Разработка заклинаний для чайников

'Так как Клориса Клориса из-за 'реабилитации' вы всё равно возвращать в ближайшие полгода не собираетесь, сделайте что-нибудь полезное. Я давно хочу что-то новое в защитный арсенал. Поработайте с Клорисом над этим вопросом и сообщите мне о результатах'.

Эамон проверил оборотную сторону самописной бумаги, но там было пусто. Ни приветствия, ни подписи. Мало кто мог позволить себе такую фамильярность в обращении к главе свода некромантов. Вопросительно посмотрел на ректора Ламберта, но тот в ответ лишь сочувствующе улыбнулся:

— Его Темнейшество хочет что-нибудь более жизнеспособное, чем восстановительная сыворотка, разработанная профессором Рихтером.

— Но она же работает!

— Ты смотрел сколько стоит производство одного МЭДа для человеческого мужчины со средней массой?

Эамон поджал губы. Профессор Рихтер был известен своим наплевательским отношением к стоимости ингредиентов и производственных процессов. МЭД — минимальная эффективная доза — концентрированного 'Растишки' составляла лишь миллилитр на пять килограмм мышечной массы. Небольшой пузырёк и шприц было бы удобно носить с собой. Но на массовое производство рассчитывать не приходилось. Такую роскошь могли позволить себе только очень, очень богатые люди. А с учётом того, что препарат сохранял свои свойства не больше месяца, то даже производить его постепенно, небольшими партиями, не имело смысла. Свод мог позволить себе такие траты в рамках эксперимента или единичного заказа, но налаживать массовое производство 'Растишки' было бы финансовым самоубийством.

Хотя бы раз в пять лет свод должен был презентовать Тёмному Властелину что-нибудь новое и полезное. Пусть это было бы лишь точечное улучшение в чём-нибудь, но оно должно было качественно менять жизнь большинства населения. Конечно, настоящие прорывы случались редко, но ради них стоило стараться. Так, ещё при предыдущем Тёмном Властелине свод создал самописную бумагу, которой теперь пользовались во всём цивилизованном мире для передачи сообщений на дальние расстояния. Патентные отчисления очень хорошо поддержали казну. При Его Темнейшестве Блейке появились зеркала для связи, но пока что за пределами Гахеланса они не пользовались популярностью — для возведения и поддержки ретрансляционных башен были нужны дорогостоящие компоненты и высокий уровень профессионализма от техников. А за границей ещё и хорошо вооружённые охранные отряды, которые должны были отваживать от них охочих до лёгкой наживы. Было и много и других изобретений, таких, как ауровизор, флорические зомби или методика консервации сознания, но массового распространения они никогда не получали, и за стенами свода о них вообще мало кто знал.

— Я понял, — Эамон кивнул сам себе. Походило на то, что великий и знаменитый Магнус Рихтер прощёлкал свой звёздный час и ситуацию придётся спасать ему, скромному, но доблестному Эамону Вайнвриту. Его Темнейшество недоволен, что один из равенов находится непонятно где и занимается непонятно чем. Если бы Эамон был Тёмным Властелином, он тоже был бы недоволен. — Создать хорошее защитное заклинание. Дороговато мы платим за то, что эльф остаётся у нас для дальнейших экспериментов, если честно. Может, отпустим и возьмём кого-нибудь другого? Менее проблемного.

— Это не просто эльф. В первую очередь он — равен Его Темнейшества, — ректор Ламберт едва заметно вздохнул, печалясь от того, что вынужден объяснять такие элементарные вещи своему бывшему ученику. — Если бы Магнус знал об этом с самого начала, вряд ли он сделал бы то, что сделал. А теперь весь эксперимент выплыл наружу. Мы не можем ударить в грязь лицом перед Его Темнейшеством.

— Я понимаю, политика, но всё же...

— Нет, Эамон. Мы должны довести дело до конца.

— Да, господин ректор.

Клорис в одиночестве сидел за стойкой. Единственный паб в кампусе в такое время дня был безвиден и пуст. До следующей партии тестов и анализов оставалось ещё три часа. Можно было расслабиться и подумать о вечном. Увалень по ту сторону стойки неторопливо протирал стаканы. Полумрак паба разрезал квадрат света — открылась входная дверь. В проёме стоял какой-то некромант и, прищурившись, пытался рассмотреть, что находится внутри помещения. Наконец, немного помешкав, направился к стойке и сел рядом с Клорисом.

— Грег, налей мне, — некромант выглядел уставшим, что было странно. Да и вообще появление некроманта в пабе днём было чем-то неожиданным. Обычно раньше шести часов они сюда не заявлялись, и Клорис считал это заведение своим маленьким убежищем в стане врагов.

— Ректор опять чудит? — с пониманием прогудел бармен, отворачиваясь к батарее бутылок у себя за спиной. Похоже, некромант был здесь частым гостем, и ему не нужно было уточнять, что же именно он хочет выпить.

— Да ну... — колдун безнадёжно махнул рукой. — Тёмный Властелин прислал разнарядку, а кому выполняй? Конечно же, пойди сюда, дорогой Эамон. Как будто я самый талантливый в своде.

— Как минимум самый исполнительный, — бутылка в руках Грега забулькала, будто соглашаясь.

— Почему Рихтер хоть однажды не изобрёл что-нибудь практичное, — вздохнул некромант и опрокинул в себя содержимое рюмки. Поморщился, будто проглотил лимон. — Ух. Ещё.

Клорис навострил уши прислушиваясь. Профессор Рихтер? Его Темнейшество? Здесь опять что-то затевается. Может, хотя бы не так скучно теперь будет торчать в этой всеми забытой дыре.

