Дальнобойщик

Глава 1.

(Небольшое вступление от автора, чтобы читателю сделалось понятно, о какой временной линии здесь вообще идёт речь и что вообще произошло на планете под названием Терра несколько сотен лет назад.

Во второй половине XXI века от Рождества Христова ситуация на планете окончательно зашла в тупик благодаря идиотской политике, в первую очередь, Соединённых Штатов Америки, где к 2052 году окончательно установилась полуфашистская диктатура так называемых "неоконов", и практически утративших контроль над мигрантами европейцев. И если в странах Восточной и Южной Европы и в Швейцарии, Австрии и Лихтенштейне ситуация была ещё более-менее стабильной, то в Германии, Франции, Бенилюксе и в Швеции она фактически вышла из-под контроля. Массовые беспорядки летом 2054 года в Бельгии и едва ли не восстание некоренных жителей в Гамбурге показало всю тупость европейской политической верхушки и неспособность контролировать ситуацию. Так что в том, что в начале 2055 года Бавария объявила о своём суверенитете и о том, что никаких мигрантов на её территории не будет ни сейчас, ни в будущем, не было ничего удивительного. Разумеется, власти в Берлине тут же объявили действия Мюнхена несущими угрозу безопасности страны, но Ханс-Йоахим Веттель, глава баварского правительства, твёрдо решил стоять до конца. Тем более, что абсолютное большинство баварцев высказалось в поддержку действий официального Мюнхена.

Попытка силового решения проблемы привела к боестолкновениям между частями бундесвера и баварскими ополченцами, к которым примкнули местная полиция и расквартированные в Баварии воинские части. Фактически, в Германии началась гражданская война, из-за чего ситуация на континенте накалилась до предела. США, Британия и Франция тут же выразили полную поддержку федеральному канцлеру Берту Мюллеру и заявили о готовности направить свои войска для усмирения мятежной территории.

События в Германии, как лакмусовая бумажка, показали, кто есть кто. И если такие европейские страны, как Нидерланды, Дания, Швеция, Норвегия и Бельгия присоединились к формируемому антибаварскому блоку, то Финляндия, Ирландия, Исландия, страны Южной и Восточной Европы заняли выжидающе-наблюдательную позицию. А Венгрия, Чехословацкая Конфедерация (в 2028 году Чехия и Словакия снова объединились в одно государство, основанное на конфедеративных началах), Сербия и Польша (последняя, разумеется, не могла поступить по-иному) в открытую поддержали Баварию. Россия же и Китай от европейской свары благоразумно дистанцировались, при этом Москва не стала рисковать и в срочном порядке принялась укреплять и без того хорошо защищённую западную границу, которая, в свете событий 2020-2027 годов, вошедших в исторические анналы периода "До Судного Дня" как Великое Объединение, теперь проходила фактически по старой западной границе СССР, с небольшим отличием — территорию Галиции по результатам Трёхдневной Войны передали Польше, Закарпатье досталось Венгрии, но вот Румынии пришлось молча проглотить тот факт, что Буковина и Молдавия ей так и не достались, войдя в состав Малороссийского Федерального округа.

Однако не события в Баварии послужили катализатором к развязыванию Третьей Мировой войны, пусть они довольно быстро приняли весьма широкий масштаб (антиберлинские восстания вспыхнули в Тюрингии и Саксонии, силы антибаварской коалиции нанесли авиаудары по важнейшим городам восставших, части ВВС Германии, перешедшие на сторону правительства Веттеля, ответили налётами на Берлин и Дюссельдорф, заодно досталось и Копенгагену с Амстердамом и Парижем). Искра, из которой разгорелось ядерное пламя, вспыхнула на Ближнем Востоке.

К 2040 году все страны-члены так называемого Ядерного Клуба, количество которых увеличилось с девяти до двенадцати (к "старым" членам Клуба прибавились Иран, Австралия и Алжир), обзавелись так называемыми "сверхчистыми" ядерными зарядами, которые при взрыве выделяли радиоактивные изотопы с очень малым периодом полураспада — от нескольких минут до нескольких часов. Лучше бы они, конечно, этого не делали, так как если в начале XXI века ДСД именно такие поражающие факторы ядерного взрыва, как остаточная радиация и загрязнение окружающей среды продуктами полураспада, сдерживали противостоящие стороны от того, чтобы обрушить друг на друга свои атомные арсеналы, то после создания "чистого" ядерного оружия такой страх исчез. И естественно, нашлись те, кто решил воспользоваться данным обстоятельством для диктования своей воли другим.

Давняя напряжённость в отношениях между Израилем и арабскими странами, в основном, Сирией и Ираном, и явилась тем самым катализатором, который и сдвинул с "мёртвой точки" то, что сдвигать вовсе и не требовалось. Однако теперь Иран тоже имел в своём распоряжении ядерное оружие, а власти Исламской Республики были не из разряда тех, кто будет спокойно сносить оскорбления и угрозы в свой адрес.

Иран стал членом Ядерного Клуба ещё в 2028 году, однако ни на кого нападать с использованием атомного оружия Тегеран вовсе не собирался. В мире, где не было порядка и стабильности, обладание атомным оружием являлось гарантом национальной безопасности. Нападать на страну, имеющую в своём арсенале ядерные заряды и средства их доставки к целям на территории вероятного противника, мог решиться только безумец. Но, судя по последующим событиям, в израильском правительстве сидели именно безумцы.

Усиление Ирана, как регионального лидера, явно пришлось не по вкусу официальному Тель-Авиву. Обвинив Тегеран в том, что он тайно снабжает ядерными технологиями Сирию и Йемен, Израиль потребовал допустить "международных экспертов", читай — израильских и американских — в иранский ядерный центр в Бушире и в расположенный в Исфахане Технополис где велись работы в области высоких технологий. Естественно, что Иран категорически отказался допускать каких-либо "экспертов" на свои стратегические объекты.

Организовать провокацию и под её предлогом выдвинуть в адрес своего противника ложное обвинение? Да раз плюнуть! Не в первый раз! И совершенно наплевать, что при этом погибнут те, кто вообще не имеет никакого отношения к сути дела.

27 апреля 2055 года пассажирский самолёт "Boeing 817-600 Airliner" британской авиакомпании "British Airways" с тремястами шестьюдесятью пассажирами, выполнявший рейс по маршруту Абу-Даби -Лондон, исчез с экранов радаров спустя пятнадцать минут после взлёта из аэропорта столицы ОАЭ. Все попытки диспетчеров аэропортов Абу-Даби, Хамад и Дубай выйти на связь с экипажем лайнера не увенчались успехом. Были подняты по тревоге спасательные службы, которые и обнаружили в водах Персидского залива обломки авиалайнера.

Расшифровка "чёрного ящика" позволила экспертам сделать вывод, что самолёт был сбит ракетой, выпущенной — предположительно — иранским истребителем-перехватчиком МиГ-41. Израиль немедленно обвинил Иран в воздушном терроризме и призвал западное сообщество ввести против Тегерана самые жёсткие санкции. Призывы России, Ирана, Китая, Индии и ЮАР не спешить с выводами и провести тщательное расследование никто не принял во внимание. А зря. Это помогло бы избежать катастрофы. Но это явно не входило в планы тех, кто затеял эту авантюру.

Рано утром 3 мая 2055 года ДСД Израиль осуществил массированный ракетный удар по территории Ирана баллистическими ракетами средней дальности "Иерихон-2М". Часть ракет удалось перехватить расчётам ПВО Ирака и Ирана, однако нескольким "Иерихонам" всё-таки удалось прорваться к целям и поразить военные и гражданские объекты на территории Исламской Республики. И одна из этих ракет ударила по Технополису в Исфахане, разрушив расположенную там экспериментальную ядерную установку, что привело к ядерному взрыву, который уничтожил город и окрестности; число жертв превысило миллион триста тысяч. Две ракеты упали на густонаселённые районы Тегерана, ещё одна ударила по священному для шиитов городу Кум, в окрестностях которого располагался ракетный полигон. И именно этот "Иерихон" нёс на себе пятидесятикилотонную ядерную боеголовку.

Ответный удар Ирана не заставил себя ждать. Никто в здравом уме не станет спокойно смотреть на то, как его города сгорают в адском огне термоядерных взрывов. Две баллистические ракеты "Шахаб-6М", оснащённые шестидесятикилотонными боевыми блоками, прорвались сквозь противоракетный "зонтик" ЦАХАЛа и ударили по военным базам Рамат-Давид и Сдот-Миха; ещё две такие же ракеты, но с тридцатикилотонными боеголовками, поразили Хайфу и тель-авивскую городскую агломерацию.

Может быть, ирано-израильская война так и осталась бы региональным конфликтом с использованием ядерного оружия, если бы не одна из израильских баллистических ракет (случайно то произошло или намеренно — уже никто не смог бы сказать) не нацелилась на военную базу Хмеймим, расположенную на территории Сирии и которая являлась местом дисклокации контингента ВКС России. А тогдашнее национал-патриотическое правительство России очень сильно отличалось от того, которое существовало в первой половине XXI века, предпочитая действовать, а не говорить. Ракета несла на себе ядерный боезаряд, однако поразить базу ей помешали установленные вокруг неё комплексы ЗРК С-700 "Антей". Но факт агрессии в отношении российских военных был налицо - и ответный удар не заставил себя ждать.

Самолёты ВКС России, поднятые с аэродрома Хмеймим, нанесли удары по военным базам ЦАХАЛа, причинив довольно серьёзный урон ВВС Израиля. Одновременно с этим Москва официально заявила, что любые враждебные акты по отношению к российским военнослужащим и принадлежащим ВС РФ объектам будут пресекаться самым жёстким способом, и что Россия может предложить свои посреднические услуги в деле урегулирования ирано-израильского конфликта.

Но мирное решение проблемы явно не входило в планы Тель-Авива и его заокеанских покровителей. Вместо того, чтобы прислушаться к исходящему из Москвы голосу разума, по территории Ирана был нанесён новый удар, и на сей раз все ракеты, выпущенные Израилем, несли ядерные боевые блоки. Половина из них была сбита иранскими средствами ПВО, но остальные достигли целей. Однако не это было самое неприятное — один из "Иерихонов", по всей видимости, межконтинентальный, стартовал точно в направлении Севастополя.

Налицо был явный акт агрессии в отношении России, и Москва сделала то, что надлежало сделать в данной ситуации. Противоракета сбила "Иерихон" над акваторией Чёрного моря, но сдетонировавшая при этом боеголовка явилась виновницей воздушного атомного взрыва.

Мир замер в ожидании. Налицо был факт атомного нападения на Российскую Федерацию, а президент Дмитрий Михайлов не был тем, кто бросает свои слова на ветер. События в Судане и в Камеруне были тому явным подтверждением. Там, где того требовала ситуация, Москва без раздумий применяла военную силу. Прекратились даже столкновения в Германии.

Адекватную позицию заняли — неожиданно — именно Берлин и Париж. Канцлер Мюллер и президент Пани выступили с совместным заявлением, призывая все стороны конфликта немедленно прекратить боевые действия и сесть за стол переговоров. Германский и французский лидеры, по всей видимости, отчётливо уловили тревожащий запах глобальной ядерной бойни. Но их призыв был услышан только в Москве и Тегеране.

Президент США Майлз Робертсон выступил в Конгрессе с обвинительной речью, в которой обвинил Москву и Тегеран в разжигании конфликта в зоне Персидского залива и потребовал от России и Ирана прекратить агрессивные действия в отношении Израиля. В ответ на это Москва и Тегеран, а вслед за ними и Пекин, Дели и Дамаск, отозвали своих послов из США, Израиля (к Ирану это не относилось, так как дипломатических отношений между ним и Тель-Авивом не существовало) и Британии; Россия, Китай и Индия привели в состояние повышенной готовности свои ядерные силы.

Между тем, ситуация на Ближнем Востоке полностью вышла из-под контроля. Израильские войска вторглись в Ливан, Сирию и Иорданию — начались наземные бои. Атомные удары превратили Амман и Дамаск в руины, однако обезглавить руководство антиизраильской коалиции израильтянам не удалось. С территории Палестины по городам Израиля были нанесены множественные ракетные удары переносными ракетными комплексами, осуществлённые спецгруппами движения "Хезболла" и бойцами палестинских сил самообороны. Йемен, Турция, Катар и Оман объявили о том, что они отправляют в зону конфликта свои войска с целью усиления антиизраильской коалиции. Привели в готовность свои вооружённые силы Египет и Судан.

Возможно, не вмешайся в конфликт США и Британия, ситуацию удалось бы разрулить относительно малой кровью и дело бы ограничилось Ближним Востоком. Возможно. Но этого, к сожалению, не произошло.

Обмен сокрушительными термоядерными ударами в один день низверг цивилизацию в пропасть. Москва, Лондон, Париж, Берлин, Токио, Пекин, Нью-Йорк, Вашингтон — список сожжённых атомными бомбами городов занял бы здесь довольно много места. За один день, который позже назвали Судным, погибли три миллиарда человек; была разрушена практически вся инфраструктура цивилизации. Взорвавшиеся атомные электростанции, попавшие, так сказать, под раздачу, подлили масла в огонь, превратив прилегающие к ним территории в отравленные радиацией пустоши. Вспыхнувшие после войны эпидемии доселе неизвестных болезней, таких, как песочная чума и "трёхдневная" лихорадка, сократили население Терры ещё почти на миллиард. Огромные территории, до недавнего времени густонаселённые, превратились в безжизненные пустоши, где к небу вздымали свои полуразрушенные здания мегаполисы прошлого, напоминая изъеденные кариесом зубы.

Человечество оказалось отброшено в развитии на пару сотен лет. Выжившим пришлось вести борьбу за еду, воду и топливо для сохранившейся техники, соперничая с возникшими на руинах старого мира многочисленными бандами. Целые регионы планеты оказались погруженными в хаос и анархию. Болезни продолжали выкашивать людское поголовье, вызывая мутации.

Однако цивилизация всё-таки сумела выжить и выкарабкаться из того безумия, в которое её ввергли бездарные и тупые политики прошлого. Несмотря на понесённый от ядерных ударов урон, Россия и Северная Америка сумели восстановиться, однако теперь это уже были совсем другие страны, контролировавшие совсем другие территории. Российская Директория со столицей в Смоленске (восстанавливать сожжённую Москву не стали, просто перенеся органы управления в не пострадавший в войне Смоленск) контролировала территорию от Вислы до Уральских гор и от берегов Северного Ледовитого океана до Кавказа. Восточнее Урала существовали лишь разрозненные общины, ведущие меж собой активную торговлю и обмен технологиями.

Конфедеративные Штаты Америки со столицей в Далласе держали под своим контролем двенадцать штатов, гранича с полуфашистским мормонским государством Теократия Юты, со Свободной Мексикой и с Чёрными Штатами, где у власти находилась ультраправая организация "Чёрный Восход". Восточное побережье представляло собой разрозненные общины, живущие в состоянии перманентной войны с многочисленными бандами, заполонившими эту часть Северной Америки. Бывшие штаты Висконсин, Мичиган и Миннесота были объединены в государство под названием Свободный Северный Союз, власть в котором принадлежала национал-социалистам. Вся остальная территория Северной Америки представляла собой многочисленные разрозненные общины, возникшие после Судного Дня и неподконтрольные ни одному из новых правительств.

Практически не пострадавшая в войне — и не принявшая в ней активного участия — Австралия распространила своё влияние на Индонезию, Новую Гвинею, Новую Зеландию, Малайзию, Таиланд и Индокитай, заодно включив в сферу своего влияния Тайвань и Филиппины, создав Австралазиатский Союз. Ближний Восток, практически опустевший во время войны и прокатившейся вслед за ней волной эпидемий, стал самой настоящей пустыней, в которой лишь отдельные общины напоминали о том, что когда-то этот регион был весьма населённым местом. Южная Азия превратилась в скопление разномастные мелких формаций, находящихся в состоянии постоянной войны всех со всеми (привет Warhammer 40000!), а Китай и Япония с Кореей скатились к состоянию нового феодализма.

Ставшая Зоной Опустошения Европа превратилась в настоящую головную боль для Директории, которая, чтобы сдержать совершающие постоянные набеги на Пограничные Территории многочисленные банды, была вынуждена выстроить огромную оборонительную стену, протянувшуюся от Балтийского моря до Карпатских гор и получившую название Барьер. Лишь Баварская Конфедерация и Гасконский Союз ещё сохраняли некое подобие цивилизации, остальная же Европа погрузилась в полуварварское состояние. Африканский же континент оказался предоставленный сам себе и лишь Южно-Африканский Союз пытался хоть как-то исправить ситуацию.

Латинскую Америку тоже не миновал распад на отдельные многочисленные общины, но там дело ещё осложнялось местными особенностями и колоритом. Несколько крупных преступных картелей выполняли роль своеобразных властных структур, и самыми крупными из них были Mara Salvatrucha из Сальвадора (вернее, территории, бывшей когда-то Республикой Эль-Сальвадор) и бразильская Primeiro Comando da Capital, распространившая своё влияние на половину южноамериканского материка. С ними местные общины предпочитали не ссориться, ибо эти группировки располагали внушительными ресурсами и могли без зазрения совести вырезать целый город.

После Судного Дня все технологии, так или иначе имеющие отношение к ядерным, по негласному договору были признаны опасными и человеконенавистническими. Были запрещены любые разработки в области ядерного оружия; цивилизация перешла на путь развития, который в мировой фантастике прошлого именовался "дизельпанком". Технологии производства дизельных двигателей и всего связанного с ними получили мощный толчок в сторону их усовершенствования; в цивилизационных центрах возникли новые мегакорпорации, занимающиеся созданием этих самых технологий и синтезом искусственного топлива. Однако ходили упорные слухи о том, что Директория и КША разрабатывают для своих космических программ ядерные двигатели, чего, по вполне понятным причинам, доказать никто не мог. Но, в конце концов, власть больше не принадлежала придуркам и фанатикам, а то, что возрождающаяся терранская цивилизация рано или поздно выйдет в космос, было непреложным фактом. Поэтому на эти слухи никто не обращал внимания. Как и на слухи о том, что где-то ещё существуют древние арсеналы атомного оружия.

А зря не обращали...)

Человек умирает как бабочка.

Жизнь сгорает от прикосновения Жнеца.

Все должно пройти.

Одна любовь — это кривая ложь.

Мир лежит в руках зла.

Мы молимся, чтобы это длилось.

(Из песни Apocalyptica feat. Lauri Ylonen "Life Burns")

11 апреля 1259 года После Судного Дня (ПСД по новому календарю),

территория Центральной Америки,

Сан-Сальвадор — бывшая столица бывшего государства Сальвадор,

район Антигуа Кускатлан,

торговая фактория Ла-Лагуна.

Большая серая крыса оторвалась от вкусного и сочного — с её точки зрения, разумеется — большого пальца левой руки трупа, лежащего в груде мусора, сваленного в совершенном беспорядке подле обшарпанной стены невысокого пакгауза, и недовольно взглянула в ту сторону, откуда до её слуха донёсся негромкий басовитый рокот, свидетельствующий о приближении одного из изделий рук двуногих, которыми крыса иногда разбавляла свой рацион. Двуногими, не их изделиями. Эти большие движущиеся на огромных круглых штуках хреновины были для неё опасными — попасть под такую означало прекратить своё бренное существование. Иногда, правда, эти машины останавливались в этом проулке, чтобы извергнуть из себя вкусный кусок плоти, бывший до недавнего времени живым человеческим существом. Кто и зачем так поступал со своими сородичами, крысу совершенно не интересовало. Гораздо более её занимал тот факт, что появление громыхающей железяки может означать прибавление в её рационе.

Однако на сей раз раз крысу ждало разочарование. Огромный восьмиколёсный тягач, выкрашенный в серо-стальной цвет, неспешно вкатился в проулок и аккуратно протиснулся мимо обветшалых стен, стараясь не задеть их своими бортами. Никто из него ничего не выбросил, машина просто миновала груду мусора, в которой валялся труп, у которого отсутствовала половина головы, явно снесённая выстрелом из чего-то наподобие штурмгана, и вскорости скрылась за углом одного из пакгаузов. Слегка разочарованная, крыса нервно повела носом, принюхиваясь, но ничего опасного или полезного для себя не обнаружив, вернулась к обгладыванию трупа.

Тягач же, водитель которого не обратил совершенно никакого внимания ни на мертвеца с отстреленной башкой, ни на пировавшую крысу, свернув за угол обшарпанного и потемневшего от времени пакгауза, не спеша подкатил к большим металлическим воротам, изготовленных из армированной дюрастали, и остановился перед ними, едва не тыкаясь таранным бампером в створки. За высокопрочными гласситовыми окнами его кабины, которые имели одностороннюю прозрачность и могли выдержать шесть-семь выстрелов в упор из штурмгана или очередь из ручного масс-драйверного пулемёта Данилова, ничего нельзя было рассмотреть снаружи. Впрочем, в этой части света РПД были довольно экзотическим видом оружия, несмотря на закрепившуюся за Сан-Сальвадором славу мировой столицы контрабандистов. Масс-драйверное оружие Российская Директория на экспорт не поставляла, а его аналоги из Австралазиатского Союза сильно уступали ему по качеству и тактико-техническим характеристикам. Хотя и поговаривали, что в арсенале PCC имеется что-то подобное. Но то были всего лишь досужие слухи, а они не всегда несли в себе правду.

Дважды коротко взрыкнула сирена, мигнули мощные фотонные фары, затем ещё два раза прогудел клаксон. За стёклами кабины по-прежнему не было ничего видно, однако условного сигнала было достаточно для того, чтобы тяжёлые трёхметровой высоты ворота из армированной дюрастали, поверху которых была протянута находящаяся под постоянным напряжением в триста восемьдесят вольт проволока, дрогнули и медленно заскользили в сторону по направляющим рельсам, открывая проход, достаточный для того, чтобы бронированный грузовик смог протиснуться на территорию фактории.

Впрочем, те, кто находился внутри огороженной территории фактории, явно не принадлежали к числу тех, кто уповает лишь на крепкие стены и мощные засовы. Человек десять, вооружённых ручными пулемётами Санчеса и аргентинскими штурмганами "Garra" производства коммуны Росарио, внимательно и настороженно наблюдали за протискивающимся через открывшийся проход тягачом. Конечно, вряд ли стрелковое оружие было способно нанести серьёзный урон этому бронированному монстру, но у местных muchachos было оружие гораздо более серьёзное. И как раз сейчас его сорокадвухмиллиметровый ствол, увенчанный пламегасителем, смотрел прямо в лобовое стекло кабины тягача. Лёгкое противотанковое орудие HRS-27, производимое в Австралазии — штука, достойная внимания. Качать права перед этой машинкой точно не стоило.

Однако тот, кто сидел за рулём грузовика, вовсе не собирался затевать на территории фактории какие-либо непотребства. Хотя при необходимости установленные на тягаче две автоматические пулемётные установки с пулемётами GAU-119 калибра 12,7х99 мм (.50BMG) могли бы за минуту разметать всё живое и неживое на данной территории. Аккуратно управляя машиной, он медленно протиснулся между рядов поставленных друг на друга в три этажа металлических контейнеров и, тяжело вздохнув пневматическими тормозами, остановился прямо перед невысоким смуглокожим человеком в чём-то наподобие военной формы, но без оружия. Зато стоящие по обеим сторонам от него рослые крепко сложенные бородачи оружием были увешаны, что называется, по самое не могу. Держа наготове свои "Remington FK-19", они настороженно глядели на остановившийся грузовик, готовые в любой момент открыть огонь по его кабине.

— Buenas dias, senior conductor! — произнёс человек в военной форме на центральноамериканском эспаньоле, приветливо взмахнув рукой. — Como llegar?

Мощный 8-литровый 750-сильный дизельный двигатель "Caterpillar XK-750" коротко взрыкнул на довольно низкой ноте, после чего замолчал. Неспешно открылась дверца со стороны водителя и на дасфальтовую площадку по короткой лесенке неторопливо спустился одетый в потёртые джинсы, тёмно-синюю майку с короткими рукавами, на которой на фоне стилизованного изображения перекрещённых серпа и молота красовалась надпись на эспаньоле "Pues tu madre!", и лёгкие кросс-туфли тоже довольно потёртого вида среднего роста крепкого сложения человек, внешний облик которого явно свидетельствовал о том, что один из его родителей являлся выходцем, по крайней мере, с севера американского континента. Голову его покрывал головной платок с орнаментом в виде черепов и костей, а на правом бедре висел мощный револьвер "Smith&Wesson-67Reaper", чья потёртая рукоять свидетельствовала о том, что револьвером этим пользуются — и пользуются не так уж и редко.

Новоприбывший не спеша оглядел территорию, внимательно изучил вооружённых охранников, и лишь затем сосредоточил своё внимание на мужчине в военной форме.

— Gracias, bien. Como estas? — отозвался он на том же языке.

— Спасибо, неплохо, как видите. — Владелец торговой фактории, в знак своих добрых намерений и в знак того, что сделка всё ещё в силе, перешёл на североамериканский пиджин, без труда опознав в водителе тяжёлого тягача известной марки "McNeilus Frontliner TDR-400" выходца с Севера. — А вы как добрались сюда из Манагуа? Всё хорошо?

— Ну, если не считать, что пришлось свернуть после Сан-Мигеля на Сакатеколуку и ковылять через Куюльтитан — всё нормально, — усмехнулся владелец грузовика. — Дорога там, конечно, ещё та!

— К сожалению, на Первом маршруте сейчас неспокойно, сеньор Эстевез, — развёл руками собеседник хозяина тягача. — Между Мерседес-Уманья и Чамоко снова завелись bandidos, так что большинство дальнобойщиков предпочитает кружные маршруты. Но это не coleccionistas de tributos из Mara Salvatrucha, нет. Это какие-то ушлёпки, возможно, не местные. Поговаривают, что это какие-то гватемальцы, но точно пока неизвестно. Думаю, что это ненадолго. MS не позволит беспредельничать на своей территории. Но сейчас да, лучше объехать это место.

Ньютон Эстевез, дальнобойщик родом из северо-восточной части Свободной Мексики, задумчиво потёр ладонью левой руки подбородок и что-то невнятно промычал себе под нос. Хозяин торговой фактории был, разумеется, прав. Mara Salvatrucha, держащая под своим контролем всю Центральную Америку, Южные Антильские острова и часть Южной Америки, не станет спокойно смотреть на то, как какие-то отморозки хозяйничают в сфере их деятельности. Так что в скором времени следовало ожидать появления большого количества неопознанных трупов на обочинах дорог, которые послужат пищей для крыс и других обитателей сальвадорских лесов. Нечто похожее Ньютон видел совсем неподалёку отсюда, по дороге к фактории. Впрочем, для Латинской Америки это было вполне нормальным явлением. Это не Свободная Мексика, где существовали какие-никакие, но законы, и тем более — не Конфедеративные Штаты. Здесь единственным законом было "el derecho de los fuertes", как говорили местные жители. А сила в данном регионе принадлежала именно Mara Salvatrucha.

— Да, неспокойные дороги в наше время — это нормальное явление, — кивнул Эстевез. — Но здесь ещё более-менее, по сравнению с Панамским перешейком. Там вообще лучше не останавливаться на ночлег, а просто тупо переть вперёд. Можно и не проснуться.

— Jodidos antepasados! Que se quemen para siempre en el infierno! — выругался хозяин торговой фактории Ла-Лагуна. — Простите, сеньор, но по-иному о наших тупых предках и не скажешь! Дебилы членоголовые! Это из-за них мы в таком вот мире сейчас вынуждены жить!

Ньютон, или как его звали большинство друзей и знакомых — Ньют, понимающе усмехнулся. Да, тупорылые предки, едва не спалившие планету в термоядерном пламени более тысячи лет назад, заслуживали и не таких эпитетов. Однако, несмотря на их дебилизм и тупоумие, род homo всё же не исчез с лица Вселенной. Хорошо это было или плохо, Ньют не задумывался. Он просто занимался тем, что у него получалось лучше всего. И судя по внешнему виду его "Фронтлайнера", получалось это у него очень даже неплохо.

— Груз готов к отправке, сеньор Торрес? — поинтересовался Эстевез, переходя к делу.

— Готов, сеньор Эстевез, — отозвался хозяин фактории. — Вон тот прицеп, — кивок в сторону стоящего у одного из складов тёмно-синего цельнометаллического полуприцепа без каких-либо логотипов.

— Всё, как и договаривались?

— Всё точно в соответствии с contrato de flete, можете не сомневаться! — заверил Ньюта Торрес. — Ничего противозаконного, никакого оружия, никакого урана или плутония! Десять тонн медикаментов и десять тонн электронных компонентов, всё — австралазиатское, доставлено в порт Ла-Либертад из Гонконга окинавским контейнеровозом. Пять тысяч колонов сейчас, остальные двадцать — по прибытии в Сан-Педро-Сулу. Сдадите груз представителю департамента общины по торговым делам в фактории Вильяс-дель-Боске, там же получите остальную часть оплаты.

Ньют молча кивнул в знак того, что информация хозяина фактории принята им к сведению. Расхождений с договором о фрахте, который он получил в Манагуа по телетайпу, не наблюдалось, следовательно, он мог приступить к исполнению фрахтовых обязательств.

— Примите мой совет, сеньор Эстевез, — проговорил хозяин фактории, видя, что дальнобойщик собирается вернуться в кабину своего тягача. — Если вы, конечно, имеете обыкновение прислушиваться к советам вообще.

— К хорошим и толковым — да, прислушиваюсь. — На лице Ньюта возникла скупая улыбка. — Ваш к какой категории принадлежит?

— Это уж вам решать, — Торрес, однако, остался абсолютно серьёзен. — Будет лучше, если вы проследуете до Сан-Педро-Сулы через Ла-Лабор и Санта-Роса-де-Копан. Там более-менее спокойно, только не встревайте ни в какие разборки с местными. Среди них запросто могут оказаться парни из Mara Salvatrucha. А их трогать не стоит, уж поверьте.

— Если на меня наставят ствол, сеньор Торрес — мне придётся этот ствол запихнуть тому болвану в жопу, — спокойно отозвался Эстевез. — А так сам на рожон не полезу.

— Гм... Словом, как получится, э?

— Типа того.

— Что ж — удачи вам тогда, сеньор Эстевез. Как прибудете в факторию Вильяс-дель-Боске, не сочтите за труд отправить сообщение по телетайпу.

— Не вопрос, — кивнул Ньют.

— Тогда — счастливого пути, сеньор Эстевез. И будьте, пожалуйста, осторожнее. Община Сан-Педро-Сула не настолько богата, чтобы терять деньги, уплаченные окинавцам за этот груз.

— Не всё на этом шарике зависит от меня, сеньор Торрес, — отозвался Ньют. — Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы этот груз прибыл по назначению.

Технические характеристики тяжёлого магистрального тягача "McNeilus Frontliner TDR-400":

Длина — 10,28 м

Ширина — 2,60 м

Высота — 3,60 м

Снаряжённая масса — 18650 кг (без дополнительного бронирования и оружейных модулей)

Загрузка — 21000 кг

Конфигурация — 8х8 (полный привод)

Максимальная скорость — 110 км/ч

Кабина — двухместная, с жилым блоком "Pierce SL-400"

Двигатель - "Caterpillar XK-750", 8V92TA, 8-цилиндровый, объём 8,0 л, с турбонаддувом и когитатор-контролем

Коробка передач — "Allison Vectra CLY-754", автоматическая, шестискоростная + передача заднего хода с конвертером крутящего момента ТС-612

Тормозная система — пневматическая, "Allison BK-221"

Модернизация, выполненная Ньютоном Эстевезом, включает в себя два боевых блока Gatling с пулемётами GAU-119 калибра 12,7х99 мм, навесную броню "Панцирь", военное оборудование противорадиационной защиты (установлено нелегально) и систему рециркуляции питьевой воды, а также бронированные шины Goodyear M-1180 и противоминный сканер S-50 (установлен нелегально).

Глава 2.

Двумя днями ранее,

территория Конфедеративных Штатов Америки,

Столичный Округ,

Даллас,

бульвар Роберта Каллума,

штаб-квартира Управления Национальной Безопасности.

Выкрашенный в сине-серебристые цвета реактивный конвертоплан "Boeing V-80 Owl"с вытравленными на бортах символами УНБ КША, переведя двигатели в режим парения, завис над дасфальтовой площадкой взлётно-посадочного поля, что располагалось в четырёх километрах позади тридцатишестиэтажного здания прямоугольной формы, в котором находилось широко известное не только в обоих Америках, но и за их пределами, Управление Национальной Безопасности Конфедеративных Штатов. Наружу из-под слегка приплюснутого корпуса показались массивные шасси; конвертоплан, покачнувшись от мощного бокового порыва ветра, выровнялся и неторопливо опустился на дасфальт ВПП Управления. Трижды коротко пролаяла предупреждающая сирена, в борту машины открылся люк, из чрева которого на дасфальтовую поверхность выдвинулся короткий узкий трап.

Один из пилотов "Филина", невысокий мужчина в лётном унике, возник в дверном проёме, который отделял кабину конвертоплана от пассажирского отсека, в одном из кресел которого сидел единственный пассажир — вернее, пассажирка — молодая привлекательная женщина среднего роста, чьи глаза скрывали чёрные солнцезащитные очки известной фирмы из Финикса. В руках она держала инфопланшет известной фирмы-производителя электронного оборудования "McIntosh&Sons", на небольшой полихордкристаллический экран которого в данный момент был выведен какой-то текст.

— Мэм — мы только что совершили посадку на ВПП Управления, — проговорил пилот, глядя на пассажирку. — Командир Уилсон сообщил о вашем прибытии, так что вас должны встретить.

— Спасибо, лейтенант Пуатье, — пассажирка конвертоплана оторвала взгляд от текста на экране планшета, пометив строку "Он остановился, воспользовавшись моментом, чтобы поправить одеяние и нечто на левом плече конденскостюма" цветовым маркером, чтобы не потерять то место, на котором её оторвали от чтения. Впрочем, с её великолепной памятью это было несколько излишне.

Пилот молча кивнул ей и, повернувшись к пассажирке спиной, скрылся по ту сторону двери.

Пассажирка "Филина" выключила планшет и, потянувшись, чтобы размять слегка затёкшее во время четырёхчасового перелёта из Свободного Города Нью-Йорк тело, поднялась на ноги. Схватив лежащую подле кресла средних размеров дорожную сумку, она оглядела пустой отсек и, тряхнув зачем-то головой, двинулась к выходу.

Одетая в строгий деловой костюм, который вполне подошёл бы любому административному работнику или банковскому служащему, пассажирка "Филина" и выглядела под стать вышеупомянутым лицам. Однако то было в корне неверным определением. Строго говоря, если бы вы вдруг решили проявить к оной персоне какой бы то ни было интерес и попытаться навести о ней справки, то вы бы ничего не смогли обнаружить ни в информационных банках государственных структур КША, ни в CIN. А попытка вызнать о данной особе иным способом привела бы к тому, что в ваш дом в одно далеко не прекрасное для вас утро явились бы суровые парни в чёрном и далеко не в самых приличных выражениях посоветовали бы вам держаться от данной особы как можно дальше. Да ещё и стволами в зубы потыкали бы. Для пущего эффекта и во избежание, так сказать.

Специальные исполнительные агенты Управления Национальной Безопасности Конфедеративных Штатов Америки. Факт, что они существуют, в Далласе особо и не скрывали, однако мало кто мог похвастать тем, что хотя бы раз видел специального исполнительного агента УНБ собственными глазами. Этих людей, образно говоря, просто-напросто не существовало в официальных реестрах, о чём уже говорилось выше. В реестре Управления они, разумеется, значились, но эти реестры были надёжно защищены от посторонних взглядов. Да и существовало специальных исполнительных агентов меньше, чем в Военно-Воздушных Силах КША — сверхзвуковых стратегических бомбардировщиков "Lockheed-Martin S-45".

Едва лишь трап коснулся покрытия взлётно-посадочного поля, как откуда-то со стороны ремонтных ангаров на ВПП возник приземистый броневик "Ford Tiger M7" с эмблемой УНБ, передняя и задняя части которого были увенчаны боевыми модулями "Browning XT-16". По пологой дуге объехав несколько коптеров, броневик устремился точно в направлении приземлившегося воздушного судна.

В правом борту "форда" открылась дверца, выпуская на дасфальт среднего роста мужчину лет примерно сорока пяти, лысоголового, на суровом лице которого отчётливо выделялся шрам, тянущийся от подбородка до левого виска. Когда-то во время операции против наркоторговцев Касанаре, при высадке десанта "тактиков" УНБ возле городка Ато-Коросаль, где располагалась главная база синдиката "Caras Verdes", он был ранен взрывом кассетной гранаты, следствием чего и являлся шрам. Убрать его было вполне реально, но лысоголовый делать этого не стал, явно следуя старинной поговорке, гласящей, что "шрамы украшают мужчину".

— Агент Леннокс — рад видеть вас в добром здравии, — офицер УНБ вежливо кивнул пассажирке "Филина", протягивая руку к сумке. — Вы позволите?

— Шеф Невилл, — специальный исполнительный агент Кристина Леннокс слегка склонила голову к правому плечу, приветствуя таким образом руководителя сектора тактических операций Управления Сэма Невилла, к которому формально были причислены все "CEA"; фактически же, они подчинялись только претору УНБ Дэвиду Йоргенссену и президенту КША, коим в данный момент являлся Уолтер Мерсер. — Не сочтите за труд.

Кристина протянула руку с дорожной сумкой в направлении Невилла; тот аккуратно взял её за крепкие ручки из синтекожи, стараясь лишний раз не трясти её. Никто не мог знать, какие "прибабахи" могут скрываться в поклаже спецагента, поэтому лучше было не совершать с ней никаких резких движений.

— Как долетели? Как дела в Нью-Йорке?

Невилл вежливо пропустил Кристину вперёд себя; Леннокс, пригнув голову, чтобы не удариться о металлический косяк входа, втиснулась в небольшой пассажирский отсек броневика, рассчитанный на шестерых бойцов в полной боевой экипировке. Невилл влез в машину вслед за ней, попутно нажав на клавишу запирания входного люка. Мощные гидравлические рычаги быстро втянули полуметровой толщины стальную пластину на место, наглухо запечатывая вход. Где-то в задней части "форда" глухо заурчал кондиционер, нагнетая в пассажирский отсек прохладный воздух, что показалось Кристине весьма правильным решением. Для данного времени года погода в Далласе стояла довольно жаркая, по сравнению с Нью-Йорком, откуда только что прилетела спецагент УНБ, поэтому поток освежающего насыщенного ионами кислорода воздуха Леннокс восприняла с большим удовольствием.

— Долетела неплохо, спасибо, сэр, — ответила Кристина, усаживаясь на короткую пластолитовую скамью. — Только над Миссисипи пошатало немного, турбулентность, знаете ли...

— Турбулентность? — Невилл слегка прищурил глаза.

— Да, сэр. Всего лишь турбулентность. В Атланте всё-таки не идиоты сидят и они прекрасно понимают, чем для Чёрных Штатов может обернуться подобная эскапада. Их провокация при Прейривилле двадцать лет назад привела к потере ими Луизианы и половины Арканзаса. Навряд ли они решаться на новую авантюру. Президент Донахью не настолько чокнутый, чтобы начинать войну против КША, сэр. К тому же у Чёрных Штатов сейчас серьёзные проблемы как внутри, в виде сепаратистов из Южной Флориды, "Movimiento de Batalla Bolivariano" имею в виду, так и на северных границах, где в последнее время активизировались байкерские банды "Ангелов Ада". Кстати, нью-йоркцы не так давно неплохо причесали "ангелов" под Флемингтоном, и теперь байкеры крайне осторожно ведут себя по отношению к Свободному Городу. А что касается конкретно Нью-Йорка...

Кристина умолкла на несколько секунд, собираясь с мыслями. Сэм Невилл терпеливо ждал, что же скажет специальный исполнительный агент Леннокс по поводу проведённых ею переговоров с мэром Свободного Города Стюартом Гордоном.

— Мэр Гордон очень проницательный человек, сэр, — снова заговорила Леннокс, — и, как говорят в Директории, его на мякине не проведёшь. Он прекрасно понял, о чём именно идёт речь, и недвусмысленно дал мне понять, что Нью-Йорк не станет ни проводником чьей-либо политики, ни форпостом для усиления чьего бы то ни было влияния. Так что придётся нам довольствоваться тем, что мы имеем, сэр. В конце концов, хьюстонский порт после его модернизации в сорок седьмом году вполне ничего так, да и Корпус-Кристи с Порт-Артуром тоже справляются. А через полгода ожидается пуск последней очереди порта Нового Орлеана, так что, быть может, Нью-Йорк не столь уж и важен для нас. Конечно, наличие собственного анклава на Атлантическом побережье было бы весьма выгодно для Конфедерации, но не посылать же в Нью-Йорк морскую пехоту, сэр!

— Может, это и было бы наилучшим решением, — задумчиво произнёс Невилл, — однако военные действия в отношении Свободного Города действительно не стоят на повестке дня. Хотя получить анклав на Востоке очень и очень заманчиво, с этим трудно поспорить.

— У нас есть анклав Сан-Франциско, сэр.

— Есть. Но это на Тихоокеанском побережье. А оттуда до портов Директории очень и очень далеко. Северный Морской Путь далёк от идеального состояния, к тому же в позапрошлом году Директория потеряла один из пяти своих суперледоколов, "Вениамин Шанцев", который затонул около Таймыра во время сильного шторма. А путь вокруг Африки — это всё равно, что лететь на Марс. Плюс исходящая от мадагаскарских, ангольских и нигерийских пиратов опасность.

— Директория предпринимала попытки реанимировать Суэцкий канал, но для того, чтобы осуществить это, русским нужно постоянно держать там крупный воинский контингент, чтобы обезопасить канал от банд технокочевников. А из-за продолжающихся набегов западных варваров и нестабильности на южных границах Смоленск на такой шаг не пойдёт. Ресурсы русских тоже не безграничны, хотя в ряде отраслей они далеко нас опередили.

— Да, их сторожевые спутники третьего поколения явились для нас большим сюрпризом, — признал Невилл. — Однако Директория использует их исключительно для защиты своей территории и своих граждан, поэтому спутники эти интересны нам только с точки зрения высоких технологий. Но речь сейчас не о русских, агент Леннокс.

— А о ком или о чём тогда, сэр?

— Вам всё объяснит претор Йоргенссен, Кристина. После того, как он ознакомится с результатами ваших переговоров в Нью-Йорке.

— Ему не придётся долго просматривать файлы, сэр.

— Именно это и печально. Но ничего не поделаешь...

"Форд", миновав довольно оживлённый перекрёсток, свернул налево и нырнул в туннель, ведущий на подземные уровни штаб-квартиры УНБ, где размещались, в том числе, и подземные стоянки для автотранспорта. На пятом подземном уровне водитель броневика нашёл свободное парковочное место и лихо втиснул туда бронемашину, припарковав её между двумя чёрными бронированными седанами "Бронко". Тихо проурчали турбины, броневик качнулся на гидравлических амортизаторах и замер в неподвижности.

— Претор Йоргенссен ждёт вас в своём рабочем кабинете, агент Леннокс, — произнёс Невилл, поднимаясь на ноги. — Прошу вас.

Кристина в ответ издала какой-то непонятный звук, но более никак не отреагировала на слова Сэма Невилла. По опыту своей работы Леннокс прекрасно знала, чем может закончиться подобная аудиенция. К примеру, агента Уилкокса после такой "аудиенции" спецназ морской пехоты вытаскивал из джунглей на юге Венесуэлы из-под огня боевиков "Сooperativa Agricola". Понять наркодельцов можно было — по наводке Уилкокса ракетный фрегат "Бенджамин Нортон", находившийся у южного побережья Гаити, превратил их завод по производству "райских семечек" в обугленный кратер, а агент Фитцпатрик потерял левую ногу до колена во время операции против тринидадских работорговцев. Но таковы уж были издержки работы специальных исполнительных агентов УНБ, и Кристина это знала очень хорошо.

Шеф тактического сектора Управления кивком головы указал Леннокс на её сумку, как бы говоря, что теперь её черёд её нести. Кристина, пожав плечами, подняла сумку с металлического пола и вслед за Невиллом поднялась со скамьи.

Претор Управления Национальной Безопасности Конфедеративных Штатов Америки Дэвид Йоргенссен поднял голову от монитора персонального компьютера и внимательно взглянул на вошедших в его кабинет. Несколько секунд претор молча рассматривал Невилла и Леннокс, потом так же молча кивком головы указал на стоящие с противоположного края большого квадратного стола из литого пластика кожаные кресла тёмно-коричневого цвета.

— Добрый день, агент Леннокс, шеф Невилл, — произнёс Йоргенссен, переводя компьютер в дежурный режим. — Прошу вас, присаживайтесь. Кофе, чай, что-нибудь покрепче?

— Спасибо, сэр, но кофе я обпилась на борту конвертоплана по пути из Нью-Йорка, — отозвалась Кристина, усаживаясь в кресло. — А для крепкого сейчас не самое лучшее время.

— Возможно, вы и правы. — Претор УНБ пожевал губами. — Долетели нормально?

— Да, вполне.

Кристина вытащила из сумки футляр с кристаллодиском и, оттолкнув его от себя, пустила по поверхности стола по направлению к претору. Йоргенссен поймал футляр, взял его в руки, открыл его крышку и, вынув диск, вставил его в щель ридера. Перевёл компьютер в активный режим и принялся читать набранный на ноутбуке Леннокс текст отчёта о её поездке в Свободный Город Нью-Йорк.

Несколько минут в кабинете претора царила тишина, нарушаемая лишь исходящими из недр процессора звуками и мерным шелестом работающего кондиционера. Кристина Леннокс и Сэм Невилл терпеливо ждали, когда шеф УНБ закончит чтение рапорта спецагента и снова обратит на них своё внимание.

— Конечно, это весьма печально, что мэр Гордон не принял предложенных ему условий сотрудничества, но, с другой стороны, он действовал так, как диктуют ему интересы Свободного Города, — неспешно проговорил претор Йоргенссен, откидываясь на спинку своего кресла и вынимая из системного блока кристаллодиск, который был снова водворён в футляр, после чего футляр исчез в недрах рабочего стола. — На данный момент монополия Нью-Йорка на трансатлантические перевозки неоспорима, при почти полном отсутствии конкурентов. Порты Новой Шотландии и Квебека не могут составить достаточной конкуренции Нью-Йорку, к тому же проводка кораблей по Святому Лаврентию — как по реке, так и по заливу — небезопасна из-за действий общин Федерации Ньюфаундленда, которые до сих пор позиционируют себя в качестве противника Нового Монреаля. Да и в плане навигации Нью-Йорк расположен гораздо удобнее, ведь маршрут проходит несколько южнее, а это уже плюс, так как активность исландских пиратов в тех водах несколько ниже, чем к северу от пятидесятой параллели.

