Альфа-особь

Много раз к нему обращались с исключительно настойчивыми "просьбами" продать участок и дом, зачастую за сумму, сильно превышающую рыночную стоимость владения, но Александр Сергеевич, с доброй улыбкой вручал просителям визитную карточку, на которой не было ни имени ни фамилии а значился лишь телефон, и просители больше никогда не беспокоили эту маленькую семью.

— Никита! — Александр Сергеевич в строгом классическим костюме темного цвета, стоял на лужайке перед домом, и нетерпеливо постукивал темнокожим портфелем по ноге.

— Да, пап? — Вихрастый зеленоглазый парень вынырнувший из подвала, был по уши вымазан в какой-то зеленоватой жидкости, и, появившись перед отцом, пытался делать одновременно три вещи: стоять спокойно, приводить в порядок внешний вид, используя насквозь пропитанную маслом ветошь, и постоянно оглядываться на раскрытые двери гаража-мастерской.

— Я уезжаю. Буду поздно вечером. Не забудь что у тебя сегодня факультатив в лицее. И приведи себя в порядок, а то выглядишь как боец с КМБ.

— Слушаюсь товарищ полковник! — Неожиданно громко и звонко крикнул Никита.

Александр Сергеевич улыбнулся и вскинул голову.

— О! Кажется Серега летит.

Никита прислушался на мгновение.

— Ты поставил новый АР-400?!!

— Да, как-то. — Слегка смущенно ответил отец. — Решил что лучше я так его обкатаю.

— Да... круто. — с печальным вздохом протянул мальчишка. — Полазить хоть дашь? Или опять будешь про режим секретности рассказывать?

— Не сегодня, ладно? А то меня уже время поджимает.

— Смотри! Ты обещал. — Никита строго посмотрел на отца, и перевел взгляд на маневрирующий на низкой высоте массивный аэромобиль.

Машина наконец зависла неподвижно, и мягко приземлилась на траву.

— Привет, Никита! — Водитель отца, молодой еще парень лет 25 помахал рукой из за стекла.

— Привет Серега! Как четырехсотый?

— Класс! — Водитель показал большой палец. — Ни вибрации, ни шума... Тяга как у ракеты. Только вот топливо жрет...

— Все. — Александр захлопнул дверцу, и, шутливо погрозив кулаком сыну, откинулся на сиденье. Машина, рявкнув турбиной, рванула с места, и почти сразу скрылась за кронами деревьев. Никита подождал пока стихнет звук двигателя и со вздохом побрел в гараж.

Да. Такого двигателя как четырехсотый, ему, конечно, не видать как собственных ушей. Но последнее посещение свалки авиазавода, тоже не прошло даром. С помощью знакомого ему удалось вытащить три, почти целых Д250 БК. По идее, это даже круче чем четырехсотый, идущий на гражданские аэромобили. Серия БК шла исключительно на боевую технику. Например, на все еще стоявшие на вооружении беспилотные вертолеты Ка-92. Вопрос только в том, как заставить их работать...

Никита с гордостью оглядел корпус своего гоночного аэромобиля. Ему было чем гордиться. Собранный из деталей от разбитых и частично демонтированных самолетов и вертолетов, аэромобиль был легким, чрезвычайно прочным и по-своему даже красивым. Все это было бы невозможно без доступа к базе данных отца. Никита мог отыскать примерно подходящую ему деталь, уточнить в какой именно машине она применялась, и за символическую плату в виде спирта, искомая деталь оказывалась в гараже у Никиты.

Самогонный аппарат в углу, был частью системного подхода, применяемого Никитой. Как только он понял, что искомые для сборки аэромобиля детали, за нормальные деньги не купишь, из гаражного мусора и старого процессора был собран настоящий компьютеризованный многоконтурный перегонный аппарат, в котором за день скапливалось около трех литров восьмидесятипроцентного алкоголя. Натуральность и качественность продукта гарантировалась высокой степенью очистки и качественным исходным материалом: яблоками из сада и сахаром.

Список необходимых для ремонта двигателя деталей был уже готов. Он даже знал примерно где именно на свалке нужно искать то, что ему было нужно. Он бросил взгляд на индикатор дистиллятора — 6,5 литра. Маловато конечно, но если залезть в резерв, в принципе должно хватить...

Оставался еще один вопрос. Никита вытер руки относительно чистой тряпкой, достал из кармашка мобильник и негромко шепнул в микрофон: — "Зверинец".

Телефон негромко вжикнул и замигал пиктограммой соединения.

— Вера Сергеевна? — голос его был собран и деловит, — я, к сожалению, не смогу присутствовать на факультативе по шопингу... Да, разумеется... Часы отработаю. Спасибо, до свиданья.

— Ну и славненько. Никита прищелкнул пальцами и, занеся телефон над раскрытым карманом, разжал руку.

Это была их игра, о которой, слава богу, еще никто не догадался. Воспитанный в семье, где телевизор включали только для просмотра новостей, да и то не каждый день, а информацию предпочитали добывать из книг и Сети, не желающий понимать, что основной подход к жизни должен быть потребительским и уже на данном этапе обладавший весьма солидными фундаментальными знаниями по естественным и гуманитарным дисциплинам, мальчишка был естественно неудобен и нежеланен в американо-российском лицее. В нем полным ходом шла пропаганда сверхпрогрессивных хоть и сильно потускневших за последние годы "общечеловеческих" ценностей. Нынешний директор лицея — Эдуард Гаврилович, в свое время с трудом закончивший обычную российскую школу и даже с помощью папиных капиталов сумевший пробиться только в непрестижный педагогический институт был потрясен простотой американского образования. Съездив в Америку на стажировку, он стал ярым пропагандистом этой системы. "Яркая обертка" американской жизни заворожила его как блестящий камешек — дикаря и он принялся с яростью новообращенного адепта внедрять систему у себя в лицее.

"Вот она, правильная система!" — восклицал он в минуты большого творческого подъема, — Зачем столько ненужных знаний? Зачем эта высшая математика и вообще непонятная физика и химия. Каждый должен знать только то, что принесет ему в дальнейшем доход!

Злые завистники хихикали над программой в объеме церковно-приходской школы, над всего тремя обязательными предметами: физкультурой, английским и граждановедением. Директор был непробиваем и гордился кучей факультативов, которых не было ни у кого: "Американский степ", "Проблемы бедности в мире", "Кельтская астрология", "Гигиена вашей собаки" и, конечно же — "Эффективный шопинг".

Американские педагоги, приезжавшие к нему по обмену опытом, дружески похлопывали его по плечу и называли такое правильное образование "кафетерием", где каждый посетитель выбирает по вкусу то, что нравится.

Никита много раз жаловался отцу на порядки, царившие в лицее, но тот был неумолим. Колледж находился рядом с домом и был абсолютно безопасным местом, откуда можно добраться домой живым и здоровым не опасаясь нарваться на банды малолетних и не очень преступников, давно поделивших окрестные районы.

После многократных стычек с преподавателями, Никита, по сути, прекратил посещение гуманитарных предметов, тренируя фантазию и чувство юмора придумыванием для своего отсутствия разнообразных причин. Классная же руководительница, которой надоело гасить скандалы между своевольным учеником и некоторыми педагогами, втихаря проставляла ему посещение уроков, надеясь как можно дальше продлить статус-кво.

Впрочем, контрольные часы, когда весь класс усаживался за мониторы Единой Экзаменационной Системы, он посещал исправно, и имел весьма неплохие оценки.

Никита снова достал мобильник и посмотрел на время. 8.25. Отец раньше семи-восьми вечера не появится. Значит, у него есть время, и он даже успеет заскочить на радиобарахолку.

Он одел защитные очки, пощелкал переключателями и помещение мастерской озарило мерцание лазеров. Еще один щелчок и загудели приводные серводвигатели объемного сканнера.

Лазеры снятые с систем наведения штурмовика, в бешеном темпе заскользили по корпусу мобиля, рисуя на экране компа, объемную модель.

Дождавшись пока сканнер завершит работу, Никита отключил прибор и запустил программу моделирования полета. Его интересовали прежде всего перегрузки на каркас при маневрировании на высоких скоростях и устойчивость при закритических углах атаки. Несмотря на первоклассный софт, стянутый с ноутбука отца, ничего не выходило. Он еще раз вывел на экран эталонную модель, каковой служил Су270АКИ и сравнил характеристики. У этого аппарата проблем с маневренностью не было. То есть совершенно. Он мог летать даже задом наперед. Правда, с некислым перерасходом топлива. А уж фигуры типа "стоячей воронки" или "гильотины" выполнялись на нем даже строевыми пилотами.

Никита хотел добиться такой же маневренности на машине, мало того, что совершенно иных габаритов но и с другими тяговыми характеристиками и при этом не развалить машину и не убиться самому.

Строго говоря, Никите все это было не очень надо. На гонках, никому и в голову не могло прийти, выделывать такие кренделя. Но вот пилотаж... это совсем другое дело. И Никита, сильно надеялся, что ко времени восемнадцатилетия, когда можно будет участвовать в соревнованиях, у него будет вполне приличный аппарат, и летный опыт.

А с опытом дело обстояло сложно. Несмотря на то, что полигон завода находился совсем рядом, буквально в трех минутах пути, дни, когда можно было втихаря полетать, были весьма редкими. Дело в том, что это можно было сделать, когда отец оставался в их городской квартире, и соответственно не ночевал дома. Именно тогда, Никита, залив баки под крышку, выводил машину из гаража, и, взлетев на маневровых электророторах, почти бесшумной тенью прокрадывался в пилотажную зону.

Как правило, он летал на окраине полигона, в районе старой городской свалки. Там было несколько явных ориентиров, позволявших бортовому компьютеру построить виртуальное подобие гоночной трассы. Несколько раз, он попадал на полулегальные гонки таких же как он сам кустарей-одиночек и фанатов тюнинга серийных машин. Но там была совсем примитивная трасса, и в основном соревновались моторы а не пилоты. И даже со своим стареньким Р67МФ снятым со списанного беспилотного штурмовика он легко обошел всех любителей "прямого кислородного впрыска". За глаза его прозвали "Рифовой акулой". На сверкающем полировкой аэромобиле, без габаритных огней он, не вступая в разговоры появлялся на трассе, ждал желающих посоревноваться, и обогнав всех, так же молча, скрывался в дыме над мусороперерабатывающим заводом. И никому не могло прийти в голову, что стильный облик, отсутствие огней и молчание в эфире, было лишь результатом катастрофической нехватки средств. Поскольку окраска корпуса, габариты и радиосвязь не влияли на ходовые качества, то покупка их была отложена в долгий ящик. Свет и красивая краска, в условиях когда каждая машина была оборудована полнообзорным радаром были безусловно вещью третьей необходимости. А вот отсутствие радио, потихоньку вырастало в проблему.

