Хочу остаться собой (общий файл)

— откуда такие мечи?

— достались честно, если ты этого боишься.

Такой ответ его видимо устроил. Мои собственные мечи он осматривал уже гораздо спокойнее. Наконец, настало время торга.

— за те мечи могу предложить по сотне золотых, за парные — пятьдесят. Он выжидательно посмотрел на меня.

Цена была неплохой, только вот мои мечи стоили гораздо больше. Не вдаваясь в объяснения, я попросил его положить свой меч ребром на стол и рубануть моим. Оружейник усмехнулся, но просьбу выполнил. Раздался грохот падающего перерубленного стола. С улыбкой ребёнка, которому подарили новую игрушку, оружейник стал рассматривать остатки своего меча и стола. Потом повторил операцию с другим мечом, затем уже парой порубил остатки стола на кубики. Немного успокоившись, снова подсел ко мне, ожидая объяснений.

— мечи мои, честные, с наложенными заклинаниями. Мне сейчас не до них, а деньги нужны, поэтому и продаю. — не стал рассусоливать я.

— за парные могу предложить пятьсот — снова начал он торг.

Цена очень неплохая, хотя и явно заниженная. Можно поторговаться, только зачем мне деньги? На оплату услуг леди Честер денег хватит, а в дальнейшем я и из камней могу наделать золота. Пусть оружейник на этом заработает.

— согласен, но замена стола за твой счёт. А пятьсот золотых можешь сразу отнести леди Честер, она в курсе за что.

Пораженный таким торгом оружейник несколько раз молча открыл и закрыл рот. Затем кивнул, бережно упаковал мечи и ушёл. А уже на следующий день началась учёба.

Леди Честер принесла с пяток очень толстых книг, объяснила в каком порядке их читать. Так и пошло. С утра приходила Честер, приносила толстые книги, делала мне осмотр и уходила. А я целый день валялся в кровати и читал. Рядом всегда стоял поднос с разнообразной едой. Ел я почти постоянно. Чтение-еда-сон и так по кругу. К моей радости, способность фотографического чтения я не потерял. Когда счёт пошел на пятый десяток книг, леди Честер устроила мне экзамен. Она задавала вопросы, я отвечал. Результаты были предсказуемыми — любой кусок я мог повторить как попугай, а вот осмысленного понимания было мало. Правда, если Честер задавала наводящие вопросы, то я мог уже сам построить логическую цепочку. Когда счет книгам перевалил за сотню, я вдруг сам почувствовал, что с меня хватит. То ли организм был ослаблен, то ли слишком много информации надо было переосмыслить, но дальше читать я уже просто не мог.

Леди Честер восприняла эту новость спокойно, сказав, что теории я получил уже достаточно. К этому времени я уже стал походить на страшно худого, но всё же человека. И она стала водить меня в местный морг. Первая неделя была адом. Меня постоянно банально тошнило, но леди Честер была непреклонна. Она сразу предупредила, что пока я не научусь разбираться с мертвыми телами, она и близко не подпустит меня к живым. Она препарировала тела, объясняя каждый надрез, каждый орган, каждый оттенок цвета. Мне было очень плохо, но выручала фотографическая память. Невольно я вспоминал то, что узнал по книгам, сопоставлял с увиденным, сравнивал с тем, что видел глубоким зрением. Ночами меня мучили кошмары, но через месяц я всё-таки научился понимать, что же я вижу в человеческом теле. Как только я заикнулся о начале понимания, Честер устроила мне экзамен. Накрыв несколько тел простынями, предложила описать их состояние и причину смерти. После этого сделала вскрытия. Можно было гордиться — я точно описал все тела и их болячки. В одном месте мы поспорили, но в конце концов я оказался прав. В этот день я впервые заметил в её взгляде уважение ко мне.

