|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Не знаю, сколько я потом провалялся без сознания, но сон мой был спокоен. Даже когда монах забирал из меня все мои эмоции, или как там он это делал, я не спал так спокойно. Когда очнулся, на улице был день. Свет солнца падал сквозь окно на небольшой письменный столик, за которым сидела Инвил. Пылинки, в обилии летающие в воздухе комнатенки, ослепительно ярко отражали свет, превращая воздух в подобие зачарованной сказки.
— Инвил…
Она отвлеклась от бумаг и подошла ко мне. Стоило ей приблизиться, как я увидел фиолетовую радужку ее глаз и сразу все понял.
— Айрэ.
— Прости, что невольно обманула... Отец.
Слишком много всего на мою бедную психику. Сначала чуть было не поверил, что Инвил жива, теперь, оказывается, стал папой...
— Айрэ, что ты тут делаешь?
— Это долгая история... Я думала, о моем побеге Вам сообщили.
— Увы, нет. Я давно не наведывался в Алерию, в свете последних событий.
Айрэ вздохнула и присела рядом.
— Я не выдержала и сбежала из Академии в поисках своей родни. Месяц странствовала по Побережью, пока не отыскала капитана, который согласился отвезти меня на алмазные острова. Именно на один из тех островов вела ниточка. Там я провела раннее детство, и если где и следовало искать родителей — то здесь. В общем... Если выкинуть всю историю моих странствий, то я нашла там пещеру, в ней врата. Правда закрытые. Обыскав все, я нашла письмо и дневник. Дневник хранит свои секреты по сей день, я так и не смогла его открыть, а вот письмо... Папа... Подумать только, ты был рядом все это время.
— Айрэ, ты уверена? Я совершенно не представляю, как я могу быть твоим отцом. Пойми правильно, ты талантлива и мечта любого человека иметь такую дочь... Но, боюсь это не я...
— Вот, прочитай. Может, это вызовет какие-либо воспоминания?
Я взял у Айрэ дрожащими руками письмо и сосредоточился на тексте, проклиная бессилие, которым меня наградил последний приступ.
Алерийский имперский, немного староват... Используются как раз те обороты, которые достались мне в наследство... И почерк подозрительно похож на мой...
Я закрыл глаза, досчитал до десяти и вновь открыл.
Если принимать сказанное за истину, то из моей головы вылетел кусочек далеко не такой маленький, как я считал... Выходит, перед попаданием в Алерию я умудрился прожить несколько лет, обзавестись дочкой, а потом добровольно или нет вышибить эти воспоминания...
Не похоже на правду. Едва ли тогда мне достались бы с собой такие мелочи как бутылка минералки и прочее... если только память выбить себе решил не я сам.
Слизня с кое-какими знаниями языка я подцепил уже в болотах... Если тот конечно не расшевелил частично то, что я забыл ранее...
Голова варила очень и очень плохо, а к списку загадок добавилась еще одна. Но я все же сделал над собой усилие и попытался теперь вникнуть в смысл письма.
"Я" желаю дочке удачи, сочувствую ее дару и надеюсь, что подсказки приведут ее рано или поздно в пещеру. "Врата приведут тебя в мир, где ты найдешь ответы, к человеку, который, возможно, знает, как найти меня. Просто помести недостающий камень в нишу".
— И что ждало тебя на этой стороне?
— Не торопись, папа... Сначала отдохни. Я и так ругаю себя за то, что дала тебе читать эту писанину. Принести поесть?
— Не надо, это ждет.
— Нет, не есть долго вредно. Тем более, что ты ослаб после приступа и тебе надо восстановить силы. Я сейчас принесу.
Она исчезла за дверью, а я сунул руку в походный рюкзак и извлек оттуда баночку с желтенькой маркировкой. Таблетки содержали кофеин и целый ряд другой химии, которая была призвана в кратчайшие сроки восстановить способность здраво мыслить. Попутно эти таблетки здорово бьют по печени и почкам, но я об этом не думал. Сейчас мне надо было как можно скорее собраться с мыслями. Моя фляга с водой оказалась там же, и, запив горькую пилюлю, я стал ждать результата.
Я не слишком следил за успехами Айрэ в Академии, но ее всегда хвалили, как одного из самых талантливых молодых магов. Но ее холодный и рассудительный характер, практически полное отсутствие эмоций, отличный самоконтроль совершенно не стыковались с тем, что я видел сейчас...
Айрэ появилась в дверях через пять минут с подносом, с которого на меня смотрела какая-то местная зверушка, фаршированная фруктами.
— На вид трактир так себе, но зато готовят здесь объедение. У них там всегда заготовлено к обеду несколько таких малышек. Фирменное блюдо повара.
Я поблагодарил Айрэ и приступил к трапезе. Дрожь в руках уже успела пропасть, а голова сначала со скрипом, а потом уже намного более охотно заработала — подействовала таблетка.
— Отсюда ближайшие дни нам лучше не выползать, — поделилась со мной Айрэ. — Ты здорово напугал горожан, город закрыли и теперь прочесывают. По слухам, здесь объявился древний полубог ужаса... Или что-то в этом роде.
Полубог. Неплохо, есть повод для гордости.
— Нас отыщут. Наверняка кто-то видел, как ты тащила меня сюда.
— Я об этом позаботилась — ты мой папа, у тебя слабое сердце, и когда город накрыло ужасом, тебе было плохо, и ты только чудом выжил.
— А эти... Которые на меня напали... Они же видели меня, наверное.
— Ты про три трупа, скончавшихся от инфаркта в нескольких метрах от тебя? Ну и еще один там без головы был...
— Помимо них еще есть жертвы?
— Не знаю. Вроде бы нет.
Секунд тридцать мы молчали.
— Как ты меня нашла?
— Это было просто. Я приехала в город несколькими днями ранее, а потом вдруг почувствовала, что принимаю облик Инвил, и больше внешность не меняется. Я хорошо запомнила ее облик. Это могло свидетельствовать только о том, что ты где-то рядом... Ну а дальше, когда у тебя случился приступ, я бежала со всех ног.
Ох, не верил я в то, что наша встреча случайность. Конечно это Айрэ, уж в этом я был уверен. Кто-то направил ее ко мне. Вопрос — кто? Так или иначе, я могу доверять ей, это я точно знал. Нимарсис умудрился поковыряться в ее воспоминаниях ни раз, когда та просила вытянуть из своей головы хоть что-то, что позволит найти семью. Уверившись в том, что я ее отец, она не отойдет от меня ни на шаг. Поэтому я решил посвятить ее во все происходящее.
— Айрэ. В этом мире сейчас заваривается жуткая каша, следствием которой может быть полное его уничтожение. И еще здесь Нолдорцы...
— Я уже знаю. Я здесь не первый день. Врата открылись на высоте нескольких метров над землей, и только чудом удалось сгруппироваться и не сломать себе ноги. Чистое поле, западнее этого города. Наверх забраться я уже не могла, так что запомнила место и пошла на север.
— А как выучила язык?
— Пришла в какую-то деревеньку, где меня приютили. Мне повезло. По местным поверьям у богини плодородия как раз фиолетовые глаза, так что мне едва ли не поклонялись. Амулет не давал мне свести там всех с ума, так что было делом времени научиться разговаривать. Ну а когда я сносно говорила и уже знала примерно, куда я попала, стала путешествовать, в надежде найти ниточки, которые приведут меня к отцу. Попутно узнала кое-что: нолдорцы засели в Эсткарте, это на севере. Ну а темного рыцаря видели последний раз на Юге. Ходят слухи, что тело-носитель уничтожили, но вопрос времени, когда оно найдет новое тело. Если Рыцарь доберется до Эскарты, то устроит прорыв и уничтожит этот мир. Никто точно не знает, кто такой этот рыцарь, но за его поимку в Эскарте дают такую награду, что его ищет каждый второй.
— Откуда такие познания?
— Легенды. О рыцаре ходят уже столько легенд, которые наплодили за последние столетия. После того, как я выбралась из деревни, я помогала библиотекарю в Кинамуте. Платили там не очень, но зато я изучила множество книг...
— Так все это ты почерпнула из легенд?
— Не все, но большую часть. Был еще один очень интересный манускрипт, который я переписала и взяла с собой. Оттуда я почерпнула самое основное. К сожалению, это обрывок, но все равно.
Айрэ полезла в сумку и достала свернутый листок местной бумаги, толстой, больше напоминающей папирус.
