|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Пой, забавляйся, приятель-аватар!
Здесь, на Пандоре, как в бреду,
синие люди в бусах и цветах,
каждый с хвостищем на заду.
В небе гигант сияет как опал,
тает выхлоп кораблей.
За работу! Ценный минерал
нужен родине-Земле.
В путь,
в путь,
ждёт тебя успех,
в поход пора.
Целься в грудь,
маленький морпех,
кричи "ура!"
В душной мгле
сквозь гиблые леса
шагай вперёд.
Там, на Земле,
в чёрных небесах,
никто не ждёт.
(Оригинал)
Абориген пришёл один. Понятливо остановился у периметра жилой зоны и спокойно ждал, пока подойдёт переводчик. Абориген держался с невозмутимым достоинством, как все на'ви, но выглядел смертельно усталым. Наискосок груди тянулся свежий, плохо заживший шрам. И его снаряжение было не таким, как у соседних, знакомых землянам оматикайя: вместо лука и стрел — копьеметалка и дротики, вместо ножа — что-то вроде остроги с широким костяным клинком, за спиной — кожаный мешок.
— Я Оцаранак из сильных мужей китинойя, — представился он доктору Грейс Огастин. Его диалект отличался от оматикайя, но был вполне понятен. — Я пришёл от моего народа, живущего на морском побережье, с дарами для народа хьюман, пришедшего с небес. Отведи меня к сильным мужам народа хьюман. Народ китинойя послал меня просить вашей дружбы, цайясаль и п'алуак.
Оцаранак очень человеческим жестом склонил голову и продемонстрировал ещё одну необычную черту. У него не было "косички" — затылочного придатка мозга, чьё назначение до сих пор оставалось загадкой для на'виологов. Вернее, косичка была обрезана.
Гостю дали отдохнуть, накормили, обработали рану, а потом приступили к переговорам. Директор колонии Селфридж и глава службы безопасности полковник Куорич вышли в герметизированных экзокостюмах, переводчица доктор Огастин — в своём аватаре. Начали с обмена подарками: Оцаранак высыпал из кожаного мешка груду великолепных друз анобтаниума, а Селфридж вручил ему тюк брезента, катушку металлизированного скотча и моток проволоки. У китинойя загорелись кошачьи глаза, как только он понял, сколько полезных применений можно найти этим предметам. Полная противоположность оматикайя — племени, совершенно равнодушному к земным вещам.
Затем перешли к сути дела. Как выяснилось, термины цайясаль и п'алуак означали что-то вроде "вассалитет" и "покровительство". Выясняли это долго и непросто: в диалекте оматикайя этим понятиям не было даже близких аналогов.
— Мы готовы подчиниться вам и приносить дары каждый год, — сказал Оцаранак. — Но мы нуждаемся в защите от Эйвы.
— Эйвы? — переспросила Грейс, прежде чем перевести. — Я правильно тебя поняла? Ты говоришь о богине, которой поклоняются оматикайя?
— Я говорю о великом духе, что обитает в деревьях, что управляет животными и теми несчастными на'ви, что не обрезают своим детям косичку. О духе, который жаждет подчинить себе всё живое на Пандоре и убить всех, кто не захочет слиться с ним и служить ему. Мы, китинойя, отказались подчиниться Эйве. Теперь она ненавидит нас. Она объявила нам войну. Нас было четверо — тех, кого мой народ послал к вам с дарами. Дошёл я один. Остальных убил лес.
Грейс закончила переводить. Селфридж переводил растерянный взгляд с неё то на Оцаранака, то на полковника Куорича, а тот слушал внимательно, с непроницаемым лицом.
— Ничего не понимаю, — сказал наконец Селфридж. — Это какое-то религиозное помешательство? Грейс, сейчас не надо переводить. Что скажете?
— Я тоже мало понимаю, — призналась Огастин.
— Пусть он конкретизирует. Эта самая богиня с ними воюет, но в чём конкретно это проявляется?
— На наши поля постоянно наступают сорняки и болотная сырость, — ответил Оцаранак. — Плесень и грызуны уничтожают наши запасы. Насекомые точат наши дома. На нас нападают тах'аргу и другие звери. Тех младенцев, кому не успели обрезать косу, звери не убивают, а относят к оматикайя, и те их выращивают как своих. Когда-то мы, китинойя, были великим народом. Рассказывают, что у нас были машины, как у вас, и дома высотой с ваши башни, но все погибло, когда наши много-умеющие-но-заблудшие-мужи... — (Грейс перевела: "злые колдуны"). — ... Создали Эйву.
— Создали? — уточнила переводчица.
