Прикладная Демонология в векторном изложении

18+

Прикладная Демонология

В тексте может присутствовать насилие, расчленёнка, анатомические подробности.

Мотивация и точка зрения персонажей не обязательно совпадает с авторскими.

Прикладная Демонология в векторном изложении

Пролог ли?

— А это что за хлюпенькое ничтожество на подоконнике? — насмешливо спросил Райзер. — Оно тоже из твоей свиты?

— А? — Риас немного нервно покосилась на читающую книгу худощавую фигуру. — А, нет. Он просто иногда приходит сюда почитать.

— Приходит почитать? — хмыкнул Фенекс. — И ты даже не пытаешься это прогнать?

— Ну, — замялась наследница Гремори, — он не мешает?

— Да ты сама не уверена в том, что говоришь! — хохотнул её жених. — И вообще, ты уверена, что это он? Больше похож на девчонку.

Каким-то странным, нервным и неуверенным движением дьяволица передёрнула плечами. То-ли в отрицании, то-ли это был нервный спазм.

— Эй, придурок! — окликнул Фенекс сидящую на подоконнике фигуру. — Ты вообще мужик или баба?

Вопрос повис в воздухе, рассевшийся на подоконнике лишь лениво перелистнул страницу. Шелест бумаги в наступившей тишине показался оглушительным.

— Опять выключил, — непонятно прокомментировала Конеко.

— Да ты охренел!? — яростно взревел блондинистый молодой демон. — Да как ты смеешь меня игнорировать!?

— Райзер, не надо! — опасливо пискнула Гремори.

Но молодой аристократ не слушал. Быстрым движением он пересёк клубную комнату и с силой толкнул хрупкую фигурку в плечо, сбрасывая с подоконника...

Пытаясь сбросить.

Тощее, болезненного вида беловолосое тельце от могучего толчка чистокровного демона не сдвинулась с места. Даже ткань на белой водолазке в чёрную полоску не пошевелилась. А вот Райзер Фенекс отшатнулся назад с недоумением глядя на собственную ладонь:

— Что не так с этим...

— Ха~а... — устало выдохнула сидящая на подоконнике фигура. — Чо опять?

На молодого аристократа исподлобья взглянули алые глаза. Взгляд был ленивый, немного раздражённый, немного удивлённый.

Но где-то в глубине зрачков плескалось незамутнённое безумие.

— Я задал вопрос! — Райзер Фенекс решил не отступаться.

Он вообще ни разу в жизни не отступался, так что и не планировал начинать сейчас, перед этим... непонятно чем.

— Эт ваще чо за хрен? — беловолосый перевёл взгляд на Риас.

— Моё имя — Райзер Фенекс, — прошипел взбешённый аристократ, решивший соблюсти хотя бы видимость приличий. — Я чистокровный демон и жених Риас Гремори. А ты никто, тебя здесь не дол...

— И чо? — прервал словесный поток беловолосый. — Хрена ли докопался, говнюк?

Рёв взбешённого демона заставил дрожать стёкла в окнах клубной комнаты:

— Да ты хоть понимаешь, на кого вякаешь?

— Да пшёл ты! — вяло огрызнулся сидящий на подоконнике, возвращаясь к чтению.

— Райзер, стой! — попыталась было выправить ситуацию Риас, но было слишком поздно.

Взревев что-то вроде «Ах ты человечишко!», Райзер рванулся вперёд, со всей силы своего демонического тела нанося размашистую оплеуху по беловолосой голове. Удар был настолько сильным, что Фенекс даже содрал кожу с кончиков пальцев, а самого демона отбросило на пару шагов назад.

Фигура на подоконнике не пошевелилась. Даже растрёпанные белые волосы остались неподвижны, несмотря на пронёсшийся по комнате поток горячего ветра.

В наступившей тишине гулко хлопнула обложка брошенной на подоконник книги.

— Ты достал, — проинформировала Фенекса встающая с подоконника худощавая фигура. — Вымелся отсюда, или я тебя вымету.

— Вот как? — сощурился молодой аристократ, мгновенно успокаиваясь. — Ты бросаешь мне вызов?

— Ха~а, — простонал беловолосый, усталым жестом прикладывая ладонь к виску. — Да кому ты нужен, петух?

В наступившей тишине хрустнули шейные позвонки — худощавая фигура давила рукой на висок собственной головы, разминая мышцы шеи.

Долгое сидение на подоконнике не прошло бесследно для слабого тела.

— Достаточно, — резко произнёс Райзер.

Поднимая руку, наследник рода Фенексов мельком обратил внимание, что содранная кожа уже полностью исцелилась, даже без его внимания. Едва заметно ухмыльнувшись, молодой демон сформировал в руке небольшой сгусток огня.

— Я научу тебя манерам, — веско обронил уплотняющий огненный шар в упругий пульсар Райзер Фенекс.

— Ты дебил? — безразличным тоном уточнил стоящий в расслабленной позе беловолосый.

Коротко рыкнув, демон молниеносным движением швырнул пульсар. Летящий практически со скоростью пули, сгусток уплотнённой плазмы оставлял в воздухе ярко видимый светящийся след перегретых газов, словно обозначая свою траекторию: из руки Райзера Фенекса, по слегка искривляющейся пологой траектории в голову хрупкой беловолосой фигуры, откуда под острым углом прямо в потолок.

За стенами старого здания раздался приглушённый хлопок.

— Охренел вообще? — поднял в удивлении брови красноглазый. — Книги попортишь же.

— Ах ты мелкий... — неопределённо прорычал взбешённый аристократ, окутываясь родовым пламенем. — Да как ты смеешь?

Вместе с рёвом разозлённого до крайности демона вперёд потёк концентрированный огонь, окружая со всех сторон, испепеляя...

— Сказал же!

Не испепеляя.

— Тут есть куча книг о магии, которые я собираюсь прочитать!

Худощавая белобрысая фигурка, одетая в покрытую изломанными чёрными полосами белую водолазку, стояла возле подоконника, разведя в стороны руки. Пальцы были слегка согнуты, словно зацепившись за бушующее вокруг пламя. Пламя, которое медленно, но верно закручивалось в непонятную трёхмерную фигуру, подчиняясь движениям беловолосого.

Не Фенекса. Личное пламя демона послушно подчинялось человеку.

— Так что возьми своё сраное пламя, — проговорил разозлённый Акселератор, скручивая огонь Фенекса в тугой вихрь, стягивающий остатки стихии со всех углов комнаты, — и засунь его себе...

Неуловимым движением, словно даже не поднимая ног от пола, седой худощавый мальчишка скользнул по комнате, оказываясь вплотную перед Райзером Фенексом, а затем резким движением ударил демона в грудь рукой, удерживающей вихрь из демонического огня.

— Думаешь навредить мне моим собственным пламенем? — хохотнул молодой аристократ.

— Заглохни уже! — раздражённо буркнул Акселератор, погружая запястье в грудь демона прямо сквозь плоть.

Мгновение ничего не происходило, но потом Райзер кашлянул. Изо рта демона вырвался сгусток огня. Его собственного огня.

На лице молодого Фенекса отразилось изумление, чтобы секунду спустя смениться ужасом, когда струи его собственного огня потекли из ноздрей. Его глаза вскипели и через глазницы потекли огненные потоки, а его глотка не способна была издать крик ужаса и боли, потому что через горло вырывался настоящий вихрь спрессованного огня.

Через несколько секунд тело Райзера Фенекса разорвалось на части, лишь ноги с нижней частью живота остались стоять на полу.

Собственное пламя, конечно же, не могло навредить молодому демону, но вот давление плазмы... Акселератор прекрасно умел направлять давление плазмы.

Расплескавшиеся по клубной комнате потоки демонического огня не успели поджечь ничего, беловолосый снова ухватил один из лепестков огня рукой и стянул всё в один тугой небольшой шар. Несколько мгновений частица Фенекса пульсировала в руке Акселератора, но быстро обратилась в пепел. Эспер ограничил огонь по периметру и не подпускал к нему ни одной молекулы воздуха. А огонь не горит без пищи.

Стоявшие всё это время ноги Райзера начали падать.

Но внезапно отшагнув назад, удержали равновесие. Из разорванной в клочья поясницы начало вырываться новое демоническое пламя.

— Чо там? — заинтересованно уставился на происходящее эспер. — Гляди-ка, этот кусок говнюка действительно регенерирует!

В глазах аловолосой демоницы мелькнула догадка.

— Акселератор? — осторожно позвала Риас Гремори.

— А? — вопросительно протянул беловолосый, взглянув ей прямо в глаза. Всей доступной мимикой своего лица парень выражал вопрос «Тебе-то чего понадобилось?»

— Ты знал, что Райзер способен регенерировать? — ещё более осторожно уточнила девушка.

— Я взял у тебя актуальный «Пандемониум», — любезно пояснил Акслератор. — Имя Райзера Фенекса там было.

— Ты знал, каков по силе демон перед тобой и всё равно его провоцировал? — с каким-то затаённым восторгом уточнила Акено, стоящая рядом со своей президентом.

— Знал, — спокойно ответил беловолосый эспер. — Но мне даже не нужно было его провоцировать, этот говнюк сам себя накрутил.

— Я просто был не готов, — произнёс, выпрямляясь, полностью восстановившийся Райзер Фенекс. — А теперь я обращу тебя в пепел.

Молодой демон-аристократ говорил спокойно, даже холоднокровно, взяв свою ярость под контроль. Понять его эмоции можно было лишь только по глазам или по бушующему вокруг него яростном пламени.

— Аха! — внезапно хохотнул Акселератор. — Ахаха! Ахаха-ахаха-ахаха-ахахаха!

Все в комнате замерли, глядя на ярко выраженное проявление безумия беловолосого.

— Верно, верно! — сквозь смех проговорил эспер. — Так и надо! Стремись убить меня со всей своей силой! Вложи в это всю свою ярость! Сопротивляйся до конца! Атакуй! Выживай! Воскресай! Снова и снова!

Внезапно замолчав, Акслератор взглянул демону прямо в глаза:

— Не будь как они.

Глава 1. Утреннее чаепитие.

Изящные тонкие пальчики с длинными, окрашенным в красный ногтями непринуждённым движением обхватили причудливо извитую ручку заполненной чаем чашки тонкостенного флорентийского фарфора викторианской эпохи. Мизинец, которому не нашлось места на ручке приземистой и неглубокой чашечки, привычно отогнулся в сторону. Рукав белоснежной шёлковой блузки немного задрался под собственным весом, обнажая лишённую даже намёка на загар кожу. Рубиновые губы слегка приоткрылись, прикасаясь к увитому золотистым узором ободку посуды. Последовал аккуратный, выверенный глоток, после которого чашечка безошибочно вернулась на блюдце с едва слышным звоном. Наполненные небрежным, привычным изяществом движения при чаепитии не бросались в глаза, они уже давно были обыденными, но придирчивый глаз легко отметил бы это привычное изящество европейской аристократии старой закалки.

Отпустив чайную чашку, девушка едва слышно издала удовлетворённый вздох и откинулась на спинку обтянутого натуральной кожей диванчика. Слегка колыхнулась укрытая шёлком объёмная грудь, настолько большая, что норовила сбежать из тёмной форменной жилетки. Малиновым водопадом перетекли волосы, обрамляя аристократически-правильное европейское лицо. Блеснули зелёные глаза, прикрытые длинным ресницами в жесте тихого удовлетворения.

— С этим закончили, — со скрытым торжеством произнесла расслабившаяся девушка.

— Пожалуй, — безэмоционально ответила ей сидящая на другом диванчике, с противоположного конца журнального столика.

Она была одета в ту же школьную форму, но была темноволоса, носила элегантные очки в золотой оправе и заметно отличалась от собеседницы размером груди. Сделав глоток чая, она возвращала на стол фарфоровую чашечку из того же сервиза. Но если у аловолосой движения были изящны, то у сидящей напротив неё девушки в очках — безупречны.

— Теперь, что касается главной проблемы, — всё так же, без единой эмоции произнесла брюнетка.

Её собеседница в ответ капризно поморщилась. Аловолосая не стеснялась своих эмоций.

— Как бы ты этого не хотела, — немедленно отреагировала на проявление эмоций девушка в очках, — это действительно большая проблема, с которой мы с тобой должны разобраться. И как можно скорее.

— Куда торопиться? — искренне удивилась аловолосая. — Это ведь всего лишь молодёжные банды...

— Молодёжные банды, — безэмоционально, но резко перебила собеседницу брюнетка. — Молодёжные банды, из-за которых родители не отпускают детей на улицу после школы. Молодёжные банды, чьи разборки могут приносить до миллиона йен материальных убытков в сутки. Молодёжные банды, уполовинившие местный клан якудза.

На этих словах расслабившаяся на диванчике аловолосая заметна напряглась и подняла брови в немом удивлении.

— Молодёжные банды, активно использующие сверхъестественные способности, — припечатала конец своей речи девушка в очках. — А так — да, всего лишь молодёжные банды.

— Ну, они... — начала было аловолосая, но её собеседница перебила подругу, произнеся совсем другим голосом:

— Знаешь, что меня пугает, Риас?

Названная Риас аловолосая девушка, замолчав, склонила голову набок в немом вопросе.

— Жители города. Они почти не реагируют на проявление сверхъестественных способностей этих, так называемых, эсперов. То есть, жители жалуются на шум, требуют устранить разрушения или прекратить беспорядки, пишут заявления об ограблениях, всё в таком духе, но...

— Это, по-твоему, не реагируют?

— Но они не жалуются на сверхъестественное, — пояснила брюнетка. — Они жалуются на сами происшествия, но создаётся впечатление, что бегающие по крышам и кидающиеся фаерболами или молниями дети — это вполне обыденно.

Риас в задумчивости приложила указательный палец к подбородку:

— Может, потому они и не скрываются?

Её собеседница заинтересованно поправила очки.

— Я имею ввиду, — продолжила аловолосая, — что они ведь совсем не скрываются. Может быть именно потому, что их сверхспособности выглядят нормальными для окружающих? Может быть потому, что они сами считают себя нормальными для окружающих?

— Кажется, я поняла, — пробормотала брюнетка, поднимаясь с диванчика.

В наступившей тишине неожиданно скрипнула кожаная обивка. Поднявшаяся девушка привычным движением расправила, и так безупречно сидящую, плиссированную юбочку. Задумчиво поправив очки, брюнетка медленно подошла к окну, глядя на улицу невидящим взглядом, скрестив непроизвольно руки на груди. От этого жеста кажущейся и вовсе отсутствующей.

Аловолосая проследила за подругой ленивым взглядом.

— Если так подумать, то это вполне логично, — медленно произнесла стоящая у окна девушка. — Если вспомнить про самоорганизовавшихся «Наказующих», структура и дисциплина в котором выглядят так, словно их отлаживали долгие годы...

— «Наказующих»? — удивлённо встрепенулась Риас.

— Я говорю о «Jujimento», как они себя называют, — не меняя тона пояснила брюнетка. — Если вдуматься, то это просто японизированная версия слова «judgment», что переводится как «Приговор» или «Наказание». Поэтому я просто перевела их название для себя как «Наказующие», не хочу ломать язык, пытаясь японизировать нормальное слово.

— Есть ещё вариант перевода «Божья Кара», поэтому «Джаджименто» можно перевести как...

— Слишком пафосно для них будет, — оборвала подругу брюнетка.

Но в брошенном через плечо взгляде фиолетовых играли смешинки.

— Лучше бы ты предложила «Смотрящие», это тоже было бы правильно, — проворчала она, вновь поворачиваясь к окну.

В этот момент с улицы донеслись гневные женские возгласы и шум потасовки.

— Ещё и это! — тяжело вздохнула девушка в очках, на миг растеряв свою невозмутимость.

— Секьюритей? — уточнила Риас. — Я занимаюсь им, Сона. Всё будет в порядке, в конце концов он будет на моей стороне и перестанет доставлять хлопот.

Названная Соной брюнетка бросила на аловолосую подругу долгий взгляд:

— Конечно, Риас. Я не сомневаюсь в тебе.

— И так, «Божья Кара», — вернула тему сидящая на диване девушка.

— Уж лучше зови их «Jujimento», — буркнула Сона. — Впрочем, к ним у меня никаких претензий. Скорее даже я им благодарна. Они держат ситуацию под контролем, и помогают гражданским властям наводить порядок. Я бы даже сказала, они минимизируют ситуации, где наше вмешательство необходимо. Как в том случае с ограблением два дня назад, когда девочка из «Наказующих» в одиночку задержала всю банду. Было довольно впечатляюще, и пугающе эффективно. Особенно, учитывая её способности.

— Они сбежали, — беззаботно бросила с дивана Риас.

Стоящая у окна Сона поперхнулась воздухом:

— Как сбежали?

Всё это время молча стоявшая в тени за диванчиком аловолосой, другая брюнетка с собранными в длинный хвост волосами, сделала шаг вперёд, раскрывая кожаную папку, что всё это время держала в руках. Зашелестели переворачиваемые страницы, но она начала говорить прежде, чем нашла нужный документ, зачитывая по памяти томным, глубоким голосом:

— Один из преступников обладал способностью «непрерывному равномерному движению». Объекты, на которые он воздействует, продолжают двигаться, сохраняя направление и скорость, игнорируя силу тяготения или любые возникающие препятствия.

Стоящая у окна брюнетка нахмурилась.

— Он использовал алюминиевую ложку, из выдаваемых вместе с едой в одиночной камере следственного изолятора, и направил её на замок тюремных дверей. Ложка продавила замок насквозь, тем самым разблокировав дверь. Выйдя из камеры, подобным образом он успел освободить других заключённых прежде, чем среагировала охрана изолятора. Затем, совместными усилиями, они обезвредили охрану, после чего выпустили всех заключённых и скрылись вместе с ними на окраине города. Среди сотрудников изолятора все получили травмы и ожоги разной степени тяжести, двое скончались, не приходя в сознание, пятеро в критическом состоянии.

— Оставь мне этот документ, Акено, — попросила стоящая у окна брюнетка.

Дождавшись кивка Риас, девушка вытащила из своей папки пачку подшитых стиплером листов.

— Как скажете, Глава, — мягко произнесла Акено.

Пройдя несколько шагов до стоящего рядом массивного письменного стола, девушка положила подшивку на середину стола и вновь вернулась в тень за спиной диванчика, на котором сидела Риас.

— Нужно что-то решать с методами удержания, — тяжело вздохнула Сона.

— Всё ещё не желаешь использовать магию? — нахмурилась аловолосая девушка. — Другие способы становятся всё более и более бесполезными.

— По возможности, — невозмутимо обронила стоящая у окна брюнетка.

В комнате повисла тишина.

— Мы не можем их удержать взаперти, — внезапно произнесла Риас, загибая пальцы на руке. — Мы не можем заставить их соблюдать порядок. Мы просто физически не успеваем скрыть все проявления сверхъестественного. Мы даже не можем расселить их всех в городе, банально не хватает жилья. Не говоря уже о том, что нам не хватает учебных заведений, чтобы обеспечить такое количество школьников соответствующей занятостью. А поскольку у нас огромное количество детей с паранормальными способностями, которые не заняты учёбой или клубной деятельностью, которым к тому же негде жить...

Аловолосая многозначительно замолчала, и брюнетка, вздохнув, закончила фразу:

— Мы получаем рост негативных настроений среди них. Как следствие — ещё больший рост подростковой преступности. Замечательно. Мы всё ещё не можем сказать, сколько их всего появилось?

— У меня по-прежнему нет даже приблизительных цифр, — тяжело вздохнула Риас. — Намного больше пятисот тысяч. И ещё повезло, что многие из них покинули город в первые же дни, отправились искать своих родственников.

Всё так же смотря в окно расфокусированным взглядом, Сона машинальным движением поправила очки.

— Даже не знаю, радовать ли тебя ещё больше после таких слов... — упавшим голосом произнесла она.

— Не думаю, что будет хуже! — ответила аловолосая с фальшивой жизнерадостностью.

— Отдай ей фотографии, — тихо приказала стоящая у окна девушка, полуобернувшись.

Из темноты за диванчиком напротив Риас выступила ещё одна девушка в очках. Быстрым движением поправив распущенные длинные волосы, она сделала несколько шагов в обход стола, вытащила из жёлтого бумажного конверта с завязками небольшую пачку фотографий и положила перед аловолосой. Та несколько секунд возилась на диванчике, потом проводила секретаря Соны долгим взглядом, пока та не вернулась на своё место, а потом и вовсе стала поправлять роскошные малиновые волосы, изо всех отсрочивая неизбежное. Наконец, исчерпав поводы, Риас тяжело вздохнула и подняла пачку фотографий.

Она посмотрела одну фотографию, вторую, третью, затем подняла задумчивый взгляд на всё ещё стоящую у окна подругу, которая наблюдала за процессом с едва заметной толикой интереса.

— Где-то я видела эту девушку, — задумчиво произнесла Риас.

Прошла почти минута, прежде чем аловолосая переменилась в лице и радостно прищёлкнула пальцами:

— Она же поступила в нашу академию! При этом она получила шестьсот восемьдесят три балла в сумме за все вступительные экзамены. Обогнала даже твои результаты, Сона! Новый рекорд общего балла, верно?

Сона едва заметно скривилась, но тут же взяла свою мимику под контроль. Несколько секунд она молчала, затем, тяжело вздохнув, всё же произнесла:

— Да, новый рекорд общего балла, — а затем, с какой-то затаённой мстительностью, добавила: — Был до вчерашнего дня.

— Ого! — в удивлении подняла брови Риас. — Я смотрю, сюда начинают стекаться не просто интересные личности, а настоящие вундеркинды!

— Вот уж точно, — вздохнула в ответ брюнетка. — Вундеркинды. Новый рекорд академии — семьсот баллов.

На несколько секунд повисла тишина. А потом Сона продолжила, словно делая добивающий выстрел:

— Семь тестов по семи разным предметам, сто баллов в каждом. При чём написаны все они были за четыре часа.

— Впечатляет... — гораздо тише произнесла аловолосая.

— Действительно, — хмыкнула Сона. — Он просто брал лист с заданием и молча проставлял ответы. Задумывался на пару минут над некоторыми задачами, но тут же писал ответ. При чём он сразу писал ответ даже на самые сложные из них. Ни промежуточного решения, ни времени на рассуждения. И ни единой помарки.

— И он человек? — спросила Риас с такими интонациями, будто хватается за соломинку.

— Абсолютно точно человек. Несмотря на то, что задания по алгебре он решал со скоростью компьютера. Там он не брал ни мгновения паузы. Просто писал ответы.

— Может быть, он знал ответы наизусть?

— От сорока до шестидесяти ответов, в зависимости от теста, в семи тестах, по двести вариантов каждого теста. Даже если у него настолько феноменальная память, это всё равно повод для зачисления в лучшее учебное заведение города, — с сарказмом произнесла Сона. А затем, почему-то, уточнила: — В нашу академию.

— Хорошо, — улыбнулась Риас. — Ты меня заинтриговала. И как его зовут?

Брюнетка едва заметно вздохнула и снова отвернулась к окну. Её рука метнулась к лицу и нервным движением поправила очки за дужку.

— Не знаю, — призналась Сона спустя минуту. — Он не заполнил поля имени и фамилии, просто прорешал все тесты. А я, да и вся комиссия были слишком впечатлены, чтобы заметить.

— Эм... — растерялась Риас. — И что ты теперь...

— Да ничего, — пожала плечами брюнетка. — Буду выходить на их семью через его сестру. Она оказалась куда более ответственной, и оставила номер телефона. Кстати и на тестирование она его привела. Буквально приволокла за руку.

— Слушай, — внезапно воодушевилась аловолосая девушка. — А можешь определить его в один класс с Конеко?

— Зачем тебе это? — удивилась Сона.

— Возможно, он подойдёт, — улыбнулась Риас. — Если у него действительно такой впечатляющий интеллект, то даже просто заручиться его поддержкой может оказаться очень полезно... тем более... в нашей ситуации...

— Ты права, — задумчиво протянула брюнетка. — Сделаю, не проблема... Ты фотографии-то посмотрела?

— Посмотрела, — теперь плечами пожала аловолосая девушка. — Зачисленная неделю назад ученица, только в форме другой школы, вооружённая автоматом и с прибором ночного видения. Наверное, косплей. Или она участница более серьёзных молодёжных банд. Может быть, даже именно она причастна к...

— Это не одна девушка, — прервала подругу Сона. — Ты смотрела фотографии, сделанные примерно в одно время в разных концах города. Мы насчитали больше пятидесяти девушек. С одинаковыми лицами. В одинаковой школьной форме, с идентичным снаряжением. Боевым снаряжением, Риас.

Аловолосая девушка нахмурилась.

— Я думаю, это чья-то частная армия, — спокойно продолжила Сона. — Клоны, или что-то подобное. Они активно стараются не показываться на глаза, легко сливаются с толпой, несмотря на снаряжение. И они очень хорошо скоординированы.

Стоящая у окна девушка вздохнула, обернулась и внимательно посмотрела на свою подругу.

— Будь осторожна, Риас, — с неожиданной заботой произнесла она. — Кто бы они ни были, они обнаруживают даже нашу слежку. Возможно, они совсем на другом уровне, чем прочие банды эсперов. И «Наказующие» о них тоже ничего не знают. Удивились даже больше, чем я.

— Хорошо, — задумчиво произнесла аловолосая, вновь принявшись листать фотографии. — Я предупрежу своих. А что будем делать с той, которая поступила в нашу академию?

— Я с ней поговорю, — мотнула головой Сона. — Она заметно отличается от других своим поведением, так что... В любом случае, я почувствую, если она соврёт.

— Действовать напрямую... — покачала головой Риас.

— А у нас есть варианты? — хмыкнула брюнетка. — Даже если и были бы, у нас не нашлось бы на них времени. Нужно решать проблемы как можно скорее. Их слишком... много...

Глава 2. Взаимность.

Одна за другой, с полки холодильника улетали в продуктовую корзину алюминиевые банки с кофе. Больше в корзине не было ничего, только банки с кофе. Много банок с кофе. Все банки с кофе, что были на полке холодильника, если уточнять.

Едва слышно хлопнув прорезиненной створкой, торговый холодильник закрылся. Слегка подбросив продуктовую корзину, чтобы банки распределились по ней равномернее, покупатель отправился в сторону зевающего кассира.

Словно издеваясь над покупателем, кассир методично пиликал ручным сканером штрих-кодов над каждой банкой, вместо того, чтобы просто пересчитать их и ввести количество с клавиатуры кассы. Впрочем, это простительно, в четыре часа ночи даже самые очевидные решения иногда пролетают мимо сознания. Да и покупатель не возмущался, ему явно было всё равно.

