Я - дракон. Книга первая. Рожденная приносить счастье 1-14 главы

Пролог.

2 года назад.

Мужчина метался по комнате, не находя себе места от беспокойства. В его темно-карих, а сейчас практически черных от страха глазах, мелькал огонек паники.

Второй мужчина, темноволосый и тоже кареглазый, сидящий на краю массивного стола, не сводил с него взволнованного взгляда.

— Элиар'ат, — наконец произнес он, останавливая того, кто метаясь по комнате подобно загнанному зверю, в очередной раз, шагнул мимо него к широкому, распахнутому настежь окну, — послушай, может все не так как ты подумал? Может это обман?

Тот, кого назвали Элиар'атом, светловолосый мужчина, довольно симпатичный, стройный и в меру мускулистый, тяжело вздохнул, от чего свободная белая рубашка облепила его крепкие руки и широкую грудь, и уставился в глаза своему собеседнику.

— Дэми, что именно ты хотел этим сказать, назвав произошедшее ошибкой? То, что Киарра пропала из запертой комнаты? И ни одна живая душа не видела и не слышала момента ее похищения? Как вообще такое могло произойти? Меня не было в комнате всего пару минут. Или то, что вот эта вещь, — он буквально выплюнул эти слова, разжав судорожно сжатый кулак и сунув под нос темноволосому массивный перстень с черным камнем, лежащий у него на ладони, — принадлежит наследнику престола? И мне это подтвердил верховный маг королевства. Если не верить его словам, кому тогда верить? Лживым посулам короля, который в глаза говорит одно, а за спиной допускает подобное поведение своего сына?

Последние слова он произнес с такой лютой ненавистью, скользившей уже не только в интонации, но и во взгляде, что Дэми невольно отшатнулся в сторону.

— Ты понимаешь, что этот наследник, — Элиар'ат замолчал на мгновение, словно собираясь с силами, — он выбрал мою жену в качестве постельной забавы. Избалованный юнец! Неужели ты думаешь, что я смогу стерпеть подобное в свой адрес? Никогда, слышишь! — он сорвался на крик, в упор, разглядывая темноволосого.

— Ты вызовешь его на поединок чести, — понятливо кивнул тот, кого звали Дэми.

— Нет, мой дорогой, — сквозь зубы прошипел светловолосый, — я не вызову его на поединок. Я уничтожу их всех. Все их королевство. Город за городом, деревню за деревней. И умоюсь в его крови. Убью его своими собственными руками.

Деми нахмурился, размышляя над словами Элиар'ата, а затем медленно покачал головой.

— Значит, война?

— Война, брат мой, — тихо ответил ему светловолосый, — до тех пор, пока не падет самый последний город их распроклятого королевства, мне не будет покоя. Будь они все прокляты!

Глава 1

Беатриса.

— Мам, я ушла на речку, — крикнула я уже с порога.

Вдогонку мне донеслось что-то сердитое, но я не обратила на сказанное никакого внимания. Вихрем промчалась по нашему пыльному узкому проулку, свернула на главную улицу нашей деревни и замерла. Возле единственного трактира нашей деревни, с гордым названием "Голодный вампир", собралась целая толпа, которая в данный момент что-то обсуждала, активно размахивая руками. Мой путь на реку, лежал как раз мимо трактира, поэтому я притормозила, перейдя на нормальный шаг, и решила спокойно пройти мимо, заодно послушав, о чем беседуют жители моей деревни.

Меня всегда удивляла неуемная фантазия нашего деревенского трактирщика, дядьки Мирона. Это о чем надо было думать, чтобы так назвать свое заведение? И что, интересно, это название означает? Что тут рады накормить не только людей, но и представителей всех иных рас? Или то, что тех постояльцев, кто рискнет здесь не только поужинать, но и остаться на ночь, расположившись на втором этаже дома, переделанном под гостиницу, по ночам выпивают голодные вампиры? Я мысленно передернулась. Что одно, что другое доверия не внушало.

Помню, когда пару лет назад, дядька Мирон, вернувшийся хромым с войны, которую уже пару лет с переменным успехом вело наше королевство с некромантами, решился открыть в деревне трактир, ему вслед едва ли не пальцем крутили у виска. Мол, где клиентов брать будет, коли все мужики сейчас в рядах королевских войск, сражаются с проклятыми отродьями тьмы. Но на удивление всех деревенских, да и самого Мирона, дело неожиданно пошло.

То ли дальнее родство трактирщика с гномами, от которых ему и передалось умение из ничего делать деньги, оказалось полезным, а может быть, все из-за того, что наша деревня, Степной лог, оказалась расположена рядом с трактом, но факт остался фактом.

Сначала это были робкие ручейки наемников, одни из которых, решались попробовать свою силу в борьбе с некромантами, и двигались на север, а другие бежали от этой клятой войны подальше на юг, растеряв в боях свое здоровье. Огромные и лохматые горные тролли, зеленокожие гиганты орки, низкие ростом, но с весьма высоким самомнением крепыши гномы, ослепительно красивые эльфы, все они побывали в нашем трактире, следуя по своим делам через деревню. Осаживались в таверне на несколько дней, пили ядреный гномий самогон и вишневую настойку, которой славились наши края, и рассказывали.

Про жизнь далеко на юге материка, куда еще не докатилась война, и было более или менее спокойно. Про грозный север, где помимо трескучих морозов, портивших жизнь местному населению, велась кровопролитная борьба с захватчиками. Про сами битвы с исчадьями тьмы, которых призывали себе в помощь некроманты.

Все это было захватывающе интересно, и собирало целые толпы благодарных слушателей, жаждущих из первых уст узнать последние новости. А потом ручейки постепенно превратились в широкую, полноводную реку. И судя по тому, что я сейчас видела перед трактиром, очередной бедолага решил на свою голову остановиться в "Голодном вампире". Сейчас местные захватят его в плен, и пока не высосут досуха на предмет новостей, не хуже вышеозначенного вампира, от себя не отпустят.

Кстати, что самое смешное, вампиров в этом трактире не видели ни одного. И вообще, вся эта раса была как бы под вопросом. Непонятно, существуют они на самом деле или нет. Если живут за счет того, что пьют кровь у всех, кто попадется им под руку, то почему никто и никогда не встречал выпитых ими бедняг? Прикапывают потихоньку, совершив свои черные дела? Или просто-напросто, это сказка, придуманная, чтобы пугать непослушных детей. Что-то вроде: а вот не будешь слушаться, придет страшный вампир и высосет тебя.

Описание их внешности тоже разнилось. Одни говорили, что встречали жутких безволосых тварей, в полтора человеческих роста с кроваво-красными глазами. Другие рассказывали, что наоборот, росту вампиры маленького, зато у них есть кожистые крылья и острые уши на голове. И вообще, по описанию они были похожи на гигантских летучих мышей. В чем сходились и первые, и вторые, так это в наличии бритвенно острых клыков.

И места их проживания, всегда разнились. То говорили, что их встречали в южных горах, то в степи на востоке материка, то в эльфийских лесах на юго-западе. В общем одна болтовня, и никакой конкретики. За размышлениями, я незаметно дошагала до входа в трактир и замерла позади толпы, прислушиваясь.

— А красавец то какой, сразу видать не из простых, — восхищенный возглас одной тетки.

— И тонконогий какой, — страдала другая, — не чета нашим, деревенским. У наших коней ноги опухают от тяжелой работы, а этот словно тростиночка.

— А черный, словно ночь беззвездная, — выдохнула третья.

Я уже собралась протолкаться вперед и посмотреть, что же за чудо такое они там разглядывают, как вдруг вся толпа, единой волной подалась назад, чуть не сбив меня с ног. И на внезапно освободившемся пятачке возле входа в трактир, я увидела действительно чудо. Жеребец, черный как смоль, и действительно тонконогий, с гордым изгибом шей, что выдавало в нем хорошую породу, стоял полубоком, возле коновязи, и скалил на окруживших его женщин зубы, изредка клацая ими. Мне, кстати, показалось, или я и в самом деле разглядела клыки? Наверное, не показалось, иначе с чего бы они так отпрянули. Но что меня удивило сильнее всего, он не был привязан, и даже спутан. Просто стоял и ждал хозяина. Воспитанный какой.

Я пожала плечами, и отправилась дальше. Пускай они и дальше разглядывают жеребца и караулят его хозяина, коль им заняться нечем, а у меня есть более важное дело. Для того я на речку и отправилась, чтобы подумать в одиночестве. В последние дни со мной стало что-то происходить, и я никак не могла разобраться, хорошее или плохое. Попыталась как-то поговорить с матерью, так она рукой отмахнулась, мол, все это самое обычное, взрослеешь, вот организм и приспосабливается. Все ж таки пятнадцатый год на днях пошел, самое время девицей становиться.

Вот только я понимала, что это совсем не то, о чем она говорит. Изнутри меня что-то давило, распирало и требовало выхода. Кровь как будто закипала в венах. Странное ощущение не давало покоя, и поговорить было не с кем. А в последние дни это чувство распирания стало мешаться с болью. У нас даже лекаря нет в деревне. Все на войне, будь она неладна. В дни, когда на меня накатывало это чувство, я надеялась, что может, какой-нибудь эльф забредет и сможет мне помочь. Но, как и всегда, когда кто-то нужен, его не дождаться. Вот и сегодня, в очередной раз, надежда растаяла. Кто-то к нам заехал, но совсем не эльф. У них кони другие, белоснежные, с серебристой гривой. Тоже высокомерные, к себе кроме хозяина никого не подпускают, но и клыков, как этот черный, не имеют.

Чтобы попасть на речку, мне нужно было пройти до конца главной улицы, свернуть в проулок и спуститься по крутому косогору на берег. Плюмка была неглубокой рекой, но достаточно широкой. В ней купалась деревенская детвора, летом полоскали белье женщины, и все подряд ловили рыбу. И с мостков, уходящих с берега сразу на глубину, и с лодок, которых в нашей деревне было целых три, и пользовались ими все по очереди, да и просто с берега.

Я подобралась к косогору и посмотрела вниз. Как и всегда, на берегу полно ребятни. Шумят, плещутся, взвизгивают от восторга. Сейчас хоть и середина июня, а вода еще прохладная, не прогретая солнцем. Еще пару недель, и станет как парное молоко, теплая и ласковая. Не хочу туда, мне надо одной побыть, подумать. Я внимательно оглядела берег. Вон там, слева, есть небольшая протока, углубляющаяся в лес. На берегу растет ивняк, вроде и невысокий, а если зайти вдоль берега протоки подальше да сесть на песок, с головой укроет. И ни одной живой души в том месте. Вот туда я и пойду, чтоб никто не помешал спокойно подумать.

Усевшись на корточки, съехала по песчаному склону косогора вниз. Отряхнулась, оглянулась на купающуюся детвору, среди которой увидела пару своих друзей, и решительно отвернувшись, зашагала в сторону протоки. Если сейчас увидят меня, к себе затянут, а мне не до этого. Веселиться совсем не тянет.

Берег речной протоки, завивался подобно ленте, виляя то влево, то вправо, уводя за собой в глубину леса. Я разглядела на песке поваленный ствол дерева и направилась к нему. Ушла уже достаточно далеко от того места, где купаются деревенские, случайно сюда никто не забредет, а значит и не помешают думать.

А это еще что за новости? Я с недоумением уставилась на лежащие, на влажном бревне, штаны и рубашку, и стоящие на песке сапоги. Ну что за напасть, и сюда кто-то добрался. А где же этот кто-то? Я оглядела протоку, которая в этом месте образовывала небольшую тихую заводь. Тишина стояла оглушительная, только птички пересвистывались в ветвях. Но ни единый плеск воды, звук голоса, фырканье, и что там еще могут издавать люди при купании, тишину не нарушал. Он что, утонул, что ли? Этого еще не хватало.

Я наклонилась над стволом, разглядывая лежащие вещи. А купальщик-то явно не деревенский. Тонкая батистовая рубашка, с ажурной вышивкой на вороте и штаны из тонкого сукна, темно-серого цвета. Про сапоги я вообще молчу, такие здесь только на приезжих и видели. Значит, это, скорее всего тот, чей конь привязан к коновязи у трактира.

Я решительно взобралась на бревно, и с высоты еще раз оглядела заводь. Так и есть, никого. И что теперь делать? Я сползла вниз, и уселась на то же самое место, где стояла, задумавшись. Если я сейчас добегу до деревни, это займет минут тридцать, потому что я ушла достаточно далеко. И даже если я постараюсь срезать напрямик через лес, выиграю, от силы минут десять. А там, пока объясню что к чему, пока народ соберется, пока сюда добежит. Это час как минимум. Я здесь уже минут десять, и он так и не выплыл. Значит, если он уже утонул, моя спешка уже ни к чему. Я пригорюнилась, и с тяжелым вздохом уставилась на тонкую рубашку, которая лежала ближе всех ко мне. Такая красивая. Жалко как, я невольно хлюпнула носом, представив того, кто ее носил. Почему-то мне виделся высокий и стройный брюнет, с широкими плечами. Мечта, а не парень. Хотя он мог быть и взрослым мужчиной.

От размышлений меня оторвали самым бесцеремонным образом, ткнув чем-то в бок. Холодное и мокрое, я почувствовала даже через ткань своей рубахи. Развернувшись, я округлила глаза и чуть не свалилась на землю. Позади меня стоял волк. Крупный зверь, пепельного окраса со светло-серыми подпалинами. Слегка наклонив свою лобастую голову, он еще раз потянулся ко мне носом, и тут я не выдержала.

Вскочила на ноги и отбежала на несколько шагов подальше. Волк по-хозяйски обнюхал бревно, лежащие на нем вещи, и то место, на котором сидела я. Затем поднял голову и посмотрел на меня. Я в испуге напряглась. Меня боги миловали, с волками встречаться раньше не приходилось. Но от деревенских мужиков, еще до начала войны, я слышала рассказы о том, как охотятся эти звери. Могут гнать стаей, если жертва, попалась верхом на лошади, и по-другому никак. А если в лесу пешим застали, то появляется один, и не спеша наступает, направляя жертву туда, где поджидает остальная стая. А потом окружают и нападают одним махом. Но чтобы просто так в разгар дня выйти к человеку? О таком я не слышала.

А этот, похоже, и собирался меня загонять, потому что одним прыжком перемахнув через бревно, он направился в мою сторону. А вот никуда не пойду, пусть тут ест. Кричать все равно бесполезно, я далеко от деревни, не услышат. И убежать я тоже не смогу, мыслимое ли дело, чтоб человеку от волка суметь убежать. Так чего попусту дергаться. Значит судьба у меня такая. Я зажмурилась и приготовилась к смерти.

Прошла минута, вторая, а она почему-то не спешила. Я приоткрыла глаза и удивилась тому, что увидела. Волк сидел в шаге от меня, совершенно по-собачьи. И так же, как собака, улыбался, свесив из пасти длинный розовый язык. Вот странный зверь. А может он ручной? Я подумала, мгновение, и шагнула к нему. Он так и остался сидеть, только скосил голову немного набок, словно ему тоже стало интересно, что я собираюсь сделать.

— Привет, — немного растерянно произнесла я, — а ты не собираешься меня съесть?

Громкое фырканье стало мне ответом.

Мне самой стало смешно. Я, нормальная деревенская девчонка, стою посреди леса и веду беседу с волком. Задаю ему вопросы и надеюсь на что? Что услышу от него ответ? Нелепая ситуация. Я помотала головой, словно стряхивая наваждение, и пошла мимо волка назад к бревну. Он немедленно вскочил на ноги, и затрусил рядом со мной.

— Видишь одежду, — грустно сказала я, обращаясь к своему молчаливому собеседнику, — Человек пришел купаться и утонул. Надо теперь что-то делать, а что, ума не приложу. Наверное, деревенских звать, и искать тело. Так что пойду я, пожалуй, а ты убегай. Увидят тебя, убьют. С волками тут разговор короткий. Они не станут разбираться, что ты ручной.

Волк, как мне показалось, внимательно меня выслушал, а затем, неожиданно для меня, схватил зубами рубашку со штанами, и рванул в кусты.

— Эй, а ну-ка стой, — вскочила я, и рванулась было следом, но треск веток известил, что зверя уже не догнать, — верни вещи, слышишь?!

Тишина в ответ. Да что же это такое. Только сапоги и остались. И зачем ему вещи? Я в растерянности посмотрела на кусты, в которых скрылся волк, и внезапно подумала о том, что вдруг этот незнакомец вовсе и не тонул? А его загнали и съели волки? Но и опять не сходится. Зачем тогда ему было раздеваться перед этим? Совсем запуталась.

Пока я стояла и в растерянности рассматривала сапоги, лежащие на песке, в кустах раздался треск.

— Ага, вернулся негодник, — торжествующе сказала я и осеклась на полуслове, потому что из кустов выбрался вовсе не волк. А парень. Высокий и стройный. С широкими плечами. Все, как я и представляла. Вот только он был не брюнетом, а скорее блондином. С волосами цвета спелой пшеницы и синими, как небо, глазами, в обрамлении пушистых ресниц. И одет он был в ту самую одежду, которую утащил волк.

— Привет, — улыбнулся он, подходя ближе, — извини, я тебя напугал, наверное.

— Не особо, — помотала я головой, — это твой волк был, да? Он тебе одежду отнес. Теперь я поняла, а сначала подумала, что он тебя съел.

Парень заразительно расхохотался, откинув голову назад.

— Ты меня удивила, — едва смог выдавить он. — Так ты девушка, да? Я сначала подумал что парень. Ты одета не так, как обычно одеваются девушки.

Я оглядела себя и пожала плечами. Ну да, платьям я предпочитаю штаны и рубашки. Так ведь это не запрещено. И потом, эта одежда намного удобнее и практичнее. И мне всегда казалось, что сразу видно, кто я. Но, наверное, со стороны все-таки виднее.

— Я подумала, что ты утонул, — сказала я, внимательно разглядывая незнакомца, — одежда лежит, и никого нет. А что ты в лесу делал? И где твой волк?

Мне показалось, или парень смутился.

— Это я, — как-то нерешительно ответил он.

— Что ты? — не поняла я, — я про волка спросила.

— Это я был волком, — пояснил парень, и я замерла, осознав то, что он сказал.

Он напрягся, это было видно невооруженным глазом. Быть может, приготовился бежать, если я подниму крик, или отбиваться, если я кинусь на него с целью заполучить такой трофей, которым без сомнения являлся данный тип, но я не сделала ни того, ни другого. Я, просто молча, смотрела ему в глаза.

— Ты оборотень? — решилась уточнить, когда молчание стало уже слишком неприличным, — как в сказках?

— Я вампир, — покачал головой парень.

И вот теперь пришла моя очередь хохотать. Меня даже пополам согнуло от смеха. Это же надо такое придумать! Когда я смогла более или менее ясно мыслить и выпрямилась, я увидела, что он уселся на бревно, и с легкой обидой в глазах смотрит на меня.

— Я думал, ты испугаешься, — растерянно сказал он, — убежишь, или завизжишь. А ты начала смеяться. А почему? Я что, такой смешной?

Я подошла, и уселась рядом с ним.

— Смотри, — качнула головой я, — всем известно, что вампиров не существует. Хотя разговоры о них не переводятся, но их никто и никогда не видел. Согласись, сложно не заметить красноглазого, лысого, высокого, в полтора раза выше человека, с крыльями и острыми клыками. А ты, ну ты посмотри на себя, ну какой из тебя вампир? Ты самый обычный человек.

— Вот поэтому, их никто и никогда не видел, — согласно кивнул парень, — потому что вы ищете то, что сами себе придумали, и во что затем поверили. А мы самые обычные. И питаемся обычной едой. Единственно, чем отличаемся от вас, так это тем, что можем превращаться в животных. И крыльев у нас нет.

— Правда? — растерянно посмотрела я на парня.

— Истинная, правда, — согласно кивнул он головой, — кстати, меня зовут Рем, а тебя?

— Беатриса, можно просто Трис, — улыбнулась я, — а ты не боишься говорить мне, по сути первой встречной о том, кто ты есть? А если я сейчас пойду и всем расскажу?

— А кто тебе поверит? — ответил он вопросом на вопрос, и неожиданно хихикнул, — спроси себя сама, а ты бы поверила, если бы тебе рассказали подобное?

Я задумалась. А ведь и, правда. Подумала бы, что у того, кто говорит подобные глупости, горячка началась. Как иначе объяснить подобный бред.

— А это твой жеребец у трактира? — поинтересовалась я, наблюдая, как Рем пытается натянуть на ноги сапоги.

— Мой, — кивнул он, — а что?

— Красивый, — вздохнула я, — у нас в деревне лошади замученные работой, совсем другие. А у этого порода чувствуется. Я когда сюда шла, вокруг него целая толпа собралась, обсуждали.

Парень дернулся и уставился на меня:

— Он никого не покусал?

— Нет, — я хихикнула, — но явно собирался. Клацал зубами и косился подозрительно.

— Он не любит внимания к себе, — покачал головой Рем, — мне следовало отвести его на конюшню, а не оставлять возле входа.

Рем натянул сапоги и встал на ноги. Расправил ворот рубашки, и провел рукой по волосам, расправляя встрепанные пряди. И вроде не длинные, всего лишь по плечи волосы, а смотрятся так красиво. Я вздохнула, осознав, что он собрался уходить.

— Уже уходишь? — спросила я.

Рем кивнул и посмотрел на небо:

— Время к обеду, думаю, если выеду сейчас, к вечеру доберусь до Суходола, и там заночую.

Я грустно вздохнула. Ну вот, только встретила кого-то интересного, как он сразу уезжает.

— Прощай, Трис, — серьезно сказал вампир, глядя на меня, — мне было приятно познакомиться с тобой. Не каждый день люди так спокойно реагируют на то, кто ты есть. Это было, скажем так, неожиданно. И приятно. Спасибо тебе.

— Тогда прощай, — кивнула я ему в ответ и отвернулась, глядя на заводь. Услышала легкие шаги, шелест травы и треск веток, и затем все стихло.

Оглянулась. Нет, на самом деле ушел. А на что я рассчитывала? Что увидит меня и растает от неземной любви? Так такое только в сказках бывает, не маленькая уже, понимаю. И все равно в душе поселилась какая-то обида. В первый раз мне кто-то понравился. А на меня даже не обратили внимания.

Я встала с бревна, намереваясь вернуться в деревню. Быть может, хоть краем глаза увижу его перед отъездом. Но стоило мне подняться на ноги, как то самое, странное чувство давления и распирания в груди вернулось с утроенной силой. Я, не сдержавшись от резкой боли, пронзившей грудь, упала на колени и застонала, уткнувшись мгновенно вспотевшим лбом в мокрый песок. Да что же со мной происходит? Так плохо мне никогда не было.

Практически теряя сознание от разрывающей внутренности боли, успела почувствовать, как меня легко подхватили на руки, и посте этого мой мир поглотила тьма.

Глава 2

Айтан.

Я сидел над разложенными на столе картами и продумывал возможные тактики, с учетом плюсов и минусов нашего нынешнего положения. Драконьи патрули, состоявшие из пары дракон — боевой маг, каждую ночь совершали облет территории герцогства Херевард. Замок герцога, который в настоящее время радовался жизни в столице королевства, Молиендаре, за месяц совместных усилий, мы превратили в отлично укрепленную крепость, в которой и разместился наш гарнизон в количестве четырех тысяч душ. И это был явный плюс. Вторым, не менее важным моментом, который я тоже был склонен считать положительным, являлось то, что замок, располагался на высоком уступе, нависающем над Ледяным заливом. Что в свою очередь означало: к нам невозможно подобраться со спины. С трех оставшихся сторон крепостную стену огибал глубокий ров, заполненный водой, и единственной дорогой, по которой могли пройти захватчики, был навесной мост, который мы постоянно держали закрытым.

Из явных минусов, было то, что дорога, ведущая в нашу крепость, была единственной. И случись армии некромантов перекрыть ее, и мы останемся без продовольствия. С водой, слава богам, проблем не было, поскольку на территории замка обнаружилось два родника. А вот с питанием с каждым днем дело обстояло все хуже и хуже.

Уже почти два бесконечно долгих года длилась эта война. Гибли люди и драконы, эльфы и орки, гномы и тролли, объединившиеся перед лицом единой угрозы. Жители северного королевства, бежали на юг, бросая свои дома. Маги, исчерпав свои ресурсы до дна, возвращались домой для того, чтобы как можно быстрее восстановить свой резерв, и вновь вернуться в строй, а вместо них магические школы присылали новых. С каждым разом все более и более юных. В последний раз, принимая нового парня, едва ли достигшего возраста двадцати лет, я подумал, что следующий ускоренный выпуск, присланный нам в помощь, будет состоять из одних детей.

Армии некромантов, напротив, были полны сил. Помимо порождений тьмы, которых они призывали, казалось, из глубин самого ада, ряды их войск состояли из людей, которых они, по всей видимости, подчинили своей воле. Люди использовали обычное оружие. А темные маги — свою страшную магию. Главной их силой была возможность поднимать мертвых. Любой, кто сражался бок к боку с тобой рядом, мог умереть от случайной стрелы, боевого заклятия, проклятого плетения. Да от чего угодно. И спустя мгновение, восставал, сверкая красными глазами, и одержимый одним желанием — убивать.

Одна такая восставшая тварь в рядах защитников гарнизона, и всем мгновенно становится не до боя с некромантами. Упокоить такое создание можно двумя способами — спалить дотла либо разрубить на куски. Все остальное неэффективно. Иной раз складывалось ощущение, что нас не хотят уничтожать и завоевывать. А просто измотать до состояния полной невменяемости, чтобы мы сами сдались на милость победителям.

Сейчас, спустя почти два года непрерывных сражений то в одном, то в другом месте северного Королевства, мы знали твердо, что некромантов всего четверо. Их видели во время серьезных битв, когда они выходили вперед, сражаясь наравне со своей армией. Во время обычных, затяжных баталий, они не показывались, предоставляя возможность разделаться с нами своим войскам. Казалось бы, это так мало, всего четверо. Но на деле, они оказались непобедимыми. Вели себя с нами, подобно морским приливам и отливам. Накатывали, подобно волне, стараясь уничтожить как можно больше защитников замка, а затем откатывались назад, оставляя за собой землю, усеянную трупами павших.

Их было четверо, но кто они, мы не знали. Никто и никогда из защитников королевства не видел их в лицо. Только одетыми в черные балахоны, подпоясанными алыми поясами, и в глубоких капюшонах, натянутых на голову. В руках присутствовал неизменный посох, похожий на искривленные ветви деревьев, переплетенные между собой, и в навершие каждого посоха вставлен камень, у каждого некроманта своего цвета: красный, желтый, синий и зеленый, сияющий ярким огнем. Только по этим камням нам и удавалось их различать.

Благодаря драконам, которые выполняли не только роли разведчиков, но и доставляли срочные донесения между защитными крепостями, и осажденными городами, мы знали о нынешних расположениях некромантов. Желтый и красный, в настоящее время находятся на северо-западе, осаждая крепости, расположенные в дельте Рамисы, синий, уже четвертый месяц стоит огромным лагерем западнее нашей крепости, на равнине, а зеленый, далеко от нас на северо-востоке, пытается пробить защиту гарнизона Орлиного перевала в восточных горах.

Мои размышления прервал стук в дверь.

— Капитан, — заглянул в комнату один из солдат, стоящих на посту возле моих покоев, веснушчатый Рем, — там прибыл драконий патруль.

— Пусть зайдут, — махнул я рукой, и вновь склонился над картой. Еще одни вернувшиеся разведчики. Возможно, именно они принесут новые сведения, которые хоть как-то смогут нам помочь.

— Айтан, доброе утро, — в комнату стремительным шагом вошел командир драконьих патрулей, Мэйнард Деррейн, — налей выпить? В горле пересохло.

Дракон дошел до кресла, стоящего возле стола, напротив моего, и буквально упал в него.

— Что-то случилось, Мэй? — осторожно спросил я, налив в стакан эльфийского вина и протянув своему другу, — на тебе лица нет.

Дракон взял из моих рук стакан и сделал пару глотков.

— Да нет, в общем и целом все в порядке. Если не считать того, что за ближайшим холмом, собирается небольшая армия. Порядка тридцати умертвий, лежащих сейчас в виде штабеля у стен одной из палаток стихийно сформированного лагеря. Еще вчера ночью там было пусто. А сегодня — получите, новая проблема под боком. Вы сами знаете, для того, чтобы поднять их, ему потребуется несколько минут. А дальше нас ждет неравный бой. Ведь ни стены, ни вода им не преграда.

— Покажешь, где ты это видел? — я склонился над картой.

Мэйнард тяжело поднялся и присоединился ко мне, разглядывая местность на схеме.

— Вот здесь, — палец указал на место, расположенное совсем рядом с нами, практически в получасе ходьбы от нашей крепости.

В дверь, коротко стукнув, вошли еще два командира, оркского отряда тяжелой пехоты и эльфийских лучников.

— Мэй, Айтан, — коротко поприветствовал нас Лорианель, а Киреррил просто кивнул.

— Прошу, — я указал на стулья, и, дождавшись, пока эльф и орк усядутся, уточнил, — что-то случилось?

— Мы услышали, что вернулся Мэй, — ответил Киреррил, — вот и зашли узнать, что он нашел нового.

— Нашел, — кивнул Мэйнард и повторил для них то, что уже рассказал мне.

Мы дружно замолчали, обдумывая рассказ дракона.

— Можно послать отряд наших, — задумчиво сказал орк, — раз там не основной лагерь, значит некроманта там нет. Дойдем по-тихому, покромсаем их в капусту, и пусть он потом оживляет, что останется.

— Не пойдет, — покачал головой я, — вы едва выйдете за ворота, он уже будет знать. Тут же твари его, за каждым камнем и в каждой яме. Вам и шагу не дадут ступить.

— А что тогда предлагаешь ты? — слегка склонил голову к плечу эльф.

— Пока еще думаю, — честно ответил я, — идеи есть, но каждая чем-то плоха.

— Думаю, у меня есть хорошая, — наклонился вперед Мэйнард и поставил опустевший стакан на стол, — ты мне даешь одного мага, из тех, что посильнее. Мы укрываемся пологом невидимости и вылетаем вдвоем в сторону этого лагеря. Некроманта там нет. Я сожгу драконьим огнем тела, а маг расправится с теми, кто охраняет лагерь. И мы вернемся. Рисков практически нет, а угроза на какое-то время отступит.

Я задумался, разглядывая отметку на карте. Хм, а идея настолько безумна, что может и сработать. По крайней мере, не попробуешь, не узнаешь, кажется, так говорят?

— Я согласен, — кивнул я головой и Мэйнард улыбнулся:

— Тогда на взлетной площадке через четверть часа, — и тяжело поднявшись из кресла, вышел из комнаты.

Лорианель и Киреррил переглянулись, и орк буркнул:

— Идея и в самом деле безумная. Кто знает, может и сработает.

— Против тридцати умертвий нам не выстоять, — покачал я головой, поднимаясь из кресла и накидывая на плечи свой плащ, — нас просто сметут, учитывая, сколько сил, требуется, чтобы упокоить одно исчадье тьмы. А если попробовать сделать так, как сказал Мэй, возможно у нас появится шанс. Возможно. Пусть крошечный. Но, шанс!

На открытую площадку, наверху одной из башен крепости, которую мы приспособили в качестве взлетной, для наших драконов, мы поднялись втроем с Лорианелем и Киреррилом. Фарис, человеческий маг средних лет, которого оповестили по просьбе дракона, уже стоял на краю площадки, и кутался в теплый плащ. Хоть сейчас наступила уже середина июня, здесь, на севере, температура воздуха не поднималась выше плюс десяти. А верхом на драконе, да еще на большой высоте, это абсолютно гарантированный минус. Так что следовало одеться теплее, что маг и сделал.

Мы поздоровались. Пока поджидали Мэйнарда, маг о чем-то задумался, а потом, внезапно спросил:

— Айтан, а это не может быть ловушкой?

Я переглянулся с эльфом и орком, а затем ответил:

— Да вроде бы не похоже. В ловушку заманивают с какой-то целью, а какая тут может быть цель? Просто подготовили целенаправленную атаку на нас. Если уничтожим лагерь, выиграем несколько спокойных дней, я надеюсь.

Орк согласно кивнул и добавил:

— Мне тоже не кажется это ловушкой.

Эльф просто пожал плечами, вглядываясь с высоты башни в расстилающуюся перед ним как на ладони картину живописной равнины. Отсюда был хорошо виден лагерь некроманта, расположенный в пределах нашей видимости. Четыре месяца назад, это была простая деревушка, одна из немногих, расположенных на территории герцогства Херевард. А затем, после того, как ее захватили силы тьмы, она стала их рассадником. Я не знал, остались ли в живых жители, или их всех убили. Они могли быть принесены в жертвы богам некромантов. В любом случае участь их была не завидной.

— Готов, Фарис? — послышался позади нас бодрый голос. Мэй, перепрыгивая через ступеньку, поднимался по лестнице наверх. Увидев кивок мага, Мэйнард махнул рукой, отгоняя нас к стенам башни, и выйдя на середину площадки, обернулся антрацитово-черным драконом. Невозможно красивым, грациозным зверем. Сколько раз видел превращение, а удивлялся каждый раз. Как из сравнительно небольшого человека получается такая махина. Невероятное зрелище.

Пока я размышлял, разглядывая дракона, Фарис уже вскарабкался ему на спину и уселся в ложбине между крыльями, где гребни сходились не так плотно как на остальных участках спины, и было место как раз для того, чтобы поместился один человек.

Теперь я наблюдал за магом. Сам я не обладал магическим даром, и мне было недоступно то, что видел он, творя свои плетения. Но со стороны это выглядело удивительно. Только что на этом самом месте стоял огромный зверь, а в следующее мгновение, он исчез, словно растворившись в воздухе. И только ветер, который подняли его крылья, известил меня о том, что драконий патруль взлетел.

— Удачи вам, ребята, — прошептал я вслед Мэйнарду и Фарису, и уселся на край зубчатого ограждения.

— Айтан, ты остаешься здесь? — немного удивленно спросил Киреррил.

— Да, подожду, — кивнул я, — по времени это не должно занять много времени, заодно понаблюдаю за лагерем, не будет ли там какого-либо шума.

— Разумно, — кивнул орк, — нам стоит усилить охрану или оставить все как есть?

Я кинул взгляд на Лорианеля, который, не отрываясь, смотрел на лагерь некроманта, потом и сам взглянул туда же, и кивнул орку:

— Думаю, стоит. Но не полную тревогу, а средний уровень, как если бы мы ожидали небольшого нападения. Пусть лучше подготовимся, чем проглядим.

Орк качнул головой, соглашаясь со мной, а эльф отошел от стены, и направился вниз по лестнице со словами:

— Усилю посты лучниками.

Проводив их взглядом, я уселся на каменный парапет, опоясывающий изнутри башню, подложив под себя плащ, и прислонившись щекой к каменному зубцу стены, задумался о драконе, возвращения которого я ждал.

Мы были вместе с ним с самого первого дня войны. Меня, тогда еще совсем зеленого сержанта, только что закончившего королевскую военную академию, прислали в небольшой городок Карстон, на севере материка сразу, как до Молиендара дошли вести о нападении некромантов на деревушку под названием Верея.

В город прибыл весь наш выпуск, в количестве сорока человек. Тогда нам казалось, что это излишне много. Вокруг ведь ничего не происходило. Обычный тихий, сонный городок. Мы сидели и ждали. День, второй, третий. А потом, неожиданно, к нам прибыли шестеро людей, которые почему-то называли себя драконами. Королевский указ направлял их в помощь к нам, с целью укрепления обороны и усиления огневой мощи. Двумя из этих шестерых были Мэйнард и его жена Алиана. Высокие, стройные, ослепительно красивые. Очень сильные маги, по их же словам. Помню как я, впервые в жизни увидевший людей, которые называли себя драконами, расхохотался им в лицо и заявил, что драконы это всего лишь сказки.

Они не обиделись, а переглянувшись друг с другом с улыбками на лицах, пригласили меня прогуляться за пределы города в небольшую рощу. И там, на моих глазах, они обернулись огромными ящерами. Он антрацитово-черным, она лазурно-голубой. Прошло почти два года, а тот миг я помню так, будто он произошел только вчера.

А потом был первый бой. Сразу два некроманта, синий и зеленый, осаждали Карстон с двух сторон. Мы защищались, как могли. Но тогда мы еще не знали о том, что некроманты защищены от нашей магии. И пламя, которое выдохнула Алиана, будучи в облике дракона, в одного из некромантов, отразилось от его защитного щита, и, обернувшись ослепительным огненным шаром, ударило по ней.

Я помню, как Мэй сидел на земле и сжимал в своих объятиях то, что осталось от его жены. Драконье пламя безжалостно. Оно не щадит никого. Как выяснилось, даже драконов.

С тех пор он замкнулся в себе, и стал похож на бездушную куклу. Быть может, если бы у них остались дети, у него появился бы смысл жить дальше, а так, он просто провожал один день и встречал другой.

Секунды складывались в минуты, а минуты в часы. Минул второй, затем третий час.

— Не вернулись? — по голосу, раздавшемуся позади меня, я понял, что ко мне поднялся Лорианель.

Я покачал головой, но не успел ответить, потому что в следующий момент, на меня налетел резкий порыв ветра, который с силой впечатал меня в зубцы башни. Я удивленно встряхнул головой, и покосился на эльфа, которого точно так же, как и меня, расплющило по каменному ограждению.

— Похоже, что вернулись, — усмехнулся он, отодвигаясь от стены и отряхивая свой камзол от пыли и трухи.

Знакомые выражения на тролльем, вернули мне не просто хорошее, а отличное расположение духа.

— Мэй, да чтоб тебя, — воскликнул я и в порыве чувств, хлопнул обернувшегося дракона по плечу, — я уже подумал, что вы не вернетесь.

— Ага, — выдохнул он, осаживаясь на пол, — выпить бы, я без сил. И лекаря сюда, мы не одни.

Только тут, мы с изумлением обратили внимание на хрупкую девчушку лет шестнадцати на вид, в простом хлопковом платье, лежащую без чувств на каменном полу между Мэйнардом и Фарисом.

Следующие полчаса были самим сумасшедшими в моей гарнизонной жизни. Примчавшиеся на зов эльфийские лекари, перенесли девушку в комнату, которую освободил кто-то из солдат, и уложили на постель. Обследование показало, что с ней ничего страшного не произошло, но она явно была больна лихорадкой и совершенно обессилена от истощения.

Пока спасенной Мэйнардом девушкой занимались лекари, мы устроились в моей комнате за бутылкой эльфийского вина.