После этого она стала брать меня на свои приёмы. Её приёмная превратилась в учебный класс. Сначала больного осматривала она, потом я, потом мы сравнивали диагнозы, а потом она проводила лечение. И в первый же день произошел конфуз. Я настолько увлёкся отслеживанием воздействия заклинания на больного, что когда вернулся к обычному зрению, первое, что я увидел, это обеспокоенное лицо Честер.

— что-то случилось? — не понял я.

Не отвечая, она стала делать мне полную диагностику. Не понимая причины, я молча терпел. Наконец она тяжело вздохнула и отошла от меня.

— да объясните, наконец, в чём дело!

— Линк, ты помнишь, что с тобой было?

— да ничего не было. Вы сделали заклинание, я посмотрел, как оно действует, а потом ко мне подошли вы.

— и всё?

— и всё.

— Линк, я сделала заклинание и обернулась к тебе спросить, что ты видишь. Ты сидел неподвижно. Когда я подошла к тебе, ты почти не дышал и сердце билось еле-еле. Мозг не работал. Во всяком случае, я никакой активности не уловила. Обычными средствами я не смогла привести в чувство. Это было восемь часов назад. После этого ты очнулся и как ни в чём не бывало спрашиваешь, что случилось. Как это всё понимать?

— какие восемь часов?!

— погляди в окно, солнце уже садиться!

Теперь уже я впал в прострацию. Немного поспорив, придумали возможное объяснение. При использовании глубоко зрения необходима очень глубокая концентрация и некий транс, внешне напоминающий анабиоз. Поэтому я и выпадал из реальности. Кстати, это объясняло, как я сумел выжить. Если я провел как минимум треть времени в таком состоянии, то это и дает тот месяц, за который я не умер в горах. Непонятно только было, чем и как я думал, ведь мозг не проявлял активности, но этот вопрос оставили на потом. Для посетителей придумали объяснение, что такой транс — это последствия моего голодания. Так мы дальше и работали. Диагностика больного, лечение Честер, мой транс. Вскоре выяснились новые нюансы. Время транса было непостоянно. Если применялись однотипные заклинания, то после третьего раза время сокращалось с нескольких часов до нескольких минут. Знакомые детали я уже просто просматривал, сосредотачиваясь только на новых. А после одного из высших заклинаний я просидел в трансе трое суток. Леди Честер уже не беспокоилась по этому поводу, но подозреваю, проводила на мне какие-то свои эксперименты. Но польза от нашей совместной работы, для меня, во всяком случае, была огромная.

Больных на приемах было много. Вернее, люди болели как и раньше, но теперь леди Честер принимала даже тех, кто не мог заплатить, ведь платил я. Но я не возражал. Население города быстро оздоравливалось, а я набирался опыта. Через пару месяцев уже отъелся до прежних габаритов, начал потихоньку делать зарядку и считал себя восходящей звездой в деле диагностики болезней.

А потом произошёл случай, изменивший наши отношения. Нас позвали к женщине, повредившей руку. Когда мы пришли, действительность оказалась гораздо серьёзнее. Молодая женщина лежала на кровати без сознания. Обвалившимся камнем ей размозжило левую руку, оторвало кисть. Пока довезли до города, началось сильное заражение. Рука почти до плеча почернела, лицо заострилось и пожелтело. Сначала я воспринял это спокойно, но леди Честер провела диагностику и вдруг осунулась. Я посмотрел тоже, но не понял причин для такого поведения.

— что случилось?

— ты что не видишь, заражение зашло слишком далеко, ей осталось жить пару часов.

— а если исцелением высшего круга?

— руку уже не восстановить, а она будет постоянным источником заражения

-ампутировать?

-не поможет, заклинание исцеления жёстко подстегивает регенерацию, а у её организма для этого уже нет сил. Я очень сожалею — она отвернулась.

