| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Иррей?!
Моя белая кувшинка на зеленом листе! Иррей, девушка-жизнь... Не может быть!
— Ты мне снишься...
Мягкое касание, точно касается живой теплый шелк:
— Я-сон-нет... смотрю-небо. Лететь-хочется... — меня точно обдало прохладными брызгами тумана. - Ты-сон?
Не знаю. В мыслях царила дикая путаница. Я хотел, чтобы этот странный не-сон длился и длился, я хотел спросить о тысяче разных вещей, я хотел — отчаянно хотел — еще раз посмотреть на нее... И одновременно — чтобы все закончилось, чтобы она меня не видела таким — лохматым, полуодетым, среди разбросанных как попало штанов и сапог. В мятой рубахе не по размеру... Мелькнула дурацкая мысль — теперь всегда буду бриться перед сном! Какой бриться, у меня щетина до сих пор не росла как следует!
— Ты-хотел-единения? Сам?
Хотел! Хотел, только не знал как, и... и черт, нервничал. Я думал, что надо увидеться, воссоздать те условия, и... только собирался сначала хоть что-то сделать, хоть чего-то добиться, чтобы не с пустыми руками к ней...
А оно само!
Почему?
В первый раз единение произошло, когда мы невольно надышались каким-то местным наркотиком. Славка тогда взял меня за руки, растереть хотел. И получилось единение на троих. Еще раньше было что-то вроде единения, незаконченного, и тогда перед этим мы тоже были слегка не в себе — драконоверы опоили...
А сейчас я один, и всего лишь после пива...
Если пиво помогает так... черт, не стать бы алкоголиком! Драконий хвост, о чем я думаю?! Она же здесь, вот, рядом!
— Ты-молчишь... не-хочешь-говорить?..
— Хочу!!! Где-ты? Как-помочь? Ты-в-плену? Давно-попала?
— Давно... - холод на крыльях стал сильнее. — Пятнадцать-лет. Маленькая-тогда-только-два-года. Мало-помню.
— Где тебя искать? Хоть страну подскажи! Какой континент из пяти?
— Из-пяти? Континентов-два...
— Как два?! Пять! Мирхо, Аланта, Ор-Гранси, Арсия и как ее там... Суурима! Пять стран, каждая на своей земле!
Нет, я все-таки придурок. Рядом девушка моей мечты, а я с ней о чем говорю? О континентах.
— Всегда-было-два... Я-на-Аланта... на линии...
Не наш! Значит, все-таки придется через океан.
— Какой линии?
— Линия север-юг-делить. Там горы... Птичий-дол...— голос дрогнул и стал тише.
Линия север-юг? Экватор?! Аланта на экваторе? Не видел я здешней карты... Потом подумаю!
— Я-Макс, тебе-здесь-нельзя. Люди-плохие-боль-отбирание-себя... всегда-контроль. Нельзя-говорить-нельзя-единение-нельзя-крылья. Плохо-плохо-плохо. Ты-осторожно.
— Я тебя найду!
— Не-сам! Один-нельзя! Осторожно-осторожно-осторожно! Пожалуйста!
— Я осторожно, правда. Ты за меня волнуешься?
— Ты-вода. Ты-для-меня-жизнь... — шелк стал теплым, почти горячим. — Больше-нельзя-говорить...
Я — для нее? Для нее...
— Что?
Сон ускользал, рвался. Тревожное шуршание сменилось чьими-то голосами.
— Нельзя-говорить-идут. Ты-хороший... — прощально погладил меня шелк.
И исчез...
Осколком сна промелькнула мысль: а куда деваются те, кто по отбору уезжают в другие страны?
Вернувшийся мир ударил по глазам светом. И тряской. И грохотом, от которого я подскочил, как от электрошокера. Спросонья схватился за дубинку — и когда я уже заведу нормальное оружие!
И столкнулся с невинным взглядом:
— Ой, Макс ты проснулся! А мы со Штушей тут мешок уронили... нечаянно...
— Чрчиккк?! — возмутился знакомый голосок.
— Янка?! Ты меня до инфаркта довести решила?
— Ну не сердись, пожалуйста, Мааааксик! Ты спишь-спишь, спишь-спишь, а я жду-жду... а бабушка Ира запретила тебя будить, а Славка занят... Я хотела посмотреть, может, ты проснулся...