— Варвары Западной Европы гораздо менее технически продвинуты, сэр, в отличие от средиземноморских техноварваров и технокочевников Северной Африки, — заметила Кристина, — поэтому маршруты в Ригу, Шлиссельбург и Гельсингфорс более предпочтительны. К тому же Балтийский Флот Директории не является по сути своей океанским, а предназначен для защиты внутренних вод и балтийских проливов. Да и достигнутое соглашение с кланами техноадептов Шлезвиг-Гольштейна и технообщинами Свободных Датских Городов о совместной обороне проливов обеспечивает достаточную безопасность торговых караванов, идущих в балтийские порты Директории. Однако активность исландцев в Северной Атлантике сводит на нет данные преимущества. У техноадептов Шлезвига недостаточно военных кораблей для защиты торговых конвоев, про возможности датчан в этом плане лучше вообще не говорить. Двенадцать древних сторожевиков и несколько ракетных катеров — этого явно недостаточно против пиратов.

— По имеющейся у нас информации на верфях Киля и Любека шлезвигцы недавно заложили два новых фрегата и четыре корабля береговой обороны, таким образом, Шлезвиг-Гольштейн сможет довести число своих военных судов до тридцати двух, — заметил Невилл. — Правда, против флота исландцев этого недостаточно, ведь у пиратов одних эсминцев аж целых восемнадцать штук. А новый крейсер, который недавно сошёл со стапелей верфей в Грюндафьордюре? По своим тактико-техническим характеристикам он практически равнозначен нашему новейшему ракетному крейсеру класса "Рио-Гранде".

— Да, пиратство в Северной Атлантике представляет серьёзную проблему для международных грузовых перевозок, — согласился Йоргенссен. — К тому же прослеживаются связи исландцев с гвинейскими работорговцами, пиратами Нигерии и с Primeiro Comando da Capital, правда, связь с последними нужно ещё подтвердить. И да, средиземноморский маршрут в свете всего вышесказанного имеет неоспоримые преимущества. Черноморский Флот русских очень силён, плюс к этому нужно добавить русские военно-морские базы на Пелопоннесе, Корфу, в Афинах, Ираклионе и на Кипре. Босфор и Дарданеллы надёжно защищены батареями береговой обороны, сторожевыми кораблями проектов 36120 и 36130 и воинскими гарнизонами, про анклав Константинополя я вообще не говорю — это настоящая крепость, окружённая десятиметровым защитным периметром с крупнокалиберными пулемётами, артиллерийскими орудиями, ракетомётами, факельными огнемётами и новейшей разработкой оружейников Директории — лазерными пульсаторами "Фейерверк". А военная база андалусийцев в Гибралтаре полностью перекрывает Гибралтарский пролив, да и технокланы Северного Марокко дружественны Севилье. При помощи русских они почти закончили возведение моста через пролив, а появление военных Директории в том районе всего лишь вопрос времени. Однако сейчас мы говорим не о положении дел в Европе и даже не о том, что Нью-Йорк отверг наше предложение о протекторате. Речь совершенно о другом.

— И о чём же именно, сэр? — осторожно спросила Кристина.

Претор УНБ некоторое время помолчал, словно собираясь с мыслями, потом протянул руку куда-то под стол и что-то там нажал.

Над поверхностью стола сформировался трёхмерный видеообъём, который генерировал встроенный в столешницу три-проектор. Подобные устройства довольно широко использовались государственными структурами, военными и деловыми кругами, но в гражданском обиходе три-проекторы пока ещё не получили широкого распространения по причине малодоступности для рядовых граждан Конфедерации.

Леннокс с некоторым недоумением воззрилась на пустой видеообъём, поглядывая на претора. Не за тем же он вызвал её и шефа Невилла, чтобы продемонстрировать им голопроектор.

— Не стану ходить вокруг да около, агент Леннокс, шеф Невилл, — проговорил Йоргенссен, набирая на встроенной в столешницу панели управления проектором некую комбинацию. Пустой видеообъём словно провалился в глубину, посветлел, затем в нём возникло изображение географической карты какой-то местности, в которой Леннокс и Невилл почти сразу опознали ту часть Южной Америки, которая когда-то именовалась Аргентиной и которая в данное время представляла собой пёстрое скопление разномастных коммун и общин, ведущих между собой активную торговлю и обмен технологиями. Крупнейшими из них являлись Новый Буэнос-Айрес, Росарио, Мендоса, Кордова и Комодоро-Ривадавия. Причём последняя в последние три года серьёзно расширила территорию своего влияния и даже начала плотоядно поглядывать в сторону Фолклендских островов, явно намереваясь основать там свой форпост. Тот факт, что фолклендцы будут возражать, власти коммуны явно не волновал. Но не из-за этого же претор затеял этот разговор? Управление Национальной Безопасности КША такими вещами не занималось, внутренние дела общин и коммун являлись их внутренними делами, а внимание УНБ подобные дела привлекали только в том случае, если они могли нести угрозу Конфедерации. — Ситуация, если военная разведка не ошибается, может крайне осложниться.

— В каком смысле? — не поняла Кристина.

Вместо ответа претор УНБ набрал новую комбинацию на панели управления проектором, выводя на трёхмерный экран изображение какого-то довольно крупного комплекса, в котором не без труда можно было опознать древний то ли завод, то ли исследовательский центр. Территорию его покрывала довольно густая растительность, строения были частично разрушены временем и непогодой, однако большинство построек всё ещё находилось в довольно неплохом состоянии. Судя по растительности, место располагалось где-то в Южной Америке, но где именно, Кристина не могла сказать без дополнительной информации.

— Всем нам, ныне живущим на этой планете, хорошо известно, к чему более тысячи лет назад привела тупость и жадность наших предков, — Йоргенссен внимательно оглядел Леннокс и Невилла, однако те не произнесли ни слова, ожидая, какую именно информацию намерен донести до их сведения руководитель Управления. — Нежелание идти на компромиссы с соседями по планете, стремление использовать природные ресурсы лишь для себя одних, а не для всех, непонятные нам принципы толерантности и прочей чепухи, желание возвыситься над остальными привели в итоге к термоядерной бойне, которая низвергла цивилизацию Терры в бездну... и откуда она же и возродилась, но в более приемлемом виде, нежели то извращение, что имело место быть до Судного Дня. От старого мира мало что осталось, кроме упоминаний в учебниках по истории, да развалины древних мегаполисов, в которых очень любят копаться археологи и искатели сокровищ, невзирая на опасности, с которыми можно столкнуться в этих самых развалинах.

Претор Йоргенссен умолк и, налив в стоящий перед ним стакан фруктового сока, жестом предложил то же самое сделать и посетителям. Леннокс и Невилл, переглянувшись между собой, взяли стоявшие перед ними пластиковые бутылочки с таким же фруктовым соком и наполнили напитком стоящие перед ними стаканы.

— Вам должно быть известно, что на момент событий, которые привели к Армагеддону, в мире насчитывалось двенадцать государств-обладателей ядерного оружия, — продолжил Йоргенссен. — Самые крупные арсеналы были, разумеется, у России и Североамериканских Соединённых Штатов, далее шли Британия, Китай и Франция. Ядерные арсеналы Индии, Пакистана, Алжира, Австралии, Ирана, Израиля и Северной Кореи были куда меньше, правда, это не помешало израильтянам зажечь фитиль термоядерной войны. Впрочем, речь сейчас не о них. О них вам и так известно. Речь сейчас пойдёт о другом.

Йоргенссен сделал паузу и оглядел присутствующих в его кабинете. Однако Леннокс и Невилл молча глядели на претора, ожидая, что он скажет дальше и почему он вообще заговорил о древних арсеналах атомного оружия. Оружие массового поражения предков было по общему согласию предано анафеме и ни о каких разработках чего-нибудь подобного и речи не шло. К космическим программам Российской Директории и КША это не относилось, но здесь речь шла о термоядерных двигателях, работавших на "холодном" синтезе, который так называемые "учёные" Старой Терры считали шарлатанством и далёкой-далёкой реальностью. Ведь на даже самом совершенном дизельном двигателе даже до Луны не долететь, что уж говорить о внешних планетах! Но это было единственным исключением из правила. Даже в энергетике никто не использовал ядерные реакторы — предпочтение отдавалось дизель-электрическим станциям, ГЭС, ветровым и геотермальным энергостанциям. Настолько сильное отвращение испытывали современные терране по отношению ко всему, что так или иначе было связано с ядерными технологиями.

— На момент, предшествовавший Судному Дню, было известно ещё о пяти странах, подошедших вплотную к созданию собственного ядерного оружия, — произнёс претор. — Аргентина, Швеция, Египет, Индонезия и Бразилия. Ядерная программа последней позиционировалась, как сугубо мирная, однако было известно, что в ядерном центре Гуаратиба и на заводе по обогащению ядерного топлива в Резенди находилось — по разным оценкам — от двадцати семи до шестидесяти килограммов высокообогащённого урана и около пятидесяти килограммов оружейного плутония. По вполне определённым причинам создать свою бомбу бразильцы не успели, впрочем, как и все остальные. В настоящее время окрестности Гуаратибы и Резенди являются зонами радиоактивного заражения, нахождение там без противорадиационных скафандров смертельно. Всего лишь пятиминутное пребывание в тех зонах гарантирует дозу облучения порядка двадцати пяти зивертов, а это гарантированная смерть. Не спасёт даже антирад. Последствия ударов по атомным центрам, чтоб им пусто было!

Йоргенссен печально покачал головой, как бы говоря тем самым, что понять тупоумие предков современным жителям Терры очень и очень сложно, если вовсе возможно.

— Однако радиоактивное загрязнение данных территорий не имеет отношение к теме нашего разговора. Имеет к ней отношение совсем другое...

Претор УНБ снова выдержал паузу, заставив Кристину усмехнуться про себя. Йоргенссен явно обладал актёрским талантом, возможно, в его лице кинематограф Конфедерации потерял выдающегося актёра. Возможно. Но в данный момент Дэвид Йоргенссен являлся главой ведомства, отвечающего за безопасность КША, и на этом посту он зарекомендовал себя как профессионала высшей категории.

— В конце сороковых годов XX века по старому исчислению Аргентина начала работы в области атомной энергетики, чему в немалой степени способствовали бежавшие туда после разгрома нацисткой Германии немецкие учёные. В период с тысяча девятьсот пятьдесят восьмого по тысяча девятьсот семьдесят второй годы по старому календарю были введены в строй четыре исследовательских ядерных реактора, в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году была пущена в строй первая аргентинская атомная станция "Атуча-1". Два года спустя после этого события власть в стране захватила военная хунта генерала Редондо, после чего ядерная программа Аргентины резко активизировалась. Но поражение в войне за Фолклендские острова, нанесённое хунте британцами шесть лет спустя, и приход к власти гражданского правительства фактически затормозили военную атомную программу Аргентины. Затормозили — до две тысячи тридцать седьмого года, когда власть в стране захватила очередная военная хунта во главе с генералом Хосе Луисом Бельграно.

— А что тогда произошло, сэр? — осторожно спросила Леннокс. — Я, уж простите, несколько не в курсе тех событий.

— Они особо не описываются в исторических трудах, во всяком случае, о деятельности хунты Бельграно лишь вскользь упоминается в школьных учебниках по древней истории. Но в специальной литературе этому периоду истории Аргентины отводится немало места, между прочим. И вот почему.

Йоргенссен снова наполнил свой стакан соком и одним махом опорожнил его.

— Генерал Бельграно, придя к власти, почти сразу же реанимировал аргентинскую ядерную программу, сделав упор на её военной составляющей. Причина этого крылась в реваншизме военных, в их желании вернуть Фолклендские острова под контроль Аргентины, в обострении отношений с Чили и Парагваем. Да и приобщиться к "ядерному клубу" было для них весьма заманчиво.

Разумеется, военный конфликт с Парагваем в две тысячи сорок первом — две тысячи сорок втором годах и напряжённость в отношениях с Чили не способствовали исследованиям, но после две тысячи сорок четвёртого года Аргентина резко ускорила процесс. Был построен "Объект-1" в Пильканьеу, в бывшей провинции Рио-Негро, который сразу же был засекречен. В сорок девятом году китайский разведывательный спутник зафиксировал странный всплеск гамма-излучения в Южной Атлантике, в акватории моря Скоша. Возникло подозрение, что аргентинцы провели подводное ядерное испытание, но официальный Буэнос-Айрес отрицал подобное, а подтвердить или опровергнуть факт проведения Аргентиной испытания атомной бомбы так и не удалось. Время было такое, что не до того было. Война в Центральной Африке, конфликты в Камеруне, Мозамбике, Венесуэле, напряжённость в Европе — всё это поглощало львиную долю внимания мирового сообщества. На этом фоне даже такое событие, как возможное испытание Аргентиной собственной ядерной бомбы, прошло как бы на втором, если не на третьем, плане.

Судный День так и не позволил узнать, успели ли аргентинцы создать бомбу, или же не успели. Потом уже было не до того. Однако, как вам прекрасно известно, военные тем и отличаются, что имеют одну привычку, а именно — вести подробные записи того, что они делают. И записи эти обычно хранятся очень и очень надёжно, так, что даже ядерные бомбардировки им не страшны.

— И нашей разведке эти записи стали доступны? — предположила Кристина.

— Фрагменты, не все записи. Большая их часть была уничтожена во время атомной бомбардировки Буэнос-Айреса, однако часть их, укрытая в хорошо защищённом центре в Эсейсе, уцелела. Это стоило жизни двоих агентов, но информация всё-таки была доставлена в Свободный Город Асунсьон, откуда агента вывезли на грузовом самолёте на Ямайку, а уже оттуда его переправили в Даллас.

— И что же удалось узнать? — Кристина покосилась на Невилла. Претор явно неспроста завёл разговор о древней ядерной программе несуществующей ныне страны. И пахло всё это очень и очень неприятно.

— Китайский спутник тогда не ошибся. Аргентинцы действительно провели подводное испытание ядерного взрывного устройства, мощность которого была оценена исходя из найденных в Эсейсе записей в двадцать килотонн. Более того — до Судного Дня они успели произвести восемь термоядерных зарядов, которые были переправлены в хорошо защищённое и тщательно замаскированное место. Бельграно подозревал, что нарастающая в мире напряжённость в отношениях между ведущими игроками рано или поздно выльется в очень неприятное действие, поэтому он хотел, чтобы его страна имела хоть какие-то гарантии. Ядерные, разумеется.

— Но применить своё атомное оружие аргентинцы так и не смогли, я прав? — полуутвердительно произнёс Невилл.

— Не смогли. Не успели, наверное. Но соседи Аргентины по материку догадывались, что Буэнос-Айрес обзавёлся ядерным оружием, отсюда резкий разворот Чили в сторону от продолжения конфронтации и удивительная сговорчивость Уругвая в вопросе о свободном проходе аргентинских военных кораблей через его территориальные воды.

— А какое отношение всё это имеет к настоящему времени, сэр? — не вытерпела Кристина. Четырёхчасовой перелёт из Нью-Йорка её довольно-таки утомил и сейчас ей больше всего хотелось оказаться в своём небольшом коттедже в одном из северных районов города — Роллингвуд-Эстейтс, принять ванну, выпить бокал красного вина и завалиться спать до, как минимум, десяти часов утра следующего дня. Но по всему выходило, что навряд ли этим её планам будет суждено сбыться.

— К сожалению, непосредственное, агент Леннокс. — Претор Йоргенссен внимательно взглянул на неё. — Свою порцию ядерных ударов Аргентина всё же получила — бомбили Буэнос-Айрес, Кордову, Мар-дель-Плату, Байя-Бланку и порт Вьедма. Зачем это надо было делать, я не знаю. Аргентина явно не собиралась участвовать в сваре, однако логику предков понять крайне трудно, а иной раз и вовсе невозможно. Вот зачем, скажите на милость, нужно было наносить ядерный удар по Яунде? У Камеруна отродясь не было не то что атомного оружия — даже гражданской ядерной программы! Если только принадлежность к русскому блоку сыграла в данном случае злую шутку... Однако, я немного отвлёкся... Так вот. Эсейсе особо не пострадал, "Объект-1" — тем более, ведь о нём почти никто ничего не знал. Тогда. Но не сейчас.

— Подозреваю, что этот "Объект-1" играет важную роль в том, что вы хотите нам сообщить, сэр.

— Я понимаю ваше нетерпение, агент Леннокс. Вы устали, у вас были непростые переговоры в Нью-Йорке. Я понимаю. Но если Primeiro Comando da Capital получит в своё распоряжение древнее атомное оружие, то мы рискуем увидеть на наших южных границах криминальную империю, обладающую оружием массового поражения. А в том, что PCC не станет терзаться муками совести, применять или нет атомное оружие, сомнений нет.

Кристина Леннокс и Сэм Невилл ошарашенно переглянулись между собой. Ситуация внезапно стала оборачиваться крайне неприятной стороной. Крайне-крайне неприятной.

— Этой информации можно доверять, сэр? — осторожно спросила Кристина.

— Двое погибших агентов пали именно от рук боевиков PCC, агент Леннокс. К тому же нам известно, что лидер Primeiro Comando da Capital Жозе Эдуарду Салазар на полном серьёзе ставит перед собой цель сформировать в Южной Америке собственную империю, а наличие у PCC атомного оружия сделает эту группировку крайне опасным и весьма непредсказуемым противником.

— Но они ведь не получили в свои руки атомные бомбы! Да и откуда...

Кристина оборвала сама себя на полуслове и понимающе хмыкнула.

— Именно, агент Леннокс, — одобрительно кивнул Йоргенссен. — Своих собственных специалистов по данному профилю у РСС нет, это всё-таки криминальный синдикат, специализирующийся на сами знаете чём, но если знать где, то такового специалиста можно найти.

— Вы хотите сказать, что Салазар нашёл такого специалиста? — прищурилась Кристина. — Но где же, сэр? Однозначно, это не американец и не русский — и у нас, и у Директории все специалисты данного профиля находятся под строгим контролем спецслужб и выскользнуть из-под колпака невозможно. К тому же их статус в обществе и материальная сторона вопроса исключают ренегатство. Или я чего не понимаю?

— Вы всё правильно понимаете, агент Леннокс, — одобрительно кивнул претор. — Да, наши и русские специалисты в области ядерных технологий исключены. Все они заняты в космических программах наших стран и все находятся на своих местах. Мы связывались с Комитетом Государственной Безопасности Директории и с Главным Разведуправлением Генштаба русских — та же самая картина.

— Тогда кто же это может быть? — с недоумением в голосе спросил Невилл.

— Вот это и есть самое интересное, коллеги. У Австралазии таких специалистов всего шестеро и все работают в России. Южно-Африканский Союз таковых не имеет вовсе. Возникает закономерный вопрос — откуда тогда может взяться такой специалист?

— Да, откуда? — повторила Кристина. — Не из Китая же!

— Мы рассматривали и такую возможность, но ни один из феодов Китая не располагает какими-нибудь специалистами в области ядерных технологий. Аналогичная ситуация во всех пяти корейских феодах и сёгунатах Японии. Торговая Технократия Окинавы тоже сюда никак не попадает. Но!

Йоргенссен многозначительно воздел к потолку указательный палец правой руки.

— В прошлом году наши русские коллеги отправили нам сверхсекретный меморандум, в котором сообщалось, что по данным военной разведки Директории Гасконский Союз пытается получить доступ к древним атомным технологиям, копаясь в развалинах древних АЭС в Аско и в Гольфеше. Русским удалось установить, что, как минимум, гасконцы располагают пятью специалистами-ядерщиками. Одному Проводнику Душ ведомо, где они получили соответствующее образование, но факт остаётся фактом — они существуют на самом деле. Франсуа Вильнёв, Хайме Родригес, Даниэль Дюбуа, Маргарита де Кастиньяк и Жак Видаль — это вот они и есть. Если есть ещё им подобные, то русским они неизвестны, однако, учитывая то обстоятельство, что русская разведка является лучшей в мире, скорее всего, их пять и есть. Хм, пять... уже четыре...

— Четыре? — в один голос повторили Леннокс и Невилл.

— Четыре, — подтвердил Йоргенссен. — Франсуа Вильнёв исчез примерно два месяца назад. Никто не знает, где он и что с ним и жив ли он вообще. Гасконцы молчат, как партизаны, на сей счёт, а русские тоже ничего не знают. В конце концов, они же не вживляли в него нанотрейсер, так что претензии к их разведке можно и не предъявлять. И так они пасли гасконских атомщиков всеми возможными способами.

— Если допустить, что этот гасконец... Вильнёв... мог войти в контакт с эмиссарами Primeiro Comando da Capital, то он вполне может находиться где-нибудь в Южной Америке, — высказалась Кристина. — Остаётся только понять, как Салазару удалось выйти на Европу и как РСС сумела вывезти Вильнёва из Гаскони. Гм... впрочем, южноамериканские коммуны и общины имеют довольно приличный торговый флот, а учитывая, что большая часть материка контролируется Primeiro Comando da Capital, организовать переправку нужного Салазару человека не представляется для РСС большой проблемой.

— Салазар метит, как минимум, в диктаторы Южной Америки, — произнёс Йоргенссен и в голосе претора УНБ явственно слышалась озабоченность. — Видать, лавры Симона Боливара покоя не дают. Primeiro Comando da Capital под ружьём имеет порядка трёхсот пятидесяти тысяч боевиков — и это только регулярные, так сказать, части, в их распоряжении имеется собственная бронетехника и авиация, уступающая, конечно, нашей и тем более — русской, но всё-таки это бронетехника и авиация, пусть их и делают полукустарным способом. В нашем распоряжении имеются спутниковые фотографии, любезно переданные нам Директорией — русские тоже внимательно следят за деятельностью Салазара. Нового Гитлера никто не хочет заполучить. Так вот — на этих снимках отчётливо просматриваются места дислокации бронетехники Primeiro Comando da Capital и их военные аэродромы. Причём базируются ВВС Салазара в труднодоступных местах, куда попасть можно только по воде или по воздуху, а что касается бронечастей, то туда ведут строго охраняемые железные дороги. Больше никак не попасть в те места. Разумеется, от кинетических ударов с орбиты они никак не защищены, но никто пока не собирается начинать войну с Primeiro Comando da Capital. Не хватало ещё спровоцировать Четвёртую Мировую!

— Но нельзя допустить, чтобы в руки Салазара попали ядерные боеголовки, сэр! — мотнула головой Кристина. — Такой маньяк, как ресифианец, не станет долго раздумывать по поводу их применения!

— Вот поэтому и нельзя допустить, чтобы это произошло, агент Леннокс, — Йоргенссен в упор взглянул на Кристину. — Займитесь этим. Это приказ.

— Э-э... — слова претора явно выбили почву из-под ног Леннокс. — Прошу прощения, сэр — что именно я должна сделать? Ликвидировать Салазара? Но это не выход из ситуации.

— О ликвидации Салазара мы пока не говорим, агент Леннокс. Речь идёт о том, чтобы добраться до "Объекта-1" и выяснить на месте, что именно там расположено и есть ли там древние атомные бомбы. Затем вам надлежит связаться с русским подводным крейсером "Адмирал Тюрин", который является координирующим центром операции — да-да, это совместная операция Конфедерации и Директории, не удивляйтесь. Сейчас не те времена, когда мы друг от друга носы воротили. Живём ведь на одной планете, да... Гм... Да, так вот. Свяжетесь с "Адмиралом Тюриным" и сообщите обо всём, что удастся узнать в Пильканьеу. На основании этого будет принято решение о дальнейших действиях. Если ядерного оружия обнаружено вами не будет, тогда вас оттуда эвакуируют, а русский сторожевой сателлит нанесёт по "Объекту-1" кинетический удар. Если же ядерное оружие будет иметь место быть, тогда с нашего авианосца "Хьюстон" вышлют конвертопланы со сводным отрядом спецназа — нашего и русского, в состав которого будут включены специалисты по ядерным технологиям из Центра Космических Исследований. "Хьюстон" час назад вышел из гавани военно-морской базы Варадеро и взял курс на Южную Атлантику. Вопросы?

Особо слова претора Кристину не удивили. Специальные исполнительные агенты прекрасно знали, что их могут, так сказать, "дёрнуть" в любой момент, поэтому приказ Йоргенссена не явился неким шоком для Леннокс. Однако один вопрос, возникший в её голове после слов претора о том, что ей предстоит выяснить, есть или нет на территории "Объекта-1" древнее ядерное оружие, маячил перед глазами, словно назойливая реклама.

— Сэр — разрешите вопрос?

— Разумеется.

— Каким именно образом мне предстоит добираться до этого... как его там...

— Пильканьеу.

— Да, именно. У вас есть какой-то план действий или мне придётся импровизировать?

— Никакой импровизации, агент Леннокс, — строго произнёс претор. — Действовать предстоит инкогнито. Мы не можем даже и тени подозрения вызвать у Primeiro Comando da Capital, иначе никто не может поручиться, что Салазар не пойдёт ва-банк.

— Ну, инкогнито действовать мне не привыкать, — пожала плечами Кристина, — но как мне до этого Пильканьеу добираться? Самостоятельно, что ли?

— Именно.

— Вот как? И каким образом, сэр? Я не думаю, что из Далласа в аргентинские коммуны ходят пассажирские автобусы или летают рейсовые флайты.

— Разумеется, нет, — Йоргенссен не обратил никакого внимания на сквозивший в словах Леннокс юмор. — Но добираться туда вам придётся наземным маршрутом. Это займёт время, но зато не вызовет никаких подозрений у РСС.

Йоргенссен нажал что-то на сенсорной панели управления голопроектором, отчего изображение снова изменилось. Теперь перед глазами Леннокс и Невилла висела трёхмерная карта северо-восточной части Свободной Мексики.

— Ровно в двадцать три-пятнадцать с Центрального автовокзала отправится рейсовый автобус Даллас — Монтеррей. Вот билет и идентификационный ЭМ-жетон, выдан на имя Джессики Холенбек. Автобус проследует через Остин, Ларедо и Глорию, в последней автобус делает пятнадцатиминутную остановку. Вы сойдёте на перрон автостанции, пройдёте до автомата, продающего прохладительные напитки. Там вас будет ждать невысокий мексиканец лет тридцати пяти, в спортивной майке с эмблемой "Хьюстон Рокетирз" и в бежевых бриджах, в левой руке он будет держать спортивный журнал. Это наш полевой агент. Он передаст вам подробные инструкции, военные шифр-коды, деньги, оружие и кое-какое снаряжение. Рисковать, сразу снаряжая вас, мы не станем. Добравшись до Монтеррея, а точнее — до центрального автовокзала, вам надлежит пересесть на местный трамвай двадцать пятого маршрута до места под названием Кадерейта-де-Хименес, остановка трамвая находится в ста десяти метрах от автовокзала. Кадерейта-де-Хименес — широко известное место среди дальнобойщиков, там находится одна из крупнейших стоянок грузовиков на пространстве от Рио-Гранде до Панамы. Выберете подходящего дальнобойщика, зафрахтуете его до Пильканьеу. Денег для этого у вас будет предостаточно, агент Леннокс. Однако не переусердствуйте — казна Штатов вовсе не бездонна. Далее действуйте по ситуации. Ровно в двадцать один ноль-ноль по времени Далласа за вами заедет агент тактического сектора Мартин Стоквелл и отвезёт вас на автовокзал. По прибытии в Кадерейта-де-Хименес действуйте согласно вышеописанному алгоритму. Вопросы?

— А что мне потом делать с дальнобойщиком? Дело как бы под грифом "совершенно секретно"...

— Зависит от обстоятельств, однако к крайним мерам прибегайте только в край нем случае. Всё-таки мы — правительственная структура, а не бандитская империя Салазара. Но если вам будут чинить препятствия на пути следования — устраняйте их всеми возможными методами. Угроза должна быть устранена, и здесь у вас будет полный карт-бланш Особых Полномочий, агент Леннокс. Это вам понятно, надеюсь?

— Более чем, сэр.

Кристина понимающе усмехнулась. Карт-бланш ОП... это всё равно, что высадить в Патагонии полноценный десант морской пехоты. Однако если ситуация настолько серьёзна, как утверждает претор Йоргенссен, то в данном случае оправданы любые способы. Любые. Вплоть до самых крайних. Навроде орбитального кинетического удара.

Глава 3.

11 апреля 1259 года После Судного Дня (ПСД по новому календарю),

около девяти часов вечера по местному времени,

территория Центральной Америки,

район бывшей сальвадорско-гондурасской границы,

шоссе Тронкаль-дель-Норте,

окраина города Ситала,

посёлок Адуана-Эль-Пой,

придорожная кантина "Panaderia Lilian".

Мощный бронированный тягач "McNeilus Frontliner TDR-400", таща за собой тяжёлый четырёхосный цельнометаллический прицеп, утробно урча катерпилларовским восьмилитровым дизелем, медленно вкатился на запылённый дасфальт парковочной зоны кантины "Panaderia Lilian", что располагалась в паре километров от бывшей сальвадорско-гондурасской границы, подсвечивая себе путь мощными фотонными фарами, включёнными в городском режиме. Машин на стоянке у кантины было не сказать чтобы много — три трёхосных грузовика "форд-питон 285" с изотермическими кузовами, несколько разномастных тягачей с прицепами разных размеров и назначения, среди которых особенно выделялся невесть как очутившийся на этом континенте древний капотной компоновки "Урал 7770-4260-07", чья кабина была выкрашена в цвета флага Объединённых Коммун Западного Эквадора, и неказистый на вид, но довольно крепкий и обладающий весьма неплохой проходимостью парагвайский джип "Cucaracha". Кто на нём приехал, Эстевез не знал, да и его это, если честно, особо не интересовало. Одно было ясно — это не были los chicos из Mara Salvatrucha, в противном случае, на джипе была бы изображена эмблема этой организации, изображавшая вставшего на дыбы муравья на фоне стилизованных букв и цифр MS-13.

Место для "МакНилуса" нашлось в восточной части паркинга, рядом с чёрным, как смола, "Saltamontes-400 Nova", к которому были прицеплены аж два полуприцепа-цистерны с логотипом Независимого Города-Порта Белиз и которые охранял небольшой до зубов вооружённый отряд в камуфляже — судя по шевронам на куртках, "вольные стрелки" из коста-риканской "Empresa de seguridad Velasquez", хорошо известной от Свободного Города Сиэтл до озера Титикака. Суровые muchachos с автоматами и полуавтоматическими дробовиками пристально оглядели паркующийся рядом с вверенным им автопоездом-танкером, однако никакой угрозы для "Кузнечика" они в "МакНилусе" не усмотрели. Один из охранников, по виду — командир отряда наёмников, повелительным жестом дал понять Ньюту, чтобы тот парковал свой грузовик на некотором удалении от охраняемого ими транспорта. Эстевез, прекрасно зная, что топливозаправщики и автотанкеры всегда охраняются очень скрупулёзно, спокойно последовал указанию командира наёмников и припарковал свой тягач точно там, где ему было указано.

Заглушив двигатель тягача и включив стояночный тормоз, заодно переведя рычаг переключения передач в нейтральную позицию, как того требовал бортовой когитатор, Ньют отстегнул ремень безопасности и внимательно ознакомился с высветившимися на небольшом полихордкристаллическом дисплее данными. Минуту спустя, решив, что его вмешательства в системы тягача не требуется и что все детали и узлы "МакНилуса" функционируют так, как и должно быть, дальнобойщик удовлетворённо кивнул сам себе, после чего перевёл задумчивый взгляд на видневшееся в слабом свете криптоновых уличных ламп здание кантины.

Учитывая то обстоятельство, что вся Латинская Америка, кроме, быть может, Свободной Мексики, Западного Эквадора и Независимого Города-Порта Белиз, находилась отнюдь не в правовом поле, ношение оружия здесь являлось неотъемлемой частью местного колорита. А в заведениях наподобие кантины "Panaderia Lilian" можно было запросто напороться на нож или пулю, поэтому любой уважающий себя человек просто обязан был иметь при себе хотя бы револьвер. Как раз таковой у Ньютона имелся — тяжёлый шестизарядный "Smith&Wesson-67Reaper", изготовленный под патрон .500 Magnum, способный с одного выстрела уложить на месте медведя-гризли (при условии, разумеется, что у стрелка не дрогнет рука и не сдадут нервы). Зачатую хватало одного лишь вида этого грозного оружия, чтобы утихомирить буяна, хотя встречались и такие "кадры", которых не пугал даже "риппер". Впрочем, у Ньюта и без револьвера были способы угомонить слишком уж ретивых идиотов.

Открыв запертый на кодовый ладонный замок оружейный шкаф, Эстевез некоторое время задумчиво глядел на закреплённый в магнитных держателях свой небольшой арсенал, размышляя, стоит ли ограничиться лишь одним "смит-вессоном". Потом, по здравому рассуждению, он пришёл к выводу, что штурмган "Кувалда", купленный им три года назад на одном из оружейных базаров в Медельине (каким образом штурмовой двуствольный дробовик оружейного завода "Арсенал", что располагался в далёком русском городе Тула, попал в Южную Америку, Ньюта, если честно, особо не интересовало), или конфедеративный автомат "Colt-MS218", будут уж слишком выделять его из общей массы посетителей. А посему Эстевез, хмыкнув, вынул из зажима револьвер и, проверив наличие в барабане патронов, засунул его в один из внутренних карманов лёгкой влагоотталкивающей куртки. В другой карман он закинул пару кассет с запасными патронами, после чего пристегнул к правому запястью ножны с боевым ножом, сконструированными так, чтобы при резком движении рукой вниз нож выскальзывал прямо в ладонь.

Скептически оглядев себя в небольшом зеркале, закреплённом на задней стенке жилого модуля, Ньют удовлетворённо кивнул. Ничто не выдавало наличия у дальнобойщика оружия, следовательно, потенциальных любителей лёгкой наживы ждал очень неприятный сюрприз. В местах, подобных этой кантине, всегда следовало быть начеку, если вы не хотели расстаться не только с деньгами и машиной, но и с жизнью.

Ещё раз проверив, все ли бортовые системы деактивированы, Эстевез открыл дверцу кабины со стороны водителя и ступил на верхнюю ступеньку короткой металлической лестницы, внимательно оглядываясь по сторонам. Но, кроме вооружённых наёмников, стерегущих белизский бензовоз, больше никого уроженец Эрмосильо не заметил. Подозрительных, в смысле. Ну не считать же таковым, в самом деле, слегка подвыпившего типа в серо-оранжевом комбинезоне, который стоял, опираясь о фонарный столб и явно пытался освободить свой желудок от излишков еды и спиртного.

Почесав ногтем указательного пальца левой руки подбородок, заросший двухдневной щетиной, Ньют закрыл за собой дверцу тягача и активировал с миниатюрного брелока-пульта охранную систему "МакНилуса". За его спиной тихо щёлкнул магнитной задвижкой дверной замок, запирая кабину тягача; одновременно с этим активировалась сигнализация, которая при попытке нелегального проникновения в кабину мало того, что начинала орать дурным голосом на всю округу, так ещё и поражала злоумышленника хорошим таким разрядом электрического тока. Не смертельного, но обездвиживающего негодяя на несколько минут.

Спустившись на запылённый дасфальт стоянки, Эстевез неторопливой походкой двинулся в сторону кантины, над входом в которую ярко горела неоновая вывеска, изображающая весёлую девицу в поварском одеянии, держащую в руках свежеиспечённый хлеб, а по обе стороны от дверного проёма грозными глыбами высились двое здоровенных бугаёв в кожаных безрукавках и пластексных штанах с заправленными в тяжёлые армейские полуботинки голенищами, держащие наперевес автоматы "Browning GR-68.338" и внимательно наблюдающие за окрестностями. Впрочем, вооружённые вышибалы при подобных заведениях были самым заурядным явлением и обращать на них лишнего внимания явно не стоило. Если, разумеется, вы не планировали устроить какую-нибудь бучу. Но к Ньютону это не относилось. Он просто собирался перекусить и немного отдохнуть перед тем, как продолжить путь в Сан-Педро-Сулу.

Вышибалы проводили Ньюта настороженными взглядами, однако никаких препятствий дальнобойщику чинить не стали. Правда, Эстевез мог поставить пятьдесят колонов на то, что оружие, которое он имел ври себе, охранники просекли, но здесь с оружием ходили почти все взрослые мужчины, поэтому вышибалы не стали заострять внимание на револьвере и боевом ноже Ньюта. В конце концов, право на самозащиту никто ещё не отменял.

Переступив порог кантины, Эстевез на несколько секунд остановился, чтобы дать своим глазам возможность привыкнуть к яркому освещению после полумрака стоянки и слабых лампочек в коротком входном тамбуре. Затем внимательно огляделся по сторонам.

Главный зал кантины "Panaderia Lilian" был спроектирован явно не совсем нормальным человеком, у которого были какие-то извращённые представления о геометрических формах. Странно изломанные углы помещения, имевшего форму неправильного четырёхугольника, создавали впечатление куда большего объёма, нежели на самом деле. Вмонтированные в потолок галогеновые лампы заливали всё пространство ярким светом, практически не давая теней. За полукруглой стойкой из металлопластика хозяйничал немолодой мужчина с заплетёнными в "конский хвост" длинными чёрными волосами, а помогали ему две довольно миловидные молодые девушки в строгих одеяниях, которые, впрочем, лишь подчёркивали их приятные для мужского глаза формы. Из спрятанных в стенных нишах динамиков тягучим противным потоком лились удушающие нео-битовые ритмы, больно ударившие по слуху Ньюта, который подобное не считал за музыку. Вот прогрессивный индастриал-метал или латин-фолк-кор — это другое дело, но было очевидно, что музыкальные пристрастия Эстевеза и хозяина кантины абсолютно не совпадают. Впрочем, это были уже мелочи. Обращать на них внимание Ньют уж точно не собирался. Нео-бит — так нео-бит, пусть так.

Ньютон, ещё раз оглядевшись по сторонам, едва заметно кивнул сам себе и, дотронувшись до лежащего во внутреннем кармане куртки револьвера, двинулся через полупустой в это время суток зал кантины, держа курс на замеченный им столик у дальней стены зала. Путь предстоял ещё неблизкий, и дальнобойщику следовало немного отдохнуть и поесть, а заодно и прикупить немного снеди в дорогу. В заведениях подобного рода она стоила в несколько раз дешевле, чем в придорожных магазинчиках и лавках, а у уличных торговцев что-либо покупать Ньют зарёкся после того, как неплохо так отравился в Южной Гватемале. С санитарными нормами у местных явно были серьёзные проблемы, и рисковать своим здоровьем мексиканец не собирался.

Лучшее место в подобных заведениях для того, чтобы не попасть в какую-нибудь заварушку и суметь вовремя улизнуть — это столик где-нибудь у дальней стены. Там, где не всегда бывает достаточно света для того, чтобы разглядеть, кто именно сидит за столиком. Обычно при заварушке на подобные места обращали недостаточно внимания, что позволяло спокойно ускользнуть из эпицентра боевых действий. Эстевез не считал себя трусом и вполне мог постоять за себя, являясь неплохим рукопашником стиля savate mexicano, однако, если была такая возможность, он старался избегать схваток. И не в последнюю очередь из-за того, что те приёмы, коими владел Ньют, были направлены исключительно на то, чтобы убить противника. Не обезоружить, не обезвредить — именно убить. По своему характеру мексиканец был довольно-таки миролюбивым человеком, однако если его били, извините, по роже, то он не подставлял другую щёку, а бил в ответ. И бил насмерть. Другое дело — использовать оружие, но и здесь Ньют предпочитал прибегать к этому очень весомому аргументу в самых исключительных случаях.

Ближайшие столики оказались занятыми, что было лишь на руку дальнобойщику. Выбранный же им столик находился несколько в тени, что тоже являлось весьма выгодной с тактической точки зрения позицией. В центре стола возвышался тяжёлый графин из псевдостекла, наполненный почти доверху прозрачной питьевой водой из артезианского источника — ещё один плюс. Таким графином можно было хорошенько приложить по голове какого-нибудь болвана, вздумавшего бы опробовать свои бойцовские таланты на Ньюте.

Поправив слегка задравшийся во внутреннем кармане куртки револьвер, Ньют уселся на простой деревянный стул с оббитым синтекожей седалищем и ещё раз осмотрелся. И немедленно придал своему лицу самое добродушное выражение при виде подходящей к столику молодой красивой девушки в потёртых джинсах и сиреневой сорочке с короткими рукавами, которые лишь подчёркивали её соблазнительные формы. В руках девушка держала маленький отрывной блокнот и гелиевую авторучку, а из левого переднего кармана джинсов торчала верхняя часть ручного коммуникатора.

— Добрый вечер, сеньор, — мило улыбнувшись Ньюту, произнесла она на центральноамериканском эспаньоле — в отличие от хозяина торговой фактории Ла-Лагуна опознать в дальнобойщике уроженца северо-западной части Свободной Мексики, где в ходу были и эспаньол, и североамериканский пиджин, и америк, ей не удалось. — Желаете что-нибудь?

— Что предложите? — поинтересовался Эстевез.

— Сопа-де-фрихолес, цыплёнок с тушёными овощами, тамале, из напитков — торито, агуардиенте, есть пиво пяти сортов, кофе, орчата.

— Я за рулём, сеньорита, так что давайте только кофе, — произнёс Ньют, пожимая плечами. От хорошего пива он бы не отказался, но пить за рулём — самое последнее дело для уважающего себя дальнобойщика. К тому же, он хорошо знал, что если его остановят местные cuidadores de caminos, игравшие здесь роль дорожной полиции, то мало не покажется. Парни из Mara Salvatrucha очень не любили пьяных водителей, а пытаться откупиться от них значило подписать себе смертный приговор. У MS были свои правила, которые в организации строго соблюдались. В отличие от продажных чиновников Старой Терры, если Mara Salvatrucha подписывалась на поддержание порядка на вверенной ей территории, то она его и поддерживала. На свой лад, разумеется, но если ты вёл себя пристойно, не пытался притеснять жителей коммуны и не распускал пальцы веером, бояться визита суровых muchachos с автоматами и дробовиками точно не стоило. — И пару пирожков с мясом, сыром и зелёным салатом. Это всё.

— Сеньор не голоден? — улыбнулась официантка.

— На ночь глядя не люблю наедаться, — пожал плечами Ньютон. — Хотя... нет, это всё.

— Как скажете.

Девушка записала в свой блокнот всё вышеперечисленное и, ещё раз улыбнувшись Ньюту, повернулась и зашагала в направлении виднеющейся за стойкой деревянной двери, занавешенной цветастой занавеской, за которой, судя по доносящимся оттуда запахам, скрывалась кухня кантины.

Эстевез внимательно посмотрел вслед официантке. Как говорил когда-то его хороший приятель Эмилио Гонсалес, погибший два года назад вблизи Летема, что располагался на границе Независимой Территории Эссекибо и Конфедерации Общин Риу-Бранку (ничего криминального в его гибели не было — просто веса его грузовика не выдержал ветхий мост через реку), достаточно посмотреть на женскую походку, чтобы понять, чего можно, а чего нельзя ожидать. Ньютон, хорошо знавший о том, сколько женщин перебывало в постели у Гонсалеса, был согласен со словами этого ловеласа. В данном случае походка официантки говорила именно о том, что она является официанткой, не более того. Ничего фривольного от неё ожидать не стоило. Хотя, если сказать честно, удовольствий данного характера Эстевез как раз и не искал, хотя, подвернусь случай, он навряд ли отказался бы от возможности хорошо провести пару часиков, чтобы отдохнуть от тяжёлой дороги и дать организму расслабиться и получить хорошую гормональную встряску.

Ньютон ещё раз окинул зал кантины внимательным взглядом. Несколько местных жителей в простой домотканой одежде, пара дальнобойщиков, но точно не из Кадерейта-де-Хименес, скорее всего, если исходить из их внешнего вида — либо из Давида, либо из Кесальтенанго, сидящая спиной к залу черноволосая молодая женщина, рассматривающая что-то в фужере с пивом, бомжеватого вида неряшливый тип, задумчиво глядящий в полупустой стакан с торито, со свисающей со стула потёртой видавшей виды полотняной сумкой, вполне возможно, бродячий проповедник — вот и все посетители кантины "Panaderia Lilian" в столь поздний час. Никаких подозрительных личностей, никаких дарительниц плотских радостей — словом, ничего привлекающего внимание. Впрочем, в подобного рода заведениях это была самая что ни на есть обычная картина. Придорожные кантины — это вам не какой-нибудь бар в злачном районе Манагуа или Панамы, где хватало и того, и другого. Там запросто можно было снять на всю ночь шикарную шлюху или получить пулю в лоб/нож под рёбра (это уже как повезёт, если можно так выразиться). Здесь же, пожалуй, единственной опасностью была несвежая еда и переизбыток спиртного.

Хмыкнув, Ньютон взглянул в сторону стойки, надеясь, что ему уже несут его заказ. Однако за деревянной дверью кухни стояла тишина, нарушаемая лишь звуками, присущими процессу приготовления пищи.

Пожав плечами, Эстевез откинулся на спинку деревянного стула и с задумчивым видом ещё раз оглядел полупустой зал кантины. И обнаружил, что на него внимательно смотрит та самая сидящая за стойкой привлекательная черноволосая женщина лет примерно тридцати, одетая в сиреневую тунику с короткими рукавами, подчёркивающую её шикарный бюст, и в облегающие синие шорты, спускающиеся до колен. В правой руке незнакомка держала наполовину пустой фужер с пивом, а пальцы левой руки, лежащей на весьма соблазнительном бедре, совершали какие-то замысловатые движения. Заметив, что дальнобойщик обратил на неё внимание, она едва заметно улыбнулась и облизала красивого рисунка губы кончиком языка.

Ньют кривовато усмехнулся — про себя, чтобы не обидеть красотку. Женщин подобного типа дальнобойщик за всё проведённое за "баранкой" время повидал немало. Никакого зарабатывания на жизнь своим телом — просто любительницы определённого рода приключений. Ничего против них Ньют не имел, ведь здесь, в отличие от самых обычных проституток, которые иногда бывали связаны с очень неприятными личностями, единственной неприятностью могла быть потеря драгоценного для любого дальнобойщика времени — и только. Но время можно было наверстать, пусть и с некоторым риском для себя, зато подобные встречи сулили много приятных моментов и хорошее настроение на несколько часов — до той поры, пока коварные латиноамериканские дороги не преподнесут тебе какой-нибудь гадкий сюрприз.

