| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— То есть...
— Да. Когда воин убивает своего врага — разве можно сказать, что он забрал его жизнь? По настоящему? Нет — эта эфемерная, текучая суть ускользнула сквозь пальцы в загробный мир, оставляя едва различимый след. Когда вопрошающий забивает на алтаре раба — он владеет его существованием? Нет. Его телом. Его свободой. Иногда — помыслами. Но не самой жизнью. Всё потому, что наше существование не принадлежит никому, кроме нас.
— Ты извини, — Джон неловко вытащил из пиджака пачку сигарет, — но на ясную голову я философствовать не могу. Не возражаешь?
— Вовсе нет.
Джон попытался чиркнуть колёсиком зажигалки, но та упала на пол. Пальцы дрожали и отказывались повиноваться, словно больше ему не подчинялись.
— Ты перестарался, — Люцифер кивком указал ему на руки, — со стеклом. Порезал слишком глубоко и зацепил сухожилия. Позволь я помогу.
Короткий жест — и кончик сигареты немедленно задымился.
— Полезный фокус.
— Полезный, кто же спорит. Скажу по секрету — гость поднёс ладонь ко рту, принимая нарочито заговорщический вид, — все эти жесты мне уже давно не требуются. Просто так выглядит куда внушительнее.
— М-м-м, — ответом ему стало неразборчивое мычание.
— Итак, чего же ты хочешь?
— Останови своё вторжение.
— У меня есть вторжение? Почему я о нем не знаю?
— Твоего сына, Мамона, — Джона начала раздражать эта игра в вопросы.
— У меня нет детей. Впрочем, сделаю вид, что понял.
— Прямо сейчас, в соседней комнате, Габриель открывает проход принцу демонов. Еще чуть-чуть — и человечество уже не спасти.
Демон задумался, затем обернулся и встал со стула. Несколько шагов, и стеклянная дверь разлетается на тысячи осколков. С той стороны находился бассейн, перед ним две женщины. Первая корчится на полу, пытаясь сдержать нечто, рвущееся из её тела. Вторая уже заносит копье, готовясь открыть дорогу нечистому духу.
Люцифер поморщился. От той сущности, что стремилась прорваться в материальный мир, просто несло разложением и распадом. На языке словно осел привкус болотной гнили.
— Нет, такой хоккей нам не нужен.
Повинуясь мысленному приказу, в комнату хлынул поток силы, раскаленной, прожигающей до самых костей. Сворачиваясь в тугой комок, она сжималась, заключая неугодных владыке в железную хватку. В воздухе распустился пылающий цветок из плазмы и дыма, ударивший по всем, кроме гостя и жертвы, прикрытой щитами его воли. Пронзительно скулящее отродье геены выдуло из тела девушки обратно в преисподнюю практически мгновенно, а ангела обуглило и бросило на дно бассейна.
— Так-то лучше.
Стряхнув с мантии незримый пепел, Люцифер вернулся к собеседнику и продолжил диалог.
— Что ты хочешь за свою жизнь?
— Разве ты не выполнил моё желание?
— Не совсем — блондин поморщился и пояснил, — защита Мидгарда от вторжений извне — мой долг, что я сам на себя взвалил. Ты указал мне на мою промашку... Это не может служить предметом торга. Итак?
— Итак?
— Чего ты хочешь? Жить дальше?
— Её сестра. Изабелла.
— При чём здесь она?
— Отпусти её.
— Ты готов лишиться жизни ради того, что бы она попала в Рай?
Джон помедлил, вдохнул сигаретного дыма и кивнул.
— Хорошо, — блондин прикрыл глаза, сосредотачиваясь на чём-то, посторонним неведомом, — сделано. Но есть одна неувязочка.
— О чём ты?
— Признаю, ты почти подловил меня, — гость подошел ближе и опустился на корточки, — неплохая придумка. Ты меняешь свою жизнь на её, совершая самопожертвование. Чем, согласно местной иммиграционной политике, гарантируешь себе место в Раю. Она счастлива, ты счастлив, и только я остаюсь в дураках. Мне такое совсем не по душе.