— ... И был всплеск, от которого сотни капель устремились вверх, в чуждые им миры. И каждая несла с собой частичку родного мира, его силу и его безумие. И как хочет камень упасть вниз, так хочет, капля вернуться домой и стать вновь частью целого. И как не вина камня, сорвавшегося с горы, что на пути голова путника, так и не вина капли, что на пути ее миры. Стремление капли попасть в центр мира и стать еще на один шаг ближе к дому — то слепая стихия. Оседлавший стихию получает многое, но и цена за это велика, ибо настоящую стихию невозможно обуздать до конца. И когда стихия вырвется из оков, придет час расплаты, которого не избежать. И герой обретет в капле свой чертог и продолжит вместе с ней долгий путь домой.
Надо сказать, Айрэ была отличным чтецом... Но не столько ее талант, сколько содержание заставило меня дернуться и всерьез задуматься. В том, что рукопись не лгала, я уже не сомневался...
Мозг словно щелкнул, и пришло понимание. Какова вероятность, что библиотека заштатного городишки будет содержать такой документ? И что его найдет именно Айрэ? Вероятность такого совпадения пониже, чем вероятность встретить на заграничном курорте соседа по даче.
Кто-то, кто все это время оставался в тени, эдакий мистер Икс, вновь замаячил вдали и подкинул подсказку. А я то уж грешным делом думал, что он про меня забыл. А раз так, ею надо пользоваться. Клинки мне те жизнь ни один и не два раза спасли.
Было время, когда я был готов убить этого неизвестного мне кукловода. Потом, после встречи с Инвил задумался. После ее смерти мое отношение к кукловоду менялось и не раз. С одной стороны он спас меня он неминуемой смерти, с другой стороны его игры моей судьбой начинали раздражать.
Ния следила за силуэтом Айрэ в окне. Теперь так вовремя оказавшаяся под рукой, весьма своенравная Айрэ, донесет до Игоря истину. Ту пищу, которая направит его в нужном направлении. Остается только надеяться, что он сделает правильные выводы. Вздохнув, она скрылась в дверях трактира напротив, где пока остановилась.
Текущие обстоятельства заставляли действовать быстро, грязно и непрофессионально. Остается только надеяться, что Игорь не будет отслеживать весь путь Айрэ из Аллерии в этот мир.
В зале суда было жарко. Дело убийцы слушали вот уже третий месяц. Сам обвиняемый сидел в клетке и молчал. Впрочем, едва ли он мог чем-либо усугубить свое положение. На его счету было восемь жертв, причем двум из них не исполнилось и шестнадцати, и пытаться оправдаться здесь было просто бесполезно.
— Невменяемым признают, — сплюнул Жора, ожидая решения суда. — Как с тем каннибалом год назад, помнишь, Лех?
— Да уж — слава Богу, тот в камере загнулся раньше, чем его освободили.
Вошедшая в зал судья прервала разговор.
— Рассмотрев материалы дела, суд постановил признать обвиняемого виновным и назначить наказание в виде двадцати лет лишения свободы в колонии строгого режима.
— Двадцать. Амеба мягкотелая, — едва не сплюнул Жора. — Он меня чуть не прирезал!
— Хорошо хоть признали вменяемым и на лечение не послали, — вздохнул Алексей.
— Мужики, увидимся через двадцать лет! — прохихикал приговоренный.
Алексей перехватил руку друга.
— Успокойся.
— Выйдет, ведь и отомстить может, — через силу проговорил Жора, когда они покидали здание суда.
— Будем надеяться, что ничего у него не выйдет.
А про себя Алексей добавил: "уж я-то постараюсь".
Когда шумиха улеглась, мы покинули город. Сейчас, узнав многое от Айрэ, мне следовало сразу же буквально лететь к Джиму, но я решил отложить этот визит. Первым на повестке дня стояла беседа с одной моей знакомой, которая, как я считал, является родственником Айрэ. Возможно, Итрансаривельте сможет пролить свет на все это...
Потому едва паника устроенная мною в городе улеглась, мы покинули его и двинулись к холмам, где скрывалась запримеченная Айрэ пещерка. Место, где при некотором старании можно было покинуть мир. Место Силы.
— Мне интересно, Айрэ, как ты сюда попала, если этот мир закрыт и без особого ключа не проникнешь.
— Возможно, это была особенность врат?
— Не думаю... Жаль, сейчас нет времени туда отправиться.
Если это и был вновь мой старый друг кукловод, то теперь он стал действовать намного грубее, оставляя явные следы своего пребывания. Возможно, скоро он допустит ошибку и я смогу с ним встретиться. Я достал алые монетки с желтым вкраплением.
— Желтое вкрапление — это ключ. Без него нам не покинуть и не попасть сюда — пояснил я. Держи. Все в остальном как обычно...
Стоило мне выйти из врат, как радостно затрезвонил телефон, нашедший родную сеть.
"Поздравь свою с юбилеем" от брата.
Я закусил губу и пошел в офис. Айрэ лучше не знать об этой части того, что я задумал, потому я ее попросил посидеть в приемной.
Алима встретила меня как всегда с улыбкой, и, опережая мой вопрос, шлепнула на стол толстенькую папку.
— Убил восьмерых, в том числе двух школьниц, которых съел. Частично. Головы нашли в урне у подъезда. Внутри есть фотографии.
— Не продолжай. Я еще мечтал пообедать. Лучше скажи, где мне его найти.
— Его будут перевозить в четверг.
— Отлично, это завтра, так?
— Угу.
— Что бы я без тебя делал?
— Посадил бы на мое место практиканточку посимпатичнее, либо секретаршу погламурнее, — буквально промурлыкала та. — Можно, не совсем живую.
— Что-то ты больно веселая сегодня.
— Твои конкуренты настолько мечтают получить технологию, что пытались меня соблазнить. Это, надо отметить, было забавно.
— Тогда в теории у тебя должна быть грусть, слезы и разбитое сердце.
— Бить там давно нечего, — горько хмыкнула Алима. Похоже, что это ее зацепило. — Но они об этом не знают.
Я до сих пор не имел ни малейшего представления, что именно происходит у нее в душе. Ее прошлое не могло пойти на пользу ее психике. Резкие перепады настроения были лишь верхушкой айсберга. Впрочем, это не мешало айсбергу отчитывать меня за очередную глупость как ребенка да проявлять недюжие управленческие способности.
— Лучше скажи мне, зачем тебе столь странный отряд? Маньяки, половина из которых каннибализмом балуются, насильники, сумасшедшие с садистскими наклонностями, да еще из них ты делаешь нежить.
— Возможно, когда-то мне потребуются их профессиональные навыки.
— Вырезать деревню? Да даже в Алерии сейчас создавать Эрнрасто из таких строжайше запрещено. Только обычных мертвяков.
— Я делаю сюрприз. Демонам. У меня появилась идея. Давать им от источника чуть больше силы за каждого убитого демона, чей отпечаток они доставят на алтарь, и отнимать, причем болезненно, за каждого убитого человека.
— Метод кнута и пряника... Старо как мир. А как они отличат их?
— Я над этим работаю, — я улыбнулся.
— Вернее трудятся над этим целый выводок практикантов.
— Именно.
Алима лишь покачала головой.
— Присмотришь за Айрэ, пока я бегаю?
— Да, конечно. Я хотела тебе доложить о том, что она сбежала, но когда увидела ее, поняла, что ты ее нашел.
— У нее узнаешь подробности того, где я ее встретил, а мне надо бежать, спланировать завтрашнюю операцию.
— Ты как всегда вовремя, — хмыкнула Алима.
Приговоренного везли к месту предварительного заключения. Через неделю его отправят в колонию строгого режима. Солнце, словно радуясь событию, неимоверно палило. Водитель выкинул в окно окурок и запил горечь дешевой сигареты газировкой. Сладкая иностранная газировка, постоявшая на солнце несколько часов, на вкус более напоминала мыло.
Рука дрогнула, а внутри шевельнулся страх. Интересно, к чему бы это?
Необъяснимый страх все нарастал и достиг пика, когда автомобиль затормозил в переулке перед фигурой в черном, с какой-то палкой в руке. Черную мантию покрывали тонкие серые узоры, в которых угадывались черепа, какие-то символы... С грохотом взорвались колеса.
Над таким маскарадом можно было бы посмеяться, но необъяснимый ужас, который так и сочился из него, не давал смеху ни малейшего шанса.
— Эй... Мужик... — водитель на негнущихся ногах вышел из машины, но фигура проследовала мимо него и остановилась. Кузов начал раскаляться и плавиться, и в то же самое время вокруг здорово похолодало.
"Побег!" — пробежала шальная мысль, а потом сдало сердце. В глазах потемнело, сознание стало уходить, сердце сдавило словно клешнями.
И тут в маленьком пятнышке, в которое свернулся видимый свет, появилось лицо чужака.
— Твое время еще не пришло.
В грудь что-то ударило, сердце снова заработало, в глазах прочистилось.
— Следи за собой, — пояснил человек в черном, продолжая проплавлять фургон. Судя по всему, охрана уже успела разбежаться.
