Офицер. Слово чести. (Черновик)

Название: Офицер. Слово чести.

Аннотация:

Шанс. Всегда есть возможность случая, когда появляется он — шанс. Что это? Это надежда. Именно так — надежда. В данном случае нашему герою Игорю, бывшему офицеру и ветерану локальных конфликтов, повезло. Появилась возможность прожить новую жизнь. Ему представился такой шанс. А что из этого получится, мы скоро узнаем.

Пролог.

Прислонившись плечом к углу дома, я лениво наблюдал как тройка бритоголовых молодчиков слегка веселится, не так и далеко от входа на территорию школы. Обычно такое времяпровождение называется кошмарить школоту, но в данном случае те делали это без огонька. Как я был в курсе, у одного из бритоголовых подружка в этой школе, вот тот с дружками ждёт её. Ну и пока есть время, развлекается. Ещё одного пятиклассника перехватили. От мощного леща тот серьёзно отлетел, и похоже даже потерял сознание приложившись затылком об асфальт. Что было дальше не видел, его скрыли собой одноклассники и потащили в сторону, глухо матеря уродов. Этого я не видел и не слышал, но уверен, что всё так и есть. На крыльце старшеклассники собирались, с пяток уже было, но пока дрейфили, видать подмоги ждали чтобы уродов прогнать.

Додумать я не успел, рядом, у края проезжей части, буквально в паре метрах от меня, остановился понтовый 'Лексус', из которого вылез мой бывший сосед по лестничной площадке. Семь лет жил с нами, а потом внезапно разбогател. Решил, что с простыми людьми жить ему западло и переехал в более престижный район. Причём наш был не так уж и плох, я свою двушку, продав комнату в коммуналке, которой меня осчастливило отечество после двенадцати лет беспорочной службы, пока я не ушёл по инвалидности, купил за очень солидные деньги в иностранной валюте. А деньги у меня были, заработать я на гражданке смог. Так что домик на побережье Чёрного моря, квартира в центре Москвы, не слабый такой внедорожник, байк, всё это у меня было. Ранее ещё домик во Франции, в Париже, но я его продал. Чёрных не люблю. Да и пару счетов в банке солидные имел. До конца жизни хватит. Однако соседушка наш район почему-то решил покинуть, и вселился в одну высотку, где также один известный болгарский певец проживал.

Вылезти этому колобку из салона кроссовера удалось, хотя и заметно что с некоторым трудом. Пока тот показывал героические способности протискиваться в узкий дверной проём, позади 'Лексуса' встал ещё один внедорожник, но это уже действительно 'джип' модели 'Чероки'. Тонирован тот был хорошо, но когда с места пассажира спереди салон покидал пассажир, я отметил что внутри ещё пара плечистых ребят сидит. Вот этот что на 'Чероки' прикатил, внимание моё привлёк куда больше чем бывший сосед. Выправка, движения. Не армеец, скорее всего спецслужбы, и возможно бывший. Одет элегантно, костюм явно дорогой, поверх кожаный плащ. Ну это да, осень, я сам в кожанке был. Однако, как бы время не шло, подошли они ко мне почти одновременно.

— Игорь, здорова, — протягивая руку, подошёл сосед. — Сколько лет сколько зим. Знакомься, это начальник службы безопасности в моей корпорации. Зовут Сергей Николаевич.

— Ну и чем я так заинтересовал тебя, Степаныч? — пожимая руку его начальнику охраны, поинтересовался я, отмечая что тот на теле носит по меньшей мере два ствола, и точно есть нож. Серьёзный дядя.

— Игорь. Ты мне нужен. Времени очень мало. Может пройдём ко мне в машину? Не хочу говорить при свидетелях. Мало ли камеры сюда направлены, по губам прочитают.

— Степаныч, скажи мне, как ты меня нашёл? — не двигаясь с места, поинтересовался я.

При этом краем глаза отметил что к трём бритоголовым подошли ещё двое, но это не всё, я ждал шестого, того что мне и нужен, а эти так, массовка.

— Ну ты и вопросы задаёшь? Через телефон вестимо, — хмыкнул тот.

— Степаныч? — достав из кармана телефон, я показал его. — С этой мобилой поработал такой спец, что отследить его невозможно, так что заливай баки кому другому. Говори, как вышел на меня. Хотя дай угадаю. Ты направил двух придурков на красном спортивном двухместном 'Астон-Мартине' следить за мной, не так ли? Это твои люди от моего дома за мной следовали?

— Всё наспех, всё по-быстрому, — виновато развёл тот руками.

Я же мысленно материл того последними словами. Думал меня вычислили, хотел валить их и в бега ходить. Всё же так далеко зашло что на полпути не остановишься. Так что только зло сплюнув, уже не мысленно, хмуро посмотрел на того:

— Тут говори, чего нужно. В машину не сяду.

Тот осмотрелся, поглядывая нет ли кого рядом, и сблизившись вплотную, обдав запахом дорого табака, парфюма и кажется виски, сообщил:

— Есть возможность отправить тебя в прошлое. Точнее твою душу с памятью. Доброволец отказался, а замены нет. Установка уже запущена, объект, в кого произойдёт вселение, движется на поезде к Москве, он один подходил под вселение. Есть два часа, иначе будет поздно и до следующего раза ждать год. Вот я про тебя и вспомнил. Ты же инвалид, разве откажешься обменяться тело на молодое и здоровое? Тем более ты военный.

— С чего это ты взял? — удивился я, насчёт инвалида, тут я не возражал, так и было.

— Я тебя в форме видел, майор, кажется.

— Ну майор, только не армеец, а из внутренних войск.

— Да по хрену. Тот, в кого тебя мы вселим, вообще старший лейтенант-артиллерист. Задачу тебе поставлю, уж извини, чуть позже.

— В чём проблема? Раз тот доброволец отказался, значит причина есть.

— Возврата нет, ну и ещё там по мелочи. Ну они не существенные. Так ты согласен? Два часа, ещё подготовка полчаса, а ехать час.

— Только свисни и любой военный инвалид душу продаст и легко согласится, — хмыкнул я. — Так что кончай мне лапшу на уши вещать. Правду.

— А нет правды. И тот доброволец что отказался, безногий инвалид, тут ты прав. Только замены мы не подобрали, а время горит, вот я про тебя и вспомнил. Думай, только быстро.

Я же быстро раздумывал. А ведь это в цвет. Вряд ли конечно то, что говорит Степаныч произойдёт, я был законченным материалистом и в сверхъестественное не верил, но шанс я решил не упускать. Тем более если что не так, успею в отрыв уйти, всё подготовлено.

— Я согласен, — был мой ответ.

— Тогда быстро в машину.

— Не торопись, — остановил я Степаныча. — Жди здесь, у меня дела незаконченные остались. Я же не могу уйти, не раздав долги. Пять минут.

Оставив тех у стены дома, я дошёл до входа в подъезд, и электронным ключом открыв его, я же говорил, что подготовился, быстро поднялся на чердак, ключ к замку тоже был. Тут взял из тайника 'Вал', это автомат такой, и подойдя к чердачному окну, слегка опустив деревянные шторки, прицелился. Сто пятьдесят метров, нормальная дистанция. Шестой уже был тут, сын одного из чиновников Московской администрации. От крыльца школы бежало две девчонки старшеклассницы которых те ждали. Нужно закончить пока те на виду, а не то сейчас уйдут, именно так я их вчера упустил, не успел. Вы знаете, что делает разрывная пуля, попадая в арбуз? Да, брызг много, арбуз как будто взрывается. Тут произошло тоже-самое. Шесть выстрелов и шесть бритоголовых голов превратились в кровавые облачка. Ну разве что тому сынку я ещё в пах выстрелил. Сначала в пах, потом в голову. Кто умный, тот поймёт. Потом перевёл ствол автомата на двух малолетних шалав что тёрлись с этими отморозками, а сейчас те стояли на школьной дорожке и в шоке визжали. Два выстрела, результат тот же, и безголовые тела повалились на тротуарную плитку. А я, оставив автомат у окна, снимая перчатки побежал вниз. Спустившись, я вышел к машинам, Степаныч и сильной хмурый Сергей Николаевич, наблюдали за тем что у школы происходило, с их места всё было хорошо видно.

— Зачем? — только и спросил начальник охраны.

Он не утверждал, что я это сделал, он в этом был полностью уверен, да и почувствовал запах сгоревшего пороха от меня.

— За надом, — был мой ответ.

Тут Степныч влез:

— Потом наговоритесь. Время. Поехали.

Сергей Николаевич сел к нам в 'Лексус', выгнал водителя, и сам сел за руль, а мы с бывшим соседом устроились сзади. Машины тут же стартовали, у школы уже толпа собиралась, но сирен пока не было, слишком мало времени прошло. Ну а насчёт того, что нас могут отследить, тот зря волновался, я подготовился и камеры наблюдения тут не работали. Пока было время, я решил прояснить ситуацию с этой хреновой машиной времени, что-то я до сих пор в это не верил, однако мне помешали, тот самый бывший гэбист, что за баранкой сидел.

— Так зачем ты это сделал?

— Слушай, тебе не всё равно? Чего под кожу лезешь?

— Не скажи. Игорь, вопрос действительно очень сложный, — влез Степаныч. — У нас с установкой уже были пробные запуски, отправили двух добровольцев. Вот только там что-то с психикой, они становились настоящими... Отморозками что ли? Причём вообще без башни. Один вообще серийником стал, педофил, больше сорока тел в лесу прикопал. Хотя были вполне хорошими людьми, лаборанты в лаборатории. Решили человека военного воевавшего взять, с крепкой психикой, всё подготовили, а тот в последнее мгновение в отказ пошёл. Хорошо я про тебя вспомнил.

— Именно так, — подтвердил Сергей Николаевич. — Да так, что мы не успели собрать по тебе информацию. Сейчас мои люди этим занимаются. Может сам опишешь кто ты?

— Легко. Майор в отставке. Комиссован по ранению. Последняя должность начальник разведки отдельной бригады ВВ. Только я им никогда не был, подняли, чтобы пенсия выше была. Командиром разведроты я был, в ней взводным начинал, в ней и закончил. Комиссован в тридцать один год. Дальше на гражданке обустроился, нашёл свою нишу, работал.

— Кем? И что за ранения? — допытывался наш 'водитель'. — По виду здоров как бык. Ну разве что трёх пальцев на левой руке нет.

— По пальцам и комиссовали, указательного-то нет. Я амбидекстер, обеими владею одинаково, но это не важно. У меня причиндалов нет.

— В смысле? — удивился Степаныч. — Чечены отрезали что ли?

— Нет. Пулей разрывной оторвало. Напрочь, ни члена, ни яиц.

Тот невольно присвистнул, однако от темы моей инвалидности, мне она была неприятна, мы ушли, и те продолжали допрос. Например, как я зарабатываю.

— Я веду переговоры. Сложные. Стараюсь делать так чтобы в выигрыше были заказчики. Обычно получается.

— Киллер? — уточнил Сергей Николаевич.

— Нет, но иногда приходилось, когда на отморозков или на рейдеров выходил. По-другому они не понимают. Я переговорщик со стволом в руке. Пуля не всегда последний довод, бывает и начинаем с неё.

— Согласен. Так что по поводу тех бритоголовых?

— Это месть.

— Причина? Я должен знать.

— Год назад узнал, что у меня дочь есть, мать её до последнего скрывала. С моим ранением сами понимаете, что это для меня значило. Ну а когда труп девочки нашли, поизмывались над ней вволю, прибежала, сообщила... Тварь. Семью она видите ли разрушать не хотела. Поиск и нашёл виновных, год этим занимался. Теперь доволен ответом?

— А девчат почему завалил?

— Они там тоже были.

— Ты бы мог в тихую с ними разобраться. Пропали и с концами. Почему так ярко?

— Мать её попросила. Да ещё чтобы умерли те страшной смертью, как наша общая дочь. Чтобы уже их родители плакали по своим деткам.

— А умерли они быстро, вряд ли что успели понять.

— Я солдат, а не чудовище. Хотя этих уродов на кол бы посадил с удовольствием. Была у меня причина так быстро их отработать. Акция должна была стать известной, и просьбу я выполнил.

— А она не могла тебя обмануть по поводу дочери? Найти бесплатного убийцу, да ещё инвалида и контуженного? — подал голос бывший сосед.

— Тест показал сходство по типу отец-дочь, — коротко ответил я. — Хоть так дочери пригодился.

— И что, простишь её что дочь прятала?

— Судьба за меня уже отомстила. Дочь потеряла, муж развёлся, живёт в коммуналке, одна. Работать не любит и не хочет, привыкла быть домохозяйкой на всём готовом. Чего хотела то и получила. Ха, представляете, она ещё намекнула чтобы я её на содержание взял. Обломалась. Ладно, хватит мне в душу лезть, говорите, что не так с этой установкой?

— Да вроде уже всё сказали, — пожал Степаныч плечами. — Билет в один конец, непонятное воздействие на мозги, ну и то что мы теперь уверены, мир не наше прошлое. Изменений не обнаружили, хотя вмешательства в историю были. Значит задача у тебя вот какая, тебя перемещают в тело советского офицера что едет в отпуск в Москву, он москвич, и ты убиваешь Хрущёва.

— А год какой?

— Пятьдесят девятый. Задачу понял? Тебе нужно не только вжиться в свою роль, но и достать оружие и выполнить задачу. По последнему мы поможем, узнаешь где в катакомбах под Москвой имеется склад оружия, оставшийся с Гражданской, там даже пулемёты есть. В нашей истории его нашли только восемьдесят третьем. Это точно. 'Маузер', с которыми комиссары ходили, до сих пор храню.

— Да понял я. Не вижу особых проблем, только мне с этого всего какой прок?

— А ты не понял?

— Понял. Хочу от вас услышать.

— Молодое тело, со всеми причиндалами, как ты говоришь. Возможность покинуть Союз и перебраться заграницу. Ты же вроде языками владеешь?

— Английский и французский в совершенстве, на немецком говорю бегло, — ответил я с задумчивым видом. — В Париже у меня даже домик был на окраине, но как чёрных понаехало, продал. Перед этим закопал семью чёрных что без моего разрешения в нём жили. Да и деньги нужны были, с поисками уродов, что дочь убили. А с языками... Надо же было чем-то занять себя, когда списали. Оказалось, предрасположенность к языкам у меня. Репетиторов потом нанял, даже акценты убрал. Жаль с немецким не закончил.

— Ну вот видишь, сможешь ты свой шанс получить.

— Всё равно что-то не так. Те двое первых из лаборантов действительно ничего не смогли сделать?

— Насчёт одного я тебе сказал правду, маньяком стал, и мы за этим целый год наблюдали, пока не потеряли контакт с тем миром. А второй оборвал все концы и жил припеваючи. Никаких докладов и анализов. Сынком первого секретаря области стал, мажор хренов.

— Год? — ухватился я за оговорку.

— Ну да. У нас с два десятка миров под присмотром. Мы там якоря поставили. Но как мы отправляем в мир 'десантника', мы так добровольцев называем, год и всё, мир уходит, и оборудование не может уцепится за якоря. Мы больше его не видим.

— Понятно.

Мельком посмотрев на машину 'ДПС', что двигалась перед нами с сиреной и мигалками, у Степаныча хорошие связи, но с таким кортежем, второй внедорожник за нами катил, а мы двигались действительно быстро, должны были успеть, я размышлял. Предложение конечно же интересное, так что скатимся, и посмотрим. Если что не так, уйду в отрыв. Квартиру, дом и технику я продал, в квартире своей пока как квартирант жил, деньги увёл в заграничные банки, а я планировал покинуть страну, так что особо взять с меня нечего. Через пару лет, если я не дам о себе знать, деньги уйдут в фонд Ветеранов. Завещание у меня такое было. А сейчас, пока мы ехали, Степаныч и наш водитель посвящали меня в реалии пятьдесят девятого года. Показывая на планшете что и как выглядит. Как люди одеваются, какие деньги, цены, ну и всё такое. Всё же в те времена я не жил, но информационную подборку те набрали солидную, есть что изучать. Этим я и занялся. Занимался пока ехали, потом на месте пока переодевали в больничную пижаму, и даже изучал пока лежал на столе. Ну а дальше началось. И ведь сработало оборудование. А я ведь был до последнего уверен, что это если не розыгрыш, то просто херня полная. А оно сработало.

* * *

Очнулся я почти сразу. Сердце громко бьётся, готовое вот-вот вырваться из груди, весь в поту, даже простыня, которой я накрыт, и то намокла. Но первое что меня удивило, это тишина. Никакого перестука колёс по рельсам. Да и лежал я на какой-то койке, но не на полке в вкупе вагона что шёл на Москву. Это что же, Ивана Белова, в которого я должен был вселится, сняли с поезда и в больницу поместили? А это больница, запахи схожи, больничные.

Я сомневался, что причиной перевезти меня в больницу, было грубое вселение моей души в тело Ивана, потому как всё болело, да и голова тоже. Причём травмы были физические. Больно. Однако беря тело под контроль, пошевеливался, скрипнув койкой, и дотянулся. Точно переселение, яйца и член на месте. Хм, и даже вполне целые. У меня раньше размер поменьше был. Живём. Пальцы, три под корень срезанные и у одного фаланги не хватало, тоже появились, сейчас всё на месте было. Дальше, видя, что тело подчиняется всё легче и легче, стал ощупывать себя. На голове повязка, и ощущается шишка на темечке. Да ещё засохшая кровь на бинте. Такое впечатление, что Ивана хорошенько отоварили, а потом выбросили из вагона на полном ходу. Не поломался, но синяков наставил, судя по ощущениям. Одет я, а теперь, раз уж тело Ивана стало моим, и отождествлял его как свою собственность, именно это имел в виду. Так вот, на мне было что-то вроде ночнушки на голое тело, как у женщин, вроде белое. Вроде говорю по той причине, что снаружи ночь. Темнота за окном, поэтому так и тихо, все спят. Однако контуры предметов и очертании я видел отчётливо. Зрение похоже неплохое, утром узнаю точно. У другой стены комнаты, а думаю это действительно палата, стояла ещё одна койка, на которой кто-то храпел. Я же продолжил ощупывания, и тут вдруг наткнулся на усы на своём лице. Охренеть, откуда усы? Фото Ивана мне из поезда показывали, хоть и смазанное слегка, но точно не было у него такой растительности под носом, да и сам я эти трамплины для вшей не уважал. Терпеть не мог. Так это что, не Иван? И в чьё тело я попал? Хм, а вот некоторое облегчение я испытал, значит не придётся убивать Ивана, ведь я должен был занять его место. Ну а то что я занял тело этого, не знаю кого, тут уже моей вины нет. Дело случая.

Аккуратно опустившись на подушку, а я сидел, голова немного кружилась, но состояние мной было признанно удовлетворительным. Вставать я бы не рискнул, но сидеть мог, и вот снова устроившись на подушке, перьевой, продолжил размышлять. То, что это не тело Ивана, теперь я был уверен. Тот был коротко по-армейски стрижен, а у моего тела кудри были чуть длиннее, да и моложе я теперь был, как мне кажется. Ивану двадцать пять было, этому телу, на пару лет точно меньше, а может и больше. Вот так лёжа я размышлял. Голова свежая, никаких воспоминаний от прошлого владельца тела, так что придётся приспосабливаться и изображать амнезию, я вернулся к моменту, когда меня были должны отправить в параллельный мир. То, что я попал в другое тело, а возможно и в другое время, я не винил Степаныча и его подчинённых. Когда начался отсчёт до старта, лабораторию взял штурмом спецназ. 'ФСБ' работало, судя по нашивкам. Пока те ломали двери, создатель установки стал что-то быстро делать с компом, но не закончил. Сергей Николаевич его застрелил, потом Степаныча и стал зачищать всех, кто находился в помещении. За бронестеклом бесновались спецназовцы, что всё видели, но ничего не смогли сделать. Меня тот убить не успел. Одна из пуль пробив тело лаборанта попала в один из блоков оборудования, тот заискрил, сознание мигнуло, и я осознал себя в этом новом теле. Вот так мне повезло. Думаю, следующая пуля была бы моей. Похоже этот Сергей Николаевич был так завязан в этом деле, что пошёл на зачистку, да ещё при свидетелях. А если тот не дурак, то и здание где разместилась установка заранее минировано, так что привет тем, кто выжил. У меня же похоже начинается новая жизнь.

Сам не верил, но получив результат, осознал. А ведь это всё по-настоящему. Придётся вживаться. Знать бы куда я попал и в кого. Я ведь на пятьдесят девятый год готовился. Пусть этой подготовки едва час, но хоть что-то, а тут самому всё придётся узнавать и познавать. А вот в кого я попал узнаю только утром. Судя по усам, не ребёнок, одно это радует. Правда, усы так себе, редкая шёрстка, так что молодым парнем могу теперь быть. Посмотрим. И вот с такими мыслями я уснул. Мне ведь тоже сон требовался.

Очнулся я от звона, похоже за дверью тазик уронили, и глухой ругани. Скорее просто двух материков что вырвались у неизвестного. Явно мужчина ругнулся, а потом шум стих. Сосед по палате тоже завозился просыпаясь, койка с той стороны скрипнула. Снаружи уже посветлело, но всё равно было ранее утро. Я же, откинув простыню, за ночь та высохла, просохла от пота, опустил босые ноги на деревянный заметно холодный пол, и стал осматривать себя. Ну точно не Иван, и всё тело в синяках. Скорее даже, тело один сплошной синяк. Это не с поезда скинули, били тело, и били серьёзно. Задрав рукава ночнушки, я изучил полосы на них. Кнутом что ли били? На руках понятно почему, закрывался.

Сосед, повозившись, тоже сел, удивлённо наблюдая как я, оттянув ворот и одним глаз изучаю свою безволосую хилую грудь, тоже всю в разводах синяков. Дышалось тяжело, думаю переломов рёбер нет, а вот на счёт трещин ничего не скажу.

— Ожил? — охнул тот. — А врачи думали, что не очнёшься. Три дня в кровати пролежал беспамятный.

Я же, отставив своё изучение, с интересом посмотрел на соседа, молодого парня лет двадцати. Тоже с усами. У них тут что, поветрие что ли? Если усов нет, то не мужчина? Тот видев мой пристальный взгляд, спохватился:

— Извините что не представился. Корнет Бельский, прохожу службу в третьем драгунском Новороссийском Е. И. В. Великой Княгини Елены Владимировны полку. Отправился на охоту, местный польский дворянин устраивал, да видишь неприятность какая случилось. Я сам, Бельский, упал с коня. Расскажешь кому, не поверят, а результат, перелом ноги.

Тот наконец откинул простыню, и я увидел загипсованную ногу. После этого корнет вопросительно посмотрел на меня. А мне и сказать нечего. Всё вокруг было такое... Даже и не поймёшь какой сейчас год, но то что время царствования кого-то из российских монархов, уже было ясно. То есть, сейчас не пятьдесят девятый год и тут не Советский Союз. Будем вживаться. Да прямо сейчас и начнём.

— Простите, я не могу представится, я... — сделав драматическую паузу, продолжил. — Не помню кто я, где нахожусь и какой сейчас год. Может кто узнает меня и расскажет, кто я такой?

— Ох ты батюшки, — разволновался корнет, и дотянувшись, взяв костыль непривычной мне формы запрыгал к двери, которую толкнув, стал звать санитара, после чего, не дожидаясь ответа, вернулся. А когда заглянул санитар, пожилой мужик, за пятьдесят, в старой форме поверх которой был старый застиранный халат, велел ему. — Позови Андрея Константиновича, скажи подпоручик Волков очнулся. И поторопись.

— Слушаюсь, Ваше благородие, — кивнул тот и бросив на меня быстрый взгляд, закрыл дверь, покинув палату.

Всё что только что произошло, было мной тут же проанализировано и обдумано, поэтому я решился поинтересоваться:

— Скажите...

— Сергей Николаевич.

Мысленно подивившись тому что имя и отчество схоже с бывшим соратником Степаныча, я продолжил:

— Скажите, Сергей Николаевич, что со мной случилось? Кто я и где я? Какое сейчас время?

Видимо по последнему вопросу тот и решил начать отвечать:

— Без Андрея Константиновича конечно не желательно, а он хороший врач, вон мне как гипс наложил, но я всё же отвечу. Сейчас май, третье мая тысяча девятьсот четырнадцатого года. Мы находимся в больнице города Калиш, он рядом с германской границей расположен. Сам я тут случайно оказался. На охоту был приглашён, но что с вами случилось мне известно, ваши сослуживцы рассказали, они были вчера. Вы подпоручик Волков, Игорь Михайлович, дворянин, прошлой осенью закончили Константиновское артиллерийское училище в столице, прибыли в Сто двадцать второй пехотный Тамбовский полк, части которого расположилось тут у Калиша, а часть составляет гарнизон города. Насколько я знаю, вы числитесь за одной из батарей дивизиона, что расположился в шести километрах от города. Три дня назад вы верхом отправились в Калиш, в одиночку, и на вас напали бандиты. Не убили только потому что их спугнул солдат-посыльный. Так он вас обнажённого, только в свою шинель и завернул, и привёз в больницу. В госпиталь далеко было, эта земская больница ближе оказалась. Бандиты не только коня увели, форму сняли, документы забрали, но и оружие и вашу шашку.

— Да-а, дела, — задумчиво протянул я, после чего посмотрел на соседа и попросил. — Сергей Николаевич, я мог бы вас попросить об услуге?

— Да, конечно, говорите.

— Не стоит врачам знать, что у меня с памятью плохо. Исправить они вряд ли смогут, а я надеюсь, что чуть позже память восстановится. Всё же я офицер и не хотел бы чтобы меня списали. Скажу, что нападение не помню, а дальше вылечившись, покину стены больницы.

— Хм, хорошо, как пожелаете, Игорь Михайлович, я промолчу.

— Благодарю.

Врач появляться не спешил, видимо тот ещё спал, пока поднимут, пока подойдёт, поэтому пользуясь возможностью, я расспрашивал своего соседа о том куда попал. О себе не спрашивал, всё что знал тот уже выдал ранее, даже возраст не знал. Сказав, что даже по виду не определить сколько мне лет, я такой пятнистый, что не понять. Может двадцать лет. Если в прошлом году из училища выпустился, то девятнадцать-двадцать должно быть. Так потихонечку информацию и вытягивал, систематизируя её. Однако при разговоре тот что-то всё больше на девочек скатывался и спиртное. Восхищаясь местными панечками. Так что сфера интереса этого корнета мне была понятна, девки да пьянки. В общем, не особо интересный собеседник, но пару раз нужную информацию я от него получил, жаль тот не мог долго сосредоточится на нужной теме.

Только через час после того как санитар был направлен за врачом, тот соизволил прибыть. В принципе, понять его тоже можно, раз очнулся, жить будет, куда спешить? Тут как я понимаю, ритм жизни вообще неспешный. Андрей Константинович был молод, лет тридцать, при этом он являлся единственным врачом в городке. Да и больница не так и велика, построена на пожертвования купцов. Тот был весел и его сопровождал тот самый санитар. Женщин в медперсонале я пока не обнаружил. Вот так сверкая улыбкой, и испуская дыхание, по нему ясно что тот завтракал кофе с булочками, варенье кажется вишнёвое, тот осмотрел меня, велел лечь, а потом попытаться встать. Я встал, и даже прошёлся по комнате. Самочувствие конечно так себе, в голове нарастая начала пульсировать боль, но лишь она да лёгкое головокружение мешало мне, однако ходить я мог. Описав симптомы врачу, я лёг на койку, после чего врач сообщил что через пару недель меня уже можно будет выписать, ну и если я пожелаю, то меня могут перевести в военный госпиталь. Только дорога до него займёт порядка тридцати километров. Я задумался и поинтересовался, смогу ли я от него получить направление на пару месяцев на излечение дома, на что легко получил ответ. Да, смогу.

После этого начался уже опрос, нормальный, внешний осмотр был закончен. Тут я и ошарашил врача небольшой амнезией. Мол, всё помню, дом, училище, поезд, а как прибыл в часть, своих сослуживцев, да и что произошло, как отрезало. Ну и надеюсь, что за время восстановления, отдыха и лечения, память восстановится. Тот тоже посетовал, и понадеялся на это. Прежде чем уйти, тот сообщил что сослуживцы прислали мне смену формы, да и вещи бывшего хозяина тела, а теперь и мои. Насчёт восстановления документов вопрос решался в штабе полка. В общем, все мне сочувствовали. Есть тут ещё один момент, Волков, хозяин тела, был в самоволке, отправившись в город, да и изрядно пьян, что и позволило его так легко скрутить. Так что за самоволку придётся видимо отвечать мне. Если придётся, и командование полка, куда входит дивизион, вообще не замнёт дело, решив, что я и так наказан. А когда врач ушёл, осмотрев и опросив корнета, у него и другие больные были, то мой сосед только головой покачал:

— Ох и горазды же вы лгать, Игорь Михайлович. Я бы не смог, воспитание не позволяет.

— А я не помню. Да и ложи тут было не так и много, я часть умолчал, часть сообщил, так что всё нормально. А пока отдохну, а то что-то после осмотра голова разболелась да комната перед глазами кружится.