Еще одна небольшая проблема заключалась в том, что некоторые узлы, являясь частью силовой конструкции, не могли быть удалены безболезненно. Но и этим деталям нашлось применение. Так в крыльевых наплывах, где стояли привода от пушечных комплексов, теперь стояли два мощных прожектора, управляемых той же системой нашлемного целеуказания, что облегчало маневрирование в темноте.

Никита побарабанил пальцами по обшивке, и вздохнув внес в список закупок радиостанцию. Установка обычной, гражданской машинки даже не предполагалась. Даже лучшие образцы, после пяти— шести кратных перегрузок превращались в хлам, годный только для помойки. Впрочем... Можно попробовать переделать на гражданский диапазон военную станцию. Тогда все обойдется совсем недорого. Вопрос, возьмется ли Вадим, его друг и заядлый электронщик за такую работу?

Он снова достал телефон.

— Вадька?

— Ну? — Недовольно ответили на том конце.

— Не отрываю?

— Отрываешь конечно. — Ворчливо ответил Вадим. — Чего тебе маньяк летучий?

— Хочу, чтобы ты попробовал решить одну головоломку. — Усмехнулся Никита. Он знал чем можно было заинтересовать такого человека как Вадим. — Есть авиационная радиостанция ну предположим, — он пробежал глазами список не экране. — Р-18 02. Нужно переделать ее на гражданский диапазон.

— Гм. — В трубке помолчали. — А зачем тебе тысяча восьмисотая. Возьми тысяча трехсотую. Там всего пару джамперов перекинуть нужно. Помню я такую дискуссию на форуме.

— А как я это буду делать?

— Ну ладно, дитя порока и страстей. — Великодушно усмехнулся Вадим. — Сделаю в лучшем виде Будет не хуже штатовской машинки работать. И будет тебе это стоить всего... пять новых движков.

— Ну ты жучила, — восхитился Никита.

— Это я жучила? — возмутились на том конце, — А на кого я убил почти новый комплект движков?

Это было правдой. Гордость Вадима, настоящий ЧПУ станок по производству полупроводниковых модулей, имел лишь два недостатка. Модули получались слегка громоздкими, и жрали энергию от души. А поскольку двигатели станка работали с перегрузом, то хватало их от силы на десять — двенадцать изделий. Кроме того, в установку нужно было заливать и всякие хитрые жидкости и порошки что тоже доставалось совсем нелегко.

С помощью Вадима, Никита почти полностью повторил систему управления истребителя так, что теперь аэромобиль мало того что управлялся одним движением пальца, но еще и успевал скорректировать потенциально опасные маневры. Все это благодаря Вадиму не только сумевшему вскрыть код искусственного интеллекта бортовой системы "Партнер" Су-230, но и адаптировать его под Никитин аэромобиль.

— Будет тебе не пять, а целых десять моторчиков. Но с условием, что сделаешь быстро.

— За десять штук, я тебе не то что станцию переделаю, — с угрозой в голосе произнес Вадим, — я тебе ее даже поставлю и настрою.

Остался совсем простой вопросик. Где достать тысяча трехсотую станцию. Он вывел на экран поисковую систему по авиационным системам связи. Искомая машинка стояла на нескольких моделях авиатехники, но на свалке, такие машины отсутствовали как класс. Никита вывел на экран космоснимок свалки, но лишь подтвердил, то, что знал и без того.

Он сунулся на сайт радиобарахолки, а посмотрев на цену радиостанции оторопело вытаращил глаза. Стоила машинка несусветно дорого. Быть может именно потому, что более или менее легко переделывалась под гражданские нужды.

Оставалась хиленькая надежда, что искомое найдется на старой стоянке части ПВО базирующейся неподалеку. Но туда нужно ехать лично.

Никита быстро привел себя в порядок, забросил в организм пару бутербродов, и вызвал такси.

Уже через час, он стоял у забора части лениво попивая "Байкал" из пластиковой бутылочки. Мимо уже проскользнули несколько солдат с подозрительно оттопыривающимися карманами, а нужный человек все не появлялся. Наконец сверху раздался негромкий мат, и сверху мягко, словно большая кошка, спрыгнул старшина Забродько.

— Привет, Никита! — Он воровато оглянулся, одернул форму, и отряхнул налипшую на штаны грязь. — Жалуйся!

Никита молча скинул рюкзак, и раскрыл молнию. Там в рюкзаке поблескивала стеклом и жидкостью трехлитровая банка.

— Ё...!. — Оторопел старшина. Да что ж тебе нужно, что ты аж три литра принес? Командирский сейф с бумагами?

— Нет — засмеялся Никита. — Нужна тысяча трехсотая радиостанция. Но, сейчас.

— Значит сейчас... — Протянул старшина и замер словно в прострации.

Никита хорошо знал эту его особенность. Мозг Забродько в этот момент перерабатывал гигабайты информации в поисках решения.

Наконец он с просветленным лицом выпрямился и со словами : Ждать!..., — исчез в направлении КПП.

Ждать пришлось долго. Прошел почти час, когда над Никитой снова затрещали ветки, и сдавленный голос просипел.

— Прими!

После чего под ноги Никите почти упал здоровенный зеленый ящик.

Рядом невесть как, материализовался старшина, и стал большим ножом отковыривать пломбу.

— Целая войсковая операция!!! — Он гордо разогнулся давая Никите возможность заглянуть внутрь. Там в упаковке из бумаги, лежала новехонькая Р-1310.

— Кум шепнул что упаковка повреждена или некомплект... В общем что так что эдак, все одно на утилизацию. А я тут подумал. Хорошему человеку всегда сгодится. Чего этой технике будет-то?

— Да... — Удивленно произнес Никита. — Чего-чего, а этого не ожидал. Как я только это попру?

— Говно вопрос! — Старшина выпятил грудь и лихо оправил ремень. — Солдат ребенка не обидит. — Он достал мобильник, и через некоторое время из за поворота, гремя подвеской, выполз древний словно мамонт УАЗик.

— Гатин, свезешь пацана куда скажет, а бензин я тебе компенсирую.

В итоге, солдатик, не только отвез Никиту к Вадиму, но и получив некую мзду, повозил его по городу не хуже такси. Оставалась лишь свалка, но туда нужно было ехать к вечеру.

Устало вывалив на пол мастерской все приобретения, он присел на стул, но почти тут же вскочил и кинулся разбирать пакеты.

Провозился почти до вечера, когда его отвлек телефонный звонок.

— Ну, что, ужас, летящий на крыльях ночи. Гостей принимаешь?

— Вадька, конечно приезжай. — Выдохнул в трубку Никита, и отключился.

Он уже второй час мурыжил мат модель на новых алгоритмах управления, и на экране, все работало просто отлично. Он изменил параметры двигателя на БК250 и с удовольствием наблюдал как пошли вверх кривые скорости и полезной нагрузки. Правда управляемость даже чуть-чуть просела, но этого следовало ожидать. Нужно менять блок изменения вектора тяги, и повышать мощность маневровых электророторов и приводов механизации крыла.

Через полчаса в подвал ворвался Вадим, гордо неся подмышкой тяжелый сверток радиостанции.

— Ух ты! — закричал он оглядывая аэромобиль. — Ты чего чертяка не говорил, что у тебя новый корпус? Супер! — Он провел рукой по полированному до зеркального блеска титану. И даже два места. А кресла откуда снял? — Он пощупал обивку. — Мягкое... Я себе тоже такое хочу.

Никита не отвечал, давая перевозбужденному товарищу выплеснуть эмоции.

— Вот! — он вставил станцию в давно приготовленный отсек и быстро подключил разъемы. — Я тут поставил тебе тумблер. Сможешь если захочешь общаться с военными.

— Ну это вряд ли, — усмехнулся Никита ссыпая с полочки в полиэтиленовый пакет шаговые электродвигатели. — Держи. Как договаривались.

Неожиданно Вадим остановился и взвесив в руках пакет с моторчиками, произнес.

— Никита. А ну, их эти двигуны. Возьми меня с собой на свалку? — И протянул пакет.

Думал Никита недолго. В принципе, Вадим был такой же как и он одержимый. Да и без его деятельной помощи, машина вряд ли могла получиться такой хорошей.

— Ладно. Поехали. — Он кивнул головой. — Только сидеть тихо, говорить шепотом, далеко не уходить. Помоги.

Он подошел к стоявшему в углу перегонному аппарату, и поднял большую десятилитровую бутыль. Вдвоем они осторожно поставили емкость в грузовой отсек, потом Никита слил спирт из аппарата в две трехлитровые банки, и тоже закрепил.

— Так мы что? — На нем полетим? — Несколько растеряно спросил Вадим.

— Не боись! — Никита залихватски подмигнул. — Я уже на нем всех местных скайрейсеров надрал.

— Так это не вас ли, мон шер, называют Рифовой акулой?

— Чего?!! — Никита оторопел.

Вместо ответа Вадим подошел к компьютеру и скомандовал: — Проводник. Скайдог рус.

Провел пальцем по списку статей и ткнул в одну из них.

— Наслаждайся.

"При большом стечении публики и гонщиков, прошло очередное скай-пати, городского клуба скайрейсеров, — произнес сочный женский голос, — Собравшуюся публику немало повеселил наш любимый энтузиаст Прокопыч поставивший фордовскую турбину на допотопный Запорожец. Непонятно как это чудо вообще смогло взлететь, но присутствующих порадовал вид ковыляющего и подпрыгивающего по небу автомобиля. Так же отметился уважаемый Барс на своем новом Порш-гепард и Белая Лань показавшая свой вариант тюнинга изящной четырехмоторной Тойота — Королла D8 GT.

Вполне закономерной кажется победа в первом пролете Порш-Гепард, и Субару Карато, во втором. Сразу видно как прибавилось мастерство Маньяка, и мощь его Субару после установки прямого впрыска кислорода.

Как всегда неожиданно, появился таинственный гонщик которого молва успела прозвать Рифовой акулой, за очень необычный вытянутый корпус аэромобиля, большой вертикальный стабилизатор, и белый полированный кузов.

В этот раз нашелся лишь один желающий погонятся с таинственным незнакомцем. Но результат был предсказуем. Даже сверхмощные турбины Порш-Гепарда, не позволил Барсу выиграть заезд.

И в очередной раз мнение публики, относительно происхождения аэромобиля и его экстравагантной манеры гонки, разделилось.

— Я думаю что это кто-то из серьезных производителей обкатывает новую модель. — Зазвучал солидный мужской голос. — Возможно Ламборгини, возможно Феррари. Известно, что Казань является одним из мировых центров производства авиадвигателей и таким образом кто-то из инженеров решил попробовать новый аэромобиль в деле.