Чужак чуть двинул рукой, и, повизгивая, наружу через дыру вылез обвиненный. Он шел неестественно, дергаясь, словно кукла, а в глазах застыл ужас.
— Ты принадлежишь мне. И я забираю тебя сейчас. Добро пожаловать в Ад.
Красная вспышка и кроме остатков растерянной охраны, пострадавшего фургона и все еще хватающегося за сердце водителя в переулке никого не осталось.
Маньяк следовал за мной спокойно. Его волю я подавил и сделал безвольной куклой в своих руках. В некоторых мирах я мог и такое. Узкий лаз вывел нас в пещеру, где в тусклом зеленом свете местных грибов под потолком, сидели люди. Все, как один, смотрящие на огромный алтарь украшенный щедрыми россыпями энергетического хрусталя.
На его создание у меня ушло почти полгода. Крик быстро перешел в нечеловеческий вопль ужаса, который незамедлительно повторили все в пещере. Казалось, от этого сейчас рухнет свод пещеры. С этим криком он стал частью, перестал быть личностью, привнес свое безумие и щедро получил безумия от остальных.
Я поморщился и покинул пещеру. Иногда, даже у меня сдавали нервы, при виде этого. Скоро первые шернрасто будут готовы, и тогда демонам придется очень и очень туго.
В моих записях этот проект носил название «Антидемон» и целью его было создание некой нежити, которая будет отслеживать и истреблять демонов. Быстрое, хитрое и коварное существо будет очень тяжело отличить от обычного человека, а извращенный ум должен гарантировать то, что его не поймают.
Но у кого можно встретить извращенный ум?
Правильно. Маньяки. Они видят мир совершенно иначе и действуют, зачастую, в разрез привычной логике, отчего поймать их бывает очень и очень тяжело. Вот пускай теперь демоны и помучаются.
Скоро, очень скоро, я смогу выпустить на охоту первую партию этих существ.
Ну а теперь, когда дело сделано, надо все же поговорить...
— Твой выпендреж чуть ли не стоил тому человеку жизни. Неужели нельзя без театральности было?
— Извини, хотелось, чтобы этот маньяк немного испугался.
Алима покачала головой.
— Согласно медицинскому обследованию — у бедолаги случился разрыв сердца, но оно неведомым способом вдруг резко заросло. И не совсем удачно. Конечно, лучше чем было, но...
— Я не медик и не целитель, я...
— Ударил его восстанавливающей волной, которой заживляют глубокие колотые раны. А ты в курсе, что использовать это в случае с сердцем категорически запрещено, и редко дает положительный результат — чаще добивает.
— Ну, все же обошлось.
— Твое счастье.
Я вздохнул и пошел в приемную, где меня ждала Айрэ. В моей руке уже лежали два камня. Алый необработанный кристалл, открывающий врата в другой мир, и лазурный кристалл Итрансаривельте.
— Готова?
Айрэ кивнула.
Итрансаривельте. Лазурный туман клубится передо мной после чего, наконец, принимает образ молодой девушки в лазурном платье.
— Алькор... Или стоит сказать Игорь. Вижу, ты решил заглянуть на огонек не один.
— Здравствуйте, Итрансаривельте.
— Мы переходим на "Вы"? Или мы все еще были на "Вы"... Как это холодно, фи. Что привело?
— Айрэ.
— Дальняя моя родственница... Интересно, сколько же их...
Мир вокруг сверкнул, и Айрэ исчезла из виду.
— С девочкой я поговорю потом, Игорь. Не волнуйся, верну целой и невредимой. Ну а что касается тебя, то имей совесть. Вместо того, чтобы за разъяснениями идти ко мне ты хоть разок сделай выбор не своими доведенными до ручки мозгами, а сердцем. И я не хочу, чтобы ты мне устроил лекцию, что сердце не более чем насос качающий кровь.
— Я и не собирался, — вздохнул я.
— Это хорошо. Прибереги лекции для студентов. Девочке нужен отец. Она тоскует по семье. И раз она вдруг посчитала тебя своим папой — будь им. Неужели так сложно, почувствовать, что ей сейчас важнее всего? И не искать ответов!
— Но зачем мне ей лгать?
— А зачем ей было тебе лгать, когда ты валялся и умирал, а все окружающие дрожали от страха?
— Хорошо, — я вздохнул. — Но ты тоже не открещивайся. Уж ты-то явно ее родственница. Или я не прав?
Итрансаривельте вздохнула.
— В каком-то плане да. Один мой... друг умирал, и я дала ему своей крови, зная, что сила в ней заключенная может залечить любую рану. Это было ошибкой. Он... сошел с ума, изменился, сбежал. Его хватило на месяц развязной жизни, в течение которого он слонялся по мирам. В основном — бегал от меня. Ему не нужны были камни для перемещений — ему достаточно было просто захотеть. Он оставил детей. Не знаю сколько и не знаю, кто из них выжил. Айрэ, скорее всего, праправнучка этого... существа. Она уже не сходит с ума от имеющейся у нее силы, но и пользы особой это ей не приносит. Но она молодчина. Все те, в ком текла моя кровь и кого я до этого встречала — сумасшедшие, буйные и агрессивные. И, как правило, долго не живут. И это еще одна причина, по которой я тебе настоятельно рекомендую все же смириться и взять на себя роль ее отца.
Я еще раз подумал над этой просьбой, после чего отложил решение этой проблемы на потом. Сейчас надо было выяснить еще кое-что.
— Есть еще одна причина, по которой я пришел. Мне нужна помощь. Ты знаешь, в каком мире я могу найти еще одну капельку Крови Хаоса? Помимо Алерии.
— Знаю. И с радостью скажу, но на своих условиях.
— И каких же?
— Первое, ты не пытаешься более разубедить Айрэ, что ты ее отец. Второе — ты выкладываешь мне все как есть и рассказываешь, зачем тебе она нужна.
— Послушай. Мне надо было захватить для тебя бумаги обследования моего бренного тела. Я проживу еще максимум лет десять, а потом от такой жизни отброшу коньки. Не уверен, что Айрэ перенесет мое исчезновение из числа живых так же легко, как если будет уверена, что я ее отец.
— Это уже не важно. Считай, что это мое условие, о котором ты ей не расскажешь.
— Ладно, черт с тобой.
— А второй пункт? Мне ведь интересно.
— Это не секрет. Нолдорцы засели в одном мире и окопались. Ждут, когда капелька найдет носителя и дойдет до них. Илона и ее друзья настолько фанатично хотят уничтожить Беркариуса, что решили помочь капельке сделать свое дело. И им плевать, сколько погибнет. А я на это не подписывался.
— И ты думаешь идти на переговоры?
— Да.
— Похвально. Значит ты не такой уж и фанатик, как я считала. На поиск иголки в стоге сена у тебя нет времени, потому ты решил принести в стог другую иголку. Но как ты перенесешь каплю туда? Стоит капле соприкоснуться с вратами, и мы получаем прорыв этой капли со всеми последствиями.
Она знает. Наверняка. Вот уж у кого надо было выпытывать информацию, а не собирать ее самому по крупинкам.
— Мой небольшой секрет.
— Подробнее. И так же хочу узнать, возьмешь ли ты с собой каплю из Алерии. Я знаю не только о ее существовании, но и обо всех твоих похождениях там. В подробностях. У меня есть свои осведомители в Альянсе, а ты не делаешь из этого секрета. Так что не удивляйся.
— Когда я провалился... Куда-то... После взятия Норсидиала. В общем, в этих каплях содержится мир. Сюрреалистичный, живущий по своим каким-то странным правилам. И там, когда я уничтожил одного из его обитателей... Я увидел его воспоминания. Обрывки последних дней его жизни. Если кровь в носителе, то пока он не сжег себя, он может свободно перемещаться между мирами. Он так сделал и выжил.
— Есть непроверенное мнение, что капли это плоть каких-то миров, которую, невесть как сюда занесло. Что же, это ценное открытие. Для тебя втройне. Когда ты пойдешь договариваться с некромантами, у тебя будет шанс. Ты оказываешь огромную услугу Беркариусу. И за нее вправе просить что хочешь. Не продешеви. Ты можешь вернуть свою Инвил. Более того, я уверена, что именно эту награду ты попросишь. Но оговори сразу, что они вложат ее отпечаток в тело, иначе... Иначе ты проведешь остаток дней с жемчужиной в руке, не имея представления, что с ней делать. И я тебе тут не смогу помочь.
Я и не думал о том, что могу повернуть сделку так. И это давало надежду.
— Хорошо, спасибо. И еще один пункт. Как капли связаны с демонами?
— Что?
— Есть информация, что они очень уж жадно смотрят в сторону капель. Я хочу знать почему.