Тут я тоже солгал, всё не так серьёзно, мне общаться с таким идеалистом не хотелось. Не ври, не убей, не возжелай жену ближнего своего... может ещё не дышать? Тоже нашёл святошу. Устроившись на койке, я потрогал крестик на шее. При первой же возможности избавлюсь от него, но именно попозже. Тут осмотры и всё такое. Сразу заметят его отсутствие, а как я заметил, народ тут излишне верующий, некоторые до фанатизма, корнет был из таких, поэтому я старался от них держатся подальше. Как сглазил, после завтрака, жидкой каши, пришёл поп, да ещё местный, а ведь есть ещё полковой. Тут я от него быстро отделался, сообщил что голова раскалывается, и тот убыл. Я же вызвал того санитара с бритвенными принадлежностями, и он мне сбрил это недоразумение под носом. Причёску пока не равнял, бинт мешал. Расплатится за бритьё мне было нечем, пообещал чуть позже это сделать. Однако тут сосед помог, дал тому копейку, это стандартная такса за бритьё, а тот меня ещё и побрил, убрав лёгкую щетину. Дальше мы так с корнетом и общались, а после обеда, он был более сытным, ко мне прибыл местный жандарм. Тут он от меня ничего не смог добиться, только пребывал в удивлении что я держусь с ним подчёркнуто вежливо, а не фыркаю как корнет или другие из офицерской касты армейцев. Даже руку пожал на прощание, поблагодарив. Сосед от этого совсем скривился, однако мне было всё равно, я получил от поручика то что хотел, а именно, информацию о нападении. Он не вёл это дело, чуть позже стоит ожидать прихода полицейских, но интересовался, и всей информацией владел полно.

Что мне он сообщил. Я понимаю почему жандармы заинтересовались этим делом, нападение на русского офицера, да ещё поляками, а это было так, могло принять политический аспект. Так вот, со слов того посыльного, а солдат из пограничников был, тут в городе кроме штаба пехотного полка, где я теперь буду проходить службу, также находился штаб отряда пограничной бригады, нападавших было шестеро. Тот издали увидел, понял в чём дело и стрельнул в воздух, ну те и испарились, тоже конно были, ещё бричка имелась. Ну а когда подскакал, обнаружил обнажённое тело. Взвалил в седло, укутав в шинель, холодно всё же и вот отвёз до города, до которого пару километров оставалось. Со слов солдата троих он хорошо запомнил, узнать сможет, если покажут, а описать вряд ли. Дело о нападении заведено, ищут. Это пока всё. Главное я узнал данные солдата, пояснил что хочу поблагодарить его, ну и мне дали их, после этого поручик ушёл, а я же задумался под бурчание соседа. Что мне делать?

Тут вопрос тоже непростой был. Ну то что воевать буду, это не обсуждается, Родина для меня не пустой звук, в тут всё же русские, свои. Точную дату объявления войны я не помню, но вроде в августе, значит пара месяцев у меня есть. Неделю другую в больнице, пока тут займусь собой и телом, чтобы хотя бы немного довести до кондиции. А то извините, дрищ натуральный. Так вот, два месяца у меня есть, посещу столицу, и зачищу тех, кто виноват в провале войны. Да-да, я хоть и далёк до всех этих историй, но прочитал книжку про эту войну, и там автор довольно толково описывал кто в чём виноват. Так что, если срубить голову этой гидре, из-за которой наши и терпели поражение за поражением, если проще, убрать засилье генералов, для которых неоспоримое право на существование имеет артиллерия, стреляющая ядрами, а оружие пехотинца, копьё. А уж если оно ещё и стреляющее, так совсем хорошо. Ник Ник, дядя Императора Российского, именно он виновен в развале армии, кражах, и вообще во всём. Уберу его, пока тот не стал главнокомандующим, его ставленников, и вернусь сюда в полк, начав войну от границы. Посмотрим, как в результате тут эта война будет идти. Будут изменения или нет. Тот же корнет сообщил что история тут идёт всё также, Император тут, как и у нас, Николай Второй, остальыне политические аспекты тоже схожи, так что война не за горами.

Сам отлынивать не буду, встречу войну на своём посту, хотя к артиллерии имею, а точнее, совсем не имею никакого отношения. Но надеюсь смогу что сделать. Там уже по факту будет видно. Может в пулемётчики переведусь? Тоже вполне их специализация — артиллеристов. А пока же недостаток информации. Буду собирать.

* * *

Шёл я лёгкой походкой, ощущая за поясом тяжесть старого потёртого 'Нагана'. Тот был прикрыт полой пиджака. Мне его временно дали, потом нужно будет вернуть. А пока вот так вдвигаясь вечерком по улочке Калыша, тут довольно злачные места были, посматривал на солдата что шёл метрах в пятидесяти от меня. Это был тот самый пограничник что спас тело Волкова, теперь уже моё. В данный момент лицо у того было сосредоточенно, а глаза бегали по лицам и фигурам прохожих, особенно завсегдатаев трактиров, он выискивал тех, кто напал на подпоручика. Полицейские ясно дали понять, что работали точно местные. Есть подозрение на сына местного купца, но солдат его не опознал. Так что, если и в этот раз не выгорит, а мы уже в третий раз вот так прогуливаемся, буду брать сынка купца и потрошить его.

Причина, почему я решился на месть, ну это так, для отвода глаз, это бедственное положение Волкова, а теперь и моё, в финансах. Волков оказался, несмотря на возраст, алкашом, выпивохой, бабником и картёжником. Как в нём всё это умещалось, не знаю, но от был нищ как последний бомж, он даже проиграл десять своих зарплат наперёд, и был должен половине офицеров полка и в своей батарее где служил. До такой степени, что денег ему уже не давали. Волков к моему удивлению ещё и педантом был, и долги в блокнот записывал, что отдал тоже. Я его каракули разбирал потом весь день ведя подсчёт. Полторы тысячи тот задолжал. Цены местные я знаю, так что появилось желание придавать гада за такой сюрприз. К счастью, он уже и так мёртв, как я уже говорил, откликов памяти или души прежнего хозяина тела не было, так что считай в расчёте. Офицеры, узнав об амнезии, заволновались, вдруг не отдам, но я показал блокнот ходокам, там всё записано, так что успокоил. В результате единственный способ достать деньги и расплатится с долгами, это ограбить кого. Семья у меня теперь большая, как смог выяснить, вот только от финансового потока отец его отрезал, когда Игорь выцыганил у него две тысячи под разными предлогами. Так что идея неплоха, найти тех кто напал на Волкова. Ну и заодно отомщу. Жаль банк тут в городе не ограбишь, одно отделение Русско-Азиатского банка тут было. Сразу поймут откуда у меня деньги взялись, а вот так тишком вряд ли.

Всё же думаю стоит отписать подробнее что и как происходило. В больнице я пролежал десять дней, пока меня не выписали, повреждения действительно были не такими и серьёзными. Большее опасение вызвала прорезавшаяся амнезия. В Калиш даже военный врач из армейского госпиталя проезжал, осматривал меня. Он и подтвердил прошение об отпуске на лечение. Бинты сняли, швы тоже, там лишь шрам остался что подживал. Пришлось фуражку или шляпу постоянно носить что бы не показывать его. Потом тот исчезнет и не будет заметен, особенно когда сбритые волосы отрастут. Да и следы на лице пока заметны, сильно пожелтевшие синяки и разбитая губа, на теле синяков не видно, форма скрывает. Странно что зубы все целы, похоже вовремя солдатик появился, спугнул бандитов. Хм, и следы кнута присутствуют. Может мстил кто за что Волкову? Это тоже нужно выяснить, оставлять врагов за спиной не стоит. Ко мне приходили сослуживцы, трое были. О моей беде, потере памяти, те уже знали, поэтому и выдали всю нужную информацию, которую я должен знать. С остальными познакомлюсь чуть позже. Даже мой непосредственный командир приезжал, командир батареи штабс-капитан Гуров. Кстати, в батарее где мы служим, мы оба единственные офицеры, а вооружение состоит из пяти 'трёхдюймовок'. Лёгких пехотных орудий калибра семьдесят шесть и два миллиметра. Кстати, тут же узнал, отчего Волков в город попёрся. А ему первого мая девятнадцать исполнилось, тот закатил банкет, хорошо все нажрались, ну а у того зачесалось вот он в город вечером и поехал. За женской лаской. Ну а что вышло, вы уже знаете.

А по поводу личных вещей, то их принесли ещё когда я без сознания был. Лошадь пропавшая, она казённая, служебная можно сказать, а вот всё остальное принадлежало Волкову и исчезло. Вещи что принесли со съёмной квартиры, уместились в дорожный саквояж и чемоданчик. Больше вещей не было. Так что на второй день после того как очнулся, я велел принести их мне, ну и стал изучать. В саквояже нашлась повседневная форма и два комплекта нательного белья, слегка ношенное, но как раз по мне. Фуражка имелась, а вот сапог нет. Оказалось, у Волкова всего два комплекта формы было, парадная, которая пропала вместе с шинелью, тот к девицам ехал поэтому и парадную надел, и вот эта повседневная. Почему-то в единственном числе, как и сапоги. С последними я вопрос решил, мне вместе с вещами передали двадцать рублей. Офицеры скинулись, и вот выдали. Даже не знаю, чем отблагодарить. На эти деньги я выкупил у одного местного офицера заметно ношенные сапоги, но моего размера, и офицерские ремни, с пустой кобурой. Почти всё и ушло, полтора рубля осталось. Да, к сапогам прилагались портянки, чистые, в одно экземпляре. Благодаря форме и обуви я теперь мог покидать палату, накинув больничный халат сверху, и гулять по саду. Кобура, пусть и без оружия, это хорошо, но тут все с саблями или шашками ходили, а мне как артиллеристу положено её иметь. Раз потерял, должен сам всё приобрести. Это пока ладно, на будущее, а сейчас продолжим. Тут же в саквояже я обнаружил блокнот с долгами. В чемоданчике нашёлся походный нессер, бритвенные принадлежности, платков шесть штук с инициалами в уголке, мужской гражданский костюм с туфлями, полотенце, немного из утвари, походный котелок, кружка, ложка и глубокая тарелка, явно всё пользованное, и не раз, плохо очищено.

Также тут были книги по территории артиллерии и разным расчётам, и всё такое. Вот это интересно, почитаю. Также имелась большая пачка писем. Причитав их и узнал всю историю жизни Волкова. Ну почти всё. Семья у того большая. Родители, три сестры, две младшие и старшая что уже замужем, и брат, тот тоже младший, шестнадцать лет ему. В гимназии учится. У родителей поместье под Москвой, не большое, но отец хорошо заботится о нём поэтому имеет неплохой и стабильный доход. Однако не для оплаты шалостей старшего. Также хватало дядюшек и тётушек. Большая семья, как я уже говорил. Вон даже дед с бабушкой живы. В Москве большинство живут, а вот в столице никого, думаю из-за этого Игорь туда и удрал, в училище, от заботы и внимания сбежал. В общем, нормально, нужно будет помирится, и посмотреть за кого я воевать буду. Тут даже фотокарточка была, всей семьи, включая Игоря в новенькой офицерской форме. Родители сидели на стульях с прямыми спинами, а дети стояли вокруг. Видимо, когда направился по назначению, Игорь навестил родных и сделали вот это совместное фото. В будущем поглядим.

Первые три дня у меня шла акклиматизация, я просто ходил по больнице выходя в сад, учился ходить, телом овладевал, координация новая, Волков ниже меня на полголовы был. Потом лёгкие занятия. Никаких силовых, сразу в голову отдаёт, лёгкая атлетика, ничего более. Тем белее врач тоже не возражал, посмотрев за моими упражнениями. Я по недописанному письму Игоря родным старательно копировал его почерк, учась писать, используя местную грамматику с её ятями и остальным. Причём этот не простой экзамен я похоже сдал. Ещё в больнице написал письмо родным, не длинное, на пару страничек, тем более я уже знал, что штаб полка отправил сообщение родным Игоря. Тут я успокоил, мол, всё нормально, жив, легко отделался. Ну и так, мелкие новости сообщил, скажем так отвлекая внимание. Вроде похоже получись, но надо ещё тренироваться. А уже когда я выписался и снял тут комнату в Калише, мне корнет деньги ссудил, пятьдесят рублей, то получил ответное письмо. В общем, обо мне беспокоились, ну и ожидали меня у себя. О том, что мне дали время на излечение, я сообщил. Но пока рано. Занял у корнета его второе оружие, тот самый 'Наган', и вот усилив тренировки, голова уже не болела, да и головокружения прекратились, занялся поисками.

Я посетил пограничников, их тут тоже не сильно уважали, мол, под таможенниками, фактически гражданскими ходят, но это другие, я такой херни не показывал. Вежливость и внимание, это наше всё. Пара бутылок польской 'Зубровки', местной водки, корзины с закусками, и вопрос решён, того солдатика мне выдали на три дня. Тот в местных казармах проживал. Кстати, я его отблагодарил за спасение. Червонец. Десять рублей выдал. Ну и дальше с утра, когда тот от казарм прибегал, мы и гуляли по городу. А тот всматривался в лица прохожих. Особенно в тех местах где всякая сволота собирается. Сам я эти шесть дней с момента как покинул больницу, то и дело что занимался зарядкой, пробежками, пока трусцой, нормальный бег рановато, да и делал это на рассвете, когда ещё только рассветало чтобы не пугать очевидцев, возвращался на квартиру, мылся и шёл гулять с солдатом. Кормил я же его, деньги утекали, но я не отчаивался, и как показало дальнейшее, не зря.

— Ваше благородие, — подойдя, привлёк к себе внимание солдат. Говорил тот тихо.

— Увидел что? — также тихо поинтересовался я, делая вид что мы с ним совсем даже незнакомы.

Тот был в своей форме, изображал праздношатающегося, увольнительная на кармане, а я делал вид что простой гуляющий, не офицер. Я в гражданском костюме был. При этом документы имелись, мне не сделали новые. Точнее дали справку из канцелярии полка об утере. Пока хватит, а дальше я или свои верну, или новые сделают, там уже сделали запрос чтобы выслали бланк офицерского удостоверения. Надеюсь форму и остальное что сняли с Игоря те не уничтожили. Не проблема, возместят, своими жизнями в том числе, но хотелось бы всё же всё вернуть. Особенно саблю, оружие, ну и сами документы. Остальное как получится. Как я уже говорил, вместе мы с погранцом не ходили, но держали на виду друг друга, а тут тот сам подошёл, ну и вот привлёк моё внимание.

— Та бричка, что у трактира стоит. Она там была. Узнал я её и оба коня те же. Вон пятно у правого на бабке белое. А вот возницу не узнаю. Может и был, далеко было, да и темнело быстро.

— Понял. Держи, — сунул я тому пять рублей и шепнул. — Свободен, больше ты мне не нужен.

Тот лишь кивнул, я отучил его козырять мне когда я в гражданке, и вскоре скрылся. Дело своё тот сделал, оплату честно заработал, так что пошёл прогуливать, увольнительная ещё не закончилась, а я, посмотрев на солнце, до заката ещё часа четыре, обошёл трактир стороной, по соседней улице, и стал наблюдать за бричкой с другой стороны. При этом старался не привлекать внимания. Та недолго простояла, я с интересом изучил того, кто в неё сел, это был парень, для меня прошлого вполне молодой, лет тридцати, с тонкими щегольскими усиками, ну и возница его куда-то повёз. Я же быстро остановил пустой экипаж, повезло мимо проезжал, и велел вознице ехать за бричкой, поясняя тому что те по ноге мне проехались, и я горел праведным гневом. Слова я подобрал видимо правильные, так как возница тут же стал меня отговаривать. Мой, плохой тот человек, бандит, хотя официально считается директором трактира и зятем довольно обеспеченного купца, только жену и тестя тут в кулаке держит и всем заправляет. В общем, информацию выдал именно ту что я хотел. А из трактира молодчик катил к дому где и проживал с женой и тестем. Видать ужинать. А что, кормёжка в трактире не нравится?

Я сделал вид что возница меня уговорил, убедил, расплатился, посмотрел где живёт молодчик, подступы изучил, и проверяясь, направился на место постоя. Нужно подготовится к ночной акции. Тянуть уже нельзя. И так финансы поют романсы, полтора рубля осталось из тех что корнет дал, так ещё пора покинуть Калиш и отправится сначала в Москву, а потом и в Питер. Там работы очень много ждёт, да и не простая встреча с семьёй тоже слегка волнует и даже нервирует. Сам себе удивляюсь, но всё так и есть. Это в прошлом мире я был волком-одиночкой, а тут есть о ком думать и о ком нужно заботится, пока своей семьёй не обзаведусь. Мой костюм тут конечно привлекал внимание, явно дорогой пошив, столичный портной работал, и материал дорогой и работа. Тут что попроще носили, но ничего другого у меня не было. Не носить же одежду бедняка что я купил на рынке два дня назад. У Волкова похоже вообще всё такое достаточно дорогое и столичное, тот видимо пытался показать столичной лоск. Что в форме что в этом костюме. Однако и тот молодчик, я даже не стал запоминать как его зовут, всё тут проходное, тоже был одет заметно дорого и качество. Не местные портные шили, не их уровень. Как ни странно, я в этом разбираться начал, видимо неплохая наблюдательность помогала.

Дождавшись, когда хозяйка уснёт, у неё соседняя комната была, завтра ещё истекает срок аренды комнаты, я оделся и прихватил саквояж, он пустой был, только одежда бедняка, да лёгкая сильно стоптанная обувь. Ничего другого купить не смог, денег не хватало, зато пакетик жгучего перца и табака взял, смешав это всё. Это на случай отхода подготовился. Здание частного дома удалось покинуть без проблем, даже пёс не заворчал в будке, как это делает обычно, ну и дальше покрутившись по ночным улочкам, и посыпая след смесью перца и табака, это чтоб по этим следам не выйти на место моего постоя, в пути переоделся, убрав свой костюм в саквояж, и дрожа, меня била крана дрожь от холода, быстрым шагом направился к нужному особняку. Сейчас двадцатое мая, днём жарко, а вот ночью пока ещё холодает, а тёплой нормальной одежды у меня не было.

Подкравшись к строению, собаки не было, я в этом ранее убедился, видимо хозяин сам не хочет показывать соседям что имеет ночные дела, а они у него были, потому как у калитки входа во двор стояла та самая бричка, и сидел в ожидании извозчик. Я подкрался к нему со спины и вскочив, успел всадить нож в грудь, удалось это сделать без проблем, тот не успел вскрикнуть или пошуметь. Дождавшись, когда агония превратится, крепко удерживая тело, и судороги закончатся, не вытаскивая ножа из раны, заперев её таким образом, я оставил возницу сидеть. Как будто задремал. У меня остался ещё один нож, также купленный на рынке. Так себе те, но я и хорошо наточил, и вот так подобравшись к калитке, остался ждать. Возничий не просто так тут ждёт, значит что-то будет. В одну руку 'Наган', не хотелось бы шуметь, но пусть будет, в другой нож. Ждать пришлось недолго, уже через пару минут послышались голоса, похоже молодчик не один, и зашумев запором, сначала выглянул один местный. Тот меня не заметил, я лёг на траву под ногами и слился с нею, слишком ночь тёмная, чтобы засечь меня было. Да и одеяния темные. Убедившись, что никого, тот вышел и направился к бричке. Следом ещё двое. В центре вроде тот молодец, директор трактира и зять купца. Вскочив, именно его я отоварил рукояткой 'Нагана' по темечку, ударив ножом второго. В шею, перерубив позвонки. Нож для этого хорош был, тяжёлый, тот стал заваливаться на спину, а я уже был в прыжке к тому что стоял у брички. Тот шёпотом окликал возницу, а тут шум привлёк его внимание, он начал разворачиваться, да не успел, лишь судорожно вздохнул, когда нож вошёл точно в солнечное сплетение. И этот готов, умер тот почти сразу. Закинув трупы в бричку, сверху молодчика, связав его ремнями, потом и возницу к ним, ну и покатил к выезду из города. Управлять двумя конями было не просто, но я справлялся, и мы смогли выехать из города. Теперь отъедем подальше и можно будет пообщаться.

Уехал я не так и далеко, километра на три. Справился всё же с этим транспортом. Встал на берегу речки Просны, что протекала через город. Ну и сбросив тела, в речку те уйдут чуть позже, сначала шустро их обыскал, подивившись тому как те были оснащены. Оружие и ножи у всех. Похоже те собрались на какое-то дело, и я помешал их планам. Причём платил трактирщик, потому как у двоих его подручных я обнаружил одинаковую сумму ассигнациями, в пятьдесят рублей. Или аванс или сразу за что-то заплатил. Потом узнаю. Оружие представляло из себя, два 'Нагана', есть цвет, номер у одного схож с тем что числился за подпоручиком Волковым, вот идиоты. А вот у старшего их, в кобуре под пиджаком был небольшой шестизарядный 'Браунинг' для скрытого ношения, два запасных магазина прилагалось. Я всё это прибрал. К тому же у того портмоне имелось, там без малого двести сорок рублей с мелочью было. Уже неплохой куш, но этого мало, перед отъездом я планировал закрыть все долги.

Ранее я уже работал по подобным темам, проводил допросы. Бывало, что заказчикам было важно знать, что знает тот или иной человек и сохранность их тушек их не особо волновала, так что работать с пленниками я мог и умел. Учится начал ещё на службе, брали мы тогда языков, а тут на гражданке продолжил и усовершенствовал знания. Всё же приятно иметь всё на месте, это я о пальцах, о члене не говорю. Последний пока без работы. На женщин денег нет, а на тех что хватало я сам не залезу, не хочу что подцепить, так что тот пока не испытан в реальных условиях, хотя очень хотелось. Как говорил один премьер-министр — денег нет, но вы держитесь. Вот и я... держался. Вот пальцами я быстро овладел, уже не вспоминается, что у меня их якобы нет, пользуюсь как родными. Ну и левую руку разрабатываю и учусь ею пользоваться. Игорь правшой был, а я обиерукий. В общем, молодчика я не жалел, сердце у того похоже крепкое, выдержит. И если тот поначалу хорохорился, то потом изливал душу мне как самому близкому человеку. О том, что я последний человек которого тот видит в жизни, я ему не говорил. А для установления контакта доверия, одна из сутей доверия при допросах. Я проходил курсы психологии и теперь в этом разбираюсь. Вот что мне удалось узнать. Игорь к ним в руки просто случайно попал. Я-то уж думал, что он и молодчику этому денег задолжал, но нет, те просто развлекались, суки. К слову, Волков у них не первый был, третий. Двух других офицеров они просто убили. Ну и ещё с полтора десятка солдат у них на счету. Преимущественно пограничники, этот молодчик был одним из местных контрабандистов. Если проще, то он всю контрабанду держал на этом участке границы. Все местные несуны на него работали. Также я выяснил где хранились вещи Волкова, а теперь и мои, и кроме 'Нагана', который я уже вернул, всё хранилось на хуторе где жил один из местных, человек этого контрабандиста. У того на подворье аж три тайника и хранилища. Много что там ценного. Это ещё не всё, я был уверен, что у того имелся запас на чёрный день и он меня интересовал. Всё так и есть, семьдесят пять тысяч ассигнациями и часть золотыми монетами в тайнике, там же левые документы, и всё такое. Оружие, часть валюты. Видимо тот прикидывал возможностью уйти за кордон. А вот в дом его тестя я лезть не собирался. Тот его и так пограбил, пусть хоть что-то останется. Мне вполне хватало тайника со средствами для побега и того что на хуторе наберу. В хуторе будет проще работать, хозяин бирюк, один жил. Три здоровых пса и всё. Ну что ж, прокатимся. Только сначала тут всё подчищу, а потом и выезжать можно, время ещё есть, должен успеть.

С трупами я разобрался быстро. Грязно, но быстро. Вспорол животы, набил камнями и сбросил в воду. Самое ценное забрал с собой. Остальное тоже в воду. Ну и сам отмылся, смывая кровь. Ох и холодна водица, а тут ещё и не лето, май, однако ничего. Надел пиджак молодчика, пусть он в крови испачкан, измарал пока на трупах лежал, зато тепло, пусть тот дрожит, устроился на козлах и покатил к хутору. На перекрёстках дорог тот мычал, я выдёргивал кляп, и он хрипло сообщал где нужно повернуть. Таким образом мы и доехали до нужного хутора. Тот от города километрах в девяти находился. Не так и далеко, но и не близко, а мне ещё и возвращаться. Надеюсь до рассвета успею. В пути мы свернули и на полчаса задержались, тот показывал мне свой тайник. Хитро придумано, натуральный схрон-берлога. Погреб, вниз спускаешься, внизу топчан, есть печка, дымоход сделан, запасы провизии, да в бидонах, чтобы мыши не погрызли. Я зажёг керосиновую лампу чтобы всё видеть, и начал осмотр. Оружие тут было, короткоствола почему-то не имелось, но патроны к нему были. Из дальнобойного оружия имелось три винтовки 'Мосина', два германских карабина 'Маузер', что сейчас стоят на вооружении в германской и австрийской армии, ну и пулемёт. Откуда этот 'Мадсен' взял, тот объяснил, купил в магазине с той стороны. Ничего себе, там даже ручные пулемёты продают? Мне он конечно интересен, но пулемёт был под германский патрон семь девяносто два и пятьдесят семь миллиметров. Ладно хоть тут целый ящик патронов к нему был, и все одного типа, разрывные. Полторы тысячи патронов. К пулемёту прилагалось три запасных магазина в подсумках.

Тайник с запасами был скрыт под топчаном, закопан в бидоне. Я не поленился раскопал, осмотрев, и оставшись доволен, лишь пачку банкнот взял, примерно тысячи две, ну и всё вернув как было, поднялся наверх, помог выбраться бывшему хозяину схрона, по его словам, о нём никто кроме него не знал, ну а те кто его выкопал, давно покоятся под землёй. Крышку я закрыл и также замаскировал. Жаль гранат нет, ещё бы и растяжку поставил. Но и так нормально. Стараясь не оставляться следы, схрон находился в небольшой роще, которую днём видно насквозь, и выведя молодца к бричке, повёз его дальше, и вот так мы и оказались у хутора. Тут я его привязал к колесу, кляп вставил, после чего направился к хутору. Дальше труда не составило разбудить хозяина, я просто стал ломится в ворота, собаки лай подняли, ну а когда тот вышел во двор, спрашивая кто там припёрся, я представился корнетом из погранотряда. Мол, есть сведенья что тот контрабанду хранит. Ругаясь на разных доносчиков, тот направился к воротам, убеждая меня что это навет и поклёп. Дальше тот открыл ворота, получил рукояткой 'Нагана' по голове, выронив факел что в руках держал, ну и упал. Также упаковав его, я изучил двор и все постройки, включая дом. Никого. Только после этого я завёл бричку во двор где и посадил обоих пленников рядышком у стены сарая и рявкнув на собак, велев тем заткнутся. Псины не унимались и иступлённого лаяли. Пришлось сходить в дом, прихватить подушку, и используя её как глушить, четыре раза выстрелить. Один раз добивать пришлось. Вот теперь тишина наступила. Псин жалко, те всё же на службе были, но дело серьёзное, а тишина наше всё.

Расколоть и хозяина хутора также удалось без проблем. Тот мне сдал не только ухоронки своего хозяина, что сидел рядов, а хутор принадлежал ему, бирюк тут жил как наёмный рабочий. Так вот, тот сдал не только ухоронки хозяина, но и свои, обогатив меня ещё и на свои накопления, в размере пяти тысяч, тут и российские рубли были, и германские марки, и золотые монеты, но итоговая сумма, по моим прикидкам, была именно такова. Все схроны я вскрыл и осмотрел. Половина пуста, большую часть контрабанды уже расторговали, а новых поступлений не было, но интересное для себя я всё же нашёл, и используя обоих пленников как грузчиков, загрузил бричку. В основном патронами и консервами. Последние германские были. Также все свои вещи нашёл, даже служебное седло, форму, документы, оружие, я имею ввиду саблю. Ну и документы и награды тех офицеров что тут погибли, у одного 'Клюква' была, так называлось Аннинское оружие — неофициальное название оружия с закрепленным знаком ордена Св. Анны 4-й степени, табельное холодное оружие офицера или чиновника, награждённого орденом Св. Анны 4-й степени шпага, сабля, кортик, с прикреплённым к его эфесу знаком ордена Святой Анны, темляком из Орденской ленты и, в случае награждения за военные подвиги, гравировкой 'За храбрость'. Тут на сабле такая гравировка была. Офицер был заслуженным.

