|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 15.
Щит принца распахнул глаза и огляделся. Голова болела, но ничего серьезнее сотрясения у него не должно было быть — шлем с подшлемником надежно защищали макушку от непоправимого. Лариэс с трудом поднялся, отряхиваясь и оглядываясь по сторонам. Картина, представшая ему, была жуткой: заваленная камнями дорога, всюду — тела, человеческие и лошадиные. Большая часть, к счастью, подавала признаки жизни, но не все...
Он обернулся назад — в хвосте колонны ситуация была несколько лучше. Оттуда, собственно говоря, уже бежали на помощь товарищи.
"Так, стало быть, отключился я ненадолго", — подумал Лариэс подавая руку Игнис.
— Ваше высо... гхм... Игнис, ты как?
Рыжеволосая девушка неопределенно махнула рукой.
— Что это было?
— Ловушка, — мрачно ответил Лариэс, подходя к ближайшему бойцу гвардии — Бирру Эйджлонгу — баюкавшему сломанную левую руку. — Ты как?
— Жить буду, капитан, — гвардеец тотчас же поднялся, намереваясь вытянуться во фронт, но Лариэс жестом приказал ему не делать этого.
— Отлично. Иди назад, пускай руку зафиксируют.
— Лар, ты как! — к нему едва не подлетела Кларисса.
— Солнышко, аккуратнее, тут всюду булыжники, — предостерег ее виконт, — а я живой. По голове немного прилетело, но только и всего. Есть какие-нибудь новости?
— Ступивший на Путь Вечности Ридгар отправился вперед, он выяснит, что творится за завалом, — Кларисса указала в сторону здоровенной кучи камней, намертво перегородившей путь.
— Хорошо, — Лариэс, не обращая внимания на легкое головокружение, подошел к валунам, — кажется, у наших врагов что-то опять пошло не так: они накрыли только голову колонны вместо того, чтобы дождаться основных сил. Повезло, но расслабляться рано. Эрик с его высочеством?
— Да.
— Хорошо, тогда передай ему приказ: пусть занимают круговую оборону. Помнится, мне, братья Стоуны хвастались, что могут покорить любую гору. Пусть залезут повыше и проверят, как там дела. Ты же подготовь отчет. Я хочу знать наши потери в живой силе, лошадях и припасах.
Девушка кивнула.
— Все сделаю, а ты пока отдохни немного. С такой вмятиной на шлеме даже у тебя не получится бегать, точно рысь, — тут она усмехнулась и бросилась выполнять приказ.
Лариэс улыбнулся и присел возле стены — рядом с Игнис, которая стояла, дрожа всем телом.
"Ну да, она ведь новичок", — запоздало сообразил Щит принца. — "Никогда еще не попадала в нормальные, хорошо организованные засады".
— Все уже позади, они вряд ли нападут, — проговорил он, отстегивая с пояса флягу с водой и делая большой глоток, — иначе уже полезли бы. Сядь, Игнис, переведи дух. Я готов поспорить, что в твоей горной цитадели не ты не встречалась ни с чем подобным.
— И слава Богу, — горячо прошептала девушка, глядя на то, как раненым оказывается первая помощь, — это какой-то кошмар. Нет, я видела, что бывает с людьми, попавшими в завал в шахте или сорвавшимися в пропасть...
"Но одно дело видеть шахтеров, и совсем другое — на своей шкуре ощущать разрушительную мощь пороха", — подумал Лариэс.
Сам он во время Войны Мотыги не единожды попадал в засады и в первый раз вел себя точно также, как и Игнис.
— Сейчас ты придешь в себя, — пообещал Щит, — все будет хорошо.
"По крайней мере с теми, кто не свалился с обрыва" ...
И тут у него словно что-то щелкнуло в мозгу.
"Блаклинт. Вилнар"!
Лариэс вскочил, игнорируя подскочивший к горлу желудок, после чего пулей бросился к краю тропы и посмотрел вниз. Высота до земли, скрытой кронами деревьев, была внушительной, и у юноши в голове не укладывалось, как можно было выжить, упав туда.
— Лариэс, что случилось? — раздался из-за спины взволнованный голос Игнис.
— Я только что вспомнил. Блаклинт и Вилнар были сброшены с тропы камнями!
Игнис застонала и подошла к нему, с опаской глядя вниз.
— Ты уверен? — с волнением в голосе прошептала девушка.
— Не берусь утверждать наверняка, я в тот момент уже получил по голове, — честно признался полукровка. — Давай дождемся доклада Клариссы. Будем надеяться, что мне показалось.
Увы, когда мрачная как грозовая туча лейтенант вернулась с докладом, ей нечем было порадовать товарищей.
— Итак, у нас трое убитых, включая Мислию, девять раненых и семеро пропавших без вести. Не можем найти ее высочество Блаклинт Иссон, ее Щита и Древнюю Орелию, а также у меня нет никаких сведений об авангарде.
— Мислия мертва? — пораженно воскликнул Лариэс. — Проклятье!
Не то, чтобы он сильно любил первую Тень, но без нее дальнейших поход становился невозможным. Это, кажется, поняла и Игнис, потому как принцесса уточнила у помощницы Лариэса:
— Графиня, скажите, цела ли голова первой Тени?
