1/2

Заказчик настоял на личной встрече. Прежде Блейк сто раз бы подумал над предложением, а на сто первый отказался, но куш казался чересчур заманчивым, особенно после предыдущего провала.

— Кроме того, — сказала Ширли, нервно постукивая тупым концом обеденного ножа по столу. — Ты же всегда сможешь заставить их забыть, как выглядишь.

"Да, — мысленно согласился Блейк. — Если только там не будет камер, которых я не замечу. Впрочем, камеры и прочая хрень — это проблема Ширли. А Коди позаботится об остальном".

Его же задача была простой: передать флешку заказчику и постараться не оставить в его памяти ничего, способного вывести на Блейка Картера и его небольшую команду.

Миниатюрная, черноволосая и темноглазая Ширли отвечала за системы безопасности и осуществляла техническую поддержку. Большую часть программ для нее написал сам Блейк, но он физически не мог находиться в двух местах сразу, поэтому ему и требовался помощник. Сперва они успешно справлялись вдвоем, честно деля выручку и риск, но не так давно им пришлось взять третьего — улыбчивого и жизнерадостного Коди, способного ударом кулака проломить чей-нибудь череп. Как ни удивительно, в мире полном технологий физическая сила часто оказывалась далеко не лишней. Особыми мозгами Коди не располагал, но был в меру смышленым, исполнительным и, хотя его рот не закрывался ни на минуту, умел не болтать лишнего. В их не слишком законной профессии это было одним из самых ценных качеств.

Блейк Картер подвизался в области промышленного шпионажа.

Ждать пришлось недолго. Блейк успел только пригубить горьковатый кофе, игнорируя возмущенное бурчание Ширли, как за его столик присела длинноногая блондинка с глубоким, будто специально выставленным напоказ декольте. Блейк равнодушно скользнул взглядом по безупречным округлостям и подпер подбородок правым кулаком.

— Пробки, — улыбаясь, ответила блондинка, демонстрируя безупречно отбеленные зубы с изящной инкрустацией на клыке. — А ты красавчик. Угостишь девушку?

— Если только девушка принесла то, что должна, — ответил Блейк, отмечая двух широкоплечих парней, опустившихся за соседний столик. Они даже не посмотрели в его сторону, но Блейк ничуть не сомневался — это была группа сопровождения его великолепной собеседницы. А точнее говоря — приманки, призванной отвлечь внимание и лишить сосредоточенности. Дешевый прием. Хотя, Коди уже почти сожрал ее глазами и разве что не привставал со своего места, пытаясь заглянуть в вырез. Ищет там у нее оружие, что ли?

— О делах, так о делах, — легко согласилась девица и, протянув руку, ловко перехватила у него чашку с кофе. — Товар?

— Здесь, — лаконично отозвался Блейк, глядя ей прямо в глаза. — Где деньги?

— Ты уже расплатился? — лучезарно улыбнулась блондинка и плавно, словно потягиваясь после сна, поднялась на ноги. — Иди за мной.

Блейк, не отвечая, кинул на стол смятую купюру и без разговоров отправился следом за покачивавшейся на высоченных каблуках девицей.

"Прекрати пялиться на ее задницу, — донеслось до него. — Она ведет тебя к черному ходу, на улице ждет черный форд. Блейк, может ну его?"

"Занимайся своим делом, Ширли, — так же мысленно ответил Блейк, не позволяя испытываемому раздражению отразиться на лице. — Ты запустила чистилку?"

"Да, — в мысленном импульсе отчетливо прозвучали недовольные ноты. — Но, Блейк..."

Блейк легко поставил блок, давая понять Ширли, что не намерен препираться. Его щиты ей было не пробить — не доросла еще девочка, поэтому ее особенно бесило, когда он так делал. Особенно усердствовать Блейк, однако, не стал, решив, что момент не подходящий для воспитательной работы, и восстановил связь.

"... гребаный придурок! — тут же донеслось до него, и он буквально увидел, как Ширли прикусывает язык, осознав, что ее услышали. — Осторожнее там, в машине четверо".

"И в ресторане двое, — подумал Блейк, сверля взглядом белокурый затылок. — Интересно, какой уровень?"

"У ходячих буферов вряд ли даже обычные десять процентов наберется, — сцедила яд Ширли. — И те сползли в задницу".

Отвечать Блейк не стал. Блондинка широко распахнула перед ним дверь, и он, выбросив из головы все отвлекающее, шагнул на улицу.

Из машины тут же вышли двое. Один из них придержал дверцу, и Блейк, мельком оглядевшись по сторонам, скользнул в гостеприимно распахнутое нутро. В салоне пахло кожей и дорогим табаком. Блейк поморщился от запаха и пожалел о выпитой чашке кофе. Сейчас, когда ему требовалась вся сосредоточенность, любые стимуляторы могли сработать как в плюс, обострив восприятие, так и в минус, вызвав очередной приступ.

"Закончить бы все побыстрее", — мелькнула мысль, но Блейк усилием воли задавил плеснувшееся было беспокойство.

— Призрак? — зачем-то уточнил сидевший напротив мужчина. На вид ему было лет пятьдесят. Годы добавили ему лучистых морщинок вокруг глаз и упрямые волевые складки около рта, но не тронули густую каштановую шевелюру ни единой седой прядью. Внимательные, ясные глаза следили за Блейком пристальным острым взглядом, под которым тот отчетливо ощущал себя как под прицелом.

"Процентов двадцать, не меньше", — подумал Блейк и уже собирался позвать внезапно замолчавшую Ширли, как вдруг наткнулся на глухую стену. Что происходит?

— Вы ждали кого-то другого? — невозмутимо поинтересовался он, пытаясь прощупать неожиданную преграду. Ощущения она вызывала странные, будто ему надели плотные наушники, и все звуки через них доносились смазанными, едва различимыми. Он по-прежнему чувствовал и разум Ширли, и той блондинки, и то, что считалось мозгами у четырех оставшихся снаружи амбалов, и даже блеклые искры сознаний посетителей ресторана, но дотянуться, вступить в контакт уже оказалось выше его сил. Подавление пси-способностей? Неужели?

-Нет, просто я представлял вас иначе, — вежливо улыбнулся мужчина. — Товар у вас?

— Я не расслышал вашего имени, — решил понаглеть Блейк. Ситуация его заметно напрягала, поэтому хотелось лучше понять, с чем они имеют дело. Улыбка его собеседника стала напоминать акулью.

— Я вам его и не называл. Зовите меня Заказчиком и все. Больше вам обо мне ничего не нужно знать. Именно поэтому я... предпринял некоторые меры предосторожности. А теперь покажите товар.

Отступать было некуда. Блейк извлек из кармана зашифрованную флешку и протянул ее Заказчику. Тот, не глядя, передал ее вперед — водителю, который, как и предполагал Блейк, остался в машине не случайно.

— Почему потребовалась личная встреча? — поинтересовался он, сохраняя невозмутимое выражение лица. Ситуация чем дальше, тем нравилась ему все меньше. Заказчик усмехнулся.

— Вы же не дурак, Призрак. Ни за что не поверю, что вы не сунули нос в то, что украли. Каждый бит этой информации сейчас отслеживается во всех сетях. Попробуйте переслать файлы по любому каналу, и увидите, как быстро за вами приедут из Бюро. В нашем мире технологий самым надежным способом хранения информации скоро станет обычная бумага.

— Я мог бы оставить вам флешку в банковском сейфе, — возразил ему Блейк, мысленно повысив коэффициент Заказчика до двадцати пяти. Тот снова улыбнулся.

— Скажем так, я хотел на вас посмотреть. Оказывается, у Призрака вполне человеческое лицо. Я собирался предложить вам сделку.

— Мы еще не закончили предыдущую, — Блейк с учащенно бьющимся сердцем откинулся на мягкую, терпко пахнущую спинку кресла. Пустота давила, заставляя нервничать и обостряя остальные чувства. Он буквально чувствовал резкие запахи, наполнявшие салон, глаза резало даже от приглушенного света, пальцы едва заметно подрагивали от напряжения. Заказчик понимающе поднял бровь и, поймав утвердительный кивок водителя, довольно улыбнулся.

— Код, — потребовал он безапелляционным тоном, и Блейк едва не рассмеялся ему в лицо.

— Деньги, — отрезал он. — Реквизиты на той же флешке. И снимите "глушилку", я должен получить подтверждение перевода от партнера.

— У меня предложение получше, господин Призрак, — улыбнулся Заказчик, скрестив руки на груди и смерив Блейка неприятным, будто выпотрошившим заживо взглядом. — Я хочу нанять вас. Вас — и вашего партнера, кем бы он ни был. Можно и без него. Главное — это вы. Вы уникальны. Вы — это что-то особенное. И вы на свободе. Это как пустить волка в деревню: пока он режет чужих овец, вроде как никому и дела нет, но рано или поздно он примется за твоих. Мне бы не хотелось обнаружить в один прекрасный день утечку ценной информации.

— Поэтому вы хотите предложить волку цепь и миску, — в тон ему усмехнулся Блейк. — Причем, не особо спрашивая мнения волка. Что будет, если я откажусь?

— Вы не выйдете из этой машины, — просто ответил Заказчик, и пульс Блейка скакнул еще сильнее. Одновременно с этим моргнули лампочки на потолке салона. Заказчик удивленно покосился вверх, и Блейк ринулся вперед, наваливаясь на него всем весом.

— Сидеть! — рявкнул он на приподнявшегося водителя, локтем надавливая Заказчику на горло так, что у того глаза полезли из орбит. — Передай сюда флешку.

— Не стоит, — странно спокойно ответил тот, пряча взгляд за темными стеклами очков. — Это бесполезно. Вы не выйдете отсюда, пока я не разблокирую машину. А у меня приказ: не делать этого ни в коем случае. Советую вам отпустить...

Блейк не слушал. Пустота лопнула, рассыпаясь миллиардом черных искр, и он стремительно провалился в черный водоворот, оглушенный навалившимися на него образами.

"Это твое платье, Джекки. Ты будешь самой красивой..."

"Не сутулься, я сказал! От тебя никакого проку!"

"Он нужен нам, мистер Невилл. Постарайтесь уговорить его. Если же нет..."

"Вперед, ?Быки?! Эй, хей, хо!"

"Дешевка! Ты живешь на мои деньги и..."

Чужие воспоминания мелькали перед глазами причудливым калейдоскопом. Во рту чувствовался соленый привкус, пахло металлом и почему-то морем. Глаза, нос и рот словно забило песком, першило обожженное горло, но Блейк внезапно почувствовал себя свободным. Он легко, почти на ощупь, настроился на разум водителя, смазывая в его памяти воспоминания о последних нескольких минутах, потом проделал это же с Заказчиком, стараясь не лезть особенно глубоко — превращать людей в булькающих слюной идиотов никогда не казалось ему хорошей идеей. А потом, вырубив обоих, позвал Ширли.

"Да, сейчас, сейчас, — напряженно отозвалась она. — Это было, Блейк?"

"Потом, — отмахнулся он, борясь с головокружением. Подобные фокусы всегда давались нелегко, а уж в сочетании с "глушилкой" и вовсе выпили из него все соки. Может, это она и спровоцировала приступ? — Передай Коди..."

Передавать ничего не пришлось. Не заблокированная больше дверь резко распахнулась, и Блейка буквально выволокли наружу, бесцеремонно ухватив за ворот.

— Цел? — поинтересовался Коди, весело поблескивая глазами и вытирая сочившуюся из рассеченной брови кровь. — Я не опоздал? Никак не мог понять, нужна ли тебе помощь. Тех двух придурков в зале на всякий случай вырубил, а то они у выхода встали как Геркулесовы столбы. И ручкой мне так делают, мол, пошел в задницу. Ну, я их немного поучил вежливости. Выхожу — а тут цирк и клоуны.

Краем глаза Блейк успел зацепить три неподвижные фигуры на асфальте. Блондинке досталось тоже — когда касалось дела, Коди не делал различий между полами. Вид распростертых тел напомнил о том, что не только Заказчик и водитель видели его лицо. Пришлось тратить время и силы еще и на них — все это под аккомпанемент непрекращающейся болтовни.

— Коди, — процедил Блейк, которого мотало из стороны в сторону. — Заткнись. Забери у водителя мою флешку.

— Конечно, босс, — сверкнул улыбкой тот и бросился выполнять его распоряжение. Блейк оперся о машину, с трудом удерживаясь на ногах. Его стремительно накрывало снова, сознание, расширяясь, жадно впитывало все, до чего только могло дотянуться. Чужие эмоции, чужие воспоминания, чужая жизнь вливались в него непрерывным потоком, перегружая и без того находящийся на пределе разум. Как не вовремя...

Сквозь вязкую алую муть до него донесся взволнованный голос, несколько отрезвивший и приведший в чувство. Блейк стиснул зубы, невероятным усилием воли беря себя под контроль, и кивнул Коди, который помахал у него перед носом флешкой. Теперь можно было и идти.

— Так вот, — продолжил Коди как ни в чем не бывало, садясь за руль старенького внедорожника, под капотом которого не осталось ни одной родной детали. Пискнула, отключаясь, система безопасности, утробно заурчал пятилитровый мотор, будто огромная, хорошо поглаженная кошка. Блейк устало откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. — Выхожу я, значит, а там баба эта с четвертым размером. И еще два придурка с рожами, немедленно требующими кулака. Ну, я лыбу подурнее сделал, а сам вокруг смотрю. У девахи этой в руках приборчик какой-то. Я его от греха подальше об асфальт, громил этих туда же. Гляжу...

— Коди, — с трудом разлепляя губы, проговорил Блейк. — Заткнись.

— Приступ, чувак? — сочувственно поинтересовался он, а потом резко вильнул рулем, уходя в какой-то переулок. — Что-то часто последнее время.

— Коди... — борясь с желанием взять его за горло, пробормотал Блейк, чувствуя, как снова ускользает сознание. — Просто замолчи. И остановись где-нибудь.

Коди понимающе хмыкнул, но комментировать не стал. Все-таки ему было не чуждо некоторое чувство такта, поэтому-то Блейк и позволил себе сделать его своим якорем. Если, конечно, способ, которым он удерживался на поверхности, можно было так назвать...

Коди остановился в глухом тупичке между двумя домами, где стояли мусорные контейнеры и валялся всякий хлам. Не самая располагающая обстановка, но выбирать не приходилось. Блейк выбрался наружу, оглушительно лязгнув дверцей, и, обогнув машину, оперся руками на капот. Через мгновение к его спине прижалось горячее тело, обдав дыханием шею, футболку немедленно выпростали из-за пояса, и неторопливо, будто разогревая и примериваясь, погладили живот. Блейк нетерпеливо дернул плечом.

— Прекрати. Не сейчас.

— Хорошо, — не стал спорить Коди, шумно дышавший ему в затылок. — Но я ловлю тебя на слове, босс. Вечером будет по-моему.

— Будешь ставить условия — отправишься дрочить, — слизнув катившуюся по губе капельку пота, отозвался Блейк. Его ощутимо потряхивало, но твердые ладони Коди, уверенно лежавшие на бедрах, не давали сорваться снова. Его тепло, его запах, его прикосновения надежно удерживали на грани, не давая безумию затянуть глубже. Может, дело было в том, что Коди вообще не обладал пси-способностями, а значит практически и не фонил. Может — в чем-то другом, Блейк не собирался об этом задумываться. Он просто пользовался этим удивительным эффектом, не заморачиваясь и не чувствуя угрызений совести. Ему так было удобно, Коди вроде бы не возражал, честно придерживаясь правил игры. И только иногда в его словах проскальзывало нечто, будившее внутри колючий ворочающийся страх.

— Чувак, я-то подрочу, — усмехнулись в самое ухо, и Блейк почувствовал озноб, пробежавший по позвоночнику. — А что будешь делать ты?

Блейк не счел нужным отвечать на столь откровенное подначивание. Коди был заведен, твердость его члена ощущалась даже через двойной слой штанов, а большего было и не нужно. Блейк подался назад, прижался теснее, и тут же почувствовал чужую руку, сжавшую промежность. Он шире расставил ладони, опираясь на машину.

— Немного энтузиазма с твоей стороны не помешало бы, знаешь? — прохрипел Коди, спуская с него штаны вместе с бельем и вжимаясь стоящим членом между ягодиц. — Мне порядком надоело видеть твой затылок. Знаешь, что я хочу увидеть, чувак? Твой чертов рот на моем члене. Как ты его обхватываешь губами, облизываешь языком. Я бы задвинул тебе до самого горла...

Он зашелестел оберткой презерватива, и Блейк не сдержал язвительной усмешки. Коди мог говорить все что угодно, но все же он неукоснительно подчинялся правилам. Хотя, нарисованная им картина против воли возбуждала. Этот же сценарий можно ведь проиграть и наоборот.

"Спасибо за идею, Коди", — злорадно подумал Блейк, растягивая губы в предвкушающей улыбке. Через мгновение ему сделалось не до веселья.

— Хочу видеть твое лицо, когда я вхожу в тебя, — послышался дурной, развязный шепот, и Блейк судорожно закусил губу, пытаясь расслабиться под настойчивым, но мягким напором. — Хочу трахнуть тебя наживую, без долбаных резинок и твоих дурацких правил. Вставить по самые яйца, чтобы у тебя глаза повылазили из орбит, потом выйти — и с начала.

Пальцы сами собой сжимались в кулак. Прокушенная губа снова сочилась кровью, наполняя рот соленой вязкой слюной, от которой немного подташнивало и хотелось пить. Колени подрагивали от возбуждения, от напряжения сводило руки. Низ живота пронзило болезненной судорогой, и Коди, словно почувствовав, обхватил его член ладонью. Блейка выгнуло от удовольствия, а потом...

— Что это значит, доктор? — невысокая женщина в строгом деловом костюме разгневано размахивала перед носом мужчины в белом медицинском халате пачкой распечаток. — Вы же гарантировали мне успех!

— Я — генетик, — спокойно ответил тот, выдерживая профессиональное выражение лица. — Я могу только гарантировать вашему ребенку отсутствие врожденных заболеваний и чистую карту. Пси-способности — вещь слишком индивидуальная. Появление их не поддается прогнозированию.

— Не надо читать мне лекций! — взвизгнула женщина, и стоявший рядом с ней мужчина с глазами Коди, попытался обнять ее за плечи. — Не трогай меня, Денвер! Это ты, ты виноват, что наш сын — пустышка!

Яркая до невозможности картинка резала глаза. Блейк захрипел, зажмурился, до боли впился пальцами в гладкий металл, едва не ломая ногти, и кончил, пачкая руку Коди. Тот глухо застонал, прижался теснее, словно вплавляя себя в него, и спустя несколько коротких дерганых движений, уткнулся лбом в его затылок, с трудом переводя дыхание. Блейк, уже придя в себя, оттолкнул его руку.

— Нам пора, — спокойным властным голосом велел он, и Коди послушно отстранился, не став упражняться в остроумии. Бросил ему салфетки и, к тому моменту как Блейк привел себя в порядок, уже сидел на водительском сиденье, ожидая команды. Блейк выкинул испачканные салфетки в ближайший контейнер и, забравшись на свое место, махнул рукой, разрешая трогаться. Непривычно молчаливый Коди включил заднюю передачу и принялся осторожно выбираться на дорогу.

— Как звали твоего отца? — неожиданно для самого себя поинтересовался Блейк, припоминая подсмотренные воспоминания. Коди бросил на него удивленный взгляд.

— Фред, — соврал он, и в его глазах заиграли прежние озорные искры. — А что? Будешь заполнять мое личное дело? А как звали твоего?

— Заткнись, — беззлобно огрызнулся Блейк, сам не понимая, с чего вдруг заинтересовался биографией Коди. — Давай, жми. Надо подумать, кому еще можно продать эту информацию. И узнать про то хитрое устройство, которое ты так бездарно расколотил. Может где-то в сети что-то мелькало...

— Зачем в сети? — хмыкнул крайне довольный собой Коди и, дотянувшись до бардачка, продемонстрировал Блейку обломки какой-то схемы. — Я так и подумал, что ты заинтересуешься, поэтому все прибрал. Я заслужил поощрение вечером?

— Посмотрим, — удержав равнодушное выражение лица, ответил Блейк, с вожделением разглядывая ценную железку. Все остальное временно отходило на второй план.

— Почему так долго? — встретил их прямо на пороге возмущенный голос Ширли. — Блейк, какого черта ты отключался? Как я должна была понять, что тебе требуется помощь? Эй, я с кем разговариваю?

— Так требовала ситуация, — лаконично отозвался Блейк. Посчитав разговор оконченным, он втиснулся в самый дальний угол стола, где среди грязных тарелок и коробок с недоеденной пиццей валялись электрические шнуры, разъемы и обломки плат.

Блейк одним движением сгреб все это в кучу, расчистив место под ноутбук, и запустил местную новостную ленту. Сбой мощности на районной подстанции. Мелкие разборки шпаны. Мэр опять наобещал какой-то пафосной ерунды, надо же, кто-то еще покупается на такую откровенную лажу? Странно... Блейк подпер подбородок кулаком и вновь пробежал взглядом куцый список сообщений.

— У нас есть что-нибудь пожрать? — вклинился в его размышления голос Коди, который, бросив заляпанную чужой кровью куртку прямо у порога, принялся шуровать в холодильнике.

— Почему ты спрашиваешь именно у меня? — моментально взвилась и без того взвинченная Ширли, явно обрадовавшись возможности на ком-то сорвать зло. Погруженного в себя Блейка ей было не достать, а вот Коди оказался на редкость удачной мишенью.

— Разве не очевидно? — хмыкнул тот, со стуком захлопывая дверцу холодильника. — Ты же женщина. Значит, отвечаешь за готовку. Сколько можно жрать одну пиццу?

— О, — язвительно протянула Ширли, уперев руки в бока и с вызовом вскинув подбородок. Чтобы смотреть Коди в глаза, ей приходилось сильно задирать голову, что заметно снижало градус пафоса позы, но девушку это нисколько не смущало. — Может, ты хочешь печеное мясо с картофелем? Или маринованные ребрышки? А может, настоящее карри?

— Не отказался бы, — с вожделением облизнулся Коди, у которого, казалось, еще немного и потекут слюни. Ширли в сердцах топнула ногой.

— Тогда иди и приготовь, остряк. Я вам не обслуга. И, если уж на то пошло, можно было бы и не разбрасывать кругом свои вещи. Которые, к тому же...

Она внимательнее пригляделась к брошенной Коди куртке, и ее глаза расширились от удивления.

— Это что — кровь? Блейк, ты ранен?

— Кровь, вообще-то, на моей куртке, — резонно заметил Коди, но Ширли только отмахнулась от него.

— Потерю тебя мы переживем, это будет, скорее, даже удача. Сколько можно будет сэкономить на одной только еде! Блейк, я с тобой разговариваю, между прочим! Ты в порядке?

— Он точно был в порядке, пока ты не начала орать, сестренка.

— Я тебе не сестренка, Коди. Еще раз меня так назовешь, и лишишься возможности иметь детей. Блейк!

— Я буду у себя, — отрывисто бросил тот, сгребая в охапку ноутбук и поднимаясь на ноги. — Ко мне не входить. И мне все равно, кто это будет делать, но к вечеру тут должен быть порядок и еда. Нормальная еда, подчеркиваю.

— А что будешь делать ты, умник? — догнал его у самого выхода вопрос Коди. Блейк даже не обернулся.

— Зарабатывать нам деньги. Раз уж на это не способен никто из вас.

Он уже почти поднялся на второй этаж, где располагались жилые комнаты, когда услышал растерянный голос Ширли.

— Что это с ним?

— Понятия не имею, — беспечно отозвался Коди, и что-то оглушительно грохнуло. — О, кажется, уборки добавилось. Ну, сестренка, кто будет мыть пол? Смотри, в этой коробке, кажется, завелась жизнь. Еще пару дней, и она обретет разум и начнет разговаривать.

— И ты наконец-то получишь собеседника, равного тебе по мозгам. Хотя, держу пари, даже эту плесень удастся прокачать сильнее, чем тебя. И прекрати называть меня сестренкой!

— А то ты тут же полезешь ко мне в штаны искать то, чем я делаю детей?

Блейк тяжело вздохнул и, аккуратно затворив за собой дверь, устало прислонился к ней спиной. Оставалось только надеяться на то, кухня останется цела. Ну, или хотя бы просто останется...

В одиночестве думалось немного легче. Головокружение и слабость уже совершенно прошли, и Блейк чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Разум, еще не так давно готовый утянуть его в водоворот чужих воспоминаний и эмоций, теперь работал стабильно и без сбоев. Блейк аккуратно сложил на стол ноутбук и обломки "глушилки", а потом вытянулся на кровати и закрыл глаза.

Логично, что в новостях не обнаружилось и намека на инцидент у ресторана. Люди, способные создавать такие приборы, явно не были рядовыми обывателями, а, значит, могли замять нежелательный скандал. Светиться в новостях им не было никакого резона. Кто же они? Одна из корпораций-гигантов, привыкших скупать мозги? Правительство? Госдепартамент? Бюро? Национальная безопасность? Вариантов было много и ни одного. Нужно было разложить информацию по полочкам.

Первое. Заказчик вышел на Призрака три недели назад. Воспользовался обычным каналом, который Блейк держал открытым специально для этих целей. Конечно, у их маленькой компании не было рекламных баннеров в сети, но тот, кто знал, что искать, мог без труда выйти с ними на связь. В одностороннем порядке, разумеется, до тех пор, пока Блейк не признавал заказ годным. Тогда он сам переключал потенциального клиента на свои каналы, оставаясь при этом Призраком: невидимым, неуловимым и недосягаемым.

Второе. Два заказа, принятые до этого, внезапно сорвались буквально на ровном месте. Один заказчик бесследно исчез, второй заявил, что информация уже получена из другого источника. Ширли, узнав об этом, в сердцах едва не плюнула в монитор, Коди только равнодушно пожал плечами, не посчитав проблему серьезной. Он вообще, казалось, ничего не считал достойным серьезного отношения и зубоскалил по любому поводу. Они оба сочли это неудачным совпадением. Блейк же увидел тенденцию.

Его явно готовили к сегодняшней встрече, рассчитывая, что раззадоренный неудачей Призрак легко попадется в ловушку. Рискнет высунуться из своей норы. Этот расчет удался как нельзя лучше, но одного они все-таки не учли. Не поняли, с кем имеют дело.

Блейк пружинисто вскочил на ноги и принялся мерить торопливыми шагами комнату. Или поняли? "Глушилку" припасли не просто так, и, если бы не Коди, ситуация могла сложиться совершенно иначе. Он бы непременно выбрался, разумеется, в этом Блейк даже не позволил себе усомниться, но то, как близко он подошел к краю, несколько пугало. Они знали. Они хотели его к себе. Зачем?

По спине скатилась липкая капля пота. Блейк остановился, глянул невидящим взглядом на свои подрагивающие пальцы, а потом растрепал пятерней волосы и быстрым шагом направился в ванную. Холодная вода на лице немного привела его в чувство. Блейк поднял голову, отвел со лба влажную прядь и уставился на свое отражение в зеркале. С гладкой серебристой поверхности на него глянули блекло-голубые, почти бесцветные глаза. На виске равномерно подрагивала вспухшая жилка — сказывался недавний приступ, нижняя губа покрылась запекшейся корочкой, видимо в процессе размышлений он искусал ее до крови. Черты лица казались заострившимися, угловатыми, словно высеченными неумелым резчиком, у которого то и дело соскальзывал резак. Блейк не считал себя красивым, но никогда не переживал по этому поводу. Развлечений он не искал, отношений — тем более. Прежде ему хватало редких вылазок за платной любовью, а теперь у него был Коди. Этого оказалось достаточно.

Отражение в зеркале усмехнулось, болезненно скривив тонкие губы. Ему следовало думать не о Коди, а о "глушилке", лежавшей на столе, и о парнях, пытавшихся поймать его в ловушку.

"Ты расслабляешься, Призрак, — со злостью подумал Блейк и плеснул себе в лицо еще воды. — Надо заканчивать канителиться с этим мальчишкой. Что-то он слишком распустил язык".

Над схемой он корпел несколько часов. От напряжения разболелась голова, перед глазами плыли цветные пятна, но Блейк не мог заставить себя остановиться. Он медленно и тщательно восстанавливал поврежденные ударом участки, про себя кляня импульсивную натуру Коди. Выключил бы и дело с концом! Зачем потребовалось швырять ее об асфальт? О том, что разбираться с тонкостями у Коди просто не было времени, он предпочитал не думать.

Закончив, он откинулся на спинку стула и, запустив обе руки в волосы, прочесал их пальцами. Следовало немного успокоиться и прийти в себя, но Блейк чувствовал себя гончей, вставшей на след. Нетерпение подталкивало в спину, учащало пульс и заставляло подрагивать кончики пальцев. Что теперь?