— Рассказывайте, — приказал я, — что это за ребенок? Откуда вы ее взяли, и почему она в таком состоянии?

— Айтан, ты разогнался, — хмыкнул Мэй, — все тебе и сразу. Ну, слушай. Мы нашли ее в том самом лагере. После того как исполнили задуманное, спалили тела и уничтожили одного мага, бывшего прислужником некроманта, Фарису пришло в голову обследовать палатки. Вот в одной из них мы и нашли ее, забившуюся в угол. А что нам оставалось делать? Не бросать же ее там? Забрали с собой.

— Она сказала, — добавил Фарис, — перед тем, как потерять сознание, что ее зовут Делора и она из той деревни, где сейчас расположился лагерь некроманта.

Мэйнард выпил стакан вина так, словно это была простая вода, и отставил опустевший стакан в сторону.

— Возможно, с ее помощью он собирался оживлять этих тварей. Точнее при помощи ее смерти. Там, в одной из палаток, было что-то, похожее на алтарь. Жертвоприношение, я думаю. Нам надо будет попробовать разобраться с этим. И еще одно теперь мы знаем точно. Жители деревни живы.

— А что делать с этой Делорой? — спросил Лорианель, — я не уверен, что присутствие юной девушки в гарнизоне, состоящем из одних мужчин, это хорошая идея.

— Пусть сначала придет в себя, — подумав, ответил я и Мэй согласно кивнул, — а потом мы с ней переговорим, и возможно, с ближайшим обозом, отправим на юг. Многие беженцы следуют туда, быть может, к кому-то прибьется. В любом случае так будет лучше, чем оставлять ее здесь.

— Согласен, — кивнул Киреррил.

Глава 3

Беатриса.

— Вы не понимаете, — услышала я сквозь сон чей-то знакомый голос, — нельзя сейчас лежать в постели. Наоборот, от этого ей будет становиться только хуже и хуже.

Так, кто пыталась возражать этому невидимому голосу, была моей матерью. Но ее слова были неслышны. Она говорила, не повышая голос, так же как и всегда, полная достоинства. А вот ее собеседника я слышала очень четко, хоть и не могла сообразить, откуда мне знаком этот голос.

— Ей не надо к лекарю, — еще раз твердо произнес голос, и я, наконец, окончательно придя в себя, вспомнила. Это Рем. Рем?! Так он же уехал. Откуда он может быть у меня дома, да еще и спорить с моей мамой? А то, что они спорят, сомнению не подлежало.

Я приподнялась на постели и с удивлением увидела, что я лежу в той же самой одежде, в которой была в лесу, на берегу протоки. А вот как добиралась оттуда до дома, хоть убей, не могу вспомнить. И вроде бы мне стало немного лучше. По крайней мере, чувство того, что меня сейчас разорвет изнутри, уже прошло. Осталась легкая тошнота, но это ведь не страшно, как мне кажется.

Придерживаясь руками за стенку, потихоньку дошла до двери и вышла в соседнюю комнату. За столом сидела моя мама, склонив голову на согнутые руки и вздрагивая плечами, а по комнате взад и вперед расхаживал Рем и что-то ей говорил. Услышав звук открывающейся двери, они оба, обернулись ко мне, и парень метнулся вперед, подхватывая меня под руку, каким-то неуловимым движением. Я мысленно усмехнулась. Вот теперь я точно верю, что он вампир. Люди с такой скоростью передвигаться не могут.

— Что со мной случилось? — спросила я, едва меня усадили на лавку, — рассказывайте.

— Тебе стало плохо, — сказала мама, — этот парень, Рем, оказался столь любезен, что принес тебя домой. Сейчас он поедет по своим делам дальше, и первого встреченного по пути лекаря отправит к нам в Степной лог, чтобы тебя осмотрели и вылечили.

Я собралась, было, кивнуть, соглашаясь со сказанным, как вдруг меня остановил резкий голос вампира.

— Лиара, вы совершенно меня не слышали? — спросил он ледяным голосом у моей мамы, — ей не нужен лекарь, ей нужно ехать со мной. Только я могу отвезти ее туда, где ей помогут. Иначе она просто умрет. Неужели это не понятно?!

— Дочка не слушай его, он говорит сущие глупости, — спокойно сказала она, глядя на меня,

Я переводила глаза с одного на другую, пытаясь понять, что же все-таки случилось со мной, и что происходит теперь.

— А давайте вы мне расскажете все без утайки, и я сама решу, что мне делать дальше? — попросила я.

— Ты не можешь сама принимать решения, — так же спокойно ответила моя мама, — за тебя несу ответственность я.

— В тебе просыпается дракон, — выпалил Рем, и я поперхнулась от неожиданности:

— Что? Какой дракон, ты о чем? Я обычный человек, — растерянно сказала я, и мама меня тут же поддержала:

— Трис, дочка, я сразу тебе сказала, этот человек несет бред, не слушай его.

— Значит так, — Рем подошел столу, и прихлопнул по нему ладонью, привлекая к себе внимание, — слушаем меня внимательно и не перебиваем. Если я в чем-то буду неправ, скажете потом, — кивнул он моей маме, — и все вопросы зададите тоже потом. Значит, как это вижу я. Вы ее мама, это я чувствую, так же, как и то, что вы чистокровный человек. И ни капли драконьей крови у вас нет. В том, что ваш муж и ее отец был драконом, я сомневаюсь по одной простой причине. Они берегут своих детей как зеницу ока. Он никогда не покинул бы вас, зная, что в период человеческого созревания в его дочери начнет пробуждаться дракон. А значит, ее отцом был совсем не тот, кого она им считала. Случайная любовь, возможно насилие. Что угодно могло случиться тогда, а итогом стало рождение Беатрисы. Теперь вы изо всех сил пытаетесь скрыть свой грех или ошибку, тем самым навлекая смерть на вашу дочь. Пока вы не примите правду, и не отпустите ее, ей не жить. Она не справится с этим одна. Вы уж простите, но я это видел.

Я ошеломленно взглянула на свою маму, которая сидела прямо, словно проглотила жердь, закрыв лицо ладонями.

— Мам, — тихо позвала я ее, но она не ответила.

Рем отрицательно покачал головой. Не трогать ее? Просто ждать?

Я замолчала, обдумывая слова вампира. Выходит, что моя жизнь была совсем не такой, какой я ее считала до настоящего момента. Я никогда не верила в драконов. Для меня, с самого детства, они были точно такой же сказкой, как и вампиры. Но если вторыми пугали, то первые восхищали. Я с восторгом слушала рассказы тех, кто по их словам видел драконов. Огромные ящеры, с крыльями и блестящей чешуей, выдыхающие огненное пламя. Великолепные, ослепительно красивые. И как, скажите, я могу быть драконом, если они величиной с дом и животные, а я человек. Этого не может быть. Но Рем смотрит на меня с тревогой. Значит волнуется. Мама, ну не молчи, расскажи, пожалуйста, я клянусь, что пойму и прощу тебя, чтобы там ни было.

Словно услышав мои тревожные мысли, мама подняла голову, и я увидела слезы на ее глазах. Дернулась, чтобы подойти и обнять, но Рем, который стоял позади нее, снова отрицательно покачал головой. Хорошо, я поняла. Буду молчать и внимательно слушать.

— Мальчик прав, — с неожиданной горечью в голосе, наконец, произнесла моя мама, — Алерт, как оказалось сегодня, не твой отец. Я всегда надеялась, что все обошлось тогда, да видно не судьба оказалась. Это было пятнадцать лет назад. Тогда только закончилась война с орками. Наш король оказался мудр настолько, что не стал истреблять то немногое, что осталось от полчищ зеленокожих гигантов. И заключил мир с их вождями. Сейчас, спустя столько лет, мы все видим, что он был прав, и иметь орков в союзниках оказалось гораздо лучше, чем во врагах. А в то время это казалось сущим безумием. Мы только сыграли свадьбу тогда, а тут в Россоши первая за четыре года войны ярмарка. И мы поехали туда с моим мужем, на целую неделю. Я впервые попала в такой большой город. Все изумляло и радовало. А потом случилось так, что однажды на улице, один из орков, которых хватало в городе, крикнул мне вслед что-то плохое. Алерт не сдержался, и подрался с моим обидчиком. В результате их обоих посадили в темницу на целых три дня, до разбирательства. Человек посмел обидеть того, с кем только что заключили мир. Орка отпустили, а моему мужу в качестве наказания назначили огромный штраф в целых две золотые монеты. В противном случае ему грозила работа на рудниках, пока он не отработает долг короне.

Мама подняла глаза на меня, и тяжело вздохнула.

— Трис, понимаешь, я любила его и понимала, что никогда в жизни я не смогу найти таких денег, а значит ближайшие лет десять или больше, он проведет на рудниках. И ничего не могла с этим поделать. Но судьба решила сыграть со мной злую шутку. Вечером, когда я вернулась в гостиницу из городской тюрьмы, вся в слезах, ко мне подошел мужчина. Очень красивый. В нем чувствовалась порода. Знаешь, как в знатных людях. Он спросил, что случилось, и почему я плачу. А я была настолько раздавлена тем, что произошло, что невольно рассказала ему все. Мы проговорили весь вечер, думали, как выйти из положения. Потом он меня чем-то угостил. И я больше ничего и не помнила. А наутро проснулась в его номере. Мужчины этого уже не было, он уехал, как мне сказали. А на столе он оставил две золотые монеты. Вот так, дочка, - мама тяжело вздохнула, — я своим бесчестьем купила своему мужу право на жизнь. Алерт, слава богам так и не узнал, о каком размере штрафа шла речь. Он всегда думал, что это обошлось нам в пару серебряных монет. Дорого, но не смертельно. А я через месяц узнала, что ношу под сердцем тебя. И до последнего надеялась, что именно он твой отец. Ты родилась похожей на него, и я успокоилась окончательно. И так было до сегодняшнего дня, пока Рем не принес тебя домой без сознания и не сказал, что в тебе начал просыпаться дракон.

— Выходит, тот мужчина был драконом? — не поняла я, — но как? Все рассказы описывают их как огромных ящеров, это не может быть правдой.

— Вспомни волка, — одними губами произнес Рем, и я его поняла. Они могут превращаться, точно так же как и вампиры. Только не в волков, а драконов.

— Вы не пробовали его найти? — спросил парень, присаживаясь на стул рядом с моей мамой.

— А зачем? — подняла она на него заплаканные глаза, — я была уверена, что все обошлось и никто и никогда не узнает об этом. Я даже имени его не знала. Просто красивый незнакомец, который воспользовался минутной слабостью беззащитной девушки. Но при этом и помог ей. У меня нет к нему ненависти или злобы. Он был в моей жизни, и благодаря ему, у меня теперь есть Беатриса и всю жизнь рядом со мной был мой муж.

— А сейчас ваш Алерт где? — поинтересовался Рем.

— На войне, — вздохнула мама, — год уже, как воюет. И ни конца ей, ни края не видно.

Я встала с лавки, и медленно подойдя к своей маме, обняла ее крепко-крепко.

— Мамочка, я очень тебя люблю, — сказала я ей на ухо, — ты у меня самая лучшая. И даже думать не смей, что я стану относиться к тебе плохо из-за того, что тогда произошло. Ты меня поняла?

Мама улыбнулась сквозь слезы и кивнула.

— А что теперь со всем этим делать? — спросила я, обращаясь к Рему, — из того, что я успела услышать, ты меня хочешь куда-то увезти?

— В Ласточкину гавань, — ответил Рем, — это ближайший город, в котором есть магическая школа. Тебе только там смогут помочь. Сама ты не справишься.

— Мама, мне надо ехать, — все еще не выпуская ее из своих объятий, сказала я, — ты сама понимаешь. А потом мне помогут, и я вернусь.

Она кивнула, и слегка отстранив меня, развернулась к парню, так и сидевшему рядом с ней на стуле.

— Рем, а ты, сам... — она замялась, не зная как спросить, — ...не дракон? Быть может, ты сможешь ей помочь?

— Я не дракон, — покачал он головой, — я вампир. У меня есть пара хорошо знакомых драконов, но они сейчас далеко на севере, участвуют в боях с некромантами, так что помочь, увы, не смогу.

Я не сразу поняла, что выражение грусти на лице моей мамы сменилось страхом. И только потом осознала то, что сейчас сказал Рем.

— Мам, все нормально, — успокаивающе произнесла я, — Рем вампир, но он совершенно нормальный ты же сама видишь, ни клыков, ни крыльев, и глаза у него синие, а не красные, и клыков нет.

— И еще я не лысый, — совершенно серьезно подсказал Рем, — и вместо крови очень люблю пироги с вареньем и ягодами. Так что меня пугаться не обязательно. Я не страшный.

Мама посмотрела на меня и на него, и неожиданно рассмеялась.

— А, в конце концов, почему бы и нет? — с каким-то задором, произнесла она, — если моя дочь оказалась драконом, почему ее другу не быть вампиром. Это же совершенно нормально. Правда, дети?

Мы дружно кивнули.

— Ну а раз так, тогда сейчас будем пить лийру, и кушать пироги с ягодами. Вымывайте руки, и прошу за стол, — улыбнулась нам моя мама.

Я потащила Рема за собой во двор, показать, где можно вымыть руки. Пироги это хорошо. Я их тоже очень люблю, хоть я и не вампир. Пока мы полоскались в воде, я продолжала обдумывать то, что мне стало известно. Вот интересно, а я тоже смогу превращаться в дракона или нет? Было так странно осознавать, что для тебя очередная детская сказка перестала быть таковой, и стала былью. Причем, касающейся непосредственно тебя самой.

— Трис, — подтолкнул меня Рем, — о чем задумалась?

— Да так, — пожала я плечами, — просто думаю. Никогда не думала, что моя жизнь может так резко измениться.

— Сейчас жизнь меняется у всех без исключения, — серьезно сказал парень, — и у многих висит на волоске. Поток беженцев, спасающихся от войны очень велик. Ваша деревня находится далеко на юге, и то вы видите постоянные передвижения наемников, которые стремятся принять участие в войне с некромантами. А те, кто живут на севере, в полной мере ощутили на себе все "прелести войны". Голод, безденежье, постоянные разбои и убийства из-за куска хлеба. Когда стоит вопрос убить или быть убитым. Если ты не отвоюешь себе еды, завтра твои дети умрут с голода. И они бегут, спасаясь от смерти. Знаешь, Трис, это очень страшно. Ты хочешь знать, куда я еду? Я отвечу, это не секрет. В Ласточкину гавань, поступать в магическую школу. Сейчас, во время войны, каждый маг на счету. И ускоренный выпуск по боевым заклинаниям дает возможность если не приблизить победу, то хотя бы оттянуть поражение. Магов мало, очень мало. А некроманты сильны. Поэтому сейчас в школах собирают всех, кто имеет хоть маленькую искру дара, для того чтобы развить ее сильнее, научить как можно большему за короткое время и отправить на войну.

— А ты, — я взглянула на Рема, — тоже потом отправишься воевать?

Парень согласно кивнул, и кивнул в сторону дома:

— Пойдем, а то нас уже потеряли, — и когда мы уж входили в дом с улицы, где был установлен умывальник, добавил, — не говори своей маме ничего, пусть хоть за это не переживает.

Пироги были теплыми, совсем недавно из печи, а лийра ароматной. Мы наслаждались каждым кусочком, каждым глотком. Я только в эту минуту осознала, что уезжаю далеко-далеко, и неизвестно, когда вернусь. Почему-то мне вдруг показалось, что я не уверена, вернусь ли я сюда вообще когда-нибудь.

И на Рема я теперь смотрела совершенно другими глазами. Если в самом начале знакомства с ним, я видела всего лишь симпатичного парня, который по недоразумению оказался тем самым вампиром, которыми пугают детей, то сейчас, после его слов, я видела в нем настоящего мужчину. Того, кто готов пожертвовать каждую каплю своей крови, ради спасения жизни других людей.

— Рем, — спросила моя мама, — а ты хочешь ехать прямо сейчас? Быть может лучше завтра с утра? А сегодня переночуешь у нас, мы с Трис можем поспать в одной комнате, а ты переночуешь в моей.

Рем пожал плечами и улыбнулся:

— Да мне как-то неудобно вас стеснять, да и потом у меня конь остался в трактире.

— И ничего страшного, — махнула рукой мама, — у нас за домом есть небольшая конюшня. У нас была лошадь, до того как отец ушел воевать. Так что ему будет нам хорошо, вы можете сейчас сходить в трактир за вещами и конем, а я подготовлю ему место в деннике и сена.

— Хорошая у тебя мама, — с грустью в голосе сказал Рем, когда мы вышли на улицу.

— А твоя не такая? — удивилась я.

— Моя мама погибла в самом начале войны, — грустно сказал Рем, — так же как и отец. Они поехали к родственникам, на север. Моя кузина собиралась выходить замуж, и их пригласили. Я по малолетству не обращал внимания на слухи, которые ходили между жителей, о том, что на севере неспокойно. А вот они прислушались, и решили оставить меня дома. Я сначала обижался на них, а потом понял, почему они так поступили. Но было уже поздно. Они гостили в небольшом поселке с названием Верея. Сама вспомнишь? Или рассказывать дальше? — тихо спросил Рем.

Я остановилась и взглянула в его лицо:

— Верея на северо-западе материка. Самый первый населенный пункт, по которому был нанесен удар некромантов. Не выжил никто, — я медленно протянула к нему ладонь и сжала его ледяные пальцы, — Рем, прости, мне очень жаль. Я не должна была спрашивать.

Он пожал плечами и осторожно высвободил свою руку:

— Ты все равно узнала бы, рано или поздно. Так какая разница? Я уже это пережил, но дал себе слово, вырасти и отомстить за гибель родителей. Так что каждая тварь, которую я убью на войне, ответит за мою боль.

— Трис, вот ты где, — к нам, подбежала моя подруга Марика, — я тебя весь день искала. А кто это с тобой, познакомишь?

Я мысленно усмехнулась. В этом вся моя подруга. Хоть пожар, хоть потоп, но если в пределах ее досягаемости появляется симпатичный парень, все пропало. Мечты в глазах и пустота в голове. Вот как можно быть такой влюбчивой? И при этом, ей, как и мне, четырнадцать лет. За последний год она пережила, по меньшей мере, пятнадцать серьезных влюбленностей. О тех, что мельче, я даже и не вспомню. И все как одна в наемников, следующих через нашу деревню. Хорошо, что им хватало такта не обращать внимания на мелкую девчушку с влюбленными глазами. Но ведь удача когда-нибудь может и изменить. Сколько раз я ее предупреждала, а все без толку. Вот и сейчас, при взгляде на Рема глаза мечтательно округлились, и улыбка расплылась от уха до уха.

— Добрый вечер, — вежливо ответил Рем, видя, что я задумалась, — а я жених Беатрисы. Вот приехал, забрать ее в свой родовой замок. А как она подрастет, так и женюсь на ней.

Марика распахнула свои, и без того широкие глаза и задумчиво оглядела нас, стоящих рядом, меня, в рубашке и мальчишеских штанах, и Рема, в его белоснежной вышитой рубашке, обтягивающей широкие плечи. Я недовольно покосилась на парня.

— Ну и зачем ты это сделал? — сердито спросила я, когда мы отправились дальше, поняв, что Марика больше не произнесет ни слова.

Вампир расхохотался, чем привлек внимание еще пары женщин, стоящих у соседнего забора. Нас проводили задумчивыми взглядами, а парень, отсмеявшись, кивнул в их сторону головой.

— Вот почему. Трис, ты подумай сама. Ты завтра уедешь со мной, и об этом будет знать вся деревня. Как ты считаешь, есть разница, уедешь ты в статусе моей невесты или просто спутницы? Как о тебе будут думать, когда ты вернешься? А так ты всегда сможешь сказать, что замуж не вышла, потому что жених на войне, а одной сидеть в его родовом замке скучно, и ты захотела домой. Отношение к тебе совсем другим будет. Понимаешь?

— Я об этом даже не подумала, — задумчиво покачала я головой.

— А я подумал, — улыбнулся вампир и свернул к трактиру, до которого мы добрались, совершенно незаметно для меня.

Конь так и стоял возле коновязи. Толпа, впрочем, давно разошлась. Увидев хозяина, он обиженно покосился на него черным глазом, и тоненько заржал.

— Прости, мой хороший, — Рем подошел к коню, и погладил его по черному носу. Затем сунул руку в карман штанов и достал пару морковок. Одну из них протянул коню, поглаживая его по крутому изгибу шеи, — возьми, Асерраш, и прости, что оставил тебя здесь.

Второю морковку Рем сунул мне в руки, и, оставив меня возле коня, отправился в гостиницу за своими вещами. Мы вместе с Асеррашем проводили его задумчивыми взглядами, и едва он скрылся за дверью, уставились друг на друга.

— Хороший конь, — неуверенно сказала я, на всякий случай, отодвигаясь от жеребца подальше.

Асерраш оскалился и клацнул зубами. Ну, да, так и есть, днем мне не показалось, у него действительно клыки. Что же это за порода такая, интересная?

— Будешь морковку? — нерешительно спросила я у жеребца, держа овощ в руках, но, оставаясь на том же самом месте.

Во взгляде появилась заинтересованность. Конь постоял, явно размышляя над ситуацией, а затем потянулся ко мне мордой, требуя лакомства.

— И вот что с тобой делать? — задала я самой себе вопрос, явно не требующий ответа. Конечно, бежать как можно дальше. Потому что сам вид этого коня говорил об опасности. Но именно этого, я себе позволить не могла, потому что с завтрашнего дня мне придется путешествовать в его компании.

Решив не рисковать понапрасну, я взяла морковку за самый кончик, и осторожно протянула жеребцу на вытянутой руке, не подходя ближе. Конь заинтересованно наклонил голову и... хруп. У меня в руках остался ровно тот самый кончик, за который я держалась. Интересно. Я внимательно осмотрела то, что осталось, и вздохнула. По всему выходило так, что если бы он захотел, то откусил бы мне и пальцы за компанию к овощу, но не стал этого делать, а значит, он умный и понимает что хорошо, а что плохо. Ладно, придется рискнуть.

Я положила остаток морковки на ладонь, и глубоко вздохнув, подошла к коню вплотную.

— Бери, Асерраш, — сказала я, — только не укуси меня. Я тебя боюсь.

Жеребец осторожно потянулся к моей ладони, и одними губами взял с нее морковный хвостик. Вот интересно, он понял то, что я сказала или он просто воспитанный?

— Познакомились? — раздалось за моей спиной.

Я обернулась, а конь приветливо фыркнул. Рем вышел из трактира с сумкой в одной руке и конской упряжью и седлом в другой.

— Давай я помогу, тебе же неудобно, — перехватила я у него сумку.

— Седлать не будем? — уточнил парень, глядя на своего коня.

— А зачем, — пожала я плечами, — если через десять минут мы уже будем на месте. Тут идти-то, сам знаешь.

— Тогда пошли, — улыбнулся он, и, поманив за собой Асерраша, мы отправились домой.

Нас троих, чинно шествующих по улице, провожали совершенно другими взглядами. Сразу была видна работа Марики, которая, похоже, успела рассказать всей деревне о моем женихе. Нам улыбались, приветливо здоровались, и пара женщин даже поклонилась Рему.

Он с улыбкой отвечал на приветствия, а тем, после очередного поклона, в его честь, развернулся ко мне:

— Теперь ты видишь, о чем я говорил? А представь, как бы на тебя смотрели, если бы узнали, что ты едешь со мной просто так.

Я невольно поежилась.

— Да уж, даже думать не хочу. Спасибо тебе.

Мы отвели Асерраша в денник. Мама, в наше отсутствие, уже насыпала в ясли сена и подвесила небольшую торбу с овсом. Рем налил в ведро воды и дал жеребцу напиться, а уже потом открыл дверцу денника, запуская его внутрь. Погладил его по морде и запер за собой дверцу.

— Ему тут нравится, — с улыбкой сказала я, — он у тебя красивый. Кстати, Рем, мне показалось или у него клыки? Он что, тоже вампир?

Парень от неожиданности хмыкнул:

— Да нет, он не вампир, конечно. Специальная порода коней, выведенная магически, для ближнего боя. Он может принимать участие в рукопашной наравне с воинами. Клыки такие, что ему ничего не стоит перекусить кость руки или древко того же копья, а еще он весьма хорошо лягается. Так что если он не в настроении, то лучше не подходить. Хозяев он, конечно, не тронет, а вот другим не поздоровится.

— Мы здесь закончили, — уточнила я, глядя на то, как Рем мнется рядом с денником.

— Да, можем идти, — кивнул он, и тихо добавил, — мне просто немного не по себе. Твоя мама была так добра ко мне, а я не знаю даже чем ей отплатить за это.

— Но ты же меня спасаешь, — улыбнулась я, — и поверь, это окупает все, что она делает для тебя, сторицей. Идем, нас уже заждались.

Глава 4

Мэйнард.

За нашу дневную вылазку, увенчавшуюся успехом, Айтан объявил нам с Фарисом устную благодарность, подкрепленную парой бутылок эльфийского вина. Так что после того, как я завершил все сегодняшние дела, назначил три дежурных драконьих патруля, и переговорил с командирами других отрядов, неожиданно оказалось, что я могу быть совершенно свободен.

Очень интересное ощущение. За прошедшие почти уже два года, такие свободные дни, а тем более ночи, я мог бы пересчитать по пальцам, да и то, уверен, хватило бы и одной руки. Недолго размышляя, над внезапно привалившим мне счастьем побыть в одиночестве, я вернулся в свою комнату и запер за собой дверь. Подошел к окну, которое выходило во внутренний двор замка, и выглянул, наблюдая за вечерним построением гарнизона. Около пятисот солдат, сейчас несли службу, выставленные в ночные наряды, и примерно столько же отправились отдыхать после дневного дежурства. Остальные три тысячи воинов собрались во дворе. Наблюдая за нашим разношерстным войском, я вспоминал.

В самом начале войны, когда наместник короля Джералда здесь, в северном королевстве, принял решение, о присвоении статуса гарнизонной крепости герцогскому замку Херевард, началось формирование нашего гарнизона. Сюда перебросили тех немногих людей, что уцелели после битвы с двумя некромантами в Карстоне, и четырех выживших драконов, включая и меня. Учитывая тот опыт, который мы приобрели в своей первой битве, наместник короля издал приказ о назначении нас с Айтаном командирами своих отрядов, присвоив нам обоим звания капитанов.

Айтан гордился этим, мне же было все равно. После гибели моей любимой, мне стало безразлично все, что происходило вокруг меня. Дни шли за днями, я просыпался, выполнял какие-то действия, куда-то бежал, что-то делал, кому-то приказывал, и вечером, падая на постель, засыпал как убитый. Если мне не удавалось вымотать себя до предела за день, ночью приходили сны. И я вновь и вновь, как в первый раз, переживал смерть Алианы. Я видел, как наяву, ее объятое пламенем тело. В какой-то из моментов она успела обернуться человеком, возможно, ничего не соображая от невыносимой боли, но именно это и ускорило ее конец. Наше человеческое тело оказалось слишком хрупким, и драконий огонь за пару мгновений превратил его в горстку пепла.

Всего лишь пара минут, отделяла тот момент, в который она выдохнула огонь, стремясь уничтожить стоящего перед нами некроманта, от того, когда ее собственное пламя, отразившись от его магических щитов, развернулось и ударило по ней. А он, стоял, держа в руках посох с зеленым камнем в навершии, и хохотал, глядя на ее смерть.

Тогда, держа в своих руках то, что осталось от моей любимой, я поклялся, что не будет мне покоя на этом свете, пока я не уничтожу эту тварь. Все что угодно совершу для этого, но ему не жить. И только поэтому я держался. Согласился стать капитаном здесь, в гарнизоне, и принять под свое командование восемь драконов.

В течение месяца к нам в замок прибывали новые члены нашего гарнизона. Элитные бойцы королевской армии, окончившие королевскую военную академию, простые наемники из числа деревенских парней и мужчин в среднем возрасте, а так же маги и лекари.

Потом, неожиданно нагрянул отряд, из двадцати орков, которые парой зуботычин разъяснили особо непонятливым бойцам гарнизона, на чьей именно стороне эти самые орки собираются сражаться. Так что эльфам, гномам и троллям, добирающимся до замка по одному и целыми отрядами, уже никто не удивлялся. Объединенное королевство было нашим общим домом, и за его свободу были готовы сражаться все расы, без исключения. Теперь Айтан дослужился уже до командующего гарнизоном, а я так и остался простым командиром отряда. Да мне и ни к чему эти регалии.

Я отвернулся от окна и покосился на бутылку вина, сиротливо стоявшую на прикроватном столике. Как бы мне ни хотелось в очередной раз напиться до полусмерти, чтобы хоть на одну ночь суметь забыться и не вспоминать, но одному пить, увольте, это моветон.

Я перебрал в голове всех командиров гарнизона, размышляя о том, кого бы пригласить в качестве собутыльника, и по всему выходило, что кроме Айтана и некого. Ровные дружеские отношения связывали меня со всеми без исключения, по иному на войне и нельзя, но эльф Лорианель, слишком высокомерен, не смотря на его кажущуюся открытость. Гном Баттарахш, приятный собеседник, но приглашать его в качестве собутыльника чревато. Одной бутылкой вина тут не отделаешься, да и перепить его способен только, разве что эльф, и то в силу привычки. Тролли слишком мнительны и возбудимы — одно, не к месту сказанное слово, и вместо легких посиделок, нас будет ожидать знатный мордобой. А орки, всем хороши, но как выпьют, начинают слишком лезть в душу, с проникновенными разговорами. А мне этого точно не надо. Что до подчиненных Айтану сержантов, которые возглавляли отряды королевских пехотинцев и мечников, не настолько я был с ними дружен, чтобы вот так, накоротке, провести с кем-то из них вечер.

Ну что же, раз вопрос решен, надо идти искать Айтана, и приглашать его на вечерние посиделки. Я еще раз взглянул на бутылку, погасил, зародившуюся было в голове мысль, бросить все и улечься спать, и решительно вышел из комнаты на поиски капитана королевской гвардии.

Искомый капитан нашелся в компании двух эльфийских лекарей рядом с той самой, спасенной нами девчушкой. Сейчас, умытая и переодетая, она спала, затерявшись в большой кровати, по самый подбородок укрытая теплым покрывалом. Айтан же, сидел в кресле рядом с ней, и внимательно разглядывал спящую. Лекари, тихо переговаривались между собой, подготавливая какие-то смеси трав на столе, установленном рядом с окном. Резкие запахи истолченных трав, вытягивал в открытое окно легкий сквозняк.

— Хорошо тут у вас, — сказал я, вздохнув полной грудью, — мятой пахнет, а еще, ромашкой, кажется.

Айтан развернулся в мою сторону и хмыкнул:

— Успокаивающий отвар готовят. И жаропонижающий. У нее сильный жар. А вот ты почему здесь? Мэй, тебе какой приказ был отдан? Напиться и спать. А ты бродишь как неприкаянный по замку.

— Даже гномы по одному не пьют, а мне что, больше всех надо? — усмехнулся я, — вставай и пошли, составишь мне компанию. Я вообще-то за тобой и пришел.

— Ну, пошли, раз за мной пришел, — покладисто кивнул Айтан, — я и сам уже собирался идти отдыхать.

По пути ко мне, он завернул к себе, и прихватил еще одну бутылку вина.

— Мы же не хотим напиться, — покачал я головой, открывая дверь к себе в комнату, — одной бы хватило.

— А может и не хватило, — философски заметил капитан королевской гвардии, — лучше пусть будет.

Наши с ним комнаты, а точнее их было бы назвать покоями, находились в одном крыле замка, и ранее, похоже, принадлежали самому герцогу и его супруге. Причем, если Айтану достались герцогские покои, то меня, первое время после заселения, "радовал" умильно-розовый цвет штор, мягкого ковра и покрывала на кровати. Моего терпения хватило всего на несколько дней, после чего я собственноручно содрал со стен, пола и кровати все это розовое великолепие и выбросил, сменив, на привычный для меня черный цвет. Но то, что радовало меня, не нравилось моему другу. Вот и сейчас, едва войдя в комнату, он огляделся, и привычно передернул плечами:

— Мрачно у тебя, как-то. Самому не тошно?

— В самый раз, — усмехнулся я, опускаясь в кресло, — по настроению.

— Ну, если так, — кивнул он, — то конечно. Стакан давай, налью.

Наблюдая за тем, как Айтан тонкой струйкой, наполняет стакан вином, я поинтересовался:

— Что ты там сидел-то? Ждал пока в себя придет? Или просто любовался?

— Да она ребенок еще, — хмыкнул он, передавая мне наполненный стакан, — чем там, по-твоему, любоваться, то? Кожа да кости. Ощущение, что их там, в этом гнездовье тьмы, и не кормят совсем.

— Логично, — кивнул я, — если они содержатся там, в качестве пленников, понятно, что на них никто не будет переводить продукты. Наверное, у кого, что осталось, то и едят.

— Я вот и хотел с ней поговорить, — задумчиво сказал Айтан, отпивая глоток, — ждал пока придет в себя. Расспросить бы ее, сколько их там, где держат. Быть может, удалось бы отбить их, как думаешь?

Я поставил опустевший стакан на стол, и отрицательно покачал головой:

— Из лагеря, в котором находится некромант и его маги? Без вариантов. Тебе нужен второй Карстон? Так ты его получишь, если сунешься. Мы их атаки едва сдерживаем, куда нам лезть в это гнездо. К тому же у нас мало своих магов. Да даже, если бы их было и много, черная магия сильнее, чем наша, не справятся.

— Так понятно, что неподготовленными туда соваться не стоит, — согласно кивнул он, — но может она рассказала бы нам, что там и как. Ты посуди сам, они живут там уже несколько месяцев, с самого момента захвата деревни. Значит, они наверняка могут знать что-то, что сможет нам помочь в нашей атаке на них. Быть может какие-то слабости некроманта.

Я откинул голову на спинку кресла и расхохотался:

— Ну, ты и загнул!.. Слабости некроманта, ага. А еще, в каком белье он спит ночью, и что предпочитает, есть на завтрак.

— Кстати, по поводу ночи я думал, — не обращая внимания на мой сарказм, продолжил Айтан, — деревенские жители легкая добыча, сам понимаешь. Мы оба мужчины, и не мне тебе рассказывать, что бывает, когда у взрослого мужчины, каковым без сомнения и является наш некромант, под боком оказываются беззащитные молодые девчонки. Так что, вполне возможно, она и сможет рассказать, в каком белье он спит. А заодно и о том, как он выглядит. Улавливаешь мысль?

Я налил полный стакан вина, поднялся из кресла, со стуком поставив бутылку на стол, и отошел к окну. В том, о чем сейчас говорил Айтан, было рациональное зерно. Как бы мы не открещивались от этой грязи и мерзости, но все это было. Захватчики городов и деревень, грабили, насиловали и убивали. Порой, этим же страдали и освободители. Но с тех пор, как к власти пришел наш нынешний король Джералд, с подобным в королевских войсках было покончено раз и навсегда. Оступившегося ждала немедленная смерть. Вне зависимости от причин, которые его подвигли на такой проступок.

— И ты думаешь, — развернулся я лицом к сидевшему во втором кресле другу, — что эта девчушка была его постельной игрушкой? А потом, когда надоела, он решил от нее избавиться, принеся в жертву на том алтаре, что мы обнаружили в одной из палаток?

— Кто знает? — пожал он плечами, — это только одна из версий. Не лучше и не хуже остальных.

Он собирался сказать что-то еще, но его перебил громкий стук в дверь.

— Капитан Мэйнард, тревога, — выкрикнули в коридоре в полный голос.

Айтан, сидевший ближе к двери, рывком подбросил себя в воздух, буквально вылетев из кресла, и распахнул дверь, за которой обнаружился один из его сержантов.

— Тобиас, что? — выдохнул он.

— Драконьи патрули, пролетая над лагерем некромантов, обнаружили там сильное оживление. Засекли шестерых магов, и летучих тварей, которых они призывают из бездны, — выпалил сержант.

— Объявляю общую тревогу, — решительно кивнул Айтан, и крикнул, удаляющемуся по коридору замка сержанту, — Тобиас, мы с капитаном Мэйнардом будем на стене, западнее центральных ворот, оттуда лучше обзор.

— Не будет нападения, да? — коротко усмехнулся я, выхватывая свой утепленный плащ из кресла, и выбегая в коридор.

Айтан, коротко хмыкнув, в ответ на мое замечание, последовал за мной. На мгновение заскочил к себе, и, схватив точно такой же плащ, бросился мне вдогонку.

Крепостная стена, окружавшая замок, была освещена сотнями зажженных факелов. Мы увидели, как Лорианель размещает свою сотню эльфийских лучников группами по нескольку воинов по всей длине стены. Отработанные до автоматизма действия, в случае тревоги. Мечники и копейщики сгрудились внизу, равномерно распределившись по всей территории двора, основное внимание, впрочем, уделив воротам, на случай возможного прорыва.

Четыре обернувшихся дракона, с уже сидящими на них магами, заняли свои места на вершине каждой из четырех башен замка, дожидаясь моего сигнала к бою. Оставшиеся четверо, в человеческом облике, находились на стене, в непосредственной близости от меня, чтобы вступить в бой и поддержать человеческих магов драконьей магией.

Если сам некромант не вмешается в схватку, так же, как и в три последние атаки, то у нас есть неплохие шансы разделаться с нападающими. Магия не действовала только на этих четырех созданий тьмы. Все же остальные черные маги, бывшие у некромантов в подчинении, таким иммунитетом не обладали.

Мы стояли в темноте, вглядываясь в лагерь некроманта, находившийся на равнине. Сейчас, залитый огнями костров, он был прекрасно виден нам со стены. Там действительно готовилось нападение. Воздух буквально звенел от пропитывающей его темной магии.

— Воздух, — раздался окрик одного из эльфийских лучников.

Мы синхронно вскинули головы и увидели, что со стороны лагеря в нашу сторону приближаются летучие отродья тьмы. На этот раз не менее четырех десятков. Кто-то из эльфов, однажды назвал их горгульями. Пусть будет так, какая, собственно разница, как называть врага. Они были опасны тем, что, не обладая магией, были очень сильны физически. И вполне, могли поднимать в воздух одного взрослого воина. Они хватали человека, поднимали его высоко, и сбрасывали на камни. Шансы выжить после такого падения равнялись нулю. Таким образом, мы уже лишались бойцов в предыдущих битвах, где были задействованы эти твари. Так что если не сбить их на подлете к крепости, мы вполне можем недосчитаться многих наших солдат.