Та недоуменно посмотрела на огнерожденную, не понимая, что именно та имеет в виду.
— Идите за мной, я покажу.
Она провела их чуть назад, туда, где размещались раненные. Двое — со сломанными руками, четверо — с переломами ребер, еще двое — с зафиксированными ногами, и, наконец один бедолага с забинтованной головой.
Возле них лежали три тела, накрытые дорожными плащами, подле которых стояли мрачные Таривас, Марк, Эрик и Мелис. Его высочество о чем-то тихо переговаривался с гвардейцами и Древним, время от времени бросая задумчивые взгляды наверх.
— Ага, вот и вы, — произнес Эрик без своей обычной улыбки. — Как самочувствие, Лар? Солнышко сказала, что ты получил по голове?
— Шлем выдержал, череп — тоже. — Лариэс не стал упоминать, что голова кружилась до сих пор, а желудок нет-нет, но пытался доказать, что он тут главный. — У тебя как?
— До нас камнепад, слава Богу, не добрался. Почти, — Волк кивнул в сторону тел. — Но теперь мы можем быть уверены в том, что камни сильнее сковывающих.
Он невесело усмехнулся, а Лариэс, подойдя к телам, откинул первый плащ.
"Ларс", — подумал он, глядя на тело с тем, что не получалось назвать иначе как "остатками головы". Здоровенный булыжник попросту размозжил череп бедолаги.
Щит перешел ко второму телу.
"Галит".
Ему досталось меньше — всего лишь вмятина на левом виске.
"Опять ты, болван, не одел шлем. А сколько раз я говорил, что солдат не должен ходить без него"? — со вздохом подумал Лариэс. — "Так и не пришел в себя после попойки с Мелисом, да"?
Наконец, виконт перешел к третьему телу. Мислия выглядела даже... умиротворенно, что ли. Спокойная, с закрытыми глазами. Все портила только кошмарная рана на груди — булыжник превратил грудную клетку сковывающей в кровавое месиво, состоящее из осколков костей, измочаленной плоти и ошметков легких.
— Она прикрыла нас защитным барьером и поскакала вперед, — проронил Таривас, подошедший к Лариэсу и вставший за его плечом, — хотела спасти остальных. Не успела.
— Первая Тень будет жить. — К ним подошла Игнис и замерла справа от Лариэса. — Орелия сможет ее воскресить, а вот двоих других — нет. Их путешествие окончилось.
— Почему? — Лариэс повернулся к дочери Вороньего Короля.
— Если мозг поврежден, Целительница ничего не может сделать, — объяснила девушка. — Даже у ее силы есть свои ограничения.
— Стало быть, только те, кто умер недавно и чей мозг в хорошем состоянии? — уточнил Таривас.
— Именно.
Лариэс зажмурился и сжал кулаки.
"Мы знали, на что идем. Это — для спасения других. Войн не бывает без потерь, — думал он, старательно закрывая себя от ненужных мыслей. — "Главное сейчас — расчистить проход и найти Орелию".
Видимо, удар по голове все-таки оказался сильнее, чем думал юноша, потому что он опять вспомнил про падение Древней.
— Ваше высочество! — воскликнул юноша, перебивая говоривших. — Древняя Орелия!
— Что с ней? — уточнил принц, прищурившись.
— Кажется, я видел, как она упала в пропасть вместе с ее высочеством Блаклинт и Вилнаром. Голова все еще не пришла в норму и я не до конца уверен в себе, но, вроде бы, все таки было.
Таривас нахмурился.
— Это объясняет, почему мы не сумели ее найти. Но тогда получается, что Древняя мертва и мы не сумеем воскресить Мислию?
— Не бойся за нее. — Ридгар материализовался из Тени возле Игнис. — Скорее всего, Орелия сама прыгнула в пропасть, чтобы спасти этих двоих. С ними все будет хорошо.
— Но там такая высота, — возразил Лариэс.
— Для Орелии высота — не проблема.
— Она что, умеет летать?
— Уже нет. Зато, она отлично умеет падать, — совершенно серьезно ответил ему Ридгар.
Лариэс переглянулся с принцем, который пожал плечами и произнес:
— Если Древний считает так, то кто мы такие, чтобы перечить. Полагаю, нужно отправить пару человек вниз, чтобы найти упавших и привезти им лошадей. Кстати говоря, Кларисса, сколько животных мы потеряли?
— Не так много, как я боялась. Всего девять.
— Допустимые потери, — кивнул принц и задал вопрос уже Кающемуся. — О Древний, тебе удалось что-нибудь выяснить?
— Да. Ваш авангард мертв в полном составе. Пока рано утверждать, но, судя по всему, они спугнули сектантов и те взорвали заряд раньше, чем планировали, благодаря чему камни задели только голову колонны.
"Проклятье! Еще четверо"! — Лариэс прикусил губу и выдохнул.
— Если я больше не нужен, — продолжал Ридгар, — то прошу дать мне несколько запасных лошадей и виконта в сопровождение, спустимся, поищем Орелию.
Принц согласно кивнул, даже не уточняя, для каких таких целей Ступившему на Путь Вечности потребовался его телохранитель.
— Давайте, ага. А мы пока решим вопрос с завалом и доберемся до ближайшей стоянки, будем ждать вас там.