Прогулка до ванной заняла у него еще две минуты. Этого хватило, чтобы выровнять дыхание и унять головную боль, а стакан холодной воды привел в порядок взвинченные нервы. Блейк окинул взглядом собранную схему и довольно улыбнулся. Время теории кончилось, пришла пора обратиться к практике.

Тишина навалилась, будто одеяло, разом оглушив, ослепив и спеленав по рукам и ногам. Блейк попытался было дотянуться до Ширли, но словно увяз в густом тягучем тумане, надежно приглушавшем все импульсы. В горло вспугнутой птицей ударилась паника. Блейк протянул было руку, чтобы отключить "глушилку", но неожиданно для самого себя вдруг оттолкнул прибор подальше.

"В следующий раз рядом может не оказаться Коди, — подумал он, упрямо стискивая зубы. — Да и можно ли позволить себе так зависеть от кого-то?"

Нет, он должен был справиться сам. Блейк закрыл глаза, сделал глубокий вдох, и накрепко переплел пальцы, словно беря себя в кольцо. Это помогало сосредоточиться. Он не ощущал привычных ориентиров, не мог ни на что полагаться, и эта беспомощность заставляла нервничать. Блейк не привык чувствовать себя слабым.

В обычной ситуации он бы легко отключил схему, просто выведя из строя батарею или любой из узлов. Но сейчас он словно уперся в глухую стену, из-за которой смутно доносились знакомые звуки. Он тянулся к ним, пытался дотронуться до тусклых, ускользающих искр, которые прежде сияли ярчайшим светом, но невидимые пальцы хватали лишь пустоту. В висках шумело, по щекам градом катился пот, но Блейк запретил себе отвлекаться. Скованный разум отчаянно рвался на свободу, призывая на подмогу все новые и новые резервы, так тщательно скрытые в глубинах человеческого мозга, что многие даже не подозревают об их существовании. Коди бы даже не почувствовал разницы. Ширли не смогла бы вырваться. А он? Он сможет?

Напряжение грозило разорвать его на куски. Блейк непроизвольно стискивал пальцы, царапая ногтями тыльные стороны ладоней, но даже не чувствовал при этом боли. По подбородку стекла тонкая струйка крови из прокушенной насквозь губы, под веками вспыхивали цветные фейерверки. Стоило отступить, но каким-то внутренним чутьем Блейк чувствовал: если он сдастся сейчас, то уже никогда не сможет отыграться.

Стена менялась. Становилась мягче, податливее, более проницаемой. Блейку не хватало воздуха. Горло болезненно драло при каждом вздохе, но он уже не мог остановиться. Осторожно, медленно, он нащупывал нужный контакт, с восторгом ощущая, как лопаются, ломаются удерживавшие его оковы.

Легкое потрескивание бегущего по проводам тока.

Электрические импульсы-уколы от погасшего ноутбука.

"Какая безвкусица... Ты это наденешь?"

"Я ей скажу..."

"Если верить нашему исполнительному директору..."

Его накрывало. В распахнутое сознание потоком вливалась информация, перегружая и без того измученные хрупкие живые связи. Блейк будто растворялся. Он ощущал все больше, но сам словно исчезал, терял собственное "я" в общем, необъятном нечто. Что-то больно резануло в груди, потом ударило наотмашь, и Блейк закашлялся, выплевывая кислую едкую дрянь. А потом, наконец, смог открыть глаза.

— Вот так, да, молодец! — обрадовался кто-то рядом, и Блейк попытался сфокусировать взгляд на размытом темном пятне, суетливо мелькавшем перед глазами. — Давай, мы сейчас с тобой сядем, выпьем водички... Фу, Блейк, какая гадость. Я даже не хочу знать, что ты ел, но, судя по тому, как оно воняет, это было какое-то дерьмо. Вот, пей.

В губы толкнулось что-то холодное, и Блейк послушно приоткрыл рот. И снова закашлялся, подавившись.

— Твою же мать, — сокрушенно покачал головой Коди, которого Блейк теперь мог разглядеть во всей красе. — Чувак, ты заплевал здесь все, включая меня. Что случилось?

— "Глушилка", — хрипло произнес Блейк и потер рукой саднившее изнутри горло. Болело, кстати, не только оно. Все тело будто пропустили через мясорубку, и оставалось только удивляться отсутствию больших повреждений. Стул, на котором он сидел, оказался перевернут и лежал чуть в стороне. Свалился и даже не заметил? Блейк мысленно отвесил себе подзатыльник. Второй приступ за день. Очень плохо.

Коди глянул на него с удивлением, явно не понимая, о чем идет речь, а потом изумленно вытаращил глаза.

— Что?

— Я починил ее, — не стал отпираться Блейк. — И включил.

— Ты псих, да? — с сочувствием поинтересовался Коди, на всякий случай отодвигаясь чуть подальше. — Тебя в детстве по голове не били?

— Я должен был убедиться, что смогу с ней справиться, — игнорируя подколки, ответил Блейк и попытался подняться на ноги. От слабости его повело, он покачнулся, но удержал равновесие, ощутив под пальцами твердое плечо. Коди крепко обхватил его за пояс, не позволяя упасть и, ругаясь на все лады, поддел валяющийся стул ногой.

— Убедился? — коротко осведомился он, удостоверившись, что Блейк сидит ровно и не заваливается на бок. — Почему меня не позвал?

— Не пришло в голову, — солгал Блейк, ни за что не желая признаваться в истинных мотивах. — И — да, убедился. Смотри, я сломал ее.

— Не велико достижение, — обиженно дернул плечом Коди. — Я ее тоже ломал. Только потом не валялся на полу в собственных соплях и...

— Заткнись, Коди, — беззлобно оборвал его Блейк, и тот засопел от возмущения. — Помоги мне встать. Мне надо умыться.

— Слушаюсь, сэр, — по всем правилам козырнул Коди, легко перетекая в свою обычную роль фигляра. — Как прикажете. Пол за вами подтереть или изволите лечь обратно?

— Коди, — сквозь стиснутые зубы процедил Блейк, снова впиваясь пальцами в подставленное плечо. — Просто... закрой рот и помоги мне.

В ванной Коди бесцеремонно сгрузил его прямо на пол и, перегнувшись через бортик, до упора выкрутил краны, открывая воду. Видимо, с его точки зрения, Блейку следовало не только умыться. Что ж, по зрелому размышлению, идею пришлось признать здравой. Блейк зашевелился, пытаясь встать на ноги, и Коди снова пришлось прийти ему на помощь. Это начинало раздражать. Блейк раздосадовано оттолкнул его руку и, присев на край ванны принялся стягивать с себя одежду. Коди, отступив назад и выжидающе скрестив руки на груди, наблюдал за его манипуляциями.

— Ты можешь идти, — буркнул Блейк, всем телом чувствуя его пристальный взгляд. Коди не сдвинулся с места. — Что не ясно? Я справлюсь сам.

— Или нахлебаешься воды, если приступ повторится, — возразил тот, — и Ширли оторвет мне голову. Кстати, она очень интересовалась тем, что произошло в ресторане.

Это уже было интересно. Блейк с отвращением бросил грязные джинсы на пол и, стараясь не терять равновесие, перелез через борт. Горячая вода показалась самым прекрасным, что случилось с ним за сегодняшний день, и Блейк, зажмурившись, издал облегченный вздох. За спиной необидно хмыкнули. Шеи коснулись прохладные пальцы, легко погладили плечи и грудь. Блейк не отстранился. Чужие ладони осмелели, сильнее стиснули кожу, разминая затекшие мышцы и рассыпая по телу колкие искры удовольствия.

— И что ты ответил Ширли? — не открывая глаз, поинтересовался Блейк. То ли от воды, то ли от уверенных прикосновений в голове медленно прояснялось, изо рта уходила горечь и кислота, а перед глазами больше не вспыхивали багровые пятна.

— Что понятия не имею, — ответил Коди, чьи руки уже вовсю гуляли по его животу, оглаживая его плавными ленивыми движениями. Блейк не мешал ему. — Она мне не поверила, разумеется. Попыталась покопаться у меня в мозгах. Ну, я и подкинул ей воспоминания о заднице той девицы...

— Стоп, — Блейк распахнул глаза и резко повернулся к нему, плеснув водой на пол. — Ты почувствовал, что она лезет тебе в голову? У тебя же нулевой коэффициент!

Коди несколько секунд ошарашено таращил на него глаза, а потом расхохотался в голос.

— Чувак, — отсмеявшись, сказал он и придвинулся ближе, так что Блейку инстинктивно захотелось податься назад, чтобы сохранить дистанцию. — От тебя не ожидал. Все вокруг словно помешались на этом пси, считают, что чужие мысли можно узнать только подслушав. Старый добрый язык тела уже никому не нужен. Ширли морщит нос и прикусывает губу, когда пытается влезть кому-то в мозги. И взгляд у нее становится такой отрешенный, будто она где-то не в себе. Я это с десяток раз видел. И знаю, что она может считать только поверхностные образы, так что сразу же стал думать о той красотке. Всегда работает.

— Почему не рассказал о "глушилке"? — напряженно поинтересовался Блейк, которого изрядно покоробила бесцеремонность Ширли. И часто, интересно, она копается в воспоминаниях Коди? И что ей удалось увидеть?

— Я подумал, что сообщать неприятные новости — твоя привилегия, — лучезарно улыбнулся тот и, положив ладони ему на плечи, развернул спиной к себе. — Не бойся, не думаю, что ей известно про нас и... про твою маленькую проблему. И да, это тоже язык тела. Нам, простым парням, приходится совершенствовать свои навыки.

Он снова принялся мягко разминать ему плечи, и Блейк против воли расслабился, позволив чужим рукам свободно гулять по своему телу.

— Когда выяснилось, что расширение не сработало? — поинтересовался он, откидывая голову на холодный жесткий борт. Коди отвлекся на несколько мгновений, чтобы достать губку и пахнущий малиной гель, а потом снова вернулся к ванной.

— Почти сразу же, — ответил он, начиная намыливать его живот. Блейк вдохнул сладковатый, приторный запах и, поймав руку Коди за запястье, направил ее ниже. Тот понимающе хмыкнул. — Мать у меня была та еще штучка. Амбициозная, властная стерва. Ей нужен был наследник, а не ребенок. Говорят, она забраковала сотню эмбрионов, прежде чем выбрала меня. Моя генная карта была практически идеальна. Никаких физических изъянов. Никаких болезней. Все только лучшее от нее и моего отца.

— Которого звали Фред? — зачем-то уточнил Блейк и закусил губу, когда губка прошлась по внутренней стороне бедра.

— Что? А, да. Фред. До пяти лет мне давали все самое лучшее. Мать была невероятно горда, все строила планы. А потом жизнь влепила ей такую оплеуху, что поневоле задумаешься о чувстве юмора мироздания. Я оказался пустышкой, нулем, разочарованием.

— Это она так сказала? — хрипло выдохнул Блейк. Возбуждение нарастало с каждой минутой, а Коди, как назло, не прикасался к напряженному члену, целомудренно оглаживая живот и бедра. Можно было бы подтолкнуть, попросить, приказать в конце концов, но собственное нетерпение почему-то казалось стыдным, поэтому оставалось только терзать зубами и без того израненную губу.

— Нет, — рассмеялся Коди и, наконец, сжалившись над ним, обхватил ладонью крепко стоявший ствол. — Она использовала куда более крепкие выражения. Весь ее мир рухнул в одночасье. Ни одного процента в плюс, представляешь? Ни одного гребаного процента. Мой мозг просто остался таким как был.

Блейк крепче прикусил губу. Пальцы Коди двигались неторопливо, недостаточно быстро, чтобы кончить, и недостаточно медленно, чтобы возбуждение спало. Это казалось изощренной пыткой или коварной местью за не слишком своевременные расспросы, и Блейк успел трижды пожалеть о своем неуемном любопытстве.

— Так что, когда выяснилось, что я вырасту в тупого, ни на что не способного кретина, мать потеряла ко мне всякий интерес. Сейчас я думаю, что это даже к лучшему. А ты?

— Что? — не понял Блейк и охнул, когда Коди сильно сжал руку. Пах скрутило болезненно-сладкой судорогой, пронзившей его до самого нутра.

— Какой у тебя коэффициент расширения, гениальный мальчик? — прошептали на самое ухо, и Блейк что было силы вцепился в борт ванны. Грудь сдавило сильнейшим спазмом, каждый вдох давался с огромным трудом. Перед глазами снова замельтешили искры, с губ сорвался негромкий, хрипловатый стон. Ладонь Коди ласкала его резко и почти зло, и этого ощущения напрочь сносило голову. Блейк не выдержал, подался вверх и со вздохом облегчения откинулся обратно, наконец разжимая намертво стиснутые пальцы.

— А что тебе говорит об этом язык тела? — насилу ворочая языком, съязвил он, и Коди негромко рассмеялся. — Дай мне полотенце.

— А мне ты не хочешь помочь? — поинтересовался Коди, выполняя просьбу. Его штаны в районе паха красноречиво топорщились, и Блейк, подчиняясь какому-то внутреннему демону, растянул губы в кривой улыбке.

— Утром ты утверждал, что можешь справиться сам, — с отвратительной усмешкой напомнил он, и глаза Коди сощурились, разом сделавшись холодными. — А чтобы тебе не было так скучно...

Передать нужный образ оказалось легко. Сложнее было самому удержать лицо, представляя, как собственные губы мягко обхватывают член Коди, а потом на мгновение выпускают его из плена, чтобы снова захватить в плотное кольцо. Коди удивленно моргнул, нервно дернул уголком рта, а потом, резко развернувшись, шагнул к выходу.

— Коди! — зачем-то окликнул его Блейк, когда тот уже почти захлопнул за собой дверь. — Пси-способности никого не делают умным. Или достойным. Можно иметь коэффициент в пятьдесят процентов и быть полным кретином.

Коди медленно обернулся и обжег его злой, ядовитой усмешкой.

— Ты что-то путаешь, чувак, — оскалив зубы, негромко произнес он, и от его голоса мороз прошел по коже. — Никто не может иметь пятьдесят процентов и не сойти с ума. Это и ребенок знает.

Дверь за ним со стуком закрылась, и Блейк наконец смог перевести дух.

— Точно кретин, — подытожил он и принялся растирать себя полотенцем. — Кто ж меня за язык тянул? Не иначе заразился болтовней у этого придурка.

На душе почему-то было донельзя погано.

Блейк беспробудно проспал всю ночь, и, если бы не голод, и под утро не выбрался из постели. Желудок, однако, подводило все сильнее, так что лень пришлось перебороть. Наскоро умывшись и приведя себя в порядок, он спустился вниз, удивляясь про себя непривычной тишине. На кухне царил идеальный порядок. Весь мусор был убран и выкинут, грязные потеки на полу, которые он раньше принимал за рисунок, вытерты, а посуда сияла чистотой. Блейк удивленно поднял бровь и огляделся. Похоже, что в доме, кроме него не было.

В холодильнике обнаружились остатки запеченного мясного рулета и салат. В шкафу — не распечатанная коробка с кофе и сахар. Остальное пространство полок оказалось девственно нетронутым.

— Не богато, — разочарованно протянул Блейк, прикидывая, не податься ли ему в ближайший ресторанчик, но потом решил, что голод сильнее. Рулет оказался вкусным, салат так себе. Дожевывая размякшие крутоны, Блейк окинул взглядом пустые шкафы и покачал головой. Кажется, вчера он высказался недостаточно определенно. Что ж, хороший повод проветрить голову и отвлечься от изматывающих мыслей. Срывы следовали слишком часто, и это начинало пугать. Раньше приступы повторялись не чаще раза в месяц, а обычно — раз в полгода. То, что происходило теперь, не укладывалось ни в какие рамки. К следующему делу неплохо было восстановить свое хваленое спокойствие и рационализм, иначе всем троим придется несладко. То, что без очередной авантюры не удастся обойтись, не вызывало никаких сомнений. Им действительно требовались деньги.

Всю добычу Блейк делил на пять равных частей. Три из них распределялись на руки и тратились по собственному усмотрению, а одна откладывалась на общие нужды вроде оборудования, платы за жилье и трат на еду. Еще одна резервная часть уходила в неприкосновенный фонд, доступ к которому имел только сам Блейк. Это устраивало всех.

Как распоряжались своими долями Коди и Ширли он не интересовался. Парень, вроде бы, спускал почти все на выпивку и азартные игры, а Ширли содержала двух сестер, оставшихся на ней после смерти матери. Блейка мало интересовали их дела: личное оставалось личным, работа — работой, и смешивать их казалось не самой разумной идеей. Совместное проживание под одной крышей и секс Блейк личным не считал. Все это касалось лишь тела, а в голову и душу он привык никого не пускать. И не лезть самому в чужие — этому его научил отец, и Блейк свято придерживался этого правила, если дело не касалось работы.

На необходимые покупки Блейк убил часа три. Сперва потребовалось составить список, про существование которого он забыл, отравляясь в магазин, и вспомнил лишь на стоянке, когда уже загружал покупки в кузов своего пикапа. Неплохой показатель того, насколько он выбит из колеи. Коди был прав — не стоило экспериментировать с "глушилкой". С другой стороны, победителей не судят, а результат его усилий вполне стоил затраченных ресурсов. Теперь он знал, что не беспомощен. А это уже давало неоспоримое преимущество.

Ширли пила кофе и при его появлении в дверях удивленно подняла бровь.

— У нас праздник? — с иронией поинтересовалась она и поднялась навстречу. — С каких это пор ты сам ходишь за продуктами, Блейк?

Она приняла из рук Блейка несколько пакетов и водрузила их на расчищенный стол.

— Ты же отказалась заниматься этим, — пожал плечами тот, сгружая остальное. — А мы пока не научились питаться воздухом.

— Я не отказывалась! — возмутилась Ширли и махнула зажатой в руке банкой с горошком, едва не съездив ей по носу Блейку. — Просто... ну... Вы же все воспринимаете как должное! Ты молчишь, как в рот воды набрал, а Тайлер лучше бы молчал, чем говорил.

— Его зовут Коди, — поправил ее Блейк и потянулся за новой порцией кофе. Ширли решительно оттолкнула его руку. — Что?

— Утром ты уже пил, — непререкаемым тоном заявила девушка, потеснив его от кофеварки. — Да, я видела чашку, ты же не удосужился ее помыть. На сегодня хватит.

— Это мне решать, — отрезал Блейк, но Ширли даже не бровью не повела. — Эй, отойди в сторону.

— Как скажешь, — устало отмахнулась та и сделала шаг назад. — Только потом не жалуйся на головную боль. Вы как дети, ей-богу. Один не может вести себя прилично, второму плевать на свое здоровье. Делайте что хотите!

Ее лоб прорезала глубокая складка, а губы вытянулись в тонкую упрямую линию, и выражение ее лица остро напомнило Блейку мать. Он на секунду прикрыл глаза, а потом резко выдохнул, успокаиваясь.

— Я буду у себя, — сказал он, не глядя на Ширли, и плеснув себе в чашку кофе, отправился наверх, преследуемый тяжелым взглядом.

— Сколько мы лет вместе, Блейк? — вопрос догнал его уже в спину. Блейк обернулся и пожал плечами.

— Пять лет и восемь месяцев. А что?

— Пять лет и восемь месяцев, — задумчиво повторила Ширли, словно смакуя слова на языке. — Может быть, пора уже мне доверять?

— Взаимно, — кивнул Блейк. — И, если я чего-то не говорю, может, стоит подумать о том, что у меня на это есть причины? А не шарить в голове у Коди, который все равно ничего не знает.

— Я не... — растерянно пробормотала Ширли и, вспыхнув, закусила губу. — Но он не должен был почувствовать! Он же полный ноль!

— Значит, ты его недооценила, — усмехнулся Блейк и обеими ладонями обхватил потеплевшую чашку. — Есть над чем подумать. И, Ширли... сделаешь так еще раз, и я покажу тебе, как это может быть неприятно.

Посчитав разговор законченным, он поднялся на второй этаж.

Перед своей дверью Блейк внезапно остановился, почувствовав присутствие в соседней комнате. Значит, Коди тоже вернулся домой? И против обыкновения не торчит внизу, действуя на нервы Ширли? Странно. Нагревшаяся чашка обожгла ладони, и Блейк, чертыхнувшись, перехватил ее за ручку, придержав двумя пальцами ободок. А потом, сам не понимая почему, прошел мимо собственной двери.

Коди увлеченно резался в какую-то стрелялку, при одном взгляде на которую у Блейка зарябило в глазах. На экране все мелькало, переворачивалось, взрывалось и брызгало кровью, оставляя на нарисованных стенах и полу грязно-бурые потеки. Блейка передернуло.

— Кошмары потом не снятся? — поинтересовался он, поняв, что Коди и дальше собирается игнорировать его присутствие. Тот неопределенно дернул плечом, что можно было трактовать и как "Отвали!" и как "Имел я эти кошмары". Можно было бы подсмотреть напрямую, благо Коди сидел к нему спиной и не смог бы догадаться о вторжении, но Блейк решительно отмел эту мысль. Вместо этого он со стуком поставил чашку на стол, а сам опустился на незастеленную, только прикрытую покрывалом, кровать. Коди, высунув язык от усердия, увлеченно расчленял жутковатого на вид монстра. Тот вяло отмахивался от него прихваченным где-то стулом, а потом внезапно закатил глаза и рухнул на пол, не забыв выронить несколько ценных, судя по сиянию, предметов. Коди защелкал джойстиком, открывая меню, и, нажав несколько клавиш, поставил игру на паузу.

— Я люблю с сахаром, — заявил он, поворачиваясь к Блейку, удобно расположившемуся на его кровати. — У нас новое дело?

— Буду знать, — кивнул Блейк и потянулся, заложив руки за голову. Коди глянул на него с интересом. — И нет, дела пока нет.

— Тогда ты будешь рад узнать, что я нашел покупателя на наш последний заказ, — огорошил его Коди. Блейк приподнялся на локтях и вопросительно заглянул ему в глаза. — Старые связи матери.

— Что? — у Блейка пересохло в горле. Он стремительно слетел с кровати и, ухватив Коди за грудки, с силой встряхнул его, сдергивая со стула. — С ума сошел?

— Полегче!

Коди как-то по-змеиному извернулся, выворачиваясь из захвата, а потом аккуратно подсек Блейка, опрокидывая обратно на кровать. Удар сбил дыхание, но прежде чем Блейк сумел очухаться, ему в живот уперлось колено, не позволяя встать.

— Не распускай руки, — спокойно посоветовал Коди и, помедлив секунду, уселся рядом. Блейк, тяжело дыша, выпрямился и потянулся за чудом не опрокинутым на пол кофе. Его руку решительно перехватили на полпути.

— Ты уже пил утром, Ширли мыла чашку. Хватит.

— Вы что, сговорились? — не поверил своим ушам Блейк. — Я еще понимаю Ширли, но тебе-то какое дело до моего здоровья?

— Ровным счетом никакого, пока не приходится таскать тебя на себе в ванную, — парировал Коди и, отобрав у него чашку, демонстративно сделал большой глоток. — Какая гадость. Теперь понятно, почему у тебя столь мерзкий характер. Пить такую горечь!

— Не заговаривай мне зубы, — оборвал его Блейк, которого передернуло от одного только воспоминания о вчерашнем дне. — Что с твоими покупателями? Ты хоть представляешь, куда влез?

— Я не дурак, — спокойно, без злости ответил Коди. — Что бы вы там с Ширли не считали. Я был осторожен, они не знают, что покупают товар у Призрака. Для них я всего лишь придурок, который споткнулся о кусок золота. Наглый, тупой и старомодный. Никаких переводов, чеков и прочей этой вашей электронщины. Только наличные. Только из рук в руки.

— Это опасно, — подумав, заметил Блейк, и Коди расплылся в довольной улыбке.

— Конечно, — кивнул он. — Они не собираются мне платить. И, если бы я действительно был тем, за кого себя выдал, то получил бы лишь пулю меж ребер. Но...

— Но, чтобы получить товар, им придется принести деньги, — закончил за него мысль Блейк. — И мы с Ширли позаботимся о том, чтобы сделка состоялась.

Идея Коди была проста и одновременно элегантна. Блейк повертел ее так и этак, прикидывая возможные осложнения, и решительно не нашел к чему придраться. Следовало хорошо продумать детали, выбрать место передачи товара и денег, обеспечить Коди надежное прикрытие, но это уже была его работа. Блейк поднял голову и согласно кивнул.

— Расскажи мне про них побольше, — велел он, и Коди торжествующе отсалютовал ему чашкой.

Местом встречи был выбран подземный гараж в восточном районе города. Блейк несколько дней наблюдал за ним, определяя наиболее безлюдное время, Ширли подключилась ко всем камерам и системам обеспечения, Коди осмотрел этаж на предмет входов и выходов. Позиция казалась идеальной.

— Во-первых, если что-то пойдет не так, всегда можно затеряться в толпе, надо лишь выбраться из гаража, — сказал Блейк, показывая схему остальным. — Прямо над нами будет Централ-Плаза, там в выходные всегда много людей. Уйдем как нож через масло. Во-вторых, я смогу спрятаться в одной их машин, вряд ли они станут проверять их все.

— Зачем тебе вообще спускаться вниз? — поинтересовалась Ширли. — Ты сможешь видеть все на моих мониторах. К чему рисковать?

— То есть, мной рисковать можно? — недобро прищурившись, уточнил Коди, за что заработал сумрачный взгляд.

— Тебе напомнить, чья это была идея? — подперев подбородок кулаком, спросила девушка. Коди подарил ей свою самую зубастую улыбку.

— Прекратите, — остановил готовый разразиться скандал Блейк и решительно накрыл ладонью разложенный на обеденном столе план. — Рисковать мы не будем никем, поэтому я пойду с Коди. Если у вас есть вопросы по существу — задавайте. Все остальное рекомендую оставить при себе.

— У меня нет вопросов, — с нарочитым равнодушием пожала плечами Ширли. Коди просто помотал головой, не утруждая себя ответом. Блейк вздохнул и, свернув лист, потянулся к кофеварке. И замер, не веря своим глазам. Из-за спины раздалось многозначительное покашливание. — Что произошло?

— Я заварила тебе чай, — улыбаясь акульей улыбкой, сообщила Ширли, и Блейк только огромным усилием воли сумел проглотить просившиеся на язык ругательства. Коди, явно заметив его стиснутые кулаки, аккуратно вклинился между ним и Ширли.

— Чувак, так будет лучше. Поверь, мне было очень жаль выкидывать хорошую кофемашину, но ты нам нужнее, чем кофе. Даже с сахаром. Но вообще, это была ее идея.

— Эй! — возмутилась Ширли, гневно сверкнув глазами. — Не сваливай все на меня!

— Не нервничай, сестренка, — лукаво усмехнулся тот, и Блейку захотелось придушить обоих. — Тебя он точно бить не будет. Эй, ты куда? — поинтересовался он в спину натягивавшему куртку Блейку.

— В "Старбакс", — не оборачиваясь, ответил тот. — Если, конечно, вы не обчистили и его.

Уже захлопывая за собой дверь, он услышал:

— Сколько в округе кофеен, сестренка? Сможешь запудрить мозги всем официанткам? Или мне наехать на владельцев?

— Одно хорошо, — пробормотал Блейк, поднимая воротник и зябко втягивая шею. — Хоть в чем-то у них есть взаимопонимание...

С заднего сиденья зеленого "Ровера", припаркованного за колонной, Блейку открывался прекрасный вид на трех громил, застывших каменными изваяниями за спиной высокого худощавого мужчины, поприветствовавшего Коди легким кивком. Их голоса Блейк не слышал, но выражения лиц ему уже не нравились. Слишком самодовольные и сытые. Один из них окинул взглядом Коди и хмыкнул, очевидно, не посчитав его опасным. Зря. Даже один, без прикрытия, Коди имел неплохие шансы выбраться из этого гаража живым.

"Переключаю изображение с камер, — сообщила ему Ширли. — Тебе там удобно?"

"Как на курорте", — отозвался Блейк, внимательно следя за главным из четверки. Стоило послушать разговор.

"Я здесь, — с максимальной осторожностью шепнул он Коди, молясь, чтобы тот не дернулся от неожиданности. — Деньги у них с собой. В машине за тобой, там еще двое. Не оборачивайся".

От Коди тут же повеяло с трудом сдерживаемым раздражением.

"Я не дурак, — ясно читалось в его мыслях. — Не мешай мне. Подглядывай сколько угодно, но не лезь под руку".

Это было даже забавно. Коди явно решил провести операцию сам, вмешивая остальных по минимуму. Так задела оброненная в сердцах фраза? Или дело в чем-то другом? Из машины Блейку был виден лишь его затылок да расслабленная в непринужденной позе линия плеч. Руки Коди прятал в карманах, в одном из которых у него был припрятан маленький дамский пистолет. Сейчас Блейк практически ощущал его своей ладонью, наблюдая за происходящим сразу с двух позиций: из машины и глазами Коди.