Эльфы, прицелились, и по сигналу командира, дали первый залп.

Вторым минусом для нас было то, что у этих горгулий была непробиваемая кожа. Даже эльфийские стрелы не могли пронзить ее. Они имели всего лишь несколько уязвимых мест, таких как глаза, горло и мягкое подбрюшье, которое в полете прикрывали согнутые ноги тварей. Попасть в них с первого раза было весьма сложно. И каждый промах снижал наши шансы.

Второй залп, и сразу за ним третий. С пяток горгулий, закружившись на месте, камнями устремились вниз.

И буквально тут же раздался крик со двора. Отпрянув от внешнего края стены, я метнулся к внутреннему, как раз, чтобы успеть увидеть, как одна из этих тварей, вцепившись когтями в кольчугу, поднимает одного из солдат в воздух. Все выше и выше.

Несколько стрел, выпущенных без команды Лорианеля, не достигли своей цели. Стрелять было еще тем опасно, что можно было легко ранить человека. Хотя, возможно, такая смерть была бы милосердней той, что ждала его через мгновение.

Человек, поднятый этой тварью на высоту верхушек башен, камнем полетел вниз. Короткий хруст и стук тела о камни, долетел даже сюда, и я зарычал от бессилия.

Пока я наблюдал, бой продолжался, и еще около десяти горгулий оказались сбиты. Но мало, очень мало.

— Огонь, — скомандовал я, и моя команда разнеслась по цепочке ко всем драконам и человеческим магам, стоящим на стене.

В горгулий полетели огненные шары и молнии. Почему-то магия, особенно драконья, действовала на этих тварей куда лучше стрел. Вот и еще с десяток огненными факелами устремился вниз.

Залпы лучников чередовались с магическими ударами. Я потерял счет времени. Такое ощущение, что на место каждой сбитой, прилетало не менее пяти новых. Впрочем, возможно так и было. К тому времени, как мы закончили разбираться с этими исчадьями тьмы, небо на востоке заметно посветлело.

— Целая ночь, — с изумлением выдохнул я, осознав масштаб этой битвы. Ни одно нападение на наш гарнизон не длилось дольше нескольких часов. Похоже, что своей сегодняшней вылазкой, мы им изрядно подпортили то, что они готовили в качестве сюрприза для нас.

Шестнадцать человек и один гном погибли от лап этих тварей. И у каждого остались семьи, родители, дети. Все те, кому предстояло оплакивать эту потерю всю оставшуюся жизнь.

Я коротко выдохнул и мотнул головой. Во тьму все! Сейчас приду и напьюсь. И пусть только кто-нибудь посмеет мне хоть что-то сказать.

Айтан, зная мое отношение к гибели верных людей, угрюмо молчал рядом, пока мы спускались с крепостной стены во внутренний двор. Погибших в бою уложили в два ряда, оставив между телами узкий проход. Мы с Айтаном, прошли по нему, прощаясь с каждым. Я смотрел в их незнакомые лица, ведь на самом деле невозможно быть лично знакомым с четырехтысячным гарнизоном, и с тоской обдумывал весть, которая со следующим обозом, отправится в Молиендар, а уже оттуда дальше, по домам погибших.

И тут мой взгляд выхватил одно знакомое лицо. Тот самый мальчишка, маг, который прибыл сюда одним из самых последних. Вот как так?! Я развернулся к Айтану, в ярости сжав кулаки. Маги у нас и так на вес золота, а этот куда полез? Ускоренный выпуск, чтоб их там всех расплющило, кто придумал такую глупость! Как можно отправлять таких детей на войну?

— Я. Сейчас. Напьюсь, — не обращаясь ни к кому конкретно, произнес я и Айтан согласно кивнул:

— Иди, Мэй. Тебе сейчас это необходимо.

В последний раз, окинув взглядом поле боя, в которое сегодня ночью превратилась наша крепость, я вздохнул, сожалея об утратах и понесенных потерях, и отправился в замок.

Но, как и всегда, надеждам моим не суждено было сбыться, потому что едва я вошел внутрь, как мне навстречу бросился один из эльфийских лекарей.

— Капитан Мэйнард, девушка очнулась.

Я качнул головой, показывая, что понял, и отправился назад во двор, за Айтаном. Пришла пора узнать новости из первых рук. А напьюсь я потом. Никуда это не убежит.

Глава 5

Беатриса.

Мама разбудила нас еще затемно. Пока мы одевались, она приготовила нам плотный завтрак, и сложила с собой целую сумку продуктов, чтобы мы не голодали в пути.

— Спасибо, Лиара, — кивнул ей парень, — меня уже очень давно не кормили так вкусно.

— Ну что ты, Рем, я была рада принимать тебя в своем доме, — улыбнулась моя мама, а я удивилась.

Она смутилась от слов вампира? Я этого не ожидала.

— Давай еще раз пробежимся по вещам, которые ты берешь с собой, — затормошила она меня, — пойдем, посмотрим.

— Вы идите, а я пока оседлаю Асерраша, — подмигнул мне Рем и вышел на улицу.

— Мам, если ты хотела поговорить, то так бы и сказала, — хихикнула я, — мы же не маленькие. К чему придумывать про вещи, которые вчера ты сама собственноручно переложила и проверила целых два раза.

— Хорошо, — засмеялась она, — ты меня поймала. Трис, я хотела тебя попросить быть осторожной.

— Мам, — я с укоризной посмотрела на нее, — Рем не такой, он хороший.

Она покачала головой, и чему-то грустно улыбнулась.

— Он не такой, ты права. Когда вчера я услышала о том, что он вампир, первой моей мыслью было хватать тебя в охапку и бежать подальше. С учетом того, что рассказывают о его народе, он на удивление дружелюбен. И мне понравился. Но я сейчас говорю совсем о другом. Рем не всегда будет с тобой рядом. Рано или поздно, он доставит тебя туда, где тебе смогут помочь, и двинется дальше, по своим делам. Я безмерно благодарна ему за то, что он не бросил тебя вчера в лесу и принес домой, попутно заставив меня принять то, во что я так упорно не хотела верить. Если бы не он, ты бы погибла в скором времени, потому что я понятия не имею, как пробуждать и растить дракона.

— Я тебя поняла, — кивнула я, с серьезностью прислушиваясь к словам матери.

— Будь осторожна, Трис, — всхлипнула она, и крепко обняла меня, прижав к себе, — ты еще такая маленькая, а дорога предстоит долгая и трудная. А обратно ты будешь добираться одна. Никому не верь кроме самой себя. Помни, что любой захочет обмануть.

— Хорошо, мама, — я тоже невольно всхлипнула. Мы расстаемся впервые за мою жизнь, и кто знает, когда еще встретимся. И свидимся ли вообще, — я люблю тебя.

— И я тебя, мое солнышко, — мама поцеловала меня и подтолкнула к двери, — иди, а то он уже заждался.

Взнузданный и оседланный жеребец гарцевал возле ворот, ожидая своего седока. То, что нас будет двое, явилось для него сюрпризом. Асерраш покосился на Рема и вопросительно заржал. Мы с мамой рассмеялись.

— Он такой умный, — с уважением сказала она, протянув руку и погладив жеребца по носу, — все понимает.

Я даже не удивилась, услышав в ответ на мамины слова тоненькое ржание. Асеррашу явно понравилось то, что его похвалили. Настолько, что он даже позволил себя погладить. Еще раз, обняв на прощание маму, я подошла к Рему. Он подсадил меня в седло, а сам, подпрыгнув и ухватившись за заднюю луку седла, уселся позади меня.

— Рем, пожалуйста, береги мою Трис, — попросила мама, дотронувшись до его руки, — она единственная моя радость.

— Лиара, я вам обещаю, — серьезно ответил он и улыбнулся на прощание. Мама открыла ворота, выпустила нас и вышла на улицу, махая нам вслед. Я не стала оборачиваться, хотя очень сильно хотелось. Вот только говорят, примета такая есть. Если уезжаешь далеко, нельзя смотреть назад. Иначе дорога будет трудная и долгая.

За околицей деревни, Рем свернул на неприметную тропинку, которая уводила в сторону от основного тракта. В ответ на мой недоуменный вопрос, "а почему так?", пояснил, что в стороне от дороги, меньше рисков заполучить неприятности. Ведь далеко не все расы живут по установленным правилам. Многие, считают, что война "все спишет", и творят что хотят. А мы же не хотим проблем? Конечно, не хотим, зачем они нам.

Мы ехали по лесу, и хотя нависающие над головами ветви деревьев практически полностью скрывали небо, в редких разрывах крон, можно было заметить, что рассвет начинает вступать в свои права. Небо на востоке заметно светлело, и звезды над головами становились все более блеклыми, пока не исчезли совсем. С каждым шагом нашего продвижения, небо над нашими головами плавно меняло свой цвет с черного на темно-синий, затем на лазурный, и, наконец, на голубой. С первыми лучами солнца, пробившимися к нам сквозь деревья, запели птицы, и предрассветный туман, прячущийся в лесных ложбинах, начал таять, оседая утренней росой на холодной, после ночи, траве.

— Как красиво, — восторженно прошептала я, — знаешь, я раньше никогда не встречала утро в лесу. Всегда просыпалась, когда солнце уже всходило, и я не знала всей красоты пробуждения мира. Этот рассвет это самое чудесное, что я увидела за всю свою жизнь.

Рем вздохнул и тихо ответил:

— Ты знаешь Трис, а я тоже.

Мы пустили коня шагом. Хоть под ногами у нас пролегала лесная тропа, но и на ней попадались ямки, рытвины, сломанные ветки и мелкие камни. Случись оступиться Асеррашу, и мы останемся без средства передвижения. Поэтому мы берегли нашего жеребца, и он платил нам тем же. Ход его был настолько плавным, что даже слегка укачивало.

Я откинулась назад, на грудь Рема, прикрыв глаза. Выспаться ночью толком не получилось, потому что до полуночи мы с мамой собирали мне вещи в дорогу. Мы не знали, как долго продлится моя поездка, поэтому она постаралась собрать в дорогу все, что могло потребоваться.

— Трис, если ты хочешь, можешь поспать, — сказал Рем, обнимая меня за талию, — а я буду придерживать тебя, чтобы ты не упала.

— Я сама не знаю, — честно призналась я, — вроде бы и хочется, и в то же время нет. У меня из головы не идет история, которую вчера рассказала мама.

Вампир вздохнул:

— У меня тоже. Ты знаешь, я в своей жизни встречал много драконов, и пару из них могу считать своими близкими друзьями. Но о такой их беспечности я вчера услышал впервые. Если бы не почуял в тебе дракона, не поверил бы в эту историю никогда.

— А что с ней не так? — я открыла глаза, потому что абсолютно перехотела спать, настолько меня захватило то, о чем говорил Рем, — обычная история.

— Да, она могла бы считаться обычной, если бы главным действующим лицом в ней были люди. Или орки. Или гномы. Да даже эльфы, хотя и у них своих ограничений столько, что тролль ногу сломит. Но драконы, это редкость.

— Да почему? — я попыталась извернуться, чтобы взглянуть Рему в глаза, — объясни.

— Трис, не возись, — усмехнулся парень, останавливая мои ухищрения, — ладно, сейчас попробую. Понимаешь, раса драконов она совсем другая. Внешне они походят на людей, и если ты не будешь знать о том, что перед тобой дракон, ты ни за что не отличишь его от обычного человека. Вторая сущность, как и у вампиров, дает им возможность превращаться по своему желанию в огнедышащих ящеров, что в свою очередь дает им массу преимуществ. Скорость, силу, могущество. Но по поводу детей у них свои правила, которым они неукоснительно следуют. И первое из них, они не заводят детей на стороне. Никогда. Только в законных браках, для того, чтобы иметь возможность контролировать зарождение и рост дракона.

— Так он и не знал, о том, что так получится, — согласно кивнула я, — тот, неизвестный дракон. Знаешь, Рем, это смешно, — я передернула плечами, — всю жизнь я считала своим папой того, кто был рядом со мной. А оказалось, что он посторонний мне человек. А тот, о существовании кого я даже не подозревала до вчерашнего дня, приходится моим отцом на самом деле. А я даже имени его не знаю. И неизвестно, увижу ли когда-нибудь или нет. Все как в тумане, расплывчато и непонятно.

— Не знал, — согласился со мной вампир, — но мог и подумать о такой возможности. Хотя, если твоя мама рассказала ему о том, что они новобрачные, он мог подумать что она уже... — парень замялся, — ...не важно, в общем-то. И скорее всего так и было, потому что по-иному эту беспечность не объяснить.

Я пожала плечами. Может и так. Как теперь узнать о чем думал тот неизвестный дракон, и думал ли он о чем-то вообще.

— А они женятся на людях? — задала я, неожиданно пришедший в голову вопрос, — или только на драконах?

Рем рассмеялся.

— Да почему только на драконах? Конечно, они предпочитают свою расу, но если уж настигла любовь с кем-то иным, то, пожалуйста. Противиться никто не будет. А тебя что-то волнует, да? — догадался он, — так ты скажи, я попробую рассказать, если знаю.

— Я боюсь того, как ко мне отнесутся, узнав, что я рождена не в браке, — честно созналась я, — до твоего рассказа, мне даже в голову не приходило, что этого нужно опасаться, а сейчас подумала. А вдруг не примут. И отправят назад?

— Трис, ты что, — в очередной раз рассмеялся парень, — тебя примут с распростертыми объятьями. Ты сама подумай. Каждый дракон сейчас, во время войны, буквально на вес золота. Их ведь не очень много. Как только в тебе пробудится твой зверь, ты овладеешь и драконьей магией. Поначалу она будет слаба, но это, еще раз повторюсь, драконья магия. Она очень сильная. И даже будучи слабой в самом начале, ты будешь намного сильнее других адептов. А когда твой дракон вылетит, став взрослым, магия достигнет своего пика. Так что тебя будут учить и оберегать. Потому что ты будущий потенциальный боец.

— То есть ты хочешь сказать, что меня могут принять в эту магическую школу? — уточнила я.

— Наверняка, — согласно кивнул он, — смотри, лес закончился, мы уже почти приехали.

Я отстранилась от его груди и выпрямилась в седле. И в самом деле, тропинка вывела нас из леса к самому краю поля, засеянному овсом. Сейчас, в середине июня, была самая пора цветения, и в воздухе висела пыльца. Я чихнула, не удержавшись, раз, затем другой.

— Будь здорова, — улыбнулся Рем.

— Спасибо, — кивнула я, и, неожиданно для себя, чихнула в третий раз.

Парень усмехнулся и пришпорил коня, который с плавной ходьбы перешел на рысь.

— А зачем? — недоуменно спросила я, подпрыгивая в седле в такт шагам.

— Нам стоит проехать это поле поскорее, — хихикнул Рем, иначе ты будешь чихать без остановки. Твоему носу явно не понравилась овсяная пыльца.

А ведь и правда, я совсем забыла причину, по которой уже столько лет не гуляла рядом с засеянными полями в Степном логе. И у меня, кажется, еще и нос опухает, если я ей дышу. Вот этого мне точно не надо. Я потянула рубашку за ворот и натянула ее на переносицу.

— Молодец, — услышала я от Рема, — почти уже приехали. Вон, за пригорком, видишь, крыши домов виднеются. Мы не со стороны тракта приехали, но сейчас сделаем небольшой круг, чтобы выбраться на него, и по нему въедем в Суходол.

Еще несколько минут тряской рыси и вампир перевел Асерраша на шаг. Я, облегченно выдохнув, опустила ворот рубашки на место и с тревогой ощупала свой нос. Вроде бы все в порядке. Но на всякий случай, уточнить не помешает.

— Рем, как я выгляжу? — извернулась я в седле, ухитрившись повернуться к нему лицом.

Вампир удивился, это было заметно по его глазам.

— Ты что, волнуешься о том, как о тебе подумают в деревне? — не понял он.

— Нет, — хихикнула я, — я волнуюсь, не опух ли мой нос после того, как я нанюхалась пыльцы.

Парень хихикнул.

— Не, Трис, с твоим носом все в порядке.

Пока мы переговаривались, Асерраш вывез нас на широкую тропу, которая именовалась юго-восточным трактом. По одну сторону от него лежали поля, и именно оттуда мы и приехали, а вплотную к другой стороне подступал лес. Осинник вперемешку с березняком и орешником, низкие, но разлапистые кусты, растущие вдоль тракта, упоительно свежий лесной воздух и яркая зелень листвы.

Я во все глаза глядела по сторонам. В Суходоле я была в последний раз как раз перед началом войны, почти два года назад. С родителями мы приезжали на осеннюю ярмарку. Раньше они проводились тут трижды в год. В начале осени, в середине зимы и в конце весны. А потом, как отрезало. Практически все мужчины, как и в нашей деревне, вступили в ряды королевской армии и отправились на север, биться с некромантами, а тем, кто остался на хозяйстве, стало не до веселья.

Тяжелая работа в полях и огородах. Фруктовые сады, которые росли вокруг наших деревень в большом количестве и требовали постоянного ухода. А в то свободное время, которое оставалось после работы, все жители королевства, по прямому указу его величества, занимались изготовлением предметов, которые могли облегчить тяжелую службу королевским войскам на севере. Вязали подшлемники и перчатки, шарфы и теплые носки. Шили утепленное белье и отправляли все это подводами сначала в столицу Молиендар, а уже оттуда, в составе продуктовых обозов, вещи доставлялись на север, прямиком в королевские войска.

По тракту, обгоняя нас, ехали пустые подводы, а навстречу им двигались другие, груженные какими-то товарами, прикрытыми рогожей. Одинокие всадники и пешие путники следовали и в одну и в другую стороны.

— А откуда они все берутся? — растерянно спросила я, наблюдая за трактом, — ведь через Степной лог проходят от силы несколько воинов, а тут их целое море.

— Этот тракт является одной из основных дорог, соединяющих юг материка с севером, — пояснил Рем, видя мое недоумение, — он берет свое начало в Ласточкиной гавани, городе, в который мы направляемся, где носит название Южного, и уводит на северо-восток материка, проходя через Суходол. Здесь он меняет свое название на Юго-восточный тракт. А затем дальше, вдоль восточного побережья, на север. И там он уже именуется Восточным трактом. Это что касается главной дороги. Но от нее имеется множество ответвлений поменьше, ведущих к различным населенным пунктам. Вот одно из них и заходит к вам в деревню. Поэтому основной поток обходит вас стороной. Помимо него есть еще Центральный и Западный тракты. Все эти дороги охраняются как зеница ока. На северных границах, на них выстроены настоящие крепости, основная задача которых не пропустить врага. Ты сама понимаешь, стоит некромантам захватить дорогу, по которой приходит подкрепление, подвозят провиант и оружие, как можно считать, что война проиграна.

Я согласно кивала головой, с тревогой размышляя о том, что услышала. Выходит, если захватят восточный тракт, нашу деревню тоже могут уничтожить? Как уничтожили Верею, и множество других? Я сейчас, как никогда начинала жалеть о том, что была ребенком, которого никто не принимает всерьез. Даже моя мама. Вот чего бы ей стоило рассказать мне все о ситуации в королевстве. Я поняла бы. А меня оберегали. Вот и получается, что та информация, которую сейчас рассказал мне Рем, вовсе не тайная. Об этом все знают. А я глазами хлопаю от удивления.

— Трис, — прервал мои думы Рем, — ты была здесь раньше? Не знаешь, есть тут гостиница какая-нибудь, или таверна?

Я задумалась, вспоминая.

— Рем, в последний раз я тут была почти два года назад, но помню, что на центральной улице был какой-то трактир. Правда есть ли он там сейчас, сказать не могу.

— Значит, сейчас посмотрим, — кивнул вампир, и неожиданно сказал, — Трис, я хочу с тобой посоветоваться.

— По поводу чего? — уточнила я, скользя глазами по первым домам Суходола, мимо которых мы проезжали в настоящий момент. Жителей на улицах, на удивление, было очень мало. Видимо здесь непрерывный поток воинов, беженцев и простых путешественников уже успел приесться, и каждое новое лицо не встречали с распростертыми объятиями, как у нас в Степном логе.

— Чем дальше мы будем удаляться от твоего дома, тем опаснее будет становиться дорога, — ответил Рем, — я подумал, быть может, стоит попробовать выдать тебя за парня, а не девушку? Одежда у тебя подходящая, и волосы достаточно короткие, всего лишь по плечи. Если стянуть их лентой, вполне можешь сойти за мальчишку подростка. И вопросов к тебе опять же будет меньше. Да и имя менять не нужно. Парня вполне могут звать Трис.

— Я уже думала над этим, — кивнула я, — и решила точно так же. Давай попробуем. Я много раз наблюдала за поведением мальчишек, и думаю, тут не будет сложностей.

Рем хмыкнул.

— Знаешь, во всем этом будет только один отрицательный момент. Если при девушке мужчины стараются хоть как-то сдерживаться, при парнях они этого делать не будут. И тебе придется выслушивать не только ругань, но и всякие, порой мерзкие шуточки по отношению к другим девушкам. Так что идея и хороша, и отвратительна одновременно.

— Рем, я переживу, — качнула я головой, — безопасность важнее каких-то грубостей, уж поверь.

Парень дернул за поводья, останавливая Асерраша, и спрыгнул в дорожную пыль. Затем помог спуститься мне. Я сделала несколько неуверенных шагов и поочередно подрыгала каждой ногой, восстанавливая кровообращение. Все-таки полдня в седле с непривычки тяжело. Понятно, что дальше будет легче, а пока к этому надо привыкнуть.

Оказалось, мы остановились возле обычного придорожного трактира, со странным названием "Высень". Что означает это слово, я даже не подозревала. Но на доске, приколоченной сразу под названием, было изображено какое-то блюдо, одновременно напоминающее и кусок мяса, и половинку разрезанного сапога. Я мысленно усмехнулась. Да, понятнее не стало.

Рем подвел жеребца к коновязи и сейчас приматывал к ней повод.

— Трис, — окликнул он меня, — присмотри за ним. И особенно за сумками, — тихо уточнил он, — я узнаю, что у нас тут по части еды. Нам не помешало бы перекусить самим и покормить Асерраша. И послушать последние новости. А потом можно будет трогаться дальше.

Вампир скрылся в полумраке помещения, а я осталась на улице, на всякий случай, подойдя поближе к жеребцу.

— И откуда же ты, парень, такую лошадку раздобыл? — спустя пару минут, рядом со мной раздался низкий голос, прозвучавший с такой угрозой, что я невольно подпрыгнула. Обернулась и онемела от страха. Разумеется, как я могла забыть: такими голосами обладала только одна раса — орки. И сейчас, один из ее представителей стоял позади меня и с каким-то странным выражением лица переводил взгляд с меня на коня и обратно. — Так отвечать будешь, или я ее просто заберу у тебя? — повторил свой вопрос орк, видя, что отвечать я не собираюсь.

— Это мой конь, — тихо ответила я, и, увидев, что его брови поползли по направлению к макушке, поправилась, — точнее моего друга.

— Ага, конечно, — кивнул орк, не отрывая от меня глаз и доставая из-за плеча двуручный меч. К слову сказать, роста он был не маленького. Я бы достала ему чуть выше пояса, если бы подошла ближе. Вот только подходить желания не было. Скорее наоборот, бежать без оглядки.

Я отступила на шаг назад, вжавшись в бок Асеррашу.

— Я вас не обманываю, — как можно тверже повторила я, — это и правда конь моего друга, и он сейчас уже придет.

— Дартархт арх Гауут, — раздалось резкое восклицание от входа в трактир.

Я увидела, как спустившись со ступенек крыльца, в нашу сторону идет вампир. Орк его тоже увидел, и на его губах заиграла какая-то непонятная ухмылка.

— Арем'аард Верден Мар'еелшан? — хмыкнул он, и неожиданно для меня, раскрыл свои объятия, в которые и устремился Рем.

Я, открыв от изумления рот, наблюдала, как эти двое, один из которых был раза в полтора выше другого, обнимаются, словно лучшие друзья. Разве так может быть?

— Иди сюда, — подозвал меня парень, высвободившись из объятий зеленокожего гиганта, — я вас познакомлю. Знакомьтесь, это Дарт, мой очень давний и очень верный друг, которому я доверяю как самому себе, — указал Рем на орка, — а это Трис, моя подруга, — неожиданно выдал он, игнорируя мой возмущенный взгляд.

— Подруга? — протянул орк, внимательно разглядывая меня, и попутно убирая на место меч, — а мне сначала показалось, что это парень. То-то я удивился, когда увидел твоего Асерраша у какого-то неизвестного мальчишки, — Дарт хмыкнул, — в таком случае, леди, приношу вам свои извинения.

— И, да, — Рем пристально посмотрел на орка, — будет лучше, если все будут считать точно так же, как и ты, что Трис парень. Нам так будет проще путешествовать. Хорошо?

— Вообще не вопрос, — кивнул Дарт и улыбнулся, — ну что, посидим, отметим встречу?

— Хорошо, — кивнул Рем.

Мы отстегнули седельные сумки, вручили их орку, а сами отвели Асерраша на конюшню позади трактира, где за плату в четыре медные монеты поручили его заботам конюха.

— Рем, ты думаешь, правильно было говорить ему, что я не парень? — уточнила я у вампира.

— Трис, — он остановился, и серьезно посмотрел на меня, — там, возле входа, я не шутил. Это мой очень давний друг, и я доверяю ему как самому себе. Будет лучше, если он будет знать правду, тем более, я уверен, что дальше он отправится в дорогу вместе с нами.

— А почему? — удивленно спросила я.

— А потому, — усмехнулся Рем, — что после гибели моих родителей, Дарт вбил себе в голову, что именно он теперь должен отвечать за мою безопасность. Вот с тех пор я и бегаю от него, с переменным успехом.

— Так, выходит, он тебя тут искал? — захлопала я глазами.

— Скорее ждал, — с усмешкой покачал головой Рем, — он знал, что я обязательно проеду по этой дороге в Ласточкину гавань.

— А мне показалось, что вы ругались, — со вздохом призналась я, — только не поняла, что это был за язык, и испугалась, что вы можете даже подраться.

Рем замер на месте, пристально гладя на меня, а затем откинул голову и захохотал.

— Трис, ты что, серьезно? — не веряще покачал он головой, — мы не ругались, я всего лишь назвал его имя, а он мое. Это никакой не язык.

— Имя? — я растерялась, — ты же сказал, что тебя зовут Рем. Разве нет?

— А тебя Трис, — улыбнулся вампир, — но это не мешает тебе иметь полное имя, отличное от того, как тебя называют твои друзья и родные. А мое имя полностью звучит как Арем'аард Верден Мар'еелшан.

— Приятно познакомиться, — ошеломленно выдавила я, — только я, наверное, сразу и не выговорю.

— А и не надо, — подмигнул мне парень и подтолкнул меня по направлению к входу в таверну, — я для тебя просто Рем. Договорились?

Я кивнула и направилась за ним следом, размышляя, о том, как я не сообразила сразу. Ведь понятно, что у любого жителя есть полное родовое имя. А он представился мне просто Ремом, я и успокоилась. С другой стороны он вампир, а что я знала о них до встречи с ним? Абсолютно ничего. И как, в таком случае, я могла догадаться, что имя, которое он мне назвал, не полное? Выходит что никак. Хорошо, что он это понимает, и не сердится на меня.

Глава 6

Айтан.

— Ты же не собираешься допрашивать ее прямо сейчас? — уточнил у меня Мэй.

Мы торопливо поднимались по лестнице на третий этаж замка, туда, где в одном из многочисленных покоев, расположили спасенную девушку.

— Мэй, я что, по-твоему, похож на идиота? — неожиданно резко, даже для самого себя, ответил я, — разумеется, нет. Ей сейчас нужен покой. Я думаю, лишний день или два ожидания, не сыграют никакой роли в нашем нынешнем положении.

Мэйнард задумчиво хмыкнул, услышав мой ответ, а я неожиданно задумался. А, в самом деле, с чего я так набросился на друга? Видимо участие в судьбе этой девчушки, оказало на меня, куда большее влияние, чем я подумал в начале.

В коридоре замка, возле покоев Делоры, нам встретился один из эльфийских лекарей, вышедший из ее комнаты.

— Мириэль, что с ней? — остановил я его вопросом.

Эльф задумчиво посмотрел на меня и Мэй, и покачал головой.

— Странная она, — наконец ответил он, явно обдумывая свои слова, — запуганная до невозможности. Но вместе с этим, в ней присутствует какая-то внутренняя сила. Представляете, капитан Айтан, едва живая, в полубессознательном состоянии, с сильным жаром, она порывалась уйти, требуя, чтобы мы ее отпустили. Нам вдвоем едва удалось напоить ее отваром, чтобы хоть немного успокоить.

— И как она сейчас? — заинтересованно спросил Мэй.

— Немного успокоилась, — ответил эльф, — но жар не спадает. Сильная лихорадка, и полное истощение организма. Ей требуется длительное лечение. Я даже не знаю, — неожиданно вздохнул он и посмотрел мне в глаза, — быть может, вам удастся поговорить с ней нормально. Нас она отказалась даже выслушать. Ведет себя, как дикий зверь.

— Хорошо, идите отдыхать, Мириэль, — кивнул я, отпуская лекаря, и повернулся к Мэйнарду, — а ты что думаешь?

Он задумчиво уставился на дверь покоев Делоры, и пожал плечами:

— Знаешь, если все обстоит именно так, как сказал лекарь, думаю, нам не стоит нагнетать обстановку. Сам посуди. Она и так напугана, и тут мы, оба, заметь, достаточно крупные мужчины, приходим и начинаем выпытывать все об ее состоянии, — дракон вздохнул, — у меня из головы не идет то, что ты сказал тогда, перед нападением тварей. Если она действительно была его постельной забавой, не думаю, что она будет рада видеть рядом с собой мужчин.

— То есть ты предлагаешь не ходить туда вообще и оставить заботу о ней целиком и полностью на лекарях? — подвел я итог сказанному им, — других-то женщин, кроме нее, тут нет.

— Ты иди один, — кивнул дракон в сторону двери, — ты молодой, симпатичный, — он подмигнул, глядя на мое скептическое выражение лица, — и не кривись, тебе всего лишь тридцать. Совсем не то, что я.

— А ты, можно подумать, древняя развалина, — усмехнулся я, в ответ на его слова.

— Ну, насчет древности не уверен, а что развалина, так это в точку, — неожиданно горько ответил дракон, — да и не умею я все эти сантименты вытанцовывать. Мне кажется, что у тебя должно получиться расположить ее к разговору. Ну, или, хотя бы, успокоить. Так что давай, удачи тебе, и вперед, без раздумий, — он развернул меня за плечо и подтолкнул к двери, — иди уже.

— А ты? — оглянулся я на него.

— А я сейчас пойду, вместо тебя раздам целую гору ценных указаний, и отправлюсь спать. И, кстати, — Мэй, прихлопнул себя ладонью по лбу, — завтра в Райну должен прибыть очередной обоз с продовольствием. Как освободишься, нам нужно будет собраться всем вместе и подумать, каким образом переправить продукты сюда. Продовольствие уже заканчивается, и решать надо уже сегодня. Так что не затягивай.

Я одобрительно кивнул, и Мэй направился прочь по коридору, а я, повернувшись к двери, постучал. Спустя мгновение, она отворилась, и наружу выглянул второй лекарь, с красными от недосыпа глазами.

— Капитан Айтан, — коротко кивнул он мне, и застыл в ожидании распоряжений.

— Нарианель, доброе утро, — приветливо кивнул я эльфу, — вы сейчас можете быть свободны. Я побуду с девушкой ближайшие пару часов, а затем прошу вас прислать другого лекаря. Вам необходимо отдохнуть.

Эльф, как мне показалось, с облегчением выдохнул, и проскользнул мимо меня в коридор. Я проводил его задумчивым взглядом, и, пожав плечами, вошел внутрь, прикрыв за собой дверь.

Первый же взгляд, брошенный мной на кровать, показал, что она совершенно пуста. Впрочем, так же, как и второй. Так, и где же тебя искать, неугомонный ты ребенок? Я обвел глазами сравнительно небольшую комнату, но мест, где она могла бы спрятаться, не обнаружил. Вот это совсем не дело. Если у нее такой сильный жар, как уверял меня Мириэль, ей следует находиться в постели, выполняя предписания лекарей, а не прятаться по углам от призрачной угрозы. Еще раз, более внимательно, осмотрел комнату, не двигаясь с места. Под кроватью не спрятаться, она плотно прилегает к полу. Занавеси на окнах прозрачные, и за ними ее тоже нет. Два кресла, стоящие возле столика в углу, и оба пусты. Под столом, который стоял возле окна, и на котором вчера вечером лекари готовили свои отвары, никого. Быть может, в купальне? Я сделал пару шагов и заглянул в соседнюю дверь. Нет, тоже пусто. Хм, странно. Еще один короткий взгляд по сторонам, и меня внезапно осенило. Ну, конечно же! Куда прячутся все дети в случае опасности? Правильно, в шкаф.

Дошел до массивного трехдверного шкафа, сделанного из древесины темного дуба, стоявшего в нише, и открыл две ближайшие ко мне дверцы. Да, все так, как я и думал. Она сидела, забившись в самый угол, прижав к себе колени, и обхватив их тонкими руками. Волосы, спутанные и слегка влажные, завивались крупными волнами, обрамляя заострившееся лицо. Влажные, это значит, жар все же начал спадать. А это и хорошо, и одновременно плохо. Хорошо, потому что лечение начало действовать, а плохо, потому что она должна быть в постели, а не смотреть на меня глазами испуганного олененка, зажавшись в угол шкафа.

И насильно я ее вытаскивать отсюда не буду. А значит, надо уговаривать. Я присел на корточки перед открытыми дверцами, и слегка склонил голову набок, рассматривая нашу невольную гостью.

— Привет, — улыбнулся я ей, поняв, что она не собирается ничего говорить.

Напряженная тишина в ответ. Рассматривает меня во все глаза, даже не моргая, и молчит. Давно же я не имел дела с девушками, усмехнулся я мысленно. Так сразу и не сообразить, как стоит вести себя с ней. Как с ребенком, каковым она, по сути, является, или как с взрослой леди. Придется экспериментировать.

— Меня зовут Айтан, — продолжил я свой монолог, — а тебя как?

И снова тишина в ответ.

— А ты умеешь разговаривать? — уточнил я. На корточках было сидеть неудобно после целой ночи проведенной на ногах. Они гудели, и требовали покоя, поэтому я, немного подумав, просто уселся на пол, рядом со шкафом.

Она немного округлила глаза, удивленно оценивая мое поведение. Видимо ей это показалось странным, потому что она растерянно моргнула. Ну что же, хоть какой-то прогресс.

— Ты знаешь, — вздохнул я, в свою очередь, не сводя с нее глаз, — только что в коридоре, лекарь сказал мне, что ты отказываешься лечиться. И мне не понятно почему. Ты думаешь, мы навредим тебе?

— Вы меня убьете, — ее голос совсем не вязался с обликом. Низкий и хриплый. Впрочем, возможно это следствие сильной лихорадки.

Я широко раскрыл глаза, резко мотнув головой, услышав ее слова.

— Убьем? С чего тебе такое даже в голову пришло? — неверяще спросил я, — ты больна, и тебя сейчас пытаются лечить эльфийские лекари. А ты отказываешься. Поверь, эльфы, самые лучшие врачеватели. Так что ты можешь не волноваться, никто даже не думает о том, чтобы тебя убить.

Несколько минут напряженного молчания, во время которого она внимательно разглядывала меня, обдумывая мои слова, а затем сказала:

— Делора.

— Это твое имя? — улыбнулся я, — очень красивое. Как и ты сама.

Она испуганно съежилась, и я мысленно отвесил себе пинка. Вот куда я полез? Не думаю совсем, надо срочно исправляться.

— Делора, тебе там хорошо? — я кивнул на ее убежище, — ты не хочешь выбраться оттуда?

Она покачала головой, по-прежнему не сводя с меня глаз.

— Ладно, — покладисто согласился я, — тогда и мне придется сидеть на полу, рядом с тобой.

— Почему? — в ее голосе прозвучало удивление, а я мысленно похвалил себя. Она все-таки пошла на контакт. Пусть и невольно, но я сумел вызвать у нее интерес. Такое ощущение, что идешь по тонкому льду. Теперь бы не оступиться.

— Ну а почему я должен располагаться в комфорте, если ты сидишь в тесном шкафу? — уточнил я, и ее лицо неожиданно просветлело.

— Он не тесный, — ответила она, а я улыбнулся:

— Но он — шкаф. А ты в нем сидишь, вместо того, чтобы, как и положено, лежать в постели и выполнять рекомендации данные тебе лекарями, — усмехнулся я, — так что, может, передумаешь?

Она отрицательно мотнула головой, и внезапно побледнев, закрыла глаза, прислонившись к стенке шкафа.

— Да что же ты, — я мгновенно вскочил с пола, и, наклонившись к ней, подхватил ее на руки.

Было, похоже, что она потеряла сознание. Даже через тонкую рубашку, в которую она была одета в данный момент, я чувствовал сильный жар. И лекарей рядом нет, всех отпустил отдыхать. Я осторожно опустил ее на кровать, прикрыв сверху покрывалом, и метнувшись через комнату, открыл дверь, выглянув в коридор. И тут, как назло, ни одной живой души. Даже некого попросить вызвать эльфов. Видно, придется самому.

Вернулся обратно, и присел на край кровати. Она лежала, слегка запрокинув голову, бледная как полотно. Я протянул руку, ладонью прикоснувшись к ее лбу. Обжигающе горячий. А напоить ее жаропонижающим отваром не выйдет, пока она без сознания. Так что же делать? Я нахмурился, припоминая, как моя мама сбивала жар моим сестрам, когда они были совсем маленькими. Кажется, для этого требуется спиртовая настойка и полотенце.

И где ее сейчас взять? Я поднялся, и шагнул к шкафу. Возможно, здесь что-то будет, ведь, насколько я помнил, эта комната раньше принадлежала одному из солдат. А где им еще хранить свои запасы, как не в шкафу на полках? Быть может, он не забрал все с собой, когда покидал свое жилье.

Распахнув третью дверцу шкафа, я обрадовано выдохнул. Есть! Целая бутыль гномьего самогона. Может не совсем то, что надо, но за неимением лучшего, сойдет и это. Теперь полотенце, и миска, в которой следует развести это непотребство с водой. Причем, думаю не один к одному, как спирт, а как минимум один к двум. О крепости данного напитка ходили легенды. Так что перестраховаться лишним не будет. Еще и ожоги в дополнение к лихорадке нам ни к чему.

