зародилась. Оно и к лучшему, органам правопорядка и без команчей хватало проблем.

На Диане — диком, неизведанном мире, вновь раскрылся потенциал русского народа и простых мужиков, не забывших, как в пятидесятиградусный мороз строить БАМ. Пусть просторы Помоны и Авроры не ведали отрицательных температур, при которых плевок, не долетев до земли, превращается в лёд, но людям хватало войны со штормами и тропическими ливнями, гигантскими стаями красных волков и нападениями пандогиен. Стада круторогих быков и слонопотамов просто тянуло на поля пшеницы и ржи. Но ничего, как бы то ни было — справились. Маяковский был прав — там вырос город-сад. Через полтора года местного времени от начала колонизации население Новограда перевалило тридцатитысячный рубеж и около семи тысяч переселенцев обосновалось в сельских посёлках. Основной контингент крестьян и сельских жителей составляли выходцы из Белоруссии, ещё полторы тысячи составляли индусы и китайцы. Михаил заслуженно гордился своим вкладом в освоении материка. Это он, привыкший к сумасшедшей круговерти Фронтира, отладил работу служб безопасности до состояния швейцарских часов (милиция и прочие службы правопорядка получили однозначный приказ не церемониться и пресекать в зародыше). Только-только он удовлетворённо хлопнул ладонями, как его сорвали с насиженного места, осчастливили новыми звёздами на погоны, и кинули на прорыв в другой мир.

России требовались маги, много магов, и дать их, на данный момент, могла только Иланта. Пока только Иланта. Отношения с властными верхушками планеты складывались не то, чтобы не очень, всё же сказывались российские корни в окружении Императрицы драконов и короля Тантры, но достигнутый результат не удовлетворял российское руководство. Президент и премьер требовали новых подходов. Меняющаяся каждый час геомагнитная обстановка и сложная политическая ситуация на материнской планете требовали поторопиться. Времени катастрофически не хватало. Развертываемые в трёх разных мирах промышленные и базы беженцев съедали все наличные ресурсы, и даже разное течение времени никак не удавалось перевести в фору. В планах была эвакуация десятков миллионов человек, но пока они никак не могли выйти за пределы бумаги, на которой были написаны.

Полковник не понимал и не ведал, с какого ляда главные "шишки" в руководстве страны взяли, что открытие порталов непременно приведёт к войне? Создавалось двоякое впечатление, будто иномиряне сидят на своей стороне, точат ножи, и ждут, когда, наконец, откроются эти долбаные врата в иные миры, и они в полной мере смогут насладиться резнёй аборигенов, то есть землян. Тяжело верится, что развитая цивилизация, шагнувшая далеко вперёд от земных достижений, может устроить геноцид. Но командование требует не рассуждать, а выполнять приказы. Умные мысли относительно того, что высший разум придёт с миром, оно посоветовало засунуть в место, где никогда не светит солнце. Последнее время философия мира во всём мире совсем не котировалась, тем более в неё не верили те, кто был допущен к информации об Игруме. Что-то происходящее там, заставило шибко напрячься находящихся по другую сторону экрана.

— Товарищ полковник, Михаил Петрович, тут к вам орки, — над столом новоназначенного начальника службы безопасности российской дипломатической миссии в Ортене возникло мерцающее изображение подчинённого.

— Какие орки, Ваня, ты чего несёшь?

Полковник Морозов оторвался от созерцания заоконных красот, крутнулся в кресле и воззрился на Ивана Кобылко.

Танюша — секретарь начальника службы безопасности, назначенного вместо проштрафившегося коллеги, проморгавшего будущего перспективного мага, с утра чувствовала себя неважно. У старшего лейтенанта, чисто по-женски, изуверски разболелся живот, и Морозов дал сотруднице отгул до обеда. К назначенному времени старший лейтенант Степанко обязана была посетить мага жизни и решить проблемы. Дабы не погрязнуть в ежедневном вале бумаг, волевым решением, на ответственный пост в приёмной был назначен Иван. Ко всем, присущим ему достоинствам, молодой человек обладал каллиграфическим почерком и чутьём на бумаги. Не заглядывая в текст, он шестым чувством определял важность цидули. К тому же Кобылко не было равных, как аналитику, недаром парнишка возглавил отдел. Единственный гражданский специалист в зверинце спецслужб. Ничего, недолго ему осталось щеголять в джинсах и футболке, уже подписан приказ... Кхе-кхе... Молодой, да ранний. Временно лишившись расторопной подручной, Михаил Петрович решил использовать неожиданную грань таланта могутного подчинённого. Ивану вменялось фильтровать текущую документацию и служить живым щитом на пути возможных просителей и посетителей. Всем был хорош временный секретарь, но заставить его приготовить чашечку кофе... Установленный в углу приёмной урчащий агрегат слушался только Татьяну, с её лёгкой руки чудо-автомат готовил настоящие произведения искусства, а вот остальные только переводили ценные ингредиенты. Дальше лёгкой отравы никто не ушёл. Полковника давно жгло желание выбросить шайтан-машинку, но никак не доходили руки. Посему утренний кофе отменялся до обеда. Да, на этом фронте Таня была воистину незаменима.

— Жрица, шаман и боевая "звезда", — коротко, по-боевому, доложил Иван. — "Звезда" блокирована на внешнем периметре. Охрана задействовала магов.

— Охренеть, — Морозов непроизвольно почесал кончик носа. — Не знал, что король допускает свободное шастанье боевых пятёрок. Не простые птицы к нам залетели, а? Как считаешь? Простые клыкастые таскать за собой боевиков не будут. Так-та-а-ак... Интересно, за каким хе... э-э-э... их принесло к нам? Интересно...

— Жрица и шаман? — через десяток секунд размышлений заинтересованно спросил полковник, перестав выстукивать пальцами на крышке стола неизвестный мотив.

— Ведут себя мирно. Не рыпаются. Шаман требует встречи с главой миссии или начальником эс-бэ.

— Губа не дура, — Морозов бросил взгляд на монитор. Минутная стрелка часов, изображавших кремлёвские куранты, вздрогнула и переместилась ровно на половину девятого. — Кто рано встаёт, тому Бог подаёт?

— Товарищ полковник, — Иван приложил руку к гарнитуре, вставленной в правое ухо. — Ошибочка вышла, Михаил Петрович, дико извиняюсь, но шаман опознан, как Белов Вадим Михайлович, слуш...

— Я в курсе, читал досье. Отдай приказ, чтобы пропустили, — принял решение Морозов. Чуть подумав, он добавил:

— Вызови куратора группы и мага-разумника. Охрану к кабинету с парой боевиков и... Хотя, разумник отменяется, позже, — нажав на клавишу, полковник развеял иллюзию. — Белов и орки. Кино и немцы. Сыскалась пропажа, хотя-а, хрен бы она сыскалась, не реши сама найтись. Причина? Должна быть достаточно серьёзная причина, чтобы засветиться и выйти из подполья. Неспроста Белов вылез в люди, ох, неспроста! Тупой дурак не будет набиваться на аудиенцию и лезть в крокодилью пасть, своей вины парень не чувствует, — вслух рассуждал полковник. — Занимательный расклад. Орки и Белов. Степь обиделась на неправильную делёжку пирога?

— Михаил Петрович, — через три минуты над столом высветилась голова Ивана, косившего взглядом вправо.

— Пусть заходят, — ответил Морозов, нажимая клавишу.

"Ох, ты-ж!" — подумал полковник, разглядывая гостей. Теперь понятно, почему Ваня так косился на Белова и пожилую жрицу, и почему парня по-первости приняли за орка-шамана.

Оба посетителя были одеты традиционные церемониальные костюмы белых орков. Белов, которого полковник помнил по фотографиям и видеосъёмке, ничем не напоминал землянина. Скорее он был воином, смотревшим на людей и оценивающий их по критерию: убью — не убью, или убью, но не сразу, или... В общем — это был орк, привыкший к тяглу войны. За три месяца беглец ещё больше вытянулся, раздался в плечах, потеряв последнюю детскую припухлость губ, хорошо заметную на фотографиях, где парня подловили о чём-то задумавшимся. Светлая рубаха без каких-либо украшений, плотно обхватывала широкую грудь юноши и совершенно не скрывала развитый мышечный каркас, который невозможно достичь без долгих упорных тренировок. На талии верхняя одежда перехватывалась широким цветным поясом с чередовавшимся орнаментом, изображавшим различных животных. Насколько знал Михаил Петрович, такие пояса разрешалось носить только шаманам. Вздумай кто другой перепоясаться подобной тряпицей, и его голова быстро украсит собой острый кол. Таки цеховая солидарность, самозванцев орки наказывали сурово.

Ещё интересней была спутница бывшего студиозуса. Глядя на белое платье, украшенное вышивкой, а также опушкой из меха горностая по подолу и хвостами по отвороту, полковник не брался гадать, откуда в Ортен принесло прожжённую в интригах жрицу. Многоопытный, сожравший не одну собаку, бывший опер, следак, начальник УВД, почувствовал дрожь в коленях. Глядя в умные, с затаённой хитринкой, тёмно-карие глаза женщины, он ощущал себя школьником, которого вызвали в кабинет директора и готовились возить мордой по столу за разбитое мячом окно. Создавалось впечатление, что это не к нему пришли, а его вызвали... Сильная баба! Отдавая должное посетительнице, Михаил Петрович вышел из-за стола и самолично препроводил её до мягкого гостевого кресла. Белов понимающе усмехнулся. Не спрашивая разрешения, он уселся в кресло напротив полковника. Взяв себя в руки и откинув лишние мысли, Михаил Петрович, занял рабочее место и обратился к беглецу:

— Здравствуйте, Вадим Михайлович!

— Здравствуйте, товарищ полковник!

— Давайте без лишнего официоза, — скупо улыбнулся Морозов, — называйте меня по имени-отчеству. Да, прошу прощения, я не представился. Морозов Михаил Петрович. Вадим Михайлович, не представите ли вы, — после небольшой паузы, полковник акцентировал: — ЛЕДИ, пришедшую с вами?

— С удовольствием, — Белов вернул улыбку, — разрешите представить Тайгору-да, третью жрицу Ордена Тайли-Матери. Прошу любить и жаловать.

Ого! Полковник, помятуя местный этикет, который вдалбливали всем сотрудникам, привстал, изобразив полупоклон высшей оркской жрице. Прав он был — рыбка приплыла непростая, а золотая. Срочно требовалось, пока не обломали, загадать три желания. Спецслужбы краем уха слышали про таинственный орден, основанный оркским жреческим сословием, но сталкиваться с ним землянам ещё не приходилось, да и местные шпики не могли похвастать успехами на данном поприще, а может, могли, да не хотели, а тут такая лафа. Надо вспомнить, с какой ноги он сегодня встал с постели, нельзя упускать удачу.

— Рад знакомству, — многозначительно посмотрев на жрицу, сказал полковник.

— Взаимно, — жрица склонила голову в ответном жесте и, показав что намёк понят, стрельнула глазками в сторону Вадима, после чего отвела взор в сторону. Пришлось Михаилу согласно смежить веки.

Жрица сидела немного позади парня, глаз на спине у того не было, но он прекрасно понял мимолётное перемигивание старших, скажем так, товарищей.

— Миледи, посекретничаете, когда я выйду, — грубо резюмировал Белов, обернувшись.

— Михаил Петрович, — Вадим взял паузу.

— Да-а, — протянул Морозов, обозначая интерес, сложив ладони домиком, и как-бы приглашая продолжать. Полковнику никогда не нравились хождения вокруг да около, но сейчас он почувствовал интерес и настоящий азарт от предстоящей беседы со жрицей. Белов тоже не с лаптями наперевес пришёл, но фигура за его спиной привлекала многоопытного полковника гораздо больше, чем неожиданно оперившийся юнец. За столько лет Михаил научился смотреть в корень.

— Прошу вас, — тут Белов опять замолчал, сжал челюсти, словно через оптический прицел глянул на полковника и решительно произнёс. — Прошу немедленно организовать портал на Землю и предупредить генерала Санина, можно кого-нибудь другого, кто имеет право принимать решения и может довести мою информацию до руководства страны.

— Ого-го, — усмехнулся полковник, — как я погляжу, на мелочи вы не размениваетесь.

— Извините, товарищ полковник, но это не ваш уровень.

— Сначала вы подробно расскажете мне о том, что хотели поведать генерал-лейтенанту, — со сталью в голосе произнёс Морозов, которого покоробило заявление много возомнившего о себе юнца, — а потом мы разберёмся, мой это уровень или нет!

— Хорошо, — покладисто согласился Белов, откидываясь на спинку кресла. — Озвучу суть. Товарищ полковник, вы можете отдать приказ на захват пирамид в Долине Царей в Египте?

— Что-о?! — Михаил Петрович чуть не поперхнулся воздухом.

— Я же говорил, что это не ваш уровень, — серьёзно и как-то устало произнёс Белов. — Я готов поделиться с вами информацией, при условии, что она не покинет стен этого кабинета. Учитель установила звуковые пологи, а Вы, Михаил Петрович, проследите, пожалуйста, чтобы лишние уши не добрались до звукозаписывающей аппаратуры, которой, наверняка нашпиговано ваше заведение. Для начала, скажу кратко: пирамиды строили двадцать четыре тысячи лет назад. На данный момент египетские пирамиды единственные сохранившиеся в почти первозданном виде из всего комплекса сооружений, возведённых в те времена и не требуют значительных вложений для приведения их в боевую готовность. В случае возникновения для земли магической угрозы, захват пирамид более чем необходим. Нельзя допустить, чтобы ими овладели те, против кого они создавались. В противном случае их лучше уничтожить.

— Задачка, — произнёс полковник, доставая из кармана пачку сигарет. От свалившихся на голову новостей хотелось курить, но покрутив в руках "коробочку с сосками", он отложил её на край стола.

— Не спрашиваю, откуда и с чего ты это взял, — от волнения Михаил перешёл на "ты", он нутром чувствовал, что парень говорит правду, но нутро к делу не пришьёшь. — Думаю, у тебя есть веские доказательства, которые можно предъявить. Как ты понимаешь, Вадим, наша контора словам, взятым с потолка, не верит. Ладно, у нас будет время поговорить об этом подробней. Мне интересно, почему ты строишь секретность в отношении моих подчинённых и не боишься доверять секреты оркам, в частности леди Тайгореда?

— Тайгоре-да, — поправила жрица. — Позвольте ответить мне?

Морозов лишь развёл руками, мол, он ничего против не имеет.

— С Вадимом нас связывает клятва на крови и полные клятвы учителя и ученика.

О клятве на крови полковник был в курсе, о второй ничего не слышал, но тон, каким говорила жрица, позволял предположить, что вторая клятва ничуть не уступает первой. Что ж, сильно. Магические заклинания, вплетаемые в клятвы, не позволяли переступать их и разглашать секреты одной стороны без разрешения второй. В противном случае... Закипевшая в сосудах кровь убивала надёжнее автомата Калашникова. Допросы, наркотики и прочее были бессильны перед воздвигаемым магическим блоком, а если сильно давить, то заинтересованные лица получали на выходе овощ. Взаимная клятва делала блок её ещё сильнее. Полковник ни секунды не сомневался, что способ обойти узы крови есть, или его можно придумать, но пока козырем из рукава похвастать не мог. Придётся играть с тем, что есть.

— Считайте, что убедили, — ответил Михаил. — Вадим Михайлович, сейчас вас проводят в отдельный кабинет, где я прошу вас изложить всё на бумаге. Ваша просьба о портале, как мне кажется, будет решена положительно.

Михаил Петрович нажал клавишу, над столом высветила иллюзия симпатичной блондинки. Секретарь начальника службы безопасности, у которого, как оказалось, были самые широкие полномочия, успела подменить Ивана, временно исполнявшего её обязанности. Стоило отдать должное магам жизни...

— Татьяна Владимировна, проводите Вадима Михайловича в третий кабинет и отмените вызов куратора, — приказал Морозов.

— Есть, — ответила девушка. Процедуру и для чего предназначено изолированное помещение с одним столом и стулом, она знала прекрасно.

— Вы меня поняли, Вадим Михайлович? — Вадим коротко кивнул. — Татьяна вас проводит. Да, Татьяна Владимировна, приготовьте два кофе, пожалуйста.

Вадим вышел. Оставшись наедине с Миледи (Михаил Петрович внутренне усмехнулся — имя действительно подходило к образу загадочной орчанки), Морозов извлёк из сейфа бутылку настоящего армянского конька и пару фужеров на тонкой ножке с широким донышком. Внутренний голос советовал ему придать грядущей беседе некую интимность, а советам незримого советчика Михаил привык доверять, тем более бутылочка спиртного не выходила за рамки местного этикета. Расторопная секретарша, проводив парня, принесла тарелку с мелко нарезанным лимоном и вазу с земными фруктами. Шампанского и вина полковник не держал. Как-то не ожидал он, что придётся иметь дело с дамами. Сделав себе мысленную зарубку исправить положение, он показал бутылку жрице. Орчанка попросила тару. Выдернув пробку, она принюхалась к аромату, томно вздохнула и удивлённо подняла брови. На лице женщины было написано: "Откуда?", из чего следовало, что оркам известен родственный напиток. Получив согласие, Михаил Петрович разлил коньяк по емкостям.

Орчанка подержала фужер в ладонях, теплом рук согревая коньяк, качнула, ещё раз принюхалась к тонкому аромату и сделала мелкий глоток:

— Великолепный броп, чудесный букет.

— У нас этот напиток называется "коньяк".

— Я запомню, — улыбнулась жрица, — как бы его не называли, это нисколько не умаляет его достоинств. Вы можете неплохо заработать, — Миледи приподняла фужер и посмотрела через коньяк на солнце.

— Вынужден огорчить. Мы наслаждаемся эксклюзивом.

— Я и говорю — вы можете неплохо заработать, — Миледи сделала ещё один глоточек и языком растёрла коньяк по нёбу. — Чудесно! За бутылку настоящего бропа платят двойную цену золотом. По весу, — добавила она. — Подумайте.

— Продать не могу, даже не просите, — ответил Морозов, прекрасно поняв, куда клонит орчанка.

— Могу подарить, — он открыл сейф, достав из него ещё одну непочатую бутылку. — Отказа не приму.

— Вы интересный человек, полковник, — сказала орчанка. — Не маг, но вас трудней читать, чем некоторых, самых закрытых магов. Вам не говорили, что вы опасный противник?

— Мне воспринимать ваши слова, как комплимент?

В ответ жрица улыбнулась уголками губ, спрятав блеск глаз за донышком фужера.

— Миледи, вы хотите что-то предложить или размышляете о том, что ваши слова не для моего уха. Не тот уровень?

— Отчего же, я не буду делать секретов, право определять уровень тайны я оставляю за вами. Старой деве не к лицу юношеский максимализм, — сказала орчанка и тут же опровергла свои слова. — Полковник, перейдём к делу.

— Миледи, я не буду скрывать — мне жуть, как интересно, что вы припасли для нас.

— Тогда не буду делать тайны, — из складок платья жрица достала перевязанный лентой свиток и передала его полковнику. — Свиток на алате, там то, что мы можем предоставить, наши условия и требования. На словах добавлю: Земле требуются маги и те, кто был бы обучен и мог бороться с магами. Орден может помочь вам с решением этого вопроса. Живой пример наших возможностей сейчас находится в кабинете номер три.

Михаил Петрович, сорвав печать и ленту, читал украшенный завитушками текст.

— Сколько добровольцев может подрядить Орден? — остановившись на половине, спросил полковник.

— Стотысячной армии вам хватит?

— И опять вопрос выходит за рамки моих полномочий. Второй раз за сегодня. Орден действительно...

— Несомненно.

— Миледи, разрешите нескромный вопрос. Откуда?

— Оркам становится тесно на Рольде, молодое поколение рвётся в бой. Орден и правители не хотят большой войны, как же тогда спускать пар?

Вот она какая — рыбка золотая. Михаил посмотрел на орчанку и подумал, что никакого портала организовывать не придётся. Санин и присные сами примчатся в Ортен. А Тайгора-да совсем забыла сказать о личной выгоде. Кто она? Третья жрица? Отнюдь, он тоже научился читать людей. Судя по блеску в глазах орчанки, та мысленно примеряет на себя одеяние первой. Глянув на свернувшийся в трубочку свиток, он не сомневался, что дело у клыкастой служительницы Тайли выгорит, было у Михаила подспудное ощущение, что эта матёрая волчица добычи не упустит.

Земля Россия. Санин...

— Полковник, что вам ещё непонятно? — стараясь не сорваться на элементарный крик, Санин угрюмо посмотрел на мерцающее в затемнённом углу комнаты изображение. — Почему вы позволяете себе, ни с кем не согласовав, тратить драгоценные ресурсы на организацию прямого канала связи. Почему, я вас спрашиваю?! — генерал таки сорвался на крик.

Рёв, вошедшего в раж генерала, казалось бы, никак не отразился на внешне безучастном полковнике. Морозов позволил себе лишь медленно выдохнуть через плотно сомкнутые челюсти и также медленно втянуть воздух через нос. Михаил понимал и ситуацию, и начальственный крик Санина, заезженного и задёрганного со всех сторон. Измазанная в грязи и дерьме, тяжёлая пята жизни плотно придавила генерал-лейтенанта. Тут, хочешь иль не хочешь, но завизжишь раненым поросёнком. Михаил, который в служебном рвении нагнул связистов на Иланте, выбив себе пятнадцатиминутный прямой трафик на Землю, моментально схлопотал оплеуху от разражённого командования. Закон курятника: клюнь ближнего, насри на нижнего. По-видимому, Санин сам недавно послужил сексуальной резиновой женщиной для высоких московских чинов. Что-что, а выносить мозги господа из Москвы умели капитально.

— Что у вас, полковник? — успокоившись, спросил Александр Владимирович. Сбросив пар, генерал всегда выходил на конструктивное русло.

Ещё раз проделав дыхательное упражнение, Морозов развернул свиток жрицы перед глазком камеры. Усмехнувшись на действия подчинённого, Санин впился взглядом в текст, выведенный чёткими прописными буквами на кожаном пергаменте. По мере осмысления написанного, улыбка медленно стекала с его лица. Покончив с пергаментом, Морозов выложил перед камерой второй документ, написанный Беловым.

— Вы правильно сделали, Михаил Петрович, связавшись напрямую. Есть что-то ещё?

Морозов кивнул. Он по-настоящему уважал генерала, в том числе и за то, что тот умел признавать ошибки.

— Орки озвучили предлагаемую численность контингента.

— Интересно. Сколько?

— Сто тысяч. В зависимости от нашей платёжеспособности, можно вести речь о ста пятидесятитысячном корпусе.

— Так, — Санин сжал кулаки, — Подготовьте помещение и обеспечьте все меры безопасности для официальных переговоров на базе в горах. Трое суток по времени Иланты на подготовку. Всё понятно?

— Так точно!

— Исполняйте, — изображение погасло.

Посидев минуту в тишине и раздумьях, Санин надавил клавишу интеркома:

— Ко мне никого не впускать, — убрав палец с устройства внутренней связи, он проверил работу прибора защиты от прослушки и поднял трубку аппарата с российским гербом вместо наборного диска.

* * *

*

Земля Россия. Н-ск. Секретный научный центр...

— Занятно.

— Ага, и не говори, нам бы такую технику. С размахом ребята строят. Слышь, Толян, тебе Игрумская стройка ничего не напоминает? — оператор межмировой установки, принадлежащей второй исследовательской группе, обратился к технику-механику из обслуживающего персонала, который постепенно уводил обзорное "окно" от строительной площадки чужого мира.

— Чего? А, стройка... Нет, а что?

— Что, никаких ассоциаций? — поименованный Толяном пожал плечами.

— Макс, мне для полного счастья не хватало еще на экран пялиться, не забывай — у нас калибровка приборов и настройка внешнего контура. Работай давай, у меня не двадцать рук. В одно рыло задавать вектор нагрузки несподручно. Ёкарный бабай, тебе, что, рабочих сеансов не хватает?

— Толян, завали хлебало, будь паинькой. Ты запись включил?

— Слышь, Миклухо-Маклай, на поляризаторы полезешь сам, понял?

— Успокойся, слажу, не сломаюсь. Запись, спрашиваю, работает?

— Работает, вот докопался ты до этой стройки.

— Зацепило меня, Толя, что-то, а что, понять не могу. Ладно, на межвахтовом запись гляну...

* * *

*

Иланта — Ортен...

— Ну, здравствуйте, Вадим Михайлович!

— Здравствуйте, Александр Владимирович! Ваше высочество! — крепкая горячая, лопатной ширины ладонь Белова, обхватившая в рукопожатии руку генерала, словно клешня гигантского краба, ослабила хватку и скользнула в сторону тонких пальчиков эльфийки. Губы парня коснулись нежной кожи запястья девушки. — Моё почтение. Вы продолжаете поражать меня своей красотой.

— Земля слухами полнится, — глядя на выгнутые брови генерала, ответил то ли бывший боевой некромант, то ли будущий шаман.

— Было бы неплохо найти их источник, — буркнул Санин, — два с половиной метра земли сверху были бы для него в самый раз.

Вадим сдержанно улыбнулся тираде всесильного сановника. При всём уважении к генералу, раскрывать источник информации ему было не с руки. Зачем? Чтобы тайную канцелярию Тантры захлестнула волна самоубийств и разжалований? Королевских клерков не жалко, обидно будет, если впустую пропадут усилия девочек Миледи, раскопавших сей занятный факт, к тому же он только что сделал толстый намёк на наличие производственной утечки. Пусть ищут, тем паче орчанки сворачивают работу на данном направлении. Миледи его научила ставить пологи, засовывать в защищённые комнаты модули-шпионы он научился сам.

— Заставили вы нас поволноваться, Вадим Михайлович, — улыбнувшись, сказал генерал. — Я разное предполагал, но даже подумать не мог, что именно вы не сможете усидеть на одном месте.

Генерал был в приподнятом настроении. Четырёхчасовые переговоры с представительницей Ордена Тайли закончились к вящему удовольствию всех заинтересованных сторон. Жрица отбыла в Киону, где для неё был заказан портал до Растона — столицы Риммы, откуда орчанка планировала портануться до Степи.

В отличие от генерала, настроение жрицы трудно было назвать радужным. Праздник от удачной сделки испортил ученик, который попросил наставницу уделить ему десять минут для приватного разговора. Подозревая какой-то подвох, Тайгора пошла навстречу пожеланиям воспитанника. Интуиция и в этот раз не обманула жрицу. Оставшись наедине с наставницей, Вадим долго, ничего не говоря смотрел на неё. Тайгора попыталась прочитать чувства человека, но наткнувшись на глухую, вымораживающую стену, отступила.

— Миледи, — начал Вадим, — я хотел поговорить с вами еще три дня назад, но как-то все не хватало времени.

— О чём же? — сохраняя вежливый интерес, спросила орчанка.

— О детях, Миледи, о детях.

— О, детях? — показушно удивилась Тайгора, сообразив, куда клонит землянин.

— Да, Миледи, о моих детях, — протянув вперёд руку и останавливая приготовившуюся что-то сказать орчанку, он продолжил. — Я всё вспомнил, благодарствую за ритуал, и понял, о каких "сосудах" вы говорили. Спасибо за весёлые ночки. Миледи, клятву наставника вы дали позже и тактично опустили некоторые обстоятельство, честь и хвала вашей предусмотрительности, но это мои дети. Тут не может быть других вариантов.

Сохраняя внешне каменное выражение лица, внутренне Тайгора досадливо крякнула, и тут она допустила непоправимую ошибку:

— Молодец, поздравляю, ты смог разрушить ментальный барьер, что показывает насколько высокий у тебя потенциал. Я не отрицаю, что некоторые девушки понесли от тебя, но теперь они далеко и не в моих силах вернуть их в Ортен. Они давно за океаном, смирись. Считай это своеобразной платой за обучение.

— Что?! — зловещим шёпотом спросил Вадим, всем телом наклоняясь к наставнице.

Земная база — целый городок в Южных скалистых горах была накрыта куполами поглотителей, выкачивающих ману в огороженном решётчатыми конструкциями пространстве. Магичить в городе можно было только за счёт внутренних запасов или артефактов, зато за пределами горной долины искусственно создавалось магическое поле высокой плотности. Несмотря на работу поглотителей и тридцатиградусную жару за окном, потолок в кабинете покрылся инеем, а за спиной Вадима заклубилась тьма. Тайгоре стало несколько неуютно находиться радом с порождением тьмы, в которое превратился её ученик.

— Что?! Вы хотите, чтобы я, отказался от своих детей, словно они помёт котят? С-с-с, — из Вадима словно выпустили воздух, во взгляде, которым он наградил наставницу, большими буквами читалось разочарование, приправленное большой долей презрения. В помещении повисла гнетущая тишина:

— Миледи, если вы хотите, чтобы между нами осталось что-то доброе, то пообещайте мне, что дети не будут отданы в ваши приюты, а вырастут в семьях, с матерями, зная, кто их отец и с моей фамилией. Это ведь в ваших силах? И не смейте утверждать обратное. Я, по сути, был лишён всего этого и всей душой не желаю своим потомкам подобной участи. Я вернусь за ними, если не сдохну. Спрятать от меня вы их всё равно не сможете. Вы верно заметили, я не смогу забрать девушек сейчас, да и не пойдут они со мной.

— Это всё?

— Да.

— Хорошо, обещаю, клянусь Тайли, — легко согласилась жрица. Когда это будет? Как правильно заметил её ученик, шансы сдохнуть у него значительно перевешивают шанс остаться в живых, да и воды к тому времени утечёт столько, что хватит набрать не одно море. Вариантов множество. Плохо, что неосторожным словом она разрушила народившуюся между нею и Вадимом отеческую связь. Вряд ли когда землянин вновь пустит её в душу, от этого было особенно больно. — А если они не захотят уйти с тобой?

— Если это будет их осознанный выбор, я не буду настаивать, но мои условия должны быть соблюдены. Мне бы не хотелось обвинить вас в преднамеренной краже магического наследия.

Не прощаясь, ученик покинул кабинет, а Тайгора ещё долго размышляла над неоднозначным разговором. Вроде бы ничего страшного, но границы определены твёрдо. Ей чётко указали рамки взаимоотношений, а ведь она хотела сама поговорить с Вадимом на эту тему. Почему же не решилась? Знала же, что он может пойти на поводу у эмоций. Вот и дождалась.

Кутаясь от пронизывающего ветра с моря, прорывающегося через узкую скальную щель, запирающую залив-порт, Тайгора смотрела на Киону, накрытую облачной массой и печально хоронила маленький кусочек своей души, оставшийся с учеником, который не простил ложь и обман. Через пять минут маги открыли портал на Растон.

Миледи, ступая в серебристое марево, не знала, что Вадим, усаживаясь напротив генерала, тоже думает о ней и жалеет, что поддался чувствам, но история не знает сослагательного наклонения.

— О слухах предлагаю поговорить в другой раз, — улыбнулся Санин, с интересом рассматривая возмужавшего молодого человека.

Орки сделали невозможное, за короткое время превратив простого, но не бесталанного, парня в воина и убийцу, одним видом внушающего уважение и опасение. Готовясь к разговору, Александр Владимирович прочитал досье на Белова. Захлопнув папку, он испытал толику сочувствия: молодой человек стремился стать врачом или колодомедиком, а вместо этого ему уготовили участь элитного убийцы и некроманта. Орки немного исправили ситуация, но, в силу специфики воспитания, устранить перегибы не смогли. Теперь спецслужбы имеют то, что имеют, хотя... Глядя на мозолистые костяшки парня, генерал пришёл к мысли, что им повезло заполучить в свои ряды настоящего универсала. Кинув мимолётный взгляд на Элиэль, занявшей при нём некую должность секретаря, магической поддержки и детектора лжи, Санин отметил огонёк интереса к Вадиму, который вспыхнул в глазах неприступной эльфийки. Где-то глубоко внутри, мелкий чёртик, сидящий на задворках внутреннего "я" генерала, в предвкушении потёр лапки. Пара Белов — Принцесса смотрелась бы совсем не плохо, какое там неплохо — замечательно бы смотрелась! В свободное время однозначно стоило предпринять усилия для их сближения. Правда в Хабаровске оставался мелкий мешающий фактор в лице Ирины, но тем интереснее будет интрига.

— Тем более, Александр Владимирович, вы не о слухах хотели со мной побеседовать, — поддержал Санина Белов, соскальзывая с неприятной темы.

— Не скрою, ваше предложение, Вадим Михайлович, выглядит, я не побоюсь этого слова — шокирующим. Как вы себе представляете захват пирамид?

— Планирование операций подобного масштаба, товарищ генерал, не в моей компетенции. Со своей стороны готов оказать магическую и моральную поддержку.

— Вы хоть понимаете, чем это грозит России?

— Предполагаю, зато я прекрасно понимаю, чем это может грозить в будущем, если мы не предпримем никаких мер в настоящем, — парировал Вдим.

— В докладе, который вы составили и с которым я имел честь ознакомиться, вы писали, что комплекс пирамид можно использовать как оружие. Вадим Михайлович, поясните, пожалуйста, что вы имели ввиду?

— Если подойти упрощённо, то пирамиды — это гигантские аккумуляторы. Накопители маны. Вы наверняка в курсе, что драконы при снятии осады с Ортена использовали заряженные мегалиты, об этом упоминается в так называемых "Современных хрониках", в них же приведены размеры камней. Теперь представьте размер мегалита и размеры пирамид, насколько мощь последних чудовищней. Комплекс защитных сооружений начали строить около пятидесяти тысяч лет назад, его компоненты спиралеобразно охватывали всю планету. Завершить строительство древние не успели, произошло вторжение извне.

— Почему именно спиралеобразно? — задал вопрос Санин.

— А вы подумайте чуть-чуть, — Вадим покрутил пальцем, изображая вращение волчка или утолщённого веретена. — По глазам принцессы вижу, что она догадалась.

— Я не маг и не учёный, давайте без ребусов и загадок, — раздражённо бросил генерал.

— Поляризация и создание искусственного щита. Мана, как и эфир, двигаются спирально. Спиральное расположение позволяло контролировать магоэфирные потоки, как следствие, строители имели возможность управлять системой искусственных и природных порталов. Вы даже во сне представить себе не можете, как силой они обладали.

— Как я понял, египетские пирамиды были возведены двадцать пять тысяч лет назад или около того, эти даты никак не согласуются с теми цифрами, которые вы только что озвучили.

— Двадцать пять тысяч лет назад их восстановили.

— И кто же их разрушил? — генерал мимикой высказал нешуточный интерес.

— Удар был из космоса, — просто ответил Вадим. Элиэль, потеребив на запястье браслет-артефакт с запасом маны, кивнула, как бы говоря, что не чувствует лжи.

— А вот этот факт в докладе вы забыли указать, — Санин нахмурился: — Вадим Михайлович, в следующий раз прошу не утаивать информацию. Это каким же оружием уничтожались пирамиды?

Белов пожал плечами.

— Тем же, которым жахнули по Марсу, только по Земле его применяли точечно, а там вдарили со всей дури. Глупо считать каньон в долине Маринера естественным природным образованием. Так же глупо списывать на игру теней марсианское "лицо" и обнаруженный на поверхности комплекс пятигранных пирамид. Я не говорю о прочих находках. Высокорослые атланты, не кто иные, как потомки беженцев с четвёртой планеты. Древние оставили достаточно изображений современной техники, чтобы сделать выводы, что нас посещали высокоразвитые цивилизации. Высокоразвитые цивилизации приходили к нам не только из космоса, как вы понимаете, защитный комплекс, в первую очередь, предназначался для предотвращения экспансии со стороны параллельных миров. Древнеиндийские трактаты, описывающие богов, их небесные колесницы — виманы и применение ядерного оружия — это звенья одной цепи. Мы не первые хозяева на Земле. Потомки атлантов передрались с гипербореями и уступили контроль над северной Африкой пришельцам из другого мира. Это древнеегипетские боги — люди с головами шакала и кошки. Именно они восстановили... почти восстановили пирамиды, но были выбиты с захваченных земель. Стройку псанов продолжили атланты, желавшие получить преимущество перед северянами. В конечном итоге они доигрались, захлопнув порталы к своим землям, которые колонизировали и освоили в параллельном мире. Государство атлантов располагалось там, а не на просторах Атлантического океана. Около двенадцати тысяч лет назад произошла смена магнитных полюсов планеты, вследствие чего закрылись проходы в магические миры, накачивающие нашу планету маной и магия начала умирать.

— Ладно, это мне понятно. Нечто подобное говорил и предполагал Керимов. Я хотел бы уточнить про пирамиды. Что они могут?

— Помимо того, что я озвучил, можно нанести мощный магический удар по противнику. Взорвать остров или вулкан, сжечь город, напустить болезнь или проклятие на целый народ, а ещё можно придать магические разрушительные свойства самому обычному с виду оружию. В накаченной энергией пирамиде, с помощью специальных ритуалов, можно изготовить меч-кладенец, способный одним взмахом лишить жизни сотни людей, или создать псевдоразумное оружие. Спектр применения пирамид очень широкий. Многое я упрощаю, многого не знаю. Во время ритуала дух прыгал скачками по две — три тысячи лет, цепляя информацию из прошлых эпох, и погрузился на двадцать тысяч лет назад. Я смог запомнить некоторые знания, известные моим предкам. Многие события были искажены уже тогда и двадцать пять тысяч лет назад уже не знали и не помнили, кто строил планетарную защитную систему. Сохранились сведения и манускрипты в целом о системе, но практически ничего не осталось о строителях. Имелась обрывочная информация о войне в космосе и сражениях с пришельцами из параллельных миров. О переселении атлантов-марсиан сохранились только отрывочные фрагменты. Как я подозреваю, переселенцы приложили немало сил, чтобы стереть из людской памяти своё неземное происхождение. Предки ещё помнили о Му, но Звезда Востока погрузилась в пучину океана. Многочисленные свары и разрушительные войны заставляли человечество откатываться назад. Планетарный катаклизм, последовавший за сменой полюсов, добил остатки цивилизации. В который раз люди начали с нуля. Верить мне или нет, вам решать.

— Занимательно и познавательно. Ритуал возможно провести второй раз? — задал вопрос генерал.

— Ради Бога, но ищите себе другого добровольца. Я уже раз умер и в загробном мире мне не понравилось.

— Что так?

— Тело здесь, душа там, связь не разорвана. Висишь в нигде, и тебя никуда не пускают. Ни жив, ни мёртв, как х... хрен в рукомойнике, а потом тебе вламывают такого пендаля... Спасибо, я по горло сыт острыми впечатлениями.

— Ничего больше не хочешь добавить? Ничего о себе нового не узнал?

— Нет.

Элиэль чуть качнула головой. На последний вопрос Белов солгал.

— Ладно, я доведу твою информацию до президента, — Санин задумался, постукивая костяшками пальцев по крышке стола. На кабинет, в который раз за день, опустилась тишина, взорванная неожиданным скрипом открывающейся двери.

— Я же просил не беспокоить! — генерал повернул голову к дверному проёму, недобро сверкая глазами на полковника Морозова и застывшего за полковничьей спиной капитана-связиста, прижимающего к груди чёрный чемоданчик.

— Товарищ генерал-лейтенант! — стрельнул взглядом в сторону молодых людей полковник.

Санин посмотрел на Вадима и Элиэль. Парочка магов без слов поняла пантомиму и покинула кабинет.

— Ну?

— Только что вышел на связь генерал-майор Ланцов... — связист установил устройство связи с дешифратором и вместе с Морозовым вымелся из помещения. Полковник плотно прикрыл за собой толстую звукоизолирующую дверь.

— Чисто, можешь говорить, Игорь, — после ритуального приветствия, сказал генерал. Через несколько секунд, потребных для дешифровки сигнала и приведения его к нормальному звучанию, сказывалась-таки разная скорость временных потоков, изображение старого друга Санина разлепило губы:

— Саша, Морган мёртв. Старику помогли.

— Блядь! — выматерился генерал. — Не в курсе, что мог вынюхать старый лис? Таких людей просто так на свидание с предками не отправляют.

— В курсе, на нашего связного вышли люди старика. Ты их знаешь лично, — Санин кивнул, он много кого знал лично, возможно и протеже Моргана мелькнули пару раз. — Я их вытащил в Центр, пришлось засветить порталы, но оно того стоило. Саша, всё ещё хуже, чем ты думаешь.

— Готовь обратный переход, я возвращаюсь.

* * *

*

— Виктор?

— Да, — Элунд нежно сжал правую ладошку любимой женщины и, едва касаясь подушечками пальцев бархатной кожи, несколько раз провёл по длинной линии жизни.

— Что с нами будет?

— Не знаю, — ответил он, вдыхая сладкий аромат волос. — Нас до сих пор не съели, будем надеяться, что русские не питаются красивыми женщинами.

— Русские не питаются, а ты?

— А я питаюсь... — его рука легла на горячее бедро Мари и медленно поползла вверх. Повторяя эволюции пятерни Виктора, движущийся холмик под тонким одеялом постепенно добрался до женской груди, где в мужскую ладонь ткнулась твёрдая горошина соска. Девушка прикусила нижнюю губу.

— Тут наверняка понатыкано камер, на нас смотрят, — Мари шутливо шлёпнула по расшалившейся конечности.

— Я тщеславен, — выдохнул Виктор в маленькое ушко, прикрытое вьющимся локоном, и куснул аппетитную мочку.

— Причём здесь твоё тщеславие? — Мари приподнялась на локотке и посмотрела Виктору в глаза.

— Представь, как они мне завидуют...

— Ты неисправим, — улыбнулась девушка, зардевшись.

Повернувшись, Мари положила голову на грудь Виктора и замерла, слушая рокот гулкого тамтама, заменившего его сердце.

— Мне страшно, — сказала она. — Ещё три дня назад мир был совсем другим. Я знала, чего хочу и чего могу добиться от жизни, была уверена в завтрашнем дне и свысока поглядывала на дур, ловящих своё счастье... Всё так изменилось.

— Ничего ещё не закончилось, — вместо утешений ответил Виктор, прижимая девушку к себе. — Но я верю, что всё будет хорошо. Интуиция подсказывает мне, что мы поступили правильно. Прости меня, Генри был записным пройдохой с большой дороги, старик не глядя шагал по головам и через людей, но он редко ошибался в оценках, у Моргана было феноменальное чутьё. Мне кажется, он с самого начала знал, что заигрывания с русскими завершатся для него плачевно, но всё равно пошёл с ними на сотрудничество, потому что альтернатива показалась ему ещё хуже. У Старика были принципы, переступать через которые было нельзя, — Виктор замолчал.

— Он был нерушимым столпом, незримой опорой и одним из кормчих американской политики, — с пафосом сказала Мари.

— Непотопляемый авианосец, который пустили на дно, — ёрнически ответил Виктор и получил кулачком под рёбра.

— Как думаешь, русские допустят нас к информации с флешек?

— Генерал Ланцофф ничего не обещал, решения принимает Санин, а он будет утром. Потерпи до утра и постарайся, наконец, уснуть.

Мари закинула на Виктора ножку и обхватила его грудь рукой. За несколько дней они стали безмерно близки друг к другу, их отношения перешагнули черту простых любовников, эпизодически встречающихся ради ночи секса. Не первый раз она ловила себя на мысли, что хотела бы видеть Виктора рядом постоянно. Была в Элунде одна немаловажная черта, приманивающая к нему женщин. Рядом с ним любая чувствовала себя, как за каменной стеной. Они слетались к нему, как мотыльки на светлый огонёк, а он не замечал потуг хитрых искусительниц, старательно игнорируя заигрывания и прозрачные намёки. Хотелось верить, что он делал это ради неё. От этих дум в душе у Мари становилось теплее. Теперь у девушки совсем никого не осталось. Чужая страна, туманные перспективы. Единственная опора — он, маяк, который указывает кораблям путь в гавань.

Оказалось, что русские владеют технологией не только межмировых порталов, они освоили подпространственные перемещения. Мари никогда не была глупышкой, высшие оценки в школе и университете были тому подтверждением. Сложить очевидные факты для неё не составило труда. Возможно, поэтому Старик согласился стать партнёром генерала Санина. В руках русских было самое страшное оружие после атомной бомбы, а, возможно, они затмило собой и бомбу. Ракеты остались в прошлом, русским было достаточно открыть маленькое окно и подбросить заряд в овальный кабинет Белого дома — никакое ПВО, никакая программа СОИ не спасёт от портала. Исчезло само понятие подлётного времени...

Генерала Санина на месте не оказалось. Связной, адрес которого и пароль оставил Морган, вышел на генерала Ланцова. Выбора, с кем из русских контактировать у Мари и Виктора не было, им на пятки наступали ребята из АНБ и Лэнгли*. Пару объявили в федеральный и международный розыск, инкриминировав ограбление банка с убийством сотрудников полиции и пятерых гражданских. По всем каналам в новостных блоках крутили их фотографии и кадры, якобы снятые камерами видеонаблюдения в одном из филиалов "Сити-банка", где парочка грабителей, похожих фигурами на Виктора и Мари, расстреливают из автоматов наряд полиции и банковских служащих. Озвучили даже похищенную сумму. Десять миллионов! Они теперь самые знаменитые грабители за всю историю Соединённых Штатов, награда за живых или мёртвых налётчиков, а так же за сведения об их местонахождении превысила цифру с шестью нулями. Виктор нисколько не сомневался, что криминальные круги тоже получили заказ на их головы, тем паче у охотников за головами маячила перспектива завладеть бумажками, которые парочка вынесла из банка. Так что выбирать им не приходилось. Генерал Ланцов моментально вник в ситуацию. Беглецы не успели удивиться, как оказались на территории подземного научного комплекса, расположенного где-то в лесах бескрайней России.

Мари передала генералу свою флешку, экземпляр Виктора пока остался в наручных часах. Им выделили типовую квартиру для семейных сотрудников центра: две комнаты, ванная и маленькая прихожая, большая плазменная панель на стене в комнатке, игравшей роль гостиной, широкая двуспальная кровать в спальне. Квартира располагалась на минус шестом уровне, так что при всём желании выбраться оттуда самостоятельно они не имели никакой возможности. Вскорости, горничная принесла несколько комплектов белья и обуви, включавших в себя все — от носков, до спортивных костюмов, подобранных по размерам молодых людей, показала столовую (питание бесплатное), ткнула в схему расположения, на хорошем английском языке объяснила, как добраться до развлекательно-спортивного центра, после чего дала список телефонов и удалилась. Пара оказалась предоставлена сама себе. Мари грешным делом думала о допросах, о следователях русских спецслужб. Ничего этого не было, только через три часа после предоставления бывшим гражданам США временного угла, их посетил посыльный от генерала Ланцова и сообщил, что Санин будет утром, и он решит их дальнейшую судьбу. Либо им настолько доверяли, либо... Но о последнем не хотелось думать.

* * *

*

— Как давно? — тихим, спокойным голосом спросил невысокий человек, восседавший во главе стола.

Вопрос адресовался полной противоположности вопрошающего. Тот, кого просили ответить на казалось бы простой вопрос, был высок ростом, несмотря на обильную седину в волосах, ладно скроен, в его внешности проскальзывали черты выходца с Кавказа, о чём говорили узкие бёдра, тонкая талия, широкие плечи и крючковатый нос. О славянских корнях человека вещали широкие скулы, высокий лоб, светлые волосы и василькового цвета глаза.

— Если доверять информации, переданной Морганом, — Сергей Георгиевич Галай, генерал-полковник ФСБ, курирующий внешнюю разведку, покосился на Санина, — Штаты имеют в активе две установки. Уровень технологии соответствует нашим образцам трёхлетней давности, но они действуют наощупь, вслепую повторяя наработки Керимова. Первая установка вошла в строй полгода назад, вторую запустили через три месяца.

— Сергей Георгиевич, какие предприняты меры, чтобы слово "если" больше не присутствовало в ваших ответах?

— Учитывая уровень секретности и степень противодействия, мы задействовали технические возможности центра, — новый взгляд в сторону Санина. — Собранные косвенные доказательства позволяют нам достоверно утверждать, что нас не пытаются дезинформировать.

— Значит, американцы не владеют технологией подпространственных перемещений? Вы можете достоверно подтвердить или опровергнуть эти опасения?

— Мы работаем над этим вопросом.

— Плохо работаете! — хлопнул по столу ладонью председательствующий, его моментально потемневшие глаза, чуть ли метая молнии, прошлись по присутствующим.

На многих напал озноб, командующие государственных спецслужб поёжились, представляя размеры "пистонов", которые плачут по их задницам. Хозяин кремлёвского кабинета не удовлетворится словами, на горизонте маячили показательная порка и публичная казнь. За допущенный провал и утечку за океан стратегической, жизненно важной информации, кто-то ответит головой на блюде. Это был провал, катастрофа. В списках Моргана значилось несколько фамилий из верхних эшелонов власти и ФСБ, причастных к утере страной доминирующей позиции, причём некоторые из главных фигурантов успели покинуть страну, что само по себе навевало нехорошие мысли.

— Я требую принять самые кардинальные меры. Самые кардинальные! Запомните, церемониться больше нельзя!

— Разрешите использовать специалистов из особых подразделений? — спросил Санин, имея ввиду сформированные команды магов.

— Разрешаю, Александр Владимирович, можете хоть зомби из этих ублюдков сделать, но размотайте весь клубок.

Санин кивнул, как сказал президент, он не собирался церемониться. Совсем скоро некоторые личности, содержащиеся на домашних арестах, попадут в руки менталистов. На первом этапе подозреваемым грозит бесконтактная препарация мозгов. В зависимости от результатов глубинного сканирования и отделения волчищ от агнцев, будет ясно перед кем извиниться, а кого передать по этапу. Некроманты давно просят подходящий "материал" для опытов в суровых земных условиях. В России ещё чувствуется извращённый византийский дух, вполне возможно, что после второго этапа виновные вернутся на свои места... в роли кукол, послушных воле кукловода. Президенту должно понравиться предложение, да и сотни миллионов иудушкиных сребренников, "добровольно" переведённых на счета государства, лягут большим плюсом в послужную копилку генерал-лейтенанта. Слинявшие же за кордон позавидуют участи Литвиненко.

Головной болью остаётся программа "Кронос". Морган не передал точных координат секретных исследовательских центров. Что ж, некоторым придётся серьёзно поработать, Санин посмотрел на Галая. Для ускорения поисков есть другой, более действенный вариант, предложенный Керимовым и Иону. Учёные предлагали разместить над Штатами несколько спутников из орбитальной группировки "Сателлит", с помощью которых отследить очаги электромагнитной активности. Предназначенная для отслеживания порталов, группировка космических глаз определит координаты штатовских установок с точностью до сантиметра, а там... как фантазия подскажет. Операторы подведут "окно" хоть под унитаз, буде желание, можно взять анализы на яйца глист. Можно подкинуть атомнопиротехнический сюрприз, хотя Санин склонялся к магической атаке с помощью наёмников, которых планировалось задействовать на втором этапе приструнения говорливых особ. Не стоило скидывать со счетов распыление какой-нибудь особо пакостной бациллы. А что, затащили заразу из какого-нибудь мира и передохли как тараканы от дихлофоса? В любом случае мёртвые носители секретов "Кроноса" предпочтительнее, чем живые.

Санин облокотился на спинку кресла. Планы-планы, они действенны до первого выстрела грядущей битвы. Теперь он никогда не узнает, какие у Старого Лиса были планы на российские установки. Морган проникся ужасами надвигающегося планетарного катаклизма, но даже он не предполагал, что некоторые его коллеги по тайной мировой закулисе решат погреть на этом руки. Под неусыпным надзором добропорядочных сэров и под покровом строжайшей тайны были построены две портальные установки. Где не помогли деньги, сыграли роль очень, очень большие деньги и грязное бельё некоторых российских сановников высочайшего ранга. Миллиарды долларов перетекли на счета одних, электронная документация на жёсткие диски других. Предательство свершилось, но эта измена была мелочью...

Три с половиной месяца назад — пятнадцатого декабря, в сотне километров от Багдада, исчез истребитель USAF — ВВС США, выполнявший боевой вылет. На глазах десятка свидетелей, многоцелевой F-16 Fighting Falcon влетел в маленькое серебристое облачко, неожиданно появившееся прямо по его курсу. Из туманного комка самолёт не выскользнул. Исчезновение истребителя моментально засекретили, а на месте трагедии, буквально на следующие сутки появились мутные личности с какой-то аппаратурой и усиленной охраной. Спецы "Кроноса", пользуясь российскими методиками, сняли параметры портала. Десятого января, после десятков неудачных экспериментальных пусков с характеристиками Багдадского "пробоя", им удалось выйти на устойчивую работу установки. "Окно" открылось на окраине небольшого промышленного городка. Дорога на Игрум была открыта. В электронной документации, переданной предателями, не досталось места для некоторых немаловажных ноу-хау хитрых русских. В "Кроносе" понятия не имели о возможности "наблюдательных окон". Открытие портала не осталось без внимания местных служб безопасности... Работы в данном направлении продолжались. Словами не передать удивление исследователей, когда они были поставлены перед занятным фактом того, что игрумцы каким-то образом отслеживают открытия порталов и "окошко" с порядковым 13 номером (несчастное число) встречала целая делегация, поддержанная боевыми машинами. В роли белого флага и готовности встречающей стороны к переговорам выступал живой и внешне невредимый пилот сгинувшего в декабре истребителя.

Стороны договорились...

Русские сами растрезвонили в определённых кругах о грядущем "конце света". "Закулиса", в лице некоторых её представителей, поющая дифирамбы и воздающая осанны глупым восточным варварам, решила снять сливки и срубить дивиденды. Мир заново поделили, стороны обменялись технологиями. Игрум не скупился на знания, с точки зрения эрархов, кость, брошенная жадной собаке, окупала покупку новых штанов, да и не успеют аборигены воспользоваться полученным. Зачем удовольствоваться частью, когда можно забрать всё?

Старый Лис Морган разнюхал секрет коллег по цеху и пришёл в трепет, отнюдь не священный. Игры с дьяволом ничем, кроме сковородки не заканчиваются. В отличие от остальных, он знал, что представляет собой Игрум. Санин осчастливил старика подробным досье на некоторые обнаруженные цивилизации, генерал рассчитывал на плотное сотрудничество. Генри не подвёл... Морган многое мог понять и принять, с его подачи и одобрения убивали и предавали, одно его слово возносило на вершину властной пирамиды или низвергало в пропасть небытия, но резкие отрицательные высказывания относительно аферы с эрархами, коренным образом решили судьбу незримого столпа американской политики...

Земля. Россия: Н-ск, Таёжный, Новокузнецк...

Виктор и Мари, которая придерживала молодого человека за локоток, медленно шли по крытым переходам гигантской пещеры, скрывавшей в своём чреве подземный научный комплекс. За прозрачным стеклом галереи открывался вид на жилые помещения и бетонированные колонны лифтовых шахт. Всеми цветами радуги сверкала декоративная подсветка, высвечивая грандиозное сооружение. Невозможно было поверить, что многоуровневые конструкции созданы человеческими руками. Больше всего подземный город напоминал фантазийную столицу дроу или гномов, и это была только небольшая часть исследовательской базы и научного комплекса, сотрудниками которого Виктор и Мари отныне являются. Воистину титанический размах. Элунд боялся даже представить, в какую копеечку влетело русским строительство. Сотни, миллиарды долларов. Да, русские умеют поразить воображение.

— Невероятно, — выдохнула Мари, протянув руку к отражению на стеклянной стене. Прозрачная девушка качнулась навстречу.

Сопровождающий, приставленный к бывшим гражданам Соединённых Штатов генералом Саниным, тактично приотстал, дав паре время насладиться открывшейся панорамой. Получив наслаждение видом, и благодарно кивнув русскому майору, Виктор, словно школьник, сжал ладошку девушки. Открытая улыбка была ему ответом. Он понимал, почему генерал отправил их именно по этому маршруту. Психологи ФСБ не зря ели свой хлеб — он и Мари прониклись до мозга костей.

— Что ты думаешь? — тихонько спросила Мари, отведя взор от бликов на своде.

— Слишком мало данных для глубокого анализа, но не думаю, что генерал врал. Он не сказал всю правду, но информацию не искажал.

— Я это тоже почувствовала, — ответила Мари. — Генри потому меня и держал возле себя, что я умею чувствовать ложь.

— Старик умел подбирать людей.

— Оставим, — махнула рукой протеже Моргана и поправила выбившуюся из-за ушка прядку.

— О`кей, — согласился Виктор, съезжая с неприятной темы. — Слава Пресвятой Деве, что удача нас пока не оставила.

— Ты это считаешь удачей?! — вскинулась девушка.

— Мы живы, — просто ответил он. Мари хмыкнула, крыть ей было нечем.

Из того, что поведал беглецам генерал Санин следовало, что на родине их не ждёт ничего хорошего. Дай Бог, пристрелят быстро и не мучительно, про костоломов и мозголомов Лэнгли и АНБ не хотелось думать — эти ребятки настоящие специалисты в изнасиловании мозгов и добывания информации. Лучше сразу пустить себе пулю в лоб, чем подыхать пускающим слюни овощем. С точки зрения людей, санкционировавших ликвидацию Моргана, его подчинённые, оставшиеся верными "Старику", также подлежали "зачистке". Учитывая характер информации, обладателями которой они невольно стали, хэппи энд для них не планировался. Конечным итогом им светило свидание с апостолом Петром. И за меньшее убивают, а за такое стирают в пыль и развеивают по ветру. Дабы памяти не осталось. Данные о наличии у Штатов двух установок, были для российских спецслужб настоящим сюрпризом, как и список ответственных лиц, причастных к широкомасштабной утечке информации за кордон. Работы навалилось море, "отстрел" предстоял нешуточный.

Виктор и Мари прекрасно понимали, что угодили из огня да в полымя. Прознай русские предатели с заокеанскими покровителями на закорках о "птичках", принесших генералу Ланцову подарки в клювиках, и за ними начнётся такая охота, что только перья в разные стороны полетят. Успокаивал лишь тот факт, что, в отличие от Штатов, где на пернатых перебежчиков спустили всех собак и ловчих соколов, в России они смогли прятаться в тени генералов ФСБ, прикрываемых Кремлём. Помимо прочего, после продолжительных проверок на лояльность, в том числе у магов-менталистов, вывернувших наружу затаённые уголки их "я", Виктору и Мари предложили работу. Профиль исполняемых обязанностей сохранялся. Виктор, по-прежнему, окунался в море аналитики, его феноменальное чутьё и умение из разрозненных фактов складывать цельную картину, пришлось по душе куратору научного центра. Мари прочили должность референта... Оставался открытым вопрос — секретарём-референтом кого она должна стать? Вакансий было три. Причём, одно из кресел стояло за дверьми кабинета господина Керимова, а второе поскрипывало сочленениями за стеной... Вызванная Саниным смазливая блондинка, знакомая им по американскому вояжу генерала, секунд тридцать внимательно осматривала гостей начальственного кабинета. Закончив бурить их взглядом, она коротко доложилась и покинула помещение. Генерал и присутствующие там же люди в погонах понимающе переглянулись и одновременно повернули головы к американцам. Коллективный интерес пару практически не задел, мелькнув на задворках сознания. После светловолосой модели, стреляющей взглядом рентгеновского аппарата-убийцы, остальные взоры их волновали не больше, чем обстрел слона горохом. Как выяснилось, девушка с красивыми глазами киллера подтвердила наличие у них магических способностей.

— Виктор, — голос Мари разорвал пелену воспоминаний.

— Да? — Элунд опять на секунду ушёл глубоко в себя. Вернувшись в реальность, он тряхнул головой и посмотрел в глаза любимой, ожидавшей ответ на давний вопрос:

— Не будут русские воевать с Америкой, я думаю, они ограничатся проведением силовых акций с помощью технологий портала. Им крайне необходимо уничтожить установки и яйцеголовых у нас. С их стороны будет глупостью потерять своё главное преимущество. Не бойся, ядерными дубинками никто махать не собирается, есть другие способы насолить противнику.

— Скажи, кому насолили мы? — как-то обречённо спросила Мари, останавливаясь возле шлюзового перехода и зябко вздрагивая от запоздалого мандража.

Виктор ничего не ответил. А что он мог сказать? Опять сослаться на то, что они ещё коптят небо, а не кормят червей? Размеренный неторопливый быт и неспешная жизнь закончились. Судьба преподносит новые сюрпризы. Неделю назад он доподлинно знал, где, что и как будет делать. Четыре дня назад картина поменялась на противоположную. Сегодня он не брался гадать на будущее, стараясь совсем не думать в данном направлении. Как сказал генерал Ланцов — будет день, будет пища. Русский язык оказался богат на подобного рода народное творчество, пословицы и поговорки.

Работодатели, пристроив перебежчиков на тёплые места, озаботились языковым барьером. Коллегиальным решением, не откладывая дело в долгий ящик, новоиспечённых сотрудников центра командировали на неделю куда-то на восток страны, где у ФСБ была секретная база по подготовке и адаптации иномирных магов к земным условиям. Виктор и Мари уже ничему не удивлялись. Удивляться тому, что в тайге обнаружен источник магической энергии? Право, какая мелочь. Сказкой выглядит утверждение генерала Санина, что в следующий понедельник их ждут на новых рабочих местах. Для Виктора оно определено, а Мари... Мари тоже не останется без работы. С её-то талантами и опытом переживать. На недоумённые взгляды генерал пояснил, мол опытные маги-менталисты помогут освоиться и с русским, и с алатом. Как-никак положение требует. Семь дней как раз позволят кудесникам безболезненно для обеих сторон вложить в их головы знания двух языков...

Как-то всё легко у них. Бац — выдернули с другого континента. Бац — пихнули к магам и незаметно вытрясли душу. Бац-бац — предложили интересную работу. Когда надо, русские могут работать быстрее заводной игрушки, главное, чтобы пружина выдержала и скипидар не закончился.

— ...

— ...? — Виктор непонимающе покосился на начальника поста, что-то спросившего у него. На помощь подоспел сопровождающий, споро достав из кожаной папки необходимые документы и передав их на контроль. Через пять минут и четыре поста вооружённой охраны, стерегущей бронированные двери с биосканерами, Виктор флегматично разглядывал молочно-белую поверхность переходной камеры и высокого молодого парня, подпиравшего стену у металлической диафрагмы.

По всей видимости, парня отправляли в один адрес с учениками. Внешне, новое действующее лицо источало холод и полное равнодушие к происходящему, словно ему было всё равно. Замёрзший на сибирском морозе кирпич выдавал больше эмоций, чем неподвижная каменная маска на загорелой и обветренной физиономии попутчика. Потёртые джинсы, вязаная шапочка, плотная кожаная куртка, спортивная сумка... больше в багаже хладноликого ничего не было. Виктор и Мари не могли похвастаться и этим, их обещали обеспечить всем необходимым по прибытии на секретную базу.

— Т-с, — Мари незаметно ущипнула кавалера, стрельнув глазками в сторону третьего "пассажира", ожидающего настройки портала. Элунд проследил за взглядом. Видимая часть рук незнакомца была исполосована тончайшими шрамами. Из-под растянутого ворота куртки выбивался белый воротник простой льняной рубахи. Вроде ничего необычного, кроме стилизованного тотемного изображения вышитых на отвороте и по воротнику волков. Очень интересный молодой человек, если бы не арктическая стужа и потусторонняя тьма, плескавшаяся в синеве глаз и засасывающая в себя, то за душку он сошёл бы с полпинка.

Как следует рассмотреть парня Виктор не успел. Неожиданно металлические лепестки диафрагмы разошлись в стороны, обнажив серебристое марево портала... Подхватив сумку, парень первым шагнул в искрящееся серебро.

* * *

*

Дом! Вадим остановился. Противно скрипнул металл ворот базы, отрезая его от особо охраняемой территории. Ещё несколько месяцев назад ничего здесь не было — пустырь, заросший полынью. Никому не нужная площадка бывшего заготпункта разительно преобразилась, опоясавшись бетонным забором с колючей проволокой поверху и глазками видеокамер. За бетонными плитами скрывались домики из сэндвич-панелей и деревянные срубы... Опытный взгляд мага мог различить узорные конструкции охранных плетений и звуковых пологов, что выросли куполом над всем посёлком, прикрыв его от наблюдателей с орбиты. Оптическая иллюзия надёжно защищала от электронных глаз самой современной техники.

Сумка полетела в снег. Широко расставив руки, Белов с наслаждением втянул в себя морозный, наполненный свежестью воздух и окунулся томную негу маны родного мэллорна, дарившего тепло и покой. Вадим потянулся всем телом, хрустнув суставами.

— Лепота! — с широкой улыбкой выдавил он, купаясь в тепле магического поля. — Дом, милый дом.