— А вот что сказала Белая Лань.

Никита оглянулся на экран, и увидел изящную молодую красавицу в ярко-красном комби.

— Если ты меня слышишь, парень или подруга, позвони мне. Полетаем вместе.

Внизу экрана возник номер телефона.

— Ну что, будем звонить? — ехидно осведомился Вадим.

— Еще чего! — буркнул Никита. — своих проблем выше крыши, — он протянул шлем, — надевай. У меня все же не лимузин.

Аккуратно, почти касаясь верхушек деревьев, аэромобиль без приключений добрался до запретной зоны авиазавода и опустившись почти к самой земле медленно поплыл в тени высоченного забора. Прокравшись почти с километр, они снизились еще ниже и почти касаясь днищем поверхности протекавшей через территорию завода маленькой речушки, неторопливо вплыл через разрушенный створ ворот, и опустился на небольшую поляну.

— Все. Дальше пешком. — Никита сдвинул купол, и легко перебросил себя через борт.

— А чего такие сложности, — проворчал Вадим, — я вот слышал, что у южных ворот вообще открытая свалка.

— У южных, мой торопливый друг, — насмешливо ответил Никита, — сваливают всякое барахло, стоимость вывоза и утилизации которого ниже чем приемная цена перерабатывающего завода. А мы с тобой сейчас даже не на свалке. В официальных документах, это место значится как "технологический склад под открытым небом".

Он открыл грузовой отсек и вытащил банки и бутыль.

— На. Хватай. Так вот, — продолжил он, — сюда поступает битая и списанная техника. Именно здесь снимается все ценное оборудование, и отсюда техника поступает на утилизацию.

— А зачем им столько спирта? — Недоуменно поинтересовался Вадим, крутя в руках банки.

— Ты не поверишь, — Никита понизил голос, посмотрел в глаза Вадиму и проникновенно сказал: — они его пьют!

Узкая извилистая тропинка привела их к обрезку фюзеляжа Су 100, приспособленному под жилье, на краю огромного поля. Везде куда хватало взгляда, стояла авиатехника. От совсем старых 29 МИГов до совершенно секретных Су -280 ЕЕ. Собственно именно корпус беспилотного истребителя и послужил основой для аэромобиля Никиты.

Хлопнула дверца, и из обрезка самолета вышел мужчина лет 60, в темно синем комбинезоне.

— А... Никита. Кого привел?

— Привет, дядь Саш. — Никита поставил бутыль на землю и пожал протянутую мозолистую ладонь. — Да такой же маньяк как и я. Только он все больше по электронной части.

— О! А это кстати. — Мужчина поднял палец. — У меня тут что-то телик барахлит. — Он вынул из кармана на груди миниатюрную рацию, — Семен, ты далеко?

Из рации что-то неразборчиво булькнуло.

— У нас тут Никитка нарисовался.

Он кивнул головой и положил станцию обратно в карман.

— Сейчас будет. Давай, — он кивнул головой Никите. — А ты мил друг, пожалуй со мной. — Он подхватил под локоть Вадима и повел во внутрь фюзеляжа.

Буквально через пару минут нарисовался Семен Волков, по прозвищу Волчок.

— А.. Привет. Ух ты... (Это про спирт) — Пожал руку. — Саныч в домике? Список принес? — Выдернув из Никитиных рук бумажку со списком, быстро пробежал глазами и уткнувшись в последний пункт неожиданно медленно произнес.

— А вот это не к нам.

— Что там? — Никита глянул сверху. — А... Радиостанция. Забей. Уже достал. У ПВОшников.

— Тады, ой. — Волчок смял бумажку и спрятал ее в карман штанов. — А нахрена тебе все же 250-тый. При твоем весе, ускорение будет до 18 же. Оно ж тебя просто размажет... Электроника конечно выдержит. Если конечно самопальных деталей не дофига.

Они уже шагали межу остовов полуразобранных машин, а Волчок все продолжал тараторить.

— 18G, это тебе не баран чихнул. Чуть гашетку передавил и привет.

— Волчок. — Вальяжно отмахнулся Никита. — Я достал гелевую противоперегрузку.

Бригадир встал так, словно кто-то натянул невидимую уздечку.

— Никита! — Он повернулся лицом. — С огнем играешь. Они ж еще даже испытаний не прошли!

— И не пройдут. — Никита кивнул головой. — То есть испытания они конечно пройдут а вот в серию их наверно не пустят. Дядя Витя говорил, что очень дорого.

— Это который дядя Витя? Генерал Малышев? — после паузы осторожно осведомился Волчок. Это он тебе подогнал?

— Ну зачем же. — Усмехнулся Никита. — Мир не без добрых людей. Сменял на солнечные батареи. Мне ж главное узнать что где и когда. А остальное уже дело техники.

— Ннда. Ну пойдем... Техник. Тут позавчера подогнали дивную хреновину...

Дивной хреновиной оказался опытный экземпляр беспилотного истребителя КБ Сокол. Не выдержавший перегрузки на скоростном маневрировании аппарат развалился в воздухе. Собственно все, что от него осталось, это пара двигателей случайно уцелевших благодаря сработавшему тормозному парашюту. КБ посчитало, что восстанавливать гору исковерканного металла выйдет дороже, и сдало останки на утилизацию.

Один из двигателей оказался даже в более лучшем состоянии, чем тот, что Никита привез раньше. Он с помощью Волчка частично демонтировал частично отрезал крепления двигателей, и на квадроцикле, повез к аэромобилю.

Там с огромным пакетом в руках, уже ждал Вадим.

— Смотри чего мне дали! — Он возбужденно стал доставать какие-то электронные блоки и пытался показывать их Никите.

— Вадька. Быстро сваливаем. Дома все покажешь.

— Почему сваливаем?

— По качану! — Огрызнулся Никита. Сейчас окно в системе охраны будет. Если в это окно не успеем, придется опять час телепаться. И тогда я имею шанс нарваться на неприятный разговор с отцом.

Двигательная спарка естественно не помещалась в небольшой грузовой отсек, и ее кое как закрепили сверху.

— Если не будешь лихачить, не отвалится. — Пообещал на прощание Саныч, и Никита поднял машину в начинавшее вечереть небо.

— Хороший парень, правильный, — сказал провожая глазами аэромобиль Саныч.

— Эт, да, — Семен рассеянно слушал Саныча, мысленно уже думая о том, во что он переделает принесенный спирт. Служба на складе, а по сути, на свалке, не изобиловала приключениями, и хозяйственный Семен в свободное время увлеченно превращал спирт в элитные напитки: настойки, наливки и, особенно ценимый начальством, коньяк, который, по своему букету не уступал французскому. Вот и сегодня он получил от кума посылку с заказанными травками и в своих думах уже погрузился в процесс.

Они еще постояли немного и разошлись по своим делам.

Никита вел аэромобиль уже на краю территории, когда ожила радиостанция.

— Неопознанный борт. Вы находитесь в запретной зоне. Немедленно покиньте сектор и следуйте в направлении ближайшего поста воздушного контроля...

— Ага. Щщаз. — Никита сбросил газ и машина резко потеряв высоту буквально притерлась к верхушкам деревьев. Три минуты, и скользнув в разрыв между ветками, аэромобиль плавно опустился на лужайку перед домом.

Вадим тут же устроился у небольшого верстачка любовно перебирая какие-то платы и механизмы, а Никита окончательно освободив от кожухов все четыре наличных движка пытался сообразить, какие из них лучше всего восстанавливать а какие пустить на запчасти. Он долго сравнивал двигатели между собой, а потом залез в базу данных и долго сравнивал какие-то параметры. Потом хмыкнул и усевшись на край верстака стал о чем-то напряженно думать поглядывая на турбины.

— О чем закручинился, Рифовый акул?

Никита поднял голову и посмотрел на Вадима.

— Понимаешь. Мы не совсем то привезли.

— Детали не подойдут? — Понимающе кивнул головой Вадим.

— Подойдут то они подойдут. Только вот что к чему клеить?

— В смысле?

Вадим подошел ближе.

— Видишь? — Никита ткнул отверткой в небольшой шильдик. — Тут серия 35б а здесь 49ф.

— А не будет ли любезен великий Рифовый Акул пояснить смысл этих загадочных букв?

— Смысл простой. У того, что я приволок раньше, тяга три с половиной тонны, а у этого в соответствии с маркировкой почти пять. Учитывая вес моего аэромобиля ускорение может достигнуть 20-25 же. Он просто сплющит меня как тапок таракана, даже если я буду в противоперегрузочном костюме.

— Поставь ограничитель. — Вадим пожал плечами. — Он явно не видел проблем.

— Кроме того, придется ставить дополнительные емкости для топлива и охлаждающие контура.

— У тебя что? Избыток мощности? Поставь более мощный электрогенератор. Сможешь увеличить мощность маневровых роторов. А если сделаешь их на поворотных основаниях сможешь не только подниматься, но и маневрировать в воздухе.

— Не хватит каналов управления. — Вздохнул Никита. Да и проц боюсь не справится.

— Ладно. — Вадим царственным жестом протянул Никите невзрачную серую коробочку. — Моим пока попользуешься.

— Эт чего? — Никита с любопытством рассматривал совсем невзрачный чип.

— Блок управления ориентацией летательного аппарата "Сфера". — Торжественно обьявил Вадим. — Входит в состав пилотажно-оружейного комплекса Василиск-7. Сам комплекс это вот та, красная коробочка.

— Не... Вот этого мне точно не надо. — Задумчиво проговорил Никита и быстро шагнул к монитору.

— А это, мон шер, уже не ко мне. — Вадим скромно улыбнулся. — Одно без другого просто не будет работать.

— Значит так. — Никита отмахнулся от последних слов Вадима, целиком погрузившись в комп. — Делаем поворотный блок для роторов, — стилус мелькал по экрану компонуя новые элементы управления. — Сюда же заводим датчики потока и направления, это еще по два канала. В систему вводим новый блок управления, как он там по базе...

Рядом засветился еще один голографический экран на который Никита вывел вспомогательную информацию.

— Ну и? — Он нетерпения Вадим даже стал пританцовывать.

— Не торопи... — Медленно произнес Никита и выведя тестовую модель на виртуальный полигон, нажал ввод.

Практически сразу загорелся красный транспарант извещающих о критических перегрузках для пилота. Никита поднял уровень возможных перегрузок до 15 кратной, но транспарант продолжал помаргивать.

— Еще, еще увеличь отбираемую мощность... — Почти простонал над ухом Вадим.

— Да куда-ж еще — то? И так двадцатикиловаттный генератор поставил.

— Ставь сорок. Я знаю где достать такой. — Азартно проговорил Вадим.