Миска и полотенце обнаружились в купальне. Ну вот, теперь все готово. Я перетащил столик из угла комнаты вплотную к кровати, и задумался, глядя на Делору. То, что мне сейчас следовало сделать, не прибавит в ее глазах доверия ко мне. И как не горько, но сделать это необходимо.

Я отошел к креслам, и сбросил на одно из них свой теплый плащ, который так и не удосужился снять до сих пор, и камзол, оставшись в тонкой хлопчатой рубашке и темных штанах, заправленных в высокие сапоги. Теперь еще вымыть руки, и можно приступать.

Выйдя из купальни, на ходу вытирая руки полотенцем, я чуть не ударил себя по лбу, как совсем недавно это сделал с собой Мэй. А дверь-то. Вот будет разговоров, если кому-то понадобится зайти сюда. Потом будут перемывать мне кости всем гарнизоном. Задвинув засов, я вернулся к кровати. Вот теперь, я точно готов. И помогите мне боги. Утратив доверие этой девочки, которое я завоевал с таким трудом, вернуть его будет очень сложно. Если не сказать, невозможно.

Я склонился над ней, откинув прочь покрывало, и, расстегнув пару пуговиц на вороте рубашки, осторожно стянул ее с безвольного тела. Делора выглядела сейчас как сломанная кукла, и только от меня сейчас зависело, переживет она этот кризис лихорадки или нет.

Смочил полотенце в настойке, слегка отжал, чтобы на постель не текла лишняя жидкость, и, стараясь смотреть только ей в лицо, стал осторожно обтирать ее тело. Рука, вторая рука, грудь, живот, ноги. Боги, такое ощущение, что ее морили голодом. Ребра торчат все наперечет, а живот впалый настолько, что, кажется, можно прикоснувшись к нему, дотронуться до позвоночника.

Полотенце, практически мгновенно стало горячим, а тело, напротив, стало покрываться мурашками. Тронул ладонью ее руку, вроде бы становится прохладнее, но это дело не скорое. Не менее получаса нужно потратить, чтобы таким образом сбить жар. А там уж, и отвар можно дать.

И я как заведенный, не отрываясь ни на миг, смачивал полотенце, обтирал, и практически уже сухой, опять окунал ткань в настойку.

В какой-то момент, в очередной раз, смочив ткань, я развернулся к ней и увидел ее взгляд, устремленный мне в лицо.

— Я... э... тут вот... — проблеял я что-то неопределенное, чувствуя, как мое лицо заливает краска, и поразился сам себе. Да что со мной такое, я что, никогда не видел обнаженных девушек? Да видел, конечно. Тогда почему я так теряюсь от взгляда ее ореховых глаз? И почему мне так важно, что именно она обо мне подумает?

— Я поняла, — хрипло ответила она, и закрыла глаза, — ты сбиваешь мне жар. А кто тебя этому научил?

Я невольно замер, глядя на нее, и впервые в жизни не находя что ответить. Она не осудила меня? Не испугалась и не обозлилась на мои действия? А поняла? Это было невероятно. Но она молчала и ждала ответа от меня, и тогда я сказал:

— Моя мама. Она так сбивала сильный жар у моих сестер, когда они были маленькими и не могли еще пить отвары трав.

— Моя тоже так делала, — еле слышным шепотом произнесла она, и я увидел, как из уголка ее глаза стекла крошечная слезинка.

Сердце мое сжалось от боли, когда я увидел эту картину. Можно рассуждать о многом. Осуждать кого-то, или наоборот, оправдывать любые поступки. Но то, что пришлось пережить этой девчушке, ставило ее на ступень выше всех девушек нашего королевства. И эта тварь, именуемая некромантом, ответит за каждую минуту ее страданий.

Я отложил полотенце в сторону и накрыл ее покрывалом, которое она тут же подтянула до самого подбородка, немедленно уставившись на меня своими невозможными глазами. Я медленно протянул руку и осторожно дотронулся до ее лба своей ладонью. Она не произнесла ни слова, но и не отстранилась. А просто смотрела на меня и молчала.

— Делора, тебе хотя бы немного стало лучше? — с надеждой спросил я, — или без изменений?

Она задумалась, словно прислушиваясь к своим ощущениям, и кивнула:

— Голова больше не кружится, а горло болит по-прежнему.

— Тогда давай так, — внимательно посмотрел я ей в глаза, — сейчас ты выпьешь жаропонижающий отвар, а затем я позову лекаря, и он станет лечить твое горло, хорошо?

Я отправился к окну, чтобы забрать со стола готовый отвар, когда меня остановил неожиданный вопрос:

— Айтан, а ты разве не лекарь?

И что тут ответить? Я забрал стакан с настоем трав, и вернувшись, уселся на кровать и протянул его Делоре. Пока она пила мелкими глотками, едва заметно морщась от горечи, я раздумывал над ответом. Хотя, на самом деле, что тут думать? Правда, она всегда лучше любых выдумок.

— Я не лекарь, — серьезно ответил я, глядя ей в глаза. Забрал у нее опустевший стакан и поставил на столик, — просто так получилось, понимаешь?

Она недоуменно качнула головой.

— Я зашел узнать как ты, — пояснил я, — вчера, когда тебя принесли сюда, ты испугала всех нас, и я переживал за тебя. Вот и решил проведать. А ты взяла и потеряла сознание у меня на глазах. Что мне оставалось делать?

Ее лицо словно исказилось от мыслей, которые бродили у нее в голове.

— Вчера? — потрясенно прошептала она, — это было еще вчера? А ты, кто ты? — ее глаза вновь взглянули мне в лицо, — ты солдат? Я правильно поняла, я в замке?

— Я не солдат, — покачал я головой, — я капитан королевской гвардии, командующий этим гарнизоном.

— Тогда мне нужна твоя помощь, — Делора приподнялась на локте, второй рукой удерживая покрывало у подбородка, и вздохнула, — Айтан, отпусти меня. Мне нужно уйти.

Я, онемев от неожиданности, замер, разглядывая девушку. Куда отпустить? В таком состоянии, она далеко не уйдет. А даже если и сможет, идти ей все равно некуда. В деревне, ее вновь отправят на алтарь, раз уж так было решено ранее. Я не верил во внезапную доброту исчадий тьмы, которые смогли бы пожалеть эту девчушку.

— Делора, послушай меня, — как можно мягче ответил я, — если я тебя отпущу, тебя, скорее всего, там ждет смерть, ты понимаешь? Тебе чудом удалось спастись из рук некроманта. Неужели ты думаешь, что я смогу отправить тебя обратно? Напротив, если ты нам поможешь, мы сможем освободить всех жителей, которых держат в плену в той деревне.

Она, широко раскрыв от изумления глаза, смотрела на меня, и похоже, не верила ни единому моему слову. Потом тряхнула головой, словно стряхивая недоверие, и переспросила:

— Меня ждет смерть? Там? Почему?

Я поднялся с края кровати, где сидел во время разговора с ней, и отошел ко второму окну. Когда я стоял к ней спиной, мне почему-то легче было разговаривать, словно я боялся увидеть осуждение в ее глазах.

— Возможно, ты не помнишь, — тихо произнес я, — вчера, когда тебя принесли в крепость, ты была без сознания, погибая от сильной лихорадки. Мэй, — я поправился, — точнее Мэйнард, это мой друг, принес тебя сюда. И вчера мы разговаривали с ним, обсуждая то, что произошло с тобой. Тебя нашли не в деревне, а в лагере, в палатке рядом с алтарем, на котором, как мы думаем, тебя должны были принести в жертву, чтобы оживить умертвий. Возможно, что некромант испытывал к тебе какие-то чувства, и может, это было что-то сродни любви. Как ты понимаешь, это только наши догадки. Но ты ему надоела, и он решил тебя уничтожить. Куда, как ты думаешь, ты попадешь, если мы отпустим тебя? Я совсем не хочу, чтобы ты погибла, понимаешь, — я повернулся к ней и увидел ее, буквально остекленевшие от шока, глаза. — Делора, что с тобой? — в два быстрых шага я дошел до кровати, и вновь опустился на ее край.

Девушка откинулась назад на подушки, и зажмурилась.

— Делора, ответь мне, пожалуйста, — попросил я ее, дотронувшись ладонью до ее руки, — прости, если я напомнил о чем-то таком, что ты не хотела вспоминать. Мы просто подумали, что ты сможешь помочь нам и рассказать о тех месяцах, что ты жила в деревне. Возможно какие-то факты, которые помогли бы нам спасти остальных.

Она, не открывая глаз, отрицательно покачала головой и пробормотала:

— Я ошибалась, как же я ошибалась. Впрочем, как и все мы.

— Ты о чем, — не понял я.

Делора попыталась сесть, и я осторожно подхватил ее за плечи, помогая принять вертикальное положение. Укутавшись в покрывало, она подняла на меня свои невероятные глаза и сказала:

— Айтан, если в лагере узнают что я тут, живыми вам не уйти. На вас будут нападать вновь и вновь, пока не уничтожат всех. А я этого не хочу. Теперь не хочу, — не совсем понятно сказала она, и тут же добавила, — поэтому отпусти меня. Я хочу, чтобы ты жил, понимаешь?

Меня кольнуло понимание этой, неожиданной ночной атаки на нас, но его мгновенно перебило другое чувство. Я с удивлением почувствовал, что у меня в груди зародилась какая-то теплая искорка, подобная маленькому солнцу. Это было весьма странное ощущение. И радостное. Она хочет, чтобы я жил? Это значит, что я, быть может, ей по нраву? Тьма меня разбери, а мне это приятно. Потому что этот ребенок, с огромными глазами орехового цвета и грустной улыбкой на лице, тоже запал мне в душу.

— Мы справимся, — уверенно сказал я, — четыре месяца мы держим осаду и выдержим еще, я уверен.

Она хотела мне что-то сказать, но ее на полуслове перебил громкий, требовательный стук в дверь. Я поднялся и, подойдя, отодвинул засов. В комнату буквально ввалился Мэй. Он окинул безумным взглядом меня и сидевшую на кровати Делору, и коротко выдохнул:

— Тревога, Ай. Полная. Такое ощущение, что они подняли все силы, намереваясь, смести наш замок с лица земли. Прошу простить меня, леди, — кивнул он девушке, — но нам нужно бежать.

Я шагнул к креслу, выхватывая свой плащ и камзол, и обернулся к девчушке:

— Делора, дождись лекарей, и заклинаю, не выходи никуда. Ради меня, — добавил я тихо.

Закрывая за собой дверь, я подумал о том, что возможно мне показалось, но на ее щеке блеснула крошечная слезинка.

Глава 7

Беатриса.

В полумраке трактира было многолюдно. Войдя внутрь вслед за Ремом, я опешила от неожиданности. У нас в Степном логе, Мирон считал удачным днем, если с утра до вечера заглянет хотя бы десятка три посетителей. И даже это количество позволяло ему хорошо вести свои дела.

А тут количество посетителей подбиралось к сотне. Огромный зал, с небольшими квадратными столиками, окруженными лавками, за которыми сидели по одному и целыми компаниями представители всех рас, живущих в нашем королевстве.

За соседним столиком, ближе к входу, расположились пятеро гномов. Низенькие бородачи прихлебывали что-то из больших глиняных кружек, и что-то эмоционально обсуждали, изредка стуча кулаками по столу, от чего синхронно подпрыгивали тарелки, с разнообразной снедью. А еще они курили короткие глиняные трубочки, из которых шел какой-то ароматный дым, отчего все помещение трактира словно заволокло туманом.

Я увидела эльфов, орков, и даже несколько троллей. А вот вампиров и драконов я по внешнему виду распознавать не умела, но была готова поспорить, что и они тут тоже были. Рем дернул меня за рукав, вынуждая следовать за ним в самый конец трактира, где Дарт предварительно занял один из столиков, и теперь поджидал нас. Едва мы подсели к нему, подбежала подавальщица, чтобы получить наш заказ.

Спустя четверть часа, наш столик заставили тарелками, на которых было и жареное на углях мясо, и квашеная капуста с клюквой, и теплая каша, и пироги с земляникой. Целый кувшин лийры для меня и вишневая наливка для Рема и Дарта. Впрочем, Рем спиртное едва попробовал, после чего поморщился и присоединился ко мне, нацелясь на лийру, оставив расправляться с наливкой орка.

— Что нового говорят? — поинтересовался он у Дарта.

— Вон те, — кивнул Дарт в сторону четырех людей, сидящих вперемешку с парой гномов и тремя орками, — возвращаются с севера после ранений. Самые свежие новости почти месячной давности. Говорили, когда я вошел, что Орлиный перевал в горах на северо-востоке продолжает удерживать королевская армия, но силы уж очень не равны. И они уже не уверены, что за месяц с лишним ситуация как-то не изменилась.

— Я не могу понять почему, — тронула я за руку Рема, — Нас ведь больше чем некромантов. Почему война длится уже практически два года, и никто не может их победить. Разве это так сложно?

Я ждала ответа от парня, но ответил мне Дарт. Орк наклонился ко мне поближе, чтобы посетители за соседними столиками не расслышали, о чем он говорит, и сказал:

— Понимаешь, Трис, нас действительно много, и мы сильны. У нас есть маги. На нашей стороне драконы. Но некроманты сильнее тем, пусть их и меньше, что они повелевают смертью. Вот рассуди сама, такой тебе пример. Идет бой. С нашей стороны участвует сотня воинов, а с его стороны лишь он один и с десяток исчадий тьмы, которых он призвал себе в помощь. Вроде бы исход известен. Но не все так просто. Он применяет заклинания, которые едва зацепив наших воинов, поражают их порчей. Она оплетает их тела подобно паутине, и люди гибнут. Эльфийские лекари не умеют лечить подобное. А стоит воину умереть, он тут же восстает бездушной марионеткой некроманта, и начинает убивать тех, с кем сражался бок к боку, еще мгновение назад. Их уничтожить очень сложно. Лишь спалив огнем дотла, либо разрубив на мелкие куски. А воины гибнут один за другим. Поэтому и перевес постоянно на стороне некромантов. Мы удерживаем позиции, где-то приходится уступать, а где-то наоборот, отбиваем назад утраченные ранее территории, но до полной победы еще очень далеко.

— Страшно, — поежилась я, — живя так далеко, я считала войну чем-то далеким и нереальным. А теперь, слушая рассказы очевидцев, я понимаю, что решение Рема правильное. И я тоже хочу туда, помогать сражаться.

Дарт кинул на меня странный взгляд и усмехнулся. А я собралась было обидеться, а потом поняла, что орк не знает кто я такая. Видимо думает, что я обычный человек и недоумевает, каким образом меня занесло в компанию вампира. Ладно, думаю, Рем сам решит, рассказывать ему обо мне или нет.

— И какие у нас планы? — решился уточнить орк, так и не дождавшись комментариев Рема ни по поводу моего заявления, ни в ответ на свой, откровенно обидный для меня, смешок.

— Так же, как я и решил, уходя из дома, — пожал плечами Рем, — и ты все знаешь, зачем повторять.

— То есть ты эту блажь из головы так и не выбросил? — глаза орка сузились, словно он приготовился к ссоре. Вот только Рем был самим спокойствием.

— Дарт, отвяжись, а, — спокойно попросил он орка, — ты же доиграешься, я опять сбегу. Если хочешь, можешь поехать с нами, а нет, возвращайся домой, я тебя не держу. Только прекрати меня воспитывать, уже не смешно, в самом-то деле.

Орк уставился сначала на меня, сосредоточенно жующую кусок мяса, затем на Рема, который наворачивал так, что за ушами пищало, пшенную кашу с маслом, и, подняв глаза к закопченному потолку, вздохнул:

— Ладно, поеду с вами. Но если опять сбежишь, найду и уже тогда верну домой, чтобы ты не говорил. Все ясно?

Мы оба синхронно кивнули.

— Тогда на выход? — уточнил Дарт, поднимаясь с места, — переночуем в лесу?

— Если не успеем добраться затемно до Барники, тогда в лесу, — согласился Рем, поднимаясь следом.

— Ясное дело, не успеем, — пробурчал орк, бросая на стол, среди опустевших тарелок, пару медных монет, — неизвестно, сколько на переправе проточим.

Я в очередной раз осталась у входа в таверну, дожидаться своих спутников, держа в руках седельные сумки, а они отправились на конюшню за Асеррашем. Правда, как оказалось, не за ним одним. Дарт, возвращаясь обратно, вел за собой в поводу огромного коня.

В росте он выигрывал у нашего жеребца, но не намного, а вот в остальном превосходил его многократно. У него была широкая мощная грудь, мускулистая шея. Голова крупнее, чем у Асерраша и более массивная, с широкими ноздрями. Холка более низкой посадки, и спина идеально подходящая под седло. Внешний вид этого жеребца предполагал, что он способен поднимать весьма тяжелые грузы. А значит и вес нашего спутника, выдержит с легкостью. Ноги у него были тяжелыми, мускулистыми, с широкими копытами, длинной пястью и лохматыми щетками. Он сразу потянулся к нам своим носом, выпрашивая лакомство. Было, похоже, что он намного дружелюбнее, чем конь Рема.

— А ну-ка, не балуй, — строго сказал ему Дарт, и конь сразу опустил голову вниз.

— Не ругай его, — попросила я, и, достав из свертка в одной из седельных сумок, морковку, протянула коню, — он у тебя красивый.

— И умный, — кивнул Дарт, седлая коня, — а еще хитрый. Сейчас приучишь к лакомствам, и не будет тебе покоя ни днем не ночью. Я его зову Неррут, что на оркском значит "Жадина".

Я хихикнула над забавным именем и, достав вторую морковку, протянула ее Асеррашу, которого уже оседлали, и сейчас навьючивали нашими припасами, прилаживая к луке седельные сумки.

Рем, закончив с вещами, поманил меня к себе, и подсадил на привычное место в седле, а сам опять уселся позади меня. Дарт покачал головой, глядя на нас, и спросил:

— А не проще было купить еще одного коня?

— Не проще, — отказался Рем, — я думал над этим еще вчера, когда мы выехали из Степного лога, но в дороге нам предстоит провести всего два, от силы три дня. А потом его куда девать? Забот будет больше, чем пользы.

— И я с лошадьми не очень, — смущенно созналась я, — вот так, как сейчас могу, а сама, боюсь, не справлюсь.

— Тогда вопрос снят, — усмехнулся орк, взлетая в седло, — тронули?

И мы тронули. Неспешным шагом проехали по широкой деревенской улице, и, пропетляв по узким улочкам, выбрались за околицу.

В четверти лиги от Суходола, тракт пересекался широкой полосой Плюмки, через которую ходил средних размеров паром. Даже отсюда нам был виден внушительный хвост толпы, ожидавший своей очереди, чтобы переправиться на другую сторону реки.

— Точно к ночи не доберемся, — вздохнул Дарт, окидывая взглядом то, что нас ожидало впереди.

Рем с философским видом пожал плечами.

— Подождем.

Мы спешились, и, отойдя немного в сторону, вместе с вампиром уселись на траву, в изобилии росшую по обочинам тракта, отпустив лошадей пастись рядом с нами. Орк решил прогуляться к пристани, и посмотреть, с какой скоростью продвигается очередь, сколько путников за одни раз вмещается на паром, чтобы хотя бы приблизительно рассчитать время нашего ожидания.

Рем сорвал небольшую былинку, и сейчас сидел, покусывая ее, задумавшись о чем-то. Я искоса разглядывала его, стараясь не привлекать к себе внимания. Странно, но почему-то, когда он смотрел на меня, я начинала смущаться. Быть может все дело в том, что он довольно симпатичный? Но он даже не смотрит на меня, как на девушку. Для него я, скорее, просто друг, которому он согласился помочь в трудную минуту. Так что, наверное, нужно выбросить все эти глупости из головы. Я же не Марика, в конце концов, чтобы влюбляться во всех подряд, пусть даже эти "все" очень обаятельные и не бросают девиц в беде.

— Увидела что-то интересное? — спросил меня Рем, не поворачиваясь ко мне.

— Где? — завертела я головой.

— Да на мне, — хмыкнул вампир, — ты за последнюю четверть часа едва ли дырку на мне прожгла взглядом, вот я и спрашиваю.

Я покраснела, и отвернулась в сторону. Ну вот, выставила себя перед ним полной идиоткой. Этого еще не хватало.

Вернулся Дарт, что-то сердито пыхтя себе под нос, и я обрадовалась ему, как родному. Он своим появлением разбавил возникшую между нами неловкость. Орк, уселся между нами, и выдохнул:

— Часа два, не меньше ждать. Переправа четверть часа в одну сторону, да народу в очереди как раз на четыре ходки, так что в пятую мы должны вместиться.

Рем качнул головой, соглашаясь, и не произнес ни слова. Какой-то странный он стал с тех пор, как мы встретили Дарта. Более задумчивый, что ли? По его же собственным словам, орк для него лучший друг, которому он доверяет как самому себе, а на деле выходит он, вроде, как и не рад его присутствию. Может, стоит спросить у него потом, когда мы останемся одни.

— Если вы не возражаете, я подремлю, — сказал один из тех, о ком я сейчас раздумывала, и откинулся на траву.

— Разбудим, — буркнул Рем, все так же, не выпуская изо рта былинку, — спи.

Я поднялась на ноги, потянулась и шагнула к нашим лошадям. Замерла возле Асерраша, поглаживая его по носу. Он попытался выпросить у меня лакомство, но поняв, что ничего не получит, разочарованно, как мне показалось, фыркнул в мое плечо.

— Ты куда? — спросил меня парень.

— Хочу пройтись вдоль очереди, может, услышу что интересное, — ответила я, — пойдешь со мной?

— Не хочу, — услышала в ответ.

Что же с ним происходит, хотелось бы мне знать. Огонь, который делал его живым, словно потух, прямо на глазах. Я решительно подошла к нему, и наклонившись, потянула за рукав:

— Рем вставай, идем.

— Ты не понимаешь слов? — поднял он на меня глаза, — я же сказал, что не хочу.

— А я не гулять зову, — схитрила я, — мне нужно тебе кое-что рассказать. И срочно.

Вампир вздохнул, и поднялся с таким видом, словно делал мне величайшее одолжение. Честное слово, если бы я встретилась с ним впервые в эту минуту, то бежала бы без оглядки. Никогда не любила мрачных и вечно недовольных типов. Меня Рем и привлек-то в первую очередь тем, что был каким-то светлым, словно солнышко. А сейчас, если сравнивать с погодой, он превратился в грозовую тучу, которая, того и гляди, шибанет молнией.

Я отвела его шагов на тридцать в сторону от того места, где задремал Дарт, и остановившись уставилась в его лицо.

— Говори, я слушаю, — взглянул он на меня.

— Нет, это ты говори, а я послушаю, — скрестила я руки на груди, — что с тобой происходит?

Он, молча, развернулся, чтобы уйти. Ну, уж нет, мне такие упаднические настроения ни к чему. Пока не разберусь в том, что происходит, никуда не отпущу. Я вцепилась ему в плечи как клещ, и почти насильно развернула к себе лицом.

— Рем, посмотри на меня, — попросила я, — что происходит? За последнюю пару часов ты как будто стал другим человеком.

— А я и не человек, — иронично хмыкнул он, — или ты уже успела забыть?

— А давай ты не будешь переходить на личности, а? — я уже начала обижаться на то, как он со мной разговаривает, — я стараюсь разобраться в том, что происходит, а ты вместо того, чтобы помочь, наоборот ощетинился как еж.

— Мне нечего тебе сказать, — пожал он плечами, — считай это просто плохим настроением, вот и все.

— И это плохое настроение появилось у тебя ровно в тот момент, как рядом с нами возник Дарт, — выпалила я, — по твоим словам, он твой лучший друг. Но что-то не вяжется. И твое поведение говорит не пользу твоих слов. Зачем тебе от него бегать? И почему он преследует тебя? Друзья так не поступают, насколько я знаю.

Рем вздохнул, и плавно опустился на землю, похлопал ладонью по траве рядом с собой, приглашая меня присоединиться:

— Раз уж ты все так хорошо заметила, садись, попробую объяснить.

Я с готовностью уселась рядом, и приготовилась слушать.

— Ты помнишь, что я тебе рассказывал о своей семье? — начал он с вопроса.

— Конечно, — кивнула я, — они поехали на свадьбу к твоей кузине в Верею, где и погибли после нападения некромантов. А тебя не взяли с собой, потому что уже тогда ходили слухи, что на севере неспокойно, и не захотели тобой рисковать.

— Правильно, — кивнул он, — вот только ты не знаешь самого главного, — он сорвал очередную травинку и принялся задумчиво ее жевать, — ты хорошо знаешь местность, где ты родилась и выросла?

— Как сказать, — пожала я плечами, — за свою жизнь дальше Суходола я не была. А вот просто по названиям знаю все, что находится рядом. От эльфийских лесов на юге, до северо-восточных гор на северо-востоке, — я хихикнула, — оригинально называть горы по тому месту, где они расположены.

— А дальше и не надо, — согласился вампир, не обратив никакого внимания на мой смешок, — назови, что находится у подножия этих самых гор, рядом с побережьем?

Я закрыла глаза, вспоминая ту, нарисованную от руки карту нашего королевства, которая висела в доме у старосты нашей деревни, и которую я разглядывала всякий раз, когда забегала в гости к его дочке, Арнютке. Там, прямо перед началом гор, побережье выпячивается словно нос, и название такое же смешное у этого отростка — Сорочий мыс. Вот на его основании, прямо в изножье северо-восточных гор расположено герцогство Мар'еелшан.

Я выпалила все, как запомнила по карте, и уставилась на парня, ожидая его реакции. Но Рем почему-то молчал, и смотрел мне в глаза. Как будто ждал чего-то. Выждав пару минут, я осторожно спросила:

— Я не ответила на твой вопрос? Ты ждешь, что я добавлю что-то еще? Но там вроде бы больше ничего нет. Западнее гор только степи орков, и все.

Рем усмехнулся, и покачал головой:

— Трис, ты все ответила правильно, я просто подумал, может, ты вспомнишь мое имя, но ты видимо серьезно его не запомнила, да?

— Э-э-э, — я честно попыталась вспомнить, но не смогла и виновато посмотрела на Рема, — прости, оно какое-то сложное.

— Я так и понял, неожиданно улыбнулся он, — раз уж ты его произношение приняла за иной язык, то ничего страшного в этом нет. Я повторю еще раз, меня зовут Арем'аард Верден Мар'еелшан. Ничего не напоминает?

Я, наверное, изменилась в лице, потому что Рем неожиданно прыснул со смеху:

— Ага, дошло, наконец. Да, я герцог и та деревня, в которой ты живешь, принадлежит мне, равно как и еще с пяток других.

У меня возникло желание слиться с землей, на которой я сижу, чтобы не выглядеть в его глазах еще большей дурочкой, чем сейчас.

— Герцоги — вампиры, — вполголоса пробормотала я, — знали бы наши, в деревне, с ума бы сошли от страха.

— Ну, скажем так, когда король жаловал моим родителям герцогство за заслуги перед короной в войне против орков, то он не знал, что они вампиры. Слишком много предрассудков и страшных сказок ходит на наш счет, — пожал плечами Рем, — зачем лишний раз выпячивать то, что может тебе навредить?

— А Дарт? — не поняла я, — если твои родители участвовали в войне против орков, откуда тогда взялся орк у тебя в друзьях?

— Да с ним там вообще смешно получилось, — хмыкнул вампир, — он попытался совершить в одиночку подвиг, чтобы увековечить свое имя, в устах соплеменников. Для этого он не нашел ничего лучше, как попытаться разрушить наш родовой замок с помощью какой-то химии, которая должна была то ли загореться, то ли взорваться, но не успел. Его поймали, обезоружили и посадили в темницу. А поскольку мои родители были совсем не кровожадными, опять же вопреки тому мнению, что бытует о нашей расе, то он благополучно просидел там пару месяцев до самого окончания войны, живой и здоровый. Кормление три раза в день, да еще мое вечное присутствие. Мне тогда было около десяти, и я не нашел себе другого занятия, кроме как сбегать тайком от своих воспитателей в замковую темницу и разглядывать живого врага. Вот за два месяца его заключения, мы как-то смогли найти общий язык. А после того, как война закончилась, родители выпустили Дарта, а он неожиданно решил остаться и стать моей нянькой. А еще воспитателем, учителем и еще много кем. А родители, почему-то не стали возражать. Вот так и получилось, что он с тех пор все время при мне.

— Получается тебе сейчас двадцать пять лет, — задумалась я над его рассказом.

— А что, не похоже? — улыбнулся Рем.

— Не знаю, — честно ответила я, посмотрев ему в лицо, — наверное, похоже. Видно, что ты взрослее меня. А вот, насколько именно, я не сообразила. Теперь знаю, что на целых одиннадцать лет.

Рем немного озадаченно посмотрел на меня, и неожиданно хмыкнул:

— Надо же, я почему-то думал, что ты взрослее. Что тебе уже лет шестнадцать-семнадцать. Видимо кровь драконов делает тебя внешне взрослее, чем ты есть на самом деле.

— Мелкая я еще, — вздохнула я, — потому и боюсь, что дадут мне в этой самой школе, куда мы едем, от ворот поворот.

Он усмехнулся, и провел ладонью по моей макушке, ероша волосы:

— Все проблемы решаемы, Трис, не переживай.

Вампир собрался вставать, но я дернула его за рукав, вынуждая остановиться.

— У меня осталось два вопроса, можно?

— Ну, давай, — кивнул он, и приготовился слушать.

— Ты так и не ответил на тот вопрос, что я задала в самом начале разговора, про Дарта. История его появления в твоей жизни не отвечает на вопрос, почему ты от него бегаешь? И почему он тебя опекает. И почему у тебя от всего этого так портится настроение.

Рем тяжело вздохнул, и почесал переносицу.

— Ты мелкая пиявка, — с чувством сказал он, — это, к твоему сведению, уже целых три вопроса, а не один. Но я отвечу, иначе ты не отстанешь. Понимаешь, я сейчас единственный живой наследник своего рода. Если меня не станет, то герцогство отойдет короне и потом его передадут кому-то другому, кого наградят за заслуги, так же, как когда-то моих родителей. Для того чтобы этого не произошло, у меня должно быть самое меньшее — жена. А самое большее — наследник. А лучше сразу пара, чтобы наверняка. Вот он и вбил себе в голову, чтобы я не смел, даже думать о войне, магах и сражениях, а женился и сидел себе спокойно, наслаждаясь жизнью. Во только меня он не спросил. И я сбежал. Между прочим, в этот раз, когда мы встретились, это уже третий мой побег из дома. Я думал, что он, как и всегда, развернет меня обратно, но он, почему-то разрешил ехать в школу. Даже странно. А меня напрягает эта опека, понимаешь, Трис, — Рем заглянул мне в глаза, — я же не ребенок, а уже взрослый мужчина, а он относится ко мне так, как будто мне по-прежнему десять лет.

— А ты не обращай внимания, — посоветовала я, срывая травинку, и по примеру Рема, прикусив ее зубами, — пусть следит, пусть опекает. А ты живи как жил, и все тут. К чему портить настроение себе и окружающим, когда можно просто сделать вид, что никакой проблемы нет. Нравится ему быть твоей тенью, так пусть будет, разве это плохо? Он вон какой, большой и сильный, с ним и по тракту можно ехать, не каждый рискнет напасть.

Вампир хмыкнул, и внимательно посмотрел на меня оценивающим взглядом:

— Трис, а тебе точно четырнадцать? У меня ощущение, что ты старше меня, так серьезно ты рассуждаешь. И что самое удивительное, говоришь умные вещи. Я поражен, честное слово.

Я отвернулась от него, чувствуя, как загорелись мои уши. Зачем он дразнится?

— Эй, — моей макушки опять коснулась теплая ладонь, взъерошивая мои волосы, — не обижайся, я серьезно говорю. И к слову, ты обещала задать еще один вопрос. Помнишь?

Я, не поворачиваясь к нему лицом, кивнула, и спросила на одном выдохе, боясь, что не хватит смелости:

— А мне тебя называть ваша светлость? Или как-то еще? Я никогда не общалась с герцогами и не знаю как надо правильно.

Меня неожиданно вздернули вверх, подхватив под руки, и развернули лицом к рассерженному лицу вампира.

— Если ты, — начал он угрожающим голосом, — хотя бы раз назовешь меня "ваша светлость", я вспомню, что я вампир, и укушу тебя. А еще лучше, отшлепаю, не больно, но так, чтобы тебе стало обидно. Как и мне. Поняла?

Я хихикнула, поняв, что он совсем не сердится. А еще то, что у него снова хорошее настроение.

— Ну что, пойдем назад? — поинтересовался он, подхватывая меня под руку, — будить нашего соню. Я смотрю, наша очередь уже постепенно приближается.

Глава 8

Айтан.

— Айтан, это форменное сумасшествие, — выдохнул Мэй, буквально слетая вслед за мной вниз по ступеням, — примерно с час все было спокойно, и вдруг, дозорные передают, что в нашу сторону от лагеря движутся восемь черных магов. Их опять сопровождает тьма этих горгулий, словно и не было ночной битвы. Восемь, ты представляешь? Максимальное количество, с которым нам доводилось сражаться, это три мага. Мы не потянем. Никак.

Я резко остановился, и Мэй впечатался мне в грудь, не успев затормозить.

— Мы сможем, — решительно сказал я, невольно отступив на шаг, — мы просто обязаны это сделать.

— Ты поговорил с ней? — поинтересовался он, внезапно меняя тему разговора

— Поговорил, — кивнул я, и отвернулся, чтобы спускаться дальше.

Мэйнард схватил меня за рукав, останавливая, и вынуждая повернуться к нему лицом:

— Да погоди ты, одна минута роли не сыграет, а вдруг она сказала что-то важное? Айтан, подумай хорошо.

Вокруг нас царил сущий бедлам, бежали воины, выкрикивались команды, звенело и бряцало оружие, а мы застыли двумя островками посреди лестницы, и у меня было такое впечатление, будто время вокруг нас остановилось.

— Ты хочешь знать? — почти выкрикнул я, — да, она сказала. Нас всех уничтожат, если в лагере узнают о том, что она здесь. И попросила ее отпустить, потому что не хочет гибели никого из нас. Ты это хотел услышать?!

Дракон задумчиво посмотрел на меня, и внезапно кивнул:

— Я так и думал. Она тебе понравилась.

— Да причем здесь это, — разозлился я, но Мэй успокаивающе похлопал меня по плечу:

— Не кипятись, я тебя понял. Мы выстоим и девчушку твою никому не отдадим, не переживай.

Гарнизон в полном составе приготовился к сражению. Крепостная стена вновь была забита лучниками и магами. Сейчас все девять драконов, включая Мэйнарда, находились здесь, рядом с нами. Мэй решил не отправлять четверых патрульных на башни, потому что с черными магами нам придется воевать отсюда. Подниматься в воздух было рискованно, их магия убивала драконов не хуже драконьего огня. Одним из таких заклятий, которые они использовали против драконов, было зеленое пламя. Эта мерзость, которую они создавали буквально из воздуха, растекалась подобно туману, и каждый, кто попадал под его действие, замирал словно статуя, а затем рассыпался в пыль.

Сейчас нам придется туго, и самое главное, нельзя допустить, чтобы погиб ни один из нас. Первая смерть и мы будем вынуждены не только отражать магические атаки, но и сражаться с умертвиями.

Я, затаив дыхание, наблюдал за этим шествием. Они шли неторопливо, четверо магов впереди и четверо следом за ними, а над их головами реяли те самые горгульи, с которыми нам довелось сражаться всю ночь.

Уверенные в своей безоговорочной победе, они медленно приближались к крепости, пока, наконец, не остановились на противоположной стороне рва, напротив того места, куда опускался подвесной мост, выстроив цепочку из восьми человек. Недосягаемые для стрел эльфийских лучников, они стояли и смотрели на нас, словно чего-то ждали.

Горгульи, с тихим шелестом, который издавали их крылья, парили в воздухе прямо над магами, и нападать так же не спешили.

— Амир, Таршесс и Райн, — отдал приказ Мэй, — следите за внутренним периметром. Первое умертвие, и вы сразу сжигаете его огнем. Не зевать!

— Слушаюсь, капитан, — синхронно ответили все три дракона, и развернулись спинами к внешней стене, устремив все свое внимание во двор.

Разумно, так нам не придется отвлекаться на то, что происходит за нашими спинами, сосредоточившись на магах.

— Думаешь, дойдет до рукопашной? — для проформы спросил я у дракона, заранее зная ответ.

— Не думаю, — качнул головой он, — если только мы все поляжем здесь, на стене. Так без магов пехота не выстоит и минуты.

— Держаться до последнего, — кивнул я и снова уставился на противника, — чего они ждут, хотел бы я знать? — пробормотал я себе под нос.

Минула четверть часа, когда, наконец, что-то начало происходить. Один из магов, стоявших в самом центре цепочки, поднял вверх руки. Даже я, не обладая магией, почувствовал, как воздух словно завибрировал.

— Приготовиться, — услышал я крик Мэйнарда, — и по моей команде огонь по этому, в центре.

Почувствовав прикосновение к своей спине, я отмахнулся, не желая отвлекаться, о того, что готовилось произойти на моих глазах, но моего желания никто не спрашивал. Я вновь почувствовал прикосновение к моей руке, и в гневе обернувшись, замер.

Делора стояла позади меня, одетая всего лишь в ту самую тонкую рубашку, которую я собственноручно снимал с нее в постели, и грустно смотрела на меня. Мэйнард, оглянулся и замер, забыв о приказе, который должен был отдать. Время словно остановило свой ход в тот миг, когда Делора, шагнув мимо меня, подошла к краю внешнего ограждения и поднялась на уступ между двумя зубцами.

Маг резко опустил вниз руки, увидев ее, и ощущение вибрации в воздухе пропало, как будто его и не было.

— Айтан, проводи меня, — попросила она, спустившись со стены и подойдя ко мне, — я ухожу.

Я покачал головой, не веряще глядя на нее, и тогда она взяла мою ладонь своими пальчиками и потянула за собой вниз, по ступеням.

— Пойдем, ты прикажешь открыть ворота и опустить мост, чтобы я могла выйти. Они видели, что я жива и не тронут вас.

Я шел за ней, спускаясь со стены, словно сомнамбула, не веря, что это происходит. Кто такая эта девчушка, что ее присутствие так необходимо этим тварям?

Мои люди расступались, пропуская нас к воротам, которые уже начали подниматься. Я остановился на мгновение, и, высвободив свою руку из ее ладони, снял со своих плеч плащ и набросил его на нее.