— Спасибо за покупку, — пробубнил продавец, протягивая шуршащий полиэтиленовый пакет.

Молодой парень с незапоминающимся лицом даже попытался улыбнуться покупателю, сделавшему магазину половину выручки за эту ночь, но благое намерение на корню уничтожил широченный зевок.

Впрочем, покупателю, как и прежде, было абсолютно всё равно. Он не смотрел и не слушал. Просто шёл на выход.

— Приходите ещё! — выкрикнул дежурную фразу продавец, отчаянно сдерживая очередной зевок.

Запиликали закрывающиеся автоматические двери, неожиданная роскошь для такого крошечного круглосуточного магазинчика.

У входа в магазин покупателя ждала молодая девушка. Среднего, для японки, роста, со спортивной фигурой, одетая в коричневую школьную форму с клетчатой юбкой.

Впрочем, хоть она и ждала молодого человека, девушка стояла к магазину спиной. Словно отрицая факт того, что она кого-то здесь дожидается, а не остановилась просто полюбоваться луной.

На небе было новолуние.

В левой руке девушка держала разбитый прибор.

Он был явно разбит совсем недавно, две полоски на его внешней стороне всё ещё пытались светиться зелёным, то разгораясь ярче, то потухая окончательно. Половина прибора отсутствовала, как и половина ремешка, которым прибор раньше закреплялся на голове. Оставшийся на почти-целой половине прибора окуляр был смят, а фокусирующая линза окуляра треснула и бросала зловещие блики на прорезиненную обкладку.

— Должно быть это здорово, снова окунуться в летние каникулы, — заговорила девушка монотонным, не содержащим ни капли радости, голосом. — Почти через месяц после того, как летние каникулы уже закончились. Загадочная внезапная радость. Так Мисака девять тысяч триста двадцать один произнесла, размышляя о стечении обстоятельств.

— Идиотизм, — раздражённо пробурчал себе под нос вышедший из магазина парень.

Но она услышала, и, словно только что заметив собеседника, но всё ещё не оборачиваясь, задала вопрос:

— Вы закончили с покупками, Акселератор-сама? Так Мисака девять тысяч триста двадцать один произнесла, проявляя свою вежливость.

Девушка всё ещё говорила монотонно. И словно компенсируя собственную безэмоциональность, она говорила о себе в третьем лице, озвучивая эмоции, которые, по её мнению, сейчас испытывала. И каждый раз называла свой порядковый номер.

Однако, вышедший из магазина парень просто проигнорировал её, обходя, будто это не девушка, а какой-нибудь фонарный столб.

— Если вы закончили с покупками, — снова монотонно заговорила девушка, — то скоро-скоро пора продолжить назначенный эксперимент, Акселератор-сама. Так Мисака девять тысяч триста двадцать один произнесла, напоминая о временном лимите.

— Ха~а? — непонимающе-агрессивно протянул названный Акселератором парень, поворачиваясь в сторону девушки.

Девушка тоже повернулась к парню лицом.

Движение было достаточно медленным, чтобы сначала из тени, отбрасываемой подсветкой вывески магазинчика, показалась левая половина достаточно миловидного личика. А затем и правая половина. С торчащим из правой глазницы тепловизионным винтовочным прицелом.

Рельсовое крепление прицела было разорвано надвое. Сбоку прицела тревожно мигал едва заметный красный индикатор разрядки батареи. Бессильно моталась закреплённая шнурком за корпус пластиковая крышка окуляра. Была ли у второго окуляра крышка узнать не представлялось возможным — прицел сидел в черепе девушки больше чем наполовину.

— Время для эксперимента. Так Мисака девять тысяч триста двадцать один пояснила Акселератору, удивляясь его непониманию.

«Я помню её», — удивлённо подумал парень, узнавая девушку. — «Эксперимент номер девять тысяч триста двадцать один. Она стреляла из двенадцатимиллиметрового «Баррета» пулей с микрокумулятивным зарядом. Но по какой-то причине не учла, что восходящий поток воздуха от нагретого за день асфальта отклонит более лёгкую, чем обычно, пулю гораздо сильнее. Она промахнулась на десять сантиметров и даже не задела векторный щит. Я вставил ей в глаз прицел, чтобы она больше так не лажала...»

— Время для начала эксперимента, — вновь безэмоционально проговорила девушка. — Пожалуйста постарайтесь и сегодня ещё раз убейте меня. Так Мисака девять тысяч триста двадцать один произнесла, стараясь выглядеть вежливой девочкой.

— Какого хрена? — отшатнулся от неё Акселератор. — Я уже тебя...

— Пожалуйста постарайтесь и убейте меня, Акселератор-сама, — перебила девушка, поднимая тяжёлую снайперскую винтовку.

Она держала смятое оружие за цевьё и сошки. Протягивая рукоятью в сторону Акселератора. Словно требуя, чтобы это он сделал выстрел.

— Какой смысл ещё раз... — начал было молодой человек, но его перебил голос справа:

— Время для начала эксперимента, Акселератор-сама. Так Мисака семь тысяч пятьсот двенадцать произнесла, готовясь к выполнению задачи.

Тот же монотонный, безэмоциональный голос, такое же, совершенно неотличимое лицо. На этот раз совершенно неповреждённое. Повреждена была одежда. Блузка и пиджак школьной формы были разорваны в районе груди. Кожа содрана, а рёбра — раскрыты наружу, подобно диковинному цветку. Так, чтобы можно было увидеть: между двумя лёгкими не хватало лишь одного органа.

Сердце девушки лежало у неё под ногами. Оно всё ещё сокращалось.

«Номер семь тысяч пятьсот двенадцать», — вспомнил Акселератор. — «Заминировала гравийную дорожку. Пыталась поймать ритм из взрывов, словно ища брешь в моём щите. Будто бы он работает в импульсном режиме. Я ей на анатомически-правильном примере объяснил, как именно нужно ловить ритм...»

— Время начала эксперимента, Акселератор-сама. Так Мисака девять тысяч четыреста четыре произнесла, ожидая собственной смерти.

От внезапного раздавшегося со спины голоса, Акселератор отшатнулся в сторону. Правая рука нашла привычную точку опоры. Парень обернулся, и обнаружил, что опирается на костыль.

— Пожалуйста, сегодня ещё раз постарайтесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака девять тысяч четыреста четыре произнесла, вежливо напоминая о себе.

Акселератор посмотрел на девушку в залитой кровью коричневой школьной форме. Она держала в руках собственную голову.

«Номер девять тысяч четыреста четыре», — всплыло в голове Акселератора ещё одно воспоминание. — «Поставила растяжку, противотанковую мину с ударным ядром. Прямо под фонарём. Леска блестела на свету и была прекрасно заметна. Я отрезал её голову этой леской, ведь она всё равно толком ей не пользовалась...»

— Время начала эксперимента, Акселератор-сама, — на этот раз девичий голос звучал хрипло. — Пожалуйста, сегодня ещё раз постарайтесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака восемь тысяч сто семь произнесла, вежливо поклонившись.

Стоящая за спиной девушки с прицелом в глазу, она действительно поклонилась. Её лицо было синим, а глаза выкатывались из орбит. Причиной тому были её собственные кишки, оплетающие девичью шею. Блузка и форменный пиджак были незатейливо задраны, а живот разрезан так аккуратно, словно сделавший это использовал скальпель, а не собственные пальцы.

«Номер восемь тысяч сто семь. Заминированный трос противовеса башенного крана. Почти идеально рассчитанный взрыв, и трос, на огромной скорости прилетающий мне прямо поперёк груди, оплетающий тело и безвредно падающий к моим ногам. Я намекнул ей на то, что расчёты были недостаточно хороши. В идеале, трос должен был прилететь мне в шею...»

Услышав позади невнятное сипение, напоминающее человеческую речь лишь обилием гласных звуков, Акселератор резко обернулся. В полуметре от него хрипело окровавленное лицо. Оно было точно такое же, как у всех остальных девушек. Только без нижней челюсти. Челюсть торчала из виска. Совсем не то место, которое мать-природа предназначила для этой кости.

Нижняя челюсть необходима для нормальной человеческой речи, поэтому вместо собственного номера девушка могла лишь прохрипеть очередной набор гласных звуков.

Но акселератору это было не нужно. Он и так её вспомнил.

«Пять тысяч сто пять. Штурмовая винтовка, атака в лоб. Перед началом эксперимента слишком много болтала о каком-то там вкусном мороженном, абсолютно не заботясь о том, что прямо сейчас собирается умереть...»

— Пожалуйста, поторопитесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака три тысячи триста тридцать три произнесла, готовясь к началу эксперимента.

Эта девушка протягивала Акселератору руку с зажатой в руке гранатой без чеки. Она протягивала левую руку с гранатой, удерживая эту руку своей правой рукой.

«Четыре тройки», — вспомнил Акселератор. — «Каким-то образом умудрилась испортить запал гранаты. Я оборвал ей руки за неправильное обращение с амуницией...»

— Пожалуйста поторопитесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака шесть тысяч шестьсот три произнесла, намекая на задержку в эксперименте.

Акселератор отшатнулся от ещё одного клона, внезапно оказавшейся рядом, но что-то помешало, ухватив его за щиколотку. Опустив взгляд, парень увидел другого клона, которая удерживала его ногу двумя руками. Она не могла стоять, потому что у неё не было левой ноги, от бедра девушки в темноту тянулся прерывистый кровавый след. А рядом лежал круглый значок с уродливой лягушкой.

«Девять тысяч девятьсот восемьдесят вторая», — узнал её Акселератор.

Стиснув его ногу ещё сильнее, девушка подняла голову, смотря Акселератору прямо в глаза:

— Пожалуйста, начните эксперимент и убейте нас, Акслератор-сама. Так Мисака девять тысяч девятьсот восемьдесят два произнесла, намекая на слишком большую задержку в эксперименте.

— А ну пусти! — рявкнул Акселератор, ударив свободной ногой лежащую девушку прямо в лицо.

— Необходимо проследовать на полигон для эксперимента, Акселератор-сама. Так Мисака две тысячи сто три произнесла, указывая направление.

Ещё один клон ухватила парня за сгиб локтя, словно девушка на свидании.

«Они никогда так не делали!» — мелькнула у него суматошная мысль.

И тут же в бок Акселератору ткнулся приклад тяжёлой снайперской винтовки.

— Пожалуйста постарайтесь и сегодня ещё раз убейте меня. Так Мисака девять тысяч триста двадцать один произнесла, стараясь выглядеть вежливой девочкой.

С другой стороны к парню уже тянулась оторванная рука с зажатой в кулаке гранатой.

— Пожалуйста, поторопитесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака три тысячи триста тридцать три произнесла, готовясь к началу эксперимента.

«Одни и те же фразы», — мелькнула у парня мысль. — «Они повторяют те же фразы, что повторяли перед смертью!»

— Пожалуйста поторопитесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака шесть тысяч шестьсот три произнесла, намекая на задержку в эксперименте.

— Тихо! — попробовал было Акселератор прервать их.

— Время начала эксперимента, Акселератор-сама. Так Мисака девять тысяч четыреста четыре произнесла, ожидая собственной смерти.

Прямо над ухом раздался хрип, состоявший лишь из одних гласных.

— Пожалуйста, сегодня ещё раз постарайтесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака восемь тысяч сто семь произнесла, вежливо поклонившись.

— Я уже вас убил! — рявкнул на них парень.

— Необходимо начинать эксперимент, Акселератор-сама. Так Мисака две тысячи пятьсот пять произнесла, намекая что уже был отдан приказ о начале эксперимента.

— Пожалуйста, поторопитесь и убейте меня, Акселератор-сама. Так Мисака три тысячи триста тридцать три произнесла, готовясь к началу эксперимента.

— Я уже убил вас! — в голосе молодого человека послышалась откровенная паника. — Вам что, стало мало одного раза?

— Поторопись и убей нас, Акселератор! — произнесло несколько девушек хором.

— Убей!

— Акселератор-сама!

— Пожалуйста, убей!

— Время эксперимента!

— Акселератор-сама!

— Эксперимент уже начался!

— Акселератор!

— Убей!

— Акселератор!

— Вставай же!

— Убей!

— Поднимайся!

— Акслератор же!

«Этот голос звучит гораздо моложе...»

— Ну вставай уже, Акселератор! Так Мисака-Мисака, сдёргивая с Акселератора одеяло, говори~ит!

Акселератор открыл глаза.

Над ним склонилось радостное девичье лицо. Если бы те клоны, что требовали убить себя заново, внезапно помолодели до уровня первоклашки, то их лица выглядели также.

— Ну наконец-то ты проснулся! Так Мисака-Мисака, радостно улыбаясь и смотря на Акселератора, говори~ит!

«Впрочем, она ведь тоже такой же клон», — запоздало подумал Акселератор. — «При чём, со всей их памятью. Памятью десяти тысяч и тридцати одной смерти.»

— Пора-пора просыпаться! Так Мисака-Мисака, теребя Акселератора за плечо, заботливо говори~ит!

«Никак не могу понять, почему она меня не боится»

— Вставай-вставай! Так Мисака-Мисака...

— Да-да, я уже проснулся, отвали, — пробурчал Акселератор недовольным голосом.

Тяжело вздохнув, эспер протянул руку к прикроватной тумбочке, и, не глядя, зашарил по лакированной поверхности.

Щёлкнул зажим зарядного устройства и маленькие детские ручки вложили в ладонь Акселератора небольшую плоскую коробочку.

Свободной рукой эспер потянулся к шее и, оттянув фиксатор, извлёк из закреплённого на шее устройства точно такой же аккумулятор. Проведя пальцем по ребру свежего аккумулятора, парень нашёл утопленные в корпус искробезопасные контакты и привычным движением вставил аккумулятор в приёмопередатчик Сети Мисак.

Маленькие ручки девочки взяли из пальцев Акселератора полуразряженный аккумулятор и быстрым, таким же привычным движением, вставили в лежащую на тумбочке стационарную зарядную станцию. Загорелся красный светодиод, сообщая о начале подзарядки.

— Чего тебе опять, малявка? — грубо спросил Акселератор, когда убедился, что звуки чётко различимы, а тело не пытается делать ненужных движений.

Стоящая возле кровати девочка, одетая в простое зелёное платьице, ослепительно улыбнулась:

— Самое время умыться, почистить зубы, а потом втроём за одним столом съесть завтрак! Так Мисака-Мисака, поясняя очевидное, говорит.

— Какое ещё втроём за одним столом? — не понимающе переспросил парень.

— Саека приготовила завтрак. Так Мисака-Мисака, объясняя Акселератору очевидное ещё раз, говорит.

— Саека? — не сразу вспомнил поднимающийся с постели эспер. — А, та женщина.

— По случаю праздничного события, — тем временем не смолкала жизнерадостная маленькая девочка, — Саека приготовила много-много всяких разных вкусностей. Так Мисака-Мисака, подтирая слюнки в предвкушении, говори~ит!

— Так подожди, — прервал словесный поток Акселератор. — Какого ещё праздничного события?

В голове эспера одна за другой носились пессимистичные мысли, общий фон которых сводился к одной: «Меня собираются втянуть в очередной геморрой?»

— Как это какого? — возмутилась девочка. — Акселератор сегодня первый раз идёт в школу! Как можно было забыть о таком важном событии? Так Мисака-Мисака, негодующе надувая щёки, говорит!

Надевающий штанину эспер замер, неуклюже балансируя на здоровой ноге, и медленно повернул голову, вперив в ребёнка непонимающий, а потому всё более и более раздражающийся взгляд:

— Какая ещё школа?

— Частная Академия Куо, разумеется! — донёсся из коридора девичий голос. — Мисака Мисака передала мне, что Акселератор-сама согласен учиться только в лучшей школе префектуры, и я подошла к этому вопросу со всей ответственностью!

Вошедшая в комнату молодая женщина, не смотря на почти детский голос и свой невысокий, она был лишь на голову выше находящейся в комнате девочки, рост, не выглядела той, кого принято называть лоли. Отчасти потому, что была одета в строгий деловой костюм с юбкой-карандашом и аккуратно накрашена. На её ногах были туфли-лодочки на высокой шпильке, добавлявшей росту женщины ещё полголовы, и телесного цвета чулки. Под воротником белоснежной блузки нарочито-небрежным узлом был повязан тёмно-серый платок.

Впрочем, с другой стороны, её можно было воспринимать как лоли, которая пытается казаться взрослой женщиной.

Встретившись взглядом со всё ещё стоящим на одной ноге Акселератором, женщина продолжила, наставительно подняв вверх указательный палец:

— Я изучила средний уровень всех школ префектуры, требования к поступлению, так же сравнила эти показатели с Токийскими школами и пришла к выводу, что Академия Куо даёт достаточно высокий уровень знаний и является достаточно престижной, чтобы там могу учиться молодой человек с вашим высоким уровнем, Акселератор-сама! Как вы и хотели, Акселератор-сама!

— Кадзуя... — устало протянул Акселератор, впихивая, наконец, в джинсы вторую ногу. — С чего ты вообще взяла, что я хотел учиться в школе?

Невольно проследившая за движениями парня, молодая женщина только теперь заметила, что эспер был не совсем одет. Метающийся по телу взгляд невольно отмечал тонкую, настолько что через неё просвечивали вены, кожу, и абсолютное отсутствие жировой ткани, делающее нетренированные и оттого тонкие мышцы неожиданно рельефными и заметными.

— Так ведь... — неразборчиво пробубнила женщина, разглядывая хорошо заметные через недоразвитый мышечный каркас рёбра. — Мисака Мисака говорила же...

Взгляд названной Кадзуей молодой женщины упёрся в чёрные однотонные трусы парня, которые через секунду скрылись под тканью джинс.

— Не называй её «Мисака Мисака», этим ты портишь и так идиотскую манеру речи, — выразил недовольство Акселератор.

Начинающая краснеть женщина проследила за сокращающимися при разговоре мышцами живота, за активно двигающимися при этом мышцами шеи, и, неожиданно пискнув, резко развернулась на каблуках.

— Почему ты раздет? — растеряно спросила она, продолжая активно набирать красный оттенок кожи.

«Тебе двадцать два года, женщина!» — раздражённо подумал Акселератор. — «А у тебя ни груди, ни адекватности. Какого чёрта ты краснеешь, глядя на анорексичного подростка?»

— А почему ты не постучалась, заходя в комнату? — задал эспер встречный вопрос.

— А? — удивлённо переспросила молодая женщина.

— Ава-ва-ва-ва! — пропищала она, хватаясь за ещё больше покрасневшее лицо, когда наконец осознала вопрос парня.

Девочка, всё это время с неприкрытым интересом наблюдавшая за перепалкой, заметила, что Акселератор справился со штанами и уже зашарил взглядом по комнате в поисках футболки. Сделав шаг к нему, девочка протянула свежевыстиранную белую футболку, украшенную чёрными полосами, которую всё время перепалки сжимала в руках.

Поблагодарив кивком, Акселератор натянул футболку одним быстрым, привычным движением.

Девочка расплылась в широченной улыбке. Ей так нравились эти незначительные, но важные повседневные моменты.

— В любом случае, поторопитесь и оденьтесь! — пропищала молодая женщина, буквально сбегая из комнаты.

— Завтрак уже на столе! — донеслось из коридора.

Уже полностью одетый, Акселератор пошевелил головой, хрустя шейными позвонками. Тяжело вздохнул. Перевёл взгляд на маленькую девочку.

— Значит, лучшая школа префектуры, а?

— Конечно же, Акселератор достоин учиться только в лучш-Ай! Ай! Ай! Почему ты внезапно начал стучать меня по голове? Так Мисака-Мисака, прикрыв голову и притворившись плачущей, говори~ит!

Глава 3. С другого конца планеты.

Коля вздохнул и посмотрел на своих друзей.

Их дружеские посиделки вокруг шашлыка выглядели... пожалуй, как любые другие их дружеские посиделки: все сидели на брёвнах вокруг раскладного мангала, уткнувшись в смартфоны. Кто-то гонял в игрушки, как Толик с Васей, устроившие очередные дуэльные покатушки в «Асфальт» через wifi, кто-то, как Алёна, ржал над анекдотами «вконтакте», кто-то просто читал новости. Исключений было два: Витёк, вполглаза присматривающий за мангалом, честно прерывающийся от листания «пикабушечки», и, куда более весомое исключение, Тимур, уперевшийся на берег моря и сейчас танцующий вокруг штатива с профессиональным «Никоном» и странной формы наклонного зонта.

Ну и ещё два исключения, Сергей и Ирина, сидели чуть поодаль от мангала и мило ворковали о чём-то, ненадолго отложив смартфоны.

Коля скрипнул зубами. Он, Сергей и Ирина были теми, кого называют «друзья детства», их родители учились в одном институте, работали в руководстве одной и той же фирмы, поэтому все семейные праздники отмечали дружной компанией семей. И так уж получилось, что двое мальчишек влюбились в единственную девочку в их компании практически одновременно. Добиться её расположения было тем, что называют «честным соревнованием», и в нём победил Сергей. Девушка выбрала его друга, Николай отошёл в сторону, не желая терять дружбу из-за романтических причин. Но это отнюдь не значило, что ему не было больно смотреть на то, как у его любимой девушки всё налаживается в отношениях с его лучшим другом. И сейчас, в их общем празднике, единственные двое, с кем можно было бы поговорить, не прибегая к помощи смартфонов, были заняты исключительно друг другом.

Что касается остальных...

Николай честно пытался понять, зачем нужно было ради таких «посиделок» отправляться через полстраны, пилить в Крым и искать незанятый дикий пляж. Всё тоже самое можно было устроить и в соседнем лесочке, с куда меньшими денежными и временными затратами. Всё равно все будут торчать в смартфонах, нормальных «посиделок» у их компании не было уже года два. Николай пытался, но не понимал.

— Пойду, пройдусь, — громко оповестил он присутствующих, тяжело поднимаясь с бревна.

Все вокруг дружно подняли головы, сосредоточив удивлённые взгляды на Коле.

— Разговор не клеится, — пояснил он окружающим.

Окружающие дружно отвели взгляд. Алина даже немного покраснела, почувствовав короткий приступ вины.

— И поэтому ты решил навестить Тимура? — уточнил начавший переворачивать шашлыки Витёк.

Николай скривился:

— Ага, и выслушать очередной мозговынос про важность учёта освещения при выборе ракурса, правильном соотношении выдержки и диафрагмы при съёмке закатных сцен и важности выдержанного горизонта? Или, не приведи Господи, узнать, нафига ему этот зонт?

— Вот поэтому я и удивился, — хмыкнул Витёк.

Остальные поддержали уточнение смешками.

— Просто пройдусь по берегу, — отмахнулся Николай. — Лезть в воду не собираюсь, так что ничего со мной не случится, не теряйте.

— Всё равно будь осторожен, — предупредил Антон на всякий случай. — Сам знаешь, пляж дикий, вокруг ни души на несколько километров.

— Может тебе составить компанию, на всякий случай? — предложила Алёна, убирая смартфон в карман блузки.

— Спасибо, — искренне поблагодарил девушку Коля. — Но я просто хочу подумать в одиночестве.

И, развернувшись, парень действительно отправился в сторону торчащего невдалеке огромного валуна. У Николая возникло спонтанное желание забраться на этот огромный камень, благо он был достаточно изрезанным для этого, и попытаться понять, что такого в этой «картине садящегося за море солнышка», ради которого Тимур уже битый час суетился вокруг своих дорогостоящих игрушек.

Шаркая шлёпанцами по песку, Коля старательно делал вид, что не замечает встревоженного взгляда Алёны. Все в их компании были уверены, что парень «полено» в любовных вопросах и не замечает знаков внимания, оказываемых девушкой. Сама Алёна, в свою очередь, не торопилась форсировать отношения, всё ещё приглядываясь к выбранному парню, благо никакой конкуренции на горизонте не предвиделось, и она могла «неспешно взламывать оборону».

Разумеется, Коля всё прекрасно понимал, но предпочитал, чтобы его и дальше считали «деревом». Любовь к Ирине всё ещё теплилась где-то в глубине груди, и он не хотел давать другой девушке ложную надежду, что она сможет стать его единственной. А может быть, Николай в глубине души даже боялся, что так оно и произойдёт, что миловидная и добрая Алёна сможет полностью вытеснить его детскую любовь, заняв в его сердце самые потаённые места.

Скачущие в голове Николая с одного на другое мысли прервались, когда парень неспешно обогнул валун. В полосе прибоя волны накатывались на крошечное тельце маленькой девочки, живописно укрытой спутанными и мокрыми длиннющими волосами, кажущимися розовыми в лучах заходящего солнца.

— Твою мать! — вырвалось у бросающегося на песок рядом с телом парня.

Первым делом, как и учили на уроках ОБЖ, он перевернул тело набок, и подвёл колени девочки к груди. Потом положил пальцы на шею сбоку, пытаясь нащупать пульс на сонной артерии. Не сумев нащупать пульс, парень перевёл пальцы на впадину между ключицами, пытаясь нащупать пульс там, и только тогда заметил, что найденная им девочка была совершенно голая.

Неожиданное открытие повергло молодого парня в откровенный ступор, и только когда девочка неожиданно начала кашлять, он пришёл в себя. Собравшись с мыслями, Николай подхватил лёгкое, словно пушинка, тельце и перекинул животом через колено. На очередном кашле, на выдохе девочки, надавил сверху, вдавливая колено в живот, помогая выкашлять остатки воды из лёгких.

Откашлявшись, девочка прохрипела что-то неопределённое и оттолкнула руки парня. Немного отодвинулась от него, и прикрыла своё обнажённое тело руками и волосами. Не то, чтобы в её возрасте там было что прятать.

Встряхнув головой, Коля отогнал ненужные мысли. Оценивать себя как лоликонщика — явно не то, что нужно в этой ситуации.

— Ты в порядке? — громко спросил парень, активно артикулируя губами, чтобы его было проще понять, на случай если в ушах девочки ещё оставалась вода. — Дышать не тяжело? Грудь не давит?

«Было бы чему давить», — мелькнула у парня ехидная мысль, которую он тут же отогнал очередным встряхиванием головы.

— Кими... — растерянно протянула девочка. — Сонна го... Ты говоришь по-русски?

«Иностранка?» — растерянно подумал Николай.

Вглядевшись в лицо девочки, он обратил внимание на правильные европейские черты лица, огромные глаза и идеально гладкую, словно фарфор, кожу. Лицо было вроде бы европейским, но Коля не был в этом уверен, поскольку странная девочка была первой иностранкой, которую он повстречал в своей жизни. Если, конечно, она была иностранкой.