— Если его не нагрузить, то все без толку. Будет отбирать мощность в соответствии с потреблением.

— Сделаем тебе плазменный кокон. Будешь так красиво переливаться на крутых виражах.

— Ну не знаю. — Сейчас посмотрим, понимает ли система что такое плазменный кокон...

Система понимала. И тут же выдала такой рост скорости, управляемости и перегрузок, что загорелся уже предупреждающая надпись о недопустимых нагрузках на корпус.

— Ну, идея надо сказать перспективная, но программное ограничение на тягу и по управлению, все одно придется вводить.

— Зато будешь практически всегда летать в экономном режиме. А форсаж включать...

— Когда захочу убиться. — Продолжил Никита. — Ладно. Ты что-то говорил о генераторе?

Они спорили и прикидывали варианты еще час, пока не позвонил отец и не сказал, что он задерживается и вероятно, останется ночевать в городе.

К утру, вчерне, схема управления была готова. Никита отправил Вадима спать в гостевую комнату, а сам стал к станку.

К концу работы, он израсходовал почти весь свой запас металла и извел на сварку и отжиг несколько баллонов с кислородом и ацетиленом.

Еще раз с гордостью оглядев свое творение, завалился спать прямо на диване в гараже.

В целом, возня с новыми двигателями и системой управления заняла почти неделю в течение которой посещение лицея было сведено до критически возможного минимума.

Никита еще раз руками покачал поворотный блок в котором сидел новый маневровый ротор, посмотрел на календарь, и тяжело вздохнул. Сегодня, хочешь — не хочешь придется тащится в этот чертов лицей.

Контрольное тестирование, черт бы его побрал. Он еще раз тяжело вздохнул и пошел переодеваться. Сменил комбинезон на джинсы, кроссовки и легкую майку, и, покидав несколько книжек в рюкзак, вышел из дома. Проследив чтобы сработала система охраны, он быстрым энергичным шагом пошел в сторону лицея.

Как всегда площадка перед корпусом была заставлена аэромобилями и машинами. Несмотря на то, что лицей числился как бы поселковым, скромной сельской молодежи здесь не наблюдалось. Программа в лицее на радость многим состояла из минимума который могли вместить в себя те, кого по соображениям педагогической корректности именовали "трудные дети".

Друзей в этом лицее у Никиты было немного. Это Вадим, который учился на класс старше и Гришка по кличке Молотобоец. История их знакомства напоминала скорее анекдот.

Котеджный поселок в котором жил Никита был построен на землях весьма не маленькой деревни, которая к своему несчастью оказалась на самом краю разросшегося города. Резко подорожавшая земля, была скуплена ушлыми строительными компаниями, и новый элитный поселок засверкал красивыми окнами. Но все купить не удалось. По курьезу несколько домов бывшего сельскохозяйственного кооператива числились в собственности государства, а их жильцы как бы снимавшими их. Попытки же отнять что-нибудь у государства уже давно даже не появлялись в мозгу строителей, насмотревшихся на разного рода "сидельцев" пытавшихся сие государство нагреть. Так и остался островок деревенской жизни рядом с элитным поселком, а управление образования обязало элитный лицей брать на обучение детей из этих домов. Стоить для них отдельную школу было нецелесообразно.

Гришка раньше учился средне, но и с попаданием в элитный лицей, где его интеллект выглядел весьма прилично, ниже тройки оценок тоже не получал. Теперь уже новые преподаватели, брезгливо морщась на эту деревенщину, делали вид, что только из одолжения ставят ему "хорошо". Гришку это никак не волновало, а вот злые шуточки сверстников о его "материальном благополучии" пресекались самым жестким образом — а именно огромным Гришкиным кулаком. Через какое-то время стало ясно, что пытаться как-то задеть Гришу, выказываясь на тему его одежды, его бедности, или ума — себе дороже. Имея рост под два метра и солидную мускулатуру, накачанную на хозяйственных работах и реакцию отточенную на охоте, Гриша весьма доходчиво продемонстрировал всем желающим подшутить над ним, что это не безопасно. И что хороший удар заменяет целую кучу аргументов в споре. Собственно и подружились они после того как Никита увидел драку, где Гришу пытались достать сразу пятеро. Вступившись, как он считал, за слабого, Никита сразу огреб в лоб, так как Гриша находился уже на той стадии драки, когда не разбирают где свои, а где чужие.

Но не Гришки ни Вадима сегодня не было. Вадим поехал в город на семинар по софту с открытым кодом, а Гришка видимо решил забить на тест, так как его отсутствия все равно никто не заметит.

Ни с кем не здороваясь, Никита прошел к своему шкафчику, и усмехнулся глядя на следы неумелой попытки взлома. Кто-то наверное опять захотел узнать что у него в шкафу. Или подложить какой-нибудь гадости. Шутки и пакости в лицее были безыскусными и простыми как казарменный юмор.

Он приложил палец к сенсору, и с легким шипением пневматики, дверца из титанового сплава мягко открылась. Если не считать спортивной формы и пары тетрадок ящик был пуст. Собственно не было никакого резона заменять стандартный шкафчик точно таким же но гораздо более прочным, но Никита очень сильно не любил когда кто-то мог добраться до его вещей.

Он забросил рюкзак, оставив себе ручку, универсальную тетрадку на все уроки и "Аэродинамику гиперзвука" Игнатьева. Учебник был институтским и изобиловал сложной математикой, но Никита успешно продирался через нагромождения формул.

Первый урок — история. Его вел педагог из США, приехавший в колледж по обмену опытом. Мистер Джордж Звановски был американцем второго поколения, сыном иммигрантов из Польши. Страстный поборник американского образа жизни он сам попросился в дикую Россию, чтобы как христианский миссионер прошлого нести свет демократии и либеральных ценностей в этот глухой уголок.

Никита сел на свою парту, и не глядя на заполняющую класс толпу углубился в учебник.

Его не отвлекло ни появление преподавателя, ни его эмоциональный рассказ о победе доблестной английской армии над корпусом Роммеля в Африке, явившейся переломным моментом во второй мировой войне.

— Сергеев... Сергеев!

Никита с трудом оторвался от интеграла описывающего поведение тонкого крыла в гиперзвуке и поднял взгляд на преподавателя.

— Мне кажется, мистер Сергеев, что вы недостаточно внимательны. Быть может, вы нам повторите то, что вы усвоили о крупнейшей битве второй мировой войны?

— Сталинградская? — Уточнил Никита.

— Нет, Сергеев. — Язвительно ответил преподаватель. — Я говорю об Арденнском сражении.

— О каком?!! — Никита даже отодвинул книгу. Это там где американцы захватили 12 тысяч пленных? То есть не о битве под Москвой, где схватились почти три миллиона, не о Сталинграде и не о Курской дуге? Вас интересует эта небольшая кабацкая драка вдали от битв второй мировой? Я готов...

Но договорить ему не дали. Совершенно позеленевший преподаватель, слегка похлопал ртом видимо пытаясь что — то сказать но в итоге закашлялся и лишь сделал универсальный жест рукой "к директору".

— А на прощание, подумайте, почему на восточном фронте, Вермахт потерял 12 миллионов человек убитыми не считая союзников и вспомогательных подразделений, а на западном, это где американцы, едва ли сто тысяч. — Добавил Никита на прощанье и громко хлопнул дверью.

Джордж Звановски был шокирован. Не так он мыслил себе этот крестовый поход по диким землям Руси. И он опять сорвался, вот зачем было выгонять этого мальчишку из класса? Он опять не справился со своими эмоциями, которые лютой ненавистью ненавидели все, что хоть немного имело отношение к России. Он был тут никому не интересен. Его дополнительные лекции "Как правильно развиваться России" никем не посещались. В университете, куда он поначалу сунулся его внимательно выслушали и молча разошлись. Когда он потребовал объяснений, сердобольная доцент кафедры общественных дисциплин порекомендовала ему, как она сказала, "...хорошего психотерапевта, который, снимает разные фобии".

И вот, наконец, этот лицей, где, казалось, его приняли как родного, но появляется какой-то малолетний подонок и все портит. Джордж снова заскрежетал зубами:— "все-таки жуткая это нация — русские, мама была права".

Забравшись в один из закутков лицея, Никита уже снова был готов погрузится в математику сверхскоростей, как его отвлек гундосый голос.

— А... Наш умник появился! Где же твой колхозный раб Гриша? Он уже научил тебя жрать навоз? — и сразу довольный гогот молодых глоток.

Никита поднял голову. Естественно, кто кроме Зотова, которого за глаза звали Жоповым, мог прогуливаться по лицею в такое время.

— Привет Жопов! — Он дружелюбно улыбнулся. — Уже закончил смену? Попа не болит? Могу подарить банку хорошей смазки.

— Значит так, бля, — глаза Зотова медленно заливались кровью, — Я, мать твою, буду ждать тебя после занятий на пустыре за лицеем. И только попробуй не прийти...

— Мать ты зря приплел, — тихо произнес Никита, и из сидячего положения резко пробил рукой в пах противника. Зотов тихо хрюкнув повалился на пол. Силовая поддержка в лице прихлебателей Зотова — братьев-близнецов Кирилла и Егора Заблоцких безмолвствовала, так как команды нападать не было, да и побаивались они Никиту, которого за глаза называли Бешенным.

Никита подошел к свернувшемуся калачиком Зотову, и приподняв его голову за волосы над полом и ударяя головой в такт произнес.

— А теперь слушай меня, мразь. Если ты еще раз подойдешь ко мне по своей инициативе, то девочки с южной трассы тебе не понадобятся! Никогда! Ты понял меня?

— Чего стоите, — прохрипел Зотов, — он один, валите его!

Близнецы начали обходить его с двух сторон, а один из них, явно красуясь, вытащил длинный нож.

— Ну вот опять ты один развлекаешься!, — в начале коридора стоял обиженный Гриша и укоризненно смотрел на Никиту.

— Отчего же, Гриш, присоединяйся.

Близнецы не успели сориентироваться на изменение обстановки, когда один из них улетел по направлению к учительской, а другой в строго противоположную сторону. Гриша медленно развернулся в сторону Зотова и замахнулся ногой словно хотел пробить по мячу...

Под Зотовым расплылась большая зловонная лужа а глаза его стали закатываться.

— Тьфу, падла, он еще и обоссался. — Никита брезгливо разжал руку и голова Зотова гулко стукнулась об пол. — Ладно, Гриш, валим отсюда. На математику пойдешь? Сегодня тест.

— Не, Гриша замялся, — я уже это, еще вчера написал. Мы с батей завтра на лося. Еще патроны и снаряжение проверить.

— Ну, бывай. Доброй охоты тебе!

— И тебе!