— Ваше величество, можете ли вы до моего возвращения не хоронить тех, кого не получится воскресить? — слабым голосом попросил Лариэс. — Хочу отдать им последние почести.
— Конечно, — серьезно ответил принц. — Я и не планировал. Достанем из-под завалов бойцов авангарда и будем ждать Древнюю, быть может, она сумеет воскресить не только Мислию.
— Быть может, — эхом отозвался полукровка. — Клар, ты, как всегда, за главную, — распорядился он. — Марк, разведка на тебе.
И воительница, и неразговорчивый лейтенант гвардии королевы кивнули, подчиняясь приказу вышестоящего, и Лариэс вместе с Ридгаром отправились в обратный путь.
— Древний, — обратился Лариэс к Ридгару, когда они отъехали от места побоища достаточно далеко.
— Да?
— Я все меньше и меньше понимаю суть происходящего.
— Что ты имеешь в виду?
— Эти нападения, засады... Выходит, что они бессмысленны! Пока с нами Древняя, никого не получится убить. Наши принцы и принцессы — стихийные маги, их не прикончить камнепадом, вы с Мелисом — Ступившие на Путь Вечности и практически бессмертны. Мислия — сковывающая. Да, ей не повезло, но, замечу, вряд ли после воскрешения она подставиться так хотя бы еще один раз. Выходит, что относительно просто наши враги могут разобраться лишь с гвардейцами, то есть — простыми бойцами, потеря которых мало на что влияет. Тогда зачем предпринимать столь титанические усилия?
Ридгар невесело усмехнулся.
— А кто тебе сказал, что цель — убийство?
Лариэс моргнул, не понимая сказанного и Ступивший на Путь Вечности продолжил.
— Ладно, виконт, кажется, сперва мне придется немного рассказать тебе о даре Орелии. — Он задумчиво посмотрел в пропасть, после чего продолжил. — Сперва я сомневался, но с каждой новой атакой уверенность крепла. Врагу, кем бы он ни был, важно не убить членов из отряда, а лишить Орелию сил. Понимаешь, она уже не та, что раньше. Я точно не могу сказать, сколько именно человек в год Целительница способна воскресить сегодня, но, боюсь, что это число вряд ли сильно превышает пару дюжин. Возможно — меньше. Понимаешь?
Лариэс понял. Сперва он, затем — принц, теперь как минимум Мислия, а может еще и Блаклинт с Вилнаром и, если очень повезет, один-два бойца авангарда. Если количество воскрешений строго ограничено, то Целительница очень скоро достигнет предела, и что тогда?
"Ничего хорошего", — подумал юноша. — "И как нам быть? Похоронить Мислию вместе с остальными? Проклятье, как эти мерзавцы раз за разом умудряются вставать на нашем пути"?
Этот вопрос он повтори вслух и Ридгар, как ни странно, на него ответил.
— Их сковывающий — мастер маскировки. Он прячет свое присутствие практически идеально, я мало встречал людей, которые бы так хорошо умели оказываться незаметными. Так что, боюсь, мы еще не раз и не два услышим о нем.
— И увидим его, — добавил виконт.
— И увидим, — согласился Древний. — Понимаешь, меня волнует не сковывающий, а тот, кто за ним стоит. По большому счету, за ниточки может дергать либо Лорий, либо Кайса, либо, — он адресовал Лариэсу долгий и тяжелый взгляд, — Кэлиста. Больше некому. А значит, что кто-то из этих троих жаждет большой и веселой войны, и заранее подстилает соломку, изматывая Орелию.
Это все было логично, вот только...
— Господин, но зачем вы все это рассказываете? Ведь я служу одной из тех, кого вы подозреваете в заговоре.
— Рассказываю я тебе все это потому, что, вроде как, обещал кое-чему научить, а еще и потому, что ты скорее всего считаешь виновником наших бед Корвуса, ведь так?
От того, как были произнесены эти слова, Лариэсу стало не по себе, но он не желал лгать человеку, которого научился за последние недели уважать.
— Да, это так.
Ридгара этот ответ удовлетворил.
— Поражаюсь твоему упрямству и смелости, но не могу не отдать им должного. Твой господин, кажется, сам не понимает, каким ценным слугой обладает.
От этой неожиданной похвалы у Лариэса дернулись кисточки на ушах, и он с большим трудом удержался от самодовольной улыбки, абсолютно неуместной в сложившейся ситуации.
— Но ты неправ, — продолжил Ридгар, глядя на появившееся из-за скалы солнце. — Корвус никогда не пойдет на такое. Во-первых, ему невыгодно ослабление Орелии. Во-вторых, если он захочет убить принца, то сделает это безо всяких дурацких игр — просто спустит с цепи Изегрима, — имя Охотника Древний процедил с видимым отвращением, — но вот какой момент. Если так случится, то, скорее всего, это будет означать, что иного выхода попросту не было. Понимаешь меня?
Лариэс неуверенно кивнул, осаживая лошадь, которая взяла слишком большой разгон.
— Нет, не понимаешь, — вздохнул Ридгар. — Постараюсь объяснить. Знаешь, почему я следую за Корвусом, хотя он и младше меня на несколько веков?