— Я говорю по-русски, — спохватился с ответом на вопрос Николай. — Немного по-английски, но лучше всё-таки, по-русски.

— Ясно, — ответила девочка и задумалась.

«А мне ничего не ясно», — в свою очередь задумался Коля. — «Ты что, не знала, в какую страну ехала? И вообще, с каких пор европейцы едут в Крым? А как же санкции? Я думал, для них это что-то вроде маленького геройского подвига, своими глазами увидеть...»

— Скажи мне, мальчик, — прервала мысли Николая странная девочка. — Какое моё... Ибащё... Как же это... Где я нахожусь?

— Минутах в сорока от Коктебеля.

— Кокуто... — запнулась девочка на сложном названии. — Можешь чуть больше... Глобал?

— Более глобально? — задумчиво почесал в затылке Коля. — Если более глобально, то это полуостров Крым, Российская Федерация. Россию знаешь ведь?

— Крым? Нароходо... Атаси вполне могла упасть в Средиземное море сощите нанто-нако, каким-нибудь подводным течением тело могло вынести на Черноморское побережье...

— Не думаю, что такие подводные течения существуют, — осторожно заметил парень.

«Я помню, что Крым — это полуостров на юге Украины», — тем временем думала девочка. — «Я ошибаюсь? Он принадлежит России? Вроде бы, это была одна страна до развала СССР, может я ошибаюсь?»

— Может, тебе до города помочь добраться? — на всякий случай предложил Николай. — Знаешь, как позвонить родителям?

Девочка подняла на него взгляд, кивнула и требовательно протянула руку. Показывать своё незнание она не торопилась, парень посчитал её за туристку, и она не торопилась разрушать впечатление.

«Ей, наверное, холодно!» — хлопнул себя по лбу Коля и принялся стягивать рубашку.

— Назе да? — испуганно отшатнулась от него девочка. — Зачем ты снимать одежда?

— Прикрыть тебя! — резко бросил Николай, раздражённый тем, что эта малолетка подумала про него что-то явно преступное. — Закат уже всё-таки, холодает!

— Арига... — покраснев пробормотала девочка. — Чигао. Спасибо. В другом случае, атаси совсем другое. Дай свой кейтай... Smartphone!

Но рубашку у Коли она всё же взяла. Причём, ни капли не стеснялась собственной наготы, закутываясь в одолженную одежду. С точки зрения молодого парня, девочка действовала абсолютно непоследовательно, сначала игнорируя его, потом отчаянно прикрываясь, потом словно забывая об этом, потом пугаясь неизвестно (парень даже мысленно не хотел использовать слово «изнасилование» по отношению к маленькой девочке, в конце концов, он не лоликонщик!) чего, а теперь и вовсе выглядя совершенно раскрепощённо.

Но свои наблюдения Николай решил придержать при себе. Привычная роль «полена в любви» как-то автоматически выскочила на передний план.

С абсолютным покерфейсом, парень потянулся к заднему карману шорт и вытащил телефон. Дважды ткнул по экрану и улыбнулся во фронтальную камеру, разблокируя устройство. Затем собственноручно запустил приложение-звонилку и протянул смартфон девочке, которая к этому времени уже закуталась в рубашку, настолько для неё большую что смотрелась словно какое-то кимоно.

— Спасибо, — повторила девочка.

Пальцы запорхали по экрану набирая номер.

— Не беспокоиться, — прокомментировала свои действия девочка. — Звонок межудународный, но оплатить с той сторона.

«Это хорошо», — отстранённо подумал николай.

— Даре да «Эйсай»? — внезапно разозлилась девочка, услышав из трубки женский голос. — «Эндимион» ни денва! «Эндимион Интернейшнл»!.. Нандато?

Ошарашенно посмотрев на экран смартфона девочка. Медленно поднеся к экрану вторую руку, каким-то чересчур острожным движением ткнула пальчиком в красную кнопку.

— Скажи, — обратилась она к Николаю. — Ты когда-нибудь слышал о корпорации «Эндимион»?

Николай отрицательно помотал головой, но потом решил ответить более развёрнуто:

— Слышу первый раз, но я бы не сказал, что прямо такой уж знаток китайских корпораций, так что извини, никак не могу помочь.

— Она японская, — отстранённо поправила девочка. — Мэйн офис Гакуентоши накани.

— Твои родители работают там? — догадался Коля. — Куда важнее, где сейчас твои родители? Как ты вообще оказалась в море, да ещё и без купальника?

— Заранее не знать, куда именно падать, — всё так же отстранённо ответила девочка. — В любой случай, не иметь времени переодеваться. Кроме так, не иметь значения. Всё равно одежда сгорать плотный слой атмосфера.

«Похоже, она шокирована, вот и несёт откровенную ерунду», — подумал парень. — «Или, как вариант, она имеет ввиду что-то совершенно иное, но знания языка не хватает?»

— Спросить другое, — очнулась от раздумий девочка. — Ты знать Гакуентоши?

Коля помотал головой.

— Академия-Сити знать? — не сдавалась девочка.

— Академия-Сити? А! Ты, наверное, имеешь ввиду Новосибирский Академгородок? Его я знаю.

— Другой, — помотала головой девочка.

Задумавшись ещё на несколько секунд, она опять требовательно протянула руку:

— Дай кейтай, открой browser.

— Браузер? Интернет смотреть? — догадался Коля.

Девочка молча кивнула.

Вздохнув, Николай ткнул в группу иконок в нижней части экрана и выбрал из них планетку, оплетённую синим лисьим хвостом.

«Нужно было уходить от толпы интернет-зависимых, чтобы дать собственный смартфон с интернетом первой встречной девочке», — иронично подумал Коля, протягивая телефон девочке. — «Должно быть, это какая-то карма.»

— Кириллик, — ошарашенно протянула девочка, уставившись на экран. — Сокка, Россия да. Логично. Как тут латинник? А, вот.

Набрав короткий запрос, она принялась листать экран. И чем дальше она листала, тем мрачнее становилось её кукольное личико.

— Инай... — бормотала она себе под нос. — Гакуентоши инай...

Прекратив прокручивать экран, девочка медленно опустила руку с телефоном и перевела совершенно ошарашенный взгляд на парня. Николай нахмурился, заметив в глазах девочки безумия.

— Гакуентоши инай, — повторила она, глядя парню в глаза. — Гакуентоши инай, Алистер Кроули инай. Дайсекко! Соретомо дайщиппай!? Ахаха... Аха-ха-ха-ха! А-а-а-а-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Обалдевший Николай смотрел, как маленькая девочка трясётся от смеха, обхватив себя тоненькими руками. Это выглядело как истерика, и парень совершенно не знал, как остановить приступ. В голове вились только бесполезные мысли об агрессивном поцелуе.

— Ты в порядке? — попробовал он спросить, просто на всякий случай.

— В порядке кана? — удивлённо замерла девочка. — Атаси? Предположительно, да. Предположительно, в порядке. Реверсированное чудо, сложный эксперимент, похоже, успех. Успех! Коллапс функция дилатон S-симметрия суперструна, успех! Нарушение причинности, два мерность из одиннадцать, успех! Деградация метрика реальность, успех! Разрыв метрика пространство-время, два мерность, успех! Величайший катастрофа, большой успех! Уничтожение отдельный область реальность, большой успех! Смерть! Атаси но долгожданный смерть, большой успех! Аха-ха!

Ни слова не понявший, Николай, на всякий случай, кивнул. Увидев это, девочка на полном серьёзе принялась более подробно:

— Искусственный чудо. Сложный ритуал, магия, технология, сочетание. Факт чудесность перенаправление, разворот, воздействие глубже материя, глубже молекула, глубже кварк, глубже струна. Нормальная реальность, одиннадцать мерность. Два из одиннадцать мерность, S-симметрия, разница колебания, разница дилатон, разница замкнутость. Воздействовать дилатон, удалить помощь чудо. Нет дилатон, нет колебания, нет струна. Коллапс струна, коллапс два мерность, коллапс реальность. Глобальный катастрофа. Область реальность перестать существовать. Лучший случай, область круг. Может, область Япония. Может, область планета. Худший случай, область звёздный система. Нет важность. Для человека, гарантированно, смерть. Для атаси, оказалось, смерть. Большой успех! Умереть наконец — успех! Но провал. Проклятие не давать просто умереть. Не так. Давать умереть, но воскреснуть. Прежний реальность воскреснуть не давать, метрика разрушен, воскреснуть другой реальность, нет Гакуентоши. Снова жить. Большой провал.

— Прости, я всё равно не понял, — покачал головой Коля.

— Не иметь значения, — протянула успокоившаяся девочка.

Оглядевшись вокруг, она нашла выроненный телефон. Аккуратно отряхнула от песка и протянула обратно парню. Когда тот забрал телефон, девочка тяжело вздохнула и поднялась с песка сама.

— Начинать опять, — задумчиво произнесла она и, повернувшись к Николаю, смерила того задумчивым взглядом: — Как твоё имя, говорить?

Глава 4. С Богом в сердце.

— Сестра Асия! — всплеснула руками открывшая дверь старушка. — Я же сказала, что вы можете оставаться здесь сколько угодно!

Одетая в простой, даже не подпоясанный, подрясник — длинное, до пят, церковное нижнее одеяние с глухим воротом и узкими рукавами, ушитое в талии и расширяющейся колоколом в нижней части — девушка посмотрела на вошедшую старушку через плечо. В этот момент девушка в подряснике изо всех сил давила на крышку дорожного чемодана, одной рукой пытаясь сдвинуть заевшую молнию, поэтому обернуться к вошедшей целиком не было никакой возможности.

— Сеньора Литиция, — устало вздохнула девушка. — Я ведь говорила, что меня больше не надо называть сестрой. Меня отлучили от церкви.

Названая сеньорой Литицей старушка тяжело и грустно вздохнула, словно бабушка, ругающая нерадивую внучку:

— И это совершеннейшая глупость, моя дорогая. Я ещё никогда в жизни, а пожила я очень и очень долго, так вот никогда в жизни не видела я более истовой христианки, чем вы, сестра Асия.

— Сеньора Литиция... — не найдя слов, бывшая сестра польщённо покраснела.

— У вас всё в порядке? — донёсся из-за спины старушки третий голос.

Он был довольно хриплый, казался болезненным, и приближался вместе со скрипом ступеней на лестнице.

— Ах, я совсем забыла сказать! — снова всплеснула руками старушка. — К вам пришёл посетитель, сестра Асия.

— Посетитель? — удивилась девушка.

— Священник! — многозначительно уточнила сеньора Литиция.

— Ах! — воскликнула сестра Асия, распахивая чемодан. — Куда же я дела клобук?

С таким трудом уложенные в чемодан немногочисленные пожитки полетели в стороны.

От дверей донеслось деликатное покашливание. Мужским голосом.

Роющаяся в чемодане девушка испугано пискнула и замерла, медленно оборачиваясь.

В дверях стоял священник. Он был низкорослым, казалось даже ниже самой Асии, но при этом был строен и подтянут. Если бы не одеяние, то с первого взгляда его можно было бы принять за пятнадцатилетнего мальчишку. На нём была одета простая повседневная дзимарра без окантовки, пошитая таким образом, что скорее напоминала пальто, но поверх неё была накинута фиолетовая стола. Обратив внимание на столу, которую миряне часто путают с расшитым шарфом, Асия сразу поняла, что перед ней был протестантский священник.

Впрочем, это всё ещё был священник, поэтому, следуя вбитой за годы служения привычке, подкреплённой стимулом в виде исповедальной, если она правильно прочитала молитвы, столы, Асия поднялась, выпрямилась, шагнула было навстречу, чтобы приложиться к руке священника, но вовремя одёрнула себя и лишь поклонилась:

— Простите, преподобный отец, я неподобающе одета.

— В благодати своей, Господь простит всех нас, сестра Асия, — явно автоматически откликнулся священник.

— Невместно говорить такое, преподобный отец, — осторожно начала девушка, — но более меня не следует называть сестрою, меня отлучили от церкви три дня тому...

— Да, я слышал об этом, — перебил девушку священник. — И потому я здесь.

Прерванная на середине фразы, бывшая сестра в удивлении приоткрыла рот и только теперь посмотрела в лицо священника. Она ожидала увидеть там насмешку, может быть отвращение, но к своему удивлению, нашла лишь соучастие.

И, несмотря на приличествующее священнику благоденствие, Асия не могла отделаться от мысли, что перед ней стоит ребёнок, ради шутки одетый в дзимарру священника. Странная татуировка под глазом и многочисленные серьги лишь усиливали впечатление.

Однако, стола на нём была самая настоящая, спутать, особенно с такого расстояния, было невозможно.

— Я слышал, что тебя отлучили от церкви за проступок, сестра Асия, — мягким голосом продолжил священник. — Но ещё я слышал, как многие говорят, что благостней тебя не встречали ещё христианок.

Сестра Асия снова опустила взгляд, краснея от смущения. Священник бросил хитрый взгляд на стоящую рядом сеньору Литицию, с явным намёком, и старушка, подобно молодой девушке, точно также потупила взгляд и покраснела.

Священник кашлянул:

— Как я и говорил, именно поэтому меня прислали сюда, сестра Асия. Прислали, чтобы я внимательно выслушал каждую из сторон и вынес собственный вердикт, от имени нашего Епископата.

— Собственный вердикт? — удивлённо переспросила девушка, не веря ушам своим.

— Я слышал людей, — спокойно произнёс священник. — Я слышал пресвитеров. Теперь мне следует услышать тебя, сестра Асия. Не хочешь ли ты исповедаться? Облегчить свою душу?

Смотря на стоящего перед ней священника, девушка не могла до конца поверить в происходящее. О ней не вспомнил ни один прихожанин, ранее боготворивший её, словно она никого больше не заботила. Она думала, что все вокруг отвернулись от неё.

Но теперь к ней пришёл этот пастор и просто предложил ей исповедаться!

Против воли, по щекам Асии побежали редкие слёзы. Но это были не слёзы отчаяния, что текли там прежде. Сейчас это были слёзы облегчения.

Священник бросил короткий выразительный взгляд на сеньору Литицию и шагнул вперёд, размашисто перекрещивая плачущую девушку и едва слышно бормоча благословение на латыни. Понятливая старушка, видя эту картину, как можно тише вышла в коридор и плотно закрыла за собой дверь.

Чуть слышно всхлипнув, Асия опустилась перед священником на колени.

Слова полились из неё непрерывным потоком.

Девушка рассказывала о маленькой девочке, что родилась где-то в Европе. О девочке, которую ещё младенцем бросили родители, а потому она росла в маленьком монастыре-приюте для беспризорных детей. Обладая сильной верой в Бога, девочка обнаружила в себе особую силу ещё в детстве, однажды исцелив раненого щенка. О настоятельнице монастыря, случайно ставшей свидетелем этого чуда. О том, как изменилась с того момента жизнь девочки. О том, как она переехала в Ватикан, где за исцеляющие способности её прозвали Святой Девой. Как она использовала свою силу и исцеляла множество прихожан.

О том, как все говорили, что она — посланница божья. Как слухи распространялись и рождали новые слухи. Не успела девочка заметить, как была уже известна по всему миру как Святая Дева. Она не выказывала ни недовольства, ни претензий.

Она рассказывала, что люди из церкви были доброжелательны, о том, что сама она любила исцелять других. Более того — чувствовала себя счастливой, потому что её сила приносила пользу.

Она рассказывала, как была благодарна Богу, который наделил её этой силой.

Рассказывала, что, не смотря на то, как ей было немного одиноко, ведь у неё не было ни друзей, ни собеседников, ибо все ею дорожили и хорошо к ней относились, на неё смотрели, как на нечто богоподобное. Она говорила, что в ней видели не человека, а лишь инструмент, способный исцелять других.

Она рассказала, как однажды все изменилось. Как по случайности ей удалось излечить демона. Девочка думала, что это не важно, будь он демон или ещё кто, что, если кто-то страдает от ран, его нужно вылечить. Ею руководила безграничная доброта, так она говорила. Но именно это изменило её жизнь навсегда.

Она рассказала, как один из настоятелей увидел эту картину и слух об инциденте быстро разошёлся. Епископы были шокированы подобной новостью.

По её словам, в церкви были и другие люди, способные исцелять. Но исцелять также и демонов никому не было под силу.

Она считала, что в церкви даже представить не могли, что есть сила, способная исцелять демонов или падших ангелов

И, по её словам, девочку, доселе почитаемую и называемую Святой Девой, теперь боялись и проклинали как "ведьму".

Священник выслушал коленопреклонённую девушку с непроницаемым лицом. Когда она закончила говорить и робко подняла взгляд на пастора, тот лишь слегка прикрыл глаза. Руки священника зашарили по складкам повседневной дзимарры, пока не наткнулись на карман, из которого выудили на свет пачку дешёвых сигарет.

Пастор ударил согнутым пальцем по дну пачки, встряхнул, и вытянул зубами сигарету. Из другого кармана появилась металлическая зажигалка с выгравированными на ней священными письменами. Со звонким металлическим щелчком откинулась крышечка, скрежетнуло колёсико, и священник закурил, глубоко затягиваясь.

С тяжёлым, грустным выдохом, он выпустил вниз длинную струю сигаретного дыма.

— Как лицемерно, — прошептал он, качая головой.

По спине Асии пробежали мурашки от понимания. Сцепив руки в молитвенном жесте, вся сжавшись и опустив голову, девушка уставилась в пол прямо перед собой:

— Наверное, я просто недостаточно усердно молилась, — тихо прошептала она.

— Если ты считаешь, что молилась недостаточно, — от жёсткого голоса священника плечи девушки вздрогнули, а сама она сжалась ещё больше в ожидании болезненного вердикта, — то тебе просто следует молиться больше.

Готовая вновь расплакаться, девушка кивнула, втянув голову в плечи.

— Но знаешь, сестра Асия, — произнёс священник гораздо мягче, и девушка, встрепенувшись, вновь подняла голову, не веря собственным ушам. — Нельзя отлучить от церкви просто за то, что ты мало молилась.

— Я исцелила демона, преподобный отец, — робко напомнила девушка.

— Исцелила, — утвердительно произнёс он в ответ. — Но ты раскаялась. Верно, ты можешь согрешить по незнанию, и незнание не делает грех менее тяжким. Куда более тяжкий твой грех — лицемерие. Лицемерие твоё в том, что ты до сих пор не приняла ошибку свою. Помощь демонам, врагам Божьим, есть грех. И грех этот должен искуплён быть. Но в благодати своей Господь всепрощающ. И лишь из-за единственного греха поверить, будто ты встала супротив Господа нашего...

— Но это случилось, — тихо произнесла Асия, опять склоняя голову, чтобы прикрыть от взгляда священника за золотистой чёлкой глаза, в которых вновь начала собираться влага. — В это поверили. Меня отлучили от церкви, преподобный отец. Я больше не...

Слова девушки прервал палец священника. Неуловимо быстрым движением пастор опустился перед Асией на колено и выбросил вперёд руку, останавливая готовые сорваться с её губ слова. Поднятый этим движением порыв воздуха швырнул в лицо девушки запах сигаретного дыма.

Священник посмотрел поперхнувшейся девушке прямо в глаза с суровой уверенностью, которой не было в его взгляде ещё секунду назад. Тяжёлым, веским голосом, глядя в глаза девушки немигающим взглядом, пастор произнёс:

— Тебя могут отлучить от Церкви, сестра Асия. От Господа тебя отлучить не в силах никто. Ты добровольно принимаешь на себя крест служения с помазанием, и лишь ты, добровольно, можешь снять с себя этот крест.

— Но у меня отняли крест, преподобный отец... — тихо прошептала девушка.

Тяжело вздохнув, выпустив при этом клубы дыма через стиснутые зубы, пастор поднялся в полный рост, и вновь зашарил по карманам.

— Крест лишь символ, — произнёс священник. — Его можно отобрать силой, его даже можно потерять. Это всё лишь обстоятельства. Только если ты сама, добровольно отказываешься от креста, лишь тогда это имеет значение.

Из глубины кармана пастор достал простой деревянный крест на обычном витом кожаном шнурке.

— Это простой крест послушника, — с ностальгической улыбкой произнёс священник. — Его освятили в Соборе Святого Павла, и я сам носил его до недавнего времени, пока не... в любом случае, возьми.

Асия шокировано смотрела на крест, который ей протягивал пастор. До этого она была уверена, что отлучение прекратило её прежнюю жизнь, что более она не будет так близка к Богу, но теперь словно всё менялось вновь. Словно испытание, посланное ей Господом, завершилось, и она вновь возвращалась в лоно церкви.

— Знаю, я просто отдаю тебе свой крестик, — заговорил пастор, видя её колебания. — Ты сейчас отлучена от Римско-Католической Церкви, это верно, и с этим я ничего не могу поделать. Но я могу дать тебе свой крест, я могу вновь крестить тебя. Хоть я и англиканский священник, но я всё ещё христианский священник, и служу тому же самому Господу, различаются лишь обряды. Я отправлю тебя в Лондон, в Собор Святого Георгия. Епископ мне точно не откажет, и там тебя смогут вновь окрестить. Тогда всё будет так, как и должно быть, сестра Асия.

Вновь услышав, как преподобный отец называет её «сестрой», девушка, наконец, поверила. Поверила, что выпавшие на её долю испытания закончились, поверила, что она вновь частичка Бога.

«Нет», — подумала Асия. — «Я всегда была частичкой Господа, преподобный отец прав, и меня отлучили лишь от Церкви, но не от Господа!»

Девушка уверенно протянула руку и взяла крестик из рук пастора.

Поцеловав простое деревянное распятие, она завела руки за голову и туго завязала шнурок, подвешивая крестик прямо между ключиц, туда же, где был прежний.

Стоящий перед Асией священник вновь размашисто перекрестил девушку и тихо прошептал короткую, приличествующую случаю молитву.

Непроизвольно по щекам девушки вновь потекли слёзы. Она, не отрываясь, смотрела в лицо священника, стараясь запомнить мельчайшие детали, стараясь сохранить этот момент в самой глубине своего сердца, пока скапливающая влага не затуманила взор.

Глядя на девушку с тёплой, отеческой улыбкой, пастор глубоко затянулся и произнёс:

— Думаю, тебе надо дать время, чтобы собраться, сестра Асия. Нужно отправить тебя в Лондон как можно скорее, чтобы не терзать твоё сердце подобным подвешенным состоянием. Я подожду за дверью, не буду тебе мешать.

Следуя собственным словам, священник развернулся и быстро покинул комнату. Закрыв за собой дверь, он устало привалился к ней спиной и глубоко затянулся.

— Как она? — шёпотом спросила сеньора Литиция.

Всё это время старушка стояла рядом, не решаясь подслушивать, но и боясь отойти. Она очень переживала за свою молодую постоялицу.

Прислонившийся к двери пастор с усталым выдохом выпустил струю дыма, но на этот раз вверх, прямо под потолок.

— Лучше, — так же шёпотом ответил он. — Она явно немного лучше. Не волнуйтесь, я прослежу за тем, чтобы с ней всё было хорошо. Я просто не могу пройти мимо, услышав всю эту историю. Хотя я и повидал...

Оборвав себя на полуслове, священник снова глубоко затянулся, а услышавшая недосказанность сеньора Литиция не посмела переспрашивать.

Копошение за дверью продолжалось недолго.

Выскочившая за дверь с чемоданом наперевес девушка испуганно огляделась и лишь встретившись взглядом с преподобным отцом успокоилась. Пальцы свободной руки невольно погладили простой деревянный крестик, подвешенный меж ключиц. Где-то в глубине души Асия словно всё ещё боялась, что исповедовавший её священник исчезнет в клубах сигаретного дыма, подобно утреннему сну.

— Пойдём, сестра Асия, — просто произнёс священник.

— Да, преподобный отец, — потупилась девушка.

Провожаемые счастливыми слезами сеньоры Литиции, двое христиан вышли на улицу. Там они уже направились было к припаркованной неподалёку машине, как путь им преградили трое других священников.

Асия замешкалась, разглядывая их. С одной стороны, они были одеты как подобает странствующим монахам, но с другой... они выглядели словно огородные пугала. Стоящий рядом нахмурившийся пастор, всё ещё держащий в зубах сигарету, несмотря на перешитую дзимарру, не смотря на небрежно наброшенную столу, выглядел именно странствующим священником, пусть и похожим на ребёнка. Эти же трое выглядели словно малолетние косплееры.

— Идём с нами, Асия Аргенто, — сквозь зубы процедил один из них. — Нашей церкви нужна твоя сила.

Стоящий за его плечом, высокий и плечистый, светловолосый и намотавший столу на шею, словно она действительно была шарфом, презрительным взглядом оглядел стоящего рядом с Асией священника и угрожающе пробасил:

— А ты свали отсюда.

Для наглядности, плечистый шагнул вперёд и с размаха толкнул пастора в плечо, да так, что священнику пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие. Но сигарета из его рта всё же выпала.

На мгновение в глазах мальчика-священника мелькнула жажда убийства, обещающая пропекание на медленном огне Ада, но пастор лишь поднял руки в молитвенном жесте и тихо произнёс:

— В благости своей, Господь, да не оставит эти недалёкие умы и их падшие грешные души...

— Ты кого тупым назвал, э? — всполошился третий, низкий, вертлявый, с вечно бегающими глазками.

Пастор, выглядящий как мальчишка, зашарил по складкам дзимарры.

— Я так не говорил, — укоризненно уточнил он, доставая пачку сигарет.

— Ты думаешь, я настолько туп, что не пойму подтекст?

Щёлкнула крышечка, скрежетнуло колёсико. Мальчик-священник тщательно прикурил сигарету и сделал глубокую затяжку.

— Да, я так и думал, — произнёс он с непроницаемым лицом. — Я вообще удивлён, что тебе знакомо слово «подтекст», честно говоря.

— Ты нарываешься, еретик? — вспылил плечистый.

— Заканчивайте балаган, — всё так же, сквозь зубы, процедил лидер троицы. — Мы здесь чтобы забрать Аргенту в нашу церковь, а не для разборок. Просто по-быстрому кончайте этого и пойдём. А ты, — обратился он уже к Асии, — пойдёшь с нами.

Плечистый и вертлявый понятливо кивнули, и качнулись в направлении к пастору, а их лидер уже протянул руку, чтобы ухватить сестру за плечо...

— F D A L W I L.

... и отшатнулся назад от выросшей между ним и девушкой стеной огня.

— Эй, какого дьявола... — удивлённо пробасил здоровяк.

— Пацан — грёбанный протестантский ведьмак, — пояснил своему товарищу вертлявый, доставая откуда-то из-под сутаны рукоять меча. — Неудачно напоролись. Соберись, он опасен!