Быстро решив примитивный, как одноцветный цельнолитой кубик Рубика, тест по математике, Никита бегло просмотрел список уроков на сегодня, и, сплюнув в душе, направился к выходу.

Перехватил его директор.

— Сергеев! Ты что себе опять позволяешь! Ты что сделал с Зотовым!

— Показать? — Хмуро поинтересовался подросток.

Директор испугано подался назад, но гонора не потерял.

— Ты это лучше покажешь адвокату Юрия Петровича. Он скоро будет. Зотов к твоему сведению в больнице.

"Да, не очень хорошо получилось. Перебор. Включаем аварийный вариант" — подумал Никита.

— Я с вашего позволения также позвоню своему адвокату. — Холодно произнес Никита и отошел в сторону.

— Виктор Афанасьевич?

— Привет Никита! — Пророкотало в ответ. — Что на этот раз?

— В туалете на втором этаже, под решеткой вентиляции то о чем вы спрашивали. На нитке, сверток с таблетками. Там точно пальцы Зотова — младшего. Моих нет.

— Так. — Протянул и в трубке и ненадолго замолчали. — А сам, младший?

— Директор говорит в больнице. — Лаконично ответил Никита.

— Ага. — Трубка снова замолчала. — Теперь так. Бегом домой, дом на охрану, из дома не высовываться. Я тебе перезвоню.

"Забавно! Столько страстей из за одного мелкого пушера, хотя, скорее из за его отца", — меланхолично подумал Никита и вышел из лицея — Тот наверняка вмешается.

Кем работал старый отцовский друг — Виктор Афанасьевич Шереметьев, Никита до сих пор и не знал. Когда он был совсем маленьким, они с отцом несколько раз заходили к нему на работу, но кроме пропахших пылью и табаком кабинетов ничего не вспоминалось.

Это именно его телефон значился на визитке без имени и фамилии. Решал Виктор Афанасьевич проблемы быстро и как-то так, что недовольных потом не оказывалось.

Никита уже выходил из ворот лицеевского сада, когда рядом приземлился тяжелый и явно бронированный черный аэромобиль. Такие Никита называл "брюховозками". Оттуда вышла безвкусно, но очень дорого и ярко одетая длинноногая дама в сопровождении нескольких подтянутых и плечистых молодых людей в темных костюмах.

— Вот, дорогая, теперь ты будешь учиться в этом прекрасном лицее! Знаешь какой это дорогой лицей? Но мы ничего для тебя не жалеем. Этот лицей числится первым в рейтинге журнала "Гламурная жизнь" как самый дорогой в городе.

Вслед за дамой из машины вышла стройная девушка в бледно-желтом комбинезоне и с ярким рюкзачком на плече. Никита залюбовался на изящную фигурку, похожую на фарфоровую статуэтку, стоящую у него на столике — это было единственное, что у него осталось от мамы. Девушка почувствовала на себе его взгляд и оглянулась. Никита впал в ступор — перед ним стояла Белая Лань.

Девушка встретилась глазами с Никитой. На секунду ей показалось, что она знает этого высокого плечистого парня, но присмотревшись она поняла — видит его впервые. Этого лица она точно не помнит.

Задержавшись на лишнюю секунду, она вдруг моргнула, отвела взгляд и, явно красуясь, небрежно отбросила густую копну русых волос на плечо и, не оглядываясь, пошла в сторону лицея, даже не обращая внимания на семенящую рядом и беспрерывно тараторящую женщину и охранников.

Они уже скрылись из виду за зеркальными дверями лицея, а Никита все вспоминал взгляд девушки. Острый цепкий и очень внимательный. А еще ее походку. Не вихляющее "дефиле" профессиональных красоток, а легкий и очень расслабленный шаг молодой хищницы семейства кошачьих.

"Это прям не Белая Лань, это какая-то Белая Пантера."

Уже из дома, Никита набрал номер Вадима.

— Приветствую тебя, коварный и ужасный Рифовый Акул!

— Привет Кибер! Ты знаешь, кого я сегодня увидел в лицее?

— Я просто теряюсь в догадках. Неужели сам Билл Гейтс Великий и ужасный восстал из мертвых?

— Круче.

— Ну, не тяни...

— С нами в колледже теперь будет учиться сама Белая Лань!

— .... Ух... Не врешь?

— А смысл?

— Да... Есть повод походить на занятия... — Задумчиво проговорил Вадим.

— У меня только одна просьба.

— И я вновь теряюсь в догадках.

— Если ты, проболтаешься ей про мой аэромобиль, и про гонки, пожалуйста, не заказывай место на кладбище. Хоронить будет нечего.

— Не ссы, Бэтмэн. — Снисходительно ответил Вадим. — Наши маленькие секреты, ни к чему дочке простого российского олигарха. Кстати, а ведь ты мог бы сразу вырваться в этой гонке на выживание. Расскажешь ей про аэромобиль, покатаешь над городом, и вуаля...

— Не до лямуров мне сейчас! — устало проговорил Никита.

Голос Вадима стал серьезным: "Никита, колись. Что случилось?".

— Знаешь, как-то все один к одному. Жопова сегодня мы с Гриней опрокинули. Пришлось сдать его нычку с таблетками. Шевеление какое-то вокруг нездоровое. Хочу со стороны на все это посмотреть.

— Будет тебе со стороны. Чем смогу — помогу, — великодушно проговорил Вадим, — только если что, не обижаться потом.

— Ладно, уговорил. Не буду. Да, а что это ты сказал по поводу дочки олигарха? — вдруг вспомнил Никита, но Вадим уже повесил трубку.

Он подошел к терминалу домашней сети и ввел в строку поискового запроса "Белая лань". Ссылок вывалилось немало. Оказывается Елена Белова успела отметиться на значительном количестве околоаэромобильных тусовок и даже поучаствовала в серьезных гонках и взяла какой-то приз на конкурсе проводимой Тойота для энтузиастов тюнинга. Причем, несмотря на более чем приличное состояние отца, в светской жизни почти не участвовала. Подробно обсасывались все ее возможные кавалеры. Поскольку далее пошла исключительно "желтая" пресса, Никита закрыл окно. Затем поинтересовался папой Елены. Как ни странно здесь все было вполне прозрачно. Профессор и доктор наук в 37 лет, ушедший после скандала из НИИ физики твердого тела РАН, он занялся бизнесом, и через пять лет был крупнейшим в мире поставщиком быстровозводимых конструкций, в том числе применяемых на Луне.

После аэрокатастрофы, где Виктор Белов потерял жену, в его жизни стали появляться разные женщины, надолго впрочем не задерживаясь. Правда последняя пассия, Мисс Россия-2060 держалась уже три года и судя по статье всерьез намеревалась хапнуть свой главный приз и стать Миссис Беловой.

— Любопытно, — проговорил Никита, и задумчиво стал готовить себе еду.

Вдруг прямо с борта орбитального шаттла связался отец, и "обрадовал" сына сообщением о ЧП на орбитальном заводе, и что когда он прилетит домой неизвестно.

Через час, предварительно позвонив на мобильный, появился Шереметьев и молча пройдя на кухню первым делом сделал себе огромный бутерброд, и так же молча, в быстром темпе сжевал его вздохнул чему-то, сделал еще один и уже неторопливо, словно смакуя изысканное блюдо, принялся его изничтожать.

— Да! Заварил ты кашу!

Никита молчал, ожидая продолжения.

— Мы этого жука, Зотова-старшего давно на крючке держим. Все никак подсечь не могли. А тут такой сюрприз. Ты даже не представляешь какой подарок ты нам преподнес, а и каких врагов заодно себе нажил.

Никита вопросительно посмотрел на Виктора Афанасьевича. Но тот, довольный как кот, объевшийся сметаны, держал театральную паузу. Не дождавшись вопроса вслух продолжил.

— В этом пакете не только таблетки с новым наркотиком Сайхи, от которого привыкание после первой же таблетки, а способов лечения практически нет. Там еще был запечатаны листы отчетов об их производстве для Зотова старшего. С адресами, фамилиями и количеством. Этот пакет Зотов-Младший выкрал у отца для перепродажи, хотя тот его лупил многократно даже за просьбы взять пару таблеток. Но Зотов-младший влез в серьезные долги и надо же было тебе спереть именно тот пакет в котором находились отчеты. Ты у нас просто везунчик!

— Да уж, везунчик! — тоскливо проговорил Никита, пытаясь представить себе, во что все это ему выльется. Когда Виктор Афанасьевич просил его обратить внимание, не распространяет ли кто-нибудь у них в лицее наркотики, все это казалось игрой. Он вспомнил, как крался за Зотовым. Как видел того за продажей порошков и таблеток. Как подслушал разговор Зотова и его прихлебателей — братьев Заблоцких о том, что ему удалось раздобыть большую партию наркотиков и теперь они будут баснословно богаты. "Вот значит где он наркотики доставал — у отца тырил. И пока понемногу это сходило ему с рук, а тут целый пакет". Нычку Зотова он выяснил уже давно и как только пакет туда положили, перепрятал его. Никита очнулся и понял, что отвлекся от рассказа Виктора Афанасьевича, а тот продолжал вещать:

— Судья сразу подписал постановления на обыски и аресты. А поскольку мы были наготове, то улов получился неслабым. Так что ты можешь смело крутить дырочку.

— Что крутить? — Не понял Никита.

— Эх ты, дитя прогресса и процессора. — Слегка жалостливо покачал головой Виктор Афанасьевич. — Так к твоему сведению называется процесс подготовки к вручению правительственной награды. "За государственные заслуги" третьей степени — запросто.

— А разве на награждении шильцем не прокалывают?

— О! гляди-ка! — рассмеялся Виктор Афанасьевич, — папа рассказал?

— Да нет. Дядя Витя как то рассказывал, как он вручал орден какой-то девушке.

— Да... — отсмеявшись, согласился мужчина, — знатная была история. Короче так, — он хлопнул ладонью по колену. — Зотов старший уже пишет явку с повинной. Младшего еще латают в травматологии. К вечеру обещают закончить, тогда и примемся за него. Подельников уже берут, но пока все раскрутим, пару дней пройдет точно. Поэтому я хочу чтобы ты это время провел в компании моих парней. Они ребята тихие, так что проблем не будет.

— Интересно, — медленно проговорил Никита смотря прямо в глаза Шереметьеву, — а кем все таки вы работаете?

— Пугалом! — его собеседник рассмеялся, — правда огород у меня довольно специфический, да и пугало я в общем симпатичное. Не находишь?

Глядя в холодные серые глаза Виктора Афанасьевича, Никита поежился. Он находил его кем угодно, но только не веселеньким пугалом на красивом поле пшеницы.