— Если бы я знала. Но ты прав, связь есть. Демонов влечет к ним, они словно слышат зов, мелодию, которой не могут сопротивляться. Капли дают им намного больше сил, чем остальным, но и взамен разрушают их полностью, без остатка и без шанса вернуться. Незадолго до смерти Оронтерус говорил, что чувствует зов, схожий с зовом капли. Но только намного сильнее, доносящийся из какого-то другого мира, откуда-то снизу. Его якобы все главы чувствовали... Кроме меня. Но он — сильнее всего. Оронтерус куда-то ушел, потом демоническая часть всех его отпрысков замолчала, а потом, как выяснилось, он сгинул, а вся его семья либо вымерла, либо свихнулась. Ты сам знаешь историю. Это все, что мне известно.
— А почему ты его не чувствовала?
— Не знаю. Вечно я не такая, как все. Пожалуй, это все что я могу сказать.
Мы вновь стояли в пещере в Эскарте. Айрэ молчала некоторое время, потом произнесла.
— А бабушка у меня с характером. И не скажу, что ангельским. Так ведь и не призналась...
— В чем?
— В том, что является моей родственницей. Впрочем, я не слепая, сходство вижу. И в одном эта беседа меня точно убедила... И я еще более утвердилась во мнении, что ты мой отец.
— С этого момента поподробнее, — я за ее логикой просто не успевал.
— Она ведь сама вышла на тебя... Подсказала что-то, дала камешек... С чего ей это делать? Наверняка она что-то знает про тебя, но не говорит.
В этом была своя логика. И я решил не спорить. Во-первых, я дал обещание этой Итрансаривельте, а во-вторых, я сам уже стал сомневаться. Конечно, можно было снова махнуть домой, и за определенную плату в родном мире факт родства быстро и достоверно либо подтвердят, либо опровергнут... Но после того как я пообещал Итрансаривельте сам я шагов в данном направлении предпринимать намерен не был.
В город мы вошли утром. Айрэ не скрывала лицо капюшоном, что на нее было не похоже. Не удержавшись, я спросил.
— Когда ты рядом, папа, я удерживаю одну и ту же внешность, и она не так привлекает внимание. Да и есть мне приходится не так часто. А вот когда тебя рядом нет, даже медальон не помогает. Да и приятно немного побыть... Постоянной.
Я кивнул. Мне было весьма непривычно, что она меня называет отцом. Даже несмотря на то, что мы договорились выяснить ее корни позже. И вдвойне удивляло то, как ей хотелось верить, что я ее отец, хотя она была взрослым и самостоятельным человеком. В свое время мне повезло с семьей и родителями, и я как-то и не задумывался, что в жизни все может быть иначе.
— В этом городе остановился Джим. Мы вместе с ним пришли в этот мир, и по договоренности он пока ждет здесь. Его я бы хотел прихватить, прежде чем двигаться на северо-восток.
— Хорошо.
Дом, который арендовал Джим, когда я уезжал было не узнать. За два месяца, что меня не было, он не только был отремонтирован, но и обзавелся украшением в вид двух верзил у дверей.
— Куда?
Запах перегара, наверное, был самым главным оружием детины, который мирно ковырял в носу, стоя на своем посту.
— К Джиму.
— Вам назначено?
— Да.
— Имя?
— Алькор.
— Не припоминаю. Иди отсюда.
— Айрэ, не пугайся.
Пара минут и двое верзил сжались дрожащими комочками, а я, едва заставив приступ отступить, прошел мимо них внутрь.
Айрэ последовала за мной без лишних напоминаний. Только плотно сжатые губы и немного побледневшее лицо говорили о том, что ей было так же страшно, как и остальным.
Внутри нас первым делом встретил Джим.
— Мать твою, Алькорыч, можно разве так пугать? Я чуть не подавился.
Судя по богато расшитой одежде и по трем скудно одетым спутницам, эти месяцы Джим отдыхал на полную катушку.
— Извини, те трусишки у входа не пропускали. Так что я их припугнул немного. Это Айрэ. Завтра выдвигаемся, у меня все необходимое есть. Чем ты тут дышал последнее время?
— Ну... Я теперь почетный гражданин, советник наместника, а так же король всего здешнего ворья. Разрозненные банды было не так-то сложно обезглавить и подмять под себя... При должной сноровке. Хе, хе.
— Как Шанрисс с отцом?
— Живы и здоровы. Нашему старику точно пенсию не хотели давать... Но ничего. Выбил из этих истуканов-чинуш, не впервой... Так, девочки, накройте на стол, нашим дорогим гостям... Чувствуйте себя как дома, я сейчас переоденусь и вернусь.
— Это твой друг?
— Он самый, Айрэ.
— Я поражена.
— Он сразил тебя в самое сердце?
— Наоборот. Чувствую, приставать будет. По пути...
— Крепись. Он пристает ко всему, что женского пола.
Из города мы выехали утром следующего дня. Джим по своим каналам купил хантиффа — огромного животного, напоминающего паука. Несмотря на страшный вид, оно было мирным и даже не кусалось. А из еды предпочитало траву. Но это самцы, а вот самки этого вида, наоборот, агрессивны и плотоядны. Стоит ли говорить, что травоядные самцы не переживают брачного периода. Эти существа хоть и не превосходят лошадей или ворлаков по скорости, но зато намного более выносливы и способны таскать огромные грузы.
Айрэ, на удивление, не только не испугалась нашего шестилапого, но еще и подружилась с ним. Фасетчатые черные глаза существа мигать не могли, но постоянно меняли оттенок, когда та чесала его хитин.
По пути я рассказал Джиму все, что случилось за это время, обо всем, что я узнал.
Джим внимательно слушал некоторое время, а потом спросил:
— А можешь отойти от нас на пару километров на часик? Хочу взглянуть на мой идеал.
— Джимми, будешь приставать, я тебя Арте заложу.
— У него еще и жена есть? — удивилась Айрэ.
— Формально они если и женаты, то меня на свадьбу не приглашали.
— Без обид, Игорь, но приглашу только если пообещаешь не распугать гостей своим приступом! Кейла сегодня утром все еще заикалась.
— Кейла?
— Одна из служанок. Эти тройняшки просто чудо для присмотра за хозяйством. Готовят, убирают, поют, вышивают... Но до Арты им далеко... Ладно, пока вы тут на меня не настрочили три рапорта, куда мы едем?
— Наша бригада некромантов засела на севере. Помня масштаб, с которым они развернулись в Нолдоре и сообщения местных, надо считать, что все это — территория засилья ходячих трупов, — я обвел примерно круг пальцем. — Все, кроме этого места. Болотистая кишка вот тут. Этот полуостров, если можно так сказать, отделяют от океана горы, а от суши — непроходимые болота вокруг озера Карппе.
— Ну и глухомань.
— Именно. В случае чего, нас оттуда выковырнуть будет крайне сложно.
— И ты предлагаешь возвести среди болот свою дачу некроманта номер следующий?
— Нет, я уже прошел пору юношеского максимализма и бригады эрнрасто-строителей у меня под рукой уже нет. И я не хочу тратить годы на подготовку — у меня их нет в этот раз. Карта примерна, но порыскав по одной библиотеке в поисках историй об этом месте, мне повезло наткнуться на записки местного исследователя, который пишет о том, что за болотами есть твердая земля. Полумесяцем расположенная возле гор. С одной стороны она упирается в болота, с другой в отвесный склон гор. Но самое главное, он пишет, что там покоится один из драконов прошлого.
— Чего?
— Так они называют места силы. Есть местная легенда, что этот мир сотворили драконы, населявшие небеса. И когда пришло время, они стали умирать и падать с небес. И их кровь наделила некоторые места особой силой.
— Короче, там нам и калиточку домой поставили. Алькорыч, да у тебя талант находить места для строительства очередной дачи некроманта.
— Ненавижу, когда ты меня так называешь, Джимми.
— Ладно. Но меня интересует другое. Что из того, что мы тут нашли, мы будем сообщать Илоне?
— А у нас есть выбор?
— Давай на чистоту, — Джим вздохнул. — Я не вхожу в ее фанклуб. Да, хороша собой, да, умна так, что черепной коробки не хватило. Но этого мне не достаточно. У нее на уме прищучить всех здесь. Лишь бы прибить Берка. К тому же если верить слухам, да парочке фактов, которые я собрал, мирам рядом тоже не позавидуешь. Конечно, выживут, но уж глобальный катаклизм и море жертв гарантированы. Я на это не подписывался.
Айрэ поглядела на Джима с уважением. Одной проблемой теперь было меньше — мне не придется скрывать планы от Джима. По крайней мере, все.
— Что ты предлагаешь?
— Не знаю. Этот сценарий, как ты знаешь, не устраивает многих в Альянсе. Особенно охотников за демоническими отпечатками. Не станет Берка — будет меньше демонов, а у них дело тоже стоит на потоке.