— Не рано ли напиваться? — спросил Грег, наливая третью рюмку таинственного пойла. — Ты бы хоть закуску какую-то взял, что ли.

— Еда портит напиток, — наставительным тоном ответил Эамон. — Ты мне лучше скажи, где теперь этого эльфа искать. Мири сказала, что он как уходит из лаборатории — хрен найдёшь потом. Типа специальное эльфийское волшебство, — некромант ещё раз вздохнул. — Хотя я его понимаю, сам бы хотел уметь так прятаться.

Уголки губ бармена дрогнули, но он смог сдержать улыбку. Клорис понял, что сейчас лопнет от любопытства. Мири была 'его' лаборанткой, значит 'эльф', о котором идёт речь — это он.

— Я здесь, — негромко сообщил он о своём присутствии, и некромант чуть не упал со стула от неожиданности. Похоже, он действительно не заметил, что рядом с ним кто-то сидел.

— Ах ты... — к своей чести Эамон быстро вернул самообладание и сел обратно за стойку. — Давно подслушиваешь?

— Вообще-то я здесь был до тебя. Сам виноват, что не смотришь по сторонам.

Некромант насупился. Подумал немного. Повернулся к бармену и протянул рюмку.

— Грег, ещё.

По крайней мере первый пункт в воображаемом списку Эамона был выполнен: эльф нашёлся. Теперь нужно было выяснить, что же воинам Тёмного Властелина может пригодиться из 'защитного арсенала'. Конечно, у главы равенов, скорее всего, был длинный список того, что нужно его людям. Но Его Темнейшество ведь явно указал решить этот вопрос с Клорисом Клорисом, а про своего секретаря ничего не говорил. Придётся работать с тем, что есть.

Голова походила на мяч, набитый песком, а во рту, кажется, насрало с десяток кошек. Эамон застонал. И как он умудрился вчера так надраться? Давно такого с ним не приключалось. Кажется, последний раз был ещё во времена ученичества. Оставалось только надеяться, что он ничего не натворил. Медленно, стараясь не делать резких движений, некромант вылез из постели, так же медленно выудил из кучи тряпья в кресле халат, натянул его и побрёл на кухню. Когда маг добрался до середины лестницы, в дверь опять постучали. Так вот что его разбудило! Оставалось надеяться, что это не пристав пришёл разбираться по поводу вчерашнего.

На пороге стоял эльф. Невысокий, крепко сложенный, смуглый, с короткими чёрными волосами и ярко-серыми глазами, он был одет в форму помощника некроманта. Но откуда здесь мог взяться эльф? Да ещё в форменной одежде. Эамон отлично помнил, что свод не берёт лопоухов на службу: у детей леса отношения с некромантами были приблизительно такими же, как с огненными магами — в состоянии перманентной холодной войны.

— Ты что, только встал? — удивлённо спросил пришелец и, бесцеремонно отодвинув Эамона в сторону, вошёл в дом. — Ну у тебя и бардак, — присвистнул он, осмотревшись. Сделав ещё один оборот вокруг собственной оси, он безошибочно направился в сторону кухни.

Эамон закрыл рот, дверь и на всякий пожарный проверил, хорошо ли запахнут халат. Кто этот дерзкий незнакомец? Да ещё и сразу на 'ты'! Да как он... Хотя... Медленно, но верно, начали возвращаться воспоминания о вчерашнем вечере. Точнее, они всё время были здесь, в его голове, но до этого не было причин срочно с ними разобраться. Эамон чуть опять не застонал, но вовремя взял себя в руки. Этот ушастый пройдоха заставил его заключить волшебный договор! Теперь имя Клориса Клориса будет включено во все документы, включая патенты, наравне с именем самого Вайнврита. И не только документы! Клорису должна была достаться четверть доходов от изобретения, буде такие случатся. И самое обидное — Эамон, как один из пяти помощников ректора Ламберта, действительно имел право заключать такие договора от имени всего свода. Недействительной сделку признать не получится. Верно ведь говорят — равену палец в рот не клади...

— Ты знаешь, что уже обед? — заявил эльф добравшемуся, наконец, до кухни некроманту. — Я уже успел закончить в лаборатории, списаться с нашими и набросать кое-какие высокоуровневые требования. Ты бы хоть причесался, — добавил он, оторвавшись от исследования очередного горшочка и посмотрев на хозяина дома. Вздохнул. — У тебя что, еды совсем нет?

— Ну почему же, есть, — оскорбился Эамон. Протиснувшись между равеном и заставленным грязной посудой столом, он пробрался к шкафу на дальней стенке и, немного покопавшись, достал небольшую коробку. — Хлопья. Очень питательно.

— Вы все точно долбанутые, — покачал головой Клорис. — Пойдём, поедим, я тебе расскажу, что уже придумал. Переодевайся, я подожду. И, это... помойся тоже.

Никто не спрашивает у тебя разрешения, прежде чем ворваться в твою жизнь. Эамон прикинул, что было бы проще — прибить лопоуха и потом бороться с последствиями, либо расслабиться и попытаться получить удовольствие от происходящего? В любом случае, на первое сейчас у него не было сил — эльф прав, сначала нужно подкрепиться.

Когда через полчаса Эамон вновь спустился на первый этаж, он застал Клориса ведущим неравный бой с грязной посудой. Уже частично был виден край стола, а на сушилке заканчивалось свободное место.

— Ты что делаешь?

— А на что похоже?

Эамон закрыл глаза и помассировал висок, пытаясь собраться с мыслями и чувствами. Рад ли он, тому, что происходит? Пока что было трудно сказать.