— Тебе нельзя быть на холоде, — едва слышно сказал я, и она вновь сжала мои пальцы, взяв мою ладонь в свою руку.

— Я буду в порядке, — сказала она, — ты мне веришь?

В ответ на ее слова я, молча, кивнул.

— Тогда доверься мне еще в одном, — сказала она тихо, так, что ее услышал только я, да еще Мэй, который сбежал по ступеням вслед за нами и теперь стоял в полушаге от нас.

— Говори, — попросил ее он, — в чем именно он должен тебе довериться?

— Я хочу, чтобы ты сейчас пошел со мной, — попросила она, глядя мне в глаза, — нам нужно поговорить, и я даю слово, что ты вернешься живым и невредимым. Ты мне веришь?

Я кивнул, а Мэй покачал головой:

— Ай, это безумие, не соглашайся.

— Она поверила мне, — твердо сказал я, — а я, в свою очередь верю ей.

— Тогда я пойду с тобой, — твердо сказал мне Мэй и в его глазах, устремленных на Делору, блеснул вызов, — ты слышишь? Я иду с ним, — повторил он специально для нее.

— Киреррил, — сказал я подошедшему к нам командиру оркского отряда тяжелой пехоты, — передай командирам приказ. Ждать нашего возвращения и ничего, я повторяю, ничего не предпринимать без моего приказа.

Орк коротко кивнул, и отступил на пару шагов назад.

— Я согласна, — ответила она Мэйнарду, выслушав то, что я сказал орку. Делора повернулась к воротам, которые уже полностью открылись, и в данную минуту за ними опускался мост, соединяя оба берега рва, и позвала нас за собой, — идемте.

Я последовал за ней, все еще ведомый ей за руку, и с каким-то отстраненным чувством успел подумать, что она еще и босиком. В такой холод. Земля здесь никогда не прогревалась настолько, что можно было позволить себе ходить босому. А у нее сильный жар и лихорадка.

Мост опустился. Она оглянулась на меня, и, улыбнувшись мне одними губами, отпустила мою руку и шагнула на него. Мы с Мэйнардом последовали следом.

Все восемь черных магов, собравшиеся в группу возле края моста, заметно напряглись, увидев нас, следующих за Делорой, но никаких действий пока не предпринимали. Сердце колотилось в груди как безумное. Я видел всю картину, по кусочкам, но они никак не хотели складываться в одно целое. Быть может разговор с ней чем-то поможет. Я уже понял, что она никакая не крестьянка из захваченной некромантом деревни. Но кто она? Вот в чем вопрос. И ответа на него у меня пока не было.

Она дошла до них, и один из магов протянул ей что-то, невидимое нам. Она взяла это в руки и обернулась к нам.

И когда я увидел, что именно она взяла, мое сердце остановилось.

Потому что Делора, эта хрупкая девчушка с невыразимо прекрасными глазами орехового цвета держала в руках посох некроманта, сияющий синим огнем в навершии.

Она и была тем самым, синим некромантом, которого мы так жаждали уничтожить все эти четыре месяца.

Она замерла на краю моста, окруженная своими магами, печально глядя на меня, а я стоял, в нескольких шагах от нее, и никак не мог прийти в себя. Не мог поверить тому, что видели мои глаза.

А вот у Мэйнарда, похоже, с этим проблем не возникло, потому что, услышав за своим плечом сдавленное рычание, я едва успел развернуться, и оттолкнуть его в сторону так, что огненный шар, который он уже выпускал из своих рук в сторону Делоры, ушел в сторону.

— Отпусти, — в его голосе звучала ничем неприкрытая ненависть, — отпусти меня, слышишь? Я убью ее!

— Тогда можешь и меня за одно, — устало сказал я. Выпустил его плечи из своих рук и, отвернувшись от него, сделал шаг в сторону девушки.

— Айтан, ты сошел с ума, — Мэй, с яростным рычанием вцепился в мои плечи, и развернул меня так, что я оказался лицом к лицу с ним, — эта тварь околдовала тебя, разве ты не видишь?

Я медленно высвободился, и ответил тихо, совершенно не повышая голоса, но дракон невольно отступил от меня на шаг назад:

— Эту тварь, если ты забыл, притащил в крепость именно ты. И именно ты заставил меня идти и разговаривать с ней. Убеждал меня, что ты старый, а вот я то, что нужно для нее. Я послушался тебя и пошел. Этот ребенок умирал, погибая от лихорадки, и ты сам это видел. Я вытягивал ее, спасая ей жизнь.

— Этот ребенок бессердечная тварь, — словно выплюнул он в гневе, — возможно, тебе следовало дать ей умереть.

— Возможно, — согласился я, — но скажи, чем бы я тогда отличался от них? И заметь, она могла спокойно отлежаться в своей комнате, дождавшись пока уничтожат всех нас, и потом спокойно уйти. Однако, не смотря на сильный жар, она босая пришла по ледяной земле к нам, чтобы остановить своих магов и не допустить нашей гибели. Никого из нас. Нечего сказать? — я посмотрел на него внимательным взглядом и добавил, — я почему-то так и думал. Задумайся над этим. И знай, я пойду и поговорю с ней. И у меня есть сильное предчувствие, что этот разговор изменит если не все, то очень многое. И если ты все еще мой друг, я прошу тебя пойти со мной. Если же нет, я настаивать не буду.

Черные маги расступились в стороны, пропуская меня к Делоре. Я подошел, и взглянул в ее глаза. Она внимательно посмотрела на меня, и начала падать, сильно побледнев.

— Дежавю какое-то, — выдохнул я, подхватывая ее на руки и обернувшись к магам, спросил, — у вас есть лекари? У нее сильная лихорадка. Или будет лучше вернуть ее в крепость, и вы все-таки позволите нам ее вылечить?

Честное слово, я много бы отдал в своей жизни, чтобы еще раз увидеть такое неописуемое выражение изумления на их лицах.

— Вылечить? — спросил один.

— Так вы ее не пытали? — вздохнул в изумлении другой.

— А что, похоже, что пытали? — раздался за моей спиной раздражительный голос Мэй, — вы же не идиоты и сами видите, что она просто больна. Обычная лихорадка, и сильный жар, но если не долечить, смертельный исход обеспечен.

— Видимо, идиоты, — вздохнул третий, и оглянулся на остальных, — каковы наши гарантии, если мы позволим вам забрать ее?

— Поразительная наглость, — хмыкнул дракон, — никогда подобного не видел. Им делают не просто одолжение, а нечто вообще из ряда вон, а они еще и торгуются.

— Один из вас может пойти с нами, — кивнул я магам, — и уберите этих тварей над головами, они раздражают.

Услышав тоненький переливчатый свист, который издал один из магов, горгульи развернулись, и полетели в сторону лагеря.

— Спасибо, — с издевательской ухмылкой кивнул Мэй, — теперь мы можем уже идти?

Мое появление во внутреннем дворе крепости с синим некромантом на руках, было встречено гробовым молчанием. Сцену, произошедшую на мосту, видели все, кто стоял на стене, и та часть людей, что стояли напротив открытых ворот. Остальным, видимо, уже рассказали в подробностях. Мэй, сердито ворча себе что-то под нос, шагал рядом со мной, а завершал нашу группу один из магов с посохом Делоры в руках. Увидев его, люди отхлынули в разные стороны как волна.

— Командиры отрядов, сбор через полчаса в столовой, — отдал приказ я, — и без глупостей. Это временное перемирие, а во что оно выльется, покажет время. И еще, лекарей срочно в комнату Делоры.

Черный маг вздрогнул от изумления, уставившись на меня, видимо не ожидал, что мы не только лечили ее, но и общались настолько близко, что она назвала нам свое имя, но мне было не до него. Следовало отнести эту бессердечную тварь, это мерзкое отродье тьмы, эту... девчушку с невозможными глазами орехового цвета в ее комнату, и отшлепать за то, что посмела ослушаться меня и выйти раздетой на холод.

* * *

Крепость бурлила как хорошее вино. Сейчас, когда людям стало известно о кратковременном перемирии, с одной стороны для всех наступила некая расслабленность. Постоянное напряжение, в котором мы жили в последние четыре месяца, держало нас в тонусе, не позволяя расслабиться даже на миг. А сейчас, усталые люди внезапно осознали, что можно спокойно улечься спать, или расслабиться за бутылкой вина, а то и чего покрепче, и ничего не случиться. Конечно, разброд и шатание я здесь устраивать не позволю никому, но понимать чувства своих соратников от этого я не перестал.

А с другой стороны, все было очень и очень сложно. О найденной Мэйнардом девчушке, знал весь замок. И практически все сочувствовали ей, побывавшей в такой переделке, и сумевшей выбраться из нее живой и практически невредимой. Но вот что делать с осознанием того, что эта милая девочка, оказалась самым главным нашим врагом, против которого мы вели не прекращавшиеся военные действия, никто не знал.

Честно говоря, у меня самого ум заходил за разум, когда я смотрел на нее, лежавшую в постели, бледную как смерть и до сих пор пребывавшую без сознания. Эльфы, в настоящий момент собрали в ее комнате целый консилиум, решая, что и как с ней делать и чем лечить, чтобы суметь поставить ее на ноги. Да и черный маг, напряженно сидевший в кресле рядом с постелью своей хозяйки, оптимизма ситуации не добавлял. Ее посох, внушающий опасения одним своим присутствием, с общего согласия, убрали в купальню, чтобы он не напоминал лишний раз о том, о чем думать никому не хотелось.

Мэйнард, задумчиво стоял рядом со мной, и с весьма мрачным видом рассматривал Делору. Я прекрасно понимал, какие именно мысли бродят сейчас в его голове, и мне было жаль. И его, и эту девчушку, и себя, за то, что впутался во все это, и теперь не знал, как выбраться с наименьшими потерями. Пожалуй, узнай об этой ситуации в столице, нас еще, чего доброго, запишут в изменники королевства. Пригреть в хорошо защищенной крепости отродье тьмы. Это и в самом деле пахло изменой.

Но глядя на ее бледное личико, с обметанными от лихорадки губами и спутанные влажные волосы, разметавшиеся по подушке, я понимал, что мне, по большому счету, все равно. Запишут, значит запишут. Тогда и будем думать, что делать дальше. А пока, у нас было две главные задачи. Переговорить с командирами отрядов, с целью разъяснения ситуации и поднять ее на ноги.

— Пожалуй, нам пора, — напряженно выдавил из себя Мэй, — не находишь?

Я кивнул, и шагнул в сторону мага, который тут же поднялся из кресла, натянутый, словно струна.

— Возможно, вам стоит сейчас присоединиться к нашему собранию, и разъяснить людям обстановку, — сказал я ему.

Он обернулся и посмотрел на Делору, а затем вновь на меня. На его лице отчетливо читалось сомнение в необходимости этого шага, а еще я буквально чувствовал, как ему не хочется покидать ее, оставляя в компании незнакомых эльфов.

— Я даю вам слово командующего гарнизоном, — твердо сказал я, — что Делоре не угрожает, совершенно никакая опасность в этих стенах. Можете быть спокойны.

Невооруженным взглядом было видно, что он расслабился, и поверил. А я, подумав мгновение, повернулся к эльфам.

— Я, конечно, не лекарь, — произнес я, и увидел на их лицах откровенные смешки, — но соображать от этого хуже не стал, уж поверьте. — И добавил, невольно забавляясь их растерянностью, — быть, может, если вам не удается напоить ее жаропонижающим отваром, стоит обратиться к способу, которым пользуются люди, когда им необходимо сбить сильный жар?

Вот вам и искусные врачеватели, подумалось мне, пока я наблюдал за их переглядываниями. Любое ранение, порез или колотую рану, распоротые мышцы и сломанные кости, страшные ожоги, они лечили простым наложением рук. Но обычные, простудные заболевания, оказались им не под силу. Это ли не странно. Хотя с другой стороны, эльфы ведь и не болеют, иммунитет у них от природы великолепный, так что чего тут удивляться. Им подобное просто без надобности. И человеческие способности, в этом плане, оказались намного успешнее.

Я указал на бутыль гномьего самогона, все еще стоявшую на столе, и пустую миску.

— Развести в пропорции два к одному с водой, раздеть и обтирать полотенцами, смоченными в полученном растворе до тех пор, пока жар не спадет, — пояснил я, и с радостью заметил, как эльфы оживились.

— Идемте, — кивнул я магу, который с подозрением рассматривал возросшую на его глазах активность эльфийских лекарей, — нас уже ждут.

Маг, задумался, а затем, склонился над Делорой и осторожно снял что-то с ее шеи, зажав в своем кулаке. Я прищурил глаза, попытавшись рассмотреть этот предмет, но слишком быстро сжались его пальцы, не дав мне этого сделать.

Мэйнард покачал головой, как мне показалось, неодобрительно, услышав мои слова, и спросил меня, едва мы вышли за дверь:

— Ты это имел в виду там, на мосту, когда сказал что вытягивал ее, спасая ей жизнь?

Я согласно кивнул, и уточнил:

— Не одобряешь?

Он растерянно пожал плечами.

— Да, как-то, не ожидал от тебя, что ты на такое способен.

— Я сам от себя не ожидал, — вздохнул я, — но что было делать, когда она потеряла сознание на моих глазах, а лекарей я отпустил отдыхать, ты сам видел. Вот и пришлось вспомнить, как моя мама, таким образом, лечила моих сестер, когда они были совсем маленькими.

— Спасибо, — неожиданно для себя услышал я от черного мага, и обернулся к нему, с изрядной долей удивления на лице.

Он остановился на выходе из комнаты, и сейчас смотрел на меня с каким-то странным выражением, которое я никак не мог понять. Не то одобрение, не то уважение. Но благодарность во взгляде присутствовала определенно.

— Расходимся, — неожиданно рыкнул за моей спиной дракон, — тут вам не бесплатное представление! Заняться нечем? Сейчас выдам каждому по паре нарядов, сразу найдете занятие по душе.

Замковый коридор, заполненный народом, причем я разглядел помимо людей, еще пару орков, несколько гномов, и как минимум двух троллей, опустел в мгновение ока.

— Устроили тут, — пробурчал Мэйнард, — интересно им, понимаешь.

— Спасибо, — еще раз повторил маг, и неожиданно прислонился спиной к стене возле закрывшейся за ним двери, прикрыв на мгновение глаза, — мы были уверены в том, что уже не увидим ее живой. Потому и начали атаковать вчера, едва узнали об ее исчезновении.

— А готовили вы ни разу не атаку на нас, — хмыкнул сердито Мэй, в ответ на его слова, — кто приготовил целую кучу умертвий под нашим боком? Мы что, по-вашему, совсем тут дураки?

Маг широко раскрыл глаза, и как-то, совсем по-детски, всплеснул руками, с изумлением уставившись на дракона:

— Так это была ваша работа? Уничтожить тела? Ну, вы, вообще, — недоверчиво покачал он головой.

— А что вас не устраивает? — не понял я, выслушав их, такой "содержательный" диалог, — разве это не так?

— Это были наши погибшие, за два последних сражения, — покачал головой маг, — и мы вовсе не собирались их оживлять. Их тела подготовили к отправке домой. Делора должна была открыть портал, а потом оказалось, что на лагерь напали. Тела сожгли, убили охрану, а она просто исчезла.

Мы с Мэйнардом непонимающе переглянулись.

— А алтарь? — с удивлением просил он.

— Это своего рода портал на нашу родину, — неохотно ответил маг, — и активировать его может только Делора. Это их, семейная магия. Не спрашивайте, как это работает, я просто не знаю.

— Я не удивлюсь, если окажется, что это не некроманты напали на наше королевство, а мы на них, — с ехидцей в голосе пробормотал дракон себе под нос.

— Вообще-то так и есть, — согласно кивнул маг, расслышав его слова, и мы уставились на него с изумлением.

Глава 9

Арем'аард.

Я буквально взлетел с земли, и подхватил ее, достаточно резко развернув к себе. О чем она вообще думала, когда спросила меня, понравится ли мне обращение "ваша светлость"? Да я был готов зарычать, едва услышал эти слова. Дарт в последние полтора года, уже успел меня достать с этими фразами: "Вы обязаны", "вам следует", "вы не должны". Кому я там чего должен и не должен, это мое личное дело. И жениться я собираюсь, и наследники у меня будут. Все у меня будет, но только в далеком будущем, не раньше, чем я исполню свою клятву, данную мной самому себе. Отомстить за смерть своих родителей.

Поэтому я уставился в ее серые, с темными крапинками глаза, и сердито сказал:

— Если ты, хотя бы раз назовешь меня "ваша светлость", я вспомню, что я вампир, и укушу тебя. А еще лучше, отшлепаю, не больно, но так, чтобы тебе стало обидно. Как и мне. Поняла?

Она испугалась на одно мгновение, в тот момент, когда я дернул ее к себе, но почти мгновенно расслабилась и рассмеялась, услышав мои слова.

— Рем, я не буду, — и покачала головой.

— Тогда пойдем назад? — спросил я, подхватив ее под руку, — пора будить нашего соню. Очередь уже приближается.

Мы зашагали назад, к обочине тракта, в сторону спящего на траве Дарта, а я по ходу дела принялся размышлять о нашем разговоре. Озадачила меня Трис, по полной программе. С какого момента начать, сразу и не ясно. С того, что ей оказалось как минимум на три года меньше, чем я думал вначале? Кстати, сейчас, искоса разглядывая ее, идущую рядом со мной, я не понимал, как я мог решить, что она взрослая. С чего мне это показалось? Она была невысокого роста, с достаточно короткими для девушки волосами, всего лишь длиной до плеч, и очень стройная. Я вообще поначалу принял ее за парня, встретив в лесу. Быть может меня, смутили ее глаза? Они были похожи на глубокие озера, полные мудрости. Сейчас я понимаю, что это драконья кровь, начавшая в тот момент пробуждаться в ней, наполнила ее глаза тем самым, что я разглядел.

И как бы я не успокаивал ее, это обстоятельство добавляло нам массу проблем. Такую кроху могут и отказаться принять в обучение в школу, даже не смотря на то, что она потенциальный будущий дракон. Туда принимали магов, начиная с восемнадцатилетнего возраста. Пока я думал, что ей семнадцать, проблема была решаема. Год, это ерунда, легко можно было договориться. Но ей всего четырнадцать. Это очень мало. За время оставшегося нам путешествия, мне придется сломать голову, но суметь найти какой-то выход.

А вот вторым вопросом, который меня волновал не на шутку, была она сама. Я не хотел, чтобы она покидала меня. Сам не понимая почему, я чувствовал, что меня тянет к этой серьезной, не по своим годам, девчушке. И опять я возвращался к тому, с чего начал. Ее возраст добавлял остроты к уже существующей проблеме. И на этот раз все было серьезнее, потому что если до нашего разговора, у меня была какая-то надежда, что, она сможет посмотреть на меня иначе, чем на друга, то теперь эта надежда угасла. Куда ей там на меня смотреть, если она еще совсем ребенок. Я-то подожду, для меня это не проблема, вот только знать бы наверняка, что я ей хотя бы немного нравлюсь. А как узнаешь? Не спросишь же напрямую? Вот то-то и оно.

— Дарт, просыпайся, — наклонилась она к моему другу, — наша очередь подходит.

Орк мгновенно открыл глаза, уставился на Трис и улыбнулся ей.

— Хорошо поспал, — он сильно, до хруста в конечностях, потянулся, и рывком подбросил свое тело вверх, принимая вертикальное положение. Оглянулся в сторону реки, и, кивнув, шагнул в сторону лошадей, беря Неррута под уздцы, — идем, и в самом деле пора.

Я потянул за собой Асерраша, отстав он них на пару шагов, и внимательно разглядывая Трис, которая сейчас шла рядом с конем Дарта, поглаживая на ходу его по крутому изгибу шеи. Да, тут она права, Неррут гораздо дружелюбнее моего жеребца. Его можно спокойно гладить, не боясь, что он, из-за малейшей своей прихоти, может откусить тебе пальцы. И, хотя, Асерраш принял вроде бы Трис, я все равно продолжал опасаться, когда она походила к нему в мое отсутствие.

Мы остановились на берегу возле пристани, дожидаясь, пока паром пристанет к берегу. Зачем люди предпочитают так мучиться, мне было не понятно, подумал я, глядя на то, как паром тянут к берегу трое крепких мужчин, перебирая руками вдоль каната, натянутого поперек реки, и соединяющего две пристани. Разве не проще было построить мост, и забыть о заботах? Хотя о чем это я, спустя пару минут подумалось мне, едва я услышал разговоры людей, стоящих рядом с нами. Конечно же, не проще. Проезд по мосту будет бесплатным, а здесь с одного путешественника за переправу берут по медной монете, за коня две, а если ты с подводой, то целых четыре. Неплохо они так устроились. Деревня, где жила Трис внешне выглядела более бедной, чем эта. И не мудрено, учитывая, сколько денег здесь получают с переправы. Надо будет потом велеть Дарту поинтересоваться, платит ли эта деревня налоги в казну герцогства. Я не собирался зверствовать, обирая до нитки своих подданных, но порядок должен быть. Вот проводит нас до школы, вернется домой, и пусть вместе с управляющим нагрянет сюда с проверкой. Как остановимся на ночевку, надо будет обговорить этот момент.

Паром причалил, и теперь с него сходили те, кто перебирался сюда с другого берега реки. Мы дождались, пока поток народа иссякнет, и перешли на пристань. Дарт отдал паромщику, который, к слову, оказался гномом, семь медных монет, за нашу переправу, и мы шагнули на паром. Я перепрыгнул туда первым, и подал Трис руку. Мимолетно успел поймать задумчивый взгляд Дарта, и почувствовал, что опять начинаю закипать. Да сколько же можно следить за мной и постоянно делать какие-то выводы из моих жестов, движений и слов. Мы отошли в сторону, к поручням, и пока орк занимался лошадьми, пытаясь разместить их так, чтобы они не мешались другим пассажирам, я уставился на темную воду, перегнувшись через поручни.

Трис сказала мне, чтобы я не обращал внимания на его чрезмерную опеку. Мол, и пусть себе опекает, если ему так нравится, а я чтобы жил, как раньше. Фраза сама по себе мудрая, и меня поразило, что этот ребенок, так по-взрослому рассуждает, но на деле все куда сложнее, чем на словах. Его чрезмерная опека тяготила меня в последний год так сильно, что я не нашел ничего лучше, как сбежать из дома, и отправиться поступать в магическую школу.

Он нашел меня на следующий день, и, ни взирая на мои протесты, завернул обратно домой. Следующей попытки я дожидался целых четыре месяца, прежде чем решился повторить ее. Во второй раз я продержался целых два дня, прежде чем Дарт обнаружил меня в лесу, и все повторилось, как в первый раз. Да, я герцог, но против матерого воина я сущий мальчишка, а он вбил себе в голову, что раз он моя, так называемая нянька, то обязан контролировать меня. Ни взирая на то, что я уже давно уже совершеннолетний, и можно сказать, взрослый мужчина.

К этому, третьему по счету побегу, я готовился больше полугода. И мне казалось, что все прошло как надо. В предыдущие два раза, мне не удавалось даже добраться до деревни, где жила Трис, а сейчас все пошло как по маслу. Мы успели доехать практически до границы моих владений, которые заканчивались как раз на противоположном берегу Плюмки, и я уже успел успокоиться. Но выходя из трактира, куда зашел узнать насчет обеда, я увидел Дарта, наседающего на Трис, и понял, что в очередной раз где-то допустил ошибку.

Но, к моему удивлению, можно даже сказать, полнейшему изумлению, орк в этот раз спокойно отреагировал на все мои выпады, и не только согласился с тем, что я все-таки еду в Ласточкину гавань, но и вызвался нас проводить. Я сначала не мог понять, почему, пока не стал ловить его взгляды, полные любопытства, которые он то и дело бросал на Трис. И тут до меня дошло.

Вот же старый сводник. Он подумал, что раз у меня завелась подруга, то нужно дать нам как можно больше времени побыть вместе, а затем ожидаемо, любовь, венчание, наследники и все что там полагается по правилам семейной жизни. И мне уже будет не до войны, куда я так рвусь. Вот только он не учел того же, чего и я, в самом начале знакомства с Трис. Ей четырнадцать лет, по закону она еще ребенок, и ни о каких свадьбах в ближайшие как минимум три-четыре года, речи и быть не может. А значить я вполне могу следовать своей цели. А его не буду разочаровывать, пусть себе надеется.

— Ты опять уходишь в себя? — облокотилась о поручни рядом со мной Трис.

-Да нет, сейчас я просто думаю, — улыбнулся я, мысленно, хмыкнув. Волнуется за меня, переживает.

Иногда мне начинало казаться, что у меня есть шанс обратить ее внимание на себя, как в те моменты, когда она вдруг начинала разглядывать меня, стараясь делать это незаметно. Ее взгляд буквально прожигал во мне дыру. Я размышлял, и голова начинала закипать от мыслей. Зачем ей так смотреть, если я ей безразличен? То, что я вампир она приняла совершенно спокойно, и мы не возвращались к этому больше ни разу, а значит, это не могло быть причиной ее интереса. Но, едва зародившаяся надежда, тут же умирала, едва я, обернувшись, натыкался на ее холодный взгляд. Она старательно держала между нами дистанцию. Друзья. Мы всего лишь друзья.

— Рем, — спросила она, разглядывая воду, плескавшуюся о борта парома, — мы дальше поедем по тракту? Ведь теперь с нами Дарт, а он сильный. Как ты думаешь?

— Думаю, что нет, — покачал я головой, — путь через лес намного спокойнее, опять же мы сможем сэкономить достаточное количество времени, если поедем напрямик. Да и ночевать в лесу намного удобнее, чем на постоялых дворах, расположенных вдоль тракта. Мало ли кому там взбредет в голову, что у нас может быть с собой что-то, представляющее для них интерес. Понимаешь?

— Дарт думает так же? — спросила она, в очередной раз, удивив меня, — мне так показалось, что он намерен как раз таки ехать по тракту.

Я пожал плечами и покосился на орка, усиленно делающего вид, что он всецело поглощен лошадьми.

— Сейчас, как сойдем с переправы, остановимся в стороне и переговорим. Может быть, у него какие-то свои соображения по этому поводу. Выслушаем его, а потом решим.

— Хорошо, — Трис кивнула и опять уставилась на воду.

— Ты не устала? — посмотрел я на нее, немного удивленный ее молчаливостью.

— Да нет, — как-то неопределенно ответила она, — просто все это кажется таким нереальным. Я жила своей жизнью, каждая минута которой была известна заранее. Что делать, куда пойти, с кем поговорить. А потом, в одночасье, все изменилось. И я теперь совсем не уверена в том, что ждет меня дальше. Знаешь, Рем, — она развернулась ко мне и посмотрела прямо в мои глаза, — когда мы покидали Степной лог, у меня в груди появилось чувство, что я вернусь сюда очень и очень нескоро. Если вообще вернусь. Я даже не знаю как это толком и объяснить.

Я с задумчивым видом оглядел ее всю, с головы до ног и покачал головой.

— Трис, помнишь, я говорил тебе, что когда в тебе проснется твой дракон, у тебя появится магия?

— Конечно, — кивнула она, — ты думаешь то, что я почувствовала тогда, это магия?

— Это, скорее, драконье предчувствие, — ответил я, — есть у них такая способность. Просто у кого-то из драконов это чувство развито более сильно, а у кого-то менее, но факт остается фактом.

— То есть, то, что я почувствовала, это правда? — с грустью вздохнула она.

— Скорее всего, — кивнул я и провел ладонью по ее волосам, — но ты же собралась учиться, помнишь? А потом идти сражаться, как и положено настоящему дракону. Вот победим всех врагов, и вернешься домой героиней, разве это плохо?

Она улыбнулась, а я мысленно отвесил себе подзатыльник. Вот что я несу? Мне ее приободрить надо, а я про поход на войну. Совсем уже плохой стал, со своим чувством мести, тут Дарт прав, как ни крути. Ей-то к чему мои проблемы? Это моя клятва, мне ее и исполнять. А она тут совсем не причем. Опять же тащить ребенка в самую гущу сражений? Для чего? Чтобы потерять ее, в первой же битве? Наверное, я действительно погорячился, когда предложил ей подобное. Ладно, все проблемы будем решать по мере поступления. Зачем заранее себя накручивать. Сначала нужно добраться до Ласточкиной гавани и договориться в школе с любым живущим там драконом, о помощи Трис. А дальше будет видно.

— Мы причаливаем, — послышался за нашими спинами голос Дарта, и я отдернул руку, которой гладил ее волосы. Вот тьма, теперь вообразит себе неизвестно что, увидев, что я делаю.

Мечтательные глаза орка, которыми он уставился на своего жеребца, подтвердили мои опасения. Я вздохнул. Ну и пусть мечтает, что теперь поделаешь.

Паром толкнулся о пристань, и остановился, слегка покачиваясь на волнах. Мы дождались своей очереди, и сошли на берег, ведя лошадей под уздцы. Толпа, ожидавшая переправы, на этой стороне была ничуть не меньше чем на той, откуда мы приехали. Мда, о налогах совершенно точно стоит переговорить с моим управляющим. Не дело наживаться на войне, пусть даже таким образом.

— Рем, — поинтересовался Дарт, уставившись на меня, — как думаешь продолжать путь дальше?

Я посмотрел на него и пожал плечами.

— Через лес, я думаю. До вечера мы совершенно точно не успеем добраться до деревни, а в лесу мне кажется, в любом случае лучше ночевать, чем в тавернах на тракте. Безопаснее, скажем так.

Орк задумчиво почесал затылок и уставился на дорогу с таким странным видом, что даже меня это удивило. И, видимо, не меня одного, потому что Трис неожиданно спросила у него:

— А ты хотел по тракту, да?

— Да я хотел немного другого, — со вздохом признался Дарт, и с надеждой посмотрел на меня, — Рем, послушай, я тут подумал...

— М-м-м, — я приподнял бровь, с удивлением посмотрев на друга, — ну говори, обсудим, что ты там подумал.

— ...быть может нам сделать небольшой крюк и заехать в Коэррэн? Этот город, он же совсем рядом с трактом, а оттуда мы уже напрямик отправимся в Ласточкину гавань, срезав путь. Обратно на лошадях мы быстро доберемся до цели, — выдал, Дарт, тяжело вздохнув.

— До Коэррэна нам добираться двое суток, не меньше, — серьезно ответил я, глядя на орка, — и потом, не менее двух суток, чтобы доехать от него до Ласточкиной гавани. Против двух дней пути, если мы поедем по нашему с Трис маршруту. И, потом, зачем тебе туда?

— Там берет начало центральный тракт, который ведет на север, — честно ответил орк, — мы знаем новости, которые доходят до нас только с северо-востока, и совершенно не знаем того, что происходит на севере. В Коэррэн приезжают те, кто бегут оттуда на юг, быть может, что-то новое удастся узнать, — сказал Дарт, — мои соплеменники сейчас как раз в тех местах, и я подумал, что мы можем...

Я кивнул головой, показывая, что услышал его и обернулся к Трис, которая стояла возле Неррута, поглаживая его по морде и прислушиваясь к нам.

— Трис, — сказал я, подойдя к ней ближе так, чтобы Дарт не услышал нашего разговора, — что скажешь?

Девушка удивленно округлила глаза, взглянув на меня.

— А почему ты спрашиваешь? Ты сам не можешь решить?

— Трис, ты забываешь о том, почему ты поехала со мной, — покачал я головой, — четыре дня это не два. Это уже в два раза больше. Подумай, тебе в последний раз было плохо настолько, что ты потеряла сознание, а если это случится еще раз? Тебе надо как можно скорее попасть в школу, где тебе смогут помочь.

Трис замолчала, обдумывая мои слова, а потом спросила:

— А в Коэррэне нет драконов? Быть может там мне кто-то сможет помочь?

Я рассмеялся над ее словами:

— Трис, в одну минуту ты рассуждаешь так, будто ты намного старше и мудрее меня, а в другую, совсем как ребенок. Неужели ты думаешь, что можно взять первого встречного дракона и попросить его о подобном? В школе это будут делать учителя, которые обязаны заботиться о своих адептах, а там кто на это пойдет? Это не так просто, как тебе кажется.

Она вздохнула, грустно кивнув:

— Рем, я не знала, прости.

Почувствовав себя так, словно мне отвесили оплеуху, я протянул руку и сжал ее пальцы своими.

— Трис, прости, я был груб сейчас. Поверь, я совершенно не хотел тебя обидеть своими словами. Но факт остается фактом. Нам лучше как можно скорее добраться до школы. Для тебя так будет лучше. А Дарт сможет поехать туда один, когда проводит нас до Ласточкиной гавани.

— А знаешь, — ее тихий голос, почти шепот, остановил меня, уже шагнувшего в сторону орка, — я бы хотела поехать в этот город.

— Почему? — в удивлении оглянулся я, — ты же понимаешь, чем рискуешь? В один прекрасный момент, тебе может стать плохо, когда в тебе вновь начнет шевелиться, пробуждаясь, твой дракон, и если поблизости не окажется никого, кто смог бы тебе помочь, ты погибнешь.

— Считай это моим предчувствием, — помолчав, ответила мне Трис, — не знаю почему, но чувствую, что нам туда надо.

Я задумался. Предчувствия играли не маловажную роль в жизни драконов. Я вспомнил, как мои друзья, которые до гибели моих родителей, были нашими общими, семейными друзьями, однажды рассказывали об этом. По их словам, драконьи предчувствия это именно та вещь, к которой стоило прислушиваться обязательно. В том смысле, что если тебе говорит дракон: "Я чувствую, ты должен спрыгнуть с этого обрыва", значило то, что ты должен идти и прыгать, потому что в противном случае, на то место, где ты только что стоял, мог свалиться кусок скалы, и тогда, если ты вовремя не спрыгнешь, то погибнешь. Звучало как-то сумбурно, но общий смысл был понятен.

С другой стороны, с самого начала войны, когда до меня в единственный раз, дошла весть о том, что их двоих видели на севере материка, участвующих в одном из сражений против некромантов, больше вестей о них не было. Я даже не знал, в какое именно место их занесло, и живы ли они вообще. И если пойти в Коэррэн, то можно было попробовать разузнать о них хоть что-нибудь.

Я сомневался, но еще не проснувшийся дракон требовал идти в город, который находился в стороне от нашего пути, и где, по-хорошему, где делать нам вообще было нечего. Но как отмахнуться от этих предчувствий. Не пойдешь, а вдруг окажется, что останься мы на этом пути, нас прирежут по-тихому в таверне ночью, или мы попадем в нежданную засаду на дороге. Пойди, угадай.

— Ты уверена? — задал я вопрос, обдумав я ее слова, и увидев твердый кивок в ответ, кивнул, — хорошо, я согласен. Но Трис, я боюсь за тебя, честно.

Она улыбнулась и покачала головой:

— Рем не стоит, веришь, я знаю, что все будет хорошо.

— Дарт, — повернулся я к орку, — мы согласны пойти в Коэррэн.

Он так широко улыбнулся, что я невольно заподозрил его в том, что он сказал нам не всю правду о причине своего визита в город. Ладно, на месте разберемся, что он там задумал.

Я подсадил Трис на Асерраша, и запрыгнул следом. Она уже привычно откинулась назад, прислонившись к моей груди, чем вызвала еще один мечтательный взгляд у Дарта. Орк подмигнул мне, и тронул Неррута неспешным шагом. Покусаю, как есть, покусаю.

Глава 10

Айтан.

К тому моменту, когда мы спустились в замковую столовую, все командиры отрядов, собрались уже в полном составе и ожидали только нас.

Эльф Лорианель Элл'аван, представляющий эльфийских лучников, орк Киреррил Вуигар — оркский отряд тяжелой пехоты, гном Морбарах Тамтарикл — гномий отряд саперов, тролль Шиик Икрыр — отряд троллей-дуболомов, Фарис — глава человеческих магов гарнизона и Мэйнард Деррейн, глава драконьих патрулей, явившийся на совет вместе со мной. А так же, помимо основных командиров, в зале присутствовали порядка сорока сержантов, командующих человеческими пехотинцами в качестве сотников, и подчиняющихся непосредственно мне, как своему командиру.

Черный маг, вошедший вслед за нами, напрягся так, увидев количество народу, ожидавшего нашего появления, что мне пришлось отрицательно покачать головой и шепнуть незаметно для остальных: "Перемирие, помните об этом. Это всего лишь переговоры". Он, помедлив мгновение, кивнул, принимая мои слова.

Я прошел по залу, подойдя к своему месту во главе одного из многочисленных обеденных столов, и уселся в кресло, кивнув остальным:

— Располагайтесь, нас ждет долгий разговор.

Мэй, по устоявшейся уже привычке, уселся по правую руку от меня, а маг, увидев мой приглашающий жест, по левую. Выждав, пока рассядутся все остальные, и стихнет глухой гомон, я поднял вверх руку и заговорил:

— Если позволите, вставать не буду, впрочем, как и все вы. Тяжелая ночь, проведенная на ногах, дает нам такое право. Если кто-то желает высказаться, прошу поднимать руку. Но для начала, прошу выслушать меня, — я потер лицо ладонями, собираясь с мыслями. В столовой стояла гробовая тишина. Все собравшиеся ждали моих разъяснений сложившейся в крепости ситуации, настороженно разглядывая мага, сидевшего рядом со мной.

— Все вы знаете, — начал я, — что вчера вечером, при попытке сорвать очередную попытку нападения на гарнизон, в крепость была доставлена девушка. Мы все думали, что спасаем ее, пострадавшую от рук некроманта. Но для всех нас явилось неожиданностью, — я мотнул головой, услышав тихое рычание Мэйнарда, — точнее шоком то, что именно она и оказалась тем самым некромантом, с которым мы пытаемся бороться, в последние четыре месяца, практически ежедневно отражая нападения на нашу крепость.

Тихий гул голосов смазал окончание моей речи, и я вновь поднял вверх руку, требуя тишины.

— Я не закончил еще, прошу не перебивать, — и, дождавшись, пока стихнут голоса, продолжил говорить, — сейчас, зная правду, я принял решение о необходимости заключения временного перемирия. Девушке нужна помощь лекарей, и я дал слово, что мы окажем ее, не взирая ни на что.

— Капитан, это предательство короны, — подал голос один из моих сержантов, рыжеволосый Марвин, — вы же понимаете это.

— Понимаю, — кивнул я, — и принимаю на себя всю ответственность этого поступка.

— К чему нам это? — со своего места поднялся Киреррил, — враг у нас, он беззащитен. Убить ее и дело с концом!

Громкие выкрики поддержали его выступление, а я, вскочив на ноги, едва успел поймать за плечо рванувшегося вперед мага и толкнуть его обратно в кресло.