— Вы как то больше у меня ассоциируетесь с командиром артбатареи. Ну, знаете, в тот момент, когда бинокль уже опущен, рука еще вверху, а куча народа ждет команды чтобы дернуть за спусковой трос.

— Ннда! — мужчина покрутил головой, — интересная ассоциация!

— И все-же? — не сдавался Никита.

— Ну на, читай. — Шерметьев вынул небольшую карточку размером с кредитку, и положил ее на стол перед Никитой.

— Федеральная служба безопасности. Региональное управление по борьбе с организованной преступностью... Начальник управления... Генерал-майор... Нормально так! — Никита почесал затылок. — А где же рота телохранителей?

— Я сам как рота! — Генерал неожиданно подмигнул. — А вот тебе расслабляться не рекомендую.

Вопреки ожиданиям Шереметьева, Никита провел два дня в почти полном спокойствии. Отец еще не вернулся. Сотрудники Виктора Афанасьевича тенями передвигались по дому, так что у стороннего наблюдателя была полная иллюзия что в доме лишь один человек. И лишь на вторую ночь, в холле раздалась какая-то возня и шум. Затем раздался негромкий хлопок, звук ударов твердым по мягкому, топот ног и снова тишина. Когда Никита спустился выяснять что случилось, опера уже снова взялись за чай и с довольными лицами объяснили, что все просто замечательно и ничего особенного не случилось.

На третий день вновь появился Шереметьев в сопровождении незнакомого подтянутого и атлетически сложенного мужчины лет шестидесяти.

Тот без предисловий сразу положил перед Никитой служебное удостоверение и дождался пока он прочтет написанное.

"Федеральная Служба Безопасности. Центр специального назначения. Поволжско-Уральское региональное управление. Генерал-лейтенант Павловский Евгений Александрович. Начальник управления".

— Слушаю вас, Евгений Александрович.

Генерал коротко кивнул.

— У меня несколько вопросов. Для какой цели ты перепрятал закладку Зотова?

— У меня с Зотовым давний конфликт. Я предполагал, что он может перейти в неконтролируемую фазу. И для этой цели подготовил аргумент, переводящий наш с ним спор в другую плоскость. Кроме того, у меня был разговор с генералом Шереметьевым, о том, что в школе возможно торгуют наркотой. О наличии в пакете документов даже не догадывался.

Признаваться Никите в том, что не сразу сдал нычку с таблетками не очень хотелось, но боясь подвести друга отца, соврать все же не решился.

— Мы так и подумали. — Генерал кивнул. — Второй вопрос может показаться тебе странным, но я все же прошу ответить на него максимально искренне. Не показалось ли тебе необычным поведение кого-либо из учителей?

— Какого рода необычное вы ищете?

— Я бы не хотел влиять на твои суждения, поэтому спрашиваю пока обо всем, что тебе показалось необычным.

— Ммм... Евгений Александрович, мне сложно ответить на ваш вопрос, — осторожно начал Никита. — Когда учишься в лицее для дебилов все кажется странным? Десятый класс общеобразовательного элитного лицея, программа которого по идее должна составлять вводную часть перед высшим образованием, а на деле напоминает ликбез для психически неполноценных. Хотите, я перескажу вам содержание сегодняшнего теста по математике? Нет? Я так и подумал. А из учителей, как мне кажется, никто в торговле наркотиками не замешан. Как сказано в заключении одного психиатра — "Пациент совершенно здоров. Просто дурак". Или вы не про наркотики? — вдруг осенило Никиту.

Шереметьев чуть дернул плечом и явно проигнорировал ответ на вопрос.

— Тогда все странно. — Никита пожал плечами. — Откуда у нас в городе эта американская гнусь, кто набирает дебилов в преподаватели, ну и почему наше государство оплачивает подготовку будущих предателей.

— О! — встрепенулся Виктор Афанасьевич, — у меня еще вопрос: как ты думаешь, зачем отец отдал тебя именно в этот лицей. Ведь есть как минимум лицей при Авиационном заводе?

— Ну, во-первых, рядом. Во-вторых, там действительно хорошая внешняя охрана. А в третьих, возможно, ему было важно, чтобы я побыл во враждебном окружении. Набрался так сказать опыта практического выживания в недружелюбной среде.

— Занятно, — улыбнулся Евгений Александрович.

— Что занятно? — спросил Никита.

— То что ты так думаешь, и тебя подобное ничуть не беспокоит.

— Меня товарищ генерал, беспокоят, прежде всего, проблемы поведения летательного аппарата в турбулентных средах в первую очередь, и проблемы пубертатного периода во вторую. Как говорил один мой друг, "Не надо пугать меня ужастиками, у меня в голове такой кошмар, что вам его не переплюнуть".

— Да... — генерал с улыбкой откинулся в кресле. — Ну и дети пошли...

— А что вас удивляет? — небрежно спросил Никита, — в гражданскую, подростки полками командовали. Неужели вы всерьез считаете наше время более мягким?

— А? — Виктор Афанасьевич легко ткнул генерала локтем в бок. — Какой кадр растет?

— Последний вопрос. — Евгений Александрович чуть улыбнулся. — Что бы ты сам хотел в качестве благодарности за проделанную работу?

Думал Никита недолго.

— Хочу документы на свой аэромобиль, спортивные права и внеатмосферный допуск.

Генералы переглянулись и рассмеялись.

— Сделаем.

— Только если твой отец против не будет. — Строго добавил Шереметьев.

Дальше Никита продемонстрировал, что он хороший и радушный хозяин: накормил гостей и напоил чаем, попутно пытаясь понять при чем тут, в деле о наркотиках, ну пускай в деле о целой сети по производству наркотиков начальник Поволжского управления Центра специального назначения ФСБ. Впрочем, чем занимается этот Центр он не знал, структуры ФСБ тоже, поэтому материала для рассуждения счел недостаточными.

Учитель увлеченно показывал какие то голограммы, но Никита ничего не видел и ничего не слышал, его мозг лихорадочно искал выход из положения и не находил его. Прозвенел звонок.

На второй урок в класс вошла она. Прошла через весь класс и села рядом с Никитой на последнюю парту.

— Я что-то не припоминаю, чтобы я приглашал кого-нибудь за свою парту, — Никита явно растерялся. Место на галерке было его коронным и его очень давно никто не пытался оспаривать. в соседнем ряду тоже на галерке и тоже один сидел Гриша. Это было удобно и с политической и со стратегической точки зрения.

— Я здесь сижу уже неделю, — вдруг вспыхнула Белая Лань.

Никита смутился. Все эти события выбили его из колеи. И он действительно уже неделю не посещал занятий. Но сдаваться он не собирался.

— Я сижу здесь уже десять лет!", — при этом акцент Никита сделал на цифре десять.

В это время в класс ворвался Вадим: "Никита, дело есть... Вау (это уже Лене)! Народ, да вы соритесь? Из за чего спор? Имейте в виду, что ринг закрыт на инвентаризацию. Канаты пересчитывают. Гладиаторские бои только во дворе".

Никита и Лена посмотрели друг на друга и рассмеялись. Рассказывать Вадиму, что они не поделили двухместную парту было как то неудобно.

Никита посмотрел на Вадима: "Я зайду за тобой после этого урока", — и глазами показал, чтобы тот удалился. Понятливый Вадим тут же исчез.

— Ну что, — Никита посмотрел на Лену, — начнем с начала?

— Конечно, — весело согласилась Лена.

— Здравствуй, как тебя зовут?

— Привет, меня зовут Лена, а тебя?

— А меня Никита! На самом деле я очень рад, что мы будем сидеть вместе просто немного растерялся.

— Я тоже! — они весело рассмеялись.

Они отсидели еще один урок. Но никто из них не мог сосредоточиться на том, что говорил учитель. Вспоминали каждую реплику друг друга, каждый жест. Первым не выдержал Никита. На листочке бумаги он написал: "Совместное сидение за одной партой — это очень серьезно. Предлагаю лучше узнать друг друга. Как на счет сегодня в ЦПКО в шесть вечера?".

"Ой, я не могу в шесть" — дописала Лена. — "Я тут в одном мероприятии участвую, может придешь поддержать?".

"Тебя подвести до этого мероприятия?"

"Нет, я сама. Так ты придешь?"

"Канечна! Пиши адрес".

Как и догадался Никита им оказался огромный пустырь на другом берегу Волги переделанный скайрессерами под гоночную трассу.

Расставались они после урока как два заговорщика.

— До встречи в шесть!

— До встречи.

В коридоре нетерпеливо переминаясь стоял Вадим: "Слушай, в реале она даже лучше, чем на экране! А тебе как?".

— Пока не знаю. Сегодня я буду изображать группу поддержки на гонках. Она участвует.

— Сам поучаствовать не хочешь, на девушку произвести впечатление? У тебя сейчас такой пепелац, что вся гонка отдохнет.

— Ты об этом даже не заикайся!

— А я что? Я ничего. Нет так нет.

— А чего ты такой нафуздряченный? Чего случилось то?

— Слушай! Катастрофа! Ваня загнулся!

— Ваня это кто? — Никита похолодел.

— Да ты что не помнишь?! — Вадим был возмущен до глубины души. — Это ж мой главный проц. Искусственный интеллект последнего поколения. Сам забабахал. А теперь у меня ни один сервисный робот не пашет, да чего там робот — туалет и тот бастует. Мне срочно надо на свалку. Ну там где мы с тобой были. Мне бы чипец поприличнее... — И Вадим просительно заглянул в глаза Никите и не дождавшись бурного проявления сочувствия уже с нажимом проговорил: "Никитка, Ваньку надо спасать... ну и меня заодно"!

— А через сеть купить?

— Очнись, Никитка! Ты свой пепелац из чего лепишь? Молчишь? У тебя там не одной гражданской запчастюшки. Тебе ведь и скорость и маневренность подавай, и чтобы в космосе аппарат летал так же как в атмосфере и еще три тысячи если... А ты думаешь я Ванечку из чего собирал?! Он у меня одних языков почти три сотни знает. Такого и у военных нет, хотя основу в свое время у них попятил. Не хочешь так и скажи, а еще друг называется...

— Вадим, погоди! Я же пошутил. Ну конечно сходим. Только быстро не получится. Сан Саныч звонил. У них там что то вроде проверки. Просил воздержаться от посещений дней пять. Поэтому тебе так и так надо что-то временное сварганить, а потом уж найдем тебе чип твоего Ваню восстановить.

— Слушай, — Никиту вдруг осенило, — а чего это твоего Ваню так скоропостижно накрыло? — вроде ты всегда все с многократным запасом надежности делал?