Вернулась официантка и поставила на столешницу заказ Эстевеза. Ньют кивком головы поблагодарил девушку и протянул ей купюру достоинством в двадцать колонов — чаевые, которые, по его скромному мнению, она вполне заслужила.

— О, спасибо, сеньор! — просияла девушка. Двадцать колонов были довольно приличной суммой, на эти деньги можно было скромненько так прожить пару-тройку дней. — Вы так добры!

— Любой приносящий обществу труд должен соответствующим образом вознаграждаться, — отозвался Ньютон, покосившись в сторону стойки. Черноволосая красотка всё так же наблюдала за мексиканцем, поигрывая фужером с пивом, явно выказывая свою заинтересованность в более близком знакомстве с Ньютоном. — Тем более, когда этот труд вкусен и полезен.

Официантка приветливо улыбнулась дальнобойщику и, убрав банкноту в кармашек на поясе, повернулась спиной к столику, за которым сидел Ньют, и направилась к стойке.

Откусив изрядный кусок от пирожка и сделав глоток ароматного кофе с корицей, Эстевез снова взглянул в сторону стойки. Черноволосая красотка игриво подмигнула мексиканцу и слегка подняла фужер вверх, давая понять, что Эстевез ею замечен и оценён по достоинству.

Пожав плечами, Ньют вежливо склонил голову к правому плечу и слегка улыбнулся, показывая тем самым, что и он оценил по достоинству проявленное к его особе внимание. Указал глазами на стул на противоположной от себя стороне стола.

Черноволосая красотка, томно потянувшись всем телом, отчего сквозь тонкую ткань туники немедленно проступили отвердевшие уже соски, плавно соскользнула со своего стула и двинулась по направлению к Эстевезу, совращающе покачивая крутыми бёдрами. Ньют мог бы поставить на любом автоматическом тотализаторе пятьдесят колонов, что под одеждой у дамочки нет ничего, кроме её шикарного жаждущего секса тела. Ну, меньше возни с одеждой, подумал он, ощущая, как его мужское естество начинает шевелиться, натягивая тонкую ткань спортивных трусов.

— У вас свободно? — остановившись напротив мексиканца, грудным голосом произнесла красотка, держа в правой руке фужер с остатками пива.

— Разумеется, — отозвался Ньютон, внимательно глядя на незнакомку. — Прошу вас, присаживайтесь.

Женщина улыбнулась Эстевезу и села на свободный стул. Фужер она поставила на столешницу, проведя при этом кончиком языка по губам. Пальцы левой руки как бы невзначай расстегнули три верхние пуговицы туники, открывая Ньютону соблазнительную картину полных грудей с набухшими от похоти сосками. Ногой красотка дотронулась под столом до ноги дальнобойщика, возбуждающе проведя по ней до колена.

— Меня зовут Летисия, — представилась красотка. — Жарко сегодня, правда?

— Да, жарковато для такого времени суток, — согласился Эстевез, знаком подзывая официантку и кивая на почти пустой фужер с пивом. — Пиво для сеньоры, пожалуйста... Я — Ньют.

— Ньют? — красотка прищуренными глазами рассматривала мексиканца, продолжая медленно водить своей ногой по ноге дальнобойщика. — Какое интересное имя!

— Это сокращение от Ньютон, — пожал плечами Эстевез, принимаясь за второй пирожок и, в свою очередь, глазея на Летисию. Благо, там было на что посмотреть. — Родители придумали такое вот имя.

— В честь первооткрывателя закона всемирного тяготения? — улыбнулась Летисия. Призывно так улыбнулась, давая понять Ньюту, что она явно не настроена на продолжительный разговор. А вот на продолжительный секс — как раз наоборот.

— По-видимому, — Эстевез кивком головы поблагодарил вернувшуюся официантку и, взяв правой рукой доверху наполненный холодным пивом фужер, протянул его красотке. — Холодное пиво, думаю, способно хоть немного унять жар.

— Только немного, Ньют.

Летисия взяла фужер, при этом её тонкие изящные пальчики прошлись по руке мексиканца, отчего Эстевез слегка вздрогнул. Это не осталось незамеченным Летисией — женщина откровенно плотоядно улыбнулась и отпила из фужера. Её левая нога, выскользнув из лёгкой парусиновой туфельки, дотронулась до "хозяйства" Ньюта и провела пальцами по нему вверх-вниз, что вызвало лёгкую дрожь, пробежавшую по всему телу Эстевеза.

— На втором этаже кантины есть гостиничные номера, — слегка хрипловатым от переизбытка гормонов голосом произнесла Летисия, убирая ногу и снова облизывая свои губы. — Через десять минут приходи в комнату с номером "девять". Она оплачена на всю ночь...

— Я не могу всю ночь — меня ждут в Сан-Педро-Суле, — отозвался Ньютон, чувствуя некоторое неудобство из-за эрегированного члена, который упирался в штаны, превращая их в некое подобие походной палатки.

— От твоего груза зависит чья-то жизнь, Ньютон?

— Мм... нет, пожалуй...

— А что по срокам?

— Твёрдого срока нет...

— Тогда что тебе мешает как следует трахнуть меня?

— Есть одно обстоятельство... Вдруг твой... мм... парень объявится...

Опасения Эстевеза на этот счёт были вполне оправданными. Латинская Америка — это не Конфедеративные Штаты, где за подобное можно было получить разве что хороших тумаков и пару переломов; здесь дело вполне могло окончиться пулей в голову. Потому-то мексиканец и осторожничал. Он, понятное дело, был не прочь развлечься с такой красоткой, как эта Летисия, но если вдруг заявится её-неважно-кто, дело может обернуться очень плохой стороной.

— Тебе этого не стоит опасаться, — улыбнулась Летисия, руками так натянув тунику, что твёрдые соски её грудей только что не прорвались через тонкую ткань. Она так откровенно соблазняла Ньютона, что тот почти уже решился на лёгкое приятное приключение. Судя по всему, Летисия хотела секса до одури, да и похотью от неё несло за десяток километров, а всё это вместе обещало Эстевезу массу приятных впечатлений. — Хосе — коммивояжёр, сейчас он где-то в Панаме, а мне так не хватает мужских ласк, Ньют. Хосе, конечно, ничего так в постели, но с фантазией у него не очень. Однообразие так надоедает...

Летисия томно потянулась всем телом, демонстрируя Ньютону свои прелести.

— Однообразие? — переспросил мексиканец.

— О, тебе не стоит беспокоиться, Ньют! — красотка ослепительно улыбнулась, демонстрируя белые ровные зубы. — Никаких извращений! Solo quiero me jodiste en todos mis agujeros, como la ultima puta en todas las poses, dura y gentil! Ну, так что? Ты согласен это со мной проделать?

— Я схожу за кондомами в машину, — пробормотал Ньют, делая движение, чтобы подняться на ноги.

— Кондомы? — Летисия брезгливо сморщила изящный носик. — Я не пользуюсь ими, милый. Какое удовольствие ощущать внутри себя кусок латекса вместо члена? А если тебя беспокоит моё здоровье...

Летисия сунула руку в левый карман шорт и, вытащив оттуда тонкую слабо светящуюся пластинку медицинского микросканера, поднесла её к своей груди, повернув лицевой стороной по направлению к Ньютону, чтобы тот мог увидеть успокаивающую зелёную полоску на крохотном полихордкристаллическом дисплее.

— Если честно, я понятия не имею, как эта штука работает, но если ты хоть что-нибудь слышал про разработки русских в области медицины, тебя эта зелёная полоска должна полностью успокоить. Хосе привёз этот сканер из Ла-Уньона полтора года назад... Кстати...

Летисия протянула руку с микросканером по направлению к Эстевезу и поднесла миниатюрное устройство к груди дальнобойщика. Дисплей мигнул, а затем продемонстрировал ей и Ньюту ту же самую зелёную полосочку.

— Вот, видишь — и ты тоже в порядке! — черноволосая красотка улыбнулась и подмигнула мексиканцу. — Так что оставь свои кондомы для обычных шлюх и поднимайся в девятый номер через десять минут. И пиво прихвати с собой. Секс такую жажду иногда вызывает, Ньютон Эстевез! И не опаздывай!

Летисия провела кончиками пальцев по подбородку дальнобойщика, слегка коснувшись его губ, похотливо улыбнулась и, поднявшись со стула, двинулась в сторону внутреннего выхода из зала кантины, за которым начиналась ведущая на второй этаж узкая деревянная лестница. Шла она, не оборачиваясь, но такой совращающей походкой и так соблазнительно покачивая своими шикарными бёдрами, что Ньют понял: ещё чуть-чуть — и его член просто-напросто выпрыгнет из штанов.

Летисия скрылась за дверью, задрапированной сиреневой занавесью. Сердито мотнув головой, Ньют одним махом опрокинул в себя содержимое фужера, который оставила на столе Летисия, и подозвав к себе официантку, попросил её принести две бутылки пива. Не для себя, разумеется — садиться за руль в подпитии он никогда себе не позволял.

Десять минут, к удивлению мексиканца, пролетели быстро и даже, можно сказать, незаметно. Взглянув на маленький квадратный дисплей наручного таймера, Ньютон решил, что пора. Протянув проходившей мимо официантке оплату за еду и пиво, он, подхватив со стола бутылки, быстро направился в том же направлении, в котором до этого скрылась черноволосая соблазнительница.

Комната с цифрой "9" обнаружилась в самом конце коридора. Подойдя к двери, Ньют потоптался подле неё в секундном замешательстве, потом покачал головой и, протянув руку, решительно постучал по деревянной панели.

— Входи, Ньют, открыто! — услышал он голос Летисии.

Эстевез, осторожно отворив дверь, бочком протиснулся внутрь комнаты, после чего запер дверь за собой. Огляделся по сторонам.

Ничего примечательного в этой комнате Эстевез не увидел. Обычный номер придорожного мотеля — стол у дальней стены, два стула, дешёвый тайваньский стереовизор на стене, небольшой бытовой рефрижератор в углу, задёрнутое тяжёлой светонепроницаемой портьерой окно, простая двухрожковая люстра, свисающая с потолка, двуспальная кровать вполне подходящих для того, чем он и Летисия собирались заняться, размеров, которая уже была застелена и приготовлена к действу. И на которой, завернувшись в пушистое банное полотенце, сидела красотка.

— Ты когда в последний раз душ принимал? — спросила Летисия, глядя на дальнобойщика слегка сузившимися глазами. — Впрочем, не имеет значения. Поставь пиво на столик и иди в ванную. Я люблю, когда от любовника пахнет чистотой, а не потом. И как следует вымой член — я люблю сосать чистый "леденец".

— А ты весьма развратная особа, Летисия! — усмехнулся Ньютон, ставя на стол пивные бутылки и пробегаясь взглядом по фигуре красотки. — Но это, наверное, так и должно быть!

— Конечно! — уверенным тоном заявила та. — Трахаться надо с полной самоотдачей, а не зажавшись в выдуманные невесть кем моральные рамки! Ты давай-давай, иди в ванную, а то я скоро сама себя долбить начну!

— Потерпи малость.

— И чтоб вышел оттуда голым! И со стояком!

Эстевез лишь ухмыльнулся в ответ на эти слова Летисии. Бросив на красотку очередной взгляд, в котором явственно читалось желание как следует ею заняться, мексиканец проследовал в ванную, где, быстро скинув с себя всю одежду, залез в душевую кабину и с задумчивым видом уставился на регуляторы температуры воды, которые здесь были почему-то расположены наоборот. Хмыкнув, он сначала покрутил тот регулятор, который, по логике, должен был отвечать за горячую воду, потом малость поколдовал с другим регулятором. Полученный результат вполне устроил дальнобойщика, после чего он быстро смыл с себя накопившиеся за день пот и дорожную пыль, особое внимание уделив тому предмету мужской анатомии, о котором совсем недавно упомянула Летисия.

— Вот это совсем другое дело! — этими словами вышедшего из ванной Ньютона встретила довольно улыбающаяся Летисия, которая при виде полностью обнажённого мужчины грациозно поднялась на ноги, сбрасывая полотенце на пол. Похотливо покачивая крутыми бёдрами и плотоядно улыбаясь, она приблизилась к замершему на месте Эстевезу и, подойдя к нему вплотную, правой рукой прошлась по мускулистой груди дальнобойщика, а левой крепко стиснула его достоинство. — Какой ты, оказывается, сексуальный мужчина! А член-то какой! Большой и твёрдый!

— Нравится? — Ньют резким движением притянул Летисию к себе; левая его рука ухватила её за упругую ягодицу, в то время как указательный и средний пальцы правой проникли в её влажное лоно и принялись там двигаться.

— М-м! — Летисия издала стон и резким движением притянула голову Ньютона к себе, впившись своими губами в его губы, давая свободу своему языку, который тут же встретился с языком Ньютона; правой рукой она принялась водить по члену взад-вперёд. — Я хочу, чтобы трахал меня так, как тебе вздумается! Трахай меня, милый!

— Желание женщины в этом плане — закон для мужчины! — усмехнулся Ньютон, подхватывая Летисию за ягодицы и резко насаживая её на своё "хозяйство". Протяжный стон, полный страсти, огласил комнату. — Зря ты, что ли, меня соблазняла, а?

— Я хочу тебя! — прошептала Летисия, обхватив торс Ньютона ногами и обнимая руками за шею, помогая ему в движениях собственным разгорячённым телом. — Я вся твоя! Делай со мной, что хочешь!

— Да не вопрос!

Стиснув упругие женские ягодицы изо всей силы, Ньютон слегка оттолкнул от себя Летисию, а потом что было силы насадил на член, отчего красотка взвизгнула, а затем, сделав пару шагов по направлению к кровати, рухнул на неё и принялся буквально долбить своим членом её исходящее соками влагалище, одновременно лаская губами и языком твёрдые упругие соски и тиская руками полные груди Летисии, не обращая никакого внимания на раздавшиеся стоны и крики. Если черноволосая красотка желала быть оттраханной по самое не могу — почему бы и нет? В конце концов, что в этом предосудительного? Они же не собирались никого убивать, а всего лишь хотели получить удовольствие от бурного и страстного секса. Так что ничего криминального в том, что происходило в этой комнате в дальнейшем, ни Ньютон, ни Летисия совершенно не видели.

Глава 4.

Совершенно секретно. Использована кодировка высшего уровня.

От кого: штаб-квартира УНБ.

Кому: специальному исполнительному агенту К. Леннокс.

Ситуация кардинальным образом изменилась. Как сообщают наши русские коллеги, их полевым агентам удалось установить местонахождение исчезнувшего гасконского физика-ядерщика Франсуа Вильнёва. По последней имеющейся у ГРУ информации он находится на территории Коммунального Союза Мараньян-Токантинс, в столице Союза Сан-Луисе. Проживает в одном из отелей города, "Маркиз душ Сантуш", под усиленной охраной "чёрных ягуаров". Подобраться вплотную к Вильнёву невозможно без того, чтобы не устроить в городе настоящее сражение, однако русский сторожевой сателлит первого эшелона держит его под постоянным наблюдением. Четыре часа назад сателлит передал в Великие Луки новые данные, которые были пересланы в Даллас по личному приказу Президента Российской Директории. В "Маркиз душ Сантуш" прибыл второй человек в иерархии Primeiro Comando da Capital Мануэль Джакомин, после чего Вильнёв в сопровождении вооружённой до зубов охраны покинул гостиницу, сел в бронированный микроавтобус и в составе усиленного конвоя отбыл в неизвестном направлении по приморской трассе Сан-Луис — Форталеза — Жуан-Песоа — Аракажу. Место назначения конвоя неизвестно, однако русские нацелили на конвой сторожевой сателлит и выпустили с "Адмирала Тюрина" беспилотники-разведчики. Подозревается, что Салазар начал операцию по изъятию древнего термоядерного оружия. Ввиду изменения ситуации вам надлежит немедленно направиться в аэропорт Монтеррея и взять билет на рейсовый флайт до Сан-Педро-Сулы. Мы отправили морем спецгруз, который уже прибыл на стоянку дальнобойщиков в Серро-Верде из порта Лагуна-де-Альварадо. Наймите дальнобойщика, заберите прицеп со стоянки и отправляйтесь в Аргентину. Более детальные инструкции вы найдёте на диске, который вам передаст наш агент в аэропорту Сан-Педро-Сулы. Удачи — и да пребудет с вами благословение Проводника Душ!

Претор Управления Национальной Безопасности Конфедеративных Штатов Америки Дэвид Йоргенссен.

Важно: по прочтении данного сообщения вам надлежит немедленно задействовать протокол 7/58-SeC.

Замызганный грязью древний пикап "форд-команч", невесть каким образом продолжающий бегать по отнюдь не самого лучшего качества центральноамериканским дорогам, обогнал "МакНилуса", недовольно при этом пища звуковым сигналом. И как только эта рухлядь ещё ездит, подумал Ньют, чуть сбавляя скорость, чтобы дать возможность раритету подальше удалиться от его тягача, волокущего на себе тяжёлый двадцатитонный прицеп. Бережёного, как говорится, и Проводник Душ бережёт. Тем более, что через полтора километра на маршруте СА4 начиналась цепочка поворотов, известных под названием "петля Крамера". Здесь следовало соблюдать предельную осторожность, ибо местные водители ездили так, как им заблагорассудится. В одном из этих поворотов в прошлом году Ньют едва не угодил в аварию, еле-еле избежав лобового столкновения с выскочившим из-за закругления дороги по "встречке" грузовым микроавтобусом. Так что пусть-ка вперёд бежит этот торопыга на своей куче металлолома, а мы поедем за ним. Осторожно и аккуратно, не форсируя движок и не давя на педаль газа, словно укушенный в жопу.

Эстевез улыбнулся своему отражению в левом боковом зеркале тягача, вспомнив небольшое романтическое приключение в Ситале, имевшее место быть несколько часов назад. Встретившаяся ему в кантине "Panaderia Lilian" черноволосая красотка по имени Летисия, которая страсть как хотела, чтобы её отымели по полной программе, оказалась весьма изобретательной в постели и неугомонной. Ньют подозревал, что она перед тем, как уединиться с ним в съёмном номере мотеля при той же кантине, приняла женский возбудитель, так как подобная сексуальная активность вряд ли могла быть вызвана естественными причинами. Впрочем, на это обстоятельство ему тогда было наплевать. Летисия хотела безумного секса — и она его получила. Да и Ньют тоже неплохо так разрядил накопившиеся в нём за время пути из Сан-Сальвадора до Ситалы напряжение и усталость. Правда, после неистового траха всё его тело ныло некоторое время, но подобное было даже некоторым образом приятно.

Время близилось к полудню, и Эстевез несколько недовольно нахмурил брови. До Ла-Лабора ещё оставалось довольно приличное расстояние, а на отрезке между Окотепеке и Ла-Лабором состояние трассы оставляло желать лучшего. В некоторых местах. И вряд ли Ньюту светило добраться до Сан-Педро-Сулы засветло, а ехать по этой дороге в темноте мексиканец не слишком горел желанием. Так что проведённая с Летисией ночь, состоявшая из нескончаемых ласк, безудержного секса, короткого отдыха и снова горячих ласк и безумного секса, давала теперь своё. Но Ньютон о том нисколько не сожалел. Твёрдо установленной даты прибытия в Сан-Педро-Сулу ему не назначали, так что приятная остановка в Ситале не играла в его графике ровным счётом никакой роли.

Дальнобойщик внимательно взглянул на индикатор топлива, после чего перевёл взгляд на полихордкристаллический дисплей бортового когитатора. Почесал ногтем указательного пальца правой руки подбородок и что-то пробормотал себе под нос. По всему выходило, что топлива ему вполне хватит до Ла-Лабора и даже, возможно, до Лусерны, где находилась более дешёвая, нежели в Ла-Лаборе, заправочная станция, однако в таких вопросах Ньют предпочитал не рисковать. В маленьком городишке под названием Эль-Мораль, как было ему хорошо известно, имелась небольшая АЗС, принадлежавшая контролируемой Mara Salvatrucha компании ACP. Там можно было подзаправиться и продолжить дальнейший путь.

Справа на узкой обочине возник покосившийся от времени дорожный знак, означавший, что впереди находится опасный поворот, первый из десяти на данном участке шоссе, которое связывало Окотепеке и Санта-Роса-де-Копан. Ньют слегка отжал от себя педаль тормоза и сбавил обороты двигателя, чтобы снизить риск неконтролируемого заноса полуприцепа при слишком быстром входе в поворот.

Никто не выскакивал из-за закругления дороги, чему Ньют был несказанно рад. Однако перед вторым поворотом дорогу ему преградил тот самый "форд-команч", обогнавший его "МакНилус" несколькими минутами ранее. Пикап стоял на полосе, причём под углом к защитному барьеру, отделявшему проезжую часть от крутого склона широкого и глубокого кювета, так, что объехать его можно было, лишь вырулив на встречную полосу. Крышка моторного отсека его была поднята и оттуда густо валил белый пар, а возле машины, бестолково суетясь и размахивая руками, толклись трое типов довольно-таки бандитской наружности. Видимого оружия при них Эстевез не заметил, но это ровным счётом ничего не значило. Оружие могло находиться в кабине "команча", а шедший из моторного отсека дым мог быть всего лишь имитацией. Слова хозяина торговой фактории тут же всплыли в голове мексиканца, что заставило его бросить взгляд на лежащий рядом с водительским сиденьем "смит-вессон".

Тихо вздохнули пневматические тормоза, охватывая колодками массивные тормозные диски "Фронтлайнера". Не доезжая нескольких метров до пикапа, тягач остановился, однако двигатель Ньют не стал заглушать. Если что, "форд" можно просто столкнуть с дороги таранным бампером, благо, это был совсем не тот тип автомобилей, столкновение с которым могло привести к серьёзным последствиям для тягача мексиканца.

Один из типов, завидя подъезжающий тягач, что-то сказал своими спутникам, после чего, махая руками так, словно собирался взлетать, засеменил в сторону тормозящего грузовика. С виду вроде всё в порядке — просто у местных amigos закипел движок, но Ньютон хорошо знал, что также это может быть и методом засады/нападения.

Не глуша мотор, Эстевез терпеливо ждал, когда махавший руками — молодой рослый мужчина лет примерно двадцати семи-тридцати, одетый в совершенно несочетаемые друг с другом предметы гардероба — серый пиджак, под которым виднелась чёрная майка с рисунком, изображающим ягуара, и коротковатые для его роста полотняные штаны коричневого цвета, на ногах же детины красовались поношенные парусиновые туфли, явно видавшие и лучшие времена — подойдёт ближе. Оружия при себе незнакомец не имел, но это ровным счётом ничего не означало, как уже было сказано выше.

— Здорово, мужик! — скалясь в некоем подобии радушной улыбки, произнёс, подходя к тягачу, детина. — Как дела?

— Спасибо, неплохо, — отозвался Ньютон, внимательно наблюдая за детиной. — Что у вас случилось? Движок закипел?

— Да вот, недоглядели за уровнем антифриза! — детина презрительно махнул рукой в сторону пикапа. — Вернее, там простая вода была, вот она и выкипела вся на такой жаре!

— Понятно...

— А у тебя не найдётся, часом, лишнего литра антифриза, а? Мы заплатим!

— Антифриз есть. А насчёт денег — не стоит. Водители должны помогать...

Раздавшийся позади "МакНилуса" звук мощного турбированного дизельного двигателя заставил Эстевеза бросить быстрый взгляд в зеркало заднего обзора. И словно именно этого детина и ждал. В его руке, как по мановению волшебной палочки, вдруг возник небольшой, но довольно мощный автоматический пистолет белизского производства, дуло которого уставилось прямо в лицо мексиканцу.

— Чего зенки выпучил, травоед пархатый?! — оскалился детина. — Всё, приехали! Конечная остановка, бля! Вылазь, нахер, из машины! Поезд дальше не пойдёт!

Эстевез про себя презрительно усмехнулся. "Травоед" — этим презрительно-уничижительным словом отморозки подобного типа называли всех без исключения жителей городов и коммун/общин. Презирая тех, кто живёт честным трудом, эти подонки во главу угла ставили наглость, жестокость и самоуверенность. Конечно, будь на месте Ньютона какой-нибудь житель коммуны, то ему бы однозначно не поздоровилось бы. Однако мексиканец, во-первых, не был простым жителем города или коммуны, а во-вторых, он был постоянно готов к подобной ситуации. Так что местным гопникам в этот раз не светило ровным счётом ничего.

Вылезать из кабины "МакНилуса" Ньют и не подумал. Вместо этого он, неуловимым движением схватив револьвер, выстрелил прямо в голову незадачливому "дорожному пирату". Пуля калибра 12,7 мм разнесла черепушку детины, как гнилой арбуз. Во все стороны брызнули кровь и ошмётки мозга, но дальнобойщик не обратил на это абсолютно никакого внимания. Пока преимущество во внезапности продолжало работать на него, следовало это использовать.

Эстевез резким движением вдавил педаль акселератора в пол, срывая тяжёлый тягач с места. Удар общей массы в сорок тонн был страшен — "форд-команч" буквально смело с дороги и отбросило далеко за её пределы, в густые заросли, тянущиеся вдоль трассы. Одному из бандитов повезло вовремя отскочить в сторону — перелетев через дорожное ограждение, он сохранил свою никчёмную жизнь. А вот его подельнику повезло куда меньше, вернее — ему не повезло совсем. Скорости и проворства ему не хватило для того, чтобы отскочить с пути внезапно ожившего тягача. Отчаянно размахивавшая руками человеческая фигура исчезла под массивными армированными колёсами "Фронтлайнера"; машина слегка подпрыгнула, натолкнувшись на небольшое препятствие в виде человеческого тела, и понеслась дальше, уходя от преследования.

Ньют бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида, в котором маячил легкобронированный внедорожник с тонированными окнами, из крыши которого торчал станковый пулемёт с объёмистым коробчатым магазином. Понятно — местные отморозки, промышляющие разбоем на дорогах этой части Центральной Америки. К Mara Salvatrucha они, разумеется, не имели никакого отношения, так как последняя подобным не занималась, ровно наоборот — боевики MS таких типов просто расстреливали на месте. Следовательно, никто и не расстроится, если Ньютон этих уродов оставит гнить в какой-нибудь придорожной канаве.

Бронированные покрышки тягача Эстевеза могли не бояться даже крупнокалиберных пуль, ведь эта модель известной фирмы "Goodyear" была способна выдержать даже попадание 20-мм снаряда, а установленные на "МакНилусе" боевые блоки "Гатлинг" с автоматическими пулемётами GAU-119, вне всякого сомнения, справились бы с противником. Справились бы — но в данном случае внедорожник очень умело маневрировал с таким расчётом, чтобы постоянно оставаться в "мёртвой зоне" пулемётов. Навесная броня хорошо защищала "Фронтлайнер" от пуль и осколков, поэтому водитель внедорожника принялся прессовать тягач, надеясь, что рано или поздно дальнобойщик допустит какую-нибудь грубую ошибку, чем можно будет тут же воспользоваться.

Однако Ньютон не был расположен давать отморозкам какое-нибудь преимущество. Умело маневрируя, он не позволял внедорожнику предпринять какой-нибудь эффективный манёвр, и в то же время высматривал возможность для того, чтобы вывести противника из строя. Не исключено, что лёгкая броня джипа не выдержала бы массированного обстрела двух боевых блоков, но для этого было нужно, чтобы машина бандитов оказалась хотя бы в районе второй задней оси полуприцепа — тогда она попадала в зону обстрела левого боевого блока. Но водитель внедорожника, судя по всему, дураком не был и вперёд не лез.

Эстевез, пройдя очередной поворот, глухо выругался сквозь сжатые зубы при виде того, как его "МакНилус" едва не задел левым бортом дорожное ограждение, промчавшись по встречной полосе. Слава всем святым, что дорога в данное время была пустой и никто не попался навстречу несущемуся тягачу. Иначе дело бы окончилось весьма плачевно. И пассажирский автобус из Окотепеке в Санта-Роса-де-Копан прошёл здесь двумя часами ранее, как было хорошо известно мексиканцу из полученной через RIC посредством имеющегося в жилом блоке тягача персонального компьютера информации. Но это вовсе не означало, что подобное гадство следует продолжать до бесконечности.

Так оно и получилось. Приближаясь к очередному повороту дороги, Ньют вдруг резко сбросил скорость и нажал на педаль тормоза. Несильно, чтоб не вылететь с трассы. В голове у него словно сработал некий сигнал тревоги — интуиция, присущая многим дальнобойщикам. Очень часто именно это так называемое "шестое чувство" спасало Эстевеза и его тягач от крупных неприятностей.

Из-за поворота показался медленно едущий по своей полосе приземистый лесовоз, тащивший за собой длинный четырёхосный прицеп, доверху гружённый красным деревом. Из двух высоких цилиндрических выхлопных труб, поднимавшихся над кабиной, извергался густой сизый дым, что свидетельствовало, во-первых, о том, что машина явно перегружена и теперь вынуждена карабкаться с превышающей номинальную загрузкой на подъём, а во-вторых, у лесовоза явно были проблемы с клапаном вентиляции картера, о чём и говорил дым из труб глушителей. Да и возраст автомобиля (ведь подавляющее большинство жителей и многие компании Латинской Америки не могли себе позволить более современное авто) тоже давал своё.

Водитель внедорожника, в отличие от Эстевеза, подобной пакости не ожидал, а потому и среагировать должным образом не сумел. Руль-то он крутанул в сторону, уходя от лесовоза, который неистово заревел мощным сигналом, но, в отличие от большегруза, дорожное ограждение свернуть с пути внедорожника не могло, равно как и глубокий овраг, тянувшийся вдоль всей противоположной стороны дороги.

Удар недюжинной силы высадил из креплений секцию ограждения, которую отбросило куда-то в овраг. Раздался противный скрежет изношенных тормозных колодок и внедорожник, не сумев удержаться на осыпающейся гравийной обочине, с жутким грохотом исчез за краем обрыва. Спустя несколько секунд раздался глухой взрыв, а к нему взметнулось чёрное грибовидное облачко, ясно свидетельствующее о том, что, по крайней мере, эти отморозки больше не будут тревожить водителей на этой дороге.

Ньютон Эстевез флегматично пожал плечами и, сплюнув в открытое окно, чуть прибавил газу. В зеркало заднего обзора было хорошо видно, что водитель лесовоза тоже не стал останавливаться — должно быть, он тоже понял, что здесь произошло. Выпустив из своих выхлопных труб два густых облака дыма, тяжелогружённый трудяга-"пекари" коротко просигналил "МакНилусу" и вскоре скрылся за изгибом шоссе. А уже через пару километров Ньют напрочь позабыл о неудавшейся попытке местных гопников отжать у него тягач и груз, так как дальше начинался участок трассы, на котором велись дорожные работы, а от поворота Кинкажу прямой проезд по маршруту СА4 до развилки на Эль-Каррисаль был и вовсе закрыт. Весь транспорт был вынужден сворачивать на второстепенную дорогу отнюдь не самого лучшего качества, которая начиналась от поворота Кинкажу и вливалась в трассу за развилкой Лас-Матарас, после которой на пути мексиканца лежал небольшой городок Эль-Мораль, в котором он рассчитывал подзаправить свой "Фронтлайнер". До конечной точки маршрута Эстевеза оставалось ещё около двухсот пятидесяти километров, которые дальнобойщик рассчитывал преодолеть за шесть-восемь часов... при условии, что больше ничего серьёзного по дороге не произойдёт.

Щелчок, раздавшийся со стороны топливного бака "МакНилуса", дал понять Ньюту, что сработал предохранительный механизм заправочного пистолета, прекратив подачу в топливный бак дизельного топлива. Мексиканец тут же повернулся к баку, оторвавшись от созерцания довольно забавной картины — трое далеко не хилых местных muchachos, одетых в обычные комбинезоны сельскохозяйственных рабочих, пыхтя изо всех сил, как тепловоз, тащащий в гору за собой вагонов эдак с полсотни, доверху загруженных минеральной рудой, толкали в сторону заправочной станции старенький двухтонной грузоподъёмности SMT-370. У ребят явно закончилось топливо в баке, и судя по их внешнему виду, толкали они "Санта-Марию-Терезу", как именовали меж собой водители это чудо мексиканской автомобилестроительной промышленности, минимум километра два. Минимум.

Обогнав запыхавшихся фермеров и их грузовичок, к заправочной станции лихо подрулил большой тёмно-синий с тонированными стёклами двухэтажный автобус широко известной в обеих частях Америки конфедеративной модели "Greyhound", информационное табло которого гласило, что данный автобус выполняет рейс по маршруту Гватемала — Сан-Педро-Сула. Вздохнув пневматическими тормозами, автобус остановился у небольшого навеса, который, по всей видимости, означал здесь автобусную остановку. Открылись обе выходные двери, из которых на дасфальт сошло несколько пассажиров — мужчин и женщин. Одна из них, весьма привлекательная молодая особа в коротком бежевом летнем платье с полностью закрытым верхом, которое весьма волнующе обтягивало упругую грудь третьего размера и выставляло напоказ длинные стройные ножки, перекинув через плечо довольно объёмистую дорожную сумку, чуть ли не бегом направилась в сторону здания заправочной станции, в котором размещались магазин, небольшая закусочная и туалет.

Ньют, вытащив заправочный пистолет из горловины топливного бака, снова нажал на предохранительный фиксатор и опять вставил наконечник в бак, нажимая на спусковую скобу, чтобы наполнить правый топливный бак до самого края. Топливо никогда не бывало лишним. Да и всякое могло случиться в дороге. Какому-нибудь менее везучему дальнобойщику оно как раз могло понадобиться, а перелить топливо из одного бака в другой не составляло труда даже при отсутствии вакуумного насоса.

Закончив заливку дизельного топлива в правый топливный бак "Фронтлайнера", Ньют повесил заправочный пистолет на место, плотно закрутил крышку топливного бака и перешёл на левый борт тягача, чтобы проделать ту же самую операцию с левым топливным баком.

Довольно хмыкнув при виде доверху заполненного топливом второго бака тягача, Ньютон так же плотно завинтил крышку и водворил на место заправочное оборудование. Постоял несколько секунд в раздумье, потом, крякнув, полез в кабину. Сев за руль, дальнобойщик включил когитатор и внимательно ознакомился с его показаниями, после чего недовольно пробормотал что-то себе под нос и полез назад, в послеполуденное пекло.

Бортовой контроллер показал Эстевезу, что уровень охладительной жидкости в радиаторе тягача упал до опасного минимума, что было неудивительно, учитывая то, какая стояла жара. Но проблема состояла в том, что лишнего антифриза у Ньюта не было — а того, что у него оставалось, могло хватить разве что на промывку пары шлангов. Значит, следовало наведаться в магазин при заправочной станции и купить там охладитель. И заодно рассчитаться за заправку.

На входе в небольшое приземистое здание, которое служило одновременно магазином, офисом и складом, Ньютона едва не сбила с ног та самая молодая особа в коротком бежевом летнем платье. Распахнув дверь так, что та едва не ударилась о стену, она выскочила на улицу, словно ошпаренная, и принялась озираться по сторонам.

— Aqui esta tu madre! Puta de mierda! — услыхал Ньют ругательства, которые красотке вовсе не шли к лицу. — Вот же скотина! Вот же падлючая гнойная гиена!

Поскольку экспрессивные слова красотки к нему не относились, Эстевез пожал плечами и спокойно переступил через порог магазина-офиса и завертел головой, выискивая хозяина этого богоугодного заведения.

— Сеньор водитель желает расплатиться за залитое топливо?

Услышав исходящий откуда-то справа спокойный голос, говорящий с едва уловимым акцентом, происхождение которого Ньют сходу не смог определить, мексиканец повернул голову в том направлении и внимательно посмотрел в ту сторону.

За небольшим прилавком, который явно видал и лучшие времена, возвышался высокий крепкого сложения мужчина лет пятидесяти с собранными в "конский хвост" длинными волосами цвета спелой соломы. Из-под воротника его летней канифасовой рубашки выглядывала какая-то татуировка, показавшаяся Ньюту смутно знакомой. Внимательные карие глаза настороженно глядели на дальнобойщика, и Эстевез мог спокойно поставить на кон сотенную банкноту на то, что под прилавком у хозяина заправочной станции прячется, как минимум, полуавтоматический дробовик.

— Да, сеньор, разумеется. Сколько с меня?

— Триста сорок пять литров, итого — пятьсот семнадцать колонов. Сеньор водитель желает что-нибудь ещё?

— Антифриз. Есть он у вас?

Ньютон наконец разглядел татуировку владельца заправочной станции и удивлённо присвистнул про себя. То, что было видно из-за воротника, являлось хвостом скорпиона, а что означала эта татуировка, мексиканец очень хорошо знал. "Чёрный скорпион" — частная военная компания из Нью-Йорка. Вот, стало быть, что за акцент слышался в речи владельца АЗС! Ну, ничего странного в том Ньют не видел. Вышедший на покой наёмник решил завести на честно заработанные ратным трудом деньги собственное дело и осесть здесь, в Эль-Морале. Не всю же жизнь бегать с автоматом наперевес!

— Разумеется, — отозвался владелец заправки. — Вам какой именно?

— Зелёный, если есть марки "Бертолле" — будет вообще отлично.

— "Бертолле" есть. Пятилитровые и семилитровые канистры, по четыре пятьдесят и шесть колонов.

— Давайте три семилитровые.

Эстевез вытащил из внутреннего кармана своей куртки кошелёк, откуда достал две банкноты — одну достоинством в пятьсот колонов, другую — в пятьдесят. Положил их на небольшую тарелочку, лежавшую на стойке.

— Держите сдачу, сеньор, — хозяин заправочной станции протянул Ньюту десятиколоновую купюру и монету в пять колонов. — Это всё? У меня есть механики, если вам требуется техосмотр и ремонт вашего "МакНилуса".

— Спасибо, но у меня пока всё в норме, — кивнул ему Эстевез. — Что слышно на дорогах?

— После того, как парни из Mara Salvatrucha уничтожили банду Кривого Мигеля два месяца назад в районе Эль-Нисперо, на дорогах стало гораздо спокойнее. Если не считать иногда появляющихся любителей лёгкой наживы. Говорят, сегодня кого-то поджарили в районе "петли Крамера", вы там ничего не заметили, когда проезжали? Вы ведь оттуда приехали?

— Оттуда, — усмехнулся Ньютон, убирая деньги в кошелёк. — Эти болваны меня пытались бомбануть, пришлось бомбануть их.

— Сколько их было?

— Трое придурков на старом "команче", сколько было в том джипе, который улетел в овраг, понятия не имею.

— Понятно. Что ж — ещё одной бандой, стало быть, станет меньше.

— Слышали что-нибудь о них?

— "Форд-команч", говорите? Не-а, не слыхал. Наверное, гватемальцы какие-нибудь.

— Ясно.

Эстевез коротко кивнул владельцу АЗС и, прихватив три семилитровые канистры с антифризом, повернулся к прилавку спиной и зашагал к выходу из здания.

Сунув две пластолитовые ёмкости в аварийный отсек, встроенный во внешнюю стенку жилого блока и предназначенный для хранения инструментария и разного рода технических жидкостей, Ньютон, взяв третью канистру в руки, прошествовал к передней части "МакНилуса". Отомкнув запирающие крышку моторного отсека магнитные защёлки, он поставил канистру с антифризом подле левого переднего колеса тягача и сунулся в кабину, где нажал на кнопку на панели управления, отпирающую моторный отсек.

Тихо зажужжали сервомоторы, приводимые в движение мощными аккумуляторами "МакНилуса", выталкивая гидравлические фиксирующие запоры, вследствие чего тяжёлая крышка капота начала медленно подниматься вверх и вперёд, открывая доступ к двигателю. Наклонившись на девяносто градусов от своего первоначального положения, она замерла.

Эстевез подхватил стоящую на дасфальте канистру и ловко запрыгнул на крыло тягача. Сняв крышку с радиатора, он скрутил колпачок с канистры и принялся заливать в систему охлаждения антифриз.

Спустя минуту Ньютон довольно кивнул сам себе, увидев, как индикатор уровня охлаждающей жидкости, встроенный в верхнюю панель радиатора, загорелся успокаивающим зелёным светом. Глянул на канистру, в которой ещё оставалось около полутора литров, пробормотал что-то неразборчивое себе под нос и спрыгнул на дасфальт.

Заперев на ладонный замок аварийный отсек, мексиканец обошёл тягач и вернулся к кабине со стороны водителя. Нажатие на ту же кнопочку заставило запоры принять прежнее положение, запирая моторный отсек "МакНилуса".

Хмыкнув, Ньютон взялся было за поручни, смонтированные по бокам дверного проёма, чтобы забраться в кабину по короткой лесенке, и уже взобрался на нижнюю ступеньку, как вдруг раздавшийся за его спиной голос заставил дальнобойщика обернуться.

— Простите, сеньор водитель, — на него снизу вверх глядела та самая молодая девушка, что едва не сбила его на входе в здание заправочной станции, — а вы не в Сан-Педро-Сулу, случаем, едете?

— Допустим, — отозвался Эстевез, разглядывая девушку. — А у вас что-то случилось, судя по вашим не вполне приличным словам, когда вы выскочили из магазина?

— Да понимаете, автобус тот, из Гватемалы, чтоб у его водителя в жопе мучные черви завелись, уехал, а я на него опоздала!

— Опоздали?

— Ну, знаете, как это бывает... Прихватило по дороге, а выскочила на улицу — автобус-то того, тю-тю! А мне в Сан-Педро-Сулу надо ехать, а следующий автобус будет только поздно вечером, да и тот из Сан-Сальвадора, а значит — та ещё развалюха! Может, подвезёте, а?

— Садитесь, — кивнул Ньют на кабину своего тягача. — Не бросать же вас тут одну! Не по Кодексу это...

— Ой, спасибо большое, сеньор водитель! — обрадовалась девушка, но тут же как-то поникла. — Только вот... денег у меня, боюсь, маловато будет, чтобы вам заплатить за проезд!

— Каких ещё денег? — не понял Ньют. — Это где вы видели дальнобойщика, подвозящего за деньги? Я вам что, таксист или водитель гватемальского автобуса, э?

— Но я же поеду на вашем грузовике...

— И что? Быть может, вы никогда не слышали о Кодексе дальнобойщиков — тогда мне понятно ваше недоумение. Мы не берём платы за то, что кого-то подвозим. Бросить человека в беде на дороге — самое страшное обвинение в адрес дальнобойщика! У вас возникла проблема, а я могу вам помочь её решить. Так что оставьте в стороне ваши глупые разговоры об оплате и садитесь в кабину. Я сейчас трогаться с места буду.

— Но мне всё равно так неудобно... — девушка осеклась, завидя сердитое выражение лица мексиканца. — Всё-всё, я поняла! Просто помогаете таким лузерам вроде меня!

— При чём тут лузеры-шмузеры? С каждым такое могло приключиться. Хватит самобичевания и садитесь уже в машину!

— Да-да, я уже! — заторопилась она. — Огромное вам спасибо, сеньор водитель!

— Ага. И давайте сюда вашу сумку. Я её в жилой блок положу.

— Вы так любезны! — девушка приветливо улыбнулась Ньюту, демонстрируя ему великолепные ровные белые зубы. — Мне, должно быть, несказанно повезло, что вы не уехали!

— Наверное, — пожал плечами Эстевез, беря из рук девушки сумку. — Йех, это чего вы туда наложили? Кирпичей, что ли?

— Давайте по дороге расскажу, а то я вас и так задерживаю.

Девушка ещё раз улыбнулась Ньюту и быстро перебежала на ту сторону "МакНилуса". Не без некоторого усилия открыв тяжёлую бронированную дверь, она ловко вскарабкалась по лесенке в кабину и уселась в пассажирское кресло.

— Пристегнитесь, сеньорита, — произнёс появившийся из жилого блока Ньют, проходя на своё место и опускаясь в кресло водителя. — В дороге всякое может случиться, так что лучше сидеть пристёгнутым, чем лежать потом с проломленной черепушкой.

— Да-да, я сейчас!

Девушка завозилась с ремнём безопасности, пытаясь отрегулировать его под себя. Наконец ей это удалось и она с довольным видом защёлкнула его замок, откидываясь на мягкую кожаную спинку и издавая вздох облегчения.

Мощный восьмилитровый "Катерпиллар" утробно заурчал, выбрасывая из выхлопных труб две струи дыма. Эстевез, пробежав глазами по приборной панели, довольно хмыкнул и, переведя рукоять автоматической коробки передач в положение "ход", плавно нажал на педаль акселератора, трогая с места тягач и полуприцеп. Не спеша проехав по территории заправочной станции, тягач аккуратно вырулил на главную улицу городка и, дав короткий гудок, устремился на север, в сторону выезда из Эль-Мораля.

— Ещё раз огромное вам спасибо, сеньор водитель, — проговорила случайная попутчица мексиканца, несколько настороженно косясь в его сторону, при этом поглядывая на дорогу. "Фронтлайнер", миновав поворот на Эль-Чорро, вырулил на короткую прямую, за которой начиналась очередная серия поворотов, после чего начинался сравнительной прямой участок до Эль-Портильо, а затем дорога снова начинала чередоваться поворотами и прямыми участками до самого Ла-Лабора. — Я бы не знаю, как бы мне пришлось добираться до Сан-Педро-Сулы. Денег-то на билет не хватило бы...

— Вся жизнь человеческая состоит из вереницы закономерных случайностей, — усмехнулся Ньютон, включая сигнал левого поворота и выруливая на встречную полосу, чтобы обогнать медленно ковыляющий по дороге трактор, тащащий за собой два прицепа, доверху гружённых лесом, явно направляющийся в Эль-Портильо, на лесопилку. — Вы опоздали на автобус и остались в Эль-Морале — я там остановился для дозаправки. И я вам помог решить вашу проблему.

— Ну да... А мы так и будем всю дорогу выкать друг другу? Как-то это официально, знаете ли...

— А мне без разницы, как обращаться к попутчику, — отозвался мексиканец, возвращая "МакНилуса" на свою полосу. — Можно и на "ты" перейти. Тебя звать-то как?

— Сабрина. А тебя?

— Ньютон. Можно просто Ньют.

— Какое необычное имя! Это кто ж так придумал тебя назвать?

— Мой отец — мексиканец, мама — из Конфедерации. Родился я в Эрмосильо, в северной Мексике. Не знаю, почему мама выбрала для меня это имя — быть может, думала, что парень с таким именем добьётся успехов на научном поприще. Но просиживать задницу в каком-нибудь научном центре меня никогда не прельщало.

— А чем занимаются твои родители, Ньют?

— Отец — полицейский, мама — детский врач. А я вот, катаюсь по всему континенту... но мне нравится моя работа.