Подхватив сумку, Вадим чуть потоптался на месте, будто бы не был уверен в своих действиях, оглянулся на ворота базы, печально-разочарованно хмыкнул и сделал шаг на очищенный от снега асфальт новенькой автодороги, чёрным фламбергом насквозь пронзившей тело посёлка. Летом волнообразного, воняющего бензином и коровьим навозом полотна ещё не было. Впрочем, базой в Таёжном тоже не пахло. Деревянные срубы на пустыре, обгоняя поскрипывающие в тайге грибы, выросли буквально за пару недель. Территорию благоустроили, забурили несколько водозаборных скважин и оградили. Мана, стекающая с ветвей мэллорна, подпитывала магическое поле, затопившее собою, словно озеро, все пади и распадки окрест. Плотность его была достаточной, чтобы, не напрягаясь колдовать в радиусе двадцати километров от беловского дома. Памятуя школьные лекции, можно было долго рассуждать о "волновом растекании" и прочем, но, не заглядывая в глубины памяти, любой, мало-мальски рядовой маг составит диаграмму повышения/понижения плотности поля от центра к краю, энтропии, скорости растекания и возможности ведения активной волшбы в зависимости от места нахождения колдующего. К чему речь? К тому, что Вадим как раз являлся "мала-мала" магом, его прогноз не останавливался на пятнадцатикилометровом радиусе. Мэллорн рос, вместе с ним увеличивался радиус применения магии.

Шагая по дороге, парень обратил внимание на густую чащу из серебристых стволов, заслонивших собою сосновый бор. Его "древо" напоминало собой дядьку Черномора на фоне богатырской поросли. Цепляя взгляд, тонкие молодые деревца мелькали то тут, то там. Белов остановился возле одного из многих росточков и присел на корточки. Поразительно, серый весенний снег, плачущий звонкими ручейками, ещё держал оборону от солнца, прикрывшись щитом из режущего кожу наста, но повсеместно отступил от серебристой рассады. Обнажая землю со свежей травкой, сугробы истончались и окончательно сходили уже в полутора метрах от стволов поросли с серебристой корой. Создавалось впечатление, будто корневища иномирного пришельца питают свои вершки теплом из земных недр. Вадим совсем не удивился данному факту. Издали он прекрасно видел, что к мэллорной пуще снежный покров не подступает вообще, сдавшись метрах в трёхстах от ближайшего дерева. Кроны на деревьях не было, но все они были усеяны крупными зелёными почками, готовыми распуститься липкими ароматными листьями. Решив проверить рабочую гипотезу, "естествоиспытатель" провёл рукой по земле, медленно изучая нагрев верхнего слоя. По объективным ощущениям, грунт у ствола был на несколько градусов теплее, чем у наружного края проталин.

— Антэрэсно, — пробормотал Вадим, отряхивая с колен налипшую грязь. Коснувшись мягкого бархата коры, он ещё раз убедился, что органы чувств его не обманывают. Тонкий побег испускал тепло.

— Тхар оро!

Оркское восклицание, выражавшее одну из наивысших степеней удивления, непроизвольно сорвалось с губ прифигевшего парня, когда мэллорн изогнулся в его сторону, потянувшись веточками вслед за пальцами, словно гороховыми усиками обхватывая их. Некоторые оркские словечки прочно поселились на кончике языка ученика Миледи. "Волчицы", тренировавшие Вадима и участвовавшие в спарингах, частенько в ответ сыпали короткими ёмкими высказываниями из "великого и могучего". Культурный обмен, так сказать, ага — взаимопроникновение. Даже Миледи как-то вспомнила женщину непристойного поведения, когда по неосторожности прищемила палец. Ну, не виноват Вадим, не виноват. Его били всем кагалом, кучно и по очереди, вот он и не следил за языком, а клыкастые наставницы эмпатически восприняли русские маты, в которые подсвечивающий бланшами мальчик для битья вкладывал душу и пожелания видеть и крутить наставниц на некой оси. Дамы, не вникая в глубокую внутреннюю суть высказываний, начали применять "афоризмы", так им понравилась эмоциональная составляющая. Сам виновник культурной диверсии помалкивал, ему было по приколу слушать перлы орчанок.

Вадим аккуратно высвободил спеленатые веточками-усиками пальцы. Росток мэллорна, словно маленький кутенок, просящий хозяйской ласки, вновь потянулся за его рукой.

— Ну, что ты, малыш, — образ кудлатого щена на толстых лапках, вентилирующего воздух коротеньким хвостиком, не отпускал парня. Даря немного внутреннего тепла занятному образу, он погладил серебристого "питомца".

Саженец качнул ветвями. В полном безветрии из стороны в сторону покачнулись все магические деревья. Над посёлком пронеслась волна поскрипываний и шорохов, смешанная с радостью встречи. Щенок в видении весело залаял и облизал подбородок хозяина. О-х-р-е-н-е-т-ь, от эмоционального удара у хозяина виртуального щена чуть не подломились ноги. Мистика... Чёрт побери, приятно, когда тебя кто-то ждёт... Кончики пальцев, засветившись от направленных в них магических потоков, коснулись липких маслянистых почек. Щенок перевернулся на спину, подставляя мягкое брюхо.

— Ну, всё, побаловались, хватит, — хрипло сказал Вадим, отстраняясь от ростка.

Он ещё несколько секунд постоял рядом с мелким деревцем, представляя картину маслом со стороны, тем паче, затылок бурили посторонние взгляды наблюдателей, окопавшиеся за высоким забором базы. Караульные на КПП и не думали скрывать интерес. Поправив на плече перекрутившуюся лямку сумки, он пошагал домой...

* * *

*

— Покиньте охраняемую территорию, — старлей снял автомат с предохранителя и угрожающе повёл стволом, стоявший за его спиной глыбообразный сержант, смахивающий скорее на мелкого огра, чем на человека, повторил жест командира.

— Но я здесь живу! Вон крыша моего дома. Я — Белов Вадим! Вот паспорт, вот прописка!

— Предъявите пропуск, — процедил крепыш старлей.

— Товарищ старший лейтенант...

— Охапко! — рявкнул цербер с погонами о трёх звёздочках. — Проводи товарища! Парень, не доводи до греха.

Вадим в сердцах сплюнул, сообразив, что с упёртыми сторожевыми псами препираться бесполезно. За ограждение из металлосайдинга, отделившее улицу и мэллорновую рощу от посёлка, он без пропуска не попадёт, или попадёт в виде трупа. На лицах вояк большими буквами читалось желание угостить назойливого, качающего права придурка несколькими граммами свинца. Апелляция к сельчанам, не без труда узнавшим "блудного попугая" и подтвердившим права оного на жилплощадь внутри ограждённой территории, ни к чему не привела. Стражники "башни смерти", внутри которой маялся заточённый зеркальщик Гурд, стояли насмерть и тупо требовали ключ. На худой конец их удовлетворил бы пропуск, но ни командование базы, на сам Вадим своевременно не озаботилось данным вопросом. Засада...

Облив огроподобного, в принципе ни в чём не повинного, сержанта презрительным взглядом, Белов потыкал обратно — в другой конец Таёжного, надеясь, что на базе разберутся с возникшим недоразумением и решат вопрос к вящему удовольствию сторон. Хрена там...

— Вы находитесь на запретной территории, — встретил его усиленный громкоговорителями голос, стоило приблизиться к "змейке" из бетонных блоков и защитному магическому куполу. — Оставайтесь на месте и приготовьте документы.

— Относительно вас никаких приказов не поступало, — огорошил Вадима приторно вежливый начкар через три минуты, — предъявите пропуск или покиньте территорию.

Охренеть! Они все сговорились? Вот так попадос! Пролить свет на неприятный казус не удалось. Начкар, заваленный дюжиной вопросов, лениво отмахивался руками. Мол, ничего он не знает, и не стоит сверлить его взглядом. Не дай Бог, дырку буркалами высверлит, кто штопать будет? Ась? То, что он лично выпускал Белова через КПП, ещё ничего не значит. Мало ли кого он выпускал?! Такие выпусканцы через него ежедневно пачками проходят! И нечего тут кулаками махать да глотку драть, а то что-то давно на гарнизонной "губе" никто не сиживал. Озвученный последним вид ночлега он может организовать в три секунды, это у нас запросто! А с остальным так легко не получится, запросто даже мухи, м-м-м, не того. Служивым людям без приказа никуда — шаг вправо, шаг влево приравниваются к побегу, прыжок на месте — к попытке улететь. На выход разрешение было — он выпустил. Впускать команды не было. Нет пропуска, нет разговора. Наилучший вариант поведения дуть отседа подобру-поздорову. В просьбе связаться с командованием базы, было отказано.

Получив от ворот поворот, матерясь в душе на чём свет стоит и проклиная кривое отражение российской действительности: тупость, головотяпство и разгильдяйство, но внешне оставаясь невозмутимым куском льда, Вадим решил наведаться в полицию. Может органы правопорядка чем помогут?

Можно было не ходить. Участковый беспомощно развёл руками. Дык, он человек маленький, сам под Богом ходит, а роль Всевышнего в посёлке нынче исполняют люди, нарисовавшие жалобщику фигуру из трёх пальцев. Звиняйте, Вадим Михайлович, но подсобить вам нынче мы не могЁм. Несложно догадаться — российскую полицию не канают проблемы испанского народа. Кто у нас нонеча крайний в испанцы? То-то и оно. Пожав на прощанье руку Савельичу — пожилому участковому, поселковый знахарь, утирая непрошенные слёзы, и стараясь не дышать, вымелся из прокуренного кабинетика. В том угаре только топоры в заплыв пускать...

Видит Бог, он старался быть вежливым и не накалять обстановку, но, видимо, сегодня не его день. Обстоятельства, Всевышний и боги Иланты решили дружно сыграть против него, организовав тотализатор и принимая ставки на грань, за которой кончатся благоразумие и терпение конкретного индивидуума. Обломав чаяния небесных игроков, Белов в сотый раз за день сплюнул на снег. Закрыв глаза, он, успокаивая расшатавшиеся нервишки, на полминуты нырнул в сэттаж. Притушив обжигающую ярость, Вадим решил, что было бы неплохо подкрепиться, а то у него с утра маковой росинки во рту не было. Война войной, а обед, скорее ужин, по расписанию. Надо привести мысли в порядок и хорошенько подумать в спокойной обстановке, наломать дров он всегда успеет. Учитывая, что терпение не относилось к присущим ему добродетелям, точнее, зачастую изменяло вспыльчивому магу и шаману под давлением обстоятельств, мысль однозначно признавалась актуальной.

Кафе в бывшем ДК лесхоза, встретило невольного бомжа полумраком и спокойной музыкой. Можно было предположить, что с появлением в Таёжном объектов ФСБ ночная жизнь и дискотеки отойдут в прошлое, но это оказалось не так. В спецслужбе работали такие же люди, желавшие иногда приятно отдохнуть, вкусно поесть и не зря потратить денежки. Естественно, персоналу и хозяину точки общепита основательно промыли мозги и застращали на счёт противозаконной деятельности. Криминальным элементам указали дорогу восвояси, рекомендовав забыть о существовании населённого пункта "Таёжный". Бузить не рекомендовали, ослушавшиеся, по словам агитаторов, не успеют сухарей насушить. Для правильного усвоения материала ФСБ провело несколько показательных акций, пополнив заведения Федеральной Службы Исполнения Наказаний новыми жильцами. Прозрачный намёк был понят правильно, в Таёжном установилось некое царствие закона. Сельчанин, потерявший кошелёк у магазина, мог быть уверенным, что тот останется валяться в снегу или будет отдан продавщице, если его найдёт кто-либо другой, а девкам, решившим вдруг пройтись по улицам в бальном костюме Евы, грозили пятнадцать суток или штраф за аморалку. Насильники давно прописались в местах не столь отдалённых. Оттого и разводил руками Савельич, что совсем не полиция ведала порядком, она скорее исполняла роль свадебного генерала или посажённого отца. Ничего не делала, ни за что не отвечала... Изменения коснулись не только посёлка, на дороге появилось несколько контрольно-пропускных пунктов. Ребята в штатском и военной форме быстро навели порядок на подконтрольной местности. Но, как говорилось выше, ночная жизнь не умерла, кафе и дискотека продолжали исправно приносить барыши владельцу за счёт контингента, обитавшего на базе и научном полигоне, расположенном у мэллорна.

Придирчивым взглядом окинув интерьер заведения, стилизованный под старинный пивной подвальчик, Вадим подозвал официантку, уже косившую глазом на брутального посетителя. Девчонка не признала парня, окончившего школу годом позже неё, что не мудрено. От прежнего Белова остались только глаза, да и те принадлежали скорее опасному хищнику, в которого он превратился благодаря усилиям Миледи и её девочек, а не вечно краснеющему ухажёру Пчёлки. Подивившись факту, что в нём не признают земляка, Вадим решил, что это к лучшему и избавит его от лишних вопросов. Ему совсем не улыбалось попасть под языкастый каток, зовущийся приятным женским именем Анастасия Политова. Всем хороша Настюха, но любит трепать языком и присесть на ухо. Свят, свят...

Пока готовилась свиная рулька с картошкой "по-деревенски", Вадим, облокотившись на массивную спинку широкой скамьи, мелкими глотками попивал холодный брусничный морс, и напряжённо мозговал, как выбраться из дупы, в которую он своими стараниями и с попустительства командования вляпался со всего размаха.

Всё не заладилось с самого начала. Зря он поехал в школу. Знал же о возможных неприятностях, нет, дурная голова, сунул башку в пасть сулу. "Добрый" полковник взял его в оборот по полной программе. Спасибо — разрешил забрать немногие личные вещи из поместья Миледи. Одежда, боевые ножи, свитки и пара книг с лечебными заклинаниями — вот и всё нажитое барахло. К ножам он прикипел больше всего. Длинные, порядка полуметра, с удобными рукоятками из многослойной пористой бересты, склеенной рыбьим клеем, они были выкованы из дымчатой стали и приятно тяготили руки. Крепились "клыки сула" или тьеры, как они назывались на оркском, в специальных ножнах поперёк живота, чем напоминали земные скрамасаксы, нечто подобное он видел у миур с одной лишь разницей — ножи "кошечек" смело приравнивались к не самым коротким мечам. Оставить подаренные клинки в поместье было выше его сил. Вадима специально затачивали на бой с ножами, ибо тренироваться на мечника ему было поздно — слишком старый. Хотя клинком помахать пришлось изрядно, как объясняли наставницы, чтобы криворукий ученик случайно не порезал зад, если ему не дай Тайли придётся держать в своих кривульках благородный клинок. Мечником землянину не быть, но от лесного татя отмахаться он сможет. В российском диппредставительстве Морозов посадил Вадима под домашний арест. Почти до самого прибытия Санина провинившегося выпускали лишь в туалет, да на пару свиданок с Миледи. Строгость режима объяснялась тем, что ни штатные, ни школьные (читай, маги наказатели) маги-менталисты не смогли пробить барьеры разума новоиспечённого шамана, сыворотка правды тоже не дала результата. Стало быть, полковник остался в неведении относительно возможных ментальных закладок в мозгах "самовольщика". Морозов принимал разумный риск, но не в данном случае. Хрен его знает, что может отчебучить ученик жрицы, следуя глубоким ментальным внушениям. Есть они или нет, но лучше перебздеть, чем расхлёбывать последствия. В день прибытия на Иланту Санина, Миледи принесла клятву на крови, что мозг воспитанника девственно чист, ибо там с рождения окромя ветра ничего не водилось. Да снизойдёт на неё благодать Тайли, если в черепушке воспитанника отложилось хоть что-то из преподанного за месяцы тренировок. Морозов и жрица сдержанно посмеялись над шуткой.

Удостоверившись в том, что его не пытаются наколоть, полковник снял с Белова "епитимью" и разрешил свободное передвижение в определённых пределах. Знаете, какой кайф, когда ты сидишь на унитазе и тебя не дожидается за дверью сопровождающий. Лишний раз не стряхнуть, не то, что дать команду "газы", простите за подробности.

Санин пробыл на горной базе недолго. Срочные заморочки и не проходящие "головняки" потребовали его присутствия на Земле. Отбывая, генерал прихватил Вадима "паровозиком" за собой. Были у Санина серьёзные планы на перспективного парня. Вопрос о его возвращении за школьную парту даже не обсуждался. Сам виноват. Ради одного человека разрабатывать индивидуальную программу обучения никто не будет, а нагнать три месяца прогула не получится. Ждите, молодой человек, следующего набора. Прибыв в "центр", взмыленный генерал ускакал в Москву, оставив студиозуса-недоучку на попечение Ланцова, но и того следом дернули в первопрестольную. Затюканным генералам, откровенно говоря, было не до его персоны. Злющий, аки мегера, мечущий громы и молнии, Ланцов появился через день, вставив подчинённым профилактический фитиль, а кое-кого отымев морально. Видимо Москва встречала не пирогами, а фунтом перца на хвост. Персонал в центре забегал как ужаленный. Кто-то недалёкий поинтересовался относительно непонятного типа, болтающегося на секретном уровне, аки нечто не тонущее в проруби. Разъярённый генерал, хотя внешнему виду Ланцова могли позавидовать холодильники, услышав о постороннем, не разбираясь, кто он и откуда (сказывались-таки две бессонные ночи и непрерывная нервотрёпка, в противном случае подобной ошибки не произошло бы в принципе) вставил любопытствующему пару дополнительных фитилей и приказал разобраться с "проблемой". Нехрен ей толкаться в институте.

Говорят, нет ничего страшнее атомной бомбы. Не верьте — дурак с инициативой, к тому же инициативный дурак, гораздо страшнее. Ликвидировать "проблему" не стали. Вроде как не за что, тем паче в центр её притащил лично Санин, и по всем документам она заключила с государством контракт, но приказ начальства трактуется однозначно, получать люлей за неисполнение оного как-то ни у кого желания не возникало. Кадровый голод и разброс толковых специалистов по другим мирам сделали своё гиблое дело. Ни с кем не посоветовавшись, на основании приказа ректора двухмесячной давности об отчислении Белова Вадима Михайловича из Ортенской магической школы, во исполнение приказа генерал-майора Ланцова, инициативный дурак в кадровом управлении аннулировал контракт и завизировал расторжение отношений у Керимова, имевшего право подписи таких бумаг в отсутствии куратора Центра. Затюканный не меньше генералов, привыкший доверять секретарю, проверяющему документацию, не относящуюся к научным отделам, Илья Евгеньевич подмахнул кадровую цидулю. Получив пинок под зад, Вадим поставил подписи в десятке справок, в которых клялся и божился никому, ни за что и ни за какие коврижки... "Факсимиле" на мелованных листах подкрепили клятвой на крови. К этому времени Санин и Ланцов вернулись в центр, но Белову уже было до лампочки их присутствие. Тем паче, гэбисты, за суетой дней в творящемся вокруг бардаке сами думать о нём позабыли, отдав внимание заокеанской парочке. Лишь большие звёзды на погонах отделяли их от простых людей, в остальном ничто человеческое им было не чуждо, в том числе и обычная забывчивость.

Охренев от расторжения контракта, ведь не своей же волей он полез в имение жриц Тайли и получил "волчий билет" в школе магии, Вадим затаил чёрную обиду. Настолько крутая реакция стала неприятным сюрпризом. Теперь он понимал, что чувствует человек, огретый пыльным мешком по голове. Лелеешь, понимаешь, планы, ломаешь себя и пытаешься встроиться в систему, а тебя, словно нашкодившего щенка, выбрасывают вон. Возмущаться, писать жалобные петиции было не в его правилах. Возможно зря. Дойди глас страждущего в пустыне до куратора научного центра или его заместителя по безопасности, и судьба шамана сложилась бы иначе. Пинок под зад получил бы не он, а тот, кто решил проявить инициативу, но история не знает сослагательного наклонения. Вадим не знал всей кухни и не имел представления, откуда растут ноги у свалившегося на него несчастья. Просто так сложилось, наложившись одно на другое, но ему от этого было не легче. Судьба разыграла весёлую партию, кинув карты так, что её "подопечный" вернулся к тому, с чего начинал больше полугода назад.

Погрязнув в мыслях и невесёлых воспоминаниях, Вадим пропустил появление Насти с заказанной снедью. Готовили в кафе недурно. Несмотря на дурное настроение, Белов с аппетитом умял заказ. Получивший порцию витаминов, мозг выдал идею пробраться в дом под защитными пологами. Охрана не может контролировать весь периметр, видеокамерам хватит оптической иллюзии. По собственной глупости он лишился учёбы и перспективной работы, но отобрать у него дом и мэллорн, под которым похоронены бабушка и дед, он не позволит. Не на того напали! Раз гэбисты разорвали с ним контракт (имели полное право, ведь налицо присутствует игнорирование буквы соглашения), то и он-таки имеет шо сказать в ответ. Пусть только сунутся... Хотя глупо и недальновидно противоставлять себя системе... Попросив счёт и расплатившись, не забыв накинуть полтинничек "на чай", Вадим покинул кафешку и направился в темень за бывшим домом культуры. Из-за угла он не появился, лишь опытный наблюдатель, знающий куда смотреть и на что обращать внимание, мог бы засечь мерцающую плёнку полога. На счастье скрывающегося, таковых на дороге не оказалось. Наёмные илантийские маги так же благополучно профукали проникновение постороннего на охраняемую территорию. Лопухи! Позволить дилетанту вскрыть охранный контур! Ребятишки однозначно расслабились. Вадима мог выдать Снежок, почуявший запах хозяина и затанцевавший на цепи. Приглушенный окрик успокоил собаку, а тёплая рука, пригладившая шерсть за ушами, привела в благостное настроение. Пёс улёгся на землю, преданно глядя в пустоту, за которой скрывался самый главный для него человек. Проникнуть в дом было делом пяти секунд.

— Тс-с, — Вадим зажал рот Натальи ладонью. — Это я, Вадим! Ну, кричать не будем?

Женщина несколько раз моргнула, что-то промычав в широкую мужскую ладонь.

— Мы договорились?

— М-м, до-ы-сь!

— Вот и ладушки.

— Э-э, — внятной речи у перепуганной женщины не получилось.

— Шторы запахни, — приказал Вадим.

— Я счас, — выдавила из себя Наталья, подскакивая к шторам.

— Уф, — Белов скинул с себя пологи и без сил плюхнулся на стул. — Вечер добрый, Наташ!

— В-а-адим?! — Бондариха удивлённо уставилась на изменившегося за полгода парня. Взгляд молодухи медленно блуждал по лицу и телу хозяина дома, отмечая про себя, что тот из симпатичного юноши превратился в сурового мужчину с привлекательной внешностью. К резким чертам лица прибавилась грация хищника, зверя опасного и притягательного одновременно. Огонь-мужик, на такого бабы слетаются, как мотыльки на пламя свечи. Наталья почувствовала разгорающееся тепло внизу живота и чёрную зависть к городской подруге парня. Наткнувшись на его прямой взгляд, она покраснела:

— Привет! Ты чего как шпиЁн в дом врываешься? Перепугал, чуть сердце не выскочило!

— Не так громко, пожалей мои уши, — сказал "шпиЁн", перетекая к кухонному столу и нажимая клавишу включения чайника:

— Дык, не пущають, демоны, — ответил он на заданный ранее вопрос. — Меня тут, оказывается, не жило. Ловко, да?

— А ты не должен... ну, где... куда моих... Вику и Витю сунули?

— Раз я тут, то сама понимаешь, — Вадим закинул в рот барбариску и достал с сушилки любимую кружку. — Чаем не напоишь?

— Ох, Господи, что же это я! — Наталья захлопотала по хозяйству, за мановение ока наметав на стол снеди на целую роту.

— Ты там моих короедов не встречал? — задала она главный для себя вопрос.

— Видал разочек, цветут и пахнут детишки. Карась прям заправский Гарри Поттер без шрама, — Наталья улыбнулась. Улыбка у женщины была открытая — детская, с притягательными ямочками на щеках.

— Как они?

— Извини, Наташ, я там был, будем говорить, на нелегальном положении, так что нам было не до разговоров. Да и не признали бы они меня.

— Тебя тяжело признать, ты сильно изменился. Сахару сколько?

— Не, сахара не надо, сгущёнка есть?

— В холодильнике, нижняя полка на дверце.

— Ага, нашёл. Ты мне вот что скажи, ты когда успела записать детей в маги?

— Чуть больше месяца назад, — намазывая масло на хлеб, ответила Наталья. — Мои, как всегда, передрались из-за какой-то ерунды и посреди школы устроили перебрасывание портфелем. Без рук, — добавила женщина. — Потом, на бис, повторили цирк с кучей свидетелей. Через день к нам приехали...

— Понятно, — процедил Вадим. — А в целом? Что в мире делается? Про стабильность не надо.

Наталья рассмеялась, в этот момент Вадим был настолько забавен, что у неё не хватило сил удержаться.

— Наташ, меня днём чуть свинцом не нафаршировали. Без шуток. Какого хрена тут творится? — Вадиму было не до веселья.

— Тут сейчас база и научный полигон. Все дома выкупили. Отец за свою халупу запросил полтора миллиона, так заплатили не торгуясь. Ширшихинский внучок сначала свою хоромину продавать не хотел, так его так зажали, что он и дом и лесопилку продал. В хоромине сейчас учёные живут, а в домах разместили охрану и магов. Учёные магическое поле исследуют и пытаются разобраться с природой барьера вокруг медового дерева.

— Вокруг мэллорна. Странно, что они в моём доме не заселились.

— Я не пустила.

— Даже так? Настаивали?

— Ещё как, но потом отстали, когда их вместе с приборами с огорода вымело. Я им напомнила, что ты запретил к дереву соваться, нет, всё равно полезли, а двоих, самых настырных, приложило так, что они у беседки свалились, и никто к ним подойти не может. Эта парочка лежит, то ли живые, то ли мёртвые, остальные хороводы вокруг водят, а подойти не могут. Военных понабежало, маги прискакали, руки заламывают, сделать ничего не могут.

— Наташ, покороче, пожалуйста.

— Я с детьми их вытащила, барьер пропустил нас, вот нас и оставили тут жить. Теперь я у них за лаборанта числюсь, приборы туда-сюда таскаю.

— Почему-то я так и думал.

— И почему ты так думал, интересно? Поведай, будь добр, глупой бабе, чем я с детьми от других отличаюсь? — выгнула бровь Наталья, усевшись напротив хозяина и поставив локти на стол.

— Тем, что я вас в дом пустил. По магическим законам вы теперь числитесь младшими членами рода. Вот так, родственница. Мэллорн делится с вами родовой энергией, да так, что у мелких магические таланты проснулись. Другие в род ни с какого боку не входят, посему и допуска у них нет.

— А твоя, с Хабаровска?

— Ирина?

— Да, она. Она тоже принята в род? Мне интересно — в роли кого? Родственничек...

— К чему вопрос, Наташ?

— К тому, что твоих девок привозили с Хабаровска. Пчёлка и шагу сделать не смогла, а чернявая почти до могильной оградки дошла. Что скажешь? — Наталья сложила руки на груди, подперев ими молочно-белый бюст, чуть не выпрыгнувший из разреза серого домашнего платья.

— Такту в тебе, как у слона из посудной лавки. Никакого уважения, — покачал головой Вадим. — Насчёт Пчёлки, она давно отжужжала, а Ира моя женщина, если хочешь — гражданская супруга.

— Наш пострел везде поспел, — усмехнулась Наталья. — Не дуй губу, я не собираюсь тебя осуждать или обсуждать. Не моё дело. Девка она красивая, повезло тебе. Как она вояк отшивала, любо-дорого посмотреть было.

Ирина... Вадим улыбнулся, на душе стало теплее. Образ любимой делал хмурый, неприятный день светлее. И когда он стал думать о ней, как о любимой?

С улицы донёсся хриплый лай Снежка.

— Что там? Наташ, глянь, пожалуйста, — попросил Вадим, ставя кружку с недопитым чаем на стол.

Наталья встала из-за стола, подошла к окну и чуть отодвинула занавеску. За воротами дома горели фары нескольких машин и мелькали людские силуэты. Пока женщина стояла у окна, Вадим мысленно колотил себя по лбу, кляня за то, что не удосужился оставить снаружи охранные модули и совсем упустил из виду приглашённых с Иланты магов. Охранный периметр он преодолел, но кто сказал, что его дом остался без наблюдения? Теперь придётся пожинать плоды собственной глупости и неосмотрительности.

— Похоже, за тобой пришли, родственничек, — сказала Наталья, глядя на начальника научного полигона и двух военных за его спиной. Суровая троица, будто бы в нерешительности, остановилась возле калитки.

— Похоже, — ответил Вадим, получив картинку с отправленного во двор модуля.

Один из военных приложил ко рту громкоговоритель и потребовал от нарушителя сдаться на милость властям...

— Чего он там лопочет? — будто бы не расслышав требований, переспросил Вадим.

— Хенде хох, говорит, руки в гору, без глупостей и тогда тебе ничего не будет.

— Я что, похож на наивного чукотского юношу? — удивился Вадим.

— Если только в профиль.

Вадим предупреждающе махнул рукой. Второй модуль-разведчик принёс в "клювике" интересную информацию. Проникновение на охраняемую территорию вояки восприняли в серьёз. "Сумневаться" в оном не давали снайперы, разместившиеся на чердаках соседних домов и на втором этаже ширшихинского особнячка. Компанию стрелкам составляли две боевые тройки магов, оттянувшиеся за спины переговорщиков. Возможно, были и ещё, но они скрылись под визуальными пологами, оставшись необнаруженными модулем.

Получив разведданные, Вадим ненадолго выпал из реальности. Жестокая школа Миледи отучила его кидаться на противника очертя голову. Тактика атаки в лоб имела дурную привычку оканчиваться суровой головной болью. С другой стороны, сохранить прежний статус-кво уже не получится. Нельзя оставлять всё как есть, иначе сам не заметишь, как к тебе на шею взобрался кучер, свесил ножки и радостно погоняет медленно плетущуюся двуногую клячу. Нафиг-нафиг! Ему и так жизнь поломали, изрядно плюнув в душу.

— Так, родственница, сиди тихо, не рыпайся и ничему не удивляйся, — принял решение Вадим.

— Я уже давно ничему не уди... вляюсь, — ответила Наталья, сглатывая тугой комок и вытаращив глаза на копию Вадима, возникшую рядом с оригиналом. — Беру слова обратно.

Один из близнецов криво усмехнулся. Чистоту намерений троицы за околицей отправилась проверять секретная разработка орков, которую Белов стянул у "девочек" Миледи. Модули-шпионы рулят, благо орчанки кастовали послойно, компонуя вязь из последовательного соединения нескольких десятков простейших плетений. Замаскированные магические шпионы, установку которых, с лёгкой руки Миледи, Вадим тренировал во всех углах поместья, справились на "отлично". Ещё бы им не справиться, ведь каждая неудача, каждый обнаруженный бдительными воительницами модуль карались шоковым разрядом по точке, расположенной сзади и на ладонь ниже ремня. В условиях, приближенных к боевым, хочешь, не хочешь, но жизнь заставит избегать экзекуций. Ученик хитроумной орчанки сам не заметил, когда его перестали наказывать, ярким примером показывая эффективность метода кнута. Пряником пестуемому человеку была возможность спереть кое-что из тайных техник орков, хотя сам Белов об этом не догадывался. Миледи — интриганка со стажем, обставила спектакль в лучшем виде, ей самой было интересно, насколько быстро иномирянин освоит многоступенчатые плетения. Освоил, и быстро. Очень быстро, изрядно удивив наставницу. Жрица первый раз видела, что связку из нескольких рунных схем можно компоновать в удобные блоки, а потом сопрягать их вместе. На самом деле ничего нового Вадим не выдумал. Подобными блочными конструкциями баловались "поттероманы", почему он должен изобретать велосипед? Благодаря "нововведениям" на "сборку" иллюзии уходило пять секунд, а не минута, если он возился "по старинке". Управляемая плотная иллюзия была хороша тем, что все средства контроля видели в ней живой объект. Тонкое плетение надёжно скрывало сложноуровневую магическую конструкцию. Иллюзорный двойник даже оставлял следы на земле и отбрасывал тень. Одним из минусов был большой расход маны на осуществление контроля, что, собственно, ограничивало время жизни "миража", но наличие под боком источника энергии нивелировало отрицательные стороны. Вряд ли кто-то распознает подвох.

Дабы скрыть управляющий "поводок", Вадим накрыл дом несколькими пологами, мощь которых хоронила тонкую нить плетения, контролирующего иллюзию. Помятуя наставления Миледи, он добавил несколько защитных схем к личному пологу, став невидимым для магов и пропав за чёрно-белой рябью от инструментально-приборного наблюдения.

* * *

*

— Вы аналитик?

— Да, — спокойно ответил Виктор, глядя на заполошенного русского военного с одной большой звездой на погоне. — В чём дело, господин майор?

— Собирайтесь, — не ответив на вопрос, сказал майор. — Поедете с нами. У нас нештатная ситуация.

— Минутку.

Виктор решил не спорить. Здесь он человек новый, но за день пребывания на базе они с Мари успели наслушаться небылиц, циркулировавших среди персонала. Конечно, к слухам Виктор относился с известной долей скепсиса, но совсем плюнуть на сплетни не давало громадное дерево, росшее за частоколом более мелких собратьев на другом конце захолустного русского городишки. Лесной великан циклопических размеров мог вымахать где-нибудь в джунглях Африки или Латинской Америки, но никак не в заснеженной России, поэтому интуиция советовала хозяину не быть тупоголовым скептиком, а отнестись к россказням о магии со всей серьёзностью.

Инстинкт подсказывал Элунду, что пребывание на секретной базе русских будет весёлым. Явление майора народу вторило крикам внутреннего голоса, что не стоит ожидать спокойной жизни.

— Господин майор...

— Товарищ. В России принято обращение "товарищ", привыкайте.

— Хорошо. Могу ли я...

— Можете, — вновь перебил майор, — всё, что вам необходимо знать я расскажу по дороге. Поторопитесь, пожалуйста.

Виктор, в поисках поддержки, обернулся к Мари. Девушка пожала плечами. Ей тоже не нравилась спешка, но что они могли поделать? Клюнув подругу в сахарные уста и пообещав поведать подробности внезапного инцидента, Виктор побежал, хотя со стороны это выглядело прогулочным шагом, к выходу из коттеджа, где его уже дожидалось чудо японского автопрома.

В машине майор поведал о причинах суеты. Прикомандированные к исследовательскому центру маги засекли несанкционированное проникновение на охраняемую территорию. Причём "диверсант" забрался в "запретку", куда доступ строго ограничен. Вывод прост, нарушитель — маг. Задачей Виктора — сидеть в штабном автобусе и, не вмешиваясь в ситуацию, следить за обстановкой на другой стороне экранов. После окончания операции он должен составить подробную аналитическую записку по действиям спецназа. Командование рекомендовало его, как самого лучшего эксперта в данной области, пришло время доказать, что реклама не зря сотрясала воздух. Командование надеется, что он подметит и вычленит детали, которые пропустит замыленный взор русских коллег. Ничего экстраординарного, всё просто, как дважды два. Виктор осторожно поинтересовался, не смущает ли товарища майора, что он больше специализировался на макроэкономических и финансовых прогнозах. На что был получен ответ, что это, наоборот, замечательно! В новых условиях русским как раз просто необходим взгляд со стороны. Магия каждый день подкидывает кучу неразрешимых задач, ребусов и загадок, разбираться с ними проще тому, кто владеет магическими способностями. Судя по личному досье, мистеру Элунду сказочно повезло попасть в привилегированную когорту магов, поэтому не обессудьте. Раз назвались груздем, вот вам короб по размеру...

Попрыгав по ухабам, джип остановился в трёхстах ярдах (примерно 280 метров) от гигантского дерева. Вооружённые спецназовцы проводили Виктора в штабной автобус, где разместилось командование и, куда стекалась вся информация от многочисленных камер видеонаблюдения. Ткнув пальцем в сторону призывно открытой двери, увешанные оружием молчаливые русские огры, по ошибке природы названные людьми, удалились. Проводив взглядом ходячие горы мышц, приглашённый аналитик встал на ступеньку транспортного средства.

В который раз американец сталкивается с передовыми технологиями. Русские успели многое почерпнуть в иных мирах и адаптировать для себя, недаром японцы и китайцы рассчитывались с ними новейшими заводами по производству электроники. Знали бы узкоглазые, что не долго им почивать на лаврах. Северные медведи, при желании, давно могли бы спихнуть их с пьедестала, в силу определённых причин не желая показывать миру припасённых в рукаве тузов. Уродливый старенький автобус, под завязку, от крыши до багажника, был напичкан футуристической электроникой. Звёздные войны отдыхали в сторонке. Заняв положенное место, Виктор обратил внимание на цветную трёхмерную голопроекцию дома, оказавшегося центром разыгравшейся кутерьмы. В десяти ярдах (около девяти метров) от жидкого забора, опоясывающего деревенскую усадьбу, под прикрытием снайперов и магов стояла делегация переговорщиков. Стоило отвориться дверям из резного дерева, ведущим в дом, отряженная командованием тройка одновременно шагнула к воротам.

— Увеличите масштаб, — приказал один из военных. Изображение укрупнилось. Камера повернулась, картинка дома померкла, вместо него над проекционным столом повисло лицо молодого человека, вышедшего из сеней. Виктор узнал попутчика по портальному перемещению. От нехорошего предчувствия по спине аналитика пробежала стая холодных мурашек.

— Здравствуйте! — нарушитель периметра, радостно улыбаясь, подошёл к калитке и, опёршись на столбец, поприветствовал делегацию. — Чем могу быть полезен, господа-товарищи? Ничем? Тогда прошу покинуть частную территорию.

Прикрыв ладошкой рот, Виктор хмыкнул. После ментальных сеансов по изучению русского языка, он не понимал только маты, но интуитивно воспринимал их значение. Некоторые из присутствующих коротко выматерились, и было от чего. Парнишка оказался юмористом. Даже Элунду, неспециалисту порвало шаблон, а что говорить об остальных?

— Так, господа-товарищи, а также снайпера и маги, — парень из голографии, не давая вставить слово оппонентам, перестал улыбаться и помахал рукой магам, его лицо превратилось в непроницаемую маску, а взгляд потемнел. — Раз уж вы не потрудились представиться и не посчитали нужным собрать информацию о хозяине дома, то позвольте мне устранить этот недостаток. Белов Вадим Михайлович, прошу любить и жаловать. Второе, гм-гм. Разрешите повториться — я хозяин этого дома и все ваши требования считаю незаконными. Третье, дабы не выглядеть в глазах людей и подчинённых клоунами или идиотами, или клоунами-идиотами, наведите порядок в своей канцелярии. Не далее, как сегодня, я прибыл в Таёжный, и не абы как, а порталом. Думаю, все знают, что абы кому порталы не открывают. Четвёртое — из-за вашей безалаберности я был вынужден пробираться домой огородами, что совсем не прибавляет мне хорошего настроения. Пятое — раз уж мы во всём разобрались, предлагаю считать конфликт исчерпанным. Чтобы избежать недоразумений в дальнейшем прошу, нет, требую оформить пропуск на моё имя и все опыты по изучению мэллорна согласовывать со мной, в противном случае буду вынужден перекрыть вам доступ. Шестое — извиняюсь за причинённые неудобства, не специально вышло, считайте, что мы квиты. Двоих прошу пройти со мной в дом, вижу у вас приготовлено море вопросов, предлагаю продолжить знакомство за чайком. Снежок, сидеть! Остальных не задерживаю. Всего хорошего! — Попутчик Виктора коротко кивнул троице и круто развернулся на каблуках.

Из угла салона послышались приглушенные смешки. Широколицый, толстогубый полковник — командующий операцией, бросив на хихикающего лейтенанта-оператора яростный взгляд, нажал тангенту радиостанции:

— "Тройка", "зелёный" менталистам! — отдав приказ, он прошипел:

— Посмотрим, какой фрукт скрывается под личиной Белова. Хоз-з-зяин, твою мать...

Парень на экране не дошёл до дома. За несколько шагов до порога он споткнулся, взмахнул руками и... растаял.

— Что за..., — выдавил полковник.

— Иллюзия, — тихим голосом сказал высокий темноволосый человек, до этого тихо сидевший в соседнем с Виктором кресле. Элунд, почувствовав родственную искру, переглянулся с незнакомцем, в глазах которого открытым текстом читалось ожидание неприятностей.

— В доме зафиксирована повышенная магическая активность. Зафиксирован мощный выброс маны из мэллорна, — донеслось из динамиков, под колёсами автобуса вздрогнула земля...

* * *

*

Вадим, как подкошенный, рухнул на колени, не удержав равновесие, качнулся вперёд и приложился лицом об пол. Из глаз вылетели снопы искр. Рядом свалилась Наталья. Пусть женщине достались отголоски направленного ментального удара, но для не мага хука по мозгам было больше, чем достаточно. Кабы знать, где упадёшь, соломки бы подстелил. Внезапная атака мага или магов-менталистов выявила ещё одну слабую сторону "плотной иллюзии". На управляющий поводок невозможно навесить ментальные щиты, весь заряд, направленный на марионетку, достался кукольнику. Белова долбануло так, что щиты на разуме разлетелись вдребезги. Будь он на месте испарившего двойника, на прибранную от снега дорожку свалился бы куль с соломой. Грубая атака на тонких уровнях вышибает дух не хуже удара деревянной киянкой по голове. Можно сказать ему повезло остаться в сознании.

— Ну, с-суки, не хотим, значит, по-хорошему, — прошептал он посиневшими губами, растирая по лицу текущую из носа кровь. Две тоненькие струйки красного цвета сочились из ушей.

Сознание заволокло пеленой ярости, щупальца неудержимого гнева потянулись к яркой, насыщенной энергией, тёплой ауре мэллорна, которая, словно страстная любовница, прильнула к энергетической оболочке Вадима, сплетаясь с ней мириадами невидимых глазу связей...

* * *

*

В едином порыве заскрипели тысячи ветвей. По всему посёлку истошно завыли собаки.

Корчащийся от боли маг, друг, отец, хозяин и симбионт в одном лице, хотел покарать обидчиков.

* * *

*

Разрывая талый грунт, из земли выпростались толстенные, белесые корни мэллорна, похожие на щупальца кальмаров или змей-переростков. За несколько секунд легковые автомобили оказались разорваны в клочья, а тяжелая техника спелената в древесных коконах гибких лианообразных корешков. Штабной автобус развалился на две неравных половины, разрубленный ударом отростка бочкообразной толщины. Побросав оружие, люди, с криками, не помня себя, бежали от необъяснимого ужаса, завладевшего их разумом и толкавшего в спины. Через несколько минут всеобщей паники волна страха и безумия схлынула, оставив после себя опустевшие улицы и раскуроченную технику. О буйствующих корнях напоминала разрыхлённая гигантским плугом земля. В мэллорновой роще перестали трещать стволы и ветви, постепенно заткнулись псы. На посёлок опустилась мёртвая тишина. В доме, укутанном сотнями молоденьких побегов со светящимися серебром стволами, всхлипывающая женщина с глазами внутри которых горел безумный колдовской огонь, пыталась привести в сознание бесчувственное тело молодого парня.

* * *

*

Тишина. Иногда нет ничего лучше, чем окунуться в тишину. В такую, чтобы ни одна тварь не могла побеспокоить. В такую, чтобы командование и подчинённые хотя бы на час забыли о твоём существовании, и у тебя напрочь отшибло память. Неосуществимая мечта. Полцарства за пять минут тишины и призрачного спокойствия. Уперевшись затылком в холодящую обивку кресла из натуральной кожи, Санин наслаждался редким моментом спокойствия, которое ему всё реже и реже удавалось выкраивать в своём плотном графике, насыщенном различными встречами и многочисленными проблемами, вылезающими из всех щелей.

Александр Владимирович давно не мог вспомнить, когда он по-настоящему отдыхал. Работа на износ выпивала все соки из немолодого генерала. Не приучен он был бросать дела на половине, а привычка держать все важные нити в руках, неприступной стеной вставала перед вялыми попытками уйти от навалившейся на его плечи ответственности. Уйдёшь тут, как-же, скорее тебя уйдут. Вперёд ногами, дабы с мусором, который выметают из твоего кабинета, не вынесли какие-нибудь тайны Мальчиша-Кибальчиша. Санин скосил глаза на пронумерованную папку с шифром на титульном листе, которую он перечитывал пять минут назад. Казалось бы, пора привыкнуть к взбрыкам ветреной дамы — Судьбы, но та с маниакальным упорством продолжала подкидывать бессчётное количество сюрпризов. Только-только утрясли проблему с поставками миурам, как из чёртовой преисподней вылез Белов, и за компанию притащил орков.

В принципе, командованию и ему грех жаловаться, орки предлагали неплохой вариант обмена их условия сотрудничества куда выгоднее, чем закреплённые в договоре с драконами и Тантрой. Хотя сравнивать оба договора несколько некорректно. Тантрийцы и рау взялись за обучение земных отпрысков, орки же предлагают армию наёмников. Как бы не подавиться от их щедрот. Стотысячное войско ещё прокормить надо. Обуть-одеть, обучить обращению с современным оружием, дать знания русского языка. Где брать ресурсы, спрашивается?! За пушечное мясо и расходный материал шаманским орденом запрошена оплата немаленькая. В то время, когда все силы государства направлены на вывод промышленности в другие миры и освоение новых территорий, оно вынуждено отрывать от себя изрядный кус в оплату услуг клыкастых партнёров. Санин постучал по крышке стола, выбивая пальцами замысловатую дробь. С другой стороны, армия орков ныне воспринимается не иначе, как панацея от грозящей возвращением магии. Верхом безумия и безрассудства будет отказаться от ста тысяч копий, обученных противостоять магам. Миледи точно просчитала ситуацию и знала, какого червячка насадить на крючок. Как бы Россия не изворачивалась и не пополняла ряды студиозусов, времени на удовлетворение собственного кадрового голода не хватало катастрофически. Предлагаемые жрицей бойцы, по идее, должны на время заткнуть дыру в оборонных рубежах, а дальше "будем посмотреть", как говорят в Одессе. Оставалось надеяться, что подчинённые Керимова, чуть ли не ежедневно ужимающие выделенный высшими силами лимит времени, ошиблись в прогнозах и у страны ещё есть время. Есть или нет, но отрабатывать придётся самый паршивый сценарий. Сильно подкузьмило Солнце. Грёбаные вспышки на поверхности светила подбросили изрядную свинью. Обстановка и так не ахти, а тут ещё неконтролируемы порталы пошли один за другим открываться. Случаи, конечно, единичные, но звоночек, откровенно говоря, неприятный и прозвенел, как всегда, неожиданно.

Орки и Белов. Санин захлопнул папку и спрятал её в сейф, оборудованный в тумбе стола. Отодрать бы последнего хорошенько ремнём, дабы неповадно было, но в свете открывшихся обстоятельств, парень превращался в ключевую фигуру. Первые полки должны прибыть через семь дней по времени Земли. Десять тысяч копий, которые надо распределить и разместить. Не всё будет гладко, будут проблемы и шероховатости. Орки принесут с собою свою культуру и притащат полковых шаманов, вот здесь и должна сыграть скрипка Белова. Миледи обмолвилась, что мальчик практический готовый шаман, к тому же его обучали лучшие бойцы Степи, а учитывая многочисленные ментальные сеансы, он сейчас больше орк, чем человек. Глубокое взаимопроникновение даром не проходит. В помощь парню прекрасно подойдут беглецы из-за океана. Санин нисколько не сомневался, что в скором времени в трио лидирующие позиции займёт Мари. Девушка обладала даром подбирать компетентных людей, не зря она ведала кадровым вопросом у старика Моргана. Работа с орками будет для Мари и Виктора лучшим рекомендательным письмом, а в нынешних реалиях троица может занять достойные места и выйти в лидирующие фигуры во внешнемировых раскладах. Как бы ещё пристроить к ним эльфийскую принцессу? Идея-фикс свести Элиэль и Вадима не оставляла голову старого "сводника". В данном вопросе следовало быть предельно осторожным, сапёр ошибается один раз, а эльфийка и Белов были страшнее минного поля и не прощали ошибок. Возможно, они временно о них забывали и отводили месть на задний план, но старая жрица прямо сказала, что "мальчик помнит всё".

На столе ожил интерком.

— Александр Владимирович, — возвестило устройство грудным голосом секретарши. Функцию голографического изображения генерал отключил. — К вам Ланцов.

Санин бросил взгляд на часы. Семь минут тридцать пять секунд покоя, маловато будет.

— Пусть заходит, — нажав на кнопку, сказал он.

— Здрав будь, боярин!

В кабинет, широким шагом влетел друг и подчинённый Санина. По широкой походке и напряжённому лицу Игоря, Александр Владимирович догадался, что ждёт его очередная партия заморочек. Только он не предполагал размера грядущих неприятностей.

— И тебе не хворать, Геннадьевич. Стой, ничего не говори. По харе твоей вижу, хочешь вывалить на меня какую-то пакость. У нас проблемы?

— Да, Владимирович, ничего от тебя не скроешь. У нас проблемы.

— Серьёзно? Пожалел бы меня, а? Я два часа, как с Москвы прыгнул. Мне там все мозги вые... э-э-э, высушили, хоть ты ничего не компостируй.

— Ну-ну, Бог пожалеет, кондуктор откомпостирует. Крепись казак. Я сам как пять часов назад оттуда. Проблема, у нас, Саша.

— Повторяешься, Игорь.

— Ни разу, ты не в том контексте понял. У моей... нашей проблемы, все буквы заглавные.

— Чёрт, Ланцов, шоб тебя подняло и бросило. Что случилось?

— Белов случился.

— Вот даже как? — Санин потёр переносицу. — Интересно, давай подробнее, я весь внимание.

— Твой протеже устроил бучу в Таёжном.

— Стоп, Игорь, ничего не понимаю, как Белов мог оказаться в Таёжном, если я оставлял его здесь?! Какого хрена, я спрашиваю, — Санин постепенно закипал, — его отправили в Таёжный? Кто тут такой умник нашёлся?!

— Разбираемся, Владимирович.

— Ты уж потрудись, разберись. Все материалы мне на стол. Что он натворил?

— Вдребезги разнёс научный полигон и разогнал окопавшуюся у мэллорна камарилью.

— Мальчик жжёт. Летальные исходы есть?

— Пятеро "трёхсотых", из них двое в реанимации, потеряли только девять единиц техники, но после...

— Не телись, говори.

— Две вертушки с экипажами рухнули на землю. Выживших нет.

— Туда доложили? — Санин стрельнул взглядом вверх, Ланцов отрицательно повёл подбородком из стороны в сторону. Взгляд старшего товарища провалился вовнутрь, "железный" Александр ушёл в себя. Кожа на лбу генерала собралась складками, он старательно просчитывал различные варианты развития событий.

— Как давно? — задал Санин наводящий вопрос.

— Час, — лаконично ответил Ланцов.

— Перекрой всё, понял? Ни капли информации не должно просочиться наружу, не мне тебя учить.

— Уже, — Ланцов по-прежнему был немногословен.

— Кто отвечает за расследование?

— Пока никто, я хотел с тобой согласовать кандидатуру, нужен взгляд со стороны, но такой, чтобы мусор остался в избе. М-м, слишком там всё запутано, — Ланцов сделал рукой неопределённый жест. — Как по мне, так заваруха с Беловым отдаёт тухлым болотом.

— Александр Владимирович, к вам Радимиров с докладом, вы ему назначали на половину второго, — ожил интерком.

Генералы синхронно очнулись от дум тяжких и посмотрели друг на друга.

— Кажется, у меня есть кандидатура, — сказал Санин, Ланцов медленно кивнул, он ухватил мысль командира и был с ней согласен. Выбор был очевиден, и как он сам о нём не подумал? Начальственный перст лёг на клавишу цвета слоновой кости:

— Пусть проходит.

Бесшумно отворилась дверь, и порог высокого кабинета пересёк светловолосый сотрудник, в котором знающие люди не без труда опознали бы советника Ируэля. Русская фамилия эльфа была данью отцу лесного жителя. Почивший предок советника носил имя Радимируэль. Фамилий у эльфов не было, но и зарплатных ведомостей на базе никто не отменял, поэтому советник быстро обзавёлся русским аналогом родового имени. Во всех официальных бумагах и для удобства общения он значился Игорем Радимировым, его ученица проходила как Эльвира Ратова.

— Товарищ генерал...

— Отставить, — скомандовал Санин. — Присаживайтесь, советник.

Ируэль, окинув хмурую пару внимательным взглядом, в три шага преодолел пространство до предложенного ему кресла, и опустился на сиденье. Не часто работодатель вспоминал его прошлую должность. Совсем не часто. Каждая ремарка и отсылка в минувшую жизнь предваряли серьёзный разговор вкупе с тяжёлыми и скользкими заданиями, требующими опыта интриг и обманов. И сейчас хмурые лица генералов не предвещали обещаний отпуска с пальмами и пляжем из белого песка, скорее они грозили неприятной работой по колено в грязи и дерьме. Что-ж, эльф хмыкнул про себя, ему не привыкать копаться в навозе, кишках и подноготных. Генералы переглянулись и нехорошо так уставились на гостя. Хотя на вросшей в лицо маске не отразилось ни единой эмоции, эльф почувствовал себя неуютно. Ничего хорошего взгляды людей не сулили. Гора дерьма перед его мысленным взором упёрлась в облака и продолжала расти, словно огнедышащий вулкан.

— Куда на этот раз? — позволил себе фамильярность Ируэль.

Генералы снова обменялись взглядами. Санин понимающе ухмыльнулся. Старый пройдоха со шрамом на лбу издали учуял запах интриг и встал в охотничью стойку. Эльфу не надо было даже намёка, ему хватило лёгкой тени на их лицах, чтобы прийти к определённым выводам. Опыт не пропьёшь, особенно того, который въелся в кровь и печень.

— Таёжный. Вы, советник, назначаетесь председателем следственной комиссии. Разрешаю использовать все доступные ресурсы и привлекать любых специалистов. С обязанностями, полномочиями, списком следственной комиссии и... и всем, что вам необходимо знать, вас ознакомит генерал Ланцов. Он же введёт в курс дела. Рекомендую привлечь к расследованию господина Элунда, заодно проверим его аналитические таланты, а также разрешаю усилить комиссию оперативной группой под командованием Элиэль. Ваша наперсница, советник, оперативница от Бога. Грех не использовать её таланты. Двадцать четыре часа вам хватит?

— Постараюсь уложиться, — ответил Ируэль, вставая с кресла. Ланцов повторил его манёвр. Качнув головой, генерал на языке жестов приказал эльфу следовать за собой.

Санин, оставшись один, долго смотрел на закрывшуюся дверь. Хотелось завыть в голос. Как всё допекло! Жизнь на Олимпе оказалась далеко не сладкой, и это ещё слабо сказано. Привычный мир планомерно разваливался на части. Центробежная сила рвала связи и раскидывала осколки реальности в разные стороны. Александр Владимирович остановил глобус-левитрон, установленный на приставной тумбе и вопреки обыкновению, вращавшийся с востока на запад. Палец генерала накрыл Северную Африку, ухоженный ноготь оставил длинную царапину вдоль побережья Красного моря, омывавшего берега нескольких стран. Генералу не нужны были Арабские эмираты и их соседи, его взгляд зацепился за Египет. Подхватив из органайзера остро отточенный карандаш, Санин нарисовал на территории африканского государства корявую пирамидку. Белов, сам того не подозревая, обеспечил высшим российским чиновникам серьёзную мигрень. Информация о пирамидах легла в хорошо подготовленную и удобренную почву. Ни президент, ни премьер дураками не были, и владели всей полнотой информации. Вопрос древнейшего чуда света стоял на последнем закрытом совещании. Генеральный штаб получил недвусмысленный приказ... В свете готовящейся военной операции и ратификации соглашения с орками, фигура мальчишки приобретала политического значение и определённый вес, терять возможность воздействия на него было никак нельзя.

* * *

*

— Успели чего нарыть? Хватило суток? — спросил Санин, кивая головой на кресла для посетителей.

— Успели, — с похоронной миной на лице, ответил Ланцов, приглашая в кабинет руководства целую делегацию, состоящую из пары эльфов, перебежчика из-за океана и полковника Коломийца, прославившегося командованием во время печально знаменитой операции по нейтрализации лица, незаконно вторгнувшегося на территорию секретного научного полигона.

— Судя по вашим кислым минам, ничего хорошего в улове нет. Предлагаю следующий регламент. Сейчас доложится товарищ Ланцов, остальных я вызову и выслушаю после его доклада. Подождите, пожалуйста, в приёмной.

Эльфы, полковник и американец, вышли, оставив генералов наедине.

— Ну, Геннадьевич, расскажи, в какое дерьмецо мы на этот раз вляпались? Сдаётся мне, вся вонь лезет из твоего департамента. Я угадал?

— Угадал, даже не знаю, с чего начать.

— С начала, Игорь, в этой компании ты главный, тебе и флаг в руки.

— Начну с того, что Белов в Системе больше не работает. Контракт с ним аннулирован.

— Как так, аннулирован? — опешил Санин. — Вы чО, белены объелись, с дуба рухнули? Ладно, пока проехали. Давай дальше.

— Есть в моём департаменте деятель один. Вроде умный, но дурак. Печально, что инициативный дурак.

— Игорь, за своих людей ты отвечаешь головой, за их косяки шкуру спускать буду с тебя. И заруби себе на носу — дураков в нашей системе не держат. Как я понимаю, родителем бед был твой "деятель".

— Не совсем.

— "Не совсем", значит. Не вздумай нигде заикнуться о "не совсем". Вроде большой мальчик, из детских штанишек давно вырос, а несёшь ахинею. Это между нами, ты можешь "несовсемкать", в варианте, который пойдёт в верха и на сторону этого слова звучать не должно. Мы поняли друг друга?

— Поняли-поняли. Не дави, Владимирович. Я могу продолжать?

— Угу, продолжай свою исповедь, можешь считать меня пастором.

— Не староват ли ты для пастора, герр Шлаг?

— В самый раз.

— К вопросу о птичках. Несколько дней назад этот инициативный кадр попал мне под горячую руку. Влез, болезный, уточнить вопрос размещения посторонних лиц в гостиничных апартаментах научного комплекса, а я ему сунул в рыло и посоветовал как можно быстрее избавиться от не внесённых в постоянный штат. Признаю, сам был несколько в неадеквате, но покажи мне хоть одного, кто остаётся в здравом уме и памяти после продолжительного "секс-марафона" в управе? Приказ был выполнен, идиот оказался исполнительным малым. В результате досадной накладки и недопонимания, мы недосчитались мага.

— Потерю полигона и смерть полудюжины человек ты считаешь накладкой? Или накладкой будет потеря единственного земного шамана, которому отводился здоровенный кусок пирога в работе с орками? Охрененная накладка. За такую работу нас "попросят" и будут правы. Моли Бога, Геннадьевич, чтобы разбор в Москве прошёл гладко и без сабельных оргвыводов. Мы, милый мой дружок, можем не сносить головы и завтра имеем все шансы получить тёплые должности пастухов антарктических пингвинов или стать удобрением в нечернозёмной полосе России. Тебе ли не знать о доброжелателях, которым только дай шанс. Они порвут нас на кусочки и поссут на могилки. Думаешь, я не понимаю, откуда растут ноги и причины твоей предельной откровенности? А? Понимаю, Игорь, ещё как понимаю, как говорит мой младший внук, ты — "впух". Служба безопасности недоработала, промухала и проморгала. Ладно, я тебя сюда не мораль читать вызвал, продолжай.

— Как прикажешь, могу и продолжить. Сделали нас, Владимирович.

— Кто? Серьёзное заявление требует железобетонных доказательств.

— На первый и на второй взгляды нам нагадила Тайная канцелярия Тантры, но копка вглубь высвечивает интересную многоходовку, марионетки в которой управляются незримыми кукловодами, приближёнными к Её Императорскому Величеству и отпрыску Керимова.

Санин задумался. Ланцов молчал, боясь нарушить тишину и прервать поток мыслей, обуревающих голову друга и начальника, или сначала начальника, а потом друга? Работа в "системе" кого угодно отучит смотреть на мир через розовые очки. Жестокие реалии окружающего мира моментально сжирали витающих в облаках и оторванных от жизни.

— Знаешь, Игорь, — Санин привычно постучал по крышке стола и потёр подбородок. — Я ещё не слышал выводов предварительного расследования, но интуитивно склоняюсь к твоей версии.

— Справедливости ради отмечу — не моей, а нашего заокеанского друга и хитрожопого эльфа.

— Пригласи ребят, послушаю, что они напоют.

Санин дождался, когда приглашённые эксперты рассядутся по местам, и назначил первого солиста. Честь запевалы выпала Элунду. Виктор не привык рассусоливать, моментально взяв быка за рога. Правда, начал он издалека:

— Я не специалист в области политики, но привык мыслить логически, хотя большая часть выводов это не что иное, как интуитивные озарения. Не заставляю брать мои слова на веру, но я привык доверять собственной интуиции. До сих пор она ни разу не подводила, думаю, и на этот раз чутьё меня не обманывает. Вот, что у нас вырисовывается.

По словам Виктора, события в Таёжном сразу показались ему долгоиграющей интригой. Сначала он не мог понять, откуда дует ветер, но получив карт-бланш на допуск к закрытым документам и ознакомившись с подборкой материалов по Иланте, он, крепко задумавшись, засел за вычерчивание схем взаимоотношений между государствами и расами чужого мира. Картина выходила преинтересная: арии, гномы, миуры, лесные эльфы и множество человеческих королевств плотно оплетены паутиной драконов. Озвученные выше расы и страны находятся под колпаком чешуйчатых контролёров. На юге есть самостоятельный игрок, но после сокрушительных военных поражений и внутреннего экономического коллапса, последовавшего после проигранной войны, политический вес Пата был совсем ничтожным, и влияние на политику Севера Алатара стало мизерным. Совсем списывать южан со счетов никто не собирался, драконы не выглядят глупцами, но, кроме разорённого юга, на Алатар, как и тысячи лет назад надвигалась другая проблема — орки. Люди и эльфы традиционно пренебрежительно относились к "зубастикам", воспринимая их дикими варварами, чего нельзя сказать о драконах. Орки давно перестали быть варварами. Крылатики быстро оценили военный и численный потенциал белых орков, поставивших на колени целый материк и основавших плацдарм на востоке Алатара. Степь давненько диктовала условия сильным мира сего и определяла общее направление политики Пата, Риммы и халифата. Эмиссары белых орков прочно окопались во всех странах кроме Светлого Леса. Окружение императрицы оценило угрозу, инициировав розыгрыш "долгоиграющей" интриги. В перекрестье прицела попала подопечная наследника. Драконы и, скорее всего, Тантра, решили получить рычаг влияния на Степь, а через неё и на прародину орков. С одобрения советников началась подготовка по призванию на престол "законной наследницы", участь её матери, царствующей в Степи, была решена с молчаливого согласия всех заинтересованных сторон. В интригу включилась разведка, по каналам которой оркам сливается информация о землянах. То что орчанки Ордена заинтересуются иномирянами, предугадывалось заранее. Карта Белова удачно легла в расклад. Парня, с попустительства прикомандированных земных кураторов, разыграли в "тёмную", предварительно слив оркам "горячие" факты знакомства объекта интереса с принцессой-драконом, оркам хотели подсунуть заманчивую пустышку. Миледи показательно клюёт на нехитрую наживку и получает рекрута в свои ряды. Интриганы радостно потирают руки, пока пустышка не выстреливает договором между орками и Землёй. Клыкастые удачно решают проблему ресурсов и технологического отставания, земляне получают "пушечное мясо", драконы и Тантра остаются в дураках. Оркская жрица обыгрывает противников на их же поле. На фоне противостояния разведок все, казалось бы, забывают о невольном виновнике "шахматной партии". Все, да не все. Заинтересованные лица не оставили надежд и чаяний добиться приемлемого результата. Потеряв возможность воздействовать прямо, они решили овладеть косвенным рычагом, оставалось проработать проблему контроля Белова. Тантра и драконы прекрасно понимали, что земное командование, решая вопрос взаимодействия с оркскими наёмниками, сделает ставку на готового шамана, имеющего выход на высших иерархов Ордена, а через них и светские власти. Российская госбезопасность совершила большую ошибку, допустив магов на секретные объекты. Клятва на крови не всегда является гарантом лояльности. Как показали прошедшие событии, существуют способы и методики обойти или ослабить клятвы. Противная сторона пустила в дело внедрённую к землянам агентуру. И всё бы у них выгорело, если бы не привлечение к расследованию эльфов, выявивших у многих земных офицеров наличие едва различимых не активированных ментальных закладок. По характерной магической подписи было выявлено лицо, повинное в психологическом зомбировании личного состава, им оказался Сэйл Тронг — маг-менталист, рекомендованный людьми канцлера (читай, тайной канцелярии). Менталист с двойкой подчинённых — единственные пострадавшие из-за буйства коней мэллорна. За кадром расследования остаётся реакция венценосного наследника. Мальчик крайне щепетилен в вопросах личной жизни и пространства. Старички и советники сильно рисковали, но, видимо, игра стоила свеч.