— Хорошо, что хоть у тебя нет этих долбанных часов, — продолжал Клорис, умудряясь при этом есть со скоростью маленькой камнедробилки. — Я как увидел, что ты живёшь в дереве, сразу понял, что ты нормальный. Не в Зелёном Лесу мало кто делает такие дома. А как увидел, что у тебя в прихожей нет напольных часов... — он замолчал, пытаясь подобрать слова, в достаточной мере отражающие его восхищение этим фактом. Казалось, что по его мнению напольные часы в доме некроманта символизируют собой что-то ужасное.

— А как ты такой... — Эамон помахал вилкой в воздухе. Слова не клеились друг к другу, и привкус кошачьего туалета всё не проходил. Есть ему совершенно не хотелось, а вид уплетающего за обе щеки эльфа навевал грусть и мысли о вечном.

— Без отходняка? — сразу же догадался Клорис и хитро улыбнулся. — Равены не пьянеют. Издержки профессии. Ты, кстати, мог бы и заметить, ты же некромант, тебе должно быть видно.

Эамон лишь хмыкнул в ответ. Как-то сначала он не обратил внимания, а потом уже было не до того. Вполне логично было предположить, что воины Тёмного Властелина — с подвыподвертом. Но чтобы с таким...

— Не волнуйся, от алкогольного отравления я могу умереть, как и любой другой. Просто до конца буду оставаться с ясной головой, — добавил эльф, чтобы Эамон уж совсем не раскисал.

— Так что там за требования, ты говорил? — некромант постарался перевести тему на что-нибудь другое. Об изменённом метаболизме отдельных личностей думать не хотелось, особенно в сопряжении с мыслями о волшебном договоре. Такой договор не порвёшь и не потеряешь. Самый надёжный вид скрепления обязательство, чтоб его так... А ведь об этом ещё нужно сообщить ректору Ламберту. Ох, старикан не обрадуется.

— Мы об этом будем говорить только у тебя дома, — Клорис уткнулся себе в тарелко.

— Но... почему???

— Ты ведь экранировал жилище?

— Ну... да... — Эамон удивился тому, насколько всё тщательно продумывает этот лопоух. Откуда он знает, что все некроманты поголовно параноики и всегда, то есть всегда, экранируют свои дома от любых известных способов наблюдения? Хотя, если знать, что все некроманты видят невидимое (а эльф, похоже, об этом знает), то ничего удивительного в таком поведении нет.

— Мы говорим о сверх-секретном проекте. И ты хочешь, чтобы я за обедом выболтал все детали тебе и ещё двум десяткам людей за соседними столиками?

Некромант почувствовал себя полным идиотом. Как будто вернулся в начальную школу, и теперь очередной наставник поучал нерадивого ученика. Нужно срочно брать себя в руки и включать голову. Кажется, в его тихой и скучной жизни началось что-то интересное.

— Но ведь уже существует несколько заклинаний невидимости, и довольно эффективных, — Эамон в недоумении наблюдал как Клорис, морщась, раскладывает его вещи на две кучки: грязные и относительно чистые.

— Во-первых, эти заклинания основаны на магии свода воздуха, что должно было бы пробудить в тебе соревновательский дух, а во-вторых, ни одно из них не совершенно. Их достаточно легко отследить при помощи специальных амулетов, что в нашем случае абсолютно непримлемо. И кроме этого, они обладают другими неприятными побочными эффектами, к которым мы вернёмся позже. Почему ты не заведёшь себе зомби-слугу, если не хочешь пускать сюда посторонних живых? У профессора Рихтера их целых двое. И ежу понятно, что один человек не в состоянии поддерживать в порядке такой огромный дом.

Эамон поставил в уме отметку — этот лопоух был совсем не так прост, как казался. До сих пор он читал некроманта, как открытую книгу, хотя должно было бы быть совсем наоборот. По словам ректора Ламберта эльф не был никем выдающимся. Но теперь, по размышлению, казалось странным, что профессор Рихтер мог так долго возиться с 'никем выдающимся'. Когда профессор вернётся из своей затянувшейся 'магистратуры', у Вайнврита найдётся к нему немало вопросов.

— Я не очень люблю зомби, — некромант решил быть предельно откровенным. Насколько это возможно, конечно. Ему почему-то казалось, что если он начнёт юлить, равен сразу заметит фальшь. — Они мне кажутся противоестественными и... ну... жутковатыми немного, да...

Эльф тактично промолчал. В спальне повисла тишина, только шуршала мятая одежда. Эамон подёргал себя за отросшую чёлку. Рядом с подобранным, выглаженным, гладко выбритым и аккуратно постриженным эльфом он чувствовал себя похожим на пугало, а не на помощника ректора.

— А зачем тебе такой огромный дом?

— Какой достался, в таком и живу, — отрезал некромант. Неужели этому эльфу заняться больше нечем?

— Ладно, — Клорис закончил раскладывать вещи и теперь запихивал грязную стопку в неизвестно откуда взявшийся тюк. — Я пошёл, вечером зайду ещё, всё равно с тобой сейчас говорить толку нет. Держи, — он достал из кармана небольшую книжицу. — Прочитай к моему возвращению, проветри тут всё и вытри пыль. Дышать нечем.

Клорис взвалил тюк на спину и потопал к лестнице.

— Стой! А вещи куда?! — Эамон в какой-то момент испугался, что равен собирается всё выбросить.

— В прачечную, — буркнул эльф и скрылся за поворотом. Хлопнула входная дверь и некромант остался один.

— И это он нас называет ненормальными, — пробормотал некромант. В окно можно было увидеть, как эльф идёт по дорожке в сторону служебных помещений. Он настолько светился уверенностью и решимостью, что можно было не сомневаться — остановить его сможет только дракон. Ну, или небольшая армия. Тюк с грязным бельём был ненамного меньше самого Клориса, но это, казалось, не доставляло ему никаких неудобств.