— Наверное, это не всегда бывает безопасно?

— Не всегда. Но Центральная Америка — относительно спокойный регион. Mara Salvatrucha здесь держит ситуацию под контролем и не даёт бандитам вольготно себя чувствовать. Вот колумбийская территория или Ничьи Земли между Конфедерацией и Нью-Йорком — это да, там постоянно нужно держать ухо востро и рядом с сиденьем, как минимум, автомат.

— Приходилось убивать? — в глазах Сабрины промелькнуло что-то вроде испуга.

— А иначе нельзя. Или ты — или тебя. А ты что? Зачем едешь в Сан-Педро-Сулу? Домой или в гости?

— Домой еду. Я учусь в Гватемале, в местном университете, на инженерно-техническом. Хочу стать инженером по городским коммуникационным системам, помогать налаживать связь между коммунами. А то наши чокнутые предки решили, понимаешь ли, пиписьками померяться! Померились, мать их так, что едва планету не сожгли!

— Но не сожгли ведь.

— Не успели или не получилось.

Сабрина тряхнула головой.

— И угораздило же меня на автобусной станции в Эскипуласе купить эти чимичанги! Наверняка с гнильцой начинка была, иначе с какого перепугу меня так скрутило? А у тебя есть минералка, а, Ньют? А то всё ещё крутит, чтоб его!

— В жилом блоке есть холодильник, там поищи. Должна быть. Только придерживайся за стенки — мы ведь не стоим на месте.

— Постараюсь.

Сабрина, отстегнув ремень безопасности, встала на ноги и осторожно двинулась к проходу в жилой блок "Фронтлайнера".

— Обалдеть! — донеслось до Эстевеза спустя секунду. — Это же малогабаритная квартира! Тут вполне жить можно!

— Когда берёшь груз в Сиэтле и тащишь прицеп с ним в Маракайбо, приходится отдыхать, а спать сидя в кресле не совсем то. Я до "МакНилуса" на шестисотом "Харвестере" колесил, так вот там спальник простой был. Потом вот этого монстра купил в Мехико, с тех пор на нём и езжу. Кое-что своё добавил, вот и получилось то, что получилось.

— И хорошо получилось, скажу я тебе!

Сабрина вышла из жилого блока, держа в руке бутыль с минеральной водой. Уселась в пассажирское кресло и пристегнулась ремнём безопасности.

— Кстати — а ты не хочешь есть? — спросила она через минуту. — А то могу что-нибудь приготовить, пока едем. До Сан-Педро-Сулы ещё далеко, так что, быть может, ты захочешь перекусить?

— Ну... я даже не знаю... как-то неудобно...

— Неудобно что? Что я тебе состряпаю поесть? — усмехнулась Сабрина. — Хоть так смогу тебя отблагодарить, что согласился подвезти меня. Мог бы и бросить в Эль-Морале, чтоб ему пусто было!

— Не в моих правилах бросать людей на дороге, — проворчал Эстевез, бросая быстрый взгляд в сторону девушки. — Я не сволочь какая-нибудь, между прочим.

— Да это я вижу, Ньют. — Сабрина подмигнула мексиканцу. — А ты симпатичный мужчина, кстати!.. Ладно, я пойду в жилой блок, сооружу что-нибудь из того, что у тебя в холодильнике имеется.

Мило улыбнувшись Эстевезу, девушка снова юркнула в жилой блок "МакНилуса", при этом слегка задев рукой правое плечо мексиканца. Сделано это было явно намеренно, но Ньют не обратил на это никакого внимания. Впереди маячило сужение дороги из-за проводившегося на данном участке ремонта, что не предполагало отвлечение на что-либо постороннее. Отвлечёшься на секунду — а потом будешь зубы с обочины собирать.

Разумеется, в Центральной Америке существовали нормальные автодороги, только вот к территории Гондураса это не относилось. Конечно, ответвление Панамериканского шоссе, идущее к гранд-коммуне Тегусигальпа, находилось в довольно хорошем состоянии, но вот об остальных шоссе на территории Коммунального Союза Гондураса этого сказать было нельзя. Разумеется, местные коммунальные власти вели — в меру своих возможностей — их ремонт, но пока дело ещё было далеко от завершения. К тому же, ремонтные работы доставляли водителям массу неудобств. К примеру, на шоссе, по которому сейчас двигался "МакНилус" Эстевеза, ремонтные работы проводились от Эль-Мораля до Лусерны, что приводило к многочисленным остановкам для того, чтобы пропустить движущийся во встречном направлении транспорт. Так что все надежды Ньютона добраться до Сан-Педро-Сулы засветло испарились, как вода в пустыне Атакама.

Неожиданная попутчица мексиканца оказалась довольно забавной и весьма непосредственной особой. Поболтать она явно любила, но этому Ньютон был даже рад — хотя бы не так скучно в дороге. Он ещё не встречал дальнобойщика, который бы не разговаривал в пути сам с собой, чтобы хоть как-то скрасить дорогу, а присутствие Сабрины избавляло его от разговора с "самым умным собеседником". Девушка, после того, как на скорую руку смастерила для них обоих горячие бутерброды с мясом, зелёным салатом и сальсой, принялась болтать без умолку, развлекая дальнобойщика своими россказнями. Ньют узнал, что полное имя его случайной попутчицы Сабрина Гонсалес, ей двадцать один год, родители её, как и она сама, живут в Сан-Педро-Суле, отец является офицером коммунальных сил правопорядка, мать же работает диспетчером в службе "скорой помощи", у неё есть старшая сестра Моника, уже вышедшая замуж за местного священника неопротестантской церкви Мартина Лютера и имеющая двоих детей, и младший брат Энрике, который в этом году заканчивал среднюю школу и собирался подавать документы в тот же университет, в котором училась Сабрина, только на факультет логистики и транскоммунальных перевозок. Поскольку в университете сейчас наступил перерыв в занятиях, вызванный короткими весенними каникулами, то Сабрина вполне логично решила поехать домой, чтобы навестить свою семью. И в её дорожной сумке находились различные девичьи прибамбасы и подарки родным, отсюда и её довольно немаленький вес.

Про себя Сабрина особо не распространялась. Сказала лишь, что на данный момент она свободна, со своим парнем она рассталась по причине его слишком уж большого увлечения противоположным полом, а новой связи она пока не искала, решив сосредоточиться на учёбе. Эстевез в ответ на это заметил, что спутника жизни надо выбирать, не основываясь на эмоциях, а руководствуясь трезвым расчётом. При этих словах мексиканца Сабрина прыснула со смеху и спросила его, как у него самого обстоят дела в этом плане. Ньют, фыркнув, пояснил девушке, что у него дела в этом плане обстоят никак и в обозримом будущем он не собирается с кем-либо заводить чересчур близкие отношения.

Сабрина поинтересовалась, не связано ли это с его родом занятий. На это Ньютон ответил, что нет, и немало дальнобойщиков имеют семьи, но дело не в этом. Тогда девушка поинтересовалась, в чём же тогда дело.

Мексиканец, помолчав несколько дольше, чем требовалось при обгоне медленно ползущего по трассе старенького заправщика, потом всё-таки пояснил Сабрине, что у него несколько лет назад был весьма неудачный опыт. В гранд-коммуне Сан-Хосе он как-то познакомился с одной довольно приятной особой по имени Габриэла, с которой у него вроде как завязались отношения. Одно время он даже всерьёз подумывал о том, чтобы сделать ей предложение, но случилось так, что в один совсем не прекрасный для Ньюта день он застукал Габриэлу весело скачущей на члене какого-то худосочного мудака, при этом второй мудак, поплотнее сложением, стоя перед нею на кровати в полный рост, неистово трахал её в рот, и ей, судя по всему, это очень нравилось. Но это не понравилось Эстевезу, который, как нормальный латиноамериканский мужик, которому грубо наставили рога, вломился в комнату, где двое гондонов трахали его бывшую уже подружку, в манере взбесившегося африканского носорога и весьма грубо прервал процесс соития. Любителю иррумации Эстевез походя сломал челюсть, выбив при этом едва не половину зубов, худосочному задроту — обладателю довольно большого елдака — мексиканец сломал пару рёбер и указательный и средний пальцы правой руки, которыми этот mierda de perra дрочил клитор Габриэлы во время траха. Девице же повезло гораздо больше — шлюшка отделалась всего лишь жуткой истерикой при виде приставленного к её лбу массивного ствола "риппера" и неконтролируемым мочеиспусканием. Бить её или наказывать каким-либо иным способом Ньютон не стал. И тем более он не стал тратить на эту грязную потаскушку пулю. Хотя был в своём праве и запросто мог пристрелить её. Но с тех пор у него пропало желание пытаться обзавестись если не семьёй, то хотя бы подружкой.

Выслушав это, Сабрина сокрушённо покачала головой и сказала, что здесь, конечно, вышел жестокий облом. И добавила, что, возможно, Эстевез ещё не встретил ту, с которой у него могло бы что-нибудь получиться.

На эти слова Сабрины Ньют не нашёл подходящего ответа и замолк, сосредоточившись на управлении машиной. Тем более, что впереди уже маячил хвост дорожного затора, который возник на этом участке шоссе из-за ремонта моста через реку Игито перед въездом в Кукуйягуа.

Миновав и мост, и город, Ньют с довольным выражением лица вырулил на идущее к Санта-Роса-де-Копану шоссе, которое здесь находилось в довольно-таки неплохом состоянии и ремонтные работы на нём, как гласила полученная из RIC информационная сводка, велись лишь в двух местах — в районе развилки Каса-Кемада и на мосту на выезде из Эль-Игито. Это могло означать, что до Копана ему удастся добраться относительно быстро, а оттуда уже начинался полностью отремонтированный отрезок до Ла-Энтрады, а затем — опять "тошниловка" до Ла-Сейбиты. Оттуда уже до конечной точки маршрута мексиканца было, как говорится, рукой подать.

За окном тягача уже начало смеркаться, и Ньютон включил ходовые габаритные огни, чтобы подсвечивать себе путь и чтобы его машину было видно на дороге. Потом, когда стемнеет окончательно, он включит мощные фотонные фары с регулируемым световым потоком, которые не заметить в темноте тропической ночи мог разве что слепой.

Сабрина молча сидела в пассажирском кресле, думая о чём-то своём и не тревожа более Эстевеза своими разговорами. Ньют тоже молчал, сосредоточенно ведя тяжёлый грузовик по извилистой дороге, настороженно всматриваясь во всё сгущающийся полумрак. Мимо него то и дело проносились встречные автомобили разного назначения, но их дальнобойщик не удостаивал сколь-нибудь серьёзным вниманием. Он лишь следил, чтобы какой-нибудь идиот не прижимался слишком близко к осевой линии или вообще не выезжал на встречную полосу. Придурков за рулём, к сожалению, хватало.

— Знаешь, Ньют, — произнесла Сабрина, продолжая глядеть в лобовое окно "Фронтлайнера", — наше общество, конечно, сильно отличается от того, которое существовало до Судного Дня, но мерзавцев и подонков по-прежнему хватает. Но хороших людей всё-таки больше, и ты как раз один из них. Ты не оставил меня одну в Эль-Морале, а любезно согласился подвезти меня и при этом даже ни единого неприличного жеста в мой адрес не сделал.

— Я не из таких, Сабрина, — последовал спокойный ответ.

— И мне это нравится. И ты мне нравишься, Ньют. Ты очень симпатичный мужчина и ты заслуживаешь благодарности за свой поступок. Но денег ведь от меня не возьмёшь?

— Не возьму.

Эстевез отнюдь не был дураком и прекрасно понял, куда именно клонит девушка. Однако благоразумно промолчал, предоставляя Сабрине самой сформулировать свою мысль. Ханжой мексиканец не был, как уже говорилось выше, поэтому ничего плохого в том, что девушка явно предложит ему заняться с ней сексом, он не видел. Только вот ему самому как-то особо этого не хотелось. Хватит, пожалуй, на сегодня фривольных дорожных приключений.

Но Сабрина явно придерживалась противоположной точки зрения. Лукаво прищурившись, она перевела взгляд своих карих глаз на Ньютона и вызывающе задрала подол своего и без того короткого платьица так, что стали видны тонкие кружевные трусики тёмно-вишнёвого цвета. Облизнула кончиком языка свои полные губы.

— А раз так — я предлагаю тебе в качестве платы за проезд своё тело, — томно произнесла она, потягиваясь в кресле, отчего платьице плотно обтянуло её красивую грудь. — Только не подумай обо мне невесть что, Ньют. Я не какая-то там шлюха. Ты мне понравился и ты мне помог — так почему бы не вознаградить тебя за это своим телом, а? Это наши чокнутые предки перед Судным Днём были настолько зашуганы всяким бредом, что даже простой взгляд, брошенный мужчиной на женщину, мог быть расценён в качестве сексуального домогательства. А уж о всяких извращенцах я и говорить не хочу! А мы сейчас живём в совсем другое время, когда нет ничего предосудительного в том, если девушка хочет заняться сексом с понравившемся ей парнем.

— Здесь с тобой нельзя не согласиться, Сабрина, — откликнулся Ньютон. — Читала книги по древней истории?

— Да, мне эта тема всегда была интересна. Но сейчас речь не об этом. Ты займёшься со мной сексом или как? Быть может, у тебя есть какие-то предрасположения к этому? Надеюсь, ты не гомосек?

— Святые форсунки! — мексиканец чуть руль не выпустил из рук от таких слов. — Во имя Проводника Душ — нет, разумеется!

— Замечательно. Кстати — я предпочитаю секс без кондомов, но это только если ты уверен в своём здоровье. Без обид, Ньют, но ты ведь вовсе не целибат в дороге блюдёшь, вот я и интересуюсь. Можно, конечно, и с кондомами, но без них куда как приятнее.

Ньют лишь криво усмехнулся на эти слова девушки и, протянув руку к вещевому ящику, достал оттуда тонкую пластину медицинского микросканера.

— Знаешь, что это такое, Сабрина? — спросил он, показывая девушке миниатюрное устройство.

— Ух ты! Медицинский микросканер! Откуда он у тебя?

— Купил два года назад в Ла-Уньоне. Ты же, наверное, знаешь, что у сальвадорских контрабандистов можно раздобыть почти всё... разве что сторожевого сателлита у них не найдёшь или авианосца.

— И для чего ты мне его показываешь?

— А вот для чего.

Эстевез, левой рукой держа руль, поднёс правую с микросканером к поясу и слегка сдавил хитроумное молектронное устройство. На крохотном полихордкристаллическом дисплее тут же зажглась зелёная полоска.

— О, здорово! — обрадовалась Сабрина. — Никаких кондомов! Теперь проверь меня, чтобы развеять свои уже сомнения на мой счёт!

Ньют протянул руку в сторону Сабрины, направляя микросканер вниз. Результат повторился.

— Ты точно уверена в том, что хочешь этого, Сабрина? — спросил Эстевез, убирая сканер обратно в ящичек. — Я могу прекрасно обойтись и без этого...

— Ньют — я уже полчаса как теку! — слегка покраснев, произнесла девушка. — Я приняла таблетку блокиратора, чтобы ничего не случилось! Я жутко как хочу тебя! Не знаю, почему, если честно. Может, в тебе что-то такое есть, что притягивает к тебе противоположный пол?

— Если честно — понятия не имею. — Ньют почесал мочку правого уха. — Гм... Я не отрицаю, что ты очень красивая и соблазнительная девушка, и фигурка у тебя аппетитная... и если откровенно, у меня тоже стоит... кхм...

— Так это же замечательно, Ньют! — Сабрина отстегнула ремень безопасности и поднялась на ноги. — Я иду в жилой отсек, умоюсь и приготовлю кровать. Как скоро ты сможешь ко мне присоединиться?

— Через четыре километра будет Эль-Барриаль, там на северном выезде расположено кафе Домингеса, при котором имеется стоянка для дальнобойщиков. Я загоню машину в дальний конец стоянки, запру двери и опущу на окна боевые ставни, и сразу присоединюсь к тебе. Только умоюсь.

— Это само собой. Я люблю чистоту. Особенно там, — Сабрина улыбнулась и глазами указала на пах мексиканца.

Эстевез в ответ на это тоже улыбнулся и, шлёпнув девушку по упругой попке, посоветовал не терять времени зря.

Миновав сонный уже городок под названием Эль-Барриаль, Ньютон проехал ещё несколько сотен метров и, включив указатель правого поворота, съехал с шоссе на придорожную стоянку у упомянутого им кафе. Машин на ней было немного, поэтому дальнобойщик быстро и без помех пересёк всю площадку, на которой без особых проблем для себя смогли бы разместиться три-четыре дальнерейсовых сплинтера, и, умело развернувшись так, что нос тягача уставился на выезд с парковки, заглушил двигатель и активировал стояночный тормоз. Щёлкнули, запирая входные двери кабины, магнитные задвижки, тяжёлые бронированные боевые ставни закрыли все окна.

Войдя в жилой блок "МакНилуса", Эстевез обнаружил Сабрину полулежащей на кровати, что была расположена у противоположной от входа стены жилого модуля. Девушка частично прикрылась пледом-одеялом, оставив — специально, вне всякого сомнения — обнажённой грудь. При виде возникшего в проходе мексиканца она довольно улыбнулась и, проведя по губам кончиком языка, резким движением откинула в сторону плед, представ перед Эстевезом во всём великолепии своего горячего молодого тела и беззастенчиво раздвинув свои крепкие бёдра.

— У тебя член сейчас штаны порвёт, Ньют! — слегка хрипловатым голосом произнесла она, продолжая улыбаться. — Давай, не тяни кота за хвост! Иди по-быстрому в душ — и ко мне!

— Я быстро, — пробормотал Ньютон, пришедший в возбуждённое состояние при виде красивого тела Сабрины. В считанные секунд сбросив с себя штаны и майку, он, оставшись в одних спортивным трусах, юркнул в душевую кабину.

— И вправду — ты быстро, — проговорила Сабрина спустя минуту, глядя на вышедшего из душа мексиканца. — Надеюсь, ты не закончишь всё за пять минут, э?

— За пять минут? Сабрина — ты издеваешься надо мной!

— Ах-х, это здорово! Я люблю долгий секс! А у тебя это всё натуральное или ты что-то принимаешь для усиления потенции? Мне всё равно, но просто так, интереса ради...

— Мне нет нужды ничего принимать для того, чтобы член стоял, Сабрина. С этим у меня всё в порядке.

— Герой-любовник? — девушка уселась на край кровати и с улыбкой окинула крепкое мускулистое тело Эстевеза томным взглядом, после чего правой рукой ухватилась за левую ягодицу Ньюта, а левой обхватила его член и принялась сначала медленно, а потом увеличивая темп, водить по нему взад-вперёд, лаская его своими пальчиками. — Хороший член. Большой, но не огромный — как раз по мне. И такой приятный... ух-х...

Продолжая водить рукой вверх-вниз, отчего Ньют издал слабый стон, Сабрина, плотоядно улыбнувшись, облизала головку члена языком и принялась посасывать его на манер леденца, ловко орудуя языком и губами, отчего у Эстевеза вдоль позвоночника бодро промаршировала целая армия приятных мурашек. Он закрыл глаза и положил руки на плечи девушки, полностью отдавшись во власть её нежных губ и пальчиков.

Блаженство продолжалось несколько минут, но вот Ньютон почувствовал, что больше не в силах сдерживаться.

— Сабрина — я сейчас кончу! — простонал он, пытаясь оттолкнуть от себя девушку.

Однако та лишь глубже заглотнула его член, не переставая массировать его своими ловкими нежными пальчиками. Было очевидно, что она желает, чтобы Ньютон "выстрелил" ей в рот. Что ж — желание её Эстевез был не прочь удовлетворить.

Сабрина терпеливо подождала, пока процесс эякуляции полностью завершится, после чего неторопливо вынула член Ньюта из своего ротика и развратно облизала языком губы, потом подалась вперёд и тщательно вылизала головку члена, пальчиками нежно лаская мошонку любовника.

— Он только чуть-чуть опал, — сообщила она, снова принявшись поглаживать мужское достоинство Ньютона. — Как здорово! Мне понравилось!

— Да?

— А ты как думал? Теперь твоя очередь меня ласкать!

— Как скажешь, Сабрина.

Ньютон ловко опрокинул девушку на спину и, широко раздвинув её крепкие бёдра, принялся за дело, одновременно лаская упругие груди пальцами и слегка сжимая набухшие от желания соски. Сабрина издала протяжный стон и обхватила голову мексиканца руками, откинувшись на подушку и закрыв глаза от удовольствия.

Так продолжалось минут десять, и за это время молодое упругое тело трижды заходилось в экстатических спазмах, порождённых бурными оргазмами. Наконец, не выдержав ласк Ньютона, Сабрина с силой оттолкнула его от себя и мутными от страсти глазами посмотрела на него.

— Давай уже трахай меня членом, хватит языком меня доводить до экстаза! — прохрипела она, поудобнее устраиваясь на кровати. — Я уже не могу больше!

— Тебя как — нежно или не очень? — поинтересовался Ньютон, забираясь на кровать и запуская указательный и средний пальцы правой руки в исходящее соками влагалище девушки.

— Блин, Ньют: я же сказала — членом трахай! Убери пальцы!

— Ого, какая экспрессия!

Сабрина хотела было ещё что-то сказать, но Ньютон не дал ей этого сделать. Резко подавшись вперёд всем телом, он легко вошёл в девушку, отчего та сдавленно вскрикнула и крепко обхватила руками торс любовника, одновременно с этим забрасывая ему на плечи свои длинные стройные ножки, и принялся двигаться взад-вперёд, тяжело дыша от усилия и страсти.

Дважды тело Сабрины под ним содрогалось от оргазма, но Ньют всё продолжал и продолжал долбить её влагалище своим членом, мутноватым от желания взглядом скользя по колышущимся в такт его движениям грудям девушки, по её полуоткрытым губам, меж которых то и дело мелькал кончик её шаловливого язычка, по её раскрасневшемуся от секса и похоти лицу с полузакрытыми глазами. Время от времени Сабрина громко начинала стонать и кричать, подмахивая своими бёдрами, чтобы помочь любовнику, и от переизбытка чувств впиваясь ногтями в его спину. Но на это Ньютон не обращал ровным счётом никакого внимания, продолжая вгонять свой член глубоко во влагалище девушки, временами удаваясь даже дотянуться его головкой до матки.

Наконец, Эстевез дважды изо всей силы двинулся вперёд, отчего Сабрина заорала — но не от боли, и, выгнув спину, как сытый молодой ягуар, излился внутрь неё настоящим потоком. Рухнув на молодое разгорячённое тело, мексиканец шумно выпустил воздух из лёгких и провёл языком по девичьей груди, облизывая набухший сосок.

— Ох, Ньют — как же ты хорош! — простонала Сабрина, запуская пальцы в волосы дальнобойщика. — Я от тебя прям-таки балдею! Какой бурный секс! А ты как, ещё можешь?

— Мне надо отдохнуть, Сабрина, — улыбнулся мексиканец. — Я всё-таки не секс-машина!

— По мне — так как раз машина! — девушка похлопала его по заднице. — Давай я тебе помогу!

— Поможешь?

— Ложись на спину и расслабься! — приказным тоном велела Сабрина.

Эстевез послушно перевернулся на спину и устроил голову на подушке, вытянув вдоль кровати своё мускулистое тело. Сабрина же, проведя язычком по груди и животу мексиканца, съехала к его половому органу и принялась возбуждать слегка поникший член язычком, губами и пальчиками, отчего по всему телу Эстевеза разлилась приятная истома.

Сабрина довольно быстро сумела привести мужское достоинство Ньютона в боевое состояние, умело манипулируя пальцами и ротиком. Подавшись вперёд и слегка приподнявшись, она подправила член Ньюта так, как ей было нужно и, издав полный страсти стон, рухнула вниз.

— Ой, он снова мне в матку упёрся! — выдохнула Сабрина, принимаясь подскакивать на Ньюте, на лице которого возникла блаженная улыбка. — О, Ньют! Как я хочу тебя! Трахай меня, как тебе вздумается!

— Сейчас ты меня трахаешь! — усмехнулся Эстевез, принимаясь играться с грудями своей случайной любовницы. — А я получаю удовольствие от процесса!

— Потом твоя очередь настанет, не расслабляйся тут у меня!

— С тобой расслабишься!

Сабрина весело рассмеялась, не прекращая двигаться верхом на мексиканце, и упала на него, жадно впившись в его губы своими и пропихивая в его ротовую полость свой игривый язычок. Девушка явно хотела, чтобы Ньютон имел её как можно дольше, впрочем, того же самого желал и Эстевез. А раз их желания полностью совпадали, то впереди у них было ещё много времени для наслаждения и удовлетворения своих желаний.

Глава 5.

Евразийский континент,

территория Российской Директории,

окрестности столицы — Смоленска,

правительственная резиденция Ясная Поляна.

Серо-стального цвета бронированный внедорожник марки "Гепард", производимой на автомобилестроительном заводе в Новом Воронеже исключительно для государственных ведомств, силовых структур, вооружённых сил и спецслужб Российской Директории, чьи окна были забраны метастеклом с односторонней прозрачностью, не спеша съехал с опоясывающей столицу Директории Смоленск окружной автомагистрали и покатил по двухполосной дасфальтовой дороге отменного качества в направлении виднеющегося вдали комплекса правительственных зданий Директории, что располагался в пригороде Смоленска, носящем красивое название Ясная Поляна. Жилых домов в этом населённом пункте не было — он позиционировался исключительно как резиденция Президента и правительства Российской Директории; соответственно, и доступ туда был ограничен. Весь комплекс был окружён боевым периметром "Неясыть" и постоянно находился под наблюдением сторожевого сателлита, висящего на синхроорбите над Смоленском. Пренебрегать безопасностью своего Президента в Директории как-то было не принято, особенно в свете довольно непростой ситуации в Зоне Опустошения и непонятной возни в Святом Городе.

Внедорожник миновал контрольно-следовую полосу шириной в три сотни метров и неспешно подкатил к тяжёлым воротам из микростали высотой с трёхэтажный дом, которые спокойно могли выдержать даже прямое попадание подкалиберного снаряда. Сидящий в пассажирском кресле напротив водителя немолодой мужчина в форме офицера Военно-Воздушных Сил Директории спокойно взглянул на пришедшие в движение две автоматические башенные турели, установленные по бокам от створок ворот и оснащённые БЛК "Фейерверк", которые были способны в считанные секунды превратить "Егеря" в обугленный металлический остов с обгоревшими человеческими останками внутри. Барражировавший в некотором отдалении патрульный коптер неуловимым скачком очутился тут же, немедленно нацелив на внедорожник свои 20-мм роторные автоматические "Вулканы", способные за минуту превратить стандартный пятиэтажный жилой дом в груду мусора.

Водитель "Егеря" — молодой офицер в форме ВВС с погонами капитана на плечах — послушно остановил машину в десяти метрах от ворот, повинуясь властному жесту облачённого в боевой бронекостюм часового. Держа наготове устрашающего внешнего вида автомат, охранник неспешно подошёл к остановившемуся "Егерю", в то время, как его напарники взяли машину на прицел своих АДШМ-40.

— Добрый вечер, — произнёс часовой, подходя к машине и слегка наклоняясь к дверце водителя. — Предъявите ваши идентификационные жетоны, пожалуйста, и разрешение на въезд.

— Пожалуйста, — водитель внедорожника протянул охраннику свои документы и документы пассажира, который ему их передал.

Охранник по очереди вставил ИД-жетоны в щель считывающего привода своего сканера и внимательно ознакомился с высветившейся на маленьком полихордкристаллическом дисплее информацией. Не выказав никакой реакции на увиденное, он таким же образом прогнал через сканер разрешение на въезд на территорию Ясной Поляны, и лишь после этого вернул документы, сделав едва заметный знак остальным часовым. Те сразу же потеряли какой-либо интерес к "Егерю", башенные лазеры синхронно развернулись в прежнее положение, а коптер, качнувшись на создаваемой двигателями парения воздушной подушке, отвалил в сторону и двинулся по периметру комплекса.

— Здравия желаю, товарищ подполковник, — часовой приложил правую руку к боевому шлему, приветствуя воинским салютом пассажира внедорожника. — Нам сообщили о вашем приезде. Товарищ Президент ждёт вас в своём рабочем кабинете.

— Благодарю вас, — кивнул тот, к кому обращался охранник. — Егор — поезжайте, пожалуйста, — сказал он водителю "Егеря".

Миновав ворота, внедорожник въехал на территорию Ясной Поляны и направился в сторону видневшегося в паре километров от периметра массивного шестиэтажного здания, в котором, как хорошо знал пассажир "Егеря", располагался рабочий кабинет Президент Российской Директории Станислава Дужникова. Покосившись на молчаливого водителя, он задумчиво потрогал себя за мочку левого уха и едва заметно усмехнулся.

Прежде чем оказаться перед дверями рабочего кабинета Президента, подполковник ВВС РД Павел Корнилов прошёл ещё две проверки документов — на входе в здание и на шестом этаже, сразу по выходе из кабины лифта в обширный холл. Что и говорить — с безопасностью на подобных объектах в Директории не было принято шутить.

Удостоверившись, что подполковник Корнилов имеет веские основания находиться в этом месте, старший наряда охранения вежливо кивнул посетителю и жестом приказал открыть проход в коридор, ведущий к рабочему кабинету Президента. Кивнув в ответ, Корнилов миновал пост охраны и оказался в длинном коридоре, пол которого был вымощен белым мрамором, добываемым на Коелгинском мраморном карьере, расположенном на Южном Урале. Внешне коридор выглядел вполне безобидно, освещённый мягким чуть приглушённым светом люминесцентных потолочных светопанелей, однако подполковник хорошо знал, что стены коридора скрывают в себе распылители усыпляющего газа и видеодатчики, передающие информацию в режиме реального времени в командный центр службы безопасности, что размещался глубоко под фундаментом здания и куда попасть было гораздо сложнее, чем на территорию космического центра в Плесецке. Малейшее подозрение — и пространство тут же наполнится бесцветным не имеющим запаха газом, а если злоумышленник/злоумышленники будут иметь при себе газовые маски, то тогда охрана задействует встроенные в те же самые стены факельные огнемёты.

Но подполковник ВВС Павел Корнилов, прибывший в Смоленск с западной границы Директории, из пограничного городка Страшов, откуда его в аэропорт Смоленск-Северный доставил военный глайдер, к данной категории не относился, а посему он спокойно прошествовал по коридору, остановившись перед бронированными дверями, ведущими в кабинет Президента, по обеим сторонам от которых металлическими изваяниями замерли часовые в бронекостюмах с автоматами наперевес. Поскольку о прибытии Корнилова им было уже известно, они никак не отреагировали на него, но тяжёлые металлические двери высотой в два человеческих роста медленно стали открываться, управляемые сервомоторами, команда которым на открытие поступила из того самого командного центра безопасников.

Президент Директории, как оказалось, в данный момент разговаривал с кем-то по видеофону, поэтому Корнилов в нерешительности замер на пороге. Однако Дужников, завидя подполковника, махнул тому рукой — дескать, проходите, присаживайтесь, я скоро освобожусь.

Корнилов, стараясь как можно меньше шуметь при ходьбе, приблизился к большому прямоугольному рабочему столу Президента и осторожно опустился в одно из свободных кресел по эту его сторону. Собеседника Президента он не видел, но по доносящемуся из динамиков видеофона голосу с характерным южным акцентом подполковник заключил, что Дужников беседует с кем-то из чиновников южных административных единиц Директории, либо же с кем-то из Константинополя. Впрочем, разговор этот подполковника не касался, а посему он спокойно откинулся в кресле, ожидая, когда Президент обратит на него своё внимание.

Наконец, Дужников закончил разговор с невидимым Корнилову собеседником и выключил видеофон. Несколько секунд помолчал, собираясь с мыслями, потом обратил усталый взгляд на подполковника.

— Здравствуйте, Павел Петрович, — произнёс Президент, протягивая через стол руку, которую Корнилов почтительно пожал. — Как долетели?

— Добрый вечер, Станислав Андреевич. Спасибо, неплохо, в целом. Вы же знаете наших пилотов — любят рвать на форсаже с места так, что аж уши закладывает.

— Когда мне показывали на аэродроме Данилово новый СМ-112, его конструктор инженер Давиташвили предложил мне на нём, так сказать, прокатиться, — усмехнулся Дужников. — Ну, я и прокатился. Я понимаю, что глайдер — это не пассажирский флайт, но к таким манёврам я оказался совсем не готов. Машина, конечно, отличная, спору нет. Ни у кого на планете нет глайдера такого типа, обладающего вакуум-плотной кабиной, могущего вести бой в нижних слоях термосферы, но все эти "петли Наумова" и "спирали Витковского" явно не по мне. — Президент Директории снова усмехнулся. — Но оставим в стороне мои воспоминания о том полёте. Я так понимаю, что вы не за тем прибыли с Барьера, чтобы выслушивать мои рассказы. Что-то происходит, что-то такое, о чём вы решили меня лично уведомить?

Павел Корнилов являлся подполковником ВВС лишь номинально, для маскировки, так сказать. На самом деле уроженец далёкого северного Архангельска являлся офицером входящего в структуру Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба Российской Директории "Сектора-5" — особо секретного подразделения военной разведки, в ведение которого входила борьба с врагами Директории как внутренними, так и внешними. И для этой самой борьбы "Сектор-5" использовал всё, что только мог счесть нужным. Вплоть до кинетических ударов сторожевых сателлитов и массированных атак крылатыми ракетами с подводных крейсеров. И на западных рубежах России, у колоссального защитного периметра, именуемого Барьером, что сдерживал кочевые банды техноварваров, бродящие по Зоне Опустошения, он очутился как раз по долгу службы.

— Три дня назад в Страшов вернулась наша тактическая группа, заброшенная в Зону Опустошения, чтобы подобрать и доставить в Директорию выполнившего свою миссию в Святом Городе агента. Группа потеряла троих бойцов по дороге, агент получил тяжёлые ранения и сейчас находится в Варшаве, в военном госпитале. Его жизни ничего не угрожает, слава Перуну, однако придётся провести имплантацию искусственной конечности взамен ампутированной левой руки и аугментацию почки и правого лёгкого. Однако данные, добытые агентом на территории Святого Престола, того стоят.

— Вот как? — нахмурился Дужников. — И что же удалось узнать агенту? Кстати, как его имя?

— Капитан ГРУ Александр Зимин, Станислав Андреевич. Оперативник "Сектора-5", участник миссий в Центральной Норвегии, Нигерии, Центральной Африке и в Великой Дельте.

— Я подготовлю приказ о присвоении капитану Зимину звания Героя России и о внеочередном повышении в воинском звании. А теперь, Павел Петрович — я вас слушаю.

Подполковник Корнилов откашлялся, прочищая горло, и выудил из принесённого с собой кейса с кодовым замком, реагирующим только на отпечатки его указательных пальцев, плоский футляр с кристаллодиском. Протянул его Президенту.

— Здесь полный отчёт агента, Станислав Андреевич, — произнёс Корнилов. — Вы сможете с ним ознакомиться, когда у вас будет для этого время.

— Я не стану откладывать его в долгий ящик, — пообещал Дужников. — Вкратце — что вы можете сообщить о ситуации в Святом Городе?

— Туринцы явно что-то затевают, — проговорил военный разведчик. — Эта их подозрительная возня с Гасконским Союзом, возросшая активность генуэзского порта, появление кораблей под флагом Святого Престола там, где их раньше не видели — всё это очень настораживает. Наши агенты и аналитики подозревают, что Турин поддерживает связь с Primeiro Comando da Capital, во всяком случае, согласно полученной от наших американских коллег из УНБ и БИР информации, эмиссаров Святого Города видели на контролируемых Салазаром территориях. С PCC им найти общий язык довольно просто — и те, и те относятся к неохристианам католической церкви Иисуса Христа и крайне негативно настроены в отношении прочих конфессий, в особенности — против государственной религии Директории и буддисламизма. Все наши попытки хоть как-то договориться с Турином об установлении хоть каких-то отношений наталкиваются словно на стену. Святой Престол согласен вести с Директорией дела лишь при условии, что мы примем их веру, как единственно возможную для всех населяющих Россию народов.

— Папа Эммануил-IV прекрасно знает, что этого никогда не случится, — жёстким голосом ответил Дужников, при этом лицо Президента приобрело жестокие черты — черты, которые хорошо были знакомы всем жителям Директории по стереовизионным передачам. Именно с таким выражением лица Президент Дужников обращался к народу после нападения техноварваров на Ческе-Будеёвице, после которого в Зоне Опустошения была проведена широкомасштабная карательная операция, в результате которой были полностью уничтожены одиннадцать кочевых банд и шесть общин техноварваров. — Народы Российской Директории никогда не примут эту псевдорелигию, под знаменем которой в древности творилось Чернобог знает что. А если Святой Престол возомнит вдруг себя преемником древнего извращенчества — что ж, наши сторожевые сателлиты по-прежнему висят на своих орбитах, а перенацелить баллистические ракеты не займёт много времени. Что у вас по ситуации вокруг Южной Америки? Куда едет этот гасконский ренегат? Сателлит нацелен на этот конвой PCC?

— Так точно, Станислав Андреевич, — по-военному чётко доложил Корнилов. — В данный момент он находится между Форталезой и Жуан-Песоа. Сателлит-разведчик следит за его передвижениями, сторожевой спутник нацелен и готов нанести удар в любой момент. Спецгруппа на "Адмирале Тюрине" в полной готовности, готова к вылету на континент.

— Мм... — Президент задумчиво пожевал губами. — Пока ведите наблюдение за конвоем, спецгруппу переведите на императив "ЗОВ-экстра". Не стоит держать их в постоянном напряжении — это плохо сказывается на боеготовности. Что наши коллеги из КША? Их агент уже в пути?

— По кодированному каналу получено сообщение от претора УНБ Йоргенссена. Специальный агент Леннокс сейчас в Сан-Педро-Суле, ищет подходящего дальнобойщика для доставки "груза" в Патагонию. Трейлер с оборудованием уже там, в Серро-Верде, на стоянке. Наши американские коллеги заверяют нас, что держат ситуацию под контролем и обо всех своих действиях будут нас немедленно информировать, равно как и обо всех изменениях в обстановке.

— Рад это слышать, Павел Петрович. Сейчас, по счастью, американцы совсем другие, нежели в древности, и наши совместные с ними операции в дельте Нигера, на Мадагаскаре и в Южной Аравии это подтверждают лучше всяких слов. Продолжаем действовать по плану, но у меня будет одна к вам просьба, товарищ подполковник...

— Я вас слушаю, товарищ Президент, — тут же подобрался Корнилов. Когда Дужников так обращался к нему, следовало ожидать любой неожиданности.

Однако на сей раз ничего экстраординарного не произошло.

— Нужно усилить наблюдение за всеми без исключения морскими портами Святого Престола и взять под неусыпный контроль посредством сторожевых сателлитов всю территорию туринцев. Груз, — Президент интонацией выделил это слово, — может прибыть в Европу совершенно неожиданным для нас путём... если мы не ошибаемся в наших прогнозах и анализах. Но у меня нет оснований сомневаться в профессиональных качествах наших аналитиков, Павел Петрович. Особенно — в способностях эф-прогнозистов. Хотя в данном случае я бы очень и очень хотел ошибаться.

— Не вы один, Станислав Андреевич, — отозвался подполковник Корнилов, хмуро кивая в ответ на эти слова Президента.

Центральная Америка,

территория коммуны Сан-Педро-Сула,

город Сан-Педро-Сула,

Серро-Верде,

стоянка дальнобойщиков.

Ньютон Эстевез с довольным видом откинулся на грубо обтёсанную спинку деревянного стула и, прикрыв рот ладонью, негромко и сытно рыгнул. Отодвинув от себя пустую керамическую тарелку, на которой ещё совсем недавно лежали тонкие хорошо прожаренные блины с начинкой из овощей, тушёного мяса и приправленные сальсой, он окинул внимательным взглядом помещение кантины для дальнобойщиков, которая располагалась на территории стоянки Серро-Верде, где каждый труженик дорог мог не только отдохнуть, но и найти для себя новый фрахт. И как раз сейчас именно фрахт и являлся интересом для мексиканца. Ну, и еда, разумеется.

После того, как Ньют высадил Сабрину Гонсалес на одном из перекрёстков в Сан-Педро-Суле (перед тем, как покинуть кабину "МакНилуса", девушка подарила Ньюту продолжительный страстный поцелуй и сказала, что была бы не прочь ещё раз увидеть дальнобойщика), он проследовал до фактории Вильяс-дель-Боске, где передал трейлер с грузом по назначению. Молчаливый хозяин фактории, суровый темнокожий мужчина лет пятидесяти пяти, чьё лицо от левого виска до подбородка пересекал уродливый шрам, характерный для пластинчатой боевой плети, принял трейлер к осмотру, по окончании которого из его рук в руки Эстевеза перекочевала довольно увесистая пачка денежных купюр. Пересчитав деньги, мексиканец довольно усмехнулся и, сунув пачку во внутренний карман своей куртки, пожал протянутую ему руку, после чего, развернувшись на месте, направился к своему тягачу.

Однако с обратным фрахтом дело несколько застопорилось. В фактории Вильяс-дель-Боске подходящего груза не оказалось, но его не оказалось и в Серро-Верде. Везти же за сущие гроши пиломатериалы в Ла-Сейбу или тащить в Четумаль трейлер с продукцией сельскохозяйственной фермы Ньюту вовсе не хотелось. Мороки много, а прибыли, извините — пшик. Но что-то же нужно было найти, ведь не порожняком же ему уезжать из Серро-Верде. Ближайшее место, где можно было найти подходящий фрахт — Лагуна-де-Альварадо, либо же Белиз-Сити; пытать счастья в Пуэрто-Барриосе однозначно не стоило, так как там сложно было найти стоящий фрахт. А связываться с морепродуктами, которыми, в основном, и можно было разжиться в этом портовом городе, Ньютон не хотел: платят мало — а мороки выше крыши.

Поговорив с несколькими такими же, как он, дальнобойщиками, Ньют выяснил, что, по крайней мере, в течение ближайших двух-трёх дней, ничего стоящего ожидать не приходилось. Ожидалось прибытие нескольких трейлеров на Кубу — через пять дней из порта Лагуна-де-Альварадо в Плая-Хирон отправлялся паром "Американских Паромных Линий", и здесь имелась возможность довольно прилично заработать на фрахте. Конфедераты обычно платили хорошие деньги за фрахт, даже если перевозка не занимала много времени и осуществлялась на небольшое расстояние. Так что, возможно, фрахт на Кубу был не таким уж и плохим решением. Другой вопрос — что найдётся на собственно Кубе, но эту проблему можно было решить и на месте. Остров не был маленьким и промышленной базой он располагал довольно внушительной, равно как и аграрной. А развитая паромная сеть, связывающая Кубу с собственно КША, Ямайкой и Гаити, а также со Свободным Городом Нью-Йорк и Северной Венесуэлой, давала довольно большое пространство для манёвра.

Взяв в руки стакан фруктового сока, Эстевез сделал глоток и повернул голову в сторону скрипнувшей входной двери, надеясь, что это кто-то, кому нужен дальнобойщик для фрахта. Всё-таки сидеть здесь и ждать несколько дней мексиканца как-то не прельщало.

При виде появившегося в кантине посетителя Эстевез криво усмехнулся и недовольно покачал головой. Вряд ли от этого посетителя можно было ждать стоящего фрахта — и вообще фрахта, как такового.

Вошедшая в полутёмное помещение молодая женщина лет тридцати-тридцати двух весьма приятной наружности, одетая в короткую кожаную байкерскую куртку и тёмно-синие джинсы, заправленные в армейские полуботинки на конформной подошве, остановилась на пороге и окинула внимательным взглядом зал кантины, не обращая внимания на устремлённые на неё взоры посетителей. Причина её уверенного поведения не укрылась от глаз Ньюта — под левой половиной куртки явно пряталось какое-то оружие, скорее всего, пистолет. Мексиканец озадаченно почесал себя за ухом и решил, что его происходящее нисколько не касается. В Mara Salvatrucha не только amigos состояли на, так сказать, службе. Были среди боевиков и сеньориты, причём иногда по крутости и жестокости они даже превосходили мужчин. И хотя темноволосая красотка не имела видимых опознавательных символов, по которым её можно было бы причислить к боевикам MS, это ровным счётом ничего не значило. За свою жизнь Эстевез повидал немало всякого интересного, в том числе, и таких вот очаровательных наёмных убийц и охотниц за головами.

Между тем, темноволосая посетительница кантины, оглядев пространство зала внимательным прищуренным взором, заметила сидящего у дальней стены мексиканца. Кивнув сама себе, она решительным шагом направилась в сторону Эстевеза.

Ньют при виде всего этого подобрался. В местные разборки он старался, по мере возможностей, не встревать, ибо это было чревато серьёзными неприятностями не только с законниками, но и с ребятами из структур наподобие Mara Salvatrucha, которые вообще не знали о чувстве юмора и могли без зазрения совести проделать в тебе довольно много лишних отверстий — а то и укоротить на целую голову посредством мачете или боевой пластинчатой плети. Девицу эту Эстевез до сей поры никогда не видел, и поэтому он не мог сказать, чем было вызвано её столь явно проявляемое внимание к его скромной персоне. Может быть, это старшая сестра Сабрины, которой не понравилось, что её младшую сестрёнку трахнул какой-то дальнобойщик? Старшие сёстры и братья зачастую обладали весьма въедливым характером, что было очень хорошо знакомо Ньюту на примере его старшего брата Фиделя, служившего, как и его отец, законником. И старшая сестра Сабрины вполне могла оказаться такой же и выведать у младшей все подробности её поездки. Хоть и маловероятно, но возможно.

— Добрый день, сеньор, — остановившись напротив сидящего за столом Эстевеза, на североамериканском пиджине произнесла темноволосая особа. В её голосе явственно слышался характерный для североамериканки акцент, из чего Ньют безошибочно заключил, что видит перед собой уроженку если не КША, то уж точно Северной Америки, для которой родным языком, вне всякого сомнения, являлся америк. — Вы разрешите присесть за ваш столик?

Про себя Ньютон решил, что если эта девица заявилась сюда с определённой целью, то она точно получит отказ. Слишком много приключений фривольного характера тоже не идут на пользу дела.

— Садитесь, если вам так хочется, — отозвался Эстевез, переходя на родной язык красотки. — Я, собственно, уже закончил трапезу, так что скоро этот столик станет совсем свободным.

— Откровенно говоря, сеньор Эстевез, — последовал ответ на америке, — мне бы этого очень не хотелось. Ибо я как раз вас и искала.