Завершив спич, Виктор свернул "голову" бутылке с нарзаном, набулькал в стакан и жадно приложился к прохладной минералке:

— Драконы работают на перспективу, — добавил он, ставя опустевшую ёмкость на стол и алчно поглядывая на вторую бутыль. — Тантра, внешне, действует вроде как в кильватере их политики, искусно маскируя собственную игру. Гил Тишайший тихой сапой укрепляет личное влияние, постепенно дистанцируясь от драконского локомотива. Король заслуженно получил своё прозвище, он виртуозно балансирует между Императрицей и Землёй, прикрывшись со всех сторон. Керимовы, старший и младший, дочь и сестру в обиду не дадут. Картина, конечно, не полная, в расчётах отсутствует младшая Керимова. На данный момент, она самый загадочный и никак не просчитываемый фактор. Принц носится с ней, как с писаной торбой, и любые посягательства в её сторону жёстко пресекаются миурами его личной охраны, которые не подчиняются ни императрице, ни совету кланов при ней. Информация по принцессе обрывочна и фрагментарна, что-то сказать о степени её влияния на политику драконов я не могу. Элементарно не хватает данных для анализа, не с чего сделать аппроксимацию, но, господа, я не исключаю наличие ещё одного скрытого слоя, кх-кхм, — Виктор прокашлялся, — направленного на Белова и принцессу. Белов чем-то заинтересовал сестру Керимова. Заинтересовал сильно. По её настоянию парня отправили в медицинский центр и вылечили застарелую травму, причём там случилось нечто неординарное, раз за ним закрепили внешнее наблюдение из миур принца. Информация, по словам оперативников из внешней разведки, засекречена драконами и эльфами, они отказались делиться с кем-либо впечатлениями о необычном пациенте медицинского дугара.

Санин, исподволь наблюдавший за приглашёнными, уловил искру гнева и ревности, мелькнувшую в глазах эльфийки после слов аналитика про сестру младшего Керимова, и чуть не крякнул от приятного удивления. Оп-па! Что-то новенькое! Поклёвка? Дай-то Бог.

Выговорившись, Элунд, виновато потупившись, всё же протянул руку и сграбастал вторую бутылку минералки.

— С этой стороны всё понятно, — глубокомысленно произнёс Санин, сложив руки "домиком". — Игры разведок. Нет ничего нового под луной, пора кое-кому настучать по рукам, нехрен чужим козлам шастать в нашем огороде. Вопрос второй — Белов, Таёжный и мэллорн.

Генерал пробежался суровым взглядом по подчинённым. Повинуясь молчаливому приказу, Ланцов ставил в голопроектор флэш-накопитель, выведя изображение на общее обозрение.

— Что было? Что будет? Чем сердце успокоится? У кого есть, что сказать?

Нависнув над столом и прищурив глаза, Санин рассматривал голографическую картинку Таёжного:

— Интересная конфигурация. Чего молчим, словно воды в рот набрали, есть объяснение?

— Версий у нас достаточно, — ответил Ланцов.

— Не сомневаюсь, мне бы ту, что, по мнению уважаемых, присутствующих здесь, эльфов ближе к истине. Кто у нас специалист по взращиванию мэллорнов?

— Драконы, — ответила Элиэль. — Впрочем, я начинаю глубоко сомневаться в лидерстве Владык неба на данном поприще. Ни с чем подобным мы раньше не сталкивались. Драконы высаживали Леса, но никто, никогда не растил их со строго функциональными задачами. Ни в одной летописи или трактате подобных случаев не зафиксировано. Лесные эльфы от рождения до смерти живут в мэллорновых кущах, и те за всю историю не сталкивались ни с чем подобным. Нам в голову не могло прийти так влиять и изменять священные деревья. Картина следующая...

Элиэль обернулась к наставнику, и, получив молчаливую поддержку соплеменника, продолжила:

— Итак, для более детального понимания причин произошедшего, нам пришлось опросить абсолютно весь персонал баз. Лица, задействованные в инциденте, подверглись ментальному сканированию.

— Секунду, — перебил Санин, — ментальные закладки были выявлены в ходе этой проверки? Сразу второй вопрос — каким образом оказалось возможным обойти клятвы на крови?

Вместо эльфийки ответил Ланцов:

— Так точно, разрешите пояснить?

— Поясни, раз вызвался.

— Первым проверили полковника Коломийца. Простите, ну не верил я, что такой профессионал, как он, с большой дури или недалёкого ума допустил настолько грубую ошибку и отдал приказ на физическое воздействие после того, как объект пошёл на открытый контакт и сотрудничество. Проверка подтвердила мои сомнения. Мы поминутно, с помощью скрытых камер видеонаблюдения, о которых не знали сотрудники базы и подчинённые Степана Сергеевича, проследили за всеми действиями магов и наших людей. Факт воздействия на разум выявлен во время инструктажа менталистам, который Степаном Сергеевичем проводился отдельно ото всех. По второму вопросу пояснит Элиэль.

Эльфийка кивнула:

— Мы столкнулись с глубоким программированием. Обойти клятву на крови возможно с помощью подсадки в разум реципиента искусственной личности, выведенной на поверхность. Магические клятвы закрепляются на дубликат, после чего он хоронится на дне сознания. На наше счастье, магов, способных удерживать и контролировать в разуме несколько личностей и не сойти, при этом, с ума, не так много. Стоит чуть ошибиться или ослабить контроль, и вам обеспечена острая прогрессирующая шизофрения. Как следствие, разрушение основной личности. Сильных менталистов уровня мастера Тронга можно пересчитать по пальцам на двух руках. Вряд ли Тантра и драконы внедрили ещё кого-нибудь. От вашего имени и за подписью генерала Ланцова мы разослали обязательный к исполнению циркуляр с описанием дополнительных мер безопасности.

— Хорошо, с этим разобрались, — на светлый кабинет словно наплыло сумрачное холодное облако, глаза генерала Санина потемнели, набежавший на них жёсткий прищур обещал много нехорошего виновникам инцидента в Таёжном. — Прошу, продолжайте.

Элиэль, пропустив между лопаток стаю ледяных мурашек, подхватила со стола световую указку. Санин был всего лишь человеком. Всего лишь... но ни сейчас, ни когда-либо ещё, она не хотела бы стоять на его пути. Ни за какие коврижки. Его аура и внутренняя сила подавляли любого, даже наставник преклонялся перед генералом, заслуженно считая того достойным лидером людей.

Подавив дрожь, Элиэль повернулась к голограмме. Яркое пятно световой указки коснулось изображения. Картинка увеличилась в масштабе, открыв взору ровные ряды пятидесятиметровых мэллорнов, концентрический круг которых опоясывал участок в десяток гектар, с гигантским древом, возвышавшемся в центре. На окраинах круга, обозначенного деревьями с серебристой корой, всасывались в землю обломки двух вертолётов "МИ-24". Второй круг — поменьше, отгораживал приусадебный участок Белова и центральное древо, сам дом скрывали кроны тончайшей серебристой поросли.

— Тройной круг, — сказала Элиэль, — после нападения на Белова хаотично растущие мэллорны изменили конфигурацию, образовав три концентрических круга, рост деревьев на тот момент был сравним с ростом мэллорнов, высаженных принцем драконов. Предназначение мэллорнов — защита. Деревья генерируют мощное самоподдерживающееся защитное поле, хорошо видимое в магическом спектре, и не только. Камеры видеонаблюдения визуально фиксировали характерную рябь в момент гибели вертолётов и экипажей, угодивших в силовые ловушки, хаотично перемещающиеся по поверхности куполов и представляющие собой эдакую многослойную мыльную пену из множества пузырьков.

— Мой дом — моя крепость, — пробормотал Санин. — Предпринимались ли ещё попытки проникновения?

— Четыре, — посмотрев на полковника Коломийца и дождавшись кивка, ответила Элиэль. — Биологические объекты мягко отталкивались обратно, техника и аппаратура уничтожались ловушками.

— Хм, барьер избирательного действия? С трудом верится в добрую волю Белова, и что он решил избежать лишних и ненужных жертв. Вам удалось с ним связаться?

— Нет. Белов Вадим до сих пор находится без сознания.

— Откуда информация?

— Бондарь Наталья, — рублено ответила Элиэль.

— Как-же, как-же. Я совсем о ней запамятовал. Как я понимаю, в момент инцидента и ментального удара по Белову она находилась в доме в непосредственной близости от нашего мальчика.

— Так точно.

— Купол выпустил её или вы связались по телефону?

— Ни то и не другое, — последовал ответ, немигающий взор Санина перекинулся на эльфийку. Элиэль непроизвольно поёжилась.

— Пятая попытка? — догадался генерал, его кинжальный взгляд полоснул по побледневшим лицам Ируэля и Ланцова. — Бог не дурак — любит и пятак, значит нашёлся доброволец поработать "биологическим объектом"? Кто?

— Я, — ответила девушка.

— Даже не сомневался в ответе, — неприкрытый сарказм так и лился из уст генерала. — Судя по результатам, защитное магическое поле вас пропустило.

Элиэль кивнула, подтверждая слова командующего:

— Я дошла до внутреннего купола и смогла докричаться до хозяйки.

— Секунду, — Санин поднял руку. — Магическое поле накрыло значительную территорию. Внутри периметра были сотни людей, учёные, охрана, военные, вольнонаёмный персонал. Согласен, перед контртеррористической операцией часть из них эвакуировали, часть разогнал Белов, куда подевались остальные?

— Никого не осталось, — вклинился Коломиец. На лицах Виктора и полковника одновременно мелькнул застарелый ужас. — На ментальный удар Белов ответил волной ужаса и ожившими корнями.

Здоровенный мужик, прошедший не одну "горячую" точку, на минуту выпустил из закромов памяти воспоминания о сжимающем душу страхе, который овладел жителями, учёными и военными в тот чёртов день. Санину хватило одного взгляда в глаза подчинённого, чтобы почувствовать холодные отголоски "волны" ужаса, сметающей всё на своём пути. У генерала непроизвольно зашевелились волосы на затылке.

— Я помню только заборы, через которые мы перепрыгивали на полном ходу, — добавил красок Виктор. — Было до жути страшно. Думаю, что без труда смог бы составить конкуренцию Бену Джонсону. И мы ещё были не самыми быстрыми...

— В радиусе полукилометра сбежали все: люди, собаки, кошки, даже грёбаные менталисты, несмотря на тяжёлые ранения от корней, чесали так, что шум стоял и пыль клубилась. Крови только много потеряли.

— Понятно, — пальцы Санина вновь выбили короткую дробь. — Мы отклонились от темы. Эля, продолжай, пожалуйста.

— Да, Александр Владимирович. Наталья провела меня в дом. Мы... мы смогли договориться. Я убедила её в том, что произошла страшная ошибка...

— Что ты ей сказала? — спросил Санин. Над столом нависла звенящая тишина.

— Правду, — ответила эльфийка. Ответ звучал, словно щелчок спускаемой тетивы, но это было не всё: — Я её помню. Её и близнецов. У Натальи не было дара... — Элиэль сглотнула, глаза эльфийки застил лихорадочный блеск. — Белов изменил её, он меняет всё и всех, к кому прикоснётся. Деревья, мэллорны, люди. Сначала близнецы, потом их мать, я хочу увидеть его женщину. Мне надо знать, проснулся ли у неё дар. Люди не могут превращаться в магов, но Наталья превратилась. Она чувствовала ложь. Мэллорны пропустили её в дом и слушались, как члена рода и семьи, но у них нет уз! Нет! Её аура...

— Что с её аурой? — генерал подался вперёд.

Брови Ируэля медленно поползли вверх, наставник безмерно удивился раздраю в душе ученицы. Элиэль тупо смотрела на зажатую в руках световую указку, она сама не ожидала откровения от себя. Что-то, держащее картину мира в целостности и сохранности, не выдержало внешнего давления. Видимо надлом произошёл давно, и общий каркас держался за счёт многочисленных тренировок и медитаций, позволяющих девушке сохранять душевное равновесие, но тут центр тяжести неожиданно сместился. Цементирующие мировосприятие крепи, устанавливаемые наставниками десятки лет, не выдержали удара земной действительностью...

— Я неё аура эльфийской полукровки, обладающей магией. Я рассказала ей всё, помогла обмыть тело Белова от крови, наложила диагностирующие и лечащие заклинания. У него магическое и энергетическое истощение, удар по организму был очень сильный, а волшба подобного уровня, когда сотни людей, бросив всё, не помня себя, убегают куда глаза глядят, естественно, не обходится без последствий для колдующего. До этого мы с генералом Ланцовым разработали другую версию событий, но я подумала, что откровенность позволит нам склонить Белова на нашу сторону. — Элиэль справилась с волнением. Её голос заледенел, в интонации эльфийки вплелись вкрадчивость и колючий бархат Снежной Королевы. Такой переход из одного состояния в другое, бил по нервам всем присутствующим, заставлял насторожиться и воспринимать слова хрупкой девушки всерьёз. — Он до последнего избегал конфликта и никого не убил, что очень необычно для некроманта и оркского шамана. Почему никто не почесался довести до меня эту пикантную особенность? Нательная рубаха с тотемными вышивками сказала больше любых слов, как и сеть шрамов на руках, груди и боках, как и маленькая татуировка волка на предплечье. Он принятый орк, но орки терпеть не могут мэллорны. Орки, но не Белов. Он ими управляет.

Элиэль на секунду замолчала, тряхнула кудрями и резко произнесла:

— Гибель вертолётов это досадная случайность. У вас есть поговорка: сунулись в воду, не зная броду. Наталья сможет мягко обсказать главе рода прошедшие события, когда он очнётся. С моей помощью был протянут кабель электроснабжения к их дому, это тоже зачтётся в "плюс". Корни Древа повалили воздушную линию электропередач. Ещё мы договорились, что Наталья сообщит мне, когда Вадим очнётся. Я оставила ей свой номер телефона.

— Когда он может прийти в себя, каков ваш прогноз? — не мог не поинтересоваться Санин.

— Прямо сейчас. Через пять минут. Через час. Завтра. На всё воля богов. Он непременно очнётся. Я очень надеюсь, что он не затаил на нас и вас зла. Поверьте, в противном случае будет легче уничтожить посёлок атомной бомбой, чем заполучить такого врага, который запросто может превратить мэллорновую рощу в полноценный Лес и получить полный контроль над потоками маны. Кронпринцу драконов потребовалось несколько часов на превращение десятков тысяч гектар пустошей в сплошной лесной ковёр. Белов слабее дракона, ему потребуется пару суток, что тоже, согласитесь, немного. Подумайте, что для вас важнее. Я ещё летом предупреждала, что Белов органически не переносит игры с собой и над собой, не тот он человек. Меня не послушали. Ваши люди заигрались, товарищ генерал, по крайней мере, такое впечатление создаётся со стороны. Очень трудно будет доказать обратное и расхлебать кашу, заваренную ими.

* * *

*

Неоднозначное совещание закончилось через пятнадцать минут. В кабинете Санина остались Ланцов и полковник Коломиец. Офицерам госбезопасности требовалось много чего обсудить без лишних ушей и свидетелей.

— Ты что творишь, дура?! Плюшка деревенская! — маска невозмутимости слетела с Ируэля, стоило эльфам подняться на поверхность и уединиться в парке. Резко развернувшись, он, бешено сверкая глазами, схватил принцессу за грудки и припечатал её к ближайшей берёзе. — Тебе жить надоело?

От сильного удара в солнечное сплетение Ируэль отлетел на пару метров. Трясясь, словно от ударов электрического тока и, судорожно хватая ртом, ставший тугим, воздух, он распластался на сырой земле.

— Прошу прощение, — отдышавшись, эльф встал на одно колено и склонил голову. — Я виноват и заслуживаю наказания.

— Встаньте, Наставник. Вы погорячились, мир землян расхолаживает. Давайте забудем это недоразумение, — холода в голосе Элиэль хватило бы на заморозку пяти Антарктид.

Сколько бы эльфы не жили среди землян, но они всегда придерживались определённых рамок и запретов. Ируэль неосторожно преступил магическую клятву служения дочери Владыки и заработал откат. В клятву служения не вписывались отношения наставник-ученица, зато прямые оскорбления — очень даже.

— Я отвечу на ваш вопрос, — сказала Элиэль, с грацией королевы присаживаясь на лавочку перед коленопреклонённым эльфом. Взгляд дочери Владыки покрылся непроглядной паволокой тяжёлых мыслей.

Несколько минут тягостное молчание нарушали лишь трели птиц, перелетающих с ветки на ветку, и шум ветра, цепляющегося за кроны деревьев:

— Я хочу быть с ним.

— Что?! — глаза эльфа округлились, будто его ещё раз со всей силы ткнули под рёбра кованым сапогом.

— Я хочу остаться с ним, — словно сомнамбула повторила Элиэль, — но мой долг требует вернуться на родину и отомстить убийцам отца. Это разрывает мне душу.

В маленькой женской сумочке раздалась телефонная трель уведомления о принятом SMS-сообщении. Элиэль достала мобильник и сняла устройство с блокировки.

— Вадим очнулся, — прочитала она СМС сообщение...

* * *

*

Россия. Таёжный. Вадим...

— Лежи-лежи, — узкая женская ладошка, приятно кольнув холодком, легонько коснулась его груди. — Куда намылился, родственничек?

— А? — пробормотал Вадим, пытаясь разглядеть Наталью в хороводе хаотично перемещающихся цветовых пятен. Зрение упорно не желало фокусироваться на чём либо, приходилось ориентироваться на голос. — Я, это...

Вадим думал, что орчанки давным-давно отучили его стесняться, оказалось это далеко не так. Ему почему-то стыдно было признаться в давящем на серные пробки в ушах желании освободить мочевой пузырь. У него ещё не выветрились воспоминания о больничной палате, в которую он угодил после аварии. Врачи и медсёстры точно так же укладывали пациента с переломанными ногами в постель и пытались подсунуть утку, но вредный больной хватал костыли и телепал до уборной. Наташа напомнила Вадиму пожилых медсестёр, ухаживавших за ним больше месяца. Золотые души, сохранившие тепло и сострадание к людям, не очерствевшие от тяжёлой работы и нищенских, словно в насмешку над каторжным трудом, зарплат.

— Ну, герой, куда тебя тащит на этот раз? — ехидно поинтересовалась Наталья. — Тебе лежать надо.

— До ветру бы, — процедил Вадим.

— Горюшко моё, — словно ребёнку, тепло сказала Наталья. — Давай помогу, что ли, держись, герой болезный ты наш.

Женщина помогла парню подняться и, подставив плечо, довела до туалета. Вадим еле ковылял на подгибающихся и дрожащих ногах. Чувствовал он себя, мягко говоря, неважно. Ощущения были словно у ливера, пропущенного через мясорубку.

— Дальше я сам, — пробормотал он, мягко отставив Наталью и прислоняясь к стене.

Нащупав руками дверь и выключатель, Вадим щёлкнул клавишей. Зачем, спрашивается? Зрение по-прежнему показывало сплошную муть. Унитаз угадывался более светлым оттенком внутри белесой кляксы. Дабы не разводить мокроту вокруг белого керамического "чуда", так как с "прицелом" было туго, и не позориться лишний раз перед нежданной роднёй, пришлось облегчаться сидя.

— Вадим, — вместе со словами на Белова свалился целый букет чужих эмоций. Во всём многообразии чувств, преобладающим было неподдельное беспокойство за его шкурку. Поражённый настолько объемлющей способностью к эмпатии, которой он раньше не мог похвастать, Вадим чуть не прикипел к унитазу. — Ты там живой?

— Сейчас, выхожу.

— Фу, ты так больше не шути, ушёл и провалился, мне уже дурь всякая в голову лезть начала. Вдруг ты там преставился, на унитазе сидючи, — за грубой попыткой перевести фразу в шутку не получалось скрыть костры радости и облегчения от свалившегося с плеч груза из сковывающих женскую душу переживаний.

— Хорошо, мамочка, — пошутил Вадим.

— Поговори мне, — ответила Наталья, отвесив шутливый подзатыльник, и потрепав Белова по растрёпанным волосам, жест получился на удивление тёплым и ласковым, так матери, для блезиру, бранятся на непослушных чад. Вадима повело в сторону, Наталья, тут же подхватила его за руку. — Чисто дитя малое... "Дядя, достань воробушка" вымахал, а всё туда же. Мало дед тебя ремнём порол.

— Спасибо.

— Не за что. Чего уж там... Ложись давай.

Вадима осторожно, словно хрупкую фарфоровую игрушку уложили на диван. Поход "до ветру" дался неожиданно тяжело, о чём прозрачно намекали крупные градины пота на челе молодого человека и бледно-серый цвет лица. Наталья, покачав головой, намочила чистую тряпицу, отжала и оттерла с парня пот.

— Давно я так?

— Два дня, — ответила женщина, подавая хозяину дома кружку с крепким сладким чаем с добавками из липового цвета и сушёной земляники. — Пей, герой.

— Нехило меня приложили господа маги.

— Да, я грешным делом подумала, что Костлявая тебя прибрала. Лежишь бревно-бревном и почти не дышишь, весь в кровище, будто на бойне в чане искупался.

— Да ну, правда что ли? В человеке только дерьма без меры, а крови всего пять литров, так что не мог я в чане полоскаться, — попробовал отшутиться Вадим.

— Цыть, чушь не городи, ты не Витька мой — телок неразумный, никогда не говори так. Ты же не голь подзаборная. А я говорю о том, что видела.

— Ладно-ладно, — замахал руками Белов, — верю! А что так темно? Сколько сейчас времени?

— Два часа пополудни. А почему темно, то это тебя спросить надо. Деревьями у нас кто командует?

— Какими деревьями?

— Ты опять? — возмущение Натальи можно было резать ножом.

— Что опять?! — тут уже возмутился Вадим, — чего я опять не так сказал? И можно без намёков, у меня голова и так не варит, а тут ещё ребусы с деревьями разгадывать предлагают.

— Ладно, извини. Скажи ещё, что это не ты разогнал вояк и жути навёл. Мэллорны целую крепость вокруг дома выстроили.

— Мэллорны..., — пробормотал Вадим.

Поток образов захлестнул сознание. Бегущие люди, Толстенные анакондоподобные корни, рвущие на куски автомашины. Счастье от осознания себя и обретения партнёра-хранителя. Терпкие волны обожания и беззаветной преданности, скорее присущие собакам, а не людям, но... Но как Вадим не хмурил лоб, играя складками и бровями, никаких фамильяров-псов припомнить не мог. Чей тогда ментальный импульс он принял на едва не сварившиеся от мощи менталиста мозги? Снежка можно не считать, желания у кобеля самые приземлённые. Вадим мысленно потянулся к сверкающему каналу эмоциональной связи и ощутил трепет ветра в каждом лепесточке и веточке, игру солнечных зайчиков на ... коре и ток воды в капиллярах корней. По открытому каналу к нему потёк медовый ручеёк силы, моментально заполнивший резерв и подаривший краткое блаженство. У Вадима возникло приятное чувство, будто на грудь к нему взобралась пушистая кошка, которая свернулась уютным клубочком и мурлычет громче трактора. Сразу стало хорошо и спокойно, словно в ласковых объятьях бабушки.

— Вадим, очнись! — испуганный женский голос вонзился в нирвану подобно керну буровой установки и разрушил радужный внутренний мир вселенского блаженства и спокойствия. Хлёсткая пощёчина, разнесла его на мелкие осколки.

Белов с трудом разодрал веки друг от друга и поразился анимешным ошарашенным глазам Натальи, благо зрение после минутного отдыха вернулось и перестало устраивать безумные пляски цветными кляксами. В эмоциональном компоте, который бил из добровольной сиделки без пол литры или двух разобраться было невозможно.

— И чего это было? — гневно спросил пострадавший от рукоприкладства.

— Это я тебя спрашиваю: чего это было?! — старательно пряча испуг и беспокойство за вуалью напускного безразличия и гипертрофированного возмущения, рявкнула Наталья.

— Так, стоп, тайм-аут, — приложив пальцы правой руки к раскрытой ладони левой, Вадим настороженно посмотрел на женщину. — Наташа, без рукоприкладства, пожалуйста. С тактом, с чувством, с расстановкой, повторяю, меня не бить, рассказываешь причины, из-за которых ты решила изменить геометрию моего лица.

— Ещё раз вздумаешь сдохнуть, я твою "геометрию" в девять на двенадцать отформатирую! Понял? — распалялась женщина, от стресса перейдя на язык дворовых разборок.

— Э-э-э, — Вадим принял сидячее положение, теперь его глаза могли служить наглядным пособием для художников-аниматоров из страны восходящего Солнца. — Всё-всё, видишь, живой я, как Ленин в мавзолее. Живой, успокойся, можешь даже потрогать, тёплый я. С чего ты решила, что я помереть собрался?

— С чего решила, с чего решила, — прошипела Наталья. — Предупреждай заранее, когда вдругоряд вздумаешь посереть, побледнеть и перестать дышать. К тому же твоя аура совсем померкла. Навязался, родственничек, на мою голову. Хуже моих спиногрызов. От них-то я знаю чего ожидать, а терпеть твои фортели — увольте. Никаких нервов на тебя не хватит. То мрёт он, то оживает. Век бы тебя не видела, оглоеда. Я тут с тобой поседею к вечеру. Хотела по щекам настучать, так изнутри так полыхнул, словно тебе прожектор в зад засунули. Засветился, как новогодняя ёлка, вот-вот живым пламенем возьмешься. Думала — всё, отбегалась, сгорим сейчас к чертям собачьим.

— Пон-я-я-тно, и давно, ты, мила моя, ауры видишь? — зацепился на многозначительную оговорку Вадим.

— Со вчерашнего дня, милок, — последовал язвительный ответ.

Наталья демонстративно отвернулась и принялась переплетать косу.

— Цыц, женщина!

— А ремнём?

— Сдаюсь, маленьких бить нельзя.

— То-то, смотри у меня...

Вадим улыбнулся. Короткая пикировка, словно лаялись старшая сестра и младший брат, сняла, физически ощущаемое, напряжение, повисшее в доме. Был ещё один положительный эффект — шутливая перепалка позволила Наталье взять под контроль страхи и переживания, терзавшие её.

— А серьёзно?

— И серьёзно, и несерьёзно, — всплеснула руками женщина.

— Всё чудесатее и чудесатее, — Вадим потёр глаза, присмотрелся к собеседнице. Потёр ещё раз, ничего не изменилось. Насыщенная аура, свойственная магам с доброй примесью эльфийской крови, продолжала укутывать женщину. — Иди ты-ж, йо-ка-лэ-мэнэ, каруш то хар*, забодай меня комар..., пряздрявляю...

— Без тебя "пряздрявили".

— Ага, и кто? — моментально насторожился Вадим, уловив не случайность оговорки. — Я его знаю?

— ЕЁ, да, знаешь, — с акцентом на "ЕЁ", прозвучало в ответ.

— Дайте подумать..., — скинув с ног одеяло, Вадим соскочил с дивана. Удивительно, слабость прошла, будто и не бывало:

— Белобрысая эльфийка! — указующий перст, словно в обвинительном жесте завис над переносицей собеседницы. — Я хочу знать подробности! — безапелляционно заявил Белов.

— Присядь, — тяжело вздохнула женщина, перебирая пальцами поясок домашнего платья. — Не маячь перед глазами.

Вадим покорно приземлился на диван. Затянув на кончике косы широкую полосатую резиночку и картинно, словно девочка-поветочка, разгладив складки на платье, Наталья начала рассказ. Парень слушал, не перебивая, отмечая про себя возникающие в повествовании лакуны, неувязки, логические нестыковки и изменения тона. Отличным подспорьем оказалось проснувшееся умение считывать эмоции. Таким образом, изучая эмоциональное отношение рассказчицы к прошлым событиям, слушатель обретал возможность получить полную картину. Раз Наталья, не без его неосознанной помощи, стала обладателем магического дара, то первые впечатления женщины оказывались достаточно верными и правдивыми. Пресловутая женская интуиции оказалась не настолько пресловутой, о чём оркский шаман был прекрасно осведомлён. Чувства, пропущенные через призму магического восприятия, частенько отражали реальную картину.

— Всё? — спросил Вадим, разглядывая одному ему видимую точку на противоположной от дивана стене.

— Всё, — ответила рассказчица, исчерпавшая весь запас красноречия.

Затаив дыхание, Наталья краем глаза наблюдала за сменой выражений на лице Белова. По ходу рассказа Вадим постепенно проваливался в себя, исчезли весёлые искры из глаз, чело пробороздили вертикальные морщинки сдвинутых бровей, от крыльев носа к губам пролегли хищные складки. Мальчишеская округлость щёк сменилась взрослой прямотой линий и напряжённостью мышц, шрамы на руках и обнажённом торсе побелели, сложившись в причудливую, завораживающую вязь тонких кружев. Юноша уходил, отдавая место рано повзрослевшему мужчине, привыкшему принимать решения и брать ответственность на себя. Обычный парень на глазах перевоплощался в воина, убийцу, чей взор замораживал холодом ледяной бездны, поселившейся в нём. Перед Натальей сидел сильный и опасный колдун с давящей аурой, накрывшей хозяина сверкающим коконом с изумрудными и чёрными полосами, кружащимися в нём.

— Минут тридцать не беспокой меня, — приказал Вадим, вставая с дивана. — Мне надо подумать.

Не смея возразить, Наталья покорно склонила голову, наблюдая из-под упавшей на глаза чёлки за высокой широкоплечей фигурой, скрывшейся в сумраке сеней. На неё снизошло понимание, что Белов главный, главнее отца и деда, только сейчас слова о родственной связи обрели окончательный и глубокий смысл. Через несколько секунд тот, кого язык больше не поворачивался назвать недорослем, мальчишкой или парнем, даже его имя требовало вспоминать об отчестве, следующем за ним, хлопнул водной дверью. Белов мелькнул за окном, стремительной походкой направляясь по дорожке из белого брусита к могилкам у корней могучего мэллорна. Потеряв из виду мужской силуэт, взгляд женщины принялся блуждать по предметам обстановки гостиной. Все мысли покинули голову, ставшую удивительно лёгкой. Наталья потеряла счёт времени, и сидела, застыв, словно бездумный истукан, и лишь прыгающий туда-сюда взор говорил, что она жива. Неожиданно её глаза остановились на тёмном кирпичике мобильника, который сиротливо лежал на комоде. Вспомнив о данном некогда обещании, женщина потянулась к телефону.

* * *

*

Медленно ощипывая выросшую вокруг памятников травку, Вадим размышлял.

Интуиция и логика не оставляли сомнений в том, что эльфийка не врала. Возможно, она не говорила всей правды, в чём её достаточно трудно уличить, но лгать оперативница, как пить дать, не рискнула. Спецслужбы и так подорвали доверие к себе, поэтому засланная блондинка приняла мудрое решение раскрыть карты. В устроенном ералаше, по мнению спецслужб, просматривался след крылатых Владык Неба. Возможно... Не стоит сбрасывать правдоподобную версию со счетов. Между тем, грубая работа менталистов, никаким боком не вязалась с драконами. Прожжённые интриганы просто не могли допустить настолько топорной ошибки и промахнуться с исполнителем. Или могли? Вряд ли, мастера фигурных планов внутри планов наверняка предусмотрели все возможные варианты событий и произвели необходимую корректировку. Жаль пока невозможно докопаться до их истинных целей и приподнять завесу над скрытыми планами, что само по себе напрягает. Ожидание смерти хуже самой смерти.

Коснувшись кончиками пальцев портрета деда, Вадим задумался над собственными перспективами. В покое его не оставят, определённо. Сейчас его тревожило одно — какую линию поведения выбрать в общении с генералом Саниным и его людьми...

*каруш то хар (оркс) — облезлый зад (оркское ругательство)

"Какого чёрта!" — подумал Вадим, присаживаясь на бархатное корневище и вытягивая ноги. Не будет он, отныне, кланяться. Хватит! Пусть эльфийка говорила правду, но это их правда, не его. Если госбезопасность и военные желают видеть его в своих рядах, то они грубо просчитались. Не на того напали.

Белов нежно вытер пыль с застывшего в камне изображения бабушки. Гладкая поверхность неприятно холодила кожу могильным холодом, и тем тоскливее и, одновременно, совестнее было смотреть в глаза бабы Поли, в которых застыл вечный укор внуку, бросившему дом на чужих людей.

Довольно с него предательств, он ничем не заслужил такого отношения к себе. Ничем... Вадим облокотился на памятник, словно пытаясь обнять призраки любимых стариков. В душе было пусто, мёртвые отказывались разговаривать, тревожить же их покой не хотел сам доморощенный шаман — кощунство это. Вырос, Вадимка, пора жить своим умом. Дома работ-забот невпроворот. Забор вот покосился, крышу на летней кухне надо поправить, печь переложить, да много чего требует хозяйского внимания и мужской руки. Никто за него хлопотать по хозяйству не собирается. У него есть дом, ненаглядная зазноба в городе чахнет, вот их и надо защищать, не жалея живота своего, а не класть жизнь на алтарь чужих интересов, в какие бы благие цели их не заворачивали. Постепенно Вадим примирился сам с собой. Неожиданно ему помстилось, будто на плечо опустилась широкая, мозолистая ладонь деда. Мол, в правильном русле мыслишь, отроче неразумный. С иллюзорной дланью пришёл покой и чувство поддержки, источаемое гигантским древом. Благодарно погладив серебристую кору неохватного ствола, Вадим легко вскочил на ноги. Пусть у Санина голова болит, как выстраивать отношения с оркским шаманом. Тот свои шаги навстречу сделал несколько дней назад, когда приглашал парламентёров на чай. Не его вина, что чаепитие не состоялось. Стоит подождать ответного жеста, а пока суть да дело... Хватит рассиживаться, работать надо.

Краем глаза Вадим отметил возросшую активность людей за внешним кругом мэллорнового оцепления. Видимо наблюдатели успели доложиться по инстанциям. Мысленно обратившись к древу, он снял внешний защитный купол, оставив охрану вокруг своего участка. И плевать на наблюдателей.

"Эх, табун моих мыслей шальных!"

"Как там Наталья баяла — досадное недоразумение. Виновные будут наказаны по всей строгости закона. Да, как же, опять назначат "стрелочника". Бондариха утверждает, что эльфийка не лгала. Вполне вероятно, так оно и было, но белобрысую могли ввести в заблуждение и втюхать ей информацию под нужным гэбистам углом и соусом. Интересно, а эта засланная казачка в курсе того, что разрыв обязательств по контракту наступает лишь после согласования "бумажки" командованием? Последний факт ложкой дёгтя разъедал медовые речи эмиссарши, не позволяя Вадиму брать её слова "на веру". Хорошо командирам: после драки не своими руками посыпать голову пеплом. Оттого он откровенно сомневался в искренности золотопогонных генералов. Из всей камарильи Вадим более или менее был знаком лишь с Саниным, испытывая к нему заслуженное уважение. Генерал не прославился стяжателем, предпочитая упорно тянуть нелёгкий груз и не прятаться от ответственности. Редкие для столь высокопоставленной особи качества, когда та имеет все возможности и не строит дачи на Рублёвке, не отмывает деньги в оффшорах. Санин казался цельной натурой с тщательно замаскированными слабыми сторонами и любовно лелеемыми сильными, но он, по мнению Белова не делал погоды, являясь частью Системы — плоть от плоти, можно сказать, да только он сам из плоти, стало быть, не застрахован от ошибок. Если компьютеры тормозят и зависают, что говорить о людях?

Вадим потёр озябшие, шероховатые ладони, краем сознания отмечая, что те цепляются друг о друга мозолями, набитыми долгими тренировками. Странно устроен человек — давеча он проклинал клыкастых наставниц за форменное издевательство над отдельно взятым организмом, а сегодня с благодарностью вспоминает о них и тоскует о прошедших днях, заполненных до предела занятиями "школы выживания". Шкрябая ногтём по твёрдым кожистым бляшкам на левой ладони, он думал, что орчанки ничего не делали зря, привив землянину привычку держать себя в тонусе — ежеденно, ежечасно, ежеминутно. Выпавшие не его долю минуты вынужденного безделья заставили ощутить потерю.

Заслышав лёгкий шелест бруситовой крошки, Вадим обернулся на звук. По дорожке легко, словно пава, сошедшая со страниц былинных сказаний, шагала Наталья. Не мудрено, что он невольно залюбовался её естественной небрежной величавостью. Дойдя до незримой границы силового поля, отделявшего погост от приусадебного участка, женщина остановилась. Отряхнув со штанов пыль и сухие былинки, Белов пошёл навстречу.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Нет, просто решила предупредить тебя об уходе. Хочу на пару минут сбегать к брату.

Вадим улыбнулся:

— Дожил, ты меня уж за сурового родителя и тирана не держи, чай ты не на привязи.

Наталья робко улыбнулась в ответ, не зная, как реагировать на нового Белова, которого она имела честь лицезреть не так давно. Слишком уж разительные контрасты были между его масками, за которыми пряталась настоящая сущность хозяина дома.

— А, Наташ, чуть не забыл, булочек сдобных купи, пожалуйста.

— Хорошо, я ещё мёду свежего у деда возьму.

— Свежего? Не рановато ли для мёда?

— Обернись, — посоветовала Наталья, — и посмотри вокруг. Рановато... — с сарказмом добавила она, качнув головой в сторону околицы. — Это там ещё снег не сошёл, а в роще полтора месяца как весна. Дед неделю назад уже на пробу качал.

— Совсем запамятовал, — хлопнув себя по лбу, ответил Вадим, прислушиваясь к мерному гулу полосатых тружениц, снующих вокруг мэллорна. — Много взяли?

— По ведёрку с семьи.

— Неплохо. Куда вы его деваете? Солите?

— Солим-солим, — шутейно отмахнулась Наталья. — Дед его в город трелюет. По заказам работает, в Хабаровске мёд чуть ли не с руками отрывают.

— Ясненько, — на лице Вадима, вспомнившего коммерсантов, приезжавших к нему, нарисовалась кривая ухмылка. — Натоптали ребятки тропу, распробовали-таки дары природы. Когда батя или брат в следующий раз поедут в Хабаровск?

— Сегодня, я и хочу к ним сбегать, чтобы детям подарки заказать в магазине. Через два дня моих на каникулы обещали отпустить.

— Сегодня?! Погодь десять минут, я с тобой прогуляюсь, — спонтанное решение смотаться в Хабаровск вспышкой молнии промелькнуло в голове Вадима. Это хорошо, что старший Бондарь собрался в город...

Десять минут — это много или мало? Для кого как, Вадиму оказалось достаточно. Через семь минут Наталья аккуратно притворила калитку и, сопровождаемая безликими взглядами камер видеонаблюдения, направилась вниз по безлюдной улице. Несколько месяцев назад Бондари перебрались в новый дом, прежний, не торгуясь, выкупили представители министерства обороны, но сейчас хата пустовала. Ну как выкупили, просто от таких предложений не отказываются... После "концерта" устроенного одним шаманом, объекты научного полигона несколько обезлюдили, а мэллорновая стража не спешила выдавать пропуска на возвращение к покинутым порогам. За стройной женской фигурой, укрывшись маскирующими "пологами", невидимый для камер и окружающих, мерил землю Белов. Молодой человек решил, что мелкий ремонт и вспашка огорода с недельку подождут. Ему необходимо забрать Ирину. Какое-то щемящее чувство, неясное предчувствие скорых изменений, заставляли его спешить и срываться с места. Скоро в городах станет худо, туманные картины призрачного будущего не внушали оптимизма. Контракт с государством расторгнут, прежние договорённости приказали долго жить и, в случае нужды, никто, за красивые глаза, прикрывать его женщину не будет. Всяко в Таёжном будет безопасней. Здесь она может беспрепятственно скрыться под защитой силовых и магических полей, генерируемых мэллорном, да и Вадим её в обиду не даст. В одном Санин был прав на двести процентов — мир скоро кардинально изменится, шаман внутри Вадима, которого любовно выпестовала Миледи, чуял грядущую грозу на глубинном уровне, вместе с ней ему мерещился пряный, солоноватый запах крови...

* * *

*

— Ваш заказ!

Молоденький официант, видимо подрабатывающий по вечерам студентик первого или второго курса, ловко перехватил поднос и, не успели подруги моргнуть глазом, как опытная рука паренька наметала на стол салаты и расставила бокалы с коктейлями.

— Приятного аппетита!

— Прозит, подруга! — радостно отсалютовала Ирине своим бокалом Вероника Силкова, стройная шатенка с весёлыми искрами в карих глазах.

Знающему человеку один взгляд на сидящих за столиком ночного клуба женщин мог поведать многое. Стройные спортивные фигуры выдавали в них завсегдатаев фитнесс центров. Дорогая, со вкусом подобранная одежда, обувь, украшения и аксессуары, намекали на наличие у них развитого чувства вкуса. Неброский макияж, оттеняющий ухоженную кожу лица и рук, которые не были обезображены пошловатыми накладными то ли когтями, то ли ногтями, а радовали знатоков работой профессиональных мастеров маникюра, свидетельствовал, что красотки не привыкли экономить на красоте и здоровье. В глазах многих окружающих парней из числа посетителей заведения читалось одобрение, и скользила неприкрытая похоть. "Тёлочки" были высший сорт, но пока к подругам никто не подкатывал. Заинтересовавшиеся дамами мужские особи ждали, когда представительницы прекрасной половины человечества доберут градус и расслабятся. Сейчас дамы несколько напряжены обстановкой и могут отшить не глядя.

— Ну и зачем ты меня сюда притащила, шоу-гёрла?

— Расслабься, Ирка, а то всех мужиков на километр вокруг распугаешь! У нас с тобой на сегодняшний вечер запланирована обширная шоу-программа.

— Я блядью работать не подряжалась.

— Ой-ой-ой, это что, наезд? — ухмыльнулась Вероника. — Жалко тебя, дуру, стало, вот и притащила оторваться. Дом — работа, работа — дом, Ирка, с такой жизнью ты скоро превратишься в затворницу и старую бабу. Может, хватит сохнуть по своему хахалю? Ты красивая баба, всё при тебе, чего ты за него уцепилась, других мужиков что ли нет? Годы-то идут! Оглядись вокруг!

— Ничего, Ника, ты не понимаешь.

— А я как гляну на тебя, так не хочу ничего понимать. Ну, что ты в нём нашла?! Да и где он? А-у, парниша, тут красивая баба по тебе убивается. Ау! Нет его, слинял пацан, и думать о тебе забыл. Не кривись, подруга. На правду не обижаются. Сколько месяцев прошло, если бы он тебя любил, давно бы приехал. О! Точно, он у тебя разведчик. Бонд, Джеймс Бонд. Агент ноль-ноль семь под прикрытием, прикрывает сейчас какую-нибудь сиповку на тайном задании. Ира, ты взрослая баба, хоть о разнице в возрасте подумай. Он же на десяток лет тебя младше, окрутил дуру, а ты повелась, словно лохушка. Слышь, он же у тебя колдун, может тебе сходить к знахаркам, вдруг это приворот?

— Ага, тогда и тебе стоит на приворот провериться. Я не забыла, как ты на его задницу пялилась, не оторвёшь, — лениво отмахнулась Ирина. Она прекрасно знала, куда запропастился её "хахаль", но спорить, обострять разговор, и ссориться с подругой не было никакого желания. С Вероникой они дружили со второго класса. Не перечесть, сколько слёз подруги не-разлей-вода пролили в жилетки друг друга, а сколько ещё прольют...

— Аппетитная задница, не отказываюсь. Знаешь, как я тебе завидовала, ты тогда такая счастливая была и ходила, словно кошка, объевшаяся сметаны. Только теперь я понимаю, что завидовать-то, по сути, нечему. Не хочу я такой любви. Бр-р, как деревенская девка сохнуть по прекрасному принцу на белом коне и превращаться в тень себя самой. Фу-у, отдаёт дешёвой мелодрамой. Как представлю, так вздрогну. Мне мужика живого надо, лучше прямо сейчас и чтоб он ездил на мне, как, к-хм, а не виртуального мачо из снов, в общем. Чо смотришь, скажешь я не права? Я же вижу, что тебе мужик нужен, а то ты с каждым днём стервенеешь, скоро своих девочек из салонов живьём в асфальт закатывать начнёшь. Ира, послушай мудрого совета — живи для себя! Вау! Смотри, какой экземпляр!

Нарочито похотливо облизав напомаженные губы, Вероника проводила взглядом высокого широкоплечего парня, одетого в белую шёлковую сорочку и обтягивающие джинсы. Неоновый свет прожекторов и лазеров, пробегая по его фигуре, делал сорочку прозрачной, выставляя напоказ мускулистое тело с рельефными кубиками пресса.

— Слюной не захлебнись, — улыбнувшись, поддела подругу Ирина.

— Видала, какой котик?!

— Он с девушкой, если ты не заметила.

— Побоку шмару. Спорим через полчаса он эту курицу бортанёт, и думать о ней забудет! — Ника достала из сумочки косметичку. — Не хочу ложиться спать одна. Один раз живём, Ирка!

— Кошка ты, Ника.

— Ой-ой, наша монашка решила прочитать развратной блуднице лекцию о морали и контрацепции? Тю-у, кому веник, Кирилл? — прочитав на бейджике имя, удивлённо спросила Вероника, уставившись на официанта с букетом белых роз в руках, остановившегося около их столика.

— Это Вам, — поименованный Кириллом положил букет перед Ириной и моментально ретировался.

— Так-так, пупсик, не ожидала. Ты пользуешься популярностью, подруга! Смотри-ка, там открытка. Читай, не тяни резину. Тот, кто нащипал эту метёлку, определённо заслуживает приз или поцелуй в щёчку. Я бы его поцеловала, м-м, м-да, и поцеловала тоже, после койки, кофе и сигареты. Ну, что там? — нетерпеливо подпрыгивала на стуле Вероника, уже позабывшая о мастер-классе и намечающейся показательной охоте на брутального "самца".

Не ожидая для себя ничего хорошего, Ирина вытянула меж нежных бутонов сердечко алой валентинки.

— "Посмотри направо", — прочитала она, вглядываясь в смутно знакомый почерк.

— Чего-чего? — не поняла Вероника.

— Посмотри направо, — повторила Ирина, не понимая в чём прикол, и что от неё хотел мужчина, подаривший букет.

— Так посмотри! — поступило резюме от подруги.

Женщины одновременно повернули головы в указанную сторону, валентинка выскользнула из обессилевших рук. Красное бумажное сердечко, кружась, упало на пол, а то, что отвечало за кровоснабжение, гулко бухнулось о рёбра и трепетно замерло в груди. Судорожно прикусив сунутые в рот кончики пальцев, Ирина боялась поверить собственному счастью.

— Вадим, — прошептала она, пожирая взглядом молодого человека, небрежно прислонившегося к фигурной колонне, поддерживающей потолок клуба.

— Да-а, подруга, беру свои слова обратно. Такого и я бы пождала пару месяцев. И чО расселась, где объятья и поцелуи? Быстро вперёд, не порть классику жанра, понимаешь! Везёт же дурочкам! И что за страна у нас такая? — воздев очи к небу, задала Вероника риторический вопрос. Оторвавшись от разглядывания потолка, она обратила взор на лобызающуюся у колонны парочку. — Вот непруха, почему одним всё, а другим ничего?

В эту ночь Вероника легла в кровать одна, а Ирина не сомкнула глаз до утра, как и Вадим, впрочем, но это уже другая история.

* * *

*

— Тебе дали отпуск? — спросила Ирина, водя пальчиком по замысловатым узорам тонких шрамов на груди Вадима, она боялась спрашивать, где он их заработал. Хотя и так ясно.

Расслабившись, они лежали на измятой постели, одеяла, как и покрывало, валялись на полу. В спальне пахло страстью и сексом. Первые лучи солнца лениво взбирались на потолок, с ужасом высвечивая картину разгрома некогда уютного ложа.

Вадим перехватил узкую ладошку и нежно поцеловал тонкие пальчики, он понимал, что Ира ждёт ответа, но не ожидал того, что говорить правду будет так сложно.

— Нет, — в конце концов решился он.

— Нет?

— Нет. Ты не ослышалась.

— Если не отпуск, тогда что? — приподнявшись на локтях и смотря в глаза любимого мужчины, с ноткой затаённого страха, Ира задала второй вопрос.

— Перед тобой свободный человек, меня уволили.

— Уволили?! — новость была ошарашивающей. — Как уволили?

— Как у нас увольняют, разорвали контракт и выпнули на улицу.

— Ничего не понимаю, ты же маг, Вадим. Генерал говорил...

— Вот и я не догоняю, Ириш, — перебил Вадим. — Меня достали игрища спецслужб. Нет, я понимаю, меня, конечно, есть за что наказать и схватить за яйца. В конечном итоге мне досталась роль разменной монеты, да орки по доброте душевной подставили капитально. С другой стороны, они же и выгородили. Миледи постаралась.

— Я начинаю бояться, ты ещё ничего не рассказал, а уже целый шпионский роман вырисовывается. Орки, Миледи Винтер, мушкетёры будут?

— Слава Богу обошлось без гвардии кардинала и королевских мушкетёров. Извини, дорогая, правду поведать не могу, там столько бумаг пришлось подписать, что за разглашение грозит три года расстрела без права помилования, но для пикантности сюжета, кроме орков, ещё были эльфы и драконы.

— Чувствую, развлекался ты на всю катушку. Хорошо оттянулся? Для полной картины не хватает гномов.

— Кого не было, того не было. Миуры подойдут?

— Миуры? Любопытное название, навевает интересные ассоциации с кошками.

— Они и есть кошки. Антропоморфные львицы, вставшие на задние лапки. Самые дорогие и крутые телохранительницы и наёмницы. Кошки-воительницы.

— У них матриархат?

— Махровый, всем заправляют самки.

— А к ним ты коим боком примазался, не сиделось на месте?

— Так, последствия одного недоразумения, завершившего к взаимному удовлетворению сторон. Пострадавшей стороне принесли извинения и ножку вылечили. Медицина у эльфов рулит. Магия заставляет знать человеческий организм и его возможности так, как мы свои пять пальцев не знаем. Представь, к чему могут привести тысячи лет практики. Моя нога для колдомедиков, как два пальца об асфальт.

— Я заметила, что ты больше не хромаешь, а шрамы тебе принципиально не стали удалять, или лозунг, что они украшают мужчину в ходу и в магическом мире?

— Украшения я заработал гораздо позже использования привилегированного абонемента в клинику.

— Всё с тобой ясно, милый. Шило в попе спокойно жить не даёт, а по первому взгляду и не скажешь. Весь из себя такой серьёзный, — улыбнулась Ирина, целуя на левой ключице Вадима шрам в виде полумесяца. — Больно было?

— Когда как, — пожал тот плечами и вернул поцелуй.

— Так за что тебя турнули? Не куксись, ты так ловко пытался съехать с темы, что я чуть не повелась на уловку.

— Секретная информация, если не разглашать тайну, то одни "тузы" развели других, а третьи лоханулись, а когда разобрали кучу-малу, твой благоверный обнаружил себя на улице с волчьим билетом в руках. Потом генералы почесали маковку, дали в рыло подчинённым и дотумкали, что наказали невиновных и наградили непричастных. Ко мне кинулись с извинениями, да были иносказательно посланы маршрутами нехожеными в места потаённые. Я, Солнышко, за тобой приехал. Говори, что хочешь, но в городе я тебя не оставлю, будешь дёргаться — увезу насильно. Продавай бизнес, оставляй его на управляющего, мне до лампочки.

— Ты сдурел? — Ирина соскочила с кровати, её глаза метали молнии, щёки раскраснелись. — Ты головой своей думал?! Я столько лет положила, я...

— Сядь, — спокойно сказал Вадим, но было в его тоне и голосе что-то такое, что заставило девушку проглотить гневную тираду и подчиниться приказу. Осторожно присев на краешек кровати, она демонстративно отвернулась от Белова.

Тяжело вздохнув, виновник гнева прекрасной дамы, встал с любовного ложа и голышом протопал к широкому французскому окну. Вадима совсем не беспокоила возможность оказаться неглиже перед жильцами соседнего дома. На Иланте он отучился стесняться голой задницы, орчанки быстро выбили из него ложную скромность и привили иное мировосприятие. С кровью и потом впитав вбиваемую в черепушку науку, он стал глядеть на мир по-другому. Через глаза человека часто смотрел орк. Ментальные практики оставили после себя более ощутимый след, чем предполагали штатные психологи научной базы. К обнажённому телу орки относились как эллины. Пусть другие стыдливо прикрываются и прячутся за нормами морали, ему стесняться нечего.

— Вспомни прошлогодний разговор, — прислонившись к косяку и разглядывая просыпающийся город, сказал Вадим. Постучав по пластику оконной рамы, он бросил в пустоту:

— Скоро...

— Скоро, что? Ты так и будешь светить "инструментом", — ехидно спросила Ирина.

— Пусть соседки тебе завидуют, — ответил Белов на вторую часть вопроса, взмахом руки активируя визуальный полог. — А скоро... скоро случиться то, о чём предупреждал Санин. Там, где оптом раздают шрамы и татуировки, заодно обучают шаманизму и передовым оркским методам магии. Понимаешь, Ир, суровая школа и общение с духами накладывают свой след. Вчера меня глодали сомнения, но сегодня я уверен, что мир в любой момент может рухнуть. Возможно, у нас есть пара-тройка месяцев, но боюсь, на большее рассчитывать не стоит. Не уверен, что правительство успеет достроить в Хабаровске стационарный портал для эвакуации людей в другое измерение.

— Ты так спокойно говоришь об этом, будто тебя не волнуют судьбы людей.

— По-твоему я должен выйти на площадь Ленина с транспарантом о скором конце света? Санитары с дурки на Кубяка несказанно порадуются новому пациенту. В этом вопросе я согласен с Саниным, разглашение тайны приведёт к преждевременному хаосу и лишним жертвам. Быстрее, чем есть, порталы строиться не станут, к тому же и правительство не отвлекается на гражданские беспорядки. Большего, чем есть, оно всё равно сделать не сможет. Итак страна слухами полнится. Обрати внимание, продукты ежемесячно дорожают, а правительство растрясло кубышку стабфонда. Знаковый показатель, должен сказать. Умные люди, почувствовав, куда дует ветер, избавляются от долларов и рублей, скупая золото, крупы, тушняк и сахар.

— Ты не боишься, что мою квартиру могут прослушивать?

— А они прослушивают и прекрасно слышат каждое наше слово, звуковой полог я снял пять минут назад, больших секретов мальчики с ушами так и так не откроют. Резервов поддерживать несложные конструкции мне пока хватает, но зачем тратить силу? Кстати, по договорённости с генералом тебя должны постоянно прикрывать пара человек, но за весь вчерашний вечер я ни одного оперативника не обнаружил, что говорит не в пользу ФСБ. Положили они на договорённости. Напихали жучков в квартиру и телефон, да успокоились.

— Если всё так плохо, чем будет лучше в Таёжном?

— Всем. Там есть мэллорн, — Вадим присел на кровать и обнял Ирину, — древо качает ману. Мэллорн обладает собственным сознанием и подчиняется мне. Не спрашивай, как это возможно, всё равно не отвечу. В Таёжном ты будешь в безопасности насколько это возможно. Я хочу ещё предупредить мать и брата. Всё-таки она меня выносила, а брат ни в чём не виноват. Ой, чуть о дядьках не забыл. Ничего, всем места хватит, ширшихинские хоромы сейчас пустуют и ждут новых хозяев. Думаю, на правах пострадавшей стороны, я заберу их в виде моральной компенсации.

— Хорошо, я продам бизнес, — поникнув плечами, согласилась Ирина с доводами Вадима.

— Вот и умничка, а знаешь — лучше открой маленький салон в Таёжном.

Земля. Россия. Новокузнецк. Элиэль...

Костеря на все лады земных чертей и гномского Тарга, Элиэль считала секунды до активации портала в Новокузнецк. Её и приданную к оперативникам группу усиления в срочном порядке перебрасывали в крупнейший город Кузбасса. Выведенные на орбиту по программе "Сателлит" спутники зафиксировали кратковременный, продолжительностью десять минут, пробой метрики пространства прямо в центре Новокузнецка.

Чёртов Тарг! Она так хотела попасть в обойму оперативников, направляемых в Таёжный, а вместо этого отправляется в роли мага-эксперта не пойми куда как будто других экспертов не нашлось. Клацнув сочленениями, разошлась в стороны защитная диафрагма портальной арки. Подхватив сумочку, Элиэль шагнула в серебристое марево.

На той стороне уже ждали. Оперативную группу быстренько запихали в машины, и короткая кавалькада выкатилась за ворота портального комплекса, возведённого на берегу Томи. Покрутившись по городу, машины подъехали к перекрёстку перед железнодорожным вокзалом.

— Прибыли, — обернулся к прикомандированным "варягам" местный оперативник. — Участок оцеплен, сейчас допрашивают свидетелей. Пробой произошёл во внутреннем дворе многоквартирного дома, район первой арки, если идти по Бардина.

— Откуда идти? — переспросила Элиэль.

— От автовокзала, арка после аптеки и хозяйственного магазина.

— Понятно. Тут решётка, как ещё можно пройти?

— Через заезд к дому Бардина, пять. Ещё можно проехать с проспекта Металлургов.

— Адреса мне ни о чём не говорят, покажете на месте и на карте. Свидетели?

— Трое молодых людей от пятнадцати до шестнадцати лет. Четвёртый и пятая из их компании пока числятся пропавшими без вести.

— Пока?

— Отрабатываем версии.

— Если это то, о чём мы думаем, то... — Элиэль не договорила. Разговор оборвал "инструментальщик" из её группы. Эльфийка развернулась к оперативнику. — Что у тебя?

— Есть слабый сигнал. Не помешала бы техподдержка, есть возможность просчитать трек и координаты выхода.

— Вызывай, — Элиэль задумчиво постучала ноготками по дверце автомашины. — Запроси у центра "мозголома", я чувствую остаточное воздействие магии... странной магии, словно работали жрецы, а не "классики". Шевелись, Игорь!

— Есть!

— Зачем вам менталисты? — раздался сзади женский голос.

— Товарищ подполковник! — непроизвольно вытянулась эльфийка перед невысокой стройной шатенкой в брючном костюме, незаметно подобравшейся к ней со спины.

В самом начале своей карьеры в качестве сотрудника российских спецслужб Элиэль успела поработать под командованием Марии Сергеевой, правда тогда командир носила звание майора. Больше месяца дочь лесов ходила под рукой Марии, потом их дороги разошлись. Сергеева возглавила оперативный отдел, эльфийка, хоть и работая на выезде с оперативниками, "прописалась" в службе внутренней безопасности научного центра и переехала под крылышко Санина. За то время, пока женщины работали порознь, бывшая командирша успела обзавестись дополнительными звёздочками на погонах.

— Не тянись, не на параде, — осадила эльфийку Сергеева. — Здравствуй, Эля, давно не виделись.

— Здравствуйте, Мария Петровна.

— Так зачем понадобился менталист, раньше ты сама неплохо справлялась.

— Требуется снять полную картинку происшествия, причём быстро и аккуратно. Могу, конечно, и я постараться, но качества не гарантирую, да и свидетели потом пару суток будут не способны вести диалог.

— О, как завернула. Сказала бы, что работаешь ломиком, а требуется опытный "медвежатник".

— Кто требуется?

— Ладно, — махнула рукой Сергеева, — проехали. Хорошо, работайте, не буду мешать. Все действия впредь согласовывать со мной, на период расследования ваша группа подчиняется мне. Всё понятно?

— Так точно!

— Никакой самодеятельности, Эля, запомни, лучше лишний раз набери мой номер. Через три часа жду на доклад. Не нравится мне это, — уже себе под нос пробурчала подполковник, но обладавшая тонким слухом эльфийка расслышала последние слова, — третий "пробой" за неделю...

* * *

*

— Ну, мы, это... сходили в "Ближний", — рассказывал Николай Ерёменко, плотный пятнадцатилетний парнишка с фигурой борца и короткой спортивной стрижкой на голове. Его мускулистые руки с лопатообразными ладонями постоянно подёргивались, словно парень не знал, куда девать верхние конечности. Спортивная карьера и школьные драки успели уже оставить следы на широкоскулом лице. Сломанный и неправильно сросшийся нос навсегда останется приплюснутым, как и левое ухо, торчащее оттопыренным локатором, видимо нежный хрящ органа слуха не раз повреждался во время тренировок и соревнований. Глядя на этого детинушку трудно было дать ему пятнадцать годков, выглядел-то он на все двадцать. Здоровенный лоб, не отягощённый печатью лишнего интеллекта, хотя и не дурак, как можно было подумать.

— "Ближний" на Бардина или на Металлургов?

— Бардина.

— Дальше.

— Ну, Макс, Вольный и Ленка...

— Мне в протокол так и писать? По именам и фамилиям, пожалуйста, — поправил подростка оперуполномоченный, проводивший опрос. Отец молодого человека, сидевший там же, на стуле для посетителей, пробурчал что-то неразборчивое, но тон родителя заставил отпрыска виновато понуриться. Здоровенный лоб откровенно побаивался сухопарого родителя. Это не было бы так смешно, если бы не было так грустно.

Картина складывалась следующая, в принципе привычная и тривиальная для российской действительности. Компания молодых людей решила тихо-мирно провести вечер и, чтобы время не тратить зря, на общем голосовании подростки выдвинули предложение выпить пива. Так как родители молодых людей не ожидали гостей к любимым чадам, решено было не заморачиваться и ангажировать столик во дворе между домов Бардина, 3 и проспект Металлургов, 4, что находятся за продуктовым магазином "Мария-Ра". Как позже выяснилось, неудачное время и место выбрали недоросли, чтобы промочить горло. В магазин отправили Колю — самого представительного мужчину. Николай парень видный, ни одна дура за прилавком не догадается, что нарушает закон, продавая несовершеннолетнему парнишке пиво. Пока Николай с напарником бегали за вожделенной жидкостью, троица их товарищей, оккупировавших заветный столик, пялилась на забавное светопреставление в проходе между домами номер один и три по улице Бардина. У подростков создавалось впечатление, будто кто-то работает с электросваркой, да только она не даёт таких цветных вспышек. Вскоре сварщикам надоело, они прекратили весёлое занятие, и вышли во двор. Организаторами светопреставления оказались не пьяные работники ЖЭКа или управляющей компании, а мужик и фигуристая баба с головы до пят затянутые в странную кожу, которая меняла свой цвет и окраску, подстраиваясь под окружающий фон. "Хищники" на выезде. Чем ближе парочка подходила к компании молодых людей, в которую успели влиться "ходоки" по магазинам, тем больше у ребят отпадали челюсти и открывались глаза. И было от чего. В провинциальной глубинке слыхом не слыхивали о косплее и разных толкиенистах. Нет, ребята знали, что существуют чудики, любящие костюмированные маскарады и исторические реконструкции, но живьём видели их впервые. Макс и Ленка достали мобильники и сфоткали придурков.

"Чудики" недолго крутили головами. Грудастая девка нехорошо так посмотрела на компанию и что-то сказала своему дружку на шипящем наречии. Тот кивнул в ответ. Красотка в коже что-то выкрикнула и сделала пасс руками. Ценители пива оцепенели и повалились на землю. Когда Николай очнулся, ни любителей кожаных костюмов, ни Сергея Баньшина, ни Лены Зайцевой в округе не наблюдалось.

Оперативники, словно голодные клещи, вцепились в телефон Максима. Благодаря камере в восемь мегапикселей у них на руках оказалось несколько качественных снимков, с которых на людей красными глазами взирали бледнокожие дроу. По крайней мере, внешне пришельцы более всего напоминали именно на эту ветвь фантазийных персонажей.

Прибывший менталист сумел вытащить из голов свидетелей воспоминания о том, как длинноухая парочка левитирует перед собой два обездвиженных тела и скрывается в арке. Технари провели инструментальный замер и рассчитали параметры угасающего трека портала. Мир, откуда на Землю проникли дроу, располагался в пяти минутах от условной главной последовательности. Рядышком, считай за околицей или плетнём... И лёгкость, с которой "киднепперы" убрались обратно, настораживала.

* * *

*

— Какие у кого предположения? — бросила "в народ" вопрос Сергеева. Глаза подполковника, сидевшей во главе стола для совещаний, впились в белокурую представительницу эльфийского племени. — Ну, не стесняемся, смелее, мальчики-девочки. Эля?

— Хочу отметить странность остаточного магического фона, — осторожно начала эльфийка. — Ни у кого, надеюсь, не вызывает сомнений тот факт, что пришельцы пользовались магией?

Присутствующие на совещании оперативники согласно покивали, сомнений, как и ожидалось, ни у кого не было.

— В чём же странность? — ввернула слово Мария Петровна.

— Странность в том, что в магическом фоне явственно читаются следы, характерные для жреческих или церковных ритуалов. Поясняю, для тех, кто не работал с магией — кастование заклинаний проводилось с помощью молитв или иного обращения к заёмной силе высших сущностей неземного происхождения. Почему я в этом уверена? "Запах" этой магии чужд для Земли.

— И что странного в том, что "гости" обращаются к своим богам? — спросил незнакомый Элиэль бородач, по виду, специалист из научников: — Не к Аллаху же им обращаться, вряд ли они о нём слыхали.

— Я постараюсь кратко обрисовать свои наблюдения и объяснить опасность данного вида магии. Так, для начала предположу, что портал или пробой, имеет искусственное происхождение. По словам представителей группы технической поддержки, ими не выявлено ни одной природной составляющей, которая могла бы привести к пробою метрики пространства-времени. Повторюсь, ни одной природной аномалии на данном участке не зафиксировано, потому я склоняюсь к тому, что портал открыт с той стороны.

