Лунные волки.

Сейчас семидесятка Сергея вела поиск у развалин бывшей когда-то главной шахтерской колонией Системы Барнарда "Изумрудный город". Название появилось давно, после того как там впервые за пределами Земли были случайно найдены настоящие изумруды, при добыче редкоземельных металлов в шахтах. Хотя, большую известность чем находка драгоценных камней этой колонии принесла война с эриданами. Именно с высадки эриданского десанта в "Изумрудный город" началась "горячая" фаза противостояния двух цивилизаций. Еще до того, как земной и эриданский флот начали упорную борьбу в нескольких сотнях тысяч километров от колонии у астероида "Северный -21", эриданские десантники, быстро подавив сопротивление колонистов (у тех и оружия-то почти не было), захватили шахтерский поселок, насчитывающий около полутысячи рабочих-шахтеров и обслуживающего их персонала. Два десятка детей Эридане отобрали и вывезли в родной мир сразу, остальных шахтеров, из тех, кто не оказывал сопротивления, заперли в здании управления шахты, объяснив им, что впоследствии они все пройдут операции по коррекции и присоединятся к содружеству эриданского сопроцветания. Там люди просидели несколько дней. Когда эриданский флот был разбит, а в "изумрудный город" был сброшены недавно сформированные отряды космического десанта Земной Конфедерации, здание шахтоуправления зридане взорвали. Вместе со всеми находившимися там пленниками, прямо на глазах ведущего бой десанта. Симпатий десантников этот шаг им явно не прибавил и все эридане, кроме нескольких особей, позарез нужных ученым и разведке были перебиты. Среди шахтеров выживших оказалось меньше десятка — на многих пленниках были скафандры, в которых их вели в здание управления, и некоторые из них пережили взрыв. Впоследствии, всю картину происходящих в "Изумрудном городе" событий восстановили с помощью записей, найденных в уцелевших компьютерах и камерах видеонаблюдения, обнаруженных в отбитом назад поселке. На них было хорошо видно, как инопланетяне отбирают детей у родителей, расстреливают нескольких мужчин, один из которых набросился на вооруженного эриданина, когда тот отбирал его дочь, загоняют людей в здание управления... На их основе был снят отличный документальный фильм, показанный по всем земным сетевым информканалам...

Сейчас на месте колонии были лишь руины. Месяц спустя после этих событий эриданский рейдер сбросил на безлюдные остатки колонии атомную бомбу, сделав ее окончательно непригодной к дальнейшей работе. Возможно, эридане таким образом просто мстили за свой погибший десант, или, может быть, не хотели дать людям шанс снова наладить добычу сырья, опираясь на уцелевшую инфраструктуру поселка — кто знает?

Пролетев в нескольких сотнях километров от оплавленного кратера и руин на боку большого, диаметром около восьмисот километров астероида, семидесятка развернулась и пошла к следующей контрольной точке своего патруля. Сергей оторвался от экрана, на котором рассматривал развалины "Изумрудного города" и вернулся к прерванному разговору, который шел в кают-компании звездолета уже второй час.

— А я говорю, нет их тут, — немного повышенным тоном доказывал свою правоту Петр Сухопаров (уже давно ставший для присутствующих в кают-компании космонавтов просто Петей) старшина и специалист по маскировке и обнаружению. — Никаких следов, — продолжал он. — И я отвечаю, внутри этого астероидного пояса мы можем мотаться недели и месяцы и так ничего не обнаружим. Грависенсоры всякую пургу показывают, сигналов — море, селекцию по скоростям и материалу объектов я сделать не могу. Толку тут болтаться?

— Значит, ты считаешь надо прыгать за внешний радиус пояса? — Снова уточнил Сергей.

— Да, именно так. У нас пока по топливу все нормально. Можно разок прыгнуть и осмотреться. Если враг на подходе — должны его заметить. А нет никого — то обратно сюда, будем продолжать патруль как приказано — повторил свои доводы Петя. Длинный и худой, он нервно стискивал в пальцах кружку с чаем, периодически поглаживая отросший за время патруля ершик юношеской бородки.