— ..И я проснулся. Понятно. Что тебе надо, монстрик?
Мелочь застенчиво захлопала ресничками:
— А ты согласишься? Обещай, что согласишься!
Стоп, это мы уже проходили. Ах ты, вымогательница малолетняя.
— Там посмотрим.
Так, а где мои вещи? Я вчера умотался так, что побросал все одним комом, а сейчас на полу пусто, зато на скамье лежат аккуратно сложенные стопкой чужие шмотки. Рубашка и штаны, чистые и новые, вязаные носки и джемпер из некрашеной шерсти...
Это мне?
Экс-бабушка постаралась, не иначе. Это как же я спал, что не проснулся?..
Приложил к себе рубашку — размер мой. Пахнуло новой тканью, сладковатый такой запах, не перепутаешь. В горле защекотало. Когда мне в последний раз что-то дарили, а? Дома — не могу даже вспомнить. А тут — и новые родичи, и Славка, и вот... бывшая бабушка...
И моя кувшинка с ее: "Ты хороший"...
Остатки не-сна еще бродили в голове, поэтому я не сразу уловил, о чем щебечет малышка.
— Так ты меня летать научишь? И Риника.
— Поправится — научу. А Славка где?
— Он пошел барьер укреплять. И другие драконы тоже, — отчиталась малявка.
— В смысле полетел?
— Нет, пошел, для конспирации. А ты точно научишь? Мы же должны вместе лететь. А надо, чтобы он точно успел.
— Куда успел?
— Ну, в свадебное путешествие. А то машин тут нет, а на быках я ехать не хочу...
Этого я уже не выдержал.
Выставил малолетнюю кандидатку в новобрачные за дверь и, уткнувшись в подушку, зашелся в хохоте, вымещая все скопившееся напряжение. Свадебное путешествие, а? Свадебное путешествие! Интересно, а жених в курсе, что его уже и женили, и свадебное путешествие распланировали, и, может, даже имена будущих детей подобрали? Ой не могу... На быках она не хочет...
— Не хочу, — послышалось над головой. Янка вернулась и сейчас на пару со Штушей неодобрительно смотрела на меня. — Они для девочки большие, а для дракончика маленькие. Ну вот что ты смеешься? Между прочим, тебя бабушка Ира ждет на обед!
Я представил дракошика верхом на быке и зашелся пуще.
Подаренные шмотки оказались по размеру, причем штаны и рукава застегивались — счастье есть! — на пуговицы. В окна радостно ломилось зимнее солнце, на улице царил свежий воздух, Янка сменила гнев на милость и щебетала, как она здорово умеет дышать холодком...
И был ночной не-сон, с тихим "Ты-вода. Ты-для-меня-жизнь" и надеждой.
Аланта, Птичий дол на экваторе.
Птичий дол...
Я обязательно найду ее.
Мою кувшинку на тонком стебле.
И в этот момент вельхо с грядущим штурмом казались такой мелочью...
На первом этаже было шумно. Бабушка Ира, конечно, ждала меня на обед, но делала это творчески. На стене висел план города, утыканный иголками с цветными нитями. За столом жарко спорила компания, передавая друг другу рисунки Знаков...
На полу змеились нити какого-то заковыристого рисунка (похоже на пентаграмму, но линии не прямые, а выгнутые наружу, как лепестки цветка), над которым завис парень лет двадцати пяти и что-то бормотал. Это было бы вполне нормально, мало ли какие у кого глюки, но время от времени "пентаграмма" ему отвечала! Тогда парень записывал что-то на клочках бумаги и посылал получившиеся записочки с мальчишками...
В соседней комнате что-то визжало и верещало — не живое, а такое, на пилу похожее.
А посреди всего этого бардака спокойно и невозмутимо перемещалась бабушка Ира и успевала ответить всем, кто к ней обращался.
— ...И проверьте, чтобы обязательно в каждой группе был прикреплен или целитель, или парочка "Шагающих". Раненых эвакуировать. О, Максим! Иди сюда, перекусим. Заодно решим, что делать с эвакуацией детей. Надо какой-то знак в это Гнездо послать, что ли...
— Что случилось?
— Ничего особенного. Просто у нас немного меньше времени, чем мы думали.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