— Я тоже. Но докладывать тебе придется.
— А ты?
— Пускай будет, что я пропал. Ушел на те два месяца и не вернулся.
— Врать Илонке не фонтан. Если она прошерстит мои мозги, то я все ей выложу... Впрочем, есть один выход.
— Какой?
— Придется нажраться порядком. У Илоны есть недостаток — если тот, которого она читает, пьян или был пьян некоторое время назад, то у бедолаги такой набор ощущений, что нам и не представить. Помню, старина Винсент надрался, когда его друга убили демоны, а он мужик крепкий — вечно в барах уходит с деньгами в играх кто кого перепьет. Выпил он здорово, но на ногах стоял крепко. Илона тогда чуть концы не отдала. Потом такой нагоняй вкатила ему...
— Тогда действуй...
— Если печень из-за тебя угроблю, будешь донором!
Путь прошел скучно. Даже слишком. Ни бандитов, ни диких зверей... Конечно, я не упускал шанса попрактиковаться на клинках с Айрэ. Повезло еще, что я взял с собой копии своих клинков. В них все еще была моя доделка, делавшая их отличным оружием против нежити. А еще они отлично годились для тренировочных поединков, так как не замутняли рассудок.
Джим, в очередной раз лениво наблюдая за нашим тренировочным поединком, чистил свой пистолет.
— И чего вас все на сабельки тянет, пуля ведь надежнее и быстрее.
— Тебе не понять Джим, — пускаться в разъяснения мне не хотелось.
— Да, ты не любил, — отпустила не совсем удачно остроту Айрэ.
— Эй, Ай, не надо так...
— Мое имя Айрэ! — она отвлеклась, и я выбил клинок из ее руки.
— Такие мелочи не должны тебя отвлекать. В той школе на побережье нас заставляли сражаться с противником, в то время как отвлекали одного из нас всеми способами. От ударов в барабаны и камушков в спину, до нагих красавиц.
— Да уж, наслышана про это место и уже не горю желанием туда попасть.
Через два дня пути по пыльному тракту, рассекавшему бескрайнюю степь, мы приблизились к Эскарте настолько, что появилась первая нежить. Джим зарядил винтовку и приладил оптический прицел.
— Ой, вей, тир бесплатный.
— Побереги патроны, стрелок, — одернул я его. — Им от них ни холодно, ни жарко.
— Что, даже от разрывных?
— Не пробовал.
Раздался выстрел, из зарослей с другой стороны дороги вспорхнула стая птах, хантифф с испугу дернулся, а мертвяк, вяло идущий в нашу сторону, лишился головы.
— Эти малышки мне на заказ делали...
— Вот и побереги их.
Я спрыгнул, подошел ко все еще бредущему в нашу сторону мертвяку и нанес пару отработанных ударов клинками.
Он еще дергался, руки шевелились, кое-как перемещаясь на пальцах, но клинки с "противомертвячей" магией свое дело сделали.
— На такой жаре из них совершенно никакие противники.
Я сосредоточился и обратил все его останки пепел. В Алерии Нолдорцы питали мертвяка силой до последнего, покуда хоть одна конечность цела. Мои клинки повредили эту связь, и восстанет он вновь едва ли... Подергается немного и затихнет... Но кто знает этих чокнутых демонов. За это время они могли что угодно новое выдумать.
С Хантиффом пришлось вскоре проститься в ближайшем городке и срочно выдумывать легенду. Паук был элитным транспортом, который легко привлекал внимание. После нескольких часов споров, к границе Эскарты мы подъехали уже на самых обычных лошадях. Вернее, если уж быть точным, старых клячах с дурным характером.
Йорл зевнул. Желающих попасть в Эскарту было сегодня немного, и от того делать было совершенно нечего. Торговцы в это время в Эскарту не поедут, путешественников из-за нежити стало мало, а простой люд жить сюда ни за какие коврижки не пойдет — кому хочется каждого третьего своего ребенка приносить в жертву. Конечно, все понимали, что иначе нежить бы уничтожила всех — из уст в уста передавали истории о том, что было тогда, когда еще не вспомнили о старых жертвенниках. Сам Йорл этого не застал и этому был рад. Жалко конечно было расставаться с двумя братьями и сестрой, которых отправили в Золотую Цитадель, но что поделать.
Граница Эскарты была обозначена магическим барьером, призванным не пускать нежить за пределы страны. Доблестные правители всегда прямо заявляли, что от проклятия страны не должны страдать соседи. И пройти этот барьер можно было только через небольшие таможенные посты.
Троица появилась для ушедшего в свои мыли таможенника неожиданно. Старик, молодой воин, судя по выправке — аристократ до мозга костей, и молодая девушка... Наверное, невеста молодчика. Или уже жена. Или просто служанка... А может быть, просто очередная "дама сердца", которых тот меняет как перчатки. Аристократов Йорл недолюбливал, и всецело поддерживал мудрость правителей, которые лишили их практически всех привилегий в Эскарте. В его понимании аристократ ничего толком не умел, кроме как изыскано говорить и воротить нос от всего подряд.
— День добрый, мил человек, — произнес старик на Эбекийском. Судя по акценту, знал он его не слишком хорошо. — Меня зовут Килиндир, а это его сиятельство, граф Корнет с женой.
— Добрый день, — улыбнулся Йорл. Старик не вызывал у него подозрений. — Если вы желаете пересечь границу, то вам надо оплатить пошлину.
— Конечно.
Йорл махнул рукой на столб, где небрежно прибита была табличка с расценками. Плата была чисто символическая, и позволить ее себе могли практически все. Старик стал возиться, пересчитывая монеты, и вскоре заплатил.
— Благодарю. К сожалению, наша страна испытывает на себе последствия древнего проклятия, из-за чего мертвые восстают из могил. Прошу, ознакомьтесь с основными положениями, которые должен знать каждый путник. И могу я узнать цель визита?
— Да, конечно. Его сиятельство с детства изволил пристраститься к рыбалке. Не как к промыслу, а как ко времени препровождению. Его давняя мечта — закинуть удилище в Хрустальное Озеро.
— О... — Йорл с любопытством посмотрел на аристократа. Впервые он встречал человека этого племени, кто бы любил рыбную ловлю. Ему всегда казалось, что аристократы давно утратили способность что-то делать руками. — То знатное место. А на что ловить изволите?
Корнет спрыгнул с лошади и подошел к таможеннику.
— Я купил отличные приманки у торговца. Слепой червь, а так же кусочки мяса Хантиффа.
— Да... То знатная приманка. Но я что скажу. Лучше всего, уже у самого озера идите в лес и найдите трухлявое дерево. И под ним найдете мокрый синий мох. Синьку. Лучше этой приманки не найдете.
— Спасибо!
Собеседник явно знал о рыбалке не понаслышке. Ну а плавность движений сразу говорила о том, что тот ни раз и не два выдергивал из воды осторожных и пугливых рыб. Про то, что этими руками Корнет, он же Джим, мог легко лишить зазевавшегося путника кошелька, Йорл, разумеется, не знал.
— Простите меня, Кайла, это я имел неосторожность научить в юношестве Вашего супруга этому столь недостойному дворянина занятию.
— Килиндир, право же, успокойтесь. Я не разделяю взглядов отца Корнета и всегда поддерживала начинания моего мужа. К тому же я всегда мечтала увидеть это красивейшее озеро.
Через час, мы уже ехали по дороге Эскарты на северо-запад. Джим умудрился выведать у разговорчивого таможенника столько рыболовных секретов, что хватило бы на небольшую книгу. При этом сам он умудрялся поддерживать разговор на уровне, хотя о рыбалке в Эскарте узнал меньше суток назад и до этого практически не рыбачил никогда.
— Знаешь, Игорь, а у тебя слишком хорошо выходит строить из себя старикашку. Ты смотри не постарей так.
— Ты тоже рыбаком оказался отменным.
— Скажи спасибо моей бесценной супруге Кайле, за то, что ввела во все тонкости ремесла.
Айрэ бросила испепеляющий взгляд на Джима и произнесла:
— Пока я жила в деревне, я кое-чего нахватала. Но больше жену этого оболтуса я играть не буду.
— Зря. Тебе идет, — не остался в долгу Джим.
— Тихо, — я пресек бурю в зародыше. — Играем роль до конца. У озера будем уже подбирать новые роли.
— Спать с ним в одной комнате я не намерена.
— В королевстве, откуда мы приехали есть обычай — муж и жена первый год совместной жизни живут порознь и не касаются друг друга. Своего рода проверка верности. Так что вы молодожены.
— Они ненормальные там все, — Джима перекосило. — Я за избавление от предрассудков и прогрессивный подход...