— Принес? — осведомился главный, сверля Коди внимательным взглядом инисто-голубых глаз. От этого взгляда у Блейка запершило в горле, но пси-фон Коди не изменился ни на йоту.

— Вас здесь так много, а меня так мало, — тягучим, незнакомым тоном произнес он и улыбнулся. Перед мысленным взором Блейка тут же замелькали путанные, едва различимые образы. Пиджак того, что слева топорщится — там пистолет. Второй — громоздкий как шкаф, но явно только и умеет, что строить рожи. От такого в драке толку мало, да и бегает наверняка хреново. Третий... С третьим все намного хуже. Жилистый, с рыбьими глазами. Два пистолета под руками, но с ходу не увидишь. Нож на ноге. И смотрит так, что чешется переносица.

"Коэффициент расширения — семнадцать процентов, — сообщил Блейк, отловив последнюю мысль. — Я его блокирую, но будь настороже".

— Я бы хотел увидеть деньги, — закончил тем временем фразу Коди. — А то вдруг вы решили меня надуть.

Его улыбка могла засахарить варенье, но Блейк ясно чувствовал, насколько он внимателен и собран.

— Принеси деньги, — велел главный третьему, и тот, коротко кивнув, двинулся по направлению к машине, запримеченной Блейком. Все пока шло по плану, но...

— Не так быстро, — внезапно остановил его Коди, и Блейк едва не прикусил язык от удивления. — Пусть те двое принесут.

— Кто? — не понял главный и обернулся на остальных. — Эти, что ли? Да какая разница?

— Нет, — добродушно усмехнулся Коди и переступил с ноги на ногу, перенеся вес на другую сторону. — Те, что сидят в машине с чемоданчиком. Пригласите их сюда, а то, что они как не родные.

"С ума сошел? — моментально напрягся Блейк, облившись холодным потом. — Тебе мало четверых?"

Коди не ответил, и лезть глубже к нему в мозги Блейк не стал. Ведет свою игру? Хорошо, ему должно быть виднее.

"Что он делает, Блейк? — от Ширли, внимательно наблюдавшей за ними через камеры, не укрылось ничего. — Он рехнулся? Или думает, что ты бог и сможешь вытащить его задницу из любой передряги? Как мне все это не нравится... И сигнал странный, не устойчивый..."

Блейк мысленно велел ей заткнуться и не отвлекать его пустыми разговорами. Из припаркованного джипа как раз показались двое с объемистым чемоданом и не торопясь подошли к остальной группе. Коди удовлетворенно хмыкнул.

— Доволен? — поинтересовался главный, продемонстрировав ему пачки банкнот. Коди наугад выудил одну из них, пролистал купюры, потом достал другую и повторил процедуру.

— Настоящие, — с притворным удивлением резюмировал он, и на лице одного из охранников появилось пренебрежительное выражение. — Ух ты, никогда не видел столько бабок!

— Давай сюда флешку, — скрипнул зубами покупатель, явно теряя терпение. Коди ойкнул и суетливо зашарил по карманам куртки.

— Куда же я ее положил?

"Приготовься, — услышал Блейк. — Тот, что слева, самый опасный, придержи его. И выведи из строя всю электронику на их машине".

Блейк, у которого все шестеро были как на ладони, хмыкнул. Так вот для чего Коди выманил их из укрытия — хотел лишить транспорта. Дельная мысль. Значит, тот, что слева...

Он тоже уже успел оценить противников. Только у двоих из них были мало-мальски приличные пси-способности, другие же в этом плане не представляли угрозы. Зато у них имелось оружие.

— А вот и она! — провозгласил Коди, выуживая заветную флешку из внутреннего кармана. — Ой, тут был соус...

— Дай сюда, — процедил главный и кивнул одному из охранников. Тот быстро извлек откуда-то лэптоп и подал его уже с трудом сохранявшему спокойствие начальству. Блейк улыбнулся. Молодец Коди, умение выводить людей из себя, на этот раз, должно было сослужить ему добрую службу. В таком состоянии проще наделать ошибок.

"Обратный отсчет", — бросил он Ширли и полностью сосредоточился на противнике. Взять под контроль сразу шестерых даже для него было непростой задачкой.

Все случилось быстро. Вот охранник проверяет флешку и коротко кивает главному. Остальные словно только и ждали этого сигнала. Покупатель шагнул назад, резко захлопывая лэптоп, Коди, повинуясь команде Блейка, так же стремительно выхватил из рук громилы чемодан и тут же ушел вниз, уворачиваясь от просвистевшего над головой ножа. Сухо треснул выстрел, а затем сразу раздался негромкий всхлип.

— Прикончите его! — прогремело у Блейка в ушах, и перед его мысленным взглядом отчетливо нарисовалась картина. Бледное, застывшее в недоумении лицо. Нелепый взмах руками. Бисеринки пота на виске. Облачко пара, сорвавшееся с губ. Расплывшееся багровое пятно на ослепительно белой футболке.

В голове что-то с хрустом щелкнуло. Блейк будто наблюдал за всем происходящим со стороны, отстраненно глядя, как на каменном полу гаража корчатся в судорогах шесть фигур. Он методично, с тщательностью и усердием, уничтожал пронизывавшие их мозг связи, намертво блокируя ненужные воспоминания, даже не замечая, что проходится по ним будто катком. Это было легко. Сейчас он мог бы заставить любого из них станцевать канкан на капоте машины или перерезать себе горло тупым обеденным ножом. Каждый из них полностью находился под его контролем, но этого ему казалось неизмеримо мало. Изнутри жгло страшное, незнакомое чувство, безумно хотелось ломать, крушить, добраться живого пульсирующего нутра и вонзить в него зубы — так, как сейчас он впивался в чужой разум.

"Блейк, что ты делаешь? Ты сейчас спалишь все камеры, я ничего не вижу!" — донеслось до него, но даже Ширли не удалось прорвать пелену, плотно окутавшую его разум.

Дверь машины внезапно распахнулась. Блейка грубо вытащили наружу, и он ударил слепо, наотмашь, едва находя силы удержаться на ногах. Щеку обожгло болью.

— Идти можешь? — коротко поинтересовался Коди, поддерживая его одной рукой. В другой он держал драгоценный чемодан. — Ширли подогнала фургон к выходу В. Идем, надо уходить.

Блейка шатало. Его едва хватило, чтобы добраться до фургона, опираясь на руку Коди, но забраться в него сам он уже не смог. Коди, ругаясь последними словами, втолкнул его внутрь, вспрыгнул следом сам и махнул рукой Ширли.

— Порядок! Гони, сестренка!

— Я тебе не сестренка! — скрипнула зубами та и с прокрутом колес сорвала машину с места. — Парни, что у вас там случилось?

Она с тревогой покосилась в зеркало заднего вида, пытаясь поймать взгляд Блейка. Тот, тяжело дыша, откинулся на спинку кресла. Перед глазами мельтешили багровые пятна, к горлу стремительно подкатывался огромный склизкий ком.

"Чертов Коди... дурацкие идеи..."

"... не увидел бы кровь..."

"Кто ты, Блейк? Кто ты, черт бы тебя побрал? Что ты за монстр?"

— Те парни... — прохрипел Блейк, отчаянно борясь с тошнотой. — Что...

— За нами в погоню точно не сунутся, — преувеличенно бодро сообщил ему Коди, пытаясь не вписаться в борт машины виском на очередном лихом повороте. — Ты хорошо их вырубил.

— Вырубил? — тихо переспросила Ширли, так что Блейк скорее уловил ее мысленный импульс, нежели услышал. — Последнее, что я видела, было как они высмаркивали свои мозги через нос. Ты превратил их в овощи, Блейк. Кто ты, черт бы тебя побрал, такой?

В переносице нарастало неприятное щекочущее чувство. Он попытался вдохнуть, но легкие словно стиснули стальные обручи. Пятна, мелькавшие перед глазами, внезапно заполонили все пространство, и Блейк с невероятным облегчением, наконец, провалился в черноту.

Над его головой ожесточенно переругивались два голоса.

— Это черт знает что!

— Да уж, согласен. Такой кошмарной перевязки мне еще никогда не делали. Ай!

— Скажи спасибо, что я вообще этим занимаюсь. Я не сестра милосердия!

— Заметно. Как думаешь, когда он очнется?

— Не знаю... Ты видел, что он сделал? Это безумие. Блейк обезумел!

— Если бы он обезумел, то вывернул бы мне мозги так же, как и им, — возразил мужской голос. Блейк слышал его, словно сквозь вату в ушах, и никак не мог понять: спит он или уже нет. Собственного тела он не чувствовал, но откуда-то точно знал, что находится в своей комнате. — Нет, дело не в этом.

— Я тебе скажу, в чем дело. В тебе! С тех пор, как ты здесь появился, все пошло не так! Эти его головные боли, срывы операций! До тебя у нас не было ни одной осечки!

"Ширли...", — наконец узнал Блейк и ощутил невероятное облегчение. Значит, ушли.

— Правда? — елейно поинтересовался Коди. — А мне казалось, что меня как раз и взяли в команду, чтобы залатать дыры. Блейк уже тогда начал допускать проколы, правда, детка? Так может причина не во мне, а в нем?

— А ведь ты не удивлен, — внезапно охрипшим голосом поинтересовалась Ширли. — Ты видел такое раньше. Этот приступ... он ведь не первый, так?

— Не первый, — не стал отпираться Коди. — Но об этом тебе лучше поговорить с самим Блейком. Когда он придет в себя.

— Он не скажет, — в словах Ширли прозвучала неподдельная горечь. — Он мне не доверяет. Мы почти шесть лет работаем в месте, но он все еще не доверят мне.

— Дурочка, — рассмеялся Коди, и под его весом затрещало, прогибаясь, любимое кресло Блейка. — Он тебя оберегает. И просто не хочет вмешивать во все это дерьмо. Могла бы быть и более благодарной.

В ответ раздался оглушительный звон. Коди хмыкнул, скрипнул креслом, словно устраиваясь в нем поудобнее, а потом с нарочитым сожалением произнес:

— Это была хорошая чашка. И на стене теперь пятно, ай-ай.

Ширли всхлипнула, попыталась что-то сказать, но у нее перехватило горло. Блейк отчетливо услышал ее легкие шаги, гулко стукнувшую дверь и негромкий смех Коди. А потом его снова накрыло темнотой. Когда он проснулся окончательно — в комнате уже никого не было.

В щель между сдвинутыми шторами пробивался яркий луч света. Блейк поморгал, прогоняя из глаз странную сухость, и попытался сесть. Голова все еще кружилась, но его хотя бы больше не тошнило, да и в целом самочувствие можно было признать сносным, если бы не гадкий вкус во рту, от которого нестерпимо хотелось избавиться. Блейк аккуратно, с предельной осторожностью свесил ноги с кровати и медленно приподнялся, проверяя твердость коленей. Все оказалось лучше, чем он предполагал. Ноги держали его вполне уверенно, и Блейк решил прогуляться до ванной. Ледяная вода едва снова не отправила его в обморок. Блейк намертво вцепился в раковину, пытаясь сохранить равновесие, и в этот момент его крепко обхватили за талию, не позволяя упасть.

— Какого черта ты поднялся? — возмущенно поинтересовалась Ширли, закидывая его руку себе на плечо. — А если бы я не почувствовала?

— Не кричи, — поморщился Блейк, у которого каждое слово в голове отдавалось набатом. — Сколько я был в отключке? Часов пять? Нет, был бы вечер... Я проспал до утра?

— Почти, — не глядя на него, ответила Ширли, осторожно помогая ему опуститься на кровать. — Ты проспал два дня. Мы уже начали беспокоиться.

— Два дня, — тупо повторил Блейк, не веря своим ушам. — Да что это такое?

— Хороший вопрос, — Ширли поджала губы и, отойдя к столу, выдвинула ящик. — Я нашла у тебя вот это. Случайно, просто сдвигала все со стола, чтобы поставить аптечку. Коди надо было перевязать, а он отказывался оставлять тебя одного. Но тебе это не интересно, верно? Тебе вообще про нас ничего не интересно. И то, что мы волнуемся, тоже.

— Мы? — усмехнулся Блейк, глядя на раскуроченную плату "глушилки" у нее в руке. Ширли пожала плечами.

— То, что я считаю Коди неотесанным и невоспитанным болваном, не мешает мне видеть, что он тоже о тебе беспокоится. Но тебе плевать. Я не буду спрашивать тебя ни о чем, — она демонстративно положила плату на стол и тут же отдернула от нее руку, словно та могла ее укусить. — И о том, что случилось в гараже тоже. Просто знай: мы одна команда, а ты — наш командир. Мы — на твоей стороне.

Горло будто стиснули ледяные пальцы. Блейк смотрел на девушку и ничего не мог ответить, нужные слова как назло полностью испарились из головы. Ширли поняла его молчание по-своему. Она вздохнула, расправила ссутуленные плечи и, коротко кивнув, направилась к двери.

— Я приготовила лазанью. Ты ее любишь, знаю. Приводи себя в порядок и спускайся вниз.

— Ширли! — окликнул ее Блейк, справившись с голосом, и девушка обернулась. — Нам надо будет поговорить. Всем троим. Но не сейчас. Хорошо?

— Ладно, — легко согласилась та, но Блейку почему-то стало очень неуютно. — Мы тебя ждем внизу. Если тебе нужна помощь, я могу прислать Коди.

— Не нужно, — вздрогнул Блейк, вспомнив, как Коди таскал его на руках в прошлый раз. — Я хорошо себя чувствую. И, Ширли... спасибо.

Девушка только кивнула в ответ. Через секунду Блейк, оставшись один, со стоном вытянулся на кровати и закрыл глаза.

"Это будет тяжелый разговор", — подумал он. Но прятать голову в песок больше не имело смысла. Приступы становились все сильнее, и кто знает, сможет ли он очнуться в следующий раз. Особенно, если рядом не будет Ширли и Коди. Но риск?

"Я не скажу всего, — решил, наконец, он, и на душе разом стало намного легче. — Только необходимое, чтобы они остались рядом. А потом... увидим".

Ободренный, он поднялся на ноги, радуясь отсутствию головокружения, и снова направился в ванную, на ходу скидывая одежду. Лазанья, надо же. К такому можно и привыкнуть.

Когда через полчаса Блейк спустился вниз, Коди лишь внимательно оглядел его с головы до ног и, удовлетворенный осмотром, молча отвел взгляд в сторону, против обыкновения не отпустив ни одну из своих обычных колкостей. Сам он выглядел несколько усталым, и это настолько не вязалось с его вечно прущей через край энергией, что Блейку сделалось не по себе. Он сдержано кивнул в качестве приветствия и в полной тишине прошествовал на свое место.

— Мне обещали лазанью, — только чтобы нарушить чуждое этому дому молчание, произнес Блейк и сам поразился, насколько неестественно и фальшиво прозвучал его голос. — У нас кто-то умер?

— Большая часть денег в чемодане — фальшивки, — сообщил ему Коди и откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Все впустую.

— Везет, как утопленникам, — мрачно хмыкнул Блейк, чувствуя странное облегчение от того, что не он является причиной общего упадка настроения. По крайней мере, не основной причиной. Это немного ободряло. — Ничего, прорвемся. Просто черная полоса. Зато у нас есть лазанья!

По кислому выражению лица Коди, Блейк понял, что шутка не возымела действия. Что ж, юмор никогда не был его сильной стороной. Он судорожно придумывал, что сказать еще, но ситуацию неожиданно спасла Ширли, поставив на стол две тарелки с восхитительно пахнущей лазаньей. Блейк тут же ощутил голодный спазм в желудке и нетерпеливо потянул к себе одну из тарелок.

— Это для Коди, — остановила его Ширли, и Блейк поднял на нее изумленный взгляд.

— А какая разница? — не понял он. Ширли поморщилась.

— Она без сыра и с безлактозными сливками. У Коди на нее аллергия.

— Это правда? — изумился Блейк, ни разу до этого не замечавший пищевых пристрастий Коди. Тот равнодушно пожал плечами.

— Правда. Спасибо, сестренка, — сказал он, забирая свою порцию. Блейк в задумчивости уставился на собственные ладони.

— Я тебе не сестренка, — привычно огрызнулась Ширли и поставила перед собой тарелку с овощным салатом. Блейк страдальчески вздернул бровь.

— А на что аллергия у тебя? — поинтересовался он.

— На глупые вопросы, — ответила она и демонстративно отправила в рот кусочек помидора. Коди рассмеялся.

— Наша мисс Худеем-до-потери-сознания опять нашла новую диету, — сообщил он, принимаясь за еду. Ширли бросила на него гневный взгляд.

— Я вовсе не зациклена на своем весе, — сказала она, очевидно отвечая на какой-то скрытый подтекст, о котором Блейк не имел понятия. Кусок лазаньи внезапно встал ему поперек горла.

Коди скептически хмыкнул и многозначительно поднял бровь.

— Да, именно не зацикленные люди взвешиваются каждый божий день и записывают съеденные калории. Ширли, детка, попробуй, какая вкуснятина, — он аккуратно подцепил со своей тарелки пропитанный соусом кусочек и поднес его к губам девушки. Та решительно замотала головой, но в ее глазах отразилась подлинная мука. — Ну, давай же! Это совсем не страшно, один маленький кусочек не испортит твою восхитительную зад...

Вилка со звоном полетела на пол. Ширли, пылая негодованием, подскочила на ноги, и на одну секунду показалось, что она сейчас наденет на голову шутнику тарелку со злополучной лазаньей — такой взбешенной выглядела девушка. Коди, очевидно, тоже понял, что переборщил, и в одно мгновение слетел со стула, брякнувшись на колени.

— Прощения, милая донна! — неплохо пародируя испанский акцент, продекламировал он и прижал руку к сердцу. — Клянусь больше никогда не предлагать вам богомерзкую пищу, калорийность которой не укладывается в пятьдесят калорий. Иначе проклят я буду во веки веков!

— Паяц! — припечатала его Ширли, кусая губы, чтобы не расхохотаться, и опустилась на место. Коди, кряхтя и охая, забрался на свой стул, не забыв подобрать уроненную вилку.

Блейк отрешенно наблюдал за происходящим, машинально ковыряясь в почти остывшей лазанье.

— А что не ем я? — внезапно поинтересовался он, сам не зная, что побудило его задать этот вопрос. Ширли бросила на него удивленный взгляд.

— Ты не ешь тушеный лук, — сказала она. — И грибы — ни в каком виде. Не пьешь томатный сок и терпеть не можешь консервированный горошек. А что?

— Ничего, — Блейк со скипом отодвинул от себя тарелку, разом потеряв аппетит. — Ширли, та штука, что ты нашла у меня — "глушилка" пси-воздействия. Она блокирует пси-способности. Поверь, это неприятное ощущение...

— И ты отказался от предложения? — уточнила Ширли, когда он закончил рассказывать. Блейк кивнул. — Но почему? Это позволило бы нам вздохнуть свободнее!

— Правда? — усмехнулся Блейк и посмотрел на Коди. — Ты тоже так думаешь?

— У меня проблемы с подчинением, — сверкнул улыбкой тот. — И субординацию я не соблюдаю. Нет, такое ярмо не по мне. Кто знает, что нас заставят делать.

— То есть, прозябать здесь лучше? — ощетинилась Ширли и демонстративно обвела взглядом комнату. — Это предел ваших мечтаний?

— Нет, — покачал головой Блейк. — Но продаваться в рабство я не намерен. Вы можете поступать так, как считаете нужным.

— Не смешно, — раздраженно дернула плечом Ширли и с тоской покосилась на свой салат. — Мы им интересны только в комплекте с тобой. Да, я могу кое-что, но это не идет ни в какое сравнение с твоими способностями. Кстати, про твои способности. Что еще за приступы?

— Я не знаю, — как можно более искренне ответил Блейк. Он практически не лукавил, просто прошелся по касательной вдоль правды, но это умолчание легло фундаментом в основание дальнейшей лжи. — Видимо, что-то пошло не так с расширением. Это выяснилось не сразу, а когда произошел первый приступ, мои родители сменили место жительство и работу. Они не хотели, чтобы во мне ковырялись книжные черви, раскладывая по пробиркам ошметки моих мозгов. Мы... жили очень обособленно. Приступы повторялись, но не слишком часто, чтобы это было заметно. Сейчас что-то изменилось.

— Я помню тебя пять лет назад, — медленно, о чем-то сосредоточенно размышляя, произнесла Ширли и посмотрела в глаза Блейку. — Не знаю, что произошло, но твои способности явно возросли. Так... Так не бывает, Блейк. Расширение происходит только однажды — в пять лет. Сформировавшийся мозг и все еще гибкая психика, способная справиться с новыми ощущениями. Это азы. Повторное воздействие приведет к сумасшествию. Но ты все еще прогрессируешь. Как это возможно?

Блейк почувствовал холодную омерзительную испарину, выступившую вдоль позвоночника. Взгляд Ширли, казалось, пронзал его насквозь, и ему потребовалось все свое самообладание, чтобы сохранить спокойное выражение лица.

— Это невозможно, — как можно более убедительно ответил он. — Я просто не показывал тебе всего. Прости.

— И какой же твой уровень, чувак? — поинтересовался молчавший до этого момента Коди, и Блейку очень не понравилось выражение его глаз.

— Когда я замерял последний раз, было сорок семь процентов, — сказал он и облизнул разом пересохшие губы. В воздухе повисла тишина. Блейк накрепко переплел пальцы, молясь, чтобы оглушительный стук сердца был слышен только одному ему. Поверят или нет?

— Кажется, нам всем не повредит выпить, — нарушил ставшее угнетающим молчание Коди, и Ширли, помедлив, согласно кивнула. Блейк, немного расслабившись, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.— Сорок семь, кто бы мог подумать. Я лично не знаю никого с таким показателем. А ты, сестренка?

— Я тебе не... — привычно начала было Ширли, выставляя на стол бокалы, а потом устало, будто сдаваясь, махнула рукой. — И я не знаю. У президента Калтона, говорят, было сорок три. Блейк, ты практически уникален.

— А потому, еще более ценен, — хищно усмехнулся Коди, разливая виски по бокалам. Ширли бросила на него недоуменный взгляд и нахмурилась. — Не морщи нос, сестренка, ты тоже об этом подумала. Департамент вцепится в такой подарок мертвой хваткой и отвалит целую кучу бабок.

Янтарная жидкость плеснула об стекло, оставив на нем масляные потеки. Блейк с трудом отвел от них взгляд и пристально посмотрел в смеющиеся глаза Коди.

— И куда же ты ее потратишь? — поинтересовался он. Ширли замерла в удивлении и недоуменно выгнула бровь, словно не могла понять: шутят ли они или говорят серьезно. Коди несколько секунд смотрел на Блейка внимательным пытливым взглядом, а потом поднял свой бокал, салютуя.

— Я предпочту тратить деньги, которые заработаешь нам ты, — сказал он и поднес коньяк к губам, словно прячась за бокалом. Блейк криво усмехнулся.

— Пока это удается мне не очень. Неудача за неудачей.

— У всех бывает черная полоса, — пожала плечами явно успокоившаяся Ширли. — Это не повод вешать нос. Давайте не будем сегодня больше о делах. Лично я намерена напиться вдребезги и выдать все свои секреты. Как насчет вас?

Ни у кого не нашлось возражений.

Притвориться пьяным не составило никакого труда. Коди щедро наливал Ширли и залпом пил сам, опустошая пузатый бокал за один глоток. Никто из них и не заметил, что Блейк даже не пригубил из своего и лишь задумчиво вертел его в руках.

— Мне, кажется, хватит, — наконец сказал он и, покачиваясь, поднялся на ноги, делая вид, что с трудом удерживает равновесие. Коди, пересевший поближе к Ширли, поднял на него мутный, затуманенный алкоголем взгляд и вопросительно поднял бровь. — А то сейчас вырублюсь прямо на столе, — пояснил Блейк в ответ на немой вопрос. Брови Коди съехались на переносице, демонстрируя напряженную работу захмелевших мозгов, а потом он решительно кивнул головой.

— Слабак, — припечатал он Блейка и нетвердой рукой разлил в два бокала остатки виски. — Как всегда, выигрыш и девушка достаются мне.

— Эй, я тебе не девушка! В смысле — не твоя девушка, — поправилась Ширли, которая уже с трудом фокусировала взгляд. — И убери от меня свои руки, чудовище.

Отодвигаться сама она, впрочем, не спешила, да и за последние несколько часов их шутки изрядно потеряли в ядовитости и колкости. Эти двое явно решили если не зарыть, то хотя бы отложить на время топор войны, что не могло не радовать. Блейк аккуратно поставил свой бокал на стол и, махнув на прощение рукой, поднялся к себе.

В комнате царил полумрак. Сквозь неплотно задернутые шторы прокрадывались отсветы фонаря, расцвечивающие пол неприятными размытыми пятнами, поэтому Блейк подошел к окну и тщательно сдвинул занавеси, чтобы не осталось ни единой щелки. Затем, щелкнув выключателем, уселся за свой стол.

В голове все еще звенело. Виски пульсировали в такт ударам сердца, и Блейк прикрыл глаза, позволяя себе расслабиться. Мысли текли вяло, неохотно, путаными образами и обрывками фраз.

"Департамент отвалит кучу бабок".

"Мы на твоей стороне".

"Я предпочту тратить деньги, которые заработаешь нам ты".

"Но тебе это не интересно, верно?"

— Ты не умеешь врать.

Раздавшийся за спиной голос застал его врасплох. Сердце гулко толкнулось в грудь и, сделав с десяток быстрых ударов, забилось медленнее. Блейк не пошевелился, не открыл глаза, только глубоко и медленно выдохнул, унимая всколыхнувшуюся панику.

— А ты не умеешь стучаться, — холодно парировал он, с досадой отмечая, что Коди, судя по голосу, совершенно трезв. Это было очень плохо. — Где Ширли?

— Спит.

Скрипнула, поворачиваясь, защелка двери. Блейк резко распахнул глаза и вопросительно уставился на Коди, который успел обогнуть его кресло и бесцеремонно усесться на край стола. Несмотря на внешнюю расслабленность, от всей его позы буквально несло опасностью. Блейк неосознанно впился пальцами в собственные локти, гася инстинктивный порыв вскрыть все естественные блоки чужого разума и взять ситуацию под контроль. Он не был уверен, что сможет сделать это аккуратно, и не хотел рисковать. Успеется. Это же всего лишь разговор, правда?

— И что же тебе не спится? — произнес он в тон, давая Коди возможность начать первому. Тот улыбнулся.

— Я терпеть не могу, когда мне врут, Блейк. Ты мог обмануть нашу наивную девочку, которая тебя боготворит, но я — другое дело. Мне любовь глаза не застилает.

— И где же я солгал? — усмехнулся Блейк. Коди по-птичьи склонил голову на бок.

— Дело было не в процедуре расширения, верно? — не спрашивая, а утверждая, произнес он, и Блейку стало холодно. — Она прошла нормально и выдала результат. Процентов пятнадцать, вероятно. Не слишком хорошо, не слишком плохо, так — середнячок. Что-то случилось потом. Ширли не ошиблась — ты прогрессируешь, и это само по себе черт знает что. Такого не бывает. И даже гребаные сорок семь процентов не позволили бы тебе сделать то, что случилось в гараже. Ты вывел из строя даже освещение и камеры! Я уже не говорю о том, что произошло с мозгами тех бедолаг. При этом ты не тронул меня. Я стоял там, рядом с ними, видел как они корчатся от боли, как у них из ушей и носа идет кровь, и ничего не чувствовал, даже щекотки.

Он на мгновение замолчал, рассеяно потер переносицу и хмыкнул в ответ на какую-то мысль. Блейк молча наблюдал за ним, пытаясь подметить на его лице хотя бы тень любой эмоции, которая бы позволила квалифицировать Коди как врага, но тот словно надел маску, надежно укрывшую все его чувства. Можно было бы залезть глубже, но Блейк медлил, сам не понимая почему.

— С тобой что-то не так, Блейк, — наконец сказал Коди совсем другим тоном. Из него вдруг испарилась вся наигранная веселость и развязность, оставив вместо себя холодную колючую собранность. — Я не могу понять что, а когда я чего-то не понимаю, то нервничаю. Особенно, если дело касается человека... с которым я работаю. И от которого зависит моя жизнь. Кто ты, Блейк? В чем твой изъян? В чем твоя особенность?

— Почему ты думаешь, что я буду отвечать? — изобразил удивление Блейк. Его начало ощутимо потряхивать, но он все еще тянул время, не нанося удар.

— Потому что, если ты мне не ответишь, то я все узнаю сам. Так или иначе, — спокойно и уверенно ответил Коди, и Блейк сразу ему поверил. Действительно узнает. Этот — сможет. Что ж, значит, время вышло.