— Вот как? — нахмурился Ньют. — И для чего же?

Мексиканец уже было решил, что всё же его подозрения насчёт старшей сестры Сабрины оправдались. А акцент... А что акцент? Старшая сестра Сабрины Гонсалес вполне могла хорошо знать америк и использовала акцент для маскировки. И наличие у незнакомки оружия под курткой как бы подтверждало эту теорию мексиканца. "Смит-вессон" дальнобойщика покоился в притороченной к внутренней стороне его куртки кобуре, но вот успеет ли он выхватить его, оставалось неясным. Да и вероятность того, что он ошибается, тоже не была равна нулю. Посему, не мудрствуя лукаво, Ньют решил пока не предпринимать никаких опрометчивых действий в адрес молодой женщины.

— Фрахт, — коротко произнесла незнакомка, садясь на стул по ту сторону стола.

— Фрахт? — Эстевез положил обе руки на столешницу, демонстрируя миролюбие. При виде этого жеста незнакомка понимающе усмехнулась и проделала такую же самую процедуру. — Фрахт — это хорошо. И что и куда надо отвезти? И самое главное — цена вопроса?

— Сто пятьдесят тысяч долларов Конфедерации, — услышал он в ответ.

Стакан с соком в руке Эстевеза дрогнул, пролив на столешницу немного напитка, мексиканец икнул, подавился воздухом и отчаянно закашлялся, пытаясь удержать стакан в руке и не расплескать всё его содержимое по окружающему пространству. Сто пятьдесят тысяч конфедеративных долларов — за такую сумму можно было купить небольшую факторию... или пару подержанных каботажников для грузопассажирских перевозок на озере Никарагуа. Или солидных размеров виллу в Кабо-Сан-Лукасе.

— Вам помочь? — участливо осведомилась незнакомка, видя, что дальнобойщик покраснел и пытается судорожно сделать глоток воздуха.

Вместо ответа Ньют жестом указал на свою спину, давая понять, что было бы неплохо, если бы кто-нибудь стукнул его сейчас между лопаток, чтобы восстановить нормальное дыхание.

Понимающе улыбнувшись, незнакомка поднялась на ноги и, обойдя стол, остановилась позади Эстевеза. Примерившись, она резко ударила плотно сжатым кулаком правой руки точно в некую точку между лопаток мексиканца, отчего тот резко дёрнулся вперёд, выплюнул на столешницу слюну и закашлялся, после чего выпрямился на стуле и помотал головой, приходя в себя.

— Так лучше? — спокойным голосом поинтересовалась она.

— С... пасибо,— выдавил из себя Ньют, ставя стакан с соком на столешницу. Икнул, чертыхнулся и сфокусировал взгляд на вернувшейся на своё место темноволосой красотке.

— Вижу, вас моё предложение озадачило, сеньор Эстевез, — произнесла она. — Что ж — я готова обсудить с вами все условия сделки. Для начала позвольте представиться. Меня зовут Кристина Леннокс, и мне нужен опытный дальнобойщик, чтобы доставить ценный груз в определённую точку Американского материка.

— За такую сумму?

— Вас что-то смущает? Полагаете, что плата слишком мала?

— Мала? — Ньют усмехнулся. — Леди — такие деньги мне ещё ни разу не предлагали! Но это, согласитесь, вызывает некоторые вопросы...

— Ничего незаконного, если вы на это намекаете. Простой трейлер с научным оборудованием.

— С научным оборудованием?

— Видите ли, сеньор Эстевез, я — гляциолог. Это наука, изучающая...

— Я знаю, что такое гляциолог, — проворчал Ньют, глядя на Леннокс. — Не стоит смотреть свысока на бедного дальнобойщика, сеньора. Моя когда-то жить город и даже ходить школа.

Кристина понимающе усмехнулась.

— Однако мне что-то не припоминается поблизости никаких ледников или чего-то в этом роде, что можно было бы изучать, — продолжил мексиканец. — Вы куда собираетесь — на Аляску, что ли?

— Почему на Аляску? По-вашему, больше нигде нет ледников, что ли?

Эстевез молча глядел на Леннокс, ожидая продолжения. Научное оборудование, хм... Может быть, может быть. Но в вопросах заключения договора о фрахте Ньютон был весьма осторожен. Он знал не так уж и мало дальнобойщиков, окончивших свою карьеру на обочине какого-нибудь шоссе с пулей в затылке из-за того, что они проявили небрежность в данном вопросе, польстившись на большие деньги. Одним из них был его хороший друг Анхель Аугусто Сартори, тело которого с простреленным затылком и сожжённый "Kenworth" были найдены в окрестностях Буритики, на обочине Панамериканского шоссе, на территории гранд-коммуны Медельин. Трейлер же с грузом, который Сартори взялся перевезти из Панамы в Манаус, бесследно исчез, растворившись в колумбийских джунглях. Так что здесь лучше было перебдеть, чем недобдеть, как говаривал Эмилио Гонсалес.

— Ваша подозрительность мне вполне понятна, сеньор Эстевез, — понимающе кивнула Кристина. — У вас есть ридер?

— В машине.

— Гм... Ладно, вы попозже сможете проверить мой идентификационный жетон. Теперь позвольте о деле, ради которого я и решила обратиться к вам. Откуда я вас знаю по имени? Вы меня об этом не спросили, но этот вопрос можно легко прочитать по вашему лицу.

Ньют усмехнулся, но промолчал.

— Меня зовут Кристина Леннокс, как я уже вам говорила, и я являюсь доктором гляциологии Университета Далласа. Изучаю льды во всём их многообразии. Довольно увлекательное занятие, кстати, но в подробности вдаваться я не буду. Если вы в курсе того, что из себя представляет данная научная дисциплина, это будет только лишней тратой времени.

— Это точно, — отозвался Ньют.

— Поскольку моя цель лежит весьма далеко от здешних мест, вполне логично, что я, перед тем, как прийти сюда, навела справки о дальнобойщиках, которым приходилось бывать далеко отсюда. Таковых оказалось не так уж и мало, но на данный момент вы — единственный среди них.

— Хм...

— Вам доводилось бывать довольно далеко, даже в Буэнос-Айресе и Вальпараисо. Так что в том, что мой выбор пал на вас, нет ничего удивительного.

— Вы хотите, чтобы я доставил ваше оборудование в... куда именно?

— Патагония. Предгорья Анд.

— Патагония? — нахмурился Ньют. Чёрт, далековато отсюда... но сто пятьдесят тысяч конфедеративных долларов на дороге не валяются...

— Видите ли, мы уже несколько лет ведём наблюдение за тамошними ледниками с помощью сателлитов. К сожалению, это довольно дорого, даже для такого крупного заведения, как Университет Далласа. К тому же, приходится прибегать к услугам русских, так как их сателлиты гораздо более продвинуты в технологическом плане. А это ещё дополнительные расходы. Монополия, знаете ли... и русские этим прекрасно пользуются. Как говорится, ничего личного — просто бизнес.

— Логично, — согласился Ньют.

— Да... Но даже самый совершенный русский метеоспутник не даст полной картины, нежели личное наблюдение за интересующим нас объектом.

— И что вас так заинтересовало в ледниках Патагонии?

— Видите ли, после того, как наши чокнутые предки развязали ядерную войну, климат планеты претерпел значительные изменения. Разумеется, всё, что писалось до Судного Дня о применении в реальных условиях атомного оружия, являлось, по большей части, страшилками и пропагандой, но кое в чём учёные той эпохи были правы. Хорошо известно, что во время войны было взорвано порядка полутора тысяч термоядерных боезарядов стратегического назначения суммарной мощностью более тридцати гигатонн и куда большее количество тактических боеголовок, не все из которых были "чистыми". Добавьте сюда удары, нанесённые обычными крылатыми ракетами по атомным электростанциям и военным атомным реакторам — в итоге получаем большую и вонючую кучу радиоактивного дерьма. Конечно, "чистые" заряды не привели к сколь-нибудь серьёзному загрязнению окружающей среды радиоактивными веществами, но выделившаяся при взрывах тепловая энергия серьёзно нарушила нормальное положение дел в атмосфере. Аномальные ураганы, возникшие после швыряния друг в друга ядерных "ба-бахов", оказали сильное воздействие на экосферу Терры и внесли свою лепту в сокращение численности населения планеты. Достаточно вспомнить колоссальные торнадо, превратившие побережье Южной Калифорнии — то, что осталось от него после термоядерных ударов — в безжизненную пустыню, или чудовищный ураган, разрушивший Британию и убивший, по самым скромным оценкам, до двенадцати миллионов человек.

— А ледники-то тут при чём?

— При том. Многочисленные термоядерные взрывы, при которых выделялось огромное количество энергии, привели к тому, что ось вращения Терры оказалась сдвинутой, что привело к довольно значительному изменению климата. Она на тот момент и так изменила свой угол наклона, следуя циклу, но бардак, затеянный предками, добавил, так сказать, огоньку. Для примера — альпийские ледники в Европе практически полностью исчезли, современный климат этой части света напоминает климат Средиземноморья, каким он был до Судного Дня. Однако теперь ситуация с ледниками, похоже, выправляется, о чём свидетельствует увеличение массы льда в Южных Андах, Гренландии и в Антарктиде.

— И именно поэтому вы решили самостоятельно отправится в столь дальнее путешествие?

— Изучение ледяного покрова Анд поможет нам составить более точную картину, сеньор Эстевез. К тому же, туда гораздо проще добраться, нежели до Гренландии или до Антарктиды. Воздушного сообщения между Конфедерацией и Гренландией, как такового, нет, везти же оборудование через аэропорт Квебека или через Ньюфаундленд довольно рискованно, учитывая ту степень бардака, что там царит. А морская экспедиция нам не по карману. Вот и решили следовать в Патагонию по суше.

— В одиночку?

— О, нет, разумеется. — Леннокс улыбнулась, продемонстрировав Ньюту ровные белые зубы. — То есть, с трейлером я одна еду, основная команда вылетела из Далласа на флайте в Каракас, оттуда на перекладных они будут добираться до Сан-Карлос-де-Барилоче.

— Понятно. А вы, значит, решили сопроводить ценное оборудование? Одна и без сопровождения?

— Во-первых, оборудование надёжно защищено. Трейлер, знаете ли, военного образца, бронирован и имеет несколько уровней защиты. Во-вторых, вы же будете меня сопровождать. Ну, а в-третьих, я тоже не пяткой, знаете ли, сморкаюсь, сеньор Эстевез. Я с десяти лет изучаю боевые искусства, конкретно — вьет-во-дао, и имею в данной дисциплине довольно высокий ранг. Так что я далеко не такая и беззащитная девушка, как может показаться со стороны.

— Да, телосложение у вас довольно... впечатляющее, — заметил Ньют.

Кристина несколько секунд молча глядела на мексиканца, отчего у того создалось стойкое впечатление, что его будто изучают под электронным супермикроскопом. Потом как-то странно усмехнулась.

— Знаете, меньше всего мне хочется всей этой сексуальной возни, сеньор Эстевез, — проговорила Кристина. — Мне нужен хороший водитель для того, чтобы доставить трейлер в Патагонию, а не для того, чтобы... э-э...

— На этот счёт вы можете быть абсолютно спокойны, — с некоторой долей обиды в голосе произнёс Эстевез, хмуря брови. В самом деле, что он, шухерист какой, что ли? — Я не собираюсь распускать руки и вообще каким-либо способом... кхм... домогаться вас. Вы хотите меня нанять для того, чтобы я доставил вас и ваше оборудование в Патагонию? Хорошо. Считайте, что вы меня наняли. Можете спокойно переносить свои личные вещи в кабину моего тягача и устраиваться там. А если опасаетесь того, что я вас по дороге изнасилую — езжайте в трейлере или не нанимайте меня вообще.

Произнеся эти слова, Ньют недовольно насупился и зло плеснул в стакан новую порцию сока. У него возникло острое желание проглотить что-нибудь покрепче, навроде текилы или агуардьенте, однако он быстро подавил в себе это желание. В конце концов, с другой стороны, эта Леннокс права. Всякие субъекты встречаются, так что здесь лучше себя заранее обезопасить. Другое дело, что таковым субъектом Эстевез себя не считал, а посему слова гляциолога показались ему довольно оскорбительными.

Но вышеуказанная сумма перевешивала все возможные неудобства в столь дальнем рейсе, поэтому мексиканец, возмущённо фыркнув напоследок, залпом осушил стакан и, поставив его на столешницу, внимательно взглянул на Кристину Леннокс.

— Давайте перейдём к делу, мисс Леннокс, — спокойным деловым тоном произнёс Ньют. — Мне нужно знать, требуются ли какие-нибудь особые условия для вашего оборудования, сколько личных вещей вы с собой имеете и какие условия вы собираетесь выдвинуть лично для себя? Путь предстоит дальний, поэтому лучше все спорные вопросы решить прямо сейчас.

— Да, вы правы, — кивнула Леннокс. — Что касается трейлера — внутри него находится высокоточное оборудование, которому, собственно, особых условий не требуется, разве что не нужно его водой поливать и подвергать воздействию высоких температур. Больше никаких особых условий ему не требуется. Если захотите, можете его осмотреть, чтобы потом не возмущались, что вам подсунули что-то запрещённое и нелегальное.

— Ну, я в этом мало что понимаю, доктор Леннокс, так что можете быть спокойны — я не стану тревожить ваше оборудование. А что с личным багажом?

— Намекаете на то, что, раз я — женщина, то у меня и второй трейлер в кустах припрятан? — хитро прищурилась Кристина.

— Кто вас знает? — усмехнулся Ньют. — По мне, так это ваши проблемы, мне же просто надо знать, сколько у вас вещей, чтобы понять, куда это всё запихнуть.

Кристина недовольно сдвинула брови и хотела уже брякнуть, что запихнуть их дальнобойщик может себе в задницу, но, вглядевшись в невозмутимое лицо Эстевеза, передумала так говорить. В конце концов, любой на его месте поинтересовался бы наличием багажа у пассажира.

— Две дорожные сумки "Franz Ferdinand" — вот и весь мой багаж, — сказала она. — Ну, добавьте сюда мой пистолет и ещё в трейлере есть штурмовой автомат "Browning Mk-70". Сами понимаете, что без оружия здесь нельзя.

— Понимаю, только вот Mk-70 обычно спецподразделения конфедератов используют...

— У нашего руководителя есть кое-какие связи, так что... как-то так...

Леннокс развела руками и всем своим видом дала понять Ньюту, что дальнейший разговор на данную тему продолжен не будет. Впрочем, наличие автомата, состоящего на вооружении спецподразделений КША, ещё ни о чём не говорило — на так называемых "блошиных" ган-рынках Сан-Сальвадора, Ла-Уньона или Буэнавентуры можно было и не такое повстречать. Так что удивить каким-то "Browning Mk-70" того, кто видел своими глазами выставленную на продажу на ган-рынке в Буэнавентуре русскую самоходную 152-мм гаубицу "Носорог" (пусть и старая модель, но тем не менее!),было крайне затруднительно.

— Понятно, — Эстевез почесал затылок. — Что ж, думаю, что мы договорились, мисс Леннокс.

— Здесь треть от вышеуказанной мною суммы, — Кристина извлекла из-под своей байкерской куртки туго перетянутые канцелярской резинкой завёрнутые в плотную бумагу банкноты. — Пятьдесят тысячных купюр. Они ваши, как аванс. Остальные сто тысяч получите по прибытии на место.

Эстевез быстро оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в том, что никто не наблюдает за ними. Лихих людей в этих краях хватало и глотку могли перерезать и за паршивую десятку, а уж за пятьдесят тысяч, да ещё и долларов Конфедерации — тем более. Но никаких подозрительных личностей поблизости мексиканец не обнаружил, и это успокоило его, но бдительности не убавило.

— Аванс — это всегда хорошо. — Пакетик тут же исчез из виду, упокоившись в одном из внутренних карманов куртки дальнобойщика. — Где ваш трейлер?

— Девятый сектор, площадка двадцать три. Вы уже?

— А чего ждать? — пожал плечами Ньют. — Фрахт заключён, в машине надиктуете на вокоридер всё то, что полагается по Кодексу — и вперёд. Цепляем ваш трейлер и катим в Патагонию. Дорога, как вы сами понимаете, дальняя, за сутки не доберёмся...

— А за сколько доберёмся? Чисто из спортивного любопытства спрашиваю. Я же ни разу ещё не ездила на дальнерейсовых тягачах.

— Теоретически, учитывая расстояние от Сан-Педро-Сулы до интересующего вас района, можно добраться за... — Ньютон задумчиво наморщил лоб, — скажем, дней за семь-девять, учитывая состояние дорог по маршруту и всякие досадные помехи типа дорожных банд разных arrebatos. Однако сюда надо добавить возможные сложности при пересечении Панамского канала через Панамериканский Мост, дорожные проблемы в Дарьенском коридоре, ну и до кучи — всё остальное из местного колорита.

— А сократить это время никак нельзя?

— Сократить? — Ньют с любопытством взглянул на североамериканку. — Мисс Леннокс — здесь не Конфедеративные Штаты, здесь Латинская Америка, со всем её бардаком, колоритом и хрен знает чем ещё. И я не думаю, что ваши ледники за это время исчезнут или как-то ещё изменятся.

— Ну да, ну да... У вас есть голопроектор?

— А вам зачем?

— Хотелось бы понять, каким маршрутом вы намерены следовать. Я ведь всё же ваш наниматель, получается, а кое-что о дорогах в этой части континента я знаю.

— Нет у меня такого проектора, но в бортовой когитатор загружена навигационная база. Можем на месте глянуть.

— Идёт. И последнее, сеньор Эстевез...

— Мм... — Ньютон потёр ладонью подбородок. — Слушайте, а нельзя ли нам обойтись без официальной части, так сказать? А то всю дорогу выкать меня как-то не прельщает... если вам это не претит, разумеется.

— Ну... — Кристина на пару секунд задумалась, — думаю, что это не будет такой уж большой проблемой. Можете звать меня Кристина и не выкать.

— Ну, а я тогда — Ньют. — Эстевез ещё раз огляделся по сторонам и с деловым видом поднялся на ноги. — Тогда пора переходить к практической части. Сумки где?

— Я на такси сюда приехала и они в багажнике...

— В багажнике? — мексиканец коротко хохотнул и покачал головой. — Будем надеяться, что таксист не окажется "крысой" и не слиняет отсюда с твоими "Францами Фердинандами"!

— А и такое бывает? — округлила глаза Леннокс.

— Здесь бывает и не такое. Однако, будем надеяться, что я ошибаюсь.

Покачав головой, Кристина что-то неразборчиво пробормотала себе под нос, огляделась по сторонам и заспешила вслед за уже переступившим порог двери дальнобойщиком.

Однако Ньютон напрасно так плохо подумал о доставившем Кристину Леннокс в Серро-Верде таксисте. Светло-серый "шевроле-пеликан" с эмблемой городской службы пассажирских перевозок спокойно стоял рядом с огромным трёхосным "Western Star 7700", к которому был прицеплен не менее огромный прицеп, и его водитель не изъявлял никакого намерения поживиться за счёт своей пассажирки.

— Я сейчас, расплачусь с водителем, — пробормотала Кристина, обходя такси.

Эстевез, хмыкнув, постучал ладонью по крышке багажника, привлекая внимание таксиста для того, чтобы тот нажал на клавишу деблокировки и открыл багажный отсек своего "шевроле".

Дальнобойщик прекрасно знал, как выглядят и что собой представляют дорожные сумки, производимые "Franz Ferdinand", однако вид двух огромных четырёхугольных "контейнеров" на резинопластовых колёсиках поверг мексиканца в оторопь. Не иначе, полдома с собой взяла в дорогу, подумал про себя Ньют, вытаскивая — не без некоторого усилия — тяжёлые сумки из багажника такси.

— У тебя тут что — слитки платины, что ли? — спросил он подошедшую к нему Леннокс.

— По-твоему, я должна весь путь проделать в одном и том же наряде? — вопросом на вопрос ответила девушка. — Здесь не Даллас, здесь бывает очень жарко, если ты не заметил. И я не собираюсь выглядеть, как самая последняя лахудра из какого-нибудь клана европейских техноварваров.

— Ну да, это понятно...

— Где твой тягач? — Леннокс повертела головой по сторонам, пытаясь определить, который из этих огромных грузовиков может принадлежать Эстевезу.

— Вон тот "Фронтлайнер", — кивнул в сторону стоящего чуть поодаль тягача Ньют.

— Впечатляет, — одобрительно произнесла Кристина. — Хорошая машина, да ещё и с боевыми модулями. Легально установлены?

— Легально, легально. Прям-таки дорожный инспектор из Северочилийского Коммунального Союза!

— Ты всегда такой противный, Ньютон Эстевез? — поинтересовалась североамериканка.

— Только когда задают дурацкие вопросы.

Леннокс криво усмехнулась, но больше не стала докучать мексиканцу своими вопросами. В конце концов, каждый дальнобойщик волен использовать для защиты всё, что он может себе позволить по своим финансам. А Эстевез, судя по всему, мог себе позволить не только боевые модули "Гатлинг" и бронированные шины, но и навесную динамическую броню "Панцирь". А всё это вместе складывалось в довольно приличную сумму. Даже по меркам Конфедерации.

Подойдя к тягачу на пять метров, Ньют остановился, сунул руку в левый карман и дотронулся до небольшого пульта, прикреплённого к брелоку и имеющему вид правильной формы овала. Лёгкое нажатие на дезактивирующий сенсор отключило сигнализацию, о чём сообщил загоревшийся на пульте индикатор.

— Прошу, — произнёс Ньют, открывая дверь кабины со стороны пассажирского сиденья. — Проходите, устраивайтесь. И чемоданы свои заберите, наконец. Или плата за рейс подразумевает ещё и выполнение функций носильщика, э?

— Вообще-то, это является правилом хорошего тона — помочь девушке дотащить тяжёлую поклажу...

— Является-то оно является...

Ньют, поднатужась, затащил сумки в кабину "МакНилуса" и протащил их в жилой блок, где поставил у дверцы бельевого шкафа. Обернулся на Кристину, которая уже поднялась в кабину тягача и с интересом принялась оглядываться по сторонам, явно впечатлённая интерьером "Фронтлайнера".

— Да это просто дом на колёсах! — с ноткой восхищения в голосе произнесла она. — Тут реально можно жить!

— Ага. — Эстевез аккуратно протиснулся мимо Леннокс и, усевшись в водительское кресло, включил бортовой когитатор, выводя на его полихордкристаллический дисплей карту Центральной Америки.

— Значит, вот как мы поступим, — проговорил мексиканец, указывая Кристине на возникшую на дисплее карту. — Самый оптимальный вариант — это двинуть к Панамериканскому шоссе через Сулако, Данли и Эстели. В Леоне выезжаем на Пан-Ам и далее через Манагуа и Сан-Хосе спускаемся к Панамскому каналу, который пересекаем по Мосту. Самые хреновые места — это Дарьенский коридор, территория гранд-коммуны Кали и район озера Титикака. Там пятьдесят на пятьдесят, что проедем спокойно — или проедем всё равно, но не так спокойно. А дальше всё очень просто — через Потоси спускаемся в Сан-Мигель-де-Тукуман, а там уже и не так уж и далеко до вашей Патагонии.

— А если по пути кто-то будет нам мешать? — задала вопрос Леннокс, глядя на дисплей. — Ну... банды там всякие... или что-то в этом роде...

— Не исключено. Любой дальнобойщик для bandidos — желанная добыча. Если даже груз, который он перевозит, нихера не стоит, то тягач и прицеп можно продать на "чёрном" рынке. Но не стоит излишне беспокоиться — я не так прост, как они могут решить для себя.

Эстевез убрал с дисплея карту и перевёл когитатор в режим контроля бортовых систем. Приложил большой палец левой руки к Д-сканеру, после чего вставил в замок зажигания ключ и неспешно повернул его по часовой стрелке на две трети оборота.

Под бронированным капотом утробно заурчал мощный катерпилларовский дизель, на приборной панели зажглись индикаторы и ожили контрольные стрелки.

— Так где там твоё оборудование? — Ньют оглянулся на Леннокс, которая уже сидела в пассажирском кресле. — Показывай дорогу. И кстати...

Ньют, открыв отсек для ручной клади, расположенный между сиденьями, достал оттуда небольшой прибор, к которому крепился микрофон, и протянул его Леннокс.

— Фрахт должен быть оформлен по всем правилам, Кристина, — наставительно произнёс мексиканец. — Вот вокоридер, включи его и надиктуй текст договора о фрахте. Согласно требованиям Кодекса и чтобы всякие законники лишний раз не цеплялись.

— Достают? — понимающе усмехнулась Леннокс.

— Не то чтобы, но бывают среди них форменные крысы... Ага, вон там девятый сектор. Думаю, что трейлер, о котором шла речь, стоит рядом с полуприцепом с брёвнами, потому что динакрафтовский прицеп трудно спутать с чем-нибудь другим. Особенно его военную модификацию. Угадал?

Кристина в ответ лишь молча кивнула головой и принялась надиктовывать на вокоридер текст фрахтового договора, одновременно с этим внимательно наблюдая за действиями дальнобойщика.

Глава 6.

Днём ранее,

территория, контролируемая Святым Престолом,

Святой Город Турин,

Борго Сан-Паоло,

резиденция Его Святейшества папы Эммануила-IV.

Большой бронированный иссиня-чёрный минивэн "Фиат-Орион", миновав высокую сводчатую арку, шурша покрышками по мощёной булыжниками мостовой, неспешно вкатился в большой закрытый двор, имеющий овальную форму и расположенный внутри занимающего аж целых три квартала гигантского дворца, выстроенного в готическом стиле. Palazzo della Grande Santa Chiesa, как гордо и претенциозно именовалось это здание, было построено четыреста лет назад, после того, как Святой Престол окончательно утвердил свою власть над теми территориями, что были когда-то Северной Италией, частью Швейцарии, Корсикой, Сардинией и Лазурным Берегом. Тогдашний глава неохристианской католической церкви Иисуса Христа папа Доминик II, имевший страсть к гигантизму и возвеличиванию себя и своей религии (одна стодвадцатиметровая статуя Иисуса Христа чего стоила!), решил, что величественный папский дворец должен будет олицетворять собой блеск и могущество Святого Престола. Строительство длилось девять лет, при его проведении погибло — по разным оценкам — от семисот до тысячи двухсот рабочих, что, впрочем, нисколько не печалило кардиналов и епископов Святого Города. Собственно, учитывая тот факт, что Святой Престол считал себя чуть ли не пупом Терры, в этом не было ничего удивительного.

Подъехав к одному из второстепенных входов в здание, у которого несли караульную службу двое папских гвардейцев в боевой броне тёмно-синего цвета, вооружённые штурмовыми автоматическими винтовками "Люций", минивэн остановился, скрипнув тормозами. В правом его борту в направлении задней части с лёгким скрипом отъехала тяжёлая дверь, выпуская наружу одетого в простую рясу рядового священника немолодого лысоголового мужчину со слегка ассиметричным лицом и прихрамывающего на левую ногу. Ступив на влажную от недавно прошедшего дождя каменную мостовую, он оглянулся по сторонам и, заметив быстро приближающегося к нему рослого гвардейца в офицерской форме с пристёгнутой к поясу кобурой, из которой торчала рукоятка автоматического крупнокалиберного пистолета, повернулся в его сторону.

— Доброго вам дня, святой отец! — офицер остановился в паре шагов от прибывшего и почтительно поклонился священнику. — С возвращением в Святой Город! Его Святейшество ждёт вас в своём рабочем кабинете! Прошу вас, отец Микеле!

Преподобный Микеле Джанфранко молча кивнул гвардейцу и, подобрав полы рясы, чтобы они не волочились по мокрому булыжнику, зашагал вслед за ним, направляясь ко входу во дворец.

На тех, кто впервые попадал в Palazzo della Grande Santa Chiesa, роскошное убранство дворца производило ошеломляющее впечатление. Блеск золота и сияние платины, шёлк и парча, мрамор и гранит на все голоса кричали о величии Святого Престола. О величии — но они не могли напомнить посетителям об огромных районах трущоб в северо-западной части Турина или об обветшалых жилых домах рабочих районов Святого Города, в которых влачили своё жалкое существование простые граждане. Для всех без исключения пап на первом месте стояло вовсе не благополучие собственного населения, но собственная власть и усиление влияния Святого Престола. Разумеется, время от времени то в одном, то в другом городе вспыхивали протестные акции, но они быстро и жестоко подавлялись полицией и гвардейцами. Высшее церковное руководство не было склонно к излишним сантиментам, и все это знали.

Однако на преподобного Микеле богатство внутреннего убранства дворца не произвело ровным счётом никакого впечатления. Равно как и не производили на него никакого впечатления трущобы и рабочие районы городов Святого Престола. То, что Джанфранко был одет в рясу священнослужителя и носил церковное звание, ровным счётом ничего не значило. То есть, он был, разумеется, рукоположен в духовный сан — но и только. На самом деле Микеле Джанфранко являлся одним из лучших агентов Servizio Informazioni della Santa Sede — разведслужбы Турина — и он только что прибыл из Вольного Города Неаполь, где имел встречу с агентом SISS в среде Cosa Nostra, конкретно — в клане Фиданцати, который являлся основным поставщиком боевиков для мафии. Агент сообщил преподобному Микеле некую важную информацию, которую Джанфранко тут же решил донести до сведения Его Святейшества Эммануила-IV. Информация эта напрямую касалась "Груза", и здесь медлить очень даже не стоило...

(Небольшой исторический обзор).

Практически с самого момента возникновения неохристианской католической церкви Иисуса Христа её последователи жаждали распространить свою веру на всю планету. При этом им было глубоко наплевать на то, что не все жаждали присоединяться к лону Святой Церкви; напротив — многие желали сохранить свои верования. Конечно, западноевропейских техноварваров Турину было очень легко обратить в свою веру, равно как и навязать её общинам Британских островов и пиратам Исландии, но дальше этого дело у Святого Престола не пошло. Восточноевропейские общины либо под всяческими благовидными предлогами не пускали эмиссаров Турина на свои земли, либо — как поступили греческие, болгарские и сербские общины — категорически отказывались давать "добро" оным на посещение своих территорий.

Бавария, несмотря на то, что подавляющее число её жителей исповедовало неокатолицизм, также не питала особого пиетета по отношению к папскому престолу, что было следствием неудачных попыток Турина взять эту территорию под свой контроль. Официально между Мюнхеном и Турином существовали дипломатические отношения, но они находились в весьма прохладном состоянии и улучшения их в обозримом будущем, благодаря агрессивной политике Святого Престола, не намечалось.

Гасконский Союз, в котором главенствовал неопротестантизм, вообще не желал иметь никаких дел с Турином, чему в немалой степени поспособствовала попытка Святого Престола силой навязать Гаскони своё видение религиозной тематики, имевшая место быть сто сорок лет назад. В нескольких пограничных стычках войска Союза одержали верх над вооружёнными силами туринцев, после чего между этими двумя образованиями установился так называемый "холодный мир".

Скандинавы, вернувшиеся к своей первоначальной религии, в которой главная роль принадлежала верховному божеству — суровому Одину, тоже не жаловали папских посланцев, так как те почему-то упорно пытались склонить жителей этих суровых северных земель к конфронтации с Российской Директорией. Однажды, лет двести назад, благодаря тупоумию и жадности конунга Сундсвалля Бьёрна Магнуссона, несколько варбанд северян, объединившись в одно довольно большое, так сказать, военизированное формирование, пересекли на своих боевых шхунах Ботнический залив и, разграбив по пути несколько финских общин фермеров, рыбаков и лесорубов, вторглись в пограничные земли Директории, надеясь поживиться за счёт богатого восточного соседа. Возможно, Магнуссон решил, что северные территории Директории, не слишком густо заселённые и располагавшие небольшими воинскими формированиями, окажутся для его парней довольно лёгкой добычей. Во всяком случае, эмиссар Турина, склонивший конунга Сундсвалля к этой авантюре, именно так и расписал ему ситуацию.

Но в данном случае сработала поговорка "план написан на бумаге — да забыли про овраги". Выжившие после налёта варбанды жители общины Икаалинен, расположенной всего в двадцати километрах от границы Директории, связались с ближайшим пограничным фортом, расположенном на западном берегу озера Нясиярви, и сообщили пограничникам о вторжении северян. Форт, естественно, встал на уши, в штаб пограничного округа Нясиярви, что размещался в административном центре уезда Тампере, и на ближайший к границе военный аэродром ушли кодированные шифрограммы; пограничники же, само собой разумеется, заняли оборонительные позиции по обеим сторонам от дороги, ведущей на территорию финских общин, активировали минные поля и выдвинули на фланги боевые шагоходы.

Варбанда северян с гиканьем и свистом вынеслась на своих джипах и обшитых бронёй грузовиках из лесной чащи прямо к границе и, не сбавляя хода, устремилась прямо к контрольно-пропускному пункту, где они надеялись застать врасплох дежурную смену, которая, по их мнению, не была готова к неожиданному нападению. Но вместо этого передовые машины влетели на активированное минное поле и подорвались на противотанковых фугасах, а по остальным засевшие в бронированных огневых точках пограничники и пилоты четырёх "Медведей" повели шквальный огонь из автоматов, пулемётов и автоматических пушек.

Натиск северян был сломлен тут же. Привыкшие грабить и убивать беззащитных рыбаков и фермеров, боевики наткнулись на хорошо организованное сопротивление профессиональных солдат, да ещё и поддерживаемых четырьмя боевыми машинами. В поднявшейся сумятице варбанда потеряла ещё несколько машин и до сорока своих бойцов, и лишь тогда конунг, сам возглавивший набег, отдал приказ отойти и попытаться закрепиться по ту сторону границы.

Но для штурмовиков Директории границ, как таковых, на западной стороне евразийского материка не существовало. Шесть бронированных монстров Ил-220, идя на малой высоте и утробно ревя своими двигателями (двигатели штурмовых глайдеров специально проектировались так, чтобы при атаке производить психологическое давление на противника своим рёвом), возникли в вечернем небе над озером Нясиярви и синхронно выпустили по варбанде НУРСы, после чего "причесали" северян огнём автоматических пушек. Ответный огонь не причинил никакого вреда боевым машинам, зато их второй заход заставил варбанду в панике бежать, бросая своих раненых, оружие и подбитую технику. Преследовать их пограничники не стали, ограничившись тем, что добили раненых боевиков; затем, свалив трупы и то, что осталось от наземных машин варбанды, щедро полили всё это напалмом и подожгли. Штурмовики же, выпустив по удирающим северянам ещё одну серию снарядов, синхронно развернулись и взяли курс на свой аэродром.

Вернувшись в Сундсвалль, Бьёрн Магнуссон, получивший в ходе скоротечного боя с русскими пограничниками пулевое ранение в правое бедро и схлопотав пару осколков в спину, распорядился утопить туринского эмиссара в холодных водах Ботнического залива, что, понятное дело, не добавило теплоты в отношения со Святым Престолом. Но, с другой стороны, северяне особо и не горели идти на более тесные контакты с Турином. Конунг Магнуссон не в счёт — скудоумный и жадный швед, возомнивший себя потомком великих вождей викингов прошлого, год спустя был отстранён от власти своим более умным и осторожным младшим братом Густавом, который прекрасно знал, что достаточно русским прислать сюда пару-тройку эскадрилий штурмовых глайдеров — и от общины Сундсвалль останутся только обугленные руины.

Распространение неокатолицизма в других частях Терры более-менее удачно прошло лишь в Южной Америке, отчасти благодаря тому, что в этом регионе позиции старой католической церкви были довольно сильны, отчасти же потому, что спорить с Primeiro Comando da Capital, чьё руководство относилось к наиболее радикальной ветви неокатоликов — новоапостольцам, было, как известно, себе дороже. Но не все коммуны Южной Америки благосклонно отнеслись к эмиссарам Турина. Гранд-коммуны Каракас, Гуаякиль, Ла-Пас, Сукре, Свободный Город Асунсьон, Вольный Порт Кальяо и ряд других формаций наотрез отказались не то что вести переговоры со Святым Престолом — даже пропускать его посланцев на свои земли. Наслышаны, должно быть, были о методах, практикуемых Турином.

С североамериканским континентом у Святого Престола тоже дело не заладилось. Неокатолицизм там как-то не прижился, уступив место новой англиканской церкви (КША, Свободный Город Нью-Йорк, неонацистский Свободный Северный Союз, большинство коммун и общин), неопротестантизму (часть населения КША, тихоокеанские общины, Свободная Аляска, Центральная Америка, острова Карибского бассейна, Южная Флорида) и буддисламу, число последователей которого, правда, в Западном полушарии Терры было невелико. Мормонская Юта стояла несколько особняком, но и там никто не хотел видеть эмиссаров Турина; что же касается Чёрных Штатов, то туда, похоже, хоть миллион эмиссаров зашли — толку не будет. Созданное путём невероятного смешения сразу нескольких религий — вуду, ислама, индуизма, лютеранства, растафарианства — верование под названием "палантизм" было настолько толерантным ко всяким порокам, что и нечего было пытаться насадить на территории Чёрных Штатов какую-нибудь иную религию, порицавшую плохие стороны бытия. Там это просто не поняли бы.

Ну, и оставались ещё Российская Директория с её неославием, восточные религии, индуизм и буддислам. И здесь Святому Престолу оставалось лишь злобно скрипеть зубами, так как именно Восток традиционно являлся "крепким орешком" для Турина, упорно не желая признавать веру, под знаменем которой некогда уничтожались целые культуры и народы...

(Конец небольшого исторического обзора).

В рабочий кабинет Эммануила-IV преподобный Микеле вошёл один. Сопровождавший его гвардейский офицер остался по ту сторону двери, так как ему вход в помещение был воспрещён. Тяжёлые двустворчатые двери за спиной Джанфранко неспешно сомкнулись, управляемые встроенными в стены сервомоторами.

Глава неокатолической церкви поднял голову от монитора персонального компьютера и внимательно всмотрелся подслеповатыми глазами в вошедшего в его кабинет агента SISS. Эммануилу-IV шёл уже восемьдесят пятый год, но он по-прежнему сохранял трезвый рассудок и обладал хорошей памятью, вот только со здоровьем у него наметились некоторые проблемы. Впрочем, учитывая возраст понтифика, это было неудивительно.

— Рад видеть вас в добром здравии, Ваше Святейшество! — преподобный Микеле, сделав три шага от входной двери, остановился и, приложив руки к груди крест-накрест, вежливо и почтительно поклонился. И замер, ожидая реакции понтифика.

— Преподобный Микеле — и я вас приветствую, — раздался слегка надтреснутый голос главы Святого Престола. — Как прошла ваша поездка в Неаполь?

— Можно сказать, неплохо, Ваше Святейшество. Если не считать этих неудобных вагонов CFN, но тут уже мы ничего не можем поделать.

— Вы могли воспользоваться коптером.

— Это было бы неблагоразумно, Ваше Святейшество. У русских глаза и уши по всей Терре раскиданы, а их сателлиты способны разглядеть на поверхности планеты монету в десять чентезимо. Да и поручиться за то, что в Неаполе нет агентов ГРУ и КГБ, никто не может.

— Неразумно было со стороны Cosa Nostra соваться на Крит, — проворчал Эммануил-IV, отодвигая от себя монитор и потирая ладонью красноватые от долгого сидения за компьютером глаза. — Директория не терпит наркоторговцев, и это знает весь мир. Курьеров там расстреливают на месте. Помните, четыре года назад что учинили русские в Индокитае?

Преподобный Микеле молча кивнул. Четыре года назад разведка русских и агенты антинаркотического отдела Комитета Госбезопасности выявили местонахождение главной базы печально известного тайского наркокартеля "Золотой слон", который нёс ответственность за поставки наркотиков в подконтрольный Директории Туркестан, на Дальний Восток и в китайские феоды. Картель искали и конфедераты, и Mara Salvatrucha, которым тайцы перешли дорогу в Панаме, но русские оказались первыми в этом деле. На беду тайцев.

После того, как русский разведывательный сателлит зафиксировал местоположение базы картеля, всё было ясно, как дважды два. Учитывая методы борьбы оперативников силовых ведомств Директории с наркотраффиком, можно было не сомневаться в том, что то место будет вскоре выскоблено до скального основания. И живых русские брать не будут. Не в их это стиле.

Разумеется, любой из сторожевых сателлитов Директории мог превратить базу и её окрестности в радиусе эдак километров двадцать в пар одним-единственным выстрелом боевого рельсотрона, но в подобных случаях русские всегда действовали более масштабно, дабы устрашить других таких же мерзавцев. С военного аэродрома под Баку в воздух поднялись два гиперзвуковых стратегических суборбитальных бомбардировщика Ту-360, которые взяли курс на Индокитай. Достигнув заданной точки всего за двадцать две минуты, Ту-360 вышли на боевой курс и выпустили по цели с высоты тридцати двух километров тридцать шесть крылатых ракет "скорпион" с объёмными боеголовками. Через сорок секунд местность площадью в сто пятьдесят квадратных километров превратилась в один гигантский костёр, уцелеть в котором было попросту невозможно...

— Однако, брат Микеле, сейчас мы говорим не о русских... хотя о них нельзя забывать. Что с "Грузом"? Есть новости из Южной Америки?

— Наш человек в окружении Салазара сообщает, что конвой с доктором Вильнёвом благополучно следует в нужном направлении и пока не замечено, чтобы русские спецслужбы проявляли к нему интерес. Равно как и какие-либо другие спецслужбы. И это вселяет надежду на то, что никто пока не знает о том, где находится гасконец и что он собирается предпринять. И для кого он собирается это предпринять.

— Если бы дело касалось только конфедератов, я бы не стал так напрягаться, — Эммануил-IV откинулся на спинку своего кресла и взял в левую руку узкий высокий стакан из альпийского хрусталя, наполненный тонизирующим фруктовым напитком с добавленными в него гистаминами и протеинами. — Но в случае с русскими ни в чём нельзя быть уверенными. Да-с, это так... Однако, вернёмся к вам, брат Микеле. Брат Джованни явно вам сообщил что-то важное, раз вы так спешили в Турин, чтобы меня увидеть?

— Именно так, Ваше Святейшество, — отозвался Микеле.

— Я вас слушаю.

— Во-первых, наши агенты провели полную предварительную подготовку для принятия корабля с "Грузом" в порту Генуи, как запасной вариант — судно может разгрузиться в Сан-Ремо, тамошний порт вполне способен принять корабль такого типа. Во-вторых, этот корабль не должен будет вызвать никаких подозрений у наших недругов. Самый обычный окинавский контейнеровоз, идущий с грузом из Буэнос-Айреса в Новороссийск. Его команда даже и знать не будет, что именно они перевозят.

— Как и планировалось. Но есть ещё и "в-третьих", я правильно вас понял?

— К сожалению, да, Ваше Святейшество.

— Прискорбно. И что же это?

— Судя по всему, североамериканцам удалось узнать об "Объекте-1".

— Узнать? — понтифик сделал глоток и задумчиво пожевал губами. — Хм... Интересно, как именно, хотя сейчас это уже и неважно. Они что-то предприняли по этому поводу?

— Да.

— Что именно?

— Наш человек в Далласе сообщил через детройтскую мафию, конкретно — через клан дона Андретти, который является родственником Бенито Фиданцати, что претор УНБ Йоргенссен отправил в интересующее нас место специального исполнительного агента. Ему удалось узнать, кого именно, хоть это было и весьма рискованно. Некая агент Кристина Леннокс. Она планирует добираться до "Объекта-1" с помощью наёмного дальнобойщика. Конфедераты рассчитывают, что так операция будет сохранена в тайне.

— Возможно. Зная, как работают агенты УНБ, можно не сомневаться, что дальнобойщика этого потом никто никогда не увидит. Впрочем, нас это не касается. Известно о том, на какой стадии находится эта Леннокс? Она уже покинула пределы КША?

— Точно так, Ваше Святейшество. Наш человек в Далласе послал доверенное лицо по следам трейлера с оборудованием, которое доставили спецрейсом из порта Хьюстона в Лагуну-де-Альварадо. Спецагент сейчас находится в Сан-Педро-Суле, на стоянке дальнобойщиков в Серро-Верде, ищет подходящего водителя. За ней следят. Весьма скрытно, без использования какой-либо молектронной техники и вообще без технических средств.

— Немедленно организуйте отправку в Сан-Педро-Сулу боевой группы SOS! Используйте для доставки грузовой сплинтер, обставьте всё это как гуманитарную миссию! Агент УНБ не должна ни в коем случае добраться до Патагонии раньше группы Салазара... и вообще добраться туда! Действуйте, брат Микеле, и да пребудет с вами благословение Господа Нашего, Вечно Сущего Вовне! Приступайте тотчас же!

— С вашего позволения, Ваше Святейшество, — поклонившись в три погибели, произнёс преподобный Микеле Джанфранко. Сказанные понтификом слова означали для него непосредственный приказ, который надлежало незамедлительно принять к исполнению.

О том, что в случае успешного выполнения миссии Святой Престол получит в свои руки древнее термоядерное оружие, могущее стать причиной смерти миллионов жителей Терры, преподобный Микеле не задумывался. Как и подавляющее большинство служителей Святого Престола, он искренне считал, что только под сенью Божественного Великомученика народы Терры могут объединиться в единую нацию, управляемую мудрыми наставниками из Турина. А какой целью это будет достигнуто — Микеле Джанфранко, рукоположенный в сан священнослужителя агент разведывательной службы Святого Престола, не задумывался.

В конце концов, как любил говорить глава SISS кардинал Пьетро Анзатти, для того, чтобы принести Свет Божий тем, кто пока ещё сомневается в его существовании, не грех уничтожить сотню-другую тысяч еретиков...

Центральная Америка,

Панамериканское шоссе,

где-то между Сан-Хосе и Давидом.

Мерно гудел катерпилларовский восьмилитровый дизель, по дасфальту тянущегося через обе Америки шоссе тихо шуршали бронированные шины "МакНилуса", тянувшего за собой тяжёлый трейлер армейской модификации с установленным внутри него научным оборудованием. Кристина Леннокс мирно дремала в пассажирском кресле, разморённая лучами послеполуденного солнца, прикрыв голову кепкой с широким козырьком, на котором была вышита эмблема известного хоккейного клуба "Хьюстон Рокетирз". Большой автоматический 9-мм пистолет "Wendlinger-90/12 MR", весьма популярный у североамериканских блюстителей закона и бойцов спецподразделений, покоился в коричневой кобуре из синтекожи, обшитой бархатными тесёмками; сама же кобура, отстёгнутая от куртки, лежала на разделяющей водительское и пассажирское сиденье откидной панели, которая служила также и крышкой вещевого ящика. Левая нога американки была согнута в колене и упиралась этим самым коленом в переднюю облицовку кабины "Фронтлайнера", правая же была вытянута вперёд. Леннокс спокойно дремала в пассажирском кресле, покачиваясь взад-вперёд в такт движению тягача, и похоже было, что её мало заботит то, что может происходить снаружи.