Я заново провел осмотр — она оказалась права. Я уже почти с этим смирился, когда мой взгляд упал на комок тряпья в углу. Комок оказался замурзанной девчушкой лет десяти, видимо, дочкой хозяйки. Зажав грязным кулачком рот, она тихонечко скулила, а из глаз катились слёзы. И столько в её взгляде было тоски, что меня передёрнуло. Пытаясь успокоиться, отвернулся и ещё раз осмотрел женщину, прикидывая, что бы можно было сделать с моими знаниями. Леди Честер уже собралась уходить, и я решился.

-леди Честер, позвольте я попробую.

-она и так почти мертва, чтобы на ней тренироваться, поимей совесть!

-хуже ей уже точно не будет!

— и что ты будешь делать?

— что и предлагал, с небольшими поправками.

Она долго смотрела на меня, потом махнула рукой.

— делай, но это будет на твоей совести.

Для начала я заблокировал раздробленную руку, создав поперёк руки почти у самого плеча тончайшую плёнку, напоминающую двухсторонний скотч . Рука осталась на месте, но сосуды и нервы были перерезаны. Убедившись, что новые порции зараженной крови не поступают, вставил поперек аорты перед самым сердцем блок очистки крови (это я подсмотрел в одном из заклинаний). Затем добавил туда же генератор чистой крови и питания. После этого оставалось только ждать. Насколько я понял, Честер не могла видеть моих действий со структурами. Когда я уселся у кровати и стал ждать, вроде как ничего не делая, она потребовала объяснений, но я молча указал на стулья..

Присев у кровати, стали ждать. Каждые десять минут я проверял работу моих помощников. Состояние Мари потихоньку, но улучшалось. Через час жар спал и дыхание выровнялось. Потом начала розоветь кожа и, наконец, через два часа она открыла глаза. Немного полежала, пытаясь понять, где она. Затем попыталась вскочить, но израненная рука не держала и она опять упала в кровать.

— где моя дочь?!

Дочка уже сама подбежала к матери, они обнялись. Начались слёзы, всхлипы. Мне с трудом удалось их уговорить подождать еще немного. Мари снова уложили в постель и обследовали. Состояние значительно улучшилось. На общем фоне резко выделялась тонкая линия, разделившая руку. Сверху уже порозовевшая кожа, ниже — налившаяся ещё большей чернотой.

-что это? — спросила Честер.

я попытался объяснить. Идею она поняла, а вот реализацию нет.

— что теперь? Будешь ампутировать?

-нет, попробую восстановить структуру руки.

обращаясь к Мари, я продолжил:

— сейчас я попробую восстановить твою руку. Больно, надеюсь, не будет. От тебя требуется лежать спокойно, пока я не разрешу двигаться. А сейчас отвернись, а то будет не очень красиво.

Мари долго смотрела на меня, потом отвернулась и затихла. Теперь уже я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и настраиваясь, посмотрел на замершую в напряжении Честер и начал. Сначала, на всякий случай, отключил болевые ощущения у Мари. Перейдя на глубокое зрение, ещё раз оглядел израненную руку. Состояние стало ещё хуже. Больше не сомневаясь, выделил больной кусок руки до перемычки, убрал из него энергию и развеял структуру. Рука исчезла, остался только кусок у плеча, срез которого как будто прижали к стеклу, но крови не было. Сзади раздался судорожный вздох Честер, но я даже не повернулся. Теперь всё внимание было здоровой руке. Выделяя в её структуре нужные куски, стал копировать их на место левой руки, подправляя с учетом симметрии. Сначала кости, затем мышцы, нервы, сосуды, кожу. Я не торопился, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Закончив создавать руку, передохнул и начал проверку снова. Еще раз передохнул и ещё раз проверил. Наконец, я решился направить в неё энергию. Рука стала видимой, а сзади снова раздался судорожный вздох. Очень осторожно я стал убирать перемычку, восстанавливая в освободившихся местах соединение тканей. Потом проверил, как рука наполняется кровью, как реагируют нервы. Вроде бы всё работало. Решившись, снял блокировку боли у Мари и тихонько уколол в палец иголкой. Она невольно дернулась.