Некромант открыл книжечку.

'Виденье и возможности' — было выведено ровным почерком вверху первой страницы.

Эамон молча наблюдал, как Мири загружает новую порцию проб в центрифугу.

— Если ты выбьешь мне свободное время для вашего проекта, я с радостью присоединюсь, — она захлопнула крышку и проверила защёлки. — Клорис очень забавный, с ним работать было бы намного интереснее, чем снимать с него многочисленные замеры. Причём, в его случае сложно говорить о чистоте эксперимента — он ведь равен. Странно, что Магнус не заметил. Хотя, если бы я не знала, я тоже не заметила бы.

Центрифуга начала гудеть, вращаясь. Свет магических ламп переливался на крутящихся пробирках.

— Ты хочешь сказать, что тоже не видела? — Эамону на мгновение стало легче. Значит, Клорис обманул, если это можно так назвать, не только его.

— Думаю, это проделки Его Темнейшества. Я слышала, он на досуге тоже любит покопаться в заклинаниях. Скорее всего он изменил арсенал равенов так, что даже некромант не почувствует подвоха, если не будет знать, куда смотреть.

— А куда же смотреть?

— На остаточные следы. Например, заклинание, нейтрализующие широкий спектр нейротоксинов, выглядит как остаточный след водного заклинания, повышающего болевой порог. Я не знаю, как он это сделал, и, если честно, даже не хочу об этом думать.

— Но как ты догадалась?

— Попыталась его напоить, — неохотно буркнула Мири и отвернулась. С виду ведь и не скажешь, что Клорис не пьянеет.

'Ага', — только и подумал Эамон. Интересно, зачем Мири было пытаться напоить эльфа? Не из научного интереса же она это делала. Как жаль, что притворство у любого некроманта в крови, и прочитать истинные намерения ни по лицу, ни по ауре почти никогда не удаётся.

Итак, что выходит? Эамон ещё раз мысленно повторил план. Ректор Ламберт предоставил лабораторию и ингридиенты, Клорис пишет требования, Эамон займётся имплементацией, Мири поможет с тестированием. Нужно только найти объекты, на ком тестировать. Можно, как обычно, начать с мышей. Хотя нет, мыши — это слишком мелко. Будет сложно создать заклинание невидимости для такого маленького объекта. Нужно что-нибудь побольше. Но об этом можно будет подумать потом, когда будут готовы первые образцы.

'1. Заклинание и объект должно быть невозможно обнаружить известными и существующими амулетами. Изготовить годный амулет для обнаружения должно быть сложно и требовать особых знаний.

2. Все невидимые объекты должны при этом мочь идентифицировать друг друга, чтобы иметь возможность синхронизировать свои действия и действовать сообща.

3. Заклинание невидимости должно иметь особый режим, который упрощает передвижение в людных местах: люди должны реагировать на невидимые объекты на подсознательном уровне и обходить их, избегая столкновения'

Эамон вздохнул. И как Клорис это представляет? Это же противоречивые требования! Как можно сделать необнаружимое заклинание, которое нужно уметь обнаруживать? Ненормальный эльф. С другой стороны, возможно, именно такие штуки и отличают полезные изобретения от бесполезных. Как можно было бы решить эту задачку? Он перевернул страницу. Пункт четвёртый 'Виденья и возможностей' гласил:

'Нужно иметь возможность активировать и деактивировать заклинание по необходимости'. Ну это уж в никакие ворота не лезет. Как это — 'активировать' и 'деактивировать' заклинание?! Плетение такой сложности либо работает, либо не работает. Это ведь не магические стрелы, которые просто трансформируют поступающую энергию... Эамон замер с открытым ртом. Действительно, а что, если сделать заклинание с отделяемым источником силы, как обычные трансформирующие и концентрирующие амулеты? Только подавать на него силу будет не маг, а, допустим, магический кристалл? Но чтобы отключать кристалл, необходимо будет его изолировать. То есть, нужна включаемая и выключаемая сфера Коорта. О таком никто даже не думал! Схватив лист бумаги побольше, некромант принялся лихорадочно чертить. В целом, если не внедрять заклинание в живое тело, но использовать принцип амулетов и разместить его снаружи, обволакивающим... Нет же на это никаких ограничений? Он пролистал книжечку. 'Если заклинание будет наружным, несущие детали в сумме не должны весить больше, чем один килограмм, и не должны привлекать внимание', гласил один из пунктов. Конечно, эльф ведь не дипломированный маг. В его голове не существует ограничений, накладываемых классическим образованием. Если несущие части сделать в виде украшений, они не будут бросаться в глаза, и их можно будет разместить как угодно. Равены Тёмного Властелина ведь известны своей вычурной одеждой. Все эти кожаные ремни и маски с перьями... Хотя свою основную цель — запугать — они выполняют отлично.

Забравшись повыше на дерево, Клорис наблюдал за территорией кампуса. Здесь всё было странным. Несмотря на то, что равен жил у некромантов уже несколько месяцев, очень многие по-прежнему оборачивались ему вслед. И достаточно быстро стало понятно почему — он был единственным эльфом на весь свод. 'Живым эльфом', — тут же поправил себя Клорис. Кто знает, что творится в секретных лабораториях, куда не попадёшь без специального пропуска.

С тех пор, как Эамон прознал о пабе, его тайном убежище, пришлось искать новые места для укрытия. Одним из них оказался старый дуб на центральной площади. Его густая крона отлично скрывала любого, кто мог достать до веток, да и хорошо известно, что люди почти никогда не смотрят вверх. Главной проблемой было пробраться к дереву незамеченным.