— Что же ты предлагаешь? — Джон выронил дымящийся окурок на пол. Последний шанс на спасение выдернули прямо у него из-под носа.
— Первое — я могу просто уйти. Это не принесёт мне выгоды, но и ты останешься при своих. Девушку, так и быть, возвращать в Ад не стану — это было бы слишком мелочно. — мужчина поднялся и неспешно прошелся по комнате. — Второе — выполним сделку по старой договоренности, но, как я уже сказал, мне это не слишком интересно.
— И третье?
— Я делаю тебе новое предложение. Твоя и её жизни в обмен на... копье.
— Зачем оно тебе?
— Поставлю на полку. Буду показывать гостям — антиквариат, как-никак. Если ты боишься, что я использую его во зло, то обещаю — в этот мир оно больше не вернется. Пусть это будет частью нашей сделки.
— Я... — Джон собрал всю свою решимость и силы, — согласен.
— Чудно. Не будем откладывать.
Ладонь Люцифера остановилась прямо над солнечным сплетением, и экзорциста выгнуло от боли. Джон бился в невидимых путах, пытаясь скрыться от всепроникающей пытки. Кости собирались и вставали на свои места, раны бесследно заживали, даже лёгкие перестали болеть. Проклятье, он чувствовал всё это — сразу и с полной отдачей!
Наконец пытка закончилась. Хрипло дыша, Джон встал на ноги и сплюнул собравшуюся во рту кровь. В чудесное спасение не верилось, но на размышления времени не было, требовалось проверить, что случилось с Анджелой.
Через несколько минут прижимающий к себе рыдающего детектива Джон не мог не думать о произошедшем. Воспоминания о заключенной сделке поблекли, подёрнулись мутной дымкой. Спустя еще немного времени он не был уверен — а не привиделось ли ему?
Копьё же бесследно пропало.
Примечания:
Константин — Повелитель Тьмы (2005)
Обыгрывается эта сцена — http://videobox.tv/video/1733518/
Джон Константин — https://i.artfile.me/wallpaper/17-06-2005/1280x1024/constantine-kino-filmy-239451.jpg
Тот, кого ждали — https://i1.fdbimg.pl/eac5ppx1/1920x800_p3hoyo.jpg
Тот, кто пришел — http://img1.reactor.cc/pics/post/full/StarWars-фэндомы-art-красивые-картинки-1345951.jpeg
Габриель — https://s.fishki.net/upload/users/2015/06/03/376538/e61677530132920642a4f74785eff517.jpg
Анджела — http://images4.fanpop.com/image/photos/15300000/Constantine-rachel-weisz-15363198-720-480.jpg
Копье Судьбы — http://wgems.ru/wp-content/uploads/2017/09/Копье-Лонгина.jpg
Обратная сторона удачи 1
Первое, что он ощутил — это жар.
Пронизывающий всё тело насквозь, каждую жилу и косточку.
И его, слабого и беспомощного, держат чьи-то сильные, надёжные руки.
— Посмотри на наше дитя, — проморгавшись, Люк увидел над собой женщину, высокую и светловолосую, одетую в дорогие одежды. На лице её застыла улыбка, полная доброты и нежности.
— У нас замечательный мальчик, — рядом с ней находился мужчина. Вид у него был радостный, пусть и сверкал под нахмуренной бровью грозный голубой глаз. Вторую глазницу закрывала золотая накладка. — Он станет Асгарду достойным принцем, а затем и царём.
Люка новость обрадовала. Перспектива прозябать в нищете, даже временно, не прельщала, и такой стартовый бонус пришелся весьма кстати. Высокое положение, могущественная родня — о большем он и мечтать не мог. Но самое главное — Сила. Словно облако тёмных кристаллов она кружилась внутри, звеня заостренными гранями.
Он приложит все силы, что бы достойно править Асгардом... чем бы ни было это место.
— Один, любовь моя, — Женщина положила его в кроватку и обняла мужа, успокаивающе поглаживая по плечу — я не успела тебе сказать, но... у нас дочь.
— Что?
Что?