— Подтверждаю, — не вставая с места, сказал командир группы технической поддержки. — Гелиофизики сообщают о мощных вспышках на Солнце. Индуцированный электромагнитными полями пробой и природный портал может возникнуть сегодня вечером или ночью по времени Новокузнецка, когда Земля подвергнется бомбардировке с нашего светила. Вывод, пробой, имевший место у нас, инициирован с той стороны, и мы имеем неизвестно какой по счёту разведывательный рейд вероятного противника по нашей территории с неясными для нас задачами. Орбитальная группировка окончательно завершила развёртывание и вошла в работу четыре дня назад. До этого времени мы не имели ни сил, ни возможности мониторить мелкие "проколы", так что я возьму смелость утверждать, что "гости" уже наведывались не один раз. В пользу этой версии говорит их уверенное поведение. Они прекрасно ориентируются на местности и не боятся противодействия. У меня всё.

— Благодарю, Николай Иванович, — вновь взяла слово эльфийка. — Хочу добавить — обычным людям просто нечего противопоставить магам, хм-м, чтобы уравнять шансы, я бы рекомендовала раздать населению огнестрельное оружие. Это первое. Второе, относительно богов и жреческой магии. Начну издалека, — Элиэль обвела взглядом присутствующих:

— Людская вера формирует и рождает эгрегоры, на Земле верят в Аллаха, Будду, Иисуса, в других богов и, ваша цивилизация породила страшный эгрегор денег. Появление магии не за горами, пропускаемая людьми через себя во время молитв и церковных ритуалов она постепенно может позволить эгрегорам сформироваться в высшие материальные сущности на физическом плане, если этого уже не произошло. Я не говорю, что так будет, я просто довожу до вас свою теорию. Возможно, всё будет не так, и мы вместе посмеёмся над моими глупыми мыслями. Ладно, к вопросу сущностей и богов. Благо, если они остаются в своих планах и не вмешиваются в жизнь "внизу". Главные земные Боги тысячи лет обходятся без материальных воплощений, даруя чудеса и божественные откровения. Замечу, они ваши Боги, воплощение душевных надежд и чаяний. Теперь представим, что на Землю проникают эмиссары других богов или иных сущностей, ладно, если они светлые, а если тёмные, которые дают своим адептам возможность управлять магией, приобрести силу, здоровье и власть. Как скоро последователи этих богов наберут здесь паству? Я поражена количеству моральных уродов, которые готовы мать за рубль заложить — они быстро станут пятой колонной, продавшейся новым хозяевам за полушку и возможность припасть к кормушке. Каждая новая вера и новый бог, в первую очередь, пытается утвердиться и стать доминирующей, единственно верной. Даже не сколько боги, а, в первую очередь, высшие адепты веры мечтают приобрести больше власти, а это чревато джихадом, крестовыми походами, карателями и сотнями "чистых". Теперь, надеюсь, всем понятны мои опасения и настороженное отношение к аномальным следам в магическом фоне?

В кабинете было тихо. Люди осмысливали слова эльфийки. Многим не нравились изложенные ею выводы, будь среди работников спецслужб теологи или представители Церкви, они бы могли легко оспорить слова Элиэль, но таковых не нашлось. Что ни говори, перспективы прорисовывались мрачные, совсем невесёлые.

— Спасибо, Эля, твоя точка зрения принимается в виде рабочей гипотезы. У кого какие, кроме лейтенанта Рателевой, будут версии? — спросила Сергеева. — Есть что добавить, товарищи офицеры?

Дверь в кабинет распахнулась, будто по ней со всей дури приложили окованным сапогом. В помещение ввалился дежурный, запнувшийся о высокий порожек и дверь, оказывается, познакомилась не с ногой, а с каменным лбом сотрудника. Народ дружно заулыбался, принимая комизм ситуации, но улыбки моментально слетели после прозвучавшего известия:

— Минуту назад зафиксирован "пробой" у фонтана в саду Металлургов, — потерев надувающуюся шишку, выдал запнувшийся.

— Так, мальчики-девочки, на выезд! — приказала подполковник. — Семёнов, поднимай силовую поддержку, за тобой координация действий с силовиками и полицией. Эля, берёшь магов. Бегом, бегом! Всем вооружиться!

Элиэль тихонько выругалась сквозь зубы. Поездка в Таёжный откладывалась на неопределённое время...

Россия. Хабаровск. Вадим...

— Завтра заберём твоего "коня", я его на сервис сдала. Надо резину на летнюю переобуть, да заодно поменять фильтр и масло, — сказала Ирина, грациозно опускаясь на придерживаемый Вадимом стул. — Спасибо.

— Пожалуйста, — склонившись вперёд, улыбнулся Вадим. Ирина качнулась к нему, легонько коснувшись его губ своими устами.

Присев напротив девушки, Вадим хотел позвать официантку, но та, словно по мановению волшебной палочки, нарисовалась сама. Белов незаметно усмехнулся, он прекрасно ощущал гамму чувств, нахлынувшую на него от дамы в униформе персонала ресторана, хоть он и постарался максимально приглушить свой дар. Быть эмпатом и ощущать чужие эмоции в большом городе, переполненном людьми, то ещё "удовольствие". Только ночью Вадим отпустил узды, купаясь в чувствах Ирины.

Официантка срисовала молодую пару ещё на входе в зал, опытный взгляд работника общепита по достоинству оценил дорогую одежду и аристократические манеры посетителей, и, самое главное, толщину кошельков. С первого взгляда бросалось в глаза, что отсутствием денег пара не страдает, а значит, стоит проявить чуть больше служебного рвения, приправленного изрядной долей вежливости, и можно рассчитывать на приятные чаевые. На них девица и рассчитывала, наблюдая, как парень ухаживает и крутится вокруг своей спутницы, этот точно жмотиться не станет, вон как пыль в глаза пускает. Ей было невдомёк, что надевшему маску тантрийского аристократа молодому человеку по приколу эпатировать непритязательную публику, а девушке просто нравиться его образцово-показательное выступление. Ощущая себя, как минимум, принцессой и получая удовольствие от "концерта по заявкам", она в полной мере тешила своё тщеславие, пропуская мимо себя вожделение в глазах мужчин и жгучую зависть с ревностью в глазах женщин.

— Здравствуйте, — ответил Вадим на расшаркивание официантки, сообщившей, как коллектив ресторана и она, в частности, рады видеть их в ресторане. Персонал надеется, что котлеты от шеф-повара не встанут в горле, и никто не поперхнётся. — Валентина, что вы можете посоветовать из фирменных блюд?

Обрадованная девица, чуть ли не загибая пальцы, принялась перечислять кулинарные изюминки. Слушая девушку, Вадим лишь иногда многозначительно кивал в ответ. Сделав заказ, "аристократ" попросил принести себе и даме по стакану холодного сока, к тому времени они определятся с вином.

Ирина, скрывшись за меню, прятала набегающую на губы улыбку. Выбор алкогольных напитков был оставлен за ней. Кавалер совершенно не разбирался в земных винах. По его словам, таинственная Миледи прививала ему этикет и манеры и, соответственно, учила разбираться в винах Иланты. Сегодня с утра, взяв выходной, Ира вытянула его по магазинам и бутикам. Белов покорно сносил пытки примеркой. Прибарахлившись сама, девушка приодела кавалера. На все его попытки платить за неё и себя, ему был продемонстрирован кулачок и дано обещание жестоко поколотить, если он не заткнётся. Обещание кары было встречено лукавой усмешкой, но тянуться за кошельком молодой человек перестал. В два часа дня, сославшись на дела и необходимость заехать к матери, измученный шопингом ухажёр, под хихиканье подруги, дал дёру. Перед этим он, ухмыльнувшись, сообщил, что вечером запланирован поход в ресторан и, если некая особа заикнётся об оплате, то её прилюдно отшлёпают по мягкому месту. Впереди Вадима ждал тяжёлый и неприятный разговор с матерью и поход в ювелирный магазин...

Земля. Россия. Таёжный. Военная база-полигон через шесть дней после "побега" Вадима...

Дежурный маг, забыв об окружающей действительности, целиком и полностью погрузился в раскрытую книгу. Слепо шаря по столу в поисках надкусанного яблока, он не отрывался от печатных страниц. Бессмертный Артур Конан Дойл натравил на тантрийского наёмника собаку Баскервилей. Слюнявя палец, тот всей душой сопереживая Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону, периодически грыз краснобокие фрукты и вытирал с шеи выступающий пот. За этим, несомненно полезным занятием, маг неосторожно забыл о контроле за приборами, фиксирующими изменения в магическом поле вокруг посёлка. Не заметив, как под тихий шелест страниц всё быстрее и быстрее раскручивается рамка устройства для измерения плотности потока маны, дежурный обратил внимание на реальность лишь тогда, когда запиликал предупреждающий зуммер, и заморгала красная лампа, сигнализирующая о превышении потоком маны контрольного параметра.

— Тарг! — выругался тантриец, загнув уголок и захлопнув книгу.

— Какого хрена, — добавил он по-русски, поднимая трубку внутреннего коммуникатора.

— Свиридов, слушаю, — раздалось через десяток секунд.

— Товарищ полковник, второй пост контроля, дежурный маг Рееп, разрешите доложить?

— Разрешаю, — буркнул полковник, находящийся на другом конце связи. В трубке был слышен характерный для зевка хруст челюстей и рваное дыхание.

— Приборы фиксируют резкий и устойчивый рост магического поля.

— Насколько резкий? — задавив зевок, обеспокоенно спросил полковник.

— Контрольный порог превышен на четыре, нет, уже на пять единиц.

— Чёрт, чёрт, — послышалась ругань, приправленная несколькими "пряными" словечками.

— Не понял, товарищ полковник.

— Глаза разуйте, Рееп! — раздалось в ответ. — В окно посмотрите!

Роон Рееп обернулся к окну. Трубка коммуникатора выскользнула из рук, шваркнувшись об пол.

— Единый-заступник, — промолвил поражённый маг, глядя на растущую прямо на глазах мэллорновую рощу.

Над военной базой, разгоняя тишину, ворон и голубей, раздался вой сирены, но объявление тревоги запоздало. Двухэтажное здание, в котором размещались лаборатории, задрожало словно живое. Кося одним глазом на рамку, превратившуюся в пропеллер, Рееп не мог отвести взор от стремительно растущего древа, несколько секунд назад взломавшего забетонированную дорожку между корпусами. В десяти метрах от первого, набирающего силу, ростка, пробил бетон плаца второй. Вскоре их было больше десятка. Корпус, отданный под нужды учёной братии, заскрипел всеми сочленениями и сэндвич-панелями. Угол здания оторвался от земли, металл несущей конструкции выгнуло и повело дугой. Наплевав на второй этаж и возможные последствия, Рееп выпрыгнул в окно. Вовремя. Вздрогнув, будто от тяжёлого удара, лабораторный корпус всей своей грузной тушей приподнялся над поверхностью. Ровно посередине здания пробивал дорогу к солнцу ещё один мэллорновый росток. В сражении древа и металла победа оказалась на стороне первого. Металлоконструкции и сэндвич-панели не выдержали напряжения, начав лопаться и разрываться словно бумажные, но на этом "война" не закончилась. Прущее ввысь растение пробивало ветвями межкомнатные перекрытия и нанизывало строение на себя, треск стоял на всю базу. Сотни людей, покинувшие, переставшие быть надёжными убежищами корпуса и коттеджи для персонала, с трепетом взирали на буйство магии. Под "раздачу" попало ещё три коттеджа. Дома на четыре квартиры, в отличие от лабораторного корпуса, просто развалились, а не изображали собой детский штаб в развилках толстых ветвей.

— Рееп, что происходит? — к сидящему на земле магу подбежал его коллега, с которым они полгода назад нанялись на службу землянам.

— Пятьдесят шесть, пятьдесят шесть, — заведённым болванчиком повторял бывший дежурный.

— Да приди ты в себя!

Несколько хлёстких пощёчин привели Реепа в чувство.

— Пятьдесят шесть, — повторил он, глядя на стоящего над ним человека.

— Чего "пятьдесят шесть"?

— Поле, перед прыжком я посмотрел на табло с показаниями напряжённости магического поля. Пятьдесят шесть стандартных единиц. В два с половиной раза больше, чем на Иланте!

— У тебя с головой всё в порядке? Нигде, ничего не болит?

— Нормально у меня с мозгами, Шон, это тебе полезно вокруг посмотреть. Ничего нового не замечаешь? Я думаю, что сейчас уровень напряжённости магического поля гораздо выше.

— Рееп, что происходит? — спросил Шон, присев на корточки.

Над базой сгущался сумрак, который обычно царит на нижних уровнях тропических джунглей. За считанные минуты мэллорны из тонких ростков превратились в необхватных великанов, чьи кроны закрыли собою солнце. Скорость роста была фантастической.

— Если бы я знал, — ответил Роон Рееп, поднимаясь с земли.

Кряхтя словно столетний старик, Рееп упёр руки в поясницу и прогнулся назад. Позвоночник весело хрустнул межпозвоночными дисками. Приводя себя в порядок и отряхивая грязь с колен и зада, маг внимательно посматривал по сторонам. Ожидаемой им паники не было и в помине. Кто-то растаскивал развалившиеся дома, две автовышки уже суетились под мэллорном с железным курятником на ветвях.

Природному или магическому катаклизму не удалось нанести неисправимых повреждений отлаженному механизму. Каждый занимался своим делом. Ремонтные команды восстанавливали электроснабжение и меняли трубы водоснабжения и канализации. На грани слышимости пыхтели аварийные генераторы. У ворот базы урчали двигателями машины, вокруг которых сновали десятки бойцов. Вскоре металлическое препятствие отъехало в сторону и два десятка автомашин, гружёных палатками, продовольствием, одеялами и печками-буржуйками, виляя между гигантских стволов, выдвинулись в посёлок. Палатки и снаряжение готовили для приёма орков, но запасы пригодились гораздо раньше. Через полчаса в посёлок отправились две роты солдат и команда врачей, усиленная группой колдомедиков. В Таёжном было разрушено несколько десятков домов, пострадали четыре многоэтажки, имелись раненые и погибшие. Большая часть населённого пункта осталась без электричества, на восстановление которого сетевикам требовалось не менее двух суток с учётом помощи ограниченного армейского контингента военной базы.

Рееп тоже не остался без дела. С помощью автовышек из бывшего лабораторного корпуса удалось спустить на землю большую часть оборудования и приборов. Уцелело не много, вот он, вместе с тройкой приданных техников, сортировали откровенный мусор от того, что ещё поддаётся восстановлению. После отделения зёрен от плевел к техникам присоединился Шон. Через полтора часа у палатки, установленной специально для группы технической поддержки, собралось всё командование базы и портанувшееся из Центра высокое начальство. Несколько десятков пар глаз напряжённо следили за вращением рамки и механическим счётчиком, отмечающим обороты. Шестьдесят три щелчка и такое же число на зубчатых колёсиках, заставляли задуматься о дальнейших перспективах. Лес, не обращая внимания на муравьиную суету двуногих особей, продолжал захватывать сопки и распадки.

Роона не оставляло чувство, что "пришлое" руководство и командование базы осведомлены о причинах взрывного роста Леса или, хотя бы, у них есть правдоподобная версия. Магам не чужда логика, которая утверждала, что ко всему есть побудительный мотив. Был ещё один тревожный нюанс, не дававший расслабиться. Помимо событий в Таёжном, случилось что-то ещё, ибо с чего офицерам землян так нервничать? Добавлял вопросов палаточный городок, выросший за ограждением базы усилиями полусотни солдат.

Слава Единому, Шону удалось перехватить колдомедиков, вернувшихся из посёлка и растрясти тех на откровенность. "Коновалы" не устояли перед натиском языкастого товарища и поведали о том, что в медблок попал один интересный длинноухий пациент, заработавший сильнейший сенситивный шок. Эльфы всегда были компетентнее в ментальных науках и эмпаты у них рождались чаще. Пациент медблока утверждал, что почувствовал зов о помощи, и не просто зов, а Зов с большой буквы, обращённый к Лесу и мэллорнам. Что удивительно, Лес ответил, последствия оного все могут наблюдать воочую. Теперь, господа маги, включите логику и поработайте мозгами. Кто мог просить Лес о помощи, самое главное, имел на это право? Ни на какие мысли не наводит? Тут и наводить нечего, даже последний таракан в курсе, кому подчиняются мэллорны. Жаль, колдомедики не смогли пролить свет на остальные события, ибо они оказывали помощь раненым, коих набралось под семь десятков, и как-то вывалились из информационного потока, им ведь тоже интересен возводимый городок и хотелось бы знать, для чего он...

Россия. Хабаровск. Вадим. Четыре часа до "пробуждения" Леса...

Вадим, удобно развалившись в кресле, подтрунивал над Мариной, весёлой пышечкой, "мастером по обгрызанию когтей". Ирина в своём кабинете утрясала с нотариусом какие-то формальности, и чтобы милый не скучал, она отдала его на растерзание своим "девочкам". Заполучив "жертву", женский коллектив решил живым его не выпустить. Уже почти час продолжалась пытка стрижкой и маникюром. Девчонки скалились и обещали "жертве", если оный вздумает дёргаться, то его привяжут к креслу и наложат огуречную маску китайскими огурцами.

Вадим лениво отбивался от нападок, вопрошая, за что такая немилость? А нефиг уводить хозяйку-начальницу и зажимать свадьбу, отвечали шутницы-мастерицы, щёлкая над его головою ножницами. И не вертитесь, обвиняемый, ножницы острые, уши отлетают только так. Проявив благоразумие, парень сдался на милость стаи голодных волчиц. Может, помилуют? Девчата удивились такой покладистости, на что получили пояснение в виде сального анекдота про женщин-полицейских, в котором говорилось о том, если сотрудница полиции не может отбиться от маньяка-насильника с помощью оружия, то ей следует расслабиться и получить удовольствие. Ситуация один-в-один с анекдотом, только маньячек поболе будет, так что удовольствие обещает быть феерическим.

Белов проклял всё. И как женщины терпят эти семь кругов ада? Один маникюр чего стоит. Хотя ему пришлось потусоваться на публике в женском облике и теле, но там он изображал орчанку-целительницу, и никаких косметических салонов в помине не было. К тому же "марафет" ему наносили магически.

— Ну, как, живой? — раздалось за спиной, вслед за словами Вадима поцеловали в макушку.

— Пациент ни жив, ни мёртв, — ответил Белов, запрокидывая голову и вытягивая губы трубочкой. — Только поцелуй любви освободит спящего принца из плена хрустального гроба.

— Бедненький, — клюнув суженого в губы, засмеялась Ирина, — совсем тебя замучили. Пойдём, я спасу тебя из их лап.

— Не так быстро, — припечатала Марина, — ещё два пальца осталось.

— Я их так обгрызу, — ответил Вадим, демонстративно пихая в рот мизинец и обгрызая ноготь.

— Фу-у! Видеть это не могу! — под общий хохот Ира стукнула его по руке.

— Сдаюсь! — Вадим резко вскочил, схватил хозяйку и усадил к себе на колени. — Какие планы на сегодня?

— Ну-у, — протянула Ирина. — Убью одного гада и до пятницы я совершенно свободна.

— О-о, тогда мне ничего не грозит!

— С чего бы это?

— А ты на календарь глянь. Пятница уж наступила.

— А я не уточняла, какую пятницу я имею в виду. Крепись, милый.

— Горе мне, горе! — дурачился Вадим, пробегая пальцами по бокам Ирины. Хихикая, суженая пыталась отбиваться, но Белов неизменно находил бреши в обороне. Мастера косметического салона с улыбками взирали на дурачащуюся пару. — Тогда ты ни за что не узнаешь, в какое заведение я планировал сегодня экскурсию. Кстати, нам осталось тридцать минут.

— Так, колись, злыдень недобитый, в какое пиратское логово решил заманить невинную девушку.

— А ты меня не прихлопнешь, как Билл-прихлоп, нерадивую каракатицу?

— У-у-м, так и быть, живи, но смотри у меня!

Вадим, улыбнувшись и послав персоналу воздушный поцелуй, одним текучим движением встал с кресла. Никто не успел понять, как Ирина перекочевала с колен на его плечо. Перехватив тело чуть пониже попы, и не обращая внимания ни на возмущение хозяйки, ни на удары по спине, "пират" быстренько покинул заведение. Через двадцать минут виляния по улицам и короткое стояние в пробке, джип Белова скрипнул тормозами напротив ЗАГСа.

— Вадим?! — удивление Ирины можно было ощутить чуть ли не физически.

— Ц-с-с! — Белов приложил палец к губам. — Кроме слова "да", ничего больше не желаю слышать.

— А-а-а, э-э-э...

— Я так понимаю, что ты согласна? Дорогая, открой бардачок.

Сухо щёлкнула защёлка, явив свету тёмное зево бардачка, из которого ласкала взор большая бархатная коробочка в форме сердечка. Внутренне трепеща и догадываясь, что там внутри, Ирина счастливо улыбнулась и осторожно прикоснулась к бардовой кнопочке. Пока поражённая женщина пялилась на обручальные кольца, Вадим выскользнул из машины и пристроился у открытого окна со стороны пассажира. По его сугубо личному мнению, над Хабаровском можно было взорвать атомную бомбу, да даже конец света остался бы незамеченным, настолько его половинка оказалась потеряна для мира.

Вадим, которого не оставляло дурное предчувствие, купил кольца в первый день, за час перед разговором с матерью. Было у парня чувство, что после встречи с ней желания ходить по магазинам совершенно не возникнет. В который раз он пошёл на поводу у интуиции, каркающей над его головою чёрным вороном.

Грающая вестница не ошиблась. У матери его не ждали. Сначала Вадима промурыжили консьержка и охранник в холле подъезда. Кто, куда, зачем, к кому? Обозлённый, он уже было вознамерился шарахнуть по въедливой парочке чем-нибудь вроде придуманного "поттероманами" "конфудуса" или придавить метальным прессом, но оценив внутренний резерв, решил поберечь нервы и не тратить ману на мелких церберчиков. Проблему разрешил охранник, не подозревавший о желании посетителя и, тем самым, избежавший серьёзного стресса и нервного расстройства ("конфудус" имел некоторые побочные действия, сопряжённые с психическими расстройствами), ЧОПовец поднял трубку домофона и переговорил с хозяином квартиры, которую указал Белов.

— Проходите, — положив трубку, сказал охранник, — седьмой этаж.

— Спасибо, — ответил Вадим и, ёрничая, добавил, — знаю, после лифта налево, вторая дверь справа по коридору.

— Иди, грамотей, не заблудись, — пульнул парфянскую стрелу смурный "цербер".

Нелюбимый пасынок нагрянул в неподходящее время, когда Наталья Михайловна привечала и потчевала Сергея Георгиевича и Валентину Петровну — любимых свёкра со свекровью. Три поколения Ильиных благообразно и чинно вкушали посланные Богом яства, мужчины — разбавляя их "беленькой" из запотевшего графинчика, даже младшему "понюхать" налили, а женщины — вишнёвым ликёрчиком. Прислуга же тихо постукивала и позвякивала посудой на кухне. Наталья Михайловна могла себе позволить не колготиться у плиты, доходов от бизнеса хватало и на жизнь и на симпатичную служанку, совмещавшую обязанности поварихи, уборщицы и любовницы мужа — Георгия Сергеевича. Мать давно загнала мужа под каблук, здраво рассудив, что в мужской природе "кобелизм" заложен с рождения, она предпочитала держать на контроле и этот немаловажный аспект личной жизни благоверного. Как истинный политик и управленец, она возглавила процесс, грозящий вырваться из-под надзора. Теперь Ильин-средний, находящийся в неведении молчаливых соглашений супруги и прислуги, "спускал пар" шифруясь, чем вызывал законную усмешку у своей половинки. Не остался без внимания и любимый сыночек, которому на шестнадцатилетние дед и мать "подарили" дорогую проститутку. Неча, мол, недорослю по подъездам, да школьным и клубным туалетам с девками зажиматься, ещё какую заразу на зад и перед накрутит или обрюхатит кого (разбирайся потом с геморроем), пущай "яблочки" плотского греха познаются с профессионалкой своего дела. Деньги, в принципе, те же, но на душе спокойней. В принципе, Антон, вопреки статусу любимца, вырос не избалованным, может, сказалась постоянная занятость в лицее, спортивной секции и школе танцев, когда времени на проказы и капризы не остаётся? Или повлиял жёсткий характер матери, ежовые рукавицы которой не давали дёрнуться в сторону, или сказался негативный пример отца, превратившегося в тряпку? Так или иначе, но Антон и внешне, и по характеру смахивал на жёсткую помесь матери и деда — Сергея Георгиевича, со всеми их положительными и отрицательными сторонами. Целеустремлённость у брата мирно соседствовала с недетской стервозностью. Возможно, бывший номенклатурный работник крайкома партии, вовремя сориентировавшийся в меняющихся реалиях позднего СССР и удачно пересевший из кресла партийного босса средней руки в кресло директора коммерческой торговой фирмы, разглядел в матери Вадима то, чего не смог найти в сыне. А именно — желание и умение вцепиться в цель и достигнуть результата. В одном Наталья Михайловна подкачала, внешне Антон ничем не напоминал предков по Ильинской линии, всё же кровь Беловых пересилила, одарив парня чертами Михаила Пантелеевича. Внук был копией деда, только росточком недотягивал. Город, как ни крути — дурная экология.

Вадим подозревал, что будет не просто, но не ожидал, что будет ещё хуже. Роль татарина и бедного родственника была ему не по душе. Попытка перенести визит ни к чему не привела. Ильин старший, демонстративно глянув на мать, кашлянул. Сохраняя невозмутимое выражение лица (только пунцовая шея и красные кончики ушей указывали, сколько сил матери требуется, чтобы сохранить самообладание), Наталья Михайловна пригласила сына к столу, громко крикнув Верочке, чтобы та сервировала ещё на одну персону. Вадиму больших трудов стоило установить непрошибаемый эмоциональный блок. Ему было вдвойне больнее ощущать неприкрытую неприязнь, зная, что оная исходит от матери. Та не любила старшего сына и не скрывала своего чувства, для неё он был неприятным напоминанием и грязным пятном на репутации светской львицы. Нестираемая ошибка бурной молодости. Безразличие в эмофоне брата ничего не задевало в душе, так уж того воспитали, а вот интерес и любопытство к его персоне, излучаемое патриархом семейства, оказалось неожиданным сюрпризом. В интересе бывшего номенклатурщика сквозили странная нотка меркантильности и желание получить связи в определённых кругах (по крайней мере, Вадим так расшифровал эмоциональный букет Ильина). Старик оказался ох как непрост, что не могло не насторожить.

Поздоровавшись со всеми, Белов направился к указанному месту. Ровная осанка танцора, развёрнутые плечи, твёрдый, независимый взгляд были немым ответом на высказанную неприязнь. За стол он сел, как его учила Миледи. Лопатки и прямая спина не касаются высокой спинки венского стула, ноги чуть разведены, между животом и столешницей расстояние в полторы ладони, чтобы иметь возможность свободно откинуться назад после насыщения и немного наклониться вперёд, когда ешь. Незамысловатые, но наполненные тайного смысла, эволюции проделывались на полном автомате, в полный голос намекая на долгое знакомство с этикетом. На колени легла широкая салфетка. Вадим машинально переложил вилки в правильном порядке, заработав хмык со стороны наблюдавшего за ним Ильина. Старый хрыч что-то задумал, и в тот момент происходило "взвешивание" и оценка внебрачного отпрыска невестки. Пока на весы молодого человека ложились белые камни.

Пять минут тишину нарушал только скрежет столовых приборов по тарелкам. Когда гость заморил червячка, старик указал взглядом на рюмки.

— Я за рулём, — тремя словами Вадим остановил руку Ильина-среднего, протянувшего графинчик к его рюмке.

Короткая фраза, казалось, разрушила заговор молчания.

— Вы водите машину? — задал невинный вопрос патриарх. Вадим пожал плечами, мол, как хочешь, так и понимай.

— "Козлик"*? — с ноткой превосходства и капелькой барской снисходительности усмехнулся брат, как бы показывая деревенскому увальню его уровень. С точки зрения городского пижона, кроме как на "запор"* и замшелый УАЗ старший братец не заработал.

— "Прадо", две тысячи десятого, — аккуратно нарезая отбивную, ответил Вадим.

— Твоя старая прос... подружка из косметического салона подарила? — вклинилась мать, запнувшись об взгляд свёкра и проглотив "проститутку". Да, такта ей иногда не хватало.

Хуже было неприятное известие о том, что она в курсе отношений Ирины и Вадима. Откуда, интересно? Белову до дрожи в коленях захотелось узнать об источнике информации. Кто это у нас такой смелый и не побоялся распускать слухи? Вместо этого, он, спокойно прожевав мясо и отложив столовые приборы, промокнул губы салфеткой и улыбнулся:

— Ты права, мама, она действительно стара, — Вадим, в паузе, чуть задержал дыхание, вроде как признавая правоту матери. В глазах Ильина-старшего мелькнуло разочарование, оно же тонким едким остриём пробило эмоциональный блок, зато мать была на вершине злорадного триумфа, но недолго:

— Да, она стара таскать младенцев в подоле, — выстрелил Вадим, которого тут же окатило волной бешенства, что, на всякий пожарный, захотелось поставить прививку. Вдруг заразно? Толстый завуалированный намёк и ответ на проститутку бил наотмашь. — На машину я заработал, приобрёл без кредитов. К тому же, салоны моя подружка открыла и вытянула сама, без помощи спонсоров и прочих родственников.

Два добивающих удара выбили из матери дух, заставив беспомощно глотать воздух. Внешне Ильин остался непроницаемым, но в его эмоциях царило веселье. Старый хрыч наслаждался жёсткой пикировкой. Братец понял, что мать как-то оскорбили, но не допетрил как. Валентина Петровна испытывала мрачное удовлетворение, что "ЭТУ" поставили на место. Интересные пироги, не любит свекровь невестку. Не любит и молчит, предпочитая сворачивать кровь другими способами. А вот средний Ильин, завидев мелькнувшую в дверях Верочку, гревшую уши на интересном разговоре, мечтал о сексе. Фон сексуальных эмоций был настолько ярок, что шаманистый эмпат невольно пожелал брюки большего размера или оказаться в постели с Ириной. Можно было бы уколоть мать, поведав ей, что некто давненько не воспринимает её, как женщину, но, сохраняя приличия, Вадим промолчал.

Отдышавшись и закусив удила, мать приготовилась к новой атаке, но тяжёлый взгляд свёкра остановил штурм неприступных бастионов. Вадим ухмыльнулся уголками губ. Ухмылка не осталась без внимания Ильина-старшего, старик понял, что Вадим понял и так по кругу... Кто в доме хозяин, Белов вычислил безошибочно, сыграв на его чувствах и эмоциях, заработав тем самым пригоршню белых камушков.

— В Конторе подняли зарплату? — деланно-наигранно удивился Ильин, самим вопросом приоткрывая карты.

Белов сообразил, откуда дует ветер, вычислив возможный источник информации родительницы. В ФСБ была "течь", кто-то "сливал" информацию на сторону. Вполне вероятно старый номенклатурщик пользовался старыми же, налаженными связями. Глупо исключать тот факт, что партийный работник, ушедший в бизнес, не озаботился о прикрытии тылов. Обстановка в те годы была неспокойная, овцы выбивались в волки, волки резали волков, походя разводя кроликов. Те, кто желал выжить, за определённый процент от прибыли быстро обзаводились покровителями. Деньги, как известно, не пахнут, а "крышуют" не только криминальные структуры и "авторитеты".

— У меня неплохой приработок, — равнодушно ответил Вадим.

— До меня доходили некоторые слухи о ваших талантах, — не остался в долгу Ильин. — И как?

— Как видите, на жизнь хватает.

— Заметно. Судя по вашей одежде, вы далеко не бедствуете.

Старик минут десять кружил-бродил вокруг да около, задавая наводящие вопросы, окольными путями возвращаясь к скользкой теме госструктур характерной направленности. Белов, изворачиваясь ужом, избегал откровений, ограничиваясь односложными ответами ни о чём, или обо всём сразу. Искусство говорить много, не сказав ничего, он ещё не освоил, но прогресс был на лицо. В конце концов, Ильин в достаточной мере оценил изворотливость собеседника и, задав вопрос в лоб, сыграв ва-банк:

— Вадим Михайлович, — по ходу разговора старик, выказывая уважение, перешёл на величание по имени-отчеству, — скажите, пожалуйста, причину вашего визита. Только не надо ваших словесных кружев, все присутствующие сыты ими по горло, городите околесицу вы виртуозно. Избавьте нас от этого.

— Желаете откровений? — сплёл пальцы Вадим. — Я хотел переговорить с братом и матерью.

— Только с ними? — переспросил Ильин. Мать напряглась, Антон недоумённо переводил взгляд с деда на мать и на Вадима. Какие-то тёрки?

— Да, остальные, вы в том числе, не входите в сферу моих интересов.

— Спасибо за откровенность. И о чём, если не секрет, вы хотели поговорить?

— Не секрет. Если настанут лихие времена, они всегда могут рассчитывать на помощь и убежище в Таёжном. В моих силах обеспечить там сравнительную безопасность.

— В ваших силах? Не организации, которую вы представляете?

— Интересный вы человек, Сергей Георгиевич, не пускают в дверь, лезете в окно, — съязвил Вадим. — Я хоть одним словом обмолвился об организации, чьи интересы, якобы, представляю? По-моему во всех ответах звучало о действиях в частном порядке, "контора" здесь не причём и не при делах.

— Хм-м, — неожиданно замахал руками Ильин, выходя из образа и сбивая с мысли Вадима, — раз вы говорите и действуете от себя, то я могу сделать однозначный вывод, что к нашим общим знакомым вы больше не имеете отношения, — резюмировал он. — Но меня не оставляют сомнения, что вы в курсе некоторых странных телодвижений спецслужб и могли бы пояснить старику, скажу прямо и откровенно, проверенную информацию о планах эвакуации, которые поступили в МЧС, администрацию губернатора и штаб округа*. Скажу честно, я имел честь ознакомиться с некоторыми списками на первоочередную эвакуацию. Знаете, они навевают кой-какие неприятные ассоциации. Не по этой ли причине у нас ударными темпами строят портальный комплекс?

— Откровенность за откровенность, — решился Вадим. — Моё предложение защиты и убежища, поверьте, я совершенно не бравирую, исходит как раз по этой причине.

Мать смотрела на него во все глаза, ненависть сменилась удивлением. Братец серьёзно задумался и по-новому оценивал Вадима. Ильин-средний по-прежнему думал и мечтал о бабах. Непрошибаемый маньяк какой-то, тут разговор о судьбе мира зашёл, а он о трахе фантазирует. Сорок пять лет мужику. Тут голову Белова посетила мысль, что у матери на руках двое недорослей — большой и малый. Взгляд старика затуманился. Парень прекрасно понял старого вепря. Ильин умел держать нос по ветру, одним из первых уловив запах грядущих перемен. Теперь он искал способ оттянуть неизбежное, надеясь через Белова выйти на его высокопоставленных покровителей. Фраза о том, что сын невестки больше не работает на государство, сильно пошатнула, если не разрушила, планы старика.

— Могу ли я поинтересоваться...

— Гнать не буду, — ответил Вадим, правильно интерпретировав просьбу. Ильин кивнул.

— На большее я не рассчитывал. И на том спасибо. Сколько у нас осталось времени?

На последний вопрос Вадим развёл руками. Конец света, как всегда, наступит, когда его не ждут. Поблагодарив за обед, и скомкано попрощавшись, он вымелся из квартиры и подъезда. Старый пень и ненависть матери всю душу из него вынули.

Поимо матери были ещё люди, которых он пригласил в Таёжный. И пусть его осудят и расстреляют за разглашение государственной тайны, но он не мог остаться безучастным в судьбе десятков ребят из военно-патриотического клуба, которому Ирина оказывала спонсорскую поддержку. Расчёт был сделан на человеческую психологию и волну слухов, которые пойдут передаваться "по секрету" друзьям и знакомым. Ирина, в свою очередь, взяла со своего молодого человека клятву, не отказывать ее девчатам в убежище. Дни пролетали, словно пули...

Прогуливаясь по набережной и глядя на рыжеватые воды Амура, он со всей уверенностью осознал, что маятник запущен и дан старт обратного отсчёта. Обратного хода не будет. Интуиция, переплетаясь с дурными предчувствиями, говорила, что времени остаётся все меньше и меньше. Доверяя ей, он купил обручальные кольца, именно поэтому запланировал поход в ЗАГС с целью ментального воздействия и охмурения работников заведения. На следующее утро Вадим дополнительно утвердился в решении окольцеваться и увезти Ирину в Таёжный. Молодые люди не предохранялись, поэтому последствия, которые он разглядел, проснувшись, не стали для будущего папашки неожиданностью. Ирина пока ни о чём не подозревала. Вадим хотел, чтобы она сама ему сказала эту важную новость... Такой вот маленький бзик.

Поход в ЗАГС увенчался успехом, Белова "по блату" записали на ближайшую пятницу. Пятница наступила быстро, назначенное время, после которого холостяк и холостячка официально перестанут быть оными, приближалось с неумолимостью рока. До заветного рубежа остались считанные минуты.

— Таки, "да"? — открывая дверь машины, уточнил он.

— Но как? Заявления подают за месяц до регистрации.

— Маг я, или так, погулять вышел? Пара слов, коробка конфет, немного ментального воздействия и никакого мошенничества. Семь минут, вы идёте, миледи?

Театрально припав на одно колено, Вадим покаянно склонил голову. Несколько прохожих, река которых текла к рынку и обратно, обратили внимание на неплановый спектакль и остановились в ожидании развязки, позади молодого человека весело подбадривали жених и невеста, бракосочетание которых шло следующим.

— Миледи, ваши глаза, заставляющие меркнуть самые яркие изумруды, пленили пронзённое стрелами Амура сердце. Вы желанная фея моих снов и мечтаний. Могу ли я надеяться, что ваш божественный взор коснётся недостойного даже лицезреть вас! — приложившись губами к тыльной стороне правой ладони Ирины, которая с истинно королевской грацией вышла из машины, Вадим закрыл глаза и приложил к ним руку, будто закрываясь от яркого света. Выдержав паузу, он патетично воскликнул: — Ваша красота затмевает луну и солнце, она ослепляет своим божественным совершенством! Я ослеп, миледи, и если вы не согласитесь скрасить моё бытие во тьме и стать поводырём на дороге жизни, то я стану рыцарем печального образа и, как древний незрячий гусляр буду петь заунывные серенады под вашим окном, пока вы не согласитесь скрасить мои серые будни.

— А что будет, если я не соглашусь?

— О-о! Миледи, только представьте себе изобретательную ругань и вычурные маты соседей, их красные, как у поросят, глаза от постоянного недосыпа. Вам оно надо? Скажу по секрету — медведь не только наступил мне на ухо, он ещё основательно потоптался по нему!

Окружающие тихонько покатывались со смеху.

— Знайте, я уступаю гнусному шантажу, но не ради вас, мерзкий вымогатель, а ради людей, которые могут лишиться сна и покоя.

Издав крик Тарзана, Вадим подхватил Ирину на руки и, под заливистый смех, изображая коня, поскакал в дворец бракосочетаний.

— На шею, на шею ему забирайся! — крикнул кто-то добрый в спину безумствующей парочке.

* * *

*

— Что? — надув губки, спросила Ирина, отрывая взгляд от золотого колечка на безымянном пальце и поворачиваясь к мужу.

Вадим улыбнулся:

— Ну и как ощущать себя мужней женой?

— Замечательно! А как тебе, ноги жены на шее не жмут?

— На шее? Хм-м, мы ещё так не пробовали.

— Пошляк! — получив шутливую затрещину, Вадим поймал руку супруги и поцеловал пальцы. — На дорогу смотри, ДТП мне ещё для полного счастья не хватало. Вадим, не поспешили ли мы?

— Что тебя тревожит?

— Всё как-то слишком быстро. Не пойми меня неправильно, я очень рада и счастлива, но наша свадьба выходит за все разумные рамки, не так я её представляла. Знаешь, я ловлю себя на чувстве, что ты боялся и до сих боишься не успеть, — теребя колечко, серьёзно сказала Ирина. — Ты спешишь жить и ведёшь себя так, словно завтра может не наступить. Вадим, знаешь, мне страшно.

— Не хочу лгать и изворачиваться, но меня самого сводит с ума неизвестность. Да, кстати, я ведь хотел пригласить свидетелями наших "хвостов". Запамятовал.

— Ты же говорил, что за мной не наблюдают.

— Я говорил, что обнаружил только приборно-инструментальную слежку, а после разговора с матерью, вечером засёк наблюдателей. После ресторана нас уже вели. Ребята постоянно меняются, чтобы не засветиться, лучше бы так бдели, я спинным мозгом чужой взгляд чую.

— Ты мне зубы не заговаривай, Склифосовский, почему мне ничего не сказал?

— А зачем? Что бы изменилось? Бдят ребятки в полглаза, ну и пусть их. На глаза не показываются, кал в туалете на яйца глист не проверяют, как комары не пищат, жить, в общем, не мешают. Работа у них такая, вот пусть и отрабатывают пайку, да и мне спокойней, как ни крути.

— Ладно, милый, считай отмазался. Ты меня кормить будешь, охотник? Мамонта бы слопала, так переволновалась.

— Мамонта не обещаю, шашлык сойдёт?

— Из мамонта?

— Вымерли мамонты, вместо них бяшку-барашка закололи и Ваську-кабанчика засмолили.

— Уже хочу! Захлебнусь слюной, ты будешь виноват.

— Потерпи немного, у меня беседка на "Заимке" заказана. Через час твои девочки будут там же. Извини, что не сказал.

— Гад ты подколодный! — притворно возмутилась Ирина.

— На том стоим! — рассмеялся Вадим. — Едем домой, переодеваемся и рвём когти на "Заимку".

— Есть, командир! Едем есть, ура! Ты меня толстую любить будешь?

— Я тебе велотренажёр куплю.

— Так и знала, все мужики одинаковы, моделей им подавай, а как лишний сантиметр на бёдрах, так сразу не кондиционный товар. Эх, за кого я вышла замуж — тиран и сатрап!

На переодевание им хватило пятнадцати минут. Напялив джинсовые костюмы и лёгкие кроссовки (вечеринка была неформальной, хоть и приуроченной к официальному событию), Ирина и Вадим запрыгнули на взрыкивающего четырёхколёсного коня. Форся перед пацанами на волейбольной площадке, джип, с перегазовкой, сорвался с места.

— Притормози, смотри, как размахнулись строители, — сказала Ирина, глядя на почти завершённую стройку портального комплекса, развернутую на месте бывшего парка у краевого цирка.

Парк извели под корень, стройплощадку оградили бетонным забором. За полгода глубокий котлован незаметно оброс металлоконструкциями, обзавёлся стенами и крышей, внутри заканчивались испытания энергетической установки и юстировка оборудования. Технически портальная установка вошла в строй быстрее здания. К комплексу проложили новую дорогу и тянули тупик. Все согласования с местной администрацией решались влёт. Для прокладки тупика, походя, снесли несколько жилых домов, никто и пикнуть не посмел.

Неожиданно Вадим резко ударил по тормозам, джип занесло. Взвизгнули тормозные колодки задней машины, водитель которой, избегая столкновения, вырулил на газон. Движение встало.

— Каруш то хар (облезлый зад)! — на оркском выругался нарушитель правил дорожного движения.

— Вадим?

— Быстро беги к белому "паджерику" через три машины от нас! В ней "хвост", мне срочно нужна связь с руководством ФСБ! А-а-а! — Бледный, как полотно, Белов выскочил из машины. — Я сам, немедленно уезжай отсюда! Мухой!

— Никуда я не поеду! — по закону жанра заупрямилась жена. Схватив ничего не понимающую супругу за руку, он побежал к машине сотрудника госбезопасности.

— Вадим, что происходит? — стараясь не сорваться в истерику, спросила Ирина.

— Оттуда, — Вадим ткнул рукой в сторону портального комплекса, — прёт поток маны и некроэнергии, я почувствовал неладное ещё возле института культуры, но вовремя не сообразил, в чём прикол и загвоздка.

Подскочив к указанному внедорожнику, Белов распахнул дверцу и рявкнув водителю:

— Я знаю, кто ты. Насрать на звания и подчинение, дай мне командира!

— Что?

— Быстро я сказал!

Оглушительный хлопок заставил присесть на месте. Тугой поток воздуха сломал сотни веток и повалил десятки деревьев. В близлежащих домах острым крошевом посыпались выбитые стёкла. Нудно запиликала сигнализация припаркованных на автостоянках машин, медленно вращаясь, над автодорогой пролетели измятые листы металлосайдинга, сорванные с крыши комплекса...

*"Козлик" — УАЗ, жарг.

*"Запор" — "запорожец", жарг.

*Округ — имеется в виду штаб ВВО (восточного военного округа).

— Курах*! Так, милая, быстро в машину и мотай из города!

Избавившись от звона в ушах. Вадим развернул Ирину на сто восемьдесят градусов и придал ускорение чувствительным шлепком по попке.

— Я не поеду! — отказалась та, гневно сверкнув глазами. — Какого хрена, Вадим?!

— Знаешь, что я терпеть ненавижу в американских фильмах и боевиках? — спросил Белов жену, та немо мотнула головой.

— Когда лезут в тёмный подвал с фонариком, вместо того чтобы включить свет, и когда герои боевиков или их дети, словно сухой тампакс, прутся в жопу, где самое пекло, а потом полфильма их героически спасают, гробя при этом по полку пехоты, — сказал он. — Пойми, сейчас ты ничем мне не поможешь. Я же здесь не смогу отпустить тебя от себя, поэтому там, где смог бы отбиться в одиночку, ни на кого не отвлекаясь, мы просто сдохнем втроём.

— Вдвоём.

— Втроём, — поправил Вадим. Заглушая крики раненых и перепуганных людей, в районе портального комплекса раздался ещё один взрыв. — Ты беременна (Ирина инстинктивно прикрыла руками плоский животик), поэтому не спорь, а сделай, как я прошу. Не беспокойся, если не сдохну, чего совсем не планирую, я тебя найду. Не отключай мобильник.

— Но...

— Иди, — Вадим легонько подтолкнул жену к автомашине.

Оглянувшись лишь один раз, провожаемая взглядом мужа, она запрыгнула на место водителя, в душе Ирины царила буря. Сухо, будто выстрел обреза, хлопнула дверца. Внедорожник лихо сорвался с места.

Облегчённо прикрыв глаза, Вадим глубоко вздохнул. Слава Богу, ему досталась жена-умничка, а не тупая курица. Он боялся, что она упрётся, и поступит по-своему. Молодец девочка, ни лишних вопросов, ни препирательств. Вскоре, провождаемый взглядом, джип скрылся за поворотом.

Впрочем, расслабиться не получалось. На строительной площадке и в парке Гагарина творился настоящий бедлам. Кричали перепуганные дети, которых не могли успокоить родители. Кто-то предпочёл покинуть ставший негостеприимным парк, кто-то, наоборот, будто любопытный мотылёк летел на огонёк. Матери и бабушки спешно уводили мелких отпрысков. "Пробка" спровоцированная одним колдуном-недоучкой, после того, как Ирина укатила на джипе и освободила полосу, не думала рассасываться. Водители притормаживали, пялясь на разрушенное здание, поваленные забор и деревья. Вместо того, чтобы уносить ноги, очухавшись от первичного шока, многие придурки повытаскивали мобильники, стремясь запечатлеть исторические кадры. Некоторые проникли на территорию стройплощадки, пугливыми газелями расхаживая среди раненых и убитых строителей.

Вадим брезгливо поморщился. Мана чужого мира вызывала чувство тошноты, а поток некроэнергии оставлял на языке привкус горечи. Если ты некромант, это не значит кумовства со Смертью. Старушка в белом равнодушна к красивым глазкам, её коса одинаково косит и правых и виноватых. Любителям забавляться с её даром Костлявая оставила несколько неприятных сюрпризов. Практикующий некромант обязан обладать жесточайшим контролем своей силы, иначе хождение по лезвию бритвы, когда маг балансирует на тонкой грани, разделяющей миры живых и мёртвых, может увенчаться падением в пропасть. Неосторожно или намеренно шагнувший за грань, имеет все шансы переродиться в лича. Смерть для высокоорганизованного разума не является конечным рубежом существования, не-жизнь затягивает в свои мрачные глубины. Тошнотворная горечь с металлическим привкусом крови и сладковатым трупным запахом, говорила, что где-то рядом обретается шагнувший за грань. Однако, неприятности на этом не заканчивались, судя по плотной ауре смерти и потоку некроэнергии, пробивающейся через портал, Белову не хватит силёнок для его окончательного упокоения. Сам собою напрашивался единственно верный выход из сложившейся ситуации — проход в другой мир надо было уничтожить. Любыми способами, пока лич не почуял притягательный аромат жизни, потом для расправы с ним придётся приложить гораздо больше сил. Голодный волк в овчарне, набитой овцами, может перерезать всю отару. Теперь представьте аппетиты лича, который не побрезгует превратить забитых овечек в прислужников-шакалов. Все эти знания Вадим почерпнул из лекций и специфической литературы. На Иланте личи долго, хм-м, не жили, если о них можно так сказать. Наказующие всех государств и магические гильдии наваливались на мертвяков всем скопом, уничтожая заразу под корень, даже прошедшая война с мириадами сражающихся зомби не довела до крайности. Маги и власть предержащие великолепно осознавали, что зомбаков можно контролировать и легко упокоить. Игры с высшей нежитью никогда ничем хорошим не оканчивались, ибо та контролю и дрессировке не поддавалась. Упокоить колдующего мертвяка намного сложнее. Приходилось разрабатывать целые спецоперации и после этого выжигать осквернённые замки и земли дотла.

Понимая, что вооружённые силы, полиция и обычные обыватели ни разу в жизни не сталкивались с магией и некромантами, посему могут стать лёгкой добычей последних, Белов принял тяжёлое решение возглавить отпор прущей из-за грани нечисти. Откровенно говоря, он мог бы наплевать на портал и оставить большим тузам возможность самим разбираться с ситуацией, но внутренний голос, подчиняющийся любовно выпестованному орку и шаману, твёрдо настоял на вступление в ряды защитников. Да и как земной волхв-целитель и хранитель мира в одном лице, он шарил по округе глазами в поисках боевого посоха или узловатой дубины. Не так его воспитали, чтобы он бросил людей на произвол судьбы.

— Набери командование, — наконец, самоназначенный главный ликвидатор обратил внимание на парня за рулём "Паджерика" и протянул руку за телефоном.

Гэбэшник набычился, отрицательно качнул головой и вызывающе зыркнул буркалами. Парень напротив сотрудника спецслужб внушал ужас и трепет, но преступить инструкции не так-то просто, даже находясь под ментальным давлением.

— Ладно, по-хорошему, значит, не желаем. Хорошо...

Проще было глаз на жопу натянуть, чем добиться содействия от местного управления, а тем более от служебно-розыскного "пса" за баранкой автомобиля. За страхом и бычьим упрямством различался острый ум, жаль только, ограниченный рамками предоставленной информации. Трясти оппонента было бесполезно, командование строго дозировало доступ к стратегическому источнику и пешка, какой бы умной она не была, обладала куцым доступом в рамках своих полномочий. Достав из поясного чехла мобильник, Вадим быстро нашёл нужный номер. Секунду-другую его мучили сомненья, но времени было в обрез, если и эта фора уже не приказала долго жить, поэтому указательный палец коснулся "иконки" с фамилией Санин...

Земля. Россия. Н-ск. Научный центр...

— Какие будут предложения? — пронизывающий до печёнки взгляд генерал-лейтенанта поочерёдно коснулся всех приглашённых на совещание. Предложений ни от кого не поступило. Тема затрагивалась не единожды, нюансы были "обсосаны" до основания. — Вопросы?

На последней фразе ожил главный ум научного центра.

— Да, я весь внимание, Илья Евгеньевич?

— Какое решение принято по американским объектам?

— Извините, Илья Евгеньевич, но это не ваш вопрос.

— Ошибаетесь, Александр Владимирович, вы не учитываете мелкий нюанс резерва. Для устранения беспокоящего фактора планируется задействовать две группы с дубляжом. Верно? — не дожидаясь ответа, Керимов продолжил. — Итого, четыре команды. Операция, как я понимаю, запланирована одновременно с переброской второй партии орков, таким образом, мы, в целом, остаёмся без оперативного резерва. Считаю это неприемлемым.

— Что вы предлагаете?

— Остановить переброску техники на Минутку (мир, расположенный в 15 минутах от так называемой "главной последовательности"), фактически мы получаем два портальных оператора, здесь и там. Группа на Минутке не зависит от капризов нашего Солнышка.

— Почему не порталы на Диане?

— Им тяжелее держать обратный вектор, к тому же Диана выступит мостом между Землёй и Минуткой. У нас появится возможность независимого оперирования в аварийной ситуации и без разрыва связи между мирами.

— Хорошо, принимается, — согласился генерал. — Секунду, — сказал он, вынимая из нагрудного кармана пиджака вибрирующий мобильник. Глянув на номер абонента, он нажал кнопку отбоя. — Извините. На этом предлагаю закрыть обсуждение по первому вопросу. Всех, кроме начальников отделов, попрошу удалиться. Да что это такое?

Мобильник в кармане завибрировал опять. Санин вновь отбил абонента, но не прошло и десяти секунд, как последовал новый вызов. Достав из кармана дребезжащий телефон, Александр Владимирович обратил внимание на Керимова, который приложил к уху свой мобильник.

— А он настырный, — усмехнулся генерал.

— Кто там долбится такой упорный? — шёпотом поинтересовался у командира генерал Ланцов.

— Белов.

— Ого! Уважь парня, Владимирович, этот по пустякам дёргать не будет. Не тот человек.

Санин бросил на друга и подчинённого скептический взгляд, как бы взваливая на того ответственность в случае промашки. Ланцов лишь хмыкнул в ответ, оставляя выбор за старшим по званию.

— Минутку, товарищи, — извиняясь, проговорил генерал-лейтенант, нажимая зелёную кнопку на экране. — Санин, слушаю вас... — по мере того, как находящийся за несколько тысяч километров от Н-ска человек доводил информацию до куратора научного центра, на лице того выступало нешуточное беспокойство. — Что? Вы уверены, Вадим Михайлович? Та-а-к... Игорь, срочно дай мне оперативный центр и свяжись с ЦУПом, что у нас есть на орбите над Хабаровском? Если ничего нет, то через пять минут оно должно там быть, понятно? И срочно отчёт, почему ничего не было. Бегом, Игорь, бегом!

— Александр Владимирович, звонили мои орлы с диспетчерской. Пропала связь с Хабаровском. Объект не отвечает на вызовы, телеметрия тоже не поступает, — выключив телефон, добавил перцу Керимов. Санин раздражённо махнул рукой, мол, позже.

— До прибытия поддержки бери командование на себя... Ссылайся на меня и посылай всех на хер... Кто заартачится — пристрели... Дай мне этого мудака...

Земля. Россия. Хабаровск. Вадим...

— Тебя, — игнорируя подавленный жалобный взгляд, Вадим протянул мобильник рыцарю плаща и кинжала. Гэбист, по большей части, слышал весь разговор. Благо в "конторе" трудно найти сотрудника, страдающего серными пробками и жалующегося на слух.

Приложив к уху мобильник, "хвост" страдальчески поморщился, но Санин не позволил себе растекаться мыслью по древу. Генерал коротко объяснил, кто в главный в нежданном тандеме, и пообещал спустить шкуру с любого, посмевшего ослушаться его приказов.

За время доклада Санину, черпая вязкую ману иного мира, Белов усердно клепал блоки атакующих и защитных магических конструкций. Запас карман, как известно, не тянет. Ещё не хило бы пригодился пулемёт, но такой нужной вещи в хозяйстве, к сожалению, не завалялось. Несколько модулей-разведчиков унеслись к дымящемуся пролому в стене. Парень по-прежнему предпочитал обходить внутренний источник стороной. Задвинув брезгливость в дальний угол, он тихонько тянул силу из разливающегося тошнотворного болота некроэнергии.

Вадим в сердцах проклинал себя за растрату маны. Как-то так, незаметно, по кусочкам, капелькам, мелкими глотками, за неделю он опустошил совсем немаленькие хранилища. Немного ушло на создание обстановки доверия и повышенной благожелательности в ЗАГСе, сотрудницы которого через пять минут поголовно прониклись симпатией к славному молодому человеку. Ах-ах, какой брутальный милашка с ярко выраженными гендерными замашками настоящего сибирского мужика. Ой, девочки, он так похож на актёра, игравшего роль Александра Невского в старом советском фильме, одно лицо, девочки. Половину резерва сожрал зачарованный изумруд из подвески, которую жених подарил невесте. Камень, размером с ноготь большого пальца, устроившийся в эротичной ложбинке между женскими грудями, защищал хозяйку и не рождённое дитя от сглазов и средних проклятий, заговор на здоровье отгонял от женщины хворобу. Ко всему прочему, изумрудная подвеска прекрасно справлялась с ролью маячка, по которому маг и шаман в одном лице мог обнаружить свою ненаглядную хоть на краю света, и аккумулятора, подпитывающего несколько охранных модулей, должных защитить владелицу от физических атак и воздействия. Естественно, от пули он не спасёт, но попытка ударить женщину кулаком окончится для агрессора плачевно. Охранные плетения, напичканные определителями эмоций, великолепно ломали кости в конечностях. Добрый шмат запаса истрачен на круглосуточный мониторинг окружающей обстановки. Без этого Вадим уже не мыслил жизнь. Невидимые глазу модули-шпионы постоянно сновали вокруг дома Ирины и косметического салона с кабинетом хозяйки. Благодаря магии вычислены и держались в поле зрения дистанционные наблюдатели от спецслужб. Эта же сила помогала определять меняющихся "топтунов", что тоже пиявкой сосало запас. Капля там, чуток тут, хорошая пригоршня на естественную утечку, горсть на приведение себя в чувство после разговора с матерью, морально измотавшего мага. В итоге, как у кролика из приключений Винн-Пуха, у него совсем ничего не осталось. Почти ничего. Внутреннее озеро обмелело и его уровень опустился к опасной черте, за которой прятался не такой уж великий неприкосновенный запас. Было за что клясть самого себя последними словами. Ведь интуиция твердила толстолобому хозяину об опасности прогулок "по Африке" без пистолета. Спрашивается, не почему не прислушался, а почему не принял мер? Белов аж крякнул от досады. Теперь приходится давиться иномирным дерьмом.

Если рассматривать обычную магическую энергию разных миров с кулинарной точки зрения гурмана-европейца, то чужая мана была корзиной недожаренных кузнечиков и недоваренных лягушек. Чтобы лопать это "блюдо", надо очень сильно проголодаться, перебороть себя и чуточку перестроить энергетику. Либо воспользоваться третьим вариантом, когда "своего" нет, приходится употреблять то, чем поделились высшие силы. Тут либо пан, либо пропал. Ничего не попишешь — мыши плакали, но продолжали грызть кактус...

Пока запасливый шаман занимался нужным делом, "потомок Штирлица" доходил до кондиции. Получив добрую порцию различных "Ц.У.", тот проникся уважением к высокому парню с колючими холодными глазами. "Птичка", за которой его приставили присматривать, на самом деле оказалась турбореактивным Карлсоном, наделённым такими полномочиями в чрезвычайных ситуациях, что невольно сбивалось дыхание в зобу. А по морде лица не скажешь, что парень с вентилятором в заднице.

— Звать тебя как? — спросил Вадим.

— Иван.

— А по отчеству.

— Сергеевич.

— Так, Иван Сергеевич, видишь тех гаишников? — Иван кивнул. — Дуй до них, впрочем, поздно. Пригнись!

Странное чёрное пламя, вырвавшись из прорехи в крыше, сорвало с креплений добрую треть свода и разметало его по округе. Модули разведчики притащили картинку плотной группы людей в порванных и опаленных хламидах, которые, накрывшись многослойным светящимся щитом и, пятясь спинами назад, отступали по главному грузовому пандусу от непонятной серой дымной массы, накатывающей из зала с портальным переходом. Серое нечто исторгало из себя потоки убойных черномагических заклинаний, отдающих тошнотворным запахом тухлого яйца. Визуальные отражения магических конструктов в виде лучей, шаров и прочей мерзости, ударяли в щит и отскакивали в стороны, разнося в клочья стены, пол и потолок портального комплекса. Миновав снесённые с петель врата, группа отступающих выскочила на широкий забетонированный пустырь, "украшенный" телами строителей и обслуживающего персонала. Вслед за людьми, сбрасывая мутное дымное покрывало, на открытое пространство вывалилась рычащая и тявкающая серая масса человекообразных тварей с собачьими головами. Окружённый кольцом звероватых громил с отсутствующими взглядами (головы у них были вполне обычными, человеческими), шёл высокий псоглавец. В левой руке помесь шакала и безумного гринписовца сжимала толстый посох с набалдашником из чёрного горного хрусталя.

— Все назад! Назад, я сказал!!! — заорал Вадим, дергая за плечи оглушенную парочку горе-фотографов с мобильниками в руках. — Валите отсюда и уводите остальных. Давайте-давайте, шевелите мослами, вашу мать! Сергеич, "ствол" есть?

— Есть, — казалось "волына" сама собой волшебным образом материализовалась в руках гэбиста. Иван передёрнул затворную раму, тускло блеснула, подхваченная в воздухе, выплюнутая тупоносая "маслинка" патрона.

— Прикроешь меня.

Проникшие за ограждение люди наконец-то разобрались, что цирковое представление может оказаться последним зрелищем в жизни. Ситуация напоминала ту, когда зрители в зале и рассвирепевшие хищники на арене обнаруживают отсутствие прочной металлической сетки. То-то становится "весело", то-то "хорошо". Паника моментально захватывает сознание, топя его в набегающей волне страха за собственную жизнь и шкуру. Это древние предки человека, закутанные в обрезки шкур, выходили на львов и тигров с обожжённым дрекольем в руках, забивая кисок в охотничьем угаре и принося в пещеры трофеи в виде усов, лап, хвоста и непрожаренного куска мяса, но за тысячи лет потомки измельчали. Изнеженные благами цивилизации, они, поджав хвост, предпочтут использовать "сто первый приём пограничника" в виде изматывания противника бегом, часто по головам других людей. Оскалившись, собакоголовый хищник эффектно взмахнул посохом. С чёрного навершия сорвался плотный сгусток магической энергии, преобразованной манипуляциями заклинателя в нечто взрывоопасное. Ударный модуль тёмной магии врубился в асфальт автотрассы с силой снаряда из стопятидесятимиллиметровой гаубицы. Время на секунду замедлило свой бег, словно в замедленном кино, несколько автомашин, запрудивших улицу, вопреки законам притяжения взлетели в воздух. Величественно переворачиваясь, средства передвижения недолго парили над землёй. Вскоре они рухнули вниз. Две "японки" приземлились на крыши своих товарок, затесавшийся в их ряды старенький четыреста шестьдесят девятый УАЗик шмякнулся об тополь неширокой аллеи, отделявшей жилой сектор от дороги. Водитель "старичка" погиб на месте, вмятый в дерево покорёженным железом. Серая пыльная кора умылась маслянисто красной рудой. Внутренний хронометр земного шамана чётко отмерил пять секунд.

Ушастая морда удовлетворённо рыкнула, оскал стал шире, обнажив истёртые, грязные, тёмно-жёлтые клыки. С красного собачьего языка свесилась тягучая нить слюны. Блеснув безумными глазами, шакалий выкормыш нацелил палку с набалдашником на толпу гражданских, собравшихся у порушенного пролёта бетонного ограждения. Некоторые "долбодятлы" ещё не успели осознать нависшей над ними опасности, воспринимая действительность эдаким сказочным американским блокбастером. Взрывы, крики, трупы и адреналин, бешеным потоком вплеснувшийся в кровь, вместо того, чтобы заставить действовать, то бишь свалить быстрее собственного визга, наоборот, затормозили реакцию. Зачарованные происходящим, они застыли в проходе, перегородив дорогу удирающим и тем самым создав "пробку". Вадим глухо выругался на двух языках, поминая зевак чёртом, Таргом и Хыгыном черножопым. Откуда они только взялись? Вроде же никого не было, в кустах, что ли прятались? Нет, скорее эти ротозеи размножаются почкованием и вегетативным путём или...

О, нет! Количество матов, извергаемых магом, удесятерилось. Согласно закону Мерфи, первоначальная оценка "жопы" никогда не совпадает с реальными её размерами. В цирке закончилось представление, и теперь двери центрального входа исторгали поток довольных зрелищем людей, которые в изумлении поворачивались к чадящему жирным дымом портальному комплексу. Какой идиот выпустил людей из цирка в самый разгар разборки?