— Нет, господин. — От перспективы стать посвященным в такую тайну, у Лариэса засосало под ложечкой, а все мысли об погибших друзьях на какое-то время отодвинулись в сторону.
Ридгар горько усмехнулся и ответил:
— Я вижу в Корве дух Архитектора. Человека, величие которого нельзя описать словами. Человека, который несчетное число раз спасал Интерсис от всевозможных колдунов, злодеев и тиранов. Когда Вечная дала мне шанс, которого я не заслужил, я поклялся замаливать свои неисчислимые грехи. Я ходил в рубище и просил подаяние, я пророчествовал и вел жизнь нищего аскета. Но ничего не помогало! Моя душа погружалась в пучины отчаяния все глубже и глубже. И вот, когда мне казалось, что свет померк, — убийца поднял руку, как бы намереваясь поймать светило в кулак, отчего черкая кожа его перчатки натянулась, вычерчивая костяшки пальцев. — Айнрит предложил выход. Он показал, что тот, кто наделен великой силой, не имеет право просто "не причинять вреда". Он обязан творить добро так, как может. А я всегда хорошо делал лишь одну вещь — отправлял за Грань.
— И вы начали убивать злодеев?
— Да. Я убивал злодеев и тяжкие грехи оставляли меня один за другим, хотя, к своему стыду должен признаться, что несколько раз мне приходилось вновь прибегать к своему проклятому дару, отчего камень на душе заново наливался тяжестью, — Ридгар машинально бросил короткий взгляд через левое плечо, и повторил, словно обращался не к Лариэсу, — да, я не горжусь тем, что совершал, но так было нужно для всех.
Некоторое время Кающийся молчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил:
— Архитектор делал этот мир лучше, а Корв прикладывает все силы для того, чтобы идти по стопам учителя, именно поэтому ты неправ.
— Господин, можно задать вам вопрос?
— Да.
— Почему вы не убили ее величество и Мелиса? Вы же говорили, что находиться с такими как они тяжело.
— Очень тяжело, — Древний вновь посмотрел за спину. — Но в последние две сотни лет я вынужден разбираться больше со всякой мелочевкой, хотя казнь одного наделенного властью мерзавца спасает в сто раз больше душ, нежели вырезанное под основание бандитское логово. Но тут ничего не поделать, слово есть слово.
Он тряхнул головой, точно стараясь избавиться от неприятных мыслей, и проговорил:
— Есть еще одна вещь, о которой мы с тобой должны поговорить.
— О чем же, господин?
— О том, что ты почему-то перестал появляться на берегу реки.
— Я хочу, — честно признался Лариэс, и усмехнулся. — Представляете? Впервые за долгие годы хочу оказаться в этом месте, но... Не выходит.
Ридгар кивнул и сосредоточенно почесал подбородок.
— Я так и думал, именно поэтому взял тебя с собой. Когда мы рядом с остальными, поговорить о твоем даре не выйдет. Зато сейчас у нас есть немного времени для этого. Так что — слушай внимательно, быть может, мои наставления помогут тебе, и мы наконец-то начнем обучение.
Так в разговорах они достигли места, где вчера разбили свой лагерь, и, повинуясь команде Ридгара, Лариэс свернул за ним в лес. Здесь двигаться пришлось куда медленнее — из-за бурелома лошадей оставили, привязав к деревьям.
Когда спустя час они выбрались на небольшую полянку, на которой обнаружился изрядных размеров нагромождение валунов, Кающийся, закончивший уже какое-то время назад свой урок, вдруг сказал:
— Мир изменился, Лариэс, он не такой, как прежде. И мне пришлось меняться вместе с миром. Нам всем пришлось...
Возможно, он хотел добавить что-то еще, но не успел — кусты зашуршали и навстречу путникам вышла Орелия в лохмотьях, оставшихся от очередной робы, сопровождаемая Блаклинт и Вилнаром.
— Ну, как видишь, я был прав, — невозмутимо закончил Древний. — Привет Ори, как полеталось?
— И тебе не хворать, Ридг, — безэмоционально ответила Древняя. — Неплохо, весьма неплохо. Поймала ее высочество возле самых деревьев, а вот Щита пришлось собирать по кусочкам. К счастью его голова каким-то чудом осталась целой. Не иначе, в ней попросту нечему повреждаться.
— И я того не стоил, госпожа, — с жаром воскликнул Вилнар, чьи алые от крови доспехи выглядели так, будто бы их хозяин рухнул с горы.
Впрочем, так ведь оно и было!
— Еще один... И почему в телохранители набирают столь бесконечных тупиц? — Целительница махнула рукой, сдаваясь, и добавила. — Мило, что вы решили спуститься и проверить, как наше здоровье.
— Ну разве я мог поступить иначе? — удивился Ридгар. — Заодно и лошадок вам прихватили.
— Ты — точно не мог. — Целительница подошла к своему коню и положила ладонь на лоб животного. — Как остальные?
— Мислия и еще шестеро гвардейцев мертвы, прочие в относительном порядке, — будничным тоном ответил Древний. — Первую Тень еще можно спасти, остальные — с концами: камни изуродовали им головы.
— Я все равно проверю.
— Ни на одну секунду не сомневался, что ты так поступишь. Главное, не перетрудись.