Лично для себя, кроме средств, тут также была запасная касса молодца, в размере тридцати тысяч, я взял шесть пистолетов 'Маузер' под парабеллумный патрон. Те в ящиках были, ещё в консервационной смазке. Патронов жаль к ним не так и много. По две сотни на ствол. Это я всё прихватил. Ну и три молодых жеребца. Моего коня, служебного, уже на ту сторону отправили с очередной группой несунов. У того армейское клеймо было, тут не продашь, а с той стороны легко. Эти три коня не клеймённые, можно забирать. И вот так мы поскакали к схрону. Эти двое пленников на неосёдланных лошадях сидели, те сзади к задку привязаны были. Я им руки спереди связал, чтобы те за гривы держались. Добравшись до места, оставив бричку у дороги, чтобы следы не оставлять, с помощью двух почти добровольных грузиков перенёс всё к схрону, а потом спустил вниз, аккуратно расставляя теперь уже моё имущество. При себе оставил только три тысячи, свои личные вещи, убитых офицеров, ну и один 'Маузер'. Дальше ликвидировал обоих свидетелей, отправил их в речку там же где от других трупов избавлялся, и на бричке вернулся в город, когда уже как раз рассвет готовился вступить в свои права. Успел вовремя. Всё отнёс во двор, в тихую. Сюда же коней завёл, всех трёх, а бричку подальше отогнал, бросив её, и вернулся. Я успел помыться, избавится в нужнике от одежды крестьянина, утопил её, ну и поднявшись к себе вскоре уснул. Ночка та ещё была.

Проснулся я от крика хозяйки дома со двора, так что я тут же в одном офицерском нательном белье подорвался с кровати, но с 'Наганом' в руке, и оказался во дворе. А та стояла и тыкала пальцем в лошадей, две сумки и седло что лежали у крыльца. Естественно деньги там были, но не все, две тысячи, остальное у меня под матрасом в снятой комнате хранилось, на них у меня совсем другие планы.

Сам же я выскочив на двор, сам с удивлением осмотрев коней и вещи, там было две дорожные сумки, и записка закреплена над одной, да покрутил револьвер на пальце, невольно присвистнув. Это безопасно, револьвер так крутить, под курком была пустая камора. Извинившись за свой вид, я скрылся в доме. Раз опасности мгновенной нет, то нечего в неглиже ходить. Быстро одевшись, застегнув портупею, поправив складки френча, и на ходу убирая выпрошенный у соседа по палате 'Наган' в кобуру, я вернулся во двор. Хозяйка, а она из простых была, вдова лавочника, меня устраивала цена за комнату, уже стояла у сумок и читала записку.

— Это вам, — сообщила та, протягивая листок.

Подойдя, быстро пробежавшись глазами по неровным строкам, я демонстративно поднял брови в удивлении. Я знал, что там написано, старший контрабандист в городе писал всё под мою диктовку. Вот что там было:

'Прошу прощения за случившееся, бес попутал. Возвращаю его благородию подпоручику Волкову его вещи и извинения в виде трёх коней и небольшой суммы наличности, надеюсь этого хватит за принесённые неудобства. Аноним'.

— Однако, — только и сказал я, с удивлением посмотрев на хозяюшку, после чего добавил. — Похоже это те бандиты, которые на меня напали.

Об этом в городе было известно. В лицо-то меня не особо знают, но о случившимся вполне. Убрав записку в нагрудный карман, я присел у сумок и открыв одну, взял саблю что лежала сверху, рядом ещё одна. Вторая моя, а эта наградная, с 'клюквой'.

— Так это не моя сабля, — с недоумением сообщил я. — Они что, ещё на офицеров нападали?

Дальше изучать я не стал несмотря на жадное любопытство хозяйки, а прихватив обе сумки, сообщив что посмотрю у себя в комнате, оставил седло на месте, ну и отнёс к себе. А хозяйка сообщила что пока воды коням принесёт, а то они уже маются от жажды. В комнате я сменил сапоги на те старые волковские что находились тут, они отлично разношенные, яловые, саблю прицепил, свой 'Наган' убрал в кобуру, документы в нагрудный карман и осмотрев себя, кивнул, выгляжу как надо. Большую часть вещей оставил в комнате, деньги две тысячи в карман, накидал список того что мне 'вернули', и прихватив одну сумку вышел во двор. Там на одного коня, что на мой взгляд выглядел поплоше, я накинул седло, и вместо отсутствующей уздечки используя небольшой кусок верёвки, сделав петлю, вывел его со двора, сообщив хозяюшке что буду к обеду. И кстати, оплатил ещё три дня постоя, а то у меня сегодня срок заканчивается. Сейчас же направился в сторону больницы. Не к штабу полка, который я и намеревался посетить, пока рано, утро, там кроме дежурного и нет никого. Поэтому навещу-ка бывшего соседа по палате, тот ещё там мается со своей ногой. Он тут панночку нашёл что его навещала, вот пока и не желал покидать Калиш. Долги нужно отдавать поэтому я и решил начать с корнета. Тот понятно ещё спит, но ради такого дела разбужу.

Добравшись без особых проблем до больницы, я во внутреннем дворике привязал коня, и придерживая одной рукой сумку, что висела на плече, ремень длинный, а другой саблю, направился к палатам. Дежурный санитар, что меня у входа встретил, уже направился к тому чтобы разбудить и сообщить о госте. Пришлось подождать минут пять, чтобы корнет привёл себя в порядок, и только после этого я зашёл к нему. Кстати, моя старая койка занята была, офицер-пограничник лежал. Недавно бой был на границе, контрабандиста брали, и вот ему прилетело. Тот тяжёлый, без сознаний, поэтому мы общаться начали шёпотом. Я вернул ему 'Наган', вычищенный, все патроны на месте, а также одолженную сумму денег, чем привёл того в хорошее расположение духа. Ну и описал как мне всё бандиты вернули. Тот аж распахнув рот слушал. Я даже слегка увлёкся, но вроде рассказал всё толково.

Час пробыл в больнице и решив, что пора посетить штаб полка, попрощавшись с корнетом, направился на выход. Тут врач мне попался, Андрей Константинович, и подумав, я попросил время поговорить, ну и ссудил как спонсор самой больнице небольшую сумму в размере двухсот рублей. И только после этого забрав коня, направился к выходу. До здания где располагался штаб полка, комендатура там же, было не так и далеко, и вскоре я пешком, не спеша, добрался до него. Оставив коня привязанным у входа, там специальная перекладина для этого была, всё также придерживая сумку, прошёл в холл, где меня встретил помощник дежурного в звании унтер-офицера.

— Командир полка у себя? — сходу поинтересовался я.

— Не было ещё, ваше благородие. Начальник штаба только что прибыл.

— Веди меня к нему. Дело срочное и важное.

Мы и шага сделать не успели, как снаружи загремел колёсами по брусчатке экипаж. Прибыл полковник Молчанов. Я его встретил у входа, тот окинув меня взглядом, задержавшись на рукоятке сабли, поинтересовался:

— Что-то случилось подпоручик? Помнится мне, вы находитесь в отпуске по излечению.

— Дело срочное, господин полковник.

— Такое срочное? Что ж, пройдёмте ко мне в кабинет.

Мы прошли в кабинет полковника, здание одноэтажным было, не так и далеко идти, и когда тот устроился за столом, то дал мне слово. Вот что я сообщил:

— Господин полковник. Я, когда выписался из больницы, стал искать бандитов что на меня напали. Солдат-пограничник что меня спас, помогал мне в этом. И похоже вышел на них. Те это обнаружили и сегодня утром хозяйка дома, где я снимаю комнату, обнаружила во дворе трёх коней, седло и две сумки. Там была вот эта записка, — я сделал два шага вперёд и протянул записку комполка, и пока тот её читал, продолжил. — Прочитав её, я открыл сумку и обнаружил не одну саблю, а две. Вот эта не моя.

Открыв сумку, я достал саблю с 'клюквой' и слега, обнажив клинок, показал надпись. Полковник помрачнел и заиграл скулами, а я достал из кармана орден Святого Владимира четвёртой степени, добавив:

— Этого у меня тоже не было. Обнаружил там же в сумке.

Разозлился полковник серьёзно, и успокоился не скоро. Он вызвал начальника штаба полка и ещё двух штабных офицеров, и те все вместе внимательно выслушали мой рассказ. После этого я передал список того что отдали бандиты, конь, которого я передавал в замену угнанного, стоял снаружи. Можно отвести на конюшню. Седло есть, а вот за уздечку я должен был уплатить как за утерю казённого имущества. Пока остальные работали, кто изучал орден и по номеру пытался узнать кому он принадлежал, документов других офицеров при мне не было, да и у бандитов тоже, мы с полковником ожидали жандармов, их уже вызвали, ну а я достал из сумки кобуру с 'Маузером' и сказал:

— Этот пистолет мне передали преступники. Я не прощаю их, но в качестве материальной и моральной компенсации всё принял и отдавать кому-то либо не собираюсь. Этот пистолет я хочу передавать в дар вам.

— Благодарю, — с интересом изучая тяжёлый пистолет, что тот извлёк из кобуры, приведя пальцем по консервационной смазке, пронаблюдал как я выкладываю на стол пачки с патронами к нему, и поинтересовался с хитринкой в глазах. — Я так понимаю, у вас будет какая-то просьба подпоручик?

— Не то чтобы просьба, господин полковник. Скорее желание перевестись в пулемётную команду. Мне кажется я там буду на месте.

— Что ж, я подумаю. Поговорим об этом после вашего излечения и возвращения к службе.

— Благодарю, ваше высокоблагородие. Ещё бы хотелось испросить вашего разрешения посетить столицу...

Тот дал добро, без разрешения командира полка такие поездки чреваты, даже в канцелярии получил заверенное подписью разрешение. Тут двое жандармов прибыли, они меня внимательно расспросили, дождались, когда я рапорт напишу, на имя комполка я уже написал и передал начальнику штаба, и после этого мы на коляске покатили к подворью где я комнату снимал. Там они опросили хозяюшку, коней осмотрели, а они явно верховые, остальные вещи что в комнате лежали, после чего отбыли. Ту записку, написанную старшим контрабандистом, те забрали. Причём, как мне показалось, один из жандармов, в звании штабс-ротмистра, узнал почерк. Удивлённо заморгал. Ну а я после их отбытия, пообедав, время уже двенадцать дня было, перебрал вещи, и направился обратно к штабу. Там отловил двух офицеров и вернул долги, одному аж четыреста рублей должен, точно катала, это всё карточные долги были. Вернул в кассу взаимопомощи те деньги что Игорь брал в долг, и тут всё, остальные должники остались на месте дислокации части, где проходил службу подпоручик Волков. Это всё на завтра, посещу их. Вернувшись на место постоя, я парадную форму и шинель с фуражкой, а также исподнее, передал хозяйке, чтобы та постирала и выгладил, за это отдельная плата, ну а сам прихватив одного коня, направился к рынку. Нужно приобрести всё для лошадей. Один мой верховой, его я и вёл на верёвочной петле, а второй вьючным будет. Эти кони были прекрасны, как сообщили офицеры в штабе, явно германский коннозаводчик выпускал, я лично разницы не видел. Но этим экспертам верил. Такие кони ценились, даже были предложения продать. Обещал подумать, хотя сам не собирался этого делать.

На рынке я приобрёл две уздечки. Одну сразу надел на коня, подогнав по размерам, потом долго выбирал сёдла. Тут их в продаже было не так и много, но всё же выбрал, и вполне неплохое, удобное. Также и две попоны взял. Оседлал коня своего, красавец. Также я купил две пары чересседельных сумок, одна пара на моего верхового, вторая на вьючную. Подумав, взял на вьючную ещё пару специальных сумок-торб, только размерами побольше. Там можно утварь, палатку, одеяло, припасы держать, в походе они точно пригодятся. Но это я чуть позже докуплю, да и качеством повыше, а именно, в столице. Я тут прикинул, зачем мне поезд, трястись, и пусть Москва в стороне будет, лучше я морем доберусь. Тут было несколько причин. Я в курсе что это займёт всё больше времени, но я хотел овладеть верховой ездой, мне практика нужна, а триста километров до Данцига, которой в будущем назовут Гданьск, вполне позволят мне получать хотя бы зачаточный опыт в верховой езде. Так что тут на выбор триста километров до Данцига, пофиг что это германский город, мне хотелось посмотреть, как границу можно протий не имея загранпаспорта, и дальше с лошадьми морем, или пятьдесят километров до ближайшей железнодорожной станции, и дальше поездом. Мне понравилась идея именно с судном. Да и у немцев побывать хочется. Осмотрюсь там, если время будет.

На сегодня я пока закончил с покупками на рынке. Седло, уздечки и сумки куплены, всё погружено на коня, я его Вороном прозвал, по масти, и аккуратно забравшись в седло, наездник я аховый, честно сказать это вот в первый раз, неторопливо направился к лавке, где продавалось немало снаряжения, и где закупались многие офицеры что жили или бывали в городе. Оставив коня снаружи, привязав повод к перекладине, я прошёл в лавку, придерживая рукоятку сабли. Вот ещё одна проблема, нужно учится с этой железкой ходить. Постоянно под ноги попадает, однажды уже чуть не упал. М-да, и желательно найти учителя чтобы учил меня обращению с шашкой. Кто у нас признанные мастера? Казаки. Поищем среди них. Мне по службе положено её носить, а я по характеру не могу носить бесполезный предмет коим не владею. Был бы нож, проблем нет, нож у меня за голенищем, а вот сабля, это пока тёмный лес. Это пока не критично, время ещё есть, да и за время войны займусь ею.

В лавке только продавец был, который услужливо подскочил со словами:

— Что пожелаете, ваше благородие?

— Патроны к 'Нагану'. Три сотни. Патроны к 'Парабеллуму' есть?

— К 'Люгеру'? Конечно, ваше благородие. Сам пистолет тоже имеется в продаже, недавно завезли, два уже выкупили. Три осталось. Желаете посмотреть?

— Неси, — подумав, кивнул я.

Тот принёс все три Люгера'. Осмотрев, я хотел было отказался от покупки, обычные пехотные варианты, а меня интересовала длинноствольная артиллерийская модель, коей тут не было. Однако всё же приобрёл один вместе с кобурой, и патронов пятьсот штук. Руку набивать буду, тренироваться. К нему средства чистки и бутылочку оружейного масла. Также взял охотничий нож, его можно на пояс повесить, потом приобрёл бинокль и планшетку, отчего-то у Волкова их в наличии не было, если они вообще были. Взял пару блокнотов и карандашей, чехол для винтовки, скатку походного одеяла, офицерскую сумку, это подобие солдатского вещмешка, принадлежности ухода за лошадьми, туда входили щётка, гребёнка и чистилка, увидел готовый навес, три на три метра, обшитый по краям, и вязанку тонкой верёвки для него для растяжек. Вот, отличная замена для палатки. А спать можно и на земле, попоны две снизу, одеялом укрываться, седло вместо подушки, а навес от дождя. Также приметил и купил карманные часы на цепочке, металлической. Часы с секундной стрелкой, швейцарские, отличный хронометр. Ну и последней купил пустую сумку. Поняли какую? На ней красный крест был. Иметь такую санитарную сумку, да не пустую, всегда стоит под рукой.

Расплатившись, я загрузил все покупки на коня, и держа его за повод, теперь верхом не поедешь, места нет, да и идти тут до аптеки недалеко, всё же дошёл до неё. Также оставив Ворона снаружи, с одной пустой санитарной сумкой на боку, ремешок у той длинный, вполне удобно, прошёл в лавку. Аптекарь был свободен, как раз по рецепту что-то покупательнице выдал, и поэтому вопросительно посмотрел на меня, поинтересовавшись:

— Что изволите?

— Нужны стерильные перевязочные материалы, ваты, салфетки, антисептик, жгуты пару штук, спирт пару бутылок, иглу, шовный материал, скальпелей пару штук, зажимы, ножницы. Для обезболивающего, что-то из наркотиков. Как я вижу по вашим полкам, мечта наркоотдела, у вас солидные запасы. Возьму морфию и те шарики опиума.

Всё что нужно я приобрёл, из антисептика наличествовали только медицинский спирт, тут он был несколько другой, но всё же спирт, ну и йод. Зелёнка похоже тут ещё неизвестна. Сумка полна, одних бинтов двадцать штук взял, да ваты бумажную упаковку, а для инструментов и шовного материала небольшая деревянная стерильная шкатулка. То, что стерильная, аптекарь сообщил, но я ещё спиртом продезинфицирую.

Вот так покинув лавку, я добрался до места постоя, и занялся там делами. Завтра я собираюсь навестить место дислокации батареи, последние долги отдам. Распрощаюсь с сослуживцами, заодно познакомлюсь, большинство я пока даже в глаза не видел в отличие от Игоря, ну и забрав вещи, отправлюсь в путь. А пока было время, я достал 'Люгер' и 'Маузер', в вещах что во дворе оставили 'бандиты', было два пистолета подобной модели, один я подарил командиру полка, второй оставил себе, четыре остались в схроне. И вот сначала почистил, а потом смазал оружейным маслом. При мне было три короткоствола, это 'Наган', что записан в офицерское удостоверение, 'Люгер' и 'Маузер'. 'Люгер' я планировал постоянно носить вне службы. Вполне удобный и ухватистый пистолет. И вот так дождавшись ночи, я отправился спать. Завтра с утра к сослуживцам, навестить, а дальше всё по плану. Перед отъездом посещу схрон, заберу все деньги и винтовку, выбрал я германский армейский карабин, чехол купленный под винтовку 'Мосина' ему вполне подходил. С такими чехлами ковбои на Диком Западе рассекали. Они к седлу прикреплены были. Вот и я так собирался сделать.

* * *

Сняв фуражку одной рукой, я второй вытер мокрое от пота лицо платком, щурясь от солнечного света, и глядя на гавань Данцига. Окраины города были неподалёку, я с холма наблюдал за ленивой суетой в порту. Щёлкнув языком, не трогая поводья, и Ворон направился вниз. Я учу его звуковым командам. Пока получается плохо, приходится ногами сжимать, подтверждая приказ, но вроде начал слушаться. А вообще эти восемь дней с момента как я покинул Калиш, прошли вполне продуктивно. Я был постоянно в дороге, что далась мне тяжело, но теперь я считал себя неплохим наездником, не новичком как раньше, за лошадьми ухаживал, учился и этой науке. Подковы чистил от того что там набилось. Тренировки, это постоянно. Я даже бежал, держась за седло. Особенно когда внутренности бёдер натёр, мускулы деревенели, такая пробежка отличное средство привести себя в форму. Пока три километра, это предел, но втягиваюсь, постепенно физика тела становилась лучше, растяжки тоже, но честно сказать, до приемлемого результата прошедшее время — это мизер, тут полгода нужно, не меньше, тогда думаю я буду доволен результатом. В Калише всё прошло пристойно, я действительно посетил место дислокации, и раздал долги. Сказал бы что все, но это не так, один офицер с семьёй отправился в отпуск, но другие офицеры обещали передать. Вот так вернувшись в город, я на следующее утро собравшись, с припасами в поклаже вьючной лошади, и покинул город. Следил, не было слежки, проверялся не раз. Так посетил схрон, карабин, как и хотел взял, ну и все деньги, что русские рубли, что германские марки, и золото тоже всё. У меня на эти средства большие планы. Опасно с такими деньгами по Польше рассекать, всё же по более ста тысяч было. А если точнее, то в русских рублях чуть больше ста двадцати трёх тысяч набиралось.

В пути населённые пункты не посещал. Привыкал к походной и кочевой жизни, всё сам. Готовил, лагерь обустраивал, привыкал. Тренировался в стрельбе, за эти восемь дней пути патронов осталось мизер, из ста пятидесяти на карабин лишь пять, на 'Люгер' и 'Маузер' по магазину, в 'Нагане' полный барабан и всё, запаса не было, да и эти оставил на всякий случай. Припасы тоже к концу подходили. Однако оружие вычищено и было в порядке. Добрался до границы и прямо в форме пересёк её, про загранпаспорт спросили и узнав, что его нет, поставили метку о пересечении границы в обычные документы, с той стороны германские пограничники повторили действия наши. Вот и всё. Проверка показала, что граница не на замке. Удивился, но поскакал дальше. Хорошая прогулка вышла, не жалею. Бою на ножах тренировался. Тут результаты неплохие, былой навык возвращался. Вторую руку тренировал, ну и саблей махал, тут больше кисти рук качал, и результаты махания пока посредственные. Учитель нужен. Сейчас же спускаясь к городу, я пролетел по улочкам к порту, некоторые германские полицейские мне честь отдавали, как и часть офицеров, но большинству всё же я козырял, офицеров старше меня званием было большинство. Некоторые смотрели на меня удивлённо, но никто не останавливал. В порту повезло, через час как раз судно отходило, узнал от зевак и направился к нему. Капитан был на месте. Он дал добро на погрузку, и уход за конями, один из матросов за этим будет следить, но платить ему буду я. Дальше мои вещи были отправлены в каюту, одноместная, пусть и небольшая, и пока я обустраивался и смотрел как там лошади, седла и поклажа у меня в каюте были, пароход успел отойти, и вот так дымя трубой направился к выходу из порта. Жаль по городу не погулял, но может быть так даже лучше.

Плаванье заняло семь дней, да и то дважды в разные российские порты заходили, высаживая одних пассажиров, и забирая других, ну и разгружаясь. Однако всё же вскоре мы прошли Кронштадт и встали на рейде. К пирсу для разгрузки судно подойдёт только через два дня, когда очередь наступит, пришлось нанимать специальный баркас для перевозки лошадей, куда с помощью судового крана-балки спустили по одной моих лошадей, головы им закрыли чтобы те в страхе не бились, и следом мои вещи и меня. Сам я в парадной форме был, с саблей и 'Наганом' в кобуре. Ходить тут с 'Маузером' или 'Люгером' я пока не хотел. Уставников, насколько я знал, офицеры в полку говорили, тут хватало. Однако, как бы то ни было, но вот он берег и столица.

Вещи мои разгрузили на пирс, и отмахиваясь от помощников, местные бичи, пристально наблюдая чтобы вещи мои не украли, я оседлал Ворона, на вьючную поклажу, ничего не пропало, и вот так верхом направился к городу. Подобрал неплохую гостиницу, где вещи в номер, он из двух комнат состоял, снял на неделю пока. А лошадей на конюшню. Прибыли мы в столицу в обеденное время, пока разгрузка, то сё, наступил вечер, поэтому я решил не планировать на сегодня ничего. Лишь попросил вызвать ко мне в номер местного специалиста, а специализация его должна быть в приобретении квартиры, домов или каких предприятий. То есть, из адвокатов и их помощников. И вот, когда я как раз поужинал и вернулся в номер, раздался стук, и слуга сообщил что ко мне господин Ольнёв пожаловал. Что ж, пообщаемся. Надеюсь тот действительно ценный специалист, я попросил разное фуфло мне не присылать, а из тех что себе имя сделали. Услуги у них дорогие, но я был готов на траты.

Подойдя к двери, я открыл её и пропустил посетителя в номер, застёгивая на манжетах рубахи пуговицы. Я был в гражданском костюме. В том самом который обнаружил в чемодане, находясь в больнице, и коим уже пользовался. Его только что принесли из чистки поглаженным, он и так чист был, мою полевую форму ещё стирали, да ремонтировали, та дорога до Данцига дорого ей обошлась. А сейчас в брюках и рубашке я смотрелся вполне неплохо. Окинув взглядом нужного специалиста, выглядел тот достойно и пригласив присаживаться на диван в гостиной, где мы находились, отпустил слугу и закрыв дверь устроился, напротив. Сначала мы познакомились, тот мне визитку протянул, ну а я просто представился, за неимением оной. Представился дворянином Волковым, то что я ещё и действующий офицер Российской Императорской армии, я не сообщал. Когда эта процедура закончилась, я и пояснил что хочу:

— Мне нужно приобрести неплохую квартиру в центре города, хороший район. Квартиру небольшую, спальня — совмещённая с рабочим уголком, гостиная, кухня — совмещённая с обеденным залом, туалет с ванной, возможно балкон, центральное отопление. Второе или третий этаж. Сто двадцать или сто пятьдесят квадратов. Это пока всё, если всё пройдёт хорошо, будет более интересный заказ. Также есть пожелание получить на руки загранпаспорт. Срок около трёх недель. Что скажите?

— Это действительно сфера моей работы. У меня уже есть несколько квартир, которые вполне подходят описанным вами пожеланиям. Можно их осмотреть в любое время. Вас интересует именно покупка, не аренда?

— Да, именно так. У меня много родственников в Москве, нужно чтобы тут был свой уголок где бы они смогли гостить пока меня нет.

— Квартира по описанию не для большой семьи.

— Это так, — улыбнулся я, не собираясь пояснять свои планы. — Что по загранпаспорту?

— Это вопрос решаем. Всё будет сделано через десять дней, но если хотите быстрее, будет чуть дороже, но уже через три дня получите его на руки.

— Хорошо, порадовали. Меня устраивает тот вариант что подороже. Есть ещё такой вопрос, смогу ли я имея документы, получить полные их копии, заверенные у нотариусов?

— Для чего это? — не понял тот.

— Видите ли, скоро наступит такое время, что потеря документов, это вообще пустяк, и хотелось бы иметь второй комплект чтобы не заниматься и не терять время на восстановление.

— Я могу знать причины вашего такого желания, господин Волков? — даже подобрался тот.

— Можно просто Игорь Михайлович... Война. В конце лета. Я удовлетворил ваш интерес?

— Вполне. Копии документов, заверенные, получить можно. Сроки?

— Время есть, край, две недели.

— Успеем.

Дальше мы занялись делами, я передал тому часть своих документов, доверенность на получении их копий и заявление на получение загранпаспорта, выдал необходимую сумму, и мы распрощались, завтра сразу после обеда встретимся в фойе гостиницы. Поедем смотреть квартиры.

Утром следующего дня, после завтрака, в своей форме подпоручика, парадной, тут стоит ходить только в такой, направился к зданию генштаба, где в канцелярии встал на учёт, это необходимо. Разрешение для пребывания в столице от комполка тоже оставил. Не обязательно это, но пусть будет. Адрес с местом проживания указал. После этого я на наёмной коляске стал объезжать разные заводы. Да-да, именно завод, металлоделательнный, как их тут называли, я и собирался прикупить. На крупный я не замахиваюсь, а вот небольшой, фактически мастерская, вполне. Главная задача его, это штамповать армейские шлемы по типу 'СШ-40'. К своему удивлению, я не обнаружил в снаряжении такого важного элемента, тем более каски отлично защищают от шрапнели, бича пехоты, именно от них те и несут основные потери. Шрапнель наносит раны не глубокие, сила разрывов не велика, но раненых много, а тут есть шанс снизить поток раненых в будущей войне. Ну и получить государственный заказ, это ой как неплохо. Я уже накидал в офицерском блокноте схему шлема и подтулейника. Это та войлочная или кожаная подкладка между головой и шлемом. По всем прикидкам, производство будет недорогим, главное заинтересовать военное ведомство, и насчёт этого у меня тоже есть план. Было время подумать и составить его. Пока в дороге был, а на борту парохода тот окончательно сформировался. Интересная афера получится.

Я особо ничего не делал, просто интересовался, и вообще изучал технологии этого времени. По моим прикидкам, практически любой такой заводик сможет начать производство касок. Ну и выяснил что минимальная стоимость одного завода, это был сарай с десятком рабочих, шесть тысяч, а максимальная, вполне добротный кирпичный корпус, пара деревянных строений, два склада, всё окружено высоким забором, аж восемьдесят тысяч рублей. Он мне больше всего и понравился, тут перспективы на развитие видны, жаль, что завод не продавался. Хозяин его, что и провёл мне небольшую экскурсию, и не думал его продавать. Время до обеда пролетело очень быстро, я вернулся в отель, переоделся и пообедал, когда мне сообщили что мой стряпчий прибыл, именно так называлась профессия таких специалистов. Я конечно мог бы обойтись без покупки квартиры, но у меня на неё были далеко идущие планы, так что она мне нужна. Поэтому мы на наёмной коляске покатили изучать квартиры. Третья в списке мне понравилась, да так, что я решил не смотреть что будет дальше. Стоимость её двадцать тысяч рублей, и хозяин дома, что продавал или сдавал квартиры в аренду, спускать цену не хотел. Пусть квадратура тут сто десять квадратных метров, но всё равно просторно и мне понравилось. Однако главное, что та продавалась с некоторыми деталями интерьера, то есть ремонт тут год назад был приведён, и имелась некоторая мебель, остальное нужно самому приобретать. Печь на кухне дровяная, отопление центральное от котельной. Балкон был, третий этаж. В общем, квартира конфетка, окна выходили на Неву и парк с той стороны.

Стряпчий стал оформлять, аванс я выдал, а я покатил по оружейным магазинам. Хочу прицел оптический приобрести. И вот так покатавшись, был вынужден констатировать, что прицелы есть, но в зачаточном состоянии. Я конечно приобрёл два в кожаных футлярах, на мою 'немку' те встанут, крепления под них были, да и производство германское, однако я надеялся на лучшее. Купил также в магазинах походную двухлитровую флягу, карманную серебряную фляжку, патронов для карабина 'Маузер', разрывных к сожалению, не было, они оказывается запрещены к применению, ну и взял также нагрудный патронташ, малую пехотную лопатку и палатку. Всё это я отвёз в гостиницу, оставив на месте, после чего на той же коляске, я её не отпускал, переодевшись в форму офицера, покатил к зданию Красного Креста, которое курировала императорская семья. Мне денщик нужен. У Игоря был один на двоих с командиром батареи, и тот остался по месту службы, лучше нанять своего, из нестроевых. Вот я и надеялся такого найти тут. Обычно ветераны, а я хотел из солдат, желательно казака, чтобы драке на шашке обучил, проживали в некоторых подобиях ночлежек, вот я и рассчитывал там найти тех, кто мне нужен.