Я в пол уха слушал последовавшую перепалку Джима и Айрэ, вернее, Корнета и Кайлы. Сам же дочитывал выданную таможенником памятку "что делать, если встретили живой труп", и попутно радовался, что таможенного досмотра не было. Иначе бедолагу пришлось бы если не ликвидировать, то уж усыпить, как минимум.
Озеро действительно оказалось красивым. Тихая погода, ни единого дуновения ветра, и бездонное небо отражается в воде. Кажется, что это даже не озеро, а окно куда-то в небеса. Здесь, на крутом берегу изредка встречались любители рыбалки. Купаться, правда, никто не рисковал, так как боялись утопленников. Оные, если верить рассказам, уже ни одного и ни два человека губили. Собрав факты, я пришел к выводу, что утопленники ничто иное, как обычные мертвяки, которых разместили под водой и запретили вылезать наружу. Воды озера обеспечивают им столь необходимую прохладу, а значит там они очень и очень опасны.
Джим и Айрэ остались на постоялом дворе, а я пошел к озеру. Найдя свободный от любителей рыбалки берег, я сел на землю и собрался с мыслями. У меня есть пара дней, прежде чем мы покинем озеро и двинемся дальше на восток. И их я планировал потратить с пользой. А именно — порыбачить.
Меня очень заинтересовали утопленники, так как такой напасти не было в Алерии. Ну а все новое, разумеется, интересно. Особенно если это касается твоей специальности.
Я соорудил небольшую приманку, которая в идеале поможет мне выловить отличный образец утопленника. Пришлось достать пару трофейных жемчужин с человеческими отпечатками и заставить их медленно разрушаться. Если верить той теории, что я знал, они должны были привлекать нежить моих давних врагов. Ночь, в небе застыла луна. Сейчас затмение, но ее хорошо видно благодаря россыпям ярких огней городов. Словно бы звезды взяли и сгрудились в одном месте.
Я закинул приманку и стал ждать. Подозрений я не вызывал, так как любителей ночной ловли здесь собралось предостаточно.
Час. Два. Три. Не выдержав, я спустился поближе к воде и закинул приманку как можно дальше от берега. Время тянулось медленно.
Внезапно среди волн озера появилась фигура и двинулась в мою сторону. Хоть я и выпил Алерийский эликсир, повышающий чувствительность глаза, разглядеть толком человека я не мог. Но одно я мог сказать точно, это был не мертвяк.
Я нащупал клинок и встал в оборонительную стойку. Неизвестно чего ожидать от вышедшей из вод амфибии.
— Странная у тебя приманка, рыбак.
— Рыба попалась тоже не самая обычная.
— Это ты про меня?
Голос с хрипотцой, не совсем типичный. На эбекийском говорит вполне сносно.
— Да... Не каждый день утопленника вылавливаешь.
Мой собеседник хмыкнул.
— Ты хотел этой встречи и оттого пришел сюда. Оттого спустился слишком близко к воде... Что же, это твое желание, и пускай оно будет исполнено. Не буду утомлять тебя разговорами, моя сестра скоро подойдет.
Из воды появился второй силуэт. На этот раз женский. Новая участница происходящего лишь пару секунд изучала меня, а потом запела. Звонко, мелодично и странно. Песня трогала какие-то ведомые только ей одной струны души, и сознание моментально поплыло, тело налилось тяжестью, и я понял, что практически не могу шевелиться. Захотелось разбежаться и броситься в объятия незнакомки, забыть все... Наверное, забытье было бы тем долгожданным покоем, о котором я мечтал.
Жаль только, мое проклятие не позволило. Привычный ком из воспоминаний поднялся из глубин подсознания, и волны страха одна за одной расходилимь от меня в разные стороны в такт пению.
Она почувствовала, и голос на мгновение дрогнул. Но она продолжала. Парализованный, я мог только следить за происходящим.
Лишь через пять минут пение прекратилось, и девушка устало опустилась на камень.
— Тебе не место среди нас, и ты это знал, — голос был усталый, а еще в нем слышалась горечь. — Зачем ты тогда пришел?
— Узнать. Люди говорят, что в озере нежить, утопленники. И я хотел это проверить.
— Глупый. В водах озера нет мертвых, что восстали. Рыбы съедают падаль быстрее, чем туда проникнет яд. Здесь только живем мы. И неважно, как называют нас люди.
— Говорят, вы топите их. Кто вы?
— Это не так. Они сами ныряют, когда слышат песню. Их песню. Каждому, кто приходит к озеру, мы можем подарить покой и спокойную жизнь, сделав одним из нас. И они скрасят наше одиночество. Жизнь без забот, без лишних воспоминаний. Но тебе не место здесь. Твои воспоминания слишком тяжелы и приносят слишком много боли, которую мы не сможем никогда забрать. Увы. Прощай.
Пара секунд, и я вновь остался один на берегу озера в раздумьях. Депрессия отступила, настроение выровнялось. Создавалось ощущение, что меня только что напоили сильнейшими антидепрессантами или опять "обработал" тот монах...
Следующим днем мы были уже в пути. В кармане весело звенели честно выигранные утром монеты. Я умудрился поспорить со многими, включая Джима, что проплаваю в озере час, и со мной ничего не случится.
— Да ладно, значит нежити в озере нет? — уточнил Джим, когда мы ехали дальше, уже под другой личиной.
— Именно.
Я пересказал все, что со мной было в деталях.
— Есть у меня подозрение, что они высасывают из тебя все эмоции, как тот монах. Только больше. И ты становишься таким же, как они.
— Хорошо это или плохо, но чувствую я себя лучше.
— Да, Алькорыч...
— Ненавижу, когда ты меня так называешь.
— Вот, это намного лучше. Знаешь, тебе пошло на пользу общение с ними.
Дальнейший путь прошел мирно. Даже слишком, как мне казалось. Мы прибыли в маленькую деревушку у реки и оттуда отправились к ее истоку, в болота. Нас приняли за обычных охотников. В те места промышлять в это время года ехали многие. И лишь по мере того, как мы углублялись в болота, спутников становилось меньше.
Про болота я предпочту не вспоминать. Мне казалось, что давно в Алерии я уже набегался по болотам и больше не придется. Я ошибался. Алерийские болота показались мне раем по сравнению с этими топями. Там хоть не было комаров, а здесь было нечто хуже. Местные москиты не пили кровь — они откладывали в жертвы яйца, которые на следующий день набухали под кожей жуткими болезненными гнойниками, которые приходилось вырезать. Джим как всегда был при оружии — но никакая химия не была способна окончательно отвадить от нас эту напасть.
Айрэ спокойно терпела все невзгоды и была прямо противоположностью Джиму, который и пяти минут не мог протерпеть, не наградив болота каким-нибудь эпитетом.
На восьмой день пути мы смогли пройти самую неприятную часть пути, и стало заметно суше. Местных комаров поубавилось, а идти стало намного легче.
К полудню болота окончательно сошли на нет, а среди деревьев показался каменистые склоны гор.
С одной стороны горы, обрывающиеся в океан, с другой непроходимые болота. Едва ли кто-то в своем уме сунется в такую глушь. Вдоль гор идет узкая полоска леса, переходящая опять в болота южнее, и упирающаяся в проклятые земли на севере. Чем именно земли прокляты никто не знает, но зато туда в здравом уме никто не сунется. И я, надо отметить, тоже не горел желанием узнать.
— Отличное место. У черта на кончике хвоста, прямо, — оценил Джим.
— Мы же не хотим, чтобы нас отыскали.
— Ну да, да...
— Можно попробовать пойти к горам и посмотреть есть ли пещерка.
— Можно, но потом. Помнишь тот грохот камней, который мы слышали по пути — здесь частые камнепады, так что в лесу безопаснее.
— Да уж...
Разговор прервал рык какого-то серого хищника, размером с крупного волка. От волка его отличали плоская морда, лысый крысиный хвост. Ну и зубы, само собой, были намного больше, чем у серого земного собрата.
Раздался выстрел и хищник замер с пулей в голове.
— Не перебивай, — произнес Джим. — Так вот, я считаю, что спать под открытым небом не пойдет.
— Ты можешь спать на дереве, — сострила Айрэ. — Романтично и близко к звездам...
— Боюсь вместе, нас ветки не выдержат, — не остался в долгу Джим.
— Да...
— Айрэ... — моего взгляда было достаточно: Айрэ замолчала сразу.
— Джим...
— Чего, она первая начала!
Детский сад.
Джим тем временем извлек складную лопатку, на манер саперной... А может и саперную, и весьма ловко стал что-то копать.
— Чего копаешь?
— Между прочим, я умею рыть окопы. И землянку соорудить сумею...
— И где же ты научился?
— Илона послала к вам в эту вашу рашу, дала все документы, кроме отсрочки от армии... Два года потерял жизни...