Названный протестантским ведьмаком мальчик, глубоко затянулся и выпустил в небо длинную струю сигаретного дыма.

— А вы — беглые экзорцисты, — со всё тем же непроницаемым лицом заключил он.

— Я бы сказал, что мы теперь тоже что-то вроде протестантов, — пояснил задумчиво разглядывающий священника лидер троицы.

— Просто предатели веры, — категорично ответил мальчик.

— Слушай, пацан, — потеплевшим тоном заговорил вертлявый, — мы сюда не за тобой пришли. Отдай нам Аргенто и мы тебя не видели, ты нас не видел.

Из рукояти меча вырвались искры, в воздухе раздалось гудение. Теперь у рукояти меча было лезвие — белое и светящееся, словно сотканное из чистого света.

— Иначе... ну ты же понимаешь... — пробасил здоровяк, доставая из-за спины револьвер.

— Сестра Асия, — невозмутимо произнёс священник, — носит крест Англиканской Церкви. И покуда это так, она под защитой Англиканской Церкви. Под моей защитой.

— Преподобный отец... — растерянно прошептала девушка.

— Значит, ты просто здесь сдохнешь, — пожал плечами вертлявый.

Его взгляд изменился, перестал бегать по сторонам. Теперь он непрерывно смотрел на своего противника. Не в глаза, не на руки, а словно сквозь его тело. Это был отрешённый взгляд профессионального убийцы.

— Если всё дело лишь в крестике, — неожиданно подал голос лидер троицы, — то Аргенто может просто его снять. Тогда ни один священник здесь не пострадает, и все разойдутся миром.

— Снять? — непонимающе посмотрела девушка на фальшивого священника.

Руки Асии непроизвольно сомкнулись на простом деревянном крестике, висевшем между ключиц.

Сухим стуком отозвался упавший на мостовую чемодан.

— Верно, — улыбнулся лидер троицы. — Просто сними с себя крест и тогда никто здесь не пострадает.

«Крест лишь символ», — пронеслись в голове девушки слова священника. — «Его можно отобрать силой, его даже можно потерять. Это всё лишь обстоятельства.»

— Снять с себя крест? — снова переспросила Асия.

В уголках глаз девушки непроизвольно начали скапливаться слезинки.

— Так просто, верно? — добродушно улыбнулся лидер фальшивых священников. — И никто не пострадает! Ну же!

«Только если ты сама, добровольно отказываешься от креста, лишь тогда это имеет значение.»

— Я никогда не откажусь от креста! — уверенно заявила Асия Аргенто. — Я никогда не откажусь от Господа нашего! Ни при каких обстоятельствах!

— Правильный ответ, сестра Асия! — тихо прошептал улыбнувшийся пастор, выглядящий словно мальчик.

Добродушное выражение лица слетело с лица лидера фальшивых священников, оставляя на месте себя абсолютное безразличие.

— Значит, плохой вариант... — произнёс он лишённым эмоций голосом.

И в этот же момент вертлявый фальшивый священник сорвался с места на бег.

— F D A L W I L, — скороговоркой выплюнул похожий на пастора мальчик, не выпуская, впрочем, сигареты изо рта.

Едва услышав первый звук, вертлявый скакнул в сторону, и принялся "качать маятник", делая быстрые шаги влево и вправо. Пастор следил за движениями противника не отрываясь, и когда последний звук вылетел через сжимающие сигарету зубы, он всё ещё смотрел фальшивому священнику прямо в глаза.

— Какого дьявола? — удивлённо выдохнул ошарашенный здоровяк.

А вертлявый закричал не своим голосом, срывая связки.

Огненная черта, прочертившаяся от пастора к фальшивому священнику, оканчивалась прямо на лице, похожем на крысиное. Он горел. Не просто загорелась часть его одежды, имитирующей одежду священника, он горел целиком, словно облитый нефтью факел. Горели его волосы, его кожа, даже из его рта вырывались язычки пламени.

Пастор, похожий на мальчика, перевёл взгляд на косящего под священника здоровяка.

— Стреляй, идиот, — равнодушным голосом произнёс лидер, неизвестно как появившийся за спиной святого отца.

Занесённый для удара кулак фальшивого священника был объят сотнями крошечных молний.

— G A S T T H. T F I A S T R I C!

В руке пастора соткался меч из пламени, и в эту же секунду им был нанесён удар. Фальшивый священник увидел это и успел увернуться от меча.

Почти.

Лишь кончик меча задел край одеяния, но в месте соприкосновения мгновенно вспух огненный шар и взорвался с оглушительным звуком.

Вскрикнувший фальшивый священник отлетел на несколько метров. Его одежда была разорвана, а оголённые участки кожи покрылись уродливыми ожоговыми волдырями и струпьями обугленной кожи.

По дзимарре пастора змеились крошечные молнии — фальшивый священник всё же успел нанести свой удар. Однако, молнии безвредно стекли по одежде на землю, поднимая едва заметные облачка пара из мостовой.

В следующее лязгнул проворачивающийся барабан.

Тело святого отца окутал рой ярко светящихся золотистых частиц.

Несколько мгновений пастор недвижимо стоял в этом рое, а потом облако света рассеялось. Без всякого вреда.

Пастор перевёл взгляд на оставшегося фальшивого священника.

— Вот дьявол! — выругался тот. — Послушай, не надо, а? Я просто выполня...

— F D A L W I L.

— Не-е-ет! — закричал горящий заживо здоровяк.

Сквозь крики прорвались звуки громких хлопков. Ритмичных. Неспешных.

— Браво, браво! — воскликнул подходящий к месту боя ещё один священник, не переставая аплодировать. — Быстро и безжалостно! Это воистину поражает!

Новый священник выглядел как настоящий священник. Его одежда была безупречна, манера держаться скромна, а поверх правильно накинутой чистой фелони кустилась роскошная седая борода.

— Англиканская Церковь воистину поражает! Ваши епископы не просто очень своевременно среагировали, они даже предсказали моё появление и предусмотрительно прислали очень талантливого молодого человека... Нецессариус, верно?

Священник, похожий на мальчика, смотрел на священника, похожего на старика, равнодушно. Лишь затяжку сделал чуть более глубокой, но это легко можно было списать на только что закончившийся бой.

— Тебе говорили, что курение убивает нас, дитя моё?

Раздражённый выдох сопровождался струёй сигаретного дыма, опустившегося к самой мостовой.

— Мы уезжаем, сестра Асия.

— Да, преподобный отец, — неуверенно согласилась девушка.

Похожий на мальчика пастор осмотрел девушку внимательным взглядом и нахмурился. Её руки дрожали, а дыхание заметно участилось. Шок начал проходить.

«Не вовремя», — мелькнула у священника мысль.

— Ты же понимаешь, что мы не можем отпустить вас, дитя?

Никто из троих так и не двинулся с места. На тихий стон, донёсшийся от обгорелого тела позади, отреагировала лишь девушка. Её лицо слегка побледнело.

— Я в любом случае вернусь, — всё тем же добродушным голосом продолжил седобородый. — И в любом случае приведу с собой Асию Аргенто, лживую святую. Буде добровольно иль силой, лишь ей решать сие. Буде ль сгинешь ты при этом здесь, дитя моё, решать сие тебе.

— Я уже сказал, — безэмоционально уточнил похожий на мальчика рыжеволосый пастор, — сестра Асия под моей защитой.

— Одумайся, дитя, — словно дедушка, выговаривающий внуку, покачал головой священник. — Я дам тебе ещё один, последний шанс. Узри же!

За спиной седобородого священника неожиданно распахнулись крылья. Тихая улочка, казалось, осветилась потусторонним светом. Несколько перьев, подхваченных порывом ветра, закружились в воздухе.

Угольно-чёрных перьев.

Стоящий перед девушкой, которую называли святой, и священником, выглядящим как мальчик, старец, одетый словно благочестивый священник, распахнул крылья, чёрные как смоль.

— Ангел! — ахнула Асия Аргенто.

— Падший ангел, — сквозь зубы уточнил похожий на мальчика священник.

— Хоть и падший, — добродушно пояснил фальшивый старец, — но я всё ещё переполнен силой ангелов. Ты же понимаешь, дитя? Тебе не выстоять против меня. Не выжить. Отступись!

— Почему только сейчас? — внезапно спросил мальчик.

— Что? — недоумённо склонил голову набок падший ангел.

— Почему ты явился только сейчас?

— Я наблюдал за тобой, дитя, — как само собой разумеющееся ответил старец.

— Если бы ты пришёл раньше, те трое, возможно, были бы спасены.

— Мусор! — скривился падший ангел. — Не более, чем бесполезный мусор. Легко подобрать, легко доработать, легко заменить. И сотня таких не стоит одного оперативника Церкви Нецессариуса.

— И ты, значит, избавился от мусора? — мрачно уточнил священник, похожий на мальчика.

— Самым эффективным способом, — с улыбкой ответил священник, похожий на старца. — Ведь теперь я знаю, на что ты способен, и как с тобой справиться. Знаю, твои силы, знаю твои слабости. Ты обречён на поражение, ребёнок из Нецессариуса.

— Так просто отбросить своих единоверцев...

— Если для победы приходится подвергнуть мусор вторичной переработке... — иронично улыбнулся падший ангел, — Что же, быть посему!

— Отвратительно! — процедил сквозь зубы мальчик.

— Сдавайся, — прервал его фальшивый священник. — Переговоров не будет. Либо ты погибнешь, и я заберу лживую святую, либо я просто заберу лживую святую, а потом мы сможем о многом с тобою поговорить. Я ценю идеализм в собеседниках. Обожаю ломать веру идеалистов!

— Отдать сестру Асию кому-то вроде тебя? — с презрением уточнил мальчик. — Покуда она под защитой Англиканской Церкви, покуда несёт крест Святого Георгия, этому не бывать.

— Что же, — с притворным разочарованием развёл руками падший ангел. — Значит остаётся лишь один вариант.

Пастор, похожий на мальчика, тоже развёл руки в стороны. Сквозь сжимающие сигарету зубы раздались звуки сокращённого заклинания:

— G A S T T H. T F I A S T R I C!

Из правой ладони священника вырвались языки алого огня и затанцевали друг с другом, сплетаясь в меч из чистого пламени. И в то же время в его левой руке такой же меч сплетался из бело-голубых языков пламени.

С низким, пробирающим до костей гулом, похожим на жужжание тысяч пчёл, в воздухе вокруг падшего ангела появились тысячи ослепительно-ярких искр. Эти искры закружились вокруг, образовывая маленький смерч, вытянутый сверху вниз. Уплотняясь и уплотняясь, смерч из света обрёл законченную форму, затвердел и превратился в сотканное из света копьё.

Священник и падший ангел приготовились к бою одновременно.

Ослепительно-яркое копьё света и обжигающе-раскалённые огненные клинки были направлены друг на друга.

Падший ангел швырнул копьё с невероятной силой, Асии даже показалось, что копьё превратилось в луч света, ослепительный настолько, что сестра прикрыла глаза.

— Кха!

Наполненный болью голос пастора раздался прямо перед ней.

Асия открыла глаза и увидела перед собой спину мальчика, окутанную роем ярко светящихся золотистых частиц. Несколько мгновений пастор, пошатываясь, стоял в этом рое, а потом облако света рассеялось. На угольно-чёрной дзимарре не осталось ни следа, но Асия не была уверена в этом. Она смотрела на священника со спины и не видела его лица.

— Атаковать беззащитную сестру? — произнёс пастор, сплёвывая кровь. — Это так низко.

— Преподобный отец! — воскликнула осознавшая ситуацию сестра. — Что с вами, вы ранены?

— Ничего особенного, — отмахнулся тот, стараясь не кривиться от боли. — Похоже моё тело ещё не совсем готово к передвижениям с такой скоростью.

Попытавшись сделать шаг, маг лишь охнул и опустился на колено, на этот раз не удержав болезненную гримассу.

Стоящая за спиной священника девушка согнала с лица испуганное выражение, кивнула сама себе и подняла руки, объятые потусторонним зеленоватым свечением.

— Похоже на множество порванных связок, вывихи и многочисленные травмы мышц, — немного отстранённым голосом произнесла она. — Вы слишком беспечны, святой отец.

Прошла секунда и пастор вновь смог сделать глубокий вдох.

— Двигался слишком быстро, — безмятежно произнёс он, поднимаясь на ноги.

Падший ангел молча сорвался с места, на огромной скорости описывая дугу вокруг священника и его подзащитной, удерживая неизменную дистанцию. С низкочастотным гулом в его руке соткалось новое копьё.

В какой-то момент крылатый фальшивый священник внезапно взмахнул крыльями гораздо сильнее, поднимая на земле маленькие воздушные вихри, и резко взмыл на высоту нескольких метров, и уже оттуда швырнул световое копьё.

Пастор сделал быстрый подшаг и взмахнул рукой. Сотканный из бело-голубого огня меч встретился с копьём застывшего света и раздался взрыв. В лицо Асии пахнуло нестерпимым жаром, но она не посмела зажмуриться во второй раз.

Не тогда, когда её снова защищает преподобный отец.

Столкновение сотканного из света копья с огненным мечом породило взрыв, и взаимно уничтожило и меч и копьё, однако огненный меч практически в ту же секунд соткался из огня заново.

— Раздражает! — выкрикнул падший ангел, создавая и запуская вверх одно за другим два копья света.

— Пригнись! — прикрикнул на Асию пастор, хватая девушку за воротник и утягивая вниз.

Копья света, вместо того чтобы пронзить спину девушки, превратились в потоки света, разбившиеся об одежду священника.

— Снова это? — раздражённо пробормотал падший.

— Какого дьявола у тебя такая раздражающая защита? — прокричал фальшивый священник, повышая голос.

— Что-то не так? — ухмыльнулся вновь выпрямившийся пастор. — Ты всегда должен быть готов встретить кого-то, кто способен играючи развеять самое сильное твоё заклинание. Например, просто задев его рукой.

— Ты действительно раздражаешь! — скривился в ответ падший ангел.

Из искр света за его спиной начали медленно сплетаться новые копья. Да, в этот раз процесс шёл гораздо медленнее, но это с лихвой компенсировалось количеством.

— Похоже у меня не осталось выбора, — выдохнул пастор сквозь сжатые зубы. — Моё магическое имя Фортис Девятьсот Тридцать Один.

— Магическое имя? — хмыкнул падший ангел. — Что за чушь?

— Это значит, — спокойно ответил Стейл, — что я собираюсь уничтожить тебя.

— Уничтожить? — лицо ангела расплылось в глумливой усмешке. — Как же ты собираешься сделать это, человечишка?

— С Божьей помощью, и помощью Святых, — произнёс возвращающий себе спокойное выражение лица мальчик.

— Бог мёртв, идиота кусок! — вспылил падший.

— FDABS! — выкрикнул священник прежде, чем рванувший в атаку падший приблизился, и тому пришлось снова отскочить на безопасное расстояние, чтобы не попасть во вспыхнувшую вокруг христиан огненную сферу. Но не успевшие затормозить копья света влетели в эту сферу и взорвались. Впрочем, оставалось ещё несколько десятков копий.

— Хорошо, что я подготовился заранее, — спокойно произнёс священник после долгой затяжки.

— И как же ты подготовился? — ехидно спросил падший.

— Если мыслить рационально, — внезапно решил пояснить пастор, — то ты мало чем отличаешься от ведьм и колдунов. Да, ты сильнее, быстрее, и у тебя есть крылья. Но тебя можно считать всего лишь улучшенной версией ведьмы. Поэтому заниматься тобой должен охотник на ведьм, а не экзорцист.

— Вот щас вообще обидно было, — злобно оскалился падший ангел.

Священник не ответил. Погасив один из своих, он вынул изо рта сигарету, чтобы ничего не мешало дикции, и запел заклинание:

— (M T W O T F F T O) (I I G O I I O F) (I I B O L A I I A O E) (I I M H A I I B O D) (I I N F I I M S) (I C R M M B G P)

— Длиннее, чем раньше... — нахмурился фальшивый священник.

Окружив себя копьями, словно защитной стеной, падший ангел ринулся вперёд, надеясь истощить огненный щит длинной серией сконцентрированных атак.

— Повелитель охотников на ведьм, Иннокентий.

— Какой ещ...

Падший ангел не договорил. Появившаяся из ниоткуда огромная огненная рука почти прихлопнула его, словно надоедливую муху. Только благодаря крыльям и нечеловеческой реакции фальшивый священник смог увернуться. Не успевшие за ним копья света исчезли во вспышке пламени.

— Вот дерьмо... — выдохнул падший ангел поражённо.

Перед ним медленно поднималась сотканная из пламени человеческая фигура.

Шесть оставшихся копий света устремились в голову нового противника, но лишь безвредно потонули в огне.

— Ну нахрен! — заявил падший ангел и развернулся на месте.

— Отец! — с усмешкой воскликнул настоящий пастор. — Куда же вы!

Исполинская огненная фигура протянула руку и ухватила разогнавшегося падшего за ногу. То, что фальшивый священник уже успел пролететь несколько десятков метров огненную фигуру вообще не волновало — она просто исчезла в одном месте и соткалась из огня в другом. Отчаянного заверещавшего фальшивого священника со смачным хрустом протянули по булыжной мостовой, подняли в воздух и снова обрушили на камни.

Последнее, что увидел падший ангел — была исполинская огненная ладонь.

— Нет, ну ты видел? — обратился настоящий священник, похожий на мальчика, к огненной фигуре. — А гонору-то было... Обидно ему...

Погасив взмахом руки огненную сферу, пастор неспешно прошёл несколько шагов и поднял с земли упавший чемодан, каким-то чудом не пострадавший в огненной феерии.

— Странно, — задумчиво произнёс себе под нос священник, — почему я уверен, что ангелы выглядят совершенно иначе? Будто бы не так... убого?

Услышавшая его сестра Асия, едва заметно улыбнулась. Подойдя поближе к задумавшемуся пастору, она откашлялась и громко продекларировала:

— Имел он шесть крыльев, преисполненных очами; имел также четыре лица, смотрящих на четыре стороны: одно лицо подобно лицу человека, другое — лицу тельца, третье — лицу льва, четвёртое — лицу орла. Первое лице Серафимово, которое есть лицо человеческое, означает верных, кои живя в мире, исполняют заповеди на них лежащия. Если кто из них выйдет в монашество, то он подобным становится лицу тельца, потому что несет тяжёлые труды в исполнении монашеских правил и совершает подвиги более телесные. Кто, усовершившись в порядках общежития, исходит в уединение и вступает в борьбу с невидимыми демонами, тот уподобляется лицу льва, царя диких зверей. Когда же победит он невидимых врагов и возобладает над страстьми и подчинит их себе, тогда будет восторгнут горе Духом Святым и увидит Божественныя видения; тут уподобится лицу орла: ум его будет тогда видеть все, могущее случиться с ним с шести сторон, подобясь тем 6-ти крылам, полным очей. Так станет он вполне Серафимом духовным и наследует вечное блаженство.

Пастор покосился на смотревшую на него с ожиданием девушку. Улыбка Асии из довольной стала немного нервной. Священник медленно затянулся.

— Да, — задумчиво произнёс он, выпуская в небо длинную струю дыма. — Наверное, именно поэтому.

Развернувшись на каблуках, пастор отправился в сторону припаркованного неподалёку старенького ягуара.

— Пресвятой отец! — окликнула его Асия, приподняв подол подрясника и стараясь догнать неожиданно, для его роста, широко шагающего священника. — А почему падший ангел кричал, что Бога нет?

— Наверное, он верит в это, — пожал плечами пастор, открывая багажник ключом. — Ему нужно как-то оправдать своё грехопадение, как-то оправдать своё предательство. Вот и решил для себя, будто бы Господь умер, прости меня грешного, Господи, и теперь не наблюдает за ним, а значит и грехи его останутся безнаказанными.

Захлопнув багажник, пастор направился в сторону водительского сидения.

— Так просто? — удивилась Асия и заспешила в противоположную сторону, чтобы сесть на пассажирское место.

— Причин могут быть тысячи, — опять пожал плечами открывающий дверь священник. — Без исповеди не узнать нам, простым рабам божьим, почему оступился тот или иной предатель веры.

Девушка согласно кивнула, захлопнула дверь и завертелась вокруг, пытаясь найти ремень безопасности.

— Главное запомни, сестра Асия, — наставительным тоном произнёс похожий на мальчика пастор, перегнувшись через рычаг коробки передач и пристёгивая девушку. — Не слушай тех, чья вера слаба. Не слушай, какие бы ереси они не говорили. Слова не важны, важна лишь твоя вера.

Глядя в серьёзные глаза на детском лице, сестра Асия твёрдо кивнула.

— А покуда ты веришь, — продолжил пастор, положив руку на грудь сестре, — Господь всегда будет в твоём сердце. Помни об этом, сестра Асия.

Глава 5. Семнадцатое октября.

— Ну, что я говорил?

— Действительно, это глава клуба кендо.

— Никаких сомнений.

— Вот именно! — многозначительным жестом поправил очки один из троицы спрятавшихся в кустарнике парней. — А вы мне не верили.

— Хорошо, признаю, ты был прав, — выдохнул другой представитель троицы парней.

— Всё равно это странно, — задумчиво произнёс оставшийся из трио. — Её действительно нет на тренировке, потому что она сейчас здесь. Но почему она идёт в библиотеку?

— Кстати, — вновь многозначительным жестом поправил очки один из троицы. — Видите девушку рядом с ней. Ту, что идёт. Это ведь...

— Она, — хором согласились оба его соратника.

— Абсолютная бездарность! — уточнил один.

— Полный ноль! — добавил второй.

— Недостойная! — столь же эмоционально подвёл итог очкарик.

— Не понимаю, по какому праву она носит священно-фетишистскую форму Академии Куо? — возмутился парень с каштановыми волосами.

— Даже высший балл на экзамене и новый рекорд школы не объясняет этого! — поддержал друга очкарик.

— Даже то, что она сильнейший эспер Академии Куо не объясняет этого! — поддакнул третий из друзей.

— Погодите-ка, а где третья из девочек? — внезапно насторожился парень с каштановой шевелюрой.

— О чём ты, Иссей? — удивился очкарик.

— Та, что была на инвалидной коляске, — пояснил другу названный Иссеем парень. — С двумя хвостиками. Она только что исчезла.

— Разве она не зашла в библиотеку? — недоумевающе уточнил третий из друзей.

— Они заходят туда только сейчас, — задумчиво ответил ему Иссей.

— В любом случае, — вновь поправил очки инициатор, — к ней у меня нет никаких претензий. Два хвостика — это хоть и по-детски, но на её голове смотрится очень даже мило. А инвалидная коляска придаёт её образу беспомощности, заставляет желать защитить и обогреть, и вместе с тем — придаёт загадочности. Пять из десяти только за оригинальность образа.

— Кроме того, — подхватил второй из друзей Иссея, — её нижнее бельё — это смелость и открытость, но вместе с тем, элегантность и чувство стиля. За умение одеваться ещё три балла сверху.

— Не то, что эта... — раздражённо пробормотал очкарик.

— Вот уж точно, — удручённо вздохнул Иссей. — Шортики под юбкой! Это заслуживает лишь отнимание баллов!

— Отнимание баллов от нуля!

— Она определённо уходит в минус!

— Полностью соглашусь! Сколько раз я говорила Онэ-сама, что шортики это абсолютно неподобающий юной леди вроде неё вид одежды! — раздался полный боли и сожаления девичий голос позади троицы. — Но это всё совершенно бесполезно!

— Ужасно! — хором согласились засевшие в кустах трое парней.

— Иногда у меня опускаются руки! — вздохнул всё тот же голос, но теперь модуляциями он напоминал старческое брюзжание.

— Это кого угодно расстроит... — сочувствующе пробормотал Иссей.

— Но как бы то ни было, — продолжил девичий голос, — подобное обсуждение Онэ-сама...

Возможно, до спрятавшейся в кустах троицы парней только сейчас дошла абсурдность ситуации.

Возможно, только сейчас они обратили внимание на странности в интонациях нового собеседника.

А может быть, чем дьяволы не шутят? Может быть... они только сейчас заметили, что в кустах их уже было не трое, а четверо?

— Как обезьяны вроде вас имеют право вести подобные разговоры о безупречной Онэ-сама? — спросила девочка, сидевшая в кресле-каталке позади троицы мальчишек в кустах.

У девочки были длинные каштановые волосы, собранные в два легкомысленных хвостика, немного фривольно одетая форма Академии Куо с укороченной юбочкой и маленькие, изящные ручки.

Однако сейчас казалось, что два легкомысленных хвостика извивались, подобно агрессивным змеям. Казалось, будто школьная форма трепещет на потустороннем яростном ветру. Казалось, как кости в хрупких, изящных девичьих ручках хрустят словно...

А, нет. Не казалось. Девочка в инвалидном кресле сдавливала кулак одной руки ладонью другой, и кости в кулаке действительно хрустели.

А в её взгляде плескалась искреннее, незамутнённое желание убивать.

— Иссей, Мацуда, — тихо произнёс парень в очках с сосредоточенным выражением лица. — Валим отсюда!

— Валим! — подхватил второй друг Иссея и первым сорвался с места, продираясь сквозь кусты.

Секунду спустя, двое друзей присоединились к этому своеобразному спринтерскому рывку через препятствия.

Где-то позади раздался хлопок.

Иссей обернулся на бегу и едва не споткнулся от удивления: девочки в инвалидной коляске позади уже не было!

Преисполненный подозрений, парень посмотрел вперёд...

— Эспер! — выдохнул удивлённый Мацуда

— Телепортер! — не менее удивлённо уточнил Мотохама.

Окружённая извивающимися голодными змеями, с руками, готовыми крушить, и глазами, обращающими в камень, перед ними сидела милая девочка в инвалидной коляске.

— Разделяемся! — хором провозгласили двое друзей и тут же выполнили обозначенный манёвр.

Иссей не успел.

Глядя прямо в кровожадный оскал девочки, не имея возможности затормозить или увернуться от её смертоносных объятий... он запнулся, упал на асфальт, перекувыркнулся через голову и, каким-то немыслимым образом извернувшись и поднявшись на ноги, рванул в противоположную сторону.

— Не так быстро! — раздался девичий голос, сопровождаемый хлопком.

На одних звериных инстинктах, Иссей рванул вправо, в кусты. Пробежав несколько метров, он едва не столкнулся с бегущим Мотохамой.

— Я думал, мы разделились! — крикнул ему Иссей

— Она появилась прямо передо мной! — крикнул в ответ мальчик в очках.

Двое друзей, не говоря больше ни слова, ведь нужно было экономить дыхание, побежали через кустарник дальше. Чтобы едва не столкнуться с бегущим навстречу Мацудой.