"Шакалёнок" зарычал, но второй взмах посохом не принёс твари желаемого результата. Вадим вовремя метнул навстречу разрушительному конструкту активированный модуль щита. Яркая вспышка в воздухе на мгновение ослепила всех, громкий хлопок больно ударил по ушам. Предвидя подобный исход, защитник человечества успел прикрыть глаза и навесить акустический полог. Пока не стало слишком горячо, возведя над собою и напарником сферу из магических щитов, он двумя ударными заклинаниями снёс несколько бетонных плит ограждения. Разглядев проход, люди ломанулись наружу, сбросив ступор, заголосила и подалась назад жидкая толпа у дыры в ограждении. На пороге цирка образовалась давка, народ побежал...

— Валим урода! — прорычал Вадим, запуская цепь атакующих плетений самой черной пробы. Перед этим тварь с ушами походя отбила "удавку" и парализующий захват, которыми некромант-целитель из Таёжного усмирял "братков" из Благовещенска, попытка выпить силы из собакоголового также не увенчалась успехом.

— Далеко, — сплёвывая, ответил Иван. — Из этой пукалки я ему и шкуру не попорчу. Надо метров на пятьдесят подобраться.

— Надо, значит, подберёмся, держись за мной. Сейчас будет жарко.

— Да я и до этого не мёрз.

— Шутишь? Ну-ну, посмотрим, как ты потом запоёшь, — морщась от противного вкуса маны и покрывшись бисеринками солёного пота, Вадим укреплял щиты, параллельно формируя сложносоставное "тяжёлое" плетение "земляных ножей". — Приготовься...

Вокруг тявкающей оравы всеми цветами радуги полыхнула защита, "пулемётная очередь" русского орка достигла цели. На третьем конструкте щит лопнул, но главная тварь осталась невредимой, лёгкое движение когтистой лапы вздёрнуло в воздух и подставило под удар несколько шакалят из толпы. Пара "гавкалок", познакомившись с плодами илантской и земной магической мысли из области боевой некромантии и магии стихий, разлетелись мелкими брызгами, несколько "псов" превратились в визжащие факелы. Последние "пули" вонзились в телохранителей-людей, закрывших босса своими телами. Реакция у них была просто фантастическая. Обычный смертный не успел бы среагировать на скоростное заклинание. Некромантские "мушки", связанные с магом каналом силы, выпили из обречённых на убой жизненную энергию и высушили их до барабанного состояния, тем самым пополнив куцый резерв отчаянного некроманта. В следующий момент сфера Белова содрогнулась от мощнейшего "пинка", вторая "подача" опрокинула напарников на грешную землицу. От магического удара поплыло в голове и зазвенело в ушах, но выкладываясь на полную, Вадим сумел удержать и щит, и недостроенное плетение "ножей". Мир сократился до "здесь и сейчас". Понимание того, что он — единственный рубеж обороны между иномирными вторженцами, неизвестно как проникшими на Землю, и жизнями людей за спиной, заставляли его держаться. У Ивана дела обстояли несколько хуже, парень не имел личных щитов, поэтому атака на сферу отразилась на нём ударом кувалды в лоб, который вызвал контузию. Из носа молодого гэбиста потянулись кровавые дорожки, капилляры в глазах полопались, сделав его похожим на взбешённого быка.

Неизвестно чем могло закончиться противостояние магов, но тут, хвала всем богам, очухались парнишки в хламидках и вовсю использовали передышку. Поняв, что их больше не прессуют, они, показывая выучку и умение работать в группе, ловко перестроились, выдвинув во фронт белобородого дедка. Видимо, люди, атакуемые помесью дворняг и попахивающих псиной бомжей, здраво рассудили, что враг твоего врага может оказаться другом тебе, поэтому они моментально сориентировались в ситуации. Дедок чего-то там пошептал, сделал пасс руками и резко "саданул" левой ладонью в сторону владельца посоха. Главный шакал, погнавшийся за двумя зайцами, отвлёкся от добивания вредного туземца. Абориген, не теряя драгоценных секунд, завершил плетение "ножей" и хлопнул ладонями по земле. Зайцы оказались кусачие.

— К-р-ра-са-вЕц! — процедил Вадим, оглянувшись на товарища. — Как скомандую, стартуй за мной. Подберёмся ближе и пристрелим бешеную псинку.

— На себя посмотри, чучело огородное, — отбрил Иван, глядя на чёрта из-под подворотни. Перепачканная, извазюканная в пыли и крови одежда висела на маге рваными лохмотьями, под глазом набирал цвет приличный фофан. Видимо кое-что просочилось через щиты. Шакал с дубинкой бил не в бровь, а в глаз.

— Три, два, пошли!

Одновременно с последним словом бетон вспороли тонкие иглы полутораметровых сталагмитов. Выстреливая телом вперёд, Вадим активировал десяток простейших ударных заклинаний, перемешанных тремя связками "мушек" (не стоило забывать о пополнении резерва). Отставая от него на полшага, нёсся Иван. Острые каменные лезвия навылет прободнили полудюжину тварей, на одном из кольев на одной ноте верещал телохранитель главтвари, которая, хоть и не ожидала атаки с данного направления, опять ускользнула от возмездия. "Болванки" ударных плетений врезались в щит, видя такое дело, дедок в бесформенной хламиде поддержал атаку. Через пяток секунд защита приказала долго жить, за это время пара спринтеров успела преодолеть полсотни метров.

— Давай! — проорал Белов.

Иван резко притормозил, вскинул руку с пистолетом, зафиксировав левой рукой рукоятку оружия, быстро прицелился и потянул курок.

Бах-бах-бах-бах-бах-бах. Затворная рамка застыла в крайнем положении. Владелец посоха невидяще смотрел на незапланированные природой отверстия в груди. Иван стрелял наверняка, в человеческом силуэте грудь намного больше и шире головы. Пистолет Макарова — не снайперская винтовка, попасть из него в бошку с расстояния в тридцать пять метров сможет не каждый стрелок. Посох выпал из ослабевших пальцев, поскуливая, вожак шакалов рухнул за спины уцелевших телохранителей, ринувшихся на убийц господина. Тройка мордоворотов подхватила окровавленное тело и со скоростью сайгаков умчалась в направлении портала, остальная толпа дружно поддержала телохранителей. С воем и визгами, ощетинившись колюще-режущим инструментом, шакаломордые ринулись на землян.

— Кажется, сейчас нас будут бить, может быть даже ногами, — Иван был прав, приближающийся противник спешил к ним явно не с поздравлениями с Днём Святого Валентина. В налитых кровью глазах читалось обещание лютой смерти.

Перезарядив пистолет, он открыл стрельбу. Теперь боец невидимого фронта целил в головы, благо теперь расстояние позволяло всаживать пули между глаз, а с огневой подготовкой у товарища из органов было на пять с плюсом. Мозги его "подарки" выносили отменно. Маленькие дырочки во лбу и между глаз превращались в широченные пробоины на затылке, в которые можно было засунуть кулак. Что интересно, никаких амулетов и защиты на тварях не оказалось, видимо хозяева "зверинца" не озаботились о персональной безопасности подвластных. "Пушечное мясо" во всей его неприглядной красе. Ибо Белов тоже не отставал от стрелка. Выкачав досуха несколько тварей, он пополнил резерв и теперь сплёл убойную вариацию интересного заклинания из магии жизни. Миледи ратовала за разностороннее развитие, настояв на спецкурсе боевого применения вроде бы безобидных техник целителей (особенно орчанке нравились импровизации, она долго хлопала в ладоши, когда ученик бытовым заклинанием подогрева воды за секунду вскипятил мозги здоровенной крысе, как выяснилось, орки уважали нетрадиционный подход в искусстве умерщвления противника). Попадая в живое существо, магическое плетение, составленное Вадимом, активировало жизненные процессы, протекающие в организме. Вроде ничего страшного, если они не ускорены в несколько тысяч раз. Организм за несколько секунд пожирал сам себя. Отстрелявшись, Иван с ужасом, восторгом и внутренним трепетом взирал на белесые сгустки, срывающиеся с рук мага. С еле слышным шипением они отправлялись в короткий полёт. Любой попавший под "выстрел" моментально превращался в дряхлую развалину. Два-три шага и трясущийся старичок, бывший некогда полным жизни и здоровья молодым полушакалом или одержимым человеком, испускал дух от внезапно нагрянувшей старости. Оставшись без магической поддержки, не выдержав давления, "гости" из-за грани пустились наутёк, лишь последний телохранитель с безумным огнём в глазах ринулся навстречу смерти. Вадим воспользовался конструктом "мушек". Лучше такая энергия, чем тухлое дерьмо, льющееся с другой стороны. Можно сказать, домашний первачок был вкуснее заводского денатурата.

— Отбились кажись, — сплёвывая кровавый сгусток, Иван без сил рухнул на землю.

— Да ты оптимист, парень. Это был первый раунд, скажу я тебе. Пёсики побежали за помощью. Сейчас они пожалуются на плохих дядей и приведут старших братиков. У тебя есть старший братик? У меня только младший, но знаешь, вряд ли обиженные и оскорблённые придут меряться пиписьками. Мои модули-разведчики не могут пробиться через щиты неизвестной природы внутри портального комплекса. И о чём это говорит?

— О чём?

— О том, что ещё ничего не кончилось. Всё только начинается. Эта отрыжка Анубиса обязательно вернётся.

— Инпу, — поправил Иван.

— Чего? — не понял Вадим.

— Анубис — это греческое имя. Египтяне, бога — проводника в царство мёртвых, называли Инпу. Он был покровителем некрополей и кладбищ.

— Ты гляди, какая умная "гэбня" у нас нынче пошла, — саркастически усмехнулся Белов. — Наверно в школе в олимпиадах участвовал, а, Иван?

Оскорблённый в лучших чувствах, тот промолчал.

— Не дуйся, я не со зла. Может тебя утешит, что мы скоро Лету к верху брюхом переплывать будем и проводником у нас будет твой Импу.

— Инпу.

— По барабану, короче — отродье Тарга с шакальей задницей. Я чувствую за щитами коллег по ремеслу и, знаешь, совсем не грежу о встрече по обмену опытом.

Сквозь зубы ответил Вадим, вращая пальцем вокруг повреждённого глаза. Благодаря заговору, фофан бледнел на глазах. Краем сознания маг отметил, что бравые парни в хламидах повторили маневр представителя спецслужб. На ногах остался лишь боевой дедок. Вадим пересчитал пришельцев. Семь человек. Судя по аурам, они сильно истощены, у всех ранения разной степени тяжести и больше на помощь рассчитывать не стоит, им самим бы кто помог. Похоже, что один из "хламидников" не жилец, его энергетическая структура странно мерцала, с каждой секундой становясь тусклее. Видимо жизнь поддерживалась силой воли. Как только опасность миновала, пропал и стимул жить. Не успел Вадим додумать эту мысль, как мерцающий свет померк окончательно. Человек в грязно-бурой мешковине умер. Смерть некромант с даром эмпата ощутил в виде холодного дуновения ветра. Пока позволяло время, он, полуприкрыв глаза и скользнув в сэттаж, латал мелкие повреждения организма. Подлатав раны, Вадим принялся составлять заготовки для следующего магического поединка. Выпущенные на свободу модули-разведчики в количестве восьми штук (запас карман не тянет) кружили над комплексом.

— Умеешь ты обнадёжить, — глядя на приближающиеся машины с мигалками, сказал Иван.

— "Мясо" на передовую прибыло, — добавил он, вставая с земли и отряхивая порванные на заднице штаны. — Хоть патронов подкинут.

— Типун тебе на язык.

Вообще, их пара представляла колоритное зрелище. Оба были людьми высокими, спортивного телосложения с холёными аристократическими лицами, но рваные рубища, в которые превратилась их одежда за время скоротечного боя, низводили их до уровня лиц без определённого места жительства, да и то не факт, что последние надели бы на себя такое рваньё.

Полицейские экипажи пронеслись через цирковую территорию, одна из машин остановилась у фонтана. Выбравшиеся из неё служители порядка принялись этот самый порядок наводить, или делали вид, что наводят. Два микроавтобуса подпрыгивая на бетонных плитах забора, подъехали к чумазым боевикам. Захлопали дверцы, на присыпанный пылью и сажей бетон ступили берцы полутора десятков ОМОНовцев, тут же ощетинившихся чёрными глазками автоматов. Белов задался вопросом, откуда они взялись, или проезжали мимо и тупо решили заскочить на огонёк?

Глянув на собрата по оружию, Вадим кивнул на полицейских и отступил за спину Ивана, предоставив ему право начать переговоры, тот понимающе качнул головой и достал удостоверение. Всяко-разно, рыбак с рыбаком общий язык завсегда найдут.

— Ого, что тут произошло? — присвистнул один из полицейских. За маской не видно было лица, но голос принадлежал молодому парню. — Чё за уродцы?

Вадим, жестом рука-лицо, спрятался за ладонью. Ему так и хотелось сказать, чтобы полиция, наконец, разула глаза и перестала тупить.

— Капитан Брагин, ФСБ, — представился Иван, который Сергеевич, раскрывая удостоверение.

Омоновец с погонами майора быстро пробежался взглядом по ксиве гэбиста:

— Майор Еремеев, — коротко ответил он, чуть поморщившись. Вадим удивился неприязни, проявившейся в чувствах полицейского. Видимо не шибко тот жаловал контору капитана Брагина. — Что здесь произошло, капитан?

— Мы бы сами хотели знать, — спокойно ответил Брагин. — По всем признакам на комплексе произошёл неконтролируемый пробой или прорыв в иное измерение с последующим вторжением оттуда к нам. Вы, товарищ майор, какими судьбами тут?

ОМОНовец нехотя ответил:

— Попутным ветром. С минуты на минуту примчится кавалерия из Индустриального УВД, нас по дороге в управление сюда завернули.

— Что-то не торопится кавалерия, тут, при хорошем раскладе три минуты ходу, — майор в ответ индифферентно пожал плечами.

Почувствовав магические колебания внутри здания, Вадим отодвинул Ивана:

— Так, товарищ майор, — сказал он, включая на полную ментальную составляющую. — Поверьте, у нас очень мало времени. Сейчас злобные кореша собакоголовых жмуриков полезут снова, я ощущаю колебания магии. И не смотрите на меня так, я не шучу. Я действительно маг, прошу принять это на веру и, второе, как бы это не показалось вам странным, я беру командование на себя, — майор протестующе вскинулся. — Тихо, молчать! Я знаю, чего ожидать и что делать, вы — нет. Магия для вас тёмный лес, поэтому действовать будете только по моим приказам, иначе ваши люди мяукнуть не успеют, как присоединятся к этим красавчикам. Уберите отсюда машины, они очень хорошие мишени и займите позиции за строительными блоками.

Повернувшись к хламидникам, Вадим поочерёдно потыкал рукой на комплекс и псоглавые трупы, потом пальцами изобразил походку. Длиннобородый дедок понимающе закивал головой и что-то гортанно выкрикнул. Его соплеменники, которые удивлённо пялились на землян, высокие дома и автомашины, мгновенно подхватились и вскочили на ноги. Дед с тоской и болью посмотрел на оставшееся неподвижным телом. Что-то пошептав над умершим, он взмахнул рукой. Чадное, пожирающее плоть пламя охватило мертвеца. Оставшиеся шестеро бодренько сховались за поддонами с кирпичами.

Чувство смертельной опасности заставило Вадима активировать щиты и плюхнуться на землю:

— Лежать, бояться! — во всю глотку проорал он.

Брагин и майор рыбками нырнули за железобетонные блоки. Видимо у них чувство самосохранение было развито не хуже, чем у недоучившегося мага. Водитель ближайшей к Белову машины успел выпрыгнуть, а его коллеге, крутившему баранку второго экипажа, не хватило какой-то доли секунды. Микроавтобусы одновременно разлетелись кусками, объятыми яростным пламенем...

Земля. Россия. Н-ск. Генерал-лейтенант Санин...

...В центре широкого круглого стола, вокруг которого собралось руководство научного комплекса и весь местный генералитет, разворачивалось голографическое изображение последних минут жизни Хабаровского портального комплекса.

— Позвольте вопрос, — Санин вперил взгляд в главу научников. Керимов жестом и мимикой показал, что внимательно слушает генерала. — Какому идиоту пришло в голову строить портал чуть ли не в центре города?

— Александр Владимирович, давайте без взаимных оскорблений, — ответил Керимов.

— Прошу прощения, но я всё же хочу услышать ответ на вопрос о причинах строительства.

— Определяющим фактором стало наличие в парке Гагарина узловой реперной точки. Как вы помните, портальные комплексы рекомендовано привязывать к реперным точкам.

— Не понимаю, неужели за границами города или на окраине не нашлось мест для размещения строительной площадки?

— Нашлись, но эта, по всем параметрам, оказалась самой оптимальной. Товарищи, предлагаю вопрос о реперных точках и причинах строительства отложить на потом, мы не для этого здесь собрались, — Керимов оглядел собравшихся. — У нас по повестке дня другая тема. Предлагаю ознакомиться с показаниями приборов и видеокадрами, их как раз дешифровали. Обращаю ваше внимание — это последние минуты работы телеметрии и внутренних камер видеонаблюдения портального комплекса Хабаровска. Перед началом просмотра хочу сделать акцент на проведении работ с электромагнитными контурами. Почему я заостряю на этом внимание? Я более, чем уверен, что корень наших бед произрастает именно отсюда. Согласно утверждённого регламента, обслуживающий персонал и монтажники должны были выполнить юстировку, испытание и штатную прогрузку рабочих контуров установки. Глядите, вот здесь, строка показаний следящей аппаратуры: до пятой минуты приборы не фиксируют никаких отклонений. Всё нормально, тысячи раз опробованный режим, но дальше происходит сбой. Через пять минут семнадцать секунд приборы отметили резкий скачок тока на третьем блоке, видите, скачок на диаграмме. Лавинообразное увеличение. В пять раз, если приборы не ошиблись. Как я предполагаю, произошёл пробой изоляции и межвитковое замыкание на управляющей катушке. Не знаю, почему не сработала ни одна ступень защиты, вряд ли мы теперь докопаемся до истоков, но с этого момента каскад третьего блока рассинхронизируется с остальными, а дальше в дело вступает пресловутый человеческий фактор. Оператор игнорирует показания приборов, на этой записи с камеры операционного зала это прекрасно видно. Вместо того, чтобы отключить напряжение и погасить установку, он пытается синхронизировать работу блоков. В принципе, если опустить предположение о коротком замыкании в третьем блоке и отказ в работе смонтированной защиты, то оператор действовал правильно. Он видит возникший разнобой и пытается его устранить, перейдя на ручное управление, и не подозревая, что увеличение нагрузки создаст так называемый эффект "короткого пробоя". — Керимов взял в руки указку и ткнул в информационное окошко одной из камер. Изображение резко поменяло ракурс, в правом верхнем углу высветился номер камеры, установленной в зале перехода. Под номером устройства мерцала строка, отмечающая время.

Безразличный к окружающему миру "глаз" электронного устройства передавал изображение формирующегося портала. Вопреки ожиданиям, "окно" сформировалось не в центре специального пандуса, а захватило весь зал. Не было привычного серебристого марева, свойственного искусственным проколам пространства. Перед зрителями красовалось естественное "окно" в иной мир. Края открывшегося прохода, словно лазером подрезали несущие конструкции грузового пандуса. Потеряв опору, сотни тонн металла посыпались вниз, прямо на головы аборигенов, и существ, напоминавших древнеегипетского бога Анубиса. Сотрясая стены и поднимая клубы пыли, фермы и балки, не разбирая правых и виноватых, не делая снисхождения на расовую принадлежность, давили и тех и других. Заглушая грохот металла, сквозь лязг и скрежет прорывались предсмертные визги и крики несчастных. Широкое "окно" зацепило часть операционного зала, убив нескольких операторов. Как всегда, Смерть прибрала к своим костлявым рукам тех, кто отвечал и мог аварийно отключить оборудование. Теперь до аварийных кнопок было не добраться, а отказавшая автоматика продолжала исправно снабжать переход энергией. Сильный сквозняк быстро выдувал пыль, оставляя на месте искалеченные тела и кровавые лужи на полу. Но не это привлекло внимание зрителей. Собравшиеся вокруг голопроектора люди взирали на картину циклопического помещения, уставленного странными гранитными алтарями, к которым были прикованы цепями сотни людей в серых хламидах. Одна из металлических балок грохнулась на такой алтарь и перебила цепь, что была продета через кольца на ножных кандалах полутора десятка человек. Второй грузовой пандус, один конец которого рухнул в зал и размозжил череп существу с мордой пса, казалось, протянулся своеобразным мостиком из мира в мир. Люди, освободившись от оков, моментально свернули шеи ещё двум тварям, сразу показывая нетерпимость и расовую сегрегацию во всей красе. Свернув врагам шеи, они завладели друзой кристаллов, вырвав её из лап одного из псоглавых мертвецов. Пара человек остановились у трупа, поглумившись над ним. Мертвец получил от убийц несколько смачных плевков и ударов ногами. Видимо им было, за что ненавидеть тюремщиков.

Остальные пленники каменных блоков остались сидеть неподвижно, не обращая на окружающее никакого внимания. Неподвижные, безучастные куклы, равнодушные ко всему, что происходит. Лишь некоторые из сотен арестантов засвистели и заголосили. Скорее всего, они оказывали моральную поддержку товарищам, сорвавшим оковы, умоляя освободить их тоже, но тут откуда-то сбоку из-за витых колонн в зал вошла группа рослых собакоголовых созданий, облачённых в белые юбочки. Новые действующие лица, видя творящееся безобразие, решили навести порядок. Посохи в их руках окутались сеточками тёмных молний. Нечто вроде грозового разряда ударило в столешницу алтаря, неожиданно повисшего в воздухе на пути заклинания, брошенного в бывших заключённых. Каменный блок, отразив черную молнию, рассыпался мелким крошевом. Несколько адекватных пленников у алтарей набросились на псоглавцев. Посохи замелькали быстрее лопастей вентиляторов. Отчаянные смельчаки с цепями на ногах, истекая кровью, попадали на гранитную плитку пола, а посохи вновь концентрировали вокруг себя тёмную энергию. Полтора десятка людей успели воспользоваться заминкой. Глядя на них, представители спецслужб сразу сделали вывод, что бывшим арестантам не привыкать работать в группе. Прикрывая друг друга, они взобрались на пандус. Скорее всего, беглецы на должном уровне владели магией, так как над небольшим отрядом возник мерцающий купол, отразивший дружный залп чёрных сгустков. Пульсары из тьмы влетели в операционный зал и взорвались над операторами в белых халатах. Земляне умерли моментально, чувствительная электроника ненадолго пережила создателей, второй залп собакоголовых монстров магическим блендером взбил мозги неэкранированных серверов. Тёмная волна, свободно проникая через перегородки и стены, поплыла по комплексу, оставляя после себя мёртвую тишину и неподвижные тела. Ни у строителей, ни у охраны не было защитных магических амулетов... Через одну минуту сорок семь секунд от незапланированного открытия "окна" в портальном комплексе не осталось ни одного живого человека, кроме группы беглецов, но и те потеряли троих на пандусе. Создание магического щита выпило из людей все силы... Ещё через пять секунд "сдохли" сервера, отвечающие за сбор и передачу информации.

Голографическое изображение подёрнулось рябью и погасло. Кабинет куратора научного центра не попал под воздействие тёмной волны, никто не умер, но тишина, царившая в нём, могла соперничать с мёртвым безмолвием Хабаровского портального комплекса. Первым ожил и нарушил молчание Санин:

— Илья Евгеньевич, вы представляете себе последствия, если ЭТО, — генерал кивнул на опустевшую столешницу, — выберется в город? Сколько тысяч умрёт до прибытия подразделений быстрого реагирования?

— Представляю, — глухо ответил Керимов.

— Что вы можете посоветовать?

— Что я могу посоветовать? Сбросить на комплекс тактический атомный заряд, или завалить его бетонобойными бомбами, чтобы добраться до энергетической установки и устройства перехода. Ректор и блоки портальной установки смонтированы на пятнадцатиметровой глубине и защищены пятиметровыми железобетонными перекрытиями.

— Реактор, эээ..., — генерал Ланцов проглотил конец фразы, вживую представив последствия бомбардировки.

— Нет. Реактор из новых, игрумская технология, гигаваттный, мы наладили их производство на Славии, — вместо учёного ответил Санин. Генерал, в силу должностных обязанностей, был в курсе новых типов энергетических установок, выпуск которых существенно уменьшил, почти ликвидировал энергетический голод основанных в иных мирах колоний. — Предложение принимается, но это время, авиация, к сожалению, в сложившихся условиях проигрывает в мобильности подразделениям быстрого реагирования. Игорь?

— Десять минут, — ответил Ланцов, — мои орлы будут готовы быстрее, чем ребята Ильи Евгеньевича сориентируют портал для прямой переброски магов, моих орликов и тяжёлой техники. Только, боюсь, что Белов не продержится столько против ЭТИХ.

— Будем надеяться..., — сказал Санин, глядя в пустоту перед собой. — Что со спутниками, почему нет картинки с орбиты?

Земля. Хабаровск. Вадим...

...Время остановилось.

...Вадим откатился в сторону от пышущего жаром колеса. Объятая пламенем резина трещала словно сотня осиновых полешек, бугрилась и плевалась липкими чёрными каплями. Чуть дальше исходил чадом вывернутый наружу салон автомашины, но самым страшной и тошнотворной была не вонь горящего пластика и автопокрышек, а перебивающий всё запах палёного человеческого тела. Безымянный, неизвестный Вадиму сотрудник полиции превратился в обугленную головёшку. Почему-то на память пришли эпизоды из фильмов о Великой Отечественной войне и погибших танкистах, сгоревших вместе со своими машинами.

Глядя на бывшего водителя — молодого парня, немногим старше его самого, превращённого магией в скрюченный спичечный огарок, Вадим чувствовал поднимающуюся изнутри волну ярости. В момент взрыва экипажей, он, в ущерб ментальному щиту усилил персональную защиту от физического воздействия и жестоко пожалел об этом. Пару секунд назад, его захлестнула боль и кричащий отголосок всех чувств погибающего парня. Резкий удар — выплеск... и тишина — нет больше человека, но иглы адской, безмерной боли по-прежнему продолжали покалывать тело мага. Обострённый эмпатический дар оказался беззащитным перед преддверием близкой Смерти, Вадиму казалось, будто он шагнул за порог сущего, провожая душу погибшего в иной мир и принимая его боль. Эмпатия из дара становилась проклятием, коктейль чувств, проецируемый окружающими людьми, не воспринимался больше благом. Нежданно-негаданно сила превратилась в слабость.

Дрожа от ударной дозы адреналина, вплеснувшейся в кровь, он запоздало активировал сформированные заранее силовые щиты, прикрывая ими позиции полиции и балахонников. Лучше поздно, чем никогда. Мгновенный нырок в сэттаж позволил унять фонтанирующей гейзер гормонов и привести мысли в относительный порядок. Ему сейчас, как никогда, нужна холодная голова и трезвый ум. Леденящая стена щитов воли опустилась на разум, ограждая его от внешнего воздействия. Так будет лучше. Холодная броня на чувствах не позволит сойти с ума, ведь это не последняя смерть на сегодня. Что ж, он готов убивать дальше...

—

* * *

ть меня в загривок! — выругался майор, выглядывая из-за блока ФБС. Осмотревшись, омоновец споткнулся взглядом о труп сослуживца. — Симоненко...

Белов мысленно притянул к себе разведмодуль и считал изображение. Тёмное покрывало, скрывающее пролом в стене портального комплекса, пошло зыбью, выпуская наружу колонну людей — строителей портала. Если бы не мутные бельма вместо зрачков и неестественная бледность кожи, их можно было спутать с живыми. У свежеподнятых зомби некоторое время остаются затухающие остатки личности. В так называемый период некроадаптации они пассивно сопротивляются подчиняющим ментальным заклинаниям и поводкам, что выражается в непроизвольном подёргивании членов и куриной походке, когда голова, словно у курицы качается вперёд и каждый шаг разбит на несколько фаз. Некромантам за вуалью следовало подождать пятнадцать минут, пока пропадут постэффекты от поднятия мертвецов, а потом бросать их в атаку, но видимо они решили не мелочиться "халявным" расходным материалом. Некоторые из мертвецов сжимали в руках короткоствольные автоматы. Вот и нашлась охрана... Лишь бы она не вспомнила, для чего ей выдавали заскорузлые металлические штуковины, а то станет совсем кисло.

Или, в голове мага мелькнула искорка догадки, пёсьи морды устроили разведку боем, бросая в мясорубку откровенный сброд, благодаря которому кукловоды вычисляли слабые и сильные стороны противников, дабы потом разработать дальнейшую стратегию действий. Умненькие, сволочи. Соображалка у них работает как надо. Только зря они так, вряд ли генералы и власть теперь согласится на переговоры, Вадим чувствовал, что вместо слов будет эквивалент, измеряющийся в килотоннах. И как только учёные рассчитают трек и определят координаты мира псоглавцев, их познакомят с искусственным солнцем и ядерными грибами. Так это или нет — будущее покажет, а пока стоит выжить самому и не дать сдохнуть другим. Тоже задачка не из лёгких.

— Стреляйте в головы! — приказал Вадим майору.

— Что? — округлились у того глаза. — Ты чо гонишь, шкет?! Это...

— Это зомби, бляха-муха, — рыкнув, перебил его Вадим. — Майор, делайте, что я говорю! На рожи их гляньте! По моей команде, секунду...

Противники за вуалью подали неплохую идею. Зачерпнув маны, Белов скомпоновал двойной визуальный полог, замаскировав позиции омоновцев. Подумав мгновение, он соорудил звуковой экран — так вражеским магам труднее будет выявлять стрелков, если они, конечно, не начнут садить по площадям. Зря они дали ему время, зря. Хотя, с другой стороны, возможно враги готовят нечто убойное, требующее подготовки и времени...

— Рация целая?

— Что? Да, цела.

— Прикажите своим бойцам шибко не высовываться, я постараюсь прикрыть вас щитами и сообщите в УВД, чтобы они эвакуировали людей из близлежащих домов, Тарг, чтобы они вообще эвакуировали людей. Мы не удержим весь периметр, силёнок не хватит, — сплюнув, Вадим послал в толпу мертвяков конструкт окончательного упокоения.

Плетение называлось "прах". Магия смерти в чистом виде, использовалось оно только некромантами. Прущую на омоновцев толпу накрыло мутное облачко, треть мертвяков, попавших под удар, рассыпались невесомым пеплом. Всё же не зря конструкт получил своё название. Некоторые зомбаки потеряли руки или ноги, но потеря не остановила марионеток, продолжавших упорно ползти к цели.

— Огонь! — крикнул Вадим, перебираясь под защиту другого железобетонного блока.

Не успел он отдать приказ и сделать ноги, как его бывшую ухоронку за двумя свалянными друг на друга заборные плиты накрыло неизвестное заклинание. Бетонные плиты и дорожное покрытие вспучились и почернели, через секунду рассыпавшись мелким крошевом. Хреново! Как он и боялся, кукловоды за вуалью быстро определили место, откуда он атаковал. Сидеть на одном месте не получиться, придётся шевелить попой и шевелить омоновцев, которые принялись сокращать поголовье зомбаков. Причём поголовье сокращалось в прямом и переносном смысле. Это только в анекдотах семь попаданий в голову не являются смертельным ранением. В жизни, получив в циферблат где пулю, а где две-три, мертвяки дружно брызгали "часовым механизмом", упокаивась окончательно. Пока подчинённые Еремеева, постоянно перемещаясь с места на место, занимались сокращением поголовья "дичи", Вадим вёл беспокоящий обстрел "вуали". В темноту пролома пулемётной очередью летели заклинания "праха", огненные конструкты, ледяные стрелы, и парализующие заклинания, перемежаемые "мушками". Белов уже притерпелся к магическому фону чужого мира, тошнота от "прогорклой" маны отошла на второй план, поэтому с наполнением резерва стало чуть-чуть полегче.

Приготовившись метнуть в темноту очередной гостинец, Вадим замер на месте. Деактивировав конструкт, он, со всех ног метнулся к цирку.

— Ты куда?! — окрикнул его Иван. — Ах, ты *б итихумать, — скороговоркой выпалил он.

На площади перед цирком горел полицейский УАЗик. Сами стражи порядка, обняв землю, не подавали признаков жизни, а мостовую вспарывали каменные султаны магических разрывов. Через новый пролом в стене портального комплекса на площадь текла река низкорослых псоглавцев, сзади их прикрывало тройка здоровяков в белых юбках. Посохи в руках юбочников источали чёрное пламя. Глядя на растекающееся по площади волчьемордое воинство, Вадим понял, что атака мертвяков была отвлекающим маневром.

Ноги налились тяжестью, совершенно не желая передвигаться. Воздух превратился в густой кисель, натужно проталкиваясь через судорожно сжатую гортань, он подобно кипящему маслу обжигал лёгкие. Войдя в режим ускорения, Вадим, побив все мировые спринтерские рекорды, оставив далеко позади гепардов, трёхметровыми скачками нёсся наперерез тварям, сошедшим с экранов второй части "Мумии". Между голливудскими версиями и живыми аналогами была существенная разница в росте. Подвывающие на разные голоса "воины Анубиса" не отличались богатырскими габаритами. Метр семьдесят, от силы метр восемьдесят — типовая планка агрессоров. Зато, вставшие на задние лапы человекопсы обладали развитой мускулатурой. Чётко обрисованные кубики пресса, рельефный мышечный каркас рук и ног, кричали всем и каждому, что перед ними сильные, опасные и вёрткие противники.

Отплёвываясь от грязного пота, залившего лицо, Вадим на мгновение притормозил и выпустил серию атакующих конструктов. Боевые магические плетения с обратной энергетической связью, подобно шарам в боулинге пронеслись через толпу нападающих, превратив их в кегли. Конструкты сбили с ног и лишили жизни больше двух десятков врагов. Благодаря обратной связи, земной некромант пополнил резерв, напившись из тёмных источников предсмертных некровыплесков. Не задерживаясь дольше необходимого, он отпрыгнул в сторону и, петляя, словно заяц, вклинился между захватчиками и ошарашенными перепуганными людьми. Каждый гигантский шаг сопровождался постановкой щитов, многорядье которых можно было различить невооружённым взглядом — магические налёты псоглавых главарей, встречаясь с пассивной защитой, заставляли светиться её в видимом спектре, ярко полыхая всеми цветами радуги перед окончательным разрушением. Вынужденные отвлечься на переламывание внезапно возникшей обороны, они оставили без внимания главное действующее лицо.

Сляпанная на скорую руку куцая преграда со своей задачей справилась, дав Белову так необходимое ему время собраться с силами. Немного — секунд пять-семь, но их хватило на постановку новых ловушек.

— Уходите! ВСЕ В-О-О-Н! БЕГИТЕ ОТСЮДА! — заглушая предсмертный визг вляпавшихся в силовые капканы псоглавцев, проорал он.

Складывалось впечатление, что некоторые глупцы по-прежнему смотрят цирковое представление, но хруст переламываемых костей и кровавые фонтаны на месте попавших в капканы сработали надёжнее плетей и шпор, подгоняющих лошадей. Голосящая толпа ломанулась в сторону новостроек на улице Флегонтова. Площадь перед цирком опустела, словно по мановению волшебной палочки. Больше времени Вадиму никто не дал. Магические проклятья посыпались на него со скоростью пулемётной очереди. Троица главгадов вцепилась в земного оппонента с цепкостью клещей, заражённых энцефалитом. Трое — это не один. Потомки египетского бога работали слаженно и эффективно.

Построение треугольником, основание которого было развёрнуто к избиваемому землянину, позволяло паре магов поливать жертву непрерывной чередой заклятий. Третий супостат, обосновавшийся на вершине образной геометрической фигуры, поддерживал щиты и следил за тылами. Впрочем, за тылы псоглавец беспокоился в последнюю очередь. Вторая волна зомбаков, усиленная полусотней стрелков из лука и арбалетчиками, выкосила ОМОНовцев. Отдали богам души и некоторые хламидники. Силы бородатого дедка со товарищи таяли прямо на глазах. Магия не всесильна.

Спецназовцев в прямом смысле слова завалили трупами. Сначала их прижали к земле и загнали за железобетонные блоки навесным огнём, под прикрытием которого пошли в атаку зомби. Стоило только кому-нибудь из людей высунуться, как следовал залп из арбалетов. Короткие болты били ничуть не хуже пуль. Лучники влет подбивали неосторожного человека, как-то сразу верилось, что стрелки сшибают белок, не повредив шкурки — в глаз с первой стрелы. ОМОНу не помогли ни гранаты, ни меткая стрельба. Вскоре зомби подобрались вплотную, дело дошло до рукопашной, в которой у людей не было ни единого шанса. Больше половины отряда скрылось под массой рычащих тел живых мертвецов. Страшная смерть... "Счастливчиков", избежавших участи быть заживо съеденными и разорванными на куски, не ожидало ничего хорошего. Поток живых трупов, прущий из главного пролома, не думал прекращаться.

— Развлекаются, сцуки, — процедил Вадим, сплёвывая тягучую кровавую слюну и едва не трясясь в бессильном психозе, прорывающемся через все навещенные эмоциональные замки. Он ничем не мог помочь умирающим ни за грош ребятам и правильно интерпретировал происходящее с ним самим. Псоглавцы не считали его за врага, развлекаясь на полную катушку. Твари попутно расстреливали взрывными заклинаниями близлежащие здания и жилые дома, в промежутках бросая поверх головы объекта развлечения какие-то темномагические заклинания.

Парень уже давно переплюнул в вёрткости самого верткого ужа. Ни одна змеюка в мире не выдержит две минуты под магическим ливнем, это хуже, гораздо хуже часа на раскалённой сковороде. Там только снизу припекает — никакого сравнения с магическим поединком, когда припекает со всех сторон. Не приподними Вадим чуть-чуть эмпатические щиты, быть бы ему нашпигованным всякой дрянью, а так он улавливал отголоски намерений тварей. Земля под ним вставала дыбом, воздух плевался отравленными иглами, то и дело рядом, вокруг да около, да по щитам били некромантские конструкты, сверху сыпался раскалённый дождь, следом налетали мириады ядовитых мух, на границе восприятия кружили затягивающие вовнутрь миражи, лишающие разума. Что ни говори, арсенал у ворогов был богатым. Приходилось прилагать все усилия и действовать "через не могу", дабы не стать охотничьим трофеем, а чтобы уберечь голову от рук таксидермиста, надо было умудряться атаковать. Сплести что-то сложносоставное не получалось, кто ж ему даст сконцентрироваться. Оставалось ограничиться пятёркой простых плетений, клепая их десятками и призывом духов, которые туманили разум псоглавцев и сводили с ума зубастое воинство. В ход шло всё, за несколько минут дуэли Белов похудел на три килограмма — внутреннего резерва он не касался из стратегических соображений, пришлось воспользоваться телесным и физическим. Подобраться к паразитам с посохами, несмотря на все ухищрения и боевой транс, не получалось ни в какую. Боевая "звезда" орков, не запыхавшись, упокоила бы противников Вадима за полминуты, но то "звезда", ему же не хватало скорости, опыта и маны. Помимо отражения магических атак, приходилось возводить щиты от стрел и арбалетных болтов. Три десятка стрелков были ощутимым довеском к магам. И быть бы ушедшему в глухую оборону Белову битым, а остаткам ОМОНа съеденными — дожали бы их зомби и "волчики", если бы не подоспевшее подкрепление. Добралась-таки подмога из Индустриального УВД.

Прикрывшись пластиковыми щитами, грамотно распределив цели, полиция сходу вступила в бой. Первыми выбили лучников и арбалетчиков. Поток свинца, не замечая активного полыхания и противодействия защитных амулетов, снёс уродов. Потом в толпу мертвяков полетели светошумовые гранаты, а дальше ослепших и оглохших зомбаков перестреляли словно куропаток. Гремя щитами, передовой отряд нацелился на магов в юбках и даже успел сократить поголовье стрелков. Пространство перед магами заполонили клубы слезоточивого газа, но на этом успехи служителей закона закончились. Маги разозлились... Земля перед стражами порядка вздыбилась, образовав пятиметровый вал, преодолеть который не было никакой возможности, вдогонку, в центр построения бухнулся и разлетелся нефтяными маслянистыми кляксами-брызгами черный шар. Те, на кого попала эта мерзость, умерли через минуту, и смерть их была не из лёгких. Некоторые поседели, слушая крики умирающих. У людей словно кожу заживо снимали, присыпая обнажённые участки солью... Отгородившись валом, пёсьи головы, к которым тоже прибыло подкрепление из двух особей, отличавшихся от любителей юбок высокими шапками, напоминавшими головные уборы чудо-богатырей фельдмаршала Суворова, скастовали огненное облако. Против такого аргумента полиция оказалась бессильна. Перед людьми разворачивалось наглядное пособие того случая, когда технология пасовала перед магией. Удар магической мухобойкой по площади перекрывал комариные огнестрельные укусы полиции. Лучшим решением в сложившейся ситуации оказалось отступление с занимаемых позиций. Ну как отступление — быстрый бег не дал людям поджариться. Вместе с отступающим подкреплением пятились назад остатки ОМОНовцев и четверо хламидников. Уцелевший в бойне капитан Брагин прихрамывал на обе ноги, его левая рука ниже локтя подозрительно раздулась. Любой медработник с маломальским опытом мог с лёгкостью констатировать скрытый перелом лучевой кости. Жив ли майор Еремеев, Вадим не разглядел, да некогда было всматриваться. Игры закончились, стороны перешли на применение тяжёлой артиллерии...

Благодаря отряду полиции, разгромленному на глазах упыхавшегося до полусмертельного состояния парня, ему была дарована ещё одна, нужная, как воздух, короткая передышка. Вадим не строил иллюзий — он следующая цель ублюдков. Свою жизнь Белов ценил очень высоко, не соглашаясь продавать её задёшево. Раз пёсьи морды заняты на других фронтах, то стоит приложить все силы, чтобы кое-кому жизнь не казалась мёдом, ведь ему, в отличие от полиции, не дадут отступить. Раз так, то...

— ...все по местам, последний парад наступает... — пропел Вадим, опустошая доселе бережно хранимый внутренний резерв.

Пока псоглавцы заняты улепётывающими простыми смертными с "кусачими" заскорузлыми палками в руках, предстала возможность нанести один единственный удар, на который твари не успеют среагировать в полной мере. Один единственный, другого шанса не будет, и... он поставил на скакуна чёрной масти.

* * *

*

Иван Брагин, осторожно наступая на носок, стараясь как можно меньше нагружать левую ногу, пятился от раскалённого марева, постоянно оглядываясь на одинокую фигуру высокого парня, волчком мечущуюся среди ярких и тёмных вспышек. Игра со смертью завораживала, притягивала взгляд. На краткий миг вертлявый силуэт застыл монолитом на изрытой воронками площади перед цирком. Краткое мгновение, словно быстрая муха, пролетело резвее, чем Иван успел моргнуть. Только что стоявший сусликом Белов вновь пришёл в движение. От рук доморощенного мага отделилось светлое пятно, которое, разрастаясь, полетело в сторону монстров, вооружённых посохами. Один из пришельцев лениво взмахнул своей палкой — не подействовало, по округе разнёсся скрежещущий звук, будто на площадь, грохоча гусеницами и глухо рокоча движком, выкатился мощный бульдозер. Псоглавцы всполошились не на шутку, поддержав соплеменника активными жестами оружных рук. Бесполезняк. Белое пятно, скрутившееся в огненное колесо, пёрло на пролом, в труху перемалывая крупную плитку, булыжники, строительный мусор с железобетонными блоками, разнося в хлам земляные валы, вырастающие на пути и продавливая магические щиты. Во все стороны летели комья земли, фарш из перемолотых тел зомбаков и псоглавцев, острая крошка расколотой на мелкую фракцию щебёнки, обрезки металлической арматуры, над всем рукотворным хаосом поднимались клубы пыли.

Пёсьи морды попятились и соединили навершия посохов, получилась своеобразная звезда, из центра которой вырос тёмный купол, накрывший магов. Лишившись подпитки, раскалённое облако, гнавшее людей, погасло. "Магический бульдозер", под оглушающий визг и скрежет рвущегося и сминаемого металла, вгрызся в купол. Противостояние "танка" и "снаряда" длилось не больше двух секунд. Стоило абстрактной стрелке часов отмерить указанный временной промежуток, как купол приказал долго жить. К великому сожалению Ивана, вместе с куполом сверкающим дождём распалась конструкция "бульдозера". Псоглавцы остались без щита и не успели среагировать на воздушный диск, врубившийся в "могучую кучку" пятёрика иномирян. В следующий миг трое из них, разрезанные пополам, отправились на свидание к праотцам, крайние же каким-то непостижимым образом увернулись, дружно отпрыгнув в стороны.

— Ах ты-ж..., — выругался один из пожилых полисменов, присовокупив к предлогам исконно русские идиоматические выражения. — Промахнулся пацан...

Последние слова говоруна потерялись в грохоте складывающейся, словно карточный домик секции ближайшей к портальному комплексу крупнопанельной девятиэтажки. Сквозь громыхание пробился безумный крик упавшего на колени и схватившегося за голову Вадима. Иван не знал, что маг псоглавцев нокаутировал противника, отзеркалив в него боль погибающих в доме людей. Эмпатические щиты ослабшего землянина рухнули, словно прорванная вешней водой плотина.

— Нет, — хрипло каркнул капитан, когда перед поверженным парнем вырос земляной султан. Подхваченное взрывом тело пролетело несколько метров, изломанной куклой рухнув на землю среди перекорёженных конструкций американских горок, непонятным образом оказавшихся в сотне метров от законного места пребывания. — Как-же так...

* * *

*

Первой мыслью было включить свет и осмотреться, а то непроглядная тьма, царившая вокруг, как-то не придавала уверенности. Потом пришли думки о смерти. Опять же, Белая Леди не спешила сграбастать добычу костлявыми ручками. Странно, почему дама с косой не спешит прибрать неприкаянную душеньку, особливо, если последняя всеми трепещущими фибрами едва-едва ощущает истощившуюся связь с физической оболочкой? Чирк и готово.

Потом нахлынуло непробиваемое спокойствие, перемешанное со всепоглощающей апатией. Собственно, а что он забыл в бренном мире? Вечно он кому-нибудь должен, зачем к чему-то стремиться, карабкаться вверх, лезть на вершину и ломать мир под себя. С чего он, вообще взял, что можно прогнуть мир? В конечном итоге именно Смерть даёт отмашку клетчатым флагом на финишной черте. Все дороги ведут в ледяной дом Вечной Леди. В какой-то момент, он малодушно уговорил сам себя сменить хаос жизни на благостный покой по другую сторону баррикад, но тут в тёмном нигде зажглась яркая звёздочка. Измученная душа, подобно мотыльку, потянулась к манящему огоньку. Где-то на полпути к цели, путешественника по бескрайней тьме начал донимать просящий, умоляющий шёпот не бросать, а перед несуществующими глазами закружились непонятные образы. Чем ближе он был к источнику света, тем громче и требовательнее звучали голоса и ярче становились образы.

В какой-то момент цветной калейдоскоп сложился в красивое женское лицо. Ощутившая горечь утраты, душа, плетущаяся через эолы пространства в пустом мире, замерла и отпрянула назад. Картинки менялись одна за другой с сумасшедшей скоростью. Небо, дом, игривый пёс, несущий палку, громадное древо с оградкой и памятниками у корней, опять красивая женщина с искристым взором печальных зелёных глаз, и снова древо, разросшееся в лес. Пожилая дама с волевым взглядом и сжатыми в полоску губами, неясные тени, похожие на облака, в которых человек с изрядной долей фантазии может признать образы различных животных и растений. Новый круговорот выкидывает образ молодой домохозяйки с натруженными руками, что-то вещающей мальчику и девочке с проказливыми мордашками. Картинки меняются, чередуя портреты таких знакомых и близких стариков и ловких фигуристых молодух, которые от обычных людей отличаются увеличенными клыками, совсем их не портятящими. Всех девушек объединяет одно — беременность. Клыкастых красавиц опять сменяет образ зеленоглазой брюнетки, облокотившейся на мягкое серебро коры гигантского дерева. Безликая душа постепенно осознавала и вспоминала себя. Брюнетка и Лес, оказавшийся живым существом, тянули к нему руки-ветки и просили-умоляли-требовали не уходить. Образ Леса постепенно складывался в фигуру девочки-подростка, она боялась остаться одна и вновь навечно уснуть без разума, который ей дарит партнёр и симбионт, ведь вторая половина вот-вот покинет её. Брюнетка ничего не говорила, но об укоризну в её глазах можно было уколоться до крови. Руки зеленоглазки инстинктивно прикрывали плоский животик, внутри которого светила искорка новой жизни.

— Помоги, — вытолкнул из себя Вадим, обращаясь к девочке с зелёными волосами. Он, наконец, полностью осознал себя. Надуманный образ серьёзно кивнул и протянул к нему руки, через которые потёк ручеёк маны.

Тонкий поток не долетал до мага, развеиваясь по пути, тогда девочка подросток потянулась вверх и стала больше, словно её приблизили зумом. Девчушку поддержали духи мира, ринувшиеся к шаману, который мог принять и понять их суть, за духами скользили цветные огоньки стихий. Игривые элементали всегда были близки к природе духов, а девочка меж тем создала настоящий поток, который преодолел бездну пространства и достиг адресата. Душа стремительно заскользила к телу...

* * *

*

— Ты ничего не почувствовал? — пожилой сотрудник МВД легонько коснулся плеча Ивана.

— Земля вздрогнула, — глухо, сквозь боль ответил фээсбешник, баюкая левую руку. Дрожь под ногами отозвалась неприятной взрывной болью в изломанной конечности.

— Бляха-муха, опять эти колдуют, — эмвэдешник указал подбородком на псоглавых магов, поудобнее перехвативших посохи. Мелькающие в воздухе трассеры от постреливающих полицейских рассерженными пчёлами впивались в мерцающую плёнку щита и застревали в ней. — О, гляди, ещё один, нет, два мудилы. Нет, мудил поболя, чем два, — сказал он.

Через пролом показалась целая делегация в высоких шапках. Любители шапок выволокли на лестницу чёрную сферу.

— Чует моя жопа, мужики, похоже, писец нам пришёл, а я, как назло, со своей старухой поругался, — влез в разговор ещё один слуга и защитник порядка.

— Погоди подыхать, — одёрнул паникёра Иван. — Сдаётся мне, что это жу-жу неспроста. Йе-а-а...пать.

Земля вздрогнула ещё раз, металлические конструкции, среди которых лежало тело погибшего парня, пришли в движение. Металл моментально раскалился и потёк, но поверхности не достиг. Подхваченный резким порывом ураганного ветра, он впечатался в купол, сооружённый магами иномирян. Землю внутри охранного периметра вспороли сотни узких лезвий.

Большая часть жидкого железа стекла вниз, но где-то треть от первоначального количества раскалённым ливнем обрушилась на вторженцев, только Брагин этого не видел. Внимание сотрудника спецслужб было поглощено коленопреклонённой фигурой Белова, возникшей на том месте, куда тот подбитой птицей брякнулся минуту назад. Грешным делом Иван подумал, что парню пришёл каюк, но ты гляди, выжил чертяка, хоть и досталось ему изрядно. Вместо правой глазницы и щеки красовалось кровавое месиво, неизвестно, сохранился ли глаз, зато левое око светилось безумным огнём, ненавистью и холодной яростью за себя, своего собрата и того парня...

Россия. Н-ск — Хабаровск. Элиэль...

— Совсем охренела?! — зажимая разбитый нос и пытаясь удержать кровь, по-русски выкрикнул Вадир — тантриец, выпускник Королевской академии. Парня два дня как закрепили за группой магов, работающих под командованием подполковника Сергеевой.

Не стоило новичку вот так врываться в душевую. Обнажённая эльфийка, вытирающаяся после мытья, и не подумала прикрыть девичьи прелести. Инстинкты дочери лесов были заточены иначе. Хлёсткий удар из-под вздёрнутого полотенца и острый кулачок впечатался в нос нарушителя спокойствия. В шнобеле Вадира что-то треснуло и противно хлюпнуло, выплеснувшись наружу зеленовато-красной соплёй, в довершение всего мага снесло с ног. Земные инструкторы рукопашного боя могли бы гордиться. За короткое время они поставили удар старательной и упорной ученице. Парень не ведал и не гадал, что ему несказанно повезло, будь у эльфийки под рукой кинжал или сабля, он бы давно глотал кровь из перерезанной глотки, а не сыпал матами на двух языках. Не только на Земле не принято представителям сильного пола врываться к обнажённым дамам.

— Что ты сказал? — несильный, но унизительный хлопок по ушам раскрытыми ладонями, прервал поток красноречия. Наступила тишина, прерываемая звонкой капелью из душевой лейки.

Новый возглас возмущения, готовый вырваться из горла парня, умер сам собою, стоило Вадиру столкнуться с леденящим взглядом эльфийки. Неожиданно тот сообразил, что от свёрнутой шеи его отделяет одно неправильное или неосторожно сказанное слово. Что интересно, магичить тантриец даже не пытался, мысль зачерпнуть маны из браслета-артефакта вылетела вместе с хлопком по ушным раковинам, окончательно сдохнув под кинжальным прищуром льдисто-голубых глаз красавицы.

Дочь почившего Владыки, с молчаливого одобрения Санина и Сергеевой тщательно пестовала имидж безбашенной, дорвавшейся до власти, стервы. Создать образ злобной сучки не составило труда, девушке здорово помогла суровая школа опутанного интригами Светлого Леса. Под искусственной личиной, приросшей к лицу, удачно маскировались настоящие чувства, которые испытывала эльфийка. Как это обычно происходит — сначала ты работаешь на имидж, потом он на тебя. Скоро выдрессированных сослуживцев и коллег начинало потряхивать от одного только пронзительного взгляда белокурой фурии. Зато никто из подчинённых не помышлял ослушаться приказа командира группы магической поддержки, должность которого она с недавних пор занимала, соответственно, дисциплина в подразделении была на высочайшем уровне. На все жалобы руководству, подполковник Сергеева многозначительно улыбалась, обещая принять меры, но воз был и поныне там.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что новичка элементарно подставили — своеобразная "прописка" в отряде, но щадить его Элиэль не собиралась. Реноме надо было поддерживать всеми средствами, буквально вбивая суровые реалии в головы подчинённых.

— Я вас внимательно слушаю, — девушка прикрылась подобранным с пола полотенцем. Молодой человек сглотнул.

— Тревога, красный уровень. Пробой, — выпалил он, — меня отправили за вами.

— Что?! — отпихнув коленом преграду, эльфийка кинулась к шкафчику с одеждой. Плечи девушки невольно дернулись от родившегося в глубине души неприятного предчувствия, вдоль позвоночника пробежала волна холода. — Буду готова через две минуты. Ты ещё здесь? — обернулась она. — Пшёл вон!

* * *

*

— Товарищ подполковник, Мария Петровна!

— А, Эля, ты где бегаешь?

— Мылась, — одним словом ответила эльфийка. Сергеева раздосадовано кивнула, подполковник совсем выпустила из головы физподготовку и рукопашный бой, обязательный для всего офицерского состава подразделения. Естественно, после занятий принято смывать трудовой пот.

— Понятно, проехали. Ладно, к делу. Твою группу, девочка, придают на усиление двух звёзд боевиков, направляемых с командой спецназа в Хабаровск.

— В Хабаровск? — между лопаток эльфийки опять проснулся неприятный холодок.

— Что за манера переспрашивать? В Хабаровск! На весь период проведения армейской операции твоя группа поступает в распоряжение майора Рогозина, — Сергеева представила высокого широкоплечего спецназовца в городском камуфляже. — Будете прикрывать тылы, и держать защитные экраны, так сказать стратегический резерв на случай непредвиденных ситуаций. Всё понятно?

— Так точно!

— Приказываю получить усиленные аккумуляторы маны, тройной комплект. Экипировка по второму варианту, лёгкие латы, — отдал приказ майор.

— Пять минут, тебе, девочка. Через семь минут жду на инструктаж, время не терпит, — добавила Сергеева. — Что встала? Бегом-бегом!

— Есть!

Инструктаж проводили прямо на внешней транспортной площадке перед портальными арками. На грузовых аппарелях, выстроившись в две колонны, на взгляд Элиэль, собралось около полутысячи человек и пятьдесят единиц боевой и гражданской техники. Первыми на транспортировку стояли лёгкие бронеавтомобили "Тигр". Сразу за броневиками переминались с ноги на ногу несколько десятков людей в бронежилетах поверх полицейской формы. Задачей "полиции", вооруженной короткими автоматами, было обеспечение транспортного коридора "на той стороне". За липовыми стражами порядка глухо порыкивали турбованными дизелями странные машины с навешанными ковшами, превращёнными в острые треугольные отбойники, следом пристроились бронетранспортёры и десяток приземистых танков. В хвосте колонн, с заглушенными двигателями, стояли армейские "Уралы".

Группа Элиэль, которой предписывалось исполнять роль постановщиков фронтальных и тыловых магических экранов, расположилась в голове колонны, сразу за "бульдозерами". Рядом с "экранщиками" проверяли амуницию пятёрки атакующих "звёзд". В отличие от подчинённых эльфийки, боевые маги с головы до ног были облачены в тяжёлые облегающие латы, наподобие тех, что носили кошколюдки в мире Иланты. Нательная броня разных миров отличалась исполнением и расцветкой. С первого взгляда было видно, что земной вариант является детищем высоких технологий, настолько футуристическим было боевое облачение, подогнанное индивидуально под каждого носителя. Сразу бросалось в глаза вооружение магов: ручные метатели в набедренных кобурах, мечи — у кого за спиной, у кого пристёгнуты к поясу, швырковые ножи, кинжалы, в разгрузках запасные обоймы к метателям, осколочные и светошумовые гранаты. В каждой пятёрке было по станковому гранатомёту и тяжёлому метателю. Упакованы ребятки были по полной программе, не чета подчинённым принцессы. Чего не мог видеть глаз, так это спрятанных внутри каркаса лат десятка автоматических инъекторов с боевыми стимуляторами, там же скрывался медблок и супернавороченные мышечные усилители, поверх которых встраивались пластины, густо испещрённые рунными символами. Неспециалисту, который ни разу в жизни не сталкивался с магией, конструктив с пластинами, по меньшей мере, показался бы странным, но тот, кто на заклинаниях собаку съел, надолго бы впал в ступор. Десяток тончайших пластиночек стоил, как пять боевых скафандров вместе взятых. Адаптированный к электронной начинке персональный магико-энергетический щит превращал боевых магов в по-настоящему грозную силу. Каждая пластина, при активации, генерировала магический экран, вид которого можно было менять в зависимости от типа задействованной рунной схемы. При совместной активации всех пластин вокруг мага появлялась "кольчуга" — многослойный поликомпонентный щит. Жаль энергии на поддержание этого чуда маготехнологической мысли хватало лишь на пять минут боя, но земные инженеры и десяток "башкунов", окопавшиеся в секретных лабораториях, расквартированных на Славии, обещали в скором времени решить вопрос чрезмерного потребления маны с накопителей. Первой звездой командовала высокая вампирша, лицо которой показалось Элиэль подозрительно знакомым. Где-то и когда-то они уже определённо встречались. Где и когда эльфийка затруднялась сказать, но явно до войны, к тому же вампирша тоже наградила белокурую коллегу странным взглядом, в котором мелькнуло узнавание... Вторая звезда целиком и полностью состояла из широкоплечих, могутных орчанок. У всех клыкастых дам, за исключением вампирши, были короткие, чуть длиннее мужских, стрижки. Оно и понятно, боевую косу под тактический шлем не спрячешь. Кровопийца, в отличие от орчанок, щеголяла эффектным каре, делавшим её симпатичную мордашку ещё миловидней. Если бы не глаза, в которых читался внушающий уважение опыт сражений профессиональной наёмницы, брюнетку можно было бы принять за девочку кокетку. Элиэль усмехнулась, ага, только улыбка красотки, как поцелуй кобры, не сулит надоедливым воздыхателям ничего хорошего. Как пить дать, брюнетка без магии может голыми руками заломать медведя и не запыхается...

На инструктаже выяснилось, что Хабаровске, из-за сбоя в работе оборудования произошло несанкционированное открытие "окна" в параллельный мир, в результате чего в город проникли представители враждебной магической цивилизации. Присутствующие внимательно изучали голографическое изображение строительной площадки и близлежащего района. Портальный комплекс захвачен пришельцами, погибли до последнего человека строители, учёные и охрана, есть жертвы среди гражданского населения. По всем признакам и данным дистанционного наблюдения магия иномирян близка к некромантии, также они применяют стихийные заклинания, но основной упор делается на магию смерти. Внешне пришельцы напоминают людей с волчьими или собачьими головами. В земной мифологии к ним ближе всего древнеегипетский бог Анубис (голография комплекса сменилась изображением человекоподобного волка или пса, вставшего на задние лапы). На данный момент с пришельцами ведут бой отряд ОМОНа, полиция Индустриального УВД и случайно оказавшийся на месте трагедии маг. Эльфийка и вампирша переглянулись, задаваясь вопросом силы мага-одиночки. Это ж какой силой и подготовкой надо обладать, чтобы в одиночку противостоять захватчикам? ОМОН и полицию девушки со счетов не списывали, но обольщаться вкладом неподготовленных людей — увольте.

На последних словах Элиэль напряглась. Откуда в Хабаровске взялся маг, к тому же успешно противостоящий пришельцам-некромантам? Земляне пока не могут похвастать профессионалами, способными конкурировать с выходцами из илантских учебных заведений. Да и сами господа, будущие земные маги, обучаются либо в Ортенской школе, либо в Кионской академии (Элиэль не обладала полнотой информации, перечень учебных заведений на самом деле был несколько шире, так как Тантра оказалась неспособна переварить громадный наплыв студиозусов из другого измерения). До первого выпуска ещё месяц по времени Земли. Эльфийка мыслила логически, придя к единственно верному выводу: с магами агрессоров сцепился Белов, больше некому. Никого другого там просто не было и быть не могло. Ей ли не знать, что большую часть наёмников, которые не расквартированы по лагерям подготовки, раздёргали оперативные группы на мелкие "проколы", количество которых увеличивалось день ото дня, благо ещё не перевалило за критическую черту, но, похоже, земляне дождались — количество перевоплотилось в качество.

Между тем голографический проектор высветил разработанную командованием схему "высадки". Из-за активных помех, продуцируемых маной чужого мира и работающим межмировым порталом, "окна" для спецназа откроют с двух сторон от цели, то есть в пятистах метрах от комплекса в районе остановок "Трамвайное депо" и "Судоверфь". На схеме зажглась подсветка остановок, а точки перехода окрасились красным цветом. "Полиция", идущая первой, зачищает и берёт под контроль охранный периметр открываемых порталов, "бульдозеры" освобождают дорогу от автотранспорта и поваленных деревьев. Следом выдвигаются боевые "звёзды" и команда "щитовиков", которая разделяется на две части. Первая часть работает в связке с "боевиками", вторая обеспечивает постановку охранных и защитных экранов у порталов. Следом выдвигаются спецназ и крупнокалиберная силовая поддержка на БТР и танках. Последние по списку, но не последние по значению, бойцы на "Уралах", призванные обеспечить эвакуацию гражданских лиц. Главной задачей сляпанной на коленке операции является прорыв к портальному комплексу и подрыв специальных мин, генерирующих мощный электромагнитный импульс, в результате чего генератор и оборудование портала выйдут из строя. О том, что в радиусе километра от эпицентра, выйдет из строя вся электроника, инструктирующие благоразумно умолчали. На общем фоне это так, семечки. Почему нельзя взорвать мины вдали от комплекса? Согласно проекта, вся силовая часть смонтирована под землёй, в бункерах и защищена от электромагнитного излучения. В случае невозможности прорыва и подрыва мин, необходимо удерживать периметр до прибытия авиации с бетонобойными бомбами. К великому сожалению командования, ситуация складывается так, что поддержка с воздуха опаздывает. Тревогу на аэродромах только-только объявили, а ведь ещё необходимо учесть время на подвеску боеприпасов и подлёт. Через пятнадцать минут — время, потребное на переориентацию порталов, к первой волне десанта подойдёт вторая, направляемая из других частей быстрого реагирования.

Трёхмерное изображение, мигнув, погасло, над арками зажглись жёлтые огни минутной готовности. Позади магов выплюнули клубы солярного выхлопа двигатели танков, БТРов и автомашин. Элиэль ещё раз проверила, как выходят из ножен короткие клинки (мало ли), и нахлобучила на голову тактический шлем.

— Десять... девять... восемь... ...один!

* * *

*

— Борисовна, ты не знаешь, пошто автобусы и трамваи не ходят? — обратилась пожилая женщина к соседке со второго этажа, которая чуть ли не бегом спешила домой. — Я уже пятнадцать минут тут стою, и ни того ни другого. Опять кто-то врубился? Оглоеды, шо-б ни дна им, ни покрышки! Ты смотри, пробка-то какая, а мне к дочке надо, я ведь обещала с Тёмушкой посидеть.