— Они хотели, чтобы души всех живых существ на Пандоре соединились, чтобы больше не было непонимания и вражды, чтобы на'ви разных племён, мужчины и женщины, сильные и слабые, даже люди и животные, стали одной живой душой. Мы, китинойя, отказались. Мы захотели остаться думающими-свои-мысли-отдельно. И когда Эйва подчинила и влила в себя всех, кого могла, то начала убивать остальных моровыми поветриями, насекомыми, плесенью и зверями. Сейчас у нас осталось только дважды восемь деревень, и мы теряем деревню за деревней. Где была вспаханная земля и человеческое жилье, теперь только лес, и болота, и звери, и охотники оматикайя. Они называют это "достижение-победы-через-овладение-душой"... — Грейс не сразу смогла подобрать перевод: — ... Одержание.
Повисло молчание. Оцаранак обвел взглядом землян, не знавших, что сказать, и добавил:
— Эйва ненавидит вас тоже. Вы, народ хьюман, похожи на нас. Вы тоже, — он указал на обрубок своей косички, — думающие-свои-мысли-отдельно. Но вы не можете слиться с Эйвой, даже если бы захотели, а мы можем, но не хотим, потому что для нас нет ничего дороже нашей отдельности. Нам с вами надо держаться вместе. Примите у нас клятву цасиль, возьмите под защиту, дайте ваши яды и оружие, и мы будем дарить вам столько летающих камней, сколько сможем добыть.
— Скажите, что мы благодарны за предложение, — ответил Селфридж, — но прежде чем решить, все обсудим между собой. Майлз, Грейс, через пятнадцать минут жду в кабинете.
Когда Огастин и Куорич уселись за стол совещаний — и обоим явно хотелось многое сказать — директор начал с вопроса:
— Грейс, я правильно понимаю, что у них с оматикайя нечто вроде религиозного конфликта?
— Мы пока понимаем недостаточно, — Грейс тщательно подбирала слова, — и я бы не торопилась с интерпретациями, но, несомненно, китинойя отождествляют злое божество своего пантеона с добрым божеством пантеона оматикайя. Нам пока неизвестно, как воспринимают ситуацию оматикайя, но с точки зрения китинойя это действительно выглядит как...
— Религиозный конфликт, — закончил Селфридж. — Значит, если мы заявим себя союзниками китинойя, это поссорит нас с оматикайя. А между прочим, китинойя живут у чёрта на куличках, а оматикайя вокруг нас, и мы прилетели на Пандору не для того, чтобы ввязываться в местные крестовые походы. Полковник, ваше мнение?
— Я всё же рекомендую подумать насчёт поддержки китинойя, — отозвался Куорич. — Это необязательно делать в открытую. Эти ребята явно более цивилизованные, контактные и обучаемые, чем наши друзья оматикайя, — он бросил косой взгляд на Грейс. — Когда я вел этого посла по территории, он очень интересовался нашей техникой. Спрашивал, для чего это нужно и как работает. Ответ "это такое колдовство" его не удовлетворял...
Селфридж остановил полковника жестом:
— Одну минуту. — Повернулся к Огастин: — Но ведь эти россказни о великом прошлом, о машинах — это всего лишь мифология?
Грейс пожала плечами.
— Если бы здесь были развалины городов или нечто в этом роде, мы бы давно это обнаружили. Хотя... с другой стороны... приливы, активная тектоника, сильная атмосферная эрозия... вероятно, постройки разрушаются здесь быстрее, чем на Земле... — Она уже рассуждала вслух, и Селфридж остановил её.
— Ладно, об этом после. Майлз! Продолжайте, прошу вас.
— Я заканчиваю, сэр. Если все китинойя такие, как этот посол, то с ними можно работать. Можно торговать, можно сделать из них солдат, рабочих, младший технический персонал. В этом плане оматикайя совершенно бесполезны. Я бы принял это во внимание. У меня всё, сэр.
— Полковник, мы не можем подходить к чужой цивилизации только с точки зрения полезности! — не вытерпела Грейс. — И никто не уполномочивал нас вмешиваться во внутренние дела местного населения! Китинойя понравились вам, потому что больше похожи на белых, да? Потому что они индивидуалисты, занимаются сельским хозяйством, интересуются техникой и понимают иерархию, не то что эти странные оматикайя? Никто не дал нам права решать, кому жить, кому умереть!
— Стоп-стоп, Грейс, остыньте, — Селфридж замахал на неё рукой. — Я, пожалуй, на вашей стороне. Чего доброго, эти китинойя ещё создадут тут индустриальную цивилизацию, размножатся, у них возникнет потребность в анобтаниуме... Оно нам надо? Нет! Пусть торжествуют оматикайя со своей экологической гармонией. Вы правы, Грейс. Никто не дал нам права решать, судить, считать себя богами и всё такое. Мы не будем вмешиваться. Решение принято. Все свободны.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