— Даже если не будешь помнить об этом разговоре? — Блейк мягко коснулся разума Коди, примериваясь и осторожничая, чтобы не навредить. Коди покачал головой.

— Чувак, я похож на идиота? Даже если ты сейчас сотрешь мне память — что совершенно точно не стоит делать — даже если так, неужели ты думаешь, что я этого не предусмотрел? У меня есть напоминалка. Видишь, я играю честно.

— Я могу приказать тебе уничтожить напоминание. И забыть и его тоже, — возразил Блейк, но упущенный момент и слова Коди поколебали его решимость. Все, что он собирался сделать, за милю отдавало вопиющей неправильностью и... необратимостью. Это стало бы точкой невозвращения, пройдя которую, он — Блейк — терял что-то невосполнимое. Что?

— И снова будешь проваливаться в свои кошмары? — голос Коди вырвал его из задумчивости. — Один? Поверь мне, Блейк, это хреново. Раз выправив мне мозги, ты уже не сможешь со мной работать. Я-то забуду. Ты — будешь помнить. Ты не будешь доверять. Ты никогда и никому не сможешь открыться. Или ты можешь рискнуть и рассказать все мне сейчас.

Коди вытянул руки вперед ладонями вверх, будто взвешивая на них что-то невидимое.

— Одиночество, — он немного поднял вверх правую ладонь. — Партнерство, — левая рука выровнялась с правой. — Что ты выбираешь?

Блейк неотрывно смотрел ему в глаза. Под его незримыми пальцами перекатывались волны тепла — живые потоки, струившиеся в чужом теле. Он легко, не напрягаясь, считывал все мелькавшие в сознании Коди образы и ошметки мыслей, цеплялся за края фраз и еще не оформившихся, едва ощутимых импульсов. Все это было так легко сломать, стереть угрожавшую ему опасность, вернуть все на круги своя и прекратить этот странный, ненужный разговор. Он чувствовал, как гулко, мерно бьется сердце Коди, как ровно вздымается его грудь и чуть вздрагивает кадык. Каждый нерв в его теле он мог сдавить, изувечить, вырвать с корнем и навсегда заставить забыть лишнее. Мог. Блейк на мгновение представил себе это, а потом рывком откинулся на спинку кресла, чувствуя, как болезненно заломило виски при разрыве контакта.

— Хочешь знать, в чем мой изъян? — охрипшим голосом поинтересовался он, и губы Коди едва заметно дрогнули в намеке на улыбку. — Меня не существует. Я — призрак. Не больше и не меньше.

— Что ты имеешь в виду? — взгляд Коди сделался колючим, как острие иглы. Блейк негромко рассмеялся, но в его смехе не было веселья. Он поднялся на ноги и, подойдя к окну, рывком распахнул шторы.

— Посмотри, сколько там людей, — не обращаясь ни к кому конкретно, прошептал он. — Каждого из них Департамент знает, так сказать, в лицо. То есть, в генетическую карту. Мы, такие уникальные и неповторимые, легко раскладываемся в математические формулы и символы. Забавно, правда? Миллионы мертвых файлов в тысячах мертвых компьютерах Департамента.

За спиной раздался шорох, к обнаженной коже шеи мягко прикоснулось чужое дыхание. Блейк тяжело оперся ладонями об подоконник и нахмурился, вглядываясь в светившиеся напротив окна домов.

— Только меня среди них нет. Я никогда не рождался. То, что записано в их архивах под именем Блейка Картера, не имеет ко мне никакого отношения.

— Карта подделана, — потрясенно выдохнул Коди, и Блейк, выпрямившись, резко развернулся к нему лицом. — Невероятно. Но зачем?

— У моих родителей не могло родиться полностью здорового ребенка, — холодно, цедя одно слово за другим, сказал он, внимательно наблюдая за выражением глаз Коди. — Все комбинации давали ущербный результат. Им предложили заменить часть генов чужими, а лучше использовать и вовсе чужой эмбрион. Они согласились... на словах. Моя официальная карта — это сумасшедшая смесь из генов моих родителей и донорских. Идеальный, правильный набор. Только на момент имплантации, оказалось, что моя мать уже носит ребенка. Меня. Случай один на миллион. Сбой контрацепции. Видишь, я просто генератор аномалий.

— Раньше это считалось нормальным, — пробормотал Коди, которого рассказ изрядно выбил из колеи. Блейк криво усмехнулся, легко толкнул его в грудь, освобождая себе дорогу, и снова уселся в кресло. Так, на расстоянии, говорить было немного легче.

— Врач, который должен был произвести имплантацию, получил от них целое состояние. Отец был не беден. Он даже смог полностью сменить работу, место жительства, затеряться среди других людей. Мы часто переезжали, особенно перед тем, как мне пришлось бы проходить медосмотры. Я жил в постоянном непонятном мне страхе. И одиночестве. Ты прав, я больше не хочу этого. Но еще меньше я хочу попасть в загребущие лапы Департамента, который не выдавал разрешения на мое рождение. Это, знаешь ли, разом ставит меня вне закона.

— Дикорожденный, — медленно проговорил Коди, словно пробуя слово на вкус. — Вот, значит, в чем причина. Не устраненный дефект?

— Раньше это называли эпилепсией, — кивнул Блейк. — Некое неправильно развитие мозга, в результате которого его некоторые зоны провоцируют...

— Я уже ничего не понял, — помотал головой Коди и, подойдя ближе, присел на корточки прямо напротив Блейка, удобно устроив локти на его коленях. — Но основное уяснил. Боже, Блейк, как тебе до сих пор удавалось скрываться? Это же просто бомба!

— Которая тикает у меня в голове, — вздохнул Блейк. — Расширение дало всего два процента в плюс. С пятнадцатью это ты мне польстил. А вот потом началось странное. Мой мозг будто бы сам себя пробуждал, задействовал все новые и новые зоны. Родители были в ужасе и не знали, что делать. Самый серьезный приступ случился в семь лет, я тогда два дня не приходил в сознание. А когда пришел — обрел новые возможности. И новые кошмары.

— И сколько же у тебя на данный момент? — снова спросил Коди. На этот раз Блейк ответил честно.

— Пятьдесят девять. И растет.

— Пятьдесят девять, — тупо повторил Коди, глядя прямо перед собой, а потом поднял на Блейка сияющий взгляд. — Барьер, который невозможно превзойти, оказался туфтой. Парень, да ты находка.

— Прикидываешь, за сколько сможешь меня сдать? — резко поинтересовался Блейк, и губы Коди расползлись в ехидной усмешке.

— Представляю, что мы сможем натворить. Продать тебя — это разовый доход, я же мыслю глобально. Мы разденем эти гребаные корпорации, и пусть они утрутся вместе с Департаментом. К тому же, у меня есть одна до сих пор не реализованная мечта, которая явно станет недостижимой, если правительство наложит на тебя свои жадные лапы.

— Я знаю, что пожалею об этом, — снова вздохнул Блейк. — И что это за мечта?

В глазах Коди заиграли хорошо знакомые шаловливые искры, от которых сладко заныло в паху.

— Твой рот на моем члене, парень. Не думай, что я намерен отказаться от этого.

— Предпочитаю Департамент, — сверкнув глазами, отрезал Блейк и, подавшись вперед, крепко ухватился за ворот рубашки Коди. В голове вдруг сделалось легко и свободно, стальной обруч, сдавливавший виски, наконец, распался, пропало чудовищное давление на грудь, мешавшее дышать. Блейк резко поднялся на ноги, вздергивая Коди за собой, и потянул его к кровати. У него тоже имелась пара неплохих идей.

— Нам нужен новый заказ, — сказал Коди, размешивая в чашке третью ложку сахара. Блейк с отвращением покосился на сладкую бурду, в которую превратился чай, и отхлебнул свой — крепкий до черноты, который теперь пил вместо запрещенного кофе.

— Я бы не стал торопиться, — возразил он. — Все, за что мы брались последнее время — провалилось. Мне кажется, мы слишком наследили. Надо менять дислокацию.

— Переезд? — поднял бровь Коди. Он вынул ложку из чашки и принялся постукивать ей по краю, выбивая мерную дробь, звонко отдававшуюся в висках. — Неплохая мыслишка. Мне уже до чертиков опротивел этот район — ни кабака поблизости, ни стрип-клуба, даже до ближайшей киношки пилить два квартала. Чувак, давай на этот раз дом выберу я?

— Прекрати, — скрипнул зубами Блейк и, потянувшись, выхватил у него из рук злополучную ложку. — Бесит. И нет, квартиру выберу я. За этот дом внесена аренда еще на три месяца, пусть так и остается. Я соберу пару схемок, будут включать и выключать свет, а так же воду и телевизор. Еще...

— Мы переезжаем?

Блейк поднял голову и посмотрел на стоявшую у лестницы Ширли. Девушка выглядела неважно. Она зябко куталась пушистый цветной шарф, наброшенный на плечи, а в уголках ее глаз скопилась краснота. Блейк нахмурился.

— Сваливаем, ага, — радостно подтвердил Коди, подтаскивая к себе тарелку с сооруженным бутербродом. — Так что пакуй чемоданы, детка.

— Нездоровится? — поинтересовался Блейк, внимательно разглядывая опустившуюся на свое место Ширли. Та мотнула головой и явно пожалела о резком движении. Коди многозначительно хмыкнул.

— Похмелье, — понимающе заметил он и пододвинул к девушке бутылку с минеральной водой. — Все тут слабаки.

— Если умение пить — это твое единственное достижение, я бы не стала им гордиться, — свернув крышку, парировала Ширли и сделала большой глоток. — Так мы действительно переезжаем?

— Слишком много следов, — повторил Блейк, осторожно касаясь разума Ширли. Ему очень не нравился ее эмоциональный фон, но девушка, почувствовав контакт, моментально закрылась, выставив все щиты. На Блейка она не смотрела, но тот кожей почувствовал исходившее от нее предупреждение.

Не лезь.

— У нас есть два дня на подготовку, — вслух произнес он, вняв недвусмысленному посылу. В конце концов, он сам запретил Ширли копаться в мыслях Коди, так что подобное вмешательство с его стороны выглядело бы нечестным. Тем более что причина плохого настроения Ширли могла быть предельно проста и не иметь никакого отношения ни к нему, ни к Коди. Гормоны, реакция на алкоголь, ноготь сломался — мало ли причин для раздражения. — Больше я бы тут задерживаться не стал.

— Паковать много не придется, — если Ширли и была огорчена, то она прекрасно держала себя в руках. — Я уже привыкла не привязываться к вещам.

— Не плачь, папа купит тебе новые игрушки, — неосмотрительно хмыкнул Коди, за что заработал колючий взгляд. — Эй, да брось, в самом деле. Смотри на это как на приключение. Новый дом, новые места, новые развлечения. Это же прекрасно.

— Первые пять раз, — равнодушно отозвалась Ширли и поднялась на ноги, со скрежетом отодвинув назад стул. — Что-то есть не хочется. Пойду, займусь нашим оборудованием, а то опять будем паковаться в спешке и что-нибудь забудем. И куда мы направимся?

— К побережью, — перебил готового ответить Коди Блейк. — Немного отдохнем, а потом будем искать место под постоянную базу. Я подумал, что передышка нам не помешает.

— Как скажешь, — одними губами улыбнулась Ширли, но в ее глазах не промелькнуло и тени веселья. — Значит, захвачу с собой купальник.

— Что это с ней? — поинтересовался Коди, когда за девушкой закрылась входная дверь. Блейк, затягивая паузу, сделал несколько глотков и, поняв, что отмолчаться не удастся, поморщился.

— Думаю, ей не по душе переезд. В прошлый раз нам пришлось бросить почти все и уходить пустыми. Она говорила, что потеряла несколько ценных для нее вещей.

— Это было до меня, — сообразил Коди и покачал головой. — Что ж, смена обстановки пойдет ей на пользу. Ну, доверишь мне выбор места? Чувак, речь же об оторваться и встряхнуться, в этом я спец!

— Место я выберу сам, — содрогнувшись от предлагаемой перспективы, отрезал Блейк, игнорируя мученический вздох Коди. — И я сказал отдохнуть, а не оторваться, чтобы это не значило.

— По-моему, это одно и то же, — с притворным расстройством в голосе буркнул Коди. — Скучный ты человек, Бле...

Договорить он не успел. Блейк рывком поднялся на ноги и, знаком велев ему замолчать, мысленно позвал Ширли.

"Быстро в дом", — приказал он, вместе с этим активируя системы видеонаблюдения, расположенные с задней стороны дома.

"Какого черта, Блейк? Я только..."

"Живо!"

Свои слова он подкрепил сильным ментальным импульсом, призванным донести до Ширли всю серьезность ситуации. Коди за его спиной присвистнул от удивления и, не говоря ни слова, двинулся к тайнику, в котором хранил оружие. Несмотря на отсутствие нормальной мысленной связи, ему редко приходилось что-то объяснять.

— Как думаешь, эти ребята друзья тех, кто из подвала или тех, кто из кафе? — поинтересовался он, кивая на экран, на котором, прячась за машинами и мусорными баками, перемещались несколько вооруженных людей. — Или федералы, наконец вышедшие на Призрака?

— Не имеет значения, — стиснул зубы Блейк, переключая камеры для лучшего обзора. Пятеро. Нет, семеро. И еще двое с западной стороны. — Их явно слишком мало для нас троих. И, Коди... по крайней один мне нужен живым.

— Понял, босс, — без улыбки отозвался тот и выгреб из тайника запасные обоймы и маски, перекинув одну Блейку. — Надо?

Блейк кивнул и потянулся к Ширли.

"Почему так долго?"

Ответа не последовало. Зато явственно повеяло чужим присутствием. Блейк бросил мрачный взгляд на Коди и качнул головой в сторону двери. Тот понял без слов и тут же переместился в указанное место, встав так, чтобы его не было видно от входа. Блейк, не скрываясь, остался стоять посреди комнаты, мысленно вторя отсчету, раздававшемуся в голове замершего за дверью человека. Три. Два. Один.

Дверь с грохотом вылетела вперед, едва не задев Коди. За ней последовала дымовая шашка, но Блейк был к этому готов. Комнату моментально заволокло едкими парами, но ни ему, ни Коди, они не могли повредить. Защитная маска делала свое дело.

Главным было не вспугнуть и не заставить паниковать. Первый из боевиков переступил порог, прикрываясь Ширли, в висок которой недвусмысленно упиралось дуло пистолета. Вслед за ним скользнули еще четверо. Двоих Блейк все так же ясно ощущал под окном, очевидно, они должны были препятствовать побегу. Оставались двое. Караулят вход? Неплохо слаженная группа.

"Поиграли — и хватит", — передал он Коди вместе с информацией о расположении противников и бесцеремонно вторгся в разум того, кто держал Ширли. Коди не отставал.

Крайний боевик со стоном повалился на пол, снятый метким выстрелом. Третий резко обернулся на звук, вскидывая оружие, но Блейк "перехватил" его, взяв под контроль. Коди расправился с четвертым и, молниеносно развернувшись к пятому, сорвал с его лица защитную маску. Тот закашлялся от удушья, а потом захрипел, получив сильный удар в живот.

"Наружу, живо! — велел Блейк, подталкивая кашлявшую и трущую глаза Ширли к Коди. — Снимите тех двоих, а теми, что у окна, я займусь сам".

— Пятый и седьмой — внутрь, — произнес в рацию старший группы, повинуясь приказу. Оконное стекло тут же разлетелось на куски.

"Ребята не стесняются шуметь, — мельком подумалось Блейку. Удерживать под контролем четверых было непросто, но он справлялся, не теряя сознания — не то, что в гараже. — Официалы? Или просто придурки?"

— Чисто, — отрапортовал вернувшийся в дом Коди. Сквозняк почти выветрил ядовитый газ, так что он позволил себе снять маску. Ширли, все еще чихая и кашляя, держалась за его плечо.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Блейк у старшего, подкрепив вопрос мысленным приказом. Тот поднял на него абсолютно мутный взгляд.

— Призрак, — хрипло произнес он, заставив Блейка удивленно вздернуть бровь, а потом внезапно издал булькающий звук и повалился на пол.

— Что ты с ним сделал? — пораженно выдохнула пришедшая в себя Ширли. — Ты его убил?

— Это не я, — разуверил ее Блейк, которого начало колотить от нехорошего предчувствия. — Он сам.

— Сам? — в голосе Ширли прорезались истеричные нотки. — Вокруг тебя люди мрут как мухи, Блейк! Надо уходить!

— Я должен знать, кто они и откуда знают Призрака. А потом...

Произносить очевидное вслух он не стал. И так было понятно, что нельзя оставлять в памяти нападавших хоть что-то ценное. И не существовало лучшего способа заставить их все забыть, чем смерть. Кажется, они действительно оставили слишком много следов.

Следующего он выбрал наугад. Не нежничая, вскрыл оставшиеся барьеры, проникая глубоко внутрь чужого разума, ни на секунду не задумываясь о том, что калечит его необратимо. Ему нужна была информация.

Ничего. Жалкие обрывки воспоминаний, словно кто-то уже успел пройтись по ним с тщательностью и усердием новой метлы. Куски разрозненного пазла — вот что напоминала его память. Какие-то лица, не соотносимые с именами, помещения, команды, боль перетруженных мышц. Пусто. Следующий.

Та же каша и мешанина слов и образов. В кажущемся хаотичным водовороте мыслей всегда присутствует некий порядок, слои: поверхностные, едва уловимые; текущие, читаемые лучше всего; базовые, основные, до которых трудно докопаться, зато они — как отпечатки пальцев, не перепутаешь ни с чем. Смазано. Или...

Блейк надавил сильнее, пренебрегая липким, горящим ощущением на лице. Все его внимание было обращено вовнутрь, игнорируя чужие взволнованные голоса, казавшиеся нереально далекими и тихими. Кажется, кто-то хватал его за руку и за плечо, но он только отмахнулся, не глядя, досадуя на помеху. Еще щиты. Странно.

Он уже почти добрался до цели, когда неожиданно провалился в пустоту. Желудок сдавило болезненным спазмом, к горлу подкатила тошнота, и Блейк судорожно выдохнул, пытаясь вернуть взбунтовавшиеся внутренности на место. А затем открыл глаза.

— У тебя кровь, — спокойно произнес Коди, глядя ему в лицо. — Вот, вытри.

Предложенное полотенце Блейк принял почти машинально, не слишком осознавая слова Коди. Виски ломило нестерпимо, но он каким-то чудом не терял сознание и контроль. Перед глазами плясали разноцветные пятна, но даже сквозь них Блейк отчетливо видел перекошенное от ужаса лицо Ширли, которая стояла на коленях рядом с одним из пленных. Тот не двигался и не дышал, как и его приятель, поломавшийся чуть раньше.

— Зачем? — только и спросила она, пытаясь незаметно оттереть с рук черную жижу, заливавшую пол под телом. — Ты же почувствовал предохранитель...

— Предохранители ставят люди, — чужим хриплым голосом отозвался Блейк, отнимая полотенце от лица. На белоснежной ткани остались красноватые разводы. — Значит, я смогу их обойти. У меня еще есть две попытки.

— С ума сошел? — опешила Ширли и потеряно оглянулась на Коди в поисках поддержки. Тот смотрел в сторону, явно самоустраняясь из обсуждения. Блейк не видел выражения его лица и понятия не имел, о чем он думает, но решил принять молчание за знак солидарности. Ширли поняла его по-своему. — Боишься сказать, Коди? Ты смелый только в спорах со мной, а как доходит до Блейка — тут же становишься подстилкой! Хочешь выставить меня стервой? Тебе это неплохо удается!

— Ширли! — резко окликнул ее Блейк, у которого перед глазами поплыли цветные пятна, и добавил чуть тише:

— Успокойся. У нас нет на это времени. Иди, собирай вещи, если не хочешь опять лишиться оборудования. И на этот раз смотри в оба.

— Да, босс, — сквозь зубы процедила Ширли и, бросив ненавидящий взгляд на Коди, поспешила к выходу. Блейк подавил тяжелый вздох. Расслабляться было рано.

— Следующий, — самому себе сказал он, крепче сжимая в руке полотенце. Судя по давящему ощущению в переносице, оно ему еще могло пригодиться.

Ничего не вышло. В этот раз Блейк пытался действовать аккуратнее, не продавливать, а будто сделать тончайший прокол. Не помогло. Те, кто ставили эти щиты, явно не были дилетантами, а это в свою очередь наводило на неприятные мысли. Подобные ресурсы и специалисты — кто мог ими обладать? Ответ напрашивался лишь один. Департамент.

— Будешь пробовать четвертый раз? — вклинился в его размышления голос Коди. Блейк вздрогнул, приходя в себя, и сфокусировал на нем мутный взгляд. Его ощутимо пошатывало из стороны в сторону, а по подбородку снова потекло густое и липкое, но у Блейка не осталось сил даже на то, чтобы поднять руки и вытереть с лица кровь. За него это сделал Коди, вынув полотенце из скрюченных замерзших пальцев.

— Нет, — едва слышно ответил Блейк, прикинув свои шансы. — Ты мог бы...

— Убить его? — спокойно уточнил Коди, закончив промокать его лицо и отступив на шаг, будто оценивая результат. — Нет проблем, босс. Только свистни.

— Считай, что свистнул, — без улыбки кивнул Блейк и едва не сполз по стене от слабости, в последний момент сумев все-таки удержаться на ногах. — Чего ты ждешь?

— Не хочу, чтобы ты свалился в лужу крови, — качнул головой Коди и, уверенно взяв его за локоть, помог добраться до ближайшего стула. А потом медленно, растеряв по пути нарочитую угловатость, повернулся к последнему оставшемуся в живых боевику.

Блейк мог бы отвернуться. В конце концов, никто не заставлял его наблюдать за выполнением приказа — ведь Коди и взяли в команду для выполнения такой грязной работы, которую не хотелось делать самому. В Ширли бушевали идеи пацифизма и абсолютной ценности чужой жизни, сам Блейк, хоть и не испытывал по этому поводу пиетета, оказался слишком брезглив, чтобы в нужный момент с уверенностью взять в руки нож. Хотя, как показала практика, убивать он умел ничуть не хуже Коди. Разве что его способ вышел чуть более замысловатым. Блейк даже смог улыбнуться собственным мыслям — ровно в тот момент, когда Коди резко запрокинул голову ничего не соображавшему пленнику, а другой рукой полоснул его ножом по горлу.

— Переоденьтесь, — раздалось за спиной, и в руки Блейку упала чистая футболка. — Вы оба. Иначе мы доберемся максимум до первого патруля.

Ширли казалась спокойной, но звенящие нотки в голосе с головой выдавали ее состояние. Однако она держала себя в руках, а ее ментальный фон не вызывал особых опасений. Справится. Блейк рывком поднялся на ноги и быстро избавился от перепачканной в крови одежды, мысленно воздав должное предусмотрительности Ширли. Молодец девочка.

— Блейк! — окликнул последовавший его примеру Коди. Блейк бросил испорченную футболку на пол и повернулся на зов. — Блейк, ты меня слышишь?

— Конечно, — недоуменно нахмурился Блейк, не понимая, что происходит.

— Блейк! Черт, да что с тобой, парень?

Блейк удивленно моргнул и внезапно обнаружил, что сидит на стуле с чистой футболкой в руках. Коди, уже успевший переодеться, нависал над ним с озадаченным выражением лица и методично, но не сильно встряхивал за плечи. Блейк видел это, осознавал, но ничего, абсолютно ничего не чувствовал. Ноги, руки, все тело казались ватными и словно бы отделенными от сознания. Блейк попытался произнести хоть слово — и не смог пошевелить губами. Пальцы, крепко стиснувшие ткань, тоже не желали разжиматься.

— Позови его ты, — отрывистым сухим голосом велел Коди, встревожено вглядываясь ему в лицо.

— Блейк, — послушно откликнулась Ширли — скорее машинально, чем понимая, чего от нее хотят. В ее глазах плескалась неподдельная паника. Коди коротко ругнулся, выпрямился и хлестко ударил ее по щеке открытой ладонью. Блейк этого не видел, как и не видел того, как дернулась голова Ширли, а ее зрачки на мгновение расширились от страха. Он не видел, но отчетливо почувствовал, как ее сердце сделало несколько заполошных ударов, а потом забилось ровнее и медленнее.

— Не вслух, дура, — раздельно, чуть ли не по слогам, произнес Коди. Ширли неуверенно кивнула.

— Не получается, — через несколько мгновений потеряно сообщила она. — Я не могу его дозваться.

— Как с той "глушилкой"? — моментально откликнулся Коди. Ширли отступила назад, войдя в поле зрения Блейка, и теперь он мог видеть ее бледное как мел лицо.

— Нет, — сказала она немного увереннее. — Там была стена, преграда. А сейчас я его чувствую, но это... Это как колодец без дна. Он меня... игнорирует? Или просто не замечает. Его разум как будто окуклился и ушел в себя. Замкнулся на самом себе.

— Это шок, — скрипнул зубами Коди и посмотрел на Блейка в упор. — Раньше он успевал отрубиться, а сейчас... Нет времени приводить его в себя, грузим в фургон так. Слышишь, Блейк, поедешь багажом, придурок. Нашел время изображать статую.

— А что с ними? — спросила Ширли, указав на распростертые тела, от вида которых ей явно становилось не по себе. Коди весело сверкнул глазами.

— Босс сказал: "Никаких следов". Вот и уберем за собой. Все, время вышло. Нам и так невероятно везет.

— Это ты называешь везением? — очень тихо поинтересовалась Ширли, отворачиваясь от него. Коди властно и уверено положил ей руку на плечо.

— Мы стоим на ногах. Они — нет. Да, сестренка, это везение. Ну и изрядная доля моего мастерства.

От взгромоздившегося на пассажирское сидение Коди несло бензином и гарью. Блейк воспринимал запах странно, непривычно, объемными картинкам, в которых можно было различить даже потрескивание разгоравшегося пламени. От Ширли, севшей за руль, пахло совсем иначе: страхом, нервозностью и металлом. Она бросила на Коди короткий, но весьма выразительный взгляд, и рывком сорвала машину с места.

— Полезай к нему, — велела она через несколько минут, обеспокоено покосившись на Блейка через салонное зеркало. — Попытайся привести в чувство. Мне не нравится его состояние.

— Да уж, видок не очень, — согласился Коди и, отстегнувшись, перелез в соседнее с Блейком кресло. — И что ты предлагаешь мне с ним делать?

— Откуда я знаю? — огрызнулась девушка. Фургон вырулил на оживленное шоссе, и ей приходилось сосредоточить все внимание на дороге. — Позови его. Ущипни, в конце концов. Мы же не можем везти его в больницу!

Спустя полчаса стало ясно, что все усилия Коди бесполезны. Блейк про себя поклялся припомнить ему каждую отвешенную пощечину и каждый оскорбительный эпитет, с помощью которых тот пытался добиться его реакции. Как только придет в себя, разумеется, но для этого следовало восстановить контроль за собственными телом и разумом. Пока выходило неважно. Ширли мрачнела на глазах и то и дело бросала тяжелые взгляды на Коди, который вновь вернулся на свое место. Фургон тем временем уже успел свернуть с магистрали и въехать в полупустой район с расписанными нецензурными граффити домами.

— Осторожнее! — воскликнул Коди минут через пять, когда Ширли свернула налево, подрезав красный пикап, возмущенно просигналивший ей вслед. — Ты хочешь собрать всех копов нам на хвост?

— Полагаешь, копам есть до нас дело после устроенного тобой фейерверка?— с едва скрываемой злостью спросила Ширли, бросая машину в очередной переулок. — Они там оставленные вами трупы разгребают по локоть в крови. Ты псих, Коди Тайлер! Вы оба — психи!

Ее эмоции перехлестывали через край, причиняя Блейку вполне ощутимый дискомфорт, но это было единственным, что он мог чувствовать: тело, пристегнутое ремнем безопасности, по-прежнему его не слушалось. Ширли вновь резко дернула руль, и Коди пришлось вцепиться в подлокотник сиденья, чтобы не удариться головой об дверцу.

— Что ты творишь, кретинка? — остервенело прошипел он и схватился за руль со своей стороны, пытаясь выровнять движение. Машина вильнула в сторону, задев крылом мусорный бак, и, жалобно взвизгнув тормозами, остановилась в нескольких сантиметрах от стены.

— Пусти! — Ширли с силой толкнула Коди в грудь, отпихивая от руля. — Или я...

— Что? — с самой своей гнусной ухмылкой ответил Коди, скрещивая руки на груди. — Заругаешь меня до смерти?

В голову будто вонзили раскаленный штырь. Блейк изо всех сил пытался вырваться из ловушки, в которую угодил, но его словно отрезало от всего окружающего мира в странном одностороннем порядке, оставив только входные потоки. Такое привычное ощущение контроля испарилось, растаяло без следа, оставив его практически голым. Если бы не этот идиотский шок, он бы уже смог навести порядок среди пошедшей в разнос команды, а теперь оставалось только беспомощно наблюдать за скандалом. Внутри медленно вскипала злость.