— Успокоились все, — повысил я голос, — пока еще решения здесь принимаю я, и я так решил. Пока девушка находится в крепости, ей ничего не угрожает, это понятно всем присутствующим здесь?

— Вот именно, что пока еще, — пробормотал Мэйнард так тихо, что его расслышал только я, — если будешь продолжать в том же духе, недолго тебе останется. Свои же прикопают по-тихому.

Я тряхнул головой, и оглядел командиров. На их лицах была написана злость, ненависть, разочарование. А вот понимания сложившейся ситуации я не увидел ни в одних глазах, устремленных на меня.

— Для чего вам это надо, командир? — подал голос эльф, — к чему такие сложности? Орк прав, такое решение проблемы будет гораздо лучше.

Я, все еще придерживая рукой, за плечо, сидящего рядом со мной мага, покачал головой.

— Нам выдалась возможность узнать правду. Никто, — я обвел глазами всех присутствующих, — вы понимаете масштабы, никто в объединенном королевстве не знает причин начавшейся почти два года назад войны. На нас просто напали. Сравняли с землей один населенный пункт, затем другой, — я сжал пальцы на плече мага, порывавшегося что-то добавить к моей речи, останавливая его, — и все покатилось дальше. Битва за битвой. Мы сражаемся, но не знаем за что, не понимаем, почему это произошло. И кто в этом виноват. Быть может все совсем не так, как нам преподнесли? Вы согласны с такой постановкой вопроса?

Растерянные переглядывания показали мне, что командиров удалось озадачить. Теперь они не были столь категоричны, и я выжидал время, дав им возможность обсудить между собой сказанное.

— Если так говорить, — буркнул гном, — энтак и нас можно обвинить, что это мы виноваты в начале этой войны.

Люди согласно закивали головами, а я, неожиданно для них сказал:

— Есть и такое мнение.

— И кто же тут такой умный? — громыхнул со своего места тролль, — покажь нам его, поглядим хоть.

Маг рванулся вперед, освободившись из захвата моей руки, и встал рядом со мной.

— Я. Мы все. В том, что война началась, виноваты не мы. Нас вынудили пойти на этот шаг. И это были люди вашего королевства. Война будет продолжаться до тех пор, пока виновные не понесут ответственность за то, что было содеяно ими.

Оглушительная тишина стала ему ответом. Командиры ошеломленно переглядывались. Похоже, подобного развития событий не ожидал никто, и людям требовалось время, чтобы осознать сказанное.

— Почему мы должны верить вам? — спокойно спросил Лорианель, обдумав сказанное, — ваше слово сейчас против нашего слова. Кто может подтвердить эту информацию? Нам нужны доказательства.

Гул голосов подтвердил его позицию. Разумеется, тут я был полностью согласен с эльфом. Слова это всего лишь слова, нужны весомые подтверждения.

Маг оглянулся на меня. Его лицо выражало и растерянность, и испуг, и какие-то иные чувства, которые я не смог распознать. Он явно обдумывал что-то, и почему-то у меня было ощущение, что мне не понравится то, что он сейчас скажет.

— Я мог бы доказать, — нерешительно ответил он, приняв какое-то решение, — но не уверен, что вы будете готовы к этому.

— Так ты скажи, — потребовал Морбарах, для верности стукнув своей верной секирой, которую он не выпускал из рук, о каменный пол, — а мы уж тут сами решим, готовы мы али нет. Как, народ?

— Верно, все правильно говоришь, — послышались выкрики командиров отрядов.

Маг достал из кармана то, что он снял перед уходом с шеи Делоры. Этим предметом, который я не смог разглядеть тогда, в комнате, оказался небольшой белый камень, висящий на тонком шнурке.

— И что это? — скептически поинтересовался одни из моих сержантов.

— Это связь, — спокойно ответил маг, — вам могла бы подтвердить мои слова сама Делора, — он на мгновение запнулся на ее имени, а затем, мотнув головой, решительно продолжил, — но она сейчас без сознания, так что есть другой выбор. С помощью этого камня я могу связаться с ее отцом.

Гул голосов прервал его речь, и маг обернулся ко мне, ища в моем лице поддержки.

— Успокоились все, — твердо повторил я, — вы сами требовали доказательств, так дайте человеку договорить.

— Он не человек, — услышал я один из возгласов и поморщился. Собрание постепенно превращалось в бардак, а мне этого совсем не хотелось.

— Не нам судить, — твердо парировал я услышанный выкрик, — пока мы не услышим подтверждения сказанных слов. Не судите да не судимы будете. Знакомо вам такое выражение?

— Предатель, — шелестом пролетело по рядам командиров.

— Молчать! — неожиданно для меня рявкнул со своего места Мэй, — что за балаган вы тут устроили? Как малые дети, честное слово. Пусть говорит, а судить будете потом, и Айтана тоже, если сочтете нужным. Я и сам далеко не в восторге от того, что происходит. Вы все знаете мою позицию по отношению к некромантам, но дело превыше всего. Если сказанное здесь поможет изменить хоть что-то в ходе войны, так почему бы не наступить себе на горло и не выслушать. Большего от вас никто и не требует.

— Спасибо, — улыбнулся я ему, и повернулся к людям, — вы готовы слушать дальше? Или вы готовы устроить самосуд?

— Пусть говорит, — недовольно пробурчал гном, — выслушаем, куда деваться.

Маг кивнул мне и Мэйнарду, поблагодарив за поддержку, а затем продолжил, развернувшись к слушателям:

— У ее отца, есть неопровержимые доказательства вины одного из влиятельных людей вашего королевства. Если позволите связаться с ним, я объясню ему ситуацию, и он придет сюда, готовый предоставить вам их.

Командиры начали совещаться между собой, не обращая на нас никакого внимания. Мы терпеливо ждали. Наконец, Киреррил поднялся со своего места и сказал, глядя магу в глаза:

— Для начала ответь на один вопрос, черный маг.

Тот, к кому обратились, поморщился от такого обращения, но ничего не сказал, только кивнул в ответ, разрешая говорить.

— Ее отец, он имеет отношение к этим тварям?

Маг непонимающе оглянулся на меня, и я ответил:

— Киреррил, уточни свой вопрос. Кого именно ты понимаешь под словом твари?

— А то ты не знаешь, — со злостью усмехнулся орк, — некромантов, кого же еще.

Маг нервно сглотнул, словно для него явилось шоком то, как к ним относятся люди. Хотя чего он ожидал? Только вчера по их вине у нас погибло семнадцать солдат гарнизона, одним из которых был юный маг. И что греха таить, я и сам, еще вчера, называл их точно так же.

— Имеет, — помолчав немного, ответил он, — ее отец один из четверых.

— И какого же он цвета? — поинтересовался Мэй. За его спокойствием я услышал ледяную ненависть, которую, впрочем, он хорошо скрывал. Вряд ли кто-то кроме меня различил эти нотки в его голосе.

— Я не понял вопрос, — покачал головой маг, — в каком смысле, какого цвета? Он такой же, как и все мы.

— Я поясню, если позволите, — ответил я магу, останавливая дракона, — мы разделяем их по цветам. У каждого, насколько нам известно, свой посох, в навершии которого сияет камень. Четыре цвета. И соответственно всех некромантов мы называем по этим цветам: красный, желтый, синий и зеленый. Делора оказалась синим некромантом, а какого цвета ее отец?

— Интересное решение, — усмехнулся маг, — мы не знали этого. А почему вы называете их некромантами? — неожиданно задал он встречный вопрос.

— А кто же они? — подал удивленный голос Фарис, — слово некрос обозначает смерть. Они призывают тварей из бездны и воскрешают умерших, заставляя их сражаться.

— Эм-м-м, — маг задумчиво почесал свою переносицу, — да, как я вижу, тут дело серьезнее, чем я думал вначале. Вы вообще ничего не знаете о тех, с кем сражаетесь, потому и определения ваши ошибочны.

И снова удивленный гул голосов. Похоже, сегодняшняя беседа принесла моим людям совсем не те плоды, на которые они рассчитывали. Они шли сюда, движимые ненавистью, а здесь их заставили задуматься над тем, что происходит в реальности. И в их глазах, помимо тех чувств, которые я видел в начале беседы, начали появляться и другие: удивление, задумчивость. Они уже не были настроены столь категорично, как вначале. Для меня, как и для них, все, что было сказано магом, являлось откровением. И не могу сказать, что мне нравилось все, что я слышал. Но разобраться было необходимо. И я продолжил начатый разговор:

— А кто же они, по-вашему, если не некроманты? — спросил я у мага, и он развернулся ко мне.

Мне так показалось, что я был его единственным гарантом на благополучное возвращение из нашего гарнизона живым и невредимым, поэтому он был более расположен ко мне, чем к остальным. А может, все дело было в том, что я верил ему так же, как поверил Делоре. Тем не менее, он честно ответил на мой вопрос:

— Вы правы в одном, они не люди. А вампиры.

— КТО?! — единый возглас почти из пяти десятков глоток едва не снес мага с его места.

— Они же не такие, — одновременно стали выкрикивать мои командиры.

— Вампиры это монстры!

— Они страшные, лысые...

— С крыльями и клыками!

— У них красные глаза!

— Они питаются только кровью!..

Маг вытаращил на кричащих людей и представителей других рас удивленные глаза, и попытался что-то возразить, но его просто не было слышно за шумом голосов.

— Молчать, я сказал! — оглушительный рык дракона, поставил точку в этом балагане. Люди опускались на свои места, с растерянными выражениями лиц, — говори, — повернулся он к магу.

Тот растерянно оглядел зал и пожал плечами.

— Я не знаю, откуда у вас столь бредовые идеи по поводу того, как выглядят вампиры, но уверяю вас, все, только что сказанное здесь, это ложь. Вы сами видели девочку. Она чистокровный вампир. Разве можно сказать по ней, что она такая, как вы описали?

Тишина стала ему молчанием. Он подождал немного, пожал плечами и продолжил:

— Их раса живет на другом материке. Но уверяю вас, и в вашем королевстве хватает их представителей. Как у нас, живут иные расы: люди, орки, эльфы, так и у вас живут вампиры. Многие уже целыми десятилетиями. Они не афишируют того, кто они. Потому что у вас какое-то странное понятие об их расе. Но результат вы видели, и я вас уверю, кровь они не пьют. Вообще. Их магия иная, отличная от той, что есть у вас, но это единственное различие, — маг устало опустился в кресло, и я, следом за ним, сел в свое, не сводя глаз со своих людей.

— То есть, если судить по вашим словам, внутри нашего королевства живут другие некроманты? — подал голос Фарис, — я буду называть их так, поскольку, вы уж извините, я не верю в вампиров.

— Живут, — уверенно кивнул головой маг, — и не просто живут, а женятся, выходят замуж, заводят детей. Все, как и у всех остальных рас.

— Тогда получается, что наше королевство полно врагов, — рыкнул Киреррил, — так, по-вашему?

— Я думаю, что те, кто живет за горной грядой на юге, даже не подозревают о том, что войну ведут их соплеменники, — пожал плечами маг, — назвать вампиров некромантами это весьма оригинально. Я бы точно не догадался.

— Я все еще жду ответа, — ледяным голосом произнес дракон, — вы отвлеклись от темы и не ответили на заданный вам вопрос.

— А, вы про цвет, — озадачился маг, — да, простите, я действительно отвлекся и забыл. Он зеленый.

От рыка Мэйнарда, люди пригнулись в своих креслах, а маг, так и вообще, выскочил из него, отбежав в одно мгновение к окну. В его глазах застыл ужас при виде того, что происходило с драконом. Я вскочил и вцепился в плечи Мэй, стараясь успокоить его. Потому что он сейчас не контролировал себя настолько, что был практически на грани того, чтобы обернуться. С другой стороны в него клещом вцепился орк, подбежавший мне на помощь.

— Мэй, успокойся, — говорил я, но он меня не слышал. Его тело сотрясала настолько сильная дрожь, что кресло под ним буквально ходило ходуном, — Мэй, услышь меня, это я. Контролируй себя, если ты обернешься, плохо будет всем, ты слышишь меня? Остановись!

— Да что б тебя, — ругнулся орк, и, вцепившись в его плечи, тряхнул дракона так, что его зубы клацнули, словно при ударе, и рык затих. Мэй прижал ладони к лицу и согнулся к своим коленям.

— Мэй, послушай меня, — я опустился перед ним на колено, — ты же сам говорил несколько минут назад, что нужно дать шанс. Возьми себя в руки, я прошу тебя. Пусть он придет и расскажет. А потом, я даю тебе слово, я не буду препятствовать тому, если ты вызовешь его на поединок. Один на один. Так будет честно. Даю тебе слово. Мэй, ты нужен мне сейчас, прошу, услышь.

Дракон поднял голову и уставился на меня. В его глазах плескалась такая боль, что невозможно было описать словами.

— Ай, я не выдержу, — прошептал едва слышно он, — эта тварь будет находиться рядом со мной. Я каждую ночь слышу его издевательский смех при виде смерти моей Алианы. Я не смогу, не проси. Я убью его, едва он появится здесь. Это выше меня.

— Мэй, я прошу тебя. Впервые в жизни я прошу тебя как друга и брата, которым всегда считал тебя. Это всего несколько минут. Ты просто сиди и молчи. Тебя никто не заставляет разговаривать с ним, подходить к нему. Просто сиди на месте и все. Кир будет рядом с тобой, так ведь? — и орк, согласно кивнул, все еще не выпуская его плеч из своих рук, — Мэй, я клянусь, что не стану препятствовать тебе, когда разговор закончится. Но никаких нападений, ты слышишь? Ты вызовешь его на поединок и объяснишь причину. Только так. Прошу тебя.

Смертная мука в его глазах полыхала багровым. Он все еще находился на грани, но в глазах появился отблеск понимания. Я видел, что он меня услышал. Поднявшись с колена, я наклонился и обнял его, прижав на мгновение к своей груди.

— Мэй, держи себя в руках, я верю, что все будет хорошо, ты слышишь? Я в тебя верю. Я знаю, что ты не совершишь непоправимого.

— Ты сильный дракон, — добавил орк, — и я тоже в тебя верю. Мэй, мы потом надерем им всем их вампирские задницы, ты меня слышишь? Но сейчас, Ай прав, надо разобраться до конца.

Он отстранился от меня, закрыл лицо руками и замер на несколько минут. Мы терпеливо ждали. Все, кто был в этот момент в столовой. Только маг непонимающе разглядывал нас по очереди, явно недоумевая о том, почему его слова вызвали такую реакцию. Наконец Мэй убрал руки и взглянул на меня, стоявшего вплотную к нему.

— Я держу себя в руках, — еле слышно произнес он, — я даю слово, что не причиню ему вреда, пока он будет находиться здесь. И я вызову его на поединок сразу после окончания переговоров. Даю слово. Можешь не опасаться, я в порядке.

— Я буду рядом, — кивнул мне орк, — иди спокойно, зови его и разговаривай. Я послежу за ним.

Тяжело вздохнув, я положил руку на плечо друга, крепко стиснув его пальцами, затем отстранился и направился к магу, все еще вжимавшемуся в стену рядом с окном.

— Он в порядке, — кивнул я ему, — мы согласны на переговоры.

— Что. Это. Было? — по слогам спросил маг, не отводя глаз от Мэй, — кто он?

— Он дракон, — честно ответил я, — а то, что вы сейчас видели, это реакция на ваши слова.

— Но почему, — он непонимающе покачал головой, — этот дракон видел Делору, и хотя в первую минуту он пытался убить ее, я видел, как вы его остановили, но в дальнейшем он был спокоен. Почему здесь такая реакция?

— Потому что зеленый некромант, чуть больше года назад, убил его жену у него на глазах, — ответил я, не отводя взгляда от его расширившихся глаз, — сжег ее дотла. Это кровная месть. Не мне вам объяснять.

Маг оторвал взгляд от меня и перевел его на Мэй, потерянно сидящего в кресле, запустил руку в волосы и взъерошил их, раздумывая.

— Вы уверены, что сейчас вызывать Элиар'ата это разумно? И безопасно?

— Его так зовут? — уточнил я, и, получив в ответ согласный кивок, ответил, — да, я уверен. Мэйнард дал слово, а я верю ему как самому себе. Предупреждаю сразу, после встречи, скорее всего, он бросит вашему вампиру вызов на поединок. Чтобы вам не удивляться потом, я предупреждаю сразу. Но переговоры безопасны. Решать вам.

— Меня зовут Даэрн, — неожиданно произнес маг, — хорошо, я вам верю.

Он вышел на середину комнаты и зажал камень в ладони. Минуты проходили в молчании, я вернулся к своему месту и стоял, глядя на мага, но ничего не происходило. Хотя нет, на его лице менялись выражения. Сначала это был испуг, потом растерянность, которая сменилась решительностью и, наконец, уверенностью. Ко мне неслышными шагами подошел Фарис, и, склонившись к моему уху, едва слышно сказал:

— Камень связи. Они сейчас мысленно общаются. Если некромант согласится, скорее всего, он откроет портал по координатам, которые передаст ему этот маг. Айтан, должен вас предупредить, если что-то пойдет не так, у нас не будет никаких шансов на выживание. Вы это понимаете? — увидев мой кивок, он добавил, — мы сейчас, своими руками отдали ему победу над нами. Зная координаты, он в любое время сможет открыть портал сюда, и нас просто уничтожат изнутри. Надеюсь, вы знаете, что делаете.

— Не знаю почему, — так же тихо ответил я, — но я уверен в правильности своих действий.

— Вы командующий гарнизоном, — слегка склонился передо мной человеческий маг, — и вам решать.

— Спасибо, — еще раз кивнул я, не отрывая взгляда от Даэрна.

Маг встрепенулся, опустил руку, в которой был зажат камень, и отошел в сторону на пару шагов. На том самом месте, где он только что стоял, заклубился темный дым, который через пару мгновений принял форму правильного овала, внутри которого переливалась словно зеркало, темная мгла.

Спустя еще минуту, сквозь эту мглу шагнул человек. Довольно симпатичный, на вид лет сорока, не более. Светлые волосы его были собраны в хвост, достигающий середины лопаток. Просторная светлая рубашка, заправленная в темные штаны и сапоги до колен. Самый обычный человек, если не считать посоха с зеленым камнем, сияющего яркой звездой, который он держал в правой руке.

Некромант, или нет, вампир, с любопытством огляделся по сторонам, разглядывая собравшихся в комнате людей, и остановил свой взгляд на мне, безошибочно определив во мне командира.

Я шагнул вперед и коротко кивнул, приветствуя его.

— Добрый день. Меня зовут Айтан, я командующий гарнизоном, в котором вы в данный момент находитесь. Мы позвали вас, потому что нам нужно с вами поговорить.

— Добрый день, — прозвучал его спокойный голос, в ответ на мое приветствие, в оглушительной тишине зала, — меня зовут Элиар'ат, и да, поговорить действительно необходимо.

Глава 11

Беатриса.

Мы ехали по едва заметной тропинке, то и дело терявшейся в зарослях травы. Сразу после того, как Рем, посоветовавшись со мной, решил следовать в Коэррэн, мы обговорили, как именно мы туда будем добираться. Дарт настаивал на путешествии по тракту, мотивируя это тем, что дорога будет проще, да и ночевать всяко удобнее в трактирах, чем на голой земле в лесу, но Рем был категорически против.

По его словам, мы могли выгадать едва ли не целый день пути, если поедем напрямую через лес. Я понимала его беспокойство. Хотя моя уверенность в том, что нам необходимо побывать в этом городе, никуда не делась, все равно душу точил маленький червячок беспокойства. А вдруг Рем окажется прав, и мое решение станет для меня роковым? Умирать я не хотела в принципе, тем более теперь, когда передо мной возникла перспектива стать драконом.

Это равнозначно сказке, в которой бедной девочке внезапно говорят, что она в будущем превратится в принцессу. Еще два дня назад я даже помыслить не могла о подобном, а теперь не уставала мечтать. Рем мою задумчивость списывал на усталость и с вопросами не лез.

Тропинка кружила то влево, то вправо, ныряла со склонов и вновь поднималась на пригорки. Она была достаточно широкой и хорошо утоптанной, для того чтобы наши лошади спокойно могли пройти по ней, не переломав себе ноги. Видимо мы были не единственными путешественниками, кто решался срезать расстояние, проследовав по этому пути.

Мы ехали, по моим прикидкам, уже не менее четырех часов. Близился вечер, и лучи солнца, пронизывающие листву деревьев, приобрели слегка розоватый оттенок, видимо закат был не за горами.

В лесу стояла упоительная тишина. Ни людского гомона, ни скрипа подвод. Только тихий перестук копыт наших лошадей по мягкой траве, глушившей все громкие звуки, да трели невидимых нам птиц, распевавших свои песни в кронах деревьев.

Дарт, возглавлявший наш маленький отряд, притормозил Неррута, потянув его за поводья, и обернулся к нам. На его губах мелькнула непонятная улыбка. Вообще он стал каким-то задумчивым с момента нашего знакомства. Если вначале он был этаким подобием грозовой тучи, нависающей над нами, темной и грозной, то после переправы через Плюмку, я все чаще стала ловить на себе его странные взгляды. И мне они отчего-то не нравились. Словно орк задумал что-то этакое, и только и ждет момента, чтобы привести свой план в исполнение. Надо бы поговорить с Ремом на эту тему. Орк все-таки его друг, тем более что знает он его уже целых пятнадцать лет, даже дольше, чем я живу на этом свете. Может он знает о том, что задумал Дарт?

— Я тут подумал, — задумчиво произнес орк, продолжая разглядывать меня, все еще привалившуюся к груди Рема, — вечереет уже, может привал организуем?

Вампир пошевелился, заставив меня отлипнуть от его груди, и усесться в седле прямо. Ой, а как, оказывается, устала моя пятая точка. Я невольно поморщилась, ощутив сильный дискомфорт. Целый день провести в седле это не шутки. Если мне сейчас спуститься на землю, я, наверное, и на ногах-то не смогу устоять.

— Мне кажется рано, — ответил Рем, на вопрос Дарта, — до темноты еще примерно пара часов, и их стоит использовать на дорогу, а не на отдых.

Я тихо вздохнула, постаравшись сделать это незаметно. Ну вот, мечты о скором отдыхе приказали долго жить. Нет, в принципе Рем прав. Чем больше времени мы проведем в седле, тем скорее приедем. Вот только мой измученный организм был с этим утверждением не согласен категорически.

— Мы что, куда-то опаздываем? — скептически приподняв бровь, поинтересовался орк, — какая разница, приедем мы завтра к вечеру или послезавтра?

— Вообще-то разница есть, — достаточно жестко ответил Рем, — если мы не рассказали тебе всего, это не значит, что причин для того, чтобы двигаться быстрее, нет.

Дарт пожал плечами на это высказывание своего подопечного, и, развернувшись лицом вперед, дернул Неррута за поводья. Асерраш тронулся следом, а я еще раз вздохнув, вновь откинулась на Рема, прислонившись к его груди.

— Трис, ты чего вздыхаешь? — не понял вампир, уловив мой невольный выдох.

— Я думала, мы остановимся, — печально сказала я.

— Устала? — понятливо поинтересовался вампир, — или просто нужна небольшая остановка?

Я замотала головой, почувствовав, что начинаю неудержимо краснеть. Вот ему нравится меня смущать, да?

— Тогда придется потерпеть пару часов, — тихо сказал Рем, — ты же понимаешь, что...

— Понимаю, — кивнула я, — поэтому и промолчала, а не поддержала предложение Дарта.

Неожиданный поцелуй в мою макушку, явился для меня полной неожиданностью. Он был настолько мимолетным, что в первое мгновение я даже решила, что мне показалось. Я не знала, что сказать и промолчала. Рем тоже не издал ни звука, только обхватил меня покрепче.

Мне было так уютно и тепло, в кольце его рук, что я сама не заметила, как задремала.

А вот пробуждение было не столь приятным. Резкий звук чужого голоса вырвал меня из сна, и я растерянно захлопала глазами, пытаясь разглядеть, что происходит.

Пока я спала, уже ощутимо стемнело. Лес это не город, и даже не деревня, где ночную тьму разгоняют отблески факелов, и светящиеся окна домов. Здесь было по-настоящему темно. Правда, факелы присутствовали, целых четыре штуки. Вот только держали их какие-то подозрительные личности, разбойничьего вида, с головы до ног обвешанные оружием. Они окружили наш маленький отряд, наставив на нас два арбалета.

Дарт, на зеленой коже которого играли оранжевые отблески факелов, напряженно разглядывал нападавших. Я быстро пересчитала их: один, два, три, четыре. Четверо напавших на нас разбойников. Вот тьма! И что теперь делать? Я невольно поежилась, и Рем, все так же прижимающий меня к себе, почувствовал мое шевеление, и молниеносным движением руки закрыл мне рот ладонью. Настолько быстро, что разбойники ничего не успели заметить.

— Шестеро, — едва слышно прошептал мне на ухо Рем, не убирая руки от моих губ, — четверо рядом и двое в засаде в кустах. Дарту на пару минут разминки, ерунда. Я уберу руку, только молчи.

Я осторожно кивнула, и почувствовала, как его рука вернулась на свое место на моем животе. Видимо мы с Ремом были слишком незначительной угрозой, по меркам разбойников. А вот Дарта они явно опасались, потому что трое из четверых, окружили его, и всего один, зато с арбалетом, остался рядом с нами.

— Они не поняли что он орк, — едва слышное хмыканье мне в ухо, — ну и сюрприз их ждет.

— А ну слазь, громила, — скомандовал один, и Дарт, послушно перекинул ногу через седло, спрыгивая на землю.

А в следующую секунду мой обзор внезапно закрыли чьи-то ладони. Хотя почему чьи-то? Я прекрасно знала, кому они принадлежат, и была ему благодарна, потому что звуки, которые практически сразу донеслись с того места, где на землю спешился Дарт, были жуткими.

Хруст, хряпанье меча, врезавшегося в человеческую плоть, сдавленные крики и проклятья. Внезапно нас подкинуло вверх так, что я едва не вылетела из седла, благо Рем мгновенно сориентировался, и подхватил меня за талию, усаживая обратно. А вот глаза он зря мне открыл.

Едва увидев, развернувшуюся перед собой картину, я ощутила немедленное желание посетить ближайшие кусты. Ужом вывернулась из его рук и, соскользнув с Асерраша, бросилась к вожделенным зарослям.

Выворачивало меня долго. Лишь когда, после очередного спазма, желудок понял, что он сейчас выплюнет сам себя, я немного пришла в чувство и ощутила, что меня бережно поддерживают руки Рема. Одной из них он придерживал мои волосы, а второй перехватил под животом, не давая упасть. Я слабо застонала. Меня тут же подхватили на руки и куда-то понесли.

— Трис, ну что же ты, — укоризненно вздохнул мой вампир, опуская меня на траву, — не надо было тебе открывать глаза, и смотреть на это. Я же тебе сразу сказал бояться нечего, с нами Дарт.

Я подхватила протянутую мне флягу с водой, и несколько раз сполоснула во рту, сплюнув в сторону, а уже затем немного попила. Дождавшись, пока жжение в горле слегка утихнет, я повернулась к Рему, который сидел рядом со мной, бережно поглаживая меня по спине.

— Прости, я не специально, — тихо ответила я ему, — просто, когда чуть не упала с коня, и ты убрал руку, я открыла глаза машинально, даже не задумавшись. Это было страшно, то, что сделал Дарт.

Рем непонятно хмыкнул, и легко приподняв меня с травы, пересадил на свои колени, прижав к себе покрепче. Я настолько растерялась, что не успела даже пискнуть, как оказалась прижатой к его телу и заключенной в кольцо сильных рук.

— Это Асеррашу надо спасибо сказать, — мрачно выдал Рем, — этот жеребец внезапно решил вспомнить, что он боевой конь и тоже решил поучаствовать в бою. Вот когда он лягнул того, кто стоял рядом с нами, тогда ты чуть и не улетела с него. Хорошо я успел почувствовать, что он готовится к удару и ухватиться за заднюю луку. А то оба бы улетели в кусты.

Я невольно улыбнулась, представив себе эту картину. И для себя решила, что начиная с сегодняшней ночи, буду каждый день угощать жеребца морковкой и яблоками. И сахаром, если повезет его купить. Потому что заслужил. Вон, какой он боевой, как защищал нас. А следующая мысль ехидно хмыкнула в моей голове: "А Дарта тоже будешь подкармливать морковкой?". Я испуганно икнула, и поежилась. Такого орк точно не оценит.

— Трис, ты чего возишься? — поинтересовался Рем.

— Да так, глупости всякие думаю, — усмехнулась я.

Сидя у него на коленях, в его объятьях, я удивительным образом быстро успокоилась. Это было так естественно, что даже немного пугало. В Степном логе я много раз видела, как парни вот так прижимали девчат, и те всегда верещали и отбивались, помирая от смеха. А потом все равно сдавались и сидели вот точно так, как и мы сейчас. И я, наблюдая за ними, не понимала, как им не страшно и не противно. А вот, посмотрите на меня люди добрые, сама сижу и млею от его объятий. Может быть это потому, что он мне нравится? Только мне-то что с этого? Я все равно ему безразлична. Вон как его у переправы перекосило, когда я про свой возраст сказала. Нужна я ему, такая мелкая. Смешно даже.

— Что ты опять себе напридумывала? — насмешливо спросил Рем.

— Ничего, — покачала я головой, — просто думаю. О том, что произошло.

— Да ничего не случилось, — усмехнулся неслышно подошедший к нам Дарт, — просто мужички заигрались во взрослые игрушки и позабыли прописную истину: всегда может найтись кто-то, кто сильнее и умнее чем ты. Вот и поплатились.

Я повернула к нему голову и наткнулась на еще один взгляд орка, озадачивший меня, пожалуй, даже сильнее предыдущих. Дарт стоял рядом с нами и обтирал свой двуручный меч огромным пучком сорванной травы, и при этом не сводил с меня глаз. Когда до меня дошло, что именно он вытирает, я снова уткнулась в грудь Рема и тяжело задышала.

— Тебе обязательно демонстрировать свои подвиги именно здесь? — ехидно поинтересовался Рем, и Дарт едва слышно помянул тьму, — вот и я о том же.

Я услышала шаги удаляющегося от нас орка, и тут же, с противоположной стороны, зашелестела трава, и в мою макушку уткнулось что-то, засопев и взъерошив мои волосы. Асерраш, опознала я, повернувшись и узрев рядом со своим лицом черный бархатный нос, и аккуратные, словно выточенные ноздри, которые сейчас раздувались, обнюхивая меня.

Я осторожно протянула руку и погладила жеребца по носу, а он тихо всхрапнул мне в волосы, заставив рассмеяться и поежиться от странного ощущения мурашек на спине.

— Трис, ты как, — осторожно поинтересовался у меня Рем, — может быть, тронемся в путь? Нам бы отъехать от этого места хотя бы на пол-лиги, а там уже и заночевать можно.

— Я уже в порядке, — кивнула я, — спасибо тебе.

Вампир приподнял меня за талию, легко поставив на ноги, и поднялся следом за мной. Я огляделась и увидела, что мы ушли в сторону от тропинки, которую теперь закрывали высокие заросли лещины. Расположение самой тропы в полной темноте я опознала только по отблескам догорающих факелов, которые так и остались валяться там, где их уронили нападавшие на нас.

— Подожди нас здесь, — быстро сказал мне Рем и направился в ту сторону, откуда доносился отблеск огней. А я туда и не пойду. Чего я там не видела?

Асерраш, словно чувствуя мое настроение, подошел ко мне ближе и уткнулся своим носом мне в плечо. Я медленно погладила его по крутому изгибу шеи, задумавшись. Выходит Рем был неправ? По тракту путешествовать гораздо спокойнее, чем по лесу. Там вон сколько людей. И все куда-то спешат по своим делам. Так и ты, знай, двигайся вперед потихоньку, и все. А тут, в глубине леса, где не должно быть вообще ни одной живой души, нас поджидала серьезная засада. Вот как так может быть? Вот сейчас вернется и спрошу.

Словно услышав мои мысли, рядом раздался треск кустов и из них появился Дарт, ведущий в поводу своего Неррута, а вслед за ним и Рем.

И только тут до меня дошло, что еще одного часа в седле я не выдержу, ибо мне срочно нужно посетить вот те, симпатично выглядящие кусты, растущие немного в стороне от того места, где мы стояли.

Рем, уже шагнувший в мою сторону, словно заметил мое смущение, и, насмешливо кивнув, отвернулся к Дарту, а я припустила в сторону понравившейся мне растительности. Вот как он это делает, подумалось мне, когда я неторопливо возвращалась обратно. Словно мысли мои читает, и предугадывает мои желания. Нет, не выдержу, обязательно спрошу.

Вампир подсадил меня в седло, сделав вид, что не замечает моего смущения, и пока я размышляла на эту тему, легко взлетел позади меня. Уже привычно откинувшись на его грудь, и согревшись от тепла его тела и рук, обхватывающих меня, я почувствовала, что снова начинаю засыпать. Но спать мне не хотелось, потому что было слишком много вопросов, требующих разъяснений, поэтому я встрепенулась, чем вызвала вздох Рема, и спросила:

— Рем, расскажи, почему так?

— Что именно? — не понял вампир, — ты о чем?

Я задумалась. Вот как спросить, чтобы не обидеть? А то еще подумает, что я считаю Дарта более рассудительным, чем он. Поразмышляв пару минут, я поняла, что абсолютно ничего дельного не приходит в голову, а значит, придется спрашивать так, как есть. И надеяться, что не сильно обижу его своим недоверием.

— Понимаешь, я думаю над тем, что ты сказал, еще тогда, когда мы выезжали из моей деревни, — пояснила я свой вопрос, — мол, если ехать по лесу, опасности нет, а по тракту есть. А сейчас получается все наоборот. Если бы мы поехали по тракту были бы в безопасности, а вот здесь на нас напали. Как так может быть?

Рем подышал на мою макушку, которая устроилась аккурат под его подбородком, собираясь с мыслями, а потом, неожиданно для меня, хихикнул.

— Трис, ты знаешь, то, что мы встретили в лесу, это не засада и не нападение. Дарт правильно сказал, мужики заигрались во взрослые игрушки. Сами выросли, а детство никуда от них не ушло. С ними и я справился бы одной рукой, даже если Дарта не было бы рядом. Это не угроза для меня, понимаешь?

Я отрицательно покачала головой.

— Их было шестеро, и в нас были направлены два арбалета. Как бы ты смог?

— А ты видела, с какой скоростью я могу двигаться? — усмехнулся Рем, — если они даже не увидели мое движение, когда я зажимал тебе рот, чтобы ты не выдала голосом, что ты девушка. Просто если бы они обратили внимание на тебя, пришлось бы сражаться мне, а не Дарту, и я могу твердо сказать, что я успел бы убить больше половины из них, прежде чем они смогли бы понять, что происходит. Так что доверяй мне, и всегда делай то, что я говорю. И никогда не пострадаешь, поняла?

Я согласно кивнула, но тут же продолжила пытать вампира:

— А почему ты считаешь, что на тракте опаснее? Какая разница, где засада. Разве не так?

— Не так, — я почувствовала, как он покачал головой, — смотри, здесь были любители, которые понадеялись на авось. Может в какие-то разы им и везло, но вот сегодня они получили сполна за свои прегрешения. А на тракте все по-другому. Ты посуди сама: людей там много. Очень много. И практически половина из них хорошо обученные воины либо вольные наемники, которые и в одиночку путешествуют, и группами, и нанимаются в сопровождение к обозам. И если уж там берутся устраивать засады, то только профессионалы такого уровня, которые действительно смогут справиться со своими жертвами. Там бы нам так не повезло, вздумай на нас кто-то напасть. А потом это происходит в большинстве случаев не на дороге, а в трактирах. Представь, приезжает путешественник, заказывает комнату, расплачивается за ужин. А в зале трактира сидят те, кто выслеживает своих жертв. Увидели, наметили, и ночью, стоит человеку уснуть, раз — и нападение. Какой бы ты не был великолепный воин, все равно тебе потребуется время для того, чтобы банально проснуться и оценить обстановку. А именно этого зачастую и не хватает. Теперь ты понимаешь, почему я выбрал лес?

Я кивнула. Вот оказывается как. Мне бы такое и в голову не пришло. Я глубоко вздохнула и решила уже расслабиться, но была у меня еще пара вопросов, которые мне было совершенно необходимо задать вампиру:

— Рем, скажи мне честно, ты умеешь читать мысли?

— Что?! — он даже хрюкнул от неожиданности, — нет, конечно. С чего ты так решила?

— Понимаешь, — я пожала плечами, — ты всегда очень странно угадываешь мое настроение. Когда я задумаюсь о чем-то или радуюсь. Или злюсь. И отвечаешь, практически всегда попадая в точку. Вот я и подумала, что ты слышишь мои мысли.

— Нет, Трис, — услышала я короткий смешок, — я не слышу твои мысли. Я чувствую тебя, только и всего.

— Как это? — не поняла я, и попыталась вывернуться из его объятий, чтобы обернуться к нему, но мне не дали этот сделать его руки, которые еще крепче сжали меня, заставляя мое дыхание невольно прерваться на мгновение.

— Ты забываешь о том, что у меня есть вторая сущность — волк, — пояснил Рем, — животные очень остро чувствуют запахи. А ты, проявляя какие-то сильные эмоции, пахнешь ими. Вот я и чувствую их невольно. Понимаешь?

Довольно таки странно, но объяснение меня устроило. Может и вправду он такой чувствительный. А вот к последнему вопросу, который я собиралась задать, добавился еще одни, не менее важный.

— А другие вампиры тоже умеют превращаться в волков? — поинтересовалась я.

Рем задумался. Это было понятно по тому, как изменилось его дыхание. Он словно уснул, таким замедленным оно показалось мне.

— Трис, ты знаешь, — его голос звучал словно бы нерешительно, — помимо своих родителей, я не встречал других вампиров. Здесь, в объединенном королевстве они живут, конечно, и их достаточно много, но их дома разбросаны по разным местам. Поэтому я не могу с уверенностью ответить тебе на этот вопрос. Я впервые обернулся, когда мне было четырнадцать. Это произошло еще в те времена, когда продолжалась война с орками. Меня точно так же как и тебе было плохо. Ощущение было таким, словно организм старался вывернуться наизнанку. Но мне повезло, в отличие от тебя, потому что рядом был отец, он и объяснил, что именно со мной происходит. А потом тяжелым был только самый первый раз, а потом тело приняло свою вторую сущность, и следующие обороты давались уже намного проще и легче. Если судить теоретически, да, каждый вампир может стать волком. А вот на практике — я просто не знаю. Если встречу других вампиров, обязательно узнаю, — Рем хмыкнул, — знаешь, самому стало интересно. Я как-то и не задумывался над этим раньше.