Конечно, Ньют понятия не имел, как выглядит гляциологическое и ему подобное оборудование, и поэтому, когда Леннокс на заправочной станции в Багасесе показала мексиканцу находящееся в трейлере оборудование, Эстевез лишь кивнул в знак того, что оборудование он увидел, и промычал в ответ что-то невразумительное. Размещённые в трейлере сложные приборы, большинство из которых Ньюту были незнакомы, могли с равной степенью вероятности быть как оборудованием для изучения льда, так и какой-нибудь военной хренотой. Оружия, кроме упомянутого Кристиной "браунинга", в трейлере больше не обнаружилось, хотя это ровным счётом ничего ещё не означало. Там хватало мест, где можно было спрятать не только автоматы или дробовики — ручные пулемёты. Впрочем, Леннокс не представлялась мексиканцу в роли контрабандиста оружием, поскольку этих ребят дальнобойщик успел уже повидать, и ни одной женщины среди них он не встречал. Все они были сплошь суровыми латиноамериканскими macho, способными без зазрения совести перерезать тебе глотку остро заточенным мачете или прострелить — точнее, отстрелить — башку из так обожаемых ими гонконгских автоматических дробовиков "чёрный дракон". А в наличии в КША контрабандистов данного профиля, как и вообще контрабандистов, как таковых, Ньют сильно сомневался, учитывая то, насколько жёсткими — если не сказать больше — являлись законы Конфедерации.

Однако кое-какие странности в поведении Кристины Леннокс всё-таки настораживали мексиканца. Конечно, очень даже может быть, что североамериканские гляциологи проходили какую-нибудь специальную подготовку, чтобы быть готовыми ко всевозможным неожиданностям и неприятностям — не со стороны льдов, разумеется, а со стороны тех разумных, которые мнили себя сверхкрутыми и вообще. То же вьет-во-дао, о котором упоминала Леннокс — вполне подходит для того, чтобы защитить себя и своих менее расторопных в этом плане коллег от всяких ушлёпков. И оружие тоже к этой сфере относилось. Но всё-таки что-то здесь было не так.

Начать с того хотя бы, как люди обращаются с оружием. Тот же вчерашний учёный или фермер, какой бы у него ни был хороший инструктор по стрелковой подготовке, всё равно будет держать пистолет или автомат совсем не так, как это делают профессиональные солдаты или оперативники спецслужб. А глядя на то, как обращается со своим "Вендлингером" Кристина, Ньютон, имеющий представление об этом — на примере своего старшего брата Фиделя, сделал вывод, что навыки обращения с огнестрельным оружием у североамериканки куда более продвинутые, чем у того, кто посещал стрелковые курсы Национальной Стрелковой Ассоциации. Если не знаменитое на весь континент УНБ, то что-то в этом роде. Но зачем безопасникам Конфедерации понадобилось копаться в патагонских ледниках? На этот вопрос — если он не являлся плодом воображения — ответа у мексиканца, разумеется, не было.

Эстевез не без оснований считал себя довольно неплохим рукопашником, и те, кто на своей шкуре опробовали крепость кулаков мексиканца, могли с ним согласиться. Savate mexicano, по сути своей, являлся довольно жёсткой контактной системой рукопашного боя, ориентированной на то, чтобы не только дать достойный отпор негодяям, но и переломать кости-руки-ноги, в том числе — с летальным исходом. Однако он не поручился бы за то, что в случае с Леннокс его умения ему бы помогли. Почему? А вот почему.

В небольшом городке Пьедрас-Бланкас, расположенном на Панамериканском шоссе, во время короткой остановки произошёл весьма интересный — с точки зрения Ньюта — инцидент. По просьбе Кристины мексиканец остановил "МакНилус" рядом с придорожной кантиной, название которой дальнобойщик и не запомнил, да оно ему и не было так уж необходимо. Объяснив свою просьбу тем, что после Багасеса они ни разу не останавливались, чтобы передохнуть, и что её задница скоро приклеится к сиденью, Леннокс, распахнув дверцу кабины тягача со своей стороны, с решительным видом двинулась в сторону вышеупомянутого заведения. Зачем ей это понадобилось, Ньютон так и не понял. С таким же успехом, причём куда как комфортнее, можно было расположиться в жилом блоке "МакНилуса", в котором имелся встроенный кондиционер и остальные удобства.

Разумеется, Эстевез не стал рассиживаться в кабине "Фронтлайнера", прекрасно зная, с чем может столкнуться в латиноамериканской кантине уроженка Северной Америки. Прихватив с собой свой устрашающего вида револьвер, который мексиканец просто заткнул за пояс, Ньют поспешил за гляциологом. Он почти нутром чуял, что его вмешательство может, как минимум, избавить американку от пары синяков и ссадин.

Однако Ньют очень и очень в этом вопросе ошибался. Разумеется, поначалу вроде как ничего не предвещало неприятностей. Леннокс он, войдя в помещение кантины, увидел в противоположном от входной двери конце кантины, беседующей с каким-то невысоким худощавым типом в безразмерных шортах цвета хаки и чудовищной по своей безвкусице цветастой рубахе, явно сшитой в какой-нибудь подвальной мастерской где-нибудь в суринамских общинах или на Тринидаде. Таких же кошмарные светло-коричневые сандалии красовались на ногах типа, который, судя по всему, совершенно не придавал сколь-нибудь значимого внимания тому факту, что он выглядит как какой-нибудь бездомный бродяга со Срединного Запада. Держа в руке стакан с текилой, он что-то тихо втолковывал Леннокс, которая молча слушала его, время от времени кивая головой.

Решив, что его происходящее не касается — вернее, касается, но не совсем, Ньют решил, что будет лучше понаблюдать за происходящим со стороны и с такой позиции, где его не будет заметно. Оглядевшись в поисках подходящего места, мексиканец решил занять позицию у стоящего у одной из стен холодильнику со стеклянной дверцей, внутри которого можно было разглядеть различные напитки, которые могли быть востребованы посетителями этого заведения.

Обменявшись ещё парой фраз с неряшливо одетым типом, Леннокс напоследок кивнула тому и, повернувшись, двинулась было к выходу. Эстевеза она, судя по всему, не заметила, так как та часть зала кантины, в которой устроил себе наблюдательный пункт дальнобойщик, была освещена довольно скудно.

Однако дойти до двери кантины американке не удалось. На её пути неожиданно выросли трое здоровенных типов, одетых не менее паршиво, чем недавний собеседник Леннокс. Который, кстати, куда-то исчез, причём так, что Ньют даже не успел заметить, куда это он умотал.

То, что прелести американки этих типов ничуть не интересуют, Ньют понял почти сразу. В руке одного из амбалов блеснуло что-то небольшое и серебристое, издающее лёгкое жужжание. Похоже на парализатор, но Ньют мог и ошибаться. Высокотехнологичное оружие Директории, такое, как лазеружья, парализаторы и импульсные винтовки, встретить за пределами России было практически невозможно. Практически — что означало, что всё же отдельные экземпляры могли-таки просочиться через тщательно охраняемую границу Директории и попасть куда-нибудь довольно далеко от места своего производства.

Леннокс, однако, не стала ждать дальнейших действий незнакомца. Отклонившись чуть влево и слегка присев, она изо всей силы ударила амбала прямо в живот плотно сжатой в кулак правой рукой, отчего тот, издав рыгающий звук, выронил своё оружие и согнулся надвое.

Зря он так поступил. Леннокс, распрямившись на манер плотно сжатой пружины, врезала ему левой ногой прямо под нижнюю челюсть, опрокидывая его на пол и выбив при этом несколько зубов. Затем американка крутанулась на месте и поймала руку второго громилы, которой тот попытался ударить её в височную область, в пыточный захват. Раздался противный звук ломающейся кости; противник Кристины, взвыв от боли, отшатнулся было назад, но тут же, к немалому удивлению Ньюта, принял боевую стойку и попробовал достать гляциолога прямым ударом в переносицу.

Леннокс без труда ушла от этого удара, который, попади он в цель, вполне мог вывести её из строя. В свою очередь она, ловко поставив блок, чтобы парировать выпад третьего нападавшего, провела отменную подсечку, сбивая типа со сломанной рукой с ног. Тот, неуклюже взмахнув здоровой рукой, повалился прямо на соседний столик, по счастью — пустой. Раздался грохот ломающейся мебели, по полу покатился выпавший из-за брючного ремня амбала крупнокалиберный пистолет.

Остававшийся на ногах громила, оценив ситуацию, решил не играть с американкой в мастеров кунг-фу. Вместо того, чтобы обездвижить Леннокс или вывести её из строя каким-нибудь нелетальным способом, выхватил из-за пояса заткнутый туда со стороны спины штурмовой пистолет-пулемёт К-22 и навёл его ствол на Кристину.

Как бы ни была быстра Леннокс, успеть уклониться от выстрела трёхствольного изделия балашовских оружейников она вряд ли сумела бы. Поэтому Эстевез и решил вмешаться в события.

В небольшом пространстве кантины оглушительно грянул выстрел "смит-вессона". Пуля калибра .500 Magnum угодила точно в голову громилы. Во все стороны брызнули кровь и ошмётки мозга, бандит, пошатнувшись, замертво рухнул на пол, залив окружающее его пространство своей кровью, обильно текущей из простреленной головы.

Леннокс, бросив на Эстевеза пристальный взгляд, кивком головы указала мексиканцу на дверь, давая ему понять, что здесь им больше нечего делать. Ничего не объясняя дальнобойщику, Кристина выскочила наружу, и Ньюту ничего не оставалось делать, как последовать за ней.

Городок они покинули без каких-либо происшествий — судя по всему, эта троица громил была единственной, кого интересовала Кристина Леннокс. А вот почему обычный североамериканский гляциолог привлёк к себе их внимание, пока оставалось неясным. Сама Кристина пока ничего на эту тему не говорила, а Ньют не был из тех, кто давят на собеседника, заставляя того высказать всё. Раз Леннокс сейчас ничего не желает рассказывать, то и не надо. Придёт время — расскажет, что же за херня тут такая происходит.

"МакНилус" миновал Ла-Консепсьон и приближался к педрегальской развилке, откуда отходило шоссе на Мостренко — отсюда до Давида, центра крупной коммуны, оставалось не больше сорока минут езды, когда Ньют заметил в зеркале заднего обзора три чёрных джипа с наглухо тонированными стёклами, следующими за "Фронтлайнером" на некотором удалении. Собственно, подобные джипы частенько встречались на местных трассах — парни из Mara Salvatrucha любили мощные внедорожники, вот только Ньютон что-то не замечал, чтобы amigos разъезжали по Центральной Америке на "лэндрейдерах". Выпускаемые на автозаводе компании "General Motors", что находился в Канзас-Сити, эти автомобили не поступали в свободную продажу, предназначаясь для военных и спецслужб Конфедерации. Возможно, некоторая часть их шла на экспорт в Россию и Австралазию, но здесь Ньют ничего не мог сказать наверняка. Однако маловероятно, чтобы Mara Salvatrucha удалось раздобыть подобные машины. Не невозможно, но всё-таки маловероятно. А значит, та стычка в Пьедрас-Бланкас была отнюдь не случайной. И гляциология тут была ни при чём, в этом Эстевез мог поклясться на форсунках двигателя своего тягача.

Глава 7.

— Хотелось бы всё-таки знать, какого хера тут происходит! — проворчал Эстевез, прибавляя ходу, чтобы оторваться от преследователей. Хотя с таким весом это было сделать довольно затруднительно, дальнобойщик хорошо знал, что через десять километров начнётся шестиполосная дорога с бетонной разделительной полосой. Если ему удастся дотянуть до этого места... ключевое слово "если", чёрт побери...

— Это бандиты, да? — Кристина с явным интересом глядела в боковое зеркало, при этом автоматический пистолет был у неё в правой руке со снятым предохранителем.

— Обычные бандиты не колесят по Латинской Америке на военных внедорожниках! — зло бросил Ньют, вдавливая педаль акселератора в пол до отказа и щелчком большого пальца правой руки активируя обе турели Gatling.

— А кто это тогда, по-вашему? — невинным тоном осведомилась американка.

— Думается мне, что вы об этом прекрасно осведомлены, мать вашу!

Тяжёлый почти девятнадцатитонный тягач с прицепленным к его "седлу" трейлером рванулся вперёд, пытаясь сбросить с заднего бампера преследователей. Но здесь возможностей "МакНилуса" явно было недостаточно — ста десяти километров в час было маловато против двухсот двадцати "лэндрейдеров". Однако так просто Ньютон не собирался сдаваться.

Один из "лэндрейдеров" попытался обойти тяжёлый автопоезд слева, однако Ньют был начеку и не позволил осуществиться данному манёвру. "Фронтлайнер" вильнул в сторону, перекрывая проезд, и водитель внедорожника не стал рисковать. Скорость скоростью, а в весовой категории "лэндрейдер" явно проигрывал тягачу с прицепом. Раздался скрип тормозных колодок, и внедорожник остался за кормовой частью автопоезда.

Однако этот же самый манёвр открыл дорогу с правой стороны, чем не преминул воспользоваться другой джип. Взревев мощным турбированным двигателем, "лэндрейдер" рванулся в открывшийся просвет, при этом с заднего сиденья по "МакНилусу" открыли огонь из автомата. Пули противно процокали по броне тягача, одна из них срикошетила от облицовки бокового зеркала и ушла куда-то в сторону.

— Ой! — Леннокс испуганно отшатнулась от окна, однако от взгляда Эстевеза не укрылось то, что испуг американки был наигранным. И это ещё больше обострило его подозрения насчёт истинной личности Леннокс и цели её путешествия.

— "Ой" тут не поможет, — пробурчал мексиканец, кидая грузовик вправо, чтобы не позволить "лэндрейдеру" обогнать себя.

Это помогло. Шоссе на данном участке было с обеих сторон огорожено барьерами безопасности, чтобы уберечь совершившего ошибку водителя от вылета с трассы. При столкновении с ним машина, понятное дело, получила бы всё равно свою долю повреждений, но, по крайней мере, водитель мог уцелеть и даже не получить сколь-нибудь серьёзные травмы. Слети же машина с дороги в обрыв, довольно крутой и глубокий — последствия могли бы быть куда серьёзнее.

Когда "Фронтлайнер" прянул вправо, закрывая проход для метнувшегося вдоль барьера внедорожника, тот уже почти поравнялся с задней частью тягача и готовился к броску вперёд, чтобы блокировать собой дорогу. Однако как раз в этот момент многотонный грузовик сдвинулся в сторону барьера и водителю "лэндрейдера" пришлось в срочном порядке нажать на педаль тормоза, чтобы не оказаться раздавленным огромной махиной. Джип вильнул влево, стукнулся левым бортом о трейлер, отчего его швырнуло вправо прямо на защитный барьер. Раздался противный скрежет металла о металл, во все стороны брызнул настоящий дождь из искр, машина потеряла управление и её бросило прямо под задние колёса "МакНилуса". От удара "лэндрейдер" снова швырнуло на барьер, его правое переднее крыло коснулось металлического ограждения. Попытка его водителя выровнять тяжёлый внедорожник ни к чему хорошему не привела — от удара об отбойник "лэндрейдер" бросило влево, прямо под огромные колёса трейлера. Всего лишь лёгкого касания с одним из них оказалось достаточно для того, чтобы джип бросило с силой на барьер. Правые колёса трейлера ударились о левый борт "лэндрейдера", отчего внедорожник подскочил вверх и, ударившись о барьер, перелетел через него и исчез за краем обрыва. Однако ожидаемый взрыв не прозвучал. Во-первых, это только в видеобоевиках автомобили взрываются от малейшего удара, что не соответствует реальности; во-вторых, у "лэндрейдеров" были бронированные топливные баки, которым нужно было куда большее, чем простой динамический удар, пусть даже и сильный, чтоб рвануть, как баллистическая ракета на старте. Да и дизельное топливо, в отличие от древнего бензина, имело более высокие требования к процессу воспламенения.

— Что надо этим типам? — просипел Ньют, выравнивая грузовик и продолжая движение вперёд.

— Понятия не имею! — отозвалась Леннокс.

Мексиканец в ответ на это лишь фыркнул, демонстрируя своё несогласие со словами Кристины, но отвлекаться не стал, ибо проблемы у дальнобойщика ещё не закончились.

Оставшиеся "лэндрейдеры" попытались взять "Фронтлайнер" в "коробочку", но подобные фокусы Эстевезу были довольно хорошо знакомы. Тягач вильнул вправо, заставляя водителя одного из внедорожников с силой вдавить педаль тормоза в пол — иначе многотонная фура просто размазала бы джип по предохранительному барьеру. Это помогло машине избежать соприкосновения с трейлером, которое могло стать для "лэндрейдера" смертельным, но всё же правое переднее крыло внедорожника коснулось металлической полосы. Но при таких скоростях это как раз и было неудивительно.

Водитель джипа лихорадочно крутанул руль, но — скорее всего, инстинктивно — именно в сторону "МакНилуса". Левое переднее колесо "лэндрейдера" соприкоснулось с бешено вращающейся огромной бронированной покрышкой тягача, и этого вполне хватило для того, чтобы внедорожник от соприкосновения со всей силы швырнуло прямо под трейлер. От последовавшего затем мощного удара "лэндрейдер" снова швырнуло на предохранительный барьер, однако на сей раз последствия были куда плачевнее, нежели в первый раз.

Тот, кто сидел за рулём "лэндрейдера", до самого последнего момента пытался хоть как-то смягчить ситуацию, чтобы спасти и себя, и своих пассажиров от куда более серьёзных последствий, нежели синяки и ссадины. И, не исключено, ему бы это удалось, если бы не турель правого борта "Фронтлайнера". GAU-119, управляемый бортовым когитатором, поймал джип в перекрестье своего электронного прицела и выпустил короткую очередь бронебойных пуль с наконечниками из вольфрам-титанового сплава. В считанные секунды корпус внедорожника сделался похожим на дырявое решето; машина опять вильнула в сторону, но тягач с прицепленным к нему трейлером уже проскочил мимо него, открыв дорогу подстреленному "лэндрейдеру" на другую сторону дороги. Машина врезалась в придорожное дерево, подпрыгнула от удара и замерла на месте, дымя развороченным моторным отсеком. Никто не показался наружу, из чего Кристина сделала вполне логичный вывод, что в машине выживших нет. Скорее всего, их бренное существование прервалось в тот момент, когда поток рассерженных стальных "ос" изрешетил "лэндрейдер", словно картонный.

Однако оставался третий внедорожник, и его водитель, судя по тем манёврам, которые он принялся выделывать на дороге, сделал надлежащие выводы из случившегося с его менее удачливыми сотоварищами. В крыше "лэндрейдера" открылся люк, из которого высунулся тип в чёрной майке с короткими рукавами, держащий в руках длинную толстую серую трубу.

— У него базука! — взвизгнула Леннокс.

— Я вижу, вижу!

Базука — это уже серьёзно. Особенно та, что сидела на плече боевика. Модель SMAW-60, принятая на вооружение у конфедератов, нью-йоркцев и некоторых североамериканских общин, была мощным ручным противотанковым гранатомётом, который мог без труда пробить броню таких танков, как М1212 "Шеридан" и М125 "Саратога". Хотя "МакНилус" и был защищён навесной бронёй "Панцирь", но против выстрела из ручного противотанкового оружия она мало что могла сделать. А 57-мм снаряды, выпускаемые SMAW-60, без труда вскрыли бы корпус тягача, как консервную банку, ибо "Панцирь" надёжно защищал от крупнокалиберного стрелкового оружия и ручных гранат, но никак не от артиллерии.

Ньют резко крутанул руль влево, создавая помеху водителю уцелевшего "лэндрейдера". Тому ничего не оставалось предпринять, кроме как нажать на педаль тормоза, чтобы избежать столкновения с многотонной фурой. Понятное дело, что гранатомётчику такое не пришлось по душе, потому что он что-то сердито прокричал в открытый люк.

Конечно, Ньют мог попробовать подстрелить джип из бортового пулемёта, но водитель уцелевшего "лэндрейдера" явно не был дураком или слепцом и подставлять свою машину под очереди GAU-119 вовсе не собирался. Одно удачное попадание — и погоня была бы досрочно прекращена.

Но и сдаваться те, кто находился в последнем джипе, тоже, судя по их поведению, не собирались. "Лэндрейдер" чуть отстал, давая возможность гранатомётчику прицелиться. Громыхнул выстрел, однако Ньют был начеку и вовремя вывернул руль, уходя с линии огня.

Дымная струя пронеслась в считанных сантиметрах от кабины "Фронтлайнера" и ударила в придорожные деревья. Громыхнул взрыв, во все стороны полетели вырванная с корнями растительность и куски почвы. Двигавшийся по встречной полосе небольшой грузовичок-"полуторка" в испуге шарахнулся в сторону, едва не столкнувшись с "МакНилусом", что вызвало взрыв площадной ругани из уст Эстевеза.

— Надо либо отрываться от них, либо раздавить! — Леннокс, сжимая в руке свой пистолет, смотрела на мексиканца.

— А то я не знаю!

Двигатель тягача надсадно взревел, тяжёлая машина рванулась вперёд, пытаясь оторваться от "лэндрейдера". Джип тоже прибавил ходу, стараясь не отстать.

— Твою ж налево! — выругался Ньют. Бросил злой взгляд на Леннокс. — Водить машину умеешь?

— Да, а что?

— Руль держи, вот что! Надо что-то делать, иначе эти типы нас просто сожгут из базуки! Давай-давай, не копошись!

Кристина, бормоча себе под нос что-то не слишком пристойное, быстро перебралась на место водителя, которое освободил Эстевез. Мексиканец, скрывшись в жилом блоке, тут же появился в кабине снова, держа в руках устрашающего вида двуствольное оружие, выкрашенное в осиные цвета.

— Щас поглядим, каков ты против штурмгана, падла! — прошипел Ньют, деактивируя предохранитель и высовываясь в окно позади Леннокс.

Выстрел из штурмгана "Кувалда", произведённый в непосредственной близости от слуховых рецепторов, вне всякого сомнения, имел в буквальном смысле слова оглушающий эффект. Когда над ухом Леннокс громыхнуло, как при выстреле орудия главного калибра линкора "Норфолк", североамериканка вздрогнула и невольно втянула голову в плечи, но руль из рук не выпустила, продолжая вести машину.

Конечно, "лэндрейдеры" были не совсем простыми внедорожниками, но, как и большинство автомобилей, выпускались они в нескольких модификациях. Эта, судя по всему, была слегка улучшенной базовой, ибо даже GAU-119 не смог бы продырявить "лэндрейдер" армейского варианта с первой же очереди. Да и наличием бронированных покрышек эти джипы тоже не могли похвастать, чем и не преминул воспользоваться Ньют.

Две бронебойные пули вспороли правое переднее колесо внедорожника, отчего тяжёлая машина враз потеряла управление. Водитель, понятное дело, попытался исправить ситуацию, но ни Эстевез, ни предохранительный барьер ему сделать этого не позволили.

Отскочив от защитного придорожного барьера, "лэндрейдер" ударился о задний бампер трейлера, что, в свою очередь, явилось причиной того, что внедорожник отлетел к противоположной обочине и врезался в росшее там дерево. И как обычно бывало в подобных случаях, природа оказалась куда прочнее создания рук человеческих. Хотя капот джипа и не превратился в яйцо всмятку от удара, но радиатор столкновения не пережил, о чём явственно свидетельствовало густое облако белого пара, вырвавшееся наружу из-под приоткрытой крышки моторного отсека.

Гранатомётчик, само собой разумеется, подобной каверзы от мексиканца не ожидал, но вот его реакция свидетельствовала о том, что всё-таки простыми bandidos тут и не пахло. Вряд ли обычный отморозок сумел бы так быстро среагировать на изменение ситуации. А этот тип сумел. Закинув базуку назад в салон, он успел нырнуть вниз за секунды до того, как "лэндрейдер" столкнулся с барьером.

Выстрела в зад Эстевез мог не опасаться — "МакНилус", ревя двигателем, как разозлённый бизон, пронёсся мимо стоящей чуть в стороне от трассы заправочной станции и лихо влетел в поворот, едва не своротив при этом пару фонарных столбов. Однако Ньюту удалось удержать многотонную машину от слишком близкого знакомства с оными предметами, хотя трейлер всё же зацепил один из них. Не слишком сильно, но этого вполне хватило для того, чтобы столб несколько отклонился от своего нормального положения.

— Лихо, однако, ты с ними разделался! — произнесла Леннокс, не убирая, впрочем, своё оружие. — Интересно, чего им от нас надо было?

— Хотя на здешних дорогах это нередкое явление, я всё же не думаю, что им был нужен твой трейлер, доктор Леннокс, — пробурчал Эстевез. — Им что-то другое нужно было.

— А что именно?

— А это ты мне скажи! — усмехнулся Ньют. — На кой им оборудование для изучения льдов, а? На запчасти его продать или на металлолом? Так проще, по-моему, какой-нибудь трансформатор разобрать или подстанцию почистить.

— А почему я должна знать, что им было нужно на самом деле? — повела плечами Кристина.

— Да сдаётся мне, что ты никакой не гляциолог.

— С чего ты вдруг это решил?

— Да вот, решил... как-то так...

Леннокс покосилась на дальнобойщика, но промолчала, чем вызвала снисходительную усмешку на лице Эстевеза.

— Что, я угадал? — произнёс мексиканец.

— По-моему, ты просто выдаёшь желаемое за действительное, Ньют.

Мексиканец бросил взгляд в боковое зеркало, но ничего подозрительного там не увидел. Хмыкнул, почесал подбородок и неожиданно выругался.

— Обычные дорожные бандиты не ездят на "лэндрейдерах" и не таскают с собой базуки. Особенно такие, как SMAW-60, которые очень редко можно встретить за пределами Конфедерации. Если гранатомёт — то либо тайваньский, либо местный кустарного производства. Ну, ещё, быть может, окинавский, но никак не североамериканский, принятый у вас на вооружение. Какими бы ушлыми не были сальвадорские contras, достать такое оружие даже им проблематично...

— А "Кувалду", надо полагать, ты в оружейном магазине купил? — усмехнулась Леннокс.

— Если ты намекаешь на то, что в Ла-Уньоне можно купить всё, что угодно, — усмехнулся в ответ Ньют, — то это не совсем так. Тем более, что штурмган я купил не там, а в Медельине, на оружейном базаре Маркеса. А уж как он там оказался, меня, если честно, это мало интересовало.

— Ну да, подобные вопросы меньше всего задаёшь, когда ствол себе покупаешь.

— Да. А вот почему какие-то ребята с базуками на "лэндрейдерах" хотели нас подрезать, знать было бы неплохо. Готов поставить сто колонов, что ты совсем не гляциолог и оборудование в трейлере вовсе не для изучения льда предназначено. Во всяком случае, детектор радиоактивности здесь точно лишний.

— Детектор... — Леннокс замолчала и пристально вгляделась в злое лицо мексиканца. — С чего вдруг ты взял, что там есть детектор радиоактивности?

— Я, знаешь ли, не в юкатанской глуши родился, — проворчал Ньют, выворачивая руль, чтобы объехать медленно ползущий по трассе древний автобус СМК, который остряки очень удачно прозвали "свалка мусора на колёсах". Нещадно дымя старым дизельным движком, собранным явно из нескольких подобных агрегатов, автобус неспешно полз по Панамериканскому шоссе, направляясь в свой пункт назначения. Леннокс во время обгона успела прочитать надпись на маршрутной табличке — "Сан-Хосе — Давид". В салоне можно было насчитать с полтора десятка пассажиров, которым втемяшилось куда-то ехать на этой развалюхе. — И я прекрасно знаю, как выглядит счётчик Гейгера.

— Да? — Кристина явно пришла в замешательство от этих слов мексиканца и на короткое время потеряла нить контроля над ситуацией. Но потом всё же взяла себя в руки.

— Да. Так что не пора ли, сеньора, рассказать мне, кто вы и какого лысого подрядили меня тащить этот ваш грёбаный трейлер к чёрту на рога? Я ведь могу просто отцепить вашу бандуру и высадить вас прямо здесь. Мне, знаете ли, моя шкура дорога.

Леннокс с минуту задумчиво глядела на дальнобойщика, потом, что-то тихо пробормотав себе под нос, со злым выражением на лице ткнула рукой в лобовое стекло.

— Если решишь меня высадить, так хотя бы до Давида довези! Или на дороге бросишь?

— Ну, я ещё не настолько скурвился, сеньора! — кривовато усмехнулся Ньют. — Пока едем — можешь рассказывать, что тут за хренота происходит. Кто, откуда, зачем и почему... в общем, ты поняла.

— Поняла, — всё ещё злым тоном отозвалась Кристина. Помолчала несколько секунд, потом, отстегнув ремень безопасности, поднялась на ноги и, положив пистолет на переднюю панель, скрылась в жилом блоке. Однако вскоре показалась оттуда, держа в левой руке ЭМ-идентификатор.

— Ридер есть в этой колымаге? — спросила она.

— Кому колымага, а кому — очень даже ничего, — не выказав никаких эмоций, проговорил Эстевез. — Это ЭМ-жетон? И что на нём?

— Вставь в ридер и увидишь.

Ньютон, хмыкнув, взял идентификатор и вставил его в щель ридера. Щёлкнул ногтем указательного пальца по активатору и кинул взгляд на небольшой полихордкристаллический дисплей.

— Это что, настоящий идентификатор? — спустя несколько секунд спросил мексиканец.

— А что не так с ним?

— С ним, возможно, всё так, но вот то, что выдаёт ридер...

Гулко вздохнули пневматические тормоза и "МакНилус", вырулив на обочину, остановился. Ньют сердито окинул взглядом дисплей ридера и недоверчиво покачал головой.

— Ты действительно агент УНБ? — спросил он. — Или это какой-то блеф для дурачков?

— Никакого блефа, Ньют. Я на самом деле являюсь агентом УНБ Конфедерации. И быть может, нам всё же стоит продолжить движение вместо того, чтобы стоять на месте и тем самым изображать из себя отличную мишень?

— Мишень?

Эстевез недовольно что-то пробурчал себе под нос, но прислушался к совету американки. Тягач, снова вздохнув пневматикой, тронулся с места, медленно набирая скорость.

— Думаю, ты прекрасно понимаешь, что в открытую я не могла играть, Ньют. Скажи я тебе сразу, кто я есть на самом деле, как бы ты поступил? Скорее всего, послал бы меня куда подальше, э?

— Я предпочитаю не лезть в дела сильных мира сего, агент Леннокс. Выгоды от этого никакой, а вот словить бесплатную пулю в жопу запросто можно. Но теперь уже поздно включать задний ход. Вы же очень не любите, когда вас через одно место кидают.

— Этого никто не любит.

— Ну да... — Ньют помолчал. — Ладно, говори, какая такая нужда вынудила такую мощную структуру, как твоё Управление, обратиться за помощью к простому дальнобойщику. Только ли в том дело, что я неплохо знаком с дорогами Южной Америки?

— В первую очередь — именно в этом.

— Да? — хмыкнул Ньют. — Ну, это верно, конечно. Но у вас своих, что ли, кадров нет?

— Не та ситуация сейчас, чтобы привлекать свои кадры. А человек со стороны — самое то.

— А какая сейчас ситуация?

Леннокс помолчала, приводя в порядок мысли.

— Тебе ведь известно, что имело место быть более тысячи лет назад?

— Для этого не надо даже школу заканчивать! — усмехнулся Ньют. — Каждый знает, что наши долбанутые предки чуть планету не спалили, свои бабки деля!

— Да, об этом знает каждый, это верно. О том, что после того, как выжившие восстановили цивилизацию, все сохранившиеся термоядерные заряды были уничтожены, знает куда меньше людей. Но это имело место быть.

— А куда их сплавили? Закопали где-то или утопили в Марианской впадине?

— Разумеется, нет. Это было бы очень неправильно с экологической точки зрения... да и с любой другой точки зрения. Одно время их хранили на русской военной базе где-то под Саратовом, потом, когда космические программы Директории и Конфедерации достигли необходимого уровня развития, эти боеголовки погрузили на двенадцать космических платформ и запустили на Солнце. За их полётом следили военные обсерватории на Гавайях и в Плесецке и они подтвердили тот факт, что все платформы достигли нашего светила и сгорели в солнечной короне.

— И правильно сделали.

— Да. Но оказалось, что не все факторы были учтены. Кое-что всё же мы пропустили... эй, какого дьявола?!

Это восклицание вырвалось у Кристины потому, что Ньютон резко надавил на педаль тормоза, отчего тяжёлая машина едва не пошла юзом, после чего остановилась. Мексиканец, одним ударом ладони активировав стояночный тормозной механизм, развернулся в своём кресле и сердито уставился на Леннокс.

Атлантический океан,

Бразильская котловина,

неподалёку от острова Вознесения,

борт подводного крейсера "Адмирал Тюрин".

В тесноватой боевой рубке подводного крейсера "Адмирал Тюрин", который на данный момент находился в водах Атлантического океана, в Бразильской котловине, на глубине полутора километров, царила самая обычная деловая атмосфера, присущая всем без исключения военным судам Директории. Операторы в чёрно-серебристой форме Военно-Морского Флота, изредка переговариваясь друг с другом, внимательно следили за данными, отображающимися на мониторах, время от времени что-то набирая на сенсорных клавиатурах. Тихо гудели кондиционеры, подавая в помещение прохладный рециркулированный воздух. Большой тактический дисплей показывал картину окружающего крейсер пространства, в котором не было ничего крупнее рыб — лишь где-то далеко наверху, километрах в шестидесяти от местоположения "Адмирала Тюрина", рассекал воды Атлантики большой грузовой корабль. Сканеры подводного крейсера уже успели собрать о нём всю возможную информацию, но экипаж боевого судна Директории она особо не заинтересовала. Самый обычный нью-йоркский сухогруз, идущий куда-то в сторону мыса Доброй Надежды. К текущей задаче, поставленной перед командой "Адмирала Тюрина", он не имел ровным счётом никакого отношения.

Тяжёлая бронированная гермодверь, ведущая в боевую рубку крейсера, плавно и абсолютно бесшумно отошла в сторону, пропуская в отсек невысокого роста офицера в форме ВВС, на погонах которого красовались звёздочки, характерные для звания подполковника, в левой руке которого был виден планшетный компьютер. Окинув беглым взглядом дежурную вахту, он уверенно приблизился к сидящему в центре рубки за полукруглым командным пультом командиру крейсера, который при виде подошедшего вопросительно взглянул в его сторону.

Может возникнуть вполне законный вопрос — что делает на подводном крейсере офицер Военно-Воздушных Сил? На "Адмирале Тюрине", в отличие от подводных крейсеров проекта "Святогор", не было аппаратов воздушной поддержки/разведки, его предназначение было в том, чтобы нанести врагу точный смертоносный удар своими баллистическими и крылатыми ракетами. Но дело всё в том, что этот подполковник имел такое же отношение к собственно ВВС Директории, как колесо седельного тягача — к космической программе.

Командир "Адмирала Тюрина" капитан первого ранга Лаврентий Самойлов не в первый раз получал задания подобного рода. Ничто не может настолько скрытно подобраться к цели, как подводный крейсер, идущий на практически бесшумных Q-реакторах на огромной — по меркам подводного флота времён До Судного Дня — глубине, недосягаемый для обнаружения и оружия. Ясное дело, что ни для кого не было секретом, что КША имеют в составе своих ВМФ четыре похожих на "Адмирала Тюрина" корабля, но американские Q-реакторы были несколько хуже своих российских аналогов, поэтому подводные крейсера североамериканцев имели предел погружения в тысячу триста метров и более шумные двигатели. Правда, даже это не делало задачу обнаружения подводного крейсера конфедератов простой и лёгкой. Но сейчас речь не о тактико-технических характеристиках подводных судов данного класса. Речь о тех задачах, которые стояли перед экипажем "Адмирала Тюрина".

Крейсер находился на ходовых испытаниях после ремонта дизель-генераторов в акватории Бискайского залива, когда на его борт поступила шифрограмма из Шлиссельбурга, из Генштаба ВМС Директории. Её текст гласил, что "Адмиралу Тюрину" надлежит незамедлительно проследовать в порт Фуншал на острове Мадейра, где следовало принять на борт офицера ВВС Директории в звании подполковника, который следовал на Мадейру на боевом глайдере из самого Смоленска (для Российской Директории никогда не являлось большой проблемой послать боевую машину в любой уголок земного шара — и никто, как правило, не возражал, так как возражать русским было опасно для жизни), после чего крейсер должен был покинуть гавань Фуншала и двигаться в южном направлении, в район Бразильской котловины, к острову Вознесения. Капитану первого ранга Самойлову предписывалось оказывать подполковнику ВВС Павлу Корнилову всяческое содействие, а при наступлении "времени Х" — передать всё руководство операцией именно ему.

Не сказать, что данный приказ слишком уж сильно обрадовал командира "Адмирала Тюрина", но каперанг Самойлов был офицером до мозга костей и понимал, что раз в Генштабе решили так, значит, на то были особые причины. К тому же, просто так никто не стал бы посылать в дальний поход оперативника Пятого Сектора — все в вооружённых силах Директории прекрасно знали, что означает словосочетание "подполковник Военно-Воздушных Сил".

Понятное дело, когда "Адмирал Тюрин" был замечен береговой охраной Мадейры, на островах архипелага поднялась паника. Мадейрцы ни в каких тёмных делишках не принимали участия, с криминальными синдикатами не были связаны, исландским пиратам не помогали, с нигерийскими и гвинейскими работорговцами не сотрудничали — поэтому островитяне терялись в догадках, в связи с чем к их архипелагу движется один из самых страшных и мощных боевых кораблей современности. Наиболее впечатлительные принялись в спешке собирать вещи и готовиться к немедленной эвакуации — после залпа ракетами с объёмными боеголовками выживших обычно не остаётся.

Однако в планы русских вовсе не входило стирать архипелаг с лица планеты. Командир крейсера связался с властями Мадейры и уведомил их о том, что крейсер "Адмирал Тюрин" намерен ошвартоваться в морском порту Фуншал и принять на борт офицера вооружённых сил Директории, после чего корабль немедленно снялся бы с якоря и взял курс туда, куда ему надлежало направиться. Только и всего.

Естественно, администрация архипелага, получив от командира крейсера столь исчерпывающий ответ, успокоилась и даже предложила "Адмиралу Тюрину" бесплатную стоянку в порту Фуншала и обеспечение корабля всем необходимым. Однако каперанг Самойлов заверил местные власти, что его корабль не нуждается в пополнении припасов и что как только офицер Директории прибудет на борт крейсера, "Адмирал Тюрин" сразу же снимется с якоря.

Глайдер с оперативником Пятого Сектора не заставил себя долго ждать. Подводный крейсер не успел даже толком встать на стоянку в гавани Фуншала, а сверху на спокойную водную гладь уже падал эдаким ястребом, узревшим добычу, серо-стальной боевой глайдер, распугивая праздношатающихся в воздушном пространстве над городом скай-планеристов. Тугая воздушная волна ударила водную гладь, вызвав небольшое волнение, после чего боевая машина приземлилась точно в центре посадочной площадки крейсера. В правом борту глайдера отворился внешний люк, из корпуса выдвинулся короткий трап, по которому на чёрную металлическую поверхность палубы "Адмирала Тюрина" быстро спустился невысокий человек в военной форме. Мимоходом кивнув встречающему его военно-морскому офицеру в чине старшего лейтенанта, прибывший быстро и сноровисто исчез в открытом палубном люке, растворившись в объёмистых недрах подводного крейсера.

Глайдер сразу же после этого на форсаже взмыл вверх, снова подняв волну в гавани и опять же распугав скай-планеристов. Несколько секунд — и вот уже даже в мощные бинокли его невозможно рассмотреть в безоблачном южном небе.

Командир "Адмирала Тюрина" слово своё сдержал. Как только за прибывшим офицером задвинулся палубный люк, а боевая машина Директории растворилась в небесной голубизне, крейсер включил дизельные двигатели и двинулся прочь из акватории Фуншала, волоча за собой пенный хвост взбаламученной воды. Зрелище было, что и говорить, впечатляющее, да вот только многочисленные зеваки, высыпавшие на набережную и пляжи, чтобы посмотреть на проход боевого корабля Директории, были очень сильно разочарованы. Миновав цепочку волноломов, русский крейсер немедленно начал погружение, ни на кого и на на что не обращая внимания. Полминуты — и вот уже ничто не напоминало о том, что главный порт архипелага Мадейра только что почтил своим присутствием боевой подводный корабль, могущий одним залпом своих ракетных ЭМ-катапульт превратить территорию размеров с десять таких архипелагов в океан беснующегося всепожирающего пламени...

— Есть новости, Павел Петрович? — командир крейсера вопросительно посмотрел на оперативника Пятого Сектора, на чьём лице невозможно было прочитать хоть что-нибудь.

— Смотря каких новостей вы ждёте, Лаврентий Климович, — в тон морскому офицеру отозвался Корнилов.

— Вы сами знаете, о чём я.

— Ну да, ещё б не знать! — усмехнулся агент Сектора-5.

— И?

— Конвой с Вильнёвом прибыл в Виторию, — произнёс Корнилов. — Они остановились в одном из лучших отелей города. Сторожевой сателлит держит конвой под неусыпным контролем. Одно моё слово — и от него даже болта обгоревшего не останется.

— Что же вас сдерживает?

— Агент УНБ всё ещё в пути и по той информации, что имеется в нашем распоряжении, она только-только пересекла Панамский канал и движется в направлении Дарьенского коридора. Поэтому моё руководство всерьёз опасается того, что гасконец и его сопровождение из PCC могут первыми добраться до Пильканьеу. А если мы сейчас рванём конвой, Салазар и его покровители в Святом Городе сразу всё поймут.

— Н-да, это может осложнить нам всё и сразу, — серьёзно кивнул Самойлов. — Пока мы ведём их на коротком поводке, но в противном случае придётся всё начинать заново. И нет гарантии, что мы сможем успеть.

— Да. Поэтому решено немного притормозить продвижение конвоя, Лаврентий Климович.

— Притормозить? — каперанг непонимающе уставился на оперативника Сектора-5.

— Вам прекрасно известно, что представляет собой современная Бразилия, Лаврентий Климович. Это пёстрый конгломерат коммун, каждая — со своим собственным управлением, зачастую под патронажем Primeiro Comando da Capital. Однако всегда есть недовольные существующим положением дел, да и просто люмпены-тунеядцы и асоциальные личности. Готовый, так сказать, материал для любой спецслужбы...

— Я начинаю понимать, куда вы клоните, — на лице командира крейсера возникла зловещая ухмылка.

— Вот именно. Мы не рискнули нашпиговывать маршрут следования конвоя с гасконцем нашими агентами, ибо всем известно, что в PCC дураков не держат. Пусть машины ведёт сателлит-разведчик, а спутник первого эшелона держит конвой под прицелом своего рельсотрона. Мы практически на сто процентов уверены, что ни Салазар, ни Эммануил-IV не знают о том, что нам всё известно по данной теме. А вот наши коллеги из УНБ допустили прокол, но это не их вина.

— Прокол?

— В УНБ явно сидит "крот", работающий либо на одну из сторон, нам противостоящую, либо сразу на обе. Мы аккуратно слили информацию заместителю Йоргенссена, так что североамериканцы могут считать, что о "кроте" они узнали почти сами...

— Почти, — улыбнулся Самойлов.

— Ну, тыкать союзников носом в, извините, говно как-то неудобно, согласитесь, Лаврентий Климович. Пусть со своим "кротом" сами разбираются. Однако, позвольте продолжить...

— Да-да, я вас внимательно слушаю.

— Конвой будет следовать — с высокой степенью вероятности — через Кампуш-душ-Гойтаказиш, Рио и Ангра-душ-Рейш, с выходом на Сан-Паулу. Дорогой через Резенди можно воспользоваться, как вы сами понимаете, только один раз, а в конвое самоубийц нет, так что данный вариант представляется нам вполне логичным. На всякий случай, мы высадили группы агентов в Белу-Оризонти и Барбасене, для подстраховки — вдруг Джакомин решит идти другим маршрутом?

— Кампуш-душ-Гойтаказиш вы не зря, надо полагать, упомянули, Павел Петрович?

— Точно так, не зря. Кампуш-душ-Гойтаказиш — небольшая независимая коммуна, ориентированная на сельское хозяйство, в которой сейчас сложилось довольно непростое положение. Местные жители обвиняют главу коммунального правительства некоего Эужениу Монсараша в непропорциональном распределении коммунального бюджета...

— В воровстве, чего уж там? — усмехнулся Самойлов. — Однако, я вас перебил, Павел Петрович.

— Можно сказать и так, — на сей раз серьёзно отозвался Корнилов. — А если есть группа недовольных — грех, знаете ли, не использовать их в своих целях.

— Собираетесь там чуток спичками побаловаться?

— Именно. Собственно, у нас там всё готово, дальнейшее развитие событий будет зависеть от маршрута конвоя.

— Мне почему-то кажется, что Джакомин двинет именно через Кампуш-душ-Гойтаказиш. Два других маршрута длиннее, а через Резенди, как вы правильно заметили, только самоубийца может двинуть.

— Я тоже так считаю. Однако давайте наберёмся терпения, Лаврентий Климович. В таком деле, как это, спешка может плохо закончиться.

— Здесь вы очень верно просигналили, Павел Петрович. Вернее некуда.

Глава 8.

Древний локомотив чихнул, издал длинный гудок и попробовал снова завести свой дизельный двигатель. При этом раздался звук, живо напомнивший Ньюту кряхтенье старенького дядюшки Мануэля, к которому частенько ездила в гости семья Эстевез, когда Ньютон был ещё ребёнком. Сквозь лобовое стекло тягача было хорошо видно, как оба машиниста о чём-то спорят, оживлённо размахивая руками и тыча попеременно в сторону пульта управления. Правда, от этого ситуация ни на йоту не изменилась.

— Это надолго, похоже, — недовольно протянула Кристина Леннокс, так же, как и Ньют, наблюдавшая за перегородившим шоссе составом из семнадцати гружёных лесом полувагонов. Позади "МакНилуса" уже сформировалась довольно приличная очередь из разномастных автомобилей, желающих продолжать движение в сторону Панамы. Однако застрявший на железнодорожном переезде поезд не позволял им этого сделать.