— Ну а ты что молчишь, — развернулся к сидевшему рядом с ним Вельтману Сергей.

— Герр капитан, я думать, Петья все же прав, — недостаточное знание русского языка Куртом Вельтманом давал о себе знать, не смотря на то, что он общался исключительно на нем уже четвертую неделю. — Я не трус, герр старший лейтенант. Но я не хочу без нужды драться в астероидах, герр капитан. Если будет что-то покруче автоматического шахтерского модуля — нам тут, скорее всего, будет этот, как это будьет по-русски — меховой северный лисиц. Очень короткие расстояния и плохо с маневром для моих ракет. Надо прыгать на простор.

— Палыч, что ты скажешь? — Продолжал опрос Сергей.

— Скорее да чем нет. Но решать тебе, — ты капитан.

— Спасибо родной, утешил — сказал парень. — Ладно. Прыгать, так прыгать. В конечном итоге железного приказа держаться в поясе астероидов у нас не было. Попробуем...

— Интенсивность десять единиц. Интенсивность пять единиц — уже в который раз за патруль докладывал параметры процесса выхода из гипера мичман Егоров. Экипаж замер на своих местах по боевому расписанию, как и положено при выходе из гипера. Мало ли какие неожиданности могут ожидать звездолет в реальном мире?

— Три единицы, две единицы — продолжал докладывать Алексей.

Стоп! — нарушая все правила, вдруг закричал Петр. — Остановите выход из гипера!

— Новая интенсивность пять единиц — скомандовал Сергей. — Выполнять. И, дождавшись от Алексея подтверждения команды, — Петя, ты что, белены объелся? Доложите ситуацию старшина Сухопаров!

— Есть доложить, — немного успокоившись, сказал Петя. — Товарищ старший лейтенант, детекторы показали цель. Можно сказать, мы чуть не влетели в нее. Где-то на полутора единицах интенсивности, гравидетекторы уже начинают работать. Плохо, конечно, но что-то разобрать можно, особенно если объект близко. А тут три засветки, буквально в двух тысячах километров от нас.

— Понял, — отозвался Сергей. — Новый приказ: интенсивность двадцать единиц, прыжок на одну световую секунду, вектор движения прежний. Выполнять. Палыч, Алексей, — такой вопрос, мы можем, выходя из гипера, остаться там на какое-то время где-то на пол-единицы интенсивности? Как бы и вышли, и в то же время не совсем?

— Можем, — первым ответил главный бортинженер. Но это рискованно — генератор таких вещей не терпит. Износ очень большой и энергии нужна прорва. Да и враг нас может обнаружить, на такой малой интенсивности гипера их детекторы нас видят.

— Уже бы засекли, — вмешался в разговор Петр. Что-то им помешало. Если это, конечно противник. Впрочем, засветки целей принадлежат большим кораблям, маловероятно чтобы это были наши.

— Хорошо, тогда так и сделаем, — подвел конец дискуссии Сергей.

Вот это да, — прокомментировал увиденное на экране Палыч. Сергей был с ним полностью согласен. Экипаж земного звездолета, зависшего в гипере почти у самого порога полной материализации, смог хорошо рассмотреть противника. При столь малой интенсивности гипера отчасти работали даже пассивные оптические системы наблюдения.

Три эриданских звездолета, окутанные розоватым облачком, говорившем о режиме вероятностного прыжка, летели со скоростью около девяноста километров в секунду по направлению к поясу астероидов. Один из них был несомненно автоматический шахтерский модуль, изображение которого Сергею не раз показывали в училище, другой был транспортным кораблем противника, а вот третий... Третий был, пожалуй, самым опасным для семидесятки кораблем противника — эриданским дестроером. Длинный, узкий, напоминающий обводами вытянутый треугольный стилет, вражеский звездолет летел впереди, ощетинившийся по сторонам антеннами многочисленных датчиков.