— Нет, я сделаю вот что, — с холодной, а от того еще более пугающей, яростью проговорила Ширли, и в ее руках внезапно оказался пистолет. — Никто не смеет меня бить. Ты перешел все границы, Тайлер. Вон из машины!

— У нашей девочки отросли зубки, — хмыкнул Коди, но его усмешке явно недоставало веселья. — Убери пушку, все равно ты не выстрелишь.

— Проверим? — процедила Ширли. В наступившей тишине оглушительно щелкнул предохранитель, и этот звук окончательно взорвал и без того накаленную атмосферу. Губы Коди сжались в тонкую прямую линию, и не надо было уметь читать мысли, чтобы понять — шутки кончились. Он резко подался вперед, и в этот момент прогремел выстрел.

Коди отбросило назад. Виски взорвались острой болью, словно что-то ломилось в них изнутри, пытаясь выбраться наружу. Горло внезапно продрало сухим горячим воздухом, и Блейк, превозмогая дурноту, сделал глубокий вдох.

— Ненавижу, — внятно и отчетливо произнесла Ширли, и дуло пистолета в ее руках снова уставилось на Коди. — Как же я тебя ненавижу...

И в этот момент в висках что-то со звоном лопнуло.

Пистолет вылетел из рук Ширли еще до того, как Блейк успел дотронуться до него. Перед глазами все плыло, в грудь болезненно врезался натянутый ремень безопасности, а правую ногу покалывало от неудобной позы. Желудок подвело сильным спазмом, едва не вывернув наружу, но Блейк еще никогда не был так рад неприятным ощущениям.

— Ты... надо же... — Ширли неверяще распахнула глаза, но больше ничего сказать не успела — Блейк в считанные секунды оказался на улице, обогнул машину и, рывком распахнув дверцу, выволок девушку наружу.

— Зачем? — вопрос он буквально выплюнул ей в лицо, с трудом сдерживаясь, чтобы не натворить непоправимого. — Зачем?!

— Блейк, подожди, послушай, — голос Ширли, которую он буквально вмял в капот, сорвался на шепот, — Коди, он...

— Что бы он тебе не сделал, — холодея от разливавшейся в груди пустоты, произнес Блейк и сделал шаг назад, отпуская руки девушки, смотревшей на него с неприкрытым ужасом. Что она видела в его лице, Блейк не знал и не желал знать, у него просто не осталось сил на посторонние мысли. — Он настоящая заноза, но... Зачем?

— Это стоило сделать только для того, чтобы посмотреть на выражение твоего лица.

Блейк замер, не веря своим ушам, а потом медленно, словно опасаясь вспугнуть наваждение, поднял голову и посмотрел вглубь салона машины. Он все еще чувствовал себя несколько оглушенным, поэтому чужие эмоции доносились до него как будто бы издалека, смазано и размыто. Зато собственные, в этой тишине набравшие сил, буквально сшибали с ног. Он никогда до этого момента не чувствовал их так ясно и отчетливо, без чужеродных примесей, к которым он привык с самого рождения.

— Ты... — только и смог сказать он прежде чем скулы заломило от оскомины. Мир перед глазами дрогнул и поплыл, теряя краски, но Блейк каким-то чудом сумел зацепиться за край реальности и не ускользнуть в благословенное, такое уютное беспамятство. Одной рукой он оперся об машину, а второй откинул назад спутанные и промокшие от пота волосы, а затем нашел в себе силы посмотреть на Коди в упор.

— Ты не ранен, — мельком просканировав его эмоциональный фон, сказал он. Затопившее его облегчение постепенно вытесняла злость. — И как это понимать?

— Блейк, — почувствовав изменения в его голосе, Ширли осторожно потянула его за рукав. — Мы не знали, что делать. Нужен был шок, стресс. Нам показалось это хорошим вариантом... Блейк, посмотри на меня. Это было необходимо. Блейк!

Блейк, не отрываясь, смотрел в глаза Коди. Тот молчал, не чувствуя необходимости оправдываться или что-то объяснять. Это ясно читалось во взгляде, от которого Блейка раздирали два противоречивых желания: обнять поганца или разбить ему нос. Коди смотрел понимающе, и это выбешивало сильнее всего.

— Блейк, — снова потянула его Ширли, напуганная затянувшейся паузой. — Нам пора. Место тут, конечно, глухое и тихое, но кто-нибудь все равно мог вызвать полицию. Блейк, ты слышишь?

— Полезай в машину, Блейк, — тихо, одними губами выговорил Коди, и тот неожиданно для самого себя послушался, так и не сказав больше ни слова. Ширли, метнув на него встревоженный взгляд, вернулась на водительское место и в гнетущей тишине, нарушаемой только шумом мотора, стронула машину с места. Блейк без сил откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— Спасибо, — сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно. Ответа предсказуемо не последовало.

Шок отступал. Мысли очищались, разум медленно, но верно избавлялся от застилавшего его "тумана", восстанавливая ясность и четкость восприятия. Блейк снова ощущал сидевших рядом людей и мог только удивляться тому, как сильно исказились его чувства в период странной комы. То и дело он ловил в зеркале взгляд Коди, но каждый раз отворачивался, испытывая незнакомую неловкость. Как будто за последние минуты неожиданно вскрылось что-то личное, глубоко потаенное — то, что он не собирался выставлять напоказ так открыто и беззащитно. Это ясно читалось в глазах Коди, в тяжелой складке, прорезавшей лоб Ширли, и в повисшей неуютной тишине.

"Лучше б снова обморок, — с досадой подумал Блейк, пытаясь поймать за хвост тревожившую его мысль. — Насколько все было проще, пока я оставался один..."

Он лукавил. Время после смерти родителей и до встречи с Ширли Блейк вспоминать не любил, хотя в нем и не было ничего плохого. Хорошего, впрочем, тоже. Весь этот период воспринимался сплошной пустотой — бессмысленной и неприкаянной. Он мог не есть несколько дней, потому что забывал купить еду. Мог не спать, увлекшись исследованием, мог носить одну и ту же одежду, вспоминал о счетах только когда отключали свет. Люди представлялись ему безликой враждебной массой, от которой следовало держаться подальше, поэтому он поддерживал лишь виртуальные контакты, избегая встречаться лично. Так и появился Призрак. Первые деньги достались ему довольно легко, и Блейк быстро вошел во вкус. Выбранный способ заработка позволял не менять привычный образ жизни и оставаться в тени — а большего ему было и не надо. Он шарахался от любого звонка, не любил выходить на улицу и все время ждал, что однажды за ним придут. Страхи его родителей въелись под кожу, стали его собственными кошмарами. Это изматывало, лишало сна и покоя. И однажды он сорвался.

— Блейк? Блейк!

Он резко поднял голову, отрешаясь от воспоминаний, и сфокусировался на обернувшейся к нему Ширли. Девушка нахмурилась, очевидно, решив, что он снова не в себе, и Блейк покачал головой, развеивая ее опасения.

— Задумался, — коротко пояснил он и только теперь заметил, что машина больше не двигается. — Где это мы?

— Это мотель, — вместо Ширли ответил Коди, на которого Блейк старался не смотреть. — Не бог весть что, зато тут не любят копов и федералов.

— Я даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, — едва заметно поморщилась Ширли и снова посмотрела на Блейка. — Нам нужно передохнуть. Согласен?

— Хорошая идея, — кивнул тот, чувствуя вялое оживление и интерес к происходящему. Мысли все еще тянулись медленно, нехотя, словно преодолевая невидимое сопротивление, и от этого накатывала апатия. — Да, было бы неплохо. Возьми три номера, если будут свободные. И постарайся, чтобы на нас не обращали внимания.

Невысказанное "сам я работать не рискну" повисло в воздухе. Ширли кивнула, не возражая. Вместе они выбрались из машины и, прихватив кое-что из вещей, направились к раскрашенному в пошло-розовый цвет зданию с сияющей вывеской "Элегия".

Комната оказалась тесной, скудно обставленной, но чистой. Здесь даже имелась душевая, что являлось роскошью для столь дешевого мотеля, и Блейк не преминул воспользоваться ею. Горячей воды, правда, хватило лишь на две минуты, и когда Блейк, наконец, смог смыть с себя мыло, у него от холода зуб на зуб не попадал. Зато в голове значительно прояснилось и адски захотелось есть. Коди, постучавшемуся в дверь, явно пришла та же самая мысль.

— Здесь недалеко я видел пиццерию, — сказал он, переступив порог и оглядев комнату Блейка. — О, у тебя есть душ! Какая вопиющая несправедливость! А мне, значит, какая-то вшивая раковина!

— Можем поменяться, — пожал плечами Блейк и потянулся за футболкой. — Все равно горячей воды здесь нет. А вот про пиццерию прозвучало здорово.

Пиццей они не ограничились. Пережитое напряжение требовало выхода, поэтому Ширли, поразмыслив, заказала себе пиво, и Коди последовал ее примеру. Блейк предусмотрительно отказался, еще не вполне доверяя собственному разуму, чтобы рискнуть туманить его даже слабым алкоголем. Ели молча, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами, и избегали смотреть друг на друга. Напряжение так никуда и не испарилось, наоборот, оно сделалось гуще и более осязаемым.

— Нам придется об этом поговорить, — Ширли не выдержала первой. Она нервно крутила в руках высокий стакан, из которого выпила не больше половины, и остатки пены оседали на стенках беловатыми рваными клочками. Блейк прислушался к ее эмоциональному фону и поморщился. Неужели опять?

— Да, опять! — тут же завелась Ширли. Она, не нежничая, перекинула ему картинку: он сам сидит на стуле, глядя перед собой пустым неподвижным взглядом, в котором не осталось и тени разума. Блейк едва не подавился куском ветчины и наглухо закрылся, обрывая все контакты. Ширли со стуком поставила стакан на стол, едва не расплескав пиво. — Не смей! Тебе нужна помощь!

— У меня все в порядке, — так спокойно, как только мог, ответил Блейк и отодвинул от себя блюдо, разом потеряв аппетит. Ширли скептически фыркнула, и Блейк снова ощутил прикосновение к своему разуму. На этот раз он не ограничился блоком. Ширли болезненно вскрикнула и посмотрела на него с упреком. — Не надо. Ко мне. Лезть, — отчеканил он, и щеки Ширли вспыхнули. Девушка бросила взгляд на молчавшего все это время Коди и раздраженно передернула плечами.

— Ты дурак, — сказала она, и на ее глазах блеснули слезы. — Умник, а дурак. Ты убиваешь себя прямо у нас на глазах и хочешь, чтобы к тебе не лезли? Тогда просто спрыгни с крыши! Так будет проще всем.

— Я сам решу, что мне делать, — холодно процедил Блейк, не желая ругаться прилюдно, но его терпению стремительно подходил конец. Виски налились тупой ноющей болью, и он уже не ручался, что сможет держать себя в руках и дальше. Ширли, однако, разочарованно махнула рукой.

— Как знаешь, — только ответила она, и ее глаза потухли. В наступившей тишине она быстро допила пиво, а потом молча поднялась и направилась к выходу. Блейк проводил ее тяжелым взглядом, чувствуя себя несколько виноватым за грубость. В конце концов, у них у всех случился не самый приятный день, можно было обойтись с ней и мягче. Блейк вздохнул, зябко поежился и посмотрел на непривычно тихого Коди. Тот поднял на него ясные спокойные глаза.

— Пицца здесь дерьмо, — как ни в чем не бывало сказал он и стряхнул с рук крошки. — Завалюсь-ка я, пожалуй, спать. И тебе рекомендую.

Этому совету Блейк последовал охотно.

Потолок и стены гаража навалились на него с новой силой. Тяжесть давила на плечи, затекала под воротник, просачивалась сквозь кожу в кости, нервы, жилы. Чужие голоса сводили с ума, раздирали и без того расшатанный разум на куски, и Блейк никак не мог от них закрыться. Он пытался заткнуть пальцами уши, словно это могло хоть как-то помочь, но шелестящий тошнотворный шепот все равно прокрадывался в голову. Каждый вдох продирал воспаленное горло миллионом металлических крючков, и вместо слов с губ срывались лишь нечленораздельные хрипы. Он не мог пошевелить и пальцем, а тот лощеный самодовольный тип, которому они собирались продать украденную информацию, медленно, словно смакуя, поднял пистолет и направил его прямо в лоб Коди. А потом оглушительно грянул выстрел.

Пульс громыхал в висках, словно сумасшедший. Блейк открыл глаза и резко сел в кровати, обхватывая гудящую от напряжения голову. Шумовой фон, преследовавший его во сне, обернувшимся кошмаром, так никуда и не делся. Отголоски чужих мыслей, эмоций, желаний надоели ему до тошноты, но даже самые сильные блоки уже не спасали. Пицца подступила к горлу, и Блейк опрометью бросился к туалету, отчаянно жалея, что вообще ел. Стало немного легче. Блейк без сил привалился спиной к холодной стене и прикрыл глаза.

До него доносились терпкие, горьковатые эмоции Ширли, насквозь пропитанные обидой. От них неприятно скребло внутри, и Блейк снова попытался закрыться, чтобы избавиться от гнетущего ощущения. Ничего не выходило. Гул становился назойливее, громче, болезненнее, и Блейк вдруг вспомнил о последнем средстве, которое всегда ему помогало. Коди.

Коди не спал. Увидев Блейка на пороге своей комнаты, он вопросительно дернул бровью, а потом усмехнулся и отложил в сторону ноутбук с запущенной на нем игрой.

— Дерьмово выглядишь, — сообщил он равнодушно, словно его этот факт нисколечко не печалил. Блейк несколько мгновений мялся в дверях, а потом шагнул вперед — будто прыгнул с головой в ледяную воду. Коди не сводил с него пристального взгляда, и это ничуть не помогало сосредоточиться. Блейк медленно подошел ближе, стараясь не отводить глаза, и принялся расстегивать рубашку. Уголок рта Коди едва заметно дрогнул. Это раздражало. Давление в висках усилилось, к горлу снова подкатил ком, и Блейк, не медля больше, потянулся к Коди. Пальцы сами собой нащупали скользкие холодные пуговицы, и он успел расправиться с тремя из них, когда был остановлен решительным:

— Нет.

Коди крепко сжал его запястья и отвел от себя руки. Блейк непонимающе уставился на него.

— Что значит — нет? — не понял он. Коди склонил голову на бок и в его глазах появилось насмешливое выражение.

— Такой башковитый, а значения простых слов не знаешь. "Нет" означает "нет", чувак, и не более того.

Это было неожиданно. Блейк несколько секунд переваривал услышанное, а потом осторожно коснулся разума Коди, пытаясь понять, что происходит. Тот отреагировал мгновенно. От нарочитой расслабленности и лени не осталось и следа. Он распрямился, словно туго сжатая пружина, и с силой ударил его ногами в грудь, опрокидывая навзничь. От неожиданности Блейк не успел сгруппироваться и тяжело рухнул на пол, едва не приложившись головой. Коди навис над ним с каменным лицом.

— Никогда так больше не делай, — с угрозой произнес он, и Блейку на мгновение стало по-настоящему страшно. Коди пристально вгляделся ему в глаза, а потом протянул руку, предлагая помощь. Блейк раздраженно оттолкнул его от себя и самостоятельно поднялся на ноги.

— Значит, нет? — с каким-то мазохистским упрямством уточнил он, чувствуя, как в виски снова впиваются иглы боли. — И что так?

— Просто меня достало, — равнодушно пожал плечами Коди. Майка сползла у него с одного плеча, и Блейк против воли уставился на старый шрам, тонкой ниточкой тянувшейся под ключицей. Не вовремя подумалось, что раньше он не замечал таких мелочей. Он вообще много чего не замечал.

— Ты бежишь ко мне, — продолжал тем временем Коди, презрительно кривя губы, и от его голоса Блейку становилось не по себе, — лишь только твои премудрые мозги начинаю закипать. Думаешь, нашел лекарство? Нет. Это наркотик, дурь, на которую ты подсел. Знаешь, что происходит с торчками? Они сдыхают в канаве.

— Твое-то какое дело? — стиснув зубы, процедил Блейк, которого начало потряхивать. Коди усмехнулся — насмешливо и зло.

— А я не вибратор, знаешь ли. Задолбало пялиться в твой затылок и получать под зад, как только тебе полегчает. Даже твоя задница не стоит этого. Сперва было прикольно, не спорю. Но сейчас... Надоело. Я по-нормальному хочу, по-человечески.

— Не думал, что ты такой нежный, — выплюнул Блейк, сам не понимая, почему просто не развернется и не уйдет. Что-то в глазах Коди, в одеревеневшей, напряженной линии его плеч и складке, залегшей на лбу, останавливало его от окончательного и бесповоротного шага. От Коди веяло злостью, горечью и еще какой-то невнятной, смазанной эмоцией, за которую Блейк цеплялся изо всех сил. — Может, тебе еще в любви признаться? Мне не настолько нужна твоя помощь, так что можешь засунуть ее куда подальше.

Он отвернулся, кляня себя последними словами за проявленную слабость, и замер, когда его догнало негромкое:

— Да нет. Это ты засунул в задницу всю нашу помощь, а потом спустил ее в унитаз. Ты выставил нас вон, а теперь удивляешься — а чего это я остался один?

— Вот как? — через силу выдавил из себя Блейк, сглатывая выступившую на языке горечь. — По-твоему, я сам виноват?

— По-моему, ты идиот и параноик, — отозвался в ответ Коди. Его ладони мягко легли на плечи, и Блейк не нашел в себе достаточно сил, чтобы отстраниться. — Тебе нужна помощь, босс. Настоящая помощь. Пусть даже и мозгоправов, которых ты так не любишь. Иначе...

— Иначе что? — тут же вспыхнул Блейк, которому почудилась в его словах угроза. Коди успокаивающе погладил его шею большими пальцами, разминая напряженные мышцы.

— Иначе в один прекрасный день мы все сдохнем из-за тебя, — тихо сказал он, но Блейк замер, будто оглушенный. Перед глазами, словно наяву, встала картинка из сна. — Или ты спечешь нам мозги, как тем копам, или просто не сможешь помочь, валяясь в очередном припадке. Вот и все.

— Вы меня боитесь, — понял Блейк, и в голове у него снова зашумели чужие голоса. Мягкие прикосновения все еще держали их в узде, но он прекрасно понимал, что стоит Коди отойти, как все начнется снова. Шепот заберется в каждый уголок его разума, в каждый нерв, каждую каплю крови, и от него будет не спрятаться и не закрыться. Свет болтавшейся под потолком лампочки мигнул, потом вспыхнул нестерпимо ярко и погас с глухим хлопком. Запахло паленой обмоткой. Боль с новой силой стиснула виски, и, словно почувствовав это, Коди принялся разминать их легкими круговыми движениями.

— Мы боимся за тебя, — сказал он, обдав дыханием затылок, и Блейку остро захотелось откинуться назад, чтобы прижаться плотнее. — А ты за нас нисколечко? Скажи, что тебе все равно, и я отвяжусь. Чувак, твой риск — только твой риск, в это я влезать не буду, уволь. Но хочется, чтобы ты усек — рискуешь не ты один. Как долго мы продержимся с таким фейерверком на каждом шагу? Ты спалил даже мою несчастную лампочку, стоило чуть-чуть потоптаться на твоих нервишках. А дальше будет только хуже. Подумай о Ширли. Представь себе нашу беспокойную и излишне нервную девочку лежащей на полу в луже крови. Сможешь посмотреть ей в глаза? Зная, что это ты виноват в ее смерти. Как ощущения, а?

Ощущения были так себе.

— У тебя богатое воображение, — со свистом выдохнул Блейк и рванулся вперед, освобождаясь. Коди не стал удерживать его и разжал руки. Его ментальный фон моментом изменился, похолодев на несколько градусов, и Блейк, так и не рискнув оглянуться, быстрым шагом покинул комнату. Головная боль не шла ни в какое сравнение с той, что бушевала у него в груди.

На утро все трое собрались на завтрак в той же самой пиццерии, негласно выбрав ее местом встречи. Ширли вяло ковырялась в обезжиренном йогурте, начиненном какой-то весьма полезной бурдой и выбранном, очевидно, в противовес вчерашнему загулу. Коди без зазрения совести уплетал омлет из четырех яиц, обильно сдобренный ветчиной и томатами. Блейк, который почти не спал всю ночь, заказал себе кофе, и на этот раз его никто не остановил, хотя прежде Ширли не преминула бы устроить грандиозный скандал. Блейк почувствовал себя уязвленным.

— Я нашел нам конуру, — первым прервал молчание Коди и, не церемонясь, отхлебнул кофе из кружки Блейка. — Забронировал по правам на имя Стивена Армса, ну помнишь, сестренка, ты мне как-то делала для операции с "Протоном"?

— Я тебе не сестренка, — привычно огрызнулась Ширли и, скривившись, проглотила одну ложку неаппетитного месива. Коди широко улыбнулся, словно не заметив ее реакции, и залпом допил кофе, оставив на дне чашки жалкую одинокую каплю. Блейк проводил взглядом свое несостоявшееся лакомство и неожиданной теплотой подумал о том, что все изменилось не слишком-то и сильно. Они могли ругаться, говорить обидные слова, даже расквасить друг другу нос при случае, но эти двое никогда не позволят ему навредить себе. И он не допустит, чтобы видения, преследовавшее его всю ночь, стали реальностью. Кстати, не забыть бы "отблагодарить" Коди за навеянные кошмары.

После. Сейчас самым главным было найти способ стабилизировать свой разум, сделать его функциональным, работоспособным и безотказным. Никаких сбоев, никаких осечек и приступов. И если для этого придется довериться потрошителям мозгов, что ж, он пойдет и на это. Для того чтобы те времена между смертью родителей и до Ширли никогда не повторились. Он просто не переживет нового одиночества.

— Мне нужна помощь, — едва ворочая языком, с усилием произнес Блейк в наступившей тишине. Ширли подавилась йогуртом и подняла на него удивленный взгляд, а потом подозрительно покосилась на ковырявшегося в планшете Коди. Тот изображал полнейшее равнодушие, но его ментальный фон снова изменился, выдавая живейший интерес к происходящему. — Нужно понять, что со мной происходит и как взять процесс под контроль. У кого-нибудь есть какие-то идеи на этот счет?

— Ты не шутишь? — недоверчиво переспросила Ширли. Блейк покачал головой и немного ослабил блоки, чтобы дать ей возможность убедиться в серьезности своих намерений. Девушка прикусила ложку зубами, еще раз покосилась на Коди, словно подозревая в нем причину столь радикальных перемен, а потом придвинулась ближе, замыкая всех троих в единое тесное пространство. — Идеи есть. Придется, правда, потратиться, да и риск имеется, но нам ведь не привыкать, верно? Тебя надо обследовать, Блейк. На хорошем оборудовании, не на наших самоделках. И я, совершенно случайно, знаю, где достать такое. Ну что, будешь слушать дальше?

— А у меня есть выбор? — развел руками Блейк, и Коди, отложив в сторону планшет, подпер кулаками подбородок.

— Вообще-то, — сказал он весомо, — это и есть твой выбор, чувак. Не худший, скажу я тебе, вариант. Ну, сестренка, и куда же надо записаться на прием? Чудо-клиника, где не болтают лишнего? Чудо слепоглухонемой доктор? Подпольные вивисекторы мозгов?

— Психиатрический диспансер Департамента, — сверкая глазами, ответила Ширли, которая вся светилась от предвкушения и надежды. И этот переполнявший ее свет вдруг так больно резанул по глазам, что Блейк не выдержал и отвернулся, пряча выражение лица. В груди дернуло, потянуло, воздух со свистом вырвался сквозь стиснутые зубы. Никто не произнес ни слова, и Блейк почувствовал невыразимую признательность за это молчаливое понимание и позволенную передышку. Он быстро справился с собой и посмотрел на Ширли спокойным, уверенным взглядом.

— Продолжай, — только и сказал он, стискивая пальцы.

Всегда осторожная и осмотрительная Ширли предложила совершенно сумасшедший план. Даже у словоохотливого Коди на несколько минут отшибло дар речи, а уж Блейк и вовсе не нашел достойных эпитетов, чтобы охарактеризовать предложенную авантюру. Однако...

— Я не знаю, как они уговорили родителей, — говорила Ширли, увлеченно заглатывая уже не казавшийся ей безвкусным йогурт. — Экспериментальное оборудование, не опробованные алгоритмы активации. Мама говорила, что они всегда мечтали о своем доме, но болезнь Эбби высасывала все деньги. Поэтому они и согласились. Им обещали высокую вероятность успеха, но Марии не повезло. Алгоритм дал сбой.

— Расширение не сработало? — уточнил заинтригованный Блейк. То, что Департамент все время исследовал механизмы расширения, пытаясь стабилизировать процесс и сделать его предсказуемым, секретом не являлось, а вот результаты этих исследований держались в строжайшей тайне. От тех, кто не умел взламывать закрытые базы, разумеется. Блейк умел, поэтому-то и не испытывал иллюзий. Ширли медлила с ответом.

— Не то чтобы совсем не сработало, — наконец произнесла она и отодвинула от себя стаканчик. — Оно превратило ее в овощ. Нервные связи, вместо стимуляции, подверглись полному разрушению. Она даже голову держать не может сама.

— Так это же брак, — вклинился совершенно бесчувственный Коди, который редко утруждал себя тактичностью. — Зачем держать ее в диспансере?

Ширли метнула на него возмущенный взгляд, но Блейк опередил ее с ответом.

— Брак тоже имеет огромную ценность для исследований. Как иначе понять, что пошло не так? Прости, Ширли.

— Все верно, — справившись с собой, кивнула та и мстительно умыкнула у Коди апельсиновый сок. — Там... там таких много. Бракованных. Все они нужны Департаменту для дальнейших экспериментов. А родители получили свой дом и разрешение на еще двоих детей. Более чем щедро, на мой взгляд.

Последнюю фразу она произнесла с едва скрываемым сарказмом. Блейк успокаивающе коснулся ее разума, но девушка раздраженно мотнула головой, показывая, что не нуждается в утешениях.

— Мама никогда не говорила с нами об этом, — продолжила она. — Была Эбби, я и Тори. Но я всегда чувствовала в ее мыслях четвертую девочку...

Ее глаза на мгновение заволокло туманом, и Блейк вдруг как наяву увидел перед собой ту Ширли, с которой познакомился почти шесть лет назад. Тогда, правда, вместо сока она пила странный темно-синий коктейль, привлекший его внимание. Все вокруг сверкало буйством красок, раздражавшим привыкший к умеренности взгляд, поэтому чистый глубокий цвет показался Блейку островком спокойствия. Он так пристально пялился на ее стакан, что не заметить этого было невозможно.

— Мать я расспрашивать не решилась, — наконец сказала девушка. — Отца тоже. Оставалась Эбби. Она мало что помнила, но мне хватило и образов. Дальше было проще. Сложно, оказалось, принять... — ее голос сорвался, и она, замолчав, поднесла к губам стакан, даже не замечая, что он совершенно пуст. Блейк понял ее и без слов — Ширли чувствовала себя виноватой перед сестрой. Ведь если бы не случившееся с той несчастье, ее бы и вовсе не было на свете. Редко кому выдавали больше двух разрешений на семью.

— Что было потом? — сказал он, чтобы прервать затянувшееся молчание. Ширли вздрогнула, словно на какое-то время выпадала из реальности, и сфокусировала на нем взгляд.

— Я взломала базу данных Департамента, — сказала она, и Блейк уважительно присвистнул. — Это не так сложно, главное знать принципы. А вот скрыть все от мамы было на порядок сложнее. У нее коэффициент тридцать один и полное отсутствие понимания личных границ. В голову к нам она лезла как в собственную сумочку. Так что ставить идеальные блоки я научилась годам к десяти.

— Где ты училась? — неожиданно поинтересовался Коди, слушавший до этого молча. Ширли качнула головой и отставила пустой стакан.

— Закрытая школа Департамента. Тори в нее не взяли, с ее-то пятью процентами. Порой я страшно завидую ей.

— А мне? — обезоруживающе улыбнулся Коди, и Ширли едва слышно рассмеялась.

— Я не настолько хочу быть обычной, — ответила она, но в ее голосе не было обычного яда. — В общем, я вычислила нужный диспансер. Смогла проникнуть в систему видеонаблюдения и нашла Марию. Она оказалась ужасно похожей на маму, буквально одно лицо. Большую часть времени она просто лежала и пускала слюни и только иногда вдруг принималась страшно кричать, словно ее мучили боли. Ей что-то вкалывали, снимали какие-то показания, пару раз надолго увозили из палаты, а я все смотрела на нее и не могла отключиться. Тогда-то я и решилась.

— Стать криминальным светилом? — усмехнулся Коди. Ширли снова качнула головой.