Видимо не повезло. Из кого выбрать было, но кто-то меня не устроил, или ещё что, душа не лежала, так что отбыл ни с чем. Не было там нужного мне специалиста. Видимо казаки о своих заботились, отправляли к станицам, а тут одна пехота была. Калечные, с разными ранеными, но не то что нужно. Ладно, пока не к спеху, успею ещё. Вернувшись в гостиницу, я достал карабин и занялся подготовкой к установке, а потом и самой установкой охотничьего прицела на оружие. Нужный комплект инструментов я приобрёл, в кожаном чехле. Причём приобрёл в том же оружейном магазине. Неплохой подбор инструментов. Успел к вечеру сделать, но отстреливать потом буду. Второй прицел пока в запас. Я вообще подумывал его на тот пулемёт 'Мадсен' поставить, что в схроне остался. Я его маслом оружейным хорошо обработал, долго пролежит. Хотя какое долго, вернусь и достану. Если даже не переведут в пулемётную роту, на батарее такое оружие тоже пригодится. Только вот как его поставить? Там магазин сверху вставляется в приёмное гнездо. Ничего, придумаю что-нибудь.

Этот день тоже прошёл, дальше оформление квартиры было закончено, но переезжать я не спешил, стал покупать мебель. Новую не заказывал, нет времени, узнавал кто что продавал, приезжал, приобретал, и грузчики поднимали в квартиру. Ну и рухлядь купил. Тут так назывались подушки, одеяла, шторы и всё такое. Нанятая девушка, она тут в доме в некоторых квартирах прибиралась, всё помыла, расстелила и квартира была готова к проживанию. И вот на пятый день с момента прибытия в столицу Российской Империи, я вселился в свою теперь уже квартиру. Хозяину дома за квартплату за год вперёд уплатил, чтобы не думать, также открыл счёт в банке, и положил пять тысяч рублей, это и на жизнь, и на оплату квартплаты, ну и так, чтобы было. Остальные деньги тут же держал в квартире. В спальне я поставил стол, стул, настольный светильник и небольшой шкаф с полками для книг, внизу дверцы что закрывались на ключ. Хотел ещё сейф, но махнул рукой, без надобности. В остальном квартира хорошо оснащена, запас припасов тут сделал. Горничная приходить будет раз в неделю убираться, пока я тут живу, готовить сам буду. Лошадей отвёл в платные конюшни, там за ними присматривают. А вот стряпчий, что уже передал мне загранпаспорт и его заверенную копию, пока работает по копиям остальных моих документов, ну кроме офицерского, тот уже знал, что я военнослужащий, ну и подбивал клинья к тому заводику что мне понравился. В общем, с квартирой тот всё провёл хорошо, свой процент заработал честно, поэтому я сообщил ему что желаю купить завод, ну и сообщил какой. Вот тот два дня и бьётся о ворота, но хозяин стоит на своём. Жду пока, и делами занимаюсь. В гражданском костюме дворянина, в одеждах рабочего, или лавочника, я гулял по городу и изучал где живут нужные мне люди. К сожалению, из тех кто я точно знаю виновны в развале армий, фронтов, и отступления с тяжелыми потерями, в столице я обнаружил всего троих, включая самого будущего Главнокомандующего. Если тот им конечно станет, с моей помощью.

Одежды для маскировки я за полдня купил в разных местах, включая два костюма для дома и халат, и именно в нём на шестой день жизни в столице, я встречал своего стряпчего. Проводив того в гостиную, сам разлил коньяку в бокалы, и лишь пригубляя, я к спиртному прохладно отношусь, но старые французские вины ценю, и вот что услышал:

— Не продаст хозяин этот завод. Я поискал по столице и нашёл ещё два таких же, они даже имеют меньшую цену и один из них как раз выставлен на торги. Хозяин разорился, как мне удалось узнать, тот картёжник.

— Будет аукцион?

— Нет, за долги тот не отобрали пока. Не успели, поэтому до решения суда тот и торопится продать.

— Я его понимаю, так он сможет получить хоть что-то. Выезжаем. С такими покупками медлить не стоит.

Стряпчий ждал меня внизу, он, пока я одевался, смог найти свободный наёмный экипаж, мы сели в него и покатили к окраине столицы, заводик располагался на окраине. Тут же частный сектор, где проживали рабочие. Многие как раз тут и работали. Ранее проезжая мимо здания телеграфа, я только хмыкнул, вчера телеграмму родителям отправил. Мол, так и так, добрался морем до столицы, нахожусь тут, отдыхаю, ну и делами занимаюсь. Дал адрес своей квартиры, не сообщая что та уже моя, однако уведомил что планирую тут задержатся, скоро ждать меня не стоит. Именно в этом отделении телеграфа, я и отправлял сообщение.

До завода мы добрались довольно быстро и надо сказать тот произвёл на меня впечатления. Два довольно длинных корпуса из красного кирпича, у одного трубы, там литейка была. Также было вида деревянных склада на территории, одноэтажное кирпичное здание администрации у входа, и всё это окружено высоким дощатым забором. Из охраны старенький сторож и собака в будке у ворот. Рабочее время уже заканчивалось, тут оно четырнадцать часов, как раз рабочие расходились, но был на месте инженер, он же и директор завода. За хозяином тут же отправили, и пока мы гуляли по территории, инженер следовал чуть позади чтобы нам не мешать, я осмотрел литейку, и сказал:

— Я конечно не специалист. Но этот завод тысяч сто стоит, не меньше.

— Сто десять. Хозяин согласен отдать за восемьдесят, если деньги сразу. Я проверил, на заводе долгов нет, только на хозяине, вы можете без особых проблем выкупить его. Естественный минус, нужно зарыть некоторые контракты. Это не сложно, за месяц завод справится. Это вполне справное производство. Только вот денег с заказов вы не получите, их уже получил хозяин. Однако думаю, что это небольшой минус за приобретение такого завода.

— Ну да.

Подозвав инженера, я попросил показать мне территорию и производство. Уже стемнело, пришлось керосиновой лампой пользоваться, но основное мы осмотрели, а тут и хозяин прибыл. Торговаться тот отказался, восемьдесят и точка, так что подумав, я ударил по рукам. Беру я этот завод. По заказам уточнил у инженера, месяц и все хвосты те сдадут. Конечно не хочу выполнять работу за чужих, для меня бесплатно, но чтобы получить этот заводик, а его можно отнести к средним по объёмам производства, вполне можно махнуть на это рукой. Тот подписал все документы что составлял стряпчий, получил аванс, и также письменно подтвердил, при свидетеле, инженере завода, что долгов у завода нет, ну кроме невыполненных заказов. После этого мы со стряпчим покинули территорию завода, фактически моего уже. Купил я его совсем тем что находится на территории, списки к документам купли-продажи прилагались. Тут даже паровой котёл был и генератор, поэтому завод вполне себе электрифицирован, часть 'лишней' электроэнергии спускалась по соседним уличкам где проживали рабочие завода. Небольшая плата за электричество тоже шла в бухгалтерию завода. Точнее вычиталась из зарплат рабочих.

Через два дня завод стал моим. Уже по всем документам. Всё это время я посещал завод, по утрам и после обеда, и вникал в работу, его директор в этом мне отлично помогал. На территории восемьдесят семь рабочих, бухгалтер, учётчик, кладовщик, за оба склад отвечал, шесть мастеров, две уборщицы, и сторож с собакой. Вот и всё. На такой завод, вполне хватает людей, и работа шла, я этим также интересовался. А вообще похоже тут готовился рейдерский захват, и кому-то я обломал планы, угроз не было, просто подошёл один паренёк, и передал письмо. Мол, я перешёл дорогу серьёзным людям. Вот и всё. Может пойти к ним, показать, что угрозу я воспринял серьёзно, и если не хотят отправится на два метра под землю, пусть откупные платят? Подумал и оставил идею на будущее. Пусть у меня осталось всего шесть тысяч, но пока хватает. Кстати, эти шесть тысяч, про те пять что на счету банка я не говорю, были в русских рублях. Бывший хозяин завода забрал всё золото и германские марки. Похоже тот планировал покинуть Россию.

Так вот, денег не хватало поэтому эти рейдеры были вполне в жилу. Но пока они меня или моё имущество не трогают, я не имею морального права кинуть им ответку. Угрозы — это так мелочь, жаль конечно, но да ладно. Деньги я найду, а они нужны, но чуть позже. Ещё хотелось бы о своей жизни сообщить, это о том, что на второй день, я через местною маман снял девушку, тут гарантировали чистоту, и остался доволен. Дорвался до сладенького. И теперь я в том борделе завсегдатай, каждый день по несколько часов. Тот, кто был лишён, меня не поймёт, я серьёзно решил наверстать упущенное в прошлой жизни. Вот так я и жил эти восемь дней в столице, а сейчас прошёл на территорию завода, уже как полноправный владелец. Стряпчего не было, тот деньги за работу получил, заканчивал с документами, обещал копии остальных завтра доставить, на этом наше сотрудничество прекращалось, всё что нужно тот мне сделал. Ну разве что патенты на изобретения оформлять начал. Уже пять дней работал по этому направлению, но параллельно от остальных дел.

Рабочие и директор уже встречали. Те и так уже знали кто новый владелец, я тут примелькался, но официальное знакомство всё же нужно провести. Поздоровавшись с инженером, его взвали Иннокентием Михайловичем Голиковым, я осмотрел строй работяг с крыльца здания управления, и громко сообщил:

— Здравствуйте, граждане. Как новый владелец я хочу сообщить, что изменения на заводе всё же будут, и думаю они вам придутся по нраву. Рабочий день сокращается до двенадцати часов, перерыв на обед час. В субботу сокращённый на один час рабочий день. В воскресенье, как и положено, выходной. Зарплата остаётся та же. На свободном месте на территории завода будет поставлена столовая, где вы будет обедать и ужинать бесплатно. Поэтому если найдутся желающие среди ваших жён, то потребуется кухарка, две её помощницы, и две девушки в столовую накрывать столы. Как столовая будет готова, и оснащена, будем принимать новых рабочих. Чуть позже, также будут наняты женщины в новый цех. Изменения, как я вижу, вас радуют, однако есть требования и с моей стороны, чуть позже будет готовы служебные заводские инструкций, и из них можно будет всё узнать. Первое, держать рабочие места в чистоте, закончил, убрался, идёшь домой. Стараться не делать брак, те у кого меньше всего брака, будут получать дополнительные премии. Ну и пьянки. Пьяные работать не могут. Для отдыха есть воскресенья, а не рабочее время. Мастер своего участка будет отвечать, если пустит на рабочее место выпившего, они лишаются премии оба. Если произойдёт из-за употребления спиртного несчастный случай, выгоню обоих. А теперь можете разойтись по рабочим местам и продолжить работу... Идёмте Иннокентий Михайлович, поговорим в вашем кабинете, ну и обговорим чем будет завод заниматься, да и по тем стройкам что будут развёрнуты на территории.

— Не слишком послабление ли вы даёте? Столовая ещё эта?

— Нет, нормально. Для меня это копейки, а рабочих на месте, ужинают, не бегают по два часа домой чтобы поесть. Скоро бригадир подойдёт, строитель, будем решать где столовую ставить, ещё один цех и два дома. Один гостевой для привлечённых специалистов, на три комнаты-номера, может и я тут, когда переночую, второй дом для охраны. Я планирую нанять охрану. А то совсем бардак, ворота открыты, заходи кто хочешь. Только на ночь сторожа ставите. Охрана тут постоянно жить будет, заодно и питаться в столовой.

— Хорошо, это ваше решение Игорь Михайлович. Есть вопрос, что мы будем производить? Как я понял, основное наше направление вас не устраивает, и по поводу зарплаты, касса пуста, а уже через неделю требуются провести первые выплаты. У нас зарплаты выдаются два раза в месяц.

— С деньгами проблем нет, всё будет выдано бухгалтеру, а по поводу перепрофилирования производства, тут вы правы. Сейчас вы выпускаете детали к керосиновым лампам, мне ваше штамповочное производство понравилось, хорошо наладили, и собираете пожарные насосы. Вполне возможно полностью закрывать это направление я не буду, завод у нас самоокупаемый и приносит стабильный доход, а вот основное, если удастся получить государственный заказ, этим я сам займусь, мы будем делать...

Тут к нам в кабинет постучались и одна из уборщиц, что работала в здании администрации завода, и сообщала что меня ищет какой-то мужичок.

— Это бригадир-строитель. Сейчас выдадим ему задание, чтобы начинал без промедлений, надолго в столице я не задержусь, и продолжим. Надо будет мастеров позвать, пообщаться по поводу того, что завод будет производить.

Мы покинули кабинет, и вышли во двор, где ожидал знакомый мне бригадир. Там я показал эскизы зданий и план завода с отметками где те будут стоять, директор завода тоже их изучил, и вот так втроём мы и стали ходить по территории. Бригадир пару раз попросил переместить здания, а в остальном возражений у него не было, тот получил деньги на материал и отбыл. Так как всё строится планировалось из дерева, обещал через две недели всё сделать, сдать под ключ. А ведь пять строений планировалось, два жилых дома, дополнительный цех, конюшня на четыре стойла, и столовая. И да, ещё сортир на три посадочных места. Новый. Старый снести к чёрту, гнильё одно. У завода своего транспорта не было, инженеру приходилось наёмным пользоваться, поэтому конюшня и сбоку сарайчик для телеги и коляски, на коей и будет директор ездить, обязательно нужны. Телега для столовой, привозить-увозить, если кому из рабочих нужна, тоже сможет брать для личного пользования. Два стойла пустые были, но это на будущее. Может своих рысаков тут держать буду. Дальше видно будет. На территории, если что тяжёлое перевозить или волоком таскать, лошадьми можно будет делать, а то наёмных приходилось приглашать.

Смета по строительству мне была известна, в ту сумму что у меня на руках имелась, укладываемся, даже выдать на платежи рабочим остаётся. Если что и НЗ есть на счету банка, но я уже прикидывал где бы ещё средства достать. Сейчас же мы вернулись в кабинет директора, и я достал блокнот с эскизами каски, а также армейского походного котелка, что состоял из двух частей, поясняя инженеру:

— Это противошрапнельная каска, очень нужная нашим солдатам, ведь именно от шрапнели и несут потери в боях наши части, но пока в снаряжении та не стоит. Буду пробивать, чтобы её испытали и приняли. Стоит изготовить сто штук, покрасить в цвет хаки, принятый в Российской Армии, впереди сделать оттиск белой краской герб Российский, чтобы было понятно кому она принадлежит. Тот дополнительный цех для этого и нужен, разделим на части, в одном новые работницы их красить будут, в другом те сохнуть. Там вытяжку стоит хорошую поставить, чтобы не угорели.

— Не сложно будет их изготавливать. Я тут прикинул, на нашем оборудовании, при достаточном количестве материала, по две тысячи штук в неделю сможем производить. А когда только на них, то такое же количество, но каждый день.

— Рад это слышать. Средства на закупку материала я чуть позже выдам. Когда можно будет ожидать пробную партию?

— Дело новое, лекала ещё нужно сделать... — задумался тот. — Дня через четыре всё будет готово, заодно на этой пробной партии отработаем производство. Найдём огрехи и уберём их.

— Хорошо. Сейчас мой стряпчий составляет правили на этот шлем. И вот на этот армейский котелок, — передал я эскизы котелка.

Такие котелки и в будущем будут встречаться, я сам таким пользовался. Сам котелок, плоский, сверху крышка для второго, внутри кружку можно держать и ложку. Они и будут входить в комплект. Ложка интересная, тоже штампованная, с одной стороны у неё вилка, а с другой ложка. Стряпчий уже выяснил, такую идею ещё никто не зарегистрировал и на неё правиль начал делать. Тут как раз мастера зашли в кабинет, и включились в обсуждение. В общем, и котелки и каски те сделают, я уже поставил задачу по триста того и иного, причём сто единиц передать перекупщикам для продаж в столичных лавках, будем смотреть спрос. Я ещё плакаты в типографии закажу, рекламу им устрою. Дальше вызвали бухгалтера, я выдал деньги на закупку материала, ну и попрощавшись, покинул завод. Бригадир-строителей знает что делать, директор за ним присмотрит, в остальном задания даны, деньги выделаны, я ещё в кассу положил двести рублей чтобы там хоть что-то было, например, на непредвиденные расходы, а то небольшой сейф совсем пуст, и направился сначала в ресторан, а потом и в бордель. Время три часа дня, так летят часы что не заметил.

На следующее утро, сейчас шёл девятый день моего пребывания в Питере, я снова надел офицерскую форму, и направился к тому же зданию Красного Креста. Охрану я планировал набрать там. Опытные солдаты мне нужны. Проблем с этим не стало, мне помогли найти подходящего унтера, наш разговор мне понравился, тот и награды за Русско-Японскую имел, единственно локоть повреждён, не сгибался. Нормально, он помог отобрать ещё четверых бывших солдат, а также шестого, бывшего ездового, его задача следить за конюшней, возить директора, или телегу с заказами из столовой. За покупками кухарку будет возить. Ну и бухгалтера в банк где я планировал открыть счёт для завода, доступ к счёту будет у директора и бухгалтера. Всех всё устроило, зарплата тоже, тридцать пять рублей на каждого, у унтера сорок. Жили те в подобии бесплатной ночлежки, денег не имели, где-то подрабатывали, но в основном на пожертвования их кормили, а в принципе справные солдаты. Насчёт алкоголя и пьянки пояснил, выгоню быстро. Я нанял две пролётки, и мы покатили на рынок. Там парни приоделись, в армейскую форму, только новую и без знаков различия, два комплекта исподнего, сапоги, шинели, а всё же те на полном обеспечении жить будут. Ремни, и всё что положено тоже набрали. Одеял взяли, те в курсе что на полупустом складе будут жить, пока им воинскую избу не поставят. Потом заехали в оружейный магазин, я там взял пять семизарядных 'Винчестеров', с запасом патронов, средства ухода к ним. Для унтера и ездового по 'Браунингу'. Унтеру с кобурой, ездовому для скрытого ношения, тот ещё и директора во время поездок охранять будет. Ну и кухарку, всё же с деньгами та. Потом из магазина снова на рынок, но уже другой, купили бричку. Та заводской станет, на баланс возьмём. Двух коней и телегу, для каждого транспорта по коню, упряжь и всё остальное взяли. И только к обеду, поев в трактире, мы направились к заводу. Там я представил охрану директору, тот больше уделял внимание мне, в форме он меня ещё не видел и не знал, что я действующий офицер. Так что ветеранов оформили, и выделили им место на складе. Кормить их будут в трактире неподалёку, пока своя столовая не заработает, уже всё оплачено, на прокорм деньги выделены.

Унтер сразу отметил что баньки нет, я поговорил с бригадиром, он тут был, стройматериала уже навезли и шла работа, канава копалась на месте где будет столовая, кирпичи для кухонной печи завозились. Смету увеличим, будет банька, ею и заводчане пользоваться смогут. Также нужен шлагбаум, ворота только на ночь закрываются, и будка от дождя для дежурного охранника. Подумав я и на это дал добро, а также выделил в здании управления завода свободное помещение для охраны. Тут ещё пара помещений были свободны, нужно в одном открыть медпункт, и послать кого из детей рабочих учится на фельдшера, и вот пусть лечит если кто травмируется, первую помощь оказывает, и в больницу отправляет. Пока же охранники старались запомнить всех рабочих, чтобы чужаков не пускать. Это им строго запрещено, вон, в здание управления пусть идут, да с директором общаются. Может карточки рабочих сделать с пропусками, чтобы рабочие могли проходить на территорию? Подумаю. В первые дни на воротах будет стоять один из рабочих, что своих всех в лицо знает, и помогать пропускать своих, а не чужаков, а потом те сами уже всех запомнят. А пока же, оставив всё на директоре, тот вполне справно справлялся, я покинул территорию завода. Надо будет директору заплату повысить, а то всего сто пятьдесят рублей. Сто за директора и пятьдесят за инженера, в качестве доплаты. До двухсот пятидесяти подниму, а в будущем может и ещё больше. Сегодня ночью у меня наконец первая акция, буду убирать одного генерала. Пора уже. Операция по ликвидации врагов России начинается. Но сначала в бордель, а потом уже на место будущей акции.

* * *

Триста метров, я отчётливо видел цели на этом расстоянии. Отложив бинокль, он позволил мне определить кто цели, я взял германский 'Маузер', что лежал рядом без прицела, и прицелился. На территории парка дворца, на перекрёстке пешеходных дорожек для прогулок, стояли и беседовали трое. Я не мог упустить такого шанса. Там были Император Российский Николай Второй, его дядя Николай Николаевич, и муж сестры Александр Михайлович, имевший кличку Сандро. Прицел лёг на грудь дяди Императора, и я под отчаянное мычание сидевшего рядом пленного, мягко потянул за спуск. Выстрел. Мгновенно выбив гильзу, я повторил выстрел, но уже в Сандро. Там ещё не понимали, что происходило, но сейчас Император побежал, и пока я его видел, трижды выстрелил, спуская последние патроны в магазине. Пули впивались в утрамбованную щебёнку в ногах Императора, обдавая его брызгами камешков, но тот сбежал, а парк быстро наводнили казаки из роты охраны и гвардейцы. Но я на это уже не смотрел.

Подтянув поближе тушу англичанина, у него и дипломатический паспорт в кармане, положил на своё место, достал у него из-под полы пиджака 'Браунинг' — это его оружие, вложил тому в руку, и дважды выстрелил в стену за дверным проёмом, после чего отбежав к дверному проёму, я из своего 'Наган' что уже достал из кобуры, четыре раза выстрелил в тушку англичанина, лежавшего у карабина. После этого убирая оружие в кобуру, подбежал к телу, наповал, убрал шёлковые широкие ленты с рук и с ног, те следов не оставляли, и кляп, после чего пальцами трупа снарядил в винтовку два патрона, остальное рассыпал рядом, как будто я застал его при перезарядке. 'Браунинг' в руке, так что на этом можно было заканчивать, и снимая кожаные перчатки, пальцы англичанина были везде, и на карабине, и на пистолете, я заранее позаботился, стал быстро спускаться по лестнице пятиэтажного жилого дома вниз, на улицу. По пути избавился от ленты и кляпа. Всё уже было подготовлено, и я знал, что делать.

С момента покупки завода прошло шесть дней, пятнадцать я уже в столице нахожусь. За это время я ликвидировал шестерых, те двое, а я уверен, что положил их наповал, пули разрывные, те последние пять что были в наличии, это седьмой и восьмой. Так вот, по списку, я ликвидировал Гучкова, члена Государственной думы, потом генерала Алексеева. Тут ещё генерал Рузский повстречался, который по счастью посетил столицу и попался мне на заметку. Я его застрелил под видом польского националиста, расстреляв того из 'Нагана' прямо на улице. Далее был ликвидирован генерал Крымов, что находился в столице на излечении, ну и ещё двое, это участники заговора февральской революции председатель Государственной думы Родзянко и некто Некрасов. До ещё одного участника заговора, Терещенко, к сожалению, не добрался. Тот отсутствовал в столице. Не думайте, что я на это всё пустил те шесть дней с момента покупки завода. За два дня всё сделал и дальше готовился к вот этой акции с уничтожением двух князей. На присутствие императора я не рассчитывал, думаю кого одного ликвидирую в этом 'окне' в парке, там ветви деревьев позволяли сделать выстрел, давая такое 'окно', но тут совсем красиво получилось.

С англичанами так совсем весело. Когда следил за объектами обнаружил ещё одну слежку. Выследил такого топтуна, англичанином оказался, и напарника его. У тех на квартире, конспиративной, оказалось без малого сто тысяч российских рублей банкнотами, и около двадцати тысяч английскими фунтами. Часть я прибрал, на квартире оставил только десять тысяч рублями и три фунтами. В кармане убитого 'стрелка' адрес конспиративной квартиры на листочке записан, там всё необходимые доказательства и второй англичанин. В данный момент тот под снотворным в кровати лежит. Надеюсь жандармы успеют его взять. Тот меня не вспомнит. Зашёл в подъезд и темнота после удара по затылку, дальше занёс в квартиру, аккуратно раздел, уложив в постель, и всё, направился проводить акцию. Его напарник уже на чердаке ожидал, связанный также под снотворным. Тот очнулся, когда я как раз готовился к открытию огня.

Помимо этих акций, поверьте, ничего сложного, простейшая многоходовка, я также делами занимался. Завод работал, уже и котелки с касками начал выпускать, кружки и ложки в котелках в комплекте идут. Я себе котелок и одну каску отобрал, убрал в вещи. Также я два дня назад отправил сто касок и сто котелков в приемную комиссию тыла императорской армии, для опробования и заключения, годны они в войска или нет. Ну и ещё с три десятка экземпляров по лавкам и магазинам разошлись, где офицеры закупаются. Плакаты мне сделали, художник хорошо нарисовал, у входа в магазины те висят, а парочка на афишных тумбах у Генштаба. Покупают, как мне стало известно. Котелки особенно быстро разобрали, но и каски тоже берут. Есть среди офицеров умные люди. Уже на моём заводе заказы начали от частников поступать, и со склада стали выдавать небольшой запас на продажу, что там был. А я мог уже продавать, оформление патентов закончилось, и я был интеллектуальным собственником этого снаряжения. Одна каска мне стоила рубль. Тут и материал, и работа, продавалась рубль и пятьдесят копеек, отпускная цена. Уж за сколько её там лавочники будут продавать, не моё дело. Вот так постепенно и движется работа. Директору и мастерам зарплату я поднял, и велел, изготовив двести касок и триста котелков отправить железной дорогой к железнодорожной станции, от которой ближе всего до Калиша. Подождут те меня на складе станции, а прибыв, заберу и доставлю грузовыми повозками в полк. Там дальше по месту видно будет. В каждом ящике по пятьдесят касок было, значит четыре ящика, и по двадцать котелков, тут пятнадцать ящиков. Нормально, двух повозок хватит.

Из новостей. Родители отписались, сообщили что одна из моих тёток как раз находилась в столице, но отбыла за день до моего приезда, не встретились. В общем, ждут меня. Также я у довольно дорогого портного, цену тот ломил, заказал два комплекта повседневной офицерской формы, но куда более крепкой чем выпускается обычно. Тройной прошив, на локтях и коленях дополнительная материя. В общем, надеюсь эта форма дольше прослужит, пока ещё идёт изготовление, но через пару дней можно забирать. Вчера был у портного на последней примерке. Что я ещё могу сказать? Вчера открыл счёт в Русско-Восточном банке, привязав его к заводу, часть отчислений по мере дохода будут переводится на мой основной счёт, тот на который я пять тысяч положил. Остальное на завод, зарплаты, модернизацию и развитие. А сегодня утром я на этот счёт положил пятнадцать тысяч рублей, из тех что забрал у англичан, а то там не полная тысяча была. Директора предупредил, это на модернизацию завода, мы её обговорили, но проводить её будут после того как те долги завода по заказам закроют. Пожалуй, это всё что я успел за эти шесть дней. Соглашусь, побегать пришлось, как и поработать, но сделал.

Сейчас же выбежав из подъезда с 'Наганом' в руке, я стал осматриваться. Особой паники пока нет, но тут я заметил городового на перекрёстке, что с удивлением смотрел на меня, и замахал тому руками, чтобы подошёл. Вот тот придерживая саблю со всех ног и рванул в мою сторону.

— Ваше благородие? — подбежав, тяжело дыша, тот вопросительно посмотрел на меня.

— Ефрейтор, я гулял по улице и услышал выстрелы в этом доме. Побежал на чердак и обнаружил неизвестного в гражданской одежде с винтовкой в руках, тот дважды в меня выстрелил из пистолета, промахнулся второпях. В ответ я его убил. Давай вызывай своих, следователей.

Тут мы услышали шум быстро двигавшегося экипажа и действительно на скорости из-за угла повернула пролётка полная жандармов, так что мы уже месте замахали руками. Револьвер я к тому времени убрал в кобуру. Пролётка всё же остановилась, и я описал старшему из офицеров в звании ротмистра, что произошло. Тот остальных отправил дальше, а сам с помощником направился за мной. Городового поставили на посту входа подъезд, мы быстро поднялись на чердак и пока жандармы, изучали лёжку 'стрелка', сам труп, я описывал, как и что было. Документы те нашли, как и записку с адресом, поручик, помощник ротмистра, тут же умчался, а тот отходя от лёжки к дверному проёму выхода на лестничную площадку, разглядывая пулевые отверстия от якобы выстрелов в меня, поинтересовался:

— Значит по улице прогуливались и там услышали выстрелы?