— Мартемьяновна, ты совсем что ли оглохла, ворона старая, и ничего не знаешь? — удивилась соседка, поправляя сбившуюся на бок шляпку.

— Шо случилось-то? Не томи душу, — оживилась Мартемьяновна. Как всякая нормальная приподъездная "заседательница" она была охоча до новостей и вцепилась в источник информации и сплетен. Младший внук, с которым женщина обещала понянчиться, моментально отступил на второй план.

— На цирке стрельба, мне свояк позвонил. Там полиция с бандюками или террористами воюет, грит, те бомбу взорвали. Он как раз с дачи приехал, гамаши снять не успел, бабахнуло так, что у него все стёкла вылетели, народу, грит, положили — тьма!

— Господи, шо твориться, шо твориться, прости меня, Господи! И до нас докатилось! Сталина и Берии на них не хватает! — Мартемьяновна перекрестилась и погрозила сухоньким кулачком. — Они бы их быстро, куда надоть законопатили, а то ишь, развелось... И ведь по телеку опять какую-нибудь фуйню набрешуть, разве ж нашему брату правду-то расскажут?! Ты не молчи, Борисовна, шо он ишшо говорил, свояк твой?

— Грил, что бандюки по домам стрелять начали из гранатомётов, или как их там. Сволочи, люди то в чём виноваты? Потом трубку бросил. Да ты, ворона глухая, буркалы протри, там горит всё, видишь, там дымом всё затянуто! Домой иди, не будет трамваев, поняла? И своим звякни, чтоб не ждали.

— Господи! — опять перекрестилась Мартемьяновна и, выпучив глаза, разинула в удивлении рот.

— Что? — Борисовна обернулась, чтобы посмотреть, что так удивило соседку, и застыла соляным столпом рядом с ошарашенной товаркой.

На свободном от машин пятачке перекрёстка воздух загустел, подёрнулся рябью, потом вспыхнул тусклым серебристым светом, из которого на асфальт выкатились здоровущие машины, похожие на американские "Хаммеры". Следом за машинами из ряби выскочили полицейские и тут же принялись разгонять людей, скопившихся на остановках и у рынка.

Через громкоговорители, установленные на крышах армейских хаммероподобных внедорожников, полились требования освободить проезд для тяжёлой техники. Несмотря на предупреждения и требования освободить проезд, многие не сдвинулись с места. В колонках послышался странный фырк, а из ряби показалась машина с громадными колёсами и треугольным металлическим щитом на передке. Взревев двигателем, машина вклинилась в пробку, раскидывая автомобили в стороны и освобождая путь. На асфальт сыпалась разлетевшаяся вдребезги оптика и битое стекло, а в воздух летели маты. Из покорёженного японского джипа выскочил толстый мужик, проорав что-то неразборчивое, он с кулаками накинулся на полицейских, но удар прикладом быстро остудил пыл скандалиста. Видя, что разговаривать с ними не собираются, водители либо сдавали с проезжей части, либо выскакивали из машин, если из-за дорожного просвета не получалось преодолеть бордюр. Шутить с ними никто не собирался, грохот танковых гусениц по асфальту был красноречивее воззваний из репродуктора.

— Бабушки, — перед Мартемьяновной и Борисовной остановился молодой, лет двадцать пять, полицейский с небольшим автоматом в руках. — Здесь опасная зона, отойдите, пожалуйста, к рынку.

— Вы уж задайте этим террористам, сынок, — сказала Мартемьяновна.

— Зададим, бабушка.

* * *

*

— Ух-ты, вонючая Таргова гузка! — выругалась Элиэль.

Из глаз эльфийки ручьём брызнули слёзы, благо за тонированным забралом тактического шлема их сложно кому-либо разглядеть. Вот бы позлорадствовали её подчинённые. Нонсенс! Стерва в слезах — это как второе пришествие. Сделав несколько глубоких вдохов, Элиэль кое-как уняла боль в груди, из-за которой её чуть не скрючило на глазах десятков людей. Она сама от себя не ожидала подобной реакции на приторно горький, спирающий дыхание, привкус маны чужого мира, заполонившей пространство в полукилометре от пробоя. А что будет, когда они подъедут к цирку? Мрак и ужас, представить страшно.

"Держаться, кому сказала — держаться!" — сама себе приказала эльфийка через сомкнутые зубы, провожая взглядом в небе далёкие крестики беспилотных разведчиков.

Зачерпнув немного маны из наручей, Элиэль сплела заклинание барьера. Сразу стало намного легче. Не в первый раз она на собственной шкуре убеждается в том, что магия смерти не для лесных эльфов. Тысячелетия эльфы живут под сенью мэллорнов и черпают из другого источника.

— "Пчела", ставьте мобильный щит перед бульдозером, — раздался в наушниках коммуникатора голос майора Рогозина.

— Есть! — отозвалась Элиэль и тут же приказала. — "Пчела один", сплетаем щит. "Пчела два", следи за подпиткой, "пчела три" — контроль перемещения и внешнего воздействия. Пчёлки четыре и пять в резерве, за вами контроль векторов атак.

Давление чужеродной маны с каждым шагом становилось сильнее, личный барьер потребовал подпитки через сто метров. Через минуту он разрядился вновь. Элиэль сплела новый щит. К удивлению девушки, второе плетение далось намного легче, а в чёрном потоке мёртвой энергии она ощутила зелёные струи чистой энергии мэллорнов. От удивления она сбилась с шага и чуть не споткнулась, не представляя, как подобное возможно в принципе? Разрушая мимолётный ступор, под ногами, как от глубокого вздоха, вздрогнуло асфальтовое покрытие дороги, следом над землёй проплыл жуткий гул горного обвала.

— "Пчёлы", экран на колонну! "Шершни", выдвигайтесь вперёд, — в голосе Рогозина сквозили истерические нотки.

— Тотальный щит! — приказала Элиэль, зачерпывая треть резерва из правого наруча.

Вампирша жестами приказала своим бойцам следовать за ней. Латы боевиков замерцали и слились с окружающей обстановкой. Точь-в-точь хамелеоны на дереве.

— Энергию на переднюю полусферу! — выкрикнула эльфийка. Со стороны цирка, медленно вращаясь, в сторону колонны летели огненные болиды расплавленной породы, а за домами к небу тянул жадную воронку настоящий торнадо.

За спиной послышался треск сминаемого металла, Элиэль оглянулась. Видимо получив соответствующий приказ, танки выкатились на обочину, подминая под себя брошенные или припаркованные автомобили. Качая хоботами стволов, грозные боевые машины вырвались вперёд.

Наконец путешествие в несколько сот метров приблизилось к финишной черте. Дым и пыль развеяло поднявшимся ураганным ветром. Никак боевики постарались улучшить видимость. Их стараниями спецназ мог лицезреть лунный пейзаж, сменивший урбанизированную картину портального комплекса, центральное здание которого превратилось в развалины, как и здание цирка, снесённое до основания. Над парком царил стометровый искусственный огненный торнадо, вобравший в себя струи пламени, мириады кирпичей, кусков железобетона и строительных конструкций о которые разбивались сгустки проклятий. Послушные воле мага или заклинателя духов, многотонные куски стен вырывались из спирали магического вихря и вставали на пути атакующих конструктов. Маг, скрывшийся за стеной бури и огня, не только оборонялся, он постоянно атаковал. Пулемётные очереди расплавленных кирпичей и железа обрушивались на его врагов, скучившихся вокруг чёрного шара, от которого не просто веяло смертью, казалось, шар был её воплощением. В противостоянии сторон наблюдался паритет сил, нарушенный появлением нового игрока.

— Полную мощность на фронтальный экран, — Элиэль предпочитала перебдеть, чем потом искать вчерашний день.

Танкисты и "звезда" боевиков ударили одновременно и прозрачный купол магического щита, за которым скрывались волкоголовые агрессоры, не выдержал совместной атаки магии и технологии. Характерный треск подтвердил исчезновение защиты. Следующий залп лёг точнёхонько в толпе магов, не ожидавших такого подвоха и удивлённо пораскинувших мозгами. Только радость от победы была преждевременной. Покидая мир живых, пришельцы громко хлопнули дверью. Видимо осознав, что сегодня не их день, они сорвали чеку с гранаты — в миру, шара цвета первозданной тьмы. Прощальный "сюрприз" взлетел на стометровую высоту...

— Всем назад! — разнёсся над полем битвы магически усиленный возглас.

Шар лопнул, выпустив из нутра сизое облако, которое разрасталось прямо на глазах. Совсем уж превратиться в грозовую тучу ему не дал Белов, вылетевший из центра торнадо. Магический вихрь моментально развеялся, его составляющие разлетелись во все стороны и упали на землю.

Сердце Элиэль пропустило удар. Жив — это самое главное, остальное приложится.

Из рук Белова, простёртых к растущему облаку, потянулись тысячи тонких отростков-ветров-вихрей, окруживших бугрящуюся мглу и придавивших её к земле. В живой тьме целиком скрылись портальный комплекс и цирк, в проекции к поверхности получился почти идеальный круг с диаметром в триста метров.

— Б**дь, да помогите же мне! Я один не удержу его долго, накройте облако щитами, — громом среди ясного неба с надрывом прозвучал тот же усталый голос, который минуту назад приказывал сдать назад.

— "Пчёлы", сферический щит тип-два, диаметр триста пятьдесят метров. Максимальная запитка. Работаем! — приказала Элиэль.

* * *

*

— Как наш герой?

Колдомедик, проводивший диагностику раненого, обернулся к вопрошающему.

— Плохо, товарищ генерал. Ожоги второй степени тридцати процентов тела, сильное магическое истощение, отягощённое общим истощением организма, многочисленные трещины в рёбрах, перелом бедра и, боюсь, пациент лишился правого глаза, о порезах, ушибах и гематомах я даже не заикаюсь. Пришлось погрузить пациента в частичный стазис. Подействуйте хоть вы на него. Парня необходимо срочно госпитализировать, а он отказывался покидать объект, пока не переговорит с вами или губернатором.

— Погодите меня хоронить, доктор, — улыбнулся левой половинкой лица пациент, которого обсуждали генерал Санин и колдомедик. Из-за манипуляций колдомедика он не чувствовал тела, но головой вертеть мог. — Здравствуйте, Александр Владимирович! Какими ветрами в наших краях?

— Попутными, Вадим Михайлович. Хотел лично выразить вам благодарность за проявленный героизм.

— Что, даже орден дадите... посмертно, — с печалью и патетикой сказал Вадим и тут же шутливо схлопотал по губам от зеленоглазой брюнетки, устроившейся на раскладном стульчике рядом с носилками Белова. Элиэль, стоявшая позади генерала, с завистью смотрела на золотое колечко, украшавшее безымянный палец на правой руке девушки. — Всё-всё, Ира, прости дурака, я больше не буду. Честное шаманское.

— Шутите, значит идёте на поправку. Это хорошо. А будучи живым, вы орден получить не желаете, Вадим Михайлович?

— Полноте вам, Александр Владимирович, на кой ляд мне металлическая висюлька. Разрешите проявить наглость, товарищ генерал?

— Разрешаю.

— На Иланте у эльфов есть интересные деревья, можно меня туда? Глядишь, там и глазик восстановят. Хотя, признаюсь на ушко, всю жизнь мечтал о повязке через глаз с улыбающейся черепушкой и костями, да вот супруга не одобряет. Ой, голова садовая, разрешите представить вам мою дражайшую половинку, прошу любить и, не побоюсь этого слова, жаловать. Сегодня у нас с Ирой насыщенный на события день, только бракосочетание не успели отпраздновать, но какие наши годы... Наверстаем, да, Ириш? Александр Владимирович, Эля, приглашаем, отказ не принимается категорически, о дате уведомим дополнительно. Дайте только на ноги встать. Ох! — Вадим закашлялся, выплёвывая сгустки крови. — Нарых чог, — на оркском выругался он, — чтоб этих гадов подняло и бросило. Не дёргайтесь, доктор, успеете ещё наизгаляться, не колите мне больше эту дрянь, не надо. Видите, организм не принимает. Но-но, не стоит так сверкать глазами. Как маг жизни и шаман я знаю, что для моего организма лучше.

— Вадим, разрешите один вопрос?

— Вы его уже задали, Александр Владимирович. Тем не менее, внимательно слушаю вас. Я даже попробую угадать. Субстанция под куполом? — генерал кивнул. Вадим вздохнул и продолжил: — Я от госпиталя отказывался из-за этой гадости. Александр Владимирович. Её необходимо уничтожить.

— В чём проблема, Вадим Михайлович?

— В последствиях, товарищ генерал. Я допускаю, что принять решение такого масштаба может оказаться не в ваших силах, но вам по силам попасть на приём к президенту или премьер-министру. Там, под куполом концентрированная смерть, Александр Владимирович. Элиэль может подтвердить, вон как её корёжит от соседства с тёмной пакостью. Не верите ей или мне, пригласите любого мага смерти или некроманта. Не могу представить, сколько тысяч или десятков тысяч человек зарезали на жертвенном алтаре, чтобы создать концентрат. Не удивлюсь, если псоглавцы угробили за сотню тысяч жертв. Сейчас мы с вами мирно беседуем, попиваем чаёк, а мерзость под куполом отравляет землю. Чтобы не допустить её распространения под нижней кромкой щита, диаметр защитной сферы через несколько часов придётся расширить до четырёхсот метров, потом до пятисот, а потом мы физически не сможем установить щит. Силёнок не хватит.

— В чём главная опасность?

— В чём? — Вадим кашлянул, неожиданно побледнел до состояния выбеленного полотна и прикрыл веки. Несколько минут он лежал, не реагируя ни на какие внешние раздражители, потом резко открыл глаза и продолжил, как ни в чём не бывало: — Духи говорят, что дряни под куполом хватит превратить Хабаровск в симпатичный некрополь. Иначе говоря, логово для различной нежити, которая непременно полезет со всех щелей и захоронений. Хуже, что под её воздействием живые запросто превращаются в умертвия. Зомби, личи, скелеты, мёртвые животные, отравленная, мёртвая вода. Мёртвый Амур, что у нас ниже по течению? Амурск, Комсомольск, Николаевск-на-Амуре, о деревнях нивхов и эвенков не будем вспоминать. Даже после смерти есть жизнь, только мёртвая, мне продолжить? — Ирина испуганно обхватила здоровую руку супруга.

— Я вас понял, Вадим Михайлович, — посмурнел лицом генерал. — Чем мы можем остановить распространение заразы?

— Огнём, — сказал Вадим.

— В чём подвох? — Санин прекрасно помнил об оговорке про президента.

— "Концентрат" не взять напалмом. Для гарантированного результата необходимо создать температуру в несколько тысяч градусов. На данном этапе магии это не по плечу. Я могу выжечь двадцать квадратных метров, но стоит перейти на другой участок, как зону необходимо санировать заново. Пыль, ветерок и вся работа насмарку, понимаете. Любой, даже единичный проход через купол нарушит герметичность, не говоря уже о массовом проникновении. Для того, чтобы накрыть разом всю площадь... Мне известно только одно такое оружие, товарищ генерал... Подозреваю, что те твари заперлись со своей стороны и носа не кажут из-за того, что прекрасно осознают последствия. Они, конечно, некроманты, но мечтают вкусит всех прелестей жизни, а не посмертия.

— Как сказать, как сказать. Есть другие варианты, Вадим Михайлович, но вы правы, применение спецбоеприпасов может санкционировать только президент. Так-так, — Санин постучал пальцами по задней дверце кареты скорой помощи. На лбу генерала от сведённых вместе бровей пролегли глубокие вертикальные морщины. Секунд тридцать он, задумавшись, постукивал по дверце. Да, не хотел бы Вадим оказаться в его шкуре. Нафиг-нафиг, Геракл вот тоже чуть не превратился в лепёшку от ответственности, навалившейся на плечи вместе небесным сводом.

— Так-так, — отмер генерал и достал из нагрудного кармана мобильник, обречённо вздохнул и набрал номер. — Да, это я. ...Чего беспокою? Сущий пустяк. Игорь, необходимо организовать эвакуацию в радиусе двух километров от цирка, как понял? ...Какую? Тотальную! Чего тут непонятного? Людей, собак, мышей, попугаев, кошек. Всех! ...Нет, тараканов можешь не трогать... ...Нет, весь город срывать с места не стоит, только в оговорённых рамках... ...Сколько времени? Три часа тебе хватит? ...Хорошо — пять. ...Какие уж тут шутки, Игорь, можешь вспомнить, когда я последний раз шутил? Не бойся, с президентом я переговорю, считай, разрешение у тебя в кармане... ...Нагибай всех, хоть Господа Бога. ...А кто тебе запрещает пользоваться порталами? ...Постфактум, Игорь, постфактум! Мы и так засветились по полной программе. ...МЧС, МВД, КГБ, восточный округ, центральный округ, архангел Гавриил, общество помощи старушкам. Игорь, цигель-цигель, ай-лю-лю. Действуй!

Закончив разговор, Санин белым платочком промокнул лоб и шею:

— Вернёмся к нашим баранам. На девять утра у меня зарезервирован переход на Иланту. Эля, сопроводишь молодых людей? — девушка склонила голову. — Хорошо, спасибо, Эля. Будет вам, Вадим Михайлович, "эльфийское деревце", я подпишу распоряжение.

— Спасибо.

— Задали вы мне задачку, Вадим Михайлович. Раньше срока в гроб вгоните.

— Всё, что в моих силах, Александр Владимирович.

— Поправляйся, герой! — Санин жестом подозвал адъютанта и отошёл с ним в сторонку. Как не напрягал Вадим слух, кроме как про закрытый канал связи ничего не расслышал.

Получив указания, адъютант скрылся в штабном автобусе, через пять минут в том же "сарайчике на колёсах" заперся Санин.

Через девять часов тридцать пять минут над опустевшим городом пролетел фронтовой бомбардировщик СУ-34. От самолёта отделилась тёмная россыпь управляемых боеприпасов, разработанных по оригинальной технологии Игрума. Проще говоря, наши военные и учёные взяли то, что "плохо лежит". За десять секунд до срабатывания, маги сняли магические экраны, и скрылись в специальных термоколпаках. Убежища имели несколько степеней защиты и красовались облицовкой из керамической плитки, выдерживающей сверхвысокие температуры. Адское пламя, вырвавшееся из порождений сумрачного человеческого гения, уничтожило споры смерти и выжгло круг диаметром в семьсот метров. Температура горения превышала две с половиной тысячи градусов. На глубине триста метров не осталось даже бактерий.

На следующий день мир проснулся другим. Взорвавшаяся информационная бомба не оставила ему ни шанса...

Земля. Россия...

За окном бушевала непогода. Тугие звонкие струи дождя протяжно били по стеклопакетам, словно небесная доярка ухватила отяжелевшую от влаги тучу за вымя и, сжимая ладони, потянула её за соски. Нагулявшаяся на бескрайних пастбищах "коровка" била все рекорды по удою, обрушив на Москву тропический ливень. Как и всякая норовистая скотинка, туча порою приподымала ногу, ударяла копытом и громогласно мычала, показывая свой характер шквалистым ветром, ломающим деревья, и ветвистыми, на полнеба, молниями. Гигантский мегаполис буквально утонул в воде, сплошные потоки которой текли по улицам и автострадам, превращая дворы в мелкие озёра и водохранилища.

Санин смотрел в окно, потирая под столом ноющее колено. Последнее время старые раны пожилого генерала реагировали на смену погоды особенно противной тянущей болью. Суставы, казалось, выворачивало в обратную сторону, а жилы тянул невидимый палач. Помяв колено, он подумал о том, что пора прекращать прыгать порталами по десять раз на дню. Постоянная смена климата, часовых поясов, миров и обстановки когда-нибудь добьют его окончательно и мечты о кресле-качалке с внуками на коленях похоронят вместе с хозяином в деревянном "макинтоше" под двухметровым слоем рыхлой земли с холмиком из искусственных цветов и венков. Если Хабаровск плавился под полуденным Солнцем, то шагнув в серебристое покрывало портала, генерал ступил в утренний московский сумрак, придавленный обширным грозовым фронтом. Семь часов разницы, как ни крути. Времени ему дали только, чтобы привести себя в порядок, переодеться и выпить чашечку кофе, затем кортеж с синими проблесковыми маячками и правительственными номерами, рассекая ливневый поток, устремился к Кремлю.

Ещё два с половиной часа назад он на вертолёте МЧС совершал облёт с осмотром над Индустриальным районом Хабаровска. Винтокрылая машина, периодически ныряя в чёрные столбы, поднимающиеся от горящих домов, напоминала одинокого ворона, кружащегося над полем битвы. Сотни противопожарных расчётов, перекинутые порталами со всей страны, заливали пожарища, бывшие недавно чьими-то уютными семейными гнёздышками. Отдельные подразделения МЧС протянули к Амуру брезентовые рукава и временный водопровод. Их усилиями озеро кипящей магмы, образовавшееся на месте парка Гагарина, плюясь в небо кипящей водой и отмахиваясь от досаждающих людишек клубами перегретого пара, медленно ужималось, покрываясь шипящей коркой тёмной коросты на раскалённой красной лаве.

В принципе, ликвидация последствий "пробоя" являлась заботой другого ведомства и была для Санина, на данный момент, далеко не главной головной болью. Регион вцепился в генерала бульдожьей хваткой недетских проблем. С одной стороны скалились Амурские столбы, расположенные в ста семидесяти километрах от Комсомольска-на-Амуре, в районе которых спутники обнаружили геомагнитную аномалию, со второго бока тянул хищные ветви мэллорновый Лес. Специальная команда "мальчиков" Керимова, считавшая остаточный трек уничтоженного портала и получившая данные со спутников, пришла в нешуточное возбуждение и, наплевав на субординацию, чуть ли не в полном составе заявилась в штабной автобус, тряся распечатками данных и ноутбуками. На попытки и увещевание к разуму и спокойствию генерал получил новостью в лоб. Заявление "умников" нокаутировало не только его, как-то сразу поплохело губернатору, заскочившему на огонёк к Санину, и прочим официальным лицам, когда до них довели выкладки и расчёты бесчинствующей братии.

Благодаря орбитальной группировке удалось выявить формирующееся естественное "окно" с длинной трека, совпадающим с недавно уничтоженным. По словам физиков, проход в другой мир находился во второй стадии, когда для открытия недостаёт небольшого энергетического толчка. По тревоге подняли ближайшую группу быстрого реагирования, усиленную двумя "звёздами" магов и полусотней орков, прошедших подготовку в мире Славии. За последние шесть часов десять тысяч клыкастиков были экстренно переброшены на Землю. Пятьсот наёмников разместили в Таёжном, где в полный рост выросла другая проблема.

Мэллорновый Лес из зелёной рощи, занимавшей пару сотен гектаров, за сутки расползся на десятки километров окрест и не думал останавливаться на достигнутом. Гигантские деревья захватили площадь больше двух тысяч квадратных километров, погребя под собою дороги, линии электропередач и три посёлка. Генерала успокаивало то, что с отправкой Белова на Иланту, темпы роста Леса замедлились в десять раз. Это же и настораживало, предположения о связи парня и Леса подтверждались непосредственным образом, создавая дополнительный геморрой.

Третьей проблемой, свалившейся на голову правящей верхушки и причастных, была истерия, разразившаяся на всех мировых каналах и в интернете. Информационный вал с каждым часом только набирал обороты. Сайты захлёбывались от миллионов посетителей, скачивающих и просматривающих ролики очевидцев, заснявших сенсационные события. Особой популярностью пользовались кадры с танками, давящими припаркованные автомашины и сражение Белова с иномирными магами, но первое место упорно удерживал ролик гражданина Поднебесной, снятый с китайской половины Большого Уссурийского острова. Кадры бьющего в зенит ослепляющего потока света и огненного зарева на полнеба, кутающегося в чёрные клубы пожарищ, прочно удерживали пальму первенства.

Мировая общественность требовала разъяснений. Русские определённо что-то скрывали. Интерес публики подогрели снимки с американских спутников, размещённые НАСА на официальном сайте агентства. Электронные глаза космических шпионов чётко отобразили магматическое озеро недалеко от центра города, обилие военной техники и многочисленные палаточные городки беженцев. На закуску американцы подкинули снимки Леса с комментариями специалистов, оценивающих высоту деревьев.

Двухсотметровые великаны с серебристой корой редко кого оставляли равнодушным, но и это было не главным. Умные люди из тайных структур и дипкорпусов иностранных государств задались вопросом скорости переброски русскими в Хабаровск армейского контингента, и подразделений спасателей МЧС. Выводы аналитиков спецслужб ведущих мировых держав моментально легли на столы командования и первых лиц государств. Кто крепко спал, того разбудили, кто не уснул, тот уже не лёг в кровать. То, что чёрным по белому было отпечатано на мелованных листах бумаги, очень-очень им не понравилось. Исходя из записок аналитиков, выходило, что межмировыми порталами "Иваны" не ограничились, ими открыт способ подпространственных перемещений и теперь безопасных мест на планете не осталось... Все средства доставки можно списывать в утиль... Мировая система безопасности в одночасье рассыпалась, подобно карточному домику. Основанный на ней мировой порядок русские спустили в унитаз и дёрнули за верёвочку. Оставлять подобное безнаказанным нельзя, эпохальное открытие должно принадлежать всему человечеству, а не одним диким варварам из сибирских лесов. Этот день мог по заслугам стать рекордсменом по количеству международных звонков глав государств друг другу. Политики экстренно согласовывали позиции в отношении России. Ведущую скрипку играла Америка, призывавшая от лица всего цивилизованного мира объявить русским ультиматум... Как бы русские не храбрились, они не смогут воевать со всей планетой. Мир повис на волоске и замер в ожидании. Карибский кризис прошлого века казался лёгким волнением на фоне надвигающегося урагана.

— У кого какие предложения? — прозвучавший вопрос оторвал Санина от созерцания буйства природы за прозрачной плотью окон. Яркая вспышка молнии осветила кремлёвский кабинет и облечённых властью людей, собравшихся за длинным столом для совещаний. — Прошу без чинов и начистоту, товарищи. Игры в бирюльки закончились.

— Если без чинов и начистоту, — министр обороны упёрся ладонями в столешницу и навис над столом, — ни в коем случае нельзя прогибаться.

Санин целиком и полностью разделял позицию коллеги:

— Предлагаю озвучить реальные факты, выложить правду-матку.

— Александр Владимирович, вам не кажется, что подобное заявление подорвёт фундамент мировой экономики? — высказался председательствующий.

— А нам то что? — Санин пожал плечами. — Через месяц-другой она так и так рухнет в тартарары, но у нас есть неоспоримое преимущество: мы к этому готовились, они — нет. Пусть хлебают. Тянуть одеяло на себя? Увольте! Россия не подписывалась спасать весь мир, хватит. Мы ничего, никому не должны, хотят красиво жить, пусть платят. Выделим им пару передвижных портальных комплексов, на Диане освоили их производство, или, вообще, ничего не давать. Попробуют надавить, пригрозим в ответ появлением магматических озёр на месте Нью-Йорка, Лондона и Парижа, главное блефовать с уверенной рожей и врать на голубом глазу. Начнут махать ядерной дубинкой, пообещать в ответ разбудить йеллоустоунскую кальдеру и прочие вулканы, а шестой флот и Гавайи утопить в океане. Там ведь не знают, что количество спецбоеприпасов, применённых в Хабаровске, у нас ограничено, вот и пусть понервничают. Второе, считаю необходимым санкционировать "Исход" с полномасштабной эвакуацией. Для отвлечения внимания и организации дымовой завесы привлечь драконов. Нами давно разработано и согласовано публичное открытие дипломатического представительства, можно обыграть эту тему на мировом уровне, подав под нужным нам соусом. Хотя, должен заметить, на подобный случай у нас давно разработаны сценарии, где учтена и проработана каждая деталь и возможное событие.

— А вы не мелочитесь, Александр Владимирович, — улыбнулся президент, пытаясь разрядить накалившуюся обстановку. — Прозвище "Железный" вас уже не устраивает, желаете поменять на "Грозный"?

— Не в этом дело, — вздохнул Санин, внешне оставаясь абсолютно бесстрастным и никак не реагируя на слова президента. — Лимит времени исчерпан. Мы надеялись, что у нас будет ещё несколько месяцев. К сожалению, последние данные с контрольных точек говорят, что это не так.

— Сколько у нас есть?

— Максимум сорок дней.

— Не густо, опять мы опаздываем. Александр Владимирович, а не окажется ли потом так, что мы в страхе перегнули палку и все, что мы предполагаем и чего опасаемся, на деле останется детскими страхами? В таком случае, мы не только окажемся в проигрыше, но и в дураках. Десятки миллиардов потраченных впустую долларов, выброшенный на ветер золотой запас. Нас просто линчуют, Александр Владимирович.

— Я бы только порадовался такому развитию событий, да только всё идёт к тому, что линчеватели останутся без работы., — Санин пробежался взглядом по присутствующим. Полтора десятка человек допущенных к самым охраняемым секретам государства, команда, лица облечённые ответственностью за сотни миллионов граждан. — Разрешите пояснить?

— Будьте добры, — президент приглашающе повёл рукою.

Санин обернулся, сидевший в сторонке Керимов встал и передал генералу коробочку голографического проектора, постоял пару секунд рядом и решительным жестом отодвинул начальника в сторону:

— Я сам!

— Хорошо, только покороче и русским языком, без птичьего щебетания, — согласился генерал, присаживаясь в кресло под уничижительным взглядом Керимова.

— Игрум, — начал учёный, над столом сформировалась панорама иного мира с высоты геостационарной орбиты, — мир, технически опережающий нас на полторы сотни лет. Кастовое общество с жёсткой вертикалью власти. Население пятнадцать миллиардов человек. Несмотря на то, что цивилизация Игрума освоила Солнечную систему, мир испытывает жесточайший ресурсный голод, усугубляемый болезнями общества, застоем в науке и приближающимся экологическим коллапсом. Планета не в силах прокормить такую ораву ртов. Торные земли истощены, полезные ископаемые выбраны до основания, вода отравлена стоками. Нормальная жизнь теплится в горах и в глубине океана. Морские города, из-за загрязнения морей, брошены на произвол судьбы. Вывод — цивилизация изжила себя. За ресурсной и экологической катастрофой последует неминуемая деградация и откат назад. Регресс будет сопровождаться миллиардными жертвами. По оценкам привлечённых социологов, футурологов и ксенобиологов, в результате тотальной войны и геноцида, людская популяция сократится до нескольких десятков миллионов. Спасением Игрума может стать доступный мир с богатой ресурсной базой, но это экстенсивный метод, ведущий в тупик, новый мир породит рост численности населения и места на всех не хватит. Местные правители в войне видят идеальный выход. Их логика не лишена оснований. Война позволит сплотить общество — раз, неугодных и плебс отправят на фронт, где их помножат на нуль и решат проблему демографического давления — два, любая война даёт толчок развитию науки — три, военные заказы стимулирую экономику — четыре, новый мир и бесправные рабы — пять, готовая, освоенная база — шесть. Благодаря нашим заокеанским заклятым друзьям, с некоторых пор Игрум владеет технологией строительства межмировых порталов. Возможно они направят вектор экспансии в пустые миры, но следы реликтовых порталов не оставляют нам сомнения, что Земля и Игрум получат природные связанные проходы, позволяющие свободно шастать друг к другу. Лишние рты им ни к чему, столкновение неизбежно, пока неизвестно, в каком масштабе. Переговоры, по оценке тех же аналитиков только оттянут неизбежное. Второй вероятный противник, — лазерная указка переместилась в правый нижний угол, после чего изображение сменилось, сформировавшись в фигуру классического дроу в земном представлении.

— Дроу, — сказал Илья Евгеньевич, — наши "гости", наведшие шороху в Новокузнецке, являются выходцами из мира, расположенного в пяти минутах от главной последовательности. Ситуация, в целом, почти зеркально повторяет ситуацию на Игруме, но с магической спецификой. Девяносто процентов поверхности занимает океан, девять процентов отдано под единственный континент и ещё один процент — острова вулканического происхождения. Посевных площадей практически нет, в горах с плугом не разгуляешься, а горы там основной рельеф. Где пониже, где повыше, главные пики выше одиннадцати километров. Ледники, ущелья, скалы. Среднегодовая температура на поверхности — плюс пять градусов. Центр цивилизации сосредоточен под землёй. Условия напоминают быт космических экипажей с маленькой изюминкой, — Керимов выдержал небольшую паузу, — продолжительность жизни дроу порядка шестисот-семисот лет. Восемьдесят процентов биосферы искусственного происхождения. Гено и магомодифифицированные растения и животные, приспособленные к жизни в подземельях. Грибы, мхи, слизни и так далее. Жесточайший контроль над всеми сферами жизни. Жесткая евгеническая программа, как следствие, контроль рождаемости. Кланово-матриархальное общество, зацикленное на выживании. Не будь магической поддержки и божественного присутствия, они давно бы вымерли. Магия занимает место технологии. По всем признакам, дроу пришли в этот мир из другого. Я уже упоминал о жёстком диктате всех сфер жизни, теперь хочу остановиться на централизованном воспитании детей в подобии яслей, детских садов и школ-интернатов. Семей как таковых нет, их заменили клан и государство. По сути дела, общественная формация дроу является воплощением военного коммунизма. Теперь представьте их реакцию на наш мир. Богатая, зелёная планета, где не надо трястись над каждым кустиком и травинкой, мир, который дикие аборигены уничтожают собственными руками, травят химией и загрязняют воздух выбросами заводов. Проведя тысячи лет на борту космического корабля, когда вам приходится пить переработанную мочу, а трупы предков превращать в компост, чтобы помидорами, выращенными на нём, накормить детей, как вы отнесётесь к аборигенам, не владеющим магией и не ценящим того, что имеют? Для дроу Земля — это мир, готовый, словно яблочко, упасть в руки, только дикарей перебить. Переговоры возможны, матриархи и жрецы пойдут на контакт, но, не споткнитесь о мелкий нюансик, земляне обязаны доказать, что достойны уважения. Сейчас равными нас не признают. Отсюда все вытекающие последствия. Третий полюс — псаны, кстати, названием расы поделились аборигены, бежавшие из плена псоглавых. С выжившими представителями людей поработали маги-менталисты. Люди для псанов — это источники маны и рабы. Мирное существование невозможно. Мои аналитики предлагают произвести превентивную зачистку с применением ядерного оружия. Я озвучил краткую справку по известным мирам, в которые откроются природные порталы, сколько их ещё... специалисты теряются в оценках. Соответственно мы не знаем о цивилизациях и об их потенциальной враждебности.

— Илья Евгеньевич, поясните, пожалуйста, почему о мирах Дроу и псанов мы узнали, так сказать, явочным порядком?

— Упрощая до предела, земной континуум расположен на временной оси главной последовательности, проще говоря, на асфальтированном скоростном автобане, связывающем узловые миры. Вселенные дроу и псанов, с географической точки зрения, лежат в пяти минутах езды, но отвилки к ним хуже разбитых грунтовок. Не дороги, а разваливающиеся гати, проложенные по бездонным топям или узенькие подвесные мостики, перекинутые через пропасти. Проблема в том, что приходится выполнять полную перенастройку аппаратуры портальных комплексов для генерации нужного импульса. Если к псанам, продравшись через болотину, мы можем открыть полноценный портал, то плотность магических полей в мире дроу оставляет нас довольствоваться наблюдательными "окнами". Вследствие описанного выше, поисковая команда, как вы понимаете... — Керимов замолчал, слова больше не требовались, тут он опомнился, вспомнив об одном аспекте:

— Не меньшую опасность представляет самопроизвольное открытие проходов в пустые миры. Не будем далеко ходить — Аральско-Каспийская аномалия ярчайший тому пример. По просьбе Казахстана мы не стали устраивать электромагнитную бомбардировку. На сегодняшний день площадь Аральского моря достигла уровня шестидесятых годов прошлого столетия, но ведь подобные "окна" могут открыться не только в пустыне и прийтись, образно говоря, к месту, помогая решить экологическую проблему региона. "Дырка" может образоваться в жерле вулкана, тогда мы получим поток лавы. Может открыться проход в мир с ядовитой атмосферой или агрессивной флорой и фауной, не исключено образование "окна" на дне океанических разломов. Представьте себе город, над которым развернутся хляби небесные, соединённые с океанским дном. Всемирный потоп в миниатюре, а может, и нет, миниатюрка вырастет до полноценного пейзажа маслом. Современные Содом и Гоморра, заваленные пеплом и серой иномирного вулкана, города и селения, сожранные гигантскими муравьями или задохнувшиеся смертельным газом. Я уже не веду речи о неизвестных болезнях и микробиологии. Вариантов множество, выбирайте на вкус, — Керимов провёл рукой над коробкой проектора, изображение свернулось в тусклый луч и погасло. — Извиняюсь на непредумышленное отступление от главной темы совещания и, возвращаясь к началу, хочу поддержать Александра Владимировича. У нас есть несколько подходящих сценариев, к тому же драконы согласились оказать необходимую поддержку (Керимов не стал останавливаться на более, чем часовой беседе с сыном и младшей дочерью), считаю, извините за прямолинейность, вы просили без чинов и начистоту, уместно будет культурно послать всех отцов демократии проторенным маршрутом, а где не поймут культурного обращения, снять ботинок и постучать либо по трибуне, либо по головам*. Текст и формулировку посыла составит МИД, они в этом деле мастаки, вот пусть и поработают на благо Родины. Сдавать позиции ни в коем случае нельзя, иначе с нами перестанут считаться не только чужие, нас не поймут и проклянут свои.

* * *

*

...В девять часов утра по Московскому времени все теле-радиоканалы России прекратили вещание для передачи важного правительственного сообщения. Президент, расположившийся на фоне государственного флага страны, объявил о приведении армии, флота и войск РВСН в полную боевую готовность. Вторым пунктом краткой речи "гаранта" шла информация о подписании указа "О введении чрезвычайного положения", как следствие: комендантском часе, запрете стачек и забастовок и призыве резервистов. По сути дела вся власть передавалась в руки моментально сформированных чрезвычайных структур под командованием военных, спецслужб и МЧС.

Не успело мировое сообщество переварить ещё одну шокирующую новость из страны медведей, играющих на балалайках, как в центре Красной площади открылся портал, из которого на брусчатку шагнули высокие, в полтора-два человеческих роста, фигуры в мимикрирующих латах. Следом за латниками на землю ступили знаменосцы и пятёрка громадных чудовищ, в которых обыватели и журналисты мировых информационных агентств, спозаранку слетевшиеся к центру сосредоточения российской власти, опознали сказочных драконов...

*широко распространённая история о том, что 12 октября 1960 года, во время заседания 15-й Генеральной Ассамблеи ООН, Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв стал стучать ботинком по столу

* * *

*

Ровно сутки планета стояла на ушах. С момента запуска первого спутника, и даже гораздо раньше, подавляющая часть человечества с надеждой взирала на звёзды, ища разум в глубине вселенной, но разум оказался гораздо ближе. Не надо было никуда лететь... Как и в пятьдесят седьмом и в шестьдесят первом годах прошлого столетия центром общемирового фокуса сенсационных исторических событий стала Россия, даже объявленный русскими апокалипсис в рейтинге новостей отошёл на второй план. Люди устали жить в ожидании Конца Света. Последние два десятка лет были богатыми на прогнозы и пророчества: миллениум, компьютерная страшилка двухтысячного, птичий грипп, астероиды, ураганы, землетрясения, цунами, календарь майя, предрекающий конец эпохи и постоянно нагнетаемая средствами массовой информации истерия. Обыватели пресытились страшилками, а вот настоящие говорящие драконы — это круто! Это настоящий шок, а шок — это по-нашему!

Ролик горящего Хабаровска с разгромным счётом уступил пьедестал новому лидеру по скачиваниям. На короткое время пальму первенства захватили кадры с Мишелем Бланше, оконфузившимся перед лицом, точнее перед мордами послов.

Аккредитованные журналисты ведущих мировых новостных агентств испытали натуральный шок, когда одно из крылатых чудищ, которому надоели вспышки фотокамер, что-то сказало высоким воинам.

— Оно говорит?! — разинув рот, промямлил похожий на Пьера Ришара сотрудник Agence France-Presse (Франс-Пресс). — Пречистая Дева Мария, оно ГОВОРИТ! — крикнул впечатлительный француз на всю площадь.

— Мне говорили, что земляне невоспитанные некультурные варвары, зря не верила, — с типичным гнусавым проносом на языке Вольтера и Гюго, выдал в ответ зелёный дракон, оказавшийся девушкой или женщиной (кто б ему/ей под хвост заглянул). — Молодой человек, держите себя в руках.

Отвлекающий манёвр, задуманный Саниным, сработал на все сто процентов, но ожидаемых дивидендов не принёс. Москва, приготовившаяся превратиться в межмировой политический центр, не приняла на посадочные полосы своих аэропортов ни одного "борта номер один". Можно долго рассуждать о случившейся катастрофе, приводить всяческие факты и строить разные гипотезы, обвиняя одних и выгораживая других, в конечном итоге точки над i расставят официальные летописцы победителей...

...Люди так долго ждали апокалипсиса, что тот решил наведаться в гости и, словно Санта-Клаус, удовлетворить их чаяния мешком "подарков". Беда пришло оттуда, откуда человечество опрометчиво оторвало взор.

Поглотив один из спутников НАСА, на геостационарной орбите возникло серебристое пятно трёхсот метров в поперечнике. Разрывая ткань мироздания, в околоземное пространство выплыл космический боевой корабль с символикой ВКС Игрума на борту. "Ассан", или "Разящий" по классификации, адаптированной к военно-космическому флоту, относился к тяжёлым крейсерам. Длинное трёхсотметровое тело из стали, титана и композитных материалов, напоминало ската, за одним отличием — тонкий хвост вознесённого в космос жителя океанских глубин оканчивался массивным набалдашником главного маршевого двигателя. Ударив по вечной пустоте ластами термоядерного выхлопа, зажатого магнитными кольцами силового контура, "Ассан", уронив по дороге несколько десятков серебристых яиц, принадлежащих гигантской птице Рух, совершил полный оборот вокруг планеты и скрылся в серебристой пелене портала, который тут же перестал мерцать и погас. Миллиарды людей внизу взирали на яркую точку, вспыхнувшую в черноте ночи и кометой промчавшуюся по небосводу. Сияние рукотворной звезды затмевало Солнце. Все штабы, от мала до велика, и правительства абсолютного большинства стран лихорадило в прямом смысле слова. Слишком много всего свалилось за короткое время на их головы, но провидению этого показалось мало. "Яйца", снесённые термоядерной "наседкой", повинуясь заложенным в электронные мозги программам, сориентировавшись в пространстве и опёршись на пустоту струями жидкотопливных двигателей, дружно устремились к беззащитной планете. Потеряв по дороге двух товарок, самоуничтожившихся из-за дефектов, и четырёх, столкнувшихся с аналогами игрумских перехватчиков, смертоносная стая расчертила огненными хвостами небосвод, рухнув в толщу земных океанов...

* * *

*

Страх... липкий, холодный, выбивающий ледяной пот между лопаток. Два десятка человек в кабинете и ни звука, словно за столом сидят мертвецы. Президент и министр обороны самые мёртвые из них.

Наполненный страхом кабинет с тяжёлой, давящей атмосферой. Санин невидяще пялился на голографическую картинку над центром круглого стола для совещаний. Временами он отмирал, бросая мимолётные проницательные взгляды на бледных, перепуганных людей, большая часть которых неосознанно добавляла флюидов обречённости в кипящий котёл эмоций.

"Испугались, мелкие душонки, — думал генерал, — насрали в штаны, пр-р-ра-а-авители, вашу мать".

Звонко задребезжала посуда и чайный сервис в барной стойке. Оставленная в кружке чайная ложечка в эпилептическом припадке изнутри колотилась об матовые стеклянные борта с застывшими коричневыми разводами кофе. С потолка, через щели подвесного "Армстронга", посыпалась цементная пыль.

— Четыре балла, — бросил один из незнакомых Санину мужчин и тут же пояснил. — Я на Камчатке четверть века прожил, жизнь научила определять. Бывало, проснёшься ночью, послушаешь звон посуды и дальше спать.

"Бывало, — Санин сам три года прожил в Вилючинске, сколько ему тогда было? Генерал чуть тряхнул головой, вот и память начала отказывать. — Чёрт побери, во сколько годков мне капитана дали? Склероз, неожиданно, зато нескучно — каждый день новости!"

Санин, бросив взгляд на президента, что-то читающего с утопленной в столешницу сенсорной консоли с монитором, перевёл взор на вращающийся в воздухе глобус, обезображенный красными оспинами разбуженных вулканов и полосатыми шрамами от ударов гигантских цунами. В голову куратора научного центра стучался не к месту выползший из закоулков памяти анекдот.

"Раннее утро, солнце ещё не взошло. Сара собирает Абрама: приглаживает новый выходной костюм, помогает застегнуть золотые часы, кладёт в карман мужу кошель с сотней шекелей, нежно приговаривая при этом:

— Абрамчик, кто рано встаёт, тому Бог подаёт! Ты первый встал.

Вышел Абрам за порог и через пятнадцать минут возвращается обратно в одних трусах, с фингалом под глазом и расквашенным носом.

— Абраша, шо таки произошло?! — причитает Сара.

— Таки Сага, я всгкетил тех, шо ганьше встали."

Русские долго запрягают. Дозапрягались. Пока они разрабатывали стратегии и меры противодействия, просчитывали варианты и тележились, Игрум дал шенкелей и вырвался вперёд, обойдя Землю. Эрархи "встали раньше", нанеся смертельный удар по возможному противнику. Высшие правители Игрума всерьёз опасались главного конкурента за обладание мирами, нанеся превентивный удар. Миров много, только двум слонам будет тесно в посудной лавке. Лучше сразу устранить угрозу, решили они. Первый удар в поединке тяжеловесов, нанесённый до удара гонга, сбил одного из них с ног. Сбил, опрокинул на землю, пустил кровь, вогнал в шок, но не убил... Внезапный хук завершился нокдауном...

Планета содрогалась в судорогах. Тектоническое оружие разбудило спящие вулканы, гигантские пятидесяметровые цунами обрушились на все континенты. По расчётам игрумских стратегов волна должна была быть выше — они просто не предполагали, что кто-то хитрозадый давненько ворует у них технологии. Воры, на своё счастье, успели изготовить и разместить на орбите несколько экспериментальных комплексов типа "Харт". Игрумские "Жала" в земной обёртке оказались не менее эффективны, чем оригинал. Все четыре тестовых образца поразили цели, тем самым предотвратив расчётный эффект наложения волн друг на друга. Впрочем, эрархи, планировавшие удар, почти достигли главной цели. Восемьдесят процентов населения планеты проживало на побережье морей и океанов. Гигантские цунами смели с лица земли сотни городов. Атлантическое и тихоокеанские побережья Северной и Южной Америки, Африка, Европа, Азия, Австралия, Индия, Россия. В стороне не осталось никого... Завершили аккорд вулканы. Планета, потревоженная грубым вмешательством, выплеснула гнев через конусы огнедышащих гор.

Защищённый и замаскированный толщей горных пород научно-исследовательский институт занимал третью часть гигантской пещеры, укреплённой с помощью технологии и магии. На его фоне небольшой конференц-зал на полсотни слушателей смотрелся песчинкой. Ничем не привлекательной песчинкой, если не брать во внимание представителей верхнего эшелона силовой ветви власти и правительства России, которые собрались в его стенах для принятия решения по удару возмездия...

* * *

*

— Повторите, как? — президент взглянул на Керимова.

— Орбитальный комплекс, они разместили оборудование в космосе, с одной стороны, до предела упростив конструкцию, с другой Игруму пришлось весьма попотеть, стыкуя блоки портальной арки и ориентируя точку перехода. Есть определённые нюансы, если говорить простым языком...

— Я так понимаю, Игрум опередил нас?

— Никак нет, они пользуются нашими старыми технологиями, адаптировав энергетические установки к открытому космосу, таким образом, решив проблему нагрева рабочего тела, отделавшись от сверхпроводников и избавившись от мешающего при ориентации электромагнитного влияния планеты, к тому же космическая орбитальная база с термоядерным реактором вполне справляется с ролью источника энергии. Мы искали их портальные центры на поверхности, но они оказались прозорливее.

Президент достал из кармана чистый платок, которым протёр линзы очков в тонкой оправе. Чем-то действия первого лица государства напомнили Илье Евгеньевичу другого человека, только, если верить мемуарам и официальным хроникам, Сталин брал паузу, набивая табаком трубку или раскуривая сигарету:

— Военные и независимые аналитики сходятся во мнениях о некой половинчатости нанесённого удара. Цунами и землетрясения хороши сами по себе, но, как вы понимаете, они не могли поставить окончательную точку в начавшемся конфликте.

— Всё верно, на "той стороне" мы обнаружили второй корабль, который, как мы предполагаем, должен был войти в наше пространство следом за "бомбардировщиком". Оговорюсь сразу, точка в этом случае была бы не просто жирной, она бы была капитальной и окончательной. Нам удалось выяснить назначение решётчатых конструкций, смонтированных на носу и баке судна (голопроектор выдал трёхмерную картину с изображением корабля). Серьёзный козырь, против которого не может помочь ни один наш аргумент. Беспокойство вызвали два ряда термоядерных реакторов, вынесенных в сторону от главного корпуса на специальных пилонах, как вы видите, всего здесь шесть энергетических установок, о суммарной мощности которых я не берусь судить. Корабль предназначен для нанесения электромагнитных ударов. То, что это "чудо" осталось на той стороне спасибо надо сказать американцам. Их спутник врезался в арку и повредил энергетический узел, спутав Игруму все карты и подарив шанс уже нам. Там, — Илья Евгеньевич кивнул в сторону изображения, — не ожидали подвоха такого рода. По всей видимости, не могу судить со стопроцентной гарантией, повреждённый портал мог работать только на возврат. Из-за разрушенного поляризатора нарушилась работа электромагнитных контуров в прямой и обратной последовательности, само по себе диво, что он не схлопнулся. Восстановительные работы, по нашим оценкам, завершатся через девять часов, игрумцы уже разместили в ячейке новый поляризатор.

— Сведения точные? — спросил министр обороны. Керимов обернулся к военному.

— Мы сожгли две установки. Зона наблюдения в три тысячи километров и так является естественной границей для работы устройства в режиме наблюдения, мы же залезли на тридцать шесть тысяч! Пришлось на ходу переделывать всю конфигурацию и перераспределять мощности. Помимо координатной привязки нам приходиться рассчитывать вектора и нагрузку для выхода в космическое пространство, а там физика несколько другая. Проще выходить из космоса в космос, чем привязываться к баллистике.

— Я задал простой вопрос, — скривился генерал-полковник.

— Точные. С пылу, с жару, — ответил учёный, недолюбливавший обрюзгшего вояку.

— Я не понял одного, как вы добрались до орбиты, если по вашим же словам радиус действия портала в режиме межмирового прокола составляет три тысячи километров?

— Не знаю, говорит ли вам что-нибудь, товарищ генерал-полковник, словосочетание соосные порталы? Да? Нет? Мы совместили работу нескольких установок. Одна открыла проход в другой мир, вторая, настроенная на координаты выхода, служила своеобразным мостом, третья обеспечивала слежение. Я достаточно понятно объяснил?

— Какие у кого будут предложения? — не давая разгореться никому не нужному конфликту, президент вернул себе функции ведущего и председателя совещания.

Санин и Керимов переглянулись между собой. Куратор научного центра повёл подбородком и смежил веки, на понятном для двоих языке жестов сообщая, что настала его очередь говорить. Учёный, отступая от стола, кивнул в ответ. Освобождённое у голографического проектора место тут же занял генерал-лейтенант:

— Разрешите?

— Да, Александр Владимирович, — сняв очки, президент вопрошающе взглянул на Санина, всем своим видом показывая, что внимательно слушает генерала...

Игрум. Геостационарная орбита. Капитанская каюта ударного бустера "Калиог"*. Девять часов спустя...

Капитанская каюта — одно из немногих мест, где человек избавлен от внимания вездесущего ока службы безопасности и внутренней чистоты. Испокон веков повелось, что на любом судне должно быть место, где командир может побыть один и наедине с собой. Неписаное правило оказалось неимоверно живучим и незыблемым. Нерушимая традиция, за нарушение которой безопасники могли поплатиться головами, насколько бы не было вездесуще их око, но экипаж подчиняется капитану и флотское командование всегда будет на стороне своего ставленника. У всего есть границы — дверь каюты служила своеобразной границей для капитана, за которой его никто не потревожит.

Бай Труог, наследственный флюог* в шестнадцатом поколении, рассматривал две маленькие стилизованные кометы, гранёные бока которых испускали искорки отражённого света. Скоро, совсем скоро хвостатые космические скитальцы займут на шевронах его кителя места потускневших звёзд... Пока пилоты ориентируют корабль в пространстве, капитан боевого судна может потешить честолюбивую душу мечтами. Той-донираг* Труог! С какой стороны ни посмотри, той-донираг звучит лучше, чем донир*.

Бай искренне считал себя "засидевшимся" на одном месте, хотя для многих звание донира и должность командира не самого последнего корабля системного флота Игрума были недостижимой мечтой, но Бай метил выше. Ритуальная абордажная сабля ротэрарха* флюогов — на меньшее он не планировал размениваться. Впрочем, на меч главнокомандующего и верховного эрарха касты воинов флюог Труог благоразумно, даже в мыслях, не замахивался. Многие пытались свалить старика Скубу. И где теперь они? Сгинули, сгнили, стали кормом для червей в холодной земле, а старичок живёт и здравствует. Конечно, эрарх не бессмертен, но все "подходы" к трону давно и плотно контролируются кланами Сельма, Скуба и Кайрон. Никто в здравом рассудке не сунется под безжалостный паровой атомарный каток самых сильных семей — раздавят, как лягушку на асфальте. Те, кто имеет хоть грамм мозгов, понимают, что с уходом или смертью Скубы именно выходец из этих трёх кланов имеет наибольшие шансы на Меч Эрарха и верховного главнокомандующего.

Капитан "Калиога" себя глупцом не считал. Без протекции родственников, а кое-где и вопреки их желаниям и требованиям, молодой курсант оставил военно-морские курсы, перейдя в школу, обучавшую командный состав космического флота. За восемнадцать лет службы он ни разу не пожалел о принятом решении. Не каждый выдержит бесконечную пустоту межпланетного пространства, сублимированные пайки и чаи из установок вторичной переработки. Молодой талим* выдержал, продравшись через невесомость и длительные перелёты в консервных банках, зовущихся космическими кораблями, не ушёл, плюнув на всё, после вынужденного полугодичного дрейфа из-за взрыва двигателя на спидстере "Дамшу"*, первом корабле, на который был направлен штурманом безусый юнец Бай Труог. Не сломался, когда люди, доведённые до ручки голодом и безысходностью, сходили с ума, кончали жизнь самоубийством или нападали на сослуживцев... Труог тогда лично пристрелил двух потерявших всякий человеческий облик каннибалов...

После спасения, пройдя трёхмесячную реабилитацию и очередную переаттестацию, обласканный командованием флота, молодой герой получил внеочередное повышение и новую должность. "Нурмин"*, пять лет на "Танатае"*, потом "Калиог", третий год являющийся его домом.

Ударный бустер входил в "золотую" пятёрку боевых судов, которые могли похвастать постоянной искусственной гравитацией. Всего космический флот включал в себя список из двадцати восьми единиц — крейсера, эсминцы, корветы, прочая мелочь и "Калиог", как сверкающий бриллиант в короне. Совет эрархов решил, что в условиях перманентного экономического кризиса для поддержания порядка в системе такого количества вполне достаточно. Военные и так отмахивают слишком большой кус бюджетного пирога, урезание социальной доли может спровоцировать народные волнения на материнской планете и колониях. Решить-то решили, но по слухам, из пыльных информаториев извлечены забытые до поры до времени проекты строительства новых кораблей. По словам, обронённым ториром* Ди`Корном, Эрархи неожиданно реабилитировали программу строительства пятнадцати ударных крейсеров. На орбитальные верви Игрума и Сегера поступили соответствующие заказы. Загадочный комплекс на орбите выстроили в рекордные сроки, уложившись в три месяца. Для чего он? Загадка лишала сна многих и многих. Ещё интересней были новости с поверхности. Впервые за семьдесят лет открыт свободный переход в касту воинов, и пусть новички попадают в мобильную пехоту, служа разменной монетой и пушечным мясом... Но сам факт? Оживились заводы, получившие заказы на производство специфической продукции милитаристической направленности. Имеющие глаза, уши и серое вещество между ними догадались о скрытой мобилизации. Только против кого собрался воевать Игрум? Неосведомлённые задавались вопросами, ради каких целей на орбиту планеты притащили "электронного убийцу" и два тяжёлых крейсера? Миллионы обывателей по ночам задирали головы, провожая взглядами яркую звёздочку колоссальной орбитальной станции в окружении военных махин, одной из которых был "Калиог".

Громадный корабль нёс на себе больше десятка ядерных энергетических установок, три из которых постоянно поддерживали гравитационное поле. Треть от того, что на родной планете, но Бай каждый день воздавал благодарственные молитвы богам, инженерам, конструкторам и провидению, избавившим его от рук перед лицом*, подарив ему "Калиог". Руки перед глазами — единственное, что он ненавидел больше сухопутных "крыс", ни разу не бывавших в космосе. Капитан любил свой "дом", втихую посмеиваясь над теми, кто обманывался словом "бустер" и его вспомогательной ролью. Глупцы, идиоты, ничего не смыслящие идиоты. Колониальные администрации больше всего на свете боялись не ядерных ракет или плазмотронов тяжёлых крейсеров, а импульсных электромагнитных разрядников. Тихоходный бустер проектировался и строился специально для поддержания и наведения порядка в колониальных мирах, администрации которых моментально становились шёлковыми, стоило станциям обнаружения засечь и опознать "вспомогательное" судно в сопровождении эскорта из эсминцев. Вынесенные на нос и корму разрядники позволяли генерировать узконаправленные электромагнитные импульсы громадной мощности, а могли шарахнуть и по площадям, разом накрыв половину Йорта или Сегера, отправив их в каменный век или, что более соответствует истине, к праотцам. С уничтоженной электроникой и энергокоммуникациями они долго не продержатся. Нет электричества, не работают регенерационные установки и системы жизнеобеспечения. На первом куске грязи атмосфера разряжена до основания, на втором, мягко говоря, агрессивна и ядовита. О планетоидах и астероидах и говорить нечего. Защищённые от электромагнитного импульса энергоустановки и приборы имели только военные, силы правопорядка и электроника космодромов.

Время. Спрятав вожделенные кометы в карман, Бай прикоснулся к голосенсорной кнопке. В стене напротив ожил глазок сканера, считавшего изображение сетчатки глаза капитана и взявшего пробу ДНК из слюны.

Завершив процедуру опознания, ИИ корабля высветил перед человеком полётное задание. Капитан чуть усмехнулся уголками губ. Варварская планета, ожидаемо. Прошлый раз ему не удалось показать дикарям всю мощь своего "малыша", ничего, сегодня он наверстает. Бай бросил взгляд через обзорный иллюминатор, не затянутый металлокерамическим лепестками бронедиафрагмы. За прозрачным стеклом застывшего в ожидании "Калиога" медленно вращалась конструкция межпланетного портала. Назначение станции не долго оставалось тайной за семью печатями. Труог быстро сложил воедино разрозненные паззлы, собрав правдивую картинку. Игрум наращивает кулаки и мышцы перед вторжением в другие миры, для этого и понадобилось строительство портала. Ещё не активированного, но скоро дорога в иные вселенные откроется, отправив корабль Труога принуждать и покорять. Капитан нисколько не обманывал себя, справедливо предполагая, что эрархи его руками уничтожают конкурентов. За время службы улыбчивый и внушающий доверие Бай оброс многочисленными связями и знакомствами. Источники, заслуживающие доверия, слили информацию о том, что технология порталов получена с другой стороны. Варваров взяли на горячем, но секрет они отдали сами, получив обещание помощи в разборках с врагами у себя на родине и некоторые устаревшие технологии взамен проданной. Эх, не зря он ненавязчиво обхаживал спесивых чинуш из разведки, контрразведки и департамента "внутренней чистоты". Ему не в тягость было поделиться с нужными людьми контрабандным спиртным и лёгкой наркотической травой с поверхности. Взамен добросердечный капитан "Калиога" не требовал денег, удовлетворяясь последними слухами и конфиденциальной информацией. Вкусившие запретного плода легче расставались с секретами, да какие могут быть секреты между своими?

Спрятав в карман выплюнутую терминалом металлическую пластинку с полётным заданием, Бай обернулся, встретившись взглядом с высокой женщиной в мерцающей облегающей одежде, очерчивающей соблазнительную высокую грудь, округлую попку и рельефные мышцы на руках и ногах. Лицо незваной гостьи скрывал матовый яйцеобразный шлем с тонированным забралом, но тёмная преграда не мешала рентгеновскому взору просвечивать игрумца насквозь. За спиной незнакомки испускал мягкое сияние серебристый овал. Бай даже не успел удивиться, как его спеленал невидимый кокон, лишив подвижности, и клешня совсем неженских по силе пальцев сомкнулась на горле. Хрипящий капитан был подтянут к шлему, забрало посветлело, открыв лицо мучительницы на котором царствовали миндалевидные тёмно-карие глаза в обрамлении чёрных пушистых ресниц, глянув в которые мужчина потерял себя. Ментальный удар снёс все барьеры и закладки, чтобы на их месте установить новые...

* * *

*

Где-то далеко в другом мире...

— Чего она с ним возится?!

— Заткнись!!! Держи канал, мать твою!

— Держу...

Две фигуры на большом экране — мужская и женская, казалось, слились в продолжительном глубоком поцелуе. Неожиданно напряжённую тишину разорвал прерывистый звук зуммера:

— Каюк второму охладителю.

— Игоряша, следи за синхронизацией, — крупный мужчина борцовской наружности обратился к молодому человеку за операторским пультом, — три минуты, делай, что хочешь, но дай нам три минуты. Я тебя потом в дёсны расцелую...

— Я не из этих... чёрт, нагрузка опять скачет. Суки, они активируют свой портал! А вот хрен вы у меня угадали...

К "любовникам" на экране присоединился третья фигура, держащая в руках толстый чемоданчик. Отпустив окаменевшее тело "кавалера", женщина кивнула обладателю чемодана, который пристраивал свою ношу в одёжном шкафчике, получив ответ, она спиной шагнула в серебристую пелену. Закрыв дверцы, мужчина, следом за фигуристой товаркой, быстро нырнул в овал портала.

— Сброс нагрузки! — приказал "борец", — Игорь, переводи в наблюдательный режим.

— Фу-у-у... Не могу, Илья Евгеньевич, сломалась бибика, — неуклюже пошутил Игорь, достав из кармана платок. Трясущимися руками он вытер пот со лба и шеи. — Надо срочно менять охладители. Прошу всех пассажиров пересесть в следующий автобус... Вторая группа держит резервный канал.

— Ты молодец, Игорь, — от хлопка по плечу у парня подогнулись ноги, — дублируйте картинку сюда. Что притих, Владимирович?

— Надеюсь, наша авантюра выгорит, — донеслось из кабинки, в которой обычно располагались эсбэшники. — Не по душе мне второй вариант.

Керимов молча согласился с Саниным, ему самому не нравился вариант с кобальтовой бомбардировкой. А если у Игрума не один портал? Неизвестно, чем и как они ответят.

* * *

*

Игрум. Геостационарная орбита. Ударный бустер "Калиог"...

— Капитан на мостике!

Бай привычно поморщился. Традиции традициями, но он бы с удовольствием сменил рявкающего дежурного на длинноногую стюардессу, а не тянул пережитки прошлого в космос.

— Всем вольно, талим Датина блокируйте мостик.

— Есть!

Никаких вопросов, дежурная смена даже не задумалась, зачем командиру блокировать доступ в святая святых корабля. Если капитан приказал, значит так надо.

— Перейти на ручное управление.

— Есть!

Руки пилотов и операторов, независимо от мозга, совершали привычные до оскомины операции. Люди, занятые своим делом, не обратили внимания на резко побелевшее лицо капитана и чёрный плазменный разрядник, возникший в его руке.

— Ка... — очнулся от ступора вахтенный и получил разряд в лицо. Влетев в открытый рот, плазменный шар превратил голову крикуна в кровавую кашу.

Через две секунды всё было кончено. Отпихнув ногой труп талима Датины, Бай занял место за консолью управления. Глупая девчонка... Капитан остекленевшим взглядом осмотрел учинённое им побоище. Это неправильно, но... но так надо. Да, так надо, на осунувшееся лицо мужчины наползла зловещая улыбка. Следуя чётко прописанным протоколам, он перевёл управление судном на себя. Поводок нейроконтакта чётко вошёл во вживлённый в запястье разъём. Три секунды дезориентации перед слиянием псевдоинтеллекта главного компьютера судна и человеческого разума. Длинный код переводит управление корабля на органическую киберсистему, которая получает приоритет над всеми подсистемами.. Исключённый из работы компьютер ничем не мог помешать обезумевшему человеку, что вывел из строя систему безопасности. Внезапно боевой корабль окутался облаком замерзающего газа. Аварийный сброс давления в один момент убил экипаж, могущий прорваться в рубку...