— Мужики? — удивился он.

— Мацуда? — не менее удивлённо отозвался парень в очках.

— Влево! — принял решение Иссей.

Друзья послушались и слаженно рванулись влево.

— Какого... чёрта... ты выбежал... прямо... на нас? — в паузах между вдохами поинтересовался Мотохама.

— Я... не знал... где вы! — также, в паузах, ответил ему Мацуда. — Она... появилась... прямо на пути... я свернул...

— Она загоняет нас! — осенило Иссея. — Как волков!.. Не даёт разделиться!

— Меняем план! — остановившись провозгласил парень в очках.

Двое друзей тут же последовали его примеру и внимательно посмотрели, ожидая продолжения.

— Разворачиваемся и бежим назад, — пояснил свою идею мальчик. — Выбегаем на аллею перед входом в Академию и оттуда драпаем к ящикам с обувью. Мы всё время будем на виду, вокруг всё время будут люди. Она не посмеет напасть!

— Отличный план! — поднял большой палец вверх Иссей.

«Наверное», — хотел было добавить мальчик в очках, но проглотил это важное слово.

Трое друзей снова побежали. И уже через минуту они выбегали на начавшую оживать аллею перед Академией — ученик уже подтягивались к началу уроков. Манёвр был успешен!

Почти успешен...

Выбежав из кустарника на полной скорости, троица не учла, что прямо там может быть ещё кто-то. Они неслись прямо на какого-то незнакомого парня.

К своему ужасу, Иссей просто не успевал отвернуть в сторону, хоть как среагировать. Мацуда забирал от парня вправо. Мотохама — влево. Иссей находился «в коробочке» из своих друзей и нёсся прямо на парня перед собой.

Самое ужасное в этой ситуации было в том, что парень перед Иссеем тоже никак не мог успеть среагировать. И даже если бы успевал среагировать — оставался вопрос в его мобильности.

Парень, на которого неслось извращённое трио, опирался на трость. Тяжело переваливаясь, буквально ковыляя, он явно был не из тех, кто мог бы двигаться быстро. И если Мацуда и Мотохама ещё обладали достаточным проворством и свободой манёвра...

Словно в замедленной съёмке, Иссей видел, как парень в странной футболке в ломаную чёрно-белую полоску медленно поворачивает голову. Как его взгляд, словно взгляд ленивого кота, увидевшего такую же ленивую муху, переходит с одного парня на другого. Как медленно, слишком медленно парень с костылём поднимает руку в тщетной надежде защититься.

Иссей отчаянно попытался затормозить, но лишь споткнулся и полетел вперёд головой. Полетел ещё быстрее!

Парень, опирающийся на костыль, поднял руку на уровень шеи.

Двое столкнулись.

Иссей ощутил удар своей головой. Это был словно удар о бетонную стену. Мальчик искренне надеялся, что он не повредил ничего тому, другому мальчику. Он и так опирался на костыль, в конце-то концов! Если он сломает ещё что-нибудь...

Переполненный чувства вины и испуга за ближнего, Иссей открыл глаза.

— Ты не ушиб... — спросил было Иссей у попавшегося на дороге мальчика, но столкнулся взглядом с его красными глазами.

— ...ся? — севшим голосом закончил парень вопрос.

Мальчик стоял.

Мальчик перед ним всё так же спокойно стоял посреди дороги, опираясь на костыль. Его тело не сдвинулось ни на миллиметр.

— Ты в порядке же, да? — переформулировал Иссей вопрос. Одними губами.

— Ха~а? — вопросительно протянул опирающийся на костыль мальчик-альбинос.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Алые глаза убийцы.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Иссей изо всех сил рванулся прочь от опасности.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Алые глаза смотрели так, словно пересчитывали кости в теле Иссея.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Кости, которые ему ещё предстоит сломать.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Наиболее болезненным образом.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Это были глаза чудовища.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Глаза монстра.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль!

Иссей никогда ещё не бегал так быстро.

Ему казалось, что взгляд алых глаз преследует его. Казалось, что альбинос, опирающийся на трость — самое опасное, что Иссей когда-либо встречал в своей жизни.

Парень опомнился только когда уткнулся лицом в траву. Лёгкие судорожно сократились, пытаясь сделать вдох. Сердце билось отчаянно, словно попавшаяся в паутину муха.

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль! — прошептал Иссей одними губами.

Он попытался встать, но не смог. Не хватило сил.

Парень попытался ползти, но... что-то...

Что-то словно держало его за ногу...

Нет. Что-то определённо держало его за ногу!

Что-то... или... кто-то?

Вслед за убежавшим в пятки сердцем нетвёрдо последовал взгляд.

В смысле, Иссей, наконец, решился посмотреть, кто держит его за ногу. Он перевёл взгляд за спину и... никого не увидел. За спиной у Иссея никого не было. Никого не было ни справа, ни слева.

Но что же его держало?

Сумев наконец отдышаться, Иссей кое-как поднялся на четвереньки и внимательно посмотрел, что же мешает сдвинуть ноги с места. Далеко не с первого раза смог он разглядеть небольшие, блестящие металлом стержни, торчащие из земли.

Да, это были гвозди. Кто-то неведомый прибил гвоздями его кроссовки и штанины к земле.

Очевидно, что сначала гвозди вбили в подошву кроссовка, и поэтому Иссей споткнулся. А уже потом, когда он упал, остальными гвоздями буквально пришпилили его штанины к земле.

— Итак...

Внезапно перед Иссеем раздался голос. Это был голос девочки, но из-за модуляций звучал словно голос старухи. И он уже слышал этот голос.

Медленно, стараясь не делать слишком резких движений, Иссей перевёл взгляд вперёд.

Да. Это она.

Прямо перед ним сидела девочка на инвалидной коляске.

— Обезьяна...

Это она прибила Иссея гвоздями к земле? Её способность — чудовищная скорость? Или её способность в том, что она сама — чудовище?

— Последняя из трёх обезьян...

Определённо, она чудовище. Этот угрожающий взгляд, эти извивающиеся, словно змеи, волосы...

— ...которая до сих пор была не поймана...

Неожиданно для себя Иссей понял, что видел до этого что-то более страшное. Он не был уверен в том, что помнил, что именно он видел, но...

— ...какими будут твои последние слова, последняя обезьяна?

...но разве эта девочка в инвалидной коляске не была слишком милой?

Да, она пугала. Её взгляд сулил Иссею мучительную смерть. Но её глаза были при этом всё ещё милыми!

Её хвостики извивались, словно прикреплённые к голове змеи. Это было чудовищно! Но это были милые двойные хвостики, навевающие ощущение детскости и милоты!

— Пожалуйста, сделай меня своим рабом!

Иссей не сразу понял, кто это сказал. У него даже возникло желание оглядеться, чтобы увидеть этого смельчака.

Девочка в инвалидной коляске удивлённо хлопала глазами.

Но вот она нахмурилась.

Её плечи приподнялись, а рот сжался в тонкую прямую линию.

— Гэ-э! — донёсся полный отвращения возглас из перекошенного рта.

Всё её милое тело передёрнулось, а голову конвульсивно склонило набок. И только в этот момент Иссей понял, кому хватило смелости признаться в столь постыдном потаённом желании. Ему! Иссею! Это Иссей, склонившись на земле в позе сейдза, с прибитыми к земле ногами, искренне молил девочку перед ним стать его хозяйкой!

Задумавшись над этим чуть подольше, Иссей понял, что действительно не против такого исхода событий...

— Мерзость! — припечатала девочка с двумя хвостиками.

Иссей поднял на неё осторожный взгляд.

— Я конечно знала, что ты недалёкая обезьяна, и у тебя нет никакого достоинства, но чтобы настолько...

Девочка в инвалидной коляске потянулась к своей юбочке.

Неужели?

Прихватив край юбки основанием ладони, девочка с двумя хвостиками обнажила ещё больше своего изящного бедра.

Неужели прямо сейчас перед Иссеем, наконец, откроется сокровенное?

Из-под края юбочки показалась закреплённая на бедре подвязка, выполненная в довольно необычном стиле ремешка с гвоздями.

Неужели прямо сейчас его новая Госпожа позволит Иссею...

Стоп! Ремешка с гвоздями?

С гвоздями!?

Девочка провела пальцами по шляпкам гвоздей, и те исчезли.

Иссей в удивлении открыл рот. Он было потянулся, чтобы протереть глаза, ведь подобное...

Поднять руку мальчик уже не мог. Его рубашка, как и его брюки, была прибита гвоздями к земле.

Действительно, подобное не было чем-то необычным. Девочка в инвалидной коляске простым мановением пальца вбивает гвозди прямо в Иссея. Ничего такого. Просто эспер с прирождённой силой Госпожи.

«Так вот какова сила эсперов!» — восхищённо подумал Иссей. Это был первый раз, когда он встречался с кем-то из них.

— За всю эту мерзость, — кривя рот произнесла девочка, — я тебя оставлю здесь. В этой позе. Будешь до конца дня кланяться этой светлой Академии, которую ты оскверняешь своим присутствием...

— Ара~ара! — внезапно донёсся до них игривый голос. — Какое изумительное наказание! У тебя определённо есть талант, моя дорогая!

Изящно покачивая бёдрами при каждом шаге, к ним подходила невероятной красоты девушка. Изящная фигура, роскошная грудь, чёрные волосы и хвост. Одна из трёх девушек в этой академии, носящая эту причёску, что находится на грани вымирания. Символ Ямато Надэсико во плоти.

— Акено-сама! — непроизвольно вырвался у Иссея восхищённый возглас.

Девочка в инвалидной коляске резко крутанула колёса, поворачиваясь к новому лицу на этой поляне.

— Позволь представиться, моя дорогая, — с нежной улыбкой произнесла подходящая к молодым людям воплощение изящества. — Меня зовут Химедзима Акено. Я твой семпай из оккультного клуба.

По мере приближения Акено, лицо агрессивной девочки с двумя хвостиками менялось. Сначала там появилось сомнение. Затем сомнение сменилось узнаванием. Узнавание — радостью. Но к радостному лицу примешивалось что-то ещё. Если бы Иссей смотрел не на девушку, а на одного из своих друзей, то он бы подумал, что на лице девочки с двумя хвостиками появилась похоть.

— Что с тобой? — польщённо улыбнулась Акено. — Неужели ты так рада меня виде...

Договорить школьному идолу не дал хлопок сходящегося воздуха. Девочка с двумя хвостиками исчезла.

Только что она смотрела на Акено с полным похоти лицом и в следующую секунду она испарилась!

Или... она смотрела не на Акено?

— Онэ-тама~a~а! — донёсся до Иссея отдалённый голос.

— Куроко! — послышался возмущённый ответ.

— Ара~ара... — грустно произнесла немного расстроенный школьный идол. — Отвергли меня~!

Расстроенный тяжёлый вздох раздался над поляной.

Один из кумиров Академии Куо, Химеджима Акено, изящной и лёгкой походкой пошла в противоположную сторону.

Некоторое время Иссей заворожённо наблюдал, как покачиваются при ходьбе аппетитные булочки школьного идола, пока та не скрылась за пределами угла зрения, доступного главному школьному извращенцу в этот самый момент.

И именно факт ограниченного угла зрения заставил Иссея вспомнить об одном немаловажном моменте.

— Кто-нибудь! — отчаянно позвал пришпиленный к асфальту парень. — Помогите! Освободите меня!

Глава 6. Другое утреннее... чаепитие?

Две девушки неспешно шли по коридорам академии Куо. В это раннее утро, в тот промежуток времени, когда многие клубы уже заканчивали свою утреннюю клубную деятельность, а не участвующие в подобной деятельности школьники ещё не только выходили из своих домов или даже заканчивали ужинать, мало кто мог найти хоть какую-нибудь причину ходить по пустым коридорам огромной академии. Впрочем, конкретно эти две девушки были президентом и вице-президентом ученического совета академии. А поскольку ученический, а иначе — школьный совет являлся, по сути, высшим органом ученического самоуправления, часто решая большинство вопросов внутри академии до того, как этот вопрос перейдёт в разряд вещей, на которые должен обращать внимание преподавательский состав; то и причин для столь раннего перемещения по пустынным школьным коридорам для ученического совета могло возникнуть множество. От проблем внутри какого-нибудь клуба и до вопросов нарушения учащимися дисциплины.

Впрочем, конкретно сейчас, обе озвученные причины переплетались довольно причудливым образом. Да и заявление про завершающие деятельность клубы было не очень-то и точным. Как минимум, оно касалось не всех членов клубов. Как, в прочем, и не всех учеников, в клубах не состоящих.

— В библиотеку только что зашла Мисака Микото-сан в сопровождении Мураямы-сан, — спокойным голосом сообщила заместитель президента школьного совета, не сбавляя шага.

— Глава клуба кендо? — нахмурилась глава школьного совета. — Разве у них сейчас не занятия?

— Так же, как у глав клубов видеоигр, лёгкой музыки, домашнего хозяйства...

— Не перечисляй, это был скорее риторический вопрос. Как и том, все ли главы клубов сейчас находятся в библиотеке.

Вице-президент, как и положено, на второй риторический вопрос не стала отвечать. До конца коридора две девушки шли, не проронив ни слова, раздумывая о происходящей ситуации.

— Президент, — окликнула начальство заместитель, как только убедилась, что никого из школьников нет за поворотом коридора. — Вы тоже считаете, что они все собираются в библиотеке именно потому, что мы сейчас идём именно туда?

— Не исключаю этого. Куда больше меня волнует, — задумчиво произнесла президент студсовета, поправляя очки изящным движением, — это почему, в дополнение к главам клубов и их заместителям, в библиотеку отправилась ещё и Мисака-сан. Она ведь не состоит ни в одном из клубов.

— Потому что у неё рекордные оценки на вступительных тестах? — предположила заместитель.

Глава школьного совета молча покачала головой.

Две девушки уже подходили к дверям библиотеки. Расположенная в отдельном крыле, школьная библиотека имела куда более удобный вход с улицы, но, если кто-то хотел попасть в библиотеку не привлекая внимания, например, желая застать врасплох кого-то внутри. Ну или не желая выходить на улицу зимой, потому что холодно.

Впрочем, это тот ещё вопрос — кого можно застать врасплох в библиотеке?

Когда представители школьного совета зашли в библиотеку, то не увидели внутри ничего, похожего на какую-нибудь секту или, хотя бы, преступный сговор. Ничего такого, при всём желании, они бы не смогли заметить, даже если бы ворвались в библиотеку гораздо боле внезапно — ведь ученики просто сидели за читальными столами или бродили между книжных полок с того момента, как вошли в библиотеку.

Почти все ученики. Одна из девушек просто сидела и наслаждалась чаем.

Как и другие, одетая в форму академии Куо, она не должна была бы выделяться среди других школьниц, но было в ней что-то, заставляющее относиться к ней иначе. На подсознательном уровне она казалась совершенно другой, отличающейся от всех прочих школьниц. Создавалось ощущение, что она находится над другими учащимися, словно по праву своего рождения.

— Как ваше настроение, президент Ситори? — с улыбкой спросила эта девушка.

С едва слышным звоном чашечка с чаем вернулась на блюдце. Чашечка с остывшим чаем.

Глава школьного совета посмотрела в глаза заговорившей девушке и поймала себя на мысли, что словно бы видит в их глубине озорные искорки. Кроме того, мимо Ситори не прошло незамеченным, что девушка использовала форму вежливого приветствия, которую предпочитала использовать сама президент.

— Как ваше настроение, Шокухо Мисаки? — вернула приветствие Соуна Ситори.

Улыбка на лице девушки стала ещё ослепительнее, словно её только что похвалили.

— Может быть чаю? — спросила Шокухо, широким жестом указывая на специально отставленный стул прямо напротив себя. — Вы ведь не будете говорить, что проделали весь этот путь просто чтобы поздороваться?

— Не откажусь, — натянула ответную вежливую улыбку Ситори.

Пока президент школьного совета усаживалась на приготовленный для неё стул, к столу подошла другая девушка, несущая на маленьком подносе чашечку со свежезаваренным чаем. Поднимающийся от жидкости пар распространял по библиотеке аромат великолепно заваренного сортового чая.

Волевым усилием Ситори сохранила на лице вежливую улыбку. Видеть, как глава клуба традиционной чайной церемонии лично заваривает европейский — сорта «Даржилинг», если она правильно определила по аромату — чай было едва ли не более непривычно, чем видеть, как глава чайного клуба столь явно и молчаливо прислуживает хоть кому-то в этой академии. Молчаливая глава клуба чайной церемонии — само по себе невероятно редкое зрелище.

Впрочем, несмотря на то, что это был европейский сорт, «Даржилинг» был заварен просто идеально — в этом президент школьного совета убедилась с первого же глотка.

Сидящая напротив блондинка практически зеркально повторила движения Ситори.

Соуна обратила внимание, что чай Шокухо был не только уже остывшим, но и выпит уже практически полностью.

— Ну же, президент, — с явным нетерпением в голосе воскликнула блондинка, — говорите же! Зачем же вы меня так настойчиво искали?

Ситори едва заметно вздохнула и сделала маленький глоточек чая.

— Экзамены, Шокухо-сан.

— Экза~мены? — непонимающе склонила голову набок блондинка. — Чем же я могу помочь с экзаменами?

— Вы были зачислены в нашу академию без сдачи экзаменов, Шокухо-сан, — спокойно пояснила Ситори. — Это против правил.

— Бы~ыть того не может, президент~! — лукаво улыбнулась блондинка. — Приказ на зачисление подписан ли~ично директором, что~о же тут может быть против правил?

Качнувшись на стуле назад, Мисаки сразу же подалась вперёд, и подпрыгнувшая было роскошная грудь живописно расплющилась о зелёное сукно

— И-ли-и же~е... это против ваших ли~ичных правил? Пре~зи~дент~?

Соуна Ситори посмотрела на улыбчивую блондинку слегка прищурившись. Внезапно, на лице президента ученического совета появилась лёгкая ухмылка:

— Разумеется, я говорю о правилах нашей академии, Шокухо-сан. Даже если я президент школьного совета, у меня всё равно есть предел власти, которым я могу пользоваться...

— Официально, разумеется! — перебила брюнетку ослепительно улыбающаяся Мисаки. — Если же~е... Если же президенту что-то не нравится~... Что Вы сделаете тогда, Си~то~ри-сан? Отмените... приказ директора?

— Быть такого не может, — ответно улыбнулась Соуна. — Я ведь бессильный президент школьного совета, откуда бы у меня подобная власть? *

— Действи~ительно! — ласково протянув слова, откинулась на спинку стула Шокухо. Грудь, следуя движениям хозяйки, радостно подпрыгнула. — Прямо сейчас Ситори-сан... мо-жет лишь про-сить...

Расслабленно сидящая в кресле, закинувшая ногу на ногу Шокухо Мисаки, глядящая из полуприкрытых век на президента ученического совета, скорее напоминала снизошедшую до своих подданных королеву, чем школьницу, пролезшую без экзаменов в списки учащихся.

— Правила есть правила, Шокухо-сан, — максимально вежливо и корректно произнесла Соуна Ситори. — Они едины для всех в этой школе.

Весело хмыкнув, девушка склонила свою блондинистую головку набок, озорно прикрыв левый глаз и разглядывая собеседницу широко раскрытым правым. В глубине карих глаз загорались и гасли искры веселья.

Всем своим видом блондинка демонстрировала собеседнице: «продолжай, весели меня, я внемлю тебе!»

Едва ли можно было заметить, как Соуна Ситори раздражённо поджала губы, она действительно очень хорошо контролировала своё лицо. Но Шокухо заметила, и её широко раскрытый правый глаз раскрылся ещё шире. Зрачок дёрнулся и сжался чуть сильнее, словно девушка запечатлела этот момент своим виртуальным фотоаппаратом. Добавила кадр в копилку к сотням и сотням других, маленьких и больших побед.

— Полагаю, мы договорились, Шокухо-сан, — произнесла президент, поднимаясь со стула. — Я уведомлю вас о дате и времени проведения экза...

— Не~а!

— ...менов... — договорила неожиданно перебитая Ситори. — Что, простите?

— Не~а! — капризно повторила Мисаки. — Я не хочу сдавать переводные экзамены. Поэтому буду учиться без них. Я же уже зачислена, Ситори-сан, что с этим может быть не так?

— Шокухо-сан, — внезапно подала голос заместитель президента. — Подобное вызывающее поведение и явное нежелание следовать школь...

— Ара, — снова улыбнулась блондинка. — И что же Вы сделаете, вице-президент? Как же вы отреагируете? Каким же образом вы собираетесь меня~я... на-ка-зать?

— На... — запнулась девушка, — наказать? Я не... ничего такого...

Заместитель президента школьного совета стремительно краснела.

— Ара, как мило, — хихикнула Шокухо. — Так ответственно отчитывать меня~я... но ничегошеньки не сметь без приказа своей обожаемой хозяйки.

— Это переходит все границы, Шокухо-сан, — медленно проговорила Ситори.

Услышав эти слова, блондинка прикрыла глаза и потянулась в кресле, не скрывая выражения удовольствия на лице

— Грани~ицы, — медленно произнесла поднимающаяся на ноги Мисаки. — Вовсе нет, пре~зи~дент! Единственный, кто здесь переходит границы... — повернувшись к Соуне вполоборота, королева медленно подняла руку, обвинительным жестом указывая не президента, — ... это вы!

И, словно припечатывая, Шокухо тщательно 'прицелилась' и 'выстрелила' в президента сложенным из пальцев пистолетом.

Ситори нахмурилась, глядя как блондинка поднимает 'дымящийся пистолет' и демонстративно 'сдувает дымок' с пальца.

Откуда-то с улицы донеслись чьи-то панические крики. Некоторые из посетителей библиотеки начали оборачиваться, а кто-то даже подошёл к окнам, чтобы взглянуть на происходящее снаружи.

Стоящие напротив друг друга девушки не обратили на эти крики никакого внимания, в немом противостоянии, они смотрели друг другу в глаза.

Крики со школьного двора начали постепенно затихать, а Шокухо Мисаки беззаботно убрала руки за спину и лукаво смотрела на президента школьного совета, прикрыв левый глаз.

— Я... перехожу границы? — переспросила Соуна, не веря, что подобное обвинение столь неожиданно может быть предъявлено к ней.

— Действи~ительно! — в притворном удивлении воскликнула блондинка. — Кто бы мог подумать, кто бы заподозрил простого... бес~сильного президента школьного совета в чём-то... подобном!

Развернувшись на каблуках, Шокухо раскинула в стороны руки, театральным жестом обращаясь к ученицам за своей спиной:

— Сначала я тоже не верила этим ужасным слухам! Но что же это? Бес~сильный, могущественный президент школьного совета, Соуна Ситори-сан приходит ко мне и при множестве свидетелей говорит, что по одному её желанию будет отменён приказ директора академии...

Обернувшись через плечо, блондинка озорным взглядом посмотрела на Соуну и лукаво её подмигнула:

— Разве это не переходит границы, Си~то~ри~сан~?

Полуобернувшись всем телом, Шокухо поднесла тыльную сторону ладони к губам, театрально прикрываясь от всех окружающих, и громким 'заговорщицким' шёпотом уточнила специально для Соуны:

— Прямо как в тех слухах, Президент-сан!

— Никаких подобных слухов о президенте... — начала было возмущаться Цубаки, но её перебила 'удивлённая' Шокухо:

— Да неужели~! — почти искренне удивилась блондинка. — До вас не доходили эти слухи, пре~зи~дент~?

Руки в длинных перчатках с паутинным принтом неспешно скользнули внутрь переброшенной через плечо сумочки.

— Тогда~а~а... — задумчиво добавила Шокухо, — может быть послушаем их вместе~?

С озорной улыбкой, Мисаки достала из сумки пульт от DVD-проигрывателя и демонстративно нажала на кнопку воспроизведения.

В наступившей тишине с оглушительным звоном упал на ковёр небольшой металлический поднос. Рефлекторно обернувшись на звук, Ситори увидела неестественно застывшую между столов главу клуба чайной церемонии.

Словно невидимая волна, прокатившаяся по библиотеке, заставила учеников всех одновременно замереть, глядя на президента школьного совета. Те, кто сидели — теперь стояли. Те, кто держали в руках книги — просто отпустили их, выронив на пол.

Радостная и беззаботная улыбка Шокухо Мисаки превратилась в коварную усмешку превосходства.

— Угрожая закрытием, — внезапно заговорила выронившая поднос глава клуба чайной церемонии, — президент школьного совета, Соуна Ситори, заставляла меня прислуживать ей на некоторых сомнительных встречах. Сегодня она приказала мне оставить занятия в клубе и отправиться в библиотеку, чтобы прислуживать там недавно переведённой Шокухо Мисаки, и тем самым показать новенькой свою власть над школой.

— Что?.. — тихо спросила ошарашенная Цубаки.

— Грозя отнять у нас раздевалку, — заговорила глава клуба кендо, — школьный совет часто требует от членов клуба оказывать силовую поддержку в разрешении внутренних проблем академии. Сегодня вице-президент школьного совета, Шинра Цубаки, приказала мне оставить занятия в клубе и прийти в библиотеку, чтобы обеспечить охрану президенту школьного совета в случае, если возникнет силовой конфликт.

— Но я не... — начала было возмущаться Цубаки, но её перебила глава клуба лёгкой атлетики:

— Поскольку студсовет плотно контролирует деятельность клуба, то любой из членов клуба лёгкой атлетики должен по первому требованию представителей школьного совета выступить в качестве курьера. Сегодня президент студсовета приказала мне обойти глав клубов манги и популярной музыки и передать им, что они должны быть с утра в библиотеке.

В наступившей тишине с улицы донеслись спорящие голоса, всё повышающие тональность.

— Член школьного совета, которая называет себя Кусака Рея, хотя я не уверена, что это её настоящее имя, — заговорила глава клуба манги, — заставляет наш клуб рисовать хентайную мангу различных направлений. Большую часть BDSMной хентай-манги она конфискует для себя, а всё остальное заставляет продавать среди учениц академии, присваивая себе всю выручку.

— Шантажируя наш клуб, — подхватила глава клуба сёги, — однажды совершёнными нарушениями, школьный совет заставляет членов нашего клуба играть в сёги полностью обнажёнными, в то время как члены школьного совета выступают зрителями. Часто...

Переводя довольный взгляд с одной говорившей на другую, Мисаки встретилась глазами с хмурящейся девушкой с коротко стриженными коричневыми волосами.

— А? — встрепенулась та, заметив, что Шокухо смотрит на неё. — Я? Ну... меня...

— Пожалуй, достаточно, — прервала её блондинка, вновь щёлкая пультом от проигрывателя.