Пока я размышляла над его словами, кони вынесли нас на небольшую поляну, с одной стороны окруженную зарослями лещины, а на другой ее стороне протекал маленький ручеек.

— Идеальное место для ночевки, — остановил Неррута орк, — привал дамы и господа.

Рем хихикнул над его словами, и легко спрыгнул с жеребца, попутно сняв и меня. Только сейчас, очутившись на твердой земле, я ощутила, как безумно устала. Ноги дрожали и так и норовили подогнуться. Кое-как доковыляв до ближайшего дерева, я уселась на траву и закрыла глаза. Все, теперь меня отсюда никто не сдвинет. До самого утра.

До меня доносились тихие разговоры моих спутников, всхрапывание лошадей, которых распрягли и отпустили пастись, предварительно растерев и напоив водой. "Вода в ручье теплая", — услышала я довольный возглас Рема и счастливо вздохнула. Вот немножко посижу и пойду приводить себя в порядок. Попить бы не помешало тоже, впрочем, как и вымыться. Целый день в дороге это не шутка. Я чувствовала, как от меня пахнет лошадиным потом. Хорошо, что моя мама сложила мне с собой несколько запасных штанов и рубашек. Будет во что переодеться. А вещи я постираю потом, когда доедем до какой-нибудь таверны.

Наверное, я так и уснула бы, но в бок мне уткнулось что-то холодное и мокрое, и, открыв глаза, я увидела прямо перед собой карие глаза и лобастую морду пепельно-серого волка. В первую секунду я по привычке собиралась испугаться, но зверь неожиданно улыбнулся, и я рассмеялась.

— Рем, ты не устал? Решил побегать по лесу?

Волк кивнул, и осторожно ухватив меня зубами за штанину, потянул в сторону костра, который уже весело горел в центре поляны. Я поднялась и послушно пошла за своим проводником. Рядом с костром лежали три крупных зайца, которыми сейчас занимался Дарт.

— Вот, Рем ужин поймал, — словно бы похвастался он, указав на разделываемые им тушки, — сейчас прогорят угольки и пожарю.

Я обернулась и неожиданно для самой себя потрепала волка по голове.

— Умница Рем, — сказала и осеклась, увидев явную ухмылку на волчьей морде.

Да что я, в самом деле, с ума сошла? То-то Рему сейчас весело, от сравнения его с собакой. А Дарт так и вообще, захрюкал, стараясь сдержать смех, уткнувшись в своих зайцев.

Я отвернулась, стараясь не показать им обоим, как смутила сама себя, и, услышав за своей спиной фырканье Рема, вздохнула. Опять чует мои чувства. Вот же!..

— Я пойду, приведу себя в порядок, — нейтральным голосом сказала я и, прихватив свою сумку, которую мне собрала мама, отправилась к ручью.

Он оказался неожиданно глубоким, таким, что если сесть на самое дно, то на поверхности останется только голова, чем я и воспользовалась. Тем более что волосы запылились после целого дня в дороге.

— Помочь? — услышала я вопрос, произнесенный тихим голосом, и замерла. Рем, уже в своем нормальном облике присел на корточки на берегу и теперь наблюдал за моими попытками промыть голову в проточной воде безо всякого мыла.

"Хорошо, что сейчас темно", — мелькнула мысль, и вслед за ней сразу пришла другая, — "а как долго он там сидит?".

Не дождавшись от меня никакого внятного ответа, Рем поднялся на ноги.

— Трис, прости, я, наверное, не должен был спрашивать, — и, развернувшись, скрылся за кустом калины, который отделял ручей от поляны.

Я тихо застонала, осознав, что натворила. У меня только что был великолепный шанс узнать о том, как Рем относится ко мне, но я, по своей глупости, все испортила. Поскуливая, словно побитая собачонка я выбралась на берег и принялась одеваться, путаясь в штанинах и рукавах. Вот как мне сейчас выйти к ним туда и смотреть ему в глаза? Он же наверняка все понял.

— Ну что ты опять себе напридумывала? — меня сжали крепкие руки, и, повернувшись, я уткнулась носом в его грудь. Помотала головой, потому что ответить была не в состоянии, ощущая себя полным ничтожеством, — нет, так дело не пойдет, — вздохнул Рем, отстраняя меня от своей груди. Я стояла с виноватым видом, глядя куда-то на землю, которую в ночной темноте даже разглядеть толком, не могла.

— Трис, пока Дарт занимается готовкой, пойдем, прогуляемся? — спросил меня Рем, и я медленно кивнула, — ты же понимаешь, что нам надо поговорить?

— Понимаю, — тихо ответила я и больше не произнесла ни слова до тех пор, пока он не отвел меня, держа за руку, на достаточно дальнее расстояние от поляны. Как он видел в полной темноте, для меня оставалось загадкой. Не иначе это его волчье чутье. Или зрение. Или что там еще бывает у волков. Лично я споткнулась раз десять, собрав на своем пути все кочки, корни и прочие выступающие части лесного массива, и лишь только рука Рема, которой он поддерживал меня, не дала мне расквасить нос и разбить коленки.

Место, куда он меня привел, ничуть не отличалось от любого другого в этом лесу, насколько я смогла рассмотреть в ночной тьме. Те же деревья, та же трава, те же кусты. Но чем-то ему здесь понравилось, потому что Рем неожиданно остановился, и плавно опустился на траву, потянув меня за собой.

Оказавшись на его коленях, я почему-то неожиданно смутилась, и попыталась вновь уткнуться в него, но мне не дали. Рем подцепил мой подбородок своей ладонью и заставил посмотреть ему прямо в глаза.

— Трис, что происходит, а? — тихо спросил он, — ты какая-то странная целый день. То веселая, то грустная, то льнешь ко мне, то наоборот отталкиваешь. Пока мы ждали своей очереди на переправу, ты так лихо привела меня в порядок, и помогла решить проблему с Дартом, а потом опять замкнулась в себе. Не расскажешь? Может теперь настала моя очередь тебе помочь?

Я поняла, что высвободиться из его рук мне не удастся, и тогда просто отвела глаза в сторону, уставившись на заросли растущих по соседству с нами кустов. Вот как я могу ему сказать, что он мне нравится, если я точно уверена в том, что сразу после моих слов он сбежит от меня как от огня. Я же прекрасно помню выражение его лица тогда на этой злосчастной переправе, когда сказала ему, сколько мне лет. Именно тогда я и поняла, что мне ничего не светит. Он взрослый, красивый, уверенный в себе. Да еще и герцог. А я простая пигалица, без роду без племени. Отец и тот непонятно кто. Вообще, я сейчас как никогда походила собой на Марику. Те же влюбленные коровьи глаза и глупое выражение лица. Если буду продолжать на него смотреть, он сразу все поймет. Поэтому я предприняла еще одну попытку выбраться из кольца его рук, и тут, совершенно неожиданно для меня, он наклонился к моему лицу и поцеловал меня. Я замерла, ощущая, как гулко колотится мое сердце, словно намереваясь выскочить из груди, а он легко касался моих губ своими, словно спрашивая разрешения. Я вздохнула и расслабилась. Рем явно почувствовал мое состояние, потому что его поцелуй стал более откровенным. Меня вообще целовали впервые в жизни, поэтому я весьма смутно представляла себе этот процесс. Зато он, похоже, знал его досконально, потому что уже в следующую секунду я забыла обо всем: своих страхах и сомнениях, уплывая на волнах того безумия, которое вытворяли его губы. И лишь почувствовав, что я начинаю задыхаться, он остановился, вгляделся на мгновение в мое лицо и прижал меня к себе.

Я пыталась отдышаться, прижавшись раскрасневшимся лицом к его рубашке, а он гладил мои волосы, легонько касаясь их губами, и гладил меня по спине одной рукой, в то время как вторая поддерживала меня, не давая отодвинуться от него дальше.

— Трис, — тихо спросил он спустя пару минут, когда мое дыхание практически вернулось к норме, — что нам с тобой делать, а?

И хотя мои щеки продолжали полыхать огнем смущения, я решительно отстранилась от его груди и посмотрела Рему в глаза. Потому что совершенно не поняла того, о чем он спросил.

— Не понимаешь? — улыбнулся он и покачал головой, — и не читаю я мысли, у тебя в глазах все написано. Я спрашиваю, потому что на самом деле не знаю, что мне теперь делать. Трис, ты мне очень нравишься. С той самой первой минуты, когда увидел тебя в лесу, рядом со своей одеждой, еще, будучи в сущности волка. А потом когда пообщался с тобой как человек, понял, что пропал окончательно. Я тогда даже не сообразил сразу. Твоя мама ведь рассказала, что встретила твоего настоящего отца сразу после окончания войны с орками, пятнадцать лет назад. Твой возраст был у меня как на ладони, а я предпочел не услышать, занятый своими мыслями и мечтами. Решил что ты старше. И только там, на переправе, я окончательно осознал, сколько тебе лет. И испугался отчасти. Потому что понял — это достаточно серьезное препятствие.

— А мне показалось, что я тебе стала противна, — вздохнула я и вновь прислонилась щекой к его груди, — мне стало так обидно. Потому что ты мне тоже понравился сразу, как я тебя увидела. И когда ты ушел там, в лесу, попрощавшись навсегда, мне даже плакать захотелось. Вот только я не знала, что ты вернешься, когда мне станет плохо, и станешь заботиться обо мне.

— Почему противна? — изумился он, и я, вздохнув, пояснила:

— Тебя как-то перекосило, словно ты осознал это и в следующую же минуту начал мечтать оказаться как можно дальше от меня. И я решила, что буду вести себя так, будто ты мне просто друг и ничего больше. Мне не захотелось выставлять себя такой, как Марика. Помнишь ведь ее? А я вроде бы не показывала эмоций, и вела себя как обычно. Как ты узнал?

Рем вздохнул и прижал меня к себе еще крепче:

— Я чувствую твое настроение, помнишь?

— Серый волк, — хихикнула я, и получила еще один поцелуй в макушку.

— А перекосило меня не по этому, — помолчав немного, ответил Рем, — просто я понял кое-что другое, и это напугало меня.

— Что? — посмотрела я на парня, и он пояснил:

— Дело в том, что в магические школы принимают с восемнадцати лет. Я думал, как и сказал тогда на переправе, что тебе уже семнадцать. Год это не проблема, а вот четыре года — это очень весомый аргумент для преподавателей отказать тебе в обучении. Вот это меня и напугало, а вовсе не ты, — и поцеловал меня еще раз.

Когда туман в голове немного рассеялся, я смогла кое-как выдавить из себя вопрос:

— А что делать? Рем, я не хочу возвращаться домой, я хочу быть с тобой.

— Я придумаю что-нибудь, — твердо сказал он, — не переживай.

Глава 12

Айтан.

Вампир, на мое удивление, чувствовал себя довольно спокойно в этом зале, полном его врагов. Возможно, он доверился своему магу, который смог убедить его прийти на переговоры, но я чувствовал, что на самом деле все было гораздо проще. Мужчина чувствовал себя неуязвимым. На ум пришли слова Фариса, которые он произнес несколько минут назад: "если что-то пойдет не так, у нас не будет ни единого шанса". Сейчас, разглядывая Элиар'ата, я понимал, шансов действительно не будет. Ни одного.

Я глубоко вздохнул, набираясь мужества, и сделал приглашающий жест рукой, предлагая вампиру пройти и присесть на кресло, стоящее рядом со мной. Даэрн, как приклеенный, двинулся за своим хозяином, и едва тот опустился в то самое кресло, в котором совсем недавно сидел маг, он обошел его сзади и остался стоять, лишь вцепившись пальцами в спинку. По тому, как они судорожно сжались, я понял, что Даэрн боится.

Глава гарнизонных магов, тихо вздохнул, все еще продолжая стоять за моей спиной. Тоже боится. Как и все мы. Если, глядя на Делору, я чувствовал нежность, то при виде этого, уверенного в себе мужчины, я ощущал неуверенность и страх. Не самые приятные чувства, но деваться некуда. В зале стояла тишина. Все, присутствующие здесь прекрасно понимали, что их ждет в случае неудачных переговоров, и молчали, боясь одним неосторожным словом спровоцировать конфликт.

Короткий взгляд в сторону дракона. Он сидит прямой, словно меч проглотил, бледный, с испариной на лице. Скулы словно одеревенели, и губы плотно сжаты. Но держится. Прошу Мэй, только не сорвись. Будь сильным. Киреррил, усевшийся на соседнее с ним кресло, сжимал его руку в своей ладони. Контролирует, как и обещал. Ну и хорошо, будем надеяться, что все обойдется.

Я поднялся со своего места и обернулся к мужчине:

— Элиар'ат, встреча наша, беспрецедентна. Впервые, за почти два года, мы, жители объединенного королевства и вы сошлись в одном зале, для переговоров.

Вампир склонил голову, подтверждая мои слова, но промолчал, не сказав ни слова.

— Так получилось, — продолжил я, — совершенно неожиданно для нас, что состоялся контакт с вашими представителями, осаждающими наш гарнизон. И в ходе этой встречи, вашим магом было произнесено то, чему у нас нет никакого объяснения. Даэрн, с нашего согласия, пригласил вас, чтобы разобраться в том, что было сказано им. Вы сами понимаете, слова, это всего лишь слова. А подтверждения...

— Не понимаю, — покачал головой вампир, пристально глядя мне в глаза, — сейчас ваша речь настолько сумбурна, что кроме того, что: "он сказал" и "мы не поверили" я не понял ничего. Будьте любезны объяснить более конкретно, что именно вы хотите получить от нашей встречи?

Я глубоко вздохнул:

— Ваш маг, Даэрн, сказал, что эту войну, которая длится практически без малого, два года, начали совсем не вы. А, якобы, мы. Но подтверждений этому у него не оказалось. Лишь только слова. А вот у вас, как он сказал, они имеются.

Элиар'ат коротко кивнул, не отрывая от меня взгляда.

— В таком случае, быть может, вы расскажете о причинах, побудивших вас начать войну? Ведь если все окажется так, как вы утверждаете, это будет доведено до сведения короля, и тогда...

— Короля? — его голос, перебивая меня на полуслове, взметнулся раненой птицей, заметавшись во всех уголках зала, — да что за дело вашему королю до всего этого? Вы что, думаете, что он не знает о причинах?

— Я уверен, что нет, — твердо ответил я, — наш король весьма справедлив и порядочен. И, если бы, кто-то из королевства нанес какой-либо вред кому-то из вас, с этим человеком уже давно бы разобрались. Каким бы высокопоставленным он не был.

Громкий смех вампира разлетелся на осколки, отражаясь от стен, в полной тишине, царящей в столовой. Краем глаза я заметил движение, и, обернувшись, увидел, как орк, вцепился в плечи Мэй и изо всех сил пытается удержать его на месте. Вот, тьма! Смех...

Я умоляющими глазами посмотрел на Киреррила, увидел его ответный кивок и обернулся к Элиар'ату.

— Быть может, вы поясните, что такого смешного я сказал? — холодным тоном произнес я.

Смех резко замолк, и вампир, поднявшись со своего места, шагнул в мою сторону, оказавшись со мной лицом к лицу.

— Мальчишка, — прошипел он, и у меня по позвоночнику пробежала волна ледяного холода, — ты настолько наивен? Ты командуешь гарнизоном, общаешься с представителями королевской власти, и веришь, как наивный ребенок в то, что в мире существует справедливость?

— Да, верю, — твердо кивнул я, — пока у власти был предыдущий король, все было так, как вы сказали, но Джералд мудр и справедлив. Я уверяю вас, если бы он знал о том, кто именно виновен, то тот понес бы наказание.

— Даже, если виновен его сын? — вкрадчивый голос вампира словно окунул меня в ледяную воду.

— Что? — я, не сдержавшись, повысил голос, — его сын? Простите, но это ложь!

— С чего бы это? — усмехнулся мужчина, глядя мне в глаза, — вы так уверены, словно лично знакомы с этим отродьем.

— Знаком, — кивнул я, — с рождения я рос при дворе короля. И во время короля Мортона, и с самого первого дня правления Джералда. Да, я знаю его сына, и уверяю вас, он не виновен ни в чем.

— Наивный, — усмехнулся Элиар'ат, разглядывая мое лицо, — неужели ты думаешь, что если ты рос рядом с его сыном, ты можешь его знать? Чужая душа потемки, и даже самые близкие люди, могут порой выкинуть такое, что у тебя зародятся сомнения в том, а знал ли ты их вообще.

Я потрясенно молчал, обдумывая слова некроманта. Мучительно пытаясь вспомнить, что же такого могло произойти при дворе два года назад, что привело к войне. Но ничего не шло в голову, совершенно.

— Позволите ли вопрос, — послышался голос Лорианеля, и едва мужчина кивнул, эльф спросил, — то, что вы сейчас говорите, всего лишь простые слова. Вы ничем, не подкрепляете их, и не рассказываете всего произошедшего полностью. Быть может, вам стоит раскрыть причину, не отделываясь общими фразами?

Элиар'ат отступил от меня на шаг назад, и перевел взгляд на эльфа, который тоже поднялся со своего места и стоял, ожидая ответа. Растерянно моргнул, словно раздумывая, а затем медленно опустился в свое кресло. Одна его рука продолжала сжимать посох, камень которого в настоящую минуту сиял так, что слепило глаза. По всей видимости, он каким-то образом отражал эмоции своего владельца. А вторую руку, вампир прижал к глазам, зажмурившись на мгновение. Затем встряхнул головой, и уже более спокойно, оглядел все присутствующих в столовой.

— Вы хотите узнать, какие именно события привели к этой войне? И почему я виню вашего принца? Хорошо, я расскажу. И предъявлю доказательства. Вы потом, можете даже попытаться донести это до вашего короля, — некромант хмыкнул, — уверен, он будет долго смеяться над вашими потугами в жажде справедливости. Два года назад, в начале августа, мы с моей женой приняли решение о том, чтобы отправиться в путешествие, о котором она меня так долго просила. И повод был весомый, ей исполнилось тридцать пять лет. Тогда я решил исполнить ее желание. Путешествие в качестве подарка. Это же прекрасно. Мы были счастливы, уезжая из своего дома. Впереди нас ждало столько нового и неизведанного. В отличие от своей любимой я много раз бывал в вашем королевстве, и решил показать ей самые прекрасные места. Мы побывали в Хрустальных горах, проехали через всю центральную часть вашего королевства. Ей так все нравилось, — я с удивлением услышал в его голосе непередаваемую боль, и обернулся к Мэйнарду. Дракон сидел, натянутый, как струна, вытянувшись в сторону некроманта, и жадно ловил каждое его слово. Слава богам, тут вроде бы спокойно. Орк покачал головой, заметив мой обеспокоенный взгляд, и я вновь развернулся к Элиар'ату.

— Ей очень хотелось побывать в вашей столице, — тихо произнес некромант, — и я уступил. Если бы я знал, к чему это приведет, то никогда бы не пошел на этот шаг, но желание любимой для меня было превыше всего, и мы отправились в Молиендар. Собственно там все и завершилось. Во дворце мы были приглашены на аудиенцию короля Джералда. Он знал о моем положении в нашем государстве, и был рад, по его словам, принимать нас у себя. Тут, Айтан, — Элиар'ат взглянул на меня, — вы оказались правы. Король действительно производил впечатление умного человека и разумного правителя. Во время беседы мы обсуждали укрепление связей между нашими государствами, возможное развитие отношений. Все было... по-доброму, скажем так. Нам выделили покои в королевском дворце, на время нашего пребывания в столице, и пригласили на бал, который должен был проходить вечером.

Я слушал его, одновременно вспоминая те события, о которых мужчина вел речь. Да, действительно, около пары лет назад, во дворец приезжала семейная пара правителей соседнего государства, расположенного на другом материке. Лично мне не удалось их тогда увидеть, потому что по стечению обстоятельств, я получил травму на охоте за пару дней до их прибытия в Молиендар, и благополучно провел в постели все время их визита. А вот наслышан об этом я был много.

— Я помню об этом визите, — кивнул я головой, — и помню так же, что из города вы уехали вдвоем. Этот визит очень долго обсуждали во дворце.

Некромант внимательно посмотрел на меня и покачал головой, признавая мою правоту.

— Да, Айтан, вы правы, мы действительно, на следующий день после бала уехали из столицы. Вот только дальше границы Южных гор мы не добрались. В гостинице, в которой мы остановились на ночлег, спустя всего один день после отбытия из Молиендара, я вышел из номера буквально на несколько минут, распорядиться насчет ужина. А когда вернулся, моей жены не было. Окно было распахнуто, а вот дверь в номер оказалась заперта. И все в комнате говорило о борьбе. Ее похитили. Она сопротивлялась, так яростно, что даже постельное белье, за которое она, по всей видимости, цеплялась, было разорвано в клочья. И никто. Ничего. Не видел, — последние слова он буквально произнес по слогам, неотрывно глядя на меня, — поиски ее тоже ничего не дали. Но я нашел одну вещь, закатившуюся под кровать. Видимо в пылу борьбы, она сдернула это с руки нападавшего, а он этого даже не заметил. И я вернулся в Молиендар, просить помощи у вашего короля. Мне просто некуда было больше идти. Я один и в чужом государстве. Но все оказалось... — некромант замолчал на минуту, словно собираясь с силами, — ...странно. Короля не было в столице. Мне удалось встретиться лишь с его доверенным лицом, который сообщил, что король срочно отбыл по своим делам из города вместе со своим сыном. А когда я попросил помощи, вернее даже потребовал расследования, ведь имея вещь, принадлежавшую кому-то, этого человека легко могут найти маги, то мне отказали. Не напрямую. Просто рассмотрели эту вещь, и сказали, что это принадлежит сыну короля Джералда. И я ничего не добьюсь, потому что, по всей видимости, моя жена заинтересовала принца. И я вернулся домой, движимой одной целью. Уничтожить всех, и вернуть любимую.

— Ложь! — я вскочил на ноги, уже не заботясь о том впечатлении, которое произведу на кого бы то ни было в этом зале, и выкрикнул это в лицо некроманту, — все то, чем вы закончили рассказ, это ложь! Принц не мог на следующий день после бала уехать похищать вашу жену, и вообще никуда не смог бы поехать, потому что лежал в своих покоях со сломанной ногой, которую сломал на охоте за два дня до того бала, упав с лошади. И король тоже никуда не уезжал, я это знаю совершенно точно. Вас обманули! Во всем, что вы сейчас сказали, нет ни капли правды.

Элиар'ат помедлил мгновение, а затем вытащил что-то из кармана, и на раскрытой ладони протянул мне. Перстень. С большим черным алмазом.

— Это тоже ложь? — иронично поинтересовался он.

Я опешил, гляда на кольцо, и даже встряхнул головой, но оно все так же лежало на его ладони и не думало никуда исчезать.

— Это кольцо пропало у принца еще летом, за несколько месяцев до тех событий, о которых вы говорили, — ответил я, не отводя взгляда от перстня.

— Наивный мальчишка, — усмехнулся некромант, и тоже поднялся в полный рост, не сводя с меня глаз, — одна сплошная ложь и ни слова правды. Почему вы никогда не признаете свои ошибки? И как ты можешь отвечать за другого человека? Ты так уверен в том, что он этого не делал? Почему?

— Быть может потому, что я здесь, — тихо ответил я, — и сражаюсь за свое королевство, а не развлекаюсь в постели с вашей женой, в чем вы меня так успешно обвинили?

Элиар'ат отшатнулся назад, недоверчиво качая головой, одновременно со вздохом изумления, который издали все, находившиеся в этом зале.

— Не верите, — усмехнулся я, — а напрасно. Я и есть тот самый сын короля Джералда, о котором вы вели речь, и я в полной мере отвечаю за свои слова. И более того, мне было не до женщин, в то время, когда вы были в столице. Я заканчивал королевскую военную академию, сдавал экзамены, и уж поверьте, я даже не был на том балу из-за глупой травмы, полученной потому, что моя лошадь внезапно понесла меня на охоте. А потому я даже в глаза не видел вашу жену. Ни тогда, во дворце, ни позже.

Если в зале до этого стояла оглушительная тишина, теперь она стала просто невыносимой. Казалось, упади перышко на пол, этот звук разнесется по комнате подобно грому. Мои люди поднялись со своих мест, и теперь стояли, глядя на меня. И в том не было угрозы, они, таким образом, приветствовали меня. Это понял даже вампир, который замерев подобно столпу, разглядывал мое лицо. Не знаю, что он смог там увидеть, но его черты лица, совершенно неожиданно стали мягче. Он немного помедлил, и, затем, протянул мне руку с кольцом:

— В таком случае, возвращаю.

Я кивнул, принимая его слова, и забрал свое кольцо, надев его на безымянный палец.

— Принц, значит, — послышался позади меня медленный и словно тягучий голос Мэй. Я не успел обернуться, как ощутил настолько сильный удар по затылку, что не удержался на ногах и с размаху влетел в грудь стоящему передо мной некроманту.

Вампир поддержал меня и со странным выражением лица взглянул назад, за мою спину. Я, держась за гудевший затылок, обернулся и увидел дракона, который стоял в полушаге от меня, встряхивая кистью руки. Уж если он себе руку отбил от удара, как же мне тогда прилетело от него? В голове, словно колокол звенит.

— Мэй, ты...

— Я тебе еще мало всыпал, — сердито выпалил он мне в лицо, — надо было приложить так, чтоб тебя прямиком в столицу отправили, в виде бревна. Ты мне-то хоть мог сказать? Друг называется... И вообще, каким местом ты думал? А если бы тебя тут убили?

— Ну не убили же, — виновато выдохнул я, а некромант неожиданно хмыкнул:

— Друг, да? Я удивлен. И вот теперь, пожалуй, я верю вашим словам, Айтан.

— И почему же это? — Мэй с ледяным спокойствием уставился на убийцу Алианы.

— Отсутствие тщеславия, — непонятно ответил он, и, видя наши недоуменные лица, разъяснил, — вы, люди, подвержены тщеславию гораздо больше иных рас. Если бы все было так, как мне рассказал тот доверенный человек Джералда, то Айтан сейчас должен был сидеть в своих покоях в Молиендаре и наслаждаться каждой минутой своей жизни. А торчать здесь, в осажденной крепости, каждую минуту ходить под смертью, да еще и вести себя так, чтобы ни одна живая душа даже не заподозрила о том, кто он на самом деле. Даже близкий друг. На это способен только кристально честный, порядочный и надежный человек. Айтан, примите мои извинения.

Некромант, к удивлению всех присутствующих, склонился передо мной в поклоне.

Сказать, что своим поступком он вогнал меня в состояние шока, это не сказать ничего. Пока я мучительно размышлял, что следует ответить на эти слова, неожиданно вмешался Мэй. Он подошел вплотную ко мне, и уставился на некроманта так, словно хотел прожечь в нем дыру одним своим взглядом.

— Если бы ты знал, — медленно произнес он, — как я хочу тебя убить. Все во мне просто кипит от ярости, — Мэй дернул плечом, стряхивая мою руку, которой я тут же вцепился в него, — не трогай меня, Ай.

Элиар'ат недоуменно посмотрел на дракона, и осторожно спросил:

— За что?

Мэй помолчал, собираясь с силами, и тихо ответил:

— Вспомни бой при Карстоне. Второй город, который был полностью уничтожен вами. Ту битву, в которой ты убил, спалил дотла голубую драконицу, которая защищала город. И хохотал, глядя на ее смерть. Ты помнишь это, вампир? — с ненавистью спросил он и Элиар'ат прикрыл глаза, медленно кивнув в ответ.

— Она была моей женой, — горько сказал Мэй, — моей любимой. Ты, сгорая жаждой мести за свою любимую, уничтожил мою. И вместе с ней меня. Эти два года, я каждую минуту своей жизни думал только о том, как убить тебя. Только жажда мести давала мне силы жить дальше. Айтан уговорил меня не убивать тебя, едва ты придешь сюда. А дать возможность тебе все объяснить. Я хотел, после окончания переговоров вызвать тебя на смертельный поединок. Один на один. Если бы я смог убить тебя, месть бы свершилась, если же нет, я умер бы, освободившись, наконец, от невыносимой боли.

Элиар'ат молча, смотрел в лицо дракону, слушая его слова.

— Но твой рассказ... — Мэй замолчал, обдумывая дальнейшие слова, — ...я принял решение, вампир. Я признаю, ты был в своем праве начать войну. И я даю слово, что помогу тебе найти твою любимую. Но после, когда все закончится, я убью тебя.

Элиар'ат неожиданно протянул ему руку:

— Я принимаю твой вызов, дракон. Перемирие до самого конца и затем смертельный бой. Ты в своем праве.

Мэй посмотрел на протянутую ему руку, и кивнул, пожав ее.

— Пожалуй, на этом, переговоры стоит завершить на сегодня? — сказал я тихо, словно спрашивая сам у себя, и Мэй согласно кивнул.

— У кого-то есть вопросы? — развернулся я к своим людям, но ответом мне стало молчание. Они не сводили с меня потрясенных глаз. Вот, теперь еще с этой проблемой разбираться. Потому я и не говорил никому, о том, кто я такой, чтобы избежать подобных ситуаций. Но по-другому сегодня было нельзя. И теперь мне предстоит с этим жить.

— Раз вопросов нет, все свободны, — пожал я плечами, — на сегодня переговоры закончены.

— А они будут продолжаться? — с долей иронии спросил у меня Элиар'ат, наблюдая, как столовая постепенно пустеет, до тех пор, пока мы не остались одни.

— Разумеется, — согласно кивнул я, — если вы хотите, чтобы мы помогли вам найти вашу жену. Я думаю, что если в этом похищении замешан кто-то из столицы, помочь вам сможем только мы, и больше никто.

Вампир задумался, а затем коротко кивнул.

— Пожалуй, я с вами соглашусь, — немного озадаченно произнес он.

Я задумчиво посмотрел на мужчину, который, по всей видимости, собрался уходить, и осторожно дотронулся до его плеча.

— Элиар'ат, я думаю, вам стоит пройти сейчас со мной.

— Зачем? — не понял он, — и куда?

— Сейчас увидите, — кивнул я ему, и обернулся к черному магу, все еще стоящему возле кресла, — Даэрн, и вы тоже.

Маг встрепенулся, и решительно направился в нашу сторону. А вот мужчина, которому, как я сейчас уже отчетливо понял, Даэрн ничего не сказал про Делору, недоуменно смотрел на меня.

— Мэй, мне кажется, тебе сейчас стоит отдохнуть, — спокойно сказал я дракону, и направился к выходу из зала, сопровождаемый зеленым некромантом и его магом.

В коридорах замка заметно стало спокойнее. Я уже, в который раз убедился, как быстро разносятся слухи. Причем как хорошие, так и плохие. Если идущего за мной вампира, встречали спокойно, без былой настороженности, то на меня смотрели по-иному. Вот тьма, так и знал, что так будет. И как с этим бороться?

Те, кто в течение своей жизни часто общались со знатью королевства, легко были отличны от остальной массы народа. Если первые мне всего лишь кланялись, то вторые так и норовили упасть на колени. После второго поворота мне это надоело, и я прикрикнул на них, разгоняя по местам. Как же мне сейчас не хватало Мэйнарда с его умением строить народ. Но у дракона последние сутки выдались едва ли не самыми тяжелыми за время, прошедшее со смерти Алианы. Ему необходимо было отдохнуть. А я и сам тут командующий, разберусь как-нибудь.

— Очередное подтверждение ваших слов, Айтан, — хмыкнул немного удивленно Элиар'ат, который наблюдая за поведением людей нашего гарнизона, прибавил шаг и поравнялся со мной, — признаться, крохотные сомнения у меня оставались, но сейчас я вновь вижу, что вновь оказался не прав, в отношении вас.

Я невольно улыбнулся.

— С самого детства меня раздражала вся эта суета, вокруг титулов. Возможно, если бы мой отец пришел к власти, когда я был совсем ребенком, меня бы это могло испортить. К поклонению людей перед тобой быстро привыкаешь. Но он стал королем, когда мне уже исполнилось четырнадцать, а к тому моменту я был вполне сформировавшейся личностью. И все эти экивоки в мой адрес прошли мимо меня.

Мы поднялись по лестнице на третий этаж, и, пройдя еще пару коридоров, подошли к комнате Делоры. Я жестом остановил Элиар'ата и Даэрна и постучал в дверь. Выглянувший на стук эльфийский лекарь улыбнулся мне, а затем резко побледнел, увидев, кто стоит за моей спиной. Все правильно, они же сидели тут, и до них слухи о полном перемирии пока не дошли.

— Нарианель, — я успокаивающе положил руку ему на плечо, — поверьте все в полном порядке. Между нами заключено перемирие, так что можете не опасаться.

Эльф нервно сглотнул, и кивнул головой, не сводя глаз с Элиар'ата.

— Как тут у нас? — спросил я, отвлекая внимание на себя.

— Жар спал, — ответил лекарь уже более спокойно, видимо привычные темы были для него менее болезненны, чем обсуждение военных действий, — сейчас спит.

— Замечательно, — кивнул я, — тогда я попрошу вас освободить комнату на полчаса, но все время кому-то из вас оставаться поблизости.

Дождавшись, пока из комнаты выйдут еще два лекаря, помимо Нарианеля, я широко раскрыл дверь, и произнес:

— Прошу, вас, Элиар'ат.

Вампир вошел в комнату, с любопытством оглядываясь по сторонам, а затем, внезапно замер, уставившись на кровать. Его лицо стало мертвенно-бледным, в тот миг, когда он повернулся ко мне.

— С ней все в порядке, — успокаивающе поднял я вверх ладони, предупреждая поток вопросов, — собственно именно с ее появления здесь и начались наши переговоры с Даэрном. Я расскажу вам всю историю в подробностях позже, а пока просто поверьте. Ее лечат лучшие лекари нашего королевства. С ней все будет хорошо.

Элиар'ат несколько раз моргнул, видимо, пытаясь прийти в себя, а затем, просто сунул в руки магу свой посох и едва ли не бегом направился к кровати. Осторожно сел на край и коснулся ладонью руки Делоры, лежащей поверх одеяла.

— Что с ней? — тихо спросил он, оборачиваясь ко мне.

— Лихорадка, сильный жар. Настолько сильный, что она уже дважды теряла сознание. И это только в моем присутствии. Что было в их лагере, я не знаю.

— Почему вы не сообщили мне, — с плохо скрываемой яростью в голосе повернулся Элиар'ат к магу.

Тот растерянно отступил к стене, и словно вжался в нее, отвечая на вопрос:

— Она запретила, сказала, что справится сама. А вас не стоит отвлекать подобными глупостями.

— Я вам головы поотрываю, — тихо рыкнул вампир, — вы же ее едва не убили этим.

Пока они пытались разобраться, кто больше виноват в случившемся, я наклонился над Делорой, и положил ладонь ей на лоб, проверяя, спал ли жар. И в этот самый миг, она открыла глаза, как мне показалось, заглянув ими прямо в мою душу.

— Айтан, — ее голос был хриплым, но губы тронула улыбка, — я уже в порядке. Мне лучше.

Я почувствовал, что невольно расплываюсь в улыбке, услышав ее слова.

— А я, пока ты спала, решил устроить тебе сюрприз, — тихо сказал я, не отводя от нее взгляда, и все так же продолжая держать руку у нее на лбу. Впрочем, нет, уже на волосах. Как-то оно само собой... ой. Я отдернул руку, внезапно подумав, чему только что был свидетелем Элиар'ат, и кивнул головой в его сторону, — смотри, кто к тебе пришел.

Она перевела взгляд туда, куда я указал, и от удивления даже приоткрыла рот:

— Папа? А как ты... — она с изумлением посмотрела на меня, а я пожал плечами, мол, как то так получилось, — ...Айтан разрешил, да?

— Он самый, — хмыкнул вампир, смерив меня странным взглядом, и наклонившись, обнял Делору, — иди сюда, ласточка моя.

А я, отступив от кровати на шаг назад, зажмурил глаза. Вот я попал...

Глава 13

Арем'аард.

Обратно к месту ночевки мы возвращались неспешным шагом. Моя рука обнимала Трис за талию, периодически поддерживая ее, если она спотыкалась в темноте об очередной, попавшийся на дороге корень дерева или валяющийся на земле булыжник.

Теперь, после нашего откровенного разговора, я был на седьмом небе от счастья. Я радовался от того, что нравлюсь ей тоже, но при этом меня снедало удивление. Надо же, а девчушка то оказалась не так проста. Если сначала мне думалось, что я могу читать ее как открытую книгу, то теперь ко мне пришло осознание того факта, что это вовсе не такое легкое дело. Вон как она умудрилась от меня закрыться после нашей переправы через Плюмку. Мне бы и в голову не пришло, что она может ко мне что-то испытывать, а вот, поди ж ты.

Эмоции, идущие от нее, были такими же светлыми и радостными. Еще несколько раз мы останавливались, прислоняясь то к шершавым стволам деревьев, то просто опускаясь на шелковую траву, и целовались просто до умопомрачения. Не могу и не хочу ее отпускать. Что касается меня, я уже взрослый, самодостаточный мужчина, который способен самостоятельно принимать судьбоносные решения. И это самое решение виделось мне в одном единственном варианте. Трис вырастет и станет моей женой. Только так и никак иначе.

Да и мама ее, как мне кажется, не должна возражать. Мне так показалось в тот день, когда я ночевал у них в Степном логе, что я ей понравился. Правда неизвестно как она воспримет известие о том, что я герцог и фактический владелец их деревни, но это уже мелочи. Очень надеюсь, что мелочи.

А вот теперь нам предстояло, на мой взгляд, самое страшное. Беседа с Дартом. Орк, не будучи дураком, уже наверняка понял, что означает наше внезапное исчезновение. Главное, чтобы он в порыве приступа счастья и озабоченности моей судьбой не придумал себе каких-нибудь роковых страстей, как в эльфийских любовных романах, а то замучаемся объясняться.

Во время очередной такой остановки, когда мы уткнулись лицами друг в друга, пытаясь отдышаться после очередного поцелуя, я решил поговорить с Трис и объяснить ей все про Дарта. Его озабоченность моим будущим, надежды на мою скорую женитьбу и все прочее, чем орк забивал мне голову уже второй год подряд.