Подняв глаза и отведя в сторону, ясно показывая что вру, подтвердил:

— Да, так всё и было.

— Ну-ну, — осмотрев меня, тот вздохнул и сказал. — Подпоручик, дело очень серьёзное, тут нападение на самого Императора, так что лучше говорите правду.

— Вот ведь знал, что что-нибудь да будет, — скривился я, и всё же пояснил. — Надеюсь вы понимаете, что это желательно держать в тайне, чтобы не скомпрометировать замужнюю даму?

— Так-так, уже интересно. Вы посещали кого-то кто живёт в этом доме?

— Квартира двенадцать. Анастасия Павловна. Только я вас прошу, опрашивайте её без мужа, кстати, его пока нет.

Чуть позже прибыли ещё жандармы, уже стали проводить тщательный осмотр места пришествия. Даже фотограф работал, а ротмистр в моём сопровождении лично спустился к двенадцатой квартире и взял показания у хозяйки. В рапорте при моём опросе тот всё же не указал где я был, вошёл в положение. Поэтому тот знал, что я услышал выстрелы, когда выходил из квартиры, хозяйка подтвердила, та через минуту слышала хлопки наверху, а официально я был на улице. Правда официальные показания с той тот всё же снял.

— Хороша хозяюшка, — когда мы с ротмистром вышли из дома на улицу, сказал тот.

— Да не очень. Признаюсь, я поначалу тоже думал, ух, прокачусь, а побывал у неё в гостях, понял, второго раза не хочу.

— Интересно вы образы рисуете, подпоручик, — хмыкнул тот.

— Я вам нужен?

— Нет, адрес известен, если потребуется, вызовем.

— Благодарю. Честно сказать, у меня срочная встреча предстоит, поэтому я тороплюсь.

Тут у ротмистра явно взыграла служебная чуечка, и тот с некоторым подозрением, явно стараясь его не показывать, как бы без интереса поинтересовался:

— Что за встреча?

— Газету купить хочу.

— Что? — не понял тот, или сделал вид что ему послышалось.

— Да понимаете, господин ротмистр, мне в последнее время в карты везёт, я картёжник и не скрываю этого. После удара по голове, на меня польские бандиты напали, идёт карта. Ну вот идёт и всё тут. Глупо не воспользоваться этим. Так вот, я когда на излечение направился, с одними господами поиграл, в покер, там и германских банкир был. Всю ночь мы за столом просидели. Выиграл тогда чуть ли не двести тысяч. Пусть половина в германских марках, но ведь выиграл. Приехал сюда, квартиру купил и заводик, металлургический. У меня там начали выпускать армейское снаряжение, противошрапнельные каски и армейские котелки. Я уже патенты на них выправил, отправил каски и котелки в службу тыла армии, там комиссия работает, решают примут их или нет. Надеюсь примут. А вчера у купца Завидухина играл в покер и выиграл ещё двенадцать тысяч рублей. Хочу газету купить, и типографию. Хватает. Стряпчий же нашёл варианты, едем смотреть... Только знаете что, господин ротмистр?

— Что?

— После того как тот террорист в меня стрелял и пули свистели, я как-то ясно осознал, что удача такая, переменчивая девушка, и долго вести мне не будет. Поэтому решил, в карты играть буду, но лишь для досуга. А вот за деньги больше никогда. Иначе всё что выиграл, спущу. Не хочу я этого.

Тот моё изливание души выслушал с интересом, покивал, и согласился, что игра в карты — это зло, после чего мы попрощались. Щёлкнув каблуками, отдавая честь, я развернулся и направился прочь, выискивая свободную пролётку. Жандармы о моих покупках всё равно узнают, и у них появятся вопросы. И вот так я подал свою версию откуда у меня деньги, пусть её берут как у основную и проверяют. А вчера я действительно играл у купца, и выиграл, так как в покер ещё в той жизни играл и был сильным игроком. Я готовился подтвердить откуда у меня деньги на квартиру и завод. Это уже сегодня утром, когда англичан для акции брал, и при обыске квартиры нашёл деньги, понял, что не зря в покер поиграл. Будет чем подтвердить эти трофеи. В общем, всё в цвет, и пока моя далеко идущая комбинация работает. Я собирался таким вот образом прославится, и протолкнуть изделия своего завода. Глядишь и наградят. Хотя особо я на это и не рассчитывал. А по поводу приобретения газеты, не одной, а двух, и типографии, то тут всё верно. А газеты нужны, всё же информационная война, это особое поле боя, и стоит иметь там свои рычаги, поэтому покупку одной газеты я отменил, тут минимум две нужны. Дал задание стряпчему, тот снова работал на меня, причём я предложил ему постоянную работу, тот будет юридически сопровождать мои приобретения, газеты, типографию и завод, отбивать нападки и всё такое. Иметь своего адвоката, всё же неплохо. Тем более тот имеет свою контору, где работают разные специалисты, и адвокаты, и нотариусы. Мы даже договор составили, и теперь тот работал на меня. Это вчера произошло. А нашёл тот три газеты что выставлены на продажу, точнее две выставлены, владельца ещё одной можно уговорить. Типографий в продаже две было.

Сначала я заехал к себе на квартиру, где взял деньги, трофеи с англичан, потом в банк, отправил перевод в Москву на имя отца, в размере двадцати тысяч рублей. Игорь ему две тысяч должен, вот и возместил в десятикратном размере. Отправил потом телеграмму, чтобы получил, поясняя за что, ну и пусть тратит средства на своё усмотрение. После этого заехал за стряпчим, и направились смотреть газеты. Купил я все три редакции, и обе типографии, на всё у меня ушло пятьдесят две тысячи рублей. Одна из типографий, оказалось имела самое современнее оборудование, на днях пройдя модернизацию. Всё это стряпчий начал оформлять, а я вернулся на квартиру, где меня уже ждали. Пять гвардейцев, четверо конные и один офицер на бричке. Взяли под белы рученьки и повезли во дворец. Это я уже на месте узнал, мне сопровождающие ничего не говорили. Сам я был в парадной форме офицера российской армии, в принципе, смотрюсь неплохо. У меня даже голова кругом пошла от быстроты действий. Во дворце в присутствии шести генералов, одного адмирала и свиты, сам лично Николай Второй наградил меня орденом Анны четвёртой степени, саблю забрали и вернули другую, аннинское оружие, с гравировкой 'За храбрость' на лезвии, чего уж я точно не ожидал. Ну и произвели в другой чин, поручика. Если раньше в табеле о ранге я был в двенадцатом классе, то теперь перешёл в одиннадцатый. Ну и зарплата на десять рублей больше будет. До этого Игорь получал со всеми доплатами восемьдесят, а у меня будет девяносто.

Я уже понял, что происходит, видимо до Императора дошла информация что 'стрелка' убил один из офицеров, и тот пожелал меня видеть, и вот меня доставили, и тот отблагодарил. Вполне достойно на мой взгляд. Поэтому, когда награждение закончилось, саблю что мне передали качеством была куда лучше, чем та которую забрали, да и то не до конца, после того как я покинул дворец мне её вернули. Сейчас же я поблагодарил Императора, и попросил время поговорить с ним.

— Ваше Императорское Величество. Откровенно сказать я уже подал прошении о встрече с вами, три дня назад в императорскую канцелярию. Но никак не ожидал что случай позволит встретить с вами в такой вот обстановке. Причина желания встретится с вами, очень важна. Я получил некоторые сведенья, и хотелось бы сообщить их вам лично.

Николай с интересом посмотрел на меня, и на миг задумавшись, благосклонно склонил голову, сообщив:

— Завтра в два часа дня я вас ожидаю, поручик.

— Благодарю, Ваше Императорское Величество, — склонил я голову в уважении.

Дальше мне поговорить не дали, и так я слишком нагло напросился на встречу, о чём мне сообщил один из генералов свиты, что сопровождал к выходу. Тот по пути пытался выяснить тему будущей встречи, но я стоял на своём, та слишком важна, и я никому не доверяю кроме Императора. Вот так покинув дворец, я доехал до здания Генштаба, где по выданной в императорской канцелярии справке, мне выправили новое удостоверение, уже на поручика, вписав новые данные, а так я буду проходить службу в том же полку, никто мне в гвардию перейти не предлагал. Потом я заехал к своему портному, и тот быстро поменял мне погоны, у него в запасе были всех видов, и я отдал ему распоряжение на новую форму погоны пришить поручика, а не подпоручика. Пока у портного был, тот и вываливал на меня новости. По городу прокатилась волна убийств генералитета и высших сановников, город замер в ожидании и испуге что будет дальше. А расстрел великих князей, так это вообще — город в шоке. После этого добравшись до дома, я вздохнул с некоторым облегчением. Саблю, что мне действительно вернули перед уходом, отнёс в спальню и поставил в шкаф, проверил револьвер, оружие я сдал и получил также при выходе, убрал обратно в кобуру. Удостоверение на орден убрал в ящик стола, носить его постоянно при себе не требовалось. Тем более в личное дело уже внесли информацию о повышении в звании и награждении.

Однако задерживаться я не стал, как стемнело, переоделся в одежды рабочего, незаметно через чердак покинув дом, как я приметил, за квартирой следили, похоже жандармы работали. И вот так добрался до одного трактира, тут немало разных личностей криминального толка собирались. Мне нужен кто из отморозков, но любящего деньги. На примете такие были, шестерых за время жизни в столице присмотрел, на случай если срочно нанять нужно, и вот такое время пришло. Из шестерых я нашёл только одного, по кличке Сеня-Беспалый. Когда он вышел из трактира, я в темноте прыгнул ему на спину и взял руку на излом. Убедившись, что двинутся тот не может, только глухо матерится, зашептал на ухо, с сильным акцентом.

— Нанять тебя хочу, Сёма. Поговаривают ты убийствами, заказанными промышляешь? Нужного одного офицера убить. Оплата пять тысяч русских рублей. Сейчас аванс, пятьсот, оружие дам, остальное при встрече. Что скажешь?

— Да мне всё равно, офицерик так офицерик. Бывало я и на дворян заказы брал. Согласен я. Руку отпусти.

— Нет, так поговорим. Значит ситуация такова, кого будешь убивать знать тебе не стоит. Он появится у входа в императорский дворец завтра к двум часам дня. Это точно, сведенья получены из самого дворца. Твоя цель обычный пехотный поручик, не ошибёшься, вряд ли их там много в два часа дня. И вот когда его казаки остановят для проверки у входа, убей его. В карман я тебе кладу пять патронов к карабину 'Мосина', этого хватит, и аванс, сам карабин прислонён вон у того дома к углу. И смотри, не промахнись. После того как убьёшь офицера, встретимся вечером как стемнеет, в вашем трактире. Узнаешь меня по белому шёлковому шарфу.

Отпустив Сёму, я отступил в тень и скрылся, тот лишь глухо матерился, потирая почти вывернутой плечо. После этого проверил карманы, и придя в хорошее расположение духа, прихватив карабин, направился прочь. Отлично, заказ на самого себя сделан, теперь стоит подстраховаться. Добравшись до квартиры где жил резидент, тот кто курировал тех двоих англичан, его сдал застреленный мной на месте снайперской лёжки, и бросил в почтовый ящик письмо. Там лишь инкогнито просил встречи с резидентом, мол, есть очень важные сведенья, намекал о том, что те большие деньги стоят, место встречи назначал определённый трактир, завтра, при себе иметь четыре тысячи пятьсот рублей. Для опознания просил надеть белый шёлковый шарф. Кстати, за домом резидента следили. Видимо жандармы, знали о нём, но пока не брали. Не знаю, что выжидают, но я был доволен этим. Если не резидент на месте будет, а тот наверняка как на иголках сейчас сидит, то письмо жандармы прочитают. Поэтому если Сёму на месте акции не возьмут, что вполне реально, тот опытный бандит, то жандармы уже в трактире, используя шарф. Всё должно быть идеально.

Понятнее дело мог возникнуть вопрос, какого чёрта я сейчас делаю? А есть причины. Комбинацию что я начал, я ещё не закончил. С карабином я поработал и если на пятидесяти метрах в цель ещё попасть можно, то на ста, и тем более двухстах, исключено, прицел немного сбит, так что я был уверен, что первая пуля пролетит мимо, подавая мне сигнал укрыться от следующих. Рискую, знаю, но цель у меня такова, нужно убедить, что я действительно имею какие-то важные сведенья, за что меня хотят убить. Ну или просто мстят за провал английской резидентуры. Не всей, небольшой группы, но всё же. Мне и то, и другое всё равно в тему будет. Сейчас же, также незаметно вернувшись на квартиру, я принял душ, и устроившись в кровати, вскоре уснул. Всё подготовлено, а уж дальше видно будет что из этого всего выйдет.

Утром я надел также форму, накинул все ремни, погладив эфес подаренной сабли, проверил оружие, и прихватив пустой саквояж, поймав на улице пролётку, покатил к заводу. Наблюдатели как привязанные следовали за мной. На заводе я взял три каски, из готового, и два котелка. По каскам, хорошо, что на заводе есть опытный участок. Это я его так называю. Всё-таки заказы разные и нужны опытные рабочие что по тем схемам и желаниям что даёт заказчик, могут что-то сделать. С касками конечно те помучились, они не такие глубокие как 'СШ-40', но вполне пристойные. Лекала сделали, пресс настроили, и вот печатают на свободном станке эти каски. На втором уже котелки делают. Но там другая технология, клепать приходится. По каскам, белый орёл спереди демаскируют, поэтому поступило предложение сделать его другим цветом, замаскировать. Это мастера предложили. Молодцы мужики. Я дал добро, и вот сейчас прибыв на завод мне показали несколько экземпляров. Все три я в саквояж и убрал, покажу Императору.

Был ещё одна причина присутствовать на заводе. Готова столовая, внутри две печи, одна кухонная в отдельном помещении, там же и готовят, и в обеденном зале вторая для обогрева зимой. Лавки там стояли, столы, пятьдесят человек за раз легко столовый зал примет, поэтому рабочим придётся в две смены питаться. Не страшно, привыкнут. Потом дом для охраны, они уже там обживаются, у каждого своя комната, и общий зал, будка охранника на въезде, шлагбаум, новый сортир и оборудована комната в здании управления, тоже для охраны. Там же стойка для оружия. Это пока всё что успели. Ещё медпункт заканчивают, там нанятый фельдшер будет работать, баня осталась, цех, да конюшня с сарайчиком. Через неделю и их сдадут. А тут проведя торжественное открытие столовой, та уже работала, женщины наняты были из жён и родственников моих рабочих, посуду заранее закупили, провизию тоже, ну и вот, работает. А присутствовать всё же стоило, для моих работников это неординарное событие. Поэтому сделали всё торжественно, ну и поздравил всех рабочих, и велел продолжать работать.

Перед тем как распустить строй, я сообщил директору завода и рабочим, что у меня на сегодня назначена аудиенция у Императора, как раз по выпускаемому нами товару. И если у нас всё получится, то получим Государственный заказ. После этого отозвал директора, выслушал доклад, ну и попрощавшись покинул завод. Кстати, тот поинтересовался, почему я был повышен в звании, да и наградное оружие приметил. Ответил ему уклончиво, участвовал в перестрелке и вот отблагодарили. Об этом вскоре тот из газет узнает, у меня журналисты интервью вчера брали по выходу из дворца, а так как у меня не взяли расписки о неразглашении, я всё как на духу и выложил. Пиарил себя. Посмотрим, что из этого выйдет. Надо сегодня газеты купить и если статья понравится, пару штук отправлю в Москву родственникам. Пусть видят то Игорь Волков не беспутный мальчишка, а вполне путный. Моё сообщение произвело впечатление, и вот так с завода, на заводской же бричке, я покатил к ресторану. Время обеда наступило, заодно и поем.

В ресторане стряпчий мой организовал встречу с некоторыми творческими людьми. Газеты, которые я купил, а я их купил, несмотря на то что ещё идёт процесс оформления, были либерального толка, и нужно их переформатировать в патриотические, заменить названия, и работников, включая руководство, вот с будущими редакторами трёх газет и директора одной типографии, я и собирался пообщаться, у второй типографии хороший директор, на своём месте и монархист. Мы обедали и общались за общим столом. В общем, пока я утвердил всех, пусть едут в редакции газет и перенимают всё, нанимают работников, потому как старых я увольнял, мне они не нужны. Как репортёров советовал использовать студентов, не думаю, что те будут против подработки, но все материалы должны быть патриотическими и прошедшими цензуру. В статьях только я могу хаять Императора, и управление страны. Да-да, я собирался стать выездным репортёром. Фотоаппарат чуть позже приобрету. Новые называния газет были, по ним и можно понять темы их работ. 'Купеческие ведомости', 'Столичные новости' и 'Русский патриот'. Именно в последнем я и буду числится под псевдонимом Игорь Михайлович, присылая свои статьи и снимки. Распечатают их уже тут.

Времени мало было, поэтому я назначил час, когда завтра встретимся, ещё пообщаемся, после чего покинул ресторан и велел возничему везти меня ко дворцу. Время назначенной аудиенции приближалось, второй час уже.

Заводской возница, что доставил меня к въезду на территорию дворца, явно желал остаться, дождаться меня, но я велел ему ехать на завод, сегодня он мне больше не нужен. Так что тот покатил дальше, как только я покинул бричку, а сам подошёл к воротам, практически физически ощущая чужой взгляд на спине, и ожидая выстрела. Однако его не произошло. Подкатила телега, называемая тут каретой, в которой было несколько человек, всё же во дворце траур по убитым вчера великим князьям, и похоже загородила меня от стрелка. Так что казаки проверили саквояж, с интересом изучив каски и котелки, последние им понравились, и я сообщил где такие можно приобрести, добавив, что их изготавливают на моём заводике. В общем, меня пропустили. Дальше у здания дворца ещё гвардейцы, уже они повторно проверять будут, там потребуется сдать 'Наган'.

А вот тех, кто на карете прикатил, на территорию не пустили. Точнее гостей много, что прибыли проводить князей, помянуть, поэтому их ссадили и те направились внутрь пешком. Я ещё пока досмотр проходил, с интересом следил что вокруг происходит. Много женщин в трауре, да и мужчины, всё же такая трагедия. И вот к семье, которая невольно заслонила меня от стрелка, подбежали две девочки, лет одиннадцати и пятнадцати, что-то начав говорить одной из дочек из кареты, видимо подружке. Так что на территорию я заходил с ними. И тут свистнуло, а потом и раздался хлопок выстрела со спины. Пуля прошла впритирку к плечу, поэтому отшвырнув саквояж, я схватил всех трёх девчат что стояли рядом, ничего не понимая, и буквально швырнул их к забору. Тот на каменном фундаменте высотой полметра, как окоп, укроет, ну и сам рухнул рядом. Если на них, то я сверху торчать будут, не хотелось бы получить пулю. Думаю, Сёма уже понял, что прицел сбит. Ну так и есть, не успели мы под визг девчат упасть, как в кованную решётку прилетела следующая пуля, звонко отрикошетив. Дальше фундамент забора затрясся от попадания пуль, но те его не пробили. Кричали казаки, похоже те обнаружили откуда бьёт стрелок, слышался топот копыт, вдали свистел городовой. В общем, такой шум стоял вокруг. Я же, повернувшись на бок, положив голову на ладонь согнутой руки, полюбопытствовал не без интереса:

— Ну вы как? Я вас не помял часом? Кстати, разрешите представится, поручик Волков, — и умудрился лёжа щёлкнуть каблуками сапог.

Девчат я всё же помял, но синяки — это не страшно, тут подскочили родители одной из девочек и трое казаков, они схватили в охапку девчат и с ними рванули к зданию дворца, закрывая их своими телами от возможного выстрела, а третий усач остался со мной, наблюдаю как я отряхиваюсь, встав на ноги. Сёму я уже не опасался, тот давно дал дёру.

— Ваше благородие, у вас погон пулей оторван, — с заметным уважением в тоне, сообщил казак.

Посмотрев, я действительно обнаружил пробитый пулей погон.

— М-да, а мне на аудиенцию к Императору. С такими событиями он может и не принять. Тем более горе какое, траур.

— Нужно сообщить секретарю, и тот сообщит ждать вам встречи с Императором батюшкой, или нет.

— Это да.

Подхватив свой саквояж, закончив приводить себя в порядок, я направился в сторону дворца, казак всё также сопровождал меня, напряжённо крутя головой. А запугал я своими действиями в Питере местных очень серьёзно. На виду уже никого не было, все попрятались. А к дворцу стягивали войска. Пока мы шли, я решил решить свою проблему:

— Как тебя звать?

— Егором, ваше благородие.

— Егор, у меня тут проблема возникла. Хочу себе денщика взять, а лучше двоих, из ваших, кто хорошо шашкой владеет. Признаться, я только несколько стандартных ударов знаю, а хочу научиться пользоваться ею толково. Вот учителей-денщиков взял бы. Одного для своей охраны и для наставничества, другого по хозяйству, за лошадьми следить, в походе готовить. Только сразу предупреждаю, хлебнуть им со мной придётся немало. Скоро германцы на нас нападут, а мой полк у границы стоит. Смекаешь? В общем, мне нужны казаки, рисковые, не боящиеся опасности. Зарплату достойную гарантирую, ну и трофеи лично ими взятые будут их. Я к трофеям серьёзно отношусь, убил врага, всё с него твоё.

— Война будет? — задумчиво поинтересовался казак.

Тому лет двадцать пять на вид было, потому обращение по имени было вполне нормальным. Не Егорка уже, Егор, солидный военный муж, а отчество тот пока ещё не заработал.

— Да, в августе. Англичане, суки, провоцируют начало. Так что по поводу поиска денщиков. Я был в Красном Кресте, искал среди ветеранов, шестерых взял на охрану своего завода, работают хорошо, справляются, но денщики — это совсем другое дело.

— Я поговорю с нашими, решим. Как вас найти?

Сообщив адрес, я расстался с казаком, тот передал меня гвардейцам, они вооружены были винтовками 'Мосина', ствол пулемёта в окне торчал. Точно запугал. Приём я ещё не знал как, чуть позже об этом узнаю. Меня снова осмотрели, я сдал оружие, дал для проверки саквояж, и почти час ожидал, мне за это время пагон сменили, чтобы выглядел достойно, и только полтретьего меня пригласили к Императору. Тот ходил по кабинету как зверь в клетке, явно пребывая в расстроенных чувствах. Да и был не один, флигель-адъютант был, и генерал, лица у обоих смутно знакомые, вроде из свиты государя были, но точно не скажу. На награждении они точно были.

— Поручик, — повернулся ко мне Николай, когда я прошёл в кабинет, и дверь за мной закрыли. — Благодарю вас что спасли мою дочь.

Тут я откровенно завис. Это когда я успел? Кто-то из девчат? Вполне возможно.

— Не стоит благодарности, Ваше Императорское Величество, это мой долг офицера и вашего подданного... Хм, а когда я её спас? Честно сказать, этот момент я пропустил. На ум приходят только те три девочки у въезда.

— Да, одна из них моя младшая дочь. Вы не знали?

— Нет.

— Что ж, всё равно благодарю. Времени у меня мало, сами понимаете, что происходит в городе. Какая тема вашего прихода?

Я лишь скосил глаза на других свидетелей, на что хозяин кабинета сообщил что доверяет им. Пришлось брать слово:

— Ваше Императорское Величество, прежде чем продолжу, хотелось бы вам показать то, что выпускает мой завод, детали армейского снаряжения, противошрапнельная каска, и армейский походный котелок.

Я достал из саквояжа всё перечисленное, два котелка и три каски, положив вряд на столе, где оба офицера и император не без интереса стали их изучать. Котелки особенно понравились, а император крутил в руках каску, где герб спереди был замаскирован, он был темнее чем сама каска, и конторы его обведены красной краской. Смотрелось красиво. Я же, пояснял для чего они нужны, и что дают, цену по которой отпускаю с завода, добавив, что уже направил каски и котелки в службу тыла на изучение. Императору конечно было интересно, но тот явно думал о чём-то другом, поэтому я решил перейти к сути:

— Причина для чего я попросил о встрече, это достоверная информация о скорой войне, — мои слова заинтересовали всех присутствующих в кабинете. — Я не скажу откуда получил эту информацию, дал слово чести не сообщать, но как показало время, верить ей стоит. Англичане решили ослабить сразу несколько государств, в идеале уничтожить сразу три Империи. Россию, Германию, Австро-Венгрию, и если удастся, то Османскую, но надежды на это мало, если только всё пройдёт идеально по их плану. Втянуть Россию в войну решили просто, пообещав отдать Турецкие проливы, но не собираясь выполнять обещанное. Задача у англичан, начать войну, с яркой причины. Убийство кого-то из правителей или их приближённых глав государств. Я поначалу думал, что вчерашнее убийство великих князей, это их сценарий, но сейчас не уверен. Убийство должно быть произойти в Германии. В ближайшие дни там кого-то должны убить. Есть предположение, что это будет эрцгерцог Фердинанд. Дальше уже ситуацию повернут так, что Германия сама объявит войну и начнёт боевые действия. Если учесть, что армия у нас мало воевала, и генералы, скажем так, воевать могут только по тактике позапрошлых войн, потери будут большими. Дальнейшие шаги англичан запланированы с использованием пятой колонны из граждан нашей страны. Во время раскола они хотят вызвать недовольство солдат и граждан страны нашим правительством, в данном случае вами, митинги на фронтах, с криками, штыки в землю, сдавайтесь германцам, не нужно воевать за царя. Рабочих заводов такие революционеры будут уговаривать останавливать заводы, чтобы фронты остались без боеприпасов и оснащения. Дальше силой убеждения с помощью своих подручных из вашего окружения заставить отречься вас от трона, впоследствии, с физической ликвидацией вас вместе с семьёй, и последующим расколом страны. Потом уже Гражданская война, где брат идёт на брата. Эти революционеры будут называть себя большевиками или социал-демократами, но на самом деле предатели, что за деньги англичан толкают свою страну в пропасть. А это предательство, ясно в своей сфере. С ними можно справится, но это сложно, они знают, что при задержании и после суда, максимум что им грозит, отправка на каторгу, где они будут учится у других узников, тоже политических, и вернутся более подготовленными, считая себя героями, борцами с царским режимом. Если ввести смертную казнь за предательство, их ряды серьёзно поредеют. К сожалению, англичане просчитали вас, знают, что вы на это никогда не пойдёте, поэтому их план по развалу России, другие Империи меня мало волнуют, придёт к тому результату что они и хотят. Это всё что я хотел сказать.

— Я вас выслушал, поручик, — кивнул тот, играя скулами и зло глядя на меня. — Вам есть что добавить?

— Есть одна идея по военной теме, думаю присутствующие тут офицеры её оценят. Называете идея — тачанка. Совместить пулемёт с подрессоренной пролёткой, и пулемёты теперь будут и у кавалерии.

Объяснить идею труда не составило, тем более я подготовил всё на бумаге с рисунками как это всё должно выглядеть. Генералу действительно идея понравилась, тем более тот кавалерист, а адъютант кривится. Не его тема. После этого меня проводили к выходу. М-да, вокруг дворца цепью стояли солдаты одной из пехотных дивизий что дислоцировались в Питере, и на каждом перекрёстке солдаты с офицером, еле добрался до квартиры, шесть раз документы проверяли. Точно разворошил муравейник.

В квартире, переодевшись в домашнее, я лениво растопил печь, и приготовив ужин, после него сидел у себя в кабинете за столом, и иногда делая глоток за глотком кофе по-турецки, размышлял. Императора я разозлил, кому такие предсказания приятно слышать, да ещё с явным указанием что он не справится? Однако я надеялся, что он хотя бы на злости или в страхе за свою семью отдаст нужные приказы и положение страны станет лучше. Ну а о начале войны он и так знал, уже союзом с Антантой связал себя, и переговоры по поводу турецких пролива тоже идут. Только я раскрыл более глубокую идею англичан изменить политическую обстановку в мире. Именно это ему так и не понравилось. Посыльным, принёсшим плохую весть, секут голову, чего ожидать мне, вот в чём вопрос? Ну и раскрылся. Ну не может сопляк-мальчишка девятнадцати лет отроду быть на столько хладнокровным, и что уж говорить, знающим. Теперь проверка моя будет проведена со всей тщательностью. Однако-то что Император предпримет что-то в моём направлении, теперь я был уверен. Одна надежда, с последними событиями замотается и забудет обо мне. Свои дела в столице я практически закончил, остались газеты, наём денщика, одного-двух, и можно отправляться.

Я допил кофе, и как раз на кухне мыл чашку, не терплю у себя не мытую посуду, когда раздалось треньканье звонка входной двери. Там звонок ручной, ручку крутишь и тот вот так трезвонит. Как на велосипеде, очень похоже. Вроде ничего не запланировано, встреч нет, поэтому в лёгком недоумении, вытирая на ходу руки полотенцем, я направился к дверям. Было предположение, что это казаки прислали мне кого на выбор, однако не знаю они это или нет, оказалось нет. Открыв дверь, я обнаружил того флигель-адъютанта, позади которого стояли несколько офицеров гвардии.

— Господа, чему обязан? — поинтересовался я.