Неожиданно ожившие автоматические орудийные башни "Калиога" окутались голубоватым сиянием. Шнуры из разогнанных электромагнитным полем металлических шариков протянулись к "Ассану", который на малой тяге подлетал к открывшемуся порталу. Словно плуг, рыхлящий землю, ливень из металла вспорол бронелисты крейсера, у которого было отключено защитное поле, и переместился на рубку. Потерявший управление космический корабль накренился, двигатели выдали последний импульс и погасли. Медленно вращаясь, мёртвый "Ассан" полетел к Игруму, а орудия спятившего бустера переместились на патрульные и грузовые катера, попутно уничтожив орбитальные транспортные платформы. Резко сорвавшись с места, "Калиог" быстро оставил позади уничтоженный крейсер. Сотни пар глаз невольных наблюдателей быстротечной расправы, которым не посчастливилось оказаться на орбитальной станции, обслуживающей портальную установку, с ужасом взирали на светящие неоновым светом электромагнитные разрядники "убийцы электроники". Отлетев на пять километров, бустер расстрелял беззащитную станцию и портал ракетами. Обстрела никто не пережил. После чего от корабля отделилось несколько автоматических катеров, которые пристыковались к крейсеру, взяв на себя роль двигателей трёхсотметрового монстра. Получив ускорение, "Ассан" устремился к породившему его миру. Через пятнадцать секунд двигатели катеров перестали извергать пламя — мощнейший электромагнитный импульс уничтожил их кристаллические мозги, вместе с ними умерли все спутники, орбитальные заводы, комплексы и автономные боевые станции на пути странной связки судов, аппаратура которых не имела защиты от главного оружия "Калиога". Уцелевшие же не представляли для атакующего серьёзной опасности. Флота можно было не опасаться. Базирующийся на орбите естественных спутников Игрума, он оказался вдали от разыгравшейся трагедии и пропустил удар в спину.

Ракеты-перехватчики поразили разогнавшийся бустер на высоте восемь тысяч километров от поверхности, к этому времени на половине планеты навсегда погасли огни. Без основного и резервного электроснабжения осталось несколько старинных атомных электростанций, реакторы которых начали разогреваться. И это было только начало...

* "Калиог" — "Неотвратимый";

* флюог — потомственный моряк из касты воинов;

* Той-донираг — офицерское звание, соответствует контр-адмиралу;

*Донир — офицерское звание, соответствует капитану 1 ранга;

* Ротэрарх — соответствует адмиралу флота, главнокомандующий ВМС и ВКС, советник Эрарха касты воинов;

*Талим — офицерское звание, соответствует младшему лейтенанту;

* "Дамшу" — "Скороход";

* "Нурмин" — корабль назван в честь морского адмирала, героя до космической эпохи;

*"Танатай" — корабль назван в честь эрарха касты воинов, возглавлявшего касту до Скубы.

* руки перед лицом — в невесомости руки спящего поднимаются вверх и если они не спрятаны в спальном коконе, то первое, что видит проснувшийся — это свои руки, парящие перед лицом (источник — телепередача о быте на МКС);

Игрум. Апартаменты Ласаба...

— Ты понимаешь, что произошло?

Между двумя крепкими кряжистыми стариками уже довольно долго продолжался поединок взглядов. Аура власти, витавшая в защищённом кабинете, трусливо поджимала хвост, прячась от двух человек, излучавших неприкрытую силу. Они и были властью — настоящей, способной карать и миловать, держащей в своих руках миллиарды жизней. Взгляды эрархов постоянно сталкивались, будто остро отточенные мечи, высекающие искры. Зайди в кабинет посторонний, его бы моментально убило от наэлектризованной атмосферы, грозящей перейти из метафорической в настоящую грозу.

— Понимаю, — не сказал — каркнул широкоплечий эрарх в военном мундире без знаков различия.

— Нет, не понимаешь...

— Да, не понимаю, зато я знаю другое. Я — труп, Ласаб. Живой мертвец.

— Скуба, Скуба, ты не труп, ты — знамя! Запомни, "Калиог", "Ассан" и станция разрушены реваншистами. Героические экипажи кораблей пожертвовали своими жизнями, спасая планету от подлых наймитов, чьи хозяева окопались на Полуденных островах и восточном побережье. Гидра мятежа отрастила новые головы, она ни перед чем не остановится. Отщепенцы ради своих корыстных интересов готовы загнать всю планету в каменный век, но твои герои сумели помешать им. Разве не так? Скуба, мы сейчас единственная реальная сила на планете, наплюй на остальных.

Губы военного расплылись в улыбке, вид которой заставил бы поджать хвост самого матёрого волчищу:

— Ты — дьявол, Ласаб.

— Ну-ну, не льсти мне, я всего лишь скромный пастырь, проводник интересов высших сил в бренном мире, погрязшем в грехе. Улавливаешь нить? Быдло поверит в любой бред, похожий на правду. Ведь нам по силам показать им нужную нам правду, Скуба?

— Что будем делать с остальными, пастырь? — Скуба расслабился, что ж Ласаб не подвёл его ожиданий и не купился на игру в сломленного и загнанного в угол старика. Старый сподвижник и опасный конкурент в борьбе за верховное лидерство, тот ещё пройдоха, гребущий под себя. Жрец оказался умнее и прозорливее многих, сумняше решивших, что он — Скуба, засиделся на троне эрарха касты воинов и пора бы ему потесниться. Ишь, чешет, как по-писанному, видать давно всё просчитал, на все случаи жизни приготовил заготовки.

— В расход. Ещё почисть "мелочь" на орбите и станциях слежения, нам ни к чему лишние свидетели.

— В расход, так в расход. Я рад, что мы пришли к взаимопониманию.

— Это война, друг мой.

— Как думаешь, а не могли...

— Не могли. Слишком далеко от планеты, чтобы открыть "окно" на станцию и корабль. Им надо было построить свою установку в космосе. Не твои ли люди следили за пространством с той стороны? Напомни-ка мне, какой радиус у станции слежения? Хотя, можешь не напоминать. Подпространственное слежение и малые "окна" не зафиксировали ничего, кроме нескольких десятков допотопных спутников. Работали свои, изнутри. Момент подобран удачно. Мы слишком долго жили в мире, отвыкнув от интриг и настоящей крови, Скуба. Размякли, пожирая плоды столетней победы. Твои ребятки слишком расслабились, совсем мух не ловят.

— Полноте, воюй за умы, у тебя это получается лучше всего, а грязь, так уж и быть, прибирать буду я. Закрыли тему, — негромко хлопнул по столу главный воин Игрума, которого продолжал грызть червячок сомнений. Каждый член экипажа проходил многоступенчатое психокодирование, и диверсия изнутри... Маловероятно, но доказать обратное пока нет никакой возможности. Даже слепой нащупает белые нитки в версии Ласаба, да кто ж ему даст?

— Когда выступаем? — спросил Скуба.

— Конклав соберётся через четыре часа.

— Я буду готов, — ответил старый вояка, ухмыльнувшись, — армия, плоть от плоти народа, поддержит духовных пастырей.

— Вот и чудно. Поверь, у тебя не будет отбоя от добровольцев...

— Поверю, ты всегда был изворотливой сукой.

— Как и ты, друг мой, как и ты.

* * *

*

Земля. Россия. Н-ск...

— Япона мама...

Василий Иону, будто не веря собственным глазам, вывел на главный экран лаборатории последние данные, поступившие со спутников группировок "Сателлит" и "Щит", а также стационарных постов, расположенных в районах геомагнитных аномалий".

— Началось...

— Что началось? — переспросил Василия Николаевича один из молодых сотрудников.

— Глаза разуй! На графики глянь... — отмахнулся Иону, нащупывая рукой трубку внутреннего коммуникатора. — Илья Евгеньевич, Иону... Да... Уже обработали... Началось, Евгеньевич... Я понимаю... Мать их, бомбы... Произошло смещение... Есть одно полное раскрытие... Как предполагалось... Амурские столбы... Д-да... Да-да... Там армейская спецбригада уже неделю дежурит и заложены электромагнитные заряды... Что ещё? На очереди Новокузнецк, Пермь, Алтай, так сказать, остальное обрабатываем... Э-э-э, Египет, Междуречье... На всех реликтовых зонах положительная динамика... Понял, через двадцать минут буду.

Положив трубку, Иону посмотрел на замерших подчинённых, напряжённо прислушивавшихся к разговору начальства с вышестоящим боссом.

— Чего стоим? Кого ждём? — взвился Василий. — Работаем, ребятки, работаем! У нас есть десять минут на обработку данных. Давайте в темпе вальса.

Земля. Россия. Н-ск. Час спустя...

— Насколько мы можем доверять словам мальчишки? — человек на том конце виртуального провода слишком приблизился к глазку камеры, его голографическая голова увеличилась в размерах, обзаведясь громадным гротескным шнобелем.

Санин, позади которого возвышалась гора, в миру зовущаяся профессором Керимовым, и перетаптывались с ноги на ногу ответственные сотрудники научного центра, поморщился. Генералу, мягко говоря, не нравились душевные терзания президента. Время раздумий закончилось, сейчас важен каждый час, и промедление смерти подобно. Первое лицо государства не может позволить себе метаться из угла в угол, как неврастеничная баба с ПМС. Понятно, что "гарант" пытается удержать штурвал давшего крен судна, опасаясь "торпеды" Игрума, и которые сутки не спит, координируя деятельность сонма оперативных штабов, но ему, тем более сейчас, не к лицу публичная демонстрация слабости. Безусловно, он живой человек, а не каменный истукан. Порой и железные нервишки пошаливают, лопаясь от напряга, но надо держать себя в руках. Даже когда твой корабль идёт на дно, истинный мужчина должен вести себя, как настоящий английский джентльмен, что с выражением полного спокойствия на лице раскуривает сигару на уходящей под воду палубе. Как жаль, что не получалось курить, ни сигар, ни трубок, ни сигарет.

Когда привычный мир рассыпается, как карточный домик, а непривычный рушится в тартарары. Когда в стране объявлено военное положение. Когда порталы, построенные в крупнейших городах, эвакуируют десятки миллионов человек, причём основная масса воспринимает насильственное переселение в штыки. Когда десятки передвижных портальных комплексов, оторванных от сердца и отданные спасателям, работают на износ в Индии и Японии, добавляя к бесконечному потоку россиян нескончаемые колонны иностранных беженцев. Когда армия и силы правопорядка из последних сил сдерживают хаос. Когда, когда, когда... Когда сам находишься на грани нервного срыва и мечтаешь нажраться до беспамятства и помутнения рассудка, тебе не остаётся ничего, кроме как закусить удила и работать до потери пульса и полного истощения. Сомнения остались в прошлом и тебе суждено либо выжить, либо сдохнуть. Не правы те, кто считает, будто до заката мира доживут лишь крысы и тараканы. Есть существа, которые намного более живучи, чем описанные выше виды. Люди дадут фору крысюкам и пруссакам. Мир изменится безвозвратно, исчезнут цивилизации, утонут в песках города, но люди выживут.

Санин скрипнул зубами, костяшки на его сжатых кулаках побелели до цвета слоновой кости. Боже, как он устал:

— Слова Белова ничем подтверждаются, только опытами на малых моделях. Я уверен, что он говорил правду, а не выплёскивал на нас шизоидный бред воспалённого воображения. Впрочем, исходя из логических умозаключений, нам слили дезу и запудрили мозги. Не буду отрицать такой вероятности. Возможно, что он ошибся, тогда мы поимеем жопу во всей красе, а если нет? Если пирамиды действительно являются древними накопителями маны системы планетарной обороны, что тогда?

— Как это не обзови — это военная операция в чужой стране, — президент успокоился. Отпрянув от камеры, он тяжело примостился в обычное офисное кресло. Минутная тишина, сплетённая из клубящегося тумана тяжёлых размышлений, прервалась фразой:

— Начинайте переброску войск, к утру пирамиды должны быть под нашим контролем, — адресовался президент к кому-то вне пределов обзора объектива камеры. Закончив отдавать приказы, он воззрился за спину Санина. Вычленив Керимова, президент спросил:

— Что по "окну" под Хабаровском?

— Псаны, как мы и предполагали.

— Псаны... На сколько процентов это достоверно?

— На все сто. Мобильная бригада успела столкнуться с их охотничьими зондер-командами. Загонщики уничтожены. Военными спасена пара местных рейнджеров. Парень и девушка. Сейчас с ними беседует старец Дионг. По оперативным данным на той стороне псаны, с помощью насланного мора, предприняли попытку задавить последний свободный человеческий анклав, — Керимов, стукнув кулаком по столешнице, отодвинул в сторону генерала. — Господин президент, я по-прежнему выступаю за нанесение ядерных ударов по жреческим центрам и некрополям. Эту заразу можно выжечь только калёным железом.

Иланта. Великий Лес. Ирина Белова...

Тишина. Как странно. Эля утверждала, что рядом с дугаром нет звуковых пологов, и не ощущается гасящих щитов, но стоит преступить невидимую границу, как звуки пятидесятитысячного города остаются позади. Шум и гам вязли в незримой стене, дробясь на глухие шепотки и затихая в вязкой атмосфере. К древесной химерической клинике вело несколько усыпанных прошлогодними листьями дорожек. Листва, подсушенная ветром, который свободно проходил через незримую препону, хрустела под ногами, вминаясь в мраморную крошку тропы, вихлявшей между миорановыми* стволами. Фруктовые деревья, произраставшие на нижнем ярусе мэллорновой пущи, наполняли воздух приятным сладковато-пряным ароматом, разбавляя землисто-зелёный пейзаж густыми сиреневыми шапками крон. Вокруг цветущего сада раздавался тихий пчелиный гул. Мириады насекомых, привлечённых запахом, собирали нектар и пыльцу среди тюльпанообразных цветов.

Ирина неторопливо брела привычным, набитым за неделю маршрутом, стараясь наступать на свои вчерашние, поза— и позапозавчерашние следы. Вмятая в дорожку листва служила для женщины путеводной нитью Ариадны, крошками, которые разбросали Гензель и Гретель, пробираясь через чащобу. Ирина не знала, чем её привлёк этот заповедный уголок, в который почти не наведываются смотрители. Именно этот заброшенный кусок сада успокаивал гостью волшебного мира и дарил краткое и такое необходимое умиротворение. Удивительно, Эля тоже предпочитала ходить именно здесь, что-то бурча про себя о дурных вкусах землян, но Ирина лишь усмехалась на фальшивое ворчание эльфийки. Поворот налево, рука, едва коснувшись бархатной коры миорана, обняла ствол, будто тонкую девичью талию. Весело усмехнувшись над посетившем голову сравнением, Ирина усмехнулась. Отпустив ствол, она двинулась дальше. Раскидав кучку прелой листвы, девушка вышла на очищенный от растительности пятачок перед дугаром. Глядя на дерево-химеру, увешанное стручками-коконами, сквозь зелёные стенки которых просвечивались контуры человеческих тел, Ирина окунулась в омут воспоминаний недельной давности.

* * *

*

В самый последний момент, когда транспортную медкапсулу закатили в переходной тамбур портала, Вадим запаниковал. Его здоровый глаз, не прикрытый повязкой, бешено завращался в глазнице, налился кровью и уставился на жену. Видимо муж что-то хотел сказать, но прозрачный плексиглас надежно держал внутри булькающий набор звуков, исторгаемых горлом парня. Ирину, шагавшую сразу за транспортным боксом, моментально оттёрли медики, среагировавшие на предупреждающий писк аппаратуры.

— Чёрт! Варя, немедленно отправь запрос на прямой портальный переход на той стороне, — отдал распоряжение старший бригады миловидной медсестре. В этот момент над дверью тамбура зажегся зелёный огонь, сопровождаемый переливчатой трелью сигнального зуммера. Бронестворки разъехались в стороны, открывая взору серебристую арку перехода.

— Покатили! — скомандовал врач. Капсула нырнула за грань миров, Вадим, выплёвывая тёмные кровяные сгустки, забился в судорогах, обмякнув через несколько секунд. Из открытого рта потянулась тягучая кроваво-красная нить. Капсулу чуть ли не бегом везли в медблок базы землян на Иланте.

— Вадим! Вадим! Что происходит? — перепугалась Ирина, едва поспевая за спешащими медиками.

— Девушка, не мешайтесь! — отмахнулся от неё врач из встречающей бригады реаниматологов. — Охрана, что здесь делают посторонние? Быстро уберите их отсюда.

— Стоять, — звонкий командный окрик Элиэль охладил пыл парней, двинувшихся к Ирине и эльфийке. Охранники узнали грозную белобрысую жительницу лесов, не один десяток раз сопровождавшую туда и обратно группы магов и землян, направляемых на обучение. — Не берите лишнего на себя, вам понятно? — обратилась Элиэль к стушевавшемуся врачу. Придавленный тяжёлым ледяным взглядом, последователь Эскулапа нервно сглотнул. — Делайте своё дело, не отвлекайтесь. Ирина Сергеевна, давайте отойдём. Не будем мешать людям.

— Но... я не понимаю, ведь... ведь всё было нормально.

— Всё будет хорошо, успокойся, пожалуйста. Всё будет хорошо, — эльфийка чувствовала себя умудрённой жизнью старухой, на груди которой вздрагивала перепуганная молодка. В памяти Элиэль всплыл образ Энианиэль. Нянечки, которая точно также всякий раз утешала расстроенную девчушку — дочку Владыки Рателя. Где ты сейчас, что с тобой, тётя Эни? Вопрос, адресованный небесам, остался без ответа. Впрочем, как всегда. Богини предпочитали молчать, безмолвно взирая на хрупкий мир внизу.

— Вадим пытался что-то сказать, о чём-то предупредить.

— Когда? — уточнила Элиэль, хватаясь за мелькнувшую на задворках сознания мысль. Где-то на горизонте забрезжила неясная догадка.

— Перед переходом, словно он передумал ехать сюда. Мне так показалось, а потом ему стало плохо.

Элиэль, отпустив Ирину, обдумывая слова землянки, несколько раз прошлась перед дверью медицинского бокса туда-сюда:

— Боюсь ошибиться, но ничего другого в голову не приходит...

— Ну, ну, не тяни.

— Не нукай, не запрягала, — огрызнулась эльфийка, старательно пряча за грубостью душевные терзания. Показывать окружающим, что её волнует судьба Вадима, она не собиралась.

— Извини.

— Проехали. — И когда она успела нахвататься земного сленга? Всё же чужой мир затянул её в свои сети. Элиэль недавно стала подмечать, что она начала даже думать на русском языке. — Я подозреваю, что твой муж тянул энергию из мэллорна. Образовавшаяся связь с Лесом поддерживала в нём жизнь, подпитывая маной. Полагаю, что он пытался сообщить нам это. Мы имели возможность наблюдать неприятные последствия разрыва калана во время и после перехода на Иланту.

— Что теперь делать?

— Ничего, — спокойным тоном ответила эльфийка.

— Н-и-ч-е-г-о?! — яростно сверкнув глазами, возмущённо-ошарашенно протянула Ирина.

— Ничего, — настаивала на своём Элиэль. — Ты забываешь, кто твой муж.

— В каком смысле забываю? — казалось, из Ирины разом выпустили весь воздух.

— Через десять-пятнадцать минут будет организован портал в столицу Великого Леса, где плотность магического поля просто занебесная. Вадим получит источник энергии для лечения. Кроме того, дугар сам по себе не даст ему умереть. Если есть хоть один процент из ста, химера использует его, главное, чтобы он не отправился на свидание с Хель, до того, как его уложат в кокон. И прошу тебя — молчи!

Эльфийка чуть-чуть ошиблась. Капсула с пациентом, напичканным различной химией, в Великом Лесу оказалась не через пятнадцать, а через двадцать пять минут. Несколько переходов через городские транспортные порталы, которые заменяли жителям Леса общественный транспорт, привели людей и сопровождавших их эльфов к раскидистому древу с гибкими ветвями-щупальцами. Бессознательного парня избавили от одежды и уложили в кокон. С противным, чавкающим звуком захлопнулись истекающие слизью створки не то ракушки, не то стручка, не то кокона. В мутной толще мелькнули тени жгутов, вцепившихся в голову, грудь и паховую область обнажённого человека, который, затопленный "маточной" слизью, инстинктивно принял позу эмбриона.

Завершив полагающиеся процедуры, колдомедики отправили землян устраиваться в местное подобие гостиницы, к тому же Ирине предстояло несколько сеансов по изучению языка с менталистами и курс иммунизации. Вняв законным требованиям, Ирина и Элиэль пошли в город. Эльфийка хотела оставить у дугара несколько шпионских конструктов, но заметив в тридцати метрах от себя рябь мимикрирующего доспеха, отказалась от здравой идеи. Не осторожничай она так явно, Элиэль могла стать свидетелем беготни магов и колдомедиков вокруг "сопливого" дерева. Маги жизни всполошились из-за яркого свечения Вадимова кокона.

Вместо разведки, эльфийке пришлось заниматься организацией обучения своей подопечной. Носителей "великого и могучего", кроме неё, в городе и на пятьсот километров окрест не наблюдалось, так как земные врачи в городе не задержались. Передав пациента из рук в руки коллегам колдомедикам, они обратным порталом вернулись на базу в Южных Скалистых горах. Благо решение языкового барьера для магов-разумников и менталисов, "набивших руку" на сотнях землян, не представляло трудности. Вечером второго дня Ирина могла сносно изъясняться на двух основных языках Иланты и на "общем", который был в ходу у выходцев с Нелиты. За рамками "образовательной программы" осталось наречие орков и драконья эдда. Впрочем, запиханного в голову Ирине хватало за глаза.

Первые два дня, занятая своими переживаниями, Ирина не обращала внимания на окружающую действительность, а посмотреть было на что. Громадные мэллорны, кроны которых щекотали мягкое подбрюшье облаков на высоте трёхсот метров, дали приют тысячам эльфов, людей и полукровок. Не редкостью в Лесу были серые орки и прайды миур. Великая Мать не ограничивала своих дочерей сводами пещер Мраморного Кряжа. Белошерстная кошколюдка смотрела в будущее, столбя жизненное пространство за своей расой. Орки, в своё время согнанные войной с насиженных мест, быстро прижились на бывших Великих Пустошах. Серокожие клыкастики показывали чудеса приспособляемости, за три года практически полностью захватив сегмент мясного рынка. В основном орки селились на окраинах Леса, выпасая на широких ветвях мэллорнов табунки аюнами — древесных коз, и таимо — травоядных пардов. Аюнами напоминали земную кабаргу, а парды — парды и есть, только у переехавших на Иланту пятнистых любителей фруктов были длинные лапы и мощные, убирающиеся когти. Особенно оркам полюбилось молоко пардов, ставшее единственным товаром, который не шёл на экспорт. Несколько оркских кланов растрясли мошну, купив за горами сотню горбатых быков. Прошло несколько лет и на зелёных лугах прерии, граничащей с Лесом, стучало рогами пятитысячное стадо. Шаманы серых отказывались раскрывать секрет, как им за такое короткое время удалось достигнуть рекордного приплода. Старички с бубнами истово берегли тайну магического клонирования.

Сам город, вслед за деревьями тянулся к небу. Город делился на три уровня: нижний, средний и верхний. Дома и дворцы выращивались магами прямо на стволах. Верхние уровни украшали изящные чагообразные наросты со стрельчатыми окнами. Ветви среднего больше всего напоминали мосты средневековых городов с мостящимися на них домами, соединёнными между собой многочисленными подвесными мостиками. На земле и нижнем уровне правили бал простые тивы, приютившиеся у оснований широких ветвей и на берегах многочисленных водоёмов, появившихся на поверхности, после того, как корни мэллорнов подняли воду из обширных подземных озёр. На удивление, внизу не царил сумрак и царство вечной ночи. Листья мэллорнов, как и у эвкалипта, поворачивались на ребро, пропуская солнечный свет к поверхности. Раскиданные тут и там квартальчики семейных тивов напоминали гигантские грибы — вешенки или опята, округлые крыши-шапки которых наползали на корневища мэллорнов или теснились по берегам чистейших озёр. Узенькие улицы квартальчиков освещались магическими светильниками и люминесцирующим мхом, различные сорта которого светились по-разному. Благодаря подарку гномов, жители Лесов избавились от ловли "светляков". Ночью нижний город напоминал сюрреалистичный рекламный щит с разноцветной подсветкой. Средний город красовался огненной паутиной мостов, и только верхний город гордо подмаргивал яркими глазницами дворцов и приманивал мотыльков мягкой иллюминацией прогулочных и смотровых террас.

* * *

*

Красоту города, укутанного листвой лесных великанов, Ирина оценила вечером третьего дня. Затворничество девушек нарушил подполковник Туров — куратор группы земных студиозусов, направленных на практику в Лес. Молодых парней и девчат, обучающихся у лесных магов жизни, пригласили на званый вечер в один из дворцов верхнего уровня, Ирина и Элиэль, уступив красноречию Турова, пошли на местную великосветскую вечеринку очаровательным прицепом к группе пубертатной молодёжи. Благо наши красавицы влились в компанию на один вечер, иначе сглазы и проклятия им были гарантированы. Женская часть студиозусов пополнение в виде сногсшибательных блондинки и брюнетки встретила в штыки. Девчонки пятнадцати-семнадцати лет зачастую видят мир в двух цветах и нежданных конкуренток за внимание кавалеров, пустивших слюну на новеньких, готовы были порвать на клочки голыми руками. Юных магичек совсем не волновало то, что брюнетка откровенно не обращает внимание на похотливые взгляды "самцов", а взгляд блондинки вместо райского наслаждения обещает ретивым ухажёрам все муки ада. Ухажёры спинным мозгом чувствовали неотвратимость кары, буде они распускать руки или языки, но ведь никто не запрещает пожирать "запретный плод" глазами. Элиэль битых три часа посвящала Ирину в тонкости туземного этикета, что позволено, что нельзя, какие манеры и поведение считаются эльфами вульгарными.

Дабы не ударить в грязь лицом, девушки растрясли "кубышку" с наличностью и наведались в лавку готового платья, приобретя наряды из паучьего шёлка и к ним лёгкие, удобные туфельки на низких каблучках. Ирина поделилась с эльфийкой серьгами, Элиэль презентовала землянке браслет, выточенный из цельного куска малахита. Зелёный камень шёл к глазам Беловой, оттеняя их красоту и скрывая внутри себя комплекс защитных плетений. Бережёного Бог бережёт, простая житейская истина впиталась с потом и кровью вынужденных странствий.

В целом вечер прошёл неплохо, но Ирине времяпровождение в великосветском кругу не понравилось. Ощущать себя третьим рукавом у рубахи или экзотической зверушкой — увольте! Глупые вопросы, лесть на устах и холодное равнодушие в глазах. Местных танцев она не знала, а среди студиозусов достойных партнёров не нашлось, что-то похожее на вальс музыканты сыграли один раз. Зато Элиэль в мгновение ока влилась в местное общество и чувствовала себя словно рыбка в пруду, с лёгкостью находя общие темы для разговоров с аристократами и магами, непринуждённо фланируя от одной группы к другой. Через час, как только позволили приличия, Ирина незаметно отбилась от коллектива. Оккупировав удобное плетёное креслице на балконе, попивая лёгкое вино, крепостью в три, от силы в четыре градуса, она любовалась видом, открывающимся с двухсотметровой высоты.

Скука — главный противник, с которым она столкнулась на Иланте. Современный житель редко задумывается о досуге, находя развлечения в ночных клубах, кинотеатрах, кафе или прогулках в зонах отдыха. Многие просто валяются на диванах, теребя пульты от телевизоров, или ныряют в глубины интернета. Меньшая часть проливает пот и сгоняет жир в спортивных залах. Что делать человеку, если его разом лишить привычного уклада и потока информации? Возможно, земным "туристам" было бы полегче, если бы им организовали экскурсионную программу, но, в отличие от Ортена и Кионы, столица Великого Леса не могла похвастать театрами, ресторациями, цирковыми аренами, скачками, боями гладиаторов и ристалищами магов. Музеев и картинных галерей тоже не было. Даже Элиэль, несмотря на завидные самообладание и выдержку, готова была грызть кору мэллорна от вынужденного ничегонеделанья, что же тут говорить о хозяйке нескольких салонов красоты? Чтобы как-то скоротать время, девушки купили в ближайшей лавке пяльца и наборы для вышивания. Каждый вечер по три часа съедали тренировки. Нанятый инструктор — "лист"* из полукровок, гонял белобрысую фурию, занимаясь с ней фехтованием, а его помощница преподала изнеженной землянке несколько уроков по метанию ножей и прочих колюще-режущих предметов. Невысокая девчушка могла на звук метнуть вилку, с трёх метров пробив ею горло предполагаемого вражины. Тренировками и вышивкой "развлечения" заканчивались. На большее элементарно не хватало денег, а свободное передвижение жёстко ограничивалось и контролировалось местными спецслужбами, буквально каждый шаг прослеживался магическими конструктами-шпионами. Доверяй, но проверяй, хотя... доверять иномирцам? Ищите идиотов. По слухам, циркулирующим в определённых кругах, наследник Императрицы, имеющий родственников в другом мире, и тот не шибко доверял бывшим соотечественникам, поэтому опека землянки и, кх-м, кх-м, "землянки" была более чем плотной. Ненавязчивое, незримое око следовало за ними повсюду.

* * *

*

Как оно зачастую бывает, у семи нянек дитя оказалось без глаза. Безопасники Великого Леса, несмотря на когорту модулей-шпионов и визуальное слежение, профукали опасность.

— Ира!

Хриплый шёпот, раздавшийся возле самого уха, заставил провалившуюся в воспоминания девушку подпрыгнуть на месте.

— Не дергайся, дура! — голосом Элиэль прошептала пустота. — Спокойно, подруга, спокойно! Это магия — звуковой мост. Я в тридцати метрах от тебя. Не оборачивайся. Иди спокойно и слушай меня внимательно... Тарг! Они близко! Быстро наколи палец и капни кровью на большой изумруд на браслете, что я тебя дала!

Недолго думая, Ирина черканула ладонью по острой грани драгоценного камня, хлестанувшая из ранки кровь обильно окатила браслет, запуская встроенный механизм защиты.

— Беги! — встревоженным криком взорвалась пустота.

Сумрак за спиной разорвала яркая вспышка боевого заклинания. Разошедшаяся в стороны световая волна срезала верхушки фруктовых миоранов и выбила обильную серебристую щепу из мэллорнов. Ноги, независимо от сознания, понесли Ирину к дугару. Заглушая шелест и хруст падающих на землю усеянных спелыми плодами макушек миоранов, бабахнул гром. Заповедный уголок сада потонул в пожаре, жар которого пробивался через плёнку персонального защитного купола, генерируемого браслетом.

— Мама! — испуганно пискнула Белова, припустив со всех ног, хотя ещё секунду назад девушке казалось, что бежать быстрее ей не под силу. Страх и жажда жизни доказали обратное.

Между деревьев мелькнула высокая размытая тень, купол прогнулся от мощного удара, изумруд на браслете обжёг кожу и рассыпался песком. Ирину сбило с ног, прокатившись кубарем по ковру из листьев, она в кровь разбила лицо о корни горящего миорана. Невидимые руки схватили её за горло, а грудь сжало металлическими тисками.

"Вот и всё", — мелькнуло в мозгу, но тут за размытой тенью выросла фигура Элиэль. Высверк, подобно солнечному зайчику блеснул меч. Брызнув фонтанчиком крови, тень лишилась головы. Тут же исчезла удавка с шеи и гранитная плита с груди, Ирина закашлялась, с ужасом глядя на дуло направленного в её лицо пистолета:

— Эли...

Эльфийка нажала на спуск, оружие четыре раза плюнуло огнём и свинцом в стальной оболочке, следом за пулями унесся бледный луч неизвестного супруге Вадима заклинания. Метрах в пятнадцати-двадцати позади кто-то громко вскрикнул, мёртвое тело тяжёлым мешком рухнуло на пожухлую листву. Сочетание магии и технологии не оставили неизвестному ни шанса.

— Что расселась, жить надоело?! Бежим!

Бежать больше никуда не пришлось. Вокруг девушек вырос плотный частокол из бело-серых корней дугара. Гибкие, змееподобные корневища, взрыхлив землю, выстрелили в пустоту под деревьями. Подобно питонам они обвили несколько человеческих фигур, до этого скрывавшихся под визуальными и звуковыми пологами. При ближайшем рассмотрении, придушенные живыми корнями оказались чистокровными эльфами. "Змеи" держали крепко, при любой попытке дёрнуться, они сжимались сильнее, сдавливая пленённых до костного хруста.

— Кто это? — спросила Ирина, не шибко надеясь на ответ.

— "Тени", — ответила Элиэль, вытирая кровь с рассечённой щеки, — убийцы на службе Светлого Леса. Это по мою душу, ты, извини, оказалась не в том месте и к тому же в неподходящей компании. Интересно, как они меня выследили? С-с-су... С-сволочи!

— Ты меня спрашиваешь?

— Нет, это риторический вопрос, можешь не отвечать.

— Ну, спасибо.

— Всегда пожалуйста, обращайся.

Глядя друг на друга, сбрасывая напряжение, чумазые, уделанные в крови и грязи, девушки рассмеялись. Подойдя к одному из "коконов", Элиэль пнула красного от натуги и злости эльфа по лицу. На прелую листву шлёпнулись осколки выбитых зубов.

— Тварь! — рыкнул эльф, проглотив слова со вторым ударом, отправившим говорливого убийцу в беспамятство.

— Заткнись, ублюдок! — эльфийка добавила для острастки пару раз по бесчувственному телу. — Посмотрим, как ты у миур запоёшь. Кто-то должен мне ответить...

— Как ты их поймала?

— Ты не поверишь. Это не я...

* * *

*

— Ты веришь в этот бред? — спросила Ирина эльфийку, нервно теребя в руках шёлковый шарфик, незнамо зачем прихваченный с Земли на Иланту.

— Хм-м, — хмык Элиэль лучше всяких слов показал её отношение к словам официального представителя Великого Леса.

Час назад девушек покинул сотрудник дипломатического корпуса лесного государства. Блондинка и брюнетка не строили иллюзий относительно рослого гостя, за вышколенными манерами и обтекаемыми фразами которого прятался опытный волчара, накрывшийся овечьей шкурой. Возможно, Элиэль и удивлялась некоторой фамильярности высокого гостя, но её подопечная моментом уловила, что фокус внимания дипломата, а если честно — агента спецслужб, направлен не на эльфийку, а на неё. Неспроста дипломат соловьём разливался перед Ириной. Темноволосый полукровка принёс официальные извинения, пообещав наказать виновных в произошедшем инциденте. За словесной шелухой, которой обильно сыпал брутальный полуэльф, скрывалось тщательно замаскированное предупреждение не делать попыток искать правду, что само-собой наводило на нехорошие мысли и заставляло напрягаться. Что-то не так было с нападением в саду. За иносказаниями, переплетёнными тончайшими намёками, ощущались липкие флюиды страха. Всю беседу Элиэль тщательно сканировала эмоции и поведение гостя: его позу, жесты, голос, построение фраз, потоотделение и мимику. Наставник преподал юной беглянке много уроков тайного искусства "читать" собеседников. По всему выходило, что местные власти решили как можно скорее избавиться от неудобной парочки из эльфийки и землянки. Милых дам ласково попросили убраться из столицы, обоснованием сих требований послужило объявление эвакуации большей части земных студиозусов и половины дипломатических представительств. Нетронутым оставалась главная база в Южных Скалистых горах и несколько групп молодёжи — детей от двенадцати до шестнадцати лет, за обучение которых была внесена стопроцентная предоплата золотом, металлами и товарами народного потребления. Земляне срочно перебрасывали к себе нанятых магов, обучившихся студиозусов и десятки тысяч орков. Ирина и Элиэль обменялись многозначительными взглядами. Началось... Не оставалось никаких сомнений, что на планете — родине для одной и ставшей вторым домом для другой, наступили жаркие времена. Случилось то, чего долго ждали и надеялись на напрасность ожиданий.

— Если рассуждать логически, — отмерла от раздумий Элиэль, — засада организовывалась на меня. Владыки Светлого Леса не оставили попыток выдрать крамолу с корнем, мечтая пресечь мой Род до основания. Понимаешь, здесь нет границ с колючей проволокой и контрольно-следовой полосой. Несомненно, без таможенных и пограничных постов не обойтись, да ещё следящих и сигнальных контуров, растянутых по всему периметру. Впрочем, на последние надежд мало. Магию можно обмануть, а посты обойти стороной. Системы несовершенна, но, — Элиэль присела в мягкое кресло из спрессованного белесого мха и вытянула гудящие ноги, — столица охраняется не в пример лучше. Спецслужбы незримо контролируют всех чужаков и торговцев, следящие артефакты миур понатыканы здесь на каждом углу, а от модулей-шпионов не продохнуть. Паранойя и подозрительность драконов давно стали притчей во языцех. Причём здесь драконы? Пусть тебя не обманывает высокопарное название — Великий Лес, императрица и наследничек крепко держат местные власти за горло, даря им видимость свободы. Дракон, посадивший Лес, с такой же лёгкостью может его уничтожить, к тому же, по слухам из источника, заслуживающего доверия, миуры принесли оммаж наследнику императрицы. Так, к чему я? А к тому, что музыку заказывают драконы, а кто платит, тот девушку и танцует. Установленная кошколюдками система "свой-чужой" не могла не среагировать на алу* "теней". Ни Светлый Лес, ни драконы не довольны результатами прошедшей войны. В той кутерьме крылатым было не до разбитых эльфов. Императрица, Тантра и Керровитарр ограничились контрибуцией и экономическими санкциями, хотя, по уму, им следовало вырезать всю верхушку, и виноватых, и присных... Из всех Владык лишь один лишился головы — мой отец, я должна была стать следующей.

Элиэль резко оборвала фразу, отвернувшись к окну. В глазах эльфийки промелькнула застарелая боль, её красивое лицо окаменело, приобретя острые хищные черты. Глядя на неё можно было смело сказать, что девушка не простила предательства.

— Тогда получается, что... — Ирина, смяв шарф в комок, не глядя отбросила его в угол комнаты. Пошедший волнами пол всосал в себя "мусор".

— Нас, точнее меня, использовали "в тёмную". Сначала аккуратно слили информацию, потом позволили случиться нападению. Так-то, подруга. Предупреждая следующие вопросы, скажу, что я — принцесса в изгнании.

— Понятно, ну и как жизнь у монаршей особы?

— Хреново, — по-русски ответила Элиэль. — Того гляди прирежут ненароком или проклянут в спину. Живёшь с оглядкой. Устала я прятаться и бояться за свою жизнь. Давай к нашим баранам.

— Давай. Я одного не пойму, почему нас чуть не убили, если у местных всё было под контролем?

— Лажанулись они, — Элиэль определённо нравился ёмкий земной сленг. — Профукали финишный рывок "теней", теперь пытаются состроить хорошую мину при плохой игре. Испугались последствий, жалкие душонки. Признаю, мне импонирует идея драконов ухватить лесных владык за тестикулы и загнать их в угол, но вот исполнение подкачало. Да, результата они добились. Живые "тени" послужат непробиваемым аргументом и козырем в переговорах, но теперь у них появилась другая проблема.

— Какая?

— Твой муж.

— Причём здесь Вадим? — Ирина оторопело уставилась на эльфийку.

— Притом. Я не знаю никого, кто мог бы управлять корнями дугара. Агентурные данные тоже не располагают подобной информацией. Логикой и методом исключения приходим к одной единственной кандидатуре. Догадываешься, к какой?

— Вадим.

— Умница, возьми с полки пирожок.

— Прекрати!

— Извини, просто я сегодня сама не своя... Возвращаясь к Вадиму и драконам, вряд ли они теперь просто так отпустят твоего мужа. Слишком много вопросов возникает к нему. Первый из них — кто он?

— В каком смысле?

— В самом широком, — Элиэль тяжело вздохнула, плечи эльфийки поникли. — Твой муж, по всем анализам крови и генетическим исследованиям, являясь стопроцентным человеком, сумел вырастить настоящий Лес — раз, управляет дугаром — два, поверь мне, есть и три, и четыре, и пять. До недавнего времени монополия на взращивание Лесов держалась на Истинных — драконах, напрямую работающих с астральными энергиями. Представь, какой это удар по их самолюбию, престижу и репутации, и какая последует реакция, когда данный факт станет достоянием широкой общественности. Не дай Близнецы этому случиться, тогда за его жизнь я не дам ни копейки. Угрозу проще ликвидировать в зародыше. Драконов останавливает только, скажем так, экстерриториальность Вадима и договорные отношения с российскими властями. Несмотря на все сложности и перипетии, твои соплеменники способны доставить серьёзные проблемы.

— Атомная бомба, как последний аргумент в споре и жест отчаяния?

— В точку, она же сдерживающий фактор.

— Элиэль, а что у тебя с Вадимом? — неожиданно спросила Ирина. Вопрошаемая в прямом смысле подвисла от внезапного прямого вопроса в лоб.

— Ничего, с чего ты взяла, что у нас что-то есть?

— Не увиливай, — Ирина не дала увести разговор в сторону, — я ведь не слепоглухонемая дура и вижу, что ты к нему неровно дышишь. Это у него с тобой ничего нет и не было, а у тебя?

Элиэль встала с кресла, поправив волосы и заведя мешающие пряди за правое ухо, она отошла к окну. В душе девушки бушевала настоящая буря.

— Зачем это тебе? — резко обернувшись и встретившись взглядом с Ириной, спросила эльфийка. — Я ни на что не претендую.

— Я не успела сказать "спасибо". Если бы не ты... Ты ведь могла оторваться от убийц, никто бы и слова не сказал.

— Поблагодарила. Дальше что? — начала закипать Элиэль. — Плюнула в душу, успокоилась? Думаешь, я такая тварь, что позволю убить кого-то ради мужика? Хорошего же ты мнения обо мне.

— Заткнись и сядь! — пристукнула кулаком по креслу Ирина. Эльфийка даже несколько опешила от командного, с металлическими нотками, тона всегда спокойной и немного флегматичной землянки. Криво усмехнувшись, она уступила требованиям и уселась обратно.

— Лучше ты, чем другая, — неожиданно сказала Ирина.

— Не поняла, — от слов, произнесённых Беловой шёпотом под нос, у эльфийки между лопаток побежали мурашки.

— Всё ты поняла, не разыгрывай дурочку.

— Так ты...

— Да, я не буду против, и не спрашивай, почему.

— ...Готова делить своего мужа с другой? — закончила Элиэль прерванную фразу.

— Я на десять лет старше его.

— А я на тридцать, что с того?

— С того, что ты, в отличие от меня, не знаешь мужчин. Они как волки, даже лучшие из них, верные своим волчицам, порою с тоской и вожделением смотрят в лес. Я не хочу и боюсь потерять Вадима, понимаешь? Лучше ты, ты красивая и сильная, мне будет спокойней знать, что он с тобой.

— Да-а, охренеть, — шокированная откровениями дочь лесов нервным жестом взлохматила волосы, — хорошо поговорили, душевно. Как у вас говорят: начали за здравие, закончили за упокой. Я...

— Не зарекайся, просто знай.

— Кстати, у нас гости, — выглянув в окно, выдала Элиэль.

По широкой ветви меллорна, размашистым шагом в сторону гостевого тива, в сопровождении двух молодых людей, шагал подполковник Туров.

— Заходите, — открыла дверь Элиэль.

— Здравствуйте, красавицы!

— Здравствуйте, Евгений Станиславович. Проходите, не стойте на пороге. Молодые люди, вас это тоже касается, — за себя и эльфийку приветствовала гостей Ирина. — Чай, кофе? У нас есть земной.

— Спасибо, не откажусь, — не стал ломаться подполковник. Элиэль, кивнув, отправилась в помещение, заменяющее в тиве кухню. Гости расселись на диване. Вскоре эльфийка вернулась с подносом, на котором исходили одуряющим ароматом свежезаваренного кофе несколько чашек напитка.

— Спасибо, — за всех троих поблагодарил Туров, принимая чашку. — Кстати, позвольте представить — капитаны Сергей Баринов и Пётр Вольнов, ваши сопровождающие (молчаливые парни по очереди кивнули).

— С места в карьер, Евгений Станиславович? А как же прелюдия и подготовка к шокирующим новостям? Мы существа нежные, нельзя с нами по-мужски напрямую.

— Совсем засмущали старика, чертовки, — сдувая кофейную пенку, грустно улыбнулся подполковник. — Не привык я ходить вокруг да около, это вот они (Туров кивнул на господ капитанов) мастаки разводить политесы.

— Ну-ну, Евгений Станиславович, — включилась в игру Элиэль, — не принижайте свои таланты.

— Спасибо, Эля, за оценку моих заслуг. Я с чем пожаловал, кх-м, кх-м... В связи с объявлением дома военного положения и опасностью массового открытия порталов, объявлена всеобщая эвакуация. Вы об этом уже знаете. Вадим Михайлович будет эвакуирован по окончании лечения. По прогнозу колдомедиков ему ещё неделю париться в коконе. Не бойтесь, девчата, мои люди присмотрят за ним, чтобы ни случилось, драконам его не отдадут. Я это к тому, чтобы избежать ненужных вопросов. Грех разбрасываться такими магами, надеюсь, вы меня понимаете.

— Вы о моём муже говорите, товарищ подполковник, — тихо сказала Ирина, возмущённая тем, что подполковник рассуждает о Вадиме, как о вещи или ценном ресурсе.

— Извиняюсь, если что не так, я не хотел вас обидеть. Последние события не способствуют душевному спокойствию.

— Что по нападению? — спросила эльфийка.

— Нам посоветовали не вмешиваться.

— Ещё вам посоветовали убраться из Леса, захватив с собой некоторых неудобных личностей? — не унималась Элиэль.

— Где-то так. Сказано сие было другими словами, но смысл пожеланий официальных властей вы озвучили верно, мать их.

— Вы довели до драконов, что третья личность, остающаяся здесь, ненавидит и не приемлет игр за спиной? В своё время Вадим Михайлович послал ФСБ. Вряд ли он будет особо мудрствовать и придумывать что-то новое в отношении миур и драконов. Тем более, я слышала, что с он ранее сталкивался с ними, как бы не поиметь неприятностей.

— Теперь я понимаю, почему Александр Владимирович так неохотно отпустил вас от себя. Эля, у вас талант собирать и анализировать информацию.

— Буду считать это за комплимент, Евгений Станиславович.

— Что вы, Эля, я просто констатирую общеизвестный факт, — допив кофе, подполковник поставил чашечку на поднос. — У вас, девчата, три часа на сборы. В девятнадцать ноль-ноль (Туров глянул на старые механические наручные часы) за вами зайдут Пётр и Сергей. В двадцать два часа на базе откроют портал на Диану, вас перебрасывают туда.

— Нет! — металлическим голосом сказала Ирина, встав с кресла.

— Нет? — вздёрнул брови Туров.

— Нет, я отправлюсь в Таёжный.

— Вы не понимаете, командование...

— Плевать на командование, я русским языком сказала вам, без вариантов, требую отправки в Таёжный, что тут непонятного? Будьте добры довести мои требования до командования. Задумайтесь на минуту, не сочтите за труд шевельнуть извилинами, куда Вадим отправил родственников, хабаровских знакомых и детей из патриотических клубов? Я с ним ездила и знаю, что говорю. Думаете, он бросит их? Чёрта с два! Плохо вы о нём думаете. Я уверена, что он вернётся в Таёжный. Советую всем плясать от этого факта.

— Хорошо... я доведу ваши требования до командования.

— Не надо доводить, — отрезала Ирина, — сделайте так, чтобы мы не оказались в лагере беженцев на Диане, не так уж много я прошу.

— А если Вадим Михайлович...

— Повторяю — без вариантов, я знаю своего мужа.

— Хорошо, я сделаю, как вы просите. Эля?

— Я от Ирины никуда, — развела руками эльфийка.

— Чёрт, за что мне это? Господи, Санин с меня шкуру спустит. Вы ведь не отступите? — девушки синхронно качнули головами.

Через семь часов ругани и согласований по прямому каналу связи на исследовательской базе посёлка Таёжный открылся межмировой портал. Под приветственный шелест листьев и скрип ветвей могучих деревьев, девушки подошли к калитке, за которой нетерпеливо крутился на цепи Снежок.

— Здравствуйте, — на порог дома, вытирая руки о рушник, вышла Наталья. — Ира, Эля, а где Вадим?

— Здравствуй, Наташа. Он приедет позже, — ответила Ирина, почёсывая балдеющего пса за ухом.

Пять часов спустя. Земля. Н-ск. Научный центр. Главный операционный зал...

— Ск-колько? Василий Николаевич, вы не ошиблись? — запнувшись на букве "к" спросил Санин Василия Иону.

— Хотел бы я ошибиться, но нет, — отрицательно повёл подбородком учёный. — За последний час по всей планете открылось сто двадцать шесть порталов. Спутниковая группировка подавила сорок один. Группа "сателлит" фиксирует ещё порядка сотни точек напряжения. Нами обнаружено более семидесяти мощных магических выбросов. Интенсивность их, конечно, не дотягивает до зафиксированной в Хабаровске. С другой стороны, мощность обнаруженного магического поля свидетельствует, что за открывшимися проходами магомиры с большой плотностью маны. Возвращаясь к неприятным новостям. Из-за сдвижки магнитных полюсов и, так называемого электромагнитного шторма, мы потеряли связь с мирами, расположенными за часовой отметкой по условной оси координат. Установки на Диане, Славии и Пандоре тоже не могут пробиться до Иланты и Соланы. Мы видим их маяки, но настроить проход не получается. Пока здесь всё не устаканится, они остаются вне зоны действия.

— Евгеньевич?!

— Минуту, — отмахнулся от генерала Керимов, набирая на внутреннем коммуникаторе номер оператора портальной установки. — Костя, дай картинку на главный экран. С какой установки? Василий?

— С третьей.

— С третьей, Костя. Ага, хорошо. Вашу..., мужики..., это не вторжение..., это...

— Это исход, Илья!

Генерал, как и большинство присутствующих в зале вперился в изображение на главном обзорном экране. Операторы третьей установки вели "окно", работающее в режиме наблюдения над многотысячной армией дроу, выстроившейся в колонны перед пятью мерцающими полотнами формирующихся порталов. За спинами тысяч и тысяч вооружённых мужчин и женщин ревели и переступали с ноги на ногу запряжённые в телеги овцебыки. Гружёные скарбом повозки напоминали транспортные средства переселенцев Дикого Запада. Между телег носились дети, собаки и существа, похожие на здоровенных бесшерстных кошек. Ещё дальше натужно блеяли согнанные в стада овцы и горные козы. Никто не брался подсчитать общую численность переселенцев первой волны, можно было не сомневаться, что за ней последует и вторая, и третья.

— Василий, где? Что выдают спутники? Вы просчитали трек?

Иону отрицательно качнул головой:

— Нами вычислена одна точка. Где откроются ещё четыре, мы не знаем.

— Где? — Санин всем корпусом развернулся к учёному.

— Девяносто километров севернее Новокузнецка.

— Мы можем их накрыть и долбануть чем-нибудь ядрёным?

— Не получится, при попытке открыть портал происходит сброс нагрузки. Если только лупануть по своей территории.

— Срочно переведите изображение на вторую группу! — на весь зал прокричали из "закутка" безопасников. — В Багдаде открылся портал!

После короткой ряби на экране сменилась картинка.

— Довы

* * *

лись! — сплюнул Санин, глядя на малый игрумский шагоход, расстреливающий полицейские машины. Десятки штурмовиков в бронированных экзокостюмах споро укладывали деморализованных стражей порядка мордой в землю. Сопротивляющихся кончали на месте из плазменных винтовок. Поток футуристической техники и десантников растекался по улицам древнего города... — Экзархи всё же решились на агрессию, им же хуже... Что ещё?

— Бои в Египте.

— Кто?

— Псаны.

— Псаны? — удивился Керимов. — Их же помножили на ноль.

— Видать не помножили, — ответил Санин, вбивая кулак в столешницу. — С чего все решили, что пёсьи морды захватили один мир? Просрали, Евгеньевич, опять просрали! Ответь мне, что сейчас будет?

— Столкновение миров, Владимирович, и мы посерёдке.

— Столкновение, говоришь, это ты правильно заметил, как бы нас куда подальше и поглубже не столкнули.

Иланта. Великий Лес. Семь суток спустя по времени Иланты....

— Керр, Андрей, тебе обязательно там присутствовать?

Тот, кого назвали Керром, обернулся к высокой среброволосой девушке в красивом шёлковом платье небесного цвета:

— Не обязательно, сестрёнка, но упустить возможность познакомиться с тем, кто навёл шороху в Лесу?

— Я с тобой.

— Как хочешь.

— Скажи мне, что тебя беспокоит?

— С чего ты решила, что меня что-то беспокоит? — обнажённый до пояса молодой человек открыл дверцу большого платяного шкафа и застыл, блуждая взглядом по ряду зачарованных мужских сорочек. Сухопарое тело, перевитое жгутами мышц, могло притянуть взгляд любой женщины, но та, которую назвали сестрой, остановила взор на старых безобразных шрамах, полосовавших спину брата.

— Это ты своим кошкам заливай, я вижу тебя насквозь. Врать, братец, ты так и не научился.

— Как будто Ании мне мало, ещё одна зрячая свалилась на голову. И чего тебе в Ортене не сиделось?

— Незачот, попытка увести разговор в сторону не засчитана. Колись, давай. Учти, терпение у меня не резиновое, будешь брыкаться, натравлю на тебя Анию и Тыйгу.

— И не стыдно бить родного брата ниже пояса?

— Ни капельки, с тобой по-другому нельзя, молчишь, как партизан на допросе, всё клещами с тебя вытягивать приходится.

— И в кого ты такая?

— В мам и пап. Попытка номер два — ты в пролёте, братец. Теряешь хватку. Колись.

— Язва.

— Угу, сибирская. Да хватит уже пялиться на сорочки, ты сейчас в них дыру проглядишь. Возьми крайнюю левую, классика всегда в моде, и синий с серебристыми полосками шейный платок.

— Спасибо, чтобы я без тебя делал?

— Ходил бы голым. Колись, рожай быстрее, ты ж не баба, в конце концов.

— Где ты таких выражений нахваталась? Не принцесса, а портовая грузчица.

— А если я тебе в ухо дам? Нет, лучше Ании нажалуюсь, что ты меня обижаешь.

— Дай мне в ухо, дай, только Анию не приплетай, ты смерти моей хочешь? Она же мне мозг заживо вынесет.

— Андрей...? — не поддержала шутку девушка.

— Да? — обернувшись к сестре, обречённо ответил Керр, бросив выбранную сорочку на высокую спинку кресла.

— ... — девушка ничего не стала говорить, вместо этого требовательно посмотрела в синие глаза парня.

— Неспокойно мне, Люша. Последнее время вокруг матушкиного двора идёт какое-то непонятное шевеление, — на секунду задумавшись, Керр постучал пальцами по дверце шкафа. — Мои шпионы и доверенные лица аккуратно оттираются от источников информации. Ладно бы это произошло в одном-двух местах, но это происходит повсеместно.

— Тебя хотят убрать подальше от императрицы? Что говорит твой Руигар.

— Тоже, что и ты, и не только это...

— Но причина скрыта в другой плоскости, так?

— Так, тут ты угадала.

— Поэтому "кошки" оцепили дугарий с землянином и никого не подпускают к нему без заверенного тобою пропуска? Что происходит, Андрей?

— Тебе сказать по большому или по малому?

— Говори как есть.

— Старички решили списать Землю со счетов. Они уже получили с неё, что хотели. Если смотреть шире, то Земля выпала из обоймы интересов глав кланов, по сути дела она сейчас не интересна матери. Связь с планетой потеряна, портальные установки канал пробить не могут. "Активные помехи", как говорят операторы на базе в Южных горах. По всем признакам там началось, Люша.

— И ты молчал, а как же папа?! Ты маме говорил? — вскочила с места девушка.

— Не знаю. Маме не говорил и пока не собираюсь. Может быть там какой-нибудь сбой, и связь вскоре восстановится. Будем надеяться на лучшее. Прошу тебя, не говори пока ей ничего, Иру я уже предупредил.

— Хорошо, не буду. Ладно, вернёмся к тебе. Ты, как я понимаю, перестал быть главным связующим звеном между Илантой и Землёй, и, по мнению некоторых недалёких личностей, надобность в тебе отпала. Идиоты. Они решили, что ты хапнул слишком много влияния в Империи, и не грех оттяпать его у тебя. А они подумали, что кроме миур здесь некому работать с земными технологиями?

— Не бойся, эти отрыжки Тарга прекрасно знают, кому подчиняются кошколюдки. Мне уже легонько пеняли, что я сижу на новых разработках, как собака на сене. Аккуратно так, полунамёками, чисто в интересах Империи кидали мысль поделиться награбленным.

— Ну, этого следовало ожидать, ты же не думал, что тебе спустят с рук технологический сектор. Если мне не изменяет память, "кошки" планировали много чего выкинуть на рынок.

— Не изменяет, склероз тебе ещё лет так с десять тысяч не грозит.

— Спасибо, успокоил. Тогда в чём фишка, причём здесь мой протеже?

— Какой протеже?

— Стареешь, братец, пора тебе на покой. Тот протеже, который сейчас в коконе дугара кукует, — усмехнулась девушка.

— Фишка в том, что на высшем уровне активно муссируются планы экспансии в другие миры.

— Не вижу ничего страшного. Мы с тобой и матушкой уже обсуждали эту тему, ты сам согласился, что нельзя вечно сидеть в одной пещере. Пока драконы владеют секретом межмировых порталов, надо пользоваться этим знанием, — пожала плечами Ольга-Олирра.

— Ты меня разочаровываешь, Оля. В чём разница между порталами, которые строил на Земле папа, и теми, которые строят драконы? Подумай.

— И в чём?

— Технологические порталы, открытые в другом мире не требуют постоянной магической подпитки с двух сторон. Улавливаешь мысль? По глазам вижу, не дошло. Вопрос — подсказка, сколько у нас свободных мегалитов?

— Сколько у нас мегалитов я не знаю, не интересовалась как-то. Одно я поняла точно, ты окольными путями подводишь меня к проблеме, скрытой в сопливом коконе. Нетрудно догадаться, что Белов чем-то заинтересовал советников.

— Ты читала досье на него?

— Шутишь, когда? Прошлый раз мне хватило общей информации. Кто, откуда, магические дары. Стихийник, "жизнюк-мертвяк"*, силён, даже очень, но до драконов не дотягивает. О размере тапочек и увлечениях не упоминалось.

— Тады ой, — подхватив и натянув на себя сорочку, сказал Керр. — А я тебя нагружаю, извиняюсь покорно. Ладно, освежим и дополним. Рунник, владеет полным магическим зрением, шаман, обучался у оркских жриц, может претендовать на звание мастера-мечника, хотя последнее спорно, не верю я, что орки за короткое время натаскали его на мечника-профессионала. А теперь на закуску сладкий десерт — парнишка вырастил полноценный меллорн и меллорновую рощу.

— Не поняла, где вырастил?

— На Земле, Оля, на Земле. Теперь ты меня понимаешь? Ты понимаешь, что это значит? — склонившись к сестре, глаза в глаза, спросил Керр.

— *пип*! — непроизвольно вырвалось у Ольги весёлое словцо на русском языке.

— По губам дать?

— Я больше не буду. Не цепляйся к словам.

— Дар Белова меняет весь расклад. Старпёры хотят подгрести его под себя, чтобы он выращивал им Леса в иных мирах.

— А ты переживаешь, что могут обойтись без тебя? — закинув ногу на ногу, ухмыльнулась Ольга, подначивая брата.

— Ради Бога, но они забыли одну ма-а-аленькую деталь, — крутя в руках золотые запонки, сказал Керр. — Тот, кто вырастил Лес, тот его может и уничтожить. Второе, но не последнее, — Керрподжал губы, — Санин очень обидится, если у него умыкнут одного из самых сильных магов. Я подозреваю, что дома сейчас жарко. На последнем сеансе связи отец обмолвился про ожидаемое вторжение из нескольких миров. До пропажи связи мой шпион передал через астральный артефакт-передатчик информацию, что в Хабаровске был прорыв каких-то некромантов, в результате выжгли чуть ли не половину города. Естественно, до нас эту информацию не доводили, наше опереточное посольство убралось обратно на следующий день после атаки с орбиты. Вернёмся к Хабаровску, на город напали неромансеры с пёсьими головами, угадаешь с трёх раз, кто с ними схлестнулся? Правильно, твой "протеже". Не знаю, какими энергиями оперировали некроманты и твой дружок, что после этого в центре города образовалось магматическое озеро. После чего мага отправляют к нам на лечение. Парень схлопотал несколько неприятных проклятий и лишился глаза, половина лица представляла собой фарш из костей и мяса.

— Б-р-р. Как он болевого шока не умер?

— Сэттаж, парнишка владеет сэттажем.

— Откуда? — неподдельно удивилась Ольга.

— Вот и мне интересно, откуда? Идём дальше, с Беловым присылают целую делегацию, ради такого дела Санин не пожалел даже свою ручную эльфийку, — глядя в никуда, задумчиво проговорил Керр.

— Я слышала, что эльфийка охраняла жену раненого.

— Одно другому не мешает. По жене тоже возникло множество вопросов, но это из другой оперы и к делу не относится. Самое интересное случилось неделю назад. Каюсь, упустил я ситуацию и проморгал операцию безопасников, не от большого ума решивших использовать дочь бывшего владыки Светлого Леса в виде наживки. Что было дальше, ты знаешь, так что плюсуй к дарам и талантам Белова дар управления Лесом и дугарами. Такие вот дела, сестрёнка, — развёл руками драконий оборотень.

— Что думаешь делать?

— Не знаю, по-хорошему бы его, — Керр провёл ребром ладони по горлу, — проблем от него уже больше, чем пользы.

— И кто ты будешь после этого?

— Вот это и останавливает, хотя грузики на весах несопоставимые. Одна жизнь против сотен тысяч или миллионов. К тому же..., ладно, — Керр обречённо махнул рукой.

— Дюша, когда ты стал таким? Ведь ты..., ты..., — Ольга не могла подобрать подходящих слов.

Глухо звякнули брошенные на пол запонки, Керр отвернулся от сестры:

— Трудности с подбором эпитетов? Не трудись. Когда взглянул реальности в глаза, или когда она на меня взглянула. Или когда меня выдернули в Киону для расследования покушения на Ирку и принца, или когда понял, что живя в уютной пещерке с Анией и детьми, и наплевав на остальной мир, могу потерять важных для меня людей. Или когда ко мне пришла Великая Мать и попросила помощи в разрешении конфликтов с гномами, что грозили перейти в настоящую войну, после которой о гномах, случись она, можно было смело забыть. Кошколюдки сильно потеснили подгорных мастеров и вину за свалившиеся на них беды гномы возложили на меня. Неважно, теперь неважно. Меня вырвали из уютного гнезда, и заставили заниматься политикой, и каждый дёргал за невидимые ниточки в моей душе... Сволочи! — гнев, долгое время копившийся в душе драконьего оборотня, вылился в виде удара кулаком по толстой дубовой столешнице. Под громкий треск столешница развалилась пополам. По комнате растеклось давящее облако ауры разгневанного дракона.

— Андрей! — испуганной пташкой пискнула Ольга. Она была потенциально сильней брата, но сейчас реально испугалась резкого перехода от спокойствия к почти неконтролируемой ярости.

— Матушка. Карегар. Миуры, Руигар — все чего-то хотели от меня и давили на слабое место.

— На какое? — выдавила из себя девушка

— На вас, — просто ответил Керр. Стравив пар, он несколько успокоился, перестав напоминать закипающий чайник. — Почему я и окружающие меня постоянно ищут и находят приключения на свои задницы? Почему им не сидится на месте? Извини за риторический вопрос. Да ещё отец с Саниным подкузьмили. Я сам не понял, как оказался по ноздри в дерьме, и втянут в интриги матушкиного двора, вот тогда я и начал выстраивать собственную политику и линию поведения. С волками жить, по-волчьи выть. Был Керр да весь вышел.

— Знаешь, он похож на тебя, — будто бы невпопад сказала Ольга.

— Кто?

— Белов. Он тоже ненавидит, когда им пытаются манипулировать и спасает всех вокруг себя.

— Кто-то минуту назад клялся, что не читал досье.

— Не читала, не знаю, как сказать — я просто чувствую в нём это, как и в тебе. Он настоящий воин и защитник. Не знаю, откуда, но я это знаю.

— А я? — сделав брови домиком, спросил парень.

— А ты, братишка, нагородил кучу всего, упустив из виду ещё одну причину. На поверку, оказывается, все вы мужики одинаковые. Смотрите вглубь и совершенно не видите того, что лежит на поверхности. Понапридумывал тут всякого, а главного не увидел.

— А ты, значит, увидела? — Керр сделал вид, что обиделся.