— Не так чтобы сразу. Сперва я сознательно завалила все тесты в школе. Мама едва не сошла с ума, таскала меня по врачам, консультантам, даже подумывала сводить к выжившей из ума старухе, уверявшей всех, что владеет черной магией. Но потом смирилась, что ей не повезло со всеми детьми. А я же обрела некоторую свободу. Учиться, правда, теперь приходилось самой, зато никто не следил, где я пропадаю. А я смогла пробраться к Марии. Не знаю, зачем, не спрашивайте. Просто... так было нужно. Она меня не узнала, разумеется. Вряд ли она вообще осознала мое присутствие. Но мне с тех пор заметно полегчало. И, самое главное, с тех пор дыры в безопасности так никто не залатал.

— То есть, — медленно произнес Блейк, потерев щеки ладонями, — ты предлагаешь нам проникнуть в тот диспансер, в котором содержат твою сестру. У тебя сохранились коды к системе видеонаблюдения?

— Разумеется, — кивнула та. — Я даже недавно снова подключалась к ней и все работало. Мы сможем войти, произвести диагностику и спокойно выйти наружу. Комар носа не подточит.

-Одной диагностики маловато будет, — снова вклинился в разговор Коди. — Нужен еще и мозгоправ, который в этом разберется.

— Об этом можно подумать и позже, — отмахнулся от него Блейк, которого буквально перекорежило при мысли о психиатре из Департамента. Коди многозначительно хмыкнул, но развивать тему не стал. Вместо этого он повернулся к Ширли.

— Ну и где этот твой диспансер? Сколько их вообще? Один? Пять? Десять?

-Один, — странным тоном ответила Ширли. — На каждый город...

— Что? — разинул рот Коди, и Блейк полностью разделял его изумление. — Этого не может быть! Это сколько же...

Он запнулся, недоговорив, а потом выругался — тяжело, на выдохе, будто выплевывая скопившуюся горечь. Блейк устало прикрыл глаза, борясь с впившейся в виски болью. В каждом городе... Что же творится?

— Думаю, безопаснее всего будет использовать тот, в котором ты уже была, — сказал он, справившись с собой, и Ширли согласно кивнула, а потом, озабочено заглянув ему в глаза, внезапно взяла за руку.

— Тебе не хорошо? — с тревогой поинтересовалась она, и Блейк отрицательно мотнул головой. Девушка нахмурилась. — Но я же вижу!

— Остынь, — одернул ее Коди, и Ширли неохотно разжала пальцы. — От твоей заботы свихнуться можно. Давайте уже двигать отсюда, пока федералы не додумались, что вчерашний сбой напряжения мог быть связан с нами.

— И куда мы теперь? — спросил Блейк у Ширли, недоуменно нахмурившейся при упоминании сбоя напряжения, и одновременно послал импульс Коди, который должен был ощутимо его встряхнуть. Меньше всего ему хотелось объяснять Ширли, почему он едва не спалил энергосеть гостиницы сегодня ночью. Чертов Коди порой совершенно не следит за языком! Мысленно Блейк пообещал себе всыпать паршивцу при первом же удобном случае.

— В Карстон-сити, — ответила Ширли, покосившись на вздрогнувшего всем телом Коди. — А что такое...

— Невада, — перебил ее Блейк и решительно поднялся на ноги, не давая остальным опомниться. — Что ж, стоит поспешить, дорога будет долгой. Кто за рулем?

— Он!

— Она! — раздалось одновременно, и неприятный эпизод со сбоем напряжения разом оказался забыт. Что, собственно, и требовалось.

До места добирались несколько дней, петляя и заметая следы. Блейк никуда не торопился, позволяя всем собраться, отдохнуть и прийти в себя после изматывающих событий. На душе было легко, словно, приняв решение, он скинул огромную тяжесть. Остальные тоже ощутимо расслабились. Коди дурачился, подначивал Ширли, а та беззлобно огрызалась на его шутки. Блейк в пикировках не участвовал. Он чувствовал себя разбитым и уставшим и большую часть времени проспал на заднем сидении. Сквозь дремоту до него доносились отзвуки голосов, и это действовало на редкость умиротворяюще.

— Ты почти не ешь, — заметила Ширли, когда они остановились у придорожного кафе чтобы перекусить. Сама она стойко игнорировала огромный сэндвич в тарелке Коди, который тот щедро сдобрил жареным картофелем. Блейк покачал головой.

— Не хочется.

— Третий день? — немедленно завелась девушка, и Блейк почувствовал как накатывает привычное раздражение. Он отодвинул в сторону салат, к которому так и не притронулся, и процедил сквозь зубы:

— Может быть, хватит? Я не ребенок, что кормить меня с ложечки. Просто нет аппетита, ну и что?

— Ничего, — отвернулась Ширли. — Очередной отличный способ убить себя. Желаю удачи.

— Кто бы говорил, — оскалился Коди, но бросив на девушку быстрый взгляд, предусмотрительно заткнулся. Если до этого Блейк просто не хотел есть, то теперь он начал испытывать к еде настоящее отвращение. Все-таки Ширли порой сильно перегибала с заботой. Прямо как мать, трясущаяся над больным ребенком. Порой именно ее она Блейку и напоминала, вызывая к жизни не самые приятные воспоминания. Была бы ее воля — тоже заперла бы его под замок, как родители когда-то. Блейка передернуло. К горлу подкатило кислое, и он опрометью бросился к туалету.

— Я так и знала! — донеслось ему вслед, и горевшие под потолком лампы внезапно раскалились добела. Раздалось несколько хлопков, в воздухе повис запах гари. Блейка повело вбок, перед глазами поплыла беловатая дымка, и в этот момент его крепко ухватили за плечо.

— Это я, — предусмотрительно шепнул Коди, прежде чем Блейк успел отреагировать на столь бесцеремонное обращение. — Давай валить отсюда, чувак. У тебя извилины так наэлектризованы, что скоро начнут искрить.

Блейк с ним был полностью согласен. Его начинало перемыкать так часто, что это уже вызывало не просто тревогу, а настоящую панику, и в чем-то беспокойство Ширли имело под собой основания.

"Мне просто надо передохнуть, — решил про себя Блейк, забираясь на заднее сидение и устало прикрывая глаза. — Снимем данные, посмотрим, что там, как выразился Коди, искрит, и все наладится. Я не позволю никому сводить меня с ума, и тем более собственным мозгам!"

Сыто заурчал двигатель, хлопнули две двери, отсекая уличный шум, и Блейка вдавило в спинку кресла — так резво Ширли стронула машину с места.

— Полегче, сестренка! — взмолился Коди, у которого съеденный сэндвич совершил в желудке кульбит. — Давайте еще большими буквами на капоте напишем: "Нас разыскивает Департамент!"

— А на нас всех это и так написано, — с горечью проговорила Ширли, бросая на Блейка взгляд в зеркало заднего вида. Ее разум был наглухо закрыт, но на лице, как в открытой книге, читались все испытываемые эмоции. Страх, обида, тревога переполняли ее всю, и Блейку было нечего ей сказать. Поэтому он просто промолчал, как и всегда, когда дело касалось столь сложных материй, как человеческие отношения.

"Я могу вскрыть любые блоки, — внезапно подумалось ему. — Могу прочесть любые мысли, любые чувства вытянуть наружу и рассмотреть под микроскопом. Но я так и не могу их понять..."

У Ширли и Коди это получалось лучше.

В Карстон-сити они прибыли часам к десяти вечера. Коди вбил нужный адрес в навигатор и долго колесил по полупустому району, ища подъезд к стоявшему на отшибе дому. Блейк, к этому времени пересевший вперед и освободивший место Ширли, зевавшей с риском вывихнуть челюсть, мог бы легко подсказать ему маршрут, но внезапно проснувшееся озорство заставило его с интересом следить за чужими потугами. Коди мрачно зыркал в темноту глазами, костерил устаревшую карту и смешно прикусывал нижнюю губу.

— Вот тут проезд, — наконец сжалился над ним Блейк, и Коди громко выругался, потревожив крепко спавшую Ширли. Блейк шикнул на него, но было уже поздно — девушка открыла глаза и сонно заозиралась по сторонам.

— Приехали, — удивленно констатировала она, словно не ожидала от мужчин такой самостоятельности. — А в этой дыре вообще есть электричество?

— Мистер умные мозги наладит, если что, — отмахнулся от нее Коди и лихо припарковал фургон у самого крыльца. Блейк пригнулся, выглядывая в окно, и вгляделся в выхваченный светом фар фасад их временного пристанища. Дом выглядел мрачно и внушительно.

— Давайте поищем тут кровати, — решил он и распахнул дверцу, впуская внутрь машины ночной воздух. — Все остальное с утра. Коди, глуши двигатель.

Комнаты, аккуратно прибранные и подготовленные для новых жильцов, пахли дезинфекцией и той стерильной чистотой, которой никогда не бывает в обжитом доме. Все вещи лежали на своих местах, не выбиваясь из общей прилизанной картины, и Блейку вдруг до смерти захотелось сделать что-нибудь глупое: бросить вилку на пол и смести с дивана ровно уложенные подушки. Поддаваться ребячеству он, однако, не стал. Помог Коди занести внутрь их немногочисленные пожитки, а потом поднялся на второй этаж и, зайдя в первую же попавшуюся комнату, растянулся на кровати, оказавшейся ему почему-то впритык. Пошарив вокруг себя рукой, он обнаружил и одеяло, которое с наслаждением натянул на плечи и полным осознанием выполненного долга провалился в сон.

— Тебе идет.

Ширли бессовестно давилась смехом, пока Блейк с изумлением взирал на розовый балдахин, раскинувшийся над его головой. Как можно было не заметить всю эту конструкцию, буквально нависавшую над ним, он не имел ни малейшего понятия, зато, наконец, понял, почему кровать оказалась ему безбожно мала. Комната, которую он облюбовал для себя, была детской.

— Меняю на твою, не глядя, — выпалил он охрипшим со сна голосом, осознав, что то, что он вечером принял за подушку, на поверку обернулось большой плюшевой черепахой, лежавшей в изголовье. Ширли прыснула.

— Ни за что, — замотала головой она. — У меня есть идея получше. Коди! Иди сюда!

— Не смей! — прошипел Блейк, спешно выпутываясь из нежно-розового одеяла, украшенного огромными фиолетовыми цветами. — Убью!

Но было уже поздно. Коди, потирая заспанные глаза, появился на пороге, да так и застыл с открытым в зевке ртом. Блейк, проклиная все на свете, ногой отодвинул от себя розовый кошмар и выпрямился, изо всех сил пытаясь не расхохотаться в голос. Выражение лица Коди явно стоило всего этого позора.

— А у меня в комнате такой черепахи нет! — обвинительно изрек тот, и это окончательно добило всех. Комнату сотряс взрыв оглушительного хохота.

После завтрака Блейк притащил в столовую ноутбук и принялся за дело. Он быстро вошел в общую сеть, воспользовавшись передатчиком в фургоне, перекинул сигнал через несколько общедоступных серверов и только потом подключился к городской сети, тщательно маскируя свои данные. Система идентификации, не моргнув, заглотила липовый логин.

— Так, — сказал Блейк, откинувшись назад и разминая пальцы. — Надеюсь, твое окно все еще открыто. Уступаю место даме.

Ширли фыркнула, перегнулась через его плечо и застучала пальцами по клавиатуре. Ее волосы щекотно мазнули по шее, и Блейк немного отодвинулся, давая ей место, а потом посмотрел на сооружавшего огромный бутерброд Коди. Тот, почувствовав его взгляд, обернулся и озорно, по-мальчишески подмигнул. Блейк сглотнул. Жажда, которая привела его в комнату Коди в том отеле, никуда не делась, наоборот, неутоленная, она сделалась еще мучительнее и ярче. Дело было уже не в потребности отрешиться, унять головную боль. Нет. Блейк с кристальной ясностью понимал, что ему требуется другое, гораздо более сложное и опасное, но в тоже время куда более простое, нежели то, что случалось между ними раньше. Признаться в этом себе было нелегко. Показать Коди — невозможно. Блейк стиснул зубы, обуздывая не вовремя всколыхнувшиеся желания, и перевел взгляд на монитор, на котором замелькали видеокадры.

— Вот, — удовлетворенно кивнула Ширли, разворачивая картинку на весь экран. — Это видеонаблюдение. Коды к системе сигнализации наверняка устарели, придется изготавливать новые. Дайте мне время, и я взломаю их защиту.

— Умница, девочка, — искренне восхитился Блейк, и Ширли покраснела от удовольствия. — Хоть от кого-то здесь есть польза.

— Мое дело — закрывать вас от пуль, — в притворном сожалении развел руками Коди. — А возиться со всяким электронным дерьмом — увольте.

Он сгреб свое необъятное сооружение на тарелку и с демонстративной вальяжностью расположился на стуле, бесцеремонно водрузив ноги на стол. Ширли скривилась.

— Ты свинья, Коди Тайлер, — возмущенно заявила она, и Коди расплылся в довольной улыбке. — И ешь ты как свинья. Как можно так объедаться?

— Вы питаете мозги, а я — тело, — резонно возразил ей Коди, впиваясь зубами в сэндвич. — Каждый держит свой инструмент в рабочем состоянии.

— Оставь его, — одернул Блейк готовую вступить в перепалку Ширли. — Тебе жалко, что ли? Посмотри сюда. Как я понимаю, это лаборатория.

— Одна из, — кивнула Ширли, разом потеряв интерес к Коди. — Нам нужна другая.

Она нажала несколько клавиш, переключаясь с камеры на камеру, и на экране показалось большое светлое помещение, в центре которого стояла громоздкая установка — последняя модель томографа, гордость любого исследовательского института. Рядом с ним суетился невысокий лысоватый мужчина, производя какие-то настройки. Он посмотрел куда-то в сторону, махнул рукой, и кадре появились еще двое: плечистый мрачный санитар и девушка, которую он крепко держал за плечо. Звука не было, но губы девушки беспрестанно шевелились, проговаривая какие-то слова. Она подняла голову, и Блейк с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть от монитора. В ее глазах застыла черная бессмысленная пустота.

— Как-то вот так, — тихо пробормотала Ширли, очевидно тоже впечатленная увиденным. — Туда нам и надо попасть. И лучше, конечно, не так как она...

— Тогда обойдемся без санитаров, — решительно кивнул Блейк и коснулся клавиатуры. — Что ж, посмотрим... Хорошо же окопались, сволочи...

На подготовку у них ушло четыре дня. Сперва Блейк выяснил расписание работы врачей и процедур пациентов, затем проанализировал графики охранников и алгоритмы системы безопасности. План разрабатывали втроем, методично и обстоятельно, особенно обращая внимание на пути отхода. На Ширли, как обычно, оставалось сопровождение и наблюдение, а вот Коди предстояло потрудиться в необычном амплуа.

— Включаю. Ввожу параметры с этого листа. Выбираю режим сканирования. Потом...

— Не тупи! — не выдержала Ширли, уже минут двадцать наблюдавшая за его попытками выучить инструкцию. — Задашь не те параметры — и все насмарку! Блейк, может лучше пойти мне?

— А кто будет заниматься камерами и охраной? — возразил ей Блейк, ковыряясь в настойках. — Он справится, не волнуйся. Если что, я подскажу на месте. Да не бойся ты, — добавил он, заметив крепко стиснутые пальцы девушки. — Мы же не новички.

— У меня плохое предчувствие, — глухо проговорила та и посмотрела на Блейка удрученным взглядом. — Обещай мне кое-что. Чтобы ни случилось, мы будем вместе. Мы все. Будем вместе. Обещаешь?

— Ты боишься, что в диспансере окажется так клево, что я решу там остаться? — поперхнулся Блейк. Ширли низко опустила голову, не отвечая на его вопрос. — Хорошо. Да куда мы друг от друга денемся, в конце-то концов? Коди?

— Хочешь избавиться от меня, сестренка? — сверкнул глазами тот. — И не мечтай. Я буду отравлять тебе жизнь еще очень и очень долго.

— Дурак, — припечатала его Ширли, но ее лицо заметно прояснилось. — Хорошо, давайте еще раз. Сперва...

Сперва они выбрали "точку входа" — человека, чьими данными собирались воспользоваться. Это было проще, чем подсовывать системе безопасности липовые, и привлекало меньше внимания. В ночную смену работало не так много врачей, поэтому выбор оказался легким. У Аарона Ленски не было семьи, имелся нужный уровень допуска и совершенно отсутствовала защита от взлома. Проникнуть в его дом не составляло труда.

— В его машине чип, дающий доступ на территорию диспансера, — Блейк несильно пихнул в плечо отвлекшегося Коди. — Ты вообще слушаешь, что я говорю?

— Чувак, — взмолился тот, — я слушаю это уже в шестой раз. У меня не такие шикарные мозги, как у некоторых, но я не тупой. Я даже настройки вашего дурацкого томографа уже наизусть зазубрил. Он мне вторую ночь подряд снится! Может, хватит на сегодня? Завтра пройдемся еще раз и в дело?

— Это звучит странно, но я согласна с Коди, — внезапно произнесла Ширли, и Коди подавился от удивления. — Тебе надо отдохнуть, Блейк. Нам, кстати, тоже. Спокойной ночи, мальчики. Завтрак готовите вы.

Она поднялась на ноги, поставила в раковину пустую чашку и, махнув рукой на прощание, поднялась к себе. Блейк проводил ее долгим взглядом и посмотрел на Коди.

— Ладно, вали уже, — сказал он, сдаваясь. — Завтра повторим еще раз.

— Ты тут босс, — пожал плечами Коди. — Кстати, тебе, конечно, очень идет розовый, но, может, сегодня сменишь обстановку? В моей комнате чертовски удобная кровать.

И Блейк вдруг разом потерял всякий интерес к предстоявшему делу.

Наверх поднимались молча, не глядя друг на друга. У Блейка отчаянно потели ладони и холодели пальцы, он то сжимал, то разжимал их, пытаясь унять сотрясавшую тело лихорадку.

"Как девственница на первом свидании, — с затаенным раздражением подумал он, пытаясь взять себя в руки. — Какого черта, мы делали это уже много раз!"

Помогало слабо. Особенно плохо стало, когда они вошли в комнату, и Коди вытащил из сумки початую бутылку виски, а потом, не торопясь, выудил откуда-то два простых низких стакана. В один из них он плеснул на дно, второй заполнил на половину.

— Это что, свидание? — попытался пошутить Блейк, но вышло жалко. Коди повернулся к нему с двумя стаканами в руках.

— Это просто выпивка, чувак, — сказал он, и Блейк непроизвольно сжал кулаки. — Не знаю, как тебе, а мне нужно выпить. Составишь компанию?

Вопрос прозвучал так, словно он спрашивал не о виски. Блейк молча протянул руку и, взяв свой стакан, одним махом осушил его до дна. На лице Коди расплылась довольная усмешка. Он сделал большой глоток, отставил виски на стол и шагнул к Блейку. По полу, зазвенев, рассыпались осколки стекла. Блейк прикрыл глаза, не мешая целовать себя, а потом, опомнившись, стиснул пальцы на плечах Коди, притягивая его ближе.

— Полегче, босс, полегче, — рассмеялся прямо в губы тот, щекотно обдав влажным горячим дыханием. — Куда торопиться? Вся ночь впереди. На этот раз все будет по-моему. Все будет по-моему...

Блейк его не слушал. У него кружилась голова, в горле пересохло до состояния Сахары, а все хваленые мозги расплавились и стекли куда-то в район паха. Странно, но при этом его сознание оставалось кристально ясным, он легко контролировал себя, не рискуя на этот раз вышибить все пробки в доме. Сердце билось сильно, но ровно, разгоняя по телу горячую кровь, послушно следовавшую за руками Коди, который уже успел избавить его от футболки и вплотную занялся ремнем на джинсах. Блейк решил не отставать. Совместными усилиями они отправили одежду прямо на пол, и Блейк еще успел подумать о том, что потом придется вытряхивать из нее стекло. Вскоре ему стало не до размышлений.

Кровать у Коди и вправду оказалась удобной. Простора на ней хватало на двоих, поэтому можно было не опасаться свалиться на пол при резком движении. Коди не спешил, перехватывая руки Блейка, тянувшиеся к его паху, и сам ласкал медленно, неторопливо, уделяя внимание каждому сантиметру кожи. Его прикосновения заставляли нетерпеливо вздрагивать, стискивать зубы и шипеть ругательства, но Блейк, пусть и неохотно, подчинился выбранному ритму. И не пожалел об этом.

Его словно качало на волнах, то вознося до пика, то мягко опуская вниз, оставляя желание неудовлетворенным, а от того еще более острым. С каждым восхождением сдерживаться удавалось все труднее, но Коди каким-то чудом удерживал его на самой грани, а потом, словно издеваясь, отстранялся на бесконечно долгое мгновение, оставляя хватать воздух открытым ртом. В эти минуты Блейк как никогда раньше был близок к жестокому убийству, но ласки возвращались, принеся новое наслаждение и новую муку.

Это было потрясающе.

Это было невыносимо.

И больше всего на свете Блейку не хотелось, чтобы наступило утро.

"Все чисто".

Мысленный "голос" Ширли звучал сухо и собрано, как и всегда, когда она была поглощена работой. Блейк не ответил, он был занят, аккуратно направляя Аарона Ленски, который вел машину по привычному маршруту.

"Подключаюсь к датчикам. Как вы там?"

Дышать было тяжело. Места в багажнике было много, но Коди занимал его практически целиком, оставив Блейку жалкие крохи. Это сильно мешало сосредоточиться.

"Нормально, — ответил Блейк, пытаясь хоть немного освободить придавленную ногу. — Подъезжаем. Будь готова".

"Да, босс", — четко отозвалась та, и в этот момент машина подскочила на кочке. Блейк моментально забыл о затекшей ноге и сосредоточился на Аароне. Их сумасшедший план входил в активную фазу.

Машина мягко подкатилась к воротам и, когда они распахнулись, вкатилась внутрь подземного гаража. На спуске Блейка слегка вдавило спиной в какой-то острый угол, и он, стиснув зубы, прошипел ругательство.

"Вы в порядке?" — тут же встревожилась Ширли. Блейк быстро успокоил ее и, дождавшись, когда машина остановится, открыл электронный замок багажника.

— Наконец-то! — процедил Коди, вылезая наружу и ненароком наступив на руку Блейку. — Я думал, мы задохнемся в этой консервной банке.

— Тихо, — одернул его Блейк и подошел к водительской двери. Аарон смотрел прямо перед собой пустым равнодушным взглядом, ожидая очередной команды.

"Мы внутри, — отрапортовал Блейк. — Камеры?"

"Все под контролем, — последовал незамедлительный ответ. — За дверью два охранника и сканер-контроль. Готов?"

Блейк выкинул из головы все посторонние мысли. Ему предстояла сложная, ювелирная работа с тончайшими нитями чужого разума, который он должен был оставить неповрежденным. Ничто после их ухода не должно было напоминать о вторжении, а потому требовалось быть особенно аккуратным. Аарон, повинуясь его воле, выбрался из машины, вынул из кармана идентификационную карту и поднес ее к считывающему устройству.

— Аарон Уинстон Ленски, — произнес приятный женский голос. — Приложите руку, пожалуйста.

Тот послушно выполнил просьбу. Блейк стоял у него прямо за плечом, готовясь моментально установить контроль над охранниками. Коди, с пистолетом в руках, находился чуть поодаль, освободив себе пространства для маневра. Его присутствие действовало успокаивающе, как и мысленный контакт с Ширли, и Блейк вдруг почувствовал, как спало напряжение. Он был полностью готов к работе и, когда дверь мягко скользнула в сторону, решительно шагнул вслед за Аароном.

Яркий свет ослепил его. Блейк споткнулся, выбросил вперед руку, пытаясь восстановить равновесие, и одновременно попытался "нащупать" охранников, чтобы взять их под контроль, однако, словно провалился в пустоту. Уши заложило, виски сдавило невидимыми тисками, "голос" Ширли сделался почти неразличимым, а потом и вовсе исчез в навалившейся тишине. Блейк моргнул, прикрыл глаза ладонью, спасая их от режущего света, и с ужасом осознал, что снова попал под воздействие "глушилки". Мощной "глушилки". Очень и очень мощной. Блейк опрометью кинулся назад, но наткнулся на закрывшуюся дверь. Путь назад был для него отрезан.

Он словно по горло погрузился в вязкий песок. Даже двигаться было тяжело, даже дышать. Он не чувствовал ничего и никого — ни уже установленной связи с Аароном, ни других людей, ни течения токов в проводах сканера.

— Мистер Картер, — окликнул его незнакомый голос, и свет стал менее ярким, позволяя разглядеть три силуэта. Одним из них был пришедший в себя Аарон, который изумленно озирался по сторонам, не понимая, как сюда попал. "Глушилка", заблокировавшая способности Блейка, позволила ему освободиться.

— Какого черта тут происходит? — возмущенно начал он, но один из незнакомых Блейку людей бесцеремонно отодвинул его в сторону. — Эй!

— Кто-нибудь, уведите доктора, он нам больше не нужен, — обернулся тот, и из-за его спины выступили двое. Они сноровисто подхватили Аарона под руки и увели прочь, невзирая на слабое сопротивление. Мужчина склонил голову на бок и внимательно оглядел Блейка с ног до головы. — Вот мы и встретились лично, мистер Картер. Поверьте, я ждал этого с огромным нетерпением.

— Не могу ответить взаимностью, — съязвил Блейк, отчаянно пытаясь просчитать свое аховое положение. За Ширли он не волновался, та находилась в безопасности, а вот судьба Коди внушала серьезные опасения. Как же они так прокололись? Мужчина сдержано улыбнулся, показывая, что оценил иронию.

— Вы просто еще не успели познакомиться со мной поближе, — заметил он. — Меня зовут Джонатан Рид. Мой коллега — Генри Миллер. Отдайте ему пистолет, пожалуйста. Бросьте, Картер, — другим тоном — колючим и резким — добавил он. — Вы же понимаете, что попались. Давайте не будем глупить и поговорим, как цивилизованные люди.

Пистолет? Блейк удивленно покосился на оружие, которое сжимал в руке, а потом на подошедшего к нему мужчину и, здраво оценив свои шансы, отдал ему пистолет.

Назвавшийся Джонатаном Ридом одобрительно кивнул.

— Мудрое решение, — сказал он, и Блейк разглядел за его спиной несколько вооруженных людей. — Вы нужны нам. Мы нужны вам. У вас проблемы, Картер, а у нас вопросы. Мы можем помочь друг другу.

— Благодарю, — очень вежливо отозвался Блейк, осторожно пробуя "глушилку" "наощупь" в поиске слабого места. Бесполезно, в прошлый раз ему достался куда более простой экземпляр, а мощность этой штуки просто зашкаливала. — Я, пожалуй, откажусь. Где тут выход?

— Боюсь, — зубасто улыбнулся Рид, — для вас выхода нет. Прекратите, Картер, вы же не хотите, чтобы вас волокли силой. Нам предстоит долгий разговор, невежливо будет проводить его в дверях.

Он сделал приглашающий жест рукой, и перед Блейком снова появились те двое, что увели Аарона. Выглядели они решительно. Рид доброжелательно улыбнулся, и Блейк испытал острое желание спалить ему мозги до самого последнего нейрона. К сожалению, сейчас его коэффициент равнялся полному и однозначному нулю, а это оставляло мало простора для действий. Поэтому Блейк, решив не искушать судьбу, молча зашагал за своими сопровождающими. Оставалось лишь надеяться, что Коди удалось уйти. О том, что сделать это в наглухо закрытом гараже было затруднительно, Блейк очень старался не думать.

Его привели в просторную комнату, совсем не похожую больничную палату. У закрытого решеткой окна стояла кровать, около нее — невысокий столик и кресло. Напротив висел огромный экран, матово отсвечивавший в свете прикрученной к потолку лампы. Рид вошел последним, сделал знак конвоирам, и те моментально испарились, оставив их наедине. Миллер сунулся следом, но Рид одарил его сумрачным взглядом и решительно захлопнул перед ним дверь. Здесь тоже действовала "глушилка", так что Блейк продолжал ощущать себя слепым и глухим.

— Присаживайтесь, — гостеприимно предложил Рид, занимая единственное кресло. Блейк, проигнорировав его слова, остался стоять, выжидающе глядя ему в глаза. Губы Рида дрогнули в намеке на улыбку. — А вы упрямый. Хорошее качество, но сейчас оно не к месту. У вас ведь тоже много вопросов, так задавайте их. Уступаю вам, так и быть.

— У меня только один вопрос, — спокойно ответил Блейк, настойчиво пытаясь прощупать "глушилку". Это сильно отвлекало, поэтому он не слишком вслушивался в то, что говорил Рид. — Где тут выход?