— Уходим. А то нам конец — прошептал интерком голосом Сергея Доронина, отвечавшего за жизнеобеспечение. Он, видимо, вывел изображение противника на один из дисплеев своего боевого поста.

— Командир, надо решать быстро, — вторил ему Вельтман. Сейчас он нас обнаружит.

— Погоди, — тихо сказал в интерком Сергей. — Что-то им мешает...Внезапная догадка, вдруг пришла в голову парня. — Петя, глянь активность звезды. Отклонений от нормы нет?

— Есть товарищ капитан, — через десяток секунд отозвался старшина. — Видимо, недавно был большой выброс плазмы. Инфракрасное излучение значительно превышает норму, в электромагнитном диапазоне целая буря. Думаете, это им создает помехи?

— Других объяснений нет, — сказал Сергей. Вообще-то говоря, в норме они уже должны нас заметить. Но этого не происходит... Ну что господа, сваливаем по быстрому, или попробуем достать гадов?

— Можно достать транспорт или модуль, — задумчиво произнес Вельтман. Выходим из прыжка сзади по курсу, бьем ракетами и быстро уходим.

— Нет. Не уйдем, — возразил ему Кудрявый. От дестроера не уйдем. Одного завалим, но потом в нас дестроер вцепиться так что его не стряхнешь никаким маневром.

— Согласен, — ответил ему капитан корабля. Если бить, то надо сразу валить главного. Или уходить сразу. Однако, звездная активность на нашей стороне... Как, господа, сожжем дестроер? — Сергей почувствовал, как адреналин буквально закипает в крови.

— Можно рискнуть, — сказал через секунду Вельтман.

-Я за, — согласился с ним Палыч.

— Возражаю. — отозвался Петя. Шанс невелик, а нас прибьют. Неохота погибать не за грош в первом же бою. Риск за гранью разумного.

— Ничего, сделаем — поддаваясь какому-то захватывающему его куражу, заявил Сергей. У нас работа такая — рисковать. Курт, что в шахтах?

— Два рентгеновских лазера и две ракеты с термоядерной начинкой.

— Хорошо, наборчик то, что надо... Слушай мою команду. Сейчас прыжок интенсивностью двадцать два, выход из гипера на двадцать секунд в тридцати тысячах километров перед целью. Залп всеми ракетами. Курт, сначала активация лазеров, затем удар термоядерными. Уход в гипер. Выполнять без докладов, времени нет. С Богом!

Выход из гипера был стремительным, на грани допустимого. Никакого мерного отсчета падающей интенсивности командиром ходовой части и прочих уставных процедур. Слава Богу, семидесятка "собралась" в пространстве верно, обошлось без ЧП. И уже через три секунды после того, как земной звездолет показался перед вражескими кораблями, центральный компьютер звездолета дал сигнал, предупреждающий об атаке противником. Эриданский дестроер попытался сходу нащупать их лазером, но видимо его излишняя торопливость спасла землян. Основной поток ультракороткого излучения прошел мимо. На десятой секунде эриданский дестроер выпустил ракеты. На двенадцатой секунде ракеты покинули шахты семидесятки. На девятнадцатой секунде, семидесятка получила еще один лазерный удар от противника и стала стремительно проваливаться обратно в гипер по заранее заданной программе. Все, достать ее лазерным излучением дестроер врага больше не мог. Но вот его ракеты представляли основную опасность. Термоядерные взрывы в районе ушедшего в гипер звездолета, серьезнейшим образом влияли на свойства гиперпространства, что зачастую влекло за собою гибель корабля в нем. Судьба семидесятки решалась в ближайшие минуты. Если выпущенные ей в упор ракеты достанут эриданский дестроер, то у нее еще есть шансы уцелеть. Если нет — далеко они не уйдут. Дестроер за пару часов сумеет выбросить в космос столько энергии, что уцелеть в гипере будет невозможно.