— Чудесная малышка, здоровая и крепкая, — женщина восторженно описывала его... её, прилагая все силы, дабы приободрить Одина, — посмотри как глазками сверкает! Наверное узнала тебя, да?
Люк глазами сверкал, но совсем по другой причине. Всё его нутро переполняло негодованием и какая-то совсем детская обида. За что? За что, Великая? Разве он прогневал её? Всю свою жизнь Люк следовал указаниям Силы, без ропота и возражений. Он старался исполнять её волю даже тогда, когда это шло в разрез с его интересами. Так почему она обошлась с ним столь унизительно?
— Принцесса... — Один подошел к нему и погладил детскую щёчку указательным пальцем. — Я вовсе не злюсь, Фригга. Просто... Ты же знаешь, как я хотел сына. Сейчас, как никогда раньше, Асгарду нужен наследник.
— Всё в порядке, — богиня вновь заключила супруга в объятия, — В конце концов это не последняя наша попытка.
— И как мы её назовём?
— М-м-м... — женщина приложила палец к подбородку, крепко задумавшись, — Хела. Таково будет её имя.
* * *
Когда-то давно, ещё в прошлой жизни, Люк был уверен, что воспитание Палпатина является настоящим кошмаром одарённого.
О, как он ошибался!
Как показал нынешний опыт — расти девочкой совсем не то же, что мальчиком. Вещи, ранее сходившие ему с рук, здесь становились по настоящему недосягаемыми. И любую, даже самую маленькую вольность, слуги старались пресечь как можно скорее.
"— Принцесса, прошу, поиграйте с другими девочками. Принцесса, где ваше платье? Что за безвкусный балахон вы на себя нацепили? Принцесса, девочке не подобает хвататься за меч?! Принцесса! Принцесса!! Принцесса!!! "
Великая Сила, как же всё это достало!
И что самое обидное — исправить ситуацию Люк не мог. Алхимия ситхов просто не брала тело, слишком уж сильной оказалась его природа. То, что давало столь многое — долголетие, силу и магию, оказалось слишком стабильной и цельной структурой, не поддающейся внешнему влиянию. Любые, даже самые незначительные, изменения очень быстро обращались вспять, а сильные так и вовсе не закреплялись.
Люк пробовал самые разные пути. Препараты, ритуалы, биокинез, даже генетическую терапию.
Всё тщетно.
Хуже того — уделив слишком много внимание внешнему облику, он упустил из виду вопрос внутреннего развития. Новая энергия, холодная и неуступчивая, подобно осколку обсидиана, успела закрепится в теле и на попытки изменить статус кво не реагировала никак. Там, где сияло испепеляющее солнце, застыл безмолвный непроницаемый монолит.
Сказалось новое наследие и на внешности. Чёрные, словно бездна космического пространства, локоны не посветлели ни на тон. Черты лица остались изящными и острыми с чем-то неуловимо хищным. Глаза стали единственным компромиссом — теперь там сияли осколки синевы, холодные, словно кометный лёд.
Какая жалость.
Впрочем, упрекнуть Люка в недостатке упорства, или, хуже того, в ленности не мог даже самый несдержанный критик. Ситх боролся с о своими недостатками, словно с сорняками, медленно но верно одерживая верх. Владыка остро чувствовал когда следует гнуть своё, а когда затаиться и поискать обходные пути.
Нынешнюю ситуацию он относил ко второму варианту.
Первое время его частенько посещала одна предательская мыслишка — взять и уйти на второй круг. Испытать удачу снова. Хвала Великой — делать такую глупость не стал, ведь Тёмная Сторона не приемлет трусости. Ибо трусость есть слабость. И попытку сдаться без боя он никак иначе назвать не мог.
Раз Великая отправила его сюда, стало быть здесь его место. Не ясно, пока, почему или для чего, но здесь.
Собрав волю в кулак, Люк, то есть уже Хела, закусила удила.
И дело пошло.
Мало-помалу принцесса Асгарда отвоёвывала позиции. Уроки вышивания сменились занятиями в архиве, на смену танцам пришло фехтование и вольтижировка. Сама Фригг расщедрилась на уроки сейдра, стоило лишь просительно состроить глазки.