— Ара? — непонимающе воскликнула глава клуба чайной церемонии. — Как же я умудрилась его уронить?

— Что? Почему я стою? Я же только что держала книгу в руках! — доносилось со всех концов библиотеки.

— О! — воскликнула кто-то из девушек, до того стоявшая где-то в глубине книжных шкафов. — Ситори-сама сегодня тоже пришла в библиотеку?

— Что всё это должно значить? — сухо спросила Ситори, буравящая Мисаки тяжёлым взглядом. — Неужели подобные бредни...

— Поверят ли в них~? — с улыбкой договорила за президента Шокухо. — Кто~o же знает? Но для расформирования школьного совета... эти откровения послужат прекра~асным поводом!

— Это угроза, Шокухо-сан?

— Что там за шум всё время с улицы? — возмутился кто-то из стоявших возле окон.

— Бы~ыть не может~! — ослепительно улыбнулась президенту студсовета блондинка. — Это просто разграничение предела полномочий! Ваш школьный сове~ет с вами, бес~сильной гла~вой... могут делать всё~о~о что угодно~!

Ситори нахмурилась ещё сильнее.

— До тех пор, пока вы не лезете в мои дела! — весело подмигнула ей Мисаки.

— Это разве не Мегури-сан из школьного совета? — спросила одна из девушек, смотрящая через окно на школьный двор. — Разве у неё не проблемы сейчас?

Ситори вздрогнула и бросила обеспокоенный взгляд через плечо в сторону двора. Мгновенно уловившая ситуацию Цубаки развернулась и быстрым шагом подошла к одному из окон.

— Я сторонник мирного сосуществования, Ситори~сан, — с улыбкой почти пропела Шокухо.

Соуна бросила на блондинку взгляд, за которым едва проглядывало раздражение.

— Мы можем даже сделать вид, что этого разговора никогда не было~! — подмигнув, добавила Шокухо.

Развернувшись, она неспешно вернулась за столик с давно остывшей чашкой чая. Удобно устроившись на стуле, блондинка закинула ногу на ногу и задумчиво провела пальцем по блюдцу.

— Что гораздо важнее... — вновь подняла Мисаки взгляд на Ситори, — разве вы не должны поторопиться и помочь своему подчинённому? Бес~сильный, серьё~озный президент~сан?

Соуна снова бросила обеспокоенный взгляд через плечо и увидела нахмурившуюся вице-президента, которая, дождавшись пока Ситори посмотрит на неё, два раза отрывисто кивнула.

— Мы продолжим наш разговор позже, — извиняющимся тоном произнесла президент школьного совета. — У меня возникли срочные дела.

— До~oброго вам дня, Си~то~ри~сан! — весело кивнула блондинка.

Отрывисто кивнув, Соуна поторопилась на выход, вслед за уже почти скрывшейся во дворе заместителем.

— Один вопрос, Шокухо-сан, — остановилась в дверях президент.

— Спрашивайте всё что угодно! — ослепительно улыбнулась в ответ Мисаки.

— Вы уверены, что зачисление в третий класс средней школы было правильным?

Шокухо невинно хихикнула, прикрывая рот кончиками пальцев.

— Кто же знает? — лукаво вопросила она.

Когда дверь в библиотеку закрылась, Мисаки с удовлетворённой улыбкой откинулась на спинку стула.

— Странно... — задумчиво произнесла она, постукивая по губам указательным пальцем. — И почему это всех та~ак интересует?

Когда президент догнала Цубаки, та первым делом уточнила:

— Похоже, проблемы с кем-то из другой школы, — после чего немного подумав, добавила: — Я не почувствовала магии, когда она провернула этот фокус. Думаете, это мог бы быть Священный Механизм?

— Или же способность эспера, — кивнула, соглашаясь, Соуна. — И я не уверена, что знаю, что из этого хуже.

— Если это способность эспера, — задумчиво проговорила Цубаки, — то кажется, что она управляет способностью с помощью того пульта...

— Не говори глупостей, — отмахнулась президент. — Она не настолько глупа, чтобы демонстрировать нам своё слабое место. Она вполне могла заставить глав клубов начать говорить после какой-нибудь ключевой фразы, раз уж она способна заставить их формулировать столь сложные мысли и общаться между собой.

— Так значит использование пульта...

— Было просто ради сценического эффекта.

За угол девушки заворачивали в молчании, но через несколько шагов президент вновь заговорила:

— Цубаки, ты обратила внимание на Мисаку Микото-сан?

— Она запиналась? — неуверенно спросила вице-президент.

— Похоже, что она могла сопротивляться заклинанию Шокухо Мисаки-сан, — довольно кивнула глава студсовета.

— Или же Шокухо-сан просто не успела придумать для неё 'откровение', — пробормотала Цубаки.

Когда шаги в коридоре затихли, расслабленно развалившаяся на стуле шатенка, та самая, что ранее запнулась в своём 'откровении', подняла голову и тяжёлым взглядом посмотрела на Шокухо Мисаки. Та ответила лишь невинной улыбкой.

— Как всегда раздражающая сила... — пробормотала, поднимаясь со стула, Мисака Микото. — И так, ради чего я участвовала во всём этом спектакле? Я, знаешь ли, чуть со стыда не сгорела, когда выслушивала всю эту белиберду! Как ты вообще умудрилась всё это навыдумывать? Поверить не могу!

— Не так уж и много пришлось выдумывать, — беззаботно пожала плечами Шокухо. — Где-то достаточно было действительно злоупотреблять властью, заставляя их видеть кого-то из школьного совета, а где-то...

Вскочив из-за стола, блондинка быстрым шагом пересекла проход, подходя поближе, и, воровато оглянувшись по сторонам, наклонилась к самому уху Микото:

— Многое из придуманного в самом деле правда или почти правда, — зашептала она возбуждённо. — Что-то из этого я вытащила из их потаённых желаний, но наприме~ер... в клубе сёги действительно играют на раздевание! Парни~и... и девушки...

Красная как помидор Мисака отшатнулась в сторону, расширившимися от удивления глазами глядя на Шокухо:

— Зачем ты мне это сказала, я же теперь не смогу нормально...

— Ничего тако~ого, Мисака-сан! — выпрямилась Шокухо, радостно сияя от успешной шалости. — Они обязательно закрываются в своём клубе, как настаёт время разврата... и~ли~же...

Блондинка вновь наклонилась к Микото, до практически интимной близости поднося губы к уху, едва прикрытому коричневой прядью:

— Мисака-сан на самом де~ле~ хочет попробова~ать... нечто подобное~?

Шокухо уже собиралась игриво дунуть прямо в ушко, но Микото резко, опрокидывая стул. В её волосах, прямо в том месте, где секунду назад были в опасной близости губы, пробежал встревоженный рой крошечных молний.

— Знаешь ли! — рявкнула шатенка, но тут же взяла в себя в руки и успокоилась, сделав глубокий вдох-выдох. — Я вовсю не горю желанием узнавать подобные грязные секреты этой академии... хотя признаться это здорово пошатнуло моё мнение об уровне учебного заведения... но я всё же согласилась поучаствовать в твоём спектакле не для этого. Ты сказала, что у тебя есть объяснение всего происходящего. Исчезнувшего Гакуентоши, изменённых воспоминаний людей, или же изменённых воспоминаний всех эсперов, любая версия. Ты говорила, что обе эти версии несостоятельны, и ты убеждена в этом, как телепат, но тебе нужны некоторые подтверждения. И вот я здесь, участвую в каком-то абсурдном цирковом представлении, а ты даже не собираешься объяснять происходящее!

Прикрыв рот кончиками пальцев, Шокухо широко раскрытыми глазами смотрела на Микото, выдающую эту гневную тираду. Заметив, что блондинка почти не реагирует, Мисаки остановилась, сделала очередной глубокий вздох и абсолютно спокойным тоном спросила:

— И так, ты собираешься дать мне ответы, Шокухо Мисаки? В чём причина всего произошедшего?

— Магия.

Ответ блондинки последовал незамедлительно. Она произнесло это так легко и непринуждённо, что отвечала на вопрос по биологии.

— Магия? — ошарашенно переспросила Микото. — В смысле, способность, которая...

— Нет, — перебила Шокухо. — В смысле, магия. Собери ману, придай ей форму, сотвори заклинание... вот это всё.

Тяжело выдохнув, Мисака скосила глаза куда-то вбок, скорчив скептически-уставшую рожицу.

— Магии не существует, Шокухо, — словно маленькой, пояснила блондинке Микото.

— А демоны? — невинно уточнила Шокухо.

— Демонов тоже не существует, — терпеливо пояснила Микото.

— Но они были здесь. Минуту назад. Сидели здесь и спорили со мной.

С сомнением во взгляде, Мисака посмотрела на собеседницу. И в её взгляде было отнюдь не сомнение в существовании сверхъестественного. Скорее, в здравости рассудка.

— Они обладают нечеловеческой силой, — загибая пальцы начала перечислять Шокухо, — на них не действует моя способность, словно их кожа не пропускает её, и они раздают всем желающим вот такие листовки.

Небрежным движением руки, блондинка выудила из сумочки листок с нарисованным магическим кругом. Микото посмотрела на листок и едва сдержала смешок.

— На меня тоже не действует твоя сила и я тоже могу нарисовать такой круг, — скептически возразила Мисака. — И я тоже могу применить свою способность, так что будет казаться, будто я обладаю нечеловеческой силой. Вообще-то, по сути способности эсперов в большинстве своём могут дать подобную иллюзию.

— А ещё ты называешь себя демоном, — добавила, покивав, Шокухо.

— Нет, не называю, — возразила шатенка.

— А они называют, — улыбнулась Мисаки.

— В смысле? — нахмурилась Микото.

— Ну ты разве не слышала, только что? — удивилась Шокухо. — Глава школьного совета сама сказала, что она сильный бес.

— Чего?

— Ну когда она сидела и говорила мне, что отменит решение директора. Она ведь так и сказала... — Шокухо прокашлялась и попыталась подражать тону Ситори: — «Я ведь бес сильный и президент школьного совета»...

— Она не так сказала, — словно ребёнку, пояснила Микото. — Она сказала, что она бессильный президент...

Запнувшись, шатенка посмотрела на резко закивавшую Шокухо и опять вздохнула:

— Это просто игра слов. Бессильный — лишённый сил, а не какой-то там сильный бес...

Блондинка пожала плечами, развернулась и неспешно пошла в сторону окон, выходящих на школьный двор.

— Они периодически называют себя демонами, когда их никто не слышит, — внезапно опять заговорила Шокухо, когда почти дошла до окон. — Часто говорят о том, что надо быть внимательнее и не выдать себя людям, что нужно соблюдать конспирацию. Обсуждают, как именно нужно соблюдать конспирацию. Ты же знаешь, Мисака-сан, я могу узнавать такие вещи. Даже если они уверены, что их никто не услышит, а такое тоже было не вс...

В этот момент блондинка запнулась, наконец увидев что-то посреди школьного двора.

— А? — спустя несколько молчаливых секунд удивлённо воскликнула Мисаки. — Так это с ним собирается решать проблемы президент? Правда, что ли? А~ха~ха!

Немного нервный смешок внезапно перерос в весёлый девичий хохот.

— Что там? — устало вопросила Мисака.

Видя, что на её вопрос никак не прореагировали, шатенка быстрым шагом пересекла библиотеку и сама выглянула в окно.

— Не что а кто, Мисака-сан! — весёлым ручейком прожурчала Шокухо.

— Да в чём дело-то? — ещё сильнее раздражаясь, воскликнула Мисака.

В этот момент взгляд девочки перестал блуждать по огромному двору и, наконец, сфокусировался на чём-то. Чём-то, что заставило глаза сильнейшего эспера академии Куо расшириться в удивлении. Мисака испуганно вздохнула и непроизвольно сделала шаг назад, не спуская глаз с увиденного.

— Что он здесь... — начала было девочка, но её прервали обхватившие лицо руки, одетые в длинные белые перчатки с паутинным принтом.

— Тише, Мисака-сан, тише... — мягко прошептала Шокухо, прижимая к своей груди голову испуганной старшеклассницы.

Глава 7. Или кофе.

— И что это такое? — раздражённо спросил Акселератор.

— Это... — замялась Саеко и беспомощно посмотрела Ласт Ордер, беззаботно качающуюся на стуле.

— Кофеварка же! — радостно пришла на помощь девочка. — Устройство для заваривания кофе! Как Акселератор может не знать такой простой вещи? Так Мисака-Мисака-ай-ай!

— Я знаю, что это кофеварка! — раздражённо проворчал Акселератор, сильно, но аккуратно натирая виски девочки. — Я спросил, нафига она тут нужна?

— Кофе... — совсем растерянно протянула молодая женщина.

— Ха? — поднял на неё взгляд альбинос.

— В с-смысле, — запинаясь принялась оправдываться Саеко, — я к-кончено знаю, что Акселератор-сама знает, что кофеварка знает кофе!

— Варит кофе, — машинально поправил женщину эспер.

— И-именно! — кивнула та.

И замерла, совсем растерявшись. Её взгляд бегал по комнате, избегая парня, передние зубы едва заметно прикусили нижнюю губу, а надувшиеся при этом щёчки мило покраснели.

«Тебе двадцать два года, женщина!» — мысленно возопил Акселератор, поднимая глаза к потолку.

— Саеко заметила, — подала радостный голос Ласт Ордер, — что Акселератор очень любит кофе! И чтобы порадовать Акселератора, Саеко всю неделю выбирала хорошую кофеварку, а потом заказала её, привезла, и всё утро тайком её собирала, чтобы порадовать Акселератора утренним свежим кафиём! Так Мисака-Мисака, в тайне радуясь, что сдала Саеко с потрохами, проясняя ситуацию говори~ит!

— Не «кафиём», а «кофе», — машинально поправил* девочку Акселератор.

Та, почему-то обрадовавшись, словно её похвалили, радостно заулыбалась.

— И чего? — перевёл взгляд на кофе-машину альбинос. — Собрать-собрали, а разобраться с включением вдвоём не смогли до сих пор?

Дружно покраснев, женская часть коллектива кухни отвела взгляд.

— И-диотизм... — выдохнул в пространство Акслератор своё раздражение.

Обойдя кухонный стол, эспер проковылял за стойку и окинул кофе-машину взглядом.

На жидкокристаллическом экране панели управления мигала надпись «проверьте ёмкость с кофе».

Акселератор поднял взгляд и внимательно посмотрел на присоединённый сверху контейнер с водой и кофе. Кофе был аккуратно засыпан чуть ниже отметки «Max.», а в правом контейнере аналогичным образом была залита вода. Нахмурившись, эспер пошевелил контейнер и, быстро сообразив, как, отсоединил контейнер от кофеварки.

Снизу, под контейнером, были схематично нарисованы кофейное зерно и несколько капелек воды. Кофейное зерно было нарисовано справа.

Начиная что-то подозревать, альбинос перевёл взгляд на контейнер: кофе было насыпано в левую часть.

— Ха~а-а... — тяжело выдохнул Акселератор. — И-диотизм...

Открыв крышку залитого водой контейнера, парень вылил всё в рядом стоящую раковину. Затем открыв крышку второго контейнера, на секунду включил устройство на шее и щёлкнул по контейнеру пальцем.

Расширившимися в удивлении глазами, Саеко наблюдала, как зёрна плотной кучкой перепрыгнули из одной половины контейнера в другой.

Акслератор выключил устройство ещё в тот момент, когда кофейные зёрна не преодолели и половины пути.

Снова собрав кофе-машину, парень не глядя подхватил с барной стойки кувшин и залил воду в освободившуюся половину контейнера. Ткнув в кнопки «Мелкий помол» и «Двойная крепость», эспер выбрал режим «Американо» и вытащил-вставил кружку, которую Саеко ранее уже успела поместить под краник. Правда, женщина умудрилась и здесь напутать, поставив кружку под краник подачи молочной пены, так что Акселератор переставил кружку в правильное место.

Кофе-машина послушно заурчала, перемалывая кофейные зёрна, а парень заковылял обратно за стол.

— С-спасибо... — тихо произнесла Саеко.

— Внимательнее читай инструкцию в следующий раз, — пробурчал Акселератор, тяжело опускаясь на стул.

Ласт Ордер, с едва заметно тревогой во взгляде следившая за этим процессом, радостно улыбнулась:

— Акселератор такой добряк! Так Мисака-Мисака, надеясь заработать дополнительные очки, тихо говорит.

— Это было вообще не тихо, — мгновенно откомментировал эспер. И, через мгновение осознав весь смысл фразы, вскинулся: — Эй! Кто здесь добряк?

Ласт Ордер тут же, с возгласом «Итадакимас!», схватилась за палочки.

— М-м-м, какой фкуфный риш! — громко заявила девочка с набитым ртом. — Так Мифака-Мифакха... кха-кха...

Прежде чем Саеко успела осознать, что происходит, Акселератор схватил кашляющую девочку за горло правой рукой, пальцами другой руки держась за устройство на шее. Щёлкнула кнопка, светодиод поменял цвет.

С очередным кашлем изо рта Ласт Ордер вылетел крупный комок риса.

Отпустив шею девочки, Акселератор подсунул ей рядом стоящий стакан с молоком. Устройство на шее опять было в дежурном режиме.

Девочка ухватила стакан, осушила в несколько огромных глотков и с громким «Пфе-ех!» звякнула стаканом о стол.

— Акселератор снова спас Мисаку-Мисаку, — с неожиданно серьёзным лицом заявила девочка. — Спасибо! Так Мисака-Мисака, не зная, как иначе выразить Акселератору благодарность за всё, что он делает, с благодарностью говорит.

— Не болтай с набитым ртом, балда! — пробормотал парень, пряча встревоженный взгляд.

На лице маленькой девочки от уха до уха растянулась счастливая улыбка.

«Он такой милый, когда стесняется!» — подумалось ей.

«Цундере!» — почти синхронно вторили её мыслям три тысячи двести восемь Сестёр.

«Он просто слишком суров для таких нежностей!» — столь же синхронно возразили им три тысячи сто пятнадцать Сестёр.

«Рано делать выводы, нужно больше экспериментов!» — было внесено консессиональное решение в Мисака-Сеть.

Однако, этому предложению было суждено породить лишь ещё больший раздор. Ведь теперь мнения Сестёр разделились не на два лагеря, а принялись дробиться и множиться, и даже те Сёстры, которые ранее собирались воздержаться от обсуждения также начали втягиваться в увлекательную дискуссию. При чём предложенные варианты экспериментов...

Ласт Ордер спрятала взгляд в тарелку и изо всех сил старалась не краснеть. Некоторые варианты были уж слишком смелыми!

— Ласт Ордер? — позвал девочку Акселератор. — Эй, ты в порядке?

Подняв на альбиноса нечитаемый взгляд, последняя из клонов собралась было ответить... но тут через Мисака-Сеть проскочил подходящий под ситуацию образ очередного «эксперимента», и девочка, едва не пустив пар из ушей, смогла лишь утвердительно «уму»-кнуть.

— Ха~а... — устало выдохнул встающий из-за стола Акселератор. — Геморрой...

Подойдя к непонимающей девочке со спины, он положил на каштановую макушку ладонь и слегка взлохматил волосы доставучей малявки.

— Я тебя не ругал, балда! — тихо и спокойно произнёс парень.

Девочка высвободилась из-под руки альбиноса и развернулась, глядя ему в глаза. На раскрасневшемся личике вновь растянулась широченная улыбка.

— Знаю! — радостно сообщила Ласт Ордер. — Акселератор никогда не будет ругать Мисаку без важной причины! Так Мисака-Мисака думает и прямо говорит!

— Вот именно, — кивнул Акселератор. — Я же не какой-то там шаблонный анимешный злодей.

Тяжело опёршись на стол, альбинос вернулся обратно. Разломив палочки, он молча принялся за еду.

И только в этот момент Кадзуя Саеко отлипла от наблюдения за этими двумя и засуетилась, доставая кружку из кофе-машины.

Поставив исходящую паром кружку, раскрашенную в том же стиле, что и футболка эспера, женщина аккуратно поправила ёмкость на столе и повернула, чтобы парню было бы удобнее взяться за ручку. Убедившись, что на столе теперь всё соответствует её внутреннему Фэн-шуй, Саеко села на своё место, напротив Ласт Ордер, и сложила ладони вместе, произнося тихое «Итадакимас».

— Ну и? — внезапно обратился к ней Акселератор. — Кофе-машиной ты собиралась задобрить факт того, что без моего ведома меня зачислили в какую-то там школу? Я же уже говорил, что давно закончил школьную программу и сейчас изучаю институтскую программу, разве нет?

— Так нельзя, Акселератор-сама! — горячо возразила Кадзуя. — Согласно правилам, я обязана устроить своих подопечных в соответствующее общеобразовательное учреждение для ресоциализации последствий ин...

— Твои проблемы! — бесцеремонно перебил женщину Акселератор.

— Но ведь...

— Ха?

— Извините... — стушевалась Саеко.

— И-диотизм... — в очередной протянул Акселератор, подхватывая кружку с кофе и делая глоток. — Если тебе так нужно следовать этим дурацким правилам, то найди мне порядочный физфак какого-нибудь университета.

— Я попробую... — совсем поникла женщина.

Несколько минут Акселератор спокойно пил кофе и доедал рис с рыбными котлетами. Пока не бросил очередной взгляд на Саеко.

Женщина сидела с видом побитой собаки, так и не притронувшись к еде.

Сидевшая напротив женщины Ласт Ордер переводила встревоженный взгляд с опекунши на Акселератора и обратно.

«Веду себя как шаблонный подонок», — мелькнула у эспера мысль.

— Ну и что? — разорвал тишину альбиноса.

— П-простите? — не сразу среагировала Кадзуя.

— Я спрашиваю, что там у тебя? — терпеливо повторил эспер.

— У м-меня? Я ни с кем не...

— Ха-а... — раздражённо выдохнул Акселератор. — Как будто меня интересует твоя личная жизнь! Что там с делом Гакуентоши?

— А... — просияла наконец-то понявшая вопрос женщина, но тут же вновь поникла: — Ничего... У нас всё ещё никаких зацепок... Мне очень жаль, Акселератор-сама.

— Ну, я и не сомневался, — философски протянул эспер. — Перезаписав воспоминания всех эсперов мира, создав фальшивый образ целого города, в котором созданы идеальные условия для развития науки и эсперских способностей... Это куда более масштабная и сложная задача, чем просто замести за собой все следы. Не сомневаюсь, что она делала это очень тщательно. Дерьмо!

— Она? — удивилась Саеко, не смотря на состояние, вычленив из речи Акселератора главное. — Вы что знаете виновника, Акселератор-сама?

— Верно, — со злостью хлопнул по столу эспер. — Только одна сучка в Гакуентоши могла провернуть такое дерьмо. Не знаю, как она смогла влезть в мою голову, но она здорово просчиталась, когда не стёрла воспоминания о своём существовании. Если увижу её, то непременно разъясню ей разницу между какой-то там говнистой телепаткой и Номером Один. Я разломлю её череп и тщательно проведу операцию по коррекции поведения на обнажённом мозге, не позволяя сучке отключиться, чтобы она прочувствовала всю прелесть перестройки жизненной позиции!

Кадзуя Саеко побледнела, в красках представив перспективу неизвестной девушки.

— Что там? — исподлобья посмотрел на женщину Акселератор. — Хочешь что-то возразить?

— Нет... — отвела глаза в сторону Саеко.

— Вот и отлично, — кивнул эспер.

Подхватив со стола ещё горячий кофе, парень осушил кружку в несколько глотков.

— А теперь... — протянул Акселератор, опираясь на костыль и поднимаясь из-за стола. — Где там, говоришь, эта дурацкая школа?

— Вы всё же пойдёте? — просияла Кадзуя.

— Ха~? — со злостью посмотрел на неё Акселератор. — Не строй из себя дуру! Я собираюсь пойти туда только чтобы отчислиться и забрать документы!

Секунду спустя, забыв про недоеденную тарелку с рисом, со стула соскочила и Ласт Ордер, побежав в коридор следом за альбиносом. Пока парень, кряхтя, переобувался и затягивал ремешки на джинсах, что удерживали штанины на щиколотках, девочка наблюдала за ним с не проходящей тревогой на лице, и, когда эспер выпрямился, тяжело опираясь на костыль, наконец решилась задать вопрос:

— Акселератор же знает, где находится академия? Так Мисака-Мисака, наполненная сомнениями, осторожно спрашивая говорит.

— Понятия не имею, — честно признался Акселератор.

— Тогда Мисака пойдёт вместе с Акселератором! — просияла девочка. — Мисака покажет дорогу и убедится, что Акселератор попадёт туда, куда нужно! Так Мисака-Мисака, найдя подходящий повод для коварного плана, радостно говори~ит!

Несколько секунд альбинос просто стоял в дверях, затем обернулся через плечо и просто сообщил:

— В смартфоне есть навигатор.

Маленькая девочка в зелёном платьице продолжила улыбаться. Правда улыбка у неё уже не была такая радостная, скорее создавала впечатление натянутой маски, за которой скрываются совершенно другие эмоции.

— Мисака поняла. Мисака просит Акселератора не ошибиться и попасть именно в академию Куо. Так Мисака-Мисака, уточняя детали, говорит.

— Я помню! — раздражённо буркнул эспер, захлопывая за собой дверь.

Натянутая весёлая улыбка маленькой девочки поблекла, сменившись спокойным, даже равнодушным выражением лица.

— Хорошего пути, — непривычно тихо, размеренно и спокойно произнесла девочка. — Мисака надеется, что Акселератор сможет найти себе друзей в новой школе. Так Мисака-которая-Мисака, сжимая кулачки, говорит.

Несмотря на похожее на равнодушную восковую маску лицо, в голосе девочки сквозила неподдельная забота. Она долго смотрела вслед парню, словно могла видеть его сквозь стену прихожей.

Затем на её лицо вернулись привычные, яркие эмоции, глаза широко раскрылись, даже торчащий из макушки непослушный локон резко вздёрнулся от неожиданного осознания.

Задарав голову к потолку, Ласт Ордер горестно вскричала:

— Он забыл свой обенто!!!

Вихрем развернувшись вокруг своей оси, девочка стремглав кинулась обратно в кухню, расставив руки в стороны на манер анимешного шиноби и громко при этом шлёпая не по размеру огромными пушистыми домашними шлёпанцами.

Едва не сбив, стоящую в проходе между барной стойкой и раковиной, женщину, Ласт Ордер с проскальзыванием затормозила и завертелась вокруг своей оси, беспорядочно размахивая руками и распространяя вокруг атмосферу внезапной паники:

— Акселератор забыл взять с собой обенто, который Саека приготовила с любовью и заботой! Мисака должна срочно-срочно отнести обенто Акселератору!