— И вам даже не интересно, как мы вас вычислили? — поднял бровь Рид. — Мы давно наблюдали за вами, Картер. Миллер так и вовсе посвятил вам несколько лет своей жизни. Вы прелюбопытнейший экземпляр. Уникальный, в своем роде. Мне крайне интересно проверить ваш коэффициент. Шестьдесят процентов? Семьдесят? Сколько?

— Любой школьник знает, что больше пятидесяти ни у кого быть не может, — криво усмехнулся Блейк, которого бросило в холодный пот. Лицо Рида окаменело, растеряв все напускное благодушие.

— Мы проверяли вас, Картер, — холодно сообщил он, и Блейк стиснул пальцы в кулак. — Вы легко сломали генератор тишины третьего уровня, а это не под силу никому с коэффициентом меньше пятидесяти. А потом в одиночку ликвидировали оперативную группу. Сколько там было человек, Картер? Вы бы видели ту кашу, которую оставили из их мозгов. Тем, кого вы просто застрелили, повезло гораздо больше.

Блейк удивленно вскинул голову, настороженный его словами. То, что за ним следили уже давно, не явилось шоком, он уже успел догадаться, что его вели, но остальное... Если за ним было установлено наблюдение, то они знали и о Ширли, и о Коди. Или... нет?

— Я убил их один? — переспросил он, и бровь Рида снова приподнялась в удивлении. — Мне никто не помогал?

— Вы хорошо себя чувствуете, Картер? — с неожиданным участием поинтересовался Рид. — Постоянное одиночество никому не идет на пользу, а уж таким как вы и подавно. Здесь вам не причинят вреда, наоборот — помогут. Мы наблюдали ваши приступы. Брр, — передернуло его. — Ужасное зрелище. Вам было некому помочь, Картер, но теперь эти времена в прошлом. Вам не придется бороться в одиночку. Взамен от вас потребуется только сотрудничество. Вы феномен, Картер. Вы настоящая золотая жила. Я видел пятерых с коэффициентом расширения больше одной второй, и, поверьте, это было не очень приятное зрелище. Никто из них не продержался и года. Вы же живете с этим уже много лет. Это удивительно!

У Блейка зашумело в голове. Он беспомощно потер виски, пытаясь собраться с мыслями, но проклятая "глушилка" не позволяла сосредоточиться. Он чувствовал себя искалеченным, не целым, и это ощущение сводило с ума.

— Признаться, мы думали, что удастся схватить вас в гараже, где вы назначили встречу с теми тупицами, — продолжал тем временем Рид. — Но вы ушли оттуда очень резво, несмотря на случившийся приступ, оставив нам лишь несколько трупов. Признаться, я был впечатлен. Где вы научились так стрелять?

— Что? — опешил Блейк, вспомнив потасовку в подземном паркинге. — Что вы несете? Стрелял Коди и...

Он осекся, кляня себя за несдержанность, и замер, вспомнив пистолет в своей руке. Он же был у Коди! Рид деликатно хмыкнул, обращая на себя его внимание, а потом задал вопрос, которого Блейк никак не ожидал:

— Кто такой Коди?

Несколько мгновений стояла гробовая тишина. Блейк отчаянно жалел об утерянных способностях, потому что прочитать что-либо на лице Рида не представлялось возможным. Язык тела, хорошо знакомый Коди, оставался для Блейка китайской грамотой, и ему оставалось лишь гадать, притворяется Рид или нет.

— Вы же наблюдали за мной, — как можно более непринужденно ответил он. — Вот вы и скажите, кто это.

Рид молча разглядывал его с головы до ног, словно снимая мерку, и под его взглядом Блейку сделалось очень неуютно.

— Что-то такое я подозревал, — наконец сказал Рид, и Блейк недоуменно нахмурился. — Этот... Коди... Он ваш друг?

— Кажется, мы говорили обо мне, — резко отозвался Блейк, стараясь незаметно вытереть вспотевшие ладони. Рид прищурился.

— Так стрелял Коди, да? А что делали вы, Картер? Где были в этот момент вы?

— Почему вы спрашиваете? — сквозь зубы процедил Блейк, которому внезапно стало очень дурно. Он чувствовал, что разговор уходит куда-то не туда, и отчаянно хотел сбежать, не слушать, но закрытая дверь не оставляла шансов на отступление. Рид выудил из кармана небольшой пульт и направил его на тут же засветившийся экран.

— Я планировал показать вам это позже, но... — он не закончил фразу и нажал несколько кнопок, выбирая нужное видео. На экране развернулось изображение того самого гаража. Блейк узнал стоявшего впереди типа с синими льдистыми глазами.

"Самый опасный среди них, коэффициент семнадцать процентов", — вспомнилось ему, но следующий кадр напрочь вышиб из головы все более менее связные мысли. Прямо перед покупателем с флешкой в руке стоял он сам. Собственной легко узнаваемой персоной.

— Этого не может быть, — прошептал Блейк, хватаясь за горло, словно ему внезапно стал тесен воротник. — Там был Коди... Это он разговаривал с покупателем!

— И это возвращает нас к вопросу, — спокойно заметил Рид, останавливая изображение, на котором Блейк ловко уворачивался от летевшего в него ножа. — Кто такой этот самый Коди?

— Уйдите, — Блейк без сил опустился на кровать и, обхватив голову руками, уткнулся лбом в колени. Его сотрясала крупная дрожь, по вискам катились капли пота, дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы.

— Картер, — успокаивающе произнес Рид, и Блейк не выдержал.

— Проваливайте к черту, вашу мать! — заорал он, выпрямившись и сжимая кулаки. — Вон отсюда! Если это моя тюрьма, то оставьте меня, наконец, в покое!

— Я зайду позже, — кивнул Рид и плавно поднялся на ноги. На стол со стуком лег пульт. — Это на случай, если захотите досмотреть. Там много интересного. А потом мы поговорим. Отдыхайте, Картер. Если что — за дверью мои люди. Обращайтесь к ним.

Блейк с трудом удержался от резкого ответа и только молча смотрел на Рида. Тот, не дождавшись реакции, пожал плечами и направился к выходу.

— Что вы говорили о других? — уже в спину ему поинтересовался Блейк. — О тех, кто не выдержал. Они здесь?

— Всему свое время, мистер Картер, — одними уголками губ улыбнулся Рид. — Мы поговорим об этом позже, когда вы будете готовы. Мы много о чем поговорим.

Дверь за ним закрылась с негромким щелчком. Блейк тихо выругался, прижал ладони к пылающим щекам и принялся раскачиваться взад-вперед, пытаясь хоть немного собраться с мыслями. А потом, дотянувшись до пульта, запустил воспроизведение. На экране снова замелькали кадры. Блейк вглядывался в них, смотря на знакомые события с другого, чужого ракурса, снова будто присутствуя там, но одновременно наблюдая со стороны. Когда эта запись закончилась, он запустил следующую. А потом еще. И еще.

То и дело дверь в комнату приоткрывалась, но Блейк не обращал на это внимания. Охранник заглядывал внутрь и, удовлетворенный увиденным, снова удалялся восвояси. Если его и удивляло поведение пленника, то он никак не давал об этом знать. Блейку же было наплевать. Сколько времени просидел перед экраном, он не имел понятия, и только снова и снова щелкал кнопкой на пульте, запуская новые записи. Ни на одной из них он не увидел ни Ширли, ни Коди. И от осознания этого внутри болезненно рвалось что-то неосязаемое, но безумно важное. Что-то делавшее его самим собой. Он словно неотвратимо распадался на части, утрачивая что-то значимое, и ничего не мог с этим поделать.

"Подделка? — отчаянно сопротивлялся разум. — Это просто подделка!"

В это до дрожи, до безумия хотелось верить, но в глубине души Блейк уже понимал: так не подделать. Взгляд цеплялся за детали, мелочи, убеждавшие его в реальности происходящего. Да и какой был смысл убеждать его в том, что он сходит с ума? Приступов было вполне достаточно, а уж они были доподлинно реальны. Живыми Коди и Ширли могли принести куда больше пользы в качестве рычагов давления на Блейка. Какой смысл лишать себя такого преимущества?

Виски ныли просто кошмарно. В глаза словно насыпали битого стекла, и Блейк поднял руку, пытаясь потереть их. Спину пронзила резкая боль. Он охнул, покачнулся, оперся ладонью о матрас и только в этот момент понял, насколько затекло все тело. Экран уже давно погас, и оказалось, что он уже некоторое время просто сидит, уставившись в стену. К горлу подступил ком.

— Этого просто не может быть, — вслух, только чтобы услышать собственный голос, произнес Блейк. — Этого не может быть.

Он даже ущипнул себя за руку, лелея в душе надежду, что это всего лишь затянувшийся кошмар, но если это и было так, то он не спешил заканчиваться. Блейк поднялся на ноги, морщась от неприятных ощущений, и, наконец, осмотрел свое новое пристанище. Слева обнаружилась еще одна дверь, ведущая, как он смог убедиться, в ванную. В тумбе под экраном нашелся планшет с заблокированным выходом в сеть, электронная книга, забитая до отказа и допотопные наушники. Блейк задумчиво повертел все это в руках, а потом убрал обратно. В большом шкафу оказалось постельное белье, халат, мягкие домашние штаны и футболка. Больше в комнате ничего не было.

— Так и от тоски сдохнуть можно, — пробормотал Блейк, выглядывая в окно. Оно выходило на внутренний, залитый бетоном двор, поражавшим унылостью красок. Кажется, даже солнце не спешило сюда заглядывать, опасаясь осквернить свои лучи. — Или еще больше сдвинуться...

Давление "глушилки" он ощущал на себе постоянно. Оно воспринималось как навязчивый зуд где-то под черепной коробкой, но Блейк заставил себя перестать обращать на него внимание. Если он хочет выжить и сохранить себя — нужно оставаться собранным. Теперь ему некому было прийти на помощь. Блейк посмотрел на свои руки и вдруг как наяву почувствовал ладонью тяжесть пистолета — привычную, уютную, придающую уверенность.

Он никогда не любил оружие.

Это Коди сходил по нему с ума.

Если бы сейчас в его руке оказался пистолет, вошедшему в комнату Риду пришлось бы очень несладко. Блейк усилием воли заставил себя разжать пальцы, любовно обхватывавшие воображаемый ствол, и принялся разминать ладони, которые свело судорогой. Рид поприветствовал его кивком.

— Вы так и не ложились, Картер, — заметил он, усаживаясь в кресло. — Между тем, уже время завтрака. Я решил составить вам компанию.

— Спасибо, нет, — мотнул головой Блейк. Рид снисходительно улыбнулся.

— Это не было предложением, — сказал он. Дверь тут же распахнулась, пропуская внутрь охранника с подносом. В ноздри ударил запах свежеиспеченного хлеба и омлета с ветчиной. И... Блейк сглотнул подступившую слюну — на столе, звякнув фарфоровой крышечкой, появился высокий кофейник, источавший неземной аромат.

— Мы нашли ваш фургон, — сообщил тем временем Рид, и Блейк вздрогнул. — Вы гений, знаете об этом? Я такого оборудования отродясь не видал. Ловко же вы отключили все наши камеры. И телепатическое управление! Это можно сразу отдавать в Патентное Бюро. Кучу денег заработаете. Сами додумались до всего или кто подсказал?

Блейк не ответил. Впрочем, ответа от него никто и не ждал.

— Присаживайтесь, Картер, — Рид деловито подтянул рукава и принялся расставлять на столике принесенные тарелки и чашки. Охранник, забрав поднос, так же молча удалился. — И это снова не предложение. Садитесь.

Возражать было глупо. Блейка изрядно бесил бесцеремонный тон, но его слишком волновали ответы на вопросы, которые у него скопились в избытке. Рид мог быть ему полезен. Поэтому он снова опустился на кровать и пододвинул к себе тарелку. Рид одобрительно кивнул.

— Если вам нужно что-то еще, только скажите, — тоном радушного хозяина произнес он. — Мы с радостью пойдем вам на встречу. Вы любите кофе, а не чай, как я заметил. Какие-нибудь особенные пожелания?

— Оригиналы тех записей, которые вы мне показали, — безапелляционным тоном заявил Блейк, наслаждаясь выражением лица Рида. — И оборудование, на котором я смогу их проверить. Без этого можете держать меня здесь хоть всю жизнь, я с вами разговаривать не буду.

— И если выяснится, что эти записи подлинные, то что? — спокойно поинтересовался Рид. Блейк на мгновение прикрыл глаза.

— Если вы докажете мне, что их не существует, я... я буду сотрудничать, — уверенно и твердо произнес он спустя секунду.

Следовало отдать должное — обращались с ним словно с хрустальной вазой. Бережно, осторожно, со всем возможным вниманием — то есть, непрерывно держа под наблюдением. Блейк не чувствовал, но знал, что на него всегда направлено по меньшей мере две камеры, фиксирующие каждое движение. Это его не смущало. Он быстро понял что, несмотря на "глушилку", блоки держатся надежно, и залезть к нему в голову не получилось ни у Рида, ни у второго, молчаливого Миллера с тяжелым, непроницаемым взглядом. Делали они это не сами, разумеется, их способности тоже сдерживал "генератор тишины". Зато регистрирующие приборы не страдали подобным ограничением. Больше к нему никто не приходил, не считая, разумеется, охранников с каменными, похожими друг на друга лицами.

— Вы их по экстерьеру подбираете? — не удержался Блейк, когда Рид снова забежал к нему на завтрак. Тот пропустил подколку мимо ушей, впрочем, как и всегда. Блейк уже привык к его умению игнорировать несущественное и не отвлекаться по пустякам. Его, казалось, нельзя было застать врасплох или подловить на слове, уличить во лжи или неискренности. Неудобные вопросы он попросту оставлял без ответа, не утруждая себя изобретением оправданий. Это импонировало Блейку, которому приходилось напоминать себе, что он имеет дело с врагом. Обаятельным, умным, но все же врагом. И об этом ни на минуту нельзя было забывать.

— Вы закончили с записями? — вместо ответа поинтересовался Рид, наливая себе кофе. Блейк проводил взглядом его чашку и со вздохом покосился на свой травяной чай. Кофе хотелось до умопомрачения, но какой-то внутренний барьер не позволял ему поддаться слабости.

— Закончил, — лаконично ответил Блейк, не желая вдаваться в объяснения. Рид понимающе кивнул. Несколько минут тишину нарушало лишь позвякивание приборов.

— Расскажите мне о них, — наконец сказал Рид, и Блейк поднял на него удивленный взгляд. — Вы хотели узнать, были ли они настоящими. Расскажите о них. Я бы тоже хотел понять.

Блейк медленно, словно преодолевая невидимое сопротивление, отложил в сторону вилку и нож, затем сложил перед собой руки и крепко переплел пальцы.

— Вам это зачем? — глядя в упор на Рида, спросил он. Тот ничуть не смутился под его взглядом.

— Я пятнадцать лет искал вас, Картер, — спокойно ответил он, и Блейк откуда-то точно знал, что в его словах не было подвоха. — Мне интересно все, что связано с вами. К тому же, я обещал помощь. Считайте, что это она и есть. Помимо терапии, разумеется. Но просто снять приступы будет мало. Надо понять, как работает ваш мозг. И разве вам самому не хочется поговорить об этом?

Блейк молчал. Рид не торопил его, не давил и не настаивал, за что он был несказанно благодарен.

— Я встретил Ширли в баре, — наконец сказал он и крепче сцепил пальцы. — Я очень устал от одиночества, устал от себя. Находиться в доме стало невыносимо, и я рискнул. Вышел на улицу — без конкретной цели, так, наугад. А потом оказался там. Было очень шумно, очень ярко. Кто-то уже был очень пьян, кто-то под дурью. Мысли не контролировал никто, и они лились на меня сплошным потоком. Я... Я плохо все помню. Было страшно, но я не мог заставить себя уйти. Мне... Мне нужен был кто-то. Просто чтобы не оставаться одному. И тогда я увидел ее. Она была как островок спокойствия в творившемся безумии. Дальше я вообще ничего не помню.

— До этого такие провалы случались? — поинтересовался Рид, с предельным вниманием слушавший его бессвязный рассказ. Блейк мог бы поклясться, что ему и вправду интересно. Некстати вспомнилась фраза про феномен, и он в очередной раз почувствовал себя редким экспонатом. Стало гадко.

— Случались, — тем не менее ответил он. — Мама говорила, что я порой замирал посреди игры или разговора, и мог так сидеть час или больше, погрузившись в себя. Я такого не помню, мне казалось, я просто занимался своими делами. Выполнял задания, играл с Джулс. Я рассказывал об этом матери, и у нее делалось такое лицо, что... В такие моменты она закрывалась от меня, и это пугало.

— Кто такая Джулс? — спросил Рид. Блейк поднял на него взгляд.

— Моя собака, — немного удивленно ответил он. — Когда мне было совсем тоскливо, она приходила ко мне и ложилась рядом.

— Собака — это хорошо, — непонятно чему обрадовался Рид. — А кто с ней гулял? Вы говорили, что родители почти все время держали вас дома.

— Гулял? — растерялся Блейк, а потом нахмурился, закусив губу. — Мама, наверное... Если честно, то я не помню. Они... — он замолчал, выхватывая из памяти картинки прошлого.

— Я полагаю, никто из родителей не упоминал о Джулс, — мягко подсказал ему Рид. Блейк резко мотнул головой.

— Я сказал, что не помню! Какая разница? Эта собака была моим единственным другом на протяжении многих лет. И... — он вдруг осекся, не в силах вспомнить, куда делась Джулс после смерти его родителей. Позвоночник обдало жгучим льдистым холодом, ладони разом вспотели, а в висках болезненно закололо, предупреждая о грядущем приступе. Рид, моментально заметивший его состояние, рявкнул что-то в коммуникатор на руке, и в комнату тут же ворвался Миллер с инъектором наперевес. Игла ужалила локтевую впадину, и белесая муть перед глазами медленно начала рассеиваться.

— Как вы себя чувствуете, Картер? — обеспокоенно поинтересовался Рид и махнул рукой Миллеру, требуя оставить их наедине. Блейк сделал глубокий вдох, давая себе время собраться с мыслями, а потом уверенно кивнул.

— Лучше. Что это было?

— Новая разработка, — уклончиво ответил Рид. — Несколько тормозит каскадные процессы в нейронных связях. Проще говоря....

— Не надо со мной проще, — резко оборвал его Блейк, и Рид виновато развел руками. — Говорите как есть, черт возьми. Я шизофреник, да?

— Я этого не говорил, — покачал головой Рид. — В вашем случае очень сложно ставить какие-либо диагнозы. Да и в целом, расширение слишком раздвинуло понятия нормы, чтобы оперировать столь категоричными параметрами. У нас есть одна девушка, Мария. На ней был опробован экспериментальный алгоритм, гарантирующий расширение до пятидесяти процентов. И он сработал! Но...

— Что? — холодея, переспросил Блейк, сжимая пальцы так, что побелели костяшки. Рид недовольно поморщился.

— Ее мучили страшные кошмары. Она не могла уснуть, ее все время тревожили какие-то видения. В отчетах говорится, что ей казалось, будто перед глазами наслаиваются несколько картинок: реальный мир, что-то наподобие средневекового кино и... Сама Мария назвала это место Преисподней. Она так и не смогла описать его для отчетов. А потом и вовсе перестала на что-либо реагировать.

— Она жива? — сам не зная зачем, спросил Блейк. Рид медлил с ответом.

— Смотря что называть жизнью, — сказал он спустя полминуты, которые показались Блейку вечностью.

— Я должен ее увидеть, — настойчиво потребовал он, и Рид недоуменно поднял бровь. — Вы не понимаете. Это сестра Ширли! Ваша чертова контора заплатила за нее домом и двумя разрешениями. Не продешевили?

— Вы что-то путаете, Картер, — нахмурился Рид. — Семье действительно выплатили компенсацию, но... У Марии есть два брата: Алекс и Чарльз. Оба с коэффициентами выше среднего, кстати. Никаких других сестер у них нет.

— Но... — растерялся Блейк, а потом замолчал, надолго погрузившись в задумчивость. Рид не торопил его, потягивая апельсиновый сок из высокого стакана, и его вид больно резанул по натянутым нервам.

— Так что было дальше в баре? — услышал Блейк и криво усмехнулся.

— Я пришел в себя только дома. Она тоже была там. Вышла из душа как ни в чем не бывало, спросила, где у меня кофе. Видимо, у меня было такое выражение лица, что она рассмеялась.

Блейк замолчал, уставившись в одну точку.

— Почти сразу после этого она ушла, — продолжил он, когда нашел в себе силы говорить дальше. — А я, выйдя на кухню, обнаружил на столе завтрак.

— Вам не хватало заботы, — не спросил, а констатировал факт Рид, и Блейк кивнул, не отрицая. — И появилась Ширли. Как когда-то Джулс в качестве компаньона для игр. Вы ведь встретились с ней снова?

— Да, — кивнул Блейк. — После того раза я месяц не выходил на улицу, даже к двери не мог подойти. Почти забросил все дела, спотыкался о мусор. Не самый лучший период, знаете ли. А она просто появилась на пороге. Сказала, что ей нужно отсидеться где-то, и мой дом подходит как нельзя лучше. Что-то про то, что со мной ее не свяжут и прочая ерунда. Я почти не слушал на самом деле. Кажется, тогда снова случился приступ, потому что когда я пришел в себя, в доме было чисто, светло и вкусно пахло. Ширли сказала, что я проспал два дня. Спросила, может ли остаться. Сам не знаю, почему согласился.

Блейк рассеяно потер воспаленные глаза ладонями, а потом взъерошил отросшие волосы беспомощным мальчишеским жестом.

"Ширли давно говорила, что надо подстричься", — мелькнула несвоевременная мысль, и Блейк отмахнулся от нее как от привычной ноющей боли.

— На время я успокоился, — снова продолжил он, аккуратно, будто ученик за школьной партой, положив руки перед собой. — Ширли все время была рядом и не давала мне забыться. У нее оказались неплохие данные и... сходные с моими методы заработка. В общем, мы отлично поняли друг друга. Я разработал программы специально для нее, и дело пошло гораздо легче. Мы провернули парочку успешных операций, сорвали большой куш и сменили мою развалюху на просторный дом. Там мне дышалось легче. Все было хорошо, пока один раз мы чуть серьезно не влипли. Я оплошал, растерялся. Надо было бросить все и уходить, но очень не хотелось оставлять заказ невыполненным. Мне прострелили плечо, и я впервые за несколько лет снова сорвался. Плохо помню, как мы добрались до дома. Ширли перевязала рану. Она ничего не говорила, но в ее глазах появился страх. Такой же страх, что и у моей матери. Это было больно. И я понял, что могу не суметь защитить нас. Что я не всесилен, как полагал раньше. Что есть еще и пули, которые я не могу остановить. Нужен был кто-то... проще, чем я. Надежнее. Кто привык действовать, а не размышлять. Кто сможет прикрыть нас. И тогда я нашел Коди.

— Забота и защита, — подытожил Рид, и Блейку до смерти захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. — Приступы усиливались?

— Да, — не стал скрывать Блейк. — Но я научился скрывать их от Ширли. Она принимала все это слишком близко к сердцу. Меня это злило. Ее удалось обмануть довольно легко, а вот Коди... С ним оказалось сложнее. Мы... я...

Блейк коснулся пальцами запылавших щек, вспоминая, как все случилось в первый раз. Кошмарно, сумбурно, глупо, грязно... Сплошная мешанина ощущений и чувств, перепутавших все у него внутри. Потом ему было ужасно стыдно, неловко и страшно, но Коди повел себя как обычно, словно ничего не произошло, а голове стало значительно легче. И Блейк решил, что если делать вид, будто тоже считает произошедшее чем-то незначимым, проходным, то жизнь войдет в привычное русло. Приобретет хотя бы иллюзию нормальности. Так он и сделал. Сознательно держал дистанцию, не позволяя сократить ее, порой довольно грубо пресекая любые попытки Коди. Что же это было? Игры разума? Но... как?

— Как? — произнес он вслух, устремив взгляд на Рида. — Как я мог их придумать? Так подробно. Они же... живые. Почему я не чувствую их сейчас?

— Генератор тишины блокирует все пси-излучения вашего мозга, Картер, — пояснил ему Рид. — Это и не дает продуцировать зрительные и слуховые галлюцинации. В вашем случае — еще и тактильные. Полный спектр ощущений.

— Галлюцинации, — тупо повторил Блейк и потянулся к уже остывшему кофейнику. Носик несколько раз звякнул о край чашки, и Риду пришлось забрать у него кофейник и собственноручно налить кофе.

— Благодарю, — машинально произнес Блейк и поднес чашку к губам, втянув носом густой насыщенный аромат. Приятная горечь обволокла язык, но в следующее мгновение пальцы скрючило сильным спазмом, и весь кофе оказался у него на брюках. Блейк ошарашено уставился на собственные руки, а потом согнулся пополам, зайдясь в истерическом смехе.

— Галлюцинации говорите? — с трудом выдавил из себя он, разминая сведенные судорогой ладони. Рид наблюдал за ним с заметным беспокойством, явно размышляя, не пора ли вызывать санитаров. — Галлюцинации... Да, конечно же...

— Вы в порядке, Картер? — снова поинтересовался Рид. Блейк, уже придя в себя, успокоил его взмахом руки.

— Просто кое-что вспомнил, — не вдаваясь в подробности, пояснил он. А потом, расправив плечи, добавил четко и уверено:

— Рид, не приносите больше кофе, пожалуйста. Мне его нельзя.

Рид, окинув его пытливым взглядом, сдержано кивнул.

Рассказывать о Ширли и Коди оказалось легко. В памяти всплывали мелочи, смазанные полузабытые детали, которые теперь по-другому заиграли в новом свете. В перерывах между разговорами его передавали Миллеру, который опутывал его датчиками и проводами, подключая к умным бесстрастным машинам, пытавшимся собрать из хаоса, творившегося в его мозгах, стройную и четкую картину. Блейку он не нравился. В отличие от Рида, охотно отвечавшего на его вопросы, Миллер оказался замкнут и неразговорчив, ограничив их общения короткими и однозначными распоряжениями. Его интересовала только работа, которую он выполнял методично и тщательно, ничуть не заботясь ощущениями Блейка. Судя по все сильнее проявлявшемуся раздражению, дело продвигалось не слишком хорошо.

— Это ничего нам не дает, — как-то услышал Блейк обрывок разговора. — Картина слишком стабильная, чтобы отражать реальную ситуацию. Необходимо отключить генератор, иначе мы так и будем топтаться на месте. Мне нужны новые тесты! И лучше бы в критических точках. Может, стоит...

— Мы обсудим это позже, — резко оборвал его Рид, покосившись на вошедшего в лабораторию Блейка, и расплылся в приветственной улыбке. — Картер! Хорошо выглядите, выспались? Генри сейчас немного занят, так что давайте прогуляемся со мной. Мне есть, что вам показать.

Он крепко ухватил Блейка за плечо, увлекая за собой, и тот уже в спину услышал приглушенное ворчание Миллера:

— Полтора месяца псу под хвост... Так нельзя работать. И это после стольких лет ожидания.

Рид молча вышагивал перед ним, ничего не объясняя и не рассказывая. Блейк тащился следом, решив не задавать вопросы, и внимательно озирался по сторонам. Весь коридор был буквально утыкан камерами и датчиками движения, на дверях красовались электронные замки, через каждые десять метров располагались считывающие устройства, к которым Рид, не глядя, подносил карту. Остановились они у стеклянной двери, за которой горел приглушенный свет. Рид сделал знак, и Блейк подошел ближе.

За стеклом оказалась небольшая комната. На кровати, стоявшей в центре, лежала, устремив взгляд в потолок, женщина лет тридцати пяти. При виде нее Блейк вздрогнул.

— Я ее знаю, — негромко произнес он, касаясь пальцами холодного стекла. — Я ее уже где-то видел. Кто она?

— Не узнаете? — прищурился Рид, внимательно наблюдая за его реакцией. — Это Мария. Вы считали ее сестрой Ширли и почти точно, за исключением нюансов, рассказали ее историю. Откуда вы ее узнали?

— От Ширли, — хрипло ответил Блейк, наблюдая за женщиной. Ее руки то и дело вздрагивали, будто искали что-то в воздухе, губы непрерывно шевелились, а взгляд стремительно перемещался по потолку. Зрелище было жутковатым.

— И так все время? — не выдержал он. Рид пожал плечами.

— Сейчас у нее спокойный период. Обычно гораздо хуже.

"Глушилка", — понял Блейк и спросил вслух: — Это из-за меня так утруждаетесь?

— Вы же не в обиде на нашу маленькую предосторожность? — краешком губ улыбнулся Рид. — Я видел, на что вы способны, Картер, и, поверьте, не горю желанием испытать это на себе.

— Бросьте, — поморщился Блейк и снова посмотрел на Марию. — Куда я теперь денусь? Я тоже не стремлюсь окончательно сойти с ума. А меня ведь ждет это, правда? — он кивнул на женщину, которая вдруг нежно улыбнулась в пустоту. — Я не хочу так. Лучше уж с вами.