Да, Палпатин бы на такое не повёлся.
Однажды дело дошло и до личного оружия.
Первым вариантом стало копьё, своеобразный аналог световой пики, но неудачно. Асы взрослели медленно, и ещё очень долго она не достигнет подходящих для использования такого оружия роста и комплекции. Вторым решением стал меч, прямой и короткий. Изменив привычному минимализму, Хела украсила лезвие алым узором и причудливыми письменами. Клинок получился небольшой, но, вспоминая Йоду и его шото, недооценивать размер не стоило.
Единственным недовольным, кого не радовали успехи молодого дарования, был Один. Всеотец мечтал видеть на своём троне наследника, мужчину, что твёрдой рукой поведёт Асгард к процветанию. Но чем выше поднималась Хела, тем меньше оставалось шансов у его сыновей превзойти её. Весть о будущей правительнице разошлась по царству Асов и скоро достигнет других миров, а другого кандидата у него до сих пор нет.
Усадить же на его место женщину он просто не мог. Не мог и всё тут! Не женское это дело...
Так, всё глубже погружаясь в мрачные думы, царь отдалялся от дочери, а та не спешила наводить мосты.
Всё изменилось ровно через столетие от её рождения.
* * *
— Подойди ближе, дочь моя, — властным жестом Один подозвал Хелу к себе, — пришла пора объявить мою волю Асгарду.
В тронном зале собрались все, кто имел значение в мире асов. Благородные мужи и придворные леди замерли по обе стороны от пути, ведущего к золотому престолу. Среди подданных восседал Всеотец, как никогда грозный и торжественный, и никто не смел нарушить повисшую в воздухе тишину.
— Прошло ровно сто зим с тех пор, как ты явилась на свет, на радость мне и твоей матери. Ты росла своевольной и непокорной, но крепкой, неустанно закаляя волю и тело. Ты освоила меч и всякое другое оружие, научилась колдовству, постигла многие тайны мира. Мудрецы полагают, что подобной тебе не рождалось ранее на этой земле и я верю им, — Один нахмурился и встал. — Я долго думал, чем одарить тебя, какой дар станет самым подобающим твоему росту. И я решил.
Мужчина окинул взглядом подданных и с силой ударил древком копья в пол. Громогласное эхо разошлось по всему миру, достигая самых дальних уголков, донося волю царя божествам, людям и зверям.
— Слушайте меня и не говорите, что не слышали! Сегодня я, Один Всеотец, царь Асгарда, защитник девяти миров, отдаю под руку своей дочери царство Хельхейм! Да будет править она во веки веков, гордо и мудро, приумножая его богатство и славу! Да станет она достойным вождём, справедливым судьей, недреманным стражем, любящей матерью народу его! Дочь моя, — Один подошел к принцессе вплотную, возложив закованную в латную броню руку на узкое девичье плечо, — ты согласна принять эту свободу и эту ответственность?
— Да, — Хель выдавила ответ сквозь сжатые зубы, ни единым жестом не выдавая пылающего в душе гнева. — Я согласна.
— Клянешься ли ты верно служить Асгарду и его царю, поддерживать и в мире и в войне?
— Да, — словно ещё один гвоздь вбили в её гроб.
— Придешь ли ты по зову царя, без сомнений и промедления, коли беда настигнет это благословенное царство?
— Да, — фарс, разыгранный Всеотцом, становился просто невыносим, но Хела терпела, до крови прорезав кожу острыми ногтями. Побледневшее лицо матери служило слабым утешентем.
— Свершилось! Да здравствует Хела Одинсдоттир, новая госпожа Хельхейма!
* * *
Оглядывая мёртвую, занесённую пеплом пустошь, Хела в очередной раз витиевато выругалась на Ситхском.
Хельхейм — земля мёртвых. Холодное, тёмное и туманное место, где, согласно преданиям, покоятся души умерших. Очень пустой и мрачный край. Её новая вотчина.
Никогда раньше, ни в этой жизни, ни в прошлой, её так не унижали.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