Свод жил своей жизнью. Люди спешили по делам, только что освободившиеся с занятий студиозусы что-то горячо обсуждали на скамейках недалеко от входа в центральный корпус. После обеда был один из пиков всеобщей активности: так много народу одновременно выходило на улицу только сейчас или вечером, когда все обычные работы и занятия заканчивались.

Клорис поёрзал, устраиваясь поудобнее. Зима была уже совсем близко, и её холодное дыхание чувствовалось даже здесь, в начиненном чудесами городке некромантов. Ещё немного, и дуб перестанет быть настолько удобным убежищем — скоро его оголившиеся ветви не смогут скрыть даже грача, не то что эльфа.

Рядом послышалось мяуканье. Клорис посмотрел вверх и увидел два оранжевых глаза. Черепаховая кошка сидела на развилке над его головой и внимательно наблюдала. Наверное, она никогда раньше не видела, чтобы кто-нибудь забирался на дерево.

— Тоже прячешься от странных людей? — поинтересовался эльф. Кошка мяукнула, словно отвечая. — И я прячусь, — Клорис вздохнул и вновь посмотрел вниз. Хотелось домой, в Цитадель. Сколько он там не был, уже год? Больше? Мартин уже и забыл, наверное, как он выглядит. Интересно, чем занимаются остальные? Клорис иногда грустил о друзьях и соратниках, но старался гнать такие мысли подальше. Когда он вернётся, обязательно устроит шумную вечеринку.

Конечно, впереди ждёт куча разных процедур. Осмотры доктора, интервью с Его Темнейшеством, многочисленные анализы, тренировки, нормативы, отчёты... Какое счастье, что хотя бы большую часть отчётов он уже написал и отправил. Иначе впору было бы сбежать куда-нибудь на край света.

— Вот сделаем заклинание с соломенной башкой, может, отпустят? Как думаешь?

Кошка опять мяукнула и зажмурилась, будто одобряя прозвище 'соломенная башка', как Клорис называл про себя Эамона. Каждый раз, когда он видел некроманта, то невольно представлял бурю на сеновале: хаос, торчащая во все стороны солома и ничего непонятно. Он несколько раз хотел предложить Эамону постричься, но каждый раз не мог собраться с духом. Казалось, этот человек физически с трудом переносил чистоту. В любом месте, где он появлялся, начинали скапливаться кучи документов, эксперементальных образцов, одежды, еды... чего угодно. И если не следить, то это любое место очень быстро скатывалось в хаос. Так Клорис понял, что не все некроманты так аккуратны и педантичны, как Его Темнейшество, профессор Рихтер или Мири Кодэлл, некромант-практик, ставившая над ним все запланированные в своде эксперименты.

Удивительно, как переплетаются судьбы людей. Мири, такая же смуглая и черноволосая, как Клорис, была с побережья, но совсем не походила на морскую ведьму Марбл. Добрая, тихая и краснеющая от любого неверно сказанного слова, она, казалось, лучше бы смотрелась где-нибудь возле печи, окружённая оравой детишек, чем среди многочисленных таинственных приборов некромантской лаборатории. Клорис так думал, пока однажды, засмотревшись на её грудь, случайно не опрокинул полочку с пробирками. Болше таких ошибок он не допускал.

— Ты обедала? — поинтересовался равен. Кошка опять мяукнула. Может, ей скучно одной? Ему уж точно — разговаривать с животными никогда не было его привычкой. — Пойдём, покормлю тебя.

Они добрались до дерева Вайнврита без каких-либо приключений. Клорис открыл дверь своим ключом и они пробрались на кухню. Равен нашёл молоко и остатки вчерашнего ужина. Он выставил тарелки на пол перед своей новой подругой и теперь с удовольствием наблюдал, как она ест. Казалось, кошка не ела уже несколько дней.

— Это... что? — вдруг из-за его спины раздался чей-то испуганный дрожащий голос. Клорис обернулся. В дверном проёме стоял Эамон. И его глаза были такие огромные от страха, что, несмотря на длинную чёлку некроманта, эльф наконец-то смог рассмотреть, какого-же они всё-таки цвета. Зелёные. Правда, другого оттенка, чем у Мири. С вкраплениями карего, что ли?

— Моя кошка. Я подумал, что после вчера осталось много еды и решил покормить её. Или у тебя аллергия?

— Ха... — выдохнул некромант, развернулся и исчез в полутьме холла.

— Чего это он, — пробормотал Клорис и переглянулся с кошкой. Она замурчала в ответ.

Клорис выделил часть стола под магическим светильником для своей новой соседки. Постелил полотенце, чтобы было удобнее лежать. Выбрал самые милые тарелки на кухне. Когда у тебя есть кошка — это намного веселее, чем когда у тебя нет кошки. Оставалось утрясти две проблемы: туалет и смотритель общежития. И вторая проблема была намного серьёзнее чем первая. Большое объявление на первом этаже гласило, что животных держать запрещено, но Клорис надеялся, что это распространяется на зомби и тараканов, но не распространяется на кошек. Мири будет против, если в её лаборатории кто-нибудь поселится. А Эамон, кажется, боялся не только зомби, но вообще любых неразумных существ. А такая замечательная кошка, как Черепаха, заслуживала лучшей участи, чем голодная зима на улице.

Клорис получше закутался в одеяло и продолжил писать под мерное тарахтение кошки. У Эамона возникли правильные вопросы и уточнения. Нужно всё задокументировать.

'Невидимость должна быть разноуровневой. Невидимость для глаз, когда никто тебя не видит. Невидимость для магических амулетов, когда никто не может засечь тебя по магическому излучению. Невидимость звуков, когда никто не услышит, как ты идёшь. Невидимость запахов, когда никто не учует твоего присутствия.'