Экран дисплея, отображавший перед Сергеем состояние корпуса и бортовых систем корабля, расцвел желтыми отметками. Капитан семидесятки окинул поступившие данные быстрым взглядом. Повреждение двадцати процентов корпуса, вышел из строя ряд сенсоров, повреждение одной из дюз, реактор работает в критическом режиме...

Ладно, это еще терпимо. Разгерметизации нет, баки целы, основные узлы жизнеобеспечения целы. Центральный компьютер быстро перераспределял ресурсы корабля, автоматически приспосабливая все системы к оптимальной работе с учетом полученных повреждений. В верхней части дисплея, под информацией о полученном кораблем ущербе стремительно менялись цифры гиперпространственной интенсивности — 8, 10, 12...Семидесятка с максимально возможной скоростью уходила в гипер, отрабатывая заранее заданную команду. Только сейчас Сергей понял, что он был на волосок от гибели. Это было не то ощущение, которое он испытывал раньше, когда отрабатывал атаки на тренажере в училище, сидя в точной имитации боевого поста командира звездолета. Такого, можно сказать настоящего, глубинного страха он еще не испытывал. Адреналин, азарт, кураж испарились из его крови так, как будто их там никогда и не было. В эту секунду Сергей, если бы ему опять предложили выбор — атаковать или уходить, без колебаний бы выбрал отступление. Но было поздно. Выпущенного из бутылки джина обратно не загонишь. Ракеты эриданского дестроера приближались к точке прыжка семидесятки...

Раз! Освещение в боевом посту на секунду пропало, а Сергей испытал такое ощущение, словно его всего за какое-то мгновение вывернули наизнанку и хорошенько провели внутренностями по большой гладильной доске. Интенсивность резко скакнула вниз с пятнадцати единиц до двадцати шести и тут же взлетела вверх до трех единиц, чтобы снова упасть до пятнадцати.

— Леша ходу! — буквально закричал Сергей в интерком Егорову.

— Капитан реактор на пределе...

— К свиньям реактор! Начинай прыжок как есть! Уходим...

Два! В этот раз тряхнуло немного послабее, но тоже неплохо. Где то в обычном пространстве, на месте ухода земного звездолета в гипер бушевала раскаленная плазма. Боевые части эриданских ракет произвели подрыв. И это буйство энергий не оставляло спокойным и гиперпространство, влияя на его характеристики. Семидесятку швыряло в гипере как надувной мячик в штормовых волнах.

— Три, четыре, пять! Удары шли один за другим. Алексей все-таки начал прыжок, перемещаясь в гиперпространстве куда-то в сторону от точки провала в гипер.

Компьютер показывал повреждения, расцвечивая схему корабля на дисплее желтыми, а кое-где уже и красными цветами. Однако, Сергей уже не воспринимал информацию. Он периодически терял сознание, очертания предметов расплывались перед глазами, освещение в центральном посту менялось от ослепительно яркого до полутьмы, причем было неясно, что вызывало этот эффект — сбои в технике или проблемы восприятия окружающего мира в собственном организме. Резкие скачки в гиперпространстве одинаково разрушительно влияли и на технику и на человека. — Все, долетался. — Промелькнула у парня вялая мысль. — Обидно-то как — в первом же бою погибнуть...

После очередного скачка в гиперпространстве прошла минута. Потом еще одна. С каким-то даже отстраненным удивлением Сергей вдруг понял, что полет протекает спокойно. Самочувствие улучшалось, тошнота и головокружение потихоньку отступали прочь, хотя тело оставалось вялым и безвольным словно набитое ватой.

— Всем постам и отсекам — доложить о повреждениях, — собравшись с силами, скомандовал капитан. Несколько секунд никто не отзывался, но потом отчеты стали поступать в центральный пост.