Вадим смутился, — Ну я там еще экспериментировал с искусственным интеллектом, ну и... в общем не рассчитал! Слушай, а хочешь я и тебе на твою акулу такой сварганю. Мне еще пару экспериментов и там такое будет. Понимаешь, он у меня не просто самообучающийся, а еще и с чертами личности да плюс эмоции. Могу и с женским голосом и характером! Всю автоматику на нее замкнешь.

— Хочу, но только не с женским!

— Ок, легко согласился Вадим. Позвонишь когда можно будет выдвигаться?

— Обязательно.

Завозившись с неотложными делами, Никита чуть не прозевал время выхода, а связавшись со службой такси, с неприятным удивлением узнал, что свободных машин нет.

Он позвонил еще в несколько контор, но результат был прежним. И только через полчаса, Никита догадался посмотреть на календарь. Вечер пятницы. Все же рвут за город!

Он присел на минуту, а затем начал решительно снимать чехол с аэромобиля. Других вариантов все равно нет.

Поскольку у него теперь были все официальные документы, и даже ответчик казенного образца, он полетел не по окраинам, а поднял машину в воздух, и заняв один из скоростных коридоров воздушного движения, слегка двинул ручку управления вперед. Город промелькнул словно на картинке. Перед трассой он резко снизился, и лавируя между деревьев на минимальной высоте, приткнул мобиль в заросли кустарника в ста метрах от поляны на которой проходило сборище.

Оказалось, что это не простое мероприятие. Клуб праздновал свое десятилетие, и на юбилей собралось огромное количество гостей и участников. Аэромобили всевозможных форм и расцветок, стояли ровными рядами, а между ними ходили толпы знатоков и просто зевак.

Еще через десять минут, на ярко-красной Королле прилетела Белая Лань. Никите показалось, что она была рада его видеть. Пошли представления друзей. Поскольку все называли друг друга никами Никите удачно удалось сделать круглые глаза на ник Лены. И вообще изображать из себя лоха оказалось легче чем он подумал. Прошла жеребьевка и начались заезды. Их комментировал бойкий парень сидя в залатанном кожаном кресле, но за вполне современном оборудованием. Никита понял, что комментарий и картинка с гонок транслируется в сеть: "Вот Маньяк уходит в отрыв и идет на второй круг. Сказывается все таки большой опыт гонки при практически равных технических возможностях... Болельщики Вихря поддерживают его громкими криками, но похоже ему это уже не поможет. Вот один из них демонстрирует вылетевшему из за поворота Маньяку свою жо... извините — место, расположенное между поясницей и обратной стороной коленок. А что Маньяк? Ай да Маньяк! Он не только наращивает скорость, но и успел показать шутнику оттопыренный средний палец..."

Они с Леной сидели на лавочке и ели купленное тут же мороженное и Никита втихаря любовался ее красивой фигурой. Ленина очередь была предпоследней. Поэтому они успели осмотреть уже половину машин, перезнакомиться со всеми и поговорить о новинках в аэромобильной промышленности. Никита подумал о том, что с ней легко. Раньше отношения с девушками его как то быстро разочаровывали. Красивые и эффектные. Но через какое то время они начинали раздражать необходимостью выслушивать новости из мира гламура, бесконечным пересказом телесериалов вроде "Секс у станка". А может ему просто не везло? И он все не мог встретить ту, в которой после слово красота стоял знак равенства со словом ум. Ведь особенно знакомиться то было негде. Там где водятся запчасти для аэромашины красивых девушек не водилось, да и некрасивых тоже. Значит раньше не везло. А теперь? На этот вопрос Никита пока тоже не мог дать ответ. Или боялся сглазить.

— Ленка, ты зачем с собой этого лоха привела?— раздался голос у них со спины.

— Господи, — подумал Никита, — Ну почему именно сегодня?! Почему если людям хорошо вместе обязательно найдется какая-то падла и испортит вечер. И почему конкретно эта падла не может оставить его в покое. Он медленно повернулся и вонзил свинцовый взгляд в глаза Зотова.

— Ты, Жопов прямо непотопляемый. Как говно в проруби!

— Ты рот свой не открывай, твоего колхозника рядом нет, — пробухтел Зотов, но как то неуверенно, — Ленка, идем с нами. У нас весело. Бухло с собой, травка есть.

— Э... как там тебя? — Лена пощелкала пальцами и вопросительно оглянулась на Никиту. — Жопов? Я что-то не помню, чтобы нас представляли друг другу. Такого засранца я бы ни за что не забыла.

Зотов было дернулся. Но Лена коротко бросила.

— Дядя Анвар!

Тут же, словно из воздуха нарисовался здоровенный кавказец, с фигурой профессионального борца.

— Чито сольнышко?

— Дядя Анвар. Эти ребята хотят уйти, и больше нас не беспокоить. Правда?

Анвар хмуро посмотрел на Зотова и спросил. — Дэвушка сказала нэ по русски?

Зотов зло сплюнул себе под ноги и ругаясь в полголоса покинул поле боя а Никиту Лена поволокла в противоположную сторону.

— Сейчас мой заезд, пожелай мне удачи.

— Буду держать за тебя кулаки. — Никита кивнул.

Стартовала она не очень хорошо. Из за резкого порыва ветра у Короллы произошел небольшой помпаж правого двигателя, и она застоялась на старте но через секунду машина бодро рванула вперед догоняя Форд-фэлкон. Машины еще не успели долететь до поворота, как в воздухе появилась еще один аэрокар. Натужно чадя мощными движками, он умело и неуклонно стал отжимать с трассы Белую Лань. Отчего-то ее машина сразу пошла неуверенно и валко словно за штурвалом сидела не опытная гонщица а начинающий пилот.

Боковым зрением, Никита еще успел увидеть, как куда-то в сторону метнулся Анвар, и хлещущие по лицу ветви выбили все мысли.

Собравшиеся на поляне скайрейсеры не заметили как из леса, серебряной пулей вылетел аэромобиль, но на взвывшие рассерженными волками маршевые двигатели, обернулись все.

Преодолевая обморочное состояние от перегрузки вдавившей его в кресло, Никита вывел двигатели на почти предельные обороты, и стал быстро догонять Короллу, и зажимавший ее Шевроле — Субтерриан. По пологой, почти баллистической траектории он с переворотом несся на таран, но заметив его, такая неуклюжая с виду машина резво отскочила в сторону и попыталась зайти сверху.

Бросив машину в немыслимый вираж, Никита выскочил из под брюха Шевроле, и кончиком крыла прорезал его внешнюю обшивку. Сцепив зубы так, что из десен пошла кровь, он крутанул машину на месте, и уже был готов бросить машину в самоубийственную атаку, как интересная мысль пробилась в его голову. Он резким броском притерся к Субтерриану, и включил плазменный кокон.

Гражданская электроника аэромобиля выдержала ровно одну секунду. А затем, двигатели остановились и тяжелый мобиль камнем пошел к земле.

Сровняв скорость с Короллой он подлетел как можно ближе и с ужасом увидел красное пятно расплывавшееся под Лениным плечом. Только сейчас он понял, что из за ранения она не могла уйти от преследования. Он сделал жест рукой, и увидел как она кивнула головой. Поняла.

На пол пути к поляне их нагнал тяжелый Форд Стратос, за стеклом которого Никита с удивлением увидел Анвара.

Садились все три машины в гробовом молчании публики. Еще не смолк свист турбин, а Никита уже вытаскивал из Короллы Елену. Из толпы пытались ему помочь, но Анвар, хмурыми окриками осадил всех, и Никита сам уложил девушку на носилки к подскочившим парамедикам, и только потом закачался и рухнул бы как подкошенный, если бы не могучие руки Анвара.

— Держись дорогой. — Он помог Никите дойти до стула и посадив мальчишку сел рядом.

— Ти кито, дорогой? — Тихо спростил Анвар.

— Это так важно? — Никита попытался улыбнутся но улыбка вышла скорее похожей на оскал.

— Это. Важно. — Анвар кивнул головой. — Ти сейчас, спас не толко жизнь этай девочки. Ти спас мою чест, и чест моего рода, которой я поклялся перед ее отцом, что защищу ее от всех невзгод.

— Я не мог по-другому. — Просто сказал Никита, и внезапно его скрутило адской болью. Он закашлялся выплевывая в пыль кровавые сгустки, а над его головой уже звучал рев луженой глотки дагестанца.

— Доктор! Иди сюда бегом!

Вдвоем с доктором они разогнули Никиту, и ему что-то вкололи. Боль сразу отступила, а сознание прояснилось до нормального.

— Что с Леной?

— Ничего страшного, молодой человек. Пуля прошла по касательной. Она в сознании. Это всего лишь царапина, сильный испуг и шок от боли. Но вы должны понимать, что я обязан доложить обо всем в полицию.

— Да, конечно, доктор. Я могу с ней поговорить?

— Вы можете даже ее забрать. Но вот участвовать в гонках ей и вам какое то время не следует. Я думаю, пару недель покоя будет достаточно.

Лена сидела в кресле парамедиков в разрезанном комбинезоне с перевязанным плечом и хмуро кусала губы.

— Мы проиграли?

— Лена, о чем ты думаешь?! Тебя чуть не убили. Я чуть с ума не сошел!

— Я думаю, какой ты врун! Нет. — Она погрозила кулачком. — Ты не просто врун. Ты патологический лжец. Это ведь твоя машина? — Она кивнула подбородком на мобиль Никиты, который обступила яростно жестикулирующая толпа.

— Ну, — хмуро признал Никита, — моя. — Я не врун. Я действительно умею их водить и даже строить, но ты об этом не спрашивала.

— Ладно, акул рифовый, иди к своему агрегату, а то нас сейчас линчуют поклонники прямого кислородного впрыска.

Никита уже отошел на несколько шагов, как она снова его окликнула.

— Покататься дашь?

Он только кивнул в ответ, и широко улыбнулся.

Страсти вокруг мобиля действительно кипели нешуточные.

— А я вам говорю что это не может быть серийной машиной! — Громко возмущался чей-то надтреснутый старческий голос. — Детали кузова конечно заводские, но сборка явно ручная. В некоторых местах видно швы от ручной сварки.

Высокий седовласый мужчина, завидев Никиту шагнул вперед и протянул руку.

— Здравствуйте, молодой человек. Меня зовут Дмитрий Валерьевич. Это ваше машина?

— Да. — Никита удивленно кивнул головой.

— Не расскажете нам о своем замечательном агрегате?

— Ну чего тут рассказывать. — Никита замялся. — Давно, еще мальчишкой увидел пилотажные гонки, и загорелся. Покупать такую машину у меня никаких денег не хватит, а тут подвернулась возможность использовать детали с разных свалок. Что-то покупалось по остаточной стоимости, что-то менялось. Корпус из в основном из титана. Механизация крыльев на скоростных движках 380 серии саратовского завода.

— А что за двигатели? — Раздался чей-то голос из за спины.