— Ожидайте меня тут, — адъютант Императора приказал сопровождению, а сам прошёл в квартиру.

— Коньяку? — поинтересовался я, приглашая того пройти в гостиную, как гостеприимный хозяин.

— Не стоит, я на минуту, — сообщил тот, не покидая прихожую. — У меня для вас устная просьба Его Императорского Величества. Помня о том какие услуги, вы оказались императорской семье, тот сообщает что в вашем направлении не будут использованы никакие методы воздействия. Вам приказано покинуть столицу в ближайшее время и вернуться к месту службы.

После этого тот покинул мою квартиру и удалился. М-да, не сказать, что неожиданно, чего-то такого я и ожидал, ну что ж, нужную информацию я передал и надеюсь, что Николай в будущем, когда всё начнёт сбываться, вспомнит этот разговор. Точный срок отбытия мне не сообщили. Так что покину столицу дня через два, этого времени мне хватит закончить дела, и можно будет отправится. Только не к месту службы, а во Францию, где я хотел потратить английские фунты, там было чуть меньше двадцати тысяч, а потом уже вернувшись на территорию России, до начала войны освоится на месте службы. Не знаю сколько времени у меня останется на это, пока не громыхнёт, но постараюсь. А Францию посетить нужно. Я всегда стараюсь проработать запасной план. Если в России ничего не выгорит, купленный мной домик в окрестностях Парижа, точнее в городской черте, и будет таким запасным планом куда я переберусь, а возможно и родственников перевезу. Для того копии документов и нужны. Возможно придётся бежать вовсе без них, и копии, оставленные мной в банковской ячейке, точно пригодятся. Дальше по обстоятельствам, однако тылы подготовить я планировал серьёзно. Если в шестнадцатом всё будет по-прежнему, как в истории моего мира, продаю всё имущество, газеты и завод в России, а деньги переведу во Францию, к тому моменту открытый счёт у меня там будет. Я патриот, но не идиот. В одиночку тонущий корабль не спасу. Я многое сделал, но если Николай как баран упёрся и толкает страну к пропасти, мешать не буду. Есть тут только два решения на выбор. Застрелить его или нет, и в шестнадцатом это будет видно, не сейчас. Запугать я его запугал, пусть думает.

Утром меня разбудило треньканье звонка. Похоже опять какие-то новости. Встав, я накинул халат, и по пути посетив уборную, ополоснулся, омыв лицо, отрыл дверь, держа наготове 'Люгер'. Мало ли что. Оружие я прятал, встав так, чтобы косяк закрывал левую сторону, поэтому казак за дверью, а это был знакомый по дворцу Егор, ничего не заметил. Тот увидев меня, оживился, сообщив:

— Ваше благородие. Наши со всем уважением передают, подобрали казаков из тех кто в столице. Сейчас все они у наших казарм, хотят посмотреть на вас, и там решат, пойдут в денщики, и наставники или нет.

Часы остались в спальне, не знаю сколько время, поэтому просто сообщил:

— Подожди пять минут, я соберусь.

Сходив в спальню, снимая халат и вешая его в шкаф, посмотрел какой сейчас час. Восемь утра. Сам я в девять привык вставать, так что для меня рановато. Однако ничего, привёл себя в порядок, оделся, в форму поручика, но не ту что парадная, а в повседневную, в которой из Польши до столицы добирался. Мне её в порядок привели, и я планировал её использовать для тренировок. Та быстро в негодность придёт, не жалко. Погоны я уже сменил, так что норма. А так как казаки меня проверять будут, им интересно под кем ходить будут, то чую меня валять по земле станут, тут я не против, сам их проверю, поэтому форма такая разношенная нужна. Её не жалко, если порвут. Я спустился вниз, где обнаружил казака у двух осёдланных коней, похоже второй для меня. Я не показывал своей удали, сел спокойно, конь был с норвом, но мне такой уже встречался, Вороном зовут, так что приголубил его кулаком по голове, и дальше поскакал за Егором. Пару раз даже на галоп переходили, но в принципе двигались неспешно. Тут довольно просто, подковы на брусчатке как коньки на льду и лошадь иногда может поскользнутся, так что берегли их и не гнали, однако до казарм всё же добрались.

Пока мы вот так верхом двигались по улочкам столицы, я размышлял. То, что я теперь под присмотром жандармов, это точно. Я теперь у них такое любопытство вызываю что как никто другой. Приходилось рисковать, пробиваясь к Императору, и это один из минусов проведения этой операции. Тут ничего не поделаешь. Поэтому пока мы скакали, я прикидывал, внедрят те ко мне в услужение своего человека через казаков или нет. Для них идеальный вариант, так что постараюсь определить, есть там засланный казачок или нет. Хорошая аллегория. Если же я отберу себе денщиков, желательно двоих, то это просто отлично. Отправлю обоих со своими вещами и конями железной дорогой в Польшу. На ту станцию где ящики разгружены с завода. Выдам им наряд на получение груза со склада, наймут грузовые повозки, да доберутся до Келиша и будут меня ждать там. Я с ним не поеду, для видимости приобрету билет на Риги, якобы решил морем плыть, а там сменив судно, загранпаспорт есть, даже два, и ухожу или в Германию, или во Францию. Как получится и какое судно попадётся. Добираюсь до Парижа, решаю свои вопросы, и всё, возвращаюсь, где меня уже должны будут ждать денщики и сослуживцы. Дальше уже будем тянуть армейскую лямку ожидая начала войны. Вот такие планы. Всё это будем решать по мере поступления.

А пока двигались, Егор сообщил новости. Войска из столицы уже убрали. Нашли того стрелка-Сёму, взяли в трактире. И чего припёрся, заказ-то тот не выполнил? Взяли при встрече с 'заказчиком'. Обоих теперь колют. В общем, снова английский след, посол во дворец бегает, пытается убедить императора что они тут не причём. Но тот отказывается встречаться с ним. Да и на территорию посла больше не пускают. Егор это точно знал, сам выпроваживал. Вот так потихоньку столица и успокоится, а пока она серьёзно взбудоражена действиями террористов.

У казарм была толпа казаков, видимо дежурная рота на охране дворца, остальные тут. Хотя нет, сейчас же усиление по столице, не отменили ещё, так что тут у казармы одна рота была. Ну или эскадрон, не хай будет, остальные на службе. Сотни полторы казаков, но кого мне подготовили в наставники, пока не вижу, все смешались, ходят, общаются, кто на коне гарцуют. Но ничего, сейчас определим. Наше прибытие заметил, и меня, забрав коня, сопроводили к полковнику, командиру казачьего полка, что тут присутствовал. Мы с ним пообщались, вполне адекватный и довольно развитый командир. Не мычал на мои вопросы, не зная, как отвечать и что, а отвечал. Видимо самообразованием занимался, большинство офицеров имели более низкий уровень в знаниях, как я успел отметить. Может и служба во дворце сказывалась, подтянул себя. Тот мне представил двух кандидатов, да и было их всего два. Причём родственники, дядька и его племянник, дядьке, а его звали Олегом Ивановичем Костровым, возраст подходил к пятидесяти, и тот уже службу тянуть не мог, но быть наставником и помощником, вполне. Службу закончил в звании вахмистра, что соответствовало фельдфебелю в пехоте. А племяш его, Егор Антонович Красин, комиссованный по ранению в звании младшего урядника, тридцатилетний парень. Нога у него плохо гнулась, но на роль денщика подходил отлично, тем более тот уже год в денщиках у местного есаула ходил, а тут решил с дядькой попутешествовать. Надоело им в столице. Тем более я слух о скорой войне пустил, что и повлияло на их решение. Любители адреналина и острых ощущений, как я понял.

Оба они меня устроили. Как я и предполагал, схватка была, и пусть меня поваляли, как я уже говорил, тело это тренировать и тренировать, но уважение вызвать смог, и у меня броски и захваты выходили, из которых трудно выпутаться. В результате, ударили по рукам. Платить я им буду как они на службе получали, но трофеи взятые ими, будут их. Про награды могут забыть, они не на государевой службе, но их и трофеи вполне устраивали. Я обоим выплатил авансы, закрепляя таким образом сделку, и всё, у меня появилось двое подчинённых. Дядька в качестве наставника, охраны лагеря, да и меня тоже. Племяш его, на хозяйстве, готовка, уборка, следить будет чтобы у меня всё чисто было и в порядке. После проверки, те собрали свои вещи, кони у них свои, мне вызвали пролётку, и вот так мы направились к моему заводу. По пути я посвящал своих новых работников в планы, назвать их слугами язык не поворачивался. Мол, планирую задержатся тут на пару дней, отправлюсь морем, а они поездом, в Польшу, ну и описал их задачу. Кстати, по пути мы заехали на конюшню и забрали обоих моих красавцев, что вызвали у казаков восхищённые восклицания, и так добрались до завода. Ну и мы приступили к делам, директор местный стал активно помогать.

За два следующих дня всё что я планировал, всё это сделал. Отправил денщика и наставника поездом в Варшаву, у них там с пересадкой, прямого поезда не было, снабдил всем необходимым, на месте те пару резвых коней должны были купить и крепкую и надёжную подрессоренную пролётку, я в ней планировал свои вещи перевозить, вроде как личный обоз, ну и как платформу для пулемёта 'Мадсен' использовать, того что в схроне спрятан. Так как денщики теперь на моём попечении, я их приодел, но оружие пообещал выдать на месте, трофейное, это не критично, у них своё личное было, а это уже по факту служебное получат. В общем, отправил, с конями и грузом. Все свои личные вещи отправил, даже новенькую походную форму. При мне только парадная осталась, и та старая повседневная. С газетчиками закончил, раздал инструкции, и вот отплыл из Питера на попутном судне в Ригу. Билет дотуда взял. В Генштабе был, оставил уведомление что покинул столицу, отправившись по месту службу. Ну а сколько времени туда дорога займёт, это уже моё дело. По документам отпуск только через месяц заканчивался.

А наблюдатель был, засёк его на судне. Пока одного, но напарник у того должен быть. А может и один, и передаст тот меня в порту следующей группе. Сам я первый день скучал, в номере у себя силовым тренингом занимался, тренировки я не бросал, а тут вечером капитан пригласил поиграть в покер, чем меня сильно удивил, с чего это ко мне такой интерес? На борту офицеры и званием повыше были, а тут ко мне подошёл. Может по фото из газет узнал? Статья с моим интервью и фотографией на фоне дворца, всё же вышла, я себе экземпляр сохранил и родителям отправил. А может того попросили? Тот же жандарм что в соседней каюте живёт, и изображает купца. С последней версией похоже я угадал, за столом и 'купец' сидел, тот самый жандарм. Уверен, что не ошибся и это он. Да я его просто узнал, он был среди тех что следил за мной в столице. Сама игра мне понравилась, играли по крупному, и предложил 'купец', капитан его поддержал, остальные согласились. Сели в восемь вечера, а закончили в два часа ночи. Тут среди игроков был англичанин, не знаю его специально прихватили для антуражу, или тот случайно оказался, но разделал я его как липку. Хотя тот был довольно сильным игроком, к слову, 'купец' тоже. Приходись следить за своей речью чтобы что не ляпнуть, да делать вид что английского не знаю, когда англичанин ругался. К слову, Игорь знал неплохо французский и на моём уровне с акцентом говорил на немецком. Но английский ему был незнаком.

Под конец, когда остальные вышли из игры, и внимательно с азартом следили за нами, остался я и англичанин, у меня выиграно уже три тысячи рублей, плюс восемь тысяч фунтов стерлингов, это иностранец проигрывался. В общем, я всё поставил на кон, сдвинув в центр стола. Мол, ставлю всё. Причём играл я хорошо, как будто карта у меня плоха, но я стараюсь сделать вид что у меня всё ровно, и сейчас надеюсь, что тот спасует. Однако англичанин не спасовал, подтвердил, сдвинув небольшую кучку своих средств, и положив массивное золотое кольцо-печатку с крупным камнем, мол, по цене стоимость ставки равна моей. После этого тот раскрылся.

— Каре, — известил тот, с превосходством глядя на нас.

Однако протянуть руки к выигрышу я не дал, и стал по одной, в полной тишине выкладывать карты на стол, пока не закончил.

— Роял-флеш, — не веря себе, озвучил 'купец'.

Англичанин молча встал и вышел, я же собрал выигрыш, клянусь, не специально взял с собой планшетку, и поблагодарив остальных участников игры, покинул кают-компанию. Больше меня не приглашали и не предлагали отыграться, а я ждал. По прибытию, я смог уйти из-под наблюдения, перед этим узнав, что в порту готовится к отходу почтовое судно в Англию. Идёт быстро, всего два захода в попутные порты, в Германии и Франции, вот в Кале я и выйду, взял билет до него, пройдя русскую таможню. Без их отметки в загранпаспорте меня бы на борт не пустили. И да, я переоделся в гражданскую одежду, форму в сумку убрал, это единственный мой багаж, сабля и оружие в нём же. В общем, судно отплыло, и я стал обустраиваться в каюте. Получается я всего два часа в Риге пробыл, и сразу отчалил, повезло. Хотя выбор тут был. Ещё два судна в другие государства отходили, но это пошустрее движется, и в партах не задерживается. Одно слово — почтовое.

Думаю, жандармы быстро выяснят куда я подевался, проверят списки убывших из страны, и поймут, что я оставил их с носом. Возвращать обратно чрез Ригу не стоит, могут со злости какую подставу сделать, при возвращении доберусь до Данцига, и по старому маршруту, наняв пролётку, доберусь до полка. Дороговата такая услуга, зато быстро буду на месте, за два-три дня, а если лошадей менять, то и быстрее. А то что я не в бега подался, думаю жандармы уверены. Завод, газеты с типографиями, квартира, последняя особенно в образ вписывается, те просто психологически не смогут осознать, что я всё могу это бросить. Не для того покупал чтобы бросать. Это одна из причин почему я квартиру купил, хотя по факту та мне не особо нужна. В шестнадцатом продам, если всё не так будет идти, как надо, а если всё же тут государство сохранится, пригодится. Должен же я где-то жить после того как в отставку выйду с окончанием войны? Так что те будут ждать.

Само плаванье особо не запомнилось. Сначала в Киль зашли, четыре часа простояли, после чего направились дальше. К слову, тот англичанин, у которого я взял всё поставленное на кон, тоже тут был, случайно во время обеда увидел, тот тоже пришёл поесть. Ранее его я не видел, видимо каюту не покидал. Да и сейчас вид так себе, сразу понятно, что пил. То, что это не подстава и тот за мной не следит, было понятно сразу, тот задёргался, вытаращив на меня глаза. Не ожидал увидеть. Правда, больше особо реакции не было, и мы встречались в кают-компании или во время прогулок по палубе, кивая друг другу. Того удивило что я не в мундире, а в цивильном, но не сильно. Вот и Кале наконец, сам путь занял четыре дня, поверьте, это не много, судно действительное скоростное и шло на восемнадцати-девятнадцати узлах, команда хвасталась, поэтому и не удивительно что мы так скоро оказались где нужно. Тут время десять утра было, поэтому я направился на железнодорожный вокзал, узнал что поезд на Париж будет только вечером, приобрёл билет и направился гулять по городу. Интересного было много, но покупок я мало совершал, лишь отличный морской бинокль приобрёл, да пообедал в городе и поужинал, после этого занял своё место в вагоне, и мы отправились в путь, ну а я вскоре задремал. Кстати, англичанин на борту судна остался, когда я таможню проходил и отметки получал, это видел.

Прибыли мы ранним утром, пять утра было, когда я вышел на перрон, и придерживая сумку, направился к выходу. Тут местные 'таксисты' знали время приятия поездов, поэтому стояли в ожидании. Я проигнорировал три машины, что тут использовали как таксомоторы, цена высока, поэтому сел в пролётку и велел везти в хорошую гостиницу. В поезде я так нормально выспаться и не смог. Заселился, принял душ и вырубился на кровати. Всё завтра, спать хочу.

Проснулся я свежим и бодрым ближе к обеду. Собравшись, спустился в 'Бистро' внизу, и пока обедал, перевёл часы по местному времени, тут разница всего в три часа всего. Хм, а в будущем, когда я владел домом в Париже, разница два часа была. Сумку я оставил в гостиничном сейфе, документы при мне, поэтому нанял пролётку и покатил по разным памятным местам. На том месте где я в прошлой жизни приобрёл себе дом, был пустырь с развалинами какого-то завода. Но ничего другого я и не ожидал. У меня дом вообще пятьдесят третьего года постройки. А вот банк, в котором у меня был счёт, там же в будущем, тут стоял. Собственно, он долго просуществует, вот я и решил, что его можно использовать для открытия счёта, и аренды банковской ячейки.

Банк я посещать не стал, просто проехал мимо, изучая его, и велел вознице двигаться дальше. Мне тут один район нравился, ещё в прошлом мире, дома старинные, солидные, и я даже мечтал приобрести себе там особняк. Но не сложилось, а тут почему бы и нет, эта улица уже должна существовать. Да, она была. Вот так отпустив пролётку, расплатившись за работу, я стал просто гулять и интересоваться у прохожих, не продаёт ли тут кто дом. Когда дошёл до конца улицы, некоторая информация на руках уже была. Два дома точно продавались, и у третьего хозяин вроде как хотел продать, говорил об этом соседям, но выставил ли его на продажу или нет, не ясно. Пока изучать дома и изображать покупателя я не стал, остановил другую пролётку, их тут довольно много каталось, и покатил к Эйфелевой башне, где стал изучать дома с квартирами, имевшими вид на эту башню, нашёл квартиру в продаже. Подсказали соседи. Хозяйка, старушка, даже показала мне её. Вдова генерала, покидала Париж и переезжала в Марсель к детям, квартира им была не нужна, те больше в деньгах нуждались. Когда я её увидел, то влюбился с первого взгляда. Две спальни, хозяйская и гостевая, рабочий кабинет совмещённый с библиотекой, та кстати оставалась с квартирой, как и вся мебель, потом гостиная, обеденный зал рядом с кухней, два санузла, комната для прислуги. В квадратах всё было около трёхсот. Балкона два было, квартира угловая и те с двух сторон, длинные, широкие, можно столики и кресла поставить, наблюдая за парком и любоваться Эйфелевой башней. На один выход из кабинета и хозяйской спальни, на другой из обеденного зала и гостиной. Именно с последнего и был вид на башню.

Закончив изучать квартиру, та на четвёртом этаже, лифт имелся, решил — беру. Конфетка, если упущу, то всю жизнь жалеть буду. Дальше я нашёл нотариуса и тот за два дня всё сделал, но бывшая хозяйка согласно моей с ней договорённости съехала только через три дня. Английские фунты её вполне устроили и по местному курсу квартира мне стоила двадцать девять тысяч фунтов, плюс пять за обстановку, не пожалел, отдал. Деньги конечно большие, но квартира того стоила. Прислуги не было, та её раньше рассчитала, поэтому нанял приходящую, и та мне прибралась, после чего я въехал в квартиру, отмытую от прошлых хозяев. Пока же я изучал то что старушка оставила, заодно гулял изучая памятные места, и делами занимался. Например, открыл два счёта в том банке, один в английских фунтах, пять тысяч положил, другой в франках, местных деньгах, тут восемь тысяч вышло. Всё что у меня было, остались только русские рубли в размер шести тысяч. Я их обменял на франки, и арендовал сейф на десять лет. Там оставил копии своих документов, документы на квартиру и тот перстень что у англичанина выиграл. Ну и 'Люгер'. Доступ к сейфу я смогу получить без проблем, там кодовое слово и цифирный код, это если ключ и документы арендатора потеряю. В сейфе также оставил чековые книжки к счетам и запасной комплект ключей к квартире. Я там замки все поменял.

В Париже я провёл общей сложностью десять дней. При мне были образцы, армейский котелок и пара касок, на второй день пребывания в столице Франции отнёс их местным армейцам, предложив заказать или приобрести лицензию на изготовление, но пока ответа не было, хотя адрес я оставил, как здесь, так и в России. Не дождался, поэтому законсервировав квартиру, консьержка в курсе что я отбыл, из банка будут отчислять за квартплату, и отбыл. На поезде я направился в Германию, в Берлин. Хочу побывать в логове, пару фотографий привести. Причём обязательно в форме российского офицера на фоне Рейхстага. Не знаю есть он или нет. Если нет, то на фоне Бранденбургских ворот, уж они-то должны быть. И вот пока поезд стуча колёсами на стыках рельс катил в Германию, я размышлял. Фердинанда всё-таки убили, я это тут узнал из газет. Пять дней назад произошло, двадцать восьмого июня. Не помню, совпадает дата с историей моего прошлого или нет, но тут именно в этот день убили эрцгерцога. Пока я находился в Париже, то прикупил по мелочи разные вещи для квартиры, чтобы там жить можно было, пару домашних костюмов, из лёгкой одежды, халат, оставив всё в шкафу. Но это так, действительно мелочь. Самое ценное что я на мой взгляд тут приобрёл, так это фотоаппарат 'Лейка', купленный мной в одном из магазинов. Их только в этом году начали выпускать, да и то пробно, о массовом выпуске и речи не шло, новинка, первый прототип создан в прошлом году. Взял со вспышкой и немалыми запасами плёнки, последние планировал докупить в Берлине, и там же приобрести оборудование для печатания и проявления плёнки. Только отправлю это в редакцию 'Русского патриота'. Я им негативы, они будут отпечатывать и выкладывать в статьях. А может при себе оставлю, несмотря на вес. Не знаю есть ли в Санкт-Петербурге тот, кто сможет поработать с проявлением и печатаньем фото. Надо сперва связаться с ними письменно, а потом отправить, если ответ будет утвердительный и такой специалист у них есть. Точнее найдут со стороны. Сам я печатать могу, да и работать фотоаппаратом тоже. Я вот как сделал. Выяснил что в Париже только два фотоателье пользуются подобными фотоаппаратами, оплатил и последние четыре дня опытный фотограф учил меня работать с 'Лейкой', у него такая же была, и проявлять фотографии. Всё за мой счёт. Основы дал, дальше сам нарабатывать опыт буду. Ну и куплю в Берлине походный набор для проявления и созданий фотографий.

Вот это всё что я хотел сказать. Чемоданчик с фотоаппаратом находится рядом с двумя сумками багажа, я лежу на полке, путь займёт двое суток, попутчики неплохие, нормально. Мы доехали до границы, прошли пограничный контроль, и направились дальше. Когда прибыли в Берлин, я забрал вещи, ну и сняв номер в гостинице, неподалёку от вокзала, отправился гулять. Кстати, переоделся в форму российского офицера. Нашёл фотоателье, нанял фотографа и тот прогулялся со мной, два часа, этого хватило посетить несколько памятных мест и достопримечательностей, где я фотографировался. Между прочим, фото где я в форме офицера, на фоне Эйфелевой башни, у меня есть, в трёх экземплярах, плюс одно в квартире осталось. Фотограф укатил проявлять плёнку и печатать фотографии, а я по тому адреску что он дал, поехал покупать то что мне нужно. Денег псле всех трат в Париже не было, перед отъездом я снял пятьсот фунтов со счёта, обменяв их там же в банке на марки. И вот тут купил чемоданчик, скорее даже чемоданище со всем необходимым. Правда без электричества, что нужно подключать к оборудованию, печатать сложно, но надеюсь я эту проблему решу. Проявителя и химикатов тоже порядочно купил, как и бумаги, и отправил всё в гостиницу где проживал, тут курьерская служба была. Жаль фотовспышка тут не электрическая, а с использованием химии, но ничего и к ней приноровлюсь.

В Берлине я провёл три дня, и отбыл на поезде к Варшаве. Никакого интереса я не вызвал. На границе тоже, прямо в форме офицера ехал, наши пограничники удивились, но лишь отметку поставили. На нужной станции я сошёл, где отправил подготовленное письмо родным с пачкой моих фотографий и описанием приключений. Скрывать что я в Париже квартиру приобрёл, не стал. Я даже скорее не письмо отправил, а посылку. Всё же вещей много, к тому же копию документов на квартиру положил и связку ключей к ней. Мало ли кто из моих многочисленных родственников пожелает посетить столицу Франции, будет где остановится. Ну и наняв бричку покатил в Калеш, где и оказался вечером. Дальше просто, подъехал к штабу, там дежурный поставил отметку о моём прибытии, уточнил у него где мои казаки остановились, адрес тот дал, те тоже отметились как мои люди, и я направился к ним. Расплатился с возницей, дальше парная, и спать. Казаки всё устроили. От дороги я всё же устал. Завтра раньше срока закрываю лечебный отпуск, и будем смотреть куда меня направят.

Утром, когда я сидя во дворе частного дома на открытой веранде завтракал, ложечкой разбивая яйцо, первое я уже съел, всмятку, как я люблю, во двор стали влетать жандармы. Я замер, с удивлением глядя на них. Так те меня и застали, в мундире поручика, том новеньком повседневном, с платком, заткнутым за воротом, и не опоясанным, даже без сапог, в тапочках был. Егор меня обслуживал как денщик, а дядька, как я своего наставника называл, убирал спортинвентарь. Это я про сабли. Сегодня проснувшись, я привычно вышел во двор, ещё только светало и стал тренироваться. Сначала гимнастика для разогрева тела, тяжело она даётся, даже пот выступил за час работы, потом силовые упражнения. Ну а когда закончил, дядька подошёл, да и предложил начать тренировать сразу. А почему нет? Взяли палки, до сабель пока рано, тот хотел узнать мой уровень, быстро выяснил что он никакой, и вот показал один удар, и в течении сорока минут я монотонно его отрабатывал, доводя до автоматизма, причём отрабатывал саблей, чтобы та привычна была. Удар не простой, я должен молниеносно выхватить саблю и продолжая движение нанести удар. При всей кажущейся простоте, пришлось немало выслушать от дядьки советов, пока не стало получатся. После этого минут десять позанимались ножами, тот убедился, что с ними я неплох, покидали их в стену сарая, и вот омывшись, мне Егор поливал из ведра тёплой водичкой, я оделся и сидя на веранде завтракал, когда эти появились. Вроде как внезапно. Жандармов тут было трое, и одно отделение солдат, причём похоже из моего полка, из местной комендатуры. Обычно их использовали жандармы для работы или силовых захватов. Ну или полицейских. Последние тоже были, у ворот замерли.

Мои парни отреагировали мгновенно, в их руках появилось по револьверу. Не 'Наганы', у одного старый 'Смит и Вессон', похоже офицерский, раньше они стояли на вооружении в Российской армии, тот что четыре линии, у другого что-то английское. Обыск такой явный учинять не стали, жандармы ко мне направились, пока солдаты сосредоточились по двору. Некоторые косились на ящики под навесом. Там же пролётка стояла. Лошади находились на конюшне. Вообще это подворье на окраине Калыша было довольно зажиточным, не знаю как мои помощники уговорили хозяина взять их на постой, но семью, что тут жила, я почти и не видел. Хозяин лавочник, две имел, на работе постоянно пропадал, хозяйка по дому, детишек четверо, старший в гимназии учится. Калыш город крупный, по последнему подсчёту больше шестидесяти тысяч жителей. И вот тут мы такие смирные и спокойные постояльцы, вон как детишек развлекали тренировками, и вдруг такие нежданные гости. Правильно говорят, что они хуже татарина.

— Чем обязан, господа? — с прохладцей в тоне поинтересовался я, знаком веля помощникам убрать оружие.

При этом постучал ложечкой по скорлупе, и разбив яйцо, я стал его чистить. Сам. Егор пытался всё сделать, но я захотел лично это сделать, для меня это вроде как традиция, перенесённая ещё из прошлого мира. А вообще мои помощники смотрели на меня и дивились, видя огромную разницу между мной и обычным офицерским составом. Мало того что усов нет, мне на это многие указывали, почти что прямым текстом говорили, позорю честь офицера. Идиоты. Ну и спеси по факту у меня просто нет, я сужу по людям по их делам, а если он даже крестьянин, для других офицеров это чернь, уровень животного, то и к нему обращусь с уважением и по имени отчеству. Думаете отчего мастера, довольно высокой квалификации, что работали у меня на заводе, меня полюбили? А потому как я их всех знал в лицо, именовал по имени отчеству и не брезговал здороваться за руку. В том же нашем полку, особо офицеры служить не желали, всё бы им при штабе груши околачивать, при этом за дежурства и надбавки оплату к зарплате с охоткой брали, а если не выдавали, за прогул, требовали выдать, и грозились ещё. Вырождались дворяне, особенно яркие её представители из таких вот дворян. Однако то что я произвёл на обоих казаков хорошее впечатление, это было заметно, да и видели, как я себя вёл на заводе и как там ко мне относились. Пока мы на эту тему не говорили, но я видел, как те на меня поглядывали, да и отношение ко мне было хорошим, как у ближайших родственников к ребёнку. Раз наставники, так значит наставники во всём. Меня ещё верховой езде учить планировали и стрелять.

— Господин поручик, — обратился ко мне один из жандармов, из этих троих я только одного знал, что навещал меня в больнице. — Потрудитесь объяснить, как вы оказались за границей.