— можешь повернуться — разрешил я.

медленно повернув голову, она вопросительно посмотрела на меня. Я сунул ей какой-то комок в новую кисть.

— что это?

Непроизвольно она поднесла предмет к лицу, стала рассматривать и тут до неё дошло. Она тут же бросила кусок в сторону и стала рассматривать руки неверящим взглядом. Потом стала себя щипать, крутить рукой во все стороны. А потом у неё началась истерика, но меня это уже не интересовало, на меня вдруг навалилась усталость. Убрав из неё свои блоки очистки и питания, направил на неё самое лучшее и сильное заклинание телесного исцеления.

Для меня самым важным было, как заклинание будет работать с новой рукой, не начнётся ли отторжение как при пересадке. Но всё обошлось. Включилась регенерация, исправила несколько мелочей, но в основном было нормально. Открыв глаза, огляделся. За окном разгорался новый день, кровать стояла пустая и заправленная, в комнате было пусто, но чувствовались запахи какой-то еды.

— опять просидел в трансе— решил я.

Разминая тело, прошелся по дому. На звук шагов с улицы тут же прибежала Мари и засуетилась вокруг меня. Её суета меня радовала, а ещё больше радовало, как свободно и естественно она владела новой рукой. Я попытался её осмотреть, но она отмахнулась. Оказывается, я просидел в трансе пять дней! Леди Честер предупредила, что такое возможно и строго настрого запретила меня беспокоить. Сама она приходит три раза в день, проверить Мари и меня, приносит еду. Глядя на ловкую энергичную фигуру Мари, я всё больше млел. Но была какая-то мелочь, не укладывавшаяся в моё радужное настроение. Я огляделся. Мари вся светилась от радости, а вот дом у неё еле держался, рассыпаясь на глазах. Не успел я ещё внятно сформулировать свои мысли, как стены дома поползли в стороны и вверх, утолщаясь и выравниваясь на глазах. Перевёл взгляд на пол и тот сразу пошел волнами, превращаясь в ровную площадку. Затем настал черёд потолка, окон, подвала. Мари в это время испуганно жалась ко мне. Но как только я начал превращать мебель, испуг быстро прошел. А уж когда я преобразовал посуду в фарфор и хрусталь, во взгляде у неё появилось заинтересованное, откровенно собственническое выражение. Теперь она уже сама водила меня по дому, показывая откровенно обветшавшие места. Когда вышли на улицу, я сделал облицовку дома светлым камнем, крышу черепицей, к калитке побежала дорожка из разноцветного камня. Потом была очередь изгороди, сарая, колодца. И вот возле колодца до меня вдруг дошло, что слишком уж легко у меня всё это получается. Я ведь даже не задумываюсь, как это надо сделать, я просто этого хотел и всё получалось. Или у меня очередные "глюки", или я перешёл на какой-то другой уровень как маг — поставил сам себе диагноз. И я себя не контролирую. А если мне захочется, чтобы у кого-нибудь грудь выросла или ещё что? — вдруг ужаснулся я. На счастье, на глаза попалось ведро с водой. Окатив себя с головой, сразу на контрасте ощутил какой-то необычный огонь внутри себя. Пришлось вылить на себя ещё десяток ведер холодной воды, прежде чем ощущение внутреннего огня ушло. Попытался теперь изменить пропорции ведра — ничего не получилось. С облегчённым вздохом огляделся вокруг. Всё, что я наделал за последний час, осталось на месте. Мари стояла невдалеке и с огромным интересом наблюдала за моими действиями. Для неё это выглядело игрой, где сказочный принц раздаёт подарки. Пришлось её огорчить, сказав, что подарки закончились. Возвращаясь в дом, поразился, сколько же я успел наворотить за какой-то час. На месте разваливающейся халупы теперь стоял добротный дом, будто сошедший со сказочной картинки. Внутри все стало выглядеть вполне прилично — крепкое, надёжное, чистое и гладкое.