— Зависит от того, как быстро эти двое tontos разберутся со своим драндулетом, — несколько сварливо произнёс мексиканец, неторопливо жуя откусанный им кусок бутерброда с копчёной курицей, которые незадолго до того, как тягач с прицепленным к нему трейлером пересёк Панамский канал, приготовила Леннокс. — Толкать их я уж точно не стану. Не потяну я поезд, знаешь ли.

— Всё ещё сердишься? — усмехнулась американка, косясь на дальнобойщика.

— А чего ты от меня хочешь? Чтобы я от радости прыгал в кабине или пустился вокруг грузовика в пляс? Ой как мне за...сь — меня агент УНБ подрядила на задание, от которого зависит жизнь миллионов! Я аж обосрался от гордости!

— Но ты же один из этих миллионов, Ньют. Разве это и не твоё дело?

— Твою мать, Кристина — я разве оперативник спецслужбы? Такими делами как раз такие, как ты, должны заниматься. Я понятия не имею, что там вся эта кодла затевает...

— Но уж точно это ничего хорошего для мира не несёт.

— Как пафосно, прям срать захотелось от счастья! — фыркнул Эстевез. — Да скоро эти двое долбоёбов разберутся со своим металлоломом?! Что, до утра нам здесь торчать, что ли?!

Леннокс покачала головой и невесело усмехнулась. Разумеется, Ньютон был прав, со своей колокольни. Другое дело, что ситуация так сложилась, что именно он подвернулся ей под руку.

После того инцидента на Панамериканском шоссе, когда три "лэндрейдера" с неизвестными боевиками — для Эстевеза неизвестными, но не для Леннокс — попытались остановить "Фронтлайнер", Кристина объяснила мексиканцу, что происходит и кто она на самом деле такая. Надо, правда, отдать Ньюту должное — он достаточно спокойно выслушал американку, ни разу не перебив её, и только по завершении её монолога грязно и длинно выругался на испанском, при этом дважды сплюнув в открытое окно кабины тягача. Однако машину не остановил и не развернул её в обратном направлении. За что Леннокс была ему благодарна — во-первых, это избавляло её от проблем, связанных с поиском другого дальнобойщика, знающего дороги Южной Америки, а во-вторых, спасло жизнь самого Эстевеза. Ведь так просто взять и отпустить допущенного к сверхсекретной информации гражданского агент УНБ не имела никакого права.

Хотя, если быть откровенным до конца, Кристине ещё не доводилось вот так вот просто, без раскаяния, убивать кого бы то ни было. Врагов Конфедерации и всяких мерзавцев наподобие наркоторговцев — это совсем иное; убить же обычного ни в чём не повинного человека за то лишь, что ему не повезло подвернуться под руку спецагенту — для этого нужно было быть жестоким человеком. Кристина же себя таковой не считала.

Локомотив, между тем, ещё раз чихнул своим движком, после чего в его внутренностях начался какой-то явно положительный процесс. Массивные стальные колёса медленно, словно бы нехотя, провернулись вокруг своих осей, вагоны тронулись с места, влекомые медленно, но всё же набирающим скорость, локомотивом.

— Наконец-то, чёрт их возьми! — довольно проворчал Эстевез. — Раскочегарили свой хлам!

— Старенький совсем локомотив-то, — сказала Леннокс, чтобы хоть что-то сказать.

— Ему лет семьдесят, не меньше, — пояснил Ньют, трогая "МакНилус" с места. — Местного производства. Завод, что выпускает эти тепловозы, здесь же и находится, в Панаме. Говорят, что сейчас у него дела не ахти как идут. Обслуживают эти машинки, в основном, Канал, есть и такие, что таскают пассажирские поезда до Колона и Давида. Да, ещё грузовые перевозки обслуживают. Панамский порт ведь является одним из крупнейших портов в этом регионе... да-с...

Произнеся эти слова, мексиканец замолчал и всем своим видом дал понять Леннокс, что на дальнейшие разговоры он не настроен.

Кристина хорошо понимала, что чувствует Эстевез в данную минуту. Сотрудничество с конторами, подобной той, в которой она работала, иногда выходило боком, но здесь уже ничего нельзя было поделать. Такова уж была специфика деятельности ответственных за госбезопасность служб.

Довольно значительное расстояние "МакНилус" и прицепленный к нему трейлер проделали в полном молчании, которое воцарилось в его кабине. Эстевез явно не горел особым желанием о чём-либо беседовать с Леннокс, Кристина же, в свою очередь, тоже не стремилась вносить свою лепту в общение. Раз мексиканец считает себя обиженным, то это его проблема. Пусть хотя бы радуется, что ему никто не собирается пускать пулю в затылок. По крайней мере, пока.

Тягач с трейлером миновали небольшой городок под названием Санта-Фе, после которого начиналась длинная прямая до Метети, откуда до одного из самых опасных участков Панамериканского шоссе — Дарьенского серпантина, соединяющего коммуну Явиса с субкоммуной Чигородо — оставалось самое большее полтора часа спокойной езды, и уже выруливал на прямой участок шоссе, когда раздавшийся откуда-то сзади резкий неприятный хрустящий звук заставил чуть ли не полусонного Ньюта резко встрепенуться и надавить на педаль тормоза, одновременно с этим выворачивая на обочину. На панели управления вспыхнул индикатор аварийной сигнализации, тихо вздохнули пневматические тормоза "Фронтлайнера", останавливая тяжёлый грузовик на покрытой мелкой гравийной крошкой обочине, являвшейся здесь и полосой для аварийной остановки. Пробормотав нечто, что в приличном обществе не принято, в общем-то, употреблять, дальнобойщик отстегнул ремень безопасности и, открыв дверцу кабины со своей стороны, сноровисто скатился по лесенке наружу. Через секунду он исчез из поля зрения Леннокс.

Заинтригованная произошедшим Кристина, в свою очередь, тоже отстегнулась и выбралась наружу со своей стороны, ловко спрыгнув на гравийную обочину. Хруст этот не без оснований встревожил Эстевеза, да и сама агент УНБ тоже забеспокоилась. Механиком она не являлась, хотя в технике Кристина всё же разбиралась, как и должно любому оперативнику Управления. Да, отремонтировать дизель она вряд ли сумела бы, но кое-какие навыки в деле обслуживания наземного транспорта были и у неё.

Ньютона американка обнаружила сидящим на корточках перед средней осью трейлера, которая — на её взгляд — ничем не отличалась от двух других осей. Однако именно она привлекла пристальное внимание дальнобойщика, а в подобных вопросах Кристина предпочитала доверять тем, кто лучше неё разбирается в предмете.

— Что-то не так? — спросила она, подходя к сидящему на корточках Ньюту.

Мексиканец недовольно взглянул на Леннокс, подняв голову кверху, прищурившись от бьющего ему прямо в лицо солнечного света, сплюнул на гравий и что-то неразборчиво пробормотал себе под нос. Очередное, надо полагать, ругательство.

— Не так, — последовал ответ, произнесённый довольно неприятным скрипучим тоном. — Очень даже не так.

— Сломалось что?

— Ступица вот этого долбаного колеса навернулась. Подшипник, судя по всему, разнесло.

— Это плохо. Подшипник разнесло если, то и колёсный диск может раздолбать. А в полевых условиях это не устранить, если только у тебя нет запасной ступицы...

— Какая, к ебеням собачьим, запасная ступица, ты что, совсем сбрендила? — высказался мексиканец. — У меня что — передвижной автомагазин запчастей для грузовиков и прицепов, что ли? Пусть даже у меня и есть две ступицы, но они макнилусовские и к прицепу Dinacraft никак не подойдут. — Он помолчал пару секунд. — А ты что, хочешь сказать, что разбираешься в этом дерьме?

— Есть мало-мало.

Леннокс позволила себе слабую улыбку, чтобы снять возникшее напряжение, однако Ньют никак не это не отреагировал. Почесав затылок, дальнобойщик снова сплюнул и, поднявшись в полный рост, смерил злополучное колесо тяжёлым злобным взглядом.

— Надо как-нибудь до Метети доковылять, — проговорил он, неспешно осматриваясь по сторонам в поисках какой-нибудь каверзы. Однако в пределах прямой видимости ничего опасного не наблюдалось, что несколько успокоило мексиканца. — Там есть автомастерская, и там есть Железный Роб.

— Есть что? — не поняла Кристина.

— Железный Роб, — усмехнувшись, повторил Ньют. — Роберто Румес, механик от бога. Мне порой кажется, что нет ничего такого, что Роб не сумел бы починить.

— Настолько хорош?

Эстевез хмыкнул и, кивнув Леннокс, направился к кабине тягача.

— Хайме Монтего рассказывал, что Железный Роб поставил на место кардан его "кенуорта" за двадцать минут, и он до сих как новый. У Румеса воистину чутьё на то, как надо ремонтировать или восстанавливать какой-либо агрегат. Подсознательно знает, что ли... В общем, он эту ступицу сможет восстановить — и глазом при этом не моргнёт.

— Там ведь подшипник надо запрессовывать, разве нет? — задала вопрос Леннокс.

— Запрессовывать? — Ньют поднялся в кабину "МакНилуса" и, захлопнув дверцу, набросил на себя ремень безопасности, защёлкнув замок-фиксатор. — Ну... технически, в этом нет ничего сложного, просто нужно иметь хороший пресс и всё необходимое для проводимой операции. Прессовка может быть как...

— Я знаю, как это делается, Ньют, — слегка нахмурившись, перебила мексиканца Кристина. — Нас тоже кое-чему учат в академии. К тому же, отец всегда хотел иметь сына, вот и научил меня некоторым приёмам из арсенала автомеханика.

— А чего не попытался сына... мм... смастерить? — брякнул Ньют, запуская двигатель тягача.

— Когда мне было семь, моя мама тяжело заболела, — совершенно спокойным тоном ответила Кристина. — "Пятидневная лихорадка" — слышал о такой хрени? — Ньют молча кивнул, уже жалея, что ляпнул то, что ляпнул. — Врачи сумели её выходить, однако болезнь вызвала осложнения, связанные с репродуктивной функцией. А мой отец был оперативником УНБ и погиб во время операции против одной из группировок байкерской банды "Ангелы Ада", когда мне было семнадцать. Продолжать дальше?

— Н-нет... не стоит... я это... извини, я просто...

— Заткнись, Эстевез. Проехали. Следи лучше за дорогой и помни об этой сраной ступице.

Ньют послушно замолчал и, кляня себя в душе за свой длинный язык, сосредоточился на управлении тягачом.

Мастерская Железного Роба, располагавшаяся на окраине небольшого городка под названием Метети, чуть в стороне от Панамериканского шоссе, никуда за то время, что прошло с момента последнего посещения Ньютоном этого уголка Латинской Америки, не делась. Напротив — она приобрела вид вполне респектабельного автосервиса, что свидетельствовало о том, что дела у Румеса идут вполне успешно.

"Фронтлайнер" аккуратно съехал с трассы и, пропылив метров сто по плотно утрамбованной дороге из гравийной крошки, остановился рядом с манипулятором на базе трёхосного "Mack Conversation 121.56", в открытом моторном отсеке которого копался какой-то человек в промасленном комбинезоне. На остановившийся рядом тягач с трейлером он не обратил ровным счётом никакого внимания, всецело поглощённый своей работой.

— Эй, любезный, — окликнул автомеханика Ньют, высунув голову в открытое окно кабины "МакНилуса", — починиться у вас можно? У меня тут кое-какие проблемы по дороге приключились...

Механик, пробормотав что-то неразборчивое, аккуратно распрямил спину и перевёл взгляд на мексиканца, повернувшись лицом к тягачу.

— Что у тебя за проблема, амиго? — спросил он, оглядывая машину мексиканца. — "МакНилус Фронтлайнер", э? Хорошая машинка, крепкая, как... гм... словом, хорошая. Чтобы её ушатать, надо хорошенько постараться. Или приложился где-то картером на колдоёбине, а?

— Не в тягаче дело, амиго, — широко улыбнулся Ньют, демонстрируя дружелюбие и хорошее настроение. Он прекрасно помнил о том, что охрана Железного Роба очень плохо понимала шутки и могла без зазрения совести пустить в дело свои смертоносные "Mossberg 2800", стреляющие кассетными боеприпасами, разлетающимися в разные стороны веером маленьких стальных шариков каждый двух миллиметров в диаметре, способных пробить лист металлопласта толщиной в пять сантиметров. — У трейлера одно из колёс навернулось.

— Навернулось? — механик переключил внимание на прицеп. — Ступица, что ль, скопытилась?

— Ага. Подшипник, чтоб его!

— Ну, это дело поправимое. Самое большее на пару часов работы. Сейчас позову Эмилио — он тобой займётся. Можешь пока располагаться на отдых. Сеньорита с тобой — подруга?

— Наниматель, — буркнул Эстевез, покосившись на Леннокс. — Это её трейлер.

Механик ничем не выразил своего удивления, если таковое и возникло у него. Мало ли какие чудеса можно встретить на просторах Латинской Америки...

— Как зовут сеньориту? — механик — Кристина уже поняла, что это и есть тот самый пресловутый Железный Роб — внимательно оглядел американку. — Эспаньол понимаете?

— Само собой, сеньор Румес, — приветливо улыбнулась агент УНБ.

— Вы меня знаете? — Железный Роб ничуть не удивился тому, что его назвали по фамилии.

— От него, — кивок в сторону Ньютона.

— Понятно. — Механик посмотрел на Эстевеза. — Ступица чья будет, амиго — твоя или наша?

— Это динакрафтовский прицеп, сеньор Румес, — отозвался мексиканец.

— И что? По мне, так хоть пусть будет минский — это ровным счётом ничего не меняет. Починить можно всё, что угодно, амиго. Были бы необходимые для этого принадлежности. И деньги.

— Сколько?

— Ну... думаю, что в три сотни уложимся. Плюс-минус пара десяток...

Произнеся эти слова, Железный Роб кивнул Ньюту, повернулся к нему спиной и достал из кармана своего рабочего комбинезона небольшую прямоугольную рацию, какие использовали на промышленных предприятиях для внутренней связи. Включив канал связи и бросив в микрофон пару отрывистых коротких фраз, Румес снова обратил своё внимание на мексиканца.

— Сейчас подойдёт Эмилио и займётся колесом вашего трейлера, — сказал он. — Вы пока можете отдохнуть от дороги. Вон там кафе, там вы сможете перекусить и выпить кофе или что там вам больше по вкусу. Думаю, что через пару часов вы сможете продолжить свой путь.

Железный Роб снова кивнул мексиканцу и, потеряв к нему всяческий интерес, вернулся к своей работе.

Эстевез пожал плечами и переглянулся с Леннокс, но тут его внимание привлёк подошедший рослый и слегка худощавый механик в точно таком же, как и у Румеса, комбинезоне, держащий в руках переносной когитатор и тащивший за собой большой кофр с инструментами, передвигавшийся на резинопластовых колёсиках. И следующие минут пять всё внимание мужчин было поглощено злополучным колесом трейлера фирмы "Dinacraft".

Кристина, справедливо решив, что её присутствие здесь и сейчас не так уж и обязательно, двинулась было к видневшемуся на противоположной стороне ремонтной площадки кафе, рассчитывая немного передохнуть от довольно-таки тряской езды — до Метети им пришлось ковылять, соблюдая максимум осторожности, чтобы вообще не лишиться колеса, а со сломанной ступицей это та ещё езда. Но именно "двинулась было". Промелькнувший по ту сторону высокой проволочной ограды тёмно-серый внедорожник с наглухо тонированными стёклами заставил её отказаться от первоначального намерения. Уж очень он походил на те три "лэндрейдера", что были привязавшись к ним несколько часов назад. Хотя этот внедорожник вроде как не являлся "лэндрейдером", а больше походил на тайваньский "окто-субурбан". Таких джипов в Латинской Америке, благодаря торговым судам с Окинавы и Лусонского Союза и автомобилевозам сингапурских и тайваньских торговцев, немало бегало по здешним дорогам. Вполне возможно, что те, кто находились в машине, не имели никакого отношения к СБ Святого Города... а возможно, что имели самое непосредственное. Те два раза, что Кристине довелось пересечься с оперативниками Турина, показали, что там очень и очень серьёзно подходят к подготовке кадров. То, что им так легко удалось уйти от боевиков SISS, лишь говорило о том, что туринцы ещё не вводили в действие тяжёлую артиллерию. Те были простыми наёмниками, а вот когда дело дойдёт до схватки с профессиональными ассасинами — это будет уже куда как сложнее. И непредсказуемо. Ибо уровень подготовки агента УНБ Кристины Леннокс был всё-таки несколько ниже, чем у профессионалов из SISS. А какой из Эстевеза боец, всё ещё оставалось непонятным. С тяжёлым грузовиком каждый может мнить себя Ксавьером Болдуином, но грузовик — это всего лишь машина. Пусть и довольно тяжёлая и мощная. А у боевиков Святого Престола на сей счёт имелось очень много всяких нехороших аргументов, противопоставить которым она могла лишь шофёрское мастерство мексиканца.

Хотя, учитывая то, что Эстевез отлично знал местные дороги и их особенности, это уже было не так уж и мало.

Промелькнувший за оградой джип больше не показывался, и Леннокс решила было, что ей начинают чудиться враги там, где их нет и в помине. Это было нехорошо, и она об этом прекрасно знала. Спецагент с рефлексиями и нестабильной психикой — очень и очень нехорошо. И Кристина это хорошо знала. Но также хорошо она знала и то, что в некоторых случаях лучше перестраховаться, чем валяться потом в сточной канаве с дырой в затылке.

Американка хотела уже было вернуться в трейлер, чтобы взять там автомат Colt-MS218, который был спрятан от посторонних глаз в труднообнаруживаемом тайничке (во всяком случае, Эстевез ничего не сумел найти при осмотре), и ей даже удалось сделать пару шагов в ту сторону, но это было всё, что она успела осуществить. Внезапно выросший прямо перед ней Ньютон Эстевез подхватил её под руку и повёл её куда-то совершенно в противоположную сторону.

— Что за фокусы? — прищурилась Леннокс. — Ты что это удумал?

— За нами следят, — не сбавляя шага и продолжая тащить Леннокс за собой, проговорил Ньют. — Думают, что я их не засёк, но они сильно ошибаются.

— Следят? — переспросила Кристина. Каким бы крутым не был мексиканец, маловероятно, что ему удалось бы обнаружить наблюдателей, принадлежащих к SISS. Что-что, а приёмами тайной слежки в Святом Городе владели искусно. Даже очень.

— "Субурбан" видела, что проехал мимо мастерской? — ухмыльнулся Ньют, буквально впихивая агента УНБ в какое-то небольшое помещение, заставленное всевозможными деталями и инструментами.

— Да. И что?

— Эти ребята от самого Канала за нами ползут и думают, что я их не заметил. Глупое предположение! — на смуглом лице дальнобойщика возникло самодовольное выражение. — Не знаю, туринцы ли это или местные espinillas, а таковых здесь хватает, но факт, что они следуют именно за моим тягачом.

— Ты уверен? Мне тоже показалось подозрительным... но я решила, что именно показалось...

— Если одно и то же кажется двоим — значит, это им не кажется, а происходит на самом деле. — Ньют сдвинул брови. — Коммандос или наёмники?

— Не знаю. Те, которых мы сбросили перед Давидом — вероятно, то были оперативники SISS, я про эту структуру тебе говорила...

— Угу. А эти тоже оперативники или так, погулять вышли?

— Ньют — наёмники Святого Престола тоже не из последних набираются. Туринские рекруты по всему миру колесят и ищут самых отпетых головорезов. При этом головорезы эти самые должны быть не просто головорезами, но очень хорошими головорезами.

— Забавно, да... кхм... И где они в основном их берут? В какой части света?

— Да где угодно. — Кристина огляделась по сторонам, но пока ничего подозрительного поблизости видно не было. — Здесь, в том числе. Латинскую Америку имею в виду.

— Гм...

Эстевез выглянул из-за дверного косяка и тут же юркнул обратно.

— Это что за хрен такой шарится по территории? — мексиканец кивнул куда-то в сторону. — Только не высовывайся чересчур, а то заметит. Вон тот, похожий на обычного коммивояжёра. Видишь?

— Мм... быть может, это и есть коммивояжёр, — с сомнением в голосе проговорила Кристина, глядя туда, куда указывал Ньют. — Вон у него и саквояж при себе имеется.

— Саквояж? — Ньют прищурился. — Ну... саквояж, оно конечно... только есть одна особенность у таких вот "саквояжей". Не знаю, ведомо ли УНБ о ней или нет, но она есть.

— Особенность? — непонимающе нахмурилась Леннокс.

— Размеры такого саквояжа позволяют запихнуть в него автомат типа тайваньского "скорпиона" или австралазиатского MGV-59. На ручке устанавливается кнопка сброса, так сказать, внешней оболочки, которой можно высвободить оружие. Очень эффективно и широко применяется у боевиков колумбийских наркосиндикатов, некоторых перуанских маоистских группировок и у контрабандистов Центрального Чили. Так что, сама понимаешь...

— А если ты ошибаешься?

— От ошибок никто не застрахован, Кристина. Если я не прав — я культурно извинюсь перед этим сеньором. Если же я прав... блин, даже не знаю!

— Ты это о чём? — насторожилась Леннокс.

— Если это туринец — тебе придётся взять дальнейшее на себя. Ты же агент УНБ, в конце концов, а мне ещё не приходилось просто так дырявить бошки людям.

— То есть, пристрелить?

— Ну... что вы там обычно делаете с такими типами... короче, убрать...

— Ньют — если это действительно агент SISS, ты полагаешь, что сможешь с ним справиться? — прищурилась американка.

— Фактор неожиданности...

Произнеся эти слова, Эстевез неожиданно выскользнул из их небольшого укрытия и уверенно двинулся точно наперерез странному незнакомцу.

Кристина невольно усмехнулась, наблюдая за дальнобойщиком. Надо было обладать воистину феноменальной проницательностью, чтобы угадать в Эстевезе противника. Со стороны он выглядел как самый обычный работник автосервиса... или как самый обычный водитель-дальнобойщик, каковых здесь пруд пруди. Вот и "коммивояжёр", бросив на мексиканца мимолётный взгляд, не счёл его за опасность. И в этом заключалась его ошибка.

Дальнобойщик — дальнобойщиком, но и Ньютон тоже кое-что умел, как смогла убедиться Кристина в дальнейшем. Мексиканец поравнялся с "коммивояжёром" и уже казалось, что он просто минует его, двигаясь в сторону полуразобранного древнего грузовичка "форд-гризли", но в следующую секунду Ньют сделал какое-то молниеносное движение в сторону подозрительного сеньора, уперев ему в спину ствол "смит-вессона" и для верности перехватив шею пыточным захватом.

— Дёрнешься — мозги нахер вышибу! — прошипел Ньют, слегка наподдав коленом под копчик "коммивояжёра". — Заорёшь — мозги вышибу ещё быстрее! Пшёл давай, падла! Шевели ходулями, кому сказано!

— Что вам нужно, сеньор? — пролепетал насмерть перепуганный мужчина, крепко стискивая рукоять своего саквояжа. Кристина досадливо поморщилась — уж не переборщил ли Эстевез? А ну как и вправду безобидный коммивояжёр? Что тогда? Придётся извиняться и хорошо ещё, если тип не станет требовать возместить ему моральный ущерб. То есть, конечно, денег у Леннокс хватало, но лишняя реклама ей была вовсе ни к чему.

— Это чего тебе от нас нужно, puta perra! — осклабился Ньют. — Давай, топай, я сказал! И с саквояжем своим особо не шути!

— Я не пони...

— Mierda! — грязно выругался дальнобойщик и чуть сильнее сдавил шею "коммивояжёра". — Сказано — иди, давай, а не словоблудием занимайся!

— Если вам нужны деньги...

— Срать я хотел на твои деньги, сучье отродье! Не испытывай моё терпение, мать твою так-растак-переэтак!

Кристина понимающе усмехнулась при виде этой картины. Эстевез действовал как заправский спецназовец и американка вдруг подумала, что подобные кадры на дороге не валяются. Ну, то есть, может, и валяются, но только с простреленными головами и переломанными позвоночниками. А глядя на действия Эстевеза, с уверенностью можно было сказать, что мексиканец сам кому хочешь продырявит башку или переломает хребет.

Однако на данный момент вербовка кого бы то ни было в планы Леннокс не входила, поэтому она просто молча стояла и наблюдала, как Ньютон конвоирует к её укрытию незнакомца, который выглядел и впрямь как насмерть перепуганный коммивояжёр. Но зная уровень подготовки агентов Святого Города, Леннокс не обманывала себя. Если этот тип действительно агент SISS, то мексиканец очень и очень сильно рисковал. Револьвер и пыточный захват для профессионального ассасина мало что значили. Одно умелое движение — и стороны запросто могли поменяться ролями.

Правда, пока этого не наблюдалось. То ли Ньютон ошибся в своих подозрениях, то ли этот тип мастерски играл свою роль. И агенту УНБ оставалось лишь ждать дальнейшего развития событий.

Глава 9.

Коммивояжёр — не коммивояжёр, а Эстевез явно не собирался миндальничать с этим подозрительным сеньором. Даже непосвящённому в боевые искусства человеку должно было быть понятно, что дёргаться в такой ситуации лучше не стоит. Одно резкое движение — и на выходе вы получаете труп с переломанными шейными позвонками.

Сильно и очень невежливо пихнув подозрительного сеньора коленом в зад, Ньют втолкнул того в подсобное помещение. Споткнувшись о какой-то валявшийся на полу инструментарий, незнакомец, неуклюже размахивая руками, но не выпуская из них свой саквояж, прокосолапил к противоположной стене, в которую и врезался со страшным грохотом, издавая при этом весьма забористые выражения.

— Больно, наверное, — спокойно произнёс Эстевез, внимательно глядя на "коммивояжёра" и держа при этом наготове свой весьма устрашающего вида револьвер. — А саквояж-то парень так и не выпустил. Что там у тебя? Автомат? Дробовик? Что?

— О чём вы вообще говорите? — на лице человека так явственно отражался испуг, что Леннокс уже на полном серьёзе засомневалась в своих подозрениях.

Однако Эстевезу было глубоко наплевать на её сомнения. Если мексиканцу что-то казалось подозрительным, он не собирался так просто это оставлять. Потому что потом можно было запросто получить пулю в спину или нож под рёбра.

— Для всех нас будет лучше, если ты, скотина, перестанешь посыпать нам уши пылью и чистосердечно признаешься во всём, — пояснил Ньют.

— В чём признаться, чёрт бы вас побрал?!

— Так. — Эстевез поозирался по сторонам, словно ища что-то. Нагнулся, подобрав что-то с пола. — Значит, по-хорошему не хотим? Что ж — тогда я покажу тебе трудный путь к признанию.

Дальнобойщик взвесил в руке подобранный им с пола увесистый молоток и нехорошо так осклабился.

Ньют сделал шаг по направлению к "коммивояжёру" и тот нервно дёрнулся при виде молотка в руке мексиканца.

— Даю тебе последний шанс, мужик, — спокойно проговорил Эстевез, поигрывая инструментом. — Или ты всё по-хорошему нам рассказываешь и тогда — может быть — ты выйдешь отсюда на своих двоих, или я тебе переломаю все кости, но тогда ты отсюда если только выползешь. В чём я очень сильно сомневаюсь. Что выбираешь? Да, и саквояж свой сраный в сторону отбрось. Будь так любезен, пока я его вместе с рукой не оторвал.

— По-вашему, молоток в руке даёт вам преимущества, сеньор Эстевез? — усмехнулся "коммивояжёр", с которого вмиг слетел весь прежний вид. — Конечно, ваша попутчица даёт вам некоторые преимущества, но я бы на вашем месте на них не очень-то рассчитывал.

— А-га, — раздельно проговорил Ньют, поигрывая молотком. — Значит, шкура своя всё же дороже понтов.

Мнимый коммивояжёр лишь безразлично пожал плечами, словно говоря, что это чисто риторическое замечание.

— Саквояж, — Ньют молотком указал на поклажу. — Мне будет гораздо спокойнее, если ты покажешь нам, что у тебя там внутри.

Лже-коммивояжёр усмехнулся, но дёргаться не стал, что с его стороны было весьма и весьма благоразумно. Он, понятное дело, не мог никогда видеть, как Ньютон швыряет биту в расположенные на расстоянии двадцати метров от игрока фигуры "королевского замка", но что-то в голосе мексиканца заставило его проглотить все грубые слова, вертевшиеся у него на языке. Он послушно протянул свою поклажу Ньютону и тот, держа молоток наготове, взял саквояж из рук туринца. Оглядел его и понимающе усмехнулся. Нажал на встроенную в рукоять кнопочку.

— Та-ак! — протянул Ньют при виде грозного вида автоматического дробовика с барабанным магазином. — "Молотобоец", значит... Хорошая штука, бошки сносит только так, на раз. Здесь купил или с собой привёз?

Однако вопрос Ньюта так и остался без ответа.

— Вы ввязались в дело, которое ни понять, ни предотвратить не в силах, — спокойным уверенным тоном произнёс лже-коммивояжёр. — Народы Терры должны объединиться ради их же общего блага...

— Объединиться, конечно же, под флагом Святого Престола? — с ехидцей в голосе осведомилась Кристина.

— Конечно. Ибо только лишь Святой Престол в состоянии обеспечить мир и процветание народам Терры.

— Ну, с ядерной дубиной в руках этого будет очень легко добиться. Да и так легче будет стереть в порошок иноверцев. Не так ли, господин как-вас-там?

— Моё имя вам ничего не скажет, агент Леннокс, — напыщенно произнёс туринец. — Оно в данном контексте не играет никакой роли.

— Вы, туринцы, все такие? — губы североамериканки изогнулись в презрительной усмешке. — Ставите себя на две головы выше других и считаете, что те, кто не верит в вашего как-его-там, не заслуживают даже шанса на существование. А потом удивляетесь, почему ваших эмиссаров ставят к стенке и топят в Конго.

— Последователи Христовы часто на протяжении истории своего существования терпели гонения и я...

Эстевез, которому вся эта чушь, изливаемая туринцем, уже надоела, сделал в его сторону шаг и угрожающе взмахнул молотком, отчего агент SISS сразу же заткнулся и испуганно уставился на дальнобойщика.

— Мне кажется, если дать ему волю, он нас тут просто уболтает своей сраной пропагандой, — процедил Ньют, поигрывая импровизированным оружием. — А у нас времени не так чтобы очень много. Поэтому, безымянный сеньор, я спрошу тебя только один раз, а ты уж постарайся ответить по-нормальному, если не хочешь, чтобы твои мозги со стен свисали. Сколько вас тут ещё отирается и как долго вы намерены нам срать в штаны?

— Нам поручено вас остановить любой ценой, — ответил туринец. Ответил на полном серьёзе. — Ваши действия несут угрозу для всех благочестивых жителей Терры.

— То есть, если мы пытаемся предотвратить попадание древнего термоядерного оружия в руки Салазара, то это является плохим поступком? — прищурилась Леннокс. — Какие-то у вас извращённые понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо.

— Это у вас извращённые понятия об этом, — последовал ответ. Кристина при этих словах брезгливо поморщилась. Было очевидно, что они наткнулись на одного из тех туринских фанатиков, что были готовы ради достижения своей цели уничтожить если не весь мир, то его половину уж точно. И вот таких типов она на дух не переносила. Одно дело — палантист, повёрнутый на своей ненормальной, но по сути, безвредной, "религии", и совсем другое — ревностный до зубной боли неокатолик. Не зря в Российской Директории таких отстреливали прямо на границе. — Вам всего лишь стоит узреть Божественный Свет...

Когда правая рука Эстевеза, державшая молоток, распрямилась со скоростью разжимающейся пружины и метнула в голову туринца этот самый молоток, Кристина не заметила. И мысленно укорила себя за потерю внимания. Непростительно для оперативника УНБ. И ещё она отметила про себя, что дальнобойщик отнюдь не так прост, как могло показаться на первый взгляд.

— Во-первых, он меня уже реально достал, — объяснил Ньют мотивы своего поступка, глядя равнодушным взглядом на лежащего рядом с небольшим компрессором на резиновых колёсиках туринца, потерявшего сознание от удара по голове. — Я терпеть не могу всяких религиозных фанатиков и прочих дебилов. А во-вторых, сюда его дружки идут. Их четверо и у всех автоматы. А у меня только револьвер. А у тебя вообще ничего нет.

— Ньют — я агент УНБ, вообще-то.

— Это хорошо, но агент с голыми руками и агент со стволом — вещи диаметрально противоположные. — Эстевез огляделся по сторонам. — Ну, хотя бы молоток в довесок у нас имеется.

— Молоток против четырёх автоматов?

— Эти уроды запросто могут разнести всю мастерскую Роба, а этого нельзя допустить. Хотя бы потому, что те, кто здесь работает, ни в чём не виноваты. Да и терять столь хороший автосервис было бы непростительно.

— Что ты задумал, мексиканец? — прищурилась Леннокс.

— Они знают нас в лицо? Может быть. Тебя. Если у вас в Управлении сидит "крот"...

— "Крот" в УНБ?!

— Не вскипай. Люди всякие бывают. Одного можно припугнуть, угрожая убить всю его семью, другой за деньги мать и отца родных продаст кому хочешь, третий просто любит трахаться до посинения члена... Так что вашим парням из seguridad interna есть над чем поработать. Но сейчас речь не об этом.

— А о чём? У тебя что, есть план?

— Типа того. Но тебе придётся мне подыграть.

— В каком смысле — подыграть?

— Ну, смотри. Из подсобного помещения выходят мужчина и женщина. На какие мысли это может навести в первую очередь?

— Э-э... кхм... ну... на мысли...

— Косноязычие тоже входит в навыки агентов УНБ? — съязвил Ньют. — Не знаю, как у кого, но я бы сразу решил, что эти двое туда перепихнуться залезли, пока их машину тут чинят. Потом что-то пошло не так, они поссорились и теперь выметаются оттуда, продолжая выяснять отношения.

— Это и есть твой план? — Кристина вытаращилась на Эстевеза.

— А ты предлагаешь просто выйти отсюда и атаковать этих типов? Они явно не дилетанты и автоматы не для красоты носят. Нас положат, едва мы сделаем пару шагов. А мне моя шкура как-то, знаешь, дорога. И так ты меня в такое говно втащила, а тут ещё и туринцы бешеные нас норовят пристрелить. Так что придётся нам изображать перессорившихся любовников.

— Передний мост тебе в жопу, мексиканец! — выругалась Кристина. Но ей пришлось признать, что дальнобойщик прав. Просто так выскочить отсюда означало получить изрядную долю свинца, а ей этого совсем не хотелось. — Надеюсь, что этот твой план сработает!

— Если не сработает, мы об этом очень быстро узнаем, агент Леннокс.

Ньют проверил свой револьвер, сунул его за пояс и, взвесив в руке молоток, бросил взгляд на недвижно лежащего у стены подсобки агента SISS, а затем громким голосом выдал отборную матерную тираду на центральноамериканском эспаньоле и ударил кулаком по двери, привлекая внимание четвёрки боевиков. Но не настолько, чтобы те сразу же начали палить из автоматов, решив, что они подверглись нападению.

Безусловно, выскочи они так просто наружу, их безо всяких изысков нашпиговали бы свинцом из австралазиатских TPM-14. Но когда перед вами появляются спорящие и размахивающие руками особи противоположных полов, стрелять, как правило, не стоит. Если только эти самые особи в тебя гранатами не кидаются. А они не кидались, а всего лишь, бурно жестикулируя, выясняли меж собой отношения.

Четвёрка боевиков SISS при видя спорящих и ругающихся мужчины и женщины переглянулась меж собой и на лицах туринцев возникли ехидные и чуть пошловатые ухмылки. В подобной ситуации обычно не ждут какой-либо каверзы, поэтому Ньют и Кристина решили незамедлительно воспользоваться сложившемся положением, пока туринцы не поняли, что к чему.

Бросив в сторону американки свой револьвер, Ньют стремительно выбросил вперёд левую руку, в которой он держал молоток, которым совсем недавно он вырубил агента SISS. И сразу же ушёл в низком перекате в сторону, сбивая боевикам Святого Престола прицел.

Вот такого развития событий туринцы явно не ожидали. И поэтому потеряли драгоценные секунды, чем не преминула воспользоваться агент Леннокс.

Пущенный рукой дальнобойщика молоток угодил точно в лоб хорошо сложенному смуглокожему мужчине в обычной для любого местного mercenario одежду — плотные штаны из синтеволокна и кожаный жилет-безрукавка поверх чёрной трикотажной майки, на ногах — высокие полуботинки на толстой рифлёной подошве. Среагировать на столь неожиданное нападение боевик не сумел и поэтому свалился без сознания на землю, выронив из рук автомат; из раны на лбу, нанесённой молотком, заструилась кровь.

Безусловно, боевые навыки Эстевеза были действенны против местных любителей лёгкой наживы и даже против боевиков Mara Salvatrucha. Однако против профессионалов из секретной службы Святого Престола они были если и не до конца бесполезны, то малоэффективны. Но у агента Леннокс, в отличие от мексиканца, подобные навыки были куда как более эффективны.

Трое оставшихся в строю агентов SISS, надо отдать им должное, не растерялись. Бодро разбежавшись в разные стороны, они вскинули своё оружие, намереваясь изрешетить пулями и дальнобойщика, и его нанимательницу. Вот только в планы Леннокс подобное развитие событий не входило.

На взгляд Кристины, "Смит-Вессон" мексиканца был хоть и весьма эффективным видом оружия, но довольно грубым и варварским. Что, впрочем, не помешало ей его использовать на всю, так сказать, катушку.

Выпущенная из револьвера пуля .500 Magnum, способная свалить атакующего медведя-гризли, угодила одному из боевиков SISS прямо в голову, чего, по вполне понятным причинам, туринец не смог пережить. Брызнули кровь и мозговое вещество; боевик, выронив свой TPM-14, рухнул на землю. Автомат, подскочив пару раз, отлетел к лежащему неподалёку большому колесу от какого-то грузовика и недвижно замер около него.

Двое оставшихся туринцев метнулись в разные стороны, уходя с линии огня, при этом один из них дал короткую очередь в сторону Кристины. Но американка весьма умело использовала в качестве прикрытия снятую с рамы кабину старого "катерпиллара" и, в свою очередь, выстрелила в противника.

Крупнокалиберная пуля "смит-вессона" попала туринцу в левое колено, отчего боевик, выронив из рук своё оружие, упал на землю и принялся кататься по ней, держась за раздробленное пулей колено и воя от боли. Ко всему, что сейчас происходило вокруг, он немедленно потерял интерес.

Оставшийся в строю агент Святого Престола понял, что если он немедленно не изменит тактику, то и его ждёт тот же самый конец. Перехватив свой автомат поудобнее, туринец бросился в сторону, надеясь найти укрытие за стоящим неподалёку небольшим грузовичком. И судя по всему, перехватить его Леннокс уже не успевала.

Однако успевал Эстевез. Невесть откуда взявшийся мексиканец буквально протаранил туринца, снеся его с ног; оба они покатились по пыльной площадке, осыпая друг друга градом ударов, сыпавшихся в совершенном беспорядке. Но при всём при том Ньют сумел выбить из рук туринца автомат, так что теперь боевик потерял возможность пристрелить мексиканца и ему лишь оставалось попытаться справиться с противником голыми руками.

Понятное дело, что Ньютон не мог знать о физической подготовке агентов SISS, но подспудно мексиканец догадывался, что туринцев учат отнюдь не в футбол играть.

Пропустив пару довольно сильных ударов в корпус, Ньют сумел-таки сильно боднуть туринца головой в лицо, разбив тому нос, но это не смогло вывести из игры агента SISS. Тот, в свою очередь, очень ощутимо пнул мексиканца коленом в промежность, что вызвало взрыв площадной ругани со стороны дальнобойщика.

Кристина вскинула было револьвер, целясь в боевика, но не решилась стрелять из опасения задеть Эстевеза. И в этот момент краем глаза она заметила какое-то движение слева от неё.

Туринец, которого временно вывел из строя Ньютон, запустив ему в голову молоток, оказывается, уже пришёл в себя и теперь навёл ствол своего ТРМ-14 на дальнобойщика, явно намереваясь изменить ситуацию в свою пользу.

Не получилось. Крупнокалиберная пуля выбила из его головы любое желание противодействовать Эстевезу и Леннокс — вместе с мозгами, разумеется. Рефлекторно дёрнув ногами, туринец неподвижно затих на пыльной площадке автомастерской.

Между тем Ньют всё-таки умудрился отбросить от себя боевика, после чего мексиканец, бросившись к выпавшему на землю автомату, подхватил обронённое оружие и, резко повернувшись в сторону туринца, выпустил в того длинную очередь. Автоматные пули прошили боевика насквозь и тот, обливаясь кровью, рухнул на площадку автомастерской.

— Какого дерьмового рожна тут творится?! — услыхали Ньют и Кристина сердитый голос хозяина автомастерской. Железный Роб, оставив на время свою возню с "Mack Conversation 121.56", приблизился к ним в сопровождении крепких ребят с дробовиками "Mossberg 2800", которые те держали наготове. — Что за военные игры вы тут у меня устроили?! Вы же могли моих людей застрелить!

— Извините, сеньор Румес, — пробормотал Ньют, на всякий случай опуская ствол автомата вниз. — Это не наша вина. Эти типы первые начали...

— Да? — прищурился Железный Роб, делая знак своей охране, чтобы те оставались на месте. — А чего вы такого им сделали, что они из вас готовы были решето сделать?

— Это вас не касается, сеньор Румес, — спокойно отозвалась Леннокс. — Это наше дело. И потом — где была ваша охрана? Почему они не вмешались?

— Никто не собирался нападать на моих людей и оборудование, так какого ж чёрта мне своих парней под чьи-то пули подставлять? — вполне резонно ответил хозяин автомастерской. — К тому же, вы сами с ними справились... только вот что теперь с трупами делать, а? Amigos Пабло Васкеса могут это дело неверно истолковать...

— Кто этот Васкес? — осведомился Ньют.

— Он из Mara Salvatrucha, следит за порядком в этой местности. Неплохой парень, местных не обижает, наоборот. Но ему не понравится, что вы здесь тут устроили.

Румес по очереди оглядел Эстевеза и Леннокс, ожидая хоть каких-нибудь объяснений. Кристина взглянула на дальнобойщика, но мексиканец, пожав плечами и фыркнув, отвернулся, как бы давая ей понять, что ничего никому объяснять не намерен.

— Что за хрень тут происходит, сеньоры? — раздался вдруг откуда-то из-за спины Румеса и его охранников громкий недовольный голос, явно принадлежащий человеку, привыкшему командовать. — Что за стрельба, э? Сеньор Румес — кто-то покушался на вашу мастерскую?

Эстевез при виде возникших на территории автомастерской пятерых громил в простых домотканых безрукавках и полотняных штанах, из-под которых виднелись дешёвые филиппинские кеды, держащих в руках точно такие же дробовики, что были на вооружение охранников Железного Роба, досадливо поморщился. По всей вероятности, местные amigos были неподалёку и сразу же двинули сюда при первых звуках стрельбы.

Честно говоря, ничего особо плохого про "Муравьёв" Ньют сказать не мог. Попадались, конечно, среди этой братии откровенные уроды, достойные лишь пули промеж глаз, но в основной своей массе ребята там были всё же нормальные, честно следившие на вверенной им территории за соблюдением порядка. И было похоже, что эта бравая пятёрка как раз к таковым и принадлежит.

— Никто не покушался, сеньор Рохас, — услыхал мексиканец ответ Железного Роба. — Просто эти четверо незнакомцев почему-то решили напасть на вот этих сеньора и сеньориту, чей грузовик завернул сюда для ремонта.

— Да? — громила перевёл внимание на Эстевеза и Леннокс и внимательно их оглядел. Особое внимание, разумеется, было уделено американке, но ничего подозрительного во взгляде боевика Ньютон не заметил. Просто самое обычное мужское любопытство. — А чего они им сделали?

— А вы лучше у них самих спросите, — Румес кивнул в сторону своих клиентов. — Мне-то почём знать?

Громила, которого хозяин автомастерской поименовал сеньором Рохасом, многозначительно качнул стволом своего дробовика и вперил пристальный взгляд в мексиканца, посчитав его если не главным виновником всего этого бардака, то уж явно к его появлению причастным.

— Надеюсь, что сеньор водитель имеет что сказать в своё оправдание по данному поводу? — веско проговорил сеньор Рохас. — У нас тут городок тихий, из автоматов обычно тут не стреляют. Последних, кто так себя здесь повёл, по приказу команданте Васкеса сбросили в океан. Предварительно продырявив им их тупые бошки.

— Мы здесь ни при чём, — буркнул Ньют, стараюсь, однако, придерживаться вежливого тона. — Эти засранцы, наверное, нас выследили и решили за своих дружков отомстить, которых я на трассе недалеко от Давида того... немного столкнул с дороги.

— Хм... — Рохас почесал коротко подстриженный затылок. — Решили, стало быть, вас по дороге бомбануть? — Ситуация, видимо, была ему знакома, потому как он сделал знак своим подчинённым расслабиться. — А что вы такого интересного перевозите в этом своём трейлере? Оно того стоит или как?

— Ну, если вам интересно изучать льды — наверное! — усмехнулся Ньют. Мексиканец давно усвоил одно простое правило: если хочешь, чтобы тебе не набили (в лучшем случае) морду — обрати дело в шутку. Авось и пронесёт.

— Льды? — Рохас недоумённо воззрился на дальнобойщика. — Какие ещё льды?

— Ну... эти... которые в горах... ледники...

— Парень — ты где здесь видел ледники?

— Не здесь, сеньор. Дальше отсюда. Эта сеньорита — мой наниматель, она из КША, занимается изучением льдов и всего прочего, что с ними связано. Едет в Аргентину. Там что-то для научников интересное нарисовалось, вот они туда сейчас и прутся.

— А, вот оно что! — понимающе кивнул Рохас. Именно понимающе, а не так, как кивает полный дебил, не понимающий, о чём вообще идёт речь. — Стало быть, в трейлере научное оборудование везёте, сеньорита... э-э...

— Леннокс, — отозвалась Кристина, включившая режим учёного — эдакой простоватой дурочки, кроме льдов, ничем не интересующейся. — Да, там разнообразное гляциологическое оборудование. Сканеры минералов, детекторы влажности... все дела, короче...

— Видать, те pendehos решили грабануть их трейлер, босс! — усмехнулся один из боевиков, обращаясь к Рохасу. — Сам знаешь, в оборудовании подобного рода много ценного можно наковырять. Золото там, серебро, германий, палладий... Вот и польстились, видать, кретины! Хех!