— Вы меня удивляете господа, не знал, что с обучением в Корпусе Жандармов всё так плохо. Однако я могу объяснить. Всё довольно просто, покупаете билет, проходите пограничный контроль, и судно направляется в другое государство. Если потребуется, обязательно воспользуйтесь.

— Шутить изволите, поручик?

— Каковы вопросы, таковы и ответы, господин штабс-ротмистр, — спокойно пояснил я, и съел яйцо, посыпав его предварительно солью, после чего намазывая на тосты деревенское масло, продолжил. — Кстати, прошу к столу. Я всё же довольно умный человек, и как вы заметили, ещё и гостеприимный. Как понимаю, вас интересует не как я отправился заграницу, а почему?

— Это тоже, — кивнул жандарм, устроившись за столом и наблюдая как Егор наливает ему чаю.

— Егор, принеси мою походную сумку, она под кроватью. Вроде туда заппинул.

Тот громогласно по-уставному подтвердил приказ и налив чай остальным офицерам, они не отказались от приглашения, стаканы ему одолжила хозяйка дома, и скрылся в моей спальне. Я же продолжил:

— Причина моего желания покинуть страну, посетив Францию, а именно она меня интересовала, в том, что я пожелал приобрести там квартиру, что я и сделал. Копии документов о покупке имею при себе. Если вы владеете французским, то вполне сможете изучить их. Я понимаю, что нарушил некоторые правила, не отпросился у командира полка, а без его ведома такое проводить нельзя, но у меня были веские причины. Тот находился далеко. К тому же я накупил подарков для половины офицеров штаба, включая самого полковника, и не думаю, что меня накажут. Возвращался я через Германию и посетил Берлин. Скоро война с Германией начнётся, я уверен в этом, гибель эрцгерцога это подтверждает, и наши войска, дойдут до Берлина. Но кто первым там побывает из русских офицеров? Так я вам отвечу. Я буду первым. Точнее был.

Сумку мне уже принесли, вот и достал фотографии сделанные в Берлине, и показал их жандармам, где на фото стоял я с заносчивым видом глядя в объектив фотоаппарата. Ну и французские свои снимки показал, да и документы на квартиру. Один из офицеров знал французский, двое других немецким владели, возможно именно поэтому тут на границе службу и несли. Тот и подтвердил, что так и есть, приобретена жилплощадь на моё имя, русского дворянина Волкова. Тут тот поручик, что меня в больнице навещал, перебирая фотографии, а у меня их почти четыре десятка было, вдруг внезапно захохотал, разглядывая одну, и показная остальным. Послышались смешки. Осмотрев её, штабс-ротмистр большими глазами посмотрела на меня, и показывая фото, спросил:

— КАК?

На фото я стоял в форме российского офицера, Бранденбургские ворота за спиной, не спутаешь. Однако привлекало внимание не это, а то что я держу в руках табельное оружие, направив его на двух горожан, которые от усердия даже на цыпочки встали, подняв руки, так им хочется сдаться в плен. Да, реакция вполне ожидаема. Такое же фото я родителям отправил.

— Ой, я вас умоляю, по пять марок каждому горожанину и те согласились подыграть. Я нанял фотографа, обычная платная услуга, и тот катаясь со мной по городу, делал эти памятные снимки. А изобразить эту пантомиму мне случайно в голову пришло, попробовали, и видите, получилось. Самому понравилось.

— Интересный вы человек, господин поручик. Не расскажите, как получили повышение в звании и даже награду? Как я вижу сабля у вас с 'клюквой'.

Офицерская ременная система с кобурой револьвера и с саблей висела на стене дома, метрах в двухстах от меня, так что те действительно видели их.

— Это наградное оружие, аннинское, — добавил я. — В столице, когда стреляли в великих князей, о чём вы конечно же знаете, все газеты об этом писали, я случайно услышал выстрелы и побежал к стрелку. Тот в меня стрелял, я в него — он промахнулся, а я попал. Вот кстати, полюбопытствуйте. Столичная пресса.

Я достал экземпляр газеты с интервью у дворца и своим фото, и передал штабс-ротмистру, которое тот с удивлением начал изучать. Похоже подобная газета до них не дошла, только известия о нападениях на значимых лиц в столице, на генералитет, и вот на князей. Далеко всё же полк от столицы стоял, долго газеты идут. Это странно, времени достаточно прошло, должны были дойти. Похоже жандармы не играли. Они действительно были удивлены увиденным. Ну а я лишь улыбался, поглядывая на них, и пил чай. В общем. подозрение из их глаз ушло, и теперь на приказ по их линии проверить меня, те могут отчитаться со спокойной душой, всё же иначе не напечатали бы моё интервью, да и награждение во дворце проходило, лично император наградил, а это ой как много значило. Также я им описал как Данциг посетил, поиграв там в карты с германским банкиром выиграв крупную сумму, как завод приобрёл с квартирой в столице, ну и показал товар выпускаемый моим заводов. Изучая каску, штабс-ротмистр удивлённо поднял брови и прочитал клеймо с внутренней стороны обреза каски:

— 'Завод дворянина Волкова. 'У России только два союзника, её армия и флот''. Помнится, эту фразу сказал отец действующего Императора.

— Я вижу вы хорошо знаете историю. Кстати, Император батюшка тоже видел эту надпись и узнал её. Пришлось пояснить ему, что это девиз моего завода. На котелках такая же надпись, с плоского края.

— Действительно, — подтвердил тот.

Котелки им понравились, а каски не заинтересовали, так что котелки я им подарил. Ну и сувениры из Франции. Действительно сувениры, приобретённые мной в магазине Парижа всё для туристов. Штабс-ротмистру карманную фляжку, где на боку глазурью была изображена Эйфелева башня, и портсигар, у него уже Елисейские поля. Его помощникам и фляжек хватило. На этом всё, описал свои приключения во Франции и Германии и попрощался с незваными гостями, те отбыли, даже вещи не досмотрели, хотя я думал, что до этого дойдёт. Видимо до скандала доводить не хотели, мало ли я его подниму.

Те отбыли, а я велел седлать мне коня, штаб полка пора посетить, решить вопрос с окончанием лечебного отпуска и моим назначением. Ну и подарки раздать, надеюсь это поможет с правильным выбором командира полка. Оставить меня на старом месте службы, или перевести куда в другое. Наверняка банкет придётся закатить, отметить награду и повышение в чине. Тех же жандармов я пригласил. Завтра в ресторации. Из штаба, когда буду возвращаться, арендую заведение на вечер. Сам я прошёл в спальню, сапоги надел, фуражку, опоясался, застегнув все ремни и поправив саблю. После этого оставил только подарки в сумке, и забравшись в седло, сумка за спиной была, направился через открытые ворота к штабу. Десять дня уже, тот работает, будний день. Ну а помощники кто чем занимались, Егор убирался после застолья, дядька своими делами.

По пути мне попалась ресторация, поэтому я решил изменить свои планы, и заехал, хозяин был на месте. Оказалось, на завтра вечер занят, один из офицеров праздновал день рождения супруги, арендовал. Пришлось договариваться на сегодня, сегодня свободно было. Ну и договорились, пока аванс выплатил, чуть позже подъеду, уже обговорим какой стол будет и напитки. В принципе, тот не раз проводил подобные застолья, показал обычную смету, и подумав, я её одобрил, пусть будет она. И вот дальше уже штаб полка. Встречали меня многие, знали, что я уже в городе и сегодня прибуду. Пробежавшись, многим что раздал, так что отношение ко мне было радостно-благодушное. У начальника штаба побывал, и вот наконец пригласили к командиру полка, там по записи приём, я записался у дежурного, но долго не ждал, через полчаса меня отловили в штабе и направили к полковнику. Встречал тот меня один, видимо не хотел, чтобы кто видел, что я ему из столицы привёз, а то что я привёз, тот был уверен на все сто. Не также просто подписывал разрешение на посещение.

Первым делом я повинился в том, что за границей побывал, а тут разрешение уже не комполка требовалось, а чуть ли не самого командира дивизии. Конечно прямого запрета не было, но желательно испросить соизволения. Подал я ему театральные альбомы тех пьес что играли в Санкт-Петербурге и Париже, полковник с супругой были завзятыми театралами и для него именно они самый ценный подарок. Потом остальные сувениры, разве что ещё каменную настольную фигурку Эйфелевой башни подарил, ну и пачку газет из столицы, включая ту где я на первой полосе, и описал как получил чин и награду, сообщив что отмечать будем сегодня в ресторации, пригласив также полковника. Остальные тоже приглашены были. Тот пообещал быть. После этого выслушал мои приключения в столице, узнал что я выпускаю и пожелал посмотреть продукцию. У меня в сумке были образцы, для того и взял, так что я на стол выложил две каски и два котелка, сообщив сколько у меня подобного товара, пусть изучают и думают. Насчёт касок вряд ли приобретут, тут уж извините, имелось идиотское правило не кланяться пулям, которому я не придерживался.

Больше часа в кабинете полковника провёл, и вот когда мы поговорили, общались можно сказать без чинов, тот и сказал:

— Раз вы отказываетесь от отпуска, уже оформились в канцелярии, то вот что я вас сообщу о вашем новом назначении. Вы как офицер достойно проявили себя, сам Император батюшка вас наградил, поэтому я считаю, что вы справитесь.

Я стоял, вытянувшись по стойке смирно, сейчас полковник перешёл на деловой тон, показывая, что он командир, а я подчинённый. Фуражка у меня на сгибе локтя лежала, выправка просто превосходная. Вот так и слушал комполка. На миг тот запнулся, явно ещё не до конца решив, направить меня в новую часть или нет. Тут тоже есть свои особенности. В русских полках не было своих батарей, только пулемётные команды, батальонные и отдельно полковые. Обычно была дивизионная артиллерия, и дивизион, в котором и состояла батарея в которой я числился, подчинялся именно штабу тридцать первой пехотной дивизии, а не штабу первой бригады, куда входил наш Тамбовский полк. Раньше тот в Харькове дислоцировался, но вот перевели сюда к границе, это произошло полгода назад. Если бы не один момент, наша батарея ещё в январе была переподчинена полку, которым и командовал полковник Молчанов. Так что по факту я его подчинённый. Ну а перевести меня в другое подразделение не так и трудно, подать прошение в штаб дивизии и там в канцелярии всё сделают, командиру полка не откажут, хотя вроде как и артиллерист. Артиллерия не мой конёк, я конечно все методички изучил, что-то понял, что-то нет, но всё равно перейти в другое подразделение желал сильно. Поэтому и напрягся, слушая полковника.

— Так вот, за время вашего отсутствия, господин поручик, поступил приказ из штаба дивизии, сформировать при штабе каждого полка ещё одну отдельную пулемётную команду. Усилить полки, иметь такой подвижный резерв. Интенданты прислали вместо четырёх, всего три пулемёта 'Максим' на станках Соколова, выделив также два 'Мадсена', три телеги для перевозки вооружения и две пулемётные двуколки. Это всё, больше в ближайшее время поступления вооружения ожидать не стоит, до зимы поступлений не будет. Как вы знаете, по штату в пулемётной команде четыре пулемёта 'Максим', но усиление с помощью ружей-пулемётов 'Мадсен', вполне позволяет с натяжкой довести численность вооружения до штатов. Личный состав уже выделен, старшим там пока подпоручик Зиновьев, назначенный командиром первого взвода. Команда расположилась в казармах рядом с пограничниками, места немного, но есть где разместить транспорт и лошадей. Сейчас же оформляйтесь, я распоряжусь в канцелярии. И... поздравлю с новой должностью, Игорь Михайлович.

— Благодарю, Семён Егорович. Сегодня вечером заодно и должность отпразднуем.

Оставив довольного полковника в кабинете, я стал решать вопросы оформления, начштаба всё быстро организовал и теперь я командир отдельного подразделения, что для молодого офицера редкость, уровень чина для командования такой пулемётной команды, это штабс-капитан, а я поручик. Так что полковника я задарил похоже серьёзно, раз тот решил меня назначить. Ведь у того должны были быть любимчики, которые просто просились на эту должность, где сам себе хозяин, только перед комполка отчитываешься, но тот отдал её мне. А формирование ещё одной команды, конечно необходимо, но мало. Чёрт, в одной команде два взвода в которых по два пулемёта. Одна команда на полк, всего четыре пулемёта, это мизер. Похоже результаты Русско-Японской войны наше командование ничему не научили, и чую скоро мы серьёзно огребём. Теперь в полку семь пулемётов 'Максим', 'Мадсены' я не считаю, и всё равно мало. Тут хотя бы в каждом батальоне по такой команде было бы и отдельно для полка. Эх, мечты.

К слову, я получил в канцелярии кроме списков имущества и личного состава, лист бумаги где имелись данные по штатам таких пулемётных команд. В неё входили, офицеры — один начальник команды, два младших взводных офицера. Нижние чины — один фельдфебель, два взводных унтер-офицера, два пулеметных унтер-офицера, один каптенармус, четыре младших унтер-офицера, четыре ефрейтора-наводчика. Рядовых — восемь запасных наводчиков, двадцать четыре подносчика патронов, шестнадцать рядовых при пулеметных двуколках, восемь ездовых к пулеметным двуколкам, восемь ездовых к патронным двуколкам, три рядовых к заводным лошадям, два кашевара, двое рабочих по кухне. Ну и три денщика для офицеров. В наличие же было, один взводный офицер, фельдфебель, оба взводных унтер-офицера, каптенармус, я бы его ещё ротным старшиной называл, хотя это должность фельдфебеля, пять младших унтер-офицеров, по сути командиров пулемётных расчётов, пять ефрейторов-наводчиков, только три запасных наводчика, восемнадцать подносчиков боеприпасов, четверо рядовых при патронных двуколках, восемь ездовых на все три телеги и две патронных двуколки, один рядовой к ездовым лошадям, такой верховой конь всего один, у подпоручика Зиновьева. Для меня коня пока не было, нужно было выбивать у интендантов, ну или своими пока пользоваться. Денщиков двое, один у Зиновьева, второй для меня приготовлен. Ну и был один кашевар с одним помощником. Кухни не было. В общем, пулемётная команда в стадии формирования, всего двадцать дней как ту начали создавать и результаты неплохие, и если в личном составе почти полный штат, то с вооружением и транспортом пока нет. Нужно выбивать, и побыстрее, всё же я знаю, что скоро произойдёт. Точное начало войны я не помню, тут она может и раньше начаться, но две-три недели у меня будет, должен успеть с формированием и подготовкой пулемётной команды.

Когда я закончил с оформлением, то командир полка лично сопроводил меня к месту дислокации пулемётной команды, мы на его коляске катили, Ворон к задку был привязан, и там построив личный состав, Зиновьев был тут, командовал строем, представил меня теперь уже моим людям, после чего спокойно отбыл. Своё дело тот сделал, дальше уже моя работа. Служба. Ворона отвязал от задка один из солдат, подозреваю что мой будущий денщик, отказывать я от него не буду, казаки его быстро к делу пристроят, положен по службе, пусть будет. Наверняка всю черновую работу на него взвалят. Прогуливаясь перед строем, себя показывая, наградное оружие, я тоже изучал солдат. Среди всех, только у фельдфебеля, что временно исполнял обязанности командира второго взвода, два солдатских Георгия были. Четвёртой и третьей степени. За Русско-Японскую. Остановившись перед строем, я сказал небольшую речь, сообщая что надеюсь на них как на своих солдат, и то что тренироваться будем много. После этого пригласил Зиновьева, фельдфебеля и всех унтеров в небольшое помещение офицерской в казарме, остальных отпустил заниматься делами по распорядку.

Когда все устроились, я разрешил присесть, то сказал вот что:

— Господа, не удивляйтесь, именно господа, я хочу сообщить вам принеприятнейшее известие...

— К нам едет ревизор? — сразу уточнил Зиновьев, и тут же поправился, что перебил. — Извините.

— Без чинов. Приятно иметь дело со столь начитанным собеседником, но нет, господин подпоручик, известие куда как неприятнее. В августе Германия объявит нам войну и нападёт на Россию, меньше чем через три недели тут начнутся боевые действия, и мы должны встретить их вовсе оружии и хорошо подготовленными.

Дождавшись, когда эту новость обсудят, осмыслив её, я продолжил:

— Понимаю, что новость неожиданная, но нужно её принять. Тренировки будут проводится каждый день, постараюсь организовать пробные стрельбы. Однако важно не это, наша пулемётная команда будет особой, подвижной, смотрите какая есть идея, и её нужно осуществить, я надеюсь на вашу помощь в этом. Называется эта конструкция — тачанка. Изобрёл её я.

Достав листы из планшетки, я расстелил их на столе и унтера с фельдфебелем и Зиновьевым склонились над ними, изучая, и обмениваясь мнениями. Через пару минут, когда те пришли к мнению что идея здравая, я сообщил:

— Выбивать из интендантов и тыловиков такие подрессорены коляски, это долго, не успеем, да и нет их особо, только у старших офицеров. Поэтому я решил потратить свои личные средства и купить их тут в городе. Сегодня же. Нужно будет нанять плотников, или из своих найти специалистов, и используя закупленный материал изготовить на задках площадки для пулемётов. Нам три нужно, для 'Максимов'. Эти площадки должны быть лёгкие чтобы не перегружать пролётку, и крепкие чтобы выдержать вес и стрельбу из пулемётов. Всё это я поручу вам фельдфебель. Вы со мной пройдёте в банк где я сниму средства, и дальше найдёте в продаже шесть пролёток, купить одвуконь, лошадей резвых выбирайте. Три пролётки подготовьте для установки 'Максимов', а лучше четыре чтобы запасная была, в остальных расчёты 'Мадсенов' перевозить будем. Сегодня желательно всё закупить, а завтра уже начать работы. Дальше тренировка с выездом в поле, и отработка разных тактик применения подобных пулемётных команд. Учебные тренировки, например, бой из засады, бой при движении при встрече с противником и остальное. Отработать должны всё. Также я изменю штатный состав команды. Все три 'Максима' будут во взводе подпоручика Зиновьева.

— Есть, — вскочил тот.

— Сидите... Во втором взводе три 'Мадсена'.

— Ваше благородие, у нас их два, — подал голос фельдфебель, не вставая, тот помнил приказ 'без чинов'.

— У меня есть личный, только под германский патрон, но патроны достанем. Подготовьте для него расчёт. Есть ещё один момент, нужно вести уроки по обращению с пулемётами, со всеми, от ездовых до кашевара. Чтобы умели стрелять, чистить и заряжать их. Это основное у нас оружие и его должны знать все от и до. Уроки начните завтра, фельдфебель, это тоже на вас, подготовьте мне завтра докладную записку что для этого нужно и как будут проведены занятия. На этом всё. Сегодня всё по распорядку, завтра я сам его напишу на ближайшие дни. А сейчас осмотрим территорию и приступим к закупке пролёток.

Я отпустил унтеров, а вот со взводными всё обошёл, посмотрел, как устроены солдаты, не очень, как оснащены, предупредив каптенармуса о том, что всем моим солдатам будут выданы каски и котелки, пусть старые котелки сдаст обратно на склад, а новые примет у меня. Адрес места постоя я ему дал, пришлёт телегу забрать необходимое. У кашевара ничего нет, даже котлов, не то что походная кухня, их просто в наличии не было. Тут в полку на роты не хватало, на нас уж тем более. Так что солдаты столовались с кухни пограничников, и нам кашевар там же как бедный родственник работал. Придётся тоже закупать, времени ждать, когда что выдадут необходимое, у меня не было. Поэтому оставив Зиновьева за старшего в подразделении, я отправился в банк, а фельдфебель, забрав всех ездовых и их помощников, строем их повёл к рынку, тот будет ждать меня там. С ним и кашевар был. А вот денщика, его мне представили, я отправил к месту постоя, пусть там осваивается, с казаками познакомится. Велел ему пролётку подготовить, как вернусь, нужно будет скататься загород. Перед эти велел ему жандармов оббежать, предупредить их что сегодня будем отмечать мой чин, награждение, и новую должность, всё одновременно, а не завтра.

Банк был тот же где у меня счёт в Питере открыт, так что встретили меня хорошо, и по той чековой книжке что была при мне, я снял без малого тысячу рублей, деньги тут нужны. Тут не только закупи, но и оплата празднования в ресторации. Зиновьева я пригласить не забыл, тот не один собирался прийти, он женат оказался, с супругой будет. Надо бы с ним поговорить, убедить отправить супругу подальше, к тем же родителям. С тем что тут скоро начнётся, её присутствие тут крайне нежелательно. Надеюсь прислушается, приказывать я тут не могу, только рекомендовать. Покинув здание банка, я сначала посетил ресторацию, сразу оплатил банкет, ну и чуть сверху, если спиртного будет мало, чтобы добрали. Сам я до конца банкета сидеть не планировал, отмечу и оставлю праздновать, не любитель я посещать такие мероприятия. После ресторации наконец и до местного рынка добрался. Он тут один на весь город, но крупный. Солдаты мои уже тут были, фельдфебель, как они добрались до места, пользуясь тем что меня пока нет, оставил солдат под присмотром одного из рядовых, унтер-офицеров тут не было, а сам прихватив помощника, специалиста по лошадям и повозкам, стал прогуливаться по рынку. И не зря, нашли они в продаже две подрессоренные пролётки, что вполне нам годились. Солдат их осмотрел, не новые, но крепкие. Пока это всё. Лошадей для них уже при мне купили, сбруи, я всё оплатил, и двое ездовых погнали их к месту расположения подразделения. Пока ездовые, обмениваясь мнениями осматривали лошадей в загоне, они выставлены на продажу, мы с фельдфебелем, у него фамилия Крапивин была, прогулялись по рынку. С нами был кашевар, и ещё один рядовой. Кухни нам не видать, как своих ушей, а вот котёл купить нужно. Кашевар тут побегал, уже знал где что есть. Так что уверенно вёл к нужному торговцу. Кстати, ещё один торговец узнав, что нам нужно, сообщил что у него есть необходимая нам пролётка, скоро её пригонят. И ещё одну знает где достать. Её тоже пригонят, тот пообещал. Кашевар в продаже несколько котлов нашёл, но отобрал три, два по двадцать литров, и один примерно на двадцать пять. Под первое, второе и самый большой под напитки, обычно чай. У меня в пулемётной команде и сорока солдат и офицеров нет, размера этих котлов хватит чтобы накормить, так что котлы мы выкупили, и тот ещё две сковороды взял, ну и разных половников, ножей, бидонов, и подобного. От казармы телега подошла. Это я её вызвал через тех ездовых что пролётки перегоняли. И все эти покупки сложили в них, так что довольный кашевар покатил на телеге к казарме. Теперь тот сам готовить будет, а не как лишний на чужой кухне, я отдал такой приказ, на все два взвода, во дворе. Пусть привыкает к походной жизни и готовке на ходу. Я вообще планировал вывести подразделение в летний лагерь. Если проще, в поле или на опушку какой рощи. Так проще учёбой заниматься. Эх, как бы выбить у интендантов патроны для учебных стрельб? Чую не удастся, и придётся на свои покупать, ну или подарками обходится. За просто так тут даже кони не родятся.

Насчёт пролёток тот торговец не обманул, пригнал к казарме, причём действительно две. Наши ездовые их осмотрели и признали годными. Упряжь купили ещё на рынке, шесть коней тоже, так что приняли их, три пролётки во взвод Зиновьева ушли, там уже площадки делали. Сам подпоручик третий пулемёт с расчётом уже принял. Скумекали и не стали тянуть до завтра, инструменты нашлись у пограничников. В общем, работают, завтра проверим результат. Материал тоже нашли, покупать не пришлось. Торговцу я дал задание ещё хотя об пару таких пролёток отыскать, после чего отдал несколько распоряжений по подразделению и отбыл к месту постоя. Само подразделение в порядке, там сейчас Крапивин за старшего, кашевар уже подготавливал приготовление ужина, его помощник в это время готовил на кухне пограничников обед, так что вечером солдаты оценят вкус блюд, приготовленных в котлах. Провизии на складе на два дня, пока нормально, но нужно держать запас побольше. Чтобы погрузить и покинуть город. Да и патронов тоже. Завтра займусь этим.

Заехав во двор дома где стоял на постое, я обнаружил как мои казаки строят денщика. Тому уже разъяснили политику партии, и он в курсе что вся черновая работа теперь его. Я же говорю, казаки они такие, своего не упустят.

— Едем втроём, — сообщил я помощникам.

Те пока выводили пролётку, кони уже запряжены были, я передал поводья Ворона денщику, велев обиходить его, и дальше мы на пролётке втроём с казаками покинули подворье, а потом и город, где вскоре добрались до нужной рощицы. Думаю, им лучше знать где находится схрон. Лошадей привязал на опушке, дальше пешком пошли. Показал, как поднимать люк, перед этими проверив на минирование, а мало ли, и первым спустился вниз. И пока те спускались, я спичками зажёг керосиновую лампу, показывая небольшой склад что тут был.

— Однако, — только и пробормотал дядька. — Это чьё?

— Контрабандистов местных. Подарили мне со всем содержимым. О нём никто не знает, а кто знал, почему-то вдруг умерли.

Казаки только хмыкнули и хитро переглянулись, им такая трактовка была понятна. Сейчас же те стали изучать карабины и винтовки, я велел выбрать себе. Сам отложил пулемёт в сторону, подсумки с магазинами к нему, те брезентовые были, ну и ящик патронов. Потом достал два пистолета 'Маузера', и вручил казакам, со словами:

— Это вам как оружие ближнего боя. Точное и хорошее оружие. Довольно надёжное. А патроны в тех коробках.

Пока те изучали винтовки, щёлкая затворами, слушая как те звучат, смотрели состояние, я стал прикидывать что брать сейчас. Всё же оружие те себе отобрали. Почему-то оба германские карабины выбрали. Патроны к ним пока есть, но это ненадолго, думаю те на трофеи рассчитывают. Впрочем, как и я, для пулемёта. Потом мы подняли наверх пулемёт, подсумки и ящик с патронами к нему. Один ящик был, да и тот вскрытый, я уже брал патроны для себя. Потом другие боеприпасы, для тех же 'Маузеров', один из двух ящиков с тушёнкой, пусть как НЗ будет. Второй тут в схроне постоит, бидон с мукой, немного соли, ну и хватит. Больше ничего не трогали. Пока казаки всё переносили к пролётке, я закрыл крышку, замаскировал всё, и убирая следы, поправляя ветки кустарника или траву, отправился следом. После этого мы вернулись обратно. Пулемёт с патронами пока ко мне отнесли, казаки занимались полученным оружием, чистили, смазывали, снаряжали, пистолеты им понравились, отлично в руке лежали, тяжёлые, да кобуру как приклад можно сделать, а денщик делами занимался по хозяйству. Я же, на веранде сидел за столом. До начала банкета время ещё есть поэтому пообедал, немного запоздал с этим два часа дня было, и занялся корреспонденцией. Да, я пачку писем получил в канцелярии штаба полка, и два письма у казаков было.

Поначалу стряпчего прочитал, три письма от него. С первого начал и последним самым свежим вчерашним закончил. Информация в первых двух была просто для статистки, то мне раз в месяц такую корреспонденцию должен присылать, чтобы я в курсе всех дел был. Информация радовала. А вот в последнем письме сообщалось что на него, как на моего представителя, вышел французский помощник посла в столице. Интерес их вызвали котелки, те что комплектные с кружками, вилкой-ложкой. Хотят купить лицензию на производство. Это не покупка моего патента, а именно лицензия по которой те могут производить котелки на своих заводах. Есть два типа покупки лицензии, это оплата за год определённой суммы, или по объёмам производства. Я со стряпчим этот вопрос ещё перед отъездом обсуждал, так как планировал французам предложить этот товар во время поездки, поэтому тот знал что делать. В этом третьем письме, а оно помечено как срочная корреспонденция, оттого и пришла так быстро, да и прибыло оно в Калиш вчера, за два часа до моего прибытия, тот сообщил что французы покупают лицензию на пять лет, оплата по объёмам производства.

Тут я задумался, ну и велев седлать коня, изучая остальные письма. Когда коня оседлали, добрался до здания телеграфа и телеграфист отстучал сообщение в столицу на имя стряпчего. Мол, всё одобряю, проводите. А также сообщил свой счёт в французском банке. Пускай отчисления туда идут, французам так проще. Ждать ответа сегодня не стоит, завтра наверняка будет, поэтому я вернулся обратно. А там каптенармус ожидал с телегой и парой солдат в качестве грузчиков. Быстро он. Вот и выдал два ящика с касками, и четыре с котелками, после чего тот нас покинув убыл. Ему ещё выдать вот это всё требуется солдатам. Отмоют от консервационной смазки и уже сегодня использовать смогут. Ну а я вернулся к письмам. От родителей были, поздравляли с чином, да и вообще радовались за меня, свои новости сообщали. Не только от родителей были письма, от многих родственников. В общем, большинство писем в пачке было от них. Даже два письма написал в ответ, завтра отправлю, и тут почтальон прибыл, сообщение с телеграфа доставил. Проверил по документам тому ли вручает, ну и передал мне ответ стряпчего. А молодец, через три часа уже ответ прислал. Он у телеграфа спал что ли? Хотя живёт рядом, поэтому так быстро и поучил сообщение. Да, вполне возможно. Уже пора было собираться на банкет, тот в семь вечера начинался, но я быстро пробежался глазами по сообщению.