Про то, что я когда-то не прошел по здоровью я решил промолчать. Айрэ лишь покачала головой.
— Чего качаешь головой красавица, военные всегда девкам нравятся!
— Когда-нибудь, я его убью... А потом сделаю из него мертвяка и скажу, что так и было.
— Эй, эй, детка, полегче. Придержи лошадей. Если ты предпочитаешь холодных и мертвых, то я...
— Заткнись, Джимми, — тут уже не выдержал я. — Представь, что тебе бы за разговоры сделал твой любимый прапорщик.
Айрэ покачала головой и быстро перепрофилировала мертвого хищника в землекопа. Я же по просьбе Джима извлек топор и переквалифицировался в лесоруба.
На поиск места Силы уйдет не один день, так что лагерь придется обустраивать своими силами здесь. Ну а после можно оставить Айрэ и Джима здесь, а самому провернуть самую хитрую часть моего плана.
Первое, что я сделал, когда мы нашли место Силы — это отправился в маленький мирок, который мне указала Итрансаривельте. Слово «маленький» здесь надо выделить, так как состоял он из одного единственного каменного коридора в добрую сотню шагов. С одной стороны можно было открыть врата, а с другой на постаменте стоял пластиковый стаканчик со знакомой мне черной жидкостью.
Если моя теория ошибочна, то погибнет только этот маленький мирок, вместе со мной, что не так страшно. А если теория верна, то придется мне наведаться еще и в Алерию. Мир знакомо дернулся, когда эта гадость вновь смешалась с моей кровью, рядом ощутилась сила. Колкая, словно ледяной горный поток и в тоже время обманчиво податливая.
Потребовалось несколько минут, прежде чем я пришел в себя и достал «сырой» камень врат. Возможно, если что-то пойдет не так, я почувствую опасность... Но ничего не произошло, и ощущения были прежними. Собравшись с силами, я открыл врата, и шагнул в них.
И вновь все как прежде, все так же пляска цветов и ощущений, и через некоторое время передо мной оказались мрачные залы моей крепости.
Я принарядился: вновь постригся "по уставу", сбрил усы и бороду, и разом помолодел. Седой локон превратился теперь в светлое пятнышко на моей голове. А вот строгий костюм с галстуком, мне сейчас не шел совершенно. И особенно дико смотрелись клинки за спиной. Внутри меня все так же, непрерывно покалывала чужая сила, с которой я уже свыкся. Главное — не использовать ее.
Атом мирно шел по пустынной дороге в сторону заставы Эскарты, а я впал в дрему.
Некоторое время назад та самая кучка демонов, которых я знал, как и Нолдорские некроманты осела здесь, устроив небольшую "золотую революцию". Эскарта — государство на севере континента, одно из, наверное, наиболее крупных и богатых. Надо отметить, чем больше я изучал происходящее здесь, тем больше понимал, что армия мне не поможет, если я, конечно, не собираюсь вырезать всех на своем пути.
Трудно представить, на что способна грамотная ложь и искусный театр. Разумеется, алое марево, столь известное мне по моим воспоминаниям в Алерии было и тут. Вот только никто из жителей страны не знал, что именно их правители и поднимают трупы из могил. Вместо этого народу скормили байку о том, что дескать это проклятие страны, которое начало работать. И единственная защита от нежити — жертвоприношения. Почти треть молодых людей, достигших семнадцати лет, ежегодно уходят в Золотую Цитадель и не возвращаются. Их приносят в жертву, чтобы "поддерживать барьеры", которые не пускают нежить в селения.
И при этом, все боготворят Нолдорцев!
— Стойте, именем Золотой Цитадели!
— Стою, — кивнул я солдату в латах, разглядывающему мой наряд. За золотом брони мне было не разглядеть выражения лица, но он постоянно косился на свой браслет, который мягко светился. Должно быть, почуял то, что у меня внутри.
— Вашим повелителям нужна ведь Черная Кровь, так?
— За нее награда...
— Да, я знаю. И я ее везу. И я с радостью поделюсь с тобой наградой, если ты сопроводишь меня без задержек в Цитадель.
— Да, конечно, почту за честь, но награды не надо. Это мой священный долг!
Какое рвение. Его бы, да в мирных целях...
Дальше путь проходил уже спокойнее.
Возможно, я слишком мягок, но как не размышлял, приходил к выводу что не могу содействовать уничтожению этого мира. А раз так, то я был готов переступить через принцип и найти общий язык со своим врагом.
Золотая Цитадель поражала воображение. Сад был усажен деревьями, ныне ронявшими такие же золотые листья вниз. Беседка располагалась посреди неглубокого бассейна, в котором я мельком заметил опять таки золотых рыбок. Меня там уже ждали.
Стража остановилась, давая знак, что меня ждут там, и я пошел по каменному мостику вперед.
— Алькор. Признаюсь, Вы неплохо сохранились для Вашего возраста. Присаживайтесь, вино?
— Благодарю, нет, — я присел. Мне в глаза глядел мужчина лет сорока на вид. Полное отсутствие примет, серые, немного раскосые глаза и пепел перхоти на плечах его вышитого золотом мундира.
— Признаюсь, немного неожиданно видеть здесь Вас. Ведь, если подумать одно мое слово, и Вас убьют.
— Неужели? — я позволил себе смешок. — Вы ведь чувствуете, что находится во мне, и не желаете выпустить это наружу, так? По крайней мере, не здесь. И это дает мне лучшую защиту, нежели... как это, "дипломатическая неприкосновенность".
— Смею отметить, что в равной степени. Я человек слова... вернее... Вы меня предпочтете назвать демоном, хоть я к этим вымышленным существам и не имею отношения.
Отлично, наживку заглотил, что же, приступим.
— Я прекрасно помню Ваше вероломство тогда, в Алерии, так что предпочел перестраховаться.
— Давайте разбираться, лично мы Вас не предавали. Ни разу.
— И врата перед носом не перекрывали, тем самым развалив бедолагу Боба на две части?
— Как мы и обещали, мы сняли на некоторое время печати с того мира, но их восстановил кто-то другой. Смею предположить, тот же, кто прислал те отряды, что шли впереди Вашего воинства. Кстати, где Вы набрали этих людей, они заткнут за пояс даже элитных бойцов Альянса?
— Места надо знать, — пространно ответил я. Интересно, про какие отряды он говорит?
— Которых Вы, увы не знаете, — отрезал собеседник. — Просто кому-то нужно было чтобы Вы одержали победу тогда, вот и все. Без них, Ваше тухлое воинство было бы разбито, пускай и не сразу, но все же. Вы хорошо подготовились, но, увы, недостаточно.
— Если бы...
— Знаете, я мало что делаю за бесплатно, но кое-что, пожалуй, для Вас сделаю. Дам совет. Нам известно, что Вы тогда смогли избавиться от Черной Крови. Так вот, рецепта этого нет ни у кого. И если Вам интересно, кому Вы обязаны столь странной командировкой — рекомендую начать с этой нитки.
— Которая ведет в пустоту. Глупо полагать, что я эту версию не проработал.
Наблюдательный, однако. Я эту ниточку попробовал уже отследить, но библиотекарь так и не смог вновь отыскать ту книгу, по которой собирал устройство.
— Впрочем, не хочу обидеть, Ваша игра была тогда достойной. С помощью или без, мы долго копались в древних фолиантах, пытаясь выяснить, что же за древнюю силу мы пробудили. Мы тогда еще не знали, что в Алерии есть Капля.
— И глупо было полагать, что Император бы ей не воспользовался.
— Признаюсь, это счастливое обстоятельство, что мы не переместили сюда Алерию. Две капли были бы, скажем так... слишком опасными. Вы, я полагаю, уже многое знаете о том, с чем столкнулись и что в Вас сейчас находится?
— Как минимум, весьма сюрреалистический мир.
— А как максимум то, что может уничтожить Великого Беркариуса, вместе с нашей вотчиной, если прорвется ниже.
— Любой, я так понимаю, ценой?
— Любой. Но все же мы не убийцы. Мы всего лишь защитники и защищаем свой мир, как можем.
— И ежегодно убиваете каждого третьего, достигшего совершеннолетия.
— Вы идеалист, что странно для Вашего возраста. Почитайте книги по истории и узнайте, что тут было до нас! Население росло слишком быстро, каждую зиму стабильно был голод, болезни. Перенаселение. Эта "жертва", всего лишь способ регулировать численность населения. Не скрою, нам все же нужно и питаться, посему это наилучший вариант. К тому же, чтобы перебросить мир сюда, умирают наши старших рангов, добровольно принося себя в жертву. Мы можем переместить мир сюда, но не можем переместить отсюда, из этого проклятого места. Опущу детали, скажу только, что это так.