Эльф почесал кончик уха. Не слишком ли много он просит? Смогут ли некроманты создать такое заклинание? К мёртвым оно не имеет никакого отношения, как можно от них требовать такого? Но, с другой стороны, к чему сложное заклинание, если тебя учует любая сторожевая собака, или любой слепец сможет распознать где ты, и чем занимаешься?

В дверь постучали. Клорис похолодел. Вдруг это смотритель?! Увидел свет в окне и решил зайти проверить, чем жилец занимается так поздно ночью, когда все приличные некроманты должны спать. Снаружи, из коридора, не видно, что происходит в комнате. Но если равен откроет дверь, то все сразу же заметят Черепаху, даже если её спрятать. Ни в коем случае нельзя открывать дверь.

— Сиди тихо, — шепнул кошке Клорис и крадучись подошёл к двери. — Кто там?

— Это я, — раздался голос Эамона. — Впусти меня.

'Они копируют голоса тех, кого мы знаем, пытаясь обманом заставить тебя открыть дверь или окно', — сразу же вспомнилась одна из ночных историй, которые в детстве он слышал от Его Темнейшества Блейза, когда тот посещал сиротские дома. — 'Обязательно нужно спросить имя, как его зовут. Дух не сможет соврать прямо и назвать имя, которое ему не принадлежит, и тогда вы поймёте, что это морок.'

Уж Тёмный Властелин разбирается в кровавых духах! Ему можно доверять в этом вопросе, как никому другому.

— Кто я? — переспросил Клорис. В Гахелансе редко кто ограничивался простым 'это я'. Обычно люди называли своё имя, чтобы показать, что они из крови и плоти, и бояться нечего.

— Я, открывай, — в голосе послышались нотки недовольства. — Что за тупая привычка переспрашивать?

Клорис почувствовал, как ноги наливаются свинцом. Никогда раньше морок не стучал в его в дверь.

— Я раскусил тебя, морок, проваливай, — громко, чтобы не дрожал голос, ответил эльф. Его взгляд лихорадочно заметался по комнате. Есть ли у него железные ножницы? Нет ничего лучше против кровавого духа, чем железные ножницы. Но чтобы такое безоразие творилось на территории свода некромантов? Непостижимо! Как такая мерзость могла пробраться через защитные барьеры?

— Ты с ума сошёл, что ли? Открывай быстрее, пока смотритель меня не заметил!

— Пока не назовёшься по имени — не открою.

— Эамон Вайнврит, второй заместитель ректора Ламберта, старший некромант, — голос из-за двери, казалось, вот-вот сорвётся на рык. — Открывай.

Что ж, похоже, в этот раз это был действительно Эамон.

— Трудно сразу по имени назваться было, что ли? — набросился Клорис на некроманта, как только вновь закрыл дверь.

— Что за глупости с мороком?! Тебе не пять лет, чтобы верить во всякую чушь! — зарычал в ответ Эамон. — Весь свод как помешался на этих мороках!

— Мороки — не чушь! Вот сожрёт он твои потроха, будешь знать!

— Сколько лет живу в Гахелансе, ни разу ни одного не видел, — Эамон скрестил руки на груди, но отходить от двери не торопился, будто опасался чего-то. — Значит, их нет.

— Это ничего не доказывает, — Клорис вернулся к своему месту за столом. — Я тоже их не видел. Но результаты их работы — сколько угодно. И я не хочу превратиться ни во что похожее.

Эамон фыркнул.

— Не знаю. Уж ты-то, эльф, могу бы поменьше вестись на всякие гахеланские суеверия.

— Какое отношение моё происхождение имеет к тому, во что я верю?

— Ну, как же... — Эамон немного смутился. — Дух Леса, все дела...

— Ты меня ещё эльфом Зелёного Леса назови, — тихо ответил Клорис, потянувшись к воздушной стреле, лежавшей на столе возле кошки. Так его уже давно никто не оскорблял. Некромант, накнец, сообразил, что ляпнул что-то лишнее, и замолчал.

В комнате повисла тишина.

— Так что ты хотел обсудить? — хмуро поинтересовался Клорис. Чем быстрее Эамон уберётся, тем лучше. О слишком многих вещах он напомнил, о которых не хотелось думать.

— Кошку твою. Она не выглядит, как кошка, — Эамон сделал паузу, будто собираясь с мыслями, но тут Клорис понял, что некромант просто внимательно следит за животным, всё ещё лежащим на столе, и пытается понять, как оно отреагирует на его слова. — Я навёл справки в архиве, потому что раньше ничего такого не встречал.

— И как что она выглядит?

Клорис не стал убирать руку от воздушной стрелы. Если Эамон задумал что-то грязное — он будет сражаться. 'Время, проведённое с кошкой, не потрачено впустую', — гласила поговорка. Про некромантов же такого изречения не было. От некромантов всегда сплошные проблемы и неприятности. А кошки — даже если они не совсем кошки — очень полезны в хозяйстве. Они мурчат, их можно гладить, они очень приятно спят и не разбрасывают вещи по всему дому, разве что немного шерсти. И если сейчас встанет выбор кого защищать — Черепаху или Эамона, Клорис знал кого выберет. Эамон не сидел с ним на дереве, и не прятался от чужих липких взглядов.

— Она сумеречная кошка, Клорис, — некромант помедлил, но равен не отпрыгнул от стола в ужасе, не закричал, не попытался схватить греющуюся под магическим светильником Черепаху. Может, он не понял? Поэтому Эамон добавил: — Оборотень-наоборот. Отойди от неё, медленно. Она очень опасна.