Стряпчий вот что передал. Мол, всё уже оформлено, лицензию по котелкам на пять лет те приобрели, и им выдали все технические карты для производства. Между прочим, их рисовал и составлял инженер, директор моего завода. Тот всё как положено оформил, с допусками и какой металл с присадками используется. Однако это ещё не всё, французы и каску взяли, лицензия на год, и тоже по размерам производства отчисления будут. Насчёт моего счёта во Франции, стряпчий обещал решить, тот помощник посла сейчас в столице, и доработают документы. Ладно, а сейчас нужно влезать в парадную форму, а та уже стала маловата, за два месяца массы-то я всё же набрал, и пора на банкет. Полчаса до начала осталось. Ничего, успеем.

* * *

— Командир, — обратился ко мне дядька-наставник. — Похоже денщик-то твой, Мыкола, доносчиком будет.

Я сидел на веранде того дома, где как устроился на постой, так и не съезжал, и изучал документы на поставки и получения разного рода боеприпасов, снаряжения и вещевого довольствия, когда слова наставника отвлекли меня от работы. В Калише я уже четвёртый день с момента как сюда вернулся. И надо сказать дела идут, не во всём так как я хотел, но у меня в пулемётной команде пока всё в порядке. Командование полка в дела не лезет и это хорошо, делаю что хочу. Начальник штаба полка подписал составленный мной план учёбы на ближайшие две недели, без него снимать подразделение с места дислокации нельзя, и теперь я могу в любой время забирать свою команду. Уже дважды проводили учения. Вот два часа назад прибыл с очередных, завтра снова выезд, потихоньку солдаты втягиваются. Не теряются в той или иной ситуация, после учений разбираем где кто ошибся и как нужно было делать, и вот так постепенно учатся. Казаки в учениях участвуют, не без удовольствия, тоже присматриваются и учатся. Сейчас у моего подразделения по распорядку теория, учатся с пулемётами работать, потом ужин, практика по быстрому снаряжению лент, и отбой. Дня через три ночью подниму. Ночные учения будут.

Банкет по поводу награждения, да получения должности, прошёл неплохо, хотя того что я хотел сделать не смог. Один незнакомый мне жандарм, которого я не приглашал, но он присутствовал, помешал этому. Вроде бы всё хорошо шло, я подобие тамады нашёл, которой развлекал гостей. Ну и приняв поздравления, поблагодарил всех и началось веселье. А когда все в курилку направились, тоже зашёл, но и вот стал сообщать офицерам о тех сведеньях что я якобы получил в столице. Мол, ожидается война с Германией, скоро, уже августе. Многие призадумались, границы-то рядом, а тут этот гадский поручик вылез. Мол, не за эти ли сведения Император попросил меня удалится из столицы? Похоже тот знал о чём спрашивал, пришлось сознаться, что и поэтому тоже. Так что офицеры снова пришли в хорошее настроение, и я понял, что они информацию о скорой войне выбросили из головы. Нет смысла их убеждать отправлять жён и детей вглубь страны, и намекать что неплохо бы выкопать хоть какие-то укрепления перед городом. Похоже побегут они, как германцы начнут, быстрее своего визга. Так что я был вынужден констатировать провал своей миссии, слушать меня не станут. А всё поручик тот виноват, из жандармов. И ведь не спросишь какого хрена тот у меня на празднестве делает, наверняка кто из приглашённых коллег привёл, они могут это делать. Офицеры полка конечно кривились, видя жандармов, но особо ничего не делали, а когда градус повысился уже и пили вместе, на брудершафт не было, но общались легко, легче.

Однако не всё так плохо, в чём-то я потерпел поражение, но в чём-то выиграл. Был среди приглашённых и интендант полка, и вот когда мы с ним пообщались, тот мимоходом сообщил о двух пулемётах на складе конфискованного оружия у пограничников. Никому они не нужны, под германский патрон. Однако я воспылал. На следующий день, проверил как дела в подразделении, вывел его за город, пока просто покатались, ну и резко разворачивались, направляя пулемёты на цель. Тренировка лёгкая пока просто смотрел и прикидывал кто на что способен. Тут торговцы ещё две подрессоренные пролётки подогнали, и теперь их в команде шесть, плюс моя, с личными вещами. Так что расчёты с 'Мадсенами', теперь тоже имели транспорт. А я, отправив Крапивина получать запас патронов, выдав наряды и все три телеги, заглянул к пограничникам. Пулемёты у них были, и что удивительно, тоже 'Мадсены'. За десять бутылок водки, и бумагу из канцелярии полка, с просьбой передать их нам на баланс со всем запасом патронов, и эти пулемёты теперь у меня. Расчёты имеются. Вот и получится что у меня теперь восемь пулемётов в подразделении. Три 'Максима' и один 'Мадсен' у Зиновьева, и четыре ручника у Крапивина. Я учил из ручных пулемётов стрелять по самолётам, это основная защита от атак с воздуха, ну и другие приёмы, дело шло, даже удалось ещё две патронные двуколки получить и санитарную от интендантов, да фельдшера в подразделение, хотя по штату его не должно быть. А тут такая навесь от моего дядьки.

— На жандармов работает, — озвучил я свою мысль. — Придётся убрать его.

— Кх-х-х?.. — дядька сделал вид что самоповесился.

— Тебе бы кого закопать, — хмыкнул я. — В чём он подозрения вызвал?

— Поначалу Егор заметил, как он в твоих вещах роется. А потом я уже видел, что он изучал листы тут на столе, утром, когда ты после завтрака одеваться пошёл. А Крапивин говорил, что один из его солдат в увольнении видел, как тот выходил из здания где жандармы устроились.

Мы с казаками уже давно перешли на ты, по моей инициативе, но это когда никого рядом, в ином случае при свидетелях те ко мне на вы обращались и со всем уважением. А меня те действительно уважали, я это замечал. Сейчас же откинувшись на спинку стула, я размышлял. Егора нет, ужин готовит, время вечернее, после учений я вот вернувшись документами занялся, ещё часок поработаю, и перед ужином позанимаюсь с дядькой, а вот денщика не было, убежал в лавку закупить часть припасов, и думаю Егор его не просто так отправил, дал нам возможность без свидетеля поговорить. Хозяев не считаю, да и нет их, в гости ушли к родственникам на соседнюю улицу, ещё не вернулись. Вроде именины там.

— Понятно...— задумчиво протянул я. — Да, от денщика будем избавляться. Убивать не нужно, просто выгоним за воровство. Подкиньте в его вещи что из моих, начнём поиски, обнаружите у него, набьёте морду и пинками прогоните. Не забудьте тихонько шепнуть солдатам в моём подразделении за что его выгнали, чтобы не привечали, доносчиков у нас не любят. А я организую перевод его в другое подразделение.

— Кулаки почесать о морду жандармского прихвостня, это мы за всегда, — оскалился тот.

— Сами всё сделайте, только аккуратно, чтобы никто не подумал, что это всё инсценировка.

— Инср... ровка? — не смог выговорить тот. — Чего?

— Игра. Не по-настоящему.

— Ага, ясно. Тогда подкидывать ничего не будем. Сейчас тот вернётся, и я твои часы из серебра покажу ему, скажу, что нашёл пропажу в его вещах, ну и прогоню.

— Можно и так. Действуй. Да, вечером вовремя ужина поговорим, есть любопытная тема, думаю вам тоже она будет интересна.

— Хорошо.

Тот ушёл, а я вернулся к изучению документов. Да, на письма что мне приходили я отвечал. Вчера стряпчий по телеграфу подтвердил, документы доработали, отчисления по обеим лицензиям будут идти на мой счёт в банке Парижа. Надеюсь, наберётся какая сумма. С директором завода, Иннокентием Михайловичем в переписке состоим. Тот сообщил что старые контракты закрыл, долгов теперь нет, и сейчас завод перешёл полностью на выпуск касок и котелков. Знаете, кто их закупает? Франция. От наших всё также ни слуху, ни духу. А у нас доход пошёл. Уже двадцать тысяч касок, и примерно столько же котелков в ящиках были отгружены на французское судно, и оно ушло во Францию. С девизом моего завода. Есть разные мелкие проблемы, но они решаются. Например, упаковка, нужна упакованная бумага и ящики, а приходится закупить. Я сообщил об этом стряпчему и тот на моё имя купил лесопилку и барак с оборудованием плотников, и теперь там делают ящики, работают только на мой завод, вполне успевают. Фабрику где бумагу делают, купить не удалось, слишком дорогая, вот выбить постоянные поставки рулонов бумаги, смогли, теперь нет перерывов в поставках, даже запас на складе образовался. Цех новый ввели в строй, женщин наняли, заплата не сильно меньше чем у мужчин, и так активно работали. В общем, мои предприятия не стояли, французы заказали по сто тысяч того и другого. Лягушатники явно к войне активно готовятся, раз так спешно закупают амуницию, пока у себя не наладили производство, но пользуемся, пока есть такая возможность. Газеты тоже работали, было несколько постоянных корреспондентов и редакторов, но и студенты неплохо подрабатывали внештатниками. Правда, фотограф на три газеты был один, и те его использовали, когда он нужен. Даже я отправил вчера статью, и надеюсь она выйдет в 'Русском патриоте'. Хотя о чём это я? Конечно выйдет, не на первой полосе, скорее даже сзади, на последней странице, но думаю моя статья вызовет фурор. Это пока мой первый пробный опус, посомтрим как выйдет. Как оказалось, я не был обделён некоторого литературного таланта. Раньше не знал, сочинения в школе писал как все, потом на службе рапорты и доклады писал, тоже ничего такого не заметил. А тут занялся и неожиданно увлёкся.

А статья, между прочим, ну очень интересная, и я думаю она вызовет взрыв негодования среди офицеров, но именно им моё такое послание и было направлено. А это всё та же тема. Бравада, что царила в среде офицеров. Мол, мы не кланяемся пулям. Вот я и дал сухую статистику, сколько офицеров будет выбито в первые недели войны, и что будет с частями и подразделениями, как те превратиться в неуправляемые стада. Хватит убить старшего офицера как те в панике бегут в тыл открывая дорогу врагу. В общем, на целую страницу описал. Мол, мы нисколько не сомневаемся в храбрости офицеров, но и голову нужно иметь. Или храбрость или служение государству, потому как иначе, они делают только хуже своей Отчизне. Ну и всё такое. Довольно неплохо получилось, старался пристыдить за такую глупую браваду. В конец приписал, что конечно положить жизнь за своё государство — это хорошо, чем и бравируют многие офицеры, но сделать так чтобы враг положил жизнь за свою Отчизну, куда лучше и профессиональнее. Именно к этому офицеры и должны стремится, беречь себя и своих солдат, воевать профессионально, а не как получится. Я сутки потом с перерывами редактировал и переписывал статью, пока не привёл её в тот вид что мне понравился. После этого переписал набело, и отправил. Хм, а ведь мой денщик отправлял письмо. Что ему стоило зайти к жандармам, те бы вскрыли и почитали... Проблема, пусть мелкая, но она есть.

С денщиком всё прошло хорошо, показали вещицу якобы найденную в его вещах, обвинили в воровстве, не красиво, понимаю, но так нужно, ну и кинув ему его же пожитки, пинками прогнали прочь. А тот кричал о своей невиновности, и был прав. Я же с холодностью в тоне вел ему идти в расположение, мол, завтра поговорим. Тот ушёл, а мы, потренировавшись с дядькой, после неё ополоснулись из ведра, вода тёплая, нагрелась, и сели ужинать. Тут и хозяева пришли, в доме обустраивались, а я решил поговорить с обоими казаками. Приступив к чаю, к нему были ещё теплые ароматные баульчики с вареньем, Егор оказался изрядным кулинаром, сказал:

— Город у границы, и разных контрабандистов тут хватает. Разбогатели те на контрабандах, надо бы тряхнуть их. Как на это смотрите?

Как оказалось, смотрели те на это крайне положительно, поэтому внимательно смотрели на меня, ожидая продолжения, а оно было. Ведь не только они ко мне присматривались, но и я к ним, и четырёх дней мне вполне хватило чтобы понять, с казаками можно иметь дело. Надёжные — вот как можно их охарактеризовать одним словом. А с чего начать, мне было известно, всё же со старшим тут контрабандистом я пообщался предметно очень серьёзно и тот дал общий расклад по району. Посетил я только одного хуторянина, где вещи Игоря были, однако контрабандистов, которые и после гибели старшего будут работать, ту хватало. А работать они будут, слишком крепко завязаны в этом деле и имеют связи с той стороны. Стоит их навестить, попросить поделится не праведно нажитым. А то отчислений по лицензиям пока нет, то что получает завод за производство касок и котелков, всё идёт на расширение и модернизацию производства. Пользуясь возможностью, я постепенно обновлял всё оборудование и станки на самое новейшее и совершенное. Так что ещё полгода дохода от них ждать не стоит. Там с краю, убрав часть забора, строится ещё одно длинное кирпичное здание корпуса будущего производственного цеха. Пока цены невысоки и война не началось, я и вкладываю в расширение. Поэтому кроме как моего же счёта в Русско-Восточном банке, где три с половиной тысячи, больше ничего нет. Есть ещё один счёт, но с него кормятся три газеты, на самоокупаемость они пока не вышли, хорошо если в ноль выходят. Колонка объявлений на всю последнюю страницу купеческой газеты, только-только начала давать доход, купцы распробовали способы подавать рекламу или сообщать что имеют на продажу, быстро так находя клиентов, остальные пока в убытке. Типографии зарабатывают, но всё уходит на оплату рабочим и их содержание, тут тоже нужно ждать пока не привлекут клиентов и не пойдёт хоть какой-то стабильный доход. Однако по газетам я был в курсе что они деньги будут тянуть, оттого и открыл им счёт, резерв на голодное время, а пока те работают, и развиваются.

Вот только у меня резерва в средствах не было, а я бы хотел его иметь, поэтому надежда на контрабандистов была вполне серьёзной. Я о том, что стоит их пощипать, в будущем, задумался ещё когда того старшего контрабандиста потрошил на информацию. И вот сейчас это время пришло и стоит воспользоваться теми знаниями что у меня есть. Возможно некоторые уже неактуальны, но всё равно что-то использовать возможно. Пока война не началась, стоит поднять своё благосостояние на максимально возможную высоту, да и во время войны за счёт германцев тоже не нужно кое-чем щёлкать. Я не торгаш или какой-то там барыга. Меня можно назвать в некотором роде дельцом, я этого не стыжусь, воспитание такое, что в будущем и офицеры были вынуждены зарабатывать, чтобы купить хлеб. Я смотрю на местных офицеров, они спину не согнут, чтобы подобрать то что упало, это видите ли урон их чести. Это нужды они не знали, во Франции таксистами ещё не поработали, там понятия и нравы быстро поменяются. А вот я наклонюсь, я подберу. И вот эти контрабандисты, или германцы, все трофеи с них, это то чем побрезгают другие, а я приберу. В этом казаки были похожи на меня, и мне кажется, в этом роде те меня принимают за своего. Наверняка те уже задаются вопросом, а не казацких ли я кровей? Не спрашивали пока, но думаю вопрос назреет и те поинтересуются. Правда, то что я Волков и у меня родственников если не пол-Москвы, то всё равно немало, те в курсе. Письма-то приходят. Вон, младший брат решил бросить учёбу в техническом университете, и пойти на военную службу. Еле отговорил, срочную телеграмму отправлял, тот уже экзамены сдал и поступил университет. Пусть учится на инженера. Сам я о карьере военного не мечтаю, сразу подам прошение в отставку, как война закончится. Это если наша возьмёт, ну а если нет, там уже не важно.

По родственникам тоже ситуация интересная. У меня два дяди служат, один ротмистр в кавалерии, другой капитан второго ранга, старпом на старом броненосце на Балтике. Есть ещё кузены и разные братья, четверо служат, и двое учатся в разных военных заведениях. Кстати, один из троюродных братьев сейчас корнет в пограничной страже. Только служит далеко, на Дальнем Востоке. Он в один год с Игорем выпустился. Так что служивых среди нашего рода хватает. В высоких чинах не ходим, но воюем хорошо. Дворянская честь и честь семьи дело хорошее, однако я как ни смотрел, но такое изымание средств у контрабандистов, и трофеев с германцев, для меня никакого морального урона не несут. В этом и есть разница в воспитании, то что для местных полное табу, для меня норма. Я тут как по минному полю хожу, уже сколько раз по краю ходил, но пока держусь. Поэтому по работе с контрабандистами, должны знать трое, я и мои помощники. Это одно из основных причин для чего они мне нужны были, учёба и наставничество на втором месте. Вот с германцами сложнее, свидетелей будет немало, но к счастью самому мне там мараться не нужно, у меня казаки есть и те с удовольствием сделают всё за меня. Для них как раз это нормальная работа. Для вида я буду их журить, да и то если их поймают на горячем, да и дальше отправлять за трофеями. Тут тоже по всякому их можно взять, но я надеюсь на засады, огонь в упор, разогнать выживших и дальше сбор. Особенно обозы и тылы привлекают внимание. Если кассу какой части возьмём, то всем хорошо, а марки я приберу, пригодятся. Если что, сделаю кассу нашей пулемётной команды, выдавая средства солдатам в некоторых случаях. За гибель родственникам отправим, за ранение выплаты сделаем. Найдётся куда потратить, но касса моя будет, и там отнюдь не всё. На сбор самых ценных трофеев направлю казаков, и если что ценное будет, заберу, не сообщая никому, чтобы в мародёрстве не обвинили. Те более видя, как ведёт себя Зиновьев, сразу понял, что трофеи ему не интересны, и для него это всё равно что быть мародёром. А для меня нет, для меня всё по-другому. Как я уже говорил, воспитание иное. И знаете что? Мне моё воспитание нравится больше, чем у местных, я гибче и психологически более стоек. Жаль всё же что взводного я не смог уговорить отправить жену в тыл, тот ответил категорическим нет, но это уже его решение. Биться лбом о кирпичный забор непонимания, я не собирался.

Сейчас же, глядя в глаза казаков, в которых был заметен интерес, сообщил им:

— Есть информация, пусть устаревшая на полтора месяца, но думаю можно её ещё использовать. Так вот, хуторов округе множество, и в некоторых контрабандисты держат базы, схроны, где прячут то что доставили с той стороны, дефицит у нас, продавая тут в лавках или кабаках, или отправляя дальше в наши тылы. Это конечно мелочь, но начнём с них. Потом с более крупных местных скупщиков, что всё это берут и перепродают. С них можно взять больше, однако оставим их под конец.

— Командир, а не лучше с них и начать, если барыша с них больше будет? — поинтересовался мой наставник.

Это не была жадность, ему действительно было интересно почему я решил начать с хуторян, вот и желал получить ответ, чтобы прояснил их общее недоумение.

— Если так подумать, то конечно вы правы. Если бы не один момент. Эти скупщики, да и вообще кто связан с контрабандистами, что они сделают, когда пойдут слухи о том, что кто-то хуторян бьёт?

— Насмерть?

— Нет, это образно, работать будем под жандармов. Подгадил тут мне один, хоть так отомщу. Так что они сделают, когда узнают, что жандармы взялись за них серьёзно и работают жёстко?

— В бега уйдут? — кивнул старый казак, и тут его глаза расширились. — А когда они уходят в бега, то забирает с собой самое ценное.

— В точку. Зачем бегать и самому собирать, если они сделают всё за нас? Нужно следить за ними, наблюдать за поведением, и когда станет ясно что вот-вот, брать их.

— А если в банке держат?

— О нет, тут всё под контролем, если кто положит крупную сумму, жандармы возьмут на заметку. А светиться те не любят. Они стараются покинуть город, добраться до другого, той же Варшавы и там класть на счета деньги. Кстати, это и вас касается, к местному банку и близко не подходите. Светится нам нельзя.

— Ясно. Эх, мало нас.

— Согласен, но пока я смотрю что за люди в подразделении, тем более случай с денщиком даёт понять, что всем доверять не стоит. Крапивин вроде надёжен, ещё пара унтеров, но пока продолжим присматриваться.

— Да, фельдфебель хороший солдат, стоит подумать. А много таких скупщиков в городе?

— Крупных пятеро, мелких с два десятка, и один из них хозяин дома где мы квартируем. Сегодня ночью начнём, с двух хуторов.

— А форма?

— В том схроне где вы оружие получили, всё это есть. В ящиках, вы их не видели. Переодеваемся и работаем.

— Хозяевам что скажем, заметят же что нас нет? Да и могут догадаться что как нас нет, у хуторян беда, — вполне здраво рассудил старый казак.

— Насчёт этого можно не волноваться, я уже продумал как сделать так, чтобы на нас точно не подумали.

Тут мы замолчали, подошла хозяйка, поинтересовалась, не нужно ли нам что. Попросив свежего кваса, я проводил её взглядом, и повторил своим подчинённым:

— Сегодня, как стемнеет. Нужно успеть два хутора отработать. У нас их два десятка по всему фронту границы, по семьдесят километров в обе стороны от города. Времени немало займёт, но нужно всё сделать.

— Сделаем, — уверенно сообщил мой наставник.

После этого обговорив всё, мы направились собираться. Хозяева ничего не слышали, крепко спали благодаря довольно неплохому снотворному. Так что мы верхом покинули город, в темноте нас не видели и не могли опознать, все уже спали. Дальше добрались до схрона, переоделись, мне по размеру была форма урядника, это единственная полицейская форма что тут была. Зато Егору форма поручика Корпуса Жандармов как влитая подошла, а у старого казака форма рядового. Мы вооружились, оружие табельное. российское, после чего направились дальше, начнём с двух хуторов что находились не так и далеко друг от друга, в семи километрах, но вот от города до них далековато, километров тридцать, так что двигались мы действительно быстро. Луна освещала дорогу, неслись мы на пределе, изредка переходя на шаг, давая лошадям передохнуть. И снова в галоп. В полночь были на месте. Времени мало, но надеюсь успеем. Вот и ворота хутора. Что мне известно, на обоих хуторах народу мало, у этого, к которому мы подъехали, был всего один хозяин, бирюк, у хуторян это было редкостью, это второй и последний что с контрабандистами работает, а у второго хутора, кроме хозяина ещё и жена есть. Дети имеются, но живут в городе, уже взрослые, так что их двое. Так работать проще.

Соскочив с коня, я стал бить по воротам сапогами, и стучать рукояткой кнута, крича чтобы хозяева открывали. Собаки есть на всех хуторах, вот и тут подняли лай эти шавки. Поэтому из-за них я не сразу услышал, что хозяин спрашивает кого там ночью черти принесли. Егор подсказал шёпотом.

— Особая команда жандармов, под командованием поручика Терёхина. Открывай живее каналья! У нас постановление суда на обыск твоего хутора... Первое отделение, окружить хутор справа... Второе, окружить слева.

— Есть!

— Есть! — прикрывая рты руками в ответ кричали казаки, как будто командиры отделений. Обманка простейшая, но хозяин хутора вполне поверил.

Ну а дальше стандарт, скрутили его, когда тот вышел, кстати у него револьвер был, старенький потёртый, кажется 'Кольт', ну и отнесли в дом, проверив предварительно все постройки. Пусто. Собак шестами загнали в конуры и запрели там, где они тихо рычали, боялись, не хотели снова по хребту получить. Я не стал зажигать свет, не стоит видеть тому наши лица, а прятать их за масками глупо, силуэты различает, этого хватит. Вот что я ему сообщил, присев рядом:

— Согласно директиве полученной Корпусом Жандармов, всем его служащим разрешается применять пытки и другие методы допроса к лицам, подозреваемых в государственных преступлениях, предательстве и контрабанде. На вас, гражданин Вацлав, поступил донос, что вы связаны с контрабандистами. Поэтому было решено начать с вас. Если вы под пытками даже всё расскажите, вы навсегда останетесь инвалидом, поэтому предлагаю сотрудничество. Всё сами отдаёте, и у вас останутся на месте руки и ноги.

— Кхак, вы и их? — тот даже закашлялся в ужасе оттого что может лишится конечностей.

— Так быстрее договорится. Раз, и нет руки. Сразу как-то идёт понимание что всё серьёзно. Сами мы директиву выполняем впервые, но нам описали более опытные коллеги как нужно действовать. Так что если сработаем грубо, вы помрёте, извиняйте нас.

Тут моему наставнику надоело ждать и тот перетянул хуторянина ножнами по спине, у которого сразу вырвалось:

— Я всё расскажу!.. Я всё отдам!..

Тот действительно указал все хранилища для контрабанды, личные накопления дома, и два тайники в лесу за хутором. Он сопроводил к ним меня и наставника, где мы достали закопанные накопления хуторянина. А когда мы вернулись на хутор, я одним взмахов выхватив саблю и снёс тому голову. Это произошло на входе во двор, у ворот.

— Зачем? — просто спросил старый казак.

Ему было явно безразлична судьба хуторянина, тот просто проявил любопытство. Егор, что в форме поручика проводил инвентаризацию добычи в схронах, пока нас не было, видимо несуны недавно побывали, два хранилища почти полные, тоже с интересом посмотрел на нас. Во дворе факел горел воткнутый в землю, так что более-менее всё было видно. На вопросы нужно отвечать, вот я и ответил:

— Контрабандисты разные бывают, некоторые работают на разведку соседних государств, которые используют такие тропки контрабандистов и их хранилища. Этот хуторянин один из таких. Давно в этом деле, матёрый.

— А хозяева второго хутора?

— Эти нет, убивать смысла нет. Да и забирать всё не будем, только часть возьмём, всё же те работали, накапливали, честные кантрабасы. Ладно, собираемся, забираем всё малогабаритное и целое, и выдвигаемся к следующему хутору. Тут всё сделано.

Так мы и сделали, закончили тут, забрав бричку хуторянина, нагрузили её трофеями, и отправлюсь ко второму хутору. Там работали по той же схеме, после чего отправились обратно к городу. По пути посетили схрон, переоделись, спустили всё вниз, посмотрим потом сколько добыли, избавились от брички и коней, бричку в реку, а коней отпустили, и вскоре оказались на месте постоя. Завели тихонько лошадей, казаки ими занялись, а я помывшись в бочке с дождевой водой, спать отправился. А утром как ни в чём не бывало, проспав пять часов, направился к подразделению, ну и новые уроки, а после обеда учения с выездом, пока теория, без учебных стрельб. Ну не дают нам патроны на это, а боезапас тратить не хочется, он и так не такой и большой, двойной боекомплект для пулемётов, куда это годится?

* * *

Ворон нёсся на максимально возможной скорости. Да ещё я пригнувшись к голове шептал ласковые слова ему на ухо, поторапливая его. Вон уже и окраина Калиша. Две недели прошло с той первой акции с двумя хуторами. Честно сказать, работали мы каждую ночь, отсыпаясь, прихватывая на сон часть утра. Но работали только неделю, слухи стали расходится стремительными темпами, местные жандармы и пограничники перевозбудились и стали нас искать, используя немалые средства и силы. Это только нам армейцам до этих событий нет никакого дела. Так что мы прекратили наши действия. И последнюю неделю спокойно занимались учениями. Даже один раз боевые стрельбы были, по одной ленте каждый пулемёт выпустил и по одному магазину ручные. Мало, но хоть что-то. А так я считаю подразделение к бою почти что готово, мало опыта конечно, но в боях те быстро доберут его.

По поводу перехвата скупщиков контрабанды, то мы их всё же спугнули. Троих из пяти матёрых перехватили. Один удрать успел, другого кто-то ограбил до нас, его наши у себя в доме со следами пыток, и следами обыска на подворье. Видимо кто-то ещё воспользовался таким шансом и решил свои финансовые проблемы. Однако мы с казаками и так неплохо заработали. Только в золоте и банкнотах, в русских рублях, за двести тысяч выходило, две трети моё, остальное разделили между собой мои наставники. Есть и в иностранной валюте, в основном в марках, но встречались и английские фунты. Валюту я забрал себе, если в рублях, то примерно там было тысяч сорок. Так что мы неплохо заработали. Общая сумма у меня примерно в сто восемьдесят тысяч выходила, я тут и валюту считаю. Самое объёмное в схроне, а деньги и золото при нас, чтобы если что, можно было забрать и хранить в поклаже. У меня небольшой сундучок в хозяйстве появился, что на ключ запирался, всё там лежало, а тот под моей кроватью стоял. И теперь может задать вопрос, что же я делаю на ночной дороге, а была полночь, когда мы вроде как прекратили свои действий? А была причина, то чего я так ждал. Поэтому проскакав по улицах города до казарм, влетел во двор, и спрыгнув с разгорячённого коня, подбежал к дверям, где мне на встречу выходил дневальный, привлечённый шумом. Вот я ему и крикнул:

— Боевая тревога! Обоз остаётся на месте, брать побольше боеприпасов. И пошлите посыльного на квартиру за подпоручиком Зиновьевым. И бегом, в темпе вальса.