— Идеалист или нет, но сегодня я думаю переступить через пару принципов. Вернее, я уже переступил, когда пришел сюда на переговоры. Скажем так, у меня есть что предложить.
— Слушаю внимательно.
— Я знаю, как переместить Кровь Хаоса из мира, при этом не уничтожив его, и не заставив Каплю двигаться дальше.
— Заманчивое предложение. Но как мне узнать, что это правда?
— Думаете, я тратил время на то, чтобы найти иголку в стоге сена? Каплю в этом огромном мире? Да она может быть хоть на другой планете! Вместо этого я сюда притащил еще две капельки, которые Вы сейчас и ощущаете в себе.
— Забавно. За это знание Беркариус многое даст. Да и не только он.
— Альянс прознал обо всей этой затее, поэтому они следуют простой цели, помочь Капле идти дальше.
— А Вы, выходит, предатель.
— Можно и так сказать.
— И на Вас не подействовали уговоры, что мы можем истребить сотни миров, если не пожертвовать одним?
— На жертвы мне плевать. Это не мое дело. Уж не ожидаете ли Вы душевной доброты от некроманта?
— Нет, конечно. Теперь понимаю, Вам нужна Инвил, так?
— Не знаю, получить жемчужину и смотреть на нее до старости, зная, что там то, что от нее осталось, и не имея возможности даже поговорить... Не факт, что я этого хочу. К тому же одну такую мне уже подсовывали.
— Да, то была подделка, не сомневайтесь. Давайте так. Мы не отходя отсюда, приносим ее душу, Вы лично выбираете тело, и мы производим обряд. Сделку считаем заключенной, и Вы перемещаете отсюда Кровь. А до тех пор, пока мы сообща или по отдельности не найдем последнюю Каплю, Вы будете жить здесь в роскоши, как почетные гости.
— Интересно... — я задумался, стараясь сохранить маску безразличия. Выходило неплохо.
— Я же знаю кем Вы стали. Прекрасно это понимаю. Вы ведь пытались ее спасти сломанным клинком, не так ли?
— Хорошая информированность. Я в курсе. Ровно как и в курсе вашей межмировой программы по подготовке таких бойцов... Ну или как вы предпочитаете называть "Школы Теней"?
Мой собеседник рассмеялся.
— Хорошего вы мнения о нас, но вынужден разочаровать — мы здесь ни при делах. Этим занимался Оронтерус, пока был жив. С момента его смерти школы живут сами по себе. Несколько подконтрольны нам, но местоположения большинства никто не знает. Кстати, за координаты такой школы мы много заплатим. Только Алерийская не в счет. Про нее мы знаем.
— Благодарю, но расположения школ мне не известны.
Я пригубил вино и поморщился. Жуткая кислятина. Как это вообще можно пить.
— Так вот, взгляните на этот хрусталь, в котором плещется вино. Видите мякоть, которая взвешена в жидкости?
— Допустим.
— Клинки, это трубка, через которую Вы пьете. Трубка, с сеточкой, не пропускающей воспоминания и кусочки того, кого Вы пьете. Мякоть. А теперь вы отломали кусок трубочки с сеточкой и передали умирающей большую часть себя, часть получили взамен. Поймав ее отпечаток, мы сразу поняли, что это не совсем обычный экземпляр. Удивительно, что Вы при этом выжили.
— Уж как видите.
— Простая логика. Вы ведь не все знаете о клинках, так?
— Многое знаю.
— Их создатель был гением. Хоть и жестоким. Мне довелось видеть его бойцов в бою. И поверьте, это вселяет страх в любого. Один боец его выправки стоил многих, но все же был не столь опасен. А вот хотя бы десять таких... Они вырезали противников словно скот!
— Это было давно...
— Не так давно, как кажется. Зачарованное оружие быстро разошлось по рукам. Оно словно само искало и находило своих носителей. И с ними были проблемы.
— Какое Вам до них дело?
— Прямое. Убивая, переваривая, они становились похожими на нас... Отдаленно. Конкуренция, если изволите.
— Допустим. Но не совсем понял смысла рассказывать это мне.
— А смысл такой, что эйфорию, которую даруют, клинки тяжело удержать. Человеку хочется больше и если его ничего не сдерживает — он становится убийцей всего, что только может убить. И его сила растет. В результате имеем безумца, жаждущего убивать. Уже не важно — зачем, кого, важен процесс.
— То есть, Вы боитесь, что я, натравив клинки на вам подобных, стану слишком силен?
— Нет, нет. Тебя, хвала Беркариусу, сдерживает твое проклятие. Частичка твоей Инвил внутри тебя. Так что, убийцей всего живого в обозримом будущем тебе не стать.
— Жаль, а я то как мечтал об этом, — иронизировал я.
— Итак, мы договорились?
— По рукам. Но сначала я получу Инвил. И в случае обмана, я оставляю за собой право придти сюда и перебить вас всех.
— Да, конечно. Я сейчас же пошлю брата в хранилище. Это займет пару дней, а пока будьте нашим гостем.
Вот так и заключают сделки с дьяволом. Из лучших намерений. Готов поспорить, что сейчас меня готовы были бы вздернуть за предательство и в Альянсе, и в Алерии... Да даже за мысль о таком полагается расстрел.
Но сейчас я понял одну маленькую вещь, которую должен был понять давно. Если будет уничтожена вотчина Беркариуса, то Инвил можно будет похоронить раз и навсегда. Вернее то, что от нее осталось там.
И, наверное, будет лучше, если я уйду через пару дней вместе с ней отсюда.
Мой спутник привел меня в огромную залу, полностью заполненную трехэтажными койками, на манер казарменных.
— Смотри, чтобы совпадала по максимуму внешность.
Поборов дурноту, я двинулся вдоль рядов и стал смотреть, выбирать. Иногда, создавалось ощущение, что все это сон — слишком уж дико все выглядело. Подобрав тело, я кивнул.
Мой спутник скептически осмотрел мой выбор.
— Прикус у нее неправильный. И если верить бумагам, со здоровьем не лады. Поищи другую.
Я глубоко вздохнул и вновь пошел вдоль рядов. На подбор тела ушло три часа. Наконец, когда все оказалось нормально, мой спутник кивнул.
— Принято, сейчас позову, чтобы отнесли тело в лабораторию.
— Я сам.
Я подхватил тело девушки, и мы пошли в "лабораторию",
— Чтобы соединить отпечаток и тело нужно кое-что. Нужен отпечаток демона. Достаточно небольшого. Ну и, конечно, сам обряд.
Я положил тело на стол, а сам отошел к стене и прикрыл глаза.
— Подождите за дверью, это займет около десяти минут.
Я кивнул и вышел. Интересно, как отнесется к тому, что я сделал, сама Инвил. Или, может быть, лучше ей не знать об этом? Демон показался из лаборатории уже через пять минут.
— Оставляю вас наедине. Она скоро проснется.
— Благодарю.
Тихо тикали огромные часы на стене, мельтеша маятником. Время шло. Сначала я мерял комнату шагами, потом просто присел на диван и попытался выгнать из головы все мысли. Лишь через полчаса тело зашевелилось.
— Что? Где я?
— Привет, все хорошо, ты в безопасности.
— Я... — она сощурилась и внимательно посмотрела на меня. — Кто ты?
— Скоро вспомнишь. Тебе не надо напрягаться поначалу.
— Погоди... нет, я помню... Помню ту западню, помню как Димта срезали, и как... А потом, как мне в глотку всадили стрелу... Рука дернулась и "Инвил" пощупала горло. Погодите, а что с моим голосом? Я... женщина?
Часы разлетелись на части, когда в них ударило заклинание. Просто надо было на чем-то сорвать злобу. Похоже, что меня обманули.
— Как тебя зовут?
На лице отразилась задумчивость, а потом девушка произнесла:
— Звали... Хьерик.
Не повезло мужику. Убили, очнулся, сменил пол. Что же, иного я и не ожидал.
Гатран был растерян. Или же играл свою роль до последнего, отправив всех остальных в хранилище. По его словам вышло недоразумение, с которым они разберутся в ближайшее время. Но почему-то у меня было стойкое ощущение, что не разберутся. И не найдут ее. Для приличия я выждал пару дней, а когда вернулись из хранилища гонцы с отрицательным результатом, я уже собрался.
— Увы, Гатран...
— Может, Вас заинтересует что-то другое? Мы можем достать многое...
— Увы, нет. Что еще может интересовать больного человека? Я не стану выпускать тварь здесь и сейчас только потому, что я пришел сюда некоторое время назад на переговоры. Но вскоре я приду с войной. И оставляю право истребить вас всех.
— Умрут жители. Мирные крестьяне. Вы же знаете, они встанут на защиту своей страны. — Проблемы живых некроманта не волнуют. Поверьте.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