— Чтоб тебя кикимора поймала. И съела, — Клорис не был настроен шутить. — Иди домой, Эамон.

— Но...

— Я понимаю, что ты желаешь мне добра. На свой, некромантский манер. Я тоже желаю тебе добра. На свой, равенский манер. Ступай.

Эамон нашарил ручку двери за спиной и вышел. Клорис отпустил стрелу и несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Он ни разу не дрался с некромантами и сравнительно смутно представлял, чем бы всё могло закончиться. Понятное дело, что ничем хорошим, но насколько?

— Как думаешь, если сбежать в Цитадель, Его Темнейшество будет сильно недоволен или так себе? — спросил равен у кошки. Черепаха замурчала в ответ, и у него не осталось иного выбора, кроме как погладить её.

Они сидели в разных углах лаборатории: Клорис, Черпеаха, Мири и Эамон. Кошка вылизывалась, не обращая на остальных никакого внимания. Клорис отдыхал, Мири увлечённо сравнивала результаты анализов с какими-то своими таблицами. Только Эамон, казалось, был напряжён.

— Тебя не волнует, что она оборотень-наоборот? — наконец, не выдержал он, обращаясь к лаборантке.

— А зачем? — погружённая в рассчёты, пробормотала под нос Мири. — На южном побережье оборотней-наоборот полным полно. Морские ведьмы только и делают, что разбираются со всеми этими русалками.

— Так представь, что русалка сидит у тебя в лаборатории!

— Ну она же ничего не делает! — Мири, наконец, оторвалась от бумаг и яростно посмотрела на Эамона. — Вот начнёт меня отвлекать, тогда и будем разбираться! Посиди тихо, я ещё не закончила!

Клорис едва заметно улыбнулся. Было приятно осознавать, что кто-то не боится кричать на помощника ректора.

Каждый день Мири придумывала новые истязания и для усиления чувства безысходности повторяла старые из особенно нудных. Очень часто приходилось бегать. Почти каждый день. Пробежать три, а то и пять километров на самоходной дорожке, увешанным различными странными амулетами было из обычных, но безопасных и безболезненных экспериментов. Иногда приходилось терпеть разные сканирующие заклинания, сдавать кровь, кусочки мышц и кожи. Несколько раз Мири пыталась получить образец кости, но каждый раз Клорису чудом удавалось отвертеться.

Разработка заклинания невидимости обрастала всё новыми деталями. Рабочая документация горой росла в кабинете Вайнврита, и разобраться в её хитросплетениях становилось всё труднее и труднее. Ректор Ламберт выделил в помощники ещё одного некроманта, Кнолла Тилдена, и теперь они вместе с Мири корпели над чертежами до поздней ночи. 'Архитектура энергетического каркаса', 'объектная модель' — эти слова вызывали странные ассоциации, далёкие от некромантии и магии в принципе. По ночам Клорису снились сверкающие шпили Цитадели, сотканные из огненных ниток, переливающиеся на фоне бесконечно глубокого неба; и лошади на ночном выпасе, состоящие из странных кубиков. 'Это объектная модель головы', — поучительным тоном говорил Эамон-пастух из сна. — 'А это — объектная модель копыта. Посмотри, как прекрасно работают запорно-регулирующие узлы, я долго выбирал, чтобы пришлось калибровать поменьше'. Одновременно с горой документации в кабинете в лаборатории тоже росли горы, но другие. 'Мусор' — никак иначе у Клориса не поворачивался язык это назвать. Разные камешки, стекляшки, проволоки, кусочки кожи, лоскутки разноцветных тканей, кости...

— Неподходящая проводимость, — время от времени можно было услышать обрывки разговора Мири и Кнолла.

— Слишком сильное внутреннее напряжение, нужно взять более ровный образец.

— У этого кристалла слишком маленькая ёмкость, нужно взять более мощный.

Клорис предпочёл ретироваться из лаборатории. Гулять по осеннему кампусу было странно: деревья стремительно сбрасывали листву в ожидании надвигающихся холодов, и в воздухе слышался непрерывный шорох. От этого становилось немного жутко и казалось, что за деревьями кто-то прячется. На этой неделе должны были приехать два ювелира из Цитадели, чтобы помочь со сборкой артефакта. Старый Кирилл и его безмолвный ученик Кирилл младший. Мастера Тёмного Властелина. Такое звание тяжело заслужить, и как давно равен не видел никого из них.

Черепаха разбудила его, когда на улице ещё стояла ночь. С каждым днём рассвет приходил всё позже, просыпаться становилось всё тяжелее. Кошка топталась по груди, мурчала и выпускала в одеяло когти. Ещё с минуту Клорис лежал, прислушиваясь к происходящему вокруг, стараясь различить посторонние звуки, которых не должно было бы быть. Но нет, всё было тихо. Черепаха перешла в более активное наступление, начав щекотаться усами и тычась мокрым носом в лицо.

— Понял, понял, — Клорис неохотно вылез из-под одеяла и сразу же покрылся мурашками — на отоплении в кампусе экономили, и воздух был студёным. — Завтрак превыше всего.

Он повернулся к окну, и замер, как был: за стеклом, закрывая всё небо, стояла тень. Было не понять, что это за существо, какой оно формы и как оказалось на высоте третьего этажа, но два его жёлтых огромных глаза, похожих на две плошки, неотступно следили за эльфом. Тот же взгляд, который мерещился равену в опадающем парке.

Что-то тонко стукнуло в окно и раздался противный скрежет — существо провело по стеклу когтем, похожим на спицу.

— Клорис-Клорис, на улице холодно, — позвало оно голосом Мири. — Пусти меня.