— Не самая плохая перспектива, — Рид ободряюще положил ему руку на плечо, и Блейк не отстранился. — Хотите, расскажу, откуда вы знаете Марию? С ней работал ваш отец.

— Что? — опешил Блейк и, развернувшись всем корпусом, ухватил Рида за плечи. — Как это — работал?

— Ваш отец работал здесь, — медленно и отчетливо произнес Рид, чеканя каждое слово. — Здесь была его лаборатория. Это он разработал тот алгоритм расширения, что опробовали на ней. Видимо, случившееся настолько поразило его, что спустя несколько лет вы сумели вытащить ее образ из его мыслей. Это единственное объяснение, которое я нахожу. Надо же, — вдруг усмехнулся Рид. — Тогда все удивлялись, отчего он поспешно свернул свои проекты и уволился. Говорили, что это неудачи так подействовали на него. Оказывается, нет. Дело было в вас. Он заметал следы, чтобы иметь возможность вырастить сына-нелегала. Удобно, его полномочия вполне позволяли подделать нужные документы. И разрешение, и медкарту. Думал ли он, что вы окажетесь здесь спустя столько времени?

— Я впервые рад, что он не дожил до этого, — Блейк еще раз посмотрел на Марию, а потом отвернулся. — Миллер наверняка уже освободился. Невежливо заставлять его ждать.

— Мы немного стабилизировали активность судорожных очагов вашего мозга, — любезно поделился Рид после очередного укола. Миллер скептически хмыкнул, что не укрылось от Блейка, но ничего не сказал, очевидно, усвоив преподанный урок. При Блейке он теперь говорил еще меньше, чем раньше. — Их у вас два, кстати говоря. Неизвестного происхождения. Органических повреждений нет, опухолей и ишемии тоже. Вы особенны во всем, Картер. Есть идеи на этот счет?

— Я вижу только то, что мы топчемся на месте, — недовольным тоном произнес Блейк, и Миллер впервые за все время посмотрел прямо на него, а не сквозь, как обычно. — Мое состояние стабильно за счет "глушилки". Стоит ее отключить, как я снова сорвусь. Вы обещали меня вылечить! Я не хочу больше никаких оживших галлюцинаций и припадков.

Миллер выжидающе посмотрел на нахмурившегося Рида, но тот резко мотнул головой.

— Вы слишком торопитесь, Картер, — жестко осадил он. — Все в свое время. Не буду вам мешать, — другим тоном добавил он и кивнул Миллеру. — Работайте.

— Да, Генри, — язвительно пробормотал Блейк, когда дверь за спиной Рида бесшумно скользнула в пазы. — Давайте снимем еще парочку бесполезных графиков. В моей голове содержится сенсаций на мировую премию, но нет, будем жевать эту жвачку до посинения.

— Рид помешан на безопасности, — внезапно произнес Миллер и аккуратно протер предплечье Блейка дезинфицирующей салфеткой. — Он куда больше полицейский, чем ученый. Не бойтесь, это всего лишь маркер. Хочу проверить одну идею...

Миллер постепенно оттаивал. Блейк несколько раз помог ему настроить приборы, нашел ошибку в расчетах и расписал принципы функционирования трансформатора пси-сигналов, установленного в фургоне. В благодарность Миллер, с согласия Рида, предоставил ему доступ к архивам отца, которые Блейк перекачал на свой планшет и принялся внимательно изучать.

— Еще две попытки опробовать алгоритм закончились полнейшим провалом. В сравнении с ними, то, что произошло с Марией — феерический успех, — поведал ему разговорившийся Миллер. — Я считаю, что надо было продолжать, но перестраховщики вроде Рида закрыли проект. Блейк... — внезапно замялся он. — Я понимаю, что для вас все это неприятно, но... Что он применил к вам? Может, вы запомнили какие-то детали. Нюансы. Странности.

— Мне жаль, Генри, — покачал головой Блейк, и плечи Миллера беспомощно поникли. — Это была стандартная процедура, и ту он провел только чтобы не привлекать внимания. Так что вряд ли там было что-то особенное. Все его разработки остались здесь, а потом, сколько я его помню, он работал кем угодно, но не нейрологом.

— Жаль, — эхом откликнулся Миллер и развернул нейронную схему на весь экран. Несколько участков оказались подкрашены красным цветом, несколько оранжевым, а большая часть — теплым желтым оттенком. Остальные зоны оставались темными. Миллер коснулся экрана, увеличивая изображение в тех местах, где располагались красные участки.

— Рид ошибся, на самом деле таких зон три, — сказал он, и Блейк превратился в слух. — Просто одна куда более стабильна и не проявляет ряда признаков судорожного очага. В сущности, это вообще не очаг, он не локализован. Остальные два куда более компактны и легковозбудимые. Просмотреть бы на них в пике активности...

Он мечтательно потер ладони друг об друга, и в его глазах заиграли огоньки.

— Это из-за них я схожу с ума? — хрипло поинтересовался Блейк, заворожено глядя на ярко подсвеченные переплетения и узлы. Миллер замешкался с ответом.

— Проблема заключается в том, Блейк, что я не знаю, — с едва скрываемым раздражением сказал он, постукивая пальцами по столу. Уголок его губ дернулся вверх, и Миллер снова прижал ладони друг к другу, останавливая нервозное движение. — У меня не хватает данных. Нужно видеть полное взаимодействие, спады, перегрузки, передачу сигналов. Я должен ставить опыты, в конце концов! — выкрикнул он и, опомнившись, рассеяно потер переносицу. — Простите, это было грубо.

— Нет, нет! — воодушевился Блейк, голос которого сделался вкрадчивым. — Я думаю так же. Генри, поверьте, я готов сотрудничать. Я в вашем полном распоряжении и... — он сделал паузу и добавил со всей возможной убедительностью:

— Я заинтересован в результате не меньше вашего. Уберите из моей головы эту дрянь, Генри. Ради этого я готов на все. А вы... Вы, если сможете во всем разобраться, получите свой стабильный алгоритм. Это будет сенсация.

Воцарилась долгая давящая тишина. Миллер, не отрываясь, смотрел на экран, где то и дело пробегали всполохи, а потом одним движением свернул изображение.

— Вам нужно отдохнуть, — безапелляционным тоном заявил он, приняв прежний непроницаемый и отчужденный вид. Блейк с трудом подавил разочарованный вздох и выпрямился, сложив руки на груди. Взгляд Миллера скользнул в сторону. — Вас проводят.

— До завтра, Генри, — доброжелательно попрощался Блейк, но Миллер не удостоил его ответом. За следующие две недели он вряд ли адресовал ему хотя бы десяток слов.

— Читаете? — Рид, как обычно не постучав, вошел в комнату и с удобством расположился в своем излюбленном кресле. Блейк поднял взгляд от планшета и вопросительно уставился на него. — Я не задержу вас надолго, просто зашел попрощаться. Улетаю в Вашингтон на три дня.

— Что-то случилось? — поднял бровь Блейк, старательно гася встрепыхнувшуюся радость. Рид неопределенно передернул плечами.

— Бюрократия, — скучающим тоном пояснил он. — Главный офис требует доклад о наших с вами успехах. Кстати, как они?

— Спросите у Миллера, — посоветовал Блейк. — Можно подумать, я видел хоть что-то из его записей. Он просто использует меня, как лабораторную мышь.

— Кусачая вышла мышка, — усмехнулся Рид и зачем-то принялся теребить пуговицу на пиджаке. Блейк присмотрелся к нему внимательнее. Читать Рида все еще было трудно, гораздо сложнее, чем Миллера, который регулярно выдавал себя, но теперь он куда лучше понимал, что Коди называл языком тела. В отсутствии иных способностей приходилось быть старомодным.

Рид явно нервничал, что уже казалось из ряда вон выходящим событием. Беспокоил предстоявший отчет? Результаты вряд ли были впечатляющими, а все потому, что Рид сам тормозил работу, не позволяя отключить "глушилку". Многие ли были с ним согласны? Миллер определенно придерживался иного мнения, это Блейк мог сказать точно. Как и то, что доктор напряженно размышлял о чем-то все эти две недели, и это "что-то", несомненно, было связано с их исследованиями. А теперь подвернулся такой удобный отъезд Рида, единственного, кто бы мог отменить его распоряжение. Блейку потребовалась вся его выдержка, чтобы не улыбнуться.

— Вы вырвали мне зубы, — напомнил он, и в лице Рида что-то неуловимо поменялось.

— Мы не закончили наши беседы, — сказал он, оставив несчастную пуговицу в покое. — Когда вернусь, можем продолжить, если желаете.

— Снова обсуждать мои галлюцинации? — криво усмехнулся Блейк, не показывая, насколько его задело за живое. — Спасибо, думаю, хватит. Не хочу еще больше запутываться в этом.

— Знаете, о чем я подумал, Картер, — внезапно подался к нему Рид. — Что такое, в сущности, человеческий разум? Набор импульсов, сложный электроорганический синтез, уникальная комбинация электромагнитных полей. Мы привыкли к правилу: одна органика — один набор. Но кто сказал, что не бывает исключений?

— Вы хотите сказать... — у Блейка пересохло в горле. — Что они могут быть реальны? Что это... еще два разума в моей голове? Рид... вы... бредите.

— Я в своем уме, — кивнул тот и откинулся на спинку кресла, расслабляясь. — Я просто выдвигаю теорию, не более того. Может, ее вам будет легче воспринять? Вы уникальны в своем роде, Картер. Вы бесценны. Помните об этом и не дайте Миллеру разобрать себя на куски. Он пойдет на все для достижения своей цели, не считаясь с потерями. Чужими потерями. Оперативной группой он пожертвовал без угрызений совести только для того, чтобы проверить вас в деле. Я был против, Картер. Я сторонник более консервативных методов и сдерживал его, сколько мог. Просто потерпите еще немного, и мы найдем к вам ключ. Но до этого момента вам нужно дожить целым. Миллер отличный специалист, но он вивисектор. Он препарирует вас, выпотрошит, наделает лабораторных препаратов и будет купаться в лучах славы. Но вы, Картер, этого уже не увидите. Мне, если честно, будет очень жаль.

Он кивнул ошарашенному Блейку, легко поднялся на ноги и, не прощаясь, быстрым шагом вышел из комнаты. Негромко щелкнул замок, и снова наступила тишина. Блейк отложил планшет и, вытянувшись на кровати, закинул руки за голову. Теперь оставалось только ждать. Миллер вряд ли упустит такую великолепную возможность.

Пришло время покончить со всем этим.

Миллер появился в его комнате следующим вечером, как раз когда Блейк закончил систематизировать отцовский архив. Часть записей показалась ему особенно любопытной, и он выделил их в отдельный блок, рассчитывая позже ознакомиться с ними подробнее.

— Что-то случилось, Генри? — обеспокоенно поинтересовался он, когда Миллер затворил за собой дверь. — Уже поздно, почему вы не дома?

— Задержался с бумагами, — отозвался Миллер и потому, как дернулся его кадык, Блейк с затаенной радостью понял — врет. — Я подумал... Вы говорили, что готовы. Приступим к новой фазе исследований?

— А как же Рид? — поколебавшись для виду, поинтересовался Блейк. Миллер вскинул голову.

— Победителей не судят, — сказал он, и на его лице промелькнуло нечто жесткое, почти жестокое. — Риду придется смириться и признать нашу правоту. Ну, вы со мной?

— Разумеется, — решительно кивнул Блейк и поднялся на ноги, спрятав планшет во внутренний карман. — Давайте сделаем это.

Томограф едва слышно гудел, мигая разноцветными индикаторами. На столе Миллера были разложены блокноты, тетради и распечатки с предыдущими данными, и Блейк усмехнулся. Готовился тот тщательно.

— Я буду с вами откровенным, Блейк, — обернулся к нему Миллер и потер переносицу, словно поправляя несуществующие очки. — Сегодняшние эксперименты не санкционированы. Если что-то пойдет не так, я потеряю доступ в лабораторию. И это как минимум. Поэтому я не хочу рисковать. Я снижу мощность генератора, но полностью отключать его не буду. Посмотрим, что нам это даст.

— Будет любопытно глянуть, — спокойно кивнул Блейк, стараясь, чтобы на лице не отразилось и тени испытываемых эмоций. — Я готов. Можно начинать?

Миллер смерил его долгим испытующим взглядом, словно все еще сомневался в принятом решении, а потом махнул рукой.

Блейк аккуратно сложил куртку на стуле, свернув ее так, чтобы спрятать планшет, а потом стянул футболку и улегся на подвижный ложемент, ожидая начала сеанса. Миллер ввел несколько команд, и гудение усилилось, стало насыщеннее и гуще. Блейк прикрыл глаза. Ложе дрогнуло и начало двигаться, помещая его в недра чуткого прибора. Блейк затаил дыхание. Насколько Миллер снизит воздействие? Как далеко зайдет его любопытство? Все последние недели Блейк тщательно прощупывал "глушилку", пытаясь отследить источник излучения, но его усилия ни к чему не привели. Казалось, еще чуть-чуть, и ему удастся за что-то зацепиться, но в виски впивалась раскаленная игла, мешая сосредоточиться. Генератор тишины работал превосходно.

Что-то неуловимо изменилось. Шум сделался ярче, дыхание Миллера громче, а по коже прокатилась волна покалываний. Блейк с трудом сдержал улыбку. Теперь самым важным было не спешить. Маскировать пси-импульсы он умел с детства, этому его научил отец, всегда боявшийся, что сына могут осмотреть врачи в его отсутствие. Что ж, стоило сказать спасибо за этот урок. И за многие другие.

"Лучше бы ты меньше осторожничал, — подумал Блейк, прислушиваясь к мысленному фону Миллера. — Может, вместе мы смогли бы что-нибудь придумать..."

— Черт... — донеслось до него приглушенное. Миллер выскочил из-за стола и принялся нервно расхаживать по лаборатории. — Черт! Черт! Черт!

Блейк мысленно усмехнулся. Как он, должно быть, разочарован. Та же спокойная картина, тот же самый тупик. Есть от чего впасть в отчаяние, особенно если верить тому, что сказал о Миллере Рид. Блейк едва заметно выдохнул. Риду, как ни странно, он верил гораздо больше. Стоило подогреть интерес. Блейк на несколько секунд перестал маскировать свой фон, и Миллер, охнув, кинулся обратно к монитору. Блейк моментально восстановил щиты. А потом "глушилка" навалилась снова.

"Таймер поставил, гаденыш, — догадался Блейк и мысленно похвалил себя за предусмотрительность. — Ну, что теперь?"

Ложемент начал медленно выдвигаться наружу. Блейк открыл глаза, демонстративно потянулся и сел, потирая руки.

— Все в порядке? — поинтересовался он. На Миллера было радостно смотреть. Он лихорадочно потирал переносицу, щурился, бормотал про себя что-то и неотрывно вглядывался в монитор, где ярко-алым сияла нейронная схема мозга Блейка. — О, вот как, оказывается, это выглядит.

— Это невозможно, — процедил Миллер и на секунду зажмурился, словно не был готов поверить своим глазам. — Сбой, очевидно. Да, это просто сбой. Но почему же... В теории...

— Это очень просто проверить, — пожал плечами Блейк. Миллер повернулся к нему и посмотрел так, будто видел первый раз в жизни. — Томограф все еще работает, да я все еще здесь. Повторим?

В глазах Миллер блеснули огоньки.

— Да, несомненно. Это хорошая идея, Блейк. Может, воздействие генератора было все еще велико? Но это невероятно! Такая вспышка! Рид сжует свой лэптоп от зависти!

— Или закроет весь ваш проект, если не увидит доказательств, — со скрытым злорадством заметил Блейк, прекрасно помня об их разногласиях и соперничестве, и Миллера перекосило.

— Значит, будут ему доказательства, — твердо ответил он и повернулся к пульту. — Ложитесь, Блейк. У нас все получится.

— Вне всяких сомнений, — кивнул тот и вернулся на свое место. Внутри все пело от нетерпения.

Миллер сбавил мощность почти вдвое. Блейк едва не задохнулся от навалившихся ощущений и с непередаваемым восторгом раскрылся им навстречу. Разум, так долго скованный "глушилкой", просыпался и расправлял крылья.

Теперь он чувствовал. Импульсы, текущие в электрических цепях, оказались перед ним как на ладони, и Блейк легко последовал за ними, найдя нужное устройство. Та же схема, тот же принцип, только усиленный в несколько раз. Ломать ее второй раз было куда проще.

— Что за... — нахмурился Миллер, заметив падение сигнала, но было уже поздно. Блейк уверенно взял все оборудование в лаборатории под свой контроль. — Что происходит? Мы же...

— Не нервничайте так, док, — лицо Блейка прорезала кривая усмешка. Он соскочил на пол и мягко, крадучись, подошел к своим вещам. Миллер наблюдал за ним с неприкрытым ужасом. — Не стоит коситься на камеры, эти железки сейчас бесполезнее пустой консервной банки. Уж извините за беспорядок. Боюсь, через некоторое время вся электроника здесь выйдет из строя.

— Как... — начал было Миллер, глядя на одевавшегося Блейка. — Вы это задумывали с самого начала? Но зачем? Я думал, вы хотите вылечиться!

— Проблема в том, док, — Блейк проверил наличие планшета с бесценными отцовскими архивами и одернул куртку, — что больны здесь только вы. Не вы конкретно, Генри, но те, кто всеми силами лезут другим в мозги. Отец учил меня, что это невежливо. Случившееся с Марией его подкосило. Он разочаровался в системе.

— И что теперь? — побледнев, поинтересовался Миллер. Он смотрел на Блейка странно, будто не узнавая, и нервно теребил пальцами ручку. — Что вы будете делать?

Блейк в притворном удивлении вскинул бровь.

— Как что? Убираться отсюда побыстрее. Да, это я вам не оставлю, уж не обессудьте.

Он сгреб в охапку блокноты с записями, которые Миллер по старомодной привычке вел на бумаге, а потом подключился к электронному хранилищу. Разум, уставший от безделья, работал безукоризненно четко. Закончив, он свалил компьютер на пол и раздавил ногой накопитель.

— Вас все равно поймают, — сказал Миллер, беспомощно наблюдая за разгромом. — Вы даже не представляете, как вас скоро вас поймают.

— Возможно, — усмехнулся Блейк и шагнул к вжавшемуся в стул Миллеру. — Но делать это будете не вы, Генри. Мы ведь с вами даже не встречались, верно?

Миллер подавился вздохом. Его глаза распахнулись, пальцы сжались, кроша хрупкий пластик, а потом замерли в неподвижности. Блейк аккуратно подчистил его память, удалив из нее все, что касалось его собственной персоны, прихватив заодно и несколько блокированных областей. Блоки очень напоминали те, что были у уничтоженной группы захвата, поэтому он решил не рисковать, вскрывая их. Смерти Миллеру он не желал.

— Так нам обоим будет проще, — словно извиняясь, произнес Блейк. Миллер не ответил, все так же глядя прямо перед собой. — Не бойтесь, док, очнетесь. Полчаса мне хватит.

Он методично вытравливал из банков данных все записи о себе. Их беседы с Ридом, результаты сканирования, видео с камер наблюдений, продемонстрированные ему в первый же день. Сначала он внимательно разбирал содержимое файлов, а потом принялся удалять все подряд, не вдаваясь в подробности. У Департамента не должно было остаться ничего. Рид наверняка увез с собой копии, но с этим можно было разобраться и позже. Сейчас следовало поторопиться.

Дверь бесшумно скользнула в сторону. Блейк переступил через лежавшего на полу охранника и нагнулся, поднимая его оружие. Сталь приятно холодила ладонь, камеры на его пути послушно отключались, и Блейк быстро, но без спешки, зашагал вперед. Ощущение полной свободы кружило голову и расправляло плечи, заставляя не идти, а буквально лететь над полом. Впервые за месяцы, проведенные под опекой Департамента, он чувствовал себя целым.

Это не нормально, сказал бы Рид. Блейк мысленно показал ему неприличный жест и распахнул дверь, ведущую в запасники. Там хранилась экспериментальная сыворотка, которую ему вводили.

"Пригодится", — подумал Блейк, осторожно упаковывая ампулы в переносной контейнер. С приступами еще предстояло разобраться, но делать это он предпочитал в другом месте.

"Сами справимся, не в первый раз".

— Вот ты где! Мы тут, значит, мудохаемся почем зря, а он вещички пакует! Блейк, твою мать, может, будешь двигать свою задницу к выходу?

Блейк, не оборачиваясь на голос, поднял вверх руку с оттопыренным средним пальцем.

— Мне это нужно, — лаконично пояснил он и поудобнее перехватил свою ношу. — Все, можно идти.

— Спасибо за разрешение, босс, — съязвил Коди, помахав у него перед носом трофейным пистолетом. — Ну, давайте уже выметаться, пока эти клоуны не очухались.

За его спиной маячила донельзя несчастная Ширли.

— Блейк, прости меня, — сказала она, виновато опуская глаза. — Я не знала...

— Ты не причем, — оборвал ее Блейк и, крепко ухватив за плечо, прижал к себе на одно мгновение. — Никто не мог предположить, что нас тут ждали. Теперь будем осторожнее.

— Закончили? — сухо осведомился Коди. — Охрану на входе мы, конечно, сняли, но подкрепление к ним может прийти в любой момент. Босс, может, мы зря сюда вламывались, рискуя жизнями? Кажется, ты собираешься остаться.

— Коди... — внезапно произнес Блейк и посмотрел ему в глаза. — А как ты выбрался из гаража? И как вы узнали, что идти за мной нужно именно сегодня? Именно тогда, когда я отключил "глушилку"...

На лице Коди появилось беспомощное растерянное выражение. Он покосился на Ширли, потом на Блейка, и отвел взгляд, болезненно кривя губы.

— Я... — срывающимся голосом прошептал он и вдруг отступил назад, прикрывая рукой лицо. Сердце Блейка пропустило удар. Ему вдруг сделалось невыносимо больно от сосущей пустоты внутри, и он, задыхаясь, шагнул вслед за Коди и ухватил его за рукав.

— Неважно, — на выдохе, с облегчением произнес он, притягивая его к себе. — Боже, да какая разница. Мы вместе, как я и обещал. Все остальное неважно. Давайте убираться уже отсюда.

— Первая здравая мысль за все это время, — кивнул Коди и улыбнулся привычной зубастой улыбкой. Разом стало легче дышать. Коди решительно высвободил рукав и первым двинулся по коридору, предоставив Блейку прикрывать Ширли. Та мертвой хваткой вцепилась в его руку и так и не выпускала, пока они не добрались до выхода, оставив за спиной бесчувственную охрану.

Машину бесцеремонно позаимствовали у Департамента, предварительно выведя из строя все имеющиеся в ней следящие устройства. Блейк привычно устроился на заднем сидении, чувствуя себя уставшим после такого мощного выплеска, но одновременно донельзя счастливым, и все никак не мог перестать глупо улыбаться.

— Тачку бросим минут через пятнадцать, — предупредил его Коди, оглядываясь с водительского места. — Придется немного пройтись, босс. Новую подрежем утром. Сможешь добраться до наших счетов? Стоит подумать о новом лежбище.

— И оборудование, Блейк, — вклинилась Ширли. — Все придется собирать заново. И куда мы двинемся?

— К побережью, — ответил Блейк и усмехнулся, наткнувшись на два недоумевающих взгляда. — Мы же собирались. Думаю, теперь самое время. Мне нужно немного поработать. Отец пытался изучать не только механизмы расширения, но и торможения. Это никого не интересовало, кроме него, но в этом может таиться ключ. Стабильный алгоритм. Мировая премия. Мечта любого мозгоправа.

— К побережью так к побережью, — пожал плечами Коди и нырнул в какой-то закоулок. — Так, на выход. Разомнемся, девочки. Если, конечно, вы еще не приросли к сиденьям.

— Коди, — сумасшедшая улыбка против воли растянула губы Блейка. — Заткнись. Просто заткнись. Боже, сколько от тебя шума.

Фургон равномерно покачивало, навевая сон, и Блейк решил не противиться усталости. Веки постепенно наливались тяжестью, и он прикрыл глаза, позволяя себе расслабиться. Ширли и Коди негромко переговаривались о маршруте, и их голоса действовали успокаивающе. Мысли текли медленно и вяло, цепляясь одна за другую.

Блейк думал о том, что раньше люди пользовались лишь десятой частью собственного мозга, и им вполне этого хватало. Те, кто решили вторгнуться в неведомое, и не подозревали каким возможностям открывают дверь. И каким кошмарам. Мария могла бы им много об этом рассказать.

Сам Блейк не жаловался. То, что он приобрел, многие бы назвали проклятьем, но лично он полагал, что получил невероятный дар, который собирался сберечь любой ценой. Планшет, так и не вынутый из кармана, приятно согревал сердце, а в памяти надежно хранились данные из базы Департамента, которые он успел спрятать в самом безопасном месте — собственной голове. Миллер преподнес ему поистине бесценный подарок. И, размышляя об этом, Блейк уснул спокойным безмятежным сном, позволяя другим позаботиться о себе.

Мужчина, который вел машину, покосился в зеркало заднего вида и, плавно затормозив, свернул на обочину.

— Как ты? — повернулся он к сидевшей рядом девушке. Та неопределенно мотнула головой.

— Все пытаюсь отделить ложные воспоминания от собственных, — ответила она. — В голове полный бардак, все путается. Сестра эта ненастоящая... Как же им надо было, чтобы он пришел именно сюда!

— Урок нам, — усмехнулся мужчина. — Не оставлять тебя без присмотра. Надо же, не пожалели столько человек угрохать, чтобы успеть промыть тебе мозги. Все это так странно, — пробормотал он, оглядываясь на спящего. — Слишком сложно для меня. Что будем делать?

— Ты все слышал сам, — огрызнулась девушка. — Звони. Он очень крепко спит, я чувствую.

Парень, негромко выругавшись, извлек из кармана телефон и по памяти набрал нужный номер.

— Рид? — уточнил он на всякий случай, хотя прекрасно узнал ответившего по голосу. — Поздравляю, все получилось. Он считает нас галлюцинациям, хотя я в толк не возьму, зачем вам это понадобилось. Что нам делать дальше?

— Все материалы по Блейку уничтожены, — услышал он. — Теперь Департамент его потеряет хотя бы на время. А если вы будете осторожны — то на очень долгое время. Я оказался таким болваном, — в динамике послышался негромкий смешок. — Все свои материалы оставил в лаборатории, которую так дотошно разгромил наш гениальный друг. Так что теперь единственный экземпляр у самого Блейка. Я давно пытался придумать, как оградить его от повышенного интереса идиотов навроде Миллера. Такой удобный случай глупо было упускать. Проследите, чтобы он работал над архивами отца. Я уверен, он сможет расшифровать то, что не удалось нам, и завершить исследование.

— И принести вам славу, док, — неприятно улыбнулся Коди. На другом конце линии снова рассмеялись.

— И принести миру пользу. Этот алгоритм нужен людям. И, в первую очередь, он нужен Блейку. Иначе его убьет его же собственный мозг.

— Типун вам на язык, док, — Коди сильнее стиснул трубку и покосился на замершую в ожидании Ширли. — Нас-то зачем было делать привидениями?

— Это была идея Миллера. Нужно было надежно отрезать его остального мира, лишить всех ориентиров и опоры. Шантаж не принес бы результатов, это бы только подстегнуло Блейка искать пути побега. Дурак. Столько наблюдать за человеком и так и не суметь его понять. Но его идея навела меня на мысль. Пока Блейк думает, что вы — порождения его разума, он будет его беречь. С особенной тщательностью. Вы же сами видели, как безалаберно он относится к себе.

Коди вспомнил эпизод с "глушилкой" и не нашелся с возражениями.

— Ваша подруга скоро придет в норму, — продолжил Рид. — Скажите ей, что у нее весьма высокая степень внушаемости, с этим стоит поработать. Не звоните мне больше, боюсь, за мной будут следить. И... берегите его. Он особенный.

— Я все понял, — скрипнул зубами Коди и нажал отбой. — Едем на побережье, — сказал он вопросительно поднявшей бровь Ширли. — Домашний режим, много фруктов и никаких стрессов — вот рекомендации от дока. Как мы так влипли, сестренка? Не напомнишь, почему я на это согласился?

— Возражать с приставленным к виску пистолетом было несподручно, — пожала плечами Ширли и обхватила себя руками. — К тому же, Рид, кажется, знает что делает. Мне показалось, что он желает Блейку добра, хоть и использует в своих целях. Как думаешь, мы с этим справимся?

— Разумеется, — бодро улыбнулся Коди и стронул машину с места. — Мы же вместе. Значит, у нас все получится. Невзирая ни на каких умников из Департамента. Выбирай побережье, сестренка. Нас ждет отпуск.