— Не учи меня, как жить, — оборвала его Орелия. — Ладно, раз уж мы все собрались, предлагаю выбираться, путь наверх нам предстоит длинный.
Лариэс задрал голову вверх, прикидывая расстояние, которое троице пришлось пролететь.
"Да как такое вообще возможно"! — пораженно подумал он. — "Не иначе, Целительница отращивает крылья"!
Когда они шли обратно, юноша бочком подобрался к Блаклинт, которая шла перед ним, и шепнул на ухо девушке:
— Выше высочество, как вы спаслись, что случилось?
Та столь же тихо ответила:
— Когда начали сыпаться камни, я была ближе всех к краю, и валун попал прямо на мою бедную Звездочку. Она оступилась и полетела вниз, а я не успела вовремя освободить ноги из стремян. Вилнар спрыгнул с коня и бросился следом, — тут ее губы задрожали, точно девушка была вот-вот готова расплакаться, но северянка взяла себя в руки, и закончила рассказ. — Он в полете схватил меня, вырвал из седла и развернул так, чтобы я была сверху.
"Логично, так у принцессы оставался небольшой шанс", — подумал Лариэс. — "Я бы поступил аналогично".
— А что дальше?
— Случилось нечто невероятное, — поведал товарищу Вилнар, — Ступившая на Путь Вечности Орелия догнала нас и схватила, а потом... Я даже не знаю, как это описать. У нее словно раскрылись крылья и мы — нет мы не полетели — но падать стали заметно медленнее.
— Да, три пары сияющих крыльев, отливающих серебром, — подумав секунду, добавила девушка. — Я никогда не встречала ничего более красивого. Она схватила меня, и Вилнара, но не смогла удержать его, и мой телохранитель упал, а мы приземлились, почти не пострадав.
Эти слова заставили Лариэса в очередной раз задуматься о безграничных возможностях Древних и их поразительном могуществе.
"Подумать только, полет! О таком можно только мечтать", — подумал он, а затем иная мысль пришла юноше в голову. — "Принцесса сказала, три пары. Неужели она... Да нет, быть того не может"!
Но на всякий случай он украдкой перекрестился и продолжил движение.
* * *
Обратный их путь проходил без происшествий. Ридгар о чем-то перешептывался с Орелией, Вилнар задумчиво ощупывал грудь, как бы проверяя — точно ли он жив, или все-таки нет. А Лариэс, пользуясь возможностью, налаживал взаимоотношения с Блаклинт.
Северянка была по-настоящему интересным собеседником, и они успели зайти в дебри обсуждений теологических умозаключений, обсуждая мыслителей времен Второго Переселения, когда, наконец, добрались до места, где враги взорвали пороховые мины. Даже в свете тухнувших лучей почти зашедшего солнца оно выглядело страшно: множество камней, валяющихся здесь и там, наспех расчищенный проезд, и кровь. Много, слишком много крови.
Блаклинт выдохнула и сжала поводья, Вилнар тихо выругался, лишь Орелия не произнесла ни слова.
— Надо признать, — против своей воли произнес Лариэс, — что решение было действительно изящным. Даже странно, что они не провернули нечто подобное раньше. Могли бы, например, заминировать весь постоялый двор.
— Нет, они не пошли бы на это из-за меня, — тихо ответил Ридгар.
Лариэс вспомнил слова Мелиса на постоялом дворе и уточнил:
— Господин, но почему?
Древний вздохнул.
— Я не очень хочу распространяться на эту тему. Если нам не повезет, ты все увидишь сам. Пока же прими это как данность.
Лариэсу оставалось лишь пожать плечами, потому как он решительно не понимал, отчего врагам мешала смерть Кающегося и почему они не могли допустить ее.
— К тому же, — подключился к разговору Вилнар, — такой пороховой заряд ты, наверное, учуял бы.
Полукровка сделал неопределенный жест рукой.
— Не уверен, мой нос не настолько чуткий.
— А что насчет оборотня? Он несколько дней пил в этом трактире.
— И не распознал угрозы, — проворчал Лариэс.
— Это да, но порох от него точно не получилось бы спрятать.
Этот довод казался разумным, а потому Лариэс согласился с товарищем.
Орелия, меж тем, поравнялась с одним из валунов и коснулась его рукой.
— Какая глупая, бессмысленная жестокость... — произнесла она.
— Да, наши таинственные недруги действуют решительно и совершенно безжалостно, — согласился Ридгар. — Чем-то отдаленно напоминают слуг Архимага и...
Он не договорил, и, резко помрачнев, сжал поводья так, словно хотел разорвать их на куски.
— Неважно, — хрипло выговорил Кающийся, наконец. — Едем!
Лагеря, который разбили оставшиеся члены отряда, они достигли уже глубокой ночью. Место для стоянки нашлось в небольшой долинке, поросшей редким кустарником.
На страже стояли сразу четверо, причем во главе с Клариссой.
— Слава богу, вы в порядке! — эмоционально выговорила девушка, бросив при этом короткий непроизвольный взгляд на Лариэса, в котором явственно читалось волнение за любимого человека.
"Господи, и я все эти годы не замечал очевидного"! — похолодел тот. — "Да-а, бывают же на свете идиоты"!