Во рту пересохло. Предательски ослабли колени, но вдруг эльф понял, что медленно, против воли, идёт к окну. 'Нужно спросить, как его зовут', — лихорадочно металась в голове мысль, но Клорис не мог выдавить из себя ни звука.

— Клорис-Клорис, я замёрзла, — повторил дух, заставляя Клориса двигаться быстрее. Но тут эльф споткнулся о что-то мягкое, раздалось недовольное сдавленное мяуканье и наваждение развеялось. Плошки-глаза моргнули за окном и исчезли. Не в силах устоять на подгибающихся ногах, Клорис сел, где стоял. Вся одежда промокла от холодного пота, а руки дрожали, как у старого алкоголика.

— Чтоб тебя... — только и смог он выдавить из себя.

Кирилл придирчиво осмотрел стол, постучал ногтем по волшебной лампе, проверил гладкость столешницы. Кирилл младший притаился возле двери с саквояжем, будто готовый сбежать в любой момент. Именно таким и помнил его Клорис — молчаливым, стеснительным и даже немного трусишкой. Рядом со своим громким и наглым учителем он казался прозрачной тенью.

— Подойдёт, — наконец, одобрил Кирилл. — Противопылевые барьеры вы воздвигнете позже, я так понимаю?

— Да, когда вы скажете, сколько именно места нужно оградить.

Ювелир одобрительно кивнул. Ему определённо нравилась эта юная некромантка.

Работа закипела с новой силой.

Клорис, о котором на время все забыли, теперь почти всё время проводил вне лаборатории. Благодаря текущему проекту ректор Ламберт разрешил прекратить эксперименты над равеном и эльфу казалось, что у него выросли крылья: всё походило на то, что с завершением заклинания, можно будет вернуться домой. Лишь тонкая белая царапина на оконном стекле омрачала хорошее настроение. Что делать с мороком, Клорис не представлял совершенно. Никто не знал, как на них охотиться, и если уж на то пошло, то они были скорее элементом местного фольклора, чем чем-то настоящим, чьё существование не подвергается сомнению. Доказательств существования кикимор существовало больше, чем доказательств существования мороков... Он покосился на Черепаху. Кошка по своему обыкновению дремала. Опасаясь, что кто-нибудь из некромантов может позариться на оборотня-наоборот (хотя пока что Клорис ни разу не видел каких-либо отличий в поведении Черепахи, не говоря уж о превращениях), эльф в завалах Эамонова дома нашёл старый тряпичный рюкзак и теперь везде носил кошку с собой. Тем более возможно, что она спасла от морока не случайно. Может, это какой-то хитрый план? Клорис отправил доклад Мартину ещё два дня назад, но ответа не было до сих пор. Очень подозрительно. Вдруг равен почувствовал всё тот же тяжёлый взгляд. Он осмотрелся — в парке никого не было, лишь листья шуршали на ветру. Определённо дух следил за ним. Но почему именно за ним? И почему именно здесь? Может, на самом деле это чей-то сбежавший эксперимент? Было странным то, что такое существо разгуливает по кампусу некромантов, и никто о нём не знает.

— Думаю, если мы будем продолжать такими темпами, то прототип будет готов где-то через четыре месяца.

Клорис замер, не донеся ложку до рта. Как четыре месяца? Старый ювелир довольно закивал. Походило, что по его мнению четыре месяца для такой работы — вообще не срок. Есть как-то сразу расхотелось. Если через четыре месяца только прототип, кто знает, сколько ещё понадобится времени, чтобы получить конечный продукт?

— А через сколько мы планируем закончить? — стараясь не выдать волнения спросил равен.

— Ну, нам понадобится несколько прототипов, в зависимости от того, как пойдут дела, от пары-другой до десятка, — Эамон был в хорошем настроении, по его мнению разработка невидимости продвигалась семимильными шагами. — Думаю, года полтора-два — и у нас будет хорошо налаженное производство. Ты знаешь, с заклинаниями всегда так — штучные экземпляры делать более или менее легко, но если хочешь массовое производство или хотя бы больше десятка одинаковых артефактов — начинаются сложности. Думаю, нам удастся этого избежать, с самого начала я заложил в архитектуру возможность... — и тут некромант пустился в особенно сложные объяснения. Ювелир, поддакивал и дополнял в некоторых особенно запутанных местах — он был очень доволен, что его пригласили на столь ранней стадии разработки, ведь часто случалось так, что маги придумывали что-нибудь, что было очень сложно или почти невозможно потом воплотить с жизнь с имеющимися технологиями. Конечно, с точки зрения волшебства там всё было прекрасно, но нельзя ведь забывать об ограничениях материалов, с которыми приходится работать, создавая артефакты.

Полтора года. Ещё полтора года! Когда два года назад Клорис уезжал в Верхнюю Корону, он даже не предполагал, что его возвращение может так сильно затянуться. Причём, настолько заковыристым способом. Конечно, работать под прикрытием — это всегда риск, и такие задания за два месяца не выполняются. Пока вживёшься в роль, пока внедришься... Равен вспомнил, как нарвался на гномов в Тильзе, в Нижней Короне, и последовавшие за этим неудачи — профессора Рихтера и его чудные эксперименты. Провал. Иначе как провалом это не назовёшь. Если бы не та потасовка с равишами, если бы после неё пьяницы не нашли его и не притащили к некроманту, если бы некромант не согласился его выкупить. Сколько 'если бы'! И вот теперь он здесь, непонятно где, занимается непонятно чем, на хвосте у него неведомая детская страшилка, а начальник перестал отвечать на письма. И даже с кошкой не поговоришь, потому что по словам некромантов она тоже может оказаться шпионкой.