Резко остановившись, девочка вцепилась в женщину и подняла на неё немного растерянное лицо:

— Или Мисака должна дождаться времени обеда и принести Акселератору обенто, чтобы продемонстрировать перед всем классом свою заботу? Так Мисака-Мисака, не зная как поступить, растерянно спрашивая говорит!

Растерянная внезапным напором девочки, Кадзуя Саеко ещё некоторое время приходила в себя, осмысливая внезапно вылитый на неё поток информации, прежде чем осторожно уточнить:

— Но... Но я не готовила... никакого обенто...

Глаза Ласт Ордер расширились ещё больше, и на её лице показалось выражение неподдельного ужаса.

— Непоправимое! — вскричала девочка. — Саека* совершила непоправимое! Саека должна немедленно исправить непоправимое и приготовить обенто со всей возможной любовью и заботой! Так Мисака-Мисака, надеясь успеть всё исправить, говорит!

— И~диотизм... — тяжело выдохнул Акселератор, слушая доносящиеся из дома крики.

Защёлкнув щеколду на калитке дома, он развернулся и прошёл несколько шагов вдоль улицы, подходя к девочке, одетой в школьную форму.

— Итак, — обратился эспер к стоящей к нему спиной брюнетке. — Какого хрена ты тут торчишь?

— Должно быть это здорово, снова окунуться в летние каникулы, — заговорила девушка монотонным, не содержащим ни капли радости, голосом. — Почти через месяц после того, как летние каникулы уже закончились. Загадочная внезапная радость. Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один произнесла, размышляя о стечении обстоятельств.

Высказав эту глубокую, по её мнению, мысль девушка продолжила стоять спиной к альбиносу. Словно отрицая факт того, что она кого-то здесь дожидается, а не остановилась просто полюбоваться луной.

— Какого хрена? — ошарашенно выдохнул эспер, непроизвольно отшатываясь от девочки и переводя взгляд на визор, который та держала в руках.

«Разве это не был чёртов дряной кошмар?» — ошарашенно подумал парень.

— Что-то не так, Акселератор-сама? — спросила девочка в школьной форме, медленно поворачиваясь к эсперу лицом. — Вы выглядите встревоженным. Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один произнесла, удивляясь реакции Акселератора.

Вопреки заявленному удивлению, девушка всё ещё говорила монотонно. И, словно компенсируя собственную безэмоциональность, она говорила о себе в третьем лице, озвучивая эмоции, которые, по её мнению, сейчас испытывала. И каждый раз называла свой порядковый номер.

Альбинос сощурился, вглядываясь в лицо девушки против слепящих лучей восходящего солнца. Абсолютно нормальное, даже немного миловидное, хоть и до тошноты надоевшее лицо. Но это было здоровое, румяное лицо. Из правой глазницы не торчал окровавленный оптический прицел.

Акселератор перевёл взгляд на визор, который девушка держала в руках. Тот не мигал неисправным сенсором, внешне вообще не был никак повреждён. Просто выключен.

Да и школьная форма на девушке не принадлежала элитной женской академии «Токивадай» из района Школьных Садов. Вместо строгого бежевого пиджака был чёрный фетишистский гибрид фрака и корсета, а вместо юбки в шотландскую клетку — однотонная тёмно-красная.

— Мисака немного смущена тем, как внимательно Акселератор-сама осматривает её желанное тело. Так Мисака двенадцать тысяч...

— Захлопнись! — раздражённо перебил Акселератор. — Меня бесит ваша манера говорить.

Девушка стушевалась и отвела взгляд в сторону.

«Конечно же это не кошмар, просто косвенное внешнее сходство...» — подумал Акселератор, прикладывая ладонь к лицу то ли в облегчении, то ли в интернациональном жесте фейспалма. — «Форма другая, лицо целое, даже порядковый номер другой. Мёртвые не встают из могил, иначе это был бы какой-то идиотизм!»

Словно ещё сильнее смутившись под взглядом альбиноса, или просто скрывая возникшую в разговоре неловкость, Мисака принялась натягивать на голову визор.

Тяжело выдохнув, Акселератор просто проковылял мимо девушки, игнорируя то, как она встрепенулась и поспешила за эспером.

— Просто уточняю, — внезапно заговорил альбинос, едва они с девушкой свернули за угол. — Вы ведь не оставили дом с мелкой без присмотра?

— Утвердительно, Акселератор-сама, — с едва заметными в монотонном голосе нотками радости ответила девушка с визором. — В доме напротив регулярно находится шесть сестёр и посменно, тройками, находятся в боевой готовности. В данный момент активны Мисака четырнадцать тысяч сто семь, Мисака четырнадцать тысяч триста двадцать один и Мисака восемнадцать тысяч пятьсот пять. В готовности шесть пистолетов-пулемётов UMP-9, шесть пистолетов Глок-33, высокоточная тактическая винтовка Баррет модель девяносто восемь браво, две ручных гранаты L109A1, две ручных дымовых гранаты L50A1. Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один произнесла, оканчивая сокращённый доклад.

Акселератор, внимательно выслушав девушку, остановился, тяжело вздохнул и обернулся, тяжёлым взглядом встретившись с равнодушными глазами Мисаки.

— У этой козявки шило в заднице, — произнёс эспер неожиданно. — Она может в любой момент сорваться и отправиться заниматься какой-нибудь ерундой. Поэтому...

— Вокруг дома установлен периметр из замаскированных датчиков видеонаблюдения, — всё так же монотонно пояснила девушка. — Одна из сестёр, в данный момент Мисака восемнадцать тысяч пятьсот пять, постоянно наблюдает за обстановкой как внутри, так и снаружи здания. В случае необходимости дежурная тройка немедленно отправиться сопровождать Последний Заказ. Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один произнесла, подтверждая готовность.

Чуточку, самую малость, выражение лица клона изменилось. Кто-то другой сказал бы, что она оставалась равнодушной, но богатый опыт Акселератора позволял ему сделать вывод, что девушка гордится тем, о чём говорит с такой уверенностью.

Молча развернувшись вокруг трости, парень продолжил движение по улице. С секундной заминкой, за ним поспешила и девушка. Она гордилась и даже немножко радовалась. Не тому, что Акселератор не продолжил расспросы, и не тому, что молчаливо одобрил принятые меры. Мисака, как и многие другие Мисаки, связанные с ней сетецентрической радиочастотной телепатической связью, радовалась тому, что Акселератор спросил об этом. И самую чуточку — тому, что спросил именно её.

Вот только...

— Акселератор-сама, — абсолютно равнодушным голосом заговорила девушка с визором. — Если продолжить движение в противоположную Академии Куо сторону, то расчётное время прибытия Акселератора-сама к зданию академии превысит временное окно, отведённое учащимся до начала первого занятия. Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один произнесла, абсолютно ни на что не намекая.

— Захлопнись! — буркнул альбинос.

Глава 8. Обычная школьная.

Акселератор посмотрел направо и увидел несколько стаек девочек в форме Академии Куо, хихикающих, радостно приветствующих друг друга, медленно просачивающихся в сторону корпусов академии.

Акселератор посмотрел налево и увидел аккуратный неспешный поток девочек в форме Академии Куо, деловито, по двое, проходящих через ворота академии.

Акселератор не увидел ни одного парня в форме Академии Куо.

Акселератор вообще не увидел ни одного парня вокруг.

— А~а-а... — раздражённо протянул беловолосый эспер. — Геморрой.

Тяжело опираясь на трость, альбинос направился в храм знаний.

Мрачно подозревая, что встретит там всё что угодно, кроме нормальной учёбы.

Внезапно, девчачья масса пришла в движение, по ней прокатилась волна шепотков и возгласов, и все потоки движения перестроились, стягиваясь в одну точку. Вокруг одного парня.

«Шутите что ли?» — опешил Акселератор. — «Если они так реагируют на единственного парня, то мне вообще стоит туда соваться? Заряда батареи хватит на пятнадцать минут максимум, если мне придётся войти в эту школу, а вокруг меня будет агрессивная девичья толпа...»

— Что-то случилось, Акселератор-сама? Так Мисака двенадцать тысяч триста двадцать один задала вопрос, не понимая причин остановки.

«Да плевать», — мгновенно принял решение альбинос. — «Если они не отстанут после того, как я сломаю пару слишком загребущих рук, то я просто прыгну отсюда подальше и вернусь обратно к малявке»

Кивнув своему решению, такому простому и понятному, такому привычному и работающему, Акселератор мгновенно успокоился и пошёл в сторону ворот академии.

И чем ближе он подходил, тем отчётливее становились разговоры девушек:

— Изврещенец! — одна из них шептала своей друге так громко, что эспер услышал её слова за несколько метров. — Протащил в школу костюм девочки-зайки!

— Я слышала только об Извращённом Трио, — обхватила себя руками другая девушка. — Никогда не думала, сколько же на самом деле извращенцев может оказаться в нашей академии! Кошмар!

— Извращённое трио? — переспросила рядом стоящая девушка. — А кто это?

— О, ты не представляешь! — передёрнулась её соседка. — Они подкарауливают девушек в пустых классах и тёмных коридорах, чтобы потом...

Акслератор тяжело выдохнул и ускорил шаг. Возмущённые шепотки девушек уже начали сливаться в монотонный гул, словно рой рассерженных пчёл встречал у входа в улей залётного шершня. Залётный шершень отчаянно краснел, жужжал и почему-то блеял, пытаясь отговориться от обнаруженного у него в портфеле косплей-костюма, но стоящая на воротах девушка с повязкой дисциплинарного комитета не собиралась давать ему спуску.

Акселератор хотел уже направиться внутрь академии, когда краем глаза заметил нечто странное.

Сопровождавшая его всю дорогу Мисака-сестра открыла свой портфель и доставала оттуда... кусок хлеба?

Следом за куском хлеба из портфеля показалась маленькая баночка джема. Открыв джем, девушка щедро вытряхнула содержимое на кусок хлеба и взяла тот в зубы, чтобы освободившимися руками убрать джем обратно.

— Какого хрена ты делаешь? — осведомился Акселератор.

— А-а-а-а, — монотонным голосом пробубнила клон, не вынимая кусок хлеба изо рта. — Офафтыфаю, офафтыфаю. Тах Мифаха номем дфенафать фыфяф фто феф фофафала офьяфнение на фофефном фимеме.

Несколько секунд парень молча смотрел на девушку. Потом он тяжело выдохнул и с силой, до хруста позвонков, надавил на себе на голову, по старой привычке разминая шею.

— И-диотизм... — единственное, что эспер сказал по этому поводу, прежде чем шагнуть через ворота.

За его спиной, удерживающая хлеб в зубах Мисака с разбегу врезалась в толпу, внося ещё больше хаоса в уже итак безумное утро. Направившаяся было наперерез Акселератору девушка оказалась сбита двумя другими школьницами, одна за другой валившимися на тротуар словно костяшки домино.

«Эта школа — рассадник безумия!» — осознал Акселератор. — «Нужно освободиться от этого всего как можно быстрее!»

Быстрым, насколько это позволяло физическое состояние, шагом альбинос пересёк ворота академии и направился ко входу в главное здание. Десяток шагов спустя, эспер словно оказался один — все шедшие попутно школьницы успели уйти вперёд, а позади него была не пропускающая учеников пробка, созданная безрассудной Мисакой-сестрой.

Впрочем, одиночество было гораздо более привычной Акселератору обстановкой, нежели создающая много шума из ничего гиперактивная Ласт Ордер.

«С каких пор Ласт Ордер стала создавать обстановку вокруг меня?» — мелькнула у Акселератора неожиданная мысль.

Альбинос настолько задумался над изменившемся за столь короткое время столь много раз окружение, что пропустил момент, когда из высаженного по бокам дорожки кустарника выломились трое школьников и рванулись прямо на него.

С искренним удивлением Акселератор увидел перед собой троих растрёпанных, вывалянных в мелких веточках и листочках школьников в форме академии. Один из них был довольно высоким, другой — наоборот, слишком низким. Один носил очки, другой был брит налысо. Третий же вообще ничем не выделялся среди абсолютного большинства обычных школьников, разве что был чуть больше других растрёпан и перепуган. Трое школьников неслись на альбиноса так, словно собирались напасть на него прямо сейчас — на их лицах была столь знакомая Акселератору смесь испуга и решимости.

Уже привычным, практически доведённым до рефлекса за последний месяц движением эспер вскинул руку и вдавил кнопку активации.

По поверхности кожи пробежала привычная волна искажающейся в НД-поле реальности. Вектора, словно послушные псы, ласково коснулись кожи, готовые мгновенно исполнить волю сильнейшего эспера человечества.

Мир вокруг словно замер на мгновение. Обрёл изящество абсолютно точной математической модели, выверенную чёткость матрицы векторных уравнений.

Лысый и очкарик, не замедляясь, пролетели справа и слева, продолжили свой бег по дорожке, а, не успевающий свернуть, третий попытался затормозить, споткнулся и, отчаянно вереща, полетел головой вперёд прямо в живот Акселератору.

Векторному щиту не нужно было сознательное вмешательство, в полностью автоматическом режиме он развернул все вектора неупругого столкновения, и парень отлетел, словно врезавшись в стену, неудачно приземляясь на копчик.

Зажмурившийся от удара шатен медленно, словно опасаясь чего-то, открыл глаза и со всё возрастающим удивлением оглядел альбиноса с ног до головы.

— Ты не ушиб... — спросил было школьник у Акселератора, но в этот момент их взгляды столкнулись.

— ...ся? — севшим голосом закончил парень вопрос.

Акселератор с ненавистью смотрел на нулевика, влетевшего на всей скорости в сильнейшего из пятых уровней. Ненавистью на очередного слабака, посмевшего бросить ему вызов.

— Ты в порядке же, да? — переформулировал школьник вопрос. Одними губами.

— Ха~а? — вопросительно протянул альбинос.

«Ушибся?» — мелькнула у Акселератора удивлённая мысль. — «Он что, издевается?»

— Мнеоченьжальмнеоченьжальмнеоченьжаль! — донеслось от улепётывающего мальчишки.

Номер Первый даже не сразу уловил момент, когда школьник вскочил и припустил в противоположную сторону.

— И-диотизм... — простонал Акселератор, осознавая, что всё произошедшее было тупейшим из возможных инцедентов.

«Нет», — тут же поправил он сам себя. — «Не тупейшим. Ещё может быть одна из сестёр, влетающая прямо в тебя, держа бутерброд в зубах и выкрикивая какую-то билеберду!»

Пиликнуло отключаемое устройство.

Тяжёлым взглядом альбинос окинул собравшуюся толпу, заставляя кого отвернуться, а кого и поскорее прибавить шагу, стремясь убраться с дороги. Секунду спустя уже никто не посмел откровенно пялиться, безошибочно узнавая эспера. Если они могли сомневаться, видя лишь внешность, то секундной демонстрации способности оказалось вполне достаточно для окончательного переубеждения.

Акселератор удовлетворённо кивнул.

«Именно так и должно быть. Бойтесь. Бегите. Отводите взгляд. Не смейте даже думать подходить ко мне. Не говоря уже о...»

— Я к тебе обращаюсь, эй! — подёргала эспера за рукав девочка.

«Бессмертная что ли?» — недоумевающе подумал альбинос, разворачиваясь к новому раздражителю.

— Мегури-сан смелая! — донёсся из толпы голос какой-то девочки.

— Она вообще понимает, что перед ней Номер Один? — шёпотом спросил кто-то.

— Может это и не он вообще? — таким же шёпотом ответили ей.

Перед Акселератором стояла невысокая шатенка с забранными в два хвостика волосами. Она упирала кулачки в бёдра и грозно поглядывала на эспера исподлобья.

— Я спрашиваю, кто ты такой и почему разгуливаешь по академии!? — грозным голосом потребовала девочка.

— Потому что я зачислен в эту академию, балда!

«К моему сожалению», — мысленно добавил Акселератор.

Нормальная реакция большинства окружающих, откровенно сочувствующих девчонке, в истерике сбежавший недавний школьник, прекрасно понимающий уровень угрозы — абсолютно нормальная для Акселератора обстановка, несмотря на всё кажущееся на первый взгляд безумие этого места — всё настраивало эспера на миролюбивый лад.

Кроме того, он заметил повязку члена студенческого совета на плече девочки.

«Возможно удастся решить проблему даже раньше, чем я планировал?» — отстранённо подумал альбинос, разглядывая замершую в ступоре шатенку.

— А где тогда твоя школьная форма? — наконец разродилась она вопросом.

— Нафига мне школьная форма? — задал, на его взгляд, логичный вопрос Акселератор.

— Чтобы ходить в ней в Академию, — столь же логично ответила представитель студсовета.

— Зачем? — не понял эспер.

— Так положено, — пояснила девушка.

— Да мне плевать, — мгновенно сориентировался Акселератор.

— Плевать? — не поняла прилежная ученица.

— Я не собираюсь надевать эту дурацкую форму, — максимально развернул ответ эспер.

— Все должны ходить в академию в форме! — возмущённо не согласилась шатенка.

— Да мне плевать, — аргументированно ответил альбинос.

— Если не будешь приходить в форме Академии, то тебя исключат! — пылко заявила девушка.

— Исключат? — недоверчиво уточнил Акселератор.

На лице представителя школьного совета расцвела самодовольная улыбка:

— Верно! — важно подтвердила она, поправляя причёску. — Исключат!

«Если меня исключат по такой тупой причине», — подумалось Акселератору, — «то всем будет очевидно, что ко мне придрались. С другой стороны, это так же будет отличным косвенным признаком моей низкой социальной адаптивности. Учитывая моё прошлое, моя низкая социальная адаптивность не вызывает никаких двойных толкований. А учитывая низкую социальную адаптивность, этой женщине не останется ничего другого, кроме как нанять мне нормальных репетиторов, полностью отказавшись от попыток запихнуть меня в школу!»

— Отлично! — улыбнулся Акселератор. — Исключай!

Самодовольная улыбка на лице девушки из студсовета погасла, перетекая в непонимание, а затем — в откровенное удивление:

— Чего?

— Ты не слышала, что ли? — раздражённо буркнул Акселератор и поднял тональность: — Исключай!

— Чего исключать? — похлопала глазами блондинка.

— Меня исключай, балда! — рявкнул выходящий из себя парень.

— С чего это я должна тебя исключать, придурок? — рявкнула в ответ девушка.

— Потому что ты мне тут сама только что задвигала, что тех, кто припрётся не в форме, будут исключать, — прорычал выходящий из себя эспер. — Я припёрся не в форме, а значит ты должна меня исключить! И кого ты придурком назвала, А~A!?

— Ничего я тебе не должна! — тем же тоном зарычала школьница. — Ты действительно придурок, если думаешь, что я буду просто так исключать школьников направо и налево!

— То есть ты мне сейчас вообще какое-то дерьмо скормить пыталась? — завёлся Акселератор. — Вякала что-то там про исключение, а сама даже права такого не имеешь?

— У меня имеется такое право! Просто я не собираюсь тратить его на придурка вроде тебя!

— Следи за языком, охреневшая сучка! — окончательно взбесился Акселератор. — Если ты пытаешься на кого-то наезжать, у тебя должна быть хоть мизерный шанс победить!

— Ты кого назвал сучкой, дебил трёхногий? — стукнула кулаком в ладонь красная от гнева девушка. — Сомневаешься, что мне хватит сил вышвырнуть тебя отсюда, а?

— Собираешься вышвырнуть меня отсюда? — ехидно прошипел эспер, рефлекторно поднимая руку к устройству на шее и делая угрожающий шаг вперёд. — Можешь попробовать, отброс из студсовета!

— С удовольствием выкину тебя отсюда голыми руками! — оскаблилась в ответ подавшаяся вперёд блондинка.

— Что тут происходит? — раздался холодный голос подходящей к ним ещё одной девушки.

— Умолкни! — хором рявкнули эспер и школьница, одновременно поворачиваясь навстречу говорившей.

— Умолкнуть? — недоверчиво переспросила девушка, поправляя очки. — Я не ослышалась, Мегури-сан?

— А... — побледнела девушка. — П-президент? Я н-не заметила, как в-вы подошли...

— Так ты президент этого бедлама? — шагнул вперёд мгновенно успокоившийся Акселератор. — Отлично, тебя-то мне и надо. Похоже, у этой мелкой недостаточно полномочий. Поэтому спрошу прямо: ты исключаешь меня?

— Простите?

— Мелкая говорит, что всех, кто ходит в академию не в форме, исключают, — уточнил суть конфликта эспер. — Я не собираюсь ходить в академию в школьной форме. Поэтому вам придётся меня исключить.

«Точнее, я вообще не собираюсь ходить в эту дурацкую академию и поэтому вам придётся меня исключить», — мысленно уточнил альбинос.

— Не то, чтобы так категорично... — немного растерянно протянула президент.

— То есть, меня не будут исключать за то, что я припёрся не в этой дурацкой форме? — расстроился эспер.

— Я уверена, что можно сделать одно исключение, — решительно кивнула президент студсовета.

«Потерять такого студента из-за такой ерунды будет непозволительной глупостью!» — немного возмущённо подумала Сона. — «Кроме того, ему явно тяжело ходить, вполне может быть, что школьная форма мешает ему двигаться. Школа в первую очередь должна заботиться о своих учениках, особенно, если это ученики с лучшим суммарным балом в префектуре!»

«Проклятье, я надеялся, что удастся свалить отсюда прямо с порога, из-за какой-нибудь идиотской мелочи!» — сокрушался в свою очередь Акселератор.

— Учитывая беспрецедентно высокие баллы в переводном тестировании и физическое состояние абитуриента, я уверена, будет достигнут необходимый компромисс. Как президент школьного совета, я позабочусь о том, чтобы лучший ученик академии получил соответствующие условия.

— Замечательно! — раздосадовано буркнул эспер.

— Тогда, — поправив очки, предложила девушка, — давайте проследуем прямиком в Ваш класс, Ясаши Хиро-сан.

Удивившись, Акселератор оглянулся, чтобы посмотреть на неудачника с таким именем. Вокруг затихающей перепалки собралась довольно значительная толпа, но никто не подал виду, что к нему обращаются. Наоборот, все пялились на эспера в монохромной футболке. Впрочем, стоило кому-нибудь встретиться взглядом с Номером Один, как он тут же отводил глаза, а то и спешно покидал окружающую их толпу.

Начиная подозревать недоброе, эспер снова посмотрел на президента школьного совета. Та, с совершенно невозмутимым видом, поправила очки.

— Ты сейчас к кому обращалась? — осторожно уточнил Акселератор.

— Разумеется к Вам, Ясаши Хиро-сан, — непонимающе наклонила голову набок девушка.

Ясаши Хиро. «Добрый Герой». Идеально подходит Акселератору, ничего не скажешь.

— Чтобы я больше не слышал этой дерьмовой шутки, — угрожающим тоном предупредил эспер.

— Шутки? — на секунду стушевалась Ситори. — Но Вы проходите под этим именем по всем документам...

— Чего!? — взорвался Акселератор. — Какого хрена я записан под этим идиотским именем?

— Когда выяснилось, что во всех Ваших экзаменационных билетах не было заполнено поле с именем, — невозмутимая словно айсберг, принялась пояснять Соуна. — Я, как представитель школьного совета взяла на себя ответственность исправить эту ошибку. Поэтому я позвонила Вам домой и уточнила Ваше имя...

— Тупая баба! — зло выдохнул Акселератор. — Вернусь домой и вырву её бесполезный язык!

— ...у Вашей младшей сестры, — не меняя тона договорила Ситори с каменным лицом.

— Какой ещё младшей сестры? — нахмурился парень. — У меня нет ни братьев, ни сестёр.

— Простите, — поправила очки президент студсовета. — Должно быть вышло недопонимание. Я определённо узнала голос девочки, вместе с которой Вы приходили на экзамены.

— Чёртова мелочь, — На этот раз в словах парня не было злости. — Действительно, в её безмозглую голову могла прийти такая тупость.

Ни угроз, ни зловещих обещаний с анатомическими подробностями не последовало. Где-то в глубине души Сона Ситри удивилась продемонстрированным двойным стандартам, но внешне осталась абсолютно спокойна.

— Слушай сюда, президент, — внезапно добродушным голосом обратился к девушке эспер. — Поскольку это твой косяк, то ты несёшь ответственность. Чтобы я никогда больше не слышал этого дурацкого имени на свой счёт.

— Разумеется, — вновь поправила очки Соуна. — Я позабочусь о том, чтобы исправить все необходимые документы. Под каким именем следует Вас записать?

— Ни под каким, — отмахнулся альбинос.

— Простите, — осторожно уточнила президент, — в документах необходимо указать Ваше настоящее имя.

— У меня нет имени, — бросил разворачивающийся в сторону входа в академию эспер. — Было, но я его забыл. Оно мне больше не нужно.

— Тогда, — не сдавалась девушка, — как нам к Вам обращаться?

Сделавший было шаг, эспер остановился и посмотрел на президента студсовета через плечо. Разглядев в ней что-то, известное ему одному, парень внезапно весело хмыкнул и всё же произнёс:

— Акселератор я.

— Я же говорила! — донеслись шепотки из толпы.

— Кто ещё это мог быть, ну?

— Номер Один, серьёзно?

— Он будет учиться в нашей школе?

— Йада, как страшно!

— У того, кто придумал ему это имя, действительно дурацкое чувство юмора!

— Ну ты идёшь? — уточнил Акселератор, мгновенно прерывая поток шепотков. — Куда там ты собиралась меня отвести?

Окинув недовольным взглядом притихшую толпу, президент школьного совета поспешила обогнать альбиноса. Не то, чтобы это было слишком сложно, он, всё-таки, ковылял, опираясь на костыль. У Соны даже возникло мимолётное желание помочь физически неполноценному человеку, но она сдержалась. В глубине души у неё поселилась уверенность, что именно физическое состояние, необходимость полагаться на костыль каждую минуту повседневной жизни вкупе с необычной внешностью, сделало этого гениального подростка настолько раздражительным.

Доброму сердцу самого обычного президента школьного совета было искренне жаль этого несчастного альбиноса.

— Прошу следовать за мной, — с ледяным спокойствием и абсолютной вежливостью произнесла Сона Ситри.

Доброта и жалость остались в глубине сердца, внешне девушка оставалась безупречно-нейтральной.

— Да-да-а... — протянул эспер устало.

Когда они пересекли огромный холл школы и поднялись по лестнице, парень окончательно успокоился, приняв решение ставить ультиматум уже директору. Если не получается свалить по глупой причине, то Акселератор предпочтёт проявить агрессию. Будут агрессивные переговоры с директором школы. Возможно, с демонстрацией. Агрессивной демонстрацией. Агрессия всегда работает.