— А как ваши дела?
— Растащили камни, достали авангард. Все убитые, кроме первой Тени, готовы к погребению, ждали только вас, чтобы начать.
— Сперва я проверю их всех, — проговорила Орелия.
— Как пожелаете, о Ступившая на Путь Вечности, — склонила голову Кларисса, после чего обратилась к одному из дежурных, — Тит, забери поводья и помоги ее высочеству.
— Солнышко, покажи, где тела, — попросил Лариэс, спрыгивая с коня.
Кларисса точно ждала этой просьбы — девушка быстрым шагом направилась в сторону от огней, прямиком к краю долины, упиравшемуся в отвесные скалы. Здесь уже было вырыто несколько глубоких могил и сложено немало камней, которыми эти самые могилы следовало накрыть. Тут же находились и тела.
Орелия, увязавшаяся за Лариэсом, быстро проверила их все и кивнула виконту.
— Увы, никого кроме первой Тени не спасти.
Лариэс тяжело выдохнул. Не то, чтобы он верил в иной исход, но все-таки надежда на чудо оставалась.
— Понятно. Кларисса, будь добра, прикажи кому-нибудь убрать тело сковывающей отсюда, я хочу побыть немного один.
— Поняла, Лар, — грустно улыбнулась графиня, — все устрою. Не засиживайся.
— Пять минут. Больше не потребуется.
Товарищи отошли, оставив Лариэса наедине с мертвыми. Настало время сделать то, что он делал всегда, когда была возможность проститься с боевыми товарищами.
— Раллий", — Лариэс подошел к первому погибшему. — Я почти не знал тебя, солдат Марка, но скорблю о тебе так же, как и обо всех остальных.
Он наклонился к изуродованному телу, во множестве мест изломанному камнями, и взял погнутую серебряную пуговицу с гербом дома Вентисов, затем перешел к следующему телу.
— Ларс, — со вздохом проговорил полукровка, смотря на то, что осталось от лица светловолосого здоровяка, — ты научил меня не одной рыбацкой хитрости, дружище. Жаль, что мы больше никогда не посидим на берегу с удочками в руках.
Он наклонился и, развязав тесемки заранее положенной здесь дорожной сумки Ларса, достал из нее моток лески и крючок. Этот заядлый рыбак всюду таскал их с собой.
Третье тело.
— Галит, ну и дурень же ты. Я сколько раз говорил — надевай шлем, так нет, он, видите ли, мешал тебе целиться, — проворчал Лариэс, чувствуя, как глаза увлажняются. — И куда мы теперь без твоего арбалета, болван?
Лариэс наклонился и стянул с шеи мертвеца небольшой золотой наконечник для болта — подарок от товарищей на день рождения. Он сам подал эту идею и сам сделал заказ Руфину.
Выдохнув, виконт подошел к четвертому покойнику.
— Нарот, ну как же так? Тебя же дома ждет жена и трое чудесный детей. Почему ты не выжил, друг? — Он снял обручальное кольцо с тела убитого, а затем, немного порывшись в его вещевом мешке, извлек оттуда небольшую тряпичную куклу — талисман воина, с которым тот не расставался ни днем, ни ночью. — Кольцо я отдам твоей жене, а куклу оставлю себе, ты ведь не против? — спросил он, утерев тыльной стороной ладони соленую дорожку, каким-то волшебным образом отправившуюся в свой путь из левого глаза. — И не волнуйся, твои родные не будут ни в чем нуждаться, я прослежу.
Пятый.
— Люций, и ты можешь не волноваться ни о чем, твоя мать будет получать лучшие лекарства, — с этими словами он снял серьгу убитого, оставшуюся на чудом сохранившемся ухе.
Шестой, последний.
— Брилл, как ты и просил, мечи отправятся в могилу вместе с тобой, хотя это и отдает язычеством, друг мой. Себе я возьму кинжал, ты ведь, если не путаю, сам просил сделать так, верно?
Он коснулся кинжала в ножнах, положенного прямо на мешок последнего из убитых гвардейцев, сжал его в пальцах и повесил себе на пояс.
"Кларисса, как всегда, понимает меня лучше, чем я сам", — подумал виконт. — "Это ведь ее рук дело".
Впрочем, наверное, так и должно было быть.
Он распрямился, глядя на убитых, затем, обернувшись, кивнул лейтенанту, которая подошла и встала рядом.
— Ты помнишь каждого из них? — спросила девушка.
— Всех до единого, — честно признался Лариэс. — Всех, кто погиб из-за меня.
— Они погибли не из-за тебя!
— Пять лет назад я возглавил свежесформированную гвардию его высочества. Я подбирал туда людей. Я командовал ими. Они — мои подчиненные, моя ответственность... Мои жертвы. И меньшее, что я могу сделать, это запомнить всех и каждого. Надеюсь лишь на то, что когда я умру, кто-то будет помнить и обо мне.
Кларисса несколько секунд стояла молча, потом сказала:
— Я буду.
— Знаю, — Лариэс благодарно кивнул подруге, после чего попросил. — Можешь позвать остальных? Нужно похоронить их.
Один за другим к телам, уложенным возле могил, подходили люди. Мрачные, подавленные, неразговорчивые.