— Представь себе, — потешаясь над братом, сестрёнка гордо задрала носик к верху и рассмеялась.

— Ну-ну, Ваше Высочество, не будете ли вы так добры просветить старшего братца и развеять его заблуждения, — сложив руки на груди, Керр опёрся спиной на шкаф.

— Ой-ой, какой суровый взгляд, я прям вся дрожу от страха. Ладно-ладно, не дуйся, — замахала руками Ольга. — Скажи, о наблюдательный брат мой, как давно матушка меняла облик на эльфийский?

— Давно, за последние месяцы, если честно, я даже не припомню такого.

— Значит, с тобой ещё не всё потеряно. А не знаешь, почему Ягирра не перевоплощается? Не отвечай сразу, подумай.

Керр задумался. Несколько десятков секунд тишину в комнате нарушали только крики, долетавшие с улицы:

— Тар-р-р-г! — ошеломлённо прорычал осенённый догадкой Керр. — Люшка, какой у матушки срок?

— Умница, через пять месяцев у нас появится братик или сестричка. Ты тут огород городил, все высказанные тобой версии имеют право на жизнь, нелогично их отбрасывать, но главное в том, что Императрица через пять месяцев станет неработоспособной. Год, два или три она всецело посвятит ребёнку. Кому прикажете передать трон на это время? Батя тоже выбывает по уважительной причине.

— А я ещё думал, почему она маскирует ауру и не снимает щиты, да ещё Батя прозрачно так намекал, чтобы я со всей кодлой убирался из долины. Так это...

— Вынужденная мера и проверка "на профпригодность". Тебя умышленно вытянули в политику, бросили посреди озера и смотрят, сможешь ли ты выплыть или камнем пойдёшь на дно. Экспансия и покорение других миров всего лишь предлог. Да хватит уже мучить платок! — рявкнула Ольга. — Покоритель миров должен выглядеть на все сто, этакий брутальный мачо с шиком и блеском.

— Хреновый из меня покоритель, не готовы мы ещё к экспансии, как бы экспансия не пришла к нам, поспешать надо медленно, с чувством, с толком, с расстановкой, а старичкам я крылышки поотшибаю. Тарг! — Керр не успел скомкать неподатливый шейный платок, как его руку перехватили.

— Не нервничай, от нервов на лице морщины появляются, — встав с насиженного места, Ольга подошла к брату и повязала непослушный платок. — Кр-расавчик, все девки твои!

— Китти? — Керр поднёс ко рту горошину переговорника.

— Портал будет настроен через две минуты, Ваше Высочество — донёсся в ответ мурлыкающий голос миуры.

Проверив метатель и хлопнув ладонью по набедренной кобуре, Керр куртуазно оттопырил левый локоток, за который небрежно ухватилась сестра. Через пару десятков секунд в опустевших апартаментах осталась только невесомая пыль, кружащаяся в медленном танце в середине широкого солнечного луча, пробившего окно.

"жизнюк-мертвяк"* — жаргонное название магов жизни и смерти.

Земля. Россия. Н-ск. Глубокие подземелья секретного научного центра...

Природа взбесилась, показывая ничтожным червям, возомнившим себя царями природы ошибочность суждений. Метеорологи дружными рядами и колоннами шли стреляться, отчаявшись предсказать хоть что-то, работникам опасной профессии не помогали ни спутники, на народные приметы. Воробьи, купающиеся в пыли, с одинаковым успехом предсказывали и дождь, и резкое похолодание среди жары, заканчивающееся снежными хлопьями. Ночи перестали быть тёмными и романтичными. Сдвиг магнитных полюсов планеты привёл к тому, что негры в Африке воочию познакомились с полярным сиянием, которое наблюдалось даже днём.

Планета, содрогающаяся в лёгких тектонических конвульсиях, не прошедших после орбитального удара, пыталась натянуть на себя рвущееся лоскутное электромагнитное одеяло и закрыться им Солнца, но мощные вспышки на светиле, с силой крепостных таранов били по вратам осаждённой крепости. Разгул стихии свёл на нет работу спутниковых группировок, призванных защитить цивилизацию от открытия порталов в другие миры. В сложившихся условиях эффективность орбитальной группировки оценивалась чуть выше пятидесяти процентов.

Операторы аналитического центра, давно не видевшие солнца и зелёной травки, привыкли к тихому гулу вентиляции и кондиционированному воздуху. Небесное светило им заменяли светодиодные лампы и мерцающие голограммы терминалов. Здесь, глубоко под землёй собиралась, аккумулировалась и обрабатывалась вся информация, поступающая с поверхности. Тысячи приборов на земле, океане и в космосе снимали характеристики с открывающихся порталов в другие миры, десятки спутников-шпионов и следящих порталов передавали живые картинки. Внешне спокойные люди виртуальными стилусами отмечали на картах точки пробоев. Отдельные группы трудились над зонами Северной Африки, Средней Азии, Латинской Америки и России.

Генерал Санин застывшей статуей стоял за спинами людей, трудящихся над Африкой. Внимание его было приковано к Египту, где российские и египетские войска отбивались от волн нежити, поднятой псанами. Каир — столица Египта, больше не принадлежал людям. Из открывшегося на окраине города природного портала вырвалось тёмное облако, накрывшее жилые кварталы. Сотни тысяч людей умерли моментально. Следом за облаком на хрустящий песок ступили псаны. Керимов оказался прав, псоглавые некроманты захватили несколько миров, ядерная "чистка" одного из них не принесла ожидаемого результата. Неделю назад президент подписал приказ и точечные порталы доставили "груз" во все выявленные некрохрамы псанов. О десятке из них поведали спасённые Беловым и военными люди, остальные пришлось искать с помощью наблюдательных "окон". Двадцать семь стокилотонных зарядов выжгли скверну, но этого оказалось мало. Твари вылезли из другой конуры. Портал не успели обработать с космоса. Когда операторы перенаправили спутники, было уже поздно. Маги псанов установили у прохода мощную магическую защиту. Чёрные шары, аналог которого Белов уничтожил в Хабаровске, дали колдунам агрессоров силу и возможность применить магию искривления пространства, тем самым затруднив обнаружение точки выхода и исключив прицельную стрельбу с орбиты. Шарахнуть ядерным боеприпасом не давала пятидесятитысячная группировка российских войск, переброшенная к пирамидам, бомбардировка портала плазменным оружием не принесла ожидаемого результата. Мощное магическое поле отклонило бомбы в сторону, придать же им ускорение, как артиллерийским снарядам, чтобы пробить защиту не было возможности. Пятьдесят тысяч человек оказались заложниками ситуации. Заняв оборону, через "окна" получая боеприпасы и подкрепления, а также отправляя в глубокий тыл раненых, экспедиционные части не пустили к пирамидам псанов. Лучшим оружием против нежити оказались огнемёты и огненные техники орков, хорошо подсобили некроманты — жаль, последних было мало.

Чуть поменьше человек трудилось над картой Багдада. Игрум пока ограничился захватом небольшого плацдарма.... Больше всего операторов мониторило просторы родного государства. В частности, наибольший интерес вызывал центр Сибири, где открылся один из порталов, связывающих Землю и мир дроу. Информации оттуда не было никакой. Многослойные грозовые облака закрыли зону от наблюдения из космоса, сплошной колдовской туман, вырубивший все электроприборы, камеры наружного наблюдения и магические следящие модули, лишил командование и этих электронных глаз. Не работал ни один вид связи, Мобильные группы, усиленные магами, заранее посланные в предполагаемый район открытия портала, как сквозь землю провалились. Богиня дроу защищала свой народ....

Помассировав ноющие виски и отхлебнув остывшего кофе, Санин тяжело опустился в рабочее кресло начальника операционного зала. Всё равно последнего в зале не наблюдалось — умчался к аналитикам. Плохо, что прервалась связь с Илантой. Совместными усилиями оркских жриц и мобильных портальных установок на Землю удалось перекинуть восемьдесят шесть тысяч орков. Тантра, Арии и Римма дали ещё одиннадцать тысяч наёмников-магов. Казалось бы, внушительная цифра, но на общем фоне вся эта орда была каплей в море. Не особо напрягаясь, страны Иланты могли выдать стотысячную армию магов. Не срослось. Да и тех, кого удалось заполучить и поставить под ружьё, нельзя было размазывать тонким слоем по всей территории, проще сопли по рукаву растереть, больше пользы будет. Ударные кулаки, в роли которых выступали подразделения магов рациональнее держать под рукой. Если натягивать презерватив на глобус, то ничего хорошего для резиново-технического изделия номер два сия операция не сулит. Толи резинка лопнет, толи глобус треснет. Магов делили по опыту и категориям, снабжали накопителями маны, благо последних закупили до чёртиков, да и сами наклепали, как только разобрались в технологии создания кристаллов и артефактов. Обучив языку и перевооружив, их закрепляли за одним из двух десятков опорных центров или за стратегическими резервными группами, коих, в количестве пяти штук, держали рядом с главными портальными площадками и у секретного научного заведения Н-ска, переставшего быть таковым. Опорные центры, они же эвакуационные, несли в себе множество функций, главной из которых являлось сосредоточение центральной государственной власти. Катаклизм за короткое время разобщил страны и народы. Правители, не смотря на предупреждения от русских, по большому счёту не знали, что делать со свалившимися на них напастями. Лишь в России и некоторых странах Западной Европы, Азии и Америки, в результате титанических усилий удалось сохранить некое подобие порядка и управляемости, да и то не на всей территории.

Порядок, управляемость — громкие слова. Взмахом руки Санин активировал персональное рабочее место, в воздухе над столом вспыхнуло голографическое изображение голубого шарика. Над вращающимся глобусом тут же заморгали десятки строчек с линиями-указателями. Казалось, будто сама модель мира дрожала от терзающих её катаклизмов. Язвы и оспины порталов и нанесённых космическим ударом ран, уродовали лик планеты. Генерал протянул руку и дважды коснулся пальцем территории России. Голубой шарик померк, пошёл рябью, смялся и разложился в карту страны, на которой разными цветами были нанесены места открытых и блокированных порталов, военные базы с магическими подразделениями, эвакуационные и портальные центры. Грязно-коричневым цветом моргали участки, на которых велись активные боевые действия. Коричневая чума накрыла практически весь Кавказ, бои шли на границе Калининградской области, полыхали Крым, Средняя Азия и Западная Украина. Множество заражённых точек источали смрад братоубийственной войны по всей территории некогда огромной страны.

Прочитав последние сообщения, генерал свернул карту, его рука нырнула под пиджак и потёрла грудь с левой стороны. Воровато оглянувшись, он достал из кармана тюбик с таблетками. Положив одну из них под язык, он прикрыл глаза. Что-то сердечко стало пошаливать. Господи, Санин машинально пригладил волосы на голове. Они составили десятки планов, проработали сотни сценариев на все случаи жизни, наметили мероприятия, тренировали армию и готовили страну к грядущему апокалипсису, понимая, что большинство из написанного так и останется бумагой, но кое-что что, заранее продуманное, не даст погибнуть миллионам людей. Да, они допустили и допускают множество ошибок, как хотелось сказать, что не ошибается тот, кто не работает, но цена таких ошибок — человеческие жизни. Сотни, тысячи человеческих жизней. Сотни планов "сражений" не выдержали первого выстрела грянувшей битвы. Усилия по спасению страны упирались в непреодолимый пресловутый человеческий фактор. Неожиданно, в самый неподходящий момент, полыхнул Кавказ. Из всех нор вылезли боевики, террористы и всякая мразь. Почувствовав, что запахло жареным, кинулись искать спасения доморощенные твари различных мастей. Депутаты и их помощники, шоумены и бизнесмены, главы корпораций, главы администраций, и преступные авторитеты. Разбавляла человеческую пену соль русской нации — интеллигенция. Хотя Ленин о последней был несколько иного мнения. В письме Горькому, Ильич называл интеллигенцию тем, что никогда не тонет в проруби. Наплевав на "быдло", долг и обязательства, бросив на произвол судьбы всё нажитое "праведным" трудом, сотни и тысячи "хозяев жизни" осаждали эвакуационные пункты. Они требовали, угрожали, стращали, сулили любые деньги и блага, тыкали связями в столице, но солдаты и охрана, уловившие сменившийся ветер, заворачивали крикунов в зад. Новому миру требовались высококвалифицированные работники и специалисты, комики и воры нынче не котировались, впрочем, не имеющим востребованных специальностей предлагались неквалифицированные работы и должности помощников младших операторов совковой лопаты. И нечему тут удивляться, что дело дошло до стрельбы. Санин и Ко это предвидели, но не так скоро. Опять ошибка и недоработка в планировании. Чтобы удержать видимость порядка пришлось действовать самыми драконовскими методами. Армия и полиция получили разрешение стрелять на поражение.

Жёсткая политика, продиктованная введённым режимом военного времени, привела к тому, что начал раскручиваться маховик насилия. Не все согласились с драконовскими методами, которое применяло государство. Взаимная нетерпимость достигла крайнего предела. Кровавым пламенем вспыхнули тлеющие угольки межнациональных конфликтов. Мародёры принялись грабить магазины, сотни фальшивых пророков объявили о конце света, во всю истерила пресса, которую не успели загнать в оговорённые рамки. На фоне краха мира активизировался криминалитет, но в этот раз люди не стали отсиживаться по закуткам, да и полиция не осталась в стороне. В одночасье самообразовались сотни дружин, вооружённых охотничьим и холодным оружием. Дружинники стреляли в ответ, горели дома и усадьбы, лилась человеческая кровь. Грабители и мародёры расстреливались без суда и следствия. В некоторых городах убийцы и насильники обживали фонарные столбы.

Заявления некоторых заграничных политиков инициировали погромы русскоязычных. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кого прилюдно обвинили в грянувшей катастрофе. В некоторые регионы Россия ввела войска и произвела зачистку активных бандформирований, к праотцам отправилось множество публичных лиц и политиков различных мастей, для чего активно использовались подпространственные переброски групп специального назначения, но чаще всего в "окно" портала выпадал "тротиловый тортик". На крики политиканов и правозащитников о попрании законов цивилизованного мира, русские положили "инструмент" с левым пробором.

Российским властям было несколько проще, чем их иностранным коллегам, сказывалась предварительная подготовка. Проще, не значит легче. Врата в параллельные миры открыли путь магии. Потоки маны, перекачиваемые из других миров, сталкивались, смешивались, влияли на супернавороченную электронику. Накрывалась медным тазом высокоточная техника и компьютеризированное оборудование, не имевшие специальных экранов и блокировки. Приказало долго жить гражданское авиасообщение, лишившись диспетчерских центров, замерли самолёты и поезда. Власть предпринимала все усилия, чтобы не скатиться в хаос, но последний предпочитал надвигаться сам, а не дожидаться милости от природы.

Подобная ситуация была не только в России, в аналогичную дупу ухнула вся планета. В США Национальная гвардия танками и вертолётами давила восстания в городах, поливала свинцом громадные банды. Хуже всего дела обстояли в странах, пострадавших от цунами. Не хватало продовольствия, питьевой воды, медикаментов, вещей первой необходимости. Многие города обезлюдели. Подняли голову заразные болезни, в Бангладеш, Индии и Китае отмечены сотни тысяч заболевших чумой, количество заболевших тифом не поддавалось исчислению. Мириады гниющих трупов наполняли воздух смрадом разложения. Санин нисколько не сомневался, что в скором времени миллионы людей умрут от неизвестных болезней. Открытые порталы в другие миры принесут или уже принесли на Землю новые виды заразы. Мир окутался эманациями смерти, став настоящим раем для псанов и магов-некромантов.

Почувствовав едва ощутимое движение воздуха, генерал обернулся:

— А, это ты, с чем пожаловал? Поражаюсь я тебе, Евгеньевич, как ты при своих габаритах можешь настолько тихо передвигаться. Тише мыши, схоронившейся под веником, хотя стокилограммовые мыши это полный сюр, не дай Господи повстречаться с такой. Говори, мышонок, — указав на соседнее кресло, сказал Санин.

— Что ты хочешь услышать? — ответил Керимов, присаживаясь в предложенное кресло.

— Что-нибудь, позитивное, оптимистичное, доброе, вечное. Пролей бальзам на мою израненную душу.

В ответ учёный достал из кармана фляжку и две металлических рюмочки, молча разлил горячительный напиток, указав генералу на тару, наполненную янтарной жидкостью.

— Лимончика не хватает, — буркнул привереда в погонах.

Керимов подозрительно хмыкнул, лопата, кою некоторые называют рукой, нырнула в другой карман пиджака, вернувшись обратно со свёртком из салфеток, в чреве которых скрывался нарезанный лимон. К вящему удивлению генерала цирковой номер продолжился. Хлопая по карманам, Илья Евгеньевич метал на стол ломтики ветчины, колбаску, соль, пару варёных яиц, из целлофанового пакета, что до этого учёный искусно прятал за спиной, были извлечены яблоки, мандарины, минералка и бутылка рижского бальзама.

— Однако! — крякнул Санин. — В честь чего банкет? За что пьём?

— За удачу! — хрипло, на весь зал, произнёс тост Керимов. Присутствующие, как по команде, обернулись к начальствующей парочке.

— Евгеньевич, ты не охренел? — прошипел генерал.

— Ты пей, пей, — Керимов подтолкнул чарку к собеседнику.

— Керимов..., — глаза Санина метнули молнию. Мимо, грозовой разряд не зацепил вошедшего в раж учёного.

— Твои орлы ещё не знают, я приказал придержать информацию, решил доложиться тебе сам....

— Чего не знают? — насторожился куратор научного центра.

— Того, что пятнадцать минут назад по всему миру открылись почти все реликтовые порталы. В Аргентине видели динозавров и людей, восседавших на них. В Мехико, в древнем городе ацтеков в открытый портал вылетело существо, подходящее под описание летающего змея — Кецанкоатля. Нечто непонятное творится в Бермудском треугольнике, под Пермью и в средиземноморье. Предлагаю выпить за удачу, она всем нам очень понадобится. Это к слову о добром, вечном и бальзаме на душу.

Санин молча протянул руку к чарке, одним глотком, не чувствуя вкуса, замахнув дорогущий коллекционный коньяк.... Как ни крути, Керимов кругом прав, удача им очень понадобиться.

Иланта. Великий Лес. Вадим и Керровигар....

— Ваши Высочества!

— Эртэль, давайте без этих расшаркиваний, пожалуйста, — скривился Керр. Ольга, держащаяся за его локоток, соглашаясь со словами брата, улыбнулась пожилому колдомедику.

Девушка даже не бралась определить возраст длинноухого медика. Эльфы редко доживают до морщин на лице, встретивший их эльф дожил.

— Как скажете, Ваше Высочество, — невозмутимо ответил эльф. Что об стену горох, что по стене. Лесной колдомедик благополучно пропустил мимо ушей слова кронпринца, Ольга хихикнула.

— Как там наш пациент? — опередила она брата, поспешив сменить тему.

— Из кокона извлекли, смывают маточную слизь, — не размениваясь на мелочи, выделив главное, сказал колдомедик. — Пойдёмте, я Вас провожу.

Оставив охрану непосредственно у входа в дугарий, делая вид, что не замечают "звезды" "призраков" за спиной, Керр и Олирра, проследовали за главным врачом "живой больницы". Миур в мимикрирующих латах проще было пристрелить, чем заставить оставить подопечных без физического и магического прикрытия. Оба драконьих оборотня давно смирились, что без тени за спиной они остаются только дома или сидючи на унитазе и то не факт, что канализацию не контролируют маги кошколюдок и "листов" Эваэля. Вдруг какая зомбированная крыса проберётся по трубе и ухватит монаршую задницу, когда тот или та пребывает в человеческом обличии? Драконью броню хвостатым зомбям кусать несподручно, небесные владыки сами кого хочешь укусить могут. Посему наследникам престола, скрипя зубами, приходилось терпеть незримое присутствие бодигардов.

До самого дугара троица шагала в полной тишине, невидимые простому глазу рослые кошколюдки передвигались бесшумно. Каждый из них думал о своём. Эльф мысленно вспоминал диагнозы десятков пациентов, делая в памяти зарубку напомнить магам о проверке магопрограмм в коконах верхнего яруса. Олирра представляла, как изменился тот хмурый, но симпатичный парень, которого она встретила в школьном парке. Брат говорил, что он обучался у оркских жриц шаманизму и бою на мечах. Девушке было немного страшно, скрывать мандраж получалось с большим трудом. Она, как никто другая знала, что взгляд за грань неузнаваемо меняет людей. Олирра боялась признаться себе, что ей когда-то понравился боевитый хромоножка, в котором было столько настоящей мужской привлекательности, что на его фоне меркли многие признанные сердцееды. Парень рисковал жизнью и убивал, если верить магам из обслуги дугара, то их пациент едва не слился с какой-то стихией... Керр, размеренно шагая за неторопливым колдомедикоми, размышлял над последними словами сестры. Могла ли она ошибиться? Вряд ли, слишком уж правдивая версия, чтобы отбросить её как ложную и хорошо так укладывается в общую канву. Матушка планирует на время отойти от дел и затеяла интригу, чтобы проверить способности сына и наследника. Вопрос, кто её надоумил? Керр покосился на сестру. Не могла ли эта заноза в юбке закрутить многоходовку? Ольга ратовала за всестороннюю помощь бывшей Родине и не скрывала своих взглядов, он в этой ситуации поступал осторожнее и осмотрительней, тщательно взвешивая каждый, шаг, действие и слово. Драконы не пылали любовью к бывшим соотечественникам кронпринца, поэтому, отдавая Землю ему на откуп, надеялись на взвешенный подход. Хотя, нет, не могла она, Керр нехорошим словом помянул разыгравшуюся паранойю и не в меру воспалённое воображение. Тарг, эдак он скоро сам себе заговоры устраивать начнёт, но ситуацию надо брать под контроль, причём немедленно. На мгновение Керр придержал шаг, сестрёнка, ухватившаяся за его локоток, от неожиданности запнулась. Девушка очень удивилась, глядя на мимолётную кривую ухмылку, коснувшуюся губ брата, она бы многое отдала, чтобы прочитать его мысли. Тем временем в голове старшего драконьего оборотня крутилось признание самому себе, что матушка с блеском выиграла партию...

Миновав крытый переход, эльф вывел высоких гостей на открытый воздух. Упорядоченная суета, царившая на приёмном пандусе, мириадом звуков развеяла полог невольной тишины, окружавшей колдомедика и сопровождаемых им лиц. Вопреки ожиданиям Керра на пандусе правили бал порядок и чистота, сотни специальных заклинаний и передвижных магических модулей поддерживали идеальную стерильность. Воздух был наполнен густым эвкалиптово-сосновым ароматом. Зелёные коконы дугара ложились в специальные ванны, в которые стекала маточная слизь и вода. В одной из таких ванн стоял высокий мускулистый парень в костюме Адама, которого из шланга поливали тёплой водой, рядышком с ним крутились две эльфийки. С рук девушек с пулемётной частотой срывались диагностирующие плетения, разбивавшиеся о защитную плёнку вокруг принимающего душ парня. Почувствовав чужое присутствие за спиной и направленное на него внимание, Белов обернулся. Проследив за подопечным, беловолосые девушки обратили внимание на новые действующие лица. Ойкнув, эльфийки синхронно согнулись в поясном поклоне.

— Тарг! — вырвалось у Олирры. Керр был более сдержанным.

Половина лица молодого человека была матово-белой, ведь выращенная в коконе дугара кожа ни разу не встречала солнца и не знакомилась с ультрафиолетом, зато на второй части физиономии за время лежания в маточной слизи загар так и не сошёл. Восстановленный глаз пациента дугария, будто купаясь в живой воде, светился небесной синью, встав в противофазу тусклой ледяной пустоте, царившей на дне второго собрата. Такая же картина была с причёской, пепельная седина захватила ровно половину шевелюры парня. Жизнь и Смерть щедро отметили его своим вниманием. На мгновение Ольге показалось, что великие Богини всего сущего перемешались в Белове, став единым целым... Нет, только показалось. Прогоняя наваждение, девушка тряхнула головой и посмотрела на застывшего брата.

Воздух между Керром и Вадимом явственно дрожал от молчаливого поединка взглядов. Кронпринц угодил в ловушку древних инстинктов, звериная натура драконьего оборотня среагировала на прямой взгляд, как на вызов, а воспитанник оркской жрицы был не приучен отступать. Почувствовав ментальную атаку, он атаковал в ответ. Ольга про себя усмехнулась — встретились два одиночества. Бойцовые коты на выезде, только что не орут дурными голосами. Если у одного из них лоснящаяся шерсть домашнего любимца, спрятавшего звериную натуру за маской пожирателя сметаны, то второй являл собою грозу окрестных дворов, подвалов и помоек — помятый вид, оценивающий прищур, и обманчиво-расслабленная поза говорили, что взведённая внутри пружина готова в любой момент распрямиться. Домашний кот был больше, сильнее и мускулистее, он пытался давить противника своей массой, ожидаемо не находя успеха на данном поприще, ведь уличный забияка не признавал авторитетов. Драный кошак набрался опыта в потасовках, полагаясь не только на зубы и когти, но и на хитрость с маневром.

Ольга не сподобилась прочитать досье на бывшего соотечественника, ей хватило подробного доклада Тувигара, аналитика из отдела по обработке стратегической информации. Молодой дракон имел несомненный талант находить суть в грудах ненужной шелухи. Руигар — первый и самый главный советник брата, умел подбирать кадры. Вопреки досужим домыслам аналитик был очень высокого мнения о Белове, нисколько не принижая достоинств других магов и драконов, в частности, он высказался в том русле, мол-де, очень редко встречаются те, кто сражался в заведомо проигрышной ситуации и победил не смотря ни на что. Такие индивидуумы самые серьёзные и страшные противники. По многим причинам... Заглянувших за грань, при жизни распрощавшихся с жизнью нельзя недооценивать. Чревато. Пусть владыки неба не обманываются своей мощью. Это как сравнивать барла и чёрного древесного шершня. Любой скажет, что лесной великан во сто крат сильнее жужжащего насекомого и будет прав, но в поединке шершень может обратить великана в бегство. Один-два укуса в мягкий кончик хобота прогоняет барла с поля боя. Так и с землянином, по сравнению с драконами он — шершень. Крупный, отожравшийся, вооружённый ядовитым жалом, ерепенистый "полосатый мух".

Пока Ольга думала о своём, представители сильной половины человечества, как петухи, продолжали бороться взглядами. Прошло всего несколько секунд, но некоторым сторонним наблюдателям они показались вечностью. Кошколюдки под пологами скрыта, в метафорическом смысле чувствуя стаи блох, носящихся вдоль хвостов и позвоночников, поголовно потянулись к оружию Казалось ещё немного и между парнями проскочит молния, но в дуэль вмешался Эртэль. Пару раз кашлянув для острастки, эльф прервал безмолвный поединок:

— Ваши Высочества, разрешите представить...

Уставшие от бессмысленной борьбы, Керр и Вадим, в душе воздавая хвалу всем богам, облегчённо перевели взгляды на колдомедика, вынужденно изображавшего из себя радушного хозяина. Улыбаясь одними губами, он представил землянина венценосным особам. В силу обстоятельств, высокие гости в представлениях не нуждались. Нисколько не смущаясь, Белов изобразил чётко выверенный полупоклон, скорее присущий оркам, чем людям или эльфам, и мимолётно коснулся губами запястья принцессы:

— Польщён вашим вниманием, — улыбнулся Вадим, и тут же польстил принцессе драконов. — Ваше Высочество с последней нашей встречи вы стали ещё прекраснее.

Но Белов не был бы Беловым, если бы не ввернул шпильку:

— Извините, что в домашнем, не успел переодеться, — с последним словом он, многозначительно, с доброй толикой укора, посмотрев на колдомедика и Керра, накинул на себя иллюзию. Мгновение и наготу парня скрыл серо-стальной, с искоркой, костюм-тройка. Голые пятки Белова спрятались под иллюзорными лакированными туфлями.

— Вам принесут одежду, — поспешил исправиться Эртэль. Эльфийкам хватило одного начальственного взгляда. Девушек как ветром сдуло. — Не извольте беспокоиться. Пройдёмте, — эльф пригласил следовать за собой.

Отпустив колдомедика и парня немного вперёд, Керр шепнул сестре:

— Первое впечатление не очень, не нравится он мне, сестрёнка. Что ты в нём нашла? Не понимаю.

— А я не золотой звонд, чтобы всем нравиться, — полуобернувшись ответил Белов на эдде. Слух у него оказался лучше, чем ранее предполагалось.

Хихикнув, Ольга ткнула брата локотком в бок. Керр проглотил колкость, готовую сорваться с языка. Сначала он не понимал, из-за чего срывается на невиновного парня, которому даже двухнедельное пребывание в коконе не помогло избавиться от шрамов, нанесённых неизвестным заклинанием, только после тычка под рёбра пришло озарение. Ревность! Он элементарно ревнует сестру к человеку. Родительские инстинкты взрослого дракона орьмя орали о том, что перед ним возможная пара несмышленому птенцу. Хотя Ольга давно выбралась из-под его крыла, её по-прежнему хотелось обогреть, укрыть от опасности... и отвадить от гнезда охотников понежиться в чужом тепле.

— Остынь, папашка, — прочитала Ольга его чувства. Кто бы сомневался. Х-м, возможно так оно и есть, он слишком привык опекать младшее поколение...

— ...Что? — вынырнул из размышлений Керр. — Уже пришли?

— Пришли-пришли, — подтвердила сестра. — Стой, куда?!

Одёрнутый окриком, Керр остановился и вопрошающе посмотрел на Ольгу.

— Там раздевалка, дай нашему герою переодеться.

— Раздевалка? Понятно, не объяснишь мне, какого Тарга мы сюда припёрлись?

— А это тебя спросить надо. Шлёпаешь как сомнамбула, ни на какие внешние раздражители не реагируешь, чисто зомби под управлением. Нервишки бы тебе подлечить, братец, а то я уж пугаться начала, не нравиться мне твоё состояние.

— Угу, с вами полечишь, как же. Не знаю, какой из тебя психотерапевт, но играешь на нервах ты виртуозно. Тут как бы неврастеником не стать. С таким-то дурдомом.

— Бедненький, — Ольга погладила брата по голове, — давай я тебя пожалею.

— Отстань, заноза.

— У-у, бука, — надула губки девушка.

— Господи, дай мне сил, — под звонкий девичий смех обречённо пробормотал Керр, спрятав лицо в ладонях.

* * *

*

Вадим наверное в десятый раз пересчитывал мелкие лепестки, осевшие на стенках кружки. Целебный отвар на горных травах и цветах хорошо бодрил и замечательно прочищал мозги. После дугара самое то. То, что доктор прописал. Напиток помог привести мысли в порядок и разложить по полочкам полученную от драконьих оборотней информацию.

Блин, как подобное возможно? Можно не заморачиваться, объяснив загадки магией, но как эти твари меняют тела? Пятитонные крылатые слоны не могут превращаться в людей и обратно. Закон сохранения массы не даст, но он даёт. Тогда как? Миледи как-то упоминала в разговоре, что драконы с верхушки скалы плюют на многие незыблемые истины, словно они наполовину состоят из энергии. По логике вещей так оно и выходило. Зубастые твари — энергетические существа, но сейчас они из плоти и крови. Два синеглазых эльфа напротив земного чародея, мать их за ногу так и раз этак. Не бывает у эльфов таких аур, как ты не маскируй энергетическую оболочку, её мощь поддаётся примерному вычислению по силе плетений, вложенных в защиту. Брат и сестра асы в маскировке, но и он не пальцем делан. Вадим быстро прикинул "весовые категории" собеседников и его самого. Что сказать, детсадовец против профессиональных сумоистов. И это притом, что его считали самым сильным магом-человеком на потоке.

Пересчитав лепестки ещё раз, количество которых не уменьшилось и составляло ровно одиннадцать штук, Вадим бросил взгляд на внешне непринуждённых собеседников. Сохранять хорошую мину при плохой игре у них получается гораздо лучше, чем у него. Чувствуется соответствующий опыт. Интересно, что им от него конкретно нужно? Как пить дать, не будут же отпрыски монарших особ тратить приличный кусок личного времени ради знакомства с каким-то человеком. Не совсем обычным, но человеком. Он не того полёта гусь, чтобы его за красивые глаза кормили и поили в открытом кафе при дугарии. Личная заинтересованность? Не смешите его тапочки! Драконы мыслят другими категориями и действия продумывают на десять ходов вперёд. Утром под сенью ветвей дугара звучали интересные речи. Несколько драконов из свит императрицы и наследника, которых с разрешения кронпринца допустили на территорию дугария, обсуждали одного иномирянина. Было высказано множество версий применения талантов необычного уникума... и мер, если этот уникум вздумает артачиться.

Пока никто из высокородных гостей ни единым словом не обмолвился о настоящей цели визита. Шуточки, хиханьки да хаханьки, обтекаемые слова и фразы, мутные формулировки, хождения вокруг да около. Беседа ни о чём утомляет не хуже, чем спарринг с боевой звездой в полном составе, тем паче элитные бойцы не выносят мозг недомолвками и куда менее опасны, чем эта парочка крылатых оборотней. С этими монстрами ухо надо держать востро, ловить слова, чётко реагировать на завуалированные фразы и полунамёки. Вадим насколько мог ослабил ментальный щит. По сознанию молотом ударили эмоции драконов, эльфов и миур охраны. Считывая эмоциональную составляющую можно достаточно точно определить настроение собеседника, его настоящую позицию и мнение, а также стопроцентно определить врут тебе или нет. Пусть после этого болит голова, но головная боль — это ничто, необходимая жертва и минимальная цена за то, что этот "пищеприёмник" останется на плечах. Внутренне настроившись, Вадим решил направить разговор в конструктивное русло.

— Ваши высочества, я не политик, никогда им не был и очень надеюсь, что и не придётся. Прошу прощения за прямоту, слишком много дерьма и грязи на этой стезе. Давайте без экивоков, напрямую. Что вас интересует?

— Давай попробуем, — сложив ладони "домиком", сказал принц. — Напрямую, так напрямую. Ты правда вырастил мэллорн?

— Зачем спрашивать, если вы и так знаете ответ?

— Видишь ли, Вадим, это не праздное любопытство, от подтверждения этого факта зависит очень многое. Ты ещё не в курсе, но в складывающихся обстоятельствах ты можешь угодить жернова политической игры. Многие главы кланов желают перетянуть тебя на свою сторону, тем более, что ты, по всей видимости, не только выращиваешь мэллорны, твои таланты простираются гораздо шире. Инцидент с твоей супругой и её телохранителем не оставляет в этом никаких сомнений. Ни до, ни после подобного не случалось. Логикой и методом исключения мы приходим к тебе. Других кандидатур на роль управляющего нет.

— Да-да, за "инцидент" с моей женой огромное вам спасибо, — желчно выплюнул Вадим, выставив ментальные иголки. Его начало колотить от злости и от понимания, что дракон специально выводит оппонента из равновесия. В тот момент в ментальном плане от принца пришла волна неподдельной заинтересованности и ожидания. С помощью грязной игры крылатый гад составляет для себя полную картину и психологический портрет. От принцессы наоборот потянуло разочарованием, она явно не одобряла брата. Скользнув в сэттаж, Белов успокоил нервы. — Верх некомпетентности ваших подчинённых, принц. Кроме того, что это непоправимая ошибка, это ещё великолепный повод для нелюбви и ненависти. Не с того вы начинаете выстраивать сотрудничество, Ваше Высочество.

— Поверьте, я не семи пядей во лбу и совершенно не могу и не имею возможности контролировать всех и вся. Случившееся произошло помимо моей воли и санкции. Могу уверить, что виновные уже наказаны по всей строгости закона.

Керр не врал. Действительно он оказался ни причём, но и сочувствия от него не чувствовалось, скорее он был раздосадован, отмахиваясь от обвинения и человека, как от назойливой мухи. Насчёт наказания всё было слишком мутно. В эмоциях дракона царила настоящая неразбериха. Зато его сестра порадовала, крылатая готова была порвать клевретов на лоскуты. Хорошая девчонка, пусть и дракон. Хоть что-то радует. Нет, не будет наследничек никого наказывать, спустит дело на тормозах. Печально. Так-то, Вадим Михайлович, цена жизни твоей сердечной половинки — грош и полмедяка на сдачу. Интересно, во сколько его шкурку оценивают? Утренние гости давали не больше, чем за жену. Туалетная бумага дороже стоит, чем его душа с потрохами.

Оценив реакцию собеседников, Вадим решил чуть-чуть повысить градус беседы. С самого начала он дал себе зарок не врать. Умудрённые брат и сестричка, прошедшие школу дворцовых интриг могли почувствовать ложь. То, что он не ощущает с их стороны направленного интереса на ментальном плане, совсем не значит отсутствия сканирования. Возможно, оно осуществляется на недоступном землянину уровне.

— Казённые фразы, Ваше Высочество. Не стоит оправдываться. Серебро найдено, но осадочек остался. Полного доверия между нами не будет в любом случае. В продолжение нашего разговора, и опережая повторный вопрос, я вам отвечу. Да, Ваши Высочества, я действительно могу управлять дугаром и вырастил Лес.

— Но как? — не удержалась Ольга.

— Как? — переспросил Вадим и сам же ответил. — На роду у меня написано растить священные деревья и чащи. История человечества уходит корнями гораздо глубже, чем думают историки на Земле. Тысячи лет назад на Земле уже были друиды и волхвы.

— Причём здесь друиды и волхвы? — спросил Керр.

— Друидами и волхвами они стали называться после гибели Гипербореи и исчезновения Атлантиды, когда дома не осталось мэллорновых рощ, которые заменились священными дубами. Мои далёкие предки пользовались посохами и носили серпы, многие поколения не выпускали из рук оружие. Быть витязем было не менее почётно. Умение общаться с растениями у меня заложено в подкорке, чуть ли не на генном уровне, а лежание в дугаре только активировало и укрепило наследие предков. В тот момент я почувствовал Иру и Элиэль, их страх, отчаяние и мольбы о помощи. Благодарите своих богов, что у меня хватило выдержки не разбираться с виновниками своими методами, хотя очень хотелось... — пристукнул по столу Вадим. — Что ещё, ах да, дугар не видит глазами, но его корни и ветви улавливают мельчайшие колебания почвы и воздуха. Разветвлённая корневая система напоминает сеть из нейронов, способных улавливать электрические импульсы и биополя живых существ. Я ответил на Ваш вопрос? Хорошо, теперь моя очередь. Где Ира и Элиэль, почему их не пригласили?

— Их нет на Иланте, — ответила Ольга.

— Как нет?! — оторопел Вадим, его взволнованный взгляд перебегал с брата на сестру и обратно. — Санин обещал...

— Эвакуировали. Понимаете, на Земле началось открытие природных порталов, поэтому всех магов и гражданских лиц срочно перевели обратно.

— Ясно, — нахмурился Вадим. Девушка не врала. — Теперь понятно, почему Она не отзывается и так плохо ощущается, словно через толстую ватную прослойку. Вы можете организовать портал на базу в горах? Мне нужно на Землю.

— Боюсь вас огорчить, связь с Землёй потеряна, — сказал Керр.

Вадим поморщился. Дракон недоговаривал. За полуправдой скрывалась тщательно замаскированная ложь. Что-то не так со связью, но что? Стоит проверить...

— Какая чушь, я ведь чувствую Её, — отсутствующим голосом проговорил Вадим, погрузившись в себя.

— Её? — удивилась Ольга.

— Лес, — по-прежнему пребывая в иных сферах, ответил земной толи волхв, толи друид, толи орочий шаман, он же маг жизни и смерти.

— Мне нужно на Землю! — непререкаемым тоном сказал Белов, вернувшись из путешествия по астральным планам.

— Как вы себе это представляете? — решил внести ясность Керр. — Я ведь уже сказал о потере связи.

Тут Вадим зацепился за мысль, потянув продукт работы мозговых извилин за ниточку:

— В центре подготовки нам читали лекцию о том, что драконы умеют открывать межмировые порталы. Или это не так? По вашим глазам и эмоциям вижу, что нам не соврали. Кое-кто из командования как-то в курилке проболтался, что Керимовский сынок таким образом свалил с Земли. Как я понял из подслушанного разговора, всего один дракон, без всякой технологической поддержки смог открыть прямой портал на Иланту и вытащил сюда сына начальника научного центра, — сказал он. Наследники престола переглянулись между собой. В ментале шок, похоже, тыкая пальцем в небо, он попал в яблочко. Несмотря на творящуюся катавасию, крылатые имеют возможность организовать портал.

В крайнем случае есть запасной вариант. Настоящие герои всегда идут в обход. "Загорая" в коконе дугара Вадим долго и плодотворно общался с Духом Великого Леса, который поведал ему о древнем "месте силы".

— Дыма без огня и слухов на пустом месте не бывает, проверено, — продолжил Вадим. — Поймите, я не могу оставить Иру. Наш малыш... Вы, как правители должны понимать, что такое ответственность и доверие людей. Я не бог весть кто, но там куча людей приедет в Таёжный. Им обещано убежище и защита, они поверили мне, а меня нет. Не знаю как, не знаю когда, но я смогу рассчитаться с вами. Возможно, вам понадобится вырастить где-то Лес или другая услуга... Я никогда не бросаюсь словами, поверьте. Прошу вас..., — с болью, затаённой надеждой и мольбой в голосе произнёс Белов.

Закрывшись щитами, драконы довольно долго молчали, обдумывая просьбу Вадима.

— Ничего не получится, то был особый, действительно единичный случай. Тому дракону помогала одна астральная личность, и то потребовался настоящий океан энергии. Никто, я в том числе, не будет так рисковать, — наконец ответил Керр, глядя в глаза человека напротив. — На мне тоже висит Долг. Я могу вынести ваш вопрос на голосование Совета, коллективно мы можем попробовать.

Ложь! Неприкрытая ложь. Вадим разочарованно отвернулся от кронпринца. Никто тебе, Вадимка, за "просто так" и хорошо живёшь помогать не будет. Нахрен ты никому не сдался. Что ж, как не печально, остаётся вариант с "обходом".

Ольга хотела что-то добавить, но осеклась, взглянув на парня, лицо которого потемнело, превратившись в безэмоциональную посмертную маску. Из землянина будто вытянули все чувтва:

— Скажите, Ваше Высочество, значит, использовать меня для выращивания лесов в других мирах вы можете, и открывать порталы в них у вас получается, а открыть дорогу на Землю нет? С чего вы взяли, что я буду сотрудничать с вами?

— А с чего вы взяли, что вас кто-то собрался использовать? — напрягся Керр. В его эмоциях сверкнуло удивление тем фактом, что его прочитали, как открытую книгу.

— Голая логика. В чём я ошибся? Тишина в ответ. Не ошибся, значит. Говорили мне, что драконы лживые, двуличные лицемерные твари, не верил (от принцессы повеяло настоящей обидой, зато её братцу что об стену горох, ничем его не проймёшь, закрылся, гад, щитами и поплёвывает). Выходит зря не верил. Ваше Высочество, ответьте мне на последний вопрос. Если кто-то будет угрожать вашей жене и детям, что вы сделаете?

— Глотку ему перегрызу, — честно ответил Керр, незаметно сооружая защитный купол и подготавливая с десяток атакующих плетений. Белов явно что-то замыслил, интуиция и эмпатические способности ещё ни разу не обманывали драконьего оборотня.

Вадим чувствовал глухое раздражение, сплошной волной прущее от кронпринца, несколько секунд назад от него потянуло нешуточной агрессией. Вокруг дракона заклубилась магия, краем глаза парень выхватил четкие грани боевых конструктов. Всё верно, в нём видят угрозу, и оставлять в живых не собираются.

— Я тоже, хоть в чём-то мы похожи. Надеюсь, вы меня поймёте...

Выстреливший из-под земли лес корней отгородил Вадима от наследника престола. Защитный купол ярко полыхнул призрачным пламенем. Полтора метра, разделявшие оборотня и человека оказались непреодолимы для атакующих конструктов. Корни дугара поглотили магию.

— Андрей! — истошный крик Ольги оборвал белесый отросток, обвившийся вокруг её шеи. Ещё несколько шипастых корней захлестнули руки и ноги девушки. Охрана и обслуживающий персонал тоже попали в плен древа-химеры.

Земной маг оказался смертельно опасным шершнем. На порядок, а то и на пару десятков (если рассматривать конкретных личностей), уступая драконам в силе, он применил другой подход.

Керр сменил ипостась. Громадный дракон в одно мгновение разметал шевелящийся частокол. Оскаленная пасть с пляшущим факелом пламени нависла над беззащитным человеком.

— Не так быстро, спалишь меня, и корень оторвёт ей голову, вместе с ней умрут остальные. Магичить тоже не советую, что-то я нынче нервный. Дугар получил приказ убить всех, если пострадаю я. Потом умрёт Лес, — глаза Вадима горели безумным огнём. — Ты готов разменять мою жизнь на жизнь своей сестры?

— Чего ты хочешь, тварь? — прорычал Керр убирая пламя.

— Верите ли, я — эмпат и прекрасно распознаю ложь. Когда вы, ваше высочество, говорили о перегрызенных глотках, вы не врали, но до этого с упоением вешали мне лапшу на уши, я вот тоже оказался не готов разменивать жизни своей жены и не родившегося ребёнка и тех, кто приедет в Таёжный, на служение вашим интересам. Сдохнуть непонятно за что, тоже желания не возникает. Как там звучало — "не согласится, станет компостом". Печально, что тот самый дракон, который во главу угла ставит семью, который готов пойти на всё ради близких, — перечислял Вадим, сплетая одну хитрую магическую конструкцию. — Который сейчас стоит перед моими глазами, оказался порядочной сволочью. Я тоже пойду на всё ради близких. Надо будет убить — убью. Надо будет умереть — умру. Как-то так, Ваш-ше Высочество. Не слишком мы, оказывается, различаемся. В ваших глазах я ещё та сволочь, да вот вы, как ни крути, тварь размером побольше.

— Заткнись!

— А то что? Убьешь меня?! Да пошли вы, ублюдки!

Повинуясь мысленному приказу десятки корней образовали над Вадимом защитный кокон. Несколько белесых щупалец резко схватили Керра за ноги и опрокинули на землю. Активированный конструкт "огненного кольца" спалил ожившие корни, но кокона из корней с землянином внутри на месте уже не оказалось. Скрыв хозяина от огня, они нырнули вглубь, вторая половина "щупалец" закрыла от пламени Ольгу и миур.

Надежда получить помощь не оправдалась. Убивать Вадим никого не собирался, ему требовалось уйти. Раз незаметно или "по-английски" сбежать не получалось, пришлось сваливать с шумом и гамом.

Опало пламя, освободив пленников, спрятались под землю корни дугара. Сменив ипостась, Керр подскочил к кашляющей сестре:

— Оля, Оля, с тобой всё в порядке?! Ну, что ты, воробушек, не плач, слышишь? — Керр обнял рыдающую сестру. — Всё уже кончилось, не плач.

Достав из кармана платок, он осторожно, лёгкими прикосновения вытер слёзы с заплаканного личика.

— Андрей! Так страшно! — вцепилась в него Ольга. — Почему? Зачем он так, ведь мы ему ничего не сделали!

Керр качнул головой и отвернулся, не став говорить, что бывший соотечественник, почувствовав опасность, ударил на опережение. Что самоуверенный наследник престола сам виноват в неправильно расставленных акцентах и позволил довести мирный разговор до драки. Ведь видел же, что Белов на взводе и с трудом скрывает настороженность и неприязнь. Нет, надо было зацепить парня, поддеть, влезть в душу. Поддел, зацепил, выяснил мотивы. Результаты только вот нерадостные и непонятно, что со всем этим делать. Глупо получилось: и "до", и "после", и "во время". Сто раз твердил сам себе не соваться без брода в воду, так нет, привычка наступать на грабли никуда не делась. Век живи — век учись, щелчок по носу, как и урок, который преподал Белов, надолго запомнятся.

— Всё-всё, нет его, сбежал, гадина, — шепнул Керр, Ольга перестала всхлипывать. — Всё, успокоилась?

— Д-да, дай платок.

— Как ты? Нормально?

— Глупый вопрос, ты ничего тупее спросить не придумал? — наколдовав "зеркало", Ольга с отвращением посмотрела на красноглазое отражение с опухшим носом. — Какого хрена ты "кольцом" жахнул?

— Я..., я..., а ты чего? Я за тебя перепугался, — оторопел от "наезда" Керр. — Сама-то хороша. Ты почему не перевоплотилась и щит не поставила?

— Испугалась, — просто ответила сестра, смущённо потупив взор. — Не ожидала я таких выкрутасов. Когда меня корни схватили, из головы все мысли будто ветром выдуло. Повисла на них и ничего сделать не могу. Это так страшно — ощущать себя беспомощной.

— Я тоже хорош, — сокрушённо признался Керр, — если бы не Белов, спалил бы к Таргу охрану и тебя поджарил. Признаю, что поступил, как придурок.

— Ладно-ладно, не переживай и кончай заниматься самобичеванием. Сойдёмся на том, что мы оба накосячили, — сказала Ольга, перебираясь к брату на колени.

— Уговорила, красноречивая моя. Пойдём отсюда, Люша.

— Погоди братец уходить. Тебе ничего не показалось странным? — к Ольге быстро возвращалась ясность ума и трезвость мысли.

— ...?

— Ну-ну, я что-то в упор не припомню, чтобы мы хоть словом или намёком обмолвились о порталах, чужих мирах и выращивании лесов. Секёте, ваше высочество?

— Секу, ваше высочество, это вы правильно подметили.

— Во-во, возникает вопрос: с чего Белов взял, что его собираются эксплуатировать по-чёрному и пускать червям на корм? С каких гвоздей это ему втемяшилось в голову?

— Вопросов много, — Керр ссадил сестру с коленей и принял более привычный для размышлений облик. На глаза дракона наползла полупрозрачная плёнка. Выдохнув из ноздрей тонкие струйки дыма, он ненадолго задумался.

— Эртэль! — отмер он, наконец.

Колдомедик не заставил себя ждать. Перепрыгивая через свежие рытвины, он подошёл к драконам.

— Эртэль, скажи мне, пожалуйста, кто-нибудь сегодня кроме нас был в дугарии?

Невозмутимый эльф пожал плечами и назвал несколько имён. Гости были, как не быть, пропуска за магической подписью Его Высочества проверили у всех. Какие нарекания есть к персоналу дугария и колдомедикам? Керр заверил эльфа, что к колдомедикам, как раз, никаких нареканий нет, а вот с визитёрами неплохо было бы побеседовать. Он прямо таки горит желанием увидеть их пред своими очами. Получив задание достать из-под земли и доставить оных, две миуры из персональной охраны кронпринца со скоростью турбореактивных электровеников ушуршали в город.

* * *

*

Пристроившись за дедом, Руигар расправил крылья и аккуратно спланировал на посадочную полянку у дугария. Тарг задери Керра, что за срочность? Мало того, что "кошки" из охраны ничего не объяснили, так благодаря вызову оказались сорваны переговоры с купеческой гильдией Пата. Керр иногда совершенно не желает думать головой. Мальчишка! Из-за его прихотей и вывертов они теперь могут потерять до трёхсот тысяч звондов только на дорожных сборах, а ведь он почти дожал патских торгашей...

— Стой! — приказал дед, предупреждающе приподняв правое крыло.

— Что?

— Чувствуешь?

Руигар прислушался к окружающей обстановке, просканировал Лес.

— Нет. Что-то не так, дед?

— "Что-то не так?" — передразнил его Седой. — У Леса поменялась аура и нам тут не рады, вот что случилось.

После слов старика советник кронпринца обратил внимание на гнетущую тишину вокруг и еле ощущаемую враждебность. Вдоль спинного гребня дракона пробежал холодок. А так ли Керр был не прав со своим вызовом?

— Пошли, — сказал дед, настороженно оглядываясь вокруг.

Минута неспешной ходьбы к дугару по расчищенной аллее показалась Руигару недельным походом по враждебной территории. Саженей за пятьдесят до конечной точки он обратил внимание на перепаханную вокруг землю и следы от огненных техник. У Руигара сразу неприятно засосало под ложечкой. От взгляда советника не укрылся дёргающийся кончик хвоста Керра и показное безразличие Олирры, которая с комфортом устроилась на сгибе передней лапы брата и преувеличенно внимательно рассматривала ногти на руках. Ещё одним настораживающим моментом было вымазанное в грязи и земле платье принцессы.

— Сейчас с нас будут снимать стружку, — тихонько бросил дед. Неоднократно битый жизнью дракон умел держать нос по ветру.

— Мелко плаваешь, — тяжело вздохнул внук, всё нутро которого вопило в предчувствии грядущих неприятностей.

Поздоровавшись, Керр первым делом спросил советников, отмечались ли они сегодня в дугарии. Получив положительный ответ, он попросил деда и внука напрячь мозги и дословно вспомнить то, о чём они утром говорили, когда прогуливались вокруг древа химеры.

Пришлось вспоминать, благо драконы склерозом не страдают. Интуитивно защищая внука, дед взял слово на себя, поведав, что беседа драконов крутилась вокруг землянина. Седой сразу смекнул, что умалчиванию и увиливанию нынче не место, рассказав о планах, которые они возлагали на пациента зелёной больницы. В свете дворцовой политики парня планировалось привлечь к освоению новых миров. Помимо прочего, землянина следовало оградить от Светлого Леса и эльфов в целом. Свои, чужие — без разницы. Когда дело касается "говорящих" "ушастики" бывают слишком непредсказуемы. С чем это связано? С тем, что пациент дугара по ряду признаков мог оказаться "говорящим". Седой не вёл статистики по Нелите, но последний из сей когорты, живший на Иланте почил в бозе три тысячи лет назад. Кто такие "говорящие"? Это самые почитаемые эльфы, которые без ритуалов и волшбы могут общаться с духом Леса. По сути дела они считались чуть ли не Верховными Владыками, слово "говорящего" всегда было последним и ставило точку. Другое дело, что они почти никогда не лезли в политику. Происшествие с женой земного мага оставило старому дракону толстый намёк на личность мужа темноволосой барышни. О чём ещё они говорили? Искоса посмотрев на внука, Седой чуть не шаркнул лапой и виновато опустил к земле кончики крыльев. Глядя на кающегося старика, Керр рявкнул, чтобы советники не тянули резину.

Не тянуть, так не тянуть. Руигар ни разу не видел деда смущённым, поэтому ему пришлось брать инициативу в свои руки и продолжить рассказ. В конце истории шло несколько строк о мысли избавиться от опасного субъекта, ежели тот не выразит желания пойти под крыло кронпринца и советников. Руигар читал досье на мальчишку и был осведомлён о его принципиальности и упёртости, тем паче нельзя было оставлять такую фигуру без присмотра, а отдавать его эльфам, вообще, граничит с преступлением перед короной. Проще убить и не мучиться. На последних словах Керр и Олирра нехорошо так переглянулись, после чего бросив на Руигара по неприязненному взгляду. Советник непроизвольно поёжился.

— Ну, спасибо, удружили! — прорычал Керр. — Помощ-щ-щ-нички.

— Какое право вы имели решать жить или умереть ему? — продолжил кронпринц ледяным тоном. Руигару показалось, будто температура на поляне понизилась на несколько градусов. — Вы чем и о чём думали? Или то, что он гражданин другого государства для вас ничего не значит?! Почему о своих подозрениях вы не поставили в известность меня? Языки отсохли? Я вас спрашиваю! — столбик термометра безостановочно стремился к отрицательным отметкам.

— Ваше Высочество, вы можете сказать, что здесь произошло? — поинтересовался Седой.

— Оля, расскажи им, а то я боюсь не сдержаться и поотрывать дуракам хвосты по самые головы.

Потерев ноготки на пальчиках правой руки об извазюканное платье, Олирра ввела советников брата в курс последних событий. После слов принцессы дед и внук готовы были от стыда сквозь землю провалиться или, по примеру кошколюдок совершить ритуальное сеппуку. Свинью сюзерену они подложили изрядную — настоящего вепря подкинули.

— Перейдём к сладкому, — Керр продолжил за сестрой. — Седой, ладно твой внук, ладно я, у меня ещё, порой детство под хвостом играет, но ты-то не один пуд соли ещё до древних войн сожрал, ты же мог своей головой подумать и не распускать язык? Спешу тебя обрадовать — твоё предположение оказалось верным. Наш общий знакомец действительно "говорящий", он сам сказал об этом. Я подозреваю, что звуковой полог, которым вы накрылись, для дугара тоньше бумаги. Белов слышал весь ваш разговор и сделал определённые выводы. К тому же он эмпат. Теперь не сочтите за труд, пошевелите извилинами и просчитайте его реакцию. Что морды к земле опустили? Осознали, мать вашу, — тут Керр пробормотал несколько слов на языке землян. Судя по тону, звучало нечто нелицеприятное, а румянец на щеках Олирры говорил, что ещё и нецензурное. — Что делать будем, господа советники? Где сейчас его искать? Учтите, что он нужен мне живым и здоровым. Лично я ума не приложу, куда Белов мог запропаститься.

* * *

*

На расширенном совете было выработано коллегиальное решение послать по следу землянина магов, умеющих находить энергетические слепки и следы, в пять раз увеличить число патрулей и свободных поисковых модулей, а на закуску, через три дня, в ночь Двух Лун провести ритуал обращения к духу Леса. Авось что да выгорит.

Когда советники, терзаемые чувством вины и грузом поручений, убрались восвояси, Ольга соскочила с лапы брата и сменила ипостась.

— Колись, сестрёнка, что задумала?

— Через три дня самое удобное время обратиться к высшим сущностям. Помочь не помогут, хоть подскажут, в какую сторону двигаться.

— Ты ведь ещё ни разу...

— Да, но ведь надо когда-нибудь начинать. Почему бы не через три дня? Пойду, порадую жриц в Храме.

— Хорошо, — сказал Керр. Отвернувшись от сестры, он не видел, как задрожали кончики крыльев юной драконицы.

Качнув головой в такт своим мыслям, Ольга рванула в небо.

* * *

*

С момента "размолвки" у дугара прошло три дня. Дневное светило давно скатилось к кромке горизонта и постепенно уступало власть Леди Ночи и божественным сёстрам, чьи круглые лики готовились атаковать небосвод.

— Есть результаты! — после положенных по протоколу и этикету приветствий сказал Руигар, входя в кабинет Керра. Работать с бумагами тот предпочитал в человечьей ипостаси.

— Слушаю, какие результаты? — откладывая в сторону очередной лист и поднимая на посетителя взор, спросил хозяин помещения.

— По твоему обидчику. Поисковая группа взяла след, к тому же его два раза видели патрули.

— Так-так, интересно, ты продолжай, не останавливайся. Не выяснили, куда наш бегун путь держит?

— В предгорья.

— На юг? Силён мужик, это он решил через всю Тантру напролом пробраться? Далековато ему до базы в Скалистых горах топать.

— Наоборот, на северо-восток. Двигается с большой скоростью. Целеустремлённо и придерживаясь заданного направления. Кх-м, ему, кх-м, похоже, кто-то активно помогает или помогал. Триста километров за два дня. В принципе, он с утра штурмует западные сопки.

— Пошли в предгорья усиленные команды. Только следить, на контакт не выходить, я запрещаю. Нам необходимо выяснить цель его движения. Ведь куда-то он стремится? Узнаем цель — поймём мотивы. Когда запланирован ритуал?

— Через час.

— Хорошо. Что говорит дед? Он лучше нас знает, что было в тех краях тысячи лет назад.

— Я захватил инфокристалл с картами и сразу к вам. Седому передали, что есть новости, с минуты на минуту он должен прилететь.

— Тогда пойдём на посадочный пандус. Мы-то с тобой привыкли на двух ногах передвигаться, а Седой менять ипостась не умеет. Научил бы дедулю, Руигар. Ритуал для драконов не так уж сложен.

Так, дружески препираясь, Керр и Руигар поднялись на посадочный пандус, где их уже дожидался древний дракон. Не отходя от кассы, старика тут же ввели в курс дела и поведали новости. Руигар активировал кристалл, над площадкой появилась трёхмерная иллюзия предгорий. Разглядывая карту, Седой несколько минут стоял неподвижно, потом нервно дёрнул крыльями и ткнул когтем в направлении одной из сопок:

— Где и когда последний раз видели землянина?

— Шесть с половиной часов назад, в семи милях западнее от той сопки, на которую ты указал, — ответил на вопрос Руигар.

— Значит, он там уже часов пять, как минимум. Если не больше.

— "Там", это "где"? — холодея от мрачного предчувствия, поинтересовался Керр.

— Заброшенный вспомогательный исследовательский комплекс. Девять тысяч лет назад я как-то бывал там. Раз пять или шесть. Не думайте, что я прилетал туда только ради бабушки этого охламона, — Седой бросил выразительный взгляд на внука.

— Не хочешь ли ты сказать, — начал Керр, догадываясь о предназначении руин, — что...

— Хочу и говорю. Мегалиты межмирового портала никто не разрушал. Камни давно поросли мхом и лесом, но открыть портал вполне возможно. По крайней мере, мне так кажется. Стелы с пошаговыми инструкциями, как я вижу, стоят по-прежнему. Если землянин решит проблему с накачкой управляющих камней энергией, то ему вполне по силам сбежать с Иланты.

— Тебе так кажется?! Тарг! Белов пять часов вытворяет на комплексе чёрт знает что, а мы ни сном, ни духом. Руигар, срочно командуй своим ищейкам, чтобы они перекрыли район и заблокировали развалины. А проблему с энергией он решит, да и не проблема это для того, кто говорит с Лесом! Накачает с мэллорнов.

— Поздно, уже никаких магов посылать не нужно, — откликнулся младший советник, прижимая к уху горошину переговорника. — Несколько минут назад наблюдатели зафиксировали в районе руин мощнейший магический выброс. По предварительным оценкам плотность магического поля превышала пятьдесят Белл. От руин ничего не осталось. Если там и были портальные мегалиты, то теперь вместо них горы щебёнки.

— Сбежал. Что я говорил?! — резюмировал дед, плюхаясь на площадку. — История любит кататься по проторенным дорожкам. Я вот тоже знаю одного мелкого дракона, смотавшегося с одной планеты с помощью портала. А-а-а, я спать! До утра не будить.

Керр и Руигар предпочли не трогать экстравагантного старика. Всю дорогу до личных апартаментов драконьего принца не покидала мысль о неизвестном, который помог землянину. Странно как-то помог, не попавшись на глаза многочисленным поисковым группам и наблюдателям. Логика Керра первое время пасовала, но потом в его голове сверкнул лучик догадки. Нет! Не может быть! Резко сменив маршрут, парень остановился перед коридором, ведущим в покои сестры. Качнувшись с пятки на носок, он шагнул в сторону дверей из красного дерева.

— Зачем? — вместо "привет" и "здравствуйте", спросил Керр развалившуюся в кресле сестру. — Почему?

— Что "зачем"? — захлопнув книгу, которую она читала мгновение назад, Ольга подняла взгляд усталых глаз на брата.

— Ты...

— Не продолжай. Вижу, что догадался. Отказываться не буду, да — я! С самого начала — я! Не спрашивай почему, так было надо, так правильно. Белов должен был попасть на Землю.

Земля. Вадим...

Посылали вы себя когда-нибудь куда-нибудь? Вопрос без подвоха о "пешеходном" маршруте, а о вполне конкретном направлении. Нет? Тогда и не надо.

Вадим судорожно носился между потрескавшимися камнями, заполняя их энергией, даримой Лесом. Не знамо, не гадано, ставка на информацию местного Духа принесла джек-пот. Теперь бы не ошибиться в активации древнего межмирового "пепелаца", а то можно так размазаться между измерениями, что родная мама не соберёт. Выбитые на камнях инструкции не оставляют иных толкований. Тело ему ещё пригодится, да и душа о внеочередном перерождении не мечтает. Так что работаем быстро и аккуратно, пока типа невидимые наблюдатели щёлкают клювом.

Закончив с приготовлениями, Вадим настроился на естественный "маяк", с которым у него была симбиотическая связь, и активировал контур. Камни вокруг моментально раскалились, взорвавшись тысячами каменных осколков и ядер. Землянина подхватило взрывной волной и зашвырнуло в марево открывшегося портала.

Вылетев с другой стороны, Вадим покатился кубарем с небольшой горки. По чувствам мага, несмотря на боль падения, прошёлся настоящий фейерверк радости. Он дома! Но радость была недолгой, короткий свист и земляной султан, выросший в пяти метрах перед ним, со всего маха бросили его на россыпь камней, с которых он не так давно скатился. Находясь в радостном возбуждении, он не успел активировать второй слой щитов, за что жестоко поплатился. Защита спасла мага от смерти, но не смогла удержать от провала на грань, за которой начинает меркнуть сознание и мир меняет очертание.

Через десяток секунд перед контуженным, окровавленным парнем выросла высокая пятиметровая человекоподобная фигура. Разглядеть что-либо подробно в мельтешащем калейдоскопе облаков и звёздочек не представлялось возможным. Шеи Вадима коснулось что-то холодное, и на сознание опустилась долгожданная тьма...

Конец первой книги.