— Трехконтурные Д250 БК серии 49Ф. тяга пять тонн.

— Ох ё... — Охнул кто-то рядом.

— А управление?

— Насколько я помню, стоит аппаратно-программный комплекс "Василиск" с псевдологикой. Сто восемнадцать независимых каналов управления, кварцевые гироскопы и два параллельных квантовых суперпроцессора. Но всю электронику делал мой друг, а я к сожалению лишь благодарный пользователь всех этих чудес.

В толпе засмеялись

— И какую скорость может развить ваш аэромобиль?

— Ну, я до конца так и не попробовал, но на нефорсированной тяге, в режиме кокона, можно в принципе тысяч до шести — семи. Дальше уже опасно. Если отключится плазма, катапульта может не успеть сработать.

— А здесь и катапульта есть?

— Восьмая Звезда от Ка-90.

— Занятный у вас мобиль получился. — Дмитрий Валерьевич улыбнулся.

— Ну, если бы рядом была свалка автомобилей, наверное было бы больше похоже на что-то привычное. А так... Как говориться, из деталей пылесоса можно собрать только пылесос но совсем не мотоцикл...

— Очень интересно. — Дмитрий Валерьевич, только что не облизывал машину. — И все это вы сделали сами?

— Не только машину. Пришлось делать объемный сканнер, чтобы выявить дефекты формы, специальный стенд для прогона двигателей и даже перегонный аппарат, чтобы было чем рассчитываться за детали. Но это первый настолько удачный экземпляр. Первые два, были куда менее хорошими.

— А варил чем? — Спросил кто-то из толпы.

— Плазмой. Шестым "Прометеем". Только поменял рабочее тело на более высокомолекулярное, и поднял напряжение на сопле.

— Так сопло же перегорит? — Раздался из за спины молодой голос.

— Не перегорит. — Уверенно возразил Никита. — В прайсе Севмаша, есть такие детальки, 8833 дробь 6. Конуса из ниобиевого сплава. По сути те-же сопла. Если чуть расточить приемное окно резака, то входят идеально. В итоге в рабочей зоне, температура более четырех тысяч.

— А как ты узнал, что эта деталь из ниобия? — Спросил тот-же голос.

— Это относительно просто. В расширенной спецификации на деталь указано, что рабочей температурой является три с половиной тысячи градусов. Стало быть это или высокотемпературная керамика, или ниобий. Поскольку ударная вязкость соответствовала металлу, то стало быть не керамика. А сама расширенная спецификация предоставляется даже по коммерческому запросу. Я в течении полугода, рассылал такие запросы по всем производствам получающим титан, ниобий и еще некоторые интересующие меня металлы. В основном для изготовления уникальных деталей мобиля или тестового оборудования. Через пол-года я имел базу данных в которой без труда находил детали полностью или частично удовлетворяющую нужным мне параметрам. Дорабатывал детали при необходимости в своей мастерской.

— Вы не возражаете, если ваш аэромобиль побудет немного на нашей стоянке? Думаю многие бы хотели посмотреть на такое чудо вблизи. — Спросил Дмитрий Валерьевич.

— Да пожалуйста. — Никита пожал плечами. Только вовнутрь лучше не лезть. Там многое еще довольно слабо сделано.

Вся первая половина следующей недели была посвящена походам к следователю, присутствию во время следственного эксперимента, и это было не очень хорошо. Но зато они обошли с Леной все центральные парки, объелись мороженного, накатались на аттракционах (хотя доктора этого бы не одобрили), посмотрели кучу голофильмов.

Сегодня они катались по Волге. Народу было немного, они стояли на корме и молчали. Каждый думал о своем. Мысли Лены были светлы, она тихо радовалась, что нашла себе правильного парня. Ей было интересно с ним и главное, она чувствовала себя защищенной. Ей уже не хотелось как раньше быть лучше, круче этих парней, которые были рядом. Ей хотелось прижаться к нему и сидеть тихо как мышка. Она медленно повернулась, провела рукой по его волосам, встала на цыпочки и поцеловала Никиту. Он сначала растерялся, но потом ответил на поцелуй. Так они стояли до самой высадки, сверху веером летели брызги еще не очень теплой майской воды Волги. Но некому было этого замечать.

Когда Никита почувствовал себя лучше, они с Вадимом решили снова прошвырнуться до свалки.

Встречал их вечно озабоченный дядя Саша.

— Вадим, ты ведь у нас спец по электронике?

— Ну спец не спец, а кое что могу, зарделся от похвалы Вадик.

— Тут у нас кухонный кибер-автомат накрылся. Его обычно раз в месяц грузовоз-автопилотник со службы армейской доставки продуктами загружает, а потом мы пользуем. Вчера еще все было нормально. А сегодня, он в яичницу Волчку килограмм варенья сразу набухал, тосты сахаром посыпал. Вот мы прозорливо и сообразили, что что-то не то. Взглянешь?

— Не вопрос, дядь Саш!

Вадим, гордый оказанным доверием, полез во внутренности автомата, потом подсоединил свой ноутбук и стал увлеченно что-то проверять. Никиту же Сан Саныч милостиво пустил покопаться в уже разобранных частях летательных аппаратов, которые аккуратно были складированы под навесом. Получив счастливое разрешение брать то что понравиться, Никита увлеченно забурился в металлические дебри.

— Дядь Саш, тут у вас проц — старье полное, получше ничего нет? — Вадим после похвалы решил продемонстрировать все на что был способен.

— Соседний отсек, ящик 412, бери любой.

Вадим рысью поскакал по указанному направлению.

— Вау! Памир 3000! Фантастика! Правда он какой-то странный. Я такую маркировку еще не видел. Дядь Саш, а мне такой же можно?

— Сделаешь работу, и все сразу станет можно! Только зачем такой на кухонный автомат? Я конечно не очень во всем этом разбираюсь, но чип искуственного интеллекта с противокорабельной ракеты для производства яичницы и кофе — это перебор. Первое, второе и компот готовит и ладненько.

— Да вы что! Тут такие возможности открываются. Все я занят. Меня не беспокоить!

— Ну-ну, давай, — Сан Саныч улыбнулся и пошел по своим делам.

Вадим еще несколько раз бегал в соседний отсек. И через несколько часов изрек: "Готово!".

— Ну что, мастер, давай сразу и дегустацию проведем, а то после яичницы с вареньем очень кушать хочется.

По рации были вызваны Никита и Волчок. Все уселись за стол на скамейку вдоль борта Су 100 и уставились на накрытый большим брезентом кухонный аппарат.

Вадим театральным жестом сдернул брезент и зрители увидели большой монитор, которого раньше отродясь не было. На мониторе появилась миловидная мультяшная девушка с преувеличенными девичьими достоинствами, которая продефилировала от одного края монитора до другого и нежным голосом проворковала: "Я ваша повариха Изабель. Прослушайте меню на сегодня:

Салат "авокадо с креветками";

Роллы "футомаки";

Ананасовое фламбе с апельсиновым ликёром;

Цыплёнок "кунг-пао";

Имбирный напиток с апельсином и манго.

Нажмите количество блюд на сенсорной панели, — Вадим нажал, — ждите! А сейчас чтобы вы не скучали, прослушайте музыку композитора Гаврилова, которая по результатам экспериментов НИИ питания улучшает пищеварение. Кроме того сейчас я прочту лекцию о своих возможностях. Началась лекция о несколько тысячах блюд, которые теперь может готовить Изабель, о возможностях советов по правильному питанию, о диетическом питании — все это еще слушали спокойно, но когда Изабель перешла к возможностям подключать к кухонному роботу автоматическую систему наведения и управления огнем, — раздались первые смешки и уже через минуту четыре мужские глотки ржали как ненормальные.

— Ну удружил! — вытирая слезу проговорил Сан Саныч! — Гений компьютерный! Давайте обедать.

— Ну чего ржете? Классная вещь получилась! — надулся Вадик.

— Классная конечно вещь! Спору нет, но ты подумал откуда эта классная вещь продукты берет? Там ведь стандартный набор продуктов, а все эти ананасы Волчок вручную загружал, у него день рожденья скоро. Вот Изабель и воспользовалась. Так что мы сейчас вроде как бы его день рожденье отмечаем.

Эта новость никому не испортила аппетит. Да и Волчок не расстроился, а увидев приунывшего Вадика сказал: "Да ты что, Вадька! Все класс! Мы о таком и не мечтали! Будем кое-что добавлять из своих запасов и питаться как в ресторане, даже лучше, чем в ресторане. А я через нее еще и свою коллекцию спиртного гнать буду. Ведь это возможно"?

Повеселевший Вадик ответил: "Конечно возможно! Кстати, если вам куда-нибудь надо, можете брать ее с собой. Вся Изабель — это собственно вот эта коробочка. Вот здесь отсоединяете и можно присоединить к любому портативному кухонному автомату. А еще с ней общаться можно. Изабель, сообщи о качестве загруженных продуктов, — скомандовал Вадик.

— Качество стандартное, все продукты соответствуют санитарным требованиям. Не могу идентифицировать продукт, загруженный в емкость 38, могу сообщить состав и действие на организм.

— Ой, не надо, — забеспокоился Волчок, — самогон там Никиткин, я его зверобоем заправил и еще кой какими травками, настоится — коньячный напиток будет, а уж действие на организм мы на начальстве неоднократно проверили. Ты, красотка, нам лучше чаю забабахай?

— Я не поняла, что я должна сделать с чаем? А я действительно красотка?

— Отвечаю последовательно, — развеселился Волчок, — чай надо заварить, а ты действительно красотка, — Вадим она, что такие вещи понимает?

— Конечно, это же искусственный интеллект последнего поколения, да я еще ее к сети подключил.

— А как я тебе? — спросил Волчок.

— По всем параметрам ты молодой человек привлекательной наружности. Я правильно определила?

— О, да! Чем же займемся привлекательная девушка?

— О я знаю множество дел какими могут заняться молодой человек и девушка.

— Это чем же? — покраснел Волчок.

— Я могу прочесть тебе лекцию о правильном питании в молодом возрасте, о том как правильно готовить свой организм к старости...

Они смеялись еще пол часа, пока Сан Саныч не прекратил это безобразие вопросом: "Ну, выкладывайте, молодежь чего прилетели"?

Выслушав рассказ Вадика, Сан Саныч чего то там покумекал и сказал: "Вадик ты сегодня молодец! Заслужил награду. Пошли. Да и остальные могут присоединиться. Такое хрен где увидите. Впрочем, — и он лукаво посмотрел на Волчка, — некоторые привлекательные люди могут остаться с привлекательной девушкой и послушать лекцию о правильном питании... Волчок только фыркнул, а молодежь радостно рассмеялась.