— Ваше высочество, — Лариэс обратился к принцу, — дозволено ли мне будет произнести последние слова?
Тот кивнул и добавил:
— Это твое право, Лар.
Лариэс набрал полную грудь воздуха и начал говорить:
— Сегодня мы хорошим шестерых гвардейцев. Они сражались и погибли, как и надлежит воинам Дилириса: бесстрашно, грудью встречая опасность, не заботясь о себе. Уже утром мы отправимся дальше, а они останутся лежать тут, но никто, ни один человек не будет забыт. Имя каждого останется в нашей памяти и наших сердцах, потому что иначе нельзя. Мы сохраним эти имена и передадим их тем, кто в один день сменит нас. Так было, так есть, так будет.
— Так будет! — хором отозвались прочие гвардейцы.
— Мы не забудем вас, братья.
— Не забудем!
— Вы навеки с нами.
— Навеки!
Когда последний крик стих, Лариэс дал команду подчиненным и повернулся к Орелии.
— О Ступившая на Путь Вечности, я молю вас об одолжении.
На этот раз Орелия не стала заострять внимание на чересчур официальном обращении и спросила:
— Каком?
— Прочтите, пожалуйста, отходную молитву.
— Я не христианка.
— Вы — святая. Думаю, этого будет достаточно.
— Святой меня назвали люди.
Лариэс пожал плечами.
— И это мало что меняет, — он указал на гвардейцев, укладывающих тела на дно ям. — У нас нет времени на то, чтобы все сделать правильно, как того требует церковь. Но я очень не хочу оставлять боевых товарищей в неосвященной земле и без последней молитвы. Может, вы и не христианка, но Бог определенно прислушается к словам той, что всю свою бесконечно долгую жизнь спасала страждущих.
Он умолк, глядя на Древнюю, и та сдалась.
— Хорошо, — она шагнула вперед и с ее губ сорвались слова с детства знакомой Лариэсу молитвы. — Во имя Отца и Сына, и Святого Духа...
Древняя без единой запинки или ошибки прочла подряд несколько молитв, включающую в себя даже сравнительно недавно — около полувека назад — пришедший из иного мира вместе с проповедником Реквием.
Напоследок, Древняя произнесла не совсем понятные Лариэсу слова:
— Да будет Всесильный Отец милостив к вашим душам и да будет ваша новая жизнь счастливее, чем эта.
После этого могилы засыпали землей, сложив над ними каменные пирамиды и поставив импровизированные кресты. На этом похороны закончились и люди начали расходиться. Спустя пару минут возле шести холмиков стояли лишь Лариэс, да Кларисса.
— Ты была права, Клар, — проронил, наконец, Лариэс, — не все доживут до конца этого путешествия.
— Ты только сейчас это понял?
— Нет, не сейчас. Но надеялся на лучшее.
— Мы все надеялись, Лар, — вздохнула девушка. — Иди отдохни, ты на ногах уже почти сутки, и это-то с сотрясением. Мы сделали для мертвых все, что было в наших силах, теперь пришла пора позаботиться о живых.
— Хорошо, сейчас пойду, — согласился виконт, которого уже ощутимо потряхивало от усталости и последствий удара по голове, — но сперва проверю, как там Мислия.
С этими словами он зашагал в дальнюю часть долины, туда, куда по настоянию Древней отнесли тело первой Тени.
И Орелию, и Мислию Лариэс нашел очень быстро. Целительница как раз готовила тело Мислии.
— Лариэс, хорошо, что ты здесь, подержишь ее, когда я закончу, — произнесла Ступившая на Путь вечности, убирая остатки одежды с трупа.
Сделав это, она накрыла изуродованное тело Мислии плащом и, видимо, оставшись довольной сделанным, указала Лариэсу на руки Тени.
— Держи ее, сейчас начнем.
Лариэс послушно схватил окоченевшие конечности, а Целительница, меж тем, извлекла из груди свое сердце, затем приоткрыла рот Мислии.
— Что ж, приступим.
С этими словами Древняя, издав стон, лишенный всяких эмоций, сжала пальцы. Секунды текли одна за другой, складываясь в минуты, но вот, наконец, у основания сердца появилась небольшая алая капля. Она все набухала, увеличиваясь в размерах, но на сей раз, как показалось, Лариэсу, процесс этот протекал куда медленнее, нежели в постоялом дворе. Наконец все было готово, и капля упала в раскрытый рот.
Дальше все случилось, точно также, как и в прошлый раз — тело изогнулось, раны за считанные секунды затянулись изо рта вырвался сдавленный крик и Мислия, пришедшая из-за Грани, широко распахнула глаза.
Она обвела окружающих полубезумным взглядом, дернулась несколько раз, и лишь после этого, кажется, начала понимать, кто она, и где находится. Первая Тень ощупала лицо и грудь, после чего прошептала:
— Древняя, спасибо.
— Не за что, — Орелия с видимым трудом убрала сердце обратно и, пошатываясь, встала на ноги.
— Лариэс, помоги Ступившей на Путь Вечности, — распорядилась первая Тень. — Я хочу недолго побыть одна.
— Хорошо, — согласился телохранитель.