«Разве что кроме некоторых читерских случаев», — мысленно уточнил альбинос.

Когда они остановились возле одного из классов на первом этаже, Акселератор нахмурился.

Не нужно было обладать самыми высокими вычислительными способностями в Гакуентоши, чтобы понять — что-то только что пошло вообще не по плану. Класс не мог быть кабинетом директора.

— Я самостоятельно решу все проблемы с администрацией школы, — подтвердила сомнения президент школьного совета. — Поскольку урок уже начался, я прямо сейчас представлю вас вашему школьному руководителю. Одну секунду.

Приоткрыв дверь в класс, девушка тихо позвала учителя. Тот в ответ что-то пробурчал, затем что-то предостерегающе произнёс классу. Акселератор не вслушивался. Он перебирал возможности как можно быстрее покинуть школу совершенно легальным путём.

Выслушивать нотации мелочи — не было никакого желания.

«Просто пойду и вынесу ногой дверь в кабинет директора на следующей перемене», — решил для себя эспер.

— Тогда я рассчитываю на сенсея! — вежливо поклонилась девушка, завершая разговор.

— Конечно, Ситори-сан, — степенно кивнул лысеющий мужичок.

Акселератор всё прослушал. Не то, чтобы он ставил перед собой задачу слушать...

Снова поклонившись, президент школьного совета дежурно пожелала удачи на новом месте Акселератору и, резко развернувшись, поспешила обратно в сторону лестниц. Сопровождавшая их всё это время высокая девушка, старавшаяся держаться на пару шагов позади эспера, на этот раз поравнялась с президентом и что-то тихо заговорила. Было видно, что Сона к ней внимательно прислушивается.

— Ну что же... — покивал каким-то своим мысля учитель. — Давай для начала зайдём в класс...

И, подавая пример, мужчина распахнул дверь и вошёл в классную комнату, мгновенно обрывая начавшиеся было за время его отсутствия разговоры учеников.

«Ничего не поделать», — подумал Акселератор, следуя за преподавателем.

Остановившись возле учительской трибуны, эспер повернулся и окинул новых одноклассников ленивым взглядом.

— Хорошо... — медленно проговорил учитель, поправляя очки. — В таком случае, почему бы тебе не представиться классу. Назови своё имя, откуда ты родом, откуда приехал, своё хобби...

— Ха-а? Нахрена? — перебил учителя альбинос.

На несколько секунд в классе повисла тишина.

Учитель заполнил неловкую паузу покашливанием и хотел было уже что-то сказать, но его снова прервали громким скрежетом резко отодвинутого стула.

— Да вы шутите что ли? — дрожащим голосом воскликнул вскочивший парень в очках. — Номер Один? Здесь?

По классу побежали шепотки:

— Сильнейший в Гакуентоши? Серьёзно?

— Белые волосы, красные глаза...

— Говорят, он убьёт тебя, если ты ему не понравишься...

— Футболка в бело-чёрную полоску из изломанных линий...

— Слышала, он запросто может пережить ядерный взрыв...

— Никто даже пальцем коснуться его...

— Убивает по одному эсперу каждый день, если настроение хорошее...

Небрежно опирающийся на костыль бросил полный превосходства взгляд на учителя.

— Номер один во всём Гакуентоши...

— Акселератор...

— Сильнейший из пятых уровней...

— Ора, нэ? — ехидно спросил у преподавателя альбинос. — Мне не нужно ничего про себя рассказывать.

Шепотки в классе как отрезало. Эспер обвёл новых одноклассников тяжёлым взглядом, от которого у кого-то забегали мурашки по спине, а кто-то даже откровенно поёжился.

— Впрочем, верно! — продолжил альбинос, неспешно направляясь к ранее примеченному свободному месту в середине класса. — Надо же представиться как положено.

От неспешного шага болезненного вида парня каждый в классе вздрагивал и старался отодвинуться подальше от похода, через который лежал путь сильнейшего эспера.

— Я — Акселератор, — с улыбкой провозглосил альбинос. — Ёрошку.

Глава 9. Итальянский темперамент.

Золотоволосая девушка осоловело похлопала ресницами. Зажмурилась, потрясла головой, сделала глубокий вдох...

И тяжело вздохнула, вновь прикладываясь к трубочке и втягивая в себя остывающий латте.

Уже третий латте за час. Вдобавок к двум капучино и трём мокко.

И всё равно Асия отчаянно хотела спать!

Допив латте, преподобная сестра с мольбой посмотрела на стоящего невдалеке от кафе священника. Тот, поймав взгляд девушки, вымученно улыбнулся и снова посмотрел на смартфон. На небольшом экране заставка вызова абонента сменилась окном чата. Точнее, окном, заполненным многократно повторяющейся строчкой «Пропущенный звонок».

— Возьми уже трубку! — простонал священник и снова ткнул пальцем в круглую иконку с изображённой на ней схематичной телефонной трубкой.

Мессенджер пиликнул и снова нарисовал на весь экран дрожащую трубку, от которой в стороны расходились нарисованные звуковые волны.

— И почему пишется «пропущенный вызов», если это я звонил? — спросил у смартфона священник. — То есть, конечно, он пропущен, но ведь пропущен той стороной, разве это не пропущенный исходящий вызов?

Замолчав на несколько секунд, пастор осознал свои слова и весело хихикнул:

— Хотя да, получается всё правильно! Претензии снимаются.

Видя, как священник развеселился и даже что-то заговорил, наблюдающая за ним монахиня приободрилась. Однако, когда пастор снова посмотрел на неё и отрицательно покачал головой — снова приуныла. Асия решила было, что её сопровождающий наконец-то дозвонился, но, видимо, ещё нет.

С самого начала, когда они только ещё прибыли в аэропорт, священник сначала долго рылся по карманам своей дзимарры. Девушка и представить не могла, сколько на самом деле можно нашить потайных карманов в такой простой и привычной повседневной одежде протестантского священника, хоть та и была пошита так, чтобы издалека быть принятой за пальто.

Потом пастор открыл перчаточный ящик и принялся копаться уже там. Асия очень удивилась наличию такого огромного количества сигаретных пачек различной степени наполненности и множеству одноразовых зажигалок. Ещё там был десяток перетянутых обычной купюрной резинкой бумажных ламинированных листов, заполненных одинаковыми молитвами, и огромное количество другой бумаги, самого разнообразного содержимого. Даже несколько прошлогодних газет было!

Асия очень внимательно разглядывала содержимое перчаточного ящика, стараясь отрешиться от вида священника, почти лежащего у неё на коленках головой. И когда, с недовольным «и здесь нет!», пастор выпрямился, девушка сама не была уверена, чего же больше было в её вздохе — облегчения или разочарования.

«Надо бы исповедаться», — мелькнула у сестры мысль. Впрочем, в этот раз, в этих грешных мыслях, она уж точно будет исповедоваться какому-нибудь другому священнику. Исповедоваться пастору Магнусу именно об этом — было бы слишком стыдно!

Грустно вздохнув, девушка снова присосалась к трубочке. Спать хотелось отчаянно и кофе вообще не помогал.

И в этот момент смартфон, наконец, пиликнул, сообщая об успешном соединении.

Обрадовавшийся священник перевёл взгляд на экран и замер.

Отобразившаяся на экране золотоволосая блондинка сонно тёрла глазки и выглядела до невозможности мило в своём ночном пеньюаре. А когда она, наконец, перевела взгляд на экран, её сонное личико просветлело от радости:

— Стейл! Ты наконец-то позвонил мне!

Тяжело выдохнув сквозь зубы, священник постарался успокоиться, сосчитав до десяти, но когда на цифре «два» девушка умильно склонила голову набок — не выдержал и раздражённо рявкнул прямо в экран:

— Архиепископ!

Проходящие неподалёку люди начали удивлённо оглядываться, и пастор невольно снизил тональность:

— Если вы неподобающе одеты, то заклинаю вас всеми святыми, хотя бы не включайте видеосвязь!

— Тебе не нравится мой пеньюар? — недоумённо спросила девушка, разглядывая кружева в довольно-таки скромном, но всё же декольте. — По-моему, он довольно миленький...

Удручённо застонав, священник закатил глаза к потолку.

— Кроме того, Стейл! — заговорила девушка тоном, который претендовал на серьёзность, и пастор, подобравшись, перевёл взгляд на экран. — Я же уже просила тебя, не называть меня Архиепископом. Не понимаю, откуда ты взял такую привычку, но я ещё не получила этого сана. Просто епископ. А ещё лучше зови меня «моя дорогая Лаура»!

Последнее было сказано даже как-то капризно, и у Стейла невольно дёрнулся глаз, когда он понял, что повёлся на очередную детскую провокацию.

— Конечно, епископ, — совершенно нейтральным тоном согласился священник.

Девушка на экране обиженно надула губки.

— Просто уточняю, епископ, — всё тем же нейтральным тоном продолжил пастор, — что прямо сейчас я звоню из аэропорта. Вокруг множество людей, и кто-то может случайно заглянуть мне через плечо и увидеть епископа англиканской церкви... как сейчас. Всё же, может быть, вам следует отключить видео, епископ?

Тяжело вздохнув, девушка потянулась в сторону экрана, и картинка погасла. Пастор облегчённо перевёл дух. Не зря он столько раз назвал её сан, прямым текстом намекая на ответственность.

— Итак, почему ты звонишь мне из аэропорта? — голос прозвучал немного приглушённо, словно его источник отдалился. — Как бы мне не хотелось, причина явно не в желании увидеть мою новую сорочку. А ведь я так старалась...

Последняя фраза получилась наполовину невнятной, да ещё и заглушённой шуршанием какой-то ткани.

Кивнув своим мыслям, священник посмотрел в сторону столика, который занимала повеселевшая монахиня. Прямо перед ней, посреди множества стаканов из-под кофе, был расстелен небольшой лист бумаги с торчащими из него небольшими ножами и несколькими булавками. Стейл пробормотал под нос короткое заклинание и начертанные на листе письмена и линии едва заметно засветились. Множество людей вокруг тут же потеряли к пастору всякий интерес и заспешили по своим делам, бессознательно огибая невидимую треугольную зону вокруг.

«Сразу надо было так сделать!» — мелькнула у Стейла мысль.

Заклинание, помимо отвода глаз, ещё и превращало звуки, проходящие через невидимую границу барьера, в невнятную многоголосую тарабарщину. Убедившись в работе барьера, пастор продолжил разговор со своим непосредственным начальством, переходя к самой сути:

— Я добрался до Асии Ардженто, — деловым тоном доложился священник. — В процессе мне пришлось столкнуться с еретиками, которые попытались силой увести девушку с собой, устранив меня в процессе.

— Я прощаю тебе этот грех, Стейл, — донёсся трудноразличимый голос девушки, словно приглушённый не только расстоянием. — Никто не будет тебя винить в их глупости и безвременном самоубийстве.

Священник хмыкнул, услышав подобную трактовку событий, и уточнил:

— Один из них был падшим ангелом низшего чина.

Картинка на экране смартфона вновь появилась и на пастора упал посерьёзневший взгляд голубых глаз. Епископ растеряла всю игривость и сейчас на Стейла смотрел собранный, хладнокровный, жёсткий или даже жестокий лидер Несессариуса.

— Ему удалось сбежать? — лишённым эмоций голосом уточнила девушка.

Казалось, что можно было увидеть, как её мозг просчитывает сотни вариантов возможного развития событий.

— Я испепелил его, — спокойно произнёс пастор.

— Это мой Стейл! — улыбнулась вновь ставшая милой девушка.

Епископ откинулась на невидимый через веб-камеру диван, явно расслабившись. Теперь стало отчётливо видно, что она успела привести в порядок причёску и одеться в более подобающий епископу подризник. Впрочем, одевать мантию она явно не собиралась.

— Мне пришлось использовать Иннокентия для гарантии, — уточнил пастор.

— Это не важно, — отмахнулась епископ. — Главное, что тебе удалось удержать Асию. Как она себя чувствует?

Священник бросил взгляд на девушку, которая всё это время старалась внимательно следить за разговором. Встретившись взглядом со Стейлом, Асия улыбнулась и радостно помахала ручкой. Будучи одним из якорей фокусировки заклинания, барьер не оказывал на неё никакого воздействия. Это был своеобразный жест доверия со стороны священника.

— Лучше, чем была до этого, — признал пастор, улыбнувшись девушке, и снова посмотрев на экран смартфона. — Она явно была психологически подготовлена к тому, чтобы перейти на сторону еретиков, епископ.

— Я знала, что ты успеешь вовремя, Стейл! — самодовольно кивнула блондинка по ту сторону экрана. — Впрочем, судя по всему, должно было пройти намного больше времени, прежде чем они взяли бы сестру Асию в более плотный оборот. Еретики ускорили свои планы, и мне это не нравится... Может, они что-нибудь говорили? В стиле плохих парней, раскрывающих все свои планы перед неминуемой победой?

Священник невольно хмыкнул, видя, как при последних словах загорелся взгляд девушки. Епископ была падка на подобные шаблонные ситуации.

— Никаких планов, — смачно, с явно видимым удовольствием, одной фразой разбил Стейл надежды епископа.

Глаза блондинки округлились, а на лице появилось то выражение, которое обычно предшествует женской истерике.

— Стейл меня опять обижает! — плаксиво прогундосила девушка.

— Мне очень жаль, епископ, — с нескрываемым торжеством повинился священник. — Единственное необычное, что я услышал от этого падшего звучало как «Бог мёртв».

— Прямо так и сказал? — уточнила прекратившая ломать комедию блондинка.

— Дословно, — кивнул Стейл.

Епископ заложила руки за голову и задумчиво посмотрела в потолок.

— Что-то важное? — напрягся священник.

— Просто интересно, с чего он решил кричать нечто подобное, — тихо произнесла она и снова посмотрела в камеру. — Забудь об услышанном, Стейл. Что-то ещё необычное?

На секунду задумавшись, пастор действительно припомнил странность и уверенно кивнул:

— Падший не собирался щадить сестру Асию. Если бы я не закрыл её своей Переносной Церковью, она возможно была бы сейчас мертва. Двукрылый бы не промахнулся. И он собирался повторить попытку её убийства.

— Значит, им важнее избавиться от Священного Механизма, чем заполучить его? Довольно неожиданно с их стороны. Возможно, еретики затеяли какую-то новую игру? — задумчиво пробормотала девушка. — Я рада, что ты успел вовремя, Стейл. С этой минуты, защита сестры Асии становится нашим временным наивысшим приоритетом.

Священник нахмурился и перевёл взгляд на сидящую за столиком блондинку, которая выглядела так, словно собирается уснуть прямо сидя. Нахмурившись ещё сильнее, Стейл всё же уточнил у епископа:

— А что насчёт Индекс?

— Канзаки уже почти вышла на неё, — беспечно отмахнулась девушка с той стороны экрана. — По крайней мере сузила зону поиска до единственного города в Японии. Не волнуйся, я ни за что не позволю Индекс пострадать.

Несколько секунд священник не моргая смотрел на своё начальство, затем тяжело вздохнул, расслабляясь.

— Я знаю, епископ, просто я...

— Просто ты переживаешь, Стейл, — перебила пастора блондинка. — Я понимаю. Я тоже переживаю за Индекс, но тебе не нужно об этом сейчас беспокоиться. Никто не знает, что Индекс в Японии, а в случае чего, Канзаки сможет её защитить. Не переживай об Индекс сейчас, сосредоточься на защите Асии.

— Кстати об этом, — вспомнил священник причину звонка. — Я так и не смог найти документы с забронированным обратным билетом. Этим вообще кто-нибудь занимался?

— Билетом? — непонимающе похлопала ресницами епископ. — Билетом куда?

— В Лондон! — выдохнул снова начинающий раздражаться Стейл. — Сестру Асию необходимо переправить в Лондон и заново окрестить, а заодно и поместить под защиту нашей церкви. Никто не заказывал билет заранее, я ведь прав?

— Нет, — легко согласилась епископ. — Я не давала такого распоряжения. Если считаешь нужным, то просто купи этот билет, он пройдёт по статье технических расходов, не волнуйся о мелочах!

«Конечно!» — мысленно воскликнул пастор, стараясь сдержать нервное подёргивание глаза. — «Зачем бронировать билет заранее? Стейл обо всём должен позаботиться сам, разумеется! Зачем облегчать ему работу?»

— Как скажете, епископ, — нейтрально ответил священник вслух.

— Ну не дуйся, Стейл! — примиряюще проворковала девушка с той стороны экрана. — Ты конечно очень миленький, когда дуешься, но...

— Мне следует позаботиться о билете, — прервал епископа Стейл. — Ближайший рейс до Лондона через сорок минут.

— Ты собираешься бросить трубку? — переполошилась девушка.

— Собираюсь, — согласился священник после того, как нажал на красную иконку.

Облегчённо выдохнув, он убрал смартфон в один из внутренних карманов дзимарры и направился в сторону столика со всё-таки задремавшей Асией Ардженто.

Молча выдернув из рисунка ножи, Стейл вернул их в небольшую деревянную шкатулку. В ту же шкатулку отправились и небольшие амулеты, расположенные в узлах ритуала, а затем и сам листок с заклинанием.

Убрав шкатулку в один из многочисленных внутренних карманов своей дзимарры, священник посмотрел на спящую сидя блондинку. Укрытая золотистыми волосами, голова медленно клонилась вниз, но доводя подбородок почти до груди, девушка вздрагивала и возвращала голову обратно в вертикальное положение. В этот момент её миловидное личико немного хмурилось, но тут же вновь разглаживалось до состояния безмятежности.

Изящное, почти по-детски круглое личико святой сестры в эти моменты было как нельзя больше похоже на ангельское.

Стейлу в этот момент почти физически больно было нарушать безмятежность юной девушки. Он не хотел её будить. Наверное, почти две секунды не хотел, но потом отбросил сантименты и потряс девушку за плечо.

— Мои мысли грешны, святой отец... — пробурчала во сне нахмурившаяся блондинка.

Хмыкнув, Стейл ещё раз потряс Асию за плечо. На этот раз сестра, наконец, разлепила сонные глаза и подняла мутный взгляд на своего сопровождающего.

— А время исповеди уже закончилось? — недоумённо спросила не до конца проснувшаяся девушка.

— Ещё будет время для исповеди, — дружелюбно пообещал Стейл. — Поднимайтесь, сестра Асия, ещё нужно успеть пройти регистрацию.

— Ах! — широко распахнула глаза девушка, подскакивая с кресла.

Однако, затёкшие со сна ноги подвели её, и Асия начала беспомощно заваливаться набок, в панике размахивая руками. Чтобы спустя мгновение оказаться подхваченной за плечи.

Хоть Стейл и был даже чуть ниже Асии, он всё равно был достаточно высоким, чтобы не дать ей растянуться на полу. И достаточно сильным, чтобы удержать девушку, пока та возвращала контроль над своими ногами.

— Благодарю, пресвятой отец... — прошептала зардевшаяся сестра.

— Не стоит, — равнодушно отозвался Стейл, подхватывая с пола чемодан девушки. — Поспешим, осталось чуть больше получаса до вылета.

Молчаливо кивнув, Асия последовала за худым и невысоким мальчишкой, одетым в полноценное одеяние священнослужителя. Не смотря на возраст, внешний и биологический, Стейл Магнус в глазах девушки выглядел совершенно иначе. Как человек, на которого можно положиться, как тот, кто всегда заступится за слабых. Как надёжная опора для заблудших душ. Как самый настоящий пресвятой отец.

Асия вспоминала, насколько разителен был контраст между взрослыми экзорцистами-еретиками, даже не надевшими, напялившими на себя облачение священников и этим, похожим на мальчика, но настоящим священником. Вспоминала, с какой лёгкостью похожий на мальчика пастор расправлялся с нападавшими на них экзорцистами — даже не сходя с места. И с какой лёгкостью расправился с падшим ангелом, существом, способным в одиночку выходить против человеческих армий и побеждать их.

«Не так уж и легко!» — мысленно одёрнула себя Асия. — «Он очень сильно пострадал в том бою! Пострадал, защищая меня! Я ни в коем случае не должна забывать, какую жертву он готов был принести ради впервые встреченной грешницы, отлучённой от церкви!»

— Добрый день, вы бы хотели приобрести билет или у вас забронировано? — вырвал сестру из мыслей безупречный английский девушки-регистраторши.

— Приобрести, — отозвался священник.

Девушка за стойкой растерянно моргнула и первела взгляд с лица Асии на Стейла. Секунду спустя, для регистраторши было очевидно, кто из них кого сопровождает, и она, вновь улыбнувшись, снова посмотрела на Асию:

— Один взрослый и один детский, верно? На какой рейс?

— Один взрослый! — немного раздражённо повысил голос похожий на мальчика священник. — На ближайший до Лондона.

Регистраторша вновь перевела снисходительный взгляд на пастора, в её глазах выглядевшего как старающийся казаться взрослым ребёнок.

— Конечно-конечно! — как с маленьким заворковала девушка. — Один взрослый такому большому будущему священнику и один взрос...

— Один взрослый! — почти прорычал Стейл Магнус. — Просто дайте один взрослый до Лондона и прекратите этот балаган!

— Извините... — смутилась регистраторша, но тут же взяла себя в руки и нацепила на лицо маску безупречной вежливости. — До Лондона ближайший рейс пятьсот сорок девятый, через двадцать минут, есть три свободных места, но все в разных концах салона. Триста сорок два евро, сорок восемь центов, базовый плюс ручная кладь. На следующем есть два места рядом, у окна. Рейс восемьдесят два пятьдесят четыре, через два часа десять минут, билеты будут по семьдесят шесть евро, девяносто одному центу, в эконом-классе...

— Давайте один взрослый билет на пятьсот сорок девятый, — перебил девушку уже начавший успокаиваться Стейл.

— Пожалуйста, ваш паспорт. Платите наличными или картой? — забубнила привычную скороговорку регистраторша, на этот раз не смотря ни на одного из клиентов и буквально выдавливая из себя дежурную улыбку.

И только сейчас до Асии начало доходить, что здесь что-то не так.

— Простите, пресвятой отец... — осторожно начала девушка. — А почему вы покупаете только один билет?

— Разве не очевидно? — удивился Стейл. — В Лондон полетите только вы, сестра Асия. Я останусь в Италии, мне нужно отправиться ещё в одно место...

В груди у девушки что-то словно оборвалось?

— Вы оставляете меня? — севшим голосом уточнила она.

— Нет конечно, — ободряюще улыбнулся священник. — Я тоже буду в Лондоне, скорее всего ещё до утренней молитвы, мне просто нужно забрать ещё одного человека перед этим...

— Забрать? — насторожилась девушка. — Откуда забрать?

Стейл бросил недовольный взгляд на навострившую ушки регистраторшу и задумался, подбирая обтекаемые формулировки.

— Епископ не совсем уверена, но возможно потребуется...

— Ситуация прямо как была со мной? — повысила голос Асия, не обращая внимания на собирающуюся заинтересованную толпу. — Тоже всё начнётся совершенно обыденно, с короткой исповеди, а потом со всех сторон повылезают еретики и вам, пресвятой отец, опять понадобится моё лечение?

— Глупости какие, — отмахнулся Стейл. — С чего бы из ниоткуда взяться агрессивным...

— Когда мы садились в машину возле квартиры Квартиры сеньоры Литиции на Виале Манзони, — всё повышала и повышала голос святая сестра, — вы тоже говорили мне, что никакого противостояния не планировалось, и вы просто должны были забрать меня и спокойно уехать, пресвятой отец! Однако именно там, на Виале Манзони, прямо у входа в дом сеньоры Литиции нас встретили...

Осёкшись, девушка огляделась вокруг, только сейчас заметив заинтересованно слушающую небольшую толпу.

— В любом случае, — намного тише продолжила покрасневшая Асия, — я не собираюсь лететь в Лондон в одиночестве и оставлять вас навстречу возможной опасности. Вы снова можете повредить себе что-нибудь, пресвятой отец, поэтому я отправляюсь с вами!

— Да что я могу себе... — начал было возмущаться Стейл, но оказался снова перебит сестрой Асией:

— Множество порванных связок, вывихи и многочисленные травмы мышц, — невозмутимо перечислила она. — А вы сделали всего лишь одно неосторожное движение! Я не могу просто так отпустить вас без присмотра, отец Стейл!

— Мне присмотр уж точно...

— Это не обсуждается! — перебила начавшего было возмущаться пастора Асия, подхватывая с пола свой чемодан. — Идёмте к машине, пресвятой отец, не будем терять время, чтобы успеть до утренней молитвы в Лондон!

[*1]

В японском «оригинале» это бы звучало как akumade seitokaicho — всего лишь президент студсовета. Однако эта фраза в японском созвучна с другой — akuma de seitokaicho — и её перевод звучит как «и демон и президент студсовета». Этакая игра слов, которая мне очень нравится и которую я попытался перенести на русский язык. Если будут варианты получше — с удовольствием исправлю.

[↑]

[*2]

Да, я знаю, что проблем со склонением «кофе» в японском языке нет.

[↑]

[*3]

Всё верно, Ласт Ордер называет Кадзую то Саеко, то Саека.

[↑]

В первую очередь, хочу сказать большое спасибо тем читателям, которые ставят лайки под этим текстом на фикбуке. Я, честно говоря, совершенно не ожидал, что зарисовка, написанная как иллюстрация к "вы не там ищете проблемы", не просто зайдёт, а ещё и вылезет на десятое место в топе.

Отдельное спасибо тем, кто комментирует. Ваши идеи, предложения и замечания, особенно если они аргументированы, обязательно будут учтены. Особенно учитывая то, как я "плаваю" в каноне DxD

Если вам кажется, что какой-то из описанных мной персонажей сильно свалился в ООС (как писали мне на фикбуке в комментариях к прологу) не стесняйтесь указывать на это. Замечания о том, как должен вести себя каноничный персонаж — приветствуются! К примеру, эту сцену я писал просто "от головы", опираясь на своё впечатление от аниме и недочитанного первого тома ранобе, писал так, как я помню персонажей, и вполне возможно, что их поведение здесь не совсем канонично. И если ошибок наберётся довольно много, то я не поленюсь и перепишу эту главу.

Так что я открыт для конструктивной критики.

Ну или забью на это и влеплю ООС... хотя не хотелось бы, да...

Ну и если нравится то, что получается, вместо комментариев можете просто пойти на фикбук и поставить "Ждуна" под этим фиком: https://ficbook.net/readfic/7082975/18052901

Хотя, конечно, комментарии кормят музу гораздо сытнее!