— Рем, а ты знаешь, я тоже хотела тебя спросить, — сказал Трис, едва я попытался перевести разговор на орка, — он какой-то странный после переправы. Когда мы его встретили у трактира, он был простым и понятным. Грозный воин, готовый смести все и всех на своем пути. А сейчас он постоянно бросает на меня какие-то странные взгляды, которые я никак не могу объяснить. И еще смотрит так — хитро-хитро, с прищуром. Словно задумал какую-то проказу, и только и ждет момента, чтобы совершить ее.

Я расхохотался. Вот тебе и малышка. Она не хуже меня заметила все его ухищрения. В ответ на ее недоуменный взгляд объяснил все, как вижу, и услышал совсем неожиданное выражение на тролльем.

— И не смотри на меня так, — буркнула она, увидев мою заломленную бровь, — я эту фразу у себя в деревне от наемников слышала возле трактира. Просто ничего лучше в голову не пришло.

Я только хмыкнул в ответ на это заявление и покрутил задумчиво головой. Не ожидал такого, право слово.

— И что делать будем? — спросила она, немного остыв от возмущения.

Я с философским видом пожал плечами. Вот только мои телодвижения для нее так и остались незамеченными, потому что, в отличие от меня, Трис не видела в темноте.

— Думаю, нам стоит сказать ему всю правду, — ответил я, — посуди сама, он узнает, и успокоится на наш счет. А попутно, чтобы слишком уж не мечтал, поставить его перед фактом, что свадьба состоится не раньше чем через два года.

— А почему два? — уставилась на меня Трис, — через два года мне только шестнадцать исполнится.

— И нормально, — выдохнул я в ее волосы, — в нашем королевстве браки разрешены именно с этого возраста. Или ты хочешь подождать до восемнадцати?

— Да нет, — мне так показалось, что она немного растерялась. В принципе я ее понимал. Только вчера она даже не помышляла о подобном повороте в своей жизни, а сегодня уже невеста и почти что замужем. Ну и что, что ждать придется еще два года. Они пролетят так быстро, что и не заметишь.

— Трис, а ты хочешь выйти за меня замуж? — запоздало поинтересовался я. Вот, тьма, все у меня не как у людей. Нет бы сначала, предложение сделать. А я тут сижу, о будущей свадьбе рассуждаю...

Она просто в очередной раз уткнулась носом мне в грудь, и кивнула, не произнеся ни слова. Ну что ж, раз так, значит, сделаем вот что. Я отступил на шаг назад, и опустился на одно колено, стянув со своего пальца перстень.

— Беатриса, — я невольно закрыл глаза, произнося эти, судьбоносные для меня слова, — ты появилась в моей жизни неожиданно, словно бесценный, чудесный подарок, который сделала мне судьба. Ты вторая половинка моего сердца, я в этом уверен, как уверен и в том, что мечтаю прожить всю свою жизнь рядом с тобой. Ты лучик солнца, который согревает меня своей теплотой, любовью и заботой. Прошу тебя, будь моей женой, — и замер, ожидая ответа.

Одно лишь мгновение тишины показалось мне вечностью, но тут, услышав ее тихий голос, я распахнул глаза и взглянул ей в лицо.

— Рем, я согласна, — тихо выдохнула она, и зачарованно уставилась на кольцо, которое я надел ей на палец, — какое красивое, — восхищенно вздохнула она, а я, поднявшись с колена, притянул ее к себе и снова поцеловал.

— Трис, это кольцо просто символ нашей помолвки, — сказал я ей на ушко, когда в очередной раз мы начали задыхаться от недостатка воздуха, — я же не думал, что отправляясь, по сути, на войну, что надумаю жениться.

Она невольно хихикнула над моими словами, а я вздохнул:

— Когда мы приедем в замок Мар'еелшан, я надену тебе на палец обручальное кольцо, которое принадлежало моей маме.

— Я подожду, — серьезно кивнула она, и прижалась ко мне щекой, — Рем ты знаешь, я мечтала, что когда-то выйду замуж. Представляла себе, каким будет мой будущий муж. Но вот такое мне даже во сне ни разу не виделось. Это так удивительно.

— Не то слово, — согласился я, — ну что, пойдем? А то Дарт сейчас всех наших зайцев съест и мне снова придется бежать на охоту.

Трис расхохоталась, и потянула меня за рукав:

— Пойдем скорее я и, правда, ужасно голодная.

— А уж я, какой голодный, — шутливо зарычал я, — сейчас вот съем тут кого-нибудь, — и, подхватив ее на руки, зашагал назад к нашей поляне.

Так в любом случае будет быстрее. Благодаря своей второй сущности в ночи я видел так, словно на улице стояли легкие сумерки, а не полная темнота. А вот Трис, пока дойдем, соберет все лесные кочки и торчащие корни деревьев. А она и не возражала против моих рук. Обхватила меня руками за шею и уткнулась носом, куда-то в район ключицы, тихо сопя.

— Трис, а как ты думаешь, твоя мама не будет против меня? — решил на всякий случай уточнить я и услышал ее смешок:

— Рем, ты что? Ты ей очень понравился. Она мне сама об этом говорила.

— Завидный жених, что и говорить, — насмешливо хмыкнул я, — мало того, что оказался вампиром, которым пугают детей, так еще и волк с лапами и хвостом в придачу.

— Зато такого жениха ни у кого нет. Ну и пусть, что ты волк, зато ты такой милый, — я почувствовал, что она улыбнулась, и мысленно усмехнувшись, добавил к ее словам:

— А еще я умница, правда? — за что получил шлепок по плечу.

— Рем, не дразни, — она вздохнула, — мне знаешь, как стыдно было перед тобой. Я же знаю что ты волк, а похвалила словно собаку. Я была готова сквозь землю провалиться, когда поняла что сделала.

— Ну, так похвалила же, — улыбнулся я, уловив аромат жареного мяса, и ускорив шаг, — а не наоборот.

Еще пара десятков шагов и я вышел на берег того самого ручья. Сразу за кустами лещины, росшими рядом с водой, лежала наша поляна, и оттуда доносились умопомрачительные запахи. Трис завозилась на моих руках, и я осторожно опустил ее на землю.

— Рем помоги мне, я не вижу, — растерянно огляделась она, — где-то тут осталась моя сумка с одеждой, которую я брала из дома.

Я шагнул вперед и снял ее с веток кустарника.

— Нашел. Ну что, ты готова? — спросил и, увидев ее кивок, вздохнул, — тогда пошли сдаваться.

Наше появление из кустов заметил только Асерраш, который встретил нам приветливым фырканьем. Орк, сидящий к нам спиной, возле уже прогоревшего костра, встрепенулся, и резко обернувшись, облегченно выдохнул:

— Арем'аард, где тебя тьма носила? Я уже начал волноваться! И Трис за собой утащил. А тут еда остывает.

Мы переглянулись и дружно захихикали. Не знаю как Трис, а мне он напомнил этакую огромную наседку зеленого цвета, квохчущую над своими цыплятами.

Мы подошли к костру, рядом с которым на чистой тряпице заботливый орк разложил прожаренных до состояния "сломать зубы об угли" зайцев, и присел на уже порядком остывшую траву, притянув свою невесту к себе на колени.

— Вы где были-то? — поинтересовался Дарт, с задумчивым видом разглядывая нас.

Я невозмутимо расстелил на коленях Трис тряпицу в несколько слоев, чтобы не испачкать одежду, и теперь разламывал обуглившуюся с одной стороны заячью тушку на мелкие куски. Она наблюдала за процессом, и лишь пожала плечами в ответ на его вопрос.

Поняв, что ответа не дождется, Дарт с ворчанием поднялся с места, и, бурча себе под нос что-то о "безответственных личностях", направился к куче хвороста, сваленной на краю поляны. Прихватив сразу весомую кучу сухих веток, он вернулся на свое место и свалил их на уже почти погасшее кострище, отчего в ночное небо взметнулся целый сноп искр.

Трис потянула меня за рукав, и покачала головой, глядя в мои глаза. А я и сам уже видел, что орк обиделся. Вот всегда удивлялся: такая раса, сильные, крепкие воины, но сентиментальные до ужаса, даже хуже эльфов. А уж если выпьют, только дай за жизнь поговорить, вовек не отвяжешься. Вот и сейчас, ему не ответили, а он словно красна девица, обижается. Жуть.

— Разговаривать мы ходили, — пояснил я, наблюдая, как его лицо прямо на глазах просветлело. Он поднял голову и перевел взгляд с разгорающегося огня на нас.

— И о чем говорили? — словно мимоходом поинтересовался он, стараясь не выдать своего интереса. Ага, а то я эмоции не чувствую. Даже кончики ушей дрожат в предвкушении рассказа.

— Мы тут подумали, — медленно ответил я, подмигнув незаметно Трис, а она, умница моя, поняла и хитро улыбнулась мне в ответ, — что тебе, наверное, уже стоит домой возвращаться. Проводил ты нас достаточно. Дальше мы как-нибудь сами.

— С чего бы это? — мгновенно взвился Дарт, — я тебе еще в трактире сказал, либо ты со мной, либо едешь домой.

— А что ты мне говорил в последние два года? — ласковым голосом поинтересовался я у орка, и он замолчал, обдумывая мой вопрос.

— Да много чего, — наконец пожал он плечами, — всего и не упомнишь.

— Понятное дело, — хмыкнул я и подтолкнул Трис, которая поняв мой намек, тоже захихикала, не выпуская из рук заячью ножку, — от меня ты требуешь помнить каждое твое слово, а сам за собой и пары припомнить не можешь. Отчего бы это?

— Ну, сам скажи, — набычился орк, а я пожал плечами, по его примеру, и, вздохнув, процитировал одну из его последних речей дословно:

"Я за тобой, словно малым дитем ходить буду, и не посмотрю что ты взрослый уже. Взрослый это ты по твоим словам, а зрелость она не определяется возрастом, а только ответственностью. Вот когда ты приведешь невесту в дом, да чтоб я видел, что у вас все серьезно, так сразу отстану. А пока и думать забудь".

Я закончил цитату, посмотрел внимательно на задумавшегося орка, и спросил:

— Было? Говорил?

— Ну и говорил, — с вызовом ответил Дарт, — а только дальше то что? Или ты хочешь сказать, что неожиданно жениться надумал?.. — тут он осекся, и как-то резко побледнел. Интересный эффект, никогда не видел бледных орков.

Трис улыбнулась и продемонстрировала ему мое кольцо, надетое на ее средний палец левой руки.

— Дарт, Рем попросил меня выйти за него замуж, а я согласилась, — улыбаясь, сообщила она, и лицо орка при этом известии надо было видеть. Словами этого просто не описать.

— И мы пошутили, — покаянно добавил я, — никуда мы от тебя не денемся, можешь не переживать.

— Вот сейчас как возьму хворостину, — рыкнул на нас Дарт и мы покатились со смеху, а остатки от тушки подгоревшего зайца с тряпицы на траву.

— Ты чего еду-то спалил? — поинтересовался я, вытирая руки.

— Задумался, — уже вполне мирно ответил он, и с интересом уставился на нас, — насчет женитьбы правда что ли? Не придумали, чтоб меня обмануть?

— Ты считаешь, я могу шутить такими вещами? — изумился я и Дарт резко пошел на попятную:

— Да я просто спросил. Удивился, вот и... само собой вырвалось.

— Правда, Дарт, — кивнула Трис и улыбнулась.

Губы орка сами собой растянулись во впечатляющую улыбку, дополненную двумя парами клыков, торчащими изо рта. Он еще раз оглядел нас сияющими глазами и вздохнул:

— Тогда что, домой поворачиваем?

Трис обернулась ко мне и обняла мою шею, прижавшись щекой к плечу:

— А я подумала, что ты выдумываешь про него, — тихо призналась она, а я так же тихо хмыкнул. Про это зеленое чудо и выдумывать ничего не надо. Он словно сказка. Причем каждый день новая.

— Дарт, угомонись, — твердо ответил я, — все остается в силе, как и было до этого. Свадьба будет только через два года. У тебя еще полно времени, чтобы озаботиться всем и как следует подготовиться. Вот проводишь нас до школы, и можешь приступать.

Трис тихо застонала, представив масштабы бедствия.

— А почему так... — начал было Дарт, но его прервала Трис, ответив на невысказанный вопрос:

— Потому что мне только четырнадцать лет, а браки разрешены с шестнадцати.

Вдоволь налюбовавшись на картину "орк, ушибленный по голове новостями", я приподнял Трис, помогая ей встать, и поднялся сам.

— Ну что, пора спать? — спросил я у своей невесты, и получил в ответ, еле сдерживаемый зевок, — да, явно пора. Пойдем, разберем вещи, там скатка была, сейчас расстелем, будет, на чем лечь.

Распустив удерживающие ремни, я отстегнул скатку от одной из седельных сумок и развернул, слегка встряхнув, чтобы хорошо расправить.

— Это одеяло? — удивилась Трис,— а я все думала, что это такое.

— Это скорее лежак, чем одеяло, — ответил я, расстилая плотную, в несколько слоев, ткань на траве, поближе к деревьям, выбрав место, где меньше всего травы. А вот теперь еще плащ достать из сумки и все, спальное место готово.

— Так не вымокнем от росы, — пояснил я свои действия, и, усевшись на ткань, поманил ее к себе, — иди ко мне.

Она подошла, и смущенно замерла, но я не стал выжидать, а просто поднялся и, подхватив ее в охапку, опустился назад на лежак. Не выпуская ее из рук, я откинулся назад и прижал ее к себе, одну руку устроив у Трис под головой, а второй плотно прижав ее к себе. Она тихо вздохнула, и затихла, прислонившись пылающей щекой к моей рубашке. Удостоверившись, что выбираться из моих объятий она не собирается, я убрал вторую руку, которой держал ее, и немного помучившись, накинул на нас обоих плащ, которому надлежало сегодня исполнить роль одеяла.

— Спокойной ночи, любимая, — едва слышно шепнул я ей, прижавшись губами к ее волосам.

Девушка подняла голову и встретилась с моим внимательным взглядом.

— Спокойной ночи, Рем, — шепнула она в ответ и слегка вздрогнула, когда я, не сдержавшись в очередной раз, приник к ее губам. Наверное, целоваться лежа в постели для нее было страшнее, чем стоя или сидя, потому что я буквально почувствовал ее напряжение. А я не стал усугублять, и пугать ее еще больше, лишь один поцелуй, и я отпустил ее, лишь крепче прижав к себе и успокаивающе поглаживая по спине. Почувствовал, как она расслабляется в моих руках и сам провалился в сон.

Глава 14

Айтан.

Я сидел в кресле, тихо переговариваясь с Даэрном. Собеседником маг оказался неплохим, и я все чаще ловил себя на мысли о том, что если бы хоть кто-нибудь еще вчера сказал мне, что я не просто буду принимать в нашей крепости двух некромантов, но и еще получать удовольствие от общения, то, как минимум я счел бы этого человека сумасшедшим.

Но нет, вот оно, все в точности так и происходит. Элиар'ат общается с дочерью, которая сидит на постели, прислонившись спиной к подушкам, а мы с Даэрном обсуждаем магию. Пусть сам я не маг, и мне не дано постичь того, что видят и могут сотворить истинные маги, но интереса от этого не убавляется.

И первое, что меня интересует, это некромантия. А в частности, возможность поднимать тех самых умертвий, которые так изрядно подкосили наши ряды в начале осады гарнизона. Понятно, что секретов их магии мне раскрывать никто не собирается, мы всего лишь решили обсудить гипотетически, "а что, если...".

И этих самых "если" в результате оказывается слишком много для меня. В чем-то мы были правы, в отношении этих поднятых умертвий, в чем-то нет. Сюда бы Фариса, внезапно подумал я, вот кто с радостью выслушал бы все сказанное здесь, но, увы. Маг, как и все остальные обитатели нашего гарнизона, моим распоряжением, отправлены отдыхать в принудительном порядке. Лишь дежурные, выставленные на постах, берегут наш покой.

Мы оказались правы только в одном — в способе их уничтожения. И то, не до конца. По словам Даэрна, уничтожить умертвий возможно только двумя способами: огнем и, если призвавший мертвеца, решит добровольно отпустить его во тьму. Оружие не помогало. И наш второй способ борьбы, кромсать тела на лоскутки, изрядно удивил черного мага.

— Оригинально, — рассмеялся он, услышав от меня рассказ об одном из сражений, — но не эффективно, и более того, опасно. Тело поднято магией, и пока она существует, вы можете хоть на сотню кусочков разрубить его, но оно будет продолжать существовать. Другой вопрос в том, что вреда причинить оно уже не сможет, в этом, Айтан, вы правы. Но наиболее оптимальный способ борьбы, да, огонь.

Что интересно, плюсов, у поднятых умертвий, оказалось едва ли не больше, чем минусов. Хотя опять же, смотря с какой стороны смотреть на данную проблему. Они, по словам мага, верны своему хозяину, призвавшему их, до самого момента своего уничтожения. Любой приказ выполняется ими беспрекословно. Я мысленно хмыкнул, представив умертвие, которое пытается возражать своему хозяину. И в самом деле, смешно.

Вторым их плюсом, к моему удивлению, явилось то, что вампиры иногда используют эти существа в качестве своих слуг, в своей повседневной жизни. Существует какая-то возможность, останавливать разложение поднятых некромантом тел, и тогда единственное, что напоминает о том, кем именно является существо, это мертвенная бледность тела. Но с этим уже ничего не поделаешь.

— Мы, в основном, используем тела врагов, которые нам удается захватывать в битвах, — ответил Даэрн на мой очередной вопрос, и я, невольно, поморщился. А с другой стороны, чего я ожидал? Что они будут воскрешать своих родственников и любимых? Это, по меньшей мере, наивно.

Элиар'ат, как я уже и сам понял по его рассказу, оказался правителем небольшого государства, расположенной к северо-западу от нашего материка. Не король, не герцог. Просто правитель. Его супругу, из-за похищения которой и развязалась эта кровопролитная война, звали Киарра, и она была матерью Делоры.

О самой магии вампиров, их возможностях и ограничениях, маг, ожидаемо, рассказывать не стал. Да я и не надеялся на это. Было бы глупо, в первый же день перемирия, выкладывать все свои секреты бывшему врагу. А ну как завтра все вернется на круги своя, а изменить уже будет ничего нельзя. Поэтому просто постарался обойти деликатную тему в разговоре. Ну, может быть, едва зацепив самым краешком. И этим самым краешком были порталы.

Меня интересовало, могут ли создавать порталы все без исключения, или же это удел лишь немногих. Я точно знал, что в нашем королевстве, их могли открывать единицы. Лишь самые сильные, верховные маги. По словам Даэрна, у них обстояло дело точно так же. Правитель, и несколько сильнейших магов, все остальные ходили пешком.

А вот та самая, семейная магия, о которой упомянул маг в отношении Делоры, это совершенно иное. По его словам, Элиар'ат зачаровал для нее амулет, который позволял открыть портал в случае грозящей ей опасности, и тот камень, который Мэй принял за алтарь в том лагере, служил в качестве отправного пункта. Сама Делора магией открытия порталов не владела.

— Ребенок еще, — улыбнулся маг, и я понял, что в этом определении мы с ним солидарны.

Кстати этим же и объяснялось то, что наш гарнизон был в осаде целых четыре месяца. У нее просто не хватало сил справиться с нами одним махом так, как обычно поступал ее отец.

И еще я понял, что именно меня царапало, с момента рассказа Элиар'ата о похищении его жены. Я слушал Даэрна, общался с ним, а сам продолжал думать. И вот, наконец, мысль оформилась окончательно. Никто, будь он даже самым сильным воином, не смог бы похитить молодую женщину тихо, да притом, что она так активно сопротивлялась. Кто-то обязательно услышал бы крики, увидел похитителя. А поскольку следов не было, да и сама комната, по словам вампира, оказалась заперта изнутри, все это наводило только на одно размышление: Киарру похитили через открытый в ее комнате портал. А значит, в деле замешан сильный маг.

— Айтан, — окликнул меня вампир, и я поднялся с кресла, шагнув в их, с Делорой, сторону, — скажи, — он с едва видимой усмешкой смотрел на меня, — ты сказал, что мою дочь лечат самые лучшие лекари, это так?

Я кивнул, сразу поняв, куда он клонит.

— Для нас самих это оказалось странным, но эльфы не смогли вылечить Делору. Быть может разная магия тому виной, а может они просто, скажем так, "заточены" только под боевые ранения. Мы так и не поняли. Поэтому Делору лечат травами. Это дольше, не спорю, но эффективно.

— А позови мне одного из ваших хваленых лекарей? — попросил Элиар'ат, — я с ним поговорю.

Я выглянул в коридор, который на этот раз был абсолютно пусть, если не считать эльфа, который с несчастным видом подпирал стену возле одного из высоких стрельчатых окон. Услышав шум открывшейся двери, эльф встрепенулся, и шагнул ко мне. Хм, в его глазах я отчетливо разглядел любопытство и уважение. Неожиданно, обычно эльфы более высокомерны. Видимо и этот успел узнать о моем титуле.

— Ваше высочество, — начал он, и замолчал, остановленный моим жестом.

— Эритель, поверьте, я в точности тот же самый человек, что и пару часов назад, — серьезно произнес я, — поэтому прошу обращаться ко мне как угодно: капитан, либо просто Айтан, но только не ваше высочество. Договорились? И прошу вас передать это всем остальным.

Он удивленно посмотрел в мои глаза и кивнул.

— А теперь прошу, — я отступил в сторону, пропуская лекаря в комнату.

Эльф вошел в комнату, и замер подобно столпу, наткнувшись на насмешливый взгляд некроманта. Продолжаю называть их так по привычке. Довольно сложно в один день перестроить то, к чему привыкал два года. Но надо стараться. Почему-то я был уверен, что Элиар'ат не оценит, если я стану называть его некромантом.

— Ну что же вы замерли в дверях, любезный, — усмехнулся он, словно не замечая, что бедняга Эритель цветом лица сравнялся с молоком, — мне хотелось обсудить с вами некоторые моменты лечения моей дочери, если позволите.

Я стоял позади эльфа и раздумывал о происходящем перед моими глазами. Наверняка неприятно на себе почувствовать отношение, с которым ты обычно обращаешься с окружающими тебя людьми. Тем более я сам до сих пор помнил тот ледяной холод, прошедший вдоль позвоночника, в тот миг, когда некромант так же вежливо обратился ко мне в зале. Наверное, это тоже магия, так подчинять голосом своего собеседника. А эльф, к тому же, наверняка считает себя виновным в том, что не смог вылечить лихорадку.

Эритель двинулся вперед, словно загипнотизированный. Не доходя до вампира пару шагов, он остановился.

— Вы считаете, что мы плохо лечим вашу дочь, — спросил он, запинаясь.

— Да нет, почему, — покачал головой Элиар'ат, — вы пытались ее лечить, и этот замечательно. А что до того, что у вас не вышло... Я был бы вам признателен, если бы вы продемонстрировали, как именно вы пытались это сделать. Если это не сложно.

Да этот вампир заткнет за пояс нашего королевского придворного, моего учителя словесности и этикета. Такие реверансы вытанцовывать в простом предложении. И что самое удивительное, он не смеется, а на самом деле так разговаривает. Для него такое общение — это норма.

А вот эльф, похоже, этого не понял и подумал, что над ним попросту издеваются, потому что взгляд, брошенный им искоса на вампира, в тот момент, когда он склонялся над Делорой, заметил даже я, стоя возле двери.

Он склонился над девушкой, поднес свои ладони к ее шее, и сосредоточился. Вампир внимательно следил за тем, как от рук эльфа полился мягкий свет, окутывая светящимся коконом ее больное горло.

— Ага. Теперь я понял, что у вас не получается, — некромант неожиданно наклонился к эльфу, и протянул вперед ладони, практически касаясь его рук, — смотрите внимательно. Плетение должно быть чуть иным. Это же не открытая рана.

Из его ладоней точно так же появился мягкий свет, но он был несколько иным, чем у эльфа. Более теплого цвета. Делора, лежала с закрытыми глазами, но хитрой улыбкой на лице. Вот же, ребенок!..

— А теперь пробуйте вы, — Элиар'ат отстранился, с любопытством наблюдая за озадаченным эльфом, — нет, здесь пропускаете нить — вот сюда, а вот тут, наоборот, она не нужна, — периодически указывал он на что-то, видимое только им двоим.

Эритель, спустя пару мгновений, уже не казался озадаченным. Напротив, он выглядел весьма счастливым.

— Получилось, — с довольным видом выдохнул он, и неожиданно даже для меня, преданно уставился на вампира, — а вы можете научить меня чему-то еще?

Звонкий хохот Элиар'ата разлетелся по комнате.

— А я совсем и не страшный, правда? — сквозь смех всхлипнул он.

Эльф смущенно потупился, а я подошел ближе.

— Получается, вы вылечили Делору? — спросил я у вампира.

— Ну да, — пожал плечами он, перестав смеяться, — а что там лечить-то? Пара мгновений всего-то и дел. Я потому и разозлился, что меня не позвали вовремя. Вот и лекаря вашего научил, теперь для вас это тоже не будет проблемой. Ласточка, поднимайся, — повернулся он к Делоре, — мы возвращаемся домой.

— Нет, — не успев даже подумать о том, что делаю, едва слышно выдохнул я и замер, услышав то же самое слово из уст Делоры.

Элиар'ат задумчиво приподнял вверх бровь и по очереди оглядел нас с дочерью. Но если я смотрел ему прямо в глаза, то она наоборот, уткнулась взглядом в одеяло, которым была укрыта.

— Даже так? — задумчиво протянул он и усмехнулся, — а я, наивный, решил, будто мне показалось. Ласточка, а ты знаешь кто он?

— Айтан, — тихо ответила она, не отрывая взгляда от одеяла.

— Это имя, — легко усмехнулся Элиар'ат, — а я спросил кто он. Ты знаешь?

— Он командует этим гарнизоном, — помедлив мгновение, сказала Делора.

Я уже понял, к чему ведет вампир. И замер, натянутый, словно струна. Стоит ей узнать о том, что я именно тот, кого их семья винила в похищении ее мамы, то мне в лучшем случае не поздоровиться. А в худшем... она просто уйдет, и я никогда больше ее не увижу. Но с другой стороны, ее отец мне поверил, быть может, и она поймет. Боги, как я на это надеюсь!

— Делора, я сын короля Джералда. Тот самый, кого вы обвинили в похищении твоей мамы.

Я не мог промолчать, и дать право вампиру объяснять это дочери. Лучше я сам. Мне показалось, что так будет правильно. Сказал и вновь замер, ожидая приговора.

Она медленно оторвала взгляд от постельной принадлежности и перевела его на меня. Минута молчания, затем другая, а потом, она сказала совершенно спокойно, чем удивила не только меня, но и своего отца тоже:

— Я так полагаю, раз вы оба здесь, и спокойно разговариваете, вы выяснили, что виноват не он?

Я согласно качнул головой, а ее отец от неожиданности хмыкнул.

— Не он, ты права. И к слову я вернул ему кольцо.

— А кто тогда? — недоуменно спросила она, и Элиар'ат пожал плечами:

— Ласточка, я не знаю. Будем думать.

— Мне кажется, что я знаю, — задумчиво произнес я, и вампир словно впился в меня глазами:

— Кто?

— Давайте проведем завтра еще один совет, и выясним, — предложил я, — у меня есть пара предположений, но их нужно как следует обдумать, если вы не возражаете.

— Завтра нам нужно будет решить еще один вопрос, — тихо, словно разговаривая сам с собой, произнес вампир, — что делать дальше. Продолжать воевать или завершить войну?

— Пап, поговори с Дэми и Тэйтом, — попросила отца Делора.

Вампир с задумчивым видом опустился на край кровати, и надолго замолчал. Я подождал, затем поняв, что это дело не быстрое, отпустил Эрителя, и вернулся в свое кресло рядом с Даэрном. Маг сидел тихо как мышка, слушая наш разговор.

— А кто это Дэми и Тэйт? — спросил я у него тихо.

— Дэмиан это родной брат Элиар'ата, а Тэйт его сын, кузен Делоры, — ответил мне маг, а меня внезапно осенило:

— Красный и желтый некроманты, да?

С кровати донесся смешок:

— Отчасти да, Айтан, вы правы. Хотя я бы предпочел, чтобы нас не называли некромантами. Мы вампиры, Даэрн вам кажется, сказал.

Я мысленно отвесил сам себе пинка и со слегка виноватым видом кивнул:

— Сказал. Прошу меня простить, но то, к чему привыкали два года сложно забыть за один день.

Элиар'ат улыбнулся моим словам и уточнил:

— Надеюсь, вы не будете против, если завтра мы посетим совет все вместе? Думаю, моим близким тоже стоит узнать новости из первых уст, скажем так.

Я согласился. Не знаю почему, но я верил этому мужчине, на которого так походила Делора. Сейчас, когда они сидели рядышком, я видел это совершенно отчетливо.

Вампир качнул головой и поднялся с кровати:

— В таком случае, до встречи Айтан. Завтра в полдень вас устроит? — и, увидев мой кивок, добавил, — оставляю Делору под вашу личную ответственность. Если что, не обессудьте.

Я проводил взглядом вампира и мага, шагнувшего один за другим в открывшийся портал, и, дождавшись, пока он закроется, повернулся к Делоре. Странно, пока мы были здесь вчетвером, я чувствовал себя совершенно спокойно, но стоило нам остаться наедине, сердце словно совершило кульбит и теперь билось где-то в районе горла. Причем, судя по ее виду, с ней произошло нечто похожее.

— Айтан, — тихо спросила она, — а чем мы сейчас будем заниматься?

— Я не знаю, как ты, — пожал я плечами и, встав из кресла, направился к ней, — но я точно знаю, что буду делать я. Там, во дворе, я дал себе слово отшлепать одну непослушную девчонку. За то, что она посмела ослушаться меня и вышла во двор полный одних мужчин в полураздетом виде. Готовься, Делора, сейчас тебе достанется!

Она поспешно передвинулась на другую сторону кровати и расхохоталась:

— Айтан, перестань!

— Что значит перестань? — я спокойно стал обходить постель с той стороны, куда она передвинулась, — а как же наказание? Вот отшлепаю и тогда отстану.

Сделав обманчивое движение, будто бы собираюсь наброситься на нее с той стороны, где стоял, я дождался ответного движения, и, метнувшись вперед, перехватил ее у самого края, прижав за запястья к постели.

— Ага, попалась! А ну-ка переворачивайся, сейчас я тебе покажу, как не слушаться меня.

Ее веселый визг, мое шутливое рычание и возня на кровати, создавшие так много шума, не дали нам вовремя заметить новое действующее лицо, появившееся в комнате Делоры.

— Хм, — эту интонацию я узнал бы из тысяч других. Я поднял голову, все еще прижимая руками Делору к постели и обернулся, и она вытянулась, стараясь разглядеть из-за моего плеча, что там происходит. Увидела Мэй и начала розоветь прямо на глазах, а я в очередной раз на сегодня обругал себя. Вот что стоило просто закрыть задвижку на двери. Зато теперь не пришлось бы ощущать на себе ледяной взгляд дракона.

— Я так смотрю, визит уже закончен, — нейтральным тоном уточнил он, медленным шагом пройдясь по комнате и усевшись в кресло в углу комнаты. То самое, в котором сидел я во время общения с магом.

— Папа уже ушел, — улыбнулась ему Делора.

Ой, девочка, надо было мне с тобой поговорить заранее, чтобы ты не провоцировала его, иначе потом не оберемся неприятностей.

Я отпустил ее руки и перебрался на край кровати. Девушка тут же передвинулась мне под бок, завернувшись в одеяло почти целиком. Только нос наружу. Мэй только вскинул бровь, наблюдая за ее перемещениями.

— А тебе уже лучше? — уточнил он у Делоры, и она тут же кивнула в ответ:

— Папа меня вылечил и вашего лекаря научил. Теперь ваши эльфы тоже умеют лечить простуду и лихорадку, как и он.

К одной приподнятой брови немедленно присоединилась вторая.

— Ай, она что, серьезно? Он учил наших эльфов?

— Ага, — кивнул я, — так что простуды нам в ближайшее время не грозят.

Ироничный взгляд перебегал с меня на нее и обратно. Я видел, что дракон размышляет. И не мог понять его настроения. Мне казалось, что он слишком спокоен для того, кто пару часов назад от ярости едва не обернулся драконом в помещении замка, услышав о предстоящем визите своего кровного врага.

— Голова не болит? — неожиданно спросил он, остановив свой взгляд на мне.

— Нет, уже прошло, — помотал я ей, подтверждая свои слова, и запоздало возмутился, — а ты зачем вообще так сделал?

Делора непонимающе посмотрела на меня, а Мэй усмехнулся:

— Подзатыльник я ему отвесил, от всей своей драконьей души, а рука у меня тяжелая, так что как вышло, так вышло. Уж не обессудь. А за что сам не понимаешь? За вранье твое. Ты сам меня своим другом называл, а довериться не счел нужным. Как считаешь, обидно это или нет?

— А ты знаешь, что пока мы дошли до этой комнаты из столовой, я трижды разгонял народ, потому что все как один они падали передо мной на колени. Мне оно было надо, такое отношение? — слегка повысил я голос, — потому и не сказал никому. Знал, что так будет.

Делора покачала головой, с удивлением глядя на меня:

— Серьезно, здесь никто не знал, что ты принц?

— Ни единая душа в крепости, — вздохнул Мэй и неожиданно добавил, — а от меня не дождешься, чтоб я перед тобой на колени падал. Вот еще один подзатыльник могу выдать, чтоб уравновесить уже полученный.

Я захохотал, уткнувшись носом в свои колени.

— Мэй, ну ты, вообще!..

Дракон пожал плечами и совершенно ожидаемо задал следующий вопрос. По крайней мере, я ничуть не был удивлен, услышав его:

— Тебя вылечили, и твой... — секундная заминка, — ...отец ушел. А почему ты все еще здесь?

Мы коротко переглянулись и одновременно попытались сказать:

— А я хотела...

— Я думал, что...

— Ясно, — покачал головой Мэйнард, глядя на наши жалкие попытки проблеять ему достойный ответ, — а папа-то как отреагировал на такие новости?

— Он разрешил мне остаться здесь под личную ответственность Айтана, — бодро ответила Делора, а я только пожал плечами. Мол, да, все точно так и было.

— Ясно, — еще раз повторил дракон, — а с остальным?

— Завтра очередное заседание совета. Мы договорились обсудить на нем то, что будет происходить дальше, — ответил я.

— Кроме меня и папы там будут еще Дэми и Тэйт, — похвасталась Делора.

Глаза Мэйнарда округлились.

— Это те, о ком я подумал? Красный и желтый?

Делора, которая была не в курсе нашей классификации некромантов, только пожала плечами, я кивнул:

— Дэмиан это родной брат ее отца, а Тэйт его сын, кузен Делоры. Элиар'ат решил, что будет лучше, если они все узнают непосредственно от меня. Как от главного обвиняемого.

— Чем дальше, тем интереснее, — задумчиво протянул Мэй. Поднявшись из кресла, он потянулся, и уставился на меня, — а ты что сидишь? Особое приглашение надо? Забыл уже, о чем я тебе говорил утром?

Я нахмурился вспоминая.

— Забыл, — утвердительно кивнул Мэй, — с обозом, что будем делать? Еда в крепости подходит к концу.

— Так пусть едут и все, — пожал я плечами, вспомнив о том, что да, действительно мы говорили об этом, — пошли кого-нибудь из драконов в Райну, пусть предупредят, что путь свободен. Только ни в коем случае не вдаваясь в подробности.

— А ты, — уточнил он, — чем займешься?

— Я думаю, мы сейчас прогуляемся до лагеря Делоры и заберем всю необходимую ей одежду. Она же не сможет все время ходить в одеяле, — я повернулся к ней, увидел ее насмешливый взгляд и подмигнул, — а потом вернемся и за ужином обсудим кое-что. Есть у меня пара идей.

— Я сам слетаю, — решился Мэй, — если будут расспрашивать, я быстрей сориентируюсь в том, что ответить.

Он уже направился к выходу, когда его остановил осторожный вопрос Делоры:

— Мэй, простите, а мне можно посмотреть на дракона? У нас в государстве они не живут, и я никогда не видела ни одного близко. Лишь во время сражений, высоко в небе, — ее голос и так тихий, в конце фразы был практически не слышен.

Я посмотрел на друга, а он на меня, озадаченно хлопая глазами.

— Хм, — спустя минуту произнес он, — ну если так, ладно, покажу. Через полчаса жду на восточной башне, — и, развернувшись, вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

Я подскочил с кровати и обвел глазами комнату. Ну и куда они его дели? Я точно помнил, что, когда принес Делору сюда, мой плащ был на ней, а теперь его нет. Заглянул в шкаф, не обнаружил и пошел в купальню. Может там? Ну да, именно там он и оказался. Висел на стене, а рядом с ним кто-то заботливо прислонил посох Делоры. Сейчас камень не светился, и выглядел просто камнем. Но зрелище, честно говоря, все равно было жутким. Теперь, увидев некромантов, то есть вампиров в лицо, познакомившись и пообщавшись, я все равно не мог забыть свои самые первые впечатления от битв с их участием. От того, что они вытворяли при помощи своих посохов.

К моей руке легко прикоснулась ее ладонь и я, обернувшись, уставился на нее. Наверное, в моих глазах что-то такое было, потому что Делора невольно попятилась от меня на пару шагов назад, и еле слышно сказала:

— Прости.

Я моргнул несколько раз подряд, изгоняя то, что поселилось в глазах, а потом мотнул головой:

— Если ты не прекратишь разгуливать передо мной в одной рубашке, тогда уже мне придется извиняться перед тобой.

Она осознала угрозу, и, взвизгнув, метнулась назад в комнату. Я снял с вешалки свой плащ и направился вслед за ней.

— Держи, надевай, и пойдем ко мне в покои, попробуем подобрать тебе что-то из одежды, — протянул я плащ, и она тут же в него закуталась. Мда, оценил я ее вид, а размеры одежды у нас не так, чтобы одинаковые. Ладно, что-нибудь придумаем.

Я уже привычно подхватил ее на руки и направился к двери.

— А ты что думала, я позволю тебе разгуливать босой по каменным плитам? — поинтересовался я в ответ на ее возмущенный писк, — вот и сиди тогда, молча, — подмигнул я ей.

Делора засопела и уткнулась носом мне в грудь, отчего по моему позвоночнику прокатилась волна жара. То лед, то пламя. И все в один день. Интересно, что меня ждет дальше?

Лийра — травяной отвар из сухофруктов и некоторых видов трав (шалфей, мята и прочее).

Лига — мера длины, равная приблизительно 4.828 метра.

70