Он подставил плечо и необычайно тяжелая чародейка буквально повисла на нем. Юноша с трудом отвел ее к костру, где Орелия, легла, удобно устроившись возле Ридгара, после чего замерла, прикрыв свои рубиновые глаза металлическими веками. У нее не осталось сил даже на то, чтобы накинуть на голову капюшон и Лариэса посетила нехорошая мысль о том, что, если кто-нибудь еще погибнет, Целительница, возможно, не сумеет вырвать его из лап смерти.
— Как Мислия? — спросила у него Игнис.
— Как человек, вернувшийся с того света. Хочет побыть одна.
И добавил, уже мысленно:
"Логичное желание для того, кто вот уже который раз подряд демонстрирует собственную бесполезность".
Ему не хотелось даже думать о том, что сейчас переживает первая Тень. Одна из сильнейших сковывающих Дилириса раз за разом оказывалась беспомощной перед лицом таинственного врага, который играючи избегал всех ее следящих заклинаний и устраивал одну ловушку за другой.
Лариэс, убедившись, что с Орелией все в порядке, оставил товарищей и вернулся туда, где в себя приходила первая Тень. Она уже нарядилась в сменную одежду и теперь сидела, скрестив ноги под собой и закрыв глаза. В ладонях волшебницы лежал Звериный Амулет.
Когда Лариэс подошел, веки распахнулись и оленьи глазища воззрились на него.
— Жалеть пришел? — скривилась чародейка.
Щит принца, ничего не говоря, сел рядом и молча уставился на свою коллегу по нелегкому делу сохранения августейшего тела в целости и сохранности. Так продолжалось пару минут и, наконец, Мислия не выдержала.
— Ты же все прекрасно понимаешь, — буркнула она. — От меня вообще нет толку! Если бы не эти клятые Древние, мы с тобой давно бы уже кормили червей.
— Если бы не они, никто не отправился бы в это безумное путешествие, — парировал Лариэс, — а потому, мы сидели бы в уютном и комфортабельном королевском дворце, наслаждаясь утренним морским бризом и ласковым теплым солнышком.
— Твоя правда, — кисло усмехнулась сковывающая, непроизвольно глада Звериный Амулет, — вот только мне от этого как-то не легче. После таких провалов, боюсь, у ее величества возникнет серьезное желание найти себе новую первую Тень.
— И нового Щита принца.
— Нет, тебя она не тронет.
Лариэс удивленно изогнул брови.
— Почему?
— Где же еще королева достанет столь преданного песика?
Это было грубо, но, в общем-то, справедливо. Преданность Лариэса дому Вентисов иногда доходило до абсурда. Он отлично понимал это и все равно ничего не делал, считая, что лишь так может хоть немного отплатить благодетелям за то, что те дали ему. Еще он понимал, что Мислия — гордая и надменная чародейка — действительно болезненно переносит тот факт, что нашелся сковывающий куда сильнее и талантливее ее, причем — не являющийся Ступившим на Путь Вечности.
Лариэсу захотелось подбодрить свою спутницу, но делать этого этого не стоило — так он лишь сильнее уязвит ее, а потому телохранитель решил перевести разговор на нейтральную тему и указал на Звериный Амулет.
— Даже после воскрешения ты верна себе. Что, каждая свободная минута — на пользу?
И действительно, на каждом привале с момента их отбытия из Волукрима происходило одно и то же — Тень уединялась и либо работала с амулетом Архитектора, либо пыталась взять под контроль могущественный артефакт Вороньего Короля, который, как понял Лариэс, ей не давался.
Пухленькая женщина фыркнула и ее глаза зло блеснули.
— Да, эта треклятая штуковина никак не хочет работать. Даже муравья ей приманить не могу!
Мислия была умна, а потому прекрасно поняла, что Лариэс специально отвлекает ее от собственных неудач и глупой гибели под камнями на горной тропе. И то, что пальцы Мислии метнулись к груди, еще каких-то пять минут назад разодранной и раздавленной, с торчащими обломками ребер и холодным месивом вместо легких и сердца, лишь подтвердило догадки юноши.
"Первая Тень должна понять, что мы — всего лишь жалкие пешки, что она, что я. Те, кого будут воспевать в легендах после завершения похода, не мы. Древние — вот главные действующие лица. Принц — вот герой. Мы — всего лишь расходный материал, который должен просто играть свою роль и гибнуть, если того потребует сюжет баллады. Как сегодня. Всего лишь шесть солдат, до которых никому нет дела. То, что сперва я, затем Вилнар, а после и Мислия избежали гибели — лишь следствие доброты Целительницы. Она не обязана была тратить на нас свои силы, могла ограничиться его высочеством. И Мислия должна понять, что в этом нет ничего зазорного, вот только сможет ли"?
Озвучивать такой вопрос было бы очень глупо, поэтому Лариэс спросил другое:
— Есть хочешь? Ужин готов, наши поминают погибших.
— Сколько? — просто спросила Мислия.
— Шестеро.
— Кто?
Лариэс назвал имена.
— Много.
— Слишком много... Так что насчет ужина?
Мислия улыбнулась, и во взгляде сковывающей юноша увидел искреннюю благодарность и понимание.
— Голодна, как волк.
— Тогда пойдем набивать брюхо.
С этими словами он подал первой Тени руку и та, секунду поколебавшись, приняла ее.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