— Да, бывают такие случаи, что есть — то есть, — развёл руками Рохас. — Ну, этим дуболомам сегодня крупно не повезло. Я всегда говорил и буду говорить, что не стоит думать, что ты — самый крутой парень на весь Перешеек, могут и покруче найтись. Сеньор водитель, сеньорита Леннокс — вы можете продолжать ваш путь после того, как вашу машину починят. У нас к вам нет никаких претензий. Самооборону при нападении у нас никто не отменял, знаете ли... да-с...

— Э-э, сеньор Рохас — а что мне делать с трупами? — задал вполне резонный вопрос Румес.

— Пятьдесят колонов — и вам не придётся о них заботиться, сеньор Румес. Мы их вывезем отсюда и сбросим в океан. Рыбкам ведь тоже надо что-то кушать!

Громила довольно хохотнул от своего каламбура. Впрочем, в этом вопросе Ньют был с ним солидарен. Круговорот вещества в природе необходимо было поддерживать, пусть даже и таким, не совсем приятным, образом.

Территория бывшей Федеративной Республики Бразилия,

окраина города Кампуш-душ-Гойтаказиш.

Бронированный микроавтобус популярной в бразильских коммунах модели "пикадор", скрипнув тормозами, резко затормозил посреди шоссе, которое втягивалось в городскую черту, останавливаясь на полосе безопасности. Едущий впереди джип охраны, на крыше которого торчал крупнокалиберный пулемёт, замер впереди него, в десятке метров; следующий за ним тяжёлый грузовой фургон, в цельнометаллическом кузове которого находилось полтора десятка автоматчиков, едва не упёрся ему в задний бампер. Ещё один джип с пулемётом на крыше закрыл микроавтобус с левой стороны, причём ствол крупнокалиберного "кабрала" немедленно развернулся в направлении перегораживающей дорогу импровизированной баррикады, состоящей из мусорных баков, каких-то деревянных ящиков и пластолитовых панелей. Из второго микроавтобуса, остановившегося в метре от первого, высыпали вооружённые дробовиками и пистолетами-пулемётами боевики, готовые при малейшей угрозе конвою открыть шквальный огонь по любому, кто будет покушаться на вверенный их опеке объект.

— Что происходит, чёрт бы вас побрал? — подался вперёд лысоватый мужчина средних лет, сидящий рядом с водителем и держащий на коленях филиппинский короткоствольный автомат К-15. — Что это ещё за баррикада? Руис?

— Да, босс? — над плечом лысого возникла голова мужчины лет тридцати-тридцати пяти, наголо бритая, с характерной татуировкой бойца РСС. В правом ухе красовалась массивная золотая серьга в виде человеческого черепа, на левой руке у боевика не хватало одной фаланги указательного пальца. В висящей наплечной кобуре покачивался весьма внушительного вида североамериканский 9-мм автоматический пистолет Colt Vixen, а на поясе в кожаных ножнах красовалось мачете длиной сантиметров в семьдесят.

— Выясни, что за херь тут творится! — раздражённо бросил Мануэль Джакомин, второй человек в иерархии Primeiro Comando da Capital, отвечающий в организации за координацию действий с другими подобными группировками и международные контакты. — Кто эти люди и почему они перекрыли трассу? Нам ехать надо, а дорога перекрыта!

— Может, их того... расперекрыть? — ухмыльнулся Руис. — Одно ваше слово, босс, и...

— У нас важная миссия, если ты не забыл, — ворчливо отозвался Джакомин, — и мы не можем позволить себе ввязаться в драку. Возможно, здесь гражданские беспорядки, но мы-то тут ни при чём. Подойди к баррикаде и узнай, что за дела.

— Э-э... — боевик озадаченно почесал бритую наголо макушку. — Босс — у тех парней по ту сторону баррикады есть оружие, вообще-то. Что, если они решат проделать во мне множество ненужных мне отверстий?

— Надеюсь, что до этого не дойдёт. Они бы уже начали пальбу, если бы были откровенно нам враждебны.

— Ну, у нас-то пушки посерьёзнее, чем у них... — Руис сдвинул брови и внимательно оглядел баррикаду, за которой маячили люди, вооружённые самым разным оружием — по крайней мере, личный телохранитель Джакомина сумел рассмотреть два дробовика, тайваньский Н-9, стрелять из которого было так же "легко", как из древнего порохового мушкета, охотничий карабин Mauser S-370 и невесть откуда взявшийся тут британский ручной пулемёт Sterling Mk.85. Значит, это не местные seguranca, скорее всего, некий аналог гражданского ополчения. Что происходит в коммуне Кампуш-душ-Гойтаказиш, Руис не знал, да если честно, его это и не интересовало. Главное, чтобы происходящее здесь не несло никаких угроз и препон конвою и его боссу.

— Ты ещё тут, Руис? — Джакомин недовольно взглянул на своего телохранителя. Недовольно — просто чтобы подчеркнуть, кто есть кто. Руис Перейра, несмотря на свой простоватый вид, отнюдь не был тупым дуболомом.

— Уже иду, босс! — Руис, подхватив с сиденья автомат, открыл дверцу в левом борту и вывалился наружу, тут же принявшись раздавать направо и налево указания и распоряжения.

Джакомин довольно усмехнулся. Его guarda-costas только с виду казался самым обычным дуболомом, но на деле же Руис Перейра был отнюдь не так прост. И за простой речью и вульгарными манерами скрывался холодный и жестокий расчётливый ум, не один раз помогавший Джакомину советами и делами.

— В чём причина остановки, сеньор Джакомин? — раздался из-за спины координатора тихий спокойный голос, говорящий на португальском с заметным акцентом. — Мы уже и так выбиваемся от графика на два часа. Что там происходит?

— Пока не ясно, сеньор Вильнёв, — отозвался бразилец. — Возможно, какие-то местные проблемы...

— Местные проблемы не должны нас касаться. Почему бы нам просто не поискать обходной путь?

— Как раз это сейчас и пытается выяснить Руис, — подавляя растущее внутри себя раздражение, сказал Джакомин. Несмотря на свою преданность PCC, эта затея Салазара с древним аргентинским арсеналом ядерного оружия была не по душе координатору. И не потому, что Джакомину было не по себе при мысли об оружии предков, едва не уничтожившее цивилизацию — ему было не по себе из-за опасения стать мишенью для русского сторожевого сателлита. Если в Директории узнают об авантюре Салазара, русские не успокоятся, пока не вырежут всех, связанных с Primeiro Comando da Capital... да ещё и североамериканцы однозначно помогут. Но приказ есть приказ, а в Primeiro Comando da Capital привыкли исполнять полученные от вышестоящих лиц приказы и распоряжения. — Наберитесь терпения, сеньор Вильнёв. Не стоит излишне осложнять ситуацию.

Гасконский физик-ядерщик что-то невразумительно пробормотал на своём языке, которого Джакомин не знал, и с явным раздражением откинулся на спинку сиденья.

Сопровождаемый двумя боевиками с пистолетами-пулемётами наизготовку, Перейра прошествовал к импровизированной баррикаде, настороженно при этом зыркая глазами по сторонам. Навстречу ему из-за мусорных баков вышли трое горожан, держа наизготовку своё оружие. Правда, при виде тайваньских полуавтоматических карабинов Н-9 и крупнокалиберного, но всё же револьвера производства Асунсьонского Коммунального Союза, Руис едва заметно усмехнулся. Против филиппинского К-15 и двух южноафриканских "гепардов" оружие горожан смотрелось как-то не чтобы уж очень впечатляюще.

— Что за дела, народ? — прогудел Перейра, многозначительно качнув стволом своего автомата. — Почему дорога перекрыта? Нам как бы проехать надо!

— Извините, сеньор, — произнёс один из вышедших навстречу боевикам РСС горожан — солидного вида мужчина лет пятидесяти, очень похожий на священника, только без сутаны и с карабином в правой руке, — но здесь вы не сможете проехать. Дорога перекрыта.

— Блин, это я и сам вижу! — досадливо поморщился Перейра. Уж очень он не любил, когда констатировали явный факт. — А из-за чего? У вас тут что, гражданская война, что ли?

— Глава коммунального правительства слишком уж зарвался, мать его так! — сказал, как выплюнул, молодой парень в промасленной рабочей спецовке, держащий наперевес такой же карабин. — Думает, что коммунальная казна, бля, является его собственной! Ну, так мы ему объясним, бля, что это вовсе не так, причём очень, бля, доходчиво!

Перейра переглянулся с сопровождавшими его боевиками, но те лишь молча пожали плечами, как бы говоря: ты здесь босс — тебе и принимать решение. А мы тут так просто, статисты.

— Ну, понятно, местные разборки, а мы-то тут при чём, а? — прищурился Руис. — Нам всего-то и надо, что проехать.

— Через город вы не проедете, сеньор, — покачал головой "священник". — На улицах неспокойно, уже были стычки с полицией. Вам лучше в объезд двинуть.

— В объезд? — нахмурился Перейра. При желании его бойцы могли без особого для себя труда раскидать всю эту братию, вот только Джакомину это явно бы не пришлось по вкусу. Цель конвоя заключалась в том, чтобы добраться до какого-то захолустного городишки в Патагонии, а не устраивать бои с гражданским ополчением. К тому же, насколько было известно Руису, в этой коммуне должен был присутствовать наблюдатель от РСС, "смотрящий", так сказать. И если он просмотрел растущее напряжение в коммуне, то это могло означать одно из двух: либо он пропустил мимо местные проблемы — либо глава коммуны отстёгивал ему за то, чтобы он ничего не замечал. Конвоя это, правда, не касалось — конвою надо было просто проехать. Разбираться с представителем РСС в этой местности будут совсем другие люди.

— Можно съехать на Ана-Аугуста-Родригес, потом пропылить по грунтовой дороге до Эстрады, а там уже куда вам нужно, — вставил своё слово третий ополченец — неряшливо одетый чернокожий худощавый парень лет двадцати трёх-двадцати пяти. — Но через город сейчас не проехать.

— Грунтовка? — хмурое выражение всё ещё держалось на лице Перейры.

— Да не волнуйтесь вы так, сеньор! — ободряюще произнёс "работяга". — Там раз в месяц грейдер проходит, дорога в нормальном состоянии! Можете смело ехать!

— А чего сложно через нормальную дорогу нас пустить?

— Сеньор — вам так хочется нарваться на пулю? — нахмурился "священник". — Объедете лучше через Вила Менезес и Тропикал, так будет гораздо спокойнее.

— Хм...

Перейра нахмурился и, сделав знак сопровождавшим его боевикам оставаться пока на месте, повернулся и направился к "пикадору", мысленно бранясь про себя. И угораздило же местных начать разборки со своими властями именно сейчас! Что-то скажет Джакомин насчёт изменения маршрута?

Подойдя к микроавтобусу, Перейра остановился у приоткрывшейся пассажирской двери в передней части автомобиля и взглянул на выжидающе глядящего на него Джакомина. Кашлянул, прочищая горло.

— Здесь проблемы местного масштаба, босс, — произнёс Руис. — Местные сцепились с коммунальными властями, говорят, что в городе стреляют...

Договорить телохранителю не дал раздавшийся где-то вдалеке мощный взрыв, от которого спустя несколько секунд по поверхности земли прошла сейсмическая волна. Все, кто в данную минуту находились перед баррикадой и по её другую сторону, обернулись в ту сторону, откуда донёсся звук взрыва.

— Fodendo na sua boca! — грязно выругался Джакомин при виде возносящегося в безоблачное небо по ту сторону реки Параиба-до-Сул чёрно-серого с ядовитыми желтоватыми прожилками грибообразного облака, которое вполне могло сойти за "гриб" термоядерного взрыва, буде таковое оружие у кого-нибудь в распоряжении. — Это что ещё за херь тут происходит, а?!

— Понятия не имею, — пожал плечами Перейра, — но мне это уже не нравится.

По ту сторону баррикады раздались крики, нотки которых варьировались от гневных до испуганных. В отличие от участников конвоя, местные сразу просекли, что происходит и где именно находится источник взрыва.

— Они взорвали химкомбинат в Ново-Эльдорадо! — услышали Перейра и Джакомин гневный голос "священника". — Проклятье на их вшивые головы! Да как только они осмелились?! Там же столько вредных веществ!

— Босс? — Руис вопросительно взглянул на Джакомина. — Не пора ли рвать когти, а? Химкомбинат — звучит серьёзно. У нас ничего при себе нет на такой случай.

— Уходим по грунтовке! — приказал Джакомин. — По машинам, живо-живо! Шевелитесь, чтоб вас!

Боевики, заслышав приказ, немедленно бросились его исполнять. Машины конвоя, взревев моторами и изрядно перепугав тем самым защитников баррикады, рванули с места, сворачивая в боковой запылённый проезд, ведущей к грунтовой дороге, о которой говорил один из ополченцев. Попасть под ядовитое облако никому из боевой группы РСС однозначно не хотелось.

* * *

Человек, сидящий перед небольшим пультом, что располагался в уютном салоне припаркованного на соседней улочке, тянущейся параллельно той, по которой рванул конвой Primeiro Comando da Capital, небольшого автобуса производства коммуны Салвадор, переоборудованного под полевой наблюдательный пункт и мобильную базу группы спецназа ГРУ на секретной базе Директории, что располагалась в джунглях на территории бывшей Французской Гвианы, стянул с коротко остриженной головы наушники и ткнул пальцем в небольшой мультихроматрон, на который транслировалась картинка с парящего в воздухе на высоте пятисот метров беспилотника-разведчика, чей корпус был изготовлен с использованием технологии малозаметности, указывая на него сидящему в кресле рядом с дверцей коренастому мужчине в самой обычной для этих краёв одежде — шорты до колен, летняя цветастая рубашка с короткими рукавами и сандалии на босу ногу.

— Они свернули всё-таки, товарищ капитан, — произнёс он, обращаясь к коренастому. — Рисковать не стали.

— Свернуть-то они свернули, — проворчал капитан ГРУ Виктор Каменев, — да вот что за фигня творится по ту сторону реки? Это и правда рвануло там, где находится химический комбинат?

— Похоже на то, — отозвался лейтенант-спецназовец Рудольф Фарбер. — Там, насколько известно, местные организовали свой штаб, а у этого идиота Монсараша хватило ума туда что-то скинуть. Либо же просто засадили мину из миномёта, у местных вояк есть такие игрушки. А цвет-то этого облачка не слишком ободряет, а, товарищ капитан?

— Да, не помешает нам надеть "балахоны", — кивнул Каменев. — Хрен его знает, что там рвануло и как ветер будет дуть.

— Пока что строго западный, шесть-восемь метров в секунду, но он может и перемениться.

— Вот и я о том же. Рисковать нельзя. Что там с беспилотником?

— Движется заданным эшелоном за конвоем Джакомина. Бразильцы пылят по грунтовке. — Фарбер криво усмехнулся. — Дурачки, не подозревают, что в Вила Менезес ожидается хорошая такая заварушка!

— Это заставит их снова сбиться с маршрута, что даст лишнее время агенту УНБ. Нельзя дать людям Салазара первым добраться до Пильканьеу.

— А почему бы нам просто не рвануть конвой, а? — Фарбер вопросительно взглянул на Каменева. — Навести сторожевой спутник и вдарить от души! От них даже обгоревшей пуговицы не останется!

— Идёт серьёзная игра, Руди. Если мы уничтожим конвой РСС, туринцы могут послать в Патагонию кого-то, о ком мы не имеем ни малейшего представления. А этого нельзя допустить, сам понимаешь. А межконтинентальные глайдеры не только у нас имеются.

— Ну да, ну да... Пойду достану "балахоны".

— И скажи заодно Николаю, чтобы потихоньку начинал выдвижение за конвоем. Держать расстояние, на глаза не попадаться. Пусть себе едут.

Капитан ГРУ усмехнулся. Устроенная агентами Директории заварушка в Кампуш-душ-Гойтаказише сослужила неплохую службу, застопорив продвижение конвоя РСС. Да и местным тоже не мешало навести порядок в коммуне, избавившись от коррумпированных чиновников.

Правда, взрыва на химическом производстве никто из группы Каменева не планировал и не ожидал. Ну, в конце концов, это даст дополнительный стимул местным свалить коммунальное правительство и попытаться наладить более приличную жизнь... если только их не убьют ядовитые выбросы от взрыва. Хотя, быть может, всё не так и страшно.

Поразмыслив несколько секунд, Каменев распорядился выбросить в небо над городом ещё один беспилотник и направить его в район взрыва, чтобы оценить масштаб бедствия и — если потребуется — принять меры по оказанию помощи коммуне сторонними силами. В конце концов, не стоит уподобляться туринцам.

Глава 10.

Территория Южной Америки,

Главная Кордильера Южных Анд,

граница между Чили и Аргентиной,

в двенадцати километрах от перевала Бермехо.

— Maldito aguacero! — донёсся из-под капота "Фронтлайнера" злой голос, вслед за чем оттуда высунулась перепачканная грязью рука с требовательно растопыренными пальцами. — Dale aqui una llave universal y un tubo con un sellador!

Сказано это было на центральноамериканском эспаньоле, но Кристина прекрасно поняла, чего от неё требует Эстевез, лежащий под капотом своего тягача на тонком пластиковом чехле, который нисколько не спасал от текущих по дороге потоков грязной тёплой воды. Порывшись в стоящем на нижней ступеньке ведущей в кабину лесенки ящике с инструментами, она выудила оттуда универсальный ключ и тюбик с герметиком, предназначенным для работ с жидкими средами.

— Держи.

Пальцы Ньюта тут же сграбастали поданное и вместе с предметами исчезли под машиной. Сквозь шум проливного дождя было слышно, как дальнобойщик матерится сквозь сжатые зубы.

Дождь в горах — явление не такое уж и частое, но и не редкое. Совсем недавно небо до самого горизонта было ясное и безоблачное — и вот сейчас вокруг не видно ничего, кроме стены воды, падающей с неба. Причём было очевидно, что через несколько минут всё это безобразие прекратится, только вот вымокшим буквально за считанные секунды до нитки Ньюту и Кристине это как-то было по барабану. Легче им от этого не становилось.

Как ни странно, после Метети никто больше не покушался на жизни Эстевеза и Леннокс. Стычки с местными bandidos на западном обходе Кито и на окраине Лимы не в счёт — это так, обычная дорожная жизнь. И если в Кито нападавшим — пытавшимся напасть, скажем так, на "МакНилус" — посчастливилось отделаться переломами, выбитыми зубами и сотрясением мозгов (если таковые имели место быть в их тупых черепушках), то бандитам, что попытались "отжать" тягач мексиканца на северо-западной окраине бывшей перуанской столицы, повезло гораздо меньше. Точнее будет сказать, что им не повезло совсем. Причём фатально. Лишь двоим из напавших на трейлер повезло уйти на своих двоих, ковыляя и хромая; остальные пятеро так и остались лежать в лужах собственной крови там, где их настигли пули револьвера Ньюта.

Кристина про себя догадывалась, в чём здесь может заключаться дело. На ночной стоянке на окраине Попаяна, пока Эстевез дрых без, что говорится, задних ног в водительском кресле, благородно уступив Леннокс жилой отсек тягача, американка связалась с Далласом по кодированной линии спутниковой связи. Связь установилась быстро, но вот ответа Кристине пришлось ждать почти минуту.

Ответил агенту Леннокс руководитель сектора тактических операций УНБ Сэм Невилл. Но перед этим он порекомендовал Кристине перейти на полностью закрытый и сверхзащищённый канал, прослушать который и перехватить передаваемые по нему сообщения, как уверяли техники Управления, было практически невозможно.

Новости, сообщённые Невиллом, не сказать чтобы сильно удивили Кристину. Нечто в таком роде она подозревала, но всё же узнать, что заместитель руководителя сектора информации Исайя Бёрк оказался "кротом", слегка выбила её из колеи. Уж кого-кого, а Бёрка представить "кротом" можно было только после хорошего такого перепоя. Но в данном случае, видимо, сработала поговорка "в тихом омуте черти водятся".

Бёрка пока не трогали, однако накрыли плотным "колпаком", задействовав весь технический арсенал Управления. Попутно в Далласе и в Хьюстоне, совместно с военной разведкой, была начата операция по выявлению агентуры Святого Престола на территории КША. Ведь кому-то же Бёрк должен был сливать информацию! Маловероятно, что для связи с Турином он использовал обычные каналы связи. Скорее всего, где-то в Далласе или окрестностях находился, как минимум, один связной SISS, и сейчас — в этом Кристина была абсолютно уверена — УНБ носом, что называется, землю рыло в его поисках. А вот найдут ли туринца — это уже, как в том анекдоте, "второй вопрос, профессор".

Невилл сильно подозревал, что сведения о "кроте" претору Йоргенссену аккуратно подкинули сотрудники весьма уважаемой конторы русских, а именно — Главного Разведывательного Управления Генштаба ВС Директории. Работали там парни серьёзные и своё дело знающие, и вполне логично, что русские первыми узнали о предателе. Как — ну, у ГРУ свои методы работы. Причём некоторые из них весьма и весьма радикальные.

По ходу дела, в Южной Америке начали происходить некие события, в которых в Далласе заподозрили "руку Смоленска". Гражданские беспорядки со стрельбой и взрывами в коммуне Кампуш-душ-Гойтаказиш, странное кораблекрушение у побережья Гвианской Консолидации (там, практически на траверзе порта Кайенны, без каких-либо видимых причин затонул камерунский сухогруз с неизвестным грузом на борту, что сильно обеспокоило — по данным агентуры — высшее руководство PCC; вполне вероятно, что его просто-напросто пробил кинетическим снарядом русский сторожевой сателлит), прогремевший в окрестностях Порту-Алегри мощный взрыв, полностью разрушивший завод по производству пластика... хотя никто точно не знал, что именно там производят. Русские явно начали игру на опережение Салазара, тормозя конвой с беглым гасконским физиком-ядерщиком и давая возможность Леннокс первой прибыть в Пильканьеу. И Кристина уже не сомневалась, что после неё в этот забытый всеми богами и демонами захолустный аргентинский городишко заявятся "тактики" ГРУ и вычистят там всё под ноль. Ну, хотя бы то были союзники, а не туринцы или боевики Салазара.

— Я вот не понимаю одного, — раздавшийся сквозь шум ливня из-под капота "МакНилуса" сердитый голос Эстевеза заставил североамериканку отвлечься от своих мыслей, — почему эта сраная трубка не могла треснуть в сухую погоду? Вот сейчас прям так зашибись лежать по уши в грязи и накладывать герметик!

— Это поможет? — Кристина, чтобы хоть как-то немного укрыться от дождя, присела на корточки и попыталась притиснуться к нижней ступеньке ведущей в кабину тягача лесенки.

— Я срастил оба конца холодной запайкой и поставил водонепроницаемый хомут, а теперь обмазываю его герметиком. Хороший герметик, русский, купил как-то с оказией пять тюбиков в Белизе. Дороговато, правда, но за качество надо платить... вот зараза!

— Что такое?

— Да ничего, просто... вот, вроде, и всё...

Вслед за этой фразой раздалось недовольное фырканье, и Ньют, схватившись руками за корпус кабины, рывком выкатился из-под тягача. Кряхтя, поднялся на ноги и огляделся по сторонам.

— Ага, вон там уже край туч нарисовался! — мексиканец довольно мотнул головой, указывая на запад, где уже возник солнечный свет. — Пара часов — и всё высохнет, мать его так!

— Надо будет нам душ принять, — отозвалась Кристина, которая выглядела немногим лучше дальнобойщика. — У тебя ещё есть вода в баках?

— Хватит, чтоб смыть с себя всё это дерьмо. Как доедем до Пуэнте дель Инка, попробуем там водой запастись. Если же не найдём там — в Пунта-де-Вакасе вода точно найдётся.

— И какой у тебя теперь план по маршруту намечается? — Кристина полезла в кабину тягача, услужливо пропущенная Ньютом. Мексиканец же, оглядевшись по сторонам и проводив долгим внимательным взглядом прошелестевший мимо десятитонник GMC, полез в кабину вслед за Леннокс.

— А тут только один вариант, Крис, — отозвался Ньютон, втискиваясь в кабину "Фронтлайнера" и стягивая с себя мокрую футболку. Повертел её в руках, хмыкнул и с сожалением закинул её в мусорный бак, стоявший в передней части жилого модуля. — Хорошая была, зараза, футболка, но в таком виде её уже не отстирать. Ладно, куплю где-нибудь новую... А насчёт маршрута — доезжаем до Успальяты, сворачиваем по трассе на Потрерильос, оттуда едем до Мендосы, а там уже сворачиваем на юг и мимо озера Дель Торо идём к Бардас-Бланкас. Будем использовать местные маршруты, чтобы нас не смогли так просто найти те, кому не надо нас находить.

— И сколько ещё времени это у нас займёт? — Леннокс, поморщившись от холода, стянула с себя рубашку, оставшись в одной лёгкой тонкой маечке.

— Ну, зависит от...

— Зависит от чего? — прищурилась она. — И чего уставился, а? Девицы в маечке не видел доселе?

— Уже и поглазеть нельзя! — усмехнулся Ньют.

— Глазеть-то оно глазей, только на большее не рассчитывай.

— Да неужто? А сама как недавно пялилась на меня, когда я из-под колонки на стоянке обмывался?

— Я не... ну... там это...

— Ага, а там ещё и то было! — Ньют, видя замешательство на лице североамериканки, примирительно поднял обе руки ладонями в её сторону. — Ладно, не сердись, я просто так.

— Да на что сердиться-то? — лицо Кристины тронула слабая улыбка. — Если мне делают комплимент — это не повод выпускать в того, кто его делает, половину пистолетной обоймы.

— Забавные у агентов УНБ понятия о комплиментах!

Усмехнувшись и покачав головой, Ньютон скрылся в душевой кабине, плотно затворив за собой стеклопластиковую дверцу. Спустя несколько секунд оттуда до Леннокс донёсся шум льющейся из раздатчика воды.

Южный Атлантический океан,

Аргентинская котловина,

двести километров восточнее залива Сан-Хорхе,

борт подводного крейсера "Адмирал Тюрин".

Командир подводного крейсера "Адмирал Тюрин" капитан первого ранга Лаврентий Климович Самойлов вопросительно взглянул на вошедшего в его каюту, расположенную на третьей палубе корабля, оперативника Пятого Сектора Павла Корнилова, отодвигая от себя портативный компьютер. Откинулся на спинку не слишком удобного пластикового стула, прищурил глаза и скрестил на груди руки, глядя на оперативного агента.

— Просматриваете сводку по кораблю? — Корнилов кивком головы указал на компьютер, лежащий на столе.

— Как вам сказать, Павел Петрович... — Самойлов усмехнулся. — Вообще-то, это совсем недавно поступило по шифрованному каналу с "Академика Кузнецова". Вот, смотрите сами.

Каперанг пододвинул компьютер к Корнилову, развернув его так, чтобы подполковник мог видеть дисплей. Указал глазами на сенсор управления.

— Да вы не стойте, Павел Петрович, садитесь. В ногах, как говорится, правды нет.

Корнилов, хмыкнув, сел на предложенный ему второй стул, развернул к себе ноутбук и внимательно всмотрелся в дисплей.

"Академик Кузнецов" официально являлся научно-исследовательским судном, входящим в состав исследовательского морского флота Академии Наук Директории и занимающееся изучением Мирового океана, и в данный момент находился в Гвинейском заливе, ведя исследование Ангольского течения. Но это официально. Второй же ипостасью "Академика Кузнецова" являлись осуществление контроля южной группировки сателлитов-разведчиков, сбор и обработка информации и передача обработанных данных в Рудню, где располагался Центр Космической Разведки Российской Директории. Для этой цели использовалась одна из четырёх спутниковых антенн, установленных на палубе судна, и смонтированный двумя уровнями ниже главной палубы комплекс специальной аппаратуры. А глубоко в недрах корабля, в одном из трюмов, располагался контрольный центр, в котором работали операторы комплекса, не имеющие никакого отношения к Академии Наук. А вот к ГРУ они имели самое непосредственное отношение.

— Если судить по снимкам, которые сделал один из наших разведывательных спутников, — произнёс Самойлов, кивком головы указывая на дисплей, — конвой с Вильнёвом четыре часа назад благополучно пересёк Парану по мосту генерала Альварадо близ Росарио и сейчас пылит по Сто Пятьдесят Второму шоссе в сторону Неукена. Не очень-то вашим людям получилось его придержать. А от Неукена уже недалеко и до Сан-Карлос-де-Барилоче, а оттуда уже, считайте, прямой путь на Пильканьеу.

— Где конкретно сейчас конвой находится? — Корнилов пододвинул к себе ноутбук так, что едва не упёрся в дисплей носом.

— Они сорок минут назад миновали небольшой аэродром Пуэльчес, — Самойлов ткнул пальцем в точку на мониторе. — Это здесь. А вот тут, — палец каперанга переместился чуть ниже и левее, — Неукен.

— Гм... А где оперативник УНБ? Данные какие-нибудь вообще по ней имеются?

— Они застряли на перевале Бермехо из-за поломки тягача того парня-дальнобойщика, потеряли на этом почти полтора часа. Потом им пришлось объезжать Бардас-Бланкас по местным грунтовым... хех, это даже дорогами нельзя назвать, просто колеи. Там ремонт на трассе шёл, а местные даже не озаботились проложить хоть какой-никакой, но объездной путь. Пока ковыляли, наступила ночь, и водитель наотрез отказался ехать в темноте по таким, с позволения сказать, дорогам. Так что сейчас они, боюсь, малость проигрывают парням Салазара.

— Малость — это сколько? — Корнилов вперил в командира подводного крейсера пристальный взгляд, живо напомнив Самойлову охотящуюся змею.

— В общем, всё идёт за то, что конвой Джакомина первым прибудет на место, Павел Петрович. И это ещё не всё.

— Что ещё? — надо отдать должное оперативнику Сектора-5 — новость, сообщённая ему капитаном первого ранга, внешне никак не обеспокоила подполковника.

— В порт Комодоро-Ривадавии четыре часа назад вошёл сухогруз под флагом Балеарских Островов, а не мне вам объяснять, что это фактически то же самое, как если бы там ошвартовался туринский корабль. С виду вроде как обычный грузовоз, но вот эти ребята на его палубе как-то не очень похожи на обычных моряков торгового флота, вы так не находите?

Самойлов пробежался пальцами по сенсорной клавиатуре ноутбука, меняя изображение, потом увеличил масштаб.

Корнилов, хмыкнув, потёр пальцами левой руки гладко выбритый подбородок и внимательно всмотрелся в снимок, демонстрируемый ему на дисплее переносного компьютера. Если бы оперативник Сектора-5 не знал, что фото было сделано находящимся на полярной квазисинхронной орбите спутником-разведчиком, он вполне мог решить, что съёмка велась откуда-нибудь с портального крана с использованием высокочувствительного фотокомплекса навроде "Зенита" или "Полюса" — настолько качественным было изображение. Впрочем, аппаратура, установленная на сторожевых и разведывательных сателлитах Директории, была способна рассмотреть валяющуюся в саванне мелкую монету или засечь зажёгшуюся спичку на фоне работающих домен металлургического комбината. Поэтому ничего удивительного в качестве снимка Корнилов не увидел.

— Действительно, "Беретты-Экстремо 16.4" как-то не сочетаются с моряками гражданского флота! — усмехнулся он, взглянув на Самойлова. — А вы как считаете, Лаврентий Климович?

— Совершенно с вами согласен, Павел Петрович, — в тон оперативнику Сектора-5 отозвался командир подводного крейсера. — А вот со спецназом Святого Престола очень даже сочетаются!

— Со спецназом... н-да...

Корнилов задумчиво побарабанил пальцами по столешнице, снова взглянул на монитор ноутбука каперанга. Хмыкнул, пробормотал что-то невразумительное, после чего откинулся на спинку стула и вперил задумчивый взгляд куда-то в потолок каюты командира подводного крейсера.

Каперанг Самойлов терпеливо ждал, какое решение примет оперативник Сектора-5. В данной операции "Адмиралу Тюрину" отводилась роль мобильного штаба-координатора, а находящийся чуть южнее подводного крейсера авианосец ВМФ КША "Хьюстон" выполнял функции плавучей базы сводного отряда спецназа, которому надлежало — при определённых обстоятельствах — вылететь на конвертопланах в Пильканьеу. Но это должно было произойти только после того, как агент УНБ удостоверится в наличии или отсутствии термоядерных зарядов в древнем хранилище.

Однако сейчас ситуация, как это частенько бывало в подобных случаях, изменилась, и причём в далеко не лучшую для русских и североамериканцев сторону. Задержка агента УНБ в пути грозила тем, что люди Салазара первыми могли оказаться в Пильканьеу, а если в древнем оружейном хранилище действительно находились термоядерные заряды, то эта задержка могла стать воистину фатальной для всего мира.

Так что сейчас перед Корниловым стояла воистину непростая задача. Вмешаться в ход событий означало поставить Святой Престол перед фактом, что Директория и КША знают о его попытках заполучить древнее ядерное оружие. Что тогда предпримет Эммануил-IV, никто не мог предсказать, но со стороны Турина было бы весьма и весьма опрометчиво продолжать злить две самые серьёзные силы на военно-политической арене планеты. Не вмешиваться и предоставить событиям идти своим чередом? Но тогда велика вероятность того, что Джакомин со своими боевиками и гасконский физик-ядерщик первыми окажутся в Пильканьеу, а это гораздо серьёзнее.

И ещё этот сухогруз в порту Комодоро-Ривадавии. С какой целью он прибыл в Патагонию, было понятно — вывезти ядерные боеприпасы из Южной Америки в Европу, буде таковые будут обнаружены на территории "Объекта-1". Но только ли это входило в функции отряда спецназа SISS? Что, если на борту этого судна установлена хорошо замаскированная ракетная установка или ударный беспилотник наподобие того, что применили туринцы против общины Баня-Лука в позапрошлом году? Кинетической энергии от столкновения такого аппарата с "Объектом-1" вполне хватит, чтобы на его месте возник кратер диаметром в сотню метров, а если при этом ещё и будут повреждены вероятные боеголовки...

— Допустим, мы не станем вмешиваться в ход событий и дадим всем заинтересованным сторонам продолжать действовать в том же самом духе, — неторопливо произнёс Корнилов, задумчиво постукивая кончиками пальцев по столешнице. — В этом случае мы рискуем получить большую и вонючую кучу дерьма здесь и целый грузовик проблем там, — подполковник кивком головы указал куда-то в сторону, как понял каперанг — в сторону Европы. — Или же мы можем вмешаться и не позволить конвою PCC первому добраться до Пильканьеу. Тогда агент Леннокс сможет прибыть на территорию "Объекта-1" и провести... э-э... инвентаризацию того, что там имеется. Если оно там имеется. Пусть наши североамериканские коллеги почувствуют себя более уверенными и пусть порадуются тому, что эту операцию они с блеском завершили. Их уверенность нам ещё может пригодиться. Тем более, что после того, как с нашей помощью они обнаружили "крота" в структуре своей организации, уверенность им ох как нужна.

— То есть, вы собираетесь дать команду на... что?

Капитан первого ранга Самойлов внимательно вгляделся в лицо оперативника Пятого Сектора.

— Лаврентий Климович — обеспечьте мне, пожалуйста, связь с Плесецком, — обратился Корнилов к командиру "Адмирала Тюрина". — Покатался конвой PCC по Южной Америке — и хватит, пора и честь знать.

— А туринский сухогруз? — прищурился каперанг.

— Святой Престол ведёт грязные игры, которые несут угрозу всем ныне живущим на Терре, — весомо произнёс Корнилов, надевая на голову гарнитуру коммуникатора, протянутую ему военно-морским офицером. — Возврата к прежним временам нет и не будет, уж об этом мы позаботимся, вместе с североамериканцами. Мы все — одна раса, и мы должны сохранять и защищать свой общий дом. Сообща.

— Поступи так наши предки, не было бы ничего этого. Ну, всей этой возни с "Объектом-1" и с Турином.

— Да, возможно. Но вам прекрасно известно, Лаврентий Климович, что история не терпит сослагательных наклонений. А посему...

* * *

Мануэль Джакомин развернул обёртку из блестящей фольги, внутри которой покоилась до сего момента кубинская сигара, аккуратно скомкал её и сунул в боковой правый карман своей куртки. Потом достал из её внутреннего кармана изящную сигарную гильотину, чей продолговатый корпус был покрыт золотом 750-й пробы, аккуратно просунул кончик сигары в отверстие и лёгким незаметным движением отсёк его. Сунул сигару в рот и поднёс к ней зажигалку цилиндрической формы. Щёлкнул пьезоэлемент, высекая тонкий язычок пламени.

— Скоро будем в Неукене, — обернулся к Джакомину сидящий на переднем сиденье Руис Перейра. — Оттуда до Пильканьеу уже не так и далеко.

— И что вы будете делать с этими бомбами, сеньор Вильнёв? — не обращая внимания на своего телохранителя, произнёс Джакомин, обращаясь к гасконскому ядерщику, который молча сидел слева от него, что-то внимательно просматривая на дисплее своего переносного компьютера. — Если они находятся в рабочем состоянии, вы их проверите и передадите туринцам?

— Такова основная часть договора между Салазаром и Святым Престолом, сеньор Джакомин, — отозвался Вильнёв, не прекращая работать с компьютером. — А у вас есть другая идея на сей счёт?

— По мне так было бы лучше вообще туда не ехать, — проворчал Джакомин, выпуская изо рта колечко сигарного дыма. — Если русские не просекли о всей этой вашей возне — значит, они совсем размякли. А в это мне что-то не верится. От слова "совсем". "Марабу" ведь не от столкновения с топляком затонул близ Кайенны. Доказать, понятное дело, никто ничего не может, но факт остаётся фактом.

— Меня ваши проблемы не касаются, сеньор Джакомин. Что и каким образом вы переправляете из Экваториальной Африки — это сугубо внутреннее дело Primeiro Comando da Capital. Моё дело — обследовать "Объект-1" и дать соответствующее заключение.

— Гм...

Слова Вильнёва не сказать чтобы пришлись по вкусу Джакомину. Он не слишком уважал тех, кто служит кому-либо за звонкую монету, а в том, что гасконца переманили на свою сторону туринцы именно таким способом, он хорошо знал. Да и факт принадлежности физика к неокатоликам-новоапостольцам тоже не прибавлял у Джакомина тёплых чувств по отношению к гасконцу. Сам равнодушно относящийся к религии, Мануэль терпеть не мог религиозных фанатиков и повёрнутых на вере в какое-то высшее существо. Хотя и предпочитал без нужды их не трогать и в диспуты с ними не вступать.

— Вам не кажется странным цвет неба, шеф? — неожиданно спросил Джакомина сидящий за рулём микроавтобуса боевик. — Вроде как светлее оно стало почему-то. Вы так не находите?

— Что?

Мануэль Джакомин, не выпуская изо рта сигару, высунулся в открытое окно и задрал голову кверху.

— Mae de Deus! — сигара выпала на запылённый дасфальт шоссе. — E isso ai, sua mae!

Высоко в ставшем вдруг жёлтом небе ярко вспыхнул ослепительный оранжевый шар, с огромной скоростью несущийся к шоссе. Того, как заряд высокотемпературной плазмы энергетического орудия русского сторожевого сателлита, летящий внутри наводящего ЭМ-канала с лазерным целеуказателем, превратил конвой PCC и всё вокруг него в радиусе трёх километров в облако перегретого пара, второе лицо в иерархии "империи" Салазара уже не увидело.

* * *

Массивный манипулятор на гусеничном шасси с полностью бронированной кабиной и установленными по её углам автоматическими крупнокалиберными пулемётами осторожно подхватил прямоугольный контейнер, внутри которого покоился термоядерный заряд, и медленно поместил его на грузовую платформу, где его тут же закрепили при помощи электромагнитных фиксаторов. Армейский тягач, к "седлу" которого была эта платформа прицеплена, аккуратно принялся заводить её задним ходом в отсек тяжёлого военно-транспортного самолёта с эмблемой ВВС Директории. Он должен был доставить все найденные на "Объекте-1" термоядерные заряды в Россию, где их собирались утилизировать. Для этой цели русские уже готовили автоматическую космическую платформу, которая должна была доставить бомбы в солнечную корону, где ей надлежало сгореть вместе со своим смертоносным грузом.

— Мне ещё ни разу не доводилось видеть военных Директории, — Ньютон Эстевез, сидя на нижней ступеньке своего "МакНилуса", с интересом наблюдал за вознёй русских и североамериканцев вокруг древних ядерных бомб. — Суровые ребята, и мне кажется, что ваши парни им в этом проигрывают.

— Ну, учитывая, что история у русских довольно непростая, это вполне нормально, — в тон ему откликнулась Кристина Леннокс, стоящая рядом с машиной мексиканца. — Им нелегко пришлось во время Последней Войны, да и раньше того... того... не очень-то...

— Если честно, меня куда больше русских спецназовцев беспокоит твоё чёртово Управление, Крис. Русские про меня, думаю, ничего не знают, но ваши-то в курсе. А мне почему-то кажется, что у вас не принято оставлять свидетелей по таким вот делам в добром здравии. Или я ошибаюсь?

Кристина перевела взгляд на мексиканца, спокойно сидевшего на ступеньке ведущей в кабину тягача лестницы и прищурилась. Не сколько от яркого патагонского солнца, а больше от раздумий. Ей прекрасно были известны инструкции Управления на сей счёт, но, как уже говорилось ранее, хладнокровным убийцей она не была. Да и Ньютон, что уж греха таить, ей начинал нравиться. И ещё она подумала, что ведь использует же Управление так называемых "агентов свободного поиска" — так почему бы не предложить мексиканцу такой вариант решения встающей перед ними дилеммы?

— Возможно, будь на моём месте Фрэнк Бартон или Мартин Клоос, ты бы уже был... мм... не совсем живым. Но я — не они. Тем более, что мне не слишком по душе такой вариант. Ты честно выполнил все условия договора, доставил меня в нужное место, защищал меня в дороге от всяких бандитов и даже не пытался залезть мне в трусики.

— И получить при этом пулю в лоб? Я что, похож на идиота?

— А я этого и не говорила, Ньют. Но ведь хотелось, э?

— Без комментариев.

Эстевез недовольно насупился, покачал головой, поиграл рукоятью сидящего в набедренной кобуре револьвера, сплюнул на землю и перевёл взгляд на североамериканку.

— И чего же ты от меня хочешь, агент Леннокс? Чтобы я стал мальчиком на побегушках у твоего УНБ?

— Ну... типа того, — растерялась Кристина.

Ньютон покачал головой и вдруг неожиданно расхохотался во всё горло.

— Чего ты ржёшь? — не поняла Кристина, оглядываясь вокруг. Однако все были заняты важным делом и не обратили на дальнобойщика никакого внимания.

— Знаешь, "МакНилус", конечно, машина неплохая, даже хорошая, — отсмеявшись, произнёс Ньют, — но в сравнении с русским "Медведем", который "Урал-там-какой-то" он так, как "Шевроле-Бандана" рядом с "Субурбаном". Но чтобы купить такой тягач, мне нужно вкалывать, что называется, от рассвета до... хех!.. рассвета. А подрядившись работать на твоё Управление, Крис, у меня появится реальная возможность его где-нибудь раздобыть. Скорее всего, на автомобильном рынке в Анкоридже, но это далеко... н-да...

— О, да у нас, оказывается, меркантильность проснулась! — улыбнулась Кристина, взъерошив и без того лохматую шевелюру мексиканца. — Работать за грузовик — это весьма прикольно!

— Не только.

— А что ещё?

— Похоже, у меня может всё-таки появиться шанс залезть в то место, про которое ты только что упоминала. Тем более, что там есть за что, так сказать, и зацепиться как глазами, так и руками.

— Блин, Ньют — ну что за пошлости ты говоришь?

— Пошлости? А я думал, что это как раз комплимент.

— Комп...

Кристина запнулась на полуслове и уже сама рассмеялась от души.

— Интересные у тебя понятия о комплиментах! — она незлобиво пнула Ньюта коленом в бок. — Так ты согласен на моё предложение?

— На какое именно? Грузовик или трусики? — мексиканец хитро прищурился. — Или сразу оба?

— Раскатал губу! — фыркнула девушка. — Грузовик ещё заработать надо!

— А трусики?

— Может, мне купить тебе женские трусики в каком-нибудь магазине трикотажа?

— Мне не надо покупать такие вещи, Крис. Я ж не извращенец какой-то там. А вот стянуть их с...

— Ньют — заткнись, пожалуйста. — В глазах Леннокс мелькнули сердитые огоньки. — Я не стану отрицать, что ты мне симпатичен, но всему своё время. Esta bien?

— Хе, por supuesto!

— Вот и договорились. А насчёт грузовика...

Кристина оглянулась по сторонам, чтобы удостовериться, что поблизости нет любопытных ушей, после чего уселась на ту же ступеньку и придвинулась вплотную к Ньюту.

— Не обольщайся — это по делу, а не флирт, — предупредила она дальнобойщика. — Ты по ту сторону Рио-Гранде бывал вообще?

— По ту сторону Рио-Гранде? — повторил Ньют. — Допустим. А что?

— Слышал что-нибудь об "Ангелах Ада"?

— Не только слышал. Имел неудовольствие с ними пересечься. Гниды те ещё.

— Вот-вот. Они раньше были разбиты на пять соперничающих меж собой кланов, но теперь у них появился сильный лидер, некто Гаррисон Берг. Может, слышал о таком?

— Гаррисон Берг? — Эстевез почесал затылок. — Да так, краем уха. Говорят, гондон конченый. Садист, параноик и извращенец.

— Стало быть, слышал. Так вот...

Леннокс, склонив голову к самому плечу мексиканца, принялась что-то настойчиво втолковывать тому прямо в ухо, при этом слегка притянув дальнобойщика к себе. Заметив, что это действие вызвало появление на смуглом лице Эстевеза довольной ухмылки, она довольно ощутимо заехала ему локтем в бок и скорчила свирепую гримасу. Ньют, недовольно поморщившись, всё же сосредоточил своё внимание на словах Кристины и принялся внимательно слушать то, что говорила ему агент УНБ.

В конце концов, русские умели делать хорошие машины, а дорога до Анкориджа далека и денег понадобится немало — ведь за "Медведя" никто даже не станет торговаться. Такие грузовики шли по устоявшейся цене и даже нечего было пытаться её сбить.

А в том, чтобы избавить планету от очередного ублюдка, который только и умел, что причинять мирным гражданам проблемы, Ньют не видел ничего плохого.